Я. Хочу. Умереть.
Эта простая мысль, состоящая всего из трех слов, была основой существования Твайлайт. Она приходила ей в голову каждый день, иногда по многу раз. У нее редко хватало энергии чтобы просто выйти и подышать свежим воздухом, поэтому в большинстве случаев она закрывалась в библиотеке, закрывала окна и зашторивала занавески. Никто не утруждал себя визитами. Она давно не видела друзей, за исключением Рейнбоу врезающейся в библиотеку. На то был ряд причин. Во-первых, она не хотела их видеть. Она понимала, что разговор с друзьями будет невероятно полезным для её медленно угасающего рассудка. Со временем, ей стало все равно. Один месяц, два месяца, никаких важных событий, требовавших ее присутствия вместе с Элементами Гармонии, не происходило. Ничто не могло вытащить ее из библиотеки и заставить поговорить с другими пони. Четыре месяца – ничего. Как только библиотека стала достаточно чистой, она «разрешила» Спайку пойти к Рэрити, которая приютила его у себя, что только помогало ухудшаться состоянию Твайлайт.
Твайлайт не плакала, когда утопала в депрессии. Она не плакала даже когда её страхи угрожали раздавить её. Она не могла плакать. Она не чувствовала грусти, когда на нее нахлынула депрессия. Она ничего не чувствовала. Она просто существовала. Какое-то время она боялась потерять способность чувствовать что-либо. Она пыталась почувствовать что-то. Пыталась читать книги, чтобы убежать из этого мира. Убежать в другой мир наполненный чувствами, где она сможет чувствовать. Но это не продлилось долго. Она начала переедать чтобы почувствовать стыд, и голодать чтобы начать бояться. Но это тоже не сработало. В конце концов она просто перестала чувствовать себя голодной. Она могла не есть днями. К её сожалению, желудок через несколько дней начинать болеть настолько сильно, что ей приходилось съесть яблоко или какой-либо еще незначительный кусочек еды, надеясь, что в итоге она умрет от истощения.
Твайлайт прошлась по библиотеке, не совсем осознавая, ни сколько сейчас времени, ни где она, она даже не была уверена, что проснулась. Она утопала в скуке. Ничто не могло увлечь её на долгий срок. Она попыталась написать что-нибудь, но даже первая строка давалась ей с трудом. Она не могла контролировать свою магию, иногда та просто брала и отключалась. На прошлой неделе она вылила чашку свежезаваренного кофе на себя из-за этого. Теперь она делала все «вкопытную» и быстро поняла насколько она была слаба.
В дверь постучали, чем привлекли малую толику внимания единорога. Она продолжила слоняться по библиотеке в надежде что кто бы ни был за дверью, он просто уйдет и оставит ее.
Еще раз постучали. В этот раз более сильно, более требовательно.
— Твайлайт, я знаю, что ты дома! — прокричал знакомый мальчишеский голос, — Ты не выходила из дома уже три недели. Открывай!
Твайлайт почувствовала, как её сердце забилось чаще. Она не могла открыть дверь, не могла позволить друзьям увидеть её такой, не могла дать им возможность узнать об этой мысли.
— Твайлайт! Я может и не такая сильная, как Эпплджек, но дверь выбить смогу! Пожалуйста открой дверь, — прокричала Рейнбоу.
Твайлайт нервно сглотнула и ответила, — Я в порядке, просто уйди!
Наступила неловкая тишина.
— Даже я могу сказать, что это неправда.
У Твайлайт перехватило дыхание.
— Рейнбоу, уйди пожалуйста.
— Нет, пока ты меня не впустишь.
— Рейнбоу, пожалуйста. Просто уйди…
— Нет, Твайлайт. Это не переговоры. Либо ты меня впустишь, и мы спокойно поговорим, либо я выломаю дверь. А теперь, во имя Луны, впусти меня, — сказала пегаска, — Твай, мы очень беспокоимся о тебе.
Несмотря на свой страх, Твайлайт открыла дверь. Рейнбоу инстинктивно отшатнулась, увидев Твайлайт. Грива единорога была настолько ужасной, что Рэрити стошнило бы только взглянув на нее, — Пресвятая Селестия, ты выглядишь ужасно, — пробормотала Рейнбоу входя в библиотеку.
— Спасибо, — прошептала Твайлайт. Заметив седельные сумки, которые несла Рейнбоу, она спросила: — Что в них?
— Спайк и Флаттершай беспокоятся о том, что ты совсем не ешь. Спайк упоминал, что в холодильнике кончалась еда, и спросил, что можно с этим сделать, — сказала Рейнбоу, поставив сумки и достав оттуда пару сэндвичей, — Так что она сделала пару сэндвичей, а я вызвалась проследить за тем чтобы ты их съела.
— Я не…
— Меня не ебет. Ты съешь этот сэндвич, — ответила пресекающим любые возражения тоном сказала Рейнбоу.
Твайлайт затихла, пытаясь придумать способ, как выпутаться из этой ситуации. Рейнбоу достала пару бумажных тарелок для сэндвичей, и протянула Твайлайт тарелку с бутербродом. Какое-то время она просто уставилась на нее, молясь что ей не придется есть, что ей не нужно будет возвращать себя к жизни.
Я не могу это сделать.
Еще одна мысль, простая, но такая же сумасшедшая, как и предыдущая: звук умирающей депрессии, появилась уверенность в том, что жизнь продолжается, дарующая Твайлайт луч света, тепла и надежды. Голова её поникла, слушая как живот начал греметь и от этого чувствуя еще больше отвращения по отношению к себе. Её тело голодало, заставляя её, его покормить, но мозг отказывался в это верить. Ей не была нужна еда для того, что она хотела сделать с собой, наоборот, она должна избегать еды как заразы; выбросить её из дома и забыть любое её упоминание.
— Я не уйду, пока не увижу, как ты ешь, — сказала Рейнбоу.
— Зачем ты это делаешь? — тихо пробормотала Твайлайт.
— Потому что ты мне не безразлична…
— Зачем ты заставляешь меня страдать? — Твайлайт медленно начала повышать голос.
— Твайлайт, прекрати.
— Я просто хочу, чтобы меня оставили одну…
— Твайлайт, пожалуйста...
— …чтобы я просто прекратила существовать…
— Я ПОСТУПАЮ ТАК, ПОТОМУ ЧТО Я НАПУГАНА! — прокричала Рейнбоу. Слезы начали струиться по её щекам, и она начала рыдать.
Твайлайт уставилась на пегаску. Стоило Рейнбоу зарыдать, Твайлайт начала чувствовать, как нечто в её сердце, начало просыпаться, усиливаясь с каждым ударом её сердца. Боль. Та боль, на борьбу с которой Твайлайт потратила недели, в надежде наконец умереть с голоду, возвращалась с новой силой. Грусть наполнила её глаза, и по её щекам потекли слезы, которые должны были давным-давно наполнить её глаза.
Чувствуя себя ответственной за то во что превратился её друг, Твайлайт придвинулась ближе к Рейнбоу.
— Зачем ты это делаешь? — спросила Рейнбоу в перерывах между всхлипываниями.
Твайлайт отвернулась и едва слышно прошептала, — Я хочу умереть…
Рейнбоу посмотрела на Твайлайт заплаканными глазами. Но в них было что-то еще; нечто большее. Твайлайт не могла это увидеть, но чувствовала. Чувствуя, что слова здесь будут не к месту, Рейнбоу раскрыла свое крыло и мягко обернула его вокруг Твайлайт, даруя ей давно забытое тепло. Внутри Твайлайт что-то сломалось, и она начала сначала всхлипывать, потом слезы потекли у нее из глаз и наконец она зарыдала, а её крылатая подруга молчала, осознавая, что слова принесут боль.
— Мне так плохо, — прорыдала Твайлайт.
— Я знаю… Тебе просто надо выплакаться…
— Прости меня…
«Я здесь ради тебя.»