Incidamus

Incidamus

День

Третий по счёту будильник всё-таки заставил открыть глаза. В ушах отдавался звоном шум дождя, который бил по стеклу окна. Его капли залетали ко мне в комнату через открытое окно, образовывая лужу на подоконнике и паркетном полу, который давно уже покрылся трещинами.

Голова просто раскалывается после вчерашнего, я готов вылезать эту лужу насухо. Ах, хорошее начало понедельника. Как же не хочется вставать с кровати, но я не могу опоздать на работу, на которой уже пробыл ровно три года, ни разу не получив замечания от начальства. К тому же сегодня дадут премию лучшему работнику месяца, у меня есть все шансы на это. Всё-таки, если занимаешься тем, что действительно любишь, то готов идти на некоторые жертвы, хотя бы вставать намного раньше обычного. Но не в этот день.

Кое-как я начал вылезать из тёплой постельки. Под копытом послышался хруст стекла. В раздвоенной картинке я различил осколки и фотографию, выпавшую из рамки. Видимо, я уснул с ней в руках. На фотографии были полные счастья брат и я, переполненный гордостью. Это было в день получения его кьютимарки, к сожалению, родители не увидели этого. Отец погиб во время взрыва на шахте, а мама вскоре ушла за отцом. Она прожила короткую, но полную приключений жизнь благодаря нашему отцу, который в молодые годы был путешествующим писателем. Потом мама забеременела, и они осели в тихой деревушке возле реки, окружённой природой. Я до сих пор вспоминаю о Ривервуде и думаю вернуться туда в старости и тихо дожить свои деньки. Сколько воспоминаний… Именно от памяти я хотел вчера избавиться, забыться. Не могу поверить, что его нет. Ведь после смерти родителей мы были последней опорой и поддержкой друг для друга.

Болезнь подошла так тихо и не заметно, как и смерть. Он уже месяц лежал в больнице и шёл на поправку. Последняя операция, которой мы так долго ждали и мой брат снова мог бы ходить в школу (он сам этого очень хотел, хотел жить. Он просто хотел ЖИТЬ). Его сердце не выдержало… Сначала я винил всех в этом, включая себя. Но это глупо. И я напился, первый раз в своей жизни. Тогда мне казалось это выходом. Теперь я утопаю в своей вине, мне просто стыдно перед родителями, перед моим маленьким Давн Вейксом, перед собой.

Наконец собравшись, я всё убрал и пошёл готовить себе завтрак. Даже за этот месяц я не успел привыкнуть готовить на одного.

Я аниматор и обожаю проводить время с детьми, видеть их улыбки, слышать их смех, понимая, что именно Я делаю их счастливее. В это время моя кьютимарка начинает ярко сиять, что вызывает любопытство у детей, и вследствие этого я с радостью начинаю свой рассказ о том, как получил её.

Коллеги по работе говорили, что даже цвет моей шерсти потускнел. Пытались выразить своё сочувствие, только потому, что так надо, так принято. Я старался не слушать их и отвлечься. Сегодня меня с напарником пригласили развлекать детей на праздник получения кьютимарки дочки директора школы, в которой учился Давн. Я ушёл домой, когда всё только начиналось. Это было впервые. Я просто не смог там долго находится. По дороге домой, зайдя в магазин, я снова купил кучу алкоголя и ушёл в забвение.

Неделя

В очередной раз я проснулся, а так не хотелось. Было ужасно смотреть на себя в зеркало. А цвет моей шерсти превратился из ослепительно белого в тускло-серый, но не от грязи. Моя кьютимарка давно уже не сияет.

Я не ходил на некогда любимую работу уже неделю. При виде детей я вспоминал своего маленького Давна, который так же улыбался, даже когда был уже болен. Всю свою жизнь я был слабохарактерным, но рядом со своим братом я чувствовал себя настоящим героем. У меня всегда получалось вывести его из слёз в смех, как и остальных маленьких пони. Но с взрослыми я ладил тяжело, поэтому после смерти брата меня никто не мог заставить взять себя в руки. Попросту делать это было некому. Конечно, ребята с работы интересовались, куда я пропал, но заставая меня в пьяном виде долго не задерживались.

Честно говоря, когда я в таком состоянии,совсем не могу себя контролировать. Одну ночь я ночевал в полицейском участке. И эта новость со временем разошлась по нашему городку, теперь я сомневаюсь, что у меня всё ещё есть работа. Но сегодня я пойду на неё, ибо денег уже почти нет.

Надо же, меня не уволили, видимо я был очень ценным сотрудником, по крайней мере, меня знал весь наш небольшой городок, как лучшего молодого аниматора. Шеф отнёсся с понимание, но всё же моя репутация была испорчена и если всё повторится, то мне придётся искать новую работу.

Месяц

Я сорвался. Прямо посреди праздника у одной богатенькой семьи мне показалось, что я увидел Давна и бросился искать его, в конечном итоге меня выгнали с празднования и с работы. Тем более это был мой последний шанс исправиться. После моего недельного запоя и возвращения на работу, мой цвет шерсти не стал ярче, как и кьютимарка, а только темнее на несколько тонов. Уже не было той искры в моём сердце, которая зажигала мою кьютимарку и с помощью которой я совсем легко веселил окружающих меня детей. Эта искра погасла вместе с моим маленьким Давном.

Спустя столько времени я перестал получать тот восторг от их улыбок, а они от меня. Мне ужасно стыдно перед ними всеми за это. Даже когда дети приветствуют меня радостным криком моё сердце остаётся таким же холодным. Я даже не могу притвориться, что я рад, что я могу их повеселить. Думая об этом, я плелся домой посасывая хмельной напиток из бутылки.

Её нет!!! Она исчезла!!! Я с ужасом смотрю на то место, где должна быть кьютимарка, пытаюсь нащупать её копытом, но нет. Она просто исчезла, а мой цвет шерсти окончательно превратился в грязно-серый. А глаза… Мои глаза стали тёмно-серыми. Я даже не помню какими они были раньше. Яркие? Зелёные? Голубые? Я стал забывать улыбки детей, их имена, их лица.

Нет. Я так не хочу. Умереть в психушки в забвении. Не хочу угасать всё оставшуюся жизнь, пытаясь сохранить тепло. Лучше сгореть…

Это конец. Я стою на краю обрыва. Мы часто сюда приходили с Давн Вейксом. Он любил это место и понятно почему. Отсюда открывается вид на большой лес, а вдали виднеются горы. Он не любил город, толпы пони, цивилизацию, и мечтал жить далеко в лесу или у подножия какой-нибудь малоизвестной горы.

Я иду к тебе, мой маленький Давн…