Долой царя Селестию 2
Глава шестая
Новость о грядущем референдуме буквально взорвала эквестрийскую общественность. По правде сказать, никто до этого и слова такого не слыхивал, а теперь оно буквально было у всех на устах. Впрочем, всё равно значение его вряд ли много кто понимал, но поучаствовать в заумных разговорах о политике хотелось всем.
Рэйнбоу Дэш обращение Путина благополучно прозевала — в этот момент она вовсю дрыхла на облаке, а когда небо заволокли тучи, и окрестности содрогнулись от гласа российского президента, лишь поглубже зарылась в белую вату и пробормотала что-то вроде «ещё пять минуточек». Поэтому, когда через пару часов проснувшаяся, наконец, пегаска заявилась в Понивиль, она была несколько озадачена ведущимися тут и там странными беседами, а также то и дело проскальзывающим в них непонятным словом на букву «р». Ничего не понимая и мысленно обозвав всех чересчур головастыми, Рэйнбоу направилась в библиотеку за разъяснениями, где и застала всех остальных подруг, которые как раз начинали собрание.
— Что происходит, Твай? — спросила она, бесцеремонно ввалившись внутрь и чуть было не опрокинув Спайка со стопкой книг в лапах. — Город гудит словно улей! И что значит этот рендеринг, или как там его?
— А ты чего, не слыхала? — удивилась Эпплджек. — Путин-то наш опять учудил! Собрался всю страну заграбастать, или что-то в этом роде. А как это ты, погодная пони, и его тучу в небе прошляпила, интересно?
— Да у меня срочные дела были, — отмахнулась та. — Но что я вам говорила? Нельзя было верить в то, что Путин просто так возьмёт и покорно свалит отсюда! Твай, чего он там ещё придумал, и что это за ребрендинг такой?
— Путин нашёл лазейку в договоре, которую мы с принцессой не заметили, — мрачно объяснила та, — и теперь он хочет лишить Эквестрию статуса государства, включив её в состав своей собственной страны. Если ему это удастся, то он не просто сможет здесь остаться, но ещё и спокойно править всеми нами.
— Да не бывать такому! — воскликнула пегаска. — Эквестрия никогда не подчинится какой-то там дурацкой стране монстров!
Твайлайт вздохнула и покачала головой.
— Всё не так просто. В прошлый раз Путин победил на выборах, только лишь посещая разные города и втираясь в доверие к тамошним пони. А сейчас всё гораздо хуже, ведь у него уже есть поддержка абсолютного большинства населения Эквестрии. По моим неутешительным прогнозам, количество положительных голосов на референдуме может превысить девяносто процентов.
— Но ведь тогда он просто всех обманул! — возразила Рарити. — Наверняка у него был хитрый способ, как изменить результаты в выгодную для себя сторону.
— Боюсь, теперь ему это и не нужно, — мрачно сказала Твайлайт. — Тогда его знать никто не знал, а сейчас его слуги буквально заполонили Эквестрию. Все уже слишком привыкли к их помощи, чтобы вот так вот внезапно от неё отказаться. К тому же, простые пони, далёкие от политики, вряд ли осознают, что такое для государства потеря независимости. Им кажется, что смена фактической власти — это что-то далёкое и никак их не касающееся. Тем более что принцесса Селестия, по словам Путина, по-прежнему будет править, вот только такое «правление» — чистой воды фикция.
— Тогда нужно рассказать всем об этом! — не унималась единорожка. — Пусть принцесса сделает заявление перед народом! Пусть объяснит, что нельзя отдавать страну в лапы Путина!
— Я ей так и написала. Дважды. Но принцесса Селестия мне до сих пор не прислала ответ. Боюсь, что она снова сдалась и рассчитывать на её помощь не приходится.
Повисло молчание. Никто из присутствующих не знал, что делать. В прошлый раз они нарисовали один жалкий агитационный плакат, а Путин тем временем сделал тысячи. А теперь ему и плакаты не нужны — за этот месяц российский президент успел переманить на свою сторону практически всё население Эквестрии.
— Знаете что, — сказала вдруг Рэйнбоу Дэш, — хватит нам терпеть выходки этого старого мошенника! Раз не хочет играть по нашим правилам, тогда мы будем играть по его!
— Ты это о чём? — не поняла Твайлайт.
— Да о том, что раз Путин нас провёл на тех выборах, то теперь пришла пора и нам его провести! Короче, мы пойдём на этот его рентген, подтасуем там каким-то образом голоса и заставим его проиграть, а когда он поймёт, что его обдурили, то будет уже поздно — пора собирать чемоданы. Думал, что он один тут может за ниточки дёргать, а мы для него раз — и сюрприз устроим!
— Ура! Сюрприз! — запрыгала Пинки Пай. — Постой, или ты это не в хорошем смысле?
— А ну придержи-ка поводья! — нахмурилась Эпплджек. — Ты что же это, хочешь обманом победу получить?
— Я хочу, чтобы Путин убрался из Эквестрии, а как это произойдёт — не такая уж и большая разница.
— А вот и большая! Путин мож и злодей, а мы тогда чем лучше, если так же себя вести будем?
— Ой-ой-ой, какие мы честные-пречестные! — язвительно протянула Рэйнбоу. — Да все уже давно в курсе, как тебе путины яблони околачивают! И кто из нас, интересно, будет в выигрыше, если они останутся?
— Ну помогают они мне, и что с того? — с вызовом спросила Эйджей. — У нас работа тяжёлая, копыт вечно не хватает. Ну а тебе-то помощь явно не к спеху — на облаке целый день валяться всякий мастак.
— Перестаньте ссориться! — остановила Твайлайт готовый вот-вот выплеснуться поток ответных оскорблений от возмущённой пегаски. — Раз уж мнения по этому поводу у нас разделились, то давайте лучше проголосуем. Кто за то, чтобы саботировать проведение референдума?
Она подняла копыто и ожидающе поглядела на остальных.
— Ну вот, теперь только и будем что голосовать… — проворчала Рэйнбоу, но копыто всё же подняла.
— Я тоже за, — поддержала их Рарити. — Всегда считала, что нет ничего плохого в небольшой хитрости для пользы дела.
— Я за! Я за! — Пинки Пай вздёрнула копыто вверх. — А если я два копыта подниму, то это считается как за двоих?
— Нет, Пинки, — вздохнула Твайлайт, глядя как кудряшка, балансируя на задних копытах, держит передние над головой. — Голос у каждого только один.
— А если четыре? — не унималась та, упав на спину и перебирая в воздухе всеми четырьмя копытами. — А если десять?
Твайлайт изумлённо уставилась на десяток тянущихся к потолку розовых копыт, а затем хорошенько потрясла головой. Всё правильно, копыт у Пинки было только четыре.
— Привидится же… — пробормотала библиотекарша, потирая лоб. — Хорошо, а кто против?
Эпплджек невозмутимо подняла своё одинокое копыто.
— Так… — посчитав в уме голоса, Твайлайт огляделась вокруг. — Флаттершай?
— Эм… — пискнула та, отступая в угол. — Надо было поднять, да?
Она на пару сантиметров подняла своё дрожащее копыто.
— Да нет же! — закатила глаза Рэйнбоу. — Ты должна была решить, согласна ли ты с нами или нет… А, неважно! Нас в любом случае больше, и мы выиграли!
— Ну и ладно! — отмахнулась Эпплджек. — Делайте, что хотите, но я в этом участвовать не буду.
— А что ты тогда собираешься делать? — спросила Твайлайт.
— Буду следить за путиными, чтоб они эту свою байду по-честному проводили. Пока я рядом, у них не выйдет доверчивых пони облапошить.
Рэйнбоу хотела сострить насчёт кое-каких знакомых доверчивых пони, которых можно на раз-два облапошить, но удержалась.
Весь оставшийся день подруги занимались планированием завтрашней операции. Твайлайт выбрала шесть самых стратегически важных городов и закрепила за каждым одну пони. Затем она вместе с Пинки Пай, Рарити и Эпплджек отправилась на железнодорожную станцию, где каждая села на свой поезд и поехала в назначенный уголок Эквестрии. Рэйнбоу улетела своим ходом, а Флаттершай осталась в Понивиле, так как боялась ездить куда-либо одна. Проводив подруг, она поскорее направилась домой, потому что вокруг уже стемнело, а шатающиеся по ночным улицам клоны никакого чувства безопасности больше не вселяли. Пегаска долго не могла заснуть — ей всё время казалось, что путины окружили её дом и заглядывают в окна.
Спайк, которого оставили за старшего в библиотеке, сначала подулся немного, но затем решил провести время с пользой и допоздна читал комиксы. Неудивительно, что всю оставшуюся ночь дракончик спал как убитый, а когда проснулся… впрочем, об этом ещё рано говорить.
Утром следующего дня все благополучно добрались до своих участков. Начавшие просыпаться жители городов шли не на работу и не на базар, как обычно, а прямиком в эти самые участки. Их направляли снующие повсюду путины, чья зелёная форма сегодня была идеально вычищена и выглажена.
— Сюда, пожалуйста! — наперебой повторяли они. — Ваш голос очень важен для страны! Сделайте правильный выбор!
Цветной поток втекал в распахнутые двери участков, а с противоположной стороны точно так же вытекал, поэтому подругам ничего не стоило смешаться с толпой и не вызвать подозрений у многочисленных двойников.
Твайлайт придумала специальное заклинание, переставляющее галочки на бюллетенях, и лично опробовала его в Кантерлоте. Один из клонов, правда, заметил пробивающееся сквозь щель сияние, но значения этому явлению не придал и решил, что ему померещилось. У Рэйнбоу в Клаудсдэйле вообще всё прошло удачно — путиных в небесном городе по понятным причинам не было, и за голосованием никто толком не следил, так что испортить бланки с помощью радужной смеси с фабрики было делом пары минут. Ну случилась какая-то протечка в трубах, ну затопило участок под потолок — подумаешь!
Рарити закатила целую драму в Мэйнхэттене, когда ей якобы стало плохо прямо возле урны для голосов. Пока путины носились туда-сюда в поисках воды, веера и удобной кушетки, хитрая единорожка быстро подменила всё содержимое контейнера на заранее заготовленные бланки с отрицательным ответом. Пинки Пай тоже постаралась: неизвестным образом попав внутрь запертой урны в Филлидельфии, она порезала все бюллетени с положительным ответом на конфетти. Когда один деловой и надутый пони в галстуке принялся с важным видом засовывать внутрь свой бланк, урна внезапно взорвалась словно хлопушка, осыпав бедолагу и весь участок бумажными квадратиками. С воплями ужаса и перекошенным галстуком чиновник галопом покинул избирательный участок и скрылся в неизвестном направлении. Хотя нет, в известном, так как за ним ещё долго оставался след из конфетти.
На Флаттершай изначально никто особых надежд не возлагал, но застенчивая пегаска со своей задачей справилась идеально. Не без помощи кое-кого из могущественных друзей, но результат был налицо: все бюллетени в понивильском участке внезапно превратились в бумажные самолётики и разлетелись кто куда. Путины бросились было их ловить, но ни один не поймали. А вот Эпплджек свою позицию так и не изменила и весь день лишь наблюдала за ходом голосования в Эппалузе. Но никаких вопиющих нарушений ей обнаружить не удалось — то ли путины и впрямь проводили референдум честно, то ли простоватая и доверчивая фермерша не замечала их хитрых махинаций.
Поздно вечером все шестеро встретились на станции Понивиля, со смехом пересказывая друг другу свои достижения.
— Думаю, теперь шансы примерно равны, — с гордостью подытожила Твайлайт.
— Равны?! — искренне изумилась Рэйнбоу. — Да мы их этот референдер, или как там его… короче, мы этих путиных знатно проучили! Теперь поглядим, как они будут выкручиваться, когда проиграют!
Твайлайт хотела было сказать, что для Путина в любом случае отсчёт голосов надо вести процентов этак с сорока, но промолчала. Также она не стала говорить о том, что у российского президента определённо есть ещё парочка козырей на случай проигрыша.
— Ты права, — улыбнулась она, — теперь мы точно победим!
— Давайте прямо сейчас устроим вечеринку! — радостно запрыгала Пинки Пай.
— О нет, лучше попозже! — возразила ей Рарити. — Я сейчас так волнуюсь за результаты, что кусок в горло не полезет. Давайте сперва дождёмся окончания референдума.
— А что если… мы проиграем? — пропищала Флаттершай.
— Не переживай об этом, сахарок! — бодро ответила Эйджей. — Ну проиграем, и что с того? Будем жить как прежде, и принцесса Селестия с нами останется. Твай, мож мы тогда к тебе пойдём? Всё равно ждать ещё долго.
Порешив на этом, пони направились в сторону библиотеки. Но тут скакавшая впереди Пинки внезапно остановилась, глядя вверх.
— Смотрите! — крикнула она. — Вовочку опять показывают!
Редкие звёзды на вечернем небе внезапно заволокла уже знакомая тёмная масса.
— Что-то он рано, — обеспокоенно сказала Твайлайт. — Голосование ведь ещё не завершилось!
На этот раз туча была больше и гораздо чернее, чем в предыдущие два. Она всё росла и росла, пока не закрыла собой почти всё небо. Но куда больше самой тучи ужасало проступившее на ней грозное лицо российского президента.
— Слушайте меня, жители Эквестрии! — разнёсся над городом его голос. — В связи с многочисленными нарушениями, вызванными группой недовольных лиц, референдум отменяется. Я до последнего закрывал глаза на ваши выходки, но моему терпению пришёл конец. Сегодня я, Владимир Путин, объявляю себя единоличным правителем вашей страны, императором Путиным Первым. Мой первый указ будет таким: государство Эквестрия отныне называется Эквестрийской Империей, так что ваш глупый договор больше не имеет силы. Вторым указом я упраздняю должность принцесс. С аликорнов снимаются все привилегии, и теперь они обязаны жить по законам Империи, как и все остальные, иначе их ждёт суровое наказание. А третьим своим указом я повелеваю немедля выдать мне Элементы Гармонии, где бы они ни были! За их укрывательство наказание также будет суровым. На этом пока всё. Доброй ночи, дорогие друзья.
Выплюнув эту последнюю фразу, сказанную отнюдь не дружелюбным тоном, лицо Путина Первого рассеялось среди тёмных облаков.