В текст главы внесен ряд правок по сравнению с главой выложенной ранее
Варден жаждал умереть.
Не прекращающаяся дурманящая сознание тошнота терзала его. Казалось, будто крошечные демоны полосовали когтями его внутренности, пытаясь вырваться наружу. Голова раскалывалась. Рот и горло были пересохшими и саднили. Каждая кость, каждый сустав, каждый сантиметр кожи болел. Каждая секунда была острой, сводящей с ума агонией.
Пегас был привязан к кровати, чтобы его конвульсии не навредили ему самому. Толстые кожаные ремни обвивали голову, грудь, все четыре конечности и крылья. Но даже так его хвост извивался и бился о кровать, когда он корчился в агонии.
Множество трубок соединяли его с большой машиной с парой насосов, фильтрующей его кровь. Кровь попадала в машину, очищалась, а затем снова закачивалась в вену.
Варден вопил бы до хрипоты, если бы не дыхательная трубка, вставленная ему в горло.
Куно стояла у окна, вялая и измождённая.
Варден абсолютно не реагировал. Он не смотрел на неё, даже когда она стояла у его кровати, звала его по имени или осторожно трясла.
Доктор с планшетом в копыте остановился рядом с Куно, сохраняя безопасную дистанцию от чейнджлинга.
— Мэм… нам нужно принять решение. Наши магические лекарства не работают, а без неё… он умрёт, — осторожно объяснил он.
Куно мрачно кивнула, опустила взгляд на пол, а затем подняла копыто на подоконник и взглянула на извивающегося от боли мужа.
— Я… Хорошо. Используйте её, — сказала Куно и прикусила нижнюю губу, пытаясь сдержать слезы. — Верните мне его.
— Да, мэм, — доктор кивнул и быстро ушёл.
Куно взглянула на своего мужа, её уши медленно и словно виновато прижались к голове.
— Прости меня, Варден… — прошептала она.
Варден сделал глубокий дрожащий вдох — и замер.
Куно моргнула и осторожно подошла к кровати.
—В-варден? — позвала она.
— Дайте ему минутку, — предупредил доктор, проверил мониторы вокруг кровати и затем осмотрел зрачки лежащего пегаса.
— Он перестал биться… это же хорошо, правда? — спросила чейнджлинг со смесью тревоги и надежды в голосе.
Доктор кивнул.
— По крайней мере, ему больше не больно. Хотя он без сознания.
Куно прижала уши.
— Когда я смогу поговорить с ним?
— Вы не сможете пообщаться с ним ещё довольно долго, — объяснил доктор и покачал головой. — Его состояние тяжёлое и дыхательная трубка должна оставаться на месте. Мы могли бы попытаться дать ему что-нибудь, чтобы привести его в сознание, но на данный момент ему нужен отдых. Пусть наши лекарства просто делают свою работу. Поспешность только навредит.
Куно мрачно кивнула, взобралась на кровать Вардена, свернулась у него под боком и с безутешным вздохом положила подбородок на грудь пегаса.
Варден приоткрыл глаза, взволнованно взмахнул копытами и широко распахнул глаза в испуге.
Задремавший Гейл Форс поднял голову с груди и медленно устало моргнул.
— Чт случлс?
Варден перекатился на бок, обхватил копытами прозрачную трубку во рту и сорвал клейкую ленту вокруг губ, а затем стал медленно вытаскивать трубку изо рта. Это было похоже на какой-то фокус — прозрачная трубка сантиметр за сантиметром появляющаяся изо рта — пока он наконец не смог отбросить её в сторону, а затем свеситься над краем кровати в порыве неудержимой рвоты.
Отвратительная смесь желчи и старой крови пролилась изо рта Вардена на пол, остатки стекали из угла рта, пачкая кровать.
Он содрогнулся, с трудом вздохнул — и потерял сознание.
Варден периодически приходил в сознание и, моргая глазами, в оцепенении глядел на потолок или бездумно следил за зелёной линией на мониторе, которая подпрыгивала в такт с биением его сердца.
Его семья неизменно была с ним. Куно, Сварм, Гейл Форс или Тредбейр по очереди сидели с безответным пегасом.
Аппарат для диализа, подключённый к его телу, продолжал качать кровь, тщательно фильтровать её и отправлять обратно. Дыхательную трубку не стали возвращать на место — врачи решили, что он уже в состоянии дышать самостоятельно.
Прошло очень, очень много времени, прежде чем он пришёл в себя достаточно для разговоров.
— Это… это что, моя кровь? — спросил Варден устало посмотрел на аппарат для диализа. — Почему моя кровь идёт туда? Моя кровь взяла отпуск?
Куно приподняла голову и медленно моргнула. Она явно была на грани истощения, как бы хитиновый панцирь не пытался это скрыть.
— Варден?
— Вернись… — Варден заскулил и протянул копыто к аппарату. — Вернись, кровь!
Куно нахмурилась и недовольно хлопнула его по копыту.
Пегас распахнул глаза и завопил. Его спина выгнулась дугой, тело одеревенело и задрожало, крылья яростно застучали по простыням.
Копыта Куно взлетели к её губам, и она начала пятиться назад от кровати, даже когда медсестры вбежали, чтобы успокоить её мужа.
— Ч-что я сделала? — тихо спросила Куно. Её уши прижались к голове, а на глазах заблестели слезы.
— Вам нужно уйти, мэм, — резко сказала одна из медсестёр и указала на дверь.
Чейнджлинг опустила голову, повернулась и молча вышла.
Взгляд Вардена упирался в подвешенный над ним пакет для внутривенного вливания. Мягкое гудение аппарата для диализа, продолжающего фильтровать его кровь, звучало как колыбельная.
Лишь спустя несколько долгих минут он моргнул.
Куно заметила движение краем глаза, села прямо и уставилась на него с тревожным выражением.
— Варден? — Куно протянула было копыто, но остановилась, прежде чем коснулась его шерсти, опасаясь причинить боль.
— К-Куно? — прохрипел Варден.
Чейнджлинг мгновенно оказалась сбоку от кровати, с передними ногами на её краю, почти касаясь пегаса.
— Я здесь, Варден. Я здесь! Как ты?
— Дерьмово себя чувствую, — Варден, медленно облизнул губы. — Горло пересохло.
— Тебе сейчас нельзя пить, — ответила Куно, её уши медленно прижались назад. — Доктор запретил…
— Что… случилось? — спросил пегас через некоторое время, пытаясь сосредоточиться на своих словах.
— Ты умер… — тихо пробормотала Куно и опустила голову. — Но я… я вернула тебя.
— Вернула меня? — удивлённо повторил за ней Варден.
— Я исцелила тебя, — так же тихо ответила Куно и посмотрела на него печальными глазами. — Я не могла отпустить тебя.
— Вышло у тебя просто отвратно, — тихий смешок пегаса перешёл в сухой, надрывный кашель.
— Мы со Сварм влили в тебя столько магии, что ты заработал магическое отравление… — призналась Куно, глядя в сторону и покусывая нижнюю губу. — Прости, Варден. Я должна был отпустить тебя.
— Из-за этого так больно? — глухо спросил Варден.
Куно печально кивнула.
— Врачи объяснили мне… в общем, я закачала в тебя столько магии и сделала это так быстро, что она… э-э… — чейнджлинг замолчала, подыскивая правильное слово. — Магия пропитала тебя всего. Твоё тело, шерсть, твои органы и… и я забыла, — сказала Куно, грустно почесав щеку копытом. — Я могу позвать медсестру, чтобы она объяснила это лучше.
— Будь добра, — вздохнул Варден.
Чейнджлинг грустно кивнула, встала и направилась в коридор. Через минуту появилась медсестра.
— Добрый день, Варден. Как самочувствие сегодня?
— Всё болит, — уныло ответил пегас.
— На данный момент мы сократили дозировку лекарств, чтобы вы были в достаточно ясном сознании, чтобы говорить, — объяснила медсестра с лёгкой улыбкой. — Насколько я понимаю, вам нужны объяснения?
Варден кивнул и поморщился от боли, вызванной этим движением.
— Почему всё болит?
— Магическое отравление, — просто объяснила медсестра. — Одна из причин, почему мы не возвращаем к жизни всех умерших. Боюсь, магическое отравление — это вовсе не шутка. Хотя обычно для получения достаточно высокой дозы магии требуется аликорн.
— Магическое отравление? — глухо переспросил Варден.
— Большинство единорогов знают об этом. Это состояние, когда магический потенциал ваших клеток достигает критической точки. Магия начинает угнетать клетки. Это обратимо, но до определённого предела. В общем, магия, вместо того чтобы переноситься эритроцитами, так же как кислород и всё остальное, накапливается и начинает непосредственно воздействовать на клетки. Это не похоже на обычную болезнь, так как ваше тело постоянно перекачивает кровь и перемещает магию вместе с ней. Короче говоря, магия угнетает функции вашей печени, лёгких и почек, а также напрямую воздействует на ваши нервные окончания с помощью одного из видов электрической магии.
— Я ничего не понял, — пробормотал пегас.
Медсестра кивнула.
— Ладно… объясню иначе. Ваши нервные окончания отправляют кро-о-ошечные электрические сигналы туда-сюда, которые затем сообщают вашему мозгу, что вы чувствуете боль. Магия встроилась таким образом, что она подавляет естественную электропроводность и заменяет её магическими электрическими импульсами. По-видимому, это самое болезненное ощущение, которое вы способны испытать.
— Я не помню ничего такого… просто болит, — признался Варден и медленно нахмурился.
— Ну, конечно, вы не запомнили. Подобная боль находится далеко за гранью той боли, которую вы когда-либо испытывали в своей жизни. Поэтому ваш разум естественным образом блокирует её для самозащиты. Селективная амнезия. Вам повезло, что вы не помните о ней, в противном случае вы, скорее всего, сошли бы с ума.
Варден медленно сморщил нос.
— Не похоже, что повезло.
— Это вы только сейчас так говорите, — с усмешкой улыбнулась медсестра. — Как только мы дадим вам ещё одну дозу авроры, вы словно на облаке себя почувствуете.
Глаза Вардена распахнулись, а зрачки расширились от шока.
— A-авроры?
— Наши обычные средства лечения все магические, — спокойно объяснила медсестра. — Они не работают при магическом отравлении.
Пегас попытался отрицательно замотать головой, но тут же стиснул зубы и застонал от боли.
— Мне нельзя аврору! — почти простонал он.
— Мы знаем о вашем прошлом… опыте с авророй. Мы поможем вам с этим, не волнуйтесь, — сказала медсестра с улыбкой и кивком.
— Как скоро я перестану чувствовать… как будто меня валуном пришибло? — спросил Варден с напряжённым выражением. — Мне уже остодискордила эта не прекращающаяся боль.
— Довольно долго, — объяснила медсестра и, покачав головой, двинулась к аппарату диализа, — Мы можем удалить магию из вашего кровотока, но это происходит постепенно. И мы физически не можем избавиться от магии в ваших мягких тканях, пока кровь сама не вымоет её оттуда.
— Столько мороки… — пожаловался пегас.
— Да, возвращать кого-то из мёртвых с помощью магии — как правило, очень, очень плохая идея, — ухмыльнулась медсестра. — Вам повезло, что патруль королевской стражи заметил магию и прибыл вовремя, чтобы перезапустить ваше сердце.
— Что? — смущённо переспросил Варден.
— Ваша жена исцелила вас, но она не запустила ваше сердце. Вы были мертвы во всех смыслах этого слова. Но как только они попытались вас переместить, вы очнулись и начали кричать. Нам пришлось накачать вас успокоительным и засунуть дыхательную трубку в горло, чтобы остановить крик. И даже тогда вам было так больно, что мы должны были увеличивать дозировку, чтобы вы не потеряли сознание, пока даже это не перестало работать и вы не закричали так, что начали кашлять кровью.
— Звучит паршиво, — передёрнулся Варден.
— Я полностью с вами согласна, — коротко кивнула медсестра.
— Как скоро я смогу… двигаться? — нерешительно уточнил пегас.
— Ну, диализ медленно фильтрует магию из вашего кровотока. Я бы сказала, что потребуется ещё… месяц? — задумчиво предположила медсестра.
Глаза Варден медленно расширились.
— М-месяц?
— Истинно так, — кивнула медсестра. — Целый месяц. Вы ещё счастливчик. Если бы вас доставили на несколько минут позже, то повреждения вашей печени и почек были бы необратимы. Хотя, если быть честным, на вашем месте я бы в ближайшее время не напивалась.
— Мой отец будет страшно разочарован, — сухо заметил Варден.
— Позже врач объяснит вам всё более детально, — объяснила медсестра. — Есть вещи, которые вам нужно знать, чтобы справиться с вашим состоянием.
— Моим состоянием? — переспросил пегас, медленно прижимая уши к голове.
— Острое магическое отравление, — уточнила медсестра. — С этим, как и с прочими серьёзными диагнозами шутить нельзя. Но это не страшнее некоторых видов диабета.
Варден тяжело вздохнул и закрыл глаза.
— Почему всё болит, когда я двигаюсь?
— Посттравматическая стрессовая гиперчувствительность, — последовало объяснение, когда медсестра подошла к кровати проверить капельницу. — Магия несколько дней подряд жгла ваши нервные окончания. Вы прошли через период десенситизации, а теперь настал период гиперчувствительности. Любой физический контакт будет причинять боль. Но не волнуйтесь, мы будем использовать аврору, пока магия не будет отфильтрована до уровня, когда вы сможете двигаться самостоятельно, не падая в агонии от каждого движения или прикосновения.
— Большое вам спасибо, — отозвался пегас и отвернулся к стене. — Не могу двигаться. Должен принимать наркотики, даже чтобы поспать или отдохнуть без мучений…
— Бедняга, — произнесла медсестра и, взяв шприц, впрыснула что-то в пакет капельницы.
Варден сразу же почувствовал умиротворяющий покой и медленно расслабился.
— Теперь отдыхай и никуда не уходи, — тепло улыбнулась медсестра.
Но пегас уже спал.
Варден слегка пошевелился и издал слабый стон. Он распахнул глаза и тут же дёрнул голову назад, застонав от боли, пронзившей его нервные окончания. Ярко-красная кровь закапала из носа на постель. Куно, аккуратно придерживая его голову копытом, начала вытирать нос влажной салфеткой. Пегас изогнулся и прикусил язык, стараясь не закричать от боли даже при таком мягком физическом контакте. Чейнджлинг быстро закончила и отпустила его голову. Пегас заметно расслабился и опустился на уже испачканную подушку.
— А-ау…
— Я знаю, что это больно, — хмуро сказала Куно и, подняв копыто, очень осторожно погладила его по щеке.
Варден вздрогнул, будто его ударили хлыстом.
— Они говорят, что худшее уже позади. И они снова будут колоть тебе аврору, чтобы ты был в сознании, — успокаивала чейнджлинг, нежно прикасаясь к его лбу влажной марлей.
— Как… как долго? — вздохнул Варден и облизнул губы, пытаясь смочить их.
— Месяц, — ответила Куно.
— Месяц… — поморщился пегас.
— Целый месяц, — подтвердила Куно, слегка закатывая глаза. — Ты ведёшь себя так, будто впервые очнулся в больнице, пропустив немалый кусок своей жизни.
— Ты справляешься с этим намного лучше, чем я ожидал, — прохрипел Варден.
— У меня было много времени, чтобы привыкнуть, — спокойно сказала Куно, достала новую марлю и подняла её над лицом пегаса. — Открой рот.
Варден осторожно открыл рот, слегка вздрогнув. Куно сжала марлю и выдавила ему в рот немного воды. Пегас довольно мурлыкнул и медленными круговыми движениями сухого и опухшего языка начал смачивать внутреннюю поверхность рта, после чего с трудом сглотнул. Он стиснул зубы и слабо фыркнул, пытаясь не вскрикивать от боли.
— Без маскировки… — заметил пегас, глядя на неё.
— Ну, сейчас в этом нет особого смысла, — ответила Куно, покачав головой, и откинулась на кресло, которое стояло рядом с его кроватью. Кресло было усыпано различным мусором: пустые обёртки от конфет, журналы, марля, полупустой стаканчик, в котором когда-то держали что-то похожее на кофе. — Они видели нас всех. Я, ты, Сварм… мы все были не в лучшей форме, когда они нас сюда притащили.
Чейнджлинг на мгновение задумалась и почесала подбородок копытом.
— Сварм очнулась первой. Она запаниковала и попыталась разбудить нас. Но к тому моменту врачи уже пытались ввести тебя в кому, однако их лекарства не работали, потому что все они были магическими, из-за чего блокировались моей магией.
— П-почему ты была здесь? — спросил Варден.
— Я почти убила себя, спасая тебя, — качнула головой Куно. — Я даже не могла сменить облик, когда попала сюда… и ещё неделю после этого.
— Значит, ты и Сварм?.. — продолжил Варден озадаченно.
— Мы обе закачали в тебя всю маги до последней капли, которую только смогли. Хотя… это было более изощрённо, — поправилась Куно и фыркнула. — Я использовала заклинание исцеления… единственное, что я знала. Я просто хотела, чтобы тебе стало лучше… И, в общем… это сработало… — закончила она с грустной улыбкой.
— Ну, я жив… в конце концов… — признался Варден, облизывая свои сухие губы таким же сухим языком. — А Кризалис?
— Мертва, — категорично отрезала Куно. — Мертва окончательно.
— Ты уверена? — прямо спросил Варден.
— Я вбила шип прямо в сердце этой злой ведьмы, — ответила чейнджлинг так же прямо. — Самое приятное, что я когда-либо делала.
— Несмотря на то, что она была твоей Королевой? — уточнил пегас.
— Она перестала быть моей Королевой, когда пыталась погубить меня и тебя, — резко ответила Куно, в ярости прижав уши и рефлекторно оскалив зубы. — Но теперь её нет.
— Хорошо…— пробормотал пегас и тяжело вздохнул. — Как Сварм?
— Поймала её целующейся с тем жеребёнком из школы по дороге домой, — Куно кивнула и криво ухмыльнулась.
— Целующейся?! — спросил Варден, напрягаясь. — Она слишком мала для этого! Я упеку этого жеребёнка на одну из соседних коек!
Куно закатила глаза.
— И каким образом? Упадёшь на него? В любом случае, это она его подстрекает.
— Это… не хорошо, — тихо сказал Варден.
— Конечно не хорошо. Но она должна самостоятельно узнать свои таланты, — мягко кивнула Куно. — По крайней мере, её выбор пал на жеребёнка слишком юного для всякого такого, иначе она могла получить ряд уроков анатомии куда раньше, чем большинство кобылок.
— Не вижу здесь повода для шуток! — побледнел Варден.
— А я и не шучу, — произнесла Куно и нахмурилась. — Опасность подобной ситуации вполне реальна. Но я не знаю, достаточно ли она взрослая для этого разговора.
— Ну, если она достаточно взрослая, чтобы ты волновалась, тогда она уже достаточно взрослая, чтобы поговорить! — пегас застонал, лишь слегка пошевелившись.
— Ты абсолютно уверен, что она готова к разговору о безопасном сексе? — тупо спросила Куно.
— Нет, нет и нет! — запротестовал Варден, энергично качая головой. — Она готова к разговору о «никогда-никогда-никогда-не-занимайся-сексом»! И, в качестве добавки, к беседе о «секс-грязный-и-отвратительный-и-ты-не-хочешь-иметь-с-ним-ничего-общего»!
Чейнджлинг долго смотрела на него, прежде чем деликатно спросить:
— Варден… Кто её родители?
Варден остановился на мгновение, а затем огорчённо вздохнул, сдаваясь.
— Туше.
— Как ты себя чувствуешь? — сочувственно спросила Куно.
— Как дважды переработанное дерьмо, — грубо отозвался пегас.
— Проклятье, это что-то новенькое, — удивлённо заметила Куно.
— Я просто пытался описать тебе, насколько мне худо, — ответил пегас.
— Я бы заползла к тебе и обняла, но, боюсь, тебе будет слишком больно,— поморщилась Куно.
— Давай уже… — произнёс Варден, медленно прижимая уши. — Пожалуйста… Мне сейчас просто необходимы твои объятия…
Куно нахмурилась и прикусила нижнюю губу, после чего осторожно поставила передние ноги на край кровати, избегая случайного прикосновения. Варден слабо фыркнул, перекатился к ней, обхватил копытами плечи и притянул Куно к себе. От прикосновения он резко вздрогнул, изогнулся и стиснул зубы, но продолжал крепко прижимать её к себе, не размыкая объятий.
— Спасибо… Спасибо, что вернула меня.
Куно осторожно обхватила своего мужа, аккуратно обнимая его в ответ и крепко прижимаясь носом к его шее.
— Спасибо, что вернулся… — тихо прошептала она. — Я… я бы не смогла… я бы просто не смогла жи…
Варден прикрыл её рот копытом.
— Я знаю, Куно. Я знаю. Думаю, мы обсудим твою нездоровую зависимость от моего благополучия, но позже, когда я не буду накачан авророй.
— Ты… ты же простишь меня за то, что я позволила им использовать её, верно? — тихо спросила чейнджлинг.
— Конечно, я прощаю тебя, — успокоил её пегас и наклонился, чтобы аккуратно поцеловать её подбородок. — Но… я не могу давать никаких обещаний о том, что я буду делать или говорить, когда я буду слезать с неё… Это… это будет выглядеть не очень приятно.
— Будет плохо, да? — мягко спросила Куно.
Варден осторожно кивнул и сжал её чуть крепче своими копытам.
— Просто… просто помни, что когда я буду… просто… ну, это буду не я. Что бы я ни говорил… что бы я ни делал…
— Ты сражался с Королевой ради меня, — тихо произнесла Куно и мягко толкнула его в подбородок носом.
Пегас болезненно вздрогнул из-за касания, после чего кивнул.
— Действительно, сражался. Хотя причин было несколько больше.
Куно прикрыла его рот своим копытом.
— Тсс. Ты сражался с ней ради меня. Не рушь мои фантазии о рыцаре в сверкающих доспехах.
— Если я фигурирую в твоих фантазиях, тогда у тебя куда больше проблем, чем просто нездоровая зависимость, — сказал Варден со слабым смешком.
— Мне не позволено фантазировать о собственном муже? — фыркнула Куно.
— Так у нормальных пони не принято. А ещё не принято, чтобы у мужа были хорошие отношения со своей тёщей, хотя учитывая, что ты прикончила её ближайший эквивалент, то с этой частью стереотипов я согласен, — закончил пегас и нахмурился.
— Она убила тебя… — тихо произнесла Куно. — И я отомстила за тебя. И довольно быстро, надо заметить.
— Я даже этого не помню, — признался пегас, нахмурился и потер свою грудь. — Я просто помню… Сварм. И не нашу маленькую Сварм. Большую Сварм. Мою бывшую жену.
— Кризалис притворилась ей, да, — коротко кивнула Куно.
Варден нахмурился и отвёл взгляд в сторону.
— Какого сена я вообще на это повёлся? Было же свидетельство о смерти… Я похоронил её. Я… я коснулся её холодного, безжизненного тела, прежде чем предать его земле. Не было ни шанса, что она могла быть жива. Не говоря уже о том, что Сварм была земной пони. Эта же штука была единорогом…
— Она была Королевой, Варден. Иерархия чейнджлингов — меритократия, так что она была Королевой, потому что у неё были способности и сила… Неудивительно, что она обманула тебя. Чудо, что тебе удалось вырваться. Если бы она изучила тебя чуть лучше, тогда не осталось бы и призрачного шанса.
— Почему она вообще напала на меня? — глухо спросил пегас. — Чего она добивалась, заставляя меня ненавидеть тебя?
— Мелкая месть, — поморщилась Куно. — Она хотела отомстить за то, что загремела в темницу.
— Как она вообще сбежала?! — зарычал Варден, сжал копыта, поморщился от боли и расслабил хватку.
Куно нахмурилась.
— Полное молчание… Они хотят дать мне медаль за избавление мира от Кризалис, но отказываются рассказать, как она сбежала. Может, мы никогда и не узнаем.
— Медаль, да? — Варден лукаво прищурился.
— Медаль, — кивнула чейнджлинг. — Вручённую лично Селестией, Луной и Кейденс на пышной, ужасающе шумной церемонии.
— О-о-о, чейнджлинги же обожают публичные церемонии, — сказал пегас с лёгкой улыбкой.
— Я прямо сказала им, что не покину эту больницу, пока тебе не станет лучше, — категорично заявила Куно и, наклонившись, поцеловала его в нос.
Варден прищурился и лизнул её нос в ответ.
— У тебя есть и своя жизнь, ты же знаешь.
— Ты моя жизнь, — мгновенно ответила Куно.
— Значит, ты успешно преодолела все трудности, связанные с исцелением зияющей раны в моей груди, но так и не смогла исправить моё копыто? — спросил пегас, качнув больной ногой в её сторону. — Я смутно помню что-то острое и зазубренное в районе моего лёгкого.
— Внутри твоего лёгкого, — нахмурилась Куно. — И я просто пыталась удержать тебя в живых… ну, или заставить тебя вернуться к жизни. Я и не думала, что это… ну, так плохо кончится.
— Мне уже стало получше, — ответил Варден, оправдываясь.
— Вдобавок если не будешь следующие пять лет колоть лекарства каждый день, то остаточная магия в твоём теле будет разрушать твои клетки изнутри и в итоге убьёт тебя крайне болезненно, — категорически заявила чейнджлинг.
— Ч-что? — выпучил глаза пегас.
— Я не шучу, Варден, — серьёзно ответила Куно. — Магическое отравление — по-настоящему ужасная болезнь.
— Я не люблю иголки, — заскулил пегас, — Я совсем-совсем не люблю иголки.
— Ну, ты быстро привыкнешь к ним, — тихо сказала Куно и опустила уши. — Ещё не передумал прощать меня?
Варден закусил нижнюю губу, а затем мягко вздохнул.
— Меня напрягают ежедневные уколы… но, по крайней мере, я все ещё жив. И я снова могу летать!
— Я это заметила, — сказала Куно задумчиво. — Мне хотелось бы снова взлететь с тобой на облака.
— Если ты хотя бы подумаешь о том, чтобы наложить на меня свои копыта, пока моё тело вопит от боли при малейшем касании, то я тебя укушу, — предупредил Варден.
— Уже подумываю об этом, — промурлыкала Куно и наклонилась, чтобы поцеловать его в нос.
— Прекрати это, — пробормотал Варден и упёрся копытами в её грудь. — Я запрещаю тебе фантазировать обо мне до тех пор, пока я смогу как минимум присоединится.
— Ты можешь фантазировать, — задумчиво произнесла Куно, — но ты не можешь действовать.
Варден закатил глаза, ещё сильнее упёрся копытами, но вдруг замер и нахмурился.
— Что случилось? — спросила чейнджлинг, глядя ему в глаза.
— Моё копыто… — пегас продолжал хмуриться.
Куно мгновенно перекатилась в сторону, убирая вес своего тела.
— Извиняюсь, — пробормотала Куно.
— Нет, — Варден, медленно прикусил нижнюю губу. — Помоги мне подняться.
— Что? — глупо переспросила чейнджлинг.
— Помоги. Мне. Подняться, — пегас поджал губы и поднял бровь. — Ну, знаешь, встать на ноги.
Куно нахмурилась, но всё же просунула свою ногу под него и помогла перекатиться и встать на свои собственные копыта.
Варден вздрогнул от контакта с полом, стиснул зубы от боли, пьяно покачнулся — но устоял. Его конечности были широко расставлены для равновесия, он тяжело дышал, при этом приборы запищали быстрее вслед за участившимся сердцебиением.
— Ты в порядке? — обеспокоенно спросила Куно.
Пегас кивнул, переместил свой вес сначала на одно переднее копыто, а потом на другое, его глаза при этом медленно расширились.
— Больно?
— Д-да… — тихо произнес Варден и громко сглотнул, — но… не копыто. Моё копыто не болит так сильно, как раньше. Они болят одинаково.
Чейнджлинг удивлённо моргнула.
— Что?
— М-моё копыто вылечено, — придушенно сказал Варден. Он тяжело опустился на круп, уставившись на своё ранее повреждённое копыто широко открытыми глазами. По его щеке медленно скатилась слезинка. — Оно исцелено. Я могу… я снова могу ходить.
— Ты уверен, что это не от авроры? — мягко уточнила Куно, обняла его сзади и слегка зарылась в его крылья.
Пегас упрямо покачал головой.
— Это не аврора. Я снова могу ходить!
— Но… как? — прямо спросила Куно, — Варден, это просто чушь какая-то.
— Когда ты исцелила меня, — Варден задумчиво пожевал язык. — Наверное, это случилось, когда ты меня исцелила…
— Но количество магии, необходимое для исцеления такой серьёзной травмы… — начала возражать Куно.
— …вызвало бы серьёзное магическое отравление, не так ли? — закончил пегас и приподнял две трубки, ведущие от его ноги к аппарату для диализа.
— Я… я всё же подожду, пока врачи этого не подтвердят, — осторожно сказала Куно.
Варден покачал головой и, откинувшись назад, крепко прижался к её боку.
— Мне для этого не нужны врачи. Я снова могу ходить!
Куно беспомощно улыбнулась и мягко обхватила его шею.
— Но… я больше не смогу победить тебя в гонках!
— Ты имеешь в виду, что не сможешь больше мухлевать, обгоняя беспомощного калеку? — поправил её пегас с кривой усмешкой.
— Мухлёж, гонки… в любви — как на войне: всё дозволено, верно? — Куно изобразила свою самую невинную улыбку.
— Верно-верно, — ответил Варден и болезненно вздрогнул. — А теперь помоги мне вернуться в кровать, мне нужно прилечь.