Само по себе заклинание было достаточно простым — наверняка его прятали в Секретных Архивах Кантерлотской Библиотеки лишь из-за чудесных возможностей, что оно дарило. В самом деле, окажись такая магия не в тех копытах и проблем не оберёшься!
Став принцессой, Твайлайт могла безбоязненно заходить в любую, даже самую скрытную часть Архива и делать с предоставленными там книгами, свитками и артефактами всё что угодно — в том числе, и уносить домой. Теперь она сидела на кровати в спальне своего Замка Дружбы и, смешно наморщив носик, разбиралась в находке — о, пожалуйста, лишь бы она работала! Кобылка бросила горестный взгляд в сторону открытого балкона, с которого в комнату залетал тёпло-свежий ночной ветер: где-то там на горизонте, в саду Эпплов, девочки и Спайк уплетают бутерброды, смеются, делятся последними новостями... Ну и ладно! Зато как они удивятся, когда Твайлайт навестит их во сне, словно принцесса Луна!
Да, это манускрипт Заклятия Звёзд — сильно упрощённая версия той магии, что использовалась правительницей ночи для хождения по снам. Сделанные незнакомым почерком заметки на полях — угловатые чёрные буквы выглядели так, будто кончик притупившегося пера со злостью вдавливали в тонкий зебрийский папирус, — объясняли и переводили некоторые непонятные моменты, за что Твайлайт от всей души поблагодарила неизвестного читателя. Интересно, кто это был или была?
Для себя бывшая единорожка разделила заклинание на две части. Первую мог понять любой, кто хоть немного изучал староэквестрийский, но вторая, написанная обычным современным языком, оказалась странно составлена. Коль хочешь хорошо сотворить заклинание — пойми его всё и до конца; этим и занималась пони. Битый час она вертела свиток в копытцах, нюхала его, даже лизнула уголок, нагревала, сканировала... «Ларчик» открывался и вправду просто: обыкновенный волшебный текст. Значит, вся закавыка только в середине и конце.
Собственно, творить можно было и без учёта подозрительной второй части, но мало ли что важного там написано? Умудрённая жизненным опытом (расправленные крылья согласно хлопнули по одеялу), Твайлайт решила не рисковать. Спустя ещё полчаса упорной работы и напряжённого вспоминания всех знаний — даже тех, что казались когда-то ну совсем бесполезными, а потому и не задержались надолго в памяти, — завеса тайны приоткрылась: заклинание грозно предупреждало о «спокойствии нарушенном» и «сердце раненном». Этого аликорн не опасалась — она и не хотела лезть в чьи-то заветные тайны или подслушивать секреты; собиралась просто прогуляться, никуда не углубляясь, ничего не разведывая. Ей был интересен сам процесс вхождения в загадочный Мир Снов и его устройство. Стоило ли тратить столько времени на обыкновенное занудство? И так ведь всё понятно! Ещё и зашифровали так, что сам Дискорд рога сломит. Но, как бы там ни было, Твайлайт похвалила себя за упорство. Эх, придётся отложить гостьбу во снах подружек, если заклинание просит...
Теперь, когда капризное заклинание покорилось, юная принцесса могла смело отправляться в необычное путешествие. Вряд ли бы у неё всё получилось идеально с первого раза, но пони не привыкла отступать и сдаваться, даже не начав.
Несколько раз всё перепроверив и точно убедившись, что подвоха нет, Твайлайт собралась с силами. Отпихнув в сторону кучу мягких подушечек — никакого удобства, чтоб не заснуть раньше времени! — она вытянулась в струнку на безукоризненно заправленной кровати, расслабилась и с тихим вздохом закрыла глаза. Дыхание выровнялось, дрёма мягко коснулась пушистого бочка бывшей единорожки, баюкая и окончательно прогоняя напряжение суетного дня. Одновременно с этим волшебница пустила несильный заряд чистой, слегка приглушённой энергии в рог. Задача оказалась сложной: уже через несколько минут веки принцессы начали смыкаться. Перед глазами стояла прозрачная серебристая дымка; тело, чудилось, воспарило куда-то под потолок и даже выше, все мысли и чувства отошли на второй план, а в зыбкой хрустальной глубине, в которой Твайлайт растворялась и таяла, медленно проявлялись разноцветные дрожащие огоньки. Они неспешно выплывали из волшебного тумана, неярко мигая и выстраиваясь по странному, непонятному порядку. Словно карта какого-то неведомого чужого звёздного неба складывалась перед ней.
Легко отталкиваясь от окружающего её бледного марева и продолжая удерживать нить заклинания, Твайлайт плыла между переливчатыми, кое-как освещающими тусклое безмерное пространство жемчужинками снов. Она ожидала, что их будет много больше, но сегодня, видимо, все бодрствовали.
«Как назло», — шепнула аликорн, но не услышала ничего. Только сейчас она заметила, что не слышит даже звуков собственного дыхания или сердцебиения. Губы, как и всё физическое существо, почти не ощущались.
Прохладный вязкий туман лип к ней, втирался в кожу, закутывал как в кокон. Ориентироваться было тяжело: здесь не существовали понятия земли, неба, верха, низа… Пони чудилось, что она никуда на самом деле не движется, а ползёт и растекается лишь жидкое пространство вокруг неё. Всё перемешалось перед очами Твайлайт, и она, зажмурившись, тряхнула головой в попытке успокоиться. Непривычно. Странно. Да ещё и эти искры путали её: то исчезали, то появлялись, то бледнели до прозрачности. Аликорн еле подавила искушение заглянуть в такую «искорку» — предупреждение из свитка не забылось!
Странное свечение, расплывчатое, плавное, но почти что яркое, привлекло внимание путешественницы по Астралу. Повернувшись всем телом — при этом мир лениво скользнул вслед за ней — кобылка увидела перламутровое облачко размером с неё саму. Там мигало четыре десятка огоньков — столько удалось насчитать Твайлайт. Настоящий подвиг в таких условиях!
Облачко показалось ей подозрительным.
«Может, это что-то вроде коллективного сна? Я должна разобраться.»
Подлетев, Твайлайт осторожно ткнула его копытцем. Прикосновение неожиданно ощутилось, и чувства будто вернулись к волшебнице. Туманная масса была приятно тёплой и густой, как кисель. Твайлайт решила нырнуть — любопытство, к стыду аликорна, пересилило данное самой себе обещание. Да и что ей ещё тут делать? Ну а если вдруг что-то не понравится или чья-то тайна под угрозой окажется, то она сразу проснётся, не мешкая! Успокоив себя таким образом, кобылка зажмурилась (хотя это мало чем помогло: серый мир был везде, даже за веками, даже в сонных невнятных мыслях: Твайлайт пропиталась им, будто губка водой) и окунула в сон переднюю ногу. Подалась всем телом вперёд. Облачко потянуло её к себе, обнимая и окутывая, щекоча и поглаживая, и уже через мгновение путешественница ступила на безбрежную белизну.
~~~~~
Зал сегодня переполнен — в этом ночная принцесса убедилась, мельком выглянув из крохотной комнатки под самой крышей бара «На луне у Луны». Две причины побудили её открыть такое заведение: большинство пони были под присмотром, отчего ей не требовалось ходить по чужим снам, и — для себя Луна считала это гораздо более важным, — возможность если не помочь, то хотя бы обрадовать растерянных, расстроенных, обиженных и непонятых. Любой без исключения мог зайти сюда и съесть пирожок с чаем, поделиться своей историей и выслушать чужую. Здесь, в несуществующем месте вне времени, исчезали горе, тревога, грусть. К великому удивлению Луны, счастливые на первый взгляд пони толпами ходили в её бар, ища умиротворения, поддержки и покоя. То, что терзало их днём, пропадало тут. Жаль, что иногда не навсегда.
На самом деле, была ещё одна причина... Голубоватое облачко магии поднесло к принцессе высокий бокал на тонкой ножке. Чутки ноздри уловили любимый аромат, и губы Луны сами растянулись в усмешке — её любимый ананасовый коктейль! Безалкогольный, как и все напитки здесь. Конечно, пони могут смаковать все вкусы и оттенки дорогих вин, коньяков, ликёров, но не опьянеют ни на миг. Вряд ли они, испробовав любой возможный алкоголь безо всяких последствий, захотят напиваться в жизни и страдать похмельями и чем там ещё обычно страдают смертные...
Луна осмотрела любимую комнату: тесную, неяркую, заваленную по большей части всяким барахлом, а потому — уютную. Наверное, тут, как в любом порядочном заведении, должны лежать важные бумаги, пузатые книги учёта, счёты на столе; должен стоять сейф с накоплениями, спрятанный за картиной-пейзажем… Но в «На луне у Луны» нет надобности в деньгах, и потому не было ни счётов, ни бумаг, ни книг учёта. Зато висел пейзажик «Тихий полдень на ферме», списанный с Яблочных Акров, разливал свой мягкий карамельный свет ночник; бордовый ковёр с высоким пушистым ворсом ласкал копытца. Вот потрёпанный плюшевый диванчик с ворохом блестящих мягких платьев, приятно льнувших к телу; заставленный пудреницами, розоватыми флакончиками с духами и румянами трельяж с маленькими записочками, прилепленными к зеркалу; букет сухих потемневших роз, пахнувший всё так же сочно и сладко… Зайди сюда посторонний, и могло ему показаться, что это комната пожилой актрисы.
Аликорн хихикнула — просто так, потому что ей стало очень весело, — и подошла к диванчику, поднимая телекинезом простое бледно-голубое платье с тюлевыми рукавами и высоким бархатным воротником. Оно нравилось кобылице своей незатейливостью, и Луна решила надеть его — принцесса ожидала одну очень важную гостью. Обув ноги в серебряные туфельки-подковки, брызнув фруктовыми духами за ушками и собрав гриву в причудливую причёску, Луна сошла вниз, к гостям.
~~~~~
Твайлайт подняла голову — чёрная бездна равнодушно глядела на неё миллиардом своих бледных крошечных звёздочек. Зелёная планета Эквестрии светилась на ледяном полотне космоса нелепым чужим пятном.
«Я на луне», — быстро сообразила библиотекарша.
Твайлайт голову опустила — резкая болезненная белизна царапала глаз. Космос давил на хрупкую спину пони бесконечностью, безжизненная пустыня угнетала и страшила, тишина мяла своей глухой унылой тяжестью лавандовые ушки. Волшебница рассеяно мотнула головой: на миг ей почудилось, что она оглохла, а мир утратил краски, став строго чёрно-белым. И — ничего. Ни росточка, ни муравьишки, ни, тем более, живого пони…
«Тогда что это такое?» — спросила путешественница себя, и сама испугалась.
Здесь — на одинокой, мёртвой, холодной луне — высился дом. Красивый двухэтажный домик с кроваво-красной черепичной крышей, белоснежными чуть ли не до прозрачности стенами (если не вглядываться, то могло показаться, что стены так и растут из земли, а не были возведены), крыльцом с тремя ступеньками, синим ковриком у тёмной простой двери и деревом.
Заинтересованная аликорн поцокала к чем-то похожему на иву дереву. Тонкие гибкие ветви оплетали весь второй этаж, точно гигантский плющ, пряча стены под глянцевитой, голубой с серебристыми прожилками треугольной листвой. Твайлайт осторожно коснулась светло-серой бугристой коры и отошла. Только тут принцесса заметила прикреплённую на дверь небольшую табличку. Легко преодолев ступеньки, Твайлайт встала перед входом в симпатичный домик. Табличка гласила:
«Вы расстроены, обижены, испуганы?
Вам грустно, одиноко, скучно?
Не беда! Мы поддержим, развеселим, выслушаем».
Чуть ниже сообщалось:
«Бар „На луне у Луны“ работает еженочно, без перерывов и выходных.
Не стесняйтесь, входите и будьте как дома!»
До Твайлайт дошло: она во сне. Ей стало стыдно за свой испуг несколько минут назад, но всё вокруг было таким чётким и осязаемым… Лёгкий холодок, зарывающийся в густую шёрстку, твёрдая кора лунной ивы, синий ворсистый коврик, идеально вымытые стёкла окон — не знай пони, что она спит, то вряд ли отличила бы их от настоящих — если бы на настоящей луне всё это добро имелось, разумеется.
Твайлайт прислушалась — из бара доносились смех и музыка, кто-то пел красивым грустным голосом, на крыльце лежала узкая оранжевая полоска из-под двери. Кобылка попыталась заглянуть в окна, но в баре, видимо, опустили похожие на театральный занавес бордовые шторы. Волшебница решила войти. Помедлив, она осторожно постучала самым кончиком копытца, и дверь открылась сама собой, выпуская волну нежного тёплого света, аромат шоколадных кексов и тонкий протяжный голос, поющий чудесную, полную мелодичной грусти песню. Разве можно сопротивляться такому призыву? Вот и принцесса не смогла — она сама не поняла, как очутилась внутри.
У заучки Твайлайт, в жизни не бывавшей ни в каких барах, понятие о подобных заведениях было довольно стереотипным, и теперь, переступив порог одного из них, она не знала, что и думать. То ли стереотипы нагло врали, то ли Луна захотела сделать свой бар максимально уютным и «нетипичным» (такая версия казалась более правдивой), но от «бара обыкновенного, нормального» здесь осталась лишь длинная барная стойка, уходящая вглубь бесконечного зала. Где-то на другом его краю располагалась небольшая круглая сцена с блестящим чёрным роялем. Всё прочее словно расплывалось цветными акварельными пятнами, из которых медленно выделялись-проступали хаотично разбросанные по безразмерному помещению бара креслица, диванчики, столики… Через пару секунд кобылка смогла разглядеть обои цвета корицы, натюрморты в огромных тяжёлых рамах, узкую лестницу в далёком углу, ведущую куда-то наверх. Под ногами начал ощущаться мягчайший пушистый ковёр. Последними «появились» пони: бледные нечёткие пятна, едва касавшиеся Твайлайт собой. Она вновь тряхнула головой, отгоняя наваждение, и картина прояснилась, стала стройнее.
Чьё-то широкое тёплое крыло с мягкой силой накрыло кобылку.
— Рада видеть тебя здесь, Твайлайт Спаркл, — высокопарно промолвила Луна, становясь рядом с младшей принцессой. — Я знала, что ты навестишь мой уютный уголок. Как видишь, после той истории с Тантабусом коллективные сны у меня получаются гораздо лучше.
— Вижу, — согласилась Твайлайт, продолжая изучать бар. Тёплый бархатистый свет ласкал взгляд; казалось, всё вокруг излучало это нежное приятное сияние цвета топлёного молока, исходящее из ниоткуда. Хотелось купаться в нём. — Прекрасная работа, Луна. Выглядит очень уютно!
Ночная богиня не смогла сдержать широкую самодовольную улыбку.
— Правда? Отрадно слышать. Не желаешь немного пройтись, освоиться? Только предупрежу сразу: никого не пугай и не говори лишнего. Каждый из моих гостей думает, что сие лишь пустой сон, который забудется к утру, а все пони здесь — плод его воображения. Есть такие, кто начинает что-то подозревать, но пока всё идёт гладко, да и они не слишком спешат расставаться с этим местом и мной.
Твайлайт кивнула и обратила взор к сцене. Теперь она могла увидеть туманную фигурку певицы, её красное платье и красиво уложенную гриву. Но черты лица всё ещё оставались расплывчатыми, дрожащими.
— Кто так замечательно поёт? — спросила аликорн. Пони вокруг не замечали двух принцесс: сидели за барной стойкой в креслицах, ели ежевичные тортики, смеялись и шутили. Голоса их сливались в звонкий, милый слуху гул.
Луна ухмыльнулась.
— Что ж, давай подойдём.
Несмотря на то, что расстояние между принцессами и сценой с роялем мерещилось длиннее расстояния от луны до солнца, с каждым шагом кобылы подходили всё ближе и ближе. Вместе с тем, ласковый грустно-вопрошающий голос певицы казался Твайлайт всё более и более знакомым. Когда же хозяйка заведения и её гостья подошли вплотную к сцене, младшая из них не сдержала потрясённого вздоха.
— Это… Это же Флаттершай! — в смятении прошептала Твайлайт. Она не верила своим глазам. — Но… Но как же это… как она…
— Я же тебе говорила, что нипони не принимает мой бар за реальное место, пусть и расположенное за гранью реальности привычной? — так же тихо отозвалась Луна, пристально разглядывая стоящую перед микрофоном пегаску. — Она думает, что это всё лишь её мечта, находящая отражение во сне, потому и не стесняется. Пение — её счастье и слабость, её грёза и повесть, которую она вряд ли озвучит где-то ещё. Она уже преодолела себя и не боится петь легкомысленные стишки или подпевать вам, своим подругам, но ей до сих пор страшно идти дальше, заявить о себе громче и увереннее. Флаттершай знает множество чудесных песен и может мастерски их исполнить, но внутренние запреты ещё сильны.
После короткой паузы повелительница ночи добавила:
— Она многому научилась за эти годы и путешествия, однако впереди длинный путь. Самый страшный критик любого пони — он сам.
Твайлайт не нашла, что возразить. Флаттершай, не замечая никого вокруг, продолжала петь — голос у неё был идеальный, хотя и срывался иногда. Невольно принцесса Дружбы начала вслушиваться в слова песни.
Bad dreams never stay too long,
They always go away by the break of day.
So, just sleep when things go wrong,
They go away, leave with the day.
Sleep is night begins my day
Dreams are real and near is away
I close my mind off from the light
My day is sleep begins by night.[1]
— Пойдём присядем, — с тихим вздохом предложила богиня, но не успели подруги и глазом моргнуть, как между ними мелькнуло с быстротой молнии что-то вёрткое, яркое и розовое. По ушам резанула неожиданная и неуместная в тихом баре праздничная музыка, полностью заглушившая нежное пение Флаттершай, а в нос ударил сбивающий с ног аромат сахара, выпечки и весёлого праздника. Не было ни малейшего сомнения, кто только что пролетел тут как на крыльях.
— А Пинки-то что здесь делает? Тяжело верится, что у неё есть какая-то беда, — спросила Твайлайт, забираясь с ногами в апельсинового цвета кресло и пододвигая к себе возникшую из воздуха тарелку с красивыми кексиками. Сама праздничная пони укатила куда-то, но звук её писклявых свистулек и бумажных хлопушек слышался повсюду, был вездесущ, словно всепроникающий мягкий свет.
Луна хихикнула. Сегодня она была очень весела.
— Не суди книгу по обложке, Твайлайт. Пусть твоя подруга и кажется беззаботнее бабочки, проблемы, тяготящие её, не понять ни мне, ни Селестии, ни тем более тебе. Слишком уж сложна для нашего обывательского понимания эта Пинки Пай, сложнее даже бесконечного космоса и неисчислимого времени. Не пытайся её постичь. Над своими бедами она задумывается редко, но когда задумывается… — со стороны ночной кобылицы послышался ещё один смешок. — Не переживай, её счастье искреннее, не напускное. Она действительно радуется каждому дню и каждой минуте, и, как видишь, не отдыхает даже ночью.
Твайлайт надкусила кексик. Яблочный.
Между принцессами возникло неудобное молчание. Бар вокруг жил своей жизнью.
— Ну, мне пора идти к остальным гостям, — прервала Луна затянувшуюся паузу и встала. — Делай что хочешь, но помни наш уговор. И не будь слишком назойливой.
Олицетворение Магии кивнула, и через миг хозяйка «На Луне» растворилась в разношёрстой толпе.
~~~~~
Её место пустовало недолго. Не успела Твайлайт доесть первый кекс и потянуться к следующему, с кокетливой клубничкой на помадке, как в стоящее напротив кресло плюхнулась симпатичная пони цвета солнца с рыже-золотистой гривой. От кобылки пахло мёдом, цветами и травами, а голубые глаза смотрели весело и приветливо. Под нежным светом бара её длинная гладкая шёрстка слегка сияла.
— Не против, если я тут посижу? — спросила она, и через мгновение ответила самостоятельно. — Вот спасибочки. Что это тут у тебя? Кексы?
— А-ага… — растерянно сказала Твайлайт, немного сбитая с толку задором соседки. Та, к слову, уже посматривала на принцессино блюдечко, облизывая губы кончиком языка. Твай заметила её жест. — Бери, если хочешь, я всё равно уже наелась.
Впрочем, в разрешении кобылка с кьютимаркой-пчёлкой не нуждалась — не успела аликорн великодушно предложить свой десерт, как он уже исчез во рту рыжей пони. Весь сразу.
— Я вообще сюда с подругой хожу, — пробормотала она с набитым ртом, не отрывая взгляда от Твайлайт. На носу у кобылки осталось пятнышко розоватой помадки. — Но сегодня, как видишь, её нет. И вообще, её неделю уже нет. Потому что тогда я сидела бы не с тобой, а с ней. Эх… — с явным трудом проглотив комок выпечки, медовая земная пони откинулась на спинку и прикрыла глаза, по-видимому, не настроенная продолжать беседу. Волшебница решила её разговорить. На миг ей вспомнились слова заклинания и обещание, данное Луне, но аликорн пообещала себе, что сильно надоедать не будет — так, поддержит разговор, и всё. Она ведь принцесса Дружбы, не так ли?
— А почему сегодня её нет? — осторожно поинтересовалась Твайлайт и придвинула к собеседнице чай. На дне чашечки из тонкого синеватого фарфора плавала одинокая ягодка. Собеседница вздохнула ещё тяжелее и обхватила чашечку двумя копытцами, потерянно уставившись на ягодку.
— Самой интересно. Считай, только во сне с ней и видимся. Расстояние — плохая шутка, дорогуша.
Она подняла глаза.
— Я, кстати, Бамблсвит. Просто так сообщаю, на всякий случай. Не навязываюсь, нет. Просто так говорю, мало ли что. Вдруг интересно станет или ещё что. Так, мало ли что. Если пригодится вдруг. А ты принцесса Дружбы, Твайлайт Спаркл Понивилльская. Я-то тебя знаю, — и пони вновь уткнулась взглядом в «пловчиху». Кажется, это была ежевичка.
— Приятно познакомиться, — отозвалась аликорн. Что-то в ней есть от Пинки Пай, подумалось «Твайлайт Спаркл Понивилльской» — и дело даже не столько в кудрявой гриве и гибком тонком теле, как в любви к чьим-то кексам, быстрой смене настроения и торопливой речи. — Вы живёте далеко друг от друга, да? Извини, если спрашиваю о чём-то сильно личном.
Бамблсвит угрюмо глянула на неё.
— Да не, всё в порядке, спрашивай что хочешь. Просто… да, очень далеко. У неё своя жизнь в Кантерлоте. У меня пчёлки в Филлидельфии. Потому что я пасечница.
Твайлайт хотела возразить, что из Филлидельфии копытом подать до Кантерлота, всего час езды на поезде, но она поняла, какую «далёкость» подразумевала медовая пони и решила не возражать. Вместо этого волшебница сказала:
— А кто она, твоя подруга?
— Лучшая из всех пони, Лайлак Линкс. Редкостная красавица. Мечтательница и фантазёрка, упорная и упрямая. Любит лезть напролом и спорить. И, как ни странно для пони с её темпераментом, любит рутину и постоянство. Верит во всякую мистику, гадания, параллельные вселенные... А уж какой у неё характер, у-ух! Как качели, то в одну сторону кинет, то в другую... Большая соня. Ничего никогда не кладёт на свои места и убирается раз в тысячелетие. Очень начитанная. Умеет варить варенье из сирени, суп из сирени, мёд из сирени и вообще что угодно из сирени. Любит ночь и дождь, не любит современную поп-музыку, жару и кошек — нет, ну ты подумай, как можно не любить кошек! Я вот не представляю себе, как можно не любить котеек... Имеет большого синего попугая по имени Попкадурак. Сейчас учится в Кантерлотском Институте Теории Магии — представляешь, наша земная пони в мире магии! — и не имеет определённого места жительства, — выпалила Бамблсвит и, задрав голову, в один глоток проглотила чай. Опустевшая чашка упала на стол. — Извини за такой подробный портрет, она правда замечательная. Хочу, чтобы весь мир об этом знал, — кобылка широко улыбнулась и совершенно неожиданно расхохоталась приятным смехом, напоминающим жужжание июльской пчёлки.
— Здорово, — одобрила Твайлайт рассказ. — Замечательно, когда пони так любят своих друзей! И как вы с ней познакомились?
— Чистая случайность. Приехала в Кантерлот купить редких ананасовых пчёл — ты, наверное, не знаешь, но у них самые большие ножки и жала, чтобы можно было устраивать ульи в зебрахарских янтарных ананасах, они на самом деле вовсе не из янтаря, просто очень похожи расцветкой, потому что... Ой, извини. В общем, купила я пчёлок и так радовалась, что нечаянно столкнулась с милейшей поняшей. Грохнулись на землю. Пчёлы, разумеется, такого не стерпели и все ка-а-ак вылетели пулей! А Лайлак, естественно, от них наутёк. Они — за ней. Загнали в тупик, грозно нависли над будущей жертвой… — Бамблсвит понизила голос, приближаясь к кульминации своей истории. — И тут я их всех поймала хитровымудренным способом, а милая Лайлак чуть не словила инфаркт, — неожиданно позитивно закончила она. — Пришлось долго слушать очень витиеватые ругательства на староэквестрийском и не менее долго извиняться. Ух, а ещё мы повалили чей-то ларёк, растоптали куклу малышке и зацепили какую-то расфуфырунную фифу. Точнее, не мы, а пчёлки. Но они всё равно запутались в её гриве — да такой бы сама Каденция позавидовала, точно говорю! — и её вовсе не покусали, всего-то немножко. А она всё равно ругалась, так же смешно, как и Лайлак.
Аликорн хихикнула.
— Здорово, — повторила она и заметила, что медовая кобылка на самом деле расстроена. — Не здорово только, что вы так далеко.
— Угу, — разбитым голосом подтвердила пони-пасечница и, отодвинув чашку, положила голову на стол. Рыжие кудри рассыпались по блестящей поверхности. — Знаешь, мне иногда кажется, что она вовсе не рада мне. Я лезу к ней со своей дружбой, тёплыми чувствами… — левая передняя ножка описала в воздухе дугу, будто подчёркивая масштаб трагедии, и шлёпнулась перед носом фермерши. — Согласись же, глупо спрашивать: «А ты же моя подруга, да? Настоящая, верно? Точно дружим, не понарошку?», но хочется иногда. Когда видишь с её стороны не так много эмоций, как даришь сама. Скорее всего, я сама себя накручиваю, но… — она вздохнула. — Иногда я думаю бросить всё, продать пасеку — в Кантерлоте же пчёл разводить нельзя, — и уехать к ней.
— Ты думаешь, тебе не обрадуются?
— Почти что уверена. Мы видимся редко и недолго, а Лунин бар стал для нас глотком спасительного воздуха, извини за пафос, — перехватив удивлённый взгляд собеседницы, Бамблсвит пояснила. — Лайлак раскусила её в первый же день. Она неплохо шарит во снах и всяких паранормальных штучках, я же говорила.
— Почему вы не переписываетесь? — спросила Твайлайт, внутренне покоробившись от некрасивого «Лунин».
— Письма идут вечность, да и отвечает она редко, — горько вздохнула земная пони. — Съездить бы к ней, да не на кого ферму оставить. И не знаю, где она, — «без определённого места жительства», помнишь? — и навязываться не хочу… Одни ямы везде. Из одной вылезу — в другую упаду. Это метафора, если что.
— Я поняла, — кивнула Твайлайт и вдруг просияла. Ей в голову пришла замечательная дерзкая мысль, воплотить которую для молодой принцессы было бы проще простого. — Слушай, а ты очень хочешь увидеться с Лайлак?
— Ты даже не представляешь, как, — тоскливо протянула Бамблсвит, подозрительно шмыгнув носом. — А что?
— Есть у меня одна задумка, — возбуждённо прошептала принцесса, чуть ли не подскакивая на месте от нетерпения. — Если ты согласишься на мою помощь, не пройдёт и двух дней, как вы встретитесь!
~~~~~
Утром Твайлайт сразу же принялась за исполнение своего плана — пришлось отменить ещё несколько встреч, но долг и желание помочь были важнее личных интересов. Она написала несколько писем в Дворец, на всякий случай проверила по книгам кое-какие правовые нормы... Все эти дела аликорн успела переделать ещё до обеда, и оставшееся до ночи время бывшая единорожка откровенно скучала. Даже любимое чтение не могло её занять! Мысли отвлекались на удивительный мир Луны, и порой Твайлайт, задумавшись, пробегала глазами по одной и той же фразе несколько раз.
Чуть только закат догорел и высыпали на небо первые звёзды, как Твайлайт уже готовила-выстраивала своё волшебство, сплетала нити Заклятия. Сориентировалась в Астрале за минуту другую, хотя огоньков-одиночек оказалось больше, чем вчера, она легко отыскала знакомое жемчужное облачко, галопом вбежала в бар, распихивая призрачных, не успевших обрести чёткость пони... Бамблсвит — гораздо более грустная, — сидела у самого входа.
— Лайлак не приходила? — первым делом спросила запыхавшаяся Твайлайт и бухнулась в кресло, притягивая к себе стоящую на столе наполовину пустую бутылку апельсиновой газировки. Пасечница еле заметно тряхнула головой, не глядя на новую подругу.
— Замечательно! — вскричала принцесса и сразу поправилась. — То есть, замечательно, что вы скоро увидитесь, а значит, ваша встреча будет ещё радостнее, вот так.
Бамблсвит подняла взгляд от стола.
— Я… немного боюсь, Твай, — внезапно призналась она и начала нервно наматывать светлый локон на копытце. — Вдруг она мне действительно не обрадуется? Вдруг она уже совсем забыла, что есть на свете такая пони Бамблсвит? Я…
— Так, знаешь-ка, что, — неожиданно жёстко прервала сомнения пасечницы Твайлайт. — Перестань накручивать сама себя. Всё будет хорошо. Для друзей нет никаких преград!
Медовая кобылка нервно хихикнула и придвинула к себе газированную воду.
— Оно и видно.
Бар вокруг продолжал жить, не замечая двух встревоженных кобылок. Так же мягко и чарующе лился отовсюду сладкий свет, так же проникновенно и грустновато пела новую песню осмелевшая во сне Флаттершай, так же радовались и грустили посетители «На луне у Луны», рассказывая и слушая. Пахло фруктами, чаем, уютом и порохом из вечериночной пушки находящейся одновременно везде Пинки Пай.
— Итак, — сказала аликорн, тщательно подбирая слова. — Сегодня я смогла её разыскать. Точнее, не совсем я, а стража Селестии по моему указу. Похоже, у Лайлак сейчас дела идут не очень хорошо.
— Что ты имеешь в виду? — содрогнулась Бамблсвит.
— Ну… её нашли спящей на лавочке, завёрнутой в газету, — нехотя призналась Твайлайт. — А ещё её попугай чуть не выклевал одному гвардейцу глаз.
— О Селестия, я так и знала, — горько пробормотала медовая пони и залпом выпила остаток лимонада. — Извини, если что.
— Да ладно, — передёрнула плечами принцесса и устроилась в кресле поудобнее. — Итак, завтра жду тебя в Кантерлоте. За тобой прилетит колесница, так что доберёшься с комфортом. За пчёлами присмотрит одна моя хорошая знакомая, она отлично ладит с животными, так что не бойся.
— А что с Лайлак? — спросила Бамблсвит, катая опустевшую бутылку по столу. — Где она сейчас?
— В гостинице отдыхает, не переживай, — успокоила Твайлайт. Перегнувшись через стол, она неуклюхе похлопала пасечницу по плечу. — Всё будет хорошо.
Кобылки замолчали. Говорить больше было не о чем.
— Давай может пока в картишки перекинемся? — робко предложила волшебница и пододвинула к Бамблсвит белую коробочку с картами — подобно сладостям и напиткам, настольные игры появлялись здесь сами собой, по желанию посетителя. Пони кивнула, слегка повеселев.
— Давай. И, это…
— В чём дело? Что-то не так?
— Кажется, я не знаю, о чём буду говорить с лучшей пони всех времён, когда мы встретимся, — сокрушённо призналась любительница пчёл. Аликорн утешающе обняла её крылом.
— Ничего, сейчас что-нибудь придумаем! — жизнерадостно заявила Твайлайт. — Вот о чём вы обычно разговариваете?
Бамблсвит покраснела до корней волос.
— Ну… Мы больше молчим. Обыденное «привет-как-жизнь-что-нового»… и всё. Сидим, типа как наслаждаемся присутствием друг друга. Вот не согласна я с тем, что с друзьями и молчать легко. Или это настоящим друзьям молчать легко, а мы… — она тоскливо вздохнула. Твайлайт утешающее погладила её по лежащей на столе передней ножке.
~~~~~
Не успело солнце и наполовину взойти над Эквестрией, как две кобылки уже ломились в каждый магазин, открытый в такое раннее время. Словно ураган метался по торговому кварталу Кантерлота, перерывая полки, склады и сундуки в поисках красивого и необычного подарка для Лайлак Линкс.
— Да пойми же, — пыталась втолковать чародейка своей спутнице, едва поспевая за ней. — Она обрадуется тебе и без всяких подарков! Конечно же, ей будет приятно, но неужели ты думаешь…
— Ничего я не думаю, — сердито пыхтела Бамблсвит. — Просто будет некрасиво заявиться ни с чем. Этикет, простой этикет. Я же не жадина. Для подруги ничего не жалко. Помоги-ка лучше найти что-то стоящее!
Твайлайт вздохнула — на пасечницу её логические доводы и голос разума не действовали. Дело, разумеется, не в щедрости медовой пони — но, позвольте, сколько же можно сомневаться, выбирать, искать? Десятки изящных мелочей и безделушек мелькали в рыжих копытцах, точно вился вокруг них фарфорово-бархатно-стеклянный рой пчёл, и каждый раз Бамблсвит с грустным вздохом небрежно запихивала сувениры обратно.
Между тем занимался рассвет. Медленно поднималось дневное светило, освещая изящные дома и белокаменный дворец. Выходили на широкие улицы заспанные пони, из открытых настежь окон доносился вкуснейший аромат готовящихся завтраков. Город оживал, горожане втягивались в новый день, приступая к своим рутинным делам. Солнце неспешно продолжало свою дорогу на небосклоне, приближалось время обеда. После него, как и полагается природой, начала спадать августовская жара, выплыли из-за горизонта тучи, предвещая грозу, вечерняя прохлада и сумерки вкрадывались в каждый, даже самый маленький уголок столицы. И лишь тогда, когда упали на неё первые капли будущего ливня, помятые, голодные и изрядно уставшие земная пони и аликорн вышли из никому не известного и никому не нужного крохотного магазинчика на самой окраине Кантерлота. Пусть поиски достойного Лайлак презента и заняли у подружек несколько часов, но зато о лучшем и мечтать было нельзя! Две лёгкие серебристые подковки из блестящего металла — одна зацеплена за другую, — были увиты тонкими тёмно-зелёными стебельками неизвестного, но очень приятно и сильно пахнущего растения. По клятвенному заверению старенького продавца, не видавшего покупателей уже очень давно, росточки не нуждались ни в каком уходе и будут расти вечно, а подковки — никогда не заржавеют. Отвалив немалое количество денег, почти не торгуясь, — продавец верно оценил происходящее: несчастный вид кобылок показывал, что они слишком измучены для споров и слишком очарованы стальным блеском, — безмерно довольная Бамблсвит и безмерно вымотанная Твайлайт ступили в городские сумерки.
«Последний рывочек», — уговаривала себя принцесса, готовая на всё, лишь бы её побыстрее отпустили домой, в тёплую постельку. Земнопони же прыгала и скакала как утром, будто подзарядившись бодростью от подарка.
— Теперь куда? — вопросила она, вдоволь наскакавшись. Мысль о встрече с давней подругой мигом заставила Бамблсвит сделаться серьёзной и собранной. Засыпающая на ходу Твайлайт неопределённо кивнула куда-то в сторону:
— К гостинице, куда ж ещё.
Её пони нашли без труда — круглое четырёхэтажное здание располагалось в центре города и имело славу самого роскошного и дорогого отеля в Эквестрии. Где-то здесь сидела в роскошном трёхкомнатном номере скучающая Лайлак Линкс. Твайлайт достала из-под крыла измятую бумажку.
— Третий этаж, номер сто восемьдесят, — коротко сообщила волшебница.
Бамблсвит сделала глубокий вдох и сильнее сжала подковки в копытце — только тут аликорн задумалась, как пасечница всё это время ходила на трёх ногах. От Твайлайт не укрылась бледность и угнетённый вид храброй лишь на первый вид поняши.
— Идём быстрее, — еле выдавила из себя она.
По бокам от широких ступеней перед гостиницей стояли, устремив в небеса суровые взгляды, два гвардейца. Заметив Венценосную Особу, они дружно козырнули и вытянулись в струнку. Твайлайт дружелюбно кивнула им головой.
— Здравствуйте, господа.
— Здрасьте, принцесс’Твайлайт! — зычно рявкнули они в ответ. — Чем обязаны вашему высокоблагородному появлению?
Бывшая единорожка закатила глаза.
— Старсвирла ради, я же помню вас двоих ещё по военному училищу Шайнинга. К чему весь этот официоз? Ты — она указала кончиком рога на дюжего пегаса с ярко-красной гривой, — Санбим, а ты... — кобылка на мгновение замялась, но уверенно продолжила. — Циннамон, верно?
Обрадованные жеребцы довольно ухмыльнулись.
— Точно! — подтвердил Циннамон и расхохотался. — Наша принцесса никого не забывает! И всё-таки, зачем принцессе идти в гостиницу? Разве вам больше некуда идти?
— Нет, мы собираемся навестить одну очень важную пони. Вы же приводили некую Лайлак Линкс сегодня утром? Вам поступало указание?
— Точно-точно, я тоже её приводил. Еёшная птичка мне чуть глаз не выдернула, — ответил Санбим, нервно посмеиваясь. Ярко-фиолетовый «фонарь» под правым глазом сиял даже сквозь толстый слой коричневатой пудры. — Очень красивая кобылка, чем-то похожа на вас, ваше Высочество. То ли цветом шёрстки, то ли искринкой в глазах, хе-хе.
Бамблсвит шумно сглотнула где-то позади Твайлайт, и та поняла, что пора спешить.
— Что же, значит, мы подружимся, — через силу улыбнулась аликорн. Они же почти дошли до цели, и вот их задерживают какие-то охранники! Всё сегодня играло против бывшей единорожки. — Не пропустите ли нас, доблестные стражи?
— Вас, да не пропустить?..
Похожие на ворота огромные двери распахнулись. Собрав последние остатки сил, Твайлайт лихо преодолела лестницу и приземлилась на мягчайшую ковровую дорожку — вроде тех, какие расстилают перед кинозвёздами.
— Вот это да! — выдохнула чародейка, когда её глаза привыкли к слепящему свету огромных люстр. — Как... богато! Это что, настоящая пальма?..
Бамблсвит не слышала восторгов подруги. Непредвиденная задержка сбила остатки напускной смелости, вновь швырнула кобылку с водоворот сомнений. Сердце бедной пони бешено колотилось, кровь мощно стучала в висках, доводя чуть ли не до головокружения. Всего несколько метров вверх — и они снова встретятся... Момент, который пасечница ждала так долго, наконец-то наступил — и что же она теперь робеет?
«Неужели я так сомневаюсь в нашей дружбе?» — в отчаянии подумала кобылка, чувствуя, как подкашиваются и без того слабые ноги. — «Трусиха... ничтожество... Я и правда не заслуживаю её дружбы! Лайлак смелая... она будет меня презирать. И пусть, я заслуживаю...»
Розовая вспышка пробежала сквозь обессилевшее тело словно электрический заряд, прорвалась к зрению кобылки сквозь пелену слёз.
— Бамблсвит! — зазвучал в оглохшем от горя ушке голос Твайлайт. Сильные копыта затрясли дрожащую как желе на блюдечке пони. — Ну же, мы почти дошли! Неужели ты всё так просто бросишь? Она тебя ждёт!
«А если нет?» — хотелось спросить фермерше, но губы не повиновались. Напрягшись, она вывернулась из хватки аликорна и попробовала овладеть собой. «Разберусь раз и навсегда, подруги мы или нет», — с напускным холодом подумала Бамблсвит и шагнула в сторону вычурного, похожего на лакированную телефонную будку лифта[2].
Но сказать всегда проще чем сделать, и пасечница, ежесекундно коря себя за слабость воли, замирала у декоративных фонтанчиков, пальм в расписных горшках, притаившихся в нишах статуй — в общем, у любых атрибутов немыслимо помпезной гостиницы. Твайлайт призналась, что не видела столько богатств даже во Дворце, однако не удостоила роскошества и беглым взглядом. Всё её внимание было сосредоточено лишь на одном: не повалиться на этот умопомрачительно мягкий ковёр и не заснуть.
Но любому пути свойственно заканчиваться, и теперь только дверь разделяет еле стоящую на ватных от страха ногах Бамблсвит, слегка взволнованную Твайлайт Спаркл и загадочную «редкостную красавицу» Лайлак Линкс.
Прошла, наверное, целая вечность, когда пасечница решилась сглотнуть тревожный комок в горле и робко постучаться в дверь. Для Бамблсвит исчезло всё — и залитый ярким жёлтым светом коридор, и компаньонка рядом, и назойливый душный аромат стеблей на амулете-подковках. Тоскливо медленно тянулись секунды и минуты, тем не менее, неминуемо приближая встречу двух подруг. Она страшилась этого, почти что порывалась убежать, всунув аликорн ставший бы никому не нужный подарок… но выстояла. Пони почувствовала, как волшебница осторожно коснулась её плеча копытом, и ощутила прилив благодарности. Что бы ни случилось, Твайлайт не бросит наедине с бедой.
«Нужно только не запутаться в словах и придумать нужную тему для разговора. А дальше — как по маслу. Соберись, тряпка! Не робеть!»
Ровно через мгновение после этих грозных слов (сказанных, разумеется, про себя, а не вслух) она решительно открыла дверь… и почти сразу же нос к носу столкнулась с недоумевающей кобылкой цвета сирени. Твайлайт, заранее обещавшая ждать за дверью, вытянула шею, силясь разглядеть «любительницу лезть напролом». Насчёт красоты фермерша не солгала: туманные гривка и хвост отлично сочетались с волнистой шёлковой шёрсткой. В чуть прищуренных аметистовых глазах были видны и смелость, и душевная мягкость, и залихватский добрый задор напополам с собранностью одновременно. Метку принцесса разглядеть не смогла, да и сразу позабыла про неё: «мечтательница и фантазёрка» начала говорить приятным, хотя несколько грубым для кобылки голосом.
— Бамблсвит? — она запнулась, отступая вглубь комнаты. — Ты… Не ожидала тебя увидеть. Гм...Не то чтобы я не рада, просто…
— Попкадурак! — внезапно гаркнул попугай. Земные пони и аликорн не смогли сдержать смешка: это несколько разрядило обстановку и дало подругам несколько секунд настроиться к опасному разговору. Все тщательно заготовленные слова и фразы развеялись как дым от одного вида бедовой студентки, но теперь Бамблсвит поняла — ей достанет сил и вдохновения сказать самое главное. Лишь бы голос не дрогнул...
— Знаю, что я, может быть, не совсем вовремя, да и о таких визитах надо бы предупреждать, но… — гостья шагнула вслед за Лайлак. Твайлайт же не смогла подавить искушения встать на порог: так было удобнее наблюдать за развитием событий. — Что случилось? Я ждала тебя «На луне», думала, переживала…
— Бамблсвит… — попыталась перебить её Лайлак, но фермерша предупредительно подняла копыто.
— Не перебивай меня, пожалуйста. Если тебе стало неинтересно моё общество или у тебя какие-то проблемы, или ещё что… Ты всегда можешь мне сказать. Я пойму. Даже если ты захочешь перестать со мной дружить...
И всё-таки голос подвёл.
— Что за глупости! — воскликнула Лайлак, переставая пятиться и становясь прямо перед подругой. — У меня просто не было времени куда-то заходить и что-то говорить! Мне срочно нужна была работа, дом Пеппердэнс сгорел, мы еле вылезли, нам некуда было податься, без денег и с попугаем меня никуда не пускали, пришлось обращаться сразу и всюду, лишь бы только было на что прожить!.. — выкрикнув всё это на одном дыхании, она резко оборвала свою гневную речь. — Во имя Бабочки, как вообще можно так грубо и бестактно рассуждать, не зная и пятой части правды?! Что за наглость?! Уж прости, у меня было полтора часа на сон, и я, представь себе, не хотела тусоваться, я хотела спать!
Только тут Бамблсвит заметила, что её подруга выглядит гораздо более худой, чем следовало бы, шёрстка с гривой словно потускнели, а под усталыми глазами начали намечаться тёмные круги.
Фермерше стало стыдно. И она ещё строила обиженную фигуру! И она ещё полезла обвинять!
— Прости меня… Извини, пожалуйста, — прошептала пони и почувствовала себя неимоверно глупо. Взгляд сам собою упал на сиротливо лежащие на ковре у её ног подковки с лианами. — А я тут тебе это… подарок купила…
Больше слов не находилось и Бамблсвит, взяв сувенир, подошла к Лайлак и вложила его опешившей кобылке в копытце. Не зная, что ей делать, пасечница встала на задние ноги и с максимальной осторожностью обняла подругу. Обе чувствовали странную, чуждую скованность, не позволяющую им просто взять и переступить через маленький и несерьёзный инцидент.
Гостиничный номер наполнился отвратительной вязкой тишиной. Сердце Твайлайт пропустило удар. Ей хотелось вмешаться, что-то сказать… Но сейчас она была лишней. Где-то вдали, на горизонте, недовольно зарычал гром.
Прошла минута, другая.
Серебристые подковки с тёмными ростками упали обратно на ковёр, а две земные пони крепко и искренне обнялись, уткнувшись носиками в мягкие гривы друг друга, словно извиняясь без слов… а за что извиняясь?
Твайлайт облегчённо вздохнула и прислонилась к дверному косяку.
В окно ударил наконец-то сорвавшийся ливень.
~~~~~
Она еле успела на последний поезд «Кантерлот — Понивилль». Будь родители в городе, Твайлайт осталась бы у них, но те совершенно некстати отправились в Мэйнхэттен.
Вообще, Твайлайт уехала бы сразу после примирения, несмотря на грозу, но Бамблсвит не могла отпустить, по её выражению, «свою спасительницу» просто так, а потому пришлось весь вечер сидеть с воссоединившимися подругами, гонять чаи и обсуждать всё на свете. Лайлак решила уйти из своего Института и уехать на ферму к Бамблсвит — «всё равно у меня теперь нет денег оплачивать обучение, да и самое интересное я уже узнала, хе-хе». Принцесса, хоть и не могла представить, как вообще можно бросить учёбу, поддержала её. Остаток дня три приятельницы провели за разговорами и шутками; поедали кексы из гостиничного кафе и скармливали Попкедураку крошки. Время пролетело незаметно, и когда ещё более усталая, но донельзя довольная Твайлайт вышла из номера — подруги решили остаться там: всё равно поезда до Филлидельфии уже давно не ходили, — на улице совершенно внезапно для аликорна наступила свежая сырая ночь.
Поезд оказался для волшебницы чуть ли не самым тяжёлым испытанием за весь день: мягкий мерный перестук колёс, темнота и удобное сиденье под попой чуть ли не силой заставляли Твайлайт расслабиться и заснуть. Из последних сил сражаясь с усталостью, она создала себе магией тонкий бумажный лист, перо, зажгла на кончике рога крохотный огонёк и начала писать при его тусклом свете:
«Дорогая принцесса Луна,
Возможно, вас удивит, что в этот раз я пишу не Селестии, но не удивляйтесь. Сегодняшние свои уроки я посвящаю вам. Две пони из „На луне у Луны“ помогли мне понять кое-что, а я помогла им встретиться.
Во-первых, спасибо за бар. Ваше заведение способно многим помочь и многому научить. Я рада, что вы создали его, и рада, что побывала там. Он действительно значим. Он нужен.
Во-вторых: расстояние дружбе не помеха, но серьёзная проверка. Тяжело дружить на расстоянии, но важно лишь не забывать своего друга. Это не так уж и сложно. Пишите ему, думайте о нём.
В-третьих: не бойтесь своих друзей! Просто не бойтесь. Иногда они могут скрывать свои чувства, иногда они могут выражаться неправильно и вводить вас в заблуждение, но… не бойтесь. Высшее искусство дружбы состоит в том, чтобы быть максимально честным и правдивым перед собой и своим другом.
В-четвёртых: никогда не обвиняйте, не зная.
В-пятых: иногда быть чуточку назойливым даже полезно.
Извините за кривой слог и некрасивый почерк: сильно хочется спать. Но день прожит не зря.
Ещё раз спасибо.
Твайлайт Спаркл.»
Лёгкая вспышка — и письмо отправлено адресату. Чтобы отвлечься и не заснуть окончательно, аликорн прижалась мордочкой к прохладному стеклу, стараясь реже моргать.
Шелестели высокие мокрые травы, стряхивая холодные дождевые капли, доносились приближающиеся ароматы сонной деревушки, ещё более благоуханные после ливня; сияли умытые звёзды, а в чистом небе царила и горела круглая белоснежная луна, близкая и прекрасная, похожая на доброе родное лицо. Где-то там, на обманчиво-мёртвой поверхности возвышается единственным цветным пятном пристанище для всех расстроенных, обиженных и одиноких. Где-то там, в баре «На луне у Луны» поёт ангельским голосом ещё гостящая на пчелиной ферме Флаттершай, стреляет из вечериночной пушки Пинки Пай, едят ежевичные тортики и делятся без утайки всем наболевшим грустные и весёлые пони.
Твайлайт Спаркл не могла дождаться момента, когда она снова окажется там.