Триада Лун: Сбор обломков

Глава восемнадцатая: Осложнение

☄☄☄

Солид Лайн вызывала жалость и желание защитить и укрыть — почти как жеребёнок дограничного возраста.

Она была худая и низкорослая — не до торчащих рёбер, и не настолько коротконогая, чтобы при взгляде в её зелёные глаза приходилось сильно наклонять голову. Но всё же.

Кроме того, её лицо. Кёсори Стрик привыкла понимать отголоски лжи, умолчания и скрытности по мелкой мимике лиц, по движению глаз и ушей. Даже темп походки — особенно сбои в ней — могли выдать растерянность или страх.

Лицо Солид Лайн было живой маской. Она верно изображала эмоции, и чувствовала их, насколько Кёсори могла уловить интонации голоса. Но эта маска существовала отдельно от настоящей Солид. Ею как будто управляли с расстояния, и управляющая, в принципе, помнила, какое выражение лица следует принимать, и даже находила это довольно существенным, но была постоянно занята чем-то более приоритетным.

Даже у кошки, что сидела в сумке Солид, высунув голову и оглядываясь, мимика была естественней.

Пауза в два удара от шутки до смеха — Кёсори пришлось поддержать смех, потому что это было правильно… совершенно отсутствующая мимика в эти два удара, только движение глаз показывало, что единорожка всё ещё жива… и наконец, дикий вопрос о намёках и о помощи. Как будто она не знала, что запрос о помощи всегда озвучивается прямо, и никак иначе! Это слишком важное дело, чтобы оставлять его намёку!

Так что… да. Всё указывало на болезнь, а брать в долгий полёт ведомую с плохим самочувствием — напрашиваться на проблемы

Конечно, Джентл тоже была маленькой и довольно тонкокостной. Но — по возрасту и родовой ветви. Солид же была взрослой… и тем не менее — звеняще уязвимой. Как ваза потерянной цивилизации на самом краю шкафа, пошатнувшегося от далёкого взрыва.

Кёсори Стрик понимала, что эти чувства внушены её аспектом. Но этот аспект был давным-давно выбран её решением и действием, она с ним давно уже сроднилась, а абстрактную философию Кёсори не любила.

Но надо было хоть что-то с этим делать. Попытка накормить пони не помогла никак, даже после добавки — сухпаёк провалился как в чёрную дыру, а голос Солид остался прежним — резким, звенящим, режущим как стекло.

Помня аспекты Чёрной Луны, не удивлюсь, если там чёрная дыра и есть… Кёсори улыбнулась и спросила прямо.

— Нет… я не искусственная пони. Магических или технических транспространственных конструктов, включая чёрные дыры, во мне нет. Поправка к первому замечанию: некоторые из областей моего мозга координируются искусственными нейроузлами, и некоторые части моего тела были неточно воспроизведены после моего контакта со светом Красной. — в голосе Солид появилось сильное беспокойство: чуть повышенный тон, трепет, громкость чуть ниже. — Тем не менее, я оцениваю свою искусственность не выше одной девятой. Сторонний эксперт может предположить две девятых.

Беспокойство ушло из интонации, и голос Солид снова был практически нейтрален:

— Это же не осложнит наше сотрудничество? Я очень тревожусь потерять тебя.

Насколько Кёсори могла понять, это чувство было, и оно было искренним.

Просто — проявлялось совершенно не в том месте, где стоило бы по правилам речи.

Странно. Она как будто меня специально путает...

Кёсори фыркнула.

Сомнение было одним из аспектов Черной Луны, а они были посреди Её владений.

— Нет, не осложнит. Хотя ты правильно беспокоишься — у меня были свои проблемы с творениями Чёрной Луны. А… зачем это? Особенно в области мозга. Если это тебя не беспокоит. Не хочу, чтобы тебе было хуже.

— Я тоже не хочу. — Улыбка Солид Лайн была всё ещё чужой, но — теперь — понятной. — Ты знаешь, почему Луны не рекомендуют смотреть в незамутнённые зеркала?

— Знаю. Да вообще все знают! Потому что оттуда приходят двойники, которым нужны наши кьютимарки, или наше страдание. Но такие вопросы задают только тогда, когда у спрашивающего есть другой ответ. И Чёрная Луна меня уже на таком подловила. Поделись своим ответом, пожалуйста.

Они продолжали идти по зелёному полу вглубь бесконечного зала среди огромных столов, где, как Кёсори поняла уже и сама, даже без вежливой справки Солид, каждая полусфера была собственным маленьким миром спящей души.

Тогда Кёсори Стрик возмутилась и рассказала о совершенно безжизненном и неестественном лесе, в который попала, выйдя из лифта. «Ты не думаешь, что это пытка, и пытка без малейших причин? Я понимаю, у Чёрной всё может быть иначе, но не настолько же?» — спросила она тогда.

Как и теперь, Солид ответила настолько не сразу, что её ответ пришлось отдельно привязывать к вопросу и вспоминать, что он был. Тогда перед ответом она успела поспать — не останавливаясь в пути, лишь попросив Кёсори присмотреть за равномерно шагающим телом. Резкий голос, раздавшись, едва не заставил Кёсори подпрыгнуть.

— Я согласна с твоим мнением, но это неполный ответ.

Тогда, про спящих, Солид Лайн закончила свой ответ вопросом: «Ты ведь не дала этой вселенной привыкнуть к себе?»

Теперь, про зеркала, она сказала так:

— Красная хочет вернуться из сновидений в реальность. Туда, где ей запрещено быть.

Кёсори перебила:

— Если бы запрещено! Откуда тогда берутся её выбросы? Откуда — она сама?

— Оттуда же, — и Солид снова замолчала. Впрочем, на этот раз пауза была короткой, а голос единорожки — непривычно-мягким:

— На языке образов — языке Вестников Чёрной Луны — невозможно написать «Красная», имея её в виду, и при этом не обозначить «Луна». На общем — наоборот.

Через несколько ударов Кёсори попробовала продолжить разговор:

— Мм, я тебя перебила. Извини. Закончи мысль про зеркала, пожалуйста.

Солид Лайн глянула на неё, но не ответила.

Спустя время, поняв, что ответа не будет, Кёсори попробовала снова, с улыбкой, словно и не чувствовала себя задетой.

— Так всё же, почему Луны не хотят, чтобы мы смотрели в зеркала?

На этот раз не было даже ответного взгляда. Кёсори тяжело вздохнула, и попыталась сменить тему.

— Мы идём вслепую, или ты всё-таки как-то знаешь, где Джентл среди этого… всего? — она широко обвела зал копытом.

— Да. Я знаю, где она. Джентл позвала меня сквозь сны, попросив о встрече. У меня больше нет снов. Поэтому до меня её зов не дошёл. Но те, кто его услышали, отправили бутылку поперёк недвижимой реки, на приграничную полосу смерти. К Чёрной Луне. Это письмо я прочесть смогла. Красная взяла Джентл Тач в условно-временный плен.

— То есть? — передние ноги резко потяжелели, и Кёсори едва не упала лицом вперёд.

— То есть, она не сможет удерживать Джентл вечно. Рано или поздно Джентл проснётся. Но если мы прибудем к её сопряжению и пообщаемся, и общение удовлетворит Красную, то Джентл отпустят к нам раньше.

— Но… — как Кёсори ни старалась выглядеть вежливо-спокойной, Белая была на восходе, сердце тяжело билось, и поток Её огня входил в Кёсори, лепестки пронзительно-синего пламени блестели перед глазами, ждущие только взмаха крыльев, чтобы окутать тех, кто… ту, кто хотел повредить её особенной пони в отсутствие Кёсори.

Она подавила это. Сначала — дальний аспект, который пожрал бы слишком много сил… и всё равно бессильный против Красной.

Потом — готовность владеть другой пони, сколь бы симпатичной она ни была.

И наконец — частое, быстрое и тяжёлое дыхание. Медленно, плавно…

— Она хотя бы будет жива? И без смертельных ран?

— Джентл передала мне собственные слова Красной — если Джентл погибнет, мы найдём способ её уничтожить. Я знаю, что Красная способна лгать, но это было формальным пророчеством, и эти восемь слов были истиной. Так что, как и всегда, у нас есть выбор.

Солид Лайн замолчала. Они шли дальше. Кёсори Стрик невыносимо хотелось взлететь, продавить и разорвать воздух, добраться до цели, какой бы она ни была, быстрее, ввязаться в драку и дальше… дальше — по обстановке.

Терпения ей никогда не хватало, и мгновенная идея стала действием. Кёсори Стрик не стала думать, вежливо это или нет. Просто — припала к полу, скользнула вперёд, развернулась, резко выпрямила ноги в сильном прыжке в воздух, распахнула крылья — с Солид и её кошкой у себя на спине:

— Рули!

…и помчалась вперёд, как они и шли, по безупречной прямой, оставляя за собой ленту искристой неоновой синевы.

Иллюстрация: Shai-hulud_16