Среда, часть 1

Среды были другими.

— Я бы сказал тебе «доброе утро», Лира, но, сдаётся мне, спала ты не очень хорошо. – задумчиво произнёс пегас в коричневом котелке.

Растрёпанный антрополог высморкала свой заложенный нос в платок и несколькими волнами магии попыталась привести гриву в вид, более присущий профессионалу. Не вышло. Она высунула язык и махнула хвостом в раздражении.

— Я не пошла вечером домой. Уснула в офисе.

Пегас изучающе оглядел её.

— Что-то напомнило тебе о...

— Да. – отрезала Лира, отведя взгляд.

Жеребец вздохнул.

— Мне назначить сеанс после того, как ты закончишь визиты к пациентам моей лечебницы?

— Было бы здорово, да. – кивнув, ответила Лира. – А теперь позволите посмотреть, какие дела требуют помощи Министерства, доктор Фритц?

— Конечно. – сказал он, передавая папки. – Сегодня только трое. С ними наши штатные антропологи не справляются.

— Фух, а я уж боялась увидеть в списках Трандора. – вздохнула Лира, просматривая бумаги, висящие в магической ауре перед ней.

— О, нет-нет, он спокойный, и прекрасно с нами сотрудничает. – объяснил Фритц с улыбкой на мордочке. – На самом деле, он проводит большую часть времени, кажется... медитируя. А ещё постоянно бормочет о Силе.

— Он попаданец, чего вы ещё ожидали? – она закатила глаза. – Он свято верит в то, что он – лишь шахматная фигура в партии богов. По крайней мере он не пытается соблазнить всё живое.

— Ты о Бобе?

— К сожалению. Итак, к кому мне зайти сначала?


— Это была ошибка. – пробормотала Лира, зевнув.

— Эт сё правительство, я те грю! – сказал бородатый старик с пиратской шляпой из фольги на голове. – Они об этом годами знали! Маленькие копытные пришельцы, цветные, что твой трип с ЛСД. Вот с чего они хотят прикрыть всю торговлю наркотой. Они не хотят, чтобы кто-то невзначай наткнулся на это измерение чистейшей радости.

Лира ненавидела, когда такое случалось. Будучи антропологом, она имела познания в психологии, но не на профессиональном уровне. Однако это не останавливало доктора Фритца и его персонал от того, чтобы иногда скидывать чокнутых людей на её копыта. Всё, чтобы не приходилось жонглировать культурными нормами людей и пони в сложных случаях. Это в её работу не входило.

Единственным плюсом была компенсация за эти сверхурочные сеансы. Даже если она не до конца покрывала всё то, через что она проходила.

— Ну, вообще-то правительство это финансирует. – вскользь упомянула Лира. Ей уже было всё равно. Пока пациент не пытался её укусить. То, что у него связаны руки, успокаивало достаточно.

— Чёё? Я знал. Они все грили, шо я псих. Но я не слушал. Я им грил, что за этими таинственными исчезновениями стоят лошадки.

Лира и глазом не моргнула. То, что несчастные люди, которые проваливались через порталы, рассказывали всякие истории по возвращению, было естественным. Заклинания стирания памяти были и незаконными, и негуманными, а если выдавать им легенды, то это могло всё усложнить. Было лучше просто дать им вернуться и самим всё понять после того, как им помогли с их физическими и психическими травмами от прибытия в Эквестрию.

Скорее всего, никто их не воспринимал всерьёз. Кроме фанатиков теории заговора.

— Они эт финансируют, сё от это, используя наши налоги против нас. – продолжал человек. – Я знал, что было классной идеей уйти из-под радаров.

— Я уверена, что чтобы уйти из-под действия радара, нужно хотя бы под ним быть. – пробормотала кобылка, хотя и знала, что до него всё равно не дойдёт. – И поверь мне, деньги налогоплательщиков тебя не касаются.

— Ты меня не наебманёшь, чёртова лошадь. Даж пришельцам нужна наличность. Вот куда деньги из Форта Нокс идут, так?

Лира множество раз за свою карьеру хотела выпрыгнуть из окна и закричать. И в этот раз тоже. Только мысль о боли и швах останавливала её от этого.

— Признаю, я – пришелец, но я не позволю сравнивать себя с этими противными существами, слышишь?

— Эт то, что ты есть, и не отрицай. – сказал мужик, яростно тряся руками. – Ааааайй!

Лира свернула его дело в трубку и принялась бить его.

— Я буду отрицать это, пока ад не замёрзнет, а небеса не обратятся в прах!

— Лошадь, лошадь, лошадь, лошадь!

— Аааргх! – процедила единорожка сквозь сжатые зубы. – Дай проясню тебе кое-что, — она посмотрела на имя. – Билли.

Она кашлем прочистила горло перед тем, как начать лекцию.

— Ни одно правительство не несёт ответственности за это межпространственное недоразумение, и налоги в заботе о людях не при чём. – Лира прорычала, видя безразличие в его глазах. Никто бы и слова не сказал, если бы она просто покинула комнату и отправилась к следующему пациенту. Но попытаться стоило.

— Оно называется «Человеческий фонд». – мягко начала она. – Люди – не единственное, что попадает сюда, поэтому, если мы находим что-то, что можно выставить на продажу, десять процентов с этого идёт на реабилитацию вас, людей, от первоначального шока и/или другую помощь. Она также включает в себя жильё, медицину, и плата магам за создание энергозатратных порталов.

Лира видела достаточно случаев чтобы понять – маги зарабатывают свой хлеб не зря. Довольно часто нужно было пятеро, чтобы удержать портал открытым на несколько секунд.

— Одни книги и спектакли приносят колоссальные деньги ежегодно. – задумалась кобылка, вспомнив что-то с лёгкой улыбкой на мордочке. – Помню, когда я была ещё кобылочкой, из-за моих превосходных навыков игры на арфе, я занимала место в оркестре Кантерлотского симфонического зала во время «Призрака оперы». Родители мною гордились.

Ответ Билли был довольно ожидаем.

— Ты ж щас сама сказала, шо превосходная врунья, и думаешь, шо я поверю вам, адским существам? Когда я откинусь, я семууу миру скажу, и они восстанут, и они скинут вас с золотого пьедестала!

Лира никак не отреагировала. Она сохранила спокойный вид мордочки, собирая бумаги обратно в папку, и спокойно покинула комнату. Это уже не было её работой, но она могла объяснить те грани человеческой культуры, о которых не переставая твердит пациент.

Иногда людей невозможно было утихомирить, и им приходилось оставаться здесь, а иначе они могли бы навредить себе или окружающим. Плачевное состояние дел, и пони были его частью. По крайней мере, о них хорошо заботились.