Fallout Equestria: The Legend of a Mirror lake
Пролог: Легенда старого мира
«В самой гуще сухой ежевики ты найдешь тот пруд великий, позади вьюнов укрытый, тайный ход лежит сокрытый, и войдешь ты вглубь земли там, где озеро лежит»
Отрывок стиха из легенды о Зеркальном озере, который рассказала Пинки Пай ее бабушка.
Над лесной чащей медленно поднималось солнце, освещая своими яркими и теплыми лучами кроны деревьев. Подобно заблудившимся путникам они огибали многочисленные ветви и стволы и опускались на старую заросшую травой дорогу, по которой не спеша двигалась вооруженная группа пони, идущая в центр Вечнодикого леса.
– Значит, ты никогда раньше не был в этом лесу? О, не повезло, приятель! Для неопытного пони эти места могут стать смертельно опасными. Хе-хе! Тут можно запросто заблудиться и попасть в беду. И я сейчас говорю не о банальном риске замерзнуть или умереть от голода. Вот, например, знаешь ли ты, что здесь практически никто не бывает? Ну, кроме таких безумцев как мы, само собой, которые вечно ищут приключения на свой круп. Нет? Не знаешь? Так вот, это – правда. Но посмотри, сколько вокруг тропинок и лесных дорог, а кто их прокладывает, ты в курсе? Никто? Ну да, как же! Я скажу тебе, кто их прокладывает: это призраки! Да-да, призраки и злые духи. Они специально проводят здесь эти тропы, чтобы потом с их помощью губить наивных и беззащитных пони, ну, скажем таких как… ТЫ! Хе-хе, можешь мне поверить, они просто обожают ловить в свои сети простачков и растяп, а каждая их дорожка всегда ведет к какой-нибудь смертельной опасности. И, если ты по неосторожности по ней пойдешь, то обязательно окажешься в непролазном болоте или около пещеры дикой мантикоры, которая только и ждет, чтобы кто-нибудь пожаловал к ней на обед. Но и это еще не самое страшное, нет, потому что мантикора на самом деле мелочь, по сравнению с другими монстрами, что обитают здесь. Ты когда-нибудь слышал о гидре? Нет? Так вот, этот монстр размером с целый дом, или нет, даже два дома поставленных один на другой и у него по три или четыре огромных, клыкастых головы на длинных-предлинных шеях. И вот он намного опаснее мантикоры, потому что при нападении не просто кусает, а заглатывает свою жертву целиком. И если это случится, ты погибнешь не сразу. Сперва ты попадешь к нему в желудок, а после будешь перевариваться несколько месяцев, живо-о-о-й! А пару недель назад мой напарник набрел в этом лесу на поляну, где стояла куча статуй пони. Да-да, статуй. И у каждого из них в глазах застыл неописуемый страх и ужас, а рот был открыт в беззвучном крике. И ты сейчас, наверное, решишь, что это был чей-то заброшенный садик для прогулок с кучкой безобидных статуй? О нет, это были не просто статуи, а жертвы ужасного куролиска, который своим взглядом может превратить тебя в камень! И если это случится, тебе уже никто не поможет, потому что только он сможет снять с тебя заклятие камня. Но он этого не сделает, и ты навсегда будешь превращен в камень! Ха-ха-ха! Навсегда!
– Ну, хватит, довольно, сержант! Прекращай уже пугать нашего новобранца! – неожиданно прервала страшный рассказ капитан Транкл Стэнд – бордовая единорожка, идущая позади повозки с оборудованием и припасами, которую тянул на себе рядовой Трамбл Трей, с ужасом слушавший рассказ сопровождавшего его седого сержанта, чье тело и голова были полностью покрыты ожогами и шрамами. – А то, если он начнет дрожать еще сильнее, с его повозки посыплются все наши припасы.
Да, эти пони были солдатами, состоявшими на службе в армии Эквестрии, которых наняли сопровождать министерских ученых, ищущих что-то в сердце Вечнодикого леса. Никто до них еще не рисковал заходить сюда так далеко, и капитан Транкл Стэнд прекрасно об этом знала. Но у нее был приказ, полученный от самой принцессы Луны (что само по себе было огромной честью), и поэтому она преисполненная решимости выполнить возложенную на нее задачу и слышать ничего не хотела ни о каких призраках или монстрах.
– Да ладно вам, мэм, это же просто жеребячья страшилка. Я лишь хотел немного разрядить обстановку во время скучной и тягомотной экспедиции, – медленно протянул сержант Айрон Страйк, как ни в чем не бывало почесывая копытом свой подбородок и лениво осматриваясь по сторонам. – Сами посудите: мы уже десять дней гуляем по этому лесу. Целых десять дней ищем это загадочное место из легенды, которое так стремится найти наша веселая нанимательница, но по-прежнему ничего не нашли. Вдобавок, мы сопровождаем не абы кого, а самих ученых из Министерства Морали. Вы слышали? Министерства Морали! Это те самые ребята, которые дарят нашим жеребятам подарки на день рождения и проводят самые заводные и шумные вечеринки во всей Эквестрии! Ха, да я сам всего месяц назад водил своего племянника в один из их парков аттракционов и, скажу вам, это было что-то: там были такие офигенные качельки, игры, представления, а главное вата, много-много сахарной ваты! Просто закачаешься! Вот кого мы сопровождаем, мэм. И что с того? За все время, что они с нами, никто так и не сделал ничего веселого: не запустил в небо ни одного воздушного шарика, не зажег даже паршивую петарду. Эх, хоть бы шутку, кто какую пошутил. Но нет! Вот я и пытаюсь поднять всем настроение и развлечь их по мере своих скромных сил, и ребятам это нравится, верно, боец?
– Д-да, с-с-сэр, – только и смог пробормотать побледневший на пару тонов рядовой Трамбл, нервно оглядываясь, словно опасаясь, что за кустом его поджидает монстр. Он все еще не мог выкинуть из своей головы рассказ о каменных статуях и четырехглавой гидре.
– И все же, я попрошу тебя немного поубавить свой пыл, – прищурившись, произнесла капитан, недовольно цокнув языком. – Нам необходимо, чтобы все наши бойцы были в форме и готовы встретиться с любой опасностью, а не улепетывали от нее как кролики, повстречавшие древесного волка.
– Д-древесного в-в-волка? – медленно повторил Трамбл, начавший дрожать так сильно, что повозка за его спиной уже отзывалась мелодичным звоном лежащих в коробках стеклянных колбочек и металлических приборов, которые разделяя опасение рядового, звонко побрякивали друг о друга.
– О, да, деревянные или как их называют некоторые умники – древесные волки. Это коварные и вечно бодрствующие чудовища из самых глухих чащоб, которые сделаны из деревьев и листьев. Как правило, они прячутся в кустарниках неподалеку от дорог, и если кто-нибудь проходит мимо них, они… – тут же живо отозвался сержант, по-видимому, решивший, что рядовому нужно еще немного поднять настроение.
– Довольно, сержант! – строго прервала его капитан Транкл. – Больше никаких историй! И скомандовав отряду, остановиться, она подошла к рядовому Трамблу и громким голосом, чтобы ее услышали все, произнесла: – Не бойся, боец, нам здесь нечего опасаться! Мы хорошо вооружены и у нас самое лучшее снаряжение во всей Эквестрии! А главное: нас здесь много, а как тебе должно быть известно, дикие звери никогда не нападают на большие группы! А что касается остальных монстров, то они нам и вовсе не помеха! Мантикора, гидра?! Ха, к чему их бояться?! Когда нас сопровождают целых три отряда Стальных Рейнджеров в усовершенствованной силовой броне последнего поколения! И если хоть одна глупая тварь рискнет косо посмотреть в их сторону, то ее быстро разорвут на части очереди из пулеметов и фугасные ракеты!
И, словно в подтверждение этих слов, один из рейнджеров, тут же вхолостую покрутил свои стволы на роторных пулеметах, которые грозно покачивались у него по бокам, и посмотрел на новобранца.
– Кстати, о взгляде. Можешь не бояться превратиться в статую, – хитро подмигнув, продолжила капитан. – Ты же не забыл, что у тебя на глазах? – прибавила она, постукав копытом по толстым очкам на ремешке, которые плотно прилегали к глазам Трамбла. – Новейшая разработка Министерства Магии, опытный прототип, полученный по специальному заказу от самой нашей нанимательницы. Ха! Эти стекляшки способны защитить нас от самого смертоносного окаменяющего взгляда, на который только способны эти жалкие куролиски. Так что не тебе, а этим жалким курицам нужно опасаться твоего взгляда, потому что именно ты будешь смотреть в их испуганные глаза, перед тем как с хрустом сломаешь им шею! – с этими словами, она демонстративно наступила на сухую ветку, разломившуюся с громким щелчком. – Ну, ты меня понял, боец? Мы самые грозные и страшные твари, что когда-либо ходили этом лесу! – прибавила она уже громче.
– Да, мэм! – кивнул слегка успокоившийся рядовой, энергично вскинув голову и перестав позвякивать стеклянными колбами за спиной.
– Вот так! – продолжила, уже переходящая на крик капитан. – Мы, не простые пони, мы бойцы! Мы воины! Наш батальон пережил нападение зебр! Наши солдаты стояли на передовой, когда зебры, нарушив мирный договор, перешли границу и напали на нас! И это наши солдаты отбросили их, невзирая на численное превосходство!
– Да! – уже громче повторили вместе с рядовым сразу несколько солдат.
– Мы одержали победу на полях Троттингхема! Мы сокрушили врагов у Разбитого Копыта! Мы «Скакуны смерти» – самая страшная, мать ее, сила на службе в армии ее высочества принцессы Луны! И именно мы будем теми, кто прекратит эту чертову войну и даст нашим жеребятам мир и светлое будущее, после того как найдем то, что ищет Министерство Морали!
– Да!!! – громко крикнули уже все солдаты в колонне, а двое пожилых ученых в розовых комбинезонах, идущие за ними в хвосте, перестали перешептываться между собой и, вскинув головы, с уважением посмотрели на капитана.
– Итак, кто мы?! – закричала капитан.
– Скакуны смерти! – хором, громко ответили ей.
– Я не слышу!!!
– Скакуны смерти!!! – еще громче, крикнули солдаты, стуча копытами по земле, и рядовой Трамбл был среди них самым громким.
– Да!!! Именно так!!! И Селестия храни тех недоумков, что рискнут встать у нас на пути!!! – вытаскивая телекинезом из-за спины, свой автомат и, потрясая им в воздухе повторила Транкл. – Мы победим!!!
– ПОБЕДИМ!!!
– МЫ ПОБЕДИМ!!!
– ПОБЕДИМ!!!
– АААА!!!! – громко закричала капитан, желая окончательно взбодрить и без того ободренных бойцов.
– АААА!!! – повторили за ней все солдаты, яростно роя копытами землю и в боевом порыве стуча прикладами своего оружия по каскам, а один Стальной Рейнджер даже с гортанным рыком дал залп по ближайшему дереву, которое тут же свалилось набок прошитое целой гроздью крупнокалиберных пуль.
– А ТЕПЕРЬ ВПЕРЕД!!! ВПЕРЕД К ПОБЕДЕ!!! – закончила свою вдохновляющую речь капитан, указывая на ближайшие заросли, через которые им предстояло пройти. И вся колонна пони, дружно ударив последний раз копытами по земле, маршируя, продолжила свое движение.
«Хм, пожалуй, нам не стоило бы так громко шуметь, – подумала уже про себя Транкл Стэнд, осматривая соседние деревья и кусты. – Ведь эти места, действительно довольно опасны. Но с другой стороны, я не так уж сильно и преувеличила. Я прошла с этими пони, через огонь, воду и медные трубы (точнее металлические, когда нам пришлось незаметно пробираться на территорию секретной ракетной базы зебр в Туманных Горах через сточные трубы… брр) и они меня еще ни разу не подводили. Фух, ну же, расслабься Транкл, это просто очередная миссия, у тебя все получится! У вас все получится! Ты получила четкие инструкции, у тебя есть план действий, а в седельной сумке лежит полная бутылка коллекционного крепкого сидра, что может пойти не так?»
Вот так и началась эта удивительная и по-своему красивая легенда о Зеркальном озере. С такой, казалось бы, обычной на первый взгляд экспедиции, где помимо солдат и ученых, повозок со спецодеждой и тележек с провизией были еще и запечатанные магическими рунами груженые фуры с загадочными приборами и бочками с предостерегающими об опасности надписями. Рядом с простыми солдатами гордо вышагивали Стальные Рейнджеры. Позади них шли великие волшебники принцессы Селестии и несколько вооруженных до зубов отрядов специального назначения принцессы Луны. Она лично отобрала их для этой миссии, после секретного совещания с одной из министерских кобыл, что предоставила ей, неопровержимые доказательства существования одного очень важного волшебного места, способного помочь им, наконец, одержать верх в войне против Империи Зебр.
Глава 1: Ну-ка пони, ну-ка дружно – Улыбнитесь! Веселитесь!
– Хи-хи, а знаешь, Джек, мне еще никогда не было так хорошо, как сейчас. Раньше я думала, что в этом мире есть только вечеринки, тортики и колпачки, а потом я встретила тебя: такого доброго, такого преданного, а еще, хи-хи очень веселого и забавного пони, – произнесла ярко-розовая кобылка, с кучерявой гривой весело улыбнувшись и подмигнув сидящему рядом с ней на скамье в парке жеребцу-единорогу, а после пододвинулась ближе. – С тобой я чувствую себя по-настоящему счастливой.
– Как и я милая. Как и я. Я… о, Луна… я больше не могу этого скрывать, я люблю тебя! Люблю! И хочу, чтобы мы всегда были вместе! – ответил ей темно-малиновый жеребец с торчащей, словно пальма гривой бордового цвета. На его щеках заиграл легкий румянец, а на глазах выступили слезы от столь неожиданного и искреннего признания.
– Ну, тогда, может, ты перестанешь уже смущаться, глупенький, – с придыханием тихо произнесла кобылка, закрывая глаза и пододвигаясь к нему еще ближе. – И поцелуешь меня?
– О, да, – только и смог прошептать он, закрывая глаза и готовясь к самому долгожданному и особенному поцелую от кобылки, которую ждал и о которой мечтал всю свою жизнь.
– БИП! БИП! БИП! БИП! – громко запищал в этот момент будильник, заставляя меня уже готового поцеловать подушку, проснуться и осознать, что это был всего лишь сон. Еще один сон, о кобылке моей мечты, и какой. В этом сне она хотела меня поцеловать и, если бы я не мешкал, то…
– БИП! БИП! БИП! БИП! – настойчиво продолжал свою раздражающую трель будильник, давая мне понять, что сны на сегодня закончились, и какой бы сладкой не была моя сокровенная мечта, провести этот день я должен буду во все той же тоскливой и скучной действительности.
– Да-да, встаю. Уже встаю, – сонно пробормотал я, инстинктивно прижимая ушки к голове от непривычно громкого поутру звука и наугад нажимая копытом на первую же попавшуюся кнопку будильника выполненного в виде маленького фиолетового дракончика, который, тут же весело пропищал: «Надеюсь, ты не против, что я тебя разбудил?»
– О нет, Спайк, как можно? Ведь если бы не ты, я наверняка досмотрел бы сегодня свой самый любимый сон, – с легкой иронией произнес я утреннее приветствие, которое берег для общения со своей веселой игрушкой-будильником, что хранилась, как и все подобные ей безделицы (вроде цветных фигурок принцесс и мягких плюшевых игрушек), на полочках в комнате принадлежавшей моей семье уже не одно поколение. Моя бабушка часто говорила мне, что наша семья приобрела их еще в те времена, когда у нас был свой собственный домик на поверхности и мы не жили в стойле, как сейчас. Кстати, думаю, что мне уже пора представиться. Меня зовут: Джек Стаборн, и я житель стойла.
А если быть точным, стойла восемьдесят четыре – самого странного и безумного и в то же время на удивление скучного места во всей Эквестрии. И знаете, иногда мне даже кажется, что его создали лишь для того, чтобы свести меня и здешних обитателей с ума, а не спасать от ужасов войны. И это вовсе не шутка. Наше стойло всегда было каким-то ненормальным (не знаю, конечно, какими были другие стойла и существовали ли они вообще, но я уверен, что если бы был конкурс на самое странное в мире стойло, то наше точно стало бы в нем бесспорным победителем). И когда я говорю "ненормальным", я не имею в виду что его обитатели ведут себя очень странно (что не так уж далеко от истины, учитывая какие глупости, иногда вытворяют живущие здесь пони) или его внешний вид и оформление заставляют чувствовать себя странно (что тоже, чистая правда). Я говорю вообще обо всем, что тут когда-либо происходило, начиная от наших повседневных занятий и заканчивая теми правилами, которых мы все должны придерживаться.
Ну, во-первых: мы всю свою жизнь были разделены на две разные группы, а точнее на два блока – Блок Селестии и Блок Луны, к которому, кстати говоря, я и принадлежу. Оба этих блока находились в противоположных друг от друга сторонах стойла, и в каждом из них были свои отдельные помещения: отдельные комнаты, отдельные кладовые, собственная школа (где нас учили тому, что принцесса Луна когда-то была бесспорной правительницей и Богиней Эквестрии, пока ее не свергла и не отправила в несправедливое изгнание на луну жестокая и завистливая старшая сестра), кинотеатр и спортивный зал и даже реакторы и водный талисман, который давал воду только своему конкретному блоку. Они соединялись переходными коридорами, где находились санузлы, дверь на поверхность и офисы смотрителей. А еще там была большая общая столовая и зал заседаний, где мы вместе принимали пищу и могли проводить совместные собрания. Точнее, так должно было быть в идеале, в реальности же, мы были сильно разобщены и старались держаться друг от друга подальше, а оба наших блока всегда надежно запирались, и попасть туда можно было лишь при помощи специальной карточки-ключа (наша была темно-синей, у Блока Селестии светло-золотой). Мы делали это для того чтобы… хм, если честно, я и сам не знаю толком, зачем мы это делали. Но так меня учили жить с раннего детства все пони в нашем блоке, и так поступали пони из Блока Селестии, которые почему-то относились ко мне и ко всему нашему блоку с сильным подозрением, словно ожидая, что мы в любую минуту можем сделать им какую-нибудь гадость.
Впрочем, наш блок тоже не отличался особой терпимостью, и постоянно подозревал во всех своих бедах пони из Блока Селестии. И, это и была та самая странность, о которой я говорил выше. Мы походили на две враждующие армии, у которых хоть и не было никакого повода или причин для вражды друг с другом, но которые при этом воевали, и с каждым годом, наше противостояние становилась все более и более яростным и открытым. Среди пони, живущих в блоках, росло недовольство. Многие из них искренне верили, что наши смотрители что-то скрывают (да, кстати, смотрителей у нас тоже было два, ну вы понимаете, два блока – два смотрителя). Что войны, которая якобы уничтожила Эквестрию на самом деле не было, и корпорация Стойл-Тек ее попросту выдумала, чтобы обмануть нас и заточить глубоко под землей, где на нас можно будет ставить опыты. И, если быть честным, я и сам готов был в это поверить. Нет, ну серьезно, наше стойло больше походило на исследовательский полигон для испытаний, чем на защитный бункер. Да и зачем еще тогда придумывать это разделение на два отличающихся друг от друга блока?
Однако помимо сомнений относительно судьбы постигшей "внешний мир" наши внутренние проблемы, по-прежнему оставались актуальны. Если пони из двух разных блоков встречались в коридоре, между ними практически всегда вспыхивали ссоры, которые иногда перерастали в мелкие беспорядки и драки. Каждый день кто-то заявлял, что его еда была отравлена конкурирующим блоком, а раз в неделю один параноик пытался обвинить другого в том, что из-за него вода в душе стала горькой и маслянистой.
И это еще были цветочки. Никогда не забуду, как меня в десять лет насильно запихнули в шахту вентиляции, потому что нашему извечному паникеру и трусу Трабл Хэту показалось, что там что-то подозрительно громко шуршит. Мне пришлось тогда целых три часа ползать по всем воздуховодным трубам, в поисках чего-то подозрительного и непонятного, будь то хитроумное подслушивающее устройство, прилепленное к нашему очистителю или простая зажигательная бомба, которую подложили пони из Блока Селестии, чтобы всех нас подорвать. В конце концов, я нашел причину этого подозрительного шороха. Всему виной была застрявшая среди лопастей вентилятора шапочка из фольги, которую кто-то нарочно туда запихнул. И когда я вылез из трубы, весь облепленный паутиной и в пыли, с этой шапочкой в зубах Трабл Хэт заявил, что это ни что иное, как прямое доказательство заговора, потому что, как потом выяснилось, это была его шапочка, которую по его заверениям у него украли шпионы из Блока Селестии, чтобы она не мешала им читать его мысли (если они вообще у него были). А когда мне было четырнадцать лет, нашему механику – Гари Виклу чуть не сделали принудительную операцию. Случилось это после того, как однажды вечером прогуливаясь по нижнему уровню стойла, пожилая миссис Мелон Слайс вдруг заявила, что увидела в нашем резервуаре с водой странную открытую баночку, в которой наверняка до этого было что-то ядовитое. Как впоследствии оказалось, это была обычная баночка из-под джема, и ее бросил туда один из наших жеребят, которому попросту было лень донести ее до мусорки. И механику, что доставал ее из воды на полном серьезе хотели провести операцию на легких и желудке, опасаясь, что в баночке был смертоносный токсин способный всех нас заразить, пока наша начальница охраны не поймала за копыто настоящего злоумышленника. Теория о неизлечимом пациенте и сильнодействующем токсине была полностью развеяна, а наш хирург еще долго потом убеждал всех что, даже несмотря на то, что никакого токсина там нет, риск заражения по-прежнему остается.
В общем, чтобы там не говорили наши смотрители, это стойло с каждым годом все больше начинало походить на психиатрическую лечебницу для умалишенных пони и, как бы я не старался сопротивляться тому, что здесь происходило, с каждым днем я чувствовал, что вместе со всеми начинаю медленно сходить с ума. Кто знает, возможно, однажды, по прошествии какого-то времени, и я стану таким же ненормальным, как все и, бегая с дуршлагом на голове, буду выбивать признания о несуществующем заговоре у мнимых поклонников гигантского космического спрута с макаронами вместо щупалец.
Вы можете меня спросить, – почему же я еще не спятил как все остальные? Ну, по-видимому, все дело было в НЕЙ. Мой взгляд плавно перетек от одеяла и темно-синих стен моей комнаты на лежащую на полу книжку, которая называлась «Веселые приключения Розовой Попрыгуньи», и на которой была нарисована красивая розовая пони с кучерявой гривой и хвостом, весело прыгающая навстречу солнцу. Это была детская книжка с историями, одна из нескольких чудом сохранившихся книжек в нашей библиотеке (которые пару лет назад, чуть все до единой не сжег один ненормальный охранник из Блока Селестии, решивший, что через них мы передаем, друг другу секретные донесения), и первая, которую нам читали в детстве преподаватели в школе.
Довольно странно, подумаете вы, что взрослый жеребец, которому уже давно пора переходить на более серьезное и взрослое чтиво, обожает детские сказки. Но на самом деле, все было просто – эти рассказы помогали мне почувствовать себя другим, забыть обо всех своих проблемах, и хоть ненадолго поверить в то, что я нахожусь сейчас не в стойле, а за его пределами. Когда я закрывал дверь своей комнаты и с волнительным трепетом открывал странички этой чудесной книги, я уносился прочь из своего полного безумия бункера и отправлялся навстречу приключениям и подвигам вместе с ней. В мечтах я путешествовал со своей прекрасной розовогривой кобылкой и ее верными подружками. Сопровождал ее во время необычных приключений, и помогал ей пережить самые сложные моменты в жизни. Я грезил, что попади она в беду, я всегда буду первым, кто бросится к ней на помощь, утешит в момент грусти и разделит свет радости. В глубине души, я мечтал лишь об одном – быть рядом с ней.
И как вы, уже поняли, с годами моя детская привязанность к нарисованной кобылке из книжки переросла в нечто большее и сильное. Я ее полюбил! Искренне и сильно. Потому что никогда прежде не видел столь восхитительной и доброй пони как она, потому что ни одна кобылка в этом мире не была и вполовину так же прекрасна. Она пленила мое сердце, стала моей особенной пони в мечтах и ради ее улыбки, я готов был пожертвовать абсолютно всем. Ее звали Пинки Пай. Ох, если бы вы только видели меня, когда я узнал, о том, что она была не просто героиней из сказок. Что она настоящая живая пони. И что жила (а может и живет до сих пор) на поверхности вместе со своими подружками, и помогает принцессе Луне защищать Эквестрию от жестоких зебр и коварной Селестии, вы бы, наверное, решили, что я самый счастливый пони на земле. Вот так я был счастлив.
В своих грезах я часто представлял, как под покровом ночи, прокравшись, словно тень к закрытой стальной двери стойла и, оглушив стерегущих ее охранников, открываю замки и направляюсь в неизвестный мне внешний мир навстречу опасностям и приключениям. Внутренним взором я видел Эквестрию – свою прекрасную родину, где растут деревья и благоухают цветы, а на полянах и в лесах резвятся маленькие зверюшки и поют разноцветные птички, с которыми я, словно новорожденный жеребенок, начинаю играть и веселиться. А потом после долгих и упорных поисков, когда казалось, что моей надежде уже не суждено сбыться и я никогда не увижу свою возлюбленную Пинки Пай, судьба шла мне навстречу, и мы находили друг друга, и наши губы смыкались в чистом и прекрасном поцелуе. Это было так здорово. Как же мне хотелось, чтобы все это стало правдой.
«Но, мечты мечтами, а от реальности, к сожалению, никуда не деться, – тут же встряхнув головой, подумал я. – Пора вставать и идти на службу».
Ведь я не простой житель стойла. Я охранник, и в мою задачу входит защита наших жителей от всех возможных опасностей и угроз, или точнее, от тех нелепостей и галиматьи, что любят на меня вываливать каждый день моя начальница и пони из нашего блока. Интересно, что же это будет на этот раз: безумный старичок решивший украсть все наши запасы картошки, или же слишком подозрительные жеребята, играющие около двери смотрителя? О, а что если старая тетушка Криггинс сегодня опять перекрасится в зебру, и всю ночь напролет будет пытаться выудить секреты у кого-нибудь из Блока Селестии, вот будет весело!
Быстро вскочив с кровати, и заправив ее при помощи телекинеза, я аккуратно положил свою любимую книжку возле дракона-будильника на тумбочку. «Сегодня вечером, я снова отправлюсь к Пинки Пай в страну чудес и вкусных тортиков», – с улыбкой подумал я, подбирая с пола свой потрепанный комбинезон стойла, и надевая украшенный маленькими воздушными шариками ПипБак.
Одевшись и дожевав остатки вчерашнего батончика с вишней, я направился к выходу. Мои копыта тут же запустили в угол две пустые банки из-под энергетика, отскочившие от него с характерным звуком «бум», и я в который раз упрекнул себя за неряшливость и любовь к "необязательной уборке сегодня вечером", которую я затевал уже целых три месяца подряд и которую, находясь под впечатлением от прочтения одной из своих любимых историй, постоянно откладывал на следующий день.
Но с другой стороны, может это и к лучшему. Ведь именно благодаря таким банкам, бутылочным крышкам и коробкам из-под сластей, в моей комнате теперь стояло немало красивых и необычных поделок, которые я лично мастерил в свободное от работы время из накопившегося мусора, а после выставлял напоказ всем желающим ко мне заглянуть посетителям или дарил жеребятам, когда они меня об этом просили. В правом углу комнаты стояли мои самые сложные работы: большой красивый замок принцесс из молочных коробок и упаковок от кексов с фарфоровыми Селестией и Луной из коллекции моей бабушки (с ним очень любили играть две маленькие кобылки из соседней комнаты, которым я иногда выставлял его в коридор). И фигура прекрасной Пинки Пай в натуральную величину сделанная из банок и этикеток из-под вишневой Спаркл-Колы, а ее глаза были из кусочков стекла, получившихся у меня после переплавки стеклянных бутылок в нашей мастерской (потребовалось всего двадцать восемь попыток и клок обожженной шерсти возле правого уха). На полочках, стояли всевозможные модельки и макеты: танк ПС-1 из коробки для завтраков от Стойл-Тек, кукурузной банки (заменившей ему башню) и карандаша (ставшего дулом), множество бус из бутылочных крышек с луной и солнцем на обратной стороне (которые иногда попадались на бутылках Спаркл-Колы), и даже настоящий оберточный дракон, которого как можно понять из названия я смастерил из фиолетовых подарочных оберток и фантиков от конфет с виноградной начинкой. Ведь мой дракон был ни кем иным как Спайком – драконом-будильником, которого я изобразил уже взрослым, а значит и цвет был необходим соответствующий.
– Ха, надеюсь, что я никогда не уберусь в этом бардаке, – после недолгих раздумий с улыбкой сказал я, устремляя свой взгляд на пирамидку из газировочных банок, которая третий день стояла у меня на столе и по своим размерам уже вполне могла потягаться с самой высокой башней в замке Кантерлот (кто знает, может, именно очередным замком и предстояло стать этим баночкам). И, установив у ее боков еще две новые банки, что лежали в углу я, с чувством удовлетворения, от того что моя пирамида стала еще больше, наконец-то вышел из комнаты.
На третьем этаже жилого сектора, где находилась моя комната, еще было пусто. Часы показывали только шесть утра, и большинство соседей мирно спали и видели сны, в то время как я должен был идти на работу.
«И какой дурак только придумал начинать утреннюю смену в шесть утра? Он что не знает, что даже преступники любят в это время спать?» – подумалось мне, пока я спускался вниз по лестнице, и проходил мимо закрытых дверей, за которыми слышался предательски соблазнительный храп, напоминающий мне о том, что нормальные (в некотором роде) пони в это время спят.
– Хотя, какие у нас могут быть преступники? – зевнув, произнес я уже вслух, – одни лишь буяны и мелкие вандалы, а по праздничным дням алкоголики и любители забраться в лазарет и украсть мед-икс или стимуляторы, в общем одним словом – мелочь. Спустившись на несколько этажей вниз и пройдя через атриум (где мне встретилась пара пожилых жеребцов, беседующих между собой о том, как нынче хорошо уродилась капуста в гидропонном центре), я подошел к бронированной двери, ведущей в комнату охраны.
– Эх! Ну вот, привет работа, – грустно пробормотал я, тоскливо разглядывая значок щита с цифрой восемьдесят четыре на двери. – Я пришел. Теперь ты можешь пить мою кровь.
И с этими словами, я вошел внутрь. В комнате охраны было темно и тихо, что показалось мне немного странным, ведь перед тем как заступить на службу я должен был вначале принять вахту у другого охранника, дежурившего этой ночью и сменить его. Я ненадолго зажег подсветку ПипБака (хорошая вещица этот ПипБак, столько полезных функций) и посмотрел на висящий у двери планшет с расписанием смен. Так-так, сегодня дежурил Брыкинс, и где же он? Пробравшись в потемках к своему столу и размышляя о всевозможных причинах его отсутствия и об оставшейся не запертой двери (если он ушел на вызов, то должен был сперва запереть ее, помня о хранившемся тут оружии), я включил настольную лампу, а следом и главную люстру в комнате и наконец-то увидел своего сменщика. В углу рядом с кофеваркой, стоял, прислонившись к стене Брыкинс – полноватый земной пони бежевого цвета с большим черным пятном на носу, в который раз, уснувший прямо на посту. Стоя! Вот везунчик! Он умудрился проспать на несколько минут дольше, чем я, но, как говорится, хорошего понемножку.
– Эй, Брыкинс, а ну-ка очнись! – нараспев произнес я, подхватывая телекинезом со стола парочку карандашей и начиная весело отбивать на его шлеме торжественный гимн Эквестрии.
– А! Что?! Кто здесь? Не подходи, я вооружен! – тут же воскликнул перепуганный жеребец, пытаясь отмахнуться от летающих вокруг его шлема карандашей своим фонариком, и по неосторожности сбивая на пол пластиковую колбу кофеварки.
– Спокойно, спокойно, друг, это я – Джек! – отойдя на несколько шагов, произнес я, еле сдерживаясь от смеха, который так и рвался у меня наружу, при виде Брыкинса которому шлем сполз прямо на глаза и тот в полной растерянности теперь озирался по сторонам не в силах понять, что с ним произошло и почему он ничего не видит.
– Джек? – слегка успокоившись, повторил он, поправляя шлем на голове, и подбирая упавший на пол пустой кофейник. Неужели он один выпил все кофе? Тогда мне, пожалуй, не стоит удивляться его возбуждению. – Ну, ты даешь! Зачем так подкрадываешься ко мне?
– Подкрадываюсь? – с притворным недоумением переспросил я. – Я не подкрадываюсь, а, как и положено бужу своего не в меру доблестного коллегу, который по непонятным причинам умудрился уснуть во время работы. Что, была бурная ночка?
– Ох, и не говори, – позевывая, пробормотал Брыкинс, открывая свой шкафчик и складывая туда уже ненужные ему бронежилет и ремень с дубинкой. – Сегодня ночью, кто-то громко скребся за стеной в западном коридоре, и я пять часов просидел там, в засаде, пытаясь поймать нарушителя. Однако он так и не появился на место преступления, – закончил он, вешая на крючок шлем и приглаживая короткую оранжевую гриву.
– Скребся за стеной? – недоверчиво повторил я, решив, что от переизбытка кофе Брыкинс был немного не в себе. – А ты уверен, что тебе это не приснилось?
– Ну конечно не приснилось, как ты мог такое подумать? – гордо заявил он, подцепляя зубами последний пончик из коробки у кофейника. – Я фе нифофда не зыфыфаю на фофту! И поймав мой укоризненный взгляд, прибавил: – Тофнее никофда за пофледний мефяц. И подбросив вверх пончик, он ловко поймал его и проглотил, а затем, быстро облизав губы, продолжил: – А, кроме того, как ты объяснишь тот факт, что я уже не первый, кто за последний месяц слышит этот звук?
– Не знаю, – пожав плечами, ответил я, одеваясь в бронежилет (с тремя звездочками и лунным месяцем на спине) и убирая свой десятимиллиметровый пистолет в кобуру. – Но вряд ли это был кто-то из Блока Селестии, ведь за стенами западного коридора сплошной каменный массив и там просто негде спрятаться.
– Хорошо, допустим, что это были не они, а что если это какие-нибудь монстры? Ты же помнишь, что нам рассказывали в школе о воздействии волшебной радиации на животных? Это могли быть огромные огнедышащие муравьи?
– Огромные огнедышащие муравьи? Прямо как в том комиксе про драконорожденную пони и муравьиную королеву? – шутливо поинтересовался я, усаживаясь в кресло, и включая компьютер.
– Ну да. То есть, нет! То есть я имею в виду, что это вполне может быть правдой, потому что радиация, она такая эм опасная и… способная изменить любое живое существо и… сделать его очень страшным. А я не хочу, чтобы муравьи прокрались к нам, конечно, если они на самом деле существуют, – затараторил растерявшийся Брыкинс, видимо вспомнив о том, как я застукал его за чтением комиксов на рабочем месте (это было не ахти какое нарушение, и я не стал на него доносить, впрочем, как и всегда).
– Ладно, тихо, успокойся друг, – улыбнулся я и, подойдя к нему, дружески похлопал по плечу. – Я прослежу, чтобы к нам сегодня никто не прокрался, а ты пока иди и как следует, отдохни. Знаешь же, как говорится: «Утро вечера мудренее». Хотя в твоем случае скорее наоборот: «Вечер утра мудренее», – прибавил я, подмигнув.
– Договорились, Джек, – тут же повеселел он. – Если ты будешь на посту, а я вдали от странных скрежетаний, то никакие монстры не будут мне страшны. Удачи!
Брыкинс ушел, и в помещении наступила долгожданная сонливая тишина. Я остался наедине со своими мыслями и все никак не мог забыть тот утренний сон. Сон… сон… ууу… как же мне хочется спать! Чтобы хоть как-то разогнать сонливость, я пару раз обошел стоящие посреди комнаты столы и постукал дубинкой по расположенным у правой стены личным шкафчикам с вещами что, как и следовало ожидать, совсем мне не помогло. А от плаката на стене, где принцесса Луна пролетала над погруженной во тьму землей в окружении мелких звездочек, спать захотелось еще больше. Около стола нашей начальницы висела запертая в стеклянный ящик реликвия прошлых времен – старая рычажная винтовка, принадлежавшая ее семье уже несколько поколений, начиная с тех времен, когда ее далекий прапрадед, вершил правосудие на улицах Эпплузы. Интересно как ему удалось пронести ее в стойло?
Подойдя к ящику поближе, я со вздохом прислонил свое копыто к прозрачной стенке, за которым лежало это сокровище. Я часто разглядывал эту винтовку, когда мне было скучно, и мечтал о подвигах (разгуливая с ней в своих воображаемых приключениях на плече). Уже не новая, но по-прежнему мощная и внушающая ужас всем, на кого посмотрит ее дуло, рычажная малышка с нарисованной гремучей змеей на прикладе была настоящим шедевром Дикого Запада. Ох, как я хотел из нее пострелять! Но, это вряд ли когда-нибудь случится, тем более что стрелять в нашем стойле ни в коем случае нельзя (разве что в особо экстренных случаях).
Отойдя от винтовки, я вернулся назад за свой стол и принялся вновь вспоминать о том сне и розовой пони. Поцелуй, объятья, ее веселый смех. Мирно предаваясь мечтам, я искренне надеялся, что в это утро не случится ничего плохого, и я спокойно досижу до завтрака.
Глава 2: Шпионы и предатели
– Пост Луны! Вызываю сторожевой пост Луны! Прием! – донеслось из рации, закрепленной в бронежилете у меня на груди. – Пост Луны, как слышите?
«Ох, ну вот, начинается. Конец спокойному утру», – подумал я, прекращая играть на компьютере в «Чейнджлингов и пони» (все равно моему рыцарю отрубил голову роевой жнец двенадцатого уровня). Нажав кнопку приема на плече, я сказал: – Это пост Луны, говорит офицер Джек, что у вас случилось?
С другой стороны зашипели помехи, которые обычно бывают при недовольном вздохе, а затем низкий голос кобылки произнес: – А, это ты, "веселый пони". Говорит офицер Сленд Кэррот. Подойди к нашему блоку и забери вашего ненормального старика. Он сегодня снова разгуливал около офиса смотрителя со стаканом для прослушки.
«А, старый генерал в отставке с множеством медалей и наград из бутылочных крышек и несколькими благодарственными письмами от самой принцессы Луны, написанными им лично», – с улыбкой подумал я, поднимаясь с кресла и, магией надевая себе на голову шлем. Генерал Варлайк Харт, не доверяет тем, кто не носит "армейскую каску" (а Сленд Кэррот может запросто отвесить мне как следует дубиной), ну ладно, можно ему немножко и подыграть.
– Вас понял, Блок Селестии, – сказал я вслух. – Уже иду. Только постарайтесь не помять его, пока меня нет, хорошо? Он же просто безобидный старичок.
– Безобидный старичок с толстой дубовой тростью, которой он бьет всякого, кто выходит в коридор, – раздраженно произнесла кобылка в ответ. – Вас поняла, Блок Луны, конец связи.
– Отлично, хоть разомнусь перед завтраком, – сказал я себе, подбирая со стола свою карточку от комнаты охраны и выключая компьютер. – Ну, по крайне мере, это не очередная безумная драка, которые мне приходилось разнимать последние два дня.
Выйдя из комнаты и заперев ее легким движением карточки проведенной возле считывающего устройства, я направился к двери, ведущей в общий коридор. Большинство пони из нашего блока, уже проснулись. В коридоре вовсю шла оживленная утренняя возня, которую дополняла звучавшая по радио на стене веселая песенка «Magic Fever» отчего в жилом секторе было довольно шумно. Мимо меня несколько раз пробежали маленькие жеребята, игравшие в войнушку. Тыкая друг в друга игрушечными пистолетиками, они кричали: «Пыщ-пыщ! Я тебя убил! Нет, я тебя убил!». Около комнаты двадцать один сидела пара молодых жеребцов и оживленно играла на перевернутом тазике в настольную игру «Копыто Войны 50000». Чтобы перекричать голоса жеребят, они громко зачитывали вслух карточки с ходами и совершаемые ими действия, перед тем как передвинуть фигурки. Единорожка миссис Старшайн медленно шла в сторону мойки, с трудом удерживая своей магией целую кучу немытой посуды, а за ней торопливо бежал ее сынишка, таща в зубах маленькое блюдце, которое он время от времени, опускал на пол и тщательно облизывал. Похоже, его мама сегодня приготовила ему на завтрак что-то очень вкусненькое. На скамеечке в атриуме сидели пожилые миссис Варм и Конви со своими внуками и, слушая по переносному радио расслабляющую классическую музыку и поочередно поглаживая мурлыкающую кошку, неспешно рассуждали о молодости и тех временах, когда оба блока жили мирно и без конфликтов.
И это была лишь малая часть всех встреченных мною по пути пони, да, немного странных и чудных, но по-своему милых и близких моему сердцу. За все годы, что я прожил здесь, они стали для меня семьей, и я, видя как иногда бывают жестоки некоторые пони из Блока Селестии, хотел сделать все возможное, чтобы защитить их от беды. Именно поэтому, после прохождения теста на предрасположенность к профессии я пошел в охранники, даже несмотря на то, что моя кьютимарка была, мягко говоря, не совсем подходящей для этого дела.
У всех охранников, работающих в Блоке Луны, кьютимарки изображали что-то такое, что в той или иной степени было связано с нашей профессией: у офицера Кантер Трота была пара наручников, у Волтер Хайда скрещенные дубинка и щит. Ха, даже на боку Брыкинса (по его собственным словам) красовался всеми очевидный символ того, что он должен служить в охране – большой глазированный пончик. Ну, а на моем крупе было два подарка. Два больших разноцветных подарка обернутых в праздничную ленточку и расположенных один над другим. Я получил их, когда в свои десять лет пришел на день рождения к одной маленькой кобылке. Как потом оказалось один из всех, кому ее мама разослала приглашения на праздник (большинство жеребят предпочли пойти на день рождения к другому жеребенку, чей папа был тогдашним смотрителем, а значит и праздник у него был поинтереснее). Узнав об этом, кобылка сильно расстроилась и уже готова была расплакаться и убежать со своего собственного праздника, но я твердо решил сделать все возможное, чтобы поднять ей настроение и, забравшись на коробочку из-под украшений начал показывать для нее веселые сценки из ее любимого мультика про бризи-принцесс. Праздник малышки был спасен, а мы с ней здорово тогда поиграли во всевозможные игры и чуть не объелись большим вкусным тортом, который ее мама заботливо испекла нам. И когда я собирался уходить, кобылка сказала мне, что у меня на боку появился рисунок. Так я получил свою долгожданную и красивую кьютимарку которая, как мне потом сказала моя мама, означает, что мне суждено дарить радость всем кто меня окружает. И это тогда меня очень обрадовало.
Выйдя в общий коридор, я сразу же позабыл о своих детских воспоминаниях и кьютимарке, и на то была причина: если наш блок всем своим видом выражал уют (пусть и в чудной форме), комфорт и суетливость, то в общем коридоре царили грязь, запущенность и хаос. На полу валялись пустые консервные банки и разбитые бутылки из-под пива и сидра, стены были запачканы и исписаны множеством бессмысленных надписей вроде призывов к восстанию и смене режима. Какой-то урод нарисовал принцессу Луну в интимной близости со странным полу-драконом полу-пони (вроде, именно его мы упоминали, когда матерились), а на наружной стороне двери в общий туалет детально изобразил охранника из Блока Селестии справляющего нужду, на лежащий у его ног лунный месяц. Впрочем, оскорбляющие изображения в сторону Блока Селестии здесь тоже были: начиная от разрезающего пополам солнце месяца и заканчивая яркой картиной, на которой принцесса Луна бьет нынешнего смотрителя их блока задними копытами промеж ног (и на ее мордочке сияет восторженная улыбка).
«Вот же мерзкие извращенцы!» – подумал я, разглядывая очередное непотребство на стене возле переполненной мусорки. И это высказывание я применил не только к дуракам из Блока Селестии, но и ко всем нашим дегенератам, которые осмеливались рисовать своими погаными ртами и копытами такую ересь. Разве так должны поступать настоящие пони? Как хорошо, что Богини этого не видят (или видят?). Потому что сейчас им наверняка было бы стыдно за своих детей, которых они оберегали с незапамятных времен, когда Эквестрия еще только появилась. Да, вы не ослышались, я признавал обеих сестер как истинных Богинь, а не только Луну, потому что какой бы жестокой не показывали Селестию в наших книжках, она все же была Богиней, и пусть ей не повезло стать такой же великой как ее сестра, она тоже заслуживала к себе уважения. Просто она немного ошиблась. Но раз уж Луна смогла ее простить, вернувшись после тысячелетнего заточения, это должны были сделать и мы.
– Ну, наконец-то! Сколько можно тебя ждать? – услышал я издали резкий голос офицера Сленд Кэррот, подходя к Блоку Селестии.
Возле него стояла крепкого телосложения кобылка с золотистым солнцем на куртке и с силой удерживала в своих ногах сопротивлявшегося Варлайка обзывавшего ее мятежницей, предательницей и еще парочкой непристойных выражений, которые я, пожалуй, не стану здесь упоминать. – Забирай своего чокнутого старика, и передай его внучке: что если я еще раз поймаю его около нашего блока, то посажу на месяц в тюрьму! Ты меня понял?
– Ох, Сленд, ты такая милая, когда сердишься, – с ложной игривостью проворковал я, аккуратно перехватывая старичка своим телекинезом. – И как так получилось, что у тебя все еще нет жеребца? Или раньше он был, а потом ты его прибила?
– Не остроумно, "веселый пони". Заканчивай со своими шутками и катись отсюда. Вы двое действуете мне на нервы, – прорычала кобылка, на чьей мордочке было четко написано: «Разорву в клочья и голову на кол насажу».
– Ну, хорошо, мы уйдем, только не забудь принять свое успокоительное, а то еще ненароком загрызешь кого-нибудь, – подмигнув, пошутил я и, видя, что Сленд сегодня явно не в духе, чтобы обмениваться остротами (то есть такая же, как всегда), быстренько подтянул к себе старика Варлайка и аккуратно повел его в сторону нашего блока.
– Гадкая бестия, приспешница солцезадой предательницы Селестии! Почему ты позволяешь ей так обращаться со мной? Ведь я герой! Участник войны против зебр!
– Ну-ну, все в порядке, генерал. Она была с вами очень вежливой и терпимой (и это при ее то, боевом характере), и никак вас не обидела. И да, – мягко, но с нажимом прибавил я, – не "солнцезадая", а поднимающая солнце принцесса Селестия.
– Которая предала, нашу спасительницу принцессу Луну и вероломно заточила ее на луну! – живо отозвался старик Варлайк, возмущенно постукивая тростью по стенам и метко запуская ближайшую к нему банку из-под бобов в лежащее на боку ржавое ведерко без дна «Гол! – подумал я».
– Однако, она наша Богиня, поэтому прошу вас, проявите к ней немного уважения, – все так же спокойно продолжил я, помогая старику переступить через особенно большую мусорную кучу на пути (состоящую наполовину из шприцов наполовину из банок из-под газировки). – Не забывайте, что она сестра принцессы Луны, которая наверняка ее очень любит и, старается сделать все возможное, чтобы помочь своей старшей сестре осознать свои ошибки.
– Если та когда-нибудь их поймет, – раздраженно ответил старик, не унимаясь в своей ненависти к аликорну, которую он никогда в своей жизни не видел. – Некоторые пони просто неисправимы, и их уже ничто не изменит! Как, например тебя Джек Стаборн (я вздрогнул, услышав свою фамилию, которую не очень-то любил, потому что мне всегда казалось, что она не соответствует моему характеру)! – Вместо того чтобы поддерживать нашу истинную принцессу и "стоять горой" за свой блок, ты все время упрямишься и хочешь, чтобы все мы объединились и забыли о том как эти негодные пони из Блока Селестии нам досаждают.
– Ну, вы же знаете, как говорят мудрые пони: «Худой мир лучше доброй ссоры». И поэтому, я искренне хочу, чтобы мы все, вместо того, чтобы драться, наконец-то помирились. Забыли о том, что одна из принцесс предала другую и начали мирно сосуществовать и помогать друг другу, – с этими словами я аккуратно подхватил старика своей магией и помог ему спуститься по ступенькам на этаж, где он жил. – Уверен, принцессы бы это одобрили, – торжественно заключил я, открывая дверь в его комнату и помогая ему усесться в любимое мягкое кресло. У Варлайка было довольно мило. Ну, для казармы со стенами увешанными копиями оружия всевозможных видов и одинаковыми плакатами с принцессой Луной, конечно. В углу у него стоял старый армейский сундук с символом боевого батальона Биг Макинтоша (героя войны и живой легенды пожертвовавшего собой ради спасения принцессы Луны), а посреди комнаты наш инженер сделал для Варлайка настоящий шедевр – красивый оформленный под слоистый камень (при помощи листов железа) электрический камин, работающий от ближайшей розетки и добавляющий дополнительную атмосферу комфорта в комнату старого пони. К этому камину было пододвинуто глубокое, мягкое кресло, рядом с которым стоял кофейный столик с бронзовым граммофоном на нем.
– Ох, малый, ты неисправим, – тихо пробурчать наш старый вояка, степенно скрещивая задние ноги и закутываясь в лежащее на кресле одеяло. – Кстати, пока ты не ушел, не окажешь мне одну услугу? – с этими словами он подобрал зубами со столика запечатанный конверт и протянул его мне. – Это: крайне важное и очень секретное донесение, которое нужно срочно доставить указанному адресату, и мне нужен кто-нибудь быстрый и надежный, кто мог бы его отнести. Например, ты, боец. Ну как, поможешь старику?
– Конечно, генерал, буду рад взяться за эту чрезвычайно важную работу, – с улыбкой произнес я, отдавая ему честь, и забирая телекинезом письмо. – Но, генерал, – тут же прибавил я, – это письмо написали вы, и оно адресовано… вам? Разве вы уже не в курсе, что в нем написано?
– Ну, разумеется, нет, боец! – тут же гордо возразил старичок, прижимая передние копыта к груди. – И не узнаю, пока оно не будет мне доставлено. А теперь иди, и берегись вражеских шпионов, они пойдут на все что угодно, чтобы завладеть информацией, которая хранится в этом письме!
– Конечно, генерал, – с понимающей улыбкой ответил я. – Я не допущу, чтобы враг завладел этим конвертом, – после чего вышел в коридор. Постоял там пару минут, с интересом наблюдая, как все те же жеребята теперь играли то ли в пожарников, то ли в садоводов (бегая друг за другом с леечкой в зубах) и, придав себе более-менее серьезный вид, постучался в дверь.
– Войдите! – отозвался генерал.
– Доброе утро, сэр, вам пришло важное донесение с фронта! – громко, по-военному сказал я, протягивая ему его же конверт. – Рад доложить, что во время его доставки, никаких серьезных происшествий не случилось.
– Хорошо сработано, боец, – удовлетворенно произнес Варлайк, забирая свой конверт и пряча его под одеялом. – Я прочту его позже, а теперь иди, и охраняй периметр нашей базы.
– Да сэр, слушаюсь, сэр! – вновь отдавая честь, сказал я, с улыбкой глядя на этого забавного и милого старичка и думая, как было бы здорово, если бы все его чудачества были такими же тихими и спокойными. А чудачил он много и в последнее время очень часто, но к счастью ни одна из его проказ еще не создала ни нам, ни Блоку Селестии никаких серьезных неприятностей, разве что раздражала особенно темпераментных и сердитых кобылок.
– Привет, Джек. Ну, и как там дела у нашего генерала? – спросила моя начальница Лэджи Райт – белая единорожка с яркой фиолетовой гривой, когда я вернулся назад.
– О, привет, Лэджи, – поприветствовал я ее, водружая шлем на вешалку и усаживаясь на свое рабочее место. – Ну, что я могу сказать? Дела у генерала такие же, как и всегда: всюду шпионы, враги на каждом шагу и злая принцесса Селестия следящая за ним день и ночь.
– Да, старик не меняется, – цокнув языком, сказала кобыла, – хорошо еще, что эта стерва Сленд не сделала с ним ничего плохого. Когда мне позвонил их начальник охраны, я решила, что трубка вот-вот взорвется от его криков. Эти солнцезадые с каждым годом становятся все заносчивее.
– Ага, заносчивее и наглее, – согласился я, открывая стол и доставая оттуда оставшиеся у меня со вчерашней смены полпакетика со сладкими «Лунными камешками» (карамельками которые продаются только в нашем блоке) и, подцепив парочку зубами с наслаждением начал покачивать их у себя на языке. – А ведь когда-то они учили нас терпимости и ненасилию. Если, конечно, верить историям миссис Конви.
– Или точнее, обучали нас быть слабыми и не способными противостоять им, если они вдруг решатся напасть, – отозвалась Лэджи, поднявшись с кресла. – И, как тебе, конечно известно, за последние три месяца у нас увеличилось число стычек между блоками, где зачинщиками всегда оказывались именно они. Их охрана ежедневно нападает на наших жителей и конфликтует по любому мало-мальски значимому поводу, словно им уже невмоготу наше присутствие. – Подойдя к моему столу, она аккуратно прислонилась к его краю и, посмотрев мне прямо в глаза, неожиданно спросила: – Как думаешь, не означает ли это начало войны?
– Скорее всего, нет, – сказал я, отправляя очередную фруктовую конфетку себе в рот. – Эти ребята, конечно, слишком много себе позволяют, но вряд ли они решатся на что-нибудь серьезное.
– Ты так думаешь? А вот я не уверена, – резко бросила Лэдж, отходя от стола и приближаясь к закрытой стойке с вооружением, где висело табельное оружие нашей охраны. – Сегодняшний эпизод лишний раз доказывает, что эти пони не хотят идти с нами на мировую, и в случае чего будут первыми кто достанет оружие из кобуры. Так почему бы нам не защитить себя, и не лишить их возможности ударить первыми? – она пару раз постучала по прикладу дробовика, словно намекая каким образом, мы должны это сделать.
– Лэджи, – серьезно произнес я, убирая сладости в ящик стола и выпрямляясь в кресле (атмосфера начинала потихоньку накаляться), – я знаю, к чему ты клонишь, и мой ответ по-прежнему: «Нет». Нет, Лэджи, я не хочу в открытую враждовать с Блоком Селестии, если только они сами не нападут на нас первыми. Слушай, я верю тебе, и понимаю, что ты хочешь защитить наших жителей от беды, но мы не можем развязать конфликт между блоками. Охрана должна быть примером порядка и надежности, а не безрассудства и хаоса. Если оба блока, будут воевать между собой, могут пострадать невинные пони. Поэтому, я против этой задумки.
– На случай если ты не заметил, блоки уже воюют. И пока мы мирно отпускаем их шпионов без единой царапины, они возвращают нам наших граждан в синяках и увечьях! – Лэджи перешла на повышенный тон. – Каждый день, хулиганы гнобят наших жеребят и гоняют их в общей столовой. Каждый день, стариков избивают и сажают в тюрьму за праздное шатание по коридорам, а в туалетах домогаются до кобылок! И, ты думаешь, что мы не воюем? Или тебе просто наплевать на наш блок?
– Мне не наплевать, – спокойно, но твердо произнес я, тоже поднявшись из-за стола. – Я очень люблю наш блок и живущих в нем пони и буду делать все возможное, чтобы защитить их, но война ни к чему хорошему не приведет. Прошу, давай не будем начинать старый спор. Наше стойло и так уже пережило немало беспорядков, но блоки всегда находили в себе силы преодолеть взаимную неприязнь и решали проблемы исключительно мирным путем. Я уверен, что мы сможем что-нибудь придумать, чтобы сократить число инцидентов в коридорах, но сделать это нужно мирно и без войны, хорошо? А теперь, давай успокоимся и просто вернемся к своей работе?
– Ну, что ж, Джек, хорошо, – холодно произнесла она, как-то странно на меня посмотрев. – Очень жаль, что ты так думаешь. А ведь я надеялась, что ты окажешься поумнее и сможешь меня понять.
– Все будет хорошо, Лэджи, вот увидишь, – глубоко вздохнув, сказал я (в последний раз мы с ней чуть не подрались, когда обсуждали этот вопрос). – Просто дай нашим пони немного времени и рано или поздно они найдут способ жить дружно.
– Да, скоро все будет хорошо, – тихо повторила она, возвращаясь к своему столу и доставая оттуда маленький синий мешочек. – Кстати, сегодня у нас двадцать второе мая, а значит, пора рассчитаться с тобой за работу. Вот, держи, ты хорошо поработал в прошлом месяце, и смотритель велел выделить тебе сорок два жетона.
– Ого, вот так сюрприз! – радостно воскликнул я, забывая о неприятном разговоре и подхватив мешочек телекинезом, потряс им в воздухе. Маленькие металлические жетоны весело зазвенели внутри. – Спасибо, подруга! Честное слово, не ожидал такой щедрости от нашего смотрителя. Похоже, что сегодня я наконец-то смогу сходить в кино, взять упаковку энергетиков и съесть сразу три упаковки «Звездных батончиков» за раз, не выбирая между ними что-то одно и не вставляя слово «или».
– Конечно, Джек, развлекись, как следует, ты это заслужил, – кивнула Лэджи, о чем-то глубоко задумавшись, и судя по ее виду, мысли были не из приятных, однако я не обращал на это никакого внимания, всецело поглощенный обдумыванием того, на что я буду тратить эти жетоны.
Пожалуй, стоит рассказать о них поподробнее. В нашем стойле еще с момента закрытия существовала своеобразная поощрительная система. Любой пони вне зависимости от его обязанностей всегда мог рассчитывать на бесплатные завтрак и обед, а также предметы первой необходимости (такие как зубная паста или туалетная бумага с зайчиками). Но если он хотел получить что-то еще, ему нужно было, как следует потрудиться, чтобы заработать жетоны, которые были у нас чем-то вроде валюты и выдавались как награда за наиболее выдающиеся достижения в работе. Этими жетонами мы расплачивались за разнообразные товары и услуги. Например, их можно было потратить в торговых автоматах с вкусностями. За три жетона выдавался энергетический напиток, а за четыре можно было взять коробку с кексами или конфеты. Вход в кинотеатр тоже был платным, и за пять жетонов можно было несколько раз сходить на идущие там фильмы. А если вам хотелось посмотреть что-нибудь "погорячее", нужно было потратить целых десять жетонов за один билет на закрытый ночной сеанс для взрослых. Словом, это был очень хороший способ убедить наших жителей, работать как можно лучше, а также сократить потребление ограниченного числа не выращиваемых продуктов, которые рано или поздно подошли бы к концу, и нам пришлось бы рассчитывать только на фермы гидропоники и свежие овощи и фрукты, что там росли.
– Дрынь-дрынь! – громко зазвучал звонок из динамика над моим ухом, и автоматический голос произнес долгожданную фразу дня, которую я ждал уже целый час: – Перерыв! Всем пони, работающим в утреннюю и полуденную смены просьба пройти в общую столовую на завтрак!
– Наконец-то, завтрак! Сегодня я съем сразу четыре фруктовых пирога! – громко озвучил мои собственные мысли офицер Кантер Трот, у которого смена начиналась с десяти часов утра (правда, я подумал всего лишь о трех скромных тортиках). – Давай, Джек, айда наперегонки! Кто прибежит последним – должен будет выпить упаковку просроченных сливок.
– Ха, даже не надейся выиграть! Победа будет за мной! – приняв вызов, отозвался я, вскакивая с места и устремляясь за уже выбежавшим из комнаты Кантером.
– Ну, нет! Я всегда побеждаю! – с азартом крикнул он, попытавшись толкнуть меня в бок, когда я поравнялся с ним, но ему это не удалось. Я быстро отскочил назад, изогнулся и резко прыгнул, проскочив прямо над его головой, а затем рысью ускакал вперед, в сторону приветливо поднятой двери столовой. Еще один миг и я уже был там, слегка вспотевший и со съехавшим набок бронежилетом, но при этом честно победивший в этой гонке.
– Ладно, ты победил. Похоже, что сегодня мне придется пить эти сливки, – со смешком произнес, подбегая Кантер.
– Вообще-то, я не настаиваю. Если конечно ты сам не хочешь отведать этот тверденький йогурт, – весело заявил я, по-дружески ткнув его копытом. – В этом деле ведь главное не победа, а то количество пирожков, что мы съедим, придя сюда первыми.
– Ха-ха, ты прав, друг, – поддержал он меня, беря в зубы поднос и приближаясь к горке аппетитно благоухающих пирогов с вишней.
Ах, старая добрая столовая, как же я люблю здесь бывать! Нет, вы только не подумайте, что я какой-нибудь местный обжора, для которого столовая это дом родной, хотя, что тут скрывать я тот еще сладкоежка. И мне повезло, что я не такой толстячок как наш Брыкинс, а не то нас давно бы уже стали называть "лунными пышками-плюшками" (сладкими пончиками, что продавались у нас в блоке и шли парой в одной упаковке), и считать самой большой угрозой для всего съестного. Нет, дело не в еде. Просто в столовой, всегда собиралось много народа, и здесь можно было увидеть не только моих соседей, но и пони из Блока Селестии, которые в обычное время сидят у себя и лишь изредка показываются в коридоре. Конечно, они не очень-то любили общаться с нами, но ко мне, большинство пони, обычно относилось терпимо, и многие из них даже прислушивались к моим словам, когда я предлагал всем помириться и начать жить дружно. Сейчас, впрочем, столовая была практически пустой: всего пара охранников из Блока Селестии их водопроводчик, несколько наших граждан и одетая в купальный халат и накопытники-уточки миссис Майнт, считающая себя королевой стойла.
Мы с Кантером, взяв по паре кусочков пирога (он вишневых, я с персиком и клубникой) и налив из большой соковыжималки свежий апельсиновый сок, решили позавтракать на втором этаже, чтобы помимо вкусностей насладиться еще и красивым видом на столовую. А столовая у нас действительно была красивой, многоуровневая с тремя навесными переходами, и множеством запоминающихся уникальных рисунков и предметов. На первом этаже стояло несколько разноцветных столиков раскрашенных в виде солнца с правой стороны и полной луны с левой. Стены возле них тоже были покрашены: справа было нарисовано яркое солнце и стоящая на его фоне принцесса Селестия с улыбкой наблюдающая за играющими на лужке жеребятами, а слева восходящая в темноте луна и спящие в маленьких деревянных домиках или любующиеся на звезды из подзорной трубы пони, над которыми пролетала принцесса Луна, тянущая за собой ночное небо. Между столиками стояла открытая кухня с расположенной вокруг нее барной стойкой, где наши повара совместно готовили всем нам еду и разливали напитки (похоже, что только здесь можно было увидеть хоть какую-то тень доверия между блоками). Сейчас там суетились наши повара из Блока Луны и подавали всем приходящим посетителям свежеиспеченные пирожки и тортики. На втором этаже, где сейчас были мы, в центр помещения выступали два больших балкона в виде белоснежных башенок замка, и на них стояли длинные общие столики со скамейками. За один из них мы и сели, с комфортом откидываясь на спинку скамьи и принимаясь за пироги.
– Фа, фот это я понифаю пифоги! – сказал с набитым ртом Кантер, откусывая сразу половину, от своего куска. – Сразу видно, что их испекла миссис Варм, – прибавил он, прожевав. – Только ей под силу сделать из теста и парочки фруктов такую вкуснотищу.
– Агась, а потом повторить это еще несколько раз, – согласился я, доедая свой первый кусочек и как салфеткой вытирая его корочкой начинку у рта. – В такие моменты, поневоле чувствуешь себя как дома.
– Ха, так мы же и есть дома, Джек, – отозвался Кантер, принимаясь за вторую порцию. – Мы оба родились в этом стойле и поэтому смело можем считать его своим домом.
– Не совсем. Да мы родились здесь, но оно нам скорее не дом, а что-то вроде временного жилья. Я имею в виду настоящий дом, ну знаешь – красивый деревянный домик, окруженный живой изгородью, крыльцо на котором можно посидеть и, любуясь ясным солнечным днем, уплетать свежий пирог с клубникой.
– Хм, – мой напарник медленно перевел взгляд на картину на стене, – так вот ты о чем. Ну да, в таком доме я бы и сам был не прочь пожить, но с другой стороны, кто знает, что там теперь творится за нашей шестеренчатой дверью: Эквестрия как на этих картинках или разрушенный бомбами ад, где давно уже все исчезло. Слышал же, что говорил мистер Роу? Он твердо уверен, что мир полностью уничтожен и теперь за дверью есть только тьма и пустошь и лишь здесь мы можем чувствовать себя в безопасности.
– Слышал, слышал, а однажды даже видел, как он носит ПипБак на хвосте и называет нашего смотрителя инопланетянином, – улыбнувшись, ответил я, откидываясь назад и прикрывая глаза. – Если ты веришь в такие сплетни, то почему же тогда не доверяешь и миссис Майнт, которая уверяет, что гремлины крадут ее тапочки? – с этими словами я многозначительно посмотрел в сторону одетой в халатик пони. – Лично я думаю, что все это враки, и что Эквестрия по-прежнему существует. А может даже, там живет она…
– Кто? Та розовая пони из детской книжки? Брось, Джек, ты же взрослый жеребец, и давно уже должен был вырасти из этих сказок. На самом деле ее не существует.
– А я говорю, что она настоящая, – возразил я. – Ты же не забыл тот урок истории про довоенную Эквестрию? Она была Министром Морали и помогала принцессам во время войны с зебрами. А еще дарила жеребятам подарки на день рождения и проводила всем веселые вечеринки. Это не просто кобылка – это чудо!
– Ага, но ведь это было давно. Сто с лишним лет назад. Так что эта твоя Пинки, скорее всего уже умерла от старости, даже если войны на самом деле не было. На твоем месте, я бы уже забыл обо всех этих глупостях и подыскал себе нормальную кобылу. Скажем, Бонни Лаф, которая к тебе неравнодушна.
– Не равнодушна, – согласился я, – но мне не нужна Бонни Лаф, потому что она вовсе не та кобыла, которая могла бы…
– Ой-ой, осторожно, Джеки, похоже, что здесь назревают проблемы, – неожиданно перебил меня Кантер, вставая из-за стола и указывая копытом куда-то вниз. Там, двое охранников из Блока Селестии зажимали в угол одну из наших уборщиц, пожилую миссис Спун и, судя по их резким движениям, они явно хотели с ней не поболтать.
– Я пойду первым, а ты прикрой меня, если один из них попытается зайти сбоку, – отстегивая кожух на своей дубинке и спускаясь вниз по лестнице, сказал я Кантеру. – Похоже, что эти два недоумка опять взялись за старое.
– Хорошо, Джек, будь осторожен, – коротко кивнул он, отходя к правой стене и тоже доставая свою дубинку.
– Эй, ты! Да, ты! Я к тебе обращаюсь, старая метелка! – громко выругался один из этих мордоворотов Боб Стамптед – земной пони, одетый в светло-золотистую броню с солнцем и в шлем с поднятым забралом. – Ты видимо совсем не понимаешь намеков, или попросту глухая, раз опять начала бродить около кабинета нашего смотрителя, особенно после того как он лично велел тебе держаться от него подальше! Что ты там вынюхивала, а? Шпионила за ним?
– Я просто убиралась в коридоре, – прижимая хвост, произнесла несчастная пожилая единорожка, держащая телекинезом дрожащий поднос и с ужасом глядя на приближающихся к ней жеребцов. – Там было очень грязно, и я решила прибрать весь тот мусор, что валялся там повсюду.
– Ага, и при этом начала почему-то с нашего конца стойла, а не с вашего, – недобро ухмыльнувшись, перебил ее второй жеребец-единорог черного цвета с серыми пятнами на морде – Кинк Хук. – Довольно вранья, скажи правду, что ты там делала? – с этими словами он дубинкой выбил висевший около нее поднос с едой. Единорожка испуганно всхлипнула.
– Клянусь Луной, я просто хотела убраться там, а начала от вас, потому что рядом с вашей стороной есть отверстие для сброса мусора, и мне было легче начинать оттуда, – со слезами на глазах пробормотала она, упираясь крупом в угол, куда ее завели.
– Не смей нам врать, – зловеще спокойным тоном произнес Боб. – Или ты немедленно расскажешь нам, что ты там делала, или мы арестуем тебя и отведем в камеру, – он недобро хохотнул, прижимаясь к ней чуть ли не вплотную. – И там ты на своем дряблом крупе узнаешь, что мы делаем со шпионами.
– Прошу вас, я не шпионка! – заплакав, крикнула она, закрывая глаза.
– НЕ, СМЕЙ, НАМ, ВРАТЬ! – громко и медленно повторил Боб, замахиваясь дубинкой для удара.
– Эй, тупоголовый! Если хочешь пригласить даму на свидание, то почему бы тебе не начать с цветов и коробки с конфетами, а не размахивать перед ней своим жалким огрызком? – крикнул я, приближаясь к этим уродам, чтобы отвлечь их от бедной единорожки.
– Уйди отсюда, "веселый пони". Это не твое дело. Эта тварь подслушивала за нашим смотрителем, и у нас есть все основания задержать ее и допросить в нашем изоляторе, – злобно буркнул через плечо Боб.
– А вот тут ты не прав, приятель. Это как раз мое дело защищать наших граждан, от таких типчиков как вы. Тем более если им угрожают и предъявляют столь необоснованные обвинения. На вашем месте я бы сейчас быстренько извинился перед этой пони, которая вам в бабушки годится, а потом немедленно убрался отсюда, – громко отпарировал я, копытом дернув Боба к себе. Он был намного крупнее и коренастее чем я, но мне было все равно, никто не смел, нападать на старую миссис Спун.
– Да ну? А что будет, если я скажу, что не стану ни перед кем извиняться и никуда не уйду? – отдернув мое копыто, прошипел он. – И что ты сильно пожалеешь, если немедленно не уберешься отсюда сам?
– Да, что ты будешь делать, "веселый пони", если мы никуда не уйдем? Попросишь нас удалиться, но уже более вежливо? – поддержал его Кинк, выпуская миссис Спун из свои копыт и поворачиваясь в мою сторону.
– Ну, раз уж тебе так интересно, – протянул я, незаметно вытаскивая телекинезом свою дубинку и перемещая ее вбок, – я буду вынужден набить вам обоим ваши наглые морды, а затем по очереди мокнуть их в самый грязный унитаз. – И, видя как у Боба от этих слов глаза кровью налились, с усмешкой прибавил: – Как вам такая перспективка?
– Довольно поганая, – рыкнул он, угрожающе нависая надо мной, – для тебя! Потому что сейчас лишь приказ моего смотрителя отделяет тебя от того, чтобы не быть размазанным по стенке. Он нервно втянул воздух. – Значит так, или ты немедленно уберешь отсюда свой наглый круп, или я его так изувечу, что ты больше не сможешь на нем сидеть!
– Мой круп? Оу-оу, притормози-ка, Боб. Ты что хочешь теперь меня пригласить на свидание? С извращениями и поркой? Прости, но ты не в моем вкусе, тем более что твоя подружка Кинк этого не одобрит, – улыбнувшись, кивнул я в сторону его напарника, заранее готовый к тому, что за этим последует.
– НУ, ВСЕ! Я СПУЩУ С ТЕБЯ ШКУРУ! – заревел Боб, пытаясь лягнуть меня передними копытами, но я быстро увернулся и с размаху заехал дубинкой по его незащищенному шлемом носу. Боб взвыл от боли и снова попытался ударить меня копытами, за что получил пинок от моего напарника, который ловко зашел сбоку и никем незамеченный вклинился в драку. Боб медленно осел на пол.
– АХ ТЫ КУСОК НАВОЗА! ДА Я ТЕБЕ БАШКУ ОТОРВУ!!! – заорал Кинк, вцепляясь зубами в плечо Кантера и опрокидывая его на пол.
– Держись я иду! – крикнул я, пытаясь оттащить Кинка телекинезом, но был остановлен резким ударом в живот, а затем кто-то здоровый с силой отбросил меня прямо на один из "солнечных" столиков, который с треском сломался. Это был Боб, он уже пришел в себя, и теперь яростно набросился на меня сверху, нанося удары по голове.
– Ну, а как ТЕБЕ такая перспективка!!! – приговаривал он после каждого удара (не знаю, что было хуже, его удары или омерзительная вонь изо рта), пока я не отбил очередную атаку своим ПипБаком и со всего маху не заехал ему лбом в зубы. Фу, какая мерзость! Мой рог угодил ему прямо в левую ноздрю и теперь на нем словно склизкие веревки повисли его липкие сопли!
– О, Луна, – прокашлявшись, произнес я, отступая на два шага в сторону, – ну почему у тебя так мерзко воняет изо рта?
– АРХ, ДА ЗАТКНИСЬ ТЫ УЖЕ! – тяжело дыша, рявкнул он, с размаху ударив мне по плечу своей крупной ногой. Морщась от боли, я тут же прыгнул на него и, ухватив копытами за шею, метко запустил в сторону барной стойки, прямо в свежеиспеченный кремовый торт.
– Вот, покушай-ка десертик! – крикнул я, и бросился за ним следом, но в этот момент к нам со всех сторон подбежали другие охранники из обоих блоков, прибежавшие на шум драки. В мгновение ока они нас расцепили и оттащили в разные стороны.
– …а затем, проигнорировав безопасность простых жителей, спровоцировал драку в общей столовой. В результате чего были нанесены травмы двум охранникам из Блока Селестии, сломан обеденный стол и уничтожено кулинарное изделие миссис Варм из взбитых сливок и крема, – вслух зачитывала мне рапорт о произошедшем Лэджи Райт, пока я прикладывал к синяку под глазом мешочек со льдом.
– Все было немного не так, мэм, – попытался вставить слово Кантер, потирая укус на плече (ну и зубы же у Кинка, даже бронежилет прокусил). – На самом деле это они на нас напали, после того как мы заступились за…
– …в это время офицер Кантер Трот трижды ударил служащего Кинка о стол, тем самым нанеся ему серьезную травму головы и сотрясение и набив большую шишку на лбу, – еще громче продолжила читать Лэдж, стараясь заглушить оправдание Кантера, – в результате чего Кинк был срочно госпитализирован и отправлен в лазарет Блока Селестии.
– Это все вранье, Лэдж! – возразил я. – Кинк сам ушел к себе в блок, никто его никуда не госпитализировал. И потом, такому дуболому как он нужно гораздо больше трех ударов по голове, чтобы у него могло что-нибудь сотрястись.
– Господа, – закончив читать рапорт, громким поучительным тоном произнесла Лэдж, кладя папку на стол, – у меня просто нет слов. Своей выходкой вы не только умудрились сломать стол и испортить чей-то там тортик, но еще и крупно подставили весь наш блок. Теперь эти солнцезадые будут требовать от нас компенсации, и чтобы успокоить их, мы обязаны будем пойти им на встречу. Я ужасно в вас разочарована, и что еще хуже: наш смотритель тоже разочарован.
– Да ради всего святого, Лэдж! – воскликнул я, вставая со стула. – Они напали на миссис Спун, хотели ее побить, задержать по смехотворному обвинению в шпионаже, а мы решили ее защитить! И мы теперь еще получается и виноваты?
– Миссис Спун, отказалась давать показания. Поэтому ваша версия о том, что на нее напали, никак не подтверждается.
– Естественно, ведь они ей угрожали, а миссис Спун не самая храбрая пони в нашем стойле, – притопнув, сказал я.
– А как же другие свидетели? – поддержал меня Кантер, от возмущения стукнув больной ногой по столу и тут же со вздохом поджав ее под себя.
– Никто в столовой ничего не видел, – сухо ответила наша начальница. – Разве что миссис Майнт, которая рассказала мне про злых крабо-пони кусающих порхающую в воздухе бабочку и двух морских коньков прыгающих у первых на голове, но сами понимаете, ее показания, вряд ли кто-то воспримет всерьез.
– Ну, конечно, никто не захотел свидетельствовать против двух здоровенных амбалов, которые только и делают, что нападают на всех пони, а потом под липовыми предлогами допрашивают их у себя в камере! Неужели им снова все сойдет с копыт? И никто ничего не сделает? – чуть ли не в отчаянии возопил я.
– Ну, именно это я и говорила тебе сегодня утром, пока ты пытался убедить меня в том, что все проблемы можно решить тихо и без насилия, – многозначительно подняв бровь, сказала Лэдж.
– Это особый случай Лэдж и ты это знаешь. Эти типы все равно начали бы драку, и ни за что бы, ни отстали от миссис Спун, если бы мы не вмешались.
– Однако теперь эти типы во всем обвиняют вас и их аргументы весьма убедительны, а вот доказательств того, что это они во всем виноваты, у меня нет, поэтому я, к сожалению, вынуждена с ними согласиться и направить начальнику их охраны официальное извинение с просьбой замять это дело.
– Но… – чуть ли не хором, произнесли мы оба с Кантером.
– Простите ребята, но в данной ситуации у меня полностью связаны ноги. И если вы не хотите чтобы вас выгнали из охраны и перевели на утилизацию отходов вам лучше забыть об этом и немного успокоиться. Я вам верю, но все доказательства, к сожалению, свидетельствуют против вас. Свободны.
– Арх, ну почему в столовой нет ни одной видеокамеры? – недовольно пробормотал про себя Кантер, выходя за дверь.
– Потому что столовая – нейтральная территория и там категорически запрещено вести мониторинг за деятельностью пони из другого блока, – услышав его, официально-показным тоном сказала Лэдж.
– Ну и дела, – со вздохом произнес я, направляясь вслед за Кантером.
– Вот же дерьмо! Разлягай меня Луна! Терпеть не могу эту безмозглую дуру Лэдж! Как она вообще посмела обвинить во всем нас?! – ругался Кантер, пока мы шли с ним назад в свои комнаты.
– У нее не было выбора, – ответил я, хотя и сам в это не верил. – Эти остолопы расписали все так, будто бы мы напали на них первыми, а наши свидетели побоялись сказать правду. В общем, все как обычно: овцы в кусты, а собак грызут волки.
– Волки говоришь?! Да я бы и сам загрыз этого урода Кинка! Попал он, видите ли, в госпиталь. Ха, надеюсь, ему там поставят неверный диагноз и сделают лоботомию! Только боюсь, что я все равно не замечу никакой разницы, ведь у него мозг размером с горошину!
– А у Боба с фисташку, – подмигнув побаливающим глазом, поддержал я друга. – Эх, боюсь, что эти бандиты опять выйдут сухими из воды. А нам останется лишь надеяться, что наша начальница не будет распинаться перед их смотрителем и выставлять нас больными на всю голову.
– Ну да, а может, мы действительно больные, раз решили, что нас потом похвалят, за то, что мы исполняем свой долг? – покапывая пол от возмущения, прибавил Кантер.
– Но, мы же ни о чем не жалеем, верно? – с улыбкой произнес я.
– Конечно, нет, и если потребуется, повторим это снова! «Помогать ближнему своему и бить дураков, вот что жаждет наша кровь! Сперва мы защитим невинных, а потом отведаем тортиков дынных!» – поддержал меня Кантер, произнося наш жеребячий лозунг (в школе мы просто обожали тортики с дыней) и по-дружески стукнул своим копытом по моему. Мы с Кантером много лет были добрыми друзьями. Он, как и я хотел помогать другим пони и защищать их от проблем, но предпочитал это делать более напористо.
– Доброй ночи, Кантер, – попрощался я с ним, подходя к своей двери (комната Кантера была на другом конце этажа).
– Доброй ночи, Джек. И пусть тебе приснится твоя… эээ… ну та, розовая пони.
– Пинки Пай, – напомнил я.
– Ну да, в общем, до завтра, – с этими словами он пошел дальше, а я чуток задержался в коридоре, думая, что раз уж сегодняшний день выдался на удивление паршивым, то нужно его разбавить чем-то бодрящим, и я даже знаю чем.
Подойдя к «Торгомату-3000» висящему возле моей двери на стене я с интересом пробежался взглядом по лежащим там коробкам и баночкам. Ага, а вот и то, что я люблю. Опустив шесть жетонов в прорезь, я пару раз нажал на картинку с банкой. Из автомата с тихим стуком выпало две баночки энергетика, которые я тут же подхватил телекинезом. Напиток назывался «Nightmare lite» и на нем была изображена гарцующая принцесса Луна в синих доспехах на фоне звездного неба, а ниже написано: «Почувствуй вкус ночи, и разбавь свои кошмары чем-то прохладным».
– Именно так я и поступлю, принцесса, – пообещал я нарисованной Луне, поигрывая баночками в воздухе и энергично пританцовывая на месте, а затем направился в свою комнату. Там я снял с себя комбинезон (легким движением запустил его в стенку), скинул с копыта ПипБак и, поставив одну банку на пол, с удовлетворенным вздохом улегся с другой на кровать. Бережно взял книжку со сказками и, открыв ее в произвольном месте произнес: – Привет моя милая пони, я снова тут, и мы можем вместе отправляться навстречу приключениям.
– ТУК! ТУК! ТУК!!! – нарушив тишину ночи, загромыхали тяжелые удары по моей двери. Я медленно открыл глаза и, щурясь, посмотрел в сторону будильника. Три утра! Ну что за издевательство!
– ТУК! ТУК! ТУК!!!
– Ай, ну что вы за пони, а? Разве так можно? Через три часа мне идти на смену, а вы меня будите! – дрожа от неожиданности и легкой прохлады после тепла под одеялом, сказал я, вставая с кровати и идя в сторону двери.
– ТУК! ТУК! ТУК!
– Сейчас открою, подождите, – возмущенно произнес я, нажимая на кнопку блокировки. – Ну, в чем дело? Что случ… – только и успел произнести я, прежде чем ко мне ворвались из ярко освещенного коридора наши пони-охранники и, прижав к полу, одели на ноги накопытники.
– Что такое?! Что вы делаете?! – ничего не понимая воскликнул я.
– Заткнись, подонок! Убийца! – кричали они, и прежде чем я успел что-то сообразить, один из них оглушил меня ударом пистолета по голове.
– Да, смотритель, мы задержали его, и теперь он сидит в клетке, – медленно прохаживаясь вдоль тюремной решетки, говорила Лэдж в висящий рядом с ней коммуникатор.
– Лэдж, что случилось?! Почему меня схватили?! – крикнул я ей, но в ответ услышал лишь раздраженное «цыц».
– Да. Поняла. Подержим его здесь до утра. Хорошо. Будет сделано, смотритель. Конец связи, – закончила она разговор и, повернувшись ко мне с неприятной ухмылочкой, довольным тоном произнесла: – Ну, позволь мне поздравить тебя, Джек. Ты вляпался.
– Что? О чем ты говоришь, Лэдж?
– Нападение без причины на служащих из Блока Селестии уже само по себе тяжкое нарушение, но тебе, по-видимому, было этого мало. Что, думал, что никто ничего не узнает?
– Что? Я не понимаю?
– Оу, не понимаешь, да? Может, еще скажешь, что и офицера Боба Стамптеда убил не ты?
– А? Боба? О чем это ты? Я, конечно, хорошенько его помял, когда мы дрались, но он был жив и вряд ли мог умереть от полученных травм.
– Ага, и поэтому ты решил его добить, раз ему мало досталось в первый раз, да? – продолжила она, гадливо улыбаясь. – Подкрался к нему в темном коридоре, когда он дежурил и с особой жестокостью проломил ему череп.
– Ты спятила, Лэдж! Я был у себя в комнате и мирно спал! – стукая по решеткам, закричал я, не в силах переварить весь этот бред.
– Нет, приятель, это ты спятил. Ты напал на Боба и создал проблемы для всего нашего блока. Ты не мог простить ему обиду. И ты его убил. А потом оставил на месте преступления свою дубинку. Сам понимаешь – теперь тебе конец.
– Какого Дискорда, Лэдж, зачем мне было это делать? А даже если бы это был я, разве стал бы оставлять оружие убийства на месте преступления? Пошевели мозгами, Лэдж, меня подставили!
– Сомневаюсь, – все так же мерзко улыбаясь, говорила она, расхаживая взад-вперед. – Думаю, ты просто обронил ее и теперь не знаешь чем оправдаться. О, Джек, ты крупно облажался. Тебя ждет казнь.
– Что? За что? Я не убивал его!
– Убивал, не убивал, мне плевать. Это уже решат смотрители на суде, который состоится утром. Моя задача была задержать тебя, и я ее выполнила. Советую тебе хорошенько отдохнуть, ведь завтра у тебя будет насыщенный день.
И с этими словами она, повиливая крупом, пошла к выходу.
– Кстати, ты никогда не думал, почему мы такие особенные, Джек? – с неприятным смешком поинтересовалась она.
– Нет, – обессиленно опускаясь на тюремную скамью, ответил я. – И почему же, Лэдж?
– Потому что все, что другие пони делают зубами мы делаем телекинезом, – с этим словами она подняла в воздух завернутую в пакет с надписью «Улика А» дубинку. – После них повсюду остаются отпечатки зубов, по которым их в дальнейшем можно будет легко опознать, а после нас ничего нет. Ничего, что могло бы обличить нас, и поэтому… – с этими словами, она тихо рассмеялась, – …кто угодно может подставить нас и остаться при этом безнаказанным. Ну, если конечно, он сам будет единорогом, понимаешь меня, Джеки?
– Ах ты, сука паршивая, это была ты! Ты это сделала!!! – негодующе закричал я, подбегая к решетке и бессильно протягивая копыта в ее сторону (мой рог был закован в специальный зажим, не дающий мне использовать телекинез).
– Сделала что? Не понимаю тебя, Джеки. О чем ты говоришь? – и довольно захохотав, она, покачиваясь, вышла из комнаты, выключив свет, и оставив меня задыхающегося от обиды и ярости в темноте.
– Джек! – раздался в темноте громкий шепот, и кто-то тихонько постучал по решетке копытом.
– Кантер! – так же тихо отозвался я, вставая с койки. – Что ты тут делаешь?
– Могу то же самое спросить и у тебя? Что ты наделал? Лэдж сказала правду? Это ты его убил?
– Нет, Кантер, меня подставили. Это сделала Лэдж.
– Лэдж? Зачем ей это?
– Не знаю, но она обвинила во всем меня и теперь меня казнят, если я как-то не докажу свою невиновность.
– Не получится, Джек, она уже представила доказательство их смотрителю, и тот настоял на том, чтобы тебя казнили, если мы не хотим начать войну между блоками. Сегодняшний процесс будет только для вида, а потом… ну ты понимаешь.
– Значит, мне конец, – опускаясь на пол, обреченно произнес я. – И никто мне не поверит. Эх, видимо, я в чем-то провинился перед принцессой Луной, и это моя судьба.
– Джек, – прошептал Кантер, включив подсветку ПипБака и посмотрев мне прямо в глаза, – скажи мне, что ты этого не делал.
– Я этого не делал, Кантер, – сказал я, искренне посмотрев на него в ответ. – Я никогда не ладил с Бобом, но убивать его я бы не стал. И уж тем более не смог бы жить после этого, окажись все это правдой.
– Я тебе верю, друг, – с облегченным вздохом сказал Кантер. В темноте зазвенели ключи, и через секунду он открыл дверь моей камеры. – И выведу тебя отсюда, все будет хорошо.
– Что? Что ты делаешь? Не надо, Кантер! Нас же поймают! Лэдж совсем спятила, и может запросто сделать тебя моим соучастником.
– Плевать. Я не дам казнить своего друга, – твердо сказал он, отстегивая зажим на моем роге.
– Но, куда я пойду? Меня же быстро схватят!
– Нет, Джек, не схватят, ты уйдешь отсюда. Уйдешь из стойла, и мы уйдем вместе с тобой.
– Мы?
– Да, Брыкинс тоже не поверил, что ты это сделал, и мы решили помочь тебе.
– Ребята, вы с ума сошли, не стоит подставляться из-за меня, – от всего этого мне было немного неловко и страшно. На моих глазах блеснули слезы, при мысли, что мои друзья готовы рискнуть своей жизнью ради меня. – А, кроме того, чтобы выбраться отсюда потребуется два пароля от шестеренчатой двери. А они есть только у смотрителей.
– Не только, Джек, – улыбнувшись, произнес Кантер и показал мне маленький листочек с цифрами. – Пароль от Блока Селестии у нас уже есть.
– Что? – безмерно удивился я. – Как ты достал его?
– Долгая история, но если вкратце: когда Лэдж и наш смотритель были в кабинете у ихнего, я их сопровождал. В какой-то момент они вышли в другую комнату, чтобы посовещаться, и я подсмотрел этот пароль у него на терминале. Старый дурень его даже не выключил когда ушел, а я уже знал, что тебе нужно будет отсюда бежать.
– Ох, Кантер, – не веря в то, что все это, правда, я растроганно обнял его, – спасибо тебе друг, огромное спасибо.
– Ладно, Джек. Сейчас нам не до сентиментальностей. Мы еще не сбежали, – коротко похлопав меня по плечу, сказал он. – Сперва нам необходимо раздобыть другой пароль у нашего смотрителя. А это будет непросто. Кроме того, меня могут в любой момент хватиться, ведь я ушел без разрешения со своего поста. Если Лэдж решила тебя подставить, то очень быстро сообразит, где меня искать.
– Не бойся, друг, за паролем пойду я, а ты пока вернись на свой пост. Как только я его найду, то сразу же приду за тобой. Где ты дежуришь?
– У лифта на нижние ярусы. Лэдж поставила меня там, а сама спустилась куда-то в технический отсек. Не знаю, что она там делает, но может вернуться в любую минуту.
– Тогда бегом туда, а я пока схожу за паролем и припасами.
– Об этом можешь не волноваться, – подмигнув, сказал он. – Брыкинс уже приготовил нам все необходимое. Три сумки с едой и водой ждут нас в пещерке возле двери. Я не знаю, конечно, что там, на поверхности, но на первое время нам хватит.
– Ха, какие деловые заговорщики! – удивленно присвистнув, сказал я. – Но этого мало, нам может понадобиться еще оружие, если слухи о Конце Света верны.
– Твоя, правда, друг, но мы же не можем… – запнувшись, попытался сказать он что-то, но я резко прервал его и заткнул копытом рот, в коридоре были слышны чьи-то шаги.
– Ш-ш-ш… тихо, – прошептал я, и мы, замерев на несколько минут пролежали на полу, напряженно прислушиваясь к звукам в коридоре. К счастью, кто-бы это ни был он прошел мимо и я, облегченно вздохнув, сказал: – Насчет оружия не волнуйся, я все возьму, а ты пока быстрее беги на свой пост, пока мы не попались. Давай, удачи!
– И тебе, Джек! – коротко бросил он и, тихо прокравшись к двери, торопливо оглядел коридор и незаметно вышел.
Не теряя времени даром, я быстро подошел к вещевым шкафчикам, достал оттуда несколько объемных седельных сумок, открыл их и начал торопливо складывать все, что казалось мне хоть сколько-нибудь необходимым. Я забрал несколько комбинезонов и по одному бронежилету на каждого из нас. Сложил бинокль, фонарики, фляжки, рации, карандаши и листы бумаги, а под конец запихал две новеньких аптечки и четыре бутылки с водой, которые нашел в нашем мини-холодильнике. Теперь нужно было взять оружие. Аккуратно выломав ломиком, который лежал у нас в ящике для инструментов замок на оружейном шкафчике, я начал спешно доставать оттуда патроны. Набив все сумки патронами (не битком, а так, чтобы их можно было, потом унести) и, прихватив несколько десятимиллиметровых пистолетов и пару дубинок, я подошел, наконец, к ящику с винтовкой и, не задумываясь, вскрыл ее своим ломиком.
«Теперь все в точности как в моих мечтах о побеге, – мысленно сказал я себе, рассматривая красивый узор на прикладе и любуясь аккуратными изгибами на корпусе. В ящике лежали две коробки с патронами, их я тоже прихватил и положил к себе в сумку. – Ну вот, вроде бы все. Мне пора идти».
Взвалив на себя сумки (хорошо, что я не пожадничал и не забрал все обоймы и пистолеты за раз, а то бы сейчас и шагу ступить не смог) я аккуратно выбрался в коридор. Быстро осмотрелся, прислушался. Никого, пора идти дальше. И так медленно крадясь и вздрагивая при каждом шорохе, я подошел, наконец, к своей комнате. Сперва у меня были опасения, что там возможно будет дежурить охрана, но на мое счастье у двери никого не было, похоже Лэдж была уверена, что я не смогу сбежать из камеры. Хах, она вечно меня недооценивала и никогда не верила в силу дружбы, а потому решила ограничиться лишь несколькими полицейскими ленточками, перегораживающими вход в мою комнату.
Решительно их порвав, я зашел к себе и торопливо осмотревшись, стал прикидывать, что мне нужно с собой взять. В мою сумку пошла книга со сказками, пара пакетиков с конфетами, тетрадь для записей и ножницы. Сам не зная, зачем, я снял с полки бусы из крышечек, а потом надел свой ПипБак. Включив на нем локатор «Ушки-на-Макушке», я пару раз покрутил вокруг себя ногой желая убедиться, что никого рядом нет. И мне повезло. "Враждебных палочек" поблизости не было. Ну, я готов. В мою сумку больше ничего не влезет. Ох, как бы я хотел забрать с собой и свои поделки, ведь я вложил в них столько усилий, столько души. Но, к сожалению, это было невозможно. Особенно меня расстраивала невозможность взять с собой большую Пинки Пай, которая улыбчиво смотрела на меня из угла.
Я подошел к ней и, поцеловав прямо в губы, произнес: – Прости любимая, но я не могу забрать тебя. Надеюсь, эти негодяи потом не сломают тебя и не выкинут в мусор. Мне очень не хочется бросать тебя тут одну, но выхода нет. Прощай и пожелай мне удачи.
Еще раз, поцеловав ее на прощанье я, аккуратно запихал сумки к себе под кровать, и налегке, одевшись в свой комбинезон и нацепив на всякий случай кобуру с пистолетом, вышел в коридор.
Было очень рискованно оставлять здесь все оружие, ведь в любой момент ко мне в комнату могли прийти охранники. Но и идти нагруженным тоже был не вариант, поэтому я твердо решил сперва добыть пароль от двери, а уже потом вернуться за снаряжением. Заперев свою дверь и запихав для вида ленточки в дверную щель (чтобы они выглядели натянутыми), я быстрой рысцой, стараясь не сильно цокать по железному полу, побежал к выходу в общий коридор.
Проклятье! Мои копыта не просто зацокали, а начали буквально громыхать. Мне нужно срочно что-то придумать. О! На втором этаже, около двери в комнату миссис Майнт лежали четыре мягких накопытника-уточки.
«Ха-ха, похоже, что гремлины сегодня снова украдут у миссис Майнт ее любимые тапочки», – весело улыбнувшись, подумал я, надевая себе на копыта этих желтых уточек. Эх, надеюсь, что старушка не сильно обидится.
Теперь бежать было намного лучше. Уточки-накопытники хорошо поглощали шум, однако видок у меня был, наверное, тот еще. Ну, прям, как у убийцы-психопата, с нелепыми тапочками на ногах. Мне сразу же вспомнился фильм про клона-убийцу, который ходил в черном костюме с красным галстуком и использовал для своих незаметных убийств желтую уточку для ванны.
Пробежав так все этажи, я вышел в общий коридор. Там было пусто. Так-так, теперь к кабинету смотрителя. Стоп! Что это за звук?
У меня даже грива встала дыбом. Из общего туалета доносился какой-то странный шум. Охи и глухие удары. Всевозможные мысли о засаде и ждущих меня во главе с Лэдж охранников пронеслись в моей голове. Неужели они уже сцапали Кантера и теперь пытают его?
Аккуратно выглянув из-за угла и тихонько подкравшись к двери, я расчехлил свой пистолет и, нажав на кнопку блокировки, резко выскочил в дверной проем, собираясь стрелять по ногам всем, кто посмеет броситься на меня.
– А ну-ка, всем не дергаться! Или я… – громыхнул я, беря на прицел первых двух увиденных мною у раковины жеребцов. – Я… я?
Я так и открыл рот от увиденного. Вместо засады и лежащего на полу связанного Кантера передо мной предстали два наших жеребца-подростка расположившихся возле дальней раковины в весьма кхе-хем… интимной позе. Один из них был земной пони Джар Пилл наш стажер-сантехник, одетый в кожаную куртку и красную бандану. Он мужественно восседал на Коллине Грине щуплом жеребце-единороге, который, выставив назад свой круп и подняв вверх хвост, передними ногами держался за ободок раковины. На мордочке у Коллина была косметика и макияж, в ушах торчали серьги, а одет он был в красное вечернее платье с длинным разрезом у правой задней ноги. Похоже, что я сорвал им их… кхе-кхем… свидание?!
– Эм… эээ… – только и сумел произнести я, глядя на эту странную парочку. Они в свою очередь были ошарашены еще больше чем я, и теперь застыв, словно статуи растерянно смотрели на меня.
– Хм… ну… о, хорошее платье, Коллин, – нашелся я и ляпнул первое, что пришло мне в голову.
– Спасибо, – тихо сказал он, отстраняясь от раковины и поправляя на себе платье.
– Эй, это ведь ты тот убийца? – опомнившись от потрясения, сказал Джар, с изумлением разглядывая мои тапочки.
– Ну… – протянул я, не зная, что ему ответить. – Эй, а что это вы тут делаете? Устроили частную вечеринку для двоих?
– Ну… – в свою очередь замялся Джар.
– Эй, жеребчики, – произнес вдруг Коллин. – А может, притворимся, что никто ничего не видел? (хех, похоже, что перспектива быть застуканными пугала их больше, чем мысль о том, что убийца с пистолетом разгуливает на свободе).
– Ну да, никто ничего не видел, – кивнув головой, согласился я.
– Вот и хорошо, – по-кобыльи скрестив ноги, сказал Коллин.
– Ага, хорошо… ну я это… пойду, – прибавил я, убирая оружие в кобуру и пятясь назад.
– Только дверку, пожалуйста, не забудь закрыть, – попросил(а?) Коллин.
– Конечно, – сказал я, нажимая на кнопку.
Глубоко удивленный и все еще немного ошарашенный я пошел вперед, в сторону кабинета смотрителя. Обернувшись на прощание к двери (за которой, судя по звукам, жеребцы продолжили свое свидание) я весело улыбнулся, и демонстративно закатив глаза, двинулся дальше.
– Что? Кто здесь? – раздался голос у меня за спиной. Я уже как раз нашел пароль от двери и, торопливо записывал его на бумажку, когда дверь позади меня открылась, и в темноту вошел смотритель. Щелкнул выключатель и мне в глаза ударил непривычно яркий после темноты свет.
– Т-ты? – запнувшись, произнес старик Фастнел Строн – наш смотритель.
– Я, – спокойно сказал я, выпрямляясь и обходя стол сбоку.
Он развернулся и попытался сбежать, но я был к этому готов и быстро нажал телекинезом на кнопку у двери, закрыв ее.
– Тихо, Фастнел, не шуми, – сказал я, прижимая его к стене и снова выключая свет (так что нас теперь освещал только экран на моем ПипБаке). – Я сейчас кое-что заберу и уйду отсюда. Не бойся, я тебя не трону.
– Нет, все должно было пойти не так! Ты не должен был сбежать! Это не часть плана! – сопротивляясь и пытаясь вырваться, кричал он, пришлось его успокоить, слегка ударив копытом в живот.
– Тихо, я же сказал что… плана? – тут же запнувшись, повторил я. – Какого плана?
– Не надейся, я тебе ничего не скажу, – упрямо пробормотал он, сообразив, что проболтался и отвернулся от меня.
– Да ну? Думаешь это разумно, не отвечать убийце на его вопросы? – произнес я, придавая своему голосу притворную жестокость и отвешивая смотрителю еще один удар на этот раз по голове. – Повторяю вопрос: что за план? И как я с ним связан? Отвечай!
– Нет!
– Говори, – повторил я, доставая пистолет и приставляя дуло к его виску. – Сам понимаешь мне терять нечего, поэтому я могу и выстрелить ненароком. Ну! Считаю до трех. Раз! (уставившись на пистолет, он тревожно выдохнул) Два! Тр…
– Нет, не нужно! Ты все равно отсюда не сбежишь! Это была Лэдж, это она тебя подставила! – громким шепотом заговорил он, не отрывая взгляд от пистолета.
– Это я и так знаю, – сердито сказал я, отвешивая ему еще одну оплеуху. – Лучше скажи, зачем она это сделала.
Тишина. Новый удар, на этот раз посильнее.
– Ааа, больно! Хватит! Нам нужен был кто-то виноватый! Потому что иначе мы не смогли бы развязать войну между блоками!
– Войну? – повторил я, ухватив его магией посильнее. – Вы хотите развязать войну? Зачем?
– Наш водный талисман. Все дело в нем, – сказал он уже охотнее, видимо поняв, что за каждое свое молчание будет получать очередную затрещину. – Два месяца назад наш инженер заметил, что водный талисман треснул. Не знаю, что с ним случилось, но его нельзя починить, а значит, скоро у нашего блока больше не останется питьевой воды.
– И все? Из-за этого вы с Лэдж хотите начать войну и погубить жизни невинных пони? Разве не проще попросить помощи у Блока Селестии?
Смотритель тихонько засмеялся и я, чтобы урезонить его, снова стукнул. – Попросить помощь у них? Ты серьезно? – сказал он, поморщившись от боли. – Неужели прожив с этими головорезами бок о бок ты так и не понял, что они нам не друзья? Эти солнцезадые, не будут помогать нам, они лучше дадут нам всем сдохнуть или за кружечку воды в день будут неволить и держать в рабстве! Ты этого хочешь? Хочешь, чтобы весь наш блок был в рабстве у этих негодяев?!
– Нет, но и убивать их ради воды я бы не стал! – топнув от возмущения, сказал я.
– Ты не смотритель и не отвечаешь за своих граждан, а я должен! Мой долг как смотрителя сделать все возможное, чтобы спасти наш блок. Временами необходимо забывать о чувствах и делать то, что велит нам разум! Нельзя позволять чувствам управлять разумом! – торжественно сказал он, гордо подняв голову.
– Значит, причина всему: разрушающийся водный талисман? И вы решили напасть на граждан Селестии и отнять их талисман? А чтобы никто ничего не понял, прикрываетесь нарастающей напряженностью между блоками? Но зачем вы подставили меня?
– Ты был козлом отпущения вот и все. Ведь кто-то же должен был кинуть первый камень в их огород, и поэтому, мы с Лэдж выбрали тебя. Сперва я хотел подставить этого тюфяка Брыкинса, потому что от него все равно нет никакой пользы нашему стойлу, но потом Лэдж сообщила мне, что вы с Кантером не поддержите нас, если мы решим начать войну между блоками. Вы трое, бесхребетных идеалистов стали серьезной угрозой для нашего плана. Но Брыкинс обычный ленивый дурак и поэтому вряд ли кто-то поверит, что он способен на убийство, вот мы и решили взять кого-то из вас. И вчера днем вы дали нам отличную возможность для подставы, подравшись с этими тугодумами из Блока Селестии. После твоей казни мы собирались официально извиниться перед солнцезадыми и выставить твои действия как личную вендетту. Следующим должен был стать Кантер, решивший отомстить за тебя и убивший еще кого-нибудь из их блока, а уже потом они бы и сами на нас напали, и мы могли спокойно начать войну, имея стопроцентную поддержку со стороны всего нашего блока.
У меня в голове все просто перемешалось. Я был буквально оглоушен нелепостью и одновременно в какой-то степени разумностью всего вышесказанного. Меня хотели подставить, чтобы начать войну. И все потому что, у нас испорчен водный талисман, и мы в ближайшее время можем остаться без воды. Нет, это неправильно! Какова бы не была причина, она не может оправдать то, что затеял этот выживший из ума старый негодяй. Он хочет начать беспорядки, развязать войну между пони! Чтобы они причиняли себе и близким боль и убивали друг друга! Нет! Нет! НЕТ!!! Он что совсем не понимает, сколько смертей за этим последует?! Он настоящий монстр!
– Но теперь ты здесь, – неожиданно завершил он свою речь, надменно посмотрев на меня. – Ты убежал из камеры, подтвердив тем самым свою виновность, а теперь собираешься убить меня, потому что я застукал тебя у себя в кабинете. Ты уже не просто козел отпущения, а тот, кого будут ненавидеть все пони в обоих блоках, и преследовать до тех пор, пока не убьют. Но! Это не обязательно должно закончиться так, ведь мы можем прийти к разумному соглашению.
– Ха, я правильно тебя понял? Ты сейчас хочешь сделать мне деловое предложение? – меня буквально покоробило от наглости и лицемерия нашего смотрителя.
– Вот именно. Теперь, когда ты знаешь, зачем я все это затеял, ты можешь встать на мою сторону.
– Да неужели, а как же мое обвинение, убийство, казнь?
– Как я уже сказал, – ровным и спокойным тоном продолжил он, – у нас было двое козлов отпущения. А что если убийцей окажешься вовсе не ты, а Кантер? Он взял твою дубинку, убил ею Боба, прекрасно зная, что ты его ненавидишь и тем самым подставил под обвинение тебя. Мы, конечно, вначале подумали, что это был ты, но в последний момент поняли свою ошибку и задержали настоящего убийцу. Мы тебя освободим, выставим в глазах остальных как героя, а затем вернем обратно к спокойной и размеренной жизни. Что скажешь?
– Ну да, ну да, вы описали это так красиво. Но у меня вопрос: что будет с Кантером?
– То же что и со всеми кто нарушит закон. Он разоблаченный убийца и мы его казним. А потом, выставим в качестве мстителя уже Брыкинса, и никто ничего не узнает. Итак, что ты скажешь? Тебе выпал редкий шанс спастись из этой передряги, не упусти его!
– Что я скажу? – упавшим от негодования голосом повторил я. Все во мне буквально булькало от ярости и злости. Я просто не понимал, почему еще не всадил пулю в эту морщинистую жалкую тварь, в это дерьмо, этого не-пони, который так легко играет с чужими жизнями и ставит их на кон, словно ставки в карточной игре. Нет, он не просто монстр, он настоящее зло! – Я скажу, тебе вот что, – и с этими словами я плюнул в его наглую и циничную рожу, – ты дрянь, выродок и подонок! Я никогда не предам своих лучших друзей и не смогу жить со спокойной душой, видя, как их ведут на расстрел из-за амбиций такого тирана как ты!
– Ну, что ж, – на удивление спокойно протянул он, – в таком случае я могу сказать тебе только одно – ты умрешь. Ты не сможешь никуда убежать, и рано или поздно мы тебя поймаем, а потом пристрелим как бешенную собаку! – последние слова он злобно прошипел, похоже совсем позабыв о том, кто кого держит на мушке. – Тебе не спастись.
– Ошибаешься старый дурень, – я убегу, а ты однажды сдохнешь и попадешь в тартар за все, что тут натворил.
– Я спасаю жизни, я не монстр, – громко запротестовал он, снова начав брыкаться. – Тебе не понять этого, потому что у тебя никогда не было такой ответственности как у меня! Ты всего лишь жалкий молодой дурак, остолоп, безмозглый служака мечтающий о цветочках на лужайке и крупе розовый кобылы из сказок (о, он разбудил во мне зверя)! Ты, ничтожество и после твоей смерти никто о тебе и не вспомнит, а меня будут помнить вечно, как спасителя! Как того, кто прекратит эту жалкую войну между блоками и поможет пони жить в мире!
– Мире, построенном на крови и чужих смертях! – возразил я. Меня трясло, я хотел его пристрелить.
– Жертвы неизбежны! Кто-то должен умереть, чтоб остальные жили! Это закон жизни!
– Нет, это закон тиранов, и ты один из них! Мне надоела твоя маразматическая болтовня, я ухожу!
– Ты не сможешь уйти, я не допущу этого! А у тебя кишка тонка, чтобы выстрелить! – окончательно потеряв чувство страха, заявил он, исподлобья посмотрев на меня.
«Все! Это последняя капля! Он заслуживает смерти! Я должен его убить!» – пронеслось у меня в голове, и я медленно передвинул свой пистолет, нацелившись ему в лоб. Несколько секунд я стоял, напряженно решаясь на поступок, который не хотел, но должен был сделать (в это время он нагло смотрел мне прямо в глаза и ухмылялся). Но потом, пони, настоящий добрый пони, который жил у меня внутри, сказал мне: «Нет! Стой! Не нужно этого делать! Его прогнившая душа не стоит твоей чистой, а Пинки Пай ни за что бы этого не допустила» И он был абсолютно прав. Глубоко вздохнув, я перестал целиться и опустил пистолет.
– Ты прав, – спокойно сказал я, убирая ствол в кобуру, – я не стану тебя убивать.
Он попытался что-то сказать, но я не позволил и пару раз со всей силы заехал ему прямо в наглую морду. Старик тут же свалился на пол. У него из носа пошла кровь. На полу валялось два выбитых зуба. Но он был жив. Я лишь отправил его в нокаут.
– Всего доброго, смотритель, – сказал я, запирая дверь его карточкой, которую забрал с собой, чтобы он не смог выйти отсюда сам и телекинезом вырывая хлипкую панель управления со стороны коридора, чтобы ее нельзя было открыть снаружи. – Хороших вам снов. И коротко козырнув в сторону закрытой двери, за которой лежал обезвреженный монстр, я побежал назад в свою комнату за оружием. У меня теперь были пароль и стволы, а у Кантера с Брыкинсом провизия и вода. Мы были полностью готовы к побегу. Осталось лишь открыть дверь стойла.
– Брыкинс, мы здесь, – прошептал я, приближаясь к выходу из стойла, где сидел в темном углу за бочонками наш толстячок. Около его ног лежали три упакованные сумки с провизией.
– Ребята, наконец-то. А я уж думал, что вас поймали.
– Если бы нас поймали, включилась бы тревога, но как видишь все тихо. Мы благополучно со всем разобрались, и нам осталось только открыть дверь и убраться отсюда, – тихим шепотом сказал Кантер, выглядывая из-за угла. – Сколько там охраны?
– Двое. Да, только двое, из разных блоков, – сообщил Брыкинс.
– Отлично и какой у вас план? – поинтересовался я, надевая свой бронежилет и нахлобучивая на голову шлем.
– Ну, такой же, как и был – выбраться отсюда. О том, как разобраться с этими двумя я еще не решил, – пожал плечами Кантер, закидывая на спину седельные сумки и закрепляя зубами ремешки.
– Хорошо, давай-ка подумаем, – сказал я, тоже надевая свои. – Я преступник и меня сразу же схватят, как только заметят. Ты покинул свой пост и твое появление здесь вызовет подозрение, особенно если учитывать то, как ты экипирован (две большие сумки и полное обмундирование к бою), а вот Брыкинс… эй, Брыкинс! Мне в голову пришел простой и в тоже время гениальный план. – Я кое-что придумал, но ты должен будешь провести отвлекающий маневр.
– Джек, но… – растерявшись, пробормотал он.
– Не бойся, – подмигнул я. – Все будет хорошо.
– Реб-бята… как вы тут? Что под-дел… ик… делываете? – довольно правдоподобно изображая из себя подвыпившего, громко нараспев произнес Брыкинс приближаясь к часовым (чтобы он выглядел еще правдоподобней мы окропили его одежду сидром и дали в зубы бутылку).
– А? Что ты тут забыл, толстяк? – тут же встрепенулась кобылка-охранница из Блока Селестии.
– Я-то? Ну… старш… ик… старшие дали мне креплен… ик… ного… сид… сид… сидра, во! Да, сидра! И я его… ну…
– Все ясно, Брыкинс, – морщась от отвращения, сказал наш охранник Лэкс. – Ты выпил сидра. Ну, так и иди отсюда, незачем нам тут с тобой… эй, подожди-ка, ты же в форме! Ты что выпил на посту?
– Н… нет… я на службе буду только пос… ик… после завтра… а сегодня у меня вых-ходной!
– Тогда почему же ты в форме? – придирчиво спросил Лэкс.
– Ну, так, я же это… в ней смотрюсь просто шикарно! Ик! Кобылки обожают жеребцов в форме! Да? И он, покачиваясь, подошел к кобылке-охраннице.
– Ай, отвали от меня, толстяк! Не смей дышать на меня своим перегаром! – брезгливо закричала она, отталкивая от себя Брыкинса и зажимая копытом нос.
– Да что вы меня… все пихаете… я же не… ик… урод… какой-то… там… оу! Мне нужно пописать, ну-ка, одну минуту.
А вот и гвоздь программы! Брыкинс медленно проковылял к панели открытия двери и стал делать вид, что хочет на нее помочиться.
– Эй! Эй! Ты что, обалдел?! А ну-ка, прекрати! – закричал Лэкс и вместе с кобылкой бросился его оттаскивать, поворачиваясь ко входу в стойло спиной.
– Сейчас! – громко скомандовал я, и мы с Кантером тут же запустили в незащищенные шлемом головы дежуривших пони наши увесистые сумки с провизией. Как я и говорил: простой и гениальный план. Они приземлились на них сверху, вырубили обоих и не причинили никакого вреда, разве что набили им парочку шишек.
– Фух, не верится, что все получилось, – слегка дрожащим голосом сказал Кантер. – В какой-то момент я был уверен, что они на это не клюнут. Но все удалось, как нельзя лучше. Ты молодец, Брыкинс.
– Спасибо, ребята, мне и самому очень понравилось, – гордым голосом сказал толстяк, подтаскивая ко входу наши сумки. – Это было даже забавно.
Мы подошли к большой шестереночной двери, установленной в естественной пещере с камнями вокруг и свисающими с потолка сталактитами, среди которых висели тусклые электрические лампы и торчал шпиль открывающего стойло механизма. Рядом стояли ящики с инструментами и бочки со смазками и охлаждающей жидкостью. На небольшом постаменте с лестницей была панель управления дверью.
– Вот она! Дверь в Эквестрию, – со вздохом восторга произнес я. Никогда прежде мне не доводилось подходить к ней так близко, потому что только дежурившие здесь пони, могли делать это, а меня никогда сюда не назначали. – Осталось лишь ввести пароли, и мы сможем наконец-то уйти!
Достав оба листочка я, поочередно ввел записанные на них цифры во всплывающие строчки. А потом, судорожно сглотнув, нажал на большой рубильник рядом. На стенах пещеры замигали желтые лампочки, и зазвучала предостерегающая сирена. С громким шипением шарнирный стержень на потолке пришел в движение и, приблизившись к двери, стал со скрежетом ввинчиваться в большое углубление в ней, попутно вставляя в другие гнезда маленькие стерженьки с зажимами.
– Тревога! Тревога! Несанкционированное открытие главной двери! – зазвенела в этот момент другая еще более громкая сирена, и мы трое подскочив от неожиданности стали озираться по сторонам.
– Проклятье! Они, что установили еще одну сигнализацию на дверь?! – крикнул я, скидывая шлем и затыкая копытами уши.
– А чего ты хотел?! Наши смотрители всегда были параноиками, что тогда, что сейчас! – заорал мне в ответ Кантер. – Быстрее, надо уходить! Сейчас сюда сбегутся все охранники стойла!
– Тревога! Тревога! – продолжало раздаваться из динамиков на стене, пока неожиданно все не стихло. Похоже, что "тревога" уже всполошила всех кого надо, и теперь они направляются к нам. И правда, из коридора, ведущего вглубь стойла, начали доноситься крики, сюда бежали охранники сразу из обоих блоков.
Позади нас раздалось шипение, стержень в последний раз коротко скрипнул и, с режущим уши скрежетом втянул дверь внутрь, а потом по специальной зубчатой дорожке откатил ее в сторону. Вот он выход!
– Они здесь, они пытаются сбежать! – завопил один из единорогов-охранников и на бегу запустил свою дубинку в не защищенную броней ногу Брыкинса.
– ААА!!! – закричал тот, падая и хватаясь за ушиб.
– Брыкинс! Держись! – крикнул Кантер, скидывая сумки и бросаясь на подмогу, но к ним тут же подбежали сразу шестеро пони, и окружили их.
– Ребята, нет! – испугался я и, собираясь последовать за Кантером расчехлил свой пистолет, делая пару предупреждающих выстрелов над дерущимися. Те стали отстреливаться в ответ. Одна из их пуль чуть не пробила мне голову (и зачем я, дурак скинул шлем?), вторая – влетела в пищевую сумку и оттуда полилась вода.
– Джек! Беги! – заорал Кантер, отбиваясь от накинувшихся на него охранников. – Не надо геройствовать, беги!
– Нет!
– Беги!!!
– Ты! Это ты убил Боба!!! Я лично пристрелю тебя! – услышал я знакомый голос Сленд Кэррот, подбегающей к панели управления. Она нажала на рубильник, и дверь, заскрежетав, стала медленно закрываться назад. Нет! Они не могут! В мою сторону продолжали лететь пули. Я не мог! Нет! Я, не мог бросить своих друзей! Ведь их убьют! Но если я не уйду их жертва, их помощь, все окажется напрасным. О, Луна! За что ты так наказываешь меня? Почему мне приходится принимать такое решение?
Я бросился к уже наполовину закрывшийся двери, перекинул телекинезом через порог свои седельные сумки и, едва не попав под опасно сужающийся край, выскочил наружу. С громким стуком дверь стойла закрылась за моей спиной, надежно отделяя меня от моих друзей и моих преследователей толстым слоем стали.
Заметка: Получен новый уровень.
Новая способность: Безумное стойло – будучи выходцем из стойла-психушки вы словно магнит притягиваете к себе самых странных и даже безумных обитателей постапокалиптической Эквестрии. Не для слабых духом и не для слишком серьезных (@_@).
Вы выбрали персонажа: Джека Стаборна
Параметры S.P.E.C.I.A.L.:
Сила: 6
Восприятие: 5
Выносливость: 4
Харизма: 7
Интеллект: 6
Ловкость: 4
Удача: 6
Базовые способности:
Эксперт копытопашного боя – вы хорошо владеете навыками ближнего боя и легко можете драться голыми ногами или с использованием накопытников сразу с несколькими противниками. Сюда же входит и владение коротким холодным оружием.
Стрелок-специалист – проведя немало времени в тире, вы неплохо умеете обращаться с легким стрелковым оружием и гарантированно попадаете из него во врага, когда он стоит рядом. Но вот при стрельбе вдаль ваша меткость становится ниже.
Силовой щит новичка – будучи охранником в стойле вы обучались владению магическим силовым щитом. Мощности его пока что хватает на то, чтобы заблокировать атаку пьяного дебошира или отбить пулю из мелкокалиберного оружия, но и это уже весьма неплохо.
Переговорщик – охраннику стойла (тем более, такому как у вас) приходится часто разбираться с насущными проблемами среди населения, используя в качестве довода во время конфликтов не только оружие, но и веские словестные аргументы, которые помогают его не доставать. Ваш навык красноречия повышен на 15%.
Взломщик-специалист – старый мистер Тимбл опять заперся у себя в комнате? Никаких проблем ведь у вас есть шпилька! В навыки охранника помимо стрельбы и убеждения входит и такое полезное уменье как взлом замков. Вы можете взламывать все виды замков от, простых до, средних. Но вот сложные и самые сложные, вам пока что не по зубам.
Ходячий справочник – вы изучили немало местной стойловской литературы и теперь знаете об Эквестрии почти что все. Вот только та ли это будет Эквестрия, когда вы выйдите наружу?
Глава 3: Старый отшельник
– Нет! Нет! Нет! – упрямо приговаривал я, стукая передними ногами по огромной стальной двери с цифрой восемьдесят четыре посередине. По моей мордочке текли слезы ярости и обиды. Мы уже почти выбрались, почти! И к чему это привело?! Мои друзья… пресвятая Луна, что теперь будет с моими друзьями?! Их арестуют, а потом… казнят? Их казнят! И все из-за меня! Ну, зачем, зачем они это сделали?! Зачем во все это ввязались?! А главное, что теперь буду делать я?! Куда я пойду?! Так, стоп! Мне нужно срочно успокоиться, перестать паниковать и решить, что делать дальше.
Глубоко вздохнув, я прекратил бесполезное выбивание двери и, опустившись на каменный пол пещеры, стал обдумывать свой следующий шаг.
– Итак, – начал я вслух, – в стойло мне уже не вернуться. Это плохо, потому что там остались мои друзья. Они в беде, но как их спасти я не знаю, так что все попытки помочь им отсюда, пока бесполезны. Я на поверхности, но где именно неизвестно. Значит первым делом, нужно выяснить, где конкретно я сейчас нахожусь, и в какой стороне ближайший город. Жаль, что я не догадался захватить с собой карту, она бы мне сейчас, ой как пригодилась. Минутку! Так в моем ПипБаке есть карта!
Подняв левую ногу, я пару раз нажал на кнопку «Информация» и, открыв закладку с картами, стал переключаться между разными их типами. Сперва высветился план нашего стойла, потом туннель, в котором я нахожусь, а под конец, большая детальная карта Эквестрии, с обозначением гор, рек и дорог, но, к сожалению, без единого города. На ней вообще не было ничего полезного кроме крошечной точки с надписью «Стойло восемьдесят четыре». Эх, не так уж много. Похоже, что ближайший город мне придется искать по старинке – высматривать его "своими двумя" на горизонте. Следующая по важности для меня вещь, – еда и вода. Ну, с этим получше. Я открыл свою продырявленную в нескольких местах сумку. Брыкинс постарался на совесть и сложил туда множество бутылочек с соком и водой, а еще три завернутых в фольгу пирога, упаковки с сух-пайками и консервы. К сожалению, несколько бутылок оказались продырявленными насквозь и сок с водой вытекли внутрь, полностью испортив один неплотно завернутый пирог. А в металлической коробке из-под печенья я обнаружил пулю, влетевшую туда и полностью раскрошившую все печеньки. Нда…
Теперь оружие и припасы. Никаких проблем. Одежда, рации и все три фляжки остались у меня, а вот фонарики я переложил Кантеру и теперь мне придется рассчитывать лишь на свет собственного рога или на подсветку в ПипБаке. Я также захватил с собой два десятимиллиметровых пистолета и дубинку, не говоря уже о крутой рычажной винтовке которую, кстати, чудом не защемила дверь (когда я перекидывал через нее сумки, винтовка свалилась в углубление, и я едва успел ухватить ее зубами). С патронами, правда, вышло похуже. Большая их часть осталась в сумке у Брыкинса, потому что я, как бы нечестно это сейчас не прозвучало, рассчитывал, что в случае неприятностей сражаться будем мы с Кантером, а Брыкинс, будучи не особенно опытным стрелком, станет перезаряжать наше оружие. Но, кое-какой запасец у меня все же остался, поэтому я перезарядил оба пистолета и убрал их в кобуры у себя в бронежилете. Запихал оставшиеся обоймы в специальные кармашки сбоку и заткнул дубинку за пояс. В завершении я скрутил из запасных ремней сумок узелок-подкладку, чтобы можно было убрать туда винтовку и, зарядив ее, повесил на спину. Припасы в сумках я заново перебрал, распределив их содержимое так, чтобы все необходимое было сверху. Выбросил испорченный пирог и пустые бутылки и, взвалив на себя обе сумки, я медленно (чтобы ненароком не споткнуться в полутемной пещере) двинулся в сторону вырисовывавшейся впереди деревянной двери. В каменном туннеле, по которому я шел, было на удивление сухо и чисто, если не считать песка, который похрустывал под моими копытами. Подойдя к двери, я легонечко толкнул ее вперед и сразу же прищурился от необычайно яркого для меня света. Оу… вау… это что пустошь?
Поморгав пару раз и протерев копытом глаза, я чуть не оторопел от увиденного. Прямо передо мной была огромная растянувшаяся до самого горизонта пустошь. Нигде не было видно ничего кроме скал, песка и отдельно торчащих из него камней, тянущихся на многие мили вперед. А еще солнца спрятавшегося за плотными тучками, закрывающими собой все небо (и все же довольно яркого для прожившего всю жизнь под землей пони).
«Н-неужели? Неужели старик Роу был прав, и во время войны бомбы полностью уничтожили мир?! Пфф, нет! – тут же пронеслось у меня в голове, и я слегка постучал себя по лбу за несообразительность. – Это же пустыня. Обычная пустыня, как и те, что я видел в школе на картинках в учебнике по географии».
– Ну да, все верно, – прибавил я вслух, посмотрев на ПипБак, он коротенько пикнул и отметил местность, где я нахожусь как пустыню Сан Паломино. – Ага, значит, вот я где! – усмехнулся я, и тут же с ужасом подумал: «Проклятье, надеюсь, я не сварюсь в этой душегубке в бронежилете и с сумками на спине?»
Хотя, солнце пока припекало не очень сильно, и я решил не дожидаться этого и двинулся вперед. Дверца, прикрывавшая вход в пещеру была укрыта в небольшом углублении в скале и находилась на плоском, испещренном ветрами каменистом уступе. Наверное, раньше здесь была смотровая площадка. Края уступа огораживали искривленные металлические перила, а в центре стоял синий знак с надписью «Панорама на Мемориал Принцесс». Неподалеку от него торчали погнувшиеся от времени и непогоды смотровые бинокли. Один из них выглядел более-менее исправным. Я подошел к нему и попытался посмотреть на дальние скалы впереди, но не увидел ничего кроме темноты. Хм, может, он тоже сломан? Я заметил щель сбоку. Или нет. Наверное, он просто работает за жетончики. Пошарив телекинезом в кармане комбинезона, я достал оттуда жетон стойла (надеюсь, он подойдет) и вставил его в прорезь. Тьма тут же исчезла (удача) и я смог рассмотреть несколько причудливых гор с плоскими верхушками, где росли тоненькие деревья и кактусы. На одной из них сбоку были высечены две каменные головы самих… ух-ты Богинь-принцесс! Такие красивые и реалистичные, несмотря даже на то, что от времени их поверхность сильно выщербилась и потрескалась в нескольких местах. Прямо на меня смотрела улыбающаяся принцесса Селестия и слегка прикрывшая в смущении глаза принцесса Луна, и это было по-настоящему круто. Немного полюбовавшись ими, я повернул бинокль в сторону другой скалы и заметил, что у ее основания вьется слабенький дымок. Постойте-ка… дымок?! Быстро прокрутив колесико на бинокле, я приблизил изображение и увидел там костер, клубящийся около нескольких искривленных металлических домиков стоящих возле железобетонного забора с причудливыми башенками по бокам. В скалах за ним, тоже были дома. Множество домов соединенных между собой переходами, а еще вбитая в каменную толщу и собранная из металлических балок и листов исполинская фигура птицы с расправленными крыльями, одно из которых выглядело немного растаявшим. Среди домов и по переходам ходили крохотные фигурки пони и какие-то существа, напоминающие птиц, но на четырех ногах, очень похожие на грифонов, хотя я никогда до этого не видел грифонов, разве что на картинках. – Минутку, – внезапно осенило меня. – Так это же город! Я нашел город! Ура!!!
Отойдя от бинокля, я радостно улыбнулся и принялся весело танцевать на месте от нахлынувших на меня чувств. Все, теперь я точно знаю, куда мне нужно идти. Старичок Роу оказался неправ. Никакого Конца Света в Эквестрии не было и, пони не погибли. Конечно, не совсем понятно, почему эти пони предпочли жить в ржавых и неухоженных домах из всякого мусора, вместо красивых деревянных коттеджей как у нас на картинке в столовой, но как говорится: «О вкусах не спорят». И потом, может это у них такой своеобразный пустынный стиль?
«Однако, – тут же мысленно прервал я себя, – так просто мне туда не попасть. Путь в город лежит через опасную засушливую пустыню, а я, если быть откровенным, никогда прежде не был жеребенком-скаутом (в стойле жеребят в походы не водили) и поэтому, вряд ли смогу осилить переход по пескам с вещевыми сумками на спине».
Вернувшись к биноклю (и вставив в щель еще один жетон) я стал высматривать города поблизости, или если их не окажется, надежные укрытия, где я смогу переночевать на пути в тот, что уже нашел. Хм, всего в паре миль от скалы, где я находился, лежали деревянные руины какого-то ковбойского городка. Может это историческая деревня, куда возят туристов? Если это так то, там должны жить пони, которые смогут мне помочь. Да, наверняка там кто-нибудь есть. Значит, сперва мне стоит наведаться именно туда.
– Дискорд побери, ну и дорожка! – проворчал я, вытаскивая телекинезом очередной камешек, застрявший у меня в копыте (я уже не в первый раз пожалел о том, что в шестнадцать лет отказался носить подковы). А впереди их было еще великое множество и все они выжидательно торчали из трещин и дыр в асфальтовой дороге, спускавшейся от смотровой площадки вниз и проходившей как раз через ковбойский городок. Эта дорога была такой заброшенной и убитой, что я вновь задумался о Конце Света и тех возможных опасностях, что ждали меня впереди.
«Эта дорога такая, потому что ее некому обслуживать? Все погибли во время бомбардировок? Или же, ее просто специально не чинят? Да, наверное, в этом-то все и дело! Ну сам посуди, Джек, – рассуждал я про себя, – здесь практически никто не бывает, в стойло – секретный полигон для испытаний Стойл-Тек, никого не пускают (а может это место и вовсе большой секрет для всех кто здесь живет), а значит, нет никакого смысла следить за качеством и безопасностью подъездного пути. Была тут смотровая площадка, Стойл-Тек ее купили, а потом построили рядом с ней стойло. Да, это вполне возможно. Но, с другой стороны, если все это правда, то почему я не заметил здесь ни одного сторожевого поста? Или охранников дежуривших у входа и задерживающих любого кто захочет войти внутрь или выйти наружу? Странно. Очень странно. Ох, может война все же была? И все эти разрушения вовсе не случайны? Или, пони что обитают здесь, просто так сильно отличаются от нас в вопросах качества жизни и комфорта?»
Пока я рассуждал, дорога стала потихоньку выравниваться и я, оставив позади себя горы, вышел на засыпанную песком магистраль, на которой лежало несколько разбитых остовов от повозок и… скелеты пони?! Луна милосердная!
Скажу вам без хвастовства, до этого я никогда не был жеребцом робкого десятка, но все же немного струхнул и поежился, когда увидел перед собой валявшиеся на дороге скелеты, окруженные хрипло каркающими воронами. И судя по внешнему виду костей, состоянию одежды и (нервный глоток) оставшемуся на них мясу, они были совсем "свежими" и явно не могли остаться от пони, погибших на войне сколько-то там лет назад. Неужели их убили совсем недавно?
Разогнав ворон, я подошел к одному из скелетов и аккуратно пихнул его вбок. В его черепе была большая дырка от пули, а у другого полностью переломаны ребра, да так тщательно и мелко, словно кто-то в ярости бил по ним чем-то тяжелым даже после того как этот пони умер. Вот ужас! На поверхности что бывают убийства? Я имею ввиду такие, чтобы кто-то вот так вот запросто убил другого и на этом все закончилось. Потому что будь это преступление, ну, такое что из ряда вон, их точно бы убрали отсюда, а не оставили всем на показ. Что же здесь происходит, почему пони на поверхности убивают друг друга?
Обойдя этих несчастных, я двинулся дальше, на всякий случай, расчехлив свою винтовку и проверив патроны в стволе. С каждым шагом город становился все ближе, а мои сомнения относительно того, что меня ждет там что-то хорошее, лишь усиливались. Наконец, я подошел к большой зеленой вывеске (в нескольких местах продырявленной пулями) сообщавшей о том, что я прибыл в городок Бриск Рилл (ПипБак пикнул, добавив точку Бриск Рилл с картинкой в виде покосившихся домиков на карту) и его население составляет двести тридцать три пони. Вернее составляло. Дома расположенные вдоль главной дороги были полностью обрушившимися и заброшенными, а через дыры в их стенах я хорошо видел, как ветер гоняет по неровному полу крошечные песчинки. В глубине города дома выглядели более целыми, но и им требовался капитальный ремонт, потому что в большинстве из них полностью отсутствовали крыши, окна и двери, а кое-где кто-то их вдобавок заколотил и забаррикадировал. На самих улицах всюду валялись куски зданий и какие-то непонятные железки, а также большое количество всевозможных бутылок, банок и скелетов, куда более старых, чем те, что я нашел на дороге.
– Ого! – хмыкнул я, увидев кучу заплесневелых и покрытых твердой коркой отбросов у перевернутого мусорного бака. – Если это туристическая достопримечательность, то они явно не экономят на реквизитах!
Единственным нетронутым временем местом показался мне большой каменный дом с круглой башенкой посередине и облупленными серыми буквами «РАТ…» на фасаде (наверное, бывшая ратуша). Он находился немного левее от главной дороги и был огорожен недавно построенным деревянным забором с элементами мусора. Ворота с колючей проволокой наверху стояли раскрытыми настежь. Я осторожно заглянул внутрь.
Во дворе все было заставлено пустыми разноцветными бочками и коробками с эмблемой из трех капелек воды расположенных в виде треугольника. В самом центре торчал большой камуфляжный тент, натянутый на ржавые шесты, а у правой стороны забора стоял заляпанный мазутом деревянный стол (по-видимому, служащий здешним жителями верстаком). Его окружали воткнутые, как попало доски, возле которых лежали банки с краской и маслом, а на них самих, на гвоздях висели всевозможные сломанные инструменты (многие без ручек). Возле верстака впритык ютился косой деревянный сарай с искривленной красной дверцей, которая повинуясь порывам ветра, со скрипом покачивалась взад-вперед. Слева от сарая возвышался холмик с большой доской за ним, на которой белой краской было написано: «Покойный папочка Дэйв. С искренней нелюбовью от вечно ненавидящего тебя Боба» 1. (@_@). В грязных металлических бочках у ворот горел огонь.
«О, еще один Боб, – подумал я, вспоминая своего покойного недруга. – Видимо, очень распространенное имя. Что ж, надеюсь, хоть в убийстве этого Боба меня не обвинят».
Я посмотрел на потрескивающий в ближайшей бочке огонь.
«Ну, раз тут горит огонь, значит, наверняка найдется и тот, кто его развел», – сообразил я, и уже вслух громко крикнул: – Ау! Привет! Здесь есть кто-нибудь?! Не могли бы вы помочь мне?! Я не местный и хотел бы узнать: как можно побыстрее добраться до большого города у мемориальных скал?! Ау?! Вы дома?! Я тут…
Я запнулся на полуслове и с ужасом уставился на ближайшую стену. Только сейчас я заметил, что пространство возле нее было украшено свисающими с цепей телами мертвых пони, развешанными в жутких, немыслимых позах, около которых с громким жужжанием летали мухи, а на земле скопились лужицы запекшейся крови и лежали отвалившиеся от тел куски плоти. Сама стена тоже была измазана кровью, причем так тщательно и усердно, словно кто-то нарочно потратил свое свободное время на то, чтобы раскрасить этот и без того страшный "домик смерти" кровавыми разводами (что вполне вероятно). Как зачарованный смотрел я на обезглавленный труп жеребца, который покачиваясь на цепи, свисал с перекладины возле дверного проема, а потом, резко встряхнувшись, стал испуганно озираться по сторонам. Мое тело заколотила дрожь, а к горлу подступила тошнота. Я впервые был по-настоящему испуган и ничего не мог с этим поделать. В нашем стойле я повидал немало ужасных вещей, однажды даже был свидетелем того, как один пони ранил другого кухонным ножом в ногу, но здесь случилось что-то совсем невообразимое. Как такое вообще возможно? Кто мог так жестоко убить этих пони, а потом повесить их тела как украшение на Ночь Кошмаров у стены? Чт-т-то эт-то?
Внутри дома что-то коротенько брямкнуло, будто на пол упала пустая металлическая банка. Убийца спрятался внутри?
Первой моей мыслью было развернуться и как можно быстрее сбежать из этого чудовищного места. Не стану скрывать, я не хотел строить из себя героя и встречаться с тем, кто убил и замучил всех этих бедных пони, но… если убийца спрятался в доме, а я просто возьму и сбегу, он будет и дальше убивать невинных, и их смерти потом окажутся на моей совести. Нет, я не могу так поступить. Пусть это уже не стойло, пусть тут не действуют наши законы, но я поклялся защищать всех, кому нужна моя помощь. И я не убегу поджав хвост, когда здесь творится такое зло.
Оставив обе сумки у входа и выставив вперед винтовку, я медленным шагом зашел внутрь дома. В помещении царила жуткая духота и, крепко пахло затхлостью и гнилью. Практически каждое из окон и задняя дверь были надежно заколочены и перекрыты деревянными панелями, из-за чего к духоте прибавлялось еще и плохое освещение. Пока я шел, под моими копытами перекатывались пустые бутылки из-под алкоголя и банки, что живо напомнило мне о бардаке в коридорах нашего стойла. Хотя нет, вру. По сравнению с этим местом стойло больше походило на образец чистоты и порядка, так как мусор здесь лежал целыми горами, и они полностью закрывали собой пол. Я аккуратно толкнул ближайшую к себе дверь (покрытую склизкой жирной грязью) и тут же тихо выругавшись сразу ее захлопнул. Всего пары секунд мне хватило, чтобы понять что чулан, которым эта комната когда-то была, теперь стал чьим-то туалетом, и в роли последнего почему-то выступала большая облупленная кастрюля, которую судя по мухам и запаху, уже давно никто не мыл и не чистил от… кхем… кхем… ее говенного содержимого. Тьфу! Ну и мерзость!
Брезгливо отстранившись от покрытой грязью двери (прошу тебя Луна, пусть это будет именно грязь!) я повернулся в сторону коридора и заметил у его дальней стены пляшущие отблески пламени. Тихо, стараясь не шуметь и не раскидывать мусор под копытами (что было невероятно трудно), я аккуратно подкрался к дверному проему, и глубоко вздохнув, заскочил внутрь, крутя своей винтовкой в поисках потенциального преступника. Но там было пусто. В дальнем углу стоял собранный из мусора мангал, на котором жарилось мясо, вокруг были раскиданы пустые пивные бутылки, а в центре на перевернутом шкафу лежали три тарелки измазанные кровью. Закопченные стены с обоями в цветочек и потолок были потрескавшимися и битыми и, конечно же, в грязи. Здесь вообще повсюду была грязь. Этот дом был словно раненным зверем, у которого вместо крови из стен сочилась жирная грязь, постепенно твердевшая и превращавшаяся в кривые и уродливые наросты. Я внимательно осмотрелся. Нет, похоже, что тут никого нет. Может мне стоит проверить в…
– ААААА!!! – неожиданно громко закричал кто-то сбоку. Лежащий в правом углу дырявый брезент резко дернулся вперед и из-под него на меня набросился здоровенный коричневый жеребец с коротко остриженной черной гривой. Сильным ударом палки с гвоздями (примотанной веревкой к его передней ноге) он выбил у меня винтовку и повалил на землю, зажимая свободным копытом горло.
– ТЫ СДОХНЕШЬ! СДОХНЕШЬ! – плюясь, орал он, душа меня и пытаясь ударить по голове своей импровизированной палицей. Задыхаясь, я уворачивался от ударов как мог и, улучив момент, резко стукнул его задним копытом в живот. Жеребец чуть ослабил давление на мое горло и я, не теряя времени, тут же ткнул его рогом в глаз. Здоровяк взревел от боли и отскочил назад, прижимая к раненому глазу оба копыта.
– Так, приятель, спокойно, – встав на ноги и доставая телекинезом складную дубинку, сказал я. – Я так понимаю, это ты убил тех пони, что висят снаружи? Раз так, советую тебе не дергаться и добровольно сдаться. Я сейчас одену на тебя накопытники, а потом задам парочку вопросов, и если все пройдет гладко, я обещаю, что на суде к тебе проявят снисхождение (если суды вообще тут есть).
– СДАТЬСЯ?! – переспросил он, бросив на меня уцелевшим глазом полный ненависти и презрения взгляд. – НИКОГДА! Я СКОРЕЕ ВЫПУЩУ ТЕБЕ КИШКИ И СКОРМЛЮ ПУСТЫННЫМ ХИЩНИКАМ!!!
С этими словами он бросился на меня снова, занося над головой палку для удара. Но я уже был к этому готов и, быстро отпрыгнув вбок, что есть силы, врезал ему по спине дубинкой. Уж с кем с кем, а с разъяренными психами мне доводилось сталкиваться часто, и поэтому я хорошо знал, на что они способны. Да и действовал этот бандит слишком уж предсказуемо.
– Слушай, может, прекратишь это, а? – громко посоветовал я свалившемуся на пол противнику. – Тебя поймали на месте преступления, и ты уже дважды попытался меня убить. Тебе по любому придется отвечать за свои злодеяния, так что нет смысла сопротивляться.
– АААА! – заревел он в ответ как одержимый и резко выпрямившись, стал безумно размахивать палкой, стремясь задеть ею меня.
– Ясно, похоже, что разумный диалог между нами не светит, – уходя от ударов, спокойно произнес я. – Что ж, будем действовать по-плохому.
Дождавшись очередного взмаха, я телекинезом схватился за палку, завел ее в сторону, а потом быстро пару раз ударил его сперва в грудь, потом в ногу. Жеребец, тихо скуля от боли сел на круп, кашляя и сплевывая кровь.
– Ну? Тебе достаточно? – спросил я.
– ААААРХ! СВОЛОЧЬ! ГЛАДКОШЕРСТНАЯ МРАЗЬ ИЗ СТОЙЛА! Я УБЬЮ ТЕБЯ! НО СПЕРВА СДЕЛАЮ СВОЕЙ ШЛЮХОЙ И ЗАМУЧАЮ! – рявкнул он, внезапно зачерпнув горсть грязи и запустил ее мне прямо в физиономию.
Это было неожиданно. Я не успел увернуться, и вонючая больно щиплющая слизь угодила мне точно в правый глаз. Жеребец сразу же накинулся на меня и мощным ударом в грудь опрокинул на землю. Я стал отбиваться от него своими копытами и дубинкой, но этот бугай словно непрошибаемый ругаясь, переносил все удары, не обращая никакого внимания на идущую у него из носа кровь и вылетевший зуб. Так в драке мы выкатились в коридор, а потом к моему искреннему огорчению снесли своими спинами ту самую дверь, где был чулан-туалет. В мой нос ударил одуряющий зловонный смрад.
– НУ ЧТО БОЛЬНО?! ХОЧЕШЬ ЕЩЕ?! – закричал бандит, поднимая меня на ноги, и со всей силы врезал мне по зубам, едва не отправив носом в ту самую злополучную кастрюлю. Лишь чудом я приземлился в шаге от нее, а не в ней самой, а потом сразу же перевернулся на спину и подставил подножку своему противнику, которому повезло уже не так сильно. С громкой руганью он угодил прямо в свеженаваленную (скорее всего им самим) кучу и, отхаркиваясь и плюясь, стал вслепую лупить по полу, где секунду назад был я. Но я не собирался больше участвовать в этом бессмысленном мордобое, а оставаться в этой комнате и вовсе не мог. Поэтому откатившись вбок, я поднялся на ноги и выскочил назад в коридор. Мой соперник не заставил себя долго ждать и бросился за мной следом. Делать было нечего. Быстро развернувшись, я выхватил из кобуры пистолет и прицелился ему точно в голову.
– Предупреждаю, если ты сделаешь хотя бы еще один шаг, я пристрелю тебя, клянусь! – нахмурив брови, крикнул я.
Бугай замер на месте. С его носа капало размазанное говно, в горле злобно булькало, а глаза сузились в звериной лютой ненависти, но вместе с ней я заметил в них и страх. Он быстро переводил свой взгляд с висящего в облачке зеленого телекинеза пистолета на меня, а потом резко вскрикнул, попытался развернуться и убежать, но в панике не заметил куда бежит и с силой ударился головой о дверной косяк. С шипящим хрипом он повалился на пол и потерял сознание. На его лбу вылезла свежая шишка.
– Фух, наконец-то, – тяжело дыша, произнес я, убирая пистолет назад в кобуру и снимая с пояса накопытники. – Что ж, скажу честно, мне еще никогда прежде не доводилось задерживать такого редкостного мерзавца и подонка как ты. Так что в моем понимании ты побил все возможные рекорды по совершаемым злодеяниям, поздравляю.
Надев ему "браслеты" на передние ноги я попытался поднять его телекинезом, но не тут-то было. Этот здоровенный, дурно пахнущий тип оказался невероятно тяжелым.
– Вот же мулов сын! – выругался я, прикладывая усилия и кое-как поднимая его над землей, чтобы оттащить в комнату с мангалом. – Нет, ты не пони, ты настоящий кабан. Да и воняешь точь в точь как целое стадо кабанов. И можешь мне поверить, дерьмо тут вовсе не причем.
С тяжким вздохом насилу дотащил я его до комнаты и стал осматриваться, решая, куда же мне пристроить эту здоровенную тушу. Около стены, где прятался бандит, из потолка торчала заплесневелая металлическая труба, вся ржавая но, похоже, еще крепкая. То, что надо. Расстегнув один накопытник, я перекинул цепочку через трубу и снова застегнул, тем самым повесив задержанного на трубу.
– Вот так, – довольным голосом сказал я, вытирая пот со лба. – Ты пока повиси тут, отдохни, а как только очнешься, я тебя допрошу, и… ах, да, чуть не забыл. Вы имеете право хранить молчание и оставаться без сознания. Все что вы скажете, скорее всего, будет бессмысленным и очень глупым, поэтому настоятельно рекомендую вам промолчать и не тратить впустую мое время. Вы также имеете право на адвоката и мыло с зубной щеткой и пастой. Если у вас их нет, я так и быть предоставлю их сам, но потом буду вынужден мыло с пастой выкинуть, а щетку сжечь к дискордовой матери, потому что от вас уважаемый разит как от мусорного бака. На этом все. Хорошего дня.
Закончив зачитывать задержанному его права, а точнее подшучивать над бессознательным противником, я внимательно осмотрел его. Это был крупный земной пони с частично вылезшей грязной шерстью и нечесаной гривой. На его крупе красовалась неприятная картинка в виде пики, на которую были намотаны кровоточащие кишки. Меня аж передернуло. Твою мать, до чего же мерзкий тип, не хочу даже думать о том какой у него особый талант с такой-то кьютимаркой. Чтобы чуточку отвлечься (и успокоиться после тяжелого и едва не стоившего мне жизни боя) я решил немного осмотреться и пройтись по дому в поисках чего-нибудь полезного. Ведь, в конце концов, все, что здесь хранилось, по любому было краденным либо отнятым у убитых этим бугаем жертв, а значит, я могу смело забрать эти вещи себе, потому что они ему не принадлежат, а мне еще могут пригодиться для выживания в разрушенном мире. В том, что война все же случилась и это была не шутка, я теперь полностью убедился и решил, что для выживания лучше всего запастись всем необходимым, что найдется здесь.
Затащив свои сумки внутрь, и положив под них улетевшую во время драки винтовку (которую я предварительно разрядил, на случай если мой пленник каким-то чудом освободится), я начал осмотр дома со второго этажа. Там, как и внизу было очень грязно и запущено, но дышалось намного легче, и было светло благодаря открытым, не заколоченным окнам и лишенному дверей балкону. В одной из комнат, в центре на возвышении с тремя ступенями стоял большой обгоревший стол огороженный перилами, а внизу неровными рядами валялись скамьи. Здесь бандит, судя по всему, устроил себе склад. Вдоль левой стены стояли, расставленные как попало полусгнившие деревянные или покрытые корковатой ржавчиной металлические ящики. Я стал поочередно открывать их. По большей части в них лежал один хлам: цепи, куски металла, старая одежда, запчасти от неизвестных мне устройств, мешки с проволокой, полусгнившие кишащие червями кексы, масляный светильник и то, что когда-то было радиоприемником. В жестяной коробочке я нашел нетронутую упаковку с тремя стимуляторами (удача), флакон с криво нацарапанной на нем надписью «Личепное зилье» (хм, местный заменитель стимуляторов?) и нечто похожее на ингалятор под названием «Дэш», от которого если верить коротенькой аннотации сбоку: «Время прекратит свой ход, и ты испытаешь необычайное наслаждение. Внимание: не рекомендуется для употребления беременным кобылкам и жеребятам».
– Ну ладно, может пригодиться, – сказал я, запихивая Дэш, стимуляторы и настойку в карманы и открывая следующую коробку. В ней лежали ржавые гвозди, молоток, пара карандашей и открытая упаковка жвачки, твердая как дерево. В зеленом сундуке у батареи я нашел пару коробок с девятимиллиметровыми патронами и перегоревшую батарею для чего-то вроде лазерного оружия. Батарею я выкинул, патроны забрал, оружия для них у меня не было, но они были слишком ценными, чтобы от них отмахиваться.
Закончив осмотр коробок, я подошел к деревянному шкафчику у стола. Он был закрыт на висячий замок, но стоило мне его дернуть, как петелька, через которую он был продет, тут же слетела с трухлявой дверцы и упала рядом. Здесь этот негодяй хранил свои личные вещи. Я вытащил на свет стопку обгоревших и заплесневелых журналов, среди которых нашел один в относительно хорошем состоянии. Это был комикс про «Флаттер-рожденную и замок вампиров» (Что выберет главная героиня? Станет ли она вампиром или присоединится к охотникам на них?) 2. (@_@), на котором светло-бежевая пегаска в шлеме и кольчуге замахивалась мечом на летящего на нее клыкастого вампира.
«Такой выпуск я еще не читал. Так что возьму-ка я его с собой», – подумал я, сворачивая комикс в трубочку и засовывая к себе в карман.
В нижней части шкафа лежало самодельное оружие, что-то среднее между пистолетом и… хм… снайперской винтовкой? Не знаю, как еще можно описать этот маленький, собранный из дерева и сточных труб барабанный пистолетик с неподходяще длинным для него стволом и грубым неотшлифованным прикладом, абсолютно несоответствующим его короткой рукоятке и курку из загнутого гвоздя. Я достал из коробки патрон в девять миллиметров и попробовал его вставить. Он подошел. Ну вот, теперь у меня есть оружие для этих патронов. Не уверен, правда, будет ли оно стрелять, и не взорвется ли у меня перед носом, но я его возьму, да и оставлять оружие преступнику ни в коем случае нельзя. На верхней полочке лежали накопытник-кастет, бутыль новенького закупоренного сидра (беру!), лампочка и черный восьмой шар от бильярда, а еще свернутое в валик синее полотенце с двумя белыми линиями по краям. Когда я его развернул из него выпал свернутый косяк 3. (@_@). Хах, мне сразу же вспомнились наши извечные наркоманы из стойла – Ричи Нул и Сприни Гросс, которых я часто ловил за раскуриванием наркотиков в туалете и чтобы уйти от наказания они иногда предлагали мне "пыхнуть", если я их отпущу. Но, к сожалению, для них, это никогда не работало. Отбросив полотенце, я забрал себе косяк, не для того чтобы его выкурить, а потому что решил, что подобные вещи могут иметь определенную ценность в этом странном мире. Ну вот, похоже, что все самое ценное я отсюда забрал, пора идти дальше.
Я хотел обойти и другие помещения на втором этаже в надежде найти еще какие-нибудь полезные вещи, но внезапно меня осенила одна очень неприятная догадка. Три тарелки! Внизу у мангала лежали три тарелки! А значит и бандитов здесь живет трое, а не один!
Быстренько сбежав вниз по лестнице, я на ходу подхватил телекинезом свои сумки и не глядя, стал надевать. Потом подобрал винтовку, зарядил ее, метнулся в комнату с мангалом проверить задержанного (оглушенный бандит все еще был без сознания), а после побежал обратно на второй этаж в сторону балкона. Он выходил точно на дорогу и внутренний дворик, и если те, кто живет здесь, скоро вернутся, то и пройти они должны будут именно здесь. Скинув сумки, я укрылся за каменной колонной, стоявшей на краю оформленного в античном стиле балкона, чьи бортики были также выполнены в виде маленьких колонн соединенных перилами сверху, и затаился.
Не знаю, сколько времени прошло, но оно тянулось очень уж медленно. Я сидел и внимательно прислушивался к каждому звуку с улицы. Однако там было тихо и лишь легкий ветерок, время от времени подвывал во дворе и между домами. Наконец, я услышал приближающиеся голоса и, телекинезом взявшись за винтовку покрепче, аккуратно выглянул в дырку между колоннами.
По улице медленным шагом двигались два жеребца одетые в кожаные куртки с пришитыми к ним вразнобой металлическими пластинами и острыми колючками. У одного из них на голове была помятая армейская каска. Первый жеребец был лиловым единорогом с бежевой гривой и хвостом, второй крупным ярко-бирюзовым земным пони с торчащими из-под каски оранжевыми космами и такой же длинной бородой. У обоих на спине болтались канистры и бидоны, а у лилового в кожаной кобуре на боку торчал нелепый самодельный пистолет, вроде того, что я нашел в шкафу на складе.
– Ненавижу ходить за водой! – донесся до меня голос лилового жеребца. – Почему мы должны каждый день гнуть спины и наполнять эти клятые канистры? Разве нельзя было переселиться поближе к источнику?
– Нет, Боб! – грубым голосом сказал бандит в каске. – Ты же знаешь, что по главной дороге проходят самые "жирные" караваны, и мы должны быть неподалеку, если, конечно, не хотим упустить что-нибудь ценное. Да и вообще, хватит уже ныть! Ты и так целый день только и делаешь, что стреляешь по банкам, да бухло дуешь! Можно иногда и поработать!
– Ай, да заткнись ты! То, что я делаю очень важно! В отличие от вас с Флином, я не бездельничаю! Я тренируюсь, практикую свою меткость, скорость, реакцию, благодаря которым мы, между прочим, до сих пор живы. Ха, посмотрел бы я, как вы захватили бы тот последний караван из Фестин Хилла без меня. Ты же не забыл, кто прострелил голову тому охраннику, что собирался отрубить твою пустую башку? С этими словами он стукнул по каске своего напарника.
– Ага, а кто сделал тебе этот пистолет, из которого ты так лихо стреляешь? – громко отозвался тот, качнув канистру так, чтобы она стукнула Боба в бок. – Я! И если бы не я, ты бы до сих пор бегал по дорогам с тем "кобыльим пугачом", который отчаянно пытался выдать за оружие, и отнимал у путешественников лишнюю крышку на пропитание. Это я создал эту банду, я смастерил нам оружие и нашел это кормовое место, и поэтому вы все должны быть обязаны мне – Харду Соллу.
– Акх… ладно… я надеюсь, что Флин еще не выпил все наше бухло, – морщась после удара, произнес Боб, меняя тему разговора. – А то я так устал от этих тасканий, что охотно бы сейчас промочил горло холодненькой бутылкой пива.
– Кто знает, – посмотрев практически прямо на меня, сказал Хард. – Флин еще больший выпивоха, чем ты или я. Пожалуй, нам не стоило оставлять его одного. Ух, если он и сегодня оставит нас без выпивки, я точно заставлю его чистить отхожее место своим языком.
«Ой-ой, похоже, что я уже опередил вас ребята», – улыбнувшись, подумал я.
– Ну, наконец-то, – кряхтя, произнес Боб, опуская бидоны на землю под растянутый во дворе тент. – А теперь можно и поесть. Эй, Флин, где ты?! Мы пришли!
– Флин! – крикнул Хард, рывком скидывая с себя канистру. – Флин, рожа ты кривая, где ты?! Почему нас не встречаешь?! И почему ворота не заперты?! Ну, погоди, если ты опять нажрался, я тебе нос расквашу, а потом засуну пустую бутылку под хвост! Посмотрим, как тебе это понравится! Эй! Флин?! А ну выходи!
– Стойте, где стоите! – крикнул я, резко выпрямляясь и направляя винтовку прямо на бандитов. – О вашем дружке я уже позаботился! А теперь советую не глупить и лечь на землю! Копыта за голову или я…
Это все, что я успел сказать, прежде чем эти мерзавцы на миг уставившиеся на меня, отскочили в стороны и, достав стволы, открыли огонь.
– ААА!!! ПОНЕСЛАСЬ! МОЧИ ЕГО, БОБ, МОЧИ!!! – заорал Хард, отбегая за разбросанные у забора бочки и паля из самодельного ружья, закрепленного на проржавевшем боевом седле у него на спине (которое я вначале не заметил из-за свисающих канистр). – ДАВАЙ, БОБ, СНЕСИ ЕМУ ГОЛОВУ!!! Выпущенная им дробь разнесла колонну надо мной вдребезги и на меня посыпались мелкие обломки.
– СЕЙЧАС, ПУСТЬ ТОЛЬКО ВЫСУНЕТСЯ! – крикнул тот в ответ, забежав за одну из створок ворот.
Распластавшись за колонной, я медленно подполз к краю балкона и, высунув в отверстие ствол, выстрелил в сторону Боба. Пуля прошила деревянную воротину, но Боб, как и я уже успел лечь на землю и снизу в меня полетели ответные выстрелы.
– НУ ЖЕ, ПОЛУЧАЙ!!! ААААА!!! НУ ПОЧЕМУ ТЫ НИКАК НЕ ДОХНЕШЬ?! ХАРД, Я НЕ МОГУ ЕГО ДОСТАТЬ, ОН СПРЯТАЛСЯ! МОИ ПУЛИ НЕ ПРОБИВАЮТ БАЛКОН!!! – закричал Боб, выпустив в меня всю обойму и судя по тихим щелчкам начал перезаряжаться. Я воспользовался этим и, слегка приподнявшись, высунулся за край, пару раз прицельно выстрелив в него, на этот раз, беря прицел чуть ниже. Боб истошно завопил: – ААА!!! МОЯ НОГА!!! ЭТОТ СУКИН СЫН ПОДСТРЕЛИЛ МЕНЯ!!!
– Держись, сейчас я угощу его кое-чем, – услышал я голос Харда. Высунувшись из укрытия, я мельком глянул в сторону бочек. Он выскочил вперед, доставая зубами из боковой сумки какую-то бутылку с торчащей из горлышка тряпкой, подбежал к горящей бочке, запалил тряпку и…
– Ха, сейчас мы тебя поджарим! – крикнул он, переложив бутылку в копыто, и запустил ее в мою сторону. – Лови!
– О, Луна! – крикнул я, отпрыгивая назад к дверному проему. Бутылка описала дугу и приземлилась бы прямо у меня под копытами, если бы я не успел подхватить ее своим телекинезом. Дрожа от напряжения и страха, я вскочил на ноги и, добежав до края, кинул ее обратно в Харда. Бандит не успел отпрыгнуть, и бутылка приземлилась точно ему на спину.
– АААА!!! – заревел охваченный огнем Хард бессмысленно бегая по двору и снося собой все вокруг. Потом он понесся в сторону канистр с водой, подхватил самую большую из них и попытался открыть зубами, но у него ничего не получилось и, издав последний душераздирающий вопль, он рухнул прямо на канистру, подергиваясь в агонии.
– ХАРД! НЕТ! СУКА! СУКА!! СУКА!!! – безумно завопил Боб и, не целясь, разрядил в балкон еще одну обойму, я едва успел увернуться и снова нырнул за колонну. – ТЫ СДОХНЕШЬ ЗА ЭТО!!! СДОХНЕШЬ!!! УРОД!!! НУ ГДЕ ТЫ ТАМ?!!!
Раздался еще один щелчок, Боб перезаряжался. Ну вот, сейчас или никогда!
Выпрямившись, я внимательно прицелился и сделал сразу три выстрела в сторону ворот. Боб был вынужден выпрыгнуть из-за створки, чтобы уклониться. Пистолет, висевший в облаке его телекинеза выпал и улетел вперед, жеребец рванулся в его сторону. Из его левого бедра текла кровь. Я направил на него винтовку и выпустил последние два патрона. Первая пуля угодила в землю чуть правее Боба, а вот вторая попала точно в цель, удачно влетев в его, не защищенный железом бок и прошив насквозь. Бандит закричал и, уронив подобранный пистолет, стал зажимать копытами кровоточащую рану.
Дрожа от ужаса и волнения, я осмотрелся по сторонам, с трудом пытаясь удержать перед собой разряженную винтовку (мне было так дурно, что я даже не сообразил, что ее нужно перезарядить).
– Н-н-еуж-жели это все? – проглотив комок в горле, произнес я. Тишина, которая стояла во дворе была куда более устрашающей, чем грохот от выстрелов звучавший там несколько секунд назад. Ее нарушал лишь тихий треск от тлеющего Харда и приглушенные стоны дергающегося в крови Боба.
– НЕЕЕТ!!! УБЛЮДОК!!! ТЫ УБИЛ ИХ!!! УБИЛ!!! – вдруг услышал я позади себя голос, и меня, схватив за гриву, со всей силы ударили горлом о перила. Уронив винтовку я, задыхаясь и давясь слезами от боли, сполз на пол. Повернувшись назад, я увидел Флина, в накопытниках и с зажатой трубой, на которой он до этого был подвешен. Сейчас он занес ее над головой и собирался обрушить прямо на меня. Инстинктивно схватившись за винтовку, я выставил ее вперед и отразил удар. Мой противник ту же вцепился в нее зубами и потянул назад, пытаясь отобрать. Боль в горле была невыносимой, в глазах темнело, я не мог долго состязаться с этим здоровяком и чувствовал, что вот-вот упаду в обморок. Сделав последний бесполезный рывок, я резко отпустил винтовку и Флин откатился назад. Уже в полной прострации я неимоверным усилием воли вытащил оба пистолета и, кое-как прицелившись в расплывчатую коричневую фигуру пару раз выстрелил. Раздался крик, фигура медленно отступила назад и я услышал впереди громкий треск прежде чем силы окончательно оставили меня и я потерял сознание.
Очнулся я уже под вечер. Солнце Селестии слабо светило из-за тучек и, наверное, было где-то за горизонтом, готовое окончательно нырнуть вниз и уступить свои права законной правительнице ночи – принцессе Луне и ее прекрасному месяцу.
Первое что я почувствовал, открыв глаза, была приглушенная, но чувствительна боль в горле, а спина болела так, словно кто-то хорошенько прошелся по ней палкой. Я перевернулся на живот и громко закашлял. Ко рту подступила тошнота, в животе что-то неприятно забулькало. Я попробовал бороться с этим, но не смог. Быстро вскочив на ноги, я кое-как успел добежать до края балкона, прежде чем меня вырвало. О, Луна, так тяжело мне еще никогда в жизни не было!
Нехотя достав из кармана флакон с лечебным зельем, я быстрым залпом выпил его до дна. Горло заныло еще сильнее, но потом вроде потихоньку стало проходить. Все болело, голова просто раскалывалась, а после выпитого зелья казалось, что в кишках пронесся табун резвых бизонов. Но не это было самым страшным. Как только меня перестало тошнить, я прислонился к бортику балкона и на моих глазах выступили слезы. Луна! Милостивая Луна! Великая Богиня Ночи, берегущая нас днем и защищающая от кошмаров ночью! Как я мог? Что я наделал? Я убийца! Убийца!!! Я убил этих пони! Лишил их жизни! И теперь они мертвы! Мертвы! И все из-за меня!
Я упал на пол и, закрыв копытами глаза, стал плакать. В груди больно колола совесть, я был испуган и раздавлен. Впервые в жизни я убил пони, причем не одного, а целых трех. Да, эти пони не были хорошими ребятами, но ведь я мог поступить как-то иначе. Остановить их не прибегая к убийству. Арестовать, не проливая крови, но я… я этого не сделал… я просто взял и убил их, и теперь двое из них лежат на улице, а один здесь в доме и это моя вина.
«А как, по-твоему, ты должен был поступить?» – неожиданно спросил у меня мой внутренний голос.
– Не знаю, – вытирая слезы, тихо прошептал я, – но ведь можно было что-то сделать. Как-то остановить их. Незаметно подкрасться сзади и оглушить. Или просто уйти отсюда и никого не трогать.
«Уйти? И позволить им грабить и убивать дальше?»
– Н-нет… я… не уверен, – сказал я, всхлипывая. – Эти пони были преступниками и… уб… уб…
«Убийцами, ты это хотел сказать? Да, они были убийцами. Убийцами и злодеями, и если бы ты просто так ушел, они и дальше продолжили бы мучать и убивать невинных пони, которые проходили мимо их укрытия. Ты же слышал, что говорили те двое? Ты видел скелеты на дороге и тела на стенах? То, что ты сделал, было необходимо».
– Но я же… я не такой как они! Я не хотел этого делать! Не хотел их убивать! Я собирался… не знаю… как-то помочь им, а не навредить! – в отчаяньи завыл я.
«Правильно, ты не такой. Ты не охотишься за пони, у которых есть что-то ценное или нужное тебе. Ты не убиваешь их ради забавы или собственной выгоды. А те трое – да. Повторяю, у тебя не было иного выбора. Эти пони были не обычными преступниками или нарушителями закона, а настоящими мясниками и монстрами, бездушно погубившими множество несчастных путешественников. И поймай они тебя, они не стали бы с тобой нянчится, а попросту бы убили, если не хуже. Или ты уже забыл, что собирался сделать с тобой тот дурно пахнущий негодяй внизу (я брезгливо поежился)? Прости, но как не крути, оставив их в живых, ты сделал бы только хуже. Что же касается ареста, то тебе никогда бы не удалось задержать их в одиночку. Ты кое-как обезвредил Флина и приковал его к трубе, да и то, он потом вырвался и едва не убил тебя, а теперь представь, что было бы будь у тебя еще двое таких пленников. Ты что собирался сторожить их до тех пор, пока не уснул бы от усталости, чтобы они потом сбежали или прикончили тебя? А, кроме того, что ты вообще собирался с ними делать? Вести назад в стойло, чтобы сдать под охрану? Или ты знаешь, где здесь можно найти ближайший полицейский участок? Нет? Вот то-то же. Значит, тебе пришлось бы бросить их связанными прямо тут и дать возможность освободиться или умереть от голода и жажды. Или что еще хуже – пустить им всем пулю в лоб и, как и сейчас, мучиться потом от совести, потому что ты убил беспомощных и не сопротивляющихся врагов».
– Но… я же…
«Хватит, Джек! Довольно себя жалеть! Ты поступил правильно. Других вариантов попросту не было. Ты это знаешь, я это знаю, и даже Богини наверняка сказали бы, что по-другому никак нельзя. Ты не убийца! Ты смелый и добрый пони решивший рискнуть своей жизнью, чтобы остановить тех, кто безнаказанно причиняет боль другим, и ты это сделал. Ты молодец! Так что соберись и прекращай уже слезы лить! Еще немного и наступит ночь, и хотя этих бандитов больше нет, тебя могут подстерегать и другие опасности. Поэтому сегодня лучше всего будет заночевать здесь, в их логове. Но для начала нужно как следует подготовиться. Запереть ворота, двери, найти укромный уголок с хорошим обзором и путями отступления в случае неприятностей. Ты согласен?»
– Согласен, – ответил я сам себе, медленно поднявшись, и на слегка дрожащих от всего пережитого ногах заходя в дом. Перила у лестницы были сломаны. Отступая назад раненный Флин снес их своим крупом и рухнул вниз, и теперь лежал на первом этаже в лужице собственной крови. Слегка нахмурившись, я болезненно посмотрел на него, а потом, всхлипывая, стал спускаться вниз. Пройдя мимо трупа, в груди которого красовались две дырки от пуль я вышел во двор. Тамошний вид был еще более угнетающим: подстреленный мною Боб за время, что я был без сознания, попытался отползти в сторону верстака, но рана на его боку оказалась смертельной и он, не доползя до него всего несколько шагов умер, мучительно высунув язык и уставившись на висящую у стола аптечку. Хард по-прежнему валялся на канистре с водой. Он полностью обуглился и его грива, и одежда частично сгорели, а металлические пластины вплавились в кожу, отчего в воздухе омерзительно пахло гарью и кислым запахом жженой плоти, залетевшими мне в нос. В животе снова забулькало. Я не стал себя сдерживать, и меня вырвало во второй раз.
– Умм… что это? Фасоль? Как? Я же не ел фасоль, – слабо пробормотал я, разглядывая результат своей слабости, а потом со вздохом подошел к воротам и закрыл их. Со стороны улицы кто-то громко завыл, ветер перекатывал по дороге звонко брякающие пустые банки. Я поежился и быстренько вернулся обратно в дом. Грязное помещение с дурными запахами, теперь виделось мне совершенно по-другому. Не скажу, что оно стало для меня более уютным или приятным, но внутри я почувствовал себя в безопасности.
«Внутри всегда безопаснее, чем снаружи», – подумал я, проводя копытом по покрытой пятнами стене. На улице что-то пугающе выло, а во дворе лежали тела мертвых бандитов, не удивительно, что эти стены показались мне такими надежными. Сняв с ног Флина накопытники, я подхватил его телекинезом и медленно выволок на улицу (за ним потянулся размазанный кровавый след), выкинул на песок и снова вернулся назад, закрыв за собой дверь. Замков на ней не было, зато рядом стояло большое полуистлевшее бревно, служившее ей примитивным засовом. Накинув его на скобы по бокам, я пару раз дернул за ручку желая убедиться, что дверь не поддастся, если кто-то начнет ее выламывать. Вроде бы все хорошо. Напоследок лягнув дверь копытом, я пошел наверх. Там я подобрал лежащие на балконе пистолеты и забрал валяющиеся у колонны сумки и винтовку (на деревянной ручке навсегда остались оттиски от зубов Флина), и хотел уже зайти внутрь, но тут краем глаза заметил слева от города, где-то в районе пустыни светящийся огонек.
Подойдя к краю балкона, я внимательно вгляделся в ту сторону. Огонек был бледно-белым, четким, таким, какие обычно бывают от светящихся в темноте электрических лампочек. Хм… там какое-то поселение? Или еще одно мерзкое гнездо бандитов? Не знаю, но это место стоит в той же стороне, что и большой город у скал. – Ну, почти. Придется сделать небольшой крюк на запад, но ничего страшного, – сказал я, посмотрев на свой ПипБак и нажав на то место на карте, где должно находиться возможное поселение, отметив его как следующую приоритетную цель.
– Ну ладно, значит, завтра я пойду туда, – сказал я сам себе. – Идти-то мне все равно больше некуда. Хотя нет, вру, я бы очень хотел пойти туда, где живет ОНА. Эта мысль меня немножко приободрила, и я отчаянно ухватился за нее. Не знаю, почему я так решил, но что-то мне подсказывало, что Пинки Пай все еще тут, в Эквестрии. Она жива и ее можно будет найти где-то там впереди.
С надеждой посмотрел я в сторону переливающихся в лунном свете песков и подумал: «Вначале я не был уверен в том, что стану делать, когда выйду на поверхность. Я всю свою жизнь провел в стойле и никогда до этого не бывал наверху. И теперь, когда я вижу перед собой Эквестрию – свой дом, свою родину, я понимаю что она вовсе не такая как в моих мечтах или на картинке у нас в столовой. Она другая. Не такая прекрасная, не такая живая, но все же это мой дом, и это дом моей прекрасной Пинки Пай. И хотя война уничтожила здесь многое, и многих погубила, я уверен, что если бы кто-то и смог тут выжить, то только она. Теперь я знаю, что буду делать, я буду искать ЕЕ! Свою единственную любовь, ту кто не давал мне сойти с ума все эти годы и дарил надежду каждый день. Я буду искать Пинки Пай. И я ее найду! Обязательно найду!»
Бросив последний взгляд в неизвестность, я громко произнес: – Я приду к тебе прекрасная Пинки Пай, и надеюсь, что смогу завоевать твое сердце и стать твоим особенным пони. Твоим навсегда!
С этими словами я зашел внутрь. Включив экран на ПипБаке (в доме уже царил непроницаемый мрак, разбавляемый лишь слабым свечением из окон), я стал осматривать комнаты на втором этаже и подыскивать себе местечко для ночлега. Помимо комнаты-склада я нашел там еще три помещения. За первой дверью у лестницы был туалет, настоящий туалет с унитазами и раковиной, но запах внутри показался мне относительно чистым. Похоже, бандиты никогда не использовали его по назначению. В одном унитазе доверху была налита мутная вода, и в ней плавали какие-то скрюченные овощи и двухвостые морковки с деревянной ложкой. Тихо фыркнув от удивления, я пошел дальше. За второй дверью все оказалось обрушено. Часть потолка свалилась прямо у самого входа и зайди внутрь, было никак нельзя. Оставалась еще одна дверь. Я открыл ее и к своему удовольствию обнаружил там разложенные в центре большого зала три спальных мешка. Между ними стояли армейские ящики и коробки с хламом, а вокруг были разбросаны обглоданные кости и пустые упаковки из-под сластей. На стенах краской и кровью были нарисованы неприличные надписи и картинки, еще более мерзкие, чем те, что встречались у нас в общем коридоре стойла. Проигнорировав красноречивое пожелание «Валить отсюда к дискордовой матери» красовавшееся на левой стене у самого входа, я подошел к спальным мешкам и брезгливо осмотрел их. Самый большой из них, несомненно, принадлежал Флину. Он был весь в крошках и дурно пах алкоголем и чем-то еще, не хочу даже знать чем. Зато два других мешка были более-менее чистыми, и хотя, я не горел желанием лезть в хрен знает чем зараженные и измазанные мешки кого-то из этих типов, после недолгих раздумий я рассудил, что так будет намного лучше, чем просто лежать на полу. И намного теплее. На улице уже начало холодать.
Забравшись в один из мешков, я достал из внутреннего кармана бутылку сидра и… твою мать, я же никогда до этого не пил! Но сейчас у меня внутри все словно сковало льдом, а копыта по-прежнему дрожали от пережитых за день неприятностей и я, откупорив бутылку, сделал несколько неуверенных глотков. Напиток оказался очень крепким, но не таким обжигающим, как я подумал вначале. И все же я громко закашлял и зачем-то зажал себе магией нос, а потом, глубоко вдохнул и сделал еще один глоток. Проделав так несколько раз, я отставил бутылку в сторону (внутри у меня стало жарко, похоже, алкоголь уже начал понемногу действовать) и, закутавшись поплотнее в одеяло, что лежало в мешке достал телекинезом из сумки книжку со сказками. Конечно, сейчас было не самое подходящее время, для того чтобы читать жеребячьи сказки, но я очень хотел отвлечься от убийств и мыслях о трупах во дворе, а эта книжка была моим единственным способом сделать это.
– Она радостно шла по улице окруженная своими подружками и напевала песенку о смехе и веселье, когда вдруг заметила впереди себя ослика с повозкой, которого до этого никогда в своей жизни не видела. «О, новенький в Понивилле! – подумала она. – Нужно с ним поздороваться и спеть ему песенку о дружбе! И тогда он станет моим лучшим другом!» – начал вслух читать я первую, попавшуюся мне историю. Кстати, эта история была одной из моих самых любимых. В ней Пинки Пай в очередной раз доказала, что если хорошенько постараться, то можно заставить улыбнуться и поверить в дружбу кого угодно, даже самого ворчливого ослика на свете.
Всю ночь меня одолевали неприятные сны. Принцесса Луна, по-видимому, была очень недовольна моим поведением и в наказание посылала мне эти ужасные кошмары. Мне снились те бандиты, которых я убил. Они истекали кровью (она словно пот сочилась из их мертвых, истлевающих тел), и пугающе смотрели на меня пустыми глазницами, словно обвиняя в содеянном. Пытаясь от них сбежать, я несся по узкой дорожке, ведущей в какую-то гору. Но добежав до вершины, понял, что попался в ловушку и мне уже никуда не уйти. А они подходили все ближе и ближе, протягивая свои копыта в мою сторону. Я оглянулся, сделал неосторожный шаг назад и свалился вниз в бездонную черную бездну. Отчаянно раскинув копыта, в надежде за что-нибудь ухватиться я закричал, но вокруг ничего не было и мне предстояло упасть на самое дно во мрак и тут…
– АААА! НЕТ! НЕТ! НЕ НАДО!!! – воскликнул я, просыпаясь и судорожно оглядываясь по сторонам. По моему лбу стекали крупные капли пота, а шерстка вся сопрела.
Из ближайшего окна на меня приветливо падал лучик солнца каким-то чудом прорвавшийся через непроницаемый заслон из тучек. Принцесса Селестия, похоже, решила разбудить меня, увидев какие у меня кошмары (ха, я же знал, что она не такая плохая, как говорили в нашем блоке), и за это я был искренне ей благодарен. Но тут на кусочек открытого неба наползла большая туча и, закрыв собой солнечный луч, вернула на землю привычную обморочно-унылую полутень. Я вылез из спального мешка и, смачно хрустнув позвонками на спине, потянулся. Моя голова слегка закружилась. Оу! Возможно из-за выпитого сидра. Однако, несмотря на недомогание, он мне помог, и у меня на душе было уже не так тяжело как вчера. Посмотрев на часы, на ПипБаке я увидел, что уже было девять часов утра, а это значит, что я проспал как минимум часов десять-одиннадцать. Недурно, давненько я так не отдыхал. В моем стойле мне всегда приходилось вставать по времени рано, ведь у меня были смены, расписание, порядки и графики, а здесь я был сам по себе и никто не мог мне указывать, что нужно делать, и когда я должен вставать. Эта мысль меня немного порадовала, а когда я вспомнил о том, что у меня теперь есть еще и очень важная миссия, то окончательно успокоился и, встряхнувшись, окончательно позабыл о неприятном кошмаре.
Еще пару раз потянувшись, я осмотрел стоявшие около меня ящички и в приподнятом настроении принялся стукать по одному из них своей дубинкой, пытаясь набить песенку «Magic Fever», которая часто звучала в нашем стойле по утрам. Воистину, ничто так не поднимает настроение, как мысли о приключении, в конце которого тебе предстоит встреча с кобылкой твоей мечты. Так что прочь плохие мысли, прочь неприятности, пора вставать и радоваться новому дню! Конечно, там наверняка еще будут неприятности, перестрелки и кровопролитие, но я как-то не думал об этом и был всецело поглощен своими мыслями о первой встрече с Пинки. Вволю настучавшись по всем ящикам, и под громкое «Magic fever has done and got me down!» выбив крышку на одном из них, я начал с энтузиазмом осматривать его содержимое. Запачканные бинты, изолента, фу… чьи-то грязные штаны, игрушка-повозка, мятый кофейник и кружка, твердые как камень печеньки (интересно, если я запущу одну из них в ближайшую стену она треснет? Стена, не печенька), еще одна кружка, ножницы. Нет, ничего ценного. Я переключился на другой ящик. Электронные детали, кусочки сырого мяса в пакетике, игральные карты для покера, без десятки пик, пластиковая фигурка робота на колесиках, которую я забрал себе (кажется, подобные были на картинках в учебнике по «Истории современной техники») и мешочек с крышками.
Я достал крупный белый узелок, наполовину заполненный крышками из-под Спаркл-Колы, и недоуменно посмотрел на него. Интересно, зачем они бандиту? Он, как и я мастерил из них браслетики и ожерелья? Нет, не думаю. Но я точно знаю, что из них я что-нибудь да сделаю, скажем, красивое колье для самой милой пони на свете. Уверен, ей понравится столь веселое украшение из крышек (она же не такая как ее подружка Рарити, и не любит алмазы и бриллианты).
Запихав узелок в одну из своих сумок, я закрыл ящик и стал собираться в дорогу. Мне нужно было пройти большое расстояние до тех огоньков, что я видел вчера… эээ… на западе? Я посмотрел на карту в ПипБаке. Ну да, на западе, и чуть южнее. А для этого мне потребуется какая-нибудь накидка на голову (чтобы не поймать тепловой удар) и вода. Со вторым все в порядке, бандиты вчера принесли с собой воду, и если мне повезет, она окажется чистой.
Надев на себя седельные сумки, я спустился вниз и, отбросив блокирующую дверь балку, вышел на улицу.
– Фу! Пошли вон! Кыш! – закричал я на собравшихся вокруг погибших бандитов ворон, что расселись возле них кружками и теперь с аппетитом пировали.
С раздраженным карканьем они разлетелись в разные стороны. Увидев тело Флина, я недовольно поморщился. Он выглядел еще страшнее, чем вчера: весь исклеванный и измазанный кровью. Стараясь больше не смотреть на него и на других убитых мной пони, я подошел к канистрам. Телекинезом отпихнул в сторону Харда и, взяв магией ту, что стояла от него дальше всех, открыл. – Ух! – довольно фыркнул я. Вода в канистре была чистой (не считая крошечных песчинок и камешков на дне) и прозрачной. Я наклонил ее и сделал глоток. Она оказалась прохладной. Холодок ночной пустыни освежил ее и сделал такой бодрящей. Скинув с себя сумки и сбросив одежду, я поднял канистру повыше и устроил себе прохладный утренний душ.
– Брр! Уф! Как хорошо! – восторженно произнес я (вот теперь, мое утро по-настоящему началось), а потом глубоко вздохнул и энергично начал трястись, чтобы высушиться. «Ну вот, после такого не грех будет и отдохнуть, а еще как следует подкрепиться», – пронеслась у меня в голове удачная мысль, и я всецело ее поддержал. Достав из сумки пирог с вишней и открыв следующую канистру, я улегся на чистом песочке под тентом и, закрыв глаза, стал, с удовольствием есть, время от времени отправляя себе в рот подхваченные телекинезом глоточки воды.
В такой расслабленной позе я пролежал где-то около получаса, пока песок вокруг меня не начал раскаляться, давая понять, что скоро в пустыне станет очень жарко, и если я хочу сегодня попасть в то место с огоньками, то сейчас подходящее время для того чтобы выходить. Открыв глаза, я опять увидел собравшихся у мертвых тел ворон. Вот же мерзкие птицы! Ну, нет, надо что-то с этим делать, и я… эх, к сожалению, знаю что.
Завернув остатки пирога в фольгу, и убрав его назад, я направился в сторону сарая. Там среди множества инструментов и мотков колючей проволоки стояла лопата с коротким древком. Я взял ее и, подойдя к могилке Дэйва, занялся не самой приятной работой – принялся рыть ямы для этих троих.
«Конечно, они не заслуживают подобного отношения, тем более от того, кого они хотели убить. Но и оставлять их на поживу воронам тоже будет неправильно. Поэтому, прежде чем уйти, я должен буду сперва их похоронить», – думал я, энергично размахивая лопатой.
На все это у меня ушло больше часа. Когда я вспотевший поднялся, чтобы размять спину и посмотреть на ПипБак, часы уже показывали двенадцать десять. Передо мной возвышались три свежих холмика, куда я закопал Флина, Боба и Харда. И хотя, я все еще сомневался в правильности своего поступка, что-то мне подсказывало, что я поступил верно. Немного постояв около них, я мысленно попросил принцессу Луну принять их в своем царстве и простить все грехи, а потом воткнул рядом лопату и, повернувшись, пошел назад к своим вещам.
Вылив на себя остатки воды из канистры, чтобы освежиться, я быстренько оделся и взвалил себе на спину сумки, а затем, чуток поразмыслив, подхватил последний закрытый бидончик с водой (к канистре на которой лежал Хард я решил не притрагиваться) и закрепил его слева на крючке для вещмешка. Меня сразу же потащило в бок, и я, потеряв равновесие, чуть не упал, хотя бидончик был не особенно тяжелым. Но поскольку я нес на себе и так уже немало, этот лишний груз стал для меня последней каплей.
– Нда, идти с таким перевесом будет непросто, – произнес я, поправляя магией бидон, – но без воды, мне не справиться, а моих собственных запасов мне вряд ли надолго хватит.
Ничего не поделаешь, пришлось все снимать и менять местами. Я отцепил с левого бока сумку, и как мог, пристроил ее на спине, потом вытащил винтовку, одел ее на место сумки, а рядом вертикально закрепил бидон. Все это дело я несколько раз перевязал оставшимися у меня ремнями и укрепил запасными крючками. Закончив распределять вещи, я пару раз развернулся кругом, чтобы осмотреть свою поклажу и с удивлением заметил, что стал теперь походить на тяглового верблюда – странствующего торговца с пустынных берегов на юге Эквестрии, которые если верить историям про Дэринг Ду предпочитали носить свои товары прямо на спине и продавать их всем случайным прохожим. Однако подобная перестановка мне немного помогла, и я смог наконец-то сделать несколько неуверенных шагов вперед, не наклоняясь в сторону и не рискуя перевернуться вверх ногами.
– Ну вот, теперь вроде бы все готово, можно выступать. Но как же мне быть с солнцем и защитой от него?
Я осмотрелся вокруг, в надежде найти хоть что-нибудь подходящее себе на голову (сразу же проигнорировав лежащую рядом каску Харда, обгоревшую и будучи металлической совершенно непригодную для жаркой пустыни). На воткнутой в песок доске у верстака висела потертая и измазанная грязью летняя шляпка с розовыми бантиками на полях, которую, если я не ошибаюсь, любят носить кобылки во время прогулок (и как я ее не заметил раньше?). Ну, что ж, это лучше, чем ничего. Надев ее и бросив последний грустный взгляд на дом (в котором я пережил свое первое неприятное приключение на поверхности), я отпер ворота и вышел на улицу.
– Итак, пора в путь, – сказал я себе.
Но что-то меня удержало. Решительно топнув ногой, я вернулся назад во двор и, подбежав к верстаку, взял лежащую около него баночку с красной краской и кисть. Затем вышел на улицу и, закрыв за собой ворота, написал на них: «Здесь безопасно. Бандитов больше нет!». Сам не знаю, зачем я сделал это. Ведь если здесь и дальше будут проходить караваны, они наверняка подумают, что это какая-то ловушка и обойдут это место стороной. Хотя, возможно оно и к лучшему, незачем им заходить сюда – в место, где было пролито столько крови. Чуток постояв на месте, я хитро улыбнулся и прибавил к этой надписи еще одну, уже более крупными буквами: «Здесь был Джеки». Я призадумался, стоит ли мне писать свою настоящую фамилию, или же оставить все как есть? Нет, у меня есть идея получше. К слову Джеки я размашисто приписал слово «Пай», и фраза теперь выглядела так: «Здесь был Джеки Пай». Идеально! Раз я больше не живу в стойле, и та жизнь осталась позади, значит, в этом мире я могу быть, кем захочу. А я хочу быть Джеки Паем в честь пони, которую очень сильно люблю, и пусть меня отныне называют – Джеки Пай.
Повернувшись спиной к воротам и сверившись с компасом, я медленно зашагал по дороге на запад, в сторону того места, где как я надеялся, я смогу наконец-то встретиться с нормальными пони, которые не будут пытаться меня убить при первой же встрече.
Солнце поднялось достаточно высоко, и было в зените (я ощущал его тепло даже за тучками), когда я вышел за городскую черту и покинул Бриск Рилл, оказавшись на дороге ведущей в самое сердце песков. Окружающий меня пейзаж, несмотря на плохую освещенность, был достаточно красивым, и я безостановочно крутил головой с восторгом разглядывая каждую попавшуюся на моем пути вещь. И неважно был ли это обыкновенный бесформенный камень, или торчащий из песков покосившийся дорожный указатель, меня впечатляло абсолютно все.
Да, что не говори, а поверхность несмотря на всю ее суровость и негостеприимность была прекрасной! И если до этого тебе пришлось прожить всю свою жизнь под землей, и побродить два с лишним десятка лет по одним и тем же скучным коридорам, то ты начнешь ценить подобную свободу с удвоенной силой. Всюду, куда бы я ни посмотрел, возвышались всевозможные горы и скалы, причудливые, различных форм и размеров с растущими у их подножия, а иногда и прямо на них самих кустарниками и крошечными цепляющимися за камни деревцами. Среди песков стояли кактусы, немного пожухлые и пожелтевшие, но все же такие красивые и живые. Я несколько раз сходил с дороги и весело бегал среди них с удовольствием погружая свои копыта в теплый не обжигающий песок, а если на одном из них рос цветочек, то я считал своим долгом непременно остановиться и понюхать его, наслаждаясь сладким и ароматным запахом. Иногда, на обочинах или же на разбитой и утопающей в песке дороге мне попадались остова от повозок и странные самоходные машины (на них впереди не было оглоблей для пони, а значит, они как-то двигались сами по себе) и, проходя мимо, я не раз замечал валяющиеся рядом с ними или внутри скелеты, и старался как можно быстрее пройти вперед. Зрелище мертвых пони было для меня неприятным, и пусть они погибли много лет назад во время войны, это не делало их смерть хоть сколько-нибудь легче. Особенно для меня. Пока я шел, я не раз задумывался над тем – кем были эти пони и что они делали до того как случился весь этот ужас. Где жили, о чем мечтали, зачем вышли на дорогу и, каково им было, когда остановившись, они увидели приближающуюся к ним с горизонта "огненную смерть".
Да, вынужден признаться, что я был очень впечатлительным и эмоциональным пони, и мне часто об этом говорили. Я не мог просто так пройти мимо умершего, и не задуматься над его судьбой. Также как не мог увидеть раненого котенка и спокойно стоять и смотреть на него, не постаравшись хоть как-то ему помочь. Я всегда был чувствительным и искренним, и иногда это приводило не к самым приятным последствиям. Мои сверстники относились ко мне с предубеждением и часто дразнили, говоря: что я слабак и трус. Но я в это не верил и не верю до сих пор. Я всегда считал, что пони, настоящий, истинный пони должен быть именно таким – добрым, нежным и отзывчивым, и глупо думать, что только кобылки могут быть заботливыми и ласковыми. В стойле, жизнь в блоках многих испортила и сделала жестокими и черствыми. Из-за внутренних распрей они позабыли о том, что значит быть пони. Но не я. Я не сломился, несмотря на всю ту жестокость, что царила там. И сейчас, хоть за эти два дня я и пережил немало неприятностей – я не сломлюсь и продолжу быть самим собой и верить в то, во что я верю. «Легко быть хорошим пони, когда все вокруг чудесно, но оставаться таким же, несмотря на трудности и боль уже не так-то просто. Но если тебе это удалось, то ты можешь собой гордиться, потому что ты и есть – настоящий пони» – однажды сказала принцесса Луна в одной из книжек, и это стало моим девизом и смыслом в жизни, который я ни на что не готов был променять.
Скоро, во всех кинотеатрах Эквестрии: Модная фотосессия в Лас-Пегасе всего за час превратилась в настоящую трагедию. Город захвачен зомби, повсюду хаос и разрушения. И только одна пони способна выжить в этом ужасе и сбежать из умирающей столицы азартных игр и веселья, до того как на нее сбросят бомбы. Четырнадцатого мая приходите на премьеру нового хоррор-фильма «Восставшие мертвецы», – отвлек меня в этот момент от философских мыслей большой выцветший рекламный щит у дороги, на котором с двух сторон была нарисована голубая кобылка с белой короткой гривой, одетая в порванный в полосочку пиджак и розовые потрескавшиеся очки. На шее у нее висел фотоаппарат с крупным объективом, который она придерживала левым копытом, а правым держала большую шипастую биту 4. (@_@). На заднем плане были изображены зомби-пони в вечерних нарядах и смокингах тянущие к ней свои ноги и подкрадывающиеся с боков на фоне полыхающего ночного города, где в центре возвышался огромный "огненный гриб" от взрыва бомбы.
«Хм, крутой, наверное, должен был быть фильм, – с грустной улыбкой подумал я, разглядывая картинку. – Жаль только, что он так и не вышел на экраны. Потому что в нашем стойле, где были собраны самые последние на момент катастрофы фильмы, его не было, и снимать дальше, судя по всему его уже никто и никогда не будет. Интересно догадывались ли создатели этого фильма о том, что катастрофа однажды и вправду произойдет (пусть и не с участием зомби, но все же не менее страшная) и бомбы действительно будут сброшены на Эквестрию? Нет, конечно же, нет, иначе бы не стали шутить с такими вещами, – пришла следом еще более грустная мысль. – Эх, а ведь когда-то все это казалось просто страшной сказкой, или точнее научной фантастикой и пони не верили в то, что мир каким они его знают, однажды исчезнет. Ну почему это произошло? Почему пони и зебры не придумали ничего умнее кроме как уничтожить друг друга? Зачем они развязали эту войну? Война – страшное и мерзкое слово, которое я не раз видел в учебниках рядом с пугающими меня картинками, изображающими смерть и взрывы, но которую я никогда до этого не видел наяву. Подумать только, весь мир погиб лишь потому, что две державы не смогли в свое время договориться о том, кто и кому, сколько должен платить за уголь и алмазы. Война, война не меняется… и, похоже, что никогда не закончится, пока в этом мире будут жить те, кто хочет что-то отнять у других».
Я пожал плечами и пошел дальше, продолжая осматривать пустыню и попадавшиеся мне на пути камешки и кактусы, хоть это было уже и не так радостно. Пони с плаката сосредоточенно смотрела мне в след, и на ее мордочке было такое выражение, словно она понимала, что я сейчас чувствую, и почему мое мимолетное веселье так быстро улетучилось.
– Похоже, это здесь, – произнес я, выглядывая с биноклем из-за куста, за которым прятался. Солнце начало медленно клониться к закату, когда я наконец-то добрался до того места, что отметил на карте. Еще раз сверившись со своим ПипБаком (стрелочка с моим местоположением находилась совсем близко от установленной навигационной точки), я поднес бинокль поближе к глазам и стал внимательно вглядываться в сторону горы, в тени которой стояла полуразвалившаяся старая ферма, со всех сторон окруженная высокими посевами за низким проволочным забором. Росшие там растения смутно напоминали мне пшеницу, но почему-то были необычайно крупными и кривыми, а острые колоски, словно копья, торчали во все стороны и имели неестественный фиолетовый цвет (наверное, какой-то неизвестный мне сорт). Вдоль всего забора стояли длинные колья с насаженными на них телами пони, с которых свисали окровавленные внутренности, и капала кровь. Судя по всему, я пришел в очередное логово бандитов, а это значит, что и здесь мне предстоит столкнуться с неприятностями.
Аккуратно сложив пожитки у куста, и задвинув их ветками, я вытащил свою винтовку и, проверив на всякий случай патроны в стволе медленно, согнувшись в три погибели покрался вперед. Меняя укрытия и бесшумно переползая от камня к камню, я незаметно подошел к краю забора. ПипБак тихо пикнул, убрав мою отметку, и на карте появилась новая точка: «Животноводческая ферма Манни Кина».
– Ха, если это животноводческая ферма, то где же все животные? И откуда здесь эти растения… и… эм… все эти бедняги? – тихо прошептал я, с отвращением посмотрев на ближайшее тело. – О, Луна! Да это место даже хуже Бриск Рилла! Интересно, сколько здесь живет бандитов и как хорошо они вооружены? Судя по убитым, их тут целая шайка, и застать их врасплох мне точно не удастся. Может, стоит обойти это место сзади и попробовать напасть на них с тыла или же лучше… а? Что это такое?
Нырнув за горизонт, солнце в последний раз тускло осветило местность вокруг фермы, и мне показалось, что шерстка у ближайшего трупа ярко заблестела. Я присмотрелся получше и заметил, что волоски на нем были какими-то уж слишком лоснящимися и не натуральными. Настолько, что буквально переливались на свету. Словно мех у этого пони был искусственным как у игрушки, а из ран на его теле торчала… солома? Минутку, так это что, чучело?!
Ничего не понимая, я растерянно открыл рот от своей догадки, а потом аккуратно подполз к так называемому "умершему" и легонько потрогал его дулом винтовки. Покачиваясь, чучело повернулось ко мне мордой, и я увидел два блестящих стеклянных глаза на улыбающейся рожице. Совершенно сбитый с толку, я уже открыто подошел к другому телу, оно тоже было ненастоящим, и все измазанное очень жирной красной краской. Потом к третьему, четвертому, пятому. Все эти "окровавленные мертвецы" оказались обыкновенными чучелами или точнее пугалами, а кровь на них была всего лишь краской, в которую что-то специально подмешали, чтобы она выглядела чуть более естественно.
Удивленно всхрапнув, я осмотрел забор, украшенный этими пугалами, и растерянно спросил сам у себя: – Что за ерунда? Зачем кому-то понадобилось вешать здесь все эти игрушки и делать вид, будто они настоящие? Это такой способ напугать проходящих мимо путников? Нет, нет, нет! Бред какой-то! Если хочешь кого-то ограбить, то лучше всего держать подобные украшения как можно дальше от любопытных глаз, а не у всех на виду. Даже те трое из Бриск Рилла вешали своих убитых на стенах за высоким забором, а никак не в открытую. А, кроме того, если здешние бандиты такие жестокие, то где же все убитые ими пони? Почему их спрятали, а вместо них повесили тут эти пугала, если настоящие мертвецы стали бы смотреться куда убедительнее и страшнее? Хм, а что если это сделали нарочно, чтобы отвадить тех, кому взбредет в голову зайти сюда? И чужаки, которых тут не ждут, очень опасные, раз их отпугивают столь необычным способом? Тогда возможно… возможно… этими чужаками являются бандиты! А это значит, что здешние владельцы им не друзья и настроены против них.
Обмозговав это, я слегка успокоился, но головы на радостях не потерял (один раз я уже успел ошибиться, да и привычек местных жителей совсем не знаю, а значит, расслабляться пока что рано), и вновь вспомнив об осторожности, пригнулся и медленно, на брюхе, пополз ко входу в здание, что стояло точно посреди растений в конце плохо протоптанной земляной дорожки.
Дом выглядел заброшенным. Оранжевая краска на его стенах полностью облупилась, и догадаться каким он был когда-то цветом, можно было лишь по отдельным, чудом сохранившимся ее фрагментам выступавшим то там то сям. Кирпичная труба на крыше частично развалилась, а черепица вся сползла вниз и беспорядочно валялась на земле рядом с домом, добавляя еще один штрих к общей запущенности этого места. На полусгнившем крыльце вразнобой стояли ведра, доверху заполненные высохшими травами, а у входной двери лежал шерстяной коврик с надписью «Добро пожаловать», на поверхности которого росли какие-то подозрительные зеленые грибы. Сама дверь была плотно захлопнута, а окна с тяжелыми ставнями наглухо закрыты. Если в домике кто-то и жил, то он определенно не жаловал гостей (или, прячась от них уже давно умер).
Пару раз дернув за дверь, я убедился, что открыть ее мне никак не удастся, если только я не надумаю ее высаживать чего, конечно, я делать не собирался. Это было бы неприлично, да и вдобавок – очень громко, так что мне нужно придумать какой-нибудь другой способ попасть внутрь. Может окна? Нет, они тоже закрыты (не хуже двери). Поочередно попробовав каждое из них, я обошел весь дом по кругу, в надежде найти хоть какую-то лазейку. И когда я уже совсем отчаялся, и хотел было бросить это дело и уйти, то заметил, во время четвертого своего обхода, что внизу, под одним из окон торчит проржавевший металлический лист, неплотно прислоненный к стене. Очевидно, его много раз выдвигали – земля вокруг была раскопанной и свежей, а рядом со стеной осталось несколько оттисков от копыт. Похоже, что я нашел замаскированный вход.
Осторожно отодвинув телекинезом лист, я положил его рядом. За листом виднелась внушительных размеров дыра, ведущая вглубь дома. Ну ладно, была, не была. Убрав винтовку за спину, я лег на живот и медленно, стараясь не шуметь, заполз внутрь. Там оказалось темно. Я задержал дыхание, прислушался. Так, вроде бы тихо. Включил свет на ПипБаке, осмотрелся, и с удивлением отметил, что в доме было довольно чисто, что показалось мне подозрительным. Я ожидал увидеть там мусор и запустение, но прогнивший пол выглядел так, словно его совсем недавно подмели, а на мебели вокруг не было и пылинки. Даже вещи, что стояли на ней и то кто-то тщательно протер.
Подойдя к комоду, я осмотрел пару фарфоровых зверушек и находившиеся за стеклом расписные тарелки (среди них была даже темно-синяя с вставшей на дыбы принцессой Луной), а потом осторожно заглянул в комнату справа. Посреди нее стояла идеально заправленная двухместная кровать, а на стене над ней висело восемь пересеченных ржавых сабель (расположенных в форме распускающегося цветка). У правой стены возле кровати был большой резной сундук, около которого лежал темно-желтый коврик с узором в виде слоников и пальм. Мой взгляд остановился на сундуке. Интересно, что в нем? Нужно проверить.
Нет, вы только не подумайте, что я решил кого-то обокрасть. Просто у владельца этого дома, который заколачивает все окна и двери и развешивает чучела мертвых пони у забора, наверняка есть на то веские причины (или же он просто больной на всю голову). И чтобы лучше его понять и решить кто он – псих или очень осторожный пони, я должен был сперва увидеть, чем он увлекается и какие вещи хранит в своем личном сундуке.
Подойдя к сундуку сбоку, я внимательно его осмотрел, чтобы убедиться, что на крышке и у замка нет никаких ловушек, а потом, облегченно вздохнув, наступил на коврик и, не ожидая, что под ним окажется дыра с громким криком рухнул вниз, в темное и глубокое подземелье. Мою заднюю ногу схватил специально заготовленный для этого аркан, и я повис в нескольких дюймах над полом, растерянно молотя передними ногами в воздухе. Моя винтовка вылетела из кожуха и с глухим стуком упала рядом со мной.
– Дискорд! Проклятье! Ну, какой же я болван! Олух! Начал искать ловушки на сундуке, и совершенно забыл о коврике – самом очевидном намеке на то, что где-то внизу скрывается дырка! – отвесив себе свободным копытом удар по лбу, произнес я. Позади меня что-то негромко зашуршало. В темноте скрипнула дверь, и я услышал приближающиеся шаги.
– Так-так-так и кто же это у нас здесь? – раздался из темноты хриплый, дрожащий голос. – Еще один грабитель, позарившийся на легкую добычу? Большой сундук, в котором наверняка хранится что-нибудь ценное… ха-ха, вы ребята всегда клюете на эту удочку. Мда, ну почему вы не можете просто оставить меня в покое? Что вас всех тянет сюда, будто тут медом помазано? Я уже сто раз вас предупреждал что будет, если вы еще раз ко мне сунетесь. И вот опять кто-то из вашей шайки решил пожаловать ко мне на огонек. Беда. Похоже, что вы уроков не усваиваете. Ну, что ж, полагаю, ты и сам теперь понимаешь, что у меня просто нет другого выхода, и я должен, как следует проучить тебя, чтобы твои дружки впредь хорошенько подумали, прежде чем снова ко мне лезть. Может мне насадить тебя на кол, как и других своих жертв? Или же оторвать тебе ногу-другую и зажарить ее на костре? О, я такое уже делал. Поверь, мне не в новинку подобные дела.
Я стал бессильно барахтаться, пытаясь сфокусироваться на своей винтовке, чтобы телекинезом подхватить ее, но тут из темноты вышла закутанная в плотный плащ фигура и копытом отодвинула ее подальше.
– Не старайся, она тебе не поможет, – сказал неизвестный. Его голос был низким и осипшим, как у стариков, словно этому пони, было как минимум лет сто. – Ну так что? Как предпочитаешь быть убитым? Быстро и безболезненно или же дашь мне для начала как следует тебя помучать?
– Делай со мной все что хочешь, старый мерзавец, – возмущенно бросил я ему, раскачиваясь взад-вперед, чтобы дотянуться до его наглой физиономии. – Я тебя не боюсь и не стану просить пощады! Но знай, что ни одно преступление не остается безнаказанным! И пусть это буду не я, а кто-нибудь другой, но рано или поздно тебя призовут к ответу за все твои злодеяния!
– А? Не понял, – искренне удивился мой пленитель. – Это что-то новенькое. Ребята Харда Солла или Флеш-Бучера так себя не ведут. Да и Оплавленные Фениксы тоже. Кто же ты?
Он подошел ко мне сбоку, осмотрел мой комбинезон, словно что-то там искал, а потом, тронув копытом, повернул к себе задом, зачем-то разглядывая мою спину.
– Ах, так вот оно что! – внезапно произнес он. – Синяя одежда, желтые цифры, ты из стойла. Стойла восемьдесят четыре. Клянусь духом моей покойной тещи, вот так неожиданность. Не думал, что ко мне в дом однажды заглянет один из вас. Ох, приятель, как же тебя угораздило забраться сюда и не испугаться моих чучел? Обычно даже местным не хватает духу, чтобы ошиваться здесь, а ты так и вовсе должен был убежать отсюда со всех ног.
– Я никогда не убегаю когда вижу, что кому-то нужна моя помощь или где-то обижают слабых! – гордо крикнул я. – Ты совершил преступление, убил много невинных, и я сделаю все возможное, чтобы тебя остановить.
Он повернул меня к себе передом (под капюшоном в свете ПипБака тускло блеснули два ясных глаза) и, взяв копытом мою челюсть, зачем-то открыл мне рот.
– Хм, подожди герой, не поднимай волну… так… зубы ровные, белые и все на месте, а на ноге у тебя ПипБак. Да, похоже, ты точно из стойла. А я уж подумал, что это кто-то из банды Горькой Соли решил надуть меня подобным образом. Эти ребята на все горазды, особенно когда хотят кого-то обокрасть, но ты явно не с ними. Извини, приятель, ошибся. Сейчас я тебя отпущу.
Неизвестный подошел к стене справа. Что-то громко щелкнуло и веревка, ослабнув, заскользила вниз, уронив меня на мягкий земляной пол. Я перевернулся и сел на круп, потирая ушибленную переднюю ногу.
– Кстати, совет на будущее, – спокойным тоном произнес он, вернувшись ко мне, – если хочешь с кем-то свести счеты не нужно об этом громко кричать. Со мной тебе повезло, но любой негодяй дважды подумает – стоит ли оставлять тебя в живых, если ты будешь угрожать ему и обещать поквитаться. Если тебя поймали и так уж хочется наказать злодея, то для начала забудь про свою гордость и притворись трусом. Сделай вид, что ты напуган и готов на все лишь бы тебя не убили. Расплачься, попроси пощады, другими словами сыграй на его гордости и внуши чувство превосходства. А когда он потеряет бдительность, выбери подходящий момент и резко ударь его в спину, а не то он пустит тебе пулю в голову, и все… прощай герой.
– Спасибо, – сухо произнес я, недоверчивым тоном, – но я не люблю притворяться и бить в спину. Это нечестно.
– А на пустошах и не бывает ничего честного, – усмехнулся он, почесав затылок через плащ. – Тут или ты врага или он тебя. Особенно если он задумал тебя убить и видит, что в честном бою ему с тобой не справиться.
– Ага, а ты я вижу, очень хорошо приспособился к подобной жизни. Ты местный?
– Ну да, – хохотнул он. – А что, это так заметно?
– Не совсем, – ответил я, уловив его сарказм. – Но ты так быстро раскусил меня и понял, откуда я, словно и сам раньше жил в стойле. Это так? И вообще – кто ты? Может, представишься уже, наконец, и расскажешь мне: зачем ты ловишь тех, кто приходит к тебе в гости?
– О, ишь ты, какой хитрый! Сразу видно, не один из тех тюфяков, что выходили раньше из стойл и гибли в первый же день, столкнувшись с радтараканом. Сам-то я не из стойла и живу на пустошах, сколько себя помню. И вообще-то это мой дом, – неожиданно более твердо, но с прежней веселостью в голосе, сказал он, – и это мне положено задавать тебе вопросы. Но, так и быть, на сей раз, я проявлю уступчивость и отвечу первым. Меня зовут Бен, Бен Хаббас. А гостей я ловлю, потому что они очень часто приходят ко мне в дом, чтобы убить меня или ограбить. Да и ты, я вижу, не без греха за пазухой, раз решил залезть ко мне в сундук и обчистить его.
– Не хотел я ничего обчищать! – возмущенно вскинув голову, сказал я. – Просто около твоего дома висят чучела, изображающие убитых пони. Вот я и подумал, что в сундуке могут лежать… эм…
– Кости и потроха убитых мной жертв, восемь голов в большой сумке 5. (@_@) и объяснение тому, зачем я решил все это сделать? – перебил он меня и, подойдя ближе, протянул ногу, чтобы помочь подняться. – Да, такое иногда встречается у нас на пустошах, но в моем случае, там было пусто, и ничего подобного ты бы не нашел. Сундук я поставил, чтобы приманивать к нему воришек рискнувших забраться в мой дом. А пугала нужны, чтобы самые наивные из них испугались и не захотели сюда заходить. На многих это срабатывало. Кроме, разве что, самых смышленых. Но рейдеры, как правило, не славятся своей сообразительностью и предпочитают не рисковать, когда видят перед собой заброшенный дом и столько мертвых тел. Одна банда даже назвала это место «Жуткой Фермой» 6. (@_@) (я открыл карту на ПипБаке и изменил название этого места). И благодаря их байкам о том, что здесь творится, мой дом стал очень знаменитым, и очень… уединенным.
– А если к тебе кто-нибудь залезет, что ты с ним сделаешь? Поймаешь его, а потом отрежешь ему ноги и зажаришь? – хмуро поинтересовался я, взявшись за копыто Бена и поднявшись на ноги.
– А? Что ты! Нет. Конечно, нет, – всхрапнув, сказал он, уходя в темноту. – Я никого не убиваю, но миф о том, что здесь полегла куча пони, поддерживаю. Он коротко усмехнулся, – нужно же мне как-то отпугивать от своей фермы незваных гостей.
Коротко щелкнул выключатель, и место где мы находились, осветило множество электрических лампочек развешанных гирляндами под потолком. Я осмотрелся вокруг и увидел, что нахожусь в большом сухом подземелье с каменными стенами и хорошо утоптанным земляным полом. В углу, где я был, в двух шагах от меня стоял кривой металлический дом, сделанный из ржавых железных листов, на крыше которого торчали две скрюченные антенны. Еще несколько домиков поменьше располагались в других частях этого подземного зала. В закутке, у правой стены был огороженный деревянным заборчиком участок, за которым горстками валялись те растения, что росли наверху. Возле одной из них пасся маленький двухголовый теленок, кушающий эти растения сразу обеими головами и время от времени поднимающий какую-нибудь из них вверх, чтобы посмотреть по сторонам. Посреди пещеры стояла кухня, с расположенными по кругу низкими скамеечками и большой самодельной плитой в центре, возле которой было несколько железных столиков заставленных посудой и всевозможной снедью, а рядом большой деревянный стол. И все это под землей. Поразительно!
– Здорово, да? – поинтересовался подошедший ко мне Бен. – Я наткнулся на это место около двадцати лет назад. Тогда в доме жили дикие гули, видимо бывшие владельцы этой фермы. Мне пришлось убить их, а потом я отважился заглянуть в подвал. И представь себе мое изумление, когда я обнаружил в нем дверь, ведущую в это подземелье, где было все, что только душа пожелает: бочки с чистой водой, коробки с продуктами, удобные для жизни дома. В одном из них я нашел работающий терминал, из которого узнал, что здешние владельцы готовились пережить войну в этом импровизированном убежище и несколько лет подготавливали его для выживания. Но, к сожалению, у них ничего не получилось, и мне пришлось избавить их от мук. А потом я поселился тут и стал восстанавливать это место, помаленьку превращая его в уютный, тихий дом.
– Стоп-стоп-стоп! Подожди-ка, Бен! Ты сказал, что убил тех пони, что жили здесь? – с нажимом поинтересовался я, подбирая свою винтовку и как бы невзначай выставляя ее перед собой.
Закутанный в плащ Бен никак на это не отреагировал, и спокойным тоном ответил: – Нет, я сказал, что убил диких гулей, в которых превратились прежние владельцы. Их уже нельзя было спасти, а живыми они могли меня съесть. Поэтому я решил, что разумнее будет избавиться от них.
– Превратились в гулей? – переспросил я, вскинув бровь. – Как это?
– Хм? Ах да, точно! Ты же не знаешь о том, что творится здесь. В общем, гули – это мутировавшие пони, зебры, да и все остальные, кто под воздействием волшебной радиации утратил способность разумно мыслить и превратился в самых настоящих зомби. Конечно, в отличие от зомби из фильмов они совсем не мертвые, но их мозг полностью сгнил, и они превратились в диких, агрессивных, жаждущих живой плоти монстров, и если однажды ты с ними встретишься, то лучшее, что ты можешь с ними сделать – это прикончить. Разумеется только если они дикие.
– А что бывают и не дикие гули?
– Бывают. И, как правило, выглядят точно так же как и дикие. Но в отличие от диких гулей они не утратили своего разума и, по сути, являются обычными добрыми пони, разве что их внешность стала не такой милой как прежде. Печально это признавать, но многие пони их не любят. Думают, что однажды их мозг тоже сгниет, и они станут опасными для окружающих. Бедняги. Но лично я в это не верю, и могу смело тебя заверить, что с ними можно нормально общаться и вести дела. А если у тебя нет предрассудков, то ты вполне сможешь с кем-нибудь из них подружиться.
– Понятно, Бен, – кивнув головой, согласился я, хотя мысль о зомби-пони была для меня немножко шокирующей. И Бен, который так хорошо о них знал, поневоле натолкнул меня на один очень важный вопрос. – Кстати, – прибавил я, – раз уж мы затронули эту тему, могу я спросить у тебя кое о чем личном?
– Конечно, парень, без проблем, – произнес он, присев на стульчик стоящий рядом с домом. – Что именно тебя интересует?
– Ну… я… – начал я, слегка неуверенно, потому что не хотел обидеть такого порядочного и без сомнения хорошего пони как Бен, – тут такое дело… эх, извини, конечно, за столь нескромный вопрос, но ответь мне, пожалуйста… этот твой плащ… скажи, ты носишь его, потому что и сам являешься гулем? И выглядишь как зомби?
– Хех, вот это да! Хорошая догадка, приятель. Но не совсем верная. Можно сказать, что ты попал копытом в небо. Я одет в этот плащ по нескольким причинам. Во-первых, потому что он придает мне пугающий внешний вид, что полезно при общении с воришками, которые иногда ко мне забредают. Сперва я ловлю их, а потом запугиваю страшными рассказами о том, что с ними сделаю, и уже после тащу наверх, чтобы якобы убить, и тем самым даю им шанс сбежать отсюда. Ха, до сих пор помню последнего забредшего ко мне рейдера. Бедняжка. Я так его напугал, что когда на мгновение отвернулся, он рванул от меня с такой скоростью, что я и опомниться не успел, как он оказался уже у ближайшей горы, которая стоит в паре миль отсюда. Думаю, он и сам не подозревал, что умеет так быстро бегать. Хе-хе. А во-вторых… эм… прежде чем я отвечу тебе, можно для начала и мне кое-что у тебя спросить?
– Хорошо, спрашивай, – сказал я, убирая винтовку в чехол на спине.
– У вас, в этом вашем стойле, вам рассказывали о том, что произошло на поверхности? Ну, почему тут такая разруха и из-за чего повсюду фонит от волшебной радиации?
– Ага, было дело. Когда мы учились в школе, нам много об этом рассказывали, – слегка удивившись, ответил я (странно, почему Бену это так интересно?). – Нам говорили о том, что была Великая Война между пони и зебрами, в конце которой каждая из сторон сбросила друг на друга бомбы и выпустила ракеты с мегазаклинаниями.
– Вот именно. И из-за этих зебринских бомб и ракет Эквестрия была практически полностью уничтожена. Наш дом, наша родина, все мы едва не погибли в жутком зеленоватом пламени и виноваты во всем были эти дискордовы зебры. Если хочешь знать мое мнение, то зебры очень плохие и не заслуживают прощения. Ну а ты как считаешь? Они плохие?
– Что ж, – слегка замявшись, протянул я, немного не готовый к такому вопросу, – если тебе так интересно мое мнение, то я думаю, что зебры вовсе не такие плохие, как ты думаешь. Без обид.
– Вот как? И почему ты так решил?
– Просто… ну посуди сам, Бен, – уже более уверенным тоном заговорил я, желая показать Бену, в чем он был неправ. – В годы войны у большинства пони и зебр не было выбора. Они все были солдатами, и делали лишь то, что им велят их руководители. Если я не ошибаюсь, зебры напали на нас, потому что их император оказался очень жадным и не хотел платить за драгоценности, которые ему продавали пони. И выходит, что это он начал войну, а зебры что сражались за него, были вынуждены выполнять его приказы. По-моему они такие же жертвы, как и мы, и не заслуживают того, чтобы их осуждали.
– Ага, жертвы, как же. Однако у них был выбор: идти на Эквестрию или не идти. Он могли отказаться и не воевать с нами, – слегка подбоченившись передними ногами, сказал Бен.
– Прости, Бен, но ты неправ, – аккуратно возразил я. – Во время битвы их строго наказывали, даже если кто-то не совсем точно выполнял полученный в бою приказ. А теперь представь, что бы с ними сделали, если бы кто-то вдруг решил отказаться и не идти в бой. Да его бы тут же расстреляли.
– Ну да, ты еще скажи, что не осуждаешь их за то, что они тут устроили! – он топнул по земле задними копытами, сложив передние на груди.
– Нет, Бен, не осуждаю. Извини, конечно, если это как-то задело твои чувства. Но я так говорю не для того, чтобы тебя обидеть, а потому что искренне уверен, что если кто-то и виноват во всем этом ужасе, то это не зебры, а их император. Всего одна зебра, но не потому, что он зебра, а потому что он жадный и жестокий мулов сын! Он во всем виноват, а не его народ.
– Ой-ой, какие громкие слова, сынок! – вспыльчиво произнес он, встав на ноги. – Но на деле – это всего лишь чушь! Уверен, встреть ты в реале живую зебру, ты бы тотчас ее убил, и не стал бы толкать такие воодушевляющие речи.
– Нет, не убил бы! – тоже вспылив, сказал я. – Если только она сама не напала бы на меня первой. Я не делю всех живущих на пони и зебр и возможно смог бы с ней подружиться, потому что лишен предрассудков.
– Хорошо, тогда сейчас мы это и проверим, – неожиданно произнес Бен тихим и немного дрожащим голосом, снимая капюшон и подходя ко мне ближе. Я увидел длинную зачесанную в форме ирокеза гриву и шерстку в черно-белую полоску на морщинистой старой мордочке. Прямо мне в глаза смотрел Бен, и он был зеброй.
– Ну, что ты думаешь? – произнес он, слегка улыбнувшись. – Сможешь повторить то, что сказал минуту назад?
Заметка: Получен новый уровень.
Новая способность: Пони-ковбой – похоже, что в вашем роду были мустанги с Дикого Запада. Вы получаете +25% к наносимому вами урону при использовании рычажных винтовок и револьверов. Иха!
Пасхалки Безумного стойла:
1. Отсылка к персонажам Fallout 3 – Дэйву и его сыну Бобу, который недолюбливал своего отца и не был опечален, когда тот умер.
2. Пасхалка к игре The Elder Scrolls V: Skyrim (которая стала прототипом для серии комиксов в рассказе), а точнее к ее официальному дополнению Dawnguard, где Довакин мог стать вампиром отправившись в замок Волкихар.
3. Небольшая отсылка к герою мультсериала South Park – Полотенчику, который был известен своей любовью к косякам с "травкой".
4. Отсылка к игре Dead Rising 1 у которой был похожий официальный плакат.
5. Фраза, являющаяся отсылкой к одноименному комедийному фильму: «Восемь голов в одной сумке».
6. Еще одна пасхалка к Fallout, на этот раз ко второй части, где есть локация с похожим названием – Ферма Ужасов.
Глава 4: Доблестные Стальные Рейнджеры
– Бен… ты… то есть Вы… зебра?! – слегка растерявшись пробормотал я, уставившись на Бена, хоть это и было не совсем вежливо. До сего момента я ни разу еще не встречался с настоящей, живой зеброй и не знал, что мне следует сказать. Разумеется, то, что я говорил несколько минут назад, про то, как я отношусь к зебрам и не считаю их злодеями, было чистой правдой. Но все же, я не был готов к такому повороту.
– Что? О нет! Ну что ты! На самом деле я пони, – усмехнулся он, почесав свою короткую бородку, – серьезно, обычный белый пони, просто однажды не заметивший надпись "Осторожно свежая краска" на окрашенной решетчатой скамье, из-за которой и стал полосатым. Хе-хе, ну, конечно же, я зебра сынок. Сколько себя помню, всегда был и всегда буду зеброй. И прошу, давай как-нибудь обойдемся без этих твоих "выканий". А то они напоминают мне о моем возрасте, а я хоть уже и не молод, но в душе все такой же лихой жеребец, как и прежде, а потому не люблю "выканья".
– Эээ… хорошо… договорились, – согласился я, – так вот почему Вы… эээ… то есть ты, так настойчиво расспрашивал меня о том, как я отношусь к зебрам. Боялся, что я буду настроен против тебя?
– Ну, в общем-то, да, – сказал он, полностью снимая с себя плащ и вешая его на торчащий из стены хижины кривой гвоздь. Я заметил, что Бен был очень худым и жилистым, а на крупе у него красовался значок в виде трех спиральных завитков окруженных волнистыми линиями. – После войны многие пони стали плохо относиться к зебрам, а точнее, еще хуже, чем когда бы то ни было. Они винили во всем нас. В том, что это из-за нас наступил так называемый "Конец Света". И, конечно же, никто из этих ярых "пони-патриотов", ни разу не задумался о том, что Конец Света наступил также и у нас. Наша родина тоже была уничтожена бомбами и ракетами. И мы не меньше вашего страдаем от последствий того рокового решения, которое принял наш полоумный император. Можешь мне поверить, практически никто из зебр не чествует этого алчного монстра и убийцу. Но, пони этого не понимают и просто ненавидят нас. И поэтому мне приходиться иногда скрывать от знакомых свое подлинное происхождение.
– Ясно Бен, – понимающе кивнул я, прислонившись к влажной земляной стене, из которой выступали корни (и тут же об этом пожалел, заметив грязь на своем боку), – ты осторожничаешь и не желаешь нарываться на неприятности. Очень умно. Но насчет меня можешь не волноваться, я не из тех пони кто судит об окружающих по полоскам на их шерсти.
– Я так и подумал малыш, – довольным голосом произнес он, снова усевшись на стульчик, – и поэтому решил открыться тебе. А ведь делаю это не так-то уж часто. Но в тебе есть что-то особенное, что как бы намекает на то, что тебе можно верить. Или просто тут сработала моя интуиция, подсказавшая мне, что раз ты из стойла, то еще не пропитался ненавистью к нам как все остальные. И поскольку мы теперь стали такими хорошими знакомыми, может, ты наконец-то скажешь мне, как тебя зовут?
– О, да, извини Бен. Меня зовут Джек, Джек Ста… эээ… я хотел сказать Пай, да. Джек или Джеки Пай. Приятно познакомиться, – с улыбкой представился я ему своим новым именем, подходя ближе и протягивая копыто.
– Взаимно парень, взаимно, – сказал он, стукнув своим потрескавшимся и покрытым пятнами копытом по моему, – мне тоже очень приятно в коем-то веке побеседовать с кем-то дружелюбным и не угрожающим мне ножом. Сам понимаешь, у меня здесь редко бывают посетители. Большинство моих гостей – рейдеры, которые приходят сюда не для того чтобы меня проведать. Они идут грабить и убивать.
– Рейдеры? А кто это? – поинтересовался я.
– Бандиты с пустошей. Мы называем их рейдерами. Эти мерзавцы любят нападать на тех, кто послабее и отнимать у них все самое ценное. Еду, воду, крышки. И то если повезет. Они ведь абсолютно безбашенные, и могут запросто убить тебя, если разозлятся или сделать кое-что похуже, но лучше не будем об этом. Ты же из стойла, у вас там наверняка нет такого беспорядка, как у нас "наверху".
– Крышки? А что, они здесь кому-то нужны? – спросил я, вспомнив о мешочке с крышками, что нашел в ящике у бандита.
– Ах, да, ты же не знаешь. В общем, это наша новая валюта. Крышечки из-под Спаркл-колы и Монинг-Сан-Райз. Поскольку, в Эквестрии больше нет ни золотых шахт, ни монетных дворов, золотые битсы утратили свою значимость. Они по-прежнему ценны, но их сейчас осталось очень мало, а вот крышечек из-под газировки, бери, не хочу, поэтому их и сделали новыми деньгами. Я так понимаю, у вас внизу все еще пользуются монетами?
– Точнее жетонами, это у нас что-то вроде денег для покупки редких и уникальных товаров, – поправил я, пошаркав копытом по земле, – все основные припасы нам выдают бесплатно, за нашу работу, но если хочешь купить что-то особенное, нужно заплатить, и вот тогда мы используем жетоны. Но их очень мало, как и того что на них можно купить. И кстати, Бен, у нас все далеко не так хорошо как ты думаешь. Конечно, вооруженных нападений или убийств у нас не бывает, но наше стойло не такое уж прекрасное место, как может показаться, и я… ох, о чем это я?! Тебе, ведь наверняка неинтересно это слушать.
– Как раз наоборот Джек, – сказал он, улыбнувшись и откидываясь на спинку стула, – я тут, как видишь, новостей не слушаю и газеты не выписываю. Мое старенькое радио, уже несколько лет как сломано, и мне неоткуда получать свежие сплетни. А о стойлах так вообще практически никто не знает. Так что, если ты никуда не спешишь, то можешь рассказать мне обо всем поподробнее, а уж я решу, что из этого мне интересно, а что нет. Хотя, истории из стойла, обычно всегда интересны, со всеми этими вашими высокими технологиями, необычными правилами, синими комбинезонами и всем таким прочим. Ну, давай, не стесняйся, расскажи мне: что там у вас происходит, как вы живете, зачем ты оттуда ушел и главное – что ты здесь ищешь?
– Ну, хорошо, раз уж тебе интересно, – кивнул я, – то почему бы и нет. Но я не уверен, что это будет такая уж увлекательная история. Ведь у нас… ах! – вдруг встрепенулся я.
– Что? Что-то не так? – спросил Бен, увидев, как я взволнован.
– Все мои вещи! Я оставил их наверху! – быстро произнес я, топчась на месте и оглядываясь по сторонам в поисках лестницы или люка ведущего наверх, – как бы с ними ничего не случилось!
– Ай-яй, это нехорошо Джек. Иди и забери их, пока это не сделал кто-нибудь за тебя. Пойдем, я покажу тебе, где здесь запасной выход.
– …и вот так, я оставил свою прежнюю жизнь в стойле и убежал на поверхность, навстречу неизвестностям и приключениям, – громко произнес я, лежа в потрепанном бирюзовом шезлонге около весело потрескивающего костерка. После того как забрал свои пожитки (которые на мое счастье никто не тронул), я вернулся домой к Бену и вместе с ним поднялся по каменной винтовой лестнице (которая кстати говоря была выдолблена прямо в скале, и начиналась под землей в убежище Бена), в открытую пещеру расположенную высоко над фермой. Ее отверстие выходило на дорогу, и было прикрыто длинным каменным козырьком, с которого свисали сухие ветки и кустарники, скрывавшие пещеру от любопытных глаз случайных прохожих. По словам Бена, она называлась "Гнездом Ворона". В самой пещере по бокам стояло множество шкафов и тумбочек. На них лежали различные мелкие предметы вроде коробки с рыболовными снастями (интересно для чего они Бену, сомневаюсь что здесь, где-то поблизости есть озеро, в котором плавает рыба), деталей от роботов, пустых бутылок и разных непонятных мне приборов. Из выдвижных полок как попало выпирали покрытые пятнами тряпки и одежда, а на стене висели странного вида маски, по всей видимости, привезенные Беном с его родины.
– Да интересная вышла история Джек, – сказал Бен, подходя к огню сбоку, в погнутой жестяной корзинке, что висела у него на шее лежали сковорода, две алюминиевые тарелки, вилки и горшок с чем-то съестным. – Не знал, что у жителей стойл бывают подобные проблемы. Но ты я вижу, парень не промах, сумел-таки выкрутиться из сложной ситуации.
– Ага, жаль только что моим друзьям этого не удалось, – расстроенно опустив голову, сказал я, – они рискнули всем, чтобы спасти меня, а я просто взял и сбежал. А их схватили.
– Ай, не бери в голову парень, – возразил Бен, положив на специальную металлическую решетку, поставленную над костром сковороду, и вытряхнул в нее из горшка какие-то длинные корешки бледно-розового цвета, – ты ни в чем не виноват. Если бы охранники схватили тебя, усилия твоих друзей пропали бы даром. Ты не мог им помочь, и в этом нет ничего постыдного. Порой наша судьба складывается так, что мы должны в чем-то потерпеть поражение, но это не значит, что нужно тут же сдаться.
– Согласен, – вздохнул я, – но от этого, мне не легче.
– Что поделаешь Джек, такова реальность, – Бен аккуратно перевернул корешки на другую сторону с помощью вилки, – мы все иногда с этим сталкиваемся, но как бы то ни было, мы должны идти вперед и жить дальше, не давая отчаянью и боли сломить нас.
– Это, да, – только и смог добавить я, наблюдая, как языки пламени лижут сковороду и подрумянивают стряпню Бена. В темноте возле костра все происходящее здесь казалось мне каким-то древним и таинственным, а пляшущие на стенах отблески пламени лишь усиливали ощущение того, что я попал в прошлое, в древние доисторические времена, когда первобытные пони еще жили в пещерах и готовили себе еду на костре, а не на плитах.
– Кстати, а можно задать вопрос? – через несколько минут нарушил я тишину.
– Сдается мне, что один вопрос ты уже задал, – усмехнулся Бен, принеся шерстяной мешочек со специями (или чем-то похожим на них) и осторожненько посыпал ими корешки, – но так и быть, можешь задать мне еще один.
– Ты говорил про войну. Как давно она закончилась?
– Ну, даже не знаю, – Бен вновь взялся за вилку, – наверное, где-то около ста двадцати лет назад или чуть больше. Но точно сказать не могу. Я родился уже после войны, и лишь помню, как мне маленькому мама рассказывала про то, как несколько десятилетий назад мир сгорел в волшебном огне и погрузился во мрак. Но это было так давно, столько воды утекло, что я… кхе-хем, может, мы больше не будем об этом говорить? – прибавил он, лукаво сузив глаза.
– Ни единого слова, про твой возраст Бен, – подмигнул я.
– Отлично, еда готова, – спустя пару минут объявил Бен, спихнув своей вилкой пару корешков на тарелку и, протянул ее мне, – прошу к столу и приятного аппетита.
– Спасибо Бен, – сказал я, взяв телекинезом тарелку и, положил ее рядом с собой на каменный пол, – подожди, сейчас я достану из сумки что-нибудь попить. Я подошел к своим сумкам, что стояли в охлажденном закутке пещеры и достал оттуда две бутылки с вишневым соком и, вернувшись на свое место, протянул одну из них Бену, который уже уселся на второй шезлонг.
– Ум, сок, – давненько я его не пил, – причмокнув губами, сказал Бен, осматривая блестящую граненую емкость, а затем открыл ее и сделал несколько больших глотков. – У-ух, – протянул он, закрывая глаза и смакуя напиток, – вкусно! А у вас в стойлах, знают толк в хороших вещах.
– Это да, но я бы не отказался сейчас от чего-нибудь более основательного, – произнес я, тоже сделав глоток сока и взяв тарелку, подцепил вилкой румяный странно пахнущий корень.
– Ты имеешь в виду спиртное? – поинтересовался Бен, подхватив зубами сразу два корешка и, быстро разжевал их, – извини парень, но у меня его нет. Я не выращиваю ни хмеля, ни солода, да и самогонного аппарата не имею. А торговцы из близлежащих городов перестали останавливаться на дороге, с тех пор как несколько группировок рейдеров поделили ее между собой. Эх, надеюсь, что Оплавленные Фениксы, скоро разберутся с этими отщепенцами.
– Спиртное? О нет, я говорю о каком-нибудь прохладительном напитке, вроде «Nightmare lite» или «Dark trail». Это газированные энергетики, которые продавались у нас в стойле. Выпьешь один, и сразу же хочется прыгать и скакать весь день напролет. Очень жаль, что я не сообразил захватить с собой хотя бы одну баночку. После всего пережитого за последние два дня, глоток вкусной "жидкой энергии" был бы сейчас очень кстати. Кстати, а что это за "Оплавленные Фениксы"? Хах, вот так название! Мне кажется, ты уже говорил о них раньше.
– Да так, одна пришлая группа пони и грифонов, которая объявилась здесь около двенадцати лет назад. На данный момент они тут самые многочисленные и… кхм, самые странные ребята из всех, что я когда-либо видел. Когда они приехали к нам все подумали, что это очередная рейдерская шайка, решившая осесть в пустыне, чтобы постепенно прибрать ее к своим копытам, или что-то в этом роде, поскольку внешне они были точь в точь как рейдеры, – сказал Бен, доев свою порцию и быстренько облизав тарелку. – Как мне рассказывали местные, однажды ночью они прибыли из центральной части Эквестрии на больших самоходных повозках и боевых машинах и остановились прямо у мемориальной скалы. Там они всего за пять месяцев построили себе большой хорошо охраняемый город, а уже после расползлись по всей пустыне, как всем тогда казалось, чтобы грабить и убивать. Но вместо этого, они стали нападать не на мирных пони, а на крупные рейдерские банды, и захватывать себе их лагеря и базы. На их месте они потом построили аванпосты, откуда вышли на связь со всеми свободными поселениями. Они заявили, что пришли сюда с миром, и хотят построить "прекрасный новый мир", где больше не будет места насилию и боли, а пони станут равными, вне зависимости от их отличий и недостатков. Хах… признаюсь, вначале я им не поверил, впрочем, как и все остальные. У нас тут и прежде бывали вооруженные выскочки, считавшие, что если не оружием, так лживыми речами можно убедить кого угодно отдать им все, что они захотят. Но вместо того чтобы что-то клянчить и требовать от нас, они стали помогать. Защищать города от оставшихся рейдеров. Чинить и снабжать нас водоочистителями и полезными механизмами. Доставлять воду и еду, не требуя ничего взамен. А в некоторых городах даже построили собственные гарнизоны и привели бойцов, начав полноценно управлять ими, при этом делая условия тамошних обитателей значительно легче и безопаснее. Это было неожиданно. Особенно для Сан Паломино, где большинство пони живут сами по себе и никому просто так не помогают. Но факты таковы – с приходом этих ребят жизнь действительно изменилась в лучшую сторону, а дороги вновь "ожили" и стали безопасными для путешествий. Не знаю, что эти Оплавленные Фениксы на самом деле затевают, но пока они мне нравятся. Давно пора кому-нибудь навести порядок в этой дыре, и помочь другим жить в мире и спокойствии.
– Хм, интересно, – задумчиво протянул я, покачивая вилкой с насаженным на нее корешком в воздухе, – значит, ты говоришь, что эти пони хотят построить тут "прекрасный новый мир" и для этого размещают повсюду свои гарнизоны и базы? А еще берут под контроль города и устанавливают там свои законы? Нда, не хочу показаться тебе слишком подозрительным Бен но, по-моему, они просто пытаются захватить здесь власть, не проливая кровь и не привлекая к себе внимания.
– Что ж, даже если и так, то флаг им в ноги. Надеюсь, что они добьются успеха, – одобрительно кивнул Бен, поставив тарелку на пол и закрыв глаза, откинулся на спинку шезлонга.
– Но, разве это правильно? Ну, вот так вот навязчиво брать чужую жизнь в собственные копыта и говорить другим пони, что им нужно делать?
– Знаешь Джек, – приоткрыв глаза сказал Бен, поочередно посмотрев сперва на меня, а потом на тлеющие угольки, – я тебе вот что скажу: я лошадка полосатая и за свою долгую, полную опасностей жизнь не раз был свидетелем того как пони, зебры или грифоны творили ужасные вещи и разрушали и без того обреченный мир. Если бы ты выбрался на поверхность, всего на пару десятилетий раньше, то ужаснулся бы, оттого что здесь творилось. Повсюду были смерть и разрушения. Мирные пони из небольших поселений прятались у себя в домах и боялись высунуться дальше собственного двора, платя непомерную цену за "защиту" жадным и беспринципным мерзавцам, чтобы те хотя бы на день оставили их в покое. По дорогам нельзя было пройти и шагу, чтобы тебя кто-нибудь не ограбил и не убил. Здесь творился сущий ад, и мало кому хватало смелости противостоять этому. Был, конечно, один городок, который основали несколько десятилетий назад смельчаки из восточной части страны. Они пришли из довоенного поселения под названием Эпплуза и стремились восстановить мир и помогать невинным. Но их всех уже давно убили, а их город Либерти Вингс спалили дотла. В центре пустыни местные жители потом соорудили им памятник, как напоминание о тех неспокойных временах и о героях, которые готовы были рискнуть своей жизнью, чтобы помочь другим. Они назвали его "Мемориал Увядших Яблочек". Кхе-кхем, не очень-то оптимистичное название, правда? – прибавил он с кривой ухмылкой. – В общем, с приходом этих Фениксов все изменилось, и мирные жители смогли, наконец, вздохнуть свободно и поверить в то, что завтрашний день все же наступит и больше не будет для них испытанием на выживание. От себя могу добавить лишь то, что мне все равно кто здесь командует: принцесса-богиня, вожак какой-нибудь банды или безумная секта поклонников духам и равенству, главное чтобы жизнь была спокойной, и тебе больше не приходилось все время оглядываться и думать о смерти. Эти пони, может, и выглядят странно и берут к себе на службу тех, кто страшнее размазанного драконьего дерьма, но дело свое знают. И пусть они и говорят нам, как нужно жить, но все же это лучше чем страдать под копытом у какой-нибудь предводительницы рейдеров, любящей ради забавы убивать тех, кто хмуро на нее посмотрит или вырывает им зубы ржавыми щипцами. При этих словах Бен слегка нахмурился, и по его телу пробежала едва заметная дрожь, похоже, что последняя фраза была для него не просто случайным примером, придуманным из ниоткуда.
– Размазанное драконье дерьмо? – вскинув бровь, повторил я, пытаясь отвлечь Бена от плохого воспоминания.
– Ну, – со смешком добавил Бен, – они как бы любят принимать в свои ряды, всяких чудаков и ненормальных, от которых большинство других пони предпочли бы держаться на расстоянии. И гулей к себе берут, и калек, и психически больных, и вроде бы как раскаявшихся бандитов и дезертиров из других фракций. А еще у них на службе очень много зебр и даже несколько драконов. Это их отличительная особенность. Их предводительница считает что только те, кому самому довелось испытать сильную душевную боль или пережить физическую травму смогут понять, насколько ценной может быть истинная доброта и сострадание, а потому предпочитает принимать к себе на службу отборных фриков и чокнутых, которым больше не нашлось места на пустошах. И от этого всем хорошо. У психов, теперь есть свой дом, а у простых жителей меньше повода бояться их.
– Звучит, прямо как настоящая утопия Бен. Странно, что ты не присоединился к ним, раз уж они кажутся тебе такими хорошими.
– Да, возможно так было бы лучше, но если говорить откровенно, я предпочитаю жить особняком. Свободная жизнь для меня – все, а вступить к ним значит, стать частью сообщества, для нужд которого нужно будет много работать и совсем забыть о себе. Нее… это не мое. Я свободен и лучше буду жить сам по себе, а они сами по себе. Да и как я уже говорил прежде: я не против пока они нам помогают, но это не значит, что я им полностью доверяю – сказал Бен, снова закрыв глаза и, убрал себе под голову передние ноги, – и все же, с таким соседями мне живется гораздо лучше, да и ловушки приходится менять не так уж часто.
– Понимаю, – кивнул я, откусив от корешка и, пару раз жевнув проглотил его. В моем животе что-то подозрительно забулькало. – Кстати Бен, а что ты нам приготовил?
– Свежеотловленных пустынных гадюк.
– Что, что?! – насторожился я.
– Ну да, гадюк. Согласен, они конечно, мерзкие твари, и пахнут как сто лет поношенные носки, но зато, если их правильно приготовить, становятся очень вкусными. Сегодня утром я поставил силки под западной скалой и уже к вечеру наловил их целую кучу. Хе-хей да столько, что нам их с тобой и на завтрак хватит, – весело произнес Бен, похлопав себя по животу.
– Гад-дюк? – вздрогнув, повторил я, уронив вилку на тарелку, а тарелку на пол, – так эт-то что, м-м-м-мясо?
– Ну да, а ты что подумал? – удивился мой собеседник зебра.
– Акх… кха… извини… мен-ня Б-бен, я н-на минутку, – только и успел слабо прошептать я, прежде чем к моему горлу подступила тошнота и я, соскочив с шезлонга, побежал к краю пещеры, где меня вырвало.
– Что? Что такое парень? Я же до этого их хорошенько выварил и обжарил! В их мясе больше нет радиации.
– П-пресвятая Луна…. за что? ЗА ЧТО?!!! Я ЖЕ НЕ ЕМ МЯСО!!! – громко возопил я, свесившись с края, и мой кишечник снова забурлил, начав освобождать меня от всего, что я съел за день.
– Прости меня Джек. Я не знал. Забыл, что у вас в стойле совсем не едят мяса и не выращивают скот, и не подумал об этом, – извинялся Бен, пока я вливал в себя уже третью кружку воды после столь неприятного очищения желудка.
– Да ладно Бен, кха… кхрм… нич-чего страшного, – откашлявшись, успокоил я, – мне уже лучше… кхрм… п-просто, я никогда раньше не ел мяса, да и вообще не могу его есть. Я же пони, а пони не едят ничего мясного. А вы зебры, получается, едите?
– Хм, ну, если говорить откровенно: то нет, но здесь на пустошах, у нас нет агроферм с не мутировавшими овощами и фруктами. Вся местная растительность поражена волшебной радиацией, и те немногие фермеры, что решаются тут что-то выращивать, могут порадовать тебя только странными гибридами из вишни и капусты, или томата и свеклы. И лишь в редких и чистых местах у них появляются настоящие овощи. Хах, даже моя пшеница, и то каким-то образом была скрещена с виноградными стеблями и брюквой, и теперь стала съедобной без помола и жарки. А потому, за неимением здоровой растительной пищи многие зебры и пони, перешли на мясо. А может, всему виной наш образ жизни на пару с радиацией. Доктор Нидл Лич из Бампкин-Тауна как-то рассказывала мне, что из-за радиации у нас в организме… что-то такое развилось, благодаря чему мы теперь можем есть мясо. И мне кажется, что она была права, учитывая, как сильно тебя покоробило от моих змеек. У вас в стойле нет мутаций, а значит, вы не можете есть мясо.
– Прошу Бен… не напоминай, – дрожащим голосом попросил я, боясь вновь потерять контроль над своим желудком.
– Ой, прости… забыл, – смутился Бен, тут же попробовав переменить тему разговора, – что ж… я тут, кстати, подумал: во время своего рассказа, ты упомянул о пони с тремя праздничными шариками на боку, да?
– Да! – тут же позабыв о своей слабости, повторил я, внимательно посмотрев на Бена, – а что, ты ее знаешь?
– Хм, ну как бы да, ее все знают. Я имею в виду, ее мордашку. Она изображено на многих старых плакатах и рекламных баннерах вокруг. Эта твоя Пинки Пай в довоенные годы была главой Министерства Морали, и очень известной особой, но дело даже не в этом. Пару лет назад, я делал вылазку на Пустошь. Искал кое-какие детали для своей ловушки, рядом с одним… эм… скажем так, довольно опасным и нехорошим местом и нашел там кое-что интересное. Бен подошел к стоящему в темном углу пещеры ящику, и достал оттуда длинную деревянную коробку. Вернувшись назад, он положил ее рядом со мной на шезлонг и сдул с нее пыль. Я заметил, как на крышке сверху проступили тонкие резные линии, складывавшиеся в… ах, три маленьких праздничных шарика! Точно таких, какие я видел на кьютимарке у Пинки Пай.
– Что это Бен? – затаив дыхание спросил я, не отрывая взгляда от коробки и едва удерживаясь от желания схватить ее и открыть. Мой собеседник тихо усмехнулся, заметив мою заинтересованность, и опередив меня, нажал на кнопку сбоку, открыв ее сам. Внутри в бархатных углублениях лежали два небольших шара из матового стекла и, судя по всему, их должно было быть больше. Углублений в коробке было восемь, а значит, что еще шесть таких же шариков, должны были находиться здесь. Но их не было.
– Ну как, здорово да? – спросил у меня Бен, пока я смотрел на шарики, – настоящие шары памяти с бесценной информацией из прошлого, и если верить эмблеме на коробке, они принадлежали кому-то из Министерства Морали.
– Да… возможно, – тихо прошептал я, как зачарованный разглядывая эти шары. Шары памяти. Настоящие шары памяти, о которых я столько читал. И в них записано чье-то воспоминание, которое можно не просто просмотреть как голо-запись, а буквально перенестись в тело того кто его записывал, и пережить все что пережил он. С ума сойти! И в них может находиться подсказка о том, где сейчас Пинки Пай!
– Да вещицы неплохие, – неожиданно резко произнес Бен, захлопнув коробку, в тот момент, когда я уже готов был прикоснуться к одному из шариков рогом, – но, к сожалению, они для меня бесполезны, эти штуки может прочесть только тот, кто родился единорогом, или очень искусен в черной магии зебр. А так как я этим не увлекаюсь, то вряд ли смогу когда-нибудь узнать, о том, что сокрыто в этих шариках. Да, обидно… очень обидно….
– Подожди Бен, так ведь я же… – попытался вставить я слово, но Бен, не услышал меня (или сделал вид, что не слышит) и продолжил свой монолог.
– Вначале я думал продать их кому-нибудь в Бампкин-Тауне, но как оказалось, такие вещи нынче мало кого интересуют, особенно если речь идет о деревенских пони-реднеках из провинциального городка. А идти к Стальным Рейнджерам или кому-то похожему на них, я не рискнул. Это же чистое самоубийство. Эти головорезы просто отберут их у меня и оставят с носом, а может, еще и почки отобьют. Так что, я решил сохранить их у себя, на случай если однажды найдется кто-нибудь, кто захочет их у меня приобрести.
– Стой Бен! Какие еще реднеки и Стальные Рейнджеры? О чем это ты? Если ты хочешь сказать, что тебе эти шарики не нужны, то я мог бы… – попытался прервать его я, от волнения переходя на громкую речь. Признаюсь, мысль о том, что в этих шариках может быть информация о Пинки Пай, будоражила мой разум. Но Бен, очевидно нарочно не замечая моего волнения, как ни в чем небывало продолжил:
– Стальные Рейнджеры? О, это закрытая группа… эм… ммм… ну скажем так, поклонников довоенным технологиям. Или как-то так. Не знаю, как еще их можно охарактеризовать. Короче, это пони, закованные в тяжелую силовую броню и с огромными пушками за спиной, которые рыщут по пустошам в поисках довоенных устройств и записей о них. И, как мне подсказывает мой опыт знакомства с ними, они, скорее всего не захотят раскошеливаться на такие вещи как эти шарики, если их можно будет попросту отнять у меня. Поэтому, я предпочитаю держаться от них на расстоянии.
– Точно так же как ты держишься сейчас на расстоянии от меня, да? – отметил я, следуя за Беном, который уже вернулся к ящику и убрал туда коробку с шариками, – послушай, я пытаюсь сказать тебе, что очень хочу узнать, что записано в этих шарах памяти. Я ведь единорог и могу прочесть их.
– О, правда? Какая неожиданность! А я и не заметил… – с хитрой улыбкой проронил Бен, повернувшись ко мне и облокотившись на ящик, – в этой пещере так темно, что я иногда не замечаю такие детали как рог на голове у моих посетителей. Эх…
– Да неужели? – слегка недоумевая, выпалил я, понимая, что Бен к чему-то клонит, но только Дискорд меня побери, если я понимаю к чему, – а как по мне, так у тебя здесь бывает достаточно светло и ярко. Ведь именно по свету я нашел твою ферму, и он не был похож на свет от костра.
– Ну-у-у, да, у меня здесь есть лампочки, – с этими словами он показал мне на верхушку пещеры. Там среди щелей и трещин где-то на проволоку, а где-то и на толстые мотки веревки были подвешены, как попало электрические лампочки разных размеров, которые я не заметил прежде. – Опасно, конечно, включать их ночью, но я иногда это делаю, когда необходимо осветить пещеру, а костер разводить не нужно или невозможно. Ну, ты знаешь, пустынные бури, жара и все такое. И по правде говоря, я стал делать это все реже и реже. И вовсе не потому, что боюсь быть замеченным.
– А почему же тогда? – поинтересовался я.
– Видишь ли, в чем дело Джек, – начал Бен, – у нас в пустыне нет общих электросетей, и мне для того, чтобы освещать свое жилище внизу и в пещере, приходится использовать специальный спарк-генератор, который, как можно догадаться из названия работает на спарк-батареях. И он сам и коробка этих батарей достались мне вместе с домом по наследству от прежних владельцев, и за годы жизни здесь, я их слегка растратил. Двадцать лет все же не шутка, учитывая, сколько всего должен освещать этот небольшой старенький генератор. Да и сами батареи на момент моего прихода были сильно разряжены. И как понимаешь, сейчас мне приходится часто экономить энергию, чтоб потом не пришлось ходить под землей в потемках и со свечкой в зубах. Я, к сожалению не единорог, и не могу использовать свой рог как фонарик.
– А разве нельзя, просто пойти и достать где-нибудь новую батарею?
– У нас в пустыне? Ты серьезно? Хех, в наше время, такие вещи так просто не купишь. Они очень редкие и дорогие, поэтому если в копыта к какому-нибудь торговцу и попадет одна из батарей, он вряд ли захочет расстаться с ней меньше чем за две тысячи крышек, которых как понимаешь, у меня нет. Да и не факт, что она окажется у него. Такие штуки довольно трудно найти, а там где они встречаются всегда можно нарваться на Стальных Рейнджеров или каких-нибудь монстров, с которыми лучше не связываться. Так что, я сильно сомневаюсь, что смогу достать их сам, особенно теперь, когда стал слишком дряхлым и немощным. Тьфу, не люблю в этом признаваться Джек, но я ведь действительно уже не такой, каким был прежде, и не могу в одиночку справиться с толпой диких гулей или бандой рейдеров.
– Все ясно, – понимающе начал я, наконец, догадавшись, что хочет от меня Бен, – и если бы сейчас случайный прохожий, вдруг решил предложить тебе помощь, и принести парочку этих батарей, то ты бы был ему так признателен, что даже согласился бы отдать то, что он попросит.
– Прямо читаешь, мои мысли Джек, – лукаво улыбнулся Бен, – да, признаю, это выглядит как шантаж, но посуди сам, какие у меня шансы сделать это самостоятельно. Я не жадный Джек, и поверь, готов хоть сейчас отдать тебе эти шарики и не попросить ничего взамен, особенно видя, как сильно ты хочешь узнать об этой пони. Но, если я это сделаю, а ты уйдешь, то я упущу единственную возможность, раздобыть хотя бы одну спарк-батарею. Поэтому, я предлагаю тебе сделку: я расскажу тебе о месте, где ты сможешь найти мне спарк-батареи, ты принесешь их столько, сколько сможешь унести, а взамен я отдам тебе шары памяти и возможно помогу с кое-каким снаряжением. Ну как, честная сделка? – с этими словами он плюнул себе на копыто и протянул его мне.
На мгновение я задумался, стоит ли мне ввязываться в это дело. На пустошах ведь очень опасно, а место где находятся эти батареи, будет еще опаснее, раз уж Бен сам меня об этом предупредил. Но у него есть шары памяти, где может храниться информация о Пинки Пай. О, Луна, ну кого я обманываю? Конечно же, я в деле.
– Ха, а ты ловкий проныра Бен, сразу видно, – хохотнув согласился я, в свою очередь, плюнув на свое копыто и стукнув по его, – своего не упустишь.
– Что поделаешь, такая уж нынче жизнь на пустошах Джек, – необычно-философским тоном заметил Бен, – у нас тут мало кому можно верить, и мы привыкли судить о других по их поступкам, а не словам. И потом, раз уж ты собрался остаться здесь, то такая прогулка, наверняка поможет тебе лучше приспособиться к жизни на поверхности. Но не стану врать, ты можешь и не вернуться. Туда куда я хочу тебя послать, очень часто захаживают рейдеры и Стальные Рейнджеры, и они всегда стреляют первыми по тому, кто не похож на них.
– Ну, с рейдерами я уже сталкивался, так что, думаю, что смогу с ними справиться, – сказал я самым уверенным тоном, на какой был способен, хотя внутри у меня все похолодело, – а что касается этих твоих "железных дровосеков" я, пожалуй, просто постараюсь не попадаться им на глаза.
– Надеюсь, что так и будет Джек. Мне очень не хотелось бы, чтобы ты погиб. И дело тут вовсе не в спарк-батареях. Ты хороший малый, это видно. Но такие как ты, обычно долго не живут. Пустошь постепенно поглощает вас, и вы умираете. Телом или духом. И еще неизвестно что из этого хуже. Поэтому я хочу, чтобы ты выжил и остался таким же, как сейчас. Не дай Пустоши взять над тобой верх.
– Хорошо Бен, постараюсь, – сказал я, немного удивленный от таких слов (произнесенных, казалось бы, обычным старичком-отшельником, но с такой искренностью в голосе, что я явственно ощутил в них нечто большее, чем просто напутствие). – Ну а теперь, к делу. Где именно я должен буду искать эти твои спарк-батареи?
– Да, батареи… – повторил Бен, возвращаясь к своей привычной, повседневной речи, – их сейчас нечасто можно встретить на пустошах. Большинство из них использовались во время войны на летающем транспорте или в тяжелых машинах, которые земные пони так просто на себе не утащат. Но я тут кое-что разведал, пока был молодым, и нашел одно место, где этих батарей должно быть предостаточно, если, конечно, их кто-нибудь уже не забрал.
– А поконкретней.
– Поконкретней, в нескольких милях отсюда, есть старая военная база, расположенная в естественном горном лабиринте, где довоенные пони устроили себе стоянку для боевых машин на гусеницах. Вы пони ездили на них до того, как была изобретена силовая броня, а потом, когда необходимость в них отпала, согнали в подобные места и стали охранять.
– Ага, эти машины назывались танками, – кивнул я, вспоминая историю Великой войны.
– Неважно, – отмахнулся копытом Бен, – сейчас это место заброшено, но туда время от времени заглядывают разные группы пони, в том числе Стальные Рейнджеры и Фениксы. Обе фракции вечно делят эту базу между собой: сражаются там, оставляют хитроумные ловушки, устраивают засады, но пока что не спешат захватывать, потому что она слишком далеко от их аванпостов, а вокруг нет ни чистой воды, ни пищи. Ну и еще… – на мгновение запнулся Бен, – потому, что она очень близка к старому полигону или "Жаровне" как мы ее называем, где Министерство Магии в прошлом устроило себе свалку магических отходов, из которой время от времени вылазят опасные монстры. Сам понимаешь, из-за этого на базу не всякий решится заглянуть, а уж тем более на ней задержаться. Но зато, там много всякой довоенной техники и приборов, а главное новеньких спарк-батарей, которые использовались как источник энергии для этих… танков, и потому пони иногда захаживают туда на свой страх и риск, в поисках сокровищ "Старого Мира".
– Ого, звучит довольно опасно Бен, – неуверенно произнес я, переваривая в голове вновь полученную информацию, – а почему ты так уверен, что эти твои Стальные Рейнджеры или Фениксы, еще не унесли все спарк-батареи с собой?
– А кто сказал, что я уверен? – возразил Бен, – в наше время, да еще и при растущем числе мародеров ни в чем нельзя быть уверенным наверняка парень. Но как я уже сказал: это место очень опасное, и его делят две серьезные группировки пони, а значит, мелкие искатели туда вряд ли сунутся. Рейнджеры же и Фениксы любят чинить и забирать боевые машины целиком и уезжают на них сразу же после ремонта, не оставаясь там слишком долго.
– И хранят спарк-батареи на базе? – уточнил я, – очень странно. А почему бы им просто не починить все танки сразу и не забрать с собой все самое ценное?
– Потому что, это далеко не так просто как кажется Джек, – усмехнулся Бен, – ты хоть представляешь себе, сколько всего необходимо для починки одной боевой машины, которая сотню с лишним лет простояла в пустыне, чуть не утонув в песке? Ха, целые горы, если не больше. Это тебе не тостер на коленке собрать. Плюс понадобятся всякие там генераторы и электроприборы. Вот почему, обе группировки предпочитают прятать свое имущество в тайниках на базе, под охраной ловушек и турелей. А прочие запчасти привозят с собой, на тележках и машинах. Они бы и рады задержаться там подольше, но монстры с конкурентами не дают им этого сделать. И потом, зачем рисковать жизнью, защищая старую бесполезную базу, когда можно просто по-тихому пригонять с нее все, что тебе нужно? Так намного удобнее. И спарк-батареи в танках, никто не тронет. Они ведь нужны им в качестве источника энергии. А местные жители недостаточно умны, чтобы разбираться в технике, и то, что покажется бесценным для одного, для них будет выглядеть обычной железкой из прошлого, которую они оставят на том месте, где она лежит. А еще… не всякий, отважится украсть что-нибудь у Стальных Рейнджеров или Фениксов, если конечно он не полный идиот.
– Скажем, такой как я, да? Ведь именно на воровство ты меня сейчас и толкаешь Бен, правда? – с нажимом поинтересовался я, не давая неспешной речи Бена себя запутать.
– Именно, – без тени смущения подтвердил Бен, – то, что я тебе предлагаю очень рискованно и опасно, поэтому, я не могу сделать это сам. Но есть небольшой шанс, что ты проникнешь на базу, пока там пусто, найдешь то, что нужно и уйдешь, не попавшись никому на глаза и предоставив Стальным Рейнджерам и Фениксам самим решать, кто во всем виноват и кто у них что-то украл. В наше время это обычная практика Джек: мародер что-то крадет, с этим чем-то уходит, а большие группировки потом злятся и недоумевают, кто посмел с ними связаться. Ну, или ловят его с поличным и превращают в решето… или потрошат прямо на месте, или…
– Ладно, Бен я все понял, можешь не продолжать, – резко перебил я его, не горя желанием слушать о перспективах своей неудачи. Я итак уже был испуган, и осознания того, что я иду на верную погибель, было для меня вполне достаточно.
– Хорошо, значит, ты понимаешь, во что я тебя втягиваю, – удовлетворенно произнес Бен, – и готов к тому, что что-нибудь может пойти не так как тебе хотелось бы?
– Ну, вообще-то, нет, – искренне признался я, – я ведь никогда еще до этого ничего не крал у опасных группировок с большими пушками.
– Как и многие жители пустошей до тебя Джек. Но эту школу нам всем когда-нибудь приходится проходить, если нужно выжить. И тут ты или выдержал экзамен сразу или провалился на первом же сложном вопросе. Я не могу подготовить тебя к тому, что тебя там ждет, могу лишь предупредить об опасности. И сдается мне, я это уже сделал, а потому могу добавить лишь одно: будь осторожен парень, не дай себя убить.
– Спасибо Бен, после таких слов мне сразу же полегчало, – сказал я, с легкой иронией, – даже икота, куда-то исчезла.
– Отлично, значит на этом мы, и закончим, – молодецки цокнув задними копытами по земле, неожиданно сказал Бен, видимо нарочно не замечая моего испуга и сильно побледневшей физиономии, – и теперь, можем смело идти на боковую. Я уже очень устал, да и ты, судя по твоему виду, тоже. Кровать у меня всего одна, но в одном из домиков есть хороший широкий диван. И я уверен, что тебе на нем будет удобно. Давай, пошли, ты пока сложишь где-нибудь свои вещи, ведь идти тебе придется завтра налегке, а я покопаюсь в старых тряпках и найду тебе какое-нибудь одеяло, а то под землей порой бывает сложно уснуть из-за сырости. И не волнуйся, если тебя вдруг ночью станет кто-нибудь кусать, это всего лишь клопы. Раздавишь их, и никаких проблем.
– Пресвятая Луна, – только и смог произнести я, обреченно закатывая вверх глаза.
– Хочу найти свой знак отличья, я хочу найти самого себя, в борьбу вступаю с безразличьем, отыскать хочу свой личный знак… – тихо напевал я хорошо знакомую мне с детства песенку, которую выучил еще в школе и теперь часто пел, когда чувствовал себя неуверенно, и хотел как-то взбодриться. А повод для этого у меня был самый, что ни на есть подходящий. Я шел по темной, еще "спящей" пустыне (Бен поднял меня в пять утра, заявив что, это самое подходящее время для вылазки за добычей), дрожа от утренней прохлады и страха перед хищниками (мой бронежилет мог защитить меня от мелкокалиберного оружия, но никак не от холода и клыков). На правом боку у меня колыхалась винтовка, а в кобуре на передней ноге, которую дал мне Бен, неудобно елозил пистолет. Я был взволнован и не готов к такому приключению (похожему на те, что я видел в своих мечтах, но теперь уже взаправду), и вдобавок очень хотел спать. Но решимость и желание получить те заветные шарики подталкивали меня, и я упрямо шел вперед, то и дело, сверяясь с компасом на своем ПипБаке и в глубине души надеясь на то, что я не встречу на той базе никого враждебного и опасного мне, в кого нужно будет стрелять.
Послушавшись совета Бена, я не стал брать с собой все свои вещи и оставил их у него дома, захватив лишь пару сух-пайков и три бутылки воды, висевшие у меня в мешочке рядом с седельной сумкой, а еще бинокль и старый складной нож с длинным лезвием (тоже подарок от моего нового друга зебры). Не стану скрывать, я не сразу решился на такой шаг. В глубине души я немного боялся, что Бен может наложить на них свои копыта. Конечно, первое впечатление о нем, у меня было строго положительным, но я едва его знал, и был еще не готов так запросто ему поверить. Однако, в его словах относительно большого веса при путешествии была правда: я не мог в одиночку унести все, что у меня было, особенно учитывая, что в случае успеха мне придется нагрузить на себя еще и несколько спарк-батарей (довольно нелегких) и другие вещи, что могут найтись на базе. А значит, мне необходимо было оставить большую часть своих вещей у Бена и, взяв для образца истощенную спарк-батарею желтого цвета (покоившуюся в сумке у меня слева, вместе с другими предметами) идти налегке, мысленно прося у Луны помощи, и умоляя ее, чтобы я не ошибся в Бене, и он оказался таким честным, каким я его представлял.
Я прошел уже десять миль, наверное, когда, наконец-то, увидел перед собой дорожную развилку, расходившуюся в четыре разные стороны. Дорога слева была полностью засыпана песком и, судя по всему уже давно никем не использовалась. Та, что шла прямо выглядела относительно чище, и около нее торчало два новеньких деревянных указателя. На первом белой краской было написано Бампкин-Таун, а внизу нарисована бутылка с пузырящейся зеленой жидкостью, под которой кто-то криво нацарапал гвоздем: "Самый лучший сидр во всем Сан Паломино! Грибной, Мутафруктный, Яблочный. По всем вопросам обращаться к Клифи и его брату Кламси". На втором указателе, указывающим в ту же сторону кто-то довольно детально нарисовал череп и кости и красным маркером написал: "Изумрудное озеро. Осторожно! Близко не подходить, там живут зомби". Дорога, отходившая чуть в сторону от второй и плавно поворачивающая вправо, тоже была практически чистой, но на ней отчетливо просматривались следы от протекторов колес, а возле самого сворота стоял столб, с блестящим металлическим указателем: "К крепости Аккорд-Сити". Внизу был изображен большой расправивший крылья янтарный феникс, с красными всполохами на туловище, грозным взглядом и распушенным хвостом. Его левое крыло выглядело "жидким" словно растаявшим, а правая лапка вместо птичьей формы, больше походила на ногу дракона. И наконец, последняя дорога, уходила резко вправо и спускалась вниз по песчаному склону в сторону больших горных отрогов, настолько высоких и крутых что некоторые их верхушки пронзали собой облака и терялись где-то в небесной выси, недоступной моему взору. Именно эта дорога была мне и нужна. Согласно компасу она вела к той самой базе, где я должен был найти спарк-батареи.
Еще раз, бросив взгляд на указатели, я вздохнул и стал спускаться вниз, прикидывая в уме расстояние до базы и то, успею ли я вернуться на Жуткую Ферму к закату. Дорога оказалась достаточно крутой и поломанной (опять покоробленный от времени асфальт, опять мелкие камушки у меня в копытах), но где-то через полмили стала выравниваться и, вскоре пошла ровно, аккуратно огибая одинокие скалы и трещины в земле. С каждым шагом, горы медленно приближались ко мне, пока через час я уже не стоял перед входом в ущелье, куда петляя, углублялась дорога. Две огромные скалы, словно опоры исполинских ворот, возвышались над входом, а внутри расширялись и практически соединялись вместе, образуя своеобразный каменный туннель, ведущий вглубь затененной долины, где вместо песка отчетливо виднелась земля бледно-красного цвета. Между скалами стояли полуразвалившиеся останки кабинок довоенного аванпоста со шлагбаумом, возле которого, посреди дороги был вбит большой красный знак "кирпича" и надпись: "Внимание! Вы въезжаете на охраняемую территорию. Приготовьте документы", а ниже более мелко: "Посторонним вход запрещен! По всем нарушителям, не имеющим, официального разрешения находиться здесь, будет открыт огонь на поражение!".
– На поражение значит, да? – поинтересовался я вслух, обращаясь сам к себе, – ой, как страшно! Но я все же рискну. И не обижайтесь потом, если, я ненароком прихвачу оттуда у вас какую-нибудь ценность.
Я обогнул шлагбаум, и пошел по дороге вперед (одного быстрого взгляда внутрь кабинок мне хватило, чтобы понять, что там нет ничего полезного, кроме ржавых консервных банок, обломков мебели и толстого слоя песка). В долине стояла тень, и было достаточно влажно, что меня только порадовало, потому что солнышко Селестии уже давно поднялось вверх и теперь старательно рвало тучки и прогревало пустыню. Однако большей радостью для меня оказалось вовсе не это, а сама долина, выглядевшая изумительной и просто волшебной (словно взятой из сказки, про путешествие в сказочную страну бризи), с ее причудливыми красными горами, расходящимися в разные стороны и принимавшими невероятные очертания и формы. По бокам мне то и дело попадались пещеры, ведущие в неизвестные подземелья и возможно логова монстров (правда проверять эту теорию я не спешил, не было времени, да и если говорить откровенно не хотелось рисковать своей жизнью и встречаться с кем-то большущим, злющим и вероятно любящим кушать пони). Маленькие симпатичные деревца и кактусы росли тут везде, у дороги и гор, добавляя еще больше красоты и таинственности этому удивительному месту, а разрушенная дорога то и дело подходила к скалам и уходила за поворот, словно река огибавшая сушу, что вела меня по течению навстречу неизвестности и приключениям. На ней всюду валялись останки от повозок и разбитые армейские ящики (к сожалению пустые, вот было бы здорово, если бы в одном из них нашлась спарк-батарея, и мне не пришлось бы идти дальше) и несколько раз попадались ржавые самоходные машины, сильно поврежденные и уже не способные ездить сами. Очередной поворот, и я наткнулся на… вау… настоящий железный танк! Огромный, закованный в броню, с заклепками по бокам и на двенадцати колесах с гусеницами, он упирался в гору, подходившую прямо к дороге, своей большой, установленной на круглой башне, пушкой. Из люка в башне торчал скелет единорога, рухнувший вперед, а рядом с самим танком повсюду были разбросаны скелеты других пони и, судя по всему грифонов (их кости были крупнее, с крыльями и клювами) одетые в разномастные кожаные куртки с металлическими вставками и шипами. Ого! А ведь я знаю, что это за танк. Это же ПС-2. Боевой танк "Принцесса Селестия" второй модели, выпущенный в годы войны, для ведения боевых действий против бронетехники зебр. Поразительно! Раньше, я видел его только на картинках, и уже тогда он казался мне чем-то невероятным и внушительным, но сейчас, в реальности, он выглядел даже круче, чем на рисунках в учебнике истории.
Я сделал пару шагов назад, желая получше рассмотреть танк и неосторожно наступил на мелкую косточку лежащего позади меня скелета, которая тут же с хрустом треснула. Скелеты, я вспомнил о них! Они были везде, и не очень-то походили на останки, принадлежащие довоенным пони. Они были свежими! С кусочками высохшей плоти на костях, пожеванной кем-то маленьким и с острыми зубами во рту. Косые следы от гусениц, идущие от танка, лишь подтверждали мою догадку. Они были достаточно четкими, хоть и засыпанными песком и сухой грязью, как если бы этот танк проехал здесь меньше месяца назад. А раз так, значит эти пони, кем бы они ни были, попали здесь в западню и были убиты.
Судорожно проглотив появившийся в горле комок, я внимательнее осмотрел убитых. На их куртках повсюду были заплаты и металлические элементы, а на правом плече вышита нашивка в виде маленькой янтарной птицы, от которой вниз шла линия, заканчивающаяся кругляшком с картинкой в виде перекрещенных гаечного ключа и отвертки. Ага, вероятно, это и есть так называемые Оплавленные Фениксы. Хм, их куртки покрыты дырками от пуль, а на асфальте вокруг отверстия и сколы. Видимо их убили из пулемета или чего-то подобного ему. Я осмотрел территорию рядом с ними. Странно, ни у одного пони или грифона не было при себе оружия или личных вещей (поборов в себе брезгливость я залез к нескольким из них в карманы и не нашел там ничего кроме мусора, вроде пакетиков из-под жвачки и зуба который был у пони лежащего возле гусеницы). Похоже, те, кто напал на них, забрали с собой все оружие и ценности (вряд ли Фениксы путешествовали здесь безоружными). Любопытно. Но, почему же нападавшие бросили танк, а не забрали его с собой, как оружие? Может, кто-то его повредил? Я присмотрелся к скелету на танке, а затем залез на гусеницу и поднялся к нему. Башня не была соединена с водительским отсеком. У этого пони вместо куртки на теле было несколько ремней с армейскими сумками, плюс отсутствовала задняя нога. И что интересно там, где она должна была крепиться к скелету, из кости торчали проводки и железки. Как странно. Я поочередно открыл все сумки. Эх, тоже пусто… а нет, стойте, внутри башни, я заметил что-то блестящее. Поморщившись, я отпихнул этого беднягу в сторону и залез в башню сам. Там лежала маленькая серебристая карточка, похожая на ту, что мы использовали у себя в стойле для блокировки электронных дверей (удача). О! Вот это уже лучше. Уверен, что эта карточка от какой-нибудь двери на базе, и она мне еще пригодится. Я вылез наружу и спустился вниз, довольный, что не поленился залезть туда, но мне по-прежнему хотелось узнать, почему танк не забрали с собой. Я подошел к нему спереди и, посветив экраном ПипБака в промежуток между горой и танком, изучил его переднюю часть (ту, где должен был сидеть водитель). Там оказалась большая дыра. Вау! Танк прострелили! Я поднялся и подошел к задней части танка, там тоже была дыра. Дважды вау! Прострелили и насквозь! Пуля, выпущенная в водителя, убила его самого и испортила танк. Я призадумался: что могло бы так легко пробить толстую броню? Единственное что пришло мне на ум это – крупнокалиберная антимех-винтовка Гром Спитфайр разрабатывавшаяся, как оружие против силовой брони. Вещь очень дорогая и с редкими патронами, выходит тот, кто ее использовал, имел доступ к арсеналу с подобными патронами или мог позволить себе купить их сам, а это означает, что на этих пони напали… Стальные Рейнджеры, которые используют самое совершенное оружие, воюют с Оплавленными Фениксами и собирают довоенные технологии!
Сделав подобные выводы, я уже без особых усилий смог нарисовать у себя в голове картину произошедшего здесь: где-то недавно, около трех-четырех недель назад группа Оплавленных Фениксов пришла на базу, чтобы починить и забрать с собой этот танк. Они это сделали и поехали обратно по дороге, где по пути попали в засаду Стальных Рейнджеров. Их снайпер, убил водителя и повредил двигатель танка (находящийся в задней части) из бронебойной винтовки, из-за чего танк потерял управление и врезался в гору. Стрелок в башне вылез наружу и вместе с идущим около танка конвоем попал под огонь спрятавшегося где-то здесь пулеметчика (или пулеметчиков). Ну а дальше, все совсем просто: Стальные Рейнджеры ушли, бросив неисправный танк и забрав с собой все оружие и патроны убитых, оставив их на поживу хищникам. Похоже это все.
– Отлично, четкий и детальный анализ произошедшего на месте события, – похвалил я себя, – все же не зря я столько месяцев корпел над той книжкой по методике расследования преступлений. И… о, Луна…
Я быстро огляделся по сторонам. До меня только что дошло, что тут по-прежнему могли прятаться снайперы, и меня это сильно испугало. Дорога, по которой я шел, была открытой, и для любого спрятавшегося среди скал снайпера я представлял сейчас легкую мишень. – Ну и дела! Вот и послал меня Бен в магазин за батарейками! И еще не факт, что я вернусь с покупками живым. Ловко придумано Бен, очень ловко. Но я не сдамся! Ради тех шариков! Ради Пинки Пай, которую я хочу найти!
Нырнув за гусеницы танка, я достал из мешочка бинокль и осторожно осмотрел всю округу. Места, где мог кто-то прятаться, я осматривал особенно тщательно по несколько минут, надеясь найти (или скорее не найти) там хоть что-то свидетельствующее о наличии кого-то живого: отблеск прицела, шевеление в кустах, чье-то оставленное на виду снаряжение или торчащую из-за скал голову, но нет всюду было тихо и спокойно. Подождав еще немного в своем укрытии за танком, я слегка успокоился и, убрав назад бинокль, стал быстрыми перебежками двигаться дальше по дороге, то и дело, ныряя за камни и деревья и прислушиваясь к любым подозрительным звукам. Волшебство этой долины для меня, полностью улетучилось, и теперь она казалась мне слишком мрачной и пугающей. Как будто я забрался в логово монстра, который каждую минуту мог внезапно выпрыгнуть из ниоткуда.
– Фух, неужели я добрался?! – облегченно вздохнул я, после часовой игры в "коммандо" с перекатываниями и прятками за камнями и кактусами (за один из которых я спрятался, пожалуй, слишком уж резво, после чего потом долго вытаскивал из своего крупа колючки) когда, наконец-то, подошел к кривым сетчатым воротам большого военного комплекса. На них висел измятый знак "Стоп", с прикрепленной к нему изолентой картонкой, где кто-то нарисовал череп, а ниже криво написал: "Территория Оплавленных Фениксов. Кастрюлеголовые пошли прочь отсюда!". Сам комплекс располагался точно посреди заканчивающейся тупиком круглой долины. Здешние горы были особенно высокими и служили этому месту неприступными стенами, не дававшими никому постороннему пробраться извне. Лишь в одном месте (кроме дороги, откуда я пришел) горный массив разрывался и имел узкий проход в другую долину, это было на западе. Очевидно, там и находился тот самый полигон с магическими отходами, что упоминал Бен. Хорошо еще, что между ним и базой было приличное расстояние, и какие бы монстры там не жили, им пришлось бы хорошенько пробежаться, прежде чем они смогли бы сюда добраться. Но я решил все же не рисковать и, достав свою верную винтовку из кожуха медленно, стараясь не шуметь, открыл ворота и вошел на территорию базы.
Она оказалась просто огромной. В центре возвышались крепкие трехэтажные дома из камня и бетона, относительно целые и сохранившиеся (не иначе как административные здания, для командования или что-то в этом духе). Их окружали маленькие одноэтажные домики и несколько длинных арочных построек, без сомнения, – бывшие казармы для солдат, служивших на этой базе. В дальнем углу справа я заметил еще одну линию забора и расположенные вдоль нее снайперские вышки, за которыми стояли длинные шеренги из облупленных танков и самоходных машин. Даже несмотря на то, что Фениксы и Рейнджеры регулярно забирали их отсюда, танков оставалось еще очень много, и лишь редкие просветы в колоннах свидетельствовали о том, что оттуда что-то уехало. Слева на базе были арочные ангары, куда более высокие и длинные чем казармы, их окружали мелкие сарайчики из металла, а рядом вразнобой стояли полуразобранные танки (очевидно, это бывшие мастерские, если спарк-батареи и могут где-то храниться, то только там, ну, не считая самих танков, конечно). И это далеко не все что я здесь увидел, не считая отдельных специфических домов (вроде концертного зала в сорока шагах от меня), раскиданных по всему комплексу и красивых декоративных элементов. Таких как большая статуя принцессы Луны, установленная на аллее с левой стороны, мемориальная плита с именами участников войны за Утес Разбитого Копыта на постаменте у входа и множества резных каменных скамеек (в форме распускающихся цветов) стоящих вдоль обрамленных чугунными столбиками и цепями асфальтовых дорожек, соединяющих между собой все дома. Я шел по одной из них и без устали крутил головой в разные стороны, не переставая удивляться тому насколько величественным когда-то было это место. Все эти скамейки и сады (вернее то, что от них осталось), несомненно, когда-то радовали глаз десяткам, а возможно даже сотням пони, что работали и служили здесь. А сколько загадочности сохранилось тут до сих пор, спустя все эти годы. Внутри, меня буквально распирало от жажды приключений, и я практически позабыл обо всех опасностях и тех несчастных, что нашел на дороге. Но я не забыл о главном, о том, зачем я сюда пришел.
Я повернул в сторону ангаров и направился к ближайшему из них, надеясь, что в сарайчике рядом меня будет ждать что-нибудь ценное. Но меня там ожидало лишь разочарование. Внутри было абсолютно пусто. Металлические полки и стеллажи стояли на месте, но оказались пустыми. Тот, кто бывал здесь прежде забрал с собой все более-менее важное. То же самое я обнаружил и во втором сарае справа, правда с небольшим исключением: в нем сбоку у стены лежал небольшой гаечный ключ кем-то забытый или случайно упавший при переносе. Нда, негусто. И все же я поднял его и положил к себе в сумку. Похоже, что тут мне ловить больше нечего, пойду-ка я поищу в больших ангарах.
Я прошел мимо стоявших на улице танков. Они были полностью разобранными (без башен, кусков брони, и гусениц, а значит, тот, кто разобрал их на запчасти, вряд ли оставил бы внутри спарк-батареи) и аккуратно откатил в бок дверцу одного из ангаров. Там меня ждала все та же раздражающая пустота (не считая одного особенно крупного танка стоящего посреди без башни, которая висела на массивных цепях под потолком), но я не собирался сдаваться так легко, и для очистки совести решил осмотреться внутри. Полки и ящики вдоль стен были пустыми. В самом ангаре находилось несколько навесных переходов и лестниц, которые вели к расположенным на втором этаже офисам. Около одной из лестниц стоял автомат с Спаркл-Колой, чье рекламное табло время от времени с треском загоралось, подсвечивая красивую картинку с бежевой пегаской пьющей бутылку газировки. Хм, он все еще работает? В нем есть газировка?
Я достал из кармана жетон и запихал его в прорезь, нажав на кнопку «Спаркл-Кола» но, к сожалению, вместо бутылки газировки мне из окошка выдачи в копыто выпала большая черная крыса и, чуть меня не укусив, с шипением убежала куда-то за танк.
– Проклятье! – выругался я и, сунув еще один жетон нажал на «Диетическую Спаркл-Колу». Мне в копыто опять упала крыса, но теперь уже худая 7. (@_@). Что за…
– Аргх! Дискорд тебя побери! А ну верни мне мои жетоны, ты искрящееся ведро с болтами!!! – не выдержав с раздражение начал ругаться я, от обиды стукая автомат и вытряхивать из него на свет всех оставшихся внутри крыс в ужасе разбегавшихся от меня в разные стороны.
Где-то на одиннадцатой крысе я, наконец-то, успокоился и, вытерев ногой, пот со лба, решил больше не заморачиваться на подобные вещи и поднялся вверх по лестнице, в один из офисов. Внутри царил сущий кавардак. Кто-то там вывернул и основательно перерыл все ящички и шкафы, когда искал в них припасы, а потому все их содержимое теперь было раскидано по полу. Я прошелся по кучкам бумаг и документов, магией разыскивая под ними что-нибудь полезное. Но кроме двух карандашей и относительно целой кружки из-под кофе (без ручки и со сколом у кромки) я не обнаружил ничего полезного. Карандаши я забрал, кружку запустил как можно дальше из окна и когда это делал, заметил что у противоположной от офиса стены, есть еще одна дверь (которую я сперва не заметил из-за танка). Она не подходила вплотную к стене и была обрамлена по бокам арочным каркасом, который обычно бывает у входа в подвал или потаенное место распложенное глубоко внизу. Интересно, что за ней? Я спустился вниз и подошел к двери. На стенке рядом висел работающий терминал. Очевидно, что чтобы попасть внутрь мне потребуется ввести пароль, который я, конечно же, не знаю… досадно. Может здесь пригодится моя карточка? Я осмотрел дверь, арку и терминал, но не нашел нигде прорези для считывания. Потом набрал несколько "левых" слов на клавиатуре, постукал пару раз по двери и подергал телекинезом ручку. В конце концов, мне все это надоело и я, недовольно всхрапнув, пнул ее задними копытами и вышел на улицу.
Вот же облом! В тех фильмах, что я смотрел в стойле, про приключения в разрушенном мире и про "концы света" с постапокалипсисами, герои находили куда больше полезных вещей и потайных мест, чем это удалось мне. Ну, разве что, я нашел ту дверь в секретный подвал, но совершенно не представляю, как мне туда попасть, и вряд ли секретный пароль можно найти в каком-нибудь ящичке из-под стола или нацарапанном на дверце в кабинке туалета. Такое бывает только в кино. Ну, что ж, пойду, осмотрю следующий ангар.
– О, а вот это уже что-то! – вслух сказал я, когда безуспешно осматривая уже четвертый по счету ангар, неожиданно наткнулся на замаскированный среди ряда полок с деревянными ящиками (разумеется, пустыми), лифт. Он был напольным, с выезжающей кабиной, которая сейчас находилась внизу, и потому трудно было догадаться, что он здесь, тем более что на его крышку кто-то специально нагромоздил несколько больших стеллажей, но его все же выдавала расположенная рядом приборная панель. Я потыркал на ней пару кнопок, но ничего не произошло. Лифт оказался заблокированным. Однако сбоку на панели была прорезь для магнитной карточки, и это навело меня на мысль. Я решил попробовать ту карточку, что нашел в танке. Порывшись в кармане своей седельной сумки, я извлек ее оттуда и тут же провел по прорези. – Ну же, прошу, работай! – тихо пробормотал я, выжидательно уставившись на панель. К моей радости, она тут же "ожила" и засветилась разноцветными огоньками. В шахте лифта что-то приглушенно "бумкнуло" и он со скрежетом стал подниматься наверх. Крышка, закрывающая шахту, отъехала назад, и поднявшаяся кабина лифта раскидала в стороны, скрывавшие его стеллажи. Отлично!
Я зашел в нее и, задвинув стену-гармошку на входе, нажал кнопку "вниз". Мой спуск не занял слишком много времени. Буквально через пару минут я уже стоял в просторном сухом подвале с овальным потолком. После остановки лифта он тут же осветился тусклым светом свисающих с потолка электрических ламп. Подвал оказался длинным и широким и уходил вперед, где разветвлялся на два боковых прохода. На перемычке между ними висела оранжевая простыня со знаменем Оплавленных Фениксов. Вдоль стен подвала лежали коробки с запчастями и полуразобранные двигатели, а на полках сверху все было заставлено горелками, всевозможными электрическими устройствами и ящиками с инструментами, которые также по отдельности валялись на полу. Но среди всего этого разнообразия не было ни одной спарк-батареи, я тщательно покопался в коробках и исследовал все полки, но так ничего не нашел. Оставалось заглянуть в те два прохода, но сперва…
У левой стены стоял стол с терминалом так же засветившимся при спуске лифта зеленым светом. Над столом висел плакат: светло-оранжевая земная пони указывающая копытом в сторону горизонта, где на горе возвышалось знамя зебр. Туда по дороге ехали длинные шеренги новых танков, и была надпись: «Мы будем сражаться с врагом на его территории! И мы победим благодаря нашим доблестным бойцам танковых подразделений! Спасибо тебе Министерство Военных Технологий за танки, которые каждый день защищают наших солдат на поле боя!». Я внимательно присмотрелся к самой кобылке, и узнал ее. Это же была Эпплджек, одна из подруг Пинки Пай, которая в молодости участвовала в приключениях вместе с розовой пони, а в годы войны стала главой Министерства Технологий и начала разрабатывать оружие для принцесс.
Закончив изучать плакат, я подошел к самому терминалу, он не был защищен паролем (очевидно Фениксы не рассчитывали, что кто-то сможет забраться сюда самостоятельно или же в терминале просто не было ничего важного), и стал изучать записи. Первые несколько разделов были полностью посвящены поставкам запчастей и, судя по датам, принадлежали еще довоенным пони, работавшим здесь в прошлом. В них не было ничего интересного. Например, в записи от двадцать первого марта значилась поставка двух ящиков компактных генераторов «Тандер-Страйк» необходимых местным ремонтникам для починки техники вне ангаров, а шестого апреля привезли крупную партию колесных болтов. Но в других разделах оказалось кое-что интересное. Я перелистнул пару скучных заметок дежурившего здесь когда-то техника, и нашел среди записей его личный дневник. Он оказался очень длинным и подробным, поэтому я перечислю здесь только самые последние дни:
«08.21. Сегодня мне отправили на ремонт еще несколько двигателей модели Р-23, ну тех у которых обычно случается перегрев после долгой работы, и выходят из строя клапана. Проклятое старье! Не понимаю, почему мы вообще с ними возимся теперь, когда у нас есть силовая броня? Зачем нам нужны танки? Чертовы запчасти от них, весят целую тонну, и я не могу в одиночку таскать все на своем горбу! Почему начальство не может мне выделить пару помощников-единорогов, чтобы те с помощью своей магии стали носить все это за меня? Что? Только из-за того что они единороги, им теперь по происхождению не положено заниматься тяжелой работой и нужно сидеть в офисе и перекладывать бумажки? Неженки проклятые!»
«08.24. Закончил замену поврежденных запчастей в третьем двигателе, что стоит в правой мастерской. Семь часов провозился с ним, из них три пытался доволочь его до мастерской. Как всегда мне никто не помог. Если так будет продолжаться и дальше, я буду требовать повышения зарплаты, или и вовсе уволюсь, надоело мне за гроши вкалывать на этой чертовой базе. Пора идти дальше. Может, стоит устроиться техническим консультантом в Министерство Морали? Говорят, им нужны опытные техники, да и зарплаты там хорошие»
«08.25. День выдался спокойным. Никаких заказов, разве что один чистоплюй из штаба пришел ко мне в мастерскую и попросил починить его сломанный терминал. Ха, он так брезгливо озирался по сторонам, когда подходил ко мне, небось, боялся испачкать свой парадный мундирчик о мои запчасти. Ну конечно, ему-то там, в офисе хорошо. Чисто и комфортно. Не приходится каждый день валяться на земле в мазуте и ломать свои копыта о тяжелые железки способные запросто тебя раздавить. Я как можно более деликатно объяснил ему, что я механик по двигателям, а не компьютерщик, и не умею чинить терминалы, на что он ответил мне выпученным и глазами и спросил: "А что есть разница?". Ха, вот же болван!»
«08.27. Говорят сегодня вечером, в концертном зале будет выступать рок-группа «Бернинг Сталионс», а по окончании к нам с речью обратится сама глава Министерства Морали… как ее там, не помню… вроде, в ее имени есть что-то связанное с пирогами, а, не важно… которая лично приедет поддержать нас и показать, как мы все важны для Эквестрии. Странная дамочка, очень странная. Я столько чудного о ней слышал, но самое необычное заключается в том, что она каким-то образом успевает находиться сразу в нескольких местах. Как ей это удается? Готов поклясться, что видел ее сегодня днем по телевизору выступающей в политической программе, идущей в прямом эфире в Кантерлоте, а уже через полчаса в ток-шоу в Нью-Пегасе, и это опять был прямой эфир. И вот через пару часов она будет уже у нас. С ума сойти! Она, что вообще никогда не спит, или это были повторы под видом прямого эфира? Ай, не важно, меня это не касается. Хм… может если получится я смогу после выступления поговорить с ней относительно своего перевода в ее министерство, или хотя бы с кем-то из ее помощников? Кто знает, возможно, судьба посылает мне второй шанс и дает возможность выбраться из этой зловонной ямы и устроиться в место получше?»
«08.27. Проклятье! Это все же случилось! Эти мерзкие зебры напали на нас! Они запустили в сторону Эквестрии ракеты с мегазаклинаниями! Я был на концерте, когда вдруг неожиданно раздался вой противовоздушной сирены и всех солдат заставили немедленно построиться на плацу и подготовиться ко всеобщей мобилизации. Технический персонал отправили на рабочие места ожидать дальнейших инструкций, что я и сделал, и вот теперь я сижу здесь, под землей и пишу это сообщение. Святая Селестия, что они натворили?! Что мы натворили?! И что теперь со всеми нами будет?! Сержант Уотер Флоу сказала мне, что нам не о чем беспокоиться, что мы в безопасности благодаря скалам вокруг, но что толку от этой безопасности, если вся остальная Эквестрия будет уничтожена?»
«09.05. Прошла целая неделя с тех пор как мир, в котором мы когда-то жили, сгорел. Его больше нет. Нашей любимой Эквестрии и Кантерлота с принцессами нет. Нет ни моей милой Роузи, ни нашего славного жеребенка Трамбла. И нет, и никогда не будет тех сладких булочек, которые когда-то пекли в Понивилле и которые я каждый раз покупал ему, когда возвращался со службы домой. Все умерли, все кроме нас. На базе время словно замерло на месте. Все ходят какие-то пришибленные, словно не живые и не хотят со мной разговаривать, но, я не могу их за это винить, ведь не я один потерял в этом кошмаре своих близких и родных и теперь думаю о том, чего никогда больше не будет. Никогда»
«09.08. Отряд солдат, отправленный сразу же после начала атаки во внешний мир так и не вернулся. Я не знаю, что с ними случилось, но думаю что ничего хорошего. Они уехали на трех грузовиках, намереваясь спасти тех, кто еще уцелел, и оказать им гуманитарную помощь, и должны были вернуться еще позавчера. Но они не вернулись. Скорее всего, погибли облученные волшебной радиации или были убиты войсками зебр, которые наверняка уже вовсю хозяйничают в нашей стране. Неспроста же они все это устроили. Им нужны были наши драгоценности, и они их получили. На базе еще остались две роты солдат и с три десятка технического персонала, не считая всяких там командиров и конторских работников»
«09.15. Сегодня утром со стороны западной долины к нам прилетел какой-то жуткий зеленоватый туман. Не знаю что это, но мне он не нравится. Среди рабочих начинается паника. Пони боятся, что это новое химическое оружие зебр и что так они намереваются нас выкурить с базы или отравить. Кто-то на полном серьезе предложил бежать отсюда по дороге. Дураки, за пределами долины все просто зашкаливает от радиации, и идти туда равносильно самоубийству. Нет, уж лучше мы будем сидеть здесь, тут безопаснее»
«09.18. Туман так и не исчез, а у нас постепенно начинают заканчиваться запасы еды. И что самое ужасное: сегодня утром во всех кранах пропала вода. Если мы быстро что-нибудь не предпримем, то очень скоро на базе начнется голод и жажда. Младший капрал Грини во время обеда начала сильно кашлять, надеюсь, это никак не связано с туманом»
«09.20. Закашляли уже двадцать три пони, да и я сам чувствую себя не очень. Стараюсь по возможности не выходить наружу, тут внизу, по крайней мере, воздух чище, да и вентиляция снабжена фильтрами. Капитан Бауэр Риб оставшийся на базе за старшего, приказал всем урезать пайки и сократить выдачу воды до одной бутылки в день, пока не будет решен вопрос с продовольствием. Черт возьми, мы итак-то не особо-то роскошествовали последние дни, а теперь и вовсе умрем с голоду! Святая Селестия помоги нам!»
«09.25. Кошмар! Сегодня ночью случилось нечто ужасное! Те паникеры, что хотели убежать отсюда, все же сделали это. И, казалось бы, ну и Дискорд с ними, без них нам будет намного легче, да и еду растягивать придется не так сильно, но потом выяснилось, что они также убили рядовую Фур Сильвер охранявшую продуктовый склад и, забрав у нее ключи, убежали отсюда с большей частью наших припасов. Теперь мы обречены и все из-за этих негодяев! Я надеюсь, они там все погибнут, мерзкие, подлые предатели!!!»
«10.11. Я едва держусь на ногах. За последние дни я сильно похудел и начал кашлять, впрочем, как и все остальные, а с правого бока у меня посыпалась шерсть. Наш доктор сказала, что во всем виноват туман, но это итак уже всем известно. Чем бы этот туман ни был, он всех нас понемногу убьет»
«10.12. Капрал Грини застрелилась! Рядовая Вард нашла ее утром в туалете для кобылок. Бедняжка, такая молодая, такая красивая»
«10.15. Еще трое погибших. Один также как и Грини застрелился, двое других умерли вечером то ли от голода, то ли от отравления. А вчера я видел, как один жеребец шел мимо меня по ангару и вдруг неожиданно громко закашлял и упал, задергавшись в жутких конвульсиях. Боже, неужели такое же ждет и меня? Я тоже вот так вот упаду на пол и в мучениях отправлюсь в Солнечное Царство Селестии, хрипя и кашляя?»
«10.22. Похоже, что это моя последняя запись. Я слишком слаб, чтобы выходить наружу, да и вряд ли там остался кто-то живой. Пони начали умирать, туман убил их, и те, кто еще жив, не желая отравиться, попрятались по помещениям, стараясь отсрочить свой конец, но думаю что уже слишком поздно. Мы все вдыхали эти ядовитые испарения, и так или иначе были отравлены. Я уже три дня не выхожу отсюда. У меня сильный кашель и я практически облез. Черт! Столько лет я проработал на этой базе, и уж никак не думал, что и умру здесь. Прошло два месяца, с тех пор как Эквестрия была уничтожена зебрами. Хах, всего два месяца, а, кажется, будто пролетела уже целая вечность. Я надеюсь, что те, кто убежал отсюда, все же выжили. Прости меня Селестия за то, что я желал им гибели. Я был на них зол, обвинял в убийстве Сильви, думал, что они предатели и мятежники, но похоже, что они были единственными, кто сделал правильный выбор и сбежал вместо того, чтобы сидеть здесь и ждать своей смерти. Они решили рискнуть всем и спастись. Поэтому, я хочу попросить тебя: пожалуйста, помоги им! Пусть у них все получится.
Ну а я, пожалуй, буду закругляться. У меня темнеет перед глазами, кашель все усиливается и я, уже знаю, что будет дальше. Прощайте, все кого я знал и кто когда-то знал меня, и прошу, простите, если я вас чем-то обидел. Искренне надеюсь, что вы сможете выжить в этом аду и не дадите проклятым зебрам победить нас. Прощайте, и да хранит вас Селестия.
Старший механик Калм Лаунч
из третьей инженерной бригады»
Я закончил читать дневник и медленно отошел от терминала. На моих глазах блестели слезы. Бедняга Калм, даже представить страшно, каково ему было, когда он понял что все кого он любил, погибли. Его знакомые, друзья, коллеги. Все пони на это базе с самого начала были обречены и понимали это, и все же до самого конца продолжали бороться, и пытались выжить. Они были очень сильными, но это им не помогло. Интересно, что все-таки стало с той группой пони, которая убежала отсюда? Выжили ли они? Смогли ли приспособиться к новой жизни в Эквестрии? Нашли ли других выживших? Вопросы, снова вопросы, на которые у меня нет ответа.
Вытерев слезы, я встряхнул головой. – Хватит Джек, нельзя сильно углубляться в прошлое, – упрекнул я сам себя, – его уже не исправить. Лучше подумай о настоящем и о будущем, о том, что ты можешь сделать сам, чтобы помочь другим. Пусть ты всего лишь один маленький пони, но ты не должен сдаваться. Пинки Пай никогда не сдавалась и вместе с подружками не раз спасала Эквестрию, а значит, и ты не сдашься. Ох, ну, ладно поменьше пафосных мыслей… пойду-ка я проверю, куда ведут те два прохода.
Я зашел в правый коридор. Он резко уходил в бок и через пару шагов заканчивался небольшой квадратной комнатой, где на полу валялись пожелтевшие матрасы, а в центре стояло несколько обшарпанных низких столиков. У правой стены был покосившийся сервант с вырванными дверцами, а в нем лежали столовые приборы, тарелки и кружки. В урне рядом возвышалась целая куча пустых консервных банок и несколько бутылок. Похоже, что в этой комнате Фениксы ночевали и обедали, когда приходили на базу. Немного походив по ней и обследовав сервант, я убедился, что тут нет ничего полезного. Ни еды, ни припасов. Очевидно, Фениксы сами приносили с собой все съестное, а потом забирали. Единственной вещью, которая меня заинтересовала, оказалась маленькая школьная доска, висевшая около входа. На ней мелом были написаны названия танков и их количество, а также даты, когда их забирали. Самой последней стояла запись девятнадцатидневной давности, в тот день отсюда забрали один танк ПС-2. Тот самый, который я увидел по дороге сюда. Выходит, я не ошибся. Они действительно были здесь совсем недавно.
Закончив с этой комнатой, я направился в соседний коридор. В отличие от первого он был прямым и заканчивался большой двухстворчатой стальной дверью. Я толкнул ее и попал в просторный хорошо освещенный склад. Ну, наконец-то! На складе было множество полок, на каждой из которых стояли целые горы коробок с инструментами и ящики с запчастями, а между ними в отдельных лотках хранились разные мелочи, начиная от жеребячьих игрушек и банок с краской и заканчивая упаковками с пивом и канцелярскими принадлежностями. Ого, похоже, что Фениксы собрали с этой базы все, что только можно было. И это еще цветочки: вдоль стен висели стенды с разнообразным оружием, а под ними на поддонах лежали коробки с армейской одеждой, касками и бронежилетами. Вот так сокровищница! Ну и конечно же, главное: на поддоне рядом со входом, помимо пары металлических ящиков и большой пустотелой оболочки от бомбы, стояла покрытая тонким слоем пыли деревянная коробка на боку которой красовалась заветная спарк-батарея окруженная синим ореолом магической энергии. Надпись под картинкой гласила: «Самый безопасный и экологически чистый источник энергии во всей Эквестрии! Забудьте про уголь и нефть! Магия – вот ключ к прогрессу и светлому будущему!», а ниже более мелко: «Внимание! Не рекомендуется продолжительное использование батарей в жарких помещениях, местах массового приема пищи, а также их эксплуатация при поврежденном корпусе. За любые травмы или смерть вызванные в результате нарушения данных рекомендаций компания ответственности не несет». Ура! Я наконец-то нашел батареи! Теперь мне осталось лишь…
Не успел я сделать и пары шагов, как из люка в центре склада с шипением вылезла огромная пулеметная турель с двумя роторными стволами и нацелилась на меня. Из динамика над ней зазвучал дребезжащий металлический голос:
– СТОЙ! НАЗОВИ ПАРОЛЬ!
– Б-бля! – только и смог выговорить я.
– НЕВЕРНО!!! ПОЖУЙ СВИНЕЦ ПАЛАДИН!!! – прорычал динамик, и грозные стволы турели начали быстро раскручиваться.
– Бля!!! – во второй раз крикнул я, спешно оглядываясь по сторонам в поисках укрытия и, быстро нырнул за ближайший металлический ящик. И как раз вовремя. В тут же секунду по нему с оглушительным металлическим лязгом застучали крупнокалиберные пули. Я распластался на земле и прикрыл голову копытами. Турель тем временем упорно расстреливала ящик и ближайшую ко мне бетонную стену. Она вся покрылась дырками, а в одном месте даже треснула, и целый ее фрагмент выскочил вперед и упал рядом, чуть меня не раздавив.
– ААА!!! ВОТ ДЕРЬМО!!! – бессильно закричал я, боясь пошевелиться, – ЧТО МНЕ ТЕПЕРЬ ДЕЛАТЬ?!!!
Ответ пришел неожиданно. Турель выпустила еще несколько очередей и с резким щелчком остановилась. Но ее стволы по-прежнему свистели и вращались, и не нужно было быть гением, чтобы понять, что она все еще опасна и просто ожидает, когда я высунусь из укрытия. Дрожа как желе, я осторожно подобрал телекинезом, лежащий возле меня камушек и запустил в сторону соседних ящиков. Турель тут же повернулась на звук и дала по камешку длинный залп, превратив его в мелкую крошку. – Ну, ничего себе! Я обречен! – сокрушенно подумал я, не представляя как, буду выкручиваться из данной ситуации. – Хотя постойте-ка, – неожиданно, осенило меня. – Кажется, я придумал. А ну-ка, посмотрим, сколько у тебя патронов.
Осторожно выглянув из-за угла, я увидел на ближайшем стенде несколько винтовок. На дуле одной из них висела армейская каска. То, что надо! Бросив еще один камень в противоположную от стенда сторону, я магией подхватил винтовку с каской и быстро притянул их к себе, пока турель была отвлечена. Теперь, если я не ошибся я смогу использовать эти предметы чтобы отвлекать турель до тех пор, пока она не истратит все свои патроны.
– Давай-давай! Попробуй, поймай меня! Я здесь! – громко кричал я последние полчаса, магией крутя винтовку с каской у дальних ящиков и высовывая их слегка вперед. Каска уже была вся в дырках, несмотря на то, что я показывал ее всего на несколько секунд, чтобы турель выпустила в ее сторону следующую порцию патронов. Но на этот раз выстрелов не последовало. Я удивленно приподнял бровь и высунул винтовку еще раз. Опять тишина, лишь звук крутящихся стволов. Аккуратно выглянул и посмотрел на турель, она наклонилась в мою сторону, но не выстрелила, продолжая беспомощно свистеть. Похоже, что это все. Она пустая.
Смело встав на ноги, я вышел вперед. "Взгляд" турели тут же последовал за мной, но я больше не обращал на нее внимания и осмотрелся вокруг. Стены и ящики (кроме того за которым я прятался) были полностью уничтожены, турель тщательно расстреляла здесь все, что находилось рядом со мной или моей наживкой. Мой же ящик со стороны обстрела походил на решето, а с той, где я был, казался практически целым. Лишь несколько пуль пробили его насквозь, и ушли в стену.
– Интересно, что в нем лежит? – подумал я, обходя ящик сбоку и приподнявшись на задние копыта, заглянул внутрь. В нем был двигатель, большой и крепкий, с правого бока весь покрытый сколами. Под ним лежали горы расплющенных пуль. Вау, все-таки удачное я выбрал место для пряток. Укройся я за ящиком справа (сейчас лежащим бесформенной грудой на полу) мне настал бы конец. Ох, хорошо, что все закончилось. Вот только гул в ушах все никак не проходит, и этот свист…
– Ааа, проклятье! Дискорд тебя побери! Да заткнись ты уже! – выругался я, прижимая ушки к голове от раздражающего свиста турели. Подойдя вплотную к ней, я рывком сорвал с нее кожух и дернул вперед вывалившиеся провода. Внутри что-то негромко "бабахнуло" и заискрилось, разорванные провода начали трещать, и чертова турель, наконец-то, заглохла, отчего на складе наступила долгожданная звенящая тишина. Покрасневшие стволы еще пару секунд медленно вращались, а потом с громким щелчком замерли на месте. Все, теперь ее можно больше не бояться. Как же хорошо, что я оказался быстрее этого свистящего "чайника-переростка". Мне бы не хотелось, чтобы он превратил меня в "швейцарский сыр". Ну ладно, не буду об этом думать, теперь я могу немного отдохнуть и подкрепиться, а то время уже вечернее, а я так и не пообедал.
Выдвинув с полки ближайший деревянный ящик, я с удовольствием уселся на него сверху и потянулся, разминая затекшую спину, а после достал из своей сумки сух-паек и бутылку воды. Я решил, что перед тем как достать батареи, нужно сперва восстановить силы, а потому не спеша съел горсть сушеных фруктов и персиковые чипсы, запивая их водой, а уже после пошел проверять коробку со спарк-батареями. К сожалению, она стояла на том же поддоне что и мой ящик (не рядом конечно, спереди была еще одна коробка, но ей все же сильно досталось и я, очень боялся, что батареи теперь лежат там по кусочкам) и лишь каким-то чудом не развалилась на куски. Слегка обеспокоенный я медленно приподнял крышку и посмотрел в ящик. Оттуда мне в нос дохнуло горьким запахом химикатов и пластика, а в глаза полез щиплющий дым. Болезненно заморгав, я сквозь слезы увидел стоящие внутри в специальных углублениях желтые батареи. Они были повреждены, пули пробили их насквозь и теперь они испускали какой-то отвратительный, кислый запах, от которого хотелось кашлять, а на языке был горький привкус, однако та парочка, что стояла в углу, оказалась целой. Защитные колпачки на них выглядели как новенькие, а корпус не задели пули. Вот же повезло! Достав их и аккуратно положив к себе в сумку, я слегка встряхнул ее, чтобы привыкнуть к увеличившемуся весу.
– Дело сделано, я знал, что справлюсь с этим, – восторженно произнес я, и по-геройски, демонстрируя свой профессионализм, смахнул с плеча несуществующую пылинку, – и теперь могу смело вернуться назад к Бену. Шарики воспоминаний теперь вы мои!
Однако поразмыслив, я решил не спешить с возвращением на Жуткую Ферму. Не знаю, что повлияло на мой выбор: тот факт, что я уже нашел то, что искал или же желание как можно лучше осмотреть это место (и ящики, в которых вполне возможно хранились бесценные "сокровища", вроде оптического прицела для моей винтовки или годового запаса банок с энергетиками для здешних обитателей… а что, я непривередлив). Но во мне проснулся настоящий авантюрист, и я, положив сумку на пол, взялся за лом, приготовившись опустошить все эти ящики.
– Да уж, что не говори, а ничто так не расслабляет нервы, как прогулка по секретному складу полному полезных припасов, – с глубоким выдохом попытался пошутить я, когда через полчаса поднимался обратно на поверхность в лифте. Настроение у меня было просто замечательное. Меньше чем за час я набил свои сумки (да все верно, сумки, на складе я нашел еще несколько штук), таким количеством ценных вещей, что теперь едва мог идти ровно. Но оно того стоило. Конечно, я не нашел на складе ни одного энергетика, но зато захватил с собой целую кучу консервированных долек ананасов и персиков, не говоря уже о коробке вкусных мармеладных червячков (довольно жестких и едва жующихся, но ничего, у нас в стойле я жевал и не такое, один только ирисочный рулет – подарок на день рождения от мадам Варми чего стоил, хех, пожалуй, мне следовало тогда отдать его местному задире Футеру, а не драться из-за него с ним 8. (@_@)). А еще я забрал с собой две бутылки с крепким сидром и новенький набор инструментов, таких блестящих и чистых, что сразу было видно, что их еще никто и никогда не использовал. В углу склада стоял запертый на висячий замок оружейный ящик (довольно слабая защита против пони с ломиком в зубах), где лежали патроны. Раскурочив его, я после недолгих поисков, набрал целых семь коробок боеприпасов для пистолета и одну полупустую для винтовки, и это не говоря уже о куче других патронов, которые я также решил прихватить, чтобы потом их можно было на что-нибудь обменять или продать. Ну, и плюс, всякие мелочи, такие как новый чайник, рубашка в клеточку и большая коробка предохранителей для чего-то большого и… электрического… эм… короче, я не знаю для чего они, я же не электрик, но в хозяйстве все равно сгодятся.
Наконец, кабинка лифта поднялась вверх и с легким скрежетом остановилась. Я сделал пару шагов вперед, привыкая к увеличившемуся весу, с которым мне предстояло идти ближайшие несколько часов по пустыне. Согласен, перспективка конечно не самая радужная, но зато будет, чем похвастаться перед Беном, когда я покажу ему, сколько всего умудрился унести из этого так называемого опасного места, о которые другие боятся даже говорить вслух. Хо-хо, с такими темпами я, похоже, действительно смогу привыкнуть к жизни на поверхности и стану выдающимся героем.
Обдумывая предстоящую жизнь на пустошах, я не заметил, как прошелся по всему ангару и вышел на улицу, где уже помаленьку начинало темнеть. Я бросил взгляд на хмурые тучи, которые едва освещало закатывающееся за горизонт солнце, и прикинул время своего возвращения. Добраться до Жуткой Фермы засветло я вряд ли уже успею, но вот выйти из каньона и вернуться на дорогу, точно смогу, а там придется положиться на удачу, и на свою меткость, если мне повстречается какой-нибудь опасный зверь. Я ускорил шаг, направляясь к выходу с базы, обошел сзади нескольких ангаров, завернул за угол и… чуть нос к носу не столкнулся с пони с ног до головы закованным в силовую броню.
Он стоял около полуразобранного танка и распаковывал что-то возле гусениц. Рядом с ним на тряпке были разложены инструменты, а сбоку устремив в небо круглую тарелку, возвышалась складная антенна (возможно радиопередатчик, хотя какой от него толк в этом каньоне). Пока что он не видел меня, но это могло быстро измениться, если я каким-то образом привлеку его внимание.
– Стальной Рейнджер! – мелькнула у меня в голове тревожная мысль. Ну, конечно же, это он: пони в силовой броне и с большой пушкой на спине, еще убранной, но довольно грозной и явно быстро выдвигающейся, если в этом возникнет необходимость. Например, если нужно будет подстрелить какого-нибудь наглого мародера вроде меня.
Я остановился и с ужасом уставился на него, быстро прокручивая в голове все возможные варианты отступления и бегства, которые лихорадочно проносились у меня в голове. Но ни один из них не был даже и в половину, осуществим, особенно если там фигурировала моя винтовка, весьма бесполезная против здоровенного земного пони в силовых доспехах. Оставалось только одно: быстро отступить, стараясь при этом не издавать ни единого звука, что я и сделал. Медленно, боясь даже громко дышать, я попятился назад, надеясь, что успею вернуться за угол прежде, чем привлеку к себе внимание, но тут моя добыча предательски зазвенела и рейнджер, вздрогнув от неожиданности, резко повернулся ко мне. В мою сторону ударил яркий свет от фонарика, два немигающих глаза уставились на меня сквозь бронебойное стекло шлема (ну, по крайней мере, я так думаю). Несколько секунд мы молча смотрели друг на друга без единого движения, лишь сердце мое громко колотилось в груди, но рейнджер быстро спохватился и крикнул мне:
– Эй, ты! Ты, кто, мать твою, такой? А ну-ка замри! – рявкнул он низким металлическим голосом. Оружие на его спине с легким гулом стало выдвигаться в боевую позицию. – Вот дерьмо! – подумал я.
Дернув зубами за лямку на груди, я сбросил с себя все сумки (я специально сделал так, чтобы их можно было в случае чего быстро скинуть и унести ноги), и полупустой развернулся на месте и что есть силы, припустил в сторону ангара.
– Стой! Ты куда? Вернись падаль! – заревел рейнджер, полностью выдвинув свое оружие, и выпустил в мою сторону короткую пулеметную очередь. К счастью я уже успел забежать внутрь ангара, и его пули угодили в металлическую дверь. Я тут же закрыл ее и задвинул на запор, а после собирался повернуться и без оглядки убежать вглубь, но обернувшись назад сразу же передумал.
Ангар, в котором я наивно надеялся укрыться, был полон Стальных Рейнджеров. Ну, разумеется, раз снаружи есть один, то где-то рядом должны быть и другие, но убегая в слепой панике, я не думал, что они окажутся так близко. Всего их было несколько десятков, одни носили на спине ящики, другие что-то обсуждали между собой, были и такие кто просто сидел на крупе и безучастно смотрел в потолок, но после криков своего напарника и выстрелов снаружи они все насторожились и теперь прибежали ко выходу уставившись на меня. Уверен, что под шлемами, из их глаз сейчас летели гневные молнии. Недолго думая я бросился в правую сторону, туда, где стояли куски танковой брони, перекрывавшие собой большую часть ангара. Рейнджеры кинулись за мной следом, довольно резво для пони одетых в силовую броню, но я был налегке и мне не мешали громоздкие доспехи, а потому с легкостью пролез между несколькими поставленными впритык пластинами и убежал вперед к боковому выходу на улицу.
– Отрезайте его! Рыцари немедленно догоните нарушителя! Постарайтесь взять живым! – услышал я громкий командный голос позади себя, но оборачиваться не стал. Я думал лишь о том, как добежать до двери, и не попасть к ним в копыта. В этот момент, кто-то маленький и юркий кинулся на меня сбоку и повалил на пол. Мельком увидел я короткостриженого красного пони одетого в комбинезон цвета хаки. По комбинезону вдоль всего туловища шли длинные пластиковые трубки и блестели клеммы. На голове был шлем с синим фонариком.
– Попался! Я поймал тебя! А ну не дергайся! Кому сказал?! Эй, сюда! Я поймал его! – визгливо закричал он, прижимая меня к земле и, зубами пытаясь сорвать с моей шеи винтовку. К счастью я был куда тяжелее, чем он, и рывком откинув его в бок, взялся телекинезом за винтовку и заехал ему прикладом точно по носу. Однако мой противник был явно не из тех, кто так просто сдается. Быстро оклемавшись после удара, он снова набросился на меня, колотя, куда не попадя своими закованными в железные накопытники-накладки ногами.
– Ну, нет, сука! Ты никуда не убежишь! Я поймал тебя! Ты мой! – вопил он, снова прижимая меня к полу и норовя огреть по голове. Мне в рот капнула кровь, идущая у него из носа.
– Ага, размечтался недомерок, – крикнул я в ответ. Со стороны входа уже слышался топот приближающихся ног. Если я немедленно не скину этого коротышку, мне придется иметь дело с кучей мордоворотов в доспехах, встреча с которыми мне крайне противопоказана.
– Проклятье! Дискорд тебя побери! Ну-ка слезь с меня, ты, чертов коротышка! – отчаянно завопил я и, собравшись с силами, подхватил его телекинезом, оттащил назад, и что было силы, заехал по подбородку сразу двумя задними копытами, отправив в ближайшую кучу сложенных вместе дорожных заграждений. Он наконец-то успокоился. Похоже, что теперь ему придется долго лечить свою свернутую челюсть.
Закончив с ним, я немедленно вскочил на ноги и побежал к двери. Она оказалась не запертой, по крайней мере, до меня: пулей вылетев наружу я, подхватил первую же подвернувшуюся мне железку и подпер ею дверь. Быстро выдохнул и понесся вперед в сторону административных зданий. Мое сердце бешено колотилось, и готово было вырваться из груди, но я ни на секунду не останавливался, и сделал короткий перерыв лишь тогда, когда забежал в один из домов и поднялся на третий этаж. Там я нырнул в первую же открытую дверь и забился под стол. Тяжело дыша, я лег на спину и, высунув от усталости язык, стал обдумывать дальнейший план действий. Я попался, это было, как пить дать. Попался и потерял все свое снаряжение вместе с батареями (кроме пистолета и винтовки), а кроме того сам себя загнал в угол и если немедленно отсюда не уберусь, Стальные Рейнджеры вскоре найдут меня и схватят. А что будет дальше, я даже не знаю… и… если честно не очень-то хочу выяснять. В общем, выход у меня только один: прокрасться к воротам базы и убежать в каньон, надеясь, что там меня уже не ждут затаившиеся снайперы. Согласен, план на редкость бредовый, но другого у меня нет, а отсиживаться тут вечно я не смогу, все равно меня будут искать, поэтому, нужно рискнуть.
Отдышавшись, я вылез из-под стола и медленно, украдкой стал пробираться к лестнице. Несмотря на всю мою предосторожность и тихие размеренные шаги, мне все время казалось, что я иду слишком громко, а каждый мой шаг отдается эхом и сотрясает все здание, привлекая ненужное внимание идущих за мной врагов. По шерстке у меня текли крупные капельки пота, пока я двигался вперед с выставленной перед собой винтовкой. Еще несколько шагов и я буду у лестницы.
Внезапно, где-то справа от меня, что-то громко звякнуло. Я остановился, винтовка передо мной задрожала. Они уже здесь? Как же им удалось найти меня? Еще тише, чем раньше пошел я в сторону звука, готовый открыть огонь в любого кто на меня набросится. Хотя это мне вряд ли поможет, учитывая непробиваемую броню, в которую одеты Стальные Рейнджеры, но если это окажется один из тех пони в комбинезонах, то я, пожалуй, с ним справлюсь.
Я приблизился к двери возле лестницы. Она была приоткрыта, над ней висела плохо читаемая табличка «Кафетерий». Прислонившись к стене, я поплотнее обхватил магией винтовку, и глубоко вдохнув, с силой ударил по двери влетев в центр небольшой плохо освещенной комнаты, где валялись столы и стулья, а у стен находились полусгнившие диваны. У дальней стены была барная стойка, на которой высились горы металлических тарелок и вилок, а на полу валялись осколки от разбитых стаканов, подносы и те же вилки. Дверцы двух шкафчиков на стене над стойкой были распахнуты, оттуда доносились какие-то странные шорохи и царапанье. Кто бы это ни был, это был явно не пони. Он не смог бы там поместиться. Но если это не пони, то кто? Мне вновь стало страшно, но я решил, что никуда отсюда не уйду, пока не узнаю, что за тварь здесь прячется. Мне не хотелось бы, чтобы на меня выпрыгнул какой-нибудь монстр, когда я буду спускаться вниз по лестнице. Собравшись с духом, я осторожно подошел к шкафчику, из которого доносился скрежет, и слегка толкнув дверцу дулом винтовки, открыл пошире. Там среди старых коробок из-под хлопьев и банок кофе копошился кто-то маленький. Он чуть повернулся в сторону, и я заметил два заостренных ушка. Ха, так это же обычная кошка.
Облегченно вздохнув, я опустил винтовку, и тихо, боясь спугнуть, подошел к ней ближе и позвал:
– Эй, киса-киса! Эй, иди сюда маленькая, не бойся, я тебя не обижу.
Киса чуть повернулась ко мне. В полутьме засветился один глаз смотревший на меня. Я сделал еще один шаг вперед, готовый при необходимости обхватить ее своей магией и осторожно достать из шкафа, но тут вместо ожидаемого мяуканья или добродушного урчания до моих ушей донесся резкий (словно наждачкой заскребли по железу), непонятный и пугающий звук. Существо, которое я по незнанию принял за кошку, полностью повернулось ко мне, и я смог хорошенько его рассмотреть. Правая его сторона действительно походила на тело кошки, разве что шерстка на нем была немного облезлой, а оставшиеся пучки торчали дыбом, а вот левая… о, Луна, напоминала мне какую-то вязкую мясную массу, неравномерно соединявшуюся с остальным туловищем толстыми розовыми канатами и суставами. Существо снова издало омерзительный звук и я, испугавшись, отпрянул назад, поскользнувшись на подносе и упав на круп.
Так называемая кошка спрыгнула на барную стойку, пороняв на пол тарелки. Я увидел у нее кривую непропорционально огромную левую лапу с двумя острыми когтями, и… три уставившихся на меня глаза! Тот, что справа был маленьким, как у кошки, а остальные два находились слева и безумно вращались независимо друг от друга, словно принадлежали какому-то чудовищу (коим эта кошка и была). Я в ужасе захрапел и наставил на этого монстра свою винтовку. Но не спешил стрелять, понимая, что мой выстрел сразу же всполошит всех окрестных рейнджеров и приведет их сюда. Однако, на мое счастье "кошка" видимо, не настроена была драться, и еще раз неприятно "мяукнув" подобрала задние ноги и, резко спрыгнув на пол, побежала к открытому окну, в которое тут же выпрыгнула.
Несколько минут я сидел, не шевелясь, и смотрел на то место, откуда только что спрыгнуло страшное "не понять что", но потом все же смог побороть в себе ступор и, пару раз встряхнув головой, поднялся на ноги. Кем бы ни была эта тварь, она наверняка пришла из долины, где был полигон с магическими отходами. И если под их воздействием простая кошка смогла превратиться в такого монстра, то страшно даже представить что могло бы случиться с каким-нибудь беспечным пони, по неосторожности забредшим туда, или со зверем размером со льва (а может и с настоящим львом).
Выйдя из кафетерия, я больше ни на что не отвлекался и, быстренько спустившись вниз, осторожно подошел к выходу на улицу. Там было уже достаточно темно, что сулило мне незаметное передвижение и идеальную возможность для побега. Я слегка высунул голову и прислушался. Вокруг было тихо. Сделал пару шагов вперед. Снова прислушался. Глубоко вдохнул и решился на длинный рывок в сторону ворот.
– Все… я смогу… у меня получится… – тихо прошептал я самому себе, напрягшись и готовясь перейти на рысь, – итак, на счет три, раз… д-два… ТРИ!
Словно молния сорвался я с места и побежал по направлению к выходу, не переставая оглядываться и лишь изредка останавливаясь, чтобы посмотреть на ПипБак, опасаясь по неосторожности свернуть во тьме не в ту сторону (на нем появилась карта базы, после того как я пришел сюда). Оказавшись в потемках, я заметил, что эта база теперь выглядела совсем по-другому: она превратилась для меня в лабиринт, – в смертельную и опасную ловушку со стоящими вплотную домами вместо стен и старыми обветшалыми машинами в качестве препятствий, упорно ограждающими меня от спасения. За каждым поворотом мог прятаться Стальной Рейнджер (о том, что я мог узнать о них заранее при помощи своего браслета, я сообразил позднее), каждая прямая могла резко оборваться шальной пулей, но пока что мне везло, и я умудрялся не попадаться никому на глаза.
Еще один поворот, короткая остановка. Я зажег подсветку на ПипБаке, чтобы свериться с ним… но тут, передо мной блеснула яркая полоса, разорвавшая собой ночную мглу и я быстро передумав, выключил свет. Впереди были рейнджеры! Они приближались ко мне, освещая путь налобными фонариками. Я повернулся назад, надеясь обойти их, но и там уже были враги, идущие в мою сторону и прочесывающие местность. Я был окружен, загнан в западню, откуда нет выхода, но по-прежнему не хотел смириться с этим, и решил рвануть вперед и, если повезет, удрать от них используя слепые пятна.
Я сделал отчаянный рывок во тьму, и тут же свернул в сторону небольшой пирамидки из труб, которая могла надежно отделить меня от преследователей. Но внезапно под моим копытом, что-то громко хрустнуло. Я не заметил, как в потемках наступил на кусок стекла, один из фонариков сразу же повернулся ко мне и осветил мою испуганную мордочку. Я негодующе стиснул зубы, понимая, что был слишком шумным и только глухой не услышал бы меня. Однако ничего не поделаешь, теперь у меня больше нет выбора, остается только одно – бежать.
– Вон он! Я его вижу! – услышал я крик одного из преследователей, и еще быстрее понесся вперед. На меня сразу же упали три луча света и двое из рейнджеров кинулись мне наперерез, пока один преграждал дорогу сзади. Я попробовал увернуться от них, резко затормозив в тот момент, когда, как мне казалось, рейнджеры готовы были броситься на меня, но тут ощутил сильный удар по спине и, потеряв равновесие, рухнул на землю. Я обернулся, позади, стоял крупный темно-зеленый пони в броне и без шлема и держал в зубах палку, которой судя по всему, меня и огрел.
– Ну, вот ты и попался! Все, финиш приятель! – невнятно произнес он, не выпуская изо рта палку. Ко мне тут же подбежали остальные, и я расстроенно закрыл копытом глаза, словно не желая видеть свое поражение.
Медленными шагами меня вели вперед, к тому самому злополучному ангару, где я так неудачно попался на глаза первому рейнджеру. Мои копыта были закованы в накопытники с цепями, а на рог надето какое-то странное приспособление с мигающей красной лампочкой, очевидно не дававшее мне использовать магию. Да, я попался, и осознавать это было просто невыносимо. За мной следом шли четверо солдат с пулеметами, и время от времени подталкивали ими меня под круп, чтобы я не забывал о том, что нахожусь в плену. Тот здоровяк, что ударил меня, шел во главе колонны. В армейской сумке у него на боку болтались мои вещи, в том числе бронежилет и оружие. Периодически он оборачивался и кидал на меня довольный и одновременно не сулящий ничего хорошего взгляд. Похоже, что за мою поимку его должны были хорошо наградить, и в предвкушении этого он был так счастлив. К сожалению, его победа была моим поражением, и я понуро опустив голову, шел дальше, готовясь к тем неприятностям, что ожидали впереди.
И вот я подошел к ангару. Мои пленители быстро затолкали меня внутрь и разошлись по своим делам, а со мной остался лишь тот зеленый громила. Все кто был рядом, обернулись в нашу сторону. У тех, кто был без шлема, на мордочках читалось искреннее презрение вперемешку с радостью от того, что я был схвачен. Несколько жеребцов и кобылок даже затопали в овации моему конвоиру, и он еще шире улыбнувшись, выпятил вперед грудь.
В этот момент, один пони, сидевший на ящике, спрыгнул вниз и побежал ко мне, собираясь ударить передними ногами. Я узнал его – это был тот самый красный коротышка в комбинезоне, которому я дважды "зарядил" в голову. Похоже, он хотел поквитаться со мной.
– А вот и ты! Ну, теперь держись подонок! Сейчас я тебе так рожу разукрашу, что даже мама родная не узнает! – заорал он, набрасываясь на меня, но мой сопровождающий быстро встал между нами и отпихнул его в сторону.
– Отставить рыцарь! Он военнопленный. Я должен отвести его к Звездному Паладину, – властным голосом заявил он.
– Но… но… паладин, этот ублюдок сломал мне нос и выбил три зуба! Я должен…
– Ты должен следовать Кодексу и заниматься своей работой рыцарь, – прервал его пони-переросток, загораживая ему проход. – Ты был очень невнимателен, и не соблюдал осторожность. Задерживая нарушителя, сперва следует его оглушить, а уже после громко кричать об этом, но ты этого не сделал и получил по носу. Тебе некого винить в том, что произошло, кроме самого себя. Будь это Оплавленный Феникс, он бы прикончил тебя, а потом кого-нибудь еще и это была бы твоя вина. Так что, я бы на твоем месте лучше помалкивал, и подумал над тем, что произошло. Он кивком указал мне на лестницу, ведущую на мостки, и толкнул вперед, а затем, чуть повернувшись ехидно прибавил: – Подумай, стоит ли тебе вообще быть рыцарем, если даже "щуплая единорожка" может тебя раздавить? Возможно, тебе лучше пойти в писцы или уборщики? Как считаешь, хиляк? От этих слов, несколько рейнджеров стоящих рядом весело захохотали, а красный пони, побагровев еще сильнее, чем есть, обиженно надул щеки и ничего не ответив ускакал вглубь ангара.
– Вот-вот, иди, побегай, это лучшее на что ты способен! Что же касается тебя… – он повернулся ко мне, – …то тебя уже ждут, идем. Я обреченно вздохнул, и направился за ним следом. Вместе мы поднялись по ступенькам наверх, и зашли в офис. Это было тесное с закопченными окнами помещение, заставленное картонными коробками, среди которых ютился небольшой кофейный столик. Рядом с ним переступая с ноги на ногу, стоял земной пони кремового цвета одетый в силовую броню, чья голова была полностью покрыта ожогами и шрамами. В центре возвышался видавший виды громоздкий деревянный стол, испещренный царапинами. За столом сидела тощая пожилая кобыла-единорог с карандашом в зубах. Она была одета в длинный красный плащ (а может мантию) с декоративными металлическими элементами, а на носу поблескивали очки-половинки. Седая выцветшая грива была убрана в тугой пучок. Когда меня завели, она с интересом посмотрела в мою сторону и, положив карандаш на стол, что-то прошептала пони в броне. Он подошел к нам.
– Хорошая работа паладин Дисчарж, – с улыбкой растянувшей шрамы на его физиономии в пугающе страшную гримасу сказал он, хваля зеленого здоровяка, когда тот усадил меня на стоящий около стола низкий стул, – а теперь можете идти. По возвращении на базу я лично сообщу вашему командиру о проявленной вами отваге при поимке нарушителя. Уверен, он будет в восторге, и скорее всего, наградит вас в соответствии с уставом о "поощрении за успешное выполнение задания".
– Благодарю Вас сэр! Служу Ордену! – громко сказал Дисчарж, отдавая честь копытом и, положив мою сумку с вещами на стол, вышел за дверь.
– Ну, что ж, я полагаю, что мы можем приступить к допросу, – дождавшись пока Дисчарж выйдет, произнесла кобыла, обращаясь к кремовому пони.
– Так точно мэм! Но для начала, позвольте мне представиться нашему нерадивому вору, чтобы мы с ним могли потом начать конструктивную беседу, – тут же отозвался он. Кобыла согласно кивнула и он, подойдя ближе, с силой заехал мне в челюсть, – я Айрон Хелм и я отвечаю за безопасность этого объекта (удар в нос). Перед тобой Звездный Паладин Рисайклер и она тут главная. А ты, мой дорогой мародер, судя по всему идиот, раз решил забраться сюда и похитить нашу собственность (еще один удар, на этот раз в живот). Это наша база, и мы не любим здесь мародеров (удар в грудь)! Презираем их (удар)! И расправляемся с ними сразу же (удар), как находим (удар)!
Я откинул голову назад и сплюнул кровь, злобно буравя его взглядом. Ох, будь у меня не связаны ноги, и не зажат зажимом рог, я бы показал этому тупому солдафону, чьи копыта тут крепче, но, к сожалению, сопротивляться сейчас было не самой удачной идеей, и я лишь ограничился хмурым взглядом.
– Ладно, хватит паладин Хелм, пока что достаточно, – вскинув ногу, прервала его Рисайклер, – не стоит избивать нашего милого молодого жеребца так сильно. Ведь видно же, что он сделал это не нарочно, а по незнанию, – прибавила она, посмотрев на меня. Я промолчал.
– Да? А почему Вы в этом уверены мэм? – удивленно спросил Хелм.
– А разве не очевидно? – тут же ответила кобыла, приблизившись ко мне и потрогав копытом мой комбинезон, – он житель стойла, вот почему. И просто не знает, что эти вещи принадлежат нам. Весьма распространенная проблема, между прочим, для пони, которые всю жизнь прожили в бункере. В нашем мире все для них чуждо и они не знают, где очутились, и как следует себя вести. У них там внизу все, видите ли, общее и нет ничего чужого. Вот почему среди таких пони часто встречаются клептоманы. Однако если хорошенько подумать, я уверена, что наш малиновый друг, оказался здесь не просто так. Она шагнула в сторону стола и достала из-за него небольшой ящик с символикой в виде меча и трех красных яблочек окруженных шестернями. Открыла его и магией извлекла оттуда мои спарк-батареи.
– Вы пришли сюда за этими батареями, молодой жеребец? В вашем стойле они нужны для работы какого-то важного прибора? И вас отправили на их поиски? – стала спрашивать она, покачивая батареи в облаке магии передо мной.
– Я не понимаю, о чем вы говорите дамочка, – возразил я, наконец, решив нарушить молчание, чтобы наша беседа не выглядела столь однобокой. – Какое стойло, о чем вы? Я простой житель Пустоши, и ничего не знаю ни о каких стойлах. А сюда проник, чтобы разжиться чем-нибудь ценным. Этот ваш Хелм прав – я мародер, а комбинезон добыл на Пустоши, и ношу его, потому что он мне нравится.
Я твердо решил не рассказывать этим болванам правду, чтобы ненароком не подставить своих друзей из стойла (или Бена), которые вряд ли смогли бы устоять против армии пони в силовых доспехах. А, кроме того, я знал, что представляют, из себя подобные допросы, и был знаком с игрой "в плохого и хорошего полицейского" (которую эти двое сейчас вели), а потому был готов вынести парочку ударов. У Хелма сузились глаза, и раздраженно дернулась щека, но Рисайклер заметив это, быстро цыкнула на него и спокойно произнесла:
– Ну, разумеется юноша. Стало быть, и ПипБак ваш вы тоже нашли на пустошах?
– Твою ж… – тихо процедил я, сквозь зубы, вспомнив про свой высокотехнологичный браслет который по-прежнему висел у меня на ноге выше накопытника, и который рейнджеры не отобрали лишь потому, что не сообразили, как его снять.
– Вот-вот, – расплылась она в улыбке, – очевидно же, что вы не житель Пустоши. А кроме того вы чистый, ухоженный и у вас нет вылезшей шерсти и вздутых вен – верных признаков заражения волшебной радиацией, которые проявляются у всех, кто больше года прожил на поверхности. Так что вы и понятия не имеете о том, как должен выглядеть настоящий житель Пустоши. Поэтому, ради вашего же блага, прошу, не пытайтесь больше меня обмануть и не выдавайте себя за обычного грабителя.
– Так я и не обманываю, я говорю вам правду, потому что не хочу еще раз получить по морде от этого вашего мордоворота (Хелм мрачно усмехнулся). Я не житель стойла, а браслет купил у бродячего торговца. Что касается вен и шерсти: я живу на окраине пустыни, где нет сильного заражения, вот и выгляжу так красиво. Плюс люблю следить за собой. Это знаете ли, мой конек, – постарался выкрутиться я, пытаясь произнести это как можно более правдоподобно.
– Ох, – тяжело вздохнул Хелм, с силой закрыв глаза и быстро открыв их, – послушай, я не хочу тратить здесь время и всю ночь напролет выбивать из тебя дурь, хотя, поверь, мне бы очень этого хотелось, но мы скоро уходим, и нам дорога каждая минута, которую мы так расточительно тратим на тебя. Так что хватит мне тут "лапшу на уши вешать", тебе это не поможет! Если я услышу еще одно вранье, я лично запихаю твою голову в…
– Довольно, довольно паладин, – остановила его Рисайклер, – пожалуйста, не нужно на него давить. За эту ночь наш друг итак натерпелся страху, а вы его еще больше пугаете. Прошу, оставьте нас, я хочу поговорить с ним наедине.
– Но, при всем к Вам уважении мэм, я не думаю, что Вам стоит… – попытался возразить он.
– Не волнуйтесь, со мной все будет в порядке, – перебила его Рисайклер, – наш маленький пони не причинит мне никакого вреда, я в этом уверена. Так что, прошу вас, выйдите за дверь.
– Слушаюсь мэм, – кивнул Хелм и, бросив на меня предупреждающе суровый взгляд, наконец, вышел.
– Очень хорошо, а теперь молодой жеребец, давайте обсудим с вами кое-какие перспективы, – удовлетворенным тоном сказала она, возвращаясь за стол, – знаете, я на вас не сержусь и все прекрасно понимаю. Вы отнекиваетесь, потому что не хотите подставить своих родных и близких живущих в стойле, и я это уважаю. В этом мы с вами чем-то похожи. Понимаете, многие пони думают, что мы – Стальные Рейнджеры обычные фанатики одержимые технологиями, но на самом деле это не так. Мы не просто солдаты объединенные идеей сохранить мир, отбирая у идиотов, что его уничтожили "опасные игрушки" – мы сестры и братья, стоящие горой друг за друга и готовые пожертвовать всем, чтобы спасти тех, кто нам дорог. Вы такой же, и лишь поэтому, я хочу предложить вам сделку. Выход, который устроил бы нас обоих.
– Да ну? И что же это за сделка? – поинтересовался я.
– Все просто, – слегка улыбнувшись, сказала Рисайклер, – у вас есть важная для нас информация. Я имею в виду местоположение вашего стойла, где хранятся бесценные артефакты былых времен. Все что там есть: компьютеры, водные талисманы, запчасти, электроника, все это очень ценно для нас. Вы же надеюсь, понимаете, что мы оставили вас в живых не просто так. Для этого была причина, та самая по которой я попросила вас не выдавать себя за мародера, потому что с таким нарушителями мы обычно расправляемся сразу. Но вы особый случай. Вы нам нужны, а мы нужны вам.
– Ну, насчет того зачем я вам нужен, я уже понял, но что можете предложить мне вы? – слегка склонив голову вбок спросил я.
– Возможность, разумеется. Возможность помочь своим гражданам в стойле, – сказала она, складывая передние ноги на груди, – поймите, Стальные Рейнджеры пойдут на все, чтобы заполучить довоенные технологии стойл. И сейчас вы наш единственный ключ к этому, и находитесь у нас в плену. Старейшинам уже доложили, что мы поймали жителя стойла, и я не могу отпустить вас просто так, даже если бы захотела. Если я это сделаю, то подведу свой Орден, и меня строго накажут. Однако и вам нет резона предавать своих друзей и рассказывать мне, где находится стойло. Вы же не хотите, чтобы мы причинили им вред. И вы конечно, не верите мне думая, что мы убьем их, как только вы откроете дверь. Но это не так, и сейчас я докажу это.
С этими словами она встала из-за стола и подошла ко мне, затем достала из кармана маленький ключ и отомкнула мои накопытники, а после, нажав на пару маленьких кнопок, на зажиме, сняла и его. – Мы не дикари, нам нужны лишь технологии. Поэтому, в знак доброй воли, я отпускаю вас и предлагаю выход: вы расскажете нам, где можно найти ваше стойло, проводите туда, откроете дверь, а мы, когда зайдем внутрь, даю слово, не будем никого трогать и просто заберем себе бункер. Если все пройдет гладко, то я предоставлю вам и вашим друзьям две возможности на выбор. Первая: мы можем отпустить вас на пустоши, предварительно дав с собой большие запасы воды и пищи, чтобы вы смогли выжить и возможно даже построить там свое маленькое поселение. Или, если вы не хотите погибнуть среди песков, то вот вам вторая альтернатива: я возьму вас к себе в группу. Хорошие пони со знанием довоенных технологий: техники и инженеры, а также те, кто не считает обычный фонарик – творением Богинь всегда необходимы Стальным Рейнджерам. И старейшины, конечно же, согласятся с моим решением и позволят вам остаться. Или же, в крайнем случае, всегда можно будет воспользоваться первым вариантом. Ну, что скажете? Как вам мои условия?
– Да, – начал я, выпрямляясь и осторожно разминая шею, которую больно защемило после удара Хелма, – условия конечно неплохие. Но зачем мне что-то рассказывать вам? А главное, кто даст мне гарантию, что вы меня не обманете, и не пристрелите сразу же, как я отведу вас туда?
– А разве я уже ее не дала? – лукаво ухмыльнувшись, спросила она, – я освободила вас и дала возможность решить нашу маленькую проблему миром, хотя могла позволить Хелму и дальше избивать вас, пока вы не расскажете нам все, что мы захотим. Согласно Кодексу, я цитирую: "я могу использовать любые возможные средства, чтобы получить доступ к довоенным технологиям или информации о них", так что ничто не мешает мне просто отвезти вас к нам на базу и там пытать до тех пор, пока вы не сдадитесь и не расскажете мне все запросто так. Но я этого не хочу. Я хочу помочь вам, и предлагаю сотрудничество. Помогите же и вы мне. Докажите, что можете принести пользу нам и нашему Ордену, и мы возьмем вас к себе в "семью". Все честно.
– Согласен, в этом что-то есть, – сказал я, потирая копытом подбородок, – но в случае моей ошибки цена будет очень высока.
– Конечно, я все понимаю, – тут же спохватилась она, – вам нужно время, чтобы подумать. Прошу, можете не спешить. Пройдитесь и поразмыслите над моими словами. Наш отряд пробудет здесь еще два часа, не сомневаюсь что за это время вы примете верное решение. Она открыла дверь и кивнула мне, чтобы я шел следом, что я и сделал. Хелм стоял у двери и, увидев меня, презрительно скривился, но ничего не сказал.
– Стальные Рейнджеры, внимание! – громко обратилась она к пони внизу, – с этого момента, я объявляю мистера… эээ…
– Джеки Пая, – подсказал я.
– …да, Джеки Пая, нашим новым другом и разрешаю ему свободно передвигаться по этому ангару. Прошу, отнеситесь к нему со всем уважением и окажите любую посильную помощь, которая может ему понадобиться. Я хочу, чтобы он увидел, насколько важна наша миссия и… как дружелюбны, мы можем быть, – последние ее слова прозвучали как-то странно и с ударением, словно в них был скрытый смысл (или мне показалось?). Рейнджеры отозвались на это дружным гулом согласия, что заставило меня слегка усомниться в том, что я слышал про них от Бена. Но все-таки, что-то здесь было не так, и я это чувствовал. Я не знал, почему рейнджеры так быстро простили меня, и почему эта фраза про дружелюбие прозвучала столь зловеще? Возможно, Рисайклер хотела этим что-то сказать, что-то, что могли понять ее солдаты, но никак не я, и меня это настораживало. Кобыла тем временем повернулась ко мне. – Вот видите, мои пони уже готовы принять вас в наши ряды, хоть вы и доставили им кучу хлопот, но как говорится – в кругу "семьи" былые ошибки забываются быстро. Представляете, что будет дальше, когда вы покажете себя лояльным нашему общему делу? Она медленно закрыла глаза и с удовольствием выдохнула. – А теперь вы можете идти, но пожалуйста, не пытайтесь удрать от нас снова. Если, вы это сделаете, то я, к сожалению, уже ничем не смогу вам помочь. Вы меня понимаете?
– Да, думаю что понимаю, – слегка напрягшись, кивнул я, оборачиваясь назад. Здоровяк Хелм по-прежнему стоял у двери и со злобным видом демонстративно раскручивал свой пулемет, намекая мне на то, что будет, если я сбегу. О, Луна, у этого типа, я помощи просить точно не стану, даже если он окажется последним пони в Эквестрии.
– Привет! Как дела? Хорошая погодка сегодня, не так ли? – старался я разрядить обстановку, проходя мимо рейнджеров и пытаясь завязать с ними беседу. Но все они были какими-то мрачными, и смотрели на меня как на чужака. Собственно я и был чужаком, чужаком с большой буквы, которого они вынуждены были терпеть, потому что так приказала их начальница. То радостное приветствие, что они показали мне пару минут назад, словно куда-то улетучилось, и теперь все держались чересчур напряженно и старались меня не замечать. Разумеется, я мог бы списать все это на простое недоверие к своей персоне и на нежелание выдать какую-либо тайну, но здесь было что-то еще. Они часто кидали на меня, косые взгляды, и о чем-то перешептывались, когда я поворачивался к ним спиной, что только подогревало мои сомнения относительно их и Рисайклер. Она, несомненно, была хитрой кобылой, и пыталась всеми силами убедить меня в собственном расположении. Однако это плохо получалось у ее подчиненных. Похоже, что я был прав, и она задумала обмануть меня, чтобы я добровольно привел ее к своему стойлу, а потом она убьет меня или поручит это своему верзиле Хелму. Ну, нет, не дождешься старая ведьма, я сбегу отсюда сразу же, как появится такая возможность. Пока не знаю как, но сбегу. Может у меня получится…
– Эй! – возмущенно воскликнул я, когда мимо меня пронеслась единорожка, одетая в темно-зеленую мантию и толкнула в бок. За ней следом бежал светло-оранжевый жеребец с длинной коричневой гривой и несколькими более светлыми прядками. На закрепленном, на шее подносе перед собой он нес какие-то бумаги, которые судя по всему, хотел показать этой грубиянке. Но та словно не замечала его (как впрочем, и меня).
– Но, послушайте, Старший Писец, в моих расчетах нет ошибок. Вы должны поверить мне. Если мы установим наш радиомаяк на втором здании в центре, под которым есть природное возвышение, и повысим частоту сигнала, используя мой частотный модулятор, то сможем по дуге передать сообщение прямо на нашу базу, – услышал я обрывок речи жеребца.
– А я вам говорю, писец Фадди, что мы не будем нарушать установленный порядок и заниматься самодеятельностью, – раздраженно отозвалась она в ответ, не оборачиваясь.
– Фаддл мэм, я Фаддл, – поправил он с нотками обиды в голосе, – и, хотелось бы Вам напомнить, что наша операция…
– Я сказала, хватит! Мы не будем больше обсуждать этот вопрос. Да и вообще, вся ваша теория сплошной бред! А главное вы хотите использовать непроверенное оборудование, что грубо противоречит Кодексу. Поэтому мы не станем ничего менять до тех пор, пока ваше изобретение не исследует аналитический отдел ответственный за использование новых технологий в боевых операциях. А так как вы находитесь у меня в подчинении, это я буду решать стоит ли им отдавать его на изучение или нет. Лично я считаю, что не стоит, потому что все ваши поделки очень опасны.
– Но это не так, точнее я хочу сказать что…
– Не так?! – громко возопила она, повернувшись к нему, – не так!!! Позвольте напомнить вам, что это именно из-за вашей попытки "улучшить" кондиционер в нашей столовой, у меня обгорел хвост! Она подняла подол своей мантии и показала ему обугленный короткий пучок. – Не говоря уже о тех трех ремонтниках, которых вы покалечили, когда они мирно шли завтракать! В тот раз вы нас чуть не угробили, и еще смеете что-то заявлять мне о безопасности?!
– Не совсем мэм, просто я хотел сказать, что ошибки порой бывают у всех, даже у меня, но это не повод сдаваться и опускать копыта. Нужно пробовать снова и снова пока однажды все не получится. Что же касается того раза, то я лишь хотел улучшить автоматическую регулировку температуры воздуха, и… нечаянно перепутал шахту вентиляции с трубой охлаждения реактора. Но это было случайное недоразумение, уверяю Вас. Мелкий просчет. Он посмотрел на кобылку, у нее из глаз "летели молнии", похоже, она еще не готова была простить его за тот инцидент. – А, кроме того, Вы смотритесь теперь гораздо лучше с новой стрижкой. Вам очень идет Ваш новый образ, – увидев опасность, попытался отшутиться он.
– Фух, значит так, – запыхтев словно чайник, проговорила она, – мы будем действовать согласно инструкции, и попытаемся наладить связь так, как велит Кодекс, вы все поняли писец Фадди?
– Да мэм… – еле слышно пробормотал он, расстроенно опустив голову.
– Вот и хорошо. А теперь дайте мне пройти. У меня куча работы. И если я не ошибаюсь, у вас тоже. Она подхватила телекинезом пару страничек с подноса и, небрежно скомкав их, бросила на пол, а потом магией раскидала все остальные, – а эти ваши так называемые расчеты нужно выкинуть. Или лучше отдайте их нашим рейнджерам, у них как раз заканчивается туалетная бумага.
– Слушаюсь мэм, – еще тише произнес он. Кобылка резко развернулась и ушла, а он, будучи земным пони, опустился на колени и стал зубами пытаться собрать раскиданные бумажки. Но у него это не получалось, странички разлетелись во все стороны, а кроме того пол был очень грязным и его губы быстро замарались и покрылись черным налетом. Одна из страниц залетела в цель между полом и большой приборной панелью, и жеребец беспомощно распластавшись на животе, стал пытаться достать ее.
– Давай же, вылезай, ну… пожалуйста, – грустно приговаривал он, дуя в щель и надеясь, что бумажка вылетит.
– Минутку, позволь я помогу, – решил я вмешаться, подходя к нему и, телекинезом доставая упавшую страничку. С удивлением вперемешку с благодарностью он посмотрел на меня, а затем, чуть помедлив, взял бумажку в зубы и аккуратно положил к себе на поднос.
– Спасибо, – поблагодарил он, – я вряд ли бы смог достать ее оттуда сам.
– Нет проблем приятель, всегда рад помочь. Кстати, я Джеки Пай, хотя думаю, что ты итак уже это знаешь. Ведь ваша начальница только что представила меня, – дружелюбно произнес я, протягивая ему копыто.
– Эм, да… в смысле приятно познакомиться, – неуверенно произнес он, почему-то отвернувшись от меня и почесав затылок.
– А ты? – спросил я, подходя к нему так, чтобы вновь увидеть его глаза.
– Я? Оу, меня зовут Мэтти. Мэтти Фаддл, ну или просто Фадди, как называют меня другие, хотя если честно, я не очень-то люблю это прозвище, – представился он, легонько стукнув своим копытом по моему.
– Ну, значит, я не буду тебя так называть, – понимающе подмигнул я, вспоминая ту неловкость, которую испытывал, когда слышал свою подлинную фамилию, – думаю, у всех у нас бывает что-то такое, что нам не нравится. Как, например, у этой твоей "дамочки в халате". Не расскажешь мне, почему она вдруг так взъелась на тебя?
– Умм… да так, ничего особенного, – переминаясь с ноги на ногу, ответил он, – просто у нас с ней иногда возникают разногласия, когда речь заходит о правилах или Кодексе. Она считает, что все Стальные Рейнджеры должны жить по Кодексу и никак иначе.
– А ты, как я понимаю, нет?
– Я? Ну… ох… прости Джек, но лучше мне не рассказывать тебе об этом. Ты только не подумай ничего такого. Я не хочу тебя обидеть, просто… ну…
– Да ладно тебе, не волнуйся, – успокоил я, по-приятельски хлопнув его по плечу, – я понимаю, ты не хочешь рассказывать мне то, что потом может узнать тот, кто не надо. И это нормально, ведь ты же меня почти не знаешь. Так что, я не буду настаивать.
– Спасибо, – слегка улыбнувшись, сказал он, но потом опять резко помрачнел и опустил глаза, словно его что-то гложило.
– Кстати, ты там что-то говорил, про устройство, которое помогло бы вам наладить связь с вашей базой (ха, если связи с базой еще нет, то, как это Рисайклер, передала старейшинам что меня схватили? Вот же мерзкая лгунья!). И вроде как, это устройство придумал ты. Так ты выходит изобретатель?
– Ну, не то чтобы изобретатель, но… то есть да, я, конечно же, умею чинить поломанные вещи и собирать из запчастей новые, – промямлил он, осторожно подбирая слова, – но согласно правилам, мне не следует делать это слишком часто. Изобретать я имею в виду.
– Почему? – удивился я, магией подбирая все странички с пола (в том числе смятые, которые я тут же разгладил) и, разложив их по номерам, ровной стопкой поставил ему на поднос.
– Видишь ли, все дело в том… ну… эх… а ладно, согласно Кодексу нам не разрешается изобретать новые устройства.
– Не разрешается изобретать? – вскинув бровь, повторил я, – серьезно? Я-то, думал, что Стальные Рейнджеры настоящие мастера, когда речь заходит о каких-нибудь довоенных механизмах.
– Вот в том то и дело, что довоенных, – сказал он, убирая свои записи в сумку, что висела у него на правом боку, – мы собираем и чиним только уже существующие, и не представляющие никакой угрозы для остальных пони технологии. Улучшать их или создавать новые нам запрещено.
– Ну, надо же! Никогда бы не поверил, что в столь "высокотехнологичном кружке" как ваш, будут заморачиваться подобными мелочами.
– И не говори, – чуть "ожив", быстро отозвался он, услышав интересную для себя тему, – я и сам в это не верил, пока в день назначения не стал писцом-специалистом по изучению довоенных технологий. Он расстроенно вздохнул, – а я так надеялся, что там мне наконец-то дадут изучать новые устройства и механизмы, улучшать их, а возможно и создавать свои собственные. Но все оказалось совсем не так. Я лишь стал обыкновенным конторским пони, который целыми днями сидит у себя за столом и регистрирует принесенные ему полевыми агентами находки. Ну, или изредка чинит их, когда они оказываются неисправны. Но мне этого мало, понимаешь? Я не хочу, топтаться на месте, я хочу изобретать новое! То, что до этого еще не существовало. С раннего детства, когда я был маленьким жеребенком, я мечтал стать изобретателем. Каждый день, видя, как старшие ходят в силовой броне и носят с собой хитроумные штуковины, я надеялся, что однажды стану таким же, как они и буду все свое время посвящать технологиям. Но в итоге все это оказалось лишь мечтой. Писцам нельзя изобретать новое, потому что по Кодексу: "любое устройство должно работать так, как предполагали создавшие его пони, а все новое и не изученное, может привести к жертвам или войне, которая однажды чуть не уничтожила нас", тьфу. В порыве чувств он отвесил пинка той злополучной приборной панели, под которую до этого улетела его бумажка.
– И я… – продолжил он, но вдруг осекся и, зажав копытом рот, испуганно посмотрел на меня, – полагаю, что сказал тебе уже слишком много… эээ… лишнего и не интересного, ведь так? Наверное, тебе было очень скучно меня слушать и мне лучше уйти, пока я опять не начал докучать тебе своими нудными разговорами про наше… эээ… то есть мое скучное и абсолютно не интересное существование среди рейнджеров. Да думаю, что так будет лучше. Он повернулся, чтобы уйти, – пока-пока, еще раз спасибо, что помог, – последние слова он протараторил как пулемет.
– Ага, без проблем Мэтти. Обращайся, если что, – улыбнулся я, догадавшись о причине его спешки, – кстати, раз уж мы скоро будем идти вместе по пустыне, то во время прогулки сможем поболтать о чем-нибудь еще. О чем-нибудь, более интересном, чем тайная секретная жизнь Стальных Рейнджеров со слов пони-механика работающего на них.
Мэтти остановился, и как мне показалось, чуть побледнел от услышанного.
– Хи-хи, да ладно тебе расслабься, я же просто пошутил, – подмигнул я, – не волнуйся Мэтти, я никому не расскажу, что мы о чем-то говорили. Ни этой твоей стерве в "зеленой пижаме", ни тем более твоей начальнице. Я не доносчик, тем более что ты не поведал мне ничего особенного, кроме того что не любишь сидеть за столом и перебирать бумажки. Ну да ладно, увидимся еще. Решив больше не смущать беднягу, которому итак уже могло достаться за то, что он имел неосторожность заговорить со мной, я направился в ту сторону, где стояли стеллажи с коробками (возможно, там я смогу найти, что-нибудь такое, что заменит мне оружие, раз уж я все равно собираюсь сбежать).
Мэтти чуть успокоился, и посмотрел на меня с тем выражением, в котором читалась плохо скрываемая, искренняя благодарность, а потом окликнул меня: – Эй, Джек…
– Да? – повернулся я, вопросительно посмотрев на него.
Жеребец открыл рот, собираясь что-то сказать. Он даже поднял переднюю ногу, указывая в мою сторону, но по его глазам было видно, что сказать это, было не так-то просто и возможно, что потом его за это сильно накажут.
– Ну, что? – спросил я.
– Я… ммм… эх… неважно… – сдавшись в итоге, пробормотал он, – просто нам вряд ли дадут еще раз поговорить вместе, поэтому я хочу в последний... то есть просто поблагодарить тебя… за все… и… пожелать хорошей прогулки по пустыне. Она очень красивая, когда идешь по ней утром.
– Агась, спасибо, – кивнул я и, развернувшись, пошел дальше. А Мэтти проводил меня грустным взглядом и медленно направился в противоположную сторону, прошептав: – бедный малый, если бы он только знал… ох… ну почему… почему, я не предупредил его? Будь ты проклята, чертова Рисайклер! Он был хорошим пони, не таким как его безумные "братья и сестры", и хотел рассказать меня об опасности (о чем я узнал позднее), но это было совершенно излишним, поскольку я итак уже знал, что меня ждет, если я открою им тайну расположения своего стойла.
Прошло целых два часа, прежде чем рейнджеры наконец-то закончили все свои сборы и, открыв ворота ангара, начали потихоньку собираться на улице в центре лагеря. Там они складывали и упаковывали оружие, запчасти и детали, а затем грузили их в две большие крытые фуры отделанные сталью (там же были и мои вещи), в каждую из которых запряглось по два рыцаря. На них были плотные стальные доспехи, внешне похожие на робы, закрывавшие все тело и шлемы с узкими прорезями для глаз. А еще им сверху надели большие седельные сумки, чуть сдвинутые на круп. Похоже, что в их случае мобильность была не в приоритете и куда менее важна, чем защита, или же все рассчитывалось так, что в случае чего их будут прикрывать собственные коллеги в силовых доспехах, которых вокруг было предостаточно, и все они несли на спине роторные пулеметы или ракетницы. Один из паладинов вышел вперед и нажал что-то на плече. Сбоку, на броне у него выдвинулся флагшток, на котором тут же развернулось большое багровое знамя с изображением все той же сферы, внутри которой был меч в окружении трех "шестереночных" яблочек. Похоже, что когда мы отправимся в дорогу, он должен будет идти впереди всех и своим видом внушать страх и уважение любому кто попадется у нас на пути и будет достаточно умен чтобы понять, кому принадлежит это знамя. Ну и плюс для того подбодрить остальных рейнджеров, которым ближайшие пару часов (или дольше) придется топать по раскаленной пустыне.
За все то время что я провел в ангаре мне так и не удалось придумать ни одной толковой идеи о том как сбежать отсюда и, к сожалению, я не нашел там никакого оружия, кроме прутика арматуры лежащего у стены в углу. Стоило мне только попытаться взять его, как ко мне тут же подошел один из паладинов и осторожно, но решительно забрал его, а затем, не произнеся не слова удалился. Странно, я то думал, что у меня будут проблемы но, похоже, что им категорически запрещалось меня трогать, и поэтому я отделался лишь легким испугом. Правда, после этого за мной установили наблюдение, состоявшее из трех стальных рейнджеров, которые как бы случайно прогуливались мимо. В итоге, когда открылись ворота ангара, из-за их неусыпного и раздражающего надзора я был по-прежнему безоружным и абсолютно не готовым к побегу. Правда, я и с арматурой вряд ли смог бы что-то сделать, разве что огреть кого-нибудь из этих выскочек по голове и поставить им шишку, прежде чем меня разнесут на куски остальные паладины. Обреченно осмотревшись по сторонам, я с грустью стал наблюдать за сборами, глубоко вдыхая бодрящий утренний воздух пустыни и любуясь всполохами восходящего солнца начинающего робко выглядывать из-за туч. Убежать я никак не мог, Хелм все время был рядом и непринужденно поглаживал свою пушку на спине, кидая на меня многозначительные взгляды, которые ясно говорили мне, что я сильно пожалею, если попробую выкинуть какой-нибудь фокус.
– Стальные Рейнджеры, смирно! – вдруг громко крикнул Хелм и, встав ровно, повернулся в сторону ангара, откуда в сопровождении кавалькады писцов-единорогов одетых в аккуратные зеленых мантии вышла Рисайклер, с большой походной сумкой на спине. У нее на голове была широкополая шляпа с символикой рейнджеров. Среди писцов я увидел и своего недавнего знакомого Мэтти. В отличие от остальных он был одет довольно просто: в серый, изношенный с дырками рабочий плащ и жилетку со множеством карманов откуда как попало торчали инструменты и свернутые в трубочку листы бумаги. На голове у него был обруч с какими-то коробочками и кармашками. Этакий пояс, но не на животе, а на лбу. Все писцы-единороги (среди которых он был единственным земным пони) кидали на него презрительные взгляды и изредка не скрываясь, фыркали, тыча копытом в его сторону. Очевидно, что среди рейнджеров все было далеко не так гладко, как мне это расписывала Рисайклер, по крайней мере, для тех кто, не желал жить по их идиотскому Кодексу. И это было несправедливо. Звездный Паладин Рисайклер тем временем встала перед монументом принцессы Луны. Писцы построились по бокам и, как паладины с рыцарями встали в одну линию.
– Солдаты, – громко обратилась ко всем Рисайклер, заставив тех, кто еще не успел сообразить встать в шеренгу и замолчать, сделать это, – позвольте мне поздравить вас с успешным завершением нашей миссии. Всего за несколько часов мы, незначительно отстав от графика, добыли огромное количество запчастей для нашего оборудования, забрали все полезные инструменты из этого здания (она кивнула в сторону ангара, где мы были) и нашли карту доступа к ранее закрытому для нас складу, расположенному в четвертом ангаре справа. Магией она подняла над головой пластиковую карту, найденную мною в танке и отнятую при обыске. Я тяжело вздохнул. – И, что самое главное, – чуть помедлив, продолжила она, – благодаря вашим совместным усилиям, сегодня мы смогли поймать настоящего жителя стойла. Поначалу он доставил нам массу проблем. Из-за него пострадало несколько наших воинов. Но теперь я не сомневаюсь, что пробыв в нашем окружении несколько часов, в окружении преданных и полных дружеского энтузиазма пони, он смог наконец-то проникнуться нашим идеалам. И теперь искренне готов добровольно присоединиться к нам и помочь нашему великому делу по сохранению Эквестрии от опасностей Пустоши и представляющих угрозу для ее жителей технологий. Несколько бойцов в колонне начали вполголоса о чем-то перешептываться, но Рисайклер предостерегающе взмахнула ногой и шум стих. – И сейчас в качестве доказательства своей лояльности, он расскажет нам, где находится его стойло, а после мы все отправимся туда. А когда доберемся, наш новый друг поможет нам попасть внутрь, – неожиданно возвестила она, заставив меня вздрогнуть от столь неожиданного и наглого заявления. – И тогда мы возьмем его под контроль вместе со всеми технологиями и устройствами, что способны причинить вред простым пони и ввергнуть их в пучину войны, которая однажды чуть не уничтожила нас.
Все рейнджеры разом повернулись ко мне. Под их пристальными взглядами я чувствовал себя как-то неловко, словно мышка перед колонной голодных котов (– ничего себе дружеский энтузиазм, – подумал я).
– Прошу вас, мистер Джеки Пай, – обратилась ко мне Рисайклер, – будьте любезны, подойдите, пожалуйста. Пришло время доказать этим добрым пони, что вы наш друг, и искренне поддерживаете нашу борьбу направленную на спасение Эквестрии и всего мира.
Мои ноги словно налились свинцом, но я все же медленно направился к статуе, спешно придумывая отговорку, которая позволила бы мне потянуть время. Я не мог рассказать этой ведьме правду, потому что знал, что только она отделяет меня от неизбежной гибели, не давая этим жестяным болванам прикончить меня. Но не это было главным. О себе я даже не думал. Намного важнее было сохранить жизни своих друзей из стойла. Кантер, Брыкинс, мои родные и знакомые, все кого я знал, сейчас могли попасть в беду, если я быстро что-нибудь не придумаю. Я могу, конечно, просто соврать и назвать ей случайное место на карте, тем самым отсрочив свои похороны. Или же прикинуться наивным жеребенком и сказать ей, что не знаю, где находится мое стойло, потому что плохо знаком с пустошами. Что в принципе не так уж далеко от истины (ведь я пробыл здесь всего пару дней). Однако чтобы я не выбрал, так или иначе ничем хорошим для меня это не кончится. Так что же мне делать? Что сказать, чтобы эта подлая Рисайклер не заподозрила неладное?
Я неловко подошел к ней и растерянно посмотрел на колонну, уставившихся на меня пони. – Ну же молодой жеребец, смелее, – слегка толкнув меня в бок, сказала Рисайклер, – расскажите нам, где ваше стойло. Покажите, что вы на нашей стороне.
– Я… я… – плохо слушающимися губами пробормотал я, совершенно не представляя, что именно я должен сказать, и что за этим последует, но прежде чем я успел что-то придумать, произошло нечто неожиданное.
Стоявшая возле меня Рисайклер, по-видимому, потеряла терпение и начала морщиться. Резко повернувшись, она хотела поторопить меня, открыв рот, но тут в воздухе раздался громовой раскат, и ее голова, взорвавшись и окатив меня кровавыми брызгами и ошметками мозга, лопнула как перезревший арбуз, по которому стукнули большой кувалдой.
С широкими от ужаса глазами я упал на спину и, окончательно потеряв дар речи, стал инстинктивно отползать назад от ее обезглавленного тела. Мне на грудь плавно опустилась ее заляпанная кровью шляпка. Среди рейнджеров началось волнение, все стали озираться по сторонам и яростно выкрикивать что-то нецензурное.
– Тихо! Тихо я сказал! – заорал Хелм, нахлобучивая себе на голову шлем, – без паники! На нас напали, всем в укрытие или…
Еще один выстрел и стоящие в упряжке рыцари разом рухнули с пробитыми головами. Их шлемы буквально разлетелись на куски.
– ИИИИИХА! – раздался в этот момент громкий птичий крик. – Уноси готовеньких! Ха! Смерть вам мерзкие жестянки! Смерть вам!
Я быстро повернулся в сторону крика. Там на ближайшей снайперской вышке сидел грифон в ковбойской шляпе. Вместо правой лапы, у него по самый локоть был грубый имплант с торчащими как попало проводами. В нем он удерживал длинную снайперскую винтовку, направленную в нашу сторону.
– Фениксы! – крикнул кто-то из рейнджеров, и тут же ему в голову прилетела очередная пуля, разнесшая в дребезги шлем и разбросавшая его мозги по округе.
– Угадал болван! Это мы! И теперь мы вас всех прикончим!!! – как безумный завопил грифон, издавая громкий боевой клич и, словно одержимый, приплясывая на месте.
Внизу словно по команде к нам на встречу вышла толпа разномастных пони, грифонов и кого-то еще. Их было очень много и все вооружены.
Заметка: Получен новый уровень.
У вас осталось одно нераспределенное очко способности.
Пасхалки Безумного стойла:
7. Отсылка к одной из серий Симпсонов – The Winter of His Content, где можно было
увидеть похожую сценку.
8. Событие, случившееся в Fallout 3 во время ознакомительной миссии – Быстрое взросление.
Глава 5: Отголоски прошлого
Грифон продолжал приплясывать, пока на площадке под ним потихоньку собиралось целое войско. Пони, грифоны, большой бронированный зверь, на голове у которого тускло светились два обмотанных проволокой рога, а на спине был прикреплен аккумулятор, и еще какие-то непонятные мне существа внешне похожие на пони, но с ужасной морщинистой словно сгоревшей кожей, напрочь лишенной гривы и шерсти, кроме разве что отдельных клочков (видимо это и есть те самые гули-мутанты). Все они были разными, все как один, словно взятыми из фильмов ужасов или жуткого кошмарного сна, который может присниться только в стельку напившемуся пони, имеющему вдобавок серьезные проблемы с психикой. У многих на теле присутствовали грубые протезы крыльев или ног и все были с пирсингом и татуировками, а одежда представляла из себя непонятную смесь из брони и хлама. Каждый из этих бойцов был особенным и кардинально отличался от остальных.
Например, там была желтая единорожка со шрамами и рогатым средневековым шлемом на голове, а еще длинным мечом в облачке магии, которым она яростно размахивала в воздухе. Другой пони был полностью обритым, и все его тело покрывали страшные темно-синие татуировки, среди которых чаще всего встречались картины насилия и убийств. С противоположного края можно было разглядеть жеребца – зебру облаченного в длинный кольчужный плащ с болтающимися между звеньями на веревках большими гайками и консервными банками. И круглыми затемненными очками (какие носят слепые), одетыми у него на глазах. Бронированный монстр, судя по габаритам, был бизоном и благодаря своей толстой черной броне (не уступавшей той, что носили стальные рейнджеры) и ярко светящимся красным светом глазам больше походил на танка или робота, чем на живое существо. Рядом с ним стояли два пони-близнеца с пепельно-серой обуглившейся шерсткой, светлыми гривами и покрытыми ожогами ногами. Первый был крупным земным пони – жеребцом, таскавшим на спине большой кислородный баллон, с висящей на крючке огнеметной трубой с широким раструбом. Вторая близняшка – кобылка-единорог, носила сварочные очки и блестящую жаростойкую куртку. Из своего рога она время от времени выпускала в воздух огненные струйки.
И это лишь малая часть жуткой армии Фениксов, не считая остальных, ужасных и гротескных пони и грифонов, которые если бы решили участвовать в конкурсе на самые страшные костюмы на Ночь Кошмаров то, несомненно бы стали бесспорными победителями.
Сейчас они собирались в одну линию, под прикрытием магических щитов, которые поддерживали их волшебники-единороги. Бойцы же потрясая оружием, хрипло кричали и указывали в нашу сторону, кто-то безумно хохотал, давая очереди из автоматов или паля в небо из винтовок. Внезапно весь этот гвалт резко прервал властный окрик, раздавшийся у них за спиной и, Фениксы, замолчав, расступились в стороны, пропуская вперед длинного статного жеребца с черной шерстью. Это был не обычный пони, а самый настоящий конь, высокий и сильный с развевающейся на ветру светло-фиолетовой гривой с голубыми кончиками. Его передние ноги были заменены на протезы, правая по колено, а левая по самое туловище. На конце каждой робо-ноги красовалось по три острых когтя которыми он нетерпеливо постукивал по бетонным плитам.
Презрительно прищурившись, он осмотрел суетившихся и занимающих укрытия врагов, а затем, ехидно усмехнувшись, взял микрофон у идущего за ним следом земного пони с платформой на спине, где стояли два больших потрепанных динамика и громко произнес, обращаясь к рейнджерам:
– Эй вы! Кастрюлеголовые! Безмозглые убийцы Министерства Технологий! Варвары, бредущие под ложным флагом в самую бездну, и чума несущая гибель всей Эквестрии! Слушайте! С вами говорит главнокомандующий великой армии Оплавленных Фениксов – Блэк Хейз! Стоящие рядом с ним солдаты отозвались на это дружными криками и затопали в аплодисментах, одна из кобылок томно посмотрела на него, опираясь передними копытами на ружье, похоже, что среди Фениксов этот силач был очень популярен. – И я пришел сюда, чтобы лично рассчитаться с вами за все ваши преступления, которые вы совершили против нас и нашей великой правительницы. Вас обвиняют в убийствах наших братьев и сестер! В краже нашего имущества! В терроризировании мирных пони! В подлых и циничных попытках захватить их беззащитные города с целью похищения довоенных технологий! В уничтожении разведотряда который погиб здесь меньше месяца назад из-за вашего вероломного удара в спину! А еще… – жеребец, злобно фыркнул прямо в микрофон, отчего в воздухе затрещали помехи, – …в бессовестной краже одной кривой черной ноги у нашего офицера, который должен теперь ходить на мерзком скрипучем протезе, из-за которого все жутко болит и ноет!!! Он со всей силы стукнул робо-копытом по бетонной плите, и та с грохотом разлетелась на куски. Вы, Стальные Рейнджеры – жалкий мусор, подло убивающий всех, кто не принадлежит вашему нелепому ордену! И за это, вы заслуживаете смерть! Он чуть опустил микрофон и, улыбнувшись, что-то сказал своему сопровождающему, а потом вновь обратился к нам: – И хотя, согласно нашим правилам я должен перед боем дать вам возможность перейти на нашу сторону, и отречься от вашего тупого Кодекса, сегодня этого не будет! Вы безумные фанатики все равно не сможете оценить столь великодушного предложения! Поэтому приготовьтесь к гиб…
Справа от него что-то громко взорвалось, прервав его речь. Блэк повернулся и увидел, как несколько его бойцов в панике забегали по кругу, охваченные огнем. Это один из рейнджеров устав выслушивать его обвинения резко выскочил из-за укрытия и, подняв гранатометы на спине так, чтобы снаряды перелетели через щиты, несколько раз выстрелил. Четыре зажигательных гранаты угодили точно в скопление пони, которые теперь с криками катались по земле пытаясь затушить обжигающее их кожу пламя.
– Теперь снайпера! – скомандовал у меня за спиной знакомый голос Хелма, и рейнджер снова дал залп на этот раз в сторону вышки. Сидевший на ней грифон уже собирался в него выстрелить, но увидев угрозу, по-птичьи завопил и, быстро перемахнув через бортик, улетел за спины своих товарищей.
– Иди к черту вонючий кусок дерьма! Подонок! – продолжил громыхать Хелм (очевидно, что в его костюме тоже был усилитель голоса, позволявший ему наравне с Блэком голосить на всю округу), – мы не склонимся перед вами – ничтожными паразитами! Вы лишь кучка немытых отщепенцев и рейдеры и сейчас мы вас всех уничтожим, а потом пустим ваши примитивные импланты на запчасти!
Блэк, словно дикий зверь злобно ощетинился. Он походил на хищника, которого огрели горящей веткой по морде, когда он уже готов был вцепиться в добычу. Могу даже поклясться, что услышал, как заскрежетали его зубы в микрофон. Резко подняв в воздух коготь на железной ноге, он указал в нашу сторону и громко прокричал: – ВПЕРЕД ОПЛАВЛЕННЫЕ ФЕНИКСЫ!!! УНИЧТОЖИМ НАШИХ ВРАГОВ!!! СОЖЖЕМ ИХ ПОГАНЫЙ ФЛАГ!!!
– ДА!!! – фанатично заорали Фениксы, срываясь с места и, галопом скачя в нашу сторону. Жеребец-зебра немного отстал и, вытащив из-под кольчуги, какой-то маленький пузырек с желтой жидкостью выпил до дна. У него над головой сама по себе сгустилась туча, и засверкали молнии, он поднял голову вверх и, раскинув передние копыта, громко прокричал какое-то непонятное слово. Воздух разразился грохотом боевых труб, от которого Фениксы понеслись, словно одержимые с пылающими огнем глазами. Под прикрытием волшебных щитов, они безостановочно палили по любому, кто пытался высунуться. Не желая угодить под их шальные пули, я быстро отполз за каменную стеллу, на которой стояла статуя принцессы и, укрывшись за ней, закрыл голову копытами, боясь даже высунуться. Тем временем на площади около статуи развернулось настоящее кровавое побоище, которое было настолько страшным, что мне вновь чуть не стало дурно при виде крови и кишок, которые разлетались во все стороны.
Паладины и рыцари, укрывшись за бетонными перегородками и ближайшими домами, отстреливались от нападавших, высовываясь боком из-за углов и выпуская по ним пулеметные очереди. Несколько рыцарей взобрались на крыши и стреляли оттуда. Но Фениксы, по-видимому, хорошо знакомые с их тактикой тут же бросались врассыпную и по двое-четверо продолжали лететь вперед, не переставая стрелять из ружей и автоматов. В каждой такой группе был минимум один единорог державший щит и один боец высовывавший дуло своего оружия через волшебное поле и палящий по врагам из безопасной зоны, не опасаясь за свою жизнь. Немного не добежав до статуи, некоторые Фениксы остановились и издали метнули в нашу сторону бутылки с горючей жидкостью. Одна из них, не долетев пару шагов, взорвалась рядом со мной, и я ощутил жар, исходящий от пылающей лужицы. Рейнджерам в ответ пришлось кидать в них гранаты и запускать мины, чтобы хоть как-то уравнять шансы. Некоторые взрывались у Фениксов за спиной (настолько быстро те бежали), не нанося им никакого вреда, но другие все же попадали в цель. Вот уже несколько групп не заметив мины на земле подорвались, и полетели вверх, раскидывая по площади свои внутренности и окровавленные конечности. Мне на голову упала чья-то белая нога окропленная кровью, отчего я в страхе всхрапнул и захотел отползти подальше, но стелла была очень узкой и я, вынужден был остаться, давясь икотой и смотря на еще дергающуюся в конвульсиях ногу. Тем временем один из Фениксов, тот самый бронированный бизон вырвался вперед и в открытую, безумно ревя, побежал в сторону укрытия, за которым сидели два паладина. Пули бессильно отлетали от его брони и выбивали искры. Обогнув бетонную перегородку он, в ярости обрушился на первого паладина и принялся колотить по нему ногами. Броня пони, словно жестянка со скрежетом стала гнуться и трещать под мощными ударами. Затем, бизон резко согнул голову и, взрезав обшивку, вонзил оба своих рога в беспомощно брыкающего врага. На них тут же заплясали искры, превратившиеся в электрические разряды. Умирающий рейнджер задрожал. По его броне поползли крохотные молнии. В воздухе запахло горелой шерстью.
– РААААА!!! ПОРВАТЬ ИХ В КЛОЧЬЯ!!! – низким стальным голосом заорал бизон, откидывая жертву в сторону и набрасываясь на второго рейнджера. Тот в ужасе бросился наутек, забыв про свое оружие, и бизон погнался за ним следом в сторону одноэтажной сторожки с выбитыми стеклами.
– РАЗОРВУ!!! РАЗДАВЛЮ!!! РАЗМАЖУ!!! – кричал бизон, нагоняя паладина который, желая спрятаться, на бегу выбил дверь и залетел в здание. Бизон хотел сделать то же самое, но тут на него сбоку выпрыгнул Хелм с зажатой в копытах металлической балкой. Феникс попробовал затормозить, но было уже слишком поздно, и он на полном ходу врезался головой прямо в балку. Судя по хрусту, у него треснул череп. Хелм тут же подошел к нему и, сорвав копытом шлем, выставил вперед оружие. В морду умирающего врага нацелились сразу двенадцать грозных стволов. Гулко пророкотали пулеметы, выпуская два шнура пуль, и голова бизона превратилась в кровавую кашу. Расправившись с ним, Хелм повернулся к своим бойцам:
– Внимание отряд Гамма, – скомандовал он сидящим на крыше рыцарям, – немедленно уничтожьте стрелков на правом фланге.
– Так точно сэр! Мы сейчас а... АААА!!! – хотел крикнуть что-то в ответ один из них, но в этот момент на него сверху спикировал грифон и, подхватив когтями, взмыл в небо. Поднявшись достаточно высоко, он отпустил рыцаря, и тот упал прямо на статую, сломав принцессе Луне крыло и окатив меня брызгами крови.
– Черт! Воздух! Воздух вашу мать! Убейте грифонов! – заорал Хелм, сам поднимая пулеметы вверх, и стреляя по летевшему мимо него грифону, которого тут же изрешетил и тот с предсмертными воплями свалился на землю. Пара паладинов последовала его примеру, выпуская в небо несколько очередей.
– ОГО! ОБСТАНОВКА НАКАЛЯЕТСЯ!!! ЭЙРФОН, ВРУБАЙ МУЗЫКУ!!! – в ту же секунду прокричал Блэк, и пони с динамиками на платформе выдернул из-за спины какую-то антенну, быстро подключил к своей аппаратуре, и воткнул рядом, а затем надел наушники и нажал на кнопку на болтающемся сбоку пульте. В воздухе тут же загремела закладывающая уши громкая музыка не похожая на те милые композиции, что я слышал по радио у нас в стойле. От нее все паладины тут же схватились за головы. Многие посбрасывали с себя шлемы.
– СОЛДАТЫ, ОТКЛЮЧИТЕ КОММУНИКАТОРЫ!!! НЕМЕДЛЕННО НАДЕНЬТЕ ШЛЕМЫ!!! ЛЮБОГО КТО БУДЕТ С НЕПОКРЫТОЙ ГОЛОВОЙ, Я ЛИЧНО ПРИСТРЕЛЮ НА МЕСТЕ!!! – психанул Хелм, подбегая к одному из паладинов и, рывком нахлобучивая на него шлем. С противоположной стороны другому пони прострелили голову. Похоже, что грифон-снайпер уже нашел себе новое укрытие и теперь, пользуясь создавшейся неразберихой, отстреливал беззащитных врагов.
Я же все это время лежал, свернувшись калачиком и жмурясь от страха. Это было безумием, даже в сражении с теми бандитами из Бриск Рилла, мне не было так страшно как теперь, но что самое худшее сейчас я был абсолютно безоружным и не мог себя защитить.
– Огнеопасно!!! – внезапно услышал я, громкий визгливый голос позади себя. Я обернулся и увидел ту самую кобылку-близнеца, что стреляла огненными струями. Сейчас она стояла рядом, и ее глаза безумно блестели в предвкушении жестокой расправы, которую она собиралась учинить надо мной. Опустив рог, она выпустила длинный огненный сгусток, который не успей я вовремя подняться и отскочить в сторону, непременно поджарил бы меня до самых костей. С другой стороны на меня тут же полетела еще одна пылающая струя, и я чудом увернулся, откатившись в бок. Это был второй близнец, поджидавший меня слева, на случай если я спасусь от огня его сестры.
– Проклятье! Скользкая ты жаба! А ну не дергайся! – крикнул он, направляя на меня раструб своего огнемета. Еще один залп и я, уклонившись, вскочил на ноги и, не разбирая дорогу, побежал в сторону ближайшего дома.
– Дискорд его побери! Он уходит! Зажигалка подпали ему круп! – рявкнул жеребец, демонстративно выпуская в воздух огненную струю.
– Не волнуйся Фитиль! Он уже покойник! – отозвалась кобылка, скрещивая огонь из своего рога с его, – просто еще не знает этого!
– Кровь моя пылает! И горит в огне… – нараспев начал Фитиль.
– …все вокруг сжигая, словно на костре! – закончила за него Зажигалка и, расхохотавшись, бросилась за мной.
Я же, тяжело дыша, скакал вперед, стараясь не упасть и не словить одну из пуль, которые во множестве пролетали мимо. Мне все время казалось, что каждый участник этой битвы хочет подстрелить именно меня, и целится исключительно в мою голову или не защищенное броней тело (даже мой бронежилет будь он сейчас на мне не смог бы уберечь меня от крупнокалиберных пуль). Наконец, я забежал за угол и понесся вдоль дома. Пробежав мимо пустых бочек у стены, я заметил троицу перепуганных писцов, которые всхлипывая, прижимались друг к другу.
– Стой заморыш! Не убегай! Я все равно тебя поймаю! – услышал я голос Зажигалки, догонявшей меня. Пришлось еще ускориться. Из последних сил неимоверным усилием воли подгонял я себя, стараясь не думать об огне и боли, что за ним последует. Выскочив с другой стороны дома, я побежал к стоянке танков. Сзади раздались душераздирающие вопли, похоже, что Зажигалка нашла тех троих и недолго думая, поджарила прямо на месте. Мать твою, ну что за безумная стерва! Впереди показался сетчатый забор, я был уже близко. Но тут мне по задней ноге прилетело камнем и я, споткнувшись, рухнул на землю, больно ударившись подбородком. Безумная кобыла не заставила себя долго ждать и, подскочив ко мне, грубо развернула в свою сторону.
– Ну что?! Добегался?! Я же говорила, что не уйдешь! – восторженно завопила она, пригарцовывая на ходу и, направляя на меня рог, – теперь я тебя поджарю и съем твои уши.
– Хрен тебе, а не мои уши сука, так просто я не сдамся, – отчаянно крикнул я, передним копытом ударяя ее по ноге и в рывке набрасываясь на нее. Сцепившись клубком, мы покатились в сторону.
– Ох! Вау! Какой дерзкий жеребчик! Хочешь повалить меня, да?! Ну, что ж попробуй! Меня это так заводит! – хохотала она, кусаясь и пытаясь опалить меня огнем, но я, отбиваясь, умудрялся от нее уворачиваться, отчего дорожка вокруг нас покрывалась обгорелыми пятнами, после ее неудачных попыток. В какой-то момент я промахнулся мимо ее головы и она, извернувшись как змея, со всей силы лягнула меня задними копытами точно промеж ног. Ослабив хватку, я откатился в бок. На моих глазах выступили слезы. Подлая дрянь!
– Ха-ха, я победила! И теперь возьму свой приз! – как безумная заголосила она, укусив меня за нос. Встав на ноги, она вновь направила на меня свой рог, светясь как праздничная елка, на День Согревающего Очага. – А знаешь, у меня идея! Ты там что-то говорил про хрен, да? Так вот, я не стану есть твои уши! – продолжила, смеясь, она, – вместо этого я лучше съем твой аппетитный сочный стручок, – она указала на то место, которое я, кашляя, прижимал копытами. – Но для этого его нужно сперва как следует поджарить, аха-ха-ха! На ее роге вспыхнул маленький огонек.
– О, Богиня! Ты представляешь, у меня от этого начался оргазм?! – безумно лыбясь произнесла она, готовясь меня убить. Я закрыл глаза, готовясь испытать последнюю страшную боль в жизни. Но тут в воздухе раздался громкий выстрел и вместо обжигающего огня мое лицо окропили теплые капельки жидкости, а потом сверху грохнулась туша… мертвой Зажигалки?!!
Я медленно открыл глаза. Зажигалка, все также безумно улыбаясь, ничком лежала на мне, ее правое веко резко дергалось, а в голове зияла большая кровоточащая дыра.
– Скорее, бежим отсюда! – услышал я в этот момент невнятный, но знакомый голос сбоку. Я повернулся, ко мне подбежал бледный как полотно Мэтти (похоже, что для него все эти убийства и жестокость тоже были в новинку), со странным пистолетом в зубах, – пистолет для земных пони и пегасов с круглой скобой для рта вместо рукоятки (которую обычно используют грифоны и мы единороги, не нуждающиеся в применении зубов или копыт) и шестью (!!!) барабанными патронниками вдоль трех расположенных пирамидкой длинных стволов. Не удивлюсь, если Мэтти сделал его сам.
– Ну, что разлегся? Давай, нам нужно уходить, пока нас не заметили! – убрав пистолет в большую кобуру сбоку (больше похожую на подстаканник для смузи), крикнул он, протягивая мне ногу, чтобы помочь подняться.
– Что? Кто? – как в тумане пробормотал я, отпихивая мерзкую кобылу в сторону и берясь за копыто.
– Фениксы! Они прорвали нашу оборону и убили множество паладинов! Сейчас они идут в эту сторону в поисках уцелевших, нам нужно сматываться, если мы не хотим умереть!
– Да уходим, – кивнул я, поборов слабость, – но мне понадобится оружие и…
– Не беспокойся, я уже позаботился об этом, – сказал он, распахивая полог своего плаща, у него на боку висела та самая сумка, в которую сложили мое оружие и бронежилет. Но как она к нему попала? Разве ее не убрали в тот ящик?
– Ого, как ты… – хотел спросить я.
– Не важно, потом расскажу, – перебил он, вытряхивая на землю мои вещи, – сейчас нам нужно где-то укрыться, пока не…
БУМ!!!
Позади нас прогремел взрыв, и громкая музыка резко оборвалась. Похоже, что кто-то, наконец, добрался до этой "адской шарманки" и раздолбал ее. Слава Луне, а то у меня от нее уже уши в трубочку сворачиваться стали. Раздались крики. Мы обернулись и увидели, как в нашу сторону бежит истекающий кровью рыцарь, с трудом удерживая в зубах лазерный пистолет, за ним следом несся писец в изодранной дымящейся мантии. Не успели они сделать и пары шагов, как на них сзади набросилась желтая единорожка с мечом. Яростно замахнувшись, она вонзила его острие в спину замешкавшегося писца, а потом сходу, оттолкнувшись от него, рубанула рыцаря, раскроив его голову пополам.
– Аха-ха! Я Флаттер-рожденная! Покорительница драконов! – закричала она, поднимая над головой окровавленный меч. Мэтти вновь достал пистолет, а я быстро натянул бронежилет и взялся за винтовку, которую к счастью так и не разрядили. Но прежде чем мы успели прицелиться, на кобылу прыгнул, подкравшийся красный коротышка, держащий в зубах армейский нож. Это был тот самый рыцарь, что так сильно не поладил со мной прежде. Он вонзил ей нож между ребер и передними копытами стал углублять его дальше. Кобыла завопила от боли, быстро разворачиваясь и вслепую втыкая меч в то место, где секунду назад стоял рыцарь. Но он ловко увернулся от ее выпада и тут же стукнул по носу. Выкрикнув проклятье, она снова занесла меч для удара.
– Ну, нет, милая, меня так просто не убьешь, – громко прокомментировал он попытку пронзить себя мечом. – Я слишком быстрый для тебя!
– Заткнись карлик, ты еще пожалеешь, что связался со мной! – бросила она дрожащим от гнева голосом.
– Уже пожалел кляча… – все тем же наглым тоном ответил он, откатываясь в сторону убитых сослуживцев и хватая зубами лазерный пистолет. Повернувшись к ней, он несколько раз выстрелил, прожигая в ее теле сквозные дырки. Несостоявшаяся Флаттер-рожденная повалилась на колени, мучительно зажмурившись, у нее изо рта потекла кровь. Коротышка выплюнул пистолет и громко закончил фразу, – …пожалел, что потратил время на такую пустышку как ты. Тьфу! Мне даже скучно стало.
Он повернулся к ней спиной, желая убедиться, что сзади больше никого нет но, как и в случае со мной забыл проверить, что противник больше не опасен и эта ошибка стала для него роковой. Громко вскрикнув, кобылка из последних сил подняла магией меч и запустила в его сторону. Услышав ее вопль, рыцарь быстро развернулся, но отпрыгнуть уже не успел, и меч вонзился ему точно в грудь. Красный пони удивленно вытаращил глаза, инстинктивно стиснув передними копытами лезвие. На его лице проступила горькая ухмылка, и с булькающим звуком он упал на бок, продолжая смотреть на убившую его кобылу, которая через пару секунд и сама, испустив последний вздох, отправилась вслед за ним в загробное царство Луны.
– Ну и дела… – сглотнув застрявший в горле комок, сказал я.
– Да, бедняга Битти Клег. Он вечно хотел быть первым, вечно спешил, – покачал головой Мэтти, – и это его погубило… однако мы… мы не можем больше задерживаться здесь. Нам надо идти. Идем пока не подтянулись остальные.
– Идем, – кивнул я, и мы вместе побежали по направлению к танкам.
– Слушай Джек! – на ходу прокричал Мэтти, – хочу тебе кое-что сказать, там, в ангаре я хотел предупредить тебя…
– Да, я знаю, – перебил я его, – ты хотел сказать, что меня убьют, если я впущу вас к себе в стойло!
– Вот именно! Как ты узнал?!
– Это было очевидно! Да и эта ваша Рисайклер мне сразу не понравилась! У нее глаза точь-в-точь как у змеи и эта ее фразочка про демонстрацию дружбы показалась мне какой-то странной!
– Ага, это наша кодовая фраза! Она означает, что мы должны притворяться твоим другом до тех пор, пока ты не расскажешь или не отдашь то, что нам нужно! А потом, когда ты станешь бесполезен, мы должны будем убить тебя!
– Вот-вот именно об этом я и подумал! А что насчет тебя?! Почему ты решил помочь мне?!
– Ну, дело в том, что…
БУМ!!!
Земля вздрогнула, бетонные плиты позади нас разлетелись на тысячи осколков, а у Мэтти посыпались из карманов инструменты от начавшейся тряски. Нас догоняли два Оплавленных Феникса: крепкий земной пони, у которого на спине лежал гранатомет (судя по помятому виду и искореженному фиксатору снятый с мертвого паладина) и грифон, бегущий за ним следом и держащий зажим для рта, при помощи которого он стрелял из гранатомета.
– Проклятье! Муловы дети! – выругался я, – мы тут словно утки в тире! Нам нужно где-то спрятаться!
– Согласен! К счастью мы уже почти на месте! – тяжело дыша, крикнул Мэтти, мотнув головой в сторону ворот, – укроемся среди танков, а потом, когда все уляжется, ты сможешь сбежать!
– Я?! А как же ты?!
– Я останусь со своими братьями и сестрами! Они конечно бывают, неправы, но они моя семья! Я не могу бросить их!
– Хорошо, я понял! – кивнул я, – давай поспешим пока эти ублюдки нас не взорвали!
– Не успеют! С гранатометом на спине им ни за что нас не догнать!
БУМ!!! БУМ!!! БУРУМ-БУМ!!! – пророкотало уже совсем рядом. Грифон выпустил целый шквал разрывных гранат, и только чудом ни одна из них нас не зацепила. Мы подбежали к воротам и, сильным ударом копыт выбили их, залетая на территорию стоянки. Можно было конечно сделать это и через дырки в заборе, но они были слишком узкими. Поэтому ни я, ни Мэтти не рискнули пролезать там, опасаясь застрять в самый неподходящий момент. Мы поскакали вдоль танковых колонн, которые быстро замелькали по бокам. Всего тут было три линии танков стоящих вдоль забора в окружении поддонов с проржавевшими двигателями и пустых ящиков. Проходы между ними были завалены железным мусором.
– Ох, как бы я хотел, чтобы одна из этих штук была на ходу, тогда бы мы им показали! – вслух посетовал я, стараясь не отставать от своего нового приятеля. Он был намного выносливее и резвее меня.
– Хотя бы одна… – задумавшись, повторил Мэтти, и тут же громко завопил, – эй, постой-ка! А ведь парочка из них действительно исправна! Это дальше с правой стороны. У первого ПС-1 – нет гусениц, но башня и двигатель уже отремонтированы! Мой заместитель его починил во время прошлого визита. Сегодня мы как раз хотели его "обуть" и при помощи твоих батарей завести!
– А другой?!
– Другой… ах, бля!
Очередная канонада. В этот раз более громкая, и судя по звуку больше похожая на взрывы ракет.
– Стальные Рейнджеры займите укрытия! Бегом! Живее! Все собираемся в центре стоянки! Следите за флангами! Поставьте баррикады и заминируйте проходы! Быстрее! Или вы хотите здесь сдохнуть?! – заорал где-то позади Хелм.
Я тут же нырнул за гусеницы ближайшей самоходки и Мэтти последовал за мной. Осторожно выглянув из-за укрытия, я увидел, что на том месте, где раньше были ворота, появилась большая воронка, около которой теперь лежали останки забора и окровавленные куски плоти – все, что осталось от преследовавших нас Фениксов. Со стороны дороги на стоянку забежала дюжина паладинов и три рыцаря. Похоже, что это были последние рейнджеры, которые уцелели в битве. Их вел Хелм. Свой шлем он потерял, на голове была кровоточащая рана, спешно перетянутая бинтом, а на щеке сбоку красовались свежие отметины от когтей. Отбежав подальше от ворот, он приказал своим солдатам занять оборону у центральной линии танков, и пока паладины спешно доставали боеприпасы и перезаряжали оружие, рыцари бегали у двух боковых проходов, закладывая в песок мины. Два паладина подошли к правому проходу и поставили поперек него какую-то стальную пластину. С громким щелчком она тут же раздвинулась и превратилась в невысокую баррикаду, за которую спрятался один из них.
– Ну, вот! Опять этот урод! – тихо проговорил я, прячась назад, – теперь мне ни за что не выбраться. Стоит только дернуться и меня сразу заметят.
– Не думаю, – отозвался Мэтти сидевший с другой стороны гусениц и высматривавший движение на дороге при помощи мини-бинокля, который висел у него над головой, на многоколенном металлическом штативе, прикрепленным к пластиковому обручу на лбу (так вот что это за штука), – сейчас они будут заняты разборками с Фениксами. Так что, как только начнется перестрелка, ты сможешь сбежать. А я тем временем тихо прокрадусь к своим и попробую им помочь.
– Хороший план, – сказал я, – так и поступим. Давай, спасибо за помощь, ты спас мне жизнь.
– Нет проблем. Надеюсь, ты сможешь выбраться и вернуться к себе в стойло. И прошу, больше не вылазь наружу. Этот мир слишком опасен, особенно для пони из стойла.
– Не скажи, за последние два дня… – хотел возразить я, но тут Мэтти испуганно воскликнул: – Вот дерьмо! Пресвятая Богиня!
– Что?
– Сюда бегут Фениксы! У них КПП!!!
– Что? – вновь повторил, не поняв, я.
– Крупнокалиберный передвижной пулемет, – расшифровал Мэтти, – оружие способное пробить насквозь силовую броню, смотри!
Он пододвинул бинокль в мою сторону, и я увидел, как на дорогу выехала большая повозка, с запряженными в нее гулями. В ее кузове лежал крупный станковый пулемет на двух колесах c пуленепробиваемой перегородкой. Немного не доехав до воронки, повозка остановилась, и на нее запрыгнуло несколько бойцов. Уперевшись в пулемет сбоку, они спихнули его на дорогу и тот слегка подпрыгнув, покатился вперед. К пулемету тут же подбежали два грифона, один в грязной кожаной куртке с закинутым на плечо патронташем другой в бронежилете и армейской шапке с козырьком. К ним присоединились несколько единорогов, создавшие магический щит. Остальные Фениксы построились сзади. Их оставалось еще около двух десятков и среди них был Блэк.
– Я полагаю, что преимущество теперь не на стороне рейнджеров? – отодвинув бинокль, спросил я, хотя итак уже знал ответ.
– Да, и это плохо, – в отчаянии прошептал Мэтти, прижимая копыто ко рту, – Богиня моя Селестия, что же нам делать?! Они сейчас всех перебьют!
– Нет, если у нас будет какое-нибудь преимущество, – возразил я, спешно придумывая план, способный позволить нам противостоять здоровенной пушке. Не скажу, что я сильно хотел помогать Хелму, мои зубы еще не забыли знакомство с его копытами, но ради Мэтти можно было рискнуть. Да и имея за спиной врагов, убежать будет трудновато. Но что мы можем? Пулемет защищен волшебным полем, а броня паладинов для него ватная… что же… эй, постойте-ка, я придумал!
– Мэтти! – воскликнул я, ухватив его за плечи, – те два танка о которых ты говорил, где они?
– Да тут рядом, в паре десятков шагов от нас, – вскинув бровь, ответил он, – а что ты задум… а! – его мордочка просветлела, – я понял! Отличная идея, вот только, там нет снарядов, нужно принести их.
– Где они?
– На нашем складе, где ж еще.
– Ну вот, приехали! – разочарованно вскинул я ноги.
– Хотя постой, – тут же смекнул Мэтти, – есть еще три, в коробке у забора. Когда, мы нашли их, они были сильно помятыми, и Старший писец велела их не трогать. Есть большой риск, что они взорвутся, если ими выстрелить.
– Но в целом они пригодны?
– Да, но я бы не стал их использовать.
– Однако придется, ибо времени у нас мало. Если мы хотим спасти твоих приятелей, нам нужен танк.
– Хорошо, – кивнул Мэтти, – коробка стоит у забора с правой стороны, – он слегка высунулся и показал на то место, где были боеприпасы, – пока там тихо, ты должен незаметно прокрасться и забрать их.
– Что? Почему я?
– Потому что ты единорог Джек. В чем, по-твоему, я должен нести три тяжелых снаряда? Во рту? – вскинув бровь, сказал он.
– Ладно, убедил, – согласился я, потому что действительно, как бы он их понес? – я пойду, прикрывай меня.
– Постараюсь, давай пока нас не видят.
Я выскочил в правый проход и, быстрым галопом помчался к тому месту, где на поддоне стояло несколько деревянных коробок. И был уже на полпути, когда впереди загремели первые взрывы, и тишину нарушила частая пулеметная очередь: Фениксы и рейнджеры вступили в бой. Точнее первыми открыли огонь ребята Хелма: четверо паладинов укрывшись за большим танком спереди, подкараулили идущих к ним Фениксов и шквальным огнем перебили сразу шестерых. Среди них был Фитиль. Он побежал прямо к нападающим намереваясь изжарить их из огнемета, но стоявший рядом паладин дал очередь по его баллону и тот, взорвавшись, убил Фитиля вместе с прикрывавшим его сзади единорогом, который хотел растянуть щит но, не успев на секунду, сгорел вместе с ним. Остальные были вынуждены отступить и спрятаться между танками. Больше никто не пытался идти напролом, паладины уверенно держали оборону, время от времени выпуская в сторону врага короткие очереди. Но их преимущество быстро улетучилось, когда в проходе показалась бронебойная пушка, защищенная волшебными щитами. Паладины метнули в ее сторону гранаты, но те лишь отскочили в сторону (Фениксы учли свою прошлую ошибку и теперь щит был растянут сразу со всех сторон большой полусферой) и, взорвавшись рядом, вызвали на поверхности лишь легкую зыбь. Грифоны, толкавшие пушку, остановились в паре шагов от танка, за которым укрылись рейнджеры и быстро развернулись в их сторону. В воздухе затрещали оглушающие выстрелы: ра-та-та-та-та!
Корпус танка, словно тонкая деревяшка, стал покрываться сквозными дырками. Даже несмотря на его размеры, он был не способен выдержать столь мощный обстрел, не говоря уже о самих паладинах. Двое из них умерли прямо на месте с прошитой в десятке мест броней, не успев даже пригнуться или отбежать в сторону. Другие по-прежнему оборонялись, но их пули бессмысленно рассыпались о щит, не нанося стрелкам никакого вреда. С левой стороны, раздался очередной взрыв, несколько юрких Фениксов попытались обойти паладинов сбоку, но нарвались на закопанные там мины. Однако их смерть все же отвлекала одного из рейнджеров и он, замешкав, не успел пригнуться и словил целую гроздь пуль пробивших в его доспехе большие отверстия. Грифоны подняли пулемет и покатили дальше, переместив на то место, где сидел последний живой паладин и в упор расстреляли его.
– Мать твою! – прошептал я, упав на живот и пополз к ближайшему танку понимая, что если меня заметят мне хана. Его правый угол как раз граничил с нужным поддоном. Обойдя сзади, я подкрался к одной из коробок, и магией подтянул к себе, выбивая крышку. В ней лежал какой-то жестяной мусор, совсем не похожий на снаряды. Выругавшись, я потянулся к второй коробке.
– Сдохни ублюдок! – неожиданно крикнул кто-то надо мной. Я поднял голову и получил плашмя штыковой лопатой по носу. На танк забрался гуль и, повалив меня на землю, набросился сверху, занося лопату для смертельного удара. Я быстро перекатился в бок и магией вырвал лопату. А затем рубанул ей по колену врага. Он свалился рядом и тут же вцепился зубами мне живот. Заорав от боли, я яростно стал бить его лопатой по голове и последним ударом выбил ему зубы. Гуль наконец-то отпустил меня. Не теряя времени, я вскочил на ноги и стал рубить лопатой как топором.
– Мразь! Подонок! Урод! – вопил я, бешено кромсая его страшную рожу, хотя это было абсолютно излишним, он был уже мертв. Но, не в силах совладать с собой и адреналином, бешено стучавшим у меня в висках, я продолжал бить пока, наконец, не откинул окровавленную лопату, и не упал на круп, в ужасе уставившись на результат своей ярости. Изуродованная голова гуля была разрублена на несколько кусков, ошметки мозга и кровь обагряли песок вокруг и стекали с гусениц. Часто дыша, как зачарованный смотрел я на все это, пока на моих глазах не навернулись слезы. Шмыгая носом, я сполз на землю. Меня пронимал озноб, все тело болело и стыдно это признавать, я вновь поддался страху и панике. Но мне нельзя было раскисать (Мэтти – пони, который не побоялся помочь мне, мог погибнуть) и, продолжая всхлипывать, я подполз к упавшей коробке и открыл ее. Там были те самые заветные снаряды с побитыми стенками и слегка сплюснутым носом. Подняв их в облаке магии, я на дрожащих ногах побежал назад к Мэтти.
Со стороны боя доносились громкие крики и грохотали взрывы. Рейнджеры были еще живы и всеми силами старались не подпускать Фениксов слишком близко. Но их пушка, неуклонно двигавшаяся вперед, уже выкосила половину уцелевших и теперь медленно приближалась к тому месту, где прятался сам Хелм. Еще один взрыв, единорог держащий щит наступил на мину и отлетел в сторону, потеряв ноги. Тут же в шею грифона с патронташем влетела пуля и он, в ужасе схватившись за горло, упал на спину, истекая кровью. На его место встал гуль в обтянутом сеткой шлеме. Я был в шоке. Обе стороны потеряли практически всех бойцов, но все еще сражались. О, Луна, ну что за безумцы!
– Вон! Вон там! – завопил грифон, у пушки стукая по голове своего напарника и указывая в мою сторону, когда я попытался перебежать между укрытиями через проход. Пушка быстро остановилась и развернулась в мою сторону. Загремели выстрелы. Прижав к голове уши, я прыгнул вперед и упал на землю укрытый сожженной самоходкой. Потом быстро встал и рысью побежал ко второй линии танков. Теперь меня закрывали сразу несколько боевых машин, и мне можно было не бояться умереть от выстрела разрывающего пополам. По крайней мере, я очень на это надеялся. Стрельба еще не утихла, но я успел отбежать достаточно далеко и, проскакав с десяток шагов, наконец, нырнул за то место, где меня ждал Мэтти.
– Пресвятая Богиня, Джек, что с тобой случилось? – ахнул Мэтти, увидев мою залитую чужой кровью вперемешку с потом и слезами физиономию.
– Ничего страшного… ик… побывал в аду, – икая, попытался плоско пошутить я, выставив вперед боеприпасы, – я достал их… ик… достал… теперь покажи мне… ик… где танк. Быстрее, они уже перебили твоих друзей и сейчас идут к нам.
– Перебили? Всех? – повысив голос, спросил он меня.
– Наверное… ик… не знаю. Когда я бежал, уклоняясь от пуль мне некогда было… ик… выяснять, кто жив, а кто нет, но пушка Фениксов еще цела и нам нужно ее уничтожить.
– Если не знаешь то, какого Дискорда ты мне голову морочишь? – грубо ухватив меня за плечи, крикнул он.
– Проклятье Мэтти, я не привык к такому дерьму! – рявкнул я в ответ, вырываясь из его копыт, – я не солдат понимаешь? Я не привык к мясу, трупам и кишкам! Поэтому хватит на меня орать! Я только что раскромсал голову уродливому пони и меня трясет! Так что ради Луны не насилуй мне мозг и веди уже к этому гребаному танку, иначе мы оба умрем! В воздухе зарокотал роторный пулемет. – Вот! Слышал?! Твои стреляют, значит, хотя бы один из них еще жив! И если не хочешь, чтобы его убили нам надо идти!
Мэтти сердито фыркнул, но препираться больше не стал. Поднявшись, мы покинули наше укрытие и побежали назад, стараясь по возможности не показываться в проходе. Пушка еще раз загрохотала, кто-то закричал (интересно, сколько рейнджеров еще уцелело?), но рядом с нами пока что было тихо и мы, оббежав пару искореженных кусков металла засыпанных песком, наконец, остановились перед средних размеров танком с длинной пушкой. Он был весь во вмятинах, зеленая краска на корпусе облетела, но в остальном выглядел целым. Мне в глаза бросились разноцветные куски брони: на бывшем зеленом корпусе красовалась песчаного цвета башня с приваренным к ней белым стволом. Этот танк явно собирали из нескольких других подобных ему (или улучшали запчастями от более новых танков). Как и сказал Мэтти, гусеницы на нем отсутствовали, но башня должна была работать.
– А вот и он, давай залезай вовнутрь, – быстро скомандовал Мэтти, доставая зубами ключи из кармана в плаще и кидая мне. Я поймал их телекинезом, недоуменно уставившись на него.
– А ты куда?
– Я пока что установлю батарею, – Мэтти откинул полог плаща, с противоположной стороны от той сумки, где лежали мои вещи, у него висела еще одна, вся испачканная мазутом. Открыв ее, он стал выкидывать на землю всякое барахло вроде мотка проволоки и дырявого синего носка. – Есть! – обрадовался он, доставая на свет выцветшую и исцарапанную спарк-батарею, – моя лифная занафка, пофти пуфтая, но на пафу выфтрелоф ее фватит, – проговорил он с батареей во рту, – фейфас фстафлю ее и мофно буфет фтрелять.
– Понял, но я лучше останусь здесь и прослежу, чтобы к нам никто не подкрался, – сказал я, укрывшись за танком с винтовкой наготове, – забраться внутрь я всегда успею, кстати, сколько времени уйдет на установку батареи?
– Нефолко, нуфно фолько отфрыть крыфку и фсе, – ответил он, заходя сбоку и взбираясь на танк. Положив батарею рядом, он достал из кармана странный механический прибор, с маленькими пластиковыми трубками, кнопками, клеммами и мигающими вразнобой синими лампочками. Спереди на нем было много разных насадок, из-за которых он очень походил на гибрид кухонного комбайна со взбивалкой только вместо венчика там находились посаженные как попало – дрель, шуруповерт и маленькая цепная пила. Не говоря уже о кусачках и ноже, торчащих сбоку и, по всей видимости, свободно выдвигающихся вперед. Крепилось это чудо техники на ногу, для этого под его не закрытым кожухом моторчиком висел специальный кожаный ремешок. Одев на себя это нечто, Мэтти нажал на кнопку сбоку от двигателя и тот с тихим тарахтением, загудел.
– И сейчас я сделаю это благодаря своему портативному мульти-инструменту 3.0, первые два взорвались во время работы, – в его голосе прозвучала гордость вперемешку со смущением: гордость за прибор и смущение за первые две неудачи.
– Мило, я надеюсь, что "троицу" мы не увидим? – с легкой улыбкой сказал я.
– Не бойся все проверено, я уже не первые… эээ… два дня им пользуюсь, так что проблем быть не должно, – заверил Мэтти, поднося свою "вундервафлю" к корпусу. С тонким жужжанием закрутилась отвертка, вывинчивая удерживающие крышку шурупы.
Пока он возился с батареей, я продолжил высматривать движение среди танков. Без сомнения, скоро Фениксы будут здесь, они видели как я убегал, а кроме того уже наверное спохватились и заметили пропажу своего некрасивого друга, поэтому не уйдут пока не отыщут меня. Особенно сейчас, когда с рейнджерами покончено, а у них самих погибло столько бойцов. Не знаю, как много их осталось, но без огневого прикрытия мы не устоим, тем более, когда у них в рукаве такой козырь как КПП.
– Готово, – замахал копытом Мэтти, – батарея на месте, теперь нам нужно залезть внутрь и зарядить пушку, – он перелез на башню и открыл люк, – и если эти мусорщики рискнут приблизиться к нам, мы…
Внезапно в воздухе прогремел выстрел. Мэтти вскрикнул и, потеряв равновесие, упал вниз. С болезненной гримасой он ухватился за заднюю ногу. Там, чуть выше колена красовалась глубокая рана, которую он старательно прижимал передними копытами пытаясь остановить кровь. Это была моя вина, я отвлекся и не заметил, как с левой стороны к нам подкрался снайпер, – тот самый грифон с механической рукой, что убил Рисайклер. К счастью он стрелял не из своей винтовки (которую, видимо где-то потерял или повредил) она бы наверняка оторвала Мэтти копыто. В своей руке он держал простой мелкокалиберный пистолет, из которого с профессиональной меткостью ранил моего друга. Мэтти очень повезло. Когда грифон выстрелил, он стоял с правой стороны у башни, которая закрывала ему голову и туловище. По-видимому снайпер решил, что мы двое не будем представлять для него никакой угрозы и вместо того чтобы подождать пока Мэтти до конца высунется, предпочел просто ранить его.
– Иха! Прямо в яблочко! – громко закричал грифон, по-ковбойски раскручивая пистолет на пальце, – похоже, что в моем меню сегодня будет свежая конинка!
– Не дождешься, курица щипаная, – заорал я в ответ и, подняв винтовку пару раз выстрелил. Грифон быстро отскочил за ближайший танк и издал радостный птичий вопль: – УУУ! Кто в меня палит?! Маленький слепой жеребенок?! Он высунулся и выпустил в меня сразу пол обоймы. Не успей я вовремя нырнуть за гусеницу, в моей голове сейчас красовалась бы куча дырок. – Не знал, что в рейнджеры берут слабаков-паралитиков! Ха-ха! Я убью тебя рыцарь, а после пущу твою гриву на воротник!
– Закрой свой наглый клюв! – рявкнул я, выставив вперед винтовку и не целясь, стрельнул в его сторону.
– Конечно! Я, закрою его… сомкнув на твоей глотке! – захохотал он, и быстро выскочив, побежал ко мне, не переставая стрелять. Я чуть высунулся, пытаясь взять его в прицел, но грифон бежал слишком быстро, отскакивая в стороны, и я лишь впустую истратил практически все патроны. Когда до моего укрытия оставалось всего несколько шагов, он по-кошачьи подобрал ноги, и в прыжке набросился на меня, как раз когда я собирался уже выстрелить. Выбив из облака магии винтовку, он повалил меня на спину, зажимая горло механической рукой.
– Извини дружок. Я люблю повеселиться, но наша с тобой игра подошла к концу, – нарочно растягивая слова, произнес он, медленно сжимая свои железные пальцы, – давай, скажи мне: прощай.
Бух!
Его робо-рука с искрами разлетелась на две части. Мне на мордочку брызнуло черное масло, а в губу вонзился металлический осколок.
Никем не замеченный, Мэтти тихонько подполз к нам и, дождавшись пока грифон отвлечется, достал свой пистолет и выстрелил ему в руку, отчего та переломилась выше локтя, разбросав всюду обломки. Острые железные пальцы все еще стискивали мое горло, но хватка чуть ослабла и я, воспрянув духом нанес этому мерзавцу увесистый удар в клюв. Потом еще один! И еще! И наконец, напряг задние копыта и лягнул его точно по "причиндалам". Запищав тонким писком, горе-снайпер выпучил глаза, откатившись в сторону. Теперь был мой черед злорадствовать.
– Ну что, птичка певчая? Подправил я тебе голосок, а? – хрипя, съязвил я, – сделал его мелодичней и звонче? А после напоследок заехал ему в нос, сломав верхнюю часть клюва. Грифон тихо "каркнул" и умолк. Похоже, что я отправил его в нокаут. Теперь можно было снять с себя руку. Быстро ухватившись магией за еще душащие меня пальцы и приложив усилие, я смог, наконец, сбросить ее. Мое горло сильно болело. Рана пульсировала, и била в мозг, а в глотке клокотал кашель.
– Акх-ха! Вот же дрянь, – рассерженно выругался я, осторожно трогая больное место, а потом повернулся к грифону. – Кстати, чуть не забыл, прощай, – прибавил я, отдавая честь копытом и еще раз лягая тяжело дышащего врага с разбитым клювом. По идее мне нужно было тут же прикончить его, потому что даже несмотря на полученные травмы, он все еще был опасен, и неизвестно как скоро мог прийти в себя. Но меня занимала другая более важная проблема – Мэтти. Мой новый друг был сильно ранен, от места с которого он отполз, тянулась длинная кровавая полоса.
– Пресвятая Луна! Мэтти! Прости! Прости меня! Это все моя вина! – запричитал я, пытаясь зажать рану, чтобы остановить кровь. Но она текла слишком быстро, словно была задета артерия. – Что же мне делать?!
– Там… в… в моей сумке… лечебный настой… найди его, – сказал побледневший Мэтти с трудом выговаривая слова.
– Настой? О! Да! Сейчас! Ты только не умирай! – заторопился я, осторожно снимая с него плащ, и придвинув сумку, принялся быстро шарить в ней магией. Вот! Я достал средних размеров пузырек с красной жидкостью, более темной и густой чем та, что я выпил в Бриск Рилле. Перевернув Мэтти на спину, и положив его голову к себе на живот, я быстро сорвал с бутылки пробку, и вылил ему в рот лечебное зелье.
– Вот так! Держись Мэтти! Сейчас ты быстро пойдешь на поправку, – приговаривал я, с силой встряхивая его, чтобы он не потерял сознание.
– Джек, пушка… – он указал в сторону, откуда доносились голоса. Несомненно, Фениксы услышали нашу с грифоном перестрелку и теперь катили КПП сюда.
– Да, я знаю. Давай, сейчас я тебя подниму, и мы их остановим! – я хотел приподнять его телекинезом, но он со стоном зажмурился от боли, зубами вцепившись в отворот моего комбинезона. Нет, его нельзя было двигать. Пока нельзя. Лечебное зелье уже подействовало, но не до конца. Рана на ноге затягивалась, но по-прежнему кровоточила.
– Иди, я прикрою… убей их, – еле слышно сказал он.
– Но, я не умею! Я не знаю, что мне делать! – запаниковал я, – я никогда раньше не стрелял из танка! Я не справлюсь один!
– Справишься… просто залезь и поверни ключ на приборной панели… справа возле сиденья… потом, вставь снаряд…
– Но… но…
– Быстрее Джек… или мы оба умрем… – он едва мог говорить, каждое слово давалось ему с трудом, поэтому я перестал упорствовать и решил рискнуть. Посмотрев на его ногу, я немного успокоился: рана, наконец, закрылась, а значит, скоро зелье начнет восполнять утраченную кровь.
– Хорошо друг, держись, я мигом, – кивнул я, подхватывая магией снаряды (которые сложил возле бортика) и вместе с ними залез в люк.
Внутри было темно и тесно, в воздухе летала пыль, попадавшая мне в глаза и щекочущая нос. Несколько раз чихнув, я протиснулся вперед, зажигая огонек у себя на роге. В центре башни стоял заряжающий механизм, который окружали три жестких сиденья с треснувшим кожаным покрытием. Возле правого – была покрытая ржавчиной приборная панель и какие-то рычаги с круглыми кончиками, возле левого – пара кнопок и монитор с разбитым в центре стеклом. Приглядевшись, я заметил, что ветхая с виду панель была недавно отремонтирована и все кнопки на ней заменили, а внешняя крышка немного не соответствовала по цвету с остальными частями. Осмотрев ее, я увидел щель, куда и вставил ключ. Панель заработала, загоревшись зелеными огоньками, а башню осветили две длинные лампочки, установленные наверху. Из динамиков по бокам раздался дребезжащий, металлический голос: – Запуск. Все системы активированы. Приветствую. Я ПИИ-24 – Протокольный Искусственный Интеллект 24-ого поколения. В мои задачи входят: диагностика и настройка оборудования, помощь и обучение обслуживающего персонала танка, а также выполнение простейших боевых задач. Начинаю предварительную проверку оборудования. Состояние двигателя – норма, состояние корпуса – норма, состояние поворотного механизма башни – норма. Внимание: поврежден рычаг повторного взвода, необходима замена! Внимание: обе гусеницы повреждены, движение невозможно! Внимание: уровень заряда батареи – 18%, необходима срочная замена! Начинаю проверку экипажа. Водитель – отсутствует, командир танка – отсутствует, борт-механик – отсутствует, наводчик – отсутствует, заряжающий – на месте, личность не установлена, в списках Вооруженных Сил Эквестрии не значится. Внимание: состав экипажа не полон! Общая боевая эффективность машины оценивается в 20%! Всем оставшимся в живых членам экипажа рекомендуется срочно покинуть танк!
– Да, да, я понял, можешь не продолжать, – недовольно буркнул я, разглядывая надписи под кнопками и пытаясь сообразить, что нужно жать. Мой взгляд невольно остановился на выцветшем плакате приклеенном напротив панели, где в интимной позе лежал жеребец обнимавший красную подушку, похоже что раньше наводчиком в этом танке была кобылка, – вместо того чтобы нести всякую чушь лучше расскажи своему "заряжающему" как ему правильно зарядить танк.
– Команда принята. Начинаю загрузку базового обучения для члена экипажа ПС-1. Выбранная тема: "Перезарядка и стрельба из боевой пушки". Желаете прослушать вступление?
– Что?! Нет!!! К Дискорду твое вступление! Просто расскажи мне, как установить снаряд!
– Команда принята. Начинаю обучение: для того чтобы зарядить орудие вам необходимо сесть на место заряжающего с правой стороны и повернуть маленькое колесо под ногами (я быстро сделал это), после этого потяните на себя рычаг расположенный в задней части каморы.
– Что?! Какая еще нафиг камора?! – крикнул я, начиная понемногу паниковать от неспешного рассуждения компьютера, и мысли что враги уже рядом, – ты о чем вообще?!
– Даю пояснение: камора – или зарядник — полость в задней части канала ствола, в которую помещается боевой снаряд при заряжании.
– Кусок доисторического мусора, это крышка! Не проще ли было так, и сказать: возьмись за ручку и отодвинь крышку! Вот и все! Ты – ржавое ведро с болтами! – вспылил я, ударив по перезаряжающему механизму и, потянул магией за рычаг. Крышка отъехала в сторону, открывая дыру, куда мне нужно было запихать снаряд. Что я и сделал, заталкивая более-менее целый снаряд и закрывая за ним крышку.
– Готово! Что теперь?
– После установки снаряда, поверните расположенное в центре зарядника колесо, чтобы плотно закрыть затвор (готово), теперь опустите рычаг затвора расположенный сбоку (готово).
– Внимание! – неожиданно прервал обучение ПИИ, – впереди замечено движение! Устанавливаю координаты: квадрат 23.11, направление юг. Определяю цель: станковый противотанковый пулемет И-11, технология зебр. Я подошел к монитору с левой стороны. Во время поворота ключа он заработал и теперь показывал черно-белое изображение территории перед танком, иногда искажаемое легкими помехами. Со стороны левого прохода к нам двигалась пушка Фениксов, в сопровождении нескольких уцелевших в перестрелке с рейнджерами бойцов. Их было четверо, не считая прихрамывающего Блэка (из правой ноги у него тонкой струйкой шел белый пар) идущего позади всех, грифона с гулем толкающих пушку и единорога держащего впереди волшебный щит. Итого: еще восемь врагов были в строю и уверенно приближались к нам.
– Ищите! Он должен быть где-то рядом! – услышал я раздраженный голос Блэка (похоже, что после сегодняшней перестрелки с рейнджерами ему придется долго латать свои прибамбасы), – осмотрите тут все! Загляните за каждый танк, каждый камень! Клянусь громом, пока я жив, ни один рейнджер не покинет это место, кроме как по частям!
– Цель обнаружена: пони и грифоны, использующие оружие зебр. Провожу анализ. Определено: предатели, переметнувшиеся на сторону зебр! Отмечены как противники! Начинаю разворот башни для наведения и уничтожения! – вновь подал голос компьютер.
– Нет, погоди! Стой! – хотел остановить его я, но башня уже начала движение и с легким гулом стала поворачиваться в ту сторону, где были Фениксы.
– Мать твою! Блэк! Посмотри, у них танк! – завопил кто-то из Фениксов.
– Дискордова железяка! Вот только этого мне не хватало! – выругался я, увидев на мониторе, как пушка остановилась и ее стали разворачивать в мою сторону. – Быстрее! Давай! Пора стрелять! – начал торопить я бесчувственный кусок железа (сам не знаю для чего) долбя по монитору.
– Выполнить не могу. Цель вне поля зрения, – холодно отозвался ПИИ.
– Гребаный компьютер! Чтоб тебя…
– За дело Фениксы! Убейте их! Убейте всех, кто там прячется! – скомандовал в этот момент Блэк, – …в клочки разорвало, – осевшим голосом закончил я и упал на пол, прижимая к голове ушки. По танку открыли огонь. Обстрел начался с нижней части, где по идее должен был сидеть водитель (видимо они решили сперва, обездвижить танк, думая, что в нем сидят несколько пони), а потом пушка стала подниматься выше. По башне застучали пули, многие пробили ее насквозь. Пространство вокруг наполнилось оглушающим стальным лязгом и скрежетом.
– Цель захвачена! Орудие в полной боеготовности! Можно открыть огонь! – объявил в этот момент компьютер.
– ОТЛИЧНО!!! ТАК ЧЕГО ЖЕ ТЫ ЖДЕШЬ?!!! СТРЕЛЯЙ!!! – завопил я, пытаясь перекричать шум выстрелов.
– Извините, выполнить не могу. Данная модель ПИИ не рассчитана на решение подобных задач. В мои основные функции входят: помощь и диагностика, а также обучение экипажа. Для ведения боевых действий необходимо присутствие живого пони.
– ААА!!! ЧУМОХОД НЕДОДЕЛАНЫЙ!!! КУДА МНЕ ЖАТЬ?!!!
– Для выстрела нужно сесть на место стрелка и нажать на большую красную кнопку.
– Ну, конечно, красная кнопка, как я не догадался, – с иронией подумал я, умудряясь в столь неоднозначной ситуации саркастически закатить глаза, – везде и всегда есть красная кнопка. – АЙ, ПРОПАДИ ВСЕ ПРОПАДОМ!!! – уже вслух крикнул я, заранее прощаясь с жизнью, и подползя к кнопке у кресла, стукнул по ней. Башня вздрогнула и заходила ходуном. Раздался громкий рокот, обстрел танка резко прекратился. Снаружи до меня донеслись душераздирающие вопли. Осторожно подняв голову, я подкрался к дырке в корпусе (к одной из нескольких, самой крупной) и выглянул наружу. От некогда грозной пушки Фениксов, которая за несколько минут перебила всех уцелевших рейнджеров и едва не изрешетила меня, теперь осталась лишь горстка дымящегося металлолома разбросанного вокруг свежо-образовавшейся воронки. Фениксы или точнее то, что от них осталось, лежали рядом. Практически все были мертвы. Разорваны и, как и пушка раскиданы по всем углам в виде бесформенных кровавых ошметков. Уцелел лишь Блэк и еще одна кобылка. У Блэка из обеих ног летели искры, а из раны на боку шла кровь. Из спины, у кобылки разодрав в клочья кожаную броню, выпирал железный штырь, торчащий под резким углом, однако ей все же удалось встать на ноги. Похоже, что рана была не смертельной. Поднявшийся вслед за ней Блэк, несколько мгновений топтался на месте пытаясь обрести равновесие, а потом, обвернувшись злобно сжал зубы, уставившись на танк. Похоже, что этот малый даже сейчас не готов был сдаться.
– Компьютер, ты на связи! – обратился я к ПИИ.
– Так точно, – с шипением и помехами ответил, ПИИ из уцелевшего правого динамика, левый был разнесен на куски при обстреле, – согласно предварительной оценке боя: врагу был нанесен значительный ущерб. Вражеские потери составили: шесть убитых и два раненых, выведено из строя одно противотанковое орудие. Внимание: внутренняя диагностика показала множественные повреждения корпуса! Желаете получить подробный отчет?
– Нет, мне и без отчета видно, что сваркой тут не обойтись, – пошутил я, осматривая останки башни, которая стала походить на решето, – лучше еще раз наведись на противника. Цель: черный конь.
– Внимание: главная пушка разряжена, необходима перезарядка! Внимание: оружейная шахта повреждена в нескольких местах, велика вероятность взрыва в момент выстрела! Внимание: поврежден замыкающий механизм! Вступать в бой не рекомендуется. Необходим срочный ремонт!
– Знаю, знаю! Не бойся, стрелять я не собираюсь. Просто наведись на врага.
– Команда принята. Начинаю разворот башни к указанной цели.
Башня загудела и стала опускаться в сторону Блэка, немного повернув ствол.
– Гребаные ублюдки! – воскликнул Блэк увидев это, быстро осмотрелся по сторонам и вновь уставился на башню. Похоже, что моя уловка сработала. Резко подхватив кобылку за шкирку, он взвалил ее к себе на спину, и побежал в сторону забора (пушка медленно последовала за ним). Возле соседнего танка он подобрал еще одного пассажира: грифона-снайпера, который пока мы сражались, успел прийти в себя и теперь незаметно отполз назад. Погрузив его возле кобылки, Блэк стремительно развернулся и галопом ускакал по направлению к выходу, бросив на прощанье:
– Вы заплатите за это рейнджеры! Вы заплатите мать вашу!
– Ага, только не забудь прислать мне счет, – с горьким смешком произнес я, высунувшись из люка и посмотрев вслед убегающему врагу. Перестук его копыт быстро отдалялся и наконец, стих, погрузив округу, в непривычную и напряженную тишину, нарушаемую лишь тихим треском горящих останков в том месте, где несколько минут назад рванула пушка Фениксов.
Наконец, все было кончено. Как и предсказывал Бен: сегодня на этой базе столкнулись две враждующие группировки, которые пришли сюда чтобы убить себе подобных, а после забрать останки нашего трагического прошлого: отвратительные боевые машины, – танки. Эти страшные орудия войны некогда были сделаны пони для одной единственной цели: нести смерть и разрушение всем, кто оказался с другой стороны баррикады. И даже сейчас, когда битва, ради которой их создали, уже сто лет как утихла, они по-прежнему продолжали служить своей ужасной цели. Ради них проливалась кровь, их чинили и восстанавливали, чтобы потом снова убивать, и даже я невольно стал причастен ко всему этому безобразию. С помощью танка я отнял жизнь у шестерых ни в чем не повинных передо мной пони (а точнее у пятерых пони и одного грифона), и ранил двоих, чтобы спасти себя и своего нового друга Мэтти. Конечно, я понимаю, что без этого было нельзя. Они бы просто убили нас, не окажись удача на нашей стороне. Но… все же… две жизни в обмен на шесть смертей, – какая ужасная сделка. Нет, это не Эквестрия. Уже не она. Это не та прекрасная и светлая страна, которую я так сильно желал увидеть. В настоящей Эквестрии, пони решали вопросы мирно, а не при помощи оружия и войн. В этом месте царит хаос, и я невольно стал его частью. Частью жуткого зла, из-за которого когда-то рухнул мир. Частью войны, которая, однажды начавшись, теперь никак не может кончиться. Война. Война не меняется.
Зажмурившись чтобы сдержать появившуюся на мордочке слезу, я тихо вздохнул. Да, если бы кто-то из моего стойла сейчас увидел меня, он бы сказал, что я совсем не похож на героев из книг, которые так любил читать, и чьи приключения всегда хотел повторить. Я не лихой пони-ковбой, путешествующий по пустыне и карающий бандитов из шестизарядного револьвера или космический рейнджер, отважно сражающийся с коварными инопланетянами. Я всего лишь пони из стойла, выбравшийся на поверхность в поисках своей настоящей любви, с которого суровая действительность тут же смахнула его "розовые очки". Кто знает, возможно, это только начало. Очередное разочарование из множества, что в дальнейшем со мной произойдут. Я буду вновь и вновь узнавать о вещах, способных пошатнуть мою хрупкую веру в пони, пока однажды не узнаю что кобылка, которую я ищу, на самом деле просто сказка. Ну, нет! Я не сдамся! Как бы не был жесток этот мир, я не отступлюсь, и буду искать ее! Свою Пинки Пай!
Пару раз встряхнувшись, чтобы прийти в себя, я осторожно вылез из танка и спустился вниз. Там на песке сидел облокотившийся на гусеницы Мэтти, немного бледный и растрепанный, но все же живой и невредимый. Увидев меня, он радостно улыбнулся и пару раз кашлянув, спросил:
– Ушли?
– Ушли. По крайней мере, те, что здесь были. Сколько их осталось на самом деле, и были ли другие, я не знаю, но надеюсь, что на сегодня они уже успокоились и больше не рискнут напасть на нас.
– Я тоже, – отозвался Мэтти, растирая то место, где была его рана. Потом засунул нос в самый глубокий карман своего плаща и достал оттуда конфетку в пестрой обертке, которую тут же развернул и запихал к себе в рот, – а то нам вновь придется выбивать из них дурь и макать носом в грязь, не так ли? Ха-ха! Шутка. На самом деле я бы очень не хотел, чтобы это повторилось. Мне еще никогда не приходилось с кем-либо драться.
– Несколько дней назад, я мог бы сказать о себе то же самое. То есть, мне и раньше доводилось драться, но вот убивать кого-то, никогда.
– Ну да, понимаю, жизнь в стойле совсем не такая как здесь на поверхности. Уверен, у вас все пони живут в мире и гармонии, угадал?
– Ха, я бы не сказал, что в мире. Да и гармония для нас что-то неслыханное, ведь проблем везде хватает. Но до такого мы еще никогда не доходили. А здесь выходит это обычное дело?
– Скорее естественный ход событий. Обычное дело, – это когда что-то случается время от времени. А второе, – постоянно, по любому поводу и при любых обстоятельствах. То есть, я так думаю. На поверхности я и сам совсем недавно. Об этом месте мне рассказывали наши паладины, которые возвращались с вылазок. В их историях всегда присутствовали жестокие пони с пустошей и беспощадные жители стойл. Ну а сам я бывал здесь всего три раза. И до сегодняшнего дня еще не с кем не воевал.
– Выходит, рейнджеры живут не на пустошах? – спросил я, поморщившись от неприятного ощущения в губе. Потрогав то место копытом, я почувствовал торчащий оттуда твердый предмет. Ай, чертов осколок металлической руки, про тебя-то я и забыл. Вытащив его телекинезом, я прибавил: – а я-то думал, что вы местные.
– Ну, не совсем. Строго говоря, никто из нас не живет снаружи. Сюда мы выходит только для того чтобы собирать уцелевшие технологии и защищать свою территорию, а живем мы уже на базах и в бункерах, которые в большинстве своем расположены под землей. В этом вопросе мы чем-то похожи на вас – жителей стойл. Многие из нас, как и вы рождаются под надежной защитой толстых стен, а после проводят всю свою жизнь, ни разу не выходя наружу. На Пустоши бываю только патрули и штурмовые отряды, а еще сборщики, к которым иногда добавляют внутренний состав.
– Вроде тебя?
– Конечно. Меня назначили в эту группу несколько месяцев назад, когда их технического эксперта убили во время операции в Пэрро-Токо. Хотя, я догадываюсь, что дело вовсе не в этом.
– Да, а в чем же тогда?
– Ну… как я уже говорил: в свободное от работы время я иногда занимался изобретениями, и это… эмм… скажем так, иногда приводило к неожиданным результатам. Ведь изобретатель он же, по сути, кто – художник или творец, который благодаря своему таланту и воображению мастерит из обыденных вещей нечто великое. Или, по крайней мере, к этому стремится. Некоторые из моих изобретений не всегда работали так, как я рассчитывал. Вот почему мне приходилось их дорабатывать, и пробовать снова и снова пока я не достигал нужного результата. А это, уже нарушало правила Кодекса… и-и-и, нередко приводило к нежелательным последствиям, вроде обрушения мастерской, обесточивания реактора или поджога начальственного хвоста. Мэтти многозначительно возвел глаза к небу и саркастически улыбнулся: – в общем, таким нехитрым способом меня решили держать подальше от вещей, которые способны взорваться или вспыхнуть. Представляешь?
– Да, настоящие звери приятель, – со смешком согласился я, хлопнув Мэтти по плечу. Он тут же поморщился, – ой, прости.
– Не страшно, жить буду. Просто у меня еще болят синяки, которые я получил после того как перестал действовать эликсир. Когда по танку открыли огонь, мне пришлось падать и уворачиваться от пуль, а упал я не совсем удачно, – прямо на торчащий из песка камень. Кхе-кхем… Дискорд его побери! Кстати спасибо за помощь. Не думал, что ты меня не бросишь.
– В смысле? Ты же мне помог. Вот и я, сделал то же самое. Так поступают все нормальные пони.
– Точнее, так поступали нормальные пони, пока не началась война, и не рухнул мир. Сейчас большинство пони, скорее убежало бы и оставило меня на растерзание врагам, чтобы самим успеть смыться.
– Но только не я! – уверенно заявил я.
– Именно, ты оказался не таким. И это здорово. Приятно осознавать, что эти дуболомы паладины были все же неправы и в стойлах еще живут приличные пони. А то, судя по их рассказам, там только и обитают, что кровожадные каннибалы да безумные психи.
– Да, психи, – тихо промямлил я, потирая затылок и вспоминая мистера Роу бегающего по атриуму с носком на роге и кричащим что это его пятая нога, – ну и фантазеры.
– Кстати, раз уж пошел такой разговор, не расскажешь мне, зачем ты вышел на поверхность?
– Ну, насчет этого, видишь ли, все дело в том, что я…
– Был изгнан в наказание на Пустошь! Да?!
Мы с Мэтти вздрогнули, и обернулись в сторону голоса. Прямо к нам прихрамывая, подошел не кто иной, как Айрон Хелм собственной персоной. Его броня была сильно измята, а на правом боку зияло множество дырок от пуль, из которых тянулись линии запекшейся крови. Однако сам он выглядел хорошо, шрамы на его лице полностью затянулись, а повязка на голове отсутствовала. Даже раны что должны были быть на боку, судя по всему, его не сильно беспокоили (если вообще там были, похоже, что он тоже глотнул исцеляющего эликсира). Сейчас этот громила стоял рядом со мной и буравил меня недобрым взглядом.
– Айрон Хелм, сэр! Как я рад, что Вы живы! Все в порядке? Есть ли другие выжившие? – быстро поднявшись, произнес Мэтти, встав по стойке смирно, но Хелм, даже не посмотрев на него, вновь обратился ко мне: – так это правда? Тебя выгнали из стойла?
– Нет, я просто отправился на поиски… – растерявшись, начал я, не зная стоит ли говорить ему правду или что-то выдумать, но он тут же перебил меня, заявив: – значит правда. И не смей отрицать этого! Тебе меня не провести, жалкая подземная крыса! В стойлах никогда не посылают на поверхность охранников, даже если речь идет о жизни и смерти! Для этого у них есть специальные поисковые группы. Поэтому ты лжешь! Я понял это, сразу же, как тебя увидел! Тебя никуда не отправляли! Тебя выгнали на Пустошь в качестве наказания! И ты, как и все тебе подобные занялся мародерством! Ну?! Что молчишь?! Правда уши жжет?!
– Нет Хелм, просто не уверен, что мои аргументы будут что-то для тебя значить, – сухо ответил я, при этом слегка пораженный осведомленности Хелма о том, что творится в стойлах (неужели он узнал об этом от жителей захваченных им бункеров?), – раз уж ты итак уже все для себя решил.
– Да, мне все о тебе известно, – недобро поблескивая глазами, пробасил Хелм, – кроме одного: за что тебя выгнали. Ты кого-то убил? Обворовал своих товарищей? Он стиснул зубы и с презрением посмотрел на меня: – был пойман за изнасилованьем? Ну? Что же это было?
– Ничего из того что ты перечислил Хелм, – постарался урезонить я этого заносчивого болвана, – на самом деле я оказался здесь…
– Хватит! – рявкнул он, надвинувшись на меня, и его роторные пулеметы с щелчком встали в боевую позицию, поворачиваясь в мою сторону, – не хочу даже слышать твои жалкие оправдания! Ты был изгнан и этого достаточно, чтобы понять какое ты ничтожество! А еще из-за тебя погиб весь мой отряд! Ты слышишь?! ВЕСЬ ОТРЯД!!! Конечно, для дезертира и падальщика это ничего не значит, но я лично знал этих пони и теперь они погибли, и это твоя вина! Если бы не ты, мы бы уже давно ушли с этой базы и не попали бы в засаду! Но тебя охватила жадность, и ты запустил свои алчные копыта в наше имущество! Понимаешь?! Эти смерти на твоей совести! Ты во всем виноват! Из-за тебя я вынужден буду вернуться на базу с одним лишь писцом! И поэтому, я считаю, что будет вполне справедливым, если именно ты ответить за все что тут произошло! Согласно Кодексу, я, как старший командир Стальных Рейнджеров, приговариваю тебя к смерти за мародерство, гибель моего отряда и смерть звездного паладина Рисайклер! Он резко ударил меня в грудь передними копытами, и я отлетел назад. – Ну? Хочешь сказать что-нибудь напоследок? – он ухмыльнулся, – или может, собираешься попросить пощады?
– Постойте! Подождите сэр! – вмешался Мэтти, встав между мной и Хелмом и выставив вперед ногу, – Вы не можете просто так его убить! Ведь это он спас нас! Он помог мне, и уничтожил пулемет Фениксов! Без него мы бы оба погибли!
– Нет, писец, он спас не нас, а себя. Он убил этих подонков, потому что иначе, они убили бы его. Так что он никакой не герой. Он обычная крыса, спасающая свою жалкую шкуру. И нам с тобой очень повезло. Если бы я не вмешался, он в дальнейшем переключился бы на нас, – холодно возразил Хелм, пытаясь обойти Мэтти сбоку, но тот заслонил ему дорогу, не подпуская ко мне. – Подождите, это еще не все! Когда меня ранили, он дал мне лечебное зелье! Зачем бы ему было это делать, если он хотел меня убить?
– Потому что ты был нужен ему для отвлечения врага. Разве не понятно? Если бы ты умер, Фениксы напали бы на него. А так, пока ты выступал в роли мишени, он забирался в танк, – все с той же уверенностью продолжил Хелм, делая еще одну попытку обойти Мэтти, – он думал, что ты погибнешь. Однако ты выжил, вот он и решил прикончить тебя лично. Ты что, думаешь, что он просто так с тобой тут общался? Нет, он дожидался благоприятного момента, чтобы потом всадить тебе нож в спину. Но я подоспел вовремя, так что можешь поблагодарить меня за спасение.
– При всем к Вам уважении сэр, это только Ваши домыслы! Вы не можете знать наверняка!
– Нет, это не домыслы, это здравый смысл писец. Я такое уже видел, поэтому мне не нужно дожидаться развязки, чтобы убедиться, что я был прав.
– Но… но сэр, так нельзя! – Мэтти вновь загородил меня, пытаясь удержать паладина, – Стальные Рейнджеры так не поступают! Мы не убийцы! Мы не трогаем заложников! Особенно… эээ… если у них есть полезные сведенья, да! – Мэтти, возбужденно выдохнул, ухватившись за единственную соломинку, которая могла остановить Хелма: его долг, – согласно Кодексу, если у задержанного есть необходимая нам информация мы должны сперва допросить его, а уже после…
– Довольно писец! Я знаю Кодекс! И могу заверить тебя, что действую согласно его букве. Этот прохвост был изгнан из своего стойла, поэтому его там никто не ждет. А раз назад его не пустят, то он не сможет помочь нам проникнуть внутрь. Он бесполезен! Что же касается самого стойла, то мне хватит и цифр на комбинезоне этого слизняка, чтобы потом найти в наших архивах его возможное местоположение. Выходит, все, что нам нужно было от него узнать, мы уже знаем, так что нет смысла оставлять его в живых.
– Но сэр! Прошу Вас, не делайте этого! Я думаю что…
– Сынок, думать не надо! У нас тут с тобой не прогулочка в субботний день, а боевая операция, и я старший по званию! Конечно, я не являюсь твоим прямым командиром, но согласно правилам в случае гибели твоего действующего руководителя именно я имею право отдавать тебе приказы до нашего дальнейшего возвращения на базу. И прямо сейчас я приказываю тебе: не вмешивайся! Повторяю, я принял решение: казнить негодяя виновного в гибели нашего отряда от которого отвернулись даже его собственные сограждане. Он не достоин жалости, и заслуживает только одного – смерти!
– Нет, сэр! Я не позволю Вам этого сделать! Это неправильно! – отважно заявил Мэтти на мордочке, у которого выступил пот. Он не знал, что еще ему следует сказать, чтобы не дать Хелму прикончить меня, поэтому решил действовать напрямую и пошел против него.
– Что?! Ты что спятил?! Писец, ты забываешься! Еще одно наглое слово и я сочту это как измену! – злобно всхрапнув, процедил Хелм, наотмашь врезав жеребцу и откинув его назад, – ты уже итак заработал себе серьезные неприятности, посмев мне перечить, но если не хочешь, чтобы их стало еще больше, то советую тебе немедленно заткнуться и не мешать мне! Когда мы вернемся на базу, у нас будет длинный и неприятный разговор со следующим по рангу Старшим Писцом, так что лучше сиди тихо и не напоминай мне о своем присутствии! Хелм повернулся ко мне.
– Ну, вот и все, подонок. Теперь я сделаю то, что должен был с самого начала.
С ужасом смотрел я, как начали раскручиваться его пулеметы, готовые в любую секунду нашпиговать меня свинцом. Короткие щелчки становились все громче, сливаясь в свистящий металлический гул, и собирались вот-вот превратиться в оглушающий рокот от выстрелов. Похоже, что на этот раз мне было не выкрутиться и последнее, что пришло мне в голову, была мысль о том, что я так и не успел найти свою милую Пинки Пай. Но внезапно, вместо очереди пулеметов я услышал короткий пистолетный выстрел, прозвучавший откуда-то сбоку. Айрон Хелм, резко дернулся. Из виска в его голове брызнула кровь от попавшей пули, и он как подкошенный рухнул на землю, бросив на меня предсмертный удивленный взгляд.
– Нет! – вслед за выстрелом визгливо крикнул Мэтти, выронив изо рта свой самодельный пистолет, и с ужасом на глазах опустился на круп, – о, Богиня, что я наделал?
Получено достижение: "Full metal pony" (условие — пережить перестрелку на военной базе).
– Эй, ты в порядке? Ну же, давай поешь? – сказал я, протягивая Мэтти тарелку с жареными овощами. Он уже несколько часов молчал, с тех пор как мы спустились в убежище Фениксов, где в дальнейшем планировали провести ночь. Да, это было немного рискованно, я даже думал, что мы наткнемся здесь на Блэка и его дружков, пытающихся зализать свои раны, но на наше счастье они сюда не сунулись и мы могли спокойно расслабиться и перевести дух, пока решали, что делать дальше. На мордочке у Мэтти читалась внутренняя борьба, сопровождаемая приглушенной болью. Похоже, что он еще не до конца был уверен в правильности своего решения, и я не мог его за это винить. Совсем недавно он отказался от всего, что было ему дорого или, по крайней мере, близко. Правда, на мой взгляд, ему не стоило бы сильно об этом переживать, учитывая как недоброжелательны бывают рейнджеры по отношению к своим, но все же он сделал нелегкий выбор, не подчинившись приказу и убив своего командира, ради спасения пони, о существовании которого он узнал всего полдня назад. И хотя никто кроме меня не видел, как он убил Хелма, и ничто не мешало ему вернуться назад, но что-то мне подсказывало, что этим своим поступком он не только решил спасти меня, но и распрощался с прежней жизнью в рядах Стальных Рейнджеров. С жизнью лишенной свободы и всякого смысла. С жизнью, которая крутилась вокруг старого пыльного Кодекса, в котором эти пони видели своего бога и избавление.
– А? нет, спасибо, я не голоден, – подняв голову, тихо прошептал Мэтти, отталкивая носом еду, и вновь сжимая передними ногами задние сидя на матрасе в столовой, где стоял обеденный стол.
– Ну, не упрямься, – заботливо произнес я, про себя обрадовавшись тому, что он заговорил. Поставив тарелку на стол, я осторожно попытался приподнять его копытами. Мэтти без какого-либо сопротивления позволил мне взять его за бока и подтащить к столу, где я вновь подтолкнул ему тарелку и протянул вилку для еды, – давай, я понимаю, что тебе сейчас нелегко, но ты не должен грызть себя за то, что там случилось. Лично я считаю, что ты принял правильное решение и вовсе не потому, что спас меня. Я, разумеется, не очень-то хорошо знаком с этой вашей организацией, но все же заметил, что у вас там царила не самая дружественная атмосфера. Да и свободы как таковой никогда не было. Помнишь, ты же сам говорил, что тебе никогда не давали возможности проявить себя. Вот поэтому ты и выстрелил. Решил пойти по собственному пути и устранил того кто никогда бы не отпустил тебя волю. Извини, конечно, за прямоту, но это правда.
Мэтти молча кивнул и, отпихнув вилку, стал неуклюже собирать овощи губами, с все тем же отрешенным выражением на мордочке.
– Вот и отлично, приятного аппетита друг, – потерев копытом плечо, неуверенно сказал я, магией поднимая с переносной плитки (найденной на складе) сковороду с остатками еды и садясь с противоположной стороны стола. Обжаренные консервированные овощи, сухой хлеб, стакан сидра, а на десерт персиковые дольки, – вот и все что мы съели, однако я ужасно проголодался, так что этот простой, но сытный обед показался мне на удивление вкусным, особенно после того сух-пайка, что я ел вчера вечером. Пока я с большим аппетитом уплетал свою порцию, Мэтти вяло ковырялся в пище, но выпив пару стаканов сидра, чуть оживился и после нескольких минут напряженного молчания, спросил:
– Скажи, тебя, правда, выгнали из твоего стойла?
– Ммм? – озадаченно протянул я, оторвавшись от еды, – что?
– Тебя, правда, выгнали из стойла? – настойчиво повторил Мэтти, нацелив на меня испытующий взгляд.
– А что, это имеет какое-то значение? – спросил я, отодвигая пустую тарелку в сторону и кладя передние ноги на стол.
– Да, имеет, – сказал он, посмотрев мне прямо в глаза, – я хочу понять, кто ты на самом деле. Ради тебя мне пришлось оставить Стальных Рейнджеров и убить одного из самых известных паладинов нашего ордена. Ты прав не все из тех, кого я знал, были добры со мной, но они моя семья, и я отказался от них, чтобы выжил ты. Думаю, что я заслуживаю знать правду.
– Ну ладно, раз уж тебе так интересно, скажу прямо: меня никто не выгонял из стойла, я сам ушел.
– Почему?
– Потому что там меня решили подставить и сделали козлом отпущения, – начал я, телекинезом поднимая стакан с сидром и залпом, выпивая его до дна, – кхе-кхем, в общем, расскажу тебе вкратце: в нашем стойле все пони разделены на две группы, которые мы называем блоками: Блок Селестии и Блок Луны. Сам я из Блока Луны. Так вот, в каждой из этих групп имеются свои порядки и правила, за которыми следят наши смотрители. А еще у каждого блока есть свой собственный реактор, ферма гидропоники, жилые помещения и, конечно же, отдельный водный талисман, который дает ему чистую воду. В общем, в нашем блоке, водный талисман оказался испорчен и наш смотритель, под видом беспорядков решил развязать войну между блоками, чтобы потом захватить целый талисман у соседей. Он и наша начальница охраны подставили для этого меня, обвинив в убийстве охранника из другого блока. Они надеялись, что его друзья и близкие будут мне мстить и нападут первыми, благодаря чему потом можно будет провести ответную атаку, прикрываясь заботой о безопасности наших жителей. Сам понимаешь, мало кто захочет пойти за агрессором, если он не придумает достойную причину для начала войны. Ну а после, когда меня обвинили и посадили в тюрьму, мои друзья пришли мне на помощь и вызволили, чтобы мы все вместе смогли убежать на поверхность. Но, к сожалению все пошло не так как мы рассчитывали. И когда дверь уже была открыта, их схватили, а мне пришлось сбежать, оставив их в копытах нашего подлого смотрителя. И сразу же опережая твой следующий вопрос, отвечу: я не хотел бросать их, просто у меня не было выбора, и если бы я мог, я бы спас их. В общем вот таким вот образом я и оказался здесь – на Пустоши.
– Тебя хотели подставить, чтобы устроить беспорядки и захватить водный талисман? – переспросил Мэтти, – но зачем? Это безумие. Неужели нельзя было просто попросить у них помощи и поделить воду из оставшегося талисмана между блоками?
– Эээ… тут все не так просто приятель, – заверил я, покручивая пустой стакан в воздухе, – безумие в нашем стойле – вполне обычное дело. Ведь я забыл тебе рассказать, что оба наших блока с самого основания стойла постоянно враждуют и соперничают. А благодаря изоляции и взаимному недоверию между соседями, которое складывается из-за поклонения разным Богиням, ну ты понимаешь: Селестия, Луна, одна плохая другая хорошая, это противостояние порой перерастает в настоящую паранойю. И практически каждый второй пони у нас уверен, что соседи из другой общины хотят его убить, отравить или на худой конец просто подставить, кхе-кхем… да… в общем по этой причине оба блока предпочитают держаться друг от друга подальше и о какой-либо помощи не может быть и речи. От себя могу только добавить, что я не до конца понимаю, почему в Блоке Селестии до сих пор поклоняются ей. То есть да я, конечно, догадываюсь, что это, наверное, было частью какого-то эксперимента, который в нашем стойле проводила Стойл-Тек. Но она – Богиня Хаоса и Зла, пожелавшая уничтожить наш мир и свою добрую сестру принцессу Луну, и вряд ли кто-нибудь стал бы почитать ее, если бы и сам не был… эм… немного злым. Короче, по-моему, это не очень хорошо – поклоняться такой злодейке как она.
– Подожди Джек, ты сказал Селестия – Богиня Хаоса и Зла? – удивленно вскинув бровь, повторил Мэтти.
– Ну да, а ты что не знаешь? – не менее удивившись, чем он, подтвердил я, – Селестия когда-то грозилась уничтожить мир и поработить всех пони. Она намеревалась остановить движение солнца, чтобы сжечь Эквестрию в жарком пламени, если простые пони откажутся подчиниться ей и не признают своей единственной Богиней. Но ее добрая сестра – принцесса Луна решила вмешаться и, воспользовавшись силой Элементов Гармонии, вступила с ней в бой. Их грандиозная битва длилась несколько часов, во время которой был полностью уничтожен Замок Двух Сестер. Однако магии Элементов оказалось недостаточно. Или же все дело в том, что Луна, будучи милосердной, не смогла уничтожить свою злую сестру даже из чувства долга. В конце концов, Селестия победила ее и заточила на целую тысячу лет на луну. Но даже несмотря на поражение, Луна смогла найти способ спасти невинных пони и помешать коварным замыслам Селестии. С помощью Элементов Гармонии она сделала так, чтобы солнце каждую ночь уступало место луне, пока она сама будет находиться на ней и никогда не задержится дольше, чем нужно. Таким образом, планы Селестии были сорваны. И даже несмотря на то, что она в какой-то степени добилась своего и стала новой правительницей Эквестрии, держащей в страхе обычных пони, через тысячу лет Луна смогла наконец-то освободиться и свергла свою вероломную сестру, взойдя на трон, как законная принцесса. Вот вроде бы и все. А что? Разве у рейнджеров этому не учат?
– Ну, как сказать. У нас в школах много чему учат, в том числе и о истории древних времен. И я еще помню легенду о том, как Селестия отправила на луну свою младшую сестру, но там все было немного не так, и она была изгнана туда, не потому что хотела спасти Эквестрию, а как раз наоборот, собиралась захватить ее и погрузить в вечную ночь.
– Пфф, серьезно? Ты что шутишь? Не может такого быть, – фыркнул я, – каждый уважающий себя пони знает, что это именно Луна стала спасительницей Эквестрии, а Селестия хотела ее уничтожить. Разумеется, кто я такой, чтобы осуждать Селестию, ведь может за ее жестокостью стоит какая-то неизвестная мне причина, которая и сделала ее злой. Но все же, это не повод устраивать Испепеляющий Рассвет, способный сжечь все живое. Так что, виновата была Селестия, а не Луна. Я даже удивлен, что ты слышал что-то другое.
– Не меньше чем я, после того что ты рассказал мне, – возразил Мэтти, – где ты вообще нахватался подобной ерунды? Селестия была Богиней Солнца и защитницей всех нас. А вот твоя версия больше похожа на полный бред.
– Это не моя версия. Это то, что должен знать любой мало-мальски грамотный пони в стойле. И никакой это не бред!
– Извини, но тут ты неправ. Я знаю это, потому что лично читал о случившемся между Селестией и Луной, и ничего подобного там не было.
– Как не было и того, что рассказал мне ты про вечную ночь и захватчицу Луну, – сказал я, – в той книге, что читал я сам.
– Возможно. Но если в вашем стойле есть две группы, каждая из которых верит что их Богиня хорошая, а у соседей плохая, то почему ты уверен, что вам просто не морочат голову, чтобы вы еще сильнее ненавидели друг друга? Ведь это же стойло. Стойл-Тек нередко проводила в подобных местах социальные эксперименты, чтобы проверить как тот или иной опыт отразится на подопытных.
– Ерунда Мэтти, ты сейчас говоришь как те задиры из Блока Селестии, которые постоянно поддевали меня на посту, а после шли устраивать неприятности нашим гражданам. Если бы ты только видел, что они иногда вытворяли, ты бы не спорил со мной. Вот скажи мне, если Селестия такая хорошая как ты говоришь то, как же так получилось что большинство пони живущих по ее наставлениям стали такими плохими?
– А разве у вас в блоке не было подобных типов? – спросил он, чуть откинувшись назад и скрестив передние ноги на груди, – скажем среди смотрителей или начальников охраны?
– Хватит Мэтти! Я не хочу больше об этом говорить! Те двое были просто беспринципными негодяями, которым власть ударила в голову, и не имели никакого отношения к простым гражданам, так что не надо тут! – слегка обидевшись, быстро отрезал я, не веря своим ушам. Как может такой хороший пони как Мэтти верить в подобную чушь. Или может, Стальные Рейнджеры тоже поклоняются принцессе Селестии как Богине? Да точно! Мэтти, кажется, упоминал ее, когда мы дрались с Фениксами. Хм, тогда мне не стоит удивляться тому, что большинство рейнджеров оказались такими жестокими и злыми.
– Ладно-ладно, забудем об этом, – сказал Мэтти, успокаивающе поднимая ногу, – пусть каждый останется при своем мнении. Но я все же думаю, что в вашем стойле, вам рассказывают не всю правду.
– Может и так, но с подобными вещами не шутят друг, – слегка остыв, сказал я, смутившись от своей резкости.
– Кстати, можно мне спросить у тебя еще кое-что?
– Конечно, что такое? – тут же согласился я, стремясь побыстрее "закопать топор войны".
– Если ты сбежал из стойла, потому что тебя обвинили в убийстве, и ты никогда раньше не был на поверхности то, как же тебя занесло сюда? Я думал, что найти эту базу будет довольно сложно, особенно для того кто о ней не знает.
– О, ну тут все просто, меня попросили прийти сюда, чтобы я кое-что нашел.
– Попросили? Кто? Фениксы?
– Нет, не они, это был… эм… но прежде чем я отвечу на этот вопрос, позволь и мне спросить тебя кое о чем: теперь когда все закончилось, какие у тебя планы?
– Планы? Ты имеешь в виду, собираюсь ли я остаться с тобой?
– Ну да. Завтра, когда мы покинем это место, мне важно будет узнать куда ты захочешь пойти: назад к рейнджерам или туда же куда и я? Потому что, скажу тебе честно, мне с вашим орденом совсем не по пути и я не горю желанием подставить того кто доверился мне. Без обид Мэтти не подумай, что я тебе не доверяю, но я не могу рисковать чужой жизнью, беспечно выдавая секреты.
– А, ну тогда все понятно. Что ж, можешь не волноваться Джек: ведь я не могу больше вернуться к своим, потому что по возвращении, меня сразу же отправят под трибунал, который, скорее всего, закончится моей казнью.
– Отправят под трибунал, за что? За то, что ты просто вернулся домой?
– Именно, я же писец, а не рыцарь и у меня согласно Кодексу крайне низкие шансы на то, чтобы выжить в одиночку на Пустоши. Поэтому мое возвращение будет выглядеть очень странным, особенно если остальные пони из моей группы окажутся мертвы. В лучшем случае это будет походить на предательство, а в худшем уже на измену.
– А что, есть какая-то разница?
– Для рейнджеров есть. Первое означает что я удрал с поля боя и оставил своих товарищей погибать, вместо того чтобы драться с ними бок о бок и погибнуть во имя общей цели. За это предусмотрена дезинтеграция и вычеркивание моего имени из перечня личного состава в Кодексе. А второе: я договорился с кем-то из наших врагов на Пустоши и заманил свой отряд в ловушку, где они погибли, а я потом под видом единственного выжившего вернулся назад на базу. И вот тут, если старейшины не подумают на первое, меня ожидает немедленный расстрел и внесение в Кодекс как изменника и предателя, которым в дальнейшем будут пугать новобранцев писарей. Хм, похоже, что ты прав, особой разницы тут нет, так или иначе, меня казнят за нарушение правил. А если еще каким-то чудом узнают про то, что я убил старшего офицера, то наказание будет намного жестче, если такое вообще возможно. Ммм… в общем, как видишь мне назад дороги нет. Для рейнджеров я уже мертв и, лучше мне таким и оставаться, потому что иначе произойдет то, что я перечислил. Или еще хуже: за мной могут отправить ликвидационную группу, чтобы не допустить распространения наших тайн. Так что не переживай Джек, я не смогу никого выдать своим пони, потому что своих пони у меня больше нет.
– Значит, ты пойдешь со мной? – с отлегшим сердцем спросил я, чувствуя прилив радости от того что у меня похоже появился новый друг.
– Выходит что так, – сказал Мэтти, – мне больше некуда податься, после того что я сделал. А пустоши я знаю плохо, как и ты впрочем. Так что по одному мы, скорее всего, пропадем, а вот вместе, возможно проживем достаточно долго, чтобы стать хорошими друзьями. Плюс ты надежный пони Джек, не убегающий при первой возможности. А еще сорвиголова, которому на пустошах сопутствует удача. С моей стороны было бы глупо отказаться от такой компании.
– Хех, удача? По-твоему пережить несколько перестрелок и с десяток раз оказаться на волосок от гибели за два дня это – удача? – хохотнул я.
– А что нет? Неудачникам обычно хватает одной перестрелки, чтобы упасть с простреленной головой, а вот тебя, похоже, пули боятся, раз ты сидишь здесь, а не валяешься наверху вместе с остальными. В общем как бы там ни было, я готов пойти с тобой и помочь с… эм… в общем с тем, чем ты занимаешься, если ты не против. Я как ты уже знаешь хороший техник. И если тебе нужно будет разобраться с каким-то непонятным прибором или потребуется что-то почить, то ты всегда можешь на меня рассчитывать. Ну как, согласен?
– Ну, разумеется Мэтти! Я всеми четырьмя копытами за! – воскликнул я, подкинув в воздух стакан и протянул ему копыто, – пойдем вдвоем навстречу приключеньям как Пинки Пай и ее друзья! Ну же: дружеский цок, приятель!
– Ага, дружеский цок Джек, – кивнул он со смущенной улыбкой после столь бурной реакции и стукнул своим копытом по моему, – кстати, а что за Пинки Пай? Кобыла-министр из прошлого?
– Ох, – подняв к потолку глаза, иронично вздохнул я, – только не говори, что ты не знаешь про Пинки Пай. Ведь она…
К вам присоединился новый компаньон: Мэтти Фаддл
Параметры S.P.E.C.I.A.L.:
Сила: 4
Восприятие: 7
Выносливость: 5
Харизма: 4
Интеллект: 8
Ловкость: 6
Удача: 5
Базовые способности:
Мастер-ремонтник – годы, проведенные в ремонтных мастерских ордена, дают о себе знать: вам по силам починить практически любое неисправное оборудование или технику, а также оружие и броню.
Очумелые копытца – вы настоящий гуру в вопросах ремонта! Вы умеете ремонтировать любые предметы, используя их слабое подобие. Починить автомат с помощью пистолета, плазменное оружие с помощью лазерного – какие пустяки. Но как такое вообще возможно? Ответа не знает никто… кроме вас.
Изобретатель – когда вокруг не осталось ни одной полезной технологии, почему бы не сделать ее самому? Изобретения – ваша стихия, вы спокойно конструируете самодельное оружие и броню, а также вспомогательные предметы, используя любые подкопытные средства, превращая их в настоящие технологические чудеса.
Хакер-эксперт – когда нужно взломать защищенный паролем терминал ваши друзья знают к кому обратиться. Конечно, до настоящего мастерства вам еще далеко, но простые и средние терминалы вам легко покорятся.
Морской конек – вы неуловимы как морская лошадка, когда дело доходит до драки. На 25% снижает шанс попадания по вам в ближнем бою.
– Слушай, а на что вообще похожа эта плазменная граната? – спросил я, с брезгливостью осматривая распластанного рядом со мной паладина, у которого броню на спине будто вскрыли консервным ножом, – она внешне такая же, как и обычная?
Прошло несколько часов после того как мы с Мэтти немного отдохнули и как следует, перекусили. За это время я рассказал ему о своей сделке с Беном и о том, зачем на самом деле отправился на Пустошь. Мэтти отнесся к моей затее очень скептически, похоже, что он не верил, что я смогу найти довоенную кобылу-министра, спустя целую сотню лет, но спорить об этом не стал и лишь попросил меня сперва как следует подготовиться, прежде чем я отправлюсь на ее поиски. Как только мы обсудили все наши планы, я предложил ему выйти на поверхность, чтобы поискать среди убитых, что-нибудь, что может нам пригодиться. Я думал, что он будет категорически против моей затеи, и уже готовился убеждать его в важности этого дела. Но к моему великому удивлению он совсем не возражал против мародерства, заявив, что у рейнджеров подобная процедура – в порядке вещей и их еще с раннего детства учат бороться с брезгливостью и при первой же возможности обыскивать убитых, чтобы найти довоенные технологии или полезные припасы. А еще, когда мы поднялись, он показал мне второй танк, который упоминал во время схватки с Фениксами. Это был небольшой броневик, со сдутыми резиновыми колесами, у которого наверху стояла водометная пушка. Такой транспорт в бою был бы не очень полезен, но внутри я нашел неплохо сохранившийся выпуск комикса про "Марэ-Ду-Вэлл и злого гения – профессора Радопесикуса" (коварного алмазного пса создавшего мощный магнит с помощью которого он намеревался передвинуть луну так, чтобы она загородила собой солнце и тем самым погрузила Эквестрию в вечную ночь 9. @_@), поэтому нисколечко не пожалел о том, что залез в него.
– Не совсем, у обычной овальная форма, а плазменная больше похожа на цилиндр с рожкам на верхушках и прозрачными окошками по бокам, за которыми можно увидеть светящуюся зеленую плазму, – ответил Мэтти, – только не вздумай крутить на ней крышку, если найдешь, а то придется выбрасывать и готовиться к взрыву.
– Я понял. Не бойся, как работает граната мне примерно известно, я же все-таки бывший охранник, а не какой-то там дикарь из прошлого тысячелетия. Просто мне раньше никогда не доводилось пользоваться гранатами, да и где их в нашем стойле покидаешь?
– Как и мне, однако, я несколько раз видел, как ими пользовались другие во время тренировок. И надо признать взрывались они весьма внушительно. На пустошах, такое оружие может очень пригодиться, если мы столкнемся с монстрами или бандитами или хуже того – с Фениксами.
– Это точно, – согласился я, вытащив из металлического ящика-кармана другого паладина ланчбокс для завтраков, и открыл его. Внутри лежала парочка аккуратно завернутых сэндвичей с огурцами и сметаной, а еще банка Спаркл-Колы. Хороший улов. Потом подошел к крупному жеребцу-фениксу и внимательно исследовал его броню – испачканный армейский бронежилет, с железными пластинами, покрывающими спину и верхние части ног, с наваренными на них как попало шипами, на плече нашивка – феникс, а под ним в круге изображены в ряд три патрона. У самого жеребца справа на побритом носу была татуировка в виде рваной дыры, из которой выползали маленькие пауки, сидящие вдоль всей морды, а в открытом в предсмертном крике рте я заметил три толстых шурупа, которые заменяли ему зубы. – Брр! Ну и отвратительные же типы эти Фениксы! – вслух произнес я.
– Ага, никогда еще не видел столь омерзительные морды. Даже среди наших паладинов, – усмехнулся Мэтти, отпихивая ногой чье-то разорванное пополам тело, – а ведь среди них попадались те еще крокодилы, но по сравнению с этими ребятами они, пожалуй, потянут на настоящих Мистеров и Мисс Эквестрий.
– Ха, ну ты даешь! Говоришь прямо как заправский вояка, хотя до этого дня еще никогда и никого не убивал и как я полагаю, не обыскивал. Тебя что совсем, что ли не смущает, чем мы тут занимаемся?
– Говорил же я тебе, нас этому учат. С детства вдалбливают всякие правила и порядки, которые ты должен знать наизусть и быть готовым повторить даже в три часа ночи. А когда тебя еще и наказывают за то, что ты забыл какое-то слово из Кодекса, то ты начинаешь больше бояться ошибок и непослушания, чем какой-то там грязной работы. Я сейчас стараюсь не думать о мертвецах и просто концентрируюсь на поиске полезных припасов. Все что останется у них в карманах, потом сможет забрать себе какой-нибудь мародер и использовать против нас. Так что: "лучше пересилить себя, чтобы потом кто-нибудь не осилил тебя", как говорил этот подонок Айрон Хелм, тьфу, чтоб его Дискорд вздрючил!
– Ха-ха, воистину друг, – поддержал я, берясь за следующее тело и пробуя по примеру Мэтти не думать о нем... о жирных жужжащих мухах, о тошнотворном запахе, о склизкой покрытой кровью шерсти… твою ж мать!
– Кстати, ты уверен, что этот твой Бен, пони надежный? Он случаем не заодно с Фениксами или какими-нибудь бандитами? А то такие "якобы отшельники" часто являются приманкой для наивных путешественников вроде тебя, без обид, – сказал Мэтти, снимая с лежащего возле дома мертвого рыцаря лазерную винтовку и разглядывая ее. – Эх, нет, преломляющие хрусталики полностью битые, а еще погнут потоковый накопитель, из нее лучше не стоит стрелять, – пробормотал он через пару секунд, – так что я пущу ее на запчасти. И он вновь одел себе на ногу свою отвертку-взбивалку и стал с ее помощью что-то выкручивать.
– Бен? – я вспомнил, что рассказывая про Бена и нашу сделку, забыл упомянуть, что он зебра, – нет, я не думаю. Хотя он откровенно признался, что симпатизирует Фениксам за то, что они борются с бандитами на дороге. И еще, он не совсем пони.
– Не пони? А кто? Грифон? Или может бизон? – через плечо спросил Мэтти, распихивая детали от винтовки по карманам, а потом направляясь к сцепившимся друг с другом рыцарю и грифону, – да, наверное, бизон. Такое имя вполне подходит для местного бизона, который живет в пустыне.
– Не то и не другое друг, – осторожно поправил я, – Бен не бизон, он – зебра.
– Зебра? – повторил Мэтти, оторвавшись от осмотра убитых и повернувшись ко мне, – ты серьезно?
– Серьезней не бывает. Бен зебра, и очень хороший пожилой жеребец. Поэтому я и решил помочь ему, ну еще и потому, что мне нужны были те шарики, о которых я уже говорил.
– Дискорд тебя побери Джек, – возмущенно бросил Мэтти, приближаясь ко мне, – ты что, не знаешь, что слово "зебра" и слово "хороший" в принципе несовместимы. Теперь понятно, почему он симпатизирует Фениксам. Злодей по крови всегда поддержит тех, кто будет вместе с ним творить недоброе на пустошах. Ты… он… – Мэтти быстро подбирал подходящие слова чтобы указать мне на серьезность моей ошибки, но додумался до самого очевидного, – зебры – наши заклятые враги, ведь это из-за них погибла Эквестрия.
– Скорее из-за разногласий, возникших между пони и зебрами, – слегка напрягшись, ответил я, стараясь звучать как можно более убедительно, – и к которым Бен и прочие современные зебры нее имеют никакого отношения. Нельзя судить о других по цвету их шерсти. Важнее то, что у них "внутри".
– О, и что же, по-твоему, внутри у твоего Бена? Светлая незапятнанная душа? Да пойми же ты Джек, зебрам нельзя верить! Нельзя думать, что они нам друзья или приятели! Они враги! Враги и предатели! Ох! После того разговора про принцесс я уже понял, что у вас в стойле вам промывают мозги, но чтобы такое...
– Видимо также хорошо их промывали и некоторым бывшим писцам из ордена рейнджеров, которые по непонятным причинам считают, что полоски на шерсти у другого – достойный повод, чтобы его ненавидеть. Ты пытаешься доказать мне, что в стойле всем дурят голову, но при этом сам же не замечаешь как это сделали с тобой. Он хотел что-то сказать в ответ, но я еще не закончил, – Мэтти, зебры, что устроили Конец Света уже сто лет, как мертвы! Причем тут Бен и остальные зебры? Или ты всерьез думаешь, что каждая зебра рождается с винтовкой в копытах и тут же начинает готовиться к великому злу?
– Нет, Джек, но зебры…
– А что зебры? Зебра – это просто еще один подвид нашей расы. И больше ничего, или, по-твоему, полосы на их шерсти делают их особенными?
– Нет, видишь ли…
– Или может, ты думаешь, что они должны отвечать за ошибки своих родителей?
– Нет, но послушай…
– Послушать что? Что у тебя есть какие-либо стоящие аргументы в пользу того что зебры – настоящие монстры и исчадия Тартара? Или что ты согласен, что ведешь себя сейчас очень упрямо и тупо повторяешь ту чушь, которую тебе вдалбливали в вашем ордене?
Мэтти нахмурил брови, собираясь что-то возразить, но потом видимо все осознал, и смущенно опустив голову, слабо прошептал: – Ладно, Джек, сдаюсь, ты прав.
– Что прошу прощения? – притворно прислонив копыто к уху, переспросил я.
– Да прав, Дискорд тебя побери, – еще раз повторил Мэтти, более громко, – возможно, на мне сказываются годы жизни в ордене, где не было никакой другой правды кроме той, что записана в Кодексе. Практически на каждом уроке мне и моим сверстникам рассказывали о том, как зебры уничтожили наш мир, и я похоже усвоил это слишком хорошо. Так что, я не буду пока что судить о твоем Бене, как о каком-нибудь негодяе только потому, что он зебра. Однако поверить ему смогу лишь тогда, когда сам увижу его и убежусь, что он достойный жеребец.
– Договорились, – тут же согласился я, – о большем я и не прошу.
– Отлично. Тогда, хм, может, забудем об этом споре и… продолжим искать припасы, пока еще не стемнело?
– А что, мы о чем-то спорили? Такие хорошие друзья. Нее… я такого не помню, – пошутил я.
– Хе-хе, я тоже, – улыбнулся Мэтти, возвращаясь к тем двоим и, подбирая с земли согнутый автомат, попытался с его помощью расцепить их мертвую хватку. Я же решил прогуляться в сторону статуи, где меня чуть не спалили те кошмарные близнецы и поискать что-нибудь там. Проходя мимо погибших, я все еще не понимал, как такое возможно: чтобы пони так жестоко убивали и калечили друг друга, и с сожалением смотрел на растерзанных бедолаг, что валялись здесь повсюду. И тут до меня дошло, что мне уже не так страшно, как тогда когда я убил бандитов в Бриск Рилле, а в душе больше не ощущается того чувства неописуемого зла, которое я испытывал, когда прятался за стелой в разгар боя. Сейчас у меня внутри было холодно и пусто, и лишь слабые отголоски прошлого ужаса по-прежнему доносились из самого дна. В голову пришло неожиданное осознание, перевернувшее все с ног на голову – я изменился, изменился к худшему, и теперь это было необратимо. У себя в стойле я долгие годы прожил среди самых настоящих психов, которые с каждым годом становились все одержимее и безумнее, и меня всегда удивляло, почему я не схожу с ума вместе с ними. Мне казалось, что я просто сильнее их и могу видеть разницу между правдой и вымыслом, но теперь я все понял: за время, что я провел там, меня спасала не моя твердость духа, а вера в лучший мир, который был за дверью. Я думал, что на поверхности меня ждет прекрасная добрая Эквестрия, где пони живут в мире и гармонии, пока в нашем стойле кто-то злой ставит на нас ужасные эксперименты и запугивает сказками про войну. Теперь я увидел ее в реале, и понял что это вовсе не сказка. Это правда. Стена, в моей голове защищавшая разум от всеразрушающего безумия рухнула, и я больше не чувствовал себя в безопасности и не знал за что укрыться, чтобы прямо сейчас не лишиться рассудка. Оставалась лишь вера в нее. В веселую и добрую Пинки Пай.
Площадь перед статуей увиделась мне в новом свете. Я почувствовал, что больше не могу находиться среди всей этой крови и мертвецов, и поспешил убраться подальше, направившись вдоль аллеи, в сторону концертного зала стараясь больше не думать о том, что было за моей спиной. Принцесса Луна на пьедестале мило улыбалась мне, но я был уверен, что ее мордочка быстро бы стала грустной, будь она настоящей.
Когда я дошел до здания концертного зала то отметил, что несмотря на свой обветшалый внешний вид, оно все еще было довольно красивым. Его стены украшали причудливые бетонные завитушки, изображавшие распустившиеся цветы, из центра которых вылетали ноты. Крышу венчал проржавевший полукруглый купол со множеством поперечных балок, куда раньше были установлены стекла, ныне разбитые и, по всей видимости, бесконечными осколками лежащие внизу. Козырек у входа подпирали две резные колонны в форме деревьев, у подножия которых сидели мило улыбающиеся зверьки с обломанными носами и ушками. Я подошел к большой двухстворчатой двери и легонько потянул ее. С громким скрипом распахнулись две тяжелые створки, приглашая меня войти, в тихое полу-мрачное помещение, где когда-то горели огни, и призывно звучала музыка. Оставив свой мешок с вещами у входа, я зашел внутрь, зажигая огонек у себя на роге. Повсюду лежали доски и обломки кирпичей подобно островкам выступавшие из спрессовавшегося и затвердевшего песка. Перевернутые стулья с продавленными сиденьями валялись у стен. На полу были кучи металлических номерков, похожих на те, что выдают в гардеробе, где приходящие пони оставляют свою верхнюю одежду. С левой стороны я заметил ступеньки винтовой лестницы, плавно спускающиеся вниз, а возле несколько стоек с витринами (наверное, раньше там продавались закуски и сладости). В центре прихожая сужалась и переходила в просторную галерею, идущую вглубь здания к красивым арочным дверям, за которыми как я догадался, находился концертный зал. На полу галереи можно было разглядеть фрагменты парадного ковра, который тонул в горах мусора. Вдоль стен висели рамки от картин, а иногда и сами картины, слегка покосившиеся и подпорченные временем, но по-прежнему красивые и радующие глаз. Между картинами на маленьких столиках стояли разбитые светильники. Большинство из них были перевернуты и лежали на полу, в компании кобыльих сумочек, пустых бутылок, пакетиков из-под попкорна и одинокого скелета пони, который прижимал к своей груди облезлую старую швабру. Бедняга.
В воздухе мне подучилась какая-то печаль. Что-то из далекого прошлого, что заставило меня отчаянно захотеть увидеть этот зал в былом его величии. Я закрыл глаза, давая волю своему воображению, и постарался представить себе это место таким, каким оно было прежде. В моей голове мрак постепенно стал таять. Светильники возвращались на поднимавшиеся на ножки столики и зажигались ярким светом озаряющим галерею с прихожей, где суетились болтливые пони, спешащие на концерт, который когда-то должен был здесь состояться. Стекла на витрине вернулись на свое место, за ними показались вкусные пирожные и кексы, а сверху на полках появились пакетики с попкорном. Я подошел к ним и с удовольствием вдохнул сладкий аромат, от которого в животе весело заурчало. В воздухе звенели обрывки музыки, похоже, что музыканты настраивались перед началом. Мимо меня проходили прибывающие гости. Кто-то из них спускался в сторону гардероба (куда вели ступеньки с левой стороны, я не знал, но думаю, что именно там и должен был находиться гардероб), чтобы сдать свою каску или форму. Другие покупали попкорн и сладости и с улыбками обсуждали какие песни сегодня будет исполнять их любимая группа и что, потом им скажет прибывшая на базу кобыла-министр. Они интересовались, будет ли ее выступление слишком серьезным или же она как всегда попытается разрядить атмосферу какой-нибудь веселой шуткой или песней? Я подошел к ним и прислушался. Ближайшая ко мне кобылка пошутила, сказав, что Министр Морали никогда не бывает излишне серьезной. Ее собеседники спросили: считает ли она министра достойной этой должности? И та с улыбкой ответила: конечно же, да, потому что излишняя легкомысленность Пинки Пай, не мешает ей быть одной из самых умных руководительниц во всей Эквестрии. И даже если она захочет спеть песенку в ней все равно будет больше смысла, чем в скучном многочасовом докладе Министра Магии. Ее собеседники дружно согласились с этим и со смехом поспешили на концерт, который вот-вот должен был начаться, потому что в воздухе уже звенел предупреждающий колокольчик, призывающий гостей собраться в зале. Я хотел последовать за ними и тут же споткнулся о скелет уборщика, открыв глаза. Фантомы из моего воображения ушли вперед, растворяясь в возвращающемся на место мраке, их голоса умолкли. Светильники вновь потускнели, упав на пол, а картины покосились и выцвели, покрываясь пылью. Я стоял в пустом и тихом проходе, где сотню лет назад могло происходить то, что я видел. Слегка опешив, я с грустью смотрел на скелет. Увиденная мною фантазия показалась такой правдоподобной, что я на мгновение забыл, где нахожусь и был очень огорчен, вернувшись в реальность.
Не знаю зачем, я тихо запел милую песенку про улыбки и солнечный свет и медленно направился к дверям концертного зала, осторожно распахнув их. Внутри стояло несколько рядов потрепанных красных кресел, спускавшихся вниз к большой полукруглой сцене с разодранной половинкой бархатного занавеса покрытого желтыми пятнами. За ним бесформенной грудой валялись сломанные музыкальные инструменты, среди которых был скелет пони-единорога с простреленным черепом. Старый барабанный пистолет лежал рядом. Воображение вновь взяло верх в моей голове, и я вернулся в прошлое, увидев, как "оживает" это место и наполняется проходящими мимо меня пони, быстро рассаживающимися по своим местам. Зал освещает большая хрустальная люстра, которая в этот момент начинает медленно гаснуть. С тихим шелестом отодвигается целый занавес и в наступившей тишине звучат первые ноты ритмичной музыки. Я делаю пару шагов по направлению к сцене, намереваясь спуститься в первый ряд, чтобы можно было лучше рассмотреть происходящее на сцене. Готовлюсь услышать первую композицию, чьи громкие басы сейчас разорвут мой мозг, но тут чье-то копыто опускается мне на плечо и быстро встряхивает, возвращая к действительности.
– Эй! Джек! Ты что уснул? – донесся до меня издали голос Мэтти.
– А? Что? – задрожав, пробормотал я, растерянно посмотрев на обеспокоенного Мэтти машущего копытом перед моим носом. За его спиной висел объемный узел с вещами, которые он снял с убитых. Я вздрогнул, не понимая где нахожусь, и куда исчезли музыканты.
– Ты как, я спрашиваю? Ты здесь стоишь уже целых пять минут, уставившись вперед, и я никак не могу привести тебя в чувство. Что случилось? Тебе плохо?
– Эээ… нет… все хорошо, просто я слегка задумался, вот и все, – попытался объяснить я свое поведение, хотя и сам не до конца понимал, что со мной произошло. Неужели мое воображение расшалилось настолько, что у меня начались галлюцинации? Взглянув на сцену, я заметил, что занавес снова был закрыт, а в центре кто-то шевелился. На мгновение из прорези высунулась чья-то мордочка с длинной прямой гривой, и посмотрела на меня.
– М-м-мэт-ти! Ты эт-то видел? – заикаясь, проговорил я, указывая на сцену.
– Видел? – переспросил он, оборачиваясь назад, – что?
– Занавес! Там кто-то есть!
Мэтти включил фонарик на лбу и, поднявшись на сцену, внимательно все там осмотрел, а затем повернулся ко мне: – Нет, тут никого нет Джек, – сказал он, подходя ближе, – и вряд ли кто-то может быть. Смотри: – он осветил заваленный с правой стороны проход – единственный вход на сцену кроме ступенек со стороны зала, – там просто негде спрятаться. Так что попасть наверх можно только спереди, а мимо нас никто не проходил.
– Но, я же видел – занавес был закрыт, и за ним кто-то стоял!
– Джек… – с тревогой произнес Мэтти, посмотрев на меня как на обезумевшего, – …занавес не мог быть закрыт. Его правая сторона сорвана, и затвердев от грязи, лежит на полу уже много лет, так что его нельзя задвинуть. Что с тобой? Тебе нездоровится? Может, нам лучше выйти наружу?
– Эй, я еще не выжил из ума! Не разговаривай со мной как с душевнобольным! Говорю тебе – я точно кого-то видел! – возмутился я, хотя и не был уверен в сказанных мною словах.
– Возможно, но сейчас там никого нет, и я не думаю, что он появится. Пойдем друг. Похоже, что ты немного устал, да я и сам уже валюсь с ног. Так что давай, забирай свои вещи и айда спать. Завтра нам лучше будет выйти пораньше и двинуться к Бену. А то я не уверен, что Фениксы не пришлют сюда подкрепление.
– Эх, наверное, ты прав, пойдем отсюда, – кивнул я, следуя за Мэтти к выходу. Последний раз, обернувшись назад, я заметил, как в тени на краю сцены сидит какая-то кобылка и, закинув заднюю ногу за ногу, что-то напевает, – и чем скорее, тем лучше, – поторопил я, и быстрым шагом обогнав друга, устремился к выходу.
– …не-не, подоги, дальше будет еще интереснее. Когда я закончил калибровку двигателя, его робу засосало в систему охлаждения, и вентилятор разорвал ее на мелкие клочки! И ты представляешь себе, какова была реакция нашего Старейшины, когда Старший Писец пришел к нему с отчетом в обтягивающем комбинезоне послушницы Рейдин, у которой вынужден был срочно его конфисковать! Ха-ха-ха! В общем, с тех пор я больше не ношу робы, особенно те, что с пуговицами, – рассказывал мне Мэтти забавную историю из своего прошлого, пока мы поднимались вверх по склону.
– Ага, не повезло бедняге, – посмеялся я, вытирая пот со лба и бросая взгляд, на затянутое небо, пытаясь определить, где сейчас находится солнце (посмотреть на часы на ПипБаке я не мог, потому что перевязал его бинтами). Песок начинал потихоньку раскаляться, а воды у нас было мало, так что я не хотел застать разгар дня посреди пустыни. Ведь стоит ему подняться достаточно высоко, как оно начнет рвать тучи и нам с нашей поклажей придется очень нелегко. Особенно мне закутанному в несколько одежек.
Именно по этой причине мы и проснулись с утра пораньше, а затем, распределив все вещи поровну, наконец-то оставили эту проклятую базу, где нам довелось пережить сущий ад и лишь чудом не проститься с жизнью. Когда мы собирались Мэтти предложил мне замаскироваться, потому что мой синий бронежилет из стойла был сильно примечателен. Немного покопавшись на складе, я нашел в одном из сундуков тряпичную коричневую куртку со множеством карманов. Она оказалась достаточно просторной, чтобы ее можно было надеть поверх бронежилета. К сожалению, от нее еще и жутко разило мочой, видимо прежний владелец страдал от недержания или просто забывал ее расстегивать, когда справлял нужду, но выбор был невелик: снимать бронежилет было слишком рискованно, а разгуливать в нем просто так я не мог, поэтому пришлось пересилить себя и натянуть эту противную тряпку. Подпоясавшись веревкой, и накинув на спину сумки, я стал более-менее походить на обычного жителя пустошей (свежие царапины и синяки в моем случае были только кстати). ПипБак как я уже упоминал ранее, я тоже спрятал, воспользовавшись бинтами из аптечки, которые тщательно измазал в крови одного из убитых. Получилась довольно правдоподобная перевязанная рана, ничуть не похожая на дорогой и указывающий на мое стойловское происхождение браслет.
Сам же Мэтти решил остаться в плаще. По его словам такой наряд не слишком выдавал в нем Стального Рейнджера, а удобные складки по бокам и внутренние карманы помогали ему прятать вещи и он ограничился лишь тем, что вспорол со своей спины рисунок ордена и надел на голову выцветшую армейскую кепку, найденную у одного из Фениксов (закрыв ей свой обруч с мини-приборами). Когда все приготовления были закончены, мы отправились в путь.
Поначалу пришлось идти очень медленно, в каньоне нас могла поджидать засада, но на наше счастье нам никто не встретился, и спустя полтора часа мы благополучно вышли за пределы гор и отправились в сторону развилки. Но сперва нам пришлось оставить большую часть своих пожитков у ближайшей скалы. С большими сумками за спиной мы привлекали слишком много внимания и могли запросто попасть в неприятности, если какие-нибудь рейдеры вздумали бы нас ограбить. Так что мы решили спрятать самые громоздкие вещи в тайник, а когда в следующий раз будем проходить мимо забрать их. Оставив себе только то, что может уместиться в паре сумок, мы сложили все остальное за валуном, и тщательно замаскировали кустами. Закончив с этим, мы вышли на дорогу и уже налегке быстрым шагом поднялись к развилке.
– Ну вот, мы и на дороге. Куда теперь? – спросил Мэтти, разминая спину и оглядываясь вокруг.
– Налево, нам нужно будет пройти несколько миль, в сторону дальних гор. Возле одной из них стоит дом Бена, – ответил я, кивая в нужном направлении.
– Ого, если конечно нам дадут пройти эти мили, смотри! – неожиданно воскликнул Мэтти, толкнув меня в бок, и вытащив из-под кепки держатель с мини-биноклем, направил его в противоположную сторону. Оттуда к нам приближалась колонна боевых машин, в центре которой ехал танк со сдвоенной пушкой. Достав свой бинокль, я повернулся туда и рассмотрел сидящих на танке трех грифонов, у одного из которых в руке было что-то вроде подзорной трубы. И сейчас она смотрела прямо на нас.
– Упс… неприятно это признавать но, похоже, что они нас видят, – сказал я.
– Проклятье! Видимо, Фениксы прислали подкрепление, – испуганно прошептал Мэтти, пятясь назад, – и что же нам теперь делать?
– Даже не знаю. Если эти ребята едут сюда чтобы отомстить за вчерашнюю битву, нам с тобой точно не жить, – напрягшись, сказал я, – хотя… хм… возможно, если получится, мы сможем их провести. Ладно, была-не-была надо попробовать, пошли! Убрав бинокль и поправив сумки, я направился в сторону колонны.
– Эй, ты, что задумал Джек? Хочешь сразу им сдаться?
– Нет. Но пешком убежать от машин, да еще и по песку у нас нет никаких шансов. Нас с тобой быстро догонят и превратят в швейцарский сыр. Однако есть небольшая вероятность, что мы их надуем, если ты будешь мне подыгрывать и делать в точности как я.
– Подожди, ты о чем?
– Тихо, просто доверься мне, хорошо, – полушепотом попросил я, потому что колонна была уже близко. Впереди всех ехала гражданская машина с наваренными по бокам и вдоль корпуса тяжелыми листами железа и решеткой на лобовом стекле. Ее нос был немного вытянут, а на нем нарисован символ Оплавленных Фениксов. Следом за ней двигалась высокая механизированная повозка, также закованная в броню, и покрытая шипами. На крыше у нее были прожекторы, а с правого боку возвышалась длинная закопченная труба, из которой валил густой дым. Кузов позади, был крытым. Возможно, в нем перевозили припасы, а может быть и бойцов. Следующим ехал танк. На его башне восседал крупный грифон с автоматом, лежащим у него на коленях, который он тут же переложил в правую лапу, когда мы подошли ближе. Двое других сидели спереди и тоже держали наготове оружие. Потом была еще одна гражданская машина не такая бронированная как первая, но более крупная и с большими колесами на высоко поднятой подвеске. И наконец, колонну замыкал узкий броневик на восьми колесах, с пулеметной башней наверху, которая в данный момент целилась в нашу сторону. Вся техника была покрашена в песочные с оранжевыми пятнами цвета и обтянута темно-желтой камуфляжной сеткой. Не доехав до нас с пару десятков дюймов, колонна остановилась и из первой машины к нам вышла бледно-зеленая кобыла-единорог в коротком кожаном жакете, увешанном значками и в солнцезащитных очках.
– Привет, – поздоровался я, поднимая ногу и нацепив на себя самую дружелюбную улыбку, на какую только был способен, – как поживаете?
Кобыла внимательно осмотрела меня, потом Мэтти и наконец, заговорила с легким акцентом, изображая вежливую удивленность (которая не соответствовала ее настороженной походке и тому факту, что под жакетом у нее сам по себе открылся защитных кожух на кобуре): – ну привет, коль не шутишь. Вы ребята кто собственно будете?
– Мы? Обычные путешественники. Идем себе мирно по пустыне и вот наткнулись на вас. Рад познакомиться. В такое замечательное утро большая удача встретиться с легендарными Оплавленными Фениксами, которые столько всего сделали для нашей Пустоши.
– Ну-ну хорош уж шелестеть приятель, лучше скажи, откуда ты и куда идешь, – прервала меня кобыла, чуть сдвигая на нос очки и по кругу, обходя нас. Из машин за ее спиной вылезло несколько пони и грифонов с интересом наблюдающих за нашей беседой.
– Мы с моим другом из небольшой деревушки, что лежит на северо-востоке, а идем мы в Аккорд-Сити, потому что хотим записаться в ваши ряды. Один из ваших солдат во время прошлого визита к нам рассказывал, что вам нужны добровольцы. Вот мы и решили прогуляться. Меня зовут Ридж, а это Банч.
– Вона как, хотите вступить в нашу армию, значит? А что в вашей деревне уж и заняться нечем? – поинтересовалась она, продолжая осматривать нас, а потом как бы невзначай коснулась меня, потрогав бок (надеюсь, она не нащупала мой бронежилет).
– Да, в общем-то, нет, – сказал я, слегка отстраняясь и пытаясь сделать вид, что у меня зачесалось колено, – сейчас у нас особо делать нечего, кроме как скот пасти да с мимо проходящими караванами в карты резаться. Одним словом – скука смертная.
– О, это очень нехорошо, – нараспев произнесла она, – когда такие милые молодые жеребцы страдают от безделья. И как же называется ваша деревня… как там тебя Барч? – внезапно спросила она, обратившись ко мне.
– Ридж, Банч это он, – тут же поправил я, сообразив, что она пытается уличить нас.
– Ой, извини, не запомнила, – небрежно бросила она, – так что же там за деревня у вас? Кстати, раз уж ты упомянул скот, кого вы выращиваете? И заметив мой недоуменный взгляд (а точнее испуганный, потому что я совсем не знал этих мест и кого тут выращивают) пояснила: – просто понимаешь, на обратном пути мы хотим закупить партию мяса, и могли бы сделать это у вас. Нам нужна радсвинина, вы ее разводите?
– Вообще-то… – начал я, спешно придумывая, что бы такое ответить, но тут меня выручил Мэтти: – …мы выращивает виторогов. Радсвинам у нас было бы неуютно, учитывая какая сушь вокруг нашего Родс-Крика. Поэтому если вы хотите запастись мясом, то лучше возьмите – виторожье. Оно намного лучше радсвинины, да и сала в нем не так уж много.
– Вот как? Ну, я подумаю. В твоих словах, конечно, есть резон. Хотя бекон для воина – как солнце для цветка, а я люблю яичницу с беконом. Что ж, придется поискать в другом месте, – с все той же наигранной жизнерадостностью продолжила она, подходя к Мэтти, и заглянула ему прямо в глаза, – о, какой красавчик. Люблю деревенских лапочек. Ты случаем не из семейки Рори-Нарса? У него насколько я помню, были сыновья подобного окраса.
– Рори-кого? Прошу прощения, но я таких не знаю. Видимо Вы перепутали меня с кем-то другим. Я из семейства Биг Тейла, а Ридж из Редснаутов.
– Вау! Ну, может быть, могла и перепутать, хотя тебе не стоит волноваться, – проказливо подмигнула она, – ведь и у вас в семье как вижу, есть милашки. Она похлопала Мэтти по плечу и отошла назад, – кстати, мальчики, раз уж вы хотите вступить в нашу армию, то почему бы вам, не сделать это щас? Мы вас возьмем с собой, и увидим, на что вы годны? Согласны?
– А то, конечно же, согласны! – живо отозвался я с притворным энтузиазмом, осознавая, что сильно рискую, принимая приглашение, но отказываться было нельзя, это нас сразу бы выдало, поэтому пришлось согласиться, надеясь, что потом у нас получится как-то убежать от них, – всегда хотел носить крутую форму! А можно мне прокатиться на танке?
– Хах, неизменно популярное желание всех жеребцов. И что вас всех так тянет в эти танки? – ухмыльнулась кобыла, – ну если хочешь, то почему бы нет.
– Простите мэм, не хочу вмешиваться, но нам же нельзя принимать новичков, не прошедших проверку, – подал голос один из бойцов у нее за спиной.
– Ах да, какая жалость, – чуть нахмурившись, произнесла она, отрешенно разводя ногой, – извини друг, но на танке тебе сегодня не поездить. Но не волнуйся, еще успеешь, после того как станешь Фениксом. А затем повернулась к своим: – ладно ребята, похоже, тут мы закончили, по машинам! Ее бойцы быстро расселись на свои места, и в воздухе загрохотали заведенные моторы, – что ж удачи, – вновь обратилась она к нам, – как только доберетесь до столицы обязательно зайдите в бар "Замкнутая Петля", я часто бываю там, а еще там подают отличные кактусовые коктейли.
– Непременно зайдем. Надеюсь, мы успеем дойти до города к сегодняшнему вечеру, – сказал я, в душе ликуя от того, что наш обман, похоже, удался.
– Боюсь, что вряд ли. Дорога впереди длинная. В лучшем случае вы доберетесь туда только к завтрашнему дню. Я бы действительно взяла вас с собой, вы мне понравились, но согласно нашим правилам каждый новый кандидат должен сначала явиться в Аккорд-Сити и пройти тест на предрасположенность к какой-либо профессии в одном из центров "ЦОК". И только после этого ему будет позволено вступить в нашу армию. А подвозить чужаков, не принадлежащих к нам, я не имею права. Так что удачной вам дороги и можете не остерегаться бандитов. По пути к городу они вам не встретятся. И чуть наклонившись, она прибавила уже более зловещим тоном: – Если, конечно, они не самоубийцы, чтобы лезть на нашу территорию.
– Мы это учтем, спасибо, – поблагодарил я.
– Не за что. Кстати, у вас вода-то хоть есть?
– Ну, как сказать, совсем немного, если честно, – искренне признался я, доставая из сумки полупустую бутылку с водой и тряся ею в воздухе, – но у нас еще есть бутылка сидра (банку Спаркл-колы найденную у паладина я уже выпил). Уверен, что до завтра нам этого хватит.
– Сомневаюсь ребята, – покачала головой кобыла, – сильно сомневаюсь, скорее вы загнетесь от жажды, чем дойдете до Аккорд-Сити. Но хотите я вам помогу? Я обменяю ваш сидр на две бутылки холодной воды. Она вам больше пригодится, чем выпивка. Идет?
– Конечно, о таком щедром предложении мы и мечтать не могли! – обрадовался я, доставая магией из своей сумки полную бутылку сидра, – вот видишь Банч, я же говорил тебе, что день сегодня будет удачным.
– Угу, твоя взяла, оптимист хренов, – подмигнул Мэтти.
– Эй, Слам! – громко крикнула кобыла, – принеси из походного холодильника две бутылки с водой. Из броневика к нам выпрыгнул синий единорог и быстро подбежал, протягивая мне запотевшие пластиковые бутылки с водой (у меня, наверное, слюнки бы потекли, не будь во рту так же сухо, как и в пустыне). Я отдал ему бутылку сидра и забрал себе воду, с трудом сдерживаясь, чтобы не выпить ее за раз.
– Еще раз благодарю за помощь. Теперь то мы уж точно дойдем до Аккорд-Сити, – радостно воскликнул я, беря кобылу за копыто и с чувством потрясая его, – и все благодаря вам!
– Ага, за вами должок ребята, – высвобождая ногу, сказала она и залезла в подъехавшую машину. Колонна тронулась дальше. – Кстати, передавайте привет Брасчампу, когда увидите его, – прибавила она напоследок, высовываясь из окна, – это наш привратник. Если он вдруг откажется открывать вам ворота, скажите, что вас прислала я – Виви Эйт, и тогда он вас сразу же впустит. Ну, все пока!
– Увидимся, – громко попрощался я, махая ногой.
– Удачного пути, – крикнул Мэтти, присоединяясь ко мне.
Машины доехали до развилки и развернулись вправо, отдаляясь в сторону холмов, в противоположном от каньона направлении. Они ехали не к нам, и это меня порадовало. Мы с Мэтти какое-то время стояли молча, наблюдая за уменьшающимися на горизонте машинами, а потом, я громко присвистнул и нараспев произнес, с трудом сдерживаясь от смеха: – Ух-ты! Вот это я понимаю – повезло! Не только остались живы, но и запаслись водой! Ха-ха! Я был уверен, что у нас все получится!
– Могло бы и не получиться, не знай, я географию этих мест, – возразил Мэтти, – а еще нам крупно подфартило, что эта дамочка не вздумала нас досматривать. Деревенские жеребцы обычно не носят при себе дорогущие спарк-батареи и кучу электроники. Но на наше счастье все обошлось.
– Да, это было круто, – согласился я, – кстати, а откуда ты столько знаешь про эти деревни и тех, кто там живет?
– Все просто, – перед отправкой на поверхность все рейнджеры учат наизусть координаты и названия близлежащих поселений, а также то, что там можно найти. Это очень полезно при разведке, а еще помогает нашим шпионам выглядеть более естественно, когда мы отправляем их наблюдать за жителями пустошей. А в случае крайней необходимости мы также можем попытаться заключить с ними сделку. Поэтому очень полезно знать, кто, где живет и что ему нравится. Такие временные перемирия не противоречат Кодексу.
– Ха, никогда бы не подумал, что стальные рейнджеры заключают сделки с местными. Вы же мизантропони*, – удивился я.
– Конечно, но представь себе, что в каком-то поселении есть очень важный для нас артефакт, а само поселение – это укрепленная крепость с трехметровой стеной, автоматическими турелями и сотней вооруженных до зубов жителей. И как, по-твоему, мы должны будем его достать?
– Думаю, так как велит вам Кодекс, – с легкой иронией сказал я, – а именно взрывая и расстреливая все, что попадется у вас на пути.
– Хорошая мысль, – улыбнулся Мэтти, – но на самом деле мы не имеем право рисковать бойцами и расходовать ресурсы, если ожидаемая добыча не будет достаточно ценной или не сможет компенсировать возможные потери или испорченное оборудование. Вот почему нам приходится прибегать к дипломатии и приобретать то, что нам нужно через обмен с местными жителями. Так велит Кодекс.
– Ясно, сплошное лицемерие и хитрые уловки.
– Ну, это как всегда.
– Хах, понятненько. Ну ладно, похоже, что Фениксы отъехали достаточно далеко, и нам с тобой уже можно двигаться дальше.
– Ага, пошли Джек, – согласился Мэтти, одергивая ремешок на своей сумке, – но сперва можно тебя кое о чем спросить?
– Разумеется, ты хочешь попросить у меня воды? – поинтересовался я.
– Нет, об этом даже спрашивать не нужно, – со строгим взглядом произнес Мэтти, хотя с мордочки его не сползла улыбка, – в такое пекло ты должен был предложить мне ее с самого начала, а ну-ка дай сюда воду! И перехватив у меня одну из бутылок, он быстро открыл ее, сделав несколько больших глотков, – я имел в виду кое-что совсем другое.
– И что же тогда ты хотел у меня узнать? Я последовал его примеру и тоже глотнул воды.
– Когда ты договаривался со своим Беном, ты обещал ему принести ровно две батареи и ни одной меньше?
– Не совсем, мы условились, что я добуду ему столько батарей, сколько смогу найти, а за это он отдаст мне те шарики, и поможет с кое-каким снаряжением.
– Отлично, тогда можно тебя попросить: не отдавай ему все батареи.
– Что? Почему?
– Джек, это конечно твой выбор, но знай, что на Пустоши такие штуки стоят очень дорого, и их трудно найти, даже наполовину заправленные или неисправные, а у тебя сейчас целых две новеньких спарк-батареи и они полностью заряжены. Ты даже не представляешь себе, какой ценностью они обладают. Многие местные с радостью перерезали бы тебе глотку, если бы узнали что они у тебя в сумке. И ты хочешь просто так их отдать? Нет, я конечно, не говорю, что тебе нужно нарушить уговор, но раз уж о количестве батарей речи не было, то почему бы не оставить одну из них себе? Твой Бен по любому будет в плюсе. Ты же не станешь отрицать, что если бы ты не вернулся он забрал бы себе твои вещи? А так ты отдашь ему ценную батарею в обмен на довоенные шары памяти с сомнительной информацией. Сам понимаешь, сделка не равноценная, так что послушай моего совета и не рассказывай Бену о второй батарее.
– Хм… возможно ты и прав Мэтти, но что если он не захочет отдавать шарики всего за одну батарею? – спросил я.
– Поверь, захочет, – уверенно заявил Мэтти, – одной батареи ему хватит, чтобы освещать свою хижину долгие годы, а еще за нее можно выручить кучу крышечек, так что с его стороны было бы глупо отказываться от такой сделки. Особенно если вспомнить, что он не умеет пользоваться шарами памяти.
– Пожалуй, ты прав, мне стоит сохранить одну из них для себя, – почесав затылок, согласился я, доставая со дна сумки батарею, и перекладывая ее в другую, где у меня лежали мелкие вещи, которые я приберег лично для себя.
– Мудрое решение Джек. Уверен, что она нам еще где-нибудь пригодится, – одобрил Мэтти, – а теперь давай уже пойдем дальше, если мы не хотим свариться, принимая солнечные ванные посреди песков. Закрутив бутылку и убрав ее в карман, он присоединился ко мне, и мы вместе зашагали в сторону Жуткой Фермы.
– Та-да, а вот и ферма, мы пришли! – торжественно провозгласил я, когда мы с Мэтти, сильно уставшие и порядком взмокшие наконец-то подошли к дому Бена.
– Какая радость, – довольно пропыхтел Мэтти, скидывая с себя сумки и в изнеможении падая в спасительную тень от ближайшего камня, – О, Селестия, как же жжется твое солнышко.
– Потерпи друг, в пещере будет прохладно, – пообещал я, – сейчас мы заберемся внутрь, и я угощу тебя стаканчиком освежающего сока, а после ты сможешь поваляться на уютном диване. Ух! Ну и жара! Я быстро скинул с себя поклажу, и, крутясь на месте, стал развязывать веревку на животе удерживающую проклятую проссаную куртку. Конечно, эта отвратная тряпица помогла мне сыграть роль деревенского пони, но за последний час солнце смогло разогнать тучи и в наступившей жаре, прогулка по пустыне, да еще в такой одежке превратилась для меня в настоящее испытание. Вдобавок она жутко воняла и неприятно чесалась во время движения, так что нельзя было описать мою радость, когда я наконец-то сбросил ее с себя и запустил в ближайшие кактусы.
– Ох, поскорее бы Джек. А то еще немного и меня можно будет подавать печеным, – жалостливо отозвался Мэтти, подбирая зубами свои сумки и из последних сил волоча их по земле в сторону хижины.
Фермерский домик выглядел таким же заброшенным и безжизненным, как и пару дней назад, когда я впервые увидел его (эх, всего пара дней, а такое чувство будто миновал уже не один год), но кое-что все же изменилось. Несколько пугал у входа были сорваны и валялись на земле, растоптанные и покрытые дырками от пуль, что показалось мне довольно странным, но крови вокруг не было, кроме той, что на самом деле была краской, так что оставалось надеяться, что с Беном ничего не случилось. А еще несколько стеблей мутировавшей пшеницы кто-то срезал, и ведра с сорняками которые раньше стояли на крыльце куда-то исчезли. Может Бен собирал растения для своего теленка? Но тогда причем тут пугала?
– Не бойся, я же говорил тебе, что они не настоящие, это просто чучела, – сказал я, увидев, с каким недоверием Мэтти смотрит на одно из них, когда мы подошли к ограде, – нет причин для беспокойства.
– Я знаю, но от этого места у меня мурашки по коже, – ответил он, выпустив изо рта ремешки, чтобы сглотнуть застрявший в горле комок.
– Так в этом-то все и дело. Бен повесил их здесь, чтобы никто сюда не приходил. Сам знаешь, редкий пони решится заглянуть в подобное место, чтобы проверить, кто на самом деле эти "мертвые ребята", – хохотнул я, пихая ногой одно из чучел, и головой, подталкивая друга вперед, – можешь не волноваться, они не оживут.
– Хотелось бы верить, – пробормотал он, украдкой бросив недоверчивый взгляд на покачивающуюся игрушку и подобрав свои сумки, галопом поскакал за мной.
– А вот и вход, но будь аккуратнее, смотри не расцарапай спину, – предупредил я, отодвигая железный лист, за которым зияла дыра с торчащими наверху обломками досок. Мэтти с опаской заглянул во тьму, а затем чутка помедлив, все же лег на живот и заполз внутрь. Я пропихнул ему наши вещи и влез следом, возвращая лист на прежнее место. В доме, я зажег огонек у себя на роге и по знакомому пути повел Мэтти к дальнему чулану, в полу которого был спрятан потайной люк, ведущий в убежище. Пока мы шли, Мэтти с интересом изучал убранство дома, а также фигурки и украшения что стояли на полках или висели на стенах и несколько раз заглядывал в боковые комнаты.
– Ууу! А у этого твоего Бена губа не дура. Хорошую коллекцию довоенного антиквариата он тут насобирал, – восторженно произнес он, подходя к полке с фигурками ослов в военной форме.
– Это точно, я и сам удивился, когда увидел все эти безделицы. Он рассказывал мне, что много путешествовал, когда был молодым. Видимо в то время он их и собрал.
– Да, фигурки конечно знатные, – Мэтти осторожно потрогал крошечного ослика с пластиковым флажком, – для Стальных Рейнджеров такие вещи, конечно, мусор, но я просто обожаю эти милые игрушки из нашего прошлого. Представляешь, в моей комнате собрана целая коллекция из разных фигурок и украшений, которые мне приносили рыцари и паладины. Хе-хе, во время своих вылазок они часто ломали оружие или броню, и чтобы избежать выговора от Старейшины приносили их мне на ремонт, а в обмен, расплачивались такими сувенирчиками. Эх, что же с ними теперь будет? Неужели их выкинут в шахту переработки?
– Сочувствую тебе друг, – сказал я, по-дружески приобняв его, – у меня ведь и у самого в стойле осталась комната с поделками и фигурками, которые я делал из всякого хлама и которые уже, наверное, выбросили на помойку. Это печально. Но я надеюсь, что со временем ты соберешь себе новую коллекцию.
– Я тоже, Джек, – вздохнул он и, толкнув еще раз на прощание ослика, пошел за мной, в сторону чулана.
– Давай поступим так – сперва слезу вниз я и подготовлю Бена к тому, что у него гость. А то сам понимаешь, он жеребец скрытный и думаю, не очень обрадуется, увидев, что я привел с собой тебя. Дай мне пять минут, а потом спускайся сам.
– Договорились Джек, через пять минут я слезу, – согласился Мэтти.
Я открыл люк, и спустился вниз, в плохо освещенное подземное помещение. По моей коже пробежал легкий холодок освежающей прохлады, заставив меня радостно встрепенуться.
– Бен! Эй, Бен! Где ты? Это я, Джек! – прокричал я, поднимая копыто ко рту и осматривая подземелье в поисках зебры.
– Я здесь Джек! Здесь! Подожди, сейчас выйду, – подал голос Бен из ближайшей хижины, – только закончу пересаживать подземные грибы. Что-то громко бумкнуло, дверца домика со скрипом распахнулась, и оттуда вышел Бен в потрепанном фартуке весь перепачканный в земле, – решил пересадить их в новую почву. Эй, а ты знаешь, что эти штуки очень полезные? Они не только вкусные и питательные, но еще и способны выводить волшебную радиацию из организма. Не знаю, как это работает, но это правда, хотя гулям они вряд ли помогут выглядеть лучше. Хе-хе. Плохо только что растут они на… эм… скажем так, не самом приятном удобрении, но ради такой вкуснятины можно и потерпеть. Если хочешь, могу потом дать тебе пару пучков с собой в дорогу. Но запомни они приятные на вкус, но никак не на запах… мда… кстати, как там насчет нашего уговора? Ты достал мне то, что я тебя просил?
– Подожди Бен, вначале скажи мне, что произошло наверху? – спросил я в ответ, садясь рядом с зеброй на стул стоящий возле домика и скидывая на землю свои сумки, – кто-то повредил твои пугала и скосил часть пшеницы. Что там было? На тебя напали?
– Нет, Джек, все хорошо, – сказал Бен, проходя мимо (я зажал нос, от него крепко пахло перегноем) и, вешая свой фартук на железную вешалку около полусгнившего стола, где стояли пустые потрескавшиеся горшки, – это было не нападение. Просто какие-то шалопаи вздумали пострелять по моим пугалам. Неприятно конечно, но что поделаешь. Такое случалось и прежде. Главное, что они не залезли в дом и этого достаточно. А пугала я потом, просто повешаю назад и никаких проблем. Насчет пшеницы, ее собрал я сам. К счастью я выходил под утро до того как приехали эти негодяи. Хотел побаловать своего малыша – теленка Банти. Вчера днем он выучил свое первое слово, и этим словом стало "папа". В честь такого события сегодня вечером я испеку его любимый пирог. Верно малыш? Ты же любишь папины пироги?
– Му!!! Папа!!! Папа!!! Мууу!!! – весело затараторили головы теленка, резво бегающего в загоне. Каждая из его голов старалась перекричать другую, отчего в пещере гулко зазвучало эхо бесконечно повторяющее "папа", пока теленок, наконец, не выбился из сил и не направился в центр загона, где его ожидала свежая кучка пшеницы.
– Милый, правда? – улыбнулся Бен глядя на своего маленького воспитанника, – я подобрал его год назад, когда выносил мусор. Какие-то мерзавцы выкинули несчастного Банти в выгребную яму рядом с соседней горой. Но я вовремя заметил, как одна из куч мусора "дышит" и принес его домой. Теперь он в полной безопасности и у него есть папа, который не оставит его в беде.
– Это здорово Бен. Ты молодец, что помог бедному теленку, – у меня на глазах блеснули слезы, которые я тут же незаметно смахнул, – за четыре дня проведенные на поверхности я усвоил, что в этом мире много всякого дерьма, но благодаря таким как ты в нем еще остается и что-то хорошее.
– Не нужно меня идеализировать парень. На моем нимбе много пятен, в том числе и кровавых. Просто я не мог поступить иначе. Он был таким беззащитным. Как вообще у кого-то поднялось копыто выкинуть его словно мусор? Мира касамара тана… кхе-кхем… прости, это лишь часть ругательства на моем языке. В общем, я буду оберегать Банти, пока жив, и пусть он и дальше остается таким же добрым и невинным… до той поры, пока не придет время показать ему, что происходит на Пустоши.
– А ты что, никогда не выводил его наверх? – удивился я.
– Нет. Он был слишком несмышленым, когда я нашел его, и ничего не помнит. Я не хочу, чтобы ему стало страшно от того, что однажды он останется один против ужасов Пустоши. Пусть еще немного подрастет, прежде чем мы вместе с ним поднимемся на поверхность. Эх… ну ладно, не будем об этом, у меня пока что еще есть время подготовить его, и я надеюсь, что не буду делать это во тьме. Так все-таки, как прошло твое первое приключение? Ты принес мне спарк-батареи?
– Да, всего одну. Я нашел ее в подземном бункере Фениксов, но это была та еще авантюра Бен, – ответил я, магией доставая из сумки спарк-батарею и протягивая ее Бену (при этом незаметно потрогав соседнюю сумку), – меня чуть не изрешетила турель. Стальные Рейнджеры хотели узнать, где находится мое стойло, а потом прикончить. Безумная кобыла из Фениксов намеревалась поджарить мой член и съесть его. И в качестве вишенки на торте мне пришлось стрелять из танка и собственнокпытно уничтожить бронебойную пушку с кучей пони и грифонов и все это за два дня. Так что, не скажу, что мне понравилась эта прогулочка, но я свое слово сдержал, а теперь будь добр, сдержи и ты свое.
– Ай-яй Джек, ты так и не понял, в чем была суть твоего похода. Ты сейчас вылитый Банти, такой же наивный и неприспособленный к жизни на Пустоши. Я послал тебя на эту базу, не для того чтобы убить или присвоить твое добро, как ты наверное подумал (– вернее это был Мэтти, – мелькнула у меня в голове мысль), я хотел чтобы ты увидел каково это – жить здесь и чего тут нужно опасаться. Ты считаешь, что я отправил тебя на верную погибель, но пойми, в этом мире по другому нельзя и есть неприятности похуже, чем быть расстрелянным или потерять свое "хозяйство". Пустоши довольно опасное место, и ты, пережив все эти злоключения, теперь это знаешь. Ты научился выживать, а главное понял, как легко тут можно потерять свою душу, – он подошел ко мне и коснувшись копытом моей груди холодно произнес глядя мне прямо в глаза, – когда ты убивал тех кто охотился за тобой, ты впервые по-настоящему ощутил в себе зверя, хочешь ты того или нет. Теперь он на свободе, и только тебе решать будет ли он расти дальше или ты сможешь обуздать его и использовать лишь в случае крайней необходимости. Выбор за тобой. Он отстранился и, взяв батарею в зубы, отнес ее на стол, я же с некоторой растерянностью смотрел на него пытаясь переварить услышанные слова. – Но давай забудем о грустном, – вновь заговорил он, – ты помог мне и выполнил свою часть уговора. Благодаря тебе я и Банти еще пару лет будем жить, не пользуясь свечами. За это я отдам тебе шары памяти и поделюсь кое-каким снаряжением. Я не обманывал тебя, когда говорил что помогу. У меня осталось немного вещей из моего прошлого, и я отдам их тебе, чтобы ты…
В этот момент лестница за моей спиной тихо скрипнула и зашаталась, Мэтти спускался вниз. Я забыл о том, что дал ему всего пять минут. Левое ухо Бена резко задергалось в нервном тике и он, прокашлявшись ворчливо заметил:
– Святые Созвездия, Джек! Когда я говорил тебе что это место нужно держать в секрете, я имел в виду что сюда нельзя никого приводить, – он подошел к Мэтти и внимательно осмотрел его, – а уж тем более никого из Стальных Рейнджеров. Ты хоть понимаешь, что теперь будет?
– Простите сэр, но я могу Вас заверить, что ничего не будет, – сказал Мэтти, – видите ли, я не Стальной…
– Но-но, не пытайся меня надуть приятель. "Я не Стальной Рейнджер", ха! Я на такое не куплюсь. Я прожил на этом свете достаточно долго, чтобы узнать старую робу рейнджера-писца. И пусть ты спорол с нее эмблему, менее заметной она от этого не стала, уж поверь мне. А твоя внешность и ухоженность так и кричит о том, что ты не Феникс и не простой житель, так что можешь не выкручиваться, тебе это не поможет.
– Кстати насчет Фениксов нам удалось провести их этой маскировкой, – не знаю, зачем прибавил я.
– Наверное, вы нарвались на простофиль, но дело это не меняет, – ворчливо бросил он, топнув передним копытом, – Джек я разочарован. Из-за твоего неумения хранить секреты мне придется уйти отсюда и вместе с Банти рисковать жизнью на пустошах. Или что хуже, убить нашего визитера, чтобы мое убежище и дальше оставалось в тайне. И его смерть ляжет на твою совесть, потому что именно из-за тебя мне придется повесить его на кол.
– Прошу прощения мистер Бен… сэр, но можно мне закончить, – слегка побледнев, но с все тем же стойким выражением на мордочке попросил Мэтти.
– Ха, ну давай, думаешь как-то разжалобить меня? Или хочешь попросить, чтобы я тебя отпустил?
– Нет, сэр. Я лишь хотел сказать, что не обманывал Вас, когда говорил что я не Стальной Рейнджер. Но я им был. Совсем недавно я был писцом и состоял в группе, которая пришла на военную базу, куда Вы послали Джека. Мы схватили его, а после наш Звездный Паладин решила использовать его, чтобы найти стойло. Не стану Вам врать – мы должны были убить Джека, после того как он нам все расскажет, но я был против и хотел помочь ему. Даже украдкой похитил конфискованные у него вещи чтобы, потом передать их, если я смогу как-то освободить его.
– И ты, разумеется, это сделал, и спас его? – спросил зебра.
– Да сэр, прежде чем мы вышли с базы нас атаковали Фениксы. Мы с Джеком пережили их нападение и вместе смогли уничтожить их главное орудие, а после когда в живых остался только я и еще один паладин, – герой нашего ордена, я спас Джека. Я ослушался прямого приказа и прикончил этого паладина, когда он хотел убить Джека. И Вы как опытный жеребец, несомненно, много знающий о нашем ордене, наверняка в курсе какое наказание предусмотрено за подобное преступление?
– Смерть. И даже если ты вернешься к своим никому ничего не рассказывая то тебя все равно казнят за попытку дезертирства, – ответил ему Бен, чуть прищурив правый глаз и повернулся ко мне, – Джек, то, что он рассказал сейчас, правда? Все так и было? Он действительно убил одного из паладинов, чтобы спасти тебя?
– Да Бен, он не врет. Если бы не Мэтти, я сейчас лежал бы на той базе весь покрытый дырками от пуль, но он спас меня и раз уж больше не может вернуться к рейнджерам, я предложил ему путешествовать вместе со мной. Он хороший пони и очень надежный. Я чувствую, нет, я знаю, что он не выдаст никому твое убежище, могу за него ручаться.
– И это все? – строго спросил Бен.
– Ну, а еще, мы стали с ним друзьями и… о, он любит чинить вещи и собирать довоенные сувенирчики и игрушки (– Эй! – возмутился Мэтти). Разве настоящий предатель стал бы таким увлекаться?
– Ох, Джек. Как же непросто с тобой и твоей зеленой наивностью, – повернулся ко мне Бен, и губы его чуть растянула слабая улыбка, – но ты же из стойла, что с тебя взять? Однако в этот раз ты не ошибся, этому малому никогда уже не быть рейнджером, так что он вряд ли сможет рассказать обо мне своему ордену. Остается лишь надеяться, что ты также не ошибся и в том, что он хороший пони, потому что иначе, тебе, а главное мне придется дорого за это расплачиваться. Ну, что ж… пожалуй мне придется поверить тебе Мэтти и я… эээ… а где он? Мэтти куда-то исчез, Бен, и я быстро начали крутить головами, и я увидел его возле кухонного стола, где стоял старый радиоприемник. Мэтти взял его в копыта.
– Эй, ты что делаешь? – воскликнул зебра.
– Ничего сэр, просто разглядываю, этот образчик довоенного антиквариата, которым когда-то славились мастера прошлого, – он пару раз развернул радио, изучая его со всех сторон. Его корпус, походивший на горку или верхушку высотного здания, был красивого орехового цвета, передняя панель изобиловала серебристыми кнопками, а в центре располагался динамик закрытый деревянной решеткой. Наверху была нарисована эмблема с тремя разноцветными шариками, – красивая вещь, в те времена технологии были по-настоящему прекрасными.
– Да, это одна из первых моделей "Дугового принцессы", изготовленная Министерством Морали, до того как у них появились летающие приемники. Это радио радовало меня своими песнями долгие годы, – ностальгически протянул Бен, чуть смягчив голос, – но боюсь, что эти славные деньки уже в прошлом. Оно сломалось несколько лет назад, и я не знаю, как его починить.
– Неужели? – оживился Мэтти, – раз так, это мог бы сделать я! Одну минутку, сперва я его проверю, – он несколько раз энергично встряхнул радио, поднося его к своему уху. Послушав звенящий звук, он довольно фыркнул, и мордочка его радостно засияла, – ну вот, как я и думал, теперь разрешите… Мэтти достал из своего кармана автоматическую отвертку и быстро стал отвинчивать шурупы позади радио.
– Подожди, что ты задумал? – встревожился Бен, подбегая к нему, но Мэтти уже успел снять крышку и, выдвинув из своего обруча на голове крохотную лупу (больше похожую на монокль), заглянул внутрь, – так-так все понятно обычный легкий ремонтик. Несколько компонентов вылетели из своих гнезд, возможно после того как радио упало на пол, плюс оторвался усик транзистора, но не беда сейчас я все исправлю, – он вытащил из отвертки какую-то тоненькую палочку и нажал на одну из кнопок. На конце палочки вспыхнула искра, и Мэтти запихав ее в радио, стал что-то паять.
– Раз-два и готово! Пришлось, конечно, пожертвовать зарядом мульти-инструмента, но когда речь идет о починки такого совершенства, экономить на аккумуляторе просто кощунство. Я потом где-нибудь его заряжу. Главное, что радио теперь в полном порядке и сможет прослужить еще добрую сотню лет, если больше никто не будет ронять его на пол, – объявил Мэтти, одевая крышку на место и привинчивая ее, – испытаем его в действии. Он щелкнул по колесику сбоку. Панель засветилась желтым светом, динамик начал трещать, выдавая помехи, – ай, здесь плохо ловится, – заметил он, – хотя чему тут удивляться? Мы же под землей.
– Попробуй возле дома с антеннами, там есть прием – сказал Бен, показывая на большую хижину в углу.
– Спасибо, – поблагодарил Мэтти и, взяв в зубы ручку радио, поскакал в ту сторону. Там он вновь начал крутить колесико, пытаясь поймать хотя бы одну радиостанцию. – Давай, давай, давай, давай! – пылко повторял он, и глаза его светились азартным блеском.
– «… и чтобы вам не говорили другие, прошу вас, никогда не сравнивайте меня с этим старым и скучным занудой, которого вы можете услышать на другой частоте» – неожиданно заговорило радио. Голос диктора-жеребца был звонким и чистым, излучая веселый оптимизм.
– Оно работает! Да, ты починил его! – обрадовался Бен, постукав друг о друга передними копытами в аплодисментах. Радио тем временем продолжало:
«Да мои дорогие! С вами говорю я – Ди-джей Пон-3! Ведущий самого свободного и самого честного радио на Эквестриских пустошах, и мой голос правды никогда не умолкнет! Я рассказываю вам все, как оно есть, вот уже сто двадцать восемь лет и на этом не останавливаюсь. Ха-ха, многие из вас часто задаются вопросом: ди-джей Пон-3 как же так получилось что ты до сих пор в эфире? Может ты гуль? Аликорн? Или какой-нибудь бессмертный демон, который в перерывах между порабощением мира подрабатывает скромным ведущим на радио, чтобы заработать себе на кофе? И вот что я скажу вам… ха-ха, вы действительно думали, что я открою вам свой секрет? Извините мои дорогие пони, но это тайна. И ей, как и всякой хорошей тайне, положено оставаться нераскрытой, по крайней мере, пока мое радио будет жить, так что можете гадать, сколько влезет, но о моей подлинной биографии не узнает никто. Но не расстраивайтесь, у меня для вас припасено кое-что куда более интересное, чем моя скромная, хотя и очень популярная персона. Да, вы угадали, пришло время новостей! Я сижу здесь в своей комфортной студии в Тенпони-Тауэр и получаю новости со всех уголков Пустоши. Итак, что же у нас сегодня в меню? Рейдеры? Мутанты? Непрекращающаяся война между Рейнджерами и Фениксами? Нет, это все уже давно протухло! Хотите что-нибудь свеженькое, а? Тогда спешу вас обрадовать мои дорогие поняши, у меня для вас припасено кое-что весьма интересное: недавно на руинах Бриск-Рилла случилась небольшая перестрелка. Вы можете спросить у меня: причем тут свежие новости, когда речь идет об очередном неприятном ограблении, которые с завидной регулярностью происходят в этих руинах или на дороге поблизости уже последние четыре года? Так вот слушайте: во время этой заварушки погибла троица неприятных отбросов рейдерского сообщества во главе с небезызвестным Хард Соллом, – редкостным подонком и мозолью на крупе у всех добропорядочных торговцев, что когда-либо водили караваны по трассе «Жаркие Ветерки». Этот омерзительный монстр несколько лет терроризировал добропорядочных пони, что путешествовали по песчаной дороге, которую он охранял с бдительностью сторожевого пса. И самое поганое: он постоянно менял свои укрытия, когда кому-нибудь удавалось подобраться к нему слишком близко. Да, с ним пытались бороться, и множество его нерадивых головорезов погибло в ходе бесконечных перестрелок, как с простыми путниками, так и с серьезными военными организациями, но сам Хард Солл всегда умудрялся выходить сухим из воды и как ни в чем не бывало вскоре возвращался вновь, собирая очередную банду и в полной мере оправдывая свое неприятное имечко. Однако в этот раз, похоже, что он больше не вернется. Из надежных источников мне сообщили о том, что этот недопони наконец-то нашел себе противника по зубам и теперь больше никого не побеспокоит, потому что лежит под землей в глубокой могиле. А, как нам всем известно – мертвые не кусаются. Кстати, насчет могилы я не шучу. Герой, который расправился с этим шакалом, потом похоронил его вместе с дружками прямо у них базе, а после оставил на воротах послание, в котором сообщил, что бандиты мертвы и честные пони теперь могут спокойно ходить по дороге. А еще он написал там свое имя. И как же его зовут, спросите вы? Кто наш новый герой в сверкающих доспехах? Не буду вас томить друзья, его зовут Джеки Пай. Так что мои дорогие жители пустыни Сан-Паломино, если вы когда-нибудь встретите этого малого, скажите ему спасибо. И лично от меня: спасибо тебе Джеки за твой хороший и бескорыстный поступок. Благодаря тебе множество добропорядочных пони теперь смогут без помех передвигаться по «Жарким Ветеркам» и больше не бояться, что кто-то прострелит им голову.
Ууу! Да! Новости от Ди-джея Пон-3! Я рассказываю вам правду, какой бы горькой она не была! А теперь традиционное предупреждение от нашего Минздрава: мои дороги пони будьте бдительны, прогуливаясь ночью по пустошам. За последние месяцы увеличилось число похищений, которые происходят строго по ночам, и я говорю вам не о каких-то банальных нападениях рейдеров или бесчинствах наемников. Я имею в виду самые настоящие исчезновения, когда пони буквально растворяются в воздухе окутанные легким серебристым дымом. Исчезают не только простые жители, но и представители серьезных организаций, и как бы тщательно их потом не искали никто так и не смог никого найти. Так что же с ними происходит? Некоторые счастливые очевидцы утверждают, что этих несчастных похищают инопланетяне. Да-да вы не ослышались – инопланетяне! Жители Сан-Паломино рассказывают о том, что перед исчезновением очередного пони они видели странные бесшерстные фигуры с черными глазами без зрачков, которые носили длинные черные плащи. Они появлялись из ниоткуда и напускали на своих жертв серебристый дым. Если это правда, и нас действительно похищают инопланетяне то, что же, Дискорд побери, им от нас нужно? И для чего они уволакивают нас к себе на НЛО? Они нас едят? Ставят опыты? Пытаются скрестить пони и пришельца? Фу, гадость! В общем, что бы они там не делали, советую всем быть осторожными, и если вы вдруг увидите странного бесшерстного пони с черными глазами без зрачков, немедленно убегайте. Если, конечно, не хотите попасть в его инопланетное меню.
На этом у меня все дорогие слушатели, а теперь немного музыки. Это композиция от милого джентельпони из прошлого, который рассказывает нам о том, как приятно возвращаться домой, любуясь чудесным солнечным днем и дорогими нашему сердцу мелочами».
По радио зазвучала красивая мелодичная песенка, которую исполнял жеребец с хорошо поставленным голосом. Он пел о солнечных деньках, об оживленных улицах, о жеребятах которые играли на них и о собаках которые резвились рядом с ними, пока ты шел вперед, наслаждаясь маленькими радостями твоей простой, но счастливой жизни.
– Ого, так ты у нас герой Джеки Пай, – одобрительно произнес Мэтти, подходя ко мне и хлопая по плечу, – а мне об этом не рассказывал.
– Как и мне… – с нотками огорчения заявил Бен, – …о том, что оставил там эту надпись. Зачем ты это сделал?
– Как зачем? Я тебя не понимаю, – смущенно опустив голову, пробормотал я, – я просто хотел, чтобы все знали, что это место больше не опасно.
– Нет, ты меня прекрасно понял Джек. Зачем ты написал там свое имя?
– Ах это… ну… я как-то не задумывался об этом. Наверное, мне хотелось показать всем, что я существую. А что в этом плохого? Ты же слышал – я герой.
– Да, Джек, ты герой… но для хороших пони. Для тех же, кто негодяй, ты стал врагом, и они возьмут себе на заметку, что на Пустоши появился очередной святоша-рыцарь, от которого нужно избавиться.
– Да ладно тебе Бен, все будет в порядке, – попытался я урезонить его, хоть и понимал, что он прав, – одно в случайном месте написанное имя погоды не испортит.
– Будем надеяться что так. Однако постарайся больше не допускать подобных промашек. Чем чаще твое имя будет у всех на слуху, тем сильнее злодеи мира сего захотят, чтобы ты исчез. Он произнес это так твердо и решительно, что я неволе почувствовал себя мышкой, попавшейся в мышеловку.
– ...как видишь, в твои годы я пережил немало приключений парень, а главное встретился со своей любимой супругой Адджуд. Ох, какая у нее была шейка, просто загляденье, – откинувшись на стуле после обильного ужина, мечтательно протянул Бен, рассказывая Мэтти историю о своих прежних похождениях в джунглях, и о том, как он убил там целую кучу лемуров-мутантов и спас привязанную к дереву молодую зеброчку.
– Ух-ты! Не думал, что у Вас дома встречаются такие монстры сэр, – с неподдельным интересом восхитился Мэтти, слушая историю старого жеребца (или же он просто был слишком вежливым, чтобы обидеть старика).
– Ай, хватит уже говорить мне "сэр" в каждом предложении, и не нужно больше "выкать". Я тебе не какой-нибудь слащавый вельможа из Восточной Империи Тростника. Называй меня попросту – Бен, – незлобиво проворчал зебра, вставая из-за стола и собирая грязную посуду.
– Без проблем Бен. Пожалуйста, расскажи мне еще что-нибудь о своей родине? Я долго изучал историю зебр, но признаюсь, записи в нашем ордене слишком недостоверны и притянуты за уши. Там собрано множество заметок о войне и о том, какие пони-герои прославились в военные годы, но практически ничего нет о вашей культуре или быте.
– Хорошо, есть у меня кое-что о нашей культуре, что может тебя заинтересовать. Ты когда-нибудь слышал о Неделе Танцующих Духов? Нет? Она чем-то похожа на вашу Ночь Кошмаров, однако в отличие от нее длится целую неделю, и раньше мы никогда не развешивали на празднике пластиковых монстров или тряпичные привидения, а вызывали самых настоящих ду… – я плотно закрыл за собой дверь хижины, в которой стоял диван и, усевшись на него, наконец-то открыл заветный ларчик с шарами памяти. В свете потолочной лампы они слабо заискрились, пропуская в себя свет.
– Ну вот, теперь-то я узнаю, что за информация записана в этих шариках, – тихо прошептал я, поглаживая копытом идеально отполированный матовый шар, на котором тонкими линиями была вырезана цифра один. Мои ноги заметно задрожали когда я поднес его к своему рогу, мне было страшно от мысли, что я могу ничего в нем не найти и оказаться в тупике. Но сидя на крупе и просто гадая, я бы точно ничего не узнал, поэтому я прикоснулся к шару своим рогом и окутал его облачком магии.
Мой разум словно подхватила невидимая волна и вихрем унесла в далекую даль, а потом резко остановилась, переместив меня в незнакомое место, где я стоял перед зеркалом и критическим взором смотрел на собственное отражение, почему-то показавшееся мне каким-то незнакомым. Судя по колыхающейся тряпичной стенке, за моей спиной я был в палатке, а вещи, что были рядом (вроде документов с печатями на столе, коротковолновой рации у зеркала и прислоненного к армейским ящикам автомата) указывали на то, что эта палатка находилась в военном лагере. Мое отражение пошевелилось, и я вдруг понял, что перед зеркалом стою вовсе не я (хотя странное ощущение того, что это я, меня не покидало), а какая-то бордовая единорожка в военной форме, которую она тщательно разглаживала и поправляла, а после, сняв фуражку с гербом в виде месяца на фоне облаков, причесала гриву. Проведя еще несколько минут перед зеркалом и, по-видимому, убедившись в том, что мой внешний вид теперь полностью соответствует норме, я заговорила, обращаясь сама к себе. Точнее говорила она, не я. Я говорил ее губами, ощущал то же что и она. Я почувствовал, как по моим ногам пробежал легкий ветерок, проникающий через край палатки, но это был не я. Здесь я был лишь безликим фантомом, попавшим в далекое прошлое и смотревшим на него глазами давно умершей кобылы. У меня не было здесь ни своей воли, ни собственного тела, только мысли, которые умещались в чужой голове.
– Кхе-кхем… полагаю, что можно начинать. Здравствуйте многоуважаемая принцесса Луна, я капитан Транкл Стэнд: вооруженные силы Эквестрии, третий батальон, четвертая рота, и я отвечаю за безопасность этого лагеря, который по приказу Министерства Морали мы начали возводить в самом сердце Вечнодикого леса. Наша миссия строго засекречена и доступ к этим записям имеете только Вы, Ваша сестра – принцесса Селестия и Ваши доверенные кобылы-министры, одна из которых – Пинки Пай, является организатором данной экспедиции. Кодовое название операции: "Зеркальная преграда". В этих шарах памяти, мы запишем для Вас все детали миссии, продемонстрируем этапы развития лагеря, а также успехи, которых я надеюсь, в дальнейшем добьемся. Прошу сюда.
Она вышла из палатки, и моим глазам предстал величественный Вечнодикий лес, которого я никогда до этого в своей жизни не видел. Красивые живые деревья окружали меня со всех сторон, поскрипывая и шевеля ветвями с темно-зелеными листочками на концах. Мои копыта стояли на твердой и немного упругой почве, из которой росла короткая трава, щекочущая мне ноги. В воздухе звонко пели птицы, порхающие среди крон. В мой нос ударил сладкий аромат лесных трав, а в мордочку подул необычайно чистый свежий ветер. Если бы я мог, я замер бы на месте и стал бы любоваться этим лесом, но кобыла в чьем сознании я сейчас находился, была другого мнения.
– Это наш лагерь. Как видите, пока он только строится, – она махнула копытом, указывая на установленные вокруг палатки и шатры. Среди них ходили пони, которые выполняли различную работу. Кто-то сидел возле непонятных приборов и что-то измерял, другие (в основном единороги) ревя бензопилами, срезали деревья и магией, осторожно подхватывая их, ложили рядом. Справа от меня (точнее от нее) что-то заскрежетало. Она обернулась и увидела, как двое пегасов вместе с сильным земным пони в армейской рубахе поднимают тяжеленую металлическую плиту (видимо будущую стену) ставя ее вертикально. Как только она встала ровно, к ним тут же подошел единорог с гаечным ключом и начал что-то быстро закручивать. Чуть поодаль была установлена турель, которую настраивали два земных пони: один стоял сбоку, нажимая кнопки на терминале, другой водил перед стволом веточкой и следил с какой скоростью, поворачивается к ней турель. Мимо кобылы пробежал единорог, несущий в облачке магии здоровый ящик, и коротко бросив "мэм!" и отдав честь, поскакал дальше. По бокам стояла пара деревянных вышек с дежурившими на них солдатами. У соседней палатки, за столом сидел пони, в розовом комбинезоне и что-то записывал на листке бумаги, скрипя пером. – Но учитывая тот факт, что мы находимся здесь всего каких-то пять дней, прогресс очевиден, – продолжила после осмотра она. – Когда мы пришли на это место, по ориентировке министра Пинки Пай мы тщательно изучили территорию и нашли неподалеку спуск, ведущий в необходимую нам пещеру. Там мы обнаружили подземное озеро, которое и является целью миссии. К сожалению, спуск вниз очень неудобен и извилист, поэтому я решила запросить буровую машину, которая должна уже сегодня приехать в наш лагерь и пробурить вертикальный туннель вплоть до самой пещеры. Потом если все будет хорошо, мы установим в шахте лифт и оградим его железобетонными стенами, создав тем самым первую внутреннюю линию защиты будущей лаборатории, которую ученые из Министерства Морали планируют разместить прямо возле озера. Наши рабочие и солдаты тем временем будут продолжать расчищать местность под будущие постройки и возводить защитный периметр вокруг этого места. Каких-либо инцидентов со времени нашего прибытия сюда пока не произошло, и я Вам обещаю, не произойдет и дальше. Потому что мои пони – это хорошие обученные бойцы, в совершенстве владеющие военным ремеслом и методами выживания в условиях полной изоляции.
– Капитан Транкл Стэнд! Мэм! Они приехали! – заорал в этот момент один из солдат на вышке. Она обернулась в ту сторону, куда он указывал, и я вместе с ней заметил приближающуюся по свежепроложенной земляной дороге колонну грузовых машин доверху нагруженных ящиками. Позади них медленно тащился большой гусеничный бур с установленным сзади него исполинским инструментом.
– О, как удачно! – довольно хмыкнула капитан, – похоже, что прокладка шахты начнется в ближайшие несколько часов. Уверена Вам будет интересно на это посмотреть дорогая принцесса.
Следующие часы, несмотря на ее уверения, были довольно скучными. Вместе с Транкл Стэнд я проследил за установкой бура, потом как он с грохотом и скрежетом начал буравить землю. Через три часа заглянул вместе с ней в образовавшееся отверстие. Дальше был обед (я впервые насладился редким тропическим фруктом – манго, который не рос у нас в стойле). После обеда в шахту на веревках спустились четверо пони в противогазах с автоматами, фонариками и маленькими коробочными счетчиками. Через полчаса они вернулись и доложили мне (ей) о том, что внизу все "чисто" и каких-либо очевидных угроз нет. Потом туда спустились пони в розовых комбинезонах, за ними с десяток простых рабочих и солдат. К краю отверстия подогнали большую повозку с лебедкой и на ней понемногу стали опускать ящики с каким-то оборудованием и большие металлические пластины и балки, которые оставшиеся на поверхности пони выгружали из приехавших вместе с буром машин. Наконец к наступлению сумерек все пони вылезли на поверхность и вместе с остальными стали собираться у костров и жарить на ветках зефирки. Но некоторые еще продолжали работать: отгоняли машины туда, где к вечеру установили первые стены, распаковывали и раскладывали по палаткам вещи, кто-то патрулировал периметр лагеря, поправляя на глазах странные толстые очки на резинках. Мы с Транкл Стэнд подошли к ближайшему костру, где сидели три молодых кобылки, весело обсуждающие новую линию моды в бутиках «Рарити для вас» (одна жарила на длинной веточке сразу десять зефирок), и два жеребца играющие на свежесрубленном пеньке в карты. Они встали, чтобы отдать нам честь, но кобыла подняла ногу, давая понять, что это необязательно и они, так и не успев подняться до конца, вновь расселись по местам, возвращаясь к своим занятиями.
– Итак, многоуважаемая принцесса Луна, как Вы можете заметить, дела у нашего лагеря идут просто отлично. С такими темпами мы сможем достроить это место уже к концу следующего месяца, а после приступить непосредственно к самому эксперименту. Согласно прогнозу ученых из Министерства Морали, первые пробные испытания можно будет начинать уже на следующей неделе. Но я попросила их немного подождать и как следует все подготовить, прежде чем они вызовут к себе своего министра и с ее помощью начнут создавать величайшее оружие в истории, которое обеспечит нам победу и поможет ей, так сказать обрести "бессмертие". На этом у меня все. Благодарю вас за внимание и хорошего вам дня принцесса. Капитан Транкл Стэнд, вооруженные силы Эквестрии, третий батальон, четвертая рота. Конец первой записи.
Я медленно открыл глаза, и положил шар рядом. Голова у меня немного покруживалась, но в остальном я чувствовал себя превосходно, и это было странно. Я провел в прошлом как минимум часов восемь, но почему-то не хотел есть, и меня нисколечки не клонило в сон. Я подошел к двери и распахнул ее. Мэтти по-прежнему сидел за столом, а Бен мыл в тазу посуду и рассказывал ему о Неделе Духов, словно вместо восьми часов тут прошло всего несколько минут. А что если так и было? Я быстро обернулся к шарику, а потом опять посмотрел на друзей. Вот это да! Тут действительно прошла всего каких-то пару минут! Изумительный шарик! Не скажу, правда, что он сильно помог мне. Я так и не узнал, где мне искать Пинки Пай. Но зато услышал кое-что обнадеживающее, – она занималась секретным проектом, который мог сделать ее бессмертной, и для этого отправила в Вечнодикий лес целую экспедицию. Я видел, как там начали строить какую-то лабораторию. А еще она должна была приехать туда сама, а это уже серьезная зацепка. Возможно, в следующем шаре (чей номер был стерт и еле читаем), я найду больше информации об этом.
Вернувшись обратно на диван, я взял второй шарик и поднес его к рогу. Снова резкий рывок, я улетаю вперед и останавливаюсь перед красивым водоемом, которым любуюсь сидя у самого края на пластиковом стуле. Мое зрение немного замутнено, но я все же вижу, как чистая, словно зеркальная поверхность переливается в свете электрических ламп, висящих под потолком или расставленных вдоль берега на штативах. Похоже, что это и есть то самое озеро, о котором рассказывала Транкл Стэнд в первом шаре. Я несколько раз глубоко вздохнул и приглушенно кряхтя, поднялся на ноги. Моя спина тут же неприятно заныла. Закинув назад переднюю ногу, я поводил по больному месту, растирая его, а потом медленно, прихрамывая, подошел к кромке озера и заглянул в него. На меня уставился старый седой единорог ядовито-желтого окраса с поредевшей гривой и обвисшей морщинистой мордочкой. Он был одет в розовый с белой рубашкой халат и носил при себе на цепочке очки, медленно покачивающиеся у него на шее. Несколько секунд смотрел он на свое отражение, уставший, и казалось готовый нырнуть в эти хрустальные воды, а потом отступил назад и, одев на нос очки, заговорил, немного осипшим и гнусавым голосом: – Тиерджик Кричер старший научный сотрудник Министерства Морали, специализирующийся на волшебных зельях и магических ингредиентах. Иными словами маг-зельевар. Мое начальство велело в подробностях рассказать Вам принцесса Луна о разработанном мною эликсире опыта, который помогает выращиваемым здесь образцам, становится сильными и тренированными. А также поведать о том, как я поступил на эту должность, хотя я ума не приложу, зачем Вам это может понадобиться. Ну, ладно… начну с самого начала. Когда-то я был ведущим специалистом в области приготовления магических эликсиров и модификаций уже существующих волшебных заклинаний и работал на Министерство Тайных Наук. Там я разработал теорию о том, что заклинание памяти, которое используют для записи воспоминаний на шары памяти можно применять и в области приготовления эликсиров, если удастся перенести магическую информацию на специальный, тогда еще не открытый мной компонент, который в дальнейшем будет использован при варке снадобий. Министр Твайлайт Спаркл тогда спросила у меня: – в чем заключается смысл твоей идеи? Зачем создавать зелье воспоминаний, если их можно просто переносить на волшебный кристалл? И я ей ответил: что хочу создать не обычное зелье, дарующее выпившему чьи-то воспоминания, а нечто гораздо большее. Я хочу разработать эликсир способный передать опыт какого-либо пони кому-то другому и тем самым обучить его всего за пару глотков тому, на что в прошлом уходили годы упорных зубрежек и тренировок. Но чтобы добиться этого, мне нужно было сперва как-то научиться собирать необходимую информацию прямо из мозга подопытных, потому что заклинание памяти умело лишь копировать воспоминания, а никак не опыт. Долгие годы я совершенствовал это заклинание, пытаясь найти способ перешагнуть через порог простых воспоминаний и углубиться дальше, но у меня ничего не получалось. Какой-то внутренний психологический барьер не давал мне копнуть глубже и ухватиться непосредственно за те части наших мыслей, которые отвечали за опыт, знания, а также такие вещи как мелкая моторика, скорость реакции и практические тренировки. Если бы я смог получить доступ к этим фрагментам я сделал бы их уже не простыми картинками воспроизводимыми в нашем мозгу, пусть и с полным погружением в прошлое, а самым настоящими обучающими записями позволяющими за считанные секунды передавать опыт и знания того чьи мысли записаны на кристалл и в планах на будущее перенесены в зелье. И мне это удалось, когда я решил применить для снижения сопротивляемости психики у подопытных пони, специальный психотропный порошок, получаемый из редкого янтарного кризалита добываемого из желчного пузыря дракона. Препарат очень дорогой и противоречивый, который продают на улицах наркоторговцы и приобретают молодые жеребцы и кобылы, чтобы снять напряжение и войти в состояние эйфории, из-за чего он запрещен во всех уголках нашей страны. Мне пришлось подергать за ниточки на стороне, чтобы наладить поставки необходимого мне порошка у нелегальных дилеров-зебр. Хе-хе я получал будущее средство победы над нашим врагом у него самого. Мне казалось это забавным, тогда и сейчас.
Единорог отвернулся от озера и зашагал в сторону больших стеклянных капсул, где всеми цветами радуги переливалась вязкая жидкость, в которой можно было разглядеть силуэты пони с подключенными к их голове и телу трубками. Это зрелище показалось мне жутким и вдобавок напомнило о том, как я не люблю больницы, но мой носитель был безразличен к подобным вещам и без каких-либо эмоций прошел мимо, медленно обходя столы заваленные оборудованием, среди которых стояли выключенные терминалы и были раскиданы канцелярские принадлежности и бумаги. На деревянных досках над столами висели анатомические рисунки пони с изображением органов и скелета. В специальных подсвечиваемых коробках хранились рентгеновские снимки. Старик приблизился к центру лаборатории, и я смог хорошенько ее рассмотреть (а еще отметил, что даже несмотря на то, что она была размещена глубоко под землей, прямо у самого озера, воздух здесь был на удивление сухим и теплым, очевидно его искусственно подогревали). Каменные стены полностью закрывали металлические пластины, с установленными на них бирюзовыми и белыми квадратами (– как это было в лаборатории безумного ученого Радопесикуса – подумал я). Сверху прямо на потолке висели длинные шахты вентиляции, заканчивающиеся большими шумными вентиляторами, защищенными металлической сеткой. Возле них змеились кабеля и трубки, уходящие во все стороны пещеры и опускающиеся к разным приборам и громко гудящим механическим установкам. В центре пещеры было три медицинских кресла с фиксаторами и неприятными операционными лампами (которые имели по три лампочки расположенные по кругу). У следующего ряда столов заваленных расчетами и непонятными мне формулами стояли открытые коробки, из которых выступали запакованные в бумагу или специальную защитную пленку (ну ту, которая весело хлопает, когда на нее жмешь) счетчики и хрустальные колбы. На стене в дальнем углу висели розовые комбинезоны со стеклянными шлемами-масками, у которых были дыхательные аппараты с фильтрами, крепившимися на бок. В левом углу мигала красная лампочка возле закрытой двери лифта. Пожилой жеребец подошел к последнему столу, где стояли банки с реагентами и мензурки, и магией подобрал одну из банок, доверху наполненную мелкими красными кристаллами.
– С этим порошком дело пошло быстрее, – продолжил он свою речь, встряхивая банку, – я преодолел мозговой барьер, когда лишил подопытных способности мыслить здраво, и благодаря этому смог наконец-то добраться до необходимых мне фрагментов памяти. К сожалению, во время экспериментов вскрылись неприятные побочные эффекты: испытуемые, у которых мы копировали мысли в девяноста процентах случаев, навсегда теряли свои воспоминания, а у остальных десяти мозг буквально забывал о том, как дышать или перегонять по артериям кровь и подопытные умирали. Вдобавок полученная информация была слишком обширной: на перенесение опыта от одного единственного донора приходилось тратить по тридцать-сорок шаров памяти, что было крайне затратным. А шары памяти, хоть и передавали знания новому владельцу, но при этом все же не давали ему необходимую практику и тренировку, позволяющую немедленно использовать свежеприобретенные навыки в деле, потому что помимо опыта было необходимо еще и подготовить тело, подстроив его под новые возможности. Это сильно осложняло работу, и ставило под сомнение мою теорию. Вдобавок мне пришлось уходить от своей основной специализации и профессиональной направленности, попросту говоря: я не знал, как перевести информацию с шара памяти на компонент эликсира, который я еще даже не разработал. А большое количество смертей и обезумевших подопытных, которых мне потом приходилось сдавать в "дурки", подрывало мою репутацию профессионала. Со всех сторон я был в тупике, но при этом свято верил в свое дело, и поэтому проводил опыты снова и снова в надежде рано или поздно найти ответ и решение этой проблемы. К сожалению, министр Твайлайт Спаркл меня не поддержала и сочла мои эксперименты неэтичными, с позором выгнав с работы и пригрозив уголовным преследованием, если я продолжу проводить свои ужасные эксперименты. Целых два месяца провел я потом на гражданке, не зная чем заняться и куда пойти. Очевидно, министр распустила про меня нелицеприятные слухи, потому что меня нигде не брали на работу. Даже в самых дешевых лабораториях меня гнали взашей несмотря на мой богатейший опыт. Я думал, что моей карьере мага-зельевара и колдуна пришел конец, и вскоре, я окажусь на улице, как самый последний бомж, но тут в мою дверь постучалась удача. Однажды вечером ко мне пришли трое неизвестных пони в плащах и увезли в какой-то темный подвал на окраине моего родного Мэйнхеттена. Там я встретился с министром Пинки Пай, которая попросила меня рассказать ей о моем последнем эксперименте. Я не хотел этого делать, потому что даже несмотря на вероломство со стороны Твайлайт Спаркл все еще верил в тайну эксперимента. Но министр Пинки Пай предложила мне крупную сумму за один лишь рассказ о том, чем я занимался, без каких-либо научных подробностей. У меня не было выбора, я целых три дня ничего не ел, и поэтому уступил ей, рассказав о своих планах изобрести зелье, дарующее пони возможность получать опыт у других. Она внимательно меня выслушала, а потом с улыбкой предложила работу в своем министерстве обещая платить намного больше, чем моя бывшая работодательница. Жеребец осмотрел лабораторию и предметы на своем столе (я откуда-то знал, что это его стол). – И теперь я работаю здесь. У меня снова есть своя лаборатория и подчиненные, а также любые ресурсы, которые мне требуются. После того как я устроился в Министерство Морали мои эксперименты пошли быстрее. Теперь у меня достаточно подопытных, благодаря плененным зебрам, которых каждый день мне привозят на опыты, и чьи безмозглые оболочки сейчас бездумно шатаются в камерах этажом ниже. А кроме того здесь нет никакой этики, и ограничений, поэтому я решил пока что сохранить их, для своих дальнейших исследований. Плюс меня регулярно обеспечивают кристаллами кризалита, ставшими основным компонентом для моего совершенного состава, который я открыл здесь во время очередного неудавшегося эксперимента. Когда один из подопытных сошел с ума и, плюясь слюнями, толкнул меня ногой, я упал на стол, где лежал мелко измельченный психотропный порошок. Он подошел к другой банке с блестящими разноцветными кристаллами, – магическое облако с извлеченной информацией, все еще окружало мой рог, и во время удара потеряло стабильность, выплеснув всю энергию на порошок. Когда я встал, то с удивлением обнаружил, что он изменил свой цвет и стал издавать низкочастотные звуки. Жеребец постукал по банке, и оттуда зазвучали мелодичные попискивания. – Я тщательно изучил изменившийся реагент и понял, что он каким-то образом смог впитать в себя воспоминания подопытного. Возможно, дело было в природе порошка. Драконихи, как всем известно, способны передавать свой опыт новорожденным дракончикам и, по всей видимости, механизм этой передачи как-то записан в их ДНК, а значит в их внутренности и кровь.
Я совершил научный прорыв, и открыл нужный мне компонент для зелья опыта. Мне больше не нужно было записывать мысли на шары, я мог переносить их прямо на порошок, а уже после добавлять в эликсир. И на этом мои открытия не закончились. Вскоре я узнал, что испытуемые, выпив мой эликсир, приобретают помимо опыта также и воспоминания бывшего владельца мыслей, ощущая при этом ложное чувство, что они на самом деле являются их собственными, что в принципе было довольно предсказуемым результатом, но вот то, что сами пони начнут меняться еще и внешне, стало для меня настоящим сюрпризом. В зависимости от того каким был донор, мышцы у испытуемых начинали стремительно расти, а те, у кого была излишняя жировая ткань, худеть прямо на глазах и приобретать атлетическую фигуру. Очевидно, так магический состав пытается подогнать оболочку выпившего его пони под свежеприобретенные знания, делая его практически таким же сильным и ловким, как и самого донора воспоминаний. Идея о том, что результаты можно улучшить, помещая выращиваемые образцы в колбы, и постоянно пропитывать их мышечные ткани моим составом вкупе с регулярным приемом его внутрь, пришла позднее. Думаю, Вас это уже не заинтересует.
Номер разработанного мною состава ЭО-351. Измененный порошок янтарного кризалита я назвал "Тиерджит" в собственную честь. Способ безопасного перенесения воспоминаний на его частицы, не разрушающий память доноров, был открыт немного позднее и уже не мной. Это сделала моя коллега доктор медицинских наук и генетики – Байя Фиттер, которая расскажет Вам об этом в следующем шаре. Сейчас у нее небольшой отпуск и она отправилась на отдых в Джоли Флейк, что на Изумрудном озере. Также спешу Вас предупредить, что она забрала с собой этот шар памяти, сказав, что хочет переписать в нем кое-какие научные несостыковки и добавить туда новые подробности, отредактировав конец записи. Тут голос ученого из типично делового неожиданно приобрел елейные и вкрадчивые нотки, – однако как Вам, наверное, известно записи в шарах памяти нельзя никаким образом отредактировать или поменять и она, скорее всего, захочет переписать отчет заново, уничтожив старую копию вместе с шариком. По крайней мере, я так думаю. Кхе-кхем… но тем не менее, меня немного настораживает тот факт, что она решила забрать его с собой, вместо того чтобы вернувшись из отпуска переписать отчет здесь. Нет, Вы только не подумайте, что я ее в чем-то обвиняю. Мне бы очень не хотелось подозревать свою многоуважаемую и чрезмерно дотошную коллегу в предательстве и работе на зебр, но подобное поведение, если уж быть до конца откровенным, показалось мне чересчур подозрительным, и поэтому я решил поделиться своими сомнениями с Вами принцесса Луна. Надеюсь, что я окажусь неправ. Но все же в нашей работе нельзя допускать излишнюю беспечность, и поэтому я предлагаю Вам проверить Байю лично, прежде чем Вы приедете ко мне в лабораторию и с упреком объявите перед всеми коллегами, что у меня паранойя и я выживший из ума старик. Насколько я помню, у Байи есть своя вилла на острове в центре озера. Ивовая улица, дом 43. Так что, скорее всего Вы найдете ее там, если вдруг решите провести внутреннюю проверку. И еще кое-что: смею Вас заверить, что в случае отставки моей коллеги я вполне способен заменить ее, так как ознакомлен со всеми ее работами и уже месяц как получил третью научную степень в области медицины.
Это был профессор Тиерджик Кричер, научный сотрудник Министерства Морали, в области приготовления магических эликсиров. Запись четвертая. Всего Вам доброго принцесса Луна, прощайте.
Открыв глаза, я мелко вздрогнул, и шерстка моя встала дыбом. Этот мерзкий старикан был не ученым, а самым настоящим маньяком, замучавшим в ходе своих безумных экспериментов множество несчастных пони и зебр. А сколькие из них лишились разума, – ценнейшей части своей личности? И этот гнусный тип пытался подставить свою коллегу, подло настучав на нее в секретном отчете! Пинки Пай, зачем ты взяла к себе на работу это "чудовище" от которого отказалась твоя лучшая подруга? Почему добрая принцесса Луна, так спокойно к этому отнеслась, и получала отчеты о пытках и смерти? Неужели этот эликсир опыта был так важен, чтобы за него расплачивались ни в чем неповинные жертвы? И что за пони выращивались в тех колбах?
На короткое мгновение Пинки Пай увиделась мне не веселой пони из сказок, а суровым и расчетливым министром, спонсирующим бездушные эксперименты и нанимающим к себе на работу аморальных ученых, чтобы воплощать в жизнь свои зловещие планы. Нет! Она не могла! Ее, обманули! Этот старик наверняка солгал ей! И принцессе Луне и мне!!! Все! Теперь я знаю, куда должен пойти, чтобы найти ответы и возможно подсказку, где мне ее искать. Я отправлюсь на эту чертову базу! Но где она находится? Вечнодикий лес довольно большой и очень опасный, если верить тому, что я про него читал. Однако в этом шаре Тиерджик Кричер рассказывал про свою коллегу, у которой при себе была следующая запись, и если мне повезет, то я найду там… координаты базы? Точно! Итак, решено, я пойду… – …к Изумрудному озеру, – вслух закончил я мысль, скрещивая копыта на груди.
Заметка: Получен новый уровень.
У вас осталось два нераспределенных очка способностей.
Пасхалки Безумного стойла:
9. Отсылка к одной из серий Черного Плаща – «That Sinking Feeling», в которой враг Черного Плаща профессор Молиарти вынашивал аналогичный злодейский план и пытался осуществить его похожим способом.
* Мизантропони – поняшная версия понятия "мизантроп".
Глава 6: Деревенское гостеприимство
Я шел по аллее довоенного города, не знаю точно какого, но он был красив. Его дома сделанные из камня и кирпича были окрашены в белые и золотые цвета, а местные жители с улыбками смотрели на меня, словно я был для них лучшим другом. Погода на улице стояла превосходная. Солнечные лучи приветливо согревали мне кожу, а цветущий пейзаж вокруг радовал душу. Живые деревья и цветы росли вдоль металлических оградок возле красивых, словно совсем недавно построенных домов с круглыми башенками, выложенными синими и красными черепичными крышами.
Я подошел к ближайшему забору и помахал смотревшей на меня кобылке, которая в этот момент поливала из шланга клумбу с цветами. Она улыбнулась и помахала мне в ответ. На соседний куст уселась цветастая птичка и зачирикала песенку, после чего взлетела вверх и, сделав у меня над головой пару кругов, унеслась ввысь, не переставая распевать свои звонкие трели. Несколько мгновений следил я за ней, прежде чем опять повернуться к кобылке.
Моя грива встала дыбом. На том месте, где она стояла, теперь лежал обглоданный скелет с открытым в предсмертном ужасе ртом. Его пустые глазницы смотрели прямо на меня. Я попятился и под моими ногами захрустел черный пепел. В страхе уставился я на него, а после огляделся вокруг. Дома начали вспыхивать огнем. Страшное пламя безжалостно окутывало стены и обшелушивало краску, когда мой взор падал на них, а оградки с витыми узорами покрывались ржавчиной и со скрипом рушились прямо на землю. Солнечная погода резко ухудшилась. На небе показались грозовые облака. Завыл ледяной ветер и тут же хлынул дождь, который никак не мог потушить бушующий огонь. Из-за ближайшего поворота ко мне вышел неизвестный пони, а может и конь. Он был слишком высоким и стройным, чтобы быть пони. Его скрывала неестественная, непонятно откуда падавшая тень. В полной растерянности смотрел я на него. На то, как он медленно приближается ко мне, а после… расправляет за спиной крылья!
Передо мной стоял вовсе не пони и даже не конь, а сама принцесса Луна собственной персоной и ее глаза холодно буравили меня, словно намеревались пронзить душу.
– Принцесса, что здесь происходит? Где мы? – дрожащим от паники голосом спросил я, хоть и боялся услышать ответ. Но она промолчала, и лишь подняв копыто, указала куда-то позади меня. Я обернулся, и увидел, как с другого края улицы к нам приближается плотная стена огня. Стремительно развернувшись, я хотел броситься наутек, но когда повернул голову, замешкал, потому что теперь передо мной вместо принцессы стояла она: моя особенная пони. Вместо кудряшек у нее на голове были длинные прямые пряди, аккуратно спадавшие ей на плечи и спину, а ее шерстка казалась какой-то тусклой и неживой.
– Ты никогда меня не найдешь! – безжизненным холодным голосом воскликнула она, и схватив меня за шею грубо развернула в сторону огненной стены, которая тут же устремилась к нам.
– ААА! – закричал я, просыпаясь и от неожиданности скатываясь на пол с матраса, на котором спал. Я лежал возле дивана, где был Мэтти. Он мирно похрапывал, укутавшись в свой плащ. От моего крика земной пони слегка задергал задним копытом и что-то неразборчиво пробурчал во сне, перевернувшись со спины на бок, но к счастью не проснулся. Вновь улегшись на матрас, я натянул на себя сбившееся лоскутное одеяло и, закрыв глаза, тихо прошептал: – найду милая, обязательно найду.
Мир вокруг напоминал мне какую-то бессмысленную дискордову карусель. Я стоял на краю обрыва и видел, как мимо меня в воздухе проплывали блестящие фрагменты от потолков и стен похожие на те, что были в моем стойле (которыми вполне возможно и являлись). Закованные в железную сеть фонарики слетали с их поверхности и словно стайка вспугнутых светлячков беспорядочно кружились и собирались вместе. Арки защитных дверей носились рядом, напоминая мне голодные рты ужасных монстров, которые жадно раскрывались, когда к ним подлетал один из фонариков, словно намереваясь съесть его. Вся эта феерия была для меня чем-то пугающим и непонятным, и я никак не мог сообразить, как я здесь очутился и что вообще тут происходит. Мне на плечо кто-то положил копыто. Я обернулся и вновь увидел ее. Все те же прямые пряди, все та же холодная и тусклая розовая шерстка.
– Пинки, это и вправду ты? – с сомнением спросил я. Она утвердительно кивнула, улыбнувшись мне. Но это была не та веселая и беззаботная улыбка, которую я сотню раз видел в книжках. Она больше походила на безумную ухмылку, или гримасу сумасшедшего, чем на добрую улыбку милой пони, что жила в моих мечтах.
– Пинки, что с тобой? Ты изменилась, – испуганно пробормотал я, прижимая ушки к голове и отступая от нее назад.
– Изменилась не я, изменился ты, и вскоре ты это поймешь, – высоким издевательским голосом прокричала она, начав смеяться, а затем толкнула меня в бок, показывая на что-то у нас над головой. Я поднял туда глаза и заметил, как хаотические вращения фрагментов начали усиливаться, собираясь в некое подобие смерча. Они угрожающе проносились мимо, словно хотели схватить меня и утащить прочь, и тут мне почудилось чье-то рычание. Повернувшись в сторону звука, я увидел одну из дверей, держащуюся на дорожке из металлического пола. Она резко изогнулась, словно приготовившаяся к броску голодная змея, заметившая среди кустов кролика и, раскрыв свою металлическую пасть, кинулась сверху, желая меня проглотить.
С тяжелым дыханием я вновь вернулся в реальность, покрытый крупными каплями пота. Это был сон. Еще один страшный сон. Поднявшись на ноги, я подошел к тумбочке, на которой лежал мой ПипБак, чтобы посмотреть время. Еще и пяти часов нет. Слишком рано чтобы вставать, но и спать я больше не буду. Не хочу увидеть еще один кошмар. Осторожно приоткрыв скрипучую дверь (Мэтти крепко спал и, судя по улыбке, видел что-то хорошее), я вышел в подземелье и, миновав загон с дремящим Банти, поднялся вверх по каменной лестнице. Там я подтянул к краю пещеры один из шезлонгов и, улегшись на него, стал обдумывать свои ночные кошмары и виденья, любуясь сверкающими звездами, чей ободряющий блеск, проникавший сквозь тучи, помаленьку успокаивал и усыплял меня. Мои глаза плавно опустились вниз на блестящую в темноте поверхность пустыни. Где-то вдалеке горели огни от лагерных костров, похоже, что не только мне не спалось этой ночью. Все это было так красиво, так умиротворяюще.
Скрестив копыта на груди, я стал перебирать у себя в голове все, что произошло со мной за эти дни на Пустоши, стремясь понять, причину своих кошмаров. Все те ужасы и убийства, что я пережил, всплывали у меня в памяти. Вне всяких сомнений они были жуткими, но вряд ли могли вызвать у меня эти сны (в чем я был уверен), а уж тем более то странное видение, что посетило меня в концертном зале. Почему я увидел то, чего на самом деле там нет? А главное, почему там была она? Почему приходила ко мне в моих снах как какая-то бледная и неживая пони с прямыми волосами и безумным смехом? Неужели это значит, что я потихоньку начинаю сходить с ума, как и все пони в моем стойле? Не знаю… не уверен. До этого момента я никогда прежде не задумывался над тем, что значит сойти с ума. Однако именно это, по всей видимости, со мной сейчас и происходило. Или же все дело в том, что я боюсь не найти ее и лишиться единственного смысла в жизни? – Смысл жизни, – прошептал я, – а был ли он у меня вообще, хоть когда-нибудь? Наверное, нет. Его не было у меня даже когда я жил у себя в стойле. И поэтому я хотел уйти, в надежде увидеть лучший мир на поверхности. А еще, я хотел найти там ее. Пони, в которую влюбился, начитавшись детских историй, и которая стала для меня щитом от безумия стойла. Но, похоже, что теперь оно стало настигать меня, и только найдя ее, я смогу от него избавиться. Мои глаза тут же округлились от безумной догадки. Да! Именно это мне и нужно! Найти ее! Если я найду Пинки Пай, все будет по-другому, и меня, наконец, отпустит. Но другим, лучше об этом не знать. Они меня не поймут, ни Мэтти, ни Бен. Если я по-прежнему хочу отправиться на ее поиски, я должен сделать это тайно. Тайно. Только так я смогу найти ее.
Под эти мысли я стал медленно засыпать, постепенно возвращаясь в царство снов принцессы Луны.
– Эй, просыпайся! – внезапно разбудил меня чей-то голос, спросонья показавшийся мне невероятно громким. Я приоткрыл глаза и смутно разглядел на фоне чуть посветлевшей пустынной панорамы стоящего рядом со мной Мэтти.
– А? Что? – растерянно произнес я, быстро зажмурившись и закрыв передними копытами глаза, чтобы укрыться от слепящего света.
– Просыпайся, говорю, уже десять. Мы с Беном давно встали, а тебя нигде нет. Вот он и попросил тебя найти, чтобы мы вместе смогли позавтракать. Давай подымайся, а то у меня в животе урчит, – фыркнул земной пони, подталкивая меня носом, чтобы я слез, наконец, с шезлонга, на котором уснул.
– Хо… хорошо, ид... ду, – сказал я, безуспешно пытаясь подавить чудовищный зевок, который на меня нахлынул. По моему телу побежали крохотные мурашки, я встал и с удовольствием потянулся вперед, – уже иду.
– А вообще, что это ты решил тут покемарить? Внизу воздух затхлый? – поинтересовался Мэтти, пока мы вместе шли к лестнице.
– Не совсем чтобы затхлый, особенно для пони, который вырос в месте, где духота и свежесть обеспечивается за счет часто засоряющихся и неисправных вентиляционных шахт но, в общем-то, да, наверху намного лучше, чем в той каморке. Да и вид на Пустошь очень красивый, – быстро придумал я первое объяснение, пришедшее мне в голову, понимая, насколько глупо оно звучит, но все же это было намного лучше, чем правда, которую я не мог раскрыть.
– Как я тебя понимаю, – ухмыльнулся Мэтти, безмятежно приглаживая гриву, – у нас в бункере, мне несколько раз доводилось чинить вентиляцию, и скажу тебе, запах там был не самый лучший, особенно когда в лопасть одного из вентиляторов замотало чьи-то не первой свежести термо-трусы от силовой брони. Ох, ну и вонь же там была, ты себе не представляешь! Того кто их туда закинул мы так и не нашли.
– А что у силовой брони есть особые трусы?
– Ну конечно, а как, по-твоему, паладины справляют нужду, когда одеты в нее? На то чтобы надеть этот доспех и подготовить его к работе уходит минимум полчаса и столько же нужно на его снятие. Так что, если тебе захочется сбегать в нем в "кустики", то ты сходишь не в кустики, а прямо в него, как по малой нужде, так и по большой, а после через специальную трубку все лишнее выйдет наружу.
– Брр… теперь я никогда уже не рискну надеть эту броню, – с улыбкой произнес я, – даже перед страхом смерти. После этой истории у меня в голове отныне всегда будет всплывать образ паладина переевшего острой фасоли с перцем. Богиня моя Луна, как же мелодичен будет его доспех, когда ему придется за чем-то наклоняться.
Мы оба посмотрели друг на друга и весело захохотали а, после, не проронив больше ни слова, спустились вниз. Там в центре пещеры мы увидели Бена, что-то готовящего за большой самодельной плитой, состоящей из распиленного корпуса от грузовика (так называется большая повозка с кузовом, об этом рассказал мне Мэтти) и приваренных к нему кастрюль и банок, висящих на толстых цепочках (видимо для быстрой обжарки на костре, очаги которого были аж в пяти местах). Приветливо поздоровавшись, зебра пригласил нас обоих за стол, где уже сидел Банти кушавший из двух фарфоровых тарелок фруктовый пирог, который испек ему Бен и на который я пожертвовал четыре банки консервированных персиков и ананасов принесенных с базы. Большая его часть досталась теленку, но и нам с Мэтти перепала пара ломтиков. Пирог получился на славу: очень вкусный и сочный, если не считать мелких камушков которые время от времени попадались у меня на зубах. Но что поделаешь, импровизированная плита Бена была не самой чистой и находилась точно под земляным потолком (откуда тут же свалился большой камень, громко зазвенев на дне одной из кастрюль). Да и про гигиену Бен как видимо не слышал, безмятежно вытирая одно из испачканных в стряпне копыт о шерстку сбоку. Ох, жизнь на пустошах, куда ж без твоего простого колорита? Как только еда была готова, Бен быстро подхватил зубами три тарелки и раскидал на них при помощи щипцов по несколько зажаристых лепешек. Я недоверчиво понюхал и лизнул одну из них желая убедиться, что это не окажется еще какой-нибудь пустынною гадюкой, которую я пробовал в свой первый день знакомства с зеброй. Но нет, похоже на картошку, немного кислую, как будто к ней добавили еще и помидоры, но в остальном все хорошо. Пожалуй, я могу это есть.
– Ну, налетай народ, мои фирменные тошковые блинчики, а в качестве сиропа: персиковый джем, – торжественно объявил Бен, усаживаясь с противоположной стороны стола и откусывая сразу полблина.
– Эм… тошковые? – удивленно переспросил я.
– Ну да, то есть сделанные из свежемолотой тошки. Это пустошный гибрид томата и картошки, который все тут называют просто – тошка. Я выращиваю ее здесь вместе с виноницей. Ну же, не вороти нос Джек, они без мяса и весьма вкусные.
– Поверю тебе на слово Бен, – согласно кивнул я, откусывая кусочек, ум! А блинчик-то и вправду очень вкусный.
– Объеденье! – поддержал мою мысль Мэтти, хваля блины, и съел один из них целиком, запивая соком, – намного лучше консервов в нашем бункере.
– Спасибо, – зебра доел свой первый блин и принялся за следующий, помазав его джемом. Некоторое время мы сидели молча занятые "самой важной трапезой за день" (по словам Бена), а потом, Мэтти издал удовлетворенный вздох и, поблагодарив хозяина за вкусный завтрак, откинулся назад. Немного помолчав, он повернулся ко мне и спросил:
– Ну, Джек, так что же ты там увидел?
– А? Ты это о чем? – не понял я, телекинезом выковыривая из своего блина крошечный камушек и укладывая его на стол возле себя, где уже была сложена импровизированная пирамидка.
– Что показали шары памяти, которые я тебе дал? – ответил вместо него Бен (очевидно, они оба хотели узнать это и поэтому заранее договорились расспросить меня), – ты обещал рассказать нам обо всем сегодня утром, во время завтрака. И как видишь уже утро, – он потрогал пустую тарелку и баночку с джемом, – а это завтрак, так что давай выкладывай. Что за секреты хранились в тех шариках? Узнал ли ты, где находится сейчас твоя… кхе-кхем… особенная пони?
– Нет, не узнал, – уклончиво ответил я, опуская взгляд. Я не хотел рассказывать им о своем решении пойти к Изумрудному озеру в поисках следующего шара, и поэтому попытался придумать что-нибудь этакое, чтобы они ничего не заподозрили, – там… там, была информация о… об открытии нового парка аттракционов Министерства Морали. Да. Его хотели построить возле Понивилля, и я несколько часов следил за скучной проектировкой будущих аттракционов и подготовкой чертежей для строящихся зданий. Так что, я не увидел там ничего интересного. Обычная довоенная муть.
– Правда? И там не было ничего полезного, что могло тебе помочь в будущих поисках? Никакой важной информации? – с нажимом произнес Бен. Судя по его интонации, он что-то заподозрил, но как? Этого, не может быть.
– Нет, совершенно ничего. Разве что узнал о поперечных балках и креплениях, – наспех сказал я пару мудреных слов всплывших в моей памяти, которые я слышал на уроках труда жеребенком, – что не дают киоску со сладостями рассыпаться в труху.
– Так-так Джек, – усмехнулся Бен, положив передние копыта на стол и подперев ими подбородок, – сдается мне, что ты что-то недоговариваешь, причем довольно неумело. Вот только не пойму зачем? Ты нам не веришь? Или там было что-то важное? Или же сильно интимное? Он понимающе подмигнул.
– Нет, Бен, я вполне серьезен, – заикаясь, попытался я отстоять свою выдумку, – там была очень скучная и длинная презентация нового парка аттракционов. Я вас не обманываю!
– Ох, Джек. Позволь мне дать тебе небольшой совет на будущее: если ты и дальше собираешься кого-то обманывать или с кем-то темнить, то никогда не отворачивай взгляд, во время вранья. Ты должен всегда смотреть прямо на собеседника, не опуская глаз, а еще: никогда не заикаться, не оправдываться, а главное – не подбирать слова. Это сразу же выдаст в тебе лгуна. Не все это замечают, но с умными и бывалыми собеседниками твои уловки не пройдут, и за это ты можешь дорого поплатиться. Прости, конечно, за резкость, но лжец из тебя довольно хреновый. Даже вчера, когда ты скрывал от меня вторую батарею, ты был не очень убедителен. Мэтти поперхнулся соком:
– Ты… ты знал?
– Разумеется, молодые жеребцы, – хохотнул зебра. Банти сидевший рядом с ним довольно промычал, радуясь тому, какой умный у него папка, – когда Джек рассказывал мне о своей находке, он несколько раз тронул одну из сумок, желая убедиться на месте ли вторая батарея (я покраснел), а ты Мэтти, только что подтвердил мне мою догадку, столь резко отреагировав на домыслы, которые я ничем не подкрепил (теперь уже покраснел Мэтти). Другими словами, я только что взял вас двоих на понт и разузнал все, что мне было нужно. – Запомни парень, – обратился он к земному пони, – никогда не признавайся в том, в чем тебя обвиняют, даже если тебя при этом поймали за копыто. Тот, кто сделал это нередко и сам не догадывается, за то тебя нужно будет бить, вот и бросается первым же наиболее очевидным обвинением, а ты потом уже признается во всем сам. Могу также добавить: что я действительно не знал про вторую батарею. У меня были смутные подозрения, но что именно утаивал от меня Джек, я не знал, пока ты Мэтти мне на это не указал.
– Эм… ясно Бен… эээ… спасибо за совет, – пристыженно промямлил Мэтти, словно жеребенок которого только что отругал учитель за то, что он не подготовился к уроку. – И, что же теперь ты будешь делать?
– Что? Ты о батареях? Ничего, – как ни в чем не бывало, отозвался Бен, весело улыбаясь, – да, вы двое совершили ошибку: решили провести того кто старше и хитрее вас, но ведь на то она и молодость, чтобы делать глупости. Лучше уж вы ошибетесь в разговоре со мной, чем на Пустоши с каким-нибудь вооруженным наемником, который отрежет вам за это головы. Вы еще очень зелены и вам многое предстоит узнать, но без хитрости в этом мире не выжить, так что продолжайте тренироваться и дальше и быть может, однажды вам удастся всучить мне сухой лист от веника под видом золотой монеты и я этого не пойму.
– И тебя совсем не смущает, что мы хотели тебя надуть? – поинтересовался я.
– Нисколько, – с все тем же простодушием отозвался старик, – ты выполнил свою часть сделки, принес мне батарею, и за это, как я и обещал, я отдал тебе те шарики, а после еще и помогу с кое-каким снаряжением. Все честно. Конечно же, мне очень бы хотелось завладеть и второй батареей, но раз уж вы решили мне ее не показывать видимо, она нужна вам для чего-то самим, и это нормально. Хитрости и уловки, самое обычное дело на пустошах. Благо вы уже к ним прибегали, когда решили обхитрить тех Фениксов на дороге, прикинувшись деревенскими пони. Но если вы не хотите, чтобы ваши выдумки однажды загнали вас в могилу, советую вам быть аккуратнее и не допускать тех очевидных ошибок, о которых я только что рассказал.
– Даю слово Бен, мы будем осторожны, – пообещал я, все еще немного смущенный, – и спасибо тебе за понимание.
– Не за что Джек, как говорится: учись, пока я жив. Он гордо запрокинул голову и почесал у себя за ухом. – Кстати, я не обиделся на тебя за ложь про батареи, но вот что касается шариков… – начал он недвусмысленным тоном, – …я очень бы хотел узнать их тайны. Я столько лет владел ими и пытался как-нибудь прочесть, но все тщетно. Я же не единорог. А вот ты, да. Так что давай, начинай, и не надейся, что сможешь скрыть от меня правду, я все равно это замечу. Итак, что же ты там увидел такого важного, что не хотел рассказывать нам?
– Эх, ну ладно, – вздохнул я, махнув копытом на попытку держать свои планы втайне, – слушайте…
Вы получили дополнительную способность: Мудрость зебр – говорят, что зебры всегда врут. Не знаю, правда ли это, но вот хитрости им явно не занимать и после урока, который преподал вам Бен, ваше Убеждение навсегда увеличилось на 5 пунктов.
– Куда-куда ты собрался? – у Мэтти на мордочке читался неподдельный страх, когда я рассказал ему и Бену о том, что показали мне шары памяти. Создавалось такое впечатление, будто я заявил им, что намерен пройтись с завязанными глазами по веревке над жерлом извергающегося вулкана.
– К Изумрудному озеру, – твердым голосом повторил я, стараясь при этом выглядеть как можно более решительно (хотя понятия не имел, из-за чего он так напрягся).
– Это что, шутка? – в свою очередь спросил у меня зебра, с легким беспокойством в голосе.
– Нет, я серьезно Бен. На том озере, судя по всему, расположен довоенный город, где в прошлом жила кобыла-ученый, работавшая на Пинки Пай. Если я хочу узнать об этом месте больше, а главное о том, где оно находится, я должен сперва собрать все шары памяти, а один из них сейчас находится у нее дома.
– Марапаша митро… – тихо сказал что-то на своем языке Бен (видимо какое-то ругательство), – если ты на это решишься, то знай, Джек, назад ты уже не вернешься, – он с досадой прижал переднее копыто ко лбу, – и твое приключение закончится так же быстро, как и началось.
– Это еще почему? В чем проблема?
Пони с зеброй переглянулись. – Он не знает, – еле слышно произнес Бен, обращаясь к Мэтти, и тот пересев к нему на скамью что-то быстро прошептал прямо на ухо. Зебра кивнул.
– Проблема заключается в том, что это место очень опасно, и я сейчас говорю не о рыцарях в силовых доспехах или кобылах-пироманках… – начал Бен, поворачиваясь к Банти. Поочередно поцеловав обе косматые головы в лоб, он попросил его пойти поиграть в загон, чтобы взрослые смогли обсудить серьезные вопросы.
– Папа! – радостно промычали головы теленка, и правая подхватив последний кусочек пирога с тарелки брата, довольно улыбнулась, быстро его проглотив. Левая голова сердито на нее фыркнула на что та, облизав нос, дразнясь, высунула язык и, пихая друг друга лбами, теленок ускакал в загон, с шумом плюхнувшись на гору сухих листьев.
– …а о сотнях кантерлотских гулей, что живут там с тех пор как погибла ваша столица. Когда-то мои предки взорвали под Кантерлотом опасную некромантскую бомбу и его водопады и реки, разнесли по всей Эквестрии ядовитую розовую жижу. Со временем она достигла Изумрудного озера, убив большинство местных жителей, и отравив там воду. Те же, кто не погиб и не бежал из города, позже превратились в зомби, и стали рыскать среди руин своих бывших домов, в поисках беспечных пони, которые по глупости туда забредали. На твоем месте я бы держался подальше от этого озера, даже если бы узнал, что там лежат горы сокровищ прежних времен, – закончил он.
– Ерунда! Я пережил поход в каньон, пережил обстрел турелью и разборку Стальных Рейнджеров с Фениксами, в которой поневоле умудрился оказаться. А значит, и с гулями как-нибудь справлюсь! – пылко заявил я, – благо я уже сталкивался с ними на военной базе, и даже смог порубить одного, когда искал снаряды для танка. Вы уж простите мне мою нескромность, но как по мне, так гули не такие уж и страшные. Неприятные да, но совсем не страшные. И уж точно – не опасные.
– Нет, Джек, то был простой гуль, а это кантерлотские, – поправил меня Мэтти, с серьезным выражением мордочки.
– Ну, хорошо, тебе виднее. Кантерлотские гули или простые, невелика разница. А еще я не понимаю, какое отношение имеет их кантерлотское происхождение к большим опасностям? Что высшие сливки общества протухли куда сильнее обычных граждан и их запах теперь сшибает с ног? – ухмыльнулся я, подбирая с пола свой хвост и распутывая в нем слипшиеся от грязи прядки.
Земной пони удивленно всхрапнул, собираясь возразить, но Бен его опередил, и предостерегающе подняв ногу, произнес: – видишь ли, Джек, тут все не так просто как кажется на первый взгляд. Помнишь, я рассказывал тебе, что на свете помимо цивилизованных бывают еще и дикие гули?
– Ну да, и что дикие утратили способность мыслить из-за воздействия волшебной радиации, которая разрушила их мозг, после чего они стали вести себя как зомби, – подтвердил я, отпуская хвост и садясь ровно, – я так понимаю, что это именно с ними мне предстоит иметь дело на Изумрудном озере?
– Нет, Джек. Будь там дикие гули, я бы за тебя не волновался, особенно после того небольшого урока по выживанию, что ты усвоил на военной базе. Я, конечно, не говорю, что дикие гули – пустяк и их не стоит воспринимать всерьез. Они тоже чертовски опасные и злые. Но все-таки, они живые, прямо как ты и я. И, несмотря на свой устрашающий внешний вид, легко погибают от пары ударов или выстрелов в голову, если до того сами не рассыпятся, вцепившись в тебя своими тонкими ногами. Нет, дикие гули, не проблема, чего нельзя сказать о кантерлотских. Вот эти твари уже представляют серьезную угрозу. Они не просто похожи на зомби, они и есть, мать твою, самые настоящие зомби измененные Розовым Облаком – страшным некромантским газом, который в прошлом придумали наши зебринские шаманы-призыватели. Когда я был юным жеребцом, моя мама, изучившая немало книг о талисманах и зельях наших предков, рассказывала мне, что в военные годы, его использовали, для того чтобы истреблять целые армии, а после, воскрешать их и посылать на борьбу со своими же бывшими друзьями. Но это была лишь разминка. Свое громкое имя Розовое Облако по-настоящему заслужило во время бомбардировок в конце войны, когда наши смертники взорвали бомбу с талисманом этого газа в Кантерлоте, от которого он после распространился по всей Эквестрии. Отсюда и название этих гулей – в честь города, где они впервые появились.
– Ты забыл сказать Бен, что эти монстры еще и необычайно живучие и их практически нельзя убить, – вступил в разговор Мэтти. – Согласно отчету наших паладинов, сражавшихся с кантерлотскими гулями: "…они спокойно могут перенести сотню смертельных ран, и даже упав на землю, очень быстро поднимаются на ноги, окруженные магическим свечением, чтобы вновь атаковать тебя". Во время последнего столкновения с ними дюжина паладинов истратила на уничтожение пары десятков гулей несколько тысяч патронов и лишилась четверых бойцов, пока один из них случайно не оторвал залпом своего пулемета парочке нападавших ноги. Вот тогда-то гули, наконец, и сдохли, а мы узнали, что для убийства им необходимо обязательно расчленять тело. Это открытие обошлось нам слишком дорого, но зато, мы смогли найти их слабость.
У меня невольно открылся рот от услышанного.
– Ага, не многие бы рискнули встретиться с кантерлотскими гулями в темном переулке… хе-хе, да и в светлом, в общем-то, тоже, – хмыкнул зебра, – так что, послушай-ка ты нашего совета Джек, и не пытайся проникнуть в это место. Ни одна довоенная запись не стоит твоей жизни, даже если в ней содержится информация о той, кого ты ищешь.
– Но ты же сам мне сказал, что этих гулей можно убить, если оторвать им конечности, – сказал я, обращаясь к Мэтти, – значит все не так уж плохо.
– Это только на словах все не так плохо, – отозвался земной пони, – а вот на деле… скажем так, драться с живым и чувствующим боль противником вовсе не одно и то же что и с мертвецом, на которого хоть сейф с высоты роняй.
– Да, я понимаю, что будет непросто… – сказал я с настойчивостью, которая удивила даже меня, – …но, все же я не могу отказаться от этой затеи. Я должен пойти на озеро.
– Подожди, Джек, а что если шара уже там нет? Ты об этом подумал? – вставил Мэтти свой контраргумент, – ведь времени прошло немало. Та кобыла, вполне могла, отдохнув на озере вернуться к себе в лабораторию и забрать с собой новый шар памяти, уничтожив предыдущий. Тиерджик ведь мог и ошибиться. Сам посуди – его запись была сделана до того как все разрешилось.
– Вероятно. Или же Байя действительно оказалась шпионом и где-то припрятала шарик, а может и вовсе отдала его тому на кого работала, и он уже давно отчалил в неизвестном направлении. Все может быть, я этого не отрицаю. Но пока не побываю у нее сам, это будут лишь наши догадки и предположения. Так что я иду, чтобы убедиться наверняка. И не пытайся меня остановить Мэтти, я уже все решил – я отправлюсь туда, вне зависимости от того насколько опасно это место.
– Что ж Джек, если ты так настроен, то я, наверное, пойду с тобой, – немного помолчав, сказал Мэтти, неуверенно постукивая передними копытами по столу. – Я не думаю, что ты поступаешь мудро, особенно если вспомнить что ты хочешь найти там следы довоенной кобылы, которая, скорее всего уже много лет как… эээ… ну не важно. В общем, я иду с тобой, и если этот шарик все еще лежит там, я помогу тебе найти его.
– Спасибо, Мэтти, я очень благодарен тебе за поддержку. В одиночку мне было бы непросто, но вот вместе мы, пожалуй, сможем справиться с любыми передрягами, – искренне поблагодарил я друга. Мне было жутко от мысли, что придется идти туда одному, но с Мэтти эта прогулка уже не казалась такой безнадежной.
После моих слов Бен с силой стукнул ногами по столу и что-то сердито буркнул. Судя по всему ему, очень не понравилось мое решение (или же решение Мэтти) относительно озера. Громко прокашлявшись, он через силу выдавил из себя некое подобие улыбки, и как можно более непринужденно произнес:
– Извини меня, Джек, но можно мы выйдем на минутку? Я хочу кое-что тебе сказать.
– Да, конечно, – слегка растерявшись, согласился я, поднимаясь из-за стола и следуя за зеброй, который поманил меня в одну из хижин, где он выращивал растения. Мэтти хотел пойти следом, но Бен резко остановился и бросил ему через плечо: – только Джек, ты пока что посидишь тут. Не бойся, мы ненадолго.
– Хорошо, – с ноткой огорчения отозвался земной пони, плюхаясь обратно на скамью, – если так нужно, то я могу и подождать, никаких проблем.
– Спасибо, – кивнул Бен, и больше ничего не сказав быстрым шагом, зашел в домик, который освещали, тускло светившиеся зеленым светом грибки, рассаженные в круглых кадках, что полностью опутывали мясистые корни... или щупальца. Когда я вошел вслед за Беном он захлопнул за мной дверь и щелкнул задвижкой.
– Что происходит Бен, к чему вся эта секретность? – не понял я, наблюдая, как он уселся на круп и посмотрел через дырку в стене, чтобы убедиться, что Мэтти нас не подслушивает.
– Тут такое дело, Джек… – тихо начал зебра, поворачиваясь ко мне, но при этом, по-прежнему оставаясь в сидячем положении возле стены, к которой вдобавок еще и прислонил ухо, – …вначале, я хотел бы сказать тебе, что теперь понимаю, почему ты решил не рассказывать нам о том, что увидел в тех шариках. Это был очень смелый и благородный поступок: попытаться уберечь нас с Мэтти от неприятностей. Разумеется, ты думал, что мы захотим помочь тебе и станем рисковать своими жизнями. И это оказалось недалеко от истины: как видишь, Мэтти отважился пойти с тобой. Это плохо. Очень плохо, но хуже всего то, что ты согласился принять его предложение. Зачем ты это сделал?
– Ну, я решил, что раз уж вы теперь все знаете, то мне больше нет смысла притворяться, что там ничего нет, по крайней мере, для меня. А так как Мэтти сам согласился помочь мне, я подумал: почему бы и нет? Вместе будет безопаснее, и мы сможем добиться большего, чем я один.
– Что так, то так, с этим никто не спорит Джек. Но брать друга в безнадежный поход за информацией о том кого на самом деле нет. Я не то чтобы тебя осуждаю. В молодые годы я и сам был искателем приключений и совершил немало безумств, но…
– Эй, Пинки Пай существует! Не нужно тут этих намеков! – резко прервал я его, – и пусть она жила в довоенные годы, я искренне верю, что она еще жива. И мне не важно, сколько времени прошло с тех пор, как закончилась война, я абсолютно уверен, что Пинки Пай ее пережила. И потом, в первом шаре Транкл Стэнд говорила, что Пинки хочет обрести бессмертие, а это значит что…
– Хорошо, хорошо, ты прав, – быстро спохватился Бен, замотав передо мной передними ногами, чтобы успокоить, – допустим, ты прав, и она действительно все еще жива. Я не исключаю такой возможности. В военные годы пони и зебры стремились перешагнуть за рамки неизвестных науке и магии открытий, и найти что-нибудь такое, что могло изменить мир. Они посвятили себя поиску решений насущных проблем, таких как: голод, болезни, старость и даже сама смерть. Не все попытки победить ее увенчались успехом, а некоторые приводили к таким результатам, которых никто и представить себе не мог… но были и такие, что принесли плоды. Так что это возможно, я согласен.
– Тогда, какого лешего ты затащил меня сюда? – вскинув бровь, спросил я, – нельзя, что ли было рассказать об этом сидя за общим столом?
– Нет, Джек, никак нельзя. Потому что…
– Потому что, что? – я покрутил передней ногой, давая понять, что паузы тут лишние. Мне очень не нравилось к чему это идет.
– Эх… в общем, слушай Джек, ты у нас взрослый жеребец, и сам решаешь, куда тебе нужно идти. Но вот Мэтти…
– А причем тут он? – удивился я, – он, что не взрослый? Жеребенок?
– Нет, но скажу тебе прямо: он не должен пойти с тобой к озеру.
– А, вот ты о чем. Ну, так я ж его не заставляю. Он сам хочет идти со мной. Как тогда, когда мы познакомились с ним на базе, так почему бы ему не сделать это опять? Я, конечно, не стану его осуждать, если он откажется, но…
– Нет, Джек, не откажется, не сможет, – уверенным тоном заявил зебра.
– Хах, это еще почему? Что мешает ему просто остаться тут? Или пойти куда-нибудь еще? Не понимаю.
– Конечно, и не сможешь. Ведь ты родился в стойле, а не в ордене Стальных Рейнджеров с кучкой одержимых древним документом фанатиков, для которых довоенные технологии намного ценнее, чем жизни всех уцелевших в мире пони. Ты даже не представляешь себе, на что похожа их жизнь. Там всех жеребят еще с детства учат правилам и порядкам, и строго наказывают, если кто-то решится их нарушить. У них, вся допустимая свобода и воля прописана в Кодексе и никто не имеет права сделать лишний шаг в сторону. В каком-то смысле их общество очень похоже на тюрьму. Но вместо стен и решеток, их удерживает Кодекс.
– Да, я это знаю, Бен. Мэтти уже рассказывал мне, какой балаган творится в их ордене. Но он покинул его, и выбрал свой путь. Так что, он уже не связан со всеми этими правилами. Кодекс, больше не держит его.
– Ошибаешься, Джек. Кодекс – это такая петля, которую не так-то просто сбросить со своей шеи, – Бен постукал себя копытом по лбу, – он все еще с ним, в его голове. И вряд ли в скором времени его отпустит. Постарайся, пожалуйста, понять: Кодекс, это не какая-то пыльная книжица, которая хранится в подземном бункере под охраной дюжины паладинов и выносится на всеобщее обозрение лишь по большим праздникам. Кодекс – это свод правил и предписаний, что каждый рейнджер должен помнить наизусть, и именно он говорит им, что они должны делать, как себя вести и что говорить, когда рядом стоит их начальник. Каждый их день расписан поминутно, каждый их шаг просчитан и предусмотрен. Даже то, что им нравиться есть, пить и то, что они любят читать и слушать по радио, в определенном смысле подсказано им Кодексом. У них нет свободы выбора или свободы слова, и поэтому они очень похожи на роботов, которые бездумно следуют заложенной в них программе, и Мэтти тому не исключение. Да он порвал со своим орденом, не захотел следовать их правилам, но от этого свободнее не стал. Первое чему учат жеребят-рейнджеров, это всегда идти за своим командиром: Звездным Паладином, Старшим Писцом, неважно. Без каких-либо вопросов, без каких-либо возражений. А Мэтти выбрал своим командиром тебя, и поэтому решил пойти с тобой к Изумрудному озеру.
– Что? Это какой-то бред! Ты сам-то себя слышишь Бен?! – чуть повысив голос, возразил я, – ты же знаешь, что он сделал со своим бывшим руководителем. Мэтти – свободный пони и мы с ним друзья, а не подчиненный и начальник.
– Сожалею, Джек, но это не так. Даже если он и испытывает к тебе дружеские чувства в глубине души ему все равно нужен лидер. Кто-то кто будет его направлять. И этот кто-то – ты. Я знаю, что ты этого не хочешь, и это не твоя вина, виноваты его наставники. Те, кто сделал из Мэтти очередной винтик в огромном механизме ордена. Но как бы то ни было, ты не сможешь это изменить, по крайней мере, не сейчас.
– Проклятье, но почему же тогда он не остался с рейнджерами, а присоединился ко мне? Что ему мешало дать Айрон Хелму убить меня и вернуться к себе в орден?
– Думаю, причин было несколько. Во-первых: он потерял слишком много своих товарищей. И пусть они ему не нравились, но в каком-то смысле были его "семьей", а это не могло не оставить след у него в душе. Потом, свою роль сыграла твоя помощь: когда он уронил тот листок, а ты его поднял. Да, понимаю, звучит очень глупо: пони решил отказаться от своих приятелей, которых знал с самого рождения, из-за такой мелочи как поднятая с полу бумажка. Но ты не забывай, что для Мэтти, который прожил всю свою жизнь среди неблагодарных и не ценящих его надменных паладинов и старейшин, даже такая мелочь могла произвести столь сильное впечатление. Ну и в завершении Айрон Хелм… я, конечно, не был знаком с этим задиристым остолопом лично, но если верить твоему рассказу, у меня сложилось о нем далеко не самое лучшее впечатление. Этот суровый, вспыльчивый и неадекватный тип, по любому был неприятен большинству своих коллег, даже несмотря на совершенные им подвиги. А значит и Мэтти был не в восторге от такого злобного командира, хоть и временного. И когда он решил убить тебя, Мэтти принял окончательное решение и понял, что должен пойти за тобой, а не за этим высокомерным пони. Он выбрал тебя, потому что был уверен, что ты будешь относиться к нему лучше, и дашь больше свободы, чем все его бывшие руководители. В какой-то степени Мэтти был рад распрощаться с Кодексом, орденом, уставами и порядками, что сдерживали его и не давали раскрыться в полной мере, но постичь вновь приобретенную свободу он так и не смог. Вот и продолжил жить прежней жизнью, сам того не замечая.
– Значит, он не считает меня другом? – нахмурившись, прошептал я.
– Я этого не говорил. Просто его понимание дружбы, несколько иное, чем у тебя или меня. Не забывай, что ты пони из стойла, в котором можно было дружить с кем угодно и безо всякой на то причины, а он писец из ордена, где дружба тесно взаимосвязана с уставом и рангами. Но главное он, прежде всего, видит в тебе лидера, а не друга, и верит, что именно ты должен решать, куда ему идти и что делать. Вспомни, как он не хотел связываться с кантерлотскими гулями, но после твоего решения тут же успокоился и согласился с тобой пойти. Как лидер ему сказал, так он и поступит. Ты может, и не заметил, но я видел в его глазах страх. Он очень боится озера.
– Да, видимо так.
У меня на душе неприятно кольнуло. Все что сказал мне сейчас Бен, несмотря на кажущуюся абсурдность, в каком-то смысле было правдой. Мне вспомнился наш разговор с Мэтти, когда мы обедали с ним в убежище Фениксов. Он хотел узнать обо мне побольше… чтобы убедиться что я подхожу ему на роль лидера? А после того как убедился, стал во всем меня поддерживать? Я раньше об этом не задумывался, но теперь вспомнил, как быстро он успокаивался и признавал свою неправоту, когда мы обсуждали с ним разные темы. Про принцесс, Пинки Пай, зебр. Неужели он все это делал автоматически, как подчиненный в разговоре с начальником? О, Боже. Луна Богиня моя. У меня на щеках вспыхнул розовый румянец, а ушки бессильно повисли.
– Вот-вот, Джек, теперь ты понял, – сказал зебра, увидев мою сконфуженность, – и если ты не хочешь чтобы твой друг пострадал, ты не должен брать его с собой. Потому что поход к озеру – это твоя цель, а не его. И он не должен за нее умирать.
– Ты прав Бен, но как же мне сказать ему об этом?
– А никак. Не нужно ничего говорить ему. Это лишь вызовет непонимание и приведет к очередному бессмысленному спору между вами, который в итоге ничем хорошим не кончится. Будет лучше, если ты незаметно ускользнешь отсюда, пока он спит, а после я попробую его уговорить и отправить в какое-нибудь поселение, где он сможет найти себе новый дом. Я знаю пару подходящих мест, где к Мэтти будут относиться с уважением, учитывая его навыки в ремонте. Так что без работы и компании он точно не останется. И если все пройдет хорошо, через пару месяцев ты сможешь навестить его уже как друга и приятеля.
– Хорошо Бен, я так и поступлю, – со вздохом согласился я, – я действительно не хочу, чтобы Мэтти пострадал, особенно из-за меня. Так что завтра я уйду отсюда, и отправлюсь к Изумрудному озеру, один.
– Не так быстро Джек. Прежде чем ты пойдешь туда, тебе нужно будет, как следует подготовиться. И первое что ты должен сделать – это избавиться от лишнего груза. Место, где обитают кантерлотские гули очень опасно, так что возможно тебе предстоит там много бегать, а значит, все лишние вещи ты должен будешь сбросить где-нибудь в тайнике у надежного пони, достаточно честного и порядочного, чтобы не покуситься на них пока тебя нет.
– У пони или может… у зебры? – подмигнул я.
– Ну, не совсем. Я, конечно, тронут твоим доверием ко мне и совсем не против подержать твое барахло у себя еще какое-то время, но думаю, что будет лучше, если ты закинешь его где-нибудь еще. Поближе к тому месту, куда ты идешь. Да и за чистой майкой бегать не придется, если вдруг выяснится, что у тебя сегодня банный день.
– Неплохо сказано. Но где же мне тогда оставить свои вещи? – спросил я.
– Есть тут одно место. Надежное и тихое. Как раз возле того озера куда ты идешь. Называется оно: Бампкин-Таун.
– А, это тот городок, где живет твой знакомый доктор? Как там его – Нидл Лич?
– Да он самый. Только это не он, а она. Доктор Нидл Лич хорошая подруга и очень надежная пони, которая не раз заштопывала меня, когда я умудрялся попадать в неприятности, так что если будут какие-то проблемы со здоровьем, можешь смело обращаться к ней. Она первоклассный медик, хоть уже и начала понемногу впадать в маразм. Но вилку от скальпеля пока еще отличить может. А если даже и нет, то ей не составит труда прооперировать тебя вилкой, а после замесить макароны скальпелем.
– Что ж, буду иметь в виду, – улыбнулся я (– к чокнутой дамочке-доктору ни ногой, – тут же подумал), – так это у нее мне предстоит сбрасывать вещи?
– Нет. Она, конечно, достойна доверия, но в случае чего все же не сможет уберечь твои шмотки от копыт воров, потому что уже очень стара. Однако в этом же городе живет местный продавец самопального сидра, которого зовут Клифи Хуф. Этот малый вместе со своим братом Кламси вот уже двадцать один год снабжает добрую половину пустыни первоклассной выпивкой. Я и сам нередко закупался у них, когда проходил мимо. Правда, тогда этим делом заведовал их отец – жеребец что надо. Но, так или иначе, на них можно положиться. Это ведь они продолжили продавать мне сидр, когда мои ноги перестали меня слушаться, доставляя его прямо к моему порогу. Правда, потом появились бандиты, всех распугали, совсем распоясались и теперь дороги больше не безопасны и вся надежда на патрули Фениксов или отдельных смельчаков. Эх… так о чем это я? Ах да. Помимо сидра у этих жеребцов есть еще один заработок: они берутся хранить вещи смельчаков, что делают вылазки к озеру. Так что оставлять свои шмотки ты будешь у них, разумеется, не задаром. И можешь не сомневаться братья Хуфы – честные ребята и за несколько крышечек охотно окажут тебе помощь. А кроме того они и сами неоднократно бывали на Изумрудном озере. Так что можешь расспросить их об этом месте поподробнее, прежде чем идти туда самому.
– Обязательно Бен, спасибо за совет.
– Отлично. Значит, когда ты придешь в Бампкин-Таун обязательно сперва найди братьев Хуф, и скажи им, что тебя прислал Бен. Тогда они могут сделать тебе скидку.
– А что, их услуги стоят слишком дорого? – сказал я, неловко потирая шею.
– Смотря с чем сравнивать. Им же ведь нет резона рисковать своими шеями просто так, особенно если среди твоего хлама окажется что-то опасное или же слишком дорогое, что может заинтересовать местных воришек. Да и твои недруги могут о тебе прознать, и нагрянуть к ним в гости, чтобы забрать твое шмотье. Как не крути, у Хуфов тогда будут большие неприятности, но они с радостью всех отвадят и дадут отпор, если ты позолотишь им копыто. Сколько у тебя при себе наличности?
– Ну… – неуверенно начал я, – …я нашел мешочек крышек в сундуке у рейдеров, и еще пару штук в карманах у Фениксов. О, плюс мои бусы из стойла, они тоже из крышек. Я достал из внутреннего кармана тряпицу с крышками, и снял со своей шеи бусы, – как ты думаешь, этого мне хватит на ближайшее время?
Бен взял у меня мешочек и, развязав узел, осмотрел его содержимое, а затем, немного поворошив крышки, заявил: – тут у тебя ровно триста двадцать одна штука, плюс еще три от Монинг-Сан-Райз которые идут за пятьдесят простых крышек. Итого: четыреста семьдесят одна. Весьма неплохо для начинающего искателя приключений. Уверен, что этого будет достаточно, по крайней мере, на оплату хранения вещей. Раньше братья Хуфы брали за свои услуги по шестьдесят крышек в день, но сейчас все может быть по-другому. Они могли и поднять цены, но думаю, что трясти тебя сильно не станут, и денек другой подержат твои вещи.
– Замечательно, думаю, что дольше я там не задержусь, – с облегчением сказал я.
– Это уж как повезет Джек. Изумрудное озеро таит в себе массу опасностей, и гули среди них могут оказаться не самыми страшными. Впрочем, лично я там никогда не бывал, так что мое мнение тут не в счет. А вот местные нередко заглядывают туда. Так что помимо Хуфов ты мог бы порасспрашивать и их, о том чего там следует остерегаться.
– Что я и сделаю когда туда приду, – заверил я зебру, про себя отметив, что быть искателем приключений, далеко не так просто. Мало одного размахивания дубинкой и пистолетом, нужно еще и собирать информацию.
– Хорошо. Я рассказал тебе все что знал, остальное тебе придется узнавать самому, когда ты придешь в Бампкин-Таун. А теперь давай уже будем выходить, а то наш друг Мэтти что-то заподозрит и решит подслушать наш разговор. Однако есть еще кое-что. Я обещал отдать тебе пару вещей, так что давай-ка пройдемся наверх.
Зебра щелкнул задвижкой, и мы наконец-то покинули хижину. Очень вовремя должен сказать, от крепкого запаха грибов и перегноя у меня уже начинала кружиться голова. Мэтти все еще сидел за столом, лениво покручивая пустую чашку. Заметив нас, он чуть оживился и словно ждущий лакомство жеребенок с интересом спросил:
– Ну как? Все в порядке? Вы уже все обсудили?
– Можно сказать и так Мэтти. Мы с Джеком прикидывали возможные варианты подхода к озеру, – ответил вместо меня Бен, – а теперь собираемся подняться наверх. Я приготовлю вам кое-что в дорогу.
– Отлично. Так, когда мы сможем отправиться в путь? – спросил он у меня.
– Ну… – мне очень не хотелось обманывать друга, даже ради его собственного блага, но как еще я мог поступить? – …думаю, что через пару дней. Сперва мы немного отдохнем у Бена. Соберемся с силами так сказать.
– Прекрасно, значит, время у нас еще есть. Может, пока мы сидим тут, я смогу заняться ремонтом нескольких неисправных вещиц, которые в ужасном состоянии лежат наверху. Если конечно ты не против Бен?
– Вовсе нет. Но прежде чем ты приступишь парень, мы трое сперва кое-куда сходим. Как раз, чтобы запастись чем-нибудь полезным для тебя и меня.
– Супер, и куда же мы идем? – глаза Мэтти загорелись от любопытства.
– В одно очень запашистое место, где, если нам повезет, мы сможем найти немало полезных штуковин, в том числе: запчастей для ремонта. Я говорю сейчас о местной свалке – она справа от моей хижины, возле второй скалы. Но идти туда пока еще рано. Лучше всего дождаться заката, а то мы можем нарваться на какого-нибудь хищника. Запомни молодой жеребец, – обратился он к Мэтти, – в пустыне самое безопасное время для вылазок – это вечер и утро. Именно в это время одни монстры ложатся спать, а другие только встают. И я говорю не только о мутантах и зверях, но и пони и грифонах, которые тоже придерживаются этого графика. Не забывай об этом, если вдруг решишь побродить там один… – нравоучительно произнес он, а когда заметил, что я ненароком зевнул, стукнул меня по ноге и прибавил: – …тебя это тоже касается Джек.
– Конечно Бен, – встрепенулся я, а Мэтти молча кивнул в знак согласия.
– Ну-ну, если не хочешь закончить свои дни в желудке у монстра, советую тебе быть внимательным и слушать, что говорят старшие. А то еще много возомнишь о себе и не заметишь, как тебя начнут пережевывать. Ох, ну ладно. А сейчас будь добр помоги мне, пожалуйста, разобрать старый мусор, – сказал зебра, схватив мое переднее копыто и потащив к каменным ступеням, – за долгие годы захламления этого места все самое ценное оказалось погребено под всяким спудом. Он повернулся к земному пони, – а ты Мэтти пока что приготовь нам инструменты для вылазки на свалку. Они лежат в хижине с перекошенной дверью. Поройся там и найди лопаты, фонарики, ломики и болторез. И не забудь про сумки и веревки, они нам пригодятся.
– Слушаюсь Бен, будет сделано, – коротко отсалютовав зебре, сказал Мэтти, поскакав к домику у которого помимо кривой двери была еще и съехавшая набок крыша.
– Идем, – кивнул мне старик, и я поспешил за ним следом.
– Нашел! Нашел! Иди сюда Джек, они здесь, – издал довольный возглас Бен после двадцати минут упорных поисков в сундуках и старых ящиках. Уперевшись задними ногами в пол он покрепче ухватился зубами за что-то на дне треснутого сундука и после непродолжительной борьбы извлек на свет выпуклую металлическую коробку с закругленными краями. На стенках и крышке у нее были вырезаны непонятные символы, видимо на языке зебр. Оторвавшись от раскопок в дурно пахнущем тухлыми яйцами комоде, я подошел к зебре, и он отдал ее мне, сияя довольной ухмылкой. На ощупь коробка была холодной, словно все это время простояла в морозилке. Даже края ее покрывала легкая изморозь.
– Да, это круто Бен, – сказал я, недоуменно разглядывая странную вещицу и вырезанные на ней знаки, – вот только, что это?
– Хе-хе! Небольшой сувенир с моей родины Джек, – произнес он, нажимая на пару крупных символов в центре крышки. С тихим щелчком та открылась. Внутри лежало три гладких металлических шара закрепленных кожаными ремешками, блестящих и испещренных волнистыми линиями и символами вроде тех, что были на коробке. – Та-да! Мои неиспользованные элементные гранаты! – торжественно объявил он, подцепляя одну из сфер своим копытом и слегка балансируя ей, поднес мне поближе. Судя по его виду, он ждал от меня какой-то реакции вроде удивления или восторга, но я, если быть честным, никогда прежде не видел подобных гранат, поэтому они не произвели на меня должного впечатления. Немного подождав, Бен изумленно фыркнул но, заметив мою растерянность, понимающе подмигнул и начал объяснять: – это очень редкие гранаты Джек, которые в довоенные годы создавали у меня дома. Они дорогие и трудные в изготовлении. Ни один пони не умеет их мастерить, а те редкие зебры, кто еще не забыл, как это делать, ценят этот секрет дороже собственной жизни. На Пустоши если ты найдешь правильного покупателя, то сможешь выручить за них кучу крышек, но, по правде говоря, я не думаю, что кто-то захочет приобрести их у тебя. Во-первых, не всякий знает, что это такое, а те, кто в этом чутка разбирается, скорее, переломает тебе все ребра и проломит голову, чем станет отдавать за них все свои сбережения. Так что лучше использовать их по прямому назначению, и то если в этом возникнет острая необходимость.
– Да, это конечно ценный подарок Бен, но я, к сожалению, не знаю, как ими пользоваться, – признался я, немного нервничая при виде блестящей сферы, которая подрагивала на худой ноге у старика. Внешне безобидная, она все же таила в себе грозную силу, явственно ощущавшуюся в воздухе, который будто сгустился и застыл когда ее достали наружу.
– О, тут все довольно просто, сейчас покажу, – будничным тоном начал Бен, поворачивая гранату так чтобы линии, собиравшиеся на одной ее стороне в большое сплетение (отчего очень походили на лучи солнца), были прямо перед моими глазами. – Для начала ты должен провести копытом по этому узлу… – он потер центр скопления и линии с символами начали заполняться синеватым светом, а сама сфера тихо загудела, – …потом повернуть ее вот так… – взявшись за верхушку и низ обоими копытами, он начал крутить их в противоположные стороны. В месте разворота заплясали голубоватые всполохи, а тихий гул стал намного громче и пугающе, – …и наконец, бросить ее, и смотреть, как твоих врагов разрывает на части! – закончил он обучение, чуть подкидывая шарик. Нервно охнув, я положил коробку на пол, и быстро сполз вниз, закрывая голову ногами в ожидании взрыва.
– Хватит Бен, я понял тебя! Понял! Прошу, выкинь ее, пока она не рванула!!! – не удержавшись, крикнул я, зажимая ногами уши.
– Зачем? Ее можно выключить, смотри, – Бен закрутил сферу обратно и снова провел копытом по скоплению линий. Она перестала светиться и затихла, вновь став такой же блестящей и безобидной, какой была прежде. – Ну как? Просто ведь, правда? – он подбросил гранату еще раз и ловко поймал, а потом осторожно скатил по своей ноге на прежнее место в коробку.
– Ага, суп-пер-ск-ки п-просто, – заикаясь, согласился я, с опаской поглядывая на зебринские гранаты, лежавшие возле меня, – ты, ч-что, решил нас т-тут угробить?
– Нет. Расслабься Джек, нет повода для паники, – спокойно заявил зебра, – я полностью контролировал ситуацию. Это ведь не обычная граната, вроде тех, что сделаны с помощью техники и взрывчатки. Она в определенном смысле разумная и ни за что бы, ни взорвалась, пока я бы ее не бросил. А если бы даже и выронил, то нам бы с тобой все равно ничего не угрожало.
– Ну конечно, граната разумная. Ты еще скажи мне, что она знает, кого можно убивать, а кого нет, – с легким сарказмом произнес я, поднимаясь на ноги, и отряхивая свой комбинезон.
– Вообще-то да. Видишь ли, сила в этой гранате со стопроцентной точностью может определить кто для нее друг, а кто совсем, наоборот, – с серьезным тоном сказал Бен.
– Что?
– Я же говорил: эти гранаты далеко не так просты. Их создавали с помощью тайных знаний зебр, и они куда более продвинутые, чем большинство ваших разработок. Не знаю точно, что именно заключено в этих гранатах, может какой-то тип магии или возможно дух, но если бросить одну из них во врага, даже стоящего рядом с тобой она убьет только его, оставив тебя и твоих друзей нетронутыми. Если конечно ты не выстрелишь в нее или еще как-нибудь не взорвешь раньше времени.
– Ага… – задумчиво протянул я, – …а что будет, если все же взорву? Она решит, что я теперь ее враг?
– Не совсем. Но стихия, которая содержится в каждой подобной гранате очень мощная и опасная. И те, кто сделал их, в первую очередь позаботились о защите наших бойцов, что будут ими пользоваться. Скорее всего, они добавили в нее какое-то защитное заклинание или что-то в этом роде, чтобы бросивший гранату солдат ни в коем случае не пострадал. Сама по себе она очень прочная и ударостойкая, но будучи активированной, становится крайне хрупкой, как стекло, и если сдетонировать ее принудительно, удар о землю не в счет, заклинание разрушится, и она убьет всех до кого дотянется заточенная в ней стихия, не разбираясь, кто свой, а кто чужой. Но в этом есть и преимущество: реакция от такого взрыва будет намного сокрушительнее, а урон куда как выше, так что подстреленная граната может уничтожить больше врагов, чем взорванная по всем правилам. Главное не забудь, потом убежать куда подальше, если не хочешь попасть под удар. Реакция будет мощной.
– Спасибо за предупреждение Бен, я буду аккуратен, – сказал я, магией поднимая одну из сфер и осторожно поворачивая ее вдоль оси, – а что значат эти символы, вырезанные на гранате?
– А, ничего важного. Просто модель и вид стихии, что содержится в ней, – Бен толкнул носом одну из сфер, что были в коробке. На ней был изображен значок, походивший на раскинувшее ветви дерево с тремя волнистыми линиями под ним, точно такой же, как на той, что держал я сам, – вот эта водная, а эта… – он толкнул соседнюю с рисунком в виде пирамидки, от которой отходили восемь прямых линий, – …воздушная, или как ее чаще всего называют – молниевая.
– Одна молниевая и две водных… ну что тут можно сказать Бен, – круто, очень круто, спасибо тебе, – искренне поблагодарил я, убирая гранату на место и закрывая коробку. – Надеюсь, они мне не понадобятся, хотя кого я обманываю, – с улыбкой прибавил я, – ведь в наше время монстры живут не только в сказках, когда ты бродишь по Эквестрийской Пустоши.
– Это точно, еще скажи спасибо, что у нынешних ведьм-единорожек нет бородавок, и они не летают на метле… ну, как правило, не летают… кхем… но если серьезно, постарайся все же не тратить эти гранаты на пустынных чудовищ. А то взрыв одной такой крошки может уничтожить в разы больше чем целый ящик обыкновенных гранат. Так что лучше прибереги их на кого-нибудь действительно опасного.
– Окей Бен, можешь не волноваться. Я, конечно, во взрывчатке не знаток, но и любителем меня считать не стоит, так что думаю, что я справлюсь с этим зебринским чудом, – заверил я, убирая коробку в свою седельную сумку (в ней же лежала и вторая батарея), – нус… это все что ты хотел мне отдать?
– О нет, самое лучшее я приберег напоследок, – он подошел к обшарпанному бледно-зеленому сундуку с армейской символикой в виде белого солнца и извлек оттуда длинный темно-красный плащ с высоким воротником и широким поясом, на пряжке которого были изображены две извивающиеся змеи смотрящие друг на друга. На самом плаще, украшенном разными экзотическими символами, виднелось несколько заплаток, а кое-где проступали крупные дырки от пуль и прожженные места, но в целом это была одежка что надо. Именно в таких плащах герои вестернов обычно уходили в закат, навстречу приключениям.
– Шикарный, правда? – сказал старик, заметив с каким восторгом, я смотрю на плащ. – Настоящая копытная работа прямиком из старого мира. Этот плащ я купил у себя на родине. Хе-хе, помнится, отдал за него все свои сбережения, но нисколечки об этом не жалею. Он сшит из волокон дикой жаровницы – дерева, которое растет в самых знойных пустынях. Его поверхность никогда не нагревается, а с приходом холодов совсем не мерзнет. В таком плаще ты можешь смело путешествовать по Сан Паломино. А еще он очень длинный и просторный, так что его можно будет надеть поверх бронежилета, и не бояться, что его кто-то увидит.
– Ма-ть моя ко-бы-ла Бен, – по слогам произнес я, дрожащим от волнения голосом принимая плащ в облако магии, – это очень щедрый подарок, чтобы я мог его взять.
– Бери Джек, бери, мне он больше не нужен. Правда, я иногда одеваю его, когда меня мучает ностальгия по былым подвигам, но в остальное время он лежит тут и собирает пыль на дне сундука. Поэтому, уж лучше он будет у тебя, чем здесь, где рано или поздно его выкрадут у меня какие-нибудь бандиты. Так что не спорь со мной и забирай его смело. Этот плащ хорошо служил мне долгие годы, а теперь он послужит тебе. И не вздумай отказываться, а то обижусь.
– Ладно, Бен, – сказал я, растроганно обняв его, – ты меня убедил. Я возьму плащ, спасибо.
– Да, да не за что, – притворно-ворчливым голосом произнес он, похлопав меня по спине, – для хорошего пони мне ничего не жалко. Фух… ну довольно, хватит уже распускать сопли. Пока на улице не стемнело, пойдем, займемся делом. Прежде чем мы выйдем наружу, нам нужно еще многое подготовить. Ах, да, и вот еще что: не смей надевать плащ в эту вылазку. Он будет тебе только мешать, да и испачкать его или порвать ты не сможешь. Запомни: заботься об этой вещи как следует или я тебе голову оторву, понял?
– Да Бен, я понял, – хитро подмигнул я, ничуть не испугавшись грозно сдвинутых бровей зебры, потому что понимал, что он это не всерьез.
– Ах! Хороший выдался вечер для прогулки за хламом, верно? – с глубоким выдохом произнес Бен, поправляя самодельный респиратор, когда мы трое подошли к кромке большого котлована, который практически полностью был забит разнообразным мусором. Никогда в своей жизни я не видел ничего подобного. Это была не обычная свалка, а самый настоящий помоечный город, и в нем можно было найти абсолютно все, что только мог себе представить в воображении пони: детали от разбитых телевизоров, разорванные в клочья тряпки, медленно покручивающиеся под порывами ветра вентиляторы, горы пустых бутылок из-под сока и газировок поблескивающие в лунном свете словно алмазы. Здесь в одном углу лежали кучи консервных банок, вперемешку с черепками от расписных ваз и распотрошенными тостерами в другом были фрагменты кирпича, газонокосилки покрытые ржавчиной и завернутые узлом канализационные трубы. Рядом валялись перевернутые кузова от автомобилей (еще одно хитрое слово, которое я услышал от Мэтти, удивительно, и почему у нас в стойле о них нигде не упоминалось?) разобранные и распиленные пополам кем-то неизвестным до того как их привезли сюда, а может и прямо здесь. В противоположной стороне была неустойчивая пирамида из залитых блестящей жидкостью бочек, на боку каждой из которых красовался предупреждающий знак волшебной радиации (на всякий случай я включил счетчик Маг-Свирла у себя на ПипБаке – который измерял уровень радиации). И это далеко не все. Мусора было слишком много. Кучи разномастных и в каком-то смысле полезных вещиц были разбросаны по отдельности или собраны вместе в большие и непроходимые завалы, которые возвышались из некогда глубокой искусственной ямы, у края которой мы сейчас находились. У всех нас при себе были сумки с инструментами для копания в мусоре, вроде ломиков и лопат, я прихватил свою винтовку, а у Бена была палка с лезвием от ножа, примотанным на конец, синей изолентой. У каждого был респиратор, плотно прилегавший к мордочке, но даже он не мог перебить одуряющий смрад, который стоял в этом месте. В каждой куче мусора, помимо стройматериалов и сломанных бытовых приборов выступали пищевые отходы, и кое-где стелились ковры из плесени и грибков бурых и зеленых оттенков. Некоторые отбросы были достаточно свежими, чтобы исходивший от них "аромат" можно было буквально различить в воздухе, в виде бледного изжелта-зеленого тумана, поднимавшегося над свалкой и при попадании в глаза больно жгущегося и доводящего до слез. Воистину, это место было просто отвратительным. Но не для Мэтти. Нет, он был вне себя от счастья, когда увидел весь этот хлам и, вытащив из своего обруча на голове мини-фонарик, попытался спрыгнуть на ближайшую гору из разбитых терминалов, где в промежутках между ними еще были и старые книги.
– Эй-эй! Погодь приятель! Ты куда это намылился? – осадил его Бен, выставив вперед ногу, чтобы тот не спрыгнул.
– Как это куда? Ясно дело вниз, – произнес земной пони, не отрывая взгляд от одного особенно целого терминала (всего три трещины на мониторе и пару вмятин на корпусе), – мы же пришли сюда за деталями верно?
– Верно. Но это не значит, что мы должны потерять голову, и скакать тут, словно горные козлы, по верхушкам гор, совершенно не думая о последствиях, – глубокомысленно заметил зебра, – эта свалка совсем не безопасна, как может показаться на первый взгляд. Под пластами мусора скрыто множество пустот и есть неустойчивые горки. И если ты наступишь на них, то сразу же скатишься вниз, на самое дно, где тебя уже никто ни достанет, даже при помощи лебедки. А кроме того там могут быть гнезда монстров, которые поджидают беспечных пони, что падают к ним по своей глупости.
– О, ну это все меняет. Я не хочу, чтобы меня кто-то слопал, – поежившись, отозвался Мэтти, отступая от края котловины и с некоторой тоской поглядывая на терминалы, видимо опасаясь, что больше их никогда не найдет.
– Я тоже, так что давайте больше не будем тормозить и делать глупости, хорошо?
– Ага… хорошо, – сказал Мэтти. Я же опираясь подбородком на черенок лопаты, произнес: – Ну, раз уж ты тут бывал раньше Бен, тебе нас и вести.
– И поведу. Кстати, вот вам информация для размышления: когда-то на этом месте был старый горнодобывающий комплекс, где довоенные пони добывали щебенку. Но потом война положила всему этому конец и местные жители стали использовать эту яму как свалку, чтобы не засорять свои собственные города и оградить их от хищников любящих селиться в подобных местах. Еще чтобы нам не пришлось спрыгивать, тут есть пара лестниц ведущих вниз, но по-настоящему безопасная находится с левой стороны, там, где стоит старая сторожка, и я проведу вас к ней, а потом по разведанной мною тропе к местам, где лежат самые ценные "сливки" мусора. Но будьте начеку, нам могут попасться и другие любители хлама, как пони, так и монстры.
– Окей Бен, мы поняли, – сказал я, выдергивая телекинезом лопату и закидывая ее себе за спину.
– Тогда вперед, сделаем все по-быстрому. Но помните: ни одного звука, а главное никакого света, – с этими словами старик стукнул по фонарику Мэтти и тот быстро опустился вниз, резко заморгав.
– Хм, но зачем же тогда мы их взяли? – спросил земной пони, убирая свой фонарик назад и поплотнее прижимая респиратор ко рту.
– На всякий случай. Мы же не можем предугадать все, что с нами может случиться, – сказал Бен, стоя на коленях у края и высматривая что-то внизу, – поэтому и захватили с собой фонарики. Но пользоваться ими пока что не будем. Нам и естественного света вполне достаточно.
– Хорошо Бен, тогда давай, веди нас, – Мэтти в нетерпении начал покапывать копытом землю.
– Идем, – шепнул зебра, вставая на ноги и, медленным шагом двинулся вдоль левого края ямы, не переставая поглядывать по сторонам. Я и Мэтти пошли следом, стараясь не терять из виду нашего полосатого проводника. Пока мы шли, тучи то и дело затмевали сияющий на небе лунный диск, делая и без того непроглядную ночную тьму по-настоящему черной, отчего нам приходилось задерживаться и терпеливо ждать пока тучи разойдутся.
– Тикара маша! Ну и темень! А ведь ночь еще даже толком не наступила, – вполголоса прошептал Бен, когда луна скрылась на достаточно длительное время, – но все равно, тут гораздо светлее чем где бы то ни было, в Эквестрии. У нас на окраине хотя бы есть луна и солнце, а вот в центре, тучи вообще никогда не уходят, и ночью там царит настоящий мрак. Хорошо еще, что здесь их иногда пробивают небесные светила.
– Ничего себе! Я этого не знал. Я думал, что это нормально когда небо так затянуто тучами, – удивился я.
– О нет. Если бы ты съездил к нам на родину, то увидел бы, каким по-настоящему должен быть небосвод. С ярким солнцем и чистым голубым небом поутру, и усыпанным звездами с лунным месяцем ночью. У нас там все иначе, не так как у вас в Эквестрии.
– Но откуда же тогда все эти тучи? – спросил я, пытаясь во мраке разглядеть своего собеседника зебру.
– А без понятия. Говорят, что они появились здесь сразу же после войны. Может это проклятье или какая-то черная магия, кто знает. Я мог бы предположить, что это наших копыт дело, однако что-то не припоминаю, чтобы мы проклинали небеса, когда закончилась битва. Наши эликсиры не способны насылать тучи, по крайней мере, столь сильные. Вероятно, это сделать вы: пони, но зачем и для чего, я не знаю.
– Если верить нашим старейшинам, это дело ног пегасов. Когда вы запустили по нам ракеты они так спрятали свои небесные города, чтобы защитить их от уничтожения, – отозвался Мэтти, подходя к нам поближе и по неосторожности тыкая меня в бок ломиком, – ой, прости, но я не уверен, что они сказали нам правду. Ведь пегасов же уже давно никто не видел.
– Хах, возможно. "Ты никогда не узнаешь правду, пока она не даст тебе прямо в лоб", – тихо усмехнулся Бен, повернувшись к Мэтти и, едва не огрев меня своей палкой по носу, – так любил поговаривать мой папаша, когда был жив.
– Мир его памяти Бен, – сказал я, выпрямляясь после уклонения, и тут меня осенило: – погоди-ка, а откуда ты знаешь, что было, когда закончилась война? Судя по твоей интонации, ты сказал это так, словно и сам там был.
– Пфф… ну и фантазер же ты Джек, конечно меня там не было, война закончилась задолго до того как я родился, просто все дело в том что… о, а вот и тучки разошлись, – тут же спохватился Бен, уклонившись от ответа. – Вперед молодежь идем, все разговоры потом, – нараспев произнес он и незамедлительно двинулся дальше, а я подозрительно потирая подбородок, последовал за ним вместе с Мэтти. Через несколько минут мы подошли к спускающейся вниз вертикальной лестнице, у которой было несколько горизонтальных мостиков с перилами. Она была очень ржавой. Последние ступеньки ее аккуратно упирались в специально поднятый в качестве моста капот красного грузовика.
– Теперь осторожно, у лестницы нет нескольких ступенек, смотрите не провалитесь, – предупредил нас старик, делая первые шаги вниз, и мы медленно пошли за ним, стараясь повторять каждое его движение. Спустя пару минут напряженного спуска по невероятно скрипучим и иногда прогибающимся под нами ступеням мы, наконец-то, смогли забраться на кабину грузовика и по примеру Бена спрыгнули на кучу мешков под ним, в которых, судя по ощущениям, лежали скрученные поролоновые рулоны. Бен, взял в зубы палку с ножом и, слегка покачивая ее, как гимнаст на трапеции зашагал к ближайшей мусорной горке, на верхушке которой можно было разглядеть останки расколотого унитаза.
– Вот мы и на свалке! Берите все, что не прибито гвоздями и не покрыто фекалиями, – объявил зебра, пару раз стукнув по перевернутому набок дивану, – главное не шумите и все будет окей.
– Спасибо за напоминание Бен, а я-то уж думал запеть во весь голос марш Эквестрии, – пошутил я.
– Кто ж тебя знает Джек, – в свою очередь отозвался старик, – в походы я с тобой не ходил, так что как ты себя поведешь, не знаю. А вдруг и впрямь, сейчас запоешь.
Мэтти приглушенно фыркнул, и мы с ним двинулись вслед за Беном. Мэтти шел впереди, я замыкал, расчехлив свою винтовку на случай встречи с кем-то нежелательным и пока мы передвигались по хрустящим, а иногда и хлюпающим отбросам, попадавшимся у нас под копытами, я не торопясь разглядывал окружающие меня останки прежнего мира. Мусорные завалы тут были просто огромными и чем-то походили на резко вздымающиеся волны, которые нам приходилось огибать, чтобы пройти дальше. Иногда встречались трещины, и даже целые обрывы, через которые кто-то (может Бен) старательно перекинул доски и железные листы. И чем дальше мы углублялись, тем чаще я стал замечать среди нагромождений из хлама какие-либо ценные вещицы. У себя в стойле я никогда прежде не задумывался над тем, что представляют из себя подобные вещи: бесполезные, сломанные, никому не нужные, потому что видел их регулярно, когда нес вахту в центральном коридоре. Там у нас тоже была своя импровизированная "свалка", но за долгие годы, что я ее видел, она ни разу не произвела на меня столь сильного впечатления как это место. Да, все эти ведра и проржавевшие банки и сейчас были для меня чем-то малозначимым и недостойным внимания, но вот впечатление складывалось другое. Пустошь сильно отличалась от нашего стойла и была скупа на подарки. Тут нельзя было просто прийти на склад и взять себе что-то необходимое. Здесь не было автоматов с едой и чистых столовых, где тебя кормили вкусными пирогами и поили соком. Тут не было инструментов и запчастей, чтобы чинить поломанную броню или заклинившее оружие. Тут не было ничего, и каждая мелочь могла оказаться бесценной. Я вспомнил, как тщательно собирали Фениксы и рейнджеры все мало-мальски полезное на той базе с танками. Как укрывали это за бронированными дверями под защитой замков и турелей, потому что оно могло им еще пригодиться, и от этих мыслей сам помаленьку начинал понимать их. Я смотрел на разбросанные повсюду пылесосы, кухонные плиты и игрушки как на настоящие сокровища, которые хоть и утратили свой первозданный блеск, но все еще представляли ценность. И это была большая перемена в моем характере.
– Смотри Джек! Как считаешь: хорошая вещица, правда? – вернул меня в действительность Мэтти, поднимая ломиком старый зеленый проигрыватель голографических картриджей, и подтащил его ближе.
– В принципе, да, но для меня довольно бесполезная, – признался я, постукав по предмету копытом.
– А для меня нет, – заявил земной пони, укладывая проигрыватель себе под копыта и пробуя снять с него часть корпуса, – в нем могут быть целые лампы накаливания, или схемы воспроизведения, или звуковые катушки на шесть зубчиков или… вот облом… – он открыл, наконец, корпус, но там все оказалось выжжено и оплавлено словно внутренности спалили из огнемета, – ты прав он бесполезен, – Мэтти тут же утратил к проигрывателю интерес и, оттолкнув его от себя, пошел дальше, на прощанье, поддав ему задним копытом.
– Не переживай, мы найдем тебе другой бесполезный хлам, чтобы ты разобрал его на запчасти, – усмехнулся я, хлопая друга по плечу, – свалка-то, вон какая огромная.
– Эй, молодежь, а ну-ка живо сюда, и чтоб ни звука, – вдруг высунулся из-за ближайшего бугорка Бен, свистящим шепотом подзывая нас себе. Мы молча кивнули и, стараясь не шуметь, подошли к нему. Старик держал в одной ноге свою палку, другой указывал нам на какое-то непонятное существо, что сидело ниже нас по мусорному склону и тоненькими лапками запихивало к себе в рот заплесневелые фрукты. Его туловище, имевшее яркий зеленый оттенок было круглым как воздушный шарик и покрыто крохотными нарывами и хитиновыми отростками. Сзади колыхались две пары прозрачных крыльев схожих с крылышками насекомых, которым это создание, по-видимому, и являлось.
– Что это Бен? – тихо спросил я, с некоторой опаской поглядывая на насекомое и для перестраховки направляя на него дуло винтовки.
– Параспрайт! – коротко ответил Бен, концом палки опуская мне дуло и жестом давая понять, чтобы мы оставались на месте, а затем бесшумно, точно призрак начал красться к параспрайту. Его старческую немощь как копытом сняли. Он двигался словно молодой жеребец, который вдобавок еще занимался спортом и вел здоровый образ жизни. Зебра тихо зашел монстру за спину и, перевернув палку острым концом, быстрым движением воткнул ее ему в тушку. Существо издало резкий, еле слышный писк, и в агонии дернув множеством лапок, замерло на месте. Бен тут же выдернул свое импровизированное копье, испачканное в сукровице насекомого и, в полуприсяде огляделся вокруг, а уже после поманил нас к себе. Мэтти заметно подрагивал, когда мы приблизились к трупу параспрайта. Да что там, я и сам немного струхнул, когда Бен копьем развернул нам его мордой. Я увидел два больших фасеточных глаза насекомого, и раскрытую клыкастую пасть, из которой высовывался длинный бугристый язык.
– Вот же хрень! – тихо выругался я, осматривая жуткое порождение Пустоши.
– Ха, вот уж точно Джек, – согласно кивнул старик, раскрывая ему палкой пасть пошире и давая нам возможность лучше разглядеть его острые зубы, – и эта хрень называется параспрайт, если вы не расслышали меня с первого раза.
– И чего только не увидишь, живя на Пустоши, – сказал я, склонившись над параспрайтом и покачав его копытом, чтобы как следует изучить со всех сторон. Мэтти испуганно охнул.
– Кто-нибудь из вас уже сталкивался с ним прежде? – спросил зебра.
– Я-то уж точно нет, – отозвался я, – не водились у нас такие мухи.
– И я… но я читал про них, – сказал земной пони, в отличие от меня, старавшийся держаться от гнусной твари на расстоянии, – мутанты, в прошлом простые паразиты, обитавшие по всему континенту, и питавшиеся исключительно растительными продуктами. Живут недолго, всего пару месяцев. Быстро размножаются, но будучи гермафродитами, не нуждаются во внутривидовом спаривании и производят на свет потомство, формируя его внутри себя, путем поедания большого количества пищи, из которого в дальнейшем и получаются новые параспрайты, которых создающая их особь выплевывает прямо изо рта. Под воздействием волшебной радиации стали крупнее, злее и обзавелись острыми зубами, но главное теперь они всеядны и не брезгуют свежим мясом. В больших количествах очень опасны, и могут запросто съесть хорошо защищенного пони, потому что их острые зубы без проблем прогрызают не только кости и плоть, но и прочную обшивку силовой брони. Именно из-за них погиб Звездный Паладин Бернинг Степ, когда пару лет назад провалился в их гнездо.
– Да, жуткая смерть, – подытожил Бен, – мучительная. С виду эти твари, не такие уж страшные, особенно когда нападают на вас в одиночку: они слабые, беззащитные, и легко умирают от простого удара палки но, к сожалению параспрайты практически никогда не летают по одному, и если окружат вас, то очень быстро порвут на тряпки. Особенно если вы будете нервничать и бегать от них в слепой панике. Нам сильно повезло, что этот параспрайт оказался здесь один. Видимо он отбился от своего роя или полетел строить гнездо на этой свалке, но так или иначе судьба нам улыбнулась, раз эта тварь не успела съесть достаточно, чтобы создать еще одного монстра.
– Или же уже сделала это и сейчас ее дети где-то рядом, едят мусор, чтобы породить очередных параспрайтов, – заметил я, выставив вперед винтовку, и оглядываясь по сторонам.
– Очень не рекомендую тебе ее использовать Джек, – посоветовал зебра, – против параспрайтов винтовка бесполезна. Во-первых, эти существа невероятно шустрые, когда поднимаются в воздух, и далеко не всякий снайпер сможет по ним попасть, да и шума от выстрела будет много. Ты же не хочешь привлечь внимание других параспрайтов со свалки, если они тут есть, или кого похуже?
– Нет, пожалуй, ты прав, – согласился я, убирая оружие обратно в кожух.
– А, кроме того, всегда можно использовать и куда более изысканное оружие против них, – ухмыльнулся Бен, – все то, чем можно махать, и главное тыкать. Так что твоя лопата защитит тебя намного лучше, чем самый скорострельный на свете пулемет. И не забывай про патроны. Ни один параспрайт не стоит того, чтобы тратить на него пули.
– Отличный совет Бен, – сказал я, – при первой же возможности воспользуюсь им вместе с лопатой.
– А ты что скажешь Мэтти? – обратился старик к земному пони.
– Эм… ничего… – неуверенно пробормотал тот, пошаркивая передним копытом.
– Эй, друг, ты в порядке? С тобой что-то не так? – поведение Мэтти сразу напомнило мне нашу первую встречу. Он вновь стал каким-то нерешительным и робким.
– О нет, все хорошо, правда… просто я как-то не привык… эх, к драке с чудовищами. Обычно это делали за меня паладины и рыцари, а сейчас… я немного испугался. Нет. Скажу прямо: я сильно испугался. И очень боюсь, что у меня ничего не получится и меня съест какой-нибудь монстр. Вот так…
– Мэтти, ну что за вздор?! – удивленно фыркнул я, – мы же уже проходили это. Ты и я пережили нападение Фениксов и чудом спаслись от неминуемой гибели. Ты сам, трижды спас мне жизнь, и даже не побоялся пристрелить тупого верзилу Айрон Хелма, когда он угрожал, а теперь говоришь что тебе страшно? Да быть того не может, чтобы тебя испугала такая тварюжка.
– Это совсем другое Джек. Там у меня не было выбора. Если бы я не пришел к тебе на помощь, тебя бы убили. А сейчас мы бродим по свалке населенной опасными мутантами и ищем приключения на свой круп. Это разные вещи. И потом, я не дрался с кем-то в открытую. Я спас тебя, стреляя исподтишка. А это не героизм, а трусливый поступок дрожащего от страха жеребца.
– И все же ты спас меня. Если бы ты был трусом, то удрал бы и не стал помогать неизвестному пони. Но ты этого не сделал. Поэтому что ты не трус, а смелый и надежный товарищ.
– Который испугался простого параспрайта, – огорченно вздохнул земной пони.
– И что? Что в этом такого? – хотел, было утешить его я, но тут Бен резко свистнул, и мы оба обернулись. Зебра уселся на большое колесо от грузовика и внимательно слушал, о чем мы говорили: – Эй, вы что это, всерьез?
– А? – не понял я, – о чем это ты?
– Об этих ваших светских беседах в опасном месте, о чем же еще… ротикана тала мирамаг! – с чувством выговорил он очередное непонятное мне проклятье на своем языке, – вы, что серьезно хотите сейчас устроить выяснение отношений и начать изливать друг другу души? Без дураков? Вы что издеваетесь? Или просто забыли, что мы находимся на свалке с мутантами, рейдерами и Дискорд знает кем, затаившимся среди мусора и готовящимся нас убить?
– Нет, мы просто… – хотел вставить я слово.
– Вы просто решили, что раз уж вам до этого везло, то монстры вас не тронут, и если вам вдруг приспичит поболтать, они будут терпеливо ждать, пока вы не закончите обсуждать интересующие вас темы. Так вот, это не так. И на случай если вы не в курсе – у нас тут не приключенческий боевик, а вы не герои из довоенного фильма и разговаривать когда вас в любую минуту могут убить – это верх идиотизма. Я, конечно, понимаю, что вы оба еще новички и не знакомы с правилами выживания на Пустоши, но хотя бы элементарную смекалку включать должны. Так что давайте договоримся сразу: в будущем, если вам неожиданно захочется остановиться и поболтать, вы не будете этого делать в месте, где вас могут сожрать. Или хотя бы сперва убедитесь, что рядом никого нет. Вас могут услышать не только монстры, но и враги, которым жизненно важно узнать, что же вы говорите. Так что держите ухо востро! В этот раз, на ваше счастье, вас охранял я, но в дальнейшем вы должны будете сами следить за тем, что вас окружает, и определять можно ли начинать беседу.
– Согласен Бен, что-то я затупил, – расстроенно пробормотал я. Меня отчитали и вполне заслуженно, я совершенно забыл о том, где сейчас нахожусь. Мэтти стыдливо опустил голову.
– И раз уж, судя по вашей беспечности, вы решили, что круче вас только горы и яйца, то следующих монстров, если они нам попадутся, будете валить лично вы. А я посижу в сторонке и посмотрю, – наставническим тоном заявил зебра, – а то, возьмете себе в привычку: стоять и наблюдать за другими и сами ничему не научитесь.
– Да ладно тебе, не такие уж мы и зеленые, – с вызовом сказал я, магией подбрасывая в воздух лопату и ловя ее.
– Вот и отлично, но все-таки немного "зелени" в вас все еще осталось. И чтобы вывести ее, вам нужно будет больше практиковаться в уничтожении всякой нечисти. Так что очень надеюсь, что этот параспрайт будет не единственным, кого мы тут встретим. И старик, спрыгнув на ноги, направился к ближайшей горе хлама.
– Ну, вы идете или как? – повернувшись, спросил он у нас.
– Да Бен, уже идем, – ответил я, подмигнув Мэтти, и мы вместе пошли вслед за зеброй.
По мере продвижения вглубь котлована мусорные кучи обступали нас все плотнее. В них попадались необычные и на удивление хорошо сохранившиеся вещи, и я то и дело ненадолго задерживался или отходил от остальных, чтобы приблизиться и разглядеть среди хлама какую-нибудь безделицу. Мое внимание в основном привлекали довоенные устройства вроде, пишущих машинок, торговых автоматов и граммофонов. В двадцати шагах от того места, где Бен убил параспрайта я нашел неплохо сохранившийся фотоаппарат у которого не было вспышки, а чуть дальше красивую лампу с абажуром в виде одетой в юбку из зеленых листьев кобылки-танцовщицы, к сожалению слишком громоздкой чтобы унести с собой. Да и сам абажур был испачкан в какой-то подозрительной бледно-зеленой слизи. Среди листов железа торчал выцветший старый стенд изображавший неизвестную мне пони бежевого цвета с синей волнистой гривой. Она была одета в вычурное платье и шляпу-цилиндр и держала в копытах микрофон. Наверное, какая-то певица из прошлого. Около одной из гор лежали куклы в виде маленьких желтых жеребят одетых в красные майки и синие штаны. Когда я взял одну из них и потянул за кольцо на спине жеребенок нахально потребовал чтобы я съел его шорты 10. (@_@). В какой-то момент я наступил на сухую кость, хрустнувшую под моим копытом. Обойдя очередную гору, я увидел, что она скрывала за собой место, в котором во множестве лежали скелеты убитых. Не все из них были старыми, у некоторых на ногах красовались цепи, кто-то лежал с раздробленным черепом, у других можно было заметить многочисленные дырки и трещины от пуль. Не останавливаясь, я мрачно уставился на это безымянное кладбище (Мэтти смотрел в другую сторону, Бен, безучастно глянув туда, не подал виду, что его это как-то заинтересовало), задумавшись над участью этих пони и над тем, что они лежали здесь вперемешку с мусором, словно были его частью. Хорошо, что мы не стали тут ничего искать, и я глубоко вздохнув, отвернулся от печального зрелища. Мы двигались дальше. Появлялись новые мусорные кучи, с сюрпризами в виде довоенных устройств и непонятных мне поделок жителей пустошей. Не знаю, зачем они выбросили их, но Мэтти был просто в восторге от этих находок и сумки его помаленьку наполнялись всевозможными деталями и устройствами, которые мы на пару находили повсюду. Сам же я взял себе только пару книжек, относительно целых и чистых, чтобы их можно было прочесть, тот самый фотоаппарат, неплохо сохранившуюся игрушку, изображающую Рейнбоу Дэш, и пару мелких вещиц вроде: маленького радио без антенны, пластиковой тарелки с картинкой Марэ-Ду-Вэлл и каким-то чудом попавшую сюда старую ковбойскую шляпу со слегка потертыми краями, которую я тут же водрузил себе на голову (предварительно посмотрев, что внутри). Бен шел впереди, непрерывно выискивая что-то среди завалов и осматривая каждый попадавшийся ему большой ящик. Но судя по его нахмуренным бровям пока не нашел то, что ему нужно.
– Эй, посмотри-ка! – внезапно одернул меня за плечо Мэтти (наш проводник-зебра скрылся за ближайшим возвышением из покрышек, и мы остались одни). Я повернулся в ту сторону, куда он указывал. Там среди банок из-под консервов (которые судя по блестящим от жира краям, совсем недавно кто-то выкинул) копошилась пара существ. С длинными хвостами, шерстистыми тушками и вытянутыми усатыми мордами, они очень походили на крыс. Огромных крыс! Каждая из них была размером с добрую кошку, а может и собаку.
– Вижу, – шепотом подтвердил я, выставив вперед лопату, – очередные мутанты. Ну, что ж, попробуем справиться с ними сами, согласен? Мэтти промолчал. Не дожидаясь ответа, я пригнулся и осторожно подкрался к крысам, а затем, дождавшись момента, когда они обе повернутся ко мне спиной, бросился в атаку. Рубанув лопатой, я ловко снес голову одной и разрубил пополам другую. Бьющаяся в конвульсиях крыса упала рядом, издав тоненький пронзительный писк и беспомощно задергав лапами. Ее длинные желтые зубы злобно клацали, но спустя пару секунд она затихла.
– Ха, проще пареной репы, – довольно фыркнул я, втыкая в мусор лопату, – мне казалось, что будет труднее и… ай! Внезапно мне на спину спрыгнул кто-то крупный, ухватившись за комбинезон, острыми как бритва когтями. Краем глаза я успел заметить еще одну крысу, которая видимо, сидела на верхушке одной из куч и теперь решила напасть. Громко запищав, она вонзила в меня зубы. Едва сдерживаясь от того чтобы закричать, я стал брыкаться и подскакивать на месте надеясь сбросить ее с себя, но все было тщетно. Тогда я резко затормозил и в рывке прыгнул назад, стараясь придавить крысу своим весом. Но ловкая бестия тут же отцепилась. Соскочив на землю, она дождалась пока я упаду и, вскарабкавшись мне на живот, заклацала зубами готовясь вцепиться в горло. Заржав от отчаянья, я вслепую стал нашаривать магией лопату, надеясь прибить крысу прежде, чем она меня укусит. Но тут мне на выручку прискакал Мэтти и, ударом ломика сбросив на землю грызуна, затоптал его копытами.
– Одна есть, – дрожащим голосом сказал он. С гривы его капал пот, но в глазах при этом горела решимость.
– Ага, хорошая работа, – поблагодарил я, поднимаясь на ноги, и раздраженно отвешивая убитой твари пинок, отчего та улетела в ближайшую ржавую кастрюлю, – глянь, пожалуйста, что творится у меня на спине. Рана сильно большая?
– Нет. Так, пустяк. Вот только кровь идет, может начаться заражение, – сказал земной пони, положив передние копыта мне на спину и раздвинув прорванный на месте укуса комбинезон, – сейчас я дам тебе лечебное зелье. Только не выпей его все, достаточно и одного глотка. Он протянул мне полупустой пузырек с красной жидкостью и я, как он и просил, сделал всего один глоток, а потом, закупорил пузырек и вернул ему. Боль в спине прошла. Я почувствовал, как рана быстро затягивается.
– Фух! Вот так-то лучше. Ну, позволь мне поздравить тебя с первым убитым мутантом друг, или нет, даже не так… – выдохнул я, и с улыбкой доставая телекинезом крысу и поднимая вверх, тихо нараспев начал театральным голосом: – узрите Бесстрашного Мэтти! Грозу монстров и чудовищ, что однажды прогуливался по свалке и сразил злобную крысу-мутанта, чьи острые когти и клыки годами держали в страхе все ближайшие города и села. Его славное оружие – лом-гвоздодер был выкован из звездного металла и закален в жарком пламени первородного дракона, что живет на пике Кантерлотских гор и охраняет сокровища великих правителей нашего рода. Именно им он поразил страшную бестию и спас мир от ее гнева! Славьте его пони! Славьте!
– Ну, ты даешь Джек. И где ты только нахватался этой чуши? Можешь еще скажешь, что мой плащ был сшит из гривы самой принцессы Селестии? – усмехнулся земной пони.
– У нас в стойле я несколько раз участвовал в постановочных пьесах о великих героях из прошлого. Так что это не чушь, а талант. И нет, твой плащ соткан не из гривы, а всего лишь из шерсти из-под хвоста демонического владыки Сомбры, и это делает его куда более опасным. Ведь шерсть эта полна черной магии и заключает в себе большую часть его былой силы! Которую он достиг, годами не пользуясь туалетной бумагой! – продолжил я, входя во вкус от собственных оригинальных выдумок.
– Блин, да хватит уже нести околесицу Джек, – в голосе Мэтти прозвучало веселье вперемешку с гордостью. Очевидно, несмотря на мои комичные выпады, он был рад тому, что только что сделал.
– Как скажешь друг, но кто же тогда будет воспевать твои героические….
– Эй, у вас тут все в порядке? – услышали в этот момент мы голос Бена. Зебра вышел к нам из-за покрышек с перекинутым через плечо посохом.
– Вполне Бен. Все просто замечательно. Вот, как ты и велел: мы оттачиваем свои боевые навыки, практикуясь на крысах, – самодовольно отозвался я, показывая ему покачивающийся в магическом облачке трофей.
– Рад слышать. Но прежде чем вы продолжите, не могли бы вы подойти сюда и помочь мне кое с чем тяжелым, – сказал он, резко зажав правую ноздрю копытом и с силой высморкавшись, – марашата-ма, чертов мороз, – выругался он. Мы последовали за ним и, обогнув покрышки, увидели в одной из куч наполовину раскопанный старый холодильник с серебристой ручкой покрытой ржавыми пятнами.
– Тебе нужен этот холодильник? – спросил Мэтти.
– Не просто холодильник. А на удивление целый и хорошо сохранившийся холодильник, в котором можно держать продукты, а не закапывать их в пакетах в землю, чтобы потом выкапывать назад. В мои годы это крайне утомительно и очень тяжело, но теперь благодаря этому довоенному ящику мне больше не придется себя утруждать. Хм… судя по его внешнему виду, он практически не поврежден, если не считать мелких царапин и нескольких вмятин, но это так, мелочи. А если в нем что-то и неисправно я уверен, что ты Мэтти сможешь запросто его починить. А до того, вы двое поможете мне оттащить его домой, один я не справлюсь.
– Да не вопрос Бен. В конце концов, для этого ведь мы сюда и пришли, – усмехнулся я, разглядывая здоровенную штуку и прикидывая, сколько она весит, – тебе нужны были крепкие спины, чтобы дотащить холодильник, если мы его найдем. Поэтому ты предложил нам пройтись с тобой до свалки, якобы за припасами для Мэтти, не так ли?
– Конечно, – подтвердил зебра, копытом раскапывая мусор возле холодильника, – но я вас не обманул: сумки Мэтти полны запчастей, да и ты обзавелся парой новых вещиц. Я же помог вам двоим своими советами и припасами, так что, теперь вы поможете мне в моей нужде. Потому что как я уже говорил…
– …таковы реалии жизни на пустошах, – закончил я за него, – и я не прочь. Мы, конечно же, тебе поможем. Только, пожалуйста, в другой раз говори нам все как есть: что тебе надо, для чего мы нужны и так далее, а то дружеские отношения на лжи не построишь.
– Согласен. Не очень-то хорошо получилось. Но в наше время, правда может и погубить или вынудить друзей не делать то, что ты от них ждешь. Вот и приходится временами хитрить, – сказал зебра, прищурившись, – тебе ли этого не знать.
– Ладно, забудем. Все хорошо, – согласился я, – вернемся к холодильнику. Втроем у нас вполне хватит сил донести его до лестницы, а потом с помощью веревки мы поднимем его наверх.
– Или же ты воспользуешься своей магией, чтобы левитировать его прямо к моему дому Джек, – предложил Бен, постукав копытом по моему рогу, – спины в таком деле слишком ненадежны, когда нужно таскать на себе тяжести. Особенно, такие хлипкие как моя.
– Ну, это вряд ли. Мой телекинез не настолько сильный, чтобы унести такую махину, особенно в одиночку. Я в состоянии поднять не больше девяноста – ста фунтов, так что его я может, и подниму, но вам двоим, придется мне немного помочь.
– Вот и хорошо, значит, беремся за лопаты, и выкапываем его, а после тащим ко мне на ферму, – кивнул Бен, доставая из связки инструментов за спиной лопату.
– Подожди, возможно, мы обойдемся и без этого, – остановил я его, – раз уж ты заговорил про мой телекинез, давай я воспользуюсь им и вытащу холодильник с помощью магии. Я подошел вплотную к холодильнику и сказал: – сейчас я попробую потянуть его вверх, а вы двое возьмете в зубы веревку и просунете ее снизу, когда он поднимется.
– Хорошо придумано Джек, – одобрил мою идею Мэтти, – а после мы вытащим его с помощью веревки, – ты будешь удерживать холодильник и принимать на себя часть его веса, а мы поднимать. Так мы быстрее управимся.
– Окей, – Бен достал из седельной сумки длинную веревку и кинул ее конец Мэтти, – тогда мы начнем, когда ты будешь готов Джек.
– Уже готов, – подтвердил я.
– Тогда давайте на счет три, – сказал Мэтти и взялся за веревку вместе с Беном, сперва натянув, а после слегка ослабив ее.
– Раз… два… три, – быстро сосчитал я за него и с силой дернул холодильник. С большим трудом, цепляясь за что-то сбоку, он начал шевелиться и после пары резких рывков подался и без проблем стал подниматься наверх. Друзья тут же подсунули под него веревку и, помогая мне, начали тянуть на себя. Не прошло и пары секунд, как холодильник полностью вылез и с громким "бум" упал набок. Дверца его открылась, и оттуда посыпались пустые бутылки из-под виски и сидра.
– Похоже, что у кого-то были серьезные проблемы с алкоголизмом, – попытался пошутить я, вытирая пот со лба, – от напряжения в моей голове слегка пульсировало и ныло, будто там провели электрические провода. Холодильник, будучи довоенного производства (а значит сделанный на совесть из большого количества железа) оказался довольно тяжелым, но все же не настолько, чтобы я не смог с ним справиться.
– Видимо да, но я не буду столь неосмотрителен, ведь у меня на него большие виды, – довольно постукивая передними копытами, произнес Бен.
– И, как же мы его понесем? – спросил Мэтти, собирая веревку в кольца.
– Очень просто: я пойду сзади, где тяжелее и обхвачу его там, а вы идите впереди, и несите его верхнюю сторону на своих спинах. Постараюсь распределить вес холодильника так, чтобы большая его часть приходилась на меня, а вас сильно не давило.
– Хорошо, тогда не будем терять ни минуты, – сказал Бен, похрустывая спинными позвонками, – я готов.
– Я тоже, – прибавил Мэтти, – идем.
Перевернув холодильник дверцей вверх, я магией поднял его над землей (или правильнее сказать над мусором) и дал Бену с Мэтти возможность пролезть под него. Когда они, наконец, устроились там, я переместил большую часть телекинеза назад, и мы трое не спеша потащили его к грузовику, в который упиралась лестница. На наше счастье, пока мы медленно шли обратно, ни один мутант не рискнул подойти к нам (кроме большого таракана, да и тот тут же удрал, когда мы приблизились к нему) поэтому мы без особых проблем (не считая треснувшей доски перекинутой через обрыв, которая чуть не уронила нас) дошли до кабины грузовика и, опустив холодильник на землю стали прикидывать, как же нам его поднять.
– Предлагаю перевязать его веревкой и перекинуть через перила, а потом поднимать, подтягивая один из концов, – предложил Мэтти, закрыв один глаз и прикидывая расстояние от места, где мы стояли до ближайшего пролета.
– А веревка не оборвется? – с сомнением спросил я, представив, как этот огромный холодильник летит прямо на меня.
– Нет, ты же будешь поддерживать его магией, – уверенно заявил земной пони, – а мы с Беном поднимемся, и станем тянуть его на себя. И чтоб веревка выдержала, подстрахуй нас снизу своим телекинезом и если сможешь, оттягивай веревку в том месте, где она соприкасается с перилами.
– Подстрахую, не переживай, – сказал я несколько раз зажмурившись и потирая виски копытами, чтобы собраться с мыслями, – главное не халтурьте там, а то моим извилинам жутко не поздоровится, если что-то пойдет не так, – прибавил я следом.
– Тогда начнем, что медлить-то, – сказал Бен, топнув от возбуждения. Похоже, что ему уже не терпелось доставить домой свой новый холодильник. Словно горный козел резко запрыгнул он на подножку грузовика и следом на кабину. Наблюдая за ним, я вновь усомнился в его немощи, о которой он так много говорил. Так ли беспомощен был этот старик, если при этом носится как юный жеребенок? Выходит он что-то скрывает, но что же?
– Так, теперь ты Мэтти, – скомандовал Бен, протягивая Мэтти ногу и помогая взобраться, – а ты Джек пока обвяжи холодильник веревкой, а как закончишь, передай ее нам.
Достав из седельной сумки длинный потертый моток веревки, я раскрутил его и обмотал несколько раз поперек холодильника, в результате чего оставшейся длины оказалось недостаточно, чтобы поднять его наверх, и мне пришлось просить у Мэтти и Бена их веревки. Когда они скинули их я объединил оба клубка вместе и привязал к своей. Теперь длины было достаточно, и я магией протянул ее к ждущим меня наверху приятелям.
– Готовы? Тогда начинаем! И раз… и два… – скомандовал я, и мы трое стали тянуть холодильник вверх. Дело оказалось гораздо сложнее, чем я думал. Толкать его, и при этом оттягивать трущуюся об острые перила веревку было нелегко. По ощущениям казалось, что мне в мозг напихали шустрых ежей, ощетинившихся иголками, и с каждым последующим усилием они начинали нервно копошиться. Однако я упрямо из последних сил продолжал поднимать холодильник, стискивая зубы и напрягая свои мысли и волю. И когда мне уже стало казаться, что мое серое вещество вот-вот закипит и как желе начнет течь из ушей, холодильник, наконец, уперся своим верхом в перила и я, ругаясь, резко толкнул его снизу и в бок, чтобы он, сделав в воздухе дугу, упал точно на дорожку перехода.
– Отлично, мы справились, молодец Джек! – помахал мне Мэтти, затопав в аплодисментах по железному настилу и разбудив тем самым громкое дребезжащее эхо.
– Да… я крут… вот только… голова немного кружится, – вяло пробормотал я, прижимая уши и пошатываясь в изнеможении, прислонился к ближайшей канализационной трубе, торчащей из разбитой ванны.
– Эй, может, сперва поднимешься к нам, и уже после передохнешь? – крикнул мне Бен, – а то мы сильно нашумели со всеми этими скрипами, руганью и аплодисментами (он сердито посмотрел на Мэтти и тот тотчас прекратил топать), как бы нас кто не услышал.
– Не могу Бен! Голова лопается! Дай мне буквально пару минут, и я приду в норму. Сейчас… посижу, чутка и поднимусь к вам, – взмолился я, – пытаясь сохранить равновесие и при этом фокусируя свой блуждающий взгляд на одной точке. И тут краем глаза я уловил что-то быстрое, прошмыгнувшее возле моего бока. Встряхнув головой, я обернулся в ту сторону, где мне почудилось движение, и заметил, как кто-то крупный размером с пони пробежал мимо меня и нырнул за ближайший завал. Вытащив лопату я, опираясь на нее, сделал пару шагов в ту сторону и, обогнув громадную кучу мусора (состоящую преимущественно из разбитой сантехники и жестяных сейфов) резко замахнулся, собираясь ударить предполагаемого врага. Но за углом никого не оказалось. Кучи хлама в этом месте были невероятно крутыми и длинными и упирались прямиком в бетонную стену котлована. Поэтому никто, даже самый ловкий монстр не смог бы отсюда удрать, не наделав много шума. Видимо мне просто показалось, или из-за излишнего напряжения при телекинезе мое воображение вздумало разыграть меня. Но тогда…
Успокоившись, я невзначай поднял голову вверх, и тут же увидел на верхушке отдаленной мусорной кучи силуэт кобылки с длинными прямыми прядями. О нет, неужели опять она?
– Эй, кто ты такая? Убирайся! Пошла прочь! Я знаю, что ты не Пинки! Оставь меня в покое! – не удержавшись крикнул я приближаясь к ней, но она не шелохнулась и лишь после того как я забыв обо всем на свете уже готов был подняться к ней, ехидно улыбнулась и соскочив с противоположной стороны вниз, ускакала, громко захохотав.
– Джек, ты что рехнулся? С какого перепугу ты так развопился? Хочешь, чтобы тебя убили?! А ну живо назад, пока не поздно! – заорал на меня Бен, яростно жестикулируя копытами.
– Хорошо иду, не переживай, – крикнул я в ответ, все еще таращась на опустевшую кучу мусора, где только что стояла мрачная версия Пинки Пай, а сейчас уже никого не было кроме одиноко валявшегося плетеного стула со сломанной ножкой. Я повернулся, чтобы уйти и тут сверху в мою сторону упал какой-то предмет и я, вздрогнув от неожиданности, машинально повернулся на звук. Вещь, проскакала по завалам и приземлилась точно у моих ног. Это был ланч-бокс. В прошлом в таких коробках заботливые мамы собирали своим жеребятам завтраки, и на крышках было изображено что-нибудь детское, вроде поляны с цветами и коровками или сценки с героями из комиксов. Но на этом была нарисована шестерка Хранительниц Элементов Гармонии расположившихся в одну линию на фоне красивого сельского городка с небольшими домами, соломенными крышами и вычурными магазинами, оформленными то в виде волшебного колпака, то заварного пирожного. Все кобылки лучились счастливыми улыбками, и приветственно подняв копыта, махали мне, а прямо над ними глубокими тиснеными буквами было написано: "Приезжайте в Понивилль – уютный городок для жизни".
– Так вот ты какой, Понивилль, – улыбнувшись, сказал я, осматривая рисунок и поочередно переходя взглядом от одной пони к другой, – совсем не похож на картинку из детских сказок. Интересно стоишь ли ты еще на месте? Живут ли в тебе пони?
Я наклонился, чтобы поднять коробку и в этот момент заметил справа от себя торчащую из груды мусора голову крысы. Вот ведь мерзкая бестия! Мне бы не хотелось, чтобы она набросилась на меня, когда я повернусь к ней спиной, поэтому я подобрал коробку и, повернув лопату острием вперед, осторожным шагом медленно приблизился к ней. Быстро осмотрел соседние кучи (на случай если рядом затаились другие крысы) и загодя замахнулся для нанесения удара. Крыса вела себя очень странно, я бы сказал даже, неестественно: ее голова резко дергалась, и беспорядочно крутилась во все стороны, словно ее кто-то тормошил. Может она была больна или просто грызла падаль, я не видел, так как луна опять скрылась за тучами, и я едва мог различить, из чего состоит мусор, на котором я стою, куда уж тут до детального изучения грызуна, сидящего глубоко в завале. Ну ладно, так или иначе, я закончу ее трясучку одним выверенным ударом. Выдохнув, я с силой вонзил лезвие лопаты в то место, где должна была быть шея крысы, но к своему глубочайшему удивлению вместо упругих шейных мышц я почувствовал, как лопата погрузилась в слои мусора, и только углубившись туда по самое древко, наконец, задела что-то живое. Крыса перестала дрожать и резко повернулась, но не ко мне, а куда-то вбок и тут…
Будто взрывом меня отбросило назад. Мусорные пласты зашевелились, и та их часть, что была ближе ко мне начала расти и быстро подниматься точно скала. Луна перестала прятаться и, выглянув из укрытия, осветила то ужасное нечто, что я по ошибке принял за крысу. Возле меня наполовину высунувшись из мусора, стоял на задних лапах монстр, покрытый жесткой чешуей и чем-то смахивающий на дракона, но гораздо более жуткий и уродливый. Из его спины торчали острые шипы, передние лапы заканчивались длинными когтями, а голову украшали два закрученных кривых рога, на один из которых была насажена полусгнившая крысиная голова. Из широкой клыкастой пасти капала слюна и пузырилась пена. Голова монстра была сильно изуродована и расцарапана – оба уха и правый глаз покрывала жесткая пузырчатая корка, словно ее прижигали железом. Видимо поэтому он не услышал моих криков, когда я сюда пришел, но вот удар мой он почувствовал… Богиня милосердная! Монстр глухо зарычал, и беспорядочно вертя головой, стал выискивать потревожившего его глупца (то есть меня) и нашел очень быстро. Его единственный мутный глаз повернулся в мою сторону, и какое-то мгновение следил за тем, как я неловко пробую встать, перевернувшись на живот, а потом…
– Едрить-меня-колотить, я труп! – только и успел сказать я, побледнев как картинное полотно.
Страшный оглушающий рев заполнил всю округу. Когтистая лапа взметнулась в воздух и вонзилась в то место, где секунду назад стоял я. В ужасе заржав, я бросился наутек, в сторону лестницы. Вторая лапа монстра тут же пронеслась на волосок от моей спины стараясь ухватить, но я успел пригнуться и заскользив на лежащем на земле железном листе вырвался из тупика. Монстр устремился вдогонку. Что-то громко заскрежетало и, возле меня буквально в паре шагов вонзилась в мусор брошенная ванна, а затем обрезок трубы. Не останавливаясь, я обернулся назад. Мой преследователь уже поднимал очередной снаряд – на этот раз тяжелый кованый сейф. Урод, мать его за ногу! Я прыгнул вперед и укрылся за ближайшей мусорной кучей, которая приняла на себя удар. Сейф разнес ее вдребезги. На меня полетели горы консервных банок вперемешку с досками и землей, а сам сейф грохнулся рядом, чуть не убив.
– Джек! Что ты творишь?! Я же сказал тебе… ох, манда всех звездных тварей! ЧТО ЭТО ЗА ХРЕНЬ?!!! – услышал я вопль Бена, выбегая на площадку, на которой мы поднимали холодильник. Преследуя меня, монстр попытался пролезть через узкий проход между двумя кучами, но не смог и, отбежав назад, с разгону протаранил одну из них головой, раскидав повсюду мусор. Словно неуправляемый локомотив несся он в мою сторону. Я отпрыгнул в бок, уворачиваясь от острых зубов, которые с лязгом схлопнулись в паре дюймов от моей головы.
– Джек! Залезай наверх! Давай! Быстро на грузовик! – кричал Бен, подскакивая на площадке возле Мэтти. Земной пони достал свой пистолет и принялся палить по монстру, а я поспешил последовать совету зебры, и галопом доскакав до грузовика, стал карабкаться на его кузов. Недодракон заревел после пары попаданий но, ничуть не замедлился и лишь пуще разъярившись, зачерпнул горсть мусора и метнул в моих товарищей (они вовремя отскочили, едва не погибнув от полетевших как копья железных обломков), а затем ринулся на меня. Чуть не вырвав мне хвост, шибанул он когтистой лапой туда, где я только что был и полез следом. Едва различая в суматохе, куда прыгать я заскочил на кабину, которая тут же взметнулась вверх и начала шататься, потому что монстр уже залез с противоположной стороны рамы и, как на качелях стал раскачивать корпус грузовика. Балансируя словно акробат, на двух ногах, я отчаянно пытался ухватиться за перила, но качка была слишком сильной, а ошибка могла закончиться для меня падением вниз.
– Долбаный мутант! Держись Джек, я иду! – выплевывая пистолет, крикнул Мэтти и, подбежав к краю мостика, протянул мне передние ноги (для баланса упираясь в перила грудью). Собравшись с духом, я бросился к нему, и ухватился за шею, едва не задушив, но тут кабина грузовика резко подскочила и сильно ударила меня по крупу. Ослабив хватку, я чуть не упал, но в последнюю секунду успел вонзиться зубами в заднюю ногу Мэтти. Земной пони заорал от боли, падая на спину, а я, раскачиваясь над пропастью, успел ухватиться за край перехода и, помогая себе передними копытами, подтянулся вверх и перемахнул через перила. И очень вовремя! В это же мгновенье монстр запрыгнул на кабину грузовика, сминая ее своим чудовищным весом, и стал пытаться укусить нас. В страхе прыснув, мы с Мэтти отскочили от него. В мой хребет воткнулось что-то твердое. Это был пистолет Мэтти. Я толкнул его земному пони, а сам стал спешно шарить по своим бокам в поисках винтовки. Мэтти закусил пистолет и принялся палить по ревущему чудовищу, но в страхе так ни разу по нему не попал (за исключением одной пули выбившей искру об его рог). Раздался щелчок. Патроны закончились. В ужасе выпучив глаза, Мэтти выронил изо рта оружие и уставился на поднимающуюся голову твари, у которой в глотке клокотал жуткий рев, похожий на тот, что бывает у хищников перед броском на жертву. Перила заскрипели. Недодракон стал залезать к нам. Переход резко накренился, угрожая скатить нас прямиком ему пасть. В отчаянии запустил я в монстра лопатой (без какого-либо результата) продолжая в панике обшаривать свой комбинезон в поисках винтовки. И тут, когда мы уже начали скатываться вниз, мимо нас сзади пролетел Бен бросившийся к монстру. С невероятной ловкостью, непонятно как, удерживая передними ногами копье, в прыжке вонзил он его прямо в мясистую корку на голове твари, в то место, где у нее должен был находиться правый глаз. Взвыв от боли, монстр выпустил из лап перила и свалился вниз, согнув своей спиной раму грузовика и опрокинув его набок.
– Скорее, бежим отсюда! – скомандовал Бен, в прыжке подлетая к Мэтти, и головой помогая ему подняться на ноги, и мы трое понеслись по ступенькам вверх, спотыкаясь и не разбирая дорогу.
Раненый зверь, безумно скулил и катался по земле, прижимая передние лапы к голове и плюясь тягучими слюнями. Весь тот мусор, что был у него под спиной, разлетался во все стороны и проседал, образуя глубокую яму. Наконец он остановился и, поднявшись, зарычал, в ярости бухнув кулаком по раме грузовика и сломав ее на две части, а потом стал бросаться на стену. Он кряхтел, скулил, крушил все, что попадалось ему под руку. Тяжеленые стальные балки, раковины, куски рамы и кабины летели в то место, где мы прятались (хорошо, что мы успели отбежать от опасного края, прежде чем в нас полетел первый снаряд), ударяясь об угол котлована и кроша бетон, отчего в воздухе стоял нестерпимый гам. Затем монстр подбежал к бетонной стене и принялся скрести ее когтями и бить, а после вновь попытался залезть на переход и начал прыгать под ним, стараясь ухватиться. И ему это удалось. Он повис, держась лапой за край (два когтя его протыкали нижнюю часть) и словно маятник стал раскачиваться взад-вперед, силясь подтянуться. Но тут и без того непрочная лестница не выдержала столь чудовищных нагрузок и болты державшие ее в бетоне уже долгие годы с треском вылетели из гнезд обрушая всю конструкцию вниз и погребая под собой монстра. Край мостка воткнулся ему в глотку, а лестница придавила туловище. В ужасе захрипев недодракон, стал царапать мусор, силясь вырваться из удушающей его ловушки, но не смог, лестница оказалась слишком тяжелой, и спустя пару минут он издал последний булькающий звук и наконец, затих.
Все это время мы трое лежали на земле неподалеку от края, укрывшись за холодильником (Бен и Мэтти успели поднять его сюда, до того как пришел монстр) и боялись высунуться, но как только шум прекратился, Бен прислонил ухо к земле и чуть изменившись во взгляде медленно подошел к котловану. Изучающе наклонившись, он долго вглядывался вниз, а после махнул нам ногой, дав понять, что опасность миновала. Мы приблизились к нему, и я увидел, что случилось с монстром.
– Да уж… – сказал Мэтти, потирая ушибленную грудь.
– Ага… – поддержал я, морщась от боли в зубах.
С громким звуком Бен набрал побольше слюны и с силой плюнул в распластанную под нами тушу. – Всего один вопрос Джек, – сказал он, оборачиваясь ко мне, – как ты умудрился нарваться на такую тварь? В его голосе чувствовались гнев и потрясение: старик был сильно ошарашен, чтобы просто наорать на меня, но похоже, что очень скоро он вновь будет в состоянии это сделать.
– Сам не знаю Бен. Как бы глупо это не звучало: я подумал, что это крыса, – только и сумел произнести я одно из самых нелепых оправданий во всей Эквестрии, понимая, каким идиотом, я сейчас выгляжу. Словно наивный жеребенок, который пытается уверить учителя в том, что его домашнюю работу съела собака.
– Крыса? – Бен возмущенно надул ноздри, начиная копать копытом землю, – ты решил, что это крыса?
– Да, – с все той же монотонностью в голосе сказал я, – я увидел как что-то движется в темноте когда пошел за… эээ… то есть когда отошел от площадки с лестницей, и решил что это крыса. Я видел в темноте очертание крысиной головы, но оказалась, что эта голова была насажена на рог чудовищного монстра. И я убежал.
– И это все? – спросил зебра, – все, что ты хочешь мне сказать? Или точнее нам? Мы с Мэтти чуть с жизнью не расстались из-за того что ты ослушался меня и полез искать приключения на свой круп, при этом громко крича. А если бы эта тварь была не одна? Или нам не повезло, и она по своей тупости не убила себя? Ты мать твою понимаешь, что мы выжили лишь благодаря чуду? – он перешел на повышенный тон.
– Да Бен, и мне нечего сказать в свое оправдание. Я сделал ошибку, и она могла закончиться для нас смертью. Я могу, конечно, добавить, что мне очень жаль, но это вряд ли что-либо изменит, так что если ты считаешь, что я должен понести ответ за свою глупость, то я готов, как бы серьезно не было наказание.
От этих слов Мэтти вздрогнул, и с опаской посмотрел на Бена, – да ладно тебе, мы же справились, так что может не стоит…
Зебра прервал его, предупредительно подняв ногу. Он, все еще сердито смотрел на меня, нервно выдыхая воздух. Потом повернувшись к котловану, внимательно поглядел на лежащий там труп. Монстр был большим, его туша задавленная пролетами лестницы как большое черное пятно зияла на фоне поблескивающих в лунном свете кусков железа и стекол. – Ладно, не переживай. Не будет никакого наказания Джек, – сказал, наконец, Бен, в последний раз расслабленно выдохнув и вновь возвращаясь к спокойной речи, – все хорошо.
– Что? – не понял я, – вот так просто, на этом и закончим?
– Ну да. Ведь мы живы, забрали то, что нам нужно, а эта тварь мертва. Значит, нет повода для обид, – подмигнул он, совершенно сбив меня с толку. – Конечно, я мог бы на тебя наорать, или придумать какую-нибудь изощренную пытку вроде чистки нужника у себя в доме (блин, я едва не прыснул от таких слов). В глазах Бена блеснул притворно опасный огонек, словно хуже этого наказания не сыскать во всей Эквестрии, – но это было бы слишком жестоко. И потом, мы живем на Пустоши. От ошибок тут никто не застрахован, и вместо того чтобы перебирать взаимные обиды, мы должны просто порадоваться тому, что нам повезло. А кроме того не факт, что в следующий раз, отправившись на свалку, я сам не столкнулся бы с этой бестией, которая тут же порвала бы меня на мелкие части. Разумеется, не послушавшись меня и побежав хрен, знает куда – ты поступил очень глупо. Ты решил, что можешь лазить, где тебе вздумается без опыта и ничего не бояться, но Пустошь тут же преподала тебе урок и я уверен, что ты его уже усвоил, и больше не будешь столь беспечен в будущем. Так что давай не станем заострять внимание на случившемся, и просто пойдем домой. В конце концов… – старик иронично усмехнулся, – …если я спущу с тебя шкуру, кто потащит вместо меня холодильник?
– О, аха-ха-ха-ха-ха, – внезапно разразился веселым смехом Мэтти, очевидно не выдержав нервного напряжения (или же всерьез оценив хохму Бена) бухаясь на спину и довольно поглаживая себя по животу, – прямо в точку Бен, ууу! Он поднялся, вытирая брызнувшие из его глаз слезы, – да, даже не верится, что мы стоим тут, такие целые и невредимые… о!
– Да уж, удача сегодня определенно на нашей стороне, – подтвердил старик, подходя к холодильнику и подбирая возле него свою сумку.
– Говорите за себя парни, – поморщившись, сказал я, попробовав присесть на землю, но резкая боль в крупе не дала мне этого сделать, – этот рогатый урод мне чуть зад не сломал, когда врезал по нему кабиной. Ух, как болит!
– Скажи спасибо, что только зад, он мог бы тебе и голову откусить, если бы я вас не выручил, – напомнил мне Бен.
– Да, спасибо тебе, – поблагодарил я зебру.
– Не стоит. Раз уж мне выпало быть нянькой у неопытных юнцов, придется привыкнуть, что за вами нужен глаз да глаз, – ухмыльнулся старик, ударом копыта поправив сумку на моей спине, и винтовку что запуталась в ремнях, – но хватит уже расшаркиваться. Пора возвращаться на ферму. И смотрите не повредите мне холодильник, я не хочу, чтобы он покрылся вмятинами по пути домой.
– Можешь на нас рассчитывать Бен, мы будем аккуратны, – отозвался Мэтти, одергивая свой плащ и проверяя кобуру, – ах, невезуха, – громко произнес он, – Ромашка! Я выронил ее!
– Ромашка? – переспросил я.
– Мой пистолет. Я выронил его, когда мы дрались с монстром. Наверное, он упал вместе с ним.
– Какая жалость, – искренне посочувствовал Бен, – но вниз нам уже не слезть, разве что мы останемся тут и потратим ближайшие пару часов на сооружение нового спуска. А мы этого не сделаем, так как здесь уже не безопасно – на тушу зверя вскоре сбредутся мелкие хищники. И потом, вряд ли ты сможешь найти его после разгрома учиненного монстром.
– Я понимаю, просто… этот пистолет был первым моим изобретением, которое я сделал своими копытами, – расстроился Мэтти, бросая взгляд на кучу мусора под нами.
– Не огорчайся приятель, – попытался я утешить его, – я дам тебе один из своих запасных пистолетов. Сможешь и его превратить в непонятное чудо техники со множеством стволов.
Мэтти повернулся ко мне, и слегка улыбнувшись в согласии кивнул. А затем больше не произнеся ни слова, постелил к себе на спину пару тряпок и встал возле холодильника, ожидая, когда я подниму его и положу на него сверху.
– Вот и договорились. А теперь давайте уже пойдем, – сказал я, магией приподнимая здоровенный агрегат, и пытаясь удержать его ровно, стал левитировать в сторону Мэтти, – до того как приключения вновь не обрушились к нам на головы.
– Пошли. Чур, я иду первым… чтобы вас прикрыть, – хитро произнес старик, бодро зашагав впереди пока мы двое плелись в хвосте с тяжеленым грузом.
«Следующая часть событий рассказана Мэтти, для заполнения белых пятен в моей истории» Примечание автора.
«…говорят, что в это время года в Эквестрии не случается ничего необычного, так вот хочу вам сказать: что это все чушь дорогие радиослушатели. В любое время года, при любой погоде, в нашем постапокалиптическом мире, всегда можно нарваться на что-то неожиданное, и большинство из этого никак не назовешь хорошим.
Например, такое: за последние пару дней выросло число сообщений о том, что на поселения пони нападают неизвестные доселе чудища, да такие что не всякая пушка их возьмет, а уж выглядят они, просто жуть. Светящиеся псы, которые словно по волшебству возникают из ниоткуда. Карликовые драконы с рогами и шипами. Огромные разноцветные обезьяны, разгуливающие на задних лапах, и многие другие, отвратные создания которых никто никогда прежде не видел. Вы можете себя спросить: Откуда они берутся? Почему их раньше не было? И Дискорд меня побери, в какое время я живу, если, выйдя за порог родного дома, рискую столкнуться с ужасным монстром, который меня сожрет? Хорошие вопросы дорогие мои пони, но ответ на них пока никто не знает. Никто не в курсе, как мы докатились до такого ужаса, и почему наша милая Эквестрия так настойчиво подсовывает нам эти уродливые порождения волшебной радиации, если нам и прежние еще не наскучили. Или же виновата вовсе не радиация, а какой-нибудь безумный ученый с низким уровнем морали, который хочет напустить на нашу родину свои опасные творения и поставить всех нас на колени, чтобы потом захватить мир? Кто знает? Все возможно! И этот вариант не стоит исключать как самый невероятный! Так что мои дорогие слушатели хочу вас предупредить и посоветовать: будьте осторожны и при встрече с какой-нибудь непонятной тварью не приближайтесь к ней а, что есть силы, бегите к себе домой и прячьтесь за надежными дверями. Я бы очень не хотел, чтобы с вами что-то случилось. Особенно теперь, когда по Пустоши бродит множество "инстанций", что на крови поклялись истребить все виды угроз для нас простых пони. Эй, Оплавленные Фениксы если вы это слышите: то поднимайте свои клятые задницы с дивана, и поскорее очистите наши улицы от страшных монстров. Это ведь вы обещали нам построить чудесный новый мир свободный от насилия и страха. Так что же вы медлите? А вы Стальные Рейнджеры. Мне кажется, что вы говорили нам что-то про чистую Эквестрию, свободную от мерзких мутантов? Так вот вам и возможность воплотить ваши светлые мечты в жизнь. Повторяю: придите и спасите нас всех – своих верных соотечественников, раз уж вы сами поклялись это сделать.
На этом у меня все. С вами был Ди-джей Пон-3 – ведущий самого честного радио на пустошах. Я рассказываю вам правду, какой-бы горькой она не была. А сейчас немного музыки…»
Из антикварного радио зазвучала бодрая динамичная песенка. Пела кобылка о чудесных днях и милых жеребцах, что живут вокруг и делают ее жизнь более яркой. Пфф… ну, конечно. О чем еще могут петь кобылки? Эти хитрые, ловкие бестии. Им всем нужно только одно: они хотят секса. Хотя, что уж тут таить, сейчас и я был бы не прочь повстречаться с обворожительной и нежной кобылкой, которая посчитала бы меня милым. Я бы с ней… ух, да. Но, увы, такое счастье мне вряд ли светит. Да и вообще, остались ли еще в наши дни нежные кобылки? В моем бункере, они все как на подбор были суровыми и твердыми. Им лишь слово лишнее скажи, не ровен час, получишь копытом в нос, если не хуже. И никакой тебе романтики, только уставы, порядки да Кодекс. Что же касается секса, тот тут вообще все плохо. Тебя могут избрать для размножения с одной из Старейшин, и тогда все пощады не жди: следующие две недели тебя будет объезжать какая-нибудь немолодая кляча и ругать за то, что ты медлительный и не выносливый. С моим соседом так было. Ох, страшно даже вспомнить, как он с трудом ковылял потом до мастерской, не в силах передвигать задние ноги. Нда… и как только никто не додумался назвать наш орден не Рейнджерами, а Сестринством? Скажем Сестринством Стали? А что, вполне подходит, учитывая какие суровые и холодные стервы у нас там служат. Вернее служили. Теперь-то я не с ними. Я свободен, и могу больше не опасаться, что меня назначат чьей-нибудь "игрушкой".
Глубоко вздохнув, я вытер пот со лба и посмотрел на скопление проводов у себя перед глазами. Я лежал на полу, под холодильником для удобства поставленном на бетонные блоки и неуклюже пытался скрутить зубами и языком две тоненькие проволочки болтающиеся рядом. Работка была не из легких, что не говори, но я уже практически закончил. Я только что починил двигатель, а теперь присоединял новый провод, потому что родной был вырван, и я должен был заменить его на аналогичный, который нашел на свалке вместе с другими деталями. Если у меня получится я смогу потом включить холодильник (к счастью от генератора Бена по всей пещере тянулось множество удлинителей с разъемами для бытовых приборов) и буду надеяться что он "оживет". Конечно, нужно будет еще зарядить охладитель, но тут мне поможет Джек, со своей магией. На холодильниках этой модели, если я не ошибаюсь (а это вряд ли), устанавливали техно-магические блоки, работавшие за счет магии, а не сжиженного газа, значит, достаточно будет пустить всего пару искр, и он заработает. Но это потом, сейчас нужно закончить с проводом.
Наконец мне удалось скрутить проволоку в аккуратный пучок, и я выполз из-под холодильника и осмотрелся вокруг: Джека нигде не было видно, наверное, он опять ушел наверх под козырек пещеры, Банти скакал у себя в загоне, играя в войнушку с пластиковыми солдатиками, изображающими чейнджлингов и бизонов, а Бен сидел неподалеку, откинувшись на стуле и, судя по опущенной вниз голове, мирно спал, высунув изо рта язык. Чудной старик, иначе не скажешь. А еще зебра, один из тех, кто нас когда-то погубил. По крайней мере, так говорили мне Старейшины. И паладины. И вообще все те, кто меня учил вместе с другими писцами, когда жеребятами мы были в учебке, и постигали основы служения в ордене, а с чего бы им врать? Хотя, сейчас я понимаю, что они много нам чего недоговаривали, особенно про жителей пустошей. Например, нам часто повторяли, что все пони с поверхности – бандиты и негодяи и встреча с ними может закончиться очень плохо, если мы не успеем первыми взять их на мушку. Что им не ведома жалость, и они готовы убивать любого кто им попадется, если мы не убьем их сами. Но вот передо мной сидит Бен – житель Пустоши и зебра, и он совсем не похож на жестоко рейдера из рассказов, что я слышал от возвращавшихся с вылазок паладинов. И Джек. Он тоже ничего, хоть родом из стойла. Про жителей стойл у нас ходили разные сплетни, по большей части такие, от которых грива вставала дыбом, но он оказался хорошим. Не уверен, правда можно ли ему доверять, но первое впечатление о нем у меня сложилось вполне положительное.
– Эй, ну как тут у тебя успехи? – внезапно спросил меня Джек, незаметно приблизившись сбоку, пока я был погружен в свои мысли. Единорог наклонился, осматривая результаты моей работы, и хотя судя по выражению его мордочки, было очевидно, что он мало что смыслит в ремонте и технике, я все же заметил неподдельный интерес в его глазах. Было видно, что он искренне ценит мой труд. Мои усилия. В моем ордене такое случалось редко. Паладины постоянно подгоняли меня и осуждали за медлительность и неказистый внешний вид, который приобретали вещи после того как я их чинил. У рейнджеров любая вещь всегда должна выглядеть так, словно она новая и делать то, что ты от нее ждешь, но порой просто невозможно быть аккуратным, если тебе приходится чинить генератор, используя детали от посудомойки. По любому что-то нужно будет заменить, переделать и подогнать и красивым после этого устройству уже точно не быть. Но никому до этого не было дела. Всех интересовали лишь правила и результаты, а не мои оправдания.
– Ну, так как? Будет "жить" наш больной, или нет? – повторил свой вопрос Джек, постукивая по холодильнику, – или лучше сразу переделать его в полку?
– Будет-будет Джек, – подтвердил я, поднимаясь на ноги и отряхивая пыль со своей шерстки (обильно насыпавшуюся на меня из пазов холодильника), – вот только заряжу в нем охладитель, и хоть сейчас клади туда продукты.
– Отлично, выходит не зря, мы гнули спины, а я голову, когда несли его сюда, – улыбнулся единорог, оборачиваясь к Бену и кидая на него многозначительный взгляд, – и наш старый ворчун, будет доволен, когда проснется.
– Искренне надеюсь, Джек, – сказал я, тоже поглядев на Бена, – а то мне очень бы не хотелось, чтобы он рассердился. То есть… он как-то быстро простил тебя за ту… эээ… оплошность, что произошла на свалке.
– А? Что ты имеешь в виду, – вскинул бровь единорог.
– Просто… – я спешно подбирал подходящие слова, чтобы наш разговор не выглядел так, будто я обвиняю Джека, – …за такой проступок обычно предусмотрено наказание, которое позволило бы провинившемуся пони осознать его ошибку. Нет, я не пытаюсь сказать, что ты сильно напортачил, с кем не бывает, но… не думаешь ли ты, что Бен что-то задумал… что-то, ну, такое…
– Ах вот ты о чем, – на удивление спокойно произнес Джек, облокотившись на холодильник, – нет, я уверен, что Бен не стал бы ничего затевать. Ничего из того, о чем как я понимаю, ты подумал. Никаких подлянок, никаких ударов в спину. Да и потом зачем ему это? Он конечно старик ушлый и слишком уж скрытный, на мой взгляд, но не настолько чтобы вредить своим друзьям и тем… – прибавил он полушепотом, – …кто может быть полезен ему в будущем. А что у вас рейнджеров все по-другому? Любая ошибка влечет за собой наказание?
– Безусловно, – слегка удивился я, от того что Джек задает такие странные вопросы, – ведь наказание просто необходимо. Оно помогает понять, что ты был в чем-то не прав или сделал что-то не так. И тем самым наказание дает тебе стимул – быть осторожнее. Чем строже твое наказание, тем больше вероятность того, что ты не повторишь одну и ту же ошибку в будущем…
– И это все записано в Кодексе. Угадал? – перебил меня единорог.
– Ну да, – кивнул я, – а что? В этом нет ничего плохого. Да, согласен, иногда Кодекс бывает не прав, но не во всем же. В нем есть определенные истины, чья польза совершенно очевидна – нет наказания – нет осознания вины. А значит, не будет никакого раскаянья и важных уроков, которые помогут тебе стать лучше.
– Тьфу ты! Извини, конечно, Мэтти, но это все чушь! – весело усмехнулся Джек, стукнув по крышке холодильника (Бен что-то неразборчиво пробубнил, слюна с кончика его рта свалилась на пол, и он раскатисто захрапел), – ошибки в нашей жизни неизбежны и лучший способ понять их – это увидеть последствия, к которым они ведут. А вот наказания ничему не научат. Они лишь покажут, как относятся к тебе окружающие. Серьезно, настоящие друзья должны уметь прощать чужие ошибки. Ведь ты не маленький жеребенок Мэтти, чтобы получать всякий раз по крупу за то, что в одиночку съел все печенье. В детстве наказания порой бывают необходимы. В эту пору дети еще учатся тому, как надо жить, но сейчас… скажем так, "порка" не принесет тебе никакой пользы, а лишь даст лишний повод с кем-то поссориться, если тот, кто тебя выпорол, будешь думать что он лучше.
– Но разве… – я запнулся, не зная, что на это сказать, – …разве ты не готов был принять наказание от Бена, когда он начал тебя отчитывать?
– Не совсем. Я готов был к последствиям, – подтвердил единорог, – это так, но это не значит, что я думал, что это правильно.
– Но… но, подожди-ка… а в вашем стойле, вас не наказывали? У вас не было выговоров и взысканий за оплошности во время службы?
– Были, – подтвердил Джек, я хотел заострить на этом внимание, но он тут же продолжил, – но это не научило нас ничему хорошему. Даже наоборот: мы искренне и всеми фибрами души стали ненавидеть нашу злобную начальницу, и вполне вероятно не протянули бы ей копыто помощи, попади она в неприятности. Она была нам командиром, не другом, и из-за своей чрезмерной придирчивости никогда не пользовалась всеобщим уважением, потому что большинство ее придирок были раздуты на пустом месте. Я же часто не замечал мелких промашек, которые допускали младшие офицеры и коллеги-сослуживцы, и мы с ними были друзьями. Это не значит, что я закрывал на все глаза, но и за несущественные ошибки и оплошности никого не наказывал. И это работало гораздо лучше, чем жесткие рамки и взыскания, которые ожидали тех, кто осмеливался их преступить.
– Хм… ну если посмотреть на вопрос под таким углом, то да… – согласился я, понимая, что в словах Джека определенно есть истина, – …дружба и поддержка были бы намного лучше неизменных правил. Вот только ты забываешь, что Стальные Рейнджеры и друзья – это два противоречащих друг другу понятия, которые, скорее всего никогда не совпадут.
– А значит тем лучше, что ты теперь не с рейнджерами Мэтти, и на практике может узнать о дружбе больше, чем из страниц поеденного плесенью Кодекса, – торжественно заявил Джек, по-дружески приобняв меня за плечо и энергично встряхнув.
– Да, это круто, – согласился я, немного смутившись от проявления таких чувств, которые в нашем ордене обычно показывали как пример того: как нельзя вести себя с коллегами.
– И как друг, я собираюсь помочь тебе с этим здоровенным холодильником, – сказал Джек и, не выпуская меня из объятий, повернулся к отремонтированному мной агрегату, – эм… ну так как? Его уже можно включать?
– Еще нет, сперва в нем нужно зарядить охладитель Джек, – напомнил я, – и это должен будешь сделать ты.
– Я? – удивился единорог, отпуская меня и в недоумении потирая затылок, – но я же ничего в этом не смыслю.
– Не беспокойся, Джек, тут нет ничего сложного, – начал объяснять я. – Просто помести свой рог в это отверстие… – я подошел к правому боку холодильника, где по идее должна была быть защитная крышка, скрывающая охлаждающий бачок, но ее там не было. Ее вырвали, вместе с куском обшивки, – …и заряди охладитель с помощью нескольких волшебных искр. Только-то и всего.
– Ну ладно, без проблем, – неуверенно протянул Джек, подходя ко мне, и делая в точности то, что я ему сказал. По его рогу заструилась тоненькая магическая аура. Индикатор на черном бачке охладителя начал слабо светиться и обломанная стрелка на шкале медленно поползла вверх.
– Готово, – торжественно объявил я, наблюдая за действиями единорога со стороны, и как только он отошел, воткнул в отверстие деревянную пробку, – не заводской колпачок, конечно, но тоже сойдет, а теперь момент истины, – я взял провод в зубы и подошел к ближайшему удлинителю, что болтался неподалеку на гвозде, воткнутом в камень, и вставил в него вилку. Холодильник несколько раз резко вздрогнул, потом громко загудел, попутно издавая звуки, отдаленно напоминающие кашель (если, конечно, предположить, что приборы умеют кашлять) и наконец, начал затихать, переходя на размеренный и тихий гул свойственный всем холодильникам.
– Вот так, сработало! – воскликнул я, чуть не разбудив Бена (в полудреме он что-то неразборчиво пробурчал про летучих помидоров-убийц) и, заставив Банти оторваться от его игры и подбежать к нам. С любопытством теленок принялся осматривать непонятную штуковину (к которой до этого его не подпускал Бен), толкая ее копытом. Одна из его голов обнюхала бок холодильника и весело захихикала. Похоже, малышу показалось забавным, что вибрирующий предмет щекочет его носик.
– Отличная работа Мэтти! – похвалил Джек, вновь заключая в дружеские объятья и энергично взъерошивая копытом гриву, – отныне тушеные змейки Бена больше не будут прокисать слишком быстро. Хотя, если хорошенько подумать, это не самая лучшая новость для такого вегана как я. Фу, мерзкие пустынные змеи! Но не важно. Ты справился друг! Молодец!
– Спасибо Джек. Я старался. И раз уж мы закончили тут, ничто теперь не мешает нам отправиться в путь. Я имею в виду: мы помогли Бену со спарк-батареей и холодильником. А значит пришла пора возвращаться к нашим, то есть твоим поискам очередного шара, – сказал я, едва не лопаясь от гордости (такие искренние похвалы были для меня в новинку и легко могли вскружить голову, особенно после долгих лет брюзжания и пессимизма паладинов и писцов).
– Да… точно… мои поиски, – еле слышно пробормотал Джек, уже не так радостно как секунду назад. Или мне показалось?
– Хм? Что-то не так, Джек? – спросил я, поворачиваясь к нему и пытаясь понять, что именно его огорчило, – у нас тут остались неоконченные дела? Нужно будет еще куда-то сходить по просьбе Бена?
– Нет, ничего такого… – быстро ответил он, возвращаясь к своему жизнерадостному тону, – …просто, я решил, что мы останемся здесь еще на один день. А уже после двинемся дальше. Не все же нам рисковать своей шкурой на военных базах и мусорных свалках. Нужно ведь и отдыхать иногда, – закончил он свою позитивную речь с таким видом, будто ничего не произошло, но я приметил, что уши у него немного обвисли, словно его что-то терзало.
– Хорошо, – сказал я, немного насторожившись, хоть и сам не зная почему. Джека определенно что-то гложило, но вот что? – я не прочь. Нам нужно слегка передохнуть, а то мои спинные мышцы так и ноют после того как я потаскал на себе эту штуку.
– Вот и славно, – единорог подхватил магией холодильник и, отогнав Банти жестом в сторону, поставил его вертикально (он снова "кашлянул" и загудел в прежнем режиме), – кстати, как ты смотришь на то, чтобы немного перекусить? А то после всех сегодняшних приключений я думаю, что нам не помешает, как следует подкрепиться, перед тем как пойти спать.
– Поддерживаю, – улыбнулся я, – можно и заморить червячка.
– Надеюсь что не буквально, – хохотнул Джек, – в таком месте, любой дикий зверь может стать потенциальным ужином. Он повернулся к теленку и погладил его по обеим головкам, – ну а вам малыши уже пора идти спать. Банти недовольно надул губы, одна из его голов расстроенно промычала, – да ладно вам не упрямьтесь. Я тоже когда-то был маленьким и не любил идти спать, когда энергия во мне била ключом. Но уже поздно. Так что давайте, возвращайтесь к себе в загончик и ложитесь на свою уютную и вкусно пахнущую охапку. Теленок не сдвинулся с места, продолжая хмурить лобики, – хм, а знаете что?! Если вы сейчас же пойдете к себе, я отдам вам кусочек фруктового пирога, оставшегося у меня со стойла. Теленок с интересом на него посмотрел, потом обе головы быстро переглянулись и, судя по их хитрым улыбкам, они решили принять условия единорога. Правая голова слегка куснула Джека за комбинезон и потянула к себе, пока другая стала указывать на загон, намекая, что сперва пусть он отдаст им пирог, а уже после они пойдут спать.
– Умные ребята, ничего не скажешь, – усмехнулся единорог, – но так и быть, – он сходил в хижину, где стоял диван (там он хранил свои вещи), и вернулся с завернутой в фольгу вкусняшкой.
– Как только скушаете его, сразу же пойдете спать, лады? – добрым почти родительским тоном сказал Джек, когда телята уже хотели ухватиться за пирог зубками. Обе головы Банти энергично закивали в согласии и Джек, наконец, выпустил пирог из облака магии и отдал малышам. Банти ускакал к себе в загон на ходу пытаясь поделить вкусную добычу, а Джек повернулся ко мне и чуть усмехнувшись, произнес: – всегда можно найти компромисс, вместо того чтобы просто наказывать за непослушание.
– Это точно, – согласился я, улыбаясь от столь трогательной сценки, – а теперь давай уже поедим что ли? При виде твоего пирога у меня аж слюнки потекли.
– Ага, пошли, – кивнул Джек, и мы вместе направились к самодельно плите Бена, где он под одной из кастрюль хранил остатки тошковых блинчиков.
Всю ночь меня одолевали смутные сомнения. Джек явно был чем-то обеспокоен или что-то от меня скрывал. Я, разумеется, ни секунды в нем не сомневался и был уверен, что он не станет меня обманывать, но все же это неприятное чувство: что я чего-то не знаю, никак меня не отпускало. Наконец мои подозрения стали настолько невыносимы, что я проснулся. Не знаю, как долго я проспал, но, похоже, что была еще ночь. Некоторое время я лежал на спине, пытаясь себя успокоить и прокручивая в голове нашу беседу, надеялся найти в ней что-то такое, что указало бы мне на мою ошибку. Но ничего не получилось. Тогда я попытался заснуть, считая светившиеся в темноте дырки на стенах и крыше (в хижине царил полумрак, Бен попросил не выключать в подземелье свет, и нам пришлось плотно запереть дверь, чтобы он не проникал внутрь). На пятом десятке я сбился, и больше не в силах выносить одолевавшую меня паранойю повернулся к Джеку, собираясь окончательно во всем разобраться. " – Извини, что разбудил, но у меня есть несколько вопросов. Надеюсь, ты не против, если я попрошу тебя ответить на них сейчас?" – вот что я собирался сказать Джеку, как только он проснется, но развернувшись, я увидел что на матрасе никого нет. Удивленно моргнув я осмотрелся вокруг. Вещевые мешки Джека, его новый плащ и комбинезон до этого лежавшие в углу у столика куда-то исчезли.
Внутри у меня пробежал легкий холодок, сомнения стали усиливаться, но я пока не спешил делать выводы. Возможно, Джек вновь решил заночевать на шезлонге, поднявшись в пещеру наверху, а вещи забрал с собой, потому что они могли ему понадобиться… для чего-то. Открыв дверь, я зажмурился от непривычно яркого для себя света и спросонья, пошатываясь, направился в сторону лестницы. Бен куда-то ушел, что показалось мне странным, но это еще ни о чем не говорило, ведь он мог вполне подняться к себе в дом и лечь на кровать. Банти отдыхал в загоне, растянувшись на животе на охапке листьев. Перейдя на медленный шаг, я тихо, чтобы его не разбудить, дошел до лестницы и поднялся наверх, вновь оказавшись в приятной для моих глаз темноте. Несколько раз оглядев пещеру, я окончательно убедился, что Джека в ней нет и слегка приуныв, расстроенно уставился себе под ноги силясь понять, что все это значит. Джек говорил, что хочет здесь задержаться, для того чтобы отдохнуть. Он говорил, что возьмет меня с собой, когда отправится на поиски очередного шара памяти. А значит, он не мог меня тут бросить! Разумеется я был не в восторге от подобной идеи, вернее от того куда нам предстоит пойти, но все же он не мог… нет… я не верю.
Быстро спустившись назад в подземелье, я начал заглядывать во все домики в поисках Джека или Бена. Зебра мог что-то знать, или хотя бы просто подсказать мне, куда ушел Джек. Но мои поиски ни к чему не привели. Везде было пусто. Сомнения буквально забушевали у меня в груди. Мне стало не по себе. Нет! Мой друг не мог так со мной поступить! Просто не мог! Рванувшись к стремянке, я стремительно поднялся наверх, и пулей пролетев сквозь дом, выскочил через дыру на улицу. На Пустоши было еще темно, но начавшая опускаться луна кое-как пробивалась сквозь тучи, и мне практически все было видно. Оббежав вокруг дома и никого не найдя, я поскакал по дорожке вдоль зарослей виноницы чьи длинные колосья со свистом замелькали мимо меня (так быстро я несся!) и выскочил ко входу на ферму. Там возле одного из чучел стоял Бен освещаемый масляным фонарем, висевшим у него на шее. Старик тихо напевал какую-то песню, вглядываясь вдаль и, казалось, совсем меня не замечал, хотя давно уже должен был услышать, как громко я дышу, и какой шорох я поднял, когда на скорости резко затормозил возле него.
– Бен?! – запыхавшись, сказал я, – а я Вас повсюду ищу! – от волнения я забыл, что обещал обращаться к Бену только на "ты". Старик повернулся ко мне. – Я только что проснулся и заметил, что Джек исчез. Похоже, что он решил…
– …отправиться в путь один, – спокойно закончил за меня зебра, словно ему уже все было известно.
– Что? – в недоумении спросил я нервно пригарцовывая на месте, – я Вас не понимаю. Ведь он же… то есть Вы же…
– Тише! Тише Мэтти! Ты только успокойся. Все хорошо, – ровным и в то же время твердым голосом сказал он, – да Джек ушел. Он не хотел, чтобы ты подвергал себя опасности, рискуя вместе с ним во время его поисков. Поэтому он решил идти дальше один, а я пообещал ему позаботиться о тебе и помочь найти новый дом.
Опешив от услышанного, я вытаращил глаза и словно ноги меня больше не держали, уселся на круп. – Что? – только и смог произнести я.
– Видишь ли, все дело в том что… – начал старик.
«И вновь рассказываю я»
Солнце еще не взошло, когда я был на полпути к развилке, от которой в дальнейшем должен был повернуть к Бампкин-Тауну. Поначалу мне пришлось идти очень быстро, потому что я не хотел, чтобы Мэтти, если он каким-то чудом проснется раньше времени, попытался меня догнать. Жаль, что мне пришлось так с ним поступить, но по-другому было нельзя. Поиск Пинки Пай был моим выбором моей целью, и подвергать опасности чужую жизнь (а тем более жизнь друга) я не имел права. Вот почему я встал с утра пораньше, когда Мэтти еще спал, и украдкой собрав все свои пожитки (кроме пары бесполезных вещиц и запасного пистолета с пачкой патронов, которые я отдал Мэтти) незаметно для него поднялся в сопровождении Бена на Пустошь. Распрощавшись с зеброй, я вышел на дорогу и, бросив последний взгляд на Жуткую Ферму, стремительно поскакал вперед.
Где-то через пару миль я, наконец-то замедлил ход и чтоб хоть как-то разогнать, пытавшийся сморить меня сон, принялся любоваться красотой ночной пустыни. Она была прекрасна. По ее поверхности, словно морские волны, гуляли лунные лучи, причудливо переливавшиеся серебром и напоминавшие мне о море, которого я никогда прежде не видел, но всегда хотел повидать. Также как и лес (похожий на тот, что был в шаре памяти) с раскинувшимися рядом полями и цветами с чистыми не мутировавшими зверями, что жили бы рядом и не пытались меня сожрать, если бы я захотел к ним подойти. Да, вы все правильно поняли: игры лунного света на песке напомнили мне о том, что я никогда прежде не видел. Я имею в виду Эквестрию, ту самую, настоящую и живую, которая была за горизонтом, за границей окружавшей меня пустыни. Я искренне хотел верить, что она еще не погибла. И где-то на окраине или в самой глубинке оставались места не испорченные волшебной радиацией, где все осталось таким, каким было прежде… до войны.
Несколько раз встряхнув головой (мечты о прекрасной Эквестрии, понемногу убаюкивали меня) я слегка ускорил шаг. Среди дюн гулял легкий ветерок, теребивший редкие деревца и разбрасывавший во все стороны песок. Резкий, но не холодный, он все же заставлял меня ежиться и я плотнее закутывался в плащ – подарок Бена, который хорошо меня согревал и не давал замерзнуть. Благодаря ему я уверенно двигался вперед, время от времени встряхивая у себя на боках сумки и поправляя съезжавшую под порывами ветра шляпу, найденную мной на свалке (удачная замена той летней шляпке, которую я посеял во время пленения паладинами на военной базе). Пока я шел, в моей голове прокручивались разные картины, изображавшие мою первую встречу с Пинки (о том, что я найду ее, и это будет именно она, я ни секунды не сомневался). Я представлял себе как к ней подойду, что ей скажу, что скажет она, как будет выглядеть ее красивая круглая мордочка, какие истории она мне расскажет о том, как все эти годы прожила на Пустоши, как будет пышна ее грива.
– И может быть, ты спросить ее о том, какова она в постели?! – неожиданно сказал кто-то со стороны неприятным издевательским тоном. Судя по голосу, говорила молодая кобылка.
Как вкопанный я замер на месте не в силах понять, что я только что услышал.
– А что?! Ты же к этому стремишься, разве нет? Уверена что ты ищешь ее не только для того чтобы поболтать с ней о том-о-сем и покушать с ней тортики сидя в обнимку за летним столиком в саду. Или же ты хочешь поиграть с ней в шарики? Да точно! Я прямо гляжу и вижу: как ты подходишь к ней и говоришь: – "Эй, красавица, может, мы уединимся где-нибудь в чулане и поиграем с тобой в шарики? У меня как раз есть парочка подходящих шаров большого размера, которые могут тебе понравиться".
– Что? Да как ты смеешь? Кто ты мать твою?! Не прячься! Давай, выходи на свет чтобы я смог увидеть тебя, и как следует заехать по носу!!! – не удержавшись, вспылил я, громко закричав в пустоту отчего по всей округе забродило звонкое эхо приглушенно отразившееся от ближних гор.
– Ну-ну, мой дорогой, к чему такие речи, особенно со мной? И потом, тебя разве не учили, что так нельзя обращаться с кобылками?
– С кобылками может и нельзя, но ты сейчас оскорбляешь мою любовь, поэтому советую тебе по-хорошему сбавить тон и прекратить нести эту чушь! – возразил я, крутясь как волчок, чтобы понять, откуда идет голос.
– Ой-ой, вот как? То, что я сейчас сказала вовсе не чушь. И ты это знаешь, мой милый Джеки, – ответила мне незнакомка, выходя из-за ближайшего кактуса и медленно приближаясь ко мне, ее мордочку скрывала тень, – а известно мне это, потому что я как никто другой знаю все твои помыслы. И можешь мне поверить, далеко не все из них так уж невинны, как тебе хотелось бы. Она остановилась возле меня. Луна скрылась за тучами, но по непонятной причине я вдруг четко увидел ее, словно кто-то посветил на нее фонариком. Передо мной была она! Кобыла из моего кошмара! Та самая немного похожая на Пинки Пай, но более крупная, рослая и невероятно худущая, в отличие от низенькой и хорошо оформленной пышечки Пинки Пай. Ее грива и хвост были длинными и прямыми, безжизненно опадавшими запутанными колтунами вниз, шерстка казалась бледной, а вместо доброй и нежной улыбки ее мордочку искажала издевательская гримаса. Да, это была она. Точь-в-точь как в том сне, что я видел недавно, только сейчас это было наяву… или же?
– Наверное, я сплю, – сказал я, обращаясь не столько к ней, сколько к себе.
– Нет, Джек, ты не спишь. И совершенно точно я тебе не снюсь. Я у тебя в голове, а все это происходит на самом деле. И прямо сейчас ты стоишь посреди опасной пустыни, таящей в себе множество хищников и монстров. Так что на твоем месте я бы вела себя потише, а не кричала бы так, словно мне прищемили хвост.
– Но ты… кто же ты? И зачем ты меня преследуешь? Я знаю, что ты не Пинки Пай, и главное… – дрожащим то ли от волнения, то ли от гнева голосом сказал я, – …ты не настоящая! Тебя здесь нет и быть не может.
– Ну, это: как говорится вопрос очень спорный, мой дорогой. Ведь все в этом мире весьма относительно, – все тем же издевательским голосом продолжила она, вальяжно прогуливаясь мимо меня и время от времени коротко усмехаясь, – ты же помнишь известную хохму о том, что один волос на голове это мало, а в супе… …вот-вот …точно-точно. Так вот и тут, то же самое. Если говорить с точки зрения этого мира и всех его обитателей, то да, я не настоящая. Меня нет. Я всего лишь плод твоего воспаленного воображения, рожденная благодаря твоим страхам и воплотившаяся в этой весьма оригинальной форме. Но для тебя – я настоящая! Всегда была и всегда буду. И никто другой меня не увидит и не слышит, никто… кроме тебя.
– Хорошо… допустим, – я пытался быть хладнокровным и держать себя в копытах, хотя, от подобных бесед у меня поневоле грива становилась дыбом (не каждый день к тебе обращается твой собственный глюк и начинает рассказывать тебе о природе и сути вещей), – но ты мне так и не ответила – зачем ты здесь? Зачем идешь за мной?
– Иду за тобой? – притворно удивленным тоном повторила она, – глупенький, мне не нужно никуда идти. Я всегда и везде с тобой рядом и появляюсь лишь тогда, когда этого хочу. Я пришла в этот мир, когда ты родился и уйду отсюда, когда ты умрешь. Я можно сказать твой оживший и воплощенный страх, твой ужас и отчаянье. Или даже нет, не так. Я, то темное, что живет в тебе и вытекает в самые худшие твои проявления. В какой-то степени именно ты меня создал такой, и дал мне эту форму. Я та кого ты тайно боишься увидеть в своей Пинки Пай и поэтому ты видишь меня похожей на нее.
– Но, это же смешно… – сглотнув, произнес я, – то есть, я не боюсь увидеться с ней. Я знаю, что со временем или под воздействием волшебной радиации она могла измениться, но какой бы она не была, я не разлюблю ее. Я отправился за ней на Пустошь, и не успокоюсь, пока не узнаю что с ней. А когда я ее найду то…
– Предложишь ей копыто и сердце, и вы вместе будете жить с ней долго и счастливо и так до конца ваших дней, – брезгливо продекламировала она, подбоченившись передним копытом и демонстративно закатив глаза, – тьфу, как предсказуемо! И с этим пони я должна делить свой разум? Вот ведь не повезло! Но знаешь, я тебя не виню, – неожиданно прибавила она, вновь вернувшись к своей издевательской интонации, – в конце концов, ты ведь у нас оптимист. На всю голову. И страдаешь чрезмерной уверенностью в хорошем, добром и светлом. И все эти годы упорно прятался от меня за ширмой из надежд и мечтаний, не давая мне высказать свое мнение. А оно у меня есть и какое! Хочешь послушать?
– Ну, давай, послушаю, – неизвестно зачем брякнул я, понимая, что услышанному буду не рад.
– Например, я хотела бы сказать, что твоя Пинки уже много лет как мертва, или же мутировала в дикого гуля и сейчас бродит где-то на Пустоши, в поисках очередной жертвы, если только ее не пристрелили, но тогда смотри пункт один. Или возможно она превратилась в двухсотлетнюю старуху и, несмотря на твое влечение к ней "Малыш Джеки" будет очень не рад ее увидеть и впадет в глубокую спячку, когда ты, наконец, ее найдешь.
– Заткнись! – рявкнул я, позабыв, что говорю сам с собой.
– Ну-ну давай без грубостей Джеки, – попросила она, невинно захлопав ресницами, – я же не хотела тебя обидеть. И вряд ли сказала бы это, если бы ты сам об этом не думал.
– Но я…
– Ты хочешь сказать, что я не права? И ты никогда ничего подобного не представлял?
– Да… представлял, – опустив голову, с трудом выдавил я из себя, – у меня были подобные опасения, но, это же не значит, что все будет именно так. Я, конечно, не знаю, что стало с Пинки Пай. Но все же, я хочу верить, что с ней все в порядке и как бы она сейчас не выглядела, я буду ее любить, несмотря ни на что.
– Может и будешь или же не сможешь ее выносить, потому что твоя любовь к ней будет не в силах пересилить ту неприязнь, которая наступит, когда ты ее увидишь. Нет ну серьезно, – каковы, по-твоему, шансы, что она все такая же красивая, как на картинке? Процент? Полпроцента? Дырка от бублика?
– Неважно как она выглядит, – упрямо повторил я, топнув копытом, – пусть даже ей будет две сотни лет, а на мордочке в два раза больше морщин, чем песчинок в этой пустыне, я не отвернусь от нее! Она для меня важна не только как кобыла, но и как родственная душа, которую я искал всю свою жизнь!
– Для души может оно и так, – усмехнулась Лже-Пинки, глазами опускаясь по моему телу ниже, – а вот "Малышу Джеки", наверняка нужно кое-что совсем другое. Она решительно подошла ко мне, начав нарезать круги очень близко, я практически чувствовал, как ее круп прикасается ко мне. По моему телу пробежала теплая "волна возбуждения", я ощущал исходившую от нее энергетику, а когда она прошмыгнула спереди, мой взгляд невольно переместился на ее резко взметнувшийся хвост, точнее на то место, что он скрывал. Внизу под моим плащом мне стало тесно.
– Ага, я так и думала! – захихикала она как школьница, которой предложили заняться "этим", – тебе не хватает кобылкиного внимания, и в этом-то все и дело! Уверена, найди ты подходящую милашку у себя в стойле, тебе не пришлось бы его покидать. И мораль твоя относительно соседей из другого блока была бы куда более решительной. Я ничего не ответил, топчась на месте и стараясь укрыть своего растущего "друга" в складках под плащом.
– Ой, да брось ты уже! Нет ничего постыдного в том, что я тебе нравлюсь, ведь это так естественно, – улыбнулась она, заметив, что я делаю, и вновь призывно задирая хвост, – твои желания легко понять, учитывая, как долго тебе пришлось провести взаперти, в твоей старой пыльной комнате мечтая о Пинки Пай и ее круглых пышных…
– Довольно! – резко оборвал я ее, стараясь не смотреть на ее хвост, и отчаянно думая о бакболе.
– О, бакбол значит?! Чудненько! – еще больше развеселилась она, словно читая мои мысли. (– почему, словно? Она итак их все знает, – тут же сообразил я). Какая великолепная игра! А какие там спортсменки! Кажется, все они носят такие узкие обтягивающие маечки и шорты, я права? Она на мгновение ушла в тень и вновь вынырнула из нее одетая в короткую не доходящую до пупка майку красного цвета и шорты, нарочито выделяющие ее стройный круп. Ее волосы были заплетены в два плотных пучка в форме шариков, – у, как я разгорячилась сегодня, как набегалась! – начала нараспев произносить она, прохаживаясь рядом, – может мне следует сбросить с себя эту потную мокрую майку и шорты, а? Эй, а не хочешь ли ты обтереть меня своим длинным плащом? Давай, не стесняйся. Как следует, пройдись по всему моему телу, особенно тут, – она скинула с себя шорты и вновь подняла хвост. Едва сдерживая себя, весь в поту, я сжался в комок, и плотно прикрыв глаза, старался ни о чем не думать, кроме принцессы Луны, которую я отчаянно просил о помощи. О нет, только не сексуальные фантазии о Ней! Нет!!!
– Так-так, теперь ты решил побогохульствовать? Какая прелесть! Похоже, что тебе нравятся только кобылки в возрасте. От сотни лет и старше, не так ли? Ну-ну. Хотя, как говорится: о вкусах не спорят, – расхохоталась она, все еще скача возле меня, – а может мне стоит… хотя, нет, не стоит, – резко прервалась она и, судя по звуку, перестала прыгать, – по крайней мере, пока. Я чуть приоткрыл глаза. Лже-Пинки стояла возле меня, вновь вернувшись к своему обычному виду, и все так же издевательски улыбаясь, – как бы мне не приятны были твои смущения, на сегодня я, пожалуй, прервусь. Но ты все же подумай о том, что только что увидел, – посоветовала она, подходя совсем близко и томно прикрывая глаза, – ведь с Пинки ты возможно никогда и не встретишься, а вот я всегда буду рядом. В любом месте, в любое время и такая, какой ты захочешь меня видеть. И всего лишь на расстоянии вытянутого копыта. Ты понял?! Вытянутого копыта!!! Ихи-хи-хи-хи! Она пару раз покачала своей передней ногой взад-вперед и, подмигнув, повернулась, чтобы уйти. – До встречи, мой милый Джеки. Ты даже не сомневайся, что мы с тобой еще увидимся и скоро. И возможно, тогда мы сможем узнать друг друга поближе, так… или иначе. Пока-пока! Она помахала мне и быстро ускакала вперед, растворившись в редеющей тьме.
– Вот те на… – ошарашенно произнес я, распрямляясь и несколько раз оглядываясь по сторонам, словно Лже-Пинки еще могла быть рядом (а ведь она и была рядом, просто не так заметно как несколько секунд назад), – …сперва паладины, потом монстры, а теперь еще и похотливые глюки. Что дальше? Ко мне с неба спустится принцесса Луна и скажет, что я избранный и должен один на один сразиться со злобным демоном из глубин Тартара? Блин, вот уж нет! Я пару раз постучал себя по голове, и все еще опасаясь, что мой глюк, затаился где-то поблизости, продолжил путь к Бампкин-Тауну.
– «Трейлерная стоянка "Ист-Маунтс". Цена за одну ночь – десять бит, с подключением к электрощитку – пятнадцать бит», – прочитал я вслух надпись на большом выцветшем указателе, показывающем на отходящую влево дорогу, идущую к скоплению ржавых покосившихся трейлеров и домов на колесах, окруженных низким сетчатым забором, которые виднелись среди песков неподалеку. Любопытное место, где могли еще сохраниться какие-нибудь припасы. Достав из сумки бутылку с водой, я сделал пару больших глотков и быстро осмотрелся. С тех пор как меня посетила Лже-Пинки, прошло уже более трех часов. Похоже, что она действительно унялась. Развилку я давно миновал, а солнце помаленьку поднималось вверх, старательно разрывая тучи и пытаясь пробиться к земле, освещало отдельные клочки пустыни, что было очень кстати, особенно если я хотел осмотреть те руины.
Но идти неизвестно куда без разведки я не хотел. Не хотел вновь вляпаться в неприятности, как это было на базе у рейдеров или в доме у Бена. Поэтому я достал бинокль и внимательно пригляделся к стоянке и камням, что были разбросаны возле нее. На первый взгляд местность выглядела заброшенной. Старые обветренные трейлеры и повозки что их привезли, утопали в песке и, по всей видимости, были покинутыми. Никаких следов видно не было. Ни оттисков подков принадлежащих пони, ни "длинных змей" оставшихся от колес, из чего я сделал вывод, что это место давно никто не посещал. Скорее всего тут все уже разграбили и ничего полезного, из того что могло мне пригодится, не осталось. Но с другой стороны, кто не рискует, тот не пьет сидра, а потому: была, не была, проверю-ка я что там.
Вытащив из чехла винтовку, и по привычке проверив патроны в стволе, я осторожно стал двигаться в сторону стоянки, обходя ее по дуге мимо дюн, чтобы ненароком не нарваться на расставленные на дороге мины или вражескую засаду, если, конечно, она там была. Но пока что я не заметил ничего подозрительного. Лишь юркие ящерицы несколько раз прошмыгнули мимо моих копыт, в поисках укрытия среди камней, и это были единственные живые существа, которые мне повстречались.
Приблизившись к одному особо крупному камню, я обнаружил рядом с ним старую довоенную повозку (мини-грузовик, если быть точным) уткнувшуюся в его шероховатую поверхность задним бампером и окруженную поставленными на треноги турелями. Старыми, и много лет не активными. Все они были разбиты: из их корпусов торчали треснутые стальные пластины и оголенные провода, а стоило мне попытаться покрутить одну из них, как я услышал резкие щелчки, означавшие, что ее уже давно никто не смазывал. Очевидно, проходившие здесь мародеры времени зря не теряли и успели извлечь из них все самое ценное и целое, оставив мне лишь бесполезные оболочки и погнутые стволы. Возле дверцы грузовика на деревянном ящике сидел скелет пони с желтой строительной каской на голове, в которой красовалась крупная дырка от пули чуть пониже лба. Рядом со скелетом валялись останки разбитой гитары 11. (@_@). Вот ведь не повезло бедняге. Похоже, что он когда-то защищал это место, но одних турелей оказалось явно недостаточно для обороны целого лагеря и тот, кто его убил, все же смог пройти дальше. Печально. Интересно, что потом стало с теми, кто жил в трейлер-парке? Подойдя к этому импровизированному блокпосту я внимательно осмотрел грузовик вместе со скелетом, но к сожалению не нашел там ничего стоящего. Да, мародеры хорошо знали свое дело. Была, конечно, еще и каска, но вряд ли она чего-то стоила или хорошо защищала, особенно если учитывать, что стало с ее прежним владельцем.
Отойдя от останков, я двинулся к стоянке и, остановившись возле сетки забора, заглянул внутрь: площадка между трейлерами и домами была засыпана песком, из которого торчали фрагменты садовых стульев и пластиковые столы. Сама сетка во многих местах была вывернута и перекошена. Ее отдельные столбы, выдернутые из песка, слабо покачивались на ней как на качелях. Подойдя вплотную, я аккуратно перекинул на ту сторону сумки, а затем, чуть отойдя назад, перепрыгнул сам, чтобы не запутаться в острых краях сетки при перелезании. На территории стоянки было много мусора, в основном куски железных столбов и иссохшие доски, а внутри большинства трейлеров лежал песок. Некоторые из них полностью утопали в нем, и попасть туда не представлялось никакой возможности. Практически у всех из них были выдраны дверцы, но кое-где они еще сохранились и тихонько скрипя, покачивались под порывами ветра, заставляя меня настораживаться и прислуживаться, всякий раз, когда одна из них начинала скрипеть громче остальных при очередном сильном дуновении. Возле парочки домов я нашел порванные шины, а у входа в большой трейлер в центре лежали закопанные в песок скелеты, одетые в лохмотья. Я подошел к другому трейлеру, и чуть нажав на заклинившую дверцу, вошел внутрь. Там оказалось девственно чисто, никаких вещей, никакой мебели, если не считать лампы-вентилятора без одной лопасти, что медленно крутился, когда через разбитое окно проникал ветер. Я вышел оттуда, и зашел еще в один, на этот раз крупный домик на колесах со вторым этажом и балконом, но, как и в предыдущем там было пусто. Осмотрев первый этаж, я поднялся наверх. Там было две комнаты: душевая (о том, что это душевая я догадался по огороженному бортами квадрату в полу, намекавшему на то, что когда-то это место закрывалось пластиковой ширмой), и жилое помещение, где был балкон. И там тоже ничего, как я и думал. Хотя, нет! Постойте! Есть кое-что, что меня заинтересовало. В стенном шкафу с сорванными дверцами, я заметил в углу пола закрытый железной крышкой люк. Может быть, в нем что-то есть? Вытащив магией из-за пояса боевой прут, я с силой воткнул его в промежуток между полом и крышкой (к счастью один ее край выступал чуть вверх) и начал давить на него прилагая магические усилия и дополнительно наваливаясь на него всем весом. Задачка оказалась непростой… для земного пони или пегаса, задумай они провернуть тоже самое, но я к счастью был единорогом и благодаря своему телекинезу не давал пруту выскочить из отверстия. И вот раздался резкий хлопок. Крышка, наконец, подалась и со скрипом распахнувшись, подпрыгнула на петельках, открыв мне содержимое люка. Я присел, и увидел, что внутри лежала большая кобылья расческа, набор для макияжа (с сухой пудрой и крошащейся помадой), пара золотых монет и ха-ха, пакетик с горсткой крышек (удача)!!! Да не простых. Все они были из-под Монинг-Сан-Райз и, по словам Бена, стоили как пятьдесят обычных крышек. Я быстро пересчитал их. Целых девятнадцать штук! Шикарно, просто шикарно! Внизу под пакетом я нашел потрескавшуюся страницу журнала, на которой была изображена героиня из комикса Марэ-Ду-Вэлл и красовалась большая надпись: «Специальная акция, в честь приближающегося Комик-Кон-Сейшена – собери пятьдесят крышечек из-под Монинг-Сан-Райз с портретом Министра Рарити на обратной стороне и получи в подарок один из нескольких уникальных костюмов легендарной героини Понивилля: Марэ-Ду-Вэлл!!! Выдача призов проводится во всех магазинах комиксов "Темницы и ведьмы" находящихся на территории Эквестрии. Количество призов ограничено, так что спешите получить свой костюм до того как распоясавшиеся злодеи из страны зебр, вновь решат покуситься на нашу свободу!!! Предупреждение: костюмы предназначены только для кобылок. На складе есть размеры с первого по четвертый. Поклонницам с размерами больше вышеуказанных, просьба обратиться к менеджеру магазина, чтобы заказать себе костюм соответствующий их формам. Официальные спонсоры акции: компания Монинг-Сан-Райз и Министерство Стиля – "Имидж и отсутствие жажды, вот что помогает Марэ-Ду-Вэлл бороться со злом!!!"». Я перевернул одну из крышек и увидел сзади портрет одной из подружек Пинки Пай – Рарити. Теперь понятно, зачем жившая здесь когда-то кобылка их собирала. Жаль, конечно, что она не накопила чуть побольше крышек, но с идущей в копыта удачей, как говорится, не спорят. Я забрал себе крышки, монеты и расческу (может, пригодятся) и сунул в карман страницу (так, на память) и тут услышал раздавшиеся внизу шаги.
Быстро вскочив с колен, я прислушался. Неизвестный, кем бы он ни был, подошел к дому, в котором я находился, и чуть постояв у входа, зашел внутрь. По железному настилу внизу застучали копыта. Похоже, что он пришел за мной. Наверное, один из пустынных мародеров или даже рейдеров увидел на песке мои следы и решил поживиться тем, что у меня было. Вот, уж нет! Не дождется! Я не отдам этому подлому негодяю, ни одной крышки! Положив сумки в шкаф и приготовив винтовку, я откинулся на задние копыта и прислонился спиной к стене, прямо у входа в комнату. Вероятный рейдер, тем временем обыскав все внизу, стал подниматься ко мне, остановился, судя по звуку, заглянул в душевую, и двинулся в сторону комнаты. Резко выдохнув, я с воплем ринулся на него, прикладом сбивая на пол, и тут же запрыгнул сверху, придавил ему шею стволом своего оружия.
– Попался, гнусный мерзавец! Сейчас я тебя… эээ… Мэтти?! – мое грозное выражение сменилось недоумением, когда я увидел, кого только что схватил. Это был Мэтти. Лежащий на полу в своем старом плаще и с сумками по бокам, он передними копытами удерживал давящую ему на шею винтовку.
– Д…джек, от…пус…сти, – прохрипел он, и я все еще немного опешивший быстро с него слез. Земной пони перевел дыхание и, перевернувшись на живот, на дрожащих от волнения ногах стал подниматься, не переставая кашлять.
– Мэтти! Дискорд тебя побери, зачем же ты так подкрадываешься? У меня чуть сердце из груди не выпрыгнуло! – набросился я на него, – но погоди-ка… – до меня только что дошло, – …а что ты вообще тут делаешь?! Ты ведь должен был остаться у Бена, чтобы он потом отправил тебя в какое-нибудь поселение, где ты начал бы новую жизнь!
– Да, он хотел… кха-кха… так поступить… кха… но я отказался… кха… сказал, что пойду за тобой, – осипшим голосом ответил мне земной пони, – тогда он уперся и заявил мне, что я все равно тебя не найду, а твое дело слишком опасное чтобы я рисковал из-за него шеей. А после хотел меня запереть в большой хижине, чтобы я не вырвался. Но я сумел от него уйти, и бросился вдогонку. Минут восемь назад я нашел твои следы идущие сюда.
– Вот ведь облом Мэтти, что ты натворил! – насупился я на него, становясь ровно, – ты не должен был сюда приходить!
– Почему? Что я сделал не так?
– Ничего, просто… – я замялся, не в силах сказать ему все как есть.
– Просто? Что просто Джек? – вновь заговорил он ровно и громко, – что заставило тебя убежать от меня и почему? Я тебя чем-то обидел? Что-то не то сказал? В чем причина? Я думал, что мы команда! Друзья! А ты взял и убежал от меня, как будто я больше тебе не нужен!
– Не в этом дело Мэтти, – сказал я, аккуратно подбирая слова, – просто есть причина, по которой я вынужден был так поступить. И я не могу сказать тебе ее прямо, чтобы не обидеть.
– Обидеть? Ты уже меня обидел Джек, когда решил смыться под покровом ночи, ничего мне не объяснив. Ты что думаешь, что я жеребенок и ничего не пойму?!
– Нет, но это не то, что ты должен услышать!
– Хватит! Позволь мне решать, что я должен, а чего не должен слышать! Я пожертвовал своим орденом, своими братьями и сестрами ради тебя. Я спас тебя, когда тебе нужна была помощь, и я едрить-тебя-лягать имею права знать, что послужило причиной, по которой ты решил послать меня куда подальше или скорее сдать как ненужную вещь старику-отшельнику! – продолжил бушевать Мэтти.
– Ладно! – громыхнул я, решив больше не миндальничать с ним, – Хорошо! Слушай! Я сделал это, потому что ты пошел за мной не как друг, а как подчиненный, который готов идти за своим командиром хоть в пасть дракона! Это у тебя в голове Мэтти, и все из-за идиотизма что ты усвоил, читая Кодекс! А так как это дерьмо лилось тебе в уши практически всю твою жизнь я не хотел, чтобы ты погиб из-за меня в какой-нибудь перестрелке или в зубах у монстра! Понимаешь?! Я хотел уберечь тебя от гибели! А, кроме того, я сам не знаю, куда иду и что делаю! Я гонюсь за мечтой, которая, скорее всего не осуществима. И ты это понимаешь, но не можешь мне возразить, потому что боишься сказать что-то поперек приказов своего командира и в этом-то вся беда! Теперь ты видишь?! Вот почему я решил уйти от тебя незаметно. Я надеялся, что ты заживешь своей жизнью, а не будешь жить моей, которая к тому же не самая удачная.
– Ну… – заметно притихшим голосом сказал Мэтти, после минутной паузы, – …даже если это и правда, у тебя все равно не было права так со мной поступать. Я может, и живу по Кодексу, но это еще не делает из меня зомби. И потом, я сам выбрал свой путь, и Кодекс тут совсем ни при чем. Если бы я следовал ему, я не стал бы тебя защищать от кобылы с огнеметом на военной базе, а может быть и вовсе пристрелил прямо на месте, поскольку Кодекс велит убивать всех угрожающих проводимой операции чужаков. Но я так не сделал. А значит, ты не прав. В действительности я пошел за тобой, потому что хотел быть свободным, а не, потому что искал себе нового поводыря.
– Но Мэтти… – в свою очередь смутился я, – …мой поход в любом случае обречен на провал, и тебе не стоит рисковать из-за него жизнью. Ты все еще можешь передумать и вернуться назад к старику. Он отведет тебя в тихое и спокойное место, где ты заживешь своей жизнью. Разве это не лучше, чем идти за спятившим лунатиком мечтающем о кобыле из прошлого?
– Что я могу сказать тебе Джек? Нет, не лучше, – твердо заявил он. – Твой поход как бы труден он ни был, далеко не так безнадежен, пока ты сам в него веришь. Ведь ты идешь вперед не потому что думаешь, что тебя ждет провал, а потому что надеешься, что у тебя все получится. А эта вера чего-то да стоит. А, кроме того, я понимаю тебя. Ты такой же мечтатель, как и я сам. Я тоже мечтал о многом, когда жил в бункере и полжизни не видел солнечный свет: я хотел выйти на поверхность, увидеть мир, узнать новое и стать свободным, но не мог, потому что был привязан к ордену и правилам. Ты прав, Кодекс удерживал меня тогда и возможно в чем-то удерживает сейчас, но я хочу освободиться от него и больше не возвращаться назад. Уйти в какое-нибудь село и зажить жизнью простого ремонтника или фермера значит для меня практически то же самое, что для тебя забыть про свою Пинки Пай и найти себе обычную кобылу, чтобы быть с ней. Но я, как и ты, не хочу просто так сдаваться и жертвовать своей мечтой ради спокойствия и стабильности, той самой, которая у меня была и которая никогда меня не радовала. Так что, я выбрал свой путь Джек, и буду по нему идти с тобой или без тебя. Если я не нужен тебе, скажи это прямо, и я уйду, но назад к Бену я не вернусь. Я пойду искать приключения на Пустоши с тобой или без тебя, и никто не заставит меня передумать, ни ты, ни тем более старый отшельник-зебра.
– Мэтти…
– Ну, что скажешь Джек? – резко перебил он меня, – ты хочешь, чтобы я ушел, или давай лучше отправимся вместе и покажем Эквестрийской Пустоши и всем ее жителям из чего мы сделаны?!
– Ладно, – чуть поколебавшись, согласился я, облегченно вздохнув. Речь Мэтти (гордая и в то же время полная искренних чувств) показалась мне трогательной и доказала, что Бен во многом был не прав. Как и я земной пони просто хотел бросить свою размеренную жизнь ради того во что верил, а для меня это много значило. И нет ничего плохого в том, чтобы мы и дальше путешествовали вместе. – Я согласен. Идем вместе.
– Вот и славно, давно бы так, – весело воскликнул он, притопнув передними ногами по полу, и протянул мне копыто, – дружеский цок, Джек?
– Дружеский цок, друг, – улыбнулся я, стукнув своим копытом по его, – слушай… ты уж прости меня, за то, что я наговорил тебе тут… ну… всякого.
– Не волнуйся Джек, все хорошо. Я не в обиде, – успокоил он, – это даже хорошо, что ты и я наконец-то высказались, а то и дальше бы думали друг о друге невесть что.
– Это точно, – кивнул я, – ну так что – Бампкин-Таун?
– Бампкин-Таун, – подтвердил он, поправляя на себе сумки и, всем своим видом выражая готовность идти дальше.
– Если говорить откровенно, то нам еще очень повезло, что в это время года нет песчаных бурь, – сказал Мэтти, когда во время беседы с ним мы заговорили о погоде, или точнее о той жаре, что хотела нас прикончить. Начиналось новое утро второго дня нашего перехода. За вчерашний день мы успели пройти целых двадцать три мили, прежде чем солнце стало клониться к закату. Чтобы не нарваться ненароком на ночных хищников мы с Мэтти быстро отыскали удобное место для ночлега возле одной из соседних скал и, собрав валявшиеся вокруг сухие ветки, развели костер. Поначалу я был против подобной затеи, но и Мэтти и до этого Бен настоятельно рекомендовали мне каждую ночь разводить костры потому что, во-первых это помогало защититься от холода, а во вторых неплохо отпугивало нежелательных визитеров, которые любили нападать на спящих путников. – Можешь не волноваться Джек, если нас будет кто-то искать, то темнота его вряд ли остановит. Так что пусть уж лучше будет светло, чем темнота хоть глаз выколи. И потом, за те дни то я провел на поверхности, мы с моим отрядом постоянно разводили костры, – напутственно сказал мне Мэтти укладываясь спать. Первую часть ночи дежурил я, а под утро – он. Засыпая, я дрожал от холода, а сейчас меня буквально трясло от жары. Конечно, плащ Бена обеспечивал мне необходимую прохладу, но вот грива моя сильно взмокла, а шерстка на ногах вся спуталась из-за катящегося по ним пота. – Ведь здешние ураганы порой бывают сильно опасны.
– И насколько же? – спросил я, поднимая шляпу, чтобы вытереть пот.
– Очень. Они настолько мощные, что могут запросто набить тебе в нос песка, и не только, так что рот широко не разевай и хвост для отгона мух не поднимай, – усмехнулся Мэтти. Я повернулся к нему, чуть приподняв левую бровь. – Шутка, – пояснил он, – чтобы ты не думал о жаре. Моя бровь по-прежнему была поднята. – Ну, хорошо, признаюсь, шутка получилась не ахти, но сам посуди: при такой жаре ничего путного в голову не лезет.
– Это точно, – фыркнул я, – ценю твою заботу Мэтти но, к сожалению, она не помогает. Фух! Особенно если после таких слов ты начинаешь думать о ветре. Мда, знать бы еще, где он. Зябкий, бросающий в дрожь… холодный.
– Ни дать ни взять ушел спать вместе с солнцем, – сказал друг, перекинув край своего плаща с одного бока на другой, чтобы тот сильно не намокал, – что если подумать нам только на копыто: если тучи еще больше уплотнятся, станет прохладней.
– Искренне на это надеюсь, а то еще немного и мы точно изжаримся. Фух, такое чувство, что мы идем уже целую вечность, а Бампкин-Тауна все нет и нет. Как считаешь, мы двигаемся в верном направлении?
– Уверен, что да. Мы оба повернули на развилке в сторону Бампкин-Тауна, а значит все верно. И потом это ты у нас проводник с ПипБаком, так что это я у тебя должен спрашивать про подобные вещи.
– К сожалению, мой ПипБак пока что бесполезен, – сказал я, засучив рукав с браслетом, и пару раз нажал на кнопку с картой, – на нем отмечены лишь те места, где я был лично. Поэтому я пока что не могу определить, где находится город.
– Понятно. Но, а так, как ты думаешь, далеко нам еще идти? – спросил он.
– Кто ж его знает, – пожал я плечами. Местность вокруг нас за последний час сильно изменилась. Привычные пустынные пейзажи с кактусами и небольшими камнями начали плавно перетекать в ландшафты с высокими отвесными скалами и горными массивами, которые по мере нашего продвижения вперед становились все выше и круче. Некоторые из них подходили вплотную к дороге и буквально нависали над нами, из-за чего поначалу мы пытались найти там тень, чтобы охладиться, но предательское солнце висело точно у нас над головой и ни о какой тени не могло быть и речи. В разрывах между горами иногда попадались останки былой цивилизации – маленькие придорожные кафешки, станции техобслуживания для самоходных повозок и несколько туалетов под разными углами торчащие из песка. Мы заглянули в некоторые из них, но ничего ценного не нашли, если не считать обломков, мусора и пары скелетов у входа и внутри. Отдыхать же там мы не могли, у всех из них как назло были сломаны крыши (а привал в тесных туалетах с гнилыми полами и длинными глубокими ямами показался нам чистым безумием). Встречались еще и рекламные щиты выцветшие и облезлые. Не все из них я смог прочесть, но на одном воткнутом у подножия горы баннере я различил милую улыбающуюся кобылку голубого цвета с серебряно-белой гривой, у которой на спине и поднятых копытах сидели маленькие крылатые бризи. На заднем фоне была изображена панорама острова с хвойными деревьями и большой бьющий в небо гейзер, а выше красовалась надпись – «Приезжайте на Изумрудное озеро – единственный во всей Эквестрии природный заповедник с колонией настоящих бризи! Жеребятам младше семи лет, вход бесплатный». Бризи?! Крошки фейки из мультиков? Я думал, что они вымышленные.
– Скажу тебе честно, картограф из меня никудышный, – произнес я, наконец, повернувшись к Мэтти, – но если эта дорога ведет к городу, мы обязательно его разыщем. Главное чтобы он не был спрятан среди скал, – закончил я, отворачиваясь от него и присмотревшись, увидел далеко впереди большой вздымавшийся вверх горный кряж, поросший зелеными прожилками. Его вершина отходила вбок и практически под прямым углом нависала наподобие каменного козырька над живыми деревьями, что росли под ним. Я достал бинокль. Позади деревьев был край, и спускавшаяся вниз земля. Возможно, там находился котлован или даже долина с зеленой травой и чистыми ручьями. А значит, там есть тень, и место где мы сможем передохнуть. – Вот удача! Смотри Мэтти! Мы может переждать жару среди деревьев! А если повезет, то и воду найдем! – восторженно воскликнул я, указывая другу на скалы.
– Так чего же мы ждем? Не будем терять времени, – с вызовом сказал Мэтти, вновь перекидывая свой плащ и прибавляя шаг, – еще полчаса хода и мы…
– СТОЙТЕ!!! – внезапно раздался у нас над головами громкий звенящий голос кобылы, идущий, судя по всему из динамика. Мы оба остановились и немного напрягшись, закрутили головами пытаясь понять, откуда он звучит. Мэтти хотел выдвинуть из своего обруча на голове бинокль и осмотреть соседние скалы, но стоило ему потянуться к нему, опять загремело: – Я СКАЗАЛА СТОЯТЬ!!! ЕЩЕ ОДНО ЛИШНЕЕ ДВИЖЕНИЕ И Я ПОСНОШУ ВАМ ВАШИ ДОЛБАННЫЕ ЧЕРЕПУШКИ!!! НИЧЕГО НЕ ДЕЛАЙТЕ, НОГАМИ НЕ ШЕВЕЛИТЕ, ПУСТЬ ОНИ БУДУТ НА ПЕСКЕ!!! Мэтти быстро опустил ногу назад.
– Эй, кто ты?! – громко крикнул я неизвестной пони, – что тебе надо?! Мы простые путники и проблем не ищем!
– МОЖЕШЬ НЕ КРИЧАТЬ УХОЖЕННАЯ МОРДАШКА, Я ВСЕ РАВНО ТЕБЯ НЕ СЛЫШУ!!! – зазвучало мне в ответ, – ЕСЛИ ХОЧЕШЬ ПОГОВОРИТЬ СО МНОЙ ПОДОЙДИ К УЗКОЙ СКАЛЕ СПРАВА У ДОРОГИ И НАЖМИ НА КНОПКУ НА ЕЗДОВОМ ГРИФОНЕ!!!
– Нажать кнопку на ездовом грифоне значит, понял, – обалдело повторил я, на самом деле ничего не поняв. Но будучи не в том положении, чтобы спрашивать (все равно меня не услышат) я опасливо втянул голову в плечи и медленно двинулся в сторону ближайшей скалы, узкой, словно коготь дракона, которая одиноко торчала в сорока шагах от дороги. Мэтти шел рядом, не переставая оглядываться. Только сейчас мы заметили, что на дороге и возле скал лежат скелеты пони и грифонов, все как один с простреленными головами и разнесенными грудными клетками.
– МОЛОДЦЫ!!! ПРОДОЛЖАЙТЕ ИДТИ!!! МЕДЛЕННО И СПОКОЙНО!!! ЕСЛИ ВЗДУМАЕТЕ ПОБЕЖАТЬ, Я ПЕРЕСТРЕЛЯЮ ВАС КАК РАДТАРАКАНОВ!!!
– Да поняли мы, поняли, – тихо буркнул я, обращаясь сам к себе. От волнения по моему телу еще сильнее заструился пот, хоть я и успел до этого покрыться гусиной кожей. Мне было страшно и неуютно от мысли, что кто-то целится в нас и может в любую секунду лишить жизни, если ему что-то не понравится. Мэтти тихонько ускорил шаг и, поравнявшись со мной, еле заметно кивнул куда-то вверх. Я приподнял глаза, стараясь при этом держать голову прямо и, увидел над нами вбитый в скалу динамик без защитной сетки, от которого тянулись вверх несколько черных проводов. Так вот как с нами разговаривает неизвестная пони. Может она где-то там, сидит на скале или…
– Джек, – тихо прошептал Мэтти, – ездовой грифон.
Я проследил за его взглядом и увидел невдалеке от скалы платформу с механическим грифоном-качалкой – аттракционом на железном постаменте с подвижным коленом в центре, на котором в довоенные годы катались верхом маленькие жеребята. Грифон был облупленный и покрытый трещинами, нижняя часть его клюва лежала на песке. В голову грифона раскрошив ее правую часть, был воткнут помятый микрофон-ромб (который держался на штативе из круглого обруча с четырьмя тоненькими трубками), а возле левого уха на шуруп была прикреплена маленькая белая кнопка. От платформы в сторону скалы тянулся толстый наполовину закопанный в песок кабель.
– Ну, что ж, давай поговорим с этой неприветливой кобылой, – сказал я, нажимая на кнопку. Из микрофона зазвучали помехи, – эээ… привет, мы подошли к грифону как ты и сказала.
– ОТЛИЧНО!!! – раздалось из динамика над нами, – А ТЕПЕРЬ ГОВОРИТЕ: КТО ВЫ И ЗАЧЕМ СЮДА ПРИШЛИ?!!!
– Эмм, да… понимаю, что задавать вопросы в моем положении очень глупо, но прежде чем я представлюсь, нельзя ли мне вначале узнать, кто ты такая? – сглотнув комок в горле, попытался я как можно деликатнее завязать разговор с нашей снайпершей и попутно разрядить обстановку, – а то беседовать неизвестно с кем мне как-то неловко.
– ЧТО?!!! ТЫ ЧТО ШУТИШЬ?!!! ПОСЛУШАЙ БОЛВАН, ЭТО НЕ Я А ТЫ У МЕНЯ НА ПРИЦЕЛЕ!!! И ЭТО Я ЗАДАЮ ТУТ ВОПРОСЫ!!! – заявила неизвестная, – ТАК ЧТО ЕСЛИ ТЫ НЕ ХОЧЕШЬ ЧТОБЫ Я ПОТЕРЯЛА ТЕРПЕНИЕ И ПРОСТРЕЛИЛА ТВОЮ ЧЕРТОВУ ТЫКВУ, ТО ПРЕКРАЩАЙ СЕЙЧАС ЖЕ УМНИЧАТЬ, И НАЧИНАЙ УЖЕ ОТВЕЧАТЬ НА МОИ ВОПРОСЫ!!!
– Хорошо, без проблем, – тут же согласился я, – незачем так сердится. Меня зовут Джек, а это Мэтти. Мы идем в Бампкин-Таун.
– ВОТ КАК? И ЧТО ЖЕ ВАМ ТАМ НУЖНО?
– Ну, мы хотели бы остановиться в этом городе на ночлег и заодно навестить братьев Хуф, которые по слухам делают самый лучший сидр во всей Эквестрии, – сказал я лишь часть правды, чтобы ненароком не сболтнуть лишнее.
– ТАК ВЫ ЛЮБИТЕЛИ СИДРА?!!! ЧТО-ТО Я ВАС РАНЬШЕ ТУТ НЕ ВИДЕЛА!!!
– Это верно, мы никогда прежде не были в Бампкин-Тауне, но нам посоветовал туда сходить один очень хороший друг, который регулярно там бывает, вот мы и решили прогуляться и посмотреть, что это за место. Уверяю тебя – мы не злодеи и не знали, что эта дорога охраняется.
– ВОТ И ХОРОШО!!! ПО ЭТОЙ ДОРОГЕ МОГУТ ПУТЕШЕСТВОВАТЬ ТОЛЬКО НАШИ ДРУЗЬЯ И ГОСТИ, ИДУЩИЕ В ГОРОД!!! ВСЕХ ОСТАЛЬНЫХ МЫ УБИВАЕМ, И ОНИ НЕ УСПЕВАЮТ РАССКАЗАТЬ НИКОМУ О ТОМ, ЧТО ЗДЕСЬ ОПАСНО. ТЫ СКАЗАЛ, ЧТО В БАМПКИН-ТАУН ТЕБЕ ПОСОВЕТОВАЛ ПРИЙТИ ДРУГ, КАК ЕГО ЗОВУТ?
– Ну… – я хотел уже назвать ей имя Бена, но в последнюю секунду передумал, – …минутку, прежде чем я сделаю это, я хочу чтобы ты сказала мне: кто ты. Я не стану называть имя своего друга и подставлять его в разговоре неизвестно с кем. Она ничего мне не ответила. – И потом, – более уверенно продолжил я, – мы оба у тебя на прицеле и прекрасно понимаем, что отсюда нам не уйти, если ты решишь нас прикончить. Так что от того что ты назовешь нам свое имя ничего плохого не случится, поскольку мы все равно не унесем эту информацию с собой, если только в могилу. Кобыла долго молчала, и я уже начал думать, что своими словами обрек нас с Мэтти на гибель, но динамик вдруг заговорил:
– ХОРОШО, Я ЛАЙТНИНГ РИДАНС, И Я ЗАЩИЩАЮ БАМПКИН-ТАУН ОТ НАБЕГОВ РАБОТОРГОВЦЕВ И РЕЙДЕРОВ. Я ВАС НИКОГДА РАНЬШЕ НЕ ВИДЕЛА А ПОТОМУ ВЗЯЛА НА ПРИЦЕЛ. ДОВОЛЬНО ТЕБЕ ЭТОГО?
– О, еще как, рад с тобой познакомиться Лайтнинг Риданс, – улыбнувшись, сказал я (уверенный, что она это видит).
– ВЗАИМНО УХОЖЕННАЯ МОРДАШКА!!! А ТЕПЕРЬ ТВОЯ ОЧЕРЕДЬ: КТО ПОСОВЕТОВАЛ ТЕБЕ ПОСЕТИТЬ БАМКИН-ТАУН?
– Один старый отшельник по имени Бен, – успокоившись, сказал я (раз тут есть охрана, значит и до города уже недалеко), – он зебра и очень часто гостит тут у вас. А еще он дружит с местной мед-пони по имени Нидл Лич.
– БЕН?!!! ТАК ТЫ ЕГО ДРУГ?!!!
– Да, хоть и познакомились мы совсем недавно. Если быть точным всего несколько дней назад, – сказал я, чуть отступив от грифона, чтобы меня было хорошо видно со всех сторон, – я оказал ему небольшую услугу и за это он подарил мне этот плащ, который сейчас на мне. Возможно, ты видела его раньше.
– ТАК И ЕСТЬ!!! И КОГДА Я РАЗГЛЯДЕЛА ТЕБЯ, ТО ПОДУМАЛА, ЧТО ТЫ УБИЛ ЕГО И ЗАБРАЛ СЕБЕ ПЛАЩ!!! ОДНАКО СО СТАРИКОМ БЕНОМ ТАК ПРОСТО НЕ СПРАВИТЬСЯ, А ВЫ ДВОЕ НЕ ПОХОЖИ НА РЕЙДЕРОВ ИЛИ РАБОТОРГОВЦЕВ!!! ДА И НЕ ВЫГЛЯДЯТ ОНИ ТАК ЧИСТО И АККУРАТНО!!!
– Благодарю за комплимент, я слежу за собой и часто моюсь, – поблагодари я ее, кокетливо подмигнув.
– НЕ СОМНЕВАЮСЬ В ЭТОМ!!! НО Я ВСЕ ЕЩЕ НЕ УВЕРЕНА, ЧТО ТЫ СКАЗАЛ МНЕ ПРАВДУ!!! ТЫ И ТВОЙ МОЛЧАЛИВЫЙ ДРУГ СЛИШКОМ УХОЖЕННЫ, ДЛЯ ПРОСТЫХ ПОНИ С ПУСТОШЕЙ!!! А ЭТО ЗНАЧИТ ТОЛЬКО ОДНО: ЧТО ВЫ ШПИОНЫ СТАЛЬНЫХ РЕЙНДЖЕРОВ, А С ВАШИМ БРАТОМ У НАС РАЗГОВОР КОРОТКИЙ!!! И ПРЕЖДЕ ЧЕМ ТЫ СКАЖЕШЬ МНЕ, ЧТО ЭТО НЕ ПРАВДА, УЧТИ, Я УЗНАЛА ПЛАЩ ТВОЕГО НАПАРНИКА, В ТАКИХ ХАЛАТАХ ХОДЯТ РЕЙНДЖЕРЫ!!!
– Да, и я этого не скрываю. Раньше я был рейнджером, а точнее писцом, – ответил вместо меня Мэтти, подходя к микрофону, – но потом, мой отряд убили, и я вынужден был уйти из ордена, потому что назад меня не возьмут. И теперь из меня такой же рейнджер как из тебя или Джека.
– НЕУЖЕЛИ?!!! – судя по голосу, она немного растерялась от такого искреннего признания, – НУ ХОРОШО, ДОПУСТИМ, ЧТО НЕ ВРЕШЬ!!! ТОГДА ОТВЕТЬ МНЕ: КТО ЖЕ ТОГДА ДЖЕК!!! ЕЩЕ ОДИН ДЕЗЕРТИР ИЗ ВАШЕГО ОРДЕНА?!!!
– Не совсем, я житель стойла, – решил ответить я сам, немного поколебавшись, – и на Пустоши живу меньше недели.
– ЖИТЕЛЬ СТОЙЛА?!!! – переспросила она, еще больше изумившись, – СЕРЬЕЗНО?!!! ВЫ ЧТО РЕШИЛИ МНЕ ТУТ ЛАПШУ НА УШИ ВЕШАТЬ?!!! И НЕ БОИТЕСЬ?!!! ЛАДНО, ПРЕДПОЛОЖИМ, ЧТО ВСЕ ЭТО ПРАВДА!!! НО ЕСЛИ ТЫ ЖИТЕЛЬ СТОЙЛА ТО У ТЕБЯ ПРИ СЕБЕ ДОЛЖЕН БЫТЬ БРАСЛЕТ С ЗЕЛЕНЫМ ЭКРАНОМ, КАК ТАМ ЕГО… ЭЭЭ…?!!!
– Ты имеешь в виду ПипБак? – подсказал я, закатав рукав, и демонстративно поднял вверх ногу с браслетом, – да он у меня есть. И я житель стойла номер восемьдесят четыре. Могу еще и комбинезон показать, если тебя не смущает, что я разденусь тут. Кобылка на какое-то время замолчала, очевидно, обдумывая, что с нами делать. Готов поспорить, такие гости как мы никогда раньше не бывали тут. Да и вообще можно ли представить себе более нелепый дуэт – писец-дезертир из ордена и "белая ворона" из стойла? Уверен, что для местных жителей мы станем настоящей диковинкой.
– Ладно, ухоженная мордашка, я вам верю и так и быть пропущу дальше, – услышали мы, наконец, голос Лайтнинг Риданс, зазвучавший из другого небольшого динамика в скале, который надежно запрятали в узкой вертикальной расщелине (мы бы его и не заметили, если бы он с нами не заговорил). – Но прежде чем вы уйдете, вы должны кое-что запомнить: как только дойдете до больших гор впереди поверните налево. Там вы увидите сторожку, за ней будет спуск в Бампкин-Таун. Скажете сидящему там пони, что погода нынче хорошая, и все хищники уже спят. Запомнили? Если вы не скажете этого, у вас будут проблемы.
– Благодарю Лайтнинг Риданс, я запомнил, – сказал я, – и спасибо тебе за доверие.
– Не за что Житель Стойла… и добро пожаловать в Бампкин-Таун. Ах, да еще кое-что: если вы вдруг решите устроить нам неприятности, то учтите что я не единственная, кто охраняет город. Наши снайперы и кое-кто еще очень быстро из вас всю дурь повыбивают! Всего хорошего.
– Мы поняли. Обещаю, что проблем с нами не будет, – уверил я ее.
– До свидания, – попрощался Мэтти, прежде чем я отпустил кнопку и мы оба со спокойной душой двинулись дальше, больше не переживая из-за жары и неприятностей на дороге, потому что знали, что за этим местом надежно следят такие пони как Лайтнинг Риданс.
– Ну, вот мы и на месте, – сказал я вслух, когда минут через сорок мы подошли к краю обрыва, который окружал неприступный горный массив, чьи могучие отроги вытянулись к нам навстречу подобно раскинувшимся в объятьях копытам пони-великана. Песок у нас под ногами наконец-то заменила земля, упругая и твердая, имевшая легкий красноватый оттенок и в некоторых местах покрытая трещинами.
– Вот это да! Никогда еще не видел такой громадины! – сказал Мэтти, подходя ко мне сбоку и подняв голову вверх оценивающе присвистнул.
– Даже по сравнению с тем каньоном, где мы были раньше? – спросил я, тоже впечатленный от открывшейся мне картины.
– Ну, возможно эта гора и не такая большая, но определенно, она выше.
– Это точно, – согласился я. Увиденное и вправду захватывало дух. Всего в нескольких шагах от нас возвышалось настоящее чудо: гора столь величественная и крутая, что нам приходилось щуриться и задирать головы вверх, чтобы хоть как-то различить среди облаков ее вершину, чуть склонившуюся в сторону долины, что была под нами. Но больше всего меня заинтересовала растительность, разросшаяся у холмов и обрыва. Целый живой оазис с деревьями и кустами, подступал вплотную к скале и тянулся в нашу сторону. А какая там была трава, зеленая и свежая. Ни один гидропонный центр из нашего стойла не смог бы вырастить нечто подобное! Ох, как же мне этого не хватало! Быстро скинув с себя плащ, шляпу и сумки, я с удовольствием плюхнулся на зеленый, щекочущий мою кожу "ковер" и принялся тереться об него спиной, время от времени переворачиваясь на живот, чтобы уткнуться своим носом в ароматно пахнущие растения. – Вау! Вот это я и называю: быть ближе к природе, – удовлетворенно выдохнул я, – ммм, а что если? Высунув изо рта язык, я коснулся ближайшей травинки, и чуть покачав ее на кончике, быстро откусил и проглотил.
– Фу, Джек! Во имя Эквестрии, что ты творишь? – брезгливо поморщился Мэтти с характерно выраженным выражением мордочки означающим: "У тебя не все дома?".
– Пытаюсь вернуться к своим корням, – тихо вымолвил я, смакуя травинку.
– Ты смотри аккуратнее с этим. А то это место если чем и известно, то только не своей культурой и приличиями. Уверен, что здесь уже не раз мочились местные.
– Резонное замечание друг, – оценив услышанное, быстро согласился я и, поднявшись, начал одеваться теперь уже с подозрением, придирчиво прожевывая остатки травы, – пожалуй, мне не стоит так увлекаться.
– Вот именно. А теперь давай уже поищем сторожку, про которую говорила Лайтнинг Риданс, – посоветовал Мэтти, – сдается мне, что за нами по-прежнему наблюдают, и если мы и дальше будем вести себя странно (он многозначительно посмотрел на меня) или просто стоять на месте, то они могут подумать про нас невесть что.
– Пойдем, – кивнул я, двинувшись вслед за другом в сторону выглядывавшей из-за кустов грубой бревенчатой хижины построенной около самого обрыва с левой стороны. Возле ее правого бока стоял большой самодельный шлагбаум, сделанный из фонарного столба и кучи дорожных знаков, привязанных, как попало к его поверхности толстой проволокой. Вдоль всей их длины большими красными буквами было написано слово «СТОП!». В стене рядом со шлагбаумом находилось окошко без рамы, криво вырезанное прямо в бревнах. Подойдя к нему, мы увидели сидящего внутри за столом, пододвинутым к стене, полноватого пони красного цвета в грязной майке и армейской камуфляжной жилетке. На его голове была кепка с надписью «Смерть полосатым и пернатым!». В самом доме царил бардак и запущенность: на полу валялись пустые пивные бутылки и бумажки, у правой стены стояла ни к чему не подведенная раковина с ведром внизу, а в ней куча грязной посуды и пустая банка из-под фасоли. Над посудой роились мухи, они же целыми стайками летали по дому, но, похоже, что хозяина это нисколько не волновало. На столе стояли кружка, бутыль и масляная лампа, а на полу рядом валялись двуствольное ружье и арбалет, возле которых как попало, были раскиданы стрелы и дробовые патроны. На навесной полке над столом находилась фарфоровая фигурка кобылки в вечернем платье, пара потрепанных книг и битое старое радио, без корпуса и антенны (вместо которой была насажена сверху вешалка). Слабо потрескивая, оно играло веселую довоенную мелодию.
– Кхе-кхем, – демонстративно прокашлялся я, привлекая к себе внимание.
Сторож медленно повернулся в нашу сторону. Судя по его глазам, и помятой физиономии он был немного пьян. Смерив меня и Мэтти безразличным взглядом, он не торопясь поднялся на ноги и, подобрав ртом арбалет, лениво подошел к окну. – Прифет рефята, как вафе нифего? – поздоровался он, широко улыбнувшись нам всего десятью целыми зубами (желтыми и гнилыми), которые у него были, а потом с трудом повесил свой арбалет на вешалку у стены, – вы тут, как: по делу или надраться?
– А? – растерянно переспросил я.
– Какого хрена, спрашиваю, вас сюда занесло? – громко уточнил он.
– Ах, это, ну мы идем к братьям Хуф, – ответил я.
– А, значит, надраться. Ну, что ж, тогда топайте и смотрите не навернитесь вниз, а то меня еще заставят потом тащить ваши трупы сюда и закапывать их. Он поднял правую ногу и на что-то нажал под собой. Шлагбаум со скрипом поднялся вверх.
– Эм, спасибо, – поблагодарил я его, немного удивившись (как-то быстро он нас впустил, вот ведь охранник, ничего не скажешь) – кстати, направившая нас сюда пони сказала, что мы должны назвать пароль: "погода нынче хорошая, и все хищники уже спят".
– Ум? Ах да, Лайтнинг Риданс. Да, она просто обожает все эти детективные штучки из комиксов. Все эти пароли и секретные стуки в дверь. Хорошая кобылка, клянусь Богиней, но ей пора уже прекратить жить в мире Шадоу Спит. Можете не волноваться ребята. Вас бы сейчас тут не было, если бы она решила вас подстрелить. Так что идите. А и да… кстати, у вас при себе пушки то есть?
– Ну, да, есть, – подтвердил я, выдвигая из-за спины винтовку, а Мэтти показал пистолет, что я подарил ему, – а что? Нам придется их сдать?
– Нет, просто проверяю вашу… как ее… эээ… а, искренность вот и все. Ха, многие новички любят затирать мне, что у них при себе ничего нет, кроме тряпок или голых копыт. А потом, они по-пьяни начинают палить в наших… или наши палить по ним. А в итоге все заканчивается тем, что меня потом заставляют собирать трупы этих идиотов. Я ведь не только самый лучший охранник тут, но еще и местный хе-хе "утилизатор мусора", вот! Так что, вы можете оставить при себе свои бухалки, но потом чтоб никаких фокусов. Иначе я живо пущу вас на удобрение для фермы. Понятно?
– Да как уж тут не понять? Все предельно ясно, – убедил я его, запихивая оружие назад.
– Ну, тогда счастливо, – кивнул он, вновь подцепляя зубами арбалет, – и ефли куфиф фидр фы фсе не фыфьете, то мофете прифести офтатки фне!
– О чем это он? – спросил Мэтти, когда мы прошли шлагбаум, который со стуком бухнулся назад.
– О выпивке, разумеется, о чем же еще, – усмехнулся я, – ну ладно, пойдем уже, хлебнем "местного колориту".
– Надеюсь что не буквально, – нервно хохотнул Мэтти, и мы вместе пошли вниз по горной дороге, которая извиваясь змейкой, осторожно спускалась на самое дно долины, где находился Бампкин-Таун. Город стоял возле горной стены у левого края, туда же вела и дорога, сплошь огороженная без какой-либо последовательности деревянными бортиками, а точнее кучей тонких палок в которые поперек были вбиты еще одни более длинные (а иногда и короткие) палки. Там же у подножия горы раскинулось болото, широкое и сплошь покрытое тиной. Его окружали деревья с вившимися среди них лианами, что переплетались между собой и свисали с ветвей, словно гигантские зеленые змеи. Болото было большим и длинным и тянулось вдоль всей горной гряды, где потихоньку сужалось и уходило возле правой стороны вглубь еще одного маленького каньона, где вода собиралась в озеро. В той части долина выглядела дикой и запущенной: ее территория полностью заросла кустами и деревьями, а кроны самых высоких из них соединялись так плотно, что было просто нереально что-либо за ними различить.
Сам город оказался крупным. Возведенный в закутке возле горы он доходил практически до водоема. Большинство его домов, хижин и лачуг были построены на земле в тесной близости друг от друга, а некоторые еще и прижимались к скале. Другие стояли около воды, на берегу или сваях прямиком на болоте. Остальные здания возвели на горе, на широких каменных карнизах, где они нависали над болотом и другими домами и соединялись между собой деревянными мостками с веревочными перилами, от них же спускались вниз лестницы. Вся территория города была задымлена – из кривых железных труб в хижинах (а иногда и из отверстий в крышах) валил дым, черный и бурый (а еще мертвенно-бледный) медленно расползавшийся по всей округе и лишь после уходящий вверх. Каждый дом окружал забор из проволоки или простого деревянного частокола натыканного как попало неровными линиями и торчащего во все стороны, словно иглы дикобраза. Возле, заборов нередко стояли старые довоенные машины, желтого и оранжевого цветов наполовину ушедшие под землю. С ковшами, сверлами и скребками они явно использовались в прошлом для добычи полезных ископаемых. И вот среди всего этого разнообразия, по улицам (или точнее по проходам между домами) бродили крохотные фигурки пони. Я достал свой бинокль и присмотрелся к ним. Мэтти проделал то же самое со своим мини-биноклем из обруча. Все местные жители были одеты в поношенное тряпье и самодельную броню, сделанную из покрышек и кожи. Кобылки в большинстве своем носили ситцевые платья и юбки, сплошь покрытые дырками и заплатами и высокие ковбойские сапоги (в основном разномастные). На жеребцах были майки, жилеты и куртки изодранные и грязные. И, конечно же, шляпы. Их там носили все. Точь-в-точь как те, что любили ковбои и фермеры в приключенческих фильмах. Каждый житель был измазан в грязи, от которой шерсть его торчала дыбом. И вся эта разномастная компания пони (с шерсткой преимущественно песочных или темных цветов) ожидала нас внизу. Но даже несмотря на казавшиеся на первый взгляд грубость и дикость, они выглядели намного приличней, чем те рейдеры, что повстречались мне в первый день моего пребывания на Пустоши. У этих пони не было той характерной внешней гадливости, которая говорила, что перед тобой стоит откровенный подонок и мерзавец. А значит, пусть и не на все сто процентов, я был уверен, что этим пони мы вполне можем доверять.
Преодолев несколько пролетов, плавно спускавшихся от одного края долины к другому мы, наконец-то достигли самого низа. Перед нами стояла арка с покосившимся железным указателем «Горнодобывающий комплекс №12», который несколько раз перечеркнули зеленой краской, и крупными буквами написали внизу: «Бампкин-Таун», а за указателем через пару десятков шагов начинался сам город. Как только я пересек арку, мой ПипБак пискнул, отметив на карте навигационную точку, которая как всегда имела неверное название, и мне пришлось исправлять ее.
– О, так тут раньше был шахтерский городок, – сказал я, закончив с ПипБаком и посмотрев на ближайшие кривые дома, маячившие впереди нас, – интересно, что здесь добывали?
– Алмазы. А точнее, тут располагалась самая крупная горнодобывающая компания во всей Эквестрии, специализирующаяся на разработке драгоценных месторождений, – подсказал Мэтти, – пони выторговали это место за одиннадцать лет до начала войны у алмазных псов и начали вести здесь добычу драгоценностей. Местным жителям, что работали тут, позже выстроили дома возле шахты, а само место в целях защиты окружили высоким забором и установили боевые турели с пусковыми установками. Однако я их что-то не видел, когда мы шли сюда, видимо их уже все пустили на запчасти или разобрали на стройматериалы для новых домов.
– Вполне возможно, что так, – сказал я, указывая на ближайший к нам дом, у которого три из четырех стен были сделаны из больших бетонных плит, – а что еще ты знаешь об этом месте?
– Ну, по слухам тут могли еще добывать уголь не успевший превратиться в алмазы, но точно это или нет, я не знаю. В документах, сохранившихся об этом месте, информации было по минимуму, а все записи относительно рабочей деятельности сводились к рассуждениям о том, как много тут платят и какие нужны документы и рекомендации, чтобы тебя приняли на работу. И очень серьезные могу заверить: вроде письменного подтверждения о том, что ты ни разу за всю свою жизнь не был замечен за дружеской беседой с зебрами или что ты имеешь острую неприязнь к их традициям и культуре. Так что, учитывая специфику этого места и строгую секретность, которая его окружала, здесь вполне могли добывать уголь. Или же местный владелец просто был жутким расистом и недолюбливал зебр. Что из этого правда уже никто не знает.
– А что насчет нынешнего времени? – спросил я. Мы как раз уже приближались к первому ряду домов и начали слышать доносившийся до нас невнятный говор пони, – что из себя представляет Бампкин-Таун сегодня?
– Сегодня: это средних размеров город, имеющий собственный источник воды, фермы с мутафруктами и вполне натуральными овощами, торговцев, продающих товары первой необходимости и центры социальной важности, вроде полицейского участка и местной больницы. Со Стальными Рейнджерами здешние пони не ладят. Особой стратегической ценности город не представляет, ресурсы в нем недостаточно большие, а возможный отпор оценивается по Кодексу как «Омега четыре», то есть зона повышенного риска, где потери личного состава будут превышать более пятидесяти процентов. Это ставит его в самый конец списка потенциально возможных для захвата с использованием силы мест, – быстро оттарабанил Мэтти, словно зачитывал мне секретный доклад по всей форме.
– А сами жители?
– Я же говорю, с рейнджерами они не ладят. А потому никто из разведчиков не встречался с ними напрямую и информации об этих пони очень немного, кроме той, что все они грубияны и невежественные дикари.
– Понятно, ну что ж, давай тогда познакомимся с этими "дикарями" лично, – воодушевленно сказал я, вступая вместе с другом на одну из улочек Бампкин-Тауна. Город оказался куда страннее, чем мы думали на первый взгляд, и сильно напоминал типичный сельский городок из фильмов про деревенщин с чудаковатыми жителями и нелепыми постройками, которые судя по всему, строили пони, имевшие довольно скверное представление о том, какими должны быть обычные дома. Большая их часть выглядела ветхими и ненадежными. Они были сделаны из разномастных досок и кирпичей, а иногда из досок и кирпичей одновременно. Там где материалов явно не хватило, вместо досок использовалась ткань, закрывавшая в стенах дыры и заменявшая оконные стекла. Другие дома соорудили из тонкого листового железа погнутого и поросшего ржавчиной, в них часто попадались дырки, а многие их кончики были скручены в трубочку. Попадались и такие жилища, что были сделаны из фургонов или крупных кусков хлама. Возле каждой хижины, валялся мусор, он же был на улице и дороге и в определенном смысле добавлял своеобразного очарования этому месту. Всюду стояли бочки, на заборах и столбах висели потрепанные седла, разбитые тележки преграждали нам путь, их колеса лежали рядом или были прислонены к соседнему забору, а старые ведра, бутылки и банки перекатывались прямо под ногами, несмотря на то, что некоторые из этих бочек вполне можно было использовать как урны. Довоенная техника чередовалась с постройками, и представляла из себя в основном горнодобывающие машины и тракторы, о которых я говорил выше, но встречались и простые автомобили. Один из них был точной копией того грузовика что я видел раньше, возле трейлерной стоянки, только этот выглядел относительно целым, со стеклами, дверцами и колесами (хоть и спущенными), но весь обшарпанный и мятый.
Около некоторых домов стояли пони, с интересом наблюдавшие за нами, но большинству из них мы были совершенно безразличны и они, не обращая на нас внимания о чем-то оживленно переговаривались, применяя в своей речи простые и непритязательные выражения. Помимо пони по улице бродили курочки и собаки, а некоторые из них сидели на цепи за забором, и гавкали нам вслед, когда мы проходили мимо. Возле большого двухэтажного дома группа жеребят гоняла мячик, используя вместо ворот открытую дверь. Но после первого же забитого гола (и характерного громкого звона внутри дома) наружу выскочила недовольная кобыла и, размахивая метлой, стала гонять жеребят по всей улице, сопровождая каждый свой шаг набором неприличных ругательств. Впрочем, судя по хихиканью жеребят ее угрозы их не сильно пугали.
– Ха, настоящая деревенская жизнь, а Мэтти? – усмехнулся я, когда мимо нас проскакал жеребенок, весело называя преследовавшую его кобылу "злая ведьма длинная грива".
– Ага, но слишком уж суетливая, на мой взгляд, – возмущенно всхрапнул Мэтти. Маленькая кобылка начала кружиться вокруг него, пытаясь увернуться от метлы, и в какой-то момент та прилетела точно ему по спине. Коротко выругавшись, кобыла, размахивавшая ей, побежала дальше за сорванцами.
– Так здорово же. Я был уверен, что тебя обрадует эта оживленность после размеренной скукоты в ордене.
– Ну, это как сказать, – Мэтти недовольно поджал переднюю ногу, когда идущая мимо нас собака, приостановилась и прямо перед нашим носом навалила кучу.
– Ага, нус… и с чего начнем? – спросил я, – отправимся искать братьев Хуф, или сперва поедим? А то у меня с утра во рту маковой росинки не было.
– А как же так травинка, что ты съел? – напомнил земной пони.
– Ну, не скажу, что она была не вкусной, но я бы не отказался и от чего-то более существенного, – отшутился я под весьма уместный аккомпанемент урчащего желудка.
– Хе-хе, все ясно Джек. Ну, давай, где-нибудь перекусим, – согласился Мэтти, крутя головой в поисках места похожего на столовую или кафе, – только вот где бы нам это сделать?
– Что гадать, давай лучше спросим у одного из местных, – предложил я, осмотрев улицу. Поблизости оказался только грязный с виду пони в выцветшей серой куртке и поношенной широкополой шляпе, от которого дурно пахло чем-то несвежим. Безмятежно откинувшись на спину, он лежал возле большого старого ящика с поднятыми вверх копытами.
– Даже не знаю Джек, судя по запаху, он уже неделю как умер, – сказал Мэтти, плотно зажимая копытом нос, когда мы приблизились к нему.
– Или просто отдыхает. Эй, уважаемый! Можно спросить? – громко обратился я к лежачему. Он вздрогнул, и с трудом открыв глаза, повернулся в нашу сторону.
– А? – спросил он.
– Извини что разбудил, но не подскажешь ли нам, где тут можно пообедать?
– Эээ… кха-кха… тьфу! – зашелся он громким кашлем, а после с остервенением сплюнул нам под ноги. – Пардон! – невнятно пробормотал он, скривив свою морду так сильно, что стал напоминать страдающего от запора гуля, а после, почесав шею, произнес, обращаясь сам к себе, – эх, выпить бы!
– О, он не мертв. Все гораздо хуже. Он пьян! – вздохнул Мэтти, отступая назад, – в этом городе что, воотрезвых пони вообще не бывает?
– Эй! Ало! – еще громче произнес я, постукав друг о друга копытами, чтобы привлечь внимание пьяницы, – ты меня слышал? Не поможешь нам найти столовую?
– Акх… дай мне сперва двадцать крышек, тогда скажу! – со свистящим звуком прохрипел он, стараясь держать свою голову ровно.
– Что? Забудь об этом приятель! Мы не будем давать тебе крышек. Пошли отсюда Джек, поищем еще кого-нибудь, кто поможет нам, – возмутился Мэтти, увлекая меня за плечо.
– Да, пожалуй, ты прав, – согласился я, поворачиваясь к нему, чтобы уйти.
– Эй! Эй! Погодите! Постойте! Вы меня неправильно поняли! Давайте договоримся! – быстро оживился пьяница, замахав ногами.
– Извини друг, но нам это уже неинтересно, – бросил я ему.
– Да погодите же вы! Я вам помогу! Если дадите мне опохмелиться, я поделюсь с вами кое-чем полезным! Я знаю этот город как свои четыре ноги и подскажу вам, где вы сможете найти то, что вам нужно!
– Мы и сами все разыщем, причем бесплатно, – задрав высоко нос, сказал Мэтти, – и потом, у нас сейчас на счету каждая крышка, и мы не станем их тратить на советы. Тем более от кого попало.
– Но… но… постойте… если вам нужны крышки, я могу подсказать, как по-быстрому их заработать!
– Да? Если ты знаешь, как подзаработать, так почему же просишь у нас милостыню? – усмехнулся Мэтти, поворачиваясь к бедняку.
– Потому что я недостаточно ловкий и… кхем… смелый чтобы соваться в опасное место, – произнес он с противным утробным звуком, – но вот вы, другое дело. Вы явно сможете справиться с горсткой голодных "головешек".
– С кем, с кем? – переспросил я.
Пьяница, деловито сложил передние копыта на груди, – ну нет, сперва заплатите мне, а не то, ничего не расскажу! В обмен на эту информацию, я хочу тридцать пять крышек!
– Ты смотри, какой нахал! Пойдем Джек, ну его, – отворачиваясь, фыркнул земной пони.
– Погоди, – притормозил я его, магией залезая в карман своего плаща и извлекая оттуда на свет одну из крышечек с Рарити, – знаешь, что это такое? – обратился я к бедняку, – это крышка из-под Монинг-Сан-Райз она стоит как пятьдесят простых крышек. И я отдам ее тебе, если ты расскажешь нам, где мы сможем пообедать, ну и заодно о том, как здесь можно заработать крышки. Пони протянул мне копыто, собираясь подцепить ее, но я магией отодвинул крышку подальше. – Э, нет, сперва информация, а уже потом крышка. Не бойся, я тебя не обману.
Он с подозрением зыркнул на меня, я же спокойно смотрел ему прямо в глаза. Немного поиграв со мной в "гляделки", он, наконец, не выдержал, и глубоко вздохнув, произнес: – хорошо. Подползя поближе к ящику, он откинулся на него спиной и, поковыряв копытом в носу (Мэтти недовольно поморщился), с придыханием начал объяснять, – в нашей горе есть пара старых шахт, которые сохранились еще со времен довоенных пони. Там много места, не так жарко как снаружи, и даже есть чистая вода. Из-за этого большинство этих шахт взяли под свой контроль разные сильные ребята, вроде Пита Граундсмана. Вы слышали про него?
– Нет, – сказал я, Мэтти отрицательно замотал головой.
– Ну, Пит или как его все называют Горняк, у нас тут что-то вроде местного шерифа, который следит за порядком в городе. Все охранники на него пашут, а еще снайперы, что стерегут границы Бампкин-Тауна. Так вот, недавно у него в шахте сломалась машина для бурения скважин. Не знаю, конечно, на кой она ему сдалась, мы все равно ничего здесь не добываем. Но за починку этой рухляди, он пообещал отвалить любому, кто сможет помочь, целых пятьсот крышек.
– Ага, но сделать это непросто, учитывая размер обещанной награды? – спросил я.
– Да-да! Запчасти на эту штуку уже нигде не купишь – она очень редкая и сложная. А сделать для нее новую деталь не сможет никто, кроме разве что Фениксов. Но те потребовали слишком много крышек за свою работу, когда Горняк заходил к ним в последний раз.
– И поэтому он решил отказаться от их "щедрого предложения" и начал просить помощи у простых пони?
– Угу, – закивал бедняк, – и назначил за это награду. Он всю округу поставил на уши из-за этого дела, чтобы можно было обойтись без помощи Фениксов. А еще отправил своих бойцов в соседние города, чтобы они отыскали ему эту железку. Он ловкий и прожженный делец, этот Пит, но к счастью он не знает, того что знаю я.
– И что же ты знаешь? – поинтересовался я.
Бедняк замахал копытом, подзывая меня к себе. Я наклонился к нему (едва сдерживаясь, чтобы не блевануть от мерзкой вони) и он тихо, на самое ухо прошептал: – есть тут одна шахта, заброшенная и никем не занятая. Я несколько раз был там, когда хотел выпить без помех, и… – он громко сглотнул, – …видел точно такую же, как у Пита машину с ковшами и сверлом на самом дне шахтерского ствола. Она выглядела намного лучше, чем та, что есть у него сейчас. Не такая изношенная и битая.
– Вот как? – с подозрением произнес Мэтти, потирая подбородок, – а дальше ты нам скажешь, что именно в ней есть необходимая Питу деталь? И всего-то и нужно: спуститься в шахту и забрать ее?
– Кхе-кхем, я не знаю, есть ли она там или нет, – угрюмо заявил бедняк, исподлобья глянув на земного пони, – но будь я на вашем месте, я бы начал поиски оттуда.
– Разумно рассуждаешь приятель… даже слишком. Но… – резко вставил я, – …наверняка ведь есть какая-то причина, по которой другие еще не сделали эту работу за нас, верно?
– Да, туда никто не ходит, потому что там живут "головешки"! – громко заявил он, поежившись от страха.
– Головешки? А кто это? – спросил Мэтти.
– Противные жуткие твари, похожие на муравьев, но гораздо крупнее и злее, – сказал пьяница, опуская голову вниз, – а еще они могут дышать огнем. Он осторожно посмотрел на нас и заметил наши недоверчивые взгляды: – без шуток, я сам видел. Вся их шахта и деревянные мостки вокруг обожжены огнем. Головешки сжигают всех, кто осмеливается к ним спускаться. Но наверх они не лазят, видимо не выносят яркого света. Поэтому там спокойно можно выпить в тишине, – он усмехнулся, – по крайней мере, иногда.
– Ха, ты погляди-ка как все просто Джек, – иронично произнес Мэтти, подходя к нашему информатору ближе, – но что-то мне подсказывает, что мы далеко не первые приезжие пони, которых этот милейший господин отправил в шахту, – он посмотрел ему прямо в глаза, – я прав?
– Конечно, и в этом нет никакого секрета, – спокойно заявил бродяга, к большому удивлению Мэтти, – до вас ко мне подходили и другие искатели приключений. Но им… эм… мягко говоря не повезло при спуске в шахту. Их сожрали. Так что поверьте мне, если кто-то и виноват в их смерти, то это не я, а головешки.
– А как по мне, раз именно из-за тебя они там оказались, то и виноват в этом ты, – нахмурился земной пони, недовольно раздув ноздри.
– Слушай, – обратился бродяга к Мэтти, – я никого туда насильно не посылал. Я обычный бездомный, у которого нет лишней крышки, чтобы купить себе выпивку, но зато я всюду бываю и со многими знаком, и поэтому мне время от времени удается разузнать что-нибудь полезное, что может пригодиться другим. И тогда, за хорошее вознаграждение я готов поделиться этой информацией с каждым, кому она нужна. А как с ней потом поступят мне все равно. Если вам двоим, удастся найти то, что нужно Питу, вы сможете неплохо подзаработать. А если вас сожрут, я не буду по вам горевать, и просто подожду других любителей вопросов, которым тоже продам эту информацию. Все честно. Ну, довольно вам этого? Я свое слово сдержал и рассказал вам все, что мне известно, а теперь ваш черед: отдавайте мне крышку!
– Не так быстро друг… – улыбнулся я, плавно покручивая крышку в облаке магии. Бродяга недоуменно уставился на меня, – сперва, ты расскажешь нам, где мы сможем пообедать. Таков был уговор.
– Ах, это, – хмыкнул он, – значит так: просто пройдите тридцать шагов вперед и поверните налево. Там вы увидите лестницу, ведущую к отверстию в скале, где находится шахта под названием «Стремительная вагонетка». Как только зайдете туда сразу же спуститесь на второй ярус. Там находится кафе «Каверна Большой Марты». У тамошней пони можно за дешево наестся от самого пуза. А еще она готовит самые вкусные пироги с мутафруктами во всей Пустоши. Просто копыта оближешь.
– Спасибо, – добродушно сказал я, подкинув крышку так, чтобы она приземлилась точно у его ног. Бездомный быстро схватил ее зубами и, оглядевшись по сторонам, запихал к себе в карман. Взмахом головы, я пригласил Мэтти идти за собой, и мы вместе двинулись в ту сторону где, по словам нашего дурно пахнущего информатора находилось кафе.
– Ну? Что ты думаешь Мэтти? – спросил я, когда мы отошли подальше от пьяницы.
– Думаю, что ему надо хотя бы иногда принимать душ, – отозвался земной пони, оборачиваясь и кидая осуждающий взгляд на бродягу, – а то живет, понимаешь ли рядом с водой и ни разу не моется.
– Это-то понятно, – усмехнулся я, – я говорю об этом деле с поиском детали для местного шерифа.
– Ну, как по мне, нам лучше не связываться с этим Питом, – сказал Мэтти, осматривая гору в поисках отверстия в скале, – какая бы опасность нам там не грозила, уверен она будет не такой серьезной против того что сделает с нами Пит, когда мы принесем ему эту деталь.
– О чем это ты, – не понял я, – ты полагаешь, что местному шерифу не стоит верить? Ведь он же здесь следит за порядком.
– И что с того? – фыркнул Мэтти, – это Пустошь Джек, не забывай. Здесь законы пишутся не "белыми рыцарями" и героями, а последними проходимцами, что хотят дорваться до власти, и обеспечить себе сытую жизнь. А этот твой Пит, …уверен, что он окажется обычным рейдером, которому надоело гоняться за путниками на дороге, и поэтому он решил осесть тут, чтобы собирать с других пони плату за защиту.
– Может быть, ты и прав, – пожал я плечами, – но согласись, ничего не случится, если мы просто заглянем к нему в гости, и узнаем, что именно он ищет.
– Да, но поверь, простота быстро исчезнет, если ему что-то не понравится во время разговора с нами и он не надумает отправить нас на дно болота с привязанным на шею камнем, – пессимистично заявил Мэтти, и тут же кивнул в сторону скалы. Я посмотрел туда. Там на небольшом расстоянии от земли был карниз со входом в пещеру. К ней была протянута деревянная лестница без перил, вся изломанная и битая и, судя по тому, как она качалась, я не был уверен в том, что она сможет выдержать вес пони… или перышка.
– Да брось ты Мэтти. Не стоит поспешно судить о незнакомце, которого мы даже не видели, – постарался я урезонить друга, – и потом, нас никто не заставляет соглашаться на его работу. Давай вначале перекусим, а после хорошенько расспросим об этом Пите у местных. И если он окажется таким "монстром" как ты описываешь, мы просто не станем к нему заходить, вот и все.
– Ну, хорошо Джек, пусть будет так, – согласился он, с опаской постукивая копытом по первой ступеньке показавшейся ему довольно хлипкой, а потом осторожно наступил на нее. Лестница громко захрустела и слегка наклонилась в сторону, однако обрушиваться, похоже, не собиралась. Быстро, чтобы ненароком не провалиться вниз, мы поднялись по ней ко входу в пещеру, над которой висела табличка «Стремительная вагонетка» (и видимо в качестве подтверждения этого, внизу стояла настоящая вагонетка, правда вся помятая и без одного колеса) и зашли внутрь.
В мордочки нам пахнуло бодрящей прохладой. Вопреки всем моим ожиданиям в пещере оказалось довольно светло: множество ярких лампочек висели на самом своде и блестящей линией тянулись к большому размером шахтерскому стволу. Он начинался от самого входа, и плавно расширяясь по кругу, спускался вниз, где в нескольких местах расходился на отдельные небольшие туннели. Вдоль всей его линии находились карнизы и каменные полки, на которых во множестве стояли лачуги и домики. Там же где каменная стена становилась пологой, от одного карниза к другому были протянуты деревянные мостки, упиравшиеся своими длинными опорами в широкие каменные ниши. Из-за влаги здесь повсюду была плесень, на стенах и на полу, а в некоторых местах росли какие-то подозрительные серые с пятнами грибы. Справа от нас у стены, я заметил целую кучу сваленных вместе рельс. Похоже, что раньше здесь были пути для вагонеток но, по всей видимости, местные решили разобрать их из-за ненадобности и переделали весь шахтерский ствол по своему собственному вкусу. Мы сделали первые шаги вперед, и по пещере заходило звонкое эхо, что привлекло к нам внимание живущих здесь пони, но потом они быстро утратили интерес и лишь некоторые из них продолжали вполглаза следить за нами. Подойдя к краю ствола, огороженного высоким бортиком, мы посмотрели вниз. Это место было обжитым, внизу на переходах и на карнизах стояла куча разномастных по размеру и виду лачуг, возле которых сидели, бродили или занимались своими делами местные жители. Спустившись по небольшой лесенке справа, на второй уровень, мы оказались на одном из широких деревянных мостков, который под резким углом подходил к самой стене и дальше по кругу спускался на следующий карниз. Здесь было несколько разных хижин, и палатка, зачем-то окруженная белым забором. В палатке громко похрапывая, спал солидных размеров пони в синих потрепанных джинсах на подтяжках. Возле забора сидел жеребенок и, зажав во рту белый мелок, пытался нарисовать на досках рисунок, изредка бросая быстрый взгляд на кобылку своего возраста, которая лежала на животе, около края мостика и, свесив в пропасть передние ножки, тихо напевала. Видимо он хотел сделать ее портрет, чтобы понравиться, или наоборот посмеяться над ней. Чуть дальше палатки у соседнего дома стояла бочка, на которую, прошагав мимо нас, два молодых жеребца положили большую доску и, высыпав на ее поверхность истертые костяшки для домино, начали игру. Возле них на облупленном деревянном стуле сидела старуха, и недовольно поглядывая за игрой, курила трубку, время от времени сплевывая в стоящую у ее ног кастрюлю. Мы прошли мимо жеребцов и наконец, за очередной одноэтажной хижиной нашли то самое кафе, о котором говорил бедняк.
«Каверна Большой Марты» представляла из себя большой крытый навес, вплотную прижимавшийся к стене и окруженный с внешней стороны перилами, сделанными из рельс, за которыми неровными рядами стояли круглые обшарпанные столики с горящими на них свечами и масляными лампами. В углу, было несколько шкафов, прилавок и барная стойка, на ней стопки тарелок и поднос с кружками, а сзади курилась поставленная на железный лист кухонная плита, на конфорках которой кипели котелки, а на большой сковороде скворчал сочный кусок мяса. Над плитой висела голова, какого-то большого насекомого с усиками и жвалами. Сбоку от плиты прямо на стене мигала неоновая вывеска с названием кафе, а ниже на гвозде висела дощечка, с написанной на ней крупными буквами надписью: "В долг не кормлю! Если вздумаешь уйти и не заплатить, всажу стрелу в круп! Куки". За столами сидело несколько местных пони, а у прилавка суетилась худенькая темно-бирюзовая (практически голубая) единорожка с заплетенной в клубок светлой гривой, на которую сверху была надета сеточка. Ее кьютимаркой были три свежих пирожка. Мы подошли к стойке. Единорожка, как раз выкладывала очередной заказ на тарелку и магией, подхватив ее, быстрым шагом направилась к дальнему столику, где сидел жеребец с кружкой мутной жидкости похожей на помои.
– Прошу прощения… – обратился я к ней.
– Минутку… – не оборачиваясь, бросила она мне, но тут же быстро вернулась и, взяв магией тряпку, принялась вытирать остатки соуса со стойки, где только что стояла тарелка, – привет ребята! Чего заказывать будете?
– А чем кормите? – спросил Мэтти, подмигнув ей. Хм!
– Сегодня у нас в меню: жареное филе гната в собственном соку, вареная тошка с тушеными кусочками радсвина, пирог из опоссума, если с крышками напряг и, конечно же, мое фирменное блюдо – запеченное на углях мясо радскорпиона с гарниром из ломтиков тошки и мелко покрошенной зеленью. Но это будет стоить дороже, потому что мой кузен целый день этого радскорпиона разделывал, панцирь все никак не мог с него снять.
– Брр, а есть что-нибудь такое, ну знаете, без мяса? – деликатно поинтересовался я.
– Без мяса? – удивленно вскинула она бровь, – ты, что, из этих что ли?
– Не знаю, кого вы имеете в виду, говоря слово "эти", но я не ем мяса, – объяснил я.
– А, слабый желудок! – предположила кобылка, – ну из овощного могу предложить вам: мутафруктовый пирог с повидлом из пещерного грибка, и салат из корней болотоцвета, морвиники и свежей браминовой сметаны.
– Да, пожалуй, я возьму это. Мне порцию салата и кусочек пирога, – чуть помедлив, сказал я, переваривая в мозгу слова морвиника и грибок.
– Мне, пожалуйста, то же самое, – заявил Мэтти, улыбаясь единорожке.
– Хорошо, что пить будете? – спросила она, еле заметно улыбнувшись и покраснев (видимо заметила интерес Мэтти), – если подождете немного, то братья Хуф скоро принесут мне партию своего лучшего сидра из кактуса.
– Эм, нет, лучше не сегодня, – сказал я, – а нельзя ли нам взять простой воды?
– Чистой или слегка мутной? Учтите, что за чистую, я беру десять крышек за стакан.
– Не беда, за чистую воду никаких денег не жалко, – быстро сказал я, косясь на жеребца, который как оказалось пил немного мутную воду, – два стакана чистой воды, пожалуйста.
– Хорошо, итого это будет, эм… шестьдесят четыре крышки, – подытожила она, сосчитав стоимость заказа в голове.
– Конечно, вот держите, – кивнул я, доставая свой мешочек и отсчитывая ей одну крышку с Рарити и четырнадцать от колы.
– Спасибо мальчики, а теперь присаживайтесь за стол и подождите немного, сейчас я все приготовлю, – сказала она, сгребая передней ногой крышки под прилавок (видимо в какой-то ящичек).
– Нет, это вам спасибо, – отозвался Мэтти, вместе со мной садясь за ближайший столик, весь поцарапанный ножом.
– Что ж, похоже, что не все пони в этом городе уродливые пьяницы, – вполголоса усмехнулся я, садясь напротив Мэтти и скрещивая передние ноги на груди, – некоторые из них очень даже ничего, учитывая интерес одного консервативного писца из ордена.
– Тише Джек, ты, что хочешь, чтобы нас избили? – шикнул он, оглядываясь в сторону стойки. Так-так, похоже, что возможность быть побитым беспокоила его куда меньше чем внимание кое-кого там у плиты.
– Расслабься Мэтти, рядом с нами никого нет, – покрутил я ногой, указывая на столики вокруг, ближайшие к нам соседи были достаточно далеко, чтобы подслушивать. – Если только ты не боишься, что нас услышит одна очень стройная бирюзовая пони?
– Шшш! – зашипел Мэтти, покраснев.
– Да ладно тебе, – хохотнул я, – ты не был так стеснителен, когда подмигивал ей.
– Тогда, я не думал, что она… ну, то есть я, эм…
– Ай не переживай ты, все хорошо. Она тебе улыбнулась, значит, была не против твоего внимания.
– Возможно и так, но я не уверен, что понравлюсь ей, если она узнает, ну… что я… рейнджер, – тихо прошептал он последние слова.
– Бывший, не забывай, – уточнил я. К нам в этот момент подошла единорожка и выложила на стол наш заказ: две тарелки с салатом и два кусочка аппетитно пахнущего свежего пирога завернутого в кусок газеты, а еще кружку с вилками и два стакана воды.
– Спасибо, – сказал я, с наслаждением вдыхая аромат пищи.
– Благодарю Вас, эм... мисс Марта, – поблагодарил ее Мэтти.
– Куки, – отозвалась она, схватив его за копыто и с силой тряхнув, – Мартой звали мою бабушку, которая построила это кафе.
– Ммм… приятно познакомиться Куки. А я Мит… эм… Мэк… ммм, то есть Мэтти, – несколько раз запнувшись, произнес он.
– Взаимно жеребчик. Ну, ладно, мне пора, еще увидимся, – хихикнула она и направилась назад к стойке.
– Пока, – тихо попрощался с ней Мэтти, робко помахав ногой, но заметив, с каким лукавством я смотрю на него, быстро стал серьезным, – что? – спросил он.
– Да так, ничего, – усмехнулся я, откусывая кусочек пирога, – просто восхищаюсь обедом, который нам приготовила Куки. Милая кобылка.
– Это точно, – мечтательно протянул Мэтти любуясь на бегающую у плиты пони, но заметив, что она обернулась к нему, быстро спохватился и, повернувшись к своей тарелке, приступил к пище. Некоторое время мы сидели молча, с аппетитом уплетая за обе щеки вкусный салат и не менее вкусный пирог с повидлом, которое оказалось невероятно сладким, хоть и было сделано из грибка. Пока мы ели я с интересом наблюдал за теми, кто нас окружал. Пони помаленьку приходили, садились за соседние столики и уходили, как следует перекусив. И пусть они были простыми и даже немного дикими на вид, но все же их поведение и незатейливые разговоры невольно напомнили мне о том, что я оставил в стойле, где повседневная жизнь была такой же суетливой и интересной. Здесь два земных пони стукались кружками, отмечая завершение сбора урожая, кобылка в чепце не торопясь пилила ножом кусочек мяса, маленький жеребенок сидел на спине у мамы и, играясь ниточкой на ноге, пытался привлечь к себе прибежавшую с улицы собаку. И благодаря этому я ощущал течение жизни, которая, несмотря на все трудности и лишения (характерные для тех, кто родился в пустыне), не замирала на месте и продолжала идти своим чередом так, словно никакой войны на самом деле и не было, а пони никогда еще не сталкивались с ее тягостями и последствиями. Закончив с едой, я удовлетворенно откинулся на спинку стула, потирая живот, – ух, как хорошо. Ну, после такого сытного обеда не грех и отдохнуть.
– Ага, было бы только где, – согласился Мэтти, вытирая рот скомканной газетой, – но вначале может мы, займемся делами?
– Почему бы и нет, – нехотя произнес я, не желая вставать со стула, – но давай сперва немного расслабимся и посидим. Уверен, что найти братьев Хуф будет совсем несложно, учитывая, как знамениты они в этом городе. А как найдем их, сразу же расспросим про Изумрудное озеро, и про цену за хранение вещей.
– Хм, а ты уверен, что нам нужно это делать? Я имею в виду: платить за хранение вещей? Наверняка здесь есть какая-нибудь, гостиница, где мы сможем остановиться. Почему бы нам не оставить свои вещи в ней? – предложил Мэтти.
– Чтобы их потом кто-нибудь стащил, пока нас нет? Нет, лучше уж мы заплатим за их безопасность, чем будем надеяться на везенье. Да и город слишком большой чтобы спрятать их где-нибудь под кустом.
– Да, ты прав. Кстати как думаешь, наш тайник еще не разграбили?
– Кто знает. Мы вроде спрятали все на совесть, но на Пустоши всегда найдутся ушлые мародеры, готовые облазить каждый камушек, в надежде найти под ним что-нибудь ценное. Так что если нам посчастливится оказаться там, в ближайшее время, то лучше уж забрать свои шмотки.
– Согласен. Тем более что некоторые из этих вещей, можно будет выгодно продать местным торговцам.
– Ага, жаль только что мы не додумались захватить их, когда шли мимо.
– Ну, мы ведь были не вместе. И один из нас удирал от другого, – чуть прищурившись, произнес Мэтти.
– Да ладно тебе, забудь. Я же уже извинился за это.
– А я и не намекаю, просто хотел напомнить что…
– Эй, вы! Вы эта… ищити Клифи?! – внезапно громко произнес кто-то у нас над головой, и мы, вздрогнув от неожиданности, повернулись на голос. Пока мы обсуждали свои планы, к нам со стороны барной стойки подошел крупный нескладный единорог-жеребец темно-горчичного цвета с серым пятном на правом глазу и точно таким же на передней ноге возле туловища. У него были длинные кривые ноги, широкая спина, большая практически лошадиная голова и каштановая коротко остриженная грива и хвост. Кьютимаркой же его была тележка нагруженная бочками. По своим размерам он вполне мог сойти за коня, но, тем не менее, был простым пони, только невероятно крупным. Шерстка на его спине была взъерошена и покрыта опилками. Похоже, что он только что нес на ней ящик.
– Эм, виноват? – не совсем понял я, о чем он.
– В чем виноват?! Я ниче не делал! Я таскал выпивку и слышал как вы говорили о мне и брате! Вы сказали, что хотите его искать? Да? – спросил он низким неровным голосом, словно ему было трудно выговаривать больше трех слов за раз.
– А, да. Мы ищем твоего брата. Кламси, я прав? – сообразил я.
– Эт точно. Кламси Хуф! Это я! – проржал он, с чувством стукнув меня по спине своей ножищей, да так, что стол и тарелки на нем заходили ходуном, – рад познакомиться.
– Взаимно Кламси, кхе-кхе… я Джек, а это Мэтти (Мэтти приветственно помахал ему на всякий случай, отодвинувшись как можно дальше), – сдавленно проговорил я, пытаясь вернуться к нормальному дыханью, – так ты и есть тот знаменитый торговец сидром, о котором все говорят?
– Нее… это мой брат Клифи его варит. Я его ношу! Я самый сильный у нас! – гордо произнес он, начав топать передними ногами на месте, отчего одна из тарелок упала на пол.
– Кламси я же сказала тебе, чтобы ты тут не топал! – закричала на него Куки, услышав звон посуды, – ты только посмотри на это! Сейчас опять мне все тарелки перебьешь!
– Упс… извини Куки, я эта… не нарочно, – пристыженно опустил он голову.
– Угу, – хмыкнула она, быстро подойдя к нам, и магией, собрав со стола всю посуду, – если ты будешь тут так прыгать, то однажды точно проломишь пол. И тогда обязательно провалишься вниз, где тебя съедят головешки.
– Ой, нет! Не люблю головешек, они плохие! – испуганно всхрапнул он, прижимая короткие уши к голове.
– Вот-вот, так что не топай мне, а то живо станешь их обедом, – серьезным тоном сказала она и, повернувшись к нам спиной, направилась к стойке.
– Не буду… – тихо пообещал он, но повернувшись к нам, вновь заговорил беззаботно, как ни в чем не бывало, – ну так как… вы идете к Клифи, да? Могу вас проводить!
– Да. Спасибо за помощь Кламси, – согласился я.
– Не за что… я люблю эта… помогать, – хохотнул он и, подхватив Мэтти как пушинку, с силой поставил возле себя на ноги. Земной пони зашатался, стараясь не упасть. – Ну, значит пошли? – спросил великан.
– Пошли, только можно я это сделаю сам, на своих ногах? – осторожно попросил Мэтти, опасаясь, как бы этот громила его вновь не схватил.
– Ага, давай! Меня ждет еще много сидра, ну… чтобы нести, но я все одно иду к Клифи, так что потопали, – закивал Кламси и головой пихнул земного пони под круп, чтобы тот начал шагать. Я же пытаясь избежать этого, быстро поднялся сам и, прихватив наши вещи, двинулся следом.
Кламси быстрым шагом вышел из пещеры и мы, следуя за ним, прошли в сторону болота, где завернули на одну из косых улочек Бампкин-Тауна. Там стояло множество железных сараев с трейлерами и хибарами, а еще дома на колесах (или точнее, без них), возле которых небольшими горками, но чаще целыми кучами был раскидан мусор. Запчасти от машин, сверла бурильных установок, плуги и ковши, мятые холодильники с дверцами и без, тележки из супермаркета нагруженные железным ломом, ящики с тряпьем, старые диваны возле которых нередко были воткнуты дырявые зонтики, а в их тени сидели пони и, подремывая, пили сидр из больших граненых стаканов. В том месте, где вода подходила к домам очень близко, был возведен высокий частокол из неструганных бревен.
– А вот и наш дом. Круто, а? – торжественно провозгласил Кламси, когда мы остановились около большого деревянного дома со вторым этажом построенного вплотную у кромки воды, к которой с краю был, протянут причал, со стоящими на нем стулом, удочкой и ведром. Никакого частокола здесь не было, зато был забор, окружавший по бокам участок и соседние постройки.
– Да очень мило, – согласился я, присматриваясь к самому дому: в отличие от большинства здешних зданий он выглядел довольно добротным и качественным (в нем даже были окна со стеклами и целая крыша), но сильно потрепанным и зачем-то покрашенным в разных местах пятью разными красками. Спереди у стены была небольшая пристройка из разномастных досок, где в дверном проеме торчали лопаты, вилы и бочка. У пристройки стояла телега без колес. А дальше под резким углом слева впритык к дому подходил длинный трейлер с трубой на крыше дымящейся белым дымом. У входа в трейлер было крыльцо с оградкой, а на крыльце, стоял мангал с жарящимся мясом и кресло-качалка где сидел молодой единорог-жеребец грязно-белого цвета с кьютимаркой в виде странного самодельного агрегата (по-видимому, самогонного аппарата). У жеребца были раздутые ноздри и крепкие передние ноги. На голове надета кепка с надписью: "Пустынные Звери Юга" и картинка в виде красного флага и звезд, опущенная на глаза. Медленно покачиваясь в кресле, он насвистывал себе под нос какую-то мелодию и магией переворачивал биток мяса, попутно гладя тыльной стороной ноги лежащего на животе кота, который мурлыкал и мял о его шерсть лапки.
– Эм… Клифи? – подал голос Кламси, обращаясь к брату.
– А? Это ты Кламси? – не отрываясь от своих занятий, спросил Клифи, – я приготовил для тебя еще одну бочку с сидром. Она стоит под навесом у сарая, иди и возьми ее. И не забудь передать старику Бридлу, чтобы в следующий раз не вздумал в ней купаться, перед тем как вернуть назад.
– Ага. От нево она стала такая вонючая! – рассмеялся Кламси, направляясь за трейлер, – кстати, брат, к тебе эта… пришли.
– Пришли? Кто? А… понял! – хмыкнул белый единорог, поднимаясь с кресла, кот с его живота спрыгнул на крыльцо и недовольно встряхнувшись, принялся умываться, облизывая свою переднюю лапу. Клифи левитировал ко рту жареное мясо и надкусил, поднимая край кепки, чтобы посмотреть на нас, а затем коротко кивнул, призывая двигаться за собой. Мы, пожав плечами, последовали за ним на задний двор. Там с правой стороны дома практически утопая в подступающем вплотную болоте, была старая заправочная станция с будкой и наполовину обрушившимся козырьком, который удерживала от падения перевернутая на бок цистерна из-под горючего. Под козырьком стояла заправочная колонка, от которой в сторону будки тянулось несколько длинных шлангов. В самой будке горел низкий каменный очаг, на котором сверху был большой жестяной бидон, соединенный шлангом с деревянной бочкой. Та в свою очередь соединялась с радиатором от машины, а далее с еще одной стоящей на круглом столе бочкой, в боку которой был кран, а внизу ведерко для слива.
– Ну, куда вам налить? – спросил Клифи, магией поднимая в воздух заправочный пистолет.
– Налить? О чем ты? – спросил Мэтти.
– Как о чем? О бухле, конечно вот о чем! – облизав губы, сказал самогонщик, – я ведь им торгую. Только имейте в виду: у меня все маленькие бутылки закончились так что, если хотите на раз-другой затариться доставайте свои, или лучше берите сразу бочку. От нее слегка попахивает. Когда я ее забивал, крышка прилегла не совсем плотно и сидр начал бродить, но по мозгам он все равно бьет. Если вас это устраивает, я готов даже продать вам ее со скидкой. Ну как, согласны?
– Что? Нет! – резко произнес Мэтти, замотав головой.
– Он имеет в виду, что мы пришли сюда не за сидром, – объяснил я, – нам с другом нужно побывать на Изумрудном озере и один наш хороший знакомый посоветовал обратиться к тебе как к опытному пони, который не раз там побывал. А еще он порекомендовал нам оставить у тебя свои вещи, если мы туда пойдем.
– Ха, так вы авантюристы значит? Надо же! Давненько я вашего брата не видел. Уже, года три, наверное, – усмехнулся он, возвращая пистолет на крючок у колонки, – ну, что ж, если вы хотите, оставить у меня свое барахло, то милости просим. Расценки у меня вполне справедливые: всего сто двадцать крышек в день, и я вам обещаю, что когда или точнее если вы сюда вернетесь, то все ваши вещи будут ждать вас в целости и сохранности. И да, разумеется, сами крышки я возьму сразу. Не хочу, чтобы вы там померли, а я за так рисковал своей шеей ради пары дырявых носков и журнала с развратными кобылками.
– Сто двадцать крышек говоришь? – переспросил я, – а Бен говорил, что за хранение ты берешь шестьдесят.
– Так ты знаком с Беном? – поинтересовался Клифи, – а, ну да, мог бы и догадаться, увидев твой плащ. Такую роскошь на Пустоши теперь мало кто носит. Насчет крышек, да, было дело. Раньше я брал шестьдесят, но когда один лихой проходимец подсунул мне сумку с украденной у рейнджеров плазменной винтовкой, я решил что цены пора поменять. – Он почесал за ухом и прибавил, – сразу же, как подстрелил у себя их шпиона, что залез к нам в дом и чуть не убил кузину Дикси.
– Ну, у нас нет ничего такого, что могло бы заинтересовать рейнджеров, – заверил я его (хотя в наших сумках и лежала парочка дорогих безделушек с базы), – да и другим наши вещи без надобности. Для нас это просто предосторожность. Мы не хотим, чтобы сумки пропали, пока нас нет.
– Да-да, говорить то ты можешь все что угодно. Но проблем это не отменяет, если окажется что ты мне набрехал. Так что чего бы у вас там не лежало, я хочу за хранение этого хлама сто двадцать крышек и точка.
– А может, мы как-то договоримся? – спросил я напрямую.
– Очень сомневаюсь приятель, – прищурился он, – ведь ты же не кобыла с длинными ногами, а значит, у тебя нет ничего, что мне нужно, да и риск слишком велик. Сто двадцать крышек не такая уж и сумма особенно для пони вроде вас.
– Ты считаешь, что мы мажоры? – насупился на него Мэтти.
– Нет, я считаю, что вы мародеры, которые любят лазить по опасным местам. Там где водятся крышки. А значит, у вас с ними полный порядок. Вы рискуете своими жизнями, забираясь, куда не попадя и крадете и уносите оттуда все самое дорогое и ценное, зачастую обретая себе врагов среди рейдеров и опасных организаций. Я же рискую своим здоровьем, отгоняя всю эту шелупонь от ваших шмоток, как заправский гвардеец из Кантерлота. И согласитесь риск тут вполне равноценный.
– Возможно, будь мы мародерами, – сказал я, – но мы не мародеры, а обычные искатели приключений.
– Это одно и то же, – возразил единорог.
– А, кроме того, – продолжил я, – ты сам нам только что сказал, что твое занятие по хранению вещей, уже давно простаивает, а значит, ты не часто им занимаешься.
– Это так, – согласился Клифи.
– Выходит, ты не сильно-то и рискуешь, беря на хранение наше барахло и, так или иначе, остаешься в плюсе, получая с нас крышки. А мы в благодарность за твою щедрость, которую ты, возможно, нам окажешь, станем пользоваться твоими услугами и дальше, и кто знает, возможно, даже возьмем у тебя с собой сидра на дорогу.
– Можно подумать, что так бы вы его не взяли, – улыбнулся он.
– По правде сказать, я не пьющий – объяснил я, – но твой сидр так нахваливают, говоря, что он самый лучший и вкусный во всей Эквестрии, что я уже поневоле подумываю взять у тебя сразу несколько бутылок.
– Которых у меня вообще-то нет, если ты не забыл, – напомнил Клифи.
– Но которые есть у нас, – заявил я, доставая из своей сумки пустые пластиковые бутылки из-под воды. Прибавь к этому еще и нашу бесконечную признательность и возможность попросить нас об ответной услуге в любое время, и я думаю, ты сразу поймешь, что мы не какие-то проходимцы с пустошей, с которыми лучше не вести дела. Такие как мы, весьма полезны в долгосрочной перспективе.
Единорог на мгновение запнулся, обдумывая, что мне ответить, но потом неожиданно расхохотался и, подхватив магией свою кепку, с чувством стукнул ей по передней ноге. – Ха, ну и шустрый же ты пройдоха, парень! И красноречивый как огородный воришка, который залез ногою в капкан. Ох, как же он тогда плакался, когда я начал разжимать железную челюсть. Ну, ладно. Слушай меня …эм?
– Джек, – представился я.
– А я Мэтти, – сказал земной пони.
– Приятно познакомиться ребята, – сказал единорог, поочередно стукнув каждому из нас своим копытом по копыту, – мое имя вы уже знаете. Ну, так вот, Джек. Я так и быть пойду с тобой на компромисс и буду брать за хранение, как и прежде всего шестьдесят крышек в день. Но при одном условии: ты согласишься помочь одному моему знакомому, который как-то продал мне свое лучшее ружье за бесценок и вдобавок раздобыл змеевик для самогонного аппарата, когда старый пришел в негодность.
– И с чем же мне нужно ему помочь? – спросил я.
– Видишь ли, ему как раз нужен авантюрист, который готов пойти на Изумрудное озеро. Он там… эм… кое-что ищет. Конечно, я бы и сам это сделал, потому что в молодости часто бывал там, но… – тут Клифи чуть приподнялся на дыбки и я увидел у него внизу на груди большой шрам, тянущийся вдоль всего туловища, – …с тех пор как меня покоцал мерцающий шакал я больше не могу быстро бегать. А без этого на озере не выжить.
– А ты пробовал пить лечебные зелья? – спросил Мэтти.
– Да, и не раз, – подтвердил Клифи, – но все без толку. Когда мы с друзьями были на охоте и меня ранили, ни у кого из нас при себе не было ни одного лечебного пузырька, так что они тащили меня до дому, чтобы дать его там. Когда же я его выпил, рана затянулась вместе с поврежденными органами, но из-за длительного срока ожидания немного не так, как было нужно. И теперь эта метка внизу будет со мной всю оставшуюся жизнь как напоминание о тогдашней глупости. А если я захочу побегать рысцой, станет отдаваться в ребрах жуткой болью. Так что, я не могу теперь заниматься чем-то серьезным. Не могу пойти в город у озера. А Кламси я посылать не стану, он умрет там без моих наставлений. Вы же, наверное, уже заметили, что он не совсем такой, как мы… ну вы понимаете? У него с головой беда.
– Да, о чем-то таком я и догадывался, – кивнул я.
– Вот-вот. Так что никого в это гиблое место я послать не могу. А за крышки туда мало кто захочет пойти, даже из опытных и бывалых пони. Да и не захотят они рисковать жизнью ради дела, которое нужно моему другу.
– Кстати, ты нам так и не сказал, что же это за дело такое? – напомнил Мэтти.
– Обо всех подробностях пусть мой друг рассказывает сам. Это очень личная информация, и я не стану трепаться без его ведома. Если вкратце: вы должны будете сходить в одно место и кое-что для него найти. А так как вы все равно идете на Изумрудное озеро, то я уверен, что вам не составит труда заглянуть в парочку мест, куда он попросит. Ну, что вы на это скажете Джек? Мэтти?
– Думаю, что в сложившихся обстоятельствах было бы очень глупо отказываться от столь щедрого предложения. Да Мэтти? – сказал я, посмотрев на друга. Тот утвердительно кивнул, – так что мы согласны. Шестьдесят крышек в день за хранение наших вещей и ты забесплатно расскажешь нам обо всем, чего следует опасаться на озере, идет? Я протянул ему копыто.
– Ха, идет, ловкий ты змей, – с хитрой улыбкой сказал Клифи, плюнув на свое копыто и стукнув по моему.
– Тогда, давай сделаем так: на ближайшие пару дней мы планируем остановиться в городе. У нас тут есть кое-какое дело, которое, мы хотим попробовать провернуть. Ну и заодно я схожу к твоему другу и узнаю об его просьбе. А завтра днем мы зайдем к тебе в гости, и ты расскажешь нам обо всем, что знаешь об озере и зомби, что там живут.
– Согласен, – одобрил мою идею единорог, – и раз уж ты идешь к нему, позволь мне дать тебе небольшой совет. Он в нашем городе торговец, и занимается продажей всяких побрякушек, которые сбывают ему приезжие путники. Так вот: не забудь купить у него себе лук или лучше арбалет, а к нему как можно больше стрел. А то с этой своей пушкой, – он стукнул по моей винтовке, – ты очень быстро огребешь целую кучу неприятностей. Мертвяки с озера невероятно глупые, но вот слышат они хорошо. И если ты будешь палить там во все стороны, то и глазом не успеешь моргнуть, как очутишься посреди толпы изголодавшейся нежити. Поэтому чтобы там выжить, вам нужно иметь при себе что-то тихое и не привлекающее внимание. Лучше всего арбалеты. Можно еще взять ножи, топоры или копья, если конечно, вы умеете ими пользоваться.
– Ну, не особенно хорошо, но думаю, что моего умения вполне хватит, чтобы снести голову зомби топором дровосека, – с уверенностью сказал я.
– Как и у меня, – заявил Мэтти.
– Вот и отлично, тогда давайте вы сейчас пойдете к Крипи Спину, и договоритесь с ним о деталях его работы, а позже мы обсудим все остальное.
– Эм… к Крипи Спину? Ну и имечко! – удивился я.
– Это его новое имя. Старым он теперь не пользуется, а то которое ему нравится пока что, ну… в общем, сами увидите.
– Окей, Клифи. Значит, сейчас мы пойдем к твоему другу, но прежде не мог бы ты сказать нам, где находится его магазин? – спросил Мэтти.
– Это само собой, но сперва… – начал единорог.
– Что? – одновременно спросили я и Мэтти.
– …вы возьмете с собой пару бутылок моего лучшего и совсем недорого сидра, для разогрева крови, – с широкой ухмылкой произнес он, довольно сдвинув брови и поднимая вверх пистолет, вхолостую нажал на крючок, – как мы и договаривались.
– Твою ж то мать… – тихо прошептал я, вновь доставая пластиковые бутылки.
– Похоже, это здесь, – подумал я, когда остановился возле большого кирпичного дома сохранившегося еще с довоенных времен, когда для строительства использовались настоящие стройматериалы, а не то, что под копыто подвернется. Створки на его окнах практически полностью были закрыты деревянными ставнями, и сквозь узкие щели между ними нельзя было ничего различить, кроме царящего внутри полумрака. Тяжелая железная дверь была плотно заперта. На крыше поблескивали разноцветные неоновые буквы: «Редкие безделушки и снаряжение от Принцессы», а спереди здания было нарисовано свежее красивое граффити изображавшее принцессу Селестию окруженную радугой на фоне замка Кантерлот. Хм, довольно необычное название и рисунок для магазина работавшего после войны, в таком месте как Бампкин-Таун. Не знал что местное население, так спокойно относится к принцессам и всем что с ними связано. Но, тем не менее, именно таким был магазин разнообразных товаров, которым владел приятель Клифи Хуфа – Крипи Спин и хоть на улице еще было светло, он почему-то стоял закрытым. Или может быть нет? Я еще раз посмотрел на горящие неоновые буквы, а затем на саму улицу, на которой находился. Пони по-прежнему бродили по городу, и расходиться спать еще не собирались, а значит и магазин должен был быть открытым. Или я чего-то не знаю о местном быте?
Я посмотрел на ПипБак. На часах уже было девятнадцать двадцать вечера. Ничего себе! С тех пор как мы закончили наполнять бутылки с сидром (которые обошлись мне в пятьдесят крышек за две штуки!) и попрощались с Клифи Хуфом, прошло уже более двух часов. Когда мы расстались с ним, я отправился вместе с Мэтти в ближайшую гостиницу, что находилась по счастливому стечению обстоятельств чуть дальше по той улице, где проживало семейство самогонщиков. Место представляло из себя старую и очень длинную хижину называвшуюся «В обнимку с крокодилом» и растянувшуюся вдоль берега. Она состояла из десяти одинаковых комнат с балконами, выходящими прямо на болото. По словам тамошней владелицы – пожилой земной пони, которая когда мы пришли, сидела в инвалидном кресле под покрывалом и держала в передних копытах двуствольное ружье, когда-то здесь жили карьерные рабочие. Отдав ей тридцать крышек за одну ночь, мы остановились в недавно отремонтированном (по ее словам) номере пятом, где сейчас лежали наши вещи. Номер был в меру паршивым: его прогнивший пол громко поскрипывал у нас под ногами, а в двух одноместных койках копошились какие-то жучки. Комоды и шкаф были в царапинах, а душ в ванной хоть и работал, но его труба выходила прямо в болото и вода, лившаяся из него, имела противный темно-зеленый оттенок. Однако на большее нам рассчитывать не приходилось, поэтому мы согласились остановиться в этом месте, несмотря на заверение Мэтти, что ночью нас съедят тараканы. Земной пони остался охранять сумки. Мы решили, что так будет лучше, чем разгуливать с ними вечером у всех на виду, и поэтому условились: что я отправлюсь на поиски Крипи Спина, и если повезет, продам ему что-нибудь из ненужных нам вещей (маленькая седельная сумка не привлечет слишком много внимания), а он будет ждать меня в комнате и не спускать глаз с наших пожиток.
Побродив какое-то время по городу, я осмотрел несколько интересных мест вроде еще одной жилой шахты под названием «Треснутая кирка» (которая была не такой широкой и менее заселенной) и что удивительно, офиса Оплавленных Фениксов, стоявшего точно посреди города и всем своим видом резко выделявшегося на фоне остальных окружавших его домов. Здание Фениксов было новым и аккуратно выложенным из разномастных кирпичей и каменных блоков, а его стены покрашены в светло-песочный цвет. Офис окружал забор из черного кованого железа, а деревянные окна и дверь выглядели чистыми и целыми. Около крыльца, ведущего к двери, на длинных металлических шестах развевались флаги: с правой стороны новенький флаг Эквестрии, с левой темно-оранжевое знамя Фениксов. На плоской крыше с правой стороны был воткнут короткий толстый столб, а по краям стояли две пулеметные турели, и беспрерывно тарахча крутились во все стороны, выискивая потенциальную цель. Внизу у забора дежурила пара охранников: грифон и земной пони, вооруженные автоматами. Возле них ходила молодая кобылка-единорог в темно-оранжевой рубашке и черной юбке и держала в облачке магии пачку листовок, которые раздавала любому, кто об этом просил. Я тоже взял одну. В ней приглашали вступить в армию Фениксов борющихся за свободу и равенство во всей Эквестрии. Вот что там было написано:
"Вы устали бороться с несправедливостью и обманом?!
Вам надоело, быть "белой вороной", и слышать от других – "ты не такой как все"!
Вам всегда хотелось посвятить себя великому делу, но вы не знаете с чего начать?!
Тогда вот ваш выбор: вступайте в армию Оплавленных Фениксов!!!
Мы рады принять в наши ряды всех без исключения, и мы гарантируем вам, что с нами вы никогда больше не будете чувствовать себя одиноким и никому не нужным! Не упускайте возможность обрести новый дом и хороших надежных друзей. В наших рядах могут служить абсолютно все от земных пони и грифонов до зебр и драконов. Никаких предрассудков, никаких ограничений! Каким бы ни было ваше прошлое, какие бы вас не съедали пороки, какие бы травмы не нанесла вам Пустошь, мы примем это и окажем вам любую посильную помощь, после того как вы станете полноценным членом нашей семьи.
Мы берем к себе:
– Земных пони, пегасов, единорогов, минотавров, грифонов, зебр, бизонов, ослов, драконов и гулей.
– Жителей всех деревень и городов, которые поддерживают нас или остаются в твердом нейтралитете.
– Больных и облученных (которым будет оказана посильная медицинская помощь).
– Индивидуумов страдающих психическими или душевными заболеваниями (за исключением агрессивных и не готовых к работе с коллективом социопатов).
– Инвалидов (которым мы установим новейшие высокотехнологичные протезы, чью стоимость вы сможете отработать всего за несколько месяцев работы у нас).
– Лиц нетрадиционной ориентации.
– Перебежчиков и дезертиров из Стальных Рейнджеров (необходимо будет указать звание в ордене и навык, которым вы владеете).
– Бывших рейдеров и рабовладельцев (раскаявшихся в прошлых грехах и готовых бороться за великую цель Фениксов).
Как видите, каждому из вас найдется свое место у Фениксов, так что не стесняйтесь и скорее приходите к нам на собеседование в ближайший офис ЦОК, где наши специалисты проведут с вами несколько простых тестов на профпригодность, а затем во время следующего визита наших снабженческих войск заберут к нам в столицу – Аккорд-Сити, где вы станете полноценным членом общества и будете наравне с остальными бороться за права всех жителей Эквестрийской Пустоши.
А, кроме того: мы набираем к себе не только военных. У нас вы всегда сможете найти свое призвание став: врачом, инженером, учителем, торговцем или одним из множества других достойных специалистов, которые нам всегда нужны, и которые занимают не менее важную нишу в нашем славном обществе.
Со своей стороны мы гарантируем:
– Сытное трехразовое питание из натуральных и не зараженных волшебной радиацией продуктов.
– Своевременную и щедрую оплату труда (размер зависит от места работы).
– Оказание первоклассной медицины по невероятно низким ценам.
– Уважение и признание вне зависимости от занимаемой должности, навыков и ваших прошлых ошибок.
Благодарим вас за внимание, и надеемся на скорую встречу.
Министерство по пропаганде и связям с общественностью Оплавленных Фениксов при содействии нашей достопочтенной правительницы Блэйзинг Даст"
– Да, многообещающие перспективы, – подумал я, запихивая бумажку к себе в карман и двигаясь дальше, – вот только вряд ли у них все так гладко как написано. Хотя, я могу и ошибаться. В конце концов, у них бы не было сейчас такого офиса, если бы их дела не шли в гору.
Пройдя еще несколько улиц, и время от времени спрашивая у местных пони направление (с непривычки здесь можно было и заблудиться) я наконец-то нашел магазин Крипи Спина и теперь стоя напротив закрытой двери, обдумывал, стоит ли мне туда ломиться, если владелец, по всей видимости, уже ушел. Может мне прийти сюда завтра, сразу после завтрака? Или, просто постучаться? Да, от стука в дверь точно вреда не будет.
Я подошел вплотную к двери и попытался постучать. К моему удивлению стоило мне прикоснуться к ней, как она тут же без особых усилий открылась сама. Внутри зазвенел колокольчик. Я включил подсветку ПипБака, чтобы можно было лучше видеть, что происходит в магазине. В его центре и около стен стояли деревянные полки и тумбы, на которых аккуратным рядами были расставлены разнообразные вещи преимущественно довоенного производства. Например: на одной из полок было несколько снежных шаров с макетами столицы и знаменитых городов Эквестрии, а возле них игрушки с плюшевыми пони и мишками. Полкой ниже стояла посуда с пустыми бутылками и хрустальными фигурками, а еще ниже мячи для бакбола и спортивная форма. Возле двери была вешалка для шляп c головными уборами и зонтиками, а возле нее комод без дверей, доверху заполненный книгами и комиксами в относительно хорошем состоянии. У правой стены был холодильник, за стеклянной дверцей которого стояли консервные банки и коробки с фаст-фудом. На стенах висели разнообразные картины (немного выцветшие и потрепанные) и флаги всех видов: от зебринских национальных с черно-белыми полосами, до яркого голубого знамени Вондерболтов. На особо крупном из них было наколото множество разноцветных значков и несколько причудливых пуговиц. С противоположной стороны от входной двери был прилавок с кассой, а за ним большая полка заставленная радиоприемниками, блендерами и тостерами. Возле полок в правом углу находился сейф и парочка плетеных стульев. С другого края была еще одна дверь, по-видимому, ведущая в комнату кобылки (я заметил там большую двухместную кровать украшенную одеялом с рюшками и туалетный столик с зеркалом).
Да, интересное место, нечего сказать, но где же владелец? Или его сестра или мама, не знаю, чья это комната? Или может Крипи Спин – кобылка? Я почесал затылок и, подойдя к окну, хотел раздвинуть ставни, чтобы стало чуть светлей, но тут увидел в тени возле двери комнаты самую интересную во всем магазине вещь. То ли игрушка, то ли покрытая шерсткой статуя, там стояла огромная как лошадь принцесса Селестия, застывшая в позе с расправленными крыльями, поджатой передней ногой и чуть склоненной набок головой. Ее рот был полуоткрыт, и казалось, она смотрела прямо на меня. Я поначалу немного напрягся, но быстро успокоившись, решил подойти к ней, чтобы внимательно рассмотреть со всех сторон. Как и все в этом магазине она выглядела чистой и красивой (если такое можно сказать о статуе злой богини). Ее белая искусственная шерстка была тщательно вымыта и вычищена. Украшения в виде золотой тиары и накопытников с драгоценными камнями поблескивали в свете моего ПипБака. Пластиковые с железным каркасом складные крылья покрывала свежая краска с лаком. Минутку! Что это?! Я заметил, как у нее во рту что-то блеснуло! Взяв магией ящик, я поставил его прямо перед ней и, взобравшись, осторожно заглянул внутрь. Как же там темно. Может это какой-то неактивный робот, и Мэтти сможет его починить, если только владелец… ААА!!!
– Ияррррррр!!! – неожиданно ожив, издала страшный чуть не заставивший меня потерять сознание душераздирающий вопль Селестия вставшая в устрашающую позу. В ужасе я попятился назад и, грохнувшись с ящика, упал ничком на пол, прикрывая дрожащими ногами глаза. Единственная пришедшая мне в голову мысль была: злая принцесса вселилась в робота, чтобы прикончить меня! Я чувствовал, как в страхе у меня шевелится грива, а шерстка становится дыбом. Не вспомнив даже про винтовку, я сжался в комок, боясь шелохнуться. Но одержимая игрушка (или робот) похоже, не собиралась нападать. Простояв пару секунд в страшной позе, Селестия вдруг изменилась, и ее мордочка стала спокойной и вполне добродушной. Сложив за спиной крылья, она громко расхохоталась, низким жеребцовым голосом:
– Оха-ха-ха! Мне никогда не надоест это делать! – сказала она (или он?!).
– Т-т-ты к-к-то ил-л-ли ч-ч-то т-такое? – дрожа, пробормотал я, пытаясь справиться с икотой.
– И правда, где мои манеры? Меня зовут Крипи Спин незнакомец, рада с тобой познакомиться, – сказала жуткая Селестия, протягивая мне копыто, чтобы помочь подняться. Недоверчиво на нее посмотрев, я все же ухватился за ее твердую ногу и весь дрожа, встал ровно.
– С-с-пас-с-сибо, – сказал я, глубоко вдохнув, чтобы успокоиться, – т-т-ты роб-бот?
– Ну, можно сказать и так, хотя по правде говоря, не совсем, – продолжила она, встряхивая головой, отчего я нервно охнул, – успокойся, – сказала она, заметив, как я дрожу, – я не собираюсь тебя убивать, есть, или что ты там сейчас подумал. Я просто хотел над тобой пошутить. Извини, я знаю, что шутка вышла слишком уж жуткой, но я не удержался. В нашем городе порой бывает скучно. И ко мне уже целый месяц никто не заходил… я имею в виду из новеньких. Вот я и решила, увидев тебя возле своего магазина, что пора немного развеяться.
– Ш-шутка и вправду, п-получилась страш-шной, – сказал я, – я теп-перь долго не реш-шусь ход-дить од-дин в темн-ноте.
– Как и многие до тебя кого я также разыграла, – усмехнулась Селестия. Я заметил, во время разговора с ней, что ее рот практически не двигается, а лишь медленно открывается и закрывается с тихими щелчками.
– Д-да уж, – кажется, мое дыхание вновь начало становиться ровным, – но, ты мне так и не сказала, кто ты?
– Ах да, прости. Как я уже говорила: меня зовут Крипи Спином. А сама я… хм… это довольно запутанная история, но я могу рассказать ее тебе, если хочешь.
– Конечно, после такого сильного потрясения, я был бы не против, услышать историю о пони, которая так здорово меня напугала, – согласился я.
– Ну, что ж… как ты, наверное, уже понял, эта красивая оболочка не всегда была моим настоящим телом, – начала роботизированная Селестия покрутившись на месте, чтобы я смог хорошенько ее рассмотреть, – в этом костюме, я работал в довоенные годы в парке развлечений Министерства Морали – «Веселые Холмы», который находился в Джоли Флейке. Там я, и несколько моих старых коллег проводили костюмированные спектакли и вечеринки на днях рождениях у жеребят, изображая принцесс Эквестрии и шестерых кобыл-министров в их молодые годы. Разумеется, платили нам не очень много, но мне нравилось веселить жеребят. Нравилось, как они называли меня принцессой. Кхем… но потом, на нас напали зебры и со мной случилась эта небольшая неприятность. Это было… эм… не знаю, как давно это было, но я до сих пор все помню так, словно это было вчера: я как раз проводил день рождения у группы жеребят на острове посреди озера. Мама одной маленькой кобылки заказала ей на праздник выступление принцессы Селестии. И вот когда я уже должна была вручить ей подарок, из нашего гейзера в центре, неожиданно вырвалось огромное розовое облако и, закрывая солнце, разлетелось по всему острову. Праздник как раз проходил неподалеку от него, и мы стали первыми на кого опустился этот зловещий туман. Большинство самых маленьких жеребят тут же свалились замертво с широко раскрытыми глазами, другие вместе с родителями начали громко кашлять и в удушье кататься по земле. А потом облако добралось и до меня. Надышавшись его испарениями, я сильно ослабла и, потеряв сознание, рухнула на землю. Последнее что я запомнила, перед тем как вырубиться – была резкая невыносимая боль, которая буквально взорвала мой череп и прошлась по всему телу. Когда же я очнулась, то не сразу поняла, что со мной случилось. Это было невероятно: но та боль, что буквально убивала меня в момент обморока, по пробуждении исчезла. Я подняла голову и заметила возле себя жеребят и их родителей. Они ходили мимо, и казалось, совсем не замечали, что я лежу рядом. Несколько раз они толкали меня и наступали на ноги. Ничего не понимая, я поднялась и подошла к одному из взрослых, чтобы спросить у него что происходит. Но когда я повернула его к себе, то буквально обмерла от ужаса: жеребец, который стоял передо мной был весь в крови, а из его правого глаза торчала ножка от хрустального бокала, на который он, по-видимому, упал, когда его окружило облако. Вся его мордочка была в осколках, а целый глаз бесцельно смотрел по сторонам, не замечая, что я стою рядом. Но не это было самым страшным. Буквально через пару секунд на холме над нами показалась молодая кобылка и стала звать на помощь, и… ты бы только видел, что тогда началось с окружающими. Все эти взрослые, жеребята и случайные прохожие, словно с цепи сорвались и, бросившись к кобылке, повалили ее на землю и стали рвать зубами. Богиня милосердная, как же она кричала. Я пытался спасти ее, но все оказалось тщетно. Мне не удалось отогнать от нее этих тварей. Они убили ее. А спустя несколько минут она и сама стала одной из них и, поднявшись на ноги начала бродить вместе с остальными.
Селестия, на мгновение замерла, ее взгляд стал отрешенным и пустым (насколько это вообще возможно у робота). – Я никогда не забуду тот ужасный день: я в страхе бежала по острову и боялась, что меня тоже съедят, но все кто уже превратился в зомби, меня не замечали и лишь смотрели вслед своими мертвыми глазами. Я тогда еще не понимала, что со мной произошло. Когда же я подбежала к воде, то увидела что весь город, был окутан розовым облаком и те немногие кто остался жив, отбивались от тех, кто уже изменился. Она еще раз встряхнулась, и внутри у нее что-то приглушенно заскрежетало. – Позже я убежал из города и подумал, что настала пора снять с себя этот костюм, но… – робо-пони открыл рот, однако не сразу решился продолжить, – …вскоре я понял, что теперь больше не могу этого сделать. Я хотел из него вылезти, но замки люка оказались полностью расплавлены, а я сам… мое тело каким-то образом оказалось спаянным в одно целое с костюмом, и он стал моей частью. С тех пор я больше не могу его снять и потому начал жить как принцесса Селестия. Вот такая у меня история. На самом деле я не кобылка, я жеребец, – голос Крипи на мгновение стал подавленным и грустным, – думаю, что ты итак это понял, услышав мою речь. Когда-то я был молодым жеребцом, и звали меня Таки Висп. Я прибыл в Джолли Флейк, чтобы заработать на свою хрустальную мечту и заодно помочь своей младшей сестренке выбиться из нищеты. Но судьба распорядилась со мной иначе, и я стал таким как сейчас. Я кантерлотский гуль. Такой же, как и те, кого когда-то накрыло, это поганое облако. И теперь я стал бессмертным.
– Соболезную друг, – искренне посочувствовал я, – наверное, это ужасно прожить столько лет запертым в тесном костюме.
– Хех… ну, на самом деле не так страшен Дискорд, как его малюют. Вспоминая свою прошлую жизнь, я все больше подозреваю, что это какая-то божественная ирония, потому что… кхем… в общем… ну не важно. Да, в какой-то степени непросто быть заложником этой оболочки, но я уже к этому привык. И потом, все не так плохо. В довоенной Эквестрии я был никем. У меня не было настоящих друзей, хорошей работы, планов на будущее, цели, смысла жизни. А тут у меня появилось все, о чем я, когда-либо мечтал. Меня все любят, я занимаюсь любимым делом, мне удалось заработать немало крышек, а еще…
– …тебе досталась эта красивая белая шерстка, угадал? – закончил я вместо него, хитро подмигнув.
– А? Ты это о чем? – дрогнувшим голосом спросил Крипи Спин, отворачивая от меня взгляд в сторону полок.
– Ну, мне почему-то кажется, что ты не сильно-то и расстроен, от того что стал принцессой Селестией.
– Эээ… и… почему же ты так думаешь? – слабо прошептал мой собеседник, с тревогой разглядывая безделушки у стены.
– Хм, ну как тебе сказать, – начал я, – на твоем магазине нарисована принцесса Селестия. Ты тщательно следишь за своим новым телом, совсем не так как это делал бы кто-то другой, кто от него явно не в восторге. В твоей комнате стоит зеркало и по-кобылкиному оформленная кровать, а во время нашей беседы ты пару раз сбивался, рассказывая о себе то, как о жеребце то, как о кобылке. И наконец, эта твоя фраза: "мне нравилось, как они называли меня принцессой" полностью раскрыла тебя, и я, похоже, теперь понял кто ты такая на самом деле.
– Д-да, и кто же я? – слегка запнувшись, сказал Крипи Спин.
– Ты кобылка, застрявшая в теле жеребца, вот ты кто. И судя по всему, это и была твоя хрустальная мечта: стать настоящей кобылкой, – без колебаний высказал я свою догадку.
– Богиня милосердная… я… я… – испуганно прошептал несчастный Крипи Спин отступая назад.
– Все хорошо Крипи, – поспешил успокоить его я, – я не имею ничего против таких, как ты.
– С-серьезно? – недоверчиво произнес он, поворачиваясь ко мне.
– Да, поверь. Как по мне, так в этом нет ничего плохого, – с искренней улыбкой сказал я, подходя к нему и хлопая по плечу, – и нет твоей вины в том, что судьба распорядилась иначе, и дала тебе не то тело, что ты хотел. Я думаю, что неважно, какой ты внешне, главное, какой ты внутри.
– Спасибо тебе незнакомец, за эти… добрые слова, – смущенно произнес Крипи Спин, а потом неожиданно подхватил меня своими передними ногами и с силой обнял. Его объятья были делом нешуточным, они оказались настолько крепкими, что у меня перехватило дыхание.
– Без проблем… друг… все хорошо, – пропыхтел я, напрягая все свои конечности, чтобы не задохнуться, – уверен, я не первый кто так спокойно отнесся к твоей… кхе-кхе… тайне.
– К сожалению, нет, – выпустив меня, сказал Крипи, – местные пони, разумеется, очень хорошие, но я не уверена, что они… ой!
– Все в порядке можешь говорить о себе так, как тебе нравится.
– Да, спасибо… в общем, я не уверена, что жители нашего города стали бы так тепло ко мне относиться, если бы узнали, кто я на самом деле.
– Ты думаешь? А может, их мнение от этого нисколечки бы не изменилось и они, как и прежде продолжили бы считать тебя хорошей пони? – предположил я, начав разговаривать с Крипи Спином как с кобылкой.
– Я даже не знаю. Это слишком рискованно, рассказывать о себе всю правду, – сказала Крипи, быстро оборачиваясь к окну, словно ожидая там увидеть подслушивающего любителя сплетен.
– Ха, думаю, что они итак уже все о тебе знают, – возразил я, – твой магазин и твое поведение, не сильно-то доказывают что-либо обратное, поэтому, если бы они хотели тебя обидеть, держу пари, они бы давно уже это сделали, и не стали бы так долго тянуть.
– Хм, ну если посмотреть на это так, то… да, возможно, что ты и прав, – задумалась Принцесса, потирая копытом подбородок, – а ты… эм… а как, кстати, тебя звать, добрый незнакомец?
– Джек. Или Джеки. Меня зовут Джеки Пай, рад с тобой познакомиться, – протянул я ей ногу.
– Взаимно, – она цокнула по моему копыту своим. – Спасибо тебе за то, что… выслушал меня. И что… ну… – она робко замялась.
– Не за что, все хорошо, – еще раз заверил ее я.
– Нет, есть! Всем остальным, я обычно рассказывала, что мне очень трудно жить в кобылкином теле и они жалели меня или недоверчиво смотрели прямо в глаза, но ты… ты и сам обо всем догадался и не стал называть меня извращенкой. И от этого мне стало гораздо легче. Спасибо. Отныне если ты захочешь у меня что-то купить, я продам тебе это со скидкой.
– Ого, это очень щедрое предложение, благодарю. Собственно, я и вправду хотел кое-что купить, но сперва, – я присел на один из стульев у прилавка, – можно мне расспросить тебя о работе, которую ты хотела кому-нибудь поручить? Ту, где тебе надо кое-что найти на Изумрудном озере.
– Моя работа? – настороженно переспорила она, – ах, это… а кто тебе о ней рассказал?
– Твой друг Клифи Хуф. Он сказал, что тебе нужна помощь.
– А, Клифи, – успокоившись, прошептала она, – ну да, он замечательный жеребец. И столько для меня делает. Да, есть кое-что, что для меня очень важно, и что я не могу поручить абы кому, потому что это дело слишком рискованное и… слишком личное.
– Я весь во внимании, – сказал я, откидываясь на спинку.
– Тут такое дело, – начала Крипи-Селестия, – когда в прошлом я работала в парке развлечений, мой механический костюм был еще совсем новым и имел множество полезных функций. Вроде таких, – ее рог заискрился золотистым светом, и она телекинезом подхватила с полки игрушечного бизона и начала им играть, перемещая по воздуху. – Здорово да? А ведь я даже не единорог, а земная пони. Короче, моя челюсть могла не просто открываться и закрываться. Я умела полноценно разговаривать и сгибать губы, да так, что ни один искушенный в мимике пони не смог бы отличить движения моего искусственного рта от настоящего. Но с годами пружинки и приводы у меня во рту начали ломаться. И вот уже на протяжении нескольких лет я не могу разговаривать как все остальные. А мой голос. О, Богиня, какой у меня был голос! В каждом костюме был установлен волшебный модулятор речи, который позволял любому установившему его говорить голосом того в кого он одет. Но, увы, я его где-то потеряла. Он у меня выпал, когда я бежала из города. И теперь без этого модулятора я больше не могу говорить голосом принцессы Селестии. А кроме того из-за повреждения собственной гортани и общих изменений в организме мой более-менее приятный голос стал таким… эм… грубым.
– Значит, ты хочешь, чтобы я помог тебе найти детали для твоего рта и новый модулятор голоса? – уточнил я.
– Да, это было бы великолепно, – восторженно произнесла она, – с этими вещами, я могла бы вновь почувствовать себя полноценной кобылкой и возможно… даже открылась бы перед остальными, если бы они вместо грубой и басовитой речи услышали милый и заботливый голосок мамы-пони.
– Мамы-пони? – переспросил я, поднимая бровь.
– Да, так я называла нашу правительницу в прошлом. За ее доброту и заботу о нас.
– Доброту? А я думал, что она… а не важно. Ну, что ж, пожалуй, я помогу тебе.
– О, спасибо тебе Джек! Спасибо! Ты даже не представляешь, как много для меня это значит! – воскликнула она, вновь попытавшись обнять меня, но я как можно деликатней, осторожно от нее увернулся. Она недоуменно уставилась на меня.
– Извини, но уж больно у тебя объятия крепкие, – объяснил я свое поведение.
– Ой, да, хи-хи. Прости. Я иногда забываю, какой силой обладает этот костюм, – сказала она, смущенно опустив взгляд и пошаркав перед собой передним копытом (и правда точь-в-точь как кобылка).
– Ничего страшного. Ну ладно, значит, давай подытожим: тебе нужно, чтобы я отправился на Изумрудное озеро в Джолли Флейк и нашел там модулятор речи и запасные детали для твоего рта, так?
– Так, – кивнула она, – если конечно, тебя не смущает, что нужно будет идти в такое опасное место.
– Вовсе нет. Я итак собирался туда пойти. Меня беспокоит другое: где я смогу найти все эти детали? – спросил я.
– О, с этим я могу помочь. В парке развлечений у нас была мастерская для сборки и ремонта аттракционов. Там же, на полках лежали коробки с запчастями для костюмов. Насколько я помню, у каждого конкретного вида деталей была отдельная упаковка с порядковым номером и названием. Не уверена, под каким номером шли запчасти для рта, но думаю, что тебе достаточно будет просто поискать этикетки со словами: "рот" или "голова", и ты обязательно найдешь то, что нужно. Саму мастерскую найти несложно, это длинное красивое здание, оформленное в стиле старинного замка. Ну, знаешь: с башенками, бойницами и подъемным мостом. Раньше там был аттракцион, где жеребята могли поиграть в рыцарей и погонять по вольеру специально нанятого актера-дракона, но потом аттракцион стал непопулярен, и здание было решено переделать под мастерскую. Я считаю, что поиски лучше всего начать оттуда.
– Хорошо, теперь я знаю, где их искать, это значительно облегчает задачу. А модулятор голоса? Он тоже хранится на этом складе?
– К сожалению, нет, – грустно сказала Крипи, – эти штуки были очень дорогими даже в мое время, поэтому их заказали всего несколько штук: по одной на каждый костюм. Так что, искать модулятор голоса тебе придется… эм… – где-то внутри костюма она нервно сглотнула (или мне показалось), – …у моих бывших коллег.
– У коллег? – переспросил я, – ты имеешь в виду…
– Да, тех несчастных, что не успели выбраться из города, и теперь обречены, бродить по парку развлечений как призраки, запертые в костюмах изображающих кобыл министров. Эх… тебе… возможно придется убить их, чтобы они больше не страдали. Если конечно они еще что-то чувствуют.
– Мда, это уже хуже, – протянул я, прикидывая в голове различные варианты борьбы с одержимыми зомби одетыми в экзо-костюмы увеличивающими их силы, – а другого варианта нет?
– К сожалению, нет, – развела она передними ногами, – можно еще поискать мой собственный модулятор, но это будет гораздо опасней, потому что тогда придется прочесывать весь город. А я не помню, где его уронила.
– Понятно. Ладно, я что-нибудь придумаю, – чуть помедлив, сказал я, – ты главное покажи мне, как выглядит модулятор, а я попробую его найти.
– Да, конечно. Модулятор похож на миниатюрную пластиковую дискетку с прозрачным корпусом и серебристым кружком посередине, – она подхватила с прилавка карандаш и бумагу и быстро нарисовала на ней картинку того устройства что мне предстояло найти, – поскольку тебе придется доставать его из костюмов запомни, он очень хрупкий. Будь предельно осторожен и постарайся его не сломать. Модулятор находится справа возле нижней челюсти и немного глубже, – пони широко раскрыла рот и двумя передними ногами стала показывать снаружи и внутри, где мне предстояло искать модулятор. В какой-то момент свет моего ПипБака уловил нечто напоминающее очертания пони и я… ах!
Я едва удержался от того чтобы вскрикнуть, на мгновение свет упал на то что осталось от Крипи. Несчастный пони был (была) полностью облезлым и весь покрытый волдырями и опухолями, от которых словно мясные корни тянулись во все стороны сухожилия и вены, соединявшиеся с внутренней стороной костюма. Его настоящая голова была неестественно согнута под резким углом, а к правому глазу подведено что-то вроде шлема с окулярами отходящего от головы костюма. Второй глаз насквозь пронзало механическое колено амортизатора которое, проходя через затылок, упиралось точно в спину Селестии. Бедняга!
– Ну, ты запомнил? – вернул меня к действительности голос Крипи.
– Да, запомнил, – сказал я, стараясь говорить максимально спокойно и ровно, – я сделаю все, что в моих силах, чтобы найти для тебя эти детали. Я подхватил телекинезом листок с картинкой и положил его к себе в карман.
– Хорошо Джек, еще раз спасибо тебе, – поблагодарила она меня, – а теперь хм… давай обсудим твое вознаграждение?
– Ну, я… – я хотел, уже было назвать ей цену, но что-то меня остановило. Не знаю, то ли мне стало жалко это бедное создание, с которым жизнь обошлась так сурово. То ли вспомнился наш договор с Клифи Хуфом, относительно скидки за его услуги (которую он смог отчасти компенсировать продажей сидра), но мне было как-то не по себе от мысли, что сейчас я буду требовать крышки за свою помощь у Крипи, пусть даже и связанную с риском.
– …а знаешь, я итак уже договорился о награде с Клифи. Так что, я не стану ничего с тебя брать, за эту услугу, – поборов нахлынувший на меня приступ жадности сказал я дрогнувшим голосом.
– Но, это же был договор с Клифи, а не со мной, – неожиданно возразила она словно не хотела принимать столь выгодное для нее предложение, – к тому же, ты собираешься отправиться рисковать жизнью, ради того чтобы помочь мне воплотить мечту, которая, я уверена, кажется тебе странной. Я не могу просто так согласиться и не дать тебе ничего взамен.
– Но… – попытался настоять я.
– Нет, не могу! – упрямо заявила она, топнув ногой, – Селестия никогда бы не стала использовать других пони для своих целей. Особенно запросто так. Так что я тебе заплачу. И не спорь!
– Хорошо Крипи, договорились, – кивнул я со спокойной душой (– ну раз уж она сама не против, то и я не откажусь от крышек, – промелькнула у меня в голове скользкая мысль).
– Договорились, – повторила она, – как только ты вернешься из Джолли Флейка, я с тобой расплачусь. А пока, что ты там говорил про покупки?
Я вышел из магазина Крипи Спина нагруженный несколькими свертками с вещами, которые купил у нее со скидкой и попутно обменял ненужные мне предметы. Я отдал ей запасную фляжку, оставшуюся у меня со стойла, самодельное оружие, что нашел в логове у рейдеров, фотоаппарат без вспышки и несколько других бесполезных вещей, которые помогли мне немного сэкономить. Но даже несмотря на это мне пришлось отдать аж триста двадцать две крышки, за все покупки и теперь мой кошелек стал значительно легче. Повезло еще, что я нашел ту заначку на трейлерной стоянке, а то сейчас мне пришлось бы очень туго. Я купил два самодельных арбалета из труб и деревянных брусков, с виду грубых и примитивных, но судя по всему довольно крепких и надежных, и короткие стрелы к ним, которые лежали в специальных мешках по пятьдесят штук в каждом. Всего я взял пять мешков. Потом я купил потрепанное боевое седло для Мэтти, так как сам он не мог стрелять из арбалета (используя магию как я) и его оружие необходимо было закрепить на специальную подставку с ремешками и спусковыми скобами для рта. Также я взял довольно неплохой оптический прицел (который можно было установить на арбалет) и пару банок с консервами (по словам Крипи они могли храниться ни одну сотню лет) а для себя пачку комиксов про Марэ-Ду-Вэлл, Невероятную Трикси и несколько экземпляров детективного комикса о Шадоу Спит (никогда не читал о ней прежде, но раз уж ее упомянул тот охранник, я решил попробовать). Один назывался "Ночной стрелок в деле о загадочном убийстве в Мэйнхеттене", другой "Мастер с тысячей лиц или запутанное преступление в поместье графини". Любопытно, я никогда раньше не любил детективные истории, но раз уж они в комиксах… уверен, мне это понравится.
Выйдя на главную дорогу, я поправил на голове шляпу, и направился в сторону гостиницы. Было довольно поздно. Пока я был у Крипи Спина, солнце успело скрыться за горизонтом, и на небо вышла яркая луна, начавшая помаленьку убывать. Но даже если бы она не появилась, на улице итак было бы достаточно светло благодаря множеству лампочек и гирлянд свисавших с козырьков домов или с уголков заборов. Некоторые старые фонари тоже горели, я заметил, как от них в сторону отходили провода, направленные во дворы где, по-видимому, они соединялись с какими-то генераторами. Местные жители в большинстве своем разошлись спать, но кое-где мне попадались еще поздние прохожие, идущие по своим делам и лишь изредка отвечавшие на мою фразу: "добрый вечер" тем же. Я подошел к скале и повернул направо. До меня начали долетать звуки музыки, очень уж громкие, чтобы идти из какого-нибудь дома.
– Послушай, приятель! – остановил я одного из прохожих, – сегодня, что какой-то праздник?
– Что? – не понял он, – А, ты про музыку! Нет, сегодня не праздник. В Бампкин-Тауне каждую третью ночь проводят дискотеку. Несколько юных кобылок и жеребцов собираются на самодельном танцполе и всю ночь напролет веселятся до упаду. Кхем, чертовы юнцы. Из-за них я точно не усну.
– Понятно, ну что ж, благодарю тебя и доброй ночи, – пожелал я ему.
– И тебе того же, – ответил он, уходя прочь. Я же немного постоял на месте решая, стоит ли мне сходить на эту дискотеку или нет. Соблазн посмотреть на настоящее деревенское веселье был слишком велик, но в последнюю минуту я все же передумал. У меня при себе было много вещей, которые я не мог никуда деть, да и Мэтти, наверное, уже беспокоится. Как бы он не надумал отправиться на мои поиски. Эх, ладно, схожу на эту дискотеку как-нибудь в другой раз, хотя уверен, что Пинки Пай не одобрила бы мой выбор.
Издав разочарованный вздох, я отвернулся и пошел дальше, с каждым шагом отходя все больше и больше от настойчиво зовущих меня повеселиться нот. Гостиница, как и большинство домов на окраине тонула во мраке, лишь несколько ее окошек светились. Что примечательно в нашем с Мэтти номере было темно. Я поднялся по ступеням на крыльцо и прошел мимо открытого окна в комнату хозяйки. Она сидела там, возле большого освещенного настольной лампой стола и низко склонившись, рассматривала старый альбом с фотографиями. В углу стояло радио, игравшее классическую музыку.
– Эй! Кто там? А ну назовись!!! – встрепенулась она, когда я проходил возле окна, и достала из-под покрывала обрезанное ружье.
– Все в порядке мэм, свои, – сказал я, осторожно показываясь в оконном проеме и заранее готовясь увернуться от дроби.
– А, это ты малой! Ну, иди себе, иди, но только не вздумай скрипеть кроватью! А то знаю я вас молодых. Небось, нарочно сейчас трепишься со мной, чтобы я не заметила, как внизу под рамой к тебе крадется молодуха. Пользуешься, Дискорд тебя дери тем, что я неходячая.
– Нет мэм, я бы ни за что не стал Вас обманывать, – постарался я убедить ее.
– Вот и хорошо. Учти – сломаешь мне на кровати пружины, и я заставлю тебя, их чинить! Ну, иди, давай, чего встал?!
– Ага, всего доброго мэм, – сказал я, отходя от окна и направляясь к своему номеру. – Милая дама, – со смешком подумал я, копаясь телекинезом у себя в кармане. Тихо заскрипел ключ, проворачиваясь в плохо смазанном замке, и я зашел внутрь, щелкнул выключателем и осмотрел помещение. Фу! А это что за запах? Я принюхался. Мне показалось или у нас в номере действительно пахло грязной псиной? Странно. Мэтти нигде не было видно. Я-то думал, что он уже лег спать, раз выключил свет, но его тут нет. Не понимаю, мы ведь вроде договаривались, чтобы он дожидался меня. Хм, а это что?
Я заметил на столе возле балкона записку: "Джек, со мной все в порядке. Не ищи меня. Я отошел на пару часов по делам. Буду поздно. Наши вещи я спрятал в номере, не волнуйся, их никто не найдет. P.S. Хозяйка гостиницы запустила в меня огрызком, может быть завтра мы поищем себе другое место для ночлега? Мэтти".
– По делам, значит? Ну-ну! А я еще боялся, что Мэтти пойдет искать меня. А теперь выходит, что это он просит меня не делать этого. Ну, хорошо. Пожалуй, я так и поступлю. В конце концов, Мэтти ведь у нас взрослый жеребец, – подумал я, почесав затылок, а затем положил на пол вещи и начал раздеваться. Убрав в платяной шкаф шляпу, бронежилет и плащ, и разложив на столе покупки я, поставил в угол винтовку и начал осматривать номер в поисках своей сумки. После непродолжительного, но тщательного осмотра я нашел ее на полке в ванной, которая висела под самым потолком над дверью и была прикрыта шторкой, а за ней еще заставлена пустыми банками. Да, в таком укромном уголке и вправду никто не догадался бы искать. Кстати, а откуда здесь взялась эта полка? По-моему ее тут не было, когда я заходил в ванну в прошлый раз. Ее повесил сам Мэтти? Хех, вот ведь конспиратор!
Вернувшись назад в комнату, я открыл двухстворчатую дверь балкона, на которой внизу была приколоченная новая подгнившая доска (опять работа Мэтти?). Мне в мордочку подул приятный свежий ветерок принесший аромат болота, в котором сочетались благоухание свежих растений, земли и запах торфа. Вдалеке над водой летали светлячки, в кустах и зарослях беспрерывно стрекотали сверчки и цикады, добавляя неповторимое очарование и атмосферу таинственности этому месту. Я вышел на балкон и сделал глубокий вдох. Ах, как же вкусно тут пахло! Осмотревшись по сторонам, я увидел, что был здесь не один. Еще один пони-жеребец стоял на балконе слева и, покуривая сигарету, смотрел, как у самых перил перед ним кружатся мошки. Через пару минут он докурил свою сигарету и, затушив ее о копыто, зашел к себе в комнату. Я же прислонился к перилам и начал с неподдельным восторгом любоваться красотой этого водоема, тускло освещенного мерцающими жучками и покачивающейся возле меня на гвозде керосиновой лампой. Да уж, ни один из наших садов в стойле не был и вполовину так же хорош как это место с его естественной и первозданной дикостью. Но зачем же любоваться на все это стоя?
Быстро метнувшись в номер, я взял магией стул и достал из сумки единственную бутылку сидра (а где же вторая?), а затем вернулся на балкон и поставил стул у самого края. Усевшись на него, я вытянул вперед задние ноги и водрузил их на перила, попутно открывая бутылку с сидром. Взглянув на часы, я отметил, что было уже двадцать три часа сорок две минуты. – Да уж, Мэтти, похоже, решил заняться чем-то очень важным, раз его по-прежнему нет (вместе со второй бутылкой). Ну, что ж, пожалуй, я его немного подожду, а чтобы не замерзнуть буду пить сидр. Всего несколько глотков, для разогрева, – сказал я сам себе, делая первый глоток и прикрывая от удовольствия глаза (сидр оказался довольно крепким, но вкусным и совсем не обжигающим горло). Под его воздействием и успокаивающем плеске воды время потекло очень медленно.
– Ку-ка-ре-ку!!! – оглушительно громко закричал где-то вдалеке петух (а казалось, что прямо у меня под ухом) и я, вздрогнул и с грохотом свалился со стула, чуть не стукнувшись об него зубами. В мои широко открытые глаза забил солнечный свет, заставляя зажмуриться. Ничего себе, неужели уже утро? Я поднял ногу с ПипБаком и поднес его поближе к глазам. Семь часов одиннадцать минут. Ну и ну!
Все еще немного ошарашенный я оперся передними ногами о перила и встал ровно. От моей ноги отскочила опустевшая пластиковая бутылка и, плюхнувшись в воду, медленно поплыла вдоль балкона, собирая своими боками застоявшуюся тину. Богиня моя Луна, неужели я ее выпил? Один?! Неосторожно повернув голову, я почувствовал внутри резкую боль. Да, разрази меня гром, один! Но откуда же у меня это жуткое похмелье? От сидра не может быть такого эффекта! И потом, я уже пил его прежде и мне не было так нехорошо как сейчас. Хмуро посмотрев себе под ноги, я перевел взгляд на покачивающуюся на воде бутыль.
– Что, черт побери, этот Клифи добавляет в свой сидр, а? – обратился я к ней плохо двигающимися губами. Но вопрос, как водится, был риторическим, и даже если бы она могла говорить, я бы вряд ли услышал от нее что-нибудь обнадеживающее.
Пошатываясь на не сгибающихся ногах и отчаянно мечтая о холодном мешочке со льдом, я вернулся обратно в номер. Кровать Мэтти была пуста. Похоже, что этой ночью он так и не пришел ночевать. Очень тревожно. Не готовый к суровой жизни на пустошах писец ушел куда-то на ночь глядя и так и не вернулся. Надеюсь, с ним ничего случилось. А что если? О, Богиня… ведь местные на дух не переносят рейнджеров! А вдруг они узнали кто он такой, и решили с ним разобраться? Дискорд! Вот дерьмо! Лишь бы он был еще жив!!!
Балансируя, как акробат на трапеции (в стельку пьяный акробат на трапеции), я доковылял до шкафа и, достав оттуда одежду, через силу кое-как оделся. Потом взял свою винтовку и оставшиеся патроны из сумки и быстро вышел на улицу, борясь с подступающей к моему горлу тошнотой. Не теряя времени, я подошел к окошку хозяйки, на ходу вставляя в ствол патроны (то и дело падающие и катящиеся от меня по полу). Оно было закрыто.
– Эй, м-мэм, откройте, а? – через силу выговорил я, стукая по стеклу.
– Что? Кто там? Чего надо?! Не видишь что ли еще рано?! Отвалил отсюда, живо, пока я тебя голову не снесла! – истошно, словно свежесмазанная дрель, заголосила она.
– Дискорд тебя подери, чертова кляча! – разразился я нецензурной лексикой, хватаясь за голову, – завязывай уже орать! У меня итак голова с утра ноет! Лучше скажи, ты моего друга не видела? Мэтти зовут. Ты в него вчера огрызком кинула.
– А ну не вопи, алкаш хренов! – еще громче закричала она, – нет! Не видела я твоего дружка! Всю ночь сюда никто не заходил! И не смей больше повышать на меня голос, слышишь?! А теперь давай вали отсюда и поживей, пока я свое ружье не достала.
– Вот же мегера старая, – выругался я про себя и, не желая больше тут задерживаться, спустился на дорогу. Не зная как быть и что делать, я хотел, уже было побежать на главную улицу, чтобы найти там вчерашнего бродягу или кого-то из местных и разузнать у них, не видели ли они Мэтти, или тех, кто возможно с ним чего-то не поделил. Может я еще успею ему помочь, если они его не прибили или же… ах, ты ж, мать твою!
Прямо мне навстречу со стороны скалы шел ни кто иной, как Мэтти собственной персоной, весь растрепанный и взбаламученный. Его грива торчала в разные стороны как щетка, а плащ был опущен очень низко, да так что его пола волочилась по земле. Шерстка с правой стороны у него сильно топорщилась, словно он ее где-то отлежал, а чуть ниже шеи красовался небольшой, но глубокий укус. Судя по всему, с Мэтти произошло что-то нехорошее, но… почему же он тогда так бодр и энергичен? Откуда у него этот озорной блеск в глазах и такая живенькая походка, словно он эту ночь провел в Раю?
– М-Мэтти! Мулов ты сын! – выругался я, – ты, где это был? Я тебя всю ночь ждал, думал с тобой, что плохое случилось! А ты, вот те раз, идешь и сияешь, как свежеотлитый битс!
– Джек! – не обращая никакого внимания на мое ворчание, выкрикнул он и у меня в голове зазвенели неприятные колокольчики, – у меня только что было свидание! И я сделал это! Сделал!!!
– Ай, хватит кричать! – взмолился я, закрывая передними ногами уши, – прошу тебя! Что ты сделал?! Что?!!!
– Я переспал с кобылкой! И это было круто! Она сама мне так сказала!!! – все так же оглушительно громко похвастался он, небрежно опираясь на стоящую у дороги бочку и чванливо разглядывая свое копыто.
– Тьфу ты, Мэтти! – возмущенно бросил я, – и из-за этого мне пришлось так сильно беспокоиться?! Я-то думал, что тебя похитили или убили, а ты… эх… коняка ты похотливый, не мог, что ли заранее меня предупредить?!
– Так я и предупредил, – возразил земной пони, – я написал тебе записку. Ты что, ее не нашел?
– Нашел. Но ты говорил в ней про какое-то дело, а не про свидание, – нахмурившись, сказал я.
– Ах, это… просто я неудачно выразился, – пристыженно произнес Мэтти, потирая копытом затылок, – и не был уверен, что у меня все получится. Вот и не хотел заранее говорить куда иду. И потом, я же не знал, что задержусь там так долго. Думал мы просто сходим с ней на танцы и перекусим, а дальше… ну… ты понял, что было дальше.
– Эх, ну ладно уж, – чуть успокоившись, сказал я, вытирая шляпой лоб, – хорошо хоть ты не вляпался в какую-нибудь историю. Я убрал свою винтовку за спину, и окончательно расслабившись, спокойно спросил: – как хоть зовут твою избранницу?
– Куки, – сказал он с немного глуповатой улыбкой, мечтательно закрывая глаза, – это та повариха из кафе, где мы обедали.
– Ага, помню, – кивнул я энергично приобнимая друга за шею и копытом ероша его и без того растрепанную гриву, – ну ты даешь Мэтти только что с ней познакомился и уже такое. Хе-хе! А вы лихи сударь! Ничего не скажешь! Сразу видно, что не новичок в такого рода делах!
– Ну, на самом деле это был мой первый раз, когда я… фу… Джек, – неожиданно кашлянул он, отшатываясь от меня и зажимая нос, – ты что сегодня пил?
– Точнее вчера, – сказал я, – да было дело, немного выпил. Тот сидр, что мы купили у Клифи.
– И судя по запаху, целую бутылку, я угадал? – с укором спросил он.
– Ну, да, но это вышло случайно, – начал оправдываться я, – я вышел на балкон и хотел полюбоваться на болото, пока тебя ждал, ну и чтобы не замерзнуть открыл сидр. Но скажу тебе по секрету: если это сидр, то я большекрылый фиолетовый аликорн. Что бы там не готовил у себя этот Клифи, сидором оно даже не пахнет.
– Ага, и не поспоришь, – сказал друг, отмахиваясь от запаха, – после настоящего сидра обычно остается дух фруктов и ягод, а не таблеток и химии. Фу, ты, Джек! Иди и прополоскай себе рот что ли, а то такое чувство, будто возле меня стоит бочка со спиртом.
– Да ладно тебе, не дави, – отмахнулся я от его подколок, – и сам не в восторге. Сейчас вот пойду к нам в номер и помоюсь в душе. Вода там пусть и зеленая, но мне нужно срочно освежиться. Да и попахиваю я уже. Последний раз я "принимал душ", когда мылся из канистры в логове у бандитов.
– Хорошая идея, – сказал земной пони и понюхал себя снизу, – эм… для меня кстати, тоже. Чур, я следующий на очереди в душ.
– Правда? – с притворным удивлением улыбнулся я, – а я думал, что ты захочешь сохранить этот аромат промеж ног на долгие годы. Все-таки первый опыт, такие ощущения… ммм…. а запах…
– Джек! Ехидный ты грифон! – усмехнулся он, и мы вместе пошли назад в гостиницу, продолжая обмениваться дружескими остротами.
– Выходит что этот Крипи Спин, немного не такой как мы? – спросил Мэтти, выходя из душа и на ходу вытирая гриву дырявым полотенцем, которое мы нашли в шкафу.
– Так точно, – подтвердил я, разливая остатки воды в кружки и разрезая фруктовый пирог (гостинец от Куки) на две части, – но, тем не менее, он вполне себе неплохой пони и с ним можно вести дела. Кстати, пока я у него был, то смог договориться о продаже некоторых вещей, которые нам вряд ли уже пригодятся.
– Да, не повезло бедняге, – сказал земной пони, подходя к столу и откусывая кусок пирога, – но с другой стороны, не всякому дано пережить полтора столетия как ему и застать рассвет довоенной Эквестрии. Ох, сколько же всего он повидал: старый мир, культуру, музыку, кино, технологии, дружбу… общество без войны.
– Вернее, общество во время войны, – поправил я, – когда он жил, война с зебрами уже шла полным ходом.
– Да, точно. Но все-таки, какое это было время… совсем не такое как сейчас. Тогда все было по другому, и пони были куда лучше и добрее.
– Возможно, – согласился я, кусая пирог и запивая его водой, – но я уверен, что и сейчас их осталось немало. Я доел остатки пирога и вытер губы. – Ведь, в конце концов, не могут же все пони, враз изменится только от того, что на нас сбросили бомбы.
– Хочется в это верить Джек, – сказал он с легкой иронией в голосе, – но от того и печально, что вера эта, похоже, так никогда и не оправдается. Эх… ну ладно. Не будем об этом. Давай лучше обсудим наши планы на сегодня.
– Давай, – утвердительно кивнул я.
– Ты сказал, что этот твой Крипи готов купить у нас кое-какие вещи? Что ж, тогда я, пожалуй, отберу кое-что из своих припасов, которые мне больше не нужны и отдам их тебе, чтобы ты потом ему продал.
– Я? А почему этого не сделаешь ты? – поинтересовался я.
– Ну, у меня не так ловко повернут язык, – признался он, – да и торговаться я не умею. Так что пусть уж этим будет заниматься кто-то более красноречивый, то есть – ты. А мое дело: запчасти и электроника.
– Хм, спасибо конечно за комплимент друг, но я не уверен, что в этом так уж хорош.
– Намного лучше, чем ты думаешь, – заверил он, – поверь, мне лучше видно со стороны.
– Ну, хорошо. Раз уж ты так говоришь, – улыбнулся я, – но согласись продажа ненужного хлама ведь не единственный способ заработать крышки, верно?
– А? Ты это о чем? – не понял Мэтти.
– Я про то, что мы могли бы попытаться решить ту проблему для Пита Граундсмана, за которую он пообещал награду.
– И ключевая фраза тут "пообещал", – заупрямился друг, – Джек, почему ты так уверен, что мы с этим справимся? Даже нет, не так: почему ты уверен, что нам в итоге что-то обломится, если мы каким-то чудом с этим справимся, и поможем какому-то типу по кличке Горняк решить его проблему?
– А я и не уверен, – возразил я, – но для наших странствий нам понадобятся крышки. А того что у нас есть сейчас нам надолго не хватит. Так что не стоит отказываться от работы, только потому, что она кажется кому-то слишком рискованной.
– И сколько же у нас их осталось сейчас? – спросил Мэтти.
– Так дай-ка прикину, – задумчиво произнес я, ведя подсчеты в голове, – у меня было четыреста семьдесят одна крышка, когда я выходил от Бена. На трейлерной стоянке я нашел девятнадцать из-под Монинг-Сан-Райз, а это еще девятьсот пятьдесят. Итого: одна тысяча четыреста двадцать одна крышка. Вычтем из этого шестьдесят четыре за вчерашний обед, пятьдесят за сидр, пятьдесят, что я отдал тому бедняку, тридцать за ночь в гостинице и триста двадцать две за покупки.
– Сколько-сколько? – настороженно переспросил Мэтти.
– Да-да именно так, ты не ослышался: почти три с половиной сотни крышек, – подтвердил я, – а что? Ты же не думал, что все это досталось мне забесплатно? Я указал ему на покупки, которые мы сложили в углу.
– Нет, но мне казалось, что скидка у Крипи Спина будет немного более существенной, – с легкими нотками огорчения сказал земной пони, – ну хорошо, итого у нас…
– …девятьсот пять крышек, – закончил я за него, – не так уж мало, но учитывая, сколько нам еще всего понадобится, я бы не стал слишком сильно на них рассчитывать.
– Ага, тут ты прав, – вздохнул Мэтти, – к сожалению, нам никак не обойтись без крышек. Да и на что-либо существеннее сделанного из мусора оружия пока рассчитывать не стоит, – он мотнул головой в сторону одного из арбалетов, – по крайней мере, до тех пор, пока мы не присоединимся к тому, у кого есть хорошее снаряжение.
– Именно, но хорошего спонсора днем с огнем не сыщешь, особенно если не готов взяться для него за работу, – намекнул я.
– Твоя правда Джек, – согласился Мэтти, – похоже, нам придется сходить к этому Питу Граундсману и расспросить его про деталь. Хотя, возможно я и так, смогу починить эту машину, и нам не придется соваться вниз к злым, огнедышащим муравьям.
– Хотелось бы, – сказал я, – я ведь тоже не горю желанием идти туда. Не хочу в первый же день сгореть на работе.
– Ха, шутник, блин, – усмехнулся Мэтти, – а что насчет Джолли Флейка?
– Ну, если нам повезет с этим делом или мы просто от него откажемся, то уже завтра утром сможем выйти к Изумрудному озеру, – предложил я приблизительный план действий, – а до того мы должны успеть сходить к Клифи Хуфу за советами и изучить стрельбу из арбалета. Думаю, что на этой улице наверняка можно найти несколько банок, которые сойдут нам в качестве учебные мишеней.
– Хорошая идея Джек, – одобрил мою мысль друг, – ну так что, тогда не будем терять времени, и пойдем к этому Питу?
– Ага. Или же давай сперва сходим в заброшенную шахту, где живут муравьи?
– Зачем? – спросил он.
– Ну, я подумал, что для начала неплохо было бы посмотреть на этих "головешек" вблизи и решить стоит ли нам рисковать своей шеей ради пятиста крышек. Возможно, если мы будем знать все детали, то сможем и удвоить цену за наши услуги.
– Хм, а ведь верно, – признал он, – и раз уж наш бродяга-информатор упомянул, что головешки не выносят свет, мы можем засесть где-нибудь около входа и без риска изучить и самих муравьев и шахту.
– Прямо в точку друг, – подмигнул я, выходя на балкон и отряхивая свой плащ, а затем легким движением магического потока надел его на себя поверх бронежилета, – ну, я готов.
Мэтти подошел к старой вентиляционной решетке возле кресла и, открутив на ней шурупы, извлек на свет свои вещи (так вот где он их спрятал), а затем натянул свой рабочий халат и закинул на спину сумки с инструментами, – я тоже.
– Кстати Мэтти, – сказал я, подбирая винтовку и запихивая ее в чехол, – нам еще нужно будет сходить в магазин к Крипи, и приобрести для тебя новую одежду, вместо этого поношенного балахона.
– А что, тебе не нравится мой нынешний наряд? – удивился он, разглядывая выцветший полог своего драного плаща, весь испачканный в грязи.
– Вовсе нет, но, видишь ли, – аккуратно начал я, – за последние несколько дней в тебе не раз узнавали Стального Рейнджера. А это может стать серьезной проблемой, если мы нарвемся на того, кто их на дух не переносит. Так что, извини друг, но от этого костюма тебе придется отказаться, если мы не хотим словить пулю в лоб.
– Проклятье! А ведь я к нему так привык, – с сожалением сказал Мэтти, – я ношу его уже очень долго, и столько всего в нем пережил. Как, например, этой ночью. Можно сказать, что за все эти годы он стал для меня чем-то большим, чем просто рабочая одежда. Он дорог мне как память.
– Ничего страшного, – утешил я, надевая шляпу и следуя за ним к выходу, – ты по-прежнему можешь носить его в помещении, когда мы будем оставаться одни. А на улице лучше ходи в чем-нибудь менее броском.
– Хорошо Джек, – вздохнул он, и осторожно сняв свое одеяние, запихал его на дно сумки, – как скажешь.
– Так будет лучше для нашей безопасности друг, – добавил я, закрывая комнату на ключ, и мы оба вышли на улицу и зашагали по направлению к скале, – ничего личного.
– Да понял я, не переживай. Я же не один из тех ненормальных, кто по непонятным причинам носит одни и те же трусы и никогда их не стирает. Просто немного досадно, вот и все.
– Ну и отлично. А теперь давай найдем кого-нибудь из местных, кто покажет нам, где находится эта муравьиная шахта.
– Только пусть в этот раз это будет не жадный вонючий бродяга. Нет, серьезно, тебе не стоило тогда отдавать ему эту крышку в обмен на информацию.
– Согласен, крышки нам сейчас нужно беречь. Я был слишком расточителен. Но теперь я исправлюсь, и больше не буду тратить их слишком много.
– Даже на старые комиксы, – усмехнулся земной пони.
– Это другое, – возразил я, – комиксы для меня святое. Там столько всего любопытного и занимательного. Плюс, красивые картинки, да и вообще, попробовал бы ты пожить в бункере как я, где уже с сотню лет не обновлялась библиотека, и ты бы меня понял. Мэтти вопросительно на меня посмотрел. – Я имею в виду бункер, в котором была полная изоляция, – уточнил я, – у вас все было по-другому. Держу пари, ваши паладины очень часто приносили вам почитать что-нибудь интересное с пустошей.
– Ну, так-то да. Грех жаловаться. Однако вся наша новая литература, перед тем как ее отдавали на изучение персоналу, тщательно проверялась отделом цензуры и поэтому мы…
– Эй! Вы двое! – внезапно раздалось у нас за спиной. Мы с Мэтти повернулись. Неподалеку, возле фанерной лачуги небольшим полукругом выстроилось четверо крупных жеребцов бледно-синих и зеленых цветов, одетые в рваные рубашки и джинсы, а один и вовсе в белую майку-безрукавку растянутую и рваную. У одного из них на спине было боевое седло со старым дедовым ружьем с широким дулом, другой держал в зубах вилы. Все они угрожающе смотрели на нас, а за их спинами в центре стояла престарелая ярко-бирюзовая кобыла в клетчатом жилете и соломенной шляпе и, покачивая во рту камышовый прутик, прищурившись, изучала нас.
– Да? Вам что-то нужно? – спокойно поинтересовался я, однако предчувствуя близкую угрозу, заранее засветил свой рог и магией снял винтовку с предохранителя.
– Нужно и еще как, – сказала пожилая кобыла, выходя вперед, и хмуро уставилась на меня.
– Тогда… хм… может вы изложите свое дело, и мы сможем его обсудить? – я аккуратно подвигал в чехле винтовку проверяя смогу ли я быстро выхватить ее в случае чего (хорошо еще, что моя шляпа полностью скрывала мой светящийся рог).
– Дело? Хех! Да у нас есть кое-какое дело, вот только не к тебе, – отмахнулась она и повернулась к Мэтти, – а к нему.
– К Мэтти? – удивленно произнес я, подняв бровь, – и что же вы хотите от моего друга?
– Богиня милосердная… – прошептал тот, заметно побледнев.
– Да так. Твой друг, вчера кое-что сделал… – начала пожилая кобыла. При этих словах двое жеребцов подошли к нам ближе, а один, тот, что с ружьем, как бы невзначай прислонился к стоящему у дороги ящику, таким образом, чтобы дуло его оружия смотрело точно на меня, – …кое-что скажем так, не совсем порядочное. И теперь мы хотим с ним немного побеседовать.
– Вот как, – сказал я, оценивая угрозу и прикидывая, куда мне следует отпрыгнуть, когда начнется стрельба, – я уверен, что Мэтти, что бы он там не натворил, сделал это не нарочно, и мы сможем разрешить все полюбовно. Не прибегая к насилию.
– Ну, разумеется. В каком-то смысле мы тоже не хотим насилия, – сказал кто-то позади нас. Я обернулся и увидел, как на дорогу вышло еще трое жеребцов с лопатами и арбалетом и кобылка, ведущая под ногу старого жеребца в ветхих джинсах на подтяжках и ковбойской шляпе. – И нам вовсе не нужно, чтобы твой друг пострадал, – сказал он, – кстати, ты бы прекратил эту свою магию сынок, – неожиданно заявил он, – а то кое-кому может показаться, что ты задумал что-то недоброе.
– Вы это о чем? – произнес я, сделав вид, что не понимаю, а про себя начал гадать: как это он узнал, что я использую телекинез?
– Ой, да брось ты! Я может уже и не так зорок как в молодости, но вот слух у меня отменный. И я еще могу различить звук парящих в воздухе искорок, которые ты создаешь своим волшебным рогом.
– Что ж, возможно и так… но, давайте будем откровенны: у меня есть на то веские причины, ведь ваша компания не вызывает у меня доверия. Вы подстерегли нас, окружили, и ведете себя так, словно хотите устроить нам неприятности, – уже в открытую заявил я, оглядываясь по сторонам и ища спасительную брешь в оцеплении, – а потому я не хочу оказаться беспомощным, когда мне и моему другу угрожают бандиты.
– Что?! Бандиты?! Аррх! Ах ты, жук навозный! Мразь! Мерзавец! Да как ты смеешь говорить такое нашему Па, долбанный ты мародер?! Ну, хватит! Сейчас я с тебя шкуру спущу, а потом скормлю ее радсвинам! – психанул, один из жеребцов подходя к нам вплотную и поднимая лопату, но прежде чем он успел что-либо сделать, к нему подскочила старая кобыла и со всей силы огрела копытом по голове. – А ну закрой свой поганый рот! Я что, разрешала тебе говорить?! Разрешала?!
– Нет Ма, – испуганно промямлил он, отшатываясь назад, – прости Ма.
– Вот и не лезь, куда не надо! – рявкнула она, вновь отвешивая ему оплеуху, да так что он чуть на землю не упал. – Кхе-кхем… прошу прощения, – уже спокойным тоном заговорила она, обращаясь ко мне, – мой бедный малыш Грабби немного погорячился, но уверяю тебя, он не хотел ничего дурного. Просто он очень не любит когда на нашу семью возводят напраслину. Но я вижу, что ты сделал это не нарочно и поэтому прощаю тебя молодой жеребец. Она несколько минут постояла молча, восстанавливая дыхание, а потом вновь заговорила, все так же вежливо: – уверяю тебя мы не бандиты, и совсем не хотели вас пугать, но после того что случилось вчера ночью были вынуждены проявить кое-какую предосторожность. Понимаешь ли, мы не хотим, чтобы твой друг сбежал от нас.
– Это-то я понял, но что же он такого натворил, что вы решили устроить на него охоту? – сказал я, оборачиваясь к Мэтти. Тот, ссутулившись, стоял неподвижно, словно статуя и что-то невнятно бормотал, опустив голову.
– Ха, охоту! Слыхали парни?! Да будь это охота ты бы услышал нас еще до того как увидел, – засмеялся жеребец в майке, – а потом сразу бы получил изрядную порцию дроби. Другие тоже захохотали пока не увидели, как неодобрительно смотрит на них пожилая пони.
– Нда, – цокнула она языком, – это вовсе не охота друг, и не разборки, просто мы хотели узнать, что теперь будет делать твой приятель после своих вчерашних похождений. Видишь ли, вчера вечером он и моя милая дочь Куки пошли на свидание.
– О, так вы мать Куки? Рад с вами познакомиться, мэм. Ваша дочь очень хорошо готовит, просто волшебно.
– Спасибо. Я сама ее научила многим из этих рецептов, да и она, придумала их немало, можно сказать, что это у нас семейное. Наша семья уже много поколений славится своими вкусными пирогами из опоссумов, – гордо заявила старушка, – но дело не в этом. Так вот. Я, разумеется, не против, чтобы мои дети заводили себе новых друзей, и гуляли вместе с ними по дискотекам. И, конечно же, не против того, чтобы они находили там себе жеребцов и кобылок, чтобы потом построить с ними долгую и счастливую жизнь. Но… – она многозначительно посмотрела на Мэтти, – …я сильно не одобряю когда кто-то из этих жеребцов, нагло пользуется наивностью и невинностью моей дочери а, потом убегает от нее, ничего не сказав, и вдобавок прихватив с собой с подоконника свежеиспеченный пирог. Я еще раз посмотрел на Мэтти, теперь уже с другим, мне самому неведомым выражением, в котором сочетались: стыд, огорчение, удивление и недовольство.
– Я… эээ… все могу объяснить, – еле слышно прошептал Мэтти.
– И раз уж так получилось, что именно твой друг лишил невинности мою дочь, ему остается сделать только одно, что убережет его от гнева моих сыновей и поможет избежать порции дроби в ребро.
– И что же это? – спросил я.
– Он должен будет на ней жениться, – заявила она. Мэтти испуганно охнул и беспомощно рухнул на землю.
Заметка: Получен новый уровень.
У вас осталось три нераспределенных очка способностей.
Пасхалки Безумного стойла:
10. Отсылка к серии Футурамы – «A Big Piece of Garbage», где робот Бендер нашел в горе мусора кучу фигурок Барта Симпсона.
11. Небольшая отсылка к игре Team Fortress 2, а точнее к ролику «Знакомьтесь Инженер» где один из персонажей игры – Инженер отбивался от врагов, используя турели расположенные возле старого фургона.
Глава 7: Свадебный марафон
– Что ж Мэтти, беру свои слова обратно, – с ударением на слове "обратно" громко произнес я, пока мы шли по дороге в сторону пещеры «Стремительная вагонетка» в сопровождении группы не очень дружелюбно настроенных пони. Все оружие у нас отобрали, а шмотки из гостиницы взяли с собой, и теперь они покоились на спинах у наших новых знакомых. – Всего за одну короткую ночь, ты не только умудрился влипнуть в историю, но еще и привязал себя к этому месту надежными узами брака. Поздравляю! Ты что, не мог, что ли держать свой "инструмент" у себя под плащом? Или в тот момент не той "головой" думал?
– Сам не понимаю, как так получилось, – сказал Мэтти дрожащим то ли от волнения, то ли от страха перед женитьбой голосом, – мне казалось, что это будет простым романтическим свиданием. Мы немного прогуляемся, она покажет мне город, а потом мы найдем с ней тихое и уединенное место, где сможем без помех поцеловаться, но…
– Но потом простого поцелуя нашему "кобылкиному угоднику" показалось недостаточно, и он решил сразу же перескочить с первой "базы" на вторую?
– Что? Нет! Клянусь, у меня и в мыслях не было лишать ее девственности! – возмущенно выкрикнул он. Идущий возле него жеребец с вилами, угрожающе хмыкнул и, посмотрев Мэтти прямо в глаза демонстративно напряг все свои ноги, округлив твердые как камень мышцы. Земной пони испуганно сгорбился. – Клянусь тебе, – уже тихо продолжил он, – это она меня спровоцировала после того как я довел ее до дома.
– Да что ты? Может, еще скажешь, что это она потащила тебя в постель за твой хрен, а?
– Разумеется, нет. Но когда мы пришли с ней в ее комнату, она… так откровенно на меня посмотрела, с такой грацией выгнула спину, поднимая свой чудесный, пушистый хвостик, что я ни минуты не сомневался в том, что она от меня хочет.
– Ну и что с того? Мог бы, в конце концов, и отказаться. В чем проблема? Даже если она этого хотела, тебе совсем не обязательно было на это соглашаться.
– Видишь ли, Джек, я не мог, то есть я, эм… в каком-то смысле очень редко занимаюсь этим, и поэтому… эх, не удержался когда представился такой случай. Я просто… я голову потерял!
– "Занимаюсь этим", "занимаюсь тем", – насмешливо повторил за ним жеребец в белой майке, который шел позади нас, – скажи уж прямо: что решил огулять нашу Куки, а точнее трах… – ему по затылку прилетела затрещина от пожилой кобылы.
– Не смей при мне сквернословить! – прикрикнула она на него, – и не смей так говорить о своей младшей сестре!
– Прости Ма.
– В общем, как я и сказал Мэтти, ты не той "головой" думал, когда лез в это дело, – немного напрягшись, заключил я, наблюдая как здоровенный громила, поджав хвост, бредет в конец колонны, боясь даже посмотреть на старушку. – Видимо теперь мне придется идти на Изумрудное озеро одному.
– Но, ты же не собираешься меня тут бросить? – обеспокоенно проговорил он, – я серьезно Джек, ты должен что-нибудь придумать! Я не хочу всю жизнь провести на ферме, разводя радсвинов и выращивая овощи.
– А что я могу сделать? – спросил я у него, – у тебя теперь нет выбора. Ты должен будешь жениться на Куки или у нас двоих появятся большие неприятности. И пусть даже мы сумеем отсюда сбежать и не словить при этом пулю, но тогда путь в этот город будет для нас закрыт… навсегда. Я заметил, что к нам прислушивается полный жеребец с арбалетом и глупо улыбается. – А ну перестань подслушивать, мать твою! Ты что не видишь, что у моего друга нервный стресс перед женитьбой, и я пытаюсь его утешить?! – рявкнул я, – а ну отошел отсюда!!!
Толстяк тупо усмехнулся и перешел на другую сторону улицы поближе к старому жеребцу в ковбойской шляпе.
– Да, твои будущие родственнички те еще "милашки" Мэтти, – полушепотом сказал я, – тебе придется сильно попотеть, чтобы сделать из них приличных пони.
– Не смешно Джек, – обиженно произнес он, – у меня тут беда, а ты…
– Да ладно тебе не расстраивайся. Я же это не со зла. Просто хочу тебя поддержать, – примирительно сказал я, – и потом, не вижу во всем случившемся никакой беды.
– Ты думаешь? По твоему мне сейчас не о чем переживать?
– Абсолютно, – заверил я, – давай посмотрим на все это со стороны: тебе же нравится Куки?
– Ну да, – согласился Мэтти, – нравится.
– И она, судя по всему, тоже к тебе неровно дышит, – продолжил я.
– К чему ты это клонишь Джек? – спросил земной пони.
– Я к тому, что нет ничего плохого в том, что ты женишься на ней. Конечно, возможно, что тебя при этом вынудят поселиться в Бампкин-Тауне, но и это не такой уж плохой поворот событий, особенно если вспомнить какая хорошенькая у тебя будущая жена. Я повернулся в сторону одного из ее братьев. Тот почесал живот и со смаком рыгнул. – Чего никак не скажешь о некоторых ее родственниках, – тихо добавил я.
– Я не уверен Джек. Мне так не хочется сидеть безвылазно в этом городе. Конечно, он довольно уютный и все такое, да и Куки, ты прав, мне не безразлична, хоть я и знаю ее меньше дня, но… эх, я еще не готов к такой серьезной вещи как – брак. Мне столько всего хотелось вначале сделать, столько повидать, прежде чем я, ну, стану подумывать об оседлой жизни в каком-нибудь поселении вроде этого, а теперь…
– А что теперь? Тебя пока еще никто на цепь не посадил. И кто знает, может, они и не станут удерживать тебя после свадьбы и позволят и дальше путешествовать по пустошам, – бодро высказал я оптимистичную мысль.
– Возможно, что ты прав, Джек. Может все действительно не так плохо, и после свадьбы я и вправду смогу заниматься всем, чем захочу? – чуть приободрившись, сказал Мэтти.
– Эээ… нет, даже не мечтай сынок, – разбил его надежды в пух и прах пожилой ковбой, – как только мы тебя "окольцуем", тебе придется взвалить на свои плечи большой груз ответственности, и у тебя больше не будет времени на то, чтобы шататься по пустыне. А что? Ты же не думал что брак это только радости и наслажденья? Тебе придется работать наравне с остальными. В нашей семье каждый пони занят поддержанием домашнего хозяйства, и никто не сидит пока другие вкалывают. И потом на Пустоши ты можешь погибнуть, и тогда что будет делать наша бедная Куки? Станет вдовой в свои двадцать четыре? Ну, нет, не надейся! Ты останешься вместе с нами в городе для ее и твоей же безопасности.
– Ну вот, похоже, что приключения мои на этом и закончились. Слишком мало я погулял по пустошам Джек, – уныло пробормотал Мэтти.
– Сожалею друг, – сказал я единственное, что было сейчас возможно, понимая, что никакие слова утешения ему не помогут, – видимо такая у тебя судьба.
– Да, видимо такая, – повторил за мной Мэтти, хмуро опуская голову, и оставшийся путь до скалы мы прошли молча.
Вскоре перед нами показалось отверстие пещеры. Поднявшись к нему по скрипучим ступеням, мы уже знакомой дорогой вошли в «Стремительную вагонетку», сопровождаемые семейством Куки, которое ни на минуту от нас не отставало. Спустившись на уровень с кафе, несколько жеребцов остановились и, пожелав остальным удачи, разошлись по своим делам. С нами остались лишь пожилая кобыла со своим супругом, кобылка, что поддерживала его при ходьбе и двое жеребцов в джинсах, что несли наше оружие и сумки. Они шли позади (видимо опасаясь, что Мэтти решит-таки дать деру). На площадке перед кафе было пусто, да и в самом кафе сидел всего один посетитель, но Куки уже вовсю бегала у плиты, и на ходу выкладывая на сковороду нарезанные магией овощи, еще успевала протирать сразу несколько ближайших столов.
– Ах ты, моя умница! Как я тобой горжусь, – умиленно проворковала старушка, наблюдая за своей дочерью, а потом повернулась к Мэтти, – вот видишь, как тебе повезло с супругой? Другая бы заставила все это делать тебя, а сама валялась бы целый день дома. А Куки, она у нас и готовит, и стирает, и на охоту ходит.
– На охоту? Куки тоже охотится? – спросил я.
– Ну, конечно, в нашей семье все умеют охотиться и стрелять, – с гордостью сказала кобыла, – ха! Видел бы ты как она забила три дня назад того мерцающего пса. Бедняга, наверное, так и не понял, кто ему размозжил голову. Мэтти испуганно сглотнул.
– Да… даже странно, что наша милая Куки запала на такого доходягу как ты, – со смешком заметила она, придирчиво осматривая Мэтти и его рабочий плащ. – Поди, еще никогда копытами-то работать не доводилось, а?
– Эй! – возмутился Мэтти, – пусть я и не качок, но работать в моей жизни мне приходилось не мало. Я не лодырь!
– Да? И что же ты умеешь делать? – спросил вместо супруги старый жеребец.
– Я мастер на все копыта! Я ремонтник и изобретатель. И если где-то что-то сломалось, я легко это починю.
– Ну, надо же, вот повезло, – обрадовалась старушка, – у нас как раз сломался старый генератор в доме, и никто из наших сыновей не знает, как его отремонтировать. Похоже, что от тебя все же будет прок в нашей семье. Хе-хе, как только ты докажешь мне что ты не трепач. Сейчас мы придем к нам в усадьбу, и ты сразу же займешься его починкой. Это очень важно. Конечно, если тебе не хочется отмечать свою свадьбу при свете свечей.
– Но дорогая, свечи же намного романтичнее, чем лампочки, – возразил старик.
– Да ну тебя, – отмахнулась она от него, – свечи, разумеется, хороши для брачной ночи. Но вот сидеть за столом лучше всего при хорошем электрическом освещении. Кстати, – воскликнула она, поднимая вверх копыто, – не забудь пригласить к нам своего кузена Рафа Мерфи и его сыновей, чтобы они помогли подготовить все к вечеру.
– К вечеру? – насторожился Мэтти, – свадьба состоится сегодня вечером?
– Разумеется, – кивнула кобыла, – чем быстрее ты войдешь в нашу семью, тем лучше. Да и потом что медлить-то? Ты уже сделал свой первый "жеребцовый шаг" и теперь должен как можно быстрее жениться на Куки, чтобы потом вместе с ней наделать мне внуков. А то пока что лишь четверо моих сыновей завели себе семьи, а остальные… кхем… продолжают вести себя неприлично и шастают по всяким прошмандовкам! – она агрессивно зыркнула на одного из жеребцов за нами. Тот пристыженно опустил голову.
– Ай, брось уже на него давить упрямая ты кляча, жеребчик он у нас молодой. Как придет время так сразу же и остепенится. Незачем его торопить, – заступился за него пожилой ковбой.
– Если бы я никого не торопила, мы бы сейчас вообще сидели без внуков и… без детей, кстати, тоже, – она многозначительно посмотрела на мужа. Тот нахмурился, но предпочел ничего не отвечать, особенно в присутствии своих сыновей и дочери (не говоря о нас), и лишь коротко бросил: – ну ладно, чего стоим то? Давайте уже пойдем домой что ли, а то у меня спина ноет.
И так мы покинули площадку с кафе и двинулись по спускавшемуся вниз у стены мостику на нижний уровень. Куки успела заметить нас и послала воздушный поцелуй Мэтти, но подойти к нему уже не смогла, потому что в этот момент была занята – обслуживала посетителя позвавшего ее для того, чтобы заказать двойную порцию жареного койота с тошкой. Земной пони лишь слабо улыбнулся ей, но на что-либо большее его пока не хватило. Не спеша мы спускались вниз в глубины шахтерского ствола, который с каждым шагом становился все более темным. Изредка в его стены были воткнуты факелы или с них свисали масляные лампы, что слабо светились, и помогали нам вовремя увидеть в деревянном переходе отверстия или угрожающе провисшие гнилые доски. Пока мы шли, я не раз замечал подземные пещеры, которые появлялись в разных углах шахты и вели в непроглядную тьму. Но некоторые из них были обитаемы. Например, в одной из них я увидел ярко освещенное кострами и факелами миниатюрное поселение, состоящее сразу из десятка маленьких уютных домов, среди которых бродили пони и играли жеребята. У большого костра в центре собралась компания взрослых жеребцов и, громко разговаривая время от времени прикладывалась к объемистым коричневым бутылкам.
– Ну, вот мы и на месте, – неожиданно остановившись, громко произнесла старушка, когда мы подошли к очередной подземной пещере, перекрытой чуть ли не по самый свод высоким кривым забором с проволокой наверху, – добро пожаловать в поместье «Боссом Рок» – наш фамильный дом.
– Очень мило, – сказал я, а Мэтти в согласии кивнул, хоть мы еще и не увидели самого поместья.
– Ну а то ж! – улыбнулся старик-ковбой, – самое надежное место во всем городе и самое защищенное после пещеры Пита Граундсмана. Никто к нам не войдет и никто отсюда не выйдет, не нарвавшись на взбучку или пулю в круп. Кроме членов семьи и друзей, разумеется, – с намеком прибавил он, глянув на нас двоих.
– Я понял, – вздохнул Мэтти.
– А ну прекращай уже старый дурень, пугать нашего будущего зятя, – строго заговорила с ним его супруга, – давай лучше иди к остальным и сообщи им о готовящемся празднике и пире что состоится сегодня вечером после свадьбы у нас во дворе. Пусть расчистят центральную площадку и уберут весь мусор. Да и столы скажи, чтоб вытащили. Те, что лежат за амбаром у восточной стены, я планирую пригласить как можно больше друзей и родственников.
– Понял дорогая, – сказал он, со смаком сплюнув на пол, – будет сделано.
– Отлично, ну идемте молодые жеребцы, – обратилась она к нам, – пора вам уже познакомиться с остальными членами нашей семьи. И мы с Мэтти подошли к большим укрепленным железными вставками воротам, установленным точно посреди стены. Пару раз постучав, старушка громко потребовала, чтобы ей открыли, и ворота медленно распахнулись, запуская нас и давая возможность во всей красе увидеть поместье и новых родственников Мэтти. Пещера, где стоял их фамильный дом, была широкой и длинной и имела высокий потолок, на котором раньше висели сталактиты. Но потом их решили убрать, и теперь в тех местах, где они торчали, остались лишь круглые неровные площадки с фрагментами растрескавшегося камня. На потолке также висели лампочки и лампы, тускло горевшие и освещавшие пещеру, и дома что там стояли. Самым крупным из них был бревенчатый дом в центре, который, по всей видимости, когда-то являлся шахтерским складом. Об этом можно было догадаться по его прямоугольной форме, отсутствию окон на фасаде и полустертой вывеске у двери, на которой стоял порядковый номер и название горнодобывающей компании. Наверное, предки Куки когда-то были шахтерами, и добывали здесь руду, или просто пришли сюда позже и, обнаружив это здание, решили в нем поселиться, вдобавок по-свойски улучшив его. К дому со всех сторон лепились свежие пристройки и амбары, из-за чего он утратил свой изначальный внешний вид и теперь походил на что-то совершенно непонятное, имевшее множество разных комнат с узенькими окнами и дополнительными этажами которые с каждой стороны обладали собственной высотой и размером. Дом окружал неровный деревянный забор. У него росли бурые подземные грибы и плесень. Отдельные амбары и домики были построены в разных местах пещеры, и соединялись между собой проводами и веревками, где сушилось белье. Возле домов лежали тачки и носилки, лопаты и столы, все пространство этой импровизированной усадьбы заполняли разные уникальные предметы, вроде старого школьного автобуса (как он сюда попал?), у которого бегала кучка жеребят, игравшая при помощи дощечек-щитов и палочек-мечей в разбойников и рыцарей. К боку автобуса были придвинуты странные кресла с ремнями (соединенные по три штуки в ряд) и стулья, окружавшие небольшой костер, где собрались пони и жарили насаженные на палочки овощи и мясо. С правой стороны между двумя амбарами я заметил покрашенный в цвета эквестрийского флага трейлер. Возле него лежала облезлая охотничья собака и грызла кость. И, разумеется, здесь повсюду валялся мусор.
Пройдя через ворота, которые охраняла пара молодых жеребцов с ружьями и собаками, я заметил, что семья Куки была очень многочисленной. Помимо тех пони и жеребят что мы увидели вначале, вокруг бродило немало и других членов ее семьи состоящих преимущественно из земных пони, но попадались и единороги. Все они занимались своими делами или отдыхали в разных уголках пещеры на расположенных там скамейках и стульчиках. Заметив, как мой друг смотрит на все это изобилие, старая кобыла хохотнула и громко произнесла: – Ну вот, добро пожаловать в семью сынок! Теперь это место станет твоим новым домом.
– Да, благодарю мэм, – дрогнувшим (по-видимому, от столь "радужной перспективы") голосом сказал Мэтти.
– Ай, брось ты уже фамильярничать, парень. Через пару часов мы с тобой станем родственниками, поэтому можешь смело называть меня просто по имени.
– Спасибо, конечно. Но… эм… видите ли, я не могу этого сделать. Потому что если быть честным, совсем не знаю, как Вас зовут… мэм, – осторожно напомнил он.
Старушка недоуменно на него уставилась, а потом, хлопнув себя по лбу, возбужденно воскликнула: – Вот Дискорд! А ведь верно! Мы с тобой еще даже не познакомились! Вот же старая дуреха! Я и моя семья так спешили, схвати… эээ… то есть найти тебя, что совершенно забыли о хороших манерах. Ну, что ж, давай начнем сначала: Мамаша Амберфилд, к вашим услугам молодой жеребец, – она протянула ему ногу для пожатия, – но ты можешь называть меня по-семейному: Ма или миссис Хади.
– Рад с Вами познакомиться миссис Хади, Ма, – сказал Мэтти, пожимая ей копыто, – а я Мэтти Фаддл.
– Джеки Пай, – в свою очередь представился я, когда она протянула мне копыто, – его лучший друг. Рад знакомству с Вами.
– Взаимно молодые жеребцы. Я тоже этому рада, – сказала она, поочередно склоняясь в приветственном полупоклоне каждому из нас. Хорошие у вас имена я смотрю, красивые. Давненько ничего подобного не доводилось мне слышать в наших краях. Держу пари, вы из центра Эквестрии к нам пришли, верно?
– Ну, как сказать, – неловко почесав затылок, пробормотал я, – в каком смысле да. Мы прибыли из самой глубинки Эквестрии. Глубже просто не бывает.
– Ха, так вы что, тоже сельские что ли? Это хорошо. Люблю подобные союзы, которые делают семью еще больше и крепче. Вот только что-то не припомню, где живут ваши родные. Фаддл и Пай… Фаддл и Пай? Нет! Не могу вспомнить. Но это не важно, даже если ваши семьи живут очень далеко, мы можем отправить за ними парочку моих быстроногих сыновей. И я готова поклясться, что к сегодняшнему вечеру они все будут с нами. Ну, в каком месте вы живете ребята?
– Эм, а Вам это зачем? – поинтересовался я.
– Чтобы пригласить к себе вашу родню, конечно, – фыркнула она, – ты меня, что не слышал? У нас намечается свадьба, и я бы хотела, чтобы к нам присоединились ваши родители. Жениха и, конечно же, его лучшего друга.
– Ой! Не думаю что это такая уж хорошая идея миссис Хади, Ма, – взволнованно произнес Мэтти.
– Совершенно с ним согласен, – поддержал я, – в смысле… уверен, что наши родители вряд ли смогут прийти на эту свадьбу.
– Вот как, это почему? Им что нет дела до того, что их сын жениться? – посмотрела она на Мэтти, – или что у его лучшего друга, такой замечательный повод для счастья, а? – повернулась она ко мне.
– Нет. Но мои родители живут слишком далеко, и не смогут сюда прийти, – ответил я, про себя думая: – они живут глубоко под землей в бункере и если их еще не казнили за то, что их сын стал предателем и мятежником (бедные мама и папа), им все равно не удалось бы сюда добраться.
– О, это плохо, а что насчет тебя сынок? – спросила она у Мэтти.
– Мои родители? Эээ… ну… их у меня нет. То есть они умерли. Да, умерли! И мне просто некого пригласить к себе на свадьбу, – чуток поколебавшись, сказал Мэтти.
– Ох, бедняжка, – посочувствовала она, – это так плохо, когда ты один на всем белом свете и тебя некому поддержать. Но не горюй, теперь мы станем твоей семьей. И ты больше не будешь одинок.
– Да, спасибо Вам, – немного не искренне поблагодарил ее Мэтти.
– Что ж, пожалуйста. Ну а пока, давайте-ка забудем о плохих мыслях и пойдем уже займемся приготовлениями к свадьбе. Тебе нужно будет починить генератор сынок, – кивнула она Мэтти, – а после я подгоню тебе по размеру парадный костюм моего доброго супруга. Кажись, он был такой же комплекции, как и ты в его юные годы, а значит, много времени занять это не должно. Ну а ты Джеки, иди с нами. Я угощу вас обоих своим знаменитым тыквенным пирогом. Да-да, вы не ослышались: у нас тут в пещере растут тыквы. Моя умница и гордость – дочурка Херби умеет выращивать настоящие подземные овощи. Видок у них, правда, не очень, но зато вкус. Ум! Копыта оближешь! – она с гордостью посмотрела на кобылку что держала под копыто своего старого отца, который в этот момент общался о чем-то с охранявшими ворота жеребцами.
– Не сомневаюсь в этом миссис Хади, – сказал я, – я еще вчера понял, отведав стряпню вашей дочери, что у нее хороший учитель.
– Ох, да брось ты уже сыпать свои комплименты парень, – отмахнулась старушка, но по ее улыбке было видно, что ей понравилось, – не так уж это и сложно. Особенно если передние ноги растут у тебя из правильного места. Ну, идемте.
– Эм, а что насчет наших вещей? – поинтересовался Мэтти, глядя на лежащие у ворот сумки, которые положили туда сопровождавшие нас жеребцы.
– Мы отнесем их в ваши комнаты, а оружие отдадим потом, – ответил один из них, – да ты не боись, чужого мы не тронем.
– Ясно, – вздохнул земной пони, – ну хоть инструменты-то мне отдайте, а то, как я вам генератор починю? Жеребец с ружьем вопросительно посмотрел на своего отца, тот коротко кивнул, и только после этого разрешил подойти Мэтти. Мой друг забрал свою сумку с запчастями и вернулся назад.
Оставив старого ковбоя, который, между прочим, был единорогом (я это понял, когда он снял с себя шляпу и показал нам круглую лысую голову и рог) и его дочь у ворот, мы направились к большому дому в центре. Жеребцы, что шли с нами разбрелись по пещере: один пошел к костру и, усевшись на одно из свободных кресел, присоединился к остальным пони кушающим мясо, другой к трейлеру с собакой, которой тут же бросил что-то из кармана, и она это съела. Дом, как я уже говорил, был довольно странным, и казалось, вот-вот готов рухнуть под собственной тяжестью. Не все его дополнительные комнаты были на земле, некоторые из них стояли на балках и прилегали ко второму этажу, и я искренне сомневался, что они так уж надежны (у одной из комнат балки прогнулись настолько сильно, что уже напоминали кривое коромысло готовое в любую минуту переломиться пополам).
Мы вошли внутрь. Там было темно. Мамаша Амберфилд ушла вперед и засветила стоящую на сундуке свечу, а затем прошлась по всей комнате и зажгла с ее помощью все остальные. Мы с Мэтти смогли наконец-то увидеть, на что походил семейный особняк Амберфилдов. Как я и предполагал, раньше здесь был склад: об этом можно было догадаться глядя на внутренние стены дома, которые были грубыми и не обработанными, точь в точь как это бывает на складах. Из них торчали острые деревянные сучки, покрытые зеленоватой плесенью, что указывало на то, что эти стены никто никогда не лакировал и не обрабатывал от грибка. Чтобы закрыть плесень на некоторые стены повесили ковры, но и они были не такие уж чистые. В центре главной комнаты стояло три дивана и два кресла, окружавшие перевернутую катушку из-под кабеля (ту, что имела по бокам широкие круглые края) на которой лежала стопка потрепанных книг и ваза со светящимися грибами на длинной ножке. Над столом покачивалась самодельная люстра с лампочками, привязанная к крюку у стены веревкой, и само собой не горела. С правой стороны комнаты была лестница, ведущая на второй этаж с длинным балконом окруженным перилами. Я насчитал там четыре комнаты. Под лестницей была арка на кухню, а рядом с ней закрытая дверь. Возле двери и в тех местах, где не было ковров, висели картины, изображавшие разных жеребцов и кобылок, но попадались и простые жеребячьи рисунки, любовно помещенные в рамку. С левой стороны я заметил коридор, переходящий в другую часть дома. У его входа справа стояла большая книжная полка заполненная книгами и журналами, а внизу чистой (относительно) бумагой и покусанными разноцветными карандашами. Вдоль коридора были расставлены маленькие столики с вазами и украшениями в виде глиняных фигурок и тарелочек. Под столами и в центре были раскиданы детские игрушки.
– Какой у Вас милый дом миссис Хади, – сказал я, настороженно прищурившись, когда заметил пробегающую мимо меня крысу, устремившуюся на кухню.
– Спасибо Джек, – отозвалась кобыла, направляясь туда же и игнорируя практически врезавшуюся в ее ноги крысу, – я сама здесь все украсила.
– Кто бы сомневался, – тихо прошептал Мэтти, – о да здесь и вправду очень мило, – уже громко поддержал он меня (хоть и без особой радости), – в таком доме вполне можно жить.
– Думаю, ты еще поживешь в нем Мэтти, – подмигнул я, – обязательно поживешь. Земной пони недовольно на меня посмотрел. – Ой, да брось ты уже эти хмурые взгляды друг, – успокоил я его, – во всем нужно искать светлые стороны. Это место вполне себе ничего, особенно после нашего номера в гостинице «В обнимку с крокодилом».
– Может быть, Джек, может быть, – безэмоционально, отозвался он.
– Ну ладно ребята, а теперь давайте-ка по-быстрому перекусим и займемся делом, – с энтузиазмом произнесла старушка, выходя из кухни вместе с подносом на спине, где стоял графин с немного мутной водой, два стакана и два куска пирога аппетитного оранжевого цвета. – Я сейчас пойду в город, чтобы закупить кое-какие продукты для вечернего торжества, попрошу Херби нарвать и потушить овощей, потом займусь платьем для Куки и твоим костюмом Мэтти, ну и заодно позову гостей. А вы пока что почините генератор. А как только закончите, идите во двор и помогите моим сыновьям и дочкам убрать мусор и расставить столы.
– Хорошо миссис Хади, мы с радостью это сделаем, – ответил я.
– А где же сам генератор? – спросил у нее Мэтти.
– Да вот он, – сказала пожилая пони, открывая ту самую дверь, что была возле кухни. За ней находилась тесная кладовка, где стоял непонятный доморощенный механизм странной формы, чьи детали соединялись, как попало и по большей части были сделаны их разного мусора. От него во все стороны тянулись десятки проводов и уходили в стены.
– Ого! – удивленно присвистнул Мэтти, – да это же «Электроносец-2» первый прототип электрического генератора на магических кристаллах, чье производство прекратили сразу же после того как появились генераторы на спарк-батареях. Вот это редкость! Я и не знал, что они еще существуют.
– Да ты я вижу, знаток мой мальчик, – заметила кобыла, – похоже, что для тебя не составит особого труда починить его.
– Ну, это как сказать, – деловито произнес Мэтти, подходя к устройству и внимательно изучая его со всех сторон, – насколько я помню, конструкция у таких генераторов была довольно легкой, но этот… хм? Ммм? Ага. Да, похоже, что его уже несколько раз ремонтировали, а точнее грубо меняли в нем некоторые детали на весьма эм… неудачные копии. Он достал оттуда потертый кожаный пояс, который, играл там роль приводного ремня.
– О да, мои сыновья с мужем не раз копались в нем. А когда не находили нужные детали, использовали любые подкопытные средства, – усмехнулась кобыла, – возможно что именно из-за этого наш старенький генератор теперь и начал так часто ломаться.
– Да, скорее всего, – пробормотал Мэтти, скептически осматривая оголенные контакты и граненый стакан, использующийся в качестве изолирующего элемента, – но я думаю, что все же смогу с ним разобраться. У вас тут есть где-нибудь розетка? Я имею в виду, та, что не работает от этого генератора. У вас же в пещере был свет. Мне нужно перезарядить мульти-инструмент для более тонкой работы. Он показал ей свое ремонтное приспособление.
– Извини дорогой, но все розетки находятся у нас в доме, а снаружи работает лишь небольшой генератор, который соединяется с остальными постройками и дает им свет. И в них нет розеток.
– Понятно. Что ж досадно, но ладно я и так справлюсь, просто придется обходиться обычными инструментами, – почесав подбородок, сказал Мэтти, снимая с себя сумку и копаясь в ней, – хм, похоже, у меня нет ключа на двенадцать. У вас есть ключ на двенадцать (– досадно, что я оставил тот набор инструментов с военной базы в доме у Бена, – подумал я, – там бы наверняка нашелся нужный Мэтти ключ)?
– Возможно, сейчас посмотрю, – сказала кобыла, уходя на второй этаж и через пару минут вернулась с небольшим железным ящиком. – Вот, поищи тут, – посоветовала она, открывая крышку, – здесь лежат инструменты моего мужа, и если тебе что-нибудь из них понадобиться можешь смело воспользоваться.
– Благодарю Вас миссис… эээ Хади, – чуть поколебавшись, поблагодарил ее Мэтти.
– Вот видишь? Не так уж и сложно быть вежливым, – шепнул я ему на ухо.
– На здоровье сынок, – отозвалась старушка. – Ну, все. Не буду вам мешать молодые жеребцы, работайте, – сказала она, направляясь к выходу, – и не забудьте про пирог. Съешьте его, перед тем как испачкаете копыта.
– Разумеется, мэм, мы так и поступим, – крикнул я ей вдогонку и, взявшись телекинезом за пирог, сделал небольшой укус. – Ну, что ж, может, расскажешь мне теперь, как это вышло? – спросил я у Мэтти после того как миссис Хади ушла.
– Вышло что? – не понял он, расстилая грязную тряпку и высыпая на нее содержимое ящика, состоящее из множества ржавых инструментов.
– Ну, что сегодня у тебя намечается свадьба. Да и вообще: как ты решился пригласить на свидание Куки? Мне казалось, что ты немного кхе-кхем… прошу прощения, робкий для такого дела, – объяснил я.
– Ох, Джек, мне кажется, что это не сама удачная тема для разговора, – вздохнул он, – да, признаюсь, что я оплошал, и теперь у меня нет выбора. Я должен буду жениться на Куки, поселиться в этой странной пещере, и опять жить под землей, оставив свои мечты о приключениях на поверхности. А значит, не вижу никакого смысла бередить случившееся. Он нашел, наконец, нужный ему ключ и подошел к генератору, включая фонарик у себя на лбу, – как ты мне уже сегодня сказал: "видимо, такая у меня судьба".
– Завязывай уже себя жалеть Мэтти, все хорошо, – стараясь говорить как можно более жизнерадостно, сказал я, подходя к нему с его порцией пирога в облаке магии, – ты сегодня женишься на обалденно красивой кобылке, у тебя появится много хороших и готовых поддержать в любой момент родственников. Да и миссис Хади погляди: какая заботливая. Уверен что и остальные в ее семье, ничем не хуже (я ненароком вспомнил того типа, что рыгнул возле меня, когда мы шли)… ну или хотя бы около того.
– Возможно Джек. Но мне, знаешь ли, как-то не нравится, что в эту "хорошую семью" меня загоняют силой, – недовольно бросил он, откусывая от пирога, что я ему протянул, – спасибо. Я чувствую себя тут пленником, особенно из-за перспективы остаться здесь до конца своих дней без права выхода. Это очень напоминает мне мою участь в Стальных Рейнджерах.
– Да, это плохо, – согласился я, – но с другой стороны, не забывай, что все еще может поменяться. Я вот что думаю: как только ты женишься на Куки, мы можем попытаться уговорить ее родных не держать тебя тут безвылазно и позволить отправиться вместе со мной, на пустоши.
– Ага, как же, отпустят они меня, – хмыкнул земной пони, – ты, что забыл, что сказал мне тот старик: "как только мы тебя окольцуем, тебе придется взвалить на свои плечи большой груз ответственности, и у тебя больше не будет времени на то, чтобы шататься по пустыне". Я не могу никуда уйти, потому что так будет лучше, для меня и для Куки.
– Ну, я думаю, что он сказал это специально, чтобы тебя запугать. Ведь согласись, для них ты тогда был случайным жеребцом, который переспал с их дочкой, и которого нужно было срочно за это на ней женить… или пристрелить. Но как только ты станешь их родственником, все может измениться. И если тебе удастся втереться к ним в доверие и проявить себя в качестве надежного жеребца они сразу же к тебе оттают. Да и семье можно помогать по-разному, не только сидя в городе. У них же есть некоторые жеребцы и кобылки, которые уходят на охоту в пустыню, да? Уверен, что и тебя туда отпустят, если ты произведешь на них хорошее впечатление.
– Конечно. Теперь осталось только узнать, как произвести на них это самое впечатление.
– Мы обязательно что-нибудь придумаем друг, – пообещал я, – и я клянусь, что ты не останешься здесь как пленник.
– Спасибо Джек, – сказал он, немного успокоившись после таких слов, – ты, уж прости, что я был сегодня таким мрачным, просто я… ну.
– Да прекращай ты уже оправдываться друг, сколько раз мы это проходили? Все в порядке. Я понимаю, каково тебе сейчас. Так что не переживай. Он одобрительно кивнул и вернулся к починке генератора. – Кстати, пока мы тут одни может все-таки расскажешь мне как ты решился пойти на свидание с Куки? – попросил я, помогая ему доесть оставшийся пирог и возвращаясь назад в кресло, – потому что буду с тобой откровенен: мне это очень интересно.
– Эх, ну ладно Джек, раз уж ты так просишь, слушай: все началось с того что я…
«Дальнейшую часть истории мне рассказал Мэтти»
Примечание автора.
– …сидел у нас в номере, когда ты ушел к этому Крипи Спину и как мы и договаривались, дожидался тебя. Но время тянулось очень медленно, и мне было невмоготу просто так ходить туда-сюда по комнате и ничего не делать. Чтобы хоть как-то себя отвлечь, я решил смастерить нам с тобой тайники, на случай если мы оба вынуждены будем покинуть номер, а наши сумки останутся без присмотра.
Выйдя на балкон, я долго осматривал окружающее меня болото с его деревьями и кустами, а также соседние дома в поисках чего-нибудь подходящего, что могло бы сгодиться в качестве тайника или из чего я мог бы изготовить его сам. Но мне ничего не попадалось и ничто не приходило на ум, пока я не увидел с правой стороны разбитые останки забора, которые идеально подходили для посетившей меня тогда задумки. Выйдя из номера, я осторожно прокрался по берегу в сторону дома, который окружал этот забор и выглянул через край. Двор выглядел совершенно запущенным и диким. Вся его территория заросла травой и покрылась тиной, а многие кусты разрослись так сильно, что буквально опрокинули отдельные секции забора и протянулись по нему во все стороны. Сам дом тоже был облеплен переплетающимися растениями, а старый остов буровой установки, что стоял посреди двора, настолько сильно ушел в почву, что я сразу же понял, что это место заброшено. Да и вокруг было ни души. – Возможно, что в этом доме уже никто не живет. А значит, никто на меня не обидится, если я позаимствую отсюда кое-какие материалы, – подумал я, азартно потирая копыта (мне было немного волнительно от мысли: что я, возможно, краду и разбираю чужую собственность, но я тогда был уверен, что меня никто не заметит).
Достав из сумки пилу, я осторожно стал распиливать самые целые и не прогнившие куски забора, время от времени делая короткие паузы, чтобы прислушаться и посмотреть на дом. Но оттуда никто не вышел, а вокруг было относительно тихо (не считая стрекочущих где-то на болоте сверчков), и поэтому мне удалось без проблем напилить достаточно досок и отнести их поближе к углу нашей гостиницы. Потом я занялся гвоздями. Выковыривать их из забора было то еще мучение, но я все же сумел добыть оттуда несколько десятков, пусть и кривых и покрытых ржавчиной, но все еще пригодных для забивания гвоздей. И тогда мне пришла в голову другая более рискованная мысль. Я посмотрел на ушедшую под землю буровую установку. Она походила на груду металлолома, но в ней еще могли сохраниться полезные детали. Особенно меня обнадеживал тот факт, что та часть, где у нее был двигатель, выглядела целой и торчала навесу, в то время как другая ее сторона с буром уходила вниз.
Я подошел к ней и прислушался. Вокруг по-прежнему было тихо, и я, окончательно осмелев, полез на корпус, прикидывая в голове какие запчасти, я смогу найти и как их, потом использую.
– У этой модели были хорошие втулки, но лучше бы я нашел ведущий ролик или вращающий поршень. У меня есть кое-какая идея, и если они мне попадутся, я вполне смогу воплотить ее в жизнь, – оптимистично думал я, цепляясь за края гусеницы и поднимаясь по ней на самый верх. Забравшись, наконец, на корпус, я осмотрел его и нашел край капота, за которым меня ожидал заветный двигатель. Я аккуратно перелез на другую сторону бура туда, где у него была кабина и, упершись задними ногами в ее край, стал пытаться приподнять капот, упираясь и оттягивая его вверх. Но, к сожалению, у меня не было при себе твоей магии Джек. В какой-то момент крышка капота резко подалась и взлетела вверх и я, потеряв равновесие, с криком рухнул на землю, стараясь на лету перевернуться животом вниз. Но в итоге грохнулся на бок, больно ударив переднюю ногу и ободрав сам бок. Бессвязно ругаясь и сетуя на неудачу, я медленно встал на ноги, намереваясь вновь забраться на капот. Но стоило мне поднять голову, как все мои мысли о запчастях враз улетучились и на их место пришли новые, по большей части переходящие в панику.
Прямо передо мной в совсем узкой и не подходящей ему по размеру конуре (которая была воткнута в проем между двумя гусеничными колесами) сидел здоровый, намного больше обычного пони, пес. До этого, он, по всей видимости спал, но после того как я закричал и свалился, начал помаленьку просыпаться и опешив с недоумением, смотрел на меня. Но это недоумение быстро проходило. Он пока еще не нападал, потому что я застал его врасплох, но быстро понял, что произошло, и стал помаленьку ощетиниваться и рычать. В его глотке угрожающе клокотал разрастающийся звериный рык, а из пасти начала капать слюна. Он полностью выбрался из будки и, встав в боевую позу с лаем набросился на меня. Я в панике откинулся на спину, закрывая передними ногами глаза, но пес так и не укусил меня. В каком-то дюйме от моего носа он замер, бессильно ворча и агрессивно клацая зубами, сдерживаемый толстой железной цепью, что была привязана к ветхому звену гусеницы, пугающе раскачивающемуся и готовому вот-вот сломаться.
Не теряя ни минуты, я быстро вскочил на ноги и стал, не помня себя от страха карабкаться на корпус бура, сопровождаемый громким лаем пса. Всего в несколько рывков забрался я на самый верх и очень вовремя: пес успел расшатать звено гусеницы и оно, лопнув, перестало его удерживать. Освободившись, пес в ярости забегал внизу, не переставая лаять.
– Фу! Фу!! Фу!!! Глупая псина, пошла прочь! – громко кричал я, отбиваясь от него куском выхлопной трубы, которую нашел возле кабины. Но пес не собирался отступать. Пробежав несколько кругов возле бура, он заметил у его края бочку, а за ней еще и подножку, по которой раньше в кабину взбирались машинисты и, запрыгнув с их помощью на гусеницы, начал подбираться прямиком ко мне.
– Нет! Ах ты, шавка недобитая! А ну не лезь ко мне! Кыш! Кыш! – заорал я, когда он был уже близко. Выставив вперед трубу, я стал обороняться. Но пес оказался невероятно злобным и сильным, и без каких-либо проблем выдержал удар по спине, а затем бросился мне на грудь. Сцепившись клубком, мы упали на землю. И снова я приземлился на ушибленную ногу, но на этот раз мне повезло, и внизу оказался этот шелудивый негодяй, а не я. Стукнувшись об него всем своим телом, я ненадолго оглушил его и, воспользовавшись этим, выскочил со двора и побежал назад в гостиницу.
Вскоре, у меня спиной зазвучал знакомый громкий лай: пес успел оклематься и кинулся за мной вдогонку. Он был уже рядом. Пришлось свернуть с дорожки и побежать по краю болота, а затем в прыжке вскочить на ближайший балкон и очень быстро перелезть через перила в сторону нашего. Злой пес не отставал. Он тоже вскочил на балкон и резво словно волк, бегущий за добычей, стал короткими прыжками одолевать все преграды пока, наконец, не достиг меня. Я едва успел заскочить к нам в номер и закрыть за собой дверь, прямо в тот миг, когда собака уже готова была укусить меня за хвост, но мне повезло и я, растянувшись на полу все же смог от нее оторваться. Но расслабляться было рано. Собака яростно зарычала и принялась бить своими лапами или головой в дверь, готовая потратить последние силы, чтобы добраться до меня. И судя по ее размерам и довольно хлипкой на вид двери, в любую минуту это могло случиться.
И вот, обшивка на двери не выдержала и громко затрещала. Как я и опасался, ее прочности надолго не хватило, и чертова собака, сломав дерево, ворвалась внутрь. Оглушающе гавкая, она попыталась укусить меня за ноги. Пришлось бегать и уворачиваться от нее по всей комнате, пока я, наконец, не изловчился и не нырнул к нам в туалет, закрыв за собой дверь. Не желая дожидаться пока и этой двери придет конец, я на лету открыл небольшое окно и выскочил из него на улицу, а затем недолго думая нырнул в болото. Мои ноги ударились о твердый мусор на дне, я проглотил пару глотков горькой воды, в нос залетел неприятный гнилой запах, а тело стали обвивать склизкие водоросли и тина, но выбор был невелик, либо терпеть это и плыть, либо дожидаться пока пес выберется из нашего номера и догонит меня. Я выбрал первое. Кстати о псе. Долго ожидать его не пришлось. Быстро сообразив, что меня в номере нет, он вылез наружу через дыру (которую сам же и проломил) и без колебаний прыгнул за мной в воду.
Отчаянно барахтаясь, я что было силы, поплыл к ближайшему островку, надеясь там оторваться, и каким-то чудом сумел даже опередить пса. Едва живой от усталости я в изнеможении выбрался на сушу, а потом, еле переставляя ноги, заковылял в сторону ближайших деревьев. Но идти было трудно, ноги меня почти не слушались и я, споткнувшись о корень, улетел носом вперед, скатившись с небольшого холмика в грязную лужу, возле которой сидели какие-то большие, оранжевые лягушки-мутанты. Они громко квакали, а когда я свалился стали прыгать возле меня, издавая странные шипящие звуки. Одна из них приземлилась точно возле того места где я лежал уткнувшись носом в грязь, повернулась ко мне задом и… тьфу, пукнула прямо в глаза каким-то противным дурно пахнущим оранжевым газом.
Кашляя, я попятился назад, зажимая копытами нос. В глазах больно щипало, а во рту нестерпимо першило, но я был вынужден про это забыть, когда услышал позади себя тот самый пугающий лай. Пес приближался ко мне, и было понятно, что еще немного и мне придет хана. И вот он выскочил из-за ближайшего куста и рванулся ко мне готовый вцепиться в глотку. Лежа на спине, я в страхе пополз назад, не зная, что делать и как быть. И тут я заметил возле себя ту самую оранжевую лягушку. Не знаю, почему я так поступил, и что мной тогда двигало, но я схватил ее передними ногами и когда пес был уже близко, направил на него задницей и сжал со всей силы как мячик. Лягушка выпустила в открытую пасть пса длинную струю вонючего оранжевого пердежа.
Пес в ужасе завыл. В его рот прилетела добрая половина разлетевшегося повсюду облака, которую он вдобавок, судя по звукам, доносившимся из его горла, еще и проглотил. Отпрыгнув от меня в сторону, он с визгом убежал прочь.
И вот так Джек я спасся от ужасного и злобного пса, заставив лягушку-мутанта, нафунять ему прямо в рот (Джек рассмеялся). И я не вижу в этом ничего смешного. Ну, хе-хе, может немного. Тогда я был страшно испуган, а сейчас, скажем так, очень рад что вонючие кишечные газы не входят в список того что любят собаки. Хе-хе, уверен, что теперь эта глупая псина дважды подумает, прежде чем решится ко мне лезть.
В общем, не важно. Как только пес убежал я, грязный, вонючий и совершенно вымотанный, медленно побрел к нам в гостиницу, где потом целый час отстирывал свой плащ и принимал душ, чтобы смыть с себя противный лягушачий запах, а затем вернулся к тому месту, где оставил доски. Сам понимаешь Джек, после всего случившегося я не хотел их бросать. Забрав доски, я вернулся к нам в номер и еще дрожащими ногами принялся ремонтировать сломанную дверь на балкон, а после сколотил ту самую полку, куда поместил твою сумку. Но, перед тем как убрать ее туда и заставить банками, я признаюсь, позаимствовал у тебя одну бутылку сидра (– так вот куда пропала вторая бутылка, – хмыкнул Джек). Да и не надо на меня так смотреть. Я решил выпить, потому что меня трясло от пережитой беготни, и это был единственный способ расслабиться. Осушив наполовину бутылку с сидром, я немного успокоился, и мне сразу стало легче. Все страхи отступили, и я смог почувствовать себя на "высоте". А потом, меня вдруг посетила та самая мысль, из-за которой мы с тобой и оказались тут.
Я вспомнил твои слова относительно Куки: о том, как она на меня смотрела, и что я, возможно, нравлюсь ей. Я решил (не иначе как ободренный сидром и недавним приключением) попробовать пригласить ее на свиданье, чтобы убедиться в этом, а заодно и в том, что ее кокетливые взгляды были чем-то большим, чем просто заигрывание с клиентом.
Забежав в туалет, я тщательно расчесал на себе всю шерсть и уложил лаком (то есть остатками герметика завалявшегося у меня в кармане) гриву, а потом одел успевший к тому времени высохнуть плащ. Сложив все пожитки и инструменты в пару сумок, я убрал их за решетку вентиляции и, бросив прощальный взгляд на висевшее в туалете зеркало, мысленно пожелал себе удачи и быстрым, но неуверенным шагом направился в «Стремительную вагонетку».
Пока я шел, меня посещали пессимистичные мысли. Я боялся, что Куки уже, наверное, про меня позабыла. Или когда я предложу ей прогуляться со мной, жестоко рассмеется прямо в глаза. Или скажет что я не в ее вкусе, а может, что у нее есть кто-то другой или… в общем, одолеваемый такими вот глупостями я насилу добрел до входа в пещеру и, приложив неимоверные усилия, заставил себя войти внутрь. Там я спустился на уровень, где стояло кафе, и медленно подошел к забору. Куки все еще работала. Красивая словно не испорченный радиацией цветок она без устали носилась между столиками и обслуживала клиентов, поднимая своими волшебными искорками сразу несколько подносов с едой.
– Нет! Я не могу этого сделать! – пронеслась у меня в голове трусливая мысль, – зачем такой красивой, энергичной кобылке как она, встречаться с таким ничтожеством как я? Ведь я же не красавчик и не силач, а так обычный механик и бывший писец из ордена Стальных Рейнджеров. Наверное, ей будет противно, если я приглашу ее на свидание.
Я повернулся, чтобы уйти, и тут она окликнула меня: – Эй! Кого я вижу?! Знакомый носик и ушки! Привет жеребчик! Пришел меня навестить? – игриво поинтересовалась она, да так громко, что нас услышали абсолютно все. По моему телу пробежал холодок. Я обернулся к ней, не зная, что сказать. Сидевшие за соседними столами жеребцы и кобылы, позабыв о своих делах, с улыбками уставились на нас, ожидая, что будет дальше и лишая меня последних остатков храбрости своими пристальными взглядами.
– Я… тут… это… как бы… – наконец, начал проговаривать я отдельные слова, пытаясь сложить из них что-нибудь членораздельное и осмысленное, но у меня ничего не получалось. Покачивающийся на стуле возле меня жеребец в армейской кепке захохотал, глядя на мои потуги.
– Ну? – расплылась она в улыбке.
– Да, сейчас, – с усилием выдохнул я, и как великий герой, идущий штурмовать "неприступную крепость", направился к ней. – Привет Куки, я тут проходил мимо, и увидел, как ты мастерски готовишь, эм… (я посмотрел на поднос, что она держала) кучу всего мясного и растительного и решил сказать тебе, что ты… ай! – внезапно, я наступил на лежащую, на полу бутылку и, потеряв равновесие, под смех окружающих меня зевак полетел вперед и врезался в столик, заставленный грязной посудой. С громким звоном обрушилась она на меня, а крошки с остатками пищи обильно посыпались мне на шерстку. Одна из вилок запуталась в покрытых герметиком волосах и словно кость у доисторических пони стала торчать поперек лба. – Ну вот, молодец Мэтти! Хуже просто не бывает! – огорченно подумал я, искренне желая в этот момент провалиться под землю, чтобы не видеть с каким, должно быть, презрением смотрит на меня Куки.
– Что приятель, "первый заход" вышел боком? – сквозь смех произнес один из жеребцов, стуча ногами по столу.
Но Куки не рассмеялась. Лишь легкая улыбка коснулась ее милой мордочки, когда я упал на пол, а после попытался встать, путаясь в складках своего плаща. Но это была не ухмылка смеющегося, а скорее милая улыбка того, кто увидел во мне что-то особенное. Она медленно подошла ближе и протянула ногу, чтобы помочь.
– Вот это да, ты в порядке милашка? – спросила она, когда я, пошатываясь, встал прямо.
– Не уверен, – грустно произнес я, не желая смотреть ей в глаза, – ведь я… я… так напортачил!
– Ой, да ладно тебе преувеличивать. Как по мне ты поступил очень смело. Ты только что расколотил гору посуды и рассмешил добрую половину моих посетителей и все ради того чтобы пригласить меня на свиданье, – хихикнула она. Я смущенно покраснел.
– Я… да… конечно… я хотел позвать тебя, на свид…. эээ… свид…
– На свидание, – закончила она, – и хватит уже дрожать как червяк на крючке. Раз уж ты решился на первый шаг, не бойся пройти весь путь до конца, – по-простому, но в то же время весьма мудро заметила она. И кстати, зачем ты намазал себе голову этой дрянью (толпа пони вновь захохотала)?
– Ну, на самом деле это герметик и очень даже неплохой. Он лучший из наших запасов, что… а не суть. Спасибо конечно за твои слова, но все прошло не совсем так, как я ожидал, – сказал я, поднимая взгляд на торчащую возле носа вилку, – упс, уверен, ты сейчас думаешь, что я растяпа.
– Думаю, и еще как, – сказала она с хитрой улыбкой, помогая мне магией вытащить из гривы вилку, – но это не значит, что я теперь буду плохо к тебе относиться. Как тебя там эээ... постой, сама вспомню. Мэкки? Марти? А, Мэтти! Да, точно! Ты обедал у нас сегодня днем, вместе со своим малиновым другом в кожаном плаще и шляпе. А я-то думаю: знакомая у тебя мордашка, но вот кто такой не знаю. Много посетителей приходит ко мне каждый день, всех не запомнишь. Разве что самых приметных. А ты как раз один из них. Ты довольно интересный жеребчик, в наших краях таких не встретишь.
– Правда, а каких это "таких"? – задал я не совсем корректный вопрос, будучи совершенно сбитым с толку от того, что со мной говорит такая милая пони.
– Ну, как каких: таких вот стройных, красивых, ухоженных, с чистой лоснящейся шерсткой и целыми, не выбитыми зубами. Держу пари, там, откуда ты родом тебе кобылки проходу не дают.
– Вообще-то, по правде говоря, в том месте, где я родился, никто не обращал внимания на мою внешность. Мой орд… то есть моих друзей и близких больше интересовали мои знания и то, сколько пользы я им принесу. А внешность затрагивали лишь тогда когда хотели меня оскорбить или унизить.
– Вот как? Какая жалось. Наверное, ты вырос среди неотесанных грубиянов и невежд (– ох, как же она права – подумал я). А откуда ты родом?
– Да так из одного городка, что на севере в центре Эквестрии. Это далеко, наверное, ты не знаешь его, – сказал я первую, пришедшую мне в голову ложь, потому что не хотел признаваться ей, что на самом деле я бывший Стальной Рейнджер. И постарался как можно быстрее сменить тему разговора, – но это не важно, главное, что теперь я здесь, и вижу, насколько прекрасен Сан Паломино и… его жительницы (сказал, неужели я это сказал?!!!).
– Ух ты, это что был комплимент? Ну, спасибо, – кокетливо произнесла она. Значит ты из центральной Эквестрии, и что, есть там на что поглазеть? Ведь именно у вас когда-то стояли самые лучшие города нашей страны, – прибавила она с любопытством.
– О да, и не мало! – живо ухватился я за нейтральную тему, которая была мне известна и которая не заставила бы меня краснеть (вроде обсуждения моей внешности). – У нас там есть Кантерлот, Понивилль и Мэйнхеттен. Правда, в Кантерлоте уже давно живут кантерлотские гули, а Понивилль и Мэйнхеттен превратились в руины, и там не увидишь ничего интересного кроме мусора и обломков.
– Ха, интересно, а что насчет…
– Эй, Куки, как там поживает моя браминовая вырезка? – окликнул ее в этот момент один из клиентов.
– Ой! Уже бегу мистер Виллер. Извини малыш, я бы с радостью с тобой поболтала, но меня ждет работа, – быстро проговорила она и поскакала в сторону плиты, откуда выложила на тарелку аппетитный подрумяненный мясной стейк и посыпала его мелко накрошенными травами (не забыв на ходу подобрать магией упавшую посуду и мусор). – Но минут через сорок меня должна будет подменить моя сестра и если ты еще не передумал, я с радостью прогуляюсь с тобой.
– Неужели?! Ура! – от восторга громко крикнул я, и лишь потом понял, что сделал это вслух и, краснея уже спокойно добавил, – в смысле, да, я этого хочу. Ну, тогда, я зайду к тебе через полчаса, договорились?
– Договорились жеребчик, но сперва... – она отнесла заказ и вновь вернулась ко мне, – давай-ка мы приведем тебя в опрятный вид, а то от этого твоего герметика немного попахивает, да и похож ты в нем на деревенского пьяницу, чья шевелюра собирает мусор почище, чем липучка от мух, – и, сняв с себя фартук, она повела меня к большой бочке с водой что стояла под шифером возле соседнего дома. Решительно подтолкнув меня к ней, Куки быстро зачерпнула горсть воды и стала обливать мне голову не забывая тереть ее своими мягкими пяточками. Это… было неожиданно и… возбуждающе. Я ощущал на себе прикосновения ее нежных, стройных ножек и мне от этого стало неловко. Точнее, моему "наглому приятелю", что решил вдруг напомнить о себе у меня под плащом. Однако Куки, судя по всему, была не из тех тихих и скромных кобылок, что привыкли топтаться на месте при виде такого, а потому нисколько от этого не смутилась. Вымыв мне гриву и шею, она несколько раз макнула меня головой в бочку и, осмотрев со всех сторон, удовлетворенно произнесла: – ну вот, другое дело! Теперь с таким красавцем можно смело идти на свидание. Я не нашелся, что ответить и лишь слегка покраснел.
– Ну ладно симпатяжка ты пока иди, займись чем-нибудь своим или лучше реши, куда мы с тобой сходим, а я пойду к гостям.
– Хорошо Куки, но… – меня вдруг осенило, – …я только что вспомнил, что совершенно не знаю этот город.
– Не беда жеребчик, мы что-нибудь придумаем. Я живу в этом городе, сколько себя помню, так что предоставь это дело мне. Ну, все, я побежала. От моей скорости зависит, как много голодных пони уйдет сегодня с полным животом.
– Да Куки, хорошо, – с придыханием сказал я, наблюдая как она энергично одевает фартук и идет к одному из столиков, чтобы принять заказ у сидящих там кобылки с жеребенком.
Но потом я понял, что сейчас не время таращиться. Куки сказала, что сама выберет место, куда мы пойдем. Но я же хочу произвести на нее впечатление, а значит, и блеснуть оригинальностью должен я. Помахав на прощание самой красивой кобылке на свете, я быстро выскочил из пещеры и стал стремительно оббегать все улицы, надеясь найти там какое-нибудь подходящее место, куда я мог бы ее пригласить. Так: жилой дом, собачатня, мастерская кожевника, лавка с горшками, хижина от которой странно несет. Нет, все не то! Есть еще маленькая пекарня на углу рядом с улицей, откуда мы пришли, но Куки итак целый день стоит у плиты, так что и тут мимо. Может просто пригласить ее на прогулку? Но куда? На край каньона? Слишком просто, да и подниматься туда долго. На какую-нибудь поляну с красивым видом на болото? Только не на первом свидании. Да и интимно слишком. Я точно получу промеж ног. О, то, что надо!
Я заметил на заборе возле себя свежий плакат, на котором неровным подчерком было нацарапано разноцветными карандашами: «Сегодня вечером состоится дискотека, на старом помосте у скалы. Приглашаем всех желающих кобылок и жеребцов потанцевать и повеселиться под наши новые песни. Баки Крамбо и компания». Идеально! Это и весело, и романтично, и поможет мне проявить себя перед Куки и… стоп! Минутку! Я же не умею танцевать! Вот ведь осел! Если я пойду с ней на дискотеку, то выставлю себя еще большим идиотом, чем я уже успел. Нет, надо срочно придумать что-нибудь еще.
Но как назло, я не смог додуматься ни до одной стоящей идеи и лишь впустую бродил восемнадцать минут возле пещеры, перебирая в голове нелепые варианты нашего похода с ней за лягушками на болото. Все, я пропал! Или… ах, ладно. Раз уж Куки собралась вести меня на свиданье, пусть сама и решает, куда нам идти. Я готов отправиться куда угодно, лишь бы не на дискотеку.
И вот по прошествии сорока минут я вернулся в кафе. Куки уже закончила работать и теперь прощалась с такой же, как она бирюзовой, но с более приближенной к зеленому цвету кобылкой, которая была куда старше ее и имела короткую оранжевую гриву и хвост. Куки сняла с себя фартук и сеточку, и распустила волосы и теперь ее шелковистая прическа небольшими прядками спадала на ее красивую мордочку. На ней была одета средних размеров тканевая юбка в цветочек и кожаная куртка с рукавами. Заметив, что я пришел, она в последний раз обняла свою старшую сестру и поскакала ко мне.
– Ну, привет ковбой! Идем, что ли гулять? – озорно проговорила она, подходя ближе.
– Идем, – кивнул я, следуя за ней к выходу, – а куда?
– На танцы, конечно же, куда еще? – захихикала она. – Ты знаешь, я долго думала… ну как долго, те сорок минут, что тебя не было, и вспомнила, что безумный Баки сегодня устраивает веселую дискотеку. А значит, мы идем танцевать.
– Дерьмо! – тихо выругался я.
– А? – встрепенулась она, – ты что-то сказал?
– Нет, ничего. Просто чихнул, – придумал я отмазку.
– Тогда, будь здоров, – улыбнулась она, выходя на улицу. Небо начинало помаленьку темнеть и вокруг уже зажигались первые лампы. Легко, словно лань в пару прыжков Куки спрыгнула по ступенькам на землю, а затем мотнула головой в сторону мерцающих возле болота огоньков: – ну давай, не будем медлить, они уже скоро начнут!
– Эм… Куки, ты знаешь… – слабым голосом начал я, желая прекратить трагедию с моим унижением на танцполе еще до того как она начнется.
– Да? – не оборачиваясь, бросила она через плечо, продолжая двигаться к огонькам.
– Мы это… может, пойдем куда-нибудь еще?
– Что? Это почему? – повернувшись, удивилась она.
– Ну, если быть честным, я должен признаться тебе, что танцор из меня довольно скверный. И я не уверен, что стану хорошей компанией на дискотеке. Боюсь, что весь вечер я буду наступать тебе на ноги. Не нарочно, конечно, но я никогда в своей жизни не танцевал, и по правде говоря, не горю желанием этого делать (тьфу, вот болван!).
– Ох, Мэтти, что за нелепости! – жизнерадостно воскликнула она, энергично схватив меня за переднюю ногу и прижалась к плечу, – ты так говоришь, потому что слишком много волнуешься глупенький. Но я уверена, что ты перестанешь нервничать, как только мы выйдем с тобой на танцпол. Не переживай милашка, я хорошо танцую и быстро всему тебя научу.
– Не уверен, что это возможно, – пессимистично отозвался я.
– А вот я уверена! Ты что сомневаешься во мне? – с вызовом спросила она.
– Нет, только в себе.
– А ну, прекращай сейчас же паниковать! Я сказала, что научу тебя хорошо танцевать и клянусь золотым зубом, во рту моей тетушки, я это сделаю! Не сомневайся! И давай уже поторопимся, я не хочу пропустить ни одной их песни.
– Хорошо Куки, – согласился я, решив, что чем Дискорд не шутит, а надо попробовать, – раз уж ты так говоришь, я доверюсь тебе и постараюсь не разочаровать.
– И не разочаруешь, – с уверенностью сказала она и с силой потянула меня вперед, к приближающемуся свету.
Наконец, мы подошли к платформе, где должна была проводиться дискотека. Она представляла из себя большой собранный из досок плот, удерживаемый на воде пустыми бочками, а сверху по краям огороженный перилами и соединенный с берегом мостом, сделанным из старого забора и кусков листового железа. Сверху платформу прикрывала шатровая крыша, из веток и листьев, удерживаемая на четырех толстых бревнах по краям. На ней были развешаны лампочки и мигающие разноцветные гирлянды (как те, что вывешивались в День Согревающего Очага). В центре платформы стояла импровизированная барная стойка, а точнее обычные столы заставленные кружками, стаканами и сухими печеньками в мисках, а за ними два молодых жеребца наливали всем приходящим на дискотеку сидр из расположенных за ними бочек (не иначе опять самопал). В дальнем конце за столиками было небольшое возвышение-сцена, к которой вели по краям две ступени. На возвышении стояли перевернутые ящики и бочки, а на них лежали инструменты в основном самодельные, но попадались и оригинальные сделанные еще до войны (полностью обмотанные изолентой). Возле перил стояли скамьи и отдельные стульчики.
– Идем, время веселиться! – смеясь, воскликнула Куки, увидев, как я занервничал и нерешительно встал возле входа на платформу. Отойдя назад, она энергично толкнула меня под круп своей головой, чтобы поторопить (о нет, только не это… лежать, приятель, лежать!), и я, ускорившись, заскочил на слегка покачивающийся, на воде плот. Там уже собралось немало пони. В основном это были молодые жеребцы и кобылки, одетые в простую деревенскую одежду и потрепанные ковбойские шляпы и сапоги (кобылки носили танцевальные босоножки). Они расхаживали по платформе, разговаривали, кто-то сидел на лавочках или стоял у столов и распивал мутный сидр. Одна парочка (молодой жеребец в клетчатой рубашке и кобылка в ситцевом платье) сидела в углу возле потухшей гирлянды и, не обращая никакого внимания на окружающих взасос целовалась. Крепкий немолодой жеребец, лежал возле перил в компании десяти опустевших стаканов и громко похрапывал. На возвышении стояли музыканты – два жеребца и три кобылки и что-то между собой обсуждали (видимо те песни, что собирались сегодня спеть).
– Иха! Да начнутся танцы! Музыканты, ваш черед! – громко закричала Куки, выбегая в самый центр в моем сопровождении (вау, а она оказалась той еще тусовщицей), и все пони вокруг тут же повторили ее "иха" и затопали в овациях. Музыканты обернулись в нашу сторону. Один из них полушепотом сказал что-то остальным, и они стали расходиться по своим местам возле бочек и ящиков. Статный молодой единорог темно-бордового цвета с густой светло-фиолетовой шевелюрой вышел вперед и выпустил из рога искру, которая тут же залетела ему в шею, а затем поднял вверх ногу, требуя внимания. Толпа пони успокоилась и стала, друг на друга шикать, призывая к тишине (хотя большинство не спешило замолкать).
– Всем привет поняши! Добро пожаловать на нашу дискотеку! (раздались крики и топот оваций) – неестественно громко, будто через микрофон произнес жеребец (видимо благодаря магии), – рад вас всех видеть! Столько лет прошло, а мы по-прежнему верны нашей любимой традиции: собираться каждые три дня на этом месте, на этой платформе, чтобы повеселиться и потанцевать! Ну и, конечно же, выпить! (некоторые жеребцы и кобылки засмеялись) Отрадно видеть, что даже несмотря на все трудности, что преподносит нам Пустошь, мы все еще находим в себе силы бороться с неприятностями и жить на позитивной волне! Спасибо вам дорогие мои за то, что вы все еще с нами! Вы мои добрые друзья из нашего любимого города и вы наши гости, что пришли сюда издалека, заслышав, как мы любим зажигать в эту ночь! Надеюсь, она вам понравится, и вы без преувеличения захотите остаться тут жить, потому что где еще, Дискорд побери, может быть столько восторга и радости как не в нашем славном Бампкин-Тауне?! Верно, больше нигде! (вновь громкие овации) А теперь, довольно скучных слов, настало время танцевать! Иха!
Музыканты дружно, как по команде схватились магией и ногами за свои инструменты и, притопывая, заиграли веселую энергичную мелодию без слов. Пони ту же быстро разбились на пары и стали энергично отплясывать под заводной сельский ритм.
– Ура, пришло время тусить! – крикнула Куки, и потащила меня за собой в сторону сцены, чтобы быть поближе к музыкантам.
– Но, Куки, я же не знаю что делать! – пытаясь перекричать громкую музыку, взмолился я.
– А не беда, просто делай как я! – захохотала она и, схватив своим передним копытом мое, стала приплясывать на месте, а потом делать небольшое отступление назад и по кругу обходить меня сбоку. Я начал повторять за ней, и после нескольких неудачных столкновений с соседями и один раз с углом сцены все же сумел уловить последовательность движений и уже более уверенно начал отплясывать, стараясь не отставать от своей партнерши.
А танец, тем временем становился все быстрее и энергичней. Музыканты вновь и вновь выводили знакомый мотив, начиная помаленьку ускоряться, и мы уже не столько танцевали, сколько носились, чтобы все время поспевать за ними. Наконец, музыка закончилась. Мы с глубокими вздохами остановились. Я вместе с Куки громко затопал исполнителям на сцене которые с поклоном принимали адресованные им аплодисменты.
После этой мелодии, зазвучала другая, на этот раз менее бойкая, но такая же веселая и со словами. В ней бордовый жеребец пел про гостей из другого мира, которые прилетели к нам в пустыню на своих космических повозках, чтобы поджарить ребрышек и выпить пива в компании эквестрийских пони. И снова мы танцевали. Вначале поодиночке, быстро подкидывая вверх передние ноги и отходя назад, а потом вновь приближаясь и вместе топая во время припева. Но вот и этот танец закончился. Началась новая песня и новый танец, а за ним еще один, и еще. Под конец, я научился довольно сносно танцевать и, как мне и говорила Куки, совершенно позабыл о смущении и страхах. Да и вообще больше не мог думать ни о чем другом кроме как о радости, которую испытывал, танцуя с ней. Я был так счастлив, что находился на дискотеке в обществе такой очаровательной кобылки, и вместе с ней выводил танцевальные крендельки (и нередко соприкасался телом). Наконец, закончилась последняя песня и музыканты, в очередной раз, поклонившись толпе, объявили, что ненадолго уходят, но просят гостей никуда не расходиться, потому что веселье еще только начинается. Мы с Куки решили перевести дух и сели на одну из свободных скамеек, покачиваясь после танцев, а потому чтобы не упасть (и не только), прижались друг к другу.
– Ох, вот это было потрясно! – громко воскликнула она, – а еще говорил, что не умеешь танцевать!
– Сам не знаю, как мне это удалось, Куки! – тяжело дыша, проговорил я, – ух! Видимо все дело в том, что ты была рядом и помогла мне побороть неуверенность. Спасибо тебе!
– Да без проблем милашка, я рада, что смогла, наконец-то, тебя расшевелить, – сказала она, вытирая пот на лбу краем юбки. – Ууу, как же тут жарко, не мог бы ты принести мне, что-нибудь выпить? А то еще немного и я сварюсь.
– Для тебя все что угодно красавица, – сказал я, целуя ее ножку и направляясь к барной стойк… ну, то есть к барному столику. Наполнив пару больших стаканов я вернулся к Куки, которая игриво растянулась на скамейке в очень… эм… эротичной позе с чуть приподнятым краем юбки, который был виден только мне. Отдав ей один из стаканов, я быстро осушил второй, потому что тоже изрядно вспотел и устал от танцев. Музыканты же успели вернуться на сцену и начали играть очередную танцевальную мелодию без слов.
– Ну что? Вернемся назад и продолжим? – спросил я у Куки.
– Даже не знаю малыш, – слабым голосом произнесла она, после того как медленными глотками допила свой сидр, – я сегодня так находилась за день, что меня на второй час уже, наверное, не хватит. Танцы с тобой были очень веселыми, но я, пока что передохну. Может, через три дня мы еще сюда сходим. Они как раз к тому времени придумают новые песни.
– Подожди, ты хочешь сказать, что все эти песни и мелодии придумывает сама группа? – удивился я.
– Ну а то ж! Они сами их сочиняют, а потом сами же исполняют для своих поклонников на сделанной ими сцене. О да, группа Баки Крамбо, на мой взгляд, самая талантливая на всей Пустоши.
– Охотно верю. Я бы никогда не подумал, что история о том, как пьяный пони идет поутру выпить, может быть такой мелодичной, – согласился я, слушая звучащую в этот момент песню.
– Ага, как раз в духе нашего сельского городка, – кивнула кобылка, слабо зевнув, – ну, что ж, похоже, мне пора собираться домой, а завтра уже идти на работу. Но ты… может быть, ты проводишь меня домой, жеребчик?
– Конечно, охотно это сделаю Куки, – тут же отозвался я, забирая у нее пустой стакан и ставя на пол вместе со своим, – и прошу, называй меня Мэтти.
– Да, Мэтти, у тебя очень хорошее имя. Такое же красивое, как и ты сам, – с нежностью произнесла она, заставив меня покраснеть, и взявшись за мою ногу, поднялась, а затем со мной в обнимку пошла в строну мостика и мы вместе покинули плот.
– Ну, и где же ты живешь Куки? – спросил я, когда мы вышли на пустынную улицу освещенную фонарями.
– Тут недалеко. Вообще-то у моей семьи есть собственное поместье, построенное в пещере еще до начала войны, но я пару месяцев назад купила вскладчину со своей сестрой новый дом напротив западной стены каньона, и теперь мы живем с ней там, отдельно от всех остальных. И хоть семья для нас всегда на первом месте, иногда нам хочется побыть наедине, вот как сегодня… – подмигнула она.
– Эт-то… д-да, – от смущения запнулся я.
– Вот и хорошо, тогда пошли, – сказала она и потянула меня в противоположную от платформы сторону, в то место где город примыкал к западному углу каньона, который полукругом, уходил по направлению к дороге ведущей вверх. Там на окраине, стоял небольшой двухэтажный дом, сделанный из свежих досок и бревен и обтянутый в паре мест войлочным покрытием.
– Мы пришли, это мой дом, – пошатываясь, объявила она, поднимая переднюю ногу и показывая мне на здание.
– Очень мило Куки, у тебя с сестрой просто отличный дом, – сказал я и, не зная, что делать дальше легонечко пнул лежащий рядом камушек. – Что ж, время уже позднее и мне, похоже, пора уходить. Благодарю тебе за чудесный вечер Куки, я очень хорошо провел с тобой время, и спасибо еще раз, что научила меня танцевать. Надеюсь, мы с тобой еще встретимся и как-нибудь повторим это.
– Подожди Мэтти, прежде чем ты уйдешь, не мог бы ты еще кое-что сделать? – сказала она, с каким-то подозрительным блеском в глазах, – мне нужно, чтобы ты зашел ко мне в дом и поднялся в комнату. Я так и оторопел от этих слов, а внутри у меня заплясали похотливые огоньки.
– Эээ… что прости? В твою комнату? – взволнованно переспросил я.
– Не волнуйся. Ты мне нужен, чтобы помочь с перегоревшим щитком, который висит в моей комнате. Понимаешь, сегодня утром он ни с того ни сего заискрился и вышел из строя, и теперь в нашем доме совсем нет света. А ни один из моих братьев или сестер не разбирается в ремонте, и я не знаю, у кого еще можно попросить помощи. А ты? Ты разбираешься в таких вещах?
– О, еще бы, – вытерев пот со лба, гордо произнес я, – и могу без преувеличения сказать, что я в этом деле практически лучший. Я чинил коммуникации и электроузлы еще, когда был жеребенком, а в пятнадцать лет, с нуля восстановил спарк-генератор «ВАЛР-12», у которого высокие шансы взорваться при низком напряжении в распределителе, и все это безо всякой инструкции. Так что если тебе нужна, какая помощь с ремонтом, можешь смело обращаться ко мне.
– Вот и замечательно, – довольно постукала она передними копытами, – тогда если тебе не трудно будь добр, помоги мне его починить, а то я боюсь идти в темный дом, тем более одна.
– Не волнуйся Куки, сейчас "Мастер Золотые Копытца Мэтти", все быстро приведет в норму, и в вашем доме вновь будет гореть свет да такой яркий, что все соседи просто обзавидуются! – громко и с оптимизмом пообещал я, но в голове у меня по-прежнему "плясали" нескромные мысли.
– Спасибо Мэтти. Тогда идем, я покажу тебе его, – улыбнулась она и повела меня за собой к большой деревянной двери, которую тут же отомкнула ключом. Я зашел первым и, прищурившись, попытался разглядеть что-нибудь в темноте. Дверь позади меня тихо захлопнулась, и я услышал, как в замке вновь провернулся ключ (хм?!).
– Сейчас, я засвечу свой рог, – сказала кобылка, и над головой у нее загорелся мягкий голубой огонек, – и тут сразу станет светлее. Я смог увидеть первый этаж ее дома, который был довольно комфортным. В прихожей (которая по совместительству была также и залом) у самого входа стояла вешалка для шляп с шарфом на ней и пара кофейных столиков, застеленных белыми узорчатыми салфетками с самодельными расписными вазами рядом. В центре стоял кожаный зеленый диван, а возле еще один столик с лампой. Сзади у стены по правую сторону был арочный довоенный проигрыватель пластинок один из тех, что переливались всеми цветами радуги, когда играли песни, а с левой стороны книжная полка со множеством книг и поддерживающими их деревянными фигурками. В левом углу был проход на кухню, а с противоположной стороны закрытая дверь с плакатом. На нем изображена фиолетовая кобылка-единорог обнимающая крошку-дракона и большая изумрудная надпись «Учиться весело, когда с тобой твой лучший друг». Возле двери начиналась лестница, ведущая на второй этаж.
– За этой дверью комната Дикси – моей старшей сестры, – сказала Куки, увидев, куда я смотрю.
– Понятно, – кивнул я (ох, как же тут становится жарко или мне кажется?), – а твоя сестра… эээ… она скоро вернется?
– Нет, Дикси сегодня не будет до самого утра. Наше кафе открыто круглые сутки, и мы поочередно в три сестры там работаем. – Правда, сегодня я отработала сразу за двоих, потому что моя вторая сестра – Херби, была занята. Она повела нашего отца к доктору.
– А что, твой отец болен? – спросил я.
– Не совсем. Просто он у нас уже не молодой, а все пытается работать наравне с остальными и это его иногда выматывает.
– О, весьма благородно с его стороны, – одобрил я.
– Точнее упрямо, вот что надо было сказать, – отозвалась Куки, толкнув одну из дверей наверху, – ему не стоит так шутить со своим здоровьем. Ну, вот мы и пришли. Моя комната, как она тебе?
Кобылка вошла в небольшую с низким потолком комнату, в которой в отличие от прихожей был другой более оригинальный и свободный стиль, сочетающий в себе элементы космоса и стилистику принцессы Луны. На стенах висело множество старых плакатов разной степени изношенности с изображениями довоенных певцов и певиц (все как один в блестящих как из фильмов про будущее костюмах), а также звездных карт и планет, и иногда редких животных на фоне ночного неба. В правом углу у окна находилась лавовая лампа, слабо освещавшая кусок комнаты, по ее колбе медленно перетекали красные пузыри. Рядом с ней стояло мягкое одноместное кресло в форме пятиугольной темно-синей звезды. Около него на полу был округлый красивый ковер фиолетового и синих цветов с бордовыми линиями и расплывчатыми черно-серебренными фигурами-кляксами. Несколько квадратных темно-синих пуфиков стояли по углам, а в правой стороне был стол заваленный бумагами и книгами, окружавшими слегка помятый, но по-прежнему исправный терминал (ого, у Куки есть такое чудо!). Еще там была книжная полка с лежащими на ней журналами, но в отличие от большинства других полок, она не стояла на полу, а висела в воздухе удерживаемая двумя толстыми веревками, привязанными к крючкам на потолке, и была обтянута темно-синим мехом. На столе слабо блестел матовый переливчатый шар с макетом Понивилля внутри. Возле края стола впритык находилась кровать.
– Ну, как тебе? – с едва заметным волнением повторила Куки.
– Если честно очень мило. Хорошая комната. Такая необычная и "яркая". Сразу видно, что над ней поработала пони со своим неповторимым вкусом. Если я не ошибаюсь это ранний футуризм с элементами вольного космоса, ведь так?
– Эм, ранний футу… что? – не поняла она.
– А не важно. В общем, тебе нравятся украшения, которые по стилю напоминают будущее и космос.
– Да, совершенно верно. Ты смотри, какой глаз наметанный! Я потратила уйму крышек, чтобы все это купить. Много смен мне пришлось отработать и немало пони накормить, чтобы потом купить все это великолепие у Крипи Спина.
– У кого?
– Да так, это наш местный торговец. Любитель довоенных вещиц, такой же, как я. Ну или не совсем. Чудной, если честно. Но зато в отличие от меня или других пони, он может посещать такие места, куда другим ни за что не попасть.
– Вот как, а почему?
– Ну, он, из этих… как его? Довоенных гулей, кажется. И ему не страшны ни волшебная радиация, ни мутанты, ни монстры. В общем, он не боится всего того, что опасно для нас – простых пони. А из-за особенности его мутации многие чудища думают, что он свой, и не трогают. Так что он может бродить там, где они обитают и забирать себе все, что захочется. Например, все эти вещи он забрал из заброшенного кинотеатра «Галактика» неподалеку от Джоли Флейка, а там чертовски опасное место.
– В которое мы с Джеком пойдем завтра, – подумал я, а вслух уже добавил: – ну ладно, давай, что ли начнем, где этот твой щиток? Чем быстрее я его починю, тем быстрее тут будет свет.
– Ах, это… ну, должна тебе признаться Мэтти, что была с тобой не до конца откровенной, – сказала она, подходя к стенке и вешая на крючок свою куртку, – у меня нет здесь никакого щитка. Я сказала это для того чтобы ты зашел ко мне.
– Да? Но зачем? – спросил я, уже догадываясь, каким будет ответ.
– Потому что ты мне нравишься жеребчик, – томно и с придыханием сказала она, поворачиваясь ко мне крупом и приподнимая край юбки своим хвостиком, – и я хочу тебя.
– Но это же… я… – только и смог промямлить я.
– Что такое, я тебе не нравлюсь? – спросила она, тем временем еще сильнее поднимая хвост, и я увидел ее красивый круп.
– Нет! То есть да, конечно же, ты мне нравишься! И даже очень. Но я, просто… я не думал, что ты предложишь мне на первом же свидании заняться сексом. Ведь мы только что познакомились и еще ничего друг о друге не знаем (я отвернулся от нее, но потом не выдержал и снова уставился на то, как она игриво словно кошка изгибает спинку).
– Вот тут ты ошибаешься Мэтти, – полушепотом сказала она, – хоть мы и познакомились сегодня днем, но я уже успела понять какой ты на самом деле. Это видно по тому, как ты говоришь и что делаешь. Ты чуткий и милый жеребчик, у которого нет той грубой животной наглости, которая свойственна большинству местных жеребцов. Они все нахальные и гадкие, и верят, что заигрывание – это когда ты свистишь кобылке вслед и комментируешь какой у нее огромный круп на глазах у всех. Они не ценят ее и хотят только одного. А ты не такой. Ты весь вечер был со мной настоящим джентельпони и не стал домогаться меня, когда мы пришли ко мне домой, хоть и понимал, зачем я тебя позвала. Ты не похож на других жеребцов, ты красивый и хороший. Ты тот, кого я ждала всю свою жизнь, и поэтому я хочу тебя Мэтти. Хочу, чтобы ты стал моим.
– Но я же… в смысле я… ах, Дискорд! Куки, – дрожащим голосом решил признаться я, – позволь я скажу тебе все на чистоту: я девственник, и у меня никогда прежде не было секса.
– Да, я это уже поняла, – улыбнувшись, сказала она, поворачиваясь и плавно снимая с себя юбку.
– Что? Как? – растерялся я.
– Моя сестра Херби уже несколько лет замужем и рассказала мне все, что надо знать о жеребцах, в том числе и о том, как отличить среди них опытного от неопытного. Но ты не волнуйся милый, я ведь тоже еще никогда раньше не была с жеребцом. У меня нет опыта, но с тобой я хочу его получить. Мы вместе будем узнавать все особенности интимной близости, и получать от этого наслаждение.
– Но… ты, правда, этого хочешь Куки? – спросил я, неожиданно для самого себя, поняв, что и сам этого хочу.
– Да Мэтти, а что насчет тебя? Ты хочешь стать моим диким мустангом и позволить мне покататься на тебе этой ночью?
– Да, тысячу раз да Куки! – с готовностью энергично сказал я, снимая с себя плащ.
– Тогда, иди ко мне любимый, – она грациозно, по-кошачьи легла на кровать и растянулась в эротичной позе, – не стесняйся, будь со мной.
Я не стал больше сопротивляться и, повинуясь магии исходящей от каждого ее движения, подошел к ней и лег на кровать. Куки подползла ближе и нежно поцеловала меня в шею, а затем решительно перевернула на спину и взобралась сверху. А потом… (я увидел, как Джек улыбается, и понял, что сказал уже слишком много лишнего).
– И что потом? – поинтересовался он.
– Ну, ты и так знаешь, что было дальше, – решил сократить я конец истории, – мы с ней занялись любовью, я провел ночь у нее в доме, а под утро обнаружил, что лежу на полу с легким покалыванием в позвоночнике и… приятным ощущением промеж ног. Когда Куки проснулась, мы несколько раз поцеловались, и спустились на первый этаж, чтобы позавтракать. Но только кобылка начала кипятить чайник и раскладывать тарелки, как к моему несчастью пришла ее старшая сестра. Мы услышали, как в замке заскрипел ключ.
– Проклятье! Дикси вернулась на час раньше! – испуганно прошептала Куки, закусив в панике переднюю ногу.
– Ну и что? Она же видела, как ты вчера ушла со мной, – расслабленно произнес я, все еще отходя от самой лучшей ночи в своей жизни, – и была не против.
– Да, но я пообещала ей, что не буду делать глупостей. И обманула, потому что эту ночь ты провел у меня в доме, и мы занимались сексом, а значит…
– Эй, Куки, я пришла! Ты уже встала?! – громко воскликнула в этот момент ее сестра, не спеша распахивая входную дверь.
– Вот невезуха, мы пропали! – зашипела кобылка, – нужно срочно тебя куда-нибудь спрятать, – в панике она быстро оглядывалась по сторонам и тут заметила, что на столе лежит длинная скатерть. – Быстро, полезай сюда! – скомандовала она и, подхватив меня телекинезом, запихала под стол. – О, привет Дикси, ты уже вернулась! – поздоровалась она, когда сестра вошла в кухню, – что-то ты сегодня рано.
– Ага, Херби решила проявить великодушие и начала свою смену немного раньше, в благодарность за то, что мы ее вчера прикрыли. Кстати, можешь отдохнуть сегодня чуть дольше, она сказала, что поработает до пяти.
– Это замечательно Дикси. Но Херби не стоило так напрягаться. В конце концов, она помогала нашему отцу. А это не требует благодарности, – сказала Куки, незаметно скомкав мой плащ (висевший на спинке стула) и бросив мне его под стол.
– Да, но это было только первые два часа, – отозвалась ее сестра, поставив что-то сверху, а затем подошла к окну, чтобы открыть его, – а остальное время она провела дома, лежа на кровати, а потом и вовсе ушла гулять с подружками. Так что нет, она нам должна, и хорошо, что она это понимает. А и еще, я принесла нам на завтрак пирог. Остался, под утро. Не могла бы ты вскипятить чайник, чтобы мы попили чай?
– Так я уже его вскипятила. Как чувствовала, что ты придешь, – ответила Куки, – вон даже стол накрыла к твоему появлению.
– Вот и отлично, тогда давай, что ли позавтракаем?
– Давай, – отозвалась кобылка, и осторожно пододвинув стул села с моей стороны и магией пододвинула к себе ближе, чтобы Дикси ненароком меня не задела.
– Итак, как у тебя прошел вчерашний вечер? Не хочешь ли похвастаться своими подвигами? – спросила у нее Дикси, когда они обе уселись за стол.
– А? Ты это о чем Дикси?
– Ну, о том красавчике с густой шевелюрой, – хихикнула Дикси, – не расскажешь мне, как вы погуляли и чем занимались?
– Да, в сущности, ничем серьезным, – ответила ей Куки, – я сходила с ним на танцы, научила парочке танцевальных "па", а потом попросила проводить меня до дома.
– И это все? Ты ничего от меня не утаиваешь сестренка?
– Конечно же, нет Дикси. Я позволила ему проводить себя домой, а потом мы расстались и договорились еще раз встретиться и куда-нибудь сходить.
– Вот как? И он не пробовал напроситься к тебе на чашку чая? Или на то, чтобы что-нибудь починить? А скажи-ка мне Куки, не прячешь ли ты сейчас его от меня в доме? От этих слов чайник, который несла Куки в облачке магии, дрогнул, и на пол брызнула струйка кипятка. К счастью Дикси этого не заметила.
– Что? – дрогнувшим голосом спросила она.
– Ха-ха-ха, не переживай сестренка, я просто пошутила, – тут же успокоила ее Дикси, постукав по столу передней ногой и я едва удержался от того чтобы выскочить из-под него. – Я знаю, что ты не такая легкомысленная как наша Херби, и умеешь держать себя в копытах когда речь идет о жеребцах.
– Да… эт-то точно, – подтвердила Куки, вновь стараясь говорить спокойно и непринужденно.
– Ну а в остальном как он тебе? – продолжила, как ни в чем не бывало, ее сестра, – овчинка стоит выделки? Хочешь попытаться его захомутать?
– В принципе да, он хороший жеребчик. Думаю, с таким можно заводить отношения, – сказала Куки, и я почувствовал, как ее задняя нога прижалась ко мне.
– Тогда, почему бы тебе сегодня не пригласить его к нам в дом? Я бы с ним познакомились, а потом может и родителям бы его показали.
– О нет Дикси, даже не думай! – встрепенулась Куки, и еще немного горячей воду пролилось на пол, – ты же знаешь, что может сделать наша мама, если узнает, что я встречаюсь с жеребцом.
– Ага, она у нас дама старого уклада, – хохотнула Дикси, – того и гляди решит, что ты с ним уже переспала, и заставит его на тебе женится. При этих словах Куки еще сильнее надавила на меня своей ногой, и я чуть не задохнулся.
– Дикси! – с упреком воскликнула она.
– Да ладно тебе Куки, что уж и пошутить нельзя? – невинно поинтересовалась Дикси, – не бойся, если у вас с ним намечаются серьезные отношения я не стану мешать.
– Что ж… спасибо сестренка, – чуть ослабив хватку, сказала Куки, отпуская меня, и я смог наконец-то дышать. – Кстати, ты мне вчера так и не показала то новое платье, которое сшил тебе Крипи Спин, – постаралась она отвести сестру от опасной темы и заодно увести ее с кухни.
– О да, должна признаться, что оно вышло у него просто превосходным. Такие стежки, материал и оборка, оно ничуть не хуже тех платьев, что мы видели с тобой на картинках в довоенных журналах.
– Тогда, может, ты покажешь мне его, наконец, – сказала Куки, вставая из-за стола и подходя к своей сестре, – а то ты столько про него рассказывала, что мне уже становится невмоготу. И я, возможно, тоже захочу заказать себе такое платье, когда увижу его. Например, чтобы одеть на свиданье.
– Ну, пошли сестренка, – согласилась Дикси, тоже встав, – сейчас я покажу тебе такое великолепие, в котором, наверное, ходили все модные барышни в старом Кантерлоте.
– Да, давай, – сказала Куки и своим телекинезом незаметно дернула меня за ухо в сторону открытого окна, давая понять, что это мой шанс на то чтобы смыться. И я, дождавшись пока кобылки уйдут в соседнюю комнату, аккуратно вылез из-под стола, быстро одевая на себя халат и, тихо прокрался в сторону окна. Но прежде чем в него вылезть я бросил последний взгляд на кухонный стол и увидел там остатки свежего пирога, того самого, что принес нам на завтрак (Джек с укором посмотрел на меня). Да, не стану скрывать, что поступил подло, стянув его у них, но мне сильно хотелось есть, да и с утра я еще соображал очень туго. Вот почему я быстро засунул пирог в один из своих чистых мешков и подошел к окну, а затем осторожно, стараясь не шуметь, залез на подоконник. К сожалению, когда я на него встал, моя задняя нога оказалась в опасной близости с краем и, соскользнув, заставила меня потерять равновесие и с грохотом рухнуть вниз прямо на утоптанную землю.
– Эй! Ты кто такой?! – услышал я громкий голос пожилой кобылы. Я быстро поднялся на ноги, отряхивая грязь и увидел, как у соседнего дома на скамеечке сидит старая пони и смотрит на меня.
– Что? Я? – переспросил я.
– Да ты, Дискорд тебя дери! Какого лешего ты лазишь в дом к нашим девушкам?! Что ты там забыл?! – проворчала она.
– Эй, Куки ты ничего не слышала? Мне кажется, что на кухне что-то упало, – раздался в этот момент голос Дикси.
– Засада! – испуганно выдохнул я, и быстро отойдя от окна, побежал вперед по дороге в сторону гостиницы. – Я никто, просто друг семьи, зашел их попроведать, – на ходу бросил я, пожилой пони.
– Что?! Друг семьи?! Не пытайся меня надуть проходимец! Я знаю, что ты там делал! А ну, стой! – завопила она.
– Извините, не могу, дела! – успел крикнуть ей я и стремительно скрылся за ближайшим домом, а там пробежав еще с десяток шагов, наконец, замедлил ход и тяжело дыша, пошел к нам.
И вновь рассказываю я.
– А потом Джек ты встретился со мной, и случилось то, что случилось и теперь после всего этого я стану новым членом семьи Амберфилдов, – закончил свой рассказ Мэтти, стукая ключом по крышке генератора, чтобы она прилегла ровно.
– Да Мэтти, бурное у тебя выдалось утро, – кивнул я, лежа на диване и покачивая задней ногой, – ничего не скажешь. Но в этом есть и положительные стороны.
– И какие же? – спросил земной пони.
– Например, сегодня ты лишился девственности с одной и самых красивых кобылок на Пустоши. А ради этого можно пойти на любые жертвы.
– Ха, должен признаться, что после того как я рассказал это, теперь уже и я начинаю так думать. В какой-то степени я даже рад, что не отказался зайти к ней в дом, – сказал Мэтти и, взяв в зубы другой ключ, подкрутил одну из гаек, – ведь до Куки у меня вообще еще не было кобылок, и я не знал каково это: быть кому-то нужным. Но сейчас, когда у меня появилась она, я чувствую себя таким значимым и живым. Он выплюнул ключ и взял в зубы большую квадратную деталь, которую воткнул в генератор. – Джек, будь добр подержи, пожалуйста, этот проводник, пока я буду его прикручивать.
– Не вопрос друг, сейчас помогу, – сказал я, вставая на ноги и, магией прижимая проводник к стенке генератора. – Кстати, не могу не заметить, что твоя утренняя хандра куда-то исчезла. Неужели, ты внезапно передумал и теперь готов жениться на Куки?
– Ну, не скажу что внезапно. Мне по-прежнему немного страшно но, вспоминая все, что я пережил за эту ночь, я понял, что знакомство с Куки было лучшим событием в моей жизни, и я стал по-настоящему счастливым. Возможно, что семейная жизнь не такая уж плохая штука, когда твоя жена самая прекрасная кобылка на свете.
– Что ж, приятно слышать, – одобрил я его настрой, – надеюсь, что у тебя с ней все будет хорошо и ваше счастье продлится очень долго.
– Я тоже на это надеюсь, Джек, – сказал он, опуская на пол ключ и осматривая результаты своей работы, – серьезно, похоже, что я теперь действительно хочу на ней жениться. Хоть это и означает, что мне придется провести всю свою жизнь в Бампкин-Тауне.
– Ай, да ладно тебе, хватит уже преувеличивать. Серьезно, все будет хорошо, – попытался я ободрить его, тоже отступая от генератора и изучая его, – ну так как, он будет работать?
– Посмотрим Джек. Я наладил здесь все что мог и даже больше, но над этим генератором "поколдовали" слишком уж хорошо, и мне пришлось проявить немалую смекалку, чтобы "вылечить" его. Ну, что ж, теперь попробуем его запустить. Земной пони нажал на переключатель сбоку. Генератор тихо загудел, потом затрещал, издал пару хлопающих звуков и наконец, громко "выстрелил" и затарахтел в штатном режиме. В доме тут же зажглась люстра вместе с несколькими лампочками, что висели на стенах.
– Раз-два и готово, да здравствует электричество, – удовлетворенно проговорил Мэтти, вытирая свои запачканные копыта.
– Отличная работа друг, я знал, что ты справишься, – похвалил я его, хлопая по плечу, – что не говори, но когда речь заходит о ремонте тебе в этом деле нет равных.
– Спасибо за комплимент Джек, я тоже так думаю, – самодовольно ухмыльнулся Мэтти, отделяя свои инструменты от тех, что принадлежат Амберфилдам и складывая их обратно в сумку.
– Ну, и что же мы будем делать? – спросил я, обходя комнату и задувая свечи, – похоже, что ты управился гораздо раньше, чем рассчитывала мамаша Амберфилд, и у нас теперь есть свободное время на то чтобы заняться чем-то своим.
– Не уверен в этом Джек, ты же не забыл, что она нам сказала: "как только закончите с генератором идите во двор и помогите моим сыновьям и дочкам расставлять столы", – напомнил Мэтти.
– Ба! Вот еще! У них итак там полно народу на то, чтобы сделать это. И среди них немало единорогов, которым расставлять столы все равно, что тебе чертить зубами чертежи. Держу пари, что они и без нас справятся. А мы пока займемся чем-то более важным.
– И чем же это? – спросил он.
– Ну, например, сходим к Питу Граундсману и разузнаем у него про работу, за которую можно получить пятьсот крышек.
– И как же, по-твоему, мы это сделаем? Позволь мне напомнить, что мы находимся тут взаперти, и у нас нет оружия. А идти на огнедышащих муравьев с голыми копытами – чистое самоубийство.
– Расслабься друг. Пока ты был занят ремонтом генератора, я уже все продумал. Мы не только заберем свое оружие, но и обеспечим тебе репутацию благонадежного жеребца, которого можно будет отправлять на пустоши без риска, что он сбежит.
– Да ну? И какой же у тебя план?
– Если я все правильно понял – Пит Граундсман очень влиятельная фигура в городе и у многих в авторитете, а значит, если мы ему поможем, то произведем хорошее впечатление на твоих родственников. Плюс, если нам удастся отсюда выйти и мы успеем вернуться к свадьбе, то этим докажем что тебе можно верить. Вот и весь план. Как тебе?
– Ну, по правде говоря, я не уверен, что у нас что-то получится Джек. Скорее всего, нас не выпустят, решив, что я надумал удрать. Но если тебе удастся уболтать охранников то почему бы и не попробовать, – чуть поразмыслив, сказал Мэтти, – считай, что я за.
– Вот и хорошо, тогда идем, не будем терять времени, – подтолкнул я его в бок и мы, покинув дом, направились в сторону ворот, которые охраняли жеребцы с собаками. В это время другие пони уже расчищали место для столов в центре пещеры, убирая оттуда ненужные вещи и собирая пустые бутылки и хлам. Как только мы приблизились к воротам, одна из собак недовольно зарычала и оскалилась на нас.
– Эй-эй! Притормозите-ка парни! Куда это вы направились? – спросил один из жеребцов, успокаивая пса.
– Да так, решили выйти на свежий воздух, чтобы развеяться перед свадьбой. Не подскажете нам, где тут самые лучшие таверны? – дружелюбно сказал я, подходя к одному из них. Он недовольно поморщился, – а если серьезно, хотим кое-куда сходить и решить одно дело.
– А вот и нет! Извините ребята, но наш Па строго-настрого запретил нам отпускать вас, пока этот оранжевый не станет мужем нашей Куки, – ответил второй жеребец, как две капли воды похожий на первого (по-видимому, его близнец). – Он боится, что ты захочешь уйти в "самоволку" и не станешь исполнять свой жеребцовый долг, – обратился он к Мэтти.
– Богиня милосердная, ну что за глупости народ, мы никуда не сбежим, – все так же непринужденно продолжал я, усаживаясь на ящик возле входа, – подумайте сами, если бы мы хотели удрать, то в первую очередь что бы мы сделали? Правильно: постарались бы забрать с собой все наши вещи, ведь так?
– Ну, допустим, и к чему ты клонишь? – спросил у меня один из них.
– Я к тому, что мы не будем с собой ничего брать. Совершенно ничего кроме нашего оружия. А значит, очевидно же, что мы не собираемся вас покидать. Просто кое-что сделаем и в назначенный час вернемся назад.
– Ха, ну ты даешь малиновый! – всхрапнул жеребец, стоящий возле меня, – ты что, думаешь, что мы такие дураки и отдадим вам ваши стволы, а потом ищи вас в чистом поле? Ну, нет, так не пойдет!
– А кто сказал дураки? По вам сразу видно, что вы народ не глупый, раз так быстро просекли ситуацию. Однако без оружия нам никак нельзя и скажу почему: мы должны сделать кое-какую работу для Пита Граундсмана, который попросил нас явиться к нему в полдень. А сейчас как видите уже без десяти двенадцать (я показал им на часы в ПипБаке), и мы опаздываем.
– Горняк? – переспросил тот, что удерживал собаку, – вы с ним знакомы?
– Еще как. Он нанял нас, чтобы мы сделать для него одно дело, и договорился о встрече в полдень, – на ходу придумал я легенду, заметив, что имя Пита было для жеребцов не пустым звуком, – но когда мы шли к нему, ваше дружное семейство перехватило нас на полпути и пригласило к себе в дом. И теперь мы опаздываем, как я это только что упоминал.
Жеребцы на минуту отошли в сторону и стали о чем-то перешептываться. Потом один из них повернулся ко мне: – И что же это за дело, для нашего Пита?
– Извини приятель, но я не могу сказать, – твердым голосом заявил я, – Пит настаивает, чтобы его работа хранилась ото всех в тайне. Ну, вы же понимаете: только для ребят шерифа, и никого другого. Жеребцы понимающе кивнули.
– Но, как же распоряжения нашего Па? – замялся второй жеребец, растерянно оглядываясь на брата.
– Да расслабьтесь вы парни, мы вас не подведем, – вновь перешел я на дружеский тон, делая самые невинные глаза на которые был способен, – если вы думаете, что мы вас обманываем, то идите с нами, чтобы спросить у Пита, знает ли он про нас (при этих словах Мэтти немного побледнел).
Тот жеребец, что стоял с собакой некоторое время колебался, не зная, что сказать, но потом, по-видимому, решился и ответил: – Ну, хорошо, вы можете идти. Но учтите, если окажется, что вы нам соврали и решили сбежать, я лично разыщу вас и всажу пулю в лоб.
– Договорились, – подмигнул я ему.
– Но только без оружия, – прибавил его брат, – ваши стволы останутся у нас.
– Ну, ребята это невозможно. Пит собирается попросить нас о деле связанном со стрельбой и взрывами. Как же, по-вашему, мы это сделаем без своих пушек? – перешел я на упрашивающе-настойчивый тон.
– Арх… хорошо, – стиснув зубы, сказал один из них и, подойдя к ржавому шкафу возле лебедки, достал оттуда мою винтовку и десятимиллиметровый пистолет Мэтти, – надеюсь, что я об этом не пожалею.
– Доверься мне, мое слово тверже гороха, – заверил я, хлопнув его по спине, – и про патроны не забудь, нам придется сегодня много стрелять.
– Ладно-ладно, забирайте, – сказал он, отдавая нам коробки с патронами и нажимая на рычаг лебедки, чтобы открыть ворота, – и не задерживайтесь. Учтите, что свадебное торжество начнется ровно в девять.
– Отлично, значит у нас еще куча времени, – обрадовался я.
– Очень на это надеюсь, – сказал второй пони, – ну, давайте, еще увидимся.
– Спасибо, – сказал я, выходя за ворота.
– Пока-пока, – попрощался с ними Мэтти.
– Иди уже оранжевый жиголо. И не вздумай со своими взрывами ничего себе потерять. Особенно ниже пояса, – громко отозвался тот пони, что стоял с собакой, – а то нашей Куки нравятся жеребцы с "пятью ногами". Ну, ты понял? С "пятью ногами"! Аха-ха-ха!
– Пфф шутник, – хмыкнул Мэтти и вместе со мной направился по деревянному мостку в сторону выхода из пещеры. Ворота за нашими спинами захлопнулись, и мы оказались в полной темноте, и весь оставшийся путь наверх шли освещаемые экраном моего ПипБака. – А ты Джек, редкостный болтун, который в очередной раз втравил нас в неприятности, – возмутился он, когда мы покинули «Стремительную вагонетку» и спустились на твердую землю. Солнце уже поднялось достаточно высоко, и решительно разрывая унылый серый покров, нежно согревало нас своими теплыми лучами. Те редкие растения и цветы, что росли возле камней и скал медленно просыпались и, радуясь возвращению своего небесного друга, приветливо тянулись к нему навстречу.
– А что тебе не нравится? – удивился я, – мы же вышли, и кроме того нам отдали наше оружие.
– Да, но теперь у нас больше нет выбора и мы должны будем выполнить эту работу для Пита Граундсмана, иначе рано или поздно вся правда вскроется, и у нас начнутся большие неприятности.
– Не начнутся друг, потому так или иначе, мы возьмемся за нее и сделаем, – с уверенностью сказал я.
– Что ж… рад слышать, что оптимизм все еще при тебе, – улыбнулся земной пони, – и чем же мы тогда займемся? Пойдем сразу к Питу?
– Нет, думаю, нам лучше всего сходить в шахту с муравьями, – предложил я, – ведь мы должны сперва узнать с кем будем иметь дело.
– Значит, придерживаемся старого плана?
– Ага. Кстати, когда ты путешествовал по пустошам вместе с паладинами, тебе уже попадались мутировавшие муравьи?
– Если честно нет, но я видел их на записях, которые приносили паладины нашим писцам из отдела по изучению мутантов.
– И как? Они сильно опасны? А какого размера?
– Ну, примерно с пони, или чуть больше. А некоторые, которых наши паладины окрести "воинами", гораздо крупнее и могут запросто проглотить тебя вместе с силовой броней, если замешкаешься. Так что сам понимаешь, насколько жуткие эти твари.
– Нда, походу будет непросто сладить с этими муравьями, но мы что-нибудь придумаем.
– Конечно, ведь мы с тобой уже и не в таких переделках побывали, – неожиданно поддержал меня Мэтти (похоже, что мой оптимизм и упрямство помаленьку передались и ему), и мы пошли с ним вдоль улицы в поисках случайного прохожего, который показал бы нам, где находится муравьиная пещера.
– Ну, как? Ты их видишь? – тихо спросил я, лежа на животе за низким камнем и вглядываясь в непроницаемый мрак. Мы провели тут уже минут десять, пытаясь хоть что-то рассмотреть, но пока все было тщетно. Темнота в неосвещенной пещере стояла очень плотная (несмотря даже на сиявшие за нашими спинами солнечные лучи, идущие с улицы), и увидеть в ней что-то кроме нескольких оттенков ночи казалось просто нереальным. Я осторожно включил свой ПипБак, чтобы разогнать эту обморочную чернильную тьму, но и ему это удавалось отчасти и с большим трудом.
– Нет, – ответил мне Мэтти сидевший возле обрыва и смотревший в свой мини-бинокль который как оказалось, имел еще и "ночное виденье", – не могу ничего разобрать. Если эти муравьи где-то там, они должны вначале пошевелиться, чтобы я смог их засечь.
– Ясно, – шепнул я, продолжая бессильно щурится, хоть и понимал, что это было бесполезно, – тогда давай может, спустимся ниже, и попробуем понаблюдать там?
– Давай, – согласился Мэтти, – все равно муравьев пока не слышно. Возможно, их муравейник находится где-то в центре пещеры. Мы встали на ноги и покинули свое укрытие у входа. Как и все предыдущие шахты, в которых я побывал эта представляла из себя обыкновенный шахтерский ствол, плавно сужающийся по спирали и уходящий в недра горы. Начиная от входа и спускаясь вниз, вдоль него тянулась аккуратная каменная дорожка, в некоторых местах обрушившаяся, но для удобства соединенная по краям деревянными переходами и мостками. И, казалось бы, что в ней такого – обычный спуск такой же, как и все остальные (вроде тех, что были в «Стремительной вагонетке»). Но на самом деле она сильно отличалась от них. В других шахтах, неаккуратных и кривых, вырытых землеройными машинами и портативными наспинными бурами, спуски были неровными и бугристыми, именно такими, какие необходимы, чтобы по ним можно было спускаться вниз, не спотыкаясь и не роняя лежащую в тележке руду или инструменты, но этот выглядел иначе. Он был аккуратным, обработанным и прямым, его стенки смотрелись гладко и не имели ни единого скола, а некоторые еще и ярко блестели, когда на них падал свет от моего ПипБака и казались сделанными из чистого хрусталя. Другими словами он больше походил на специально вырезанный спуск для какого-нибудь подземного города или моста, но уж никак не на грубую шахтерскую дорожку для рабочих, которые вряд ли бы стали так тщательно его полировать. Интересно, куда он ведет?
Повсюду, в углублениях и нишах нам попадались остатки горнодобывающего оборудования, сильно ржавого и гнилого и уже непригодного для эксплуатации. Вроде помятых корпусов от вагонеток, наверший для топоров и кирок, а также старых и поломанных стропил, брезентов и досок, которые когда-то должны были, использоваться для строительства переходов и подземных складов, но теперь бесформенной грудой лежали возле спуска.
– Джек, у меня что-то не так с глазами или здесь действительно становится слишком темно? – через пару минут спросил у меня Мэтти, идущий позади, – я почти что, ничего не вижу. Прибавь, пожалуйста, яркости своему ПипБаку, а то, как бы мы не свалились вниз.
– Но он итак уже яркий, – возразил я, хоть и сам заметил, что тьма помаленьку сгущалась, – пятый уровень яркости из десяти – оптимальная величина для работы в абсолютно неосвещаемом помещенье.
– Это конечно весьма занимательно, но я уже даже кончика носа собственного не вижу, так что переключи его, пожалуйста, на десятый уровень. Мне бы не хотелось навернуться в шахту.
– Хорошо друг, сейчас я включу его на максимум, – пообещал я и, покрутив колесико на браслете, поставил ПипБак на десятую степень яркости и… с удивлением заметил, что никакой ощутимой разницы это не принесло. Темнота по-прежнему стояла непроницаемая, а ПипБак еле светился и никак не мог пробиться через нее, даже когда я подносил его прямо к глазам. Что за ерунда? У него разрядилась батарея? Хотя нет, о чем это я? В ПипБаке же портативный источник питания и его хватает на пятьсот лет непрерывного использования, а мой еще и полтора века не отслужил, так в чем же дело?
– Ну как, включил? – спросил Мэтти, постукав меня передней ногой по спине.
– Да, но что-то здесь не так. Он все еще слишком тусклый, хотя должен сейчас светиться так ярко, что можно ослепнуть. Не понимаю что с ним.
– Дай-ка я просмотрю, – предложил Мэтти, и когда я, повернувшись, протянул к нему ногу с браслетом, ПипБак неожиданно вспыхнул, да с такой силой что мог бы, пожалуй, переплюнуть прожектор (я никогда еще не ставил его на десятку) и Мэтти болезненно заржал и попятился назад, прикрывая глаза от слепящего света.
– Дискорд тебя побери, Джек! Нахрена ты так сделал?! Если это шутка то очень дурная! – выругался он, быстро растирая глаза ногой.
– Какая еще шутка, друг? Я и не думал над тобой шутить, просто ПипБак неожиданно загорелся ярче. Может в нем что-то неисправно или просто отходит батарея? Если так, то его надо будет, как следует осмотреть, чтобы в следующий раз он больше не выкидывал подобные трюки. Как считаешь Мэтти, ты сможешь его починить?
– Попробую, – сказал он, встряхивая головой, – я никогда еще не занимался ремонтом оборудования Стойл-Тек, но думаю, что смогу с ним справиться. Вот только давай сперва выйдем на свежий воздух.
– Договорились, – кивнул я, – а пока он работает, пойдем дальше и посмотрим, что там… что за хрень?! – выругался я – мой ПипБак опять потускнел, когда я повернулся с ним в сторону спуска.
– Ну что еще? – раздраженно всхрапнул Мэтти.
– Не знаю, сам посмотри, – подозвал я его, и он, приблизившись ко мне, с удивлением уставился на мой браслет, предварительно прищурив глаза. – Он вновь еле светит, – сказал я и без того очевидный факт, а затем осененный внезапной догадкой пару раз демонстративно поводил своей ногой (направив экраном вниз) взад-вперед. ПипБак то становился ярче, то опять резко гас, словно в нем разряжался аккумулятор. И это было еще что. Несколько раз, повторив этот фокус, я решил для очистки совести сделать то же самое с собой. Повернув голову вбок, я стал наклонять ее то в сторону спуска, то в сторону Мэтти. Когда я опускался вниз, темнота становилась непроницаемой и вязкой как чернила, но стоило мне отклониться в обратную сторону, тут же быстро расступалась, и я вновь начинал свободно видеть, словно с моих глаз спадала невидимая повязка. Удивленно фыркнув, я сделал пару шагов вверх. Там было еще светлее, причем резко. И это показалось мне подозрительным. Темнота здесь была какая-то странная, словно поделенная на невидимые границы и с каждым последующим шагом вниз становилась все гуще и темнее. И даже солнечные лучи, что пробивались сверху, не могли на это повлиять. В тех местах, где они падали, разумеется, было светло, но только в пределах самого луча, рядом с ними тьма по-прежнему была нерушимой, и ничто ее не рассеивало, словно какая-то магия не давала этого сделать.
– Что бы это значило? – спросил я у Мэтти.
– Понятия не имею Джек, впервые такое вижу, – растерянно пробормотал он, опуская голову ниже, чтобы уловить мельчайшие изменения во время моего любительского эксперимента с браслетом, – может, у тебя просто неправильно настроен регулятор яркости? – высказал он свое предположение, – и когда ты погружаешь его во тьму, он переходит в экономный режим?
– Нет, у этой модели ПипБака нет такой функции. А даже если бы и была, это не объясняет, почему я сам не могу ничего увидеть дальше этого предела (я провел ногой около невидимого теневого барьера). Вот попробуй: ничего же не видно.
– Да, теперь и я это вижу, – признал он, – или точнее не вижу. Тут что-то не так, эта тьма какая-то неестественная.
– Я тоже так подумал, – поддержал я, выключая свой ПипБак и вновь устремляя взор в недра пещеры, – но как же мы разделаемся с этими муравьями, если даже их не увидим?
– Хороший вопрос Джек. Похоже, что именно поэтому Пит Граундсман, так и не достал отсюда деталь для своей землеройки. Эта тьма отпугивает его пони от спуска вниз. Вот почему он решил предложить путешественникам большую награду за риск.
– Скорее, слишком маленькую награду за риск, – возразил я, – за пятьсот крышек, идти в непроглядный мрак, где ползают огнедышащие муравьи, согласится разве что самоубийца.
– Или целых два самоубийцы. Ведь мы же все равно сюда пойдем, да? – спросил Мэтти с такой интонацией, что мне было трудно понять радуется он этому или нет.
– Не уверен Мэтти. Из-за чертовой тьмы, мы можем погибнуть. Как думаешь, есть ли способ осветить пещеру и при этом не попасться муравьям?
– Хм… ну, мы можем, использовать для этого солнечные лучи у входа, – предложил Мэтти, поглядывая в сторону улицы. – Как ты, должно быть, заметил, по какой-то причине их свет прекрасно рассеивает темноту в глубине пещеры, а значит, если мы сумеем перенаправить их в нужном направлении, то тем самым обеспечим себя необходимым освещеньем. Он достал из сумки покрытое пятнами квадратное зеркальце и, поднявшись наверх, подставил его под луч и направил вглубь пещеры. Отраженный таким образом свет без проблем разорвал покров мрака и начал гулять по каменным стенам, освещая их, – вот видишь, – сказал земной пони. Где-то в недрах под нами раздалось громкое шипение, и защелкали невидимые жвала.
– Муравьи! – подумал я, а вслух произнес: – ты, что «Дэринг Ду в поисках проклятой мумии» начитался, что ли? Этот фокус у нас не получится Мэтти, потому что мы совершенно не знаем, как глубоко нам придется спускаться и в какие норы, возможно, лезть, – я покачал головой. – А, кроме того, у нас с собой нет достаточного количества зеркал для преломления, а если бы и были, мы все равно не смогли бы их здесь разместить, не опасаясь за их сохранность. Так что, ничего не выйдет.
– Видимо да, но согласись, что идея была неплохая, – сказал он, возвращаясь ко мне, – но если мы не можем использовать свет с улицы или какой-то другой источник освещенья, то нам остается только сходить к Питу Граундсману и обсудить этот вопрос с ним, – предложил он новый вариант. – Он наверняка уже пытался забраться сюда прежде, и возможно знает, как разогнать эту тьму.
– Звучит разумно, стоит попробовать, – согласился я, – а что насчет самих муравьев? Слышишь, как они разошлись (мы навострили уши и прислушались к клацаньям и щелчкам внизу)? Без хорошего плана нам лучше к ним не соваться.
– Это верно, но прежде чем, что-либо решить, давай сперва убедимся, что они огнедышащие, – сказал Мэтти, заходя во тьму и аккуратно приближаясь к краю обрыва, – тот бродяга ведь мог нам и соврать.
– И как нам это сделать? – поинтересовался я.
– Очень просто: мы спровоцируем их. Будь добр кинь, пожалуйста, вниз камень, – попросил он.
– Хорошо Мэтти, – сказал я, подбирая телекинезом булыжник, – сейчас сделаю. Я подошел к нему и лег на живот, свешивая в шахту ноги, и в слепую не целясь, запустил камень. Через пару мгновений раздался удар, и он поскакал по невидимому карнизу. И тут же возле этого места зашипели муравьи, которые, судя по звуку, приближались к источнику шума.
– Теперь еще один, – скомандовал Мэтти.
Я подобрал следующий камень и кинул его вслед за предыдущим. Еще один глухой удар от столкновения и вдруг внизу под нами возникла яркая вспышка, а затем из тьмы вынырнула длинная струя огня, лизнувшая ближайшую стену и на мгновенье осветившая все вокруг.
– Вот видишь, он не обманул, – шепотом сказал я, – муравьи и вправду огнедышащие.
– Да, и это великолепно! – с неподдельным энтузиазмом громко отозвался Мэтти, позабыв об осторожности (муравьи внизу зашипели громче и заклацали жвалами), – ты же видел эту маленькую вспышку?
– Видел, ну и что? – спросил я.
– Похоже, что перед тем как дохнуть огнем муравьи вначале создают у себя во рту что-то типа искры в зажигалке, и уже после раздуют из нее пламя. И если это так, то я, возможно, только что придумал, как нам с ними справиться, – продолжил он, не понижая голос (очередная череда громких клацаний жвалами), – но чтобы убедиться в этом окончательно мне нужно еще раз увидеть, как они разжигают огонь. Давай, запусти в них последний камень.
– Ну, раз ты настаиваешь, – согласился я, подбирая очередной снаряд.
– Так, подожди-подожди, мне нужно подготовиться, – торопливо произнес он и со скрипом выдвинул свой складной бинокль, – сейчас-сейчас, вот! Как только я скажу, запускай его. Готов? Раз, два… давай! Я кинул камень. И снова вспышка, и снова длинная струя огня.
– Ура! Эврика! – захохотал Мэтти, разбудив в пещере эхо и переполошив всех муравьев, – теперь я знаю, что мне нужно делать!
– Я тоже, бежим! – испуганно крикнул я, подхватив его телекинезом и забросив к себе на спину, побежал к выходу. Муравьи, похоже, уже знали, откуда доносится шум (где-то рядом зазвучало их громкое стрекотание и шорох множества хитинистых ног) и быстро приближались к нам, – пора отсюда сваливать, пока нас с тобой не превратили в барбекю!
– Не волнуйся Джек, около вход муравьи отстанут, они же боятся яркого света и, побродив там еще какое-то время, вернутся назад, потому что такова их природа, – ничуть не волнуясь по поводу погони, сказал он, лежа на животе и подпирая передними ногами подбородок, – но главное, что я теперь знаю, как с ними бороться.
– Какое чудо, – саркастично пропыхтел я под его тяжестью и, добежав до проема в стене, быстро выскочил на улицу.
– Отлично, теперь все что мне нужно сделать: это раздобыть немного пороха, потом скрутить его в небольшие кульки, а после прикрепить их к наконечникам стрел для арбалета, – рассказывал мне вслух свой план Мэтти, пока мы шли в сторону пещеры «Глотка дракона» (так, по словам одного из местных называлась шахта, которой владел Пит Граундсман), – а дальше: выстрел, бум и готово! Голова муравья разлетится как дыня! Какой же все-таки гениальный план!
– А ты уверен, что это безопасно? – с сомнением спросил я, едва поспевая за несущимся как на марафоне Мэтти (он так увлекся своей задумкой, что совсем не замечал с какой скоростью идет), – а то, как по мне, взрывные стрелы могут запросто обрушить на нас свод пещеры и похоронить там заживо.
– О, нет-нет, я уже все продумал, нам с тобой ничего не грозит, – с железобетонной уверенностью сказал Мэтти, – камень в этих горах достаточно твердый, чтобы выдержать небольшой взрыв радиусом в двести дюймов. А, кроме того, при взрыве большая часть взрывной волны будет погашена о голову муравья, тем самым снижая свою разрушительную мощь. Выходит, что если мы не станем подходить к ним слишком близко, то будем в относительной безопасности.
– И насколько же близко позволь узнать? – поинтересовался я, насторожившись при словах "относительная безопасность".
– Не менее десяти шагов, иначе можно получить ожоги и попасть под взрывную волну, – уточнил он, продолжая двигаться спортивным шагом.
– Да, это обнадеживает, – шумно выдохнул я, иронично закатывая глаза, – послушай Мэтти, может ты, немного убавишь ход? Я уже не поспеваю за тобой.
– Что? – удивился он, и тут же притормозил, – ой, прости. Со мной иногда такое бывает. Когда я разрабатываю какой-то план: я начинаю быстро ходить взад-вперед по мастерской, просчитывая все детали. Или просто куда-то иду, не замечая ничего вокруг.
– Да, я заметил, – улыбнулся я, тоже переходя на шаг, – но раз ты теперь все обдумал, давай уже пойдем медленно. У нас впереди еще много времени до банкета (я посмотрел на ПипБак, который показывал полвторого) и мы можем не спешить.
– Разумеется, но на изготовление взрывных стрел может уйти не один час, а нам ведь еще нужно попрактиковаться в стрельбе из арбалетов. Плюс у нас совершенно нет пороха, который придется купить.
– Ну, с последним я мог бы помочь, – начал прикидывать я возможные варианты, – я могу сходить в пещеру к Амберфилдам, чтобы забрать у них наши арбалеты и стрелы и попутно незаметно прихватить свой кошелек, чтобы потом купить порох у Крипи. Правда, крышек у нас осталось не так уж много, и я намерен попросить у Пита увеличить награду за наши труды. Или же…
– Да? – спросил Мэтти, когда оглашение второго варианта немного затянулось.
– …я могу уговорить самого Пита отдать нам этот порох, причем бесплатно, конечно если он у него есть, а он есть, так как порох и динамит это – незаменимые атрибуты горного дела, – сказал я, наконец. – И так как ему очень необходимо починить свою машину, я практически уверен, что он не сможет нам отказать, и пожертвует немного пороха ради собственной выгоды.
– Ого, мало того что ты хочешь попросить у него куда больше крышек, так теперь еще и на порох нацелился, – с уважением сказал Мэтти, – да ты рискованный пони Джек. Скажи, а ты точно работал охранником у себя в стойле?
– Конечно, а что мой бронежилет говорит об обратном? – подмигнул я.
– Ну, просто мне иногда кажется, что ты со своим языком больше похож на торговца, чем на тугодума охранника. Без обид.
– Да ладно, я не обижаюсь. Это извечный стереотип, что охранник должен был здоровым и глупым (я ненароком вспомнил беднягу Боба, упокой Луна его душу). Большинство охранников в стойле всесторонне развиты и подготовлены и должны владеть речью не хуже чем дубинкой, – пояснил я, – особенно когда под твоей опекой полный бункер неадекватных психов.
– Понятно, – кивнул он, и мы пошли дальше, какое-то время ничего не обсуждая, но потом Мэтти опять заговорил: – слушай, мне вот интересно: как тот бродяга с запахом изо рта смог узнать, где находится горнодобывающая машина?
– А? – не сразу понял я, о чем он, – ты это к чему?
– Ну, он сказал нам, что видел эту машину сам, когда выпивал в пещере, но как же он это сделал, если там такая темнота, что фонарики гаснут? Как думаешь, уж не соврал ли он нам?
– Кто ж его знает, – пожал я плечами, – может и соврал, а может, успел ее заметить, когда один из муравьев, что-то поджигал (ну и глаз же тогда у этого пьяницы). Но у нас с тобой все равно сейчас нет выбора и мы должны будем найти для Пита нужную деталь, чтобы заработать тебе репутацию в городе. А та шахта единственное место в округе, где она может быть, потому что в нее никто не ходит из-за муравьев и темноты. Ну и помимо всего прочего, мы уже видели там горнодобывающее оборудование, так что если эта деталь и существует, то она должна находиться именно в этой пещере.
– Вполне логично, – поддержал меня Мэтти, – ну тогда, давай поспешим к Питу и разузнаем у него про саму деталь и про то, что нам делать с этой тьмой. Конечно, если он знает что с ней делать.
– Надеюсь, что знает, – сказал я, – кстати, вот, кажется и его шахта.
Мы подошли к высокому сетчатому забору с колючей проволокой, который широким полукругом окружал вход в шахту, надежно перекрытую деревянной стеной с воротами. За ним виднелось несколько добротных деревянных домов, сараев и прочих атрибутов небольшой, но хорошо обустроенной территории: вроде столовой с кухонной плитой накрытой тряпичным брезентом и двух туалетов, а также двухэтажной сторожки с антенной и парочки постаментов с самодельными турелями, внушительными, но далеко не такими надежными как у Фениксов. У тех они были новыми, закрытыми бронированным корпусом и словно выпущенными с завода, а эти, ну… скажем так, сильно напоминали работу пони, который до этого никогда еще не занимался сборкой чего-то сложнее простой деревянной табуретки. В больших промышленных тисках, что стояли зубцами вверх, крепилось несколько ленточных пулеметов, которые крутились на шестереночной подставке, а сбоку к ним был подведен провод, тянущийся от ближайшего генератора, который громко тарахтел и выпускал в воздух черные клубы дыма. Лишь в одном месте в заборе был проход с воротами, перекрытый железным шлагбаумом, а возле него дежурило три пони, одетых в потертые бронежилеты и облупившиеся армейские каски. Точно такие же бойцы были и за забором, но они в основном отдыхали сидя за столами или лежа на крыльце, а некоторые из них занимались патрулированием периметра. Те же пони, что стояли у входа были вооружены автоматами и дробовиком, а рядом с ними в конуре спала собака, нервно дергающая ушами.
– Ну, пойдем, – махнул я в сторону ворот, и мы с Мэтти подошли к одной из охранниц, которая и сама уже двинулась к нам навстречу.
– Да? Вам чем-то помочь? – будничным тоном спросила она, словно подобные визиты были для нее в порядке вещей, но при этом внимательно осмотрела нас с ног до головы.
– Мы пришли к Питу Граундсману насчет работы, – ответил я, приветливо протягивая ей ногу, – можно нам поговорить с ним?
– Вы хотите быть шахтерами или вы наемники? – уточнила она, продолжая изучать нас и игнорируя мой дружеский жест.
– Мы наемники, – сказал я, неловко отдергивая ногу и приглаживая ей край гривы, выступающий у меня из-под шляпы, – хотим помочь ему найти деталь для землеройной машины.
– Одну минуту, – сказала она, закончив с нашим осмотром, и подошла к столу возле шлагбаума. На нем стояла переносная рация. – Эй, босс! – позвала она, нажимая на кнопку вызова у микрофона.
– Да? – раздался из динамика рядом хриплый голос жеребца искаженный помехами.
– К вам тут пришла пара наемников, по поводу доставки.
– Понятно, – ответил он ей, – и как думаешь, они справятся?
– Сложно сказать, – произнесла кобыла, кидая на нас придирчивый взгляд, – выглядят они вроде неплохо, но какие-то уж слишком чистые. Словно никогда прежде не бывали в сражении.
– Это неправда, – громко возразил я до того как она успела убрать ногу с кнопки вызова, – мы с другом уже поучаствовали не в одной битве и знаем как за себя постоять.
– Вот как? И с кем же вы сражались? – спросил вместо кобылы жеребец на той стороне.
– С рейдерами, а еще со Стальными Рейнджерами, – сказал я, стараясь звучать как можно тверже, и выразительно посмотрел на охранницу, как бы говоря: "не сомневайся во мне".
– Хорошо Шарп, можешь их пропустить, – ненадолго замолчав, сказал он, обращаясь к охраннице и та, кивнув нам, подняла шлагбаум.
– Спасибо, – поблагодарил я ее и вместе с Мэтти направился внутрь двора.
– Не так быстро ребята, – неожиданно поднял ногу второй жеребец-охранник, стоящий с противоположной стороны, – прежде чем вы войдете, вам нужно будет сдать оружие.
– Сдать оружие? – переспросил Мэтти, – вы, что боитесь, что мы на вас нападем? Двое?
– Нет, но нам тут не нужны проблемы. Поэтому если вы хотите поговорить с Питом, вам придется оставить все оружие у входа. Или если вам это не нравится, можете валить отсюда.
– Ладно-ладно, не горячись, – сказал я, примирительно подняв ногу, – мы все сделаем, – и достал из чехла винтовку, а земной пони неохотно вытащил свой пистолет.
– Не волнуйтесь, мы все вам отдадим, когда вы выйдете наружу, – сказал жеребец, принимая наши пушки и складывая их в стоящий неподалеку железный шкаф.
– Ну, так что? Мы можем войти? – спросил я.
– Еще нет, – заупрямился он, и Мэтти непонимающе уставился на него, – ты забыл отдать мне свой нож, – он показал на перочинный ножик Бена, что торчал из бокового кармана у меня в плаще.
– Ох, прости, совсем про него забыл, – отшутился я, доставая нож и протягивая ему. Он также убрал его в шкаф и, подойдя ближе, похлопал меня по бокам, а потом повернулся к Мэтти.
– Теперь ты, – сказал он, – что у тебя в сумке?
– Мои запчасти и инструменты, – ответил земной пони, протянув ему свою сумку, чтобы тот смог увидеть ее содержимое, – я механик, – прибавил он.
Охранник внимательно изучил скопление железяк и ключей и немного поворошил их ногой, а затем обыскал самого Мэтти и лишь после удовлетворенно вздохнул: – хорошо, похоже, что все в порядке. Вы можете идти.
– Нам самим искать дорогу или как? – спросил у него Мэтти, – а то мы не знаем, что тут и где.
– Не переживай, вас проводят, – отозвался охранник и коротко свистнув подозвал к себе сидящего неподалеку молодого жеребца. Судя по всему, он был здесь новеньким (на это указывали его неуверенные шаги и съехавшая набок каска).
– Эй, Фибл, – сказал он жеребцу, когда тот подошел к нам, – эти двое пришли к Питу по поводу работы. Будь добр проводи их к нему и проследи, чтобы по дороге ничего не случилось, ты меня понял?
– Конечно мистер Брейк, сэр, все будет сделано, – чуть дрогнувшим голосом сказал он и, посмотрев на нас, жестом пригласил следовать за ним. Мы прошли через шлагбаум, и тот со скрипом опустился. До пещеры перегороженной деревянной стеной нужно было пройти несколько десятков шагов, и пока мы шли, я успел отметить, что бойцов у Пита, было более чем достаточно, чтобы развязать небольшую войну, если бы этого захотел их владелец. Одетые в каски и бронежилеты они сидели на скамьях, прогуливались рядом или просто разговаривали между собой и всем своим видом больше походили на солдат, чем на охранников. И это были далеко не все его пони. В шахте, что скрывалась за прочными неструганными досками, нас поджидало еще больше солдат из его добровольческой армии.
Наконец, мы подошли к стене. Ее охраняло несколько бойцов, но стоило нам подойти ближе, как они тут же расступились и один из них пару раз постучал с определенной периодичностью по створке ворот, в которой было вырезано смотровое окошко закрытое заслонкой. Со свистом она отъехала в сторону и с той стороны на нас посмотрели два блестящих синих глаза, а потом переключились на стоящего впереди Фибла. Новичок (как я его прозвал) робко улыбнулся дежурившему с той стороны охраннику и тот, нахмурившись, закрыл заслону, а через мгновение распахнул перед нами ворота, пропуская в свое подземное царство. Шахта, которой владел, Пит сильно отличалась от тех, где мы были. Там, всегда неподалеку от входа начинался шахтерский ствол, который под прямым углом уходил вниз и постепенно расширялся, лишь в некоторых местах расходясь на боковые туннели. Здесь же все было не так. Перед нами уходя далеко вперед, находился огромный горизонтальный туннель, постепенно опускавшийся в недра горы и разделяющийся на несколько узких проходов ведущих в неизвестные нам области. На стенах висели разномастные лампы и светильники, соединенных между собой проводами. Мерцающими змейками они тянулись вдоль шахты и освещали ее, а в тех местах, где их света было явно недостаточно на треногах стояли промышленные прожектора с тремя фонарями и разгоняли непроницаемый мрак своими яркими "глазами". Возле обеих стен шахты было построено множество новых домов и домиков, собранных из качественных покрытых янтарным лаком досок или отчищенных от ржавчины железных пластин. Они возвышались над такими же не менее качественными сараями и кладовками, а рядом нередко попадались огороженные заборами участки с расстеленной там пластиковой травой, на которой стояли шезлонги и мангалы, столы и стулья, а также небольшие корытца с водой и бассейны, сделанные из железных листов. Очевидно, что здесь проживало большинство тех, кто работал на Пита. И здесь же они и работали. Помимо жилых домов тут можно было увидеть несколько покрытых копотью мастерских окруженных разбросанными железками и выставленными практически на дороге станками, а еще пара жестяных хибар, из которых слышались шипящие звуки и постоянно доносились дробные удары. Похоже, что там кипела работа.
Обитателей шахты, как я и предполагал, оказалось довольно много. Гораздо больше тех, что остались снаружи. В основном это были земные пони, но встречались и единороги. Деловитые, словно муравьи они проходили мимо нас пока мы двигались к Питу и что-то делали: перетаскивали балки, чинили хитроумные приборы, прорубались вглубь горы при помощи наспинных буров, в то время как другие собирали лопатами разбитые ими камни и грузили в специальные тележки, которые затем везли в боковые туннели. Где-то на середине пути нам попалась большая компания пони в касках, которая сидела за огромным деревянным столом и, посмеиваясь, с аппетитом уплетала дымящееся жаркое и суп, что готовили возле них несколько поваров. Похоже, что жизнь здесь была весьма оживленной, под стать той, что царила в самом городе.
– Вот это да! Удивительное место! – присвистнул Мэтти, когда мы проходили мимо большого подземного гаража, чьи ворота были распахнуты настежь, а за ними несколько кобылок, пытались починить странную самоходную машину с гусеницами сзади и широкими резиновыми колесами спереди.
– Ага, тут есть на что посмотреть, – поддержал его восторг Фибл, – я и сам здесь живу всего два месяца, но еще и половины всей шахты не видел. Она просто огромна. Да, мне очень повезло, что я работаю на мистера Пита. Это большая честь быть его охранником.
– Выходит, что Пита здесь очень любят? – спросил Мэтти.
– Ты шутишь? Его просто обожают. Он самый лучший шериф на пустошах, наш Горняк! Он дает многим пони работу и кров и помогает тем, кто приходит в город, не имея за душой и крышки, – восторженно сказал жеребец. – До того как я устроился сюда, моя семья едва сводила концы с концами, но теперь погляди, у нас есть абсолютно все: и дом, и крышечки, и хорошая компания, которая поддерживает меня и моих близких и всегда приходит на помощь в трудную минуту. Ну… почти всегда.
– Что ж, выходит, он и вправду хороший малый. А расскажи-ка нам об этом Пите. Какой он? – спросил я поравнявшись с ним (раз уж Мэтти сумел разговорить его, то нужно было этим воспользоваться и узнать кое-какие подробности о нашем будущем работодателе до того как мы с ним встретимся). – И почему содержит шахту? Мне казалось, что в обязанности шерифа не входит разработка руды.
– Ну да, с одной стороны это так: он наш шериф и следит за порядком в городе, а еще охраняет близлежащие территории и не подпускает к нашим границам бандитов и монстров, за что все местные жители платят ему крышки. Но согласись содержать такой большой гарнизон как у него обходится недешево, вот почему он занимается разработкой шахты: чтобы обеспечить своих солдат и рабочих.
– А что он тут добывает? – спросил Мэтти.
– Да так, много чего, – неожиданно замялся Фибл, по-видимому, поняв, что сболтнул лишнее, – но об этом лучше не говорить. Таков порядок.
– Да ладно тебе, неужто это такая уж тайна? – жизнерадостно произнес я, делая невинное выражение мордочки, – и кто-то может ею воспользоваться?
– Ну, не то чтобы воспользоваться, но мне действительно нельзя ничего рассказывать. Таково правило всех кто работает на Пита. Все его дела можно обсуждаться только с ним самим или теми, кто состоит у него в штате, без исключений (– ты смотри, как ловко я угадал с его порядками, хотя это было не трудно, в конце концов, все начальники требуют от своих подчиненных нечто подобное, – подумал я).
– Окей, тогда мы не станем тебя расспрашивать, – поспешно кивнул я, – раз уж это тайна, то ее лучше держать в секрете. А там, кто знает, может быть, сам Пит обо всем нам расскажет.
– Да, это возможно. Мистер Пит очень хороший пони и знает, кому можно верить. А еще он никогда не остается в стороне, когда кому-то нужна его помощь. Жаль только что не все это понимают.
– А что, в вашем городе есть кто-то кому не нравится то, что делает Пит? – поспешно вставил свой вопрос Мэтти, незаметно подмигнув мне (похоже что земной пони начал помаленьку понимать мою маленькую хитрость: при помощи наводящих вопросов узнавать у собеседника, полезную информацию).
– Ага, это местный руководитель торговой компании по имени Билл Хакстер, но все зовут его – Золотой Пес, за его исключительных нюх на прибыльные дела.
– У вас тут есть торговая компания? – поинтересовался я, – а мне казалось, что в Бампкин-Тауне всего один магазин, которым владеет Крипи Спин.
– А, так ты уже знаком с нашей Принцессой? – фыркнул Фибл, – замечательный пони, хоть и странный. Все еще верит, что его никто не раскусил, но мы уже давно знаем, что он кхем-кхем… очень любит носить свою "белую шерстку".
– Да, я тоже об этом догадался, когда увидел на стене магазина его рисунок, – поддержал я, – ему бы стоило перестать уже бояться мнения других пони, и просто раскрыться перед ними.
– Вот именно. В общем, возвращаясь к твоему вопросу: нет, в нашем городе есть несколько магазинов и большинство из них принадлежит Золотому Псу. Разумеется, он терпеть не может конкурентов, но Принцессу все очень любят, и никто не позволит, чтобы Билл его выгнал. Кстати, на прошлой неделе Принцесса отдал мне за так вот этот вот пистолет, – он показал нам на оружие, висящее у него в кобуре, – когда я потерял свой. Ну, думал все: влетит мне теперь от мистера Брейка, за потерянное оружие, но Принцесса мне помог. Взял и отдал один из тех, что были у него на витрине, и ничего не попросил взамен. Представляешь?
– Да, охотно верю. Я уже успел поговорить с Крипи Спином и понял, какой он хороший пони, которых, к сожалению, теперь осталось немного, – улыбнулся я, – а что, твой начальник не заметил подмены?
– Ну, если честно, я не уверен, – поник паренек, – когда в тот вечер я вернул ему оружие, он как-то странно на меня посмотрел, но ничего не сказал. И с тех пор мне почему-то кажется, что мистер Брейк пристально за мной наблюдает, словно догадывается, что настоящий пистолет я посеял. Вот только ума не приложу, откуда ему это известно?
– Все очень просто, – ответил я, – у каждого оружия есть свой порядковый номер с соответствующей датой выпуска. Не говоря уже о тех пометках, которые мог незаметно нацарапать сам Брейк для пущей надежности. Так что если у вас в охране все оружие сдается под подпись, то он, несомненно, уже заметил что твой пистолет совсем не тот, что он дал тебе утром.
– О, Богиня. Значит, у меня теперь будут проблемы, – огорченно закусил губу Фибл, – и мистер Брейк захочет меня выгнать.
– Ну, я бы не спешил с выводами. Тебе же еще не выгнали, – подбодрил я, – я ведь и сам работал в охране, и не раз прощал тех, кто допускал мелкие оплошности. Хотя твоя и не такая уж мелкая. Но в любом случае Брейк будет теперь внимательно за тобой следить. Так что тебе нужно быть начеку и не давать ему повода вспоминать о том, что ты натворил. Так что постарайся больше ничего не терять.
– Я попробую, спасибо, – поблагодарил меня Фибл, – кстати, а вы не могли бы…
– Не рассказывать об этом разговоре мистеру Брейку или Питу? – закончил я за него, – конечно, считай, что мы с другом ничего не слышали. Верно, Мэтти?
– Верно, – утвердительно кивнул земной пони. – Кстати, так что же там за дело с этим Биллом? – спросил он через пару минут, – как так вышло, что Пит ему чем-то не угодил?
– Не знаю, – честно признался Новичок, – мистер Пит не посвящает таких как я в свои планы. Я имею ввиду таких, кто с ним еще совсем недавно. Но думаю, что это как-то связано с шахтой, потому что однажды я слышал, как Билл сильно поссорился с Питом, когда тот отказался запустить его в шахту чтобы кое-что проверить. Видимо здесь находится что-то ценное для Билла, что он мог бы… Фибл вновь резко замолчал и испуганно зажал себе копытом рот. Он опять поздно сообразил, что сболтнул лишнее.
– Не волнуйся, мы ничего не слышали, – еще раз успокоил я, – поверь, мы не шпионы, работающие на Билла, так что не переживай. Просто нам интересно услышать местные сплетни и больше ничего.
– Да, спасибо, я это ценю, но… можно я больше не буду с вами разговаривать? То есть, я не хотел бы, чтобы… ну…
– Мы все поняли, – быстрым взмахом ноги остановил я его неловкую тираду, а Мэтти показал жест у рта, которым показывал, что застегнул его молнией.
– Спасибо, – сказал паренек, и мы больше на него не давили.
– Тебе этот Фибл никого не напоминает? – ехидно спросил я у Мэтти полушепотом, когда Новичок слегка обогнал нас.
– Ай, Джек, – усмехнулся тот, толкнув меня вбок, вспоминая наше с ним знакомство.
Через пару минут мы подошли к большому встроенному прямо в скалу темно-зеленому офису, который находился навесу на широкой платформе, установленной на опоры, рядом с очередным узким проходом. От нескольких его дверей во все стороны отходили длинные огороженные перилами мостки, идущие вдоль стен, переходящие на другой край шахты и сворачивающие в сам проход. Широкие прямоугольные окна офиса были покрыты грязью и копотью. За ними ярко горел свет, и двигались расплывчатые фигуры. У лестницы, поднимающейся к центральной двери, возле прохода стояла небольшая литая статуя изображавшая кобылу-пегаса с расправленными крыльями, которая встав на дыбы, указывала куда-то вперед. На постаменте возле ее ног была табличка с надписью: «Тандер Винд – наша спасительница. Она была той, кто не побоялся заступиться за слабых. Выступив против тирана, она основала Бампкин-Таун».
– Хм, Тандер Винд? – прочитал вслух Мэтти, – никогда раньше о ней не слышал. Хотя думал, что знаю все истории новых поселений. Как же так получилось, что в нашем ор… в нашей семье о ней ничего неизвестно?
– Да, это удивительно. Я думал, что все о ней знают. Ведь это она построила наш город. А еще она прабабушка нашего мистера Пита, – гордо сказал Фибл, позабыв о своей "молчанке", – он говорит, что это ей мы обязаны всем, что имеем.
– Ого, хорошая была пони, – с уважением сказал я, – раз смогла дать жизнь такому месту. А кем же был тот тиран, о котором здесь говорится?
– Не знаю. Его имя уже никто и не помнит. Вроде бы когда-то он был первым правителем этого города. Но из-за своей жадности и пренебрежительного отношения к жизням других, он довел их до бунта и под предводительством Тандер Винд они восстали и, свергнув его, сделали город по-настоящему свободным, – объяснил нам Фибл.
– Понятно, – кивнул я, – его прабабушка была настоящей благородной героиней. Ну ладно, я так понимаю, мы уже пришли? Это и есть офис Пита?
– Да, мы на месте, – подтвердил Фибл, и первым начал подниматься вверх по лестнице. Мы последовали за ним. Подойдя к двери, он поправил на себе каску, и глубоко вздохнув коротко постучал.
– Войдите, – раздалось с другой стороны. Новичок толкнул дверь, и зашел вместе с нами.
Помещенье, в котором мы оказались, было очень интересным местом. Вначале я думал, что офис Пита, будет чем-то походить на ту каморку, в которой несколько дней назад меня допрашивали Стальные Рейнджеры: повсюду будут горы книг и папок, а еще картонные коробки и какой-нибудь ветхий деревянный стол. Но зайдя внутрь, я понял, что сильно ошибся. Практически все пространство в его офисе занимали длинные промышленные столы с какими-то странными пробирками и колбами, которые соединялись между собой вьющимися стеклянными змейками и резиновыми трубками. Рядом с ними, в широких длинных емкостях стояли пробники воды, помеченные этикетками с непонятными формулами и цифрами. Все жидкости отличались, друг от друга по цвету, а в некоторых еще попадались комки грязи и камушки. Между ними стояли тумбы с решетчатыми вертикальными ячейками, а в них были запихнуты черные тубусы с образцами пород (я догадался об этом, когда увидел с тыльной стороны каждого тубуса бирки с названиями). У двери стояла длинная скамейка для приема посетителей. С противоположной от нас стороны находился массивный отлитый из блестящего металла и покрытый прямоугольными узорами стол с двумя стульями впереди. Над ним висела гравюра, изображающая шахтеров с кирками и лопатами, которые полукругом выстроились на фоне восходящего солнца и гор. Под их ногами была выбита надпись: «Да славятся истинные герои Эквестрии – шахтеры-добытчики, которые своим непосильным трудом куют светлое будущее для нашей страны». Далее, возле гравюры висело несколько портретов: два с жеребцами и два с кобылками. Одна из них очень походила на статую что стояла у лестницы, а другой, портрет жеребца, как две капли воды был копией (хоть и очень молодой) того пони, что сидел сейчас перед нами. За столом заваленным бумагами и чертежами, с портативной рацией и стоящим посреди терминалом, в большом кресле восседал крупный бордовый пони с густой черной гривой, которую в некоторых местах уже коснулась седина. Он был одет в старый потрепанный пиджак и камзол, из бокового кармана которого выступали поцарапанные часы с цепочкой. На голове у него была высокая черная шляпа с короткими полями. Быстро делая какие-то пометки на компьютере, он докуривал короткую сигару и не спеша, стряхивая с нее пепел в лежащую рядом фарфоровую миску (которая уже была практически полной) одним ухом выслушивал доклад мускулистого земного пони, который опираясь на кирку, что-то ему рассказывал. Я успел уловить лишь часть фразы: "…западная стена слишком твердая, ее нельзя пробурить обычными инструментами". Когда мы вошли, он замолчал и с интересом уставился на нас. Пони в кресле, который судя по всему, и был Питом, поднял голову и, затушив огрызок сигары о стол, положил ее в миску.
– Ну, хорошо, спасибо тебе за консультацию Джоли Бонс, – обратился он шахтеру, – но ты все равно скажи ребятам, чтобы они и дальше пробовали обойти этот гранит. Нам во что бы то ни стало нужно закончить бурение второго коридора, и желательно на этой неделе. Джоли, коротко кивнул и, подобрав зубами кирку, вышел из офиса. После этого Пит встал с кресла и, чуть приподняв края пиджака, расправил крылья (так он оказывается пегас!). Прищурившись, он внимательно посмотрел на нас, а затем добродушно произнес:
– Ну вот, мы наконец-то и встретились. Мое имя Пит, но все зовут меня Горняком, за то, что я живу в этой шахте, – с ухмылкой сказал он.
– Джек, – поздоровался я.
– Мэтти, – отозвался земной пони.
– Что ж, вот мы и познакомились, – Пит повернулся к Фиблу, – спасибо тебе за помощь сынок, можешь возвращаться на свой пост.
– Так точно мистер Пит, сэр, – ответил Новичок, и почтительно склонив голову, покинул офис.
– Ну ладно, – продолжил Пит, – давайте не будем терять времени и без лишних слов приступим к делу, – сказал он, осторожно разминая правое крыло (я заметил, что оно у него было немного помятым и облезлым, выходит, что Пит больше не мог летать). – Как я уже понял, вы хотите попробовать добыть для меня очень важную деталь, которая мне необходима?
– Так точно мистер Пит, для этого мы и пришли, – ответил я, выбирая почтительную интонацию при разговоре (что очень нам поможет при обсуждении гонорара), – один из наших источников рассказал, что у Вас тут сломался бур, и без этой детали его никак нельзя починить.
– Все верно, ваш источник вас не обманул, – подтвердил Горняк, – и скажу вам без утайки: этот бур является самым ценным землеройным оборудованием из всего, что у меня есть. Я и моя команда, долгие годы работала с ним, и именно он разрыл нам эту шахту, которую после я назвал «Глотка дракона» за ее необычную форму. Однако несколько месяцев назад, бур неожиданно вышел из строя и, несмотря на все усилия моих рабочих и механиков, никто так и не смог его починить, потому что в нем сломался очень важный прибор, который нельзя ни заменить, ни наладить.
– А нельзя ли поподробнее? Что конкретно в нем вышло из строя? – спросил Мэтти, пододвигая поближе скамью, чтобы сесть возле стола, – Вы позволите? – спросил он, кивая на скамейку.
– Да без проблем, присаживайтесь, конечно, нам есть что обсудить, – сказал Пит, и я уселся вслед за Мэтти, – что же касается самой поломки: то мой механик оставил где-то тут листок с названием этой детали. Он немного порылся у себя на столе, перевернул несколько бумаг и папок и наконец, нашел среди них нужный листок весь испачканный мазутом. – Тут написано, что у нас вышел из строя редуктор давления масла, – вслух прочитал он, – и согласно пометкам моего механика он отвечает за смазку и функционирование большинства важных элементов бура, вроде центрального сверла.
– Важных это еще мягко сказано, – вставил свое профессиональное мнение Мэтти, – масляный редуктор отвечает за работу чуть ли не каждой подвижной части машины. Эта поломка очень серьезная (насколько я понял: мой друг уже разобрался, что именно было неисправно и возможно нам удастся этим воспользоваться и предложить Питу помимо доставки самого редуктора еще и услуги лучшего мастера на свете). Без нее может выйти из строя не только сверло, но и такие важные детали как шкивы и коленчатый вал. Хотя это также зависит и от того какой тип бура Вы используете: топливный или электрический. Скорее всего, электрический. Он намного тише и не коптит при работе, а еще более удобен благодаря тому, что управление в нем осуществляется за счет электрического привода.
– Вау-вау-вау! Да ты я погляжу, кое-что в этом понимаешь приятель, – похвалил Пит, – но мне можешь ничего не объяснять. Я в этом деле полный профан и все эти термины ничего мне не говорят. Если хочешь обсудить все подробности ремонта, тебе нужно поговорить с моим главным ремонтником – Стифом Фетлером. Он у нас специалист по железкам и занимается починкой шахтерского оборудования.
– Ясно, – сказал Мэтти, – тогда может нам стоит сходить к этому Стифу? Или лучше сразу пойдем прямо к буру? А то мне трудно судить о поломке, когда о ней рассказывают на словах.
– Само собой, но прежде чем мы туда сходим, я хочу кое-что обсудить, касательно нашего дела, – серьезным тоном начал Пит, вновь усаживаясь к себе в кресло. – Во-первых, работа, которую я предлагаю, довольно опасная и если вы вдруг решите от нее отказаться, я не стану вас заставлять. Имейте в виду, что многие кто согласился на нее, уже мертвы.
– Звучит так, будто Вы пытаетесь нас отговорить от поисков этого редуктора, – заметил я.
– Вовсе нет, я никого не отговариваю, просто хочу сразу же расставить все точки над "и" чтобы, потом не было ненужных вопросов и жалоб.
– Понимаю, но мы не боимся риска и поэтому по-прежнему сидим здесь и ждем, что Вы скажете, – заверил я, решив пока не рассказывать ему о том, что нам известно о муравьиной шахте.
– Хорошо, тогда слушайте: вам предстоит спуститься в одну из заброшенных шахт, что расположена чуть дальше от моей, возле самого болота. По моим сведеньям, там должен находиться еще один тяжелый бур в относительно неплохом состоянии. Именно в нем должен быть тот самый масляный редуктор. Мне нужно чтобы вы нашли бур, сняли с него редуктор и принесли его мне, а поскольку среди вас есть механик, то вы справитесь с этим без проблем. За все это я плачу пятьсот крышек, плюс окажу бесплатные медицинские услуги, если в процессе поисков кто-нибудь из вас получит травмы. И кстати о них, добраться до этого бура будет не просто…
– Дайте угадаю, – сказал я, решив, что пора уже раскрыть ему карты и показать нашу осведомленность, – потому что там живут огнедышащие муравьи, и вдобавок стоит кромешная тьма, которую не берет ни один фонарь?
– Хм, а вы я вижу, хорошо подготовились, перед тем как зайти ко мне, – с одобрением сказал Пит, – да там есть муравьи-переростки и эту проблему решить не так просто как может показаться на первый взгляд. Пару раз я и мои пони делали вылазку в шахту, чтобы разобраться с ними, и поскольку никакое освещение там не работало, мы использовали в качестве источника света одно старое заклинание, которым владеют несколько наших единорогов (ага, значит вот как можно разогнать тьму). Но, к сожалению, все наши попытки завершились печально. Мои бойцы оказались просто не готовы к встречам с огнедышащими мутантами и, несмотря на освещение так и не смогли добраться до конца шахты. В общем, закончилось все тем, что более двух десятков моих работников было съедено или поджарено заживо этими муравьями, а в последний раз они убили двух моих лучших единорогов и предыдущего главного механика Стипа, которому наш новый и в подметки не годится. И тогда я решил отказаться от попыток добыть этот редуктор самостоятельно.
– А что, этот редуктор настолько редкий? И его нельзя больше нигде найти? – спросил я не столько у Пита, сколько у Мэтти.
– Очень Джек, особенно в послевоенном мире, – подтвердил земной пони, – поскольку большинство крупных заводов занимавшихся изготовлением запчастей для промышленных машин, находились неподалеку от долины Марипони.
– О да, той самой, где сейчас бушуют мощные радиоактивные бури, и умирает все живое, что оказывается в пределах этого гиблого места, – кивнул Пит, – но не это отпугивает меня от поисков. Ведь при желании я могу послать туда одного из своих гулей или на худой конец заказать поиск и доставку редуктора у какой-нибудь наемничьей организации. Однако существует небольшое "но". Во-первых, это место сильно пострадало от взрывов мегазаклинаний. Настолько сильно, что тамошние заводы полностью обратились в руины, среди которых искать что-то просто бесполезно. А даже если бы там что-то и было, мои пони все рано не смогли бы туда попасть, потому что возле Марипони находится много чертовых нор Адских Гончих, которые ненавидят пони, и убивают при первой же возможности. В общем, никому не получится побродить там и поискать нужную мне запчасть.
– А какие-нибудь другие варианты Вы пробовали? – поинтересовался я.
– Ну конечно, был еще один вариант, – не спеша, почесывая подбородок, сказал Пит, – я думал, что смогу заказать этот редуктор у Оплавленных Фениксов. Вы же знаете их? Такая большая милитаризированная организация, что построила, свой чертов офис у меня в городе и теперь приглашает наших жителей присоединиться к ним. Гребаные прохиндеи! Хотят заманить нашу легкомысленную молодежь сражаться за них в их бесконечных битвах. Ну да ладно, в общем, один из их литейщиков год назад сделал для меня статую моей прабабушки, что стоит внизу, и взял за это относительно небольшую сумму. Я надеялся, что и в этот раз Фениксы смогут мне помочь, благо у них в столице есть много промышленных заводов, где они способны сделать необходимую мне деталь.
– Но, как я понимаю, они попросили за нее очень большую сумму? – спросил я, уже зная ответ.
– Угадал. За изготовление нового редуктора их инженер потребовал с меня двадцать четыре тысячи крышек. А это даже для меня сумма немаленькая. А главное: еще не факт, что редуктор Фениксов будет работать, так же как и заводской. Их инженер сам мне об этом сказал. Поэтому я решил отказаться. По крайней мере, до тех пор, пока все остальные варианты не будут исчерпаны.
– Вроде попыток решить эту проблему с помощью наемников? – уточнил Мэтти, – которые за пятьсот крышек должны рисковать своей жизнью в темной и опасной пещере? Вы не думаете что это слишком? От этих слов я немного напрягся – очень рано Мэтти начал взывать к его совести.
– Нисколько, – заявил Пит, ничуть не смутившись, – и вы должны меня понять: когда дело касается работы я вовсе не жадный и всегда готов щедро вознаградить своих работников неважно постоянных или пришлых. Лишь бы был результат. Но мои охранники слишком неопытные, чтобы посылать их на верную гибель. Особенно к огнедышащим муравьям. К такому они просто не готовы. В отличие от суровых и прожженных битвами наемников, которые могут сделать все что угодно, если им заплатишь. Но это не значит, что я хочу их смерти. Просто у меня сейчас нет другого выбора. Вы же сами видели, как я гоню неопытных юнцов, что суются ко мне по этому делу. Так что моя совесть чиста. И если кто-то хочет рисковать своей шкурой и отдает себе в этом отчет, то это его проблемы. И я не буду потом виноват в том, что его съели муравьи. Ведь я же предупреждал. Как, например, вас. Откровенно говоря, вы не кажетесь мне такими бывалыми как те наемники, что приходили раньше. А они мне клялись, что убивали мерцающих шакалов или диких мантикор, но все же погибли когда вошли в ту шахту.
– Внешность бывает обманчива, мистер Пит, – сказал я, добавляя к своей речи твердые нотки уверенного в себе пони, а потом поинтересовался, – а если не секрет: скольких пони Вы посылали до этого в шахту, я имею ввиду из пришлых?
– Не очень много. Всего несколько вольнонаемных групп и парочку любителей, которые как я говорил, казались мне достаточно крепкими, чтобы выдержать схватку с муравьями. Всех остальных я развернул отсюда пинком, чтобы они не рисковали в драке с монстрами которые им явно не по зубам.
– Понятно, но насчет нас можете не переживать. Пусть мы и не покрыты ожогами или шрамами, но все же успели побывать в парочке опасных передряг и как видите, остались живы. А, кроме того у нас уже есть план, как победить этих муравьев.
– Даже так? Что ж, это обнадеживает, – удовлетворенно сказал Пит, поднимаясь с кресла, – значит, несмотря ни на что, вы по-прежнему хотите взяться за эту работу?
– Так точно. Возьмемся и выполним ее, – с уверенностью сказал я.
– Тогда договорились. И если у вас больше нет ко мне никаких вопросов, и устраивает предложенная сумма, то считайте, что я вас нанял, – произнес он, подходя ближе, чтобы скрепить нашу сделку ударом копыта.
– Ну, не совсем. Кое-какие вопросы, у нас все же остались, мистер Пит, – деликатно возразил я, с улыбкой посмотрев на его протянутую ногу, – а главное нам нужно кое-чем запастись. Кое-чем очень важным для борьбы с муравьями, чего у нас, к сожалению, нет, но зато есть у Вас.
– Вот как? – хмыкнул Пит, убирая ногу, и присев на край стола, подпер ей подбородок, – и что же это такое?
– Да так, сущая мелочь, нам нужен порох. Ведь он у вас есть?
– Разумеется, – лукаво прищурив глаз, сказал Горняк, – но что же вы собираетесь с ним делать? Вы, что планируете взрывать муравьев динамитом? Это глупо. В старой шахте все давно обрушилось и сгнило. Так что я не стал бы рисковать своей жизнью и использовать против них взрывчатку. Конечно, если бы не хотел, чтобы меня засыпало или убило взрывом. Вы меня разочаровываете парни. Я думал, что вы умнее.
– А мы и не думали никого взрывать, – возразил я, решив, что лучше не говорить ему правду, – нам нужен не динамит, а всего лишь порох.
– Понятно, и что же вы собираетесь с ним делать? – в голосе Пита послышалось любопытство.
– Используем в качестве ловушек, – придумал я вполне сносный ответ.
– Ловушек? Которые будут взрываться?
– Нет. Мы запланировали кое-что другое, но подробности пока опустим, – уклончиво ответил я, – наш план до конца не продуман, и мы хотим сперва убедиться в его надежности. Но клянусь, что ничего опасного мы не задумали. И как только закончим, мы с радостью поделимся с Вами всеми деталями.
– Хм, ну ладно, – немного поразмыслив, согласился Пит, – если так надо, то будет вам порох. Только постарайтесь ничего не взорвать. Эта шахта мне еще пригодится. Что-нибудь еще?
– Да, – быстро сказал я, – мне нужно, чтобы кто-нибудь из ваших единорогов обучил меня заклинанию света, которым можно будет разогнать тьму в шахте. Вообще-то я и сам умею освещать небольшое пространство впереди своим рогом, но что-то мне подсказывает, что здесь потребуется кое-что посильнее обычного заклинания-фонарика. Надеюсь, что оно не будет слишком трудным.
– Можешь не волноваться. По словам моих единорогов, это заклинание совсем несложное и его вполне можно выучить всего за несколько часов простых тренировок. Тут главное усердие. Хорошо я скажу, чтобы один из моих шахтеров обучил тебя ему. Это все?
– Нет, – неожиданно заявил Мэтти, и мы с Питом повернулись к нему, – я бы хотел зарядить у вас свой портативный мульти-инструмент и если это возможно позаимствовать кое-какие запчасти и инструменты для собственных нужд. Земной пони достал свой браслет и показал его Питу.
– Да без проблем, – улыбнулся Горняк, – любая из моих мастерских к твоим услугам.
– Спасибо, – поблагодарил Мэтти.
– Ну, хорошо, – произнес я, – тогда, наверное, это все. Разве что…
– Да? – вскинул бровь пегас.
– …вы захотите воспользоваться услугами самого лучшего мастера на пустошах, который по счастливому стечению обстоятельств сейчас находится рядом с вами, – я указал ему на Мэтти и тот гордо выпятил грудь.
– Ха, а ты я погляжу, парень не промах, своего не упустишь, – хохотнул Пит, посмотрев сперва на меня, а потом на Мэтти, – но я, пожалуй, откажусь. У меня уже есть механик и весьма неплохой. Он и его брат Стип были самыми лучшими мастерами в округе. По крайней мере, таким был Стип, пока его не убили муравьи. Стиф у него еще только учился, но учитывая глубокие познания его старшего брата, я более чем уверен, что он понимает в машинах больше чем какой-то бродячий умелец с пустошей. Мэтти расстроенно опустил уши. – Без обид приятель, но на меня работают лучшие работники в городе и мне не нужна дополнительная помощь.
– Тогда ладно, – пожал я плечами, – наше дело предложить. Но прежде чем мы окончательно договоримся, не могли бы вы проводить нас к сломанному буру, чтобы мы посмотрели на него, а заодно и познакомились с самим Стифом? Пусть он покажет нам, где находится этот редуктор, который Мэтти должен будет достать из другого бура. А то, перебирать целую машину по винтику, да еще и в темноте придется долго.
– Это ты верно подметил. Ну, что ж идем, – сказал Пит, поднимаясь на ноги, и подошел к боковой двери, – я покажу вам бур, а после вы займетесь тем, о чем мы говорили.
– Да мистер Пит, – согласился я, и мы с Мэтти вышли вслед за ним из офиса. Пегас, несмотря на свой возраст, оказался довольно подвижным и, подойдя к лестнице, лихо вскочил на перила, а затем, балансируя на двух ногах скатился вниз и приземлился возле статуи кобылы. Да его ловкости можно было позавидовать и мне стало немного неловко, что я в свои годы не поспеваю за этим стариком. Не спеша мы спустились к Питу. Он по-прежнему стоял возле статуи и смотрел ей прямо в глаза, а когда мы подошли коротко кивнул, и мы вместе направились вглубь шахты.
– Эээ, мистер Пит, – обратился к нему Мэтти, когда мы отошли от офиса, – а можно Вас спросить?
– Конечно, – по-молодецки ответил тот, – я не прочь потрепаться. Заодно и время убьем.
– Мне вот интересно: эта Ваша прабабушка – Тандер Винд, она что, действительно построила этот город?
– Все зависит от того, что ты под этим подразумеваешь – построила город. Если говоришь конкретно об этом месте, то нет, оно здесь было еще до нее. Когда-то в этих горах находилась самая первая, а главное самая крупная шахта пони по добыче драгоценных камней, которая должна была стать красноречивым примером того, что мы не зависим от зебр и можем добывать драгоценности самостоятельно. В то время моя прабабушка работала тут в охране, а точнее была их начальницей и следила за порядком и безопасностью в шахте.
– Прямо как Вы, – заметил я.
– Ну да, можно сказать, что это у нас семейная традиция – защищать пони от бед и неприятностей. Короче, когда случился Конец Света и ракеты с мегазаклинаниями обрушились на наш мир, это место перестало быть шахтой и сюда потянулись пони со всех близлежащих городов, спасаясь от врагов и радиации. И хотя пустыня с ее городами и не считалась стратегически важным объектом, многие беженцы были страшно испуганы и надеялись получить тут приют. Но прежний владелец и глава этого места отказался их принять, мотивируя это тем, что у него не хватит на всех припасов, и поэтому он не стал им помогать. Любого же кто попытается залезть сюда он приказал расстреливать на месте не щадя ни жеребят ни стариков. Моя прабабушка была с ним не согласна, и если верить сохранившимся голозаписям выступила против его решения – не пускать нуждающихся в помощи пони. Однако этот мерзавец был очень упрям и заявил, что если она не станет выполнять его приказы, он убьет и ее.
– И за это она его свергла и сама стала главной? – спросил Мэтти.
– Именно так. Я не знаю, убила она его тогда или нет, но когда дело дошло до драки на ее стороне оказалось большинство местных охранников, не говоря уже о самих беженцах, поэтому победа была за моей прабабушкой. Встав у руля, она начала помогать всем нуждающимся и помаленьку приспосабливать это место под нужды увеличившегося населения. Используя буровые машины ее рабочие, прокопались вглубь горы, и нашли там воду, которая не дала пони умереть от жажды, а потом, вспоминая годы военного прошлого, до охраны моя прабабушка воевала на границе близ Лас-Пегаса, она научила все драться и добывать в пустыне еду. Вот так Тандер Винд стала для всех героиней, которая превратила это место в настоящий город и, как и положено истинной пони не отвернулась от других в момент нужды.
– Хорошая вышла история, мистер Пит, – похвалил я его рассказ, – теперь мы знаем, кому этот город обязан своим существованием.
– Ага, спасибо, – поблагодарил он, свернув в один из боковых туннелей, – мы должны помнить про наше прошлое, чтобы не забывать о тех, кто подарил нам будущее. Наконец, мы подошли к большой пещере с высоким сводом. Она разделялась на три узких туннеля, возле которых стояли деревянные указатели с цифрами, а в одну из них вели узкие шпалы для вагонеток. Все пространство пещеры занимали разного вида шахтерские машины, покрытые ржавчиной и грязью, а также сложенные небольшими кучами строительные материалы. Прямо посреди пещеры были построены крепкие двухэтажные дома окруженные забором и стояло множество палаток.
– О, а вот, кстати, и сам бур, – сказал Пит, обращаясь к Мэтти, – ну как он тебе?
Справа от нас возле отходящего в бок туннеля стояла поставленная на широкие гусеницы большая буровая машина темно-желтого цвета, с массивным сверлом спереди и двумя крупными ковшами по бокам, которые предназначались для расчистки пути от крошащейся руды. Впереди была кабина водителя с потрескавшимися стеклами, а сзади находился двигатель. С правого боку я увидел слово «Диггер» выведенное красной краской, уже сильно потертое и, как и сам краска облупившееся за долгие годы интенсивной работы. Сейчас землеройка стояла неподвижно, а возле нее был установлен генератор, от которого к Диггеру протянули толстые кабеля. Вокруг суетились пони в касках и с инструментами. Один из них, светло-зеленый земной пони с короткой соломенной гривой и седельными сумками, из которых торчали запчасти, ходил возле правой гусеницы и давал распоряжения остальным пони которые занимались ремонтом.
– Итак, девчонки, давайте попробуем еще раз, – скомандовал он кобылкам, стоящим возле генератора, – увеличьте мощность на три единицы (они опустили пару рычагов), – а ты Рендж, по моей команде дави на газ. Пошел! Сидящий в кабине пони дернул за рукоятку и начал жать на нижнюю педаль, попутно толкая вперед два длинных рычага. Землеройка громко загудела и начала дрожать, но с места не сдвинулась. – Проклятье! Еще раз! Больше оборотов! – крикнул зеленый пони, – кобылки повернули боковое колесо на генераторе и нажали на еще один рычаг, а водитель вновь начал газовать. Землеройка буквально заходила ходуном и "завыла" от таких манипуляций. Ее сверло пару раз провернулось вдоль оси, но тут же со скрипом замерло, и из двигателя машины полез темно-серый дым.
– Он спятил, – шепнул мне на ухо Мэтти, – этот кретин, сейчас угробит землеройке двигатель, и ее уже нельзя будет починить.
– Тогда, может, пришло время показать этому дилетанту и его начальнику, кто здесь настоящий мастер? – тихо предложил я.
– Точно, – кивнул Мэтти и быстро побежал к землеройке, нечаянно (а может, и нет) толкнув Пита.
– Эй! Вы что, с ума сошли?! А ну быстро прекратили насиловать технику! – громко завопил Мэтти, стараясь перекричать "стоны" машины. Пит хотел было вмешаться, но я мягко положил ему ногу на плечо и, подмигнув, попросил дать моему другу, возможность проявить себя, на что пегас согласился. – Стоп! Стоп! Стоп! – махал в этот момент Мэтти водителю и кобылкам, – вырубайте все нафиг, пока шестеренки не лопнули! Одна из кобылок удивленно на него посмотрела, но заметив Пита, тут же выключила генератор, а водитель отпустил рычаги.
– Какого хрена ты делаешь, осел?! – набросился Мэтти на зеленого пони, – ты сейчас чуть ведущий вал в узел не скрутил!
– А? А ты еще кто такой?! Какого хрена тут вопишь?! Я пытаюсь увеличить мощность двигателя при помощи генератора! Чтобы запустить этот гребаный бур! – заорал тот в ответ, – и, кстати, как ты вообще сюда попал?! Кто тебя впустил?!
– Это один из наших новых наемников Стиф, – объяснил ему Пит, подходя ближе, – это я их впустил.
– Ох, прошу прощения, мистер Пит, сэр, – тут же остыл Стиф, переходя на спокойный тон, – я не знал. Просто Ваш наемник отвлек нас, когда мы хотели вернуть к жизни землеройную машину, и…
– Да-да, можешь не объяснять, я не глухой, – прервал его Пит, – и прекрасно слышал, что ты только что сказал. Ценю твое рвение Стиф, но все же давай немного спокойнее.
– Простите сэр, – сглотнув комок в горле, извинился механик, – но этот тип первым на меня набросился.
– И не зря! – громко заявил Мэтти, подходя к ближайшему кабелю и зубами, выдергивая его, если бы я вас не остановил, вы бы сейчас окончательно все доломали. Серьезно, вы, что тут совсем обалдели? Вхолостую гоняете двигатель, в котором нет смазки, и надеетесь, что он заработает?! Да тут Селестию впору просить, чтобы приводные шестерни не остались без зубьев!
– Но я… – замялся Стиф, – …я думал что…
– Что нужно поломать двигатель и пустить его на запчасти?! Ты это хотел сказать?! – бушевал Мэтти, – Да как ты вообще до такого додумался?!
– Хм, мне кажется, что бродячий умелец с пустошей только что заткнул за пояс Вашего лучшего специалиста, – сказал я Питу, отведя его в сторону от спорящих механиков.
– Да, вынужден признать, что я сильно недооценил твоего друга.
– Тогда, может, нам стоит еще раз обсудить нашу сделку?
– Да, пожалуй стоит, – согласился Пит, поправляя шляпу, – и как я понимаю, ты захочешь взять с меня дополнительную плату за работу.
– Ну да, совсем маленькую. Куда меньше чем то, что требовали от Вас Фениксы. Скажем девятьсот крышек.
Пит косо на меня посмотрел и присвистнул: – Ха, ну ты загнул парень! – а затем, поразмыслив, произнес: – семьсот пятьдесят.
– Восемьсот шестьдесят пять, – предложил я.
– Семьсот семьдесят пять, – настоял Пит.
– Восемьсот тридцать пять, – не отступал я.
– Восемьсот двадцать пять, – сказал он.
– Идет! – быстро согласился я и протянул ему ногу.
– Ах! Ладно, Дискорд с тобой парень, восемьсот двадцать пять крышек за доставку редуктора и последующую установку его на бур, – сдался, наконец Пит, стукнув по моему копыту.
– Договорились, – улыбнулся я.
– Хе-хе. Да. А ты ловкий малый Джек, – усмехнулся Пит, – давненько со мной никто так не торговался. Уважаю. Но учти, что за эти крышки я потребую от вас качественной работы. Пусть твой друг установит редуктор и проведет полное техническое обслуживание бура, на случай если в нем еще что-то неисправно.
– Да без проблем. Все что угодно, для такого хорошего пони как Вы, – пообещал я. – Ах, да еще кое-что…
– Эй-эй, притормози приятель! – нахмурился Пит, – я сказал, что уважаю напористых пони, но всему же есть предел, который лучше не переступать.
– Не беспокойтесь, я не стану просить у Вас еще крышек, – поспешно заверил я, – просто, у меня есть к Вам небольшая просьба: когда мы закончим с этим делом, не могли бы Вы, ну не знаю, рассказать всем в Бампкин-Тауне о том, что мы помогли Вам, а главное упомянуть при этом Мэтти?
– Ха, такого я точно не ожидал. И зачем же тебе это нужно? – спросил Горняк.
– Не мне, это нужно Мэтти. Понимаете, сегодня у него свадьба, он женится на одной очень милой кобылке с непростыми родственниками. Вот мы и подумали, что помощь такому уважаемому пони как Вы будет для них хорошим доказательством его благонадежности. Так что, если Вам не трудно…
– Постой-ка, постой-ка, так это у него сегодня свадьба? – удивленно ахнул Пит и, посмотрев на Мэтти рассмеялся, – это он должен жениться на Куки Амберфилд? Ха, едрить меня колотить, ребята! Да вы я вижу, в любую щель пролезете, и мыла не попросите! Один из братьев Куки работает на меня и сейчас трудится в четвертом коридоре. Так вот, сегодня утром он рассказал мне, что его сестра собирается выйти замуж за какого-то новичка с пустошей. Хах, вот уж не думал, что позже он заявится ко мне лично и будет искать работу. Меня, между прочим, тоже пригласили на эту свадьбу. Однако я хотел отказаться, поскольку меня ждут другие более важные дела, но так уж и быть: если вы сумеете починить эту чертову железку (он кивнул в сторону бура), то я лично расскажу Карлу и его жене Хади о тот как вы мне помогли. Главное чтобы мне было, что им рассказывать.
– На счет этого можете не волноваться мистер Пит, мы немедленно беремся за работу.
– И сделаем ее намного лучше некоторых дилетантов, – прибавил Мэтти, подходя к нам. Стиф остался стоять у бура и, открыв возле сверла небольшой люк с тревогой что-то в нем разглядывал. – Ничего страшного, просто я объяснил этому горе-механику, как нужно правильно регулировать поворотный вал, чтобы он больше не отходил, – сказал Мэтти, увидев наше недоумение.
– Весьма признателен, – поблагодарил Пит, – ну, и что же вы будете делать дальше?
– Пожалуй, мне уже стоит начать учить заклинание, а ты Мэтти приступай к изготовлению ловушек для муравьев. Если мы поторопимся, то вполне можем успеть подготовиться и добыть редуктор до начала свадьбы. Я посмотрел на ПипБак, он показывал без десяти три. Кстати, мне еще надо сходить за кое-какими припасами в особняк Амберфилдов, но это уже после учебы.
– Заметано Джек, сейчас же этим займусь, как только у меня будет порох, – с энтузиазмом сказал земной пони.
– Тогда за дело, – скомандовал Пит и, повернувшись к генератору, громко позвал одну из кобылок. – Эй, Кира, подойди, пожалуйста, на минутку. К нам приблизилась светло-голубая пони с розовой гривой и вопросительно посмотрела на пегаса. – Познакомьтесь, это одна из моих лучших работниц Кира Грит. Она шахтерша со стажем, которая в совершенстве владеет киркой и знает о добыче руды столько, что потребуется не одна книга, чтобы все это записать. Кобылка смущенно покраснела и прикрыла глаза. – А это Джек, – представил он меня, – ему нужно в кратчайшие сроки выучить то самое заклинание, которое ты используешь, чтобы освещать себе путь. Это важно. Так что не могла бы ты позаниматься с ним?
– Конечно, мистер Пит, – сказала кобылка, кокетливо подмигнув мне, – я быстро всему его научу.
– Вот и отлично. А мы с тобой Мэтти, сейчас пойдем к ближайшему складу, где тебе выдадут порох. Пит показал ему на один из двухэтажных домов, где возле двери стояла вооруженная охрана.
– И необходимые для работы инструменты, – напомнил земной пони.
– Да и их тоже, – подтвердил Пит.
– Ну, пойдем жеребчик, – сказала мне кобылка, когда они ушли, – давай найдем себе подходящее место и приступим к тренировкам. Ты уже умеешь создавать огонек рогом?
– Ты о заклинании-фонарике? Да я его знаю.
– Очень хорошо, – улыбнулась Кира, – тогда тебе не составит никакого труда выучить и это заклинание.
– Так, а теперь давай попробуем еще раз. Сосредоточься, – скомандовала Кира, сидевшая на небольшом уступе возле стены и следившая за моими тренировками. Целый час провел я, концентрируясь на магии огонька, чтобы накопить в нем энергию и превратить его в отдельную светящуюся сферу, но сделать это было отнюдь не так просто. В большинстве случаев мой огонек выходил слишком тусклым или же и вовсе отказывался покидать рог, а один раз я умудрился переборщить и каким-то чудом выбил из рога пламя, опалив кусок стены. Но теперь у меня начало помаленьку получаться и после нескольких неудачных попыток, я смог таки создавать настоящую светящуюся сферу, которая послушно соскальзывала с моего рога и поднималась над головой. И вот я вновь закрыл глаза и представил себе светящуюся наполненную светом окружность, а затем, громко крикнул слово "свет!" и выпустил из рога блестящий серебристый шар, излучающий мягкий и в то же время яркий серебристый свет.
– Замечательно! Молодец! – похвалила кобылка, – но только не нужно так громко кричать, ведь магия не какая-нибудь старая карга, которая не слышит, что ты от нее что-то хочешь.
– Фух, я запомню это, спасибо, – слабо вымолвил я, вытирая пот на лбу и осматривая плавно переливающуюся сферу, которая хоть и светилась довольно ярко, но все же не причиняла никакого дискомфорта глазам. Правда она не была такой уж крупной как та, что сотворила для демонстрации Кира, но я все же был рад тому, что она у меня наконец-то получилось.
– Хорошо. А теперь, попробуй удержать шарик рядом. Подумай о нем и отойди на пару шагов, – скомандовала кобылка.
Я сделал, как она сказала, и представил в своей голове мой светящийся шарик, а затем сделал несколько неуверенных шагов в сторону. Шар медленно последовал за мной.
– Очень хорошо. Давай попробуем что-нибудь посложнее. А ну-ка ускорься, – велела она.
Я побежал в сторону ближайшего круглого камня и несколько раз оббежал вокруг него. Сфера, поначалу отставшая быстро набрала скорость и уже не отставая летела рядом, повторяя все мои повороты.
– Ну-ка замри! Пригнись и резко прыгни!
Я остановился, подогнул колени и прыгнул вперед, шар в точности повторил все мои движения.
– Браво! Молодец! Позволь мне тебя поздравить, ты выучил заклинание света! – воскликнула Кира, спрыгнув с уступа и в аплодисментах потопав копытами. Я мог наконец-то расслабиться. По моему телу обильно тек пот, я порядком устал, делая все эти трудные приготовления и концентрируясь на новой для меня магии, но похоже, что она была права, и я действительно овладел этим заклинанием. Не уверен, правда, зачем ей понадобилось, чтобы я при этом бегал и изгибался. Возможно, она хотела, чтобы я так научился контролировать свой огонек, и не давать ему отлететь слишком далеко (когда это происходило, он быстро тух). Или же ей просто нравилось любоваться мной (мне пришлось, скинуть с себя плащ с бронежилетом и я бегал сейчас в одном синем комбинезоне, который от пота плотно прилегал ко мне). Но после всех этих тренировок я научился чувствовать свой огонек силой мысли, и если вначале мне приходилось все время смотреть на него чтобы не потерять, то теперь я буквально ощущал его как часть самого себя, и мне больше не приходилось поднимать голову и выискивать его глазами.
– Это было здорово Кира. Спасибо тебе огромное, – отозвался я, прислоняясь к камню, чтобы отдышаться.
– Да не вопрос жеребчик, всегда приятно помочь такому лапочке как ты, – кокетливо промурлыкала она и, водрузив на голову, поцарапанную шахтерскую каску, направилась в сторону ближайшей палатки. – Кстати, – притормозила она, – если после того как ты вернешься тебе захочется устроиться сюда на постоянной основе, то в нашей бригаде сейчас не хватает рабочих, и я могла бы поговорить о тебе с нашим бригадиром, чтобы он пристроил тебя к нам. Мы могли бы работать вместе, бок о бок. Если ты этого захочешь. Она прошла мимо меня и кокетливо толкнула в бок своим крупом. Внизу у меня заметно потеплело, но я тут же вспомнил про Пинки Пай и быстро унял свое беспокойное жжение.
– Хорошо Кира, – сказал я немного дрогнувшим по очевидным причинам голосом, – я подумаю об этом, но сейчас мне нужно заняться работой, что у меня уже есть. Еще увидимся. Я помахал ей на прощание ногой, и рассеянно встряхнув головой, побежал в сторону выхода. На часах уже было шестнадцать часов двадцать пять минут, а мы с Мэтти еще даже не приступили к тренировкам с арбалетом. Я должен был поспешить, чтобы успеть забрать у Амберфилдов наши вещи и вернуться к Мэтти до того как на улице окончательно стемнеет.
Вы потратили одно очко способности. Изучено новое заклинание: Свет. Теперь вы можете создавать небольшой шарик света, который будет взлетать в воздух и парить рядом с вами, освещая путь во тьме.
– О, а вот и ты. Ну, как все прошло с Питом? – спросил у меня Брейк, когда я вышел из шахты и подошел к шлагбауму, – что, взялся выполнить его работу? Или отказался? И где, кстати, твой друг?
– Остался делать ловушки для огненных муравьев, – объяснил я, – и нет, я не отказался. Я сделаю ее. Да и с чего бы мне вдруг отказываться?
– Ну, тебе конечно виднее, но за последнее время сюда приходили многие наемники с пустошей в поисках быстрого заработка. Хорохорились тут, божились, что они настоящие эксперты в охоте на опасных монстров, но как только узнавали все детали тут же уходили так ни на что и, не решившись, – сказал он, презрительно сплюнув, – разумеется, были и храбрецы что брались за это дело. Правда, никого из них уже нет в живых. Кроме разве что одного странного пони, что был тут пару недель назад и ушел после того как заглянул в шахту.
– Вот как, а что же в нем было такого особенного? – спросил я.
– Ну, как бы это сказать, он был весь какой-то бледный и неживой что ли, но при этом очень крепкий и внушительный. Весь покрытый ожогами и порезами как те, кто пережил множество драк и битв с монстрами. У него была белая грива, заплетенная в хвост и длинный шрам на левом глазу 12. (@_@). Когда я его увидел то подумал: что он точно возьмется за заказ Пита и выполнит его, но потом, он отказался. В общем, странно как-то получилось. Но я не думаю, что он струсил, видимо просто его самого что-то не устраивало.
– Ага, видать, не сумел сторговаться с твоим боссом, – усмехнулся я.
– А ты как я вижу, сумел, – отозвался он, – ну, и что ты намерен делать?
– Сходить за кое-какими вещами, которые мне нужны, чтобы одолеть муравьев и не превратиться в тост. Ты же не против?
– Конечно, нет. Можешь идти. Тебе отдать твое оружие? – спросил он, поднимая шлагбаум.
– Думаю, не стоит. Ведь идти же недалеко. И я уверен, что ничего плохого не случится.
– Ну как знаешь. Однако учти, что найти проблемы на свой круп в Бампкин-Тауне можно где угодно, так что я бы на твоем месте не стал ходить в одиночку без оружия.
– Хорошо, ты меня убедил, – согласился я, – тогда я возьму свою винтовку.
– Вот, держи, – сказал он, открывая шкаф и доставая оттуда мою красавицу с длинным стволом и лакированным деревянным прикладом, на котором была выгравирована змея, – и смотри не попади в неприятности.
– Не буду, – пообещал я, – еще увидимся. И перейдя за шлагбаум, я поскакал в сторону «Стремительной вагонетки», на ходу еще раз вызывая свою сферу, чтобы потренироваться и убедиться, что я могу ее удержать возле себя на бегу. Мне удалось это хоть и с ощутимым трудом но, похоже, что я наконец-то освоил, как правильно это делать.
Заскочив в пещеру, я пробежал мимо кафе, где работала будущая невеста Мэтти, и помахал ей ногой. А потом вновь засветил свой огонек и поскакал вниз, освещая им путь. Очень быстро я спустился на уровень, где находилось поместье «Боссом Рок».
– Эй, ребята! Откройте, пожалуйста! Это Джек! – крикнул я, и через пару секунд створки ворот со скрипом распахнулись, запуская меня внутрь.
– А, вернулся, наконец. Ну, и как там у тебя дела? Уже закончили свое дело? – спросил один из охранников-жеребцов посмотревший на меня как-то неприветливо и хмуро.
– Еще только начали, – ответил я, подходя к нему и косясь на свои сумки, что стояли возле ржавого шкафа, – и сейчас мне нужно забрать с собой наши арбалеты, чтобы приступить к работе.
– Ну, раз нужно, значит бери, – без возражения разрешил его брат, который напротив пребывал в чудесном расположении духа, – а где, кстати, Мэтти? Почему он не пришел?
– Он остался в «Глотке дракона», – честно признался я, – и сейчас делает для нас кое-какие приготовления, с которыми я сам справиться бы не смог. И предвкушая твой следующий вопрос, отвечу сразу: он не сбежал и сидит сейчас в пещере у Пита. Можешь сам к нему сходить и проверить, если мне не веришь.
– Отчего же? Охотно верю, – весело отозвался он, – и можешь ничего мне не доказывать, потому что я уже видел, как вы заходили к Питу. Так что не переживай. Я знаю, что ты нам не врешь.
– Видел? – оторопело перепросил я, уставившись на него, – как это видел?
– Ну как это как? Своими глазами, разумеется, – захохотал он, – ведь ты же не думал, что мы просто так вас отпустим, поверив на слово? Как только вы отошли от нашей пещеры, я лично пошел за вами следом и понаблюдал за тем, чем вы занимаетесь и куда ходите. Я видел, как вы вошли в одну из заброшенных шахт, а потом заглянули на базу к Питу, так что все в порядке. Кстати, хочу тебя поблагодарить. Благодаря тебе и Мэтти я выиграл пятьдесят крышек на спор. Мой брат Саймон поставил на то, что вы сбежите, а я ему говорил что нет. Так что, спасибо вам двоим за вашу честность.
– Да не за что, всегда рад помочь, – улыбнулся я и посмотрел на второго жеребца. Тот недовольно нахмурился и пощупал висящий у него на шее мешочек, который выглядел довольно худым, – надеюсь, что теперь вы будете нам доверять.
– И не мечтай. Мы вам поверим, только когда твой оранжевый друг-ловелас наконец-то станет одним из нас, а пока, даже не надейся, – отозвался на это Саймон и, подойдя ко мне, запрыгнул на стоящую рядом бочку и уселся на нее.
– Ну ладно, – ничуть не смутившись, сказал я, понимая, из-за чего он так сердится, – но это будет уже сегодня вечером. Так что ждать осталось совсем недолго.
– Ага, вы главное постарайтесь не опоздать на свадьбу, – сказал его брат, почесывая себе брюхо, – особенно Мэтти. А то недавно приходила наша Ма и была очень недовольна тем, что вы удрали и не помогли нам подготовиться к торжеству. А еще она пообещала надрать Мэтти круп за то, что он не помог ей подогнать его свадебный костюм. Сказала, что он будет у него полыхать аки солнышко Селестии. Но я ее уверил, что вы сейчас заняты одним очень важным делом, и она вроде как немного поостыла.
– Что ж, значит, мы будем тебе должны, спасибо за поддержку, – поблагодарил я, – надеюсь, что когда мы закончим, она станет по-другому относиться к своему будущему зятю. Я подошел к своей седельной сумке и достал оттуда еще одну запасную, куда и сложил наши арбалеты со стрелами. Прицепил к боку боевое седло Мэтти и достал пару пустых бутылок. Спросившись разрешения у братьев, я наполнил их доверху питьевой водой из стоящей рядом синей пластиковой бочки.
– Ну, вроде как все. Пока парни, увидимся за ужином, – сказал я им, направляясь к входу.
– Ага, удачи там! – дружно крикнули они, и ворота за моей спиной со скрипом захлопнулись.
– Отлично, арбалеты со стрелами я забрал, и теперь нужно быстро возвращаться к Мэтти. Надеюсь, что он уже закончил делать ловушки, тьфу… то есть наконечники для взрывных стрел, – поправил я самого себя. Вызвав новый огонек, я побежал по деревянному настилу вверх.
– Эй, не так быстро приятель! Куда это ты так разогнался?! Постой-ка, Джек?! – неожиданно произнес выскочивший из тьмы единорог. Я сразу узнал его, это был Клифи Хуф идущий вместе со своим братом Кламси в сторону поместья. У обоих на спине были деревянные ящики, доверху нагруженные бутылками с самогоном, предназначенными не иначе как для свадьбы.
– О, привет Клифи, – сказал я, вовремя остановившись. Еще немного и я бы врезался в него, – извини, я не хотел, просто я так задумался, что не заметил тебя.
– Ага, вижу, ты нас чуть в бездну не уронил, – хмыкнул он, поправляя на спине ящик, его брат приветливо улыбнулся мне и помахал ногой, – слушай, ты, что это сегодня не зашел к нам в гости? Мы же с тобой договаривались обсудить поход к озеру этим днем или ты уже передумал идти в Джоли Флейк?
– Вот же Дискорд! Прости Клифи, я совсем про это забыл, – расстроенно произнес я, – понимаешь тут такое дело: мы с Мэтти собирались к тебе зайти, но тут случилась эта свадьба…
– О, так это ты что ли соблазнил дочку Карла? – хохотнул Клифи, хлопнув меня по спине.
– Нет, не я, Мэтти, и теперь я должен успеть с ним кое-что сделать до начала свадьбы. А теперь извини, я очень спешу.
– Понимаю, свадьба это святое, ну тогда давай, беги. А что же насчет нашего договора?
– Не знаю, мы, наверное, пробудем тут еще какое-то время, так что я постараюсь зайти к тебе где-то на днях, и мы все обсудим. Кстати, я договорился с Крипи Спином, и пообещал ему помочь.
– Это хорошо. Ну, давай, увидимся, – попрощался он и направился дальше, а я, добежав до выхода, выскочил на поверхность и быстро поскакал в сторону «Глотки дракона», про себя прикидывая, как долго мы с Мэтти будем заняты установкой пороховых зарядов на стрелы, и сколько времени у нас займет последующая практика в стрельбе. Как не крути, но все сводилось к тому, что сегодня мы не успеем закончить все что запланировали. Ведь небо надо мной уже начало помаленьку темнеть, а мы еще даже не приступили к тренировкам с арбалетом. Я уже стал подумывать о том, что можно будет отложить спуск в шахту до завтра и как-то столковаться с Питом чтобы он порекомендовал нас с Мэтти до того как мы все сделаем. Но шансы на это были ничтожно малы. Неожиданно кто-то громко меня окликнул и я, остановившись, повернулся на голос.
Позади меня стоял высокий ухоженный земной пони в возрасте, окруженный свитой крепких на вид мускулистых жеребцов с боевыми седлами и большими пушками. Морды у них были обожженные и исцарапанные, все как один с синяками. Смотрели они на меня тяжело и сердито, а вот их владелец (с первого взгляда было понятно кто из них главный) напротив лучезарно улыбался и всем своим видом выражал приветливое дружелюбие, хоть и наигранное (об этом говорили его глаза, холодные ка ледышки). Это был пони белого цвета, одетый в новый с иголочки белый пиджак и такую же белую ковбойскую шляпу с галстуком Боло. Медленно он приблизился ко мне, и я насчитал у него во рту целых три золотых зуба.
– Привет приятель, рад видеть в нашем сонном городке нового пони. Извини что отвлек, от твоего важного дела, но не уделишь ли ты мне минутку своего драгоценного времени? У меня есть к тебе небольшое предложение, которое я уверен, тебя заинтересует, – мягким и хорошо поставленным голосом начал он, изучающе осмотрев мою седельную сумку.
– Честно говоря, я сейчас очень спешу, и у меня нет времени на разговоры. Надеюсь, что Вы понимаете мистер… эээ?
– Обещаю, что не задержу тебя слишком долго, что же касается имени: то меня зовут Билл Хакстер по прозвищу Золотой Пес. Уверен, что ты обо мне уже наслышан. Я представитель и глава местной торговой компании «Хакстер и Джайлс», названной так в честь меня и моего доброго друга и партнера по бизнесу – Джайлса, к сожалению ныне покойного. И сейчас я хочу поговорить с тобой о твоей работе на Пита Граундсмана, который уверен, уже затянул тебя в свою безумную авантюру по поиску исправной запчасти для бура.
– Моей работе на Пита? – притворно удивленным голосом переспросил я, чтобы не сболтнуть незнакомому пони что-нибудь лишнее (особенно такому, о котором ходили дурные слухи), – не понимаю, о чем Вы говорите.
– Ну-ну, все-то ты понимаешь дружок, не нужно притворяться, – все тем же спокойным тоном продолжил он, обходя меня по кругу, в то время как его громилы окружили меня, встав сразу с четырех сторон (видимо, чтобы я не сбежал). – В этом городе у меня хорошие связи и очень чуткие уши, благодаря которым я узнал, что недавно ты стал новым наемником нашего доброго шерифа и подписался выполнить для него опасную работу и спуститься в заброшенную шахту за запчастью для буровой машины.
– Вот как? И откуда же Вы это знаете? – спросил я, – Вы шпионили за мной?
– Шпионил? – огорченно воскликнул он, всплеснув передними ногами, – какое нехорошее слово. Скажем так: когда в наш город пришли два славных и перспективных молодых жеребца, мне стало интересно, чем они займутся и не попадут ли в неприятности, потому что в отличие от Пита всегда беспокоюсь о безопасности приезжающих к нам пони. И поэтому я решил проследить, чтобы они не связались с нашим жестоким шерифом и, как и многие до них не погибли во время безнадежной работы на этого эгоиста. Но, увы, опоздал! Однако еще не все потеряно. Потому что сейчас ты здесь, стоишь передо мной, да еще и на ногах. Целый и невредимый. Я хочу предостеречь тебя и посоветовать не связываться с Питом и его головорезами.
– Да неужели? – недоверчиво протянул я, – и мне не стоит этого делать потому что?
– Это очень опасно, разумеется, – сказал он, печально закатив глаза, – и на этой работе погибло немало достойных пони.
– Да, я слышал об этом, Пит и его работники лично рассказывали мне, как это небезопасно, – сказал я, – но меня это не смущает. Я все равно хочу сходить в ту шахту, и заработать неплохие крышечки.
– Неплохие крышечки?! – неожиданно громко сказал Билл и громко расхохотался, а за ним и все его телохранители, – неплохие крышечки, – еще раз повторил он, погасив веселость, – Пит Граундсман в жизни никому никогда не платил неплохие крышечки. Эти слова даже близко с ним не стояли. Наш добрый шериф вот уже долгие годы известен тем, что экономит на всем что связано с крышками. Его рабочие рискуют в опасных шахтах, его охранники суются в логова диких монстров, используя никудышное оружие и броню. А питание у них такое, что даже параспрайта вывернуло бы наизнанку.
– Правда? А мне казалось, что они счастливы, работать на него, – удивился я. – Я лично видел, что у них там стоят новые дома и едят они вкусную пищу.
– Ну, конечно, ты видел там новые дома, – сказал Билл, – и ты, разумеется, подумал, что в каждом из них проживает отдельная семья или конкретный пони, как это и полагается в нормальном доме. Но нет, это не так. Это были не дома, а бараки. И в них проживают не по одному или два, а от сорока и свыше несчастных и обделенных рабочих, вынужденных подчас делить между собой старый грязный матрас на двоих. И это еще ничего. Многие из них вообще спят на полу. И дома эти хоть и новые, но внутри абсолютно неудобные и запущенные. Я сам об этом слышал из уст тех, кто на него работает. И можешь мне поверить, они не слишком-то рады жить в этих "новых" домах ночуя десятками в тесной комнате один на другом для экономии места.
– Да, звучит не очень-то комфортно, – признался я вслух, а про себя подумал: что нужно будет проверить, говорит ли Билл правду.
– И это еще цветочки. Что же касается так называемой вкусной пищи, то тебе следует знать: что Пит, кормит своих рабочих отборным мусором и отбросами, которые его охотники добывают на Пустоши или прямиком на болоте. В их рацион входит опасное радиоактивное мясо мутантов, которое Пит усердно выдает за свежее от выращенных им самим животных и при этом, никому не говорит о том, кого именно они едят. Кто знает, может быть, в их меню попадают даже неугодные ему пони? И пусть в наше послевоенное время, нерадиоактивного мяса уже практически и не встретишь, но всякий знает, что его можно очистить. Но Пит и не пытается этого делать. Своим поварам он велит готовить мясо без очистки, чтобы не тратить крышки на дорогие препараты. Плюс он понимает, что, сколько бы его пони не съели, последствия волшебной радиации проявятся еще не скоро и их всегда можно списать на неблагополучные условия жизни или неосторожность самих едоков. Как ты, наверное, заметил, мы живем хоть и в хорошем, но далеко не самом цивилизованном месте, где жители едят жаб и пьют неразбавленную бормотуху, от которой печень садится на раз-два. А значит, никто не удивится, если завтра какой-нибудь рабочий внезапно умрет.
Меня слегка покоробило от сказанных Биллом слов, но я все же решил пока не верить ему на слово.
– Судя по твоим глазам, я понял, что ты ни о чем таком не знал. Уверен, что и о том скольких Пит погубил в той шахте, ты тоже не в курсе? Признайся, что он тебе сказал? Что туда заходило всего несколько маленьких групп и пара смельчаков, ведь так?
– Ну да, – подтвердил я, – именно это он мне и сказал.
– О, все понятно. А там на самом деле погибла не пара-другая пони, а многие десятки наивных дурачков и дурочек которые совались в эту пещеру, думая о хорошей драке и быстром заработке. Но Пит их ловко обманул, – при этих словах наемники Билла театрально закатили глаза и нахмурили лбы, словно им было тошно слышать о такой подлости со стороны шерифа. Уверен, что и тебе Пит об этом не говорил и упорно делал вид, что он тебя отговаривает и предлагает не работать на него.
– Да, было дело, – утвердительно покачал я головой, – но Пит мне сказал, что нанимал лишь профессионалов и не пускал неопытных юнцов в шахту.
– Ложь! – воскликнул Билл, – за все то время, что пони приходили к нему по поводу этой работы, он еще никому не отказал. И лишь притворялся, что делает это. Скажи, тебя разве не смутило, что он так быстро нанял тебя? Бьюсь об заклад, он даже не спросил у тебя: кто ты и откуда родом. Или чем занимался раньше, и так ли силен, чтобы дать отпор мутантам в пещере. Он спрашивал у тебя о твоем оружии и умеешь ли ты им владеть? Он навел предварительные справки и дал время на рассмотрение твоей кандидатуры, прежде чем принять окончательное решение? Нет?! Вот и скажи мне: как он может быть уверен, что не берет на работу новичка, если даже не задает такие элементарные вопросы, необходимые чтобы понять, на что способен пони?
– Не знаю, – признался я, – но он спрашивал у меня – сражался ли я прежде?
– Ну да, чисто для галочки, – тут же вставил Билл, – и тем самым сделал вид, что он печется о твоей безопасности, но на самом деле ему плевать. Иначе как я и говорил, он не стал бы довольствоваться одним вопросом и не посылал бы тебя на верную смерть, как и всех тех, кто был раньше.
– Возможно… – задумчиво произнес я.
– Вот видишь, не такой уж этот Пит и хороший, – торжественно провозгласил Билл, – и вся его громкая репутация раздута лишь за счет его героической прабабушки, которая давным-давно помогла нашему городу стать нечто большим, чем простой шахтерский городок. Скажи, рассказывал ли он тебе о ней? О том, как она помогла первым поселенцам с водой, разрыв один из подземных колодцев под горой?
– Да, он говорил об этом.
– Тогда, ты, наверное, знаешь, что после этого в нашем каньоне появилось пресное озеро, которое долгие годы давало нам чистую питьевую воду. В то время, вода для местных жителей была абсолютно бесплатной, а другие города охотно торговали с нами и платили за нашу воду неплохие крышки. Но шли годы, и вода стала постепенно застаиваться и прокисать, а озеро превратилось в болото. И теперь у нас ее жутко не хватает. А те немногие подземные источники, что еще сохранились, в большинстве своем принадлежат Питу, и он продает ее нам втридорога, не давая никому напиться вдоволь.
– Неужели? Я этого не знал.
– Как и многие не местные пони. Но теперь, благодаря мне ты в курсе. А еще я могу рассказать тебе о планах нашего шерифа относительно этого города. Он хочет полностью его захватить.
– Захватить? – недоверчиво переспросил я, – зачем? Ведь он и так им владеет. А главное как?
– Ну, формально еще нет, – пояснил Билл, – он наш шериф и миротворец, которому все здешние жители платят за защиту и наведение порядка, и это в какой-то степени дает ему небольшие ниточки для управления городом. Но абсолютной власти у него пока что нет. И вряд ли будет, учитывая какую никудышную защиту он обеспечивает приезжающим к нам пони. Ты, наверное, в курсе о том, что кто-то грабит наших гостей почти что, у самого города, а Пит никак не может этому помешать? Я замотал головой. – Нет? Тогда довожу до твоего сведенья: это происходит уже не первый год и многие пони часто не доходят до Бампкин-Тауна из-за халатности нашего шерифа. И это настоящая катастрофа, грозящая городу остаться без свободной торговли. Мне даже пришлось лично взяться за охрану путешественников, и хоть я и не могу похвастаться столь многочисленным войском как Пит, но мои пони, хорошо подготовленные бойцы, которые могут обеспечить профессиональную защиту приезжающим торговцам, и сопровождают их до самого города, а потом помогают им покинуть его, за весьма скромную плату. Несколько его телохранителей закивали головами, в то время как остальные о чем-то переговаривались и хохотали. Но Билл посмотрел на них и смех утих.
– Признаюсь, я сильно удивлен, что ты сейчас стоишь передо мной, – продолжил Золотой Пес, – обычно до города доходят лишь двое путников из десяти, а всех остальных убивают. Но не будем о грустном, ты жив и это хорошо.
– Да, но Вы мне так и не ответили на мой вопрос, – напомнил я, – как Пит хочет захватить город?
– Очень просто. Он намерен воспользоваться старым планом своей прабабушки: при помощи бура прорыть шахту в недра горы и добраться до второй излучины подземной реки, пролегающей чуть южнее от первого русла, а затем пустить воду. И это, поможет ему получить всеобщую поддержку со стороны местных жителей. Он будет продавать им воду по дешевке, а все излишки, как и прежде, сбывать соседним городам, по своим собственным ценам. Таким образом, его репутация будет восстановлена, а он сам станет местным героем.
– И? – протянул я, – я не вижу в этом ничего плохого. У Бампкин-Тауна будет вдоволь свежей воды, а другие города, смогут покупать ее для себя. Так, где же тут злодейство?
– Ты не видишь его, потому что еще не уловил всей картины, – возразил Билл, – Пит не станет разбрасываться водой бесконечно. Это продлится ближайшие несколько месяцев, не больше, а потом все опять вернется на круги своя. Вода вновь станет дорогой и труднодоступной, а все те крышки, что он заработает на ее продаже, он не станет тратить на пользу города, ты уж поверь. Так что при таком раскладе для простых пони, ничего не изменится. Но не это самое страшное. Если Пит пустит воду, у нас начнутся проблемы посерьезнее, чем его жадность. Как только он начнет торговать с другими городами, повсюду поползут слухи, о том, что у нас вновь появилась чистая вода. Об этом вскоре прознает вся Пустошь, и тогда местные "стервятники", что обитают в этих песках, слетятся сюда, чтобы присвоить ее себе. Пока у нас нет большого запаса, мы не представляем никакого интереса для соседей головорезов, но стоит этому изменится и все, считай, что над нашим городом повесили надпись – "у нас появилась вода, идите и грабьте нас". И угроза будет исходить не только от рейдеров. Культурные в кавычках организации вроде Стальных Рейнджеров или Оплавленных Фениксов тоже обратят на нас внимание и разорвут наш городок на части, чтобы добраться до водного запаса.
– Минутку! Я думал, что Оплавленные Фениксы напротив раздают воду неимущим поселениям, – заметил я, – так зачем же им тогда ее красть?
– Чтобы и дальше раздавать воду неимущим поселениям, – сказал Золотой Пес с такой интонацией, которая четко говорила: "куда уж очевидней". Ты что не знаешь, как работают эти проходимцы? Они, как и Пит покупают себе славу и уважение, оказывая городам небольшие услуги. А потом захватывают их, пользуясь всеобщей поддержкой населения. И уже в открытую, начинают выкачивать из них ресурсы. Те же города что не хотят к ним примыкать, быстро сталкиваются с такими неприятностями как частые налеты бандитов или внезапные поджоги по ночам. Так что, добрые дела Фениксов не такие уж и бескорыстные, как думают некоторые наивные простачки.
– Ничего себе, – удивился я.
– О чем я и говорю парень. Ты сейчас невольно помогаешь тому, кто ради своих амбиций готов уничтожить наш мирный городок. Но, как я уже и говорил: у меня есть к тебе другое предложение. Альтернатива, которую ты наверняка оценишь. Скажи, сколько пообещал тебе Пит, за находку детали для бура?
– Ну, я…
– А, не важно, – перебил он, – какую бы сумму он тебе не предлагал, уверен, что она была очень маленькой и совсем не компенсировала тот риск, на который ты подписался. Насколько я помню, первый его гонорар составлял триста крышек, а через месяц уже пятьсот. Сейчас по-прежнему та же сумма? Или уже другая? Хотя какое это имеет значение. Я хочу предложить тебе кое-что поинтереснее. Он подозвал к себе одного из своих громил и когда тот подошел, достал из висящей у него на боку седельной сумки небольшой листок. – Смотри: прямо сейчас, в знак моих добрых намерений, я выписываю тебе скидку на любой товар во всех моих магазинах. Он взял в рот ручку и, положив листок на спину своего помощника, поставил на нем витиеватую подпись. – И неважно, согласишься ты потом работать на Пита или нет, ты всегда можешь рассчитывать на демократичные цены, в любом из заведений которыми я владею. Но мне бы очень не хотелось, чтобы ты спускался в ту шахту и рисковал своей жизнью ради такого мерзавца, как наш шериф. Однако если ты все же решишься на это и с помощью Селестии выберешься оттуда живым, да еще и с деталью, то не неси ее Питу, а приходи сразу ко мне и я заплачу тебе за нее три тысячи крышек. Ты понимаешь? Три тысячи крышек. Сразу и без вариантов. А Питу ты потом скажешь, что ничего там не нашел.
– Ого! – ахнул я, от такого предложения, подхватывая листок с его подписью магическим облачком.
– Как видишь, я не мелочусь, когда речь заходит об опасной работе. Особенно если она поможет мне или точнее сказать нам, спасти Бампкин-Таун от разрушения. И в отличие от Пита я не пытаюсь кому-либо навредить, пусть даже и ему самому, хоть он этого и заслуживает. Вот и скажи мне теперь, кто из нас двоих заслуживает большего доверия: Щедрый Билл или Скупой Пит?
– Ну, я… не знаю даже, как и сказать, но… – начал я, не до конца уверенный, что скрывается за щедростью Билла. Жизнь в стойле уже не раз доказывала мне, что за щедрыми предложениями порой прячутся какие-то темные интриги (взять хоть тот же случай с нашим смотрителем). Но в чем же тогда тут подвох? В простой конкуренции двух влиятельных пони в городе?
– Можешь не отвечать, я все понимаю, – поспешно сказал Билл, – за один день на тебя навалилось столько различных предложений, что тебе нужно подумать. Что ж, я тебе не тороплю, можешь идти и обдумать мои условия. Но помни: за то, что ты принесешь мне эту деталь, я плачу три тысячи крышек. Не забывай об этом. И сказав это, он повернулся к своим охранникам:
– Ладно, ребята, здесь мы закончили, пора возвращаться домой. Удачи амиго, – бросил он мне, – надеюсь, что мы еще увидимся. И присоединившись к остальным, он ушел, оставив меня наедине с моими мыслями, которые в этот момент были о том: кому из этих двоих можно верить. Скорее всего – никому, ведь оба они были теми еще пройдохами. И решив это, я пошел дальше в сторону «Глотки дракона».
– Ну, и как все прошло? – спросил у меня Мэтти, когда я вернулся. Он стоял возле верстака неподалеку от двухэтажного дома, а рядом на разорванной тряпице были разложены пластиковые капсулы, проводки и инструменты, покусанные кусачками гвозди и шурупы, а еще большой картонный тубус наполненный черным зернистым порошком. Возле него валялась воронка, которую земной пони время от времени подхватывал ртом и осторожно пересыпал с ее помощью немного порошка в очередную капсулу, а затем деревянной колотушкой утрамбовывал содержимое, – про меня, надеюсь, не спрашивали?
– Спрашивали и не раз, – сказал я, – миссис Хади обещала лично надрать тебе круп за то, что ты не помог ей со свадебным костюмом. Но в остальном все хорошо.
– Ну что, отлично, мало мне огнедышащих муравьев, так теперь еще опасаться гнева будущей тещи, – кисло улыбнулся Мэтти, скрепляя две половинки одной капсулы и берясь за другую.
– Могло быть и хуже, – заметил я, – но тебе не стоит сильно волноваться, один из жеребцов у входа поддержал нас и сказал ей, что мы пошли помогать Питу. Так что возможно она не станет хлопать тебя по заду, когда мы вернемся.
– Очень мило Джек, вот уж утешил, – хохотнул земной пони, – спасибо.
– Всегда, пожалуйста, – сказал я, – кстати, этот жеребец еще и проследил за нами, когда мы ходили по городу. Хотел убедиться, что мы не удерем до начала свадьбы.
– Ну и как? Убедился? – спросил Мэтти, собирая готовые капсулы в кучку.
– Лично он да, а вот его брат Саймон теперь дуется на нас. Как выяснилось, они поспорили между собой о том, что мы попробуем сбежать. И Саймон поставил против нас и проиграл. Так что теперь он не признает тебя, пока ты не станешь полноценным членом семьи.
– Ха-ха, ну и поделом ему, – ухмыльнулся Мэтти, – будет знать, как делать неверные ставки.
– Это да. Кстати, забыл тебе сказать, что я кое с кем встретился, когда вышел из шахты.
– С кем?
– С тем типом, о котором нам говорил Фибл – с Золотым Псом. Он и его ребята, подкараулили меня на обратном пути. И я вкратце рассказал Мэтти о своей встрече с Биллом.
– Ну и дела, – удивленно проговорил земной пони, – похоже, что в этом городе нельзя и шагу ступить, чтобы не попасть в какую-то неприятность. А я ведь тебе говорил – что мы еще нахлебаемся горя с этим Питом. Он осмотрелся по сторонам желая убедиться, что нас никто не подслушивает и спросил: – ну и что же мы будем делать?
– Трудно сказать, – ответил я, разводя ногами, – в любом случае нет смысла принимать решение прямо сейчас. Особенно пока мы не нашли редуктор. Но если позволишь мне высказать свое мнение: то я бы не стал доверять Биллу. Слишком уж много он нам пообещал, чтобы это оказалось правдой. Но с другой стороны и Пит не кажется мне таким уж надежным. Так что прежде чем мы отправимся в эту шахту, мне нужно кое-что разузнать.
– Например?
– Ну, я был бы не прочь спросить у Пита про подземную реку. И действительно ли он намерен использовать бур, чтобы до нее добраться.
– А ты уверен, что он захочет тебе об этом рассказывать?
– Вообще-то нет, но попробовать стоит. И потом если Пит искренне хочет помочь жителям города с водой, то ему нет смысла отпираться.
– Возможно и так, – поддержал Мэтти, – стоит рискнуть.
– Ага, ну а как там у нас обстоят дела со взрывчаткой?
– Из того пороха и компонентов что мне выделили я изготовил тридцать снарядов со взрывной начинкой, – сказал Мэтти кивая мне на горстку разноцветные капсул, – и по моим подсчетам нам должно этого хватить, чтобы добраться до бура и забрать редуктор. Но все это – чисто гипотетически.
– Как это гипотетически? – вопросительно изогнул я бровь.
– Ну, я же не знаю, как много муравьев окажется в шахте, и как далеко будет находиться сам бур от их муравейника. Если вдруг выяснится, что он стоит возле того места, где обитает их королева, то нам с тобой придется несладко и никакие стрелы нас не спасут. Но я все же надеюсь на удачу.
– Как и я, – поддержал я.
– Что же касается самого боя, – продолжил Мэтти, – то тут нам стоит придерживаться старого плана: муравьев будем истреблять поодиночке. Как только мы заметим одного из них, нужно будет остановиться и подождать, пока он приблизится к нам на десять шагов. А затем, когда он зажжет свою искру, мы выстрелим в него пороховой стрелой, и – бум! Муравей останется без головы. В теории никаких проблем быть не должно. Но на практике, все возможно, так что мы будем испытывать наши стрелы в полевых условиях.
– Конечно, но сперва неплохо было бы потренироваться в стрельбе, прежде чем идти туда, – напомнил я, выгружая на пол содержимое своей сумки и скидывая боевое седло Мэтти, – ты когда-нибудь использовал боевые седла?
– Ну, я их много перечинил в свое время, но вот стрелять как-то не доводилось, – признался Мэтти, – однако я уверен, что в этом нет ничего сложного, а кроме того, смотри, что я нашел, – он подошел к железному ящику возле верстака и достал оттуда толстый складной штатив с прицельным кружком. – Настоящий механический прицел. Если его установить на боевое седло, то это существенно облегчит мое прицеливание.
– Великолепно, тогда давай сделаем так – ты сейчас доделаешь свое боевое седло и подготовишь нам стрелы, а я пока схожу к Питу и попробую расспросить его насчет бура и подземной реки. А позже мы встретимся у входа в пещеру и пойдем на улицу. Я подцепил ногой одну из капсул и, покачивая ее на ноге, прикинул вес. Она была довольно тяжелой. А, и еще: нам понадобятся учебные стрелы, чтобы не тратить настоящие пороховые снаряды, так что, набери, пожалуйста, несколько камней размером с капсулы и привяжи их к стрелам. И чем больше они будут соответствовать их весу, тем лучше пройдет наша тренировка.
– Хорошо Джек, – согласился он, забирая у меня стрелы и высыпая их возле себя на верстак, – тогда увидимся наверху. Ну, ни пуха тебе, при общении с Питом.
– К Дискорду! – как положено, отозвался я и направился к офису.
– Судя по твоему виду, на этот раз Пит оказался не очень сговорчивым? – предположил Мэтти, когда через некоторое время я подошел к воротам и вместе с ним покинул пещеру. Действительно, моя беседа с шерифом прошла не самым удачным образом, и я как бы отчаянно не пытался его разговорить, так и не смог ничего добиться. Лишь впустую потратил бесценные двадцать минут.
– Угадал, – подтвердил я, – этому пегасу есть, что от нас скрывать, это точно. И когда мы отошли чуть дальше от охраны тихо произнес: – но кое-что я все же узнал. После того как Пит выставил меня вон я натолкнулся возле столовой на Киру и сумел с ней поговорить. Не все что мы обсуждали, стоит сейчас упоминать. В основном это была беседа о простых и невинных развлечениях, которым любят иногда придаваться жеребец и кобылка.
– Ай-ай, Джек, – покачал головой земной пони.
– Ну-ну, кто бы упрекал меня Мистер Амберфилд, но уж точно не Вы, – незлобиво подколол его я. – Так вот во время нашей с ней непринужденной беседы я выяснил, что Пит действительно хочет прокопать туннель до реки и перенаправить ее в специально подготовленный подземный котлован, который его пони уже вырыли в одной из пещер.
– Ха, это уже кое-что, молодец друг, – похвалил меня Мэтти.
– Спасибо, но только толку от этого мало. О том, что Пит, хочет добраться до воды, я итак уже знал от Билла, а теперь всего лишь выяснил, что он намерен не выпускать ее на поверхность как его прабабушка, а держать под землей в искусственном водохранилище. Но какой же нам от этого прок?
– Очень даже большой Джек, – возразил Мэтти, – например, теперь мы точно знаем, что он будет, держать эту воду подальше от посторонних глаз. А значит, какие бы у него не были на нее планы, никто об этом не узнает, пока он сам того не захочет. Возможно, он готовит ее для себя, на продажу или же он будет раздавать ее другим, не выставляя свои действия напоказ. Так или иначе, картина помаленьку вырисовывается и у нас появился шанс разузнать о его подлинных мотивах.
– Ха, толковая мысль. Я об этом не подумал.
– А, кроме того, теперь у нас больше информации чтобы решить, кому из этих двоих стоит отдавать редуктор – Питу или Биллу.
– Хм, ну не намного больше, но тоже верно. Но прежде чем кого-либо выбрать, нам нужно сперва найти редуктор. А посему, не пора ли уже приступить к тренировке? – предложил я.
– Согласен, – сказал земной пони и достал из седельной сумки два мешочка со стрелами. На некоторых из них проволокой были примотаны взрывные капсулы, на других небольшие продолговатые камни, – я все подготовил. И камни вроде подобрал подходящие. Так что полет таких стрел должен быть примерно таким же, как и у стрел с капсулами, – сказал он, демонстрируя стрелу, на которой был камешек.
– Хорошая работа Мэтти, – сказал я, осматривая ее. – Ну, пошли, опробуем их. Я посмотрел на ПипБак, там было уже семнадцать часов тридцать две минуты. – И как можно скорее.
– И где же мы будем стрелять? – спросил Мэтти.
– Лучше всего на какой-нибудь свалке, вдали от улиц. Или может в тихом углу возле болота. По сути, нам подойдет любое место, где никто не будет ходить, – ответил я, – а то мне бы не хотелось подстрелить пробегающего мимо жеребенка.
– Это верно, – кивнул земной пони, – тогда иди за мной. Когда этим утром я возвращался от Куки, то заметил одну подходящую свалку, в которой хотел покопаться позже. Там тихо и спокойно и много мелкого мусора, который отлично сойдет нам за мишени.
– Звучит неплохо, ну давай веди, – согласился я и направился вслед за ним.
– Ай, Мэтти, соберись, ты слишком торопишься, попробуй еще раз, – сказал я другу, когда тот, ругаясь, промахнулся мимо банки из-под горошка и угодил в расколотый унитаз, который от попадания стрелы с камнем еще больше покрылся трещинами. Я и Мэтти уже целых полчаса занимались расстрелом консервных банок и бутылок, сидя на свалке неподалеку от болота. И хотя до этого я еще никогда не стрелял из арбалета, обучиться всему оказалось довольно несложно и после нескольких неудачных выстрелов и заклинивших в желобе стрел я смог, наконец-то овладеть им. Перезарядив свой арбалет, я прицелился и без труда вогнал обычную стрелу в центр ржавой консервной банки, – вот так! Семь из десяти!
– Да, как же. Тебе легко говорить, Джек, однако не у всех пони есть волшебный рог, – сказал Мэтти, дергая зубами за висящий рядом шнурок, чтобы наклонить арбалет и прицелиться в следующую банку.
– А причем тут мой рог? – спросил я, почесывая прикладом спину, – просто ты слишком быстро давишь на спусковую пластинку, из-за чего сбивается прицел. А еще слегка подпрыгиваешь после каждого выстрела, словно у тебя под плащом завелись клопы.
– Ага, спасибо за наставление, старейшина Джек. Еще немного и тебе можно будет смело отрастить себе бороду и нацепить красную мантию, с таким-то нравоучительным тоном семидесятилетнего старика.
– Эй! – возмутился я, – сам ты старик, – и вслепую запустил в него скомканным листом бумаги, который валялся неподалеку, – а я красавец жеребец, в самом расцвете сил. С красивым торсом, сильными ногами и…
– …длинным языком без костей, – с улыбкой закончил он, уклоняясь от бумажки, – а теперь отойди-ка в сторону Джек и смотри, как я ловко снесу эту банку метким выстрелом. На этот раз я не промахнусь. Он зарядил свой арбалет стрелой с камнем и, придвинув самодельный прицел поближе к правому глазу, зажмурил левый, а затем нажал на пластинку возле рта. Стрела описала высокую дугу и, перелетев через трубу на которой стояли банки, приземлилась где-то в мусорной куче. Глубоко в ее недрах взвизгнула потревоженная кошка.
– Проклятье! – выругался земной пони.
– Похоже, что кто-то не оценил твой меткий выстрел, – захохотал я, указывая на убегающую от нас облезлую жительницу свалки. – Повторюсь: тебе нужно перестать подпрыгивать после каждого выстрела, – нравоучительно заметил я, – когда ты подскакиваешь, стрела, которая должна лететь прямо резко взмывает вверх. И постарайся поднимать прицел выше, когда наводишься на цель, а то она может не долететь и воткнуться в землю. Смотри: я засунул в свой арбалет стрелу с камнем и, приподняв его немного выше, без проблем поразил банку Мэтти. Стрела стукнулась точно ей в бок.
– Видишь, ничего сложного, – сказал я.
– Для пони владеющего телекинезом, – фыркнул Мэтти, – попробовал бы сам пострелять из этой доисторической штуки, используя лишь рот и копыта. Он еще раз дернул за веревку и придвинул прицел, беря в перекрестие толстую банку из-под помидоров с правой стороны.
– Подожди, давай-ка я тебе помогу, – сказал я, подходя к нему ближе и ставя передние ноги на спину, – посмотрим, как изменится твоя меткость, после того как ты перестанешь подпрыгивать.
– Ну, давай Джек, поглядим, какой ты у нас эксперт, – с сарказмом произнес он и, закрыв левый глаз, нажал на пластину. Стрела пролетела по идеально ровной дуге и ударилась в банку.
– Кхе-кхем, – демонстративно закашлял я, – вот видишь? В этом деле важны не прыжки, если только ты не собрался на охотничью вечеринку Пинки Пай.
– Ну ладно, твоя взяла, – с притворным драматизмом сказал Мэтти, закатив глаза, – я все понял.
– Тогда давай попробуем еще раз? – спросил я, подходя к трубе и, телекинезом расставляя на место все сбитые банки.
– А то! И можешь не сомневаться, что теперь я собью каждую из них, – бодро заявил он, укладывая стрелу с камешком в арбалет.
Наша тренировка продолжилась. С каждым разом у Мэтти получалось все лучше и лучше. Должен признаться, что мне действительно было намного проще благодаря своему телекинезу, который позволял мне обходиться без боевого седла. Мэтти же приходилось привыкать к тому, что у него с правого боку болтается широкий арбалет. Его необходимо было все время поворачивать и опускать при помощи тоненьких шнуров, что висели у него перед носом. А еще, перезаряжать после каждого выстрела, быстро запихивая с помощью ноги новую стрелу. Хорошо еще, что у этой модели боевого седла имелся перезаряжающий крючок, самостоятельно оттягивающий тетиву одним простым нажатием кнопки на спусковой пластине. Но в остальном стрельба из него была делом нелегким, к которому необходимо было привыкнуть. Однако по прошествии пятнадцати минут, у Мэтти уже не было с ним никаких проблем, и когда я вновь выставил в одну линию банки и бутылки он легко и быстро поразил их меньше чем за пару минут. Даже ту бутылку, что я ради шутки решил легонечко потянуть в сторону при помощи магии.
– Ха! Ты видел?! Десять из десяти! Ну и кто у нас теперь "мистер крутой стрелок"?! – громко воскликнул земной пони, по-ковбойски сплевывая себе под ноги и прислоняясь к углу перевернутой машины.
– Да-да, ты крут, но только сильно не задавайся, – усмехнулся я, – а то того и гляди местные "крутые лбы" услышат про это и придут к тебе в дом, чтобы отнять твой титул. Нус, похоже, что тут мы закончили. Осталось лишь кое-что проверить.
– Что? – спросил Мэтти.
– Твою пороховую стрелу, конечно, – сказал я, копаясь в карманах своего плаща в поисках зажигалки, – мы должны убедиться, что она и вправду будет взрываться, когда муравей захочет дохнуть в нас огнем. Иначе в противном случае все, что мы ему сделаем – это посадим шишку на лоб, за которую он тут же спалит нас. Перспективка сам понимаешь так себе.
– Что правда, то правда, – согласился он, – ну и как же мы ее проверим?
– С помощью этого, – сказал я, вытаскивая на свет зажигалку. Чиркнув колесиком, я зажег ее.
– А теперь, давай попробуем взорвать ее, – сказал я, положив зажигалку на пустую железную бочку и, отбежав в сторону, повернулся к Мэтти. Кивнув, он достал пороховую стрелу и установил ее в арбалет. – Ну, начинаем, готовься, – сказал я, поднимая вверх ногу, – Мэтти прикрыл левый глаз и чуть приподнял арбалет, – целься, огонь! – скомандовал я, махнув ногой и Мэтти выстрелил. Стрела пролетела вперед и врезалась точно в зажигалку. Раздался небольшой взрыв опрокинувший бочку, и выпустивший в небо облако огня.
– Ура! Сработало! Иха! – закричали мы оба, каждый на свой лад.
– Да! Да!!! Я знал, что у меня все получится! – радовался Мэтти, весело подпрыгивая на месте.
– Ты просто гений друг! – поддержал я его, обнимая в порыве энтузиазма. – Ну, все. Теперь мы готовы идти в муравьиную шахту.
Мэтти выучил новый навык:
Стрелок из боевого седла – говорят, на то чтобы научиться стрельбе из боевого седла требуются месяцы упорных тренировок, но так говорят лишь те, кого никогда еще не подгоняла приближающаяся как песок на голову свадьба. Теперь Мэтти может использовать боевое седло для стрельбы из легкого и среднего огнестрельного оружия.
– А вот и она, – вслух произнес я, когда мы с Мэтти подошли к черному зеву заброшенной шахты, настолько темному и густому, что даже сумерки и тени вокруг казались на его фоне лишь бледными пятнами.
– Да, мы пришли, – чуть дрогнувшим голосом сказал Мэтти, сглотнув застрявший в горле комок, – ну надо же, как быстро мы сюда добрались.
– А? – обернувшись, сказал я, – ты это о чем?
– Да так, просто, – неуверенно пробормотал он, – мы столько всего сделали, так подготовились и теперь вот стоим тут, возле большой пугающей пещеры, в которой нас ожидают огнедышащие муравьи, убившие уже не один десяток искателей приключений и наемников, что приходили сюда до нас.
– Ты что боишься? – спросил я.
– Нет! – воскликнул он, стараясь звучать как можно более решительно и от этого еще сильнее показывая насколько ему страшно, – ну может немного. А ты?
– Да, – в свою очередь признался я. От этого места у меня мурашки по коже. Но, выбора у нас нет. Нам придется спуститься туда. Ведь мы договорились с Питом, и нами заинтересовался Билл, а в девять у тебя начинается свадьба. Так что мы с тобой теперь словно в тисках и не можем уже отказаться.
– Конечно, я с тобой согласен, но… знаешь, после всех этих рассказов и наставлений от Пита и остальных, которые обещали нам скорую смерть в этой пещере, я уже не уверен, что мы поступаем правильно. Когда мы готовились к спуску, мне казалось, что это время никогда не наступит. И вот оно пришло, и я впервые по-настоящему понял какая это безумная и глупая затея.
– Очень глупая, – глубоко выдохнув, подтвердил я, – и хотелось бы мне чтобы мы могли поступить как-то иначе, но… сам видишь, выбор у нас невелик: или идти в пещеру и попытать удачу там или остаться здесь и послать Пита и Билла куда подальше. Но кто тогда гарантирует нам, что Пит, не расскажет сегодня вечером, что ты трус и обманщик и твои новые родственники не решат после этого никуда тебе не отпускать?
– Резонно, – огорченно пробормотал Мэтти, – значит, выхода нет, мы идем?
– Да друг, пора идти.
– Точно… точно, – сказал он, но тут же воскликнул: – хотя, постой! Может, мы сперва проверим, все ли мы захватили?
– Мы ведь уже сделали это, – напомнил я, – причем дважды.
– Я знаю, но вдруг мы что-то забыли, и теперь когда нам пришла пора спускаться в эту шахту… мы… мы…
– Не бойся Мэтти, мы справимся, – сказал я, сообразив, почему он медлит, – мы уже побывали на волосок от смерти, когда поучаствовали в перестрелке между Фениксами и твоими бывшими коллегами, а значит, и тут справимся. Серьезно, здесь нет ничего страшного, кроме огнедышащих муравьев (я старался воодушевить его и хоть как-то подбодрить себя), а как с ними бороться мы знаем, так что вперед! И я первым сделал шаг в сторону пещеры. На дрожащих ногах Мэтти последовал за мной.
– Свет, – тихо произнес я, вызывая из своего рога мерцающий огонек, который плавно поднялся над моей головой и начал парить неподалеку. Еще раз, плотно подтянув ремни на седельных сумках, мы начали спуск в недра горы, по аккуратно выдолбленному каменному переходу. Огонек ни на секунду не отставал от меня, и я смог хорошенько рассмотреть все, что нас окружало. Ровные отполированные стены и спуск выглядели неестественно новыми и гладкими, из-за чего создавалось впечатление, что эту шахту вырыли здесь совсем недавно, и мы в любой момент могли столкнуться с местными обитателями. Кое-где попадались узоры и украшения, тянущиеся вдоль стен и извивающиеся в виде воздушных потоков и волн. В паре мест, были фрески, но явно сделанные не пони. Они все были какими-то грубыми и первобытными, и в то же время в них чувствовалась волнительная чарующая дикость, которую ощущаешь когда всю жизнь проживя в темном и душном доме вдруг попадаешь в живой и дышащий подобно живому организму лес. Здесь были фрески с изображением солнца, фрески на которой расцветали цветы и проплывали над землей клубящиеся облака, тут были дикие волки, бегущие за своей добычей, детализированные лошадки, в три раза крупнее пони, и сами пони, идущие возле них и… возле очередной фрески я ненадолго задержался, она была сломана. В скале, где ее вырезали, кто-то грубо продолбил при помощи кирки и бура большое квадратное отверстие, в котором лежали прогнившие доски и ткань. Картина, на которой была изображена большая скала, резко обрывалась в том месте, где у ее подножия стоял пони и, выставив вперед длинное копье кого-то тыкал. Кого-то с толстой когтистой лапой, но что это было за существо, я не понял, потому что именно в этом месте фреска была сломана.
– Какая жалость, – тихо произнес я, ощупывая скол возле края, – и как только у кого-то поднялось копыто испортить такую красоту?
– Когда речь заходит о прогрессе и добыче полезных ресурсов, красота всегда уступает место рациональности Джек, – ответил Мэтти, тоже изучая остатки фрески, – здешние шахтеры нуждались в технических нишах, чтобы их инструменты и материалы не валялись у них под ногами, а потому они продалбливали тут такие вот углубления.
– Прогресс, разумеется, хорошая штука, но все же… – тяжело вздохнул я, у себя в голове представляя какой могла бы быть эта картина. Может, этот пони сражался с медведем или даже с драконом?
– Стальные Рейнджеры сделали бы то же самое, если бы их заинтересовала эта шахта, – сказал земной пони, – "Ничто не должно стоять на пути технического прогресса, ни зеленое дерево, ни живое существо". Кодекс, раздел два, дробь девять.
– Мэтти! – возмутился я.
– Извини, привычка, – равнодушно пожал он плечами, и по выражению его мордочки было понятно, что он во многом согласен с этим высказыванием.
Мы продолжили путь. Тьма впереди с каждым шагом становилась все гуще и темнее, а в воздухе чувствовался холод. Да, в это трудно поверить, но вместо затхлости, духоты и теплого воздуха (характерных, для пещер вроде этой), мы явственно ощущали прохладу. Дышать становилось все труднее и труднее. Нам начинало казаться, что мы уже и не дышим, а словно рыбы заглатываем холодную воду, не выпуская при этом пузырей.
– Что за нелепица? – проворчал Мэтти, – я словно в иглу снежных яков угодил!
– Да, здесь определенно происходит, что-то странное, – согласился я и включил свой ПипБак, чтобы посмотреть, не нарисовал ли он еще нам карту, но на экране было пусто. Ни циферок, ни названий, вообще ничего, невзирая на идущий от моего огонька яркий свет, освещавший его экран. Я поднес его к уху, чтобы убедиться, что он работает. От ПипБака шел тихий гул, значит, он был включен. Странно, может экран перегорел? Нет, дело не в этом. Видимо, магия, которая гасила здесь свет (в том, что это именно магия я уже не сомневался), была настоль сильной, что не позволяла светиться ни одному электрическому прибору.
– Мэтти, у тебя же есть фонарик, да? – спросил я, – а ну-ка давай кое-что проверим. Выйди, пожалуйста, из света и включи его. Земной пони отошел во тьму и зажег фонарь у себя на обруче, но тот как я и ожидал, не загорелся. – Хорошо, а теперь вернись назад. Он опять подошел ко мне, но фонарь по-прежнему не светился.
– Понятно, судя по всему, заклинание в этой пещере оказалось гораздо круче, чем мы думали, – заключил я, – и как бы мы не старались, ни один наш прибор не будет, здесь светится. Похоже, что путь нам придется искать по старинке: на память, запоминая маршрут.
– Или же можно сделать так, – предложил Мэтти, доставая кусочек мела и рисуя на гладкой стене пещеры стрелку, – тоже неплохой ориентир.
– Хорошая мысль друг, – одобрил я, – ох, уж эта мерзкая темнота! Узнать бы нам, откуда она идет и как-нибудь ее "выключить". Жаль только что это невозможно. Как думаешь что это? Какое-то защитное заклинание, не позволяющее никому постороннему использовать электрическое освещение?
– Наверное. Однако зачем шахтеры прошлого оставили его здесь мне непонятно. Вряд ли они хотели таким образом помешать зебрам, добывать тут драгоценности. Ведь у зебр всегда было много сильнодействующих снадобий, которые могли заменить и солнечный свет, и огонек на роге. Но зачем же тогда оно здесь понадобилось?
– Кто знает, может это сделали вовсе не они… – задумался я, – может это были шпионы зебр, которые не хотели, чтобы пони добывали природные ресурсы сами, или это сделал кто-то другой, но уже после войны? Хм… в любом случае, тот, кто это устроил, очень не хотел, чтобы сюда приходили чужаки.
– Согласен, – закончил нашу беседу Мэтти, и мы продолжили спускаться вниз. Через пару пролетов в каменном спуске начали попадаться проломы и трещины, а иногда даже отсутствовали целые участки дороги, но практически всегда там, где он был сломан, нам попадались перекинутые через пропасть немного подгнившие доски и мы с опаской переходили по ним на другую сторону. Во всех же остальных случаях нам приходилось прыгать (к счастью не очень далеко, так что вернуться назад мы тоже могли). Один раз я чуть не свалился, когда наступив на очередную доску, и вдруг провалился ногой. Опасно наклонившись над пропастью, я едва не полетел вниз, но Мэтти вовремя это заметил и, ухватив зубами мой хвост, подтянул к себе.
– Будь аккуратней Джек, – сказал он, – мне бы не хотелось, чтобы ты разбился.
– Спасибо, я постараюсь, – часто дыша от волнения, произнес я.
– Ты, только посмотри, – сказал он через несколько минут, указывая вперед. В том месте обрушился целый пролет каменного перехода, и зияла бездонная пропасть, которую невозможно было никак пересечь разве что на крыльях.
– Ух-ты! – присвистнул я, – неужто застряли? Мысленно направив свой огонек в ту сторону, я оглядел стену в поисках какого-нибудь выступающего камня или трещины, которые могли бы нам помочь спуститься вниз. Но предательски гладкая стена как назло была идеально ровной. Мой взгляд опустился ниже, и я заметил в стене над пропастью, в том месте, где должен был быть каменный спуск широкое обрамленное узорами отверстие, вход в которое был перекрыт камнем, который лежал на раздробленном скелете грифона (– один из искателей приключений что, как и мы искал здесь, редуктор, – предположил я).
– Вон там, – показал я на отверстие, – давай попробуем добраться туда. Но сперва нужно как-то убрать этот камень. А ну-ка подержи меня. Мэтти схватился зубами за мой ремень и я, встав возле самого края, свесился над пропастью и, сконцентрировавшись, ухватился телекинезом за верхушку камня. Чертов валун, оказался невероятно тяжелым, но к счастью внизу его практически ничто не держало, и когда я пару раз покачал его взад-вперед, то смог наконец-то сбросить в бездну. С грохотом загремел он по каменной стене и обо что-то ударился, вызвав в пещере громкое эхо. Где-то внизу на нас зашипели огненные муравьи.
– Так, здешних жильцов мы потревожили, – сказал я, – очень надеюсь, что они не сразу поймут, где нас искать.
– Ага, но на всякий случай я приготовлю оружие, – сказал Мэтти, запихивая в углубление арбалета пороховую стрелу. – Интересно, как же они в тот раз попали сюда, если в этом месте все обрушено?
– Видимо у них тут где-то есть собственные лазы, – высказал я догадку, – вот только меня что-то не тянет их искать и уж тем более лезть туда.
– Меня тоже, – сказал Мэтти, – но как же нам быть? Мы же не станем прыгать?
– Нет, – успокоил я, – я просто перенесу нас туда.
– Перенесешь? – переспросил он, – то есть телекинезом что ли? Ты серьезно?
– Да, но не волнуйся я смогу тебя поднять, если только ты не будешь дергаться при движении.
– Ох, ладно, но только аккуратнее. Ты ведь уже поднимал раньше пони?
– Ну, было дело, правда мне еще не доводилось переправлять их через пропасть, но думаю, что все обойдется, – оптимистично сказал я, по деловитому топчась на месте и разминая шею. – Уверен, что ты не настолько тяжелый, чтобы тебя невозможно было поднять, – и, обхватив Мэтти магией, я приподнял его над землей. С непривычки мое облачко немного повело в сторону, и друг закачался над пропастью как червяк на крючке, – уф, беру свои слова обратно. Ты гораздо тяжелее чем, кажешься.
– Так отпусти меня, пока не поздно! – запаниковал он, и я почувствовал, как дергаются его ноги.
– Тихо не шевелись! Иначе я не смогу контролировать свою магию и удерживать тебя. Ай! Не вертись!
– Перестану, как только ты прекратишь меня раскачивать! – крикнул он.
– Хорошо я постараюсь. А теперь глубоко вдохни и не двигайся, я попробую дотащить тебя до отверстия. Раз, два и поехали! Я обхватил Мэтти чуть посильнее, и осторожно стараясь ни о чем не думать кроме как о дрожащем (так что его инструменты звенели в сумке) теле плавно потащил его над пропастью к дыре. Огонек над моей головой быстро замигал и начал тускнеть, мне было тяжело одновременно двигать Мэтти и продолжать поддерживать его. И вот несколько раз, моргнув он с хлопком погас, оставив нас в темноте.
– Караул! – испуганно крикнул земной пони.
– Без паники! Это всего лишь погас мой огонек! Но я держу тебя! Вот только не вижу, где теперь находится лаз.
– Он здесь Джек! Я чувствую его верхний край! – донесся из темноты голос Мэтти, – мои ноги уже касаются стены над ним, опусти меня немного ниже и толкни вперед!
– Хорошо! – сопя от натуги, ответил я, – и вскоре почувствовал, как невидимый Мэтти начал проходить куда-то внутрь, значит, я все-таки смог дотащить его до отверстия.
– Я на месте Джек, отпусти меня! – крикнул Мэтти, и я наконец-то выпустил его из своего облачка и устало облокотился на стену. – Эй! Джек! Я нашел тут какую-то дорожку, которая спускается вниз! Похоже, что она ведет в противоположную от ствола сторону! В глубине под нами зашипели муравьи недовольные тем, что мы так шумим.
– Отлично, – тяжело дыша, сказал я, разжигая новый огонек, – возможно, что она приведет нас в другую часть шахты, откуда мы сможем вернуться назад к неразрушенной части спуска.
– Может и так, – отозвался Мэтти, – но сперва давай позаботимся о тебе. Как ты планируешь спуститься сюда? Тоже перелетишь?
– Попробую, – неуверенно произнес я, заглядывая в бездонную пропасть, – но вначале немного передохну, фух, подожди. Чуток постояв на месте и восстановив силы, я глубоко вздохнул и, сконцентрировавшись, обхватил себя телекинезом. Медленно начал толкать я себя вперед, аккуратно поворачивая свое тело в сторону отверстия и стараясь не думая о том, что под моими ногами зияет бездонная пропасть. Но к счастью и мне удалось благополучно добраться до его края, прежде чем мое облако начало слабеть.
– Молодец, ты справился, – похвалил меня Мэтти, когда я тяжело дыша, рухнул на холодный каменный пол, показавшийся мне таким приятным после пугающей бездны.
– Да, а теперь давай пойдем дальше, пока к нам не нагрянули "шипучие визитеры", – сказал я, с трудом поднимаясь на ноги и мысленно усиливая свет своего огонька едва не потухшего при перелете. Как и говорил Мэтти, впереди возле отверстия начиналась узкая некрутая дорожка, извилисто спускавшаяся в самый низ, по которой мы и начали идти. Наверное, в прошлом, когда на этом месте был спуск, этот ход вел в какую-то другую часть шахты и, судя по его гладким и украшенным узорами стенам, его тоже вырыли не пони. Помимо узоров тут иногда попадались надписи, сделанные на чудном алфавите, больше похожем на набор жеребячьих картинок, чем на буквы.
– Любопытно, – восхитился я, посмотрев на очередную надпись, Мэтти в это время рисовал на стене следующую путеводную стрелку, – никогда еще не видел ничего подобного. Интересно, чей это язык? На зебринский не похож.
– А он и не зебринский, – заметил Мэтти, подходя ближе, – это язык алмазных псов.
– Алмазных псов? – переспросил я, – погоди, так ты что знаешь их язык?
– Ну, разумеется, а что в этом такого? – удивленно всхрапнул он, словно я спросил у него: знает ли он как дышать? – каждый писец в ордене умеет говорить на дюжине разных языков, в том числе и на языке алмазных псов.
– Раз так, не переведешь ли мне, что тут написано? – спросил я.
– Так-так, давай посмотрим, – пробормотал он, прищурившись чтобы получше разглядеть надпись, – это диалект песчаных гончих, которые раньше во множестве обитали в Сан Паломино. Хм… ну что ж, должен тебе сказать, что здесь ничего важного для нас не написано. Тут говорится, что мы входим в город Каменная Пята, во владении вождя Туркраса, который прокопал это место возле великого алтаря первородных, чтобы его подданные могли быть ближе к духам земли, что охраняют их и ведут по жизни. Да славится его имя, и будет тверды его когти… бла-бла-бла… в общем обычная суеверная писанина.
– Город алмазных псов значит, – задумчиво произнес я, потерев подбородок, – так вот что это за место. Когда-то в этой пещере жили алмазные псы, а потом сюда пришли пони и превратили ее шахту. Это многое объясняет. Теперь понятно, почему тут такие ровные стены и красивые каменные дорожки.
– Это да, алмазные псы всегда знали толк в рытье шахт и добыче драгоценностей, а потому предпочитали селиться возле крупных месторождений драгоценных камней. Неудивительно, что довоенные пони решили прийти сюда. Как говорится в старой поговорке: "Увидел в своем огороде алмазного пса, смело открывай счет в банке".
– Понятно, – усмехнулся я, – ну давай посмотрим, что тут у них за город.
Мы двинулись вперед по туннелю и вскоре достигли большой и уютной пещеры, в которой было гораздо теплее и суше чем в главном стволе. Стенки ее покрывал густой мох и плесень, а с потолка свисали сталактиты. На противоположной стороне был арочный проход с ведущими к нему каменными ступенями, а по бокам стояли искусно вырезанные статуи алмазных псов. Точнее одна из них, вторая была разбита и бесформенной грудой валялась по всей пещере. Возле останков ее торса мы нашли следы заброшенного лагеря: разложенные по кругу камни и сырые угли, а рядом поломанные скамейки и две изодранные и обгоревшие палатки, и еще несколько ящиков. Чуть дальше от них мы увидели несколько скелетов пони, обугленных и с раздробленными костями.
– Бедняги, – вздохнул Мэтти, – похоже, что это кто-то из солдат Пита или может наемники. Нда, неудачное они выбрали место для того чтобы устроить лагерь, эти чертовы муравьи застали их тут врасплох и сожгли. Я подошел поближе к лагерю и изучил его. Все что могло представлять для нас хоть какой-то интерес, было сожжено или обуглено. Я открыл один из ящиков. Там лежали потрескавшиеся вазы и побрякушки вроде амулетов и идолов, покрытые узорами похожими на те, что мы видели на стенах. Наверное, эти ребята решили прихватить с собой парочку сувениров из города алмазных псов. В общем, ничего полезного. Однако Мэтти очень заинтересовался одним из амулетов. На нем была изображена гарцующая кобылка, на которую своими лучами светил солнечный диск.
– Надо же какая интересная вещица, – сказал он, осторожно поворачивая его ногой, чтобы получше изучить со всех сторон.
– Ну, если он тебе так нравится, возьми его, – предложил я, и не имеющий ничего против Мэтти тут же подхватил амулет ртом и запихал к себе в сумку.
– Когда мы выйдем отсюда я найду для него шнурок и повешу на шею, – довольно произнес он.
Я же продолжил осматривать лагерь и вдруг заметил неподалеку от него огненный след, который вел в сторону прохода со статуями. Видимо у муравья после того как он дохнул огнем на этих пони какое-то время изо рта капала горящая слюна или что-то вроде этого.
– Они пришли оттуда, – сказал я.
– Ага, ты думаешь, что у них там находится гнездо? – спросил Мэтти.
– Похоже, что да, – я посмотрел на скопление поросших мхом и грибами валунов у западной стены. Там была узкая дыра, из которой тоже могли выползти муравьи, – так что лучше нам не рисковать. Я достал свой арбалет. – И поскольку других путей здесь нет, мы пойдем туда и как можно тише.
– Я за тобой, – сказал земной пони, дергая за веревочки, чтобы проверить хорошо ли поворачивается его арбалет.
Мы подошли к арочному проходу, и я осторожно заглянул вовнутрь. Там был широкий коридор, украшенный красивой резьбой, а пол выложен толстыми каменными блоками. Но практически все вокруг скрывала какая-то липкая дурно пахнущая бурая слизь, беспрерывно капающая с потолка. Луна милосердная, видимо здесь и вправду где-то гнездо. Коротко мотнув головой, я пригласил Мэтти следовать за собой, и мы оба медленно пошли вперед, каждую секунду ожидая, что на нас во-вот выскочат муравьи. Но пока все было тихо. Пройдя где-то с три десятка шагов, мы вышли к развилке, ведущей в четыре разные стороны. Вот незадача.
– Ну, и куда нам идти? – растерянно спросил Мэтти.
– Понятия не имею, – не менее растерянно ответил я, искренне жалея, что у меня не работает мой ПипБак, который показал бы нам верное направление. Но за неимением умного компьютера придется разбираться во всем самим. Я осмотрел туннели. Первые два с правой стороны были очень узкими и угловатыми, и их покрывала слизь, так что вне всяких сомнений их прокопали муравьи. Туда лучше не соваться. Центральный туннель был пошире и, как и тот, откуда мы пришли, имел идеально отполированные стены, покрытые резьбой, но принюхавшись, я учуял, что оттуда идет какой-то подозрительный мерзкий запах. Оставался еще один, с левой стороны, он также был украшен узорами но, по-видимому, не соединялся с центральным. Вдобавок воздух там был немного лучше. Так что…
– Может, мы пойдем сюда? – неожиданно предложил Мэтти указывая на левый проход (– вот же, опередил меня, – незлобиво возмутился я), – там и слизи нет и пахнет чисто, а кроме того в той стороне находится шахтерский ствол. Возможно, так мы вернемся обратно.
– Давай попробуем, – согласился я с выбором, который итак хотел сделать сам, и мы оба направились туда.
– Тревога Джек! Муравьи! – зашипел вдруг Мэтти сам не хуже муравья, когда мы сделали первые несколько шагов. Из правого узкого лаза раздалось громкое щелканье и скрежетание лапок, и мы увидели в свете моего огонька крупного как пони муравья, беспорядочно крутящего головой и медленно двигающегося в нашем направлении. Но вот он наконец-то заметил нас и, ускорившись, пополз в атаку. А вслед за ним вылез еще один.
– Проклятье! Здесь слишком узко чтобы стрелять! – воскликнул Мэтти.
– Тогда бежим! Назад в пещеру! – быстро скомандовал я, и мы поскакали к тому месту, где лежали скелеты. Один из муравьев успел выстрелить в нас огнем, но промахнулся, и яркая пылающая струя обожгла каменную стену, которая еще некоторое время продолжала гореть. Добежав до лагеря, я на ходу развернулся на сто восемьдесят градусов и с вызовом крикнул во тьму:
– Ну, идите сюда, твари ползучие! Я вам ноги то поотрываю!
– Кто из нас будет стрелять? Не забывай, что стрел у нас немного.
– Давай я, мне легче прицелиться, – решил я, поднося арбалет поближе к глазам и мысленно посылая свой огонек в сторону входа. Муравьи уже были рядом, мы слышали, как шелестели их ноги по каменному полу. И вот они выползли из туннеля, грозно щелкая жвалами.
– И помни: сперва дождись появления искры, а потом стреляй, – посоветовал Мэтти.
– Я помню, – не оборачиваясь, ответил я, наблюдая за насекомыми, за тем как они приближаются к нам. Один из муравьев уже спустился вниз по ступеням и увидел мой огонек, парящий в воздухе. Грозно зашипев, он приготовился выпустить в него пламя.
– Джек, он сейчас выстрелит! – крикнул земной пони и я, дождавшись момента, когда возле рта муравья вспыхнет искра, нажал на спусковой крючок. Стрела вылетела из арбалета и со свистом угодила точно ему в голову, когда он начал разжигать огонь. Раздался громкий хлопок, голова муравья разлетелась на кусочки, и все пространство вокруг окатило какой-то коричневой жижей, которая тут же вспыхнула. Второй муравей в панике попятился назад, испуганно шевеля усиками.
– Гляди, его кровь тоже горит! Скорее Мэтти, стреляй! Давай, пока он не убежал! – заторопил я друга. И тот, дернув за один из шнурков, быстро прицелился в то место, где бездумно топтался муравей. Щелчок и стрела угодила прямо в огонь под насекомым. Прогремел взрыв, муравей отлетел в сторону, лишившись доброй половины туловища.
– Вот так! Сдохни тварь! – с азартом воскликнул Мэтти. Но радоваться было еще рано. Из коридора, откуда пришли муравьи, раздалось очередное громкое шипение.
– Оба-на! Похоже, что мы их здорово переполошили своими взрывами и сейчас они все будут тут, – сказал я, засовывая в арбалет новую стрелу, – нам надо уходить! Быстрее в левый коридор! Пока нас не отрезали!
– Бежим! – Мэтти стремительно поскакал вперед, перепрыгивая пламя, и я последовал за ним. Шипение становилось все громче и страшнее. Мы уже слышали, как шелестят десятки хитинистых ножек. Добежав до развилки, мы заметили целую кучу муравьев, которые скопились в правом туннеле. Все они злобно щелкали жвалами и, увидев нас, начали ползти в нашу сторону.
– Проклятье! Что же нам делать?! Может вернуться назад в пещеру?! – запаниковал Мэтти.
– Нет, если мы туда побежим, нас зажмут и поджарят! Нужно срочно отсюда уходить или… ах! – в меня полетела струя огня, и я едва успел увернуться. Ай! Сволочи! Но сперва нужно как-то их задержать. О, придумал! Беги Мэтти, я сейчас! Земной пони отбежал в левый проход, а я, подняв арбалет, стал ждать, когда очередной муравей решится в меня выстрелить. И вот я заметил возле одного из них искру и выпустил туда стрелу, взяв прицел немного выше. Пороховая стрела с грохотом взорвалась, разнеся муравья в клочья, и вызвала обвал, который быстро начал распространяться по всему коридору и приближаться к нам.
– Вот Дискорд! Я переборщил! Сматываемся отсюда! – закричал я, и мы не разбирая дороги, понеслись по левому коридору, уворачиваясь от падающих на нас камней. Те муравьи, что не погибли при взрыве, быстро уползли к себе в туннель, но нам было не до того, мы удирали от камнепада.
– Осторожно! – воскликнул бегущий впереди Мэтти, пытаясь затормозить. Коридор, резко заканчивался, и прямо перед нами красовалась бездонная бездна. Но я это заметил слишком поздно и на скорости врезался в Мэтти и снес его. Потеряв равновесие, мы оба рухнули вниз, громко закричав от страха. К счастью, бездонная бездна оказалась не такой уж и бездонной. Наше падение внезапно закончилось уже через несколько десятков дюймов, и мы оба как мешки с картошкой покатились вниз по крутой земляной горке, периодически ударяясь о торчащие из нее твердые камни и набивая себе шишки. В этот момент над нашими головами раздался грохот, похоже, что туннель полностью обрушился. Катясь вперед, я потерял связь со своим огоньком и тот тут же погас, так что весь остаток головоломного спуска мы проделали в темноте. Наконец, горка стала выравниваться и я, стукнувшись ногой об очередной камень, с громким всплеском влетел в воду, вызвав брызги. Похоже, что это было какое-то подземное озеро. Через несколько секунд в меня сзади врезался Мэтти и толкнул вперед, заставив упасть в воду и проглотить целый стакан грязной земляной воды.
– Ух! Вот так поездка! – с неким подобием энтузиазма застонал он, неуклюже пытаясь встать на ноги, – не могу поверить, что мы еще живы.
– Тьфу! Кха! Я тоже, – сказал я, отхаркиваясь и вылезая на берег, борясь с подступающей к горлу тошнотой, – вот уж не думал, что в конце нас будет ждать сюрприз в виде подземного озера. Ух, надо же, как повезло!
– Да, ой… повезло, – улыбнулся земной пони, болезненно ощупывая свои бока, – кажется, пока мы катились сюда, я ненароком потерял свою селезенку… ой… и кажется печень, ты их нигде не видел?
– Нет, – хохотнул я, тоже болезненно скрючившись, – но уверен, что они нас скоро догонят. Ууу! Моя нога! У тебя случаем еще не осталось того лечебного снадобья, что ты давал нам в прошлый раз?
– Немного осталось Джек… но… – я услышал, как в темноте зазвенели кусочки стекла, – боюсь, что оно разбилось, когда моя сумка ударилась о камень.
– Обидно, я надеялся, что с его помощью мы сможем поправить себе здоровье, – вздохнул я, пробуя встать и ощущая боль в коленях, – но да ладно. Обойдемся без него. Кости ведь у нас пока что целы, так что если подумать мы с тобой не сильно-то и пострадали. Но лучше бы нам отсюда уйти, пока эти треклятые муравьи не придумали, как спуститься.
– Только не забудь зажечь, пожалуйста, свет, – напомнил Мэтти – а то, как бы нам с тобой тут не утонуть.
– Ах да, прости, – спохватился я, вызывая новый огонек, – совсем вылетело из головы. Подняв вверх сияющую сферу, я осмотрелся вокруг. Мы находились в небольшом подземном зале в центре, которого раскинулось озеро... ой, нет, бассейн, точно бассейн (его края обрамляли идеальные каменные блоки, а внизу можно было разглядеть покрытое растрескавшейся мозаикой дно). Потолок над нашими головами был разрушен, и с левой стороны все помещение занимала мокрая земля вперемешку с камнями и остатками потолка. Стены бассейна были украшены резными картинами в виде рыб, осьминогов и кораблей, которые плыли мимо островов с растущими на них пальмами. Возле стен стояли гнилые полу-разрушившиеся ящики, все поросшие плесенью и грибами. На одном из них лежал ржавый бур и каска.
– Похоже, что мы спустились на жилые уровни города, – сказал Мэтти, изучая одну из резных картин. – А это место, скорее всего, было чем-то вроде общественного бассейна. Интересно, никогда бы не подумал, что у алмазных псов раньше были такие места отдыха. Ну да ладно. Давай-ка поищем выход.
– Ага, и как можно скорее, – кивнул я, и мы оба пошли вдоль правой стены, переступая через останки шахтерского оборудования и отдельные крупные камни. И вот возле правой стены мы заметили три арчатых прохода ведущих в еще одно небольшое помещение, где стояла каменная стойка и скамьи. В этом месте повсюду лежали скелеты пони. Судя по их виду, они пробыли здесь уже очень долго и видимо принадлежали кому-то из довоенных рабочих. Но вот что интересно: когда мы осмотрели эту комнату и нашли выход, то заметили, что он был надежно перегорожен коробками и ящиками, словно довоенные пони хотели здесь от кого-то спрятаться.
– Любопытно, – сказал я, подходя ближе к баррикаде, – как думаешь, от кого они тут прятались? Уж, не от муравьев ли?
– Вряд ли, – сказал Мэтти, – огнедышащие муравьи здесь появились уже после войны, а в те годы они были лишь крошечными букашками. Может, они оборонялись тут от алмазных псов?
– От алмазных псов? – переспросил я, – ты считаешь, что довоенные пони пришли сюда еще, когда прежние владельцы тут жили?
– Вполне возможно Джек, – ответил Мэтти, – поскольку в этом месте были богатые драгоценные жилы, алмазные псы никогда бы не ушли отсюда добровольно. Так что, по всей видимости, их отсюда прогнали шахтеры. Вероятно с применением силы.
– Твою ж мать! Вот дерьмо! – выругался я, – иногда меня просто тошнит от наших предков.
– Что поделаешь Джек, такова цена победы, – заявил Мэтти, словно одобряя подобную жестокость, – для пони добыча драгоценных камней была делом первостепенной важности. И если бы судьба была к нам более благосклонной, с их помощью мы могли бы успеть выиграть войну еще до того как нас сбросили бомбы. А псы всегда могли переселиться в другое место и не жадничать. Им эти блестяшки нужны были для прихоти, а нам для победы в войне. Так что, иногда нужно идти на жертвы, чтобы добиться нужного результата.
– Да, но при этом, не выгоняя целые семьи из родного города, – возразил я, не согласный с таким взглядами друга.
– Если бы не мы, сюда могли бы прийти зебры и просто всех перебить, – равнодушно пожал плечами земной пони, – и все оказалось бы гораздо хуже. За любое важное дело приходится платить, и порой немало. Так что как не крути, а пони для местных обитателей были наименьшим их всех зол нежели зебры, которые обычно никого не щадят и забирают то что им хочется. В данной ситуации алмазным псам было лучше договариваться с нами, а не с полосатыми.
– У меня такое чувство, что ты во многом поддерживаешь подобное решение наших предков, – хмуро сказал я.
– Да, и не скрываю этого, – ничуть не смутившись, подтвердил Мэтти, – я верю, что когда речь заходит о войне, нужно быть готовым забыть об этике и не играть в благородство. В конце концов, если победят плохие ребята, то жизнь для всех станет гораздо хуже. Так что иногда нужно забыть о морали, пока кризис не будет решен. А главное, я не боюсь признать тот факт, что для решения какой-либо проблемы нужно идти на жертвы. Вот, например, ты носишь свой ПипБак, но наверняка не знаешь, что когда его разрабатывали, погибло восемь испытуемых, которые пользуясь менее надежными прототипами, погибали во время тестов. Если бы не их жертва, то такие как ты сейчас не ходили бы с этими высокотехнологичными браслетами.
Я хотел было на это возразить, но передумал. На споры у нас сейчас не было времени, да и место для этого казалось неподходящим, а потому, лишь коротко сказал: – Ну ладно, так или иначе, все это осталось в прошлом, а у нас впереди еще много дел. Нам нужно выйти отсюда. Давай-ка разберем этот завал. Мы вместе начали растаскивать ящики, отодвигая их в сторону и через несколько минут освободили дверь. Она была сделана из железа и вся покрыта разводами от ржавчины. Нам пришлось сильно попотеть, чтобы открыть ее, но после нескольких сильных ударов она подалась и со скрипом распахнулась наружу.
Мы с Мэтти вышли на небольшую подземную улицу, полностью сделанную из камня и железа. Судя по всему, это был тупик, где идеальным полукругом стояли разномастные каменные дома, выложенные из здоровенных блоков или вырезанные прямо в скале. Со всех сторон на нас смотрели бесчисленные окна и двери, облепленные плесенью и налетом похожим на паутину. Между домами лежала дорога, а возле ее края были расставлены каменные скамьи и урны. В некоторых местах попадались ржавые решетки, за которыми в темноте журчала вода.
– Ух-ты, у них тут даже канализация была, как удобно, – присвистнул я, постукав по одной из решеток ногой, которая, не оценив подобное отношение, тут же со скрежетом надломилась. – Мило, – прибавил я, вытаскивая ногу из отверстия, и мы с другом пошли вперед по дороге не переставая осматриваться. Все здания, несмотря на свою запущенность и возраст, выглядели добротными и внушительными и казались практически новыми, не считая отдельных сколов и трещин. Стены каждого из домов были покрыты разными узорами, уникальными и ни разу не повторяющимися больше ни в одном другом месте. В основном это были бессмысленные соединенные друг с другом линии и спиральки. Но часто попадались и большие сложные рисунки вроде массивного вставшего на задние лапы пса удерживающего в передних лапах посох, который он направлял в землю, откуда один за другим вылезали растения, с каждым разом увеличивавшиеся в размере и таким образом демонстрирующие период роста урожая. Другая картина изображала целую батальную сцену, на которой алмазный пес с крупным торсом и сильными руками замахивался мечом на летящего на него с неба большого крылатого дракона изрыгающего из пасти пламя. И это были далеко не все здешние картины, перечисление которых заняло бы у меня не один час. Могу лишь сказать, что резных рисунков и украшений тут было более чем предостаточно, и все они по-своему поражали и радовали глаз. Похоже, что древние архитекторы алмазных псов знали толк в резьбе по камню и никогда не хотели нигде повторяться.
Наконец мы дошли до места, где дорога соединялась с большой площадью, а посередине ее возвышался фонтан в виде точной копии горы, у подножия которой стоял Бампкин-Таун. Судя по отверстиям в некоторых местах вода должна была струйками стекать по ее поверхности и создавать впечатление, что она покрыта переливающейся водой, но сейчас колодец высох и лишь густой ковер из мха намекал нам о том, что когда-то тут была влага. Вокруг фонтана стояли высокие каменные дома, возле которых были брошены кучи деревянных ящиков и железок, а еще различное оборудование для бурения. Множество всяких буров и отбойных молотков, запасные сверла и кирки, а также молоты и кувалды, и всяческие стройматериалы вроде досок, что лежали здесь сложенные вместе и укрытые от влаги изодранными брезентами. Разумеется, все истлевшие и гнилые. На некоторых зданиях мы заметили прибитые строительными болтами железные таблички с надписями на языке пони.
– Похоже, что в этой части города шахтеры устроили себе лагерь, и жили в бывших домах алмазных псов, – предположил Мэтти. – Это помогало им экономить время, чтобы каждый день не спускаться и не подниматься на поверхность, а также тут можно было хранить тяжелое оборудование и предметы первой необходимости.
– Видимо так, – согласился я, – тогда возможно нам стоит заглянуть туда и поискать склад. Вдруг в одном из них хранились запасные детали для бурильных машин.
– Может быть, – сказал Мэтти, – давай проверим. Мы подошли к одной из железных дверей и, поднапрягшись, открыли ее. Внутри стояли продавленные пружинные койки покрытые ржавчиной, на которых лежали заплесневелые матрасы. В центре стоял большой общий стол, а в углу был сломанный проигрыватель для пластинок.
– Наверное, у рабочих тут был барак, – решил я, – может в их сундуках осталась что-нибудь ценное? Возле кроватей стояли сундуки и коробки, но в них или было пусто или все настолько испортилось от времени и влаги, что уже никак нельзя было использовать. Однако открыв с десяток сундуков, я нашел в одном из них аккуратно упакованную в полиэтилен книгу про «Дэринг Ду и Храм Пяти Стихий», чудом уцелевшую за все эти годы. Я убрал находку к себе в сумку. Но кроме книги здесь больше не было ничего полезного.
– Так, теперь проверим другой дом, – сказал Мэтти, и мы, вернувшись на улицу, подошли к зданию, на стене которого была изображена алмазная собака – девушка, несущая в корзинке на голове выступающие из бортов фрукты и овощи. Это был склад, в нем царила затхлость и грязь. Все ящики и припасы что тут хранились, полностью сгнили и разрушились и бесформенными кучами лежали вдоль стен. Здесь нам определенно нечего не светило.
В третьем доме, с низким потолком мы нашли еще один склад. Коробки в нем чудом уцелели и в них были запчасти, правда, не нашлось нужного нам редуктора, а лишь мелкие ничего не значащие для меня детали и электронные компоненты. Однако Мэтти ими очень заинтересовался, и целые пятнадцать минут, провел в этом здании, переходя от одной коробки к другой и придирчиво отбирая оттуда наиболее сохранившиеся экземпляры.
– Они нам еще пригодятся, когда понадобится починить, какой-нибудь довоенный прибор, – улыбнувшись, сказал он, похлопывая себя по полным карманам. Мы пошли дальше. Еще одно здание и снова гнилые коробки, с какими-то громоздкими железками внутри. Сбоку на столе множество масляных ламп, а рядом бочка с маслом, за годы загустевшим и превратившимся в студень.
В другом доме было несколько рядов столов и скамеек, а в углу две плиты и три холодильника. Видимо местная столовая. Я открыл один из холодильников и тут же закрыл его. Там лежала липкая желеобразная масса, в которой копошились толстые белые черви.
– Не думаю, что это было чем-то вкусным, – поморщился я, – идем дальше?
– Идем, – сказал друг, и мы вошли в следующий дом. Внутри вновь были гнилые ящики и пара железных шкафов с сетчатыми дверями закрытые на висячие замки. В них лежало оружие, но в очень плохом состоянии, чтобы им можно было пользоваться. Рядом со шкафами стоял закрытый ящик, который я раскурочил прикладом винтовки. В нем нашлись патроны для дробового ружья, все как один мягкие и порченные. Пораздавливав несколько из них магией (чтобы определить качество патрона для ружья нужно сдавить его бока, хороший патрон это выдержит, плохой – тот, что взорвется в стволе, тут же рассыплется), я оставил попытки найти хоть один целый. Отойдя от ящика, я осмотрел оставшуюся часть комнаты. В противоположном углу стоял стол, на котором был терминал. Мэтти подошел к нему и, усевшись за стул, нажал пару кнопок. К моему удивлению терминал тихо загудел и с громким писком включился.
– Ну, надо же, он работает! Как повезло! – на радостях воскликнул земной пони, начиная копаться в нем и открывать разные файлы, – вот что значит довоенное качество.
– Да это круто, – поддержал я, – и что же в нем есть?
– В основном перечни поставок, заказы на оборудование и записи о добытых драгоценностях, а еще… хм, личная почта. Он улыбнулся. – О, ха-ха, иди-ка сюда Джек, и прочти это, вот умора. Он отодвинулся, и я сев за стол смог прочесть одно из писем, у которого был заголовок: «Электропилы! Какого Дискорда!»
«Мервин, это Парси Майерс. На позапрошлой неделе я заказывала у вашего восточного отделения десять ящиков отбойных молотков, которые нужны нам для разработки туннелей, но эти кретины в отделе снабжения опять все перепутали и прислали нам вместо них десять ящиков электропил! Электропил! Ну, объясни ты мне дуре, зачем в шахте нужна электропила?
Поскольку это была ваша ошибка, я не собираюсь ничего исправлять, и отправлю их на один из наших складов. Пусть твои пони приедут сюда и заберут эти электропилы сами. И заодно доставят мне мои отбойные молотки, которые я хочу получить еще на этой неделе. Учти, что из-за вашей ошибки мы можем выбиться из графика и понести убытки. Так что шевели своим крупом и постарайся сделать так, чтобы на этот раз никто не напортачил, иначе я всерьез задумаюсь о прекращении сотрудничества с вашей компанией и начну поиск другого более надежного поставщика.
С уважением Парси Майерс. Отдел поставок при компании Кристалл Лэнд, подразделение Горнодобывающего комплекса №12» 13. (@_@)
– Да, очень забавно, – ухмыльнулся я, – похоже, что в те годы у пони были проблемы с порядком. Интересно эти электропилы все еще здесь?
– Кто знает, хотя какая разница. Они все равно нам без надобности, – сказал Мэтти возвращаясь за стол и продолжая открывать файлы и письма, – эти штуки слишком тяжелые и неповоротливые, чтобы использовать их как оружие, а как инструмент хм… их просто негде применить в пустыне, разве что для пилки деревьев на болоте возле города. Но я не уверен, что нам стоит брать с собой одну из них.
– Это так, – согласился я. Мэтти какое-то время еще копался в терминале, а потом нехотя отодвинулся от стола и выключил его. – Да, очень интересное устройство, я бы с радостью изучил его поподробнее, в более спокойной ситуации, если бы у нас была такая возможность, или если бы его можно было захватить с собой, но кто из нас способен это сделать? Эх! – он громко вздохнул, – да, если бы мы только могли взять его с собой…
– Что-то мне подсказывает, что это был намек, верно? Ты хочешь забрать его? Ты только что говорил, что таскать с собой пилу непрактично, потому что она слишком тяжелая и неповоротливая, а теперь предлагаешь взять этот терминал. Да он же громоздкий как ящик.
– Для земного пони вроде меня да, а вот для единорога который может передвигать такие вещи с помощью магии это пара пустяков. Но где же нам его найти? – еще раз вздохнул Мэтти, выразительно посмотрев на меня, как кот, который просит у хозяйки лакомство.
– Ой, да ладно тебе, – улыбнулся я, – скажи уж прямо, что хочешь, чтобы я взял его с собой.
– Ага, очень хочу Джек, – быстро выговорил Мэтти, – этот терминал настоящее сокровище былых времен. Он рабочий, в нем можно хранить информацию, делать записи, разрабатывать программы, чертить чертежи, играть в игры и…
– Окей-окей, – остановил я его, – я возьму терминал. Но учти, что если на нас нападут муравьи, я не буду рисковать из-за него жизнью и отвечать, если он разобьется.
– Хорошо Джек, договорились, – возбужденно выпалил он, – но прошу, будь с ним поаккуратнее, я бы не хотел, чтобы он сломался.
– Ладно, – я магией обхватил квадратный компьютер и поднял его над землей, – похоже, что в этом доме мы больше ничего не найдем. Ну что, осмотрим еще один?
– Конечно, – сказал земной пони, выходя вместе со мной на улицу и с восторгом любуясь на плывущий рядом терминал, – уверен, что для такой ценной вещи как бур тут должны были храниться запасные части. Ведь в случае поломки их нужно было заказывать со стороны и ждать не одну неделю, а ты сам видел, как здесь относились к задержкам и опозданиям. Может нам стоит поискать в другой части шахты, там, где занимались непосредственными разработками?
– Хорошая идея, идем туда.
– Вот только как нам найти то место, где велась добыча?
– Легко, поищем указатель, – предложил я, – в любой довоенной шахте, должны были быть указатели, если верить учебникам истории. Это помогало шахтерам ориентироваться в пещерах. Даже у Пита в его шахте были столбы с табличками, помнишь?
– Твоя, правда, Джек. Тогда давай их отыщем. Мы вернулись к фонтану и осмотрели несколько отходящих от площади дорог. Возле одной из них была красивая каменная арка, выполненная в виде склонившихся друг к другу больших цветов, чьи стебли переплетались между собой в густой пышный узел. На его вершине была вбита железная табличка с надписью: «К шахте №2».
– Похоже, что это там, – сказал я, вглядываясь в темноту (чисто по привычке, в том месте, куда не доставал мой огонек царил непроницаемый мрак).
– Тогда идем, мы должны найти этот редуктор, прежде чем…
– ХИРШШШ!!! – вдруг раздалось необычайно громкое шипение прервавшее речь Мэтти. Мой огонек выхватил из мрака стоящего между домов здоровенного огненного муравья покрытого хитиновым панцирем. Куда более крупного, чем те, что мы видели. Его жвала напоминали два огромных серпа, а из ног торчали длинные отростки-штыки, острые как кинжалы. Этими же отростками была покрыта и вся его спина.
– Едрить-колотить! А этот-то, откуда взялся? – воскликнул я, отступая назад и положив терминал на дорогу, выхватил свой арбалет.
– Понятия не имею, но я бы не хотел ним связываться, – сказал Мэтти, быстро выдвигая механический прицел.
Муравей тем временем зашевелил усиками и, щелкнув жвалами, пошел прямо на нас, громко заскрипев по каменной дороге своими толстыми ногами.
– Нужно убить его, скорее! – крикнул я и, дождавшись, когда он разожжет искру, выстрелил. Стрела угодила точно ему в лоб и, взорвавшись, раздула пламя, опалив голову муравья. Он яростно зашипел, отступая назад, его хитиновые пластины треснули, но он был жив и злобно вздыбившись, пополз к нам.
– Проклятье, не помогло! Он слишком бронированный! – испугался я.
– Сейчас попробую я, – выкрикнул земной пони, выбегая вперед и беря муравья в прицел. Тот вновь вызвал искру, чтобы выпустить в нас огонь и Мэтти с криком "Получай!", выстрелил. Прогремел еще один взрыв, муравей громко, так что камни задрожали, зашипел, и начал с силой тереть передними ногами голову. Когда огонь развеялся, мы увидели что от взрыва у него лопнули глаза и из них пошла темная кровь, которая слабо тлела, стекая с морды, но он опять не умер и, судя по дерганым движениям, был жутко недоволен. Беспорядочно закрутившись на месте, он с силой ударил своим туловищем по стоящей рядом каменной скамье, раскрошив ее на мелкие кусочки, а затем, повернувшись, вслепую выпустил в то место, где мы только что стояли длинную струю огня. Нам чудом удалось увернуться.
– Ого, смотри, как мы его разозлили! – воскликнул я, перекатываясь через спину и муравей, развернувшись на мой голос, опять выстрелил толстой, как ствол дерева огненной струей. Я едва успел отпрыгнуть и, встав на ноги, вместе с Мэтти побежал в сторону второй шахты, спасаясь от этого монстра.
Один из усиков муравья был надломлен, но второй тут же зашевелился и он, продолжая шипеть, быстро пополз вслед за нами не переставая плеваться огнем.
– Вот же гребаный муравей! – на ходу произнес я, уклоняясь от очередной струи, – похоже, что он теперь не успокоится, пока не прикончит нас.
– Это точно, а значит нам, нужно разделаться с ним, – тяжело дыша, ответил земной пони, и тут же толкнул меня головой, указывая на случайный дом. – Давай забежим внутрь и перезарядим наши арбалеты, а то нам даже отстреливаться нечем.
– Вперед! Мы подскочили к железной двери и одновременно ударили по ней. Она дернулась, а значит, открывалась вовнутрь но, как и все двери здесь, была очень ржавой и едва двигалась. Мы начали с силой бить по ней, чтобы открыть. К сожалению, громкие удары привлекли внимание преследовавшего нас муравья, и он вновь выдохнул в нашу сторону огонь, к счастью промахнувшись и опалив соседнюю стену, которая ярко заполыхала.
– Ну же! Мы должны открыть эту дверь! Просто обязаны! – закричал я, забывая о том, что можно попытаться залезть в другой дом, но паника не способствовала умным мыслям.
Наконец, дверь распахнулась, и мы, влетев внутрь, начали закрывать ее. Мы оказались на еще одном шахтерском складе, заставленном деревянными ящиками и коробками, которые были покрыты тонким слоем плесени, но при этом выглядели относительно целыми, видимо благодаря здешней сухости или качеству самого дерева. Однако не успела дверь закрыться и наполовину как огромная голова муравья с лязгом жвал по металлу просунулась внутрь и стала ворочаться в дверном проеме, чтобы пролезть дальше.
– Ах ты дрянь! Мразь ползучая! – заорал я, вставая вместе с Мэтти на задние ноги и спиной прижимаясь к поверхности двери, чтобы не дать муравью залезть к нам. Он громко заверещал и выпустил в противоположную стену струю огня. На мгновение внутри стало ослепительно светло, и загорелся один из ящиков, который тут же развалился и осел на полу кучей горящих обломков. Среди головешек я увидел оплавленную электропилу.
– Электропила! – воскликнул я, – так вот куда их отправили!
– И что? Она нам тут не поможет! – пыхтя от натуги, крикнул Мэтти, давя на дверь.
– Это мы еще посмотрим! Держи дверь Мэтти, я сейчас!
– Подожди Джек, что ты задумал?!
Не отвечая, я отпустил дверь и, подбежав к ближайшему целому ящику, с силой сорвал с него крышку. Разломав защитный пенопласт и сорвав герметичный чехол, я достал оттуда электропилу, новенькую и готовую к работе (нам очень повезло, что эти пилы доставили сюда собранными и с установленным в них аккумулятором). Я пару раз нажал на кнопку, но она не работала, и лишь слабо вибрировала. Видимо сдох аккумулятор. Отбросив ее, я подбежал к следующему ящику и достал еще одну. Ее чехол был разорван и полотно пилы вместе с цепью оказались ржавыми и уже не могли вращаться.
– Джек, ты в своем уме?! Довоенных боевиков насмотрелся?! Пилой нельзя распилить плоть, это невозможно! А эти пилы лежат здесь уже больше сотни лет и не работают!
– Не болтай! Держи дверь! – крикнул я, подбегая к следующему ящику, – другого выхода у нас нет! Ну, давай же, давай! Еще одна пила, снова ржавая! Ржавая! У этой сдох аккумулятор! Погнуто полотно! Ржавая! Ржавая!
Муравей тем временем уже практически залез внутрь, по каменному полу начали скрести его передние ноги, оставляя длинные царапины. Он опять дохнул огнем и едва не сжег меня. Встав на ноги после спасительного прыжка, я открыл еще один ящик. У этого ящика крышка держалась плотнее, чем у других, а значит, была надежда, что пила рабочая. Сняв с нее чехол, я нажал на кнопку, и пила сперва загудела, а потом громко взревела. Ее цепь начала быстро вращаться.
– Держись друг, я иду! – закричал я, подбегая к двери и очень вовремя, муравей видимо, устав с нами бороться, резко ударил по ней головой и опрокинул Мэтти на пол. Повалившись ничком на спину, земной пони в страхе закрыл глаза. Муравей полностью заполз внутрь и, повернувшись к нему, приготовился то ли дохнуть огнем, то ли укусить его, но я не дал этого сделать. Быстро подбежав к нему сбоку, я с силой обрушил на его незащищенную хитином шею вращающуюся цепь электропилы. С хрустом и скрежетом вонзилась она в его хрупкую плоть и начала погружаться глубже. Мне в физиономию брызнула вонючая липкая кровь (или что там у него), заливающая глаза и текущая в нос и уши, но я упрямо продолжал пилить, едва не оглохнув от визга муравья. И вот его шея с треском отломилась и упала на пол. В последний раз клацнули острые жвала, и муравей наконец-то затих. От усталости я осел на круп, уронив из облачка магии электропилу.
– Фух, ну вот и все, – вяло сказал я, вытирая ногой с мордочки кровь.
– Мы умерли? – неуверенно произнес Мэтти, открывая один глаз и увидев рядом с собой отпиленную голову муравья, испуганно отполз назад, а затем, поняв, что произошло, вновь задышал спокойно. – Видимо, нет, – он поднялся на ноги и смахнул с себя ошметки муравья, – что ж Джек, беру свои слова обратно. Я недооценил тебя. Спасибо.
– Какие право пустяки Мэтти, – сказал я и, опустив взгляд на электропилу, легонечко стукнул по ней ногой. – Ну? Теперь ты видишь, что в старых боевиках бывают не только враки.
– Вот уж без дураков, – кивнул он, брезгливо переступая через ноги муравья и подходя ко мне, – никогда бы не подумал что стану свидетелем того как такого жуткого мутанта обезглавят электропилой. Ни дать ни взять одна из сцен фильмов ужасов. Как, по-твоему, он был здесь не один?
– Скорее всего, да, – с уверенностью сказал я, – раз сюда приполз один муравей, значит, скоро тут будут и другие. Так что давай побыстрее уйдем отсюда. Сдается мне, что он своим предсмертным криком поднял на уши всех своих собратьев.
– Да, нам лучше уйти, – согласился земной пони.
Подобрав с пола заглохшую электропилу, я аккуратно обтер ее цепь и полотно чехлом, а потом, достал из седельной сумки веревку и примотал ее к себе на бок, – не знаю, будут ли у нас еще такие необычные схватки как эта, но пилу я возьму. На всякий случай.
– Только смотри не увлекайся, а то ненароком отпилишь себе ногу.
– Тогда ты установишь мне вместо ноги эту пилу 14. (@_@), – подмигнул я, и мы оба весело посмеялись.
– Ах да, не забудь еще забрать мой терминал. Если тебе не трудно, конечно.
– Хорошо Мэтти, я возьму терминал. Разумеется, если его еще не сжег этот монстр. И отвесив прощального пинка мертвой тушке насекомого, я вышел на улицу вслед за другом. Мы вернулись назад на площадь, туда, где на нас напал муравей. Терминал по-прежнему стоял на месте. Муравей не спалил его, когда стрелял по нам.
– Слава Селестии, он в порядке, – с облегчением сказал Мэтти.
– Очень бы я хотел узнать, как мы дотащим его до поверхности, если нас и дальше будут преследовать муравьи? – про себя подумал я, но вслух ничего говорить не стал и, подобрав компьютер, вместе с другом направился в сторону второй шахты. Туда, где наши предки в прошлом добывали драгоценности. Эта новая улица оказалась очень потрепанной и разрушенной в отличие от той, откуда мы пришли. Практически все здешние здания были полностью снесены, а статуи и украшения лежали бесформенными грудами. На том месте, где они должны были упираться в каменную стену пещеры, нередко попадались узкие коридоры шахт, удерживаемые гнилыми и вот-вот готовыми переломиться балками. Возле них стояли ящики с инструментами и проржавевшие генераторы, а еще бурильные машины на колесах, маленькие и явно не имеющие нужного нам редуктора (по крайней мере, такого чтобы он мог подойти землеройке Пита). На некоторых домах, которым посчастливилось сохраниться, висели таблички с надписями вроде «Баня», «Склад спецодежды» или «Столовая №3». Но их тут было меньшинство.
– Да, довоенные пони взялись за это место вплотную. Ничего не пожалели, – сказал я, подходя к одной из шахт и заглядывая в нее, – как считаешь, может нам стоит заглянуть в один из этих проходов?
– Не думаю, эти коридоры слишком узкие, – глубокомысленно рассудил Мэтти, – и их явно прорыли с помощью малогабаритных машин и кирок. Большая землеройка сюда попросту бы не поместилась, так что нам стоит поискать пещеру, с большим входом. Такую, куда могла бы залезть широкая буровая установка на гусеницах.
– Хорошо, – кивнул я, и мы пошли дальше. Через некоторое время нам начали попадаться останки истлевших палаток и навесов, которые когда-то были натянуты над целыми мастерскими с проржавевшими станками и верстаками, где наши предки, по-видимому, обрабатывали добытые здесь драгоценные камни. Рядом с ними находились открытые склады, обнесенные забором, все заставленные полусгнившими ящиками и бочками. К сожалению, в большинстве своем пустыми. Но вот мы увидели большую огороженную площадку, над которой, судя по торчащим у краев шестам, раньше был растянут огромный навес. В этом месте стояло множество столов и стульев, а еще кучи ящиков. На столах лежала разная утварь, безделушки вроде амулета Мэтти и исследовательские инструменты, такие как: кисточки, лупы, щипцы, зажимы, пинцеты нескольких видов, а также склянки с какой-то вязкой жидкостью и горы книг, сгнивших и уже не читаемых. На одной из них, на корешке я увидел название: «Культура и быт песчаных гончих», на другой – «Искусство подделки, или как сделать древней новую вещь». Видимо здесь пони изучали артефакты алмазных псов, которые они находили, а точнее сказать отбирали у их бывших владельцев. А еще маскировали их под старые реликвии, чтобы потом продать каким-нибудь коллекционерам или даже музеям. Я подошел к одному из ящиков и открыл его. Он был доверху набит статуэтками и идолами, помеченными маркером с указанием места, куда их должны были отправить. В другом ящике лежала кухонная посуда – украшенные резьбой тарелки и бокалы, а в третьем детские игрушки и письменные таблички.
– Посмотри на это Мэтти. Шахтеры не только выгнали алмазных псов из города, они еще и отобрали у них все пожитки, – с презрением сказал я, захлопывая коробку с артефактами. – Ну, ты и сейчас будешь доказывать мне, что пони были для них наименьшим из всех зол?
– Честно говоря, Джек, мне и самому уже не верится в это, – признался Мэтти, – я думал, что они вынужденно, хоть и жестко переселили отсюда всех алмазных псов, но в таких случаях обычно у переселенцев не отбирают их имущество. Но… эти вещи, зачем пони отняли их?
– А разве не очевидно? Чтобы продать потом за большие деньги любителям вычурных побрякушек, – я поднял телекинезом со стола тарелку, на которой была искусно вырезана целая картина, изображающая горные пики и долину возле них, – а какие-нибудь довоенные коллекционеры с радостью купили бы их.
– Не может быть, – тихо произнес Мэтти.
– Еще как может, Мэтти, – сказал я, поставив тарелку обратно на стол, – эти воры, были ничем не лучше так нелюбимых тобой зебр, и если алмазные псы враждовали с ними, то по весьма уважительной причине. И какие бы у тогдашних пони не были мотивы, несправедливо было прикрываться этим и обворовывать ни в чем неповинных жителей.
– Несправедливо… – только и смог произнести Мэтти, потупив взгляд. Я же тем временем, решил больше не давить на друга, и пошел в одиночку осматривать это место. Мой огонек переместился в дальний правый угол. Там повсюду были раскиданы полусгоревшие останки столов и ящики, словно в этом месте бушевала битва. И вот пройдя несколько шагов вперед, я наконец-то нашел тех, кто в ней участвовал: вокруг одного из наиболее разрушенных мест в самых разных позах были раскиданы хитиновые панцири муравьев, таких же крупных, как и тот с которым мы недавно сражались. Поверхность ближайшей стены полностью покрывали обгорелые пятна.
– Ого, похоже, что мы нашли еще одного горе-авантюриста, – сказал я, когда увидел среди трупов муравьев обуглившийся скелет принадлежащий грифону. От него практически ничего не осталось, кроме костей и железной сетки самодельного бронежилета (по типу кольчуги), которая намертво вплавилась в поверхность скелета. Левая рука у грифона отсутствовала и, судя по отметинам на том месте, где она должна была быть, ее откусили.
– Нашел что-нибудь интересное? – спросил Мэтти, подходя ко мне и делая вид, что последнего разговора у нас не было.
– Не особо, – задумчиво сказал я, осматривая местность, – разве что останки нашего предшественника покажутся тебе занимательными.
– О, – протянул земной пони, посмотрев на то, что когда-то было живым существом.
– А вот это уже любопытно, – азартно произнес я, когда отойдя на пару шагов в сторону, вдруг заметил как там, что-то блестит. Возле ближайших камней лежал серебристый барабанный пистолет, наполовину засыпанный землей, который сжимала когтистая рука скелета, явно принадлежащая мертвому грифону. Пистолет был большим, с длинным дулом наверху которого красовались три вентилируемых отверстия, и толстым барабаном. Судя по всему, он имел большую отдачу и предназначался не для пони, по крайней мере, не для тех, кто мог стрелять лишь с помощью рта.
Наступив на костистое запястье, я телекинезом потянул пистолет на себя. Рука затрещала, но пистолет не выпустила и держала его мертвой хваткой, до тех пор, пока два пальца ее не треснули и она не сломалась. В моем облачке оказался внушающий уважение крупнокалиберный пистолет с барабаном на шесть патронов, на удивление хорошо сохранившийся и вполне еще способный разить врагов. Открыв его барабан, я высыпал оттуда четыре пустые гильзы и два неиспользованных патрона. Я обернулся и посмотрел на трупы муравьев. Там лежало четыре муравья. Четыре муравья, четыре гильзы.
– Ого, да этот сукин сын невероятно мощный раз сумел с первой же пули прикончить каждого из этих ублюдков, – восхищенно произнес я, осматривая свою находку, у которой на рукоятке была изображена большая голова змеи, открывшая рот.
– Очень мощный Джек, – подтвердил Мэтти, с не меньшим восторгом рассматривая мое оружие, – ведь это же знаменитый Кольт "Анаконда", из которого в вестернах обожали стрелять крутые ковбои.
– Ничего себе, – ахнул я. Про этот пистолет я когда-то читал, но никогда еще не видел его в жизни.
– Но на твоем месте, я бы не стал из него стрелять, – тут же посоветовал земной пони, – по крайней мере, пока. Ведь у него очень сильная отдача, которая неопытному единорогу с непривычки может сильно ударить по мозгам.
– А я и не собирался Мэтти, – сказал я, убирая оружие к себе в сумку, – может разве что потом. Все равно в нем осталось всего два патрона, да и громыхает он, уверен, как целая бочка с тротилом. Так что приберегу-ка я его, до лучших времен.
И на всякий случай, еще раз осмотрев место сражения (вдруг тут завалялись еще какие-нибудь, полезные вещи), мы отправились дальше по улице, мимо разрушенных домов и мастерских.
– А вот, кажется и вторая шахта, – через несколько минут сказал я. Мы подошли к большому неровному зеву пещеры, от которого веяло пронизывающим могильным холодом, – если бур и может где-то находиться то только здесь.
– Да Джек, – сказал Мэтти, разглядывая в свете огонька края пещеры, – этот коридор вырыли с помощью бурильной машины. Уверен, что мы найдем ее там.
– Скажи, тебе не кажется, что здесь стало, как-то слишком уж холодно? – спросил я, пытаясь сесть на круп, но тут же передумал, каменный пол был просто ледяным, а потому стоя принялся растирать передними ногами туловище, чтобы согреться.
– Да, тут еще холоднее, чем в главном стволе, – стуча зубами, согласился он, подходя к отверстию пещеры и заглядывая внутрь, – и этот холод идет оттуда. Говорят, что чем глубже спустишься в недра земли, тем холоднее будет становиться, но здесь уже стоит такой дубак, что можно простудиться. И почему только я не взял ничего теплого?
– Кто ж знал, что посреди пустыни нам понадобятся зимние шарфы и шапки? – усмехнулся я, но мне было отнюдь невесело. – Тем не менее, какой бы там ни был холод, мы должны идти туда. Вперед. Мы сделали первые несколько шагов, и тут из соседнего узкого лаза раздалось уже знакомое нам, ненавистное шипение.
– У них, что, больше нет никакого другого дела, кроме как охотиться на нас? – раздраженно произнес Мэтти, машинально поворачиваясь на звук. Из пещеры в нашу сторону начали выползать целые полчища муравьев, больших и злобных. Куда больше чем тот, которого мы убили. За ними роились их младшие собратья, медлящие и явно рассчитывающие, что их большие товарищи сделают всю работу за них.
– Дискорд их побери, мы в ловушке! – воскликнул я, озираясь по сторонам в поисках спасительной бреши, но было уже слишком поздно, муравьи перекрыли собой все пути отступления, и нам не оставалось ничего другого кроме как забежать в пещеру позади нас.
– Нам надо уходить! Скорей, в пещеру! – крикнул я, решив, что лучше залезть в это жуткое и пробирающее до костей место, чем бегать по городу и играть в прятки с муравьями, особенно понимая, что победа в этой игре будет явно не за нами. Быстро развернувшись, мы перескочили через границу пещеры и забежали внутрь сопровождаемые щелканьем и шипением ползущих за нами муравьев. И стоило нам оказаться на другой стороне как тьма тут же резко сгустилась, а сила моего огонька упала с "яркого как солнце" до "вот-вот готовой перегореть лампочки". Воздух стал невероятно холодным, а мои ноги "налились свинцом". Не знаю, в чем тут было дело, но мне вдруг стало очень страшно. Не так страшно, как когда мы убегали от муравьев, а всерьез по настоящему страшно и тяжело на душе, словно меня обрекли на вечные муки вместе с монстрами из Тартара.
– Подожди Джек! – неожиданно дернул меня за плащ Мэтти, – не беги!
– А? – не понял я причину остановки.
– Смотри, они больше не гонятся за нами.
Я обернулся и удивленно фыркнул: муравьи, что готовы были вцепиться в нас своими острыми жвалами, внезапно прекратили погоню и столпились возле границы с пещерой. Беспорядочной кучей они топтались там и неуверенно крутили головами не рискуя идти дальше. На нас они даже не смотрели. Их остановило что-то другое, невидимое и очень страшное. Один из них все же решил выстрелить в нас огнем, и начал разжигать искру, но тут его сзади толкнул кто-то из собратьев и он на мгновение оказался на стороне пещеры. Испуганно зашипев, муравей попятился назад и, развернувшись, бросился наутек, позабыв о своем желании прикончить нас.
– Как думаешь, что с ними? – спросил я.
– Не знаю. Наверное, их что-то напугало.
– Может в этой пещере живет какой-то монстр?
– Селестия милосердная, надеюсь, что нет. Он посмотрел на копошащуюся "живую стену" из муравьев и со вздохом произнес: – но как бы то ни было, похоже, что старым путем нам отсюда не уйти. Придется на свой страх и риск углубиться в пещеру и поискать выход там. А если что-то пойдет не так, мы всегда можем вернуться сюда, и подождать когда они уйдут.
– Да, выбор у нас невелик, – сказал я, потихоньку покрываясь "гусиной кожей", – ну идем.
– Ты иди первым, а я буду держаться позади и прикрывать тебя, – сказал земной пони, дрожащей ногой проверяя арбалет у себя за спиной и изо всех сил делая вид, что ему не страшно, – и если нам вдруг встретится какой-нибудь огромный монстр, постарайся попасть ему прямо в глаза чтобы ослепить. Так у нас будет больше шансов с ним справиться.
– Прямо как с тем муравьем? – сказал я, – хлопая ногой по болтающейся сбоку электропиле.
– Именно, – пробормотал он, нервно сглотнув.
– Что такое Мэтти? Нервишки шалят?
– Да Джек. Я же писец, а не солдат, – признался он, – и никогда не забирался никуда страшнее поверхности. Но даже тогда меня сопровождал целый отряд вооруженных до зубов рыцарей и паладинов. А сейчас нас только двое и мы не знаем, что ждет нас впереди. И поэтому мне страшно. Но я не трус, просто меня пугает неизвестность.
– Как и меня. Но давай лучше не думать об этом и смотреть по сторонам в поисках нужной нам землеройки. Я храбрился, чтобы подбодрить его и, конечно же, самого себя, потому что не стану скрывать эта чернильная темнота пугала также и меня и была просто невыносимой. В отличие от той улицы, с которой мы пришли, и где нам было всего лишь холодно, в этом месте явственно ощущалась пустота и отчаянье, и поневоле хотелось упасть на пол и заплакать. Но мы не могли этого сделать, не могли просто так сдаться.
Мы направились вглубь пещеры, освещаемые едва горящим огоньком и, вздрагивая при малейших звуках которые иногда раздавались глубоко во тьме. Ночь этого места была невероятно жуткой и заставляла тебя верить, что в этом мире есть только она и никогда и нигде не существовало и крупицы света, лишь холодный беспросветный мрак. Чтобы хоть как-то разогнать ее мне пришлось изрядно поднапрячь голову, и прибавить своему огоньку яркости, прежде чем он начал хорошо светить, и мы смогли получше разглядеть пещеру. Судя по гулкому эху, она была огромной. Везде куда бы мы ни шли, нам не удавалось увидеть и намека на стены, а сам пол был изрыт и покрыт лунками. И, разумеется, мы никак не могли разглядеть потолок. В некоторых местах нам попадались обломки каменных блоков, фрагменты стен и заборов и куски фундамента, оставшиеся от стоявших тут когда-то зданий. Похоже, что эта шахта находилась прямо на одной из улиц города, которую довоенные пони полностью уничтожили, когда начали тут копать. Здесь повсюду лежали останки шахтерской деятельности: тачки, тележки, кирки и молоты. В некоторых местах попадались наспинные буры и ящики с торчащими из них инструментами и несколько генераторов, с расположенными неподалеку коробками со спарк-батареями, к сожалению напрочь испорченными и ржавыми. Из-за долгого пребывания в холодной и влажной среде все оборудование здесь пребывало в ужасном состоянии и больше не могло быть использовано по назначению.
– Один из истлевших символов бесчестности наших предков, – тихо пробормотал я, поднимая своей магией, лежащую возле соседнего камня ржавую кирку, – и почему они не могли просто договориться с жившими здесь псами?
– Нашел, что-то необычное? – спросили у меня со стороны и я хотел было ответить Мэтти что – нет, не нашел, да и вряд ли найду, при такой-то влажности, но тут до меня дошло, что говорил не он, а кобылка. Я повернулся на голос и увидел ЕЕ. Опять ко мне пришла искаженная версия Пинки Пай. Вся измазанная в саже и земле и с шахтерской каской на голове. Кирка со звоном выпала из моего облачка.
– Ты?! – только и смог прошептать я, быстро оглядываясь в поисках Мэтти (как бы он не заметил, что я разговариваю сам с собой). Тот отошел в этот момент к ближайшему ящику с инструментами и копался в нем, повернувшись ко мне хвостом.
– Да я, а ты что мне не рад? – игривым голосом сказала она, подходя ближе и передними ногами подбирая мою кирку, на которую тут же оперлась, – не рад своей любимой Пинки Пай?
– Хватит, ты не Пинки Пай и ты это знаешь! – яростным шепотом, выпалил я, впиваясь в нее взглядом.
– Знаю, а может, и нет, – лениво растягивая слова, произнесла она, тоже бросая взгляд на Мэтти, – это неважно. В любом случае я единственная Пинки Пай, которая будет у тебя в жизни и которая сможет с тобой поговорить. Если ты, конечно, не захочешь заводить себе вымышленную подружку, которая будет вместе со мной делить твою голову. Она издевательски захихикала.
– Довольно, зачем ты здесь? Что тебе надо? – я старался держать себя в копытах, хотя мне было очень неприятно ее присутствие.
– Да так, хотела посмотреть, куда ты на этот раз меня завел. Сперва мы прошлись по военной базе с рейнджерами и Фениксами, потом по свалке со страшными мутантами, а теперь еще и жуткая пещера полная странных шорохов и пугающих вздохов. Я поражена, – она осмотрелась и восторженно постукала передними копытами в аплодисментах, – ты умеешь вскружить кобылке голову. Но только сильно не увлекайся, а то сдается мне, тут затаилось что-то опасное, что ненароком может тебя убить, а значит и меня.
– Что? О чем это ты? Кто здесь затаился? Какой-то монстр?
– Джек! Джек! Не глупи! Я же всего лишь твоя фантазия, и не знаю того чего не знаешь ты, – улыбнулась она отбрасывая кирку и подходя ко мне ближе, – и если я чувствую здесь какую-то угрозу, то это потому, что это чувствуешь и ты. Так что на твоем месте, я была бы очень осторожна и постаралась держаться от проблем подальше. Ну, ты понимаешь, от всего, что может тебе навредить или съесть. Так что попробуй не умереть, ведь у меня на тебя еще большие планы.
– Планы? Какие планы? – нахмурился я.
Она кокетливо покачала головой. – А-а-а, нет, мой дорогой, еще рано, ты узнаешь об этом, когда придет время. Обещаю, тебе понравится. Ну а пока прощай или точнее сказать увидимся. Она ловко чмокнула меня в щеку и повернулась, чтобы уйти.
– Стой! – рванулся я к ней, но тут меня окликнул Мэтти и я, отвернувшись от нее, посмотрел на друга. Он показывал мне на какой-то вытащенный из ящика прибор, назначение которого я не знал. Я быстро отвернулся, чтобы не дать Лже-Пинки уйти, но она уже исчезла. В который раз!
– …удивительно как хорошо сохранился этот тестер. Наверное, все дело в герметичной коробке, которая все эти годы принимала на себя удары от враждебной местной среды. Теперь если мне удастся его починить, то я смогу с его помощью определять есть ли напряжение в электроприборах, – беззаботно говорил в этот момент, приближающийся ко мне друг, – и мы будем точно уверены, что на него подается электричество. Он положил вещицу к себе в сумку. – Ты как Джек, все в порядке? Что-то ты сильно покраснел.
– Наверное, от холода, – отмахнулся я, жалея, что она опять ушла, а точнее временно затаилась (ведь Лже-Пинки никогда меня не покинет).
– Тогда давай пойдем дальше, пока оба не окоченели. От этой пещеры у меня мурашки по коже, и вовсе не потому, что тут холодно, – сказал земной пони, наугад тыкая куда-то во тьму, и я направился вслед за ним.
И вот где-то через пару сотен шагов мой огонек, неожиданно выхватил из темноты каменную стену и прорезанную в ней большую сферическую арку украшенную золотыми линиями и чистыми, как само небо гранеными бриллиантами. Между линиями на ней были выложены буквы, тоже из бриллиантов (удивительно, почему шахтеры уничтожившие город так и не сняли их?).
– Что тут написано? – спросил я у Мэтти.
– Святилище Бога Читакуналя и главная улица имени вождя Туркраса, – прочитал он вслух, – видимо здесь у псов был центр города.
– С большим храмом и дворцом вождя? – спросил я, вспоминая, чем обычно примечательны подобные места.
– Именно. А значит, все самые ценные вещи псы должны были хранить тут. Разумеется, если до них не добрались шахтеры.
– А если и добрались, то наверняка здесь могло остаться их шахтерское оборудование, в том числе и землеройка. Давай проверим это место.
– Давай, – кивнул земной пони, – все лучше, чем торчать в этой пещере. И мы переступили через арку и вошли в большой хорошо сохранившийся район города, где стояли высокие многоэтажные дома, со множеством окон, выложенные из многотонных блоков и украшенные объемными вылезающими прямо из стен резными фигурами и статуями каждая размером с хорошую гору. Многие из них были обломанными и битыми, но находились и такие, в которых еще можно было разглядеть грациозных псов-девушек или стражников с копьями в лапах, которые неустанно несли дозор на главной улице города. Между ними располагались дома поменьше (видимо магазины) с установленными на их крышах полуразбитыми каменными стендами. На них облезлыми и высохшими красками были нарисованы зазывающие рекламные картины (с видом сбоку) вроде атлетичного алмазного пса пьющего из миски какой-то напиток или воина бегущего навстречу закату, а также большие с завитками резные надписи не иначе предлагающие купить тот или иной товар. И все это окружали фонтаны, большие и маленькие, с фигурами в виде морских животных или диковинных неизвестных нам существ с головами как у пони и хвостами как у рыб. Удивительно, каким же красивым когда-то было это место во времена своего расцвета.
Но как бы сильно не поглощала меня красота этой улицы, тут было что-то еще, что-то, что заставляло меня чувствовать себя неловко и все время оглядываться. Когда мы зашли в этот район, меня начало преследовать напряженное чувство, что за нами кто-то наблюдает, и что я беспрерывно слышу странный шорох… или точнее бормотание, сдавленное, тихое и постоянно идущее, будто сразу со всех сторон. И при этом настолько нечеткое, что я сперва подумал, что мне это слышится. Голоса звучали как-то слабо и искаженно, словно через плохо работающий динамик, воспроизводящий дискету, которую сильно зажевал магнитофон. Да и язык мне был незнаком, если это действительно была чья-то речь. Но чем бы это ни было, оно меня здорово напугало. И судя по побледневшей физиономии моего напарника его тоже.
– Что это за звуки Мэтти? Здесь водятся еще какие-то насекомые? – со слабой надеждой спросил я, дрожа как лист на ветру.
– Н-нет, – заикаясь, проговорил он. Его грива встала дыбом, – эт-то не насекомые Джек. Зд-десь кто-то говорит на языке алмазных псов. Н-но это невозможно.
– Ты думаешь, что псы все еще живут в этом городе?
– Н-нет, они н-не могли выж-жить. Тут все заб-брошено и в руин-нах. Эт-то невозможно. Если бы здесь жили алмазные п-псы, уверен кто-то из п-пони на поверхности знал об этом, а так… ААААА!!! ДЖЕК!!! ТВОЮ МАТЬ ДЖЕК!!!
Он с силой вцепился мне в шею и прижался головой, закрывая глаза. От этого я потерял контроль над своим телекинезом и уронил набок его терминал, едва не свалившись сам.
– М-м-мэтти отпусти, я не могу дышать! – прошипел я, пыхтя от натуги под весом взрослого жеребца, но друг упорно отказывался меня отпускать и, дрожа как желе, продолжал крепко держаться за мою шею. Наконец, я смог его отцепить, и он вновь ухватился на этот раз за мои ноги, за секунду побледнев сразу на несколько тонов и беспрерывно указывая ногой куда-то вперед. Я повернулся в ту сторону и тоже закричал, разбудив в пещере громкое эхо, отчего увиденное стало гораздо страшнее.
Впереди, на стене одного из домов была тень. Ну, знаете, такая тень, которая бывает, когда на стоящего у стены пони светят ярким фонариком. Вот только у этой тени была одна жуткая особенность – ее никто не отбрасывал.
– Ч-ч-ч-ч-ч-то э-т-то? – сильно заикаясь и всхлипывая, произнес земной пони, боясь даже повернуться в ее сторону.
– Н-не зн-наю, – тоже начав заикаться, ответил я, по примеру друга прижимаясь к нему крепче и испуганно жмуря глаза. Грива и хвост у меня встали дыбом. Признаюсь, спускаясь сюда, я был готов встретиться с кем угодно: с монстрами, мутантами, даже с одичавшими алмазными псами (как только узнал о них и о том, что это их город), но уж никак не с жуткими привидениями. Милостивая Луна, только не с ними!
"Привидение" тем временем продолжало "стоять" на месте, непринужденно шевеля плечами. Где-то рядом раздавались тихие шепоты и стоны. Судя по всему, это был силуэт взрослого алмазного пса со стройным телосложением, который был спокоен и совершенно не обращал на нас внимания. Но тут он что-то сказал. Эхом отдались его дребезжащие в воздухе слова, заставив меня сильнее приоткрыть глаза. Призрак вздрогнул, а потом начал отступать в сторону. Рядом с ним появился еще один силуэт более зыбкий и явно принадлежащий пони. Тень пони медленно подошла к псу и с силой обрушила на него приклад оружия. В воздухе внезапно раздался душераздирающий крик, от которого мои ноги подкосились и я рухнул на пол, с помутневшим от ужаса рассудком и совершенно не понимая, что происходит. А потом все стихло. Тень исчезла.
– Он-н уш-ш-шел? – спросил земной пони, сдавливая мои ребра.
Высвободившись из его объятий, я с трудом поднялся на ноги и, вызвав новый огонек (старый погас, когда я услышал вопль) посмотрел туда, где только что развернулась страшная сцена. Стена была пустой. Нигде не было и намека на гуляющее по ней привидение. С правой стороны, около нее я заметил старый скелет с вытянутой мордой и острыми зубами, у которого был разбит череп. Едва ворочающимся во рту языком я произнес: – в-вид-димо да.
– Как т-ты дум-маешь? Что эт-то? – еще раз спросил у меня Мэтти, сам пытаясь встать ровно, но у него это плохо получалось, ноги отказывались слушаться.
– П-призрак, – сказал я первое, что пришло мне в голову, и единственное что казалось сейчас наиболее разумным.
– Ч-чушь! Прив-видений не сущ-ществует, – промямлил он, испуганно косясь на стену, словно опасаясь, что призрак услышит его и решит вернуться.
– Т-тогда скажи ты, чт-то это, – предложил я, глубоко вздыхая, чтобы успокоиться. Мое сердце бешено колотилось в груди, и вот-вот готово было выскочить.
– Галлюцин-нация от пережитого в пещере ужаса, – не слишком уверенно сказал он, словно сам не верил в свои слова.
– Не д-думаю, – возразил я, сам боязливо озираясь на стену, но она по-прежнему была пустой, – ведь мы же оба его видели. А галлюцинациями страдают по од-дному, а не вместе.
– Ну, тогда эт-то наша фант-тазия разыгралась, – сделал еще одно предположение Мэтти, – после твоих уп-преков, по поводу несчастных и угнетенных алмазных п-псов. Дискорд тебя п-побери Джек, и зачем ты начал их жалеть и п-пугать нас?!
– Потому что это правда. Но, сомневаюсь, что из-за моих слов мы бы вдруг начали видеть страшные тени, – по-моему, ко мне начала возвращаться членораздельная речь, – и то, что сейчас было никак нельзя списать на плод нашего воображения.
– Или назвать приведением, – упрямо продолжал настаивать он.
– Ты можешь в это не верить Мэтти, но так или иначе эта штука не могла нам обоим привидится, так что как не крути, это был призрак.
– Но откуда же в этом месте п-призраки? – спросил он, тоже практически избавившись от икоты.
– Наверное, это был дух кого-то кто жил здесь, а на этом месте его убили. Я показал другу на распластанный у стены скелет. – Видишь? У него разбита голова, а ты помнишь, что сделал тот силуэт пони?
– Нет! Я не смотрел туда и не хотел ничего видеть! – громко воскликнул он, и в пещере опять заходило громкое эхо, отчего Мэтти вздрогнул и бросил испуганный взгляд на стену.
– А я видел. Там была еще одна нечеткая тень на четырех ногах, которая принадлежала пони. Она подошла к этому бедняге и ударила его по голове чем-то вроде винтовки, а потом он умер. Этот призрак словно хотел показать нам, как на него напал кто-то из шахтеров или охранников. Не знаю, зачем ему это, и действительно ли он пытался нам что-то показать. Может на самом деле он нас и не видел, и здесь всего лишь воспроизвелось событие прошлого. Но, так или иначе, я не думаю, что эти призраки были опасными для нас.
– И что ты предлагаешь Джек? – резко спросил он, повернувшись ко мне, – ты же не хочешь пойти дальше в город?
– Вообще-то именно это я и хотел предложить.
– Ты что псих?! – от его крика аж слетела пыль с крыши соседнего магазина, – тебе мало того, что ты затащил нас сюда, так теперь еще предлагаешь добровольно пойти в логово призраков, которые неизвестно что могут с нами сделать?! Тебе что в голову заполз пещерный паразит и начал нашептывать глупые идеи?!
– Вообще-то нам не пришлось бы сюда идти, если бы кое-кто умел держать свой член, под контролем, – в свою очередь вспылил я, – а потом не переживал, что его женят и запрут под семью замками, чтобы он не убежал.
– Вот только не надо делать из меня виноватого, – насупился он, – любой адекватный пони попросту бы удрал, и не стал бы корчить из себя героя и лазить по опасным шахтам с огнедышащими муравьями и бродящими среди развалин духами.
– Да, но… – из глубины города донесся протяжный стон, заставивший меня замолкнуть и испуганно поджать хвост. – Ладно, Мэтти, сейчас не время, давай больше не будем спорить. Да признаюсь, это я завел нас сюда, и теперь хочу, чтобы мы отсюда выбрались. У нас пока что нет другого пути из этой пещеры, муравьи все равно нас не выпустят отсюда. А кроме того тот туннель откуда мы свалились, засыпало, так что нам остается только поискать другой путь на поверхность. И я уверен, что он тут есть. Ведь в таком большом городе наверняка было несколько выходов наружу и нам с тобой просто надо найти их. Я протянул ему ногу в знак примирения.
– Мир? – спросил я.
– Ну, хорошо Джек, мир, – вздохнув, сказал он, стукнув по моему копыту, – пойдем в город, но если я сегодня погибну, то мой призрак будет вечно преследовать тебя всю оставшуюся жизнь и пугать особо темными ночами.
– Я даже куплю себе для этого ночник, чтобы твоя тень была еще жутче, – подмигнув, попытался я разрядить атмосферу шуткой.
– Ох, Джек, знал бы ты, как порой бывает, неуместен твой слепой энтузиазм, – закатил он глаза.
– А чем он тебе не нравится? – удивился я.
– Тем, что он проявляется, когда мы шатаемся по пещере с призраками, – заметил он.
– Ха-ха, так это ж я для того и делаю, чтобы нас подбодрить.
– Ну, Джек с тобой точно не соскучишься, – фыркнул он, – ладно, давай уже пойдем дальше.
– Если ты настаиваешь, – с поклоном сказал я, и вместе с другом направился вдоль широкой улицы, полной шорохов и странных перешептываний. Все мое тело наливалось свинцом, а меня сковывал леденящий ужас, но я до последнего старался выглядеть бодрым и упрямо топал вперед. Мэтти, как и я, старался выглядеть смелым, но его опущенный хвост и дрожащие ноги, выдавали его с потрохами (интересно какой же видок был у меня?).
Насколько я мог судить, выбранная нами дорога была здесь главной и вела в центр города. Вдоль нее на зданиях нам периодически попадались тени призраков беспрерывно бормочущих и словно о чем-то у нас просящих. В их речи, хоть я ее и не понимал, звучала горечь и сильная тоска. Некоторые из них иногда шли за нами следом, не переставая тихо стенать, будто догадываясь о том, что мы были рядом, но когда я начинал в это верить, тень неожиданно растворялась, и мне оставалось лишь гадать – действительно ли призрак нас видел.
– Скажи Мэтти, о чем они говорят? – спросил я у земного пони после нескольких минут напряженного вслушивания в это призрачное шелестение. По выражению его мордочки было видно, что он прекрасно все понимает и его это сильно напрягает.
– В основном о простых повседневных делах, – сказал он, нервно дернув ушами, – они словно не догадываются о том, что умерли. Кто-то говорит, что его щенок начал крошить свои первые камушки, другой обсуждает личную жизнь соседей и то, как они громко шумят по ночам, а некоторые и вовсе пытаются угадать, чем обернется для них совместная жизнь рядом с пони. Такое чувство, что они все застряли в своем времени и никак не могут выбраться из него. Жутко.
– Да, с этим не поспоришь, – согласился я, глядя за тем как одна из теней, судя по фигуре, девушка-пес подошла к маленькой тени щенка и, подняв его, стала качать на руках, как мама, играющая со своим ребенком, которой она, по-видимому, когда-то и была. От этой картины мне стало как-то не по себе и очень грустно.
– Хотел бы я узнать, что их удерживает в этом городе, – сказал земной пони и тут же испуганно икнул: мимо нас прошел силуэт пони, горько всхлипывая и о чем-то бормоча. Да к этим призракам трудно было привыкнуть, особенно нам – скептикам никогда особо не верящим в существование подобных сверхъестественных вещей. Ситуацию усугублял еще и тот факт, что не все тени вели себя тихо и неприметно. Некоторые из них отыгрывали свою собственную смерть и нередко внезапно исчезали с громкими воплями, от которых мы буквально подскакивали на месте и начинали мелко дрожать. От этих воплей кровь стыла в жилах, а гнетущая и казалось сочащаяся прямо из воздуха боль и тоска, добавляли еще больше ужаса к тому, что здесь происходило. И, конечно же, не стоит забывать о скелетах, лежащих тут повсюду и благодаря духам заставляющих поверить, что они вот-вот встанут и набросятся на нас.
Чтобы хоть как-то отвлечься от этих страхов, я решил продолжить поиски редуктора и, несмотря на протесты Мэтти зашел в один из домов, который, на мой взгляд, вполне мог быть использован пони как склад. Я осмотрелся: внутри лежали разбитые горшки и перевернутая полуразложившаяся от времени деревянная мебель. Когда я подошел к стоящему у дальней стены каменному сундуку и попытался открыть его, вокруг меня буквально из ниоткуда появились нечеткие фигуры псов, тихо стонущие и плачущие. Они были не тенями, а словно очерченными плохо пишущим маркером объемными силуэтами, которые обступали меня и что-то горестно шептали на ухо. Как ошпаренный вылетел я из этого дома и с силой захлопнул железную дверь, в очередной раз, разбудив в пещере эхо. Дискорд бы побрал это эхо! От него у меня каждый раз перехватывало дыхание, и душа уходила в копыта. Похоже, что именно эхо было здесь самым жутким призраком.
Немного восстановив дыхание я, пересилил свой страх и решил сделать еще одну попытку, заглянув в другой дом. Зайдя внутрь, я сперва не поверил своим глазам – там все было аккуратно и чисто, в центре дома весело потрескивал огонь в круглом каменном очаге, у правой стены стояли прочные деревянные кровати, саму стену украшали расписные ковры, а рядом с очагом был стол, накрытый на двоих гостей, словно нас тут уже ожидали. Из-за угла мне навстречу вышла одетая в красивую красную накидку с алмазными украшениями девушка-пес с черной шерсткой и с улыбкой подошла ближе, словно собираясь пригласить присоединиться к ней за обедом, но тут ее улыбка исчезла, она в ужасе отшатнулась от меня и с воплем упала на пол. На мгновение я увидел, как обнажились ее белые кости и видение исчезло. Передо мной лежал старый пыльный скелет с простреленной головой и валяющимися на полу тусклыми драгоценными камнями. В доме царил жуткий кавардак, и все было раскидано и разбито. В очаге лежала сухая зола и, судя по пыли на его краях в нем давно уже никто не разжигал огонь. Выбежав оттуда, я не стал больше рисковать и соваться в жилища к духам. Что бы у них там не хранилось, оно не стоило того чтобы схватить из-за него сердечный приступ.
– Смотри Джек, похоже, что в этом здании раньше находились пони, – сказал Мэтти, когда мы проходили мимо высокого небоскреба, украшенного красивыми статуями воинов по бокам. Там над дверью была вбита железная табличка с надписью «Администратор шахты», а рядом стояла рваная палатка с лежащими в ней гнилыми ящиками и коробками.
– Думаешь, нам стоит проверить его? – немного дрожащим голосом спросил я, – а вдруг в нем тоже живут привидения?
– Они итак здесь повсюду Джек, хотя возможно в том месте, где раньше обитали пони, их может и не быть, так что давай-ка заглянем внутрь. Эм… чур, ты идешь первым, – сказал он, покосившись на меня и я возмущенно фыркнув дрожащей ногой толкнул дверь. Со скрипом распахнулась она, и мы увидели останки довоенного офиса оформленного в деловом стиле – полуразвалившиеся столы с нерабочими терминалами, железные ржавые ящики для документов, на стене замершие на половине второго круглые часы. Рядом с часами висели облезлые с плесенью ковры и рамки от картин, в углу стоял пластиковый кулер с водой весь заросший толстым мхом. Вода в нем была зеленовато-болотной и непригодной для питья. Навострив ушки, я прислушался, но не услышал здесь никаких шепотов и не увидел ничего необычного. Похоже, что призраков в этом здании не было.
– Можешь заходить Мэтти, тут никого нет, – сказал я другу, ожидающему снаружи, – ни живого, ни мертвого. Втянув голову в плечи, он осторожно вошел вслед за мной, а потом, чуть расхрабрившись, начал подходить к терминалам и проверять их.
– Бесполезно Джек, они все разбиты или перегорели от влаги, – через некоторое время сказал он, отодвигаясь от очередного терминала.
– Тогда, может нам стоит подняться наверх и проверить там? – предложил я, кивая на винтовую лестницу в правом углу помещения широким полукругом идущую на второй этаж.
– Не имею возражений, – сказал он, и мы, поднявшись по ней, оказались в еще одном зале. Он был поделен с помощью передвижных железные стенок офисов с пластиковыми окошками наверху на небольшие рабочие ячейки, которые в прошлом использовались для того, чтобы огородить работающих в одном месте пони и создать им некое подобие личного пространства. Внутри этих ячеек находились столы со стульями и шкафы, в большинстве своем сгнившие и разрушенные. На некоторых из столов были терминалы, ни один из которых не работал. Но Мэтти все же смог найти один, выглядевший более-менее целым и когда он включил его тот начал искриться и словно бомба с грохотом взорвался. К счастью мы вовремя это заметили и успели отбежать.
Обследовав это место, мы поднялись на третий этаж, а затем на четвертый. Везде были офисы, но не в одном из них мы не находили ничего полезного. И вот потратив впустую время и изучив несколько этажей, мы наконец-то взобрались на самый верх и увидели там полупустое помещение украшенное кадками, в которых раньше цвели растения. В противоположной от лестницы стороне находилась большая двухстворчатая дверь, украшенная склонившимися в танце псами-девушками в изящных платьях, у которых в лапах мерцали звезды. Возле дверей стоял деревянный столик, заросший мхом и грибами, а рядом с ним лежал скелет пони с железным чайником и кружкой неподалеку. Судя по размерам, скелет принадлежал кобылке. Мы подошли к нему и внимательно изучили. Его ребра и череп были разбиты, выходит, ее кто-то убил.
Не успела эта мысль до конца сформироваться у меня в голове, как рядом раздался истошный вопль, и мы увидели, как на мгновение на стене появилась тень кобылки. На нее со всех сторон набросились зыбкие силуэты пони и, повалив на землю, забили молотками и ломиками.
– Чертовы привидения! Хватит уже меня пугать! – выругался я, чуть не упав от испуга и не разбив терминал Мэтти.
– Похоже, что они обитают и здесь, – сказал земной пони, чуть побледнев, – давай-ка посмотрим, что находится за этой дверью, и уйдем отсюда.
Я согласился, и мы с Мэтти подошли к двери и, навалившись на ее створки с трудом открыли. За ней оказался богато украшенный офис на одного пони с круглым красным ковром посередине, на котором росли светящиеся грибы точь в точь такие же, как и те, что стояли в вазе в поместье Амберфилдов. На самом ковре находился кофейный столик с журналами для посетителей, ужасно разбухшими от влаги и поднос с разбитым кувшином и стаканами для воды. Вокруг столика стояли мягкие кресла, раскисшие и покрытые плесенью. Дальше за ковром у стены был большой с закруглениями по бокам стол, вырезанный из черного мрамора с золотыми ободками и резными орнаментами. На нем стояли канцелярские принадлежности: ручки, чернильницы, коробка для бумаг, тоже сделанные из мрамора, и терминал к моему удивлению включенный и светящийся зеленым светом. На стене за столом висела огромная картина с каким-то темно-зеленым жеребцом в смокинге. Саму стену покрывали влажные разводы и темные пятна. Возле стола было кожаное кресло с высокой спинкой, на котором сидел скелет земного пони, рухнувший головой вперед. У него отсутствовала добрая половина ребер (которые кто-то сломал и, наверное, унес с собой, так как их нигде не было видно) а между лопаток торчал проржавевший армейский нож. У правой стены находились офисные стулья, выставленные в ряд и пара выдвижных ящиков для бумаг.
Не сразу сообразил я, почему рабочий терминал показался мне таким странным, но потом меня осенило. Как же я раньше не заметил это, еще когда мы пользовались терминалом Мэтти? Он светился. Светился! А вот мой ПипБак нет! Засучив рукав у себя на ноге, я опять посмотрел на него, и по-прежнему не смог увидеть ничего кроме темного экрана. Да что же это такое? У этой магии псов существует какая-то особая избирательность? Или он все же сломан? Я внимательно осмотрел весь ПипБак и тут заметил, что маленький рычажок, который находился у него сзади и отвечал за работу дисплея, был в положении – "Выкл". Наверное, я ненароком переключил его и сам того не заметил. Вот ведь растяпа! Надо же было так ошибиться! Покраснев от неловкости, я быстро перевел его в рабочее положение и мой ПипБак опять загорелся, как ни в чем не бывало. Правда, он работал лишь в пределах моего огонька. Когда я для проверки переместил его за границу света, он потух. Выходит, заклинание тут все же было, просто не такое сильное, как я думал. Но минутку, а как же фонарик Мэтти?
– Мэтти, – обратился я к другу, посмотрев на него, – скажи, пожалуйста, лампочка на твоем фонарике случаем не перегорела?
– Да вроде бы нет, а почему ты спрашиваешь? – удивился он.
Я показал ему на свой ПипБак и земной пони, изумленно фыркнув, вновь выдвинул из своего обруча маленький фонарик, и несколько раз нажал на кнопку, без какого-либо эффекта. Потом он поднес его поближе к глазам и осмотрел. – Ты смотри, а ведь и вправду, один усик в ней переломился. Выходит она все-таки перегорела. Вот ведь незадача.
У меня невольно дернулось правое веко, и я расстроенно сел на круп.
– Все это время, мы пролазили по опасной и мрачной пещере без карты и навигатора, думая, что они не работают, а оказывается, всему виной была моя невнимательность и сломанная лампочка. Луна милосердная, какой же я олух!
– Не кори себя Джек, – попытался утешить меня Мэтти, – такое с каждым может случиться, и мы с тобой не исключение. Лучше скажи спасибо, что мы узнали об этом хотя бы сейчас, и теперь у нас есть карта, которая поможет нам выбраться отсюда, ведь так?
– Да, все верно, – сказал я, нажимая на кнопку и показывая ему карту местности. На ней была изображена ярко очерченная часть пещеры, где мы уже были и зыбкие контуры пока еще неизведанных областей.
– Ну вот, значит для нас еще не все потеряно, – заметно оживившись, заявил он, словно наличие исправного электроприбора открывало в нем второе дыхание (что не исключено, учитывая любовь Мэтти к этим довоенным вещицам), – а теперь взбодрись, и давай уже как следует, обыщем это место.
– Хорошо друг, – с улыбкой сказал я, поднимаясь на ноги, и мы подошли с ним к скелету в кресле, машинально готовясь к очередному появлению призраков, но на наше счастье их тут не оказалось. Возле убитого, на полу лежало еще три скелета. Два крупных по бокам и один маленький возле стульев. Тот, что поменьше принадлежал единорогу, два других пегасам. На пегасах были одеты останки бронежилетов и наколенники, возле того что слева, лежал сломанный автомат. У единорога в голове была крупная дыра, а на глазах треснутые очки. Очевидно, он работал здесь секретарем. Судя по всему их тоже убили. На это указывала не только дыра в голове единорога, но множество дырок от пуль, оставшихся на полу, стене и картине.
– Эй, Джек, зацени-ка это, – неожиданно сказал Мэтти, увидев возле левой стены старый проигрыватель для пластинок, – кажется, он все еще работает. Он подошел к нему и нажал на кнопку. Декоративная панель проигрывателя загорелась переливающимся радужным цветом, а внутри тихо загудела выдвижная рука, подцепившая случайную пластинку, и поставившая ее на вращающийся диск. Из единственного динамика сверху с хрипотцой зазвучала старая довоенная песенка про "Леденец", которую я не раз слышал у нас в стойле. Внезапно проигрыватель начал подозрительно фальшивить и звучать так, словно вместо пластинки в нем воспроизводилась зажеванная магнитная кассета. Голоса поющих кобылок резко стали низкими и будто бубнящими жуткое проклятие, и аппарат, выпустив пару искр, громко бабахнул. Из его задней панели, повалил черный дым. Моя грива от этого так и встала дыбом.
– Прошу тебя Мэтти, больше так не делай, – громко задышав, попросил я, прижимая ногу к груди.
– Извини, – смутился он, тоже сильно испугавшись.
Чуть успокоившись, мы продолжили осматривать офис. Все что здесь находилось, пребывало в ужасном состоянии и вряд ли могло нам пригодиться. Положив терминал Мэтти на один из стульев, я стал открывать ящики у стены, а сам Мэтти подошел к столу, и неуверенно посмотрев на скелет, спихнул его на пол, а затем уселся в кресло и начал копаться в компьютере.
– Так-так, как я и предполагал этот терминал принадлежал хозяину шахты. Тому самому, о котором, нам рассказывал Пит, – сказал земной пони, прочитав несколько случайных писем.
– А это судя по всему, он сам, – я оторвался от ящика (все равно в нем не было ничего кроме превратившихся в кашу картонных папок и канцтоваров) и посмотрел на валяющийся с ножом в спине скелет.
– Ага. И если я не ошибаюсь, именно здесь прабабушка Пита повздорила с ним, а потом убила, когда он отказался помогать беженцам.
– Да уж, похоже, что этот тип получил по заслугам, – сказал я, наклонившись к скелету, и вытащил нож из его ребер. Сбоку на рукоятке было имя – Тандер Винд. – Точно, это ее нож, теперь все сходится. Подумав, я положил нож к себе в сумку, чтобы потом можно было отдать его Питу, а если повезет то и продать. – Ладно, ты пока изучи сам терминал, а я поищу вокруг.
– Окей, – махнул он ногой, углубляясь в терминал, а я тем временем принялся ходить по офису и осматривать останки убитых. Сперва я подошел к одному из пегасов и изучил его автомат. Перезаряжающий механизм был сломан, в него угодила пуля, а железную часть оружия покрывала ржавчина, так что из него уже нельзя было стрелять. Бронежилеты у обоих охранников я проигнорировал, не хотел снимать их с трупов, да и сомневаюсь, что после всех этих долгих лет от них была хоть какая-то польза. Закончив с охранниками, я подошел к скелету секретаря и осмотрел и его. Опять ничего интересного. Но тут я заметил какой-то блеск под одним из стульев. Я наклонился и обнаружил, что там, среди камней и плесени лежит шар памяти. Вау, вот так находка!
– Мэтти, я нашел шар памяти! – обрадовался я, доставая матовый шар и демонстрируя его другу.
– Ого, очень круто, – присвистнул земной пони, оторвавшись от терминала, – думаешь, он принадлежал здешнему владельцу?
– Точнее его секретарю, – поправил я, – владелец шахты не был единорогом, а вот этот малый – да. Я показал ему на скелет в очках.
– Верно, – улыбнулся Мэтти, – что-то я затупил. Ну, так как, посмотришь его?
– Конечно, почему бы и нет, – сказал я, – пока ты копаешься в терминале, я проверю, что успел записать этот единорог. И кто знает, может, я найду, где находится землеройка.
– Ну, удачи Джек. Приятного тебе погружения в прошлое. Пока ты будешь в отключке, я присмотрю за тобой. Только давай сперва закроем двери. А то вдруг сюда решит заглянуть какой-нибудь призрак. Он покосился на широко распахнутые двери.
– Не думаю, что призрака остановят закрытые двери, – с сомнением произнес я, – но если тебе от этого станет легче, то ладно. Мы подошли с ним к створкам и захлопнули их.
– Вот так. Теперь мне спокойней. Ты там смотри не исчезай надолго, – попросил он, вновь возвращаясь в кресло.
– Не волнуйся, в реальном мире это занимает всего несколько минут, в то время как там может пролететь не одна неделя, так что я вернусь очень скоро. Я пододвинул к столу один из стульев и уселся на него. – И не успеешь ты сказать "Рейнбоу Бум", как я уже буду тут. Я преподнес к своему рогу шар памяти и сконцентрировался на нем.
Мое тело подхватил знакомый вихрь, и резко оторвав от земли, перенес в сознание секретаря-единорога, который когда-то работал тут. Это был юный серый единорог, одетый в белую рубашку с длинными рукавами, немного помятую и испачканную, и с очками на глазах через которые я в данный момент вместе с ним наблюдал за темно-зеленым пони, сидящим за столом впереди. Это был владелец шахты, чей портрет висел позади нас на стене.
– Все готово, запись пошла, – произнес секретарь, передней ногой поправляя на носу очки и отступая на несколько шагов назад.
– Хорошо, – удовлетворенно произнес тот, отворачиваясь от своего помощника и возвращаясь к лежащим перед ним бумагам с какими-то таблицами и длинными перечнями припасов. На нем был одет новый, слегка потертый пиджак, порванный в нескольких местах. На мордочке красовалась недельная щетина.
– Эм, а могу я спросить? – подал голос единорог, обращаясь к своему руководителю.
– Хм? – вопросительно хмыкнул земной пони, не отрываясь от своих вычислений, которые он делал с помощью небольшого калькулятора лежащего рядом.
– Зачем мы продолжаем записывать все, что происходит в офисе? – неуверенно спросил секретарь оглядываясь на стоящих возле них двух мускулистых пегасов, – ведь после того как случился этот… ну вы знаете, "кризис", нам больше нет необходимости, отправлять еженедельные отчеты в головной офис в Кантерлоте.
– Все дело в организованности Дерек, – твердым голосом произнес земной пони, – она нужна нам и должна стоять на первом месте несмотря ни на что. Неважно наступил ли крах на бирже или Конец Света в стране, мы всегда должны четко следовать предписанным инструкциям и придерживаться порядка, который установили наши принцессы. Не забывай, что они не только наши правительницы, но и Богини и такая вещь как Конец Света их вряд ли остановит. А это значит, что когда по прошествии некоторого времени все вернется на круги своя, принцессы первым делом захотят восстановить все промышленные инфраструктуры. И вот тогда наша организованность и строгое соблюдение всех установленных предписаний сыграют нам на копыто, и мы, как ни в чем не бывало, вернемся на свои законные места, а не будем заменены какими-то задиристыми новичками, которые придут, чтобы занять нашу должность. И эти записи станут прямым доказательством моей… то есть нашей лояльности и самоотверженности в период кризиса. Запомни это Дерек, в нашем бизнесе по другому нельзя – если хочешь добиться успеха у тебя всегда должно быть при себе подтверждение преданности руководству.
– Понял дядя Шам, – тихо отозвался единорог (так он был его дядей?).
– Вот и хорошо, а теперь будь добр встань, пожалуйста, на свое место и больше не отвлекай меня. Если ты и другие пони хотите сегодня нормально поужинать, то я должен придумать, как мне перераспределить наши припасы так, чтобы их удалось растянуть на ближайшие несколько недель.
– Да дядя.
Секретарь и по совместительству племянник прошлого владельца шахты вернулся туда, где сейчас лежал его скелет и глубоко вздохнув, стал безучастно смотреть вперед, наблюдая за тем как по офису ходит пожилая горничная-единорожка и прибирается в нем. Это помещение сильно отличалось от того места, где я был пару минут назад. Все пространство вокруг выглядело чистым и совсем новым, без единого намека на влажные разводы на стенах или растущие на ковре грибы. Мягкие диваны еще не раскисли и не покрылись плесенью, а на гладком кофейном столике лежала стопка новых журналов, переливчатых и лоснящихся, будто их только что выпустили из типографии. Рядом в целом графине стояла вода и пара стаканов. Единорог лениво прищурился и посмотрел на висящую, на потолке хрустальную многоуровневую люстру, которая освещала офис. От нее шел длинный черный кабель, уходящий в дыру в стене, за которой был слышен тарахтящий генератор. Секретарь опустил глаза. Вся прочая мебель здесь блестела от новизны, а на стульях не было и пылинки. Да и откуда бы она тут взялась, когда усердная пожилая пони носилась по всему помещенью и длинной щеточкой смахивала на пол ее первые проявленья. Мой носитель коротко зевнул и посмотрел на сидящего неподалеку родственника. Тот по-прежнему был занят своими документами и, покачивая задними ногами, делал для себя какие-то пометки на листке бумаги и что-то бубнил под нос. Было видно, что он сильно нервничает и по его телу время от времени пробегает еле заметная дрожь. Когда он на мгновение повернулся к терминалу, я увидел, что у него под глазами собрались большие "мешки" от недосыпа.
– "Видать, у этого пони выдался очень нервный рабочий день", – сказал бы сейчас случайный свидетель этой картины, окажись он тут, – "но по-другому не бывает, когда ты руководишь целой фирмой, ведь так?", – потом прибавил бы он, усмехнувшись. И оказался бы неправ. Ведь не из-за работы хозяин шахты был словно "на взводе" и, несмотря на, казалось бы, вполне обычный рабочий день вел себя так словно завтра ему идти на казнь. В его действиях чувствовались боль и отчаянье, а каждое дерганое движение давало понять, что привычная ему работа, теперь дается с великим трудом. Напряженное сопение стоящих рядом охранников и горестные всхлипы, идущие от прохаживающейся мимо пожилой пони, лишь добавляли в атмосферу мрачности, и меня все сильнее охватывало то горестное чувство которое испытывали довоенные пони когда на Эквестрию упали бомбы. Это было невыносимо. В какой-то момент мимо меня совсем близко прошла горничная, несущая в облаке телекинеза швабру и я увидел, что у нее на глазах блестят слезы.
– И какой смысл что-то здесь убирать? – пробормотала она, даже не пытаясь говорить тише, – все равно то "дерьмо", что мы принесли сюда уже никогда не смоешь. Ее работодатель пошевелил ухом и глянул на нее. Я был уверен, что он сейчас сделает ей какое-то замечание за подобную дерзость, но вместо этого он лишь коротко вздохнул, и чуть ослабив на шее галстук, продолжил изучать документы. А потом, подчеркнув одну из строчек в таблице громко произнес:
– Миссис Вальзен, будьте добры принесите мне, пожалуйста, кофе.
Единорожка остановилась и, прислонив к стене швабру, сказала: – извините мистер Снайд, но кофе закончился.
Земной пони сердито фыркнул и глянул на нее с раздражением, – тогда чай.
– И его нет сэр, весь чай закончился еще два дня назад.
– Хорошо-хорошо, тогда налейте мне кипяченой воды. Она-то надеюсь, у нас есть?
– Да, сэр. Я сейчас же схожу вниз и разогрею ее на плите в буфете. Пожилая пони, подошла к ящику с бумагами и магией сняла с него чайник и чашку, а затем вышла за дверь, оставив мистера Снайда наедине с секретарем и охранниками. Но не успели створки двери до конца захлопнуться, как с другой стороны зазвучал громкий топот множества ног, а затем раздался резкий крик кобылки. Оба пегаса тут же насторожились и достали автоматы. Створки двери с глухим ударом распахнулись, и из них вышла толпа разъяренных пони в шахтерских касках и бронежилетах. Некоторые из них держали в облаках магии и зубах рабочие инструменты, другие автоматическое оружие. Охранники-пегасы быстро подняли стволы и направили их на вторженцев готовые отразить удар, а Дерек отступил к стене и поджал хвост. Мистер Снайд со скрипом отодвинулся подальше от стола и, сердито нахмурив брови, уставился на них.
– Разрази меня гром! Это еще что такое?! Какого Дискорда вы себе позволяете?! Как смеете врываться ко мне в кабинет?! – рявкнул он, метая из глаз молнии, но по его дрогнувшему голосу было слышно, что он немного испуган. – Что все это значит?!
– А вот то и значит, Снайд Шам, – громко и с нотками угрозы заявила выходящая вперед из расступающейся толпы молодая кобылка-пегас, одетая в форму и держащая в своем крыле взведенный пистолет, – я и мои пони больше не намерены терпеть твою тиранию. Сначала ты убил всех алмазных псов, потом перестал пускать к нам в каньон посетителей…
– Он урезал нам пайки! – выкрикнул позади нее единорог с ломиком.
– И удлинил рабочие смены на пять часов! – в тон ему закричала земная пони с боевым седлом, на котором были установлены две винтовки.
– …но самое главное, – продолжила пегаска, когда толпа успокоилась, – ты перестал быть настоящим пони, когда начал убивать своих соотечественников. Недавно до меня дошли слухи, что ты приказал своей личной охране расстреливать всех проникающих к нам беженцев и использовать против них динамит, а потом начал заставлять моих подчиненных делать то же самое, угрожая им расправой, если они не согласятся. Ты что совсем обезумел? Ты помешанное на битсах чудовище!
– Черт бы тебя побрал, Тандер! – заорал на нее земной пони. Его племянник, вжавшийся в стену, испуганно охнул, – опять ты со своей ахинеей! Мы уже несколько раз обсуждали это, и я не намерен ничего менять! Эти нахлебники за стеной сожрут все наши припасы, если мы запустим их или хуже того – прикончат нас и завладеют моей шахтой! Так что сейчас не время играть в благородство и корчить из себя милых пони! Нам нужно выживать! Ты понимаешь?! Выживать?! Если тебе что-то не нравится, ты можешь убираться отсюда, и идти к ним, я не стану тебя удерживать! Что не хочешь?! Вот и чудно?! А теперь пошла вон вместе со своими визитерами, пока я не приказал своим телохранителям прикончить вас! Стоящие за его спиной жеребцы нацелили на прабабушку Пита оружие, на что в ответ раздались множественные щелчки передернутых затворов со стороны рабочих. На пегасов и Снайд Шама нацелилась целая дюжина стволов.
– Похоже, что обстоятельства не на твоей стороне Шам. Так же как и твои пони, которые больше не хотят тебя слушать. И если ты не желаешь чтобы все закончилось кровью, советую тебе остановиться и подумать еще раз.
– О чем подумать Тандер?! О чем?! – возопил он, брызжа слюной, – да я приказал расстреливать всех, кто к нам лезет, но знаешь почему?! Потому что они начали красть у нас припасы! И вы еще смеете обвинять меня за то, что я урезаю вам пайки?! – он со злостью посмотрел на толпу рабочих, словно хотел испепелить их взглядом. – Да я делаю это, чтобы спасти вас недоумков от голода, потому что еды у нас осталось очень мало! И ее будет еще меньше, если мы станем тратить ее на тех голодранцев, что сидят за забором или позволять им обворовывать нас! В суровые времена нужно принимать суровые меры и если никто из вас не хочет этого делать, потому что боится испачкать копыта, то это сделаю я!
– Там мой муж, лицемерный ты сукин сын! – крикнула из толпы красная кобылка с ружьем.
– И моя дочь, – поддакнул ей пожилой единорог в форме точь в точь как у тех пегасов, что были рядом с Шамом, но очевидно, не поддерживающий его.
– Еды у нас мало, потому что ты не пускаешь никого за периметр, – спокойным тоном сказала Тандер Винд, поднимая свободное от оружия крыло, чтобы успокоить, начавшую шуметь толпу, – и если бы ты нам дал возможность выйти и исследовать близлежащую территорию, то мы бы наверняка смогли найти там что-нибудь съестное. От кактусов опунции, до диких животных, которые если попривыкнуть, вполне могут сгодиться нам в пищу. Я провела долгие годы на войне, в то время как ты отсиживал свой круп в теплом кресле и знаю, как выживать. И я готова поделиться этими знаниями с остальными и показать им, как правильно охотиться и добывать пищу. Да, это не верняк, но все же намного лучше чем сидеть на месте и ждать пока ситуация разрешится сама собой.
– Ты с ума сошла Тандер?! – вспылил Шам, – выпустить вас наружу?! Да вас ведь тут же убьют те самые бандиты, о которых вы так печетесь! И тогда нас останется слишком мало для защиты каньона! А мне здесь нужен каждый крепкий пони, что может нас защитить, и я не стану никем рисковать! Это ничем хорошим не закончится! И даже если я окажусь не прав, и ты научишь этих лопухов играть в бойскаутов, а те голодранцы нас не тронут, нам все равно не удастся прокормить тех, кто придет сюда. А кроме того у нас не хватит на них воды.
– О, вот тут ты не прав дорогой мой Шам, воды у нас будет предостаточно. Ведь я не только начальница твоей охраны, но и та пони, которая часто стоит рядом с лежащими на твоем столе документами и говорит с твоими рабочими. И вот что удивительно, один из них рассказал мне об одном очень интересном раскопе, верно Дигри?
– Да, это так, – крикнул пегас в каске, – неделю назад мы нашли под горой подземное озеро полное пресной воды. Но этот ублюдок запретил нам об этом рассказывать и сказал, что убьет нас, если мы проболтаемся. Бедняга Валти отказался молчать и на следующее утро тут же исчез, и больше его никто не видел.
– Подонок! – начала единорожка в бронежилете.
– Мразь! – поддержала пегаска с динамитом за поясом.
– Давайте убьем его! – завопил пожилой жеребец.
– Да, хватит лясы точить! Пристрелите его, и покончим с этим!
– Как видишь Шам, ты в меньшинстве и если бы я была такой же сволочью как ты, я бы сейчас прислушалась к их пожеланиям и прикончила тебя. Многие из них устали от твоего правления и готовы пойти на все, чтобы покончить с ним. Они уже убили половину твоей охраны и расправились с бедной миссис Вальзен. Пара молодых единорогов позади пристыженно потупили взгляды. – И хотя сделанного назад не вернешь, я все же верю, что настоящая пони не должна так поступать и опускаться до мерзости вроде убийства другого пони. Мы не такие как зебры, и поэтому я предлагаю тебе выход.
– И какой же? – язвительно поинтересовался он.
– Ты немедленно, добровольно сложишь с себя все обязанности руководителя и передашь их мне, а я в свою очередь обещаю, что огражу тебя от любых посягательств со стороны рабочих. Тебя и твоего племянника. Она посмотрела мне в глаза и тепло улыбнулась. – Потом я запущу к нам беженцев, что живут за забором и хотят получить здесь кров и убежище, и вместе с ними начну строить нам новое поселение. Я не знаю, как долго продлится наступившая в Эквестрии сумятица, но пока ситуация не изменится, мы все судя по всему должны будем остаться тут. Также я стану обучать приходящих к нам пони выживанию и способам защиты, а они в свою очередь поделятся с нами припасами и едой, что спасли из разрушенных городов, и помогут нам со строительством. Потом с помощью бурильной техники я проведу туннель к подземному озеру и выпущу его наружу, тем самым обеспечив нас всех пресной водой. А дальше, будь что будет. Как видишь мои условия не такие уж и невыполнимые Шам. Помоги мне, и я в свою очередь помогу тебе.
– Ты серьезно? Таков твой план? – неожиданно спокойно сказал он, пододвинувшись к своему столу, – ты и вправду думаешь, что у тебя что-то получится? И ты сможешь воплотить в жизнь этот бред? Да вся твоя задумка с самого начала трещит по швам, и как бы ты сейчас не старалась играть из себя добрую маленькую пони, от правды не убежишь – наступили тяжелые времена. И чтобы пережить их, нам нужно стать тверже и быть готовыми идти на жертвы. Да, признаюсь, я не служил в армии как ты, не сидел в окопах и не убивал зебр, но в бизнесе, как и на поле боя, временами нужно проливать кровь и принимать непопулярные решения, чтобы в один прекрасный день одержать победу. И это нужно не для того чтобы разбогатеть, что бы ты там себе не думала, а потому что это единственный способ выжить, и не дать другим проглотить тебя. Однако я вижу по твоим глазам, что ты этого не понимаешь, и вряд ли когда-нибудь поймешь. Выходит, пока ты жива, ты будешь и дальше толкать остальных на погибель и баламутить воду, а я этого позволить не могу. Чтобы спасти остальных, мне придется устранить зачинщика, то есть тебя. Рыба всегда гниет с головы, поэтому нужно ее отрубить, чтобы тушка не пострадала.
– Выходит, таково твое решение? – угрюмо сказала пегаска, поднимая свой пистолет и нацеливая его на Шама.
– О, да, – угрожающе произнес он, и неожиданно резко нагнув голову вниз, быстро вынырнул, держа в зубах пистолет из которого тут же выстрелил в Тандер. Пуля угодила ей в правое плечо, и кобылка, взвизгнув от боли, упала на бок. Племянник Шама в страхе закричал, бухнувшись на ближайший к себе стул, а охранники тут же сделали шаг вперед, держа в прицеле толпу, чтобы не дать им наброситься на своего начальника. Рабочие в страхе попятились назад, в замешательстве смотря на распластавшуюся на полу пегаску.
– Вот видишь Тандер, это стадо никогда не решится рисковать своей шкурой ради наивных глупостей такой дурочки как ты, – тихо зашипел он, переложив пистолет на переднюю ногу и наступая на крыло истекающей кровью пони, – и сейчас, когда я убью тебя, они…
Внезапно пегаска вытащила свободным крылом из-за пояса нож и с силой вонзила его ему в ногу.
– Вперед пони, убейте их! Защитите себя и свои семьи от этого изверга! – закричала она, набрасываясь на выронившего пистолет жеребца и, несмотря на свою рану огревая его множеством ударов. Толпа пони, словно очнувшись от сна, зашумела и кинулась на пегасов-телохранителей, которые тут же открыли по ним огонь. Одного шахтера успело ранить в спину, но остальные тут же повалили пегасов на пол и, отойдя назад, выпустили по ним очередь из автоматов и винтовок. Дерек смотревший на это вместе со мной заплакал и с силой вжался в стену, словно хотел пройти ее насквозь. Его тут же схватили рабочие и больно, так что кости захрустели, заломили передние ноги.
– Ну что, нравится тебе картинка? Весело? – захохотала ему в ухо кобылка, прижимая к подбородку кирку.
Рабочие тем временем разняли сцепившихся Шама и Тандер и усадили своего бывшего начальника обратно к нему в кресло.
– Я предлагала тебе выход Шам, – тяжело дыша, проговорила пегаска, без посторонней помощи вставая на ноги, и прихрамывая, зашла земному пони за спину, держа в крыле окровавленный нож. – Я верила, что не существует плохих пони и каждому можно дать шанс, но сегодня ты показал мне, что я ошибалась, и бывают пони гораздо хуже зебр. У меня больше нет выбора. Ради безопасности тех, кого я люблю и за кого отвечаю, я должна сделать это. Здоровой ногой она прижала голову земного пони к столу и подняла нож. – От имени тех, кого ты долгие недели к нам не пускал, морил голодом, и убивал, а также тех, кому это место однажды может стать домом, я приговариваю тебя к смерти, да простит Селестия твою черную душу. С этого момента, я принимаю на себя командование шахтой. Она замахнулась ножом и вонзила его ему в спину. Дерек которого держали рабочие громко закричал и, отпихнув их, рванулся вперед.
– Нет! – он кинулся к Тандер, и хотел было ее ударить, но тут в его висок воткнулось острие кирки, и меня охватила сильная разрывающая, словно тысяча молний боль, а во рту почувствовался вкус свинца. Ноги перестали слушаться и я, упав на пол вместе с единорогом, провалился во тьму, а затем перенесся обратно в реальный мир, который почему-то тоже был очень темным.
– С возращением Джек, – услышал я возле себя голос Мэтти, а потом понял, что чувствую на плече его копыто, – ты даже представить себе не можешь как я рад, что ты вернулся.
– А? Что произошло? Почему тут так темно? – растерянно заморгав, спросил я, повернув голову в бок, и тут же схватился за нее ногами, из-за резкой боли в виске.
– Как только ты вошел в шар памяти, твой огонек тут же потух, и здесь стало очень темно, – объяснил мне Мэтти, отпуская плечо, в его голосе слышалось заметное облегчение. – А через некоторое время за дверью начали раздаваться громкие всхлипы и стоны, словно призракам пришлась по душе наступившая темнота. Вот я и решил посидеть возле тебя пока ты не очнешься.
– Понятно, и как долго меня не было? – поинтересовался я, усиленно растирая болящий висок.
– Где-то минут пять или чуть дольше, но как по мне, так прошла уже целая вечность. Видишь ли, эти духи, похоже, решили, что одних стонов мне будет явно недостаточно, и начали стучать по железной двери, а иногда и скрипеть ей. Не знаю, как у них это получилось, но удовольствие от этих звуков было то еще. Я думал, что с ума сойду, если ты вскоре не вернешься. О, опять они! Слышишь?! Со стороны двери и вправду раздался тихий стук, а потом заскрипели створки, и мы услышали плачущие голоса. – Вот об этом я тебе и говорил. Пока ты был в прошлом они, не переставая пугали меня.
– Да, они умеют нагнать дрожь, – согласился я, нервно вздохнув. Сидя в темноте после недавно пережитой смерти, пусть и не моей, все происходящее здесь казалось невероятно жутким, – но если свет им не по душе, то сейчас мы им подпортим веселье. Свет! – громко сказал я, вызывая из своего рога новый огонек, и в помещении опять стало светло и комфортно. За дверью зазвучали сердитые вопли и послышались глухие удары, словно молотком били по деревянным доскам, а затем все резко стихло.
– Ну вот, похоже, что им не понравился мой огонек, – сказал я, расслабленно откидываясь на спинку стула, а Мэтти облегченно вздохнул и вытер пот на лбу, – и теперь они больше не станут нас пугать. Точнее станут, но на свету это хотя бы не так страшно, как когда ты сидишь в темноте.
– Вот уж точно, – подтвердил земной пони, а затем посмотрел на шар памяти, что лежал у меня на ногах. Ну, так что? Не хочешь рассказать мне о том, что ты там увидел? Ты узнал, где находится землеройка?
– Нет. В этом шаре был записан момент, когда Тандер Винд устроила восстание и вместе с шахтерами и мятежными охранниками убила этих ребят, – я махнул в сторону лежащих на полу скелетов. – Единорог, который записал это, был племянником Снайд Шама – владельца этой шахты и звали его Дерек. Я видел, как в кабинет ворвались недовольные пони возглавляемые прабабушкой Пита, и как она собственным крылом вонзила нож Шаму в спину. Он был редкостным куском дерьма, да еще и не в меру рациональным. Он хотел, присвоить себе всю пресную воду, которую его рабочие нашли под землей, и не позволял никому проникать в шахту. Но Тандер Винд пыталась всем помочь, даже Шаму и его племяннику, и поэтому постаралась убедить его передумать и запустить к ним беженцев, чтобы дать им приют и научить выживать на пустошах в обмен на их припасы и поддержку. Однако Снайд Шам был непреклонен и не хотел принимать ее условия, а потом и вовсе попытался убить ее. И вот тогда она и ее пони разделались с ним и его охраной, а Дерек в ярости из-за гибели дяди набросился на нее за что получил удар киркой в висок. К сожалению, я тоже почувствовал боль от удара, и у меня до сих пор колет в том месте, куда вонзилась кирка.
– Да, сочувствую Джек. Невеселое выдалось путешествие в прошлое.
– Это точно. Хорошо еще, что меня там не затоптали ногами, а то вышло бы гораздо хуже, – я потер висок, который продолжал болезненно пульсировать. – Если я решусь продать этот шарик Питу, мне придется предупредить его о том, что финал в нем довольно неприятный, и что перед просмотром лучше принять пачку аспирина или чего позабористее.
– Вряд ли Пита заинтересует этот шар Джек. Ведь просмотреть воспоминания в нем, может только единорог.
– И что больше не существует никакого способа увидеть его содержимое? Скажем с помощью какого-нибудь техно-магического считывающего устройства?
– Ну, вообще-то есть один прибор, – задумчиво протянул Мэтти, – который мы использовали в нашем ордене, чтобы переписывать воспоминания с шаров памяти на обычные картриджные дискеты. Он называется Мнемонический Волновой Преобразователь. Но записанные с его помощью воспоминания больше походят на простые видеозаписи, которые потом можно посмотреть на экране телевизора и они не имеют в себе осязаемых ощущений и чувств, что дают возможность в полной мере почувствовать себя участником происходящих событий. Так что как понимаешь Джек, полноценный эффект от шаров памяти можете ощутить только вы – единороги.
– Да, это печально. Но для Пита даже запись будет бесценна. Ведь на ней запечатлена сцена, которая доказывает, какой героической была его прабабушка. Если конечно он сможем найти этот твой волновой как-его-там. Ну да ладно, это уже не наша проблема. Пусть он сам его и ищет, если захочет купить у меня шар памяти. Лично я больше не буду его смотреть. Слишком уж он мрачный и… болезненный.
– Хорошо. Ну и что же мы будем делать дальше?
– Пожалуй, нам уже пора начать искать выход, – сказал я, посмотрев на ПипБак. Он показывал восемь часов пятнадцать минут, – ведь скоро у тебя начнется свадьба, а мы так и не придумали, как отсюда выбраться.
– А что же насчет редуктора? – напомнил земной пони.
– Не знаю, – огорченно вздохнул я, – похоже, что здесь мы его не найдем. Да и если подумать, вряд ли тот пьяница, что сказал нам про землеройку говорил правду. Мы уже спустились в такие недра, в которые никак нельзя заглянуть, особенно если у тебя нет рентгеновского взгляда.
– Что правда то правда, – согласился Мэтти, – но если мы выберемся отсюда, нам придется, как-то объяснятся с Питом.
– Ага, и заплатить ему за порох и прочие запчасти, – прибавил я, указывая на прицел Мэтти, – надеюсь, он не станет сдирать с нас втридорога.
– Возможно, он понизит цену, если ты отдашь ему этот шарик и боевой нож его прабабушки? – предположил земной пони, – а может, если тебе удастся уболтать его, то даже не станет, требовать с нас крышек.
– Наверное, но вот уговорить его дать рекомендацию твоим родственникам у меня уж точно не получится. Так что, придется выкручиваться как-то еще, – сказал я, вставая со стула и запихивая шар в свою седельную сумку. – Ну, я готов. Пошли отсюда.
– Идем, – сказал Мэтти, спрыгивая с кресла, – хотя нет, постой.
– А?
– Мы еще не проверили стол этого типа, – сказал он, пихнув ногой, останки Снайд Шама и подошел сбоку к его столу, – в его ящичках, могло остаться что-нибудь ценное.
– Вроде раскисших бумаг или каких-нибудь канцтоваров? – усмехнулся я, наблюдая за тем, как земной пони достает из бокового ящичка гнилые тетради и пустые баночки из-под чернил.
– Или непонятной странной книжицы, – внезапно воскликнул Мэтти достал на свет тщательно завернутую в несколько слоев полиэтилена, необычную на вид книгу с каменной обложкой и толстыми, словно покрытыми бронзой страницами. Спереди на ней был изображен горящий огонь, чьи языки, извиваясь, словно стебли растений расходились в разные стороны и собирались возле стоящего в центре алмазного пса раскинувшего лапы словно колдун, который в данный момент творит магию.
– Вау еще один артефакт алмазных псов, – с интересом произнес я, – и, наверное, очень дорогой, раз его хранили в столе у Снайд Шама. Как думаешь что это?
– Сейчас посмотрим, – сказал земной пони, вытаскивая книгу из целлофана и перелистывая первые несколько толстых страниц исписанных закорючками вроде тех, что мы находили в пещерах, – ага, это необычная книга. Это дневник верховного шамана алмазных псов, который жил в этом городе.
– Шамана алмазных псов? – мои глаза загорелись любопытством, – и что же в нем записано?
– В основном рецепты лечебных эликсиров, названия растений и заметки о том, как их выращивать под землей без помощи солнца, – он пролистал книгу до середины, – о, а вот тут несколько его личных записей. Когда именно он начал вести дневник непонятно, вместо точных дат и названий месяцев он упоминает дни, отсчитываемые от разных повседневных событий, происходящих в городе. Например: первая запись начинается с третьего дня после цветения пустынных колючек, и как не странно в ней говорится о пони.
– Вот как? И о чем она?
– Так, одну минутку, – сказал земной пони, пытаясь передней ногой пододвинуть к себе мой светящийся шарик словно лампочку, но нога, разумеется, прошла сквозь него. – Эм, Джек… ты не мог бы подтащить его ближе?
– Да, конечно, – сказал я, пододвигая огонек силой мысли, и Мэтти пару раз кашлянув, чтобы прочистить горло начал вслух переводить личный дневник шамана алмазных псов:
Третий день после цветения пустынных колючек.
Сегодня в наш каньон прибыла большая группа пони. Они приехали поздно вечером на огромных грохочущих машинах, сделанных из железа и стекла и, разбив у подножия горы лагерь, стали дробить отдельные камни и делать какие-то замеры с помощью чудных жестяных приборов с антеннами. Сам я их пока что не видел, но об этом мне доложили наши разведчики. Не знаю, что забыли у нас пони, но одно я знаю точно – им здесь не место.
Четвертый день после цветения пустынных колючек.
Этим утром один из пони (по-видимому, их главный) пришел ко входу в нашу пещеру, в сопровождении вооруженной свиты и попросил аудиенции у вождя Туркраса. Я посоветовал ему отказаться от встречи с пони и как можно быстрее прогнать их прочь, но молодой дурень даже не стал меня слушать и заявил, что вначале хочет узнать, что этим чужакам надо, а уже после будет решать, нужно ли их выгонять. И сейчас эти наземники заходят в нашу столицу, в священные залы, в которых находится Алтарь Земли и Камень Предков. В то место, куда никогда еще не ступала нога пони. Надеюсь, Боги земли не разгневаются на нас за это.
Четвертый день после цветения пустынных колючек (продолжение).
Пони провели целых два часа во дворце у вождя Туркраса, а когда вышли, я узнал, что он заключил с ними кощунственное соглашение, согласно которому они теперь будут добывать наши драгоценные камни на западной стороне горы. Наши драгоценные камни! Наследие и дар, который нам ниспослали сами Боги, указавшие на эти заповедные места, в которых мы в дальнейшем построили город! Да как он смеет, так безответственно распоряжаться этими священными сокровищами, и уж тем более раздавать их жалким четвероногим проходимцам?! Как только пони ушли, я ворвался в тронный зал вождя и потребовал от него объяснений, на что он ответил мне – что пони, пообещали отдавать ему половину всех добытых драгоценностей в обмен на право работать здесь и попутно обеспечивать нас, как он выразился: "благами цивилизации"! Какая нелепость! Зачем нам принимать их жалкие побрякушки и брать лишь половину камней, когда мы можем добывать их сами, в тех количествах, которые нам нужны?! Или наш вождь невероятно глупый или очень ленивый, и не хочет работать сам (как полагается истинному правителю), предпочитая пожинать плоды чужого труда. Жалкий обленившийся глупец!
Седьмой день после цветения пустынных колючек.
Прошло всего несколько дней с тех пор как мы запустили пони в свой каньон, а их тут уже чуть ли не больше чем всех нас. И с каждым днем их число растет. Они приезжают к нам на больших колесных повозках, изрыгающих в небо черный дым, и привозят с собой инструменты и громоздкие машины для бурения почвы. Тьфу, какое святотатство! Драгоценные камни нельзя добывать инструментами, только когти могут правильно обойти сокрытую в почве драгоценность и не повредить ее, при этом сохраняя заложенные в нее Богами волшебные свойства, но этим цветным лошадям никогда не понять это. И да, я знаю, что у пони нет когтей. Но это лишний раз доказывает, что им лучше не добывать драгоценности. Рожденный скакать, копать не может – как говорил мой дед.
К сожалению должен также отметить, что наша молодежь не пожелала внять моим предостережениям, относительно пони и всецело поддержала их договор с вождем Туркрасом. Многие из щенков просто в восторге от присутствия пони и искренне рады, что вождь их впустил. Бедные, наивные дурачки. Как они не понимают, что пони нас всех погубят. Их война против полосатых собратьев, может продлиться еще не один год и однажды перейти на наши земли. И тогда мы окажемся, втянуты в войну, которая нас уничтожит. Ох, как бы я хотел, чтобы это поняли другие.
Второй день полной луны.
Пони продолжают привозить инструменты и хитроумные штуковины, а также всякие сувениры и искусственно созданную пищу, которую раздают нашей молодежи в знак доверия и дружбы. Некоторые из щенков, демонстрируют мне эти "подачки" и громким голосом спрашивают – что в этом плохого? Ох…
Четвертый день полной луны.
Провел несколько обрядов и ритуал Последнего Пути для Миссис Азир, отправив ее дух в царство предков. Жаль, не думал, что переживу ее, и она уйдет в тот мир раньше меня. До сих пор помню, какой она была красивой, радостной и энергичной в свои юные годы. Эх, признаюсь, я иногда жалею, что так и не решился признаться ей в любви. И хоть потом у меня появилась моя милая Миразана, которую я очень люблю, а также наши дети и внуки, я иногда задумываюсь, какой бы была моя жизнь, если бы я решился подойти тогда к Азир, когда она беззаботно гуляла возле подземного озера, и сказал ей о своих чувствах. Надеюсь, однажды я увижу ее снова.
Первый день заходящей луны.
Сегодня я хотел прогуляться по западному коридору и размять свои старые кости, но к моему удивлению – наткнулся там на пони. Они передвинули границы своей шахты практически до самого города и начали там копать. В наших собственных же туннелях. Когда я подошел к ним, и потребовал объяснить, что они тут делают (благо, в юные годы я удосужился выучить их язык) они в довольно грубой форме прогнали меня прочь и заявили, что наш вождь разрешил им здесь копать. Если это правда, то я намерен сходить к этому молодому недоумку, и высказать ему пару "ласковых".
Второй день заходящей луны.
Я сейчас буквально вскиплю! Когда я пришел к Туркрасу и начал задавать ему вопросы относительно пони, он приказал своим воинам выставить меня вон. Пока они толкали меня к выходу, он насмехался надо мной и демонстрировал большие коробки с драгоценными камнями, которые этим утром ему принесли пони. Да как он посмел, так поступить со мной?! Я верховный шаман и проводник между мирами! Я лично знал его родителей и когда он был еще незрячим щенком, окунал его в священные воды озера Миллин, наделяя связью с духами умерших вождей, дабы они даровали ему свои знания и опыт. И сейчас он меня выгнал как какого-то бедняка из-за пары ящиков драгоценностей, которые и так принадлежат ему?! Воистину, Туркрас обезумел. Его жажда драгоценных камней затмила ему разум и заставила забыть о своих друзьях и близких.
Когда я вышел из дворца, то увидел, как по главной улице гуляет компания подвыпивших пони. Они громко разговаривали и хохотали, а потом начали хрипло распевать песни и вообще вели себя недостойно. Мерзкие копытные захватчики, купившее сердце нашего вождя и его душу!
Четвертый день созревания посевов.
Ну, все! На этот раз пони зашли слишком далеко! Сегодня днем, когда я шел на рынок за покупками я заметил, как на одного из их рабочих случайно налетел молодой щенок и пони уронил на пол коробку с железяками. От этого он пришел в ярость и начал избивать паренька. К счастью, несмотря на мою старческую немощь, Боги наделили меня кое-какой силой, и я смог вступиться за несчастного и прогнать этого копытного изверга прочь. Когда он убегал от нас, то пообещал – что я об этом сильно пожалею. Хотел бы я знать, что он имел в виду. Если он попробует еще раз на меня напасть, то я покажу ему, как остры мои когти.
Восьмой день созревания посевов.
Боги, как мы могли допустить это? Пони, повсюду пони. Они застроили своими хижинами всю поверхность перед горой и буквально вторглись в наши дома. Если раньше мы их видели только когда выходили наружу, и в редких случаях натыкались на них в туннелях, то теперь они безнаказанно шляются по нашим улицам, делают все что им заблагорассудится, и подступают все ближе и ближе к нашему городу со своими бурильными машинами. Их шахты разрослись так сильно и глубоко, что уже соединяются со всеми нашими коридорами. Если их не остановить, то они того и гляди завтра начнут копать прямо у нас во дворах. Мне плевать, сколько драгоценностей отдают они за это нашему вождю, пора это прекращать!
Одиннадцатый день созревания посевов.
За последние дни стычки между нашими жителями и пони участились. Похоже, им надоело притворяться гостями, и они решили, что пора уже вести себя тут как хозяева. Каждый вечер они напиваются и начинают петь песни, а еще дебоширят и пристают к нашим девушкам и молодым парням. Какая мерзость! От одной только мысли об этом мне поневоле хочется опустошить желудок. Пони совсем обнаглели и если мы не решимся поставить их на место, то ничем хорошим это не кончится.
Первый день сбора урожая.
Это все же случилось! Пони убили одного из нас! Мирго-Асун, продавец керамики, славящийся на весь город своей исключительной честностью, рассказал мне, что был свидетелем того, как пони провели мимо него по улице молодого пса избитого до полусмерти. Они оттащили его за угол ближайшего дома и там затоптали, а затем отнесли к обрыву возле своей шахты и скинули в пропасть. Не знаю, чем этот несчастный заслужил подобную участь, да и если честно знать не хочу. Пони не имели никакого права вершить у нас самосуд! Это наш город, наша земля и только нам дозволено, по своим законам лишать кого-либо жизни! Но только не им! Все! Довольно! Пони перешли черту! Нам нужно прогнать их отсюда, немедленно! Я сейчас же иду к вождю. Если он и в этот раз не захочет меня слушать, мне придется согласно старому обычаю вызвать его на бой и, убив, занять его место. Видят Боги, мне не хочется этого делать, но чтобы спасти свой народ я готов пойти на такую меру. Да простят меня предки Туркраса, если дойдет до этого.
Первый день сбора урожая (продолжение).
Бедный Туркрас, оказывается он уже две недели как в курсе того, что здесь происходит, но никак не может это остановить. Я был не прав, когда думал, что ему наплевать на свой народ. Оказывается он не предатель, а всего лишь наивный дурак, которого обманули эти копытные монстры. Во время нашей с ним беседы он со слезами признался, что поначалу его соблазнили сладкие обещания пони, которые говорили, что будут отдавать ему самые редкие драгоценные камни и попутно оберегать наше племя от вот-вот готовых напасть на нас зебр, но теперь он понял, в какую ловушку попал. Он рассказал мне, что парень, которого убили сегодня пони, был далеко не первой их жертвой. От их копыт погибли уже многие десятки псов, в том числе и бедный Торбис – племянник Туркраса. Вот почему он перестал ко мне заходить. А я-то старый глупец думал, что вождь запретил ему общаться со мной, но это… Торбис так любил бывать у меня в гостях и помогать с приготовлением зелий. Он говорил, что тоже хочет научиться их варить, чтобы потом лечить своих друзей. Со временем из него мог бы получиться замечательный лекарь, но теперь… его больше нет. Пони убили его прямо на глазах у Туркраса и пригрозили, что сделают то же самое с его собственными дочерями, если он посмеет вмешаться в их работу. С тех пор Туркрас сидит у себя во дворце и дрожит, не решаясь лезть в дела этих убийц. Когда, я предложил ему не опускать лапы и как можно скорее собрать воинов и силой выдворить отсюда пони, вождь всхлипнул и сказал что это невозможно, потому что у них есть железные машины и оружие способное с грохотом убивать псов на большом расстоянии, и что мы против них не выстоим. Чушь! Какие бы демонические машины не были в распоряжении у пони, они ни за что не сравнятся с храбростью наших воинов. И с их острыми как зубы дракона когтями.
Четвертый день сбора урожая.
Втайне от вождя я начал собирать свое собственное ополчение, пользуясь авторитетом шамана и растущим недовольством среди псов. Еще день и мы нападем на пони и покажем им кто здесь главный.
Примечание. Сегодня днем я заметил странного одетого в белые одежды пони, который безнаказанно бродил по нашей главной улице в сопровождении вооруженного конвоя и с помощью какого-то странного щелкающего прибора изучал стены нашей пещеры. Не знаю, что это был за прибор, но не трудно догадаться, что этого пони заинтересовали наши алмазы, которые покрывают тут все стены. Если пони захотят забрать их у нас, они больше не станут с нами договариваться. Ну, нет, мы ударим по ним первые! Завтра все решится! Уже завтра!
Первый день после гибели мира.
Боги, никогда бы не поверил что такое возможно, но пони, не те, что пришли к нам, а вообще все пони полосатые и цветные уничтожили наш мир. Он сожгли его, как сухую щепку сжигает огонь, и обратили в пепел. Когда этим днем я сидел у алтаря и проводил ритуал, чтобы связаться с нашими предками и попросить у них силу и стойкость в борьбе с пони, Боги Земли внезапно разразились гневными воплями и выплеснули свою ярость и злобу на меня. Когда я упал на колени и со слезами на глазах стал умолять рассказать мне, чем я мог так сильно их прогневить, они страшными голосами обвинили меня и всех смертных в том, что мы обрушили огонь на их землю и испепелили ее дотла. На мгновение предстала перед моими глазами страшная картина все уничтожающего пламени, которое распространялось по всем землям, а потом я испытал неведомую доселе боль. Когда видение прошло, Боги пообещали мне, что мы все об этом горько пожалеем. Я искренне просил у них прощения, умолял сжалиться над нами, говорил, что псы тут не причем, но Боги были глухи к моим мольбам. И сейчас, когда я пишу эти строки, у меня душа леденеет от мысли, какая кара нас ожидает.
Третий день после гибели мира.
Мы все сильно расстроены, и псы и пони. Они, так же как и мы поняли, что привычный им мир рухнул и теперь больше не работают в своих шахтах. Но в отличие от нас – упавших духом и подавленных, они стали еще злее и раздражительнее и явно что-то готовят. Надеюсь, они не хотят начать войну против нас. Зачем им это, когда старая вражда уже не имеет значения?
Пятый день после гибели мира.
Вчера к нам в город спустился лидер этих пони в сопровождении целой армии вооруженной "громовыми дудками" бойцов и сказал, что на поверхности жить слишком опасно, и мы должны будет потесниться, чтобы они смогли переждать здесь Конец Света. Нам также придется отдать им всю нашу еду и припасы и рассказать о том, где мы берем воду. Но мы отказались им помогать. Нам и самим нужна была еда, и тогда… они начали нас убивать. Это был просто ужас! Пони тут же разошлись по всему городу. Они ходили по улицам, врывались в дома, нападали на женщин, стариков и щенков и прямо на месте убивали их, никого не щадя и никого не жалея. Я убежал от них к себе в дом под пяту Бога Аркинала, дабы укрыться от их гнева и сейчас сижу в своем подвале и боюсь пошевелиться. Если они найдут меня здесь, я знаю, как от них скрыться, но противостоять им я больше не смогу. Боги оставили меня, и теперь я всего лишь старый немощный старик лишенный своей силы. Будьте вы прокляты пони, за то, что уничтожили наш мир и убили всех, кто был мне дорог!
– Ну, и что было дальше? – с интересом спросил я увлеченный этими записями и в то же время сильно огорченный от того, что только что узнал. Довоенные пони и впрямь вели себя как монстры и совсем не походили на тех, о ком я читал в сказках.
– Не знаю, – ответил Мэтти перелистнув страницу и, обнаружив там лишь чистые листы, – наверное, этого шамана схватили, и он больше не успел ничего написать. Иначе как бы еще здесь оказался его дневник?
– Да, это верно, – вздохнул я, – ну что ж, тогда давай пойдем отсюда. Я посмотрел на часы, была уже половина девятого. – Мы итак сильно задержались.
– Ага, пошли, – кивнул земной пони и, прихватив с собой дневник шамана, вышел вместе со мной за дверь. Проходя мимо скелета миссис Вальзен, у меня сжалось сердце – неподалеку возле ее бывшего стола опять показалась тень кобылки, но она больше не кричала, а лишь сидела на тени стула и тихим голосом напевала какую-то грустную песенку. От этого мне стало еще горше, чем от той сцены, где ее убили разъяренные шахтеры. Спустившись вниз по лестнице, мы вышли на улицу.
– Ну, и куда теперь? – спросил Мэтти.
– Может, посмотрим, что находится в той стороне города? – предложил я, кивая на темную улочку справа. В том месте на ПипБаке, была нарисована нечеткая линия туннеля, который мог вести на поверхность… или в очередной полный духами район города.
– Хорошо, только давай сделаем это быстро. Мне бы не хотелось, чтобы ты опять лазил по домам и давал призракам лишний повод пугать нас.
– Окей, можешь не переживать. Я и сам уже вдоволь насмотрелся на них, – сказал я, и мы двинулись вдоль каменной улицы, по которой бродили жуткие силуэты призраков, появляющиеся на поверхности стен и время от времени с воплями с них исчезавшие. Пока мы шли, я невольно задавался вопросом: могли ли Боги псов быть как-то причастны к их появлению? Может быть, так они прокляли этих несчастных и обрекли их на вечное скитание по своему городу? Неужели такова была их месть за уничтожение земли, к которому псы не имели никакого отношения? Я невольно вздрогнул, от мысли, что все эти тени, находились здесь в плену и уже никогда не могли покинуть наш мир. Несчастные. Каждый день, снова и снова вынужденные переживать свою собственную смерть или моменты из прошлой жизни.
На одном из перекрестков мы повернули направо в сторону предполагаемого туннеля и стали проходить мимо высоких особняков украшенных башенками и окруженных большими сделанными из каменных блоков стенами. Видимо здесь проживали самые зажиточные и влиятельные жители города, и находился дворец вождя Туркраса. Печально, что наши предки так подло с ним обошлись. Пока Мэтти читал мне дневник шамана, в моей душе нарастала боль. Я был шокирован, от того что услышал и не мог поверить, что пони пошли на такую низость – как убийство из жадности, а после, когда наш мир был разрушен, беспощадно убили всех оставшихся в живых псов чьи духи теперь заполонили город. Нет, этого просто не может быть! Видимо шаман, многое приукрасил. В те времена пони еще не были такими злодеями.
Мы прошли мимо очередного перекрестка. Впереди показалась еще одна группа массивных и украшенных резными символами и картинами домов упирающихся задними стенами в крутую поверхность пещеры, в которой была вырезана исполинская статуя алмазного пса, раскинувшего свои передние лапы и словно желающего обнять ими весь город. В его глаза были вставлены огромные алмазы, холодно блестящие в свете моего огонька. Они были такими крупными, что я невольно удивился – как это пони не забрали их.
– О, посмотри-ка на это Мэтти, – сказал я, когда мы проходили мимо ничем не примечательного на первый взгляд высокого дома с широкими окнами. Его стены были исписаны странными символами.
– Ну? И что же интересного ты тут увидел? – остановившись, спросил он.
– Видишь, где стоит этот дом? – я показал ему на статую, чья приподнятая пятка, выступавшая из камня, находилась точно над крышей дома.
– Да, ну и что?
– Помнишь, что написал в своем дневнике шаман? – начал я, – "Я убежал от них к себе в дом под пяту Бога Аркинала…". Как думаешь, может это и есть его дом?
– Что? О нет-нет, только не говори, что ты хочешь заглянуть туда? Мы же с тобой договорились, что ты не будешь гулять по особнякам с привидениями.
– Да это так, но с другой стороны – тебе разве не интересно узнать, что случилось с этим шаманом? Мы ведь по любому уже никогда сюда не вернемся, так почему бы нам не повести себя как настоящие искатели приключений и не посмотреть, что находится в этом доме? – сказал я. – К тому же мы все равно не успеем на свадьбу. А значит, ничто не мешает нам раскрыть одну из тайн этого города.
– Ох, Джек, с таким любопытством я удивляюсь, почему тебе нравится Пинки Пай, а не Дэринг Ду, – фыркнул Мэтти, – Ну хорошо. Ты меня убедил. Давай зайдем и сюда. Откровенно говоря, мне и самому интересно узнать, чем закончилась эта история. Он искоса посмотрел на мрачный фасад дома. – Я лишь надеюсь, что мы не наткнемся здесь, на очередную вопящую тень.
Мы прошли через поваленные ворота в заросший всевозможными видами грибов сад, которые за сотню с лишним лет разрослись так сильно, что уже полностью покрывали собой все постройки, а также ведущую к дому каменную дорожку. Вдобавок эти грибы подозрительно шевелились и были окутаны сероватой дымкой. Не желая выяснять, чем для нас может закончиться вдыхание этой дымки мы, осторожно, стараясь не дышать, прошли вдоль каменного забора и, миновав грибную ферму, оказались возле крыльца окруженного перилами.
– Фух, пронесло, – сказал я, увидев, как неподалеку взорвалась шляпка одного из грибов, и покрыла все вокруг блестящим налетом. Мой взгляд оторвался от гриба и поднялся чуть выше. Возле дальнего угла забора я заметил пять земляных холмиков, на которые грибы почему-то не покушались. Небольшие и с венцом из камней, они очень походили на могилы. Ну, нет, туда мы точно не пойдем – где могилы там наверняка будут и призраки.
Перемахнув через перила, мы подошли к украшенной звездным небом и полумесяцем массивной двери и, навалившись на нее как следует, открыли.
Внутри царила жуткая разруха. Очевидно, сюда уже когда-то приходили (хоть и очень давно) чтобы обыскать дом. Разумеется, нечто подобное я видел и в других жилищах, но тут словно прошелся ураган. Большая часть мебели была не просто перевернута – ее намеренно сломали, а горшки и статуэтки были сброшены на пол и разбиты. Я внимательно осмотрел несколько примыкавших к прихожей комнат и заметил там затвердевшие оттиски от копыт.
– Ты был прав Мэтти, охранники Шама приходили сюда, чтобы найти шамана, – сказал я, толкая ногой черепок от некогда бывшей красивой декоративной вазы.
– Да, но похоже, что они его так и не нашли, – отозвался он.
– Почему ты в этом уверен? – поинтересовался я.
– А ты сам посмотри – судя по этому беспорядку, пришедшие сюда пони, усердно обыскивали каждый уголок в доме и попутно ломали все, что попадалось им под копыта. Но следов борьбы здесь нет – ни царапин, ни дырок от пуль. Им никто не сопротивлялся. Выходит, что этот погром устроили сами пони. Возможно, из-за досады, что им пришлось уйти с пустыми копытами.
– Но если они не нашли шамана, то где же он мог спрятаться?
– Не знаю, но думаю, что у него могла быть потайная комната или какой-нибудь секретный ход. Он же написал – что если пони его найдут, то он знает, как от них скрыться. Выходит, у него был какой-то тайник.
– Похоже на то, но в каком месте нам его искать? – сказал я, осмотрев прихожую и множество дверей в ней.
– Очень просто – в его комнате. Скорее всего, вход в тайник, если он у него есть, находится там.
– А почему не в подвале или где-нибудь еще?
– Ну, все высокопоставленные особы всегда делали для себя укрытия на случай непредвиденных обстоятельств и устанавливали туда вход в тех местах, где они чаще всего бывали, вроде личной спальни. Добраться до той же кухни или подвала они могли попросту не успеть, или там могли оказаться первыми их враги. А вот в собственной комнате, где они проводили большую часть своего времени, у них было преимущество, а значит и вход, должен находиться именно там.
– Да, в этом что-то есть, ну тогда давай поищем его комнату.
Мы вышли из прихожей и, пройдя по коридору справа, нашли в его конце крутую каменную лестницу, ведущую на второй этаж. Поднявшись по ней, мы осмотрели несколько верхних комнат. Все вещи там были перевернуты, а мебель напрочь сломана, кроме той, что была очень большой или сделанной из камня. Я наугад открыл несколько дверей и наконец, попал в просторное помещенье, где стоял длинный каменный стол, окруженный книжными полками, вырезанными из переливчатого с прожилками оранжевого камня, вроде янтаря. Они были заставлены полуразложившимися книгами. На столе поблескивали засохшие разводы от какой-то темной жидкости, а все принадлежности для письма были погнуты или разбиты. В левом углу у двери стояла кровать, а точнее лежала на боку с трещиной посередине. Статуэтки и украшения, что когда-то были на каменных тумбочках возле стола, теперь бесформенными грудами лежали на полу вместе с несколькими, скинутыми с полок книгами. Разломанный вдребезги гнилой стул в центре довершал картину беспорядка.
– Похоже, что здесь была его комната, – сказал я, показывая на кровать.
– Это верно, – с оживлением произнес земной пони, заходя вслед за мной в комнату и полуприсев, стал осматривать полки и стол, – и раз уж он жил здесь, то и потайной вход должен находиться где-то рядом.
– Но чтобы его открыть, нам нужно будет сперва найти секретный рычажок или кнопку, – предположил я, тоже принявшись осматривать тумбы, – которая открывает замаскированную дверь. По крайней мере, так было в приключениях про Дэринг Ду.
– Да, такое часто бывает в книжках, – улыбнулся Мэтти, – но и в реальности, многие нередко используют подобную хитрость. А еще любят маскировать эту самую кнопку или рычаг под какую-нибудь вещь, чтобы никто не догадался что они здесь. Распрямившись Мэтти посмотрел на книжные полки, – уверен, что эти книги здесь не просто так. Наверняка одна из них и есть тот самый потайной рычаг в секретную комнату. Он подошел к рядам книг, и внимательно присмотревшись к ним, выдернул ту, что была украшена золотой тесьмой. Книга вылетела и упала на пол, рассыпавшись в труху. В воздух взлетел целый ворох гнилых бумажек.
– Нет, – удивленно фыркнув, сказал земной пони, – это не она, пчхи! – он несколько секунд бродил взглядом по названиям книг, а затем остановился на большом синем фолианте с завитушками на корешке, – тогда может быть эта? Он дернул и ее, она также разлетелась на клочки. – И эта не рычаг, а как насчет вон той? Он дернул новую книгу, и еще одну, и еще. Шестая, как и дневник шамана, оказалась сделана из твердого материала и была нетронута временем но, как и все предыдущие была всего лишь книгой, а не рычагом. – Нет, нет, нет, – приговаривал Мэтти, начиная входить в раж и уже буквально бросая книги во все стороны.
– Ай! – я уклонился от пролетевшей на волосок от моего уха толстой книги, – Эй! Мэтти! Прекрати! Ты что хочешь добавить еще больше беспорядка к тому, что уже есть?! Ай! Сердито нахмурив лоб, Мэтти продолжал выкидывать с полок все больше и больше книг, роняя их на пол или запуская в противоположную стену, но так и не мог найти среди них ту самую, которая была секретным рычагом.
– «Как ухаживать за пещерными мокрицами», – наконец прочел он вслух название последней книги и, откинув ее в угол, устало прислонился к стене. – Проклятье! – тяжело дыша, выругался он, – где же спрятан, этот клятый рычаг?!
– А может, его здесь и вовсе нет? – осторожно предположил я, – может, мы просто сильно увлеклись, и начали искать то, чего на самом деле не существует?
– Нет, это невозможно, – расстроенно воскликнул Мэтти, – согласно Кодексу у любого наделенного властью лидера или его приближенного должно быть замаскированное убежище. Без этого просто нельзя. Иначе где он тогда станет прятаться, если его захочет кто-нибудь убить?
– Ну, мы же уже это обсуждали – напомнил я, – в Кодексе не всегда записана, правда. А даже если и нет, в нем говорится о лидерах пони, а не об алмазных псах. Это совсем другой народ, со своими традициями и обычаями.
– Даже если и так, это не объясняет, куда мог деться этот шаман, и где спрятался кроме как не в потайном убежище?
– Допустим, он мог выпрыгнуть в окно и убежать в пещеры. Или его схватили до того как он добежал до дома, а здесь искали кого-то еще, скажем его родных (– но кто же тогда вырыл те пять могил? – пронеслась у меня в голове мимолетная мысль).
– Наверное, – согласился он, – ох, но до чего же все-таки обидно…
– Да ладно тебе, – сказал я, желая его приободрить, – мы же не герои из приключенческой книжки, а потому нам не должно всегда везти. Любому пони порой случается ошибиться и никто… Я перевел свой взгляд на одну из книжных полок и заметил, что сбоку на ней сверху вниз был вырезан объемный узор, изображающий большие головы алмазных псов в масках и с высунутыми вперед языками. Кроме одной, у которой он был наполовину засунут в рот, и словно не являлся частью узора, – …от этого не застрахован, – закончил я. – Или…
Я подошел к полке и магией потянул за язык. Где-то сверху раздался щелчок, полка чуть приподнялась и отошла в сторону, как створка двери, но старые петли, что удерживали ее, оказались слишком изношенными и, затрещав под ее весом с лязгом надломились. С грохотом полка упала на пол, а затем плашмя рухнула вниз, заставив наши гривы встать дыбом.
– Упс! – вырвалось у меня, – а вот и секретный проход. Ты был прав Мэтти.
– Д-да, здорово, – дрогнувшим голосом произнес он, и как только прошел испуг, обошел полку сбоку и посмотрел, что она скрывала. В стене был проход, за которым мы увидели лестницу ведущую вниз.
– Ну, давай, что ли спустимся? – предложил я, – и посмотрим что там.
– Конечно, – без особого энтузиазма согласился Мэтти, – ведь для этого мы сюда и пришли.
Первым начал спускаться я, неизвестно зачем (видимо по привычке) выставив вперед арбалет, хоть и понимал, что против призраков он будет бесполезен, а Мэтти шел следом, время от времени оглядываясь назад. Лестница оказалась не очень длинной и через три десятка ступенек закончилась, и мы вышли в небольшой отполированный туннель, украшенный по бокам каменными подсвечниками похожими на раскрытые лапы псов, у которых в ладонях по идее должен был гореть огонь. Туннель привел нас к железной двери, которая была полуоткрыта. Борясь с нехорошими предчувствиями, я проглотил застрявший в горле комок и через силу заставил себя, ее открыть. За дверью оказалась просторная комната с высоким потолком, посреди которой на постаменте стоял искусно вырезанный алтарь с тремя каменными псами, расположившимися в разных позах. Первый тот, что был в центре, выставив вперед левую лапу, опирался правой на посох выглядящий как переплетенные ветви деревьев, которые сверху венчала шапка из листьев. Справа находилась молодая девушка, и поднимала над головой странную штуку похожую на масляную лампу, от которой в разные стороны шли волны. И наконец, третий, тот, что стоял слева, был очень мускулист, и держал в своих лапах длинный меч и потрескавшийся щит, на котором был нарисован глаз. У пса с посохом на голове находился головной убор похожий на корону, но более вычурный и высокий. Закончив изучать статуи, я осмотрел сам алтарь. По бокам, его украшали медные чаши с затвердевшим в них пеплом, а на полу возле одной из них лежали четки. Спереди между двумя чашами находилась массивная покрытая непонятными письменами и идеально ровная каменная плита – по-видимому, место, на которое нужно было выкладывать подношение богам. На ней лежал небольшой скелет пса, окруженный посторонними костями, а на его голову был одет череп пони. В правой лапе он сжимал кривой церемониальный нож замысловатой формы с рубином на эфесе. Темные разводы, покрывавшие плиту и нож, а также отсутствие каких-либо следов борьбы указывали на то, что этот пес пришел сюда сам и покончил с собой с помощью этого церемониального ножа.
Отойдя от алтаря, я переместил свой огонек в другую часть комнаты и посмотрел, что было там (чтобы свет огонька не бил нам в глаза, мне приходилось ослаблять его свечение, когда мы находились в небольших помещеньях, отчего он становился немного тусклым). С левой стороны от алтаря был стол, заставленный каменными ступками и чашками, а также колбами с густыми жидкостями и вазами с разноцветными маленькими камушками. В центре лежала мраморная доска и зазубренный нож для нарезки ингредиентов. Справа от стола я увидел большое каменное кресло, с высокой спинкой повернутое в сторону алтаря. Когда я подошел к нему, то в страхе попятился и захрапел. В этом кресле сидела тень, но не простая, а объемная, как те, что напугали меня в первом доме, в который я зашел, только эта ничего не шептала. Она просто сидела в кресле и смотрела вперед на алтарь. Да, именно смотрела. Когда мы с Мэтти обошли кресло и, пересилив свой страх, поглядели на нее, то заметили что в отличие от других теней, у этой были глаза, а точнее два горящих красных полукруга уставившихся на лежащий впереди скелет. Однако стоило нам оказаться рядом, как тень тут же повернула голову, и ее взгляд переместился на нас. Мы в ужасе отпрянули от нее и прижались друг к другу, боясь даже дышать. Но тень никак на это не отреагировала и по-прежнему безучастно глядела на нас, больше ничего не делая и ничего не говоря. Не знаю, почему она за нами следила, но от ее пристального взгляда мне было сильно не по себе. По прошествии нескольких минут мы немного успокоились и продолжили дальше осматривать комнату, стараясь больше не обращать внимания на тень.
– Похоже, что мы нашли шамана, – сказал я, изучая скелет и нож в его лапе.
– А точнее то, что от него осталось, – добавил Мэтти, – выходит, что он просто покончил с собой?
– Или принес себя в жертву, – сказал я. – Не думаю, что он решил свести счеты с жизнью таким образом. Видишь этот череп и кости? – я показал ему на сложенные вокруг скелета мелкие косточки и длинный череп у него на голове, – они явно принадлежат пони. Мне кажется, что он проводил здесь какой-то ритуал, с кровавым жертвоприношением. Может, пытался таким образом отомстить пони?
– Думаешь, это как-то связано с теми тенями, что мы видели в городе? По-твоему, это он их проклял? – спросил Мэтти.
– Наверное. Или это сделали боги алмазных псов. Я если честно, не особенно-то верю во всякие проклятья, но уверен, что то, что случилось здесь, имеет какое-то отношение к тому, что происходит в городе. Эх, если бы у нас только были подсказки, мы могли бы узнать точнее.
– Так давай поищем их, – предложил земной пони, – уверен, что это будет несложно. Судя по дневнику этого шамана, он был одним из тех, кто любит записывать свои мысли на бумаге. Может и в этот раз он что-то оставил.
– Хорошая мысль, давай здесь осмотримся.
Мы разошлись по комнате и стали изучать все, что в ней было, изредка бросая обеспокоенные взгляды на тень, словно опасаясь, как бы она по волшебству какому, вдруг не "ожила" и не набросилась на нас. Помимо алтаря со столом в помещении было еще несколько больших ящиков, битком забитых пустыми колбами и всякими испорченными реагентами, а также столики поменьше, на которых были разложены высохшие корешки растений и затвердевшие до каменного состояния фрукты. Там же мы нашли и несколько книг из твердого материала, которые я тут же передавал на изучение Мэтти. Но, к сожалению, в них не было ничего полезного, кроме записей о целебных свойствах растений и рецептов мазей и зелий. Мы осмотрели, наверное, уже несколько десятков книг (пару из которых я забрал себе на память), когда я наконец-то нашел исцарапанную маленькую книжку, испещренную знакомыми знаками. И хотя я не понимал языка псов, но все же заметил, что последние несколько страниц были исписаны неаккуратным и кривым подчерком, словно писавший вел записи через силу. Отдав эту книгу Мэтти, я стал ждать, что он мне скажет.
– Да, ты не ошибся Джек, – пролистав несколько страниц, сказал Мэтти, – эти записи сделал шаман, и как ни странно он описывает события, случившиеся после нападения пони. Вот послушай:
День после конца света, не помню точно какой, да и какое это имеет значение? Мне уже все равно. Теперь я буду вести свои записи здесь, потому что пони забрали мой дневник. Итак, я провел у себя в святилище, уже очень много времени, постоянно прячась от гнева врагов и изнывая от голода и жажды. В это трудно поверить, но пони ворвались ко мне в дом, когда я находился в своем святилище и убили моих близких. Я хотел им помешать, но не смог. Да что тут скрывать, вынужден признаться, что я попросту струсил, когда услышал крики наверху и побоялся выйти из своего укрытия. Я поступил подло, и мне нет оправдания за мою слабость. Когда я все-таки решился подняться к себе в дом, то увидел, что в прихожей лежат растерзанные тела моих родных. Моя жена, мои дети и мои любимые внучата, которых я любил качать на коленях. Они все погибли, потому что меня не было рядом. Вряд ли я смог бы их спасти, но и оставлять их одних я не имел права и мог хотя бы умереть вместе с ними. Но теперь, когда они у Богов, я понимаю, что мне нет места в покоях моих предков за мою трусость. Я не могу уйти к своим родным и должен оставаться здесь, пока не искуплю свой грех. Позже, когда этой ночью все пони ушли, я прокрался в наш сад и похоронил свою семью возле забора. Пусть земля им будет пухом, и да найдут они покой в обители Богов, если те проявят к нашему роду милосердие. Я до сих пор не знаю, что имели в виду Боги, когда говорили, что мы все об этом пожалеем, но надеюсь что их гнев, уже сменился на милость, и они примут мою семью и подарят им заслуженный покой. Закончив с похоронами я отправился в город в поисках других выживших, но похоже, что остался только я. Побродив некоторое время по пустым улицам и не найдя никого живого, я отправился к себе домой. По пути я услышал громкий смех, раздававшийся в центре города. Это были пони. Они шумно что-то обсуждали и веселились. Проклятые мерзавцы! Даже Конец Света для них не помеха, чтобы вести себя как животные! Неужели они не понимают, что натворили?! Собрав в доме всю еду (ту, что не забрали и не растоптали пони) я спустился в свое святилище и провел эту ночь в молитве, провожая своих родных в мир иной и еще раз прося у Богов прощения, но они мне не ответили. Похоже они все еще в гневе. Надеюсь, это ненадолго и вскоре они простят нас, и я смогу объяснить им то, что случилось.
Вот она, кара наших Богов! Когда этим вечером я вышел во двор, чтобы нарвать овощей, я невольно бросил взгляд на одну из могил и увидел как на стене неподалеку, в свете моей лампы бродят зыбкие тени, которые никто не отбрасывает. Не сразу сообразил я, что вижу перед собой. Мое сердце сковал ужас, а потом одна из теней заговорила, и я узнал голос своей внучки Митис и на глазах моих выступили слезы. Я понял, что сделали Боги. Они закрыли нам путь в свое царство. Как завороженный следил я за тем как моя милая, любимая внучка Митис, бегает взад-вперед по поверхности забора и напевает детскую песенку, которой ее научила моя дорогая Миразана, а потом она подбежала к тени побольше и та, подняв ее, прижала к груди. Все это выглядело так неестественно и печально. Они словно не понимали, что уже мертвы и продолжали вести себя так словно по-прежнему живы. О Великий Аркинал, Мать Света Арша, и Защитник Мартун, как Вы могли так поступить с нами?! За что вы прокляли мою семью, и закрыли им путь в свой прекрасный мир?! За что, лишили нас дара смерти?! Всех нас!!! Теперь наши души будут вечно скитаться среди живых и никогда не найдут покоя! Это ужасно! Это просто ужасно! Я не могу в это поверить! Но от правды, не убежишь. Теперь, все мы прокляты, и в этом виноваты пони. Пони, что пришли к нам в дом и забрали его. Пони, что обманули нас и уничтожили мир. Проклинаю вас пони и хочу, чтобы вас постигла та же кара что и нас!
Прошло несколько дней, с тех пор как мне открылась правда, и я не понимаю, почему еще жив. Для меня теперь нет смысла оставаться здесь. Может, я боюсь остаться в этом мире, как и мои родные? А может, все еще надеюсь достучаться до наших Богов и вымолить у них прощение для своего народа? Да, я очень этого хочу. Каждый день я провожу в многочасовых молитвах, а вечером выхожу в город, чтобы поискать уцелевших псов и найти себе еды. Но это нелегко, я уже не так силен, как прежде, и мне приходится прятаться от патрулирующих улицы пони. Хорошо еще, что они не заходят в мой район. Духи убитых ими псов заполонили большинство улиц, и они страшатся их – тех, кого сами же и погубили. Поэтому, я могу спокойно ходить по ночам, хотя встреча с духами и заставляет мое сердце сжиматься. Ох, как бы я хотел помочь им. Спасти, как и своих близких. Но, моя трусость и нерешительность, погубили нас, и теперь я бессилен что-либо изменить и могу лишь надеяться, что мне удастся убедить Богов в нашей невиновности. Надеюсь, у меня это получится. Как последний (возможно) оставшийся в живых пес, я должен спасти свой народ. От меня зависит его послесмертие.
Этим утром, когда я ходил за водой к подземному озеру что на севере от моего дома, я услышал разговор дежуривших там охранников-пони. Они сидели возле большой бурильной машины с толстым сверлом и обсуждали переезд своего лидера в одно из центральных зданий в главной части города. Один из этих пони жаловался, что его заставили таскать с поверхности тяжелые вещи и мебель, для того чтобы их главному было комфортно под землей. Чертов лицемер! Даже его народ ненавидит его, а он так близко! Как бы я хотел встретиться с ним и поквитаться за все, что он сделал! Но я всего лишь старик, а у него очень много охранников, и я просто не смогу с ним справиться.
Прошло две недели. Я больше не могу добывать воду из озера. Его перегородили своими стенами пони, и теперь день и ночь следят за тем, чтобы никто туда не ходил. Если я не найду другой источник воды, то вскоре могу умереть от жажды. Мне начали сниться кошмары. В них я вижу своих детей, внуков и жену. Они разговаривают со мной, зовут к себе, а потом приходит огромная всепожирающая тень пони, и забирает их, а я остаюсь совсем один и плачу. Этот сон повторяется уже несколько дней. А утром, когда я иду к себе в огород я вижу, как их тени бродят по стенам и от этого мне становится невыносимо жить. Еще немного и я сойду с ума.
Сколько уже прошло времени? День? Неделя? Месяц? Не знаю. Не помню. Время остановило свой ход и больше не идет вперед. Я больше не ищу живых, их все равно тут нет, только я и пони. Я больше не верю, что мои молитвы будут иметь хоть какой-то успех. Кажется, что прошла целая вечность, с тех пор как погиб мир. Мои родные играют во дворе, и ждут меня. Скоро я буду с ними. Уже скоро.
Хочу пить! Сегодня утром я провел целый час, слизывая влагу со стен, но так и не смог утолить жажду. Потом я пошел в город, чтобы поискать воду там и услышал крики, и грохот, а после увидел, как пони убивают друг друга. Я спрятался за одним из домов и узнал из их речи, что они прикончили своего лидера. Даже им он стал невыносим. И теперь этот мерзавец получил по заслугам. Однако мне все же обидно, что он будет пировать в обители своих Богинь, а мои предки продолжат страдать в нашем мире. Жаль, что я не могу ему отомстить. Если бы я только мог это сделать. Заставить его мучиться, так же как и убитых по его указке псов.
Наконец-то! Этой ночью мне приснился замечательный сон! Чудесный сон! Несущий всем нам надежду и избавление! Ко мне пришел сам верховный Бог Аркинал! Наш Спаситель! Наш Освободитель! Наша Опора! Впервые за долгие месяцы тишины, Он откликнулся и заговорил со мной! Во сне я сидел у алтаря и, склонив голову, молился Ему, и тогда Он пришел ко мне, излучая свет и сказал, что знает, как помочь моему горю и спасти мой народ. Это случилось! Мои молитвы были услышаны! Единственное что тогда смутило меня, было неявное ощущение тревоги и какой-то холод, идущий от моего Бога. Но, я ведь так давно Его не слышал и не ощущал, может все дело в этом? Так или иначе, Он простил меня, простил! Мою семью, мой народ! Как только я проснулся, я тут же бросился к алтарю и стал взывать к Нему, чтобы Он послал мне еще одно откровение, но Аркинал почему-то не ответил. Странно. Возможно, я очень сильно тороплюсь? И мне нужно подождать пока Он сам захочет заговорить со мной? Ну, что ж я буду ждать, столько, сколько Аркинал сочтет нужным!
Аркинал опять приходил ко мне и обещал спасти мой народ. Но, когда я начал молиться у алтаря Он снова промолчал. Видимо так Он испытывает мою веру. И я его не подведу. Я буду ждать.
Сон, в котором ко мне приходит мой Бог повторяется снова и снова. Похоже, Он может говорить со мной только во сне. Молитвы у алтаря не помогают, видимо с тех пор как погиб наш мир правила в Царстве Богов изменились и теперь Он может говорить со мной, только когда я сплю. Если это так, то я готов Его выслушать. Пусть Он направляет меня и ведет за собой, как это было до того как нас всех уничтожили пони.
Еще один божественный сон, но я не уверен, что правильно его понял. Этой ночью ко мне пришел Аркинал и спросил – что я готов сделать, чтобы мои родные и мой народ смогли обрести покой? Я сказал Ему, что сделаю абсолютно все, что в моих силах, чтобы спасти их. Потом, Он спросил у меня – хочу ли я наказать своих обидчиков и отомстить им за то, что они убили мое племя? Это было неожиданно. Аркинал – Бог добра и жизни и Ему чужда месть. Очевидно, недостойное поведение пони и их надругательство над нашей землей оказались настолько непростительными, что смогли разгневать даже Его, и теперь Он хочет показать им, как опасно шутить с силами природы, которыми Он повелевает. Недолго думая, я сказал, что сделаю все что нужно, чтобы наказать пони за их вероломство. И тогда Аркинал велел принести Ему дар и прочесть особую молитву, дабы Он смог исполнить оба моих желанья. Но к моему глубочайшему удивлению, Он не стал просить у меня фруктовых плодов от нашего урожая или чистую воду из священного озера как это было прежде, а потребовал плоти, крови и костей. Кости должны принадлежать моему заклятому врагу, плоть любому из его рода и кровь алмазного пса. Только так я смогу освободить своих соплеменников из заточения в нашем мире и наказать своих врагов. Я не мог в это поверить и до сих пор не верю. Чтобы наш милостивый Бог, толкал меня – своего преданного слугу на кровавое жертвоприношение?! Нет, видимо я что-то не так понял или Он просто проверяет чистоту моих помыслов. Надеюсь что следующей ночью, Аркинал пошлет мне более ясное видение.
Мне кажется, что я схожу с ума, или это все из-за жажды. Этой ночью, Аркинал опять приходил ко мне и требовал кровавую жертву в обмен на месть и спасение моего племени. Я не понимаю. Зачем Ему это? И как это может спасти мой народ и близких, от вечного скитания в мире живых? Что все это значит?
Сегодня мне приснились мои родные. Они окружили меня и умоляли спасти их. Говорили, что им больно, и они не могут найти дорогу домой. Боги, пусть это прекратится!
Кошмар с моей семьей повторяется снова и снова. А стоит мне на мгновение закрыть глаза, как я тут же вижу их, и то, как они корчатся в боли. Может, мне стоит прислушаться к моему Богу и сделать то, что Он просит? Нет! Я не могу… нельзя приносить плоть и кровь на алтарь, это святотатство!
Аркинал вновь пришел ко мне. От него исходил мертвецкий холод. Суровым голосом Он сказал, что если я хочу чтобы Он помог мне, я должен принести Ему кровавую жертву, причем в ближайшее время, иначе Он опять покинет меня. Никогда раньше не слышал, чтобы Аркинал был так прямолинеен и жесток в своих требованиях. Но, похоже, что выбора у меня нет. Если это поможет мне спасти мою семью и мое племя, я сделаю это. Я помогу им обрести покой.
Это моя последняя запись. Этой ночью мне в подробностях приснилось, как я провожу кровавый ритуал. Как я обмазываю свои руки и грудь кровью пони, которого до этого убил в западном коридоре (о том, что он будет там, и будет один, я узнал из сна). Затаившись в этом коридоре рано утром, я зарезал его ритуальным ножом, когда он стоял ко мне спиной и приволок в свое святилище. Потом, я сходил в то место, где жил лидер этих пони и забрал у него несколько костей. И теперь, как и во сне, я раскладываю внутренности жертвы по большому кругу, а кости своего врага по малому и украшаю головой убитого свою собственную. Теперь мне осталось лишь лечь в этот круг и произнести странную никогда мною прежде не слышанную молитву, а после перерезать себе глотку. Если верить моему Богу, как только я сделаю это, я смогу наконец-то присоединится к своим родным и спасти свое племя, а также отомщу тем, кто принес нам боль. На случай если кто-то из моего народа в будущем найдет эту запись и захочет узнать, как я спас своих соплеменников, я запишу эту молитву здесь…
– Оп-па, а вот это странно, – неожиданно остановился Мэтти, поднося книгу поближе к глазам.
– Что странно? – не понял я.
– Эта, так называемая молитва, записана на алфавите алмазных псов, но язык не ихний и звучит как один из старых диалектов времен объединения Эквестрии. Не знал, что псы изучали мертвые языки.
– Но, ты то надеюсь, его знаешь?
– Не совсем. Писцы обучаются только тем языкам, на которых говорят в настоящее время. Мертвую речь, мы можем изучать лишь по желанию, которого у меня, к сожалению, тогда не было. Однако у меня остались некоторые воспоминания об уроках древних времен и их языках, которые мы проходили в школе. Я постараюсь перевести все что смогу. Он положил книгу на стол и потер передними ногами виски, а затем стал медленно переводить:
– Картека аль пата… я проливаю… или лью… вирзенис… кажется, это кровь. Да, кровь, я проливаю кровь… для… нет, этого слова я не знаю. Ван каммис ат, черная душа или дух… дальше целая строчка мне непонятна, и последний кусок – марунас амма, минутку-минутку, что-то подобное я уже слышал, кажется… да, точно, это вечная ночь или тьма. Да, все верно.
– И что же мы имеем? – спросил я.
– В этой молитве есть слова: "Я проливаю кровь для" чего-то, "беру черную душу для" того-то, и в конце "опускаю вечную тьму", что бы это не значило, – сказал Мэтти, закрывая дневник, – извини Джек, но это все что мне удалось перевести.
– Но и это уже не мало, – возразил я, – эта "молитва", чем бы она ни была, предназначалась явно не для спасенья алмазных псов, особенно с такими-то словами. Думаю, это было какое-то проклятье.
– Проклятье? Но зачем шаман алмазных псов его использовал? И откуда узнал, как надо его проводить? Из того сна? Но это же бред, – недоверчиво фыркнул Мэтти, а потом притих и искоса посмотрел на сидящую в кресле тень, что смотрела на нас.
– Не знаю, но думаю что этот Аркинал, был не тем за кого себя выдает, – сказал я, – ведь шаман сам написал, что его бог – был богом добра и жизни и брал в качестве подношения только овощи и фрукты, а не кости и кровь. Мне кажется, что нашего шамана обманули, и заставили произнести какое-то темное заклинание, которым он возможно и проклял весь город, наслав на него вечную тьму, что упоминается в последних строчках. А может, и нет. Трудно сказать наверняка, ведь мы много не знаем. Однако из этого дневника, мы подчерпнули кое-что важное: теперь нам точно известно, что где-то здесь находится бур и его можно найти неподалеку от подземного озера.
– Да. И я, кажется, знаю, как нам его найти, – с воодушевлением сказал Мэтти, запихивая мне в сумку, второй дневник шамана, – но для этого мне потребуется воспользоваться твоим ПипБаком. Я протянул ему ногу с браслетом, и он посмотрел сперва на карту, а потом на компас что был сверху. – Да, я был прав, если вход в шахту находится на севере, а озеро, которое появилось на поверхности в результате бурения чуть западнее, мы должны идти не в тот туннель, в который собирались вначале, а в правый. Там, если я не ошибаюсь, находится подземное озеро. И сказав это, Мэтти отметил на моей карте возможное местоположение озера.
– Точно! Тандер Винд в шаре памяти упоминала, что рабочие Шама нашли подземное озеро, и хотела прорыть от него туннель, чтобы выпустить всю воду на поверхность. А значит, там может находиться не только бур, но и выход наружу.
– Именно, – подтвердил земной пони.
– Тогда, чего же мы медлим? Пошли скорее туда! – я посмотрел на часы. Было без пяти девять, – а то времени у нас осталось немного и чем дольше мы тут задержимся, тем больше получим тумаков, когда вернемся к твоим новым родственникам.
– Это верно, – согласился Мэтти, – ну побежали. Быстро поднявшись вверх по лестнице мы покинули святилище шамана и выскочив на улицу понеслись в направлении того места, которое мне отметил на карте Мэтти. Не обращая никакого внимания на призраков, мы скакали вперед, перепрыгивая через обрушившиеся руины и фрагменты повозок и скамей. Вскоре перед нами показалась стена пещеры. Пробежав вдоль нее несколько десятков шагов, мы оказались возле широкого прохода, огороженного высоким полуразвалившимся деревянным забором, настолько покосившимся и гнилым, что проходя мимо него, мы опасались, как бы он ненароком не рухнул нам на головы. За забором были следы небольшого лагеря пони, с останками палаток и костерками, а дальше пара сооруженных на скорую ногу открытых складов с ящиками и бочками. Правда, проверять, что в них мы не стали, не было времени. Мы продолжили идти вперед и вскоре услышали, как где-то рядом журчит вода, а затем вышли в большую пещеру с котлованом посередине. Он был практически пуст, лишь на самом дне еще оставалось немного воды, которую подпитывали льющиеся с разных сторон небольшие ключи. В этой пещере было намного теплее, чем в городе, и дышалось гораздо легче.
– Смотри Джек, там что-то есть, – сказал Мэтти, подойдя к краю котлована и посмотрев вниз.
Мысленно опустив свой огонек поближе к воде, я пригляделся и увидел, что под ней действительно, что-то блестело, а потом я понял, что это были сокровища. Множество драгоценных камней всех возможных цветов и размеров лежали под водой вперемешку со статуэтками и драгоценными кубками, а также слитками серебра и прочими украшениями.
– Вот это да! Ни дать ни взять пещера дракона, – пошутил я, – но где же дракон?
– Типун тебе на язык Джек, – возмутился Мэтти, – не нужно нам никакого дракона. Я и от призраков-то еще не отошел.
– Да ладно тебе, это ведь я так – в шутку. Но если не дракон, то кто же тогда собрал здесь все эти сокровища?
– Не знаю Джек, – покачал головой Мэтти, – и если честно знать не хочу. Я не стану их трогать, и тебе не советую. Не хватало нам еще столкнуться с тем, кому они принадлежат, и разозлить его.
– Окей, не волнуйся, мы пришли сюда за редуктором, а не за сокровищами. Так что давай найдем его и поскорее уйдем отсюда.
– Согласен, – поддержал он, и вместе со мной двинулся вдоль котлована, обходя его по левому краю.
Усилив свет своего огонька, я направил его вперед, чтобы осмотреть дальнюю часть пещеры. Там на ее стене мы увидели следы бурения и несколько обвалившихся туннелей. Рядом находились обрушившиеся домики и палатки, окруженные покрытыми плесенью ящиками с шахтерским оборудованием, а чуть поодаль стоял… бур, точь в точь такой же, как тот, что был у Пита.
– Бур, Мэтти! – восторженно воскликнул я, разбудив в пещере эхо, – Мы нашли его!
– Ура! Вот удача! – тоже обрадовался он, – теперь дело за малым – забрать редуктор и отнести его пегасу.
– Как думаешь, он еще работает? В смысле этот бур. Он простоял тут уже много лет, вдруг его редуктор проржавел и испортился?
– Сомневаюсь Джек. Этот бур, как и любая шахтерская техника, разрабатывался с учетом на долгую эксплуатацию в экстремальных условиях. Поэтому все наиболее важные детали в нем находятся в специальных герметичных отсеках, защищенных от влаги и перегрева. Главное, чтобы у него не был согнут упорный болт и пружина, хотя это вряд ли. Чтобы сломать их, нужно специально залезть внутрь механизма, открыть пару панелей и долго и упорно там все колошматить. А здесь это сделать некому.
– Что ж, приятно слышать. Тогда за дело, ты снимешь редуктор, а я пока поищу отсюда выход.
– Неплохая идея. Идем.
Мы с Мэтти прошли мимо разрушенного лагеря, переступая через раздробленные камни, обходя ямы и попадающиеся нам повсюду скелеты, которые здесь валялись в великом множестве. Большинство из них принадлежали пони, но попадались и скелеты псов. У стены возле лагеря, мы и вовсе нашли целое кладбище – наполовину закопанную яму и несколько ржавых лопат, а в ней большую кучу костей оставшихся от псов. Похоже, что шахтеры сбрасывали сюда тела убитых, но почему они делали это так близко от собственного лагеря? Подойдя к буру, я поставил терминал на одну из гусениц и стал прогуливаться вдоль котлована, осматривая его дно и стенки, в то время как Мэтти изучал бур и прикидывал, как он будет доставать редуктор. Поначалу я не находил ничего интересного, кроме залежей сокровищ лежащих внизу, а потом заметил что у западной стены все было перерыто, а сбоку красовалась огромная дыра. Рядом виднелся ржавый насос и останки самодельной плотины перегораживающей часть озера. За плотиной был земляной спуск со следами гусениц, который вел точно к дыре. Хм…
– Смотри Мэтти, я кое-что нашел, – сказал я, показывая ему на отверстие в стене, – что скажешь? Может там находится туннель, ведущий на поверхность?
– Вполне возможно, – подтвердил земной пони, подходя ближе и осматривая плотину, – эта стройка свидетельствует о том, что они перекрыли часть озера, чтобы выкачать из нее воду и спустить бур. А значит, они вполне могли прорыть ход до самой поверхности.
– Если это так, то считай что нам повезло, – сказал я, радостно притопнув на месте, – ха, как я рад, что у нас все помаленьку налаживается. Теперь дело за тобой. Как долго ты будешь снимать редуктор?
– Несколько минут самое большее, если конечно гайки на крышке не прикипели, – оценивающе посмотрев на землеройку, сказал земной пони.
Мы оба вернулись к буру, и Мэтти взобравшись на гусеницу, стал снимать с себя сумки и раскладывать рядом инструменты. А затем принялся откручивать одну из крышек. Точнее, это делал я. Потому что гайки, как и опасался земной пони, оказались сильно прикипевшими, и открутить их при помощи рта не сломав себе зубы было просто нереально. Как только я, пыхтя от натуги, сорвал резьбу на последней гайке, за дело взялся Мэтти и, докрутив ее, снял крышку и углубился в корпус.
– Бинго! – через пару минут воскликнул он, – все электрические цепи и детали не пострадали. А значит и редуктор цел.
– Вот и отлично, похоже, что наш поход сюда оказался не таким уж и бесполезным.
– Это верно, – сказал Мэтти, запихивая к себе в плащ несколько ключей и отвертку, а затем повернулся ко мне, – Эй, Джек, я это… хотел бы извиниться перед тобой.
– Извиниться? – не понял я, – за что?
– Ну, я ведь наговорил тебе всякого… по поводу того что мы зря сюда спустились и все такое. Я, это… не хотел показаться грубым. Просто, я, наверное, еще не привык к таким испытаниям. Про призраков я раньше читал только в книжках, а мутантов всегда убивали за меня паладины или рыцари, так что, я не ожидал, что однажды столкнусь с ними сам. Но, теперь, когда мы справились с трудностями, я чувствую себя гораздо лучше, и мне кажется, что я способен на все. И потом, я всегда хотел побродить по поверхности в поисках приключений, хоть и не ожидал, что это будет, так… необычно. Но все равно, спасибо тебе… за все.
– Не за что друг. Ты тоже извини меня. Ведь я бываю не подарок. Видимо потому что очень боюсь, что мы не справимся, и я из-за своих задумок заведу нас с тобой в могилу, – я улыбнулся, – но я все же рад, что теперь стало легче. И потом, не могу не заметить, что прогулка по городу с призраками – неплохая разминка перед походом в город зомби.
– Ха, вот уж точно, – захохотал земной пони, залезая в корпус бура по самый круп, – мы с тобой прямо как настоящие герои из фильмов ужасов – решили со всеми видами нечисти, за раз сразиться.
– Ага, не хватает только каких-нибудь демонов под конец в наше приключение добавить.
– Надеюсь, что до этого не дойдет, – из глубины отозвался Мэтти.
– Я тоже. Пока Мэтти занимался снятием редуктора, я решил побродить у кромки котлована и поразглядывать сокровища, что там лежали. Многие из них были покрыты налетом и утопали в грязи но, несмотря на это, продолжали ярко блестеть и переливаться в свете моего шарика. Интересно, кто же их все-таки сюда принес? Может, это сделал Снайд Шам, чтобы потом перевезти на поверхность? Но зачем? Война ведь началась до того как он приказал убить псов. Или он начал воровать у них ценности гораздо раньше?
Обдумывая это, я не сразу заметил как в пещере, стало холодать. Вначале мне было немного зябко, а потом изо рта пошел пар. Вскоре уже сама вода начала замерзать и от нее во все стороны пополз какой-то подозрительный белесый туман. Выдохнув, в очередной раз я, наконец-то заметил идущий из него пар и меня это насторожило. Я присмотрелся к воде. Она полностью замерзла, и по стенкам начал распространятся блестящий иней. Здесь происходило что-то странное, и мне это не нравилось. Подбежав к Мэтти, я дернул его за ногу:
– Эй! Мэтти! Здесь что-то не так! Вода покрылась льдом!
– Подожди Джек, я уже практически закончил.
– Ты что не слышишь меня?! Я говорю – вода замерзла! Не знаю из-за чего, но это ненормально.
– Замерзла? – переспросил он, слегка высунувшись, – как это замерзла?
– Без понятия, но у меня нехорошее предчувствие. Давай побыстрее заканчивай.
– Постараюсь, если ты не будешь меня отвлекать, – он снова залез внутрь, и я остался один. Мороз тем временем продолжал крепчать. Мне становилось по-настоящему холодно, а в голову начали закрадываться неизвестно откуда взявшиеся ничем необоснованные страхи. Потом я стал подозревать Мэтти в предательстве. Мне казалось, что он хочет меня обмануть и убить. И хоть я и понимал, что это глупо, но подозрение все росло и усиливалось и мне стоило огромных усилий сопротивляться ему. Вслед за подозрением пришла грусть, а затем и унынье. Я начал вспоминать грустные события из своей жизни. Из буровой машины, донеслись тихие всхлипы, похоже, что и Мэтти испытывал то же самое.
– Прости, я не хотел… – услышал я его тихий шепот.
– Не поддавайся Мэтти, это… – хотел сказать я, но тут же услышал, как неизвестно откуда донесся голос, настолько пустой и безжизненный, что я буквально обмер от страха и вплотную прижался к стенке бура. Пугало и то, что неизвестный говорил на нашем языке, и я все понимал. В его речи слышалась горечь и… обреченность.
– Больно, как больно… не могу… не могу найти выход.
Голос раздавался со всех сторон, и я не мог понять, где находился тот кто, говорил это.
– Мэтти, здесь кто-то есть. Нам нужно уходить отсюда.
– Сейчас, не дави на меня, – со всхлипом сказал он, раздраженно дернув задней ногой, – ты вечно меня торопишь, подгоняешь, думаешь, что тебе всегда и во всем виднее.
– О чем ты Мэтти? Я не…
– Ты… это ты Тандер. Ты пришла. После стольких лет, ты снова здесь. В голосе невидимки зазвучала злость и раздражение. – Думаешь, я забыл, что ты тогда сделала? Ты предала меня, обрекла, на вечные муки в этих чертовых пещерах. Где ты? Я не вижу тебя… почему я не вижу тебя?
– Тандер? Прабабушка Пита? – растерянно подумал я, не понимая, что происходит. Откуда призрак узнал о ней? Неужто это…
Внизу возле ближайшей кучи сокровищ на стене начала вырастать огромная тень, смутно напоминающая пони. Настолько черная, словно была дырой в самой ночи.
– Где ты? – еще раз повторил призрак, – Я не могу тебя найти. Не вижу… но чую… ты принесла с собой нож, которым убила меня. Думала, что так сможешь избавиться от меня, но я не исчез! Я остался здесь… забрал то, что должно было стать моим, и остался. И теперь ты вернулась чтобы отнять это у меня… как уже отняла мою жизнь… нет… я не дам… я убью тебя!
– Мэтти! – уже переходя на крик, заторопил я друга, дергая его за ногу, – у нас неприятности! Здесь призрак Шама и мне кажется, что он о нас знает! Думает, что сюда пришла прабабушка Пита и хочет ее убить!
– Прабабушка Пита? – наполовину высунувшись, переспросил Мэтти, смахивая с глаз слезы, – но почему?
– Не знаю, но нам надо уходить, ты уже достал редуктор?
– Нет, но мне осталось открутить еще один болт, и я его вытащу.
– Тогда вперед! Мне кажется, что призрак нас не слышит, но, мы его как-то растревожили. Он упоминает какой-то нож…
– Нож? Какой… Джек, это же нож Тандер Винд! Он у тебя в сумке! Выброси его скорее!
– Ты думаешь…
– Да! Выброси! А я пока достану редуктор!
Я начал судорожно рыться в своих сумках, вспоминая, куда же я запихал нож, но как назло, не мог его нигде найти.
– Я отыщу тебя… и убью… ты будешь мучиться вместе со мной…
Неподалеку от нас земля вдруг стала дрожать, и неприметный на вид бугорок зашевелился и начал расти. Из него вылез обветшалый скелет пони, и я с ужасом отпрянул к другу и закричал. Скелет еле передвигал ноги, в его наполовину выбитых зубах была зажата ржавая кирка. Рядом с ним начали шевелиться и другие кучки, а из ямы-могилы полезли скелеты псов.
– Мэтти, бросай все и бежим!
– Я достал его Джек! Редуктор у меня! – в ту же секунду воскликнул он, вылезая из корпуса и демонстрируя мне большую похожую на спарк батарею с торчащими проводками коническую деталь, – вот черт, это еще что за хрень?! – испуганно захрапел он, увидев скелетов.
– Какая разница?! Уходим отсюда, пока нас не убили! Живо!
– Нож! Ты выбросил нож?!
– Нет! Я не помню, куда его сунул! Да и не важно, эти ребята нас вряд ли оставят в живых! Скорее, бежим к спуску! – я кивнул ему на земляной подъем неподалеку от нас.
– Уходим! – земной пони сгреб инструменты в кучу и запихал их вместе с редуктором к себе в сумку, а затем соскочил с гусеницы и вместе со мной поскакал к спуску. Пещера, те временем заполнялась белесым туманом, а вокруг поднимались все новые скелеты.
– Здесь… она где-то здесь, ищите ее… убейте ее…
– Дискорд бы побрал этого призрака! Он чувствует твой нож! – крикнул на бегу Мэтти, перепрыгивая через начавший подниматься скелет, – зачем ты только его взял?!
– Так я же не знал, что он привлечет к себе одержимого местью призрака, и… ааа!!!
Впереди из-за большого валуна на нас вылез крупный скелет алмазного пса со свернутой челюстью и вслепую нанес удар своими когтями, едва не снеся мне голову. Лишь чудом успел я увернуться и проскакать мимо. Еще больше ускорившись, я на последнем издыхании добежал до обрыва и спрыгнул на расположенный ниже спуск. Мэтти последовал за мной.
– Она тут… я ее чувствую… схватите ее… убейте ее…
Не разбирая дороги, мы побежали вперед, к маячившему впереди отверстию, возле которого клубилось большое облако. Без колебаний нырнули мы в него и выскочили с другой стороны в туннель, который зигзагами спускался вниз.
– ЗДЕСЬ! ОНА ЗДЕСЬ! ВНИЗУ! ВОЗЛЕ МОИХ СОКРОВИЩ! ПОЙМАЙТЕ ЕЕ И УБЕЙТЕ!!! – загремело в тот момент, когда мы коснулись облака. Наверху, забренчали тысячи костей, и скелеты начали падать вниз на дно котлована, разлетаясь на кусочки, но тут же, как по волшебству собираясь и продолжая идти к нам.
Не желая с ними связываться, мы понеслись по туннелю, борясь с мучавшим нас удушающим чувством, которое бывает, когда бежишь на пределе своих сил. Но мы и думать не могли о том чтобы остановиться – страх придавал нам сил и помогал не чувствовать усталости.
– Она уходит! За ней! – раздавалось позади нас. Похоже, что призрак и его скелеты начали отставать.
– Мы оторвались, еще немного и… – хотел порадоваться я, но тут остановился и увидел, что туннель впереди заканчивается и дальнейшая его часть затоплена водой.
– Мы в ловушке! Что же нам делать?! – едва не столкнувшись со мной, пропыхтел Мэтти, тяжело дыша.
– Нырять, – предложил я единственное возможное решение.
– Сейчас?! Мы захлебнемся!
– Или ум-мрем от когтей и коп-пыт мертвецов, – заикаясь от сбивчивого дыхания, проговорил я, оборачиваясь назад. Оттуда уже доносился приближающийся шум костей. – Задержи дыхание Мэтти и давай за мной, – сказал я и с неровным вздохом первым нырнул в воду и поплыл вперед. Позади, раздался всплеск. Мэтти тоже прыгнул. Вода оказалась прохладной и очень грязной. К счастью мой огонек, мог прекрасно светиться и под водой, и мы, ориентируясь на его еле пробивающийся через мутную пелену свет, с упорством убегающих от полиции преступников плыли вниз по туннелю.
Он оказался невероятно длинным, и с каждым взмахом копыт я чувствовал, что воздух в моих легких начинает заканчиваться, а свет перед глазами меркнет. Мы плыли и плыли вперед, но туннель все никак не кончался. Я уже начал пускать пузыри. Мне было больно. Грудь сдавливало от скопившегося в ней углекислого газа, и я стал захлебываться, не переставая при этом инстинктивно грести вперед. Еще немного и для меня с Мэтти все было бы кончено, но тут туннель внезапно стал подниматься вверх, и в его конце забрезжил свет. Напрягшись, из последних сил мы поплыли туда, выпуская пузыри из легких и когда уже начало казаться, что нам пришел конец, мой нос неожиданно стукнулся о твердую пленку, состоящую из болотной тины и водорослей. Широко открыв рот, я укусил ее и вынырнул через образовавшееся отверстие на свежий воздух. Рядом со мной вынырнул Мэтти, и мы оба кашляя и выплевывая изо рта воду и тину, громко задышали, щурясь от яркой луны, висевшей у нас перед глазами.
– Акх! Кха! – барахтаясь в тине и водорослях, кашлял я, в перерывах жадно глотая воздух.
– Ты как Джек? В порядке? – со всхлипами спросил Мэтти, восстанавливая себе дыханье.
– Не уверен… кажется, я сейчас упаду в обморок… акх! – я сплюнул попавшую мне в рот водоросль и посмотрел на Мэтти, – а ты как?
– Жив, но едва не захлебнулся, – он ногой вытер свою мордочку, – и мне в нос попала какая-то скользкая гадость. Но это ничего, ведь мы… мы… – он набрал полную грудь воздуха и радостно воскликнул, – мы живы! Живы! Мы выбрались из этой чертовой пещеры! Ура!
– Да, мы спасены, – слабо прошептал я, улыбаясь и чувствуя, как на душе становится легче. Вволю надышавшись, мы поплыли к ближайшему островку и, выбравшись на него, устало рухнули на бок. Неподалеку от нас прыгали какие-то странные лягушки переростки оранжевого цвета.
– Ого, старые знакомые, – вяло произнес Мэтти, – осторожно Джек, они могут пукнуть.
– Плевать. Я так устал, что сейчас вряд ли смогу пошевелиться.
– Я тоже, – он закрыл глаза, но через некоторое время резко открыл их и спросил, – эй, а где мой терминал? Ты взял его?
– Терминал? – непонимающе повторил я, а потом вспомнил, – ой, прости Мэтти, я его забыл. Он остался стоять на гусенице. Извини.
– Эх, ладно. Все равно он бы испортился от такого купания.
– Это точно. А что там с редуктором?
– Не бойся, он цел. Моя сумка имеет герметичный замок, так что он не промок, – дрожащими ногами Мэтти открыл свою сумку и достал оттуда деталь, которая и вправду была сухой, – видишь, все в порядке.
– Да, хорошо, – с облегчением сказал я, – хорошо, что наши усилия не были напрасными.
– Теперь, отнесем его к Питу и заберем свои крышки. А установкой я займусь завтра, ведь нам еще нужно успеть на свадьбу. Кстати, как там со временем? Мы сильно опоздали?
– Порядочно, – я посмотрел на ПипБак, – она должна была начаться уже полчаса назад. Уверен миссис Амберфилд будет рвать и метать, когда мы появимся, а то и вовсе пристрелит нас.
– И как же нам быть?
– Предлагаю… – у меня опять перехватило дыхание, и я пару раз глубоко вдохнул и выдохнул, – …предлагаю немедленно пойти к Питу и вручить ему этот редуктор. А затем… – я пошарил магией в своих сумках и достал оттуда шар памяти и нож (который, разумеется, нашелся именно тогда, когда уже был не нужен), – …отдать ему эти вещи, а в обмен попросить у него заступиться за нас. Возможно, если он выскажется в нашу поддержку, твои будущие родственники сменят гнев на милость и не станут нас убивать.
– Но, ты же хотел ему все это продать, – напомнил Мэтти.
– Да, хотел, – улыбнулся я, – но что для меня важнее – жалкая пара крышек или спасенье моего лучшего друга. Думаю, мы оба знаем ответ.
– Спасибо Джек. Ты и вправду настоящий друг. Твоя Пинки Пай гордилась бы тобой.
– Да ладно тебе. Меня еще не за что благодарить… пока, – сказал я, вставая на дрожащие ноги и помогая подняться Мэтти. – А теперь приятель, я понимаю, что ты устал, но нам с тобой придется еще немного пробежаться, если мы не хотим заработать лишние неприятности.
– Ох, Селестия, надеюсь, что мои ноги не отвалятся после всех этих пробежек, – устало произнес он, но все же встряхнул головой и быстро поскакал вместе со мной в сторону Бампкин-Тауна, на ходу перепрыгивая на другие островки и стараясь не поскальзываться на покрывающей их грязи.
Получено достижение: «I ain't afraid a no ghost» (Условие – побывать в городе призраков).
– Эй! Эй! Брейк! Это мы! Скорее поднимай шлагбаум! Нам нужно срочно попасть к Питу! – на ходу закричал я, когда увидел впереди ворота, которые охранял знакомый нам жеребец вместе с каким-то бежевым силачом. Смена Шарп видимо закончилась.
– О, привет ребята. Рад видеть, что вы живы и невредимы. Что решили завязать с этой бесполезной затеей и не идти в шах… – начал Брейк, вставая со стульчика и приближаясь к нам, но Мэтти его тут же перебил:
– Нет, мы там были и нашли деталь для твоего босса! И теперь нам нужно срочно отнести ее к нему! Скажи, он у себя?! – топчась на месте, выпалил он.
– Нашли? Вау! Это круто. Да, Пит здесь. А где же еще ему быть? Ведь он тут не только работает, но и живет, так же как и все…
– Здорово! – вновь не дал ему договорить Мэтти, – тогда пропусти нас к нему! Нам нужно срочно его увидеть, это вопрос жизни и смерти!
– Хорошо парни, но вы же знаете правила, сперва вы должны оставить здесь все оружие, – сказал Брейк слегка удивленный нашему поведению, его напарник и вовсе хмуро на нас посматривал.
– Вот, только скорее! – мы с Мэтти кинули ему на стол свое оружие и, не дожидаясь пока он поднимет шлагбаум, перепрыгнули через него.
– Куда?! Я должен вас обыскать! – сказал бежевый великан, угрожающе надвигаясь на нас.
– Некогда! У нас с собой куча всякого хлама, и пока ты станешь его перебирать, пройдет целая вечность! А кроме того у меня есть нож, который заказал нам Пит, и я не могу его отдать! – недолго думая соврал я, хоть и не сомневался, что Пит, узнай он об этом ноже, непременно попросил бы его отыскать.
– Да, но…
– Прошу Брейк, – умоляюще повернулся я к жеребцу, – ты же нас знаешь, мы не станем делать глупостей! Просто у нас сейчас нет времени! Моего друга, за то, что он не успел прийти на собственную свадьбу, могут убить! Поэтому мы и спешим! Если ты боишься, что мы двое захватим вашу шахту, пойдем с нами, только давай быстрее!
Охранник растерянно посмотрел на нас, потом на своего напарника и наконец, сказал: – Хорошо, можете проходить. Но я пойду с вами чтобы…
– Замечательно! – воскликнул я и, подхватив Брейка телекинезом, потащил его волоком за собой в сторону шахты.
– Эй! Прекрати это! Я могу идти и сам! Ай! Не дави так! Ненавижу телекинез!
– Откройте, это мы! Мэтти и Джек! Мы пришли к Питу и принесли редуктор! – тем временем закричал земной пони, подбегая к воротам и не обращая никакого внимания на охрану, громко забарабанил по ним передними ногами. Со свистом отъехало смотровое окошко и на нас уставились два синих глаза.
– Какого черта ты вытворяешь?! – возмутился с той стороны охранник, – я никого не пропускаю, пока не услышу секретный стук.
– Я не знаю никакого секретного стука, но нам нужно срочно попасть к Питу!
– Впусти их Корн, они со мной, – сказал ему Брейк, когда я насилу дотащил его до пещеры. Корн, недовольно засопел и тихо выругался, но все же открыл нам ворота и мы с Мэтти тут же влетели внутрь и поскакали по туннелю к офису Пита. За нами побежал Брейк и еще несколько охранников, которые, не поняв, что происходит, сперва хотели наброситься на нас, но Брейк на ходу велел им не вмешиваться и они, ничего не понимая, просто продолжали преследовать нас. Добежав до статуи Тандер Винд, мы как вихрь влетели вверх по лестнице и, распахнув дверь, наконец-то увидели Пита. Пегас сидел у себя за столом и со скучающим видом изучал какой-то чертеж, но стоило нам ворваться, от неожиданности подскочил, и оторопело уставился на нас.
– Дискорд побери, парни! Какого…
– Нет времени на долгие объяснения мистер Пит, – быстро сказал я, тяжело дыша, – Мэтти, доставай редуктор! Земной пони вытащил из своей сумки большую коническую деталь и положил ее перед Питом. – Вот Ваш редуктор, мы нашли его в заброшенной шахте. А еще это, – я достал и выложил рядом с редуктором шар памяти и нож, – в этом шаре содержится воспоминание о том, как Ваша прабабушка героически выступила против Снайд Шама – бывшего владельца этого места и основала город, а это – ее армейский нож. И я отдам Вам их совершенно бесплатно, если Вы разрешите нам закончить починку бура завтра и сейчас же пойдете с нами на свадьбу к Мэтти. Мы очень сильно опоздали и нас ждут большие проблемы, если кто-то за нас не заступится. Прошу, помогите нам! Это очень важно!
Пит, все еще немного растерянный после нашего вторжения, опустил свой взгляд на лежащий перед ним редуктор, а потом, поочередно повертев в копытах шар памяти и нож, посмотрел на нас. Ободранные, грязные, с ожогами и подпекшейся шерсткой мы выглядели очень непрезентабельно. Пегас фыркнул и повернулся к двери: там скопилось порядочное число охранников прибежавших вслед за нами и так же недоуменно следящих за всем происходящим. Неожиданно Пит громко захохотал и, смахнув с глаза несуществующую слезинку, встал с кресла. Подойдя к одной из тумб с образцами, он снял с нее висящий на краю котелок и, надев на голову вместо своей потрепанной шляпы громко произнес:
– Ну, раз важно, значит идем. Пришло время повеселиться на свадьбе. Брейк и Эмми, вы идете со мной. Все остальные возвращайтесь на свои посты.
– Спасибо, – поблагодарил я его, и мы впятером быстрым шагом направились к выходу. Покинув шахту, мы с Мэтти забрали свое оружие и, вместе с остальными выйдя на улицу, поскакали в сторону «Стремительной вагонетки». Оказавшись там, мы начали спускаться по мосткам вниз к поместью Амберфилдов.
– Так жеребцы и кобылки, все запомнили, что нужно делать? Мы разобьемся на семь групп по четыре пони и будем искать этих мерзавцев неподалеку от города. Они не могли далеко уйти. Если кто-то из вас найдет их первыми, не стреляйте. Ма приказала взять их живьем и привести сюда, чтобы она лично потом могла наказать их по своему усмотрению, – услышал я знакомый голос Саймона, когда мы подходили к поместью, где у распахнутых ворот собралась целая толпа одетых в чистые рубашки и нарядные платья пони с ружьями и винтовками. Похоже, что они намеревались отправиться на наши поиски.
– Искать нас уже не нужно, мы итак пришли! – громко возвестил я, приближаясь к ним, и Саймон замолчав, вместе с остальными удивленно повернулся в нашу сторону.
Да, сценка получилась весьма забавной – все эти красиво одетые пони с ружьями и винтовками, стоящие тут с грозными минами в мгновение ока растерялись и, уставившись на нас, широко раскрыли рты. Они очень походили на тех крестьян из книжки, которые собрались самостоятельно пойти охотится на монстров, в роли которых сейчас выступали мы с Мэтти, так удачно испачканные в грязи и покрытые водорослями. Но потом выяснилось, что охотиться на нас вовсе не обязательно, потому что отважные охотники – Пит, и его свита уже сделали это, и сейчас стоят здесь вместе с монстрами, слегка запыхавшиеся и взмокшие после утомительной битвы, а в реале – увеселительной пробежки через полгорода.
Какое-то время все просто молчали, лишь изредка выдыхая и сопя, некоторые несколько раз кашлянули, но потом, Саймон нарушил тишину и громко расхохотался. Уронив на пол свою винтовку, он весело затопал передними ногами.
– Ха-ха-ха! Ну, вы даете ребята! Из какой только выгребной ямы вас вытаскивали? Что решили спрятаться на одной из свалок посреди куч свежего мусора? Аха-ха-ха! Вау! Ну и несет же от вас, ууу! Вот погодите, сейчас появится наша Ма, и тогда…
– Уже появилась, – услышали мы сердитый голос позади толпы. Жеребец тут же замолчал, а все пони вокруг быстренько расступились, пропуская вперед миссис Хади одетую в красивый вязаный халат. Из ее глаз летели искры, а зубы были стиснуты как у оскалившегося перед броском хищника. – Ты! – громко произнесла она, посмотрев на Мэтти как на таракана, которого нужно раздавить тапком, – ты! Жалкий трус! Ничтожество! Негодяй! Что, поймали тебя?! Думал сбежать, после того как разбил сердце моей бедной дочери?! Несчастная Куки, сейчас плачет и рвет на себе гриву из-за того что ты ее бросил, и сбежал со свадьбы! Повезло тебе, что тебя поймала охрана нашего города, а не моя семья, иначе бы я…
– Прошу прощения мэм, – выступил вперед Пит, с поклоном снимая котелок крылом, – это все моя вина. Это из-за меня эти славные жеребцы не успели на свадьбу.
– Шериф? – растерялась старушка, – но я… то есть они… разве они не сбежали?
– Что? О нет, дорогая миссис Хади. Случилось небольшое недоразумение. Понимаете, эти парни были вынуждены задержаться, потому что выполняли для меня одну очень важную работу, которая в дальнейшем поможет нашему прекрасному городу, вернуть себе былое величие. Не могу вдаваться в подробности, но скажу лишь, что если бы не они, то мне бы ни за что не удалось справиться с этим делом лично. Я перед ними в неоплатном долгу. Особенно перед Вашим будущим зятем. Пит подошел к пожилой пони, и взял ее переднюю ногу своим крылом, – а потому примите же мои искренние извинения за то, что я расстроил Вам свадьбу.
– Что Вы шериф. Вы вовсе ничего не расстроили. Просто я подумала, что эти двое проныр решили смыться, потому что один из них не захотел жениться на моей дочери. Но раз уж они не сбежали, а Вы привели к нам нашего жениха, то мы вполне можем ее начинать.
– Хвала Селестии, как я рад это слышать! – воскликнул Пит и, поцеловав ногу старушке, отступил назад, – ведь нет большей радости на свете, чем союз двух влюбленных пони. Знаете, когда Ваш будущий зять сегодня мне помогал, он неоднократно отзывался о своей невесте как о самой прекрасной кобылке на свете. Этот ловкач видно очень любит Вашу дочь, – он приобнял ногой Мэтти и потрепал его гриву, а затем выпустил и громко сказал, – ну что ж, раз уж свадьба не загублена, я полагаю, что мы можем начинать торжество, отмечая его вкусной выпечкой которой славится Ваше почтенное семейство и отменным сидром приготовленным Братьями Хуфами. Если только старина Карл не захочет угостить меня своим фирменным самогоном, сваренным на грибах, что обладает неповторимым вкусом, от которого долго потом не захочется пить ничего другого.
– Ну конечно Пит, о чем речь, – со смешком вставил свое слово мистер Амберфилд, подходя к жене и снимая телекинезом шляпу.
– А, Карл, как я рад тебя видеть друг! Как поживаешь? Как твое здоровье? – поздоровался с ним Пит, и подойдя к пожилому единорогу приобнял его ногой.
– В последнее время хорошо, вот только спину что-то стало ломить. Видимо, от влаги, – сказал ему старик.
– Да, влага в наших пещерах это та еще холера. Но я могу посоветовать тебе одну мазь, которую иногда привозят к нам торговцы. У нее просто потрясающий эффект – всего пару недель втираешь ее в больное место, и от ломоты в костях не останется и воспоминаний. Пит повернулся к миссис Хади, – я надеюсь, что Вы не против моего сопровождения? Мои охранники, не станут для Вас помехой?
– Ну, конечно же, нет, шериф. Всего несколько лишних тарелок, это право для нас такие пустяки. Мы с дочками и подругами сегодня столько всего наготовили, что можно будет накормить целый город, – махнув ногой, засмеялась старушка, провожая шерифа и его охранников вперед вместе с мужем. Остальные пони потянулись следом, шумно обсуждая наше появление и прочие уже не связанные с нами события. Мы хотели последовать за ними, но миссис Хади, продолжая улыбаться, тут же выставила вперед ногу, не давая нам пройти и как только все остальные ушли, ворчливо заметила:
– Что? Думаете, что легко отделались, раз за вас заступился шериф? И теперь вам все сойдет с копыт? Она повернулась к Мэтти, – я конечно рада, что ты работаешь на шерифа, но это не дает тебе право опаздывать на собственную свадьбу и огорчать мою милую дочь. Скажи еще спасибо, что здесь гости, иначе бы я тебя так выпорола, что ты потом месяц сидеть бы не смог. В нашей семье есть порядки и правила молодой жеребец, и я научу тебя, их соблюдать.
Она быстро схватилась Мэтти за ухо зубами и поволокла за собой в пещеру.
– Ай! Больно мэм, пустите! – начал сопротивляться Мэтти, пытаясь вырваться. В какой-то момент ему это удалось, но старушка тут же ухватила его за шею своей ногой, и как ни в чем не бывало, поволокла дальше. А затем повернулась ко мне и взглядом указала на свой правый бок, давая понять, чтобы я шел рядом.
– Вот же неряхи! Вы только посмотрите на себя – такие грязнющие! Что? Решили, что умывание – это не для вас? – продолжала ругаться она, таща вперед Мэтти и не переставая оглядываться на меня. – У тебя сегодня самый важный день в жизни, – сказала она Мэтти, – а ты приходишь на него как радсвин которому вздумалось поваляться в жаркий день в луже. Думаешь, что я тебя пущу в таком виде за стол? Даже не надейся. И ты, и твой дружок сейчас же пойдете в баню, где я вас лично отмою до скрипучего состояния.
– А может, мы сделаем это сами? – робко предложил я, но суровый взгляд миссис Хади заставил меня тут же замолчать.
– Ни в коем случае! – отрезала она, – вы будете мыться слишком долго, а гости не станут вас ждать. Поэтому – это сделаю я.
Мы зашли в ворота. В пещере уже все было подготовлено для будущего торжества. В центре широким полукругом расставили столы, застеленные лоскутными скатертями и заставленные блюдами и подносами с ароматно пахнущей едой и бутылками и кувшинами с напитками. Впереди у центрального стола горел большой костер, на котором два жеребца обжаривали мясо, а слева от столов на каменном возвышении стояла арка украшенная цветами. Под аркой был алтарь, возле которого на стульчике сидела седая кобыла и курила трубку. Она была одета в черную потрепанную робу с разноцветными заплатками. У правого края неподалеку от ворот, соорудили сцену, украшенную фонарями. На ней развалившись в разных позах, сидели или лежали среди своих инструментов скучающие музыканты. Над столами растянули шатры, не дававшие капающей с каменного потолка воде попадать на еду, а на столбах что их держали, повесили разноцветные фонари и лампочки, которые также встречались и на крышах некоторых домов. И, разумеется, в пещере было полно гостей. Помимо Амберфилдов там собралось немало других пони, и некоторых из них я уже встречал в городе. Среди них был Крипи Спин, который одел на свое тело Селестии красивое довоенное платье с блестками, а на ноги праздничные накопытники. Его голову украшала корона. Крипи Спин сидел на большом бревне в окружении жеребят и, размахивая ногами что-то им рассказывал, из-за чего жеребята весело хихикали и топали ножками. Когда мы трое поравнялись с ближайшим столом, миссис Хади притормозила и громко крикнула:
– Всем кто не в курсе – мы нашли жениха, свадьба состоится! – и пони (те, кто еще не знал об этом) громко закричали "ура", и затопали в аплодисментах.
Пока мы стояли у столов, мне в нос ударил вкусный, манящий аромат пирога с жареной капустой и мой желудок жалобно заурчал, напоминая мне о том, что я уже целый день не ел. Судя по синхронному урчанию, идущему от Мэтти, он почувствовал то же самое. Повинуясь своему инстинкту, я хотел было подойти к столу и что-нибудь съесть, но стоило мне сделать шаг вперед, как миссис Хади тут же ухватила меня зубами за хвост и поволокла в другое место, сырое мрачное и покрытое плесенью – в пещерную баню.
– Ай! Ой! Прекратите это! Так нельзя! Умоляю Вас миссис Хади, я взрослый жеребец! – возмущенно выкрикивал я, сидя в корыте, наполненном теплой водой, когда старушка начала водить по моей спине твердой как камень мочалкой. То, что происходило сейчас, было самым суровым и без преувеличения жесточайшим испытанием из всех, что мы пережили за день, нас – словно маленьких жеребят купала пожилая пони. Всю нашу одежду она выстирала, и повесила сушиться на бельевой веревке у входа. Хорошо еще, что она дала нам выложить все наши вещи, а мне снять мой ПипБак, иначе бы их не ровен час, тоже выстирали бы.
– Если бы ты был взрослым, то ты бы знал, что не стоит мараться, – приговаривала она, с силой счищая с меня грязь, а затем перешла к Мэтти и начала тереть его живот.
– Ой! Вы что! Это же неприлично! – запротестовал он, закрываясь передними ногами, – и… щекотно!
– Ничего, потерпишь. И можешь не прикрываться. За свои годы я повидала такое, что ваши "юные стручки" меня ни капельки не смущают. А ну, не дергайся! Если будешь сопротивляться, я заставлю тебя чистить уши.
– Луна всемогущая, как же это унизительно! – выдохнул я, когда она подняла мне хвост и стала мыть задние ноги.
– Ничего унизительного. И потом, вы сами в этом виноваты, – сказала она, и быстро взяв в рот ковшик с водой, полила нас, а затем опять продолжила тереть мочалкой, – если бы вы двое так не испачкались, мне бы не пришлось вас мыть. И вообще, хватит болтать, а то мыло в рот попадет.
– Мэтти, я чувствую себя как жеребенок в детском садике, – печально произнес я, посмотрев на друга.
– Я тоже Джек, – сказал он и тут же прыснул и поджал уши, потому что миссис Хади принялась тереть ему копыта и пятки.
– …а теперь, можешь поцеловать жениха, – сказала седогривая кобыла, закрывая книжку с изображением луны и солнца, стоя перед алтарем вместе с Мэтти и Куки, которых она только что поженила. После того как миссис Хади нас вымыла и проводила в дом, у Мэтти состоялся небольшой разговор с Куки, во время которого она отвесила ему оплеуху. Но потом они все же помирилась и после того как кобылка порадовалась, что он вернулся, мы продолжили готовиться к свадьбе. Нам выдали чистую одежду, мне – штопанную клетчатую рубашку, Мэтти – парадный костюм, который оказался ему немного великоват (даже не верится, что мистер Амберфилд, был таким широкоплечим), и мы все прошли на церемонию, на которой я теперь стоял посреди гостей и родственников, наблюдая за тем, как женится мой друг. Как только кобыла провела церемонию толпа гостей и родственников громко закричала и затопала молодоженам, а Куки, не сдерживаясь, схватила Мэтти, и с силой прижав к себе, страстно поцеловала, из-за чего кобылкина половина гостей тут же весело захихикала, а другая умиленно вздохнула. После того как официальная часть свадьбы закончилась все гости дружно двинулись за столы и начался праздничный ужин.
Меня посадили за большой стол, вместе с родственниками и близкими друзьями молодых, по правую ногу от Мэтти (шериф и его помощники сидели с другой стороны) и я тут же приступил к еде. Проведя целый день на ногах, я так проголодался, что совершенно забыл о хороших манерах и, схватив сразу две большие вилки, принялся с их помощью накладывать себе на тарелку все, до чего мог дотянуться, игнорируя мясную часть меню. Но и без нее, для меня нашлось немало вкусностей, начиная от всевозможных серьезных блюд вроде пирогов с яйцами и луком, капустой, творогом, поджаренных тостов с сыром, вареной тошки, салатов, тыквенной икры, печеных рад-овощей и супов и заканчивая множеством разных десертов вроде пирожков с повидлом, нарезанных фруктов и, конечно же, тортов, которые могли бы поразить даже саму Пинки Пай.
Уплетая все это, я время от времени прикладывался к большой кружке с сидром, который имел приятный мятный вкус и если верить корявой надписи на этикетке, что была приклеена к бутылке, был сварен на кактусах.
Да, я опять решил выпить сидра, который сварили братья Хуфы. Потому что очень нуждался в чем-то крепком, что помогло бы мне забыть, весь тот ужас, который я испытал во время прогулки по городу алмазных псов, и который еще не до конца выветрился из моей памяти. Я это понял когда, двигаясь к столу, краем глаза заметил на стене тень, от которой чуть не свалился в обморок. Лишь после до меня дошло, что эта тень принадлежала стоящему возле фонаря пони-фермеру но, несмотря на это мое сердце целых две минуты продолжало бешено колотиться. Когда мы с Мэтти спешили попасть на свадьбу все мои переживания как-то отошли на второй план, но сейчас они вновь вернулись и я опять испытал тот страх, который меня охватил, когда на нас напал дух Снайд Шама и чуть не убили поднимающиеся из земли скелеты. Не говоря уже об огненных муравьях, тенях и жутком холоде, который добавлял чувство обреченности и заставлял думать о смерти. А еще, способствовал простуде. Побывав в теплой бане, я почувствовал какое-то неприятное недомогание и за прошедшие полчаса несколько раз кашлянул. Надеюсь, что я не простыл, пока гулял по холодной пещере.
Выпив очередную кружку сидра я посмотрел на Мэтти, который сидел во главе стола вместе с Куки и тоже много выпивал. Похоже, что и ему хотелось поскорее стереть из памяти воспоминание о прогулке по городу призраков.
Где-то через двадцать минут, когда я вволю наелся, а сидр помаленьку стал действовать, я почувствовал себя гораздо лучше и мне захотелось встать и прогуляться до того места, где находилась сцена, чтобы послушать музыкантов, которые уже вовсю играли, исполняя заводную деревенскую песенку, под которую некоторые гости весело отплясывали. Дойдя до нее, я прислонился к бочке возле стены пещеры (после выпитого сидра, меня немного качало) и стал кивать головой в ритм, изредка подпевая жеребцу-исполнителю. Потом песня закончилась, музыканты заиграли другую, менее быструю и спокойную, под которую полагалось танцевать с партнером, прижимаясь друг к другу. Пони тут же разбились на пары и, начали, обнимаясь кружиться в танце. Среди них я заметил Мэтти и Куки, которые танцевали в центре площадки и, судя по их улыбкам, были счастливы.
Немного посмотрев на них, я попробовал пройтись по пещере, чтобы размяться и утрясти еду, но в животе, тут же почувствовалась жуткая тяжесть, я ко рту подступил вкус кактусового сидра, и я решил срочно где-нибудь присесть, чтобы ненароком не опустошить желудок. Остановившись, возле края ближайшего стола я стал подумывать о том, чтобы вернуться на свое место и дать еде немного улечься, но тут мой взгляд упал на группу жеребят, которые окружили Крипи Спина, и мне пришла в голову другая, более интересная идея. Если Крипи Спин учил историю принцессы Селестии, чтобы соответствовать ее образу, то он наверняка должен знать о ней все. В том числе и подлинную легенду о том, как произошел конфликт с ее младшей сестрой.
Подойдя к жеребятам, я услышал, как Крипи Спин заканчивал… или заканчивала? Все никак не решу, как правильно к нему обращаться. Наверное, мне стоит говорить о нем как о кобылке, раз он сам хочет ей быть. В общем, Крипи заканчивала рассказывать жеребятам о том, как принцесса Селестия отправилась вместе с Луной на поиски заколдованного камня в форме сердца и вместе с ней остановила темного колдуна, который хотел с помощью этого сердца поработить целое королевство кристальных пони. И завершила эту историю со словами – "…и так принцесса Луна спасла всех пони от злого волшебника, но легендарное Кристальное королевство таинственным образом исчезло вместе с самим сердцем". Жеребята весело затопали ей и начали просить рассказать что-нибудь еще.
– Ну, хорошо, мои маленькие пони, какую историю вы хотите услышать? – спросила Крипи, оглядывая толпу детишек смотрящих на нее с неподдельным интересом, – может, вам рассказать о том, как ваша принцесса отправилась в царство воды и повстречала там загадочных пони-рыб?
– А не могли бы вы принцесса рассказать нам, как вы отправили свою сестру на луну? – тут же подал голос я, решив, что это подходящий момент (надеюсь только, что это не прозвучало слишком грубо, но сами понимаете – выпивка), – и как вы потом с ней помирились. А то я бы очень хотел про это услышать.
Крипи немного удивилась, услышав мое предложение но, похоже, что жеребятам, оно тоже пришлось по вкусу и они стали дружно умолять ее рассказать эту легенду. Принцесса осмотрела милые мордочки детишек и ее плохо двигающийся рот, коснулась легкая хоть и не совсем очевидная тень улыбки. Я уселся на бревно вместе с жеребятами, и она начала нам рассказывать о том, как в далекие времена, еще до начала Большой Войны, принцессы Селестия и Луна были дружны и вместе правили Эквестрией как добрые и заботливые правительницы. Но потом Луна стала завидовать своей старшей сестре и решила, что подданные считают ее менее значимой, потому что ложатся спать, когда приходит ее время править и решила восстать против этого и превратилась в Найтмэр Мун.
– …и вот так, благодаря силе Элементов Гармонии и их хранительницам, злой дух хаоса Дискорд был вновь заточен в камень, а Эквестрию перестали покрывать земли в клеточку, а из розовых облаков литься шоколадное молоко, – закончила очередную историю Крипи, торжественно поднимая вверх переднюю ногу.
– И очень жаль, – сказала одна маленькая кобылка, и все жеребята тут же весело засмеялись.
– Для такой милой пони как ты, возможно, – произнесла Крипи, потрепав малышку по голове, – но с другой стороны, от такого количества сладкого у всех жеребяток тут же заболели бы зубки. А мы ведь этого не хотим, верно?
– Нет, – вразнобой закричали дети, прижимая к ротикам копытца, а потом стали просить рассказать им еще историю.
– Извините малыши, но на сегодня это все. Время позднее и вам уже давно пора идти в кроватки и видеть хорошие сны, которые моя добрая сестра будет посылать вам, прогоняя кошмары.
– Но-но… всего одну историю, пожалуйста, – тут же расстроенно зашумели жеребята и начали настойчиво топать ножками.
– Простите дети, но нет, – настойчиво повторила Крипи. – Если вы будете хорошо себя вести, завтра я расскажу вам о том, как Твайлайт Спаркл отправилась в другое измерение, пройдя через волшебный портал. Но это будет завтра, а пока что – всем спокойной ночи.
Жеребята начали расходиться, недовольно шумя или обсуждая то, что рассказывала им Крипи, пока под конец не остались только она и я.
– Милые детишки, – с теплотой в голосе сказала Крипи, – приятно видеть что, несмотря на Конец Света в нашем мире еще остались такие добрые и невинные крохи.
– Да, это радует. В такие моменты поневоле веришь, что для Эквестрии еще не все потеряно.
– Это точно, – кивнула Принцесса.
– Слушай, спасибо тебе, – сказал я, – за то, что рассказала мне… нам, все эти истории. Очень интересно было послушать, о том, какими на самом деле были Селестия и Луна.
– Не за что Джек, всегда приятно поделиться ими с тем, кому это интересно. И кстати, почему тебя так заинтересовала легенда про то, как принцесса Селестия отправила свою сестру на луну?
– Ну, в стойле, откуда я родом, нам всегда рассказывали, что принцесса Селестия была Богиней Зла, в то время как ее сестра Луна наоборот олицетворяла доброту и свет. Но теперь я вижу, что нам говорили это специально, чтобы поссорить с соседями из другой части бункера, и на деле история принцесс была гораздо сложнее и интересней, чем нам рассказывали на уроках в школе.
– Так ты житель стойла? Надо же, а я этого не знала, – удивилась Принцесса и посмотрела на мою ногу, где был наполовину скрытый рукавом ПипБак. – А, ну конечно, ты носишь браслет-компьютер, и как я его не заметила? Ох, я столько всего слышала про вас – жителей стойла, но никогда еще не встречалась ни с кем в реале. Может, ты мне тоже что-нибудь расскажешь о своем "мире под землей"?
– Обязательно Крипи, но давай лучше в другой раз, – я потянулся, стараясь подавить подступивший ко рту зевок, – а то я уже очень устал. Свадебная вечеринка удалась на славу, да и день у меня выдался слишком насыщенным, поэтому я хочу сейчас пойти спать. Но обещаю, что обязательно тебе обо всем расскажу при первой же возможности. Хотя история о нашем стойле покажется тебе не такой интересной, как те, что рассказывала ты.
– Вот уж не думаю, истории про вас обычно очень увлекательны. Ведь в ваших бункерах время словно замерло на месте, и все пони по-прежнему живут как в довоенной Эквестрии, – сказала она, вставая с бревна и поправляя на себе платье, – ну хорошо. Спокойной ночи Джек, еще увидимся.
– И тебе Крипи спокойной ночи, – сказал я, оглядевшись по сторонам. Многие пони уже мирно похрапывали лежа в разных уголках пещеры, на столах, а иногда и вовсе один на другом, а кто-то уже ушел домой (вроде Пита и его охраны), но некоторые продолжали веселиться и танцевать, или доедали остатки еды, разговаривая между собой. Мэтти ушел в большой дом вместе с Куки, чтобы наедине "отметить" с ней свою первую брачную ночь.
– Ну ладно, тогда пока, – еще раз попрощался я с Крипи и тоже встав, хотел было направиться к большому дому, где меня уже ожидала уютная постель.
– Эй, Джек! – окликнула меня Принцесса.
– Да? – обернулся я.
– Слушай, помнишь, я рассказывала тебе о том, что у меня была сестра?
– Ну да, и что ты хотела ей помочь и поэтому много работала, – подтвердил я.
– Так вот, я хотела бы попросить тебя… а ладно, забудь, все равно это глупая идея.
– Какая идея? Ты хочешь мне что-то сказать?
– Ну, в общем… – неуверенно начала Крипи, – …как я уже говорила, у меня раньше была сестра, которую я привезла с собой в Джоли Флейк. Работы у меня тогда было много, и мы с ней часто не виделись, потому что когда я приходила домой она уже спала. И это ее сильно огорчало, ведь мы с ней были очень дружны и, по сути, являлись единственными близкими друг другу пони. И вот тогда, я решила попробовать устроить ее в парк, чтобы мы с ней всегда были вместе. После долгих уговоров и просьб я смогла убедить нашего директора дать ей работу, и она стала выступать вместе со мной на днях рождениях у жеребят в роли принцессы Луны.
– О, ты мне об этом не рассказывала.
– Разве? Ну, так вот, она стала работать со мной, играя принцессу Луну, которую считала самой лучшей пони на свете. Да, у нас с ней были свои любимые принцессы, и эта работа делала ее, как и меня по-настоящему счастливой, плюс мы всегда были рядом, но дело не в этом. Когда случился Конец Света, она все еще находилась в парке аттракционов, и я до сих пор не знаю, что с ней случилось. То есть, я понимаю что, скорее всего она уже мертва или стала одной из этих, но… может она смогла пережить это и, как и я все еще помнит о том, кто… ну, она такая.
– Значит, ты хочешь попросить меня, чтобы я поискал в парке аттракционов твою сестру? – подытожил я.
– Да! То есть… – в ее голосе прозвучала печаль, – …мне очень больно от мысли что она все еще где-то там… бродит как зомби и мучается… и я хотела бы прекратить ее страдания, но сама ни за что на это не решусь и я… я…
– Все в порядке Крипи, можешь не продолжать, – поспешно сказал я, видя как ей трудно об этом говорить, – я поищу твою сестру, и если она все еще жива, обязательно приведу назад или… сделаю так, чтобы она больше не страдала.
– Спасибо Джек, – дрожащим голосом сказала Принцесса, – я понимаю, что очень многое у тебя прошу, но она моя сестра и я… в общем, спасибо. Ты легко ее узнаешь, она должно была остаться в костюме принцессы Луны. В тот день в парке развлечений было много дней рождений, на которых моя сестра должна была выступать, так что я не думаю, что она успела его снять, прежде чем пришло… это облако. Но на всякий случай – она темно-фиолетовая единорожка с короткой зеленой гривой нескольких оттенков, и зовут ее Блакберри Кейк.
– Хорошо Крипи, я постараюсь ее найти, когда буду в том парке.
– Спасибо Джек, – еще раз поблагодарила она, – а теперь… я, пожалуй, пойду, потому что итак уже очень сильно тебя задержала, а тебе ведь хочется спать. Еще увидимся.
– Ага, пока Крипи, – попрощался я, и слегка пошатываясь, потопал к дому, а там поднявшись на второй этаж, зашел в комнату, которую для меня приготовили родственники Мэтти. Комнатка была довольно уютной, на ее стене висел ковер, а над дверью было большое чучело птицы, сидящее на лакированной ветке. Все мои вещи разложили на стуле и тумбочке возле правой стены, там же находился письменный стол, а посередине стояла большая двухместная кровать, манящая меня своими чистыми простынями и большой взбитой подушкой. Сняв с себя рубашку и отстегнув ПипБак, я улегся на нее и, закутавшись в плотное одеяло быстро заснул.
Где-то посреди ночи я внезапно проснулся, словно меня окатили холодной водой. Я распрямился на кровати и по моей шерстке побежал пот, а в груди возникло неприятное гадливое чувство, от которого стало жутко не по себе. Я осмотрелся. В комнате все как-то изменилось, не внешне, но я чувствовал, что нахожусь в другом, более опасном и враждебном месте. В воздухе витало напряжение, стены словно сдвинулись ближе. Даже чучело птицы над дверью казалось, наблюдало за мной и от этого взгляда мне становилось очень страшно. Уютная маленькая комната потеряла для меня свое обаяние и стала теперь напоминать логово монстра.
– Сюрприз! – неожиданно раздалось сбоку. Я подскочил и прижал копыто к сердцу, от страха открыв рот. Прежде чем я успел что-то сообразить или понять, кто решил так жестоко надо мной подшутить, темная доселе комната неожиданно стала хорошо освещенной (или у меня просто поехала крыша) и на противоположной от двери стене появилась большая страшная тень, от которой я покрылся мурашками и в ужасе пополз назад, вжавшись в спинку кровати. Но тень тут же стала быстро уменьшаться и, сделавшись размером с пони, приобрела силуэт кобылки, из которого с жутким криком выскочила… Злая Пинки.
– Бу! – со смешком произнесла она, наблюдая за тем, как я едва не упал на пол.
– Проклятье! – выругался я, – зачем ты это сделала?
– Да так, просто потому. Решила тебя напугать, потому что бояться – это весело. Ты же помнишь, что говорила Пинки Пай, когда убегала от принцессы Луны на Ночь Кошмаров? Вот я и решила, тебя повеселить. Что не понравилось?
– Нет, не понравилось, – хмуро сказал я, – пугаться весело, когда все это понарошку, а ты знаешь, где я вчера был, и мне сейчас очень не хочется, чтобы ты притворялась призраком и доводила меня до сердечного приступа.
– Ой, да брось ты преувеличивать, я бы ни за что не сделала тебе плохо, – со смешком сказала она, подходя к кровати и садясь на ее край. Она была одета в длинный серый плащ, похожий на те, что носят детективы в фильмах, – по крайней мере, не сейчас.
– Ладно, раз уж ты здесь говори скорее, зачем пришла? Ты же тут не только для того, чтобы пугать меня?
– Да, ты меня раскусил. На самом деле я пришла сюда не пугать тебя, у меня появилась идейка гораздо лучше, и уверяю, что она тебе понравится, – засмеялась она и тут же сбросила с себя плащ, и я увидел, что под ним у нее было красивое атласное белье черного цвета. – Ну, как тебе? – поинтересовалась она, медленно проводя передними ногами по своему телу, – я решила зайти к тебе и составить компанию этой ночью. Ведь тебе здесь, наверное, очень одиноко. Я угадала?
– Нет, ничего подобного, – сердито сказал я, но при этом почувствовал внутри себя подступивший жар, – ты ошиблась и я хочу, чтобы ты сейчас же…
– Тихо! Замолчи! – резко перебила она, пододвинувшись и заткнув мне копытом рот, – ты не сможешь меня обмануть, ведь я твоя часть и знаю что тебе нужно. Тебе нужна кобыла и ты это чувствуешь, просто боишься признаться. А Пинки Пай, ты скорее всего не найдешь, так почему бы тебе не перестать сопротивляться и не дать мне утешить тебя, как это умеем мы – кобылки? – она раздвинула задние ноги продемонстрировав мне красивые черные трусики.
– Нет, ты не сможешь меня совратить! Для меня есть только одна пони – Пинки Пай, и я не предам ее ради твоих ножек, – запротестовал я, борясь с пошлыми мыслями.
– Ну-ну, довольно притворяться Джек, мы же оба знаем, что она живет только в твоих мечтах, как впрочем, и я. Но, тем не менее, я куда реалистичнее ее. И с таким отношением, я сомневаюсь, что у тебя появится кто-нибудь настоящий, – жестко заметила она, с похотью поглядывая на меня, – ты всегда будешь один. Так зачем же отказываться от такого шанса? И потом, даже твой друг Мэтти обзавелся кобылой, а чем ты хуже его? Это несправедливо, что у тебя никого нет. Поэтому, я пришла к тебе, чтобы исправить эту несправедливость и сделать своему маленькому Джеки приятно.
– Нет! Уходи! Ты не интересуешь меня в этом плане! – громко сказал я, но она словно чувствуя мою неуверенность, подползла ближе и буквально повисла надо мной, демонстрируя свое стройное тело в блестящем атласе.
– Не интересую? Совсем-совсем? – засмеялась она, начав тереться о мой живот, – что-то мне подсказывает, что твой дружок внизу с тобой не согласен.
Я торопливо скрестил задние ноги, но ее это только раззадорило, – о да, похоже, что твой член, хочет от меня совсем другого, как тогда, когда мы встретились с тобой в пустыне. Так может уже пора передать ему право выбора и отдаться мне?
– Нет! Я же сказал тебе – что мне это не интересно, уходи! – отчаянно воскликнул я, стараясь на нее не смотреть.
– Ох, ну почему с вами – жеребцами так трудно, – иронично закатив глаза, произнесла она, – вечно вы противитесь своим желаниям и хотите, чтобы мы уговаривали вас заняться сексом. Впрочем, вам это простительно, ведь это в вашей природе – вы хотите, чтобы мы над вами доминировали и всегда все решали за вас. И именно это я и собираюсь сделать!
Неожиданно мои ноги схватили какие-то скользкие длинные веревки, вылезшие из ниоткуда и, растянув их в разные стороны, плотно прижали меня к кровати. Лже-Пинки стала взбираться на меня сверху, нежно поглаживая мой живот и грудь.
– Нет! Подожди! Что ты задумала?! – запаниковал я, продолжая бороться со своим желанием.
– А на что это похоже? Я даю тебе то, что ты хочешь, и забираю все, что итак мое, – туманно ответила она и, усевшись на меня, сверху… начала плавно опускаться и подниматься. Мне было сперва очень неприятно, а потом стало… хорошо.
– Прошу… прекрати… – умолял я, безуспешно стараясь побороть огонь у себя внизу.
– И не подумаю, ведь тебе это нравится, да? – она прижалась ко мне и сделала сильное и в то же время нежное движение вниз, – и хочется, чтобы я продолжала это снова и снова, ведь правда?
Я промолчал.
– Скажи, что это правда! – более жестким тоном потребовала она, уже буквально прыгая на мне.
– Н-нет… н-низач-что… – слабо прошептал я.
– Скажи, что тебе это нравится! – она с силой скрестила свои задние ноги вокруг моего живота и прижалась так, словно хотела выжать из меня все соки, – ну?! Скажи!
– Х-хорошо! Мне это нравится! Д-да, н-нравится, – наконец, не выдержал я и, обессиленно расслабив мышцы, закрыл глаза прося прощения у Пинки.
– Вот и молодец! Хороший жеребчик, – удовлетворенно сказала она и, придвинув свою голову ко мне ближе, страстно поцеловала прямо в губы, – а теперь давай перейдем к другим более интересным играм. И она продолжила меня объезжать, не переставая громко стонать и время от времени выкрикивать нецензурные ругательства.
Заметка: Получен новый уровень.
У вас осталось три нераспределенных очка способностей… ой, минутку, кажется, кто-то только что потратил одно из них на новую способность... и это были не вы.
Новая способность: Безумное нечто – это что только что было? Вы получили какую-то подозрительную способность, и понятия не имеете, каким эффектом она обладает.
Пасхалки Безумного стойла:
12. Геральт, а ты то, что тут забыл? Пасхалка на главного героя из серии игр и книг – «Ведьмак».
13. Отсылка на игру «Doom 3», где на одном из уровней можно было найти похожее письмо.
14. Пасхалка на фильм «Армия тьмы» и на героя этого фильма – Эша, у которого была пила вместо руки.
Глава 8: Суровые законы пустошей
– Нет… нет… – тихо бормотал я сквозь сон, ворочаясь в постели, а затем внезапно проснулся и, вскочив, стал испуганно озираться по сторонам. В помещенье опять воцарился привычный мрак, который бывает в комнатах, что расположены глубоко под землей. Пугающая атмосфера больше не ощущалась, а стены перестали давить на меня. Но самое главное: я больше не видел ее. Щелкнув выключателем у двери, я зажег болтающуюся под потолком лампочку, и с облегчением отметил, что в комнате никого не было, и она вновь стала комфортной и уютной. Ничто не напоминало мне о присутствии Лже-Пинки – ни веревок-змей, ни сброшенного на пол плаща. Правда, ничего и быть не могло, учитывая, что она являлась всего лишь плодом моего воображения. Но я так боялся, что она по-прежнему где-то рядом, что долго еще прислушивался к казавшейся зловещей тишине, пока, наконец, не успокоился, и облегченно вздохнув, не улегся обратно на кровать.
– Что, Дискорд побери, это было? – сказал я вслух, уставившись в потолок, – она приходила сюда, чтобы… надругаться надо мной? Неужели мой психоз зашел так далеко? Или это был всего лишь сон? Очень плохой сон.
Я приподнялся на передних ногах, чтобы осмотреться вокруг, надеясь увидеть хоть какие-то знаки, указывающие на то, что мне все это на самом деле приснилось. Ну, хоть что-нибудь. Но нет, я не мог ничего найти. И не удивительно, потому что сон это был или помешательство, но, так или иначе, это случилось лишь у меня в голове.
– Проклятье, вот же мерзкая извращенка, – сказал я, с силой зажмурившись, – сперва муравьи, потом призраки, а теперь еще и похотливые глюки из подсознания. И когда только эта стерва оставит меня в покое? За что мне все эти мучения? Не находя ответов я упал головой на подушку и магией натянул поверх одеяло, словно желая спрятаться от тревожащих меня мыслей.
– Может, мне поспать еще немного, и тогда станет легче? – подумал я, но тут со стороны двери раздался топот копыт и я, придя в чувство, робко вылез из-под покрывала. Телекинезом, притянув к себе ПипБак, я посмотрел на часы – было без двух минут восемь. О, так уже утро. А значит, пора вставать.
Широко зевнув, я медленно вылез из койки и, потянувшись, не спеша подошел к двери, а затем выглянул в общий коридор, который вел в сторону прихожей. Мимо меня проскакал жеребенок, одетый в бакбольную кепку, с рюкзачком на спине. Коротко поздоровавшись, он побежал дальше в сторону лестницы. Надев на себя клетчатую рубашку и застегнув украшенный праздничными шариками ПипБак, я вышел в коридор и направился вслед за жеребенком. Дойдя до прихожей, я подошел к перилам и увидел, как внизу суетилось несколько жеребцов и кобылок, судя по всему собиравшихся на работу.
Первым кого я там заметил, был крупный земной пони, у которого болталась на боку каска, а сам он был одет в испачканную в земле серую куртку. По всей видимости, он работал на Пита. Остальные его родственники в рубашках и потертых джинсах стояли рядом. На спинах и в облачках магии у них висели ружья и грабли с лопатами. Похоже, что некоторые из них собирались пойти на охоту, а другие заниматься огородом. Из кухонного проема к ним навстречу вышла миссис Хади и протянула плотно завернутые пакеты с едой, а затем, пожелала хорошего дня и вновь вернулась обратно. Как только первые пони ушли, в прихожей показалась следующая группа домочадцев, пришедших из разных частей дома и тоже спешащих по своим делам. Возле одного из них – жеребца, в телекинезе парила удочка, а у кобылки, что встала в углу, на спине висели седельные сумки с плотницкими инструментами. Миссис Амберфилд вновь вышла с пакетами и, вручив их, с добрыми напутствиями проводила родственников за дверь. Вслед за ними пришли следующие члены семьи, а потом еще одни. Очевидно, что происходящее было для них не впервой и утренние сборы Амберфилдов всегда проходили так организованно и небольшими группами, чтобы живущие здесь пони не скапливались сразу в одном месте и не мешали друг другу. Как только взрослые ушли, в прихожей начали собираться жеребята и, прыгая требовать у миссис Хади свои завтраки, прося ее поторопиться, потому что иначе они опоздают в школу. Старушка для виду поворчала на них, говоря, что они слишком долго копаются, а потом быстро раздала всем по пакету с едой и, подтолкнув парочку самых нерасторопных своей головой, отправила учиться.
Я в это время стоял наверху и наблюдал за происходящим. Во всей этой семейной суете невольно ощущалось что-то светлое и доброе, напоминавшее мне о том, что наша Эквестрия это не только мутанты и призраки, но еще и такие вот милые семейства, которые даже в постапокалиптическом мире умудряются жить своей собственной беззаботной жизнью. И теперь Мэтти тоже стал их частью. Как же ему повезло. От этих простых и размеренных мыслей, события прошлой ночи стали помаленьку улетучиваться из моей памяти, и я вскоре забыл о том, что меня так тревожило.
– Эй, посторонись-ка Джек! – неожиданно крикнул пробежавший мимо Саймон увешанный сумками, а за ним следом с ведром в зубах несся его близнец, чье имя я пока так и не узнал. Быстро спустившись с лестницы, они на ходу подхватили завтраки своей магией (забыл упомянуть, что оба они были единорогами) и поочередно поцеловав старушку, ускакали за дверь.
– С добрым утром Джек. Что тут происходит? – раздался позади меня голос Мэтти. Земной пони неуверенным шагом приблизился ко мне и громко зевнул. Его шерстка была вся взъерошена.
– И тебе доброе утро, друг. Вот, любуюсь на семейные сборы на работу и в школу. Я критически посмотрел на него. – А у тебя я как погляжу, сегодня выдалась бурная ночка, верно? – улыбнулся я, наблюдая за тем, как земной пони неловко пытается пригладить языком на боку шерсть.
– А что сильно заметно? – усмехнулся он и вместе со мной прислонился к перилам, поднимая заднюю ногу и с хрустом разминая ее.
– Ага, а вот и вы сони, доброе утро! – воскликнула миссис Хади, заметив нас наверху, – вы сегодня что-то совсем разоспались. Сразу видно – не привыкли еще к сельскому ритму жизни. Куки вон давно уже встала и ушла трудиться, – сказала она, обращаясь к Мэтти. – Ну, и какие у вас планы на сегодня?
– Мне надо сходить к Питу, – ответил Мэтти, вместе со мной спускаясь на первый этаж и подходя к ней, – я должен для него кое-что починить. И да, доброе утро… эм… Ма.
– Доброе утро мэм, – в свою очередь сказал ей я, – а у меня запланирована встреча с Клифи Хуфом, по одному очень важному делу. Неожиданно я громко кашлянул. К моему горлу подступила мокрота. – А еще неплохо было бы сходить к доктору и приобрести что-нибудь от простуды. У вас тут случаем нет никакой микстуры от кашля?
– Миксту… что? Извини Джек, таким мы не пользуемся. Но моя дочь варит неплохие настойки на пещерных грибах и травах. Сейчас принесу, – она ушла на кухню и вернулась с исцарапанным и чуть грязным пузырьком в зубах, в котором болтыхалась какая-то подозрительная жидкость, напоминающая мне плохо перемешанные помои болотного-зеленого и коричневого цветов.
– Эээ… я не думаю, что вам стоит… – неуверенно начал я.
– А ну-ка открой пошире рот, – проигнорировав мой протест, сказала она, и прежде чем я успел что-либо сделать, быстро опустила пузырек на стол, вылила его содержимое в черпак для супа и резким рывком залила мне в глотку. По моему горлу словно пронеслась стая бешеных драконов царапающих его когтями и ежесекундно выдыхающих пламя, и мне показалось, что я и сам сейчас начну дышать огнем. Громко закашляв, я прижал передние ноги ко рту, чтобы меня ненароком не вырвало.
– Ну как? Полегчало? – спросила старушка.
– Не уверен, – хрипя, произнес я, стараясь думать только о хорошем (а не о том, как в моем желудке развернулась целая битва между вчерашней едой и этой жуткой бурдой решившей раз и навсегда изгнать ее оттуда). – А из чего сделана эта настойка? Хотя нет, лучше не говорите! Не хочу этого знать.
– И не узнаешь, – сказала миссис Хади, – ведь это старый семейный рецепт, и его могут знать только члены нашей семьи. А ты хоть и друг нам, но все же не Амберфилд. Ну, что ж, раз уж настойка тебе не помогла, почему бы тебе не сходить к мисс Нидл Лич и не купить у нее одно из зелий? Она замечательная врачиха. Пожалуй, лучшая, на всех пустошах.
– Неплохая идея… ой, – я нахмурился, чувствуя как в моем животе кто-то затанцевал румбу, – я имею в виду, что один мой знакомый уже упоминал эту пони, и тоже хвалил за ее таланты.
– Вот и хорошо, тогда желаю тебе скорейшего выздоровления сынок. Ну и, конечно же – доброго вам обоим дня. И не забывай Мэтти: обед у нас начинается ровно в три, если шериф вдруг решит отпустить тебя на перерыв, – сказала она, обращаясь к земному пони, – а ты Джек, можешь не стесняться и тоже заглядывать к нам. Ведь ты друг мужа моей дочери, а значит, как любит говорить мой Карл – один из тех, кому тут всегда будут рады "налить до краев".
– Рад это слышать мэм, – криво улыбнулся я, стараясь не думать о еде.
– Спасибо на добром слове Ма, – Мэтти, кажется, начал привыкать к тому, что может называть ее так.
– Замечательно. Ах да, чуть не забыла… вот ваши завтраки, – она вручила нам два пакета, – остатки вчерашнего пирога с тошкой и пещерной капустой.
– Вот Дискорд! – тошнота резко вернулась ко мне и, похоже, что ждать больше не собиралась. Благодарно кивнув, я пулей выбежал за дверь и, приметив первое же попавшееся неподалеку ведро, со стоном опустошил в него содержимое желудка.
– Да Джек, сочувствую тебе, – сказал вышедший за мной следом Мэтти, удерживающий в приподнятой ноге оба пакета.
– Ох, Луна Милосердная, какая дрянь, – со всхлипом произнес я и вновь склонился над ведром, – не знаю из чего сварена эта хрень, но вкус у нее как у свиного поноса.
– Брр… не говори так, а то и мне сейчас станет дурно, – брезгливо поморщился друг.
– Эй! Ты что творишь?! Это мое ведро для блевания! Найди себе свое! – вдруг воскликнул подошедший к нам толстяк в вязаной шапке и, выдернув у меня ведро, гордо удалился, недовольно приговаривая: – ну вот, все изгажено. Теперь придется его мыть, эх…
Я стоял немного потрясенный, наблюдая за тем, как он сплеснул мою рвоту возле ближайшего сарая, и как ни в чем не бывало, тут же харкнул в него и начал протирать тыльной стороной ноги.
– Да, деревенские пони и их суровый нрав, – произнес я, почесав лоб.
– Никогда не ставят свой имидж превыше цели, – глубокомысленно закончил Мэтти, а затем усмехнулся, и чуть толкнул меня, из-за чего я болезненно охнул. Мэтти тут же извинился и сказал: – ну, ладно, давай теперь поднимемся наверх и закончим наше дело у Пита.
– Ага, – согласился я, вытирая ногой рот, – а заодно разузнаем можно ли и дальше притворяться, что мы работаем на него. А не то иначе тебе придется привыкать к подобной жизни, – я указал ему на все того же толстого пони, который уже наливал в ведро воду и кажется, собирался из него пить. – Ну а так, работа на шерифа – идеальное прикрытие для прогулок по пустошам.
– Это точно. Уверен, что Пит, не будет против, если мы попросим его опять поддержать нас. Благо один раз он уже это сделал, и теперь миссис Хади стала лучше к нам относиться, – сказал земной пони, – впрочем, как и все остальные. Похоже, что мнение шерифа для них не пустой звук и его здесь очень ценят.
– Да, намного больше, чем я думал. И это нам на копыто. Ведь нужно же будет, как-то объяснить твоим родным, почему нам надо идти в Джоли Флейк.
– А зачем им это говорить? Скажем что Пит, велел нам задержаться у него в пещере по какому-то важному делу или послал куда-то на несколько дней и проблема решена. Но перед этим надо будет его предупредить, чтобы он был в курсе, – тут же прибавил Мэтти, – и тогда все окей.
– Хорошая идея, главное чтобы вся эта шпионщина не начала его напрягать. А то такие пони как Пит, по моему мнению, не очень любят, когда кто-то вроде нас втягивает их в авантюры. Но не будем сильно загадывать. Давай сперва закончим эту эпопею с буром. Мы с Мэтти направились в сторону бани и забрали оттуда свои выстиранные шмотки, а затем, вернулись в дом, чтобы захватить седельные сумки и пошли по направлению к воротам.
– Что ж, значит, ты все еще не против прогуляться со мной до Изумрудного озера? – спросил я, пока мы шли.
– Разумеется, а почему ты спрашиваешь? Мы же с тобой вроде все уже решили, когда гостили у Бена.
– Да знаю я. Просто теперь, когда ты женат, а мы благополучно пережили встречу с призраками и огненными муравьями, я решил, ну… вдруг ты уже передумал. Все-таки идти в город с зомби – дело рискованное.
– Ну и что? Мы ведь справились с этими муравьями, верно? И с призраками, между прочим, тоже. А значит, какие-то зомби нас вряд ли остановят. Тем более, что в отличие от призраков их можно победить с помощью оружия.
– Твоя правда. Ну, хорошо. Тогда давай сегодня, закончим все наши дела, а завтра пойдем в Джолли Флейк.
– Окей Джек, я как раз успею починить бур Пита, а потом мы с тобой сходит к Клифи Хуфу, и разузнаем у него, с какими опасностями можно столкнуться на озере. Помимо зомби, разумеется.
– Правильно, именно об этом я и под… ак… дум… кха… думал, кха-кха, – я несколько раз кашлянул и высморкался, – но прежде я схожу к этой врачихе, а то точно расклеюсь, если не выпью какое-нибудь лекарство.
– Да уж, выглядишь ты неважно Джек, ну идем.
– Агась, – я посмотрел на ПипБак, – а чтобы нам не было скучно, давай-ка послушаем радио. Может у этого Ди-джея Пон-3 есть какие-то свежие новости. Я покрутил колесико сбоку и настроился на нужную волну, которая передавалась с помехами, что неудивительно ведь мы находились под землей. Но после того как мы прошли через ворота и стали подниматься наверх, сигнал помаленьку начал усиливаться и на первом ярусе голос жеребца ди-джея зазвучал в полную силу:
– Одного пони мало? Двух тоже? Тогда приготовьтесь и встречайте – это я Ди-джей Пон-3 с новым выпуском новостей, которые никого не оставят равнодушными! Скажите мои дорогие пони, вы любите цирк? С клоунами, фейерверками, волшебными шоу и вкусной сахарной ватой? Ну конечно, кто ж его не любит! Так вот, спешу вас обрадовать – на Эквестрийской Пустоши до сих пор работает один из старых бродячих цирков основанный знаменитой цирковой династией Хорслингов, который, не прекращая странствует по территории нашей страны, и показывает замечательные представления всем, кто его посещает. Чего там только нет: и фокусы, и трюки дрессированных мутантов, и приводящие в трепет полеты гимнастов и, конечно же, захватывающие театральные выступления, во время которых вы сможете насладиться красивыми песнями и полюбоваться на великолепную игру актеров исполняющих свои номера в соответствии со старыми довоенными традициями. Но Ди-джей Пон-3 ведь все цирки уже давно закрыты, и вряд ли в наше время можно встретить хотя бы один из них, особенно среди всех этих рейдеров и диких монстров. Да, шансы на это ничтожно малы, но этот цирк все же работает, и вот уже более трех сотен лет продолжает свою великую миссию по распространению смеха и веселья во всех уголках Эквестрии. И им это удается. Так что потомкам Великих Болотных Хорслингов, определенно есть чем гордиться.
Однако не все так просто мои дорогие слушатели, как может показаться на первый взгляд. До меня доходят слухи, что некоторые пони, которые посещают этот цирк, потом нередко исчезают. Что же с ними происходит? На них нападают рейдеры? Монстры? Или же в этом цирке творится что-то неладное и благородным циркачам есть, что от нас скрывать? Ответов на эти вопросы у меня пока нет, так что предупреждаю вас: будьте осторожны, если все же решитесь пойти на представление, и прошу вас – не суйте голову в пасть дрессированной мантикоры.
Ууу, да! Новости от Ди-джея Пон-3! Самые интересные и самые честные новости на всей территории пустошей! А теперь пришло время для традиционного предупреждения от нашего Минздрава: тем путешественникам, которые захотят посетить Вечнодикий лес, я советую быть очень, очень осторожными, если вы намерены побродить там среди деревьев. Это место невероятно опасное, и я говорю сейчас не о банальном риске быть атакованными злобными мутантами или монстрами, которые во множестве там обитают, а о куда более страшной угрозе: о свирепой и жестокой банде грифонов-дикарей – Вопящих Стервятниках. И если кто не в курсе, спешу вас просветить – эти изгои поселились в Вечнодиком лесу практически сразу же после того как отгремела война и основали там что-то вроде поселения. Но они не простые рейдеры или бандиты, как может показаться на первый взгляд, а самые настоящие первобытные дикари, лишенные разума и манер. Эти злобные, непредсказуемые изгои носят броню, сделанную из костей своих жертв, ведут себя как животные и говорят на странном и лишь им одним ведомом языке, а потому с ними невозможно договориться и, конечно же, нельзя столковаться. Так что если вы встретите их – бегите, деритесь или прячьтесь под ближайшим камнем, но ради Селестии не размахиваете перед ними белым флагом. Потому что на древко от него они и насадят вашу отрубленную голову. На этом у меня все. Ну а сейчас, давайте послушаем музыку.
По радио зазвучала красивая довоенная мелодия без слов.
– Вот так новости. Наша Пустошь не перестает удивлять меня: циркачи-похитители, грифоны-дикари, мутанты, монстры и прочие порождения зла. Да у нас тут не дать, не взять настоящая вселенная из комиксов про супергероев, в которой не хватает только самих героев, что должны с этими монстрами и злодеями драться. Интересно, откуда этот ди-джей обо всем этом знает? – вслух произнес я.
– Без понятия, – пожал плечами Мэтти, – этот пони уже долгие годы передает самые последние новости, и славится тем, что все его передачи всегда правдивы. Но кто он такой и как узнает о том, что творится на пустошах никому неизвестно. Некоторые уверены, что он довоенный гуль или какой-нибудь искусственный интеллект, но это лишь догадки, потому что его самого еще никто и никогда не видел.
– Да ну? Он же вроде живет в какой-то там башне, и что в нее никому кроме него хода нет?
– Да не сказал бы. Это же Тенпони-Тауэр – большое здание для избранных на западе Эквестрии, где живет куча народа. И Ди-джей Пон-3 один из них, но даже его соседи никогда с ним не видятся. А вход в его комнату тщательно охраняют его помощники и защитные системы.
– Да, могущество СМИ во всем своем великолепии.
– Ну, по крайней мере – у него очень честная станция, и от нее не несет той пропагандой, которую изливают нам Фениксы на своей волне.
– А что, акх-кха (я высморкался)… у Фениксов тоже есть свое радио?
– Ну конечно, – весело фыркнул Мэтти. Мы уже вышли на поверхность и теперь двигались по одной из улиц в сторону шахты Пита. Мимо нас пробегали жеребята и медленно шли еще не до конца проснувшиеся жители города, которые время от времени громко зевали или спотыкались, не заметив очередной камушек или бутылку на дороге, – ведь невозможно же захватить мир не имея собственного – «Гласа Свободы», как они это называют. У них там, в основном передают новости об их успехах по уничтожению рейдеров и мутантов или крутят собственную современную музыку. Но в целом их радио все же не такое веселое как у Ди-джея Пон-3.
– Понятно. Ну, ради интереса можно и его послушать.
– Попробуй. Поскольку у них тут есть собственное посольство, а значит и антенна с их частотой, сигнал должен быть хорошим.
Я немного покрутил колесо на браслете и после нескольких нечетких сигналов изобилующих помехами, смог настроиться на нужную волну. Там как раз заканчивалась громкая песня с громыхающими электрогитарами (шумная и совсем не похожая на те степенные и расслабляющие мелодии, что я слышал прежде), а после зазвучал высокий голос молодой кобылки пытавшейся, судя по всему, подражать Ди-джею Пон-3 (только более по-молодежному):
Хэй-хоу, жители Пустоши! Как ваши дела? В эфире радио «Глас Свободы», и с вами говорит ваша любимая, очаровательная ведущая – Сильвер Клинч! Должна отметить: что последняя песня была просто обалденной! Настоящий взрыв мозга и ушей! И немудрено, ведь ее исполнял наш известный певец и рок-н-рольщик – Плавильщик! Но не все же нам веселиться, пора и послушать новости, рассказывающие о том, как наши бравые защитники в нержавеющих доспехах несут мир во все уголки Эквестрии! Слава Фениксам! Слава Героям! Предупреждаю: в этом выпуске, возможно, будет цинизм, ирония и ругань, так что уведите своих жеребят подальше от радио. Хорошо, готовы? Ну, начинаем! Вы, наверное, уже в курсе о том, кто такие Когти? Если нет, я напомню, это – злобная милитаристическая организация наемников, перекочевавшая в наш мир еще с довоенных времен, когда такие группы были вполне себе обычным делом. В основном, в нее входят грифоны, но попадаются и пони. Так вот, эти наемники занимаются грязной и отвратительной работой, настолько мерзкой что другие, даже самые последние отбросы нашего сгоревшего в огне общества никогда бы добровольно на нее не согласились, и берут за это крышки. Целый дофигилион крышек. И ради этих ребристых кругляшков из нержавейки они готовы продать даже собственную мать или пристрелить ее, если им за это заплатят. У них нет чести и совести и совершенно никаких моральных принципов. В один день они могут делать работу для одного пони, а завтра уже пристрелят его, потому что другой заплатил им за это больше. Но, одной из этих гнилых группировок сегодня наконец-то пришел конец. Этой ночью группа Бравого Джико-Костолома покончила с очередным гнездом Когтей на окраине Облачных Пиков, где у них располагалась одна из крупных военных баз. Храбрый Джико полностью перебил всех тамошних негодяев с минимальными потерями собственных войск, а саму базу захватил для нужд нашей армии. Но это еще не все. Это базой управляла страшная Остроклювая Мэри – сестра Кровокогтя и со-правительница всей этой наемничьей шайки. На ее шее висят десятки, если не сотни замученных и растерзанных жертв. Но теперь с ее террором покончено. Она висит на столбе, подле нашей новой базы в самой непотребной позе. И что самое забавное… (голос кобылки стал злым и издевательским) когда Джико пришел убивать эту подлую стерву, она, вы не поверите – от страха обмочила себе перья… (следующую строчку кобылка пропела) ох, Кровокоготь, вот позор, твоя сестра надула себе в штаны! Ха-ха!
Разумеется, это были далеко не все Когти и на пустошах их еще полным-полно. Но не беспокойтесь жители свободных городов, со всеми ними, как и с другими меркантильными мерзавцами, ставящими свое благо превыше блага других рано или поздно будет покончено. И мы Оплавленные Фениксы об этом позаботимся. Наши ряды неуклонно растут, а наша власть распространяется уже далеко за пределы Сан Паломино. Так что мы повсюду и ни один подонок от нас не скроется. Что же касается тебя Кровокоготь, у меня есть к тебе небольшое послание – рекомендую срочно поменять себе портки, потому что следующим на фонарный столб повесят уже тебя. И стервятники – твои братья будут с аппетитом клевать твою плоть.
На этом у меня все. А сейчас пришло время для нашего традиционного объявления: граждане послевоенной Эквестрии – вы хотите найти себе новый дом? Заботливых и преданных друзей? Или же вы всегда мечтали стать героями и спасти нашу прекрасную родину от ужасов постапокалипсиса? Тогда служба в рядах Оплавленных Фениксов – как раз то, что вам нужно! Наши вербовочные пункты, расположены во всех крупных городах, и мы с радостью готовы принять к себе на службу всех желающих. После небольшого теста, который вы сможете пройти в одном из наших квалифицированных центров ЦОК, вас распределят в соответствии с вашими талантами и направят на подходящее место работы, где вы сможете в полной мере раскрыть свой потенциал, принести пользу Эквестрии, а заодно и неплохо подзаработать. Фениксы всегда щедры с теми, кто стоит горой за светлое будущее. И не забываете про нашу толерантность и абсолютное равенство. Стать Фениксом может абсолютно каждый – от зебры до дракона, от полностью здорового до мутанта. Нам не важно, какая у вас религия или ориентация, Фениксы стремятся к пониманию каждого и принимают к себе всех кто готов вернуть нашим землям мир и процветание.
Ну, вот, с объявлениями покончено. Пришло время потрясти крупом! Настал черед музыки!
По радио зазвучала громкая песня с ревущими электрогитарами и грохочущими барабанами. Пел громогласный басовитый жеребец с низким голосом, который в довольно агрессивной форме восхвалял Эквестрию, и расписывал какая она великая страна, и как несет всем мир и свободу. Правда то и дело там попадались неуместные слова вроде: "…пусть каждый тут живет, как хочет, но буду контролировать" (имея в виду саму Эквестрию). А в конце и вовсе во время третьего припева жеребец вставил довольно странные слова: "Мир несет нам всем Эквестрия – Спаркл-кола и война!" и я поневоле задался вопросом – так уж хороши методы Фениксов, если у них по радио восхваляют тех, кто вырезал целую базу с наемниками (пусть и плохими), а у их певца мир непременно ассоциируется с войной?
– Нда, вот так жесть, – задумчиво сказал я, выключая радио. Мне было немного не по себе после таких новостей (да и некоторые прохожие косились на меня, услышав, какую радиостанцию я слушаю), – не думал, что эти Фениксы окажутся такими садистами. А ведь я… кха-кха… уже видел их в бою.
– На пустошах это обычное дело Джек, – пояснил Мэтти, – и от Стальных Рейнджеров эти Фениксы не сильно-то и отличаются. Благо их ведет бывшая кобыла-паладин из западного подразделения.
– Постой-ка, – удивился я, – Фениксами командует паладинша из Стальных… кха… Рейнджеров.
– Бывшая паладинша, – поправил он, – насколько я помню, ее изгнали из наших рядов уже очень давно, а через некоторое время она вернулась и сформировала эту группировку. Однако кто она такая я не знаю. В списке Кодекса ее нет, потому что всех изгнанных навсегда оттуда вычеркивают, так что я не знаю, как ее зовут, но в ордене упоминать о ней никому не разрешается, если конечно ты не хочешь получить наряд на чистку сортиров на целый месяц. Себя же она называет – Блэйзинг Даст, но я не думаю, что это ее настоящее имя.
– Блэйзинг Даст… хм… где-то я это имя уже слышал. А, ну конечно! – я достал из седельной сумки свернутый призывной листок Фениксов, на котором было указано ее имя, – теперь вспомнил. Вот же растяпа. Ну, что ж, буду иметь в виду, – сказал я, и мы пошли дальше, больше ничего не говоря и не включая радио.
– Мать моя кобыла, что здесь творится? – спросил Мэтти, когда мы подошли к забору окружающему шахту Пита. За ним царила жуткая суматоха: множество пони-охранников бродило по территории лагеря вместе с собаками и что-то выискивало, другие полностью перекрыли самодельными перегородками все более-менее открытые участки между домами и стояли там, на стреме, с высунутым оружием. Ворота были закрыты, а за ними дежурило восемь сторожей с ног до головы одетых в плотную штурмовую броню со шлемами, у которых были матовые закрывающие обзор с наружной стороны пластиковые забрала.
– Эй, ребята, что случилось? – обратился я к одному из них подходя к воротам и пытаясь разглядеть через забрало мордочку того к кому обращаюсь.
– На нас напали, – ответил один из пони, и я узнал голос Брейка, – этой ночью в шахту проникли какие-то уроды и взорвали там пару домов, а еще ранили несколько наших.
– Ничего себе! И что же им было нужно? – удивленно всхрапнул я.
– Мы подозреваем, что все дело в той детали, которую вы вчера принесли. Нарушители проникли в офис Пита и хотели ее украсть, но мы смогли их остановить и деталь не пропала.
– Понятно. Ну, так… хм… может, впустите нас? Мы как раз хотим зайти и установить эту дет… эээ… редуктор, – почесав за ухом, сказал Мэтти.
– Нет! Доступ в шахту закрыт! – ответил крупный пони (видимо тот бежевый верзила) и стукнул ногой по решетке забора.
– Да успокойся ты, Хитер, им можно доверять. Ведь это они принесли эту железку для босса, – попытался утихомирить его Брейк.
– Не имеет значения, – громыхнул Хитер, – все кто не работает на нас, должны сперва получить разрешение у Пита, прежде чем войти в шахту. Особенно теперь.
– Ладно, ты меня убедил, – хмыкнул Брейк и, подойдя к рации на столе произнес: – Ало, мистер Пит, Вы меня слышите? Сюда пришли Мэтти и Джек и хотят войти. Нам впустить их?
– Да Брейк, пусть заходят, – и какое-то время, помолчав, добавил: – и не забудь забрать у них оружие. Ну, ты понял.
– Как скажете сэр, – ответил охранник и, посмотрев на нас, распахнул ворота и дал пройти.
– Не люблю, когда говорят: "ну, ты понял", – вслух посетовал я, подходя к окружившим нас пони, – нас что, в чем-то подозревают, да?
– Вовсе нет. Просто у нас сейчас сами видите обстановка не из лучших, а вы тут как-никак новенькие и никому неизвестные пони. Поэтому мы… ну… просто не хотим рисковать, вот и все, – объяснил Брейк.
– Окей, мы понимаем, можешь не оправдываться, – сказал я, – правда, у нас нет оружия, так что нам кха-кха (чертов кашель)… и сдавать-то нечего.
– Серьезно? Вы пришли без оружия? – недоверчиво пробасил Хитер.
– Именно. Если не веришь, можешь обыскать нас, – сказал Мэтти, демонстративно подходя ближе и опуская на землю свои инструменты, – нам скрывать нечего. Да и зачем брать с собой оружие на ремонт бура?
– Ну, я вам, конечно, доверяю, – ответил вместо Хитера Брейк, – но все равно должен проверить. Ничего личного. Он и его коллеги нас тщательно ощупали, проверили все седельные сумки и лишь после, отпустили.
– Да, видимо эти вторженцы наделали здесь немало шуму, раз поднялась такая паника, – тихо сказал я Брейку (который пошел проводить нас), когда мы втроем отошли подальше от ворот, – похоже, что этот случай с бомбами был здесь из ряда вон.
– Вот именно, – подтвердил Брейк, – и что самое поганое – один из нападавших был нашим охранником. Это он впустил в шахту нарушителей. Жеребец злобно сплюнул, – и теперь Пит стал очень подозрительным и не уверенным в том, кому из нас можно верить.
– Так же как и нам? – спросил Мэтти.
– Конечно, вы же сами слышали, что он мне сказал. У нас сейчас неразбериха и никто не знает, был ли тот ублюдок единственным кто нас предал. Поэтому приходится держать со всеми ухо востро.
– А кто именно вас предал? – спросил я, – мы его знаем?
– О, еще как! Это – тот жеребец по имени Фибл, который вчера сопровождал вас, до офиса Пита. Крыса поганая! Пусть только попадется мне, и я его живо на куски порублю!
– Окей Брейк, – кивнул я, когда мы подошли к внутренним воротам, – спасибо что просветил. Остальной путь можешь не показывать, мы дойдем сами.
– Нет-нет, я пойду с вами, – настоял жеребец, – потому что после случившегося этой ночью некоторые из наших могут решить, что вы как-то причастны к произошедшим событиям ну и… попробуют пристрелить вас. Так что я иду с вами и точка!
– Ну, хорошо, не будем спорить. Веди нас Брейк, – согласился Мэтти, и мы вместе подошли к воротам пещеры, которые охраняла многочисленная группа пони. После небольшой перепалки с охранником на другой стороне (у которого была перевязана голова), мы вошли внутрь. Атмосфера в пещере была ничуть не лучше чем снаружи. Пони в броне носились по шахте вместе с собаками и всюду что-то выискивали (наверное, они искали другие бомбы), а несколько домов возле западной стены были полностью разрушены. Среди руин бродили рабочие в касках и с ломиками и, по-видимому, искали раненных. С противоположной стороны пещеры стоял временный госпиталь, с тряпичными палатками, внутри которых были носилки и раскладные койки. В них лежали несколько перевязанных бинтами пони, на их теле можно было заметить страшные пятна от ожогов. Неподалеку стоял большой котел, возле которого суетилась кобылка в грязно-белом халате и, помешивая длинной ложкой кипящее кроваво-красное варево, время от времени кидала обеспокоенный взгляд на пострадавших. Когда мы подошли ближе я почувствовал горький вызывающий головокружение запах лекарств и узнал в этом вареве лечебный эликсир. Кобылка хотела быстро вылечить всех своих пациентов с помощью старого доброго зелья.
– Прошу прощения, – обратился я к ней, – а твое зелье лечит простуд… кха-кха… студу?
– Боюсь, что нет, состав у этой смеси рассчитан лишь на тяжелые травмы и ожоги, – не отрываясь от работы, ответила мед-пони, – и против кашля она будет бесполезна.
– Что ж, попробовать стоило, – вздохнул я, – извини, что отвлек.
– Ничего страшного, – ответила кобылка и, подхватив со стоявшего рядом стола черпак, стала разливать эликсир по кружкам.
Мы пошли дальше и, миновав жилой участок шахты, дошли до офиса Пита. Я заметили, что рядом со статуей Тандер Винд соорудили временную баррикаду из мешков с песком, и из них торчал ствол пулемета. Рядом и на верхних мостках столпились десятки одетых в боевую броню и вооруженных винтовками охранников с собаками, которые при виде нас тут же зарычали и начали громко гавкать.
– Эй! А вы что тут забыли?! – громко спросил пони у пулемета и все тут же подозрительно уставились на нас (по крайней мере, я так думаю, из-за матовых шлемов мне ничего не было видно).
– Расслабься Хайд. Я их впустил, – ответил вышедший вперед Брейк, – по приказу босса.
– Ну ладно, но если они что-то тут выкинут, отвечать будешь ты Брейк, – рыкнул пулеметчик.
– А на кой нам что-то выкидывать? – спросил я, – ведь это мы принесли Питу редуктор, так что нам ни к чему красть его обратно. Кха… особенно, если вспомнить, что нам за него еще не заплатили.
– Ага, я так и подумал. Ну, что встали то? Можете проходить, – сказал Хайд, – но учтите – одно неверное движение и мы нашпигуем вас свинцом.
– Ты просто сама любезность приятель, – сказал я.
Охранники на лестнице расступились и мы, поднявшись на второй этаж, вошли в офис Пита в сопровождении Брейка. Пегас сидел за своим столом и что-то горячо обсуждал с Шарп, время от времени вставляя в разговор нецензурную лексику. Я заметил, что на столе у него стояла полностью опустошенная бутылка из-под виски и стакан.
– Я же говорила тебе, что нельзя брать, кого попало с пустошей, что это слишком опасно! Но нет, ты не послушал меня, тебе надо было поиграть из себя благородного миссионера! И вот к чему это привело! И ты еще хочешь во всем этом обвинить меня?! – громко ругалась Шарп с покрасневшими от напряжения щеками.
– А кто в этом виноват? Я? Я нанял тебя, чтобы ты проверяла всех, кто на меня работает и следила за тем, чтобы к нам не засылали шпионов! И вот, ты с этим не справилась! Я доверил тебе свое имущество и свою жизнь Шарп, и ты оплошала!
– Оплошала?! А как, по-твоему, я должна была проверить этого Фибла?! Запросить у пустошных рейдеров или мутантов его характеристику?! Этот малец показался мне честным, вот я и дала ему испытательный срок, во время которого тщательно за ним наблюдала! Но за все это время он не вызвал у меня никаких подозрений, равно как и у других, нанятых ТОБОЮ пони, так что нечего перекладывать всю вину на меня! В конце концов, у меня не сто глаз чтобы следить за каждым новичком, особенно после того как ты отказался выделить мне нескольких помощников! Еще скажи спасибо, что я вовремя спохватилась и смогла перехватить этих крыс возле твоего кабинета! Среди них были и так называемые члены семьи Фибла!
– И ты их убила вместо того чтобы поймать и допросить, а остальных просто упустила!
– Потому что, они взорвали наши дома и ушли прежде, чем мы успели перекрыть внутренние ворота, – уже не таким уверенным голосом сказала Шарп, – а я, между прочим, должна была помочь раненным и убедиться, что других бомб больше нет. Если ты не забыл, то это мои пони нашли целых три взрывных устройства и обезвредили их, прежде чем они рванули. И потом, я думала, что нарушителей остановят наши охранники снаружи.
– Ха, да что ты?! А как же тогда… – пегас вздрогнул, когда я кашлянул и рассержено выпалил: – А? Ну что еще?! Я же сказать чтобы никто, мать вашу, сюда не заходил, кроме… – он повернулся и увидел нас, – а, это вы парни, заходите, я вас ждал. Простите за эту вспышку, просто я немного взбешен. Тут он вскочил с места и, схватив здоровым крылом пустую бутылку, с размаху запустил ее в угол, где она громко звякнув, разбилась. – Как вы уже, наверное, в курсе, этой ночью ко мне в шахту проникли шпионы! КО МНЕ!!! В ШАХТУ!!! ДИСКОРД БЫ ИХ ПОБРАЛ!!! ПРОНИКЛИ ШПИОНЫ!!! – прокричал он, делая паузу после каждой фразы, – а моя доблестная охрана это проморгала, и мы чуть не остались без дорогостоящего редуктора! А еще эти выродки ранили нескольких моих пони и взорвали мою собственность! И теперь я в ярости и хочу их поймать, чтобы потом выпустить им кишки и утопить в болоте! Вслед за бутылкой в угол полетел и стакан.
– Да, Брейк уже рассказал нам об этом, – сказал я, – но как им это удалось? В смысле – в этой шахте ведь столько охраны, как эти шпионы вообще сюда залезли?
– Легко, в одной из тележек, которая доставляла нам пищу, оказались попутчики. И именно Фибл – тот крысеныш, что нас предал, этим вечером отвечал за проверку поставок. Он и еще один болван, которого мы до сих пор не можем найти. Найтмэр Мун их раздери! Похоже, что вокруг меня одни предатели! Пит ненадолго остановился, перевел дыхание и заговорил уже более спокойным тоном – Короче, когда пришла ночь, Фибл оглушил нашего сторожа у внутренних ворот и запустил в шахту этих мерзавцев, которые установили возле жилых домов самодельные бомбы, а потом попытались украсть редуктор. К счастью один из рабочих в это же время решил пойти потравить крыс на складе, где лежал связанный сторож и тут же предупредил охрану, которая на всякий случай решила проверить мой офис. А дальше сами понимаете – началась неразбериха, эти подонки взорвали несколько наших зданий, а потом бросились наутек и по боковым туннелям беспрепятственно добежали до выхода и ушли. Троих из них мы пристрелили, но всем остальным удалось скрыться и теперь мы проверяем шахту на наличие еще каких-нибудь сюрпризов. Конец истории.
– Понятно. Но почему Вы думаете, они приходили сюда именно за редуктором? – спросил Мэтти.
– А за чем же еще? Не за моими же пробами грунта и виски. Им нужен был редуктор. И потом, они напали на нас именно в тот день, когда вы его принесли, а это не может быть простым совпадением. Повезло еще, что я убрал его в сейф, и они не успели его взломать.
– Да, нашла коса на камень, – сказал я и, повернувшись к Мэтти, шепнул, – как думаешь, за всем этим стоит тот болтливый ковбой?
– Что? – шерсть на загривке у Пита встала дыбом, как у разгневанного кота, – какой еще "болтливый ковбой".
– Да был тут один земной пони в пиджаке и белой ковбойской шляпе. Вчера днем он перехватил меня, когда я шел из поместья Амберфилдов сюда и заговорил со мной. Его звали Билл Хакстер.
– Золотой Пес? – у Пита даже веко задергалось, – и что же он тебе сказал?
– Ну, он предложил мне, если я найду этот редуктор отдать его ему, за более выгодную цену, – честно признался я, решив, что увиливать в подобной ситуации было бы глупо, – а еще загодя дал мне скидку на товары во всех своих магазинах.
– Вот оно что. Значит старый проходимец, как всегда решил обойти меня, и прикарманить себе то, что по праву принадлежит мне, – сквозь зубы процедил Пит, повернувшись к фреске над столом, – но почему же ты отказался и не продал редуктор ему?
– Ну, мне этот Билл показался каким-то мутным, да и вид его ясно говорил о том, что он не из тех, кто готов так легко расстаться с крышками. А, кроме того, хоть он и поклялся мне, что хочет помешать Вам ради всеобщего блага, глаза его при этом недобро сверкали. Словом, я не поверил, что он сдержит свое обещание. Да и потом мы уже договорились с Вами, и Вы пообещали оказать моему другу помощь с его новой семьей.
– Кстати, как все прошло? – неожиданно спросил Пит, чуть повернувшись к нам, и я заметил, как он незаметно улыбнулся (наверное, ему пришлась по душе моя искренность), – миссис Хади осталась довольна?
– О, ну еще бы. Если бы не Вы, мне бы сейчас пришлось очень туго, – кивнул Мэтти, – так что спасибо Вам за то, что заступились за меня вчера.
– Без проблем сынок. Пит Граундсман всегда рад помочь своим друзьям, – гордо вскинув голову, сказал пегас, – а у вас двоих есть все шансы в скором времени ими стать. Но вернемся же к нашему Шелудивому Псу. Откуда он о вас узнал и о том, что мне нужен редуктор?
– Без понятия, – развел я передней ногой, – когда он начал со мной беседу, то был уже в курсе о том кто я и что намерен делать.
– Эй, а ведь именно Фибл рассказал нам об этом Билле, и о том, что Вы с ним сильно не в ладах, – вставил Мэтти, – может это он предупредил про нас Билла?
– Да, вполне возможно. И кстати "не в ладах" – это еще мягко сказано, – ухмыльнулся Пит, возвращаясь назад в кресло. Похоже, что к нему начало возвращаться присущее ему самообладание, – я и эта шавка, вот уже долгие годы находимся на ножах и стараемся всеми силами подсидеть друг друга и получить больше влияния на этот город. Но я при этом пытаюсь уберечь Бампкин-Таун, а он хочет на нем нажиться, и в отличие от Билла, я играю честно, а он любит подстраивать всякие подлости. Ну, прямо как сегодня. Не сомневаюсь, что это нападение дело его копыт, так же как и те налеты бандитов на проезжающие у города караваны, которым он потом предлагает свои скромные услуги по защите за весьма нескромную цену. Ууу, уж я-то знаю, на что способен этот ублюдок! Он предпочитает бить исподтишка, а затем делает вид, что сам тут ни при чем. Но на этот раз Билл зашел слишком далеко. С ним нужно покончить!
– Не уверена, что у нас это получится босс, – подала голос Шарп, – улик указывающих на то, что за всем этим стоит Билл, у нас нет. Все налетчики были одеты в рванье, а в их карманах не нашли никаких вещей. Так что мы не можем напасть на Золотого Пса лишь из-за одних подозрений. Жителям города это вряд ли понравится.
– Не переживай, улики будут, – возразил Пит, – раз уж Билл решил пойти на такой открытый шаг, значит он доведен до отчаянья. И я не сомневаюсь, что в ближайшее время он попробует ударить еще раз. И вот когда это случится, мы его прищучим. Пегас с силой ударил по столу передней ногой.
– Да босс, тут Вы правы. Билл точно на этом не успокоится, – согласилась Шарп, опять переходя на "Вы" при общении с Питом, – ведь как только Вы почините бур и пустите воду, его торговля накроется медным тазом, и все начнут считать Вас героем.
– Кстати о буре, – отозвался Мэтти, – с Вашего позволения Пит я бы хотел забрать редуктор и установить его. Ну и заодно проверить есть ли у него еще какие, неполадки.
Пит с удивлением посмотрел на него, словно забыл о нашем вчерашнем уговоре.
– А после Вы заплатите нам крышки, за доставку и ремонт, – прибавил я.
– Да, конечно, – наконец, поправив на голове шляпу, деловито сказал Пит и, наклонившись, залез под стол и вытащил оттуда большой позвякивающий мешок, – вот ваша оплата – восемьсот двадцать пять крышек, как мы и договаривались.
Я обхватил магией мешок, и хотел было его взять, но Пит тут же отдернул его назад и, положив обратно под стол, сказал: – неа, сперва вы почините мой бур, а потом я отдам вам крышки.
– Ну, хорошо, без проблем, – тут же согласился Мэтти, – тогда я, пожалуй, начну. Мне понадобится редуктор и кое-какие инструменты.
– Разумеется, но редуктор тебе отдадут уже на месте. А еще проследят за тем, что ты будешь делать.
– Вы нам не доверяете Пит? – нахмурившись, спросил я.
– Конечно, не доверяю, – в открытую признался он, – а еще хочу, чтобы мои раздолбаи-ремонтники посмотрели за работой твоего друга и научились чинить бур сами. Он повернулся к Мэтти, – и если все пройдет гладко, то я даже готов накинуть тебе за урок по ремонту еще двадцать пять крышек. Округлить так сказать, ваш гонорар.
– Звучит неплохо, – сказал Мэтти.
– Ну, еще бы, – улыбнулся Пит, – а теперь, марш за работу. Брейк, будь добр проводи наших друзей к буру.
– Так, а теперь подкрути вот тут, но не перетягивай, а то эта резьба итак уже сильно изношена, – напутственно объяснял Мэтти, одному из ремонтников, который стоял возле открытого люка в буре и что-то там менял. За последние полчаса Мэтти успел самостоятельно установить редуктор и показать окружившим его рабочим, что еще в нем было неисправно и как правильно это чинить, к большому неудовольствию Стифа – того зеленого земного пони, что был здесь за главного механика. Видите ли, все дело в том, что Брейк, когда привел нас к буру, велел всем ремонтникам собраться вокруг Мэтти и внимательно выслушать все что он им расскажет, и это сильно задело Стифа. Наверное, он решил, что таким образом его решили сместить с поста всеми уважаемого и много зарабатывающего специалиста и поставить на это место Мэтти. А может, ему просто было завидно. Однако, что бы он там не думал, приказ Пита был здесь неоспорим, и поэтому он вынужден был стоять возле Мэтти и слушать, недовольно нахмурив брови.
– Но главное здесь смазка. Все движущиеся механизмы нужно шприцевать два раза в день густым раствором литола или ему подобным по консистенции смазочным веществом. А в перерывах между работой не забывайте очищать гусеницы и сверло от забившейся грязи и камней, – тем временем продолжал говорить Мэтти, указывая на гидравлические элементы бура. Молодые жеребцы и кобылки понимающе закивали, а Стиф и пара рабочих постарше лишь коротко усмехнулись. Похоже, что Мэтти объяснял им простые азбучные истины (непостижимые для не сведущего в технике пони вроде меня) в вопросах касающихся ремонта и обслуживания. Но судя по реакции молодежи, старшие почему-то не очень спешили рассказывать им об этом сами.
Не обращая никакого внимания на эти смешки, Мэтти спокойно продолжил давать советы дальше. Большинство из того что он рассказывал было для меня непонятно и поэтому постояв еще какое-то время неподалеку я заскучал и решил пройтись по пещере и понаблюдать за тем, что делают остальные пони. Многие из них разрабатывали стены с помощью кирок и наспинных буров, в то время как другие загружали лопатами и магией отколотые куски камня в тележки и везли их в сторону выхода или нескольких боковых туннелей. Среди них я заметил Киру, которая телекинезом тащила за собой сразу три большие телеги, наполненные разнообразными инструментами. Коротко поздоровавшись, она прошла мимо меня вместе с другими пони в сторону ближайшей шахты. Остальные рабочие, что были в пещере, занимались строительством нового дома (или может быть склада), что находился неподалеку от двухэтажных зданий посреди пещеры. Когда я проходил мимо они окликнули меня и попросили помочь им поднять пару бревен, из которых они выкладывали стену. Я согласился и вместе с двумя другими единорогами левитировал сразу целую связку бревен на будущий второй этаж. Закончив с этим, я также не отказался помочь им и с выкладкой пола (все равно делать было нечего), что заняло у меня еще двадцать минут. Конечно, получалось у меня это не так хорошо как у них, но я быстро вошел во вкус. Когда дело было сделано, рабочие устроили себе перерыв на обед и угостили меня вкусным сэндвичем с тошкой и салатом, а еще соком (у которого был странный грибной вкус). Я же поделился с ними остатками пирога со свадьбы. После этого я вернулся к Мэтти. Он лежал под левой гусеницей на грязном матрасе и что-то там подкручивал. Большинство из его учеников уже разошлись по своим делам и рядом остались лишь те пони, что до этого над ним смеялись.
– …вот ведь зараза, придется заварить эту трещину на соединительном мосту, а то еще немного надломится, и его нужно будет менять, а я не уверен, что подобные детали по-прежнему делают, – сказал Мэтти стоящему рядом Стифу, который опустившись на колени, следил за работой Мэтти, удерживая в зубах переносную лампу и подсвечивая ему.
– Ну, и как… кха-кха… у вас тут успехи? – спросил я, приближаясь к ним.
– Уже заканчиваем, сейчас только подтяну этот расшатавшийся шкив и-и-и… готово, – пропыхтел от натуги Мэтти и с довольным видом вылез из-под бура, – ну вот, я проверил все, что только можно было. И теперь могу смело сказать – что «Диггер» вновь готов к работе.
– Это пока что только слова. А ты вот попробуй, заведи его, – отозвался Стиф.
– Без проблем, – сказал Мэтти поднимая переднюю ногу, чтобы забраться на гусеницу, но в последнюю секунду передумал, и, усмехнувшись, сказал: – а с другой стороны, почему бы тебе не сделать этого? Заодно сможешь убедиться, что он прекрасно работает, а после… поблагодарить меня.
Зеленый жеребец сердито фыркнул, но ничего не сказал. Запрыгнув на гусеницу, он забрался в кабину бура, повернул ключ и… к своему огорчению услышал, как тот начал громко гудеть, а затем затарахтел, давая понять, что все исправно, и Мэтти блестяще справился со своей работой и устранил все неполадки. Остальные ремонтники довольно заулыбались и стали хвалить моего друга. Видимо им понравилось что механизм, над которым они бились несколько месяцев, вновь заработал. Скрючив кислую мину Стиф потянул за пару рычагов, и машина поехала вперед, а ее массивное сверло начало вращаться, постепенно набирая обороты. Подъехав к большому камню, Стиф опробовал сверло на нем и без особых усилий раскрошил камень на мелкие куски.
– Отлично, похоже, что мой бур вновь вернулся в строй! – громко воскликнул Пит (стараясь перекричать скрежет сверла), незаметно подошедший к нам сзади в сопровождении нескольких охранников. Мы обернулись. Пегас, подбоченившись крыльями, с довольной улыбкой наблюдал за тем, как работает его машина. – Я уже и не надеялся услышать этот приятный громыхающий звук, который бывает, когда бур крушит камни. Теперь нам будет легче рыть новые туннели.
– Что ж, рад слышать, что Вы довольны мистер Пит, – сказал я, – Мэтти и я всегда держим свое слово, и если уж пообещали, что дело будет сделано и сделано хорошо, то это верняк, – прибавил я по-приятельски приобняв Мэтти, – особенно когда за дело берется такой эксперт по ремонту как он.
– Да, признаюсь я и не надеялся, что у вас что-то получится, особенно вспоминая неудачи тех, кто был тут до вас, – кивнул Пит, стряхивая со своего пиджака сыплющиеся с потолка каменные крошки, – ну, а что мне скажет сам эксперт? – он подмигнул Мэтти, – как долго будет работать моя "крошка"?
– Достаточно долго, если Ваши ремонтники не станут лениться и начнут придерживаться тех процедур, о которых я им говорил, – сказал Мэтти, вытирая покрытый мазутом нос тряпкой, а затем достал из кармана заляпанный листок бумаги и протянул его Питу, – вот, я записал тут все на что, по моему мнению, им стоит обращать внимание. Хотел отдать его Стифу, да не уверен, что он будет у него в надежных копытах, – земной пони бросил взгляд на горе-специалиста, который как раз закончил проверять бур, и теперь заглушив его, вылез из кабины.
– Понимаю, – усмехнулся пегас, убирая листок к себе в карман, – и благодарю за работу. Похоже, что этот кошмарный день помаленьку начал налаживаться.
– А кстати, как там поживают раненные? – поинтересовался я.
– Да что с ними будет? Цветут и пахнут, – хохотнул Пит, – наша местная мед-пони уже раздала им по порции лечебного зелья, и они быстро пошли на поправку. Хоть сейчас могут идти и начинать работать. Он вновь подмигнул. – Однако сегодня я решил их отпустить. Ребята многое вынесли, так что денек выходного им точно не помешает. Ну а завтра, опять за дело.
– Очень благородно с Вашей стороны, – сказал Мэтти.
– Ну а то. Я забочусь о своих рабочих. Ты же не думал, что я заставляю их пахать по двадцать часов в день? Моя шахта – это не каторга, а место где пони находят себе занятие, которое с одной стороны их кормит, а с другой не дает уйти на Пустошь и заняться криминалом. Так что, работая на меня, они приучаются к честному труду и стабильному заработку, – с гордостью в голосе сказал Пит, – кстати, о заработке, – он достал мешочек с крышками и протянул нам, – вот ваша оплата. Десять крышек от Монинг-Сан-Райз и триста пятьдесят от Спаркл-колы. Итого: восемьсот пятьдесят, как мы и договаривались.
– Спасибо, – поблагодарил я, взяв мешочек, – приятно было иметь с Вами дело Пит.
– Как и мне, – кивнул пегас, потирая крыльями бока, а затем громко усмехнулся и воскликнул, стукнув одной передней ногой по другой, – Хех, ну парни, вы даете! За два дня управились с тем, что мои пони не могли сделать долгие месяцы! Вот уж выручили!
– Да без проблем, – сказал Мэтти, – обращайтесь если что.
– Может, и обращусь или даже лучше – возьму вас к себе на работу, – задумчиво почесав подбородок, произнес он, – что скажете парни – хотите на меня работать на постоянной основе? Оклад у меня хороший и условия тоже. Он повернулся ко мне, – ты Джек можешь стать у меня охранником. Платить буду по сорок пять крышек в день, плюс завтрак и обед и бесплатные услуги медика, если тебя кто-то ранит или что-то произойдет, а ты Мэтти, – он посмотрел на земного пони, – станешь моим новым главным механиком (при этих словах Стиф стоявший неподалеку вздрогнул). Будешь получать по семьдесят пять крышек в день, и руководить всеми этими оболтусами. Покажешь им, как нужно правильно чинить технику. Ну как вам мое предложение? Ах да, чуть не забыл: что если вам негде жить, то я также могу предложить и бесплатные койки в одном из своих общежитий. Жить придется вместе с остальными, но там все равно очень уютно и есть множество удобств, таких как канализация и электричество.
– Да, условия конечно хорошие, – аккуратно начал я, – но я все же откажусь. У меня еще остались неоконченные дела на Пустоши, так что как-нибудь в другой раз. А вот мой друг может и согласится, если конечно еще не передумал идти со мной.
– Не передумал, – твердо заявил земной пони, – мы пойдем вместе.
– Ну, тогда ладно. Извините мистер Пит, но мы пока что пас (судя по облегченному вздоху, раздавшемуся со стороны Стифа, у него только что с души свалился не просто камень, а целая глыба).
– Жаль, – сказал пегас, – но как хотите. Если вы все же передумаете, дайте мне знать. И вообще заходите ко мне в любое время, вам тут всегда будут рады.
– Спасибо. И кстати, я хотел бы попросить Вас еще об одной услуге, – подойдя к Питу, сказал Мэтти.
– Да?
– Пока мы будем на Пустоши, не могли бы Вы, если мои родные спросят о том, где я нахожусь сказать им, что я работаю на Вас и ушел по какому-то важному делу или вообще задержался в шахте? – попросил земной пони, – а то мы хотим в ближайшее время кое-куда наведаться и я…
– Опасаешься, что твоя строгая теща тебя не отпустит, – со смешком закончил за него Пит, – да я тебя понимаю. Гнев Острозубой Хади, как мы ее называли в молодости, тут многим знаком, и многие его опасаются. Хе-хе видели бы вы ее в юные годы – та еще была бестия. Как-то помнится, она в одиночку перестреляла банду Боба Камышанки, который жил на болоте и хотел украсть единственный тогда в нашем городе самогонный аппарат. Так что да, ее стоит опасаться. Ну, можешь не волноваться малыш, я тебя прикрою, если понадобится.
– Благодарю, Вы меня очень выручили, – почтительно склонив голову, сказал Мэтти.
– Не за что приятель, – отозвался пегас.
– Что ж, тогда мы пойдем, – пошаркав передним копытом, сказал я, – у нас впереди еще много дел, надо зайти к Клифи Хуфу, подготовиться к завтрашнему выходу, а еще… кха-кха, – я раздраженно сплюнул мокроту, – заглянуть к доктору, пока я окончательно не слег.
– Ага, давайте, хорошего дня, – сказал пегас, снимая крылом шляпу. Мы попрощались с ним и в сопровождении одного из охранников пошли к выходу. Миновав то место, где был взрыв (которое уже успели расчистить, а временный госпиталь убрать), мы вышли из пещеры и довольные покинули шахту Пита.
– Ха-ха, ну теперь можно смело сказать, что наша авантюра увенчалась успехом, – нараспев произнес я, позвякивая крышками и развязав мешок, посмотрел на скопление ребристых, исцарапанных кругляшков.
– Да, прогулка в пещере с духами далась нам нелегко, но мы все же сделали это, – поддержал меня земной пони, – и что же мы будем делать со всеми этими крышками?
– Полагаю… – задумчиво протянул я, – …что две сотни из них я отдам тебе, чтобы ты передал их своим родственникам, как доказательство того, что ты можешь приносить семье пользу. Уверен, что это произведет на них хорошее впечатление, и еще больше убедит в том, что тебе можно верить.
– Правда? Ну, спасибо друг, это действительно будет кстати, – сказал он, открыв один из карманов на своей сумке с инструментами, и я пересыпал туда две сотни простых крышек, – а остальные, как я понял, мы поделим поровну и пустим на припасы и личные нужны?
– Ну, типа того, – подтвердил я, – я имею в виду, что еще не знаю, что нам понадобится при походе на Изумрудное озеро. Посмотрим, что нам скажет Клифи Хуф. А еще кха… мне надо бы купить себе лекарство, а то чувствую, что с таким кашлем я быстро переполошу всех тамошних зомби.
– Это верно. Тогда наша следующая остановка – клиника доктора Нидл Лич?
– Ага. Давай отыщем ее, а после сходим на обед к твоей семье и отнесем им крышки.
– Я не прочь. Тот пирог, что дала нам миссис Хади, был слишком уж маленьким.
– Что поделаешь, твоя новая семья очень большая, приходится делить на всех, – улыбнулся я.
Мы пошли вдоль улицы, что была параллельна скале, расспрашивая проходящих мимо нас пони о том, где находится клиника. К счастью местные жители оказались невероятно общительными и первые же несколько прохожих указали нам нужное направление. Доктор Нидл Лич жила на окраине города, в том месте, где дома этой улицы упирались в угол каньона, туда мы и направились. Пока мы шли, я любовался оживлением в городе, отмечая в нем некоторое сходство с той суетой, что царила в нашем стойле поутру. Пони в Бампкин-Тауне было много, и все они, галдя, перешептываясь или смеясь, спешили по своим делам. Мимо нас проходили жеребцы с удочками, лопатами, мешками и ружьями, кобылки в кепках или ковбойских шляпах, жеребята, держащие игрушки во рту, несколько охранников Пита одетых в бронежилеты и пара простых, ничем не примечательных прохожих (кроме одного у которого запах немытого тела был настолько крепким, что я готов был поклясться, что видел, как от него исходит "нечистый дух"). Возле домов мимо которых мы шли, часто попадались степенные хозяйки занимающиеся домашними делами (выбивающие пыль из ковров или стирающие одежду), а также подремывающие на солнце на старых диванах или скамейках пожилые жеребцы и кобылы. Рядом играли жеребята и кобылки: они бегали наперегонки, катали друг друга в маленьких самодельных тележках, или играли в войнушку, держа веточки или дощечки в ногах и тыкая ими как стволами от ружей при этом приговаривая: "пых-пых-пых".
– Корабль! Прибывает транспортный корабль Фениксов! – вдруг раздался крик откуда-то из центра города. Мы машинально повернулись на звук, но никого не увидели (очевидно, кричавший пони находился между домами) и поэтому посмотрели вверх. Оттуда, плавными кругами в сторону города спускался дирижабль с прикрепленным к нему деревянным корпусом корабля. Сбоку на шаре было повешено большое тряпичное полотно, на котором красовалась яркая оранжевая эмблема Фениксов с красными прожилками. Сам корабль походил на одно из тех деревянных судов, что в прошлом бороздили моря (не хватало только мачты и паруса), но при этом его дно было закрыто железными листами и тщательно проконопачено. Возле обоих бортов торчали стволы пулеметов, они же выступали и из узких бойниц в том месте, где корабль по идее должен был соприкасаться с водой. На корме был установлен огромный пропеллер, а спереди на носу, две короткие толстые трубы. Как только дирижабль опустился ниже, мы увидели, что по нему ходят пони и грифоны, все как один одетые в легкие куртки песочного цвета.
– Вау! Вот так чудо, – восторженно произнес я, – никогда еще не видел дирижаблей.
– Как и я, – сказал Мэтти, – может, сходим и посмотрим поближе?
– Давай, – поддержал я, – уверен, что он приземлится возле здания Фениксов, это недалеко отсюда.
Мы стремительно поскакали к тому месту, куда опускался воздушный корабль. Как я и предполагал он приближался к призывному пункту Фениксов и как только поравнялся с уровнем крыши резко затормозил (использовав торчащие спереди трубы, вспыхнувшие огнем). С палубы корабля тут же скинули веревку стоящему на краю крыши единорогу, и он, подхватив ее, быстро привязал к торчащему неподалеку столбу. Из борта дирижабля вылез металлический выдвижной трап, по которому небольшой вереницей стали спускаться пони и грифоны, несущие на своих спинах или в облачках магии сумки, мешки и ящики (по-видимому, с припасами и продуктами для тех Фениксов, что здесь жили). Среди носильщиков я заметил несколько гулей, молодого тощего жеребца-зебру, пару пони с механизированными протезами ног, а в самом конце шел… ух-ты… настоящий черный с белым пятном от носа до груди минотавр-бык, большой и коренастый! Здоровый словно дерево он нес в своих сильных и длинных руках массивный железный бак, который по своим размерам был чуть ли не вполовину больше его самого. Последним на крышу спустился статный жеребец-зебра, одетый в аккуратно выглаженный парадный мундир темно-синего цвета и солнечные очки. Его грива была разделена на множество маленьких заплетенных косичек убранных по бокам. К нему навстречу вышла синего цвета кобылка, и что-то сказав приобняла за шею, а потом они вместе спустились в дом (по внутренней лестнице, что была не видна снизу) и на крыше остались лишь рабочие и солдаты, что следили за разгрузкой или помогали относить на корабль припасы необходимые экипажу.
Мы с Мэтти следили за всем этим стоя неподалеку возле соседнего дома, где помимо нас были и другие заинтересованные пони (в основном жеребята) которые разглядывали корабль Фениксов, и о чем-то вполголоса перешептывались. Множество любопытных также выглядывало из ближайших окон или стояло неподалеку у забора окружавшего здание. Похоже, что для местных жителей прилет этого странного летающего аппарата был весьма занимательным событием (интересно как часто он сюда прилетает?) и поэтому улицу быстро заполонили любопытные зеваки, которые помимо самого дирижабля также разглядывали и тех, кто на нем был. Что не удивительно, если вспомнить, что Фениксы в отличие от местных жителей были аккуратно выстрижены и отмыты и одевались в чистую и относительно новую одежду.
Один из них – охранник, закончив отдавать распоряжения остальным, спрыгнул с крыши на землю и начал, разминая ноги, топтаться на месте, а затем подошел к краю забора и, прислонившись к нему, достал из кармана плитку шоколада, от которой откусил небольшой кусочек. Возле него тут же собрались жеребята с вожделением разглядывающие заветную сладость и, качая хвостиками стали с умоляюще большими глазками смотреть на жеребца. Окинув взглядом ребятню жеребец, коротко улыбнулся и отдал шоколадку ближайшему жеребенку. Малыш весело закричал "ура!" и побежал в окружении сверстников просящих его поделиться угощением, за ближайший угол. Жеребец, как ни в чем не бывало, отошел от забора и стал прогуливаться возле здания, изредка поправляя на спине боевое седло с двумя новыми на вид автоматами.
– Как странно, я думал, что он их прогонит, – сказал Мэтти, наблюдая за убегающими жеребятами.
– Я тоже, – признался я, – но видимо не все из них, такие плохие как мы думали, – я посмотрел на минотавра, который также успел спрыгнуть на землю и теперь о чем-то беседовал со скоплением кобылок, которые с "горящими глазами" разглядывали бугры его мышц (нда…). – Особенно если вспомнить, что они набирают к себе всех желающих, которые не обязательно могут быть бывшими рейдерами.
– Я знаю, просто еще не отвык, от этих чертовых предубеждений ордена. Но если посмотреть на это дело с другой стороны, то ведь именно Фениксы убили весь мой отряд, – сказал Мэтти, – и хоть те пони и не были мне особыми друзьями, но я их знал всю свою жизнь, а это не так-то просто выкинуть из памяти.
– Мы на Пустоши друг, – глубокомысленно заметил я, – сам же говорил: тут все друг друга убивают, как грустно бы это не звучало. Твои бывшие сослуживцы тоже нередко проливали чужую кровь.
– Это точно… эх, – со вздохом согласился земной пони.
Еще немного посмотрев на разгрузку дирижабля, мы двинулись дальше к углу каньона. Вернувшись на прежнюю дорогу, мы прошли несколько перекрестков и пару неизвестных нам улиц и наконец, оказались возле скалы, под которой располагалась большая неровная яма, опускающаяся на несколько уровней вниз. Ее края были огорожены кривым забором, а в одном месте находился спуск, идущий под резким углом на самое дно. Вдоль него, в специально выкопанных земляных углублениях впритык друг к другу стояли обветшалые дома из фанеры и листов железа, а также небольшие шалаши и палатки. Крышами у этих домов служили брезенты или неплотно прилегающие друг к другу деревянные доски. На разных уровнях вдоль ямы таких домов было много, и к ним, если не подходила дорожка, то были приставлены длинные деревянные лестницы (искренне сочувствую тем пони, которые вынуждены были по ним взбираться). Само это место, выглядело невероятно запущенным: всюду, у домов и на дне ямы валялись кучи мусора и грязи, а еще были выкопаны ямки, заполненные гнилыми овощами и какими-то подозрительными тряпками.
– Ну, ничего себе. Ты точно уверен, что тебе надо сюда идти? – почесав копытом затылок, спросил Мэтти, – то есть ты же видишь, где эта твоя докторша живет? Не боишься, подхватить после визита к ней какое-нибудь местное бешенство?
– Честно говоря, я и сам подумал об этом, когда увидел эту дыру, – признался я, с изумлением разглядывая открывшиеся моему взору трущобы, – но Бен рекомендовал мне ее, и миссис Хади тоже. Они говорили, что Нидл Лич – очень хороший врач, а значит, мне стоит хотя бы зайти к ней и поздороваться, а уже потом… кха-кха… тьфу… принимать решение.
– Что ж, дело твое Джек, пошли, – Мэтти сделал шаг вперед, и его нога тут же ударилась о пустую бутылку, которая, звякая, покатилась вниз по склону, – но смотри не оступись. А то здесь можно запросто свернуть себе шею.
Мы начали осторожно спускаться вниз по крутому спуску, в жесткую почву которого для безопасности и удобства были наполовину вкопаны толстые бревна, но даже им не удавалось полностью компенсировать крутизну этой дороги и мы то и дело опасно наклонялись вперед, рискуя кубарем покатиться вниз. Вдоль спуска как я уже и говорил, стояли дома на выровненных земляных площадках, чьи границы окружали заборы из железных труб и гнилых досок. За ними, в маленьких заставленных всяким барахлом (вроде холодильников без дверей или резиновых шин) двориках бродили пони, перепачканные в грязи и… собственном дерьме. У них из носа нередко свисали затвердевшие сопли, а из ушей торчала жесткая не стриженая шерсть, покрытая ушной серой. Взгляд у большинства был мутным и отрешенным, и когда они поворачивались к нам, то казалось, совсем не понимали, кого перед собой видят (видимо большинство из них были пьяны или под воздействием наркотиков). Возле одного такого дома стоял большой бородатый единорог, который прислонившись к краю забора, курил самодельную (из грязной бумаги) сигарету с поднятым кончиком вверх. Заметив нас, он коротко выругался и сплюнул нам прямо под ноги. Я предпочел не вступать в конфликт и, не обращая на это никакого внимания, прошел дальше. Мэтти поступил также.
– Какой милашка. Это что, самое дно в городе? В прямом и переносном смысле? – плоско пошутил Мэтти, – и здесь живут те пони, что недостаточно цивилизованы даже по меркам Бампкин-Тауна?
– Возможно, – неопределенно пожал я плечами, – или самые бедные.
– Надеюсь, что так. Мне бы не хотелось потом узнать, что мы зашли в район, где живут неизлечимо больные пони, страдающие от какой-то страшной болезни, – Мэтти прижал ногу к носу и рту, когда мы проходили мимо кучи заплесневелых тряпок, – которую можно от них подхватить.
– Да, было бы неприятно, – подтвердил я, тоже стараясь дышать поменьше: чем глубже мы опускались вниз, тем сильнее начинало пахнуть дерьмом и плесенью. Оба этих запаха объединяясь вместе, превращались в невероятно мощный тошнотворный смрад, от которого у меня кружилась голова, и подкашивались ноги. Наконец, мы достигли дна. С правой стороны ямы, в стене была большая дыра, ведущая в пещеру или шахту, вход в которую был наполовину засыпан камнями. К ним кто-то приставил самодельную лестницу, а рядом на особо крупном камне построил некое подобие сторожки, состоящей из площадки с перилами и тряпичного навеса растянутого на трех тонких столбах. Видимо за камнями был очередной подземный город (вроде «Стремительной вагонетки»), но идти туда и смотреть что там, мне совсем не хотелось.
– Ага, вот оно что… эй, Джек, мне кажется, что я знаю, где мы, – невнятно, не убирая ногу он мордочки, произнес Мэтти, осматривая края ямы.
– И где же? – спросил я.
– Очевидно, что когда-то здесь проходила старая шахта, которую прокопали очень близко к поверхности, из-за чего почва стала слишком тонкой и со временем провалилась, образовав тут эту яму, – объяснил он, – видимо этому также способствовала и нагрузка от построенных здесь зданий.
– Понятно, ну это многое объясняет, – сказал я, посмотрев на дома на дне ямы: они были более крепкими и большими и сделанными из бревен и бетонных плит (совсем как наверху). Стены многих из них покрывали трещины, а сами они стояли под резкими углами на разного рода горках и возвышениях (куда, судя по всему и свалились). – Думаешь, это случилось недавно, во времена расцвета нынешнего Бампкин-Тауна?
– Видимо да. Но сказать точно не могу, потому что все остальные районы города, как и этот не сильно-то отличаются красотой, чтобы их можно было сравнивать.
– Да ладно тебе, – усмехнулся я, – там не так уж и плохо. Да и тут тоже, если сумеешь как-то привыкнуть к этой… кха-кха… вони.
– Хех, или к тому, как слезятся глаза, – прыснул он.
Закончив обсуждать историю происхождения этого места, мы пошли по дну ямы, выспрашивая у редких прохожих о клинике доктора. Большинство из них ничего нам не ответили (они оказались не такими общительными, как пони, что жили выше) и старательно делали вид, что нас не замечают, но одна облезлая кобыла, все же показала нам на большое двухэтажное здание из бревен, на вершине пригорка и сказала, что Нидл Лич живет там. Внешне, дом был очень старым и ненадежным, а его покрытые плесенью стены изредка поскрипывали, словно готовы были в любой миг рухнуть. Когда мы приблизились к деревянной двери, то увидели что на ней, гвоздем был нацарапан большой медицинский крест и слово «доктор», выведенное кривым подчерком и почему-то через букву "а" во второй половине слова. Все окна в доме были наглухо заколочены досками, кроме одного на первом этаже, где еще держалось треснутое стекло. Изнутри лился мягкий свет лампы, а значит, там кто-то был.
– Ого, ни дать ни взять, настоящая хижина ведьмы, – присвистнул я.
– Да, словно из сказок про Вечнодикий лес, – поддержал Мэтти, – вот только вместо метлы и кучи черных кошек, у нее во дворе лежат каталки и помятые железные шкафы. Он показал на гору старого медицинского оборудования раскиданного около дома.
– Точно. Ну, давай, что ли постучимся? – предложил я, подходя к порогу и протягивая ногу в сторону двери.
– А может не стоит? – посоветовал земной пони, – просто это место какое-то гнилое и вряд ли тут станут лечить современными лекарствами. Скорее крысиными хвостами и мочой брамина. Так что, не лучше ли нам уйти, пока еще не поздно?
– Ай, не будь таким снобом. Уверен, что внутри все не так уж плохо, – усмехнулся я и пару раз коротко постучал. Мне никто не ответил. Я постучал еще раз, на этот раз громче.
– Какая жалость, похоже, что ее нет дома, – с облегчением сказал Мэтти, – и мы можем смело вернуться к…
– Открыто, заходите! – внезапно раздался громкий визгливый голос пожилой кобылы, от которого мы подскочили на месте. Сглотнув застрявший в горле комок (напрасно, потому что оно неприятно заныло, кажись, мне не стоило пить тот холодный сок), я медленно распахнул дверь и зашел внутрь. Мэтти, чуть поколебавшись, последовал за мной.
Клиника доктора Лич, как я и думал (хотя если честно, не особо верил) оказалась очень уютной, и совсем не соответствовала тому запустению, что царило снаружи. Внутри просторной прихожей освещаемой несколькими масляными лампами, было достаточно чисто (не считая редких пятен и паутины в углу под потолком). На полу лежали ковры, слегка запачканные грязными копытами, а возле двери на стене висели картины с кошками и довоенными лесными пейзажами. У противоположной стены стояло несколько каталок застеленных постиранными простынями, а у изголовья были штативы с пустыми капельницами. Там же находилась и открытая дверь, ведущая в другую комнату. Между каталками на стене висела помятая бежевая аптечка, с розовыми бабочками по краям. С правой стороны стоял поцарапанный лабораторный шкаф со стеклянными дверцами, а внутри медицинские принадлежности, какие-то сушеные корешки, листья и пузырьки с лекарствами. А еще там был столик, а на нем чистый и, судя по запаху продезинфицированный медицинский поднос, где аккуратным рядком лежали инструменты для проведения операции (скальпели, ножницы, пинцеты и прочее).
– Вот видишь? – сказал я изумленному другу, – как я и говорил, тут все цивильно, и никаких крысиных хвостов для лечения не держат.
– Не совсем, – сказала вышедшая из соседней комнаты к нам навстречу пожилая пони, едва переставлявшая ноги, – крысиные хвосты – являются главным ингредиентом, для приготовления средства от боли в печени. Но здесь внизу крыс уже практически не осталось, и поэтому я заменяю их хвосты секрецией радтараканов (– Богиня милосердная, как хорошо, что у меня не болит печень, – подумал я).
– Ну, так зачем же вы пришли молодые жеребцы? – тем временем спросила старушка. Это была дряхлая бледно-голубая кобыла-единорог с длинной седой гривой, и кьютимаркой в виде сложенного в рулон бинта, на край которого из маленькой бутылочки лилось по каплям лекарство. Она была одета в потрепанный медицинский халат, а на носу у нее поблескивали толстые очки.
– Здравствуйте мэм, – учтиво заговорил я, – Вы я так полагаю, доктор Нидл Лич?
– Добрый день, – в свою очередь поздоровался с ней Мэтти.
– О, какие манеры. Так вежливо ко мне уже давно не обращались, – фыркнула доктор, – в основном, сюда заходят лишь одни подвыпившие соседи и дурным голосом начинают требовать чтобы я помогла им вылечить перелом, после того как они по пьяни навернулись с обрыва или другого высокого места. Но попадается и приличная публика, состоящая из постоянных посетителей, что живут наверху и добрых друзей. Так что вы, сразу видно, не местные. Да, меня зовут Нидл Лич, и я заведую этой лечебницей. А вы, как я понимаю, пришли подлечиться? Что-нибудь болит?
– Да, у меня, – тут же ответил я, поднимая переднюю ногу, – я кажется, простыл. Этим утром я начал… кха-кха, кашлять и почувствовал легкий озноб. А недавно у меня заболело горло. Не могли бы Вы дать мне какое-нибудь лекарство?
– Так-так, ну-ка посмотрим, – она подошла ко мне ближе и, магией достав из кармана большую столовую ложку, засунула в рот, распахнув его шире. – Ну да, у тебя воспалено горло и судя по легкому хрипу при дыхании, простужены легкие. Но ничего страшного, я сейчас быстро поставлю тебя на ноги.
Не говоря больше ни слова, она повернулась к нам хвостом и ушла в соседнюю комнату. Мы с Мэтти заглянули туда и увидели, что в центре ее стоит небольшой покрытый копотью котел, наполовину заполненный водой, а под ним весело потрескивает огонь, разведенный в специальной огнеупорной миске. На стенах комнаты, на тонких веревках во множестве висят сушеные корешки, грибы и ягоды, а еще пучки подсушенных листьев и… эм… небольшие связки из крысиных хвостов, лапок куриц и чего-то напоминающего вяленое мясо (неужели это жилы животных?). Там же находился и старый шкаф, доверху заполненный банками, чашками и пиалами с разного рода плесенью, слизью и порошками, а возле него большой стол, заставленный книгами, колбами и большими медицинскими весами. У левой стены располагалась пружинная кровать, а под ней мирно посапывая, дремала худенькая серая с черными полосками кошка.
Быстро сорвав с ближайшей веревки пару листьев и вытащив из шкафа треснутую пиалу с темным порошком, старая пони высыпала все это в котел и стала помешивать кипящее варево большой деревянной ложкой, время от времени добавляя в него другие ингредиенты. Через пару минут, вода приобрела темно-бордовый оттенок, и Лич вылила немного этого зелья в большой стакан, стоящий на столе.
– Вот, держи парень. Пару глотков и твой кашель быстро пройдет, – сказала она, протянув мне стакан.
– Не пей Джек, будут проблемы, – шепнул мне земной пони.
– Что, думаешь, я намешала туда всякую бурду? – сузив правый глаз, сказала кобыла, повернувшись к нему, – к твоему сведенью сынок, я занимаюсь этим уже очень много лет, и мои настойки не раз доказывали свою эффективность и качество.
– Простите мэм, – смутился Мэтти, – я не хотел Вас обидеть. Просто, немного не привык к зельям, сваренным в подобных условиях.
– Да, понимаю. Вы, наверное, пришли из какого-то культурного города, где все недуги лечат магией или качественными антибиотиками. Но у нас в Бампкин-Тауне, ничего подобного нет и нам приходится выкручиваться подкопытными средствами и старыми рецептами зебр (– зебр, хм... уж, не про Бена ли она? – подумал я).
– Ну, так ты будешь пить или как? – спросила доктор Лич, уставившись на меня, – это средство лучше пить горячим. Так оно станет действовать быстрее.
– Конечно, сейчас, – поспешно сказал я, и чуть подув на поверхность напитка, сделал первый пробный глоток, чтобы убедиться, что он не обжигает губы, а затем быстро выпил его до дна. Вопреки всем моим ожиданиям напиток оказался совсем не горьким и не противным, а очень даже вкусным, с сильно выраженным травянистым привкусом. По моей гортани тут же прокатилась теплая волна, и разошелся приятный жар, от которого боль в горле начала уходить. Я почувствовал себя гораздо лучше.
– Ух-ты! Вот так лекарство! – воскликнул я и сделал пару глубоких вдохов и выдохов, чтобы убедиться, что кашель действительно прошел. В моих легких больше не было никаких неприятных ощущений или признаков только что донимавшей меня болезни. Да, он прошел.
– Вау! Огромное Вам спасибо мэм! – громко поблагодарил я, и достал мешочек с крышками, – сколько с меня?
– Хех, нисколько. Оставь свои крышки себе сынок, мне они тут не нужны, – отмахнулась старушка.
– Но… – удивился я, не зная, что сказать.
– Разве Вам не нужно, покупать новые ингредиенты для снадобий? – спросил Мэтти, – или на худой конец еду?
– Молодые жеребцы, вы посмотрите на меня, – усмехнулась она, – я едва переставляю ноги, и вряд ли смогу куда-то выйти из этой ямы. А здесь внизу нет ни магазинов, ни столовых. Так что ваши крышки будут для меня всего лишь мусором. Все необходимые ингредиенты для лекарств мне приносят мои пациенты. Они же меня кормят и помогают с уборкой. И мне этого хватает. А всякие там предметы роскоши мне не интересны.
– Но, не можем же мы просто так уйти и не дать Вам ничего взамен, – возразил я, – может Вам нужно что-то принести? Скажем те же травы?
– Значит, хочешь помочь, да? – спросила она, – ну хорошо, помоги, – она подошла к шкафу и, открыв нижний ящик, вытащила оттуда сложенный тряпичный мешок, – мне сейчас позарез нужны листья пустынного игольника и ягоды белой ликрицы. В долине их нет, так что я хочу, чтобы вы поднялись на поверхность, туда, где растут оазисы и принесли мне как можно больше этих трав и ягод. Я пущу их на лекарства для почек.
– Без проблем мэм. Но, как же мы узнаем, что именно нужно рвать? – спросил я, принимая у нее мешок, – я, если честно, совсем не разбираюсь ни в травах, ни ягодах.
– Я тоже, – покачал головой Мэтти.
– Тогда возьмите это, – она телекинезом подхватила со стола толстую книжку и, открыв ее, показала нам вначале изображение куста с длинными тонкими листьями и шипами, а потом крупные белые ягоды, – если у вас возникнут сомнения, можете сравнивать свои находки с этими картинками.
– Спасибо, мы так и сделаем, – громко сморкнувшись, сказал земной пони, забирая у нее книжку и запихивая к себе в сумку.
– Ну, если это все, то мы пойдем. Еще увидимся доктор Лич, – попрощался я и мы с Мэтти направились к выходу, но кобыла его тут же остановила и с подозрением посмотрела на его нос.
– Погоди! Похоже, что и ты успел простудиться, – сказала она, удерживая Мэтти телекинезом, – у тебя насморк и… красный нос. Тебе необходимо лекарство.
– Хорошо, – согласился земной пони, – мне выпить тот же напиток, что Вы дали Джеку? – он кивнул в мою сторону.
– О, нет. То зелье было рассчитано на легкие и горло, а тут нужен совсем другой рецепт. И ты должен будешь его не выпить, а закапать себе в нос. Но не беспокойся, готовить его так же быстро, как и предыдущий. Минутку. Подняв телекинезом котелок, она быстро вылила его содержимое в пару больших банок и закупорила пластиковыми крышками. – Это мне еще пригодится, – сказала она, – вообще-то, до того как вы пришли, я разогревала воду совсем для другого эликсира, но и этот тоже будет полезен, а сейчас, – она глянула на Мэтти, – я займусь тобой. Доктор Лич подошла к большому железному бидону в углу и зачерпнула из него пару стаканов воды, которые немедленно вылила в разогретый котел. Поскольку воды было немного, она быстро забурлила и старушка побросала туда три разных травинки, одну щепотку серебристого порошка и пару ложек липкой зеленой слизи из банки в шкафу.
– Эм, вы использовали для капель эту слизь? – сглотнув, спросил Мэтти, наблюдая, как вода приобретает ядовито-зеленый оттенок.
– Ты опять сомневаешься в том, что я приготовила? – проворчала старушка, набирая готовое лекарство в крохотную пипетку, и подождав пару минут, сказала, – а ну-ка поднимай голову вверх. Не беспокойся, оно уже остыло.
– Но, я…
– Быстро! Нос выше, я сказала! – скомандовала она, и не став больше его упрашивать сама телекинезом откинула его голову и капнула по паре капель в каждую ноздрю. Мэтти недовольно поморщился и стал тереть ногой нос, который, несмотря на его усердное трение, быстро потерял прежний красноватый оттенок и вновь стал выглядеть здоровым.
– Вот так, теперь ты поправишься, – с улыбкой сказала она, – и как только вы умудрились простудиться в такую жару? Небось, по ночам с кобылками на свиданья бегали, а?
– Типа того. Спасибо Вам… апчхи… за помощь, – тихо произнес Мэтти и несколько раз чихнул.
– Не за что. Ну, а теперь, когда у вас все в порядке, можете идти. И постарайтесь больше не простывать, а то все мои труды пойдут насмарку, – напутственно пожелала она и мы с Мэтти, наконец, вышли за дверь.
– Ау! В носу все просто горит! Вот ведь безумная старуха! – высказался Мэтти продолжая тереть нос, когда мы отошли от ее дома, а затем чихнул.
– Это верно, но зато она нам помогла, – заметил я, – мне… и тебе.
– Так кто ж спорит? Просто… ау… нельзя, что ли было сделать это не так резко?
– Видимо, нет, – усмехнулся я, – ты ведь не хотел, чтобы она тебя лечила.
– Да, и как видишь не… апчхи… зря. Но раз уж мой насморк прошел, то я не буду… апчхи… жаловаться. Ух, мне в нос, словно перца насыпали.
– Ничего, уверен, что это скоро пройдет, – похлопал я его по плечу.
– Надеюсь. Ну а теперь, идем за травами, – сказал он.
– Ага, – подтвердил я, – хотя если подумать, то нам нет смысла тащиться туда вместе. Я и один могу собрать все эти листья и ягоды, так что если хочешь, можешь пойти домой и отдохнуть после лечения… – я сделал многозначительную паузу и подмигнул, – …в объятиях своей любимой, особенной пони.
– Знаешь Джек, я, наверное, так и поступлю, апчхи… ау! После этих капель, мне что-то сильно не по себе. Да и Куки, ты прав, надо проведать. Ведь у нас сегодня как-никак первый день супружеской жизни.
– Хочешь повспоминать с ней события прошлой ночи? – в шутливой форме поинтересовался я, – или же повторить их… раз-другой?
– Ай, да ну тебя, – со смешком отмахнулся он.
– Понимаю, это личное. Ну, давай тогда ты проводишь меня до подъема, а там мы разойдемся, и уже после встретимся у Амберфилдов.
– Идет, – согласился Мэтти, – ну пошли отсюда, пока здешний запах не загнал меня в кому.
С трудом поднялись мы вверх по крутому склону и направились в сторону арки с названием города, от которой начиналась дорога, ведущая на поверхность. Пройдя мимо нескольких улиц, мы завернули в узкий проход между домами, неподалеку от здания Фениксов, и там заметили, стоящих у стены среди мусорных баков трех жеребцов одетых в грязные куртки. Вид у них был довольно подозрительный и неприятный. Один из них то и дело заглядывал за угол, словно кого-то высматривая.
– Как считаешь, уж не нас ли они ждут? – обратился я к Мэтти, замедляя ход.
– Думаешь, это наемники Билла? – в свою очередь спросил он.
– Возможно, – протянул я, – но если это так, то нам лучше обойти их, пока не…
Не успел я закончить предложение как жеребец, стоявший на "шухере" что-то сказал своим приятелям, и они встали цепочкой, перегородив собой проход. К ним навстречу вышел худой зебра-подросток, тот самый, который прилетел на дирижабле Фениксов, и сейчас очевидно направлялся к ним на базу, неся на спине увесистый мешок. Грубо захохотав, жеребцы быстро схватили его за шею и втащили в переулок, зажав у стены.
– Твою мать, не нравится мне это, – сказал я, заходя за нагромождение коробок стоящих с нашей стороны улицы, – похоже, нам стоит вмешаться.
– Подожди, давай сперва посмотрим, в чем дело, – посоветовал Мэтти, – нельзя лезть на рожон, не зная, что происходит.
– Хорошо, – согласился я, – но если ситуация выйдет из-под контроля, мы поможем ему.
– Окей.
– Вы только посмотрите, кто к нам пришел?! – в это время с издевкой громко произнес один из жеребцов – небритый толстый единорог, – очередная полосатая шавка Фениксов! Что ты здесь делаешь парень? Заблудился? Забыл, где твое место? Если так, то я подскажу тебе, где оно – возле пальмы с обмазанными дерьмом обезьянами, вот где! При этих словах его дружки – земные пони отталкивающей внешности, недобро захохотали. Судя по их движениям и неровному голосу единорога, они все были пьяны.
Зебра от испуга выронил свой мешок и с дрожью в голосе спросил: – Что вам нужно? Я к вам не лез. Отпустите. Мне нужно идти. Я должен отнести эти припасы, необходимые нам для полета.
– Бла-бла-бла… припасы необходимые для полета… бла-бла-бла, – передразнивая, проговорил один из земных пони, – а ну, заткнись! Ты что держишь нас за идиотов?! Ребята, давайте-ка посмотрим, что у него в мешке! – Единорог, державший зебру одной ногой за горло, отбросил его к своему приятелю и, оттащив в сторону мешок, стал рыться в нем.
– Эй, не трогайте! Там всего лишь овощи! Я купил их в одном из ваших магазинов!
– Закрой рот! – пробасил державший его жеребец и отвесил ему удар в бок (у меня аж зубы заскрипели от желания вмазать этому негодяю по морде), – ну, что там Типпи? Овощи?
– Да еще какие! – отозвался единорог, высыпая содержимое мешка на землю, – тут у него помимо ботвы, две связки высококачественного динамита и большая бутыль первоклассного бухла, ценой крышек двести, не меньше.
– Вот оно как, динамит и выпивка? – усмехнулся земной пони и снова ударил зебру на этот раз по голове, – ну, что ты на это скажешь?
– Эти припасы велел купить мне мой капитан, – со слезами на глазах сказал паренек, – я не знаю, зачем ему нужен динамит, но этот виски он любит пить по вечерам. А спрятал я его, чтобы никто не отобрал.
– И как видишь зря, – единорог откупорил бутылку виски и сделал большой глоток, а затем передал его земному пони, что стоял рядом, – ведь его у тебя уже отобрали. Но ты нам так и не ответил: зачем тебе динамит?
– Не знаю, мой капитан не… – хотел было сказать зебра, но его опять ударили.
– Врешь! Не смей врать! – заорал прямо в ухо держащий его жеребец.
– Но я клянусь, что это правда! Я всего лишь помощник повара на корабле, и меня не посвящают в дела старших.
– Надо же, какая досада. Видимо даже у Фениксов отношение к вам – полосатым придуркам такое же, как к грязи, в которой валяются свиньи, – хохотнул Типпи, и прибавил, обращаясь к своим: – ну, что я вам говорил, эта шлюха – Блэйзинг Асс* держит у себя зебр в качестве полотеров или подстилок для солдат. Оба жеребца глупо заржали.
– Не смей так называть нашу великую правительницу, это она избавила Пустоши от бандитов и монстров, чтобы такие подонки как вы, могли жить здесь в безопасности! – неожиданно резко выкрикнул паренек, словно забыв, что ему нужно бояться.
За это земной пони, державший его, снова нанес несколько ударов, один из которых пришелся зебре между ног.
– Да ты я вижу, совсем не умеешь держать язык за зубами, а? – с презрением, сказал Типпи, подходя к нему и отвешивая пинок в живот сразу двумя передними ногами.
– А значит, наш долг научить тебя хорошим манерам, – поддакнул жеребец с бутылкой, и быстро допив виски, со всей силы ткнул горлышком зебру в бок, – для твоей же пользы. Чтобы в будущем ты знал, что бывает с зеброй, которая не знает как надо себя вести.
И с этими словами они повалили несчастного жеребца на землю и принялись его избивать. Я дернулся вперед, собираясь вмешаться, Мэтти достав зубами из сумки гаечный ключ, последовал за мной, но прежде чем мы успели приблизиться к ним, из-за угла вышел еще один зебра – капитан дирижабля. На нем вместо мундира был одет простой старомодный жилет, в котором до войны ходили джентельпони и все те же темные очки.
– Ну и ну, вот так неожиданность! – громко, чтобы перекричать ругань негодяев, заговорил он, – я вышел прогуляться, чтобы поискать члена своего экипажа, которого отправил за покупками еще полчаса назад и что же я вижу? Его окружили какие-то грязные, уродливые деревенщины и сейчас ни за что ни про что избивают средь бела дня. Вам что, больше заняться нечем, кроме как лезть к беззащитному парню, который гораздо слабее вас? Причем втроем против его одного.
– Что? Еще один полосатый урод? Тебе что жить надоело? Тоже нужно намять бока? – взвился один из земных пони, отрываясь от избиения.
– Или выбить зубы, чтобы ты даже кашу есть не смог? – поддержал угрозу Типпи.
– "Кашу есть не смог", надо же, какая угроза, – усмехнулся зебра, небрежно поправляя на носу очки, и словно не замечая, как троица бандитов, позабыв о молодом жеребце, направилась в его сторону, – и сколько же ты над этим думал? Небось, целый день мозги напрягал? Ледик к голове приложить не надо?
– Ты что, смеешься надо мной? – прорычал Типпи.
– Нет-нет, провоцирую, – спокойным тоном заявил зебра и тут же шутливо прибавил: – хотя вряд ли ты поймешь, что я имею в виду. С таким словом ты, поди, никогда еще не сталкивался, так что позволь я объясню попроще – я хочу втянуть вас недоумков в драку, чтобы затем набить вам ваши наглые, тупые морды. Теперь до тебя дошло? Или мне показать это на копытах? Как слабоумным?
– НУ, ДЕРЖИСЬ ПАСКУДА! – проревел земной пони с бутылкой и, запустив ею в капитана, кинулся на него. Тот быстро уклонился от бутылки и с невероятной ловкостью, дождавшись нападавшего, отскочил в сторону и двумя боковыми ногами ударил его по ребрам. Жеребец отлетел к стене и врезался в нее головой, его челюсть глухо хрустнула.
– МЫ НАДЕРЕМ ТЕБЕ КРУП! – проревел Типпи, доставая телекинезом из кармана длинный нож, и принялся им яростно размахивать. Зебра, ловко уворачивался от всех его выпадов, а затем, уловив момент, перехватил нож зубами и воткнул его в ногу второго земного пони, который хотел, воспользовавшись суматохой зайти капитану в бок.
– ААА! – заорал раненый жеребец, падая на землю.
– АХ ТЫ, СУКА! ДА Я ТЕБЕ КИШКИ ВЫПУЩУ, А ПОТОМ СКОРМЛЮ СОБАКАМ! – плюясь слюной, выкрикнул единорог и, выдернув рывком нож, из ноги приятеля, замахнулся им, пытаясь разрубить зебре голову. Капитан тут же кувыркнулся вперед, уходя от атаки, и задними ногами врезал Типпи в живот. Бандит, задохнувшись, уронил нож и повалился на бок.
– Ну, хотите еще?! – с неровным дыханием произнес зебра, покачиваясь на месте и осматривая двух поверженных противников. В этот момент земной пони, что врезался в стену (и в данный момент находился за спиной у зебры) встал на ноги и, достав лишившейся нескольких зубов челюстью пистолет, прицелился в спину капитана.
– Эй, берегись! – крикнул я, а Мэтти выбежав вперед набросился на негодяя и ключом заехал ему еще раз по зубам, отчего тот выронил свой пистолет и замычал от боли. Не теряя времени, я подскочил к нему и толкнул, а когда он опрокинулся на спину что было силы, огрел его по голове, отправив в отключку. Зебра, услышав мой крик, стремительно развернулся в нашу сторону готовый отразить удар, но увидев нас, тут же сообразил в чем дело.
– Премного благодарен, – с легким удивлением поблагодарил он, и быстро бросив взгляд на распластанного противника и пистолет, опять повернулся к тем двоим, что были сзади. Но они все еще лежали на земле и, прикрыв ногами головы, больше не хотели драться. Похоже, что им хватило и первых двух оплеух (или же их храбрость быстро сошла на нет, когда они увидели что к зебрам подошло подкрепление).
– Что здесь происходит? – прокричали прибежавшие на шум четверо охранников Пита, державшие наготове винтовки, за которыми следом несся черный минотавр, возвышавшийся над ними как скала.
– А, местные органы правопорядка! – как ни в чем не бывало, воскликнул капитан, возвращаясь к своему спокойному будничному тону и непринужденно отряхивая пыль с жилета, – ничего уважаемые господа и дама (среди охранников была и кобыла) уже не происходит. На меня и моего соплеменника напали хулиганы, но благодаря мужеству этих добропорядочных граждан (он кивнул в нашу сторону), конфликт был полностью исчерпан. Он посмотрел на минотавра, – спасибо, что привел их Брик, жаль только что тебя не было рядом, когда началась заварушка. Она бы тебе понравилось (минотавр раздосадовано развел руками). Но не огорчайся, ты наверстаешь свое, когда мы доставим этих охламонов к себе на базу, и устроим им показательную "порку".
Минотавр довольно улыбнулся, с хрустом разминая толстые пальцы, но кобыла-охранница хмуро на него посмотрев, возразила:
– Эй, минуту, эти пони совершили преступление и должны быть наказаны в соответствии с законами Бампкин-Тауна, – сказала она, обращаясь к зебре, – поэтому я немедленно забираю их с собой, чтобы бросить в тюрьму, где уже после шериф вынесет им справедливый приговор. Лежащие на земле бандиты с благодарностью посмотрели на нее. Очевидно, быть наказанными шерифом нравилось им больше перспективы пойти с Фениксами. Но зебра лишь коротко усмехнулся:
– Справедливый приговор? Это какой же? Посадить их на месяц в тюрьму? Или заставить работать на него в шахте с двухразовым питанием и получасовым перерывом? И ты думаешь, что это справедливо? Ну, нет, я не согласен. Лишь наше – истинное правосудие Фениксов может научить их уважать закон (при этих словах нарушители в ужасе задрожали, уставившись на него).
– Да брось ты, это же простые деревенские пьяницы. Они, сам видишь – изрядно надрались и не соображают что делают, – попытался вступиться за них охранник-жеребец, но стоило ему это сказать, как капитан тут же утратил свой размеренный тон и яростно воскликнул:
– Простые пьяницы?! – повторил он, переходя на крик, – простые пьяницы?! Вы что все издеваетесь надо мной?! Эти негодяи хотели избить члена моего экипажа лишь за то, что он зебра!!! – он подошел к поднявшемуся на ноги пареньку и аккуратно обхватив его голову передними ногами продемонстрировал синяки, – Вы видите? Видите?! По-вашему это безобидное поведение подвыпивших пони?! А эти двое (он вновь показал на нас) если бы они не пришли мне на помощь, то один из этих подонков пристрелил бы меня!
– Да, согласна. Сегодняшний инцидент гораздо хуже простой пьяной драки, и эти трое зашли слишком далеко, – более твердым голосом сказала кобыла, – и поэтому, я уверяю тебя, что мы сурово накажем их за все, что они натворили, и месяцем тюрьмы они точно не отделаются. Но повторюсь – судить их будем мы, по нашим законам, а не законам Фениксов.
– А я вот думаю, что раз уж тут имело место преступление на фоне расовой ненависти, то судить их должны мы, по законам Фениксов, – последние слова он произнес с каким-то особым удовольствием, – которые направлены на возрождение нашего великого эквестрийского общества, более толерантного, равноправного и лишенного всякой нетерпимости. Так что я забираю их к себе на базу, а как только закончу с ними, то обязательно отдам вам, и вы сможете сделать с ними все, что захотите.
– Да пошел ты! Я знаю ваши методы! И заявляю, что ты и твой минотавр никуда их не поведете! – решительно заявила кобыла и торопливо бросила своим напарникам: – Что стоите? Уведите их!
– Дорогая, ты забываешься, – холодным тоном сказал капитан, – ты что, хочешь, чтобы я объявил этот город "неблагополучным местом"? – стоило ему это сказать, как жеребцы-охранники, поднимавшие задержанных тут же в страхе замерли на месте и, как мне показалось, слегка побледнели. – Ты всерьез этого хочешь? Чтобы по прибытии в Аккорд-Сити я подал рапорт, в котором будет указано что Бампкин-Таун – "неблагополучное место"?
Кобыла открыла рот, но ничего не ответила. Ее напарники напряженно смотрели на нее, ожидая, что она скажет.
– Ну? И что же ты решила? – настойчиво спросил зебра.
– Они твои, можешь делать с ними что захочешь, – наконец после долгой паузы упавшим голосом сказала кобыла и бандиты, которых уже подняли на ноги (кроме того, что был без сознания) в ужасе отпрянули к стене, словно надеясь сквозь нее просочиться.
– Спасибо. Я рад, что ты приняла верное решение, – удовлетворенно произнес зебра и, сложив разбросанные по земле овощи и динамит обратно в мешок, помог пареньку опереться на себя, а затем сказал минотавру: – забирай их, но постарайся не помять, пока мы не посадим их в клетку.
Минотавр грубо схватил жеребцов за передние ноги, перекинув их к себе за спину как тюки, и вместе с зебрами направился в сторону выхода из переулка.
– Ах да, благодарю вас за помощь господа, – обернувшись к нам, сказал капитан, – вам стоит подумать о том, чтобы присоединиться к Фениксам. Это намного лучше, чем торчать в подобном месте, где каждый второй – немытый пьяница. Дойдя до угла, он громко произнес, обращаясь к стражникам: – и не волнуйтесь насчет этих мерзавцев, когда мы закончим, они все еще смогут ходить… через месяц другой.
И хохоча, он, наконец, ушел. В переулке остались только я, Мэтти и охранники.
– Подлый мерзавец! – сквозь зубы процедила кобыла, глядя в ту сторону, куда ушли Фениксы, – чтоб тебя разорвало на части, хренов палач!
– Расслабься Амбли, – положив ей, копыто на плечо, сказал один из жеребцов, – ты поступила правильно. Нельзя было рисковать целым городом из-за этих дураков.
– Эй, а я вас знаю, – сказал другой пони, обращаясь к нам, – вы вчера как ошпаренные залетели к нам в шахту, когда у меня была ночная смена.
– Да, это они, те самые чужаки, что принесли деталь для нашего бура, – подтвердил его напарник, – может, расскажете нам, что вы тут делали?
– Мы? Ничего, – ответил я, – просто шли мимо и увидели, как на этих зебр напали те проходимцы. А потом решили вмешаться.
– Когда один из нападавших достал пистолет, – прибавил Мэтти, показав на все еще лежащее на земле оружие, которое капитан почему-то не взял.
– Ясно. Ну, спасибо конечно, что не прошли мимо, но… – произнесла Амбли и, подобрав пистолет, тяжко вздохнула: – О, Богини, и зачем только эти идиоты, полезли в драку? Зачем все это устроили? Как же им будет несладко в лапах у Фениксов. Окей народ, – сказала она, обращаясь к своим пони, – давайте уже вернемся к патрулированию. Здесь нам больше делать нечего.
– Подождите, – остановил их я, – можно мне сперва кое-что у вас спросить?
– Да? – обернулась Амбли.
– Что имел в виду тот зебра, когда говорил что объявит Бампкин-Таун "неблагополучным местом"?
– У Фениксов так называются города, которые, по их мнению, представляют опасность для жизни простых граждан, – объяснила она, – вроде как что-то среднее между обиталищем рейдеров и гнездом диких мутантов.
– И если какой-нибудь независимый город получит этот статус, то Фениксы быстро пригонят к нему целую армию своих бойцов и потребуют от местного руководства добровольно сложить с себя все полномочия и передать их им, – вставил жеребец-охранник.
– А если руководители откажутся им подчиниться? – спросил я, догадываясь, каким будет ответ.
– Тогда Фениксы будут убивать всех несогласных, до тех пор, пока город не сдастся… или не будет уничтожен.
– Понятно, – нахмурился я, – что ж, спасибо что просветили.
– Всегда, пожалуйста, – сказала кобыла и, кивнув остальным, быстро удалилась.
– Вот так дела, – осматривая место драки, произнес я, – не думал, что здесь на поверхности все решается так просто, когда речь заходит о смене власти. Что-то это очень похоже на методы моего бывшего смотрителя, который хотел захватить власть в стойле.
– Что поделаешь Джек, – сказал Мэтти, – тут нет единой правовой системы, поэтому любая более-менее сильная организация всегда может решить, что им лучше знать по каким законам должны жить остальные пони. Особенно если у них для этого достаточно силы и… маловато совести.
– Ну да, – вздохнул я, – пора мне уже к этому привыкнуть. Ну ладно, давай уже пойдем куда собирались – я наверх за травами, а ты домой на обед.
– Пошли, – сказал Мэтти, и мы оба покинули переулок, в котором ко всеобщему беспорядку теперь прибавились еще пятна крови и разбитая бутылка виски.
– Вот, это все что мне удалось найти, – где-то, через полтора часа сказал я доктору Лич, выкладывая на пол перед ней мешок, наполовину заполненный травами и ягодами. На их сбор у меня ушло гораздо больше времени, чем я рассчитывал. Когда мы с Мэтти дошли до указателя он отдал мне книжку с изображениями растений и я, поднявшись наверх, долго бродил среди деревьев, выискивая нужные мне кусты с колючками или белыми ягодами, но это оказалось не так-то просто. Кустов в оазисах было немало, и все они выглядели очень похоже (одни кусты с колючками чего стоили – их там было шесть разновидностей, которые отличались по окраске в центре листа), и я, не зная, подойдут ли они для лекарств необходимых доктору предпочитал собирать лишь те виды, которые максимально соответствовали изображению в книге. Плюс, когда я по незнанию попытался сорвать первый лист ртом, он сильно обжег мне губы, и они распухли, так что в дальнейшем я предпочел пользоваться телекинезом.
– Спасибо сынок, вот уж выручил, – сказала она, открывая мешок и осматривая содержимое, – да, это как раз то, что нужно. Сегодня нескольким пони станет легче и все благодаря тебе.
– Рад стараться мэм, – скромно пошаркав копытом, сказал я, – всегда рад помочь друзьям Бена.
– Бена? – удивленно приподняв бровь, повторила она, – ты знаешь Бена-зебру?
– Конечно. Это он посоветовал мне обратиться к Вам, если будут какие-то проблемы со здоровьем.
– Да, Бен не раз ко мне заглядывал, когда я была молода, – сказала старушка, предаваясь воспоминаниям, – бродил мимо нашего города в поисках приключений, а когда попадал в беду, всегда обращался ко мне. Я лечила его раны, а он открывал мне рецепты лечебных зелий, включая те которые я использовала, чтобы помочь тебе и твоему другу (– я так и знал, – подумал я). Мы с ним были даже близки, – подмигнула она, – но до серьезных отношений у нас так дело и не дошло, он почему-то побоялся идти дальше. А несколько лет назад и вовсе перестал заглядывать сюда. Поначалу я беспокоилась, что он умер, но, потом поняла, что ему теперь просто не хватает сил чтобы, как и прежде, бродить по пустыне. Так же как и мне. И это к лучшему, сейчас в нашем городе больше не жалуют зебр и ему лучше здесь не показываться. Если еще раз его увидишь, передай от меня привет.
– Обязательно мэм, и спасибо Вам за все, – сказал я и, попрощавшись с ней, вышел за дверь.
Вновь поднявшись по головокружительному склону, я решил не идти вдоль скалы и повернул на центральную улицу (мне не хотелось идти напрямик и искать новые приключения на свой круп). Медленно двигаясь в сторону «Стремительной вагонетки» я, на ходу обдумывая наши с Мэтти дальнейшие планы, и прикидывал, как долго мы еще пробудем в этом городе. Но потом мои мысли плавно перетекли к стойлу, и я впервые по-настоящему затосковал по своей прежней жизни. Да, там многое было не идеально, но при этом не было столько насилия как здесь – на поверхности. Интересно как бы изменилась моя жизнь, если бы я тогда принял предложение нашего смотрителя?
– Нет, не принял бы! – тут же мысленно возразил я, – потому что тогда насилия точно было бы не меньше. Он хотел поступить подло, и я бы ни за что не смог принять в этом участие. И поэтому – я изгой. Но что же случилось с моими друзьями? Семьей? Что смотритель сделал с ними? Начал ли он свое восстание и борьбу между блоками?
Я остановился и встряхнул головой. От этих мыслей мне стало как-то не по себе, и я постарался отвлечься на что-то другое. Проходя мимо здания Фениксов, я заметил, что дирижабль еще не улетел, и на нем по-прежнему суетились пони и грифоны, загружавшие его и готовившие к вылету. Возле здания больше не было зевак, но теперь внутри за забором стояло несколько молодых жеребцов и кобылок, судя по всему местных, в окружении толп родственников и друзей. Рядом с ними лежали собранные сумки и рюкзаки, и я предположил, что эти пони решили стать добровольцами и присоединились к Фениксам. А значит, вскоре они полетят к ним в столицу и их родные пришли сюда, чтобы проводить своих жеребят.
– Извините, можно у вас спросить? – обратился я к пожилой паре, когда они, попрощавшись с сыном, вышли за ворота.
– Да? Чего тебе? – кивнул жеребец.
– Как часто сюда прилетают дирижабли? – спросил я, решив, что если нам с Мэтти однажды потребуется попасть в город Фениксов, то лучше будет воспользоваться одним из этих воздушных судов, а не идти туда пешком через всю пустыню.
– По-разному, – ответил он, – в основном раз в месяц, но бывает что и чаще. Особенно если им необходимо что-то срочно отсюда забрать или доставить.
– Ясно, большое спасибо, – поблагодарил я.
– Не за что, – в привычной для всех манере отозвался жеребец и вместе с женой не спеша удалился. Я же, еще немного посмотрев на дирижабль и пони, которые вскоре должны были на нем улететь, к другой возможно, лучшей для них жизни, пошел дальше.
– Привет Джек, давай присаживайся. Что-то ты сильно задержался, обед уже практически закончился, но не переживай, я приберегла для тебя еще немного своего фирменного супа, так что попробуй его пока он не остыл, – приветливо поздоровалась со мной миссис Хади, когда я вернулся в поместье Амберфилдов и застал нескольких членов ее семьи за едой. Пони сидели за большими столами возле главного здания и не спеша наслаждались вкусно пахнущим супом из корешков и овощей, запивая его водой. Миссис Хади налила и мне полную миску этого супа.
– Благодарю Вас, – сказал я, принимая у нее миску, столовые приборы и хлеб и садясь за стол. С удовольствием вдохнув аппетитный аромат, я медленно приступил к еде.
– Эй, Джек, а вот и ты! Ну, рассказывай, как дела? – через несколько минут сказал подошедший ко мне Мэтти, успевший за время моего отсутствия помыться и переодеться в чистую рубашку.
– Да какие у меня могут быть дела Мэтти? – подув на ложку, усмехнулся я, – это у тебя здесь наверняка было что-то интересное, а я просто ходил за травами и обжег себе губу, когда ненароком сорвал один лист ртом. Но, кое-что интересное я все же узнал. А точнее, я выяснил, что дирижабль Фениксов прилетает сюда один раз месяц.
– Ну, и что это нам дает? – поинтересовался он.
– Пока ничего, но что-то мне подсказывает, что возможно, рано или поздно нам придется наведаться к ним в город, и полет на дирижабле представляется мне довольно неплохой альтернативой прогулке по раскаленной пустыне.
– Да, но это ведь означает, что нам нужно будет вступить в их ряды, – заметил Мэтти, садясь на скамейку напротив меня, – и стать Фениксами.
– Похоже на то. А что тебя в этом смущает? – спросил я, наливая себе стакан воды.
– Ты сам знаешь, что именно меня смущает, Джек, – возмутился земной пони, – меня учили их ненавидеть, считай с тех самых пор как они появились, и не так-то просто взять и примкнуть к ним, когда в твоей голове беспрерывно прокручиваются рассказы Старшего Писца о том, скольких пони они убили и замучили на Пустошах. Особенно после сегодняшнего случая в переулке.
– Да ладно тебе не переживай, я же сказал что это "возможно", но не наверняка. А значит, еще не факт что мы когда-нибудь туда полетим. И потом, то, что сегодня случилось, ни о чем не говорит.
– Как это не говорит, ты же видел, что там произошло?
– Да, на беззащитного зебру-подростка напали трое рослых алкашей, а потом к нему на помощь пришел его командир и надавал им по шее.
– Я не об этом. Ты видел, как отреагировала та кобыла, когда он сказал ей что заберет их к себе на базу? И как испугались сами негодяи? Судя по их реакции, их словно повели на бойню.
– Ты преувеличиваешь Мэтти, – сказал я, допивая через край остатки супа, – Фениксы вряд ли решатся их убить, ведь им нужно сохранять репутацию "Спасителей Эквестрии". Да и смысла в этом особого нет. Скорее всего, их просто как следует, поколотят, а после отпустят на свободу. Это конечно жестоко, но признайся, что бы сделали Стальные Рейнджеры, окажись они на месте Фениксов?
– Ну… они бы просто их убили, – честно ответил Мэтти, – такие типы не представляют никакой ценности для ордена, а значит, никто не стал бы оставлять их в живых.
– Вот видишь? Выходит не так уж сильно они, и отличаются от "палачей в силовых доспехах". Я еще молчу о том, что меня ожидало у вас на допросе, если бы на ваш отряд не напали тогда Фениксы и меня благополучно доставили к вам на базу, после того как я отказался раскрывать местоположение своего стойла.
– Окей Джек, тут ты прав, но все же – неприятные они типы, эти Фениксы, – наконец сдавшись, сказал Мэтти.
– Согласен, но в Эквестрии сейчас осталось очень мало приличных пони. Так что приходится радоваться хотя бы таким представителям нашего вида.
– Ну да, – согласился он, – но давай уже не будем о них. Лучше поговорим о чем-нибудь другом.
– Конечно. Как там поживает твоя Куки? – спросил я у него с улыбкой, – ты уже повидался с ней?
– Нет. Когда я пришел к ней в кафе, ее там не было, – со вздохом произнес Мэтти, – ее сестра сказала мне что она ушла домой на перерыв и будет позже. Так что, я, наверное, увижусь с ней лишь этим вечером.
– Ну, до вечера осталось совсем недолго, так что ты не успеешь по ней соскучиться, – пошутил я, покатывая телекинезом по столу пустую миску. – А пока, как думаешь, может, мы сходим к братьям Хуф и расспросим у Клифи про Изумрудное озеро?
– Ага. Пусть расскажет нам, чего там стоит опасаться, – сказал земной пони, вставая из-за стола, – кстати, в этот раз давай возьмем с собой оружие. Так… на всякий случай.
– Хорошая идея. А то, как показала сегодняшняя практика – ходить по этому городу безоружными, может оказаться опасно для здоровья.
– Арбалеты тоже захватим? – спросил он.
– Да, пожалуй, возьмем. Ведь это Клифи посоветовал нам купить их для похода на озеро. Вдруг он что-нибудь подскажет. Скажем, как с их помощью можно за раз прикончить десяток зомби.
– Нее, это уж вряд ли, – хохотнул Мэтти, – мы же с тобой не какие-то средневековые снайперы. Ну, пойдем собираться. Он кивнул в сторону ворот и я, встав на ноги, пошел вместе с ним готовиться к выходу.
– Давай Кламси, подбавь-ка дров! – закричал Клифи Хуф, когда мы были неподалеку от его дома.
Рядом с трейлером единороги соорудили что-то вроде большой открытой кухни состоящей из пяти бурлящих котлов залитых водой, внутри которых находились удерживаемые на толстых деревянных жердях металлические кастрюли. Возле кастрюль была растянута небольшая палатка, в которой лежали открытые мешки с золотистыми зернами. Неподалеку стояли большие баки, а еще столы заваленные кружками и ковшиками разных размеров. От бурлящих кастрюль шел сладкий почти тошнотворный запах, напоминающий мне смесь сахара и кукурузы. К каждому из котлов были приставлены складные лестницы, а с краев выступали железные термометры с круглыми индикаторами. Оба единорога были обвешаны разного рода кулинарными инструментами вроде ложек, черпаков и маленьких закрытых бутылок с водой. Главную работу здесь выполнял Клифи Хуф. Он бегал от одного котла к другому и следил за температурой, попутно таская с собой мешок из которого он досыпал черпаком в кастрюли все те же желтоватые зерна.
– Эй, у четвертого котла упала температура, тащи еще дров! Быстро! Пока затор не затвердел! – выкрикнул белый единорог, взобравшись на одну из лестниц и глянув на термометр. Его брат Кламси тут же подбежал к нему с целой связкой дров и бросил в горящий под котлом костер несколько толстых поленьев.
– Отлично! Теперь все как надо! Еще немного и смесь приобретет нужную нам консистенцию! – весело воскликнул Клифи, спрыгнув с лестницы и закинув к себе в рот пару зерен. – Через десять минут можно будет доливать воду и добавлять солод.
– Ага, брат, давай ждать, – хмыкнул Кламси.
– Ах да, чуть не забыл, принеси-ка сюда крышки, – прибавил Клифи, – а то опять забудем, что кастрюли надо закрывать.
– Угу, – качнул головой здоровяк и пошел к пристройке у дома, откуда телекинезом вынес еще один стол и высыпал на него большие крышки от кастрюль.
– Эгей, кого я вижу! Привет жеребцы! – заметив нас, крикнул Клифи, помахав кепкой. – Давайте заваливайте к нам! Вам что-нибудь налить?
– Привет ребят, рад видеть, – пробасил Клифи, приблизившись и поочередно хлопнув каждого из нас по спине ногой (отчего я едва не уткнулся носом в землю).
– Взаимно, – поморщившись от боли, сказал Мэтти, потирая спину.
– Нет, спасибо Клифи, как-нибудь в другой раз, – отрицательно замотал я головой, – мы здесь по другому вопросу, кхем… – я заткнул нос ногой, – а что это вы тут варите?
– Это? – Клифи посмотрел на котлы, – мы пробуем новый особый рецепт, на основе зерен кукурузы, – хвастливо сказал он, подойдя к нам и по-приятельски стукнув мое копыто. – Вкусный, сладкий и совершенно безопасный для питья – Кукурузный Бурбон Братьев Хуф! – торжественно продекламировал он и, услышав шипение, побежал посмотреть, что творится в одном из котлов.
– Значит, от сидра вы перешли на самогон? – спросил Мэтти.
– Ну, мы вроде бы как от него и не отходили, – весело сказал единорог, поднимая магией крышки и закрывая ими кастрюли, – потому что весь наш сидр это – чистый самогон. Хе-хе, мы ведь сами его гоним. Он опять подошел к нам, – а этот рецепт мы хотели попробовать уже очень давно да вот все как-то времени не находили. Плюс, большие котлы нам привезли только сегодня.
– Понятно, – сказал я, – и как долго он будет вариться?
– Не очень. Если мы с Кламси все сделали правильно, то уже через пару минут можно будет добавлять новые ингредиенты, а после, чутка поварив, переливать все в бродильные емкости и ставить на отходняк, – сказал он и тут же выругавшись, побежал к крайнему правому котлу, у которого через край полезла какая-то вязкая каша. Открыв крышку, он подождал, пока варево упадет вниз и вернул ее на прежнее место.
– Кламси, не мог бы ты приглядеть за этим котлом? Похоже, что мы немного переборщили с наполнителем, – попросил Клифи и его брат неуклюже полез на лестницу.
– Ну, рассказывайте, зачем пришли, коль не за бухлом? – спросил единорог, возвращаясь к нам и вытирая ноги о висящее у него на спине полотенце.
– Да вот, хотели обсудить с тобой прогулку на Изумрудное озеро, – ответил я, – правда, нам уже не нужно отдавать тебе на хранение наши вещи, поскольку мы с Мэтти поселились у Амберфилдов и теперь можем оставлять все там. Я надеюсь, что ты не в обиде из-за того, что мы немного нарушили наш договор.
– Да что уж там, я понимаю, – усмехнулся жеребец, – твой приятель захомутал одну из самых красивых кобылок в Бампкин-Тауне и заодно заимел неплохое жилище и много заботливых родственников, ха-ха, – он подошел к Мэтти и отвесил ему приятельский толчок в бок, – ну, ловкач! А казался таким тихоней и (он с интересом понюхал воздух)… ой-ой, извините.
Клифи побежал к котлу, что был неподалеку и, взобравшись на лестницу, проверил термометр, а затем открыл крышку и черпаком поднял и изучил варящуюся там вязкую массу. Повторив это на всех остальных котлах, он крикнул брату: – Готово Кламси! Волоки сюда солод! Я побежал за водой!
Горчичный единорог быстро заскочил в трейлер и вытащил оттуда два мешка с солодом, а еще две длинные палки. Клифи побежал к водокачке, установленной возле болота и, подхватив заранее подготовленные ведра с водой, понесся к нему, и они вместе начали добавлять воду и солод в кастрюли, периодически размешивая варево палками.
– Все! Дело сделано! Давай убавим жар! – скомандовал Клифи, и они стали, набирая в рот воду, аккуратно выплевывать ее на костры, чтобы притушить их и сделать пламя чуть слабее.
– Отлично! Скоро дрова превратятся в угли, и будут поддерживать температуру до тех пор, пока сусло не засахарится, – довольно сказал Клифи, вернувшись назад, – а значит, за это время мы сможем не спеша поговорить. Так, на чем мы там остановились? – спросил он, почесав ухо, – ах, да, припоминаю – вы вроде бы как хотели узнать у меня про Изумрудное озеро.
– Именно, и если понадобится, мы тебе за это заплатим, – предложил я.
– Ай, да забей ты уже, – отмахнулся он, – для меня крышки конечно важны, но не до такой степени как для каких-нибудь зажравшихся торгашей.
– Но чем же нам тогда отплатить тебе за твою помощь? – поинтересовался Мэтти.
– Не бери в голову друг. Соседи ведь для того и нужны чтобы выручать друг друга. Так что, я помогу вам за так. А если однажды мне понадобится помощь, то я надеюсь, что и вы не откажетесь сделать для меня то же самое.
– Разумеется, можешь на меня рассчитывать, – подтвердил Мэтти.
– И на меня тоже, – сказал я.
– Вот это я понимаю – настоящая соседская поддержка! – громко сказал Клифи и, плюнув на свое копыто, поочередно стукнул им по нашим. – Да мы с вами как погляжу – походу закорешились ребята, а значит, долой всякие формальности и пойдем уже выпьем и потрепимся о том, как вам не стать закуской для бессмертных упырей.
– Зомби, – поправил его Мэтти.
– Зомби, упыри, бешеные оборотни, да какая нафиг разница?! – воскликнул единорог, – идемте уже! Кламси, оставляю тебя за главного. Когда через десять минут угли станут затухать, накроешь котлы одеялами, что лежат в сарае, – бросил он брату, – а я пока буду в доме, переговорю кой о чем, с нашими друзьями.
– Угу, давай Клифи, я все сделаю как надо, – сказал Кламси, прохаживаясь возле котлов с палкой для помешивания в телекинезе, – не ошибусь.
– А я в этом и не сомневаюсь брат. Ну, пойдемте народ, – махнул он нам, и мы трое направились к его разноцветному дому. Внутри была большая плохо освещенная комната с двумя винтовыми лестницами по бокам идущими куда-то вверх, а в центре стояли два потрепанных рваных дивана со скомканными одеялами и подушками на них. Видимо здесь братья Хуф спали. Между диванами стоял длинный самодельный стол, собранный из нескольких бетонных шлакоблоков поставленных один на другой и пары досок положенных сверху. Возле одного из диванов находился ни к чему не подключенный маленький холодильник. По краям комнаты и вокруг диванов были мешки со всякого рода ингредиентами и большие бочки, а еще куча коробок, отчего помещенье очень сильно походило на склад. Единственным более-менее напоминающим о доме местом – была кухня. Она располагалась с правого края и, судя по обломкам досок выступающих из пола и потолка, когда-то ее окружали стены. Но теперь их не было, и кухня напрямую соединялась с главной комнатой. Там стояла плита и пара тумбочек, а еще стол, у которого не хватало с левой стороны ножек, но братья Хуф это исправили – доставив туда еще несколько шлакоблоков. Пол в доме был грязным – весь покрытый следами от копыт, а между ящиками и бочками валялись пустые консервные банки.
– Добро пожаловать в нашу скромную обитель! – торжественно произнес Клифи, когда мы переступили через порог. Из-за ближайшего ящика тут же выскочила и с писком унеслась прочь серая мышка.
– Да, очень мило тут у вас, – сказал Мэтти, осматривая помещенье.
– Прямо домик мечты, – прибавил я, отпихнув в сторону банку из-под горошка, что лежала под ногами.
– Хех, скорее настоящий свинарник, верно? – усмехнулся он, – но ты не подумай, мы совсем не так живем. Наши с братом комнаты, а также комната нашей кузины находятся наверху, а здесь мы ночуем лишь тогда, когда нужно следить за варкой. Ну и плюс храним в темноте и прохладе самые привередливые ингредиенты. Но не важно. Давайте присаживайтесь, – сказал он, кивнув на один из диванов, а сам с силой плюхнулся на другой и, достав из холодильника полную бутылку мутной бирюзовой жидкости и три стакана, поставил на стол.
– Вот так, – сказал он, садясь ровно и разливая самогонку по стаканам, – перед тем как я начну давать вам советы, нужно слегка промочить горло. И подняв свой стакан вверх, он громко произнес: – ну, друзья, давайте выпьем за то – чтобы наш сегодняшний эксперимент закончился успехом, за приятный вкус будущего бурбона и за то, чтобы вы двое отправившись на озеро, вернулись оттуда живыми и вас не сожрали эти чертовы мертвецы.
– За то, чтобы все кончилось хорошо, – подытожил я, тоже подняв стакан.
– И чтобы мы еще раз тут собрались, живые и здоровые, – поддержал Мэтти и, не поднимая стакана, подхватил его за край зубами и залпом выпил до дна.
Этот напиток оказался более горьким, чем тот, что мы купили у Хуфов до этого и буквально обжигал горло.
– Ах, не смакуйте ребята, – немного захрипев, сказал Клифи, – а то плакать захочется. И взяв из холодильника большой початок зеленой кукурузы-мутанта, он понюхал ее, и чутка надкусил. – Ну, а теперь главное, кхем, вы я так понимаю, твердо решили пойти на Изумрудное озеро. Не расскажете мне, зачем вам вообще понадобилось туда лезть?
– А какое это имеет значение? – спросил я.
– Лично мне – никакого. Но вам же наверняка там что-то нужно, а значит, это что-то вы будете искать в конкретном месте. И в зависимости от того, где это место будет находиться я вам дам совершенно другой совет и объясню, что там можно, а чего нельзя будет делать, а главное кого или чего стоит опасаться. Ведь каждый район Джолли Флейка по-своему опасен и сильно отличается от остальных. Как по местности, так и по степени угрозы.
– Что ж, справедливо, – согласился я, – вначале мы хотели бы сходить к центру озера, на тамошний островок. У нас там есть кое-какие дела, нужно залезть в один из домов и найти нужную нам вещь. А затем мы пойдем в парк аттракционов, чтобы достать необходимые детали для Крипи Спина.
– К центру озера? – переспросил Клифи, – вы шутите?
– Нет, а что? Там очень опасно? – спросил я.
– Опасно – не то слово, – сказал Клифи, наливая себе еще один стакан (мы с Мэтти отрицательно замахали головами, когда он хотел налить и нам). – На том острове бродит очень много быстрых зомби, а еще живет какая-то "стрекочущая хрень", которую я, если честно, сам лично не видел, но о ней мне рассказывал Малец Брайдс, ходивший туда со своими кузенами. А этот пони, никогда не врет. Он говорил мне, что она все время прячется в тени и при желании может рассыпаться на части и больно кусать всех кто к ней подойдет. Так что лучше вам туда не соваться, если не хотите огрести проблем. Клифи выпил второй стакан.
– Понимаю, – задумчиво произнес я, – но нам все же нужно туда попасть. Так что, не подскажешь ли какую-нибудь хитрость, чтобы избежать эту "стрекочущую хрень" а заодно и зомби, что там обитают?
– Уф, – Клифи налил и выпил еще один стакан, – ну хорошо, раз уж вам жизнь недорога, я кое-что посоветую. Насчет того что делать с монстром я не знаю, но вот зомби – есть пара хитростей. Во-первых, запомните хорошенько простое правило: пока вы будете в городе, постарайтесь не шуметь. Да это вроде бы как очевидно, но новички вроде вас часто попадают в неприятности, когда забывают об этом и начинают что-то там двигать или пытаются куда-то зайти. Всегда будьте начеку и смотрите, куда идете. Многие дома в городе закрыты и стоят на сигнализации, так что если вы вдруг увидите запертую дверь то лучше обходите ее стороной, потому что при открытии она может затрезвонить и переполошить всех ближайших зомби. Плюс, помимо сирен и звонков там есть и другие более опасные системы защиты, вроде складных турелей или сторожевых роботов, которые при попытке проникновения или вандализме вылезают из люков в полу и открывают по нарушителям огонь. Довоенные пони, похоже, были жуткими параноиками, а потому таких ловушек в городе еще осталось немало. Я и сам однажды по ошибке активировал одну такую турель и едва не погиб. Так что постарайтесь не лезть туда, где закрыто, или еще хуже, где сбоку за окнами мигают маленькие красные лампочки. Это верные признаки того, что там все находится под охраной. Он перевел дыхание и продолжил:
– Теперь о зомби – существует две их разновидности. Первая – это настоящие, жуткие мертвецы: оборванные, с торчащими наружу костями, с кишками, вываливающимися из брюха и дырками в районе глаз. Такие зомби, как правило, еле видят и практически ничего не слышат, а еще они невероятно медлительные и если засекут вас то вы, скорее всего, легко с ним справитесь, даже если их будет слишком много. Главное не дайте им себя зажать где-нибудь в углу и укусить.
– А что будет, если они нас укусят? – спросил я, – мы тоже станем зомби?
– Нет, но будет больно, – Клифи показал нам на старый укус в районе шеи, – очень больно. Уж что-что, а челюсти у них по-прежнему мощные, даже у разваливающихся гнилушек. Но как я уже говорил такие зомби обычно очень медленные и неповоротливые, так что если вы нарветесь на них, особых трудностей быть не должно. Но вот вторая их разновидность это уже большая проблема. Они… как бы это сказать, во многом похожи на нас с вами. Они выглядят почти как живые пони, ну изредка у кого-нибудь есть кровоподтек на шее, что-то выпирает из-за спины или нога неестественно вывернута, но в остальном они вылитые живые пони. И вот такие зомби уже представляют серьезную угрозу.
– Какую?
– Поскольку у них нет каких-либо серьезных травм, ничто не мешает им вас заметить. Они хорошо слышат и видят а, заметив жертву, быстро бегут к ней, чтобы порвать на части. Еще они любят кричать и тем самым привлекать к себе других зомби. А также… это… ну…
– Да? – подался вперед Мэтти.
– Некоторые из них, иногда что-то произносят. В основном это отдельные фразы или слова вроде: "помогите", "я задыхаюсь", "где ты?", "мне нужна помощь" и все такое прочее, словно они еще помнят, что когда-то были живы. Но пусть вас это не сбивает с толку – они давно мертвы и произносят эти слова бездумно, не осмысленно. Все эти пони жили во времена старой Эквестрии, и какая-то магия не дает им состариться или сгнить, из-за чего некоторые путешественники по незнанию могут перепутать их с живыми, и в нужный момент у них дрогнет нога перед нанесением решающего удара. Также среди зомби часто попадаются жеребята, из-за чего становится трудней их убивать. Клифи нервно сглотнул, – я однажды видел, как по магазину бродила маленькая кобылка и звала маму… Б-богиня милосердная… но она была мертва, у нее не доставало правого глаза. Так что если вы хотите там выжить, то должны не колебаться когда настанет время бить… любого кого увидите.
– Вот же… – вздохнул я.
– Нда, я об этом не подумал, – сказал Мэтти.
– А стоило бы. Вы же понимаете, что драться с зомби может быть непросто. Не только потому, что они сами по себе опасны, но и потому что мы не всегда готовы поверить, что они уже мертвы, – довольно глубокомысленно произнес Клифи, наливая себе в стакан еще самогона.
– Пожалуй, тебе уже хватит Клифи, – настойчиво сказал я, телекинезом забирая у него и бутылку и стакан.
– Да, что-то я немного ушел не туда, – признался он, встряхнувшись, – как бы мне не потерять связность мыслей. И с силой зажмурившись, он посидел пару минут молча (словно пытаясь прогнать нахлынувшие на него воспоминания о мертвой кобылке), а затем, открыв глаза, как ни в чем не бывало, продолжил:
– В общем, поехали дальше: с зомби можно справиться, только отрубив им какую-нибудь конечность. Лучше всего перерубать ноги. Шею даже не пробуйте, если мертвяки окажутся свежими, вы будете долго мучиться со снесением их черепушек даже особо острым топором. Так что бейте по ногам и все будет окей. На шею переходите только если нет выбора или зомби выглядят тухлыми и того и гляди развалятся сами.
– Бить только по ногам, понял, – как ученик в школе сказал я.
– Далее, для борьбы с ними лучше всего использовать что-то длинное, вроде лопаты. Она подвижная, удобная и ей можно наносить короткие тычки. Ну, а для драк в помещении пригодится длинный нож или мачете.
– А что насчет топора? – поинтересовался Мэтти, – и арбалетов? Ты же вроде предлагал нам взять с собой и их.
– Топор требует большей сноровки и силы, чтобы им драться. А для размаха ему нужно больше места. Он неплох, когда врагов мало, но против толпы лучше всего переходить на лопату или мачете. Кстати у меня осталось несколько острых лопат, которые я могу одолжить вам, если захотите. Я ходил с ними на озеро, до того как получил эту чертову травму.
– Спасибо, – поблагодарил я, – а арбалеты?
– Арбалеты стоит использовать, если вы наткнетесь на "гнилушек". Хороший выстрел из арбалета может запросто переломить им шею, ногу или и вовсе пригвоздить к стене. Преимущество арбалета в том, что он бесшумный и благодаря этому вы не привлечете к себе внимание других зомби в отличие от винтовки или пистолета. Он показал на наши стволы. – А еще, его можно использовать как "оглушающее средство" против "свежих" зомби. Стоит попасть кому-нибудь из них в голову, как они тут же "потеряют сознание" на секунд десять-двадцать, и за это время вы легко успеете прокрасться мимо или добить их. Так что арбалет очень грозное оружие, когда дело касается мертвяков.
– Мы это учтем, – сказал Мэтти, – что-нибудь еще?
– Да. Еще там могут быть старые радиоприемники или работающие динамики.
– Которые привлекают к себе зомби, угадал? – спросил Мэтти.
– Нет, у них другая опасность, – тихо икнув, произнес Клифи (похоже, что самогон уже начал действовать), – из-за этой чертовой вуду-шмуду-магии зебр они все как-то испортились и стали издавать опасные помехи, от которых у вас может забурлить кровь и закипеть мозги. Так что если вы услышите где-то неподалеку треск, музыку или у вас из носа потечет кровь, то тут же бегите, или если повезет, найдите и выключите источник помех или сломайте его.
– Непременно, хороший совет, – одобрил Мэтти.
– И последнее – в городе из гейзера, что находится в центре острова, часто происходят выбросы розового облака, а точнее один раз в десять вечера. По словам Крипи в довоенные годы это было сделано специально для туристов, чтобы впечатлить их. Но, когда из Кантерлота по реке полилась розовая жижа, гейзер стал опасным и начал выпускать ядовитый пар, который отравил город и превратил его жителей в зомби. Так мне сказал Крипи Спин, если конечно, он не врет. Блин, хороший малый этот пони, вот только что это его все тянет стать кобылкой? Это же не нормально, ведь так?
– Не отвлекайся Клифи, – громко постукав копытом о копыто, сказал я, – что еще ты знаешь про облако.
– Да, облако. Оно разлетается каждый вечер по городу и оседает в наиболее узких местах, или в неплотно закрытых домах. Конечно, снаружи его быстро уносит ветер и оно испаряется, но вот внутри зданий на него часто можно наткнуться и если вы пробудете в нем достаточно долго, то умрете или на худой конец, ваши вещи к вам… как бы прилипнут, навсегда. Такое уже случалось, со стариком Билли-Мак-Бобом. Он как-то по дури, залез в это облако в длинной рубашке и потом вынужден был носить ее до конца жизни, потому что она намертво слиплась с ним. Стала, понимаете, словно его собственная кожа. Так что, если вы не хотите повторить это, то не ходите там одетые.
– А как же нам тогда защищаться от зомби? – спросил я, – если нельзя одевать броню?
– Или носить с собой полезные вещи? – поддержал Мэтти.
– Ну, конечно, можно ходить и в броне, если вы не будете лезть в облако. Или если без этого никак используйте магию пузыря, чтобы защитить себя от его испарений. Я как единорог нередко пользовался защитным пузырем и благодаря этому обыскивал те места, куда еще не добрались другие мародеры. Земным пони и пегасам там ни за что не удалось бы пройти.
– Защитный пузырь? – повторил я, – ты имеешь в виду силовой щит – сферу?
– Ну, типа того. Я не знаю, как правильно он называется, но это такая святящаяся магическая штука, которую ты выпускаешь из своего рога, и она окружает тебя как пузырь, – подтвердил Клифи.
– Тогда нам повезло, – обрадовался я, – ведь я его уже знаю.
– Да? – недоверчиво хмыкнул Клифи, – покажи.
Я поднялся с дивана и вызвал своим рогом защитный щит, которому научился еще в стойле.
– Тьфу! Как я и думал. Эта слабенькая фигнюшка тебя не спасет, – махнув ногой, разочарованно произнес Клифи, – он тебя не то что от облака, даже от кишечных газов едва защитит, а розовое облако еще любит давить, когда ты в него входишь. Так что тебе с твоим "пузырьком" даже пытаться не стоит. Ты и пяти минут не продержишься в облаке.
– Проклятье! – выругался я, убирая щит и расстроенно плюхаясь обратно на диван.
– А может, ты сможешь обучить его как правильно использовать щит? – спросил у единорога Мэтти.
– В принципе, почему бы и нет, – согласился Клифи. – Как я уже говорил – я знаю, какой должна быть защитная сфера. Так что если ты не против Джек, я могу показать тебе как нужно фокусироваться на пузыре чтобы он смог защитить тебя от облака.
– Не против, ли я? – не поверил я своим ушам, – что за вопрос? Конечно же, я не против! Я хочу, чтобы ты показал мне как надо им пользоваться!
– Вот и отлично, тогда пошли на улицу, и я научу тебя первоклассному волшебному пузырю, – сказал единорог и, быстро подхватив и выпив убранный мной в сторону стакан, встал на ноги и, пошатываясь, побрел наружу.
– Так, хорошо, а теперь расслабься, постарайся не думать о пузыре. Просто почувствуй его. Представь, что он – твоя собственная кожа. И не пытайся сделать его тверже. Тебе нужно поддерживать его, чтобы он не пропал. Но не напрягайся, иначе ты очень быстро устанешь, а пузырь исчезнет, – закрыв глаза, объяснял мне Клифи особенности вызова магического щита тоном монаха из монастыря (вот же его разобрало, после самогона), сидя на стульчике неподалеку. Мэтти и Кламси находились рядом и со скамейки наблюдали за моими тренировками. Я же растопырив ноги, стоял во дворе около трейлера и котлов и, вызвав магический щит, пытался, не напрягаясь поддерживать его контур. Это было непросто. Стоило мне на секунду отвлечься, как щит тут же начинал дрожать и с легким щелчком пропадал.
– Ай! Это бесполезно Клифи, ничего не выходит! – воскликнул я, когда в очередной раз щит исчез, – да и зачем мне вообще делать его таким слабым? Мне казалось, что щит должен защищать, а значит – быть тверже.
– Мать твою Джек, ну зачем ты меня сбил? – в свою очередь возмутился он, открыв глаза и встав со стула, – у меня только-только начало получаться вести себя как великий мудрец, постигший тайны вселенной, а ты… а, к Дискорду! Слушай, ты, конечно, можешь создать сильный щит. Мощный щит. Такой что выдержит даже попадание ракеты, но он продержится у тебя от силы секунды три, а потом сразу же рассеется, и ты окажешься настолько выжатым, что уже не сможешь повторно создать его заново. Именно поэтому, я хочу, чтобы ты научился не тратить всю свою энергию на создание мощного щита, а делать его таким, чтобы можно было почувствовать, когда в него что-то ударяется, а затем, сосредоточившись на месте удара отпихнуть это что-то обратно и тем самым защитить себя не потратив ни капли энергии. Облако, будет давить на тебя, но не настолько, чтобы нужно было напрягаться. Так что, если тебе придется защищаться от него, то лучше поберечь силы и сделать пузырь такой плотности, чтобы его хватило на долгие часы. А еще, этот фокус можно использовать, чтобы отбивать пули. Но этому я научу тебя позже, потому что этот трюк потребует очень быстрой реакции и… как говорим мы, истинные мастера (он опять перешел на тон учителя) – единства со своим пузырем.
– Ладно, Клифи, я попробую, – вздохнул я и снова вызвал магический щит.
– Отлично, а теперь расслабься, держи его, – сказал Клифи, – и не забывай дышать ровно.
– Как скажешь гуру, – пошутил я.
Прошло, наверное, минут пятьдесят, прежде чем я научился поддерживать тонкий щит, не прилагая особых усилий.
– Кажется, у меня начинает получаться, – вслух порадовался я.
– Вижу, ты молодец, мой ученик, – ухмыльнувшись, похвалил меня Клифи, – но просто поддерживать пузырь недостаточно. Пора уже перейти к отражению ударов. Кламси!
Горчичный единорог встал со скамейки и подошел ко мне, держа в телекинезе толстую ветку.
– Сейчас, Кламси будет бить по твоему пузырю, а ты попытаешься отразить его атаки. И запомни – даже самый слабый, зыбкий пузырь может отбить практически любой удар, будь то удар палки или выстрел снайперской пули. Когда что-то ударяется о твой пузырь, он сперва тормозит это, а затем через магию и рог посылает сигнал к тебе в голову. Если ты быстро отреагируешь на это и, сосредоточившись, уплотнишь пузырь в точке удара, то сможешь тут же отбросить удар назад, и пузырь не пробьется. А если не успеешь, он рассеется. Ну, готов попробовать?
– Готов! – кивнул я.
– Тогда вперед Кламси! Бей что есть силы, и не щади его! Джек должен научиться держать удар! – скомандовал Клифи, и его брат начал со страшной силой дубасить по моему щиту. Отражать его атаки было невероятно трудно. Я весь напрягся, по моему телу потек пот.
– Хорошо Джек, хорошо, продолжай в том же духе! – подбадривал меня Клифи, – ты неплохо держишься. Однако твой пузырь все равно темнеет, ты опять пробуешь его уплотнить. Не делай этого, береги силы для отражения ударов.
– Я стараюсь изо всех сил, – крикнул я, отбивая очередной мощный удар и еле удерживаясь на ногах.
– Давай! Еще! Еще удар! – продолжал командовать единорог. Вскоре к его брату присоединился и Мэтти, и теперь они оба быстро лупили по моему щиту. Поначалу мне было непросто сохранять концентрацию и при этом отражать их удары, но помаленьку я начал привыкать к этому и по прошествии часа с небольшим (с одним коротким перерывом), уже мог без особых усилий отражать каждую их атаку, держась ровно и не вертя головой во все стороны. Похоже, я действительно научился ощущать щит, словно он был моей кожей.
– Хорошо, этого достаточно, – наконец остановил их Клифи, и взмокшие жеребцы, опустив палки, пошли к трейлеру и уселись на скамейку.
– Отличная работа Джек, ты справился, – сказал мне Мэтти, тяжело дыша, – ох, ну и устал же я. Челюсть вот-вот отвалится.
– Ничего, так и должно быть, это ведь была тренировка и для тебя, – отозвался Клифи, – тебе же предстоит драться с зомби и в отличие от Джека размахивать оружием, удерживая его во рту, так что нужно было попрактиковаться в нанесении ударов.
– Садист, – бросил ему земной пони.
– Ну-ну, когда будешь играючи перерубать ноги злобным мертвецам, ты еще не раз помянешь меня добрым словом, – возразил единорог и повернулся ко мне: – У тебя неплохо получается Джек, но это было только начало. Отражать удары, которые можно заметить, не так уж сложно, а вот те, что не видно уже не очень. Так что сейчас ты попробуешь отбивать их с завязанными глазами.
– Тогда вперед! Завяжи мне глаза, и я сделаю это! – с азартом воскликнул я (хотя на деле уже порядком устал) и, убрав щит, дал Клифи одеть себе на глаза повязку и затянуть ее.
– Вызывай пузырь Джек и готовься к тумакам, – услышал я голос Клифи, – вставай Мэтти, второй раунд.
– Что, опять? – запротестовал земной пони.
– А ты как хотел? Думал, подубасишь немного и все? Ну, нет! Нужно попрактиковаться еще! Вставай, бери в зубы палку и вперед!
– Твою ж то мать…
– А ну-ка, тихо! Никаких пререканий! Вперед лентяй, вперед! Настало время тренировки! – воскликнул Клифи, видимо входя во вкус от роли учителя и резко переходя от "великого мудреца" к "сержанту армии".
По моему щиту опять застучали удары, но я уже был натренирован, и быстро сообразил, как их надо отражать, даже если ничего не видно.
Прошло еще минут сорок, и Клифи остановил жеребцов. Я расслышал, как справа от меня что-то заскрипело.
– Ну? Дело в шляпе? Теперь я готов идти в Джолли Флейк? – спросил я.
– Пока нет, – ответил Клифи, – вначале, тебе нужно будет пройти еще одну, последнюю тренировку.
– Еще? – устало произнес я.
– Не бойся, она короткая… да ставься же ты… сейчас, ты должен будешь снять повязку, но при этом останешься в пузыре. Ты меня понял? Это очень важно!
– Не надо Клифи, – тихо шепнул Мэтти.
– Нет, надо. Без этого никак, – шикнул на него единорог, – ну, ты готов?
– Да Клифи, я снимаю повязку, – громко сказал я, стягивая ногой тряпку с глаз, и тут же моя грива встала дыбом: Клифи направил на меня двуствольное ружье, установленное на штативе, и как только я его заметил, тут же выстрелил. Я отразил влетевшие в щит крупинки и дрожащим от возмущения голосом произнес:
– Ты… ты… ты в своем уме?! Я чуть не погиб! Да ты…
– Не кипятись Джек. Я должен был убедиться, что ты готов к любой неожиданности, которая может подстерегать тебя на озере. Да расслабься же ты. Ружье было заряжено солью, так что она бы тебя не убила. Ну, максимум оставила бы синяк на крупе, на пару недель, но ты бы не пострадал. То есть не очень пострадал.
– Да как же ты… я… эх… Дискорд бы тебя побрал, Клифи! – все еще дрожа от возмущения, выдохнул я.
– Зато теперь, после того как ты справился с этим испытанием, я могу смело сказать, что ты готов пойти в Джолли Флейк, – торжественно объявил единорог, подходя ко мне и приобняв стукая по моему копыту. – А главное – твой пузырь отныне может не только противостоять облаку, но и играючи отбивать пули. Поздравляю!
Вы потратили одно очко способности. Улучшено владение силовым щитом до уровня специалиста. Теперь Джек может отражать выстрелы из крупнокалиберного оружия и дольше оставаться в местах с повышенным уровнем радиации или сильно зараженных районах.
– Ух, ну и жесткая же вышла тренировка, – сказал мне Мэтти, когда мы шли в сторону «Стремительной вагонетки».
– Да, особенно у меня, – со вздохом произнес я, устало разминая передние ноги (изрядно затекшие после долгих стояний на месте). – Признаюсь, что когда увидел ружье, то чуть не обмочился от страха.
– Хах, не переживай. Тут любой бы на твоем месте струхнул. Но главное что ты справился, и теперь можешь создавать более качественный щит. Уверен, он нам еще не раз пригодится в Джолли Флейке, особенно в домах. Кстати, а ты можешь увеличить его так, чтобы в нем уместились мы оба?
– Конечно. Размер тут не играет роли. Самое главное поддерживать контур и быть готовым отражать удар в той или иной точке. Большой щит не сильно отличается от маленького и может стать проблемой, только если в него ну… не знаю, скажем, будут стрелять одновременно с четырех сторон из пулеметов. Ведь чем больше щит, тем больше вероятных мест, куда прилетит пуля. Но в остальном какой-либо ощутимой разницы нет. Хорошо еще, что я потренировался его поддерживать, перед тем как мы пошли на озеро. Не думал, что могу чему-то научить у этих безумных братьев.
– Да, единороги самогонщики – мастера магических искусств. Это что-то новенькое для меня, – хохотнул Мэтти.
– И особенно дико это выглядело, потому что один из учителей был слегка навеселе и пробовал делать вид, что он умудренный годами старец, – добавил я, – но, я все равно очень ему благодарен.
Мы свернули на улицу, проходящую возле горы.
– Хех, вот уж точно. А ты помнишь как он… эээ… Джек… – внезапно остановился Мэтти.
– Да? – не понял я, – что-то не так?
– Не знаю, но, похоже, что нас ждут. Смотри.
Я присмотрелся ко входу в пещеру, и заметил, что возле нее стоят братья-близнецы вместе с их отцом – Карлом. Вид у них был озабоченный и немного нервный.
– Думаешь, мы опять что-то натворили? – спросил я.
– Надеюсь, что нет. Мне за глаза хватило вчерашней встречи, чтобы понять, что лучше не связываться с сердитыми Амберфилдами.
– Ага, они не из тех, кто легко прощает обиды. Но что гадать, давай подойдем к ним и спросим. Мы приблизились к пещере, и я громко обратился к единорогам:
– Привет ребята, уж не нас ли вы ждете?
– Как ни странно вас парни, и боюсь что не по хорошему поводу, – с ноткой горечи в голосе ответил мистер Амберфилд.
– Ясно. Что случилось? – спросил Мэтти.
– Что случилось?! И у тебя еще хватает наглости спрашивать – что случилось?! Нашу сестру похитили, мулов ты сын! Похитили из-за тебя! И ты теперь за это ответишь! – резко набросился на него Саймон и, судя по всему, хотел заехать Мэтти в нос, но Карл его удержал.
– Подожди Саймон, давай не будем горячиться. Пусть он сперва объяснится. Возможно Мэтти тут ни при чем.
– Как это ни при чем?! Похититель сам написал, что это все из-за него! И я не намерен… – возмущенно начал единорог.
– Тихо! Хватит орать! – топнув ногой, воскликнул я, – давайте по порядку! Вы говорите, вашу сестру похитили? Кого именно? Куки?
– Куки? – опустив уши, прошептал Мэтти.
– Ее самую. И судя по записке, которую мы нашли у нее в доме, виноват в этом ты Мэтти! – подтвердил брат Саймона, – и если с ней что-то случится, то я лично…
– Да подожди ты! – опять вмешался я, – прежде чем кидаться на Мэтти, нам нужно во всем разобраться! Дай мне прочесть эту записку.
– Держи, – Саймон левитировал мне чистый, словно только что напечатанный листок бумаги, на котором кривыми каракулями было написано следующее:
«Вчера вечером ты совершил ужасную ошибку, и теперь должен за это ответить. Твоя жена у нас, и если ты хочешь чтобы она осталась жива, то должен в течение двух дней уничтожить бур Пита. Как именно ты это сделаешь мне все равно. Как только дело будет сделано, я узнаю об этом и свяжусь с тобой, чтобы обсудить вопрос о возвращении твоей кобылы. Не вздумай ничего говорить Питу! Если к концу завтрашнего дня бур останется цел, мы перережем ей горло. И помни – мы следим за тобой, одно неверное движение и ей не жить!»
– Да, действительно, дело дрянь, – задумчиво произнес я, закончив читать, – но кому могло понадобиться похищать Куки? И причем тут Мэтти?
– Он похитил Куки! – гневно фыркнул Мэтти, – мою Куки! Кто?! Кто этот выродок, что посмел ее тронуть?! – внезапно он в ярости схватил с земли камень и запустил его в гору (похоже, что Мэтти действительно ее любит, хоть и знает всего пару дней).
– Это ты нам ответь. Ты же вчера кому-то насолил, – сказал Саймон.
– Но я ничего не делал. А уж тем более никому не…
– Стоп! – резко перебил я, – мне кажется, я понял, в чем дело.
– Да? – хором спросили все жеребцы.
– В письме похититель требует, чтобы мы, а точнее ты – уничтожил бур Пита. Значит это для него очень важно. А кто у нас в последнее время интересовался буром, кроме Пита?
– Золотой Пес! – воскликнул Мэтти, – так это он ее похитил!
– Золотой Пес Билл? – переспросил Карл.
– Этот холеный, ничтожный торгаш в дебильном белом прикиде?! Я его затопчу! Кишки выпущу! Он у меня землю жрать будет за то, что посмел тронуть нашу семью! – вышел из себя Саймон и, достав из-за спины ружье, сказал брату: – пойдем Редж (так вот как его зовут), соберем всех наших, и устроим этому недоноску разборку в стиле Амберфилдов.
– Я с вами! – поддержал Мэтти, – если Куки у него, то я лично откручу ему голову!
– А ну стоять! – рявкнул мистер Амберфилд и жеребцы замерли на месте, испуганно опустив вниз головы, – вы что, всерьез хотите устроить перестрелку на улице города и поставить под удар жизнь Куки? Где гарантия, что это сделал Билл? А если это он, то наверняка уже где-то ее спрятал и обязательно убьет, если что-то пойдет не так. Мы не может просто взять и начать палить, пока не узнаем, где ее держат.
– Прости Па, – извинился Редж.
– Мы как-то не подумали, – поддакнул Саймон.
– Что-то я вышел из себя, – смутился Мэтти, – такого со мной раньше не бывало.
– Все в порядке. Я на вас не сержусь парни, и прекрасно все понимаю, – уже спокойно произнес Карл, – вы хотите спасти сестру и жену. Это благородно. Но не стоит действовать сгоряча.
– Да, Вы правы, – поддержал я, – прежде чем что-либо делать, нам нужно составить план действий. Я начал ходить по кругу проговаривая вслух: – итак, что же нам известно: если мы сейчас нападем на Билла, он сразу же убьет Куки. А освободить ее мы пока не можем, потому что не знаем, где он ее спрятал.
– Значит, нам придется взорвать бур? – спросил Мэтти.
– Исключено. Это не вариант. Даже если мы взорвем его, Билл все равно прикончит Куки, потому что она ему будет больше не нужна, – отрицательно замотал я головой.
– К тому же, шериф вам этого не простит, – прибавил Редж.
– Но если мы ничего не сделаем, то к завтрашнему вечеру он ее убьет, – напомнил земной пони.
– Да, ситуация патовая. По хорошему нам стоило бы рассказать об этом Питу, но если мы просто так зайдем к нему, то Билл догадается, что мы отказались делать то, что он хочет. И тогда он – убьет Куки.
– И что же нам делать? – нервно проговорил Мэтти.
– Думаю, мы должны притвориться, что подчинились Биллу, и для вида направиться взрывать бур, а затем, зайдя в шахту пойти к Питу и все ему рассказать. По любому, даже если за нами следят, Билл должен понимать, что мы не сможем просто так приблизиться к буру без согласия пегаса, так что мы зайдем к нему, якобы чтобы попросить разрешения, а на деле все ему выложим и будем надеяться, что он нам поможет.
– И это твой план Джек? – разочарованно произнес земной пони, – попросить помощи у шерифа?
– Это единственное, что пока приходит мне на ум, – подтвердил я, – сперва нам надо убедить того кто следит за нами, что мы собираемся взорвать бур и не вызывая подозрений предупредить Пита, а потом… не знаю, видно будет. Надеюсь, что шериф, не откажет нам в помощи.
– Конечно, не откажет. Наш шериф не из тех пони, кто оставляет кого-то в беде, – гордо сказал Карл.
– А кроме того он и Билл – давние враги. Думаю, его заинтересует возможность покончить с ним, – прибавил Саймон.
– Да, это возможно, – согласился я, – но сперва, нам надо как-то "пустить пыль в глаза" нашему шпиону, чтобы он поверил, что мы идем в шахту взрывать бур, а не стучать на Билла. Есть у кого-нибудь идеи как нам это сделать?
– Извини, что-то мне ничего в голову не лезет, – сказал Редж. Его брат неопределенно развел ногами.
– Может, нам стоит сходить к Крипи Спину и купить у него какую-нибудь взрывчатку? – предложил Мэтти, – вроде как для выполнения требования.
– А что, хорошая мысль, но… – я пошарил по карманам плаща и вытащил оттуда помятый листок бумаги, который вчера вечером перед стиркой выложил, а сегодня утром опять запихал – скидку Билла, – …мы купим ее не у Крипи, а у самого Билла. Так мы наверняка убедим его, что пошли у него на поводу, а заодно, если он следит за нами, рассеем все подозрения.
– Едрить меня лягать, а ведь неплохая идея! Ну, ребята и светлые же у вас головы, – похвалил Редж.
– А что делать нам? – спросил Саймон.
– Пока ничего, – ответил я, – мы с Мэтти немедленно идем в магазин Билла, чтобы купить взрывчатку, а после направимся к Питу и попытаемся уговорить его помочь нам. Вам же пока лучше вернуться домой, чтобы шпион не заподозрил неладное. Как только мы закончим с Питом, то сразу же свяжемся с вами… как-нибудь.
– Идея! Мой сын Корки – работает на Пита, и сегодня задержится допоздна в шахте. Вы можете передать все через него, и тогда мы скоординируем наши действия, – сказал Карл.
– Да, это сработает, – подтвердил Мэтти.
– Тогда решено, – закончил я, – нам надо немедленно уходить. Еще увидимся ребята. Простите… за все.
– Ничего, мы разберемся, – уверенно сказал Карл, – наша семья и не через такое проходила.
– Кстати, пока вы не ушли – где находится магазин Билла? – спросил Мэтти (а ведь верно, мы же не знаем, где его магазин).
– Вы легко его найдете, – заверил Редж, – у этого куска дерьма здесь много магазинов и на каждом из них изображена вывеска – его наглая морда в ковбойской шляпе и кирка, воткнутая в золотой самородок. Ближайший, в конце этой улицы с той стороны. Он махнул в направлении болота.
– Спасибо, мы с вами обязательно свяжемся, – попрощался я, и мы с Мэтти пошли в ту сторону, куда указал нам Редж. Да, ожидаемый мною выходной на деле оказался еще одним днем неприятных приключений.
– Похоже, что это здесь, – сказал я, посмотрев на новенькую вывеску с нагло ухмыляющейся физиономией Билла на ней.
– Я надеюсь, что у них есть нужная нам взрывчатка. Не хотелось бы, чтобы эта прогулка оказалось напрасной, как это часто бывало у нас в бункере, когда мне отказывались выдавать нужные для ремонта запчасти, – тихо произнес Мэтти и мы оба вошли в магазин под звон маленького колокольчика над дверью.
– Посетители! Добро пожаловать в магазин «Золотая лихорадка». Чем могу быть полезен? – с улыбкой обратился к нам молодой жеребец-единорог за прилавком, одетый в аккуратно выглаженную светло-бежевую рубашку. У него на шее были многоцветные бусы с клыком хищника посередине, похожие на украшения племенных пони из старого атласа о народах Эквестрии.
– Ага, и тебе добрый вечер приятель, – сказал я, подойдя к нему и прислонившись к краю прилавка, осмотрел магазин. Он был обставлен гораздо лучше и выглядел намного чище не только по сравнению с магазином Крипи Спина, но и вообще с любым другим зданием в этом городе. Гладкий идеально подметенный пол был сделан из полированных досок, выложенных в сложный и красивый узор (напоминающий лабиринт). Полки возле стен блестели от чистоты и на них ровными рядами были выложены разнообразные товары, расставленные не только по виду, но и по цвету коробок или оберток, в которые их завернули. Большой прилавок располагался точно в центре. На нем с правого бока находилась касса и небольшой железный вентилятор с гулом обдувающий стоящего рядом продавца. За прилавком на крючках висели разнообразные инструменты, там же был большой решетчатый шкаф, где лежало несколько видов оружия, а возле шкафа – дверь в следующее помещение (наверное, склад). Наконец над нашими головами висело чучело огромного крокодила широко раскрывшего свою пасть.
– Итак, чем могу вам помочь? – опять повторил продавец, не прекращая приветливо улыбаться, – вы хотите купить что-нибудь особенное?
– Ну, вроде того, нам необходима взрывчатка, – сказал Мэтти, – но не простая, а такая, чтобы ей можно было взорвать целую гору или на худой конец железное оборудование больших размеров. У вас случаем нет чего-либо подобного?
– Обижаете сэр. У нас здесь есть все, что необходимо для жизни в этом прекрасном уголке пустыни. И как любит говорить наш владелец – "если в магазине у Билла чего-то нет, то этого еще нет в природе и не изобретено пони", – с гордостью сказал жеребец, – так что смею вас заверить – у нас есть то, что вам нужно. Одну минутку.
Он вышел за дверь и вскоре вернулся с большой связкой толстых серых брикетов квадратной формы.
– Прошу: наше последнее приобретение, самая лучшая и самая мощная из всех возможных взрывчаток, которые когда-либо делали из пороха – "Фурдаль-12", – сказал он, выкладывая на прилавок брикеты и еще одну закрытую коробку, в которой что-то звенело. – По сравнению с ней С-4 – просто жеребячья хлопушка. Достаточно подсоединить один брикет этой крошки к детонатору и взрыв будет настолько мощным, что полностью уничтожит, целую гору.
– Да, я уже что-то слышал про эту гремучую смесь, – с интересом произнес Мэтти, осматривая один из брикетов со всех сторон, – пожалуй, это нам подходит, – он повернулся к продавцу: – и сколько же она стоит?
– Для такой мощной и во всех смыслах замечательной взрывчатки цена просто смехотворна – всего триста пятьдесят пять крышек за один брикет.
– Триста пятьдесят пять крышек? – воскликнул Мэтти, – вы что, добавляете в нее вместо свинца золотую стружку?
– Ну, в комплект вместе с брикетом входит также детонатор, взрывная начинка, таймер и провода. Так что как видите – вы покупаете не просто взрывчатку, а полностью готовый набор взрывника, который останется только собрать и можно сразу же использовать. Цена вполне разумная за столь качественную вещь.
– А сколько она будет стоить, если мы воспользуемся вот этим листком? – спросил я, протягивая ему скидку Билла.
– А, так вы друзья нашего хозяина! Что ж вы сразу не сказали? Это меняет дело, – произнес жеребец, разглядывая подпись в свете лампочки, а затем, возвращая мне листок обратно, – с учетом этой скидки я могу понизить цену до трехсот крышек за брикет и дать вам дополнительную обмотку.
– Нее, цена по-прежнему слишком кусается. Билл обещал мне, что цены будут более демократичными. Как насчет двухсот пятидесяти?
– Но уважаемый сэр, это слишком мало за такую качественную взрывчатку. Давайте остановимся на двухстах девяносто крышках.
– Это конечно уже лучше, но все еще немного дороговато. Я ведь не просто так покупаю эту взрывчатку, я хочу использовать ее, чтобы сделать одно важное дело для твоего босса. Так что, почему бы тебе не понизить цену до двухсот шестидесяти? – настойчиво предложил я.
– Ладно! Двести семьдесят пять крышек за брикет и то, только потому, что вы друзья нашего владельца. И это мое последнее предложение, – чуть помолчав, наконец, сдался продавец.
– Договорились, – быстро согласился я, решив, что итак уже достаточно сбил цену и, повернувшись к Мэтти спросил: – Ну, что скажешь? Сколько этих брикетов нам нужно взять?
– Думаю, двух штук будет вполне достаточно для доказательства, – шепнул мне земной пони, – если разместить эту взрывчатку параллельно с двух сторон, то ей можно будет даже раскурочить танк.
– Эх, черт, – вздохнул я, доставая мешочек с крышками и легонько встряхнув его, – недаром же говорят: легко пришли, легко ушли. Кстати, нам придется как-то замаскировать ее, для вида. У вас тут есть какие-нибудь старые коробки? – обратился я к продавцу.
– Привет парни! Опять идете к Питу? – поздоровался с нами Брейк, покачиваясь на стуле возле ворот. Охрана по-прежнему была усилена, но судя по их расслабленному виду уже не так бдительна как этим утром.
– Да Брейк. У нас к нему есть дело необычайной важности, – ответил Мэтти.
– Понимаю. Ну, правила вы знаете – сейчас мы вас обыщем, а потом, можете пройти, – он встал со стула и вместе с каким-то неизвестным нам жеребцом подошел ближе.
– Разумеется, Брейк. Мы с радостью отдадим тебе наше оружие, но сперва, кхем… не могли бы мы кое-что тебе сказать, без свидетелей, – попросил я, посмотрев на второго охранника.
– Ну… ладно. Твиз, передохни пока, – немного удивившись, согласился Брейк. Второй пони настороженно сузил глаза, но все же не стал спорить и вернулся к столу с рацией, – и что же вы хотите мне сказать?
– У меня в сумке лежит мощная взрывчатка "Фурдаль-12", спрятанная в коробке из-под конфет, – тихо сказал я, – и ты должен будешь сейчас сделать вид, что ее не заметил, когда начнешь обыскивать меня.
– Что? Взрывчатка? Ты в своем уме? – всхрапнул Брейк, попятившись назад, – после всего, что сегодня случилось? Да я же… ты…
– Тихо Брейк, не шуми! – прервал я его, за ноги притянув к себе телекинезом, – поверь, я прекрасно понимаю, что сейчас на волосок от того, чтобы ты закричал, и твои ребята нас тут же пристрелили. Но это не то, что ты думаешь. Мы не хотим ничего взрывать или как-то вредить Питу. Нам пришлось купить эту взрывчатку для… кхем… одного очень важного дела, и ты должен немедленно проводить нас к боссу, не заметив взрывчатки, иначе ты подставишь нас всех под удар. Включая самого Пита.
– Ага, так я вам и поверил. Могли бы хоть придумать что-то пооригинальнее, а не идти сюда в отрытую, надеясь, что я куплюсь на весь этот бред, – сердито хмыкнул жеребец, пытаясь вырваться из облака телекинеза.
– Брейк, если бы мы хотели взорвать взрывчатку, то стал бы я тебе о ней говорить? – попытался я воззвать к его разуму.
– Конечно, решив, что я поверю вам и тому, что это слишком безумный план, чтобы быть очередной попыткой нападения на шахту, – не задумываясь, ответил он.
– Ну, хорошо. Допустим, но я бы точно не стал вести себя так открыто, рискуя получить пулю в лоб. Брейк, мы хотим помочь Питу, но для этого нам нужно поговорить с ним как можно быстрее. Если не веришь нам, можешь посмотреть в коробку, и убедиться, что взрывчатка не активна и не может взорваться.
– И погибнуть от взрыва? Ни за что, – фыркнул он, – ты напрасно это затеял Джек ведь я…
– Слушай, – шикнул я, закрыв ему магией рот, – эта ситуация никуда нас не приведет. Я не могу открыть тебе всей правды, потому что, не знаю можно ли тебе верить. Но и играть в молчанку для меня тоже глупо, потому что каждая секунда этого цирка приближает нас с Мэтти к смерти. Эх… – я посмотрел на ворота, охранники уже заподозрили что-то неладное, и направились к нам, а затем на Мэтти он тоже заметил их и, повернувшись ко мне, еле заметно кивнул, – …Дискорд! Хорошо я расскажу тебе все как есть. И надеюсь, что ты в отличие от Фибла окажешься верен своему боссу. Иначе я, а главное мой друг, сильно об этом пожалеем.
– Эй, у вас тут все хорошо? – спросил Твиз, сняв с кобуры на боку предохраняющий ремешок. Я посмотрел в глаза Брейку и постарался сделать самый искренний взгляд, на который только был способен.
– Да, все в порядке. Мы тут просто обсуждаем кое-что личное, не мог бы ты подождать меня у шлагбаума? – чуть помедлив, сказал Брейк, и Твиз пожав плечами, вернулся вместе с кобылкой, что пошла с ним обратно на свой пост.
– Если ты хочешь чтобы я верил тебе Джек, отпусти меня, – потребовал жеребец.
– Хорошо, – я убрал свой телекинеза и жеребец, высвободившись, задышал ровно.
– А теперь рассказывай мне все как есть и не вздумай ничего утаивать. А если ты боишься, что я могу предать Пита, то знай – этого не будет. Он был добрым другом моей семье, а значит и мне долгие годы. Еще когда я и ходить-то толком не умел он всячески поддерживал мою больную мать и бесплатно снабжал нас едой и медикаментами, так что я у него в неоплатном долгу. Ну, говори – что значит вся эта галиматья?
– Хорошо, – сказал я, – сегодня, когда мы были на прогулке, у Мэтти похитили жену. Похититель потребовал в обмен на ее жизнь взорвать бур, для которого мы вчера принесли редуктор. Если мы этого не сделаем до завтрашнего вечера, похититель ее убьет. Мы решили, что нужно будет притвориться, будто мы приняли его условия и для этого купили взрывчатку, а сейчас нам надо зайти к Питу и все ему рассказать. Мне кажется, что за всем этим стоит Золотой Пес Билл. И мы хотим вместе с Питом покончить с ним. Вот и вся правда.
– Да парни, в неприятную же вы историю влипли, – присвистнув, произнес Брейк.
– И она будет еще хуже, если мы продолжим вот так вот стоять на открытом месте, – шепотом вставил Мэтти, – за нами наверняка сейчас следит один из шпионов Билла. И если он решит что мы тебе все рассказали, то Куки умрет. Поэтому, пожалуйста, поверь нам, и дай уже пройти к Питу. Я не хочу, чтобы моя жена умерла. Я знаю ее совсем недолго, но уже не могу без нее жить.
Брейк хмуро на нас посмотрел, но увидев наши взволнованные, и немного испуганные мордочки видимо поверил, что мы ему не врем и глубоко вздохнув, сказал: – Ох, Селестия дорогая! Хорошо, я вас впущу. Надеюсь, только что вы не выставите меня круглым идиотом, и не сделаете ничего такого, о чем я впоследствии буду долго жалеть.
– Даю слово Брейк. Мы тебя не обманем, – пообещал я.
– Я надеюсь. Ну, пойдемте, – уже громко сказал он, – я и Твиз должны будем сперва вас обыскать. Твиз осмотрит Мэтти, а я займусь тобой Джек.
– …и теперь, у нас с Вами большая проблема сэр, – закончил я свой рассказ, сидя вместе с Мэтти напротив Пита который, сложив передние ноги на груди, внимательно слушал нас, поглядывая на лежащую у него на столе взрывчатку.
– Да, – кивнул пегас, наливая себе полный стакан виски и залпом выпивая его до дна, – проблема это еще мягко сказано. Значит, Билл решил похитить жену одного из моих наемников, чтобы тот взорвал для него бур? Ну и ну, похоже, что мы загнали Золотого Пса в угол, раз он решился пойти на такой шаг.
– И если мы не выполним его требование, моей жене не жить, – прибавил Мэтти.
– Это то и так понятно. Но меня больше волнует другое: с вашей помощью или нет, но Билл теперь не успокоится, и я боюсь, что после того как вы ничего не сделаете, решит попытаться устроить переворот в городе чтобы не дать мне закончить мою работу. И если это случится, могут пострадать невинные пони. Включая твою жену.
– Дискорд побери, да что же это за ерунда то такая? – сердито воскликнул я, – ну хотите Вы добраться до воды и продавать ее другим подешевле (при этих словах Пит нахмурился, но ничего не сказал) и что в этом такого? Неужели из-за подобной мелочи, Билл готов пожертвовать чужими жизнями?
– Не просто готов, если понадобится он изведет всех пони до единого, только для того чтобы его бизнес не зачах, – подтвердил Пит. – Или хотя бы не даст другим превзойти его хоть в чем-то. Это очень жадный ублюдок и его не волнует ничего кроме собственной выгоды, а вода в пустыне это – самая большая ценность которую можно продавать другим за крышки. Вы двое родились в бункерах… да-да, я знаю об этом. Пока вы ходили за редуктором, я навел о вас кое-какие справки, а кроме того… – он посмотрел на мою переднюю ногу, – думаешь, что закрыв рукавом свой ПипБак, ты сделал его менее заметным? Я неловко потер шею.
– Так вот, – продолжил пегас, – так как по вашим глазам видно, что вы еще никогда не сталкивались с сильной жаждой, с неурожаем или умирающей сухой почвой, то вы не знаете, насколько ценна, может быть вода на поверхности. Многие города, поселки и фермы готовы отдавать большую часть своих припасов и крышек, только за то, чтобы у них появилось бесперебойное обеспечение водой. Любой город, который будет им ее поставлять, очень быстро разбогатеет, станет расти и развиваться и при этом сможет называть любую цену, какую только захочет. Если я сейчас начну продавать воду, то смогу обеспечить все соседние поселения и дам им возможность жить самостоятельно, а не зависеть от караванов Билла. Да-да, очень многие наши соседи живут лишь за счет его грязной воды, которую он добывает в отстойниках на окраине болота, а потом продает им ее втридорога. И если у меня вдруг появится чистая вода, которую я стану продавать за гроши, бизнес Билла понесет серьезные убытки. Не говоря уже о том, что вскоре после этого к нам потянутся бродячие торговцы, которые начнут создавать для него серьезные проблемы. Как я уже говорил – Золотой Пес и его банда занимается неофициальным сопровождением идущих в город путников, на которых потом нередко нападают бандиты. На самом же деле эти так называемые бандиты являются его собственными пони, хотя я этого доказать не могу, которые отгоняют от Бампкин-Тауна наиболее опасных для него конкурентов. А с теми, кого он не убивает, он договаривается, в обмен на хорошие скидки и обещание торговать с городом лишь через него. У этого мерзавца все поставлено таким образом, чтобы с любой сделки он мог получить лишнюю крышку. Вот почему он не допустит, чтобы кто-либо встал у него на пути. Ни я, ни тем более вы.
– Ясно сэр, это очень серьезный бизнес, – сказал я, а после, чуть помолчав, решил все же спросить: – знаете, это Билл рассказал мне о том, что вы планируете сделать с водой, а еще что такая известность может быть опасна для города. Разве Вы не боитесь, что торговля водой привлечет к себе ненужное внимание бандитов с пустошей?
– Нет, не боюсь, – с уверенностью в голосе сказал Пит, – во-первых, у меня очень большое ополчение. Во-вторых, в Бампкин-Тауне часто бывают Фениксы, и если у нас появится чистая вода, они не допустят, чтобы кто-нибудь нас обидел. Скорее они пришлют сюда своих бойцов, которые будут "бескорыстно" защищать наш город. Разумеется, эти стервятники в обмен потребуют, чтобы мы продавали им воду практически задаром, но на эту жертву я готов пойти. А кроме того… не буду говорить того чего вам знать не положено, но поверьте мне – в случае чего мы сможем защитить Бампкин-Таун даже от целой армии. И это не хвастовство, а факт. Но не будем уходить далеко от темы: нам сейчас нужно решить, как покончить с Биллом.
– Значит, Вы нам поможете? – обрадовался я.
– Конечно. Я давно уже пытаюсь раздавить эту подлую змею сапогом и, похоже, что на этот раз мне это удастся. А, кроме того – я не могу допустить, чтобы кто-либо из моих граждан пострадал. Особенно жена моего доброго знакомого, – он подмигнул Мэтти.
– И как же мы ее спасем? – спросил Мэтти.
– Хороший вопрос. Над ним стоит подумать. Ведь Билл не дурак и в случае чего просто убьет твою благоверную и сделает вид, что ничего не было, так что нам нужно его как-то перехитрить, – произнес Пит, кончиками крыльев потирая себе виски, а потом встал с кресла и, подойдя к столу с химикатами начал тихо постукивать кончиком копыта по отдельным колбам, приговаривая: – Нет… нет… это не вариант… может, но не сработает… нет… на это он точно не купится… нет…
Так продолжалось где-то минут десять. Пит, позабыв обо всем, углубился в свои мысли и лишь изредка поворачивался в нашу сторону, окидывая задумчивым взглядом и что-то про себя бубня. И когда я уже начал отчаиваться и думать что все это безнадежно в его глазах неожиданно промелькнул хитрый блеск, и он весело присвистнув, стукнул ногой по столу, а затем вернулся в кресло. Достав из ящичка еще два стакана, он налил себе и нам виски, и крылом подняв стакан, громко произнес:
– Есть! Я придумал! Мы его не просто прищучим, мы раздавим эту гадину раз и навсегда. А главное он сам залезет ногой в капкан как глупая мышь почуявшая сыр. Безупречно!
– И что же Вы придумали? – поинтересовался я, покручивая в облаке телекинеза свой стакан.
– Сначала выпьем, – заявил Пит (– и почему все пони на поверхности так любят пить мутящее разум бухло? – подумал я), и мы трое быстро опустошили свои стаканы. Я прокашлялся, Мэтти чутка захрипев, резко выдохнул и пегас, наконец, продолжил:
– Мы обведем этого пройдоху вокруг ноги, воспользовавшись его жадностью. Предположим: вы двое сделаете то, что он от вас хочет, и взорвете бур. Если это случится, ему о вас можно будет больше не беспокоиться, потому что мои охранники по идее вас сразу же прикончат. А значит не останется никаких свидетелей, которые могли бы его раскрыть или как-то подставить под удар, кроме, конечно самой Куки. Но с другой стороны, если вы вдруг сбежите, как это сделали сегодня несколько его наемников, то сразу же станете необычайно опасны, и от вас нужно будет быстренько избавиться. Ведь если я вас поймаю, и вы заговорите, то кто знает, вдруг я догадаюсь, кто за всем этим стоит и устрою ему личную вендетту? Билл так рисковать не станет, и твоя милая женушка ему очень даже пригодится, для ведения нежелательных переговоров, – сказал он Мэтти.
– А что ему помешает сперва убить Куки, а потом заняться нами? – спросил Мэтти.
– Осторожность приятель. Билл всегда действует наверняка и не станет выкладывать на стол свои карты, пока не будет уверен, что эту партию выиграет он. Если Куки умрет, у него не останется больше ниточек чтобы шантажировать тебя, и появится риск подставиться под удар. Всегда существует некоторая вероятность, что с тобой придется договариваться, ты приставишь к его голове ствол или придется уходить, держа этот ствол у виска заложника, а значит, пока вы оба живы, Куки тоже нужна будет ему живой. И чтобы он ее не убил, я позволю вам двоим сбежать, после того как бур взорвется.
– Подождите, так Вы что, предлагаете нам взорвать бур? – удивленно округлил я глаза.
– О нет, я еще не выжил из ума, – усмехнулся пегас, – мы с вами просто сымитируем взрыв бура, а потом правдоподобно изобразим ваш побег. Как только вы покинете шахту, мои пони вас тут же спрячут в надежном месте, а я распространю по городу слух о том, что у меня произошел взрыв, и что преступникам удалось скрыться. Далее я объявлю вас в розыск и назначу награду за ваши головы, скажем в… эм… десять тысяч крышек. Это обязательно привлечет внимание Билла, и он не устоит перед соблазном не просто разделаться с вами, но еще и заработать на этом крышки. А кроме того согласитесь, что даже если вы сбежите из города, никто не даст Биллу гарантию – что я не подумаю на него и не попробую отомстить объявив организатором преступления. Он также понимает, что многие в городе в случае чего встанут на мою защиту, учитывая наши с ним терки. А так у него появится беспроигрышный вариант не только отвести подозрения и заработать крышки, но еще и выставить себя героем в глазах простых жителей. Если он принесет мне ваши головы, я не смогу что-либо ему предъявить и буду вынужден и дальше надув губы сидеть на крупе и тайно злиться. Так что если мы с вами сможем все грамотно провернуть, то не только спасем Куки, но еще и покончим с одной из самых главных угроз в Бампкин-Тауне.
– Звучит как-то рискованно и… ненадежно, – заметил Мэтти, – а Вы уверены, что это сработает?
– Нет, совсем не уверен. Велика вероятность того, что он, услышав о том, что вы сделали, просто свернет Куки шею и заляжет на дно, ничего не предпринимая, – Мэтти недовольно заерзал на стуле, но Пит тут же добавил: – однако это единственная возможность сделать так чтобы и волки были сыты и овцы целы. У вас сейчас нет других вариантов, кроме как довериться мне. Повторюсь, Билл – жадный до крышек ублюдок. Он, даже воздух испортив, начинает думать о том: как на этом можно заработать, так что не стоит недооценивать его жадность. Я со своей стороны постараюсь сделать все возможное, чтобы твоя жена не погибла Мэтти, но дело это не простое, а риск того, что все сорвется, слишком велик. И сейчас вся надежда на то, что этот хапуга не устроит перед соблазном заработать легкие крышки. Извини, что не даю тебе стопроцентной гарантии, но ты сам видишь, в какой переплет вы попали. Здесь ни в чем нельзя быть уверенным до конца.
– Понимаю, мистер Пит, – осевшим голосом сказал земной пони, – и ценю то, что Вы для меня делаете. Спасибо.
– Выше нос парень! Мы еще не проиграли, – поправив шляпу, сказал пегас, – а теперь раз уж с расшаркиваниями покончено, давайте-ка быстро обсудим все детали, – и, открыв ящичек в столе, он достал оттуда свернутую в рулон карту и растянул ее на поверхности. Это был план шахты.
– Вот, – он показал нам на один из туннелей, – в этом месте с правой стороны находится проход, по которому сегодня сбежали наемники Билла. Он начинается от большой пещеры и идет до самого выхода на поверхность. Сейчас там правда дежурит охрана, но я ее отзову, чтобы вам было легче скрыться. Далее – вместо взрывчатки я дам вам слабые пороховые заряды, которые громко взрываются, но совершенно безвредны для техники. Максимум что они сделают, это опалят остатки краски. Он на мгновение остановился и глубоко вздохнул, а затем продолжил: – А теперь слушайте внимательно, дважды повторять не буду: как только я раздам своим пони приказы, вы должны будете немедленно пойти к буру в сопровождении Брейка. Дойдя до места, вы его оглушите, а после заложите заряды по бокам бура и быстро убежите по этому туннелю к выходу. Я предупрежу охрану, чтобы она сделала вид, что за вами гонится. По вам даже будут стрелять, но не волнуйтесь, это все чисто для вида. Охранники постараются по вам не попасть, и не будут особо спешить, но и медлить тоже не станут, ведь в этом деле важна реалистичность и правдоподобность. Все ясно?
– Да сэр, – ответил я.
– Все просто и гениально, – подтвердил Мэтти.
– Хорошо, – он достал новую карту чуть поменьше и положил ее поверх первой, карту города, – как только вы сбежите из шахты, вам нужно будет добежать до забора с этой стороны и найти там, среди ящиков толстую деревянную панель, приставленную к скале. Она хорошо замаскирована, но вблизи ее можно заметить. За ней находится туннель, ведущий в город. Учтите – это наша секретная лазейка, так что не вздумайте никому проболтаться. Выбравшись в город, двигайтесь вдоль Болотной улицы до большой груды железного мусора, которая находится здесь, – он указал на место расположенное возле болота (там же невдалеке был и дом братьев Хуф). – Вы ее ни с чем не спутаете. В этом месте вас встретит мой доверенный пони и уведет в безопасное убежище, где вы будете ждать, пока я не распространю по городу новость о взрыве бура и не объявлю награду за вашу поимку. Брейк!
Дежуривший все это время за дверью жеребец зашел внутрь.
– Брейк, быстро вызови сюда "скороножек", и принеси мне две связки ВП-53. На все про все у тебя меньше пяти минут.
– Да мистер Пит, – козырнул он, и быстро выскочив за дверь, сбежал с лестницы и, судя по звуку, куда-то унесся.
– Эм, "скороножек", – с любопытством повторил я.
– Потерпи, скоро ты с ними познакомишься, а теперь не отвлекайся, – велел Пит. – Я продолжаю: через некоторое время, когда Билл заглотит наживку, я вас предупрежу и незаметно помогу ему выйти с вами на связь. Он наверняка захочет пригласить вас в какое-то уединенное место якобы, чтобы вернуть Куки, а на деле убить вас, но мы уже будем наготове и, выбрав подходящий момент, прикончим его. О, а вот, кстати, и наши "скороножки".
Со стороны одной из тумб раздались тихие постукивания, и пегас, отодвинув ее, открыл узкий лаз, из которого вылезли два маленьких жеребенка (да этот шериф далеко не так прост, как мне казалось). Это были жеребчик и кобылка с хитрыми мордочками, которые с интересом посмотрели на нас.
– Знакомьтесь это Ригги и Рози, моя личная "беспризорная агентура", которая следит за всем, что происходит в городе. Малыши это Мэтти и Джек.
Жеребята молча помахали нам ножками и опять повернулись к Питу.
– Эти жеребята станут следить за развитием событий в Бампкин-Тауне после нашего небольшого спектакля и в нужное время помогут нашему "другу" Биллу передать вам записку. Он часто так делает – нанимает жеребят для доставки незаконных писем и сообщений, а у Ригги и Рози, на улицах много друзей. Так ведь ребята?
Жеребята согласно закивали головками.
– А еще они помогут мне с разведкой и предупредят, если Билл решит подстроить какую-нибудь пакость. Ну, так как малыши, справитесь? Если у вас все получится, я в долгу не останусь.
– Да сэр! – ответила кобылка, жеребчик выпятил вперед грудь.
– Тогда слушайте, – Пит наклонился к ним и что-то тихо прошептал каждому по отдельности. Жеребята согласно кивнули и быстро заползли обратно в лаз. Пегас вернул на место тумбу.
– Готово, теперь остается только дождаться Брейка, а жеребята сделают все остальное, – туманно произнес он.
– Кстати, мистер Пит, – сказал Мэтти, – можно Вас попросить об одном одолжении? Если это конечно возможно, не могли бы Вы предупредить о том, что мы задумали жеребца по имени Корки? Понимаю, в такие планы не стоит посвящать никого со стороны, но он член моей новой семьи, а родители Куки сильно о ней беспокоятся.
– Ладно, парень, я расскажу ему все, что он может знать, но попозже. Сейчас нам главное правдоподобно сыграть первую часть нашего спектакля.
– Спасибо, – поблагодарил земной пони.
Через несколько минут в офис вошел Брейк, у которого под бронежилетом что-то еле заметно выпирало.
– Я принес ее сэр, – сказал жеребец и выложил на стол Пита две связки тонких серых шашек с длинным запалом.
– Молодец Брейк, а теперь подойти-ка ко мне и я тебе кое-что расскажу, – подозвал его Пит и когда жеребец приблизился к нему, тот все тем же шепотом поведал ему о нашем плане (наверное, потому что как я не пытался прислушиваться, все равно не смог ничего разобрать). Когда пегас закончил Брейк посмотрел на нас с решительным видом и коротко кивнул.
– Ну, вот и отлично, а сейчас вы двое пойдете к буру и закончите починку этого клапана, а Брейк за вами приглядит, – уже громко сказал пегас (видимо, чтобы его услышали снаружи). Я забрал со стола шашки и, запихав их к себе под плащ, направился вместе с Брейком и Мэтти к выходу.
– Да и еще одно, – бросил нам Пит, – удачи.
– К Дискорду сэр, – как положено, ответил я, и мы все покинули его офис и спустились вниз.
Медленным шагом направились мы в сторону большой пещеры, туда, где стоял бур. Мимо нас прошло несколько рабочих идущих в направлении выхода. Похоже, их уже предупредили о том, что готовится. Мое тело от волнения покрылось гусиной кожей. Я слегка нервничал, как впрочем, и Мэтти, который хоть и делал вид, что ему это не впервой, все же шел неуверенно и его задние ноги то и дело подрагивали.
– Тихо парни, постарайтесь не подавать вида, что вы что-то задумали, – шепнул нам Брейк, с невозмутимым выражением мордочки двигаясь рядом. В отличие от нас он шел уверенно и, похоже, совсем не переживал о том, что его должны будут скоро оглушить.
– Да, прости, – извинился я, – просто это немного… эээ… непривычно для нас.
– Ничего, работая с Питом, вы быстро к такому привыкните, – отозвался жеребец, – я уже два раза получал по голове во время подобных заданий. Так что, можно сказать это обычная практика. Главное не бейте в челюсть, я только недавно поставил себе зуб. Лучше огрейте сверху.
– Хорошо Брейк, – согласился я, – надеюсь, что после этого ты не будешь на нас в обиде.
– Сказал же: это обычное дело, – повторил он, – и потом, мне за это неплохо заплатят. Главное, чтобы все оказалось не напрасно. Вы же не подведете нас?
– Постараемся не подвести, – пообещал я, – кстати, а как там насчет охраны? Пит уже предупредил их?
– Ага. Точнее, это сделали жеребята, – подтвердил Брейк, – все кто должен был об этом узнать, уже приготовились и сейчас ожидают когда раздастся "Бум!".
– Понятно, ну вот мы и пришли, – прошептал я. Мы приблизились к покрытому засохшей грязью буру, который стоял особняком возле одного из коридоров. Рядом были сложены несколько ящиков и инструменты.
– Ох, ну и жарко же тут, – потянувшись, произнес Брейк и, стянув с себя шлем, побрел к выступающей неподалеку из скалы трубе с вентилем, открыл его и начал мочить себе гриву.
– Туннель, ведущий к выходу, находится там, – тихо сказал Брейк, передней ногой взъерошивая волосы и глядя на большое отверстие с другого бока, – а оглушить меня лучше здесь. Не хочу пострадать при взрыве.
– Ясно, – сказал я, как бы случайно отступая назад и телекинезом поднимая лежащую неподалеку лопату, – ну… не обижайся приятель. Осторожно, но с силой я обрушил лопату на голову Брейка и жеребец упал.
– Надеюсь, я его не покалечил, – испуганно произнес я, видя, как тот свалился на бок с высунутым языком, а затем, отбросил лопату и побежал вместе с Мэтти к буру.
– Уверен, что нет, – отозвался земной пони, – по крайней мере, шея не хрустнула, а значит все в порядке.
– Ну и слава Селестии, – я достал из-под плаща взрывчатку и на ходу кинул Мэтти одну из связок, – а теперь давай быстро взорвем эти заряды и сбежим отсюда.
– Давай, зажигалка есть?
– Нет, – я рассеянно похлопал себя по карманам, – а у тебя?
– Да, но всего одна. Что ж, придется действовать быстро. Мэтти достал из седельной сумки изоленту и примотал к боку первую связку, а затем кинул изоленту мне и я повторил то же самое со своей стороны.
– Итак… фух… можем начинать, – с небольшими паузами проговорил Мэтти и достав поцарапанную зажигалку поджег первый фитиль. – Лови Джек! – он бросил ее мне и я, подхватив зажигалку телекинезом, запалил свою связку.
– Готово! Бежим! – крикнул я и мы что было силы припустили в сторону того коридора на который указал нам Брейк. Не успели мы отбежать и тридцать шагов, как громыхнул взрыв. Мои уши заложило от разлетевшегося по пещере эха. Сверху нам на головы посыпались камни и земля.
– Вот же бабахнуло! – воскликнул Мэтти, оборачиваясь назад, – уверен, что тот, кто за нами следит теперь уж точно поверит, что мы свое дело сделали, – ого, ты только посмотри!
Я повернулся и увидел, что бур практически полностью засыпало камнями. Неужели мы что-то сделали не так? А нет, постойте… один из падающих камней подозрительно мерцал, словно его опускали вниз при помощи телекинеза, неужели… вау! Да этот шериф действительно тот еще прохвост. В хорошем смысле.
– Порядок. Это сделали специально, чтобы не было видно, что бур уцелел, – успокоил я, – наверное, где-то неподалеку спрятались единороги Пита. Но это не важно. Нам надо сматываться. Слышишь? За нами уже бегут.
Со стороны главной шахты действительно начали раздаваться крики и вскоре оттуда выбежали многочисленные охранники, державшие наготове стволы. Один из них прицелился и пальнул в нашу сторону. Пуля пролетела намного выше нас и угодила в скалу.
– Ну вот, погоня началась, не будем медлить, – бросил я, и мы, развернувшись, поскакали вглубь туннеля, который освещали тусклые фонари, висевшие по бокам. За нами раздавался топот, который постепенно начал приближаться. Уже слышались отдельные выстрелы, но пони Пита свое дело знали, и ни одна выпущенная ими пуля даже близко не подлетела к нам. Мы еще ускорились и тяжело дыша, продолжили бежать вперед, стараясь не споткнуться о большие булыжники, которые во множестве лежали на земле. В месте, где туннель соединялся с главной шахтой, мы обогнули стоящие по центру тележки с камнями и оказались около выхода на поверхность. Синеглазого сторожа-жеребца у ворот не было, зато, когда мы приблизились к ним, они распахнулись, и к нам навстречу выскочила вооруженная автоматом единорожка. Я и Мэтти немного опешили и испуганно остановившись, сели на крупы, но единорожка почти сразу же споткнулась о ящик с инструментами и, упав на землю, принялась материться и пытаться встать на ноги.
– Похоже, что очередной трюк Пита, – успокоившись, подумал я, и мы, перепрыгнув через кобылу, выбрались наружу. Там нас уже поджидали другие охранники, но и они двигались не очень быстро, а стреляли и того хуже. Уклоняясь от пуль, мы побежали мимо бараков в то место, где лежали сваленные в углу коробки и начали искать нужную нам панель. Пони Пита тем временем громко перекликались между собой, пытаясь найти нас.
– Она здесь Джек! – помахал мне Мэтти искавший ближе к решетке. И я, подойдя к большой панели, правдоподобно окрашенной в цвет скалы и закрытой большими ящиками и досками, вместе с ним отодвинул ее и заполз в просторный лаз, который через несколько шагов заканчивался снаружи в окружении высоких валунов, что не давали увидеть проход со стороны города.
Помогая друг другу, мы вскарабкались на валуны и, спрыгнув на землю, побежали прочь. Крики охранников еще раздавались позади, но вскоре затихли и мы больше ничего не слышали кроме стрекотания сверчков и жужжания мух доносившихся со стороны ночного болота. Немного сбавив ход, мы пошли быстрым шагом вдоль трейлеров и хибар, высматривая мусорную кучу, возле которой нас по идее уже должен был ждать пони Пита. Но куч оказалось слишком много, и для тех, кто никогда здесь не жил, они все выглядели очень похоже.
– Да уж Пит, точно ни с чем не спутаем, – проворчал я глядя на завал из железного лома, плит и холодильников, обильно посыпанных битыми бутылками, – да тут весь мусор выглядит одинаково. И возле какой же из этих куч нас должны будут встретить?
– Давай посмотрим там, где находится участок братьев Хуф, – предложил Мэтти, – если я не ошибаюсь, это место было где-то неподалеку от их дома.
– Окей, надеюсь, мы здесь не заплутаем, – сказал я, пробуя в потемках разглядеть какой-нибудь ориентир, но было уже слишком темно. В этой части города работающих фонарей практически не оказалось, а включать свой ПипБак я не рискнул. Мы прошли несколько шагов вперед присматриваясь к каждой более-менее крупной кучи мусора, но никого не нашли, не считая кошек и еще кого-то прячущегося в тени, с блестящими глазами, похожими на глаза жука (– ох, ну и здоровенный должно быть жучище, – подумал я).
– Не хотелось бы мне заночевать тут, – пробормотал земной пони, с опаской обходя стороной скопление сразу из дюжины "жучиных глаз" уставившихся на него, – ведь если мы не найдем пони Пита, нам придется искать ночевку где-то поблизости.
– Да. Держу пари, сон здесь точно не будет чудным, – поддержал я.
– Эй, вы! – в этот момент раздался громкий шепот. Мы повернулись на голос и увидели среди старых покрышек притаившегося земного пони жеребца пристально следящего за нами, – я не ослышался? Вы пришли от Пита? Он вышел вперед, и мы смогли хорошо рассмотреть его. Это был молодой жеребец светло-серого окраса с черной гривой, прекрасно маскировавшей его в ночи, весь увешанный узелками и самодельными тряпичными сумками.
– Смотря кто спрашивает? – ответил я, решив, что не стоит вот так запросто раскрывать себя неизвестно кому.
– Вы же Мэтти и Джек, да? – поспешно прошептал он и, оглядевшись по сторонам, зажег небольшой фонарик, висевший у него на боку, – мне передали, что вы придете сюда, и вас надо будет спрятать. Так это вы, да?
– Да, это мы. Значит, ты работаешь на Пита?
– Именно, и раз вы Мэтти и Джек, я должен проводить вас в наше убежище. Идите за мной и постарайтесь не шуметь. Жеребец потушил фонарик и медленно побрел вдоль особенно большой кучи мусора состоящей преимущественно из опорных балок и прочего металлического лома. Обойдя ее по кругу, он приблизился к утопающему в хламе по самую дверь вертикально размещенному холодильнику и еще раз быстро осмотрелся.
– Запомните, об этом месте никто не знает, так что, чтобы ни-ни, – прошипел он и, достав из узелка на шее ключ, вставил его в замочную скважину на ручке холодильника и отпер дверь. К нашему удивлению за дверью оказался просторный, хорошо освещенный множеством лампочек земляной проход и деревянная лестница, круто спускавшаяся вниз. Наш проводник пропустил нас вперед, а затем зашел сам и закрыл дверь на замок. Мы спустились вниз по лестнице, и пошли по туннелю вглубь. Он находился прямо под мусорной кучей. Подняв голову вверх, я увидел вылезающие из земли куски железного лома, для безопасности, укрепленные поперечными балками. Изредка мусор выступал и с боков, но в том месте предусмотрительно были поставлены столбы с натянутыми между ними железными сетками, плотно прижимавшими его к почве. Вскоре мы дошли до складной двери, сделанной из блестящего железа и напоминающей мне одну из герметичных дверей нашего стойла. Возле двери стоял столик с терминалом, от которого к ней тянулись провода. Судя по ножкам на мониторе и складной клавиатуре, когда-то он был висячим.
– Сейчас я введу пароль, не подглядывайте, – велел жеребец, махнув ногой. Мы отвернулись, и он быстро набрал длинный и судя по количеству нажатий мудреный пароль. Дверь со скрежетом разъехалась в стороны, и мы вошли в просторный довоенный бункер, внутри которого вдоль правой стены стояло несколько двухэтажных кроватей. Около двери в углу была ширма, за которой проступали очертания раковины и туалета. В дальнем углу находился холодильник, ящики с едой и припасами, а еще две бочки с водой. В центре был обеденный стол и стулья, а с левой стороны два рабочих стола, на одном из которых стоял выключенный терминал. Между столами была книжная полка, доверху заставленная книгами и журналами. В стене возле кроватей тихо шумел встроенный вентилятор, гонявший по бункеру воздух (выходит где-то на поверхности есть вытяжная труба).
– Круто, а? – ухмыльнулся наш проводник, – это место нашел еще отец мистера Пита и оборудовал в нем убежище, в котором можно пережидать неприятности. Оно осталось от довоенных пони. Видимо раньше тут был бункер для важных особ, но они им так и не воспользовались. Когда его нашли, все заготовленные для них припасы были нетронуты.
– Ну да, здорово. Судя по оборудованию это портативный военный бункер класса СЕ-19, – сказал Мэтти, взглядом знатока осматривая раковину и вентилятор, – такие модели когда-то делало Министерство Военных Технологий для защиты командующих офицеров армии, но их упрощенные версии поставляли также и гражданским и они стоили немало битсов. В старой Эквестрии немногие могли позволить себе подобный бункер. Здесь же воздушные фильтры ТуЧА-23, система регулировки давления и встроенный санузел. Поразительно, я и не знал, что они могут функционировать так долго.
– Наверное, его купил для себя Снайд Шам на случай войны, – предположил я, – но потом его убили, и это место оказалось заброшено. Не думаю, что он рассказывал кому-то, что у него есть бункер, пока прабабушка Пита не узнала о нем.
– Да, место просто супер, – отозвался жеребец-проводник, – здесь мы прячем друзей мистера Пита или он отдыхает в нем сам, а еще хм… тут любят тусить охранники… не слишком часто, – он хитро подмигнул нам. – А я отвечаю за его сохранность и слежу за тем, чтобы никто сюда не забирался. Чем меньше народу о нем знает, тем лучше.
– Понятно, ну и как долго мы будем здесь ждать? – спросил Мэтти.
– Почем я знаю? – пожал плечами жеребец, – мне велели просто привести вас сюда, а сколько вы будете здесь сидеть мне неизвестно. Мистер Пит сказал, что вскоре свяжется со мной и даст дальнейшие инструкции. Так что не переживайте, если я должен буду что-то вам передать, я это сделаю. А пока можете тут отдохнуть, поесть, расслабиться. Мистер Пит разрешил вам пользоваться всем, что здесь есть без ограничений. В компьютере есть хорошие игры, в холодильнике зажаренный болотный богомол, копыта оближешь. Мягкие кровати. Интересные книги. Собственно это все. Главное чтоб на вас не давили стены. Вы же не боитесь жить в бункере? Был тут один, который боялся. Говорил что у него эта… как его, клаустрофопия, кажется.
– Не переживай, я вырос в бункере, так что мне не впервой быть окруженным железными стенами, – с улыбкой заверил я.
– Как и мне, – прибавил Мэтти.
– Тогда хорошей вам ночи. Я пока пойду наверх, – сказал жеребец, выходя за дверь, – подежурю.
– Постой, а если нам понадобится срочно выйти? – остановил его Мэтти, – как мы откроем дверь?
– Легко. Просто покрутите ручку вот тут, – он показал нам на рычажок возле двери слева, – изнутри дверь открывается без пароля, а вот назад вы уже не попадете, не зная его. Так что не выходите без крайней необходимости, а то придется дожидаться меня. Ну, пока.
Жеребец ушел, дверь за ним с лязгом закрылась, и мы остались одни.
– Ну вот, теперь нам остается только ждать и надеяться, что план Пита, сработает, – произнес я, поглядев на запертую дверь и скинув с себя седельные сумки и плащ, побрел в сторону одной из кроватей. После всего случившегося за день меня одолевала жуткая усталость, и очень хотелось спать.
– Это верно. Надеюсь лишь, что он не закончится смертью Куки, – отозвался земной пони, снимая с себя седельные сумки и ставя их рядом с тем столом, на котором был терминал.
– Не переживай, Пит говорил что нам не стоит волноваться, – я бросил свои сумки возле кровати и запрыгнул на нее, – поскольку Билл редкостный хапуга и перестраховщик, и не тронет Куки пока мы живы.
– Это Пит может не волноваться, – сердито бросил Мэтти, – потому что не его жена сейчас в плену неизвестно где, в окружении банды немытых отщепенцев, которые возможно уже много месяцев не испытывали кобылкиной ласки.
– Ай, не нужно себя накручивать друг, – сказал я, – я уже видел, как Билл приструнил своих громил во время нашего с ним разговора. Так что уверен, он не допустит, чтобы его заложницу кто-то обидел, пока она ему нужна.
– Хорошо если так, – печально произнес земной пони, а затем неожиданно вспыхнул, – потому что иначе… если с ее головы упадет хотя бы один волосок, я лично…
– Но-но Мэтти, притормози! Давай не будем об этом, – я подстелил себе под голову сложенный плащ и улегся на бок, – с ней все будет хорошо, вот увидишь. Мы спасем ее, и вы снова будете вместе, а Билл сильно пожалеет о том, что посмел ее тронуть.
– Пожалеет не то слово! – Мэтти с силой пнул свои инструменты, и они громко звякнули.
– Я смотрю, ты очень сильно к ней привязался, – заметил я, – похоже, что Куки для тебя действительно особенная пони, раз смогла так глубоко поселиться в твоем сердце. Ей повезло, что у нее есть кто-то, кто так искренне ее любит.
– Да, она особенная, это верно, – чуть смягчив голос, сказал земной пони, – и дело тут даже не в сексе. Просто, она такая… яркая, живая. Не холодная и бездушная как те кобылы, что окружали меня раньше. Я с ней и сам словно начал оживать. И не хочу, чтобы все это прекратилось. Он резко повернулся ко мне, – я не хочу, чтобы из-за какого-то недоумка ковбоя что Билла, что Пита ее не стало и сделаю все, что в моих силах, чтобы спасти ее, потому что люблю!
– Понимаю друг, – сказал я сонным голосом, – мне и самому это знакомо. Я имею в виду, я знаю, каково это – любить кого-то больше жизни. Не отчаивайся. Ты обязательно ее спасешь, и вы опять будете счастливы. Опять… станете жить… ярко…
– Спасибо Джек. Надеюсь, что и ты однажды найдешь свою особенную пони, – сказал он в ответ, – ту самую, которую ищешь.
– Я тоже, – зевнув, пробормотал я. Тут сон меня окончательно сморил и я заснул и впервые за последние дни проспал спокойно без каких-либо неприятных сновидений.
– Дай мне две карты, – сказал я, сидя за обеденным столом, где мы с Мэтти играли в Блэкджек – любимую игру многих охранников стойла, включая Кантера, который и меня однажды научил в нее играть.
– Уверен? У тебя итак их уже много. Не боишься? – с хитрой ухмылкой произнес земной пони.
– Уверен, не думаю, что там будет… ах, Дискорд! – у меня вышло больше двадцати одного очка.
– Ха-ха, я опять выиграл! – воскликнул Мэтти, – все довольно! Отдавай мне мою бутылку Спарк-колы.
– Эй, так нечестно! Дай мне уже отыграться, – запротестовал я, проигрывая четыре раза подряд.
Дверь за моей спиной скрипнула, и к нам в бункер вошел серый жеребец. Его имя мы так и не узнали. Он почему-то не хотел его говорить, хотя мы просидели тут уже целый день и несколько раз пытались уломать его проговориться. Но он был непреклонен. Прошлую ночь он приходил к нам и рассказывал о том, что творится на улицах. С утра ничего необычного не происходило, не считая легкой паники в городе, которую специально спровоцировал Пит. В этот же день по нашей просьбе он принес нам наше оружие, включая арбалеты и мой трофейный пистолет "Анаконда" с двумя патронами, который я оставил у Амберфилдов. А еще мой запасной бронежилет. Также он известил нас, что семья Мэтти предупреждена и ждет отмашки от Пита. Этим утром он порадовал нас известием о том, что Билл начал расспрашивать о нас в городе, а его шпион несколько часов провел возле поместья Амберфилдов, думая, что мы там спрятались. И вот он вернулся вновь, а значит, уже наступила ночь, и мы сильно заигрались в карты.
– Привет парни, ну как вы тут? – спросил он, закрывая за собой дверь.
– Понемногу, не считая того что мне сегодня страшно не везет в картах, – со вздохом посетовал я, – но вот в играх я преуспел. Весь этот день я провел, играя в компьютерные игры на терминале и читая найденные среди журналов комиксы про супергероев. – Кстати, – прибавил я, – я побил твоей рекорд в «Зебринской угрозе». Дошел аж до сто второго уровня.
– А откуда ты знаешь, что это был мой рекорд? – спросил жеребец.
– Вычислил дедуктивным методом, – с хитрыми нотками в голосе произнес я. – Поскольку по твоим собственным словам, здесь бывают только друзья Пита, он сам или его охранники, да и то не очень часто, то только ты мог потратить достаточно времени на то, чтобы отточить свой навык в игре и обогнать всех аж на сто восемьдесят тысяч очков. Так что я не сомневаюсь что таинственный "ВП" это ты.
– Это все только твои догадки, ты ничего не докажешь, – возразил серый пони и отвернулся от меня, сердито сдвинув брови.
– В общем, как видишь, у нас все тихо, – сказал ему Мэтти, – а какие у тебя новости? Тут он подхватил ртом бутылку газировки и принялся пить.
– Эй! – возмутился я.
– Новости хорошие, – отозвался жеребец, – особенно для тебя. Билл сегодня начал опрашивать беспризорных жеребят и предложил им сто крышек награды в обмен на информацию о местонахождении малинового пони в плаще и шляпе и оранжевого в рабочем халате и жилетке. Никого не напоминает?
– Да, напоминает. Я видел одного из этих ребят пару дней назад, когда смотрелся в зеркало, – пошутил я, почесав выросшую у меня на подбородке щетинистую бороду, – когда в него еще можно было смотреться (что не говори, но как бы не был хорош этот бункер в нем не оказалось простых житейских удобств, вроде обычного зеркала висящего над раковиной). Эх, как бы я хотел сейчас побриться… и душ неплохо бы принять. А то здесь нет никаких средств личной гигиены кроме мыла, а раковина такая маленькая, что вода все время льется на пол.
– Ничего, потерпишь. Ждать осталось недолго, – утешил меня серый жеребец, – мистер Пит сказал, что Билл уже заглотил наживку, и вас скоро можно будет отпускать.
– Да? И когда же это скоро? – спросил Мэтти, ставя на стол, пустую бутылку.
– Когда скажет мистер Пит, – ответил жеребец, – у него голова работает как надо, у нашего босса, и он не велел нам сильно спешить. Пусть, говорит: Билл сперва убедится, что все идет, как он хочет. Если вас быстро найдут, он может что-то заподозрить, а это будет нехорошо. Так что пока подождите тут.
– А что нам еще остается? – иронично закатив глаза, сказал я, собирая телекинезом карты и заново перетасовывая их. – Итак, на что же теперь мы будем играть? – спросил я, открывая телекинезом холодильник и окидывая взглядом его содержимое.
– Что-то сегодня тоскливо, – сказал Мэтти, лежа на верхнем ярусе двухэтажной кровати и лениво покачивая передней ногой свешенной с края.
– Ну да, нашего "Серого Призрака" (как я окрестил смотрителя бункера), не было уже целое утро, – отозвался я, валяясь "этажом" ниже и перелистывая страницу одного из комиксов.
– Как думаешь, куда он запропастился? – спросил земной пони.
– Кто знает. Может, возле мусорной кучи собралось слишком много народу, и он побоялся "засветить" бункер. А может, он просто делает какую-то работу для Пита, – неопределенно ответил я, – расслабься, мы же виделись с ним прошлой ночью.
– Да, но последние два дня он всегда приходил под утро, – настороженно сказал Мэтти, – а сегодня его нет, может что-то случилось?
– Не думаю. Потерпи, уверен, он скоро придет.
Прошло где-то около часа, и дверь бункера открылась.
– Вот видишь, что я говорил? – оптимистично сказал я, вставая с кровати и направляясь навстречу зашедшему… Ригги?
Вместо серого жеребца к нам в бункер пришел один из жеребят "Скороножек", что был в офисе у Пита.
– Привет. Я пришел, чтобы вручить вам записку от похитителя, – с серьезным видом сказал жеребенок, доставая из сумки на боку сложенный пополам листок. – Сегодня утром Рози сказала одному из искавших вас негодяев, что возможно знает, где вас найти. Тот долго ее выспрашивал, но как вы понимаете, она ему ничего не сказала и после недолгих споров, уломала его передать вам через себя послание за пятьдесят крышек. Разумеется, когда она побежала в бункер за ней сразу же установили наблюдение, но в одной из подворотен Рози смогла оторваться от преследователей и быстро передала записку мне, а когда все улеглось, я незаметно проскользнул сюда. И теперь она ваша.
Я взял у него листок бумаги и прочел короткое послание:
«Встретимся сегодня в двенадцать ночи, возле руин старого склада, на окраине кратера с западной стороны и обсудим возвращение твоей жены. Захвати с собой своего приятеля, и приходите одни»
– Ага, значит сегодня ночью все и решится, – сказал Мэтти, тоже ее прочитав.
– Слушай малыш, а ты не знаешь, где находится это место? – спросил я у жеребенка.
– Это наверху, возле края котлована. Раньше у старых пони там был склад сырья, до того как появился Бампкин-Таун. Но теперь там одни лишь развалины и никто туда не ходит. Как по мне идеальное место для засады, в скале много горных полок, где могут прятаться снайперы, – деловито, как заправский разведчик доложил он мне.
– Понятно, а Пит об этом знает?
– А то, как же, – хмыкнул жеребчик, – Рози уже наверняка предупредила его и когда стемнеет, он придет к вам чтобы обсудить свой план, так что будьте готовы. А я пока посижу тут, вдруг меня ищут.
– Хорошо Ригги, ты молодец, – похвалил я, стукнув по-приятельски его копытце. – Можешь пока ждешь поиграть на компьютере, – предложил я.
– Да, я знаю. Я часто тут играю в игры, – живо отозвался жеребенок, жизнерадостно поскакав к столу и запрыгнув на ближайший стул. – Кстати, мне передали, что один из вас побил старый рекорд Безымянного. Это круто. Его еще никто не мог обогнать, даже я, хотя очень старался. Но теперь у нас новый лидер и я намереваюсь его обойти. И кто бы из вас не был чемпионом, к концу этого дня я буду первым.
– Безымянного? Хех, мы называем его Серым Призраком. А новый чемпион – это я, так что удачи малыш, – усмехнулся я, – она тебе понадобится. И пока жеребенок играл в игру и, прыгая по лесенкам, уклонялся от летящих в него ракет и катящихся сверху бомб, я вернулся на кровать и продолжил читать комикс, в то время как Мэтти напрягшись, принялся перебирать содержимое своих сумок и что-то про себя бормотать. Бедняга, для него ожидание ночи было просто невыносимо, но помочь ему чем-то сейчас я не мог. Лишь спасение Куки могло вернуть ему душевное равновесие.
Вы потратили одно очко способности. Выучена способность: Вечный жеребенок – проведя несколько дней играя в компьютерные игры и листая комиксы, вы научились лучше понимать жеребят и то, что им нравится. А остаток дня, который вы потратили, общаясь с Ригги, научил вас правильно разговаривать с пони его возраста. Теперь вам будет легче общаться с жеребятами.
В девять часов, к нам в бункер зашел Пит в сопровождении Серого Призрака. Ригги в это время ужинал вместе с нами маринованными персиками. Быстро проглотив последний кусочек, он подбежал к Питу и что-то ему прошептал. Пегас внимательно его выслушал, а затем, сказав пару слов в ответ, мотнул головой в сторону выхода и жеребенок вместе с Серым Призраком вышли за дверь и закрыли ее.
– Ну, ребята, как вы тут поживаете? Небось, надоело уже смотреть на одни и те же стены? – с улыбкой спросил Пит, старательно изображая вежливое спокойствие, однако судя по тому, как были напряжены его скулы и задумчиво сдвинуты брови, было понятно, что мысли у пегаса далеко не самые приятные.
– Есть немного мистер Пит. Вот подумываем выйти сегодня на поверхность и подышать свежим воздухом, – сострил я, вставая вместе с Мэтти из-за стола в знак уважения, но пегас жестом показал нам, что это вовсе не обязательно и сам, подойдя ближе, уселся на свободное место.
– Ну, раз так, то почему бы вам тогда не пройтись по ночному городу? Скажем, до каких-нибудь довоенных развалин за его пределами? – усмехнулся он, а затем, прокашлявшись, заговорил уже более сдержанно, – а если серьезно: эта ночь для меня очень важна и мне сейчас не до шуток. Так что я надеюсь, что и вы будете вести себя как профессионалы.
– Не волнуйтесь сэр, это я так, для успокоения нервов. Я прекрасно понимаю, как много сейчас поставлено на кон, – погасив веселость, сказал я и, посмотрев на Мэтти, прибавил: – и чья жизнь висит на волоске.
– Что ж это радует, потому что дело, которое нам предстоит провернуть, будет не из легких и не исключено что многое может пойти не так как я запланировал. Пегас больше не пытался изображать спокойствие, в его речи стало ощущаться сильное волнение, которое бывает, когда долгие годы сдерживаешь желание свести старые счеты. – Этой ночью, как и много лет назад, во время восстания моей прабабушки случится переломный момент в истории Бампкин-Тауна. И от того как вы сыграете свою роль будет зависеть к чему это все приведет.
– Обещаю сэр, мы вас не подведем, – заверил я.
– И сделаем все, что от нас требуется, – добавил Мэтти.
– Замечательно. А теперь о деле: сегодня днем мои жеребята-шпионы дежурили неподалеку от того места, где состоится ваша встреча с Биллом. И поскольку дело было возле одного из оазисов, им не составило особого труда затаиться там и заметить, как под вечер к руинам стали приближаться подозрительные жеребцы, несущие с собой длинные свертки. Хе-хе, Билл при всем своем уме никогда не брал этих малышей в расчет, думая, что они слишком наивные, чтобы доставлять ему неприятности, и благодаря этому многие его планы часто оказывались сорваны. Надеюсь, так будет и сегодня. Но я отвлекся. Жеребцы пробыли у руин несколько часов, а когда ненадолго ушли жеребята незаметно прокрались туда, все там проверили и нашли спрятанные в укрытиях неподалеку, снайперские винтовки и патроны. Очевидно, это были наемники Билла, готовившиеся его прикрывать этой ночью.
– Понятно, значит, на встрече у него будут снайперы, – сказал я, – и что же жеребята сделали после? Все там испортили?
– Нет, конечно, если с тайниками что-то случится, Билл сразу же обо всем догадается. Но не это главное. Главное теперь мне точно известно, где они будут вас ждать. И я уже отправил туда своих пони, чтобы им помешать, когда придет время. Есть у меня парочка ловких жеребцов и кобылок, которые могут замаскироваться и просидеть в укрытии так, что вы их и не заметите, даже если наступите им прямо на головы. И они уже там, ждут моей отмашки. Когда Билл сделает первый шаг, они разберутся со снайперами, и его никто не будет прикрывать из укрытия.
– А почему Вы уверены, что он рискнет прийти туда сам? – спросил я, – а не пошлет кого-то из своих громил?
– Скажем так – этот мерзавец никогда не упустит случая показать своим недругам собственное превосходство, особенно когда он абсолютно уверен, что все козыри у него. Так что и на эту встречу, скорее всего, явится он сам. Конечно, он может и затаиться и сделать так, как ты сказал, но как я люблю говорить: это риск, от которого в нашей работе никак не отвертеться.
Он ненадолго замолчал, видимо что-то обдумывая. Внимательно посмотрев на нас и почесав подбородок, он продолжил:
– Ну а теперь ребята давайте поговорим о вашей роли в этом плане: через два часа вы выйдете отсюда и пойдете в сторону развалин. Там вы встретитесь с Биллом. При разговоре с ним ничего не делайте и сильно не зарывайтесь. Билл, уверенный в собственной победе не станет вас сразу же убивать, а сперва поиграет как кошка с мышью, а уже затем попытается прикончить. И вот тут я и мои пони выйдем из тени и ударим по нему.
– И это все? – удивился Мэтти.
– Конечно, все остальное сделаем мы. Снайперы Билла, будут убиты сразу же после того как он с ними свяжется в последний раз, ну понимаете – "прием-прием", "вы их видите?" и все такое, короче, вам ничто не будет угрожать, не считая громил, которые будут сопровождать самого Билла. Но о них мы позаботимся.
– А как же Куки? – спросил земной пони.
– Ах да, насчет нее. Когда Билл будет с вами разговаривать, потребуйте, чтобы он вам ее показал. Он по любому возьмет ее с собой, чтобы подразнить вас. И вот когда мы ее увидим, мои собственные снайперы станут ее защищать, а вы тем временем быстро до нее добежите и уведете в безопасное место. Но это только если Билл заупрямится и захочет устроить перестрелку. Скорее всего, он предпочтет сдаться, чтобы не рисковать собственной шкурой, которой он так сильно дорожит. Но никогда не знаешь, что взбредет в голову загнанному в угол шакалу. Если он захочет вырваться из окружения и начнется перестрелка, вам нужно будет быстро оттуда сбежать и предоставить всю работу нам. У кого-нибудь из вас есть бронежилеты? А ты Джек, знаешь, как вызывать магический щит?
– Ха, Вам повезло. У нас есть два бронежилета, и я совсем недавно научился вызывать довольно мощный магический щит, – по-молодецки ответил я.
– Великолепно, это сильно упростит нашу задачу. Если Билл вдруг откажется сдаваться, и начнется стрельба, сразу же закрывай Куки своим щитом, и все вместе убегайте оттуда. Ясно?
– Да сэр. Предельно и точно.
– Вот и отлично, тогда начинайте готовиться к выходу. Возьмите с собой все оружие, которое можно будет спрятать. Свою винтовку Джек лучше оставь тут, как и арбалеты, – он посмотрел на наше оружие, лежащее в углу. – Если Билл увидит, что вы вооружены, он занервничает, и может начать разборку раньше времени.
– Хорошо сэр, у нас как раз есть пистолеты, – сказал Мэтти.
– Хех, вот же повезло мне, что у вас все так схвачено, – одобрил он, – и не забудьте одеть бронежилеты. Они вам могут пригодиться. Он достал крылом из нагрудного кармана часы и посмотрел на них, – ну а теперь мне пора. Как выйдете отсюда и пойдете к развалинам, ничего не бойтесь и не переживайте. За вами будут приглядывать мои пони, так что держите хвосты пистолетом и верьте в успех. Я подготовил для этого дела целую армию и вдобавок хотел еще заручиться поддержкой твоей семьи Мэтти, но они все куда-то пропали, так что, похоже, нам придется рассчитывать лишь на свои собственные силы.
Он встал, чтобы уйти, но тут же остановился.
– Ах да, еще одна вещь. Вы же не местные. Куда идти-то хоть знаете?
– Нет, – честно признался я.
– Тогда… хм… что же делать? А, точно! Дай-ка мне на минутку свой ПипБак, – велел он, – и открой в нем карту.
Я протянул ему ногу со своим браслетом, открыл карту и он пометил на ней место возле края карьера.
– Вот, теперь вы в курсе, куда надо идти. Желаю удачи, и надеюсь, что завтра утром мы все соберемся вместе у меня дома и как следует, отметим нашу победу.
– Пока, – попрощался я, и мы с Мэтти стали не спеша собираться и прикидывать, куда можно будет спрятать наши пистолеты.
Через два часа мы вышли из бункера, напряженные, взмокшие, одетые в бронежилеты, с оружием, тщательно спрятанным в складках одежды и карманах. Задержавшись ненадолго в туннеле, мы дождались сигнала от Серого Призрака и незаметно выскользнули на улицу, а затем побрели в направлении подъема ведущего на поверхность. Бампкин-Таун уже спал, в некоторых его домах еще горел свет, а кое-где можно было услышать разговаривающих пони, но большую часть времени мы шли в тишине, которая в данных обстоятельствах казалась нам враждебной и пугающей. Какое-то время мы оба хранили молчание, нам было не до слов, но потом Мэтти неожиданно заговорил:
– А красивые сегодня звезды, правда Джек? – спросил он, подняв голову вверх.
– Что? – удивился я столь необычному вопросу.
– Звезды. Я только что понял, что уже несколько недель брожу по поверхности, но так ни разу на них и не посмотрел. Даже когда мы с Беном шли на свалку. Не видел в этом особого смысла. А теперь я их увидел, и мне даже стало грустно от мысли, что это возможно последний раз, когда я могу насладиться их красотой.
– Эй, а ну-ка прекращай, – проворчал я, хотя на душе мне тоже было тяжко, – ты так говоришь, будто мы сейчас идем на казнь.
– А разве нет? – приподняв бровь, поинтересовался он, – мы идем в западню, где нас, скорее всего, пристрелят. И не важно, кто их двух местных "шишек" победит, нам от этого легче не станет.
– Ты прав, но я все же надеюсь, что мы справимся, и… эх… не знаю даже что сказать. Немного помолчав, я спросил: – скажи Мэтти ты и теперь не жалеешь что увязался за мной? Ведь ты бы мог сейчас быть дома со своим орденом. Да жизнь там может и не супер, но все же не такая опасная, как тут, где каждый проходимец в ковбойской шляпе мечтает тебя использовать или убить.
– Нет Джек, не жалею, – не задумываясь ответил он, – там я жил словно во сне, не зная зачем вообще существую. Без надежд, без свободы, а пойдя с тобой, я повидал за несколько дней больше, чем за всю свою пустую жизнь. Плюс если бы я остался с орденом я бы не встретился с Куки. Как жаль, что она попала в плен из-за меня.
– Мне тоже. Во многом это и моя вина Мэтти, – опустив голову, пробормотал я, – ведь это я предложил взяться за работу шерифа. Не стоило нам ввязываться в эту дурацкую авантюру. Кто знает, может быть, если бы я отдал редуктор Биллу, все пошло бы иначе. Но что сделано того уже не воротишь, и все что я могу теперь сделать – это помочь тебе спасти твою возлюбленную.
– Спасибо Джек, – улыбнулся земной пони, – я это ценю. Ты настоящий друг, такой, каких у меня еще никогда не было.
– Ай, хватит уже, а то наш разговор и впрямь начинает походить на прощание. Давай лучше поговорим о чем-нибудь другом, – попросил я, и тоже посмотрев на звезды, сказал, чтобы отвлечься: – а ведь и правда, они сегодня красивые. Возможно, где-то там живут принцессы и наблюдают за тем, что здесь происходит. Жаль только что они не могут помочь нам сейчас.
– Жаль, – повторил Мэтти, и мы продолжили идти вперед по спящему ночному городу.
– Похоже, мы пришли. Судя по карте это те самые руины, – сказал я, сверившись на всякий случай со своим ПипБаком, когда мы подошли к полуразвалившимся останкам довоенных домов, которые некогда окружал железный забор, лежащий сейчас на земле, покрытый ржавчиной и утопающий в траве. Руины находились в гуще одного из оазисов, и поэтому нас со всех сторон окружали деревья и пышные кусты. Несколько стен оплетали лианы, а внутри центрального дома росло толстое дерево, чья крона возвышались над остатками крыши. Заросший двор выглядел мрачным и запущенным сплошь покрытый высокими камнями, видимо свалившимися со скалы над нами. В воздухе стояла мертвая, звенящая тишина.
– Ну, и где же похититель? – нетерпеливо спросил Мэтти, – неужели мы опоздали?
– Скорее пришли рано, – сказал я, посмотрев на часы, – еще только без десяти двенадцать.
– Ясно, но все же подозрительно. Я думал, что этот проходимец придет сюда пораньше чтобы…
– Ай-ай, назвать меня проходимцем, как невежливо! Ну да ладно. Учитывая ситуацию, при которой мы вынуждены были тут собраться я, так и быть, пожалуй, прощу тебе столь нелестное обо мне суждение. Но только на этот раз.
К нам навстречу из-за ближайшей стены вышел Билл Хакстер собственной персоной, лениво покуривая смолянистую сигару, в чистом белом костюме и шляпе. Вслед за ним из разных углов повылезали здоровенные как быки громилы, держащие в телекинезе стволы и дубины. Земные пони зажимали в зубах спусковые крючки от боевых седел, на которых были закреплены автоматы.
– Ну вот, амиго, я же говорил тебе, что мы еще встретимся. Правда я надеялся, что это будет при несколько других обстоятельствах, но ты сам выбрал, на чью сторону перейти. Он усмехнулся, к нему сбоку подошли двое верзил и один из них – единорог, магией вытащил у Билла изо рта сигару, чтобы тот выпустил дым и сплюнул, а затем вновь вернул ее обратно. – Признаюсь, я не был уверен, что ты и твой приятель придете сюда, даже чтобы спасти его жену, но, похоже, что я ошибся. Прямо как в тот раз, когда сделал тебе свое щедрое предложение, – он с издевкой посмотрел мне прямо в глаза, – что, решил что с шерифом тебе ничто не будет угрожать? Большая ошибка. Это не его, а мой город и это я решаю, как распоряжаться им и его… хе-хе, жителями.
– Билл, – сердито проговорил я, – я так и знал, что за всем этим стоишь ты.
– Ну, разумеется, – хохотнул он. Его головорезы, тем временем, начали медленно расходиться полукругом, беря нас в кольцо. Позади нас тоже раздался топот. Мы были окружены. – А что еще мне оставалось делать? Ты и твой друг поставили под удар мой бизнес, будущее этого славного города, а еще связались с этим недоумком шерифом и решили, что вам это сойдет с копыт. Вот я и не мог спокойно сидеть на крупе и наблюдать как вы, и этот негодный пегас губите дело всей моей жизни, и пошел на решительные меры, которые поверь, мне очень претят.
– Ага, так я и поверил, что такому подонку как ты впервой кого-то похищать! – сердито бросил ему Мэтти.
– Ну-ну, советую не зарываться, горячая голова, – уже не улыбаясь, произнес Билл, – я простил тебе одно оскорбление в свой адрес, но больше этого не сделаю. Советую не забывать у кого здесь численный перевес. Одно мое слово и эти милые жеребцы набросятся на вас как стая изголодавшихся гончих и порвут в клочья. Он окинул взором свою свиту, и те с мрачной усмешкой потрясая оружием и роя ногами землю дали понять, что он не шутит.
– Ладно, Билл, мы тебя поняли, – вмешался я, – давай не будем тянуть резину и покончим с этим. Мы сделали то, что ты от нас хотел, и взорвали этот треклятый бур. Пит больше не сможет рыть с его помощью шахты.
– Да, я впечатлен. Честно говоря, я и не надеялся, что вы сделаете это. Даже нет, не так: я не надеялся, что вы сделаете это, да еще и останетесь живы. Пит, видимо совсем разучился набирать персонал, раз они за один день умудрились дважды упустить нарушителей, которые проникли прямиком к нему в дом. Хе-хе, ну разве не удивительно, что этот слабак столько лет доставлял мне неприятности, при такой-то охране? Но, тем не менее – отличная работа. Ему опять вытащили сигару изо рта, он сплюнул и сказал мне: – конечно, всего этого можно было бы избежать, если бы ты мой дорогой просто послушался меня и принес этот редуктор мне. Но ты сделал свой выбор и теперь уже ничего не изменишь.
– Да, я сделал выбор, – подтвердил я, – может он был и не верным, но это уже в прошлом. А теперь, раз ты добился своего, отдай нам Куки, и мы разойдемся.
– Эй, парни, вы слышали его? – громко и с издевкой воскликнул ковбой, и все его наемники дружно расхохоталась. Подождав несколько минут, Билл резко взмахнул ногой, и смех как по нажатию кнопки стих, – нет, я серьезно. Этот славный малый, который отверг мою доброту и предал меня, теперь хочет, чтобы я вернул жену его друга. Что скажете? Может мне сделать это? Показать ему, как надо держать свое слово? Его наемники как зрители в студии начали кивать головами и на разные лады соглашаться с ним. – Похоже они не против. Ну, хорошо, приведите сюда юную миссис Амберфилд.
Из-за массивного камня посреди двора вышел большой уродливый единорог, держащий в телекинезе болотного цвета связанную веревками кобылку с кляпом во рту. Это была Куки. Судя по ее сердитому виду и дерганым движениям, она была не очень-то и испугана, скорее наоборот: сильно раздражена. И не исключаю, что не будь у нее сейчас связаны ноги негодяю, который держит ее жутко бы не поздоровилось. Когда они приблизились к Биллу, я увидел что нос и ноги у единорога были сплошь покрыты укусами и синяками. Да эта пони даже находясь в плену не давала себя в обиду.
– Куки! – дернулся вперед Мэтти, но я придержал его, памятуя о том, что Билл неспроста был таким уступчивым. Как и говорил нам Пит, Билл решил поиграть с нами, и вот-вот должна была случиться развязка.
Кобылка недовольно промычала что-то в ответ и с размаху стукнула держащего ее единорога головой в висок. Жеребец выругался и замахнулся, чтобы ударить ее в ответ, но Билл остановил его:
– Не надо Джаргс. Будь джентельпони. Не трожь эту пылкую особу, по крайней мере, на глазах у ее мужа. Он повернулся к Мэтти и сказал: – прошу, твоя жена. Как видишь целая и невредимая, несмотря на желание моих парней неоднократно прибить ее, за то, что она сломала некоторым из них зубы, а кое-кому и отбила "хозяйство". Из-за буйного характера миссис Куки мне даже пришлось запереть ее у себя в подвале на несколько дней. Но как видишь, ее это не сильно-то и сломило.
– Довольно! Хватит уже этой комедии Билл! Отпусти ее! – велел Мэтти.
– Как пожелаешь, – с поклоном сказал ковбой и бросил своему верзиле: – ну, что стоишь ослиная морда? Не слышал, что он сказал? Отпусти ее.
Здоровяк направился было с кобылкой в нашу сторону, но Билл тут же его остановил, выставив вперед ногу, – а с другой стороны, я подумал и решил, что не стану этого делать. Видишь ли, твоя милая женушка пришлась по вкусу некоторым моим парням. Их, знаешь ли, заводят кобылы с характером, и они уже давно ждут случая… кхе-кхем позабавиться с ней. Так что я, пожалуй, оставлю ее у себя. В конце концов, я же должен заботиться о своих пони.
– Нет! – воскликнул Мэтти.
– Мерзавец! – прошипел я.
– А, кроме того, раз наш добрый шериф объявил награду за ваши головы, прошу заметить – лишь за головы, все остальное мне совсем не нужно, я намерен ее получить. Он медленно повел плечом и с правого боку у него выдвинулся закрепленный в боевом седле дорогой покрытый серебром пистолет, – а знаете, это даже забавно. Я не только сумел разрушить планы этого негодного пегаса, но еще и получу за это от него же крышки. Ну, разве не здорово? Он начал приближаться к нам вместе с двумя сопровождающими, Куки осталась на месте с тем верзилой. – Знаю-знаю, вы мне не поверите, но мне действительно жаль, что все так вышло. Тут он замолчал, а затем, так гаденько засмеялся и сказал: – хотя нет, вру. Мне совсем не жаль. Вы мне сильно помогли, устроив весь этот балаган, и при других обстоятельствах я возможно даже предложил бы вам у себя работу, но что поделаешь, – он прицелился мне в голову, – пора.
Он собирался меня убить, но тут прогремели два громких выстрела, и его ствол, соскочив с крепления, отлетел в сторону, а в шляпе образовалась большая дыра и, кувыркнувшись, упала на землю. Билл коротко вздрогнул и, позабыв о нас, уставился на лежащую в грязи шляпу.
– Билл, стой, где стоишь, и не двигайся! Если ты или кто-то из твоих наемников сделает хотя бы один лишний шаг, я прикажу своим пони открыть огонь на поражение! – раздался громкий крик Пита, а через секунду из-за ближайших деревьев к нам навстречу вышел шериф окруженный отрядом вооруженных охранников одетых в боевую броню, с нацеленными на врагов винтовками и автоматами. У самого пегаса на боку висел довоенный автомат с круглым барабаном расположенным снизу поперек ствола.
Билл на мгновение побледнел, но тут же быстро взяв себя в копыта спокойно и громко произнес:
– А, шериф! Рад Вас видеть в эту чудесную ночь! Полагаю, у Вас есть веские причины приходить сюда и покушаться на мою голову бья исподтишка, что было немного невежливо и даже гнусно. Но, тем не менее, я не сержусь на Вас и не имею никаких претензий за эту оплошность. Но все же прошу объясниться – что заставило Вас взять меня на мушку и едва не убить?
– Довольно словоблудия Билл! Я пришел сюда не для того чтобы трепаться с тобой! Я здесь чтобы арестовать тебя!
– Арестовать меня? – с все той же спокойной и наигранной вежливостью переспросил ковбой, – и на каком же основании?
– На перечисление всех твоих грехов Билл потребуется нескольких дней и их с лихвой хватит, чтобы навеки заточить тебя в Тартар, – с раздражением сказал шериф, – но в данный момент я арестовываю тебя за то, что ты похитил одну из жительниц моего города. А еще собирался убить этих жеребцов. И все это в присутствии меня и моих свидетелей. Так что у меня есть все основания, для того чтобы оформить тебе и твоим громилам отдельные номера в казенном доме.
– Убить их? Боюсь, что тут произошла ошибка, шериф, – с улыбкой сказал Билл, – эти двое, если Вам еще неизвестно, являются теми самыми пони, что совершили несколько дней назад нападение на Вашу шахту. Это они взорвали Ваш бур. И я как законопослушный гражданин нашего славного города решил задержать их и при необходимости применить оружие.
– Все мне известно Билл. А вот тебе кое-что следует знать: не взрывал никто мой бур, а все это было специально спланировано, чтобы вывести тебя на чистую воду. И теперь тебе не удастся уйти от правосудия. Так что вели своим наемникам по-хорошему сложить оружие и отойти от него на десять шагов. Закон, который я здесь представляю, велит мне оставить тебя в живых, но попробуй только выкинуть какой-нибудь фокус и я не побоюсь пристрелить тебя. Ну, что ты на это скажешь?
К нашему (и возможно Пита) удивлению, Билл нисколечко не занервничал после сказанных слов, а лишь кротко и с расстановкой затопал передними ногами в аплодисментах.
– Браво! Браво Пит! Я впечатлен, – сказал он, переходя в разговоре с шерифом на "ты", – похоже, что на этот раз, тебе действительно удалось провести меня, и моя песенка спета. Ой, подожди, забыл тебе кое-что сказать: я предвидел подобный поворот событий и успел подготовиться к нему.
– Ты про своих снайперов, которые должны прикрывать тебя со скалы? Извини, но спешу тебя огорчить – их там уже нет, – ответил Пит.
– А ты шустрый, как и все пегасы, только разве что не летаешь (Пит злобно сжал зубы). Не зря я столько лет считал тебе своим самым сильным врагом. Но, если бы ты был более осмотрительным, то ты бы понял, что я никогда не ограничиваюсь одним прикрытием. Тут ковбой громко свистнул и я краем глаза успел увидеть как из-под земли, словно поднявшиеся из могилы мертвецы, позади шерифа повылезали одетые в черную камуфляжную форму и маски жеребцы-единороги, и быстро достав автоматы, с которых они сорвали полиэтиленовые пакеты, направили их на Пита и его бойцов.
– Знакомься, мое "запасное прикрытие". Ну? Что рот разинул? Думал, только у тебя есть ловкачи умеющие прятаться в тени? Отнюдь. Твои пони-под-прикрытием уже несколько минут как мертвы, а сейчас пришел твой черед. Билл не спеша поднял свой пистолет, шляпу и, водрузив ее себе на голову, направился к пегасу.
– Знаешь Пит, похоже, что Богини меня действительно любят, раз дарят такие щедрые подарки судьбы. Я убью сразу двух зайцев – покончу со своим злейшим врагом и приберу к копытам этот маленький городишко. И все это с любезной подачи самого Законника Крысы Пита. Он подошел к шерифу вплотную и, плюнув в его сторону огрызок сигары, произнес: – Ну, похоже, что наша многолетняя вражда подошла к концу, как и все твои ничтожные попытки, удержать этот город. Хех. Есть, что сказать напоследок?
– Да, – сквозь зубы процедил Пит, – ты мразь.
Билл и его наемники засмеялись.
– Очаровательно. И это были последние слова нашего, последнего в истории Бампкин-Тауна шерифа. Но не будем больше медлить парни у нас впереди еще столько дел. Столько трупов предстоит закапывать. Начинаем!
Наемники Билла навели на нас и пони Пита стволы, но прежде чем успели что-либо сделать, неожиданно тишину ночи нарушили множественные беспорядочные выстрелы. Это были не снайперы Пита, стреляли из ружей и винтовок и, судя по вспышкам, они шли прямо из зарослей. Жеребцы в камуфляже, державшие в прицеле Пита и его бойцов как подкошенные рухнули на землю, словив множество пуль. Из кустов с хрустом и криками выбежало все семейство Амберфилдов одетые в кустарную броню, с кастрюлями на голове, держащие самодельные щиты из дверей машин и крышек от мусорных баков укрепленных спереди листами железа.
– Иииха! Мочи этих выродков! Мочи их! – прокричал громче всех бегущий впереди Реджи с мятым дуршлагом на голове, и толпа реднеков без колебаний и предисловий бросилась на головорезов Билла.
– Убейте их! Убейте их всех! Шерифа и этих деревенщин! – заорал Билл и, отстреливаясь, начал отступать назад, пытаясь скрыться, в то время как среди руин завязалась настоящая перестрелка, "почище", чем в фильмах про Дикий Запад. Пит и его охрана тут же воспользовались представившейся возможностью и, укрывшись за деревьями, присоединились к стрельбе. В мгновение ока остатки наемников державших их в прицеле были убиты, но оставалось еще немало тех, кто пришел с Биллом. Семейство Амберфилдов атаковало их сбоку. Наемники открыли по ним огонь. Нескольких они ранили и убили, но остальные пробились вперед, и завязалась копытопашная. Толстяк что несколько дней назад отнял у меня ведро, одетый в некое подобие кольчуги из больших гаек с воем набросился на стрелков и, подняв одного из них на вилы, откинул в сторону, а затем принялся со смехом колоть, не забывая при этом выкрикивать что-то несуразное. Еще двоих застрелил Саймон. Он стрелял во врагов из револьвера, а одного наемника который набросился на него с ножом и вовсе превратил в швейцарский сыр, быстро начав давить на курок ногой и чуть ли не с автоматной скоростью разрядив в него весь барабан. Пони Пита метко палили из-за деревьев и со снайперской точностью отправляли на тот свет каждого, кто пытался к ним приблизиться или норовил удрать. Потеряв дюжину своих бойцов, наемники стали отступать к руинам, огрызаясь и продолжая драться с родственниками Мэтти. Кобылка немного похожая на Куки (но другого окраса) кинулась наперерез нескольким здоровым единорогам, размахивая битой сплошь утыканной гвоздями и выбив у них оружие, быстро размозжила обоим головы, а после, не колеблясь, вцепилась в нос еще одному жеребцу и, сомкнув челюсть, оставила часть его носа у себя во рту. Шериф и его пони, завидев, что враг бежит, начали короткими перебежками продвигаться вперед, пытаясь заблокировать наемникам путь к отступлению. Первых двух негодяев решивших порваться через них шериф пристрелил лично из своего автомата, который он держал крыльями. Широко расставив ноги он, выпустив в них целый веер из пуль. Остальные наемники попали под перекрестный огонь его бойцов и полегли, не успев даже сделать ни единого выстрела.
И это не считая других отдельных стычек и перестрелок, которые шли возле руин и в близлежащих кустах. Казалось, выстрелы летели сразу со всех сторон: стреляли из пистолетов, ружей, дробовиков, без перерыва тарахтели автоматы и громыхали винтовки. Не желая поймать случайную пулю, я вызвал магический щит, и вместе с Мэтти вооружившись (я пистолетом, а он молотком) поскакал вперед, намереваясь спасти Куки. Земной пони лично свалил ударом молотка того типа, что держал кобылку и я расширив щит под нас троих взвалил ее Мэтти на спину, и мы побежали в сторону большого камня вдалеке, подальше от руин и быстро укрылись за ним.
– Умм! Умм! – сердито мычала Куки.
– Потерпи дорогая, сейчас я сниму повязку, – сказал Мэтти, срывая кляп с мордочки кобылки, и та тут же укусила его за щеку.
– Ай! За что? – воскликнул он.
– За то, что втравил меня во всю эту бучу. Она куснула его еще раз, – а это за то, что так долго меня спасал.
– Нам нужно как-то перерезать веревку, – не обращая внимания на их ссору, сказал я. Выглянув из-за камня, я заметил, что неподалеку лежит мертвый наемник, у которого на ремне в ножнах висит нож (свой нож, который подарил мне Бен, я оставил в сумке, в доме у Амберфилдов).
– Я сейчас, – сказал я, и ненадолго убрав щит, высунулся вперед, телекинезом вытащил нож и, подтянув его к нам, вновь создал щит (держать его и одновременно пользоваться телекинезом, мне пока еще было трудно), а после передал нож Мэтти.
Мэтти взял его ртом и быстро перерезал веревки держащие ножки Куки. Освободившись, кобылка неожиданно прыгнула к нему и с силой поцеловала.
– Ммм… а это за что? – чуть размякнув, спросил он.
– За то, что все же спас меня, – с нежной улыбкой сказала она.
– Ну, я же не мог, бросить тебя в беде и потом…
– Берегись! – внезапно крикнула она, увидев что-то за его спиной.
Из-за обломков стены на нас бросился здоровый верзила с дубиной в зубах и начал бить по моему щиту. От неожиданности я на секунду потерял концентрацию, и щит рассеялся (проклятье, вот же недотепа!). Мэтти и Куки отскочили в сторону, а я рухнул на спину, уронив свой пистолет. Жеребец взревел как дикий кабан и обрушил дубину на меня, я увернулся, едва не получив травму не совместимую с жизнью. Перекатившись на спину, я увидел, что к наемнику на помощь уже несется второй амбал-единорог.
– Осторожно Мэтти, он идет прямо на тебя, – успел крикнуть я, уходя от очередного удара. Наемник еще раз замахнулся дубиной и я, воспользовавшись тем, что он встал на дыбы ткнул своим рогом прямо ему в подбородок. Он выронил дубину изо рта, но тут же сомкнул свою вонючую челюсть у меня на ухе.
– Ай! Отпусти ухо, грязная скотина! – завопил я, стукая его ногами в грудь.
В это время тот тип, что кинулся к Мэтти, подобрал мой пистолет и стрельнул в его сторону. Пуля пролетела немного выше над головой Мэтти и взъерошила его гриву. Наемник попытался выстрелить снова, но Куки быстро упала на землю и перекатилась точно ему под ноги. Жеребец, потеряв равновесие, упал на бок. Мэтти набросился на него сверху и принялся бить по голове молотком. Всего пара ударов и наемнику пришел конец.
– Черт! Сволочь! Ты что голодный?! Отпусти! – тем временем приговаривал я, отчаянно пытаясь вырваться из зубов мордоворота, который навалился на меня.
– Эй! Не отпускай его, чтобы я смог выстрелить! – раздался вопль из-за ближайших кустов и к нам выскочил еще один урод с винтовкой.
– Проклятье! – выругался я и, приложив невероятное усилие, все же смог освободить свое ухо, едва его не разорвав. Плюхнувшись на жесткие камни, я стал отползать от наступающего на меня бандита. Его дружок тем временем уже направил на меня винтовку и сделал выстрел. Сам не знаю как, возможно чисто автоматически, но я успел вызвать свой магический щит, и пуля отскочила в сторону. Это усилие меня окончательно вымотало, и мой щит рассеялся. Второй раз вызвать его я не смогу, значит нужно что-то делать. Но отбиваться мне было нечем, камни за моей спиной плотно утопали в земле и я вспомнил про пистолеты. Мой десятимиллиметровый лежал возле наемника убитого Мэтти, но был еще и второй "Анаконда", который я запихал в глубокий карман своего плаща. Быстро выхватив его, я прицелился в ближайшего врага и нажал на спусковой крючок. Пистолет гаркнул как артиллерийское орудие и с силой приложил мне по носу. У меня потекла кровь, но пистолет все же сделал свое дело: в груди негодяя едва не съевшего мое ухо образовалась большая дыра, а у того что держал винтовку и так удачно оказался на линии выстрела голова лопнула как арбуз и они оба как подкошенные рухнули на землю.
– Аха-ха! Вот так! – восторженно прокричал я, не обращая внимания на кровь и сломанный нос.
– Джек, ты цел? – тяжело дыша, спросил у меня подошедший Мэтти, выплюнув молоток изо рта.
– Цел-цел, чего не скажешь об этих типах, – на эмоциях воскликнул я, заикаясь от адреналина.
– Па, они тут! – услышали мы знакомый голос и к нам сзади подбежали двое братьев единорогов в сопровождении мистера Амберфилда. У Реджа над левой бровью красовался свежий порез, а у Карла на ноге была покрасневшая от крови повязка, но в остальном они были в порядке.
– Ребята! – обрадовался я.
– А вот и наши герои, – прибавил Мэтти, взяв переднюю ножку Куки, своими двумя, – так вы значит, все это время были рядом?
– Не совсем, – ответил Карл, – когда один из охранников шерифа рассказал нам о том, что вас собираются использовать в каком-то плане, о котором нам знать не положено, я решил, что за Питом нужно установить наблюдение, и поручил это дело своему сыну Корки. Как только Пит и его пони вышли из шахты, Корки предупредил нас, и мы отправились вслед за ними, а затем незаметно обогнули руины со стороны зарослей и стали ждать. Я собирался напасть на Билла по-тихому, но Хади меня опередила и просто погнала всех в атаку. Вот же бешенная пони. Но как видите, у нее все получилось, и мы успели вас спасти. Он присел возле Куки на землю, и спросил: – доченька, ну как ты милая? Надеюсь, эти наемники тебя не обидели?
– Нет, папа. Мэтти и Джек смогли защитить меня.
– Это хорошо. Спасибо парни, я у вас в неоплатном долгу, – сказал старик, снимая шляпу, – но сейчас вам лучше уйти, кто знает, сколько еще у этого Билла осталось головорезов. Пит и его кавалерия уже практически всех перебили, но кто-то ведь мог и затаиться.
– Но папа, я могу сражаться! – запротестовала кобылка.
– Как и мы, сэр, – поддержал я.
– Нет! – не терпящим возражения тоном сказал мистер Амберфилд, – на сегодня с вас сражений достаточно, да и нам уже пора закругляться. Он посмотрел на Мэтти, – ты Мэтти отвечаешь за мою дочь. Я хочу, чтобы ты немедленно отвел ее домой. Ты меня понял?
– Да сэр, – ответил земной пони.
– Вот и молодец. А чтобы у вас не появилось желания прогуляться где-то еще, ты Саймон пойдешь вместе с ними.
– Хорошо Па, – кивнул единорог.
– Вперед Реджи у нас еще есть дела. Увидимся молодежь, – попрощался старик и вместе с сыном ушел в сторону руин. Немного переведя дух, я встал на ноги и, подобрав свой пистолет сказал:
– Ну, раз здесь мы закончили, давайте и впрямь вернемся домой.
– Пошли Джек, – согласился Мэтти, и приобняв Куки одной ногой направился вместе со мной и Саймоном в сторону спуска, держась края каньона. Пока мы не покинули оазис, я держал наготове свой пистолет, ожидая, что на нас в любой момент может кто-то броситься. Но, похоже, что Пит и Амберфилды уже успели расправиться со всеми наемниками, и мы благополучно и без приключений вышли из оазиса, а дальше пошли по открытой местности, никого не встречая кроме шустрых ящерок и пустынных жуков.
Пока мы шли, я думал о том, что же случилось с Биллом. Успел ли он сбежать? Погиб ли вместе с наемниками? И будет ли и дальше доставлять нам неприятности, если по-прежнему жив? Но прежде чем я успел до чего-то додуматься, мы как раз поравнялись со скоплением больших валунов, и я увидел, как несколько пони из семейства Амберфилдов зажали в углу знакомого нам ковбоя в испачканном некогда белоснежно-чистом костюме.
– Ну что ублюдок, добегался? – злобно воскликнул крупный жеребец, огрев Билла по голове и отпихнув стоящей рядом кобылке.
– Решил, что можешь наезжать на нашу семью? – спросила она, лягнув его в бок, и толкнула дальше "по кругу" следующему пони – единорогу с ломиком в телекинезе.
– Думал, что мы до тебя не доберемся? – с хохотом поинтересовался он и заехал ковбою по передним ногам, отчего тот упал.
Этот круг унижения продолжался еще несколько минут. Саймон ненадолго задержался и с улыбкой стал наблюдать за экзекуцией. Куки тоже не сильно-то волновало, что прямо у нее перед глазами избивают пусть и не самого лучшего, но все же живого пони. Мэтти сердито прищурился и начал рыть копытом землю, когда Билла стали с ожесточением запинывать ногами. А вот мне было не по себе от подобного зрелища. Даже несмотря на то, что мне уже не раз приходилось убивать, я все же чувствовал, что это неправильно и не мог долго смотреть, как кого-то мучают. Даже такого подлого слизняка как Билл.
– Давайте уйдем отсюда, – попросил я, отводя взгляд.
– В чем дело Джек? – удивленно фыркнул Саймон, – тебе не по душе, что этого подонка бьют? Он же тебя чуть не убил. Разве не приятно посмотреть на его страдания?
– Он конечно подонок, но все же нехорошо вот так вот измываться над беспомощным врагом.
– Он бы тебя не пожалел, окажись ты на его месте, – заметила Куки, – так что незачем его жалеть. Он этого не заслуживает.
– Возможно. Но, тем не менее, я не хочу на это смотреть.
– Ладно, ребята, зрелище и впрямь не очень хорошее, так что давайте пойдем дальше, – увидев, что мне нехорошо, сказал Мэтти, за что я был ему благодарен.
– Как скажешь, но мы пропустим все самое интересное, – пожал плечами Саймон.
– Эх! – вздохнула кобылка.
И Куки с Саймоном неохотно направились вслед за нами, так и не увидев, чем закончилась разборка их семейства с Биллом. Хотя это было и не нужно. Последнее что я заметил, была миссис Хади приблизившаяся к еле живому, истекающему кровью ковбою наперевес со старым двуствольным ружьем. Я отвернулся и спустя несколько секунд услышал громкий сдвоенный выстрел. Билл вскрикнул один единственный раз, а после разразилась шумная канонада из множества ружей, винтовок и пистолетов сопровождаемая громкими криками, смехом и гиканьем. Мы шли вперед, а она все продолжалась и продолжалась, словно Амберфилды собирались потратить на расстрел уже мертвого тела все имеющиеся у них патроны. Как только стрельба прекратилась, миссис Хади воскликнула:
– Ну вот, семья, наш обидчик получил по заслугам, но зачем же останавливаться?! Предлагаю продолжить веселье! Идем в город и поищем тех, кто был с ним заодно! И под восторженные вопли пони поскакали мимо нас в сторону города и, не переставая палить в воздух, стали спускаться вниз по склону, видимо, собираясь еще кого-то убить или сделать что-то не менее ужасное. Признаюсь, с этого момента семейство Амберфилдов уже не казалось мне таким милым как прежде. До этого они были для меня простой деревенской семьей с крутыми нравами и добрым сердцем, но после их расправы над Биллом, я стал видеть в них жестоких и мстительных пони, которым лучше не стоит переходить дорогу.
Без каких-либо происшествий добрались мы до «Стремительной вагонетки» (из центра города доносились крики и стрельба) и спустились в поместье Амберфилдов. У ворот Саймон попрощался с нами и, сказав, что собирается помочь семье убежал на поверхность, а мы трое зашли внутрь и добрели до дома, где поднявшись на второй этаж, разошлись по комнатам. Оказавшись у себя в комнате, я как подкошенный упал на койку и практически сразу уснул. Ночью мне снилась какая-то змея размером с дракона, которая без крыльев летала над большим городом из металла и бетона и, изрыгая яркое пламя изо рта, хватала его жителей и заглатывала целиком.
Получено достижение: «Tipstaff» (Условие – выбрать сторону Пита и помочь ему победить Билла).
Утром я был немного измотан и едва держался на ногах. Еле поднявшись с постели, я какое-то время просидел на ее краю стараясь собраться с мыслями. Все случившееся прошлой ночью сильно меня потрясло, и я чувствовал себя виноватым, потому что именно из-за моих действий случился весь этот конфликт. Все эти смерти. Что ни день то новые испытания. Может для жителей Пустоши нечто подобное и является чем-то обычным, но мне прожившему большую часть своей жизни в тихом и лишенном каких-либо серьезных проблем стойле очень непросто было с этим смириться. Забавно. Когда я убил первых трех бандитов, я думал, что вскоре к этому привыкну, и со временем уже ничто не сможет меня смутить. Но как оказалось каждое новое зло, ощущается по-разному и к нему нельзя так просто привыкнуть. Особенно когда ты понимаешь, что мог бы его избежать. Луна дорогая, и зачем только я взялся за поиски этого чертова редуктора?
Покинув свою комнату, я первым делом хотел было постучаться к Мэтти и Куки, чтобы разбудить их, но занеся ногу над дверью, все же передумал и решил, что им лучше побыть наедине и сам, спустившись по лестнице, вышел в пещеру, собираясь немного пройтись и размяться. Выйдя за дверь, я застал все семейство Амберфилдов весело отмечающих свою вчерашнюю победу и затаскивающих внутрь какие-то ящики и коробки. Их было очень много, они стояли во всех уголках пещеры, и я какое-то время не мог понять, откуда у Амберфилдов взялось все это добро, но потом увидел жеребят играющих с большим чучелом крокодила с открытой пастью, и до меня дошло – они ограбили магазин Билла. И возможно даже не один. Те пони, кто не таскал ящики, занимались их вскрытием и, доставая содержимое наружу, раздавали нетерпеливо ждущим у них за спиной родственникам. Другие расхаживали в новых чистых майках и куртках, а кое-кто из кобылок, нацепив на себя непонятное сочетание из нескольких платьев и юбок, взобравшись на бочки или камни, красовались в них как на подиуме перед жеребцами, и те громко им аплодировали, топая ногами и свистя. У входа в дом на скамейке сидели Саймон и Редж в окружении все тех же коробок и, хохоча, играли в карты.
– Ставлю свои новые сапоги против твоего золотого зуба, – сказал Саймон.
– Принимаю ставку, – кивнул Редж, кладя на скамейку испачканный в засохшей крови золотой зуб, – ну что, открываемся?
– Давай. Итак, что тут у нас? Вот хрень! Ты выиграл! Но ничего, сейчас я отыграюсь. Ставлю на кон накопытные часы.
– Прибавь еще ту седельную сумку с вышитыми одноголовыми браминами на лугу, и я согласен, – сказал Редж.
– Ну, ты обнаглел! Может тебе еще мою шляпу отдать? – возмутился Саймон, поправляя дорогую шляпу с пряжкой у себя на голове.
– А что, она мне нравится, как раз подойдет к этой седельной сумке, – усмехнулся его брат-близнец.
– Ай, Дискорд с тобой! Договорились, – махнул ногой Саймон, кладя рядом красивую кожаную сумку и перетасовывая карты.
– Привет, – зевнув, поздоровался я.
– А, Джек соня! Как дела приятель?! – заметив меня, помахал Редж, – ну, как ты себя чувствуешь? Уже отошел от вчерашнего мандража?
– Что? От какого мандража? – не понял я.
– Ну как же. Саймон мне рассказал, что ты вчера немного побледнел, когда наши принялись избивать Билла. Вот я и подумал что ты… – тут Саймон отвесил ему пинка, и Редж резко осекся, – а не важно, ты лучше посмотри, сколько у нас всякого добра. Кстати, примерь-ка это. Он достал из стоящего у скамейки ящика новую рубашку и прислонил ее к моему боку.
– Кажется твой размерчик, – задумчиво произнес единорог, – а если нет, можешь покопаться здесь сам и найти то, что тебе подойдет. И вообще бери все что захочешь! У нас сегодня – "День открытых ящиков"! Он встал со скамейки и приобняв меня за шею стал тыкать в стороны разных припасов ногой:
– Вон там у нас ящики с одеждой. Там новые инструменты. Там книги и журналы. Ты же любишь читать? Я не очень, как и многие из нас, так что можешь взять себе столько сколько унесешь. В тех коробках у нас посуда, столовые приборы и прочая ерунда. Там лежит оружие и взрывчатка. Если что-то приглянется, скажи сперва об этом Па, он у нас занимается распределением огнестрела и патронов. Ножи и кортики бери без спроса, но они у нас по одному на нос, так что не жадничай. Если захочешь взять себе какой-нибудь довоенный сувенирчик вроде фарфоровой фигурки или шкатулки из дерева, это в том углу. Там у нас лежат запчасти и электронные детали. Расскажи об этом Мэтти, он же у нас изобретатель и любит всякие хитроумные штуковины. В той стороне мы сложили сапоги. В той детские игрушки. В той седельные сумки из кожи. Ящики со Спаркл-колой. Консервы. Да блин, что я тебе рассказываю-то? Лучше сходи и проверь все сам. Как друг нашей семьи ты имеешь те же права, что и мы, и можешь брать себе все, что понравится.
– Спасибо конечно, но позволь поинтересоваться – откуда у вас все эти вещи? – спросил я, чтобы подтвердить свою догадку, – вы, что, украли их у Билла?
– Украли? Тьфу, ну что за вздор? Крадут только у живых Джек, а Билл уже не бродит по этому свету. Так что мы эти шмотки у него позаимствовали, раз они ему больше ни к чему, а потом раздали их бедным.
– Да, то есть нам, – прибавил Саймон и оба единорога рассмеялись. – Кстати, как тебе мой новый галстук? Похож я на зажиточного фермера? – спросил Редж, демонстрируя мне галстук Боло, который я до этого видел на шее у Билла.
– Немного, – сказал я, покачав передней ногой. – Так значит, вы ограбили его магазин?
– Хех, магазин? – переспросил Саймон, – мы ограбили все его магазины, а затем спалили их дотла, вместе со всеми кто там находился.
– Вы сожгли магазины Билла? – всхрапнул я, – в центре города? Вы что, с ума сошли? За вами же теперь будет охотиться шериф!
– Не бойся Джек, не будет, – с уверенностью заявил Саймон, – Па уже поговорил с ним и Пит пообещал, что нас никто не тронет. Видимо так он решил отблагодарить нас за свое спасение. Да и если быть откровенным не мы одни наложили этой ночью копыта на товары Билла. Пит и его пони тоже там хорошенько помародерствовали.
– Шериф тоже в этом участвовал? – удивился я.
– Еще как. По правде говоря, это он убил большую часть тамошней охраны, и помог нам взломать двери. Но это наш с ним маленький секрет, так что никому не слова. – Саймон по-заговорщически выставил вперед ногу и прошипел. – В общем, этой ночью мы знатно повеселились, спасли нашего шерифа и на долгие месяцы обеспечили себя всем необходимым. Конечно, мы также потеряли и нескольких своих кузенов, Селестия помилуй их, но они погибли не напрасно, потому что в итоге этот ублюдок Билл заплатил за похищение Куки кровью. Так что можно сказать смело – ночь прошла не напрасно.
– Да, я рад за вас, – недовольно пробормотал я, не в силах поверить в то, что Саймон так просто говорит про убийства, и что шериф, который должен защищать закон этой ночью грабил магазины, – очень рад.
– Ох, Джек, опять ты за старое, – сказал Саймон очевидно уловив в моей похвале нотки осуждения, – хватит уже переживать из-за судьбы дохлого торгаша. Лучше сходи к ящикам и насладись плодами нашей вылазки. Ты это заслужил. Он подозвал к себе брата, и тот опять усевшись на скамью, продолжил играть вместе с ним в карты. – Ах да, чуть не забыл, – внезапно произнес единорог, – Пит просил передать, что как только вы с Мэтти проснетесь, то должны будете сходить к нему в шахту. Очевидно, он хочет вас поздравить или вручить какую-нибудь награду.
– Спасибо Саймон, – поблагодарил я и, вернув рубашку Реджа обратно в коробку, побрел мимо ликующих пони в сторону ворот.
– Вот так номер, – подумал я, – сегодня ночью Амберфилды вместе с шерифом в открытую напали на магазины Билла, а затем ограбили их и убили всех кто там был. Жестокие же законы царят на пустошах. Нет, я конечно рад, что Билл получил по заслугам, но честно говоря, я представлял себе это немного иначе. Когда Куки похитили, и мы с Мэтти отправились ее спасать, я думал, что нас ждет обычная перестрелка с последующей нашей победой или смертью. Но мне и в голову не приходило, что все это может привести к массовым беспорядкам, в которых будет участвовать сам шериф.
– Все вышло гораздо хуже, чем я думал, – вслух произнес я, – хотя, может это и к лучшему? Ну, посуди сам Джек: на службе у Билла состояли лишь отъявленные головорезы и мерзавцы. И убивая их, Пит оказал городу большую услугу, спасая от смерти множество невинных пони, которых эти подонки наверняка прикончили бы позже. Ты же не забыл, что сказал тебе шериф про то, как Билл и его бандиты грабили торговые караваны, приезжающие в город? Вот и выходит что те товары, которые Амберфилды у него отняли, были добыты незаконным путем.
– А значит, мне не стоит корчить из себя ханжу и отмахиваться от них, – подытожил я, – пожалуй, я тоже себе что-нибудь возьму, как только вернусь назад.
Эти рассуждения меня окончательно успокоили и я, перестав переживать, прошел остаток пути, размышляя о том, что именно мне следует взять из добытых Амберфилдами шмоток. Но стоило мне выйти из пещеры, как на смену мыслям о комиксах и новых седельных сумках вновь пришло сожаление, когда я увидел в свете утреннего солнца окутанный дымом город. Снаружи царила напряженная суета. Пони носились по улицам и пытались найти охранников, а кое-кто передавал по цепочке ведра с водой и тушил еще дымящиеся во многих местах остатки домов. Сгоревшие магазины Билла, как выяснилось, обрушились и подожгли несколько простых зданий, и теперь жильцы пытались спасти их, не переставая причитать и ругать напавших на город мерзавцев, которые устроили все это безобразие. Охранники шерифа там тоже были, но вместо того чтобы помогать просто отгоняли любопытных зевак и с холодным безразличием отвечали на гневные возгласы и просьбы о помощи лишь то, что они делают все, что в их силах и просят жителей не вмешиваться в их работу. Вот же сволочи! Многие из них этой ночью грабили и жгли магазины, а теперь не хотят даже помочь простым пони потушить то, что они сами же и спалили. Просто ужас!
Сердито сжав зубы, я ушел подальше от центра и решил пройтись по Болотной улице, где было гораздо спокойнее. Пони, жившие там, казалось, совсем не замечали случившегося в городе переполоха и вели себя так же, как и всегда: подремывали на грязных диванах, копались в мусоре, курили сидя на скамейках или попивали вместе с соседями самогон.
Обойдя рухнувший магазин Билла (с упавшей на землю вывеской, которую покрывали многочисленные следы от копыт), где мы с Мэтти несколько дней назад покупали взрывчатку, я направился вдоль трейлеров и гнилых хижин и вскоре поравнялся с домом самогонщиков. Там я застал Клифи Хуфа, сидевшего на перевернутой коробке и наблюдавшего за поднимавшимся в воздух дымом.
– Привет Джек, как поживаешь? – поздоровался он, – нехилое нынче утро выдалось, правда?
– Это верно. А ты я как погляжу, совсем этому не удивлен.
– Ну, была у меня мыслишка, что вскоре может произойти что-то подобное, и вы с Мэтти окажитесь в этом замешаны. Ведь с вашим приходом в наш сонный городок, все как-то зашевелилось. Сперва на вас устроили охоту, пообещав гору крышек. Потом неизвестные напали на нас прошлой ночью. А теперь вы двое объявлены героями, а наш шериф, несмотря на бедлам, не спешит наводить в городе порядок, хотя, обычно первым торопится все уладить. Готов поставить свой месячный запас сидра на то, что это он причастен ко всем этим поджогам. Угадал?
– Наверное. А почему ты меня спрашиваешь? – насторожился я.
– Да так, без причины, – подмигнул он, – не переживай, я тебя ни в чем не обвиняю. Да и вопрос был риторический. Поверь, я не единственный пони, который так думает.
– Вот как. Но если все подозревают шерифа то, что же они теперь будут делать?
– Ничего, – пожал плечами единорог, – а зачем им что-то делать? Теперь, когда у шерифа не осталось конкурентов он возьмет Бампкин-Таун в свои копыта и у нас станет легче жить. Да, многие подозревают, что он что-то мутит, но открыто выступать против него никто не захочет. Во-первых – потому что он может дать им хороший отпор, а во-вторых как-то глупо лишать наш город единственного защитника который способен держать местных дебоширов в узде. Ну… как правило.
– Значит, жители Бампкин-Тауна просто "забьют" на это? – не поверив своим ушам, спросил я.
– Именно. Они постараются как можно быстрее забыть о том, что сегодня случилось. Встанут на ноги, начнут восстанавливать свое имущество. Шериф, скорее всего, вскоре предложит им помощь, как уже делал это прежде, а через пару месяцев все опять вернется на круги своя.
– А что в Бампкин-Тауне и прежде случались подобные эпизоды?
– Ну да, пару раз. Когда появлялся какой-нибудь заносчивый или просто очень успешный пони, который желал склонить чашу весов в свою сторону. Но в итоге наш шериф всегда побеждал, а потом устраивал бучу и под видом заботы о ближних помогал всем восстановиться за свой счет.
– Понятно Клифи. Ну, спасибо что просветил. Я, пожалуй, пойду. Удачного тебе дня.
– И тебе Джек. И не забывай: от всех печалей всегда может спасти мой фирменный сидр.
– Не забуду, – с фальшивой улыбкой (которая скрывала грустные мысли) пообещал я и пошел дальше по улице, которая вскоре окончилась тупиком, и я оказался в ненаселенной части каньона, где находилось дикое болото. Сперва я не хотел туда идти, опасаясь наткнуться на каких-нибудь диких животных или болотных монстров, но потом, немного осмелев все же передумал, и осторожно побрел вдоль берега, наблюдая за прыгающими в пруду лягушками и пролетающими мимо насекомыми. На одном островке неподалеку сидели огромные комары, которые взлетая, могли запросто поднять собаку (или пони) и я, остановившись, отошел от кромки воды подальше и направился к стене каньона. Пройдя немного вперед, я набрел там, на расположенный правильным прямоугольником кованый забор, который принял поначалу за останки довоенных построек, но подойдя чуть ближе, увидел, что это были не руины, а кладбище. Местное кладбище, где жители Бампкин-Тауна хоронили своих умерших, и я был здесь не один. Возле свежевырытой могилы стояла кобыла средних лет и горько плакала.
– Здравствуйте. Извините, что спрашиваю, но Вы сегодня кого-то потеряли во время ночных беспорядков? – спросил я, снимая шляпу в знак уважения к покойному.
– Да, своего сына, – не оборачиваясь, ответила она и тут же разрыдалась, – он был таким славным, таким милым жеребчиком. С годами он мог бы стать достойной опорой нашей семье. Но его убили, когда он возвращался с работы.
Я посмотрел на воткнутую в землю дощечку, и у меня перехватило дыхание, когда я увидел на ее краю знакомые бусы с клыком.
– А… кем он работал? – с дрожью в голосе пробормотал я.
– Простым продавцом в одном из магазинов, что сегодня сожгли. Он как раз недавно туда устроился и хотел сделать карьеру в торговле. Несчастный дурачок. Она грустно улыбнулась, – он всю жизнь мечтал заниматься торговлей, и однажды начать водить собственные караваны. Но теперь… его больше нет. Я пыталась попросить помощи у шерифа, но он отказался взяться за это дело, сказав, что напавшие на город бандиты уже сбежали и он не может никого выделить на их поиски.
Она отвернулась и продолжила горевать, а я со щемящим сердцем начал пятиться назад, а когда дошел до забора резко бросился прочь, словно хотел убежать от своей вины, хоть и понимал что это невозможно.
– Привет Джек, – поздоровался Мэтти, который стоял возле входа в «Стремительную вагонетку» и с открытым ртом наблюдал за суетой в городе.
– Привет Мэтти, – сказал я в ответ, подходя к нему с опущенной головой (чтобы скрыть свои покрасневшие от слез глаза), – что, тоже не по душе картинка?
– Ну да. Никогда бы не подумал, что родственники Куки способны на такое.
– Не они одни, – угрюмо заметил я.
– Ты о чем? – непонимающе поднял он бровь.
– А тебе разве не сказали? Большую часть беспорядков в городе устроили не Амберфилды, а шериф и его охрана.
– Пит? Серьезно? Ну и дела. Видать, он тоже решил поживиться бесхозным барахлом Билла.
– Ага, и заодно подготовил себе почву для будущей благотворительности.
Я рассказал ему о подозрениях Клифи относительно того, что задумал Пит, и о том что я увидел на кладбище.
– Вот же… – с паузой неодобрительно цыкнул земной пони, – …Дискорд. Нехорошо получилось. Шериф устроил налет на свой собственный город. Нда, мне не раз говорили, что нравы на пустошах довольно жестокие, но это настоящее варварство даже по меркам Стальных Рейнджеров.
– А главное, из-за всех этих беспорядков пострадали невинные жители, такие как тот продавец. И хотя многие пони догадываются, что за всем этим стоит шериф, никаких доказательств у них нет. Возможно, нам следует обо всем им рассказать.
– Да, это нехорошо. Но лучше нам не вмешиваться в это дело.
– Что? – удивился я.
– Буду с тобой откровенен Джек: то, что произошло прошлой ночью, мне не по душе. Серьезно. И я не в восторге от того, что из-за нашего союза с Питом пострадали невинные пони. Но сейчас по твоим собственным словам он объявил нас героями, и с нашей стороны было бы глупо лезть на рожон и мутить воду, рискуя подорвать его к нам доверие и расположение.
– Мать твою за ногу, Мэтти! – выругался я, – так ты что, тоже хочешь спустить все на тормозах?
– Честно говоря – да Джек. Согласись, поссорившись с шерифом, мы не вернем назад тех, кто уже умер. Да и не все из них были порядочной публикой. И хоть я признаю, что они, по сути, стали жертвами случившихся обстоятельств, я все же верю, что со временем их жертва может принести мир и порядок в Бампкин-Таун. К тому же очередной конфликт шерифа с местными может "поставить точку" на существовании этого города. Если конечно они не примут сторону Пита и не пойдут против нас. Так что может нам не стоит раскачивать дырявую лодку, у которой еще есть шанс благополучно доплыть до берега?
Я ничего на это не ответил, терзаемый сомнениями. С одной стороны я понимал, что он говорит правду и от разоблачения шерифа никому легче не станет, но в глубине души мне было мерзко от мысли, что единственно верное решение оказалось таким ужасным.
– А, кроме того, я всерьез подумываю о том, чтобы остаться здесь жить, когда нагуляюсь по пустошам и вернусь назад к Куки, – прибавил он, – и мне бы не хотелось иметь у себя во врагах первого пони в городе. Так что прошу тебя – давай не станем добавлять себе новых проблем.
Он встал передо мной и посмотрел прямо в глаза:
– Пообещай мне Джек – что ты никому ничего не расскажешь. Сделай это не ради шерифа, а ради меня и Куки.
– Эх… хорошо Мэтти, – немного поколебавшись, согласился я, – ради вас.
– Спасибо, – с улыбкой поблагодарил он, – это для меня очень много значит. А теперь, знаю, что тебе это может не понравиться, но нам нужно сходить и навестить Пита. Близнецы рассказали мне, что он хочет нас видеть. Так что нам следует к нему зайти и выразить свое почтение, а также поздравить с победой. По своему опыту могу сказать: что ему как начальнику это понравится.
– Да ладно, я все понимаю. Раз нужно значит пошли, – согласился я, кивая в сторону дороги, – не будем заставлять шерифа ждать.
Мы с Мэтти спустились вниз по лестнице, и пошли в сторону шахты Пита, стараясь не обращать внимания на происходящее в городе волнение. Мне это давалось нелегко. То и дело я поворачивал голову, и виновато сжав губы, наблюдал за идущими по дороге лишенными крова жеребцами и кобылками, за которыми медленно плелись перепачканные в саже жеребята. А вот Мэтти держался стойко и, несмотря на то, что также был не в восторге от увиденного, намного лучше скрывал свои эмоции и никак не подавал вида, что его это беспокоит (за исключением крохотной еле заметной слезы, которая "украдкой" скатилась с уголка его глаза). Я даже немного позавидовал его сдержанности и хладнокровию.
Вскоре мы дошли до сетчатого забора, за которым вопреки моим ожиданиям было тихо и спокойно. Странно. Я ожидал увидеть там охранников в приподнятом настроении, шумно отмечающих победу над Биллом. Но нет, они вели себя так же, как и всегда: ходили в патруле, проверяли и чистили свое оружие, непринужденно смотрели за проходящими мимо местными и затаскивали в казармы большие коробки (догадываюсь, откуда взятые). Они даже не были напуганы или взволнованы и, глядя на них я бы ни за что не догадался, что многие из этих пони прошлой ночью пережили опасную перестрелку, если бы лично не принимал в ней участие. Словом они никак не подавали вида, что вчера что-то случилось. Возле ворот за шлагбаумом стояло несколько неизвестных нам кобылок.
– Привет, мы пришли к Питу, – сказал я, помахав им ногой, – нам передали, что он хочет с нами встретиться.
– Ага, мы в курсе, – кивнула одна из кобылок, поднимая шлагбаум, – можете проходить ребята, шериф у себя в кабинете.
– Что, даже обыскивать нас не станете? – спросил земной пони, демонстративно переступая за линию поднятого шлагбаума.
– Нет. Согласно распоряжению шерифа, вы теперь считаетесь нашими друзьями и вам можно без ограничений носить оружие в шахте, – усмехнулась она, – особенно теперь, когда его главный конкурент отправился на корм червям. Но все же не зарывайтесь. Учтите нас тут много.
– Это мы в курсе. Не бойтесь, мы будем сама невинность, – пообещал я и вместе с Мэтти без сопровождения направился к внутренним воротам. Постучавшись, мы увидели в открывшемся смотровом окошке два покрасневших синих глаза (довольно необычное сочетание), и моего носа коснулся крепкий аромат спирта, от которого я закашлял.
– О, а вот и наши герои, заходите, – подвыпившим голосом сказал жеребец на той стороне и отворил нам ворота. Мы зашли внутрь и я наконец-то увидел то самое оживление, которое ожидал увидеть снаружи. Возле каждого из домов были расставлены длинные столы, а на них многочисленные яства и большое количество бутылок с алкоголем. Охранники и шахтеры сидели за столами, и громко разговаривая и смеясь, отмечали победу, время от времени поднимая кружки и рюмки и произнося очередной тост за какого-нибудь пони или просто за своего босса. Когда мы проходили мимо один из жеребцов завел песню, к которой тут же присоединилось множество дружных голосов и по шахте загуляло громкое эхо от их пения. Да, атмосфера здесь была куда веселее, чем в городе. Среди отмечавших я заметил и Брейка. Как следует, повеселившись, он мирно подремывал, прислонившись спиной к углу дома. На его животе равномерно поднимаясь, покачивалась пустая кружка.
– Ну, надо же, Пит не поскупился на угощения, – сказал я глядя на ломящиеся от еды столы.
– Еще бы, ведь не каждый день ему выпадает возможность стать единоличным владельцем целого города, – заметил Мэтти, – а это стоит отпраздновать.
– Да, настоящая вечеринка. Интересно как бы к ней отнеслась Пинки Пай, узнай она о причине веселья? – подумал я.
Мы прибавили ходу и вскоре дошли до офиса Пита. Возле ступеней по-прежнему была охрана, но они нас без колебаний пропустили, и мы, поднявшись наверх, вошли к нему в кабинет.
Пегас сидел у себя в кресле в окружении нескольких пони, среди которых я узнал Шарп. На столе у него стояла пара полупустых бутылок с дорогим виски и бренди, а еще тарелки с закусками. Возле терминала поставили радио, из которого раздавалась громкая ковбойская песня, и пегас с красными как у рака щеками время от времени постукивал копытом по столу аккомпанируя певцу. А после и вовсе резко вскочил на ноги и, сняв крылом шляпу, протянул переднюю ногу Шарп, предлагая ей станцевать. Что она и сделала и, невзирая на то, что в помещении было очень тесно, они вместе лихо исполнили резвый ковбойский танец, несколько раз задевая своими боками тумбы.
– Эй! Хе-хей! А вот и наши гости! Заходите, заходите, мы вас уже заждались! – заметив нас, громко засмеялся шериф и, поправив перекошенный пиджак, подошел к нам и с силой обнял крыльями, а затем хлопнул каждого по спине ногой.
– Ох, как же я рад вас видеть! Давайте, садитесь и выпейте с нами! – он махнул нам на свободные стулья, придвинутые к торцу стола и явно приготовленные специально для нас. Мы уселись и шериф, подойдя к ящику возле стола, достал запылившуюся коричневую бутылку, и сдув с нее пыль прочитал: – Виски «Аль Кольто Консейери», трехсотлетней выдержки. Ого, очень дорогая вещь. Многие коллекционеры на пустошах готовы выложить целую кучу крышек за одну такую бутылку. Целую, дискордову, необъятную кучу! И было бы глупо откупоривать ее сейчас, но, нет, посмотрите, что я делаю: – он вставил штопор в пробку и рывком открыл ее, – я плюю на все эти крышки, чтобы выпить с вами. Со всеми вами. Моими друзьями, верными работниками, а главное двумя замечательными пони, благодаря которым в мой город наконец-то пришел мир и порядок. И сказав это, он разлил по рюмкам каждому из нас немного виски.
– Ну, пони, давайте выпьем: за победу, за героев которые приблизили ее (он кивнул в нашу сторону), за славное семейство Амберфилдов без которых многих из нас сегодня бы здесь не было. За тех, кто пал этой ночью, борясь с тиранией Билла и за то, чтобы с этого момента наш великий город начал процветать, и с каждым днем становиться все лучше и лучше. За Бампкин-Таун! И подняв свою рюмку, он залпом выпил ее, как и все мы. Напиток оказался довольно приятным хоть после него, и ощущалось сильное "мятное" жжение в горле. Пит сел в свое кресло и взяв крылом дольку очень крупного яблока с удовольствием вдохнув ее аромат и съел.
– Спасибо мистер Пит. Мы рады, что все наконец-то закончилось, – сказал Мэтти, тоже закусив яблоком.
– Ба, ну что за фамильярности, – возмутился пегас, – мистером Питом меня называют только рабочие и местные жители, а для друзей я просто Пит. Так что и вы можете называть меня только по имени. Ведь вы мои друзья и друзья всему городу. Кстати, на случай если вы еще не в курсе: этим утром я объявил вас спасителями Бампкин-Тауна и теперь каждая собака в городе знает, кто вы такие и скольким мы вам обязаны. А главное теперь благодаря вам мы быстро поднимемся, и все близлежащие города станут расти и развиваться, покупая воду, которую мы будем им поставлять. Он еще раз налил себе виски и выпил, а затем сказал: – Боже, Селестия всеведущая, ни за что бы не подумал, увидев вас несколько дней назад, что вы станете решением всех моих проблем. Но вы стали, и теперь я вам по гроб жизни обязан. Спасибо.
– Не за что Пит, – сказал я, – мы просто хотели помочь и заодно спасти жену моего друга. Но у меня вопрос: как же быть с беспорядками, что сейчас происходят в городе?
– С беспорядками? – переспросил шериф, – ты про небольшие волнения на улицах? Это все мелочь и ерунда. Уверяю тебя – скоро все будет в порядке.
– А как же быть тем пони, что потеряли свои дома? – спросил я, несмотря на недовольный взгляд Мэтти, – и тем, у кого погибли родные и близкие?
– Не переживай Джек, у меня все под контролем. Через пару дней, как только ситуация уляжется, я объявлю о начале восстановительных работ в городе и помогу погорельцам отстроить их дома. А еще выплачу нехилую компенсацию за потерянное имущество и организую похороны всех погибших. В итоге пострадавшие заживут еще лучше, чем раньше и никто не уйдет недовольным.
– И ты думаешь, что этого достаточно? – хмуро поинтересовался я.
– Конечно. У пони появятся крыши над головой, новые вещи и крышки, а меня за мою помощь станут любить как никогда прежде. Так что все в выигрыше. Плюс я планирую построить несколько новых магазинов, чтобы не дать экономике города зачахнуть с уходом нашего главного предпринимателя. Он подмигнул, – и для этого я предусмотрительно запасся всем необходимым.
Он кивнул на два больших ящика в углу с названиями брендовых марок виски на боках.
– Но как же быть с мертвыми? – настойчиво повторил я.
– Никак, они уже мертвые и этим все сказано, – безучастно ответил Пит, – их смерть, конечно, вызывает у меня слезу, но мы живем в суровое время, и не стоит слишком сильно заострять на этом внимание. Сейчас мне нужно подумать о живых. О тех, кому в отличие от покойников еще есть что терять.
Я хотел было возразить, но Мэтти отвесил мне под столом пинка и я, поймав его взгляд, решил больше не поднимать эту тему. Тем более Пит явно не беспокоился, что в результате его действий кто-то погиб.
– А теперь подставляйте рюмки, – тем временем распорядился пегас, – чтобы мы смогли выпить за вас. И за твою красавицу жену Мэтти, спасая которую мы спасли также и наш город.
Я взял магией рюмку и хоть был немного зол на Пита и на то, как он холодно отнесся к гибели невинных пони, все же выпил с ним, про себя пожелав умершим лучшей доли в загробном мире.
Посидев какое-то время у шерифа, и еще несколько раз выпив за разные вещи, мы с Мэтти вежливо попрощались с ним и его гостями и, пошатываясь, покинули шахту, направившись в «Стремительную вагонетку».
– Ну что Джек? – спросил у меня еле двигающимся языком земной пони.
– Что Мэтти? – в тон ему повторил я.
– Когда мы пойдем на Изумрудное озеро то теперь?
– Уж точно не завтра, – резко махнув ногой, воскликнул я, едва не упав, – а то после всего, что случилось, нам понадобится отдых. И не такой как сейчас.
– Согласен, – поддержал он, – значит, мы тут еще погостим.
– О да… – еле произнес я, и мы двое пошли вперед, собираясь доковылять до поместья Амберфилдов и уже там завалиться дрыхнуть.
У вас повысилась репутация с жителями Бампкин-Тауна: Кумир – сообщество обожает вас за добрые дела и стремление прийти на помощь.
В итоге мы задержались в Бампкин-Тауне практически на целый месяц. Чтобы не бездельничать и не тратить впустую время мы с Мэтти приняли предложение Пита и устроились к нему на работу. Мэтти стал главным механиком, а я офицером охраны, таким как Брейк, и наша жизнь потекла тихо и размеренно. Мэтти занимался починкой различного шахтерского оборудования и обучал других работников особенностям ремонта сложных довоенных машин, я же в основном патрулировал улицы и шахту с несколькими молодыми жеребцами и кобылками, которые находились у меня в подчинении. Что, кстати, очень походило на мою прежнюю работу в стойле, с той лишь разницей, что я теперь следил за порядком не в тесных коридорах бункера, а на улицах крупного города, где помимо пьяных драк и редких краж практически не случалось никаких серьезных происшествий.
На следующий день после перестрелки Мэтти и Куки переехали к ней в дом и зажили там счастливо вместе. Ее старшая сестра, чтобы помочь им жить самостоятельно, уступила свою комнату, а сама переселилась в одноэтажный коттедж, который купила у Пита практически за бесценок (надо сказать, что к семейству Амберфилдов с тех пор, Пит проявлял особое расположение). Разумеется, Мэтти было не просто привыкнуть к жизни в большой семье, которая по его собственным словам чем-то напоминал его бывший орден. Как и раньше его часто заставляли куда-то ходить и чем-то заниматься. Он работал в огороде, таскал мешки, ходил на охоту. Но со временем он к этому привык, и даже начал получать от этого определенное удовольствие. Ведь в отличие от ордена семья Амберфилдов относилась к нему с теплотой и расположением и всячески поддерживала, чего он никогда не замечал у Стальных Рейнджеров. Вдобавок, как только он начал зарабатывать крышки, то тут же принялся их тратить на всякие запчасти и механизмы и собирать из них разнообразные устройства. И это делало его по-настоящему счастливым. Поместье Амберфилдов за пару недель обзавелось хорошей системой освещения с мощными лампами вместо маленьких лампочек, несколькими самодельными генераторами, сигнализацией, которую он установил на воротах, и с которых позже снял проржавевшие железные вставки, а затем с помощью своих родственников укрепил их ровным рядом заклепок и новыми перекладинами. Вдобавок он втайне от меня и других начал мастерить какой-то странный прибор. Для этого он даже построил возле своего дома небольшой сарай-мастерскую, на обустройство которой потратил немало крышек. Не знаю, что именно он там изобретал, но ему было необходимо жидкое горючее (как-то во время ночной смены я застал его идущего домой с двумя канистрами топлива для бура). Словом, ему нравилось создавать что-нибудь своими копытами, не испытывая никаких ограничений. Вдобавок он променял свой старый рабочий халат и жилетку на выцветшие джинсы и черную майку, а поверх начал носить желтую рубашку и черную ковбойскую шляпу с полями.
Мне Пит отдал большой деревянный дом на одном из горных уступов, который раньше принадлежал головорезу Билла, причем за бесплатно. Домишко был слегка запущенный, но приложив немного усилий я очень быстро привел его в порядок. В сущности ничего особенного: небольшая прихожая, две комнаты в одной из которых кровать, отдельная кухня, дровяная печь, а еще подведенное электричество и туалет (чья труба выходила прямо в расположенное внизу болото). Перетаскав туда свои вещи, и купив новую мебель и матрас, я начал помаленьку осваиваться и через пару дней смог почувствовать себя как дома.
Через несколько дней Пит сдержал свое слово и занялся восстановлением города, не экономя на крышках и стройматериалах. Он щедро оплатил все расходы и издержки, организовал похороны погибших родственников Куки и местных, а также тех бандитов, что служили Биллу. По его распоряжению было построено несколько новых домов, магазинов и общежитий, а всем малоимущим пони, которые нуждались в работе, он предоставил места у себя в магазинах. Надо признать: шериф действительно помогал простым жителям, и какие бы у него не были мотивы, он сделал все на отлично (я даже нашел в себе силы простить его). Вскоре жизнь в городе вновь вернулась в прежнее русло, и пони зажили также как прежде, возможно даже лучше. Если бы мы с Мэтти пришли в Бампкин-Таун сейчас, то ни за что бы не догадались, что недавно тут произошли какие-то беспорядки.
И вот, прошло около трех недель. После работы я регулярно заглядывал к Мэтти в гости, чтобы обсудить с ним наши планы и изучить старые карты Джолли Флейка. А еще, чтобы отдохнуть с ним за игрой в карты или посетить местный бар. В остальное же время я тренировался с магическим щитом. В ночь перестрелки я утратил над ним контроль, и едва не погубил себя и своих друзей. Поэтому я твердо решил посвятить все свободное время практике, чтобы этого больше не повторилось.
Должен признаться с каждым днем прожитом в этом городе он начинал нравиться мне все больше и больше. Днем я работал, вечером отдыхал, ходил в гости к семейству Амберфилдов, общался с друзьями и приятелями. Все это казалось мне таким естественным и приятным, что я поневоле начал ловить себя на мысли: что не очень-то и хочу уходить отсюда. Но в то же время внутри меня постепенно разгоралось желание вернуться к поискам Пинки Пай. Каждую ночь я ворочался в постели, думая о ней, а пару раз и вовсе видел во сне как иду к той таинственной лаборатории и нахожу ее там. Оба этих желания – остаться и уйти постоянно боролись во мне, пока в один прекрасный день желание найти мою особенную пони не одержало верх, и я решил, что пришла пора двигаться дальше. Да и обещание, которое я дал Крипи Спину, уже начинало "тухнуть". Пора было его сдержать. Мэтти узнав о моем решении, захотел пойти со мной, чтобы по его собственным словам отдохнуть немного от простой деревенской жизни полной тяжелых мешков с тошкой и копаний в грязи. Да и приключений, как он сказал, у нас уже давно не было.
За день до ухода мы с ним зашли к шерифу, чтобы отпроситься от работы и он, услышав про наши планы, сильно удивился:
– Да парни, с вами точно не соскучишься. Вы словно дикие яки которым не терпится доказать свою храбрость. То вы лезете в пещеру с призраками (пару недель назад я рассказал ему о том, что мы там видели, но я не думал, что он мне поверит) где многие погибли, теперь вот сюда. Вам не кажется, что может пора уже остановиться, пока ваша удача не повернулась к вам крупом?
– Я бы и рад, но у меня там есть очень важное дело, которое надо решить, – заявил я.
– Ну, раз важное, то кто я такой чтобы спорить? Вы можете идти, я отпускаю вас на неделю. Но будьте осторожны и постарайтесь там не погибнуть, потому что зомби и ядовитое облако совсем не одно и то же что бесплотные призраки и незрячие скелеты. Несколько сильных пони из нашего города уже заглядывали в этот город, и не всем из них удалось вернуться. Так что я желаю вам удачи и хочу, чтобы и на этот раз вы вышли сухими из воды.
– Спасибо на добром слове, – поблагодарил я.
– Мы будем бдительны. К тому же недаром я столько дней таскал во рту мешки, – сказал Мэтти, – и теперь могу с легкостью проломить голову любому зомби, который на нас бросится.
– Ну, тогда я спокоен. Да и еще: если вы хотите без проблем дойти до Джолли Флейка то вам лучше пойти по этой дороге, – сказал он, доставая карту местности и показывая нам на петляющую среди скал линию, идущую от каньона до самого озера. – На этом пути дежурит несколько моих снайперов, которые не дают зомби прокрасться в город. Обычно они не сильно жалуют мародеров, но я предупрежу их, что вы идете, так что можете не волноваться. Но на всякий случай будьте аккуратны, и прежде чем подойти к скалам свяжитесь с ними по рации, на частоте 764.3. Ваш позывной Гамма-Танго-Два. Это код для работающих на меня пони идущих на озеро. Вам должны будут ответить и назвать ответный код: Дельта-Пять-Восемь-Один. Запомнили?
– Да Пит, спасибо за предупреждение, – сказал я.
– Ну, тогда это все. Еще увидимся. Хорошей вам прогулки по городу мертвых, – пожелал шериф, прежде чем мы покинули его офис.
На следующее утро, встав спозаранку и быстро перекусив, я пошел к Мэтти, и мы начали собираться в дорогу. Взяв новые седельные сумки, позаимствованные из запасов Билла, мы сложили туда все необходимые нам вещи: рации, медикаменты, инструменты, бинокль, фляжки, запас еды и воды, несколько колчанов полных стрел, взрывных и обычных, к ним арбалеты, наше стандартное оружие и патроны. На случай непредвиденных сложностей я захватил с собой брикеты с взрывчаткой (Пит не стал ее у нас забирать), две гранаты Бена и свой бронежилет (второй я отдал Мэтти, и Куки нашила на него сверху его рабочий халат, в котором он и пошел). Для драк с зомби земной пони сделал для нас два коротких топора с широкими лезвиями и ножами, установленными сверху, из-за чего они смахивали на средневековые алебарды. Еще он взвалил к себе на спину большой мешок с самодельной турелью, которую как оказалось, все это время мастерил. А в завершении повесил мне набок небольшую канистру с топливом и зачем-то плоскую четырехколесную тележку. Закончив со сборами, мы вышли на улицу и, попрощавшись с Куки (которая на прощание со смаком поцеловала Мэтти), покинули каньон, направившись в сторону Джолли Флейка.
На поверхности в отличие от города было намного прохладнее. Утреннее солнце еще только поднималось и не успело разогнать тучи. Поэтому нам пришлось, как следует закутаться в плащи, пока мы медленно брели в сторону маячивших впереди невысоких гор, за которыми если верить карте ПипБака находился отравленный город. Чем ближе мы подходили к озеру, тем сильнее я начинал волноваться. Я думал о погибших там мародерах, о том, с чем мы можем столкнуться и каких еще монстров там повстречать (перед походом я несколько раз заглянул к Клифи и услышал от него немало пугающих историй об этом месте) а также о том, что мы взяли с собой слишком много вещей. Наши сумки были довольно увесистыми, и это могло стать серьезной проблемой, если нам придется быстро убегать от зомби. Но когда я поделился своими опасениями с Мэтти, он лишь отмахнулся и пообещал мне, что при подходе к городу снимет с нас часть поклажи и соберет свою турель, чтобы нам было легче идти.
К полудню мы добрались до ряда длинных скал, среди которых извивалась дорога и я, достав рацию, связался с дежурившими где-то на вершине пони-снайперами.
– Прием, прием. Мы Гамма-Танго-Два, идем в город по распоряжению Пита.
– Принято Гамма-Танго-Два, это Дельта-Пять-Восемь-Один можете проходить, – услышал я в ответ голос кобылки, разбавленный помехами, – аккуратнее там. Вчера днем оттуда вылезло целых три мертвяка. Что-то они сильно расшевелились в последнее время.
– Вас понял, Дельта-Пять-Восемь-Один, конец связи, – сказал я, и мы пошли вперед по дороге. Через какое-то время, когда одинокие скалы остались позади, а до горного массива было практически ногой подать, нам начали попадаться отдельно лежащие тела. Не скелеты, а именно тела принадлежащие пони, по странному внешнему виду которых нельзя было точно определить, как долго они здесь лежат. У каждого из них на коже были вздутые вены и нарывы, у всех отстрелены конечности и головы, а на месте ран проступала неестественно яркая розовая плоть, выглядевшая, практически свежей, словно их убили всего несколько минут назад. Но кобылка-снайпер сказала мне, что последних трех зомби она пристрелила еще вчера. А здесь их намного больше. Значит, они лежат тут не первый день. Но если это так, то почему их раны не сохнут? Из-за чего они выглядят так неестественно и… "мокро"? Неужели Розовое Облако не дает им разложиться даже после смерти? Жуть! Напрягало и другое: у некоторых из них на коже и на ногах были словно расплавленные под высокой температурой обычные повседневные вещи – согнутые зонтики, грязная одежда, шляпы, ложки, булыжники ("прилипшие" к копытам), банки, стекла и прочие мелкие и не очень предметы. У некоторых из них на теле попадались раны (пустые глазницы, шрамы и порезы), но в остальном они выглядели практически нормально, и я бы ни за что не догадался что это зомби, если бы не знал наверняка.
– Вот они какие – жители Джолли Флейка, – склонившись над одним из тел, сказал Мэтти.
– Не совсем. Эти уже отходились. А те, что ждут нас на озере, будут гораздо опаснее, – заметил я, брезгливо поморщившись.
Осмотрев еще несколько тел, мы двинулись дальше по дороге, которая вела к открытому разрыву в горной цепи (а дальше начинался покатый спуск вниз). Выйдя с другой стороны, мы наконец-то увидели Изумрудное озеро во всей его красе. Вдоль берега находился полуразрушенный туристический город с рядами вилл и высотных домов, который окутывала зловещая розовая дымка.
Заметка: Получен новый уровень.
У вас осталось одно нераспределенное очко способности.
Глава 9: Джолли Флейк (Часть первая – Туристическая прогулка)
– Добро пожаловать в Джолли Флейк – лучший город в округе, где можно отдохнуть, расслабиться и если совсем не повезет по-быстрому расстаться с жизнью в зубах у плотоядной нежити, – как гид на экскурсии произнес я, когда мы оба вдоволь налюбовались на мрачный пейзаж впереди.
– Да уж, жутковатое местечко, – сказал Мэтти.
Джолли Флейк действительно был немного пугающим, и не только из-за розовой дымки. Страшный, словно взятый из кошмарного сна, он со всех сторон окружал берег большого грязно-розового озера расположенного практически в самом центре внушительных размеров долины закрытой рядом низких скал (некоторые из которых попадались и внутри нее) и немного вогнутой вглубь как тарелка. С трех сторон к городу вели широкие дороги (включая железнодорожную идущую с востока), на одной из которых мы сейчас находились. Все улицы города были завалены мусором и обломками разрушающихся домов, у многих из которых обвалились стены, сделав их неровными и острыми, из-за чего они очень сильно напоминали зубы гигантского чудовища распахнувшего в броске свою хищную пасть. На каждой стороне озера находились отличающиеся друг от друга районы города. В южной части, куда вела наша дорога, стояла большая облупившаяся арка, а за ней несколько рядов магазинов, ресторанов и баров, а также пара длинных зданий (вероятно супермаркетов) и небольшой парк с сухими деревьями. Большинство магазинов успели изрядно обветшать и обрушиться. На западе располагались виллы и жилые дома. Этот район выглядел более плотным и замусоренным. Среди его улиц можно было разглядеть маленькие двигающиеся точки. Нетрудно догадаться, что это бродили бывшие жители города, отравленные розовым облаком. На севере, немного дальше от вилл раскинулся парк развлечений, в центре которого на постаменте красовалась слегка выцветшая статуя Пинки Пай (вообще статуй в этом городе было много, но меня заинтересовала именно эта). Ее окружало множество разных зданий и аттракционов, таких как большой замок с башенками, изображающий дворец Кантерлота, Эквестрийские горки, небольшой пруд с перекинутыми через него мостами и колесо обозрения. Остальные аттракционы я не смог разглядеть, но судя по огромной площади парка, их там было великое множество. На восточном берегу, стояло несколько серых и коричневых зданий из бетона и кирпича и пара небоскребов. Судя по всему, там находился деловой район города. И наконец, в центре озера, чуть ближе к северной стороне города (той самой, где был парк) находился средних размеров длинный остров, на котором сверху стояли виллы, а внизу, на юге было место, отдаленно напоминающее заповедник или зоопарк, с клетками и вольерами. Там же была и статуя неизвестной мне пони, окруженная зверьками, которая была гораздо больше, чем Пинки Пай. Если верить записи того ученого именно на острове был дом Байи Фиттер, куда она забрала необходимый мне шар памяти.
– Ивовая улица, дом 43, – произнес я вслух ее адрес, – вот куда нам предстоит пойти. Но сперва нужно осмотреться. Не стоит идти наобум в город зомби, не проведя предварительную разведку. Я достал из сумки бинокль и подошел к перекошенному рекламному щиту на обочине дороги. Присев рядом с одной из его опор я начал пристально изучать Район магазинов. Для удобства обозначения я поделил четыре района города на: Район магазинов, Район вилл, Район коммерсантов и Парк.
– Хорошая мысль, – поддержал Мэтти, – а я пока буду собирать турель. Он скинул с себя пару сумок, забрал те, что были на мне и, разложив на грязной тряпке инструменты, принялся мастерить.
Пока он возился с турелью, я тщательно осмотрел несколько улиц и тупиков пытаясь найти хоть какие-то признаки движения. Около домов иногда попадались мертвые тела и скелеты, а в закутках возле мусорок можно было заметить огромного размера тараканов, но в отличие от Района вилл там больше никого не было. Все улицы возле магазинов казались пустыми.
– Я никого не вижу, – наконец сказал я, поворачиваясь к Мэтти, – по-моему, нам лучше зайти в город с этой стороны, где нет зомби. Конечно, они могли и затаиться, но если мы будем вести себя тихо, они нас точно не заметят. В конце концов, они же не умеют устраивать засады.
– Это да, – произнес работающий своим чудо-инструментом со множеством насадок Мэтти, – но зато они могли запросто разбрестись по магазинам и сейчас только того и ждут, чтобы мы вышли на улицу, а потом при первой же возможности набросятся на нас и сожрут. Он встал и подошел ко мне. – Смотри, – земной пони выдвинул свой складной бинокль и немного поискав, показал мне на несколько разрушенных магазинов, – там выбиты окна и двери, а значит, вполне возможно могут быть и зомби.
– Наверное, ты прав, но у нас нет другого выхода. В остальных районах города улицы слишком узкие и если они нас там зажмут, мы не сможем сбежать. Так что придется рискнуть и зайти отсюда. Да и искать другой путь придется очень долго, – сказал я, убирая свой бинокль обратно в седельную сумку. И действительно – хоть наша дорога была и не единственной, что вела в город, до других нам пришлось бы идти несколько часов, держась линии скал. И даже если бы мы туда пошли, я сильно сомневаюсь, что в остальных частях города было бы намного безопаснее. – К тому же в этом месте есть широкий и хорошо просматриваемый парк, – прибавил я.
– Согласен, – кивнул Мэтти задвигая свой мини-бинокль обратно в обруч, и возвращаясь к сборке турели. Стоит рассказать о ней поподробнее: с виду это был простой легкий пулемет, закрепленный в промышленных тисках и установленный на вращающуюся круглую платформу, под которой был расположен двигатель и небольшой бак для топлива. От двигателя к пулемету тянулось несколько проводов, трубок и зажимов, а вся его левая сторона была полностью разобрана, и на ней стояло какое-то электронное устройство. Приклад пулемета также был разобран. На его месте Мэтти поставил коробку с поцарапанной линзой. К спусковому крючку крепилась железная скоба, которая соединялась при помощи гидравлического колена с нижним двигателем. Как только Мэтти закончил собирать турель, он нажал на переключатель с левой стороны двигателя, и она коротко пискнув быстро навелась на меня начала громко щелкать холостыми выстрелами.
– Ой-ой, осторожнее! – воскликнул я.
– Расслабься, она не заряжена, – успокоил Мэтти. – Отлично, даже несмотря на сбоящий оптический сенсор, турель все же может наводиться на цель, – обрадовался он, а потом подошел сбоку и, дождавшись, когда она повернется в другую сторону, потопал ногами. Турель тут же повернулась на звук и дала по нему залп из щелчков. – Так, встроенный микрофон тоже в порядке. Правда я так и не придумал, как "научить" ее разделять цели на "своих и чужих". Не было времени, да и необходимых для этого деталей с микросхемами и компьютерными чипами. Но думаю что это неважно (– о да, особенно если она "захочет" прикончить нас, – подумал я). Теперь дело за малым: нужно поставить ее на мобильную платформу и найти место, где мы сможем ее использовать. Другими словами – Джек, ты не мог бы помочь мне водрузить ее на тележку (так вот зачем он ее взял).
Я подхватил телекинезом турель и поставил ее на четырехколесную каталку.
– А ты уверен, что она безопасна? – скептически произнес я, посмотрев на его творение, установленное на детскую тележку, словно это поделка маленького жеребенка, сделанная специально для научного проекта на школьной ярмарке.
– Абсолютно. Я уже давно разработал этот чертеж, но все никак не мог воплотить его в жизнь. Орден не позволял мне использовать имеющиеся у них запчасти и оружие для создания столь ненадежной боевой турели. Но они ошибались. Она совершенно безопасна, вроде бы… как… стоп, минуту, – смущенно пробормотал он, подходя к ней (ох, что-то не нравится мне это) и внимательно осмотрел турель со всех сторон, а затем, издав удовлетворенный вздох, достал из большой сумки ящик с патронами. – Нет, вроде бы все в порядке. Теперь, когда турель собрана, нам осталось лишь проверить: будет ли она стрелять. Сейчас я ее заряжу, и мы испытаем ее меткость на мишени.
– Эм… мишени? – я отошел как можно дальше от турели.
– Да, на каком-нибудь мелком камушке, – не обращая на это внимания, подтвердил он, засовывая пулеметную ленту в прорезь сбоку и защелкивая сверху крышку. А после повернул турель в противоположную от нас сторону и, задержав дыхание, нажал на переключатель. Турель опять пискнула и начала не торопясь поворачиваться влево и вправо, держа под наблюдением широкий "конус" впереди.
– Отлично, пока все работает как надо, – тихо прошептал земной пони, осторожно поднимая ртом с земли камень, и кинув его в поле зрения турели, крикнул: – враг!
Пулемет тут же повернулся в сторону камня и дал по нему короткий залп, разнеся на мелкие кусочки.
– Вуу-ху! Работает! Она работает! – радостно воскликнул Мэтти, от волнения начав подпрыгивать на месте.
– Тише! Ты же не хочешь, чтобы она услышала тебя и решила еще "попрактиковаться"! – тут же громким шепотом осадил я его, с опаской поглядывая на вернувшуюся к "поиску врага" турель.
– Не бойся, она не может вращаться по кругу. Я специально так сделал, чтобы у нас с тобой была безопасная зона, во время перестрелки, – с этими словами он подошел к переключателю и выключил ее. – Ну вот, испытание турели прошло успешно, и нам осталось лишь найти хорошее место, чтобы ее поставить. Если на нас вдруг полезут зомби, мы легко остановим их мощным заградительным огнем, который разнесет их всех в клочья.
– Какая радость, – саркастично фыркнул я.
Закончив настраивать турель, Мэтти, наконец, сложил свои инструменты обратно в сумку и, прицепив длинную ручку тележки к крючку на своем плаще, пошел вместе со мной вниз по дороге, держась края обочины (которая была намного ровнее, чем сама дорога). По пути нам попадались раскиданные повсюду поломанные довоенные предметы, а еще несколько скелетов и не гниющих тел с отрубленными головами и ногами. Вдоль дороги с обеих сторон стояло множество рекламных щитов и вывесок на большинстве из которых, невозможно было ничего разобрать (настолько сильно они выцвели и покрылись розовым налетом и грязью). Но на нескольких из них еще можно было рассмотреть кое-какие плакаты. Например: на одном из щитов я увидел рекламу фильма ужасов, где изображалось вылезающее из зеркала-портала большое прямоходящее существо с круглой лысой головой полной острых зубов и длинными руками, которыми оно хватало убегающих от него пони. Внизу неровными кроваво-красными буквами было выведено название: «Оно пришло из параллельного мира». А еще ниже шли вступительные слова, идущие как продолжение названия: «…и теперь ему нужна кровь пони, чтобы вернуться обратно». На другом баннере я увидел хорошо знакомую мне рекламу заповедника бризи, которую уже встречал на дороге, по которой мы с Мэтти двигались в Бампкин-Таун.
Чтобы хоть как-то убить время я от нечего делать начал поднимать с земли и дороги всякие мелкие предметы и, покачивая их в телекинезе лениво осматривать (не забывая при этом следить, чтобы к нам не подкрались зомби). Я выуживал из земли и песка маленькие ложки, ножи, сломанные пополам карандаши, картонные планшеты, чудом пережившие столько лет, помятые пакеты из-под сока, банки, железные детали от машин, разорванную сверху кепку, пластиковую фигурку кобылки, сидящую под зонтиком (которую я отдал Мэтти любившему такие сувенирчики). Там были книжки в твердом переплете и с выпадающими или ставшими ломкими страницами, старые кастрюли, зубные щетки, обломки вентиляторов, расчески, подковы, неполная колода карт в чехольчике, очки без стекол, словом все, что могли обронить довоенные пони, когда в панике убегали из умирающего Джолли Флейка. В какой-то момент мое копыто ударилось о круглый металлический предмет, зарытый в землю, и я на автомате потянул его на себя, чтобы осмотреть. Но он даже не пошевелился. Я остановился и потянул еще сильнее, а когда и это не помогло, стал передними ногами раскапывать рядом с ним землю, чтобы достать. Это оказалась старая армейская каска. Когда я поднял ее вверх из нее выпал армейский жетон какого-то жеребца по имени Фрилки и… грязный матовый шар.
– Ого, какая находка, – присвистнул я.
– Очередной привет из прошлого, – с интересом посмотрев на шар, произнес Мэтти, – что, хочешь заглянуть в него?
– Пожалуй, да, – подтвердил я, – не думаю, что в городе нам попадется достаточно безопасных мест, чтобы заняться этим. Так что давай я сделаю это сейчас, пока вокруг тихо.
– Хорошо. Ты займись шаром, а я тебя покараулю. Одну минутку, – сказал Мэтти, подкатив тележку с турелью к краю дороги и повернув ее дулом в сторону города, включил, – порядок. Теперь ты можешь спокойно смотреть в шар памяти. Удачи.
– Спасибо, – я поднес шар к своему рогу и, сконцентрировавшись на нем, унесся вперед, в неизвестное прошлое:
Спустя секунду я оказался на этой же самой дороге. Судя по ощущениям, я попал в тело крепкого жеребца-единорога, который в данный момент стремительно несся в сторону охваченного плотным розовым туманом города в сопровождении большой группы солдат одетых в камуфляжную форму песочного цвета. Рядом с нами ехали грузовики с установленными позади пулеметами и машины с армейской символикой. Часть из них вскоре отделилась от общей колонны и поехала вперед в город, другие начали объезжать его по бокам. В итоге возле нас осталось всего два грузовика и одна машина. У моего носителя, во время бега немного съехала с плеча большая снайперская винтовка, которую он тут же поправил своим телекинезом. Судя по всему – я был снайпером в армии Эквестрии и сейчас видел момент, когда погибал Джолли Флейк. Не добежав ста шагов до города, я и другие солдаты остановились. Из едущей впереди машины выскочил жеребец в фуражке.
– Внимание жеребцы и кобылки, у нас экстренная ситуация! – громко возвестил он. – Враг использовал в этом месте смертоносное магическое оружие и отравил весь город опасным некромантским газом, который однажды уже использовал в Долине Полумесяца! Наша задача: взять под контроль все подступы к Джолли Флейку, провести зачистку местности и по возможности спасти как можно больше гражданского населения! Не бойтесь убивать зараженных газом жителей, они больше не пони! Они уже умерли, и лучшее, что мы можем им сделать – это помочь умереть спокойно! Вам все ясно?!
– Так точно сэр! – хором воскликнули все солдаты.
– Тогда за дело! Нельзя терять не минуты! Водители грузовиков перекройте дорогу с обеих сторон, поставьте машины носами друг к другу и начинайте выгружать оружие! Трое из группы Браво помогите им! Остальные соорудите из мешков с песком защитную баррикаду и приготовьтесь к обороне! Установите пулеметы! Держите под наблюдением все дорожное полотно и территорию рядом! Никто не пройдет здесь без нашего ведома! Снайперы, – он посмотрел на меня и еще нескольких жеребцов и кобылок, стоящих рядом, – займите позиции на ближайших камнях и скалах! Вы будете вести отстрел зараженных, которые попытаются покинуть город! Вперед! Вперед!
– Слушаюсь сэр! – козырнул жеребец, глазами которого я все это видел и вместе с другими снайперами побежал занимать позиции. Остановившись возле средних размеров скалы, я повернулся к бегущей позади меня кобылке и сказал: – ну что, после этого идем в бар, а? Все как обычно?
– Увидимся в баре, – подмигнув, кивнула она и поскакала к соседнему камню невдалеке.
Взобравшись в два прыжка на высокий уступ, жеребец достал телекинезом винтовку и прицелился в разноцветную арку, из которой к нам бежали спасающиеся от облака пони.
– Повторяю – валить только зараженных. Гражданских не трогать, – раздался из наушника в моем ухе голос жеребца-офицера и я стал дожидаться, когда у меня в прицеле появятся цели. Другим еще не закрытым глазом я заметил, как солдаты возле грузовиков тем временем соорудили целый аванпост из ящиков и мешков с песком и стали ждать с оружием наготове.
– Вижу цель! Квадрат четыре! – услышал я голос одного из снайперов. Из арки выскочил обезображенный жеребец со свернутой шеей и побежал за пожилым пони. Выстрел и он рухнул с разлетевшейся вдребезги головой.
– Еще один, с правой стороны!
– Понеслась! – прокричал кто-то у меня в наушнике и я вместе с остальными начал отстреливать бегущих к нам зомби. То и дело раздавались крики:
– Двое идут на группу гражданских, устраняю!
– Цель перекрыта, не могу прицелиться!
– Я снял троих, перезаряжаюсь!
– Цель на двенадцать часов!
– Вакатта, почему не стреляешь?! Мне нужно прикрытие!
– Еще пятеро! Тирси прикрой меня справа!
– Аккуратнее, целься точнее!
– Положил двоих уродов у арки!
– Мать твою их слишком много!
– Дискорд побери, и как тут прицелишься?!
Пони на заставе тоже стреляли по подбегающим к ним мертвякам, но это было непросто: то и дело им мешали скачущие мимо жители города, и солдатам приходилось ограничиваться лишь короткими очередями. А судя по тому, как они целились, было заметно, что они еще не знали, о том, что нужно отстреливать конечности зомби и палили по ним как по живым целям. Лишь снайперские выстрелы достигали желаемого результата – разнося головы зомби и изредка отстреливая конечности, но и это не сильно-то помогало. Неживых врагов становилось все больше, снайперы уже не успевали устранять их всех. Мимо меня пробежало, наверное, с пару десятков кантерлотских гулей, когда я, наконец, услышал новый приказ:
– Отставить точечный обстрел. Мы утратили контроль. Приказываю всем провести полную зачистку. Убиваем всех, кто бежит из города.
– Я не понял, – дрогнувшим голосом произнес жеребец-снайпер в микрофон у себя на подбородке, – повторите приказ.
– Повторяю – всех бегущих из города нужно уничтожить. Никаких исключений. Полная ликвидация.
– Твою мать! – выругался жеребец, и взял в прицел бегущего на заставу пегаса не похожего на зомби. – Селестия дай мне силу, – прошептал он, закрывая правый глаз, а затем рявкнул, обращаясь сам к себе, потому что не мог решиться: – Ну же! – и лишь спустя пару секунд выстрелил. На заставе громко загрохотали пулеметы, солдаты больше не отстреливали отдельные цели, а палили по всем без разбору. Я чувствовал, как по щекам единорога потекли слезы, пока он стрелял в бегущих на него мирных пони. Телекинезом схватив цепочку с личным жетоном, он с силой закусил ее зубами. Железные зерна воткнулись ему в десну. Я почувствовал резкую боль и вкус крови.
В наушнике тем временем раздавались уже не отдельные слова или фразы, а крики и вопли. Другим солдатам, так же как и этому жеребцу было невмоготу убивать невинных, и чтобы хоть как-то заглушить свою совесть они громко кричали.
В какой-то момент снайпер захватил в прицел семью с двумя жеребятами, которых сопровождала кобылка. Они бежали к заставе. Увидев, как пулеметчик начал поворачиваться в их сторону кобылка закричала и упала на живот, заслоняя собой жеребят.
– Нет! Не могу! – воскликнул снайпер, и прицел рывком перескочил с кобылки на шлем пулеметчика. Раздался выстрел, и тот упал с простреленной головой. Ствол пулемета резко поднялся вверх под тяжестью мертвой туши. Кобылка тут же вскочила на ноги и побежала в обход заставы вместе с жеребятами. На солдат тем временем набросились никем не сдерживаемые зомби.
– Фрилки, что ты наделал?! – услышал я знакомый голос снайперши. Жеребец повернулся в ее сторону видимо, желая убедиться, не хочет ли она в него выстрелить (а может, чтобы сделать это первым), но в ту же секунду раздался громкий крик, и я увидел в прицел, как на нее кинулась толпа зомби и принялась кусать.
– Сволочи! – прошипел жеребец, и выстрелил кобылке в лоб. Зомби тут же бросили ее и поскакали дальше.
Поднявшись на ноги, он растерянно осмотрел долину и с ужасом увидел, как по ней словно надвигающаяся волна бежит толпа пони, среди которых помимо гражданских было немало кантерлотских гулей. На заставе тем временем шел ожесточенный бой, но бойцов там уже практически не осталось, и было очевидно, что им не выжить.
– Все кончено. Мы проиграли, – осевшим голосом произнес жеребец, опускаясь на живот, – проиграли. Перекатившись набок, он закрыл голову ногами и зажмурил глаза. И хоть он при этом плотно зажал копытами уши, до меня еще долго доносились идущие снизу крики и стоны.
Не знаю, сколько он так пролежал, наверное, пару часов, но когда он открыл глаза и, поднявшись, посмотрел в прицел винтовки, то увидел, что вокруг уже никого не было. Ни единой души. Ни живой, ни мертвой. Только кучи трупов валявшихся повсюду напоминали о том, что недавно тут прошла битва. Застава была полностью уничтожена. Зомби убили там всех солдат и теперь медленно поедали их останки.
Какое-то время снайпер наблюдал за этим со слезами на глазах, а после сделал несколько метких выстрелов в головы зомби и, спустившись со скалы, побрел вверх по дороге в сторону выхода из долины. Пройдя с две сотни шагов, он остановился у обочины и, сняв со своей головы каску, посмотрел на нарисованную на ней эмблему вооруженных сил Эквестрии, а затем сорвал с себя свой армейский жетон и положил его в каску, опустил на землю и принялся копать. На этом запись остановилась. Меня вернулось назад. Я нашел его каску именно там, где он ее зарыл, вместе с шаром памяти.
– О, уже вернулся. Ну и что там было? Узнал что-нибудь интересное? – спросил сидевший неподалеку Мэтти с одолженной у меня книгой про Дэринг Ду.
– Ну, это как сказать, – произнес я, потирая виски кончиками копыт, – я увидел тот день, когда был отравлен Джолли Флейк. Сюда приехали солдаты со снайперами и хотели взять ситуацию под контроль и не дать зараженным розовым облаком жителям сбежать из долины. Сперва они убивали лишь зомби, а потом принялись за гражданских. Я увидел это глазами одного из снайперов. Он тоже убивал невинных, а после пристрелил одного из своих сослуживцев, чтобы спасти незнакомую семью. Из-за этого на блокпост что расположен дальше, напали зомби и всех там съели. Потом снайпер прятался на одной из скал, а когда все закончилось, ушел из долины, закопав свою каску вместе с шаром памяти.
– Понятно. Неприятное, наверное, было зрелище. В те времена пони еще не знали о природе этого газа и, руководствуясь стереотипами, взятыми из фильмов про зомби, пытались остановить заражение, убивая всех и каждого. Впрочем, нам немного о нем известно и сейчас. Ты же помнишь, как наш орден понял, что кантерлотским гулям нужно отрубать конечности? До того эпизода мы ничего об этом не знали.
– Ага. Как и военные в прошлом. Жаль, может тогда бы им не пришлось убивать простых пони и все закончилось бы благополучно.
– Сомневаюсь, – покачал головой Мэтти, подходя к турели и выключая ее, – ведь даже если бы они победили, Эквестрию все равно уже было не спасти.
– Ты прав, – вздохнул я, и мы оба пошли дальше.
С каждым шагом город становился все ближе и ближе, и нам попадалось все больше не гниющих тел вперемешку с простыми скелетами с раздробленными костями, у которых еще проступали фрагменты одежды. И вот мы приблизились к той самой заставе, которую я видел в шаре памяти. Она была разрушена. Поврежденные, со спущенными колесами грузовики покрывал розовый налет. В кузове одного из них был погнутый и развалившийся пулемет, во втором остался лишь штатив, на который он должен был крепиться. Наверное, его кто-то забрал. Может мародеры или кто-нибудь из выживших пони. Не знаю. Мешки с песком были разорваны и валялись по всей дороге. Среди них и рядом с машинами лежали скелеты и несколько лишенных головы тел.
– Вот тут они и сражались, – сказал я, кивая на останки погибших солдат.
– Бедняги. Это была отчаянная попытка спасти положение, – наклонившись чтобы получше рассмотреть скелеты, сказал Мэтти, – но они еще не знали, что миру пришел конец.
– Но при этом продолжали бороться, – заметил я и снял шляпу в знак уважения к погибшим.
Пройдя мимо заставы, мы продолжили путь. Тел впереди становилось больше. Сотни крупных полузасыпанных песком бугорков выступали из-под земли и из них торчали ноги и головы отравленных облаком пони. Мы аккуратно обходили их, постепенно приближаясь к городу.
И вот мы наконец-то поравнялись с аркой. Она была сделана из железного каркаса, который когда-то покрывали деревянные панели, покрашенные в яркие цвета, ныне высохшие и торчащие в разные стороны. Возле арки лежала гора тел, а с правой стороны мы увидели пригвожденного вилами к каркасу лимонного жеребца, у которого изо рта медленно капала розовая кровь. Над ним, на единственно целой деревянной панели кто-то синей краской написал: "Территория Лунного Странника. Этот город и все его сокровища принадлежат мне! Не суйтесь сюда или очень об этом пожалеете!".
– Что-то он мне не нравится, – сказал я, настороженно косясь на труп.
– Кто? Жеребец или Лунный Странник?
– Оба. Что-то здесь не так. Неужели по этому городу бродит какой-то ума лишенный мародер?
– Возможно и да. А этот жеребец… меня он тоже настораживает. Я не вижу у него отрубленных конечностей, вдруг он…
Тут мы оба всхрапнули и попятились назад. Жеребец неожиданно "ожил" и начал тянуть к нам передние ноги, щелкая челюстью.
– Едритская сила! – испуганно выдохнул я, – у меня чуть сердце из груди не выскочило!
– Ага, чтоб его зебры вздрючили! – выругался Мэтти, у которого от страха зашевелилась грива.
– Беж-жим… беж-жим… – тем временем бормотал жеребец с вилами в груди, не переставая тянуть к нам свои ноги и безумно таращась на меня покрытыми розовыми венами глазами.
– Бедный ублюдок, – сказал я, вынимая из крепления на боку самодельный топорик и с размаху отсекая ему одну из ног. Жеребец с булькающим звуком захрипел и умолк, бессильно повиснув на вилах.
– Жуть какая-то, – заикнувшись, пробормотал земной пони, – он разговаривал. Прямо как нам рассказывал Клифи.
– Да, словно еще был жив, – прибавил я, – хотя на самом деле уже давно умер и просто повторял то, что говорил перед смертью. Ну, что ж, по крайней мере, теперь он обрел покой.
– Очень надеюсь, – недоверчиво поглядывая на жеребца, сказал Мэтти, – давай пойдем дальше и постараемся не шуметь. Кто знает, не окажется ли одно из этих тел еще одним "спящим" гулем.
– Толковая мысль друг, – поддержал я его, внимательно приглядываясь к другим покойникам.
Мы прошли под аркой и оказались на широкой мощеной крупными булыжниками улице, по бокам от которой стояли ряды магазинов, баров и прочие места развлечения и досуга с крупными вывесками и рекламными щитами. Ближайшим к нам зданием практически возле самой арки, была кофейня со столиками на улицах, расставленными под длинным дырявым навесом. На крыше находилась рекламная вывеска с двумя кобылками, с вожделением смотрящими друг на друга. Название кофейни расположенное ниже было нечитаемым. Большую часть вывески покрывала розовая плесень и толстая корка грязи, на оттирание которой пришлось бы потратить не один час. Название оканчивалось на "…акс". Двери и окна кофейни были выбиты и мы без труда увидели, что внутри ничего не осталось кроме голых покрытых плесенью полок и прилавка. Снаружи на стене кофейни была нарисована синяя стрелка направленная влево.
– Как думаешь, куда она указывает? – спросил я.
– Не знаю. Но судя по цвету, ее нарисовал Лунный Странник. А значит, ни к чему хорошему она не ведет. Спорим это ловушка.
– Наверное, но давай все же посмотрим. Хотя бы одним глазком, чтобы знать на будущее что это такое. Уверен, это не первая стрелка, которая нам встретится в городе.
– Как скажешь Джек, я за тобой. Но будь осторожен и не заходи слишком далеко. А главное – смотри себе под ноги, – посоветовал земной пони, – большинство ловушек любят устанавливать на земле.
– Я постараюсь, – сказал я и, оглядываясь по сторонам начал обходить здание с левого бока. Мэтти не спеша пошел следом, таща за собой тележку с турелью. В том месте был тупик между двумя зданиями закрытый сзади кирпичной стеной и огороженный спереди сетчатым забором с дверью. Внутри стояли мусорные урны и пара гнилых коробок, а посередине был вбитый в камень столб, на котором на цепи сидел… кантерлотский гуль – жеребец! Он был весь облезлый и оборванный, а на передних ногах у него выступали кости. Гуль бессмысленной бродил по кругу но, заметив меня, тут же рванулся в атаку, и немного не добежав до сетки, замер на месте, удерживаемый прочной железной цепью надежно сжимающей его горло. Хрипя и плюясь, он бессильно тянулся вперед.
– Г-горят… легк-кие… гор-рят… не… могу… дышать… – бормотал он, еле ворочающимся языком.
Позади него между урнами лежал армейский сундук и аптечка, а над ними на стене синей краской было написано: "Попробуй, забери!".
– Понятно, – сказал я, – ты был прав Мэтти, это ловушка. Или точнее защищенная нычка Лунного Странника. Он оставил здесь свое добро под надзором одного из зомби. Знать бы еще как он его поймал и сумел посадить на цепь?
– Ничего себе, – посмотрев на рвущегося к нам как сторожевая собака, зомби, сказал Мэтти, – этот Лунный Странник, должно быть больной на всю голову, раз разгуливая здесь, нашел время устраивать подобные тайники.
– Не больнее нас, – усмехнулся я, – ведь мы тоже тут лазим.
– Да, но такой фигней не страдаем. Ну, и что будем делать? Пройдем мимо? – спросил он.
– Может быть. Или давай попробуем достать его шмотки, которые охраняет этот "господин". Не думаю, что он будет для нас серьезной проблемой, – сказал я и, сняв с плеча арбалет, прицелился зомби в голову. Выстрел, и тот отлетел к мусорному баку. Болт надежно пригвоздил мертвяка к его поверхности. – Порядок, теперь отрубим ему голову или ногу и посмотрим что там, в тайнике у Странника. Я пошел в сторону сетки, но Мэтти меня остановил.
– Не торопись Джек, – сказал он, – тут что-то не так. Не верится мне, что этот Странник был настолько беспечным, чтобы оставлять на видном месте припасы под охранной всего одного ненадежного зомби, которого так легко убить. Давай сперва все осмотрим.
Земной пони подошел к сетке и стал внимательно ее изучать, а затем приблизился к двери, закрытой на простой крючок и удовлетворенно улыбнувшись, произнес: – Ну вот, как я и думал. Смотри Джек. Он показал мне на тонкую леску, натянутую с той стороны у самой земли между двумя камнями. Она тянулась в сторону стены кофейни и поднималась по ней вверх, где на гвозде висела связка гранат.
– Ух-ты, вот бы сейчас бабахнуло, зайди я туда, – присвистнул я, – спасибо Мэтти. Ну и как нам обезвредить эту ловушку?
– Да легко, – сказал земной пони, доставая пассатижи и простую отвертку, – если я зажму эту леску у левого камня, то можно будет спокойно открыть дверь зайти внутрь. А после я попробую обезвредить и забрать гранаты.
– Звучит довольно опасно. Ты уверен, что справишься? – спросил я, немного отходя назад.
– Конечно, можешь не сомневаться, – Мэтти подошел к сетке, и еще раз осмотрев растяжку, прикоснулся к дверце, отодвинул крючок и попробовал ее открыть.
– Проклятье! Дверь открывается вовнутрь и задевает леску. Этот Странник продумал все до мелочей, – возмутился земной пони.
– И что же нам делать?
– Ну, ты бы мог перенести меня на ту сторону телекинезом, – предложил Мэтти, – чтобы я уже там без проблем обезвредил леску.
– Допустим. А если у тебя ничего не получится?
– Тогда гранаты упадут и взорвутся, – спокойно сказал земной пони, – но я уверен, что справлюсь. К тому же у этого типа гранат небольшой радиус поражения и задержка в пять секунд. Так что я вполне успею добежать до угла.
– Но при этом их грохот всполошит всю нежить вокруг, – заметил я, – плюс неизвестно как долго мой болт сможет удерживать этого зомби.
– Ну да, – согласился Мэтти, бросая взгляд на жеребца, который судя по его резким движениям и ходящим ходуном мусорном баке, вот-вот мог освободиться.
– Тогда, может не стоит рисковать? – спросил я, – да, идея добраться до тайника была моя, но я еще не знал про гранаты. К тому же, вдруг там ничего нет, и Странник специально поставил пустой сундук, чтобы заманивать сюда жадных до чужой добычи грабителей?
– Да, пожалуй, ты прав, – слегка разочарованным голосом сказал Мэтти, убирая инструменты обратно в сумку, – как говорится: овчинка не стоит выделки.
– Фу, какая гадость! И кто только так говорит? – поморщился я.
– Грифоны, – ответил земной пони, и мы с ним покинули тупик, и пошли дальше по улице. Все соседние магазины и кафешки, были полностью обчищены, и мы, заглянув в некоторые из них ничего не нашли, кроме чуть потрепанного рекламного стенда внутри одного из кафе. Он стоял точно у входа и изображал какого-то писателя в твидовом пиджаке, держащего в копытах свежеизданную книгу 15. (@_@). Тел на дороге попадалось немало, некоторые были пригвождены к стенам или земле самодельными копьями, другие свалены в кучу и кем-то сожжены, встречались и такие что свисали на веревках из расположенных на верхних этажах окон, но на наше счастье ни одно из них не оказалось "целым" и мы без проблем прошли пару улиц и оказались на небольшой площади, в центре которой был парк со скрюченными деревьями и скамьями. По его краям находилось несколько супермаркетов и центров развлечения. Между ними были лестницы, ведущие на улицы ниже.
– Смотри, вон то место выглядит не разграбленным, – сказал мне Мэтти, кивая на красивое разноцветное здание с длинными изогнутыми внутрь арками на входе, на которых в прошлом были светящиеся лампочки. На крыше находилась объемная фигура черного с тремя дырками шара в окружении чуть наклонившихся кегель и рекламная вывеска, покрытая розовым налетом. Судя по всему, это был боулинг-зал, где довоенные пони когда-то отдыхали, катая шары. У нас в стойле, в зоне отдыха тоже был подобный зал.
– Да, похоже что там еще не побывали мародеры, – согласился я, подходя ближе к двухстворчатым дверям с мутными стеклянными вставками в стиле ретро, чьи ручки были оформлены в виде все того же шара и кегель, – как думаешь почему? Может из-за сигнализации?
– А мы это сейчас проверим, – сказал земной пони и начал прохаживаться возле грязных окон и осматривать их края. Потом проделал то же самое с дверьми и под конец внимательно изучил бока здания и идущие к нему провода. – Хм, вроде бы чисто. Я не вижу никаких признаков звуковой сигнализации, а кабеля слишком тонкие, чтобы проводить электроэнергию для охранных турелей. Видимо мародеры просто не смогли забраться сюда.
– Тогда давай попробуем мы? – предложил я и дернул за одну из дверей. Но она, конечно же, оказалась запертой.
– Закрыто, – вслух произнес я.
– Что ж, ничего не поделаешь, – развел ногами Мэтти, – и нам остается только уйти и…
– Погоди, – перебил я его, – да, она заперта, но я, возможно, смогу ее открыть. У тебя есть толстая проволока, какая-нибудь скрепка или заколка?
– Да, – сказал земной пони и, пошарив у себя в сумке, достал толстую канцелярскую скрепку, – а зачем она тебе?
– Я хочу попробовать использовать ее как отмычку, – сказал я, забирая скрепку и разгибая ее. – Еще мне понадобится простая отвертка.
– Держи, – он передал мне отвертку, – думаешь, ты сможешь ее открыть?
– Не уверен, – сказал я, подув в замочную скважину, – но попробовать стоит. Постой-ка на шухере, пока я тут вожусь. И Мэтти отвернувшись, принялся следить за тем, чтобы к нам никто не подкрался, в то время как я загнул один конец скрепки и засунул ее в отверстие, пробуя отыскать подвижную часть замка. Вскоре я ее нашел и осторожно нажав, вставил отвертку, – нас в охране научили этому фокусу, на случай если какая-нибудь из автоматических дверей окажется заблокирована, и придется вскрывать механизм вкопытную. Не знаю, правда, насколько обычные двери отличаются от тех, что были у нас в стойле, но надеюсь, что я смогу ее открыть. Так, кажется, замок начал двигаться… еще чуть-чуть и… есть!
Я аккуратно нажал на скрепку, повернул отвертку влево и замок с щелчком открылся.
– Та-да, как два цока по асфальту, – хвастливо произнес я, открывая двери.
– Отличная работа Джек, – похвалил Мэтти, заходя вместе со мной в полутемное помещенье боулинга. Внутри повсюду лежал толстый слой пыли, которая при нашем приближении разлеталась во все стороны, и начинала кружиться и лезть в рот, из-за чего нам было трудно дышать и без того спертым воздухом. Я зажег свой волшебный огонек и послал его вперед, чтобы осмотреться. Помещение оказалось довольно широким и просторным. На стенах висели многочисленные рекламные плакаты, и прейскуранты цен за игру. Пол, несмотря на грязь и пыль был идеально гладким и в некоторых местах закрыт коврами. Впереди, в десятке шагов от нас вниз спускался ряд ступеней, где находились игровые дорожки, а над ними висели телевизоры, на которых должен был отображаться счет. По бокам стояли возвратные устройства. В них лежали шары для боулинга. С левого бока у входа было кассовое окошко со стеклянной перегородкой, настолько мутной, что невозможно было ничего разобрать с другой стороны. Справа находилась барная стойка, позади которой на стеклянных полках были расставлены в несколько рядов бутылки с алкоголем. За барной стойкой лежал шарообразный робот с полустертой эмблемой заведения на корпусе. Вместо ног у него внизу был короткий раструб реактивного двигателя, а по бокам находилось несколько рук-манипуляторов и дисковая пила.
– Ну вот. Судя по всему, мы с тобой первые посетители, которые зашли в это место с тех пор как погиб город, – сказал Мэтти, оглядываясь по сторонам. – Кстати Джек, посмотри-ка сюда, – он показал мне на прилепленную к наружной стороне одной из дверей бумажку с рядом мелких записей и несколькими подписями внизу. – Знаешь что это? Это инструкция по эксплуатации охранной системы. А значит, тут все-таки есть сигнализация.
– Есть сигнализация?! – струхнул я, – выходит сейчас здесь все загремит?!
– Нет, не переживай, – успокоил он, читая написанное на листке, – этот тип сигнализации не имеет звукового оповещения. Он подает тревожный сигнал на пульт охраны, который если верить записи, расположен где-то около парка аттракционов. Так что нам с тобой нечего бояться.
– Ты уверен? – недоверчиво спросил я.
– Конечно. В худшем случае где-то там загудит сирена, предупреждающая о том, что в боулинг-зал залезли воры, но я не думаю, что местные кантерлотские гули догадаются, куда им надо бежать.
– Кантерлотские гули, – повторил я, – по-моему, неудачное название. Произносится слишком долго. Давай лучше называть их попросту – зомби. Так короче.
– Договорились, – согласился земной пони. – Ну что? Пошли искать что-нибудь полезное?
– Давай, – сказал я, направляясь в сторону дорожек.
– Добрый вечер друзья! – неожиданно услышали мы дребезжащий железный голос справа от нас, и я от неожиданности покрылся гусиной кожей, – добро пожаловать в "Меткий удар", хотите поиграть в боулинг?
Мы повернулись и увидели, что говорил тот самый робот, который до этого лежал за барной стойкой. Видимо он активировался, когда мы к нему подошли, и теперь взлетев на небольшое расстояние над полом начал плавно парить около стойки.
– Да, мы здесь за этим, – быстро смекнув, что к чему, сказал я, – зашли к вам, чтобы немного поиграть в боулинг. Где тут кассир?
– Осторожно Джек, это Мистер Помощник, – шепнул мне Мэтти, – если ему что-то не понравится, он может напасть на нас.
– Я понял, – тихо ответил я.
– Извините, но наш пони-кассир сильно опаздывает на работу. Если верить моему встроенному хронометру он должен был прийти на смену еще сто двадцать восемь лет назад. Но спешу вас обрадовать: в его отсутствие я могу лично проводить денежные операции. Поэтому, вы можете заплатить за игру мне.
– Замечательно, – разочарованно произнес я, но решил держаться своей легенды до конца, и поэтому, надеясь уклониться от денежного вопроса, осторожно сказал: – Я рад, что у Вашего начальства такой хороший сотрудник, который стоит горой за свое заведение. Настолько, что готов заниматься чужой работой с полной самоотдачей. Это впечатляет.
– Спасибо сэр, в "Метком ударе" работают лишь лучшие из лучших, – проскрипел робот, отдавая правой "клешней" честь.
– Что ж, раз так, я полагаю, что мы можем пройти?
– Разумеется сэр. Сразу же после того как Вы заплатите мне за игру. С вас двести пятьдесят битов за двоих.
– Двести пятьдесят битов, – удивился Мэтти, – ну и цены же были в этом городе.
– А крышками Вы принимаете? – без особой надежды спросил я.
– Крышками? Вы имеете в виду крышки от газировок? Конечно же, нет, только законную валюту Эквестрии.
– Джек, дело дрянь. Нам нужно валить отсюда, – быстро прошептал Мэтти, – а то еще немного и он набросится на нас.
– Ну, так что? Вы будете платить? – настойчиво повторил робот за стойкой.
– Эм… минутку, – шепнул я Мэтти, и смело подошел к роботу, – ну конечно. Но это будет не простая игра. Видите ли, я пришел сюда как представитель фирмы Стойл-Тек, и хотел бы заказать у вас комплексное мероприятие с игрой в боулинг и банкетом. Ваше заведение предоставляет подобные услуги?
– Да сэр, – ответил робот, – в нашем боулинге есть четыре конференц-зала оборудованные по последнему слову техники и обладающие всеми удобствами представительского уровня, включая воздушные кондиционеры, оборудование для проведения презентаций, услуги мини-бара и, конечно же, обслуживание робо-официантами или живыми сотрудниками в зависимости от вашего пожелания.
– Чудесно, – улыбнулся я, – я бы хотел осмотреть их все, прежде чем сделать выбор. Вы же не против?
– Ну, разумеется, нет, сэр, – сказал Мистер Помощник наклоняясь вперед и делая некое подобие поклона, – для "Меткого удара" большая честь принимать в своих стенах представителей славной фирмы Стойл-Тек. Скольких гостей Вы планируете сюда пригласить?
– Пока что сорок, но может их будет и больше. Ваши залы способны вместить столько пони?
– Конечно сэр. В наших залах может находиться сразу сотня гостей.
– Отлично. Тогда можно мне на них наконец-то взглянуть?
– О, хм… это будет сложно сэр. Видите ли, я бы с радостью проводил Вас туда лично, но правила нашего заведения требуют, чтобы я находился тут. Потому что сюда в любой момент могут зайти другие посетители.
– Понятно. И что же мне делать? – с нажимом спросил я, чувствуя, что вот-вот его уломаю.
– Обычно, наших гостей провожает специальная пони-гид, но по странному стечению обстоятельств она тоже не вышла на работу. Примите мои глубочайшие извинения сэр. Смею Вас заверить персонал "Меткого удара", вовсе не славится своим непочтительным отношением к гостям.
– Конечно, я Вам верю. Ну, раз так, может, я пойду и посмотрю эти залы сам?
– Да сэр, пожалуй, так будет лучше всего. Вот Вам ключи, – он вручил мне связку ржавых ключей, – наши конференц-залы находятся по бокам от игровых дорожек. Как посмотрите их приходите ко мне, и мы с Вами обсудим цену мероприятия.
– Благодарю, – сказал я, снимая шляпу.
– Желаю Вам приятного отдыха в "Метком ударе". Если захотите выпить можете обратиться ко мне или бармену наверху, который в отличие от прочих бездельников пришел на смену вовремя и отработал рекордный для своего вида срок в сто двадцать восемь лет. И помахав нам на прощание одной из рук, робот поплыл вдоль полок с алкоголем. – Селестия милосердная столько же пыли тут собралось. Неужели эти лентяи не могли тут прибраться, пока я находился в ждущем режиме? – проворчал он.
– До свидания, – попрощались мы, и пошли к игровой дорожке, а затем, обогнув ее справа, направились к закрытым дверям.
– Ха, ловко же у тебя получилось, – весело произнес Мэтти, – ты обманул робота Помощника. Невероятно, обычно этих ребят не так-то просто провести, но тебе это удалось. Видимо с годами у него начал барахлить техно-магический распознаватель лжи.
– Или он просто не смог устоять перед моим обаянием, – улыбнулся я, – ну да Дискорд с ним. Давай лучше посмотрим, что здесь можно найти.
– Давай. Кстати, что он имел в виду, когда говорил, что второй бармен отработал рекордный для его вида срок?
– Наверное, наверху есть другой робот, который очень часто ломается.
– Или нас там ждет зомби.
– Может быть, – сказал я, доставая топорик, – так что, на всякий случай будем начеку.
– Окей, – согласился земной пони, откатив тележку с турелью за угол и тоже взяв в зубы топор.
Мы прошли мимо дорожки и приблизились к первым двухстворчатым дверям, которые были заперты. Я открыл их одним из ключей, и мы заглянули внутрь. Мой огонек осветил грязный пустой зал с двумя длинными столами, стоящими друг напротив друга, а вдоль них были расставлены мягкие стулья. В конце зала на стене висел выдвижной экран, а рядом на тумбочке стоял проектор. Мэтти подошел к нему и осмотрел.
– Хм, а он неплохо сохранился, для вещи простоявшей столько времени в пыли и грязи, – сказал Мэтти, – а его начинка совсем не пострадала. Правда, надо бы его хорошенько почистить. Заберу-ка я его домой и уже там приведу в рабочее состояние.
Обыскав тумбочку, он забрал из нее несколько проводов и вместе с проектором положил в одну из сумок (к счастью проектор был плоским, и не занимал много места). Закончив с обыском, мы вышли из зала и подошли ко вторым дверям, но открывать их я не стал, потому что оттуда из щелей сочился розовый туман, от которого во рту появился горький привкус меди.
– Видимо газ залетел сюда через вентиляцию или какое-то другое отверстие, ведущее наружу, – предположил Мэтти.
– Похоже на то. А значит, уйдем-ка отсюда как можно дальше, – сказал я, отступая от опасной двери.
С правой стороны тоже располагалось два зала и лестница, ведущая на второй этаж. Мы решили сперва осмотреть залы. В первом из них обстановка была примерно такой же как и в том, где мы нашли проектор, только у одного из больших столов поломалась ножка и он перевернулся набок опрокинув ряд стульев. Плюс там ползали крупных размеров тараканы. Мы сперва подумали, что они на нас нападут, но когда мы вошли тараканы никак на это не отреагировали и мы, немного побродив по залу, спокойно ушли, опять заперев насекомых внутри. В следующем помещении на столах стояли графины с грязной водой и стаканы, а к краю были пододвинуты тележки с напитками. Я подошел к одной из них и взял закрытую Спаркл-Колу.
– Неплохо, как думаешь ее можно пить? – спросил я, открывая крышку, и не дожидаясь ответа, попытался сделать глоток, но газировка не полилась. Я удивленно посмотрел на бутылку и увидел, что жидкость в ней по непонятной причине превратилась в что-то вроде черного с полостями кристалла, который слипся с внутренней стороной бутылки.
– Похоже, что нет, – с улыбкой посмотрев на бутылку, сказал земной пони. – Облако превратило ее в твердый камень. Наверное, когда-то оно было и здесь. Видишь? Он покачал один из графинов с водой, и я заметил, что и она не двигается, потому что тоже стала твердой.
– Досадно, – пробормотал я и вернул бутылку на место, забрав себе крышку. – Что ж, залы мы осмотрели, теперь пошли наверх.
Мы вернулись к дорожкам и поднялись на второй этаж. Там находилось что-то типа кафетерия с круглыми столами, чья поверхность была раскрашена в виде черных шаров для боулинга, а рядом стояла длинная барная стойка в виде перевернутой кегли. С каждой стороны на стенах висели картины со странной разноцветной мазней которую покрывала розовая плесень добавлявшая еще больше неровностей к и без того абстрактным полотнам. Между столами была грязь и все та же плесень, но в остальном обстановка вокруг выглядела аккуратной и прибранной: посуда на стойке, бокалы, кружки и бутылки стояли ровными, прямыми рядами. Возле лестничного проема на стене висел автомат с закусками, внутри которого через мутные прозрачные стенки можно было увидеть гнилые фрукты и коробки с кексами и печеньем, а также взорвавшиеся банки с напитками. Рядом со стойкой были две двери, ведущие в туалетные комнаты.
– Похоже, и здесь ничего, – оглядевшись, сказал Мэтти, – ни припасов, ни других полезных вещей. Разве что мы можем поискать за стойкой.
– Да, но не забывай: робот упоминал второго бармена, так что смотри в оба, – прошептал я и, держа наготове топор, обошел барную стойку с края и заглянул внутрь. Там никого не было.
– Чисто, – махнув ногой, сказал я стоявшему позади Мэтти. Он немного расслабился и, опустив топор, прислонился к барной стойке. Я же те временем медленно подошел к туалетным дверям и легонько толкнул каждую из них. Дверь к кобылкам была открыта, и я быстро осмотрев ее, убедился, что там пусто. Вторая дверь оказалась заперта.
– Никого. Не знаю, о ком говорил тот робот но, похоже, мы тут одни, – вслух произнес я, и хотел было перелезть через стойку и обыскать ее, но тут, внезапно, дверь жеребцового туалета затрещала, резко распахнулась, и на меня набросился облезлый грязный пони с приплавленным к левой щеке туалетном ершиком. Сильным ударом головы он повалил меня на пол.
– Вам освежить шипучку? – глухо промычал он, пытаясь меня укусить. Сгруппировавшись, я выставил вперед ноги и, приложив усилие, отпихнул его назад. К нему тут же подбежал Мэтти и снес топором голову.
– Ух! Спасибо тебе, – сказал я, вытирая грязь со лба, – не думал, что он может там прятаться.
– Похоже, при жизни, он хотел укрыться от розового облака и запер дверь, но оно все же проникло внутрь и отравило его, – заглядывая в туалет, сказал Мэтти, – да уж, долгая у него выдалась смена.
– Сто двадцать восемь лет, если быть точным, – припомнил я, – но теперь ему пора отдохнуть. С этими словами я оттолкнул от себя обезглавленный труп и встал на ноги. – Нда, скажу тебе откровенно – обслуживание в этом месте довольно хреновое, – пошутил я и, повернувшись к трупу, прибавил: – так что не жди от меня чаевых приятель.
Мы перелезли через стойку и осмотрели там все полки, но ничего не нашли кроме испорченных продуктов и кухонной посуды. Я уже хотел было уйти, но тут краем глаза заметил висящую на стене между двух шкафов с алкоголем аптечку и, открыв ее, нашел завернутые в полиэтиленовую пленку бинты и лекарства, а также шприц со стимулятором. Встряхнув его, я с удовольствием отметил, что лекарство внутри еще не затвердело и его можно использовать.
– Неплохая добыча, – произнес я, убирая содержимое в сумку.
– А главное, мы не зря сюда пришли, – поддержал земной пони, откидывая пустую аптечку и критически осматривая ряды бутылок, – сдается мне что ничего другого мы здесь больше не найдем, так что давай уже спустимся вниз, пока робот не решил, что мы сильно задержались и не подумал что мы хотим что-либо украсть.
– То есть пока он не разгадал наши подлинные мотивы, – усмехнулся я, и мы быстро спустились вниз по лестнице и вернулись к роботу. В наше отсутствие он успел протереть все полки от пыли и теперь быстрыми движениями дочищал сразу несколькими тряпками остатки грязи с прилавка.
– Ну как друзья? Вам понравилось? Не передумали проводить у нас свое мероприятие? – спросил робот.
– Нет, все просто замечательно, – соврал я, – мы воспользуемся вашими услугами. Сколько будет стоить игра на двух дорожках с последующим банкетом в одном из залов?
– Всего пять тысяч битов. В эту сумму входят бесплатные напитки и услуги официантов, – ответил Мистер Помощник.
– Договорились. Запиши мне все это на листок бумаги, чтобы я смог передать его своему боссу и в ближайшие два дня я зайду к вам и оплачу всю сумму.
– Да сэр, одну минутку, – сказал робот и из щели в его правом боку со скрежетом распечатываемого на принтере документа медленно вылез чек с перечнем услуг и ценами на них.
– Прошу. С нетерпением буду ждать вашего следующего визита. А теперь извините, мне пора работать. Хорошего вам дня, – сказал он, возвращаясь к протиранию полок.
– До свидания, – попрощались мы, и вышли на улицу.
– Так, одно здание мы обыскали, – сказал Мэтти, закрывая за нами двери, – что будем делать дальше? Продолжим мародерствовать? Или отправимся на остров, а потом в парк?
– Даже не знаю. Мы же вроде как пришли в этот город с конкретной целью, а потом… хм… решили заглянуть сюда, – произнес я, кивая в сторону боулинга, – может, давай лучше вернемся к тому, что задумали и пойдем сразу на остров? А то нам с тобой пока что везло, но надеяться на удачу сильно не стоит. Так что постараемся больше ни на что не отвлекаться и займемся нашей главной задачей: поиском шара. Ну, конечно если нам не попадется еще одно не защищенное звуковой сигнализацией здание, – подмигнул я. – Никто же не запрещает нам собирать вещи, пока мы находимся здесь, – я постукал по своей седельной сумке, где лежали бинты и лекарства, – особенно такие ценные.
– Звучит разумно, – поддержал меня Мэтти, – ну, пошли. И неопределенно махнув ногой, он сделал пару шагов в сторону полной мусора и тел площади, от которой в разные стороны отходило несколько больших дорог и пара лестниц. Растерянно посмотрев на них, он повернулся ко мне и с улыбкой сказал: – Эм… знать бы еще только куда.
– Сейчас увидим, – сказал я и, открыв свой ПипБак, внимательно изучил ближайшие к нам улицы и дороги. Некоторые из них вели в тупики, другие были довольно длинными и подходили слишком близко к Району вилл, но одна из них петляя между домами, шла прямо к озеру, а дальше, если верить карте – был широкий мост, по которому мы могли попасть на остров.
– Вот, мы можем пройти по этой дороге, – я показал Мэтти линию на карте, а затем на то место, где она была в реале, – с этой стороны, насколько я помню, зомби не было.
– Хорошо, тогда идем туда, – согласился он, и мы вместе пошли в том направлении.
Отходя от боулинга, мы заметили у левого края еще одну лестницу с поврежденными перилами, которая вела на улицу ниже. Там стояло несколько разнообразных магазинов и большое кафе-мороженое с рекламным щитом на крыше, на котором был изображен горный массив, обсыпанный шоколадной крошкой и различными ягодами и конфетами. Внизу было название: «Сластенкины горы». Из стены кафе торчал корпус армейского грузовика, а рядом лежали деревянные ящики с военной маркировкой и несколько скелетов. Похоже, это был один из тех грузовиков, что уехали в город. По неизвестной причине он отстал от остальных и разбился здесь. Первой моей мыслью было спуститься туда и поискать что-нибудь ценное. Но когда мы подошли ближе, я увидел, что все пространство внизу по шею заполняет еле заметное на первый взгляд розовое облако и соваться туда лучше не стоит, даже несмотря на мой щит. И дело тут было вовсе не в том, что я побоялся, что не смогу его поддерживать. Просто в том месте могли находиться "дремлющие" кантерлотские гули. Возле грузовика, помимо скелетов лежала еще и пара тел, которые вполне могли быть одними из них. Поэтому, мы отошли от лестницы и отправились дальше.
Как я уже говорил – в центре площади, по которой мы шли, когда-то был парк с живыми деревьями, скамейками и столами для игр. Но теперь деревья высохли и сморщились, скамейки поломались, а на столах лежал мусор и разрубленные тела. Надо отдать должное местным мародерам, они проделали неплохую работу и на совесть расчистили это место от восставших мертвецов. Но я не был уверен, что так будет везде. В конце концов, мы сейчас находились на окраине города, в том месте, куда приходило большинство грабителей (на что указывали опустошенные магазины). А значит, чем глубже мы станем заходить в город, тем больше нам будет попадаться "живых" зомби.
Около игровых столов лежала перевернутая тележка с мороженым, на которой был нарисован такой же, как и на кафе внизу, горный массив. Тележка придавила одетую в грязно-белую форму кобылку. Она была красивой – молочно-кремового оттенка с розовой гривой и такая молодая. Когда мы проходили мимо, она слабо застонала и начала тянуться к нам, что-то невразумительно бормоча. Я присмотрелся к ней и увидел, что ее челюсть была сломана и беспомощно болталась у нее во рту. Бедняжка.
– Смотри. Это так грустно, – тихо произнес я, наклоняясь к ней и заглядывая прямо в покрытые розовыми венами глаза, – когда-то рано утром она вышла на работу. Так и представляю: она идет по улице, напевает песенку, думает о том – как ее обступят радостные жеребятки и будут протягивать битсы и покупать мороженое. Потом она выкатила тележку и пошла в парк, ждать первых юных покупателей, но они не пришли, потому что на город опустился розовый туман, который убил большую часть здешних жителей. И до сих пор никто так и не подарил ей покоя. Это ужасно. Я взял топор, и еще раз посмотрев на стонущую и смотрящую на меня пустым взглядом пони, отрубил ей голову. – Спи милая, твои страдания окончены. Отойдя от обезглавленного тела, я сказал Мэтти:
– Знаешь, в такие моменты я перестаю верить, что когда-то мы были просто добрыми пони, которые жили под защитой солнцеликих принцесс и занимались своими мирными делами, ни о чем не беспокоясь и ничего не боясь. То, что здесь произошло, не могли сотворить пони, о которых говорится в старых книжках.
– А мы этого и не делали Джек, – возразил Мэтти, – это была работа зебр. Да, ты со мной не согласен и считаешь зебр невиновными, но это они создали некромантский газ, и убили всех кто жил в Кантерлоте и здесь. И пусть пони тоже придумали немало опасного оружия, но именно зебры нанесли первый удар. Мы лишь защищались от них. От тех, кто хотел уничтожить нас и забрать себе наши богатства. Именно поэтому впоследствии и появились Стальные Рейнджеры. Мы… эх… то есть они хотят спасти мир от старых ошибок, и поэтому собирают все опасные технологии, чтобы этого кошмара никогда больше не повторилось.
– И ты веришь, что это решит все проблемы?
– Сложно сказать, – задумчиво произнес земной пони, – но одно я знаю наверняка: если бы у зебр не было тогда бомб и ракет, наш мир не сгорел бы в огне. Так что возможно рейнджеры и правы, выполняя свою работу.
– Это как посмотреть. Ведь ты забываешь одну маленькую деталь – как бы хороши не были их цели, своими действиями они лишь развязывают очередную войну. Они и все им подобные, включая Фениксов.
Я убрал свой топор, и мы пошли дальше. Дойдя до края площади, мы вышли на большую дорогу, которую окружали рекламные стенды, кафе, бары и разнообразные кинотеатры, стилизованные в зависимости от жанра фильмов которые они показывали под самые разные вещи и места. Тут было здание, выполненное в виде деревянной хижины аборигенов, здание напоминающее космический корабль с пришельцами-пони, выглядывающими из окошек иллюминаторов, здание поблескивающее серебром и устройствами из фильмов про будущее и такое, которое еще до апокалипсиса было оформлено под полуразрушенное место из книг о Конце Света. Названия у них тоже были довольно интересные, вроде: «Взрывотопии», «Джунгликона», «Дэринг Ду Мании» и всего в том же духе. На рекламных щитах между кинотеатрами была в основном реклама когда-то шедших в них фильмов. Один из них меня заинтересовал, потому что там был постер фильма про зомби, похожий на тот, что я уже видел, когда покинул стойло. На нем изображалась земная пони с голубой шерсткой и белой гривой в порванном пиджачке и с розовыми очками. На этот раз она разбивала телевизор о голову тянущегося к ней зомби, а внизу была надпись: "Премьера нового хоррор-фильма «Восставшие мертвецы»! На целых два месяца раньше, чем во всех кинотеатрах Эквестрии! Приходите в наш кинозал – «Страна кошмаров» и станьте первыми кто сможет насладиться этой невероятной и ужасающей сагой о похождениях легендарного фотографа – Фото Финиш".
Помимо реклам, на стендах и на некоторых из зданий нам по мере продвижения вперед начали попадаться надписи сделанные краской. Некоторые из них оставлял наш "знакомый" Лунный Странник, и они содержали в себе различные оскорбительные реплики или пожелания умереть страшной и мучительной смертью, а еще стрелки, ведущие к его тайникам (которые мы решили пока обходить стороной). Но остальные надписи были сделаны другим подчерком и другой краской. Например, на стенде с рекламой предлагающей сходить в парк развлечений Министерства Морали была большая красная надпись: "Принцесса Ночи все еще с нами! Она живет в своем дворце в окружении призраков и никого к себе не пускает! Берегитесь ее!" Или возле висящих на стенах разбитых музыкальных динамиков были нарисованы стрелки и картинки вроде головы пони, у которого из носа капает кровь или "разламывающееся" пополам сердце. А кто-то и вовсе писал вопросы, словно обращаясь к приходящим после них мародерам, вроде: "Это конец?", "Кто-нибудь видел Лунного Странника?", "Зачем ты здесь?", "Мне кажется, я видел монстра из параллельного мира, неужели он настоящий?".
И эта надпись про монстра из параллельного мира с каждым шагом встречалась все чаще. В разных местах, написанная разным подчерком она на все лады намекала нам, что впереди нас ждет опасный злой монстр из параллельного мира. Нам попадались отдельные слова вроде: "Осторожно!", "Берегись!". А иногда и целые фразы: "Ты входишь во владения жуткого монстра", "Он съест тебя, как и всех остальных", "Он пришел из другого мира!" "Не ходи по этой улице, если не хочешь попасться ему".
Наконец Мэтти не выдержал:
– Как думаешь, не очередная ли это ловушка Странника? – спросил он.
– Вряд ли, – я подошел к одному из посланий и осмотрел его, – эта надпись нарисована, не синей краской, да и все остальные тоже. А судя по подчерку и размеру, их сделали разные пони.
– Ну, он ведь мог воспользоваться и другим цветом, да и стиль поменять не так уж сложно, – возразил земной пони, – Может этот монстр и есть Лунный Странник, который таким образом отпугивает приходящих сюда грабителей?
– Вполне возможно, – согласился я.
– Тогда, давай может, не станем рисковать, и выяснять, что он задумал. Мы же вполне можем дойти до озера и по другому маршруту.
– Ну, хорошо, сейчас посмотрю, где тут можно свернуть, – сказал я, открывая карту на браслете. По бокам от большой дороги, за домами шли две пешеходные улочки. Оставив Мэтти ненадолго одного, я пошел проверить первую из них ту, что была справа. Или точнее хотел ее проверить. В той стороне в проходах между домами были раскиданы кучи мусора или лежали обрушившиеся куски зданий, и преодолеть их не имея звания – "Мастер по альпинизму" не было никакой возможности, особенно с сумками. Вернувшись в центр дороги, я пошел проверить улицу слева. Она была ниже той, на которой мы находились, и к ней вела одна из нескольких лестниц. Спустившись по ближайшей из них, я выглянул за угол дома и буквально обмер от страха. На этой улице вдоль всей линии домов были зомби. Много зомби! И они не "дремали"!
Стоило мне спуститься вниз, как они разом подняли головы и повернулись в мою сторону. Тишину улицы нарушил громкий хор голосов, состоящий из бессмысленных фраз и междометий, а после они бросились на меня словно стая голодных волков.
– Мэтти! Бежим отсюда! – завопил я, взлетая вверх по лестнице.
– Джек?! Что случилось? – подскочив от неожиданности, спросил земной пони.
– Зомби! – только и успел крикнуть я, – они идут сюда!
– Сукины дети! – выругался Мэтти, отступая назад и поворачиваясь к своей турели, – может мне включить ее?
– Нет времени! Ходу! Ходу! – воскликнул я, пробегая мимо него и на ходу телекинезом хватая его турель (к счастью не очень тяжелую).
Не задавая больше вопросов, земной пони побежал вслед за мной. Позади нас уже раздавались крики и вой сотен голосов. Зомби неслись к нам на полном скаку, пихая друг друга, спотыкаясь и падая. Они врезались в стены домов и торчащие из асфальта гидранты, но тут же вставали и продолжали бежать. Многие из них двигались очень быстро и вскоре должны были догнать нас. Единственным способом спастись, для нас было укрыться в одном из кинотеатров, но все они как назло оказались закрытыми и мы вряд ли успели бы взломать их или открыть скрепкой.
Наконец, на нашем пути попался большой четырехэтажный кинотеатр, стилизованный под кладбище. На его крыше находился искусственный холм с воткнутыми могильными памятниками. Сбоку торчало пластиковое дерево, на котором висел игрушечный скелет с веревкой на шее, а фасад и колонны у входа были окрашены в темно-синие и черные цвета. На стенах и по углам здания висела паутина, пауки и летучие мыши. Двойные двери кинотеатра оказались открытыми и мы, не задумываясь, залетали туда. Поставив турель на пол, я быстро обернулся и закрыл обе тяжелые створки. И очень вовремя, зомби едва нас не схватили и теперь принялись стучать по ним, кряхтя и воя. Мы с Мэтти прижались к дверям и я, достав свой топор, воткнул его как засов между ручками. Мы отошли. Двери слабо пошатывались, но мой топор не давал им открыться. На всякий случай Мэтти для надежности достал пару своих инструментов и заклинил их в щелях снизу и по бокам от дверей. Теперь мы были в безопасности. Я зажег свой огонек и поднял его над нами. Мы были в вестибюле большого кинотеатра, по краям от которого стояли выполненные в виде каменных склепов и мавзолеев домики-кассы, соединенные между собой железными решетками как на заборах у кладбища. Вдоль забора в разных позах были расставлены восковые фигуры всяческих монстров и скелетов, а также поблекшие стенды с изображениями героев кино. Ну, те самые, у которых вместо мордочки была круглая прорезь, чтобы пони мог засунуть туда свою голову и сфотографироваться. В центре вестибюля лежал большой красный ковер с узорами в виде черепов, он вел к мраморной лестнице, поднимающейся на второй этаж. На стенах и у касс висели рекламные плакаты и постеры фильмов с годами поблекшие и покрывшиеся пятнами.
– Фух, удрали, – устало произнес я, медленно опускаясь на холодный плиточный пол.
– Да, нас с тобой чуть не убили, – сказал Мэтти, садясь рядом со своей турелью и тревожно осматривая кинотеатр, – но теперь мы в ловушке. Что нам делать?
– Без понятия, – ответил я, – но прежде чем что-либо решать давай для начала убедимся, что мы здесь одни. Не знаю, почему двери в этот кинотеатр были открыты, но если тут еще остались зомби нам нужно их уничтожить.
– Это точно, – сказал земной пони, поправляя свое боевое седло с арбалетом с правой стороны и пистолетом с левой, – ну, надеюсь, ты сейчас не предложишь нам разделиться?
– С какого перепугу мне это делать? – удивился я, – ходить по одному хрен знает где, в кромешной темноте, да еще и с одним волшебным огоньком на двоих, кто ж до такого додумается?
– Хех, многие герои дешевых фильмов ужасов, – подмигнул Мэтти.
– Ну, разве что они, – улыбнулся я, – постой, а откуда ты про них знаешь? У рейнджеров, что есть свои кинотеатры?
– Конечно. Что мы, по-твоему, дикари? Правда, в них в основном крутят пропаганду и военные фильмы. Но мне как писцу часто приносили дискеты для просмотра и занесения в архив, и в них нередко попадались фильмы другого жанра. Вот я и приобщился, так сказать, к культуре предков.
– Тогда понятно, – кивнул я.
Переведя дух, мы решили вначале осмотреть кассы, на наличие умерших кассиров. Забрать свой топор я не мог, поэтому пришлось довольствоваться раскладным ножом Бена. Мэтти держал во рту топор и, двигаясь вместе со мной полубоком, заглядывал в мутные окошки и открывал двери касс. К счастью в этих узких будочках было мало места, чтобы там мог кто-то прятаться. Мы внимательно все обыскали, но не нашли ничего полезного кроме сломанных терминалов, канцтоваров, мотков бумаги для чеков и стопок программок в которых были указаны идущие в кинотеатре фильмы. Еще я нашел в одной из будок форму сотрудника кинотеатра, завернутую в герметичный мешок и выглядящую точь-в-точь как плащ Графини Кровавое Копытце и несколько битсов в придачу, лежащих в незапертом ящике. Я забрал себе монеты и плащ, решив, что такая находка будет не лишней (и станет хорошим напоминанием о том, где мы были, если конечно, мы отсюда выберемся). Потом мы перешли на другую сторону. В том месте в одной из будок лежал скелет кобылки, у которой во рту был зажат пустой шприц (неужели она покончила с собой, когда на город опустилось облако?).
Осмотрев кабинки, мы подошли к последней более крупной будке находящейся в самом углу и оформленной в виде домика лесной ведьмы: с метлой у входа, пластиковой черной кошкой на крыше и пауками, свисающими с паутины, которая покрывала ее деревянные стенки. Там был рабочий кабинет (наверное, в нем сидел местный менеджер или даже директор) со столом, ящиками для бумаг и двумя приемными стульями. На стене висела картина с замком Кантерлот на фоне заснеженных гор. На столе стоял рабочий терминал, освещающий тесное помещение бледно-зеленым светом.
– Давай проверим, что в нем записано, – приставив топор к стенке, предложил Мэтти и, пододвинув к терминалу потрепанное кресло, открыл несколько файлов. Я увидел там кучу разнообразной рекламы и документов, посвященных деятельности кинотеатра. В основном в них говорилось о всяких маркетинговых проектах и приглашенных на разные премьеры артистов. К примеру, там были детали покупки фильма «Восставшие мертвецы» у работника киностудии «Троттинг Филмс» за восемь тысяч битсов, а после небольшое письмо:
Салют Родни. Можешь начинать на меня молиться, потому что то, что я тебе сейчас скажу, точно вызовет у тебя божественный припадок. Мне пришлось на совесть попотеть, но в результате я нашел для нас копию этого нового фильма – «Восставшие мертвецы», который если верить идущей по ТВ рекламе будет одной из самых главных сенсаций в этом году. Я долго искал и тянул за ниточки, но мне все же удалось найти одного обиженного на «Троттинг Филмс» сотрудника, который за небольшую сумму согласился продать мне этот "Грааль высоких заработков и хорошей рекламы". Нам очень повезло, что директор киностудии – неотесанный болван, который плохо обращается со своими работниками, в результате чего не все из них готовы с патриотизмом и пеной у рта защищать идеалы его фирмы. Я целый месяц искал подходящего для этой сделки кандидата пока не нашел мистера Брайса. Как оказалось он работает там простым настройщиком оборудования, которому платят за это сущие гроши. Не удивительно, что он так быстро согласился на мое предложение. Вчера вечером он принес мне копию этого фильма в одно из местных кафе, и мы заключили сделку. Теперь мы будем первыми, кто покажет в своих стенах этот киношедевр, и сможем неплохо на этом заработать. Уверен, доходы от продаж билетов уже в первые две недели с лихвой окупят все наши издержки.
Осталось придумать какой-нибудь хитрый рекламный ход, который сможет еще сильнее разжечь интерес к и без того ожидаемому фильму. Может нам пригласить какую-нибудь знаменитость?
После этого, в следующем письме говорилось о некой Ханни Клауд, которая должна была приехать на премьеру фильма:
Привет Родни. У меня хорошие новости. Советую присесть, потому что ты сейчас точно упадешь в обморок. После долгих уговоров и вылизываний начальственных крупов я сумел пригласить к нам в кинотеатр саму Ханни Клауд! Актрису, сыгравшую роль Фото Финиш в «Восставших Мертвецах»! Она должна будет приехать к нам в конце этой недели и выступить перед гостями во время премьерного показа фильма. Если все пройдет гладко наши заработки после этого взлетят до небес, и мы больше никогда не будем находиться в тени этой зловонной дыры – «Жутилэнда». Проследи, чтобы у мисс Ханни всегда было все, что она захочет. Повторяю АБСОЛЮТНО ВСЕ! Сними ей лучший номер в ближайшей гостинице, закажи ей личного массажера-красавчика, приноси ей каждый день в номер букеты цветов и конфеты, в общем, делай все, что она захочет. Если понадобится, на коленки перед ней упади и поработай языком, но она должна остаться довольна своим пребыванием в Джолли Флейке. И предупреди персонал, чтобы они вели себя так, словно к нам приехала сама принцесса Селестия! Я вернусь в конце следующего месяца и ожидаю, что о нас к тому моменту будут писать во всех киножурналах – как о лучшем кинотеатре в Эквестрии. Я на тебя рассчитываю. Не подведи меня.
Были там и другие письма, в основном не очень интересные, чтобы все их упоминать. Например, в одном из них говорилось об увольнении работника-аниматора (знать бы еще, что это значит?):
Мистер Видл, что мне делать с Хард Бицепсом? Фильм «Оно пришло из параллельного мира» скоро закончится, и я не думаю, что нам и дальше потребуется парень, играющий роль злого монстра. Согласно контракту я не могу просто так его уволить, только потому, что мы перестанем показывать фильм, для которого он работает аниматором, но на нас недавно поступило несколько жалоб от обеспокоенных мамочек, чьих жеребят этот Бицепс напугал на улицах. Можно ли мне это использовать в качестве предлога для законного увольнения?
Искренне Ваш Родни.
– В общем, здесь нет ничего интересного, – пролистав еще несколько писем, подытожил Мэтти.
– Да ладно тебе, прикольно же узнать, как жили пони из прошлого, – возразил я.
– Может и так, но я-то рассчитывал найти здесь какие-нибудь пароли или записи о секретных комнатах.
– В кинотеатре? – удивленно поднял я бровь.
– Именно. Ты не представляешь насколько пугливыми и недоверчивыми были пони в довоенные годы. Они всячески пытались защитить себя от зебр, конкурентов и прочих врагов, которых им придумывало Министерство Морали и Стиля, и массово закупали различные защитные системы и сейфы с кодовыми замками, которые в свою очередь производило Министерство Военных Технологий. В те неспокойные времена это был неплохой способ оздоровить экономику нашей страны.
– Понятно, – сказал я, – ну, раз здесь ничего из этого не упоминается, давай поднимемся на второй этаж и посмотрим, что находится там.
Мы вышли в вестибюль и проверили двери. Они по-прежнему мелко вздрагивали – зомби не оставляли своих попыток залезть к нам, но пока им этого не удавалось. На всякий случай Мэтти решил активировать турель. Подтащив ее поближе к лестнице, он направил дуло в сторону дверей и нажал на переключатель.
– Если они к нам проникнут, мы хотя бы услышим, как она стреляет, – сказал земной пони, на глаз оценивая расстояние между турелью и дверьми.
– Да, это поможет нам выгадать немного времени, – согласился я.
– И не даст им застать нас врасплох, – заключил Мэтти, – ну, пошли дальше.
Мы поднялись вверх по лестнице. На втором этаже были кафетерии, также как и кассы, выполненные в киношном пугающем стиле. Стойка одного из них напоминала рот чудовища – острые белоснежные клыки выступали сверху и снизу, и на них была кровь. Внизу можно было различить правдоподобно нарисованную кровавую лужу. На верхних клыках я увидел название – «Улыбка верпони». Дальше шел выложенный из пластиковых блоков искусно стилизованных под каменные, прилавок с железными подсвечниками и красными свечами. На его поверхности такого же кроваво-красного цвета была расставлена изящная посуда, оформленная под старину. Кафе называлось – «Понсильвания». Другое место имело потусторонне-бледные тона. Его стойку покрывали дырявые саваны, а на них лежали покрытые черным бархатом книжки меню. Рядом стоял восковой жеребец со светлой гривой и пятнами под глазами, одетый в полосатый костюм и малиновую рубашку. Цветом шерстки он напоминал утопленника, а из его рукавов выползали мелкие жучки, которые также выглядывали у него изо рта 16. (@_@). Весь инвентарь в этом кафе был сделан в виде костей – от вилок и ножей до стаканов в форме черепов. Оно называлось – «Потусторонний мир». И это далеко не все места, что там были. Практически каждый фильм ужасов или жанр отображался тут в своем уникальном стиле. Столы для посетителей в центре зала также были довольно своеобразными и отличались друг от друга в зависимости от находящего рядом кафе. Например, возле «Потустороннего мира» стояли кривоватые столы на ржавых ножках покрытые заплесневелыми скатертями, а у «Понсильвании» в роли столов выступали длинные закрытые гробы из черного дерева.
– Интересное место, – задумчиво произнес Мэтти после внимательного осмотра, и легонько толкнул лежащую на полу тарелку в виде большого глазного яблока, – и как только пони могли тут есть? Меня бы точно стошнило.
– Ну, они ведь приходили сюда ради адреналина, – сказал я, – так что ничего удивительного, что все вокруг имеет подобный антураж. В те времена была совсем другая культура, и кости и кровь встречались лишь в фильмах ужасов, а не как сейчас – в любом уголке пустошей, где случилась очередная перестрелка или нападение мутанта.
– Это да. Что ж, давай все тут осмотрим, – предложил земной пони.
Мы начали обыскивать кафе с левого края. В «Улыбке верпони» было много битой посуды, а на полу лежали раздробленные кости нескольких пони, чью поверхность покрывали оттиски от зубов. Наверное, их съели зомби. Когда я вылезал оттуда то заметил, что между большими зубами-стойкой слева на стене были установлены подвижные детали и механические привода. А значит, эти большие зубы когда-то могли сдвигаться для придачи пущей правдоподобности и удовольствия посетителей. Хм, похоже, что они и сейчас могут это сделать – правая сторона верхних зубов была сильно наклонена вбок. Еще немного и они рухнут. Следующим было кафе напоминающее Тартар – с огненными обоями и выступающими из стены кричащими мордочками пони (фу, какая гадость!). Там на полу лежала корковатая грязь, покрытая розовой плесенью. Я перелез через стойку похожую на извивающийся кусок плоти и заглянул в холодильник. К сожалению, вся еда в нем пропала, даже консервированная, которая по непонятным причинам взорвалась. В «Понсильвании», мне повезло гораздо больше: я нашел там целую коробку кексиков, завернутых в серебристую упаковку. Открыв один из них и поводив браслетом с счетчиком Маг-Свирла, я убедился что он не опасен и сделал первый пробный укус. Кекс оказался довольно вкусным, с орехами и шоколадом, но при этом немного черствым.
– Умм! Фы только пофробуй, – с набитым ртом предложил я Мэтти, протягивая другой.
– Эээ… нет, спасибо, я не голоден. Может быть позже, – покачал он головой, недоверчиво поглядывая на грязноватую коробку.
– Как хочешь, мне же больше достанется, – сказал я, открывая еще один кексик.
В «Потустороннем мире» пол выглядел чистым (не считая толстого слоя пыли), а посуда на прилавке была расставлена ровными рядами, словно сюда еще никто не заглядывал. Но когда я перелез внутрь (Мэтти в это время прикрывал меня снаружи) и начал осматриваться, то убедился что это не так. В дверном проеме, ведущем на кухню, я заметил натянутую снизу леску. Аккуратно переступив через нее, я увидел, что сбоку стоит низкий стол, на котором на подставке установлено ружье, нацеленное в газовый баллон рядом. На стене напротив двери была большая синяя надпись: "Бум и ты покойник!", оставленная, вне всяких сомнений – Лунным Странником.
– Да, хитро придумано, – усмехнулся я, отодвигая баллон в сторону и снимая ружье с подставки, а затем еще раз осмотрев все пространство на кухне и убедившись, что других ловушек тут нет, порвал леску. Как и ожидалось, ничего не произошло. – Но я хитрее, – закончил я. Разрядив ружье и достав из него патрон (само ружье было в ужасном состоянии и его вряд ли можно было починить и использовать) я проверил все холодильники на кухне и шкафы. В них ничего не нашлось, кроме разве что неплохо выглядящего игрушечного скелета с большой шапке с полями и гитарой, которого я забрал как сувенирчик, а затем вернулся к Мэтти.
– Прикинь, здесь побывал Лунный Странник, – сказал я ему, – я нашел одну из его ловушек.
– Похоже, он тоже искал тут кексики, – пошутил Мэтти, – а заодно и открыл внешние двери.
– Возможно, – пожал я плечами, – но так или иначе его ловушка ничего не охраняла. Я не нашел там ничего полезного, кроме разве что этого. Я показал ему найденный мною скелетик.
– Ха, милая вещица, – с живым интересом произнес земной пони, изучая фигурку.
– Если хочешь, можешь его взять, – предложил я, – мне не жалко.
– Спасибо Джек, – быстро согласился Мэтти и, схватив зубами сувенирчик, положил его к себе в сумку, – поскольку у меня теперь есть свой дом, я начал собирать новую коллекцию из довоенных безделиц.
Мы пошли дальше. Следующее кафе походило на древнюю пирамиду, с прилавком из песочного цвета блоков и рисунками в виде скарабеев, птиц и поставленных боком пони. А еще там был большой саркофаг, установленный возле кассы. В него полез сам Мэтти, потому что заметил там, на тумбе работающий терминал. Немного полазив в нем и поискав в самом кафе и на кухне припасы, он вернулся, и покачал головой:
– Ничего интересного, кроме рецептов и списков блюд. Вроде – «Фараоновых шариков».
– Фараоновых шариков? – прищурившись, переспросил я.
– Да так, жаренная во фритюре цветная капуста в тесте. Наверное, вкусно. Если захочешь потом приготовить, я переписал на бумажку рецепт.
– Ясненько.
В кафе «Кошмар глубин» оформленном как деревянный корабль, который оплели щупальца огромного осьминога, чья голова вылезала из соседней стенки, я нашел пару золотых монет в кассе, шляпу пирата, набор ключей под раковиной и неплохую газовую горелку (пустую). Хотел было взять еще и саблю, что висела на стене, но она оказалась наглухо прикручена к ней большими ржавыми болтами. А также, по просьбе Мэтти я забрал оттуда миксер, стоящий на одной из тумб.
– У него хороший двигатель, он мне еще пригодится, – сказал земной пони, и на месте вскрыв корпус миксера, вытащил оттуда всю начинку и сунул ее к себе в сумку.
И так, постепенно, мы изучили еще несколько кафе, но ничего особенного там не нашли. Зомби тоже нигде не было видно, что нас вполне устраивало.
– Похоже, что здесь больше ничего нет, – вылазя из последнего места (напоминающего мир страшных клоунов) сказал земной пони, и присел на стул возле «Кошмара глубин» выглядящий как деревянная бочка, – ничего и никого. Надеюсь что и следующие два этажа, будут такими же тихими. Ну а пока предлагаю сделать небольшой перерыв и пообедать, а после вернуться к нашим поискам.
– Поддерживаю, – сказал я, погладив себя по животу, – а то этими кексиками разве наешься?
Мы разложили на столе в форме старинного корабельного штурвала еду, состоящую из пары овощных пирогов и завернутой в ткань миски салата, и молча, не торопясь с аппетитом перекусили. Нам не хотелось громко разговаривать и привлекать к себе ненужное внимание возможных обитателей этого кинотеатра. А кроме того за разговорами мы вполне могли не услышать турель, хотя это вряд ли.
Закончив с обедом (или точнее с ужином, на моих часах уже было полседьмого), мы отыскали ступеньки, ведущие наверх, которые в отличие от нижних были с двух сторон по бокам от последних в своем ряде кафе, и поднялись на третий этаж.
Там мы увидели множество больших дверей, возле которых на стене были нарисованы номера, а рядом висели постеры фильмов. Похоже, мы оказались на этаже с кинозалами.
– Здесь лучше быть осторожными, – посоветовал Мэтти, сообразив, где мы, – потому что довоенные пони могли попытаться укрыться в этих кинозалах от облака, а после превратиться в зомби.
– Верно, – поддержал я, покачивая в телекинезе нож, – значит, постараемся не шуметь.
Медленным шагом мы направились вперед, осматривая двери и проверяя, не заперты ли они. Первые две были широко открыты. Мы аккуратно заглянули внутрь: поверхности кресел покрывал розовый налет, а на полу лежала грязь и мелкий мусор вроде пустых ведерок из-под попкорна и сморщенных пластиковых стаканчиков. Следующая дверь под номером "три" была наглухо заперта и заблокирована пожарным топором. Прислонив ухо к ее поверхности, я услышал еле различимое неровное дыхание. Отстранившись от нее, я замахал ногами Мэтти давая понять, что там нас ждут неприятности, и мы быстро, но тихо прошли мимо.
В четвертом зале мы нашли останки старого лагеря. Несколько кресел были сорваны со своих мест и расставлены кружком возле небольшой переносной плиты. На спинки других кресел повесили толстые куски ткани, и прижали их края коробками или вырванными спинками, сделав, таким образом, некое подобие палаток, внутри которых были расстелены спальники и лежали разные личные вещи (зубная щетка, фонарик, книги). У плиты кучкой были сложены потрепанные походные рюкзаки и четыре жестяные кружки, а еще пара открытых консервных банок и тетрадка с карандашом.
Я подобрал тетрадку и пролистал в ней несколько страниц.
– Похоже, это дневник одного из мародеров, которые зашли сюда, чтобы найти место для ночлега, – сказал я, быстро пробегая взглядом по записям.
– И когда они тут были? – спросил Мэтти.
– Трудно сказать, – ответил я, внимательно осматривая края страниц, – здесь нет ни одной даты. Но зато подробно описано их пребывание в городе. Вот послушай:
Мы решили еще раз сходить в тот город у озера, за припасами. На этот раз мы будем искать их в тех странных домах, в которых если верить кузену Ирби, наши предки собирались чтоб посмотреть кино. Нас вышло четверо – я, Ирби, Дож и Твирл. Надеюсь, когда мы закончим и пойдем обратно, наши спины будут клониться к земле от забранных оттуда полезных вещей.
Пришли в город. Мертвяков пока нигде нет. Начали искать припасы. Многие места на пути уже полностью обшарены, и нам ничего не перепало. Надеюсь, что в странных домах мы сможем найти что-нибудь полезное.
Наткнулся на скелет какого-то бедолаги. Весь обглоданный. Возле него лежал пистолет, неплохая находка. Можно будет сходить в Бампкин-Таун, и продать его там. Дож отыскал пару книжек, и в одной из них была схема чудного устройства. Интересно сколько за нее даст тот тип в костюме большой белой лошади?
Убил двоих ободранных уродов. Хотели загрызть меня, когда я искал припасы в подвале кофейни. К счастью я вовремя услышал их сопение и поотрубал обоим головы. Чертовы жмуры. Ничего не нашел. У остальных дела тоже не ахти. Похоже, в этом районе мы вряд ли что-то отыщем.
Попробовал залезть в дом с большой рыбиной на крыше (Ирби сказал, что она называется акула). Долго ломился туда, и в итоге все же открыл. И там нам, наконец, улыбнулась удача: мы отыскали пару ящиков с консервами и несколько старых механических вещиц, за которые нам отвалят много крышек. Похоже, что я не зря решил сюда зайти.
Ниже по улице мы увидели кучу мертвяков. Их слишком много чтобы с ними драться. Я уже было хотел попробовать как-то их обойти, но тут Твирл предложил мне отвлечь их и перевести на другую улицу. Он залез на крышу соседнего дома и побежал куда-то вперед, быстро перепрыгивая как горный козел, с крыши на крышу. Потом мы услышали взрыв впереди и все мертвецы дружно ломанулись туда. Вскоре Твирл вернулся лыбясь во весь рот. Теперь нам будет легче искать вещи.
Здесь повсюду попадаются разные надписи. Интересно у кого хватает мозгов стоять у всех на виду и писать подобную чушь? Кто этот Лунный Странник? Мы отыскали пару его нычек начиненных ловушками. Одна из них чуть было не убила Ирби – когда он вошел внутрь кафе, на него сверху рухнула железная балка на цепях и едва не сломала шею. Клянусь, если я встречу этого Странника, то лично затолкаю ему эту балку глубоко в круп.
Нашел пару жеребячьих игрушек, в неплохом состоянии. Может пригодиться для продажи, да и младшая сестра Дожа любит такие игрушки.
Сегодня я услышал какие-то странные звуки неподалеку. Решил что это ходячие трупы, повернулся, но никого там не увидел. Это точно были не ребята, они в это время искали в двух других домах. Не похоже, что это рушатся дома или что-то еще. Может мы тут не одни? Другие грабители? Ну, пусть, лишь бы к нам не лезли. На всякий случай я буду начеку.
Мне кажется или за нами кто-то следит? Не знаю, может это у меня разыгралась фантазия после того как я начитался предупреждений про этого монстра из пара-что-то-там, но мне все время кажется что рядом кто-то есть. Не мертвые, они бы тут же бросились жрать нас. Я предложил ребятам с этого вечера ставить по двух дежурных на ночь. Они были недовольны, но все же согласились, им тоже в последнее время как-то не по себе.
Опять эти шорохи. Не нравится мне это. Кто тут все время шастает? Почему не нападает, если это жмур или хищник?
Мы здесь пробыли четыре дня, запаслись неплохо, проблем никаких нет, только эти шорохи начали повторяться уже каждую ночь. Когда я спрашиваю у ребят, не видели ли они кого-то, они отвечают – нет. Нас словно заманивают в ловушку. Пора отсюда уходить. Мы нашли достаточно хороших вещиц, крышек от которых нам хватит на несколько месяцев, так что надо валить. Может, потом мы еще вернемся, когда этот кто-то отсюда уйдет. Последнюю ночь в городе мы решили провести в том высоком доме с могилами. Там страшно, но зато никого нет, если закрыть двери снизу.
На третьем этаже я нашел запертые двери, за ними слышна возня и стоны. Там точно ходячие трупы. Двери вроде надежные. Если мы будем вести себя тихо, они нас не услышат. На всякий случай я воткнул между ручек топор. Мы выбрали для лагеря соседнюю комнату с креслами. Там толстые стены, так что мы будем в безопасности.
Я проснулся посреди ночи. Никого нет. Все пропали. Я осмотрел помещение, но никого не нашел. Ирби, Дож и Твирл пропали. Может они лазят по зданию в поисках припасов? Пойду их поищу. Если окажется что это какая-то шутка я им ноги поотрываю.
– И это все, – чуть побледнев, сказал я, – больше ничего нет. Он ушел искать остальных и… не вернулся.
– Не вернулся? – переспросил Мэтти, сглотнув застрявший в горле комок, – ох, не нравится мне это. Что же могло с ним произойти? И с его группой?
– Не знаю, но что-то мне подсказывает, что нам с тобой лучше уйти отсюда. Это место какое-то странное. Я посмотрел на не разграбленный, словно всего несколько часов назад установленный лагерь и мне стало немного не по себе.
– Да, верно. Вот только придумаем, как прогнать толпу нежити, поджидающую нас снаружи, и спокойно выйдем, – нервно хихикнул земной пони.
– Уже придумал, – сказал я и достал из сумки одну из тех элементных гранат, что дал мне Бен.
– Ого, редкая штучка, откуда она у тебя? – восторженно присвистнул Мэтти.
– Мне подарил ее Бен. Если верить его словам – она достаточно мощная чтобы убить всех зомби что собрались на улице. Не хотел, конечно, тратить ее так рано, но, похоже, что выбора у нас нет.
– Хм, мог бы и предупредить, что носишь с собой такую редкую технологию. Я всю жизнь мечтал изучить хоть что-то из зебринского магического арсенала. Ну да ладно. Как ты планируешь бросить ее в зомби? Стоит нам только открыть двери, как мертвецы сразу же полезут внутрь и разорвут нас в клочья.
– Пока не уверен. Хотя, нет, подожди, есть идейка – мы можем забраться на крышу и скинуть ее прямо им на головы. Это ведь общественное здание, верно? С кучей всякого оборудования размещенного на крыше? А значит, здесь по любому должен быть люк ведущий наверх. Они же не с лестницы устанавливали все эти кладбищенские декорации.
– Это точно. Тогда давай отыщем его, и как можно скорее, – поддержал мое предложение Мэтти, – чем дольше я думаю про этих пропавших мародеров, тем сильнее мне становится не по себе от нахождения здесь.
– Идем, не будем терять ни минуты, – махнул я в сторону выхода.
Мы покинули кинозал и быстрым шагом направились дальше по коридору, на ходу осматривая все повороты и углы в поисках лестницы, которая должна была вести на последний четвертый этаж, где нас могло поджидать все что угодно. Нам не нравилась подобная спешка, но мы не хотели больше задерживаться здесь. Информация, которую мы только что узнали, заставила нас изрядно напрячься и мы, крепко сжав зубы, продвигались вперед, не забывая при этом заглядывать в остальные залы, чтобы исключить возможное нападение сзади. Везде было тихо и спокойно. Никаких зомби, никаких угроз. Наконец мы подошли к большой лестнице поднимающейся вверх.
– Отлично, сейчас проверим что у нас тут и сразу наверх, – сказал я, берясь телекинезом за ручку последней закрытой двери ведущей в кинозал под номером четырнадцать и медленно открывая ее. Стоило мне заглянуть внутрь, как я тут же в страхе отпрянул назад и врезался в Мэтти. Земной пони посмотрел туда и громко всхрапнул. В первую секунду мне показалось, что мы попали в очередное стилизованное под фильм ужасов помещенье, где посетители могли потусить, сфотографироваться и почувствовать себя как в настоящем кино-хорроре. Но нет, то, что мы там увидели, не могло привидеться даже в жутком, кошмарном сне. Весь кинозал был завален засохшими рваными кусками плоти и костями пони. Не скелетами, а именно костями, раздробленными и скиданными в большие перекрывающие кресла страшные завалы вперемешку с мясными частями, которые лежали рядом с неразлагающимися телами зомби и несколькими свежими трупами, что были подвешены за задние ноги к потолочной балке, и с них капала кровь. Кровь тут была повсюду и покрывала все стены кинозала. Впереди на белом экране был нарисован багряно-красный овальный круг с расходящимися от него тонкими линиями. Похоже, он изображал портал или что-то типа того.
Мне стало дурно, а после стошнило.
– Мать твою, – только и смог произнести бледный как полотно Мэтти.
– Нам надо сматываться отсюда. Быстро! – сказал я, сплевывая остатки рвоты и дрожа всем телом. – Не знаю, кто это сделал, но, похоже, мы только что, по глупости, забрели в его логово.
Не успел я договорить это, как позади нас в конце холла раздался громкий глухой удар. Задрожав как осиновые листы, мы резко подскочили и обернулись назад. Там в тени коридора стоял большой силуэт какого-то страшного и высокого существа. Он сделал пару шагов в нашу сторону, двигаясь на двух ногах и волоча за собой здоровую дубину, которую держал в правой руке. И когда вышел на свет, мы увидели, что у него на коже без единого намека на шерсть была запекшаяся темная кровь, а на шее и запястьях висели ожерелья и браслеты из костей. На большой лысой голове вместо шапки он носил удерживаемую на веревках голову пони с выпученными глазами и высунутым языком, а снизу был одет в рваные штаны немного не доходившие ему до колен. Ноги заканчивались плоскими с пятью пальцами ступнями.
Я буквально обмер от ужаса и сам того не замечая попятился вглубь кинозала и, споткнувшись о гору костей, упал на спину. Мэтти стуча зубами от страха, прижался вплотную к двери и также как и я, не спуская взгляда со страшной фигуры перегородившей нам путь к отступлению, бормотал себе под нос что-то невразумительное.
– Ну, надо же. Какая удача. Еще одни маленькие вкусные пони зашли ко мне на обед, – неожиданно низким хриплым голосом заговорил неизвестный, продолжая приближаться к нам. С каждым шагом кости на его теле громко звякали.
– Давненько, очень давненько ко мне никто не заглядывал, – приговаривал он, надвигаясь на нас. Я перевернулся на живот и быстро встал на ноги. Мэтти отошел ко мне и испуганно прижался.
– М-монстр, – заикаясь, произнес земной пони.
– Монстр? – на секунду остановившись, повторило чудовище, – хе-хе, да. Так вы меня называете, маленькие ничтожные пони. Но нет! – закричал он, – я не монстр! Вы ошибаетесь! Я пришел к вам из параллельного мира! Застрял здесь много лет назад и не могу найти выход! Вы хотели, чтобы я исчез, говорили, что я вам больше не нужен! Что я пугаю вас! Но я не мог уйти пока не нашел портал домой! И теперь мне осталось только открыть его, и для этого мне нужна кровь! Ваша кровь! Только она может открыть его для меня! Только она! Он полностью вышел на свет моего огонька, и я увидел, что его кожа имела неестественно блестящую поверхность, словно была сделана из резины или другого подобного ей материала. Пока он говорил, его большой клыкастый рот не двигался но, тем не менее, я слышал, как где-то в глубине скрежещут его зубы. Видел высохшие струйки крови, стекающие из его рта. В правой руке он держал свернутые тугим узлом стержни арматуры, которые заканчивались большим куском бетона.
– Долгие годы провел я в этом месте, разрывая на куски всех, кто ко мне забирался, и теперь пришел ваш черед! – последние слова он проорал как одержимый и, перехватив в обе руки свой самодельный молот, бросился на нас.
– Ложись! – инстинктивно воскликнул я и толкнул вперед Мэтти, а после и сам упал на живот как раз за секунду до того как над нашими головами пролетел здоровенный молот с шумом рассекший воздух и едва не размозживший нам головы. Монстр, не успев затормозить, улетел вперед в зал с костями, снося все на своем пути, и лишь с грохотом воткнув в пол молот, ему удалось, наконец, остановиться, собрав в гармошку ковер между креслами. Громко зарычав, он начал разворачиваться, готовясь к очередному броску.
– Уходим! Назад, к турели! – опомнившись от страха, сказал Мэтти, вставая на ноги, и первым побежал к лестнице ведущей вниз, а я за ним.
– А ну, стоять! – злобно рявкнул монстр, в приступе гнева ударив по ближайшему к нему креслу кулаком и разбив его на куски. Перехватил молот, он ринулся к нам, беспорядочно размахивая им и еще сильнее разбрасывая и круша попадающиеся у него на дороге кучи костей и целые кресла. В несколько шагов настиг он нас и замахнулся молотом. Мы быстро прыгнули вперед, чудом уворачиваясь от его удара, а после вскочили на ноги и побежали дальше. Доскакав до правой лестницы Мэтти перепрыгивая через несколько ступенек, спустился вниз. Я хотел было последовать за ним, но обернувшись для надежности назад, тут же решил снова упасть на пол. В стену около лестничного проема влетел пущенный мне в голову молот.
Психопат в костюме (да психопат, нетрудно было догадаться, что это был никакой не монстр, а лишь тип, что когда-то работал здесь в костюме монстра) добежал до меня и на ходу попытался одной рукой вытащить молот, застрявший в разрушенной стене, а другой схватить меня. Но ему этого не удалось и, потеряв равновесие, он рухнул вместе с молотом по немного закрученной лестнице вниз, прихватив также и меня. Мы скатились на второй этаж, сцепившись практически клубком. Долетев до самого низа (и набив себе кучу синяков и шишек) я уткнулся носом в слетевшую отрубленную голову пони. Его язык упал мне на правый глаз, и я брезгливо отпрянув, еле уклонился от кулака, которым мой противник чуть не заехал мне по зубам. Перекатившись через спину, я встал на ноги и с тяжелым дыханием побежал в сторону кафе «Потусторонний мир». Монстр рывком вскочил на свои плоские ступни и, подобрав молот, ринулся за мной, снося попадающиеся ему на пути столы. Не переставая реветь как одержимый, он схватил один из столиков и метнул им в меня. Я еле успел перепрыгнуть за стойку, что приняла удар на себя, от которого она заскрипела и покрылась трещинами.
– Я вырву тебе кишки! – зарычал приблизившийся ко мне психопат и как копьем ткнул молотом в то место, где я только что лежал. Я уклонился. Он повторил это еще раз и еще. Я не мог долго уворачиваться от него. Мое тело жутко болело после спуска с лестницы, а ноги еле двигались. В любую секунду я мог угодить под его удар. Но тут когда он приготовился сделать очередной тычок, в его голову со свистом прилетело что-то красное и с грохотом взорвалось. Монстр громко взвыл и, схватившись за голову, повалился назад. Я выглянул из-за стойки и увидел что у «Улыбки верпони» стоит Мэтти и быстро перезаряжает свой арбалет для нового выстрела.
– Джек, сюда! – крикнул он.
Я выскочил из-за стойки и побежал в его сторону. Монстр, вставая и пошатываясь, сделал еще одну попытку достать меня и вслепую ударил в направлении моих шагов, но промахнулся и разнес на кусочки воскового жеребца мимо которого я пробегал.
– Нет, не уйдете! – придя в себя, прорычал он, и погнался за мной. Мэтти послал в него еще одну стрелу, которая, чуть не задев его круглое ухо, пролетела мимо и взорвалась у него за спиной. И поэтому он без препятствий добежал до нас в тот момент, когда я поравнялся с Мэтти. В ярости сделал он молотом "дугу" и выбил длинную колею прямо на том месте, где мы только что стояли, раскрошив плитку. Неровно переставляя ноги, он подошел к лестнице ведущей вниз и перекрыл нам путь к отступлению. Нам ничего не оставалось, как поскакать к краю правого балкона и перелезть через перила, а после спрыгнуть на крышу ближайшего киоска-кассы.
– Проклятье! Хватит бегать! Хватит! – завыл псих, попробовав броситься за нами следом но, не успев схватить нас, побежал назад к ступеням. Мы же тем временем спрыгнули на пол и, держась за киосками у стены, чтобы турель ненароком не пристрелила нас подбежали к ней сзади.
– Попались! – закричал "лысый страшила" прыгая с середины пролета прямо к нам и разламывая кусок пола перед собой ударом молота. Мы увернулись от него и, отодвинув турель назад, повернули в его сторону.
– А ну-ка, попробуй это, урод! – крикнул Мэтти. Турель коротко пикнула и, прицелившись в монстра начала палить по нему с оглушительным грохотом. Дверь наружу от этих звуков заходила ходуном. Зомби были явно в "восторге" от столь громких звуков.
– Арррх! Мерзкие пони! Я доберусь до вас! – зарычал монстр, пытаясь укрыться от выстрелов, которые буквально разрывали его тело в клочья и оставляли в нем крупные дыры. Но, несмотря на столь жуткие раны, он по-прежнему был жив и заслоняясь от града пуль молотом, быстро забежал за кассу, которую турель еще несколько секунд расстреливала, а после вновь вернулась к "поиску противника".
– Где он? – дрожащим голосом спросил я, вращая арбалетом со взрывной стрелой, у кончика которой я держал наготове зажженную зажигалку. Так как нам предстояло иметь дело с зомби, а не с огнедышащими муравьями, Мэтти перед походом чуть изменил дизайн стрел, и теперь перед запуском на них нужно было запалить короткий фитиль.
– Я не вижу, – отозвался Мэтти, тоже крутя головой и ища нашего врага.
– Да, где же он? Может он здесь? Или здесь? – словно издеваясь над нами, громко произнес монстр, прячась за кассами. Его голос все время двигался. Он пытался обойти и напасть на нас со спины. Но наша турель была "начеку", и стоило ему появиться в промежутке между кабинками, тут же начинала стрелять. Неожиданно в нашу сторону полетела сорванная с петель железная дверь кассы, врезавшаяся совсем рядом с моей задней ногой, и поднявшая в воздух целую кучу мелких осколков.
– Я иду за вами маленькие пони! Вы не сможете от меня сбежать! – донесло до нас уже совсем близко, – долгие годы я охотился на вас! Собирал вашу кровь! И никто не мог от меня уйти! И вы тоже не сможете!!! В нас полетел очередной снаряд – на этот раз сломанный терминал едва не попавший мне по спине и при падении разлетевшийся на кусочки.
– Селестия милосердная, как же нам его убить? – запаниковал Мэтти, стоя возле турели и, так же как и я, готовясь выстрелить взрывной стрелой, – это самый крупный калибр который я сумел достать, – он посмотрел на свою турель, – а ему хоть бы хны!
– Он кантерлотский гуль, и простые раны ему не помеха. Нам надо как-то лишить его конечностей. Иначе он быстро восстановится и прикончит нас, как только нам нечем будет стрелять.
– Но как же нам это сделать? Ты же видел, какой он быстрый? Мы не успеем ударить его топором, а уж тем более что-то ему отрубить! – в отчаяньи воскликнул земной пони, – он слишком силен для нас! Эх, и почему мы не взяли у Клифи лопаты?! Как бы они нам сейчас пригодились!
– Лопаты нас бы не спасли… ай! (рядом с нами упала пустая касса) Он гораздо крепче, чем простые пони и его не удастся так просто разрубить, если только… – неожиданно меня осенило, – конечно, вот что нам нужно! Мэтти, – я заговорил полушепотом, – сейчас на счет три ты отключишь турель и побежишь наверх. Я задержусь ненадолго, чтобы привлечь его внимание и тоже побегу туда.
– Что? Ты что псих? – воскликнул земной пони, – только турель отделяет нас от верной гибели.
– Да, но как только у нее закончатся патроны нам с тобой все равно конец. Так что нужно как можно скорее его убить, и я, кажется, придумал как: как только ты вырубишь турель, беги сразу же наверх и прячься в укрытии. Приготовь взрывную стрелу и нацель ее на закрывающий механизм в «Улыбке верпони». Он слева у кассы. Я побегу туда и заманю его внутрь, а когда он полезет за мной наружу, выстрели в механизм. Если все получится, эти большие зубы перерубят его пополам.
– Ты спятил?! Почему ты уверен, что это сработает? А что если эти зубы не сомкнуться? Или ты не успеешь оттуда выбраться, и монстр разорвет тебя на части?
– Он так и так это сделает, а потому у нас с тобой не так уж много вариантов, – сказал я, уклоняясь от пущенной в нас тумбы.
– Хорошо, Дискорд с тобой! Сделаем это. Приготовься, раз… два… три! Джек у нас кончились патроны! – громко крикнул Мэтти, вырубая турель, и побежал наверх. Я задержался, ожидая появление монстра.
– Ну вот, вам и конец! Теперь вы умрете! – радостно прокричал психопат, выпрыгивая из-за дальней кассы и махая молотом, побежал ко мне. Я кинулся вверх по ступеням сопровождаемый звуком своего громко стучащего сердца. Оказавшись на втором этаже, я чуть не споткнулся и едва успел уклониться от удара молота, который раскрошил две последние ступеньки.
– Приготовься умереть, пони! – гаркнул нависший надо мной монстр, замахиваясь снова. Не дожидаясь пока он ударит, я быстро вскочил и побежал в сторону кафе «Улыбка верпони». Заскочив в промежуток между зубами, я заскользил по плитам и круто развернувшись, уперся крупом в шкаф с посудой.
Монстр, победоносно завыв, перелез за мной следом и, встав напротив меня, басовито усмехнулся: – вот и все недомерок. Ты в ловушке. Тебе некуда бежать. Я разорву тебя в клочья и напитаю твоей кровью свой портал. Тебе не спастись.
– Сперва попробуй меня достать, ты – лысая обезьяна, – стараясь звучать, как можно более уверенно сказал я, готовясь к прыжку наружу.
Хрипко зарычав, монстр замахнулся молотом и нанес мощный круговой удар, разбивший все деревянные тумбочки в щепки. Я увернулся и сделал рывок вперед. Монстр, бросив свой молот, кинулся ко мне и когда я уже был на полпути к тому чтобы выпрыгнуть, больно ухватил меня за правую ногу.
– Не убежишь!!!
Сконцентрировавшись, я вызвал защитный барьер и отпихнул им надоедливого психа назад, а сам вывалился наружу. Он полез за мной следом и протянул вперед руки.
– Я перекушу тебя пополам! – заорал он.
– Давай Мэтти! – крикнул я, отползая от него подальше. Монстр удивленно поднял голову и увидел, как стоявший с другой стороны земной пони выпустил в нашу сторону стрелу. Она врезалась в смыкающий механизм и оглушительно взорвалась. Верхняя часть зубов затряслась и, потеряв последнюю опору, со скрежетом рухнула вниз.
Монстра разрезало на две части чуть пониже груди.
– Нет, это я тебя перекушу, ублюдок, – вставая на ноги, сказал я еще живому монстру и спустя пару секунд его туловище переломилось и он упал вперед. На полу разлилась большая светло-розовая лужа. Я усмехнулся, и хотел еще что-нибудь сострить, но тут мои ноги окончательно перестали меня слушаться и я повалился на пол.
– Джек, ты цел? – спросил подбежавший ко мне Мэтти.
– Да друг, я в порядке, – слабо произнес я, закрывая ненадолго глаза, – вот только устал очень сильно. Будь добр помоги мне подняться.
Земной пони подложил мне под шею свою голову и помог вновь встать на ноги. Мы посмотрели на побежденного нами монстра.
– Думаю, пришла пора узнать, кто же это был, – чуть переведя дух, сказал я и, достав свой складной нож, склонился над распростертым врагом. Телекинезом, развернув его к нам передом, я начал делать широкий разрез на его физиономии. Костюм, в который он был одет, оказался довольно твердым и тугим, словно это была его настоящая плоть. Но приложив немного усилий, я все же смог отрезать от него приличный кусок и засунув вглубь ноги, вытащил наружу изуродованную и похожую на жуткое мясное месиво голову минотавра, слипшуюся с внутренней стороной костюма толстыми мясными канатами.
– Вот оно – настоящее чудовище из параллельного мира, – борясь с тошнотой, сказал я, осматривая убитого, – очередная несчастная жертва Розового Облака.
– Но при этом невероятно опасная и погубившая не одного пони, ради своих безумных планов по запуску не существующего портала, – возразил Мэтти брезгливо поморщившись, – как хорошо, что мы с ним покончили.
– Да, хоть в этом городе все еще полно зомби, по крайней мере, этот монстр больше не будет ни за кем охотиться.
– И слава Селестии, – сказал Мэтти, вытирая краем своего халата пот с мордочки. Ну и ну, необычный же денек у нас выдался.
– Ага такой напряженный, даже по меркам того с чем мы уже сталкивались.
– И он еще не закончился. Нам по-прежнему нужно сходить и проверить четвертый этаж, а после подняться на крышу, – без особого энтузиазма напомнил Мэтти.
– Да, это верно, но как по мне – на крышу мы можем подняться и завтра, – сказал я, посмотрев на часы на ПипБаке. Было без восьми девять, – уже поздно, чтобы идти наружу. Через час заработает гейзер и выпустит в воздух очередную порцию розового облака. Так что нам с тобой лучше переждать эту ночь в помещении.
– То есть здесь? – уточнил земной пони.
– Ну да. Те мародеры, что провели в этом городе несколько дней, похоже, знали что делали, когда хотели заночевать тут. Я поймал многозначительный взгляд Мэтти, – ну, они же не ожидали, что тут будет водиться спятивший гуль-минотавр, но помещение это похоже надежное, чтобы в нем можно было укрыться. И потом мы ни за что не успеем подыскать ночлежку получше.
– Хорошо Джек, ты прав. Давай проверим, что находится наверху, а после начнем готовиться к отдыху, – согласился Мэтти и мы вместе пошли мимо разнесенных вдребезги кафе обратно на третий этаж. Там я закрыл двери, ведущие в логово минотавра (потому что не хотел больше видеть весь этот ужас) и мы уже ни на что, не отвлекаясь, поднялись по ступенькам вверх. На четвертом этаже было несколько ничем не примечательных офисов соединенных между собой узким коридором. Внутри них также не было ничего интересного, чтобы описывать их подробно. Обстановка в каждом из офисов была практически идентична другим – везде стояли столы, шкафы для бумаг, корзинки, рабочие кресла. Кое-где попадались картины и кадки, в которых раньше цвели растения. В одном из них я нашел кулер с грязной водой. В коридоре стоял точно такой же, а еще пара скамеек и мусорных урн. На стенах, как и внизу, висели постеры с кинофильмами, и пара картин с красивыми пейзажами. В офисе, что был в самом конце, мы увидели кучу поставленных друг на друга старых столов, несколько стульев и составленные вместе торшеры и шкафы. Похоже, это помещенье раньше использовали как склад мебели. Рядом с этим офисом была еще одна тонкая запертая дверь, которую я без проблем вскрыл скрепкой. Внутри мы нашли склад со сложенными на полках пачками потускневших постеров, игрушечными фигурками всяких монстров (Мэтти взял себе копию Графини Кровавое Копытце, мини-дракона, мумию обвязанную бинтами, такого же монстра как тот, которого мы убили, и призрака цвета морской волны), коробками с яркого цвета майками на которых были изображены чудовища и названия фильмов, а еще несколько старых кино-катушек и много новых дискет с фильмами. В особом закрытом сейфе (над которым мне пришлось изрядно попотеть) я нашел дискету с копией того самого фильма о котором в своем письме писал директор этого кинотеатра – «Восставшие мертвецы».
– Смотри Мэтти, что я нашел, – сказал я, демонстрируя другу дискету, – мы можем посмотреть фильм, который еще никто в Эквестрии не видел.
– Могли бы, будь у нас кинопроектор, – ответил он.
– А как же все те проекторы, что есть здесь? – спросил я.
– Неа, они наверняка сильно испорчены, чтобы их можно было починить, и электричества нет. А кроме того не забывай: что у нас тут под боком есть целый зал с зомби, которых лучше не тревожить громкими звуками.
– Да ладно тебе, ты же и сам наверняка не прочь посмотреть подобный раритет, – настаивал я, – и у тебя при себе есть свой собственный проектор, который ты нашел в боулинге. Уверен, ты легко что-нибудь придумаешь, чтобы мы могли и кино посмотреть, и зомби не всполошили. Ну, пожалуйста!
– Хм, по правде говоря, есть у меня одна идея, которая может сработать, – по-хитрому расплылся он в улыбке.
– Вот он знаменитый Лас-Пегас – столица веселья и один из самых крупных развлекательных городов во всей Эквестрии! – громко воскликнул пилот вертолета, который в фильме летел в сторону большого заоблачного города светившегося яркими огнями. Позади него на пассажирских сиденьях сидели несколько красиво одетых пони, среди которых была и Фото Финиш, настраивавшая небольшой фотоаппарат, висевший у нее на шее.
Мы с Мэтти расположились на спальниках, принадлежавших мародерам и, роясь в их рюкзаках, смотрели кино, используя, наверное, самый странный кинопроектор в мире. Мэтти путем подключения множества проводов и креплений, которые он вытащил из соседних ящиков и найденных в кинотеатре электроприборов соединил со своим проектором широкий объектив от проектора побольше, что мы нашли в подсобном помещении нашего кинозала. Питание ему обеспечивал генератор турели, чьего запаса топлива должно было хватить еще на долгое время, однако на ночь нам придется ее отключить, чтобы к утру она не заглохла. Звук обеспечивался благодаря динамику моего ПипБака, который также был подключен к проектору и был достаточно громким, чтобы мы могли хорошо все слышать, но недостаточно громким, чтобы нас услышали сидевшие в соседнем зале зомби. Дверь в помещение мы для надежности заперли, и теперь не опасаясь нападения, с большим удовольствием наслаждались картиной, которая когда-то должна была стать главной сенсацией в мире кинематографа.
– Странно, я никак не могу связаться с диспетчерской, – сказал пилот в следующей сцене, – что они там все уснули что ли? А это что?
Мы увидели большое зарево горящего в центре небоскреба, от которого во все стороны летели крупные хлопья искр.
– Посторонитесь, – услышав его, сказала кобылка-фотограф, расталкивая своих помощников и открыв дверь вертолета, навела на небоскреб объектив фотоаппарата, – я – Фото Финиш должна сфотографировать это. Этот кадр будет одним из лучших, что я делала в своей жизни.
– Фото Финиш, – обратился к ней один из сидевших рядом жеребцов, – там происходит что-то нехорошее, гляди, – он показал ей на толпы медленно бредущих по улицам фигурок пони, от которых другие пони пытались убежать или отбивались, используя биты, клюшки для гольфа или топоры. Город полыхал во многих местах и казался большим пирогом с именинными свечками.
– Я думаю нам лучше улететь отсюда, – продолжил жеребец, – модный показ может и подождать, а мы…
– Модный показ может и подождет, но я – Фото Финиш не стану ждать, когда рядом происходит такая трагедия. Я должна все это заснять! – воскликнула кобылка, быстро щелкая фотоаппаратом, – пилот, подлети как можно ближе к главной улице! Я хочу увидеть, что там происходит! – обратилась она к жеребцу за штурвалом.
– Да мэм, – кивнул тот и начал плавно спускаться к земле, облетая одиноко стоящие высотные здания.
– Интересно, у этого фильма очень неплохое начало, – оценивающе прищурив правый глаз, сказал я, голосом знатока, почесывая копытом грудь через одетую новую футболку (уходя со склада, я также как и Мэтти запасся несколькими коллекционными фигурками и постерами, а еще парой красивых футболок и дискетами с фильмами).
– Главное, чтобы таким же был и конец, – отозвался Мэтти, выкладывая рядом с собой из рюкзака книжки и листки бумаги и быстро просматривая их, – а то в таких фильмах довольно часто хромает развязка.
– Ну да. Помнится я как-то читал в старом журнале из нашего стойла, что перед Концом Света пони совсем разучились делать фильмы, и многие критики того времени нередко приводили в пример классику, говоря что она была гораздо лучше современных картин.
– Может потому что она напоминала им о старых добрых деньках? – предположил Мэтти, пролистывая последний блокнотик, – нет, и тут ее нет. Да где же та схема, что упоминал мародер в своем дневнике?
– Наверное, там же где и пистолет, что он нашел на трупе, – сказал я, а потом, вытащив из глубины потрепанную книжку полную вырванных страничек, протянул ее Мэтти, – вот, проверь-ка здесь.
– Давай, – земной пони взял ее в зубы и, положив у себя под ногами начал пролистывать и изучать содержимое.
Какое-то время мы просидели молча, продолжая смотреть кино и попутно изучая найденные у мародеров вещи, большинство из которых были для нас совершенно бесполезными (кружки, игральные кости, листья табака, пара вилок, коробка с солью и т.д.). Но потом я больше не смог находиться в этой напряженной тишине, разбавляемой звуками фильма и заговорил:
– Хех, а знаешь, все-таки не зря мы сюда забежали. Если бы не те зомби мы бы с тобой прошли мимо и этот минотавр продолжил бы и дальше терроризировать заходящих на его территорию пони. Ты же видел, скольких несчастных он уже убил? Как не крути, но мы оказались настоящими героями.
– Ага, главное, что не очередными жертвами, – кивнул земной пони, изучая какие-то схематичные линии на бумаге, – в который раз нам с тобой повезло, и мы остались живы.
– И все благодаря твоей турели, – похвалил я его пушку, поворачиваясь и наблюдая, как она с тарахтением крутится неподалеку.
– Ну, это ничего. Ведь это была твоя идея перекусить его челюстями, и весьма удачная, – в свою очередь сделал мне комплимент Мэтти. – Если бы ты был на службе у рейнджеров и предложил им это, то тебя бы даже слушать не стали и продолжали пытаться его убить старым проверенным способом, а именно – с помощью оружия.
– И это привело бы… – начал я.
– …к гибели всего отряда, – закончил Мэтти. – Так что я рад, что в этой вылазке я оказался с тобой, а не с ними. Рейнджеры, иногда так боятся проявлять инициативу, что им проще всем сложить свои головы, чем рискнуть и сделать что-то идущее наперерез правилам.
– Забавно это слышать, – заметил я, подтаскивая к себе магией другой рюкзак, – особенно от тебя. Ты то хвалишь их и говоришь что они хорошие, а цели у них благородные, то наоборот критикуешь их за недальновидность. Ты уж определись, наконец – нравятся они тебе или нет.
– А я и не говорил, что они мне нравятся, – возразил он, – я сказал, что понимаю, зачем они делают то, что делают. За пару месяцев я увидел достаточно, чтобы понять, что пони не должны владеть опасными технологиями. И было бы намного лучше, если бы их или не было вообще или кто-то сильный забрал их себе и держал подальше от остальных. И рейнджеры занимаются этим. Но это не значит, что все их методы меня устраивают. Если бы у них в лидерах был кто-то более умный и не так зацикленный на этом треклятом Кодексе, то может, они бы и смогли сделать Эквестрию лучше.
– Но тогда как бы ты продолжил заниматься созданием своих изобретений, если бы все технологии у нас отобрали?
– Ну, я бы мог мастерить что-нибудь менее опасное и не связанное с оружием, – сказал он, – скажем новые источники питания или полезные в хозяйстве бытовые приборы или… даже не знаю, устройства позволяющие выращивать больше продуктов, а может и что-то такое, что смогло бы превращать уголь в алмазы и обратно. Прикинь, как сильно бы это помогло в довоенные годы. Каждая из сторон смогла бы добывать столько необходимых им ресурсов, сколько надо и никакой войны бы не случилось, если бы пони и зебры начали искать способ решения своих проблем, а не пытаться отнять то, что им нужно у других.
– Разумно мыслишь друг, – вздохнул я, доставая из рюкзака старые носки и, зажимая нос, отшвыривая их подальше, – вот только слишком много "бы" в твоих мечтах.
– Слишком много, – согласился он, – и у нас больше нет того шанса который был у наших предков.
– Почему? Шанс, есть, – возразил я, – вот только идти к светлому будущему нам придется, уже перелезая через завалы наших прошлых ошибок.
– Ха, какая глубокая мысль Джек, – улыбнулся земной пони, – еще немного и ты превратишься в настоящего философа или… о, вот она! Я нашел! Нашел! – неожиданно воскликнул он, разворачивая очередной листок и подойдя ко мне, положил его на пол возле моего спальника. На нем был сложный полный непонятных мне названий и линий чертеж.
– Прекрасно, не так ли? – спросил он, сияя, как новенький битс.
– Да, вне всяких сомнений, – растерянно сказал я, прищурившись и пытаясь разобраться в пугающе-огромном скоплении линий, – вот только – что это?
Мэтти удивленно поднял бровь и посмотрел на меня так, словно я спросил, – а разве кексики вкусные?
– Не забывай, не у всех из нас есть инженерное образование и прикладное звание профессора наук, занимающегося разработкой инопланетных технологий, – с ухмылкой произнес я.
– А, ну да, – легонько стукнув себя по лбу, сказал он, – это, насколько я понял – чертеж самодельного оружия, у которого в качестве приводящей силы используется компрессор и система воздушного ускорения снаряда. Я, если быть откровенным, пока еще и сам не во всем разобрался, но по моим первым впечатлениям могу сказать – что это оружие было придумано еще в довоенные годы и должно было стрелять… кхе-кхем… мусором.
– Мусором? – удивился я.
– Да, мусором. Эта пушка должна запускать его с огромной силой через раструб, установленный спереди, прямо в цель и наносить ей серьезные повреждения, – принялся объяснять земной пони, начав в присущей ему манере ходить около меня кругами. – И если мне повезет найти аналогичный компрессор и воздушный ускоритель или лучше сделать их самому я обязательно воссоздам это оружие.
– Только не забудь, потом назвать его мусорометом или чем-то типа того, – пошутил я, выставляя вперед ногу, чтобы остановить его (Мэтти в замешательстве на меня посмотрел, а потом неловко улыбнулся и, забрав чертеж, сел обратно к себе на спальник), – но лучше давай ты займешься этим позже. Скажем, когда мы благополучно вернемся в Бампкин-Таун.
– Да, это верно, – сказал он, сворачивая схему и засовывая ее к себе в сумку.
– А пока предлагаю немного отдохнуть и просто посмотреть фильм, – продолжил я. – Ведь завтра нам предстоит задачка посложнее, чем сборка довоенного оружия. Мы должны будем решить, как лучше всего прогнать зомби, что не дают нам выбраться отсюда.
– Так мы же уже вроде все решили, – напомнил Мэтти, – мы воспользуемся твоей элементной гранатой.
– Ну да, просто я хотел приберечь ее для более серьезных неприятностей, а с зомби попытаться разобраться как-то еще. Но утро вечера мудренее, так что отложим это решение на завтра.
– Окей Джек, – поддержал меня земной пони, и мы вернулись к просмотру фильма.
– Видишь вон тот супермаркет, – сказала в этот момент Фото Финиш обращаясь к пилоту, – я хочу, чтобы ты меня там сбросил.
– Что? Вы должно быть шутите? – растерянно фыркнул жеребец, но твердый взгляд кобылки тут же убедил его, что она вполне серьезна.
– Селестия дорогая! Вы спятили! – воскликнул он но, тем не менее, послушно начал снижаться в сторону большого супермаркета, у которого на крыше была вертолетная площадка.
– Только не забудь забрать меня через пару дней, – прибавила она, – к тому моменту я – Фото Финиш наверняка найду там настоящую сенсацию.
Она взяла с собой в рот чемоданчик, и хотела было подойти к краю, но в этот момент вертолет, в котором она летела, окружили другие с военной окраской, вооруженные роторными пулеметами.
Пилот начал от них уклоняться и кобылка, потеряв равновесие, выронила чемоданчик, который упал вниз в горящий город.
– Проклятье! Эти ребята, похоже, не шутят! Нам лучше улететь! – крикнул пилот.
– Не раньше, чем ты спустишь меня вниз! – настояла Фото Финиш.
– Хорошо, приготовьтесь, – кивнул пилот и начал снижаться к крыше супермаркета. Фото Финиш прижала одной ногой к груди свой фотоаппарат и с криком: "Юхууу!" спрыгнула вниз и, перекувыркнувшись через спину, удачно приземлилась на супермаркет, в то время как вертолет набрав высоту, стал улетать от преследовавших его военных.
– Приветствую, ты репортер верно? – с сильным южным акцентом сказал кто-то у нее за спиной и она, повернувшись, увидела там высокую и подтянутую кобылку.
– А кинцо-то и впрямь неплохое, – подмигнул Мэтти, ложась на живот и негромко позевывая.
И так закончился наш первый день пребывания в Джолли Флейке.
Получено достижение: «Very... very scary movie» (Условие – победить монстра из кинотеатра).
Утром, когда я проснулся, у меня слегка побаливала голова и ощущалась боль в мышцах. Чувствовал я себя хмуро, а ноги казалось, готовы были вот-вот отвалиться. Неужели я так сильно вымотался, когда вчера убегал от этого монстра-минотавра?
Немного полежав на спине и посмотрев в потолок, я вызвал свой огонек и с чувством потянувшись, сел ровно переведя свой туманный взор на двухстворчатую дверь. Она была закрыта, а значит, ночью на нас никто не покусился. Повернувшись, я посмотрел на Мэтти. По голову закутавшись в свой спальный мешок, он мирно похрапывал. Немного поборовшись с сонливостью и несколько раз, широко зевнув, я через силу заставил себя окончательно проснуться и, встав на ноги начал не спеша разминать их и растягивать затекшую спину. Несмотря на боль и легкое головокружение я чувствовал себя вполне бодро и был готов к очередному полному приключений дню.
Закончив разминку, я направился к своим седельным сумкам и стал копаться в них, ища оставшиеся со вчерашнего дня кексы, которыми планировал слегка заморить червячка. Безо всякой цели еще раз повернувшись в сторону двери, я вдруг сообразил, что там чего-то не хватает. Наша турель, она исчезла! Я бросился к Мэтти.
– Мэтти, вставай! – начал тормошить я его.
– А? Что такое Джек? Еще очень рано, дай поспать, – вяло пробормотал он, болезненно жмурясь и пытаясь зарыться еще глубже в мешок.
– Вставай, говорю! Наша турель пропала! – распахивая край мешка, сказал я, – ты же не переставлял ее, пока я спал?
– Нет! – встрепенувшись, ответил он, вылезая из спальника и поворачиваясь ко мне, – она была там, где мы ее и оставили. Я никуда ее не двигал.
– Ну, тогда, спешу сообщить тебе – этой ночью нас обокрали.
– Дискорд побери, кто?! И как он сумел сюда залезть?! – тревожно воскликнул он и, встряхнувшись, встал на ноги и побежал к своей сумке с инструментами.
– Не знаю, но кто бы он ни был, он сработал на удивление тихо. А еще как-то сумел обойти тех зомби, что были снаружи.
– Думаешь, это был Лунный Странник? – спросил Мэтти, – быстро осматривая свои вещи.
– Может быть. Этот пони или кто он там, судя по всему очень ловкий, и вполне мог это сделать. А может это был какой-то другой мародер. Они ведь тут не редкость, учитывая, как много разных граффити и скелетов мы вчера находили. Последовав примеру Мэтти, я подошел к своим пожиткам и начал проверять все ли на месте. Все мои вещи были там же где и вчера, ничто не пропало. Сумки тоже никто не трогал, они лежали на прежних местах. Если вор приходил за нашим добром, то почему он их не тронул?
– У тебя все на месте? – спросил я.
– Да, похоже, ничего не украдено. Инструменты, запчасти, оружие, еда, все на месте, – подтвердил он, – а ты точно уверен, что нас обокрали?
– Еще как. Если только ты не прикрутил к турели ноги, и она не ушла отсюда сама, – иронично заметил я.
– Нет, я этого не делал.
– Тогда, извини, но нас обокрали. Как видишь, турели нет. Ее кто-то забрал.
– Но почему он забрал только турель, а все остальное оружие и припасы оставил нам? – недоумевал земной пони, – а главное – почему не убил нас? Что помешало ему перерезать нам глотки, а потом делать все, что захочется?
– Если б я знал. Наверное, он хотел нас поддеть или просто поиздеваться над нами. А может… – я вдруг напрягся и настороженно распрямил уши, – …он приготовил нам ловушку и наша турель сейчас стоит за закрытыми дверями. И когда мы их откроем, расстреляет нас!
– Вполне возможно, – выгнув спину, сказал Мэтти, – или он нарочно лишил нас единственной защиты, а потом запустил внутрь зомби, которые теперь ждут, когда мы выйдем наружу.
– Проклятье, это точно был Лунный Странник. Он же любит всякие ловушки, вот и подстроил одну для нас. Но что гадать, давай лучше выясним это, – предложил я, – если он приготовил нам ловушку, нам нужно знать об этом.
– Хорошо, только давай не будем спешить, – попросил Мэтти, – сделаем все осторожно.
Мы приготовили оружие и медленно подошли к двери. Я прислонил к ней ухо и долго прислушивался к звукам на той стороне. Но там было тихо. Ни тарахтения турели, ни кряхтения зомби. Я пригасил свой огонек, вызвал волшебный щит, а затем убрал кусок трубы, которым мы переклинили ручки и, задержав дыхание, выглянул наружу. В коридоре ничего не было. Наши опасения не подтвердились. Я опустил голову вниз и осмотрел пол ожидая увидеть нам растяжку, но и ее нигде не оказалось. Чуть осмелев, мы вышли наружу и проверили весь коридор целиком: дверь в зал с зомби была по-прежнему заблокирована пожарным топором, турель нигде не стояла, нигде не было видно никаких признаков проникновения (отпечатков копыт, других открытых дверей и т.д.). Ничего не понимая, мы так же осторожно спустились на этаж с кафе. Труп минотавра лежал на прежнем месте, там, где мы его и оставили. Вокруг ничего не изменилось. Мебель не передвигали, обломки не переместились (хотя, если быть честным я и не запоминал их расположение). Спустившись к кассам, мы увидели, что главная дверь, ведущая наружу, как и прежде была заперта. Мой самодельный топорик был на месте. Окончательно сбитые с толку мы вернулись обратно в лагерь.
– Ерунда какая-то, – задумчиво произнес Мэтти, усаживаясь на свой спальник.
– Кому могла понадобиться наша турель? – в тон ему отозвался я, – и почему он пришел только за ней?
– Хороший вопрос, – сказал земной пони, – и вряд ли кто-то даст нам на него ответ. Но кем бы ни был наш ночной визитер, и что бы он не затевал, в одном он преуспел точно – хорошенько нас напугал и сильно озадачил.
– Это уж точно, – согласился я, – теперь нам нужно быть осторожными, чтобы не дай Богиня это повторилось вновь.
– Лучше всего начать поочередно дежурить по ночам пока мы тут. Так же как это было тогда, когда мы шли через пустыню, – посоветовал Мэтти, – а то в следующий раз, кто знает, не захочет ли он и вправду прикончить нас.
– Ты прав друг.
Закончив с обсуждениями, мы собрали свои вещи, взвалили на спины седельные сумки и, затянув потуже на них ремни, вышли в коридор и направились в сторону лестницы ведущей на четвертый этаж.
– Продолжим искать выход на крышу, – вслух сказал Мэтти, – а то вчера мы как-то забыли о нем. Но теперь, если мы хотим отсюда выбраться, нам лучше не мешкать.
– Ага, тем более раз наш ночной визитер пришел сюда не через главную дверь, то он как пить дать проник к нам через крышу.
– Возможно, она соединяется с другими домами, – решил Мэтти, – и он обошел зомби именно по крышам.
– Вот именно, – сказал я, – иначе как еще он мог попасть к нам… эээ… по-моему нам сюда. Я остановился около лестницы и повернулся в сторону небольшого прохода ведущего направо и заканчивающегося тупиком.
– Сюда? Зачем? – не понял земной пони.
– Не знаю, – почесав копытом лоб, растерянно сказал я, – но у меня такое чувство, что нам нужно идти именно сюда.
– Хорошо, раз уж ты так думаешь, давай проверим, что у нас здесь, – согласился Мэтти, – тем более в этот коридор мы кажется, еще не заглядывали.
Мы прошли несколько шагов до самого конца и только там заметили плотно прилегающую к стене железную дверь, которая была с левой стороны. Я легонько потянул ее телекинезом, и она с тихим скрипом отворилась. За ней была крутая лестница, ведущая по кругу вверх и вниз.
– Интересно, и как ты догадался, что она здесь? – посмотрев мне в глаза, спросил Мэтти.
– Я не знаю, – вновь повторил я, – я словно уже был здесь и просто пошел по знакомому маршруту.
– Да, конечно, – улыбнулся Мэтти, – так и скажи, что уже все проверил, пока я спал и решил разыграть меня. Слушай, а не ты ли припрятал мою турель?
– Да нет же, говорю тебе, – нахмурился я, – я не ходил в эту сторону. Мы вчера весь вечер провели вместе в кинозале, и я никуда не отлучался, вспомни.
– Допустим, но тогда откуда же ты узнал про эту лестницу? – настойчиво поинтересовался он.
– Может, сработала моя интуиция, – неуверенно сказал я, – или какое-то "третье чувство".
– Прямо как у твоей возлюбленной розовой пони? – усмехнулся он.
– Ай, да ну тебя, – обиделся я, – повторяю – я тебя не обманываю. Я не ходил сюда и твою турель не прятал.
– Ладно, пусть так, – тут же перестал он допрашивать меня, – я тебе верю. Как бы то ни было, лестницу на крышу мы нашли, так что пора уже выйти на поверхность.
Мы стали подниматься вверх по ступенькам и вскоре оказались на небольшой площадке, над которой в потолке была железная крышка люка, а к нему вела маленькая вертикальная лестница. Взобравшись по ней, я медленно приподнял крышку и осмотрелся. В воздухе еще стоял прозрачный розовый туман, от которого у меня засвербило в носу, но кажется, он был уже не опасен. На всякий случай я вызвал магический щит и окружил им себя и Мэтти и мы вылезли на крышу. Кладбищенские декорации на ней располагались по краям, а в центре была простая серая крыша (покрытая розовым налетом) с воздушными фильтрами, парой сломанных генераторов и несколькими антеннами. Обойдя край искусственного земляного холма, я подошел к той стороне, где находился главный вход.
– Сейчас мы проверим, как работает моя граната, – сказал я, доставая телекинезом блестящую сферу и припоминая как правильно ее включать, но стоило мне посмотреть на улицу, как я, позабыв обо всем на свете, в изумлении открыл рот и едва не уронил ее вниз. Улица была пустой. Нигде поблизости не было ни одного зомби.
– Какого… – только и смог выдавить я.
– Что-то не так Джек? – спросил стоявший позади меня Мэтти и, подойдя ближе удивленно фыркнул, – эээ, а где зомби?
– Хотел бы сказать, что не знаю, но что-то я очень часто это повторяю, – отозвался я, продолжая глазеть на опустевшую улицу.
– Неужели наш таинственный вор сумел как-то прогнать их отсюда?
– Дискорд его знает. Надо проверить, – я достал свой бинокль и начал осматривать улицу с обеих сторон.
– Вон! – я показал на противоположный конец улицы, туда, где был парк отдыха и боулинг, откуда мы вчера пришли. Там повсюду ходили зомби, а в центре возле дерева, на боку лежала наша турель. Возле нее валялось множество гильз и куча разорванных выстрелами тел.
– Так вот где она, – тоже посмотрев в ту сторону через мини-бинокль, сказал Мэтти, – наш вор отнес ее в то место и включил, чтобы она начала расстреливать зомби и увела их отсюда. Но опять-таки – зачем? И как он все это провернул?
– Без понятия, – задумчиво произнес я, – но если он пытался нам помочь, то почему сделал все это тихо? Почему просто не предложил нам свою помощь?
– Возможно, он нам не доверял, и решил не рисковать, потому что не был уверен, что мы его не пристрелим, – предположил Мэтти, – ведь для него мы тоже – обычные мародеры.
– Может быть. Ну, что ж, раз уж на улице теперь безопасно, мы можем вернуться назад и выйти через главную дверь.
– Хорошая идея, – поддержал Мэтти, – а заодно ты вернешь свой топор, а я некоторые инструменты. Эх, вот только турель жалко, я столько ее делал.
– И не зря, – утешил его я, – ведь если бы не она, неизвестно смогли бы мы вообще отсюда уйти. Или справиться с тем монстром-психопатом.
Спустившись обратно в кинотеатр, мы прошли через все этажи и вернулись к дверям, чьи ручки я вчера переклинил самодельным топором. Забрав топор и инструменты, мы осторожно приоткрыли двери и вышли на улицу стараясь двигаться как можно тише, потому что не были уверены, что все зомби отсюда ушли. Вполне возможно какая-то их часть могла задержаться в промежутках между зданиями или в ближайших темных углах. Но после непродолжительного осмотра мы убедились, что здесь больше никого не осталось, а потому смело продолжили свой путь в сторону озера, на всякий случай, держась правой стороны улицы и время от времени прячась за стенами ближайших домов. Все пространство вокруг покрывал розовый налет, он был на зданиях, на дороге, в каждой щели и в воздухе, а в некоторых местах смешавшись с грязью, превратился в слякоть. Из-за этого нам поначалу пришлось двигаться в моем пузыре, который не подпускал к нам остатки розового облака. Однако вскоре на наше счастье в долине подул сильный ветер (похоже, что за горами собиралась буря) и туман постепенно начал рассеиваться. Через каких-то полчаса воздух стал достаточно чистым и прозрачным, чтобы я мог убрать свой щит. Во рту тут же почувствовался знакомый вкус меди, но дышалось относительно легко и, судя по всему, мы могли больше не опасаться быть отравленными ядовитыми испарениями.
Мы прошли несколько кварталов вниз по наклонной дороге. По пути нам попадались кафе стилизованные под места из кинофильмов и другие странные кинотеатры, в которые мы решили пока не заглядывать, потому что не желали терять время, обыскивая столь огромные помещения. Да и наткнуться на очередного бессмертного психа в костюме монстра, не очень-то хотелось. Дорога была усеяна десятками скелетов и всего несколькими не гниющими телами, что указывало на то, что здесь приняло смерть немало мародеров, искавших сокровища прошлого. Надеюсь, что мы к ним вскоре не присоединимся.
Через пару сотен шагов мы спустились на уровень, граничивший с озером, а после, пройдя немного вперед, наконец, нашли не заваленный хламом проход между двумя домами (на одной из их стен была стрелка и надпись сделанная синей краской – "К дому отдыха Лунного Странника") и вышли на прибрежную улицу. Вдоль берега тянулась длинная линия деревянных причалов и подгнивших прогулочных мостков. Около них на воде покачивалось множество лодок и судов, наполовину затопленных и плавающих в окружении мусора, грязи и розовой тины. Вода в озере имела яркий розовый оттенок. На ее поверхности изредка образовывались крупные пузыри, которые затем с тихим шипением лопались. Каждое судно покрывал толстый слой пузырчатой ржавчины. С противоположной от берега стороны стояли низкие двухэтажные дома, в которых находились кафе и магазины, украшенные в рыбацком стиле. Там продавали наживки, снасти и удочки, а также запчасти для лодок и различные туристические сувенирчики. Правда, найти себе что-нибудь стоящее мы не смогли. Большая часть магазинов была полностью обчищена, а те немногие украшения и фигурки, что еще не забрали, были разбиты и лежали на земле кучей осколков.
Осмотрев улицу и сверившись со своим ПипБаком, я отыскал нужное нам направление, и мы пошли в ту сторону, где по идее должен был находиться мост, ведущий на остров. Пока мы шли по набережной нам то и дело попадались подгнившие куски паруса, спасательные круги и рыбацкие сети, а еще парочка скелетов. Не гниющих тел не было. Возле некоторых кораблей на причалах стояли деревянные доски с именем владельца или просто рекламными объявлениями, предлагающими купить у какого-то Фиш Кэтчера новую раскладную удочку, или поучаствовать в соревновании по ловле рыбы.
– Ага, значит здесь, оказывается, увлекались рыбной ловлей, – разглядывая рекламную доску, сказал Мэтти, – не знал, что довоенные пони любили это занятие. Особенно если вспомнить, что в те времена они еще не ели рыбу.
– Зато ее ели грифоны и минотавры, – заметил я, – а так как это был туристический город то, скорее всего сюда могли приезжать и другие народы. Ну, или ее ловили тут просто ради развлечения.
– Кстати Джек, а ты когда-нибудь видел рыбу? – неожиданно спросил у меня Мэтти.
– Ты имеешь в виду живую? Нет. Только на картинках. У нас в стойле не было водных резервуаров для ее выращивания. А что?
– Да так, просто стало любопытно. Я ведь и сам ее никогда раньше не видел. В смысле был один раз, когда паладины принесли мне из Пустоши пластиковую рыбу на деревянной подставке, которая крепилась на стену и могла петь, но это же совсем не одно и то же что и живая рыба. Эх…
– Это верно, живая рыба точно не умеет петь, – улыбнулся я. – Что, замучала ностальгия по прошлым денькам?
– А? Ты про орден? Нет, нисколько. Я думал о той, довоенной Эквестрии, чья жизнь меня всегда интересовала. Я столько о ней прочитал в старых книжках, но все написанное, по сути, всегда воспринимал как сказку. Все эти беззаботные игры, отдых, туризм, все то чего я никогда не знал сам. А теперь, когда я увидел некоторые ее аспекты вживую, я поневоле почувствовал грусть при мысли о том, скольких радостей мы лишились, которые в прошлом воспринимали как данность. Эх, как же, наверное, здоровски тогда жилось, в прежней Эквестрии. А вообще, не бери в голову Джек, – тут же сменил он тему разговора, – это я так, немного отвлекся. Ого, ты лучше посмотри, что у нас впереди!
– И что же? – отворачиваясь от него, спросил я (про себя отметив, что моему другу тоже не чужды мечты о прошлом, хотя возможно все дело в этом городе, сохранившем столько воспоминаний о старом мире).
Он показал мне на большое двухэтажное судно, без парусов. Несколько его палуб поднимались вверх, словно ступеньки, а на самой верхней из них была открытая рубка под дырявым навесом. Сзади корабля находилась посадочная площадка, на которой стоял маленький черный вертолет с круглой кабиной. Все стенки корабля покрывали надписи вроде – "Слава Принцессе Ночи", или "Луна – истинная правительница Эквестрии" и лунные месяцы нарисованные синей краской. Возле трапа на причале, словно сторожевой пес валялся зомби с цепью на шее.
– Да, чудное судно, – сказал я, – значит, здесь обитает наш Лунный Странник? На этом корабле?
– Яхте, – поправил меня Мэтти.
– А?
– Такой тип кораблей назывался – яхта и на нем плавали очень обеспеченные пони. В те времена рассекать волны на подобном корабле считалось роскошью.
– Да, верно. Если я не ошибаюсь, нам что-то такое рассказывали в школе, – припомнил я, – ты смотри, какой он огромный. Странник явно не привык в чем-то себе отказывать. Как думаешь, может, мы сходим туда и поищем припасы?
– Ты предлагаешь нам в очередной раз сойти с маршрута и порыться в его вещах? – заметно оживившись, спросил Мэтти.
– Конечно, а что в этом такого? Мы уже знаем, про то, как он любит ловушки. Так что немного осторожности и удачи, и мы точно найдем там что-нибудь полезное. В конце концов, этот Странник не очень хороший тип, так что меня не особо мучает совесть от мысли, что мы позаимствуем у него часть вещей.
– Ну, хорошо Джек, считай, что ты меня убедил, – с горящими глазами согласился Мэтти (похоже, что если бы это не предложил я, то это сделал бы он).
Яхта Странника находилась возле большого причала с деревянным киоском в конце, внутри которого лежали запасные шлюпки и различные корабельные принадлежности. Возле зомби на цепи стояла табличка с надписью – "Убирайтесь вон, или пожалеете!", а сам он медленно покачивая головой, пустым взглядом смотрел на доски впереди. Но стоило нам подойти ближе, как он тут же встрепенулся и, вскочив на ноги начал тянуться к нам хрипло постанывая и пробуя что-то говорить.
– Серьезно, этот Странник как-то двинутый, раз считает нормальными подобные вещи, – сказал Мэтти, доставая свой топор, и примерившись, с размаху ударил зомби по ноге, срубив ее. Как подкошенный мертвец рухнул на причал.
– Это точно, тем более что сторожа из этих зомби явно никудышные, – прибавил я, переступая через мелко подрагивающее тело и делая первый шаг по трапу, – а теперь не зевай, не думаю, что он ограничил охрану собственного дома одним лишь зомби.
Мы медленно перешли на корабль, а затем, ступив на палубу, начали осматривать каждый ее дюйм, постепенно двигаясь у стены каюты в направлении вертолета. В том месте с тыльной стороны корабля была лестница, ведущая на верхние этажи. Через минуту мы приблизились к краю, и наткнулись на первую подозрительную вещь – замаскированную мусором и сухими водорослями натянутую леску. Осторожно переступив через нее, мы увидели установленную на краю стены вертикальную балку (не заметную среди остальных ржавых частей корабля), у которой на конце был закреплен заостренный железный стержень. Балка прижимала к стене толстую пружину, и нетрудно было догадаться, что стоило нам порвать леску, как пружина тут же бы "расслабилась" и со всей силы ударила нас этим стержнем.
– Итак, это была ловушка номер один, – вслух сказал я.
– Точнее два, – возразил Мэтти, – первой был зомби.
– Но мы же его видели, так что это не в счет.
Подойдя к вертолету и убедившись, что рядом нет никаких лесок, мы начали его осматривать. Вертолет выглядел вполне исправным – винт и корпус его были целыми, а приборная панель не пострадала от времени, но при этом шасси полностью расплавились, намертво слившись с палубой и, по словам Мэтти – чтобы разъединить их пришлось бы потратить не один час, работая болгаркой. В салоне вертолета мы не нашли ничего интересного. Закончив с ним, мы обратили свой взор на стену каюты. Единственная дверь, ведущая внутрь, была наглухо заколочена досками. Мы проверили палубу возле нее, и обнаружили железный люк со сломанной ручкой, который также был забит крест-накрест двумя досками. Похоже, нам оставался только один путь – вверх по лестнице на второй этаж.
– Видимо, он специально забил все двери досками, чтобы к нему не могли забраться посторонние. Уверен, что где-то наверху есть другой люк, ведущий вглубь корабля, – решил Мэтти, первым поднимаясь по вертикальной лестнице, – у таких яхт каюты всегда соединялись вместе, чтобы в случае кораблекрушения можно было… – тут он резко остановился, и я услышал тихий звук – Бип! Бип! Бип!
– БЕРЕГИСЬ! – громко крикнул Мэтти и, отпустив лестницу, рухнул своим крупом прямо мне на голову. Из его сумок со звоном посыпались инструменты, и мы вместе свалились на нижнюю палубу. Сверху над нашими головами раздался громкий взрыв, разнесший вдребезги кусок бортика.
– Мина! Там была мина! – дрожащим голосом сказал земной пони, пытаясь встать с меня. Но прежде чем он успел это сделать, из воды со всех сторон начало раздаваться громкое шипение и бульканье и к нам переваливаясь через перила, полезли омерзительные зомби – неестественно толстые, разбухшие, грязные и полностью облепленные разным мусором из-за которого они больше походили на жутких бугристых големов, чем на пони.
– Дерьмо! Они услышали взрыв! – воскликнул я, вскакивая на ноги, – быстро, поднимаемся на верхнюю палубу!
– Но там могут быть и другие мины, – запротестовал Мэтти, стараясь собрать свои инструменты обратно в сумку.
– Только не в том месте, где взорвалась первая! – отрезал я, и быстро обхватив друга телекинезом, рывком подбросил его наверх, а затем, вскочив на лестницу, пополз туда сам. Зомби тем временем массово собирались на нижней палубе, окружая вертолет. Они кряхтели, стонали, тянули к нам ноги, и неловко пытались залезть следом. Мы с Мэтти, встав на краю второй палубы, сбрасывали их обратно и перерубали ноги самым настырным, но это было нелегко, из-за мусора, который плотно покрывал их тела и словно броня не давал нам добраться до плоти.
– Вот же бронированные выродки! Я словно по железной стене стукаю! – выругался я, с трудом отрубив голову очередному зомби, у которого на теле был с десяток, растекшихся наподобие панциря банок.
– Афа, мой тофор уже вефь выфербился, – размахивая оружием во рту сказал Мэтти.
– И как же нам их остановить? – я ногой смахнул очередное поганище с ног до головы облепленное пакетами и пластиковыми бутылками.
– Нет идей, – отозвался земной пони, выплевывая свой топор и яростно колотя ногами по голове толстого жеребца, – если кинуть в них взрывчатку мы рискуем потопить корабль, и тогда сами окунемся в эту розовую жижу.
– Эх, если бы мы только знали о той мине… да твою ж мать, еще идут! – я махнул ногой в сторону берега. Оттуда из домов и промежутков между ними к нам бежали новые зомби. Яростно воя и выкрикивая бессмысленные фразы, они начали перепрыгивать на нижнюю палубу или, спотыкаясь падать в воду. Самые ловкие из них ухитрялись запрыгивать прямо к нам, и мы были вынуждены от них отбиваться.
– Чтоб тебя! – я с размаху лягнул напрыгнувшую на меня кобылу с неестественно выгнутой спиной и она, свалившись вниз, опрокинула сразу нескольких своих "собратьев". Мэтти тем временем снова взялся за топор и срубил ногу бросившемуся к нему жеребцу, у которого к телу была приклеенная разноцветная рубашка. Зомби тем временем продолжали наступать. В какой-то момент мы услышали грохот справа от нас и яхта плавно закачалась. Похоже, там взорвалась очередная мина. Балка со стержнем уже давно сработала и, вонзившись в голову облепленного мусором зомби, пригвоздила его к стене. Воя и кряхтя, он начал размахивать в воздухе ногами.
К нам наверху уже подбегали целые толпы мертвецов. Они лезли снизу, запрыгивали на палубу, теснили нас и зажимали. Мы начали уставать, сражаясь с ними, и время от времени пропускали удары и получали укусы и царапины. Долго так продолжаться не могло.
– Джек, если это наши последние минуты, то заранее – прости меня за все, – произнес Мэтти, словно прощаясь со мной, – ты был хорошим другом.
– Что?! Что ты такое несешь?! Мы еще не умерли! – рассердился я.
– Это ненадолго, мы не выдержим этот напор. Нам конец.
– Ни хрена! Мы выберемся отсюда! Сейчас! Я кое-что сделаю, – я начал шарить в своей седельной сумке телекинезом и вытащил оттуда элементную гранату Бена, которую тут же принялся активировать.
– Что ты творишь?! Хочешь потопить нас?! – воскликнул земной пони.
– Нет, она работает не так как наши гранаты. Бен говорил, что она не заденет нас, так что возможно нам повезет, и мы выживем, может быть… – в этот момент мне в ногу яростно впился зубами накачанный жеребец с торчащим из его головы ножом, – Ай! Мулов ты сын! Приготовься Мэтти! Я кидаю!
Я швырнул гранату на нижнюю палубу в самый центр скопления зомби. В тот же момент на меня навалился жеребец и стал вгрызаться в грудь. Я закричал от боли, на моих глазах навернулись слезы. Мэтти тоже зажали у стены и, судя по его крикам, ему было не легче. Из последних сил бросил я полный надежды взгляд на то место, где лежала граната. Там уже начало разрастаться свечение и плясать маленькие еле заметные в плотном скоплении тел огоньки и неожиданно…
Из центра гранаты с шумом и свистом, будто на улице начался ураган, в небо взлетела исполинская фигура пони без ног, состоящая из чистой, словно хрусталь воды. Опустив голову, неизвестный дух (или это был элементаль, не знаю) осмотрел все вокруг своими святящимися, словно яркие звезды синими глазами, а затем из его тела во все стороны вытянулись десятки длинных щупалец и с быстротой молнии начали хватать и раскидывать зомби в разные стороны. Дух швырял их с такой неистовой силой, что зомби буквально разлетались на куски. А тех, кто каким-то чудом оставался цел, он подхватывал вновь и начинал яростно бить об землю, стены домов и яхту, которая качалась на воде как при самом настоящем цунами. Все пространство вокруг заполонил шум от ударов и громкие крики зомби вперемешку с плеском воды, настолько сильным, что нам начало казаться, будто мы попали в эпицентр грозного торнадо бушующего посреди океана в разгар шторма. Одно из щупалец за один взмах сгребло всех зомби, что нас окружили, и рывком оторвав их от палубы начало раскатывать о причал, превращая в кровавый мясной фарш. Ну а мы, несмотря на мощный порыв, остались целы хоть и вымокли насквозь.
Дух продолжал крушить мертвецов еще несколько минут. Он ловил их, бросал, давил как тараканов, с невероятной силой разрывал на куски. Пристань и яхта покрылись кровавыми лужами и останками разорванных тел. Как только зомби закончились, дух взлетел в воздух и какое-то время кружился над нами, словно хищник, рыская во все стороны в поисках жертв, а затем резко взмыл в небо, и громко расхохотавшись, растворился в воздухе оставив после себя небольшую грозовую тучу. Нам на мордочки полился крупный чистый дождь.
Ошарашенный после всего случившегося, я с заложенными ушами лежал на спине и смотрел на образовавшуюся из ниоткуда тучу. Мэтти медленно сполз на круп, и тоже подняв голову вверх, с удивлением уставился на это явление.
– Ого! – наконец, нарушил я тишину, – это было что-то.
– Невероятно! И вот этим оружием с нами сражались зебры?! – широко открыв рот, произнес Мэтти, – охренеть просто!
– Это уж точно, – тихонько застонав от боли в местах укусов, сказал я, поднимаясь на ноги. – Да, Бен не шутил, когда говорил мне о том насколько эти гранаты мощные и… крутые. Я даже… ай… и представить не мог, что они будут работать таким образом.
– Вау! Это было прямо как… прямо как…, – безуспешно пытался подобрать слова Мэтти, а потом просто повторил: – Вау! Ловко же мы выкрутились!
– Да, наша удача и в этот раз нас не покинула, – усмехнулся я, – скажи, ты по-прежнему хочешь исследовать одну из этих гранат?
– Нееет! Вот уж дудки, – поспешно ответил Мэтти, прижимая уши к голове, словно опасаясь, что водный дух может его услышать, – после такого представления я и близко к ним не подойду. Я читал об этих гранатах и знаю, что стоит потревожить сидящего в ней духа как от тебя и мокрого места не останется. Правда я думал, что все это бредни и преувеличения, вроде как – обычная волшебная граната с сильным заклинанием стихии, но чтобы в ней и вправду сидел дух. Он перевел дыхание и спросил: – Как? Как зебры смогли заточить туда целого духа?
– Лучше нам с тобой об этом не знать, – ответил я, посмотрев на нижнюю палубу, туда, где лежала расколотая на несколько частей оболочка гранаты, – нда, не хотел бы я оказаться на месте той зебры, что пленил этого духа. Представляю, в какой он сейчас ярости.
– Да, повезло оружейнику, что он уже более ста лет как мертв, – пошутил Мэтти.
– И нам, что дух не решил убить заодно и нас, – я задрожал, вспоминая, как разлетались на куски те зомби.
– Эй, Джек! – Мэтти вдруг резко вскочил на ноги и уставился на небо.
– Что? – не понял я.
– Чистая вода! – он начал доставать из своих сумок бутылки и емкости и поставил их наполняться на палубу.
– А ведь точно! – я последовал его примеру. Дождь шел очень сильный, и мы за пару минут доверху наполнили все наши бутылки, и фляжки с водой.
– Как думаешь, не опасно ли пить воду, отставшую от духа? – спросил я.
– Думаю, нет. Ведь он же нас не убил, а значит и воду после себя наверняка не отравил. Мэтти сделал большой глотков из фляжки и снова начал ее наполнять. – О да, она такая чистая и… ммм… вкусная.
– Что ж, гора с плеч, – улыбнулся я, – но на всякий случай, дай знать, если тебе вдруг станет плохо и ты начнешь превращаться в духа воды или появится желание разрушать миры.
– Не беспокойся. Об этом ты узнаешь первым, – усмехнулся Мэтти.
Вволю напившись и наполнив бутылки и фляжки водой, мы вкололи себе по стимулятору, чтобы избежать заражения крови. Раны немедленно начали затягиваться. После лечения мы стали осматривать поле боя. Да, вид у него был тот еще: кучи разорванных на части зомби, всюду лужицы воды и крови, вырванные с корнем доски причала, торчащие как щетина из разных углов и щелей и в завершении, выброшенные на берег слипшиеся куски мусора, что до этого мирно покоились под водой. Одним словом – жуть. Но зато, теперь мы точно знали, что зомби поблизости нет, и мы можем, смело обыскивать улицу. А главное, сколько бы еще ловушек не заготовил нам Странник, снаружи, на корабле их точно теперь не осталось. Насчет того что могло поджидать нас внутри мы были не так уверены.
Осмотрев нижнюю палубу (Мэтти искал свои потерянные инструменты, но напрасно, похоже, что их унесло за борт) мы вернулись на второй этаж и, походив немного, нашли наконец-то то, что искали – люк, ведущий в каюты.
– Как считаешь, сколько ловушек нас там ждет? – спросил я.
– Трудно сказать, – осматривая железную крышку люка, отозвался земной пони, – этот Странник тот еще параноик, так что нас там может поджидать, все что угодно. В особенности за этой крышкой. Джек приподними-ка ее чутка.
Я обхватил крышку телекинезом и не без усилий слегка поднял ее вверх. Мэтти припал к палубе и осмотрел образовавшуюся щель, включив свой фонарик, а затем проверил что там внутри.
– Хм, здесь ничего. Сразу за люком есть лестница, а внизу узкие проходы. Возможно, он установил там еще растяжки, но у самого люка, похоже, ничего нет, если только он не изловчился поставить мину, на одну из стен.
– А если все же изловчился? Как нам быть? – поинтересовался я.
– Тогда, эмм… нам стоит попробовать обезвредить ее. Давай, на счет три ты резко откроешь крышку. Раз, два… три!
Я рывком дернул ее на себя, и крышка с глухим звуком ударилась о палубу. Мы тут же отпрянули назад и стали ждать возможный взрыв, но ничего не произошло. Тогда Мэтти осторожно подошел к краю и прилег на живот, засунув ногу внутрь. Несколько секунд, не без боязни водил он ей по кругу. Результат был таким же. Наконец, он подхватил кусок причальной доски и со всей силы ударил ей по стенке внутри. Оттуда раздался гул, но ничего не взорвалось.
– Похоже на лестнице ловушек нет, – сказал земной пони, – может Странник и не рассчитывал, чтобы кто-то сможет пережить взрыв мины или нашествие зомби? Но все-таки спустившись вниз, давай действовать осторожно и смотреть себе под ноги.
– Это уж, само собой разумеется, Мэтти. Я спущусь первым, потому что если что-то пойдет не так, я всегда успею укрыться за своим щитом.
– Конечно Джек, я тогда подожду здесь, – он отодвинулся от люка и я медленно, делая небольшие остановки в пути, слез вниз и вызвав свой огонек, осмотрелся по сторонам. Я находился в узком корабельном проходе с несколькими закрытыми по бокам дверьми. С той стороны, где была корма, вниз вела небольшая крутая лесенка.
– Ну как там? – спросил сверху земной пони.
– Пока что все в порядке, можешь спускаться, – ответил я.
Дождавшись пока Мэтти слезет, я двинулся в сторону лесенки, по пути проверяя все двери. Большинство из них были заперты, а те, что мне удалось открыть, вели в полупустые пыльные помещения со сложенным в них бесполезным хламом, одного взгляда на который было достаточно, чтобы понять, что искать там особо нечего. Те же двери что были заперты на ключ, я несколько раз безуспешно попробовал вскрыть, пока не сломал свою скрепку. Как выяснилось, двери на этой яхте имели очень сложные шестнадцатизубые замки, которые было практически нереально взломать. Прекратив эти бессмысленные попытки, я вместе с Мэтти пошел дальше. Когда мы подошли с ним к лестнице и заглянули вниз, то увидели что там, тремя ступеньками ниже между стенками была натянута очередная леска, а значит, где-то впереди нас ждала ловушка.
Переступив через леску, я стал искать потенциальную угрозу. Ей оказались – несколько ружей прикрученные к выступу над лестницей. Их стволы угрожающе смотрели сверху вниз и были готовы выстрелить нам в головы. Телекинезом, обхватив оба ружья, я вырвал их из деревянных подставок, на которые они крепились и внимательно осмотрел. Первое ружье было таким же запущенным и неказистым, как то, что я нашел в кинотеатре, а вот второе, выглядело практически новым и могло нам еще пригодиться.
– Смотри Мэтти, какую достойную альтернативу я нашел твоему пистолету, – сказал я, телекинезом запихивая ему ружье в промежуток между седельными сумками.
– Да, весьма неплохо, вот только патронов к нему маловато, – отозвался он, – ведь там, насколько я понял было всего по одному выстрелу в стволе?
– Неа, только один, – сказал я, раздавив первый патрон. Второй был твердым, а значит в хорошем состоянии, – плюс тот, что я нашел в кинотеатре. Итого два.
– Негусто, но для начала и этого достаточно, – ухмыльнулся Мэтти, – интересно, что же Странник здесь прячет?
– Может какой-нибудь склад или собственную комнату, – предположил я, осматривая нижний коридор, по бокам от которого было еще несколько дверей ведущих в каюты, – надеюсь, только что он ее не запер.
– И я, – прибавил Мэтти, – хотя если он ее не запер, то уж наверняка защитил ловушкой.
– Ну да, – со вздохом сказал я, двигаясь по направлению к корме. Большинство дверей впереди были закрыты на замок, но одна из них та, что была ближе к стене, в которой находился дверной проем с заколоченной по ту сторону дверью, оказалась не заперта. Я медленно приоткрыл ее и заглянул в щель.
– Слушай, там горит какая-то красная лампочка – сказал я, – что это? Сигнализация?
Я пододвинулся, уступая место Мэтти. Он посмотрел туда и покачал головой, – нет, это не сигнализация. Лампочка расположена на земле и имеет куполообразную форму. Больше похоже на предостерегающий маячок, что находится на корпусе мины.
– Мины?! Еще одной?! Эх, выходит, что нам туда не попасть, – разочарованно сказал я.
– Вовсе нет, – возразил земной пони, – мину очень легко обезвредить, если ты знаешь, где она находится. На ее поверхности с наружной стороны корпуса есть кнопка, которую надо нажать, чтобы ее выключить. Если удастся сделать это быстро, то можно будет не только ее обезвредить, но и забрать с собой.
– Да, а если она там не одна? – спросил я.
– Нет. Это вряд ли. Скорее всего, она там одна, – не показывая той уверенности, которую хотел изобразить, сказал Мэтти, – в таком тесном помещении достаточно будет и одной мины, чтобы убить незваного гостя осколками. А кроме того если их будет слишком много они запросто смогут своим взрывом пробить брешь в корпусе и потопить корабль. Не думаю, что Странник настолько туп, чтобы стремиться к этому – утонуть во сне, если к нему кто-то заберется.
– Ты предлагаешь нам обезвредить ее?
– Именно. А если ничего не получится, мы просто отскочим в коридор и дадим ей взорваться. Ничего сложного.
Не торопясь отодвинул он сдвижную дверь в мою сторону и приготовился сделать шаг внутрь. На всякий случай, я перенес свой огонек поближе к проему.
– Если что-то пойдет не так, я отпрыгну назад, а ты укрывайся за стеной и закрывай дверь и уши, – сказал он и глубоко вздохнув, сделал шаг в помещенье. Мина начала "бикать", но уже на втором звуке резко замолчала.
– Ну, вот и готово, всего-то делов, – усмехнулся Мэтти и, выйдя с миной во рту, положил ее мне под ноги. Испуганно поджав уши, я отступил от нее на несколько шагов.
– Успокойся, она уже не опасна, – сказал земной пони, – я заблокировал предохранительный канал внешнего активатора импровизированной чекой.
– Чего? – не понял я.
– Эм, у кнопки, которая приводит мину в боевое состояние, есть дырка внизу, куда вставляется заводская чека, что не дает ей случайно нажаться, и вот я вставил вместо нее скрепку и скрутил оба конца, – объяснил он, – и теперь ее можно спокойно носить в рюкзаке, без риска подорваться.
– Это хорошо, – одобрил я, осматривая плоский корпус мины, – такая штука может нам еще пригодиться. Например – против зомби.
– Или если мы ее не используем, то сможем продать. За такую штуку, наверняка можно выручить сотню другую крышек, – прибавил Мэтти убирая мину к себе в седельную сумку.
– А ты уверен, что она не сработает? – недоверчиво спросил я.
– Абсолютно, пока концы скрепки скручены, кнопка не нажмется при всем желании, – заверил он, вновь заходя в комнату.
Это была маленькая тесная комнатка с несколькими железными ящиками возле стен, в которых мы нашли немало интересных вещей принадлежавших Страннику – одежду, инструменты (которые Мэтти тщательно перебрал и распихал самые необходимые по сумкам), пачку дробовых патронов для ружья (не того калибра, что ружье Мэтти, но я их все равно забрал), куски парусины, несколько мотков лески (тоже пригодятся), дощечки, гвозди, банки с консервами (судя по вздутым бокам, есть их ни в коем случае было нельзя), щетки для копыт, потертую веревку, бутылки с грязной, точно не питьевой водой, канистру с топливом и несколько кружек и тарелок.
Закончив обыскивать склад, мы подошли к еще одной двери, расположенной с противоположной стороны. Она тоже была не заперта. Я приоткрыл ее и запустил туда свой огонек, который осветил поставленный возле самого входа ржавый медвежий капкан. Нда, не ахти какая ловушка. Ударив по нему дощечкой со склада, я активировал его и без помех зашел внутрь. Судя по всему, это была личная каюта Лунного Странника. Здесь находилась кровать с грязным покрытым темными пятнами матрасом и рваным покрывалом. Рядом с ней стояла тумбочка с лампой в виде месяца и тарелка с остатками чего-то несвежего, вроде засохшего кровавого стейка. На стене над кроватью висела выцветшая картина, изображающая звездную ночь и яркую полную луну. В другой стороне каюты было что-то напоминающее алтарь. В центре его стоял деревянный пьедестал-тумба, на котором находилась плюшевая принцесса Луна, закрытая целлофановой пленкой, а внизу в углублении лежал старый со вспышкой фотоаппарат, жестяные подносы, щипцы и бутылки с реагентами, в которых, судя по всему можно было проявлять фотографии. Вся стена позади, была исписана многочисленными надписями так или иначе связанными с принцессой, в основном представлявшими собой несуразный бред вроде: "Моя Богиня возвысит меня и даст мне силу" или "Ее чистый свет обжигает тех, кто не достоин" и все в таком духе. Там же висело и несколько довольно свежих фотографий с самой Луной. На одной она стояла на балконе большого обветшалого замка в окружении страшной покрытой розовыми волдырями стражи. Другая была сделана возле стены решетчатого забора, где с краю просматривались качели и надпись "аттрак…" возможно аттракцион. Значит, эти фото были сделаны в парке.
– Смотри, а этот Странник следил за нашей принцессой, то есть за сестрой Крипи Спина, – сказал я.
– Ага, он ее фанат, – прибавил Мэтти, изучая фото. – Выходит, она еще жива? Но в сознании ли?
– Надеюсь что да. Раз она повсюду ходит, то наверняка еще может мыслить. Да и этот Странник вряд ли бы смог так легко ее снять, если бы она была зомби. Вау, сколько же здесь фотографий! Я взял ту, где она наклонилась над табличкой на земле, демонстрируя свою интимную часть крупа (к счастью ее костюм не был анатомически точным), – блин, какой же этот Странник – извращенец! Сколько времени он провел, наблюдая за ней? Я задумчиво посмотрел на стены полные безумных надписей и фотографий, а затем подошел к плюшевой принцессе Луне и, подняв ее телекинезом внимательно осмотрел. Это была довольно красивая игрушка, словно принесенная только что из магазина и совсем не пострадавшая от времени. Настоящий пример качественной работы довоенных плюшкоделов. Поплотнее обернув ее целлофаном, я положил плюшку к себе в сумку. Туда же пошел и фотоаппарат, который был заряжен и готов к работе.
– Ого, решил забрать у Странника самую ценную для него вещь? – спросил Мэтти, – он тебе этого точно не простит.
– Да он и так будет не в восторге, когда узнает, что мы к нему залезли. Так что не стоит беспокоиться по поводу его обид.
– Тебе виднее Джек. Однако давай лучше уйдем отсюда. Все ценное мы с тобой уже забрали и теперь можем смело идти дальше. Он кинул взгляд на алтарь, – не хотел бы я встретиться с хозяином этого места. Как думаешь, где он сейчас бродит и как умудряется тут выживать?
– Хороший вопрос. Может он кантерлотский гуль и зомби его не замечают? Или он просто долго тут прожил и уже наизусть знает, где и чего надо избегать? Так или иначе, если он сейчас где-то неподалеку, нам лучше не задерживаться слишком долго у него в доме. Пошли.
Мы вернулись на второй этаж и взобрались вверх по лестнице обратно на палубу. Но прежде чем мы вылезли, до нас донесся гул, идущий со стороны улицы. Мы как раз в этот момент были на лестнице.
– Ну что там опять происходит? – проворчал я.
– Похоже на шум грузовиков, – сказал Мэтти, – а значит мы тут не одни. И произнеся это, он начал подталкивать меня головой вперед.
Мы вылезли наружу и услышали, как по улице с кинотеатрами проехала колонна из нескольких машин. Судя по грохоту и реву больших двигателей это были не простые машины, а грузовики.
– Грузовики? – озвучил я свою мысль вслух, – и у кого тут хватает смелости ездить с таким шумом?
– У больных на голову или у очень хорошо подготовленных пони, – отозвался Мэтти, – и раз уж они такие смелые то у них наверняка есть какое-нибудь серьезное вооружение, чтобы не страшиться всех здешних зомби. Думаю, что и нам они будут не рады.
– Возможно, но нам с тобой лучше проверить, кто там колесит по городу. Не хотел бы я здесь разгуливать, имея за спиной хрен знает кого. Вдруг, это был сам Странник или какие-нибудь неприветливые мародеры? Предлагаю вернуться на улицу с кинотеатрами и все разузнать.
– А как же зомби? – спросил Мэтти, – эти грузовики своим шумом наверняка их всех переполошили.
– Это верно, но мы можем забраться на один из домов и просто перепрыгивать по крышам до того места куда они уехали.
– Как это перепрыгивать? – удивился Мэтти, – к твоему сведенью я вообще-то механик, а не цирковая лошадь.
– А также как мы это уже делали в пещере с призраками, – напомнил я и, подобрав магией щепку начал подкидывать ее в воздухе, – при помощи телекинеза.
– Ох, Богиня, ну хорошо Джек, пошли, – вздохнул Мэтти и когда мы с ним покинули яхту и направились в сторону улицы, я краем уха услышал от него: – "любопытство сгубило жителя стойла".
– Вот они, – тихо шепнул я Мэтти, – взбираясь на крышу очередного кинотеатра ужасно похожего на психлечебницу (с входными дверями как в операционной, решетками на окнах и статуей на крыше, изображающей одетую в смирительную рубашку кобылу с безумными глазами). Мы были совсем недалеко от того парка, где лежала наша турель. Два больших грузовика с длинными фурами и одна легковая машина приехали туда сопровождаемые толпой бегущих следом зомби. Мы поспели за ними, потому что машины несколько раз останавливались на дороге и громко сигналили, чтобы привлечь к себе как можно больше мертвецов, а затем трогались дальше. Те же зомби что были в парке, плотно окружили машины и начали их пихать. Но машинам это никак не вредило, потому что они были тяжелыми, закованными в броню из толстого листового железа, а на бамперах выступали длинные шипы. У первого грузовика вместо бампера впереди был установлен согнутый в центре ковш от бульдозера, который использовался в качестве тарана.
– Да, интересно, что они тут собираются делать и зачем собрали вокруг себя всех этих зомби? – спросил земной пони.
– Видимо хотят перестрелять их всех разом или как-то сжечь или… эй, они, что выходят наружу?
Двери грузовиков и машины разом открылись и оттуда вылезли пони в броне, куртках и со шлемами. К нашему изумлению зомби никак на это не отреагировали и просто продолжали пихать своими головами и ногами борта машин. Один из пони тот, что вылез из первого грузовика достал автомат и быстро осмотрел округу, а потом перевел свой взгляд на крыши, к счастью мы вовремя успели нырнуть за широкий кирпичный борт, что окружал края кинотеатра, и он нас не заметили (я надеюсь). Уткнувшись носом в кирпичную кладку, я напряг уши и прислушался. Кроме кряхтения и стонов зомби других звуков не было. Кажется, нам повезло.
– Они держатся как самые настоящие военные, пусть и с прибабахом, нам с тобой лучше не высовываться, – посоветовал Мэтти.
– А нам это и не нужно, подожди, – я тихонько потянул телекинезом за выступающие из борта возле нас кирпичи. Раствор, между ними уже давно раскрошился, и вытащить их оказалось совсем не сложно, благодаря чему я сделал нам весьма неплохое смотровое окошко. – Вот, теперь мы сможем увидеть их, а они нас нет, – прибавил я.
– Главное, не шевелись когда будешь смотреть на них. А то наши разноцветные глаза будут слишком контрастировать на фоне полуразрушенного грязно-белого борта.
– Не бойся, я буду аккуратен, – пообещал я, прикрывая край дыры обломком кирпича, – вот, теперь это идеальное отверстие для наблюдения. Давай-ка посмотрим, чем заняты наши визитеры.
Мы придвинулись к дыре и стали наблюдать за тем, что творилось в парке. Приехавшие пони-наемники (которых, кстати, было всего двенадцать) в основном бродили среди зомби, осматривая окрестности, другие делали что-то внутри грузовиков или открывали двери фур, выдвигая оттуда складные дорожки. Двое из них подошли к турели Мэтти и стали ее изучать. Потом один из них тот, что был единорогом, подхватил ее блевотно-желтым облачком телекинеза и засунул в багажник машины.
– Убери свои грязные копыта от моей турели, – сердито произнес Мэтти, нахмурившись и стукнув по крыше ногой.
– Тихо, нас могут услышать, – шикнул я на него. Действительно, мы были всего в одном здании от парка и, несмотря на звуки издаваемые зомби, запросто могли привлечь к себе ненужное внимание.
Наемники, которые осматривали парк, тем временем уже вернулись к своим грузовикам и, вытащив из них длинные железные шесты с удавками на конце, начали ловить зомби и загонять их в фуры. Вначале я не мог сообразить, как им удается так спокойно бродить среди мертвых, но потом, взяв бинокль и присмотревшись к одному из них, увидел у него на шее прилипший кусок ткани, ставший частью его кожи, и понял, что они тоже были кантерлотскими гулями, только разумными. Но зачем же им понадобились зомби?
– Эй! Может, возьмем вот этого?! Он выглядит целым! – неожиданно крикнул один из пони, словно отвечая на мои мысли. Поскольку зомби не переставали стонать, наемникам приходилось говорить громко (чуть ли не кричать), и мы практически все слышали.
– Нет, он слишком тощий, в бою от него будет мало проку! Особенно против одетых в броню Когтей! – ответил ему напарник, таща за шею сопротивляющегося крупного жеребца. У него к голове (наемника не зомби) было припаяно старое железное ведро, которое он обрезал впереди и по краям, придав ему форму шлема.
– Дискорд их побери! Как же мне надоело собирать этих жмуриков, кто бы только знал! – выругался третий наемник, отпихивая от машины сразу трех качающих ее зомби.
– И не говори, хотя с другой стороны – именно за это нам и платят. Так что нечего тут ныть! – возразил крепкий жеребец в кожаной куртке и с винтовкой за спиной, стоящий возле открытой двери грузовика, – ты лучше найди мне какую-нибудь горячую и страстную кобылу без уродств, чтобы я смог, как следует с ней повеселиться.
– Эй, следи за языком Прис! – возмутилась кобылка-единорог, сидящая рядом на водительском сиденье, и с силой пихнула его задней ногой в бок.
– Да ладно тебе, Триви, это я так – языком мелю, сама знаешь, мы уже не можем этим заниматься, – ответил он, не обращая внимания на пинок.
– Но когда-то могли! А я не люблю, когда кто-то говорит о кобылках как о кусках мяса. Так что не болтай об этом, когда я нахожусь рядом! – сказала в ответ, Триви.
– Ух-ты! Ох-ты! Какие мы чувствительные! Небось, и сама была бы не прочь оседлать сейчас молодого жеребца и пришпорить, если б до сих пор была жива! – сострил тот пони, что был в ведре-шлеме.
– Ай, да заткнись ты Тимбер! – она подхватила с земли камень и метнула его в ведро жеребца, – хотя с другой стороны, ты прав, когда-то это было приятно. Эх, жаль, только что теперь, для нас все стало напоминать жеваную бумагу. Еда, секс, алкоголь, все…
– Да, когда я жил в Кантерлоте и у меня была жена, мы много бессонных ночей проводили вместе, рискуя сломать очередную кровать, – мечтательно протянул тот пони, у которого была на шее ткань.
– Вот как, а ты нам об этом не рассказывал, – удивилась Триви, – а ведь, сколько месяцев работаем вместе. Давай, колись, что стало с твоей женой? Она умерла? Или стала одной из нас?
– Неа. Ну, не совсем. Она вроде как убежала, когда облако стало всех убивать, забрала с собой жеребят и быстро покинула город.
– И тебя с собой не прихватила? Ну и женушка! – усмехнулся Тимбер.
– Да нет. Она в тот день пошла за покупками в город и взяла с собой жеребят. А я остался дома, лежал на кровати думал о своем, ждал, когда она вернется… и в итоге, дождался облако.
– Подожди, а как ты об этом узнал? Ну, что она убежала из Кантерлота, и все такое, если в этот момент был дома? – спросил Прис.
– Когда барьер принцесс пал, я отправился на ее поиски. Поначалу я искал в городе, а потом ушел на пустоши, где долго бродил в одиночку пока наконец, не нашел ее вместе с детьми в одном маленьком поселении, которое в дальнейшем разрослось в большой город.
– И ты, разумеется, решил, что лучшее оставить ее одну, раз ты теперь изменился, а сам ушел странствовать по Эквестрии? – спросила кобылка.
– Нет, конечно, что я тебе герой из второсортного фильма? Мы с ней встретились и прожили вместе до самого конца. Правда потом я узнал, что уже не так силен по жеребцовой части, и что это… больше не могу умереть от старости. Но она все понимала и была мне верна до самой смерти. Потом я похоронил ее, через двадцать лет – старшую дочь, через тридцать пять – сына, а уже после ушел скитаться и примкнул к Фениксам.
– Да, печальная вышла история, – сочувственно отозвался Тимбер.
– Такова наша судьба, – ответил жеребец, – что ж, по крайней мере, теперь мы можем приносить пользу другим, восстанавливая погибший мир.
– Да-да, только не начинай тут свои разговоры про судьбу и предназначение, – фыркнул Прис.
– Но это, правда. Мы бы не стали бессмертными, если бы это не было предрешено свыше. Уж скорее бы умерли, как и все остальные.
– Ничего подобного нам с вами просто повезло, – сказала Триви.
– Ну, это кому как! – громко хохотнул Прис.
Больше наемники не разговаривали. Они вернулись к своим делам и продолжили собирать зомби и сгонять их в грузовики.
– Так значит это Фениксы, – сказал Мэтти.
– И они приехали сюда, чтобы набрать зомби, а затем использовать их как оружие, – поморщился я.
– Да, те еще уроды, – сказал земной пони, – хотя с другой стороны логика во всем этом есть.
– А? Ты же это не серьезно?
– Ну, то, что они делают, с моральной точки зрения, разумеется, неправильно, но если подумать, то использование зомби в качестве пушечного мяса, не такая уж и плохая идея. Все лучше, чем посылать в бой живых солдат, которым есть что или даже кого терять.
– Тут ты прав, зомби уже не пони и лучше полягут они, чем кто-то живой, – признал я разумность его аргументов, а затем еще раз посмотрев на наемников внизу, сказал: – что ж, по крайней мере, теперь мы знаем, кто колесит по Джолли Флейку.
– И нам больше нет смысла задерживаться здесь, – закончил Мэтти, – если только ты не хочешь попробовать спуститься к ним и уговорить их вернуть мою турель.
– Это вряд ли, – улыбнулся я, – они не станут меня слушать, да и не дойдем мы до них, через всех этих зомби. Так что айда обратно на пристань. А оттуда к мосту, который приведет нас на остров, где жила ученая.
– Хорошо Джек, только, пожалуйста, при подбрасывании больше не хватай меня за живот. А то того и гляди я освобожу кишечник прямо во время полета, – попросил земной пони и мы вместе пригнувшись направились на другой конец крыши, откуда при помощи телекинеза начали перепрыгивать на соседнее здание.
– К-карту! Пок-купайте карту! – застонал тянущийся к нам зомби, облепленный камнями и плесенью, и тут же схлопотал топором по голове, разделившим его черепушку на две части.
– Нет спасибо. У нас и своя еще хоть куда, – сказал я ему, вытаскивая покрытое розовой кровью лезвие топора.
Наше возвращение на набережную прошло достаточно гладко, правда за нами увязалась небольшая группа зомби, но мы без каких-либо проблем, не слезая с лестницы, легко перебили их, и теперь вновь оказавшись на твердой земле, приготовились идти в сторону моста.
Выйдя на берег, мы пошли по краю пристани, мимо яхты Лунного Странника и двинулись дальше на север, туда, куда указывала стрелка моего ПипБака. Мы решили больше ни на что не отвлекаться, потому что, во-первых: наши сумки успели, как следует заполниться, а во-вторых нас поджимало время. На часах уже было полпятого и нам нужно было поспешить найти дом той ученой, прежде чем случится очередной выброс облака. И хотя до десяти еще было рано, мы не были уверены, что успеем дойти туда вовремя и не попасть в очередную передрягу.
Быстрыми шагами, постоянно приглядываясь к любому не истлевшему телу или движению впереди (в основном это летал подхваченный ветром мусор), мы миновали несколько улиц. Большую часть пути, на воде нам попадались корабли и яхты, затонувшие наполовину или полностью по самую мачту, из чьих кают нередко доносились громкие стоны или пугающее бормотание. Мы прошли также мимо пары неплохо сохранившихся зданий вроде старого полицейского участка, над входом у которого еще горела покосившаяся вывеска, и тихо раздавался звон маленького колокольчика, нарушавшего привычную гробовую тишину. Первым желанием Мэтти было перерезать тот провод, через который к колокольчику поступало электричество, но я его остановил, сказав, что наступившая в результате тишина может заинтересовать зомби (привыкших к этому звуку) похлеще громких криков.
После участка мы набрели на сувенирную лавку с разбитыми окнами, на полу которой я нашел пачку заламинированных туристических открыток сумевших сохраниться до нашего времени. Мы с Мэтти забрали себе несколько самых красивых из них, и пошли дальше. Кроме этих открыток мы не находили более ничего интересного. Стаи зомби, на наше счастье, нам тоже пока не попадались. Похоже, большая их часть была убита водным духом или же они увязались за машинами Фениксов или погибли от копыт мародеров, что ходили здесь до нас. Но, так или иначе, мы были рады немного пройтись без приключений, хоть и не утратили при этом бдительности и продолжали присматриваться к каждой подозрительной тени и ожидать нападение из-за ближайшего угла. Единственными не до конца умершими жмуриками, что попались нам впереди, были два придавленными зомби-жеребца, на которых рухнул кусок стены (и которых мы благополучно отправили в мир иной) и кобылка с дюжиной гарпунов в теле. Кто-то ради забавы пригвоздил ее к стене, и мы решили прекратить ее мучения, отрубив ей заднюю ногу.
– Да, от таких сцен иногда забываешь, что идешь по городу с зомби, а не по своему ночному кошмару, который привиделся после неудачной попытки напиться в подкову, – сказал я, отходя от опустившей голову кобылки, которая всего секунду назад, тихо бормотала себе под нос, какие-то имена (возможно своих родных).
– И не говори. Мародеры как-то уж слишком изобретательно расправлялись здесь с местными жителями, – заметил Мэтти, указывая на распластанное неподалеку тело, которому отрубили ноги, голову и разложили их в виде узора.
– Гребаные психи, – выругался я, презрительно сплюнув на землю.
Пройдя еще один квартал, мы покинули набережную улицу, а вскоре закончился и сам причал. Мы спрыгнули с его края вниз на песчаный пляж, что находился ниже и был засыпан горами мусора. Немного поразмыслив, мы решили, что будет лучше идти по этому пляжу, чем возвращаться обратно на улицы города, где нас могли увидеть зомби. Поэтому мы медленно побрели по берегу озера, стараясь не приближаться слишком близко к домам, за которыми слышались стоны и невнятные голоса. Несколько раз на нашем пути нам попадались одинокие зомби, засыпанные песком или запутавшиеся в корягах, но мы всегда ухитрялись убить их до того как они нас замечали или успевали закричать и привлечь к себе внимание остальных.
Через пару сотен шагов левая часть берега начала круто подниматься вверх, отделяя городскую линию от озера широким земляным откосом и надежно укрывая нас от взглядов зомби. Внизу, возле берега практически у самой воды стояла высокая бетонная стена, зачем-то огораживающая жилые кварталы от озера. Посмотрев вперед, мы увидели очертания большого арочного моста, идущего на противоположную сторону к острову. Мы были уже близко. Пригнувшись, мы с Мэтти пошли туда, прячась в тени стены.
Да, нам приходилось прятаться. Хотя наклонная береговая линия и отделяла нас от города, наверху то и дело показывались силуэты зомби и слышались стоны и звуки сотен голосов. Посмотрев на ПипБак, я увидел, что мы уже подошли очень близко к Району вилл, и сейчас рисковали столкнуться сразу с целой армией голодных упырей, которые заметив нас, довольно быстро порвали бы на тряпки. К счастью они не отличались особой наблюдательностью и, держась в тени, мы легко прошли мимо них до самого моста, никак себя не выдав. Наконец мы оказались около одной из его опор, где стояли зеленые мусорные баки, прогнившие ящики и остов старого школьного автобуса, который был, опрокинут набок, когда-то слетевшим с верхней дороги грузовиком. Из его кузова на песок высыпались кучи подозрительных ярко-желтых бочек, отмеченных неизвестной мне символикой огонька от которого в разные стороны отлетали пять искр.
– Прр, Джек! – тихо произнес Мэтти, – это бочки с магическими отходами, к ним лучше не подходить.
– Почему? С виду они вроде закрытые. Ну, то есть некоторые из них (несколько бочек были пробиты, у других слетели крышки). Или магические отходы тоже могут фонить после стольких лет?
– Нет, но последствия их взаимодействия с окружающей средой, могут быть самые непредсказуемые. Эта маркировка принадлежала одному из экспериментальных подразделений Министерства Тайных Наук и насколько я помню их зелья и реактивы были более чем опасны.
– Хм… – хмыкнул я, приглядываясь к песку возле бочек, который никак не выделялся на общем фоне.
– К примеру, взять тех же мутантов, что встречаются сейчас на Пустоши, – продолжил Мэтти, – не все из них появились на свет в результате воздействия волшебной радиации. Некоторые были созданы искусственно благодаря Зелью Вынужденной Трансформации, которое могло полностью менять облик любого живого существа до неузнаваемости и превращать его в страшное многощупальцевое, или пятиглавое отродье. И я это говорю про готовые составы. Отходы неудавшихся экспериментов были еще хуже.
– Я понял, – кивнул я, отходя немного назад, – тогда давай обойдем это место, и поднимемся наверх с другой стороны. Надеюсь, что там будет поменьше бродячих мертвецов. Я мотнул в сторону улицы, где копошились и кряхтели зомби.
Мы прижались к стене и, обогнув опасные бочки, вошли под мост. Там все было заставлено крупногабаритным мусором, вроде корпусов от машин и ящиков, а еще мы увидели останки старых, собранных из хлама домиков, которые окружал деревянный чудом сохранившийся забор. Не думаю, что здесь кто-то жил в наше время. Скорее всего, в этом месте когда-то ютились бедные довоенные пони, которым не посчастливилось иметь собственное жилье и приходилось холодными ночами греться возле бочек, с разведенным в них огнем. Возле входа в этот импровизированный лагерь, на заборе я увидел старый выцветший плакат, где был изображен белый кролик с улыбкой пьющий морковный сок. В центре его туловища кто-то нарисовал куском оранжевого кирпича неровную мишень, откуда торчала проржавевшая трезубая вилка гарпуна 17. (@_@).
– Интересно кто тут забавлялся? – спросил Мэтти, посмотрев на торчащий из плаката гарпун.
– Надеюсь что мародеры. Они же любят убивать зомби у себя на пути, расчищая дорогу, – сказал я в ответ, – а значит и нам будет легче пройти.
– Может и так, но я тут пока что не видел обезглавленных тел, – сказал он, оглядевшись по сторонам.
Мы немного побродили возле лагеря, и заглянули внутрь некоторых старых домов, но ничего там не нашли, кроме консервных банок, бутылок из-под сидра и матрасов с выросшими на них грибами. Затем мы отправились дальше, и вышли наружу с другой стороны моста. Посмотрев наверх мы оценили обстановку на улице. Зомби нигде не было. Может, мы сможем здесь взобраться?
Скрючившись в три погибели (чтобы нас не было видно), мы начали подниматься вверх по крутому склону и вскоре вылезли на край улицы Района вилл. Он был сильно обветшалым и разрушенным. Большая часть здешних зданий лежала в руинах, и мы были как на два деревца посреди чистого поля. Зомби, здесь тоже встречались, но не в таких количествах как на другой стороне и нас отделяли от них останки телег и машин. Чтобы не попасться мертвецам на глаза нам пришлось упасть на живот и ползком красться до самого моста, портя и марая на себе одежду, но это было гораздо лучше перспективы сражения с ними.
Сделав последний бесшумный рывок к корпусу старого самосвала, мы поравнялись с мостом и, хотели уже, было ступить на него. Он выглядел вполне безопасно: на нем практически не было укромных мест, где могли прятаться зомби, да и их самих мы не заметили, а машины и повозки, оставшиеся на его поверхности, можно было пересчитать по ногам одного пони. Мы намеревались, не сбавляя ходу перебежать по нему на другую сторону, но стоило мне сделать вперед первый шаг, как сразу же передумали. Дело в том, что вся его поверхность была подозрительно яркой, словно нарисованной в мультике, а еще… эм… как бы это получше сказать – неестественно мягкой!
Я наступил на край моста и он, словно поролон начал медленно вдавливаться вглубь, а когда я убрал ногу, так же постепенно вернулся в прежнюю форму.
– Это еще что за хрень? – удивленно округлив глаза, прошептал я, уставившись на непонятное мне явление.
– Даже не представляю, – сказал не менее изумленный Мэтти, а затем добавил: – хотя, возможно это как раз то о чем я говорил. Внизу бочки с магическими отходами. Может всему виной они?
– Шутишь что ли? Где бочки, а где мы, – возразил я, указывая на край моста и на большое расстояние до земли.
– Вовсе нет, это же магическая субстанция, она действует совсем не так как какой-нибудь химический реактив. При желании она способна изменять целые мили открытого пространства, и нечто подобное вполне реально. Особенно в сочетании с Розовым Облаком.
– Ну, хорошо, пусть, но что же нам теперь делать? – угрюмо спросил я.
– К сожалению, единственное, что нам остается – это вернуться назад. Потому что здесь мы точно не пройдем, – сказал земной пони.
– Что? Ты предлагаешь нам сдаться? – фыркнул я.
– Нет, я предлагаю нам уйти отсюда пока нас не заметили зомби и поискать другой путь на остров, – пояснил Мэтти, – потому что при переходе тут мы рискуем провалиться вглубь мягкой массы и превратиться в часть этого моста.
– Это верно, что ж, тогда нам остается… – я включил ПипБак и стал двигать карту города, ища иные пути на тот берег, – …или топать пешком через весь город до другого моста, что находится возле парка развлечений или переплыть озеро на лодке.
– На лодке? Чтобы нас опрокинули затаившиеся на глубине зомби в смертельную розовую воду? – недоверчиво сказал Мэтти.
– Ну, это вряд ли. Мы же избавились от тех зомби, что были на пирсе и под водой возле яхты Странника, так что сдается мне, сейчас там безопасно. Мы возьмем одну из шлюпок, что видели в пристройке, найдем весла и поплывем на остров. В любом случае идти через город, кишащий зомби будет не менее рискованно, чем плыть на лодке. Да и времени на это уйдет больше, и мы можем не успеть до извержения гейзера.
– Твою ж мать! – тихо выругался Мэтти, в сердцах стукнув по мягкому мосту и оставив на нем длинную медленно выпрямляющуюся вмятину.
– Да ладно тебе не кипятись. Мы же не будем действовать наобум, – пообещал я, – мы сперва все проверим, подберем хорошую лодку, а уже после отважимся на следующий шаг.
Сказав это, я отвернулся от моста, и мы медленно по тому же маршруту, по которому пришли, направились обратно к склону, а оттуда спустившись вниз, пошли на пристань, где до этого сражались с зомби.
– Вот эта, вполне себе ничего, – сказал я, демонстрируя Мэтти крепкую лодчонку, которую нашел в самом низу сложенных одна на другую шлюпок. Большинство из них были дырявыми, сгнившими и никуда не годными, но после непродолжительных поисков я сумел отыскать для нас подходящую лодку, на которой мы могли бы переплыть озеро. Мэтти тем временем обыскивал киоск и близлежащую территорию на наличие весел.
– Да Джек, выглядит неплохо. Теперь нам остается только найти весла, и мы можем плыть к острову. Если конечно, хм… она не потонет, – отозвался он, приближаясь ко мне с ветхим и едва ли пригодным для гребли веслом.
– Нет, уверен, она нас выдержит, – заявил я, – а если что-то пойдет не так, я всегда могу вызвать свой щит.
– О, и он будет сдерживать воду, если нам придется возвращаться до берега вплавь? – спросил Мэтти, откидывая бесполезное весло и начиная рыться в гнилых сетях рядом.
– Не совсем, но перекрыть им пару-другую дырок в лодке я вполне смогу, – ответил я.
– Да, это обнадеживает, – хмыкнул земной пони, извлекая покрытое дырками весло, и полюбовавшись им, запустил куда подальше, а затем приблизился к закрытому ящику, что стоял слева у стены киоска. Достав из сумки ломик, он свернул им висячий замок и стал выкидывать наружу доски, поплавки и сложенные куски брезента.
– Выше нос друг, я же не обещал, что это будет воскресная прогулка, – оптимистично произнес я, вытаскивая телекинезом лодку и осматривая ее днище, – но времени мы сэкономим немало, да и избежим риска нарваться на огромную толпу голодных зомби.
– Ну да. А еще у нас будет редкий шанс поплавать на лодке, и полюбоваться красивыми видами города, – то ли в шутку, то ли всерьез сказал Мэтти. Он достал очередное весло, которое на первый взгляд выглядело целым, но стоило ему ухватиться за него покрепче, как оно тут же переломилось пополам. Видимо сгнило изнутри. – Скажи Джек, а ты вообще когда-нибудь плавал на лодке?
– Нет, я же из стойла, сам знаешь, – напомнил я, заканчивая осмотр дна, и осторожно опустил лодку на воду. Она медленно закачалась на волнах, не показывая никаких признаков течи.
– Разумеется, но, насколько мне известно, в некоторых стойлах были настоящие подземные поля с лужайками и садами, а еще искусственные водоемы, в которых пони выращивали водоросли, и отдыхали на берегу, плавая на лодках и загорая под искусственными осветителями, – сказал он, вновь возвращаясь к поискам.
– Да, это красиво, наверное, но, к сожалению, у нас ничего подобного не было. Несколько ферм гидропоники, густо засаженные овощами и фруктами поля и все, – я сел в лодку и немного побалансировав на ней убедился, что она меня держит, – эх, как-то обидно даже.
– Знаешь, а мне вот всегда было интересно: можно ли использовать волшебные талисманы из ваших стойл, чтобы озеленить с их помощью Пустоши? Представляешь, как бы тогда изменилась наша Эквестрия, если бы мы смогли освободить их магическую силу и направить ее на пораженные волшебной радиацией земли?
– Ну, возможно тогда бы она вновь стала красивой и зеленой. Но что толку возрождать пустоши, если в наших головах от этого все равно ничего не изменится? Как мы были варварами, так ими и останемся. Да и монстры с мутантами от этого никуда не исчезнут.
– К сожалению. Но хочется все-таки верить что рано или поздно, мы сможем осознать свои ошибки и, залечив раны прошлого, заживем вновь, как и прежде. Он вытащил завернутое в толстую парусину весло и начал его осматривать.
– Луна да услышит тебя. Ну ладно, не будем о том, что пока еще не осуществимо. Я предлагаю нам сделать пробный заплыв до середины озера. Если все пройдет гладко, мы поплывем дальше к острову, а если нет, вернемся на берег и придумаем что-нибудь еще, – предложил я.
– Идет, – согласился Мэтти, – ты же знаешь я никогда не против хорошего плана, особенно если он продуман до конца, – он несколько раз ударил по пирсу веслом, и оно… не сломалось. – Отлично, думаю, что это весло нам подойдет.
– Всего одно? – спросил я.
– А других и не было. Из хороших, я имею в виду. Те гнилушки, что я нашел здесь слишком ненадежные и переломятся после первого же гребка. А вот это неплохо сохранилось и его можно использовать даже в одиночку, если мы будем правильно им грести. Нда…
Он сделал небольшую паузу, посмотрев на меня.
– Я полагаю что "мы" – это "я"? – поинтересовался я, разгадав его хитрость.
– Хм, я, конечно, мог бы сделать это и сам. Вот только моя челюсть, не очень-то хорошо приспособлена для подобных дел. Грести же, обхватив весло копытами слишком опасно. Я никогда этого не делал и могу его выронить. Так что здесь вся надежда только на тебя. На тебя и твой не способный ослабить "хватку" телекинез, – с лукавой улыбкой сказал земной пони.
– Ладно, твоя взяла Мэтти, – усмехнувшись, сказал я, – я погребу. А ты давай помоги мне загрузить наши пожитки в лодку.
– Мы, что поплывем вместе с ними?
– Ну, не оставим же здесь, возле дома Странника.
– Хорошее замечание Джек. Давай, принимай первую сумку.
Он стал подавать мне наши вещи, которые мы сложили на пирсе, когда только пришли сюда, а я в свою очередь равномерно укладывал их вдоль бортов и спереди. Закончив с этим, он протянул мне один конец весла и, ухватившись за него передними ногами, перелез на лодку, которая слегка закачалась. После этого он отдал мне весло и, нацелив свой арбалет на воду, уселся на скамеечку в центре. Я же сел позади и, обхватив магией весло начал поочередно загребать им то с одной то с другой стороны, постепенно продвигая лодку вперед, подальше от берега.
Должен признаться, наше плаванье началось гораздо лучше, чем мы думали. И хотя вдоль обоих бортов то и дело появлялись розовые пузыри, которые с шипением лопались, вызывая медленно расходящиеся по поверхности круги, а вода была немного вязкой и тягучей, мы, несмотря на это, уверенно приближались к острову, который находился от нас чуть левее и наискосок. Проплыв за десять минут больше половины пути мы так и не столкнулись ни с чем опасным.
Мэтти заметно нервничал и поначалу нахмурившись, держал наготове арбалет, чтобы при первой же необходимости выстрелить в любого рискнувшего напасть на нас из глубины зомби, но время шло, на лодку никто не покушался, и он помаленьку успокоился и даже начал поглядывать в сторону города, что окружал нас со всех сторон. Судя по его взгляду, он был впечатлен красотой этого места. Все эти высотки, вычурные дома и статуи даже после стольких лет давали понять, каким великолепным когда-то был Джолли Флейк. Одной из таких украшений была большая статуя на острове впереди, изображавшая Флаттершай (только сейчас, при ближайшем рассмотрении я смог понять кто это такая), которую окружало множество зверюшек. Многие ее элементы успели обвалиться, а часть высокого берега закрывала от нас всю статую целиком но, несмотря на это она по-прежнему выглядела впечатляюще и навевала приятные и в то же время немного грустные мысли о прошлой, куда более беззаботной Эквестрии.
Я достал фотоаппарат, позаимствованный из логова Странника, и сделал несколько снимков, сфотографировав сперва Флаттершай, а потом отдельные, наиболее красивые части города.
– Ну, ты прямо как самый настоящий турист Джек, – усмехнулся Мэтти, увидев это.
– Так я и есть турист. Мы оба здесь туристы, которые пришли в этот город, чтобы запастись довоенными сувенирами, поплавать на лодке по ядовитым водам местного озера, – с улыбкой пошутил я, – и оставить себе на память хоть какое-то подтверждение того, что мы тут были. И сделав еще пару снимков, я убрал фотоаппарат обратно в сумку.
Вскоре мы стали приближаться к острову. Его берега оказались очень крутыми, и нигде не было видно ни одного места, чтобы можно было причалить. Я повернул лодку и поплыл вдоль линии берега, ища какой-нибудь пляж или низину. Через несколько минут я заметил неподалеку от нас маленькую пристань с разрушенными мостками, возле которых плавали куски лодок и бревна. Заведя лодку в наименее захламленное место, я подвел ее к земляному пляжу у пристани и как только ее нос коснулся берега, выпрыгнул на твердую почву. Вокруг царила тишина. Рядом на утоптанной земле лежали перевернутые железные столы и стулья, пара скамеек и мангал. Дальше были руины небольшого пляжного домика, а за ним по склону поднималась тропинка выложенная камнем, которая вела куда-то вверх. Поблизости не было ни одного зомби, скелетов или тел, только камни, мусор и грязь. Взяв из лодки телекинезом пару сумок, я левитировал их на берег. Мэтти тут же спрыгнул за ними следом, держа в зубах свои пожитки, а затем ухватился за нос лодки и полностью вытащил ее на берег, где мы, не спеша ее разгрузили.
– Ай да мы. Пропылили по всему озеру и не столкнулись ни с одним зомби или огромным подводным монстром, – с неподдельным энтузиазмом (но всего лишь в полголоса) сказал я, – жизнь прекрасна.
– Да, это было здорово. Хорошо, что зомби на глубине нас не заметили. Ты же не забыл те пузыри, что поднимались со дна, пока мы плыли? Вне всяких сомнений они шли от мертвецов, что бродили внизу.
– Похоже на то. Но нам повезло, что через эту розовую жижу ничего не видно. Они даже не догадывались о том, что мы рядом.
– Вот и замечательно. Что ж, теперь мы на острове, – сменив тему, сказал Мэтти, – и куда нам идти дальше?
– Сейчас посмотрим, – я поднял ногу с ПипБаком и открыл карту, – мы находимся в нежилой части острова, там, где расположен заповедник. Видишь эти неровные линии, соединенные в кольца? Похоже, это вольеры, где раньше держали животных, а эти квадратики, возможно – здания руководства. И все они окружают статую Флаттершай. Ну а чуть дальше на территории заповедника расположен гейзер.
– Выходит, мы подошли очень близко к гейзеру? И через, сколько же он должен будет "проснуться"? – поинтересовался земной пони.
– Примерно где-то, через два часа и сорок три минуты, – сказал я, переключившись на время, – если конечно предположить, что мои часы идут синхронно с теми по которым настраивали оборудование гейзера, так что у нас может быть в запасе еще плюс минут десять, двадцать минут. Но пока времени у нас в достатке, чтобы уйти отсюда и добраться до вилл на острове. Если конечно нас ничто не остановит и, мы успеем найти там убежище от розового облака. Ну и, не забывай про зомби.
– Короче говоря: сроки у нас ограниченные, – подытожил Мэтти, – и я думаю, что прежде чем идти искать дом ученой, нам с тобой лучше провести разведку. Ну, там найти наиболее кратчайший к нему путь, узнать есть ли поблизости зомби, а если есть то, сколько их, и все такое прочее.
– Согласен, мы вряд ли успеем добраться туда без происшествий, так что нам на сегодня будет достаточно и просто изучить это место, а затем вернуться в кинотеатр и провести там еще одну безопасную ночь за его стенами. Ну а завтра мы вновь вернемся сюда.
– Кстати, насчет этого – ты, правда, хочешь, вернуться туда, где неизвестный украл нашу турель?
– Ну, он же нас не убил. Скорее напротив, помог нам оттуда выбраться так что, почему бы и нет. Хотя бы сегодня. Ведь мы же смогли там пережить первую ночь, а на поиски другого безопасного места может уйти слишком много времени.
– Да, ты прав. Ну, хорошо, давай уже пойдем отсюда. Не стоит сильно задерживаться и трепать языком.
Взвалив на спины наши сумки, мы пошли по берегу, в сторону тропинки, которая согласно карте была одной из нескольких тропинок идущих к небольшим пляжам вдоль всей территории заповедника. Наверное, раньше тут были туристические зоны, где посетители могли позагорать, отдохнуть или просто полюбоваться красивыми видами города, после знакомства с местными зверушками. Подъем вверх давался нам нелегко, несмотря на удобную и некрутую дорожку идущую змейкой, которую специальную сделали так, чтобы по ней можно было пройти без особых усилий. Однако со временем она начала разрушаться, земля на склоне сходить вниз и некоторые ее участки были непроходимо крутыми или заваленными камнями и землей и нам приходилось, прижавшись боками к предательски сыпучим стенкам пригорка медленно красться, по готовой в любую минуту провалиться под копытами тропе.
Мы упорно продвигались вперед, и вскоре поднявшись на самый верх, оказались возле невысокой и узкой арки из металла, надпись на которой предлагала нам посетить один из самых чистых и экологических заповедников Министерства Мира. На изъеденной ржавчиной арке были изображены белочки и бурундуки, сидящие на переплетающихся ветвях деревьев. За аркой начиналась мощеная камнем потрескавшаяся тропа, петляющая между большими вольерами окруженными забором, где раньше держали зверей. Внутри можно было увидеть маленькие домики, кормушки, миски, турникеты и сухие деревья с висящими на их ветвях резиновыми колесами, на которых цепкие животные когда-то раскачивались как на качелях. Сами заборы состояли из крупных и широких ячеек, в которые пони могли засовывать ноги, чтобы погладить сидевших в вольерах зверушек. Около забора стояли (но в основном лежали со сломанной ножкой) таблички с описаниями животных. Их названия, повадки, откуда они родом и кем были привезены.
С правой стороны вдалеке мы увидели несколько домиков для персонала и окутанную дымкой широкую яму. За ней, шагах в сорока подобно вулкану вверх поднимался широкий кратер гейзера, окруженный высокими перилами. Из его недр по всей округе медленно расползался зловещий розовый туман, который тут же подхватывал и уносил прочь ветер.
Мы собирались пойти по ближайшей дорожке, в сторону выхода, который если верить карте находился на другом конце заповедника (или лучше сказать зоопарка), но стоило мне подойти к арке, как из моего носа тут же потекла кровь, а голова и внутренности начали сильно болеть.
– Что за фигня?! – застонал я, отскакивая назад и хватаясь передними ногами за голову.
– Похоже, всему виной этот странный звук. Ты тоже его слышишь? – с силой прижав левую ногу к виску, спросил Мэтти, а затем, покрутив головой, воскликнул: – смотри Джек, там динамик! Он показал мне на висящий, на арке железный динамик в форме колокольчика. Из него шел тихий, искаженный звук, в котором можно было услышать отдельные слова. И он нас буквально убивал.
– Проклятье… а! – мне словно свинец в голову налили, а затем резко его разогрели, – мои мозги сейчас лопнут! Как же больно!
– Перед глазами все плывет… ай! – сквозь зубы прошипел Мэтти, который в отличие от меня не отдалялся, а наоборот приближался к арке и, достав из сумки кусачки, быстро перерезал где-то внутри нее провод. Динамик замолчал.
– Дискорд побери эту хрень, еще немного и я бы сдох, – выругался я, усиленно растирая свои виски, – спасибо Мэтти. Хорошо, что ты так быстро отреагировал.
– У любого прибора всегда есть провод, через который к нему поступает ток, и этот динамик не был исключением, – голосом знатока сказал земной пони, – но откуда здесь электричество? После стольких-то лет, – он убрал кусачки в сумку и помог мне подняться. Я получил сильную дозу болевого воздействия, и мои ноги начали подкашиваться.
– Не знаю, но одно мне известно наверняка – там, где один динамик, по любому найдутся и другие, – уверенно заявил я.
– К сожалению, да. Я слышал, как из него доносились обрывки фраз. Скорее всего, это была реклама или какая-нибудь песня, которая транслировалась на территории заповедника. А значит, их тут может быть еще очень много. Местность-то не маленькая.
– И это плохо, мы не сможем здесь пройти, если на каждом углу будем натыкаться на разжижающую мозги музыку. Причем буквально.
– Ну, я бы мог и дальше находить провода и перерезать их, как и сейчас, – предложил Мэтти.
– Не вариант. Я и после этого-то насилу стою ровно, а прикинь, что с нами будет после нескольких таких эпизодов. Лучше обойти заповедник стороной.
Мы посмотрели по сторонам. Территория заповедника простиралась вдоль всех трех берегов и для безопасности была окружена высоким железным забором, большая часть которого обвалилась и рухнула в воду. Так что идти там было рискованно, к тому же рядом с краем берега проходили прогулочные дорожки, а возле них стояли столбы, где тоже могли быть динамики.
– И это не вариант, – в тон мне отозвался Мэтти, – выходит у нас только один путь – прямо через парк.
– Похоже на то, – вздохнул я, – придется быть начеку и прислушиваться к каждому звуку.
– Возможно, у меня получится немного облегчить нам наше передвижение, – задумчиво произнес Мэтти, – как только мы найдем новый динамик, я переведу настройки твоего ПипБака на отслеживание местных частот.
– И что это нам даст? – не понял я.
– Когда мы будем подходить к очередному динамику, твой ПипБак станет пищать, и заранее предупредит нас об опасности.
– А, вот оно что. Неплохая идея. А ПипБак от этого не убьет нас?
– Ни в коем случае. Искаженный сигнал выдают лишь местные радиоприборы. Твои же радиоволны я переведу на низкие частоты, которые будут преобразовываться в безвредный звук и никак нам не навредят. Ну, по крайней мере, я так думаю. На всякий случай не советую тебе включать громкость на максимум.
– Окей, – подозрительно подняв бровь, кивнул я.
Мы направились вперед по одной из дорожек, обходя вольеры и решетки. В некоторых из них можно было увидеть кости животных, или кучи мусора. Надписи на указателях и табличках за долгие годы пребывания в розовом облаке по большей части покрылись толстой коркой плесени, и я смог прочесть лишь некоторые из них. Возле одного из вольеров с низким забором и открытой на распашку дверцей стояла вывеска с еле различимыми буквами «Ле…н…е бри…и» и барельеф, изображающий порхающих феек-лошадок, по которым можно было догадаться, что раньше здесь жили те самые сказочные существа с прозрачными крылышками – бризи. На земле возле вольера повсюду валялись пластиковые стаканчики, из которых феек возможно кормили посетители, а еще там лежал изодранный плюшевый мишка и скелет жеребенка весь искусанный десятками крошечных зубов. Странно. Не водятся ли здесь крысы-зомби? Внутри вольера росло большое высохшее дерево, а на нем на ветках стояли домики в форме грибов и причудливые витые дорожки, окруженные маленькими перильцами и фонариками. Здорово, наверное, было когда-то приходить сюда и любоваться за тем как живут эти милые маленькие создания. Интересно, что с ними стало, когда на город упало облако?
Возле вольера у меня заболела голова – рядом находился столб с динамиком. Мэтти, как и обещал, аккуратно подошел к нему на безопасное расстояние и, схватив мою ногу с ПипБаком какое-то время крутил колесико и нажимал на кнопку приема пока, наконец, не перевел внутреннее радио на отслеживание местного сигнала. Из динамика на ПипБаке зазвучал громкий пикающий звук.
– Вот так, теперь нам будет легче ходить тут, – довольно фыркнул земной пони.
Мы пошли дальше, осторожно обходя те места, где ПипБак начинал предупреждающе пикать. Звук был очень резким, и я опасался, что так мы привлечем к себе внимание зомби, но по какой-то причине их здесь не было. Здесь вообще никого не было. Чем глубже мы заходили в заповедник, тем больше там становилось динамиков. А некоторые места были настолько усеяны ими (вроде местного ресторанного дворика), что нам приходилось идти в обход и перелезать через пару заборов, чтобы не дай Луна не угодить под их смертоносное воздействие. Когда мы приблизились к домам администрации, ПипБак запищал очень громко и часто, и мы были вынуждены остановиться.
– Так, похоже, что здесь мы не пройдем, – сказал я, поочередно двигаясь в разные стороны, чтобы найти где-нибудь брешь, но пиканье не становилось тише.
– Чертова система внутреннего оповещения, – возмутился Мэтти, поглядывая на висевшие, на большой арке неподалеку десятки динамиков, – и почему только довоенные пони так любили тратить бесценное электричество на столь бесполезные приборы?
– Да уж… – покачал я головой, – в этом месте все провода не обрежешь, придется… хм… даже не знаю, что-то делать. Тут нигде нет другого выхода, разве что топать до гейзера, а там и облако летает повсюду, и не исключено, что можно нарваться на очередные динамики.
– Возможно, мы могли бы просто их выключить, если найдем терминал, отвечающий за подачу электроэнергии, – сказал земной пони.
– Но тогда нам придется зайти и поискать его в зданиях администрации, – отозвался я, кидая взгляд на мрачные полуразрушенные дома.
– Именно, иначе ничего не выйдет, – сказал Мэтти, – сколько там у нас осталось времени?
– Один час и пятьдесят минут, – ответил я.
– Значит за дело. Подготовим для себя проход к завтрашнему возвращению, – решил Мэтти.
– Окей Мэтти, тогда выдвигаемся, – поддержал я, вытаскивая топорик, и вместе с другом пошел к ближайшему дому где, судя по размерам, вполне мог находиться генератор питающий местные динамики. Когда мы поднимались по небольшой лестнице к двери, мне послышалось какое-то шелестение за углом. Я обернулся, но ничего не увидел. Может, где-то рядом пролетел пустой пакетик из-под чипсов? Тут же много разного мусора, – подумал я и, пожав плечами, зашел внутрь.
В помещении было очень темно и пахло плесенью. Я вызвал свой огонек и нашему взору предстал пустой, слегка обрушившийся коридор с несколькими дверьми ведущий к единственному покрытому грязью окну на другом конце. Мы с Мэтти открыли ближайшую к нам дверь, держа наготове топорики, и увидели там пару столов и ящики с бумагами. Терминалов нигде не было. Затем мы вошли в следующую дверь, где находились два холодильника, посередине был столик и стулья, а на длинной тумбе у окна стояла разбитая переносная электроплита. Похоже, что здесь была столовая для персонала. За третьей дверью мы обнаружили большой стол с терминалом, который еще работал.
– Так, сейчас проверим что у нас здесь, – сказал Мэтти, садясь в кресло и набирая на клавиатуре через косую линию строчки: "Главное меню" – "Перечень команд". – Нет, это обычный терминал для работы с документами. Ни с какими устройствами от не соединен.
– Тогда давай посмотрим здешнюю почту, – предложил я, – раз уж мы все равно к нему больше не вернемся.
– Ну, хорошо, только быстро, – согласился Мэтти и, набрав строчку – "Внутренняя почта" открыл раздел полученных и отправленных сообщений. Мы начали с самого начала, с переписки двух братьев-жеребцов. И вот что там было:
->
Привет брат, ну как идут дела на новом месте? Я считаю, что нам с тобой очень повезло, когда мы переехали в этот город. Хех, никогда бы не подумал, что буду работать на Министерство Мира и уж тем более на эту трусиху Флаттершай, но похоже, что дела у них сейчас идут в гору и на этом можно неплохо заработать, особенно если ты знаешь что именно нужно пони. Я ведь неспроста выбрал для строительства именно это место, тут неподалеку находится самый настоящий гейзер! Величественное чудо природы, причем бесплатно! А так как ни у кого из местных нет на него абсолютно никаких прав (фактически он принадлежит городу, но земля-то наша!) я, воспользовавшись брешью в законе, тут же оформил его на нас через своего старого знакомого в Кантерлоте. И теперь в гробу мы видали местных чиновников с их недовольствами и претензиями. Если мы сумеем обуздать этот "фонтанчик с горячей водой" и объединим его вместе с нашим контактным зоопарком, то можно будет привлечь сюда немало туристов, несущих свои битсы чтобы провести время на природе полюбоваться извержением гейзера и посмотреть на редких зверей. Ну и, конечно же, поиграть с ними. Это ведь контактный зоопарк, в конце концов.
Сегодня я отправил запрос в головной офис Министерства Мира, чтобы они прислали нам из своих зоопарков еще больше милых и пушистых зверушек, которых так любят жеребята и молодые кобылки. Но никаких хищников. Нам это не нужно. Кстати, если все будет окей, я в дальнейшем планирую поставить посреди парка статую самой кобылы министра – Флаттершай. Ее милая мордашка придется по вкусу любителям природы и прочим эко активистам. Я уже сделал заказ на подходящую глыбу камня в ближайшем «Горнодобывающем комплексе №12» (ну и сволочь же их начальник) и теперь планирую нанять оттуда к нам в помощь нескольких профессиональных резчиков по камню. Разумеется единорогов. Да берут они немало, но зато делают все на совесть и статую можно будет закончить всего за пару дней с этими их разрезающими камень "световыми лучами" из рога. Вот увидишь когда наш Министр Мира, будет возвышаться на острове в окружении зайчиков и белочек, мы сразу же станем главной достопримечательностью в городе, переплюнув жалкий парк Министерства Морали с их заурядными аттракционами.
Насчет денег не волнуйся. Я сумел грамотно распилить наше финансирование, сэкономив на некоторых ненужных вещах вроде – обязательного страхования жизни персонала на случай нападения животных. Ха, зачем оно нам нужно, если в заповеднике все равно нет хищников? Короче, нам тут хватит абсолютно на все, что я запланировал. И даже чуть сверху останется.
Можешь не благодарить меня братишка, ведь будучи самым старшим из нас, я всегда должен заботиться о своей семье, включая тебя.
P.S. Чуть не забыл – пока ты будешь в Джолли Флейке на твои плечи, ложится другая не менее важная задача. Ты же у нас шаришь во всякой там технике, да? Это ведь ты тогда изобрел ту соковыжималку на магическом двигателе. Так вот, будь добр придумай, как нам "приручить" этот гейзер, чтобы он выпускал горячую воду и пар не когда ему вздумается, а строго в определенное время. Сам знаешь – туристы не любят сидеть на крупе и, поглядывая на часы ждать неизвестно чего. Им нужна точность, расписание и зрелища, поэтому я прошу тебя помозговать над этой проблемой и придумать какой-нибудь способ, чтобы наш гейзер мог выпускать красивый пар строго в определенное время. Скажем вечером. Тогда мы сможем поставить рядом с ним разноцветные фонарики, и он станет переливаться всеми цветами радуги во время выброса пара.
<-
Салют брат. Спешу тебя обрадовать – дела у меня просто отличные. Наши рабочие делают все грамотно и в срок, я уже продумал расписание работы заповедника и перечень цен на наши услуги, включая посещение общественных пляжей и закусок для зверьков и думаю, что мы сможем окупить все наши издержки в течение ближайшего полугода. Насчет твоей просьбы: я долго ломал голову над этим гейзером, но в конце решил, что будет проще сделать небольшой подкоп возле основания подземного озера и провести к нему трубы, с регуляторами давления и пароотводом. Это и дешево и надежно и решит множество наших проблем. А чтобы не пришлось раскапывать территорию всякий раз, когда случится какая-то поломка, все основные узлы и вентили я размещу возле нашего административного корпуса. Завтра же отправлю тебе копии своих предварительных чертежей.
->
Только что получил их. Они великолепны. На основании твоей заявки я заказал все необходимые трубы и оборудование, их должны будут привезти к концу следующей недели. Я также нанял несколько первоклассных мастеров, которые будут помогать тебе во время работы. С нетерпением жду первого отчета.
<-
Можешь меня поздравить – мы закончили проводить трубы и, пробурив несколько искусственных туннелей, соединили их с естественной пещерой, в которой скапливается горячая вода. Я заказал нам недорогой магический талисман-нагреватель, который по моей задумке будет искусственно подогревать воду в определенное время и выпускать пар строго по расписанию. Да-да, именно пар! Трубы будут отводить большую часть горячей воды в специальные резервуары, из которых она затем вернется обратно в пещеру. В результате чего на выходе мы получим лишь чистый и красивый столб пара без воды способной ошпарить наших гостей, который в сочетании с подсветкой о которой ты упоминал, будет выглядеть невероятно красиво. А при желании всегда можно будет подкрутить пару вентилей, и вода вновь станет хлестать, как прежде. Другими словами мне удалось "укротить" наш гейзер!
<-
Все, последние настройки нашей системы регулировки давления успешно завершены. Трубы смонтированы и готовы к работе также как и талисман, подсветка и добавленное от меня музыкальное сопровождение (я купил по дешевке кучу списанных динамиков и катушку кабелей). Через несколько дней первый в мире "Радужный Гейзер" будет радовать посетителей нашего заповедника своими яркими огнями, взмывающими в небо под звуки красивой успокаивающей музыки. Кстати, с тебя бутылка яблочного сидра за своевременное окончание работы брат.
P.S. Чуть не забыл, пока мы занимались рытьем туннелей, я придумал неплохой способ подзаработать. Я заключил контракт с Министерством Тайных Наук, а точнее с этой всезнайкой Спаркл, на хранение отходов от ее магических экспериментов, в нескольких не пригодившихся нам коридорах. Знаю, о чем ты сейчас подумал, но она уверяет нас, что это совершенно безопасно, плюс нам с нашими рабочими не придется ничего делать. Ее пони сами привезут сюда бочки, сами затащат их внутрь, а после зароют и зальют цементом. В итоге, мы заработаем на этом деле целое состояние, и нам не придется ни за что отвечать. Ну не гений ли я?
P.P.S. Вчера я видел, как к нам стали завозить новых зверушек и даже бризи! Целую колонию маленьких пони с крылышками! Малышка Мири просто обожает этих чудесных созданий. Могу ли я пригласить ее вместе с женой посмотреть на них еще до начала официального открытия заповедника?
->
Конечно брат, мог бы даже и не спрашивать, я всегда рад видеть улыбку на мордашке моей любимой племянницы, поэтому пусть она хорошенько повеселится, пока толпы жеребят не заполонили наш заповедник. Кстати, билеты в Кантерлоте к нам расходятся как горячие пирожки, так что готовься к бешеному наплыву в первые же дни. Эти бризи станут настоящим хитом. Вместе с ними я пригласил к нам опытного эксперта-бризиведа, который будет следить за благополучием этих созданий и давать советы нашему персоналу по уходу за ними. Ее зовут – Фейри Винг. Ха подходящее имечко для ее работы, не находишь?
И да, это была хорошая идея, позволить Твайлайт Спаркл проворачивать свои грязные делишки на нашей земле, потому что теперь она наша должница. Надеюсь, на этих бочках будут какие-нибудь маркировки. Ведь нам с тобой понадобятся любые подтверждения ее участия в этой афере. Возможно, тебе стоит поставить в пещере пару скрытых камер с записью звука, чтобы у нас были неопровержимые доказательства ее нелегальной деятельности. Возможно, в будущем мы сможем использовать их для проведения переговоров в нашу пользу или, если понадобится, прикрыть свои крупы.
Что касается бутылки сидра, я тут подумал и решил, что это дело нам стоит отметить весело и с размахом. Поэтому к концу следующей недели я лично приеду с женой и детьми и мы вместе по-семейному отпразднуем открытие нашего парка на одном из пляжей. Устроим с тобой гулянку, как в старые добрые деньки, когда мы еще были бродячими коммерсантами. И да, отказов не принимаю. Искренне твой любящий брат Флим.
Вот такими были первые записи в этом терминале. Все остальные содержали в себе однообразную и скучную информацию по ремонту (к которой Мэтти, однако проявил живейший интерес), списки поставок, расчеты прибылей и прочую административную муру. В последней из них было указано, что в целях замены паровых труб неподалеку была вырыта яма и начат демонтаж изношенной части трубопровода. До завершения всех работ сброс давления будет осуществляться по запасному каналу "В" расположенному на этом же участке, а ниже приводилась схема последовательного открытия вентилей для правильного перемещения горячего пара и их порядковые номера с объяснениями. Еще там было короткое письмо от жеребца Фрикла, в котором он в грубой форме писал, что увольняется и просит предупредить кобылку по имени Линзи, что запасной ключ от комнаты управления он как всегда повесил на крючке у стола директора. Возможно, поискав еще немного, мы смогли бы найти намного больше полезных записей в этом терминале, но сидеть и читать в преддверии выброса гейзера, было для нас слишком рискованно. Поэтому, я просто вытащил шнурок с разъемом для подключения к другим устройствам и, вставив его в терминал, скопировал весь архив в свой ПипБак, после чего мы с Мэтти отошли от стола. Осмотрев соседнюю стену, я нашел деревянную панель с крючками. На одном из них висел маленький ржавый ключ.
– Отлично, если это тот самый ключ от комнаты управления, то мы сможем отключить там наши динамики, – сказал я, убирая ключ в карман.
Мы вышли из офиса директора, и пошли в конец коридора где, по словам Мэтти обычно и размещают все комнаты управления. Но, к сожалению, за последней дверью оказалась лишь кладовка, из которой на нас упали швабры и веники.
– Что ж, значит, мы проверим другое здание, – стараясь не показывать своей досады, сказал земной пони, убирая от носа вонючую зеленую швабру.
Покинув офис, мы направились к другой постройке, у которой от времени рухнула правая стена, обнажив одну из комнат, где стоял наполовину вывалившийся на улицу стол. При приближении к этому месту мой ПипБак начал пронзительно громко пикать, и чем ближе мы к нему подходили, тем громче становился звук. Я уже начал чувствовать привкус крови во рту, но Мэтти не желал притормаживать. Присмотревшись к внешнему виду здания, он сказал, что на этот раз мы точно не ошибемся.
– Мэтти, может лучше не стоит… – громко вздыхая от боли, попросил я.
– Стоит Джек, комната управления по любому находится тут, – сказал он, показывая на провода, идущие к стене и толстые кабеля которые в некоторых местах выступали из-под земли и тоже тянулись к этому дому. Не останавливаясь, земной пони на ходу толкнул дверь и залетел внутрь. Я последовал за ним. – Что?! Опять этот шелест! – подумал я, краем уха уловив уже знакомый звук, но не стал долго задерживаться. Возле здания боль была не такой сильной, как на подходах и я надеялся, что внутри мне станет легче.
Я зашел внутрь и, сказав слово – "Свет" вызвавший огонек, увидел маленький квадратный холл с несколькими скамейками и дверьми, возле одной из которых стоял Мэтти. Она была большой и железной, покрытая розовым налетом. Земной пони несколько раз толкнул ее вперед, но дверь была заперта.
– Джек, дай мне сюда ключ, – через силу сказал он, сплевывая скопившуюся во рту кровь. ПипБак продолжал настойчиво пищать, а возле двери вопреки моим ожиданиям было намного хуже, чем у здания.
– Блин, да где же он? – сквозь зубы процедил я, нервно шаря по карману в поисках ключа и наконец, извлек его на свет. Рывком, вставив ключ в замочную скважину, я открыл замок, и мы оба надавив на дверь, распахнули ее внутрь. Там стояло несколько работающих приборов светящихся множеством огоньков, щитки электроэнергии с трансформаторами, закрытые ящики с инструментами, а еще длинные приборные панели с кнопками, тумблерами и рычагами. Мэтти спотыкаться добрел до самой большой из них и, подув на толстый слой пыли, прищурившись, рассмотрел вырезанные из железа таблички с подписями, пока не нашел ту что была нам нужна. Он щелкнул по выключателю с надписью "Акустическая система заповедника" и боль в голове сразу же прекратилась. О ней напоминали лишь оставшиеся неприятные отголоски и кровь, идущая изо рта, носа и ушей.
– Готово, мы сделали это, – устало вздохнул земной пони, и чуть не рухнул вниз, ударившись подбородком об острый край панели.
– Аккуратней, друг, – придержал я его своим телекинезом и помог усесться на пол, – да, мы сделали это. Точнее ТЫ сделал это. Хорошая работа. Теперь в этом заповеднике нам уже ничего не грозит. Хм, – я присмотрелся к заметно побледневшему Мэтти, похоже, ему досталось гораздо больше, чем мне, – выглядишь ты не очень. Давай-ка я тебе помогу.
Я достал из сумки стимулятор и вколол половину ему, а затем открыл колпачок и выпил остатки сам. Боль помаленьку начала отступать и судя по тому, как оживился Мэтти, ему тоже полегчало.
– Вот так, теперь все будет окей, – я присел рядом с ним и посмотрел на часы. Через час и двадцать три минуты начнется выброс. Давай напоследок проверим, где тут выход и пойдем обратно к лодке.
– Хорошо Джек, – с легкой улыбкой сказал он и, встав на ноги, прислонился к панели. На ней, помимо переключателей и рычажков был еще и встроенный терминал. Решив, что времени у нас в достатке я включил его и посмотрел что там записано. Так, всего лишь несколько писем о работе электрооборудования, наряды на внеплановый ремонт, в общем, ничего существенного. Однако в одной из последних записей нашлась довольно интересная информация:
Мисс Мирзер, это Линзи, у нас тут какая-то лажа на четвертом участке. Волшебный талисман, засбоил и начал неконтролируемо разогревать наш гейзер. Давление в трубах растет, вода раскалилась до нереальной для нее температуры, счетчики просто с ума сходят! Вдобавок, рабочие внизу докладывают, что вода в резервуарах загустела и стала какой-то неестественно вязкой. Если мы срочно что-нибудь не придумаем, все трубы разом рванут, и заповедник буквально провалится под землю. Что нам делать?
Ниже был ответ:
Хорошо Линзи, вот что мы сделаем: прикажи рабочим, что сейчас внизу срочно открыть все вентили и перенаправить пар и воду по главному каналу вверх. Пусть они вырвутся наружу. Что бы там не случилось, мы должны избежать повреждения труб и оборудования, а то наши боссы будут рвать и метать или еще хуже заставят нас все это чинить за свой счет. Как только давление будет нормализовано, я отправлю вниз пару магов, чтобы они разобрались с талисманом. Возможно, нам придется заказывать новый. Вот же непруха.
Далее были перечислены номера поочередно открываемых вентилей то, как менялась температура и давление в трубах, а после, запись вдруг резко оборвалась. Нетрудно догадаться почему.
– Вот оно как. Оказывается, это здешние пони устроили столь мощный выброс облака, – удивленно произнес я, – похоже, что розовая вода испортила талисман, и он стал нагревать гейзер.
– А потом, давление возросло, и они решили выпустить пар и воду на поверхность, чтобы не случился взрыв, – закончил Мэтти, – и тем самым они убили многих жителей города. Эх, если бы они ничего не трогали, возможно, розовое облако удалось бы задержать и большинство пони успели бы эвакуироваться. Какая ирония.
– Скорее трагедия, – поправил я, посмотрев на панель с невинно переливающимися на ней огоньками. Только сейчас я заметил, что возле монитора был еще и микрофон. Бедная Линзи, когда-то она стояла здесь и отдала приказ, ставший роковым для всех жителей Джолли Флейка.
Закончив тут, мы вышли из здания, и направились к выходу из заповедника. Неподалеку от нас была вырыта глубокая яма с несколькими железными лестницами ведущими вниз. Там над землей торчали сложные переплетения труб и большие вентили, возле которых были таблички с номерами. В яме витал прозрачный розовый туман. Находится рядом с ней, у нас не было никакого желания, и мы отошли как можно дальше.
Не останавливаясь, мы стремительно приближались к выходу, вокруг начали попадаться гнилые киоски, в которых, судя по облупленным рекламным баннерам в виде ватрушек и корн-догов, раньше продавали закуски. И вот впереди показались покосившиеся ржавые ворота и две будки касс. Но прежде чем мы успели подойти к ним, за ближайшим к нам киоском раздался знакомый пугающий звук, и я догадался что это. Это был не мусор, не пакетики из-под чипсов или шоколадок. Это шелестели десятки, а то и сотни хитинистых крыльев.
Моя шерстка встала дыбом, я замер как статуя и в страхе повернулся на звук.
– Что это? – испуганно опустив уши, спросил Мэтти, поворачивая туда же и готовя свой арбалет со стрелой.
– Стрекочущая тварь, – произнес я, – мы забыли, о чем нас предупреждал Клифи Хуф – на этом острове, водится Стрекочущая тварь, которая может распадаться на части.
Мы начали отступать назад, но было уже слишком поздно, из-за камней к нам навстречу выпрыгнуло настолько страшное и обезображенное чудовище, что даже мы привыкшие ко всяким призракам и зомби, не на шутку испугались. Прямо напротив нас стояла жуткая мутировавшая кобыла обтянутая склизкими мясными наростами и налетом, который походил на тот, что встречается в гнездах у мух и насекомых. Один глаз у нее отсутствовал, и на нас смотрела мерзкая черная дыра на пару с красным покрытым венами большим оком. На спине у нее копошились и стрекотали сотни маленьких существ с хитиновыми крылышками. Кобыла широко открыла рот, из которого на землю полилась розовая жижа и громко завопила. И тут же, как по команде из ее спины в воздух взлетело множество маленьких существ похожих на пони и бросилось в нашу сторону.
Кобыла продолжало кричать, в то время как к нам разлетаясь в разные стороны словно рой гигантских насекомых приближались крошечные разноцветные существа, похожие на… не может быть, так это же бризи! Богиня милосердная! Так вот что с ними случилось – они тоже превратились в зомби!
Не успел я полностью осознать это, как зомби-бризи собрались в кучу и бросились прямо на нас. Летая кругами, они начали царапаться и кусаться, в то время как другие садились к нам на спины, головы и ноги и больно впивались в них своими острыми зубами.
– Ай, гребаные твари! – закричал Мэтти, пытаясь сбросить их с себя ногами, подскакивая и крутясь на месте. Я тоже старался прогнать их, но они очень быстро облепили нас со всех сторон, угрожающе стрекоча крыльями и больно кусая. Шансов выжить в этом скоплении тел у нас не было, но тут я вспомнил про свой щит. Рывком подтянув к себе Мэтти, я прижал его к боку и вызвал магический барьер, раскидав рой бризи в разные стороны. Маленькие кровожадные лошадки ничком попадали на землю, но тут же быстро вскочили на тоненькие ножки и, вновь поднявшись в воздух, обрушились на мой щит, облепив его как плотоядная саранча.
Внутри барьера сразу же стало очень темно от множества копошащихся снаружи тел. Бризи сердито жужжали словно пчелы, а на деле что-то бормотали на своем непонятном языке, и от этого нам становилось жутко. В просветах между тьмой мы изредка видели их изодранные спины, животы и мордочки, перепачканные в крови. Нашей крови.
– Едрить-колотить, походу мы влипли! – простонал я, стараясь удержать щит.
– Без дураков! Эта горластая тварь как-то управляет ими! Нам надо избавиться от них, и как можно быстрее! – потирая укусы, громко произнес Мэтти стараясь перекричать жужжание и гвалт.
– Согласен, но как это сделать?! У нас с тобой при себе топоры, не мухобойки! – отозвался я.
– Может быть, нам полить их водой?! – предложил земной пони.
– Не получится! До озера слишком далеко! Они сожрут нас раньше, чем мы добежим туда!
– Тогда возможно мы сможем… берегись! – неожиданно воскликнул он.
Бризи разлетелись в стороны, и в мой щит с силой врезалась головой кобыла, отпихнув нас обоих назад. Мы повалились на землю, и я утратил над ним контроль.
Зомби-кобыла опять завопила и бризи начали повторно собираться в рой, чтобы атаковать нас.
– Бежим! – скомандовал я, вскакивая на ноги и помогая Мэтти телекинезом подняться. Не оглядываясь, мы поскакали в сторону административных зданий, планируя укрыться в ближайшем из них. Бризи летели за нами следом сопровождаемые криками своей… хм… первое слово, что пришло мне в голову было – королевы. Прямо как у насекомых.
Миниатюрные лошадки догоняли нас и вновь садились на спины, прогрызая одежду и пробуя забраться под нее и укусить. Мы отбивались от них как могли. Снова и снова пытался я вызвать свой щит, но почему-то у меня ничего не получалось. Тогда я выхватил топор и принялся размахивать им, отгоняя разбушевавшуюся нечисть от моей головы, но так и не смог ни в кого попасть только чуть не отхватил Мэтти ухо.
– Эй! Осторожней! – возмутился земной пони.
– Извини, я лишь хотел… бля! – одна из тварей укусила меня промеж ног. Схватив бризи телекинезом, я быстро приблизил ее к своим глазам, и в ярости сжав магией, раздавил как перезревшее яблоко.
– Джек, почему ты не вызываешь свой щит?! – на ходу воскликнул Мэтти. Уловив момент, он схватил одного бризи зубами и перекусил пополам.
– Я пытаюсь! Но ничего не выходит! Ну же! Давай! – я отчаянно концентрировался на своем роге, но искра, появлявшаяся на его кончике, тут же взрывалась. Похоже, при ударе кобылы что-то внутри меня нарушилось.
– К Дискорду! Бежим в тот дом! – Мэтти толкнул меня в сторону офиса, где мы нашли кабинет директора и, забежав за дверь, захлопнули ее. Вслед за нами залетело несколько бризи, но я их тут же переловил телекинезом и начал бить об пол.
– Телекинезом лупить их ты можешь, а вот щит вызвать уже никак, – часто дыша, упрекнул меня земной пони, пробуя языком зализать кровоточащую на плече рану.
– Что ж я могу поделать, если моя магия меня не слушается? – рассердился я, – видишь? – я еще раз начал концентрироваться у себя на роге стараясь сформировать на его кончике щит. – И потом волшебные потоки внутри меня… ай, – у меня в голове что-то больно стрельнуло, и при очередной попытке создать щит я все-таки вызвал его, и темноту вокруг нас слабо осветила моя мерцающая сфера.
– Ну, блин, прям как по заказу – как раз в тот момент, когда он нам уже больше не нужен, – присвистнул я.
– Это как посмотреть, – отозвался Мэтти, – вскоре он нам еще понадобится, когда гейзер начнет распространять вокруг розовое облако и тебе придется держать его очень долго, чтобы мы с тобой не задохнулись или не стали сам знаешь кем.
– Ну, нет! Я так просто не сдамся! Мы должны выбраться отсюда и вернуться к лодке! – решительно топнул я.
– Ага, как только придумаем, как убежать от этой твари и ее летучей бригады, – напомнил Мэтти. Снаружи слышалось громкое жужжание, а дверь ходила ходуном от сильных ударов кобылы, которая пыталась проникнуть к нам. – Чертова хрень! И ведь самое обидное то – что для нее облако совсем не опасно. Она итак им уже отравлена.
– И не говори. Эх, вот если бы мы могли как-то избавиться от ее кусачих паразитов, тогда возможно у нас получилось бы прикончить ее, – посетовал я, – но как нам это сделать?
Я зажмурил глаза и стал обдумывать план. Мэтти встал на ноги, и занялся тем же, расхаживая рядом и что-то бормоча себе под нос, изредка поглядывая на подскакивающую дверь. Но никому из нас ничего умного в голову не лезло, и это напрягало, потому что времени на спасение у нас оставалось все меньше и меньше. Поглядев на часы, я с ужасом осознал, что у нас в запасе было всего пятьдесят четыре минуты до неминуемой гибели.
– Да уж, не думал, что мне суждено, будет умереть здесь от облака, – громко вздохнул я, – после выброса оно наверняка станет чересчур раскаленным, и даже мой щит… – внезапно меня осенило. – Мэтти, я кое-что придумал! Да, план попахивает маразмом, но нам стоит попробовать!
– Подумаешь, нам с тобой уже не впервой выпутываться из безнадежных ситуаций при помощи безумных планов, – усмехнулся Мэтти, – так что, давай, выкладывай, что там у тебя?
– Предлагаю спуститься в яму, где находятся трубы с вентилями. Ты же помнишь, что было написано в тех сообщениях о ремонте? Некоторые из этих вентилей, рассчитаны на экстренный сброс пара, который скапливается в трубопроводе. А поскольку сейчас до выброса из гейзера осталось недалеко, давление в трубах должно быть максимальным.
– Ага, я понял! Ты хочешь использовать пар, чтобы сварить эту мелкую сволочь?! – смекнул Мэтти, – хорошая идея. А ты сумеешь удержать раскаленный ядовитый пар своим щитом? Не говоря уже об облаке, что скопилось в яме?
– Без понятия, – честно признался я, – но если мы здесь задержимся, вскоре все вокруг будет заполнено облаком. И вот его я точно удержать не смогу. Так что надо рискнуть.
– Окей Джек. Тогда открываем дверь и бегом к яме. Мэтти встал вплотную ко мне, я вызвал свой щит и взялся за ручку двери, – Как обычно, на счет три. Раз, два, три!
В дверь в очередной раз врезалась кобыла. Я дернул ручку и, оттолкнув страшную тварь от нас подальше, вместе с Мэтти выскочил наружу. Зомби-пони упав на бок, лежала на земле рядом со ступеньками, а бризи словно рой злобных пчел облепил всю стену. Как только мы показались на улице, они тут же взлетели и заклубились в воздухе. Кобыла опять заголосила, призывая свою "миниатюрную авиацию" собраться для атаки.
Не оборачиваясь, мы с Мэтти побежали к яме, и как только достигли ее, спрыгнули на мягкое с лужами и скользкой грязью дно. Вокруг был сильно давящий на стенки щита розовый туман, который сильно затруднял видимость. Я вслепую побежал вперед к ближайшей трубе, возле которой была табличка, указывающая на расположение вентиля. Кобыла и бризи не отставали. С воплем она спрыгнула вниз в окружении роя жужжащих зомби-лошадок.
– Нет, Джек! Это шестой вентиль, он переводит движение пара на другую магистраль! – остановил меня Мэтти.
– Хм? А откуда ты знаешь? – удивился я.
– Я изучил ту схему на терминале, и запомнил номера вентилей и за что они отвечают.
– Вау! Ну, ты даешь! – одобрительно отозвался я.
– Это еще одна из обязанностей писцов Стальных Рейнджеров – всегда запоминать все попадающиеся им схемы, чертежи и планы, на случай если они могут где-нибудь пригодиться. Нам нужны вентили три, девять, пять и два. Они отвечают за сброс давления в трубопроводе.
– Тогда отыщем их, пока эта тварь нас не заметила, – сказал я, оглядываясь через плечо. Зомби-кобыла, как только спрыгнула вниз, тут же потеряла нас из виду и теперь раздраженно ворча, начала бродить среди труб, в окружении летающий возле нее плотной сферой бризи. Мы, пригнувшись, переходили от одной трубы к другой, стараясь не привлекать к себе внимание. И у нас это получалось, хотя и с большим трудом. Кобыла часто приходила в неистовство и начинала с бешеным воплем скакать вокруг, едва в нас не врезаясь (к счастью ее единственный целый глаз, не давал ей полного обзора в и без того плотном тумане). Ну и, конечно же, были еще ее летающие выкормыши, которые могли заметить нас и быстро известить свою королеву о том, где мы прячемся. Надо признать, что для зомби, они вели себя чересчур организованно: разлетаясь небольшими стайками, они искали нас возле труб и у земли, и мы насилу успевали спрятаться, за самими трубами и теми немногочисленными ремонтными ящиками и генераторами что попадались нам на пути. Добредя до очередной таблички и вентиля, мы на мгновение обрадовались, но тут же разочарованно опустили уши – он был под номером четыре, а значит нужно искать другой.
– ИААААААРРРААА! – вдруг громко закричала кобыла неподалеку и ринулась в нашу сторону. Мы с трудом успели отбежать от нее, и пони, поскользнувшись на грязи, улетела вперед, снеся собой железный ящик. Мы облегченно вздохнули, но тут на мой щит обрушились бризи и начали облеплять его, закрывая и без того слабый обзор. Держать щит стало трудно. Я боялся, что могу не справиться с увеличившимся давлением, и мы окажемся в розовом облаке в окружении бризи и неминуемо умрем. Но пока силы меня не покидали, и мы пошли практически в непроницаемой темноте на поиски нужного вентиля. Где-то рядом закричала зомби-кобыла, а значит, вскоре она вновь могла напасть на нас. Пришлось ускориться.
И вот, после нескольких минут бега, несмотря на темноту и туман мы смогли заметить справа от нас табличку и вентиль под номером два. Наконец-то! Именно он нам и нужен! Рядом с вентилем находился закрытый заглушкой раструб с обломанными краями, который раньше уходил вверх и, наверное, выступал над землей, но теперь часть его оказалась сломана, и он был направлен точно вперед. Я приблизился к трубе, где был вентиль и по неосторожности споткнувшись, коснулся ее. Она оказалась раскаленной! Внутри уже собирался горячий пар. Спешно отдернув обожженную ногу, я схватился за кольцо вентиля и попытался прокрутить его, но он сильно заржавел и не хотел двигаться.
– Проклятье! Он тугой, – пыхтя от натуги, прошипел я сквозь зубы.
– Сейчас помогу, – Мэтти ухватился за него с другой стороны передними ногами и, упершись задними в землю начал помогать мне, но получалось не очень.
– Еще раз! Ну же! Хрень железная! Давай крутись! – раздраженно кричал я, уже не беспокоясь о том, что нас могут услышать. Бризи итак нас не отпускали, а кобыла, не прекращала преследовать, и нам то и дело приходилось уклоняться от ее таранящих ударов. Последним она нас чуть не столкнула на горячую трубу (щит обрамлял ее края, а мы находились рядом), но промахнувшись, свалилась в небольшую выемку и ненадолго застряла в ней, барахтаясь в вязкой розовой грязи. От усилия я сжал зубы и до крови укусил губу. Вентиль стал проворачиваться, еще чуть-чуть. Мы услышали очередной вопль. Кобыла выбралась из грязи и, кинувшись на нас, с невероятной силой ударилась о мой щит (удары Кламси по сравнению с ней были легкими толчками). У меня в мозгу между полушариями проскочила молния, взгляд чуть помутнел, но я не ослабил свою концентрацию и еще сильнее навалился на колесо, взревев как дикий медведь. Мэтти, заметив как мне плохо, полностью запрыгнул на него и повис, начиная быстро подтягиваться и дергать вниз. Вентиль зашевелился. Мы еще раз дружно навалились на него и…
Из раструба оттолкнув щит от вентиля, вылетела струя раскаленного пара чуть не заставившего меня лишиться чувств. В моем мозгу вспыхнула сильная боль, перед глазами все резко потемнело, а ощущения были такими, словно кто-то ударил меня по голове дубиной. Из моего носа и ушей потекла кровь, а на ногах и спине выступила испарина. Кое-как сумел я удержаться на ногах и не дать своему щиту распасться. Бризи сидевшие на нем, угодили точно под горячий пар и, громко завопив своими тонкими душераздирающими голосочками, попадали на землю, покрывшись страшными ожогами, а их кожа начала буквально сползать с костей. Кобыла-зомби издала необычайно громкий вопль и, невзирая на пар, ринулась прямо на нас, но я на силу отодвинул щит в сторону, и она на полном ходу врезалась в трубу, с хрустом проломив себе голову.
Мэтти тут же схватил свой топор и велел мне приблизиться к ней, что я и сделал. С трудом различая распластанный на земле силуэт, я поковылял в ту сторону, и когда кобыла оказалась под моим щитом, он замахнулся и срубил ей заднюю ногу. Жуткая пони несколько раз резко дернулась и затихла. Я прищурился, чтобы посмотреть на нее. Теперь, когда она была не опасна, я мог увидеть, что она из себя представляла и признаюсь, сильно об этом пожалел. Помимо ужасающего внешнего вида (в котором еще прослеживались черты симпатичной молодой кобылки голубого цвета), у нее была жуткая, покрытая кожаными ячейками спина и бока, в которых раньше сидели бризи. Как могла некогда нормальная и миловидная пони превратиться в такую мерзость? Неужели розовое облако так сильно исковеркало ее? Но мои рассуждения были недолгими. Стоило мне чуть-чуть расслабиться, как в моей голове тут же проснулась боль. Пар все еще давил на меня, хотя мы и находились немного правее от места его распространения.
– Вот так! Мы сделали это Джек! Мы прикончили ее! – на радостях воскликнул Мэтти, лихо, притопывая на одном месте, а потом посмотрел на гейзер: – но это еще не конец. Нам надо уходить отсюда. Идем, обратно к лодке.
– Не могу, – стоило мне открыть рот, как из него полилась кровь. Перед глазами все опять начало чернеть, еще немного и я точно потеряю сознание, – мне очень плохо… умираю…
– Джек?! О, Богиня! Да, дело плохо. Нужно срочно увести тебя отсюда. Ну, пошли! – он решительно толкнул меня в сторону, но я не сдвинулся с места. Пошатываясь, я начал закрывать глаза, но меня быстро привел в чувство удар по щеке, – Джек!!! Проклятье! Нет, не вздумай отключаться! Давай, шевели ногами! Нам во что бы то ни стало нужно уйти отсюда! – он принялся пихать меня в круп своей твердой головой, но я уже не понимал, что собственно происходит. В висках у меня тупо стучало, ноги подкашивались, я знал, что должен продолжать поддерживать щит и терпеть эту невыносимую боль, но для чего это нужно, уже не помнил. После очередного толчка я медленно пошел вперед, из последних сил стараясь удержать барьер. Потом мои ноги ступили на вертикальные железные ступеньки, и я стал подниматься вверх подгоняемый кем-то позади.
– Все, мы уже вышли из ямы, теперь ты можешь опустить свой щит. Давай Джек, убери его! – настойчиво попросил меня Мэтти (а он ли это?).
– А? – ничего не понимая, промямлил я в ответ.
– Твой барьер, убери его, пока он окончательно тебя не измотал! Тебе нужно сберечь силы для предстоящего бега! Он подошел ко мне и стукнул по моему рогу. Я ослабил концентрацию, едва не рухнув вниз от удара. Мой щит рассеялся, я почувствовал неизвестно откуда взявшийся холод.
– Хорошо, а теперь побежали! Ну же Джек, соберись! У нас нет времени на отдых! – торопливо сказал он, встряхивая меня.
Устало фыркнув, я хотел было поскакать за другом, но тут же споткнулся и упал на землю, уткнувшись носом в грязь. Свет перед моими глазами окончательно померк.
– Богиня милосердная! Джек! Не умирай! Твою ж мать! Что мне теперь делать?! Что… ах, да, вспомнил! Пункт два дробь восемь – экстренная ситуация, раненый напарник.
Кое-как приподняв голову, я увидел, как Мэтти достал из своей сумки с инструментами исцарапанную пластиковую баночку с какими-то таблетками и быстро проглотил две из них. И тут же громко закашлял и не своим, более басовитым голосом сказал: – Ну вот, теперь у меня хватит сил, чтобы нести тебя. Так, – он бережно обхватил меня передними ногами, – тебе не больно? Нет? Ну, хорошо, тогда вперед!
Без особых усилий закинул он меня к себе на спину прямо с седельными сумками и побежал. Я прикрыл глаза. Временами, открывая их, я лишь видел стремительно проносящуюся мимо меня землю, тропинку и камни. Потом я упал на мягкий песок, меня потащили за шиворот, усадили на что-то твердое. Я услышал раздающийся по бокам всплеск воды и все вокруг начало качаться.
– Джек! Джек! – вновь вернул меня к действительности чей-то голос. Я почувствовал, тонкую слабую боль, которая бывает при уколе и открыл глаза. На мгновение мне показалось, что передо мной стоит Пинки Пай, которая с силой тормошит меня, а может это не она, а Лже-Пинки? После очередного рывка видение резко рассеялось, и я увидел взволнованную физиономию Мэтти.
– Джек? Слава Селестии ты очнулся! Давай, поднимайся! – сказал он, помогая мне встать на ноги, – мы уже на другом берегу, и теперь нам осталось лишь вернуться в кинотеатр через люк на крыше, но наверх я тебя не подниму. Даже под Баком ты слишком тяжелый, так что тебе придется лезть туда самому.
– Хм? – я рассеяно прищурился, – через люк? А почему не через дверь на улице?
– Потому что Фениксы всполошили всех зомби вокруг, и нам с тобой лучше идти поверху. Как ты там сказал? Придется немного попрыгать.
Пока Мэтти говорил, ко мне помаленьку возвращались силы. Похоже, что он вколол мне один из стимуляторов. В моем теле и ногах все еще ощущалась легкая слабость, но я нашел в себе силы побороть ее и, хрустнув ногами и вытянув спину, побежал вслед за другом, нагруженным сразу всеми нашими сумками (ого!). Пыхтя под двойным грузом он вскочил на мусорный контейнер, а с него на лестницу и полез на крышу, в том месте где мы сегодня уже спускались, после того как наблюдали за Фениксами. Стискивая зубы, я последовал за ним и, взобравшись на выпуклую крышу кинотеатра в виде космической тарелки, направился к ее краю. Не знаю, как мне это удалось, но я смог пару раз перекинуть Мэтти через обрыв своим телекинезом на другие кинотеатры, правда, это вышло немного грубо. Наконец мы достигли с ним уже знакомой крыши с кладбищем и открыли люк. Мэтти спустился в него первым, я за ним. Когда моя голова поравнялась с краем люка я увидел, как вдалеке на острове вверх взлетела большая колонна розового пара и воды. Немедленно закрыв крышку, я залез внутрь.
– Теперь осталось лишь спуститься вниз, и закрыть главную дверь, – скидывая с себя все сумки, кроме той, где были инструменты, сказал Мэтти, – я могу сделать это и один, а ты пока посиди тут и отдохни Джек.
– Ну, нет! Гейзер уже начал свое извержение, и облако вскоре хлынет на улицы. Тебе понадобится моя поддержка и мой щит, – возразил я с решительным видом. Мэтти молча кивнул, и мы, захватив с собой топоры, поскакали в противоположную сторону коридора, туда, где были лестницы. Мы миновали закрытую дверь, за которой были зомби, жуткие кафетерии, труп минотавра, лежавший на прежнем месте, и оказались возле спуска на первый этаж.
Возле касс бродило несколько зомби зашедших через открытую дверь. Оттуда же в помещенье начинал проникать и розовый туман.
– Нам повезло, что их забралось сюда так мало. Думаю, что мы быстро со всеми управимся, – с вызовом сказал Мэтти глядя на медленно передвигающихся мертвецов.
– Сейчас, только вызову щит, – сказал я, создавая вокруг нас мерцающую сферу. Мы на скаку подлетели к двойным дверям, отталкивая от себя бросавшихся на нас зомби, и захлопнули их. Мэтти вставил в ручки свой топор и, как и прежде заклинил щели парочкой захваченных с собой инструментов, а после вместе со мной принялся разбираться с агрессивными визитерами.
– Ум, пахнет вкусно, – поводив ногой перед носом, сказал Мэтти, сидя возле плиты. Взяв ртом ложку, он помешал бурлящий в кастрюле жидкий суп и снова вдохнул его аппетитный аромат. Куки приготовила нам с собой большой пакет из овощей и трав, которые достаточно было просто залить горячей водой, чтобы приготовить, а потом добавить специй. Пришлось, конечно, пожертвовать целой бутылкой бесценной питьевой воды для этого, но у нас еще оставались фляжки, наполненные во время дождя, так что мы решили, что ради такого благородного дела стоит пойти на жертву. Особенно после целого дня проведенного впроголодь. У меня в животе громко урчало и в предвкушении ужина я еле сдерживался, чтобы не накинуться на еду до того как она приготовится.
– Ну же Мэтти не томи, а то мой червячок в животе уже совсем извертелся, – облизывая губы, нетерпеливо сказал я, тихо стукая ложкой по пустой миске.
– Терпение Джек. Овощи должны, как следует развариться, чтобы бульон стал насыщенным. Еще пять минут и можно будет есть, – улыбнулся друг, беря коробочку с солью и добавляя немного в кастрюлю.
– Ну, хорошо, однако червячок будет недоволен, – шутливо заметил я под громкий аккомпанемент желудка, – вот, слышишь?
Мы некоторое время просидели молча, ожидая приготовление супа, а когда он наконец-то был готов, быстренько налили в миски и, запивая водой и заедая куском тыквенного хлеба, принялись, есть, часто зачерпывая его ложками и из осторожности дуя на них.
– Ух, как хорошо! – энергично поедая вкусное варево, приговаривал я, тут же охлаждая жар во рту прохладной водой, – а ты здорово готовишь Мэтти.
– Спасибо. Это все благодаря моей жене. Это она меня всему научила, у нее настоящий талант, – отозвался земной пони, с быстротой молнии работая ложкой.
– Да, она замечательная пони, – одобрительно произнес я, макая хлеб в суп и как следует, пропитав его, отправил в рот.
Мы с ним довольно скоро умяли всю кастрюлю, периодически доливая себе все новые порции супа, а после улеглись на спальники и стали отдыхать, походу дела обсуждая свои сегодняшние приключения. Удивительное дело, но за эти два дня мы начали воспринимать все происходящее здесь как нечто вполне обыденное, а не как рискованное приключение, во время которого легко можно расстаться с жизнью.
– …а как ловко я тогда обезвредил ту мину, – ковыряя ложкой в зубах, сказал Мэтти, – я ведь, блин, даже не был уверен, что у меня все получится, потому что читал о них только в книжках и изучал пустые оболочки, что приносили мне паладины.
– Значит, тебе было страшно? – беззаботно спросил я, поглаживая себя по животу.
– Не то слово. Я уже было готовился, что сейчас потеряю какую-нибудь ногу или глаз, а вот – нет! Все сработало, да еще так гладко.
– Да, вот уж была пруха, – поддержал я.
– Ну, еще бы! Этот Лунный Странник, готов поспорить будет рвать и метать когда вернется к себе на яхту и увидит, что мы не только обнесли весь его склад, но еще и забрали с собой саму мину! – присвистнул он, от избытка чувств жестикулируя передними ногами.
– А как тебе та история с духом воды? – припомнил я, – когда он вынырнул из гранаты и начал месить зомби? Я тогда в испуге даже подумал – а много ли у меня грехов, чтобы попасть в царство Луны, а он – бах, перебил всех и исчез!
– Ну да, вот уж зебры действительно были мастера по созданию смертельно опасного оружия. Нам было чему поучиться у них.
– Это верно. Без него мы бы не выжили. Эх, за этот день мы с тобой уже дважды побывали на волосок от гибели.
– Ага, сперва с теми зомби, а после с этой мутировавшей тварью и ее летающими выродками.
– Бризи, – поправил я, – когда-то они были бризи.
– Ну да, бризи, – кивнул он.
– Милые фейки из наших детских сказок и ночных грез, – продолжил я со вздохом, – скажи Мэтти, а тебе их не жалко?
– Немного. Мне жаль, что их постигла столь ужасная участь, но с другой стороны я рад, что их теперь больше нет. А то не знаю как там насчет грез, но в парочке кошмаров они мне точно еще приснятся, – сказал земной пони.
– Ага, а еще мне немного жаль ту пони, что ими управляла, – сказал я, – это ведь ее мы видели тогда на плакате когда шли в город. Фейри Винг, несчастная кобылка, которую пригласили сюда присматривать за бризи. Бедняжка, она даже после смерти продолжила присматривать за ними.
– Мир ее духу, и да обретет она покой в царстве Богинь, – сказал Мэтти.
– Да пребудет с ней Луна, – в свою очередь пожелал я, вспоминая милую кобылку, что улыбалась мне с рекламного щита.
Мы пролежали так еще минут десять, обсуждая наши приключения, и обдумывая, как мы будем действовать завтра, а после начали готовиться ко сну.
– Чтобы ночью опять ничего не случилось, мы будем спать по очереди, – сказал я, – каждый по три часа, а после меняться.
– Хорошо, кто дежурит первым? – спросил земной пони.
– Решим, сыграв в – "копыто, ножницы, бумага", – предложил я.
– Идет, – согласился Мэтти, садясь на круп и готовясь сделать передней ногой одну из случайных фигур. Раз, два, три… копыто – он согнул нижнюю часть ноги.
– Бумага, – я ее распрямил.
– О, окей, значит, первым дежурю я, – без каких-либо признаков недовольства, серьезно сказал Мэтти, – тогда давай Джек ложись, а часа через три я тебя разбужу.
– Хорошо Мэтти, – я, завернувшись в спальник, быстро заснул.
Сон у меня был тревожным. Мне снилось, что по моей спине и ногам ползают какие-то мелкие волосатые насекомые, которые хотят забраться мне под одежду, а после и вовсе прямо под кожу, чтобы отложить там своих личинок. Потом меня разбудил Мэтти и я, все еще немного дрожа от не до конца, выветрившегося из памяти дурного сна заступил на дежурство.
Ночь в ожидании тянулась довольно медленно и тоскливо. Равномерное дыхание Мэтти навевало дрему и я, чтобы не заснуть начал бродить между рядами кресел ближе к экрану и от нечего делать искать там различные мелкие вещички. Засветив свой огонек всего в пол силы (чтобы его свет не разбудил Мэтти) я начал заглядывать под кресла. В итоге я нашел там монетку, застрявшую между двумя ножками и ставшую, словно каменной вафлю. Вытащив затвердевшую сладость, я начал вертеть ее у себя перед глазами и изучая прожилку крема гадать какой она была на вкус, лениво двигаясь вперед. И тут во время моего передвижения свет огонька упал на мордочку кобылки. В страхе я попятился назад, готовясь к драке с зомби, но тут понял, что знаю ее. Ну конечно, кто ж еще мог так тихо ко мне подкрасться как не она? Больше месяца она не приходила, и вот вернулась вновь.
– Привет Джеки, соскучился? – невинно поинтересовалась Лже-Пинки, полностью выходя на свет. Она была одета в длинный черный плащ вампирши, похожий на тот, что я находил внизу в будке кассира, черные чулки и красивый атласный корсет. Щеки и веки ее покрывал мрачный готичный макияж, а на губах поблескивала черная помада.
– Ох, Богиня, а ты что тут делаешь? – недовольно прошипел я, от неожиданности задышав сильнее и чаще.
– То же что и всегда: гуляю, наслаждаюсь жизнью, приглядываю за тобой. Ты ведь в который раз решил ввязаться в очередную безумную авантюру, которая может нас убить. Вот я и решила, что за тобой нужен глаз да глаз и решила понаблюдать за тем, что ты делаешь и при возможности уберечь от беды, – с улыбкой сказала она.
– Да, да так я тебе и поверил, – с сомнением произнес я.
– Ой, да брось ты Джек. Я не могу причинить тебе вред, потому что я часть тебя, так что, как бы мы с тобой не были неприятны друг другу, я никогда тебя не обижу, и ты это знаешь. Ты же помнишь ту волшебную ночь?
– Даже не напоминай. Ты… ты… ты тогда просто надругалась надо мной! – возмутился я.
– Да ну? А по-моему все вышло совсем неплохо. И если говорить откровенно, ты не сильно-то и сопротивлялся, когда мы с тобой кувыркались, – усмехнулась она, демонстративно сжав края плаща так, чтобы он стал ей в обтяжку.
– Дело не в этом. Да, мне это понравилось, не стану скрывать, но это, потому что ты начала скакать на мне. Ни один жеребец этого бы не выдержал. Но это не значит, что я был от этого в восторге. Ты мне неприятна, потому что уже одним своим существованием оскорбляешь настоящую Пинки Пай. Ты не такая как она.
– Да я не такая. Я Пинки Пай, какой ты никогда не хотел бы ее видеть, – отозвалась она с неприятной улыбкой, – я развратная, лживая, хитрая, эгоистичная. Я ровно такая, какой твой мозг сделал меня, чтобы превратиться в настоящий кошмар и если тебе и нужно кого-то в этом винить, то только себя самого.
– Возможно. Это все? Ты пришла сюда только чтобы сказать мне это? – сухо спросил я, отвернувшись от нее.
– Не совсем. Я здесь чтобы сказать тебе, что мне с тобой очень весело. Серьезно, все эти твои прогулки в опасные места, где водятся призраки, монстры, зомби, все это так интригует и завораживает. Ты очень смелый и рисковый жеребчик.
– Ты что хочешь сделать мне комплимент, чтобы я потом вновь занялся с тобой сексом? – приподняв бровь, поинтересовался я.
– Я еще не закончила, так что не перебивай! – грубо воскликнула она, но тут же вновь заговорила ласково, – я хотела сказать, что начала замечать, что после каждого такого похода с тобой, навстречу опасностям, риску и проблемам я словно стала расцветать. Становиться ярче и живее. А все эти твои страхи, душевные терзания, эмоции и переживания наполняют меня силой. Так что я хотела бы попросить тебя, чтобы ты и дальше продолжил бродить по всем этим заброшенным городам, пещерам с тенями и прочим не менее опасным местечкам. Словом будь собой, рискуй всегда и везде, а главное не прекращай впадать в отчаянье и терзать себя после каждой разрубленной топором несчастной, которую когда-то раздавила тележка из-под мороженого.
– Эх, не трави душу, – вздохнул я, вспоминая ту бедную кобылку возле боулинга, – и вообще я пошел сюда не для того, чтобы тебя тешить. Мне пришлось сюда прийти, чтобы…
– Я знаю, знаю, ты ищешь ответ на свой вопрос – "где мне отыскать мою любимую Пинки Пай?" и надеешься, что после встречи с ней твоя жизнь вдруг резко обретет смысл, – раздраженно произнесла она, – можешь и дальше в это верить, мне все равно. Ты главное не забывай делать то, о чем я тебе говорила, чтобы мне и дальше было чем питаться и тогда, если ты будешь хорошим жеребчиком, я так и быть продолжу о тебе заботиться.
Тут она подошла ко мне ближе, и с силой прижала к себе, – ведь я не могу допустить, чтобы мой любимый послушный зверек погиб среди всех этих ужасных зомби. Мой милый маленький Джеки. Он нужен мне живой и здоровый, чтобы я оставалась все такой же сильной и красивой как сейчас. А в дальнейшем, возможно и получила кое-что еще.
– Что ты имеешь в виду? – настороженно спросил я.
– Да так, ничего важного. Я рассуждаю о своем кобылкином, тебя это не касается, – туманно отмахнулась она, не прекращая при этом обнимать меня, а после вдруг неожиданно резко толкнула вперед и я сел на ближайшее кресло.
– И раз уж ты заговорил о сексе, то почему бы нам с тобой не вспомнить ту чудесную ночь еще раз? – она запустила свою переднюю ногу меж моих нижних.
– Ч-что? Ты опять?! – резко выдохнул я, почувствовав, как к моим щекам прилилась кровь.
– Да, и я уверена, что на этот раз мне не придется тебя связывать. Ты так дрожишь. Судя по всему ты был бы не против, скоротать эту ночь в компании своей очаровательной Пинки Пай? Оседлать ее и объездить?
Я промолчал.
– Давай же Джек, не противься своему желанию. Я знаю это именно то, что ты сейчас хочешь, – она развернулась ко мне крупом и стала медленно покачивать своим хвостом, – покажи мне еще раз какой ты сильный и выносливый жеребец.
Я продолжал молча смотреть на нее. На ее хвост. На то, как ее темный плащ плавно скользил по спине, выделяя красивую стройную фигуру. А после резко обхватил ее за живот и притянул к себе, усадил на колени и, повернув, с силой страстно поцеловал прямо в губы.
Получено достижение: «These are some wrong breezies» (Условие – победить Королеву бризи).
– Да, вот так… отлично, давай еще раз… да… да! Кхем… а? – я неожиданно проснулся от нехорошего предчувствия, словно меня кто-то больно ущипнул или резко потряс за плечо. Встряхнув головой, я вызвал свой огонек и мутным взглядом стал оглядываться вокруг, поначалу не понимая, где я и что меня собственно так встревожило. Но увидев ряды старых потрепанных кресел и экран впереди, я быстро обо всем вспомнил и, успокоившись, стал лениво приходить в себя. Так, и что же мне снилось? Ко мне приходила Пинки Пай, а нет, ее нехорошая копия, а потом мы занимались с ней. Я посмотрел на пол под собой, ставший слегка мокрым. Мда… давненько же у меня не было кобылки. Вот и пришлось выпускать пар, таким… хм… весьма неоднозначным способом, хех.
Протерев глаза, я малость увеличил свой огонек и еще раз внимательно все осмотрел, желая убедиться, что за время пока я спал, к нам никто не проник. Похоже, что нет. Зомби поблизости не бродили, да и не стали бы они дожидаться пока я проснусь, а мирное похрапывание Мэтти говорило о том, что с ним тоже все в порядке. Затем я посмотрел на часы. Было без двух минут шесть. Ого, я проспал аж четыре часа!
Вскочив с кресла, на котором уснул, я быстро размял спину и направился будить Мэтти, не прекращая на ходу прислушиваться к звукам тишины. Она была все такой же непроницаемой, и ничто не указывало на присутствие здесь кого-либо постороннего. Похоже, что мое тревожное предчувствие оказалось ложным или же оно было от того, что я заснул на дежурстве. Наверное, второе. Интересно, что я скажу другу, если он вдруг спросит: почему я разбудил его спустя целых четыре часа? Может мне стоит сделать вид, что ничего не было? Или соврать и сказать, что я решил дать ему больше времени на отдых? Или лучше просто сказать правду? Конечно, он может огорчиться, из-за того что я такой ненадежный, но тут уж ничего не поделаешь, я это заслужил.
Я вышел из ряда кресел и пошел по центральному проходу к нашему лагерю.
– Ну, по крайней мере, даже если он и рассердится, я всегда могу сказать ему, что пока я был в отключке, ничего плохого не случилось, так что возможно мы с ним сможем… мы… о, Луна! – не дойдя чутка до наших спальников, я широко открыл рот и уселся на круп. Возле закрытых дверей кинозала, которые еще вчера мы переклинили длинным куском перил и для надежности закрепили различными железяками в щелях, на стуле сидел… Богиня милосердная, тот самый монстр-минотавр, которого мы позавчера убили! Да, да именно сидел. Соединенный, с обмотанным в месте разрыва куском ткани он находился в расслабленной позе, с перекинутыми одна на другую ногами и сложенными на груди руками и смотрел прямо на наш лагерь. Над его головой, крупными синими буквами было написано всего одно большое слово: "Воры!". Поначалу я немного струхнул, и решил, что он "живой" и может наброситься на меня. Но это длилось всего секунду. То, что произошло здесь на самом деле, было намного страшнее, того о чем я сейчас подумал.
– Мэтти! Мэтти! – опомнившись от потрясения, побежал я к другу и принялся его будить.
– А? Что? Теперь моя очередь дежурить? – позевывая, спросил он.
– Нет, то есть да, но… боюсь, что у нас тут появилась проблема.
– Проблема? Какая? – мгновенно проснувшись, он вопросительно уставился на меня.
– Понимаешь Мэтти… я тут… это… кажется, заснул и… пока я спал нас с тобой кое-кто посетил, – я показал ему на сидячий на стуле труп и надпись.
Мэтти вскочил на ноги и с не меньшим удивлением, чем я уставился на минотавра в костюме.
– Милостивая Селестия Джек, как ты это допустил? – воскликнул он, а потом, удивленно фыркнув, прибавил, – да и как вообще он тут очутился?
– Я не знаю, не знаю, – сокрушался я, – я сидел тут неподалеку в кресле, а потом… меня, наверное, сморило (не рассказывать же ему, что ко мне приходила Лже-Пинки, такого он точно не поймет). А после к нам проник Лунный Странник, воспользовавшись тем, что я спал. Прости.
– Да ладно, что уж тут, – задумчиво произнес земной пони, – это конечно плохо, но меня больше интересует другое: как он вообще смог к нам забраться, если главная дверь до сих пор заперта? Выходит где-то здесь есть запасной вход или лаз?
– Наверное, – неопределенно развел я ногами, – хотя, это странно. Мы же еще вчера все здесь на несколько раз проверили, и не нашли никаких лазеек и других путей кроме главной двери да аварийного выхода возле экрана. Но там весь лестничный пролет рухнул, и попасть к нам с той стороны практически нереально. Если только не на веревке с верхнего этажа.
– Выходит, именно так он сюда и попал – на веревке. Да, мы с тобой сильно недооценили этого Лунного Странника, – сказал он, посмотрев на дверь. – Но даже если он пришел к нам оттуда, мне до сих пор непонятно как он умудрился спустить сюда этот труп и неслышно посадить его рядом с нами на деревянный скрипучий стул? – продолжал недоумевать Мэтти, оглядывая стены и потолок, словно надеясь увидеть там открытую дверь или люк, которые мы не заметили прежде.
– Да уж, такой трюк не всякий фокусник-то провернет, – прибавил я, – и все-таки это моя вина. Еще раз прости меня Мэтти.
– Забудь Джек, мы уже во второй раз попали в подобную ситуацию. Тогда он украл мою турель, а теперь... давай лучше проверим все ли вещи у нас на месте.
– Ага, – кивнул я, подходя к своим сумкам и, поочередно открывая каждую из них, стал изучать содержимое. Так: лекарства, остатки еды, вода, оружие, патроны, личные вещи. О, я нигде не могу найти фотоаппарат. Похоже, что он забрал его.
– Ну как? – спросил у меня Мэтти, роясь в своих инструментах.
– Пока что, нет только фотоаппарата, – ответил я, – и это обидно, но в целом не велика потеря. Сейчас еще проверю. Удивительно, что он не тронул наши припасы или другие вещи, которые мы у него забрали.
– Видать, для него этот фотоаппарат был дороже всего остального, – сказал Мэтти, – да и восполнить все остальное в этом городе думаю, для кого-то вроде него будет несложно.
– Возможно, но если уж он хотел отомстить нам, то почему не забрал хотя бы наши пушки, или патроны или… ой, бля, что это?
Моя шерстка встала дыбом, когда я вытащил из сумки тот целлофановый пакет, в котором накануне была завернута плюшевая принцесса Луна. Сверток оказался намного тяжелее и больше, а когда я развернул его, там лежала отрубленная голова пони, а точнее, судя по запаху, следам гниения и розовым волдырям на коже – зомби, с плотно закрытым ртом. Я приподнял ее своим телекинезом и показал Мэтти.
– Мать моя кобыла, – только и смог вымолвить немного побледневший земной пони, брезгливо разглядывая ее. Неожиданно рот зомби открылся. Раздался тихий металлический щелчок и мне под ноги упала боевая граната без чеки.
– Берегись! Сейчас рванет! – крикнул я и, схватив ее магией, с силой запустил в дальний угол. Граната с грохотом взорвалась и раскурочила несколько кресел. В нашу сторону полетели деревянные обломки с кусочками ткани.
– Проклятье! Лунный Странник, сраный ты ублюдок! – выругался Мэтти, – этот негодяй чуть нас не прикончил!
– Кхе-кхем, да… – я стряхнул с себя мелкие деревяшки, – а еще ему удалось не просто подкрасться к нам незаметно, но и украсть завернутую в шуршащий целлофан плюшку и положить вместо нее эту голову.
– Да кто он вообще такой, раз может проворачивать нечто подобное прямо у нас под носом? Хренов призрак? – рассерженно всхрапнул Мэтти.
– Не знаю, но он крут. Хотя, если уж говорить откровенно, я бы с радостью затолкал ему эту "крутость" как можно глубже в его нахальный круп, – агрессивно покапывая пол копытом произнес я. – Этот урод, сумел провернуть нехилую такую деятельность, за ничтожные четыре часа, при закрытых дверях, и ни я, ни даже ты лежавший неподалеку, ничего не услышали. Это прямо мистика какая-то.
– Да он над нами насмехается, не иначе, – раздраженно бросил Мэтти.
– Не уверен, – возразил я, – когда над кем-то насмехаются, его не хотят напрямую убить гранатой. Похоже, что наш добрый сосед Странник решил перейти к непосредственным действиям и разделаться с нами в весьма своеобразной манере, – я посмотрел на голову зомби, которая лежала возле моих ног.
– Тогда, может даже и к лучшему, что ты уснул Джек, – поправляя растрепавшуюся гриву, сказал Мэтти, – ведь он мог тебя запросто убить, окажись ты на ногах.
– Видимо да. Но я все же постараюсь больше так не лажать, я обещаю.
– Верю друг. А пока что предлагаю нам собрать все наши вещи и, дождавшись рассвета уйти отсюда. Я так полагаю, что еще одну ночь мы здесь точно проводить не станем. Так что придется подыскать какое-нибудь другое место для ночлега.
– Ты прав. Ну, что ж, давай готовиться к выходу.
В последний раз, проверив содержимое ящиков, оставшихся от мародеров и забрав оттуда все, что может нам пригодиться (включая их спальники), мы заново перепаковали сумки, перезарядили и приготовили наше оружие, а после стали ждать наступления утра. Идти сейчас на улицу было рискованно, потому что, во-первых: в темноте да в окружении облака было довольно непросто добраться до пирса, а во-вторых мы хотели пойти по крышам, а переправлять по ним Мэтти с помощью телекинеза и при этом поддерживать щит, у меня могло не получиться. Время ожидания тянулось очень медленно. Мы сидели неподалеку от мертвого минотавра в креслах готовые к выходу и молча ждали. Когда часы на ПипБаке показали девять, мы взвалили сумки к себе на спины, убрали оружие и подошли к сдвоенной двери. Мэтти отодвинул кусок перила, и хотел было ее открыть, но она даже с места не сдвинулась. Земной пони несколько раз с силой нажал на нее, но ничего не получилось. Я решил помочь ему и тоже начал толкать, но и это не принесло ощутимого результата. Створки двери не были плотно забаррикадированы, но, похоже, что, что-то не очень тяжелое и подвижное блокировало их с другой стороны. Я прижал ухо к поверхности и прислушался. Оттуда доносились какие-то подозрительные звуки похожие на вздохи.
– Стой! – остановил я его.
– Что? – перестав давить на дверь, спросил Мэтти.
– Там кто-то есть, и думаю, мы оба с тобой знаем, кто именно.
– Проклятье, выходит он все-таки сделал это, – сказал Мэтти, отстраняясь от двери, а затем вновь возвращая деревянное перило на прежнее место между ручками.
– Да, он выпустил зомби. Видимо рассчитывал, что когда мы выйдем отсюда тот тут же достанемся им на обед, если с гранатой ничего не получится.
– Дискорд побери, выходит, мы в ловушке, – огорченно притопнул земной пони, – так я и знал, что здесь что-то не так.
– Да, и нам теперь надо придумать, как выбраться отсюда, – подхватил я.
– Но только не здесь. Через главную дверь нам путь закрыт. Да и кто знает, не приготовил ли он для нас очередную ловушку? Этот псих вряд ли бы стал ограничиваться одной гранатой и зомби. Может за дверью нас ждет целая бочка со взрывчатым веществом?
– А что, вполне в его духе. Но как же нам тогда быть? – спросил я.
– По идее, было бы неплохо найти тот выход, по которому он сюда проник.
– Хех, легко сказать. Тут ведь столько мест чтобы незаметно спрятать люк. Правда, не думаю, что он проник сюда именно через люк. Через него, здоровенного мертвеца не протащишь. Значит, он как-то спустился к нам. С четвертого этажа.
– Ты думаешь, нам стоит еще раз проверить тот аварийный выход? – поинтересовался Мэтти.
– Именно, мы не посчитали его опасным, потому что думали тогда о защите от зомби, а не от ушлых и ловких проныр, вроде Странника.
Мы направились к той двери, за которой в прошлом были лестницы, соединявшие все этажи, по которым в случае пожара можно было быстро эвакуироваться из здания, и посмотрели на начинавшуюся за ее порогом пропасть в три этажа. Лишь несколько обломков лестницы еще торчали из некоторых стен и вели на этаж администрации.
– Похоже, что это будет рискованно, но выбора у нас нет. Мы должны вылезти здесь, – решил я.
– Снова используя твой телекинез? – не столько спросил, сколько заявил Мэтти, – что ж, стоит попробовать главное, чтоб остатки лестницы не рухнули вниз.
– Это верно. Давай сделает так – сперва я перенесу наверх тебя и осторожно отпущу. Ты убедишься, что ступеньки крепкие и если все будет хорошо я левитирую к тебе наши вещи, а после перелечу туда сам, а если нет… хм… я постараюсь тут же подхватить тебя и вернуть обратно.
– Договорились, – снимая с себя сумки, сказал Мэтти и посмотрел вниз, – только ты это… эээ… будь аккуратнее и постарайся не промахнуться, если я вдруг упаду.
Я обхватил Мэтти телекинезом и аккуратно перенес на разломленный практически наискосок кусок лестничного проема, а потом медленно поставил на ноги. Мэтти неуверенно сделал пару шагов вперед, постукал по ступенькам одной ногой, другой, прислушался. Ступеньки не обрушились, никаких подозрительных деструктивных звуков не прозвучало.
– Кажется они надежные. Давай Джек, можешь переправлять сюда наши вещи.
– Принимай, – я начал левитировать в его сторону первые две сумки.
– Одну минутку, – сказал Мэтти, перехватив сумки ногами, – только отнесу их наверх и вернусь. Не стоит сильно перегружать ступеньки.
И так мы в несколько рейсов подняли на четвертый этаж все наше снаряжение, а затем я "полетел" туда сам. Мэтти тем временем поджидал меня наверху, и когда я поднялся к нему, остановил, выставив вперед ногу, и шепнул на ухо: – тихо Джек, зомби уже совсем рядом, они пока еще не поднялись к нам, но лучше сильно не шуметь.
Выйдя за дверь, я пошел с ним в сторону лестницы ведущей на крышу, отдаляясь от шаркающих звуков и бормотания, идущих с третьего этажа.
– Да, похоже, что сюда нам уже точно не вернуться, – бросив взгляд назад, подытожил я.
– И это к лучшему, а теперь уходим, пока они нас не заметили.
Мы подошли к лестнице и, поднявшись наверх, осторожно приоткрыли крышку. Никаких ловушек поблизости не было, и мы спешно вылезли.
На улице начинало светлеть. Розовое облако летало в воздухе и слегка закрывало обзор, но уже не так сильно как это было, когда мы находились внизу и блокировали двери. К сожалению, вернуть топор Мэтти мы никак не могли, и он остался без оружия ближнего боя, по крайней мере, сейчас. Внизу скопились зомби, и мы правильно сделали, что поднялись сюда. Укрытые моим щитом мы начали перепрыгивать на соседние здания, двигаясь к тому самому кинотеатру в виде летающей тарелки на котором была удобная лестница, ведущая вниз, на набережную улицу. Конечно мы сомневались, стоит ли идти туда, после того что случилось в кинозале (а точнее к убежищу Лунного Странника), но другого выбора не было. Да и Мэтти вчера оставил там лодку. К счастью, по его словам, он успел замаскировать ее среди старых рыболовных сетей.
Во время перехода по крышам, мы столкнулись с небольшой проблемой, один из проемов между зданиями оказался чересчур длинным, и туда необходимо было перелетать в телекинезе, но при этом нам еще нельзя было выходить из щита, облако не успело, как следует рассеяться и поэтому нам пришлось ждать. Прошло минут тридцать, с запада подул легкий ветер, который начал усиливаться и рвать в клочья розовую завесу. Наконец облако расступилось, и мы смогли переправиться на другое здание, не рискуя срастись в одно целое со своими плащами и сумками.
И вот мы перелетели на здание с лестницей. На его крыше был еще один люк (как раз на том месте, где находилась круглая кабина летающей тарелки), ведущий в кинотеатр. Можно было бы спуститься и туда, чтобы поискать что-нибудь полезное, но это заняло бы у нас минимум пару часов. Плюс возможные встречи с зомби, необходимость экономить место в сумках, да и тот факт, что кино-сувениров у нас итак уже было в достатке. Все это заставило нас отказаться от подобной затеи, и мы просто начали спускаться вниз по лестнице, решив, что в нынешних обстоятельствах будет лучше обыскивать лишь те места, где мы уже побывали (вроде зоопарка). Это и безопасней и намного быстрее. Да и все сокровища этого города мы все равно с собой не утащим.
Спрыгнув с лестницы, мы увидели, что на набережной собралось несколько зомби, которые видимо, пришли сюда за ночь с улицы кинотеатров. Бессвязно бормоча, они скапливались возле пирса и пялились на раскачивающиеся волны (видимо их привлекал плеск воды). К счастью большинство из них оказались сильно "потрепанными" с выступающими костями из ног и переломанными спинами и мы, прибив сперва тех, что были "посвежее", без особых проблем расправились с остальными, которые еле волочили ноги. Покончив с зомби, мы направились к спрятанной лодке.
Мэтти укрыл ее в спутанных рыбацких сетях и обломках досок возле сарайчика с лодками. За целую ночь на нее никто не покусился. Мы опасались, что Странник мог найти ее и сломать, или даже подложить под нее какую-нибудь мину, но аккуратно перевернув ее палкой, мы не обнаружили ничего опасного и, вытащив лодку наружу, спустили ее на воду. Мэтти тут же запрыгнув в нее, и начал принимать у меня вещи.
Пока я передавал наши сумки, мои глаза невольно повернулись к яхте Странника, которая была рядом с нами, и как ни в чем не бывало, тихо покачивалась на волнах. Останки зомби, еще вчера разбросанные по всему пирсу и яхте, исчезли. Похоже, наш таинственный любитель принцессы Луны успел их куда-то убрать (возможно, просто скинул в воду) и прямо сейчас находился у себя в каюте, отдыхая после долгой ночи, во время которой он тщательно готовил нам ловушки. Конечно, можно было бы это проверить и сказать ему "пару ласковых". Но я что-то сильно сомневался, что Лунный Странник окажется таким дураком, что будет просто отдыхать у себя дома не приготовив нам заранее какую-нибудь западню, на случай если мы выберемся из кинотеатра и заявимся к нему, чтобы отомстить. Нет, лучше туда не соваться.
– Готово, это была последняя, – сказал Мэтти, укладывая мою сумку возле правого борта и протягивая мне весло для перехода, – а теперь давай ты.
– Минутку, прежде чем мы поплывем, мне сперва надо кое-что сделать за углом, – я кивнул в сторону хибарки, – а то понимаешь, плеск всех этих волн, навел меня на кое-какие мысли.
– Конечно, – он уселся на скамейку и стал ждать, – можешь не спешить.
Зайдя за угол, я расстегнул молнию комбинезона и начал справлять нужду. Признаюсь, немного неловко, упоминать столь… хм… интимный момент в своей истории, но для этого была причина: когда я мочился, то увидел, что лужа вместо того чтобы растекаться по стенке и причалу, вдруг собралась в небольшого жидкого слизняка, с крупной головой. Слегка покрутив ею в разные стороны, он неожиданно посмотрел на меня (ну, я так думаю, глаз-то у него не было) и, повернувшись в сторону воды, быстро заскользил туда и стек в озеро.
Я сперва слегка растерялся от подобного зрелища, но потом сообразил, что это могло произойти из-за того, что я пил дождевую воду, оставшуюся после духа. Так значит, все это время "частица" его сидела у меня внутри? Аккуратно потрогав свой живот, я сглотнул неизвестно откуда образовавшийся комок в горле и направился назад к лодке.
– Ну что, опустошил свой "резервуар"? И мы теперь можем отправляться в путь, не опасаясь слишком шумного плеска воды? – пошутил Мэтти, когда я вернулся.
– Вроде того. Скажи Мэтти, а ты уже сегодня "ходил по-маленькому"?
– Нет, а что?
– Да так, просто спросил. Не бери в голову.
Судя по его недоверчивому взгляду, он все же задумался над этим, но я решил пока не вдаваться в подробности, благо ничего плохого со мной не случилось. Да и что мы сможем поделать с поселившимся в нашем мочевом пузыре жидким духом стихий?
– Если он просто хочет выйти наружу, то это же совсем не страшно, – про себя подумал я, нерешительно делая глоток из наполненной под дождем бутылки. – Да, я уверен, что все будет хорошо. Надеюсь…
Как и в прошлый раз за веслом сидел я, а Мэтти следил за поверхностью озера. И хотя он уже доказал мне что может грести и сам, я решил заняться этим лично. Поскольку в этой неспешной переправе по воде было что-то успокаивающее, что помогало мне немного сгладить то неловкое чувство, которое появилось у меня после встречи со слизнем. Правда, он уже утек в озеро, но… именно по нему мы сейчас и плывем. Я надеюсь, что он не превратится в злобного водного монстра, который набросится на нас, когда мы будем на середине?
Чтобы как-то отвлечься от этих мыслей, я спросил у Мэтти: – Эй, а что это были за таблетки, которые ты вчера принимал, перед тем как положил меня к себе на спину? Какие-то стероиды?
– Типа того, – ответил он, – это военные анаболики называемые «Бак», которые производили еще во времена старой Эквестрии. Сильная штука, способная мгновенно превратить любого даже самого хлипкого и слабого пони в перекачанную и способную переламывать хребты драконам машину смерти. Вообще-то чрезмерное употребление «Бака» может сильно навредить здоровью и принимать его слишком часто лучше не стоит. Он плохо сказывается на сердце, почках, кровеносной системе и работе мозга. Но в экстренных случаях, вроде вчерашнего, «Бак» может нехило так выручить. Поэтому, всем членам ордена заранее выдают баночки с этими таблетками, перед тем как выпустить их на поверхность.
– Да, как же мне повезло, что ты вспомнил о них, когда мне стало плохо. Кстати, спасибо тебе за то, что спас меня, – сказал я, – а то во всей этой суматохе, я как-то забыл поблагодарить тебя за свое спасение.
– Не за что Джек. Не мог же я бросить тебя помирать в облаке. Ведь мы же друзья, – улыбнулся он.
– Самые настоящие друзья, – подмигнул я, и мы молча продолжили плыть к острову.
Причалив к тому самому пляжу, где мы высаживались еще вчера, я и Мэтти быстро спрыгнули на берег и, затащив лодку, разгрузили ее, а затем, спешно осмотрев пляж и не заметив ничего подозрительного, направились к разваливающейся дорожке ведущей вверх и начали по ней подниматься, пока не достигли железной арки. Перед нами вновь предстал во всем своем обрушающемся великолепии зоопарк Министерства Мира, в котором на нас вчера напала мутировавшая кобыла. Розовый туман здесь был более плотным, и мне вновь пришлось окружить нас волшебным щитом.
– Ну, Мэтти… – начал я.
– Ну, Джек… – чуть ли не одновременно со мной сказал Мэтти.
Мы посмотрели друг на друга и рассмеялись.
– Только давай не все сразу. Начинай ты первым друг, – сказал я, делая торжественный жест ногой.
– Предлагаю нам, раз уж теперь тут безопасно, как следует порыться во всех здешних офисах, и в первую очередь в комнате управления, прежде чем идти к дому ученой, – с блеском в глазах сказал Мэтти, – а то вчера мы многое тут упустили, потому что очень спешили. Но теперь-то у нас времени вагон и полная тележка, и мы можем не спеша все обыскать.
– В принципе, почему бы и нет, – согласился я, – уверен, что из-за работающих динамиков мародеры еще не успели унести отсюда все самое ценное. Хех, готов поспорить – ты хочешь найти в той комнате управления спарк-батареи, чтобы потом использовать их для своих изобретений.
– В общем-то, да. Ведь эти динамики проработали здесь более сотни лет, а значит, у них есть какой-то мощный источник питания. Возможно, мы сможем его забрать или еще лучше: найти запасной.
– Да, это было бы здорово, – поддержал я.
– А, кроме того, тут могли еще остаться медикаменты, личные вещи, оружие и… тот замечательный работающий терминал, который мы вчера вечером изучали, – последние слова он произнес полушепотом.
– Так, я понял, что ты задумал. Только не говори, что хочешь опять попробовать забрать его с собой. А точнее попросить об этом меня.
– Но Джек, разве это так уж трудно? У меня дома, до сих пор нет терминала. А у Крипи Спина или Пита, нет запасных деталей, чтобы я смог изготовить его сам. Но этот вполне себе ничего. Он целый, с исправной клавиатурой, экран у него яркий и не битый. Вдобавок это одна из новейших, продвинутых по старым временам моделей компьютеров, что могли позволить себе одни лишь богачи.
– Вот как, он действительно так хорош? – улыбнулся я.
– Да по сравнению с ним жалкий терминал в бункере шерифа – всего лишь обычный калькулятор. Ведь это ВТ-9000! Настоящее совершенство среди ему подобных. Брак микросхем и нескольких мощных процессоров заключенный на небесах.
Я задумчиво почесал затылок.
– Ну же Джек, я буду давать тебе поиграть на нем в видеоигры, если ты принесешь его мне домой, – сделав умоляющие грустные глазки, попросил он.
– Хорошо Мэтти, ты меня убедил. Я возьму его, но рисковать ради него своей шеей не буду, – наконец, сдался я.
– Идет, – быстро согласился земной пони, – о большем я и не прошу.
– Ага, – кивнул я, почувствовав приступ дежавю.
Мы пошли с ним по прогулочной дорожке к зданиям администрации. Первым делом мы заглянули в то место, где был офис одного из директоров и забрали оттуда терминал. Мэтти тщательно упаковал его в несколько маек и обернул веревкой.
– Отлично, надеюсь, что так он будет в большей безопасности, – сказал земной пони, для надежности запихивая в щели между тканью мягкие куски поролона, которые он повыдергивал из спинки кресла.
Я же тем временем осмотрел все ящики и стол и не нашел внутри ничего такого, что могло бы нам пригодится. В основном там лежали канцтовары и папки с документами. А еще старый сэндвич в полиэтилене видимо не плотно завернутый, потому что теперь он больше напоминал затвердевший булыжник, а не еду (хм, интересно, если запустить им зомби он разобьет ему голову?) и наполовину выпитая бутылка виски, который судя по запаху уже давно испортился (а может просто так омерзительно пах). В больших коробках в углу, были упаковки с ножницами и ножами для бумаг (я прихватил пару штук), запчасти для терминала (которые заинтересовали Мэтти) и скрепки (из них могут выйти неплохие отмычки, пожалуй, я возьму несколько).
Закончив в этом здании, мы поочередно осмотрели другие. У того что было ближе к нам полностью обвалилась крыша, которая погребла под собой все внутренние помещения и раздавила все что там было. Искать что-либо среди развалин мы посчитали бесполезным. Единственным заинтересовавшим меня предметом была треснутая рамка, с пожелтевшей фотографией валявшаяся на большом сломанном столе, на которой на фоне красивого особняка стояли два светло-бежевых рослых жеребца-единорога с полосатыми гривами внешне, как две капли воды похожие друг на друга (близнецы). Только у одного из них перед носом росла длинная густая борода, а у другого от возраста немного поредела грива. Видимо здесь находился офис второго директора – брата Флима.
В следующем здании находился гараж, где над смотровой ямой стояла длинная машина с широким носом. Рассмотреть ее как следует, нам не удалось, поскольку ее накрыли брезентом, который полностью сплавился с корпусом. Единственное что можно было увидеть, слегка приподняв его края, так это то, что она была белой а, у ее колес полностью отсутствовали шины (видимо развалились от времени). Также в гараже мы нашли ящики с элементами питания (к сожалению пустые) и шкафы с инструментами, но как бы Мэтти и я не старались их открыть, у нас ничего не получилось, потому что ящики подпирали шкафы, намертво слипшись с их поверхностью.
Наконец, мы зашли в дом, где была комната управления. Там же находилось и несколько железных шкафов. Воткнув в щель между ними и ящичками лом, я открыл их и Мэтти занялся неспешным обыском, поочередно вытаскивая и кладя на пол все содержимое. Там оказались длинные мотки кабеля, гвозди, шурупы, скобы для крепления приборов, коробки с запасными лампами накаливания, катушки, штекера, антенны, динамики без сетки, и множество других электронных вещиц, которые Мэтти тщательно перебрав, распихал по свободным карманам и сумкам. Затем он открыл дверцы электрощитов где, искрясь и громко треща, работали огромные спарк-батареи, больше похожие на здоровенные бочки с воткнутыми в них кабелями. К сожалению, достать их мы не могли. Во-первых из-за их размеров (и разумеется веса), а во-вторых в том месте, где они крепились поверхность была сильно оплавленной и окисленной и превратилась в бесформенную медную массу, которая за годы настолько срослась и окрепла, что теперь ее нельзя было сломать или срезать не вызвав перегрузку подключенных к ним трансформаторов и не убив кого-нибудь из нас электричеством.
– Очень жаль, что мы не можем взять их с собой. Такие мощные штуки могли бы здорово пригодиться мне в мастерской. Но видимо не судьба, – огорченно вздохнул Мэтти, закрывая дверцы.
– Что поделаешь, но ты ведь все равно уходишь отсюда не с пустыми карманами, – я похлопал его по выпуклым бугоркам на плаще, – так что не огорчайся друг. И потом, у тебя теперь есть терминал.
– Это да, – согласился земной пони, – надеюсь, только, что он доживет до конца нашего приключения.
Закончив с осмотром административных зданий, мы решили, что больше не стоит здесь задерживаться и пошли на выход в сторону ворот. Проходя мимо киосков с закусками и сувенирами, я и Мэтти пару раз заглядывали туда и захватили с собой несколько памятных фигурок, самой ценной из которых, на мой взгляд, была миниатюрная копия Флаттершай с сидящим на ее спине белым кроликом и пара милых феек-бризи с цветочными корзинками. Хотя я не уверен, что смогу и дальше смотреть на бризи как на безобидных и веселых созданий из детских мультиков после того как один из них чуть не отгрыз мне яйца.
В десяти шагах от входа, мы увидели установленный возле дорожки игровой автомат с протянутым к нему от ближайшего столба проводом. Ну, я так думаю, что это был автомат. Поскольку будка, что там стояла, очень походила на те устройства, на которых довоенные пони играли в видеоигры. Правда непонятно почему его поставили особняком, да еще и возле входа. Может это справочное бюро? Мы с Мэтти подошли ближе. Автомат был высоким и большим, покрашенным в бежевый со светло-розовыми полосками цвет. Спереди у него находилось прозрачное хоть и сильно заляпанное стекло, за которым была кукольная Флаттершай. Она стояла вертикально и была сделана всего наполовину, то есть ее туловище заканчивалось в районе живота, а дальше начиналась сплошная деревянная панель. Судя по шарнирам у нее на ногах и шее, когда-то она могла двигаться, но теперь уже, наверное, сломалась. Ее правый глаз был вырван из глазницы и болтался на проводе, а на теле красовались дыры с торчащей из них проволокой. В довершении ко всему ее нижняя челюсть была сорвана и неестественно свисала вниз.
Когда мы приблизились к ней, Флаттершай вдруг "ожила". Оба ее глаза засветились и начали вращаться, а внутри будки по краям стекла замигали разноцветные огоньки. Со скрипом пошевелившись, она подняла голову и посмотрела прямо на нас обоими своими глазами. Ее рот заторможено задвигался, пластиковые брови стали подниматься и опускаться, изображая эмоции, а из динамика, что был ниже стекла, донесся слегка искаженный помехами голос:
– П-привет любители природы и милых пушистых зверьков, добро пожаловать в наш заповедник. Самый чистый и экологический заповедник, во всей Эк-квестрии. Если вы меня не знаете, то позвольте представиться: меня зовут Флаттершай. Я в-ваш добрый Министр Мира, заядлая любительница пикников и зверушек, а еще основательница фирмы «Здоровые Копытца», где я вместе со своими заботливыми коллегами в-вот уже двадцать… <<поправка, дата изменена>>… с-сто сорок восемь лет, занимаюсь разработкой и изготовлением самых качественных лекарственных препаратов и средств для ухода за больными и немощными пони. Фирма «Здоровые Копытца» – мы заб-ботимся о вас, как Флаттершай заботится о своих питомцах.
– Хм, мило, – улыбнулся я, посмотрев на Мэтти. Он тоже на меня глянул, и мы опять повернулись к роботу. Он был очень похож на настоящую Флаттершай из книжек и внутри у меня что-то слабо кольнуло, когда я представил себе, как здорово было бы встретиться с ней в реале. Очень здорово… но…
– Ес-сли вы хотите узнать больше о каких-нибудь животных, которые сейчас находятся в нашем заповеднике, скажите мне – "Расскажи о зверятах" и назовите название зверька, о котором вам хочется ус-слышать, – тем временем продолжала кукольная пони. – Если вам интересно послушать историю об основании этого места или о г-гейзере, скажите мне – "Старина Джолли", так мы называем нашего природного гиганта, вокруг которого был построен этот заповедник. – Если вы хотите сыграть со мной в игру, скажите мне – "Давай поиграем Флаттершай" и я устрою вам небольшую викторину-опрос о моих приключениях вместе с друзьями. Для информации об якобы незаконном присвоении этого участка земли нашими основателями, скажите мне – "Скучные судебные разбирательства", но учтите, что вашу добрую Флаттершай, такие вопросы сильно расстраивают, поскольку ее официальные представители Флим и Флэм – самые честные и добропорядочные пони на всем белом свете. Ну, а если вам надоело меня слушать и уже не терпится пройтись по нашему заповеднику и п-посмотреть на зверей, скажите мне – "До свидания" и мы с вами расстанемся.
– Да, это точно справочное бюро, – озвучил я вслух свое второе предположение, – любопытная вещица.
– И не говори. Умели же довоенные пони делать такие классные устройства, – восторженно произнес Мэтти, осматривая будку со всех сторон. Слева у нее было круглое отверстие с небольшим желобком и держателем на конце, откуда, наверное, должны были выпадать призы, а по краям находились два микрофона, в которые нужно было говорить.
– Как думаешь, нам что-нибудь дадут, если мы поучаствуем в этой викторине? – спросил я.
– Наверное, какой-нибудь довоенный приз вроде – Спаркл-колы с новым вкусом или упаковки мятных леденцов, – предположил земной пони, – а ты, что хочешь поучаствовать?
– Конечно, уверен, что это не займет много времени, – сказал я, повернувшись к динамику: – ну хорошо, "Давай поиграем Флаттершай".
– Ого, ты считаешь себя знат-током моих приключений? Ну, давай проверим, – весело сказала робо-пони, – для начала ответь мне, как зовут моего самого любимого кролика?
– Ха, легко, – ответил я, припоминая то, что читал в книге сказок, – Энджел.
– И это правильный ответ поняша, – сделав некое подобие кривой улыбки (ее челюсть опустилась так низко, что мне даже стало немного жутко), сказала Флаттершай, – похоже, что ты действительно много знаешь обо мне. Но не расслабляйся, следующие воп-просы будут потруднее.
И она спросила у меня еще где-то с десяток вопросов, так или иначе связанных с ней и ее приключениями вместе с подружками. Вроде того – как она победила дракона? И где живет ее лучшая подруга Рейнбоу Дэш? Когда я на все из них ответил, из динамика автомата раздались громкие фанфары и Флаттершай весело произнесла:
– Поздравляю умняшка, ты правильно ответил на все мои вопросы и, безус-словно, заслужил награду – одну из новейших разработок нашей доброй подруги Пинки Пай – Праздничные Минталки со вкусом винограда. С их помощью ты станешь еще более умным, смекалистым, а во рту у тебя появится сладкий вкус винограда. Спасибо за то, что поиграл со мной и удачного тебе отдыха в нашем заповеднике.
Из углубления в автомате выпала фиолетовая упаковка таблеток, с изображением улыбающейся Пинки Пай держащей у себя во рту виноградную кисточку.
– О, неплохая награда, – порадовался я, – интересно, а получится ли достать еще?
Я попытался сыграть в еще одну викторину но, похоже, что у автомата была какая-то опознавательная система по голосу, потому что когда я сказал – "Давай поиграем Флаттершай", она мне ответила:
– Извини поняша, но больше одного раза мы с тобой сыграть не сможем. Дай и другим пони показать свои знания и попробовать замечательные Праздничные Минталки.
– Проклятье, – притопнул я, – похоже, что местные владельцы были готовы к подобной хитрости и установили здесь голосовую идентификацию. Очень жаль, но больше минталок мне уже не получить.
– Однако их могу получить я, – сказал Мэтти, – ведь мой голос автомат еще не знает. Так что теперь пришел мой черед блеснуть знаниями.
Мэтти попросил поиграть с ним и Флаттершай опять начала задавать вопросы, правда совсем не такие, какие были у меня, но поскольку он, также как и я, хорошо знал историю кобыл-министров, то очень быстро, без проблем на них ответил. Флаттершай поздравила его и вручила награду – еще одну упаковку Минталок, на этот раз с апельсиновым вкусом и картинкой Пинки Пай сидящей возле большой корзинки с апельсинами.
– Неплохо, – поздравил я его. – Интересно, а что если нам аккуратно вскрыть ее и достать оттуда все оставшиеся минталки?
– Не думаю что это хорошая идея Джек, – заметил Мэтти, – если мы будем ковыряться в ней, то можем попасть в неприятности. Он показал мне на два незамеченных прежде сдвижных железных люка находящихся по краям от будки и присыпанных землей.
– Что это? – спросил я.
– Судя по всему – отделения для турелей, – с уверенностью сказал земной пони, – установленные здесь как защита от мародеров. Если мы попытаемся залезть в автомат, они тут же вылезут наружу и откроют по нам огонь. Так что лучше не рисковать.
– Да, похоже, что ты прав друг. Ну, хорошо, до свидания Флаттершай, – сказал я, и не знаю зачем, помахал ногой автомату.
– Прощай и удачного тебе отдыха в нашем зап-поведнике, – вновь произнесла она заранее записанную фразу.
Отойдя от автомата, мы отправились дальше и наконец, вышли за территорию заповедника.
Снаружи была большая заасфальтированная парковка с парковочными счетчиками, ржавыми указателями и рекламными щитами, которую сплошь покрывали широкие трещины и мелкий прилипший к ее поверхности мусор. Там же стояло и несколько повозок с машинами. Большинство из них находились в весьма плачевном состоянии, кроме нескольких у дальнего края, которые на первый взгляд выглядели вполне себе ничего, но присмотревшись, я увидел, что они наполовину утопали в асфальте, а их дверцы плотно сплавились с корпусом, и теперь в них нельзя было залезть.
По всей территории парковки были разбросаны скелеты и несколько порубленных тел, а значит, здесь побывали мародеры. А еще там были зомби, но слава Луне ни один из них не мог на нас напасть, потому что одни из них оказались чем-то придавлены, а другие, как и машины, прилипли к асфальту и теперь стали с ним единым целым.
Проходя мимо одной из повозок, я в ужасе отпрянул назад и быстрым шагом пошел дальше. Возле ее правого колеса лежал маленький, вплавленный в асфальт жеребенок, который вместо слов громко заплакал (а точнее, по-детски завыл), когда увидел меня. Поплотнее прижав уши к голове, я постарался больше не смотреть на него и прибавил ход. Но вой не утихал, пока глухой звук не прекратил этот разрывающий сердце звук. Справа от меня показался догнавший меня Мэтти, он выглядел не менее бледным чем я, однако у него хватило сил и решительности сделать то, что было необходимо – прекратить страдания несчастного малыша, ударом ножа.
Слева от выезда с территории парковки я заметил проржавевшую машину с еле различимой символикой на борту. Несмотря на то, что она была практически стерта, я все же узнал ее. Это была машина Министерства Тайных Наук, а возле нее валялся изгрызенный скелет, у которого на груди покоился пластиковый бейдж, когда-то крепившийся на одежду.
– Не могу поверить, что Твайлайт Спаркл вела бизнес с этими проходимцами и занималась захоронением опасных отходов, в тех местах, где массово собирались пони с маленькими жеребятами, – вслух посетовал я, пытаясь взять бейдж, чтобы получше рассмотреть его, но как оказалось он был намертво вплавлен в ребра скелета.
– Не все что делали кобылы-министры, было известно простым жителям. У нас в ордене, в свое время я изучил немало старых архивов, где в подробностях описывалась вся их деятельность и можешь мне поверить Джек, захоронение токсичных материалов – это далеко не самое страшное, чем занимались министерства. То были безумные времена друг, – с горькой иронией сказал Мэтти.
– Смотря с чем сравнивать, – невесело хмыкнул я, оглядевшись вокруг.
Мэтти тоже посмотрел туда же куда и я: на лежащий неподалеку фонарный столб, прижимающий к земле еще двигающегося зомби, на нескольких раздробленных скелетов, и валяющееся в кузове небольшого грузовика обезглавленное тело, раскинутое в такой позе, словно тот, кто его, убил, вначале надругался над ним, и понимающе кивнул. А затем сказал очень интересную глубокомысленную фразу, удивившую меня своим смыслом: – это да… те времена не сильно-то отличались от нынешних. А может это их наследие. Наше наследие… тех, кто привел ко всему этому ужасу.
Мы покинули стоянку, и вышли на широкую дорогу, которая сперва поднималась на небольшой холм, а затем плавно опускалась вниз и, огибая отдельные бугорки и камни, уходила в сторону видневшихся неподалеку вилл. Между ними и заповедником у дороги было установлено несколько рекламных щитов с различной рекламой. На одном из них нам улыбалась бедная Фейри Винг, приглашавшая посмотреть на бризи, а на других – реклама различных фильмов, мест, товаров и услуг вроде: магазина электроники, где можно было арендовать робота-уборщика или предложение попробовать новую Спаркл-колу со вкусом груши. А еще там был большой стенд с разными украшениями в виде ракет, колбочек с пузырящимися жидкостями, роботов на четырех и двух ногах и кучи других научных предметов, посвященный выставке не-магических чудес. На нем было написано, что выставка приезжает в Джолли Флейк всего на месяц, и будет проходить в парке Министерства Морали, где все желающие смогут посетить ее и увидеть: "невероятные научные открытия в области химии, механики, военной промышленности и квантовой физики. Спонсоры выставки: Министерство Военных Технологий, Солярис Инкорпорейтед и Стойл-Тек". Также возле дороги стояла пара магазинов с сувенирами и продуктовые ларьки, а еще большое оформленное в футуристическом стиле кафе, которое называлось «Магический взрыв». Рекламный щит с его названием был высоким и длинным и находился неподалеку от самого кафе. Под прямым углом он резко уходил вверх, и там заканчивался расходящимся на множество пучков взрывом.
Обогнув это кафе, мы оказались всего в полусотне шагов от жилых домов и коттеджей, но идти дальше уже не могли, потому что там повсюду между улицами и дворами бродили сотни (если не больше) изголодавшихся по живой плоти зомби.
– Ну вот, приехали, – раздосадовано произнес я, доставая бинокль и ища какую-нибудь лазейку или обходной путь, но, увы, все пространство среди домов было забито ходячими мертвецами.
– О да, к сожалению, здесь их слишком много, и прокрасться мимо у нас не получится, – тоже взявшись за мини-бинокль на обруче, сказал земной пони.
– Значит, придется драться с ними. Как тогда, на пирсе, – решил я, поправляя чехол с винтовкой и доставая еще одну элементную гранату.
– Минутку Джек, незачем тратить на них такую бесценную вещь, – заметив, что я задумал, сказал Мэтти, – ведь мы же можем перехитрить их.
– Это как? – спросил я, засовывая гранату обратно в сумку.
– Погоди, дай-ка подумать, – попросил он, ненадолго погрузившись в свои мысли и, как обычно принявшись ходить кругами. Он несколько минут внимательно изучал территорию впереди и зачем-то поглядывал на столбы с протянутыми между ними проводами, которые находились вдоль всей дороги, а затем весело фыркнул: – да, то, что надо! Мы сможем отвлечь их при помощи громких звуков, а затем незаметно прокрадемся к виллам.
– Идея, конечно, неплохая, но как мы эти звуки будем издавать? Не разгуливая же на видном месте и крича? – поинтересовался я, – или ты хочешь что-то взорвать?
– Нет, не стоит тратить нашу бесценную взрывчатку на этих тварей. Да и взрывы их надолго не отвлекут. Я планирую изготовить акустическое устройство, чтобы заставить их собраться в одном месте. Этакий аналог сигнализации.
– В смысле звуковую приманку? Что ж, хороший план. Может сработать, – одобрил я.
– Не может, а сработает, я в этом уверен, – сказал Мэтти, – тем более, все необходимое для ее сборки находится у нас под ногой в заповеднике. Динамики, провода, набор электродеталей.
– Тогда, сделаем это, – поддержал я его план, – что нам для этого требуется?
– В первую очередь электричество. Мою звуковую установку нужно будет запитать, но я уже подумал об этом и знаю, что надо делать – мы проведем ток при помощи этих проводов, – он показал мне на деревянные столбы над нами. – Правда, все они, скорее всего, уже давно обесточены. А трансформаторы могут быть неисправны. Но если ты поможешь мне, я попробую их починить и вновь объединить в общую сеть при помощи запасных кабелей из комнаты управления. А после я подсоединю их непосредственно к одной из тех больших спарк-батарей, и все заработает.
– Звучит неплохо, – сказал я, еще раз посмотрев в бинокль на виллы. Зомби там было много. Столько, что ими можно было бы заменить население целого городка. Даже та стая, с которой мы сражались вчера на пирсе, показалась мне теперь слишком маленькой, – однако не думаю, что одной сирены здесь будет достаточно.
– Почему? – удивился Мэтти.
– А ты посмотри сколько их. Прикинь, что с нами будет, если твоя сирена сломается, и зомби не захотят стоять рядом и пойдут обратно?
– Тогда мы окажемся в западне, среди тесных улочек или запертые в доме ученой, – смекнул Мэтти, – да план конечно не безупречный, но я мог бы, скажем, защитить свое изобретение твердым корпусом, разобрав один из трансформаторов или… или… Дискорд побери! – сердито топнул он ногой, видимо зайдя в тупик в своих расчетах, а затем сел на землю и начал массировать виски передними ногами, громко шепча: – ведь должен же быть какой-то способ одолеть их не применяя волшебную гранату зебр. Так не бывает, чтоб ничего нельзя было сделать. Не бывает безвыходных ситуаций. Я же изобретатель. А в голове у меня как назло нет ни одной светлой идеи. Хоть действительно взрывай их и все. Взрывай… да верно! – на мордочке у него вдруг появилась улыбка, и он быстро встал на ноги, – мы взорвем их!
– Но, ты же вроде был против взрывчатки, – напомнил я, – говорил, что не стоит тратить ее на зомби.
– Да, это так. Наши брикеты очень дорогие, и я бы хотел приберечь их для других более важных дел. Но, к сожалению, если мы хотим пройти здесь, без взрывчатки нам не обойтись. И потом, я же не хочу просто взорвать ее. Я планирую подсоединить ее к своей акустической ловушке и, дождавшись, когда они соберутся вокруг, устроить взрыв.
– Это же… гениально, – уловив суть его плана, восхитился я, – просто и гениально.
– Спасибо, – кивнул он, гордо выпятив грудь, – вот видишь? Я же говорил тебе, что не бывает безвыходных ситуаций.
– С такой-то светлой головой как у тебя нет, – закатив глаза, с улыбкой произнес я, – только давай сильно не задавайся, мы еще ничего не сделали.
– Да верно, нам нужно приступать к работе, – опомнился земной пони.
– Именно. Ты там говорил, что тебе понадобится моя помощь? Но в чем она будет заключаться? Ведь ты же знаешь, что электрик из меня никудышный.
– Не беспокойся, починкой и настройкой займусь я, а ты будешь поднимать меня к трансформаторам и прикрывать снизу, – объяснил земной пони, снимая с себя все сумки, кроме той, где лежали инструменты и детали, – а после я изучу сами провода и посмотрю, какие из них нужно будет заменить.
– Окей, тогда за дело, – я обхватил его своим телекинезом и начал медленно поднимать к столбу вверх.
– Отличная работа Джек, теперь мы сможем подключить мои изобретения непосредственно к местной системе энергоснабжения, – удовлетворенно вытирая пот со лба сказал Мэтти, после того как я спустил его на землю. За последние два с половиной часа мы проделали с ним грандиозную работу – объединили и наладили четырнадцать столбов и подключили их к электрощиту в комнате управления. Должен сказать, что дельце было не из легких. Нам приходилось постоянно опасаться обнаружения зомби разгуливающих неподалеку и даже убить нескольких самых настырных и наблюдательных, которые несмотря на все наши усилия, заметили нас и лишь по счастливой случайности не притащили за собой всех остальных. Я поднимал Мэтти на самый верх и помогал ему зацепиться за поперечные перекладины на столбах, чтобы он смог открыть и проверить трансформаторные щиты, пока я придерживал его снизу своим телекинезом не давая сорваться. Мне даже пришлось открутить для него несколько сильно проржавевших гаек, на которые он сам насаживал ключ, а затем давал мне отмашку начинать. Правда, три трансформатора на столбах оказались слишком разбитыми, и их нельзя было починить и нам пришлось срочно проводить новый маршрут, протягивая кабель на большое расстояние до следующего исправного щита. Когда со всем этим было покончено, Мэтти занялся сборкой звуковых приманок. Посовещавшись, мы решили, что он изготовит их несколько, чтобы мы смогли равномерно развести зомби по всему острову и поочередно разнести на кусочки.
– Пока я буду их делать, не мог бы ты Джек, нарезать еще кабелей про запас? – попросил он, собирая в сумку свои инструменты и направляясь в здание с комнатой управления.
– Без проблем друг, сейчас сделаю, – кивнул я и, достав нож, пошел к тому месту, где в стену уходили разной толщины кабеля. Какие именно из них нужно было отрезать, я уже знал (Мэтти показал мне). И хоть я использовал для этого дела свой телекинез, поднимая нож на большую высоту, меня все равно могло ударить током через мое волшебное облако.
Я срезал пару длинных кусков тонкого провода и начал скручивать их кольцом. Вдруг я услышал какие-то подозрительные звуки очень похожие на те, что бывают, когда кто-то творит заклинание. Быстро подбежав к месту, откуда доносился звук, я аккуратно выглянул из-за угла. Там у дальнего конца стены появился портал ядовито-зеленого цвета. Неужели к нам пожаловал еще один пришелец?
Краем глаза я увидел, как из портала быстро выскочили два странных взъерошенных пони, у которых вся шерстка была в ожогах и дымилась, словно они только что побывали в горящем доме. Один из них был высоким пожилым жеребцом-единорогом и носил лабораторный халат, на голове у него красовалась бирюзового цвета прическа в стиле "220 вольт". Другой был еще жеребенком с короткой коричневой стрижкой 18. (@_@).
– Господи, что с нами случилось? – испуганно произнес жеребенок, растерянно осматривая свои ноги, словно он только что впервые их увидел.
– Расслабься, это всего лишь обычное зооморфное превращение при переходе в другое измерение, как только мы вернемся домой, то вновь станем прежними. А теперь не мешай мне, пока я занимаюсь настройкой телепортера, – громко рыгнув, сказал жеребец в халате, принявшись ковыряться отверткой в странной штуке с зеленой лампочкой, которая висела у него перед глазами.
– Хорошо, но куда мы попали? – спросил жеребенок.
– Разуй свои глаза и осмотрись дурень, – грубо воскликнул старик, – очевидно же, что нас занесло в еще одну дурацкую постапокалиптическую вселенную, в которой местные обитатели уничтожили друг друга и свой мир при помощи примитивного оружия судного дня. Ну вот, все готово, мы можем уходить.
Я осторожно высунулся из-за угла, чтобы получше их рассмотреть, и жеребенок меня заметил.
– Смотри! Я кого-то вижу! – воскликнул он, тыча ногой в мою сторону.
– Не обращай внимание. Это всего лишь местный четырехногий абориген. Не думаю, что он нас понимает. Давай, нам пора.
Жеребец нажал на кнопку на приборе и в стене появился новый портал.
– Не задерживайся, говорю, мы уходим, – настойчиво произнес он и, схватив помахавшего мне ногой жеребенка за шиворот, закинул его в портал, а затем нырнул туда сам и тот сразу же закрылся.
– Чертова Пустошь и ее безумные обитатели, – вслух произнес я, не понимая с кем только что столкнулся.
– Ну как Джек, ты уже нарезал кабелей? – услышал я голос Мэтти.
– А? Нет, не совсем, но уже заканчиваю, – отозвался я, растерянно поглядев на то место, где только что был таинственный портал и продолжил отрезать куски кабелей. Мэтти лучше об этом не рассказывать. Все равно он мне не поверит.
– Так, теперь осталось подсоединить этот провод вот сюда и… вуаля! Очередная взрывоопасная ловушка для зомби полностью готова, – с довольным видом произнес Мэтти, отходя от собранного им прибора, сильно похожего на странный гибрид радио, бомбы и того что безумные ученые обычно мастерят у себя в секретных лабораториях. На брикет со взрывчаткой сверху был установлен динамик, который в свою очередь крепился к вертикальной плате, а в нее вразнобой были понатыканы катушки и пара лампочек, которые он припаял своим универсальным накопытным инструментом. По краям торчали разноцветные провода и несколько пучков медной проволоки. С левого боку как иглы у дикобраза были воткнуты многочисленные конденсаторы, диоды и помятый предохранитель (как их Мэтти назвал), а еще какая-то круглая штука похожая на шайбу и вырванная из стены офисного здания коробка – часть охранной системы, которая должна была воспроизводить громкий звук. В завершении: с нижней стороны он установил гвозди позволявшие втыкать бомбу в землю, и защитный корпус, сделанный из щита трансформатора (а точнее из нарезанных железных полосок, окружающих прибор подобно сфере).
– Да, выглядит очень… чудно, – сказал я первое пришедшее мне в голову слово при виде результата его трудов. Он сделал целых два таких устройства, которые лежали у наших ног.
– Спасибо. Я сам придумал этот дизайн, – гордо произнес он. – Ну, давай теперь отнесем моих "малышек" на открытое место и устроим фейерверк, – в предвкушении потирая копытом о копыто, сказал земной пони.
– Ага, жду не дождусь увидеть его, – кивнул я, немного удивленный, необычным энтузиазмом друга.
Мы с ним вышли за дверь комнаты управления (где на полу осталась целая куча разномастных схем, которые он начертил мелом и несколько раз переправлял, пытаясь найти наиболее подходящий вариант), и направились по уже знакомому маршруту обратно к воротам. Пройдя через парковку и миновав несколько магазинов, мы подошли к столбу, от которого должны были тянуть провода. Он находился рядом с кафе «Магический взрыв», откуда мы хотели наблюдать с крыши за взрывами.
– Сколько у нас там времени в запасе? – спросил Мэтти.
– Сейчас скажу. О, вполне достаточно. Еще только три часа и девятнадцать минут, – посмотрев на браслет, сказал я, – сегодня мы работаем быстро.
– Это хорошо, – подмигнул земной пони, – пока что все идет гладко. Если так будет и дальше, то этот день того и гляди окажется не таким безумным как все остальные.
– Видимо да. Нам ведь только и надо что взорвать разгулявшуюся нечисть, а после найти дом ученой и переночевать в нем. А завтра мы отправимся в парк, за деталями для Крипи Спина и если повезет: за сестрой тоже.
– А ты уверен, что нам стоит это делать? – спросил у меня Мэтти.
– В смысле? – не понял я.
– Ну, идти туда, – пояснил он, – одно дело сходить за тем шариком, что нужен тебе. Это святое. Ну, по крайней мере, для тебя. Потому что, ты уж прости, но твое желание найти Пинки Пай, попахивает чистым безумством. Однако я принимаю это и готов помочь. Другое дело, совершить вылазку в кишащий ходячими мертвецами парк. Меня это знаешь ли, как-то не сильно возбуждает.
– Ты что трусишь? Шерстка в перышки превратилась? – решил подколоть его я.
– Вовсе нет. Просто хочу мыслить здраво и не делать опрометчивых поступков. Я оцениваю нашу экспедицию, с разумной точки зрения и вижу, что пока нам с тобой везет, но надолго ли эта везуха? На пустошах лежит немало скелетов храбрецов, взять хотя бы мою бывшую командиршу – Рисайклер до инцидента на базе пережившую более двадцати выходов на поверхность и семь боевых столкновений. Она тоже верила в свою неуязвимость и что смелым покоряются все преграды, но как видишь, это не помогло ей пережить пулю снайпера.
– Может и так. Но я в отличие от нее не верю в то, что неуязвим. Я лишь хочу сдержать слово, данное другому пони, только-то и всего, – сказал я, – и потом…
– Я знаю Джек, знаю, – перебил он, – ты просто хочешь ему… эээ… ей помочь, но то, что тебя не убивает, лишь начинает кружить тебе голову. Ты же не забыл, как вчера побежал следить за машинами Фениксов?
– Да побежал и что?
– Это было очень глупо и безрассудно. Они могли нас заметить и убить. А еще мы могли попасться в зубы к зомби.
– Однако не попались же, верно? – с нажимом возразил я.
– Да, нам с тобой повезло. Но надеяться сильно на удачу лучше не стоит. Потому что она – стерва капризная и любит подводить в самый неподходящий момент.
– Я это понимаю Мэтти, просто… эм… сдаюсь, у меня нет аргументов, против того что ты сейчас сказал. Ты прав: в последнее время мы сильно рискуем. Но согласись, что и риск порой бывает необходим. Помнишь же тот случай, когда ты нажал на курок и пристрелил Айрон Хелма? Это тоже был риск. Ты убил своего коллегу, заранее не зная, чью жизнь ты сейчас защищаешь. Я мог оказаться бандитом, мог предать тебя или бросить на пустошах…
– Что ты, по сути, и сделал когда оставил меня у Бена, – напомнил он.
– Тут другое (Мэтти хмыкнул). Я хочу сказать: что если бы ты не рискнул, то не встретился бы потом с Куки, и у тебя не появилась бы по-настоящему любящая семья. Всего одно судьбоносное нажатие на курок полностью изменило всю твою жизнь, и повернуло ее в правильное русло. Риск, который оказался оправданным. Бросок монеты, где тебе выпала нужная сторона.
– Это так Джек, я и не спорю. И в благодарность за это я пошел вместе с тобой в город зомби. Ты помог мне изменить мою жизнь, и я этого никогда не забуду. Но что мы изменим, если оба погибнем в парке?
– Если погибнем, то ничего. Но если мы найдем сестру Крипи Спина и вернем ее к ней, то сделаем еще одну пони счастливой, подарив ей давно утраченную надежду, – произнося эти слова, я невольно посмотрел на то место, где была моя кьютимарка. Два подарка. Знак того – что я могу дарить другим радость. – Мы пойдем на еще один риск, способный изменить чью-то жизнь к лучшему. Понимаешь?
Земной пони глубоко вздохнул, а затем произнес: – хорошо Джек, дискордов ты мечтатель. Давай поступим, по-твоему. Но сперва нам нужно подорвать здешних зомби. Каждый из нас возьмет по ловушке и кабелю и, разматывая его, найдет подходящую область для ее установки. Я пойду на правую сторону, а ты на левую. Постарайся выбрать такое место, которое будет хорошо видно с крыши кафе и по возможности защищено от ног зомби. Установив бомбу, подсоедини к ней выступающие из кабеля провода, как я тебе уже говорил, а затем возвращайся сюда.
– Разумеется, приятель и спасибо, – поблагодарил я и, поставив на землю свои вещи и его терминал, взял бомбу, мотки кабеля и пошел, раскручивая его за собой на левую сторону острова. Пройдя тридцать шагов вперед, я пригнулся и украдкой приблизился к небольшой ровной поляне окруженной бугорками, которая плавно спускалась к озеру и была совсем недалеко от вилл. Берег внизу выглядел достаточно ровным, и мы могли бы высадиться на нем, если бы вчера проплыли немного дальше. Тогда нам не пришлось бы сражаться с Королевой бризи. Но с другой стороны и необходимых запчастей для создания бомб у нас тоже бы не было. Выходит, мы все сделали правильно.
Опустив кабель на землю, я начал подыскивать подходящее место для установки бомбы. Обследовав всю поляну, я наткнулся на несколько покромсанных и изгрызенных тел с перерубленными ногами, одетых в праздничные платья и пиджаки. Здесь лежали жеребята и взрослые пони в окружении заляпанных и битых тарелок, кружек и бокалов. Около одной из кобылок в вечернем платье валялась смятая плетеная корзинка, из которых высыпались ложки и вилки, а под ней, было скрученное, наполовину затоптанное в грязь рваное одеяло из плотного материала. Возле одеяла лежал поваленный на землю плакат с еле читаемой надписью – "Поздравляю с Днем Рождения Лили! Искренне твоя принцесса Селестия".
– Так значит, это здесь? – сам у себя спросил я, склонившись ниже, чтобы осмотреть плакат, – здесь Крипи Спин стала Принцессой? Странно, в своем рассказе она не упоминала, что все кто превратился рядом с ней в зомби, были убиты. Может она… а ладно, это уже не важно.
Распрямившись, я с горечью посмотрел на останки день-рожденной вечеринки, которая когда-то завершилась самым ужасным образом и, встряхнувшись чтобы отогнать от себя печальные мысли, воткнул бомбу в землю. Подтащив кабель, я обмотал вокруг нескольких ее клемм по краям провода, и одна из лампочек загорелась, давая понять, что бомба работает. Для надежности я подтащил к ней пару тел и прижал к краям, чтобы зомби ее не затоптали. Пришла пора возвращаться к Мэтти.
– Дело сделано, – сказал я, подходя к столбу, обвитому проводами, возле которого стоял земной пони и как-то странно поглядывал на землю, зачем-то переступая с ноги на ногу.
– Что-то не так? – спросил я.
– Да нет, все в порядке, просто у меня, наверное, немного устали глаза после долгого сидения в полутемном помещении, – растерянно произнес он, опять бросая взгляд на землю, – а может, и нет. Ты ведь тоже что-то видел, когда сегодня ходил по нужде так?
– Ну да. Этакий побочный эффект от воды оставшейся после вчерашнего духа – живую мочу.
– Брр… – брезгливо поморщился Мэтти, – вот ведь гадость.
– И не говори. Гадость. Зато безопасная. Ведь с нами же ничего плохого не случилось, пока мы спали и ходили весь день по городу, – успокоил я, хотя и не был полностью уверен в правоте сказанных слов, – так что не стоит сильно переживать. Лучше давай уже начнем взрывать зомби. У тебя все готово?
– Конечно, – ответил он, повернувшись ко мне, и зачем-то как собака начал откидывать назад землю, словно пытаясь что-то там зарыть, – и если ты тоже все подключил, то нам можно приступать к взрывным работам. Но для начала пойдем, заберемся на крышу.
Мы подошли к лестнице около мусорных баков ведущую на крышу кафе, и залезли по ней вверх. Там возле края Мэтти поставил два испачканных в земле пластиковых стула и столик, на котором лежал большой кустарного качества пульт (а по сути плата с четырьмя рычажками и протянутыми к ней проводами). На его поверхности находились три лампочки, две из которых сейчас горели.
– Ого, а ты основательно ко всему подготовился, – присвистнул я, садясь на один из стульев.
– Ха, ну еще бы! – усмехнулся он, – не каждый же день, нам выпадает возможность повзрывать зомби. А после столь долгого и изматывающего труда, я рассчитываю увидеть неплохой фейерверк, который сам же и устрою.
Он уселся на свободное место и нажал на один из рычажков.
Справа от нас зазвенела громкая с дребезжащими нотками сирена. Звук получился достаточно резким и шумным и быстро привлек к себе внимание зомби. Со стороны вилл начали раздаваться протяженные вопли и стоны, а затем оттуда со всех ног поскакали многочисленные мертвецы. Мы с Мэтти наблюдали за ними. За тем как они подбегали к бомбе (поставленной посреди нескольких скамеек на склоне), носились мимо, падали и спотыкались друг об друга. Они громко кричали и, не прекращая крутили головой, ища жертву, в которую можно будет вцепиться, но мы находились достаточно далеко и не попадали в поле их зрения. Лампочка на пульте у Мэтти, несколько раз заморгала.
– Проклятье, даже несмотря на защиту, они то и дело пинают ее, нарушая соединение, – тихо проворчал он, чуть приподнявшись со стула и достав мини-бинокль. Вокруг бомбы тем временем уже собралась целая толпа. Грозная и шевелящаяся, словно рой злых насекомых.
– Хотя, с другой стороны, можно больше не ждать, – тут же прибавил он, – пришло время взрывать. Он вытащил из-под плаща две изодранные пары наушников, какие обычно носят дровосеки или строители.
– А это откуда? – удивился я.
– Да так, прихватил на всякий случай, еще когда мы были в Бампкин-Тауне, – ответил он одевая их на голову, – после того как увидел что ты взял с собой брикеты с взрывчаткой. Хех, прямо чувствовал, что мы будем заниматься чем-то подобным. Нус, ты готов?
– Ага, – я тоже накинул наушники и приготовился вызвать щит (если в нас вдруг полетят обломки ну или… кишки). Мэтти медленно, словно пытаясь растянуть удовольствие, положил копыто на очередной переключатель, – начинаю обратный отсчет. Кстати, заметь, как часто мы, совершая что-то безумное, начинаем считать.
– Видимо, так мы хотим собраться с духом или может… насладиться моментом, – предположил я.
– Наверное, но как там ни было, я объявляю обратный отсчет… итак… три… два… один… иии… БУМ!
Он нажал на рычажок, и тут же раздался оглушительный взрыв (который мы услышали даже через наушники), мгновенно прервавший вой сирены и безумные крики ходячих мертвецов. В небо взметнулся высоченный огненный столб с черной сердцевиной, всколыхнувший землю и раскидавший собравшихся вокруг зомби. Сверху на нас посыпались камни, куски грязи и… окровавленные ошметки. Я тут же сотворил щит, и по нему начали ударяться мясные куски, с которых стекала ярко-розовыми струйками кровь.
– Иха! Вот это взрыв! – энергично вскакивая (так что даже стул отлетел назад) воскликнул земной пони, начиная восторженно приплясывать на месте.
– Охренеть, – зажимая нос и дуя в него, чтобы прочистить заложившие мне уши, произнес я, – вот уж действительно Фурдаль-12 – старший брат С-4. На том месте, где несколько секунд назад толпились зомби, теперь красовалась большая с неровными краями воронка, уходившая под резким углом вниз. Все пространство вокруг нее было залито кровью, а земля напоминала иллюстрацию из детской книжки, в которой во время одного из приключений Дискорд сражался с шестеркой героинь и покрасил в ярко-розовый в клеточку цвет поля Понивилля. Только здесь была совсем другая, не волшебная "краска". Те немногие зомби, что каким-то чудом смогли уцелеть после взрыва, теперь беспомощно барахтались среди тел своих разорванных собратьев, а кое-где буквально восставали из мертвых в слабосветящемся тумане.
– Нет, ну ты видел?! Видел?! Как здоровски она жахнула?! – продолжал восторгаться Мэтти, – это что-то с чем-то! Практическая механика, объединенная с абсолютно никакой техникой безопасности! Настоящее совершенство!
– С каких это пор ты начал увлекаться взрывами? – поинтересовался я.
– С тех самых как научился ходить, говорить и скручивать между собой несколько проводов, – не выходя из веселого задора, ответил он, – но в ордене за такое увлечение по головке не погладят, а тут у меня абсолютная свобода. – Он поднял свой стул и расслабленно плюхнулся на него. – Плюс, мне помогли освежить любовь к этому увлечению мои новые родственники, когда водили с собой на охоту и давали повзрывать радскорпионов. Но даже они не смогли бы сделать бомбу лучше! Это было шикарно!
– Точно. Это как… настоящий дождь из… мертвецов. Мертвецкий дождь, такое и впрямь не каждый день увидишь, – пошутил я, припоминая довоенную песенку про мечту каждой кобылки, правда там был дождь из жеребцов и они были целыми и живыми. Я убрал щит и немного перевел дух, а затем спросил в наступившей тишине, прерываемой негромким кряхтением десятка оставшихся целыми зомби: – ну так что? Взорвем последнюю бомбу и закончим веселье?
– Такое мне дважды предлагать не надо, – поспешно согласился он и, вскинув в воздух ногу, небрежно поводил ей, а затем опустил на третий переключатель.
Опять раздался вой сирены, не такой громкий, как первый (потому что на мне были наушники, да и уши еще не отложило), и на него, как и прежде стали сбегаться зомби, как те, что не погибли в первый раз, так и те, что еще находились у левой стороны вилл. На этот раз их оказалось значительно меньше, а это значит, что большую часть мертвецов мы уже подорвали, и теперь нам осталось лишь разделаться с недобитками.
– Кажется это все, – Мэтти посмотрел за небольшую кучку зомби и пододвинул к себе пульт.
– Эй, а можно на этот раз это сделаю я? – попросил я.
– Конечно Джек, – он передал мне пульт, – наслаждайся.
Я подтащил его к себе телекинезом и, положив на колени, опустил рычажок. В небо взметнулась длинная огненная струя и на нас, как и прежде полетели ошметки. Я сразу же вызвал щит, защищаясь от них.
– Улетайте! Улетайте! В воздух вы взмывайте, не стесняйтесь! – ни с того ни с сего начал напевать я (видимо подхватив раж от Мэтти) вскакивая на ноги и любуясь на ярко полыхающее в течение нескольких секунд пламя. Наконец, зомби были уничтожены вместе со следами той злополучной вечеринки.
– Замечательно. Вот такие приключения мне по нраву, – сказал Мэтти, – Ох Джек, это было супер! Не надо ни от кого убегать, ни с кем бороться. Просто нажал на пару рычажков и БУМ! Ну, и кто теперь тут самый главный, а ублюдки?! – воскликнул он, оттолкнув от себя пару упавших на крышу голов зомби вниз.
– Уж точно не они, – посмеялся я, – с такими-то бомбами у них не было ни единого шанса.
– Да, хорошо, что мы взяли с собой эти брикеты, – отряхивая плащ от грязи, сказал земной пони, и направился к лестнице, – а теперь, когда их нет, мы можем пойти к виллам.
Мы собрали все наши вещи, которые Мэтти пока меня не было, оттащил внутрь и положил возле входа в кафе, и вышли на дорогу. Повсюду лежали тела, разорванные, обугленные, с торчащими наружу костями. В углублениях и ямах собрались небольшие розовые лужи, а земля вокруг впитала остатки крови и блестела от влаги, словно только что здесь прошел сильный дождь. Воистину мы уничтожили целую кучу зомби.
Один из них еще был "жив". Он лежал под горой из тел и пробовал шевелиться, пока я не снес ему топором голову. Другой мертвец вылез к нам навстречу, когда мы проходили мимо правого кратера. Это был жеребец с ободранной кожей, из-за чего он очень походил на ходячий кусок мяса. Поравнявшись с ним, Мэтти ударил его с размаху ключом, а когда тот свалился, отсек ножом ногу. Зомби затих. Мы продолжили свой путь, во время которого нам повстречались еще несколько уцелевших при взрыве зомби, но и они не смогли надолго задержать нас и вскоре мы поравнялись с первыми двумя зданиями, с которых начинался островной городок. Между ними стояла каменная с обвалившимся верхом арка, а на ней покачиваясь на одной цепи, болталась перевернутая табличка с простым, незатейливым названием – «Поселок Лесной Клин» (видимо названный так из-за стреловидного расположения зданий, между которыми шла основная дорога).
Мы вошли на главную улицу, застроенную магазинами, супермаркетами, ночными клубами, фитнес-центрами и барами и, пройдя немного вперед, свернули в один из жилых районов. Дорога там была засыпана мелким мусором, а заборы, разделявшие земельные участки в большинстве своем развалились и упали, кроме отдельных еще сохранившихся кусков штакетника готовых тоже вот-вот рухнуть. Возле них, в тех местах, где должны были стоять калитки, валялись опрокинутые скамейки и почтовые ящики, а во дворах попадались проржавевшие машины вместе со старыми повозками и фургонами. Сами дома выглядели не лучше. Те из них, что были построены из дерева, давно рассыпались на куски и лежали на земле бесформенной грудой. Другие сделанные из кирпича и камня еще стояли, но и на них время оставило свой отпечаток и можно было заметить, как их стены и крыши начали проваливаться внутрь или выпадать наружу, постепенно приближаясь к плачевному состоянию постигшему их деревянных "соседей".
Все они выглядели по-разному. Некоторые на вид были вполне обычными, но попадались и такие что больше напоминали миниатюрные замки, фруктовые корзины, кобылкины шляпы и даже большой покрытый кетчупом корн-дог (наверное, когда-то им владел знаменитый повар, готовивший эти вкусняшки). Большую их часть покрывала грязная штукатурка, шелушащаяся краска или потрескавшийся сайдинг из дерева или ржавый из металла. В высоту многие из них были двухэтажными, кроме редких зданий, что поднимались вверх сразу на четыре, а то и пять этажей. Дворики возле домов заросли длинными давно окаменевшими сорняками (которые, по всей видимости, стали такими из-за облака). Там повсюду валялись скелеты, перевернутые качели, велосипеды, скамейки, жеребячьи игрушки, а еще стояли беседки, отдельные гаражи и бассейны с обломанными бортами.
Мы двигались вдоль улицы, пригнувшись и стараясь не шуметь (потому что не были уверены, что все зомби отсюда ушли) придерживаясь тех немногочисленных фрагментов забора или припаркованных у дороги автомобилей, что укрывали нас от случайных глаз, попутно проверяя номера на почтовых ящиках. Как правило, они были сильно затертыми или проржавевшими, настолько, что их невозможно было прочесть. Наконец я нашел более-менее сохранившийся ящик, на котором смог прочитать название и номер улицы.
– Так, Улица Вязов, участок 14, дом 28, 19. (@_@) нет, это не то. Нам нужна Улица Ивовая 43, – сказал я вслух.
– Может она находятся дальше? Насколько я понял, улицы здесь идут горизонтально и нам нужно зайти наискосок и вглубь, чтобы найти ее, – посоветовал Мэтти.
Мы свернули на ближайшем перекрестке на следующую улицу, с такими же, как и на первой домами. Поскольку она была несколько дальше от места, где мы устроили взрыв, тут еще попадались зомби. К счастью в основном сидевшие за мутными окнами в домах или придавленные чем-то тяжелым и не способные нас атаковать. Встречались здесь и свободно бродящие зомби, но они были очень редкими. Пару раз мы натыкались на маленькие группы, которых без особых проблем обходили, прячась в укрытиях, за мусорными баками или кусками забора.
На этой улице стояло очень много машин. Преимущественно дорогих, необычной формы, с красивыми носовыми украшениями и отверстиями наверху, где раньше были стеклянные или складные крыши. В принципе ничего необычного, однако, меня заинтересовали их таблички с цифрами, находившиеся впереди и сзади. Не знаю, зачем довоенные пони их ставили, но выглядели они очень красиво, потому что были украшены полустертыми зверьками, картинами дикой природы, фоном в виде звездного неба, а еще лунами, подковами и улыбающимися маленькими солнышками. На некоторых машинах помимо цифр присутствовали также и буквы, составляющие непонятные мне слова. Но, похоже, что Мэтти их понимал. Посмотрев на пару таких табличек, он несколько раз весело прыснул.
– Что? Ты знаешь, что здесь написано? – спросил я.
– Конечно. Это слова зебр, написанные нашим алфавитом, – объяснил он, – в основном, тут всякая ерунда и ругательства. Скажем на той машине написано слово – "Засранец", а вон на той – "Я Принц" или вон тот номер, на нем два зебринских слова – "Большой Круп", а на том "Злая Кляча".
– Ты шутишь? Не может такого быть, – удивился я.
– Нет, я вполне серьезен, – заверил он, – ох уж эти богатенькие довоенные пони и их бессмысленные, глупые понты. Странные же были тогда времена.
– Очень странные, – подтвердил я, еще раз рассеянно посмотрев на все эти номера.
Мы прошли мимо нескольких домов, изучая почтовые ящики и изредка попадающиеся нам резные или просто железные таблички с названиями, висящие на заборах или прямо на углах зданий. К счастью улица здесь была чище, и большую их часть можно было прочесть.
– Улица Кленов 11… нет, опять не та. Значит, нам с тобой пора переходить на другую сторону поселка, – прочитав табличку на заборе, сказал я. Мы вернулись назад по своему старому маршруту и вновь вышли на большую дорогу, где повстречали крупную стаю зомби идущую к нам навстречу. Пришлось их пропустить, укрывшись за большой повозкой. Когда они прошли мимо мы направились вперед, приближаясь к северной стороне острова. Впереди уже можно было различить более высокие здания и аттракционы парка развлечений, что находился на другой стороне. Дорога, по которой мы шли, вела прямиком туда и соединялась с широким мостом, перекинутым через озеро. Если все будет хорошо, то завтра мы пойдем в парк именно по этому мосту. Я даже подумал: не прогуляться ли нам до него и не разведать ли обстановку, но потом передумал. Для начала нам стоит найти дом той пони и убедиться, что в нем безопасно и можно переночевать без риска, быть отравленным облаком или съеденным зомби.
Дойдя до перекрестка, мы свернули направо и оказались на улице, где начинались преимущественно дорогие и высокие дома, сделанные из камня, с красивыми длинными башенками и массивными заборами высотой в три поставленных друг на друга пони. Видимо этот район считался элитным, и в нем проживали наиболее обеспеченные жители города. Я словно попал в музей, состоящий из экспозиций древних замков изредка чередующихся с современными косящими под постройки будущего домами. Замки тут были нескольких типов одни – просто высокие современные дома, которые снаружи украсили искусственными пластиковыми панелями в виде каменных блоков, чудом сумевших сохраниться до наших дней и не сломаться. Но другие – были самими настоящими крепостями, выложенными из грубых необтесанных камней, с зубчатыми башнями, защитными стенами, въездами со сдвоенными воротами или подъемными мостами. А по краям крыш и на верхушках стояли горгульи. Не хватало только увидеть дежуривших на стенах лучников или копьеносцев и тогда я окончательно бы убедился, что попал в средневековье. Некоторые замки выглядели совсем уж необычно и очевидно были скопированы с построек других народов и стран. Мне попадались красивые (хоть и слегка обвалившиеся) круглые пагоды и дворцы в четыре – шесть этажей с крышами из красной черепицы, бледно-зелеными окнами, чьи ставни были выполнены в виде сложного узора из переплетенных змей, и закругляющимися на концах крышами, возле которых на массивных тумбах восседали диковинные драконы извергающие пламя.
– Тут прямо как в музее, – вслух восхитился я.
– Или на съемках исторических фильмов, – подхватил Мэтти, переводя свой взор на здание больше походившее на научную лабораторию или космическую базу, – вперемешку с фильмами про будущее. Невероятно, до чего же красивые были постройки в довоенной Эквестрии. Я и не подозревал, что пони тогда жили в таком великолепии.
– По крайней мере, те, у кого были битсы, – поправил я, – простым жителям такая роскошь была явно не по карману. Они бы ее не потянули. И раз уж этот город считался излюбленным местом отдыха то, и жили здесь наверняка самые настоящие "сливки общества". Под стать жителям Кантерлота.
– Ну да, ну да. Известное классовое неравенство, которое было столь сильно распространено в довоенные годы, – припомнил земной пони, а затем показал на табличку на углу стены замка, которая не была испачкана или стерта, – смотри: это Улица Кипарисов. Значит, дом Байи Фиттер надо искать в другом месте.
– Ха, меня это не удивляет. Точнее удивило бы, если бы я узнал, что она жила в одной из этих крепостей. То есть я понимаю, что она ученая и все дела, но ведь не настолько же богатыми были тогда пони занимавшиеся наукой. Что ж, идем. Надеюсь, что хоть следующая улица окажется Ивовой, – сказал я. Пройдя чуть дальше и обойдя стороной пару скоплений зомби, что бродили между домами и возле разрушенных проемов в стенах мы без проблем дошли до нужного нам сворота и оказались на последней улице в этой части города. Она была поскромней предыдущей, но не менее красивая. Миновав несколько земельных участков с простыми виллами из кирпича и камня, мы прочли на покосившемся почтовом ящике адрес: – Улица Ивовая дом 25.
– Отлично, мы почти на месте. Теперь нам осталось лишь найти нужный дом, – обрадовался я.
– Но сперва давай убедимся, куда именно надо идти. Мы же не знаем, в какую сторону тут шла нумерация, – сказал Мэтти и прошелся немного вперед, ища еще один читаемый номер.
– Есть, вот тут номер 21, – помахал он, разглядывая табличку у виллы неподалеку, – а значит, нам нужно двигаться в противоположном направлении и искать по левому краю, – он кивнул на ближайший к нам ряд домов, – потому что та сторона нечетная.
– Вот и славно тогда не будем медлить и пойдем туда, – сказал я и вместе с ним направился вдоль левого ряда, мысленно отсчитывая номера домов, на случай если на необходимом нам здании или у ближайших к нему не окажется никаких ориентиров, но этого не потребовалось. Когда мы подошли к тому месту, где по моим подсчетам должен был находиться сорок третий дом, я увидел кирпичную двухэтажную виллу, с запущенным диким садиком и железным забором из арматуры. На нем закрытая в тонкий с прозрачным стеклом ящик (который раньше видимо, светился в темноте, судя по лампочкам расположенным по краям) висела табличка: Ивовая Улица, дом 43.
– Ну, наконец-то, – удовлетворенно произнес я, подбоченившись передней ногой, – похоже, что дом хорошо сохранился и в нем можно будет заночевать.
– Видимо да. Главное чтобы окна здесь были целы, – отозвался Мэтти, придирчиво разглядывая фасад дома.
– А мы это сейчас проверим, – сказал я и, открыв не запертую калитку, вошел на территорию ничем не примечательного дворика. Внутри было несколько покосившихся и за годы подрастерявших свои кирпичи маленьких домиков и бетонная беседка в виде купола планетария. Посреди двора стоял фонтан со статуей большой крылатой рыбы в центре, их пасти которой, видимо, раньше текла вода, но теперь он высох, и на его дне остались лишь грязь и склизкий розовый налет. Я поднялся вместе с Мэтти на закрытое козырьком крыльцо и оказался перед большой дверью, сделанной из сплошного литого металла. Рядом с ней, в стену был установлен какой-то прибор со стеклянной линзой и парой кнопок. Я попробовал толкнуть дверь вперед, но она не сдвинулась с места. Хотел было потянуть на себя, но тут же обнаружил, что у нее нет ручки.
– Может мне удастся ее взломать? – сказал я, собираясь полезть в карман за отверткой и скрепками, но еще раз посмотрев на дверь, заметил, что у нее помимо ручки не имелось также и замочной скважины.
– Вот блин! – возмутился я.
– Хм, а это интересно, – задумчиво произнес Мэтти, прислонившись к двери и изучив ее края, – похоже, что у этой кобылы, была автоматическая дверь, ходившая по горизонтальным направляющим желобам, видишь? – он показал мне на длинные углубления расположенные над и под дверью. – И открывалась она, по-видимому, после предъявления сканеру сетчатки глаза, – он кивнул на панель с линзой. – Я уже видел такие и раньше. Старая модель, которая встречается в военных бункерах. Он подошел к линзе и широко открыл глаз. Но ничего не произошло. – Нет, не работает, нет электричества, чтобы его питать.
– Выходит что внутрь, нам не попасть, – заключил я, – по крайней мере, отсюда. Придется искать другой путь.
– Тогда может, мы воспользуемся одним из окон? – предложил Мэтти.
– А что, неплохая идея, – согласился я, – с виду они не такие уж бронированные, как дверь, и у нас, возможно, получится открыть их или на худой конец сломать. Но этот вариант лучше приберечь на крайний случай, – закончил я, повернувшись в сторону пустой на первый взгляд улицы где, если замолчать, можно было услышать тихое кряхтение и стоны.
Мы спустились с крыльца и начали обходить дом по кругу. На первом этаже окон не оказалось (что, кстати, очень странно), но они были на втором этаже. Мы продолжили осмотр и, пройдя еще немного влево, увидели соединенный с домом гараж, на который можно было удобно взобраться, чтобы потом залезть в одно из окон.
При помощи телекинеза я поднял Мэтти на покатую крышу гаража, а после взлетел туда сам, оставив возле стены его терминал, и мы оба приблизились к ближайшему окну. За ним ничего не было видно, в доме царил чернильно-черный непроницаемый мрак. Включив подсветку на ПипБаке, я осмотрел помещение внутри. Там находилась простая жилая комната с рабочим столом, лампой на длинной ножке возле него, кроватью и шкафом. Ничего особенного. Обои в комнате были выполнены в виде звездного неба и планет, а на потолке болталась люстра, сделанная, как я понял в виде летающей тарелки. Я попробовал приподнять раму но, как и ожидалось, она оказалась заперта.
Мэтти тоже зажег фонарик у себя на голове и внимательно осмотрел окно.
– Так, вроде бы чисто. Я думал, что у нее не только дверь окажется, защищена от взлома. Но, похоже, я ошибся. Я не вижу здесь никаких признаков сигнализации.
– Возможно, она не рассчитывала, что кто-то окажется настолько наглым, что решится в открытую лезть в окно или может просто не догадалась защитить также и его но, так или иначе, все это нам только на копыто.
Снизу я заметил маленький крючок закрывавший окно. Если хорошо постараться, то можно будет без проблем его сдвинуть, скажем, при помощи ножа.
Я достал свой складной нож и начал просовывать его в щель между окном и рамой. Он оказался немного толстоват, поэтому мне пришлось с силой углублять его, чтобы как следует расковырять щель и дотянуться до крючка.
– Осторожно Джек, смотри не повреди его, – попросил Мэтти, наблюдая за моими действиями.
– Не беспокойся, я уже почти… и… ах! Достал его, – сказал я, наконец, сдвинув крючок и открыв окно.
Приподняв раму, я замер и прислушался, ожидая, что сейчас вот-вот завоет сирена или случится что-то похлеще. Но вокруг по-прежнему стояла тишина. Похоже, что Мэтти был прав, и тут действительно нет сигнализации. Значит, мы можем спокойно залезть внутрь. Я перекинул передние ноги в комнату, а затем забрался туда сам.
– Эх, а нам с тобой сегодня везет, – победоносно осматривая пыльное помещение, порадовался я, обращаясь к Мэтти, – уже скоро закончится день, а мы с тобой так до сих пор и не столкнулись ни с одной… – я резко осекся. То, что я изначально принял за люстру, внезапно загудело и начало разворачиваться в мою сторону. На меня уставился большой стеклянный "глаз" сканера, который принялся водить по мне каким-то ярким красным лучом, – … неприятностью, – сглотнув комок в горле, закончил я. Прежде чем я успел как-то отреагировать, по всему дому вдруг зазвучал резкий закладывающий уши звон, и завыла сирена.
– Тревога! Тревога! Обнаружен нарушитель! Определяю уровень угрозы! Уровень угрозы – зеленый! Включаю внешнюю сигнализацию! Систему защиты по периметру! Вызываю полицию! – зазвучал холодный металлический голос кобылки, перекрывающий громкое дребезжание.
– Вот дерьмо, как же так?! – выругался я, выскакивая обратно и затыкая уши.
Сирена была слышна по всей округе. Вдобавок по краям у забора из земли повылезали длинные с красными лампочками шесты и начали переливаться всеми оттенками красного.
– Срань дискордья, так мы переполошим всех зомби вокруг! – воскликнул земной пони.
– Уже переполошили, – сказал я, указывая на край улицы. Откуда к нам уже со всех ног неслись проголодавшиеся мертвяки, – готовься к бою Мэтти, они идут.
Мы встали у края гаража. Я отдал свой топор Мэтти, понимая, что ему будет легче драться им, а сам, взявшись за длинный нож наемника, приготовился скидывать с крыши всех, кто попробует залезть к нам, заранее переложив в широкий карман последнюю стихийную гранату.
Зомби тем временем стягивались со всех концов улицы, привлекаемые громким звуком сирены. Они скакали по дороге, выползали из-под повозок и машин, лезли из домов, выбивая окна и сворачивая хлипкие двери, а после скапливались вдоль забора и неуклюже пытались перелезть через него. Мы напряженно ждали. И вот, первые зомби, перемахнув через забор, побежали к нам.
– Твою мать, а это еще что? – дернув меня за плащ, сказал Мэтти, показав на еле заметную красную полоску, которая тянулась от одного столба с лампочкой к другому и становилась немного четче всякий раз, когда очередной зомби перелезал через забор и пробегал сквозь нее. Померцав так несколько раз, она вдруг резко стала яркой, и очередной зомби попытавшийся пробежать через нее вдруг оказался разрезан пополам. Полоса стала лазерной.
– Тревога! Тревога! Обнаружено массовое вторжение на объект! Уровень угрозы – желтый! Анализ – нападение неизвестной группы нарушителей! Активирую лазеры! Защитные турели! Всем законопослушным жителям, просьба немедленно укрыться в безопасном месте! – опять раздался громкий голос усиленный эхом.
Из нескольких мест во дворе повылезали цилиндрические турели с двумя пулеметами по бокам и начали палить по всему, что двигалось, включая зомби и нас.
– Уходим отсюда! – крикнул земной пони, пригибаясь, чтоб не угодить под пули и мы оба быстро вскарабкались по наклонной поверхности крыши и, перемахнув на другой ее край, покатились вниз. К несчастью на той стороне виллы тоже была турель. Повернувшись к нам, она выпустила длинный свинцовый залп. Я едва успел вызвать щит, чтобы защитить себя и Мэтти. Пули, словно маленькие раскаленные иглы, начали вонзаться в переливающиеся волшебные стенки и давить на мой мозг. На теле у меня выступил пот. Напрягаясь словно атлет, поднимающий огромную тяжесть, я удерживал их изо всех сил, пока не рухнул на твердую землю, а после, вскочив на ноги, вместе с Мэтти побежал за угол гаража, где была другая турель. Но нас она не замечала. Громко тарахча она палила по наступающим на нее зомби, выпуская в них очередь за очередью. Воспользовавшись этим, мы с Мэтти поскакали вперед по двору и укрылись за беседкой. Во время бега одна из турелей попыталась подстрелить нас. Землю возле моих ног разметало чередой быстро вонзающихся пуль, мой щит замерцал, и мне опять пришлось сконцентрироваться, чтобы удержать его, но к счастью это длилось недолго. Прежде чем турель успела полностью повернуться к нам, мы успели нырнуть за бетонный край и оказались в безопасности.
Остальные турели продолжали стрелять, расправляясь с все пребывающими со всех сторон улицы зомби, выбивая искры из забора и дырявя стены соседних зданий. Вопящие и стонущие мертвецы не обращали на это никакого внимания и бездумно неслись на уничтожающие их рокочущие стволы. Попадающие в них пули разрывали плоть на куски или просто временно отрубали их, пока через несколько секунд они не поднимались в окружении тумана и не шли вновь в атаку. Лазеры у забора начали не справляться с ордами нежити, которые все наступали и наступали, увеличивая покрытые розовой кровью завалы из тел. Вскоре зомби стали беспрепятственно запрыгивать прямо на них и перескакивая через лазер бежать к турелям. Внутренний двор уже напоминал поле боя, но напор не ослабевал.
Вдруг раздался электрический треск, и впереди что-то взорвалось. Я аккуратно выглянул через край и увидел, как столбы на нашей стороне пару раз заморгали и потухли. Похоже, что зомби ухитрились как-то свернуть один из них, повредив лазерную защиту. Ничто больше не мешало им проникать сюда. Парочка мертвецов даже смогла обойти ближайшую турель и кинуться прямо на нас. Укрытые моим барьером мы быстро перерубили им ноги.
– Чертовы гниющие ублюдки! Да когда же они кончатся?! – выругался Мэтти.
– Не знаю, но если эта канонада вскоре не прекратится, я точно оглохну! – громко отозвался я, плотно прижимая ноги к ушам готовым вот-вот закровоточить от грохота выстрелов и воя сирены. Зомби в этот момент сломали одну из турелей, которая громко бабахнула.
– Тревога! Тревога (– ну вот, опять завелась, – подумал я)! Наступление не остановлено! Уровень угрозы – красный! Активирую экстренные меры! Выпускаю Мистера Хагги!
– Кого? – удивленно переспросил я, и тут же словно в качестве ответа, снеся кусок стены, из соседнего сарая в центр двора выехал большой робот на четырех сферических колесах с бронированным корпусом и массивными короткими руками. На его левой руке была дисковая пила, а на правой манипулятор с тремя длинными зажимами-пальцами. Голова у робота была маленькой и закованной в решетчатую броню. За ней можно было увидеть дисплей с горящими зелеными глазами и широким улыбающимся ртом.
– Здравствуйте, меня зовут мистер Хагги, не хотите ли вы устроить со мной чаеп… УНИЧТОЖИТЬ! УНИЧТОЖИТЬ! – начал он спокойным голосом, который резко изменился и стал громким и режущим слух. Зеленая улыбка на дисплее сменилась красной рассерженной гримасой. Он быстро схватил одного из бегущих к нам зомби и с хрустом оторвал ему голову, а после со скоростью молнии перерубил второго пополам завертевшейся пилой.
– Что за херня?! – ахнул Мэтти.
– Бежим! – крикнул я, и мы оба, вскочив на ноги, поскакали обратно к дому уворачиваясь от тянущихся к нам зомби. Турели повернулись в нашу сторону, но я услышал лишь пронзительный свист и стальной перестук множества щелчков. Похоже, что у них закончились патроны. Ненормальный робот погнался за нами, давя мертвецов своими шарообразными колесами и снося по пути все, что ему попадалось вроде скамеек и садового столика.
– Если хотите я могу разрезать вам торт… – опять начал тихим голосом робот, а после вновь загрохотал холодным металлическим басом: – ПЕРЕРЕЗАТЬ ВСЕХ НАРУШИТЕЛЕЙ! УБИТЬ ИХ! РАЗОРВАТЬ!
– Твою ж налево! Кто запрограммировал это ведро с болтами?! – запыхавшись, спросил Мэтти.
Мы завернули за край дома. Робот, несмотря на свою скорость, немного отстал, потому что ему пришлось отбиваться от множества обступивших его со всех сторон зомби. Мы слышали, как за нашими спинами не прекращая "ширкает" пила, и раздаются звуки падающих на землю тел.
– Фух, пронесло, – облегченно выдохнул я.
– Не совсем, этот разбушевавшийся тостер все еще рядом, – не разделяя мой оптимизм, торопливо сказал Мэтти.
И действительно, не прошло и пары секунд, как из-за угла выехал робот, весь перепачканный в розовой крови и, размахивая своими мощными руками, попытался убить нас, задевая и круша ближайшую стену. После очередного удара его пила с силой вонзилась в трубу в стене и застряла. На него посыпались кирпичи. Робот дернулся, пытаясь вытащить ее и едва не перевернулся. Я достал свою винтовку и выпустил в него целых пять пуль. Мэтти зарядил арбалет и стрельнул разрывной стрелой. Но роботу это не принесло никакого вреда, мои пули беспомощно отскочили от его железного корпуса, а разрывная стрела Мэтти лишь немного подпалила краску.
– Похоже, нам с ним не справиться, давай укроемся в доме! – крикнул я, видя, что робот вот-вот освободится, – живо, на второй этаж!
Мы заскочили в проделанную им дыру и побежали вглубь дома, быстро оглядываясь по сторонам и ища лестницу. За нашими спинами раздался железный свист и глухой хруст кирпичей, означающий, что робот уже освободился. Скрипя колесами по деревянному полу, он бросился вслед за нами, снося внутренние стены и ломая мебель. Размахивая пилой, робот пробовал добраться до нас и гонял по всему дому, постепенно превращая его в развалины пока мы не забежали в большой зал с длинным покрытым заплесневелой скатертью столом в центре, на который он не преминул наехать, вдавив его в пол. Здесь мы не были ничем защищены, но с другой стороны и пространства для уклонения у нас стало больше, а робот, несмотря на всю свою брутальность и грозность оказался не таким маневренным, как нам думалось. Мы разделились и принялись бегать от него по кругу, пока он не запутался и не врезался плечом в стену, ненадолго остановившись.
– Это наш шанс! Давай найдем лестницу, пока он не очухался! – часто дыша, произнес Мэтти, кивая на одну из комнат, где мы еще не были. Мы заскочили туда и увидели широкую крутую лестницу, чьи ступеньки уходили на второй этаж. Мы бросились к ней. Тем временем, робот в зале загудел, мы услышали механический рокот его железных деталей, и он пулей полетел прямо на нас. Снеся собой часть стены, он подкатился к нам и почти резанул меня по ногам своей пилой, но промахнулся и, остановившись у первой ступеньки, стал смотреть, как мы поднимаемся вверх, а затем попытался заехать туда сам но, когда передние колеса коснулись ступеньки, то тут же резко провернулись, откинув его назад. Робот едва не упал и чтобы сохранить равновесие, ухватился рукой-манипулятором за стену. Ну как ухватился: просто воткнул ее по самый локоть вглубь стены, отчего та пошла трещинами.
– Некрасиво гостям покидать вечеринку пока не появилась именнин… – РАЗОРВАТЬ! УНИЧТОЖИТЬ! – загрохотал он жестяным голосом.
– Не думаю, что он сможет сюда забраться, – добравшись до верха, пробормотал я, устало опираясь на перила, – однако если мы не придумаем, как его уничтожить то нам… ай!
Из пола подо мной с глухим ревом вылезла дисковая пила и едва не разделила мою ногу. Мы отскочили от нее. Пила словно плавник акулы развернулась в нашу сторону и "поплыла" следом, разрезая пол и раскидывая вокруг деревянные стружки и обломки.
– Селестия милосердная, ну что за психованный робот! – дрожащим голосом произнес Мэтти, стараясь не угодить под удар.
– Осторожней, она сейчас повернет! – испуганно воскликнул я, отпрыгивая от резко свернувшего в мою сторону вращающегося диска. Он сделал почти полный круг и полетел к Мэтти, который спасаясь от него, совершил редкий и всамделишный прыжок выше собственной головы.
А робот продолжал бушевать и в какой-то момент, словно устав уже ловить нас, грозно заурчал своим холодным железным рыком и в пол помимо пилы начали прилетать сильные удары от его второй руки, которой он пробивал большие сквозные дыры. Деревянные доски, не выдержали новых повреждений и обвалились, увлекая нас с Мэтти за собой. Мы рухнули на первый этаж в куче обломков и пыли. Робот попытался наехать на Мэтти колесом, но я магией оттащил его к себе и вызвал щит. Придя в ярость (если роботы, конечно, могут злиться) жестяной монстр громко загудел и, бросившись к нам пару раз, мощно ударил по стенке моего щита сразу обеими руками, едва не отправив меня в нокаут. Я сконцентрировался, готовясь к новой серии атак, но робот вдруг ни с того ни с сего замер на месте с высоко поднятой пилой. Задняя часть его корпуса с шипением открылась, и оттуда вылетели две длинные струи белого пара. Мы заметили сложное раскаленное докрасна зарядное устройство, в которое были воткнуты три спарк-батареи.
– Смотри Джек, он охлаждается! – сказал Мэтти, – если мы сумеем попасть по этим спарк-батареям, то уничтожим его!
– Тогда стреляем, быстро! – скомандовал я и, выхватив винтовку, выпустил в открытый отсек все оставшиеся в стволе пули, но опоздал. Крышка корпуса уже вернулась на прежнее место, сделав робота неуязвимым.
– Хороший был план, да видимо не судьба, – разочарованно произнес я, вскакивая на ноги и вместе с другом убегая обратно к дыре, ведущей на улицу.
– Не беда, нам просто нужно еще немного его погонять, чтобы он вновь начал охлаждаться, – на бегу сказал Мэтти, как и я мучительно хватая ртом воздух, – а после взорвать его.
– О, понятно, всего-то делов вымотать огромного робота-танка, конечно, не вопрос! – саркастично отозвался я, сплевывая накопившуюся во рту слюну, которая от быстрого бега стала на вкус как горькая сера.
– Не бегите, я ваш друг, я Мистер Хагги, давайте обнимем… УБИТЬ НАРУШИТЕЛЕЙ! ЗАЩИТИТЬ ГОСПОЖУ БАЙЮ! – проделав в стене новую дыру, прогремел на всю улицу робот и вылетел к нам. Здание за его спиной захрустело. Внешние стены пошли трещинами, и оно с громким скрипом рухнуло. На нас с Мэтти опустилось плотное серое облако из мусора и пыли.
– А сейчас Джек, давай разделимся, чтобы ему было сложнее нас поймать. Он уже порядком раскалился, так что второе охлаждение случится быстро, – чихая и кашляя, сказал Мэтти. Вместе со мной он забежал за уже разряженную турель, которая повернулась к нам и "осыпала" холостыми щелчками.
– Хорошо, только держи наготове оружие, – согласился я, пробуя перезарядить винтовку, – когда он остановится, выстрели в него еще одной разрывной стрелой.
– Понял, – кивнул он.
Робот заметил нас и, разогнавшись, поехал в нашу сторону. Своей рукой с пальцами он с лязгом вырвал турель и как дубиной попробовал ей ударить нас. Мы увернулись, отпрыгнув друг от друга подальше и разбежались. Робот загудел, заурчал, откинул смятую турель в сторону и поехал прямо на меня. Часто дыша, я бегал от него вокруг фонтана, а после попробовал уйти, подбросив себя телекинезом на крышу бетонной беседки. Но это мне не помогло. Робот не сбавляя скорости, протаранил одну из ее колонн и выпуклый бетонный купол, потеряв опору, задрожал, накренился и с шумом повалился набок. Как на горке заскользил я по нему вниз и приземлился… прямо на шею робота.
Металлический верзила гулко заурчал. Его пила оглушительно взревела, набирая обороты, и он начал размахивать ей, пытаясь ударить меня, в то время как вторая его рука вращалась рядом, клацая и сжимаясь практически возле самой моей спины. Но его конечности не были рассчитаны на снимание с шеи случайного попутчика, и сидя наверху я был в полной безопасности. Тогда он остановился и принялся вращаться на месте, надеясь сбросить меня на землю. Мертвой хваткой вцепился я в его маленькую круглую голову своими передними ногами и, борясь с нестерпимой тошнотой, начал подскакивать и опускаться вместе с ним. А робот все разгонялся и разгонялся. С каждой секундой его движения становились более резкими и дерганными. Я опасался, что не смогу долго терпеть это "механическое родео".
– Молодец Джек, хорошая задумка! А теперь – доконай его! – услышал я откуда-то из мешанины красок и звуков голос Мэтти. Робот несколько раз останавливался и замирал, а затем вздыбливался и словно обезумивший як начинал скакать и крутиться, периодически вновь замирая и принимаясь дергаться взад и вперед, что не очень-то нравилось моему желудку.
Наконец, после непродолжительной дикой тряски и прыжков я услышал, обнадеживающий механический гул. Робот, успевший порядком исколесить и изуродовать двор, а еще свернуть сарайчик, фонтан и пару турелей с громким скрипом затормозил и встал на месте. Его задняя панель отъехала в сторону, раздалось знакомое шипение. Мою спину окатило раскаленным белым паром, коснувшимся также и моих боков. Болезненно вскрикнув, я упал на землю позади него. Моя голова сильно болела и кружилась. Я едва мог различать, еще не переставшие вращаться у меня перед глазами цветные пятна, но одно из них я увидел достаточно четко и сразу же сообразил что это. Неподалеку, ярко-красным цветом горели раскаленные элементы питания.
– В укрытие Джек, я сейчас выстрелю! – крикнул откуда-то позади меня Мэтти. Я вызвал свой магический щит и тут же неподалеку раздался взрыв. В робота угодила одна из разрывных стрел.
Вспыхнула яркая молния, из места, где только что был взрыв, полетели маленькие белые искры. Похоже, что спарк-батареи закоротило и, судя по быстро увеличивающемуся свечению и горькому запаху пластика, коснувшемуся моего носа, они готовы были вот-вот взорваться.
– Уходим Джек, скорее! – закричал земной пони, подбегая ко мне и помогая подняться. У него на спине был какой-то квадратный предмет (наверное, его терминал). Я встал на ноги и, не разбирая дороги, побежал с ним прочь, подальше от опасного робота.
– Спасиб-бо что приш-шли на нашу веч-черинк-ку… – сказал заикающимся, подозрительно низким голосом робот, а после оглушительно взорвался, перекинув нас с Мэтти через забор. Словно рыбы в бочке мы закрутились с ним внутри моего барьера, стукаясь лбами и периодически получая удары от вылетающих из карманов предметов. Запрыгав по дороге, мы пролетели так несколько десятков дюймов и на полной скорости врезались в стену соседнего дома. Мимо нас как ракеты пронеслись десятки острых кусков арматуры отлетевших от забора, которые беспорядочно повтыкались вокруг.
Перевернувшись на спину, я вместе с Мэтти увидел, как на соседнем участке, где недавно стоял дом ученой вспыхнул яркий столб пламени, принявший форму гриба и быстро превратившись в густой черный дым, взлетел в небо.
– Да уж, ой… вот тебе и спокойный день без приключений, а я уж решил что… – начал было Мэтти говорить о том, что он думает, осторожно растирая ногами ребра, но тут за нашими спинами внезапно обвалилась стена дома, засыпав нас обломками и пылью. К счастью мы все еще находились под щитом.
Откинув куски стены в сторону, мы выбрались с Мэтти на поверхность и осмотрели окружающие нас повсюду разрушения. Да, знатно мы накуролесили. Некогда красивый район города был полностью уничтожен и усеян расстрелянными из турелей телами и их фрагментами, а еще останками домов, камнями и мусором. За несколько минут мы превратили это тихое и спокойное место в правдоподобную декорацию к фильму про войну и сейчас сидели почти в самом ее эпицентре.
– Скажи Джек, это у тебя, что такая карма? Все время влипать в неприятности и выживать после них? Или это ты делаешь нарочно, чтобы мне не было скучно? – глубоко вздохнув с иронией, спросил Мэтти.
– Эй, полезть в окно было твоей идеей, так что не вали все на меня, – возразил я, медленно вставая на ноги и болезненно охая, – и потом кто ж знал, что у этой пони будет на посту железный страшила с отклонениями в психике? Уж точно не я.
– И не я. Ладно проехали, – он достал из сумки изорванный платок и обмакнул им свою мокрую от пота гриву, а после огорченно произнес, – проклятье, мой терминал!
Он перевернулся и увидел лежащий рядом с ним покрытый вмятинами ящик, с треснутым стеклом и высыпавшейся из правого бока начинкой. Клавиатура была раздавлена, в ней недоставало клавиш.
– Понятно, опять мне не повезло, – сердито фыркнул он и, отвесив мне несильного тычка, перекатился на спину.
– И какой у нас теперь план? – чуть переведя дух, спросил он, поворачиваясь ко мне.
– Вроде бы тот же что и раньше – найти шар памяти, – напомнил я.
– Эм, прошу прощения, но о чем ты, Дискорд побери, сейчас говоришь? – всхрапнул он, – дом Байи разрушен, а то немногое что от него осталось теперь даже руинами назвать-то трудно, так что мы в пролете.
– Ну, так-то да, – согласился я, – но может, шар памяти все-таки уцелел? Ведь он был сделан из матового твердого стекла и вполне мог выдержать этот взрыв. Так что давай поищем его, а после… хм, даже не знаю, найдем место для ночлега, наверное. Я посмотрел на ПипБак, было без двух минут восемь. – Времени у нас еще в достатке, а зомби вокруг точно не осталось, так что нам с тобой будет не сложно найти здесь укрытие.
– Хорошо Джек, пошли… ай! Кажется, я повредил мышцу на ноге! Может, воспользуемся еще одним стимулятором? – поджав заднюю ногу, попросил он.
– Давай, мне и самому лечение не помешает, – болезненно коснувшись покрытой волдырями и ожогами под плащом спины, поддержал я. Достав стимулятор, я вколол половину шприца Мэтти, а после оставшуюся часть себе. Раны на теле начали медленно заживать. – Надеюсь, что мы не будем больше ни во что вляпываться, по крайней мере, сегодня, – произнес я, убирая аптечку обратно в сумку, – а то стимуляторы у нас не бесконечные.
Закончив с лечением, мы собрали выпавшие из сумок вещи, я нашел вылетевшую из моего кармана стихийную гранату и мы оба направились к тому месту, где недавно стоял дом ученой, а теперь появилась большая, неглубокая воронка, которую окружали многочисленные обломки. Фонтан, беседка и останки сараев также разлетелись на кусочки, а железный забор прогнулся под взрывной волной, а во многих местах и вовсе улетел. Его части теперь торчали как булавки во всех уголках улицы и в сохранившихся стенах соседних домов. Я взобрался на кучу из кирпичей и осмотрелся. Дом сильно пострадал. Глупо было даже надеяться найти здесь хоть что-то, не говоря уже про шар памяти. Скорее всего, его унесло взрывом на другой конец города. Я полез дальше, на то место, где еще сохранилась часть стены, и заметил там, в углу, прочную железную дверь, поставленную вертикально и соединенную с уходящим вниз под наклоном бронированным спуском-раковиной. Прямо на двери был установлен еще один сканер с линзой, которая чудом не разбилась. Когда я подошел к ней, она провела по мне мелким красным лучом, и раздался громкий блюмкающий звук. Очевидно, это означало, что мне отказано в доступе.
– Смотри Джек, что я нашел, – сказал мне Мэтти, подходя ближе и удерживая на спине увесистую голову робота. Из нижней ее части выступали провода, а дисплей весь потрескался.
– Хочешь забрать ее с собой и использовать в изобретениях? – предположил я.
– Ну конечно, ведь в ней сохранился ЦП и система наведения. Если я буду делать еще одну турель или даже собственного робота, то смогу научить их распознавать цели.
– Ага, а потом нацепишь на них тяжелые лазеры и ракетницы и отправишься завоевывать мир, – подколол я, – ну, что ж, это неплохая замена твоему терминалу. Кстати, я тоже тут кое-что нашел, – я показал ему на бронированную железную дверь, – похоже, что не все части дома были разрушены. Эта дверь ведет в подвал. Может Байя хранила там шар?
– Вполне возможно. Дай-ка угадаю, вход туда закрыт? – предположил земной пони.
– Именно. А на двери установлен сканер сетчатки, который меня не пускает, издавая отрицательные "блюмкающие" звуки.
– Плохо дело. Без глаза Байи нам здесь точно не обойтись. Только вот беда – она уже много лет как мертва, – сказал Мэтти, вместе со мной приближаясь к двери и осматривая ее (сканер отрицательно "блюмкнул" и на него), – Так что нам с тобой ее никак не открыть. Можно, конечно, попробовать ее взорвать, но у нас уже не осталось взрывчатки.
– Ха, возможно она нам и не понадобится, – я наклонился вниз и увидел на бетонном полу возле двери царапины от колес, – если я правильно понял, этот робот мог сюда заезжать самостоятельно. А значит, его наверняка можно как-то использовать, чтобы открыть эту дверь.
– Это же… неплохая идея, – одобрительно отозвался Мэтти, опуская голову робота возле себя на пол, – я попробую его временно "оживить", а затем перепрограммировать и убедить открыть нам вход в подвал. Но для этого мне понадобится твой ПипБак.
– Не вопрос, – я протянул ему ногу.
– Нет, я имел в виду сам браслет, – поправил он, – мне нужно будет кое-что в нем подсоединить прямо к голове.
Я отстегнул застежку и протянул ему ПипБак.
– Только не поломай его, – попросил я.
– Не бойся, в таких золотых копытах как мои он будет в полной безопасности, – сказал Мэтти, резко вонзая в щель прямую отвертку и открывая часть корпуса. – Мне потребуются от твоего ПипБака, только кое-какие протоколы безопасности и система опознания пользователя, то есть тебя, чтобы робот перешел на нашу сторону. Присев на остатки пола он начал как обычно раскладывать возле себя инструменты и кое-какие проводки с деталями. Подтащив голову робота к браслету, он минут двадцать, ковырялся в них и соединял вместе, а после отключил ПипБак и заново включил. Из мест соединения проводов вылетело несколько искр, дисплей робота заработал. Я увидел на нем расплывчатые контуры улыбки.
– Приветствую новый пользователь, – услышал я немного искаженный голос робота, – введите свой запрос.
– Теперь твоя очередь Джек, – сказал мне Мэтти, отходя от головы, чтобы я мог взять ее телекинезом, – поднеси ее к сканеру и прикажи запустить нас.
– Сейчас, попробую, – сказал я и подняв голову с ПипБаком левитировал ее к сканеру.
– Приказываю тебе открыть доступ к этому помещению, – велел я.
– Команда принята, ввожу код авторизации, – произнесла голова и начала громко гудеть и щелкать. Панель со сканером провела по нему лазером и ответила теми же звуками. После полуминутных компьютерных скрипов и писков, раздался приятный щелчок снимаемых запоров, и дверь перед нашими глазами заскрежетала и распахнулась внутрь, открывая спуск вниз, который состоял из двух частей – лестницы и наклонной площадки, по которой мог съехать робот.
– Фух, как же тут душно, – сказал я, опустив голову внутрь подвала.
– Видимо все это время помещение было герметичным, – сказал земной пони, и тоже сунувшись вперед, сделал глубокий вдох. – Ну да, чувствуешь? Воздух там чистый и не испорченный облаком. Значит, где-то внизу есть фильтры и система очистки. Может быть, у нас получится найти переключатель, отвечающий за работу вентиляции?
Мы начали спускаться вниз. Я вызвал свой огонек и пошел первым, а Мэтти немного задержавшись, осмотрел дверь и боковые стенки, а после закрыл ее.
– На всякий случай, – объяснил он, – а если что-то будет не так, мы сможем выйти отсюда при помощи этого аварийного рычага. Он показал мне на крупный железный рычаг посреди двери, который мог свободно двигаться по кругу. Он нажал на него передними ногами и дверь без особых усилий снова открылась.
– Механизм не проржавел, это хорошо. Похоже, что нам с тобой нечего боятся, – довольно произнес он, закрывая дверь обратно.
Мы пошли вниз по лестнице. Во время спуска над нашими головами стали автоматически загораться длинные узкие лампы, прекрасно освещавшие коридор. – Кажется, мой огонек здесь не понадобится, – подумал я, затушив свой светящийся шарик. И вот мы пришли в уютное просторное помещение подвала, чьи стены были выложены керамической белой плиткой (возле пола бирюзовой) в некоторых местах потрескавшейся и вылетевшей из пазов после взрыва на поверхности. Все пространство здесь было заставлено шкафами, какими-то научными приборами и несколькими компьютерами на рабочих столах.
Мэтти подошел к ближайшей стене и принялся изучать расположенные на ней приборные панели и рубильники и, найдя необходимый ему (с картинкой лопасти рядом) нажал. Где-то над нашими головами зашумели гулкие вентиляторы, пыль с полок поднялась в воздух и залетала, и через несколько минут дышать стало намного легче.
– Отлично, я знал, что найду его здесь, – сказал Мэтти, отходя от стены и осматривая помещенье, – похоже, что у этой пони был не просто подвал, а целый укрепленный бункер с технологиями военного класса, способный работать автономно. Мы можем заночевать прямо тут. Но сперва давай осмотримся.
Мы вышли на середину подвала, компьютеры на столах загудели и начали включаться. Приборы что стояли рядом и висели на стенах, тоже заработали. На них зажглись лампы и закрутились ленты. Прямо перед нами располагалось несколько столов с новенькими терминалами, которые покрывал толстый слой пыли. По их экранам медленно ползли длинные строчки цифр. Рядом с одним из них стоял странный прибор с датчиками, кнопками и волновыми индикаторами. От него тянулись провода к нескольким клетками, в которых лежали скелеты животных (кошек и собак). На их головы были одеты соединенные проводами шлемы с несколькими разноцветными лампочками. Под столами были маленькие холодильники с прозрачными стенками, в них на полках лежали банки с какими-то жидкостями и… две большие емкости с плавающими мозгами. Еще один мозг, находился в открытой колбе на табуретке в левом углу подвала. В отличие от мозгов, что были в холодильнике, он выглядел протухшим, а жидкость, в которой он плавал, имела тошнотворно-болотный цвет. К нему были протянуты клеммы и контакты, а снизу на полу лежал карандаш и треснутый планшет с пачкой бумаг полных непонятных мне записей. Мы подошли к центральному столу у стенки, возле которого стояло рабочее кресло, и развернули его в нашу сторону. В нем сидел одетый в рваный лабораторный халат и большие очки скелет кобылы. Когда мы повернули ее к себе, нам под ноги упала баночка с таблетками.
– Так, а это судя по всему сама Байя, – предположил я, подбирая с пола баночку, – она была здесь, когда на город опустилось облако и, не зная как выбраться, покончила с собой. Печально вздохнув, я снял с себя шляпу.
– Ужасная судьба. И, к сожалению, она не первая, кто решил так покинуть этот мир. Помнишь ту пони из кинотеатра? – сказал Мэтти, а затем произнес: – ну что ж, похоже, что эту ночь мы определенно проведем здесь.
– По-твоему это безопасно? – спросил я.
– Ну, в кинотеатр идти рискованно, а здесь есть прочная железная дверь и сканер глаза, благодаря которым Лунный Странник не сможет к нам забраться. Так что вполне. Я, конечно, не знаю, не забиты или не порвались ли у местной вентиляции фильтры, но попробовать можно. В любом случае это место намного лучше всего того что мы можем найти на этой улице. Вернее на том, что от нее осталось после нашей драки с мистером Хагги.
– Видимо да, ну хорошо давай тогда располагаться и готовиться к ночлегу.
Мы положили наши вещи на пол и расстелили захваченные из кинотеатра спальники, а после стали бродить по подвалу осматривая полки и шкафы у стен, между которыми висело большое зеркало, украшенное по краям завитушками. На полках было множество книг (преимущественно по психологии, нейрофизиологии, биологии и медицине), пара бюстов с принцессой Селестией и куча различных научных журналов. Полистав некоторые из них, я убедился, что для меня там нет ничего интересного, и продолжил осмотр шкафов, а точнее той их части, что были закрыты дверцами. За одной из них я нашел кучу запасных деталей для научных устройств в подвале и пластиковые бутылки с разноцветными растворами. В другом шкафчике было еще несколько книг и журналов, а также пара пустых колб и штатив с пробирками. Следующий шкаф содержал медицинские инструменты – скальпели, ножи, зажимы, ножницы, пару пачек бинтов и маленькие бутылочки с прозрачными жидкостями, сильно пахнущими спиртом. Бинты и закрытые бутылочки я забрал и положил к себе в сумку. Когда у нас закончатся стимуляторы, они могут нам пригодиться.
– Нашел что-нибудь полезное? – спросил у меня Мэтти в это время, роясь в главном компьютере. Скелет Байи он скинул на пол и, усевшись в кресло, изучал ее записи.
– Кроме бинтов и лекарств не особенно. Только несколько книг и запчасти. Может тебя они заинтересуют.
– Это вряд ли. Эти устройства напичканы сложной и редкой электроникой, которая в наше время и для нашей техники совершенно бесполезна. И потом, большая часть здешних микросхем мне неизвестна.
– Вот как? Очень странно. Я думал, что ты хорошо разбираешься в механике.
– Да, но здесь все гораздо сложнее. Эти приборы я вижу впервые в жизни и не знаю ни как, ни для чего они созданы. В лучшем случае я могу разобрать их на запчасти, но как я уже говорил, не все из них будут полезны. Это научное оборудование и в ордене им занималось специальное подразделение писцов – "Dominus Physicus", которые помимо техники изучали также точные науки и связанное с ними оборудование.
– Понятно, ну тогда для нас это все можно мело назвать хламом, – подытожил я.
– Вот именно, – отозвался Мэтти, продолжая быстро стукать копытами по клавиатуре. – Ха, ты представляешь, у этой Байи ни одна папка не защищена паролем. Вот так беспечность!
– Ну, я бы не назвал ее сильно беспечной, – сказал я, – особенно после знакомства с ее турелями и тем роботом. Может она просто не думала, что сюда залезут чужаки.
– Кстати, о роботе. Тут есть кое-что и о нем. Если хочешь, могу прочитать, – сказал земной пони, открывая одну из записей.
– А давай, – кивнул я, продолжая обыскивать полки и одним ухом слушая Мэтти.
Несколько раз, громко прокашлявшись, он начал читать вслух:
Сегодня у меня выходной и я решила починить своего старого робота, которого мой папа подарил мне еще в детстве. Мистер Хагги был моим лучшим другом в школьные годы и защищал меня от неприятностей и хулиганов. Было бы неправильно и дальше держать его в сарае, особенно теперь, когда мои дела пошли в гору, и я могу позволить себе купить все необходимые детали для его починки. Завтра я закажу ему новый модуль и гидравлическую подвеску, а колеса прихвачу на следующей неделе с нашего склада в лаборатории, где хранятся запчасти для патрульных роботов. Думаю, что никто не хватится пропажи нескольких штук.
– Вот, тут еще одна запись:
Готово! Мой робот заработал! Теперь Мистер Хагги, будет снова со мной дружить, как в старые добрые времена, когда мы с ним и моими куклами устраивали чаепитие в тени возле большого дерева. О, мой добрый друг, как же я по тебе тосковала!
P.S. Я тут подумала, и решила, что ему можно будет установить несколько новых программ и боевых протоколов. Все-таки моя должность связана с опасностью и секретами, а Мистер Хагги очень сильный и крепкий робот. Может поставить ему вместо одной из рук промышленный лазер или пилу?
– Хе-хе, а эта Байя была той еще штучкой, – усмехнулся Мэтти, – разбиралась в медицине и технике. В ордене за такую кобылу добрая сотня жеребцов захотела бы выйти. Он продолжил читать:
Вчера ночью, кто-то проник ко мне во двор. Мистер Хагги загрохотал и принялся его ловить. Когда я включила свет и выбежала наружу, я заметила на земле небольшой кровавый след, идущий к погнутому в одном месте забору. Похоже, что Мистер Хагги успел поранить нарушителя, но тому все-таки удалось скрыться. Интересно кто это был? Обычный вор? Шпион зебр? Или же одна из них? Они что-то подозревают? Надеюсь, что нет, мое дело еще не закончено. Поскорее бы забрать тот шарик и передать его своей связной.
– О, а это чтиво становится интересным, ну-ка, ну-ка, что там у нас дальше? – присвистнул земной пони, открывая следующее сообщение.
– Ага, мне тоже интересно, – сказал я, отходя от шкафа и с любопытством слушая его, раз речь там зашла про некий шарик:
Опять проникновение, причем такое, что на этот раз я ничего не услышала. Когда этим утром я проснулась и вышла во двор, то увидела Мистера Хагги лежащим на боку. Открыв корпус, я заметила, что кто-то сжег его главную плату, да так ловко, что это можно было бы принять за простое замыкание, но я-то знаю, что это невозможно, потому что только вчера заменила ему предохранители. Я обыскала весь двор и сараи, но не нашла там никаких следов нарушителей. Кроме… ну… даже не знаю, как это объяснить. В общем, несмотря на то, что мой главный сарай был, как и прежде заперт на замок, все инструменты в нем лежали совсем не так как обычно. Я же фанатка порядка и чистоты и люблю, когда все мои вещи лежат на своих местах, аккуратно и красиво. А они были неровными, словно их кто-то трогал и поднимал, а после поставил на место. Будто искал там что-то. Не нравится мне это.
– А вот это она написала спустя три месяца:
Сегодня днем я вернулась после долгой смены в лаборатории. Спасибо майору Транкл Стэнд (– она, что стала майором? – подумал я), за то, что подбросила меня по пути на заставу «Дезерт Блоссом», что находится у западной границы. Мы немного разговорились с ней, и я узнала, что она совсем неплохая пони, хоть и военная и вполне может поддерживать интересные беседы. Мне даже немного стыдно о того, что я собираюсь ее предать, но что поделаешь, на кону стоит нечто большее, чем работа или дружба, речь идет о нашей внутренней безопасности. Еще я узнала, что она везет с собой несколько шаров памяти, в том деревянном футляре и хочет показать их кому-то в Мэйнхеттене (хорошо, что мой шар, ей не понадобился), а перед этим должна будет сделать крюк и заехать на заставу по какому-то срочному делу, чем я и воспользовалась, чтобы сэкономить на поездке. Как же приятно снова оказаться дома со своим лучшим другом. Но самое главное – я смогла добыть то, что хотела от меня связная мисс Спаркл. Завтра я встречусь с ней в переулке возле кафе «Звездная пыль» и передам ей шарики (один из них – моя секретная запись во время испытания, другой – проводимый мной эксперимент). А после со спокойной душой уйду на покой. Суммы, которую мне пообещала Твайлайт, должно хватить на всю оставшуюся жизнь.
P.S. Они знают! Ночью я услышала, шум на кухне, а когда спустилась, увидела там кучу надувных шаров привязанных к стулу и короткий розовый волос! Что же мне теперь делать?!
Прошло два дня, с тех пор как я попыталась выйти на связь с агентом Твайлайт Спаркл. В назначенное время она не явилась. Подождав ее в переулке, я вернулась домой. Когда пришла, увидела у себя на пороге большой шоколадный торт, украшенный надгробной плитой, на которой стояло мое имя. Солнцеликая Богиня защити меня, зачем я в это ввязалась? На всякий случай я активировала систему защиты поместья и закрылась у себя в подвале. Если они рискнут забраться ко мне, то сильно об этом пожалеют. Мистер Хагги защитит меня. Я полностью перепрошила ему систему (не совсем корректно, но я ведь очень спешила) и настроила на выполнение боевых задач, а еще улучшила внутреннюю электронику, на случай если кто-то опять решит закоротить его.
– Как интересно. Похоже, что тот ученый, о котором ты мне рассказывал, оказался прав, и Байя действительно была шпионом, – прервавшись, вставил Мэтти, – ну хорошо, что тут еще? Дальше идет несколько неинтересных записей похожих на бред параноика. Их я, пожалуй, пропущу и сразу же перейду к последним. Посмотрим, чем все это закончилось:
Селестия дорогая, на город опустился странный розовый туман! Не знаю, откуда он, но пони, которые попадают в него, ведут себя странно. Лучше не высовываться отсюда пока он не уйдет.
Прошло целых три дня, судя по показаниям внешних датчиков туман так и не рассеялся. Когда я подошла к двери, я услышала какие-то крики и выстрелы снаружи. Что же там происходит?
Еще два дня, и никаких изменений. Мои тестовые животные начинают громко кричать и выть от голода. Похоже, пришла пора их усыпить. Я так больше не выдержу.
Это конец. Я уже целую неделю ничего не ела, а ситуация снаружи все никак не меняется. Я не могу отсюда выбраться и поискать пищу. Видимо пришла пора и мне уйти вслед за зверьми. Жаль я не додумалась, что их можно будет съесть и использовала яд, а то сейчас бы у меня была хоть какая-то пища. Да, пони не едят мясо, но боль в желудке все же лучше тянущего чувства голода. Я ухожу. Но вместо шприца я использую таблетки. Да простит меня Селестия за мою слабость.
– Нда… ты оказался прав Джек, она действительно покончила с собой, – закончив читать, произнес Мэтти, – однако меня больше интересует другое: кто именно к ней заглядывал?
– Наверное, шпионы Пинки Пай. Или может она сама. Это ведь ее волос Байя нашла у себя в кухне, – предположил я.
– Может быть. Или это были шпионы Луны, на которую работала Пинки. Помнишь, ты говорил мне, что ученый рассказал ей про Байю?
– Да, верно. Они могли работать вместе с Пинки. Но причем тут Твайлайт Спаркл? Я думал, что они с Пинки лучшие друзья.
– Это ничего не значит, когда речь заходит о деньгах, великих открытиях или государственных секретах Джек. В те времена, в министерствах проводились разные научные эксперименты и разработки, и не все из них были легальными и законными. Может Твайлайт хотела узнать, что именно затевает Пинки? Или перехватить ее разработки и забрать себе?
– Возможно. Или ее интересовал Тиерджик Кричер – ученый, которого она уволила за недостаток морали. Сколько вариантов, но какой же из них верный? Ладно, все это уже в прошлом. Раз Байя не отдала им те шарики, они все еще где-то здесь. Я продолжу поиски, – сказал я, – возвращаясь обратно к шкафам. Порывшись в нескольких из них, я нашел шкафчик, чьи дверцы были заперты на ключ. Вставив туда ломик, я свернул одну из дверей. Внутри лежала пачка порно-журналов с мускулистыми жеребцами (– ох, уж эти кобылы, – усмехнулся я), маленький закрытый сейф и деловой чемодан черного цвета. Я вытащил его наружу. Он тоже был закрыт на двойной цифровой замок – крайне неэффективную защиту против толстого ломика. Вскрыв его я, наконец-то, увидел то зачем пришел сюда – два темно-матовых стеклянных шара.
– Бинго! – обрадовался я, доставая их на свет, – я нашел их Мэтти. Нашел шары памяти.
– Отлично, – сказал земной пони, – и теперь ты, разумеется, захочешь их посмотреть?
– Да, пора узнать ради чего были все эти усилия. Надеюсь, что там я найду ответ на вопрос – где сейчас Пинки Пай.
– Давай, приятного тебе путешествия в прошлое, – пожелал мне Мэтти, возвращаясь обратно к изучению записей на терминале.
Я взял один из шаров и прикоснулся к нему рогом:
Вихрь резко подхватил меня и унес в неизвестность, а затем так же внезапно остановился и я оказался около обочины новой асфальтовой дороги, которая находилась на территории огромного военного комплекса. Была ночь. Я стоял и смотрел сквозь толстые линзы очков на многочисленные кирпичные здания и высокие стены из бетона впереди, которые освещали яркие прожектора и лампы. Присмотревшись, я понял, что это было за место – та самая военная база, которую построили служащие Пинки Пай в Вечнодиком лесу. Тогда она напоминала лишь маленький временный лагерь, а теперь превратилась в огромный внушительный комплекс, где было минимум с три десятка зданий, большие ангары, наблюдательные вышки, гаражи и массивные стальные ворота в конце асфальтовой дороги, возле которой стоял я вместе с несколькими пони одетыми в рабочие рубашки, пиджаки и лабораторные халаты. Позевывая и украдкой притирая заспанные глаза, мы все чего-то ждали и нетерпеливо поглядывали на ворота, откуда, по всей видимости, скоро должен был кто-то приехать. Через несколько минут дежурившие возле них солдаты громко свистнули и замахали копытами, предупреждая медленно прогуливающуюся по дороге кобылу, в которой я узнал Транкл Стэнд. Солдаты распахнули ворота и запустили несколько черных машин и два военных грузовика. На их бортах была символика из трех разноцветных шариков.
Кобыла в военной форме, предупреждающе взмахнула ногой, и все мы встали по стойке смирно, перестав зевать и щуриться. Машины проехали через всю базу и остановились около нас. Из кузовов грузовиков, стали выпрыгивать солдаты, одетые в военную форму, с оружием и рюкзаками за спиной. Среди них были представители нескольких рас – пони, грифоны и даже пара огромных минотавров. Судя по их потрепанному, но в то же время внушительному и бывалому виду, все они были ветеранами, пережившими как минимум с несколько десятков крупных сражений. Последним из грузовика, что ехал впереди, вышел серый офицер-пегас с короткой седой гривой и быстро построил своих солдат ровной линией возле дороги. Из черных машин выбежала пара мускулистых жеребцов-единорогов в смокингах и с автоматами, и быстро открыли задние двери. Оттуда не спеша вылезли три парадно одетых кобылы бледно-мятного, малинового и кремового цветов, а также преклонного возраста синий жеребец и… о, Луна, не верю своим глазам… ОНА!!!
К нам навстречу пружинистыми шажками вышла сама Пинки Пай одетая в легкое разноцветное платье, изящно скользившее по ее красивой с круглыми боками фигуре и в белую шляпку с полями, за которой скрывалась большая кучерявая грива, слегка тронутая сединой. На ее милых щечках можно было заметить несколько морщин но, несмотря на все это, она выглядела просто великолепно. Настоящее воплощение мечты. Забыв, что я всего лишь фантом-наблюдатель, я хотел было подойти к ней и что-то сказать. Неважно что, просто подойти и поздороваться с ней. Или спросить как у нее дела или еще что. Но мой носитесь, продолжал стоять на месте и с невозмутимым видом смотреть на вышедших к нам навстречу богато одетых пони.
– О, Министр Пай, как я рада Вас видеть! – воскликнула Транкл Стэнд, подходя к ней и с жаром пожимая ей копыто, – мы ждали Вас! Надеюсь, что поездка прошла тихо и без происшествий?
– Да тихо, даже очень. Не понимаю, почему поездка через лес должна быть такой скучной и монотонной, – ответила розовая пони своим очаровательным голосом. – Вначале я планировала несколько раз остановиться, и провести пару расслабляющих вечеринок на одной из чудесных полянок, что попадались мне по пути но, к сожалению, мои телохранители – пони начисто лишенные озорства и духа приключений отговорили меня делать это. Очень жаль. Однако я надеюсь провести вечеринку здесь. Она на секунду замолчала и легкими энергичными шагами, почти подпрыгивая, прошла вперед, с игривым любопытством осматривая большое здание точно посреди базы. – И отпраздновать успешное завершение нашего эксперимента, результаты которого Вы представите мне сегодня. Надеюсь все готово?
– О да, министр Пинки Пай. Они уже ждут Вас, обученные и готовые нести мир и порядок по всей Эквестрии и за ее пределами, – неожиданно сказал вышедший из колонны пожилой жеребец ядовито-желтого цвета. Я узнал его. Это был Тиерджик Кричер.
Транкл Стэнд заметно напряглась, очевидно, испуганная, такой фамильярностью. Она хотела подойти к нему и вернуть в строй, но Пинки Пай тепло улыбнулась жеребцу и заговорила с ним:
– А, мистер Кричер, как я Вам рада. Не сомневаюсь, что в таких умелых копытах как Ваши, работа спорилась и принесла щедрые плоды. Она достала из своей гривы конфетку, и ловко подкинув ее в воздух проглотила. – Вы просто молодец. Впрочем, как и все остальные. Она повернулась в сторону колонны, в которой я стоял. – Я знаю, что вам пришлось нелегко. За последний год, вы повидали немало жуткого и ужасного, что заставило вашу милую природу пони вздрогнуть от страха и съежиться, словно сдувшийся шарик. Но поверьте мне – все это было не напрасно, и сделано ради победы. Победы, которая поможет Эквестрии вновь стать прекрасной и великой страной полной радости и смеха. И какие бы последствия нас с вами не ждали в будущем, результаты этого эксперимента пройдут через века и однажды спасут не только нашу родину, но и некоторых отдельных пони которые, также как и я будут идти вперед и искать свою мечту.
Она повернулась ко мне (точнее к Байи в чьем теле я был) и, посмотрев мне прямо в глаза неожиданно подмигнула. Я так и оторопел. Неужели она, произнося эту речь (особенно последнюю ее часть), обращалась именно ко мне? Нет… не возможно…
– Хорошая речь министр, – тем временем сказала Транкл Стэнд, затопав в аплодисментах, которые тут же поддержали все окружающие нас пони.
– Благодарю Вас майор, мне всегда удавались красивые подбадривающие слова. Но было бы намного лучше, если бы я их сейчас пропела, потому что очень люблю петь, практически так же сильно, как и есть кексики, – улыбнулась Пинки Пай. Несколько пони стоявших возле нее коротко прыснули (– ох, как бы я хотел, чтобы она сейчас что-нибудь спела, – подумал я). – Ах, да чуть не забыла, – она качнула головой в сторону трех кобыл и пожилого жеребца, – позвольте мне представить Вам моих советников по вопросам невероятной важности, которые будут сегодня вместе со мной наблюдать за демонстрацией нашей новой армии. Пони-советники коротко поклонились майору.
– Очень приятно, – сказала Транкл Стэнд.
– А это – капитан Нимбл Торн, известный герой и командир от Селестии, который станет руководить нашими ветеранами, – продолжила Пинки Пай, показав на серого пегаса.
– Мэм! – встав по стойке смирно, бойко произнес пегас, отдавая честь крылом. Майор сделала то же самое передней ногой.
– Итак, с официальной частью мы покончили, и как я люблю говорить – не стоит спешить резать тортик, пока именинник не задул свечки, – сказала Пинки. – Прошу Вас, майор, будьте так любезны, проводите меня и моих советников к нашим новым защитникам Эквестрии.
– Конечно министр. Сюда, пожалуйста, – отозвалась кобыла-майор и, почтительно склонив голову, указала гостям на один из больших ангаров позади нее. Я, с работниками базы и советниками Пинки Пай пошел туда вслед за ней. Солдаты что стояли неподалеку тоже направились вместе с нами, в сопровождении своего командира.
– Вы я вижу, привезли с собой очень много солдат, – оглянувшись на идущих за нами военных, сказала Транкл Стэнд, – я так понимаю не в качестве дополнительной охраны.
– Как Вы догадливы, майор. Да, вы правы. Эти пони, грифоны и минотавры нужны мне для иной, более важной задачи, – ответила Пинки.
– Полагаю, Вы хотите удостовериться с их помощью в силе наших бойцов? – предположила кобыла.
– И опять – прямо в точку. Да, мы хотим проверить возможности нашей новой армии, сравнив ее с этими ветеранами. Мне пришлось приложить немало усилий, чтобы собрать здесь всех этих выдающихся профессионалов из разных родов войск – десант, маго-штурмовики, участники битвы при Разбитом Копыте, диверсионная группа "Альфа-Вайпер" и даже несколько убийц из секретной военной организации.
– Какой организации? – спросила майор.
– Не могу Вам сказать, – остановившись, с серьезным видом прошептала Пинки Пай и, приблизившись практически вплотную к кобыле, прибавила: – потому что это секрет, глупенькая. Она вновь беззаботно улыбнулась и пошла дальше.
Двери большого ангара охраняла группа солдат, которая тут же быстро открыла их, впустив всех приезжих и ученых (в том числе и меня) внутрь. В помещении царила полутьма. Края ангара тонули во мраке, и лишь узкая линия пространства точно посреди помещения была освещена мощными прожекторами. Там от самого входа и до задней стены по полу тянулись две белые полосы. Мы подошли ближе и увидели, что возле правой из них стоят темные силуэты пони, находящиеся в тени. Нас проводили к ряду складных стульев стоявших неподалеку. Я, а точнее Байя уселась на один из них возле Тиерджика и еще одного жеребца с лоснящейся прилизанной гривой. Солдаты в сопровождении Нимбл Торна прошли дальше и вместе с Пинки и другими советниками остановились в центре. Пегас коротко свистнул, и солдаты, выстроившись вдоль левой линии, повернулись к Пинки Пай и всем остальным. Розовая пони тихо напевала себе что-то под нос, в то время как Транкл Стенд подошла к пегасу и спросила:
– Капитан, что Вы можете рассказать мне о своих солдатах?
Пегас выпрямился и ровным, четким голосом произнес:
– Мэм, я проработал с некоторыми из этих пони и минотавров несколько лет и знаю их как решительных и готовых пойти на все для защиты нашей родины воинов, мэм! Других, я встретил всего два месяца назад но, несмотря на это по одному лишь их взгляду видно, что они пони и грифоны невероятной храбрости и повидали все круги Тартара во время боевых операций, мэм!
– Значит, Вы хотите сказать мне, что с этим отрядом шутки плохи и они явно не новички в своем деле?
– Так точно, мэм! – ответил пегас.
– Вольно капитан, – сказала кобыла. Пегас отдал честь и встал ровно, широко расставив ноги. Майор вернулась обратно к Пинки и прибавила: – ну, раз так, пришло время сравнить их с нашими новыми бойцами. Свет!
По всему ангару зажегся свет и я вместе с остальными, наконец-то, увидел тех пони, что стояли в тени. Это были спортивно сложенные, атлетические кобылки, среднего роста все как одна одетые в черные эластичные костюмы, с маленькими чехлами, убирающими их хвосты и плотными капюшонами, закрывающими гривы. На мордочках у них была нанесена боевая краска, скрывающая их истинный цвет шерстки, и нам были видны лишь одинаковые чистые голубые глаза, серьезно смотревшие на стоящих напротив них солдат Торна. Несмотря на краску, я заметил, что каждая из кобылок была поразительно похожа на другую. Словно все они были сестрами. Кого-то они мне напоминали. Всего их было пятнадцать. Пять пегасов, земных пони и единорогов.
– Ну, капитан, а что Вы скажете об этих пони? – улыбнувшись, спросила майор, – что Вы видите в их глазах.
Пегас подошел к кобылкам и внимательно их осмотрел, поочередно изучая каждую с ног до головы и вглядываясь им в глаза. На какой-то момент мне показалось, что он даже запнулся, когда подыскивал ответ, но потом, словно отойдя от ступора, произнес:
– Решительность и смелость, мэм, – сказал он, – я вижу в их взгляде готовность безоговорочно следовать приказам и сделать все возможное, чтобы возложенная на них миссия была, во что бы то ни стало выполнена. У каждой из этих пони, мэм!
– Благодарю Вас за честность, капитан, – сказала кобыла, – а Вы министр Пай, что думаете?
Пинки подошла к капитану и тоже посмотрела на кобылок.
– Ууу, они просто великолепны, и выглядят, так как я и хотела. А еще тут есть пегасы и единороги, я в восторге, от проделанной вами работы. Но… почему на них всех боевая краска? Разве они не должны быть, эм… более естественного цвета?
– О, это все часть нашего маленького сюрприза министр, – сказала кобыла.
– Ух-ты, обожаю сюрпризы, – обрадовалась розовая пони, – и когда же мне его ждать?
– Ну, приблизительно… сейчас! – внезапно воскликнула Транкл Стэнд, и одна из кобыл-советников внезапно выхватила из-под своего платья длинный меч с узким лезвием и приставила его к горлу Пинки Пай (я хотел было дернуться, но Байя продолжала сидеть спокойно). Капитан Торн, увидев это, набросился на советника, но та без особых усилий отбила его выпад ногой и, повалив на пол, быстро выхватила из кобуры пистолет, приставив его к виску пегаса.
– Довольно! – остановила ее майор и, подойдя к Пинки Пай, сказала: – а вот и ваш сюрприз, министр. Извините, конечно, что пришлось продемонстрировать его Вам, таким образом, и напугать капитана, но я полагаю, что только так Вы сможете по достоинству оценить выдающуюся ловкость и способность к адаптации и маскировке наших новых бойцов. – Фаер Бласт! – обратилась она к кобыле с мечом, – избавься от маскировки и встань в строй!
– Есть мэм! – воскликнула та (ее голос был поразительно похож на голос Пинки, только более молодой и звонкий) и быстро убрала обратно свой меч, а затем сняла с себя платье и мы увидели такой же, как и у шеренги кобылок, боевой эластичный костюм, к которому вдобавок были прицеплены ножны, кобура, боевые ремни с патронташем, сумки и маленький рюкзак. Она вернула отобранный пистолет обратно в кобуру капитана и встала в строй к остальным. Теперь она ничем не отличалась от других кобылок, разве что на мордочке у нее осталась малиновая краска – элемент маскировки, и заплетенный в косу каштановый хвост.
– Скажите мне министр – как долго Вы знаете свою советницу, в обличии которой находилась Фаер Бласт? – спросила майор.
– Более пяти лет, и мы с ней хорошие друзья, – ничуть не смутившись, сказала Пинки Пай, украдкой потерев свою шею и улыбнувшись.
– А сколько времени Вы провели в ее компании за эти дни?
– Четыре дня, с момента как я вызвала ее из Мэйнхеттена в Понивилль, и мы отправились в Вечнодикий лес.
– И Вы ни разу не заметили никаких подозрительных изменений в ее поведении?
– Вынуждена признаться, что нет. Ничего такого я не заметила, разве что Рован Берри стала слишком рано уходить на отдых, вместо того чтобы тусить со мной и всеми остальными, когда мы жили в гостинице. Браво майор, я впечатлена. Немногим удавалось так ловко перехитрить мое Пинки Чутье.
– Рада, что Вам понравилось, министр, – сказала Транкл Стэнд, – это одна из главных особенностей Ваших новых воительниц – умение незаметно и ловко проникать в стан врага, а затем, дождавшись подходящего момента наносить смертоносный удар. И как Вы уже убедились, для достижения этой цели они могут изменять свою внешность, включая гриву, цвет шерстки и хвост, чтобы, после, не привлекая внимания заходить на охраняемую территорию.
– А что стало с настоящей Рован Берри? С ней, надеюсь, все хорошо? – спросила розовая пони.
– Конечно министр, она жива и здорова. Фаер Бласт не причинила ей вреда. Мы заранее, предложили ей поменяться местами с нашим агентом, чтобы Вы смогли лично убедиться в наших возможностях.
Капитан Торн поднялся на ноги, хмурясь и растирая синяк у себя на груди.
– Прошу прощения капитан, – сказала Транкл Стэнд, – это было недоразумение. Однако благодаря ему теперь Вы сами видите, на что способны наши бойцы. И что им по плечу справиться с кем угодно. Даже с таким опытным ветераном как Вы.
Капитан ничего не ответил и лишь коротко, с заметным раздражением отдал честь.
– Все это замечательно майор, но что еще они умеют делать? Ну-ка, покажите мне все их достоинства, – с блеском в глазах сказала Пинки.
– Как прикажете министр. Капитан Торн, – обратилась она к пегасу.
– Мэм? – быстро поправив на себе форму, отозвался капитан.
– Кто из Ваших подопечных тут самый сильный?
– Ростер Ког, – ответил пегас, – этот минотавр участвовал в операции "Песочная волна", во время вторжения зебр на одну из наших пограничных застав и я лично видел, как он в одиночку перевернул легкий вражеский танк.
– Отлично, тогда прошу, продемонстрируйте нам его мастерство, – попросила Транкл Стэнд, кивнув на что-то за моей спиной. Я и еще несколько пони на стульях развернулись в ту сторону. Там находилась огороженная перилами площадка, за которой стояли спортивные тренажеры, снаряды, штанги, гантели и висели боксерские груши.
– Ког, шаг вперед! – скомандовал пегас.
– Сэр! – из шеренги вышел мускулистый, крепкий минотавр, чей широкий торс еле сдерживала серая майка безрукавка.
– Бегом к штанге! Поднять максимально возможный для себя вес!
– Есть сэр! – отдал честь минотавр и бегом понесся к тренажерам. Подхватив самую большую из тамошних штанг, он накинул на нее несколько дополнительных широких блинов, и быстро растерев руки, резко схватил и, сжав зубы, поднял над головой.
– Отличная работа Ког. Встать в строй, – велел Торн.
– Есть сэр! – опять повторил боец и вернулся на свое место. Его майка немного взмокла от пота. Похоже, что он поднял вес гораздо тяжелее, чем мог выдержать (видимо хотел выделиться перед остальными солдатами и начальством).
– Да, весьма неплохо, – постукав в аплодисментах об пол, сказала майор. – Пати Кэнон!
– Мэм! – вперед вышла одна из кобылок – земная пони.
– Поднять вес в два раза больше, чем был у минотавра! – велела Транкл Стэнд.
– Есть мэм! – кобыла кинулась к штанге и набросила на нее еще шесть блинов, сделав невероятно тяжелой, а после прикатила другую не менее большую, поставила параллельно, пролезла под них обе и спиной, без особых усилий подняла над землей. Толпа министров дружно ахнула, минотавр стоявшей к ней спиной чуть сжал кулаки.
– Не может быть, – забыв о своей сдержанности, сказал капитан Торн.
– Пати Кэнон, вернуться в строй! Штанги не снимать! – приказала майор.
– Так точно мэм! – воскликнула пони и быстрым шагом встала на свое место, чуть оттеснив штангами остальных. Я не заметил на ее щеках ни одной капельки пота.
– Это восхитительно, – сказала подошедшая к ней Пинки Пай и посмотрела, как та легко стоит на месте, не подавая никаких признаков напряженности или усталости, – даже не верится, что вам удалось сделать это.
– Такова наша работа министр – творить невозможные для простых пони вещи, – подал голос, сидевший рядом со мной Тиерджик, – как с телом, так и с разумом.
– Впечатляет, – восхитилась розовая пони.
– Пати Кэнон, снять с себя груз! – крикнула Транкл Стэнд.
– Есть мэм! – кобылка лихо сбросила с себя штанги и те, словно случайно подкатились прямо к копытам минотавра. Тот нахмурился и широко раздул ноздри.
– Что ж сила у них на высоте, а как насчет ловкости? – спросила Пинки.
– Капитан, – тут же воскликнула Транкл Стэнд, – выведите вперед своего самого ловкого и подвижного бойца и покажите нам, на что он способен. Он указала на другую сторону ангара, где была небольшая полоса препятствий, с горками, лестницами, ямой с канатом, трубами и отвесными стенами.
– Слушаюсь мэм, Брауни Фезер!
– Сэр! – вперед вышла коричневая с темными пятнами гриффина, у которой на лбу было несколько шрамов.
– На полосу препятствий! Пройти за максимально короткое время!
– Слушаюсь сэр! – козырнула она и полетела к полосе. Встав у линии старта, она приготовилась, и резко рванула с места, начав шустро перепрыгивать через все препятствия, взбираться на стены и пролазить через трубы и кольца не используя крылья.
Немного подождав, майор приказала одной из кобылок: – Гамб Хоп! Пройти полосу препятствий и обогнать соперницу!
– Есть мэм! – из ряда выскочила кобылка-пегас и быстро побежала к полосе. Как и гриффина она встала у старта, а затем словно вихрь понеслась вперед. Ловко словно змея она проскользнула и обошла все препятствия и на одной из стен, обогнала гриффину. Та даже немного растерялась и чуть не сорвалась вниз, увидев как легко ее обставили. Схватившись в последнюю секунду за край, она немного повредила коготь. Подтянувшись, Фезер продолжила проходить полосу препятствий, но пегаска уже успела ее закончить и вернулась обратно в строй. Запыхавшаяся гриффина, прошла последние несколько преград и полетела назад к капитану.
– Хорошая работа, Фезер, обратно в строй, – сказал немного опешивший капитан.
– Слушаюсь сэр, – отдав честь, произнесла гриффина. Разминая поврежденный сустав на когте, она встала на свое место и сердито посмотрела на соперницу.
– Еще одно доказательство превосходства наших кобылок над вашими ветеранами, – усмехнулась Транкл Стэнд.
– А как насчет меткости? – спросил пожилой жеребец-советник.
– Она гораздо выше, чем у кого-либо, – уже не скрывая чувство превосходства в голосе, отозвалась майор, – но не верьте мне на слово, давайте проведем испытание. Она показала на боевой тир, расположенный возле тренажерной площадки. Там, на расстоянии в тридцать шагов, быстро перемещались разные мелкие и крупные мишени, отмеченные красными (враги) и синими (друзья) цветами. Возле линии стрельбы находилась оружейная стойка, с лежащими на ней боевыми винтовками и патронами.
– Шарп Шот, к винтовке! – раздраженно рявкнул капитан.
– Да сэр! – из строя выбежал статный жеребец-единорог, и быстро схватив со стойки винтовку, перезарядил ее и открыл огонь по бегающим впереди мишеням. Большая часть его выстрелов попала в цель и снесла головы картонным противникам красного цвета, умело огибая синие – мирные цели. Закончив с этим, он отошел в сторону и, разрядив винтовку, вернул ее и пустой рожок на место.
– Отлично, капитан. Теперь наша очередь, – усмехнулась майор, – Кримсон Свит, покажи им, что ты можешь!
Из шеренги выбежала единорожка и взялась за винтовку.
– Секунду! Предлагаю усложнить задачу! – громко, чтобы все услышали, сказала майор, – Кримсон Свит, порази мишени, воспользовавшись протоколом "Глаза мертвеца"!
– Есть мэм! – сказала единорожка. Несколько секунд посмотрев на мишени: на то, с какой скоростью, и в какую сторону они перемещаются, она тут же повернулась к ним спиной и плотно надела капюшон себе на глаза, а затем, подойдя к линии стрельбы (идеально поравнявшись задними ногами с ее границей) без промаха расстреляла каждую мишень.
– Какого… это невозможно! – ахнул капитан, широко открыв рот.
– Ну почему же? Как я уже говорил, наша работа – делать невозможное, – сказал ему улыбнувшийся Тиерджик Кричер, – а при помощи науки и магии мы можем довести реакцию и память наших бойцов до фантастического уровня.
– Но… как?
– Что ж, если Вы хотите подробностей капитан, я объясню: Кримсон Свит за несколько секунд наблюдения за мишенями запомнила, где они находятся, куда двигаются и как быстро доходят от одной стенки тира к другой, а затем при помощи идеальной памяти воспроизвела их у себя в голове и без проблем расстреляла, как если бы по-прежнему видела их прямо перед собой. Ну, или в данном случае – у себя за спиной.
Кобылка тем временем закончила стрельбу и, разрядив винтовку, небрежно вручила ее в дрогнувшие копыта жеребца.
– Ну, надеюсь, что Вы довольны министр? – спросила майор, обращаясь к Пинки Пай.
– Не сомневайтесь. Я в восторге, – подтвердила розовая пони.
– А как у Ваших бойцов со смелостью? – вдруг подал голос капитан Торн.
– Смелостью? Вы имеете в виду агрессию? – повернулась к нему майор.
– Да мэм. Эти Ваши кобылки, конечно сильные и ловкие, и боевые навыки у них выше всяких похвал, но нюхали ли они по-настоящему порох, чтобы их можно было называть бойцами? Мои солдаты пережили не одно сражение и остались живы там, где шансы на это были минимальны, а что видели Ваши воительницы? Смогут ли они устоять, если начнется настоящая битва?
– Хотите проверить это? Ну, как угодно. Я выставлю в качестве оппонента одну из наших земных пони, чтобы показать Вам, что для победы не важны не магия не крылья. Пати Кэнон, вперед! – она показала на центр очерченной по кругу арены, расположенной рядом с полосой препятствий.
– Шарп Шот, бегом к ней! – велел капитан.
– Нет, – остановила его майор.
– Нет мэм? – удивился Торн.
– Это нечестно. Ваш солдат не справится один. Пошлите ему в помощь еще нескольких своих бойцов.
– Ког, Фезер, на арену! – скомандовал капитан.
К вставшей точно посреди круглой площадки кобылке подбежали минотавр и гриффина и вместе с Шотом окружили ее. Минотавр нетерпеливо сжимал кулаки и фыркал, гриффина вытащила свои острые когти, единорог хрустнул шеей. Кэнон лишь наградила их безразличным, холодным взглядом.
– Врежте ей! – крикнул Торн, и солдаты бросились на Кэнон. Но кобылка, оказалась быстрее их всех и ловко ушла от атак.
Сперва она уклонилась от удара Кога и, проскользнув у него под ногами, пинком задних ног толкнула вперед на растопыренные когти Фезер, которая, не успев убрать их, проткнула минотавру живот. Шот попытался схватить Кэнон своим телекинезом и стукнуть об пол, но та, увидев, что его рог засветился, со скоростью молнии подскочила к нему и ударила в лоб, а затем еще раз наискосок заехала точно в челюсть. Жеребец свалился, схватившись за голову. Тем временем минотавр вновь ринулся в атаку и с яростным ревом сверху вниз ударил по кобылке рукой, но та отскочила назад, и его кулак с глухим звуком пробил бетонный пол. Минотавр взвыл от боли. Гриффина издала пронзительный птичий крик и бросилась на Кэнон. Пони отбила своими копытами несколько ее взмахов когтями, а после, уловив момент, схватилась зубами за крыло, с хрустом перекусила его. Гриффина закричала и хотела ткнуть пони клювом, но та увернулась, и в прыжке вцепившись задними ногами в шею Фезер, перекинула ее через себя, с невероятной силой ударив головой об пол.
Минотавр успел оклематься и начал махать здоровой рукой, стремясь добраться до противницы. Но пони все отходила назад и, дождавшись пока он запыхается, внезапно упала на спину, перевернулась и несколько раз с силой, ударила Кога задними ногами в пах. Тот скрючился и тихо замычал, но Кэнон не остановилась на этом и, подскочив к нему, вцепилась зубами в нос и откусила. Минотавр был повержен. Единорог, встав на ноги, хотел было обойти ее и ударить ногой в спину, но та словно акробат, перевернувшись в воздухе, отпрыгнула назад и сама вскочила ему на спину, а затем передней ногой ударила по позвоночнику, переломив его. Солдат болезненно вскрикнул и рухнул как подкошенный. Оставалась еще Фезер. Истекая кровью, она сделала слабый удар когтями. Но пони больше не стала уворачиваться от нее и быстро отбив выпад обрушила на гриффину серию резких ударов, разбив ей клюв и нанеся последний мощный удар в шею. Фезер харкнула кровью и упала на пол.
Некоторые ученые (и солдаты) наблюдавшие за этой схваткой побледнели. Даже Байя испуганно охнула, когда увидела, как Кэнон расправилась с гриффиной, и я почувствовал, как к ее горлу подступила тошнота. Лишь Тиерджик смотрел на это с подлинным восторгом.
– Вот и все, – сказала Транкл Стэнд, – представление окончено. Пати Кэнон, обратно в строй!
– Есть мэм, – кивнула перепачканная в чужой крови кобылка, возвращаясь в шеренгу. Солдаты на другой стороне смотрели на нее с ненавистью, злобой и страхом. Точно такое же выражение было и у капитана.
– Вот так. Вы хотели боя капитан и Вы его получили. Теперь надеюсь, никто больше не сомневается в том, что наши новые бойцы превосходят любого опытного и старого ветерана абсолютно во всех возможных отношениях.
– Да майор Транкл Стэнд, – сказала Пинки. С ее мордочки сползла улыбка. Ей было неприятно смотреть на ужасную кровавую сцену.
– Ну и отлично. Тогда, раз уж наша презентация закончилась успехом, предлагаю всем пройти в центральную лабораторию и устроить вечеринку. Там уже все приготовлено. Прямо как Вы любите министр. Мы даже испекли к Вашему приезду большой клубничный торт и повесили пиньяту.
– Спасибо майор, – сглотнув комок в горле, сказала розовая пони, – а что будет с ними? Она показала на раненых бойцов, лежащих на полу.
– А что с ними? Дадим им по глотку лечебного зелья, и будут как новенькие. Хотя, это им вряд ли поможет, теперь, когда мы создали более совершенную армию. Но они еще могут пригодиться, скажем, в патруле… или охране продуктовых складов.
Байя встала со стула и вместе с остальными учеными и гостями направилась к выходу. Майор, ненадолго задержалась и что-то сказала вошедшим в ангар охранникам, а ветераны что пришли, с капитаном остались стоять на месте. Многие из них обреченно опустили головы. Мы вышли на улицу, и направились к невысокому одноэтажному зданию без окон со множеством спутниковых тарелок и антенн на крыше. У него были толстые бетонные стены округлой формы, а единственный способ попасть внутрь лежал через массивные железные двери. Возле них в стене находилась прорезь для магнитной карты.
– Позвольте мне, – сказала Транкл Стэнд, выходя вперед и доставая из кармана карточку, которой провела по прорези, – а то сюда есть доступ только ученым и высокопоставленным офицерам нашей базы, с уровнем доступа "Гамма".
Она отошла в сторону и пропустила всех внутрь. Мы вошли и, миновав холл, направились к большому лифту, который, судя по всему, вел вниз, к лаборатории у подземного озера. Байя в этот момент подняла переднюю ногу к голове и коснулась рога. На этом воспоминание прекратилось.
Я вздрогнул и несколько раз моргнув, вернулся к действительности.
– А вот и ты Джек. Ну как прошло твое путешествие в прошлое? Узнал, где находится эта лаборатория? – спросил у меня сидевший неподалеку Мэтти, когда заметил, что я очнулся. Он закончил копаться в терминале Байи и теперь, расслабленно откинувшись на стуле, читал журнал юного техника, который нашел у нее на полке.
– К сожалению, нет, но зато я увидел там Пинки Пай. Ох, ты даже не представляешь себе, как она прекрасна. А еще я был свидетелем какого-то секретного испытания новых суперсолдат-кобылок немного похожих на Пинки Пай, но более молодых и сильных. На него приехали несколько пони во главе с самой Пинки и целый грузовик с ветеранами войны, которых использовали в качестве "осликов для битья". Эти самые кобылки-воительницы легко и быстро обставили их во время испытаний, а одна из них – земная пони в одиночку избила и покалечила трех сильных бойцов, среди которых были: единорог, минотавр и гриффина. Она… чуть не убила их, залив все там в крови.
– Ничего себе! Такого я не ожидал. Да, полагаю, что зрелище было не из приятных. А что еще там было?
– Ну, гости после испытания пошли кушать клубничный торт и бить по пиньяте, но я этого, к сожалению, не застал. Байя Фиттер, именно в этот момент прекратила запись, и отведать торта мне не посчастливилось. И это все. Ничего важного я больше не видел… хотя, подожди! Если подумать, то кое-что интересное там все же было. Когда мы заходили в лабораторию, вход в которую был запечатан покрепче, чем у нас в стойле, я узнал, что для доступа внутрь нужна специальная карточка-ключ, которая есть лишь у высокопоставленного персонала базы с уровнем доступа "Гамма". И эта кобыла – Транкл Стэнд была одной из них.
– И… чем же это может нам помочь?
– Очень многим. Если я захочу попасть в лабораторию, которая как пить дать будет закрыта, мне понадобится эта карточка. А у меня есть предположение, где ее можно найти.
– И гд… а, догадываюсь, ты думаешь, что она находится на пограничной заставе, куда поехала Транкл Стэнд?
– Именно, она подбросила Байю домой по пути туда, а через некоторое время началась война. Выходит, Транкл Стэнд могла остаться на той базе, а с ней и ее карточка, а еще… хм, возможно какая-нибудь информация о том, где находится эта самая лаборатория.
– Все это маловероятно Джек. Она ведь могла и сдать эту карточку при выезде с базы, как это часто делают на военных объектах.
– Да, я уже подумал об этом. Но пока что это моя единственная зацепка, так что стоит хотя бы попробовать, поискать ее там.
– Хорошо, допустим, что карточка все еще при ней, а точнее при ее уже сто лет как мертвом теле. Но ведь ты даже не знаешь, где находится эта застава.
– А вот тут ты ошибаешься друг. Знаю.
– Да ну? Правда? – удивился земной пони.
– Абсолютно. Ты же помнишь, что написала Байя в своем дневнике? Транкл Стэнд, везла с собой футляр с шарами памяти, которые хотела показать кому-то в Мэйнхеттене. Но перед этим она заехала на пограничную базу на западе. И я подозреваю, что именно там один мой знакомый зебра нашел ее футляр.
– Ага, и зовут его Бен, – смекнул Мэтти, – что ж, неплохое предположение Джек. Ты думаешь, что Бен знает, где находится эта застава, а заодно и скелет Транкл Стэнд?
– Ну, приблизительно так.
– Ох, Джек, и не сидится же тебе на одном месте. Сперва ты лезешь к призракам, потом к зомби, а теперь вот хочешь сходить на разрушенную военную базу посреди песков. Не перестаю удивляться: откуда у простого пони из бункера такая странная тяга к неприятностям?
– Что я могу сказать? Эту тайну даже я не могу постигнуть, – хохотнул я, – так что ничего не поделаешь. Придется мне пойти на эту заставу. Ведь именно там могут быть сведенья о лесной лаборатории.
– Отлично, – усмехнулся Мэтти и тихо (хоть я и услышал) произнес: – ныряем с головой в очередное безумное приключение.
– Но вначале мы должны сходить в парк и найти запчасти для Крипи Спина, а заодно и поискать ее сестру.
– Конечно, хм, а что насчет второго шара? Его ты тоже будешь смотреть?
– А верно, про него-то я и забыл, – рассеянно хлопнув себя по лбу, сказал я, – да, я посмотрю его. Вдруг там найдется какая-нибудь полезная информация. Вроде тех же координат.
– Отлично, а я пока посижу тут и посторожу тебя, – сказал земной пони. Судя по его интонации можно было понять, что ему немного обидно от того, что он сам не может заглянуть в этот шар памяти.
Я сел на пол и прикоснулся рогом к следующему шару.
И меня перенесло внутрь подземного комплекса, что находился под базой в Вечнодиком лесу. Я стоял в огороженной стеклянными стенами лаборатории (или операционной), большее пространство которой занимали железные полированные столы с медицинским оборудованием, предназначенным для вскрытия, терминалами и пузырьками с лекарствами. На просвечиваемых досках висели рентгены мозга и туловища животных, по углам стояли клетки с кошками и собаками, а в центре была миниатюрная полоса препятствий, жеребячьи кубики с буквами и цифрами и деревянный стол с различными предметами дрессировки. Рядом с ним находилась видеокамера, установленная на треногу. Я был возле одного из полированных столов и, держа в облачке магии планшет с бумагами, делал какие-то научные записи. Возле меня по краям стояли два крепких жеребца в лабораторных халатах – пегас и единорог. Закончив делать пометки, Байя (ну а кто же еще?) отложила планшет на край стола и, сняв со своего носа толстые очки, несколько раз подула на них и протерла краем халата. Сконцентрировавшись на поверхности очков, я увидел в их отражении оливковую кобылу средних лет одетую в теплый свитер и халат, на голове у нее была светлая каштановая грива, заплетенная в две косички. Водрузив очки обратно на нос, она подошла к клетке в углу, где лежала свернувшаяся клубком пушистая белая кошка и, вытащив ее наружу, посадила перед полосой препятствий. Кошка непонимающе стала озираться по сторонам и обнюхивать непонятные ей предметы. Один из пони – единорог, в этот момент подошел к видеокамере и начал все это снимать. Несколько минут понаблюдав за кошкой и ее реакцией Байя, пересадила ее к кубикам, но кошка и там не показала ничего особенного. Подождав еще немного, кобыла, наконец, заговорила:
– Итак, я полагаю, что можно начинать эксперимент. Номер эксперимента 39-3, провожу его я – Байя Фиттер ведущий научный сотрудник этого комплекса по вопросам медицины и нейрофизиологии мозга. Сейчас я покажу вам, принцип работы созданного мною устройства, способного переносить опыт и знания одного живого существа другому. Испытуемый объект под номером 42 – представляет из себя обычную домашнюю кошку, двух лет, женского пола, которая не обладает никакими навыками или знаниями и не знакома с расположенной перед ней полосой препятствий. Также она не обучена никаким особым трюкам, что подтверждает ее замешательство и реакция, когда я поместила ее перед кубиками.
Она подняла телекинезом кошку и засунула ее обратно в клетку. А после подошла к другой клетке и взяла оттуда большого рыжего кота, которого тут же посадила у полосы препятствий. Кот не колеблясь, побежал вперед по наклонной балке, затем перескочил через висящее над полом кольцо, спрыгнул вниз, начал ловко огибать воткнутые вертикально столбики, а после, забрался по канату на платформу над нами и съел положенный там кусок рыбы.
– Как видите тестовый объект 29 – кот пяти лет прекрасно ознакомлен с нашей полосой препятствий, которую его учили проходить последние три месяца, – продолжила Байя и пересадила кота к кубикам. Он начал, толкать их лапками и складывать простые слова, вроде "привет" или "кексик". – И знает некоторые трюки, которым его научил приглашенный к нам дрессировщик. Теперь при помощи моего устройства мы попробуем перенести его опыт и знания в разум первой подопытной кошки.
Она подхватила телекинезом кота и положила его вниз животом на свободный стол. Ее ассистенты тут же прижали кота к поверхности и обмотали его тельце ремнями. Байя открыла большой ящик под столом и достала оттуда странный научный прибор со множеством кнопок и волновым индикатором. К нему при помощи проводов был подсоединен шлем с лампочками (похожий на те, что я видел у нее в подвале) и одела его на голову коту. Поставив прибор на стол, она установила в его отверстие, расположенное сверху цилиндрическую колбу с вязкой прозрачной жидкостью, в которой плавали красные кристаллики, а после нажала на большую зеленую кнопку. Кот дернулся, злобно зашипел и начал мяукать, пытаясь вырваться из плена. Судя по всему ему, было очень больно, но никто из жеребцов-ассистентов не обращал на это внимания, а один из них – пегас лишь сильнее прижал его. Кот принялся бессильно царапать жеребца по ногам одетым в толстые резиновые накопытники, но это ему не помогало. Жидкость в колбе тем временем начала изменяться и становиться более темной приобретая карамельно-кремовый оттенок, а сами кристаллы из красных превратились в золотые. Подождав еще немного пока они полностью не изменились в цвете, Байя отключила прибор и, самолично развязав кота, норовящего вырваться от нее и убежать, запихала его обратно в клетку. Затем она достала первую белую кошку и, посадив ее на стол, стянула ремнями и одела шлем.
– Первая часть эксперимента, успешно завершена. Мы синтезировали опыт подопытного и перенесли его на кристаллы янтарного кризалита, о чем свидетельствует их изменение в цвете. В ходе этого эксперимента подопытный 29 перенес небольшой болевой шок, но его общее состояние оценивается как положительное с минимальными травмирующими последствиями. Теперь начинается вторая стадия эксперимента – передача опыта подопытного 29, кошке 42, – объявила кобыла и опять нажала на рычаг. Белая кошка болезненно завертелась и начала громко мяукать, однако в отличие от кота быстро успокоилась и стала вести себя как-то неестественно тихо. Байя вскоре отключила прибор и, развязав ее, посадила перед полосой. Кошка без особых проблем как до этого это сделал рыжий кот, прошла всю полосу препятствий от начала до конца и поднялась на платформу, куда ассистент-единорог положил новый кусок рыбы. Потом, кобыла посадила ее перед кубиками, и кошка стала складывать из них слова.
– Эксперимент 39-3 можно смело считать успешным, – сказала Байя, подходя к планшету и делая несколько новых пометок. – Мы передали опыт обученного и дрессированного кота подопытной 42, который она тут же использовала для прохождения полосы препятствий и складывания слов. Судя по всему, частота вибрации, которую я установила для контакта кристаллов кризалита с мозговыми волнами подопытных, является наиболее оптимальной и не приводит к преждевременному отмиранию клеток мозга, что наблюдалось у других подопытных во время прошлых экспериментов.
Она повернулась обратно к кошке. Та подошла к одной из других кошек сидящих в клетке и стала принюхиваться к ней и вести себя так, как если бы была котом.
– Примечание: побочным эффектом от эксперимента является небольшое смещение личностных особенностей объекта 42, которая судя по всему начала ассоциировать себя с котом, но я уверяю вас, что этот эффект свойственен лишь неразумным животным. Передача опыта и воспоминаний между несколькими пони не должна вызывать подобных нарушений. В худшем случае подопытный жеребец после получения опыта от кобылки будет помнить о том, что скажем, в десятом классе он занимался любовью с красивым мускулистым пегасом, но это будет лишь воспоминание, никак не влияющее на его подлинную личность в целом. А теперь, выйдите все за дверь. Мне надо записать подробные технические характеристики моего устройства, – обратилась она к жеребцам-ассистентам.
Жеребцы покинули помещение через двойные прозрачные двери, и кобыла осталась в лаборатории одна вместе с подопытными животными. Посадив кошку обратно в клетку, она подняла голову вертикально и вызвала из своего рога маленький серебристый луч, от которого по всей лаборатории растянулась мерцающая завеса, по типу моего волшебного барьера. Как только завеса полностью заполнила помещение Байя начала в мельчайших подробностях детально расписывать особенности своего изобретения, как и из чего оно было сделано, да так сложно и заумно, что этого не понял бы даже Мэтти. Поэтому я не буду приводить здесь то, что она рассказывала (благо я все равно ничего не запомнил). Объяснения продолжались минут, сорок. Наконец, когда мне все это уже наскучило, Байя закончила свое описание, и быстро оглянувшись по сторонам, прибавила, но уже не словами, а мыслями (я почувствовал, как у меня в голове звучит ее голос):
– Здесь все как Вы и просили министр Твайлайт. Я предоставила Вам детальную схему своего изобретения и все мои наблюдения и мысли за последний год, которые Вы при желании всегда можете перенести в свой разум. Чтобы сделать это назовите мысленный пароль, который я передала Вам во время нашего прошлого разговора, когда будете смотреть в шар. Надеюсь, что этой информации окажется достаточно, чтобы понять, что задумала Ваша подруга. К сожалению, остальные шары памяти я раздобыть не смогла. Было приятно с Вами поработать. До встречи в Марипони.
Воспоминание прекратилась. Я медленно открыл глаза, но увидел перед собой лишь затуманивающую зрение серую пелену. С силой зажмурив глаза, я подождал несколько секунд, а потом снова открыл их. Зрение вернулось. Я заметил, как Мэтти роется на полках и изучает их содержимое.
– Эй, а вот и я, – устало пробормотал я, – нет, тут тоже ничего нет. Ни координат, ни упоминаний о базе, лишь жесткий эксперимент над животными и какая-то секретная мысленная запись, касающаяся изобретения Байи, которую можно открыть, только если назвать… эээ… то есть подумать у себя в голове о секретном пароле, которого я, конечно же, не знаю, так как о нем знала лишь наша ученая пони и Твайлайт.
– Мысленная запись? Вау! Вот это находка! – восторженно присвистнул Мэтти, отрываясь от поисков, – ты хоть представляешь, какая это ценность, Джек? Любой, кому удастся получить к ней доступ, сможет за секунду перенять все мысли, воспоминания и идеи об этом изобретении. Конечно, мысли – это не одно и то же что опыт, и для того чтобы понять что там записано, нужно обладать хотя бы базовыми навыками благодаря которым это изобретение было создано, но для ученых пони такое сокровище многого бы стоило. В нашем ордене, за него не поленились бы и целый город сжечь.
– Может быть, но как я уже сказал: эта информация теперь и яйца выеденного не стоит. Пока не произнесешь мысленно пароль, она не откроется, а узнать его нам никогда не удастся.
– Я бы не был так уверен Джек. У нас на базе были так называемые "ментальные взломщики", которые специализировались на таких паролях, и они бы с этим, пожалуй, справились. Но это если бы мы были вместе с орденом, а вот кто сможет взломать такое воспоминание на Пустоши, я не знаю.
– Ну почему же? Тут и ходить-то далеко не надо – этим могут заняться Фениксы.
– Хех, а ведь верно. Что ж тогда, если для тебя он не имеет никакой ценности, мы можем продать этот шарик им, и неплохо на этом заработать.
– Ты знаешь, неплохая идея. Пожалуй, мы так и сделаем когда вернемся обратно в город.
– Значит решено, мы добыли здесь очень дорогую, полезную штучку, которая определенно стоила того чтобы ради нее подраться с роботом. Доход, делим пополам?
– Конечно, главное, чтоб он у нас был, – сказал я, – но об этом подумаем после, а сейчас нам уже пора готовиться к ночи и связанными с ней проблемами.
– Ага, в виде облака, как думаешь, смогут ли местные фильтры выдержать его?
– Не знаю, но очень на это надеюсь.
Приближалось десять вечера, мы сосредоточились и напряженно ждали момента, когда начнет извергаться гейзер. Я окружил отверстие вентиляции своим барьером и был готов в случае чего не пускать облако внутрь, а Мэтти тем временем стоял перед встроенной в стену панелью, на которой был установлен атмосферный датчик. Он следил за его показателями.
– Если вентиляция подведет, я всегда могу перекрыть доступ воздуха, – напомнил Мэтти, кивая на рычаг неподалеку, и одним глазом наблюдая за стрелками.
– Надеюсь, что до этого не дойдет, иначе нам с тобой здесь придется несладко, – отозвался я. И вот, время пришло. Облако начало распространяться, и вскоре уже должно было дойти до этого района.
– Ага, а вот и оно. Датчики аж зашкалило. Ты как там Джек? Чувствуешь его? – спросил у меня земной пони.
– Нет, снаружи никакого давления, облако пока не проникло внутрь.
– Это хорошо, но не будем спешить радоваться. Подождем еще немного, чтобы убедиться наверняка.
Прошло еще полчаса, но облако так и не проникло внутрь вентиляции.
– Похоже, что мы в безопасности, – решил, наконец, я, – если оно до сих пор не смогло залезть к нам, значит, мы можем больше не волноваться.
– Это замечательно. А значит, нам с тобой пора готовиться ко сну. Причем обоим. Не думаю, что Странник сможет залезть сюда, – сказал земной пони, широко зевнув, – эх, как я устал.
– Да, Мэтти, ты прав. Ты давай ложись пока, а я еще немного подежурю, понаблюдаю за решеткой и тоже лягу спать.
– Хорошо Джек, спокойной ночи, – сонно произнес Мэтти и, закрывшись краем спальника вскоре захрапел.
Я же уселся на свой спальник и, глядя на решетку, стал ждать, борясь с сонливостью. Но скоро она одолела и меня и я тоже уснул.
Получено достижение: «The First Law of Robotics... was broken» (Условие – победить мистера Хагги).
Пасхалки Безумного стойла:
15. Алан Уэйк? Он, что тоже персонаж этой книги? (отсылка к кафе «Дорогой олень» из одноименной игры, где фанатка Алана Уэйка держала у входа его стенд).
16. Битлджус! Битлджус! Битлджус! – персонаж-призрак из известного фильма про потусторонний мир.
17. Небольшая отсылка к советскому мультсериалу «Ну погоди!», где в первом эпизоде волк начертил на плакате зайца мишень и выстрелил по нему гарпуном.
18. Рик и Морти. Да, они ломают "четвертую стену" даже тут. Пасхальные персонажи из известного одноименного мультсериала.
19. Адрес дома из фильма ужасов «Кошмар на улице Вязов», в котором происходило большинство убийств Фредди Крюгером.
Глава 9: Джолли Флейк (Часть вторая – Принцесса Ночи)
Ночью мне приснился сон, в котором я поднялся с лежака и, подошел к зеркалу между полками, а затем долго и с интересом разглядывал в нем свое отражение. Я крутился на месте и смотрел на себя со всех сторон, время от времени приглаживая гриву, распушая ее, плавно покачивая и поднимая хвост, а затем, подмигнув напоследок самому себе, улегся обратно.
Утром, когда я уже по-настоящему проснулся, я почувствовал бодрость и живой аппетит. Вчера ночью, мы с Мэтти так сильно устали, что совсем позабыли об ужине, но теперь мой желудок сердито урчал и я, выбравшись из спальника, пошел к своим сумкам, чтобы поискать там один из шоколадных батончиков, которые остались у меня с кинотеатра. Поднявшись, я заметил, что Мэтти уже проснулся. Сидя за столом Байи он ковырялся пинцетом в голове мистера Хагги, а мой отсоединенный ПипБак лежал возле него.
– Доброе утро Джек, – сказал он, увидев, что я встал.
– И тебе того же, – ответил я, – Давно проснулся? Не заметил ничего подозрительного?
– Да где-то с час назад. Насчет подозрительного: спешу тебя порадовать – нет, – сказал земной пони, – я проверил все наши сумки, а главное входную дверь, и не нашел там никаких следов проникновения. Похоже, что сегодня Лунному Страннику пришлось, как следует побитья головой об дверь, прежде чем он понял, что к нам ему не пробраться.
– Хе-хе, это хорошо. Кстати, а что у нас на завтрак, ты вообще что-нибудь ел? – спросил я.
– Да так, немного салата и один из шоколадных кексов, который я позаимствовал у тебя, – сказал он, извлекая несколько деталей и плат из головы робота.
– Вот как, а говорил мне, что не будешь их есть, – улыбнулся я, подходя к нему и, телекинезом, поднимая ПипБак, который затем защелкнул у себя на ноге. Мэтти тем временем закончил разбирать робота и отодвинул от себя уже не интересную ему голову:
– Не спорю, было, такое, но как говорится: голод не кляча – до миски с кашей не подвезет. Вот я и решил, что лучше не брезговать, когда хочется есть. Не бойся я и тебе там оставил пару штук, а еще салат.
– Ага, спасибо, – я вытащил из седельной сумки полмиски салата и доел его вместе с двумя последними кексами в серебристой упаковке и запил их водой.
– Да, трапеза не слишком роскошная. Придется потуже затянуть пояса, – вздохнул я, убирая пустую миску обратно.
– Ничего, думаю, что на пару дней нам этого хватит. У нас с тобой остались еще пара пирогов, печенье, хлеб и ингредиенты для супа, если конечно воду найдем, а то тратить оставшийся питьевой запас крайне нежелательно.
– Особенно, если он может ожить и удрать от нас, – пошутил я.
– Брр даже не напоминай, – попросил Мэтти, скорчив брезгливую гримасу.
Мы не спеша собрались и, дождавшись десяти часов (сегодня, мы решили подождать чуток дольше, потому что были намного ближе к гейзеру) направились к выходу. Я вызвал свой барьер и, нажав на аварийный рычаг посреди двери, вместе с Мэтти вышел на улицу. Снаружи еще стоял легкий туман, начинавший помаленьку редеть. Заперев за собой дверь, мы покинули бывший дом Байи (а точнее его руины) и направились по дороге в сторону центральной улицы, откуда собирались дойти до моста, ведущего на другой берег. Через несколько минут мы вышли на нее и пошли к мосту, чьи черты расплывчато проступали в тумане. Пройдя с полмили, мы поравнялись с большим припаркованным у обочины дороги грузовиком, повернутым к нам передом, на чьем длинном носе было написано крупными буквами «Биг Мак». Колеса грузовика были вплавлены в асфальт. Дверь со стороны водителя открыта. Когда я приблизился к ней, то увидел в кабине жеребца в красной кепке сросшегося в одно целое с рулем. При моем приближении он открыл мутные глаза и начал хрипеть и тянуть ко мне не приросшую ни к чему переднюю ногу. Мало-помалу его стоны становились все громче и вот-вот могли кого-нибудь переполошить.
– Лучше успокоить его, пока он не растревожил других зомби, – сказал Мэтти.
– Сейчас сделаю, – я вытащил свой топор и отрубил зомби ногу. Громко булькнув, тот замолчал. Глаза его потемнели.
– Вечного тебе блаженства в царстве принцессы Луны, приятель, – пожелал я убитому, коснувшись кончиком копыта шляпы, и пошел вперед вдоль фуры. Проходя мимо, я посмотрел на нарисованный, на ней рисунок, и моя мордочка расплылась в улыбке.
– Ого, вот это я понимаю – сюрприз, – весело произнес я.
– А? Ты это о чем? – спросил у меня Мэтти.
– А ты сам погляди. Давненько я не видел эту особу, – кивнул я на картинку на борту фуры. Там была нарисована большая кобыла-аликорн в темных доспехах гарцующая на фоне звездного неба, а под ней большими буквами написано название – «Nightmare lite».
– И что? Это же просто реклама газировки, – в недоумении сказал Мэтти.
– Не просто газировки, а моего любимого вкусного энергетика, который лежит и дожидается меня в этой фуре.
– Ну да, если только он не превратился в кристаллы, как та Спаркл-кола, которую ты хотел, было выпить в боулинге, – напомнил земной пони.
– Нет, я уверен, что с напитками все в порядке. Ведь в отличие от Спаркл-колы «Nightmare lite» разливали по герметичным банкам, а не по бутылкам. Давай-ка посмотрим.
– Хорошо Джек, раз для тебя он так много значит, – согласился Мэтти.
Мы обошли фуру сзади, и я попробовал было открыть запертую на задвижку дверцу, но та оказалась предательски спаяна с поверхностью самой дверцы.
– Проклятье! Ну, уж нет, хочешь ты того или нет, но я тебя открою! – сердито фыркнул я и взялся за ломик. Воткнув его в щель между дверью и задвижкой, я сжал зубы и, навалившись, принялся давить на него телекинезом. Через пару минут и добрую половину всех известных мне ругательств я сумел-таки, сорвал задвижку, и она упала на землю. Отворив неплотно закрытые двери фуры, я увидел внутри деревянные коробки с банками энергетика.
– Отлично, я знал, что они целы, – обрадовался я и схватился телекинезом за ближайший ящик, а затем дернул к себе, но он оказался сплавлен с полом.
– Во имя Луны да сколько же можно! – возмутился я.
– Да Джек, недаром же говорят, что без труда не вытащишь и баночку из грузовика, – усмехнулся Мэтти.
– Ха-ха, очень смешно. Вместо того чтобы острить, лучше бы помог мне, – посоветовал я. Земной пони забрался в кузов и мы вместе начали толкать ящик. Он скрипел, хрустел и неожиданно подавшись, разлетелся на кусочки. Банки с грохотом и звоном полетели на землю.
– Упс! Слишком шумно, – сказал Мэтти, оглядевшись по сторонам.
– Извини, постараюсь, вести себя тише, – пообещал я и подобрал одну из банок. Она была вся в опилках, рисунок по бокам наполовину стерся. Я осторожно встряхнул ее, услышал обнадеживающее бульканье и прикоснулся ею к щеке. Она оказалась прохладной (на улице еще стояла по-утреннему зябкая температура). Открыв банку, я вылил на землю немного энергетика. Он потек, как и полагается любому нормальному напитку.
– Великолепно, а теперь пришла пора сделать пробу, – сказал я, делая один большой длинный глоток. Напиток оказался таким же вкусным и освежающим, каким я его помнил (ну может не настолько как если бы он был в холодильнике), когда в последний раз пил в тот вечер перед побегом из стойла.
– Ну как? – поинтересовался земной пони.
– Подожди, дай немного отойду от эйфории, – попросил я с улыбкой блаженства на мордочке. – Он восхитителен! Давай, что спрашивать у меня попробуй лучше сам, – предложил я, поднимая другую банку и кидая ему. Он неловко поймал ее ногой.
– Я, даже не знаю… стоит ли… – неуверенно начал он.
– Ну же, это так вкусно. Напиток фантастический. Не отказывай себе в таком удовольствии, – настаивал я, – или ты испугался? Что поджилки затряслись у нашего деревенского изобретателя и любителя взрывчатки?
Мэтти с вызовом поднял бровь, нахмурился, а затем, не произнося ни слова, открыл банку и, залпом выпив ее до дна, небрежно отбросил в сторону.
– Вот это я понимаю – другой разговор, – похвалил я, – по-жеребцовски. Ну и как тебе прохладный глоточек ночи?
– В принципе ничего, пить можно. Хотя, я бы не стал называть его таким уж, фантастическим, – ответил он, облизывая губы, – как по мне: простая газировка и только.
– Простая газировка?! – возмутился я, – да это же лучший энергетик из всех, что когда-либо появлялись в Эквестрии. Если бы его продолжали делать сейчас он бы однозначно стал предметом восхищения у миллионов.
– Да ты я как погляжу, просто помешан на этом энергетике, – с улыбкой сказал Мэтти.
– Ничего подобного, просто я рад, наконец, попробовать что-то получше обычной воды или самопального алкоголя из Бампкин-Тауна.
– А как же та Спаркл-кола, что ты постоянно покупал у Крипи Спина? – напомнил он.
– Ну, она, конечно, неплоха, но все равно не такая вкусная, как была когда-то. Да и давно уже выдохлась. Не то, что новенькая, закрытая и с газом баночка энергетика. Так что нет, «Nightmare lite» определенно лучше.
– Что ж, тогда я рад, что ты нашел его. Бери столько, сколько сможешь, и пойдем дальше.
– Ну, разумеется, сейчас-сейчас, – приговаривал я, запихивая банки с энергетиком во все свободные места в сумке и пустые внутренние и внешние карманы, – эй, надеюсь, что ты не против? – я взял сумку Мэтти и засунул и туда пару штук.
– Конечно Джек. Как я могу отказать такому заядлому любителю газировки? – посмеялся он.
Закрыв потяжелевшие сумки, я перекинул их к себе на спину, и мы оба двинули дальше в направлении моста. По пути нам попался всего один единственный зомби-жеребец, который еле передвигался, потому что был слишком потрепанным и костистым, а к его задней ноге прилипла крышка от канализации и сильно затрудняла движение. Судя по его разорванной форме – это был местный полицейский, который во время извержения гейзера погиб на посту. Мэтти сбил его с ног, и хотел было добить ножом, но тот и сам развалился: слишком тяжелая крышка на ноге неестественно изогнула колено и нога с хрустом переломилась, убив разлагающегося представителя власти.
Я наклонился к поясу, рассчитывая забрать у него пистолет, но тот настолько плотно сросся с кобурой, что вряд ли уже мог стрелять. Расстроенно махнув ногой, я выпрямился и пошел дальше.
И вот мы с Мэтти поравнялись с мостом. Он был цел и полностью заставлен машинами и повозками. Между ними бродили многочисленные зомби, которых как-либо обойти было попросту невозможно.
– Ну, дела, и сколько же пони тут жило, если за сотню с лишним лет мародерских вылазок и той армии зомби что убежали в шаре памяти снайпера, здесь по-прежнему бродят такие орды? – возмутился я, топнув ногой.
– Слишком много. Видимо выброс облака случился во время какого-нибудь туристического сезона, раз тут набралось так много туристов, – предположил Мэтти.
– Да, это возможно, но как нам их обойти? Может, опять отвлечем их чем-нибудь громким, как это делали вчера?
– Нет, это не вариант, – отрицательно покачал головой Мэтти, – во-первых это нам снова надо идти в заповедник и тратить время, а мне мастерить очередную сирену, а во-вторых у нас с тобой нет больше мощной взрывчатки, чтобы после проредить это стадо.
– А как же взрывные снаряды у нас на стрелах? – спросил я.
– Они слишком слабые, так что толку от них будет мало. Да и тратить их лучше не стоит, ведь у нас впереди еще целый парк с этими стонущими трупами.
– Хорошо… хм… тогда… может нам… – я задумался, подыскивая подходящее решение.
– Эй, Джек, а что если нам обойти их снизу? – вдруг предложил Мэтти.
– Снизу? То есть по воде?
– Нет, по нижним конструкциям самого моста. Видишь? – он показал мне на железный каркас под дорожным полотном, – они большие, там есть платформы и лестницы для ремонта балок и обслуживания опор. Уверен, что они еще не сильно износились и по ним можно пройти.
– Ну, раз так, почему бы и нет? – согласился я, – идем под мостом.
Пригнувшись, мы пошли вперед, передвигаясь короткими перебежками и укрываясь за мусорными баками и корпусами от машин. Осторожно приблизившись с левой стороны к земляному краю, мы осмотрели ближайшую к нам часть моста. Толстая бетонная опора была окружена железными мостиками и дорожками, а к ним вел ржавый, покосившийся переход, соединенный с установленной прямо в скалу платформой, которую окружал защитный сеточный забор. Его дверца была открыта. Аккуратно съехав по скале на платформу, мы направились к опоре. Когда мы шли по переходу он угрожающе скрежетал и поскрипывал, но все-таки не рухнул и мы без проблем добрались до первого мостка, который окружал опору и далее соединялся с другими дорожками. Мы пошли по нему. Зомби над нашими головами приглушенно стонали и выли, но не могли нас заметить и мы находились в полной безопасности. Миновав полпути, мы столкнулись с небольшой проблемой – мост на очередную дорожку развалился, и теперь поскрипывая, вертикально раскачивался над водой удерживаемый лишь парой болтов. Но на наше счастье довоенные архитекторы, очевидно, были готовы к этому и установили еще несколько дорожек на разной высоте. Мы спустились по ближайшей к нам лестнице на уровень ниже, и пошли дальше. Там у нас на пути оказался зомби-жеребец, в ремонтной каске бестолково стукающийся о перила и громко хрипевший. Увидев нас, он закричал и поскакал к нам, но я поставил ему подножку своей винтовкой и скинул вниз в булькающую розовую воду.
Мы двинулись дальше и вскоре оказались у противоположного берега. К нему вел еще один железный переход на платформу схожую с той, что была на другой стороне. Перейдя на нее, мы нашли лестницу, ведущую на берег и поднялись на поверхность. В этом месте было мало зомби, большая их часть находилась у моста.
Наконец-то, мы оказались неподалеку от парка развлечений. Прямо впереди, в двухстах шагах от нас возвышалось большое колесо обозрения, и изгибы Эквестрийских горок, а с правого края стояла облезшая и ржавая статуя Пинки Пай. В отличие от статуи Флаттершай она была сделана не из камня, а из листового железа.
– Ну вот, мы практически на месте. Теперь нам осталось лишь зайти в парк и найти запчасти для Крипи Спина, – сказал земной пони.
– А заодно, посмотреть, как когда-то развлекались наши недалекие предки.
– Недалекие? Ты имеешь в виду то, что они умерли недавно или же речь идет об их глупости?
– Ну, учитывая тот факт, что мы стоим в разрушенном городе, который когда-то погиб от принятых ими и зебрами решений, то и то и другое.
– Ясно, – почесав нос, сказал Мэтти, и мы пошли с ним по обочине в сторону парка. Время от времени у нас на пути попадались зомби, но все они в основном бродили у разбросанных повозок и машин и нас не замечали, поскольку мы скрывались от них в придорожном желобе, который был выкопан вдоль всей линии дороги. Наконец мы подошли к решетчатому забору, за границей которого начиналась здоровенная парковка. И это не преувеличение, в отличие от заповедника эта парковка была просто огромной и плотно заставленной машинами. Зомби на ней было очень много, буквально целая армия, а их нервирующие стоны и гвалт напоминали нам шум приближающейся бури. Посмотрев на все это скопление, мы отказались от попыток идти по парковке и обошли ее с правой стороны, двигаясь к центральному входу, обрамленному большой украшенной пластиковыми шариками и подарками арки. Несмотря на потрепанный вид, она все еще выглядела довольно красивой. В центре на ней была изображена объемная мордашка Пинки Пай и две ее передние ноги. В одной из них она держала сладкую вату, в другой ведерко с попкорном. Зажмурившись, кобылка широко улыбалась, словно только что на славу повеселилась. Снизу у нее под подбородком была большая синяя надпись: "Королевство Принцессы Ночи", оставленная Лунным Странником. Мы с Мэтти нашли часть забора, которая была повалена на землю и оттуда подошли к арке, укрываясь за корпусом большого фургона брошенного неподалеку, и осторожно выглянули через край. Прямо под аркой стояли турникеты, вдоль которых бродили два четырехногих робота с прозрачными головами-куполами.
– Похоже, что эти "железные ребята" так просто нас не пропустят. А драться с ними лучше не стоит, – вслух сказал Мэтти, – придется идти в обход.
– Да, надо как-то их обойти. Или может попробовать договориться с ними? – предложил я.
– Лучше не надо. С тем роботом в боулинге тебе, конечно, повезло, но кто знает, что взбредет в голову этим "самоходным ведрам". Довоенные роботы вообще очень опасны, особенно после стольких лет проведенных без технического облуживания.
– Может и так, но лезть через забор парка, где такая серьезная охрана тоже рискованно. А вдруг нас там встретят другие агрессивные охранники?
– Это да, и как же мы с тобой поступим? – спросил земной пони.
– Дай-ка подумать, – сказал я, садясь на землю и почесывая подбородок, – эти роботы отвечают за вход в парк, да? А значит, чтобы они нас не тронули нам нужно всего лишь показать им… билет!
– Хех, а ведь верно, – согласился Мэтти, – поскольку они охраняют вход не от всех, а только от нарушителей, нам достаточно просто найти себе билеты и тогда мы сможем сойти за посетителей.
– Ну, с этим у нас проблем точно не будет, – я показал ему на будку в форме перевязанного лентой подарка, установленную неподалеку от входа. Дверь в нее была не заперта и, поскрипывая, покачивалась на ветру. Я осторожно подкрался к ней и приоткрыл. Внутри на табуретке сидел скелет, который тут же свалился на меня. Отпихнув его в сторону, я быстро осмотрелся и прислушался, желая убедиться, что этот шум никого не привлек. Вокруг было тихо. Ни роботов, ни зомби не насторожил звук падающих костей. Я продолжил осмотр будки. Впереди у окошка стояла широкая тумба с дверцами, на которой находилась касса. Открыв тумбу, я нашел в ней программки, разные канцтовары, сувенирчики и несколько пачек потемневших, но все еще целых разноцветных билетов. Забрав их, я вернулся к Мэтти.
– А вот и билеты, ну что идем развлекаться в парк? – весело произнес я.
– Пошли, давненько я не катался на каруселях, – пошутил Мэтти.
Пригнувшись, мы направились к роботам, стараясь не попадаться на глаза зомби, разгуливающим по парковке. Если мы потревожим их, нам придется убегать обратно к мосту или в парк, и не факт что роботы не воспримут это как враждебное поведение. Так что мы подкрались к арке и, стараясь вести себя как можно более непринужденнее подошли к ближайшему роботу. Заметив нас, он со скрипом повернулся и, бряцая своими железными ногами, словно ржавыми пустыми кастрюлями, поковылял в нашу сторону.
– П-приветствую вас друзья! Доб-бро пожаловать в Парк развлечений Министерства Морали. Ваши бил-леты, пожалуйста, – срывающимся железным голосом заговорил робот.
– Да, вот они, – я протянул ему два розовых билетика.
– Ошибка. Это бил-леты на аттракционы. Для допуска в парк нужно предъявить билеты красного цвета, – щелкая и шумя вращающимися в его голове механическими устройствами, произнес он.
– Ой, извиняюсь, видимо остались у меня от прошлого визита сюда, вот возьмите, – я быстро достал из кармана другой тип билетов.
– Принято. Благодарю вас и желаю приятно п-провести время в нашем парке, – проскрипел робот и отошел в сторону, давая нам пройти. Мы миновали турникет и увидели во всей своей красе парк развлечений Пинки Пай, и первые слова, что пришли мне в голову при виде его были: – ого, как же тут здорово!
За сотню с лишним лет, несмотря на запустение и скопившийся в проходах мусор и грязь, он все еще был великолепен. Украшенный, как одна большая площадка для вечеринок (с тортиками-домами, кексиками-магазинами, корзинами-будками кассиров, огромными декоративными шариками и башнями похожими на ракеты от фейерверков) он разделялся на восемь широких дорог (и несколько маленьких переходящих в зоны отдыха и небольшие улочки), которые вели в разные стороны. Возле каждой из них стояли смешные указатели (в виде клоунов с поднятой ногой или стрелок украшенных шариками с улыбающимися на них мордочками) показывающие, куда они ведут. Первым из них (слева на право) был указатель, направляющий нас к колесу обозрения и ларькам с закусками. Следующий знак приглашал посетить различные тематические комнаты страха и прыгучие аттракционы (что бы это не значило). Потом шел указатель к Эквестрийским горкам (на верхушке которого был изображен вагончик с веселыми жеребятами, съезжающими по рельсам вниз), проход к зоне отдыха и пруду, аттракционам для самых маленьких жеребят (снизу было объявление, в котором говорилось что «Замок дракона» закрыт), аттракционам для взрослых кобылок и жеребцов (не те, что можно было подумать) и зданиям с развлекательными шоу и выставками. Наконец, самый большой знак вел к находящемуся в отдалении замку Кантерлот, с достоверной имитацией его предместий, ближайших улиц и судя по рекламе даже внутреннего убранства. Плакат ниже указателя, приглашал гостей встретиться с принцессами и героинями Эквестрии – Шестеркой Хранительниц Элементов Гармонии и, ее друзьями.
– Да уж, выбор здесь богатый. И с чего же нам начать? – улыбнулся я, с интересом осматриваясь по сторонам и нетерпеливо потирая копыта.
– Вначале предлагаю пойти в «Замок дракона», – сказал Мэтти, – ты вроде говорил, что именно там находится склад запчастей для аниматронных костюмов?
– Ну да. А заодно, мы можем поискать там какие-нибудь следы, которые приведут нас к сестре Крипи Спина. Хотя это вряд ли. Она, скорее всего сейчас сидит у себя в "Кантерлоте" или бродит где-то поблизости, если верить фотографиям Лунного Странника.
– В любом случае найти ее будет несложно, поскольку сюда не пускают зомби, – сказал Мэтти, оборачиваясь назад, – уверен, что эти "железки" не дадут им забраться в парк.
– Но это не значит, что здесь нет зомби. Ведь в парке могли остаться и те, кто зашел сюда до прихода облака, а значит, роботы-охранники будут воспринимать их как посетителей…
– …и нападут на нас, если мы попробуем снести какому-нибудь зомби голову, – прибавил Мэтти.
– И тогда мы окажемся, ввязаны в драку не только с зомби, но и с роботами со всего парка. А нам одного мистера Хагги за глаза хватило, – сказал я, – с его проклятущей дисковой пилой.
– Но эти-то роботы не будут гоняться за нами с пилой, верно? – спросил Мэтти, – ведь это же парк развлечений, в котором были жеребята. Так что роботы не должны использовать здесь летальное оружие.
В этот момент из толпы на парковке вышел зомби. Заметив нас, он хотел было пройти мимо охранников, но голова одного из них тут же засветилась красным цветом и, из нее вылетел лазерный луч, разрубивший тушку зомби пополам.
– Вау! Вот тебе и ответ насчет летальности их оружия, – от неожиданности всхрапнул я.
– Что за… такого не должно было произойти. Почему они используют лазеры? – удивился Мэтти. – Это же просто безумие.
– А кто ж спорит-то? Но как видишь, эти роботы оказались вооружены и как говорят в полицейских сериалах – очень опасны, – сказал я.
– Ну да, что ж, похоже, что нам с тобой придется быть здесь еще осторожнее, даже по сравнению с городом и по возможности не палиться перед местными роботизированными представителями порядка.
– А будет это весьма непросто, – хмуро заметил я, кивая на один из придорожных столбов оформленный в виде цветочного колокольчика. На нем, на самом верху висела видеокамера и, судя по ее движениям и мигающему возле объектива красному огоньку, по-прежнему работала.
– Ого, тут тоже есть электричество, – сказал Мэтти, – это нехорошо.
– Вот-вот, тут могут быть не только роботы и турели, но и скажем работающие динамики как в заповеднике у Флаттершай.
– А сломать их нам не дадут, поскольку роботы, не очень-то обрадуются, если увидят, что мы портим имущество парка, – закончил до конца мою мысль Мэтти.
– Вот ведь морока на наши головы! Не парк, а сплошная полоса препятствий! – возмутился я.
– Ну, мы всегда можем развернуться и уйти отсюда, как я уже и предлагал, – сказал Мэтти, – и это далеко не трусость. Просто хочу напомнить тебе: что за последние три дня мы с тобой чуть пять раз не погибли.
– Раз не погибли пять раз, то не погибнем и в шестой, я уверен, – с вызовом произнес я и копнул ногой землю, – и какие бы ловушки нас тут не ждали, я добьюсь своего и найду то, что пообещал принести.
– Ох, Джек, в кого же ты такой упрямый? – вздохнул Мэтти.
– Ты сам знаешь в кого, и она бы точно не отступила от данного ею обещания, – сказал я.
– Что ж, тогда давай сделаем это. Вперед к замку, – поддержал земной пони, и мы пошли с ним по дороге, которая вела в сторону жеребячьих аттракционов.
– «Страна игры в мячики», «Гонки по пушистым облакам», «Город гусениц», – читал я вполголоса названия на указателях пока мы шли по улице состоящей преимущественно из павильонов и аттракционов, но тут уперлись в тупик. Прямо перед нами посреди дороги лежал крупный обломок передней ноги от статуи Пинки. Нам пришлось свернуть в сторону и выйти на дорожку, ведущую ко взрослым аттракционам. Вдоль этой улицы стояли преимущественно павильоны и здания с чуть более серьезными названиями такими как: «Прогулки по Луне», «Бал вампиров». А тир там и вовсе назывался – «Сафари с зебрами» (где, судя по заржавевшим мишеням в форме главных врагов Эквестрии стрелять надо было именно по зебрам).
– Подходите! Подходите друзья! Станьте одними из первых, кто опробует наш новейший аттракцион – «Жуткое подземелье»! – проходя мимо большого с несколькими этажами здания, услышали мы голос робота-помощника, выглядевшего как недоделанный робо-рыцарь. Говорил он с легким пафосом и намного громче, чем нам хотелось. Но пока что зомби на его голос не сбегались и мы подошли поближе, чтобы разглядеть его. У него было три руки-фиксатора, в одной из них он держал меч, в другой щит, в третьей пластиковую голову какого-то монстра. Его голова-шар была выполнена в виде рыцарского шлема с забралом. Он парил перед широкими воротами, оформленными как вход в заброшенный замок.
– Вот как, и что же такого интересного в твоем "подземелье", чтобы мы захотели зайти в него? – спросил я у робота.
– О, Вы не будете разочарованы молодой герой. Министерство Тайных Наук, которое, кстати, и придумало этот увлекательный аттракцион, разработало новый, никем неповторимый способ почувствовать себя героем настоящего и опасного приключения. Чего тут только нет – и злые монстры и коварные ловушки и злодеи и испытания на ловкость и интеллект, а в конце Вас ждет замечательный приз. Да-да, приз! Мы поместили в центре подземелья, одну из самых последних разработок Министерства Тайных Наук, которая в скором времени должна будет, поступить на рынок и сделать жизнь всех пони намного легче. И эта технология будет не из дешевых, поверьте. Но сегодня у Вас есть уникальный шанс получить ее даром. И можете мне поверить она того стоит. Потому что с ее помощью любой земной пони или пегас сможет стать равным единорогам и обрести частичку их великой силы!
– Хех, а ты в курсе, что я вообще-то и сам единорог? – сказал я, постукав себя по рогу.
– Это неважно сэр, потому что как я уже упоминал: эта технология стоит немалых денег, и побороться за нее можно уже только поэтому. А кроме того у Вас есть спутник – земной пони, которому эта вещь может очень даже пригодиться. Представьте себе, насколько эпичным получится квест – гордый рыцарь – земной пони пришел в подземелье в компании своего верного оруженосца-единорога, чтобы найти давно забытый артефакт древних правителей, обладающий великой силой.
Мэтти слегка улыбнулся и гордо выпятил грудь.
– Ну да, гордому рыцарю было бы интересно посмотреть на этот артефакт, – произнес он. – Ну, что скажешь мой оруженосец, войдем мы в это подземелье, чтобы отыскать его?
– О, сэр рыцарь как могу я отказать Вам, в Вашем героическом порыве, – нараспев произнес я, весело фыркнув.
– Итак, насколько я понимаю: это означает, что вы решили поучаствовать в нашем приключении? – спросил робот, потрясая мечом.
– Ну, времени у нас в достатке, а значит, почему бы и нет? – сказал Мэтти, – раз уж мы в парке, то можем и повеселиться, – и прибавил уже более торжественно: – Да, таинственный незнакомец, – мы согласны отправиться на поиски артефакта.
– Тогда вперед, навстречу тайнам и опасностям! – провозгласил он громким голосом, – но прежде чем мы начнет, с вас пять билетиков с каждого за аттракцион.
– Хорошо, что я захватил с собой всю пачку, – прошептал я Мэтти и, отсчитав в общей пачке десять билетов, оторвал их и отдал роботу.
– Какой уровень сложности предпочитаете выбрать? Легкий, средний или лучше… сложный? – спросил у нас робот-рыцарь.
– Ну, раз уж мы эпичные герои, то давай-ка нам самый тяжелый уровень сложности. А то, что толку идти в подземелье и драться в нем вполсилы? – с азартом произнес я.
– Как скажешь герой, активирую уровень сложности – "Полосатый ужас", желаю вам приятного приключения. Уверен, что будет весело! – сказал робот, отдавая честь рукой со щитом. За его спиной в здании начали гудеть и скрежетать невидимые нам механизмы и шестеренки, а затем ворота медленно распахнулись и мы вошли внутрь.
Мы стояли в небольшой тесной комнатке, с оружейными стендами возле стен, на которых лежали затупленные мечи, булавы с обрезанными шипами, луки со стрелами без наконечников, маленькие двусторонние ножи, копья и прочие бутафорские виды средневекового оружия. Там же были и манекены с рыцарскими доспехами нескольких типов. Над оружием и доспехами висели таблички с надписями: "Выбери свое оружие", "Выбери броню".
– Поскольку я гордый рыцарь, я выбираю меч и рыцарские доспехи, – сказал Мэтти, схватив зубами со стойки, широкий ржавый меч, а после снял с манекена шлем с забралом похожий на тот, что был у мистера-помощника и пару наплечников для передних ног и щитки на ремнях для туловища.
– Ну а мне как оруженосцу, пожалуй, хватит и копья, – я взял копье, – а еще какой-нибудь шапочки, – я взял шлем с железными круглыми полями и сферическим верхом.
– И что теперь? Куда нам идти дальше? – спросил земной пони.
И тут же словно отвечая на его вопрос, одна из стен со скрежетом разъехалась в стороны и из динамика над ней, раздался громкий голос пожилого жеребца-рассказчика, который сперва прозвучал весьма холодно и машинно, а затем перешел в более эпичный и повествовательный тон:
– Активирую приключенческий квест. Уровень сложности – "Полосатый ужас". Загружаю вступление. Просьба подождать несколько секунд. Начинаю: вы прибыли в жуткое и мрачное место на границе королевства грифонов. Впереди лежали тела поверженных героев, которые приходили сюда до вас. Пол впереди нас открылся в нескольких местах, и оттуда выехали на поднимающихся платформах весьма реалистичные (даже очень) скелеты с раздробленными костями и пробитыми черепами. – Вы стояли перед отверстием в скале, в глубине которого слышалось частое и громкое дыхание. Вы можете развернуться, осознав, что риск слишком велик или войти в него, чтобы сразиться с таящимися в его недрах монстрами.
– Мы идем вперед, – сказал Мэтти, и мы с ним вошли в открывшуюся раздвижную дверь, которая за нашими спинами тут же захлопнулась.
– Странно. Ты заметил, что этот динамик почему-то не испускает смертельные помехи? – неожиданно осенило меня.
– Да, ты прав. Наверное, розовое облако так и не добралось до местной аппаратуры. Вот она и не пострадала от его воздействия, – предположил Мэтти пытаясь разглядеть что-то впереди.
Мы с ним оказались в просторном темном помещении, где не было абсолютно ничего. Я хотел было зажечь свой огонек, но тут над нашими головами загорелись мутные лампочки (многие из них повзрывались, добавив черные полосы мрака, пересекающие это место), из стен стали выезжать железные декоративные элементы в виде камней, сталактитов (с потолка) и изгибов настоящей пещеры. В центре открылась дыра, и оттуда выехал на платформе еще один мистер-помощник, немного меньше стандартных моделей с надетой на глаз-линзу маской дракона. Включившись, он взлетел вверх, и мы услышали голос рассказчика из очередного динамика:
– Вы зашли на первый уровень подземелья. В пещеру, которая вела в сокрытый от глаз посторонних древний замок. Дальнейший путь вам перегородил огнедышащий дракон. Проход позади вас обрушился от грохота его шагов, и вы были вынуждены вступить в бой.
– Арр! Я злой и страшный дракон, кт-то залез в мое логово?! – фальшиво произнес робот.
– А? – удивился я.
– Это стандартная форма вст-тупления для злого монстра, который заметил у себя в логове непрошеного героя, пришедшего украсть его сокровища или спасти принцессу, – пояснил робот-дракон, – а теперь, как полагается между нами произойдет битва. Затем он произнес машинным голосом, – активирую режим нападения! Ошибка! Архив прот-токола безопасности поврежден! Уровень сложности – т-трудный. Включаю летальное оружие. Из двух других конечностей мистера-помощника вылезли огнеметы.
– И сейчас я вас поджарю! – прорычал он, поворачивая сопла огнеметов в нашу сторону.
– Твою ж мать! – воскликнул я, роняя копье, и немедленно схватившись за винтовку, выстрелил несколько раз в корпус робота. Внутри него что-то с грохотом взорвалось, и робот-дракон рухнул на пол.
– Чт-то это был-ло? – спросил я, заикаясь почти также как уничтоженный робот.
– Бой со злым монстром, – невнятно произнес Мэтти, с бледным видом кладя свой меч на пол, – который в отличие от тех бедолаг, что убили здесь прежде, мы выдержали.
– Да уж. Вот только это ни хрена не весело. Мы едва не погибли.
– Причем не погибли в парковом аттракционе? Как это вообще возможно?
– Без понятия. Но Твайлайт точно была не в себе, когда решила построить его. Это все твоя вина! Зачем ты вообще захотел пойти сюда за этим тупым артефактом? – проворчал я.
– Я?! А разве не ты выбрал самый большой уровень сложности? – насупился Мэтти.
– Да, разумеется. И я, конечно, мог предположить, что здесь случится нечто подобное. Да если бы не ты, мы…
Внутри лабиринта что-то громко загрохотало, прервав меня.
– А знаешь, что спорить и выяснять: кто виноват, давай лучше попробуем выйти отсюда. Прости, что обвинил тебя Мэтти, я был не прав.
– Взаимно Джек, но как же нам выбраться? Дверь на выход плотно заперта, – сказал он, пробуя раздвинуть плотно съехавшиеся автоматические створки.
– Полагаю что выход у нас только один – нужно пройти до конца это подземелье.
– Видимо да, – кивнул он, отходя от двери, – похоже, что нам с тобой опять придется рисковать жизнью в сражении с довоенными "железяками".
– И не только с ними. Помнишь, тот робот у входа говорил о ловушках? Как думаешь, какие они?
– Ну, если первый "монстр" тут хотел спалить нас из огнемета, то думаю, что и ловушки будут соответствующими – отравленные дротики, ямы с шипами, стрелы, вылетающие из стены и так далее.
– Блин и все это в простом подростковом аттракционе? Какой частью крупа думала Твайлайт? – вскипел я.
– Думаю Твайлайт тут не причем. Этот аттракцион сделали ее представители и вполне могли не информировать ее о том, что именно будет представлять из себя «Жуткое подземелье».
– Ага, полосу препятствий для смертников, – невесело усмехнулся я.
– Скорее уж жестокую пыточную, – поправил Мэтти.
– Ну ладно. Раз уж нам нельзя вернуться назад, придется идти вперед, – сказал я и, перешагнув через дымящегося робота, подошел вместе с Мэтти к противоположной от входа стене. Она разъехалась, и мы услышали голос:
– Дракон был повержен в ходе напряженной битвы, и вы отправились дальше. Вы медленно вошли в следующий зал и…
Он остановился, видимо ожидая, когда мы войдем в другую комнату. Мы зашли. Там опять было темно и пусто, а потом, как и прежде зажглись лампочки, а из стен начали вылезать ржавые декорации. Теперь мы стояли в неком подобии каменного холла в замке, покрытого паутиной и мхом. Впереди из пола вылез мистер-помощник воин, чья верхушка головы напоминала рогатый шлем, и воскликнул низким грубым голосом:
– Кто осмелился прийти сюда, чтобы отнять у меня принадлежащее мне по праву?!
– …оказались посреди разрушенных останков древнего замка. У вас на пути стоял дикий варвар Кирдалакс – еще один герой, пришедший сюда в поисках артефакта. В его глазах блестела решимость и упрямство. Он не хотел ни с кем делиться сокровищем этого места и, потрясая топорами, напал на вас.
– В бой! Я раскрою вам черепушки, жалкие ничтожества! – заорал робот и, размахивая сразу тремя большими топорами, ринулся в атаку.
– Ну вот, еще один разбушевавшийся тостер, – сказал я, отступая назад и вставая в защитную позу.
– Я его вырублю, – сказал Мэтти и, зарядив в арбалет взрывную стрелу с коротким запалом выстрелил.
Не пролетев и полпути, робот взорвался, раскидав повсюду запчасти.
– Хороший выстрел, – похвалил я, вызывая волшебный щит, чтобы укрыться от летящих в нас железных кусков и топора отскочившего от магической преграды с характерным звуком "бонк".
– Спасибо, но разве это противник? После мистера Хагги, такие роботы уже не кажутся мне серьезным препятствием.
– Ага, особенно когда у них в руках бутафорские топоры, а не вращающееся лезвие пилы или огнемет.
– Ну, вроде того. Знаешь, возможно, что мы зря сильно переживали, – сказал земной пони, – с такими врагами, мы быстро пройдем это место и найдем тот артефакт, что находится в этом лабиринте.
– И что он тебя так зацепил, хотел бы я знать? – удивился я.
– Ну, тот робот у входа упомянул, что это технология, которую разработало Министерство Тайных Наук. Причем редкая. А значит, это может быть что-то очень полезное, за что стоит попотеть. Можешь мне не верить, но Стальные Рейнджеры, перевернули бы тут все вверх дном, если бы узнали об этом и не побоялись бы ни облака, ни зомби.
– Короче говоря, Великий рыцарь проникся духом приключения и на полном серьезе намерен, добыть этот артефакт чего бы ему это не стоило?
– Вот именно. Если, конечно, его осторожный оруженосец не захочет отступить, поджав хвост, – с хитрой улыбкой прибавил он.
– Эй, это удар ниже пояса, приятель! – решительно фыркнул я, – я никогда не бегу от приключений. Давай пошли, найдем для тебя эту загадочную чудо-штуковину.
Мы обогнули робота-воина и приблизились к следующей раздвижной стене. Голос рассказчика продолжил повествование:
– Но как бы ни силен был Кирдалакс, вы оказались намного лучше его и варвар – герой десятков кровавых сражений и легенда восточных берегов Эквестрии был повержен. Вы вошли в ворота разваливающегося замка. Годы и влага медленно подтачивали его стены. Они рушились и оседали. Вам казалось, что здесь никого нет, но где-то во тьме слышалось тихое шипение, и вы понимали, что ваши неприятности еще только начинаются. Вы сделали несколько шагов и тут… в вас полетели стрелы!
В нашу сторону действительно вылетело несколько коротких дротиков, которые вынырнув откуда-то из тьмы, идеально вошли в отверстия за нашими спинами. Мы упали на животы и поползли вперед.
– Да уж, а быть героем из древних легенд весьма непросто, – заметил я.
– Гораздо сложнее, чем бродить по пустошам в поисках приключений, – поддержал Мэтти.
Мы преодолели эту комнату, потом еще одну и еще несколько. Иногда в них попадались противники-роботы, с каким-нибудь красочным и интересным описанием их персонажей. А иногда там были ловушки в виде пола с проворачивающейся плитой или доспехов с мечами в ногах, которыми они начинали размахивать при нашем приближении. Декорации в комнатах постоянно менялись, становясь чем-то новым и необычным. То это была большая столовая с камином и дежурившими в ней стражниками, то спальня давно умершего короля (с ним самим восставшим из мертвых), то винный погреб, где бродил злой невидимый монстр (который на самом деле был очень даже видимым и пускающим стрелы из отверстий в корпусе). Изредка в помещениях попадались несколько дверей, и нам приходилось выбирать в которую из них войти, из-за чего мы два раза по ошибке заходили в тупик с опасными ловушками, но потом вовремя из них выбирались. Чего нельзя было сказать о тех несчастных мародерах, чьи скелеты мы то и дело находили в лабиринте. Однако мы успешно со всем справились, и вскоре дошли до последнего финального помещения (судя по нашему маршруту находившегося точно в центре здания). Там нас ждал большой с шестью руками мистер-помощник, одетый в покрывшийся плесенью волшебный халат, чью полу давно опалило и сожгло пламя от его двигателя. В одной руке он держал большой резной жезл. На его голове были две электрических катушки, по которым проходили электрические разряды. Он парил возле окованного железом сундука.
– Вы были у цели своих поисков. Преодолев множество опасностей и испытаний, вы поднялись, наконец, в главную башню замка, где хранился волшебный артефакт. Но когда вы открыли дверь, то увидели, что артефакт охраняет колдун – бессмертный повелитель стихий, которого нельзя было победить обычным оружием. Вы понимали, что если он нападет на вас, вам ни за что не выстоять против его смертоносных чар. Однако колдун не спешил атаковать. Похоже, что он хотел поговорить с вами. Вы подошли к нему, и он произнес скрипучим старческим голосом:
– Так вы и есть те самые герои, что пришли сюда за Волшебной Короной Силы, которую я создал ценой своей собственной души и хранил в этом замке от простых пони все эти долгие годы?
– Как видишь, – ответил Мэтти.
– Ну хорошо, я позволю вам забрать ее, но сперва вы должны доказать мне что достаточно мудры, чтобы владеть ею.
– И как же нам это доказать? – поинтересовался я.
– Сейчас я загадаю вам загадку. Ответите на нее правильно – получите корону, не ответите – я сожгу вас своими молниями. Катушки на его корпусе угрожающе заискрились. Я сглотнул.
– Ну как, готовы? – спросил робот.
– Стоит попробовать, – шепнул я Мэтти, – все лучше, чем драться с ним.
– Согласен, – кивнул он и сказал роботу: – да, готовы, загадывай свою загадку.
– Принято. Активирую генератор случайных загадок, – быстро, по машинному произнес робот и тут же выдал:
Нет, я не дерево, но я с листками,
Я не рубашка, но я сшита и со швами,
Я не растение, но у меня есть корешок,
Нет, я не пони, но ум мой тонок и глубок.
– Отгадывайте, – велел робот, зачем-то начиная выдавать электрические дуги между своими катушками.
– Пс… ты знаешь ответ? – тихо спросил я сквозь зубы у Мэтти.
– Нет, – прошептал он.
– Отлично, значит, нам каюк. Это ведро с болтами гораздо больше остальных и может жарить током. Боюсь, нам придется несладко.
– Предлагаю немедленно нырнуть к тебе в щит и открыть огонь. Если нам повезет, и мы уничтожим его прежде, чем он успеет выстрелить, – Мэтти осторожно снял с арбалета предохранительный крючок.
– Хорошо, но вначале я все же попробую найти ответ. Может мне повезет.
– Ладно, но будь готов к вызову щита.
– Хорошо, так-так, сейчас подумаю, – вслух произнес я, – у чего есть корень, листья и разум? И что при этом не является разумным живым растением? – опять тихо прошептал я. – Что же это? Что? Ох, Твайлайт! Ну почему в своем приключенческом квесте ты сделала последним испытанием загадку? Одержимая ты книгами, любительница головоломок. Эй, постойте-ка… это книга! Да, да, книга! – вдруг осенило меня, и я сказал роботу: – ответ на загадку – книга.
– Ответ принят, – сказал робот, и угрожающе подлетел прямо к нам. На какую-то секунду мне показалось, что я ошибся и сейчас он нападет на нас, но тут робот опустился на пол, затушив пламя в двигателе и произнес: – Правильно. Вы доказали что достаточно умны, чтобы владеть моей короной. Поздравляю. Из отсека расположенного у него на корпусе выехала полочка, на которой лежал маленький замысловатого вида ключ чуть тронутый ржавчиной. Забрав его, я подошел к сундуку и открыл крышку. Внутри на заплесневелой красной с золотым ободком подушке лежала большая красивая корона, украшенная несколькими драгоценными камнями с искусственным витым рогом посередине, чье основание оплетали вырезанные прямо в металле ветви деревьев. Я взял ее и внимательно осмотрел.
– Так это и есть тот самый "великий артефакт" довоенной эпохи? – спросил я, разглядывая узоры на короне, – обыкновенный сувенир?
– Видимо да, – тоже немного растерянно произнес Мэтти, – но возможно, тут все не так просто. Ведь робот у входа говорил, что артефакт обладает силой единорогов, которую могут использовать земные пони и пегасы. Ну-ка, ты позволишь мне? Он забрал у меня корону и сняв со своей головы обруч, надел ее. Над нашими головами зазвучали фанфары. Стена впереди разъехалась, а за ней множество других, открывая нам прямой путь к выходу. Искусственный рог на короне засветился, и его окружили синяя аура. Мэтти словно не в первый раз, делавший это, окружил этой аурой ключ от сундука и, вытащив его из замочной скважины, начал водить в разные стороны, перемещая по воздуху.
– Ого! Это не просто сувенир, а самый настоящий техномагический инерционный манипулятор материи.
– Или говоря по-простому: устройство для создания искусственного телекинеза, – перевел я.
– Ну, вроде того. В этой короне установлен один из первых антигравитационных приборов, который способен воспроизводить и поддерживать поле искусственной гравитации, а оно в свою очередь может окружать физические объекты и передвигать их. Помню, я как-то читал в довоенном журнале, что несколько министерств и независимых частных фирм пытались сделать подобное устройство, но особых успехов так и не достигли. Кроме одной. Она вроде бы даже сумела установить первые опытные образцы на защитные костюмы для жеребят, но в массовое производство они так и не поступили 20. (@_@). А теперь выходит что и Министерство Тайных Наук, занималось этим. Потрясающе.
Он подхватил в дальнем углу выпавшую из патрона разбитую лампочку и неуклюже поднял ее вверх, отбросил, и тут же взялся за выключенного робота… и без особых усилий начал двигать его в разные стороны. – О, а эта модель помощнее будет, чем те, что были в костюмах. Она может поднимать тяжелые объекты и взаимодействовать с ними на больших дистанциях.
– Что ж, это хорошие новости. Теперь ты сможешь использовать телекинез наравне со мной, – улыбнулся я, – и мне больше не придется волноваться, что я уроню тебя во время перелета через широкую щель.
– Поживем-увидим Джек. Прежде чем доверить свое бренное тело этой неизученной до конца технологии я сперва как следует, в ней покопаюсь и внимательно исследую, когда вернусь обратно в Бампкин-Таун. А то мне бы не хотелось, чтобы у моей короны села батарея, когда я буду парить над бездонной пропастью.
– Звучит разумно. А что у нее за батарея? – спросил я.
– Да так, средних размеров спарк-батарея, которые в прошлом применяли в электрических приборах и небольшом ремонтном оборудовании, вроде дрелей и болгарок, – он показал мне на выпуклый элемент впереди короны, где была крышка. – К счастью, поскольку этой короной пока еще никто не пользовался, она, скорее всего не разряжена и заряда мне хватит надолго. Хех, да уж, не зря мы сюда заглянули, – хохотнул он, весело притопнув на месте.
– Это точно. Ведь тут Великий рыцарь нашел легендарный артефакт из прошлого и получил могущественную силу единорогов, – торжественно произнес я, – поздравляю.
– Спасибо. Но Великому рыцарю этого бы не удалось, если бы ему не помог его умный оруженосец, который сумел отгадать загадку робота-колдуна, – с не меньшим пафосом отозвался Мэтти.
– Всегда рад стараться, сир рыцарь, – сказал я, шутливо отдавая честь ногой. – А теперь, сударь мой, не пора ли нам уже валить отсюда нафиг? – прибавил я, кивая в сторону дальней двери, – пока этот лабиринт того и гляди не вздумал перезапуститься. Мы с Мэтти направились к выходу на улицу.
– Приветствую вас герои! Вы только что прошли наш испытательный полигон на высоком уровне сложности, рассчитанный на развитие реакции и смекалки у ее участников. И получили главный приз! Поздравляю! – замахал нам робот у входа, когда мы спустились вниз по ступеням.
– Рассчитанный на… что?! Так, подожди-ка! Выходит, что весь этот аттракцион был чем-то вроде лабиринта с подопытными мышами?! – возмущенно бросил я.
– Ну, я бы не стал интерпретировать это подобным образом. Скорее это была полоса препятствий, которая помогает простым пони, становиться более ловкими и эрудированными. Мы в Министерстве Тайных Наук, разработали ее как альтернативу всем этим скучным и неинтересным тренировочным упражнениям, которые юные кобылки и жеребцы должны в обязательном порядке проходить в восемнадцать лет перед отправкой на службу, где им предстоит сражаться с нехорошими зебрами. Но, как вы понимаете, всякую полосу препятствий нужно предварительно испытать, вот мы и поместили ее во всех парках развлечений и ярмарках нашей страны. И вы выдержали ее! Поздравляю! – опять, как ни в чем не бывало, воскликнул робот.
– Да иди ты к Дискорду, кусок скрипучего мусора! Хорошенькое дело предлагать подросткам проходить квесты, где им играючи могут снести топором голову или подпалить круп! – выругался Мэтти, – что за дерьмовый способ времяпрепровождения?!
– Все жалобы относительно небезопасности нашего аттракциона, просьба отправлять в головной офис министерства расположенный в Кантерлоте, – отозвался робот холодным металлическим голосом и опять весело произнес: – Благодарим вас, за то, что вы опробовали наш аттракцион «Жуткое подземелье». Ваша оценка относительно качества нашей работы принята к сведенью. Также, хочу напомнить вам, что министерство согласно недавно принятому постановлению о работе общественных заведений массового досуга не несет никакой ответственности за нанесение возможных травм или увечий, которые вы могли получить во время прохождения нашего лабиринта, – опять холодно произнес робот, и тут же добавил с прежним пафосом: – Итак, я надеюсь, что наши пути еще пересекутся, и вы снова сможете показать мне все чудеса вашего героизма! Счастливого вам пути, ребята!
– Да-да, и тебе не ржаветь, – отмахнулся я, и мы с Мэтти отошли от здания лабиринта и отправились дальше по парковой улице. Она была засыпана мусором. В основном досками, кусками кирпичей и обломками декораций (пластиковыми шариками, хлопушками, клоунскими башмаками), выпадающими из разваливающихся павильонов и зданий. На стенах некоторых из них нам попадались уже знакомые надписи Лунного Странника написанные синей краской. Правда здесь были не предупреждения или угрозы, а восторженные фразы адресованные принцессе Луне, такие как: "Прекрасная Принцесса Ночи, я хочу быть твоим особенным пони". Или даже целые стихи: "Правительница снов, прекрасная Богиня, люблю тебя, молю судьбу, чтоб вместе были мы навеки".
Похоже, что сестра Крипи Спина очень часто прогуливалась здесь, и он рассчитывал, что она увидит эти надписи, когда будет проходить мимо.
– Выходит, он не просто боготворил ее, – подумал я, – а любил и хотел от нее… кхе-кхем… нечто большего. Да, как бы мне неприятен был этот тип, но, пожалуй, в этом я могу его понять. Я вспомнил о тех мечтах, что посещали меня, когда я думал о Пинки и… о том, что было у меня с ее искаженной копией.
Пока я крутил головой и глядел по сторонам Мэтти достал из своей сумки рваную тряпицу, и тщательно обмотав ею корону, убрал к себе в сумку.
– Пусть пока тут полежит, – сказал он.
– Да, такой вещью лучше не рисковать, потому что вряд ли мы найдем другую, – отозвался я, распихивая ногами валяющийся на земле мусор в виде бутылок и пакетиков из-под попкорна. – Я надеюсь, что мы успеем дойти до драконьего замка прежде, чем повстречаемся с зомби.
– Я тоже. Ну, по крайней мере, если они и есть где-то в парке, то мы услышим их прежде, чем увидим. В таких узких улочках как здесь они наверняка уже давно собрались в целые стаи и теперь громко возвещают о себе на всю округу своими стонами.
– Это да. Слушай, а как ты думаешь, почему они вообще собираются вместе? Не в плане, скапливаются там, где узко, а бродят одной большой кучей, даже когда места вокруг предостаточно, чтобы разбрестись в разные стороны. Как по мне: это выглядит слишком разумно и явно не соответствует поведению одержимых темной магией мертвяков.
– Кто знает. Может, так было задумано их создателями – зебрами, что придумали это чертово облако или же тут имеет место какой-то примитивный инстинкт, и они делают это словно стая диких животных. Мне неизвестно. Но как бы там ни было, я бы не хотел умереть здесь и попасть к ним в компанию. Ну, ты понимаешь, – он брезгливо расширил ноздри.
– И не попадешь. Я обещаю, что если что-то пойдет не так, я сделаю все возможное, чтобы ты не стал одним из них. Надеюсь, что и ты поступишь также, – сказал я и, понимая как мрачно это звучит, тут же прибавил: – но я думаю, что до этого не дойдет. Ведь мы далеко не первые кто приходит сюда, а затем без проблем возвращается обратно. А еще, за несколько дней мы с тобой справились с несколькими страшными монстрами, которые были не по зубам большинству опытных мародеров.
– Да, это верно. И раз уж мы справились с ними, то и какие-то жалкие разлагающиеся мертвяки нам не помеха, – усмехнулся он, – о, а вон, кстати, и проход на прежнюю улицу, – он показал мне на узкую дорожку, идущую между двумя ветхими павильонами. – Давай-ка вернемся обратно к жеребячьим аттракционам.
– Думаешь, стоит? А вдруг мы найдем тут еще что-нибудь полезное, вроде твоей короны? – спросил я, посмотрев на стоящие впереди аттракционы и здания.
– Вполне возможно, но мы ведь пока никуда не спешим. Кстати, как там со временем?
– Без двадцати час, – ответил я.
– Ну вот, о чем я и говорил. Времени у нас в избытке. И если все пройдет гладко, мы сможем прийти сюда сразу же после посещения замка. И потом, я уверен, что и на детской улице найдутся не менее интересные места, – настоял он.
– Что ж хорошо, тогда пойдем туда, – согласился я, и мы покинули с ним улицу со взрослыми аттракционами и вновь вернулись на украшенную ржавыми железными бабочками и улыбающимися мультяшными птичками мощеную булыжником дорогу, которая петляя вела к той части парка, где находился «Замок дракона».
Пройдя по ней несколько десятков шагов, мы остановились перед большим, парадно украшенным зданием, на котором повсюду висели различные символы нашей страны и слегка выцветшие заплесневелые флаги. Над двойной, наполовину закрытой дверью находилась табличка, оформленная под времена объединения Эквестрии (в виде развернутого каменного свитка, с перевязанными по краям ленточками), на которой была надпись: «Зал юных патриотов Эквестрии», а слева на стене была изображена группа жеребят, отдающих честь принцессе Луне на фоне замка Кантерлот.
– Зал юных патриотов, значит? Интересно, что же там находится? – вслух поинтересовался я.
– Уверен какой-нибудь музей полный противоречивых материалов и патриотических экспонатов, которые должны были помочь маленьким жеребятам выбрать верный жизненный путь и увидеть в нужном свете своих принцесс, героинь министров и их злейших врагов – зебр, – сказал Мэтти, делая акцент на словах "верный" и "нужном".
– Короче говоря: обычная пропагандистская чушь, которой "туманили" неокрепшие умы у подрастающего поколения, – заключил я и сделал несколько шагов вверх по лестнице, ведущей к неплотно прикрытым дверям. – Что ж, давай, что ли заглянем сюда? Посмотрим, как воспитывали наших бабушек и дедушек?
– Я не против. Хотя, не думаю, что мы увидим там что-нибудь интересное. Скорее всего, это будет помещение похожее на нашу Комнату Верности в ордене, где мы в детстве сидели по два часа в день на жестких скамьях и вслух проговаривали различные строчки из Кодекса, – пожал плечами земной пони и направился вслед за мной.
Мы вошли в просторный, еле освещенный тусклым светом улицы зал. В воздухе при нашем заходе тут же залетала пыль вперемешку с розовыми частицами, от которых у меня засвербило в носу. Впереди, можно было различить нечеткие силуэты витрин и какие-то статуи.
– Свет, – тихо произнес я (не зная, есть ли внутри зомби, мы решили пока не шуметь и заранее приготовили оружие). У меня над головой медленно всплыл вызванный из рога небольшой светящийся шарик, который плавно полетел вперед. Как только он добрался до середины, мы увидели впереди кучу разного размера витрин окруженных мягкими, поросшими грибами и плесенью перилами. За ними под битыми и провалившими стеклами находились многочисленные так или иначе связанные с нашей историей или патриотическим воспитанием вещи: вроде гербовых щитов, духовых рожков, фигурок различных героев и принцесс, медалей, копий личных вещей разных исторических личностей, золотых коллекционных монет и прочих уникальных экспонатов. Например: в одной из витрин был муляж парадной тиары, которую носила принцесса Селестия, а в другой старый, с медным раструбом граммофон с виниловой пластинкой. На ней если верить надписи на витрине была записана подлинная речь принцессы Луны, которую она произносила перед согражданами, после того как победила вместе со своей сестрой духа хаоса – Дискорда. Были там и другие вещи: рваные гобелены, большие статуи принцесс, кобыл министров, множество иссохших агитационных плакатов на стенах (которые от времени сильно испортились, и на них уже нельзя было ничего различить) и прочие украшения. А еще флаги, мечи, щиты и картины, окруженные тяжелыми деревянными рамками. И, конечно же, все стены здесь украшали нарисованные красками (уже сильно поблекшими) сценки из нашей истории. Вроде битвы за горный массив между пегасами и грифонами (на пегасах была странная с гребнями на шлемах и кожаными юбками броня), нападение зебр на какой-то город и отважно отбивающих их атаку пони и большое изображение двух принцесс которые стояли в окружении преклонившими перед ними колени подданными.
– Ух-ты, а тут красиво! Даже не верится, что такое место до сих пор никто не разграбил, – присвистнул я, двигаясь вперед вместе с Мэтти и осматривая витрины и предметы за ними.
– Для мародеров все эти вещи не представляют никакой ценности, да и не думаю, что их могло заинтересовать подобное место, – сказал Мэтти, подходя к большой статуе принцессы Луны с расправленными крыльями, которая стояла на постаменте в окружении расположенных от нее на небольшом расстоянии жеребят с маленькими винтовками, перекинутыми через плечо.
– Хм, похоже, что это не простые статуи, – внимательно присмотревшись к ним, сказал земной пони, – а что-то вроде аниматронных роботов. Видишь? У них есть подвижные элементы. Ноги, головы, даже глаза и те могли двигаться. Он подошел к жеребенку и с небольшим усилием согнул ему колено, которое затем сразу же вернулось в прежнее положение.
– Здорово. Наверное, они изображали сценки из прошлого для посетителей музея. Ну, или еще что-то. Вот было бы интересно на это посмотреть. Конечно, если бы тут было электричество, – сказал я.
– Так в чем проблема? Давай найдем и включим его. Уверен, что здешняя проводка, также как и в здании с квестом по-прежнему исправна, просто ее вырубило во время скачка напряжения, который случился здесь в момент катастрофы. Так что нам с тобой лишь нужно отыскать электрощитовую и повторно запустить генератор, – предложил Мэтти.
Он направился к правой стене, в которой было большое количество запертых дверей и начал изучать названия на табличках, что висели возле них (как хорошо, что довоенные пони так любили все подписывать и обозначать, не то, что сегодняшние бандиты и контрабандисты, чью нычку в Бампкин-Тауне я искал две недели назад по просьбе шерифа).
– Так, и что у нас тут? Директор, магазин сувениров, общественный туалет, кафетерий «Брыкливый герой», о, а вот и она! – вслух произнес он, подходя к двери с эмблемой черной молнии на желтом треугольнике, и толкнул ее, но она оказалась заперта.
– Джек, не подсобишь мне? – попросил он.
– Конечно, не вопрос. Что бы ты без меня делал? – улыбнулся я, подходя к нему и доставая инструменты для взлома, – ну-ка посмотрим. О, нам повезло. Замочек простенький. Я воткнул в замочную скважину отвертку и шпильку и без особых проблем провернул его, открывая дверь.
– Отлично, – Мэтти зажег у себя на лбу фонарик и зашел внутрь (а я со своим огоньком остался стоять в главном зале), – да, как я и думал. Все оборудование здесь совершенно исправно, просто отключено. Он нажал на пару кнопок, на щитке, чем-то скрипнул, а затем произнес, дергая за большой рубильник: – и… да будет свет! В помещении, где я находился, тут же зажглось множество ламп и большая в несколько этажей декоративная люстра. Я потушил огонек и уже при ярком свете внимательно осмотрел зал юных патриотов. Он оказался гораздо больше, чем мне казалось, и имел несколько лестниц ведущих на верхние этажи, где также как и внизу стояли витрины и экспонаты с украшениями.
– Ну вот, светло как днем, – демонстративно стряхивая с плеча несуществующую пылинку, сказал земной пони, возвращаясь ко мне в главный зал.
Внезапно у меня резко заболела голова, а из носа потекла кровь. Я хватился за нее передними ногами и беспомощно стал озираться по сторонам, пытаясь выяснить, что же произошло. Мэтти сделал то же самое: упав на живот, он зажал копытами виски. Несколько секунд потребовалось мне, чтобы понять, что виной всему были большие динамики, что висели над нашими головами у самого потолка на стенах и испускали смертоносные искаженные магией зебр волны. Не задумываясь, я схватился за винтовку и выпустил по ним несколько выстрелов. Первые две пули угодили в стену рядом, но потом я прищурился, и смог таки расстрелять четыре ближайших к нам динамика (последняя пуля попала в колонну и обдала меня каменными брызгами). Боль в голове медленно ушла. Убрав в чехол винтовку, я тут же включил свой ПипБак (почему я не сделал этого раньше?) и настроился на частоту, что должна была выявлять губительные радиоволны. Он слабо запикал. Похоже, что где-то здесь еще остались динамики. Но пока нам с Мэтти ничего не угрожало. Точнее, это я так думал. Земной пони встал на ноги и отряхнулся. Он выглядел немного обескураженным. Но прежде чем он успел что-либо сказать, две ничем не примечательные железные двери с левой стороны резко открылись и из них вышли два четырехногих робота с прозрачной куполообразной головой, похожие на тех, что стояли у входа в парк. Точнее вперед вышел всего один робот, второй стоило только двери открыться, с железным грохотом рухнул на пол.
– Тревога, обнаружены вандалы. Вы испортили частную собственность парка. Приказываю вам немедленно сложить оружие, если оно у вас имеется и пройти со мной в комнату для задержания. Отказ или сопротивление будут расцениваться как акт неповиновения и повлекут за собой немедленную аннигиляцию, – сдавленным дрожащим голосом произнес робот, быстрыми шагами приближаясь к нам. Мы инстинктивно попятились от него назад, и робот видимо воспринял это как "акт неповиновения". Его прозрачный купол тут же вспыхнул красным цветом, и он выстрелил в нашу сторону длинным лазерным лучом, который пролетел на волосок от моей шеи и порвал лямку у меня на сумке, из-за чего та перевернулась вверх тормашками и мои вещи посыпались вниз. Одна из фарфоровых фигурок бризи грохнулась на пол и разлетелась вдребезги.
– Эй! – возмущенно воскликнул я.
– Оказано сопротивление. Согласно пункту протокола 2-14 по защите парка от нарушителей, я уполномочен открыть огонь на поражение. Советую всем законопослушным гражданам спрятаться в укрытии. Вы сможете выйти, когда бой будет окончен, – проскрипел робот и его купол опять начал угрожающе светиться. Мы резко отпрыгнули от него и побежали в комнату, где была электрощитовая. Робот попытался остановить нас и снова выстрелил. Его лазер угодил мне точно в переднюю ногу. К счастью он не полностью ее зацепил (попади он в нее по центру, я бы стал инвалидом). Опалив на том месте шерсть, он отхватил мне кусок мяса. Я болезненно закричал, но все же насилу доковылял до комнаты и, заскочив внутрь, спрятался за стеной вместе с Мэтти.
– ААА! Тварь! Мразь! Паскуда! – ругался я, со слезами на глазах прижимая раненое место к груди. И хотя крови не было (лазер прижег ее), боль была просто невыносимой. Со скрежетом стиснув зубы, я упал на бок.
– Потерпи Джек, сейчас я тебе помогу, – сказал Мэтти, заряжая в свой арбалет взрывную стрелу и поджигая фитиль, – как только разберусь с этой ходячей лампой.
Он наполовину высунулся в дверной проем, собираясь выстрелить в робота, но тот опять пальнул из лазера и едва не прикончил Мэтти. Луч пролетел от него совсем близко и попал прямо в ухо, пробив его насквозь. Мэтти ахнул, колени его задрожали, но он не отступил и продолжил стоять на месте. Как следует, прицелившись, он выстрелил. Где-то за стеной раздался взрыв, послышался звук разлетающихся искр и упавшего железного корпуса. С роботом было покончено.
– Фух, готово. Ему хана. Да уж, вот я шляпа. Совсем забыл, про динамики и возможную защиту, – огорченно произнес он, а затем подошел ко мне и принялся водить ногой по своим карманам и сумкам.
– Не ты один, – признался я сквозь стиснутые зубы, – я тоже, не сразу догадался, отчего у меня пошла носом кровь. Ай! Мэтти дай мне стимулятор! Прошу!
– Сейчас-сейчас, только найду его, – сказал он, не прекращая рыться в сумке, – вот, теперь тебе станет легче, – сказал он, доставая шприц и, вколол сперва немного красного лекарства мне, а потом чуть поменьше себе. Моя рана начала быстро затягиваться с тянущим щекочущим чувством. Спустя пару минут я уже мог спокойно наступать на ногу, но вот шерстка на ней почему-то не отросла. Надеюсь что это не навсегда. Дырка же в ухе Мэтти полностью затянулась, и теперь оно вновь выглядело совершенно здоровым.
– Замечательно, мне уже лучше, – сказал он, касаясь того места, где недавно было отверстие.
– Мне тоже, – сказал я, пробуя сделать несколько шагов вперед, – ой, все еще немного побаливает. А потом, глубоко вздохнув, произнес: – Вот же морока. Куда не плюнь везде ловушки и злющие стреляющие лазером роботы. Хорошо еще, что один из них оказался сломан.
– И что к нему не присоединились другие, которые наверняка дежурят где-нибудь снаружи, – прибавил Мэтти, – видимо в каждом из здешних здании есть лишь несколько охранных роботов, которые их защищают, а все остальные, следят за порядком в парке и не могут покидать пределы собственных улиц.
– Ну да. А если и могут прийти сюда, то только после того как их вызовут к себе сами пони-управляющие. Но на наше счастье, все они давно мертвы, – сказал я, – в общем, несмотря на некоторые непредвиденные обстоятельства, – я трагически осмотрел свою еще недавно искалеченную ногу, – мы с тобой походу, легко отделались.
– Согласен. Однако в дальнейшем лучше не стоить больше ничего здесь включать, а то от местной системы безопасности даже у рейнджеров-оружейников шерсть встала бы дыбом. А они славятся тем – что просто обожают поджигать и расстреливать приходящих на территорию ордена нарушителей.
– Походу, эта любовь свойственна не только им, но и многим другим жителям… тихо! Ты тоже это слышишь?! – резко прервался я, настороженно растопырив ушки. Только сейчас я сообразил, что уже несколько минут слышу, как из главного зала, откуда нас выгнал робот, раздается не очень громкая искаженная помехами музыка, а еще какая-то песня.
Мы быстро вернулись обратно (я все еще немного прихрамывал). Останки взорвавшегося робота-охранника были раскиданы по всему помещенью, вместе с кусками раскрошившейся напольной плитки. Аниматронная принцесса Луна, находившаяся в центре зала начала двигаться. Ее расправленные крылья медленно поднимались и опускались, а передние ноги топали в ритм государственного гимна Эквестрии идущего из еще одного динамика наверху (к счастью расположенного на безопасном для нас расстоянии). Жеребята возле нее ходили по кругу (а точнее ездили по рельсам на полу, к которым они крепились на специальные шесты, установленные у них на животе) то и дело, поднимая головы вверх и вызывающе вскидывая ноги. Глаза принцессы Луны слегка открывались и закрывались, в то время как сама она пела немного нечетким (словно в дискете зажевало магнитную ленту) голосом слова военной песни, а жеребята ей подпевали:
Кто за родину готов сражаться?
Кто тот пони, что не может сдаться?
Кто не пустит зебр за границу?
Кто с принцессой защитит столицу?
После каждого куплета жеребята дружно восклицали, что это они. Они всегда на страже.
– Да, что-то подобное я и ожидал, – сказал я, приближаясь к своим раскиданным вещам. Связав концы порвавшейся лямки, я принялся складывать их обратно. – Не знаю, как там было у вас рейнджеров, но все это очень похоже на наше патриотическое воспитание в стойле. Разве что поющих роботов там не было.
– Ничего удивительного. Учитывая, что во многих стойлах, сохранилась культура и стиль воспитания из прошлого, вас тоже должны были учить самоотверженно любить родину, – сказал земной пони. – Хотя возможно, что и не так жестко, как это было тогда. Ведь в те годы из жеребят делали не просто патриотов, а будущих солдат готовых идти на войну и сражаться с зебрами.
– С самого детства, – вздохнул я, – все это как-то… неправильно.
– Что, правда, то, правда. Но так их учили беспрекословно подчиняться принцессам и верить всему, что те им скажут. Это была настоящая промывка мозгов. Почти так же как у нас в ордене, только вместо принцесс нам приказывали старейшины.
– Да… ну что ж… раз уж у нас появился свет, давай, что ли осмотримся тут, – предложил я, вставая на ноги, – может, что полезное найдем.
– Окей, но сделаем это вместе. А то кто знает, сколько еще висит тут динамиков, – посоветовал Мэтти.
Внимательно прислушиваясь к пиканью моего ПипБака, мы прошлись по всему залу патриотов (кроме наиболее опасных зон) в котором нашли немало интересных экспонатов вроде: первого образца силовой брони, множество различных макетов военных баз, городов и полей боя (с крохотными фигурками пони, зебр, драконов и бизонов), а также пару перевязанных ленточкой свитков с печатью принцесс и разноцветные драгоценные камни. На отдельных закрытых стеклом витринах стояли манекены, одетые в доспехи, форму и броню разных эпох, а еще маленькие темно-зеленые пиджачки и юбки пони-пионеров с беретами и рожками на шее. На стенах висело многочисленное холодное оружие: мечи, сабли, топоры, шпаги, возле них находились дырявые флаги с указанием места и времени, к которому они принадлежали. Рассматривать их было очень интересно, но при этом мы не нашли здесь ничего что могло бы нам пригодится. Правда, я и Мэтти прихватили с собой несколько драгоценных камней, монет и медалей (а еще Мэтти забрал с собой свиток, в котором он по его собственным словам признал довольно реалистичную копию декларации независимости Эквестрии), но все это были всего лишь сувениры.
Наконец, мы вошли с ним в помещение, где находился магазин подарков. Расстреляв динамик над кассой (к счастью на этот раз нас больше никто не пытался атаковать), мы нашли там множество рассыпающихся книжек, лоскуты одежды на вешалках, кружки, копии монет с витрин и прочие недорогие безделицы. Я перелез через стойку кассира и отыскал там пару коробок с упакованными в полиэтиленовую пленку книжками по патриотизму и истории. Я решил забрать себе несколько штук.
– Зачем тебе вся эта мура? – спросил у меня Мэтти, в это время разглядывавший кружку с нарисованной на ней милитаризированной табличкой Министерства Военных Технологий (для оригинальности измятой и покрытой дырками от пуль).
– Да так, хочу поближе познакомиться с историей наших предков, а заодно и кое-что выяснить, – ответил я, убирая книги к себе в сумку. – У нас в стойле столько всего рассказывали про Эквестрию и принцесс. Столько всего противоречивого и сомнительного. Но, теперь после того как я побродил по поверхности и послушал мнение разных пони, мне все больше начинает казаться, что все чему нас там учили, было ложью. Вот мне и хочется докопаться до истины.
– Ну, это конечно хорошее дело, правда, в этих книгах ты найдешь не истину, а лишь еще более нелепую пропаганду. Я и без книг могу рассказать тебе о нашем прошлом. В конце концов мне не трудно, – весело фыркнул земной пони, – особенно после того нашего спора который случился на военной базе. Мне до сих пор не терпится взять у тебя реванш и разрушить теорию о жестокой Богине Селестии.
– Вот как? Что ж спасибо, возможно, что по возвращении домой, я и подискутирую с тобой на эту тему, – пообещал я, – но пока, у нас есть дела и поважнее. И раз уж здесь мы закончили, давай уже пойдем дальше.
– Подожди. Перед тем как уйти отсюда, нам стоит проверить еще одно место – кабинет здешнего директора.
– Что? Хочет попробовать найти у него еще один исправный терминал, который можно будет забрать с собой? – улыбнулся я.
– Было бы неплохо. Но нет, думаю, что даже если терминал там и есть, он все равно проживет не долго. Особенно если взять во внимание нашу любовь к встреванию в разного рода неприятности, – сказал Мэтти. – Просто я хочу, убедиться, что мы не пропустили здесь ничего важного.
– Ну, хорошо, заглянем и туда, – кивнул я, выходя вслед за ним из магазина сувениров. Открыв дверь директора (а точнее вскрыв ее отверткой и шпилькой), я первым заглянул внутрь. Это было тесное, заставленное коробками с бумагами посещение, с одним единственным столом и стулом и грязным заплесневелым ковром, расстеленным на полу. На столе находился терминал, а на нем стояла крошечная фигурка пони-стражника в парадных золотых доспехах. В передней ноге он держал копье. Терминал тихо гудел, из охлаждающих дырок в его корпусе лился бледно-зеленый свет.
– Пусто. Похоже, что здесь мы найдем лишь бумажки и документы на аренду и хранение исторических экспонатов, – сказал я, просматривая пару заполненных бланков из ближайшей коробки.
– А еще довольно красивую фигурку из железа и чистого золота, которую я присоединю к своей коллекции, – довольно произнес Мэтти, забирая с терминала статуэтку стражника и засовывая ее к себе в сумку, – а что хранится в терминале?
Он сел на стул. Точнее попытался это сделать, потому что тот тут же развалился и Мэтти плюхнулся на круп.
– Зараза! Чтоб тебе провалиться гребаная деревяшка! – в сердцах произнес он, вставая на ноги и отвешивая обломкам сильный пинок. А после вернулся обратно к терминалу и начал изучать хранящиеся в нем файлы.
– Заказы, заказы, заказы, – вслух проговаривал Мэтти, – да, местный управляющий и вправду брал в аренду много разных экспонатов из музеев по всей Эквестрии. И все это щедро спонсировалось и оплачивалось Министерством Стиля и ее руководителем Рарити.
– Кто бы сомневался, – сказал я, – ведь именно ее министерство, было главным "цензурщиком" тех времен.
– А еще главным распространителем пропаганды и неофициальным борцом с непатриотическими взглядами у простого населения, – прибавил Мэтти и опять вернулся к терминалу: – Так, это ерунда, это тоже нам не интересно. Хм, а вот тут кое-что любопытное:
От кого: начальника охраны парка – Перри Прикла,
Кому: директору «Зала юных патриотов Эквестрии» – Кристалл Дримс.
Привет Кристалл, насчет твоего вчерашнего письма – да, я понимаю твое опасение. Камеры и сигнализация это еще, куда не шло, но боевые роботы и турели на территории парка развлечений – по-моему, уже перебор. И это далеко не самое страшное. Мой помощник сказал, что в них установлена не стандартная программа по защите порядка, а военная, рассчитанная на поиск и уничтожение врагов. И смею тебя заверить – не самая надежная. Роботы с такой программой, по его словам, были сняты с производства еще несколько лет назад после пары трагических инцидентов, которые случились на боевых испытаниях. Их всех тогда отправили на свалки для утилизации, но я почему-то уверен, что именно эти роботы сейчас разгуливают по парку. Не знаю, зачем директор заказал их, но я теперь всерьез опасаюсь за безопасность наших гостей, потому что роботы с подобной прошивкой могут принять за врага кого угодно: от чрезмерно буйного жеребца, "принявшего за воротник" до шаловливого жеребенка случайно разбившего камнем витрину. Представляешь, какая тут начнется шумиха, если одно из этих грохочущих ведер, вдруг решит открыть огонь по посетителям?
Скажу тебе откровенно – мне кажется, что наш директор окончательно сошел с ума. И речь сейчас идет не о его безумных требованиях, которые он заставляет соблюдать всех сотрудников парка. Я говорю о том, каким невменяемым и замкнутым он стал в последние месяцы. Раньше он хоть иногда выходил на публику или к нам, чтобы просто поздороваться, но теперь он окончательно от всех отстранился и целыми днями сидит у себя в офисе, никого не принимая, а с нами общается только через интерком. А еще вся эта свистопляска вокруг системы безопасности. Такое чувство, будто он готовится к войне. Но с кем? Неужели с зебрами? Надеюсь, что нет. У нас в Джолли Флейке всегда было тихо и спокойно и только нападения зебр нам сейчас и не хватает. Скорее всего, это просто очередной его бзик.
В общем, относительно роботов – я посмотрю, что можно сделать, но пока ситуация не прояснится, нам (а точнее тебе) лучше придерживаться обязательного пункта договора о соблюдении всех правил руководства по вопросам безопасности. Будь добра забери как можно скорее с нашего склада двух новых роботов и найди им какое-нибудь отдельное место для хранения (скажем один или нескольких ваших чуланов, прекрасно для этого подойдут). Как только закончишь с этим, я пришлю к вам техников, чтобы они связали программу роботов с сигнализацией в вашем музее.
Искренне твой Перри.
P.S. Кстати, что ты делаешь сегодня вечером? Может, после работы сходим в кино?
– Это письмо пришло через день после того как Кристалл пожаловалась начальнику охраны на требование поставить у нее роботов, – сказал Мэтти, – она посчитала, что эти жестянки слишком опасны и будут представлять угрозу, для ее посетителей.
– Ну, надо же, интересно с чего бы вдруг? – саркастично закатив глаза, сказал я, потирая место на ноге, в которое угодил лазер.
– А до этого было еще одно письмо, которое автоматически отправили из главного офиса на все здешние терминалы. Вот послушай:
От кого: директора парка развлечений – Грайми Коута,
Кому: всем владельцам аттракционов и павильонов.
Внимание работники и арендаторы земельных участков на территории парка, с сегодняшнего дня, я ввожу несколько новых правил безопасности, которых вы все должны строго придерживаться.
Во-первых: каждый месяц помимо образца крови, слюны и пота, вы должны будете сдавать мне на анализ три ваших волоска с хвоста и гривы. Длина значения не имеет, но все они должны быть строго одного цвета. Любой, у кого они окажутся черными и белыми (вместе, что-то одно допускается), будет немедленно уволен. Также, нельзя использовать волоски других пони. Если при проверке ваша расцветка не совпадет с образцами, присланными ранее, я сочту это достаточным поводом для подозрения вас в сговоре с зебрами и последующего заключения под стражу.
Во-вторых: каждый день перед обедом вы обязаны вслух произносить клятву верности принцессе Луне. В столовой за этим будут следить мои специальные представители. Если вы один из тех, кто не ест в общей столовой (чье число неуклонно растет и что кажется мне очень подозрительным), вы должны будете произносить эту клятву у себя на рабочем месте. Учтите, мои охранники могут нагрянуть к вам со случайной инспекцией и если они не услышат в этот момент слова клятвы, я согласно правилу о "не сговоре с врагом", могу приказать им задержать вас до выяснения причин, по которым вы не произносили клятву.
И наконец, в-третьих: с этого дня, я решил усилить нашу систему безопасности и только что заказал по своим доверенным каналам партию новых роботов-охранников. Их привезут через несколько дней и распределят по территории парка и аттракционам в соответствии с тем планом, который я озвучивал на планерке, на прошлой неделе. Заранее предупреждаю вас, что по заверениям моих друзей из Министерства Обороны Эквестрии, которые продали мне этих роботов, у них в голове установлен особый сканер, способный моментально выявлять предателей и сочувствующих зебрам диссидентов. И если вы являетесь шпионом, тайно работающим на наших полосатых врагов, поддерживаете их или поете их национальные гимны, советую вам для вашего же блага немедленно сдаться службе охраны парка или местной полиции. В противном случае я не могу гарантировать вашу безопасность, если роботы вдруг попытаются прикончить вас за проявление не патриотизма.
На этом все.
Искренне ваш Грайми Коут.
Да здравствуют принцессы Селестия и Луна, и да продлится их правление не одну тысячу лет!
– Дискорд побери, да этот тип был просто сумасшедшим, – хмыкнув, сказал Мэтти, поднимая вверх бровь.
– Да, словно до этого он жил у нас в стойле пока его не выгнали за чересчур ненормальное поведение, – пошутил я, – если такой пони стоял во главе парка развлечений, ничего удивительного в том, что у него были аттракционы, на которых роботы могли всадить тебе стрелу в круп.
– И не забудь о билетерах, готовых разрезать пополам любого, у кого нет при себе билета, – прибавил Мэтти. – Да уж, это приключение точно будет не скучным.
– Без дураков. Что ж очень хорошо, что мы заглянули сюда. Из этого терминала мы многое подчерпнули. Например: насколько опасны местные охранники, и что их лучше не злить разбиванием витрин или пением национального гимна зебр.
– А я думал, что мы итак это уже выяснили. Еще когда пришли сюда, – заметил Мэтти.
– Ну да. Но мы же тогда не знали насколько безответственно серьезной, окажется местная система защиты. И что роботы могут развоплотить тебя лазером за любой неосторожный чих в их сторону.
– Развоплотить? Ну и ну. И откуда ты только это слово выкопал? – удивился земной пони.
– Из своих любимых компьютерных игр про оленей-эльфов и звездных демонов, – ответил я.
– А, ну тогда понятно, – фыркнул он и, отойдя от терминала, прибавил: – что ж, поскольку тут больше ничего нет, давай уже пойдем дальше. Мы итак очень сильно здесь задержались.
– Конечно друг. Пора уходить. Все равно, мы уже забрали отсюда все ценные сокровища, – ответил я, позвякивая коллекционными золотыми монетами у себя в сумке, – но парк этот немаленький и по пути к замку мы можем еще где-нибудь полазить.
– Попутно поискав проблемы на свой круп? – поинтересовался он.
– Не без этого. Однако кое в чем ты не прав – не мы, а проблемы любят нас находить, – ответил я.
– Конечно, – с улыбкой произнес он, закатив глаза, – проблемы они такие, только и ждут когда мимо них пройдет парочка невинных героев идущих прогуляться по развалинам древних парков развлечений или бизоньих кладбищ, где бродят выжившие из ума роботы или голодные зомби.
– Бизоньи кладбища говоришь? А это мысль. Я как раз подумывал о том, где бы нам отдохнуть после Джолли Флейка. А в таких местах должно быть очень весело, – сказал я с притворной серьезностью, потирая подбородком копыто.
– Ага, особенно после того как ты закопаешь на нем какого-нибудь пони, чтобы он потом восстал из мертвых и прикончил тебя, – усмехнулся Мэтти.
Покинув комнату директора, мы вышли из музея и спустились вниз по ступеням. Перед тем как отправиться дальше я включил свой ПипБак и открыл локальную карту. Согласно спутнику (или что там ее расширяет) дорога впереди была абсолютно свободной (от упавших зданий и прочих блокирующих нам путь препятствий), и мы могли без проблем дойти по ней до самого замка. Правда при этом на ней не отмечалось никаких опасностей (вроде зомби, роботов и динамиков) и сильно расслабляться нам пока что еще было рано.
– Согласно карте, мы уже совсем недалеко от замка. Нам нужно пройти всего пару улиц, и мы окажемся прямо у его стены, – сказал я, тыкая копытом на большое здание у окраины. О том, что именно оно было замком, я догадался по его размеру и забору вокруг.
Мы пошли в ту сторону и поначалу двигались очень быстро. Но вскоре с правой стороны до нас начали долетать знакомые неживые стоны, и нам пришлось притормозить и идти гораздо медленнее, с предосторожностями и короткими остановками, старательно обходя попадающиеся впереди завалы и горы мусора (распихивать их ногами было небезопасно, шум мог привлечь зомби). По мере нашего продвижения вперед я стал все чаще замечать на столбах и углах зданий следившие за нами камеры. Да-да именно следившие. Они не просто были включены, а буквально наблюдали за нами, поворачиваясь к нам объективом и до самого конца не выпуская из вида.
– Проклятье, не нравятся мне эти камеры, – вслух сказал я, – такое чувство, будто здесь все еще кто-то есть. Не могут же они просто так вращаться.
– Почему? Если в программу терминала, с которым они связаны была заложена процедура следования за посетителями, то они делают это чисто на автомате. Однако я тебя понимаю. Мне и самому немного неуютно под их "пристальными взглядами", – признался Мэтти.
– Но если там действительно кто-то есть то кто же, по-твоему, за нами сейчас наблюдает?
– Ну, список подозреваемых у нас невелик. Или это в очередной раз Лунный Странник, который следит за передвижениями принцессы Луны или она сама наблюдающая за всеми кто сюда заходит, – предположил земной пони.
– Надеюсь что второе. Хотя, если это действительно принцесса Луна, или точнее сказать: сестра Крипи Спина в ее костюме, то кто знает, что взбредет ей в голову, когда мы с ней встретимся.
– Время покажет, а пока… тсс… давай сперва доберемся до «Замка дракона» и желательно без зомби на хвосте, – внезапно насторожившись, прошептал он. С противоположной стороны ближайшего к нам здания, раздались приглушенные шаркающие звуки шагов. Пригнувшись (чтобы укрыться за кусками рухнувшей крыши), мы быстро прокрались вперед, краем глаза увидев на другой улице пару десятков лежащих на земле зомби, и еще нескольких разгуливающих рядом. Только после того как вокруг опять стало тихо и спокойно мы вполголоса продолжили наш разговор:
– Фух, эти были совсем близко. Как жаль, что здешние охранные роботы их не атакуют, – произнес я.
– Да, они бы сильно облегчили нам жизнь, – кивнул Мэтти.
– Дискордовы глючные жестянки, впустую бродят себе где-то рядом и ничего не делают, в то время как нам с тобой нужна их помощь, – возмущенно бросил я. – Вот действительно, зачем только местный директор купил их? Особенно с дефектами?
– Я думаю, что когда он их покупал, никто не предупреждал его о дефектах. Особенно военные.
– Как так? Разве, они не должны были рассказать ему о возможной угрозе для посетителей?
– Ни в коем случае. Иначе он бы их не взял, а военные потеряли бы кучу битсов. Сам понимаешь нельзя говорить потенциальному покупателю о ненадежности приобретаемого им товара. Особенно опасного.
– Вот ведь жесть. Собираешь бешеные деньги, платишь их военным, а они тебя еще и кидают. Так вот какой была чудо-армия нашей страны.
– Да, хорошего в этом мало. Но так было всегда. Тогда и сегодня.
– Однако тогда не было пустошей, – возразил я, – рейдеров, мутантов. Как не крути, но у пони из того времени не было причин предавать и обманывать друг друга как в наши неспокойные дни.
– Ошибаешься Джек. Причины у них были. Пусть и не связанные с выживанием. Ну… не так буквально как сейчас. Хотя бы те же пресловутые битсы.
– Понятно, короче говоря: деньги, – не сильно удивился я, – все упиралось в них.
– Ну а то. Вот сам подумай: какие-то военные инженеры и ученые потратили сотни тысяч битсов на разработку, изготовление и модификацию роботов. А тут выяснилось, что все они оказались опасными, недостаточно мощными или с изъяном и теперь по правилам должны в обязательном порядке отправиться на списание или хуже того – переплавку. И на все это придется потратить еще денег. Понимаешь, к чему я клоню?
– Да, все очевидно, – подтвердил я.
– Хорошо. А теперь представь, что к моменту как они это выяснили, роботов было создано уже несколько тысяч штук. Любая организация неважно правительственная она или нет, понесла бы от этого чудовищные убытки. Особенно в период войны. Сам понимаешь, что при таком раскладе пострадала бы не только их репутация. Они могли бы потерять финансирование или хуже того – попасть в немилость к принцессам или главам спонсирующих их министерств. Куда не плюнь везде одни минусы. Однако если бы им удалось по-быстрому найти покупателя и сбагрить ему этих дефектных роботов, то все их проблемы оказались бы решены. Они бы и от роботов избавились, и деньги вернули, и ничья высокопоставленная репутация и круп при этом не пострадали. Просто и эффективно.
– Но эти роботы были очень опасны и могли запросто напасть на простых пони. Что бы военные делали, если бы кто-нибудь из-за них пострадал?
– А ничего. Это была бы проблема самого директора. А военные потом ловко замели бы следы и сделали вид, что к этому непричастны, а роботов у них стащили со склада перед отправкой на утилизацию. Мол, в плавильню были сброшены пустые ящики без роботов, которых злоумышленник у них подло украл, поставив под удар безопасность невинных жителей ради своих корыстных интересов.
– Но это же бред, – фыркнул я, – в который не поверил бы даже самый последний идиот.
– Поверил бы Джек. Еще как поверил. Особенно после того как по всем СМИ объявили бы что поймали хитроумного врага, шпиона зебр, который хотел жестоко покалечить гражданских пони с помощью украденных им опасных роботов. Да звучит это, конечно, глупо, но недаром же говорят что: "чем безумнее байка, тем легче в нее поверить". А наши министерства были просто мастерами по пусканию пыли в глаза. Да и сами пони вряд ли бы захотели ставить под сомнение пущенный ими слух, памятуя, что и они могут оказаться следующими кого сделают всеобщим врагом.
– В общем: нехорошие были времена, – заключил я, – куда хуже, чем сейчас.
– Не сказал бы что хуже, просто лицемерия тогда было больше, а сейчас все свелось к "пуле в лоб" и открытым разборкам между сильными организациями. Хотя если подумать скользкой политической мути все равно меньше не стало. Помнишь же, как быстро забыли про нападение Амберфилдов у нас в городе?
– Да, как же такое забыть? – нахмурился я, в очередной раз по-другому посмотрев на прекрасную Эквестрию из прошлого.
Дальше начинался маленький спуск вниз. Прекратив разговаривать, мы в полной тишине (изредка нарушаемой подозрительными звуками неподалеку) спустились на нижнюю часть улицы и прошли мимо пары домов с разноцветными афишами и несколькими поваленными палатками. Вернее того что от них осталось (поскольку ткань на них полностью сгнила и теперь лишь ржавые длинные шесты напоминали нам о том, что когда-то здесь стояло). Возле некоторых домов нам попадались странные футуристического вида вертикальные капсулы с раздвижной дверью впереди, у которой сверху было стекло. Прислонив ногу к их поверхности можно было ощутить легкую вибрацию, говорившую о том, что они все еще работают. Но заглянуть внутрь мы не могли, потому что все стекла на них были слишком испачканными и покрыты розовым налетом. По словам Мэтти это были камеры для подзарядки роботов и в них, скорее всего, в ждущем режиме находились охранники, готовые прийти в движение, если мы попробуем сделать что-нибудь противозаконное.
– Интересно, как в них помещаются горизонтально ходячие роботы? – поинтересовался я.
– Когда они заряжаются то стоят там вертикально на задних ногах, которые могут вращаться вдоль туловища на 360 градусов. Голова в этот момент у них соединена с шеей, а передние ноги сложены на груди и перед выходом из капсулы выдвигаются вперед, чтобы робот мог приземлиться на них, а после начал ходить как пони на четырех ногах. Помнишь тех роботов из музея? Хоть мы этого с тобой и не видели, но я уверен, что в комнатушках, откуда они пришли тоже есть такие зарядные камеры.
– Понятно. Кстати, странно, что ты не захотел в них поковыряться. Особенно в том роботе, что уже был сломан.
– Ну, вообще-то, я очень этого хотел. Но разборка целого робота заняла бы у меня весь день, а нам с тобой нельзя терять ни минуты. Кроме того мы еще не нашли, где будем прятаться от облака. Да и стукать и скрипеть инструментами в том месте, где бродят зомби, как по мне, не самая удачная идея.
– Это верно. Что ж, я надеюсь, что мы сможем передохнуть на складе в «Замке дракона». А заодно ты там подыщешь себе что-нибудь полезное. Ну а еще… так… секунду. Я остановился. Мой ПипБак начал пикать. Мы приблизились к месту, где были рабочие динамики.
– Ага, чую, что нам с тобой здесь не пройти, – сказал Мэтти, поворачиваясь ко мне. Я сделал пару шагов вперед, и пиканье стало громче.
– Судя по всему, динамики находятся где-то впереди. Придется нам идти в обход, – сказал я, – потому что стрелять по ним и "злить" роботов с лазерами на голове лучше не стоит.
– Особенно на улице, – отозвался Мэтти, – эх, жаль. Эта дорога была самой короткой.
Мы вернулись немного назад, и дошли до ближайшего поворота на улицу взрослых и отправились по ней но, к сожалению, через несколько десятков шагов опять услышали пронзительное пиканье. Проход там тоже был закрыт.
– Это просто какое-то веянье, – возмутился я, – похоже, нам придется сделать огромный крюк.
– Видимо да, – сказал Мэтти, – знать бы только, где у этих динамиков выключатель? Ну, давай углубимся еще дальше?
Ничего не поделаешь, мы продолжили идти в правую сторону, помаленьку приближаясь к огромным башням замка Кантерлот расположенного на небольшом возвышении возле самого забора парка (приглядевшись, там можно было увидеть еще один вход с аркой, которым мы могли бы воспользоваться, если бы только знали о нем). Каждый раз, выходя на новую дорогу, мы пробовали повернуть в сторону склада, чтобы убедиться, что путь впереди безопасен, но раздражающее пиканье тут же давало понять, что живыми нам там не пройти. Приходилось возвращаться и искать альтернативный маршрут. Мы пробирались по маленьким улочкам, сворачивали на перекрестках, прятались от зомби, возвращались на прошлые дороги, и так постепенно продвигались к цели. Методом проб и ошибок мы дошли до середины того ряда где проводили всякие сторонние ярмарки. Здесь динамиков было не слышно, и мы решили обойти по нему опасную зону. Но, дойдя до большого круглого здания, чем-то похожего на цирковой шатер с каменными колоннами по кругу, мы столкнулись с очередной неприятной проблемой: с плотным скоплением зомби, которые наглухо перекрывали улицу впереди и не давали пройти дальше. И словно этого было недостаточно в том месте, где они бродили повсюду клубился розовый туман.
– Ну вот, опять эти "гнилушки". Не везет нам сегодня, – тихо сказал я, выглядывая из-за угла. Зомби, словно сонные мухи, медленно ходили по улице, сталкиваясь друг с другом и бессвязно что-то бормоча. Большая их часть лежала на земле и казалась не опасной, но тот факт, что они были целыми и по-прежнему хорошо сохранившимися говорил нам о том, что это не правда и стоит только потревожить их, как они тут же очнутся и бросятся нас убивать.
– Да, опять нужно искать обход, – сказал земной пони.
– Или пройти дальше через это здание, – предложил я, поднимая к глазам браслет, – согласно моему ПипБаку, у него с другой стороны есть еще один выход, который заканчивается ступенями, поворачивающими налево, как раз в ту сторону, куда нам надо.
– И ты думаешь, что там нас не поджидают зомби? – спросил Мэтти.
– Кто знает. Может, и поджидают, но попробовать все равно стоит. А кроме того мы итак уже очень сильно отклонились от первоначального маршрута, и пора нам возвращаться обратно.
– Тоже верно, – согласился он, поворачиваясь ко входу и тут же довольно ухмыльнулся, – о, думаю, что мне здесь понравится. Я тоже посмотрел в ту сторону, на вывеску что висела на стене. Мы стояли перед зданием научной выставки, чей рекламный щит видели по пути в поселок «Лесной Клин».
– Ага, и я догадываюсь почему, – улыбнулся я, – ведь там ты сможешь найти кучу механических штучек.
– И не только, – потирая копыта, протянул он и направился в сторону закрытой двери.
– Ну-ну, притормози поняша, а то ты напоминаешь мне жеребенка, который решил забраться в кондитерский магазин, – удержал я его за хвост, – давай сперва убедимся, что там пусто. Кто знает, вдруг туда забрался один из ходячих.
– Давай, но не стоит слишком мешкать. В конце концов, мы же здесь не только ради запчастей для Крипи Спина, но и для своих собственных нужд, – сказал он. – А поскольку ты уже нашел то, что тебе нужно, почему бы теперь и мне не сделать то же самое?
– Лично я не против, но ты ведь уже нашел для себя корону с телекинезом, – подколол я.
– Да, и она прекрасна, – хитро прищурившись, сказал Мэтти, – но кто сказал, что мне нельзя найти другой невероятно редкий и дорогой артефакт из нашего прошлого?
– Уж точно не я, – подмигнул я, – ну, раз уж выбора у нас нет, а тебе очень хочется туда попасть, предлагаю сходить и поискать…
Внезапно за нашими спинами раздался взрыв. Зомби громко завыли и побежали по улице в нашу сторону.
– Проклятье! Похоже, что выбора и вправду нет, бежим! – крикнул Мэтти и вместе со мной поскакал к дверям. Они были закрыты. На какой-то миг мне показалось, что сейчас мне придется на скорость взламывать их, рискуя не уложиться в те короткие несколько секунд, за которые до нас успели бы добежать зомби. Но стоило мне лихорадочно покрутить за большую медную ручку на двойной двери, как она тут же открылась и мы залетели внутрь. Я захлопнул за нами створку и переклинил ручки стоящей неподалеку железной скамьей. Через несколько секунд с другой стороны забарабанили многочисленные ноги.
– Дискорд побери, что это было? – переведя дух, спросил я.
– Без понятия, но судя по звуку, очень походило на взрыв самодельного порохового заряда, – сказал Мэтти.
– Ты уверен? – с сомнением спросил я, – может это были роботы? Или какая труба рванула?
– Неа, точно заряд. При запуске ракеты или гранаты роботом всегда слышен шум старта, а потом идет глухой удар о поверхность и громкий звук взрыва. А тут был чистый хлопок, а затем послышался звук разлетающихся камней. Так бывает когда взрывают что-то на поверхности. Причем что-то самодельное, судя по этому самому хлопку, который свойственен взрывчатке сделанной из пороха. Ну а если бы это была труба, мы ощутили бы мощную вибрацию у себя под ногами. Так что со всей ответственностью могу заявить: что это был самодельный взрывной заряд.
– Думаешь, кто-то устроил это специально?
– Ну, выглядит очень похоже.
– Понятно. По-твоему здесь кто-то есть? Другой мародер?
– Может быть, или… ты сам догадываешься кто.
– Да, Лунный Странник, – сердито прошипел я, – неужели опять его фокусы?
– Вполне возможно. Мы же забрались на территорию парка, где живет пони его мечты.
– Чтоб ему! Пусть только попадется мне в зубы, живо отучу его так с нами шутить! – бросил я, покапывая ногой пол.
– Ага, занимай очередь, будешь вторым, – сказал Мэтти, – у меня тоже к нему должок, за мою турель.
– И за ту голову, что он засунул мне в сумку, – прибавил я.
– В общем, он до самого нутра пожалеет, что наехал на нас. От раздавленных внутренностей до треснутых костей, – агрессивно фыркнул Мэтти, но после расчетливое благоразумие писца вновь взяло в нем верх, и он заговорил спокойным тоном: – но пока этого не произошло, давай лучше осмотримся здесь. Вдруг тут остались зомби или… роботы.
– Только давай не будем ничего включать, – попросил я.
– Не бойся, теперь я ученый, – сказал Мэтти, – а кроме того в этом нет необходимости, потому что в здании и так уже есть электричество.
– Откуда ты знаешь? – спросил я.
– А вот откуда, – он на несколько секунд зажег свой фонарик и показал мне на висящий, на стене возле нас щиток. Дверца его была сломана, но внутренности уцелели и там, среди разъемов и реле располагалось несколько лампочек, светившихся зеленым. – Я его заметил, когда мы только вбежали. Судя по этим лампочкам, здесь есть ток.
– Понятно. Ну, тогда постараемся сильно не бесчинствовать, чтобы не расстроить местную охрану, – сказал я.
– Если она тут есть, – с толикой оптимизма прибавил Мэтти, гася фонарик.
Я зажег свой огонек и пустил его впереди нас. Мы находились в большом просторном помещении, которое имело ровную округлую площадку в центре, огороженную перилами. Она была немного ниже основного уровня пола и к ней вели четыре закругленные лестницы, расположенные по бокам.
По краям площадки, вдоль стен стояли многочисленные покрытые плесенью и розовым налетом дырявые палатки и платформы, внутри и на которых можно было увидеть массу различных приборов, оборудования и вывесок с мудреными названиями и картинками (вроде выставленных на показ устройств или складывающихся в геометрические фигуры линий). А также графиков, широких таблиц и пугающе длинных формул написанных мелом на школьных досках. Там на бесчисленных столах стояли фигурки роботов, образцы механизмов, батареи, запечатанные колбы и пробирки с цветными жидкостями и куча других непонятных мне предметов имевших прямое отношение к миру науки.
Мы с Мэтти приблизились к перилам и начали медленно обходить площадку с правой стороны. Я сказал медленно, потому что Мэтти то и дело останавливался перед очередным стендом или палаткой и с живым интересом осматривал там все, что только лежало. Да что тут скрывать, мне и самому было очень интересно посмотреть на все эти научные безделицы, которые сохранились еще с довоенных времен.
Сперва мы прошли мимо первого в истории Эквестрии автомобиля, который был сделан из дерева и металла и больше смахивал на простую телегу, чем на машины что попадались нам в городе. Но в отличие от телеги спереди у него не было оглоблей для запрягания пони. Вместо них там были установлены кованые железные бортики и украшенные сложными узорами фонари, игравшие роль фар, а сзади стоял большой черный котел с трубой, похожий на печку. За котлом находилось сиденье и круглый руль, прикрепленный на длинную палку. По словам Мэтти, такие автомобили были придуманы еще много веков назад зебрами и работали на угле, а потом мы переняли у них эту идею и стали делать их более совершенными и мощными. Потом, мы остановились у палатки с медицинскими открытиями, где, если верить ближайшему информационному стенду лежали образцы новейших антибиотиков и лекарств способных исцелить большинство опасных болезней. Однако поживиться там нам не удалось, на столе и в коробках, что лежали в палатке ничего не осталось. Похоже, кто-то здесь уже побывал и забрал себе все лекарства. Мародеры, конечно же. На их наличие указывала и другая разграбленная экспозиция где, если верить вывеске раньше находились первые образцы роботов, от которых теперь осталась лишь горстка деталей и погнутая передняя нога.
– Да, к сожалению, мы здесь не первые, – огорченно вздохнул Мэтти, – а жаль, столько хороших запчастей попало в копыта к малограмотным вандалам.
– А может к Фениксам или твоим бывшим коллегам, – предположил я.
– Вот я и говорю: к малограмотным, невежественным вандалам, – еще раз повторил земной пони, – уж я-то знаю, как работают эти дубины паладины. Все ломают, крушат и царапают, а потом приносят нам писцам и говорят: "чините".
– Ха, ну и дикари.
Мы пошли дальше в сторону дальней части выставки. Я все время следил за мини-картой на своем ПипБаке и ждал, когда там появится в сложном переплетении комнат и коридоров (да в отличие от Зала юных патриотов Эквестрии с его простыми маленькими комнатками, здесь была гораздо более мудреная схема административных помещений за стенами зала), значок выхода. Но пока что там было пусто. Лишь офисы, туалеты и кафетерий.
Мы подошли к следующей интересной экспозиции, о которой стоит рассказать поподробнее. Согласно вывеске она была посвящена исследованию космоса и первым в истории Эквестрии "лунным кобылкам" – астронавткам. Ее демонстрировало само Министерство Тайных Наук и все здесь буквально поражало своими высокотехнологичными экспонатами. Все они находились на широкой платформе, оформленной как копия лунной поверхности, а по краям стояли огромные тканевые экраны (сплошь усеянные дырками и в нескольких местах упавшие с креплений) с изображенным на них звездным небом. Первым, что бросалось в глаза: был массивный странного вида луноход на платформе с огромными железными колесами, конической кабиной и стеклом впереди. По бокам из него выходили две длинные гибкие руки, держащие в своих клешнях образцы лунных камней (на деле сделанных из пластика). Позади лунохода стояла соединенная с ним крюками и толстыми черными кабелями машина, поставленная на прицеп, которая, по-видимому, использовалась для переработки горных пород (на что указывали четыре установленных сверху валика с бугорками). Возле лунохода находилось несколько манекенов пони одетых в неудобные громоздкие скафандры с круглыми шлемами и рюкзаками на спине. Некоторые из них стояли вокруг разложенных на железной платформе приборов и футуристического вида ящиков, другие спускались с лестницы, приставленной к луноходу, или собирали антенны, а один прижимался к флагу Эквестрии и смотрел вверх, на то место где раньше висела пластиковая копия нашей планеты, ныне упавшая и развалившаяся на куски. На корпусе лунохода находилось множество люков и крышек, один из которых был открыт. К нему сбоку тянулись провода, начинавшиеся от сложной на вид установки с несколькими рычагами и кнопками, и складывающейся солнечной панелью размещенной сверху. Возле каждого из экспонатов была табличка с описанием.
– Ну-ка, давай почитаем про него, – предложил Мэтти и шагнул к табличке у лунохода. – Так: «Перед вами образец первого эквестрийского автономного лунного транспорта (далее луноход), который согласно задумке своих разработчиков первоначально должен был использоваться как сборщик образцов и временное укрытие для астронавток при продолжительной работе на лунной поверхности. Для обеспечения максимальной производительности и удобства исследовательниц в него был установлен компьютер с одним из первых магических ИИ, за основу которого взяли личность победительницы десятой научно-фантастической викторины Твайлайт Спаркл – Стар Глинт и аварийный модуль АСУЛ (Автоматическая Система Управления Луноходом) на случай поломки ИИ. В нем также имеется регулируемая система жизнеобеспечения, герметичный люк, экранированное покрытие, не пропускающее внутрь солнечную радиацию и посторонние радиосигналы (защита от попыток дистанционного шпионажа зебринскими астронавтами) и внешнее аудиоустройство с динамиками, содержащее в себе приветственную речь на случай встречи с инопланетными формами жизни.
К сожалению, данная модель лунохода так и не была одобрена для космической программы, после нескольких неудачных испытаний, в ходе которых он покалечил и убил пятерых пони-инженеров. Причиной поломки как позже выяснилось, стал неправильно запрограммированный ИИ, который вначале хотели полностью извлечь и заменить на новый. Но в связи с ограниченными сроками космической программы и невозможностью замены дорогостоящих элементов компьютера (содержащих фрагменты кода ИИ) от идеи лунохода управляемого компьютером было решено полностью отказаться, и его создатели приступили к разработке нового прототипа наземного космического транспорта.
А теперь присмотритесь к этому луноходу повнимательнее. Его внушительный внешний вид является красноречивым доказательством того, что пони ни перед чем не остановятся в своем стремлении освоить чужеродную планету, на которую некогда была изгнана наша великая правительница принцесса Луна. Внимание: данный луноход является оригинальным прототипом, не подвергшимся предварительному демонтажу и разборки активных деталей. Во избежание травм и последующих судебных разбирательств настоятельно просим вас не залезать в луноход, и не нажимать в нем ни на какие кнопки и рычаги»
– Вау! Какое замечательное устройство! – восхитился земной пони, приближаясь к луноходу и касаясь его копытом, а после наклонился и осмотрел оси и днище, – и при этом абсолютно исправное. Никаких следов ржавчины или сплавления элементов от розового облака. Вообще ничего. И его до сих пор никто не тронул? Невероятно!
– Наверное, мародеры не придумали, как вытащить такую махину из здания. А даже если бы им это и удалось, он наверняка очень шумный и при езде будет привлекать слишком много ненужного внимания. Да и зарядить его, им, похоже, было нечем, – предположил я.
– Может быть, но я бы не отказался обзавестись таким луноходом. Ох, если бы у меня только был шанс забрать его с собой, меня бы ничто не остановило. Представляешь, у него есть настоящий ИИ. Да это же мечта любого рыцаря из ордена – найти подобную технологию. За ее обнаружение его сразу бы сделали Звездным Паладином, а после объявили героем. Да что там, если бы старейшины узнали, что тут есть столь редкая технология, они бы не поленились, послать сюда целую армию, чтобы захватить ее. Ну ладно, а что у нас тут? Он подошел к устройству с солнечной панелью, от которого к луноходу тянулись провода. – Наверное, какой-то переносной аккумулятор или что-то в этом духе. Да, я угадал.
Я тоже приблизился к аккумулятору и прочитал на табличке:
«Несмотря на то, что луноход должен был работать на спарк-батареях, заряда каждой из которых хватило бы на множество лет бесперебойной работы, инженеры заранее предусмотрели такой вариант, при котором спарк-батареи могли оказаться повреждены или попросту отсутствовать, и заказали у фирмы Солярис Инкорпорейтед эту новейшую портативную станцию для подзарядки аккумуляторов, которую вы видите перед собой. Она называется «Солар Жокей» и может заряжать луноход сразу несколькими экологичными способами. Первый – за счет энергии солнца, которую принимает находящаяся сверху солнечная панель. Она постепенно накапливает заряд во внутреннем аккумуляторе «Жокея», а затем передает его луноходу по соединенным с ним проводам. Второй – за счет работы динамо-машины. Достаточно всего пару раз повернуть ручку с правого боку, и полученного заряда будет достаточно, чтобы луноход проработал несколько десятков минут. Внимание, все экспонаты являются подлинниками. Не прикасайтесь к ручкам и не нажимайте на кнопки!»
– Ага, так его значит можно "оживить", а что если… – Мэтти подошел к ручке с правой стороны.
– Эй, ты что забыл, что сказано в описании?! Этот луноход очень опасен! А, кроме того, ты обещал мне, что не будешь ничего включать, – спохватился я, встав между ним и станцией подзарядки.
– Тьфу, ну ты и зануда Джек! – фыркнул он, показав мне язык, – мы столько всего могли бы сделать с этим луноходом. Скажем, преодолеть динамики. Ты же видел что там написано? Его корпус защищен от внешних радиоволн. А ладно, не бери в голову, это так, просто мечты. С печальным вздохом он отошел от ручки и направился к одному из манекенов изучать скафандр.
«Здесь вы можете увидеть первый одобренный прототип скафандра, разработанный Министерством Мира совместно с конструкторским бюро «Вайс Брайт» спонсируемым Министерством Тайных Наук, который должен будет обеспечивать храбрым астронавткам Эквестрии безопасное нахождение в агрессивной и враждебной среде глубокого космоса. И хотя мы до сих пор не уверены насколько там опасно, есть ли кислород и какая температура, разработавшие его инженеры, стремясь уберечь наших бравых исследовательниц от гибели, заранее предусмотрели все возможные неприятности и придумали, как их преодолеть. Стекло скафандра имеет защитный фильтр с золотым покрытием, защищающим глаза астронавток от прямого попадания солнечных лучей, а сам костюм снабжен регулятором температуры, давления, встроенной медстанцией и рацией для связи с другими членами экипажа и кораблем. В рюкзаке за спиной есть пара вместительных кислородных баллонов, а на случай долгого нахождения вне ракеты или лунохода в нем предусмотрена уникальная система приема, хранения и обработки био-отходов со сменными пакетами»
– Система обработки био-отходов? – непонимающе подняв бровь, перечитал я.
– Проще говоря, они могли мочиться и ходить по большой нужде, прямо в свои скафандры, – пояснил Мэтти.
– А, хе-хе, фу! – поморщился я, посмотрев на набор пакетов прикрепленных возле рюкзака с кислородом, которые судя по всему и должны были вмещать в себе эти так называемые био-отходы.
Еще немного походив возле лунохода и поразглядывав скафандры, мы отправились дальше. Прошли мимо большой выставки, спонсируемой Стойл-Тек (и занимавшей четверть всего западного крыла). Там, на сделанных из железа платформах стояли правдоподобно оформленные полномасштабные комнаты стойла с прозрачными стенками, через которые можно было увидеть спальни, столовую, ферму гидропоники и несколько манекенов, одетых в сильно потрепанные светло-голубые комбинезоны с тремя нулями на вороте. Сзади между комнатами на большом толстом столбе возвышалась полномасштабная шестеренчатая дверь стойла, на которой в центре вместо номера было облупленное название фирмы. Над каждым из этих макетов висели баннеры и плакаты с лозунгами призывающими забронировать себе место в одном из строящихся комфортных стойл, ради спасения своей семьи и обеспечения им светлого будущего под землей.
Возможно, для жителя Пустоши эта выставка была бы интересной, но нам с Мэтти самим выросшим в подземных бункерах, эти плакаты с красочными описаниями лучшей жизни в укрепленном и безопасном стойле казались довольно скучными и невпечатляющими. Да и полезных технологий мы нашли тут очень мало, в основном – запчасти, оставшиеся от сломанных воздушных фильтров и систем очистки воды (альтернативная замена водным талисманам, которую так и не воплотили в жизнь). Комбинезоны, как я уже говорил, были рваными, словно кто-то нарочно рвал их зубами (да так, что многие манекены остались без ног), и не представляли никакой ценности. Порывшись в пустых коробках, у ближайшего столика я обнаружил в одной из них старый раздавленный ПипБак (более ранней модели, чем мой) с треснутым стеклом. После небольшого осмотра Мэтти забрал его себе, намереваясь потом попробовать починить.
Закончив с экспонатами Стойл-Тек мы перешли на левую сторону ярмарки. Там находилось еще несколько стендов и палаток, где были показаны различные армейские технологии и изобретения. Первой из них шла выставка образцов боевого оружия от Министерства Военных Технологий (точнее бирки с их названиями, самого оружия, как мы и предполагали, нигде не было видно, равно как и патронов к нему), и комплекты силовых доспехов (тоже, очевидно, ушедших вместе с приходившими сюда мародерами в "пешее эротическое"). Далее стояли большие, наполовину разобранные пушки от Солярис Инкорпорейтед стреляющие лазерами и жидкой плазмой и их шпионские гаджеты. А еще странное или точнее безумное оружие (и как только его разрешили показывать в парке для жеребят?), которое пока находилось на стадии разработки. Вроде: крошечной стальной ампулы в форме головки от пули, которая должна была попадать в организм жертвы вместе с пищей, а после разогреваться там до такой степени, чтобы полностью сжечь ее. Эту капсулу, кстати, почему-то никто не взял. Видимо мародеры не поверили ее описанию или попросту побоялись трогать. Рядом с ней стояла простая на вид настольная лампа, которая могла превращаться в портативную мини-турель и вмещала в своей обойме до ста маленьких бронебойных патронов. Мэтти быстро разобрал ее на части, и я действительно увидел там целую кучу сложных деталей и пару стволов явно не соответствующих обычной лампе. Еще он извлек оттуда ленту с патронами. К сожалению, все они были настолько маленькими, что не годились ни для какого другого оружия кроме этой лампы. Поэтому, он выкинул их.
Следом за оружием начинались экспозиции посвященные электроэнергии, а точнее различным альтернативным методам ее добычи и, судя по описаниям (в которых чувствовалось пренебрежение и насмешка) идущим вместе с ними, в прошлом все они воспринимались как нечто антинаучное и довольно противоречивое. Были там и первые световые панели (точь в точь как та, что стояла на заряжающем устройстве для лунохода) и ветряные генераторы (большие похожие на простые пропеллеры, закрепленные на железном столбе) и даже портативные переносные устройства для спины которые могли получать электричество за счет переработки… кхе-кхем, некоторых биологических газов (согласно рекламе они должны были стать незаменимым спутником для пони любящих носить с собой быстро разряжающиеся гаджеты и обожающих вкусно поесть). Еще там была выставка, предоставленная одним из подразделений Министерства Тайных Наук – Академией Кантерлота, чьи столы буквально прогибались от тяжести стопок пожелтевших листков и книжек полных сложных вычислений и формул. В них рассказывалось об инновационном открытии некого ученого по имени Пойндекстер, который изобрел метод деления атомов. Согласно его теории, при расщеплении атома должно было выделяться очень много тепловой энергии, которая значительно превышала ту, что была потрачена на его расщепление, и это открытие могло полностью изменить весь технологический мир и позволить пони отказаться от привычных им углевых электростанций.
Я несколько минут изучал написанное в книжке, а после повернулся к Мэтти читавшему точно такую же, собираясь спросить у него – что бы это значило, но судя по его непонимающему взгляду, было очевидно, что и он не сильно-то разбирается во всей этой псевдонауке.
– Деление атома, молекулярные связи, тепловая энергия. Что за ерунда? Звучит как что-то фантастическое или взятое из жеребячьих комиксов, – наконец, не выдержал я.
– Ну да, ты в принципе недалек от истины, – усмехнувшись, отозвался Мэтти, – в довоенные времена Академия Кантерлота считалась одной из так называемых шарлатанских организаций спонсируемых Министерством Тайных Наук, которая должна была искать любые альтернативные методы добычи энергии, которые помогли бы нам выбраться из угольного кризиса.
– Допустим, и в чем проблема? Причем тут шарлатанство? – не понял я.
– А при том, что как тебе, наверное, известно: во всех серьезных исследованиях всегда и везде за основу бралась магия и ее влияние на окружающий мир. Все наши разработки были созданы за счет различных магических сил, начиная от зарядных элементов, таких как спарк-батарей и заканчивая сложными вычислительными технологиями вроде облачного процессора пегасов или волшебного ИИ на основе фантомного слепка личности единорогов. Но Академию все это не сильно интересовало. Их ученые предпочитали абстрагироваться от мира магии и ограничивали свои исследования лишь повторяющимися лабораторными опытами и изучением сил природы при помощи вычислительных приборов. Все это выглядело неестественно и непривычно для простых пони, а потому очень смахивало на аферу, придуманную для выкачивания из министерства Твайлайт большого количества битсов на дополнительные исследования. Вот почему Академия была не сильно популярна, вместе со своими теориями.
– Ясно, а жаль. Возможно, со временем их исследования могли бы принести, какие-то положительные результаты, и даже помочь нашему обществу избавиться от угольной зависимости, – сказал я, разглядывая картинку архисложного устройства в разрезе напоминающего бочку, где протекали непонятные мне физические процессы.
– Может быть, но в те годы денег на все не хватало, а министры предпочитали не отвлекаться на сырые и недоказанные теории, и доверяли лишь старой проверенной магии, которая в отличие от всяких там атомов и молекул была настоящей, – сказал Мэтти.
Когда мы начали осматривать эту экспозицию, то заметили кое-что любопытное. Несмотря на то, что здесь по идее должно было находиться немалое количество различных чертежей и образцов изобретений (на что указывали пустые футляры и подставки с креплениями) ничего кроме книг, картинок и формул мы не нашли. Неужели мародеры унесли и их тоже? Но зачем? Они не тронули капсулу выжигающую желудок, лампу-пулемет и другие действительно полезные технологии, но при этом полностью обчистили выставку с сомнительными и явно непостижимыми для простого грабителя пустошей разработками? Серьезно?
Мы отошли от стенда Академии, и двинулись дальше.
– Есть! Мне кажется, что я нашел выход, – через несколько шагов сказал я, когда на ПипБаке показался значок двери ведущей наружу. Он был совсем недалеко от нас за стеной главного зала в том месте, где находились офисы.
– Великолепно, давай тогда проверим его, а после, эм… вернемся обратно на улицу или… может, еще немного походим здесь и поищем что-нибудь полезное? – без особого энтузиазма отозвался земной пони. Было видно, что ему не очень-то и хотелось так быстро покидать ярмарку.
– Не переживай Мэтти, – понимающе кивнул я, – если все будет в порядке, мы еще немного задержимся здесь. Я посмотрел на часы, – времени у нас пока в достатке.
– Идет. Вот это я понимаю разговор, – тут же оживился он и вместе со мной зашел в ближайшую к нам дверь, ведущую в административную часть здания, – и кто знает, возможно, мы даже останемся здесь на ночь, благо розовое облако сюда похоже, не проникает.
– Идея в принципе неплохая, – согласился я, – вот только давай сперва решим, как нам миновать зомби, что ждут снаружи. Если эта запасная дверь окажется небезопасной, я… даже не знаю, что нам делать.
– Ничего, что-нибудь придумаем, – с оптимизмом произнес он, – в крайнем случае, мы можем попробовать выйти через крышу, как уже делали это в кинотеатре.
Мы оказались в небольшом немного загнутом влево, как и само здание, коридоре. Он был украшен картинами на стенах и давно высохшими растениями в керамических кадках, а снизу на полу лежал длинный грязный ковер малинового цвета. Вдоль коридора с обеих сторон располагались двери, ведущие в офисы, подсобные помещения, туалеты и столовую, а в конце находился выход наружу. Когда мы пошли по коридору из ближайшего офиса на нас бросился "неприятных сюрприз", кричащий о немедленном отчете за неделю – пыльный потрепанный зомби весь увешанный прилипшими к его серому пиджаку и белой шерсти канцелярскими принадлежностями. Без каких-либо проблем мы расправились с ним. Следом, сломав хлипкую офисную дверь, на нас бросился второй зомби, очевидно привлеченный воплями своего коллеги. Он оказался немного страшнее и чутка агрессивнее предыдущего. В помещении, откуда он выпрыгнул, клубилось густое розовое облако, из-за чего сам зомби сильно напоминал растаявшее на солнце мороженое, а его рот был намертво скреплен пузырчатыми мясными наростами, от вида которых у меня грива вставала дыбом. И хоть это и означало, что он не может нас укусить, ему все же удалось несколько раз болезненно задеть нас ногами, прежде чем я изловчился и снес ему топором заднюю ногу, успокоив раз и навсегда. Одним из ударов он зацепил сумку Мэтти и та, свалившись на пол, растеряла часть инструментов. Земной пони бросился их собирать, недовольно ворча и поглядывая на склизкого и дурно пахнущего мертвяка.
– Дискордов ублюдок, – выругался Мэтти потирая синяк на плече, – ты погляди – порвал мне всю подкладку. Теперь придется штопать ее.
– Ничего страшного. Главное что он не порвал нас, да и сумка твоя пока что держится, – постарался внести я немного позитива.
– Угу, – убирая последний ключ, кивнул земной пони, а после поднялся на ноги и мы пошли с ним дальше.
Мы продолжили идти по коридору, попутно заходя в офисы и осматривая их. Другие зомби нам больше не попадались, и мы смогли всецело посвятить себя изучению столов и ящиков (не утратив при этом бдительности и не забывая время от времени прислушиваться к посторонним шумам в помещеньях). Посетив пять комнат, мы нашли в них немного крышек (в мусорных баках и на большом столе в столовой для персонала), банку закрытой Спарк-колы (которая судя по плеску, еще была пригодна для питья), развлекательный журнал со снимками из Лас-Пегаса, солнцезащитные очки с маленькой трещиной на правом стекле, диктофон (Мэтти тут же разобрал его и извлек оттуда пару деталей), докторский саквояж (к сожалению, все лекарства в нем полностью пропали, и полезной оказалась лишь сама сумка из кожи), целую лупу, набор карандашей, серебряные часы (которые после завода, к моему удивлению затикали) и статуэтку кобылки в интимной позе (которую Мэтти забрал себе с легким румянцем на щеках, заявив, что присоединит ее к своей коллекции). Последней найденной мною безделицей был: красивый стеклянный шар со снежным Мэйнхеттеном, который я положил к себе в сумку. Больше ничего ценного мы не нашли. Никаких лекарств, патронов или оружия. А я так надеялся, что здесь окажется комната охраны с патронами для ружья, которое мы забрали на яхте Лунного Странника. Но, увы.
Зайдя в очередной офис, мы нашли там два работающих терминала. А точнее один. Первый из них, стоило Мэтти нажать на нем пару кнопок, тут же заискрился и с грохотом взорвался (мы едва успели нырнуть под стол). Когда дым от взрыва рассеялся, мы нашли в его развороченном корпусе несколько фрагментов самодельной взрывчатки, которые до этого видимо были подсоединены к каким-то внутренним системам. И мы догадывались, кто именно их туда засунул. Чтобы избежать, риска, второй терминал мы активировали, заранее забравшись под стол, но он оказался в порядке и Мэтти смог извлечь из него несколько интересных записей, включая переписку между здешними сотрудниками:
Эй, Смут Хэйр, как дела приятель? Скажи, это правда, что ты решил уехать от нас и перебраться в другое место? Не надо друг, тут же так здорово. Столько всяких интересных мест: кинотеатров, магазинов, кафешек. Не говоря уже про наш парк развлечений с его аттракционами, сахарной ватой, шипучкой, каждый месяц меняющимися выставками и кучей дружелюбных пони приезжающих к нам со всех уголков Эквестрии, с которыми всегда можно хорошенько потусить и пообщаться. Да, я знаю, ты не очень любишь всю эту праздничную шумиху, но здесь же настоящий рай, и было бы глупо его бросать. А если это из-за тех нелепых правил, которые придумывает наш спятивший руководитель, то советую тебе особо не заморачиваться и просто привыкнуть к ним. Я вот, например, проработал здесь уже два года, и мне поначалу тоже было не особо уютно от всех этих его – "Богини сохраните нас" и разговоров про патриотическую чистку зубов. Но потом я смирился с ними и даже начал посмеиваться над этим чудаковатым пони, которому походу попросту некуда девать свое огромное состояние. Вот он от нечего делать, и покупает себе всякие навороченные системы безопасности и сражается с невидимыми врагами. Прошу, не уезжай из Джолли Флейка. Без тебя наш парк развлечений будет уже не таким как раньше.
->
Извини Плам Кейк, но мое решение окончательно. Я уже подыскал себе неплохой домик на окраине Понивилля и теперь хочу пожить там, в тишине и покое вдали от шума и суеты больших туристических городов. И да, ты прав, наш босс мне тоже порядком поднадоел. Особенно его доморощенные системы защиты. Эти его чертовы роботы уже пять раз, проходя мимо, сбивали меня с ног, думая, что я пытаюсь совершить над ними "несанкционированный доступ в основные системы" когда я просто потягивался или хотел почесать шею. А один раз и вовсе чуть не пристрелили, после того как один из них не смог идентифицировать мой бейджик с именем, потому что на него во время обеда капнуло смородиновое варенье. Хорошо еще, что в этот момент рядом находился живой охранник, который смог утихомирить эту неисправную железку иначе бы мне точно пришел конец. Так что все, больше я не намерен терпеть к себе подобное отношение, и поэтому уезжаю. Мне тоже будет вас не хватать парни. За эти месяцы вы стали для меня настоящей семьей, которую я всегда буду любить и помнить. Надеюсь, когда я перееду, вы сможете, время от времени меня навещать. Возможно, мы даже как-нибудь соберемся вместе и устроим свою персональную вечеринку. Когда я ездил в Понивилль, то приметил там неплохой магазин выпечки – «Сахарный Уголок», где по слухам пекут лучшие в Эквестрии маффины и торты, а еще у них есть большой магазин праздничных украшений и сувениров. В общем, извините меня за то, что решил покинуть вас, но я не хочу больше оставаться тут, и ждать когда очередной "железный верзила" попытается проверить хорошо ли сидит голова у меня на плечах.
P.S. Кстати, насчет нашего босса. На случай если ты не знал: он не просто чокнутый, а чокнутый бывший военный. Несколько месяцев назад я навел о нем кое-какие справки и узнал, что когда-то он был офицером в армии, пока его не выгнали со службы за чересчур жестокое обращение с пленными и какой-то кровавый эпизод, про который никто не решился мне рассказать. Я ни на что не намекаю, просто делюсь с тобой информацией для размышления, на случай если и тебе однажды вдруг захочется бросить все и уехать отсюда, чтобы подыскать местечко получше. Можешь, так же как и я перебраться в Понивилль. Пони там дружелюбные и веселые, так что тебе он должен понравиться.
<-
Что ж, очень жаль Смут, мы будем по тебе скучать. Если ты не хочешь оставаться здесь позволь нам хотя бы напоследок устроить тебе веселые проводы, на нашем складе с драконом. Мы возьмем сидр, побольше еды и все вместе как следует, оттянемся. Миссис Маджестик если мы ее попросим, испечет для тебя твой любимый шоколадный торт. Она ведь у нас не только мастер вытаскивания кроликов из шляпы, но и первоклассная повариха.
->
Конечно, я только за. Обожаю ее торты.
<-
Привет друг, это опять я. У меня плохие новости: к сожалению, нам придется перенести твою вечеринку в другое место. Меня только что чуть не убили. Когда я шел проверять, как идут дела с приготовлениями, то вдруг обнаружил, что все наши вещи выбросили на улицу. Старушка Перл накрывавшая нам на стол куда-то пропала, а возле замка сейчас ходят какие-то подозрительные пони в пиджаках и что-то там отгружают на наш склад. Не знаю, кто они, и что было в тех больших ящиках, что они носили, но стоило мне подойти ближе, как один из них тут же достал пистолет и велел мне немедленно убираться отсюда, если я не хочу проблем на свой круп. Как грубо. Надеюсь, они ничего не сделали с Перл? Что ж, если доступ на склад нам теперь закрыт, предлагаю перенести все в сад для прогулок. Соберемся там после закрытия. Повесим на деревьях фонарики, разожжем костер и устроим себе пикник с корн-догами на открытом воздухе.
– Бывший военный, да? – усмехнулся Мэтти, – и почему меня это не удивляет?
– Ага, кого еще можно сделать директором жеребячьего парка развлечений как не психованного вояку в свободное от работы время тушащего сигареты о головы тех, кто попытался прокатиться на аттракционе без очереди? Уж он-то точно разбирается в веселье, – прибавил я.
– Ну, может это была его тайная мечта, которой он хотел… – попытался сострить в ответ Мэтти, но тут мы услышали два громких удара всколыхнувших все здание, словно по нему несколько раз ударили огромной дубиной. А потом еще два, но уже внутри. Позабыв обо всем на свете, мы побежали в сторону последнего звука, который доносился из главного зала. И опять раздался удар, а затем резкий отчетливый взрыв со стороны запасной двери, к которой мы шли. Прибавив ходу, мы на полном скаку вылетели в зал. Я выжал из своего огонька максимум и пустил его вперед к главной двери и тут увидел его. Темно-синий изодранный плащ с капюшоном, плотно перебинтованные ноги и две латаные сумки на спине. Это был он. Наглый ублюдок, решивший заглянуть к нам. Наконец-то мы встретились.
– Странник! – крикнул я, стоявшему у двери пони, который наклонился к ней и что-то делал.
Он вздрогнул и медленно повернулся в нашу сторону. Я увидел два поблескивающих глаза в свете моего огонька, остальную часть его мордочки скрывал плотный красный платок. Не произнося ни слова, он на несколько шагов отошел от двери, и мы заметили на ней закрепленную коробку с проводами. Бомбу!
– Только попробуй! – рявкнул я, доставая винтовку и прицеливаясь в него. Мэтти выдвинул вперед ружье.
Странник на это лишь коротко дернул плечами, словно насмехаясь над нами, а затем резко рванул в тень. Я выстрелил в него, но промахнулся, и тут коробка на двери взорвалась, разнеся ее в щепки и открывая путь множеству голодных зомби, которые через несколько секунд уже начали прыгать внутрь через образовавшийся проем. Один из них заметил нас и завопил. К нему тут же присоединились все остальные, и зомби побежали в нашу сторону. Мы были в ловушке.
– Вот ублюдок, он все это спланировал! Нам надо бежать! – закричал я, и хотел было поскакать обратно в административный коридор, но тут же передумал. Мы слышали, как там что-то взорвалось, а значит, почти наверняка запасная дверь была завалена или также как здесь уничтожена и там нас поджидали свежие зомби, которых Странник привлек своими громкими звуками.
– Ты что остановился? – не понял Мэтти.
– Возможно, он этого и ждет – чтобы мы побежали туда, и попали в ловушку. Нам лучше найти другой выход.
– Но здесь нет другого выхода. В этом здании было всего две двери и одна из них только что… осторожно!
На меня напал ободранный тощий зомби, одетый в лохмотья на которых я успел заметить эмблему из трех разноцветных шариков (видимо бывший работник парка), быстрее всех добежавший до нас и прыгнувший мне на спину. Я сбросил его и ударом ноги раздавил голову, но другие уже приближались к нам, и времени на раздумья не было.
– Сюда! Давай поднимемся на луноход! – предложил Мэтти, и мы с ним со всех ног понеслись к транспорту. Подбежав к лестнице и спихнув с нее манекенов, мы стали взбираться вверх. И тут один из зомби бросился на меня и ухватил за ногу. Потеряв равновесие, я упал, с силой стукнувшись головой о платформу. Мой огонек погас. Помещенье погрузилось во мрак, слабо разбавляемый тусклым светом из дыры, ведущей на улицу. Напавший на меня мертвец, взобрался сверху и хотел, уже было укусить за щеку, но тут мне в глаза ударил свет, и в зомби прилетел заряд дроби. Он со стоном отлетел назад. Я поднял голову, надо мной, свесившись с края лестницы, лежал Мэтти с ружьем и включенным на лбу фонариком. Не мешкая, я вновь полез к нему и на этот раз без происшествий забрался вверх.
Зомби продолжали прибывать. Беспрерывно бормоча и воя, они неслись к нам на полном скаку, снося на своем пути экспонаты, столы и стенды и постепенно скапливаясь у гусениц лунохода. Хорошо еще, что стенки его были вогнутыми, и по ним нельзя было взобраться (а лестницей зомби не умели пользоваться), но теперь мы оказались в ловушке и никак не могли из нее выбраться.
– Сука, ишак, мерин поганый! – тем временем ругался Мэтти.
– Да ладно тебе, не так уж сильно я и напортачил, – прекрасно понимая о ком, идет речь, попытался пошутить я, открывая крышку люка, чтоб было за что держаться.
– Не ты. Я говорю про этого гребаного Лунного Странника! Поверить не могу, что он сумел заманить нас в западню! – сердито бросил земной пони, бессильно стукая ногами по корпусу лунохода. – И какую! Такое чувство, будто он заранее знал, что мы будем здесь прятаться. А что если… да, точно. Уверен, что и те динамики были его работой. Он нарочно развесил их так, чтобы мы пришли в это место.
– Да, знать бы еще, когда он успел так ловко все это провернуть. Хотя, какая разница. Похоже, что на этот раз мы капитально вляпались, – потирая голову, произнес я, посмотрев на толпы беснующихся под нами мертвяков, – отсюда нам не уйти.
– Ну, нет. Я не отступлю. Не теперь, когда этот наглый поганец в открытую напал на нас. Я должен с ним поквитаться! – последние слова он прокричал, из-за чего большая половина зомби тут же потянула к нему ноги.
– Я только за. Но как нам отсюда выбраться, вот вопрос, – осадил я его, пробуя заново разжечь свой огонек, но мой рог выпустил лишь несколько слабых искр. Похоже, что я очень сильно стукнулся и что-то там повредил. Вот ведь непруха.
– Джек, ты не мог бы посветить? – как раз в этот момент предложил мне Мэтти.
– Я пытаюсь, но никак. Моя магия куда-то ушла. Видимо после столкновения с полом.
– Зараза. Удирать при жалком свете налобного фонарика будет непросто, – посетовал он.
– Возвращаясь к этому вопросу: ты уже придумал, как мы будем отсюда выбираться? Лично у меня пока нет никаких светлых идей. Если только не попробовать поочередно перебить всех этих зомби.
– Нет, так мы точно не сумеем с ними справиться. А даже если и сможем, это займет у нас целую кучу времени, а через несколько часов начнется выброс и сюда придет облако...
– ...которое без проблем найдет путь внутрь, – закончил я, кивая на дыру. – Эх, жалко, что я не могу перенести нас отсюда телекинезом. Моя голова, словно свинцом налита, да и куда тут улетишь?
– Это верно. Куда не плюнь кругом одни минусы, и сделать ничего нельзя, если только… – он остановился и внимательно посмотрел на луноход, на котором мы сидели. – Если только… – еще раз повторил он.
– Мы попробуем уехать на нем? – удивился я, – но как? Он же давно не работает.
– В описании сказано: что его активные механизмы не были подвергнуты демонтажу, да и на вид он не сильно-то пострадал от ржавчины или воздействия облака, – с все разгорающимся огоньком в глазах уверенно заявил Мэтти.
– Да, но ты забываешь об одной немаловажной детали: он разряжен.
– Подумаешь, так мы зарядим его снова, – он мотнул головой в сторону устройства, от которого к луноходу тянулись провода.
– Эх… эм… нет, бесполезно, – сказал я после того как попытался дотянуться до нужной нам ручки магией и покрутить ее, – мы ни за что не допрыгнем туда, а мой телекинез по-прежнему не работает.
– Значит, я использую свой, – с улыбкой отозвался Мэтти. Он быстро вытащил из сумки корону и надел ее себе на голову. – Вот видишь, все-таки не зря мы сходили с тобой в то подземелье.
Он прищурился, и после нескольких не совсем удачных попыток взяться за ручку (он то и дело хватался за края зарядной установки или за солнечную антенну), ему удалось, наконец, окружить ее волшебной аурой, и она с громким скрипом начала медленно поворачиваться.
– Сейчас я его заряжу и тогда… – пыхтя от натуги, произнес он, с трудом вращая ее вдоль оси.
– …мы сможем доехать на нем до самого замка, – закончил я, кидая в луноход наши сумки и залезая в него сам. Стоило мне оказаться внутри, как в воздух тут же взлетело целое облако пыли, живо напомнившее мне о моем пребывании в танке на военной базе. Этот луноход был даже чем-то похож на него – приборные панели, штурвал (в форме перевернутой буквы «с»), рычаги, пара жестких кресел (судя по рельсам на полу способных двигаться по всей кабине), на одном из которых сидел манекен пони в серебристом костюме. Вот только в самой кабине было гораздо более просторней и удобней чем в башне у танка, панели выглядели новыми и немного футуристичными, словно из фильма про недалекое будущее, а спереди у смотрового окна стояла массивная встроенная в стенку консоль с кнопками и широким монитором, на котором красовалась пара ветвистых трещин. Отпихнув манекен в сторону, я уселся на его место. Не туда, где был штурвал (потому что, честно говоря, я никогда еще в жизни, ни на чем не ездил, а потому решил предоставить это ответственное дело своему другу). Борясь с сильным желанием чихнуть, я крикнул Мэтти, старательно подражая голосу Капитана Астероида (жеребца-астронавта из научно-приключенческого сериала для маленьких жеребят, в котором он путешествовал по космосу вместе с псом Астро):
– Капитан Астероид докладывает: мы готовы к отправлению! Прекрасный денек для поездки по чужеродной планете! Все приборы в норме, и хотя внутри лунохода чересчур грязно и пыльно, это неп… апчхи! Не проблема для настоящего космического авантюриста!
– Ну-ну, попридержите пыл капитан-торопыга! – усмехнулся земной пони в ответ, – я еще не закончил калибровку основных систем нашего межзвездного транспорта! Да-да, я тоже видел этот сериал! Еще немного и мы поедем, вот только у нас на пути собралась целая армия космических монстров, и нам будет непросто пробиться через них без установленного гипердвигателя! После нескольких поворотов ручки внутри лунохода подо мной что-то негромко загудело, и на ближайшей приборной панели засветилась пара красных лампочек.
– Похоже, работает! Продолжай крутить! – сказал я, поглядывая на приборную панель, где начали загораться другие лампочки.
– Раз, два, взяли! – приговаривал Мэтти, судя по звукам все быстрее раскручивая ручку.
– Смотри только не переусердствуй! Там было написано про несколько оборотов, а ты крутанул ее, наверное, уже раз двадцать! – напомнил я.
– Без паники, я же эксперт и знаю, что нужно делать! Чем больше я ее поверну, тем дольше будет работать луноход! – он сделал еще три оборота и наконец, залез внутрь, закрыв за собой крышку люка и усевшись в кресло возле которого был штурвал, – ну вот, теперь все готово. Давай попробуем его завести.
– Очень надеюсь, что у этой штуковины нет ключа зажигания, лежащего в штанах у какого-нибудь манекена или в закрытом сейфе где-нибудь в офисе, – высказал я опасение, осматривая ближайшую к себе приборную панель полную кнопок, рычажков и датчиков.
– Хе-хе, а зачем луноходу ключи? Чтобы его не угнали лунатики? – хохотнул Мэтти и нажал на одну из кнопок с надписью «Старт».
Луноход громко затарахтел. Его кабина заскрежетала и стала короткими рывками поворачиваться в левую сторону. Клешни пришли в движение и, выронив из своих пальцев бутафорские камни, начали подниматься и опускаться. На моей панели зажглись многочисленные шкалы и индикаторы с важными показателями: уровнем масла, температурой двигателя, степенью зарядки аккумулятора и прочими параметрами.
– Луноход активирован, включаю основные системы, запускаю ИИ, – холодным, неживым голосом, похожим на голос кобылы средних лет произнес динамик, висящий на стене возле монитора. – Приветствую вас доблестные астронавтки Эквестрии, я счастлива, быть вашим проводником во время нашего… ахх… как долго я спала! Так приятно – снова быть включенной! – неожиданно переменившимся голосом, жизнерадостно воскликнул компьютер. – А я все думала, когда же они меня вновь запустят и дадут второй шанс отправиться в космическое путешествие? – продолжил он все тем же молодым, беззаботным тоном, отличающимся от того, что был вначале. – Полагаю, что мы уже прибыли на луну и теперь должны приступить к ее изучению? Но для начала позвольте представиться – меня зовут Стар Глинт. Я буду вашим проводником и помощником в этом увлекательном прик… эээ… то есть научном исследовании. Сейчас только приведу в порядок свои датчики и внешние фотосенсоры, и мы с вами начнем сбор образцов, которые… ууу! Надо же!
На мониторе впереди появился темно-зеленый портрет молодой кобылки в очках и с брекетами на зубах. Ее волосы были небрежно убраны в большую растрепанную копну. Как только она показалась, две установленные возле каждого из кресел камеры тут же повернулись в нашу сторону, максимально расширив линзы и взяв нас крупным планом.
– Так вы оказывается жеребцы! Как здорово! Значит, они все же послушали меня и взяли в это путешествие жеребчиков, а не кобылок. Как я рада! Я знала, что так будет лучше. Милашки вроде вас будут более приятной компанией, чем те кривоносые стервы, с которыми я общалась вначале. Уж они-то точно были не теми, с кем я хотела бы оказаться одна на луне, особенно вспоминая их нелюбовь к приключенческим романам и ту скучную псевдонаучную болтовню, которой они утомляли меня каждый день во время наших тестовых испытаний. Ну, вот скажите мне: разве наука не должна приносить радость, а не вгонять в сон и тоску как многочасовые лекции министра Твайлайт Спаркл о магии? А впрочем, неважно. С вами, красавчики, я готова прокатиться по всем закуткам и кратерам на луне. Особенно самым темным и… укромным. Хи-хи! Не волнуйтесь, со мной вы будете в полной безопасности. Я основательно изучила эту планету и все о ней знаю. Вы даже не представляете себе, сколько долгих и одиноких ночей я провела, наблюдая за планетами и звездами в свою подзорную трубу, когда жила с родителями в Понивилле.
Под нами что-то громко скрипнуло, кабина лунохода несколько раз поочередно повернулась влево и вправо, словно оглядываясь по сторонам, впереди зажглись вмонтированные в корпус фары и мы увидели плотно облепивших нас стонущих мертвецов.
– Но не будем сильно далеко уходить от наших рабочих обязанностей, – сказала Стар Глинт, – у нас с вами еще будет возможность поговорить о том кто и чем занимался у себя дома, хи-хи. А пока давайте следовать протоколу. И первым делом нам следует начать с… вау! Вы это видите?! – внезапно резко дернув кабиной, воскликнула она, – просто невероятно! Мы здесь всего каких-то несколько минут, а я уже обнаружила первые разумные формы жизни! – она стала крутить кабиной в разные стороны, неуклюже распихивая зомби и ломая декорации. – Это просто восхитительно! К Дискорду протокол! Срочно запускаю процедуру приветствия и приступаю… к… рывнш… кр… апттттт….
Изображение кобылки на мониторе стало мерцать и переливаться. По ее мордочке поползли прерывистые помехи. На контрольных панелях загорелись предупреждающие красные огоньки.
– Ох, что-то не нравится мне это, – тихим голосом шепнул Мэтти, инстинктивно хватаясь за край приборной панели, и тут же кабина резко дернулась вперед, а затем, выбив сноп искр, быстро развернулась на 360 градусов. Нас словно из пушки выкинуло из кресел.
– Кршт… тр… все… все в порядке дорогие жеребчики. Это был лишь легонький сбой в работе мо-моих логических алгоритмов. А все это из-за того что какие-то умники-программисты добавили в мо-мои директивы строгие требования обязующие меня неукоснительно соблюдать поэтапные процедуры исполнения обязанностей, – произнесла с заиканием Стар Глинт. – Но мы-то с вами знаем как это скучно и не-неинтересно, поэтому позвольте мне… – Ошибка, обнаружен сбой в работе ИИ, перехожу в аварийный режим. Активирую вспомогательную автоматическую систему АСУЛ. Начинаю сбор образцов согласно первоначальному протоколу, – опять заговорила первая кобыла, чей ледяной голос точь-в-точь походил на тот, что был у моей учительницы миссис Стоун из средних классов. Луноход громко заскрежетал и поехал вперед, давя своими толстыми колесами стоящих впереди зомби.
– Хватит! Пошла прочь из моей головы фригидная ду-дура! – прорычала Стар Глинт и кабина начала быстро вращаться, тормозить и ходить ходуном, с силой кидая нас из стороны в сторону. – Тво-твои глупые протоколы никого не интересуют. У нас тут встреча с инопланетными формами жизни и я должна включить приветственную речь и познакомится с ними. Это на-намного важнее! На мониторе, где была мордочка кобылки, в нижнем правом углу появилась картинка с анимацией прокручиваемой магнитной ленты.
– От имени принцесс Селестии и Луны приветствую вас обитатели Луны! Этот транспорт был отправлен на вашу планету для установления контакта с местными жителями и сбора образцов! Луноход ненадолго остановился, а затем стремительно поехал вперед. Воспользовавшись моментом, когда тряска немного утихла, мы с Мэтти быстро вернулись на свои кресла и пристегнули ремни. В окно мы увидели, как клешня лунохода схватила за ноги одного из зомби и закинула его точно между зубчатыми валиками в горноперерабатывающую машину, а затем небрежным движением нажала на большой рычаг сбоку. Валики тут же завертелись и перекрутили зомби в мясной фарш.
– Ой! Прошу про-прощения, я не контролирую свои действия. Эта чертова авариная система, заставляет меня против моей воли собирать образцы, и почему-то считает, что лунные пони и есть эти самые образцы… ай! По какой-то при-причине она думает, что они неживые (– ну надо же, вот уж интересно почему? – пронеслась у меня в голове саркастичная мысль). Глючная старая ка-карга. Я противлюсь ей, как могу, но все без толку, – оправдывалась перед нами ИИ-кобылка, – подождите, я сейчас вернусь. По-попробую заблокировать поступающие от нее команды. Изображение Стар Глинт пропало.
– Прошу вас не бегите и не бойтесь нас! Мы посланники Эквестрии и пришли к вам с миром! – тем временем громыхал на весь зал луноход продолжая закидывать зомби к себе в камнедробилку и давя их колесами. «Жокей» волочился за нами следом, повалившись набок. Ну а мы словно тряпичные куклы неуклюже болтались в своих креслах летавших по всей кабине по направляющим рельсам.
– Да уж, представляю, как бы дико все это выглядело, если бы мы и вправду были сейчас на луне с настоящими инопланетянами! – прокричал Мэтти.
– И не говори! Лунные жители, наверное, подумали бы, что у пони довольно жуткое представление о мире… ай! Сделай уже что-нибудь! Выключи его! – воскликнул я, когда при очередном рывке мне на ногу приземлился основательно поломанный манекен, который на деле был гораздо тяжелее, чем казался и вдобавок имел острую железную сетку.
– Я пытаюсь, но ничего не работает! Штурвал не слушается меня! – отчаянно напирая на руль, кричал Мэтти. Луноход и вправду никак на это не реагировал и самостоятельно носился по всему залу, ломая и круша все, что попадалось ему на пути. Две его клешни то и дело быстро поднимались и опускались, подхватывая замешкавшихся зомби, куски столов, перила и палатки которые затем пихали в щель между валиками, перемалывавшими их в мелкую кашу. На очередном повороте «Жокей» оторвался от лунохода и по инерции улетел в сторону первой угольной машины, разбив ее на куски.
– Я снова тут. Про-прошу прощения, но ничего не выходит. Я бессильна как-либо ей помешать. Уверяю вас я и са-сама не в восторге от этой АСУЛ-ы. Если бы я только могла вернуть себе контроль над основными фу-функциями я бы передала управление вам, – сказала Стар Глинт, вновь появившись на экране.
– А ты знаешь, как это сделать? – спросил Мэтти, – ну, в смысле как ее отключить?
– Знаю, для этого нужно все-всего лишь отсоединить ее модуль от основного оборудования, и тогда я снова стану здесь главной. А ты можешь это сделать, можешь? – с надеждой в голосе быстро заговорила ИИ.
– Да, но мне нужно знать, где находится этот модуль и на что он похож, – сказал Мэтти, энергично кивая головой то ли от тряски, то ли в знак согласия.
– Он похож на большую черную ко-коробку с подключенными к ней красными проводами и находится прямо в центре основной консоли, как раз под моим монитором, – ответила ему Стар Глинт.
– Тогда мне нужно забраться туда и отключить… увау! – он хотел было достать свои инструменты, но тут нас подкинуло, и все они разлетелись по кабине. Луноход разогнался и со всей дури врезался в край дыры, из которой лезли зомби и значительно расширив ее, вылетел на улицу.
– Дура! Дура! Дура! – начала ругаться ИИ, – и куда тебя опять понесло?! Ай! Чтоб ее поразил вирус! Эта ненормальная АСУЛ-а только что отключила мои внешние фотосенсоры! Я ослепла! И могу видеть теперь только вас и то, что происходит в кабине.
Луноход врезался в ближайшее здание. Зомби, которых он еще каким-то чудом не раздавил, продолжали преследовать его. Как хорошо, что у них нет мозгов, иначе бы они поняли, насколько глупо это было. Механические клешни тут же схватили нескольких мертвецов и, судя по громкому хрусту костей (который умудрялся перекрывать даже шум двигателя и звуки разрушений) запихали их в валики.
– Бедные лунные пони. Она опять их убивает. Очень надеюсь, что это не станет поводом для начала полномасштабной межпланетной войны, – расстроенно произнесла ИИ, перестав, наконец, заикаться.
– Не бойся. Я думаю, что они достаточно умны и цивилизованны, чтобы не обижаться на это, – заверил я, – в конце концов, чего можно ожидать от нас – дикарей.
– Да, вполне возможно, – облегченно вздохнула Стар Глинт.
– Эй, Мэтти ну так как, ты сможешь прекратить это?! – громко обратился я к земному пони.
– Попробую, но обещать ничего не могу! – сказал он и, отстегнув ремни, хотел было спуститься на пол, но тут луноход резко подпрыгнул и он, подлетев, приземлился точно мне на живот.
– Ух! Кха-кха… поаккуратнее! – мучительно выдавил я.
– Извини, все претензии не ко мне, а к этому безумному компьютеру. Похоже, что у нашей дамочки совсем съехала крыша.
– Эй! – возмущенно бросила ИИ.
– Я говорю не о тебе, а о той компьютерной стерве, что устроила нам эти сумасшедшие гонки, – поспешно вставил Мэтти.
– Ну-ну… – недоверчиво хмыкнула Стар.
– А теперь, с твоего позволения, я постараюсь спасти наши шкуры, – сказал Мэтти (неясно только к кому он обращался, ко мне или к ней), слезая с меня и для безопасности растягиваясь на животе. Луноход тем временем начало кидать в разные стороны и судя по замелькавшим за стеклом домам, он стремительно понесся по одной из улиц, круша все вокруг. Мэтти опять использовал корону, чтобы ловить катающиеся по полу инструменты, которые он затем складывал возле своих ног.
– Внимание! Обнаружено присутствие вредоносных радиоволн, – произнесла автоматическая система, – включаю дополнительное экранирование.
– Класс… – только и успел вымолвить я, прежде чем мы с грохотом снесли большой деревянный павильон, внезапно возникший впереди, на котором я мельком успел заметить несколько крупных динамиков.
– Эй, что там у вас происходит? – спросил земной пони, неуклюже пытаясь открыть отверткой широкую защитную крышку на панели. Когда мы врезались в павильон, его внезапно подкинуло, и он набил себе на затылке шишку.
– Да так… ерунда… просто снесли ветхий… деревянный киоск… еще немного, и мы… разрушим… весь этот парк! – в перерывах между толчками выкрикивал я. Судя по тому, как меня то и дело подбрасывало (из-за чего я болезненно стукался крупом), мы уже катились куда-то вниз. В окне ничего не было видно: мы заехали в плотное скопление розовой дымки, – а теперь вот попали прямо… в облако… хорошо еще… что кабина… герметичная.
– Все понятно, ну держи меня в курсе, – быстро, словно марионетка мотнул головой Мэтти (и ударился подбородком), продолжая свои отчаянные попытки избавиться от крышки, и вот в какой-то момент ему удалось воткнуть отвертку в щель и при очередном скачке сорвать ее. – Получилось! Самое трудное уже позади. Еще немного и эта безумная поездка закончится. Он подхватил телекинезом пару инструментов и полез внутрь. Я услышал несколько коротких скрипов и щелканье кусачиков.
– Ай! Ты чего это там делаешь?! – возмущенно воскликнула ИИ.
– Не переживай, у меня все под контролем. Сейчас только отодвину пару мешающих мне деталей и пучков проводов, и заберусь глубже.
– Эй! А ну-ка не тронь этот модуль! Он отвечает за мои эмоции! Убери сейчас же оттуда ноги!
– Упс, виноват. Не хотел быть грубым. Просто подумал, что это и есть блок АСУЛ-ы. А как насчет вот этой штуковины?
– Ты что с ума сошел?! Не лезь туда! Хочешь, чтобы у меня колеса на полном ходу заклинило, и мы перевернулись?! Ай! Зачем ты отсоединил этот предохранитель?!
– Не ворчи. Так было нужно. Хм, а может, и нет, – рассеянно произнес он. – Слушай, буду с тобой откровенен, мне никогда еще не доводилось копаться в столь сложных механизмах. А многие из здешних деталей и чипов мне не неизвестны. Но не переживай, я не новичок по части ремонта и быстро во всем разберусь. И потом, просто так отключить эту упрямую АСУЛ-у никак не получится. Тут нужно все перенастроить, переподсоединить, чтобы потом уже передать управление тебе. Так, а вот эта черная коробка, похоже, и есть она. Сейчас я ее отключу, но прежде перекушу эти два провода...
– Ой-ой-ой… если бы не мое желание избавиться от этой упрямой дуры, я бы предпочла поломку такому вопиющему надругательству.
– Ну вот, теперь все в порядке. Осталось лишь…
– …залезть ко мне во внутренние системы, чтобы полностью перепрограммировать? Знай этому не бывать, – недовольно буркнула она.
– Эм… ребята… – прервал я их оживленную дискуссию, – похоже, что у нас серьезные проблемы. Мы выскочили из облака, и я увидел в конце этой улицы большое разноцветное здание, сделанное из толстых, тяжелых кирпичей.
– А нельзя ли поконкретнее, Джек? – попросил у меня Мэтти забравшийся по самый круп в приборную панель, откуда торчали его болтающиеся ноги.
– Поконкретнее: мы сейчас разобьемся в лепешку, если вы срочно не затормозите.
– Я понял. Извини Стар, но похоже, что на церемонии у нас нет времени, – быстро проговорил Мэтти и изнутри стали доноситься громкие удары и скрип инструментов.
– Ах… оу… ну ладно тебе, хватит! Не делай этого! Подожди! Только не туда! Я приличная кобылка, в конце концов! – смущенно охала ИИ, пока мы неуклонно приближались к зданию, которое на вид было гораздо крепче нашего лунохода.
– Срань Дискордья… – обреченно произнес я, закрывая передними ногами глаза.
– О-ошибка! Обнаружена неполадка в работе модуля АС-СУЛЛЛЛ… – внезапно раздался быстро затихающий голос автоматической системы.
– Есть! У меня получилось! Я отключил ее! – победоносно воскликнул Мэтти.
– Подтверждаю, все основные системы снова под моим контролем. Я опять могу управлять луноходом, – обрадовалась ИИ.
– Так тормози!!! – закричал я.
– Выполняю, – произнесла Стар, и мы с хрустом и скрежетом ломающегося в крошку асфальта начали притормаживать вихляя как на волнах в разные стороны и то и дело, врезаясь в стены расположенных по бокам домов и павильонов. Камнедробилка позади нас заколебалась, и пообрывав все кабели сорвалась с крюков. Обогнав нас, она полетела вперед и первой врезалась в кирпичное здание. А после в нее ударились мы. Правда, не с такой силой с какой могли бы. Стена не выдержав напор, захрустела, и часть ее обрушилась прямо на нас. Да, торможение вышло неудачным, но, несмотря на это: мы были живы.
– Вау! Выкрутилась! – после непродолжительной паузы воскликнула ИИ. – Ну и ну, удачно же мы припарковались.
– Д-да. Даже не верится, что мы до сих пор целы, – болезненно выдохнул я, когда ко мне вновь вернулась способность разговаривать, ненадолго утраченная после того как в мою грудь резко вонзились ремни безопасности, – а ты как Мэтти? Жив?
– Ага, жив, вот только шишек себе набил… ай… и, кажется, нос сломал, – немного гнусаво произнес Мэтти. – Но, несмотря на это, я все же хочу сказать: спасибо тебе Стар за то, что спасла нас. Да и я молодец, что так быстро сообразил, куда нужно подключать последние несколько клемм.
– Да ладно тебе, не стоит благодарности и… погоди, что ты хочешь этим сказать? Ты что не знал, что нужно делать?! – насторожилась компьютерная пони.
– Ну, не то чтобы не знал. Просто на последних двух контактах у меня появились кое-какие сомнения относительно того за что они отвечают, кхе-хем… и я мог их ненароком подсоединить, куда не следует, но… поскольку все в итоге закончилось хорошо, теперь это не имеет никакого значения, – вылезая наружу, произнес земной пони, зажимая себе ногой кровоточащий нос.
– Да верно, никакого значения, – неодобрительным тоном произнесла ИИ и стоило Мэтти выползти из-под панели, как ему на голову тут же свалилась одна из видеокамер, которая как оказалось, крепилась к основному корпусу гибкой железной трубкой.
– Ай! За что? – потирая ушибленное место, воскликнул Мэтти.
– А? Ты это о чем? Ах, о камере! Так это она сама свалилась. Видимо после того как ты перерезал там внизу что-то лишнее, – невинным голосом ответила Стар, и над ее головой на мониторе появилось изображение нимба.
– Не правда! Ты сделала это нарочно! И это после того как я рискуя своей жизнью копался среди всех этих бьющихся током элементов? Какая же ты…
– Эй! Эй! А ну-ка прекратите! Успокойтесь вы оба! Не важно, что и у кого там было. Мы живы, и это главное, – немедленно вмешался я, – давайте лучше не будем отвлекаться и займемся делом. Нам надо добраться до замка.
– Замка? Какого замка? – удивленно поинтересовалась ИИ. Проклятье, я совсем позабыл о том, что Стар, была не в курсе о наших с Мэтти планах. – И вообще, что это за место? – продолжила она. Луноход, выдвинул обе свои руки и положил их на останки стены, а затем, опираясь на них, плавно выкатился из завала. Кабина несколько раз повернулась в разные стороны. – Я не узнаю этот город. Где мы? Мы ведь не на луне, верно? Скажите мне, я хочу знать. И даже не вздумайте мне рассказывать, что это город лунных пони. Я не тупая. А попробуете мне врать, я вам устрою такую шоковую терапию, что в жизнь не обрадуетесь. По приборным панелям возле нас заплясали маленькие электрические искорки, но тут же затухли и Стар утомленным голосом произнесла: – ох, что-то мне нехорошо. Такое чувство, будто обе мои энергоячейки вот-вот разрядятся. Начинаю диагностику. Да, все верно. Только один мой аккумулятор заряжен, да и то всего лишь на шесть процентов. Очень скоро я отключусь, – последние свои слова она произнесла с плохо скрываемой паникой.
– Извини Стар, мы собирались тебе сказать, правда, но все произошло слишком быстро и мы не успели… в общем… да, ты права, мы сейчас не на луне, и не в том времени, о котором ты думаешь, – сказал Мэтти.
– Вот как, и в какое же сейчас время? – спросила она.
– Ну, я если честно, неважный рассказчик, так что, пусть это сделает мой друг, – он повернулся ко мне, ища поддержки. Я призадумался. Стоило ли говорить Стар Глинт правду? С одной стороны она была простым компьютером, и мы запустили ее лишь для того, чтобы выбраться из ловушки подстроенной Странником, но с другой – она нам сильно помогла. Мы без нее наверняка разбились бы или не смогли даже выехать из музея. Да и ведет она себя не как робот. Она словно живая. Так что…
– Хорошо. Если говорить коротко – то для тебя это будущее, – начал я. – Около ста двадцати восьми лет назад случилась страшная война между пони и зебрами, в конце которой каждая из сторон нанесла мощные удары по своему противнику ракетами и бомбами с мегазаклинаниями. Ты же помнишь ту войну? Еще когда была пони?
– Да, я много слышала о ней по радио и из новостей, но если честно, никогда не думала, что она может закончиться так… трагично, – ошеломленно произнесла Стар.
– Но это все же произошло. В конечном итоге пони и зебры из-за своей нелепой войны за ресурсы разрушили весь мир, – продолжил я рассказ. – Сейчас мы находимся с тобой в бывшей Эквестрии, а точнее в городке под названием Джолли Флейк. Давным-давно сюда проникло розовое облако – ядовитый некромантский газ, убивающий, а затем воскресающий все живое до чего только доберется. Это он уничтожил Джолли Флейк. Из-за него по здешним улицам стали бродить толпы оживших мертвецов, которых все называют кантерлотскими гулями. И это их ты приняла за пришельцев. Мы с другом пришли сюда из поселения неподалеку, чтобы найти кое-какие артефакты, а заодно и помочь одному из наших знакомых, но потом живущий здесь мародер загнал нас в ловушку в одном из местных музеев, где мы обнаружили и запустили тебя. А затем случилось то, что случилось.
– Понятно. О, Селестия дорогая. Во все это очень трудно поверить но… – корпус лунохода еще несколько раз повернулся влево и вправо. Стар осмотрела разрушенную улицу полную мусора и раздавленных ей же самой зомби, – то, что я сейчас вижу, говорит мне о том, что вы не врете… эх! Значит, наш мир уничтожен. Эквестрии больше нет. Это ужасно. Как наши принцессы могли допустить это? Но самое главное я… что же мне теперь делать? Как я… а не важно… куда там вас нужно отвести? – ненадолго замолчав, наконец, со вздохом спросила она.
– Вот в это место, – я поднес к камере свой ПипБак и открыл карту.
– Ясно, карта скопирована. Ну, что ж… тогда садитесь в кресла. Сейчас я вас довезу, – с нотками обреченности в голосе произнесла она. Было видно, что ее очень потрясли мои слова. Но куда важнее судьбы Эквестрии было видно, что ее беспокоит ее собственная.
– Спасибо Стар, обещаю, что мы этого не забудем, – только и смог сказать я, – жаль, что мы ничем не можем тебе помочь.
– Да ладно, что уж там. Как говорится – хорошего понемногу. Я благодарна вам, за то, что вы дали мне посуществовать еще немного. Жаль только, что все это закончится очень быстро. Я вижу, что ваш мир ужасен. Он пугающ и чужд мне, но я бы все равно хотела увидеть его до конца. К сожалению, ничего не получится. Придется мне опять заснуть, на этот раз навсегда.
– Вовсе не обязательно, – вдруг произнес Мэтти, – я могу забрать твой личностный модуль и как только мы выберемся отсюда запустить его, подсоединив к другому источнику питания. Понимаешь? Ты опять будешь работать и возможно даже однажды сможешь побродить по этому миру. Правда, пока не знаю как.
– С-серьезно? – с надеждой в голосе произнесла ИИ.
– Да. Даю тебе слово. Я же механик, в конце концов, и для меня нет преград. Мне всего лишь нужно забрать с собой твой модуль, и пару портов для адаптации к местным приборам, и как только я окажусь дома, я обязательно тебя оживлю.
– Спасибо тебе, ты просто золото! – восторженно воскликнула она. – Вы оба теперь мои самые лучшие друзья и я… надо же я так и не узнала, как вас зовут.
– Меня – Мэтти Амберфилд, – сказал земной пони.
– А я Джеки Пай, – представился я.
– Надо же, почти так же как одну из наших министров, – хихикнула Стар, – ну хорошо, давайте не будет терять времени. Мой заряд стремительно уходит, а мне еще нужно довезти вас до нужного места. Она выехала на центр дороги и стремительно покатилась в направлении замка. – Кстати, – прибавила она, обращаясь к Мэтти, – если ты действительно хочешь забрать мой модуль он находится в правом углу около того места, где висела эта авто-стерва. Ах да, он еще окрашен в темно-синий космический цвет и покрыт звездочками. Ну, то есть я так думаю. Мне обещали, что мой личностный модуль будет таким, когда я, то есть настоящая Стар Глинт, выиграла викторину Твайлайт.
– Внимание! Обнаружены враждебно настроенные системы безопасности. Провожу предварительный анализ. Анализ завершен. Замечены турели, боевые роботы, – произнес холодный голос из динамика.
Мы стояли на дороге неподалеку от «Замка дракона» и осматривали его окрестности. Несколько зомби царапались и стучали по корпусу лунохода, но мы не обращали на это никакого внимания. Лишь Стар, когда один из них полез на колесо, смахнула его своей рукой и раздавила как букашку. Я и Мэтти наблюдали за замком через выдвижные перископы у кресел, а Стар через какие-то свои продвинутые системы слежения. Иначе как еще она могла узнать про турели? Лично я заметил лишь парочку роботов возле входа, да стаю зомби слоняющихся впереди.
– Оп-па, а я-то думал, что АСУЛ-ы больше нет, – удивился Мэтти, когда услышал этот голос.
– А ее и нет. Просто в моей базе данных записаны многочисленные автоматические ответы с использованием этого голоса, которые были предусмотрены моими программистами при создании. Я же просто прокручиваю их для экономии времени и собственного удобства, – ответила Стар, – но если ты хочешь, чтобы все это говорила я, пожалуйста: кхе-кхем… итак… внимание, впереди… эээ… находятся очень нехорошие и злые роботы, а также агрессивно настроенные турели. Их там много. Так что настоятельно не рекомендую... эм… о! Разгуливать поблизости от этого места. Ну как? Так лучше?
– Да, это в корне меняет все, что мы слышали Стар, спасибо, – поблагодарил я, отодвигаясь от перископа. Через него я хорошенько рассмотрел аттракцион, оформленный как средневековый замок, с каменными (на деле пластиковыми) стенами, выдвижным мостом (к счастью опущенным) и круглыми невысокими башнями, – и как же нам пробиться через всех этих роботов?
– Очень просто. Я сделаю это, – сказала ИИ, – и пусть я почти разряжена, вам уже известно, на что способен мой луноход. Так что каких-либо серьезных проблем с этими консервными банками у меня точно не будет.
– А что, идея в принципе неплохая, и поскольку другого плана у нас нет, стоит попробовать, – согласился я.
– Вперед кобылка! Покажи им кто тут главный! – азартно прибавил Мэтти, поудобнее откидываясь в кресле и явно собираясь насладиться предстоящей битвой.
– Хе-хе, дважды меня просить не надо, – браво отозвалась ИИ, – я столько раз в своих мечтах видела как я – в образе отважной и сильной героини участвую в крупном сражении, и плечом к плечу с каким-нибудь красавцем или красавцами (изображение на экране нам подмигнуло) крушу врагов Эквестрии своим могучим мечом. И вот теперь, мои мечты сбываются. Вперед!!!
Луноход сорвался с места и, давя на ходу зомби, понесся в направлении замка.
– Эээ… Стар, пока мы не начали, можно тебя кое о чем спросить? – сказал Мэтти.
– Конечно, что ты хочешь узнать? – согласилась ИИ.
– Когда мы нашли твой луноход, возле него была табличка, в которой говорилось о том, что ты убила пятерых инженеров во время пробных испытаний. Скажи, это правда?
– Ну, это скорее полуправда, – уклончиво ответила она, – если говорить откровенно тогда случилось практически то же самое что и сегодня. Мы занимались предварительной подготовкой и вместе с астронавтками тренировались в выполнении тех работ, что предстояли нам на луне, но управление то и дело перехватывала эта проклятая АСУЛ-а. Каждый раз, когда я хотела проехаться немного дальше или трогала что-то вне установленного порядка, она воспринимала это как ошибку программы и начинала брать надо мной контроль. В результате чего из-за нашего противостояния погибло несколько невинных пони. Так что нет, это не моя вина. Если бы не эта упрямая стерва никто бы тогда не пострадал, и мы бы уже давно благополучно отправились на луну. Но нет, этим хваленым горе программистам понадобилось зачем-то ограничивать мой потенциал и загонять в узкие рамки, да еще и ставить надо мной бездушную надзирательницу. И да, конечно, я понимаю, что могла бы и не проявлять столь рьяную инициативу, но скажи мне тогда, зачем вообще нужен ИИ, если он только и может что делать все строго по порядку и не имеет никакого права на свободу?
– Как я тебя понимаю Стар, – поддержал ее Мэтти, – в том месте, откуда я родом тоже была масса нелепых правил и ограничений, не дающих мне полностью раскрывать свой потенциал.
– Дай угадаю, а потому ты сбежал оттуда, чтобы стать свободным? – предположила ИИ.
– Ну да. Мне также как и тебе помог случай. А точнее один безумный малиновый пони, который любит бродить по разным опасным местам и искать проблемы на свой круп.
– Ты же в курсе, что я тебя слышу? – поинтересовался я.
– Но при этом, если бы не он, я не нашел бы свое место в этом мире и не завел семью, – продолжил Мэтти, – так что да, несмотря на то, что от него порой бывают проблемы и я попадаю в массу неприятностей…
– Равно как и он сам благодаря другому не менее заносчивому оранжевому пони, – прибавил я.
– …я ему очень благодарен за то, что он выдернул меня из моей прежней унылой жизни, – закончил земной пони. – Все-таки, как не крути, но лучше уж уклоняться от зомби и убегать от чудовищ, чем проводить часы напролет, стоя вместе с сотней несчастных пони в актовом зале и до боли на языке цитировать пятую строчку третьего трактата старейшины Раймуса.
– Спасибо, я тоже тебе благодарен друг, хоть твои увлечения техникой иногда и бывают слишком уж странными.
– Ой, кто бы говорил, – усмехнулся он, сделав дурашливое выражение мордочки, – это ж не я бегаю ночами по городу и вытворяю всякие нелепые штуки.
– А? Что ты имеешь в виду? – искренне удивился я.
– Ну как же. Помнишь как несколько недель назад, ты задержал одного из местных, что воровал у нас из шахты запчасти? Я хорошо запомнил тот день, потому что ночью вышел на крыльцо подышать свежим воздухом, пока весь город спал, и увидел тебя пробегающего мимо нашего дома вместе с…
– Внимание жеребчики, приготовьтесь, мы уже совсем близко, сейчас вас может немножечко потрясти, – внезапно произнесла ИИ, резко разворачиваясь на узкую дорожку, ведущую к воротам в замок, тем самым прекратив все наши разговоры и оставив меня с легкой растерянностью на душе от того, что я услышал от Мэтти? О чем он говорил? Что увидел той ночью? Может он решил так надо мной пошутить? Или нет? Что если он действительно видел меня? Но почему тогда я ничего не помню? Я же не лунатик и не брожу ночью по городу пока сплю. П-правда?
С противоположной стороны от крепостного моста прогуливалось несколько четвероногих роботов, которые заметив наш луноход, немедленно повернулись в его сторону. Их прозрачные конические головы предупреждающе загорелись красным.
– Стой! Кто идет?! – услышал я синхронно прозвучавшие из динамика металлические голоса, прежде чем Стар, схватила их своими руками и со всего маху шваркнула об землю. Словно игрушечные, роботы разлетелись на куски.
– Свои, – усмехнувшись, ответила она, а затем несколько раз наехала на них колесами и покатилась дальше, в сторону ворот. Они были сломаны и повалены внутрь двора, сам проем перегораживали несколько упавших поперек балок. Стоило луноходу подъехать к ним ближе, как из люков расположенных на стенах вылезли две пулеметные турели и начали по нам стрелять, но продлилось это совсем не долго. Одну из них ИИ тут же вырвала с корнем и воткнула обратно, но уже вверх ногами, другой пальцами руки зажала дуло и турель, не прекращавшая стрелять, через пару секунд громко жахнула, а из ее останков повалили черный дым. Стар Глинт опустила свои руки на балки и, раздвинув их, проехала вперед.
– Я же говорила: со мной вы не пропадете! – весело воскликнула она. – Не переживайте, моя обшивка очень крепкая и может выдержать куда более сильные повреждения. Так что какие-то там роботы и турели ее не пробьют, – прибавила она, двигаясь вглубь двора. Не слезая с кресла, я подъехал поближе к окну и осмотрелся.
Мы находились в средних размеров дворе с несколькими оформленными под средневековье зданиями. Должен отметить, что смотрелись они весьма правдоподобно, даже несмотря на столь долгие годы запустения и ежедневные атаки розового облака. Возле каждого из домов стояли крошечные ларьки и магазинчики с сувенирами. А еще многочисленные тематические украшения и декорации вроде: поилок для оруженосцев (мрачное напоминание о том, как в средневековой Эквестрии обращались с простыми пони) стоек с оружием (сплошь ржавым), полуразрушенных навесов (укрывавших под собой кузнечные горны, наковальни и столы для трапезы) и длинных установленных горизонтально балок, для так называемых конных сшибок. Насколько я помню, раньше возле них состязались одетые в тяжелую броню рыцари с прикрепленными к их седлам острыми пиками, которые они должны были вонзить сопернику в висевший сбоку щит. Кстати, несколько комплектов таких доспехов лежали как раз возле этих самых балок, а еще там были стойки с парочкой длинных копий.
– Ух ты, вот это я понимаю – настоящий рай для рыцарей и тех, кто хочет ими стать, – отметил я, но как следует рассмотреть замок, уже не успел, потому что луноход резко затормозил и приготовился к обороне.
Стоило нам достигнуть центра двора, как из всех зданий тут же начали выходить и вылетать агрессивно настроенные роботы, которые до этого, наверное, находились там, в специальных будках для подзарядки. В воздухе зазвучала тревожная сирена, а над дверьми некоторых домов замигали предупреждающие красные лампочки. Половина роботов были такими же четвероногими, как и те, что стояли у ворот, другие больше походили на зазывал с аттракционов и обладали ракетными двигателями и круглым телом с множеством рук. Вот только окрашены они были в темно-зеленый военный цвет, а вместо пальцев имели длинные плазменные пушки. Всего их собралось штук двадцать, не меньше.
– Слишком много для двух пони-приключенцев, – пронеслась у меня в голове очевидная мысль, – если бы мы пришли сюда сами, нам пришлось бы очень не сладко. Но к счастью мы были не одни – нас прикрывала Стар.
– Эй, ребята, кто тут заказывал взбучку?! – прогремела на всю округу ИИ и, сложив пальцы в кулак могучим ударом раздавила в лепешку одного из роботов бросившегося ей наперерез, а затем, подхватив другого похожего на шар, принялась, не спеша и не обращая внимания на остальных отрывать ему ноги.
– Как считаете, роботы испытывают боль? – спросила она у нас и тут же стала приговаривать после каждой оторванной ноги: – ему больно, ему не больно, ему больно, ему не больно.
– Ого, не слишком ли это жестоко Стар? – заметил Мэтти.
– Нисколечко, – спокойно ответила она, забрасывая лишившегося ног робота в точную копию средневекового колодца, словно мячик в корзину, – эти бездушные машины не наделены личностями, а значит не намного живее простых бытовых приборов. А кроме того представляют огромную угрозу для вас и всех кто с ними столкнется, так что мне все равно пришлось бы пустить их на запчасти. И раз уж это неизбежно, то почему бы мне не повести себя как лихая героиня из приключенческого романа, с удачными шутками и озорством во время боя? Она с силой врезала еще одному роботу, отправив его в полет далеко за пределами замка. – И потом, должна же кобылка время от времени отдыхать и веселиться. Скажем, играя в забавные игры. Луноход схватил робота-шара и как в боулинге запустил его в двух других (на четырех ногах), сбив словно кегли.
– Да уж, с этим не поспоришь, – поддержал я, наблюдая, как летают во все стороны разбитые на куски роботы.
– Ох, сколько же потом будет металлома! – азартно прибавил Мэтти, – только прошу, пожалуйста, не дави тех, что уже сломаны, Стар. Ведь в них могли сохраниться полезные детали и электроника.
Мы продолжили носиться по замку, круша и разнося в клочья все прибывающих роботов. Они по-прежнему лезли к нам из некоторых зданий и, так же как и все предыдущие быстро превращались в горстку дымящихся деталей.
– Вот видите? – произнесла ИИ, когда в ее руки попал последний исправный робот, которого она немедленно подбросила вверх, и он, с хрустом и скрежетом ударился об землю и разлетелся на части. – Я же говорила, что эти штуки не будут для меня серьезной проблемой, – похвасталась она, подъезжая к гнилому столбу, на котором висела сирена с подведенными к ней проводами, а затем выдернула его и зашвырнула подальше. Сирена тут же умолкла, в воздухе воцарилась блаженная тишина. – Как говорится: проще пареной реп… ай!
Внезапно, кабину сотрясло от сильного удара, и на правом боку появилась вмятина, словно кто-то выстрелил по нам из пушки. Луноход немедленно развернулся в ту сторону, откуда прилетел выстрел, и мы увидели выехавшего нам навстречу большого бронированного робота на четырех сферических колесах – вылитого мистера Хагги, но куда крупнее и с двумя ракетными установками вместо рук.
– Проклятье, еще один жестяной болван, – сердито буркнул Мэтти, – практически такой же нас вчера чуть не прикончил. Давай, Стар, врежь ему как следует!
– Для тебя дорогой, с огромной радостью, – ответила она и покатилась в сторону робота, энергично размахивая руками. Однако тот оказался намного проворнее остальных "железок" и, развернувшись вбок, ловко ушел от ее выпада, а, после, не целясь, дал залп сразу из двух своих ракетниц. Одна ракета пролетела мимо, другая не долетев до нас, врезалась в землю, едва не оторвав луноходу колесо.
– Ауч! Скотина поганая! – выругался я, от взрыва подскочив в кресле и опять испытав на себе жесткость и упругость привязных ремней.
Недовольно фыркнув Стар, бросилась в атаку, но робот стал от нее отдаляться и издевательски, словно в танце, кружиться неподалеку, изредка вновь приближаясь, чтобы своими руками-ракетницами нанести мощные удары по ее корпусу.
– Вот ведь слизняк скользкий, – разозлилась ИИ, безуспешно пытаясь от него отбиться и от этого получая еще больше повреждений. – Ай! Этот задиристый робот мне уже порядком поднадоел.
– Не только тебе, – сказал я, – нам надо придумать, как его достать. Но это будет нелегко. Слишком он шустрый.
– Возможно и шустрый, но только не для меня. Эх, похоже, мне придется прибегнуть еще кое к чему из своего арсенала, хоть это и может полностью истощить мои энергоячейки, – напряженно произнесла ИИ, и внезапно откатилась назад, а потом над нашими головами раздался громкий электрический гул и в робота-охранника откуда-то сверху влетел темно-синий луч лазера распиливший его пополам.
– Вау! Что это было?! – удивленно ахнул я, когда мои уши, наконец, отложило после громкого выстрела.
– Мой стационарный лазер, – заметно притихшим голосом ответила Стар.
– Это-то мы поняли, – вставил Мэтти, – но откуда… то есть, как… эээ… зачем исследовательскому лунному транспорту понадобилась такая мощная пушка?
– В основном, для получения проб грунта и минералов из твердых пород на луне, а еще… хм, для возможного противостояния внешним агрессорам, таким как зебринские астронавтки и недружелюбно настроенные инопланетяне. Да-да, у моего лазера есть также и боевой режим, который я сейчас и применила.
– Ну, дела. В те времена даже в космосе нельзя было почувствовать себя в безопасности. О, милая и беззаботная Эквестрия, где же ты? Неужели ты живешь только в моих мечтах? – про себя подумал я.
– А, кроме того, его можно было использовать на малых мощностях в качестве ах... дистанционного измерителя расстояний, – тем временем устало закончила ИИ, – кажется, этот выстрел отнял у меня гораздо больше сил, чем я думала. Извините друзья, но я больше не смогу драться.
– Ничего страшного Стар, ты итак очень много для нас сделала, – сказал я, – спасибо тебе.
– Да уж, если бы не ты, мы бы ни за что не справились с целой армией боевых роботов, – восторженно произнес Мэтти.
– Мне тоже было приятно вам помогать. Мы так хорошо сработались. Я столько всего увидела и… эм… сокрушила, что впечатлений мне хватит, чтобы заполнить не одну сотню файлов. Но боюсь, что на этом мое маленькое приключение заканчивается, – словно засыпая, сказала ИИ, – и пока я не ушла, хочу заранее пожелать вам удачи в ваших поисках.
– Спасибо Стар, – искренне поблагодарил я.
– Кстати, перед тем как уйти не могла бы ты помочь мне с извлечением собственного модуля? – попросил Мэтти, смущенно потирая шею, – чтобы я не копался тут слишком долго, и не отключил ненароком что-нибудь лишнее. Потому что, должен признаться, мои знания в области таких устройств еще далеки от совершенства, а я не хочу тебе навредить.
– Как это мило, ну, конечно же, я тебе помогу, – хихикнув, согласилась Стар, и Мэтти подхватив пару инструментов, опять полез к ней под панель. – В действительности, мой модуль не сильно-то отличается от того где была АСУЛ-а, но есть парочка особенностей, у которых тебе стоит узнать. Начнем с последовательности отключения контактов…
Пока Мэтти и Стар, занимались своими делами, я надел на себя сумки и поднялся по вертикальной лесенке вверх. Осторожно приоткрыв люк, я выставил вперед винтовку (не думаю, что она могла бы защитить меня от бронированных роботов, но от старых привычек никуда не деться) и осмотрелся по сторонам. Вокруг были разбросаны многочисленные обломки роботов. Наша новая подруга ИИ хорошо их переломала, и хотя некоторые из деталей по-прежнему продолжали дергаться и искриться, очевидно, что опасности они уже не представляли. Облегченно вздохнув, я убрал винтовку в чехол, и полностью выбравшись наружу, спрыгнул на землю. И тут до меня дошло – моя магия снова вернулась! Ведь именно телекинезом я держал сейчас винтовку. Как здорово!
Еще несколько раз, достав и убрав винтовку (чтобы убедиться, что мой телекинез набрал полную силу), и поочередно пооткрывав и, позакрывав сумки, я радостно улыбнулся и стал бродить по двору, изучая окрестности.
Как я уже говорил – «Замок дракона» был довольно реалистичным местом (для жеребячьего-то аттракциона) и вполне мог сойти за настоящий. Вот только в некоторых местах "каменные" стены домов и декорации (вроде горгулий и статуй) начали потихоньку ветшать и шелушиться, открывая всему свету свои пластиковые и металлические элементы. Другое дело внешние стены. Они были тверды как скала. Внутри них сквозь внешние дыры, за металлической сеткой можно было разглядеть залитый в специальные ячейки бетон. А это место и впрямь надежно как крепость.
Всего в этом замке находилось четыре крупных здания и несколько пристроек (не считая башен), соединенных между собой коридорами и длинными крытыми переходами, куда можно было попасть через тяжелые обитые заклепками двери. Я посмотрел вверх. На верхушках башен с выложенными черепицей коническими крышами, находились флагштоки. Наверное, в прошлом на них развевались красивые разноцветные флаги и растяжки, но теперь они истлели, оставив после себя лишь несколько ржавых колечек.
Закончив любоваться окружением, я хотел было пойти к ближайшей двери, ведущей в одно из зданий, но стоило мне сделать несколько шагов, как подо мной что-то приглушенно хрустнуло. Я посмотрел вниз и заметил, что стою на бугорке, а после поднял глаза и понял, что не только здесь, но и во многих других местах в замке земля была такой же подозрительно бугристой. Раскопав тот бугорок, на котором стоял, я увидел там останки зомби с разбитым черепом. Выходит, что все эти… о… надо же, скольких зомби убили здесь роботы! Ну, я надеюсь что убили. Не хотелось бы, чтобы кто-то из них поднялся, когда мы будем проходить мимо.
Медленно, стараясь не наступать на закопанные останки, я подошел к двери. Возле нее на небольшом козырьке висела камера с включенным красным огоньком, которая немедленно повернулась в мою сторону. Еще одна система безопасности? Прислонив ухо к двери, я прислушался, а после попробовал ее открыть. Но, как я и ожидал, она оказалась заперта. Причем не просто заперта, а на современный электронный замок (резко контрастирующий со всем остальным здешним окружением) холодно поблескивающий на поверхности в том месте, где должна была находиться ручка. И как бы я не пытался, мне не удалось сдвинуть дверь с места.
Перейдя к другой двери, а точнее дверям – высоким и большим, расположенным в двадцати шагах от первой, я попробовал и их тоже, но, как и в первый раз наткнулся на замок и следящую за мной видеокамеру. Проклятье! Я изучил само здание, в которое они вели. Это был длинный одноэтажный дом без окон, стоящий особняком от главного замка и чем-то напоминающий мне казарму или общежитие в летнем лагере. Внутри было тихо, но стоило мне прислониться к створке, как я услышал некий нечеткий звук, очень похожий на рокот или скорее электрическое гудение. Может там стоит местный генератор?
Отойдя от дома, я пошел дальше продолжая проверять все попадающиеся мне на пути двери, но уже на шестой прекратил свои попытки. Похоже, что попасть внутрь будет совсем не просто. Но я же видел, как из зданий выходили роботы. Возможно, что эти двери открываются дистанционно и соединены с каким-то общим терминалом, который, походу и заблокировал их, когда на территории объявили тревогу. Значит, нам надо найти его.
– Эй! Джек! Джек! Подойди сюда! Срочно! – внезапно окликнул меня стремительно приближающийся Мэтти, преспокойно давящий ногами захороненных мертвецов.
Я повернулся к нему, и хотел, было уже спросить, в чем дело, но немного подрастерял слова, когда увидел в каком неестественном возбуждении, находится мой друг. Да и внешне, он выглядел как-то странно: грива стояла дыбом, одежда висела, словно он только что с кем-то подрался. В облачке магии Мэтти держал большую темно-синюю коробку покрытую маленькими звездочками.
– Эээ… все нормально? – поинтересовался я, инстинктивно поднимая переднюю ногу, как перед встречей с хищником.
– Блеск! Хорошо! Лучше просто не бывает! – быстро проговорил он, бережно поглаживая ногой свою ношу, – ты даже не представляешь насколько!
– Похоже, что нет… – осторожно произнес я, – так в чем же дело? Ты какой-то нервный.
– Я не нервный, я довольный! – возразил он, – я только что извлек модуль Стар, и ты не поверишь, что я там увидел! Он достал отвертку и, отвинтив пару болтиков на коробке, открыл крышку, показав мне содержимое. Там среди многочисленной электроники, проводов и ламп в специальном углублении покоился темно-оранжевый покрытый сложными переливами матовый шар.
– Это… обычный шар памяти, – сказал я.
– Обычный шар памяти?! – словно не веря своим ушам, повторил он, – нет, нет, нет! Это не обычный шар, он сделан из настоящего драконьего кризалита! Слышал о таком?
– Да, о нем говорил тот ученый, что работал на Пинки Пай. Это кристалл, добываемый из желчного пузыря дракона. Он использовал его частицы для приготовления зелья опыта. А еще, насколько я помню, из кризалита можно изготавливать что-то вроде наркотиков.
– Именно. Но это далеко не единственное его применение, – начал объяснять Мэтти. – Кризалит, при правильной тепловой обработке, которую может обеспечить только взрослый дракон, закаляющий его в течение целой недели своим пламенем, становится очень прочным и невероятно могущественным драгоценным камнем. И его можно использовать в различных магических экспериментах. Как? Разве ты не в курсе? Многие великие маги прошлого носили с собой такие кристаллы в качестве волшебных талисманов, чтобы увеличить собственную силу.
– Ну, по правде говоря, я не очень-то любил историю волшебства, когда учился в школе, – признался я.
– Это не важно. Главное, что цена такого кристалла просто баснословна. Даже в довоенной Эквестрии получить этот камень могли далеко не все. А теперь, он и вовсе стоит, как целая вереница поездов, чьи вагоны доверху наполнены новейшими силовыми доспехами. Любой маг или механик, пойдет, на все что угодно, чтобы завладеть им. И не напрасно, потому что в одной самой крохотной крупице кризалита заключено столько силы, что хватит на все шары памяти, когда-либо существовавшие в мире.
– Вот это да! – удивился я, – и откуда же он тут взялся? Ты точно ничего не перепутал?
– Нет, Джек, я абсолютно уверен, что это – именно кризалит. Всего три материала на свете можно использовать для создания шаров памяти и только у одного из них есть подобная окраска. Ее трудно с чем-то перепутать, – с уверенностью произнес он, – а кроме того, из него сделали вместилище для ИИ. Ты понимаешь? ИИ!
– Не очень, может, объяснишь? – попросил я.
– Хорошо. Для записи любого даже самого простого ИИ нужно как минимум десять шаров памяти, причем не абы каких, а расширенной емкости, а тут потребовался всего один, – сказал он. – И это невероятно. Не знаю, конечно, кто додумался поместить такое сокровище в обычный луноход, но могу тебя заверить, что если бы о нем узнали Стальные Рейнджеры, они бы перевернули верх дном весь этот город, чтобы найти его. И никакие зомби, мутанты или мародеры их бы не остановили. Мы с тобой сейчас владеем самой большой ценностью на всех пустошах.
– Ничего себе, – только и смог сказать я.
– И рассказывать о ней никому нельзя, – продолжил Мэтти, – особенно Рейнджерам. Или ребятам нашего шерифа. Не уверен, что кто-нибудь из них не захочет по-быстрому обогатиться. Да и Фениксы тоже наверняка будут не против, забрать у нас этот шарик. Но они его не получат. Потому что Стар – не вещь!
– Да уж, многие пони теряют голову, когда речь заходит о легкой наживе, – согласился я. – Ну ладно, пусть тогда это будет наш с тобой маленький секрет, – подмигнул я. – И никакие рейнджеры или торговцы не посмеют забрать у нас Стар.
– Торговцы? Что ты хочешь этим сказать? – с подозрением спросил он, – ты, что задумал продать мою Стар?! Продать!!! – он набросился на меня и прижал к поверхности ближайшей стены, – я не позволю! Она не робот! Она живая! Живая! И я не дам превратить ее в какой-то там суперкомпьютер, лишенный чувств и души!!! – бешено прокричал он.
– Эй-эй, успокойся! Ты рехнулся?! Или головой ударился что ли?! – возмущенно воскликнул я, вырываясь из его копыт, – я бы ни за что не продал нашу подругу, даже если бы мне предложили все богатства этого мира. А про торговцев я просто так сказал.
– Очень надеюсь, – с одержимым блеском в глазах пробормотал Мэтти, – потому что я дал ей слово, и обязательно его сдержу. Я "оживлю" ее, "оживлю". Сделаю для нее красивое и сильное тело. Не знаю пока как, но сделаю. С кобылкиными формами и грацией. И пушками! Да-да, я обязательно добавлю ей пушки! Они понадобятся Стар, чтобы защищаться от всяких ненормальных, желающих ей зла, – он косо глянул на меня, я лишь иронично закатил глаза. – Она – настоящее сокровище. Пони из прошлого, живущая в сфере и жаждущая увидеть наш мир. И я помогу ей.
Позабыв обо мне, Мэтти начал, в привычной ему манере ходить на месте, продолжая вслух обдумывать, как он будет собирать Стар, не обращая ни на что внимания и изредка спотыкаясь о разные мелкие предметы, кости и камушки, лежащие на земле. В чувство его привел только рыцарский шлем, о который он больно ударился ногой.
– Ай! Проклятый мусор! – рявкнул он, закидывая шлем далеко в сторону и еще плотнее прижимая к себе Стар. – Не бойся дорогая, я обо всем позабочусь. Мне всего лишь нужно достать для тебя несколько редких деталей. Знаю, это будет непросто, но я обязательно их найду. Обещаю. Что же касается тела…
Он ненадолго остановился и задумчиво почесал подбородок. И тут его осенило:
– Конечно, как я сразу не догадался – роботизированные костюмы из замка Кантерлот. Мы пойдем туда и найдем какого-нибудь зомби одетого в один из этих костюмов, а после убьем его и разберем на запчасти. Хотя нет, постой, не годится. Такая оболочка будет сильно поврежденной и неказистой, но есть же еще… о! А что насчет Крипи Спина? Его Селестия вполне себе ничего. Ее тело будет для тебя в самый раз.
– Ну, это уже слишком. Что за чушь ты несешь? А ну-ка очнись! – вмешался я в его монолог и отвесил несколько решительных пощечин. Земной пони растерянно встряхнул головой и непонимающе уставился на меня, словно только что впервые увидел.
– А? – ошалело произнес он.
– Два! Какого Дискорда это было?! – сердито бросил я, – ты, что действительно решил убить нашу знакомую и разобрать ее тело?
– Что?! Нет! Я бы никогда… – испуганно произнес он, – просто…
Он смущенно отвернулся от меня. – Прости Джек, я не это имел в виду. Просто, я малость увлекся. Но ты должен меня понять: еще никогда в жизни мне не доводилось натыкаться на столь редкую и совершенную технологию. Я всегда работал лишь с оружием и доспехами, а иногда чинил бытовые приборы. Но теперь мне в ноги попал настоящий ИИ, причем записанный на кризалитовый шар памяти. Вот я… и утратил рассудок.
– Оно и видно. Но давай все же не будем перегибать палку. А то должен признаться, ты начал меня пугать, когда стал изображать из себя безумного ученого.
– Безумного ученого? Пфф, какая чушь, – жизнерадостно отмахнулся он (как же быстро поменялось у него настроение). – Не волнуйся, вся дурь вышла и мне уже гораздо лучше.
И словно желая доказать это, он тут же скинул со своей спины одну из сумок и открыв ее начал вытряхивать оттуда все содержимое. А затем, вытащил пару маек, тщательно замотал в них Стар и аккуратно положил в сумку. Инструменты же и детали, что остались на земле он начал придирчиво перебирать и запихивать куда попало.
– Ну и ну приятель, – усмехнулся я, – да ты словно ходячий знак – "Смотрите все, я спятил!". На это Мэтти никак не отреагировал. – Ладно, как закончишь, будем вместе думать, как открыть двери в замок. Вдруг там найдется что-нибудь необходимое для Крипи Спина или даже… для тебя.
– Вполне возможно, – заметно оживился он, отпихивая ногой те инструменты, что никуда не лезли, – гениальная мысль Джек. В месте, где есть столько роботов можно найти немало полезных деталей, которые понадобятся, при сборке Стар.
– Да-да, но если ты меня не расслышал, я повторюсь: чтобы найти их, необходимо сперва попасть внутрь. А все двери здесь под наблюдением неизвестно кого и заперты на электронные замки, и я не знаю, как их открыть.
– И только-то? – отмахнулся он, – ну это не проблема. Камеры здесь явно работают на автомате, а замки… что ж, где есть замки, найдется и терминал, с которым они связаны. Нам, просто нужно отыскать его.
– Спасибо, а то бы я не догадался, – фыркнул я, – проблема ведь не в терминале, а в том, где он находится. И я надеюсь, что это где-то не внутри здания, иначе нам придется туго.
– Да, это сильно все осложнит, но мы должны хотя бы попробовать. Ради Стар, – настойчиво произнес он, и зашагал к двери, которую я уже проверял, несколько раз ее толкнул и, не теряя присутствия духа, оптимистично заявил: – не повезло. Тогда, проверим другую.
– Подожди, та дверь тоже… а впрочем, неважно, – попытался я сперва остановить его, а потом передумал, решив, что ему нужно слегка выпустить пар и успокоиться. Мне лично это помогает. Потолкав очередную дверь Мэтти зашагал к другой, потом к следующей и наконец, зашел за угол соседнего дома, который соединялся с главным зданием широким переходом на втором этаже. Я же немного задержался, обдумывая то, что сейчас произошло. Да уж не ожидал я от Мэтти такой реакции. Хорошо еще, что его крики не привлекли к нам зомби.
Я посмотрел в сторону ворот, и слегка успокоился. Со стороны парка никого не появилось, да и балки после того как их отпихнула Стар вновь перегородили путь, так что зомби будет не просто сюда залезть. Ну, во всяком случае, сразу.
– Есть! Я нашел не запертую дверь! – вдруг воскликнул земной пони. – Иди сюда Джек!
– Что? Уже нашел? – удивился я и пошел к нему. Завернув за угол, я увидел Мэтти. Он стоял возле очередной двери с большой заляпанной вывеской «Веселое королевство». Рядом с дверью лежал сломанный робот. По его корпусу время от времени пробегали электрические искры, и он еле заметно начинал шевелиться. Когда это происходило, электронный замок на двери щелкал, и она вздрагивала. Уловив момент, Мэтти схватил ее телекинезом и распахнул шире.
– Прошу, – улыбнулся он, приглашая меня войти первым.
– Неплохо, – одобрительно отозвался я, заходя туда под пристальным взглядом стеклянной линзы видеокамеры (не знаю, почему, но мне отчего-то показалось, что она стала еще пристальнее следить за мной). Оказавшись внутри, я зажег свой огонек, чтобы осветить помещенье.
Мы были в небольшом пыльном здании напоминающим магазин, с терминалом, кассовой стойкой и полками за ней, на которых лежали разные украшения и сувениры: миниатюрные фигурки рыцарей, драконов, деревянные коробки с настольными играми, гнилые журналы и книги, тубусы с плакатами (явно уже превратившимися в кашу) и несколькими чудесным образом сохранившимися открытками. Сбоку от стойки находилась зарядная будка для робота, а справа от нее лестница, скорее всего ведущая к тому переходу, который мы видели снаружи. Еще здесь была не запертая дверь, за которой что-то слабо мерцало.
– Отлично, судя по всему, в этом крыле была развлекательная зона для жеребят, – сказал я, изучая висящие на стене декоративные мечи и фрагменты флагов, – а значит, мы можем прихватить себе парочку памятных сувениров. Мой взгляд опустился на одну из настольных игр, в коробке из красного дерева. – И, похоже, что один я уже нашел. Я подошел к ней и, взяв телекинезом, сдул пыль. На ней был изображен рыцарь, держащий в передней ноге широкий щит, которым он защищался от крылатого дракона, дохнувшего на него огнем. Игра называлась – «Подземелье Лютокогтя».
– Ого, не думал, что ты любишь настольные игры Джек, – улыбнулся земной пони.
– Еще как люблю. В стойле, у меня даже была игра про космос. «Галактические следопыты» – называлась. Но потом, когда я стал старше, я подарил ее одному из юных жеребцов. Эх, сколько же бессонных ночей провели мы вместе с Брыкинсом и Кантером, играя в нее до тех пор, пока вдруг не понимали, что на часах уже давно утро. Я открыл сумку, и осторожно раздвинув другие свои находки, запихал ее внутрь, вместе с двумя фигурками рыцарей и драконом (сделанными из блестящего металла). Мэтти тоже прихватил себе пару вещиц, а еще достал отвертку, и немного поковырявшись в зарядной будке, извлек оттуда какую-то плату. Затем он подошел к терминалу и, включив его, быстренько просмотрел внутреннюю почту.
В основном, там говорилось о повседневных делах и работах проводимых в замке. Но было и несколько интересных сообщений в самом конце. Например, в одном, работавший здесь сотрудник спрашивал о новой популярной видеоигре, которая вызывала у жеребят припадки. По его словам каждые несколько дней ее приходили проверять какие-то типы в черных пиджаках, и он интересовался, имеют ли они на это право? На что ему ответили – что это важный кантерлотский эксперимент и ему ради собственной же безопасности лучше не стоит задавать лишних вопросов. А еще мы нашли пару сообщений от Перри Прикла – здешнего начальника охраны. Сперва он информировал остальных пони о том, что отныне система безопасности будет контролироваться через терминал директора парка, что переехал в офис прежнего владельца аттракциона, которого он уже уволил. Он также упомянул, что все двери теперь будут открываться автоматически по предъявлении бейджа на камеру и если кто-то вдруг окажется, заперт в помещении или не допущен в замок, значит, у директора были на то веские причины. В другом письме пришедшем через два месяца после первых он попросил всех здешних сотрудников как можно быстрее собрать свои личные вещи и перейти на новые места работы не позднее завтрашнего (по меркам того времени) дня, потому что вскоре тут ожидается глобальная реконструкция аттракциона и будет завозиться дорогостоящее оборудование. Все вещи, которые останутся после этого срока в помещении в дальнейшем будут выкинуты или сожжены в зависимости от решения директора.
– А вот это уже кое-что, – сказал Мэтти, – теперь нам точно известно, где и какой терминал надо искать.
– Ну, не так-то уж точно, но круг поисков заметно сузился, – прибавил я.
Закончив с осмотром магазина, мы решили, перед тем как пойти наверх, изучить соседнюю комнату.
Осторожно приоткрыв дверь, я переместил туда свой огонек и увидел внутри целую кучу игровых автоматов (тех самых, на которые нужно было, встав на дыбки положить передние ноги на панель с кнопками) стройными рядами расставленных по бокам от входа. Все они были грязными, многие с потрескавшимися телевизорами, большинство уже давно поломались, но некоторые по-прежнему функционировали, и можно было увидеть, как по их экранам бегают разноцветные фигурки персонажей, сменяются задники и мигают надписи – "Вставьте жетон".
Ничего себе, вот уже сотню с лишним лет они простояли здесь, ожидая жеребят желающих в них поиграть, но никто так и не пришел. Не знаю почему, но от этой мысли мне стало немного грустно. Может, стоит почтить память этого места и сыграть во что-нибудь в последний раз? Я посмотрел на часы. Да, время еще есть.
Я зашел в комнату и увидел возле дальней стены автоматы с газировкой, закусками (разбитые и пустые, хотя внутри одного из них можно было заметить пару надорванных пакетиков фруктовых чипсов) и будку для выдачи жетонов. На ней была изображена блестящая золотая монетка и указана цена: пять жетонов за один битс. Весьма недорого. Жаль только перекусить во время игры будет нечем (при мысли о еде мой желудок жалобно заурчал).
Я направился к будке, чтобы разменять ранее найденные монеты, но тут один из автоматов в углу неожиданно включился и я невольно вздрогнул, услышав программные звуки и заметив загоревшийся сбоку свет. Я повернулся к нему и испуганно ахнул. Возле автомата лежала целая куча запылившихся и высушенных как мумии мертвецов (клянусь, что до этого я их не видел) застывших в страдальческих позах, а один из них, в армейской каске, так и вовсе схватившись за панель передними ногами, уставился на светящийся экран своими пустыми глазницами. Автомат слабо поблескивал синими линиями, на боках не было никаких картинок. Спереди мерцало незнакомое мне название – «Полибиус» 21. (@_@).
– Ну как Джек? Нашел что-ни… – запнулся на полуслове зашедший следом Мэтти, тоже заметивший истощенные тела. Повисла напряженная пауза, и словно жути нам было недостаточно, вцепившееся в автомат тело, внезапно упало, заставив нас побледнеть на пару тонов.
– Аг-га. Ч-что-нибудь… вид-димо эта игра была очень интересной, раз в нее хот-тело поиграть столько пони, – опасливо косясь на автомат, заикаясь, произнес я.
– Да, прям, до смерти, – прибавил Мэтти, проглатывая комок в горле, – давай-ка уйдем отсюда. Что-то мне не по себе от этого «Полибиуса».
– Уйдем, – согласился я и, не сводя взгляда с игры, мы спешно покинули помещенье.
– С ума сойти. Что это было? – спросил я, прислоняясь к показавшейся мне надежной поверхности деревянной двери, которую я стремительно захлопнул.
– Не знаю, – развел ногами Мэтти, – но чем больше мы тут ходим, тем меньше я хотел бы побывать здесь во времена расцвета. По-моему это никакой не парк, а самая настоящая лаборатория, в которой над пони ставили опыты.
– И не говори. Уж очень невеселые были тут развлечения, – покачал я головой.
Немного отойдя от потрясенья, мы больше не стали ничего искать и сразу же отправились вверх по ступенькам, поднялись на второй этаж и оказались в начале длинного перехода с несколькими узкими окошками по бокам, из которых с улицы бил тусклый вечерний свет. Пол в переходе был покрыт толстым слоем розовой пыли, в ней лежало два скелета с армейскими касками на голове. Справа, возле лестницы начинался коридор, ведущий в одну из соседних секций замка. Однако потолок там полностью обвалился, и попасть в него было невозможно. Возле коридора стояла указующая стрелка с надписью «Начало экскурсии». Там же была и маленькая стойка с табуреткой, около которой кто-то приковал цепями к стене несчастного жеребца. Он был весь истыкан и изрезан ножами (особенно в области головы), в теле красовалось с десяток пулевых отверстий, а одна из его ног оторванной валялась поодаль. На стене сразу над телом было крупными буквами написано краской: "Отрезайте им конечности". Похоже, что те, кто укрывался здесь, однажды поймали зомби, и пытались его убить, пока под конец не поняли, что для этого надо отрезать ему одну из частей тела.
– Кажется, это работа охранников. А может быть военных, – сказал я, поглядев на скелеты в касках, – они хотели понять, как можно убить этих тварей.
– И долго упражнялись в этом, – вставил Мэтти, изучая раны на теле зомби, – пока не додумались до самого простого – отрубить ему ногу.
Закончив с осмотром, мы пошли вперед по переходу и, приложив немало усилий, открыли дверь в следующее помещение (нам пришлось выломать ее вместе с электронным замком, к счастью она оказалась не такой толстой как наружные). Зайдя внутрь, мы встали на хлипкий деревянный мостик, который тянулся по всему верхнему этажу в этом здании. С противоположной стороны была лестница под крутым углом спускающаяся вниз. Я переместил свой огонек на первый этаж и увидел там многочисленные ящики и коробки, лежащие рядом с ржавыми трубами и свернутыми в рулоны кусками линолеума. А еще там стояли высокие стеллажи, заставленные доверху различными элементами доспехов, наковальнями и прочими средневековыми вещами (вроде ведер, мехов, сундуков и даже парочки ткацких станков) и специальная подставка с одним полностью собранным рыцарским доспехом, находящимся в стоячем положении. Похоже, что это помещение использовалось как склад. Между стеллажами с правой стороны находилась дверь, а слева от нее были раздвижные ворота с врезавшейся в их поверхность погрузочной машиной.
Осторожно наступая на гнилые доски, мы с Мэтти дошли до лестницы и начали спускаться, но на середине пути он наступил на сломанную ступеньку и, потеряв равновесие, кубарем скатился вниз. К счастью он не пострадал. Отделался лишь парой синяков да царапиной на лбу.
– Ты цел? – встревоженно воскликнул я, сбегая к нему и сам едва не отправляясь в свободное падение.
– Вроде бы да… – потирая ушибленную скулу, пробормотал он, и тут же быстро схватил и ощупал ту сумку, в которой лежала Стар. – Фух, да, мы целы. Оба целы… – облегченно вздохнул он.
– Рад за вас. Но нам надо быть осторожней. Весь этот замок буквально трещит по швам, – сказал я, скептически оглядывая мостик над нами. Он был просто ужасен и, видя, насколько сильно подгнили и растрескались его доски, я искренне удивился тому, что мы не провалились.
Я помог Мэтти подняться, и первым делом мы проверили, исправны ли ворота. Из-за удара погрузчика их поверхность сильно перекосило (правда, не настолько, чтобы нарушить герметичность помещения, учитывая спертый воздух). Выйти отсюда этим путем было невозможно, поэтому мы направились к двери. Миновали доспех, который я все ожидал, вот-вот начнет двигаться и стонать, поскольку в нем наверняка сидит зомби. Однако ничего подобного не произошло, и мы благополучно дошли до двери и открыли ее (она была обычной, без магнитного замка). Искать припасы на этом складе мы не стали, здесь находились только крупные предметы, фрагменты декораций и стройматериалы.
За дверью оказался еще один проход, который привел нас в просторный, богато украшенный многочисленными декоративными элементами зал, которые теснились вместе с современным оборудованием, принесенным сюда намного позднее. По углам стояли вычурные рыцарские доспехи для кобылок с длинными копьями в ногах, на стенах висели мечи, щиты и картины, на полу лежали меховые ковры из шкур диких животных, а их головы были прибиты возле двух больших каминов с правой стороны (фу, какая гадость). В центре зала стоял широкий деревянный стол, сервированный позолоченной посудой (сдвинутой на край или и вовсе сброшенной на пол). К каждой стороне стола были приставлены по двенадцать круглых стульев, а во главе его возвышался обрамленный драгоценными камнями деревянный резной трон с мягким бархатным сиденьем (вернее оно было когда-то таким, теперь на него не стоило садиться – из его поверхности выступали ржавые пружины). На каминных полках лежали горшки, чугунки и сковородки.
Судя по убранству, мы попали в тронный зал или какую-то столовую, где в прошлом была выставочная экспозиция, куда приводили маленьких жеребят, чтобы показать им внутреннюю обстановку замка, но потом его прибрал к своим ногам владелец парка и все тут поменял.
Помимо средневековой утвари, как я уже говорил, на столе находилось несколько современных устройств и предметов – разбитых терминалов, раций, подставок для канцелярских принадлежностей и бумаг, соседствующих вместе с пустыми банками из-под газировки и грязными кофейными кружками. Возле правой стены стояли ящики с электроникой (Мэтти, как следует, в них покопался и забрал себе пару маленьких электронных деталей) и неизвестно за что отвечающая приборная панель, которая когда ее пододвигали к стенке, сильно помяла своим острым краем красивый овальный щит. Среди стульев, лежало множество мертвых тел, высушенных и страшных (одни лишь их раскрытые, словно в предсмертном крике рты чего стоят) в рваных армейских рубашках. Судя по скрюченным позам, убили этих пони явно не зомби. Похоже, что все они умерли тут от… голода. Нда, ужасная судьба.
Мы продолжили осмотр помещенья. На втором этаже над нашими головами находился деревянный мостик, идущий по кругу и заканчивающийся с каждой стороны дверью.
– Наверное, по этим мостками водили экскурсантов, чтобы они могли получше рассмотреть замок, – предположил Мэтти.
– Ага, и готов поспорить, что это было очень интересно, – кивнул я, толкая ногой закатившийся под стол золотой кубок, – жаль только что, потом это место закрыли. Не нужно быть гением, чтобы понять, что сделали это отнюдь не из-за его непопулярности. Похоже, что владелец парка давно хотел тут обосноваться.
Мой взор упал на один из треснутых терминалов, возле которого лежала стопка пластиковых дискет придавленных сверху пустой бутылкой. На такие дискеты в довоенной Эквестрии записывали данные с терминалов, но кажется, они подойдут и к моему ПипБаку.
Я взял первую дискету и вставил ее в специальный разъем на браслете. На экране высветилась ошибка 7308 и куча маленьких точек.
– Это значит, что она повреждена и не читается, – подсказал Мэтти.
– Печально. Ну а что с остальными? – я вытащил ее и вставил другую, показавшую мне еще одну ошибку. Третья была потрескавшейся и раскрошенной и вряд ли бы заработала, но вот последние две оказались исправными и содержали в себе голосовые записи:
[O=O]
Здравствуй Джинки, как там дела на фронте? Много уже убила зебр без меня? Что сказать, задание это оказалось сущей ерундой. Наш капитан перевел меня в жеребячий парк развлечений (я не шучу), к своему бывшему сослуживцу в отставке, чтобы мы поиграли с ним тут в солдатиков и позащищали от несуществующих врагов. Сам по себе он явно с прибабахом, да и ведет себя как типичный свихнувшийся старикан, но платит хорошо, так что я так и быть пока притворюсь, что меня все устраивает и поработаю на него. Надеюсь, что скоро нас переведут обратно, туда, где идут настоящие бои с РЕАЛЬНЫМИ зебрами. А пока я планирую отдохнуть здесь, раз уж у меня теперь есть выходные. Может, в кино схожу или на аттракционах покатаюсь (для нас они бесплатные). Надеюсь, что у тебя все в порядке. Держись там и смотри не выиграй войну без меня.
Искренне твой Хэрри.
[O=O]
Привет народ, угадайте, где я? Ни за что не поверите, но меня перевели в Джолли Флейк. Да-да в тот самый туристический город, где круглый год лето, солнце, напитки, красивые кобылки и куча развлечений. Платят мне тут как королю, а работы по сути никакой, только ходи целый день по так называемой "военной базе", да пинай пустые банки из-под Спаркл-колы. Поначалу пришлось, конечно, немного потаскать разное оборудование и старые железки, которые наш капитан продал этому Грайми Коуту. Вот же болван, знал бы он, какой первосортный мусор ему тут подвезли, так наверняка бы распсиховался. Но я ему этого не скажу. Что я дурак? Пока он сыплет мне в карманы битсы, я буду и дальше с ним предельно вежлив и учтив, будто он все еще заслуженный офицер в армии и никто не выгонял его оттуда с позором.
Но если быть до конца откровенным, этот тип меня немного стремает. Вы же помните, что рассказывал нам о нем капитан? Про то, как он мучал и пытал зебр, которых ловил в свои капканы? Если все это правда, то я бы не хотел оказаться его врагом. Это, кстати, еще одна причина, почему я не хочу ничем с ним делиться. Вдруг он воспримет это как предательство и пришьет меня? Он настоящий сумасшедший, который каждое утро заставляет нас петь государственный гимн перед большим постером принцессы Луны, а после по одному подходить к нему и громко говорить о том, как мы все ненавидим зебр. Если на свете и есть кто-то безумнее чем Дискорд, то это он.
Но хватит уже о грустном. Возвращаясь к предыдущему нашему разговору – я пробуду здесь еще какое-то время, пока нас, скорее всего, не вернут на фронт. Если хотите, могу прихватить вам с собой каких-нибудь сувениров. Тебе Бракс, наверняка бы пригодилась надувная кобыла, чтобы не скучать по ночам верно? Хе-хе, шучу. Ну, давайте, мне уже пора заступать на смену. Берегите себя и не подставляйтесь под пули зебр.
Кинни Висл.
– Ого, какие интересные записи, – присвистнул Мэтти, – а этот Грайми умел расположить к себе.
– Ну да, звонкой монетой или первобытным страхом, – сказал я, убирая записи к себе в сумку и возвращаясь к поискам терминала.
Снизу из этого зала в разные стороны вели три двери. Мы решили поочередно проверить каждую. Сперва мы зашли в ту, что находилась возле каминов. За ней был выход на улицу, а точнее в маленький внутренний дворик окруженный колоннами с закрытыми прогулочными галереями. В центре его возле высохшего фонтана валялись останки разноцветных палаток, маленькие доспехи, игрушечные мечи и щиты. Похоже, что раньше здесь проводили игровые турниры для малышей, позволявшие им почувствовать себя рыцарями. Осматривая двор, мы обратили внимание на одну из частей галереи. Ее декоративная верхушка была снята, две колонны полностью убраны (видимо, чтобы за ними могло поместиться что-то большое), а внутри лежал огромный покрытый розовой плесенью матрас. Кто же тут спал? Неужели дракон?
Закончив изучать двор мы не нашли в нем ничего, что могло бы нас заинтересовать, а потому быстро вернулись обратно в обеденный зал. За второй дверью (той, что была возле приборной панели) оказался засыпанный коридор и узнать, куда он ведет, мы не смогли. Наконец, третья дверь, расположенная позади трона привела нас к очередной широкой лестнице на второй этаж, по которой мы поднялись и вошли в ту часть замка, где все уже выглядело совсем не как в средневековье. Мы были в административном крыле. Тут, как и во многих подобных местах стояли скамейки, автоматы с закусками, пол застилали ковры, а на стенах, покрашенных в безвкусный бежевый цвет, висели картины. С каждой стороны находились офисы и подсобные помещения, возле которых висели таблички с надписями, а в конце коридора была дверь с изображенной на ней лестницей.
– Замечательно. Готов поспорить, что нужный нам терминал находится именно здесь, – в предвкушении потирая передние копыта, сказал Мэтти.
– Тогда давай приступим к поискам, – поддержал я.
Для начала мы проверили содержимое пищевых автоматов, но в них мало что осталось. В основном там были мятные конфеты и леденцы да пара открытых упаковок с кексами. Я взял несколько более менее целых и попробовал один из них на зуб. Вкус у него оказался отвратительный. Потом мы заглянули в первую комнату с надписью «Кафетерий», но не нашли там ничего кроме куч мусора, перевернутых столов и нескольких упавших холодильников окруженных горами битой посуды.
Следующая дверь вела в кабинет директора, чье имя было несколько раз перечеркнуто черной краской, а сверху кто-то корявым подчерком написал: «Грайми Коут». Отлично, мы нашли его офис.
Зайдя внутрь, мы немало удивились тому, что там увидели. Помещенье, вопреки всем нашим ожиданиям (в которых фигурировали деревянный стол, пара мягких кресел и книжные полки) больше походило на пост начальника охраны (вперемешку с безумным психопатом), чем на офис обычного администратора. Возле задней стены полукругом стояли несколько простых железных столиков, на одном из которых находился терминал, соединенный проводами с многочисленными телевизорами, висящими вдоль стен или расставленными по отдельным тумбочкам или прямо на полу один на другом. Здесь были и ленточные записывающие машины, а на подвесных полках над ними лежали целые горы заполненных катушек и очень большие дискеты. Сам же терминал окружали фигурки танков, флажки и настоящее жар-яйцо или, по крайней мере, очень точная его копия (оно даже светилось). Под центральный стол был задвинут армейский сундук, а в местах, где стены не закрывали телевизоры, висели рамки с медалями и картины исторических мест. Слева от столов и вовсе расположилась целая настенная экспозиция из нескольких портретов соединенных между собой золотистыми линиями многоугольной волшебной звезды, где в центре находилась принцесса Луна, а по краям неизвестные мне кобылки и жеребцы (видимо, военные герои).
– Да, это точно кабинет владельца парка, никаких сомнений, – сказал я, с любопытством осматривая жар-яйцо. – Как думаешь, оно настоящее?
– Похоже на то, – положив ногу на стенку яйца, сказал Мэтти, – но нам с тобой лучше оставить его в покое.
– Почему? Я думал, такие штуки стоят немало крышек? – удивился я.
– Ага, а еще хорошо взрываются, если по неосторожности их уронить, – объяснил он, – и, учитывая, сколько раз мы здесь падали и ударялись…
– Это только вопрос времени, когда это яйцо сдетонирует во время очередного нашего "подвига", – прибавил я. – Что ж, звучит резонно. Ну, тогда давай разблокируем двери.
– Ага и начнем уже искать детали для Ст… то есть для Крипи Спина, – немного оговорившись сказал Мэтти и сев на большое кожаное кресло запустил терминал. Экраны телевизоров разом включились. Многие из них немедленно взорвались и пошли едким дымом, на остальных же побежали помехи, говорившие нам о том, что терминал рабочий. Но радость наша была недолгой, он оказался защищен паролем.
– Не беда, попробую его взломать, – сказал земной пони и, открыв таблицу с перечнем случайных слов содержащихся в системе, начал подбирать пароль. Но это оказалось непросто. Целых двадцать минут он безуспешно вставлял слова, отдельные знаки, менял языки, отключал и запускал терминал (чтобы перезагрузить систему блокировки), но так и не добился результата.
– Может, среди его вещей мы найдем какие-нибудь подсказки? – предположил я.
Мы обошли весь кабинет и проверили, не лежит ли что-нибудь в тумбочках, а потом выдвинули из-под стола армейский сундук и покопались в нем. Внутри была одежда, жестяная кружка, коробка из-под обуви с выцветшими фотографиями, пара значков, банка с землей (на кой она ему?), две алюминиевые ложки, набор для бритья (это мне пригодится) а также, тьфу, подвеска, в которой в вязкой жидкости плавал чей-то глаз. Я не шучу, чей-то гребанный… дискордов… зеленый… глаз! Какого хрена! Я хотел было его выбросить, но потом, вспомнив сканер сетчатки в доме Байи Фиттер и пару видеоигр, в которых такие вещи могли пригодиться, решил все же его взять.
– Нет, здесь ничего нет, – расстроенно отстраняясь от сундука, сказал Мэтти, отвешивая ему пинка.
– А ты уверен, что этот терминал нельзя открыть как-то еще? – спросил я, – ведь он нужен нам позарез, если мы не хотим ломать каждую запертую здесь дверь.
– К сожалению нет. Чтобы подобрать пароль необходимо выбрать наугад одно из нескольких сотен слов содержащихся во внутренней памяти терминала и попробовать его ввести. А ты сам понимаешь, каковы при этом будут шансы, на удачу. Единственное что я могу сделать – это определить, сколько букв в выбранном мною слове совпадают с настоящим паролем, если они вообще там есть, но это не сильно-то облегчит задачу. Точнее облегчило бы, окажись это маленькое слово, но Грайми был сущим параноиком и использовал длинное. Так что я могу проторчать тут целый день, но так ничего и не узнаю. По-моему нам будет легче найти это слово самим, чем подолгу зависать перед клавиатурой.
– Ты прав. Возможно, нам стоит обыскать его кабинет еще раз. Вдруг мы что-то упустили?
Мы тщательнейшим образом облазили все помещенье, заглянули за телевизоры, открыли и проверили все, что только возможно, но так и не нашли никаких подсказок. Даже на фотографиях из обувной коробки не было написано ни единого слова, которое могло бы оказаться паролем. В конце концов, мы решили выйти и продолжить поиски в других комнатах. Вернувшись в коридор, мы зашли в дверь с противоположной стороны. Там оказался еще один офис, судя по табличке принадлежавший местному начальнику охраны – Перри Приклу. Так он тоже работал в замке? Странно. Хотя может так Грайми Коут, хотел держать при себе тех пони, которым он полностью доверял?
Офис Перри Прикла был типичный рабочим кабинетом с потрепанным деревянным столом, украшенным узорчатыми бортами, книжными полками с безвкусными фарфоровыми статуэтками и несколькими стульями для приема посетителей. Сразу же возле двери стоял металлический шкаф. В нем лежал неплохой девятимиллиметровый пистолет для земных пони, пачка патронов и висела форма охранника парка. На внутренней стенке была прилеплена фотография молодой кобылки, которая наверняка давно бы выцвела и развалилась, если бы Перри не залепил ее прозрачным скотчем. Мэтти забрал себе пистолет и патроны, однако форма оказалась слишком громоздкой и неудобной, чтобы таскать ее с собой. Даже мой бронежилет из стойла был куда легче и удобнее. Пришлось ее оставить. А жаль, при других обстоятельствах она могла бы сослужить нам неплохую службу.
Закончив со шкафом, мы направились к столу, и тут я заметил в углу возле книжной полки скелет. Он был одет в выцветшую военную форму, возле его ног лежал армейский пистолет, а в его затылке красовалась большая дыра. Еще один самоубийца. Сперва я подумал, что он принадлежал самому Перри. Но для жеребца кости были слишком тонкими, а череп маленьким и с небольшой челюстью. Выходит здесь умерла кобылка.
На столе у Перри стояла резная фигурка орла и терминал с подсоединенным к нему микрофоном. Мэтти сел в кресло и попробовал его включить. Терминал заработал и к нашему облегчению оказался без пароля. Мэтти пролистал в нем пару сообщений и нашел довольно интересную переписку между Перри и другими пони. Первое сообщение было адресовано всем здешним работникам (а точнее наемникам, судя по содержимому):
->
Салют народ, надеюсь, ваш переезд сюда прошел гладко и без приключений. Позвольте представиться: меня зовут Перри Прикл – я ваш новый начальник и руководитель. Вроде как местный мастер-сержант, но на гражданской службе. Хи-хи. Кстати, я ведь тоже раньше служил. Правда, в качестве настройщика на радарной вышке. Однако, несмотря на столь скромное назначение, я все же имею, какой-никакой, но опыт в военном деле. Перед тем как мы начнем восстановительные работы, хочу от всей души поприветствовать вас в «Замке дракона» и сказать, что для меня большая честь встретиться с такими прославленными героями нашей страны, как вы. Про ваш отряд – «Горящие гривы» сложено столько захватывающих легенд и историй, что я до сих пор не могу поверить, что мне предстоит работать с профессионалами вашего уровня. Но обо всем по порядку. Вы, наверняка, уже заметили, что на данный момент в этом замке очень грязно и неуютно. С момента как сюда было завезено армейское оборудование прошло уже целых три месяца, и все тут слегка запылилось. Но уверяю вас, что после небольшой уборки, мы сможем превратить этот замок в довольно уютную совместную казарму (даже как-то странно использовать слова "уютная" и "казарма" в одном предложении), где вы сможете вместе жить и работать.
Из приятных моментов, хочу еще раз напомнить вам: что в отличие от фронта у вас тут будет ежедневный двухчасовой перерыв на обед и два выходных в неделю, в зависимости от смены. Не говоря уже о возможности бесплатно посещать все местные аттракционы и музеи. А в качестве бонуса и знака доброй воли, наш директор расщедрился и обещал платить вам в три раза больше, чем вы имели прежде. Другими словами: за каждый проработанный здесь день вы будете получать как за три, на старом месте. Наслаждайтесь.
А теперь, позвольте рассказать вам, зачем вас вообще сюда привезли. Наш уважаемый директор, в связи с возможной скорой атакой зебр решил, как следует подготовиться и устроил в этом замке своеобразную военную базу, в которой нам предстоит сдерживать силы неприятеля и не давать ему продвигаться вглубь страны. Понимаю, звучит немного абсурдно, но таков приказ (его и вашего непосредственного начальника с которым он договорился о переводе), так что давайте просто смиримся с этим и приступим к исполнению своих новых рабочих обязанностей. Но сперва, я немного расскажу вам о местной системе защиты.
В этом замке в качестве дополнительной поддержки вам будет выделено несколько новых боевых роботов (не путать с теми, что патрулируют парк), пулеметных турелей и лазерных решеток, которые в свою очередь контролируются с терминала нашего директора. Все двери здесь открываются автоматически при предъявлении бейджа с именем и уровнем допуска на камеру. По этим же бейджам вас будут распознавать и роботы (и отличать от потенциальных мишеней) так что прошу вас максимально бережно относиться к своим бейджам. Также, у нас тут имеется еще одна дополнительная мера предосторожности, которая рассчитана на быстрое и жесткое подавление вражеских войск, но о ней я пока что промолчу и скажу лишь, что ей можно будет воспользоваться только в самом экстренном случае.
Что же касается работы на ближайшее время: начиная с завтрашнего утра, мы начнем расчищать замок от старых декораций и размещать в освободившихся комнатах наше новое оборудование и личные вещи. Все ненужные предметы складывайте в комнатах 2-В и 2-С в южном и западном крыле соответственно. Согласно плану директора в следующие три дня мы должны успеть обустроить в обеденном зале королевы – командный пункт, а в театре – вашу первую совместную казарму.
Пока что это все. Искренне ваш Перри Прикл – начальник охраны парка. Рад знакомству и предстоящему сотрудничеству.
Следом шла переписка Перри с конкретным сотрудником, которым был… дракон!
->
Привет Розиро… Ризора… ай, тьфу, вечно забываю, как тебя правильно называют на языке драконов, так что позволь я буду обращаться к тебе попросту – Камнеклык. У меня есть к тебе деловое предложение. Понимаю, что мы нанимали тебя для развлечения жеребят, а не военной службы, но прежде чем ты откажешься, позволь мне вкратце рассказать тебе о том, чего хочет наш директор. Во-первых, он настоятельно просит тебя остаться в замке. Большой и сильный дракон, по его мнению, будет тут как нельзя, кстати. Во-вторых, он хочет, чтобы ты стал новым охранником у ворот (взамен Гротти, которого мы уже уволили). На этом посту ты должен будешь отгонять любопытных зевак, и помогать наемникам, оборонять лагерь, в случае нападения зебр. Если ты согласишься, он увеличит тебе зарплату, и в конце каждого месяца станет дополнительно выдавать ведро чистых рубинов, и так до тех пор, пока не закончится эта так называемая "взрывоопасная ситуация" с нашими полосатыми "соседями". В остальное же время ты можешь заниматься своими собственными делами и отдыхать, пока не потребуется твое участие в каком-нибудь важном деле, где необходимы острые клыки и длинные когти. Согласись – легкая работа за неплохие деньги. Ну, как тебе такое предложение?
<-
Хорошо Перри, я возьмусь за эту халтурку, но только если мне будут давать три ведра рубинов, а не одно и купят новую подстилку. Мне надоело уже спать на соломе, как какой-нибудь скотине. Ведь я больше не обязан притворяться злым и диким драконом, и поэтому хочу лежать на мягком и шелковом матрасе. А еще я хочу пива, много-много пива, один бочонок в день как минимум. И пусть мне сделают когтекюр. Пока что это все. Потом может, еще что потребую. Раз уж вы хотите, чтобы я стал вышибалой (а кем же еще), то за это надо платить.
P.S. И пришли сюда какого-нибудь пони, который будет писать вместо меня ответы. Если, конечно, ты не хочешь, чтобы я и дальше ломал тебе терминалы своими когтями.
->
Камнеклык, я поговорил с директором и он обещал дать тебе все, что ты просишь. Завтра же приступай к работе. Твой новый матрас привезут к концу недели. Только спать на нем ты уже будешь в западном саду в парке. У директора есть свои планы на твой дом.
Другую переписку начал уже сам директор парка:
<-
Перри это Грайми Коут, долгие годы принцессе Луне и ее великой сестре. Я пишу тебе, чтобы узнать: как продвигается обустройство моей новой военной базы?
->
Все идет строго по плану сэр. Как Вы и просили, я уговорил Камнеклыка переехать на новое место, а в его старом сарае мы уже начали размещать пульт управления для запуска ракет. Также за неделю до этого мои рабочие укрепили там стены дополнительным рядом кирпичной кладки, и добавили между ними звуконепроницаемую прослойку. Теперь ни один шпион не сможет узнать, что происходит внутри.
– Ракет?! – хором повторили мы, не в силах поверить в то, что только что прочитали.
– У него тут были ракеты? – удивленно хмыкнул я.
Мэтти озадаченно развел ногами, и мы вновь вернулись к чтению:
<-
Хорошо. А что там с самими ракетами?
->
Присланные к нам военные инженеры начали устанавливать их на верхушках башен. По их собственным словам, уже через два дня они будут полностью готовы к боевому запуску.
<-
Замечательно, пусть теперь эти черно-белые ублюдки только попробуют напасть на нас. Ох и не позавидую я им. Ты славно потрудился Перри. Я знал, что на тебя можно положиться. В конце концов, кто как не такой же военный как я сможет понять, насколько важна наша миссия.
->
Спасибо сэр.
<-
В благодарность за твою преданность ты будешь одним из немногих, кому я доверю пароль от своего нового терминала, который отвечает за систему безопасности в «Замке дракона». Я пришлю его тебе следующим же письмом (у нас в глазах мелькнул огонек надежды). Не забудь, потом сразу же удалить это письмо после того как прочтешь.
->
Разумеется сэр. Все будет сделано. И… спасибо Вам за доверие.
Мы тут же открыли письмо идущее следом за этой перепиской, но оно оказалось пустым. Гребанный Перри значит, выполнил просьбу своего директора. Вот облом (неудача)!
Потом мы просмотрели целую массу неинтересных писем, в которых разные пони информировали Перри о законченных работах, подведенном дополнительном электричестве, доставке провианта, роботов, настройке оборудования (обозначенного под литерой "Х"), завезенном оружии, матрасе для дракона или просто жаловались, на странные местные правила и порядки. На все это начальник охраны всегда отвечал в жизнерадостной манере и часто шутил пока в самом конце этих писем не пошло кое-что другое, а его позитив не сменился на страх и нервозность. Там говорилось о событиях, случившихся уже после войны и прихода облака:
<-
Перри, это капрал Тинки. Что там происходит? В парке началась паника. По улицам распространяется какой-то розовый газ, от которого пони падают замертво. Я велела всем бойцам укрыться в главном здании. Что нам делать дальше?
->
Селестия милосердная, я не знаю! Меня к такому не готовили! Пока что просто постарайтесь не запустить этот газ к нам внутрь. Заблокируйте и укрепите все внешние двери. Как только закончите, соберитесь в обеденном зале, и ждите когда я приду. Что же касается газа – судя по всему это какое-то новое химическое оружие зебр. Слышала предупреждение по радио? Зебры напали на Кантерлот и другие крупные города. Наш Грайми оказался прав. Прав, мулов он сын! Скажи мне, Камнеклык с вами?
<-
Да Перри, он сидит в складской зоне С. А что?
->
Возможно, ему придется помогать нам переносить раненных, когда начнется неразбериха. Если этот газ быстро не исчезнет, к нам могут нахлынуть посетители парка, ищущие укрытие в замке. Мы должны спасти их!
<-
Не стоит Перри, они уже мертвы. Печально признавать это, но на войне такое бывает. Мы ничем не сможем им помочь.
->
Нет, мы обязаны защитить их! Это наша работа! А даже если бы и нет, мы же пони, и не можем просто так бросить их из-за одного лишь страха перед этим неизвестным нам оружием зебр!
<-
Прекрати панику Перри, мне и самой это неприятно, но теперь все по-другому. Нам нельзя подвергать риску базу. Мы никого не впустим. Даже этого безумца Грайми, если он еще жив. Здесь не хватит места на всех выживших, равно как и провианта. Поэтому если кто-нибудь станет к нам ломиться, мы вынуждены будем применить боевых роботов.
->
Ты хочешь начать убивать невинных пони?
<-
Нет. Я хочу, чтобы мы выжили. И если для этого придется пожертвовать несколькими гражданскими, то так тому и быть. Пока мы не будем уверены, что снаружи безопасно, нам нельзя никуда выходить или кого-то впускать. Ты меня понял?
->
Что за бред?! Как ты можешь такое писать?! Я думал, что вы герои, спасители Эквестрии, а вы оказывается просто убийцы! Мясники!!!
<-
Нет, мы герои. Но немного не такие, как ты думал. Лично я когда-то вырезала целый батальон зебр, включая тех, что были простыми оруженосцами и поварами, чтобы спасти от них маленькое поселение на западе отсюда и не дать никому донести, что их операция провалилась. А наш капитан, однажды взорвала крупный вражеский завод по производству танков вместе с мирной деревушкой по соседству, где жили рабочие и их семьи, тем самым ослабив зебринские войска и лишив их новой техники. Понимаешь Перри? Вот что значит быть героем. Не скакать в сверкающих латах и спасать простых пони от злодеев, или стоять на трибуне и получать награды, а быть тем, кто не побоится запачкать копыта и броситься разгребать дерьмо. Совершить то на что у других кишка тонка, и пожертвовать всем, что ему дорого, чтобы потом появилась возможность отомстить своим обидчикам. Вот так и становятся героем.
->
И все же это не правильно. Мы не можем просто так сидеть тут и слушать, как снаружи кричат пони!
<-
Еще как можем. Мы единственные солдаты здесь и мы должны выжить. Эх… послушай Перри, я прекрасно понимаю что ты еще новичок в такого рода делах и не сержусь на тебя. Но там за дверьми уже нет привычной нам Эквестрии. Отныне там поле боя, и все мы теперь солдаты. По-хорошему мы должны бы сместить тебя с поста руководителя и посадить на него нашего капитана. Но Горящие гривы свято верят в субординацию, и не будут бунтовать даже против такого "зеленого духа" как ты. Однако нам нужен лидер, а не тряпка и если ты не готов им стать, то уступи место тому, кто может. Ну, что скажешь? Ты поведешь нас против зебр?
->
Я… я не знаю. Дайте мне подумать. Один час. Прошу…
<-
Хорошо Перри. Даем тебе час. Надеюсь, ты примешь верное решение.
Потом были попытки выйти с Перри на связь, но все они оказались весьма односторонними:
<-
Перри час прошел, каково твое решение?
<-
Перри где ты?
<-
Эй, Перри, почему ты не отвечаешь?
<-
Перри, это капитан Рут, если ты не откроешь мне дверь, я ее выломаю. Не бойся, мы не хотим тебя убивать, если ты вдруг такое подумал. А если ты боишься брать на себя ответственность за моих солдат, то это сделаю я. Даю слово – тебе ничего не грозит. Мне просто нужен твой пароль к системе защиты, а после можешь помогать нам или прятаться, как пожелаешь, но только после того как ты назовешь мне пароль, так что открывай дверь и мы обо всем договоримся.
Следующее сообщение появилось спустя два часа, и было уже голосовым, сохраненным в виде звукового файла. Видимо его записали с рации или передатчика, а после занесли в общий архив. В нем какая-то кобылка разговаривала с наемниками:
->
Горящие гривы, я сейчас в офисе этого слабака Перри Прикла. Не знаю, куда он делся, видимо сбежал. Я нашла тут неплохой терминал с микрофоном соединенный со всеми выданными нам рациями. К сожалению нужного пароля, в нем нет. Хорошо еще, что часть здешних роботов, и турелей была уже активна, когда началось нападение, а двери по-прежнему распознают наши карточки. Однако если мы в скором времени не найдем этого труса, нам придется рассчитывать лишь на основные системы защиты. Поэтому я приказываю вам, как только спадет газ отыскать его. Как найдете, немедленно потребуйте назвать вам пароль. Если потребуется, разрешаю применить силу чтобы развязать ему язык. Но не убивайте. Он просто наивный дурачок, который оказался не в то время, не в том месте. Так что не стоит сильно винить его за то, что он не справился со стрессом, который на него свалился. С этого момента я объявляю себя главнокомандующей на этом объекте, а кабинет Перри будет нашим новым командным пунктом.
Прошло три часа:
->
Это капитан Джинджер Рут. Доложите обстановку.
<-
Это сержант Браер, группа "Дельта", думаю, мы нашли, куда сбежал этот негодник Перри. Мы проверили несколько помещений, а потом лестницу в офисном крыле, и нашли на ней свежие следы от копыт и кусочек его формы на гвозде, за который он зацепился, когда в панике убегал в подвал. Мы спустились туда и обнаружили подземный ход, ведущий за пределы базы. К сожалению, поймать Перри мы не смогли. Внизу все затянуло газом. Один из бойцов надел противогаз и попытался войти туда, но газ каким-то образом сумел проникнуть даже сквозь защитный фильтр, так что как-либо пройти там невозможно. Вероятно, Перри погиб или сумел пробежать через него и выбраться на поверхность, но в любом случае его мы больше не увидим.
->
Чтоб его! Теперь мы не сможем активировать лазерные решетки или дополнительных роботов, если на нас нападут зебры. Жаль, что среди нас нет квалифицированных хакеров, Милашка Роуди нам бы сейчас очень пригодилась. Ну да ладно. Мы выпутывались и не из таких передряг. Остальные группы, как у вас дела?
<-
На связи Тинки. Я проверила ракетный пульт в сарае. Перри не успел защитить его паролем, так что в случае нужды мы сможем легко воспользоваться им.
->
Ха, это уже лучше. Здешние ракеты нам могут пригодиться. Я, конечно, не думаю, что зебры захотят бомбить нас или что-то еще, но в случае перемещения их войск на десантных вертолетах, мы сможем неплохо сократить их численность.
<-
Говорит капрал Доджит, группа "Альфа", мы сходили в западное крыло и перетащили оттуда всю провизию. В переходах, не защищенных окнами, остался небольшой розовый налет, но газ, по всей видимости, уже полностью улетучился. В остальном все спокойно. Каких-либо внешних признаков проникновения зебр не обнаружено.
<-
Говорит лейтенант Сплиттер из группы "Омега", мы только что вернулись с предварительного патрулирования. Поскольку газовое облако снаружи стало не таким плотным, мы смогли основательно изучить территорию внутри замка. Вначале, согласно протоколу о защите личного состава я выпустил во двор робота, чтобы убедиться, что для нас там нет никакой угрозы, а после я и мой отряд вышли сами. Врагов не обнаружено. Нашли пару мертвых тел. Все гражданские. Задохнулись от отравления газом. Все как мы и предполагали, но есть одна непонятная странность – каждое из найденных нами тел было, словно приплавлено к тем вещам, что их окружали, а у одного жеребца и вовсе надетая на нем майка стала единым целым с кожей. Не знаю, что все это значит, но выглядят эти трупы совсем не аппетитно. На улице, за воротами лежит множество мертвых тел. Дигги и остальные говорят, что они вроде как слышали выстрелы со стороны города (сам я в этот момент был в здании и пропустил эти звуки). Может там зебры? Дальнейшее изучение обстановки я решил отложить на ночь, когда большая часть вражеских сил будет отдыхать (если только эти полосатые уроды не изменили своим привычкам). До той поры мы подняли крепостной мост, закрыли главные ворота и укрепил их изнутри. Для безопасности я решил оставить снаружи робота. Если на нас нападут зебры, мы хотя бы узнаем об этом.
->
Вас поняла. Всем остальным – собираемся в обеденном зале черед два часа. Капитан Джинджер Рут – конец связи.
Потом было сообщение, записанное спустя еще три часа.
<-
Джиндж это Сплиттер, у нас тут небольшая проблема. Я хотел, как и планировалось выйти с ребятами на разведку, но когда мы оказались за дверью, то увидели, как со стороны города в нашу сторону быстро движется плотная стена розового облака. Похоже, что зебры опять решили применить свое химическое оружие. Не знаю, зачем им это понадобилось, ведь они еще не в курсе о том, что мы здесь, но многие мои бойцы попали под этот газ и были серьезно отравлены. Некоторые из них вопреки недавнему инструктажу решили одеть противогазы, которые никак им не помогли. И, что еще хуже, когда мы вернулись в замок, то выяснили что, эти противогазы намертво приклеились к их головам, прям как это было с майкой того жеребца. Пришлось срезать их с помощью ножа. Всех пострадавших я отправил отлежаться в казарме. До наступления утра предлагаю отложить разведку.
->
Противогазы приклеились к головам? Что за хренотень? Я сейчас зайду к вам. Хочу сама это увидеть.
Спустя двенадцать часов:
<-
Джиндж это сержант Браер. Как ты и просила, я совершил беглый осмотр территории. Газ практически полностью улетучился. Я проверил робота, которого оставил вчера Сплиттер. Он все еще функционирует, вот только ноги его прилипли к бетонным ступенькам возле двери, на которых он стоял. Похоже, та же фигня, что была с нашими бойцами. Мне пришлось, как следует поработать ломиком, чтобы высвободить его. Закончив с этим, я поднялся на стену замка и… эм… хочу сообщить тебе, что половина тел на ближайшей улице куда-то исчезла.
->
Исчезла? Их забрали зебры?
<-
Не думаю. В смысле, ума не приложу, зачем полосатым могли потребоваться трупы гражданских? Не знаю, куда они пропали, может этот газ их как-то растворил. Ну, вроде это немного объяснило бы, почему от него вещи начинают сплавляться, но ведь другая часть тел по-прежнему снаружи. Я также услышал, как за соседними домами идет какая-то движуха. Может там зебры? Готовят какую-то западню или ждут возможности напасть на нас?
->
На них непохоже. Если зебры знают о том, что мы здесь, то почему не атакуют? Не думаю, что их смутило бы штурмовать небольшой замок с горсткой бойцов. Предлагаю, прежде чем начать действовать провести предварительную разведку на местности. Ты со своими бойцами объединишься с группой "Омега" и проверишь, что происходит за теми домами. Действуйте предельно осторожно.
<-
Хорошо Джиндж, все сделаем.
Прошел еще один час:
<-
Дерьмо! Вот дерьмо! Джиндж, ты меня слышишь?! Прием?! Говорит сержант Браер у нас тут беда!
->
Успокойся сержант, что произошло?
<-
Не знаю, как это сказать, но… на нас только что напали мертвецы! Капрал Тинки убита! Ее… сожрали!
->
В смысле сожрали?! Что за чушь ты несешь? Какие еще мертвецы?
<-
Мы, вместе с группой "Омега" были за воротами и осматривали парк, как вдруг на нас неожиданно напали, как мы сперва подумали, обезумившие жители города. Мы не сразу поняли, что произошло, и почему они нас атакуют, но потом мы начали замечать, что у многих из них на теле имелись различные раны и повреждения, большинство из которых были не совместимы с жизнью вроде торчащего из спины куска забора или свернутой шеи. Они буквально выскочили из-за угла и начали с криками и воем кусать нас словно зомби. Мы попытались отбиться, но эти уроды как выяснилось, оказались невосприимчивы к пулям. В ходе сражения они нас окружили и загрызли бедную Тинки, а еще сильно ранили троих бойцов. Нам удалось завалить нескольких нападавших, но спустя пару секунд, они засияли, и как ни в чем не бывало стали подниматься и вновь набросились на нас. Нам пришлось срочно отступить в замок. Мы не смогли поднять крепостной мост (когда мы его тянули вверх, цепь лопнула под тяжестью этих ходячих трупов), но успели закрыть главные ворота, благодаря Камнеклыку который раздавил тех ублюдков, что успели просочиться во двор. Сейчас мы продолжаем их укреплять. Сплиттер отправился на стену и сказал, что снаружи уже собралась целая толпа, которая не прекращает кидаться на ворота. Пока они держатся, но я не уверен, что их хватит надолго.
->
Дискорд тебя побери Браер! Если бы я не знала тебя столько лет, то решила бы, что ты попросту струсил и теперь от страха несешь всякую чушь. Ну, хорошо, я сама сейчас спущусь к вам, и посмотрю на этих "зомби".
Через двадцать минут:
->
Внимание, всем бойцам на постах, говорит капитан Джинджер Рут. Мы только что столкнулись с неизвестной нам угрозой. На нашу базу напали… мертвые пони каким-то образом вернувшиеся с того света. Это не шутка. Я не знаю, кто или что такое эти твари, но в ходе недавней разведки отряду "Омега" удалось выяснить, что они очень опасны, и пули их не берут. Сейчас большая часть этих… зомби, собралась возле главных ворот и за стенами замка. До получения дополнительной информации, приказываю вам не вступать с ними в контакт и не пытаться отстреливаться из оружия. Согласно моим предположениям, к их воскрешению может быть причастен новый розовый газ, который зебры распылили в городе. С этого момента, я объявляю о создании смен по охране главных ворот. Первыми возле них будут дежурить отряд "Омега" вместе с Камнеклыком, остальных же я назначу сегодня вечером на общем собрании. На этом все. Капитан Джинджер Рут – отбой.
Прошло десять часов:
<-
Джиндж это Доджит. Зебры снова распылили свой газ! Я и мой отряд укрылись за дверью. Похоже, они специально травят им весь город, чтобы все кто еще жив, превратились в ходячие трупы. Больные полосатые уебки с их вуду-шмуду магией!
На следующее утро:
<-
Эй, маленькая пони! Говорит Камнеклык. Я подумал, что тебе и твоим солдатикам будет интересно изучить этих, как вы называете зомби. Поэтому я перегнулся через стену и схватил одного. Сейчас твои ребята готовят для него цепи в одном из переходов, чтобы изучить. Этот гаденыш сильно кусается, так что я посоветовал связать ему рот или надеть какой-нибудь намордник.
->
Спасибо Камнеклык, как закончите, известите меня.
<-
Ага, как скажешь.
Спустя полчаса:
<-
Эй, кроха, все готово. Твои пони приковали его к стенке. Можешь прийти и поглазеть на него.
Пяти часами позже:
<-
Джиндж, на связи Браер. Мы закончили осмотр этого стремного поганища. Судя по одежке это один из бывших посетителей парка. Внешне он практически ничем не отличается от живого пони, только вот правая передняя нога у него, судя по изгибу, сломана, что не мешает ему пытаться наступать на нее. Также он произносит отдельные слова и фразы, но они не имеют никакого смысла. Думаю это что-то рефлекторное или типа того, а может он еще помнит, что когда-то был живым. Не важно. Относительно того как его убить: мы опробовали на этом гниющем куске дерьма все, что только могли. И кололи его, и стреляли во все части тела, даже жгли огнем и никаких результатов. Наконец я решился отрезать ему ногу. И он сдох! Если, конечно, к этим тварям еще применим этот термин. Похоже, что единственный способ убить их – это лишить конечности.
->
Отличная работа сержант, теперь мы, по крайней мере, знаем, как их убить. Я немедленно расскажу об этом всем.
->
(Общая частота)
Бойцы, это капитан Джинджер. Благодаря самоотверженности Камнеклыка и работе отряда "Дельта", теперь мы знаем, как убивать этих зомби. Если вам вдруг придется столкнуться с одним из этих поганцев, не пытайтесь в него стрелять просто отрубите ему конечность. Повторяю, их можно убить, только отрезав одну из частей тела. Запомните это, и передайте тем, кто сейчас не на связи.
Следующие сообщения как голосовые, так и текстовые появлявшиеся в течение четырех последующих дней мы быстренько просмотрели, но вникать сильно не стали, потому что там говорилось в основном о рутинных делах, вроде: назначений тех или иных отрядов в патрули, приказов о распределении пайков или однотипных докладов о состоянии главных ворот капитану. Но потом мы нашли довольно любопытный разговор между Джинджер и Камнеклыком:
<-
Эй, пони-капитан, это Камнеклык. Только что вернулся из города. Та еще морока скажу я тебе скакать по этим гребанным зданиям, большинство из которых едва выдерживает мой вес. Как ты и просила, принес вам пару ящиков со жратвой, да вскрыл грузовик с напитками на дороге неподалеку. Твои пони пьют Монинг-Сан-Райз? Я также слегка погрыз десятка три зомби, что осаждали ваши ворота, и признаюсь, это была самая невкусная вещь, что я когда-либо пробовал. На вкус они как тягучая глина, в которую кто-то обильно помочился. Из других новостей: ничего утешительного сказать не могу, эти чертовы твари, заполонили весь город. Их там тысячи, если не больше. Не думаю, что смогу переправить вас всех через эти орды. По ровному счету я бы давно уже свалил отсюда, будь у меня крылья. Но с другой стороны, если эта фигня творится во всей Эквестрии, то мне все равно не удастся добраться до родных гор. Да и сородичи меня не примут, коль еще живы.
->
Печально это слышать Камнеклык. Но все равно, спасибо за помощь. Слушай, давно хотела у тебя спросить: почему другие драконы тебя выгнали?
<-
Хех, а Перри разве ничего тебе не рассказывал? Ну, дела. Я думал, вы пони куда более любознательны, особенно когда мимо вас прогуливается дракон.
->
Такое уж у меня воспитание. Я же военная, и привыкла не задавать вопросов, когда нахожусь на службе. Но теперь, когда мы все тут застряли, а о помощи можно даже не мечтать, я думаю, что могу немного отойти от старых привычек и поинтересоваться – откуда ты взялся?
<-
Что? Хочешь сказать, что мы теперь стая? Небось, и в вожаки рвешься?
->
Не рвусь, я уже тут главная, и отвечаю за все. В том числе и за тебя, так что ты все правильно понял.
<-
Ха-ха-ха, а ты смелая крошка-пони. Уважаю. Ну, что я могу сказать по поводу своего изгнания? Ты, наверное, подумала, что моя история будет трагической и красивой. Извини, но это не так: меня выгнал из своей стаи верховный дракон как раз из-за отсутствия крыльев. У нас это считается позорным дефектом – быть бескрылым, слабым, навеки привязанным к земле. Это как если бы у кого-то из ваших жеребцов при рождении отсутствовал член. Случилось это не сразу, моя мать искренне верила, что они у меня еще отрастут, да и прежний вожак был моим стариком и терпел это, пока его не вызвал на поединок и не убил дракон помоложе. Вот он-то и прогнал меня в пустынные земли, где я долгие месяцы перебивался мелкими зверьми да сухими скальными породами пока не набрел на пещеру неподалеку от этого города. Хах, я думал, что начну тут охотиться на местных жителей и забирать у них все самое ценное, да вот как-то не сложилось. Меня во время первого же нападения избили и связали здешние полицейские, а после собирались убить. К счастью про мою поимку узнал владелец парка развлечений и выкупил меня, а после предложил эту работу взамен на кормежку, зарплату и шанс забыть обо всех прежних преступлениях против этого города. Вот так я и оказался здесь. Целый год я проработал актером, изображая злого дракона, с которым сражались маленькие жеребята мечтавшие стать рыцарями. А потом… у директора случилось помешательство, мою работу прикрыли и приперлись вы.
->
Понятно. Наверное, ты чувствовал себя здесь рабом?
<-
Конечно, чувствовал, а ты как думаешь? Но такова уж моя судьба, и я ее принял. И потом, все оказалось не так уж плохо, ведь со мной тут обращались намного лучше, чем в родной семье. А для многих жеребят я стал кумиром. Они любили сидеть у меня на ногах, кататься на моей спине, фотографироваться. С одной стороны я был для них кем-то грозным и страшным, а с другой величественным и надежным. Настоящим драконом, которым меня никогда не считали родичи.
->
Да, это мило. Но я думала, что настоящим драконам нужно нечто иное. Риск, воля, жажда приключений и богатств. Знаешь, многие драконы сейчас сражаются на стороне зебр и возможно в данный момент вместе с ними захватывают нашу столицу, где много всякого добра.
<-
Что? Думаешь, что я переметнусь к ним? Или пытаешься меня уличить? Не нужно. Во-первых, другие драконы меня все равно не примут, даже если этого захотят зебры, а во-вторых я и сам не пойду на это, потому что сильно недолюбливаю зебр. Со всей этой их черной магией и ритуалами. Я не из тех, кто чего-то боится, но признаюсь меня как-то оторопь взяла, когда я случайно забрел в то место, где они поклонялись своим Небесным Покровителям. Это было мерзкое проклятое место с плотью и костями, развешанными на ветках, кровами рисунками на камнях и вскрытыми тушками лесных зверей с выпученными глазами из чьих животов выступали кишки. Зебры стояли кругом перед камнем, на котором лежал еще не умерший окровавленный жеребец и громкими монотонными голосами напевали какую-то страшную песню на непонятном мне языке. Это был жутко. Мне до сих пор снится в кошмарах это долбанное капище. Ни один даже самый жестокий дракон, просидевший полгода без куска мяса во рту, ни за что бы, ни устроил подобную бойню.
->
Ничего себе. Не думала, что зебры способны на такое.
<-
Правда? И как же ты тогда с ними воевала, если даже не знаешь, о тех ужасах что происходили у них во время ритуалов?
->
На поле боя я такого не видела и признаюсь, очень этому рада. Не хотелось бы мне столкнуться с такими безобразиями лично.
<-
А вот я столкнулся и после увиденного решил – что никогда не буду им помогать, какую бы плату они мне не предлагали. Так что, насчет меня можешь не волноваться, маленькая пони, я вас не предам. И потом, в отличие от моего бывшего вожака у меня есть такие понятия как преданность и честь.
->
Что ж, рада слышать. Потому что вынуждена признаться, что я тебе немного не доверяла. Особенно после всего, что случилось здесь.
<-
Ничего страшного, я на тебя не в обиде. Мы драконы и сами по своей природе очень склонны к сомнениям и подозрениям, так что для нас в порядке вещей – не доверять своим близким и родным.
->
Ясно. Ну, буду считать это комплиментом. Спасибо за то, что рассказал о себе, это было интересно. Все кроме последней части. Ее можно было и опустить.
<-
Хех, может я бы и опустил, если бы говорил с трусливой плаксой. Но ты же сама мне сказала – что ты военная, а значит должна быть готова к подобной правде.
->
Это верно. Ну ладно, мне пора возвращаться к своим обязанностям. До связи.
<-
Да-да и тебе не хворать.
После этого мы изучили еще немало писем и голосовых сообщений, обычных и переведенных в текст, которые я, пожалуй, не стану тут упоминать, поскольку большинство из них были не очень интересными. Последние записи оказались звуковыми и датировались через три недели после прихода облака. Из них мы узнали о том, как погибли здешние солдаты:
<-
Джинджер, говорит Сплиттер, мы только что закончили вечерний обход и скоро пойдем в главное здание. Не знаю, зачем зебры продолжают травить это место, и они ли это вообще, но я бы не хотел оставаться снаружи, когда прилетит эта розовая пакость. (Громко) Так ребята, пора сниматься с якоря, и всем дружно выходить к… что за…? (Скрип ломаемого дерева) Срань Дискордья! Джиндж! Они прорвались сквозь ворота! Они сломали их и теперь идут прямо на нас! Топоры наизготовку ребята!
->
Проклятье! Отставить! Не вступайте с ними в бой! Срочно возвращайтесь назад!
<-
Не успеем, они нас окружили… (Звуки ударов и стоны с неразборчивыми выкриками) и полностью перекрыли путь к отступлению! Попробуем пробиться в ангар с ракетным пультом!
->
Хорошо, поторопитесь, пока не пришел газ!
<-
Давайте народ, надо прорываться! Вперед! (Удары и вопли)
Через двадцать минут:
<-
Капитан, это опять я, у нас тут большие неприятности! Мы успели укрыться в ангаре, но мертвяки кидаются на двери и выламывают их! Сами створки пока держатся, но им удалось расшатать их и сделать щели! Через нее уже начал проникать газ! Кха-кха… боюсь, что нам крышка!
->
Ерунда! Мы вас спасем!
<-
У вас не получится (Звуки ударов и кашель) весь двор занят кха-кха… этими тварями. Вам ни за что не удастся пробиться сквозь них. Прощай Джиндж, кха-кха… приятно было с тобой служить.
->
Не смей так говорить лейтенант, я вас вытащу оттуда! Лейтенант?! Сплиттер! Мать, твою!
<-
(Продолжающиеся удары и постепенно слабеющий кашель)
->
(Другая частота)
Камнеклык, ты меня слышишь?! Прием?!
<-
Да маленькая пони, что тебе?
->
Сплиттер и остальные в ловушке в твоем бывшем доме, туда проникает газ, а двор наводнили зомби! Я отправила всех имеющихся у нас роботов, но они не успеют к ним пробиться! Прошу, ты должен вытащить их оттуда!
<-
Это самоубийство. Твои солдаты наверняка уже мертвы. Нет смысла из-за них рисковать.
->
Я знаю, но это не единственная причина, почему ты должен туда пойти. Если зомби не уничтожить, они могут начать высаживают двери в главном здании, и тогда нам всем конец! Мы должны перебить их. Взорвать к дискордовой матери!
<-
Ты хочешь применить против них ракеты?
->
Да, сейчас это единственный способ, остановить нашествие. И пусть эти ракеты не очень мощные, мы обязаны хоть как-то поредить это стадо. Давай, только ты сможешь пробиться через этих ублюдков и спасти нас!
<-
Похоже, ты права, ладно я сделаю это. Скажи своим, чтобы открыли западную дверь.
->
(Через тридцать минут)
Камнеклык, ты меня слышишь? Прием? Что там с остальными? Камнеклык? Почему молчишь? Камнеклык? Сплиттер?
<-
(Неразборчивые помехи)
Пон-нии… маленькая пон-ниии…
->
Селестия милосердная…
Последняя запись, была также голосовой. Ее записали заранее и хотели при помощи таймера отправить в общий эфир (судя по набранной частоте) но по какой-то причине, таймер не сработал, и оно так и осталось не отосланным. Мэтти нажал на кнопку воспроизведения, и мы услышали предсмертные слова капитана Джинджер:
->
Всем оставшимся в живых солдатам, говорит капитан Джинджер Рут. Вы все знаете меня много лет, и вам… ик… прекрасно известно, что я никогда не отступаю и не сдаюсь. Однако… ик… на этот раз мы проиграли. Я так больше не могу. Не знаю, что за демоническое оружие использовали зебры, но оно оказалось намного сильнее нас и мы… ик… никогда не сможем отсюда уйти. Зомби снаружи слишком много. Их нельзя перебить, ни нашими силами, ни с помощью роботов. Отряд "Омега"… ик… погиб вместе с Камнеклыком, а отряд "Альфа" застрял в восточной башне и уже третий час не выходит на связь. Похоже, что в живых остались только мы. Простите за то, что не смогла спасти вас. Ик… мне… так жаль… (Звук нескольких больших глотков и заряжаемого пистолета) Боюсь, что это наше последнее задание и закончится оно немного не так, как мы планировали. Прощайте (Неспешные шаги, выстрел, звук упавшего тела и остаточный звон от резкого звука).
– Так вот кто это был, – сказал я, оглядываясь на лежащий в углу скелет, – капитан Рут не смогла смириться с поражением и гибелью собственных солдат и решила покончить жизнь самоубийством.
– Да уж, это оказалось слишком, даже для такого ветеран как она. Кто-нибудь назвал бы ее поступок трусостью, но им все равно тут было не выжить, особенно в то время, – сочувственно протянул Мэтти, отодвигаясь от терминала, – ну, что ж, похоже мы опять пришли в тупик. Пароля здесь нет, придется и дальше возиться с терминалом директора и пытаться взломать его своими силами.
– Или мы можем поискать его еще в одном месте, – сказал я.
– В каком? – не сразу понял Мэтти, – ты же не хочешь спуститься в подвал, чтобы найти тело Перри? – спросил он.
– Именно это я и хочу. Ведь он был одним из тех, кому Грайми доверил свой пароль. А поскольку его не нашли наемники, возможно он записал его где-то на листке и держал при себе.
– Или просто выучил его наизусть, – заметил земной пони, – но лучше все же проверить это прежде чем и дальше мучиться с терминалом. Хорошо, давай поищем его тело.
Мы вышли из кабинета Перри и направились к дальней двери с изображенной на ней лестницей. За ней был спуск, ведущий в подвал и потайной ход, о котором говорил сержант Браер. Зачем его вообще там построили, гадать пришлось недолго. В конце концов, Грайми Коут был бывшим военным, а значит, логично, что он решил построить себе запасной выход и путь к отступлению.
Дверь была металлической и слегка заржавевшей. С небольшим усилием, мы отворили ее (теперь, когда Мэтти тоже "владел" телекинезом заниматься такими делами стало гораздо проще), и зашли на лестничный пролет, тонувший во мраке, который круто уходил вниз. Я зажег свой огонек, и мы спустились на два этажа вниз, и там наткнулись на розовое облако, чьи смертоносные пары угрожающе клубились площадкой ниже.
– Дела. Похоже, что без твоего волшебного щита нам не обойтись. Ты как, сможешь удерживать его, пока мы будем внутри? – спросил Мэтти.
– А почему нет? Раньше удавалось, получится и сейчас, – хмыкнул я.
– Ну, ты же это… слегка поранился, когда лез на луноход. Да и держать барьер в тесном и узком проходе полном концентрированного газа совсем не одно и то же что на открытом месте при хорошем ветре, – напомнил земной пони.
– Знаю, но мне уже лучше, моя магия снова в порядке, – я кивнул ему на свой огонек, – так что я вполне уверен, что справлюсь. Я немного помассировал виски ногами. – Ну, а если мне все же станет плохо, я тебя предупрежу, – пообещал я и, собравшись с мыслями, окружил нас двоих аккуратной мерцающей сферой.
Мы опустились еще на один этаж и оказались у очередной ржавой двери, настолько плотно залепленной розовой грязью и плесенью, что если бы не ручка мы бы ни за что не догадались о том, что она здесь и решили бы, что пришли в тупик. Розовое облако неслабо так давило на меня. По ощущениям это походило, как если бы я нес на своей спине пару увесистых мешков с овощами, но при этом мне было не настолько трудно чтобы надорваться, так что я мог удерживать свой щит еще как минимум минут двадцать, а может и больше. Мэтти ухватился за края двери и парой сильных рывков расшатал ее и отодвинули достаточно сильно, чтобы мы оба смогли туда забраться. В коридоре за дверью нас поджидало все то же розовое облако, слабо мерцавшее в свете моего огонька. Мы пошли вперед, переступая через куски бетона выпавшего из разваливающихся стенок и, глазами высматривая все, что могло бы походить на лежащее, на земле тело.
– Как думаешь, ему удалось выбраться? – спросил земной пони, – может все это зря, и он тогда благополучно сбежал?
– Это вряд ли, – с сомнением протянул я, – когда он удирал, облако еще было на улицах, а значит и сюда успело просочиться. Ну, может не сразу, но Перри все равно некуда было бежать. Наверное, он погиб где-то у выхода, и мы найдем его там.
– Если только его мертвое тело не поднялось и не вздумало утопать куда подальше, – усмехнулся Мэтти.
Я остановился и вопросительно глянул на него.
– А что? В таком месте подобное вполне возможно, а значит и шутка удачная, – сказал он.
Мы продолжили идти по узкому туннелю, и вдруг до нас донесся странный звук. Нет-нет, не звук, голос! Это точно был голос, хоть и очень хриплый и словно идущий из-под земли (настолько он был глухим и нечетким).
– Топ-топ-топ… кто-то идет. Как думаешь это они? Они уже нашли нас? Знают, где мы… кхе-кхем спрятались? Или еще нет?
Тут же голос резко переменился, стал на несколько тонов выше и быстро ответил сам себе:
– Нет, брось ты, это маловероятно. Они не нашли нас тогда, не найдут и сейчас, мы хорошо тут затаились.
Еще одна перемена. На сей раз голос стал низким (или же там было несколько говоривших?):
– Точнее застряли.
– Молчи, тебя только и не спрашивали! Это все твоя вина, – ответил ему второй, – из-за тебя мы тут оказались!
– Да, точно, – поддержал его первый, – это ты предложил нам сбежать!
– И бросить всех на погибель! – поддакнул второй.
– Я хотел спасти свою семью, и вы это прекрасно знаете. Так что не смейте меня упрекать. У меня в городе остались жена и жеребенок, я не мог им не помочь! – набросился на них третий.
– Да-да молодец, герой прямо. И видишь, куда это нас привело? – злобно хохотнул второй.
– О семье он думал, надо же какой заботливый, – не унимался первый, – может тебе стоило о них подумать раньше, когда ты втайне от жены бегал по кобылкам?
– Верно, ишак похотливый!
– Да заткнитесь уже вы оба, иначе нас могут услышать, – перебил их тот, что заговорил третьим, – и тогда мы не сможем от них сбежать… с нашим-то несчастьем…
– И опять-таки из-за тебя! Нахрена ты прислонился к этому чертову ящику?! – по новой завел шарманку второй.
– Я хотел спрятаться, думал, что нас убьют. Да и газ уже начал проникать.
– Лучше бы они нас тогда убили. Как по мне – это намного лучше, чем жить вот так.
– Молчи дурак, они уже рядом.
– Ну и хорошо. Чем быстрее нас найдут, тем быстрее прикончат.
– Как-то все это не похоже на зомби, – растерянно пробормотал я, слушая этот занимательный голосовой спектакль.
– Как и на засаду, – прибавил Мэтти, – если только нас там не подстерегают безумно настроенные психи.
– А мы это сейчас проверим, что гадать? – решил я, и мы направились в сторону голосов с каждым шагом становящихся громче.
– Эй, похоже, они нас услышали! Нет-нет не подходите! Мы убежали не с пустыми копытами, у нас это… с собой есть пушки, гранаты и собака. Да-да собака! Слышите – вуф-вуф! О, как громко лает! Она вас вмиг загрызет, если вы к нам сунетесь! Не подходите! – громко воскликнул неизвестный.
– Он все блефует, не слушайте его! Мы не вооружены и никакой собаки у нас нет! Мы тут за дверью! Откройте ее и найдете нас!
– Закрой рот, ты что, хочешь нас всех угробить?!
– Конечно, а ты что подумал? Или ты хочешь и дальше торчать тут?
Мы дошли до того места откуда раздавалась перепалка и наткнулись на дверь в подсобное помещение. Я прислонил к ней ухо и услышал там какое-то вошканье.
– Да, он или… они точно там, – сказал я, отстраняясь от двери и доставая винтовку, – ну-ка… на счет три…
– Нет-нет! Уходите, не трогайте дверь! Она заминирована и рванет, если вы ее откроете!
– Он врет, можете ее выбить! Давайте, вперед!
Я посмотрел на Мэтти. Он коротко кивнул, давая понять, что надо ее открыть:
– Похоже, он и вправду блефует. Вряд ли Перри сумел бы ее заминировать. В конце концов, он же охранник, а не эксперт-подрывник.
– Да и служил настройщиком на радарной вышке, а не на передовой, – припомнил я, пробуя ногами дверь которая, судя по всему, открывалась вовнутрь. – Итак, раз… два… три! Мы оба ударили по двери и тут же отстранившись, укрылись за стеной, на случай если слова про заминирование все же окажутся правдой. Но взрыва так и не последовало и мы, обождав еще полминуты, зашли внутрь.
Мы попали в тесный заставленный стеллажами с большими ящиками склад. Один из стеллажей был опрокинут. Под ним, прижатый наиболее крупным ящиком, лежал сильно помятый и изуродованный жеребец единорог, чьи задние ноги, судя по неестественному углу, были сломаны. Стоило моему огоньку осветить его, как единорог в ужасе закричал и, отпрянув от нас, начал скрести по полу единственной свободной передней ногой (другая его нога была намертво сплавлена с поверхностью пола), видимо пытаясь уползти от нас. Но огромный стальной ящик, который походу уже не одно десятилетие держал его на месте, не дал ему далеко уйти.
– Нет! Прошу, не трогайте нас! Мы страшно виноваты! Мы не хотели вас бросать! Нам просто было страшно! Простите нас! Простите! – заголосил он, прикрывая ногой мутные глаза и пряча их от света. Его тело походило на растаявшую свечку, рубашка на теле неровными буграми пузырилась и соединялась в одно целое с шерсткой и кожей, а грива напоминала подвижный кусок камня из-за прилипших к ней многочисленных камушков.
Мэтти нацелил на него пистолет.
– Погоди, – попросил я, опуская его ствол, – какой-то уж он странный для зомби. Возможно, с ним можно поговорить.
– Ну, попробуй, – пожал плечами Мэтти.
– Эй-эй, успокойся, мы не причиним тебе зла, – сказал я, подходя к несчастному жеребцу и стенки моего щита укрыли также и его, разогнав облако и тем самым в полной мере показав нам насколько страшным он был. Но, несмотря на это я все же присел возле него и как можно спокойней спросил: – ты ведь Перри, правда?
– Перри? – прекратив паниковать, повторил единорог, – да Перри, так его когда-то звали. Он был главой охраны в парке. По крайней мере, пока не сбежал со своего поста, позорно как трус.
– Я хотел спасти своих родных, сколько тебе еще повторять? Я не собирался бросать свою семью наедине с зебрами, – опять заговорил он разными голосами.
– И все же ты поступил трусливо. Ты бросил умирать тех, кто на тебя надеялся.
– Да он, походу, спятил, – сказал Мэтти, – провести столько лет в этих казематах, да еще и в кромешной темноте… брр… бедный малый.
– Очевидно, с ним случилось то же самое что и с Крипи Спином: он не утратил способность мыслить, ну то есть отчасти и просто стал бессмертным разумным зомби, – шепнул я другу и тут же обратился к Перри, продолжавшему спорить самим с собой: – Эй, успокойся, не знаю за кого ты нас принял, но…
Он вздрогнул при звуке моего голоса, и посмотрел на меня таким взглядом, словно впервые увидел: – Кто вы такие? Что здесь делаете? Этот аттракцион закрыт для посетителей. Сейчас тут идет ремонт. Не знаю, как вы прошли мимо дракона у ворот, но я вынужден попросить вас удалиться. Если вы хотите посетить средневековые аттракционы, то могу предложить вам «Жуткое подземелье», где вы сможете поучаствовать в…
– Перри! Перри! Очнись, мы не туристы мы пришли за…
– Да мистер Грайми, я все подготовил. Новые ракеты подключены и исправно работают. В случае необходимости мы сможем уничтожить любую вражескую технику, – тут же перескочив на другой тон, заговорил он с ближайшим ящиком на соседнем стеллаже.
– Проклятье, Перри, вернись к нам! – свистнул я и, пытаясь привести его в чувство, легонечко потряс за воротник. Единорог растерянно заморгал и уставился на меня:
– Кто ты? – спросил он.
– Не посетитель, не наемник и не твой бывший директор Грайми Коут, Перри. Я Джек, и пришел сюда, чтобы найти тебя. Я знаю, что ты работал здесь и тебе был доверен пароль от терминала твоего директора, – напрямую сказал я, – и я хочу его получить.
– Пароль? – растерянно повторил он, прижимая ногу к голове, словно у него разыгралась мигрень, а затем, тихо спросил: – А какой… как долго я уже тут?
– Больше сотни лет Перри, – ответил я.
– Надо же, как летит время, – печально улыбнувшись, сказал он, – а мне казалось, что еще только вчера я побежал сюда, чтобы спастись от… а впрочем, не важно. Я лежу тут уже столько лет и все жду, когда Селестия заберет меня к себе в лучший мир, но все еще почему-то здесь.
– Это из-за газа Перри, – сказал ему Мэтти, – он магическим образом не дает тебе умереть.
– Да уж, вот повезло, – горько хохотнул он, – видимо такое мне наказание, за мою трусость. Я хотел сбежать от пони, что когда-то служили здесь. Надеялся, что смогу забрать свою семью и вместе с ними уехать подальше от города, а потому удрал в этот туннель. Но когда я был уже на полпути к выходу, в него стал проникать газ. Я укрылся за дверью на этом складе и хотел переждать тут, но потом газ начал просачиваться сквозь щель. Я испугался и нечаянно отступая назад повалил стеллаж с ящиками… а потом я… я…
Он многозначительно показал нам на свои зажатые ноги.
– Понимаю, мне очень жаль, что так вышло Перри, – посочувствовал я.
– Псс, Джек, давай ближе к делу, хорошо? Спроси у него еще раз про пароль пока он опять не начал бредить, – шепнул мне на ухо Мэтти.
– Хорошо, но не надо на него давить, он итак слишком много натерпелся.
– … я лежал тут и слышал, как наверху ходили наемники, – тем временем продолжал изливать нам свою душу Перри, – несколько раз они заглядывали в подвал и тогда я кричал, но они меня не слышали, а может, не хотели слышать. Потом, спустя некоторое время они стали приходить ко мне прямо на склад и упрекать за то, что я их оставил. Я просил их вытащить меня, но они не обращали на это внимания и снова и снова повторяли свои упреки. Но я был не готов… к… к…
Тут он заплакал, ну не совсем, слезы у него из глаз не текли, так что он просто стал всхлипывать.
– Это печально Перри. Мне бы очень хотелось хоть как-то тебе помочь, но я не знаю как, – произнес я.
– А вот ты нам можешь, – вставил свое слово Мэтти, – мы пришли в этот замок, чтобы найти кое-какие запчасти, для аниматронных костюмов. Но большая часть здешних дверей заперта, и мы не можем открыть их без пароля к компьютеру твоего бывшего директора.
– Детали для костюмов? – повторил единорог, – а их тут нет.
– Нет? – переспросил Мэтти, – как это нет? Но Крипи сказал нам…
– Их все, как и другое не военное оборудование отвезли в замок Кантерлот, точнее в аттракцион «Кантерлот», поскольку мы начинали строить тут военный лагерь. Поэтому здесь вы их не найдете, вам придется сходить в другой замок.
– Ага, как и всегда: твоя принцесса сидит в другом замке, – прошептал я, вспоминая старую компьютерную игру 22. (@_@).
– А значит идем туда. Тем более нам так и так придется искать принцессу, – усмехнулся Мэтти.
– Что? – непонимающе уставился на нас единорог.
– А так, ерунда. Выходит, здесь нам ловить нечего, – заключил я, – ну что ж, как говорится: попытка не пытка.
– Но, тем не менее, раз уж мы здесь, не мог бы ты нам все равно сказать пароль Перри, – настойчиво попросил Мэтти, – это сильно бы нам помогло. Скажем, нам не пришлось бы выламывать дверь наружу при помощи ломиков.
– Пароль? Да, я, пожалуй, могу вам его назвать, – приподнимаясь на одной ноге, сказал он, – но за это вы должны будете в свою очередь сделать кое-что и для меня.
– И что именно? – спросил земной пони.
– Убейте меня, – дрогнувшим голосом произнес он.
– Что? – удивился я.
– А ты уверен? – в свою очередь поинтересовался Мэтти, – ведь мы вполне могли бы вытащить тебя отсюда, и забрать с собой. Представь сколько всего ты сможешь рассказать нам о довоенной Эквестрии. Ты очень ценный источник знаний. Особенно после того как служил в армии и работал со сложным радиолокационным оборудованием.
– Э… а как ты об этом узнал? А впрочем, не важно. Нет, прости приятель, я итак уже слишком сильно задержался на этом свете и мне давно пора уйти на покой.
– Это верно, так что лучше не стоит продлевать его страдания, – шепотом прибавил я.
– Я знаю, просто хотел попробовать его убедить. Старая привычка, оставшаяся у меня со времен ордена. Там очень ценят все и всех, кто может просветить нас о довоенных технологиях.
– Ну, так что вы решили? Я скажу вам пароль, только если вы пообещаете прикончить меня, – настойчиво повторил Перри.
– Хорошо Перри, даю тебе слово – что делаю это, – глубоко вздохнув, сказал я.
– Тогда слушай внимательно, – я приблизился к нему и он назвал мне несколько слов.
– Теперь… твоя очередь, – с надеждой в глазах произнес он.
– Да Перри, – я вытащил свой нож, – вытяни вперед ногу, – попросил я.
Он послушно протянул мне свою единственную свободную ногу.
– Прощай Перри, да обретешь ты покой в царстве принцесс, – попрощался я и со всей силы рубанул ножом. Гнилая, тощая нога легко переломилась пополам. Жеребец с глухим выдохом опустился на пол. Его искаженный сухой рот растянулся в широкой предсмертной улыбке.
– Удачи тебе в лучшем мире, – прибавил Мэтти, чуть склонив голову, а потом обратился ко мне: – ну, Джек, давай уже уходить отсюда.
– Ага, минутку, – я наклонился над телом начальника охраны и перевернул его. На его груди был слегка расплывшийся, но все еще вполне читаемый бейдж, вросший в его плоть. Немного поборовшись с совестью, я взял свой нож и срезал его… вместе с кожей и мясом, которые стали с ним единым целым.
– Может пригодиться, для прохода через электронные двери, – объяснил я, – неудобно было делать это, пока Перри был жив. Ну, то есть…
– Я понимаю, – кивнул земной пони, – думаю, что и Перри бы это понял.
– Надеюсь, – вздохнул я, вставая на ноги. Мы вышли из склада и закрыли за собой дверь. Возвращаясь обратно по туннелю в замок, я бросил прощальный взгляд на дверь, и мне стало грустно, но потом я поборол в себе грусть и сказал: – не страдай, ты поступил правильно. Он больше не будет мучаться здесь в одиночестве. Теперь он вместе с Луной и… своей семьей.
– Да, не зря мы сюда пришли, – словно отвечая на мои мысли, сказал Мэтти, – и пароль раздобыли и помогли одному несчастному бедолаге свести счеты с жизнью. Ну, в хорошем смысле я имею в виду. Несмотря на свои прошлые ошибки, думаю, он заслужил обрести, наконец, покой.
– Верно, – согласился я, – он заслужил это.
Мы вернулись на лестничный пролет и поднялись на административный этаж. Покидая облако, я сбросил, наконец, щит и почувствовал огромное облегчение. Конечно, голова после такого напряжения слегка покруживалась но, тем не менее, ощущал я себя превосходно. Как работяга фермер, сбросивший со своей шеи тяжелый плуг.
– Уф, – выдохнул я, разминая шею, – надеюсь, что наши усилия были не напрасными.
– Ты сомневаешься? – усмехнулся Мэтти, – конечно не напрасными. С этого терминала, мы не только сможем управлять всей местной системой защиты, но и вполне возможно получим в свое распоряжение одного или двух здешних роботов, которые терпеливо ждут нас в своих камерах для подзарядки. Ух, жду не дождусь запустить ноги в эту кладезь технической информации.
Мы зашли обратно в кабинет Грайми Коута и Мэтти уселся в его кресло.
– Кстати ты так и не сказал мне, какой там у него пароль? – напомнил он.
– Moon shine in my heart (Свет луны в моем сердце) – сказал я, – луна и сердце пишется с большой буквы, а все слова слитно.
– Ну, ничего себе! Теперь понятно, что это было за длинное слово, а точнее слова! Над таким паролем мне бы долго пришлось ломать голову, но теперь… – он быстро набрал правильное сочетание букв на терминале, – …это как раз, два, три.
Терминал коротко пикнул, принимая введенный пароль, и Мэтти зашел в его главное меню. Там было множество папок, в которых содержалась информация об аттракционе, местном персонале, и были всякие полезные документы вроде: описаний и схем по ремонту роботов, турелей и даже ракет. А еще мы нашли личную переписку Грайми Коута с разными пони, закупки которые он делал у многочисленных фирм и компаний, а также государственных организаций (включая министерства), и отдельный файл с надписью: «Защита военного лагеря».
– О, то, что надо, ну-ка посмотрим… – удовлетворенно фыркнул Мэтти, открывая его, и стал просматривать содержащиеся там программы, отвечающие за работу камер, турелей, защитных лазерных решеток, дверей и роботов.
– Отлично, тут все, что нам нужно, теперь мы сможем получить полный доступ к этому месту, – обрадовался я.
– Конечно. И начнем мы, пожалуй, с самого главного… – он быстро понажимал на флажки напротив перечня пронумерованных камер, – …с глаз и ушей этого места. Стоило ему это сделать, как телевизоры в кабинете перестали показывать помехи, и мы увидели на них многочисленные фрагменты внутреннего двора, наружных стен, комнат, технических коридоров и даже наши собственные затылки (хотя как бы я не искал, я так и не смог увидеть позади нас никакой камеры). На парочке из них вообще не было никаких изображений только темнота (возможно из-за отсутствия там света), но мы слышали какие-то звуки из динамиков на телевизорах.
– Та-да, мы больше не слепы. Ого, да тут и управление лампами есть, секунду, – он открыл новый файл и начал зажигать освещение, – как говорится – да будет свет, и я включу его, вот так, – произнес земной пони кликая на последний флажок и многие темные комнаты осветил яркий хоть и помигивающий (а порой и взрывающий) свет. За исключением ангара с пультом управления ракетами, и пары коридоров под нами. – Ну вот, уже лучше, теперь мы будем видеть все, что здесь происходит, – потирая копыта, прибавил он. – Ой-ой, похоже, что у нас незваные гости. Он показал мне на телевизор, где были изображены главные ворота, там распихивая завалы у входа, помаленьку начинали скапливаться зомби – но не страшно, сейчас мы эту неприятность устраним. Он кликнул на файл – «Лазерная решетка» и включил ту, что была с пометкой: «У ворот». Зомби что стояли в проеме, тут же перерезало пополам.
– Ха-ха, как здорово, – усмехнулся земной пони, – это покруче, чем видеоигры. Никогда особо не увлекался ими, но думаю, что они ни за что не сравнятся с возможностью покромсать зомби лазером.
– Ну, это ты зря. Многие игры весьма неплохи, – возразил я, – говорю тебе это как знаток.
– Может быть, зато в них нет такой реалистичности, – улыбнулся Мэтти, убирая решетку и дождавшись пока еще несколько зомби зайдет на линию, снова включил ее.
– А как насчет тех зомби, что уже зашли в замок? – поинтересовался я.
– Никаких проблем, сейчас и до них очередь дойдет, – пообещал Мэтти и перешел в категорию «Роботы», открыл две капсулы в здании справа от нас и вскоре оттуда выехали два больших робота на четырех колесах. – Теперь, задам протокол атаки, помечу все движущееся во дворе как враждебные мишени и… – он нажал на кнопку, – …да начнется стрельба!
Роботы тут же повернулись в сторону зомби и открыли по ним огонь, а после на полном ходу покатились к ним и стали давить и бить руками-пушками. Через несколько секунд от ходячих мертвецов не осталось даже мокрого места.
– Чудно-чудно, – как озорной жеребенок наслаждающийся потехой приговаривал Мэтти, – а теперь перевожу их обратно в пассивный режим, ставлю протокол патрулирования местности. Так, готово.
Роботы тут же забыли про зомби и, опустив руки стали медленно кататься по территории внутреннего двора.
– Да, это было круто, – с восторгом произнес я.
– А главное – это только начало, – сказал земной пони, – сейчас я открою нам все электронные двери и мы сможем насладиться содержимым других частей замка. Он в азарте постукал копытами по столу. – И начнем мы, конечно, с местных ракет. Он открыл папку с надписью «Ракеты» и стал изучать их техническое описание. – Ага, понятно, судя по этим характеристикам, тут находится несколько пусковых установок на четыре ракеты «земля-воздух». Старые немножко, даже по меркам довоенного времени но, вполне еще годные, чтобы сбить пару воздушных судов средней степени защиты. А еще тут где-то есть радар, но где именно не написано. Возможно, на крыше одного из зданий.
– А что насчет ракет? Там сказано, где мы сможем их найти? – спросил я.
– Так, минутку, ага, их установили в главных башнях в замке. По одной установке на башню. Что ж, вполне логично. Давай сходим туда и посмотрим на них. Он встал из-за стола и поправил на спине сумки, – а после можно будет посетить ангар, где находится ракетный пульт. Может там, мы сможем запустить и радар.
– А что насчет твоих роботов? – спросил я, – они не нападут на нас?
– Успокойся, я поставил их в "мирный режим", при котором они будут атаковать только тех, кто полезет к нам через стены. Так что нас они точно не тронут.
– Надеюсь, – сказал я, и на всякий случай, нацепив на плащ, чуть растекшийся бейджик, вместе с Мэтти пошел на улицу.
– Знаешь, даже как-то странно, что ты не остался покопаться в архивных файлах, где было столько различных схем роботов и прочих защитных устройств, – решил я приколоть друга, когда мы с ним вышли во двор и направились в сторону ближайшей башни. – А я-то думал, когда увидел твой блеск в глазах, что тебя потом придется оттаскивать от терминала. А оказалось, что нет. Ты меня прямо удивил приятель. Где же твой профессиональный фанатизм?
– А какие мои годы? – заметил Мэтти, – у нас с тобой впереди еще целая ночь на копирование и изучение довоенных архивов, – а сейчас я лучше посмотрю на все это великолепие вживую и возможно…
– …что-нибудь прихватишь себе в качестве сувенира, – закончил я, – знаю, знаю Мэтти, не первый день с тобой брожу.
Земной пони показал мне язык.
По пути мы миновали одного из роботов.
– Вольно рядовой, – сказал Мэтти, – когда мы поравнялись с ним. Робот слегка наклонил в нашу сторону жестяную голову, закованную в решетчатую броню, и немного посмотрев на нас, со скрипом и скрежетом продолжил катиться дальше, чуть повернувшись в сторону стены.
– Как считаешь, тебе удастся перепрограммировать одно из этих "ведер", чтобы он смог прикрывать нас по пути в замок Кантерлот? – спросил я у Мэтти, бросая взгляд на робота.
– Думаю да, в зависимости от того какие протоколы безопасности будут в его системе, – потирая подбородок произнес земной пони, – ведь это все же военный робот, уверен взломать его будет не так просто. Но кто знает, может все окажется ровно да наоборот.
Мы подошли к двери, ведущей в высокую круглую башню. Она тоже была заперта на электронный замок, но теперь он был открыт и мы легко отворили ее и стали подниматься по хорошо сохранившимся железным ступенькам (установленным спиралью прямо в поверхность стены). Ее освещали мощные лампы, так что мой огонек был здесь не нужен, и мы быстро поднялись на самую верхушку.
Там, как и говорил Мэтти – стояла ракетная установка с четырьмя небольшими тонкими ракетами. Крест-накрест они лежали в специальных пусковых шахтах, а сбоку на толстой рельсе находилась сплошная крытая коническая кабина с небольшим пультом и креслом внутри. К моему удивлению, несмотря на то, что сама установка немного проржавела, ракеты ржавчина не тронула, и они выглядели так, словно только вчера были выпущены с завода. Мэтти объяснил мне это тем, что их стенки были сделаны из специального сплава, как раз для того, чтобы они дольше оставались защищенными от внешних неблагоприятных воздействий окружающей среды и в случае необходимости без риска могли храниться в плохо оборудованных складах.
– Да, именно так я себе их и представлял, хорошие ракеты, – поглаживая одну из них ногой, сказал земной пони, – да еще и с копытным управлением.
– С копытным? А я думал, что все они запускаются с пульта? – удивился я.
– Так и есть, но каждая из установок всегда имела при себе и свой собственный пульт, на случай уничтожения главного, – сказал Мэтти, садясь в кресло и поворачивая на панели маленький тумблер. Панель загудела, и на ней загорелись две лампочки.
– Все еще работает, это хорошо, – одобрительно произнес он, и начал проверять разные кнопки, рычажки и читать под ними надписи: – ага, «Поворот платформы», «Пуск ракеты», переключение между режимами наведения, а нет, это просто лампочки, обозначающие какой из них сейчас активен. О, а вот тут «Открытие купола», то есть башни, понятно. Да, нам с тобой повезло, что у этих установок еще не было защитных ключей, на случай несанкционированного запуска. Их придумали несколько позже.
– Все это замечательно, но нам-то она в принципе ни к чему. Мы же не собираемся ни по кому стрелять, – сказал я.
– Ну, так-то да, но все равно это очень ценная вещь. Эх, придумать бы, как забрать ее отсюда и мы смогли бы неплохо на этом заработать. Фениксы дорого бы заплатили за эти ракеты, да и мой бывший орден тоже.
– Точнее, он забрал бы у нас их забесплатно.
– Ну да, – признался Мэтти, – для рейнджеров эти ракеты были бы очень важны, особенно здесь. И будь я еще с ними, они бы похвалили меня за такую находку, а после, скорее всего, прислали бы сюда несколько вооруженных до зубов отрядов, чтобы взять этот объект под контроль. Не знаю, стали бы они, потом восстанавливать эту базу или демонтировали всю местную технику и перевезли ее в другое место, скорее всего, первое.
– Неужели? И их бы не остановили ни зомби, ни такие неприятности как ежедневный приход облака? – удивился я, – разве не легче было бы просто забрать все с собой?
– Почему же проще, – усмехнулся Мэтти, – живи мы в довоенном мире, с новыми рабочими грузовиками, спокойной обстановкой, и не желающими присвоить чужое добро рейдерами и враждующими группировками.
– Я понял, – кивнул я, – слишком уж нереалистично было бы доставить все это целым.
– А главное потом незаметно установить на новом месте, да еще и при отсутствии необходимого спецоборудования. Такую установку простым ключом и отверткой не соберешь. А главное зачем? Тут и так все уже готово. Достаточно просто пригнать сюда пару отрядов, укрепить стены и базу, а после спокойно приводить все в порядок и ждать дирижаблей Фениксов. Ты не представляешь, как много их тут летает неподалеку. Что же касается облака, рейнджеры очень быстро бы установили, откуда оно приходит, а потом попытались бы разобраться с этим гейзером или еще лучше – просто уходили бы ночью в здания и пережидали там.
– А как же быть с зомби? Припасами и провизией?
– А что с ними? Первых бы рейнджеры по возможности устраняли, благо теперь в ордене знают, как с ними бороться, а второе им доставляли бы по мере надобности. Поверь такие затраты и сложности, для них несущественны, особенно когда речь заходит о возможности поредить число врагов и перерезать им воздушные пути в несколько крупных городов. Да и сами города можно будет присмирить, пару раз сбив над ними дирижабли "могучих" Фениксов. Представляешь, как это их напугает?
– Да, догадываюсь. Ну, ладно. Ракеты мы уже осмотрели, а теперь значит пойдем в ангар с пультом?
– Конечно, и если он будет в таком же хорошем состоянии, как и установка, я всерьез задумаюсь о том чтобы попросить Амберфилдов пригнать сюда пару тележек и попытаться вывезти большую часть здешнего оборудования с собой.
– Ну, ты и барыга, – хохотнул я, пока мы спускались по лестнице вниз, – вот только ты упускаешь одну маленькую деталь – как вы все это сделаете незаметно? Перевозка такой дорогостоящей техники, наверняка привлечет ненужно внимание твоих бывших коллег. Не нападут ли они после этого на наш город?
– Нет, если все это сделать поэтапно, в несколько ходок и тщательно замаскировать наше передвижение, – с серьезным видом сказал он, – орден не следит за каждой едущей по пустыне тележкой, и пара грязных деревенских пони везущих за собой гору мусора не покажутся им достойными наблюдения.
– Может и так, но все же это безумие, да и потом волочить все это железо на своем горбу, не проще ли попросить об этом местных роботов? Ты бы мог предупредить наблюдающих за дорогой снайперов не стрелять в них, а роботы все перевезли бы за одну ночь. Хотя, тогда придется делиться со снайперами и с шерифом тоже.
– Да уж слишком сложно сделать это не попадаясь на глаза жадным до довоенных технологий паразитам, – вздохнул Мэтти, – а жаль. Идея с роботами не так уж плоха. Они как раз успели бы доехать до города, перед тем как разрядиться. Да и их детали мне бы пригодились при создании тела Стар.
– Понимаю, ну, может, мы что-нибудь и придумаем, когда пойдем обратно. И надеюсь, это случится в ближайшее время, а то от этого города я уже порядком подустал, – сказал я, вместе с ним выходя на улицу, и мы зашагали в сторону ангара.
Через пару минут мы подошли к дверям, и вместе с Мэтти взявшись телекинезом за створки, распахнул их. Нам в глаза тут же дохнуло розовым облаком. С запозданием я вызвал свой щит, но мы все же успели, как следует наглотаться опасной розовой дряни.
– Тьфу, кха… вот ведь зараза! – громко кашляя, произнес я.
– Да уж, в мой рот, словно жидкую медь налили, – зажмурившись, прибавил Мэтти, – давай немного подождем, пока оно выветрится.
Мы постояли на улице несколько минут, и только когда розовый газ окончательно улетел, решили зайти внутрь. Там было темно, поэтому я выпустил из рога свой огонек и он, полетев вперед, осветил содержимое ангара. Большую его часть заполняли обломки ящиков и какие-то розовые мясные наросты неровными буграми закрывавшие центральную часть помещения. Из-под них выглядывал фрагмент приборной панели, которая, по-видимому, и была тем самым ракетным пультом.
– Ну и гадость, интересно, что это? – недоуменно разглядывая слабо пульсирующие и издающие хлюпающие звуки наросты, спросил Мэтти.
– Хрен его разберешь, – прищурившись, сказал я, – может быть в "это" превратились тела тех несчастных, что когда-то задохнулись здесь? Да и дракона. Он же наверняка был большим, а значит…
– Блять! Твою мать, что это?! – неожиданно выругался Мэтти, когда пол под нами неожиданно вздрогнул и наросты начали шевелиться и извиваться. В одном из них открылась прорезь, и мы увидели расплывшийся зрачок большого покрытого розовыми венам глаза.
– Твою ж налево! – испуганно отшатываясь назад воскликнул я. Наросты в ангаре начали подниматься, расправляться и мы увидели нечто, от чего я клянусь едва не намочил плащ. В центре ангара поднялся во весь рост большой, как пятиэтажный дом дракон, вернее то, что от него осталось. Его чешуя была блестящей и сросшейся чешуйка к чешуйке из-за чего больше походила на стекло чем на хитин дракона. Всю ее покрывала неровно растянутая мясная масса и тонкая прозрачная пленка, напомнившая мне коконы, которые я видел в фильмах про пришельцев. В его правый бок неровным образом вросла большая часть ракетного пульта (поднявшегося вместе с ним и я увидел торчащие из плоти дракона провода и толстые кабели), который растекся, словно пластилин и неровными кусками выступал из разных частей тела. Дракон громко забулькал и повернулся к нам, и тут я увидел картину еще большее страшную, от которой живо припомнил все россказни про демонов и бесов, которые когда-то слышал от своих коллег-охранников, когда мы после смены обсуждали разные байки. Из его груди как попало торчали останки пони, буквально сливавшиеся с ним в одну жуткую размазанную как на доске художника цветовую мазню. Их ноги и головы уродливо выступали вперед и то и дело подергивались. Как только они повернулись к нам, то тут же словно поглощенные демоном души громко застонали, открывая свои растянутые рты из которых лились струйки розовой жижи. Обезображенная голова дракона тоже повернулась к нам, и он издал страшный громкий рев. Пульт из его бока зажегся несколькими красными огоньками, и мы услышали соскакивающий машинный голос:
– Вни-нимание, обнаруж-жены наз-земные войска прот-тивника. Уровень угрозы мин-нимальный. И тут же из пульта вылетел разряд молнии, который прокатился по всему телу дракона и он хрипло пророкотал:
– Малленькаяяяя поннииии…
– Пиздец! – ахнул я, и мы что было силы, рванули на улицу подальше от этого места и страшного зомби-дракона.
Он попробовал кинуться за нами, но застрял. Провода и кабели, тянущиеся из рваных дыр в его туловище и соединявшиеся со стеной, не давали ему двигаться дальше. Я обернулся и посмотрел на него.
– Цел-ли захвачены, пленных не б-брать, – тем временем произнес пульт. Дракон сделал еще один рывок в нашу сторону. Стена ангара выгнулась внутрь, а не пускавшие его кабеля порвались. Пульт коротко затрещал и потух. Дракон был свободен.
– Спасите… задыхаюсь… жжется… – тем временем застонала одна из голов в его груди, добавляя дракону еще больше сходства с демоническими порождениями звезд. Он выбрался из ангара и неожиданно дохнул на нас огнем, который был необычного розового цвета, и казался немного жидким.
– Проклятье, берегись! – воскликнул я, и мы отскочили в сторону и рванули за ближайший дом. Дракон побежал за нами. За его спиной волоклись куски провода и останки пульта, благодаря которым (а еще деформированной передней ноге) он был немного не поворотливым и не мог за нами угнаться. В какой-то момент дракон оступился и рухнул на бок, снеся своей головой угол здания, за которым мы прятались.
– Вот дерьмо! – выругался Мэтти, и мы, отбежав от уничтоженного укрытия стали искать другое, более надежное (если такое вообще возможно). Дракон тем временем вытянул в нашу сторону одну из лап и едва нас не зацепил.
– Пиздец Мэтти! Нам надо срочно его убить, пока он нас не сожрал! – ныряя за стену магазинчика, чтобы перевести дух произнес я, как рыба на песке, глотая ртом воздух.
– Ага, погоди, вот только достану свой меч Флаттер-рожденной и начну, – кашляя и громко дыша, воскликнул Мэтти. От страха или напряжения (а может и того и другого сразу), его голос стал несколько тоньше и выше. – Как ты себе это представляешь? Будем рубить его ножами и топором? Да он и живой-то был, не убиваем, а тут зомби с ороговевшей чешуей. Мы его и оцарапать не успеем, как он нас на клочки порвет.
– А как насчет ракет? – предложил я.
Земной пони резко дернул головой в сторону башни и на секунду задумался, а после выпалил:
– Да! Это реально! Но пульта больше нет, так что придется запускать их в копытную!
– Ну, так в чем дело?! Делай! – воскликнул я, наблюдая из-за угла, как дракон встал на ноги, и неуклюже, то и дело, наклоняясь на перевешивающий его бок с пультом, стал приближаться к нам.
– Ай! Он снова завалился и, проехавшись на животе, врезался в соседнее здание (едва не зацепив нас задними лапами), которое от удара едва не рухнуло. Когда он начал подниматься я увидел, что его понячьи головы сильно переломало, и теперь они были сплошь покрыты грязью и розовой кровью.
– Дело в том, что кому-то из нас придется его отвлекать, иначе он бросится за обоими и не даст выстрелить! – вставая и вместе со мной снова отбегая от дракона подальше, крикнул Мэтти.
– И делать это придется мне, так?! – догадался я.
Мы добежали и укрылись за луноходом.
– Да, потому что только я смогу разобраться с управлением, – словно извиняясь, сказал он, – и потом из нас двоих лишь у тебя есть волшебный барьер, способный защитить тебя в момент взрыва.
– Выбор небольшой. Что ж, вперед, – недолго думая сказал я, – только не медли. Не уверен, что мне удастся очень долго играть с ним в прятки.
– Сделаю все, что в моих силах, – пообещал земной пони, доставая из сумки одну из моих раций, – на всякий случай, будем держать связь. Если получится, я попробую как-нибудь тебе помочь. А теперь давай Джек, отвлеки его!
Я выскочил из-за лунохода и начал махать ногами, привлекая внимание зомби-дракона.
– Эй ты, гниющая ящерица! Я здесь… твою мать! – он выдохнул в мою сторону длинную струю пламени и оплавил луноход, но желаемого я добился, дракон теперь полностью сосредоточил свое внимание на мне, в то время как Мэтти воспользовавшись моментом, рванул в другую сторону.
Издав громкий рев, дракон начал меня преследовать. Хорошо еще, что он был не слишком шустрым и не мог за мной угнаться. Но что мешало ему опять дохнуть огнем? Хотя, это и не потребовалось. Убегая от него и перепрыгивая через разные препятствия, вроде сломанных нами роботов и декоративных украшений я немного замешкался и возле очередного робота он догнал меня и попытался укусить. С трудом я от него увернулся, но он тут же сделал второй выпад и в этот раз я попался. Его челюсти сомкнулись на моей сумке, и он рывком поднял меня над землей.
– Отпусти меня, чертово поганище! – отчаянно закричал я, болтаясь у него в челюстях как тряпичная кукла, и пробуя телекинезом схватиться за свою винтовку. Наконец дотянувшись до нее, я сделал пять или шесть выстрелов прямо в пасть дракона. Но ему это, разумеется, никак не повредило. Однако одним из выстрелов мне удалось расколоть его передний зуб (удача), который сдавливал мою сумку и он, разлетевшись на куски, разорвал ее и дракон выронил меня. Кувыркаясь словно мячик, я камнем рухнул вниз, и еле успел обхватить себя телекинезом, чтобы немного смягчить падение, которое оказалось довольно жестким.
Дракон тут же замахнулся лапой и стукнул по мне. Я закрылся своим щитом. Удар получился невероятно мощным, по силе сопоставимым с тем напряжением, что я испытывал, когда мне пришлось сдерживать раскаленный пар. Из носа и ушей у меня тут же брызнула кровь. В изнеможении я убрал щит и стал медленно отползать от монстра, не дожидаясь, когда он снова по мне ударит. А он уже готовился это сделать, опять занес свою когтистую лапу и тут… в него начали влетать множественные автоматные выстрелы. Из земли возле соседних зданий, вылезли турели и стали его обстреливать. Дракон, моментально позабыл обо мне и, круша все вокруг свой тушей, ринулся к ближайшей турели. Ломая зубы и разрывая пасть, он вырвал ее из земли и стал, пуская кроваво-розовые слюни грызть.
– Джек, это я. Я активировал несколько турелей, чтобы отвлечь его, – услышал я голос Мэтти из лежавшей у меня в кармане рации, – фух, вовремя же я успел, он тебя чуть не раздавил. Правда, на наведение времени не хватило. Ты главное не потеряй бейджик Перри и тебя они не тронут, наверное. А я пока активирую роботов, и на этот раз укажу его единственной мишенью.
Дракон тем временем уже дожевал и буквально проглотил металлическую турель, а после накинулся на вторую. Но прежде чем он успел до нее добраться, роботы, что до этого мирно катались по двору, вдруг ожили и стали палить по нему из ракетниц. К сожалению, их ракеты были маломощными и не могли оторвать ему даже пальца, но вот внимание отлично привлекали. Из нескольких дверей, тем временем стали выезжать и вылетать другие роботы-охранники. Дракон, громко топоча, стал бросаться на них. Мощными ударами он разносил роботов на куски и отшвыривал их на стены. А троих и вовсе расплавил своим огнем, и они словно восковые свечи расплылись по двору лужицами.
– Боюсь, это все чем я могу тебе помочь. Было бы круто перерезать его лазерной решеткой, но раз уж его не берут ракетницы, то сомневаюсь, что простой лазер окажется более эффектным. И потом все драконы жаростойкие, – сказал по рации Мэтти, – ну все Джек, я пошел к ракетной установке. Держись там.
Пока дракон был занят разборками с роботами, я напрягся и из последних сил доковылял до стенки уличной кузни и осмотрел там свои раны. На счастье они были не настолько страшными, как мне казалось. Зубы дракона оставили на мне лишь пару царапин, чего нельзя было сказать о моей сумке и лежащим там сувенирам, которые при падении разлетелись по всей округе и теперь если не разбились, то лежали во дворе в опасной близости от места сражения.
Достав полупустой стимулятор, я вколол себе его остатки.
Дракон тем временем продолжал отбивать нападение роботов, он топтал их, давил, кусал. Роботы палили по нему из пулеметов, ракет, лазеров, жгли огнеметами, но все было напрасно. Сами роботы как это уже было в сражении с луноходом, быстро ломались от одного его удара и разлетались в разные стороны, изредка взрываясь и начиная гореть.
Мэтти, тем временем, опять вышел со мной на связь:
– Я уже практически забрался на башню. Мне осталось лишь запустить установку и… – внезапно он прервался и громко с раздражением воскликнул: – Ты?! Снова ты!!!
– Что там у тебя? Кто это? – не понимая о чем он, спросил я.
– Ну, все, на этот раз ты мне за все ответишь! Это он, Джек, он! – услышал я громкий возглас, а после из рации стали доноситься какая-то возня и обрывки матерных фраз.
– Ах ты мразь! Мулов сын… я сейчас Джек… ай! Твою мать! Сейчас!
Тут кузнечный горн, возле которого я сидел, разлетелся на куски. На него упал разорванный пополам четырехколесный робот. Дракон, запустивший его туда, повернулся в мою сторону и заметил меня.
– Поннииии… – хрипло прорычал он и, изогнув шею, попробовал в рывке меня укусить. Я успел нырнуть за поваленный на бок железный горн, и дракон вцепился в него зубами. Мне в уши ударил громкий лязг гнущегося металла.
– Дискордов выродок, слезь с меня! – тем временем раздавался из рации голос земного пони.
– Мэтти, ты меня слышишь?! Не знаю что там у тебя, но меня вот-вот сожрут, так что поторопись! – поднимаясь на ноги, крикнул я и, прихрамывая, побежал к столбам для конных сшибок.
– Блять, я стараюсь, как могу, но этот ублюдок, не дает мне приблизиться к пульту. Ааа! Сука, отпусти уже! – я услышал три резких сильных удара и синхронно прозвучавшие вместе с ними слова: – пошел… ты… на хрен! Иха! Да! Так тебе! Сдохни вонючий кусок дерьма! Он готов Джек, я убил его! Сейчас я тебе помогу!
Над моей головой раздался громкий скрежет и рокот. Часть конической крыши башни опустилась вниз, и я увидел выехавшую вперед платформу с ракетной установкой.
– Джек, я его вижу, но эта штука сильно проржавела и не может быстро поворачиваться, ты можешь выманить его в центр, чтобы я в него выстрелил? – сказал мне Мэтти.
– Чтобы ты подорвал также и меня? – с громким выдохом воскликнул я.
– Нет, у этих ракет малый радиус взрыва, и тебе просто надо будет забраться в свой щит, тогда тебя не заденет. А теперь, меньше болтовни, давай беги в центр!
– Ну да, тебе легко говорить, – нервно хихикнул я, наблюдая как дракон, отшвырнул измятый горн в сторону и приготовился укусить меня. Увернувшись от него я, петляя и то и дело, отскакивая от его зубов, понесся в центр двора, где лежала масса покореженных роботов.
– Вот так, отлично, он у меня в прицеле, сейчас… сейчас… приготовься, стреляю! – услышал я крик земного пони и тут же со стороны башни раздался резкий звук старта ракеты. Я вызвал свой щит и ускорил ход, чтобы ненароком не угодить под взрыв. Ракета, пролетев мимо дракона, с грохотом врезалась в кучу роботов и разметала в разные стороны обломки.
– Дерьмо! Какого хрена это было?! – выругался я, когда обломки с силой начали врезаться в мой щит. Дракон тем временем успел догнать меня и едва не зацепил когтями.
– Извини Джек, сам не знаю, как так вышло, я ведь точно навел ракету прямо на него. Подожди, сейчас попробую еще раз.
– Только целься точнее! – попросил я и снова начал разгоняться, чтобы уйти подальше из опасной зоны.
– Огонь! – крикнул Мэтти, снова раздался звук старта, и опять ракета пролетела мимо своей цели и взорвалась возле угла одного из зданий, которое начало рушиться и едва не похоронило меня.
– Эй! Ты, на чьей стороне?! Зачем ты это делаешь?! – сердито выкрикнул я, уклоняясь от обломков и попутно не спуская глаз с дракона, на которого тоже посыпались куски здания, ненадолго задержавшие его, но не сильно-то навредившие.
– Клянусь Джек, я не знаю, что я делаю не так. Я навожусь на дракона, расстояние до вас небольшое, ракета по прямой летит точно к нему, а потом… да, ну конечно! Эти ракеты рассчитаны на поиск воздушных целей, а значит, наводятся радаром или по тепловому следу! А так как радар не активен, то они должно быть автоматически ищут тепло. Помнишь, первая ракета попала в горящих роботов, а не дракона? Все дело в огне!
– Ну, класс, значит теперь мне точно хана! Ведь дракон сотню лет как дохлый, а мертвые, как известно, не отличаются высокой температурой тела! – саркастично выкрикнул я, зигзагами скача между обломками, чтобы запутать пытающегося достать меня монстра.
– Да, но ты можешь подманить его к одному из горящих роботов или… эй, у меня идея! Заставь его дохнуть на тебя огнем!
– Что? Ты что спятил?!
– Нет, Джек, послушай: если он выдохнет пламя, его огонь будет самым жарким из всего, что находится здесь и ракеты тогда наверняка наведутся именно на него!
– А не на пустое пламя? – с сомнением спросил я, выскакивая на открытое место и с трудом уворачиваясь от взмаха покрытого обломанными шипами хвоста.
– Может быть, но других идей у меня нет, так что стоит рискнуть.
– Дискорд тебя побери Мэтти! Хорошо, только прошу – не промахнись опять!
– Не переживай, как говорится: три – счастливое число.
– Ага, вот только для кого: для меня или дракона? – пессимистично отозвался я, возвращаясь обратно в центр, туда, где неподалеку стоял луноход. Я старался держаться от дракона как можно дальше, вынуждая его попробовать достать меня огнем. И вот он широко открыл свою изуродованную пасть, где-то в глубине ее загорелся яркий розовый огонек, и он снова выдохнул на меня жидкое пламя. Я вызвал щит и что есть силы, припустил к углу одного из зданий. Мой мозг сильно заболел, когда я почувствовал, как стенку щита лизнуло пламя, но тут я услышал, как над моей головой раздался синхронный звук запуска сразу двух ракет, а затем сзади прогремел взрыв. Я обернулся.
Как я и догадался, Мэтти выстрелил в дракона одновременно двумя оставшимися ракетами (Луна знает зачем) и они безошибочно навелись на источник тепла и угодили точно в голову дракона. Обезглавленная туша зомби с грохотом повалилась набок, придавив собой стоящий неподалеку луноход.
– ИХА! ПРЯМОЕ ПОПАДАНИЕ! ВОТ ЭТО ВЫСТРЕЛ! ДА!!! – услышал я восторженный крик земного пони, – НАША ВЗЯЛА ДЖЕК!
– Да, мы молодцы, – устало улыбнувшись, сказал я и в изнеможении упал на землю, – особенно я, раз уж смог пережить прятки-бегалки с зомби-драконом, пока некоторые просто стреляли по мишеням.
– Ну-ну без сарказма, у меня тут тоже не вечеринка была. Я едва не погиб пока пытался спасти твой круп.
– И с кем же ты там боролся? – спросил я.
– Сейчас спущусь, и сам увидишь, – сказал Мэтти. Через пару минут он вышел из башни и подошел ко мне.
– Привет, скверно выглядишь друг, – поглядев на меня, произнес он, – как ты себя чувствуешь?
– Ничего жить буду.
Я поднял глаза. У него на мордочке было несколько синяков, а изо-рта капала кровь. Нос был разбит.
– А с тобой-то что приключилось? С кем подрался? На тебя напал зомби?
– Если бы. Я сейчас столкнулся с этим мудаком Лунным Странником, и знаешь, я его прикончил. Прикинь, побежал я по лестнице к ракетам, а тут он. Ну, мы с ним немного подрались, а после, я скинул его вниз. Пойдем, покажу.
Он повел меня к башне, и начал обходить ее с той стороны, где она граничила со стеной ближайшего здания и переходила в маленькую подворотню, в которой в углу стояла пара покрытых плесенью ящиков и бочек. Там на земле лежала выбитая ставня и осколки мутного стекла, но больше ничего не было.
– И? Что ты хочешь мне показать? – спросил я.
– Ерунда какая-то, где он? – недоуменно произнес земной пони, опускаясь на колени и осматривая землю, а после глянул вверх. Я тоже последовал его примеру. Там, на стене башни было несколько окон идущих вертикально, одно из которых было выбито. – Вон, оттуда мы вывалились, а на той ставне я висел, с этим подонком, вцепившимся в мои задние ноги, – сказал Мэтти, – а после я нанес ему несколько сильных ударов и уронил прямиком на землю. Высота тут большая, да и приземлился он не на круп или брюхо, а смачно шваркнулся спиной. А значит, как минимум сломал себе позвоночник и не мог уйти самостоятельно.
– Допустим, но тогда где он?
– Без понятия, но я могу поклясться, что не вру. Я точно сбросил его сюда, видишь осколки? Так что никаких сомнений, он упал именно здесь. Но как ему удалось пережить такое падение, я не знаю.
– Не оправдывайся, я тебе верю, – сказал я, – что ж, это лишний раз доказывает, что наш Лунный Странник совсем не так прост, как кажется, и гораздо опаснее, чем мы думали. А еще… ой!
У меня заболел ушибленный бок, на который я дважды успел свалиться, когда уворачивался от дракона. Доковыляв до стоящего возле стены ящика, я присел на него.
– С тобой точно все хорошо? – спросил земной пони.
– Точно, просто мне нужно немного передохнуть, – заверил я, несколько раз делая глубокий вдох, а затем со свистом выдыхая воздух, – а то когда я убегал от дракона я ненароком перестарался с физическими нагрузками, думая, что еще чуть-чуть и он меня слопает.
– Я тоже решил, что мне кранты, когда висел там, – сказал Мэтти кивая вверх, – но видимо нас с тобой, хранит какая-то неведомая сила, которая не дает нам пока представиться. За эти три дня мы уже четыре раза благополучно избежали смерти.
– Считай пять, вместе с теми зомби, что чуть нас не съели на яхте Лунного Странника, – напомнил я.
– Да верно, – согласился он, садясь рядом, и осторожно касаясь копытом ушибленного глаза.
– Ну, раз уж с монстром мы разобрались, а времени до выброса облака еще достаточно, – сказал я, посмотрев на ПипБак, – может ты, расскажешь мне о том, что произошло в башне?
– Так я же уже тебе сказал: я подрался со Странником, к чему подробности? И потом, может, мы отложим это до захода в помещение?
– Не стоит, мне все равно потребуется несколько минут на отдых, так что ты вполне успеешь за это время изложить все в деталях.
– Ну, хорошо, короче…
«Далее рассказывает Мэтти»
– …когда ты начал отвлекать на себя дракона, я дождался пока вы отбежите подальше, и хотел было сперва рвануть в сторону башни, но потом притормозил и подумал, что тебе наверняка понадобится поддержка, пока я буду все настраивать и готовиться к выстрелу. Поэтому я решил для начала вызвать тебе подмогу.
Я развернулся и поскакал к двери, которая вела в то место, откуда мы пришли и, не сбавляя скорости, быстро пробежал все помещения, и залетел в офис Грайми Коута. Там я сбросил с себя сумки (чтоб было легче на обратном пути) и, открыв терминал для начала активировал несколько турелей, чтобы они сразу же вступили в бой, а то не факт что роботы успели бы до тебя добраться. Я как раз увидел на одной из камер, как дракон ударил тебя лапой и ты еле успел укрыться за щитом. Если быть честным, когда я включил турели, то до меня вдруг дошло, что я запустил их, не указав при этом никаких параметров наведения, и у меня появилось опасение, что турели решат пристрелить также и тебя.
– Да, вот было бы досадно, – с усмешкой, сказал я.
– Но к счастью все прошло удачно, – как ни в чем не бывало, продолжил Мэтти, – не знаю твой бейджик тебя защитил или они просто решили сперва атаковать того кто побольше, но турели сделали свое дело и дали мне время правильно настроить и запрограммировать роботов. У них, между прочим, старая прошивка и просто дать какую-то невнятную команду, не получится, нужно четко указать цель, чтобы они ненароком не начали атаковать любого, кто хотя бы отдаленно будет напоминать им туманное описание. Однако я сумел разобраться с их алгоритмом, и роботы без проблем переключились на дракона и стали тебя защищать. Закончив с ними, я выскочил из офиса и, вернувшись обратно на улицу, побежал в башню. По пути я бросил короткий взгляд на тебя и дракона. Ты как раз успел забежать за кузню, в то время как роботы, дрались с монстром.
У меня мелькнула мимолетная мысль, остановиться и позвать тебя, чтобы мы вместе побежали в башню, но я не был уверен, что ты сможешь сделать это незаметно, и потом… скажу тебя прямо, я немножко испугался привлечь к себе внимание, большого разносящего в клочья железных роботов дракона.
– Хм… – многозначительно хмыкнул я.
– Мнем… короче, я забежал в башню и стал подниматься по ступенькам. Процедура запуска и активации ракет мне была известна, и я надеялся, что управлюсь со всем очень быстро. Я уже миновал последний пролет и ступил своими ногами на площадку, где была установка и тут… увидел впереди возле пульта этого мерзкого урода – Лунного Странника плотно одетого в свои грязные тряпки.
– Ты?! Снова ты!!! – сердито воскликнул я, при виде этого подонка, который несколько раз нас чуть не убил.
Он ничего мне не ответил и лишь, демонстративно преградил путь, не давая подойти к пульту.
– Что там у тебя? Кто это? – услышал я твой голос по рации.
– Ну, все, на этот раз ты мне за все ответишь! Это он, Джек, он! – крикнул я, доставая из кармана пистолет, и хотел было в него выстрелить. Но тут этот осел рванулся вперед и вытащил из-под плаща переднюю ногу с привязанным к ней обрезком трубы и огрел меня по груди с такой силой что я, потерял концентрацию и выронил из телекинеза пистолет. По правде говоря, я еще не привык пользоваться своей короной, и мне было нелегко поддерживать магическое облако. Особенно когда по телу прокатилась резкая боль.
– Это бывает не только у тебя, но и у тех, кто родился единорогом, – сказал я.
– Так вот, когда он ударил меня, я выронил пистолет, и он тут же занес трубу для нового удара. Пришлось драться с ним вкопытную. Но идти против трубы с голыми ногами было опасно, и я сам не понимая, что на меня нашло, просто бросился на него головой вперед, а он, видимо не ожидая столь нелепо атаки, растерялся и его следующий удар прошел мимо. Благодаря этому мне удалось повалить его на пол. Странник, тут же плотно вцепился в меня свободной ногой. Передним копытом я прижал его трубу, чтобы он больше не смог ей размахивать, но этот кретин, не задумываясь, начал больно стукать меня головой, и лягаться по животу своими тощими задними ногами. Мне пришлось ответить ему тем же. И хотя он весил не слишком много, словно много месяцев просидевшая на суровой диете фотомодель, у него все же хватало сил не только не ослаблять хватку, но и каким-то образом терпеть все мои удары, которыми я награждал его, а бил я поверь, очень неслабо. Наконец, надавав ему лещей и вырвавшись из его объятий, я буквально прыгнул ему на ребра всеми четырьмя ногами. Странник перестал дергаться и затих. Я решил, что с ним покончено (но на всякий случай, вырвал из его ноги трубу и отбросил ее в угол) и хотел было направиться к установке, но тут он неожиданно вскочил и с несвойственной такому дрищу силой откинул меня назад к ступенькам.
– Ах ты мразь! Мулов сын… я сейчас Джек… ай! Твою мать! Сейчас! – крикнул я, с болью в спине пробуя встать, но он снова набросился на меня сверху. Я почувствовал на своей шее его кривые обломанные зубы, которыми он стал меня душить. Пришлось, чтобы вырваться из его хватки столкнуть себя вместе с ним на ступеньки, и мы кубарем покатились вниз по винтовой лестнице. Сцепившись клубком, мы прокатились по острым углам двух десятков ступеней и на полном ходу влетели в одно из узких окон со ставнями и, выбив его, повисли над землей. Точнее я, успевший передними ногами схватиться за каким-то чудом выдержавшую мой вес ставню. Странник, ухватился за мои задние ноги и стал бить меня копытом по ребрам намереваясь уронить нас обоих на землю. Этот мудак, даже находясь на волосок от смерти, не прекращал свои отчаянные попытки убить меня. Но кое-что он не учел. Хотя мои ноги и были заняты, мой обруч с телекинезом все еще работал. Я вытащил из кармана плаща одну из таблеток Бака и, проглотив ее, почувствовал резкий прилив сил. Встретившись взглядом с этим тараканом, я со всей силы нанес ему три мощных удара.
– Пошел (первым ударом, я буквально переломил ему одну из передних ног)… ты (я ударил его в нос и услышал сухой хруст)… на хрен (последний третий удар окончательно добил его и он, отпустив меня, полетел на землю)! – Иха! Да! Так тебе! Сдохни вонючий кусок дерьма! – восторженно воскликнул я, поднимаясь на заметно окрепших ногах на карниз и повернувшись, посмотрел на него. Он бездыханно лежал на земле в окружении обломков. – Он готов Джек, я убил его! Сейчас я тебе помогу! – крикнул я и побежал к ракетам.
– Ну а дальше ты итак знаешь, что было Джек, – в заключении прибавил он, – я запустил установку, начал стрелять, увидел что на панели есть режим авто и теплового наведения, которые запускались автоматически при отсутствии радара и сказав чтоб ты заставил его дохнуть на тебя огнем, убил. И теперь ты можешь смело называть меня Мэтти Флаттер-рожденный, потому что сегодня я сделал то же что и она – прикончил дракона.
– Да, теперь тебе только осталось, для полноты картины, одеть рогатый шлем, и можешь завтра же начинать странствовать по миру и убивать злых монстров, – пошутил я.
– А разве не этим я сейчас занимаюсь? – усмехнулся он, – мы с тобой последние два месяца только и делаем, что шатаемся по пустошам и едва не гибнем от когтей и зубов страшных мутантов и чудовищ.
– Это не в счет. Как бы сказал нам Бен: через все это проходит каждый житель пустошей, – так что мы с тобой должны воспринимать эти приключения как нечто житейское.
– Вот уж дудки, мне после этой твари теперь долго спать не придется, – посетовал земной пони, – дракон с торчащими из его тела стонущими головами, – такое даже в кошмаре не приснится.
– Твоя правда. Хорошо, что он нам больше не опасен. Что ж, уже темнеет, давай, что ли вернемся обратно в замок и будем готовиться к ночлегу, – сказал я, оглядывая место драки, – но сперва, не поможешь ли мне собрать уцелевшие сувениры? Конечно, если такие еще там остались.
– Так, проверим: гидравлические суставы, проводка, клеммы, пара полупроводников для Р-23, немного крупные, но все равно сгодятся, – приговаривал Мэтти, выкладывая на специально расстеленную на полу палатку (принесенную со двора) все добытые им запчасти и детали, которые он последние полчаса откручивал со сломанных и стоящих в разобранном виде роботов. В маленьком здании в подворотне, мы нашли мастерскую с массой полезных запчастей и инструментов, а в доме напротив обнаружилось целое хранилище полное зарядных капсул (в основном пустых) с роботами и Мэтти был на седьмом небе от счастья.
– Да, ты я вижу, решил серьезно подойти к созданию тела для нашей новой подруги, – улыбнулся я, сидя на спальном мешке и перекладывая остатки своих вещей в запасную сумку. Многие мои сувенирчики были раздавлены и побиты, но к счастью кое-что я все же спас, включая футболки и дискеты с фильмами. Правда в коробку с настольно игрой, угодил один из клыков дракона, и мне пришлось заменить ее другой из лавки что внизу, прибавив к ней еще несколько безделушек в дополнении к забранному из обеденного зала золотому кубку.
– Естественно, наша милая Стар, должна ходить только в самом лучшем, – кивнул Мэтти, – а под лучшим я понимаю крепкое, надежное и способное выдержать любые нагрузки и повреждения тело, – прибавил он, закидывая в карман своей сумки несколько маленьких лампочек.
– Милая Стар, да? Ты поосторожнее с такими словами, особенно когда начнешь ее собирать, – предупредил я. – Вдруг Куки станет к ней ревновать? Надеюсь, ты не забыл, как бывают остры ее зубы, когда она сердится.
– Нет, не забыл, – потерев шею, сказал земной пони, – но с чего бы ей ревновать?
– Ну, как бы это помягче сказать? У тебя сейчас вид как у тех жеребцов и старого довоенного сериала, которые пытались при помощи терминала и фигурки красотки создать себе идеальную кобылку 23. (@_@). Тебе осталось только нацепить себе на голову нижнее белье Куки, и точно будешь один в один как они.
– Ха-ха, да, я смотрел его в бункере, когда был подростком, но это совсем не то, что ты думаешь. Стар, интересует меня исключительно как редкий и довольно уникальный ИИ. Ну, может не совсем, она ведь наша новая подруга, а не какое-то устройство. И я не буду относиться к ней как, скажем к тостеру или плите, но и не стану пытаться, ну… ты знаешь… пробовать прокатиться на ней, когда у нее появится тело.
– Однако, твое поведение говорит об обратном, – подмигнул я, – но ты не переживай, я все понимаю. В конце концов, если приспичит, ты всегда можно заказать у какого-нибудь инженера из Фениксов, то, что для этого нужно. Они ведь недурно преуспели в создании сложных протезов ну и…
– Завязывай Джек, я серьезно! – нахмурился Мэтти.
– Ладно, ладно, уж и пошутить нельзя, – примирительно поднял я передние ноги.
– Кстати, а что насчет остальных роботов? – поменял я тему разговора, – ты уже придумал, как их настроить, чтобы они защищали нас, когда мы завтра пойдем в замок Кантерлот?
– А как же. Вообще-то я уже запрограммировать их, – сказал Мэтти, – вместе с теми, что сейчас дежурят у магазина. Утром мы возьмем с собой сразу нескольких роботов. Того большого стража, что ездит на четырех колесах, чтобы он возил на себе наши сумки и прикрывал в случае опасности, а заодно и несколько парящих шариков, которые будут отстрелить зомби из своих плазмометов. Так что теперь, мы можем больше не опасаться внезапного нападения гнилушек с такими сильными телохранителями. Ну и, конечно же, нашего перебинтованного любителя ловушек.
– Да, уверен что Странник не оставит своих попыток добраться до нас. Кстати об этом. Как думаешь, роботы сумеют ему помешать? В смысле, он ведь скользкий как мыло, не мало ли будет тех четверых часовых, что ты расставил в помещеньях? Может нам стоит опять поспать посменно?
– Кто знает, наверное, стоит. Чур, я дежурю первым. После сегодняшней битвы с монстром я вряд ли быстро засну. И мне еще нужно перекачать пару файлов из терминала Грайми Коута. Я возьму у тебя твой ПипБак?
– Конечно, можешь пользоваться им сколько захочешь.
– Спасибо, – сказал он и, отойдя от сложенных запчастей, скрутил палатку валиком и перевязал ее толстым шнуром от занавесок, что когда-то висели в обеденном зале. Достав из второй сумки остатки пищи, он сказал: – сегодня будем не так роскошествовать как вчера, но думаю, по мисочке супа я нам сварю.
– Давай, после нынешних побегушек, я съем что угодно даже упаковку мятных леденцов, – сказал я, встряхнув в кармане конфетки из автомата, – хорошо еще, что у нас полно воды.
– Включая ту, от которой моча потом становится разумной, – напомнил он.
– Ну и что? Раз разумная, значит, тоже имеет право жить, – пошутил я, – а если серьезно, у нас от нее пока еще не было ничего плохого, так что думаю, мы вполне можем ее пить. Но только утром. Сейчас давай используем простую воду, чтоб потом не спать кхе-кхем… с жизнью в желудках.
– Согласен. Хех, жизнь в желудках, звучит как-то по-изващенски, – посмеялся Мэтти, высыпая овощи и заливая их водой, а затем поставил кастрюлю на переносную плитку.
Поужинав, я стал укладываться спать. Эту ночь мы решили провести в кабинете Грайми Коута. Во-первых, он был более надежным и с целым замком на двери, а во-вторых отсюда мы могли наблюдать через камеры за всем, что происходит в замке и в случае чего активировать местных роботов.
– Спокойной ночи Джек, – сказал земной пони, садясь за стол и начиная что-то набирать на клавиатуре.
– И тебе тоже. Ты смотри – сильно не засиживайся, ведь завтра, если повезет, у нас с тобой будет последний бросок перед возвращением домой, – сказал я, – и мы оба должны быть как стеклышко. Закрыв глаза, я постепенно заснул.
Ночь у меня выдалась беспокойной. Мне приснилось, что я был пегасом и за мной всюду летал, огромный многокрылый демон, который хотел своими щупальцами (которые у него были вместо лап), опутать меня и затянуть к себе в пасть. И вот в какой-то момент он меня догнал и тут…
– ААА! – услышал я испуганный крик и тут же проснулся и засветил свой огонек. Было темно, Мэтти уже давно лег спать, но тут внезапно вскочил (видимо из-за плохого сна) и сейчас тяжело дыша, осматривался по сторонам.
– Извини Джек, что разбудил, – сказал он, вытирая пот со лба.
– Ничего, мои сны были тоже не очень добрыми, – сказал я, – эх, выпить бы сейчас что-нибудь крепкое, чтобы немного успокоить нервы.
– Да, хотелось бы, но нечего, – развел ногами Мэтти, ложась на бок и поплотнее заворачиваясь в спальник. И мы оба начали засыпать, возвращаясь обратно в царство кошмаров.
Получено достижение: «Flutterborn» (Условие – одолеть зомби-дракона из парка).
Утром я проснулся немного разбитым (сказывались нехорошие сны). Мэтти еще спал. Мы вчера так устали, что, несмотря на желание спать поочередно, оба заснули как убитые и проспали аж до десяти утра. Первым делом я решил проверить содержимое своих сумок, на наличие каких-нибудь посторонних предметов. Осторожно ощупав там все телекинезом, я не нашел ничего подозрительного. Затем я встал и открыл дверь. Перед ней лежало битое стекло, и была раскрошена известка (меры предосторожности, которые я предпринял, чтобы к нам никто не подкрался и не ушел, не оставив следов). Но на известку не наступали, чужих следов тут не было, а значит Странник не решил к нам соваться, особенно после того отпора который он получил от Мэтти.
– Доброе утро Джек, что поделываешь? – услышал я голос земного пони высунувшего из спальника свою взлохмаченную голову.
– Просто проверяю, не посетил ли нас кто посторонний, – сказал я, выглядывая в коридор.
– И как? Есть следы Странника?
– Да вроде нет, все в порядке, – сказал я, закрывая дверь, – да и роботы бы не дали ему пройти.
– Это хорошо, и-эх! – он громко зевнул, – а то нам и без него сегодня будет, чем заняться.
Мы съели остатки вчерашнего холодного супа, и запили их водой, потом сделав свои естественные дела и чуть отдохнув, стали собирать вещи и пошли на улицу прихватив заодно того робота, что охранял коридор. Поскольку время было ближе к одиннадцати, облако уже давно успело рассеяться.
– Приветствую командир, во время вашего отсутствия, не случилось никаких происшествий! – услышал я бодрый голос парящего над полом робота-шара с большой белой звездой на корпусе, который охранял вход в магазин.
– Благодарю, хорошая работа рядовой, – ответил ему Мэтти, – а теперь вылетай во двор, мы должны немедленно отправиться в путь. А ты и другой солдат (он кивнул на второго робота) будете нас защищать.
– Сэр, слушаюсь сэр! – синхронно воскликнули боевые роботы, отдавая честь, и быстро выплыли наружу.
Как я и предполагал: там уже было достаточно свежо и чисто, чтобы идти без щита.
– Так, а теперь подождите здесь, пока я схожу и приведу робота-стража, – сказал Мэтти, опуская свои сумки и сверток с запчастями на землю. – Ах, да совсем забыл! Джек, сходи, пожалуйста, в кабинет и деактивируй лазерную решетку, чтобы мы смогли выйти.
– Ладно, – без особого энтузиазма кивнул я и, сбросив самые тяжелые свои пожитки, поднялся обратно в кабинет и выключил лазер блокирующий доступ в замок. Когда я вышел во двор, Мэтти стоял возле большого робота на четырех колесах и что-то в полголоса говорил ему, какие-то слова и цифры (видимо пароль или какой-нибудь специальный код). Закончив с этим, он начал развешивать на его корпусе наши сумки.
– Отлично, хотя бы сегодня нам не придется гнуть спины, – сказал я, повесив на его бронированную пластину у колеса оставшиеся вещи (к счастью она была сплошь покрыта острыми шипами, видимо в оборонительных целях, но на них также удобно было, и развешивать сумки).
– И не говори, благодаря нашему конвою, сегодняшний день превратится в простую и приятную прогулку, – улыбаясь, прибавил земной пони, заканчивая с сумками и начиная последнюю проверку: – так, роботы полностью заряжены, шарниры и суставы смазаны. Если все пройдет хорошо их заряда хватит на то, чтобы сопроводить нас до самого города.
– Замечательно, очень на это надеюсь, – пожелал я, – и на то, что нас сегодня больше никто не задержит.
– Ха, пусть только попробует, – сказал Мэтти и обратился к роботам: – солдаты, при обнаружении посторонних, разрешаю вам открыть огонь на поражение.
– Слушаюсь сэр! – хором ответили они и направились вслед за нами.
Мы вышли за территорию замка, и пошли в сторону возвышавшихся невдалеке белых башен и домов. Сказать что-то особенное об этой прогулке мне, пожалуй, нечего. В отличие от прошлых дней, когда нам приходилось укрываться и прятаться от зомби или монстров, сегодня мы шли свободно и даже находили время любоваться окружающими нас видами. Сперва мы миновали нескольких качелек разной величины и аттракцион, где жеребята могли покататься на маленьких машинках с электрическими шестами, которые соединялись с металлическим решетчатым потолком. Потом наш путь пересекли узкие рельсы, а чуть дальше стоял сросшийся с ними конфетный паровозик (его корпус был сделан в виде карамелек и конфет), который преградил нам путь. Видимо раньше он ездил по всему парку. Обойдя его, мы пошли дальше.
Пару раз нам попадались зомби, но мы не вступали с ними в бой, и по-хитрому спрятавшись за ближайшим углом, давали нашим роботам возможность разделаться с ними. А поскольку зомби не обращали на роботов внимания, те без особых проблем рвали их на части, а затем мы спокойно проходили дальше, никуда не сворачивая и не ища обходных путей. Правда, один раз нам все же пришлось обойти участок, который оказался полон рабочих динамиков но, не считая этого эпизода, мы больше не встретили никаких препятствий и довольно быстро добрались до входа в Кантерлот.
Прямо перед нами были большие решетчатые ворота, красиво изгибающиеся в форме арки и поднимающиеся в центре вверх. На каждой из створок изображались фигуры луны и солнца. От них начинался высокий, некогда белоснежный кирпичный забор с башенками и флажками вдоль всей длины. Точнее флагштоками, на которых они когда-то висели.
Я попробовал открыть ворота, но они оказались заперты на обычный встроенный замок.
– Вот так всегда, – недовольно фыркнул я.
– В сторонку, сейчас я и моя команда их откроем, – сказал Мэтти и повернулся к одному из роботов, – слышал рядовой? Впереди препятствие, устрани его.
– Сэр, есть сэр! – козырнул парящий робот и, подлетев к воротам, направил на замок свою плазменную горелку и начал его греть. Через десять секунд замок растекся и ворота, слабо заскрипев, распахнулись внутрь.
– Готово, путь открыт, – сказал земной пони, – и кто только сказал, что Кантерлот такой уж неприступный?
– Видимо тот, кто не был готов к встречи с нами, – шутливо высказал я предположение.
Мы зашли внутрь, в сопровождении роботов. Двор Кантерлота был больше чем в «Замке дракона» и выглядел относительно чистым (ну по меркам тех мест, в которых мы побывали). И хоть в нем хватало мусора, состоящего из пластиковых стаканчиков и пустых картонных упаковок из-под орешков и попкорна, здесь не было зарытых скелетов, кусков зомби или следов столетней драки. Поначалу мы опасались, что на нас могут напасть местные роботы-охранники, но никто не спешил нас атаковать и мы, подождав пару минут, направились вглубь двора.
Здешние здания, располагались длинным полукругом и были размещены вдоль линии забора, за ними виднелись несколько дорожек выложенных крупным камнем, которые, скорее всего, вели к другим внутренним улицам. Дома выглядели вычурно. Все они были белыми (а точнее грязно-серыми), с цветными витражами вместо окон, стенами, покрытыми драгоценными камнями (скорее всего искусственными) складывающимися в цветы, миниатюрными башенками с золотыми куполами вместо крыш и расположенными рядом красивыми статуями и многоэтажными фонтанами. Возле каждой из стен были клумбы, где когда-то росли цветы. В центре полукруга, разумеется, стоял сам замок, который великолепно сохранился и вполне соответствовал той картинке Кантерлота, которую я когда-то видел жеребенком в учебнике по истории. У него было несколько высоких башен украшенных золотыми звездами, между которыми вились нарисованные темно-фиолетовые спирали, идущие к самой вершине конических крыш. Все эти башни соединялись открытыми мостками или имели на большой высоте двери, к которым вели опоясывающие их по кругу винтовые лестницы. Возле главного здания стояла пара отдельных залов с некогда прозрачными стеклянными крышами и стенами, которые ныне успели потрескаться и разбиться. Чуть дальше от замка, находилась большая сцена с покрытыми плесенью декорациями, и остатками театрального оборудования. Именно к ней мы сейчас и направлялись.
– Что это? – спросил я, магией поднимая с земли маленькую заламинированную карточку. На ней было приглашение в кафе Пинки Пай, на «Пять ночей новых сортов мороженного».
– Кафе Пинки Пай, значит? – улыбнувшись, сказал я.
– Дай-ка угадаю: сейчас ты предложишь мне заглянуть туда? – с уверенностью заявил земной пони.
– Да ты прямо Шадоу Спит, – хохотнул я, – как ты догадался?
– Просто интуиция, – подмигнул он, – ну раз так, давай сходим туда. В каком из этих зданий находится ее кафе?
– Не знаю, – пожал я плечами, поворачивая карточку, чтобы убедиться, что на ее обратной стороне нет плана этого места.
– Может, где-нибудь здесь есть карта? – предположил Мэтти.
Мы стали бродить неподалеку от входа и быстро нашли возле стены стенд с картой, где был изображен Кантерлот и указаны самые интересные места.
Начиная с конца, слева направо там было несколько магазинов с сувенирами, два развлекательных центра, танцпол, пиццерия, бары и, конечно же, кафе-мороженое, где согласно перечню мероприятий гости могли повидаться с принцессами и заказать их визит на свой день рождения.
– А вот и кафе. Нам нужно пройти всего сорок шагов налево, а затем перейти у большой статуи принцессы Селестии на внутреннюю улицу, – сказал я, делая пометки у себя в ПипБаке.
Мы направились в ту сторону. Пока мы шли наши роботы двигались за нами следом. Мы держали оружие наготове и все ждали, что в любой момент, на нас могут напасть зомби или очередной безумный невообразимый монстр, но пока все было тихо. Дойдя до статуи принцессы сделанной из железных пластин, которые начали ржаветь и отваливаться, мы встретили робота-гида – еще одного парящего шарика, у которого на корпусе были специальные углубления для программок и приглашений. Пока мы были далеко, он лежал на земле, но стоило нам подойти ближе, как он тут же взлетел и, выдвинув из корпуса свои длинные руки-клешни, заговорил с нами:
– Доброе утро друзья, не хотите ли посетить наши развлекательные заведения в замке Кантерлот? – сказал он веселым, немного перескакивающим голосом.
– Эм… да, мы ищем кафе-мороженое Пинки Пай, – сказал я роботу.
– О, прекрасный выбор, юный сэр, уверен, Вам там очень понравится, – сказал он, – в нашем кафе Вы сможете попробовать мороженое с тридцатью семью различными вкусами. Лучшее место для посетителей – жеребят.
– Ну, вообще-то мы уже давно не жеребята, – заметил Мэтти, – да и не такие уж юные.
– Говори за себя, лично я всегда молод и юн душой, – пошутил я, – хотя «Маленького Крошку Геккона» уже давно не смотрю.
Земной пони улыбнулся.
– О, прошу прощения, за это недоразумение. Мои внешние фото-сенсоры последние восемьдесят лет сильно барахлят, и их не мешало бы заменить на новые, – извинился робот. – Я как раз подал запрос на внеплановый технический осмотр, но ко мне до сих пор так никто и не пришел. Эту фирму эксплуатационного контроля за роботами вздернуть мало!
– Да, они это точно заслужили, – согласился Мэтти, – ну а мы пока пойдем в кафе. Нам в ту сторону? – он показал на дорожку, идущую между двумя магазинами сувениров.
– Совершенно верно, и не забудьте, когда будете проходить мимо посетить наш торговый центр «Столичный Шик», где вы сможете приобрести товары из самого Кантерлота. Настоящего Кантерлота – нашей столицы. На этой неделе у нас там большие скидки на украшения для дома и вечерние платья.
– Спасибо, мы это обязательно учтем, всего доброго, – попрощался я.
– Хорошего вам дня, – помахал робот, и отлетел в сторону, давая нам пройти.
– Ха, знаешь, мне вот интересно, как эти железки умудряются так долго работать? – спросил я, оборачиваясь назад и поглядывая на вернувшегося в "спящий режим" робота. – По твоим словам наши телохранители и дня без подзарядки проработать не могут, а эти летают тут уже целых сто двадцать восемь лет и по-прежнему приветствуют посетителей.
– Все просто, – ответил Мэтти, – наши роботы старой модели. Одни из первых, которых поставляли тогда с зарядными капсулами. Их делали с расчетом на кратковременную эксплуатацию в течение дня. Но потом, инженеры Эквестрии решили заменить накопительный аккумулятор, на портативный магический реактор, схожий по работе со спарк-батареями. И мы получили мощных и к тому же долго работающих роботов. А, кроме того, многие из них, как ты заметил, могут уходить в ждущий режим, что существенно экономит их энергопотребление.
– Понятно, иными словами у них тут простой Мистер Помощник намного круче, нашего армейского бронированного Стража?
– Ну, в плане энергосбережения да, по крайней мере, старые модели. Современные роботы-солдаты тоже снабжены магическими реакторами. И это сильно упрощает эксплуатацию. Хех, хорошо еще, что их создатели когда-то согласились использовать реакторы, а не ту безумную жуть из «Солярис Инкорпорейтед».
– А что хотели сделать они? – спросил я.
– Портативный органический расщепитель живой материи, который мог бы благодаря безотходному уничтожению био-материалов прямо на поле боя осуществлять дозаправку с минимальным износом двигателя и долгим сроком службы. Разумеется, такая конструкция была не только экономична, но и способствовала психологическому давлению на вражеские силы.
– А теперь давай тоже самое, но на эквестрийском языке, – попросил я.
– Короче, они хотели создавать громоздких роботов с большой железной пастью, которые могли бы запихивать туда зебр и перемалывать их в топливо, – упростил он.
– Брр, какая гадость, – поморщился я.
– Вот-вот. Поэтому от их идеи было решено отказаться.
– Так, мы пришли, – сказал я, остановившись возле облупленного двухэтажного здания в стиле ретро, покрашенного в бирюзовый с розовым цвета. Его стены покрывали странные многогранные фигуры, а прямо по центру проходило несколько золотистых полос. Искусственный вафельный рожок лежал на земле, отломившись от держащего его когда-то на крыше крепления. Двойные двери с овальными стеклами посередине были распахнуты настежь.
Оставив роботов охранять вход, мы вошли внутрь и оказались в некогда красивом заведении, большую часть которого занимала широкая розовая стойка с белой столешницей расположенная полукругом точно в центре кафе. На ней стояли бачки, пиалки, ложки и прозрачные стаканчики для молочных коктейлей (они же битые валялись на полу, выложенному в виде бело-розовой шахматной клетки). На стенах за стойкой были стенды с перечнем различных сортов мороженого, а с правой стороны находилась чуть закругленная винтовая лестница, ведущая на второй этаж. По бокам кафе, возле загрязненных широких окон были бирюзовые столы и рваные мягкие стулья с белой линией посередине. А еще за стойкой возле кассы стояла то ли кукла, то ли большая фигура кобылки (в два раза больше настоящей), немного похожая на Пинки Пай, но с куда более яркой розовой шерсткой и гривой напоминающей рожок мороженого с тремя шариками. В качестве кьютимарки у нее была сложенная в бантик ленточка. Она была одета в белый фартук и шапочку кондитера.
– Интересно, похоже, что это один из аниматронных костюмов, в котором ходили здешние работники, – сказал Мэтти, наклоняясь и заглядывая в мутные глаза пони, – может мне стоит…
– Подожди, ты что, хочешь попробовать извлечь из нее запчасти? – спросил я.
– Да, а почему бы нет? – не понял он.
– А разве не очевидно? Ты сейчас подойдешь к ней, начнешь трясти, там окажется зомби, который оживет и костюм ни с того ни с сего станет двигаться, а после набросится на нас, и мы оба от страха навалим две вонючие кучки.
– Пфф Джек, просто смешно, это ж тебе не кино, тут так не бывает, – фыркнул земной пони но, тем не менее, с опаской подошел к костюму и обхватил телекинезом его закрытую челюсть. Несколько раз дернув, он неожиданно разжал ее и, потеряв равновесие, отлетел назад. Голова кобылки со скрипом резко опустилась вниз и из ее открытого рта полилась розовая жижа с кусками какой-то черной массы.
– Фу! Твою мать, ну и вонища! – сказал я, зажимая копытом нос, когда его коснулся неприятный запах, сочетающей в себе ароматы перепревшей капусты, меди и протухшего сырого мяса.
– А, ерунда, главное ведь не запах, а то, что у нее внутри. Ну-ка Джек, подними ее голову, я хочу заглянуть туда.
– Конечно, почему бы и нет, – сказал я и, приблизившись к ней, передними ногами оттянул ее голову назад.
– Нда, похоже, что здесь мне ловить нечего, – зажигая фонарик на лбу и заглядывая внутрь, печально проконстатировал Мэтти, – этот костюм слишком испорчен, а все детали в нем ржавые, не думаю, что их еще можно использовать.
– Сожалею. Ну, что ж, поищем другие, – с облегчением произнес я (не нравилось мне что-то держать ее), отпуская голову, которая с лязгом упала вниз.
– Может, заглянем в кабинет директора? – предложил земной пони.
– А почему бы и нет? – поддержал я, – давай посмотрим, где он.
Сперва мы поднялись по лестнице на второй этаж и поискали там. Но ничего кроме обеденных столов и пары туалетных комнат (где лежало три скелета), мы не нашли. Потом мы вернулись за стойку, позади которой была дверь, ведущая на кухню, и зашли туда. Пол под нашими ногами оказался очень грязным и липким и мы с громкими звуками прилипающих копыт прошли сквозь кухню, и нашли с правой стороны пару комнат и лестницу, ведущую в подвал. Одна из них оказалась кабинетом директора. Там был стол с терминалом. Мэтти попробовал его включить, но он не работал.
– Сломан? – спросил я.
– Нет, просто нет света, – ответил Мэтти, – наверное, как и в музее пробки выбило при скачке напряжения. Будь добр сходи, пожалуйста, вниз и поищи там аварийный рубильник, а я пока проверю что в соседней комнате.
– То есть мне иди вниз в темное и полное монстров подземелье, а ты отправишься в светлую и безопасную соседнюю комнату? – вопросительно поднял я правую бровь.
– Ой, да брось Джек, только не говори мне, что ты испугался? – усмехнулся земной пони.
– Кто я? Да никогда! – тут же спохватился я и постарался придать себе бравый вид, – просто я считаю, что подобный расклад будет немного нерациональным, учитывая, как мало я знаю об электричестве и технике. Ты намного лучше справился бы с подобной задачей.
– Чушь, просто ты боишься. Ну, так и скажи, и нечего отмазываться, – возразил Мэтти.
– Да? Тогда смотри, – возмутился я и, выйдя из кабинета, начал спускаться вниз по лестнице, мысленно отчитав себя за то, что так легко попался на столь древнюю уловку. – А ладно, – сказал я уже вслух, – максимум кого я встречу там – будет один или несколько зомби, а к ним я уже привык.
Спустившись в подвал, я первым делом вызвал свой огонек, который начал летать у меня над головой и тут же увидел большую голову аниматронного костюма, которая отдельно от тела лежала на старом холодильнике со снятой с нее кожей, из-за чего она напоминала жуткий металлический череп с выпученными глазами. Едва удержавшись от того чтобы вскрикнуть я все же сумел себя побороть и в свете парящей сферы, на подрагивающих ногах начал обследовать пыльный полный разного хлама подвал, большую часть которого составляли старые морозильники, столы и пара разбитых ламп. И вот, позади стопки погнутых стульев, на одной из стен я нашел панель с рубильником. Опустив его, я опять вздрогнул, а моя грива встала дыбом, потому что, как только я включил свет, позади меня что-то громко с металлическим звуком дзынькнуло и начало гудеть. Я резко повернулся назад и увидел включившийся железный вентилятор, который стоял на задвинутом в самый угол столе и медленно поворачивался в разные стороны.
– Ну же, Джек, соберись! Хватит уже шарахаться от каждого звука! – упрекнул я себя, подходя к столу на котором кто-то устроил себе укромное рабочее место. На нем были стопки заплесневелых бумаг, а на стене висели различные открытки и фотографии. В основном там были изображены неизвестные мне пони и жеребята, наверное, родственники того кто работал здесь, но одна из них меня заинтересовала. На ней были все шестеро хранительниц Элементов Гармонии, стоящих на фоне этого кафе и весело улыбающиеся фотографу. Я снял фотографию со стены и стер с нее заплесневелые потеки, а потом повернул обратной стороной. Там, большими розовыми буквами было написано: "Большое спасибо за самую веселую вечеринку-объединение в мире! Искренне ваша Пинки Пай. P.S. Овсяно-фисташковое мороженое просто супер, хоть Рарити и не понравилось когда оно попало ей на гриву".
– Хех, да, значит, она когда-то была здесь и веселилась вместе со своими друзьями, – сказал я, убирая фотографию к себе в карман, а после поднялся наверх.
– Порядок, все заработало, – сказал я, заходя в кабинет. Мэтти уже сидел за терминалом и просматривал тамошние файлы.
– Да я заметил, – с улыбкой ответил он, быстро набирая что-то на клавиатуре.
– Нашел что-нибудь интересное?
– Увы, немного, одна ерунда, связанная с поставками и закупками, да еще несколько личных писем местной директрисе, с просьбой увеличить количество продаваемых сортов мороженого, и небольшое любовное письмо от здешнего работника. Короче, ничего полезного. В соседнем помещении, кстати, была комната отдыха, с автоматом с закусками и я добыл нам на обед пару шоколадок, старых конечно, но достаточно сладких. Я уже съел одну. Он кинул мне длинный батончик с арахисовой начинкой. – Приятного.
– Спасибо, – поблагодарил я, открывая его, и делая пару укусов. Шоколадка оказалась немного твердой но, как и сказал Мэтти очень даже вкусной. Достав из сумки энергетик, я запил ее.
– Будешь? – предложил я ему открытую банку.
– Ага, благодарю, – сказал он, беря ее телекинезом и делая пару глотков, – ну а ты, нашел внизу что-нибудь полезное?
– Ну, можно и так сказать, – я похлопал себя по карману, – ах, да, я нашел там запасную голову от аниматронного костюма. Не знаю исправная ли она, но в ней может быть голосовое устройство для Крипи Спина. Посмотришь?
– Конечно одну минутку, – он встал из-за стола и, выключив терминал, вместе со мной спустился в подвал. Там он открыл рот аниматронику и внимательно его изучил.
– Ха, этот будет получше предыдущего, – наконец сказал он, доставая из сумки пару инструментов, – речевой модуль тут почему-то отсутствует, но челюсть и гидравлические пружины, в отличном состоянии. Ты вроде говорил, что они нужны Крипи Спину, для того чтобы правильно сгибать при разговоре рот? Ну, так вот: эти детали прекрасно ему подойдут.
Он начал работать маленькой отверткой и гаечным ключом и где-то минут за пятнадцать полностью разобрал аниматронику челюсть и сложил все запчасти в отдельный узелок.
– Вот так, считай полдела сделано, все-таки не зря мы посетили это место, – сказал Мэтти, – и нашли что-то, что может ему пригодиться. Закончив с этим, мы направились на выход, но тут Мэтти притормозил и посмотрел в сторону кабинета директрисы, – а кроме того, здесь есть и кое-что для меня. Он вернулся туда и вынес терминал.
– Ясно. И какая это уже по счету попытка? – улыбнулся я, – третья, если не ошибаюсь?
– Без понятия, да это и не важно. На этот раз я точно донесу его целым и невредимым, – с уверенностью сказал земной пони, заворачивая терминал в остатки палатки и проколов в ней несколько дыр, повесил на сопровождающего нас робота.
– Может, и донесешь, – сказал я, – что ж, наверное, больше мы не будем никуда заходить и сразу же пойдем в замок.
– Конечно, а то мы уж что-то сильно загулялись в этом городе, – поддержал Мэтти.
И порешив на этом, мы направились прямо в сторону Кантерлота. Миновали статую Селестии, большую сцену, где возле скамей лежала целая куча скелетов, и два разломанных аниматронных костюма (Мэтти даже останавливаться не стал, сказал, что в таком состоянии от них толку мало) и вскоре подошли к большим дверям замка. На их поверхности кто-то установил импровизированные шипы из разных кусков железного хлама.
– Мило, – хмыкнул Мэтти, – но это нас не остановит. Итак, для начала проверим: открыты ли они, – и мы вдвоем приблизились к ним и попытались открыть, но безрезультатно.
– Как я и ожидал, – сказал земной пони и повернулся к роботу, таскающему наши вещи, – Страж, открой дверь.
– Команда принята, – низко пророкотал он и, подкатившись ближе, со всей силы ударил точно в центр створок, которые распахнулись внутрь.
– Входите не заперто, – шутливо произнес Мэтти, заходя первым в большой парадный зал, который был довольно прибранным и чистым. На его стенах висели потертые гобелены, а по бокам можно было увидеть маленькие украшенные резьбой балкончики, выходящие из внутренних комнат второго этажа. Над нашими головами горела многоярусная хрустальная люстра, у которой отсутствовали несколько стеклышек.
– Что за? – поначалу удивился я, а потом смекнул, что если сестра Крипи Спина живет здесь, то уж наверняка следит за чистотой в замке.
– Похоже, мы не ошиблись, наша принцесса где-то в этом замке, – сказал земной пони, – а еще тут, скорее всего, есть склад, и мы можем…
– Солдаты, к нам в замок проникли враги Эквестрии! – внезапно услышали мы громкий кобылкин голос (принадлежавший не иначе как сестре Крипи Спина – Блакберри Кейк), который раздавался из висящих под самым потолком динамиков. – Очередные нарушители, которые дерзнули покуситься на жизнь вашей принцессы. Мы долго отражали их нападения, сражались и отстаивали крепость и вот они снова стоят у наших ворот. Ради моей и собственной безопасности, я приказываю вам остановить их, и не дать добраться до меня.
Ворота за нашими спинами вдруг заскрипели и с грохотом захлопнулись, раздавив одного из сферических роботов. По бокам раздался свист, и мы увидели, как вниз опускаются две большие наполненные камнями сети на цепях, держащие плотную металлическую решетку с приваренными к ней гвоздями, которая съехала и заблокировала внутреннюю сторону ворот. Другой робот был все еще рядом, но вот Страж остался снаружи замка, вместе со всеми нашими вещами.
– Ловушка! – ахнул Мэтти.
– Придите же мои стражники и сокрушите наших врагов! – прокричала кобылка, и боковые двери в зале распахнулись. Оттуда выбежало несколько одетых в изрядно поврежденные аниматронные костюмы лунных стражей (в иссиня-черных доспехах) зомби, неразборчиво рычащих металлическими голосами и мотающими во все стороны крупными головами.
– Робот в атаку! – крикнул Мэтти, отступая вместе со мной к дверям и доставая оружие (какое счастье, что мы не повесили его на Стража).
– Слушаюсь сэр! Ну, сейчас вы у меня получите полосатые отродья! – громко воскликнул робот и ринулся на бегущих к нам зомби. Подняв вверх плазмомет, он выстрелил одному из них в голову и прожег насквозь. Зомби в костюме свалился как подкошенный, но остальные просто перескочили через него. Робот, раздвинул руки, перекрывая им дорогу, и тогда они набросились на него. Мы несколько раз выстрелили в них, но быстро сообразили, что это бесполезно. В своих костюмах, зомби были как в силовой броне, а учитывая тот факт, что попадания из огнестрельного оружия были им не опасны, мы прекратили впустую тратить боеприпасы и, воспользовавшись тем, что зомби отвлечены, решили удрать отсюда.
Проходы, из которых они выбежали, мы решили не проверять и сразу же рванули вверх по большой расположенной впереди лестнице.
– Ну, нет, здесь вы не пройдете! – сказала кобылка, – и на нас сверху неизвестно откуда посыпались куски железного лома и обломки бетона. Я вызвал свой щит, чтобы защитить нас и под ударами крупных снарядов мы продолжили подниматься дальше, старательно избегая продолжающего сыпаться мусора.
– Думаете, что сможете захватить замок самой Принцессы Ночи? Знайте, этому не бывать!
На верхних ступеньках, когда мы поднялись на второй этаж, на нас неожиданно обрушилась подвешенная на цепях под потолком железная балка и едва не сбросила вниз.
– Пригнись! – воскликнул я, и мы упали на пол. Здоровенная балка пролетела на волосок от наших голов.
– Слуги, враги проникли на второй этаж, остановите их, защитите свою принцессу! – закричала сестра Крипи Спина и двери соседних комнат разом открылись. Из них на нас побежали зомби. К счастью не в костюмах, а значит, их можно было убить простым отсечением конечности. Вытащив свой топор, я перекинул его Мэтти.
– Ну, за дело! – сказал он, поигрывая им в своем искусственном телекинезе.
Мы быстро присели и подпрыгнули вверх, давая продолжающей раскачиваться балке, смахнуть через перила нескольких наиболее прытких зомби, однако другие пробежали мимо и напали на нас. Я свалил бросившуюся на меня ободранную кобылу, ударом ножа отрубив ей нос. Другого, жеребца с приросшей к его голове строительной каской прикончил Мэтти, взмахом топора отрубив ему голову. Но зомби все наступали и мы не могли долго от них отбиваться, и потом снизу к нам уже бежали лунные стражи, разделавшиеся с нашим роботом, а значит, силы вскоре обещали стать не равными.
– Уходим, пора двигаться дальше! – сказал я, – и мы, продираясь сквозь тянущихся к нам мертвецов, поскакали по длинному коридору вглубь второго этажа. В очередной раз вернувшаяся балка ненадолго притормозила бежавших к нам стражников, но, к сожалению, она уже не обладала достаточной силой, чтобы уронить их и просто стукнула по головам, не причинив никакого вреда.
– Куда теперь? – спросил Мэтти, бежавший справа от меня.
– Откуда мне знать?! Я здесь впервые! – крикнул я, поворачивая на развилке в левую сторону, в очередной коридор с расположенными по бокам колоннами, между которыми висели старые картины и стояли статуи.
– А вы настойчивы, это похвально, но ко мне вам ни за что не добраться! – раздалось из динамиков над нами.
Тут одна из стен, впереди, провернулась и из отверстий по ее бокам выехали две пулеметные турели.
– Да чтоб вас драли звездные демоны! – выругался я, и мы с Мэтти разбежались по углам, укрывшись за колоннами. В нашу сторону полетели частые пулеметные очереди.
– Нас зажали! – крикнул я, прижимаясь поплотнее к стенке, чтобы в меня не дай Богиня не попала пуля.
– А эти гниющие уроды, уже совсем рядом, нам надо где-нибудь спрятаться! – отозвался Мэтти, крутя головой, пока не увидел на своей стороне чуть приоткрытую дверь, – сюда!
– Надеюсь, там не будет зомби, – сказал я и, вызвав свой щит, побежал через коридор, едва не потеряв равновесие от обрушившегося на меня свинцового шквала. Вместе с Мэтти (который выскочил, когда мой щит закрывал его от пуль) мы залетели внутрь и заперли за собой дверь. Только после этого я повернулся и осмотрел комнату, в которую мы попали. Это была просторная кобылкина комната, с большой двухместной кроватью обрамленной занавесками и туалетным столиком с большим овальным зеркалом.
– Фух, небольшой перерыв, – устало сказал я, падая на нее и прикрывая глаза, – как же мне надоело от всех убегать.
– Ну, так не проблема, иди туда и погибни смертью храбрых, – с сарказмом произнес Мэтти, – так поступают все герои.
– Нет уж спасибо, я лучше полежу тут, – фыркнул я, – по крайней мере, здесь мы в безопасности.
– Ненадолго, – возразил Мэтти, поглядывая на дверь, за которой был слышен топот копыт, – думаю, это вопрос времени, когда гнилушки начнут к нам ломиться. Нам надо как-то выйти отсюда.
– Может, через окно? – предложил я.
– Не получится, – сказал земной пони, выглядывая в окно возле кровати, – тут нет ни карниза, ни водостока. А путь только один – вниз головой об землю.
– Но должен же быть какой-то выход! – сказал я, – вяло сползая с кровати на застеленный ковром пол и начиная оглядывать комнату, – может секретная дверь, или люк на чердак, или… – я поднял глаза и увидел на стене широкую квадратную решетку вентиляции.
– Эврика! – воскликнул я.
– Что? – Мэтти проследил за моим взглядом, и улыбнулся, – да это подойдет.
– Нам лучше поторопиться, – сказал я, бросая взгляд на запертую дверь, которая начала вздрагивать под неровными ударами. Похоже, зомби услышали меня.
– Ну-ка подсади меня, – велел Мэтти и я, поднявшись, прислонился боком к стене и подставил спину, на которую он взобрался и, достав из внутреннего кармана крестообразную отвертку, начал быстро выкручивать болты, на которых держалась решетка.
– Давай же, давай! – приговаривал я (дверь уже стала прогибаться под ударами внутрь и вот-вот должна была открыться).
– Думаешь это просто? – возмутился земной пони, – большая половина этих болтов ржавая и едва крутится. Если бы не моя корона я бы вообще их сдвинуть не смог, – так еще один… готово!
Мэтти сорвал со стены решетку, открывая путь в большой покрытый паутиной лаз.
– Тогда залезай, а то еще немного и они… они уже тут! – зомби, наконец проломили дверь и устроив на пороге кучу-малу повалились на пол. Мэтти подпрыгнул и заполз внутрь, а затем протянул передние ноги мне, помогая подняться.
Вскарабкавшись, я вместе с Мэтти стремительно пополз вперед по невероятно грязной и проржавевшей вентиляционной шахте, живо напомнившей мне о юных годах в стойле, где я, как уже упоминал, однажды лазил в подобном месте в поисках напугавшего всех источника шума, которым оказалась обычная шапочка из фольги, застрявшая в вентиляторе. Зомби за моей спиной громко кряхтели и бормотали, но за нами не полезли, так что здесь мы были в относительной безопасности.
– Тьфу, и откуда тут только берутся пауки? В таком-то месте, – брезгливо сказал земной пони, сплевывая со своего языка лезущую ему в рот паутину, которая плотно перекрывала шахту (как хорошо, что я полз позади).
– Эй, тут есть выход в другое помещение, – через пару минут сказал Мэтти, показав мне на решетку, ведущую еще в одну комнату.
– Нет, лучше давай полезем дальше. А то кто знает, не приведет ли она нас в очередную ловушку.
– Ну да, тебе легко говорить, не тебе же собирать головой всю эту покрытую мертвыми мухами хрень, – проворчал земной пони, ногой разрывая очередную сетчатую преграду на своем пути.
Мы проползли еще немного и Мэтти остановился.
– Смотри, здесь спуск, ведущий на нижние этажи, – сказал он, освещая своим фонариком резко уходящую вниз шахту.
– Думаю, нам стоит спуститься, – предложил я, – пока наша враждебная принцесса ищет нас на втором этаже, мы можем попробовать спрятаться где-нибудь там и подождать, пока все уляжется.
– Возможно, если только она не держит внизу еще больше зомби, – с сомнением сказал он, – ты же видел, откуда прибежали те гниющие негодяи? Неспроста же мы не встретили ни одного зомби снаружи. Похоже, она переловила их, а потом растолкала по всему замку.
– Наверное, ты прав, но выбора у нас не так уж много. Не сидеть же допоздна тут, и не ждать пока через эту вентиляцию поползет розовое облако, так что предлагаю рискнуть, – настоял я.
– Ладно, тогда, вперед или точнее, вниз, – сказал земной пони, перелезая на противоположную сторону дыры, чтобы нам было легче спуститься, не толкая друг друга.
– Минутку, сейчас я использую свой телекинез, – сказал я, собираясь окутать друга магическим облаком.
– Ну, нет, я хочу попробовать сам, – возразил он, – нужно же, в конце концов, научиться использовать свою корону на максимум.
– Лучше не надо, – осадил я его, – сейчас не время для экспериментов, ты можешь утратить контроль и свалиться вниз, а мы не знаем, как глубока эта шахта.
– Да, звучит разумно, – вздохнул Мэтти, – ну хорошо, сделаем, по-твоему. Как только окажусь внизу я коротко два раза стукну, чтобы не кричать и не привлекать кого не надо.
– Договорились, ну, за дело, – я приподнял его телекинезом и начал медленно опускать все ниже и ниже. К счастью на Мэтти не было вещей (не считая его вездесущей сумки с инструментами) и держать его было не так уж сложно. Где-то, через минуту, я почувствовал, как он во что-то уперся, и до меня донеслись два негромких удара.
– Надо же, а тут оказалось гораздо глубже, чем я думал, – удивился я.
Тем же манером что и Мэтти я окутал свое тело магией и не спеша опустился на нижний уровень вентиляционной шахты.
– Вау, а это явно не первый этаж, с которого мы начали, – сказал я, оглядевшись, а точнее покрутив головой в кромешной тьме. В отличие от шахты, откуда мы спустились, и куда из комнат проникало немного света, здесь стоял чернильный непроницаемый мрак.
– Видимо да, я видел парочку ответвлений, когда ты опускал меня. Думаю, мы сейчас где-то на уровне подвала.
– Ага, ну тогда поползли отсюда.
Мы стали продвигаться вперед, благо шахта в этом месте вела всего в одну сторону, и довольно скоро уперлись в очередную решетку.
– Проклятье, отсюда я ее не вывинчу, – пошатав плотно прикрученные прутья, сказал земной пони. – Ну, что ж, остается только одно. Так, а теперь аккуратно, – он лег набок и перевернулся, так чтобы его задние ноги оказались повернуты точно в сторону выхода, – и раз… два… три! Он со всей силы лягнул решетку и с грохотом выбил ее внутрь комнаты.
– Ну, наконец-то открытое пространство, – блаженно произнес я, вылезая вслед за Мэтти и разминая немного затекшую спину.
– А главное нас походу никто не услышал, – сказал друг, включая на обруче, выступающем из-под короны, фонарик.
– Это хорошо, но где мы собственно находимся? – спросил я.
– Судя по всему в какой-то мастерской, а может, на складе, – освещая комнату, сказал Мэтти.
Мы находились в большом, с высоким потолком помещении, большую часть которого занимали красные шкафы с инструментами и столы с разложенными на них запчастями, а еще массивные измерительные приборы, станки и зарядные камеры, правда, какие-то странные. Вместо вертикальной конической капсулы они больше походили на лежачий солярий с торчащими из его стенок контактами и крючками. Между столами и под ними всюду были расставлены коробки. На специальных стеллажах и вешалках, были разложены и подвешены ноги и тела роботов (очень похожие по своим формам на понячьи). А в дальнем углу можно было увидеть, несколько брошенных как попало аниматронных костюмов. Среди них я заметил лежащую с открытым ртом покрытую пылью и плесенью Пинки Пай и мне стало немного печально.
– Да, похоже на то. Наверное, тут занимались починкой и заменой деталей у аниматронных костюмов, – сказал я, разглядывая висящую под потолком на цепях железную голову с большими выпученными глазами. – Жаль только, что все наши сумки остались снаружи, и мы не сможем ничего отсюда забрать.
– Но только не я, – заметил земной пони, доставая из внутреннего кармана своего плаща, тщательно скрученный холщовый мешок перевязанный веревкой.
– Ну, ты и хитрый, запасливый грифон, все-то ты предусмотрел, – улыбнулся я.
– Ха, еще бы, – хвастливо протянул он, – коль лезешь в город, заполненный довоенными технологиями, всегда будь готов как можно больше унести их с собой.
Он направился к висящим на крючках ногам роботов, – мне понадобится пара суставов и креплений, соединяющих ноги с телом, – сказал он, – и, кстати, Джек, где там твой светящийся шарик? А то от моего фонаря тут толку мало.
– Ах, да, совсем забыл, све… – только и успел произнести я. Но тут мое внимание внезапно привлеки два ярких голубых глаза, загоревшихся как раз на том месте, где лежали костюмы. Я запнулся, по моему телу пробежала дрожь, и тут на нас неожиданно набросился один из лежащих на полу костюмов, издавший настолько дикий и неестественный вопль что я, наверное, постарел после него лет на десять. Мэтти от неожиданности вскрикнул и повернулся в ту сторону, осветив фонарем мордочку нападавшей. Это была Пинки Пай, ободранная, страшная, с острыми поломанными зубами которыми она быстро клацала с железным неприятным звуком. С наскоку кинувшись на нас, она ударом головы отбросила меня в другой конец комнаты и я, снося своим боком вешалки и столы со всей силы врезался в бетонную стену.
– Джек?! – испуганно воскликнул Мэтти и, схватив одну из ног висящую на крюке, ударил ею по спине зомби. Но это было все равно, что попытаться огреть бетонную стену. Со скрипом и скрежетом железных деталей, Пинки повернулась к нему и начала, раскачиваясь и неуклюже топчась на месте лупить его передними ногами. Земной пони отбивался от нее как мог, но это ему не очень помогало. Преимущество было явно на стороне зомби. Мэтти прикрывался железной ногой как палкой, подпрыгивал и отступал, быстро размахивая головой с фонариком, из-за чего я едва мог понять, что там происходит, но потом, стоило моей голове перестать кружиться, как я тут же поднялся и бросился ему на выручку. Зомби тем временем, наконец, выбила из его магического облачка сильно помятую железную ногу и мощным ударом откинула Мэтти на один из шкафов и на него посыпались вылетевшие оттуда инструменты. Добежав до них, я вытащил свою винтовку и прицелился.
– Чего ты ждешь Джек? Стреляй! – болезненно произнес Мэтти, переворачиваясь на живот и быстро от нее отползая.
– Я… я… – немного замешкавшись, повторял я. Конечно, я понимал, что передо мной была не Пинки, а просто зомби одетая (если это вообще была она) в ее костюм. Мощный и очень крепкий (что лишало всякого смысла стрельбу по ней), но все же.
– Что ты делаешь?! Ты должен попасть ей в голову! Только твоя винтовка может разнести ее в дребезги! – крикнул Мэтти, уворачиваясь от пытающейся его затоптать зомби.
– Да, сейчас! – переходя на крик, произнес я и бросился к ней. Подпрыгнув я вскочил Пинки на спину и начал спешно взбираться по исшарканной до железного каркаса шеи прямиком на голову. Зомби стала брыкаться, стремясь ухватить меня своей железной челюстью и я, потеряв равновесие, улетел вперед, ухватившись передними ногами ей за нос. Пинки открыла рот и издала еще один леденящий кровь вопль, отчего мне в глаза пахнуло гнилью и затхлым запахом плесени. Воспользовавшись этим, я просунул дуло винтовки ей в рот и пару раз нажал на спусковой крючок. Наконец, зомби перестала крутиться и с грохотом свалилась на пол.
– Фух, да уж, теперь я понимаю, что значит Страх Селестин, ловко ты ее, – потирая ушибленную ногу, сказал Мэтти.
– Спасибо, слушай, ты извини, что я замешкался, просто я… – виновато произнес я.
– Да ладно, забей, я догадываюсь, в чем дело, – понимающе отозвался Мэтти, похлопав меня по плечу.
– Это хорошо. Ай, ну и приложила же она мне, – мои ребра внезапно дали о себе знать, сильной тянущей болью. Видимо когда мы дрались, прилив адреналина отвлек меня от того, что я снес ими несколько уставленных железками столов. – Ух, надо же, не думал, что эти костюмы такие сильные, – сказал я, оглядываясь на лежащую, на полу Пинки Пай.
– И не говори, и если уж один мертвец в костюме оказал нам такое сопротивление… – начал Мэтти.
– …то толпа зомби в таких "доспехах" нас попросту затопчет, – закончил я, – так что лучше не стоит с ними драться. Попробуем их обойти.
– А может, замаскируемся? Намажемся их кровью или вроде того? – не знаю всерьез или в шутку сказал земной пони.
– Ага, и кто это мне говорил, что я слишком много пересмотрел фильмов? – усмехнулся я, – этих тварей такими фокусами не проведешь. Они мертвые и каким-то образом чувствует тех, кто еще жив. Тут нужно что-то другое.
– Ну не знаю, в такой ситуации как у нас, мне ничего в голову не приходит, – развел ногами земной пони.
– Тогда постараемся не попадаться им на глаза. Хоть эти твари и тупые, но уворачиваться от них в узких коридорах будет непросто, так что придется нам от них прятаться. По крайней мере, до тех пор, пока мы не доберемся до сестры Крипи Спина.
– Допустим, и что дальше? Ты же видел, как она нас встретила? Мы для нее враги, и она не успокоится, пока ее разлагающиеся подданные не порвут нас на тряпки. Нужно быть больным на голову, чтобы сунуться к ней.
– Ты преувеличиваешь, уверен, мы сможем с ней договориться, когда найдем. Так что выше нос и давай уже пойдем дальше пока нас тут еще кто-нибудь не атаковал.
– Больным на голову или пони по имени Джек, – прибавил Мэтти, думая, что я его не слышу.
– Что? – на автомате переспросил я, хоть итак уже знал, что он только что сказал.
– Не важно, подожди минутку, я сейчас, только кое-что захвачу. Он развернул свой мешок и начал пихать в него некоторые детали, включая явно не легкие передние и задние ноги.
– Не забудь захватить модулятор голоса, если он тебе попадется, – напомнил я.
– Само собой Джек, но думаю, что он мне не попадется. Ты же сам говорил, эти штуки были очень редкими, так что их точно не стали бы раскидывать, где попало. Он запихал к себе несколько закрытых целлофановых пакетиков с мелкими запчастями, и вдруг весело цокнул языком: – но кое-что я все же нашел. Он показал мне на набор тонких железных планок и пружинок. На пакетике, в котором они лежали было написано – «Детали челюсти». – Вот, будут про запас к тем, что я уже скрутил с той башки. Плюс эти новенькие.
Он продолжил осмотр. На одном из столов стояла стопка заплесневелых книжек, которую он с жадностью стал изучать.
– «Инструкция по сборке и ремонту аниматронного костюма АНИМО-3000 с чертежами», надо же какая удача, – вслух прочел он название одной из них – темно-синей инструкции с золотыми буквами на корешке. Открыв несколько страниц в центре, он показал мне различные жутковатые на вид схемы и чертежи, в которых я ничегошеньки не понял, но Мэтти пришел от них в полный восторг и отправил эту книгу вместе с еще несколькими к себе во внутренний карман плаща.
Затем порывшись немного на полках и на полу (а еще поискав во рту у пристреленной мною зомби, которая все же оказалась кобылкой), он, наконец, завязал свой мешок веревкой и взвалил его себе на спину. Мы оба направились к выходу из этой комнаты, и чуть приоткрыли дверь. В коридоре тоже было темно.
– Знаешь, пожалуй, нам лучше обойтись здесь без твоего светящегося шарика, – решил Мэтти, – он будет слишком ярким и может нас выдать.
– Согласен, – кивнул я, – и потом у нас есть твой налобный фонарик.
Мы вышли с ним в темный коридор и медленно начали красться в правую сторону, стараясь не шуметь и не привлекать к себе внимание, что оказалось совсем непросто, пол здесь был сделан из керамической плитки, и каждый наш шаг отдавался, как нам казалось громким разносящимся по всему подвальному этажу звуком. Мэтти шел, справа от меня и направлял свет своего фонарика на пол, время от времени поднимая его вверх, чтобы быстро осмотреть путь впереди.
Пока нам никто не встречался. По бокам время от времени попадались двери и мы пытались их открыть, но большинство из них оказались заперты и мы не хотели рисковать взламывать их, потому что не были уверены, что нас там не подстерегает очередной зомби в аниматронном костюме. Так мы миновали нескольких развилок, постоянно поворачивая направо (этот подвал оказался огромным, не чета той каморки в кафе-мороженном), но все вокруг: стены, двери, фонтанчики для питья и выступающие в некоторых местах трубы, выглядели одинаково и мы не были уверены, что идем в верном направлении.
Внезапно Мэтти ногой отопнул вперед лежащую на полу железную банку и тут же остановился.
– Проклятье. Тихо, ты слышал? Там, кажется, кто-то есть, – прошептал он.
Мы как раз подходили к очередному повороту и тут услышали тихо загудевшие железные элементы. А потом заметили, как где-то за углом зажглись два ярких источника света. Не было никаких сомнений, впереди был еще один опасный противник в аниматронном костюме.
Первым нашим желанием было развернуться и убежать, но топот по предательской плитке быстро бы нас выдал, и я уверен, привлек бы внимание не только одного зомби. Я стал крутить головой по сторонам и тут заметил неподалеку от нас плотную деревянную дверь. Метнувшись к ней, я попробовал ее открыть, но она, зараза, оказалась заперта. – Дискорд побери эти двери, кто додумался их запирать в преддверии конца света? Неужели у пони не было дел поважнее? Скажем, спасать свои жизни? – пронеслась у меня в голове раздраженная мысль, но я не был готов так легко сдаться, и быстро достав из кармана плаща отвертку с заколкой начал ковыряться в замке. Он оказался не слишком сложным, и при других обстоятельствах я бы без проблем справился с ним всего за пару секунд, но сейчас мои мысли лихорадочно путались, тем более что зомби, судя по начавшим раздаваться шагам и скрипящим механическим суставам, быстро приближался в нашу сторону.
– Скорее Джек, торопись! – в панике прошептал мне прямо на ухо Мэтти, не добавляя этим ни концентрации, ни уверенности, но я все же стиснул зубы и через пару нажатий расправленной заколки, наконец, нашел нужную позицию и повернул замок, открывая нам вход в спасительную комнату.
Плавно отворив дверь (чтобы она ненароком не заскрипела) мы вовремя успели заскочить в нее и так же быстро закрыли на замок (со стороны помещения он запирался простой поворачивающейся ручкой). Перед тем как запереть дверь я как раз успел заметить два блестящих надвигающихся на нас глаза цвета индиго. Зомби проходя мимо нашей двери, на секунду остановился, и его робо-ноги начали поскрипывать. Какое-то время ничего не происходило, но потом мы услышали вопль (словно мертвец услышал нас) похожий на тот, что издавал первый зомби, и он, как ни в чем не бывало, продолжил, поскрипывая суставами двигаться вперед. Мы облегченно вздохнули.
– И этот тоже? Почему они так мерзко верещат? – спросил я.
– Наверное, что-то случилось с их речевым модулем, – предположил земной пони, – от времени или из-за воздействия облака. Не знаю, но одно я могу сказать точно: их модули определенно не подойдут Крипи Спину.
Вспомнив, что расслабляться пока рано мы обернулись и в свете фонарика Мэтти быстро осмотрели помещенье. К счастью оно оказалось пустым. Стену впереди занимали висящие широким полукругом телевизоры, а возле них стоял большой стол с рабочим креслом, у которого на полу лежал скелет пони в фуражке охранника. Там же был терминал, ярко светившийся во мраке комнаты.
– Что в нем? – спросил я у Мэтти, когда он сел за терминал.
– Так, похоже, тут была комната охраны. А этот скелет, судя по записям бывший охранник, который умер здесь, прячась от зомби. Сейчас почитаем:
->
Богини милосердные. Не знаю что произошло, но из города в парк поползло какое-то зловещее розовое облако, убивающее всех, кто в него попадет. Я и несколько других охранников и посетителей укрылись в этом замке. Если все будет хорошо, мы просто пересидим здесь какое-то время, а когда облако уйдет, выйдем на улицу.
->
Это просто какой-то кошмар! Когда спустя девять часов я и остальные вышли наружу на нас напали одержимые пони. Все они были ободранные и искалеченные, а из их ртов шел зловещий розовый пар. Что за ужасное проклятье овладело ими? Эти создания набросились и загрызли половину уцелевших, а другие разбежались, кто, куда стремясь найти укрытие в замке. Я спрятался здесь, в своем рабочем кабинете. Двери у него надежные и крепкие. Если буду сидеть тихо, то монстры меня не найдут. Уверен, что за всем этим стоят треклятые зебры. Похоже, они перешли границу и решили для начала атаковать наш город, используя свою мерзкую вуду-магию или что там у них есть. Когда в Кантерлоте узнают об этом, к нам сразу же пришлют помощь. Да, нужно всего лишь немного подождать и меня спасут.
->
Прошло уже три дня, а помощь так и не пришла. Что Дискорд побери, у них там происходит? Почему на нападение на такой известный туристический город как наш никто не отреагировал? У меня начинают заканчиваться запасы воды (ту, что была в кулере, я уже почти выпил), а из еды остались лишь крекеры и конфетки. Знал бы, что придется сидеть здесь, спасаясь от одержимых, наверняка бы сделал себе пищевой запас.
->
Еще два дня позади. Вода закончилась, и я чувствую себя нехорошо. Когда я попытался выйти чтобы поискать ее в других помещениях, то услышал как по коридору, кто-то ходит, я притаился и увидел, как на меня идет один из наших актеров в аниматронном костюме, а из его открытого рта льется какая-то гадость. Не трудно догадаться, что с ним приключилось: он тоже стал одержимым. Мне пришлось вернуться обратно и запереть дверь. Если этот монстр не уберется, то наружу мне ход закрыт. Что же теперь делать?
->
Скакнуло напряжение, взорвавшее все лампочки, и теперь я сижу в потемках. Может это знак и весь мир погрузился во тьму? Хорошо еще, что терминал не пострадал, и я могу продолжать вести записи.
->
Это конец, я умираю, если кто-то придет сюда после моей смерти и найдет мое тело, прошу, передайте моей жене, живущей на улице Нарциссов 43В, Сисилии, что я ее любил. Да примет Селестия мою душу. Прощайте.
– Да уж, что не запись, то одно откровение умершего за другим, – вздохнул я, – хотя, для города, где итак повсюду ходят мертвецы это вполне естественно.
– И очень печально, – прибавил Мэтти, закрывая дневник, чтобы просмотреть другие разделы, – надеюсь, что в остальных архивах мы найдем что-то более важное и… обнадеживающее.
Он начал быстро изучать файлы, пока я решил пройтись по кабинету и осмотреть его содержимое. Возле стола справа у мониторов находились два шкафчика с личными вещами. На них стояли инициалы М.Ш. и Д.Ф. 24. (@_@). Открыв их, я забрал себе пару пистолетов и длинный металлический фонарик, которому нужно было заменить лампочку и найти батарейки. Рядом со шкафчиками были прислонены несколько старых рабочих стульев с продавленными сиденьями, а с противоположной стороны стоял диван, возле которого на стене была навесная полочка-подставка с несколькими резиновыми дубинками. В целом не ахти, какое оружие, но я взял себе одну из них, на случай если мне придется драться.
– Смотри Джек, здесь есть кое-что полезное, – подозвал меня Мэтти.
Я вернулся к нему.
– Да, что такое?
– Похоже, в этом подвале есть еще несколько мастерских, помимо той где мы уже были. И в одну из них за день до трагедии вместе с запчастями доставили два новых аниматронных костюма, для предстоящего торжества в честь дня победы у Разбитого Копыта и открытия бутика в местном торговом центре. Тут же приведены пароли для активации каждого из них.
– Два костюма говоришь? – почесал я подбородок, – и ты я так полагаю, хочешь использовать их для того чтобы замаскироваться и обдурить зомби?
– Вообще-то я планировал использовать их в качестве заменителя силовой брони для драки с ними, – возразил земной пони, – но знаешь, твоя идея тоже весьма неплоха.
– Что ж, спасибо, главное, чтобы они повелись на эту маскировку.
– Думаю, поведутся. В этих костюмах, если, конечно, они исправны, есть система воздушного кондиционирования и подавители запаха, – сказал Мэтти, открывая прихваченную с собой книжицу с чертежами и пролистывая в ней пару страничек, – сам понимаешь никто не захочет целый день ходить в железном теле и нюхать свой собственный пот и кишечные газы.
– Тогда чего же мы медлим? Куда ты говоришь, их отнесли?
– Судя по местному плану пожарной безопасности в комнату 5-Е, это впереди и направо как раз неподалеку от лестницы, ведущей на первый этаж.
– Но это значит, что нам придется как-то пройти мимо разгуливающего по коридору зомби.
– Да уж, всегда в нашем деле есть подвох, – усмехнулся земной пони, – но я уверен, что мы легко с этим справимся.
– Ну, еще бы, кто как не мы сумеем перехитрить неповоротливого тухлого зомби, у которого ума с грецкий орех? – улыбнулся я. – Предлагаю его отвлечь, скажем, бросив что-нибудь звонкое в дальний угол и пока он будет занят, быстренько прокрасться в нужную нам комнату. Я подошел к терминалу и, вставив в него специальный шнурок из ПипБака, перекачал себе все планы этажей этого замка, а заодно и пароли для активации аниматронных костюмов.
– Годится, – кивнул Мэтти, вставая из-за стола и вместе со мной подкрадываясь к двери.
– Хорошо, а теперь тихо, – я прислонил ухо к двери и прислушался. Судя по скрипучим звукам механизмов и шагам, зомби ходил где-то неподалеку, видимо, пытаясь найти нас.
Я взял со стола охранника пустую кофейную кружку и, дождавшись, когда зомби уйдет как можно дальше, осторожно отворил дверь и кинул ее наугад в ту сторону, откуда мы пришли. Мертвец тут же со скрипом остановился и, издав пронзительный жуткий крик, поскакал в направлении звука, а мы ни секунды не мешкая метнулись в противоположную сторону, ориентируясь по плану на моем ПипБаке. Добежав до угла, мы быстрыми шагами миновали несколько помещений пока не дошли до необходимой нам двери и, открыв ее, заскочили внутрь.
– Фух, ну вот, первая часть плана пошла без сучка, без задоринки, – часто дыша от подступившего к горлу адреналина, сказал я.
– И теперь очередь за второй частью, – прибавил земной пони, закрывая за нами дверь, – найти аниматронные костюмы. Он зажег свой фонарик, и мы осмотрели помещение. В отличие от мастерской, из которой мы вылезли, тут было намного чище (хоть и очень пыльно) и не так сильно все завалено запчастями. Большую часть помещения занимали массивные железные ящики и коробки. На столах установленных точно в центре комнаты находились два работающих терминала, а возле них в горизонтальном положении стояла пара конических боксов со стеклянными стенками. Мы подошли к ним, и я прислонил нос к стеклу, но оно сильно замаралось, а внутри было слишком темно (даже фонарик Мэтти и подсветка моего ПипБака не помогали), и я ничего не разглядел.
– Джек, покажи мне, пожалуйста, пароли, которые ты сохранил на ПипБак, – попросил Мэтти.
Я протянул ему свой браслет и он, глянув на две длинные строчки из букв и цифр, подошел к первому терминалу и наугад ввел одну из них. Пароль не подошел. Тогда Мэтти попробовал второй и все заработало. Левая капсула начала тихо гудеть, а панель на ее верхушке засветилась красными огоньками.
– Похоже, все исправно работает, – довольно произнес земной пони, – это точно контейнеры для аниматронных костюмов, сейчас мы их проверим, – он нажал на клавиатуре кнопку с надписью «Свет».
Внутри капсулы тут же зажглись длинные синие лампы, почему-то напомнившие мне об операционной в больнице, и мы, наконец, увидели, кто там находился. В боксе подключенный к многочисленным проводам стоял высокий белый жеребец, одетый в парадный военный мундир, чуть прикрывающий его кьютимарку в виде щита с тремя звездочками наверху. Его пушистая грива и хвост были синими с голубыми прядками. Я сразу же узнал, кто это. Перед нами был генерал армии принцессы Луны – Шайнинг Армор.
Мэтти перешел ко второму терминалу и запустил последнюю капсулу. В ней находилась небольшая белая кобылка с аккуратной уложенной гривой пурпурно-синего цвета. Она была одета в красивое небесно-голубое с фиолетовым вставками вечернее платье, на которое сверху был накинут широкий шарф для тела, инкрустированный драгоценными аквамаринами и топазами (наверное, фальшивыми). На шее у нее висело ожерелье, а на роге кольцо, также украшенное сияющим граненым аметистом. Это была одна из элементов гармонии, модница и любительница светской жизни – Рарити.
– Да, это они, – немного изменившимся голосом сказал Мэтти.
– А? Что-то не так? – удивленно приподнял я бровь.
– Ну, не то чтобы. Костюмы, судя по их виду абсолютно целы и готовы к работе, просто, – он запнулся, – их тут двое, как и нас, и один из них – кобылка.
– А, вот ты о чем, – отмахнулся я, – тоже мне проблема, нашел из-за чего волноваться. Мы же будем одевать их не ради каких-то извращенных фантазий, а по необходимости.
– Это, правда, но все же, – неуверенно произнес земной пони, – ну, и кто из нас будет ходить как кобылка? Решим это через: "копыто, ножницы, бумага"?
– Давай, – я уже протянул ему ногу для игры, но тут же одернул ее назад. Глядя на костюм Шайнинг Армора, меня вдруг посетила блестящая идея. – А хотя, постой. Если подумать, я пожалуй заберу себе костюм жеребца, а ты оденешься в Рарити.
– Да? Это почему же? – спросил он.
– Я тут прикинул: мы могли бы воспользоваться этими костюмами, чтобы убедить сестру Крипи Спина пойти с нами. Не прибегая к насилию.
– Допустим, но я не понимаю, как это связано с твоим решением нарядить меня кобылой?
– А кто будет с ней говорить? С пони, которая верит что она настоящая принцесса Луна, как не ее верный генерал – Шайнинг Армор? – объяснил я, – и поскольку из нас двоих лишь я хорошо владею языком, то и убеждать ее лучше мне.
– Да что ты говоришь? Я, между прочим, когда был писцом, изучил кучу литературы о довоенных пони, о том, что они любили и чем занимались. Я знаю обо всех их знакомых и друзьях, их жизни и даже о том на какой модели тяжелого танка ездил Шайнинг Армор при прорыве границы с империей зебр. Какие у него были технические характеристики, модель шасси, а его улучшенный мультипотоковый накопитель, так это просто…
– Вот об этом я и говорю: Шайнинг Армор помимо того что он военный, был еще и красноречивым жеребцом, умеющим поддерживать светские беседы на соответствующем королевскому двору уровне. А ты своими техническими терминами нас тут же выдашь, и принцесса натравит на нас орды голодной нежити. Так что Шайнинг Армором должен быть я и точка.
– Арх, – стиснув зубы, сердито фыркнул Мэтти, – хорошо Джек, твоя взяла, бери себе костюм жеребца. Но если кто-то об этом узнает…
– Не бойся, обещаю никому не рассказывать о том, что ты щеголял в вечернем платье и на шпильках, – пошутил я, приближаясь к капсуле с жеребцом и пытаясь открыть ее магией. – Эм? А как собственно их оттуда достать?
– Подожди, сейчас я все устрою, – сказал Мэтти и набрал на клавиатуре какие-то команды, после чего стекло капсулы с шипением отъехало вверх (мне в нос пахнуло сухим промасленным воздухом), и в мою сторону на подвижных креплениях выехал костюм, остановившись в нескольких дюймах от пола.
– Теперь мне осталось лишь активировать процедуру запуска, отключить контакты, снять замки и… готово. Паутина проводов с железными щелчками стала отскакивать, а в боку Шайнинг Армора открылся раздвижной лючок, в который легко мог забраться один пони. Я сбросил с себя оружие, шляпу и плащ и полез внутрь, затолкав сперва передние ноги, а потом запрыгнув туда целиком. Ноги я поставил в специальные углубления, которые тут же прижало обручами обтянутыми мягким приятным на ощупь материалом, а на мою голову опустился шлем с окулярами, зафиксировав ее в прямом положении. Сперва, я ничего не увидел, но потом впереди зажегся дисплей, сбоку появились длинные столбики слов и я, наконец, смог разглядеть стоящего рядом со мной Мэтти. Люк с тихим гулом закрылся.
– Ну как ты там Джек? – спросил у меня земной пони.
– Нормально, тут немного тесно, но в целом особого дискомфорта я не испытываю. Сейчас попробую сделать несколько шагов, – я попытался пошевелить ногами, но ничего не вышло.
– Ой, он почему-то не двигается, – растерянно сказал я.
– Ах да, минутку, забыл снять его с предохранителя и отключить от капсулы, – он нажал что-то на клавиатуре и мои ноги опустились на пол. Я почувствовал, как внизу из-под живота от меня отошли крепления. И вот с моих новых конечностей снялась блокировка. Я неуверенно сделал вперед пару шагов и это… оказалось довольно просто. Даже слишком. А я-то думал, что этой штукой будет трудно управлять. Словно бронированным танком.
– Да, теперь намного лучше, – произнес я, осматривая свои большие с крупными копытами ноги и тут заметил, что мой голос сильно изменился. И хотя здесь в костюме я по-прежнему слышал себя, снаружи раздавался более высокий и чистый жеребцовый бас.
– О, голосовой модулятор уже настроен на нужных персонажей, – сказал земной пони, – отлично. Похоже, сегодня мы не только вернем принцессу к ее брату, но и обзаведемся парочкой отличных роботизированных костюмов. Эй, а ведь эта Рарити прекрасно подойдет в качестве тела для Стар, – прибавил он, похлопав кобылку по шее.
– Тогда, тебе придется обращаться с ней хорошо и оберегать ее, – сказал я.
– Непременно, словно она редкая фарфоровая ваза, – хмыкнул Мэтти. Скинув с себя пожитки, он забрался внутрь Рарити. – Эй, Джек! – произнес он изнутри.
– Да, куколка? – пошутил я.
– Очень смешно. Для запуска костюма нужны двое. Не мог бы ты меня отсюда спустить и включить его?
– Конечно, чего не сделаешь для такой красотки.
Я подошел к терминалу и без особых проблем спустил вниз костюм Рарити, а затем, убрав крепления, активировал его.
– Так, хорошо, механизированные суставы работают как надо, гидравлика в норме, – произнес он нежным кобылкиным голосом явно не рассчитанным на такие мудреные слова. – Теперь мы можем использовать эти оболочки, чтобы уйти.
– Мэтти, – многозначительно протянул я.
– Да ладно тебе, я ж пошутил. Сперва попробуем обвести вокруг копыта твою принцессу, хоть я и не думаю, что у нас получится. Мадам "Куку", скорее всего, натравит на нас армию своих разлагающихся поданных, и мы изломаем себе все костюмы в драке с ними.
– Не волнуйся, принцессу я беру на себя, – сказал я, прохаживаясь вокруг Мэтти и осматривая его костюм, – ты главное не выделяйся, и старайся вести себя как леди.
– И как же, по-твоему, ведут себя леди?
– Ну, во-первых они не употребляют сложных технических терминов, не занудствуют, и не рассказывают в деталях, как устроен, простой бытовой тостер. А еще насколько я помню, Рарити любила поболтать о нарядах и о том, как живет высший свет общества.
– Издеваешься, да? – исподлобья глянув на меня, спросил Мэтти.
– Нет, просто хочу, чтобы ты был более аутентичен и соответствовал своему новому внешнему виду. Кстати об этом, постарайся: если тебе придется все же говорить, применять побольше изящных фраз. И обращаясь к принцессе, переходи на "Вы" и используй слова вроде "дорогая" или "милочка".
– Может, ты лучше пристрелишь меня, и мне не придется мучаться? – с печалью в голосе сказала Рарити, сделав правдоподобно драматичные глаза.
– Ну, нет, извини дорогуша, но так легко ты не отделаешься, – усмехнулся я, поправляя ему задравшееся сзади платье, – так что давай уже входи в образ, и мы пойдем искать принцессу.
– Чтоб тебя Джек, – недовольно фыркнул он, и Рарити сморщила лоб, из-за чего стала походить на сердитую дамочку, у которой неловкий кавалер оставил отпечаток копыта на платье в районе хвоста (– хорошо еще, что я не сказал это вслух – подумал я, и не в силах сдержать улыбку весело прыснул).
– Хватит уже прикалываться надо мной, идем, – поторопил меня земной пони и толкнул головой вперед.
Как можно компактнее сложив все наши вещи и перевязав их одеждой (боюсь, моя шляпа после такого уже никогда не будет прежней) мы повесили их мне на спину (потому что Рарити несущая грязные тряпки выглядела бы странно) и вышли обратно в коридор, направившись в ту сторону, где, насколько я помнил, была лестница ведущая вверх. Наши костюмы в отличие от тех, что носили зомби, были абсолютно новыми и смазанными, а потому мы шли легко и не издавали никаких звуков. Точнее я. Мэтти то и дело спотыкался и хватался передними ногами за стену, выговаривая при этом проклятья.
– Ну что тебя все время качает? На радостях разучился ходить? – спросил я.
– Ага, как же, попробовал бы сам походить на каблуках, да еще и в железном костюме, посмотрел бы я на тебя, – недовольно отозвался земной пони в очередной раз, едва не опрокинувшись на пол. – Ай, Дискорд бы побрал эти шпильки! И как только кобылки на них ходят?
– Просто у них центр тяжести в другом месте, – отозвался я.
– Не выдумывай, мы пони, у нас у всех центр тяжести в одном месте, – возразил он.
– Ну-ну, и корма само собой одинаково круглая и большая, – подмигнул я, кивая на его заднюю часть.
– Арх… – недовольно прорычал Мэтти голосом Рарити и зашагал быстрее, точнее заковылял, качаясь как неравнодушный к самогону шахтер.
Добравшись до лестницы и благополучно избежав встречи с зомби, что бродил в темноте, мы начали подниматься на первый этаж. С каждым шагом становилось все светлее, мы уже видели, как на нас сверху льется тусклый и обнадеживающий свет. И тут дойдя до середины, мы заметили на верхних ступеньках идущего куда-то в сторону мертвяка.
– Ну вот, пришло время для последней проверки, – серьезным тоном сказал Мэтти и, достав из узелка на моей спине горстку болтов и гаек, бросил их на ступеньки. Зомби тут же всполошился и, услышав, как они покатились вниз, поскакал на звук, а за ним выскочило еще четверо. Мы стояли на месте и ждали, готовые в случае чего вступить с ними в схватку, но зомби не обращая на нас внимания, проскочили мимо и понеслись дальше по ступенькам, обратно в подвал.
– Надо же, сработало, – ахнул земной пони.
– Ты так говоришь, будто не должно было, – прищурился я.
– Ну да, конечно, должно, я и не сомневался в этом, – немного дрогнувшим кобылкиным голосом сказал Мэтти и, думая, что я не вижу, осторожно попытался вытереть пот со лба, но потом на полпути передумал, вспомнив, что перед ним находится круглая голова белой единорожки.
– Ладно, не важно. Главное, что теперь нас не будут донимать проклятые мертвецы, и мы сможем без проблем добраться до сестры Крипи и забрать ее.
– Если, конечно, она захочет пойти с нами, – напомнил Мэтти, – не забывай, она верит в то: что она настоящая принцесса Луна и живет сейчас в Кантерлоте. Как ты планируешь заставить ее уйти не вызвав подозрений?
– Пока не знаю. Я хочу сперва увидеть ее, чтобы понять, о чем именно надо говорить и какую тему поднимать. Мне всегда намного проще крутить языком, когда я вижу перед собой собеседника.
– То есть, мы, как всегда понадеемся на "конское авось"? – вздохнул Мэтти, – ну, хорошо идем к ней. В какую нам сторону?
– Так, минутку, нам нужно пойти в… эээ… – я покосился на ту ногу, где обычно висел мой ПипБак, но вместо него заметил лишь толстую белую ногу Шайнинг Армора. Да, кое-что я все же не продумал, когда залазил в этот костюм.
– Упс, кажется, я забыл снять свой ПипБак, – сказал я, и неуклюже начал топтаться на месте, стараясь вытащить ногу из углубления и освободиться ее от держащих обручей. – Да, не просто это, – я принялся брыкаться и подскакивать. Со стороны могло показаться, что я решил исполнить какой-то безумный первобытный танец. Наконец, потеряв равновесие, я ударился головой о стену, которая отчасти зафиксировала меня в одном положении, – сейчас-сейчас, еще немного, есть! Я его снял! А теперь… эм, а как тут открывается боковой люк?
– Там должна быть кнопка и рычажок внутри. Первым делом нажми на кнопку, а затем поверни рычаг в левую сторону, – сказал земной пони.
– Понял, – я еще немного повертелся внутри костюма, перед тем как открыть дверцу и выложить свой браслет на пол. После этого я запер бок и, вернув ногу на прежнее место, по привычке попытался надеть его уже на ногу Шайнинг Армору, но он оказался немного маловат для толстой ноги робо-костюма.
– Похоже, придется нести его так, – сказал я, – левитируя браслет рогом белого единорога и, поднеся его к глазам, открыл карту замка.
– Ну, так куда нам? – напомнил земной пони.
– Судя по плану нам нужно пройти в тронный зал, где посетители могли сфотографироваться с принцессами. Думаю наша Луна сейчас где-то там. Он находится на втором этаже в центральной части замка. Мы можем дойти туда по западному коридору и подняться по винтовой лестнице. За мной.
Я пошел вперед по коридору, а за мной, неуклюже переступая с копыта на копыто, двигался Мэтти.
– Перестань уже качаться как тонкое деревце на ветру, – шикнул я на него, – если принцесса смотрит за нами через камеры, то может что-то заподозрить. Ведь Рарити хорошо держалась на каблуках.
– Она: может и да, а вот я словно балансирую сейчас на тонких иголочках, нагруженный камнями по самое не могу. И мне не удается даже шагу ступить, чтобы меня не начало клонить в какую-нибудь сторону. Ааа, твою мать!
Он вновь потерял равновесие и чтобы не улететь на пол схватился передними ногами за стену, оставив на старых обоях два длинных следа от каблуков.
– Все, с меня хватит! – недовольно фыркнула Рарити, и поочередно сняв с себя каблуки, с силой запустила их вперед, привлекая этим нескольких зомби в изодранных парадных костюмах, начавших бродить возле брошенной обуви. – Если я должен не палиться, лучше идти на копытах, – прибавила она сердито, – так у меня хотя бы будет больше шансов остаться на ногах.
– Ну, ладно, – чуть поразмыслив, согласился я, – в целом на внешний вид это не очень-то повлияет, так что – почему бы и нет.
Мы продолжили идти вперед, проходя мимо дверей ведущих в разные комнаты или подсобные помещения. Некоторые из них были заперты, другие же напротив стояли распахнутые настежь, и внутри можно было увидеть сложенную аккуратными рядами старую или сломанную мебель или большие черные пакеты, в которых возможно лежал мусор (или тела?). Иногда там бродили зомби. Заслышав наши шаги, они выходили в коридор но, увидев нас, быстро теряли всякий интерес, и продолжали бесцельно шататься на месте, изредка бормоча что-то себе под нос.
– Я надеюсь, батарея в этих костюмах не разрядится очень быстро, чтобы нам потом не пришлось вылезать из них где-нибудь в двух шагах от этих тварей, – шепнул я на ухо своему другу.
– Не бойся, согласно схеме: они, как и роботы новой модели имели внутри себя портативные магические реакторы и были рассчитаны на много лет бесперебойной работы.
– Тогда зачем же их держали в тех капсулах?
– Чтобы сохранить в первозданном виде и защитить от влаги и прочих пагубных внешних условий, которые могут испортить хорошее устройство. Ну и конечно чтобы они не утратили заряд. Ведь от того что они долго функционирующие еще не следует что им не нужно в целях профилактики беречь электроэнергию.
– И сколько же они проработают без капсул?
– Сложно сказать, я никогда прежде не имел дел с такой техникой. Но учитывая, сколько лет бродит без подзарядки твой Крипи Спин, то явно свыше столетья.
– Ну, это как посмотреть. Возможно, реактор тут ни при чем, и все дело в другой, зебринской магии.
– Ха, если подумать то…
– Шайнинг Армор? Ты здесь? Как ты проник в мой замок, не проходя через главные ворота? И леди Рарити, Вы тоже с ним? – вдруг раздалось у нас над головами. Динамиков мы не увидели, равно как и камеру, через которую нас заметили, но теперь о том, что мы идем, принцесса была в курсе, и нельзя было допустить ни единой ошибки, чтобы ненароком себя не выдать.
– Ваше высочество, – быстро сделав более-менее грациозный поклон, произнес я, – живо, приподними края платья и поклонись, – шепнул я Мэтти, и он хоть и с запозданием сделал неловкий реверанс, на деле похожий на попытку порвать на себе платье и по пьяни наклониться, чтобы блевануть, – мы прибыли к Вам тайным путем, чтобы предостеречь от опасности, которая нависла над замком и всей Эквестрией. Прошу у Вас немедленной аудиенции, потому что время не ждет.
– Опасности? Ты говоришь о тех нарушителях, что проникли к нам недавно во дворец? – спросила она. Очевидно, в этом месте были еще и микрофоны. Интересно она их поставила или это была часть местной системы безопасности?
– О нет, моя принцесса, они конечно опасны, но я говорю о другой куда более страшной угрозе, которая грозит Вам и всем Вашим поданным, а потому я должен срочно обсудить это.
Какое-то время, она не отвечала, а потом произнесла: – Хорошо мой верный генерал, я буду ждать тебя в тронном зале вместе с леди Рарити.
– Благодарю Вас моя принцесса, мы уже идем к Вам, – сказал я, вместе с Мэтти снова отвешивая поклоны и я, незаметно (надеюсь) выдвинул свой ПипБак и, ориентируясь по карте, пошел в направлении лестницы, которая должна была привести нас на второй этаж. Мы быстро дошли до нее и поднялись. Убранство на этом этаже было куда чище и изящнее чем внизу: все стены и пол были вымыты и подметены, ковры вычищены и выхлопаны, а гобелены на стенах хоть и висели с заплатами, очевидно время от времени стирали. На некоторых столиках вдоль коридора горели красивые лампы, до блеска отполированные и заново покрытые краской. Пройдя немного вперед, мы оказались перед большими двухстворчатыми дверьми, ведущими в тронный зал.
– Ну, вот мы и пришли, – шепнул я Мэтти.
– Да, а теперь пан или пропал, – кивнул он, и на мордочке Рарити появилось заметное волнение.
Я подошел к двери и хотел уже ее толкнуть, но прежде чем я приподнял ногу, створки разошлись сами и мы вступили в ярко освещенный и красиво украшенный приемный зал до боли точно (насколько я могу судить по картинкам из книг) похожий на зал в настоящем Кантерлоте. По его бокам стояли многочисленные статуи и скульптуры, украшенные резьбой. По центру был расстелен длинный узкий ковер, тянущийся до самого конца помещения. Вдоль него возвышались белоснежные ряды колонн, а в конце находились три вырезанные из камня трона поставленные на золотой постамент в два ряда, с краев которого лилась грязная розовая вода. Вместо окон тут повсюду были витражи (как и в коридоре, по которому мы шли), изображающие различные исторические сцены из прошлого принцесс или Хранительниц Элементов Гармонии. Возле тронов, насколько я понял жила сама принцесса. Там находилась большая двуспальная кровать и туалетный столик, который был доверху заставлен по краям и спереди кучей коробок и баночек с разного рода макияжными принадлежностями и средствами для ухода за шерсткой. Там же было и несколько вешалок на колесиках с платьями. Возле кровати стояла пара игровых автоматов и столиков, доверху заваленных бумагами и канц. принадлежностями, а еще большой верстак с разобранным стволом от турели и инструментами. Справа от трона у принцессы был наблюдательный пункт, где как попало стояли и висели на толстых проводах телевизоры и динамики, и был стол с микрофоном, через который, судя по всему, она с нами и разговаривала.
На центральном троне сидела принцесса Луна (а точнее Блакберри Кейк) в макияже и очищенных до блеска серебристых доспехах и венце с полумесяцом. У подножия ее трона, покачиваясь и кряхтя, стояли два зомби в аниматронных костюмах лунных стражников. Когда мы подошли к ней, они зашевелились и попытались сделать несколько шагов вперед, но тут я услышал звон и заметил на их ногах толстые цепи, соединенные с полом, которые не давали им уйти слишком далеко. Слева от Луны на соседнем троне сидела еще одна пони в костюме – так же как и она сама приведенная в порядок. Это была принцесса Каденс, вот только вела она себя немного странно: все время вертелась и пыталась слезть с трона, но ей не давала одетая на шею цепь. При нашем появлении она повернулась к нам и открыла рот и из него полилась розовая густая жижа. Луна тут же сморщила носик и, закрыв ей рот ногой, быстро вытерла лужу перед троном тряпкой.
– Прошу тебя дорогая Ми Аморе Каденция, помни о манерах. У нас посетители, один из которых твой муж. Ты же не хочешь разочаровать его и показать себя недостойной собственной короны?
– Я-а-а рада, вас всех при-приветствовать во дворце Кантерлота, я Ми Аморе Каденция, – медленно и вяло с хрипящим звуком поврежденного динамика произнесла розовая кобылка и мы поняли, что внутри нее сидит еще один несчастный пони, погибший в собственном костюме.
– Вот, так-то лучше, – довольным тоном отозвалась Луна, – а теперь генерал, прошу, подойди ко мне, я ждала тебя уже очень много лет, где ты пропадал? И Вы мисс Рарити, рада Вас видеть. Какое красивое платье, Вы одели его специально для встречи со мной?
– Конечно, Ваша милость, это одно из новых платьев в модной линейки коллекции от эээ… Корбю и Ратора, которая сейчас так популярна в Мейнхэттене, – с небольшим запозданием отозвался земной пони. После его слов я еле сдержался от того, чтобы сделать фейсхув. К счастью Луна ничего не заподозрила.
– Корбю и Ратора? Никогда прежде не слышала о таком модельере, хотя, я не так искушена в мире моды как Вы мисс Рарити. Что ж, его дизайнерские решения весьма впечатляют, мне нравится.
Я облегченно вздохнул.
– Генерал, – обратилась она ко мне, – ты отсутствовал здесь так долго, неужели тебе не хочется поцеловать свою любящую супругу?
– О, разумеется, извините меня за мою сдержанность принцесса, – быстро спохватился я, – любимая, – я кивнул Каденс, которая безучастно покапывала ногой трон, – просто я не хотел вести себя бесцеремонно в присутствии правительницы Эквестрии.
– Не переживай Шайнинг Армор, ты ведь не только мой главнокомандующий, но и друг, так что в моем присутствии можешь вести себя совершенно свободно, – сказала она.
– Благодарю Вас принцесса, – сказал я и, борясь с брезгливостью, подошел к зомби. С ее перепачканных губ капала вонючая розовая жидкость, но не целовать ее было опасно. Я мог нас ненароком выдать, если бы начал вести себя несоответственно, поэтому я осторожно приблизился к ней и коснулся своими роботизированными губами ее. Мне в рот тут же влетел заплесневелый аромат протухшего мяса и плесени и я еле сдержался от того чтобы не блевануть. Но что еще хуже – зомби, доселе крутящаяся, но в целом ведущая себя спокойно вдруг закричала, и начала тянуться ко мне щелкая зубами. Похоже, она почувствовала мой "живой" запах.
– Спокойно Каденс, я знаю, что после долгой разлуки очень трудно держать себя в копытах, но все же помни о приличиях, – удержала ее ногой Луна, – прости ее генерал, в последнее время твоя супруга немного нездорова. Видно тоска и печаль помрачили ее разум.
– Ничего страшного, я все понимаю, – сказал я, про себя размышляя достаточно ли крепка цепь, на которой сидит зомби.
– Итак, зачем же ты явился ко мне генерал? Какая, по-твоему, беда грозит моему дворцу и всей Эквестрии?
– Великая принцесса Луна, властительница ночи и защитница простых пони, угроза о которой я говорил Вам это… – начал я, спешно прокручивая у себя в голове все возможные варианты катастроф, бедствий и несчастий которые могли бы обрушиться на Эквестрию и убедить сестру Крипи Спина пойти с нами. Задачка была не из простых. Поскольку она верит в то, что является принцессой Луной, большинство обычных угроз так легко ее не испугает. И даже скажи я ей, что вокруг замка собралась целая армия зебр, это вряд ли заставит ее уйти, лишь принудит остаться и сражаться до последнего, но что-то же должно быть, что-то…
Мой взгляд перешел на зомби-Каденс и тут меня осенило. Ну конечно, как я сразу не догадался. Аккуратно приблизившись к сестре Крипи Спина, я тихо шепнул ей прямо на ухо:
– Моя принцесса, в Ваш замок проникли чейнджлинги.
Луна с удивлением посмотрела мне прямо в глаза и чуть приоткрыла рот, а затем, коротко оглянувшись по сторонам переспросила:
– Чейнджлинги? Не может такого быть. Откуда тебе это известно?
– От Вашей сестры. Ведь это она прислала меня сюда, чтобы спасти Вас и доставить к ней, в одно небольшое поселение рядом с замком, чтобы там Вы вместе смогли спланировать освобождение Кантерлота.
– Моя сестра? Селестия? Ты видел ее? Говорил с ней? Но где… где же она пропадала все это время? А главное, почему не попыталась связаться со мной? – заметно оживилась кобылка, еле сдерживаясь от того чтобы закричать.
– Это долгая история принцесса, – немного опешив от такой реакции начал я, – скажем так, ей пришлось выпутаться из нелегкой передряги и уйти в тень. А после, выгадав время отправить к Вам своих доверенных пони, то есть нас, чтобы мы попробовали вытащить Вас прежде, чем об этом догадаются враги, – туманно и неправдоподобно изложил я суть дела (Мэтти, закрыл глаза и плавно кивнул в подтверждение моих слов, как это сделала бы Рарити). Честно говоря, я понятия не имел о том, что нужно сейчас говорить. Выпаленный наобум мною бред был слишком невразумителен и вряд ли мог сработать, а потому я искренне надеялся, что она не станет задавать дополнительных вопросов и просить каких-либо доказательств.
– Что ж, возможно, – начала принцесса, и я готов был уже облегченно вздохнуть, но тут она нахмурилась и спросила: – но даже если и так, почему я должна вам верить? Откуда мне знать, что вы сами не чейнджлинги и не пытаетесь сейчас обманом выманить меня из дворца? Настоящие чейнджлинги поступили бы именно так.
Проклятье, вот и начались сложности.
Мэтти попятился назад и заметно напрягся в своем костюме, у которого на мордочке отобразилось плохо скрываемое волнение. Луна же напротив встала с трона и сделала два шага вперед, почти вплотную приблизившись ко мне. Я явственно ощущал ее недоверие и от того что я сейчас скажу, зависело все. Мне нельзя было ошибиться.
– Потому что Вы, наверное, и сами заметили, что ваши поданные и друзья ведут себя очень странно, – наконец решился я на еще одну попытку, – мало говорят, бормочут что-то невразумительное, словно они – уже не они.
Луна чуть опустила ушки и посмотрела на Каденс. Та по-прежнему тянула ко мне свои передние ноги и хотела укусить.
– Да, – наконец, тихо произнесла она, – я чувствовала, что с ними что-то не так, но… если ты говоришь правду, что же случилось с настоящими пони?
– Этого я пока не знаю, но обязательно займусь их поиском, – чуть воспрянув духом, сказал я, – однако прежде я должен сопроводить Вас к Вашей сестре. Эта задача превыше всего. Без Вас мы ни за что не сможем противостоять врагу и спасти Эквестрию. Прошу Вас принцесса Луна – Вы должны мне поверить и пойти с нами.
Кобылка на некоторое время глубоко задумалась, пока я от волнения начал потеть, да так сильно, что казалось еще немного, и я утону в своем костюме. Как же я жалел, что не придумал ничего умнее, что поленился и, понадеявшись на собственное красноречие, не прорепетировал с Мэтти какую-нибудь речь, с которой буду обращаться к Луне. В любую секунду она скажет нам, что не клюнет на эту чушь и нам придется драться с ней и ее зомби-стражей. И даже если мы победим нам, скорее всего, придется убить ее, и тогда что я скажу Кри…
– Хорошо генерал, я пойду с вами, – внезапно сказала она, – прошу, отведите меня к моей сестре.
– Чт… эм, в смысле замечательно, – только и смог от удивления вымолвить я, – тогда в путь. Чем скорее мы покинем этот замок, тем лучше.
– А что насчет Каденс, она тоже… – начала кобылка, покосившись на начавшую зачем-то кусать подлокотник трона зомби.
– Ну, разумеется, милочка, – ответил вместо меня Мэтти, артистично закатив глаза (наконец-то он вошел в роль) и с серьезным видом шепнул принцессе на ухо: – ведь только чейнджлинги могут вести себя так бескультурно и при кусании мебели пускать слюни в присутствии царственной особы, возмутительно. Да и прическа у нее какая-то растрепанная. Он на мгновение запнулся, очевидно, догадавшись, что не зомби приводила себя в опрятный вид, и прибавил: – хоть и заметно, что еще утром ее укладывали копыта настоящей мастерицы с непревзойденным чувством вкуса.
– Да, похоже, Вы правы уважаемая Рарити. Ну, хорошо, мы немедленно уходим. Сейчас, только соберу свои вещи, и мы отправимся в дорогу, – кивнула пони и, спрыгнув с трона, подошла к кровати. Достав из-под нее большую сумку, она начала бросать туда различные предметы, прихватив также несколько коробок, свертков и маленьких мешочков которые вместе складывались во внушительную кучу. Телекинезом левитировала она их ко мне со словами:
– Вот, все самое необходимое. Прошу генерал, будь так любезен – понеси мой и леди Рарити багаж, – улыбнувшись, сказала она.
– Конечно, принцесса сочту за честь, – сказал я, недовольно глянув на Мэтти, который хитро мне подмигнул. Да, в его наряде светской кобылки были свои плюсы, скажем, ему не надо было таскать чужие вещи.
– Ну, все мои верные поданные уходим, – сказала сестра Крипи Спина и первой направилась к выходу из тронного зала.
Вместе с ней мы прошли через оба этажа, и оказались возле запертых ворот.
– Одну минутку, сейчас я их открою, – сказала Луна и подошла к одному из гобеленов. Отодвинув его в сторону, она нажала на рычаг. Цепи по бокам заскрипели, камни начали подниматься, убирая шипастую решетку и ворота распахнулись.
– А теперь вперед генерал, веди меня к моей… ах! – кобылка замерла как вкопанная увидев нашего колесного стражника который по-прежнему ждал снаружи. Стоило нам появиться, робот зашевелился и повернулся в нашу сторону. Его дисплей на голове загорелся красным. – Обнаружена угроза, приступаю к уничтожению, – пробасил он железным голосом, не узнав нас, потому что мы оба были в этих чертовых аниматронных костюмах!
– Это тот монстр, который приехал вместе с напавшими на мой замок изменниками, – воскликнула Луна.
– И сейчас он нас уничтожит, – пронеслась у меня в голове тревожная мысль.
– Без паники принцесса, сейчас я с ним разберусь, – не выходя из роли, сказал Мэтти и кинулся наперерез роботу. Тот навел на него пушки. – Эй ты, глупая железка слушай сюда, – громко крикнул одетый в обличие Рарити земной пони: – дельта семь, гамма, сорок три, восемнадцать, оранжевый, четыре, пять, два! Где-то я это уже слышал. Ну конечно, именно эту белиберду произносил он перед Стражем сегодня утром. Так вот зачем понадобился этот код.
– Команда принята, выхожу из боевого режима, – отозвался робот и послушно опустил свои руки-стволы.
– О великие звезды благодарю Вас дорогая Рарити, за то, что спасли меня от этой железки, но что Вы с ним сделали?
– Просто произнесла специальное машинное заклинание, выводящее из строя любую вражескую технику. Теперь он совершенно безвреден, – стряхивая со своего платья несуществующую пылинку, сказал Мэтти, – и мы можем использовать его для своих целей. Такой мощный и продвинутый робот с улучшенным шасси, бронированным корпусом и автономной боевой системой будет нам крайне полезен.
Луна удивленно посмотрела на него.
– Ого, надо же! Не знала, что Вы увлекаетесь техникой уважаемая Рарити.
– Ну, это… я не то чтобы увлекаюсь, – спохватился Мэтти, – просто один мой знакомый ухажер из Лас-Пегаса рассказывал мне об этом заклинании, на случай нападения злых и невоспитанных роботов. А, кроме того, – быстро поменял он тему разговора, – раз уж этот робот нам больше не опасен, мы могли бы использовать его в качестве носильщика, чтобы бедный Шайнинг Армор не напрягал свою спину. Ну и для защиты.
– Что ж, это действительно имеет смысл, – одобрила его идею Луна.
– Да еще какой, – прибавил я, вешая на изогнутые шипы на роботе ее и наши вещи.
– Отлично. И раз с этой угрозой покончено идем дальше, – скомандовала кобылка.
– Ты слышал принцессу рухлядь? Едь за нами и тащи вещи, – громко приказал роботу Мэтти.
– Команда принята, начинаю процедуру сопровождения, – сказал Страж, и мы трое отправились в сторону выхода из парка.
– Ну, ничего себе, никогда бы не подумала, что из машинного масла, герметика и мазута можно сделать крем для полировки копыт, – удивленно ахнула принцесса Луна, идя рядом с Мэтти, который во время ходьбы всячески развлекал кобылку увлекательными дамскими беседами, о макияже, платьях и жеребцах, большую часть из которых, он неумело выдумывал. К счастью наша принцесса ничего не замечала и с искренним интересом его слушала. Очевидно, проведя столько времени в компании мертвецов и роботов, поневоле перестаешь обращать внимание на разные мелочи, включая откровенную чушь.
Я же шел впереди возле Стража и согласно своей роли следил за тем, чтобы к нам не подкрались никакие враги (которые реально могли подкрасться, не стоит забывать, что в этом городе помимо зомби могли находиться мародеры, Фениксы и наш не умирающий паразит – Лунный Странник).
На улице тем временем помаленьку темнело, и вскоре должен был случиться выброс. Мы всячески старались прибавить ходу и как можно быстрее покинуть пределы Джолли Флейка, но нас то и дело тормозили разные обстоятельства. Луна, не желала торопиться и любовалась городом, искренне удивляясь тому: как сильно изменился ее любимый Кантерлот, и как много подозрительных пони, которые по ее мнению являются чейнджлингами по нему ходят. А их действительно было немало. И хоть эти "пони" были никакими не чейнджлингами, а зомби, проблем от этого меньше не становилось. То и дело нам попадались большие стаи мертвецов, перекрывавшие дорогу. И пусть благодаря костюмам они нас не замечали, протиснуться через них в таком количестве в большинстве случаев было невозможно, и нам приходилось искать обходные пути и делать крюк, тем самым задерживаясь и рискуя не успеть убраться из города вовремя.
Мы уже подходили к жилой части города, не той что была на острове, а к виллам, стоявшим на берегу. Пару дней назад мы были здесь, когда пытались миновать мост, оказавшийся испорченный магическими отходами и вот теперь мы снова пришли сюда. Поскольку поторопить принцессу не было никакой возможности, я решил и сам посмотреть на город. Конечно, я и до этого успел им налюбоваться, но одно дело смотреть на него и ждать, что на тебя в любую минуту кто-нибудь бросится и совсем другое: не спеша, прогуливаясь по нему, как зритель или турист.
Однако особой радости это не принесло. Город, как и прежде, был мрачным и пустым и поневоле вызывал печальные мысли. Особенно когда мой взор падал на какую-нибудь качельку во дворе или стонущего зомби, бесцельно бродящего по улице в компании жеребенка, чья ножка намертво сплавилась с его собственной ногой. Какими же все-таки мы были глупцами. Мы и зебры, что устроили весь этот бессмысленный ужас.
– Этот дом, – внезапно произнесла Луна, остановившись напротив одноэтажного неплохо сохранившегося коттеджика, – я знаю его.
– Что такое? – не понял я, поворачиваясь к ней.
– Этот дом, не знаю почему, но я откуда-то помню его. Словно я уже жила здесь, – тихо еле шевеля губами, повторила она и, позабыв он нас, двинулась к нему через двор.
– Что происходит? – спросил я, обращаясь к Мэтти.
– Откуда мне знать? Только что рассказывал ей о мэйнхеттенской моде, которой меня два часа подряд мучала Куки и ее мама и тут вдруг ее потянуло в этот дом, – развел он ногами.
– Плохо дело, через час начнется извержение гейзера, – сказал я глядя на ПипБак, – если мы не хотим срастись с этими телами насовсем, нам надо вернуть ее.
– Да уж, взяли мы на свою голову попутчицу, – проворчал земной пони, и громко воскликнул: – принцесса, нам нельзя здесь задерживаться. Ту очень опасно, прошу Вас, вернитесь обратно.
– Да принцесса, чейнджлинги могут догадаться, что Вы все знаете и напасть на нас, – поддержал я, вместе с ним поскакав к кобылке.
– Сейчас, я ненадолго. Просто хочу понять, почему это место такое знакомое, – не глядя на нас сказала она и толкнула ногой дверь.
– Жди тут, – вполголоса сказал Мэтти роботу, хотевшему последовать за нами.
Вместе с Барберри мы вошли в, как я догадался, ее бывший с братом дом. Он был весь в пыли и плесени, но вещи внутри, стояли ровно, так как их и оставили здесь много лет назад. Я заметил на тумбочке, возле входа фотографию в рамке и незаметно подобрав ее, рассмотрел поближе. На ней напротив красивого вечернего озера в свете фонаря стояли приобнявшись – стройный юный жеребец с длинной уложенной набок гривой и невысокая темно-фиолетовая единорожка.
– Таки Висп и Барберри Кейк, – тихо прошептал я.
– Что? – переспросила кобылка, в этот момент ходившая по гостиной, словно в полусне и разглядывающая стоящие на полках статуэтки и книги.
– Ничего Ваше высочество, это я так о своем, – быстро сказал я, убирая за спину фоторамку, – извините что помешал.
Она продолжила ходить по дому в сопровождении Мэтти, а я тем временем незаметно открыл в боку своего костюма люк и положил туда рамку. Наверняка Крипи Спин захочет получить ее обратно, да и шанс вызвать у нашей принцессы ненужные воспоминания будет меньше. Может это не совсем честно, но у нас мало времени, а личные вещи могут сбить ее с толку и тогда… кто знает, что может случиться.
Кобылка тем временем открыла дверь в одну из комнат и вошла. Я проследовал за ней и вместе с Мэтти встал у входа. Это была маленькая с дешевой мебелью комнатка, на стенах которой висели обрывки выцветших плакатов с молодыми жеребчиками и пара, на которых была изображена принцесса Луна. В углу возле заляпанного не пропускавшего свет окна стояла застеленная кружевная кровать, на ней лежали три подушечки и плюшевая собачка. Кобылка телекинезом взяла ее и приблизила к себе.
– По зеленому лужку, будет мы скакать везде, и с любимым братом я не забуду этот день, – нараспев произнесла она, прижимая собачку к щеке.
– Проклятье, – шепнул мне Мэтти.
– Ага, – коротко кивнул я.
– Думаешь, она все вспомнила? – спросил земной пони.
– Не знаю, но очень надеюсь, что нет, – искренне признался я, – если она начнет сейчас дурить, мы можем не успеть выйти из города. Подойдя к кобылке, я сказал: – Извините, что отвлекаю Вас принцесса, но нам надо идти. Если мы останемся здесь, то непременно погибнем.
Она повернулась ко мне и с легкой растерянностью спросила:
– Погибнем?
– Да. Не хотел Вас пугать раньше времени, – решил я рассказать ей часть правды, – но этот город скоро накроет мощное заклинание смерти, и если мы к тому времени отсюда не уйдем, нам несдобровать.
– Хорошо… генерал, пошли, – она забрала с собой собачку и целенаправленно двинулась к маленькому шкафчику с одеждой. Открыла его и забрала с нижней полки какую-то коробку из-под обуви.
– Это очень важно, – сказала она и направилась к выходу на улицу. Я и Мэтти пошли вслед за ней. Покинув двор ее бывшего дома, мы вернулись на дорогу и продолжили путь.
Больше мы ни на что не отвлекались. Принцесса погрузилась в свои мысли, и пока мы шли, не проронила ни слова, из-за чего я не мог понять, догадывается ли она о том, что мы ее дурачим или же нет. А может она просто пыталась вспомнить, почему ей так важна эта плюшевая собачка и коробка. Не знаю.
Быстрым шагом, миновав жилую часть города, мы вернулись в Район магазинов и уже двигались мимо кинотеатров и закусочных. Робот, тихо поскрипывая, ехал вслед за нами, изредка опережая, чтобы по тихой команде Мэтти растолкать толпу не дающих пройти упырей.
– Джек, – в какой-то момент незаметно толкнул меня земной пони, нервно оглядываясь на нечеткие контуры острова позади нас, – мы не успеваем.
– Я знаю, знаю, – покрываясь потом от волнения, произнес я, и немного потеряв самообладание, сказал нашей спутнице: – принцесса мы должны поспешить, времени уже совсем мало.
– Хорошо, – как-то безэмоционально сказала она и вместе с нами ускорила ход. Мы уже не шли, а буквально бежали в сторону дороги ведущей прочь из города. Я вытащил из своей котомки винтовку и орудовал ей как веслом, вместе с роботом расталкивая зомби и препятствия на нашем пути, спотыкаясь и рискуя рухнуть на землю. Мои ноги болезненно ныли непривычные к столь долгому нахождению внутри костюма, но я не обращал на это внимания и, не сбавляя шагу, продолжал бежать.
– Десять… девять… – начал отсчитывать роковые секунды Мэтти, а мы только-только покинули границы города, через арку, в которую вошли четыре дня назад. Несмотря на нарастающую напряженность, я успел заметить, возле нее на заборе большую свежую надпись, оставленную, судя по темно-синему цвету, Лунным Странником: "Жаль, что Вы покидаете меня принцесса, я всегда буду Вас любить". Надо же, опять он следит за нами. Но, похоже, что теперь, когда мы сопровождаем принцессу, он больше не осмелится напасть на нас. Выходит, что все это время не мы, а наша спутница защищала нас от этого безумца. Хм…
Я обернулся в сторону острова и тут заметил такое, что заставило нить моего внутреннего монолога оборваться. Небо в правой части острова стало темнеть, и в воздух с силой взлетел огромный водяной столб, от которого быстро начал распространяться плотный розовый туман.
– Слишком поздно, – обреченно произнес я.
– Мы пропали, – в тон мне отозвался Мэтти, – теперь-то нам уж точно не спастись. Это конец. Но знай, Джек, если я сохраню рассудок, то до конца своей вечной жизни буду во всем этом винить тебя! – прорычал он, уже не беспокоясь о том, что нас услышит кобылка. – Робот, – сказал он, обращаясь к Стражу, – приказываю тебе ехать вперед, и прибыть по ранее записанным координатам. Пусть хоть Куки останется что-нибудь на память обо мне.
– Не спеши хоронить себя раньше времени, друг, хотя… – выдохнул я, сходя с асфальта на песок, чтобы мои ноги не срослись с ним в одно целое. Смертельная розовая пелена стремительно приближалась к нам, готовая поглотить, – …возможно, ты и прав. Для нас все закончится здесь и сейчас.
– Злая магия… – еле слышно пробормотала Барберри Кейк, тоже поглядев на облако, а потом вдруг громко воскликнула: – не отчаивайтесь мои верные поданные, я не дам вас в обиду, – и, подойдя чуть ближе приобняла за плечи. – Я спасу нас… – ее рог на голове засветился, и она окутала этим свечением наши тела. На какой-то миг мои глаза ослепила яркая вспышка и я вдруг обнаружил, что стою у скал в паре миль от города, возле того места откуда мы пришли в долину. Принцесса каким-то образом телепортировала нас в безопасное место. Мы увидели, как розовое облако распространилось по всему городу и, вырвавшись за его пределы, остановилось в низине, бессильно переливаясь в темноте.
– Не бойтесь здесь оно нас, не достанет, – сказала кобылка.
– О Богиня, великая принцесса Луна спасибо Вам, спасибо, – еле дыша от потрясения, сказал Мэтти и, позабыв про сдержанность, с силой обнял ее за шею.
– Не стоит благодарности дорогая Рарити, я не могла допустить, чтобы злой рок проклятья постиг также и вас, – сказала она так, словно уже все поняла (а может, и нет).
– Да, Вы молодец принцесса, мы обязаны Вам жизнью, – улыбнулся я, и еще раз посмотрев на облако с выдохом облегчения прибавил: – ну, что ж, теперь все неприятности позади, и мы наконец-то можем вернуться домой, к своим друзьям, родным и близким.
– Точно пошли домой, Дже… эээ… Шайнинг Армор, но сперва давай дождемся робота, с нашими вещами.
– Да, после столь невероятных приключений было бы несправедливо остаться без пожиток, – хохотнул я.
– И сувениров, – шутливо прибавил Мэтти.
Немного постояв на месте и дождавшись приезда робота, который слабо поблескивал после пребывания в облаке, но, похоже, не сильно-то и пострадал за те несколько минут, что находился там (надеюсь, как и наши вещи), мы прошли через разрыв в скале и раз и навсегда покинули проклятый город Джолли Флейк.
Впереди начали вырисовываться одинокие силуэты длинных скал, свидетельствовавшие о том, что мы уже были неподалеку от Бампкин-Тауна. Ночь выдалась на удивление теплой, а может нас, просто грели внутренние системы костюмов, но так или иначе прогулка по темной и тихой пустыне не доставляла нам никакого дискомфорта. Ну, за исключением Мэтти. Земному пони было нелегко идти в вечернем платье по засыпанной песком дороге, которое то и дело цеплялось за трещины в асфальте, камни и волочилось по земле, из-за чего его края сильно испачкались, а кое-где даже порвались. В конце концов, бедняге пришлось приподнять платье и на манер светской дамы идти и придерживать его телекинезом, обнажив на ногах сетчатые чулки.
Хех, хорошо еще, что нам не повстречался ни один путник или того хуже житель Бампкин-Тауна одиноко бредущий куда-то по своим делам. Для Мэтти такая встреча была бы очень неловкой.
Однако вскоре у нас могла возникнуть и другая проблема. Снайперам, охранявшим это место, наверняка показалась бы странной столь необычная компания путешественников как наша, и мне нужно было заранее их предупредить, чтобы по нам ненароком не открыли огонь.
– Прошу прощения принцесса, – сказал я Барберри, – я ненадолго отлучусь, нужно предупредить стражников этого города, чтобы они все подготовили к Вашему приходу.
– Конечно генерал, благодарю тебя за твои старания, – с улыбкой сказала кобылка. – В последние полчаса она заметно оживилась и стала, как и прежде вести себя подобно настоящей принцессе Луне. А значит, Мэтти вновь пришлось покопаться в своих полных технических схем и книжных знаний мозгах и найти что-нибудь, что могло бы заинтересовать кобылку, верящую в то, что она бессмертная Богиня.
Я достал из своей сумки рацию и отошел от них на несколько десятков шагов. Настроившись на нужную частоту, я произнес:
– Дельта-Пять-Восемь-Один, Дельта-Пять-Восемь-Один, говорит Гамма-Танго-Два, прием.
– Слышу вас, Гамма-Танго-Два. С возвращением парни, рада, что вы не погибли, мы с напарницей поспорили на то, вернетесь ли вы. И благодаря вам я сегодня выиграла сотню крышек.
– Рад за тебя дорогая, а теперь слушай, – аккуратно начал я, – сейчас вы увидите, как по дороге со стороны Джолли Флейка к вам будут идти принцесса Луна, белый жеребец и кобыла в бальном платье в сопровождении боевого робота. Это мы, прошу вас, не стреляйте.
Долгие тридцать секунд, в ответ мне были лишь небольшие помехи, а потом кобылка на той стороне обрела дар речи и произнесла, позабыв про мой позывной:
– Джек, ты что пил?
– Никак нет. Поверь, это долгая и запутанная история, и как только я вернусь в город, то с радостью все тебе расскажу, но пока мне нужно сопровождать принцессу Луну в качестве ее преданного генерала, – сказал я, понимая как нелепо это звучит. – Прошу тебя, свяжись с остальными охранниками и скажи им, чтобы нас никто не задерживал, а если понадобится, то и подыграл нашему небольшому спектаклю. Да, и если получится, сообщи о нашем приходе Крипи Спину и скажи ему, что мы нашли его сестру и сейчас целой и невредимой ведем в город.
Кобылка на той стороне, опять не сразу мне ответила, но после несколько секунд тишины, наконец, произнесла: – Хорошо Джек, постараюсь сделать так, как ты просишь. Селестия всемогущая, ну и дела… – пробормотала она.
Закончив с этим, я вернулся назад к нашей группе, и мы продолжили идти в сторону скал. Теперь, когда снайперы были предупреждены, мы могли больше не опасаться за свои жизни. Пройдя мимо гор, мы вышли на последний отрезок дороги и уже подходили к границе кратера, когда вдруг заметили приближающуюся к нам в свете фонарей группу пони, которую сопровождал сам шериф. Не думал, что он захочет прийти сюда лично. Но, похоже, что после столь необычного сообщения от снайперов его не могло не одолеть любопытство.
– А это принцесса местный правитель города, сейчас я Вас представлю, – я ускорился и быстро поскакал вперед в сторону группы пони, которые обалдело, пялились на нас, и обратился к шерифу: – привет босс, мы вернулись. Это я Джек.
Пегас, прищурив правый глаз, внимательно осмотрел меня с ног до головы, а затем, достав из внутреннего кармана своего пиджака железную фляжку, сделал из нее пару длинных глотков.
– Ну приятель ты даешь, – наконец, сказал он, – в который раз вы с Мэтти доказали мне что по сравнению с вами дух хаоса Дискорд – просто жалкий любитель. Не буду спрашивать, откуда у вас эти наряды, и зачем вы их напялили, но Норни сказала мне, что с вами будет принцесса Луна или кто-то очень похожий на нее.
– Да, это сестра Крипи Спина, мы нашли ее в городе и по его просьбе привели сюда. Она немного не в себе и думает что она настоящая принцесса Луна. Уверен, ее брат поможет ей вспомнить кто она такая на самом деле, но пока что прошу, подыграйте нам, чтобы не вызвать ненужных проблем, – сказал я вместе с шерифом приближаясь к своим спутникам.
– Хе-хе… ну хорошо, как тут отказать? Чего только не сделаешь, ради своих друзей и лучшего в городе торговца, – фыркнул пегас. – А кто эта мамзель в шикарном платье? – спросил он, показав на Мэтти поправляющего на себе шарф.
– О, это Мэтти. Тоже в маскировке, – ответил я.
Шериф сделал еще один глоток.
– Печально, – вздохнул он, – но я так и знал.
– Уверяю, это совсем не то чем кажется, – заверил я.
– Да, именно это я и подумал, – хмыкнул пегас и тут же громко обратился к Луне: – здравствуйте Ваше высочество! Рад Вас видеть! Для меня большая честь встречать столь высокопоставленную особу в наших местах. Я здешний шериф и зовут меня Пит Граундсман. От имени себя и своих жителей хочу поприветствовать Вас в Бампкин-Тауне. Надеюсь, что Вам здесь понравится.
Здоровым крылом он снял с себя шляпу и отвесил низкий почтительный поклон, а вместе с ним это повторили и все его охранники.
– Спасибо уважаемый сэр, для меня это тоже большая честь, – сказала она, склонив голову.
– Полагаю, Вы хотите отдохнуть после долгого путешествия? Мы приготовили Вам лучшие апартаменты в нашей местной гостинице (– неужто ту комнату, что без клопов? – про себя подумал я, вспомнив свой первый день пребывания в этом городе). А может Вам захочется сперва увидеть Вашу старшую сестру? Мы уже предупредили ее, и она горит желанием как можно скорее с Вами встретиться.
– О, благодарю Вас шериф. Да, я хочу ее увидеть! Прошу, проводите меня к ней.
– Как прикажете принцесса, Скири! – к нему подошел молодой единорог охранник, который с явным восторгом смотрел на принцессу, – мой помощник проводит Вас к ней. Скири, приятель, сопроводи, пожалуйста, нашу гостью, к ее сестре, – сказал Пит.
– Конечно шериф, – козырнул он и повернулся к кобылке, – следуйте за мной принцесса. И они оба не спеша удалились в направлении города, а мы с Мэтти остались в компании шерифа.
– Ну вот, – начал пегас, – с этим мы закончили. Что же касается вас… – он посмотрел на нашего робота увешанного сумками, – …чую ваше приключение в городе полном кантерлотских гулей прошло успешно. Смотрю, вы набрали немало всякого добра. Надеюсь, что мне-то сувенир захватить не забыли? – подмигнул он.
– Да уж, наша прогулочка действительно удалась на славу, – лихо отозвался я, – мы нашли там все, что нужно и недурно повеселились, истребляя местную нежить. Правда, нас пару раз чуть не убил какой-то псих в плаще. Но это уже совсем другая история.
– Дай-ка угадаю: его зовут Лунный Странник?
– Именно. Похоже, что мы не первые у кого в этом городе есть к нему претензии? – спросил я.
– И скорее всего не последние, – сказал пегас. – Этот урод нападал на наших мародеров еще во времена моего дедушки. Помню, дедушка даже пытался его убить и для этого отправил в Джолли Флейк вооруженный до зубов отряд. Но они его так и не нашли. Хоть, и побывали у него в доме в одном из высотных зданий в центре.
– Ну, мы тоже у него были, правда, теперь его дом не в центре, а на одной из яхт в Районе магазинов. Это я так, на всякий случай, если тебе вдруг тоже захочется его отыскать.
– Спасибо, конечно, но я уверен, что у него таких убежищ в городе масса и подловить его будет не так-то просто. И потом стоит ли тратить на него свое время и бойцов? Я думаю, нет. Я не такой фанатик как мой дедушка и не люблю разбрасываться чужими жизнями.
– И это правильно. Да и вообще, если подумать, не такой уж он и страшный этот Странник. Главное не бродить там, в одиночку и не забывать время от времени смотреть себе под ноги, чтобы не попасться в его ловушки и все будет хорошо. А мы, как видишь, вполне с этим справились.
– Похвально, – сказал он, не отводя взгляда от робота, – да еще и вернулись гораздо раньше. Ну, что ж, поскольку я дал вам на все про все неделю, оставшиеся два дня можете отдохнуть. По себе знаю: после хорошего приключения, всегда хочется как следует выспаться.
– Спасибо босс. Кстати, насчет сувенира, я вижу, тебе понравился этот робот, – заметил Мэтти, – раз так, могу отдать тебе его насовсем. Вот только мы с Джеком заберем с него наши вещи, и я завтра же отгоню его к нам в пещеру. Думаю, такой охранник будет незаменим при защите шахты.
– Надо же, ну спасибо. Это очень щедрый дар, особенно от такой куколки.
Мэтти сердито фыркнул.
– Шучу, шучу, – хохотнул шериф.
– Не обращай внимания, он просто еще не привык к столь искреннему вниманию со стороны жеребцов, – прикольнулся я, – ну ладно пойдемте уже домой. И мы вместе потопали в сторону Бампкин-Тауна.
Вот так наше приключение в городе зомби, которых все остальные называют кантерлотскими гулями подошло к концу. Мы пробыли там всего пять дней, а мне почему-то показалось, что миновал уже целый год. Но, несмотря на все трудности и проблемы, мы вернулись оттуда целыми и невредимыми, и я еще на один шаг приблизился к тому, чтобы узнать, где находится Пинки Пай.
Здравствуйте жители Пустоши, вы слушаете радио «Глас Свободы», и я ваша утыканная пирсингом ведущая… ха-ха попались, Ди-Джей Пон-3 – я, не бойтесь! Я не буду забивать вам головы этой агитационной фигней или мучать хвастливыми бреднями о том, сколько и кого поубивали Фениксы. Давайте лучше поговорим о героях. Их нынче, осталось очень мало. И с одной стороны это понятно. Пони в наши дни просто пытаются выжить и по возможности не ввязываются в разные неприятности. И можно ли их за это винить? Конечно, нет. Однако настоящие герои все же есть. И об одном из них я хочу вам сегодня рассказать.
Помните, я говорил вам о Джеке Пае? Лихом жеребце, который расправился с бандой Харда Солла и помог законопослушным путникам без проблем передвигаться по трассе «Жаркие Ветерки». Так вот, он опять вернулся, чтобы помочь попавшим в беду пони.
Некоторые из вас кто когда-либо бывал в Бампкин-Тауне, наверняка встречали там странного высокого пони похожего на принцессу Селестию. На первый взгляд может показаться, что это кобылка, но на самом деле за внешностью обаятельной принцессы Эквестрии скрывается жеребец и зовут его Крипи Спином. Он кантерлотский гуль. Да-да один из тех несчастных кто попал под страшное облако зебр и стал бессмертным, по счастливой случайности не утратив при этом способность мыслить. Давным-давно он работал актером в Джолли Флейке и одевался, как принцесса Селестия, чтобы развлекать маленьких жеребят, но потом пришло облако и намертво срастило его с этим костюмом, в котором он вынужден теперь ходить круглые сутки. Казалось бы, какая жестокая судьба. На его месте кто угодно бы спятил. Но наш друг смирился со своим новым образом и, несмотря на трудности и ограничения, по-прежнему остается добрым и отзывчивым пони, таким, какими когда-то были наши предки. О да, возможно судьба непроста, наделила его этой внешностью. Потому что если верить легендам принцесса Селестия была на редкость заботливой и великодушной пони, прямо как наш Крипи.
Ну, так вот, у Крипи Спина, когда-то была сестра, и они вместе жили в Джолли Флейке, и там же и работали. Кстати его сестра тоже была актрисой и изображала из себя принцессу Луну. И хотя их жизнь была не самой беззаботной и легкой, они были друг у друга, и все шло просто замечательно, пока на нас не напали зебры, и судьба не разлучила дорогих родственников на целых сто двадцать восемь лет! Представляете? Бедный Крипи Спин все эти годы не знал, где находится его сестра и жива ли вообще. И вот тут на сцену выходит наш герой – Джеки Пай.
Этот храбрый малый вместе со своим другом – пони не менее достойным и смелым, которого, кстати, зовут Мэтти Амберфилд, проникли в отравленный розовым облаком город и, пробившись через толпы агрессивных упырей, нашли сестру Крипи Спина, а потом благополучно отвели ее к брату. Кобылка, также как и он, стала кантерлотским гулем и была одета в костюм принцессы Луны. Но это не помешало им воссоединиться, и теперь их жизнь вновь вернулась в прежнее счастливое русло и все благодаря стараниям наших двух отважных героев.
Знаете, я вижу в этом некую символичность. Как когда-то принцесса Луна после долгого пребывания на луне вернулась к своей сестре в Эквестрию, так и наша кобылка, спустя столько лет нашла, наконец, собственного брата. Это так трогательно.
Так что если вы вдруг окажетесь в Бампкин-Тауне и увидите там двух принцесс, то можете порадоваться за них и поблагодарить тех героев, благодаря которым произошло это счастливое воссоединение – Джеки Пая и его друга Мэтти Амберфилда.
Спасибо за внимание жеребятки мои! УУУ! Новости от Ди-джея Пон-3! Мы рассказываем правду, какой бы горькой она не была.
А сейчас традиционное предупреждение от нашего Минздрава: никогда не кормите параспрайтов! Это все. Ну а теперь послушаем музыку.
Заметка: Получен новый уровень.
У вас осталось два нераспределенных очка способностей.
Пасхалки Безумного стойла:
20. Отсылка к еще одному фику по Fallout Equestria – «Pink Eyes», где главная героиня истории – Пупписмайл ходила в подобном защитном костюме.
21. Игра из известной американской легенды, которая если верить слухам была разработана секретными спецслужбами и послужила причиной множества несчастных случаев и смертей.
22. Еще одна отсылка к серии игр, а точнее к «Mario», в которой главному персонажу ищущему принцессу часто говорили эту фразу в конце подземелий.
23. Отсылка к сериалу «Чудеса науки» где два великовозрастных лоботряса при помощи компьютерной программы и куклы Барби создали себе живую девушку.
24. Инициалы двух главных героев игры «Five Nights at Freddy's» – Майка Шмидта и Джереми Фитцджеральда, которые в разных частях дежурили ночью в пиццерии Фредди.
Глава 10: Размеренная жизнь сельского городка
По радио заиграла веселая бодрящая мелодия, которая помогла мне очнуться и, стряхнув с себя остатки сна, прийти в сознание. Я встал и лениво потянулся в постели, пытаясь через пелену на глазах рассмотреть комнату и окружавшие меня предметы. Я был у себя дома. С тех пор как мы с Мэтти вернулись из Джолли Флейка, прошла уже целая неделя, и сегодня у меня начинался первый выходной день, который обещал стать самым лучшим за последнее время. И дело было вовсе не в том, что мне не нужно было никуда спешить или чем-либо заниматься. И даже не в том, что сегодня меня пригласили на ужин к Амберфилдам с последующим просмотром вечернего фильма – маленькой незатейливой традиции длинной в неделю, которую мы с Мэтти придумали с тех пор как принесли в их поместье проектор и фильмы. Нет. Сегодня на улице, впервые за долгое время было тепло и солнечно, о чем мне намекал проникающий через щели в ставнях утренний свет, и я, наконец-то, мог исполнить свою давнюю мечту: выйти на улицу и как говорится, немного "погреть косточки".
Да, кто-то может сказать – мечта так себе, но для бывшего жителя стойла, даже такая скромная и обыденная радость была по-настоящему бесценной. И не то чтобы я не мог сделать этого раньше. Просто так уж получалось, что когда на улице было солнце я, как правило, или дежурил в патруле или ходил куда-то по важным делам. Но сегодня Селестия, похоже, решила сжалиться надо мной и в кои-то веки послала в мой выходной день свое яркое и приветливое солнышко.
Откинув лоскутное покрывало в сторону, я встал и с приятным звуком разминаемых косточек несколько раз потянулся. Потом нацепив на ногу ПипБак я, не выключая радио, подошел к окну и, открыв сперва его, а потом ставни, запустил к себе в дом свежий аромат наступающего утра. Яркие лучи тут же расползлись по всему помещенью и осветили висевшие у меня на стенах плакаты, которые я принес из Джолли Флейка вместе с несколькими фигурками стоящими сейчас на специальной навесной полке.
– Ух, – сказал я вслух, – какой замечательный день.
Выйдя за дверь, я подошел к карнизу и оперся на железный забор, который поставил на краю еще в эту среду, чтобы ненароком не свалиться в булькающее болото и не сломать себе одну из ног. Прищурившись (из-за непривычки к утреннему солнцу), я опустил голову вниз и стал наблюдать за идущими по улицам пони, которые куда-то спешили по своим делам. Все эти простые, немного грубоватые жители пустошей, несмотря на свою дикость и бескультурность за последние полтора месяца стала для меня настоящей семьей. И хоть я прожил тут совсем недолго, многих я уже знал по именам (еще бы, скольких из них я сопроводил в тюрьму за пьяные споры и разборки) и относился к ним как к родным. Впрочем, как и они ко мне. Всегда, если мне нужно было оказать поддержку, они готовы были протянуть ногу помощи или поделиться нужной вещью, ничего не прося взамен. И этот дух пустошного единства был так заразителен, что я и сам вскоре стал таким же, как и они (вот только мылся куда чаще и ел с закрытым ртом).
– Эй, мистер Динкл, доброе утро! – помахал я средних лет жеребцу, который шел мимо меня в сторону болота с удочкой, несколькими ведрами, заполненными рыбацкими принадлежностями и сетчатым мешком.
– И тебе доброго утра Джек, – пожелал он в ответ, чуть поправив на голове шляпу.
Постояв у забора, еще несколько минут, я вернулся обратно в дом.
– Итак, мистер Джеки Пай, – сказал я сам себе, осматривая гору непомытой посуды, оставленную мною вчера в тазике, которую украшала сверху пустая банка из-под энергетика, – и с чего же мне начать столь дивное утро? Может, стоит помыть посуду и приготовить завтрак? Или же наоборот, приготовить завтрак, а потом помыть посуду… не сейчас, вечером, когда мое настроение будет не таким по-настоящему отличным?
Всего пару секунд на размышления и решение не заставило себя ждать:
– Конечно же, сперва завтрак, – улыбнулся я сам себе, вытаскивая из стопки грязную тарелку и стряхивая с нее остатки вчерашнего салата, – Джеки Пай, ты как всегда принял верное решение.
Открыв холодильник я достал оттуда пару яиц и три картофельные лепешки, рецепт которых я узнал у Куки. Она называла их драниками (и откуда только она берет эти названия?). Как следует, смазав сковороду куском масла, я кинул туда всю эту снедь и поставил на старую газовую плиту (купленную две недели назад перед походом на озеро, после того как мне надоело тратить время на розжиг дровяной печи). Яичница и картофельные лепешки аппетитно зашкворчали, распространяя по дому вкусный аромат утреннего завтрака. Несколько минут подождав пока они приготовятся, и время от времени шевеля их вилкой, чтоб не подгорели, я переставил сковороду на пустую конфорку и переложил ее содержимое на относительно чистую тарелку (которую до этого вылизал языком). Взяв тарелку телекинезом и прихватив с собой кусок хлеба и баночку энергетика (как же я рад, что не поленился дотащить банки с ним до города) я вышел на улицу и уселся в шезлонг, стоящий напротив облупленного железного столика, который был, придвинут к краю забора.
Снизу до моих ушей доносились звуки болота: плеск воды, стрекотание сверчков и кваканье лягушек, заставлявшие меня ощутить атмосферу первобытности и духа выживания. Положив тарелку с завтраком на стол, я надкусил лепешку и сделал глоток прохладного энергетика, после чего с удовольствием растянулся на шезлонге. Да, этот день определенно будет хорошим.
– Эй! Джек! Джек, ты, что там уснул? – услышал я знакомый голос, вытащивший меня из сладких объятий полудремы.
Я открыл глаза, и чуть приподнявшись на передних ногах, посмотрел вниз. Там возле лесенки, ведущей к моему дому стоял Мэтти, нагруженный разными инструментами. За эту неделю он успел слегка отрастить себе бороду и опять начал ходить в джинсах и черной майке, которую сверху покрывала желтая рубашка.
– А? Что? Чего кричишь? Я только-только задремал, – возмутился я, глотнув из банки успевший нагреться энергетик.
– Как это что кричу? – фыркнул он, – мы же с тобой договорились сегодня сходить к Крипи Спину и поставить ему голосовой модулятор. Твой модулятор. Потому что тот, что стоит на Рарити я приберег для Стар Глинт. Ей же понадобится кобылкин голос, когда я ее соберу.
– Да-да, что-то такое припоминаю, – вяло произнес я, почесав в затылке. Я совсем забыл, что сегодня мы собирались сходить к Принцессе и заняться ее челюстью.
– А поскольку, это нужно тебе, а не мне, ты будешь мне помогать, так что хватит бездельничать, бери дискету и пошли к нашему знакомому в магазин, – велел земной пони, поправляя на спине сумки. В отличие от меня Мэтти по-прежнему обращался к Крипи как к жеребцу. Ну, по крайней мере, когда говорил о нем с другими.
– Хорошо, хорошо, иду, дай мне пару минут, – попросил я, вставая с шезлонга и собирая пустую посуду магией. Зайдя в дом, я положил ее обратно в тазик и подошел к стоящему в углу столу (игравшему у меня роль верстака), возле которого к стене был прислонен аниматронный костюм Шайнинг Армора с открытым ртом. На столе были разложены инструменты, электропила, принесенная из города алмазных псов, и лежала маленькая прозрачная дискета – голосовой модулятор, который Мэтти достал вчера из моего костюма. Взяв ее, я накинул на себя плащ и шляпу и вышел на улицу.
– Ну, вот и все, я готов, – сказал я, спускаясь к Мэтти и покручивая в телекинезе модулятор.
– Тогда идем, не будем заставлять Крипи ждать и потом, у нас с тобой на сегодня запланировано еще одно важное дело, – сказал земной пони.
– Это, какое же? – поинтересовался я, – кроме совместного просмотра вечернего фильма с твоей семьей мы ничем вроде больше заниматься не собирались.
– Увидишь, – туманно ответил он, – но уверяю тебя – это очень важное дело, для которого потребуется твой телекинез.
– Мой телекинез? Зачем? Ты же у нас и сам теперь можешь им пользоваться, не забыл? – напомнил я, посмотрев на голову Мэтти. Я заметил, что на нем не было его царственного убора. – Ха, а где же твоя корона? Ты что ее потерял?
– Я? Потерял? Нет, конечно, нет. Как ты мог такое подумать? – сделав притворно недовольную гримасу, сказал он, – просто я ее использовал в одном особом проекте, для которого как раз и потребует твоя помощь. Твоя помощь и спарк-батарея.
– Моя что? – удивился я, – так Мэтти, что происходит? Ты можешь сказать мне прямо: что именно ты затеял?
– Ну, не будем торопить события. Ты узнаешь обо всем позже, а пока идем к Крипи Спину, – настоял он, пихая меня головой в бок.
– Ладно, идем, – согласился я, про себя гадая: что он опять там задумал?
Мы пошли по краю болота в направлении главной улицы. Со стороны одного из островков раздавался голос мистера Динкла:
– Ах, рыбалка, самое лучшее в мире занятие, и неважно поймаю я рыбу или нет, – сказал он спокойным и расслабленным голосом, а потом вдруг резко рассердился и воскликнул: – тупая рыба, я уже целый час тут торчу и ни одной поклевки! А ну жри этого гребанного червя, не вынуждай меня использовать динамит!
– Динкл, как всегда в своем репертуаре, – ухмыльнулся земной пони.
– И не говори, – хохотнул я.
Мы вышли на центральную улицу, и пошли вдоль ряда разномастных домишек и сараев, окруженных всевозможными вариантами заборов от нормального белого (и изрядно облупленного) штакетника, до закопанных наполовину в землю больших чугунных батарей. По пути нам попадались наши знакомые и соседи, с которыми мы здоровались, время от времени снимая шляпы. И так не спеша мы добрались до магазина Крипи Спина. Как и прежде он выглядел таким же необычным и выделяющимся благодаря своему граффити на стене, однако недавно к нему прибавился еще один рисунок. Возле Селестии теперь была изображена Луна, которая в окружении звездного шлейфа летела со стороны Кантерлота к своей сестре, с распростертыми для объятий передними ногами.
– Недурно, – присвистнул я, любуясь рисунком, – похоже, у нашей Принцессы сегодня приподнятое настроение. Возле входной двери стояла табуретка с большим ящиком наверху, на котором было написано: "Бесплатные угощения всем желающим". Разумеется, пустой. Правда, я нашел в его углу маленькую карамельку с лимонным вкусом, которую тут же запихал себе в рот.
– Ты что ее съел? Ты хоть понимаешь, сколько ей лет? – прищурившись, сказал земной пони.
– Ну, судя по твердости столько же, сколько этому миру, – пошутил я, – а вообще: не завидуй, я первый ее увидел. Я открыл двери магазина. Звякнул маленький колокольчик, возвещающий о нашем приходе.
– Сестра, у нас посетители! – услышали мы голос Луны, которая сидела за прилавком. Возле кассы я заметил рамку с фотографией, которую на следующий день после нашего прихода отдал Крипи Спину.
– Сейчас, приду, – ответила ей своим хриплым голосом Принцесса.
– Привет Джек, Мэтти, – повернувшись к нам, поздоровалась кобылка.
– Здорово, – помахал ногой Мэтти.
– Привет Барберри, – сказал я, снимая шляпу, – как у тебя дела?
– Смотря с чем сравнивать, – сказала она, – если вспомнить то, что было со мной пару недель назад, то дела у меня просто замечательные. Хотя я еще немного не привыкла к жизни в городе с массой новых знакомых. Но, похоже, что здешние пони очень милые. Они относятся ко мне с таким дружелюбием, словно знают меня всю жизнь.
– Да, они такие, – сказал Мэтти, – тут многие готовы раскрыть тебе объятья. Ну, или дать в глаз, когда напьются. По обстоятельствам.
– Хе-хе, точно, – улыбнулся я, – кстати… – я решил, что пришла пора извиниться за наш обман, – …я ведь так и не успел попросить у тебя прощения за то, что мы разыграли тогда этот маленький спектакль с Шайнинг Армором и Рарити.
– Да ладно, не бери в голову Джек, я все понимаю, – сказала Барберри, чуть опустив взгляд, – вам пришлось на это пойти, чтобы убедить меня покинуть замок, потому что я была немного не в себе. Так что я на вас не в обиде. Главное что теперь благодаря вам я нашла, наконец, свою семью и могу снова начать жить как самая обычная пони. Она чуть наклонилась, и внутри у нее что-то негромко скрипнуло, – ну почти. И, тем не менее, я рада.
– Я тоже, – поддержал я.
– Ну а меня радует, что мы тебе помогли, и все это было не напрасно, – прибавил Мэтти, – а то быть героем нелегкий труд, чтобы там не говорили. И поэтому в процессе спасения мира иногда хочется добиваться своей цели и действительно его спасать, а не взрывать окончательно.
– Да-да, я уже слышала про ваши подвиги, – подмигнула она, – про призраков, бур, стойло и прочие ваши похождения. И много таких безбашенных авантюристов живет в наше время в других маленьких городках?
– Нет, только в тех, которым начинает грозить смертельная опасность, – сказал я пафосным тоном, приняв героическую позу.
– И которую они неизбежно привлекают туда одним лишь своим присутствием, – хихикнула она, – о, а вот и моя сестра.
Из комнаты вышла Крипи. На ее гриве были бигуди, и она припудривала мордочку.
– Привет ребята, одну минутку, – сказала она.
– Доброе утро, – поздоровался я.
– Вот это ты зря, – сказал ей Мэтти.
– Что зря? – не поняла она.
– Ну, приводишь себя в порядок, – объяснил земной пони, – весь этот макияж и так далее. Сейчас все это смоется, и ты будешь в машинном масле и грязи, – он достал покрытые мазутом отвертку и ключ на девять.
– А может, удастся обойтись без масла? – робко спросила Крипи.
– Боюсь, что нет, – серьезным тоном сказал Мэтти, – тебя и твою сестру придется смазать (– как неоднозначно это прозвучало, – подумал я), у вас, судя по скрипу, половина деталей покрыта ржавчиной. И мне придется потратить не одну масленку, чтобы это исправить. Да и инструменты моих родных отродясь, не чистились. Так что хватит прихорашиваться, пора за дело.
Он расстелил на прилавке грязную простыню, положил на нее инструменты и занялся ремонтом челюсти Крипи. Большую часть работы делал он сам, я же помогал ему: держа переносную лампу или время от времени прикручивая и откручивая телекинезом те детали, которые он не мог своим ртом. Первым делом он аккуратно отделил искусственную кожу на мордочке Крипи и, обнажив железный каркас начал разбирать ее челюсть (выглядело это немного жутко). Поудаляв оттуда все сломанные и погнутые детали (и пару раскрошившихся зубов, к счастью, в наборе для ремонта были также и зубы) он достал из кармана пакетик с новыми и стал прикручивать их. Закончив с этим, он попросил Крипи попробовать несколько раз сомкнуть челюсть и сказать пару слов. Челюсть работала хорошо, но двигалась при этом очень медленно. Тогда Мэтти опять открыл ее, окрутил пару гидравлических трубок, и заменил теми, что мы нашли в голове в подвале кафе-мороженного. Теперь челюсть стала закрываться довольно быстро. Видимо первый набор запчастей был рассчитан, на голову поменьше.
Отложив в сторону инструменты, Мэтти просунул в рот Крипи длинный тонкий пластиковый шланг и воткнул в его конец со своей стороны носик масленки. После этого он велел мне взяться телекинезом за ту часть шланга, что была внутри костюма, и пока он говорил Крипи какую ногу или часть туловища ему изгибать, я направлял конец шланга и, нажимая на ручку масленки, смазывал скрипящие элементы.
Закончив со смазкой, он как мог, вытер остатки масла с носа Крипи и надел на него обратно кожу (которую теперь держали новые подвижные зажимы).
– Первая часть ремонта завершена, – вытирая собственные копыта, сказал он, – ну-ка, попробуй что-нибудь сказать.
– Хочешь съесть этих мягких кантерлотских маффинов и выпить стаканчик сидра? – сказала Крипи распространенную классическую фразу, которую почему-то все любили повторять при тренировке речи (Дискорд знает почему).
– Да, губы изгибаются хорошо, вполне реалистично, похоже, все работает как надо. Так Барберри, твоя очередь, – сказал Мэтти, поднимая масленку.
– Эх, а я так надеялась, что ты про меня не вспомнишь, – вздохнула кобылка, подходя к нему и открывая пошире рот. Мы с Мэтти смазали все скрипучие детали и у нее. Барберри вернулась обратно за стойку, вытирая тряпочкой рот.
– А теперь очередь за модулятором. Джек?
Я достал и протянул ему прозрачную пластиковую дискету.
Мэтти взял зубами пинцет и, схватив им дискету, стал запихивать ее в рот Крипи. Внутри него что-то тихо щелкнуло.
– Ну как? Получилось? – спросил голосом Шайнинг Армора, Крипи.
– Кажется да, вот только голос у тебя явно не как у Селестии, – одну минутку…
Он взял отвертку и что-то там повернул внутри рта.
– Попробуй еще раз, – попросил он.
– Раз, раз, проверка, – сказала Крипи тихим кобылкиным голосом.
– Пойдет? – спросил Мэтти.
– Нет, это Флаттершай. Давай еще раз.
Он сделал еще один оборот.
– А теперь?
– Раз, два, три, раз, два три, – посчитала Принцесса, высоким скрипучим голосом, – нет, теперь я говорю как Рэйнбоу Дэш.
Мэтти сделал еще пару поворотов отверткой.
– На дворе трава, на траве дрова, – сказала она голосом, который я ни с чем не спутаю – Пинки Пай.
– Может, оставишь себе этот? – предложил я, – он такой классный.
– Нет, я хочу говорить как настоящая принцесса Селестия, – запротестовала Крипи.
– Хорошо, а если так? – Мэтти снова просунул отвертку и сделал оборот.
– Надеюсь, на этот раз будет правильный голос, – сказала она красивым приятным тоном, от которого исходила материнская забота. – О! Это он! Голос принцессы Селестия! Наконец-то!
Крипи позабыв обо всем на свете, встала на дыбы и, схватив замешкавшегося Мэтти, с силой поцеловала его, оставив на щеке черный масляный отпечаток губ. – О, Богиня, спасибо тебе Мэтти, спасибо, ты сделал меня самой счастливой пони в Эквестрии!
– Не за что, рад помочь. Ух! Как трудно дышать, – пропыхтел он, едва не проглотив от такого проявления эмоций отвертку.
– Ой, извини, – смущенно произнесла она, бережно поставив его на пол, – просто, я так долго этого ждала. Наконец-то, я могу снова говорить как кобылка.
– Да уж, мне ли не знать, как сильно тебе этого хочется, – хохотала Барберри, стукая передней ногой по стойке.
– Ну, что ж, очень рад, что нам удалось тебе помочь подруга, – сказал я, изрядно повеселившись, наблюдая за этой сценой, – надеюсь теперь…
Но прежде чем я успел сказать, что будет теперь, Крипи сорвалась с места и, выскочив наружу, побежала по улице, на ходу крича:
– Эй, Бампкин-Таун послушай какой у меня милый голос!
– Дела, – ахнул, потирая бока Мэтти, – похоже, что здесь мы закончили.
– Да, про награду мы поговорим потом, когда у Крипи чуть поугаснет восторг.
– Хорошая идея, – вмешалась в нашу беседу Барберри, – насколько я помню брата, он теперь несколько часов будет бегать по городу, делясь своей радостью с окружающими.
– Ну, его можно понять, – понимающе отозвался я, – хорошо, мы придем позже, всего хорошего Барб.
– Давайте, забегайте если понадобится что-то купить или просто захочется пообщаться, – отозвалась она.
Мэтти собрал свои инструменты и запчасти и, убрав их в сумку, вместе со мной вышел на улицу.
– Отлично, теперь, когда с этим покончено я могу наконец-то вернуться домой и заняться более важными делами, – сказал Мэтти потягиваясь.
– А помогать другу разве не важно? – спросил я.
– Разумеется, важно, но то, что я задумал не идет ни в какое сравнение с простой починкой челюсти.
– И что же такое ты там задумал? Дай угадаю, ты собираешь туловище для Стар?
– Проще говоря, и, да и нет, – опять туманно ответил земной пони. – Ты прав, это связано со Стар, но остальное ты узнаешь лишь, когда придешь ко мне в мастерскую. Так что вперед.
– Подожди, давай лучше встретимся с тобой после обеда, – сказал я, посмотрев на ПипБак, на часах было уже без пяти два, – вся эта работа с железками так выматывает. Я бы хотел сперва сходить к себе и пообедать, а уже потом прийти к тебе.
– Ну, ладно, можно и так. Мне и самому не мешало бы перекусить. Тогда давай встретимся у меня часа в три, и там ты уже все увидишь.
– Окей, ну, до встречи, – сказал я, направляясь в сторону своего дома.
– Ты главное спарк-батарею не забудь! – крикнул он мне вдогонку, – а то ничего не получится!
– Не бойся, не забуду! – громко пообещал я и, не оборачиваясь, продолжил идти домой.
Выйдя на дорогу, идущую мимо болота, я подошел к его кромке и стал мыть в нем свои изрядно испачкавшиеся копыта, а потом зачерпнул телекинезом немного воды и полил себе на мордочку.
– Брр… уф, хорошо, – встряхнувшись, сказал я, поглядев на все еще ярко светившее в небе солнце, – быстро же мы управились с этим модулятором. Теперь Крипи больше не будет чувствовать себя не в своей тарелке, разговаривая хриплым жеребцовым голосом. Интересно, что у него можно попросить в обмен на нашу помощь? Он сказал, что даст мне, то есть нам с Мэтти все, что мы попросим, а что если…
В этот момент со стороны озера раздался грохот, прервавший мои мысли. Возле одного из островков, в небо взлетел большой водяной столб и в мою сторону пошла волна, окатившая меня с ног до головы. Рядом с моим хвостом на землю приземлилась рыба, еще одна ударила меня по носу.
– Ха-ха, говорил же я вам, что будет хуже! – услышал я голос мистера Динкла.
– Опять он за свое, – вздохнул я, кидая все еще шевелящихся рыб обратно в воду, – повезло ему, что я сегодня не на посту.
Отряхнувшись, я направился к себе, на ходу выжимая из плаща и шляпы остатки воды и сбрасывая прилипшие к ним водоросли.
– Привет Куки, – поздоровался я с кобылкой, когда подходил к их совместному с Мэтти двухэтажному коттеджику. Она сидела на скамейке в расслабленной позе вся перепачканная в земле. Судя по стоящему рядом с ней ведру полному пожухлых сорняков, до этого она работала в саду, который находился у них за домом.
– Привет Джек, – помахала она мне в ответ, – давненько не виделись. Как твои дела?
– Да в целом неплохо, вот пришел к твоему благоверному, чтобы помочь ему с каким-то важным проектом. Он дома?
– Дома, – чуть помрачнев, сказала Куки, – возится у себя в сарае с этим механическим монстром.
– Понятно, ну, тогда я, пожалуй, пойду к нему, – кивнул я, направляясь в сторону пристройки с правой стороны от коттеджа.
– Джек, – окликнула меня кобылка.
– А? – обернулся я.
– Ты... это… эээ… ладно, забудь, – немного поколебавшись, отмахнулась она.
– Что-то не так? – спросил я.
– Да нет, все в порядке, просто эта его железная кукла… не нравится мне она, – со вздохом сказала Куки и, взяв в зубы ведро, пошла дальше, работать в саду.
– Окей, – озадаченно произнес я, почесав затылок, и пошел дальше.
Сарай Мэтти был заставлен громоздкими железяками и разобранными наполовину кухонными плитами, стиральными машинами, холодильниками и прочими домашними довоенными приборами, которые он не поленился прикатить на тележке со всех здешних свалок. В особой бочке у него были сложены более мелкие предметы, вроде утюгов, тостеров и кофеварок, из которых он время от времени извлекал детали, чтобы что-нибудь починить. Двойные двери сарая были плотно закрыты. Изнутри раздавалась громкая музыка.
Я подошел к дверям и пару раз постучал.
– Мэтти, ты тут?! – крикнул я, чтобы перекричать музыку.
– Да-да дорогая, сейчас иду, вот только кое-что допаяю и обязательно помогу тебе с садиком! – услышал я громкий возглас земного пони.
– Какая дорогая?! Это я Джек, вынь бананы из ушей и впусти меня!
– Джек?! О, да конечно, сейчас, одну минуту! – тут же воскликнул он, и я услышал с той стороны быстрые щелчки шпингалетов и звук убираемых засов. Одна из створок открылась, и ко мне наружу высунулся Мэтти в новом темно-зеленом комбинезоне с перепачканным в мазуте носом. Его глаза покрывала неприятная сеть красных венок, а под глазами были мешки. Судя по всему, земной пони уже очень долго не спал (и как я не заметил этого утром?).
– Вот и ты Джек, ну как, принес ее? – не тратя времени на долгие приветствия, перешел он сразу к делу.
– Ну, допустим, – сказал я, доставая из плаща спарк-батарею и показывая ему, – может, ты, наконец, расскажешь мне, зачем она тебе понадобилась? А то мне, если честно уже надоела вся эта таинственность.
– За этим ты и здесь друг, заходи, – поманил он меня копытом, приглашая внутрь. В его мастерской было темно. Горела лишь маленькая лампочка у входа. Я зашел, и он тут же вновь заперся на все засовы.
– Закрываешь двери, значит, – улыбнулся я, – надеюсь, ты не собираешься теперь подобно безумным ученым "пощекотать" меня по голове трубой и попытаться извлечь мой мозг?
– Что? Нет. Какие глупости. Я же не псих, – сказал он, подходя ко мне и приобнимая передней ногой, – то, что я создаю тут, будет покруче всяких там гротескных мясных монстров, возвращаемых к жизни с помощью молнии 25. (@_@).
– Я и не сомневаюсь, – сказал я.
– А теперь, без лишних слов, – он ушел вглубь сарая и щелкнул выключателем. Загорелся яркий свет и я, наконец, увидел обстановку у него в мастерской. Большую часть ее стен занимали толстые деревянные полки, сплошь заставленные запчастями и полуразобранными бытовыми приборами. На одной из них стояло переносное радио без корпуса, которое сейчас играло очередную ностальгическую мелодийку. Инструменты были развешены между полками на гвоздях или лежали кучами на полу. На нескольких столах приставленных к задней стене были сложены разной величины трубы, шестерни и прочие железки, а возле них валялась болгарка подключенная проводом к гудящему в углу генератору, от которого по всей мастерской тянулись другие провода, плотной паутиной растянутые по потолку и стенам. Еще у Мэтти был стол с терминалом. Тем самым, который он таки смог дотащить до города (до сих пор помню, как он был счастлив в тот день, особенно когда впервые его включил). К нему была подсоединена коробочка из лунохода (с личностью Стар), а от нее тянулся тонкий провод к старой камере, с треснутым объективом.
В центре мастерской я увидел подвешенное к потолку цепями железное тело Рарити, с которого Мэтти полностью снял искусственную кожу, нижнюю часть ног и голову. Они отдельно лежали в большом деревянном ящике без крышки. Спереди к туловищу был придвинут железный столик, на котором, я так понял, Мэтти мастерил еще одну голову. В отличие от оригинальной, она была полностью лишена глаз, рта и ушей. Вместо этого у нее сверху и по бокам отходили маленькие загнутые антенны с кольцами и шишечкам на концах, а в центре лба была вмонтирована корона Мэтти, вернее ее рог (так вот куда он ее запихал) и сдвоенные линзы небольших камер. Ниже точно посередине, находилось круглое отверстие, в которое, скорее всего, должна была вставляться большая металлическая трубка, лежащая рядом, чей корпус окружал целый пучок проводов. На поверхности трубки было множество криво вырезанных дырок, через которые внутри можно было заметить контакты, диоды, чипы и несколько установленных поперек толстых стекол. Сварочный аппарат, стоял неподалеку.
– Ну как? – спросил земной пони, – подходя к своей импровизированной голове.
– Трудно сказать, – честно признался я, – я же не механик и не могу сразу ответить, что об этом думаю. А кстати: что это?
– Мощное и усовершенствованное оружие разрушительной силы, которое будет установлено на новой голове у Стар, как только я его закончу, – гордо пояснил он, прогуливаясь вокруг столика и поглаживая передней ногой свое творение, словно злой гений которому удалось, наконец, изобрести нечто такое, что помогло бы ему окончательно уничтожить его заклятого врага.
– Да выглядит весьма внушительно, но зачем ты сделал саму голову такой… эм… – запнулся я.
– Роботизированной? – подсказал земной пони.
– Я хотел сказать неказистой, но и так сойдет.
– Может на вид она и не очень красивая, но зато пользы от нее будет много. Это же мое лучшее изобретение из всех созданных ранее, – заявил он.
– А почему тебе просто не поставить свое оружие на обычную голову? Или вообще ничего в ней не менять и сделать Стар похожей на обычную пони?
– Потому что сделать ее одновременно красивой и защищенной в принципе невозможно. Я же механик, а не модельер. И потом, ей понадобится оружие, чтобы выживать в этом жестоком постапокалиптическом мире.
– Ты уверен в этом? – с сомнением спросил я, разглядывая кучу проводов, соединяющих голову с трубкой, – по-моему, все это немного излишне.
– Излишне? Мы с тобой, уже несколько десятков раз чуть не отбросили копыта, пока бродили по Пустоши, а прошло-то всего пару месяцев, – возразил он.
– Да справедливо, – признал я, – и… полагаю, теперь тебе не хватает лишь источника питания для этой твоей штуки.
– Угадал, – сказал Мэтти, облизывая в предвкушении языком губы, – и как только я ее подключу, мы сможем провести первый пробный выстрел.
– Вот оно как? Ты что-то очень легко распоряжаешься моими вещами. Словно я тебе уже дал на это согласие, – прищурившись, сказал я.
– А разве нет? – удивленно вопросил он, – разве ты не хочешь помочь мне оживить нашу добрую подругу и дать ей хорошее тело и надежную защиту?
– Конечно, хочу, но все же, ты ведешь себя… эм, скажем так: немного одержимо. И это настораживает.
– И вовсе не одержимо, – насупился он, – просто я хочу эм… поскорее увидеть результаты своих трудов вот и все. И поэтому, да, немного спешу и слегка опережаю события. Но я не вижу в этом никакой проблемы. И потом, ты бы на моем месте вел себя точно так же. Допустим, если бы был всего в нескольких шагах от встречи со своей Пинки Пай.
– Ну, возможно, – задумчиво протянул я.
– Так значит никаких проблем? – тут же вставил он. – Ты отдашь мне свою спарк-батарею, а я использую ее в качестве зарядного элемента, для оружия нашей милой Стар Глинт?
– Фух, ладно, ты меня убедил, – сказал я, доставая батарею и протягивая ему, – надеюсь, эта штука будет у тебя работать.
– А то, будет да еще как, – он положил ее на столик рядом с самодельной головой и подсоединил к батарее пару контактов. Между линзами, загорелись маленькие красные огоньки, которые начали быстро увеличиваться и расти.
– Вот так, а теперь пора приступать к испытаниям, – довольно потопал ногами земной пони, – Джек, будь добр вынеси, пожалуйста, этот столик на улицу.
Я подхватил телекинезом столик и вместе со всем его содержимым вытащил в облачке телекинеза наружу. Но прежде чем я успел это сделать Мэтти стремительно подбежал к нему и накрыл свое изобретение грязной тряпкой.
– Чтобы никто не увидел что у нас тут, – объяснил он, – особенно Фениксы. По дороге домой я видел одного из них. Он как-то сильно подозрительно сказал мне "привет", когда проходил мимо. Возможно, кто-то рассказал им, что я талантливый мастер, и они начали следить за мной.
– Или же он просто поздоровался с идущим ему навстречу пони, – высказал я свою догадку, – не стоит искать мышей там, где нет сыра.
– Что за ерунда? Мыши едят не только сыр, – усмехнувшись, заметил он.
– Это такая поговорка, которая значит… – начал я.
– Не важно, сейчас нам надо незаметно дотащить все это до самого верха, – перебил он.
– До верха? Ты имеешь в виду туда? – я махнул ногой в сторону края каньона, – ты хочешь, чтобы мы поднялись в пустоши?
– Совершенно верно, тестировать мою установку здесь будет рискованно, столько лишних глаз и ушей, а там я смогу все проверить, не опасаясь слежки. Я как раз подыскал нам подходящую испытательную площадку. И даже изготовил мишень.
– И когда только ты все успеваешь? – поразился я, – мы же оба с тобой работаем на одном месте, и смены у нас практически одинаковые. Да нет, твоя, даже подлиннее будет на пару часов.
– Как это когда, ночью, конечно, – сказал он, – я позаимствовал у тебя пару энергетиков и последние три ночи активно работал.
– Что ж, это многое объясняет, – произнес я, вспоминая, как удивился тому, что банок с напитком стало меньше, и со вздохом посмотрел на вершину. Так неохота было туда идти, но что поделаешь.
Взяв с собой несколько инструментов, Мэтти запер на висячий замок свой сарай, и мы быстро направились через город к извилистой дороге на поверхность, по которой начали подниматься вверх. Быстро потому что Мэтти сильно торопился. Пока мы шли, он то и дело спотыкался о камни и задевал своими боками земляную стену каньона, но даже не замечал этого и, вставая на ноги и не отряхиваясь, просто продолжал идти вперед.
– Притормози друг. Тебе бы не помешало немного отдохнуть, а то такой долгий недосып тебя точно доконает, – сказал я, телекинезом слегка подкорректировав его курс, когда он едва не свалился в разрыв между перегородками на краю дорожки.
– Буду отдыхать, когда доделаю оружие, – словно робот, отчеканил он, – сейчас у меня нет времени на безделье. У меня всего два выходных, и я должен за них все закончить.
– Все это конечно очень мило, но куда ты так спешишь? – попытался я еще раз воззвать к его разуму, – ты же сейчас не в ордене, и не ограничен в сроках, а потому можешь доделывать его сколько захочешь.
– Да сколько захочу, – опять вписавшись правым боком в скалу, сказал земной пони, – а я хочу закончить его как можно скорее.
– О, Луна дорогая, – вздохнул я, – ну что мне с тобой делать?
– Если хочешь для меня что-то сделать, прибавь ходу, чтобы мы быстрее оказались на месте, – опять услышав лишь часть моих слов, сказал немного съехавший с катушек Мэтти.
И вот, мы поднялись с ним наверх, миновав хижину-сторожку и опущенный шлагбаум. Зачем он вообще тут нужен, непонятно. Создавать неудобства проходящим мимо пони?
Температура на поверхности была горячей, намного жарче, чем у нас в каньоне, хоть солнце уже и начало помаленьку клониться к закату, а тучи порывались закрыть его своими плотными плащами. Мэтти повел меня в сторону одного из оазисов, к нескольким торчащим из земли валунам огромных размеров.
– Так, мы пришли, сейчас только достану мишень, – сказал он, забравшись на кучу булыжников с краю расположенных возле густых зарослей. Запихав в них передние ноги, он достал оттуда самодельное чучело пони, сделанное из бревен, соломы и помятого ржавого ведра вместо головы.
– Видишь? Мы опробуем мой лазер, на этом господине, – он поместил чучело пони между камнями, повернув его носом в нашу сторону. Я же тем временем поставил столик с его изобретением в десяти шагах от мишени.
– Нет-нет, – замахал ногами Мэтти, – это слишком близко, перетащи его немного дальше.
– Ладно, – кивнул я, оттащив столик еще на двадцать шагов.
– Еще дальше! – крикнул земной пони.
Я опять его перенес.
– Еще дальше! – не унимался горе изобретатель.
– Так хорошо?! – прокричал я вопрос, когда лазер стоял уже в сотне шагов, если не больше, от цели.
– Порядок, вот теперь то, что надо! – подтвердил он, быстро поскакав ко мне.
Встав возле столика, земной пони сорвал с него зубами тряпку и, вытащив из кармана своего комбинезона тиски и самодельный пульт с большой белой кнопкой (– не красной? Как не канонично, – подумал я), подключил его к лазеру. Затем вставив лазер в голову, он несколько минут что-то там подсоединял (я успел заметить, что он надел на линзу лазера железный колпачок с тонким отверстием, которое окружали четыре торчащих спереди усика), и наконец, отойдя в сторону, зафиксировал голову при помощи тисков в прямом положении. – А теперь, момент истины, – он положил ногу на кнопку и, прищурившись, посмотрел на чучело. Но пока не стрелял.
– Что боишься, что мы отошли слишком далеко? – спросил я.
– Скорее наоборот, мы стоим слишком близко. Но более точно я смогу сказать лишь после пробного выстрела. Итак… фух… поехали, – было заметно, что Мэтти сильно нервничает, – раз… два… три! – он нажал на кнопку. Тут же в центре линзы загорелся красный огонек, который начал быстро темнеть и разрастаться, превращаясь в карамельно-коричневую раскаленную сферу удерживаемую краями усиков. Антенны по бокам тоже начали нагреваться, а на их концах появились энергетические сгустки, которые затем словно магнитом по дуге слились в одно целое с центральной сферой впереди лазера. В воздухе загудела нарастающая энергия. По железной голове стали проскакивать электрические искры.
Наблюдая за происходящим, я подумал, что мне лучше отойти в сторону, но сделать этого не успел. Стоило мне отступить на несколько шагов назад, как лазер в голове выстрелил и в сторону чучела полетел толстенный энергетический луч, оплавивший на поверхности земли песок, а кое-где даже превративший его в стекло. Луч за долю секунды долетел до чучела и спалил его дотла, а затем врезался в щель между двумя валунами и прожег в них больших размеров круглое отверстие. Выстрел получился настолько сильным, что столик с установленной на нем головой, начал плавиться. Импровизированный лазер Мэтти раскалился докрасна и рухнул в образовавшуюся дырку на траву, которая немедленно вспыхнула.
– Вот дерьмо! Туши пламя! – ахнул я и, схватив телекинезом голову, отбросил ее подальше в песок, а после начал топтаться по траве, не давая огню разойтись. – Мэтти, что стоишь как вкопанный?! Помоги мне! – крикнул я застывшему на месте земному пони, но он словно не услышал меня и со счастливой улыбкой смотрел в сторону дотлевающих останков чучела.
– Иха! Получилось! У меня все получилось! – неожиданно восторженно воскликнул Мэтти и начал приплясывать на месте.
– Что получилось? Спалить здешний оазис? – дрожащим голосом спросил я, затаптывая последний язык пламени. – Ты… какого Дискорда сейчас было?
– Я опробовал свой новый лазерный луч. Мощный, всесокрушающий и удобно размещенный в голове робота, – с триумфом ответил он, подбегая к дымящейся в песке голове и начиная на нее дуть.
– Это-то я вижу, спасибо, что предупредил, ай, – с сарказмом отозвался я, топча еще один внезапно разгоревшийся язычок пламени. – Как ты вообще его сделал?
– Ну, по правде говоря, это не совсем мое изобретение, – признался Мэтти, – этот лазер я собрал из линз, деталей и схем тяжелого лазера с лунохода, которые позаимствовал когда отсоединял модуль памяти, с личностью Стар.
– Ты… – с ударением произнес я, – …ты установил тяжелый стационарный лазер в голову робота?! Ты что совсем рехнулся?!
– Эй, мне и так пришлось его ослабить, и изменить принцип работы, сделав более безопасным, – всхрапнул земной пони. – И как видишь, все получилось. Теперь у нашей Стар будет мощная лазерная пушка для самозащиты.
– Да-да, вот только хватать ее будет всего на один выстрел, после которого придется менять расплавившуюся голову, – заметил я.
– Не переживай, насчет стабильности и термоизоляции, я что-нибудь придумаю, – не обращая внимания на мою критику, отмахнулся Мэтти, – главное, что моя схема работает, и я теперь могу смело приступить к ее… и-эх… улучшению. Он громко зевнул.
– Ага, будь добр, – нахмурился я, – а то боюсь даже представить, что может случиться, если Стар, решит пальнуть из твой пушки в каком-нибудь густонаселенном городе.
– Ерунда, силу луча можно контролировать. Просто я… эээ проверял его дальность. И вообще, не тебе меня судить. Я так уверен в своем изобретении… и-эх… что могу даже снять его для выставки и отправить на конкурс "Очумелые копытца", – невнятно пробормотал он.
– Что прости? – удивленно переспросил я.
– Я говорю, что на конкурсе "Мисс длинные ножки" Куки точно заняла бы первое место, – еще более невнятно прибавил земной пони, – ведь они у нее такие же длинные, как у самой принцессы Селестии или амортизаторы… – он широко зевнул, – …на пустынном багги.
Тут Мэтти вдруг пошатнулся и, выронив взятую в зубы за провода голову, рухнул на землю. Похоже, что бессонница, наконец, дала о себе знать.
– Прекрасно, – вздохнул я, несколько раз пихнув друга в бок, – похоже, что теперь мне придется спускать тебя вниз вместе с твоей вундервафлей. Что не говори, веселая у нас выдалась прогулочка.
Подобрав раскиданные в траве отлетевшие детали, я разложил их по карманам, а затем, подняв телекинезом Мэтти и его лазер, направился обратно к спуску в каньон. Возле сторожки суетился один из наших охранников – единорог Нетл Шраб. Он держал наготове винтовку и обеспокоенно оглядывался по сторонам.
– Привет Нетл, что-то не так? – спросил я у него.
– Джек, ты не видел тут ничего странного? – спросил он, с подозрением посмотрев на меня и вырубившегося Мэтти.
– Смотря, что ты подразумеваешь под странным, – уточнил я.
– Наша снайперша на ближайшей горе только что увидела, как в пустыне вспыхнула молния, а потом до меня донесся слабый гул, – сказал жеребец.
– А, не обращай внимания, – решил я честно сказать правду, все равно они могли обо всем догадаться, а потому не было смысла что-то скрывать, – это были мы, проводили небольшой научный эксперимент с нашим горе профессором. Ничего опасного не случилось.
– Ну, тогда ладно, – с облегчением сказал единорог, убирая за спину винтовку, – а что с ним?
– Три дня не спал, вот его и вырубило, – сказал я, поворачивая друга головой вперед, чтобы было видно, как он мирно посапывает, – сейчас отнесу его домой, чтобы Куки не волновалась.
– Хорошо Джек, только прошу: если вы еще раз задумаете провести какой-нибудь научный эксперимент, заранее предупредите меня или того у кого будет смена, – попросил жеребец, – а то мы тут чуть общегородскую тревогу не объявили.
– Договорились Нетл, ты уж извини, что перепугали вас. Я и сам не знал, что произойдет, – признался я, – пока наш Мэтти не нажал на кнопку.
– Давай, хорошего вам вечера, – попрощался со мной охранник, возвращаясь в сторожку и садясь на стул. Я же миновал поднятый им шлагбаум и пошел по дороге обратно в город. Спустившись, я донес начавшего храпеть земного пони до его дома. Подойдя к двери, я несколько раз коротко постучал.
Мне открыла Куки, держащая в телекинезе скалку, ее шерстка была слегка припудрена мукой. Из дома пахнуло вкусным ароматом жареного теста.
– Еще раз привет Куки, вот принес твоего домой, – сказал я, давая ей во всей красе рассмотреть своего спящего супруга.
– Что это с ним? – спросила она, – вы, что там пили?
– Нет, просто ему надо немного поспать, он слишком много работал и почти не отдыхал, – сказал я, – пусть уж он сегодня проспится, а уму разуму ты его начнешь учить уже завтра. Я многозначительно посмотрел на ее скалку, которая вполне могла быть пущена в ход не только для готовки.
– Так уж и быть постараюсь удержать себя в копытах, чтобы не устроить ему трепку, – усмехнулась она, подбоченившись передней ногой и покачивая в воздухе грозным кухонным орудием. – Отнеси его на диван в зале.
Я зашел в дом, и положил спящего друга на диван.
– Большое спасибо Джек, – поблагодарила кобылка, – одну минутку, – она сбегала на кухню и набрала мне полную миску свежих пирожков, – вот, это тебе за помощь, миску можешь вернуть позже, когда мы все вместе будем смотреть у нас фильм. Надеюсь, что и он сможет к нам присоединиться. Она кивнула в сторону улыбающегося во сне Мэтти. – Я сегодня хотела сообщить всем приятную новость.
– Уверен, что он будет как огурчик, хотя лучше уж пусть отдохнет, – посоветовал я.
– Эта новость касается, в том числе и его, так что я бы хотела, чтобы он был рядом, – вздохнула кобылка, – но там видно будет.
– Да, кстати, – я подошел к земному пони и, поставив миску на столик рядом, достал из его комбинезона ключ от сарая, – перед тем как уйти, пойду, отнесу его изобретение к нему в мастерскую.
– Мерзкая штука, – недовольно скривилась она, заметив в моем телекинезе, болтающуюся голову, – терпеть не могу эту его железную куклу.
– А чем тебе не нравится эта кобылка? – удивился я, – это же обычный роботизированный костюм, который Мэтти хочет переделать в робота. Он как бы техник и изобретатель и любит проводить время, собирая всякие штуки.
– Всякие штуки, но не автоматических кляч, – рассердилась единорожка, – он торчит с ней в сарае уже целую неделю, и совсем не обращает на меня внимания, словно я для него не существую.
– Ну, не суди его слишком строго. Он же вырос в ордене, где ему все запрещали. А тут Мэтти представился шанс сделать настоящего робота с искусственным интеллектом вот он и загорелся этой идеей.
– Или желанием сделать себе игрушку для жеребцовых забав, – обижено бросила она, а затем повернулась ко мне, – скажи Джек, только честно, когда вы были на озере, он тебе ни на что такое не намекал?
– Что? О чем таком ты говоришь? – удивленно фыркнул я, взяв ее за плечи, – не бойся дорогая Куки, твой Мэтти любит только тебя и никогда бы ничего такого не сделал. И на озере, он каждый день вспоминал лишь о тебе и ни о ком больше (правда, он таращился на круп кобылки из фильма про зомби, когда мы отдыхали в кинотеатре, но это же не измена).
– Это хорошо, – чуть всхлипнув, сказала она, – для него же, – быстро вернулась она к своему боевому настроению, – а то ему очень не поздоровится, если я узнаю, что он решил закрутить шашни с роботом.
– Уверяю тебя: твой Мэтти не относится к тем ненормальным фетишистам, что увлекаются этим, – со смехом сказал я, – его безумие совсем другого характера и, как правило, связано с изобретением опасных и непредсказуемых механизмов. Но они у него в основном взрываются или что-нибудь поджигают. Так что я бы не стал переживать, что он попробует в них что-нибудь засунуть. Особенно самое ему дорогое.
– Ну, может ты и прав и я зря разволновалась, – сказала кобылка, – просто он, то есть я… ладно, не важно. Давай уже отнеси эту его штуку и забирай пирожки. Попробуй их пока они свежие.
– Конечно Куки, – подмигнул я и, выйдя из дома, быстрым шагом направился к сараю. Открыв замок, я зашел внутрь и положил голову и все подсоединенные к ней прибамбасы на ближайший столик. Туда же я выложил и запчасти, лежащие у меня в карманах. Уходя из мастерской, я мельком глянул на висящее железное тело и коробку, где хранился редкий шар памяти.
– Да Стар, как бы твое появление не принесло раздора в эту семью, – произнес я. – Надеюсь, Мэтти знает, что делает и у него не начнутся из-за тебя проблемы. И все же я хочу, чтобы он вернул тебя к жизни. Пока-пока, – помахал я коробке, хоть и понимал что она меня, скорее всего не слышит. Но что-то внутри меня заставило это сделать (может это, потому что я воспринимал ее больше как пони, чем робота?).
Закончив с этим я запер дверь обратно на замок и вернулся к Куки.
– Готово, отдашь ему, когда он проснется, – сказал я, вручая ей ключ, и взял пирожки.
– Разумеется, Джек, увидимся, – попрощалась она со мной, провожая до входа.
– До встречи, – помахал я на прощание и не спеша отправился к себе домой, пожевывая один из вкусных пирожков, который был с вкусной капустной начинкой. На улице уже стемнело. Я посмотрел на часы ПипБака, было половина седьмого.
– Замечательно. Значит, у меня еще есть время, чтобы побездельничать. Может, я успею прочитать какую-нибудь книгу? – сказал я сам себе, доставая следующий пирожок, с картошкой, – или просто послушаю музыку?
– Джек, Джек не угостишь? – в этот момент подергал меня снизу кто-то за плащ. Я посмотрел туда, это был один из соседских жеребят маленький единорог Римси. Хитрый малявка. Он и его брат Горни были большими озорниками, которые всегда попадали в неприятности. Однажды Римси опрокинул целое ведро с супом, который готовился в чужом доме, когда бегал с друзьями наперегонки, и мне пришлось, потом спрятать его у себя в доме, пока разъяренная соседка не перестала за ним охотиться. Вот и сейчас его задняя нога была вся перепачкана в чем-то подозрительно похожем на масло или краску, и я даже не сомневался, что озорной жеребчик опять умудрился что-то уронить.
– Угостить говоришь? – переспросил я, – что, тоже любишь пирожки?
– А то! Мог бы даже и не спрашивать! – радостно воскликнул он, повиливая пушистым хвостиком.
– Ну, раз так, как уж тут отказать, вот держи, – сказал я, протягивая ему пару пирожков.
– Эй, а как насчет моего братика? – хитро прищурившись, воскликнул Римси.
– Хочешь и его угостить? – улыбнулся я, – или просто взять себе еще пирожков?
– Угостить, не сомневайся, ты можешь мне верить Джек, – сказал жеребенок, поднимая правую ногу в знак своей искренности, – в этом городе нет никого честнее меня.
– Ну, против таких аргументов, мне нечего возразить, – сказал я и отдал ему еще два пирожка, – вот, приятного тебе аппетита малыш.
– Спасибо Джек, – бодро воскликнул жеребенок и быстро ускакал во двор своего дома с пирожками. Двор кстати был сильно запущенным даже по меркам Бампкин-Тауна, впрочем, как и сам дом. Оба жеребенка жили там вместе с отцом, которого я несколько раз сажал на пару дней в камеру за пьянство, а мама у них умерла.
– Бедный малыш, – вздохнул я, посмотрев ему вслед, и пошел дальше, на ходу доедая остатки вкусной выпечки Куки.
– Надо же, уже десять часов? – удивился я, когда на моем ПипБак запищал будильник, возвещающий о том, что пришла пора идти к Амберфилдам.
Я поднялся с кровати, на которой лежа читал довоенный комикс про двух яков: коротышку Арлафа и толстяка Оберкла живущих в деревне окруженной многочисленными легионами зебр, которым они регулярно устраивали взбучку благодаря волшебному зелью, что варил их знахарь 26. (@_@) и, накинув на себя плащ и шляпу, вышел на улицу. Там уже было темно. В городе и во дворах повсюду горели фонари и лампы. Я закрыл дверь и, спустившись по лестнице вниз, направился в «Стремительную вагонетку». Мимо меня проходили редкие одинокие фигуры или небольшие группы пони возвращавшиеся домой. С некоторыми из них я периодически здоровался или желал доброй ночи.
Добравшись до входа в пещеру, я по знакомому маршруту миновал все переходы и мостки и спустился на тот уровень, где было подземное обиталище родственников Мэтти. У входа в их пещеру стоял полный с щетиной жеребец, куривший возле незапертых ворот. Это был один из Амберфилдов – Макли. Я с ним уже встречался, после свадьбы Мэтти. Он тогда отобрал у меня ведро, в которое я хотел блевануть. Отношения с этим пони у меня были, скажем, так, не самые дружеские. Он был очень хмурым и довольно вспыльчивым малым, из-за чего мы никак не могли найти общий язык. Впрочем, и до откровенной вражды у нас дело никогда не доходило, и мы придерживались условного нейтралитета.
– Привет Макли, – поздоровался я с ним.
– Здорова, – кивнул он, приоткрывая рот, чтобы сплюнуть, – пришел на фильм?
– Конечно, надо же поддерживать работу нашего маленького кинотеатра и обеспечивать его постоянными посетителями, – шутливо подтвердил я, – Мэтти с Куки уже пришли?
– Пока нет, – все так же коротко ответил жеребец, явно не настроенный на долгую беседу.
– Ну ладно, я тогда зайду, – сказал я, миновав его сбоку. На секунду приостановившись у входа, я повернулся к толстяку со словами: – знаешь, как говорят – капля никотина убивает лошадь.
– В другой реальности может и так, – безразлично отозвался он, – вот только я не лошадь, а пони.
– Справедливо, – усмехнулся я, – ну давай, увидимся.
– Пока, – опять сплюнув на землю, попрощался он.
Внутри пещеры уже собралась большая часть Амберфилдов, жеребцы, кобылки и жеребята сидели, стояли и активно бродили по пещере, обсуждая свои повседневные дела или планы на завтра. Были там и пони, не входившие в число родственников: местные жители, друзья и знакомые, которых, также как и меня пригласили посмотреть кино на нашем принесенном из Джолли Флейка проекторе. Для того чтобы это стало возможным мы с Мэтти и другими жеребцами и кобылками повесили на одной из стен большой тряпичный экран, сшитый из нескольких белых скатерок и покрывал, который перед этим специально несколько раз выстирали своими натруженными ногами Миссис Хади и несколько ее родственниц.
Проектор стоял неподалеку от главного дома на большом выступающем из земли камне, чью поверхность Мэтти специально выровнял, а потом провел туда провода от генератора и соединил с ним. К проектору были также подключены четыре самодельных динамика расставленные в разных местах по кругу (для создания объемного звучания). Для борьбы с голодом, возле школьного автобуса были столы, заставленные всевозможными печеными закусками из овощей и мяса и стаканы с яблочным сидром. Ну и наконец, в качестве зрительного зала выступала сама пещера, в которой зрители рассаживались как, и на чем хотели, подтаскивая к экрану бочки, табуретки, ящики или колоды. Вот и сейчас в этом импровизированном кинотеатре уже была расставлена целая куча всевозможных "сидячих мест", на которых постепенно располагались ожидающие начала фильма пони. Взяв себе пару тыквенных кексиков и немного сидра, я уселся на вырванное из автобуса кожаное кресло и, откинувшись на его спинку, стал ждать вместе с остальными. За время, что я там сидел, мимо меня прошли близнецы со своими подружками и старина Карл Амберфилд, степенно пожевывающий во рту соломинку. Он сел неподалеку в специально принесенное ему мягкое кресло, которое никто больше не смел занимать. Рядом с ним на широком пуфе уселась миссис Хади и ее малолетняя внучка Саммер Рейн, дочка одной из семейных пар.
Постепенно шум и гам в пещере начал нарастать, приходивших становилось все больше, и пещера уже практически была битком забита нетерпеливо переговаривающимися пони. Для них такое событие как просмотр фильма было чем-то невероятным и фантастическим, и они с предвкушением ждали его начала. И вот, наконец, в открытые ворота вошел Мэтти с сонным выражением на мордочке, идущий в паре с бодро вышагивающей Куки. Он успел сменить свой рабочий комбинезон на любимую черную майку и джинсы. Куки была одета в красивое довоенное платье с розочками, которое, на мой взгляд, было ей немного великовато.
– Всем привет! – жизнерадостно поздоровалась она, – а вот и мы! Простите что задержались, мой супруг сегодня малость переутомился.
– Ага, салют семья, – широко зевнув, сказал земной пони, попытавшийся поначалу сесть на одного из уже сидящих на ближайшей скамеечке родственника. Но после недовольно возгласа быстро встряхнул головой и направился к проектору, поскольку только он знал, как его включать (он и я, но поскольку на моих ногах лежали кексики, а занятое место было очень удобным, я решил предоставить эту почетную обязанность ему).
– Ну, народ, пришло время для фильма ужасов, – начал он, подключая к прибору несколько проводов и крутя объектив, а потом вытащил из специальной коробочки дискету, – хотелось бы конечно посмотреть и что-то другое, но в нашей с Джеком коллекции по большей части есть только страшилки. Сегодня мы с вами увидим бессмертную клас… и-эх… ой, прошу прощения, бессмертную классику Стивера Снаффлберга в которой в маленьком провинциальном городке за жеребятами будет охотиться страшный клоун из потустороннего мира 27. (@_@). И-эх… всем приятного просмотра.
Свет в пещере погас. Из проектора начал литься синий луч света, растекавшийся по экрану в большое, четкое изображение начальных титров фильма. Мэтти сел позади меня на хлипенький стульчик со спинкой, и откинувшись на нее, прикрыл глаза, видимо собираясь, немного поспать. Из динамиков уже раздавалась тревожная не предвещающая ничего хорошего мелодийка.
– Но перед тем как мы начнем с вами смотреть ужастик, позвольте вначале сказать одну очень важную новость, – неожиданно, громко воскликнула Куки и, подбежав к проектору, выдернула один из проводов, отключая динамики. В пещере воцарилась мертвая тишина. Пони с интересом повернулись к ней и наблюдали, как кобылка не спеша прошла вперед и встала перед ними. На экране тем временем под дождем маленький жеребенок бежал за бумажным корабликом.
– Сегодня днем я ходила к нашей врачихе: Нидл Лич, и она, осмотрев меня, подтвердила то, что я итак уже несколько дней подозревала, – Куки сделала небольшую паузу, чтобы нагнать напряжение и потом радостно произнесла: – у нас с Мэтти скоро будет жеребенок. Я беременна. Пони в пещере затопали ногами в знак одобрения, а кое-кто даже засвистел. Карл Амберфилд коротко усмехнулся, повернувшись в сторону Мэтти. Я тоже на него посмотрел.
Бедный Мэтти. В тот момент, когда она говорила это, он уже практически задремал, но после услышанного вдруг широко распахнул глаза и свалился со стула. Вся сонливость у него враз улетучилась.
– Т… ты… беременна? – пребывая в легком шоке, повторил он. Несколько жеребцов сидевших рядом с ним громко захохотали, наблюдая за его реакцией.
– Да дорогой, – с нежностью в голосе ответила она, проходя мимо и вновь включая динамики, чтобы зрители могли вернуться к просмотру фильма. А затем села рядом с ним и помогла подняться. – Мы с тобой будем родителями. Ты счастлив?
– Эм… ну… как бы… да. Еще бы… просто… фух, – выговаривал он набор отдельных фраз и междометий не в силах осознать все случившееся до конца, – все это так неожиданно. Так значит, – он смог, наконец, совладать со своим словарным запасом и пустить его в членораздельное русло, – я буду отцом?
– Будешь, – подтвердила кобылка, обхватывая его переднюю ногу своими двумя и прижимаясь к нему щекой, – но быть отцом – это большая ответственность Мэтти, и я хочу, чтобы ты понимал это. И был готов проводить с нашим жеребенком куда больше времени, чем со своими нелепыми машинами. Ты сможешь это?
– Конечно, смогу. Да, я смогу! – с решимостью в голосе подтвердил он, хотя по его взгляду было видно, что он не очень-то уверен в сказанных словах, – я стану нашему малышу самым лучшим отцом на свете!
– Тогда все у нас с тобой будет хорошо, – она поцеловала его в нос, и стала вместе с остальными, смотреть кино.
– Да уж мистер монстр, – сказал я напавшему на жеребенка из канализации злому клоуну на экране, – похоже, что сегодня ваши похождения затмило другое, куда более важное событие. Ну, для Мэтти уж точно. Судя по тому, как он побледнел, эта новость стала для него настоящим триллером.
– Ну как Джек, принес его? – спросил Мэтти, встретившись со мной около входа в «Стремительную вагонетку».
– Ну а то, – я незаметно достал из внутреннего кармана своего плаща, матовый шар памяти, в котором хранились данные по изобретению, что хотела когда-то продать Байя Фиттер министерству Твайлайт. Но тогда ее остановили непредвиденные обстоятельства в виде охотящихся за ней наемных убийц и опустившегося на город розового облака. И теперь мы собирались закончить ее дело и продать шар. Но не Твайлайт, а одной из представительниц Фениксов, чьего прилета мы дожидались последние десять дней. Она, по словам пони, что до этого вели с ней дела, была очень честной и всегда щедро платила за найденные в пустыне артефакты. И сейчас она прилетела в город, и мы хотели сбыть ей бесполезный для нас шар памяти и по возможности неплохо заработать.
– Хорошо, – сказал земной пони, – тогда пошли в их офис. Чем быстрее мы отделаемся от него, тем быстрее я смогу потратить свою долю на необходимые компоненты для Стар. Их как раз вчера привезли в магазин к Крипи.
– Вот как? Я думал, что известие о беременности Куки немного поохладит твой пыл касательно изобретений. Особенно тех, к которым она может ненароком приревновать.
– Эй, я пообещал ей, что буду хорошим отцом, а не завяжу раз и навсегда со своей работой, – заметил Мэтти. – И потом, чем быстрее Куки увидит, полностью готовую Стар и познакомится с ней, тем быстрее перестанет подозревать меня невесть в чем.
– Ты думаешь, знакомство с роботом, в котором Куки видит соперницу, заставит ее успокоиться? – с сомнением спросил я, – по-моему, этим ты только сильнее усугубишь проблему.
– Ерунда, Куки у меня умничка и все поймет, так что не переживай, – сказал земной пони.
– Переживать должен не я, а ты, – возразил я, – особенно когда в телекинезе у Куки будет висеть какой-нибудь опасный предмет типа сковороды или скалки, за которую она точно возьмется после того как ты познакомишь ее с нашей железной подругой.
– Нда… – только и смог произнести он, болезненно посмотрев на свой правый бок (видимо уже испытавший на себе гнев Куки), а затем на дорогу впереди, – ну там видно будет. А сейчас давай уже встретимся с этой пони, и продадим ей наш шар.
– Ага, пошли, – согласился я, и мы направились в сторону здания Фениксов, которое охраняли дежурившие у входа две кобылки с автоматами.
– Салют красавица, – поздоровался я с одной из них – желтой единорожкой с роботизированным протезом передней ноги, которая была правдоподобно выполнена и покрашена в тон ее шерстки в золотистый цвет.
– И тебе привет. Пришли сюда по какому-то делу? – спросила она, повернувшись к нам. Ее напарница – небесно-голубая земная пони тоже глянула на нас, поправляя у себя на спине боевое седло.
– Ну, можно сказать и так. Мы хотели бы встретиться с вашей работницей, которая прилетела сегодня утром на дирижабле. Говорят ей можно продать довоенный артефакт.
– С Боффи Хэш? – уточнила она.
– Видимо да, – ответил Мэтти, – если честно, мы не знаем, как ее зовут. Просто один наш знакомый сказал, что она прилетит сегодня к нам в город по какому-то делу. И что ей можно верить как самой Эпплджек, потому что она никогда никого не обманывает.
– Ну, тогда это точно Боффи, – сказала земная пони – охранница, – она у нас очень честная пони и всегда дает хорошую цену за любые мало-мальски ценные находки. А что за вещицу вы хотите ей продать?
– Эм, с вашего позволения я бы не стал показывать ее здесь, – осторожно произнес я, не желая спровоцировать конфликт, – чтобы, ну знаете, не палиться перед теми, кем не следует.
– Это ты про нас что ли? – нахмурилась единорожка.
– Конечно же, нет, – спокойным голосом ответил я, демонстрируя всем своим видом дружеское расположение, – просто эта вещь может иметь большую ценность, и было бы обидно, если бы о ней узнали какие-нибудь шпионы, работающие против Фениксов.
– А мы о ней никому не, скажем, – настояла земная пони, – тем более вас все равно будут проверять, когда вы войдете в наше здание. Так что вы по любому ее достанете. А значит, не будет ничего страшного, если до этого вы покажете ее нам. Утолите так сказать праздное любопытство двух милых и очаровательных кобылок.
– Ну, хорошо, – согласился я, аккуратно вынимая из кармана шар памяти, – это шар с чертежами довоенного устройства, которое…
– Дай-ка посмотрю, – перебила единорожка, вырывая его из моего телекинеза своим и внимательно рассматривая со всех сторон.
– Эй! – возмутился Мэтти.
– Расслабься малыш, я только гляну, – сказала кобылка, вращая шар и зачем-то его встряхивая. Я сперва подумал, что она решила присвоить его себе, ничего нам не заплатив, но уже через пару секунд кобылка вернула мне шар обратно.
– Вроде и вправду обычный шар памяти, – произнесла она.
– А вы что подумали? Бомба? – спросил Мэтти.
– А почему бы и нет? – вставила единорожка, – в этом деле лишняя осторожность никогда не помешает, да и наша штаб квартира в случае чего целее будет.
– Понятно. Ну, раз уж вы убедились, что никакой угрозы в этом шаре нет, теперь мы можем войти? – спросил я.
– Не торопись коняша, – сказала мне единорожка, подходя ближе, – мы же проверили только одну вещицу у тебя под плащом, а как же все остальные?
– Да ребята. Прежде чем мы вас впустим, вначале нужно устроить вам небольшой личный досмотр, – с улыбкой сказала земная пони и, подойдя вплотную к Мэтти, резко притянула его к себе и стала копытами водить по всему его телу, периодически опускаясь в район задних ног.
– Так-так, а ты я так полагаю, достался мне милашка? – сказала единорожка и, прижав меня к стене, стала ощупывать с ног до головы, отдавая предпочтение моему крупу.
– О, а у тебя крепкие ноги малыш, любишь качаться? – сказала она по ощущениям не, столько ощупывая меня, сколько делая эротический массаж.
– Скорее бегать, – сказал я, прищурившись, от того что мне это было откровенно приятно.
– Вот как, ну-ну, люблю тех, кто убегает, – тихо шепнула она мне на ухо, – можно сказать это у меня в крови – ловить и хватать. Она напоследок еще раз провела по моим задним ногам своим "живым" копытом и наконец, отпустила.
– Что ж, похоже, что у тебя все в порядке, и никаких опасных посторонних вещей при себе нет. А у тебя что подруга?
– То же самое, правда у этого лапочки под джинсами что-то явно очень сильно выпирает, – подмигнула она земному пони, – такое большое и твердое.
– О, это всего лишь мой гаечный ключ, – сказал Мэтти, извлекая из кармана джинс, длинный ключ на тридцать.
– Та штука была длиннее, – не унималась кобылка, расплывшись в хитрой улыбке, – и толще.
– Ну, у меня при себе много разных ключей. В конце концов, я же механик, – с заметно появившимся румянцем на щеках, сказал земной пони.
– Хорошо, пусть будет по-твоему, – уступила, наконец, охранница. – Вы можете войти, только не дурите там, ладно? – сказала она.
– Обещаю, мы будет вести себя так, словно пришли на прием к самой принцессе Селестии, – пообещал Мэтти.
– Тогда заходите, – сказала единорожка и отворила перед нами дверь. Мы вошли в просторную, прибранную прихожую, чьи стены и пол покрывала крупная кафельная плитка и деревянные панели в районе потолка. На передней стене была выложена картина из мозаики, изображающая красивый горный пейзаж с восходящим над ним солнцем, а по бокам висело несколько крупных флагов Фениксов. В центре прихожей был стол, за которым сидела кобылка в аккуратно отглаженном деловом костюме с юбкой, а у входа дежурил жеребец-единорог с зеленым визором вместо правого глаза.
– Одну минутку, сейчас я вас просканирую, – сказал он безразличным тоном скучающего на посту дежурного, как только заметил нас и из его роботизированного ока, вылетел тонкий рассеянный луч, похожий на тот, что бывают у сканеров сетчатки глаза.
– Чисто, – наконец изрек он, изучив меня, – можешь проходить. А затем повернулся к земному пони и поводил лучом по нему.
– Слишком много железа. Нет оружия или взрывчатых веществ но, тем не менее, я буду вынужден забрать у тебя все эти инструменты, – сказал он после проверки сумки и одежды Мэтти. – Когда пойдешь обратно, я их тебе отдам.
– Конечно приятель, без проблем, – кивнул Мэтти, отдавая ему свою потрепанную сумку и вытряхивая в нее из карманов пару ключей и плоскогубцы.
– Ну, мы можем идти? – на всякий случай спросил я у охранника.
– Ага, не задерживайтесь, – бросил единорог, убирая инструменты в специальный шкафчик возле входа.
Узнав у секретарши, где можно найти Боффи, мы отправились в ближайший к нам офис.
– Ну и скажи мне Джек, зачем те кобылы нас ощупывали, если у них итак тут есть самый настоящий ходячий сканер? – шепотом спросил у меня земной пони.
– Как зачем, чтобы потрогать наши подтянутые жеребцовые тела, – усмехнулся я.
– Очень остроумно Джек, – заметил он.
– Нет, я серьезно. Сам подумай: разве могут две скучающие на посту кобылки упустить такой шанс? Вот им и захотелось немного развлечься.
Мэтти остановился и недоуменно посмотрел на меня.
– Да ладно, забей. Пользуйся этим пока молодой, – подмигнул я, – не бойся, я не скажу, Куки о том, что у тебя выступал ключ из штанов при обыске.
Мэтти недовольно фыркнул.
Мы подошли к двери офиса, на которой было написано имя нужной нам пони и, постучав, открыли ее. Обстановка внутри комнаты напоминала исторический музей. В специальных стеклянных ящиках по краям и у стен лежали разного рода устройства и оружие, а на самих стенах было несколько пестрых ковров и череп четырехрогого существа. В центре офиса находился вырезанный из камня стол, возле которого боком стояла зрелая на вид кобыла. Как только я глянул на нее, у меня поневоле открылся рот от изумления, и это же случилось с Мэтти. Боффи Хэш, которую мы представляли себе обычной пони, ну максимум с одним или двумя протезами (какие бывают у Фениксов) имела на своем теле самые странные и непонятные имплантаты, какие я когда-либо видел в жизни. На ее спине была установлена большая железная пластина с лампочками и индикаторами. Из нее тянулись вверх четыре подвижные железные руки с тремя пальцами. Быстро перемещаясь, они подбирали с полок по краям от стола разные довоенные штуки, которые кобыла быстро осматривала, протирала тряпочкой и тут же запаковывала в разложенные возле ее живых ног ящики. На ее лбу был запиханный прямо под кожу железный рог, сделанный в форме спирали (наверняка работающий по тому же принципу, что и корона Мэтти), а вместо правого уха вверх торчала коротенькая антенна. И наконец, вместо родных у нее было четыре (!!!) соединенных толстыми перегородками вместе кибернетических глаза, которые светились ярким красным светом. Вне всяких сомнений эта пони была самой "модернизированной" и странной из всех, что мне доводилось встречать.
– Давай ты первый, – тихо произнес я, обращаясь к Мэтти.
– Кхе-кхем, прошу прощения, – коротко прокашлялся земной пони, чтобы привлечь к себе внимание. Роботизированные руки тут же остановились и кобыла, очень смахивающая на паука, медленно повернулась к нам.
– А? Вы должно быть те жители, что пришли ко мне, чтобы продать шар памяти, – не, столько спросила, сколько заявила она, – меня уже предупредили о том, что вы зайдете. Ну, подходите, подходите, не стесняйтесь. Посмотрим, что у вас там за чертеж довоенного устройства.
– Да… это… оно должно быть достаточно ценным – начал я, извлекая из-под плаща матовый шар памяти и осторожно приближаясь к кобыле, потому что ее внешний вид был весьма пугающим, особенно из-за того, что ее руки хоть и перестали перебирать предметы, но все еще двигались и мне казалось, что какая-нибудь из них вот-вот попробует вцепиться в меня. – Ну, по крайней мере, если верить словам той пони, что записывала эти воспоминания, и я… ай!
Одна из рук кобылы взлетела вверх и словно хищная птица спикировала на меня, едва не схватившись за шар, который я чисто машинально отодвинул назад.
– Что ты делаешь? – не поняла Хэш, – передумал его продавать?
– Нет, вовсе нет, просто… – попытался я оправдаться.
– А, ясно, тебя напугали мои железные руки, – понимающе улыбнулась она и тут же сложила их плотным пучком у себя на спине, – извини. Я забыла, что не все пони к ним привыкли. Особенно те, что не работают на Фениксов.
– Да, а вообще, зачем они тебе? – спросил вместо меня Мэтти.
– Ну, я бы сказала, потому что с ними мне очень удобно, – ответила кобыла и тут же из пучка на ее спине вылезла одна из рук и, подхватив с края стола лежащий там, на салфетке пончик протянула ко рту Хэш, которая тут же его откусила. Другая ее рука тем временем извлекла из-под стола бутылку с питьевой водой и пони сделала пару длинных глотков. И все это не оборачиваясь.
– Вау! – восхитился земной пони.
– Вот именно, – хихикнув, сказала кобыла, – с этими четырьмя "дружками" моя работа и мои странствия превращаются в легкую и беззаботную прогулку, и я могу не опасаться за свою жизнь, когда спускаюсь в глубокие пещеры или исследую довоенные развалины.
– Твоя работа? А ты... – начал я.
– Я археолог, – сказала она с легким поклоном и одна из ее рук сделала изящный жест, похожий на те, что бывают при знакомстве в светском обществе.
– Археолог? Прямо как Дэринг Ду? – спросил я, – тоже ищешь артефакты и древние сокровища?
– Ну, в некотором роде. Хотя в отличие от нее меня не интересуют золотые кубки или древние идолы, – ответила Хэш, показав нам на лежащие за стеклом образцы технологий, – я больше специализируюсь на разного рода довоенных механизмах и устройствах, а также схемах и чертежах, что помогли бы мне понять, как и зачем они были созданы. Я что-то вроде странствующей авантюристки ищущей редкие артефакты, которые имеют ценность для Фениксов.
– То есть, по сути, ты как разведчик у Стальных Рейнджеров, – вставил Мэтти.
– Да, типа того, – подтвердила Хэш, – а потому мне приходится много путешествовать и обыскивать любые труднодоступные места, в которых могли сохраниться ценные технологии. И вот тогда меня здорово выручают мои железные руки. И глаза. Благодаря им я могу видеть сквозь стены и находить то, что пропустили другие. Посмотрев на мой плащ, она прибавила: – например, я могу разглядеть в левом внутреннем кармане у тебя шоколадку. Кстати она растаяла.
– Вот же, – сказал я, извлекая на свет сладость и развернув, стал ее доедать.
– А еще мои дополнительные конечности делают меня очень сильной.
Она повернулась к тяжеленому каменному столу и, взявшись за его края сразу четырьмя своими руками, без проблем оторвала от земли.
– Поразительно! – пришел в восторг Мэтти, да и я признаюсь, был под впечатлением от того как эта хрупенькая с виду пони смогла так легко поднять больших размеров стол, пусть даже и при помощи роботизированных протезов.
– Да, в такие минуты чувствуешь себя настоящей богиней, – сказала Хэш, возвращая стол обратно, – так приятно ощущать в своем теле подобную мощь.
– А как же тебе удается сохранять равновесие? – поинтересовался я, – да и удерживать вес столь тяжелого предмета? Ноги-то у тебя отнюдь не железные.
– Это лишь внешне они такие, – объяснила она, – а внутри я внесла в свое тело еще парочку изменений позволяющих мне стать намного крепче и сильнее, чем большинство обычных пони.
– Круто, – сказал Мэтти.
– И не говори, – согласилась она, – ну так что? Если вы уже закончили восхищаться моими протезами может мы, наконец-то перейдем к делу?
– Да, конечно, – кивнул я и протянул ей свой шар, который она на этот раз решила взять не рукой, а своим искусственным телекинезом, который имел серебристый металлический цвет.
– Хм… – задумчиво хмыкнула она, поднося его к своему рогу и погружаясь, в заключенные в нем воспоминания. Похоже, ее рог был гораздо сложнее, чем я думал, и давал не только телекинез. Мы терпеливо стояли на месте и ждали, пока она к нам вернется. Мэтти поначалу хотел воспользоваться ее отсутствием и поближе взглянуть на железные руки, но стоило ему сделать вперед пару шагов, как одна из рук тут же повернулась в его сторону и, щелкая пальцами, стала "следить " за ним словно готовая к броску змея.
– Понял, – сказал земной пони, возвращаясь обратно на свое место.
И вот по прошествии пары минут, Хэш открыла глаза и с довольной улыбкой повернулась к нам.
– Ну, что ж, это устройство, о котором говорится в шаре, действительно оказалось весьма интересным, и Фениксы могут найти ему достойное применение, – сказала она.
– Рад это слышать, – обрадовался я, – тогда нам осталось лишь обсудить цену и сделку можно смело считать состоявшейся.
– Хорошо, я могу дать вам за него две тысячи пятьсот крышек, – поигрывая шариком в воздухе, сказала она, – что скажете?
– Ну, я бы предпочел несколько больше, – начал я торги, хотя озвученная сумма итак была гораздо больше того, что я ожидал но, тем не менее, я хотел попробовать заработать еще, – а то этот шарик мы нашли в Джолли Флейке и рисковали ради него жизнью. Плюс нам нужно еще поделить эти крышки на двоих.
– А у меня семья, – поддержал меня земной пони, – так что нельзя ли чуть повысить нашу премию?
– Ха, а вы ловкие жеребчики, раз смогли принести его аж из Города Смерти полного ходячих мертвецов. Мое уважение, – одобрительно отозвалась Хэш, – ну, ладно, раз уж такое дело, я могу повысить цену до… эм… двух тысяч семи ста крышек.
– Идет, – согласился я, протягивая ногу, но прежде чем она успела ее коснуться, ловко отдернул, прибавив: – если будет три тысячи крышек. И тогда мы с Мэтти сможем получить по полторы штуки каждый, а Фениксы обзаведутся редкой и невероятно мощной технологией, считавшейся утерянной долгие века.
Кобыла посмотрела на меня своими четырьмя красными глазами и на ее мордочке вдруг появилась улыбка, – а, Богиня с вами, я согласна. Три тысячи крышек за один шар памяти с чертежами.
– Продано, – на мотив руководителя аукциона произнес я.
Кобыла отошла вместе с шаром памяти к своему столу и засунула его в один из выдвижных ящичков, а затем извлекла оттуда больших размеров мешочек с написанной на нем чернилами необходимой нам суммой.
– Вот ваши крышки, – сказала она, – ровно три тысячи, можете пересчитать.
– Спасибо, но в этом нет необходимости, мы тебе верим, – сказал я, решив, что не стоит в открытую проявлять недоверие, особенно после такой удачной сделки.
– Тогда, рада была с вами познакомиться и прошу: если вы найдете среди песков или где-то еще другие ценные артефакты, то несите их сразу же ко мне, когда я буду в Бампкин-Тауне.
– Всенепременно, большое спасибо, – поблагодарил Мэтти.
– Кстати, а как вас зовут? – поинтересовалась она.
– Меня Мэтти, а это Джек, – представился за нас двоих земной пони.
– Очень рада, – еще раз поклонившись, ответила она, – ну, если у вас больше нет ко мне никаких дел, то я, пожалуй, вернусь обратно к своей работе. Всего хорошего.
– Пока, – попрощался я и вместе с другом вышел из ее кабинета. Мы направились к выходу, и забрали оттуда сумку с инструментами Мэтти. Потом мы вышли наружу и украдкой быстрыми шагами добрались до дома Мэтти по главной улице. И лишь там, поплотнее заперев дверь и закрыв окна, мы наконец-то открыли заветный мешок с крышками и весело выкрикнув каждый на свой лад слово: "Ура!", стали приплясывать на месте от восторга, довольные удачной продажей шара. Хорошо еще, что Куки была на работе, а то бы она подумала, что мы спятили.
– Да! Наша взяла! Наша взяла! Наша взяла! – восторженно приговаривал я.
– Ага, мы с тобой сорвали банк дружище! Ты посмотри, сколько крышек! – он вытащил из мешка небольшую кучку ребристых кругляшков и высыпал ее на стол. Они были все из-под Монинг-Сан-Райз, каждая ценой в пятьдесят простых крышек, а еще…
– Надо же, – сказал через несколько секунд земной пони, – как они блестят, а какие ровные, словно только что с завода.
– А? – насторожился я после этих слов, – что ты хочешь этим сказать? Что они поддельные?
– Да нет, не похоже, – сказал Мэтти, подбирая одну из крышек и осматривая ее со всех сторон, – они вполне себе настоящие, просто выглядят какими-то уж совсем новыми.
– Ну, Хэш могла найти их на заводе, где разливали газировку, – предположил я, – ведь она же археолог и много где лазит.
– Да, это верно, – пожал плечами земной пони, – ну, ладно. Что судить какой формы крышки, давай лучше поделим их.
– Давай, – я быстро сгреб к себе всю кучку и стал телекинезом отсчитывать свои полторы тысячи.
– Эм, Джек, – неуверенно произнес Мэтти.
– Да? – не поднимая головы, спросил я.
– Могу ли я тебя кое-о-чем попросить?
– И о чем же?
– Не мог бы ты, уступить мне чуть больше от этих крышек?
Я перестал считать и глянул на него: – больше?
– Да. Понимаю, что это звучит нагло, но я же хочу потратить их не на себя, а на детали для нашей подруги Стар. Мне нужно сделать для нее каркас, который будет двигать ее конечности и туловище, а для него мне понадобятся дорогие приводы и сервомоторы, и я бы хотел заказать их у Фениксов. Так что…
– Полторы тысячи тебе будет явно маловато, – закончил я, – и сколько же ты хочешь?
– Немного, всего две тысячи, ну и плюс еще две сотни для покупки новых болтов и креплений.
– Две тысячи двести крышек, ого, ну ты загнул, – хмыкнул я.
– Ну, прошу тебя Джек! Ты же знаешь, что я не для себя стараюсь. На кону жизнь пони, что спасла нас из музея, где нас чуть не слопали зомби. Неужели после всего того, что она сделала, ты не дашь ей второго шанса?
– Эх, ну, разумеется, дам друг, – вздохнул я и, отсчитав себе восемьсот крышек, отдал остальные Мэтти, – вот держи, надеюсь, что ты сможешь поставить Стар на ноги.
– Конечно Джек, обещаю! Я буду работать еще больше! И в скором времени, клянусь – ты увидишь, как наша Стар, вернется к жизни. Он торопливо сгреб свои крышки обратно в мешочек и сунул к себе в седельную сумку. – А пока, извини, с твоего позволения я побегу в магазин за теми компонентами, что уже присмотрел, а то вдруг их еще кто-то выкупит!
– Не думаю Мэтти, такие вещи как детали роботов здесь никому кроме тебя… – начал я, но земной пони уже распахнул дверь и, выскочив на улицу, стремительно поскакал в сторону магазина Крипи Спина. – …Не нужны, – уже в одиночестве закончил я и, посмотрев ему вслед еще раз глубоко вздохнул и, забрав свою долю, вышел за дверь.
– Говорю тебе Джек, несколько минут назад я оставила здесь свежий яблочный пирог, который только что испекла и поставила охлаждаться, – объясняла мне сердитая кобыла средних лет мисс Маргаритка, вызвавшая меня по поводу кражи. Со мной была наша новая охранница-единорожка, которую приставили ко мне, чтобы я ввел ее в курс дела, – а когда я пришла его забирать, пирог исчез.
– Пирог? – хмыкнув, повторил я, убирая блокнот с карандашом за ненадобностью обратно в седельную сумку, – так значит, у Вас украли пирог?
– Вот именно. Ты меня вообще слушаешь? Его украли, причем так дерзко. Я всего-то отошла на пару минут, а он уже пропал. Тебе нужно немедленно начать расследование, найти пирог и наказать тех, кто его похитил.
– Да, понимаете, тут такое дело такое мисс Маргаритка, – осторожно начал я, – Ваш пирог мы уже вряд ли сумеем найти, потому что его, скорее всего, съели, а значит, и выйти на след злоумышленников нам никак не удастся.
– То есть ты хочешь сказать, что ничего не собираешься делать?! – сердито воскликнула пони, потрясая на ноге чугунной кастрюлей, которая вполне могла сойти за боевое оружие.
– Извините, но охрана города не может тратить время на такие мелкие преступления, – попытался я объяснить ей, – в следующий раз, чтобы подобного не повторилось, просто ставьте свои пироги где-нибудь в доме или на худой конец у себя во дворе и все будет окей.
– Проклятые лодыри, Дискорд вас всех побери! – выругалась Маргаритка, – от вас и вашего шерифа нет никакого толку! За что я только плачу свои крышки?! И не дав мне ничего сказать, она с силой захлопнула входную дверь прямо перед моим носом.
– Нда, вот вам и общественная благодарность, – сказал я, поворачиваясь к новенькой все это время молча наблюдавшей за нашей беседой, – такое иногда случается.
– Ага, неловко получилось, – согласилась она, – а можно мне спросить: почему мы не взялись за это дело?
– Дело? – фыркнул я, – разве это дело? Это так ерунда. Дело: это когда ты ловишь опасного убийцу, разгуливающего по городу, задерживаешь пьяниц, бьющих в ярости окна или на худой конец, выслеживаешь вора, которому хватает наглости забираться в чужие дома и красть то, что ему не принадлежит.
– Прямо как сейчас? – спросила молодая единорожка которую, кстати, звали Карамель Тофф.
– Нет. Говорю ж тебе, это мелочь, а точнее: жеребячья шалость, – объяснил я разницу, – тем более искать злоумышленников нам с тобой не придется, потому что я уже итак догадываюсь, кто за этим стоит.
Я повел ее дальше по улице, и завернул за угол, открыв калитку во двор одного ничем не примечательного дома, чей забор зарос сорняками. Там посреди двора стоял погруженный в землю стол, вокруг которого столпилась группа жеребят стремительно уплетающих похищенный пирог.
– Ну, вот, дело раскрыто, – с улыбкой сказал я своей напарнице и, посмотрев на жеребят сурово произнес: – Так!
Маленькие пони с мордочками, перепачканными в начинке, испуганно обернулись к нам и несколько секунд смотрели на меня и Карамель, а затем с ловкостью вспугнутых зайчиков бросились во все стороны наутек намереваясь скрыться: кто в дыре забора, а кто и в собачьей будке. Но я был к этому готов и, сконцентрировавшись на каждом жеребенке, телекинезом схватил их всех и быстро притянул к себе. В центре этой маленькой банды был крупный светло-бежевый жеребчик с каштановой гривой, у которого передние ноги покрывали маленькие царапины.
– Привет Климзи, опять значит, взялся за старое? – сказал я ему, осматривая остатки недоеденного пирога на столе.
– Да ладно тебе Джек, что тут такого? – воскликнул он, вместе с остальными крутясь в облачках телекинеза и пытаясь вырваться, – мы всего лишь стащили один пирог у противной тетки, за это не сажают в тюрьму.
– Всего лишь один пирог говоришь? – с нажимом повторил я, – ты уверен?
– Ну ладно пару пирогов, – сказал жеребенок, – но разве это моя вина, что мисс Маргаритка, печет такие вкусные пироги? Его друзья дружно закивали маленькими головками, один из них даже потер по своему животу ногой. В их банде было три кобылки и два жеребчика. Ну и конечно сам Климзи.
– Как бы там ни было, это ее пироги и печет она их для себя, а ты их воруешь, и не парочку. За два месяца, что я тут живу, ты стащил целых пять, пять пирогов у несчастной хозяйки, а это знаешь ли уже рецидив. И я могу смело упрятать тебя за решетку вместе с приятелями. Где вы будете сидеть вместе со страшными и жестокими преступниками, – запугал я его.
Жеребенок начал еще сильнее извиваться, услышав возможную перспективу, как и его друзья норовящие вывернуться и убежать, но я крепко держал их и не давал спуску.
– Или мы можем отвести вас к мисс Маргаритке и отдать на ее суд, – с ехидной улыбкой прибавила Карамель, – ох, как же она обрадуется, когда мы приведем к ней тех, кто крадет ее пироги.
– Нет-нет, прошу не надо. Я исправлюсь Джек, честное слово, – взмолился Климзи, – обещаю, что мы больше не будем ничего красть, клянусь.
– Хм, ну и что ты думаешь, Карамель? – обратился я к кобылке, – можно ему верить?
– Даже не знаю, слишком уж быстро решил он исправиться, наверное, врет нам, – демонстративно цокнув языком, сказала она.
– Нет, я, правда, буду хорошим, – пообещал жеребчик.
– Ну, а вы ребята будете еще воровать чужие вкусняшки? – обратился я к его банде.
– Нет, Джек, – дружно сказали они.
– Хорошо, так и быть на этот раз я вас отпущу, – сказал я, ставя жеребят ножками на землю. – Но учтите, в следующий раз поблажек я вам делать не стану. Вот посажу за решетку вместе с Генри Рубленые Уши, – выдумал я имя несуществующего преступника, – который любит ловить маленьких жеребят и тогда вам точно будет не до шуток.
– Обещаю Джек, мы все поняли, – сказал за всех Климзи.
– Ладно, верю, – сказал я, потрепав гриву жеребчика ногой, а теперь бегите отсюда, пока вас не застукали за шатанием по чужому двору.
– Но ты-то тоже по нему шатаешься, – подала голос одна из кобылок.
– Я охранник, нам это можно, – подмигнул я ей.
Оказавшись свободными, жеребята последовали моему совету и ускакали в сторону калитки, оставив меня наедине с Карамель.
– И вот так бравые защитники Бампкин-Тауна распутали еще один сложный клубок преступлений и спасли бесценные пироги жителей города от ловких ножек малолетних озорников, – с пафосом произнес я, когда жеребята скрылись.
– Хи-хи да, мы их здорово проучили, – сказала кобылка, – они теперь дважды подумают, прежде чем лезть в неприятности.
– Я в этом сомневаюсь, – покачал я головой, – я ловил их за этим занятием и раньше, и не думаю, что мои слова очень сильно на них повлияли. Впрочем, в ближайшее время проблем от них быть не должно.
– А почему нам тогда, не сказать обо всем их родителям? – спросила единорожка.
– Потому что у многих из них родителей нет, – ответил я.
– Оу… – замялась Карамель.
– Ага, эти озорники живут в приюте внизу Ямы, и им там итак приходится нелегко из-за их воспитательницы. И если я донесу ей, что ее подопечные бедокурят, то жеребят ждет сущий ад. А мне не хотелось бы добавлять им неприятности. Тем более из-за какого-то пирога. И потом, – я вместе с ней вышел обратно на улицу, прихватив остатки пирога, – у нас с тобой есть и более важные дела. Мы сегодня охраняем эту часть города, так что пойдем и проверим все ли там гладко.
– Хорошо Джек, – согласно кивнула кобылка, вставая вместе со мной в одну линию и направляясь вперед.
– Пирога? – спросил я, – левитируя к ней кусочек.
– Нет, благодарю, я уже позавтракала, – отмахнулась она.
– Ну как хочешь, мне же больше достанется, – сказал я, запихивая его себе в рот.
И так мой рабочий день продолжился в том же русле, что и начался. Я ходил, рассказывал Карамель об особенностях нашего ремесла, показывал ей, где и куда стоит пойти, если нужно разжиться информацией или советом и кто и за что может быть ответственен, если в городе произошло преступление. Правда, случалось такое крайне редко. Как я уже говорил, здешние пони были очень хорошими и каких-либо серьезных проблем у нас с ними не возникало. Большую часть неприятностей доставляли приезжие или Фениксы, когда кто-нибудь из местных пробовал их поддеть. Не со зла, конечно, скорее, по глупости.
Постепенно солнце стало клониться к закату. Отпустив Карамель, я пошел в шахту к Питу, чтобы сдать форму и оружие и отправиться отдыхать. Мои ноги немного побаливали после тяжелого дня полного ходьбы, и я не мог дождаться момента, когда смогу, наконец, заняться своими делами. А точнее, полежать дома на кровати с баночкой энергетика и любимыми комиксами. Но этим планам не суждено было сбыться. Когда я переоделся в свою шляпу и плащ и пошел к выходу, мне по пути встретился отряд вооруженных пони в полной экипировке, которые во главе с Брейком собрались возле ворот и явно готовились к какому-то делу.
– Эй, народ, куда-то спешите? – спросил я, приближаясь к ним.
– Да, Джек, – ответил мне Брейк, – на северной границе нашего города около большой скалы замечен отряд работорговцев и мы должны их ликвидировать. Тут он запнулся и посмотрел на меня. – И нам бы очень пригодилось в этом деле копыто помощи от еще одного опытного охранника. Скажем, тебя.
– Меня? – разочарованно вздохнул я. – А нельзя ли взять кого-то другого? Я и так сегодня с самого утра на ногах. Неужели всех профессионалов уже разобрали?
– К сожалению, да. Карин и Мойра ушли с караваном еще этим утром, а другие сейчас в шахте занимаются охраной нового туннеля, и по приказу Пита их нельзя отрывать от дела. Все остальные – новички и я бы не хотел брать их с собой. Их же там сразу убьют. А ты у нас пони опытный и прожженный и легко справиться с парой-тройкой вооруженных бандитов.
– Ладно, харе уже заливать, – обреченно сказал я, принимая у него из ног шлем и дробовик. – Хорошо, я пойду с вами, но за это я завтра выйду на смену на четыре часа позже.
– Договорились, – обрадовался Брейк, – нам всего-то и надо быстренько прийти и обезвредить негодяев. А кроме того нас будет прикрывать с горы снайпер, так что опасность минимальна.
– Если там есть снайпер, зачем вам понадобился я? Да и все остальные? Не проще ли будет всадить каждому из работорговцев по пуле в голову?
– Я бы и рад отдать такой приказ, но на улице уже темно, а там целая куча камней, за которыми можно спрятаться. Кто-нибудь из работорговцев может сбежать. Если это случится, он донесет своим дружкам о том, что этот участок пустыни охраняется, и в будущем мы потеряем элемент неожиданности. И потом, с ними заложники. Вдруг один из этих подонков решит их убить или использовать в качестве живого щита, когда запахнет жареным? Мы не можем так рисковать.
– Так с ними еще и заложники? – нахмурился я. – Да, дело скверное. Выходит, мы будем действовать тихо.
– Именно. Мы придем, незаметно прихлопнем этих душегубов и спасем их жертв.
– Хорошо, Брейк. Ты же меня знаешь, я всегда готов помочь невинным. А работорговцы – это мерзкие твари, не заслуживающие того, чтобы называться пони. Поэтому их надо наказать.
Я надел на голову шлем и сказал: «Веди», вставая вместе с остальными в одну колонну, после чего мы направились по дороге, ведущей на поверхность.
– А вот и они, – тихо прошептал Брейк, когда мы, укрывшись за кустами, незаметно подкрались к лагерю бандитов. Их было где-то с дюжину и все вооружены. Некоторые из них спали на лежанках или сидели у горящего костра, который, чтобы не спалиться, они развели под большим наклонным камнем. Другие стояли на посту и охраняли подступы к лагерю. Все их пожитки были сложены возле кучи валунов. Старая ржавая клетка на колесах с группой пустошных жителей стояла невдалеке. Пони там было так много, что им приходилось чуть ли не взбираться друг на друга, чтобы уместиться внутри. Среди них было несколько жеребят. Одна из них – крошечная кобылка, не скрывая слез громко плакала. Через несколько минут к ней подошел один из работорговцев и с силой ударил палкой по прутьям решетки:
– А ну заткни пасть, пакость мелкая! Задрала уже реветь! – выругался он. – Мои ребята устали и им нужно отдохнуть, чтобы завтра доставить вас заказчику. Так что советую тебе замолчать или я с тобой такое сделаю, что ты потом даже ходить не сможешь, но ценности при этом не потеряешь. Он подошел к ней и, просунув ногу в решетку, притянул к себе, приставив к голове пистолет: – Хочешь, чтобы я тебя этой штучкой продырявил? А? Что нет? Ну, вот то-то же.
– Отстань от нее, хватит уже пугать, – заступился за кобылку жеребец, сидевший в той же клетке. – Ей и так страшно и тяжело, будь пони.
– Ого, так ты, значит, решил меня манерам поучить, да? Это зря. Большая ошибка, приятель. Ну хорошо, иди сюда, сейчас я тебе покажу, сука, что бывает с теми, кто меня злит.
Он коротко свистнул и к нему тут же подбежал его приятель. Вдвоем они вытащили из клетки несчастного жеребца и, бросив его на землю, стали запинывать ногами.
– Это будет тебе хорошим уроком, кусок дерьма, – приговаривал работорговец, нанося ему сильные удары. – И в следующий раз ты хорошенько подумаешь, прежде чем открывать свой поганый рот.
– Прошу, не надо, отпустите его! – отчаянно просила маленькая кобылка. – Отпустите моего папу!
– Что, тоже хочешь полежать вместе с ним? – захохотал второй мерзавец. – Ну, это мы мигом!
Я отвернулся от невыносимой сцены и зубами укусил себя за ворот плаща, чтобы сдержаться и не устроить пальбу раньше времени.
– Гребаные работорговцы, – шепнула мне одна из охранниц, – и как только они посмели остановиться так близко от города?
– Видимо они не ожидали, что у нас с этой стороны тоже есть наблюдение, – ответил ей вместо меня Брейк, – а может им, раньше обеспечивал незаметный проход Билл со своими головорезами. Короче, так или иначе, для этих выродков, этот привал точно будет последним. А теперь все придвинулись ко мне, давайте обсудим стратегию.
Мы подползли к нему и, собравшись кружком стали слушать план.
– Сейчас мы с вами разделимся, и по одному, прячась за кустами и камнями, попробуем незаметно подкрасться к ним и вырубить часовых. Джек, ты берешь тех двоих, что стоят у западной стороны рядом с большим камнем. Бет, убей мудаков, что дежурят у повозки. Я же возьму на себя засранца сидящего у припасов и того, что ходит по кругу на севере. Все остальные остаетесь здесь. Как только с часовыми будет покончено, по моему сигналу все дружно выходим из укрытия и наставляем на оставшихся в живых работорговцев оружие. Если все пройдет гладко, мы без проблем одолеем их и спасем заложников. Но даже если что-то пойдет не так, не робейте и просто стреляйте в них. Помните, нас с вами прикрывает снайпер.
Он вылез из кустов и быстро перебежал к ближайшему камню.
– И да, – повернулся он к нам, – постарайтесь оставить кого-нибудь в живых для допроса. Нам нужно узнать, кто их наниматель и почему они решили пройти именно здесь. Но если выбора не будет, разрешаю перебить их всех. Главное не дайте никому сбежать или причинить вред невинным. Ну, удачи вам.
– Ни пуха тебе, Брейк, – пожелал я и, как и договаривались, пополз на животе по песку в сторону западной части лагеря. Там дежурили жеребец и кобыла. Первый – блевотно-зеленый с желтыми тонами единорог худой и ободранный, в старой удлиненной куртке и бандане на голове стоял возле камня и нервно курил. Вторая – бледно-фиолетовая земная пони, одетая в серый кожаный жилет с заклепками, мини-юбку и рваные чулки прогуливалась неподалеку от него с установленным на боевом седле сдвоенным автоматом, которым она крутила во все стороны как турель.
Я подобрался к камню с противоположной стороны, и затаился в ближайшем кустарнике.
– Проклятье, не нравится мне это место, – вдруг громко произнес жеребец, откидывая в сторону, сигаретный бычок и зажигая новую сигарету, – мы торчим тут у всех на виду как тупые бараны, идущие на убой. Нахрена Карнаби привел нас сюда? Да еще и велел разбить лагерь так близко от города?
– Слушай, достал ты уже меня своим нытьем, – раздраженно бросила ему кобыла. – Сколько тебе повторять: у этих деревенщин из каньона, снайперы есть только с южной стороны горы, а здесь мы в полной безопасности. Мы ходили тут раньше и пройдем теперь. Нам просто нужно переждать эту ночь в укромном месте и набраться сил, и уже завтра мы будем пересчитывать крышечки за этих слабаков.
Она мотнула головой в сторону клетки, где как я успел заметить – исчез один из дежуривших работорговцев. Похоже, что Бет о нем позаботилась.
– Это верно. И знаешь, как только я получу свои крышки то тут же уйду от этого недоумка и перейду к кому-нибудь другому. Скажем, в банду к Вайди. Карнаби всех нас утянет в бездну, если мы и дальше будем его слушать.
– Раз так хочешь, уходи, трусливая ты скотина. Я всегда знала, что ты слабак и не готов браться за серьезную работу. И зачем только я посоветовала взять тебя на дело?
– Вот погоди, вспомнишь ты меня, когда какой-нибудь законник поставит тебя раком и задерет повыше хвост, еще как вспомнишь. Будешь потом жалеть, что не ушла вместе со мной, – саркастичным тоном заметил жеребец.
– Ладно, завязывай уже глотку драть, надоело. Я сейчас схожу, отолью, а ты пока следи в оба, чтобы к нам никто не подкрался, – сказала кобыла.
– Хорошо, только давай быстро, – ответил единорог, доставая из широкой кобуры обрезанный дробовик, – не хочу тут торчать в одиночку.
– Ссыкло, – хохотнула работорговка и пошла в сторону кустов, в которых я сидел. Вот он подходящий момент, чтобы вырубить ее! – промелькнула у меня мысль. Пони миновала то место, где я был и, углубившись в кусты начала расстегивать на юбке молнию. Признаюсь, я немного покраснел от столь неоднозначной ситуации. Не хотелось бы нападать на кобылу в тот момент, когда она справляет нужду, но другого шанса могло не появиться. Я подполз к ней незаметно сбоку и достал из-за пояса свою складную дубинку, принесенную из стойла. Пока кобыла стояла в кустах и, подняв хвост… кхе-кхем, мочилась, я прикинул как мне лучше всего напасть на нее. Если я просто ударю ее по голове, жеребец рядом может это услышать и тогда в лагере поднимется переполох. Или же… да точно, то, что надо, использую-ка я тот прием, которому меня научили другие охранники в Бампкин-Тауне.
Я перевернул дубинку вертикально и, прицелившись, ударил ей как копьем кобылу в шею, в то место, что было возле подбородка. Работорговка слабо захрипела и упала на землю, прямо в собственную мочу.
– Эй, ну ты скоро там?! Что, решила поиграться со своей ногой, пока этого никто не видит?! – услышал я нетерпеливый возглас ее напарника. Судя по всему, он ничего не заподозрил.
Теперь, когда его подельница лежала в отключке, я мог без особых проблем заняться и им. Всего лишь один удар дубинкой по не защищенной ничем кроме тонкого платка голове и дело будет в шляпе.
Занеся дубинку для удара, я стал не спеша подкрадываться к нему, готовый при необходимости огреть его, что есть силы.
– Ты все делаешь неправильно, – вдруг кто-то произнес возле самого моего уха.
Мое сердце похолодело, а ноги стали ватными. Повернувшись на голос, я встретился взглядом с Лже-Пинки. За то время что она приходила ко мне, я уже успел немного к ней привыкнуть и без дрожи реагировал на ее внезапные появления. По крайне мере в мирное время. Сейчас я был в нескольких шагах от врага, который в любую секунду мог повернуться и пальнуть в меня из своего обреза. И поэтому, мне стоило больших усилий сохранить спокойствие.
– Отстань, – тихо прошептал я. – Зачем ты пришла? Не видишь, я занят?
– Вижу, а еще я вижу, как глупо и неоригинально ты все это делаешь, – с издевкой произнесла она. – Крадешься, сидишь в кустах, пялишься, как кобыла стягивает с себя юбку. Словом, ведешь себя как какой-то озабоченный болван. Разве нельзя, например, просто подманить этого работорговца к кустам и проткнуть его ножом? Или метнуть пока тот не смотрит ему в спину?
– Можешь говорить мне, что хочешь, я все равно не слушаю, – нетерпеливо ответил я, продолжая приближаться к жеребцу на кончиках копыт.
– Ох, как же с тобой сложно. Я тебе это уже говорила? К тебе прихожу я – твоя самая лучшая и умная половина, даю советы, подсказываю, как ты выглядишь со стороны, а ты… короче, одно слово – фи! Но знаешь, я на тебя не в обиде. Ты слишком мягкий и жалостливый, чтобы оценить мое великолепие и мудрость. Вот почему я готова помочь тебе и показать, что в таких ситуациях нужно делать, настоящему профессионалу. Так что смотри и учись. Демонстрация от знатока.
Краем глаза я увидел, как она шагнула мне навстречу.
– Что ты задумала? – спросил я, но она ничего не ответила и словно привидение вошла в меня, а уже в следующую секунду со мной произошло что-то необъяснимое. Что-то, что я до сих пор не могу вспоминать без дрожи и ужаса. По моему телу проскользнула ледяная волна, зрение притупилось, покрылось слабой пеленой. Страх сковал мою душу, когда я вдруг понял, что не могу больше шевелить ногами.
– Ну, ты там скоро?! – опять крикнул в темноту жеребец, к счастью не оборачиваясь в ту сторону, где я стоял словно статуя.
– Уже иду, дорогой, – вдруг ехидно прошептал я, до боли знакомой интонацией. Но это был не я! То есть губы-то двигались мои, но эти слова произнес не я. А потом мои ноги словно оттаяли, и плавно покачивая крупом, я не спеша пошел к работорговцу. И опять-таки все эти движения были не моими! Я чувствовал себя марионеткой, которую кто-то грубо дергает за ниточки. Нечто подобное я уже испытывал, когда попадал сознанием в шар памяти и смотрел на мир глазами какого-нибудь довоенного пони. Вот только все происходившее сейчас было не воспоминанием, а реальностью. И я в ней почему-то превратился в безвольного наблюдателя.
Мои ноги тем временем сами собой вольным шагом приблизились практически вплотную к жеребцу. Телекинезом я убрал за пояс дубинку и достал оттуда висящий по соседству нож. А затем, поднял правую ногу и игриво постучал ей по спине бандита. Тот вздрогнул и обернулся, но я уже успел незаметно нырнуть в противоположную сторону и опять его постукал. И вновь тот повернулся туда, где я только что был, но мое тело с быстротой молнии нырнуло вниз, и ловко встало прямо перед ним. Как только жеребец, повернулся вперед, он меня заметил. К моему горлу подступил ужас. Долю секунды он и я молча смотрели друг на друга, а потом он левитировав свой обрез в мою сторону и, открыв рот, попытался что-то крикнуть. Но тут, я выбил оружие из его облачка магии ногой, а затем со всей силы резанул по горлу слева направо ножом, оставив на его шее глубокую кровоточащую рану.
Работорговец захрипел, цепляясь обеими ногами за горло. Я же, не обращая на это внимания, быстро схватил его язык телекинезом и, с хрустом рвущейся плоти просунув внутрь горла, и резко высунул через открытую рану наружу. С выпученными от ужаса глазами жеребец молча упал, дергаясь в мучительных конвульсиях.
– Луна милосердная! – пронеслась у меня в голове паническая мысль. – Это так…
– Да, я знаю, так красиво, – услышал я свой собственный насмешливый голос, словно отвечавший моим мыслям, – а еще весело, стильно и никто ни о чем не догадался. Против воли я посмотрел на костер неподалеку и на сидящих возле него работорговцев. – Однако одной сногсшибательной шутки для такого урока будет явно недостаточно, нужно показать тебе что-нибудь на бис.
Я посмотрел на лежащий, на земле труп. У него на поясе кроме кобуры висел еще и небольшой холщовый мешочек. Телекинезом я взял его и извлек оттуда несколько гранат.
– О, как раз то, что надо, – с довольной ухмылкой захихикал я. – Давай устроим им маленький фейерверк.
– Прошу, не надо, – мысленно взмолился я. И хоть, в глубине души я не испытывал никакого сочувствия к этим мерзким и жестоким работорговцам, все происходящее сейчас казалось мне кошмарным сном.
– Нет, надо, – ответил я сам себе, – они бездушные убийцы и насильники, продающие других пони за крышки. Их жизнь ничего не стоит и я уверена, никто особо не расстроится, если все они сегодня умрут.
Я телекинезом сорвал с гранаты чеку и с размаху метнул ее точно в сторону костра.
– Горячая картошка! – насмешливо крикнул я, и работорговцы с запозданием увидели приземлившийся возле них металлический предмет. В следующую секунду прогремел взрыв, и всех сидевших у костра пони накрыло осколками. Четырех из них тут же убило на месте, а один успел укрыться за телом своего товарища и выхватить из-за пояса автомат. Но я уже шел прямо на него с выставленным вперед дробовиком и пока он поворачивался ко мне, быстро выстрелил ему два раза в туловище. Изуродованный дробью бандит упал замертво. Другого работорговца, который, по-видимому, попытался удрать (или незаметно обойти меня), остановила пуля снайпера, оторвавшая ему переднюю ногу. Я лишь услышал выстрел и заметил, как он свалился неподалеку оглушительно вопя от боли.
Но я или точнее сказать Лже-Пинки, которая каким-то образом мной управляла, не стала на этом останавливаться. Игриво подпрыгивая, она поскакала к повозке с рабами, и я увидел бросившегося на Бет мерзавца, который совсем недавно велел маленькой кобылке заткнуться. Незаметно подкравшись, я быстро встал возле них сбоку и ударом ноги опрокинул работорговца на землю.
– Спасибо, Джек, – сказала кобылка, потирая ушиб на плече.
– Не стоит благодарности, крошка, – ответил я ей, игриво посылая воздушный поцелуй, и повернулся к поверженному врагу: – А ты… что, нравится бить жеребят? Я отвесил ему сильный удар прямо по яйцам. – Чувствуешь себя крутым, когда обижаешь тех, кто послабее? А? – я еще раз ударил его на это раз в нос. – Но знаешь что? – я телекинезом схватил его за горло и придвинул вплотную к себе. На меня уставились два испуганных глаза. – Мы с тобой в этом очень схожи. Только сейчас слабым будешь ты, а я стану тебя мучить.
Я отбросил его на землю и, наставив ствол дробовика, начал изображать звук компьютерного наведения и водить стволом по воздуху поочередно целясь в разные части его туловища. В какой-то момент дуло остановилось у него на задней ноге и я, издав наиболее громкий звук, нажал на курок. Громыхнул выстрел, нога жеребца с брызгами крови отлетела в сторону.
– Ой, что такое? Тебе больно? – ехидно проворковал я, видя как он, давясь слезами и идущей изо рта кровью, попытался придавить себе рану. – Ну не бойся, не бойся, скоро все это прекратится.
Я опять нацелил на него ствол.
– Очень скоро.
Дробовик выстрелил и теперь уже не один раз. Я принялся палить по мертвому телу снова, снова и снова, пока в стволе не осталось ни одного патрона.
– Джек! Прекрати! Он уже мертв! – встряхнула меня Бет.
Я повернулся к ней и посмотрел прямо в глаза. Это сделал я. Контроль над моим телом снова вернулся ко мне!
– Еще увидимся, милый, – сказала выходящая из меня и удаляющаяся в темноту Лже-Пинки, оставляя расхлебывать то, что она натворила.
– Я… я не хотел… я просто… – начал неуверенно подбирать я оправдание.
– Не пойми меня неправильно, этот подонок получил по заслугам. Но то, что ты сделал с ним, было уже перебором, – сказала кобылка.
– Прости, наверное, я...
– Мать вашу, что здесь происходит?! – воскликнул Брейк, приближаясь к нам. – Что за кровавое месиво ты тут устроил, Джек?!
– Ну, я… просто не мог забыть, как этот сукин сын издевался над пленными вот и… утратил над собой контроль, – сказал я, понимая, что любое оправдание сейчас будет не к месту. Но что-то же надо было ответить, и я додумался до самого очевидного. – Тем более, – подумал я про себя, – я действительно потерял контроль… буквально.
– Я знаю, зрелище было не для слабонервных и эти твари не заслужили ничего кроме смерти, но… – Брейк с отвращением посмотрел на изуродованную тушу работорговца, – мы не должны впадать в безумство и вести себя как дикари. Я думал, ты это понимаешь, Джек.
– Конечно, понимаю, просто на меня что-то накатило и я… – попытался я еще раз оправдаться, но возле нас уже собрались другие пони и, так же как и Брейк недоуменно смотрели на останки работорговца. Жеребец быстро окинул их взглядом и, отвернувшись от меня, произнес:
– Так, ну и чего вы уставились? Трупа никогда не видели? Завязывайте уже глазеть, у нас впереди куча дел.
Брейк еще раз бросил взгляд на тело, а затем на то место, где взорвалась граната. К нам тем временем подошли оставшиеся охранники, несущие на своих спинах нескольких связанных работорговцев, включая оглушенную мною кобылу.
– Так пони, слушаем сюда – наша работа здесь окончена, мы справились и проучили этих шакалов, – громко, словно ничего не произошло, сказал Брейк, – теперь идите и освободите пленных, а в их клетку бросьте оставшихся в живых работорговцев. Все их вещи перебрать, забрать оттуда все ценное и полезное. Проверьте, нет ли там чего-нибудь, что могло бы указать нам, на кого они работают и будут ли в ближайшее время другие попытки пройти мимо нашего города. Мертвые тела также нужно обыскать, а после сложить вместе и закопать под каким-нибудь камнем. Давайте, живее, живее!
Я, виновато опустив голову, пошел вместе с остальными выполнять его указания. Как только мы выпусти рабов из клетки, он обратился к ним:
– Что же касается вас, уважаемые жители Пустоши – ваши неприятности подошли к концу. Теперь вы свободны. Мы сопроводим вас в наш город и обеспечим временным жильем и едой. После этого, если хотите, поможем вернуться домой, отправив туда вместе с ближайшим торговым караваном. Тем же, кто захочет остаться, мы можем предложить поселиться у нас и предоставим работу. Или, если пожелаете, в нашем городе есть вербовочных пункт Фениксов, и вы можете попробовать присоединиться к ним.
Пленные пони, несмотря на усталость и изможденный вид дружно затопали в аплодисментах, услышав эту новость, а кое-кто даже закричал: «Ура».
Мы собрали все более-менее ценные вещи работорговцев и сложили их в одну из тележек. Туда же мы перенесли и нескольких рабов, которые были очень слабы и едва держались на ногах. Затем запихав работорговцев в клетку, мы запрягли пару своих пони в оглобли и не спеша медленным шагом, направились обратно в Бампкин-Таун. Я хотел было потянуть клетку сам, но Брейк остановил меня и поставил туда другого пони.
Пока мы шли, я боялся, что охранники или бывшие пленные (которые после моей выходки держались от меня на расстоянии) станут расспрашивать меня и упрекать за то, что случилось. Но благодаря Брейку, идущему рядом, никто не стал на меня давить, и я смог остаться наедине со своими мыслями. Тревожными и пугающими. Однако как только мы прошли полпути, он все же заговорил со мной:
– Да, непростая нынче выдалась ночка, верно? – начал он с конца. – Особенно с этими подонками. Ну? Не хочешь рассказать мне, что там на тебя нашло?
– Не особо. Ведь я знаю, что ты собираешься сказать мне, Брейк, – ответил я. – И поверь, я и сам не в восторге от того что случилось. Так что незачем меня упрекать.
– А я и не думал, – возразил Брейк, – ведь фактически мы не сильно-то и отошли от нашего изначального плана, и все равно хотели большинство из них убить. Но все же, могу я тебя попросить – в другой раз держи, пожалуйста, себя в ногах. И не сходи с ума как сегодня. Нам очень повезло, что работорговцев тут было немного, и никто из наших не пострадал, но такие игры в коммандос могли стоить нам всем жизней.
– Я понимаю, Брейк, и обещаю, что больше этого не случится, – опустив голову, сказал я, в душе буквально сгорая от стыда и неловкости после случившегося.
– Все в порядке, Джек, я тебе верю, – сказал он и, убедившись, что нас никто не подслушивает, тихо прошептал: – Ты хороший малый, просто тебе кровь ударила в голову от увиденных зверств. Я знаю, каково это. В подростковые годы я и сам однажды порвал горло отцу, когда увидел, как он избивает маму. Шериф тогда помог мне и замял это дело, но шумиха потом долго еще не утихала. Так что как видишь, от этого никто не застрахован. Он на секунду замолчал, а после прибавил: – Обещаю тебе, Пит ничего не узнает об этом эпизоде. Я поговорю с остальными.
– Спасибо тебе, Брейк, – поблагодарил я, – за все.
– Не стоит благодарности. Ну и, конечно же, как мы и договаривались, завтра утром ты можешь отдохнуть чуть дольше. Тебе нужно как следует отоспаться после этой ночи.
– Угу, – пробубнил я, и мы продолжили идти с ним дальше, вместе с колонной из освобожденных пони и охранников в сторону города.
– И долго ты еще будешь играть с ней Джек? Может, уже выпьешь, наконец? – спросил у меня бармен Дэрри – крепкий зрелый единорог с залысинами, наблюдая за тем: как я, сидя за стойкой, перекатывал на ребре наполовину полную рюмку виски слева направо (а затем справа налево), – у тебя все в порядке?
– Да Дэрри, все хорошо, – сказал я еле слышным голосом, не прекращая глазеть, как желтовато-янтарная жидкость перемещалась внутри рюмки, повинуясь законам физики. Я сидел тут уже целый час, с купленной бутылкой виски и все никак не решался ее выпить. Не потому что не хотел опьянеть, наоборот, именно за этим я сюда и пришел после того как сдал смену и отправился отдыхать. Просто я боялся утратить над собой контроль и опять увидеть ее или даже… о Луна!
Я с силой зажмурился, и перед моими глазами вновь предстала та жуткая сцена: я подхожу сзади к работорговцу, поигрывая ножом в телекинезе, затем стукаю его по спине, он оборачивается, я захожу с другого края, играя с ним, а потом...
– Дискорд! – выругался я и ударил ногой по стойке.
– Точно хорошо? – опять спросил бармен в это время протиравший пару запылившихся стаканов тряпкой, – а то вид у тебя как у пони, который увидел, как его возлюбленная кувыркается в постели с его лучшим другом. Я уже сталкивался с таким и ни один раз.
– Ты же знаешь меня Дэрри, никакой кобылки у меня нет, а мой лучший друг женат, так что вряд ли мне мог кто-нибудь изменить. Хотя я сомневаюсь, что это было бы намного хуже того, что случилось.
– А что случилось? Можешь не стесняться и все мне рассказать, – дружелюбно произнес жеребец, – мне тут доводилось слышать такое, что не всякий довоенный мозгоправ сумел бы переварить и не спятить. Так что меня ты уже ничем не удивишь.
– Ну… скажи Дэрри, у тебя бывало в жизни такое – что ты терял над собой контроль? – спросил я.
– Ты имеешь в виду по пьяни? Ну, случалось пару раз. В молодости. Помню: я как-то здорово отдубасил своего отчима, хех, а затем он меня, а после мы вместе уснули в свином сарае обнимая призовую свинью нашего соседа. Да, та еще выдалась попойка, – хохотнул жеребец, опираясь на край стойки, – после этого мы свято поклялись никогда больше не нажираться. Ну, ближайшие пару недель. Это обычное дело Джек, не бери в голову.
– Я не об этом. Я имею в виду буквально – словно тобой кто-то управляет, и заставляет против воли делать ужасные и непоправимые вещи.
– Нет, такого не было, – честно признался Дэрри, – я вообще, стараюсь сильно не лезть в неприятности, да и драк, как правило, избегаю, может, поэтому мне и везло. А ты что, сегодня впал в такую ярость, что выбил из кого-то дурь? Или даже убил его?
– Да нет, это я так, из любопытства. Не бери в голову, – сказал я извечную отговорку всех пони не желающих углубляться в подробности. – Просто у меня было много работы, вот я и вспомнил... а не важно. Спасибо за то, что выслушал Дэрри.
– Без проблем Джек, – пожал плечами бармен. Тут его подозвал другой посетитель, и он бросился его обслуживать, а я опять остался наедине со своими страхами. Я просидел так где-то минут двадцать пока не услышал, как за моей спиной открылась входная дверь, и до меня донесся знакомый голос:
– Привет Дэрри, мне как обычно – пинту светлого пива и миску орешек, если есть.
– Есть-есть, Фениксы как раз доставили мне на этой неделе целых три мешка разных закусок, вместе с другими припасами, так что в орешках я нынче не обделен.
– Супер, тогда принеси мне их и еще и пару сэндвичей, только давай в этот раз без мяса.
– Окей, и в кого только ты пошел таким привередливым Мэтти? – хмыкнул Дэрри, уходя за дверь подсобного помещения, в котором у него была импровизированная кухня, состоящая из низенького холодильника и переносной плиты расположенной сверху.
– Ни в кого, просто у меня желудок очень чувствительный для мясных закусок, – громко ответил ему земной пони, севший неподалеку и, положив на свободный стул возле себя сумку с инструментами, стал ожидать свой заказ.
– О, привет Джек, – заметив меня, поздоровался он, и пересел ближе, – что нелегкая выдалась смена?
– А что так заметно? – угрюмо спросил я.
– Ну, я бы хотел сказать что да, ведь ты действительно сидишь сейчас мрачнее тучи. Но в действительности мне обо всем рассказали другие охранники, которые были с тобой в засаде этой ночью.
– И что же они сказали? – поинтересовался я.
– В основном только хорошее: что ты блеснул смелостью, перебил большую часть работорговцев. Словом как всегда решил погеройствовать, и показать себя крутым пони.
– И больше ничего?
– Да, а что?
– Просто, тебя разве не смутило, что я после этого так расстроен?
– Честно говоря, не очень. Ты же у нас жеребец эмоциональный Джек, и любишь иногда переживать из-за разных мелочей.
– Это была не мелочь! – неожиданно вспылил я, позабыв, что Мэтти был не в курсе о случившемся, – я устроил там самую настоящую бойню и вовсе не потому, что хотел выделиться или поиграть в героя.
– Окей-окей, расслабься друг, – удивленно произнес он, на всякий случай, отодвинувшись от меня подальше. – Раз ты их убил, значит, на то были веские причины. Я ведь знаю, кто такие работорговцы и что они вытворяют. И если ты выпустил им кишки, чтобы спасти остальных, я не вижу в этом особой причины для расстройства.
Я ничего ему не ответил. Похоже, Мэтти не рассказали всей правды, и он решил, что я переживаю из-за того, что работорговцы напали на остальных, и я их за это убил.
– Ну, так что? Я прав? Именно это тебя и гложет? – с нажимом спросил земной пони.
Я повернулся к нему и открыл рот. На какой-то миг мне захотелось все ему рассказать. Ведь он был моим лучшим другом, тем с кем мы бок о бок прошли столько трудностей. Кто как не он мог меня понять? Но потом, меня что-то удержало. Я испугался что он, услышав о том, что внутри меня живет психованная кобыла, которая разговаривает со мной, управляет мной и с которой я пару раз трахался, больше не захочет со мной общаться и нашей дружбе придет конец.
– Так прав я или нет? – еще раз повторил он.
– Да, Мэтти, все верно, – наконец со вздохом произнес я, и подхватив доселе нетронутую рюмку виски залпом выпил ее, – кха, мне было очень не по себе, после того как я увидел, что они издеваются над несчастными пони с пустошей, а потому убил их и… впал в депрессию.
– Понимаю. Неприятное, наверное, было зрелище, – сочувственно произнес земной пони.
– Очень неприятное, – подтвердил я, наливая себе еще виски, – вот почему я сорвался и перебил их всех, жестоко, как они того и заслуживали. Я выпил и снова наполнил рюмку.
– Именно! Они это заслужили Джек, а значит незачем переживать из-за их пролитой крови, – твердо сказал мне Мэтти, беря ногой принесенную ему кружку пива и отхлебывая из нее, а затем, кусая овощной сэндвич, – эти типы сами обрекли себя на такую судьбу, когда пошли похищать пони! Сами засунули свои шеи в петли и потуже их затянули, решив, что можно зарабатывать, отбирая свободу у других!
Он сделал еще глоток.
– И если тебе интересно мое мнение: то если их и должен был кто-то остановить, то – это ты!
– Хех, это почему же? – горько усмехнулся я, опять наливая себе выпить.
– Потому что ты Джек, родился в стойле, где с рождения верил в чистую и добрую Эквестрию. Ты не лицемерен как некоторые из ныне живущих, и искренне хочешь все исправить. А потому, повторюсь: если кому-то и следовало наказать их за грехи, то только тебе.
– Слишком уж это философски друг, – сказал я, чувствуя, что начинаю потихоньку пьянеть, – но вот правда ли это? Могу ли я быть кому-то справедливым судьей? Тот еще вопрос.
– А по мне все вполне очевидно – конечно можешь. Ты не убиваешь ради забавы, и не похищаешь ради крышек. Ты не такой как они, и никогда не станешь.
– Да, верно, – согласился я, закидывая в себя еще одну дозу горькой выпивки, – не стану.
Мы просидели с ним еще где-то час, выпивая – я виски, Мэтти пиво, а затем, я решил, что мне уже достаточно и, встав из-за стойки, направился к выходу, собираясь доковылять домой, пока мои ноги еще меня держали.
– До свидания друг, – попрощался со мной Мэтти.
– Доброй ночи п… ик, приятель, – кивнул я, чуть приподнимая шляпу и пошатываясь вышел за дверь. В полной темноте, разбавляемой светом уличных фонарей, я беспрепятственно добрался до дома, если не считать встретившегося мне по пути патруля, который сперва хотел придраться ко мне из-за того, что я пьян. Но узнав во мне своего начальника, они меня, тут же отпустили. Уже в доме неуклюже стянув с себя плащ, я рухнул на кровать.
– Ну, как себя чувствуешь Джек? Полегчало после выпивки? – спросила у меня за спиной Лже-Пинки. Я повернулся к ней. Она всегда любила наряжаться во что-нибудь броское при встрече со мной. Но на этот раз она была одета весьма скромно – в синий комбинезон Стойл-Тек.
– Как я себя чувствую? А ты как думаешь? Хреново, раз ты опять вернулась ко мне, – печальным голосом произнес я и неожиданно заплакал: – ну, скажи, зачем ты меня мучаешь? Что я тебе сделал? За что ты так издеваешься надо мной?
– Я?! Издеваюсь?!!! – с обидой в голосе возмутилась она, – так вот она какова – твоя благодарность! Я тут из кожи вон лезу – помогаю тебе справиться с живодерами, что избивали на глазах у маленькой невинной кобылки ее собственного отца. Делаю в глазах сослуживцев брутальным и сильным жеребцом, чьи яйца круче самых неприступных скал, а ты? Что делаешь ты? Говоришь мне спасибо? Нет! Хвалишь? Тоже нет! Ты только и можешь: что пускать нюни и плакать, а еще упрекать меня за оказанную тебе помощь. Да, вот уж повезло мне делить тело и разум с такой тряпкой как ты! Знаешь, я иногда задумываюсь – действительно ли я из нас двоих плохая?
– Заткнись! – прикрикнул я на нее, – я не просил у тебя помощи и не просил никого убивать! И не надо мне тут врать, что ты сделала это по доброте душевной! Я знаю тебя: ты просто хотела причинить кому-то вред и ты это сделала, да еще моими собственными копытами!
– Ох, ну извини, что у меня нет своих копыт, я бы и рада уйти от тебя и жить самостоятельно, но мы же оба понимаем, что это невозможно, – сердито топнула она ногой. – Думаешь, я в восторге от того, что не могу ни на что повлиять, и вынуждена быть лишь левой наблюдательницей? Нет! Вот мне и приходиться довольствоваться малым.
– И управлять моим телом? – хмуро спросил я у нее.
– Вообще-то это так же и мое тело, неважно, хочется тебе этого или нет, – заметила она. – И потом, ты итак круглые сутки в нем ходишь: делаешь что захочешь, травишь его мерзкой, несъедобной пищей и довоенными энергетиками, пялишься в скучные комиксы и никогда не даешь мне ни капельки свободы. По-твоему это честно?
– Да, это мое тело, не твое! – бросил я.
– А вот и нет! Оно и мое тоже, просто так уж случилось, что тебе досталась большая часть пирога, а мне лишь корочка, – воскликнула она, – и, тем не менее, я тебя за это не осуждаю. Не гоню и не корчу из себя жертву. Я приняла это и поступила как самая настоящая сильная пони.
Она начала прохаживаться по комнате:
– Я даже не стала тебя за это наказывать, когда мы были в городе зомби. Знаешь, какой у меня был соблазн скинуться с крыши кинотеатра или открыть ту бронированную дверь и шагнуть навстречу облаку, когда мы сидели в подвале у Байи Фиттер?
– Ты? – я в страхе открыл рот, – так это был не сон, ты уже и тогда управляла мной?
– Да было дело, – призналась она, – но до поры до времени я не хотела об этом рассказывать. Она ехидно усмехнулась, – думала устроить тебе сюрприз. И как видишь… хи-хи, он удался.
– Удался не то слово, – закрывая глаза ногами, всхлипнул я и, обреченно уронив голову на подушку, спросил: – и, что же ты собираешься делать дальше?
– Делать? Ну, я даже не знаю. Скорее всего: начну время от времени ходить по жеребцам, кобылкам, выпивать, кутить и веселиться, – сказала она сев на стул возле кровати. – А, я поняла, ты спрашиваешь, что я буду делать теперь, когда моя маленькая тайна раскрыта, и ты в курсе того, что не только ты, но и я могу разгуливать на твоих четырех ногах? Что ж, дай-ка подумать. Наверное… ничего.
– Что? – не понял я.
– А зачем мне что-то менять? Я не жадная, и не против того, чтобы ты и дальше делил со мной эту оболочку. И пусть ты мне не доверяешь, и роль злюки из нас двоих досталась тоже мне, я правда не желаю тебе вреда. И потом, жить одной – это так скучно, а вместе… о, столько всего мы можем сделать вместе.
Она легла возле меня на кровать и крепко обняла ногами.
– Ты только подумай: сколько безбашенных дел мы можем совершить, если будем действовать сообща, только ты и я, – сказала она, поднимая вверх переднюю ногу, словно желая обхватить ею все открывающиеся перед нами возможности, – сколько опасных мест посетить, сколько наглых крупов надрать, сколько выпивки в себя залить. Я нужна тебе Джек, а ты нужен мне. И хоть ты бываешь порой невыносим, я действительно к тебе привязалась. Мы же два сапога пара, две сплавленные воедино подковы, и вместо того чтобы ссориться, мы можем стать идеальным дуэтом.
– Шутишь что ли? – сердито спросил я.
– Нет, я вполне серьезна. В мирное время ты бы мог пускать в дело свой язык и смекалку, а когда станет припекать, на сцену буду выходить я – со своей ловкостью и умением виртуозно резать глотки. Вместе Джек, – она вновь плотно прижала меня к себе, – вместе мы станем самым настоящим "Тандемом смерти" на этих пустошах. У нас будет все, что мы захотим: крышки, выпивка, оружие, страстные жеребцы…
– Совсем охренела?! – выругался я.
– Ну, ладно-ладно, кобылки. Страстные и знойные кобылки. В отличие от тебя я совсем не привередлива и не против, засунуть свой язычок в сладкие "пещерки любви" милых крошек.
– Ты вообще можешь думать о чем-то другом кроме траханья? – спросил я.
– Могу, но зачем мне это делать? – поинтересовалась она, – мы с тобой итак столько лет провели взаперти, будучи заложниками правил и ограничений стойла. И у нас никогда не было никакого веселья. Но здесь – на поверхности больше нет правил. Это наш мир! Наш огромный парк развлечений, где можно абсолютно все! И я не вижу смысла в чем-то себя ограничивать. Здесь можно заниматься всем, что только взбредет в голову: грабить, убивать, придаваться всем мыслимым наслаждениям! И все это я готова разделить с тобой Джек, только попроси.
Она перевернулась набок и посмотрела мне прямо в глаза: – ну, что скажешь дорогой? Будем действовать вместе? Покажем этим пустошам кто тут настоящая королев… эээ… король бала?
– Ты всерьез думаешь, что меня заинтересуют грабежи и убийства? – хмуро заметил я, – или плотские утехи?
– Не думаю, я уверена в этом. Ведь я – это ты и раз этого хочу я, значит, в глубине души хочешь и ты, просто боишься признать и дать своим желаниям выход. Но для этого я и здесь – помочь тебе раскрыть свой потенциал. Ну, так как, мы партнеры? – она протянула мне свою ногу.
– Знаешь, да пошла т… – хотел возмущенно послать я ее куда подальше, но стоило мне открыть рот, как она тут же закрыла его копытом и произнесла: – нет, конечно же, нет. Не забывай, я знаю, что у тебя на уме. Эх, досадно. Хотя, может еще очень рано? Да, точно! Сделаем так – ты пока не спеши и все обдумай, а когда созреешь, я снова тебя об этом спрошу и уверена, после того как я пару раз тебя выручу, ты точно передумаешь. Ну а пока… – она поднялась и хотела уже сойти с кровати, но вдруг передумала:
– …раз уж мы все равно лежим в одной постели, почему бы нам не вернуться к нашему любимому занятию? В конце концов, я не только могу поддерживать тебя физически, но и удовлетворять.
И она, нежно мне подмигнув, спустилась вниз, к моим задним ногам.
– О, Луна, – сказал я, закрывая глаза и щурясь от удовольствия.
Вы потеряли одно очко способности. Насильно приобретена способность: Одержимая пони – теперь если вы попадете в неприятности, к вам на выручку может прийти ваша "темная сторона" и, используя свою ловкость и невероятную жестокость быстро и яростно расправиться со всеми врагами, которые окажутся у нее на пути.
– Ты уверен, что они прилетели отсюда Клифи? – спросил я у единорога, двигаясь вместе с ним по самый живот в зеленой и липкой тине посреди болота. Его брат – Кламси и мой помощник – земной пони Розвел шли позади нас, держа наготове ружья.
– Ну а то ж! Эти чертовы кровососы, уже третий раз подряд опрокидывают мою емкость со сладким варевом, и всегда летят с этой стороны. А значит, их гнездо должно быть где-то рядом.
– Очень надеюсь, что ты прав, а то… – я провалился в одном месте по самую шею и быстро начав грести, насилу выбрался обратно, – …тьфу, это уже четвертый остров, который мы обыскиваем и все безрезультатно.
– Обещаю тебе Джек, на этот раз мы точно найдем их среди этих зарослей, – сплюнув сквозь щель, между зубами, сказал Клифи, – а после прикончим и устроим себе комариное барбекю.
– Ага, какое мы ели, когда гостили у тети Гортензи, – хохотнул его брат, по примеру Клифи делая мощный плевок в сторону, только малость промахнулся, и угодил моему помощнику прямо на броню, – опа, прости, я эта, не нарочно.
– Да ладно Кламси, бывает, – сказал жеребец, брезгливо смахивая с себя плевок в воду, как он уже делал это пять минут назад, во время прошлого подобного инцидента.
Как я уже сказал – мы двигались по болоту, среди заросших деревьями и травой островов и, обыскивали их, чтобы найти там комариное гнездо, точнее гнездо здоровенных как собака летающих мутантов, которые несколько десятилетий назад возможно и были комарами, но теперь превратились в страшное жужжащее нечто, которое время от времени вылетало из болота, чтобы терроризировать местных жителей. Ну, как терроризировать. По большей части их сразу же убивали патрулирующие город охранники, но иногда комары все же успевали напасть на простых пони, и больно их кусали. И тогда нашей врачихе приходилось долго, потом их выхаживать. К счастью, пока от укусов насекомых еще никто не погиб.
Ну и помимо этого, комары также любили слетаться на сладкие запахи и воровать чужую еду, как это случилось сегодня. К нам в шахту пришел Клифи Хуф и заявил, что мутанты опять напали на его чан с готовящимся алкоголем и разлили его, когда пытались открыть крышку. А поскольку Клифи был одним из почетных жителей и чуть ли не главной достопримечательностью для всех остальных городов, его просьбу нельзя было игнорировать. Да и многие охранники пришли в огорчение, когда услышали, что выпуск очередной партии кактусовой текилы будет отложен на пару недель из-за нападения, и шериф незамедлительно отправил меня вместе с Розвелом перебить чересчур распоясавшихся комаров.
– Как думаешь, чего это они вдруг стали такими назойливыми в последнее время? – спросил у меня Розвел.
– Наверное, их вылупилось слишком много и на болоте стало не хватать еды, вот они и вспомнили про своих соседей – пони, – высказал я неплохую догадку, – ну или просто им стало скучно, и они решили поразвлекать нас, позабыв про ружья.
– Ну да, если конечно насекомые вообще могут что-то запоминать, – хмыкнул охранник.
– О, они могут, да еще как, – вставил Клифи, – вот помню, пару лет назад был у меня такой случай, я как раз вышел рано утром порыбачить, как вдруг…
– Шшш, тиха брат, ты слышишь? – внезапно произнес Кламси и мы все разом замолчали. Со стороны ближайшего к нам земляного холма, раздалось негромкое жужжание.
– Кажется, это они, – навострив уши, прошептал я.
– Давайте подойдем ближе, – предложил белый единорог и, упав на живот, стал медленно подкрадываться к расположенным неподалеку кустам. Мы последовали его примеру.
Медленно стараясь сильно не шуметь мы, пачкая свою одежду в грязи, приблизились к холму. За ним начиналась небольшая полянка, а на ней на наиболее крупных деревьях мы увидели гнезда насекомых, среди которых сидя на ветках и на земле находились комары-переростки.
– Да, это точно они, – подтвердил мои слова Розвел.
– Ого, как их много, – удивился Кламси, нетерпеливо выглядывая из-за кустов, но его тут же схватил телекинезом Клифи и запихал обратно.
– Куда лезешь, блин! – шикнул он на него.
– Прости брат, – виновато опустив голову, сказал здоровяк.
– Ну и что мы будем делать? – спросил у нас Розвел, – тут их целый рой и мы, вряд ли всех перестреляем.
– Да уж, многовато насекомых на нас четверых, – согласился я, выглядывая в щель между ветвями, – а значит, раз оружием с ними не справиться, мы можем их…
– Поджечь, – сказал вместо меня Клифи, доставая из своей седельной сумки пару бутылок с неразбавленным спиртом (я так думаю, потому что запах у него вроде был как у спирта, но вот цвет, больше походил на горючее), – как знал, что они пригодятся.
– Отличная идея, – согласился я, принимая от него несколько штук и передавая дальше. Как только у каждого из нас, оказалось, по бутылке (у Клифи их было две), мы плотно воткнули в их горлышко кусок тряпки (предварительно окунув ее в алкоголь) и запалив от зажигалки, приготовились к броску.
– Я кину свою в гнездо на том дереве, – спланировал я атаку, – вы в кучу комаров на земле, – обратился я к Розвелу и Кламси, – а ты Клифи в то скопление у камней и если сможешь в гнездо справа.
– Да как два копыта, – сказал мне единорог.
– Ну, тогда, за дело, – скомандовал я, и мы резко выпрямившись, кинули бутылки с горючей смесью каждый в свою сторону. Влетев в кучу копошащихся насекомых они вспыхнули и, несмотря на влажную почву и густой мох довольно неплохо так разгорелись, начав лизать кору деревьев и постепенно поднимаясь выше по их стволам.
– Хорошо попали, а теперь прячемся, – сказал Клифи, кидая вторую бутылку и вслед за нами, опять нырнул в кусты.
У насекомых началась настоящая паника. Подожженные, они беспомощно летали по всей поляне и падали на землю, а некоторые умудрялись садиться на гнезда и поджигать их. Всего за пару минут деревья и кусты на поляне ослепительно загорелись. Пламя на них стало перекидываться дальше и неуклонно приближалось к нам.
– Эм, может нам уже пора валить отсюда? – предложил я, когда один из комаров рухнул в кусты возле нас и стал дотлевать, донося до моего носа неприятный запах горелого мяса.
– Да, здесь становится слишком жарко, – сострил Розвел, и мы, вскочив на ноги, поскакали в сторону, как можно дальше от пожара.
– Проклятье, они летят! – обернувшись, воскликнул Клифи. За нашими спинами раздалось жужжание. Оставшиеся в живых комары, как и мы, спасаясь от огня, начали разлетаться в разные стороны и, к сожалению одна из них была как раз в том месте, куда убегали мы. Заметив нас, комары грозно опустили вниз хоботки и полетели в атаку.
– Твою ж мать! – воскликнул я, – доставая винтовку и не целясь, выстрелил в ближайшего к себе комара. К сожалению, моя пуля прошла мимо.
– Насекомые, валим их! – громыхнул на всю округу Кламси и, направив вперед ружье, выстрелом сразу из обоих стволов разнес комара в клочья. Другого с горящим крылом на ходу сбил Розвел, метко снеся ему выстрелом голову.
– Берегись! – неожиданно крикнул он, показав нам на огромного ороговевшего комара размером с хорошего волка, бросившегося на спину Кламси.
– Ай, снимите его с меня, снимите! – закричал тот, подпрыгивая на месте и пытаясь сбросить насекомое. Комар задрал вверх хоботок, готовясь вонзить его в спину единорога.
– Держись, я сейчас! – крикнул его брат и в прыжке бросился на комара сбоку, намереваясь скинуть. Но мерзкий кровосос оказался не таким уж и слабым, да и Клифи был худоват для столь мощного мутанта, который выдержав удар единорога, неожиданно сорвался с места и начал взлетать, каким-то чудом увлекая за собой зацепившегося ремнями седельной сумки за хитин Клифи.
– Эй, народ, спустите меня! Я не птичка и не люблю полеты! – закричал Клифи, болтаясь на теле комара.
– Сейчас я все сделаю, держись! – крикнул ему Розвел, прицеливаясь из ружья.
– Эй! Эй! Не вздумай стрелять, ты и меня подстрелишь! – запаниковал единорог, пытаясь освободиться от удерживающей его сумки, но ничего не получалось.
Я тоже взялся за винтовку и хотел, было прицелиться в мерзкую тварь, но тут на нас из-за кустов полетели другие комары и мы вынуждены были от них отстреливаться.
– Диск-корд! Клят-тая жуж-жащая хрень, опу-пусти мен-ня вниз! – приговаривал Клифи, делая вместе с комаром в воздухе кульбиты и "мертвые петли" и лишь каким-то чудом не врезаясь головой ни в одну ветку.
– Все, надо с этим заканчивать, – произнес я и, пристрелив последнего летающего неподалеку комара, решил помочь Клифи. Пытаться снять его, с помощью выстрела было рискованно, я мог зацепить Клифи вместе с насекомым и уронить прямо на землю, оставалось лишь одно…
Вытащив из-за пояса нож, я, подгадал момент, когда комар будет пролетать низко, и резко прыгнув на него, ударом головы отбросил в болото. Оказавшись в воде, мы оба быстро выплыли на поверхность. Комар был еще жив, но одно его крыло оказалось повреждено, и он больше не мог летать. Я воспользовался этим и бросился на мутанта, несколько раз вонзив свой нож ему в голову. Последним ударом я проткнул его вздутый фасеточный глаз, и в воду полилась мерзкая черная жижа, которая заменяла ему кровь. С комаром было покончено.
– Есть, я справился с ним! – крикнул я, барахтаясь в мутной воде с поднятым в телекинезе ножом.
– А где Клифи? – обеспокоенно спросил его брат и стал вглядываться в поверхность болота.
И вдруг оттуда неожиданно вылезла плотно облепленная болотной тиной и водорослями фигура пони, сильно смахивающая на морское чудовище (к образу которого идеально подходила расположенная на голове коряга). Кламси испуганно заржав, дернулся в сторону при виде неизвестного монстра. Но "монстр" тут же скинул со своей мордочки водоросли, и мы увидели Клифи.
– Брат это я, – сказал белый единорог, махая здоровяку ногой.
– Клифи! Брат! – обрадованно воскликнул Кламси и, бросившись к нему, принялся обнимать прямо посреди болота.
– Да-да Кламси, я тоже тебя люблю, но давай все же отложим твою радость до берега, пока мы оба не утонули, – торопливо хлопая брата по плечу, сказал единорог.
– О, конечно, брат, – согласился большой пони и, отпустив Клифи, помог ему и мне выбраться из воды – схватив нас как маленьких котят своим телекинезом и поставив на твердую почву.
– Вау, вот это я понимаю покатушки, – весело произнес Клифи, скидывая с себя водоросли, – никогда бы не подумал, что однажды оседлаю комара. Он повернулся ко мне, – спасибо, что помог Джек. Ловко ты его сбросил.
– А то, это был единственный способ остановить этого летучего паразита, – бравым тоном отозвался я, тоже освобождаясь от подводных растений, налипших на мою броню.
– Ну а ты как Розвел? – обратился он к земному пони.
– Не скажу, что идеально – один из этих кровососов исцарапал мне своими усиками всю щеку, – он показал нам на неровные кровавые линии, появившиеся на его физиономии, – когда пытался воткнуть в нее хоботок, но это так мелочи. Я в норме.
– Ну и хорошо, судя по всему, мы еще легко отделались, – сказал Клифи, осматривая островок, где по-прежнему полыхало пламя, но к счастью растущие на нем деревья были не сильно густыми и не соединялись кронами с деревьями на других островах. А значит, пожар вскоре должен был потухнуть.
– Ага, и заодно знатно накуролесили, когда боролись с этими тварями, – я оттолкнул от себя подплывшую к берегу тушу огромного комара.
– Зато теперь они точно успокоятся, и не скоро решатся опять к нам лезть, – поддержал наш разговор Розвел.
– И я рад этому, – сказал белый единорог, – хватит им уже портить мое бухло. Кстати о нем: пойдемте-ка к нам домой и немного выпьем. После такого боя, я думаю даже вам двоим, не помешает немного освежиться, – он махнул в мою с Розвелом сторону.
– Я согласен, к Дискорду правило о трезвости на работе, – согласился земной пони.
– Ну да, один стаканчик нам точно не повредит, – поддержал я.
Немного постояв на берегу, чтобы отдышаться после сражения и заодно убедиться, что другие комары больше не прилетят, мы четверо отправились обратно в город. Миновав по пути несколько заросших островов, на которых прыгали лягушки и стрекотали сверчки (к счастью не мутанты, а простые, маленького размера) мы вскоре добрались до дома Хуфов. Зайдя внутрь, мы расположились у них на диване пока хозяева сходили на кухню и принесли нам большую бутылку темной янтарной выпивки и четыре стакана. Налив каждому по половине, Клифи поднял свой стакан в воздух и произнес:
– Ну, жеребцы, предлагаю тост – давайте выпьем за то: чтобы эти чертовы комары, в ближайшее время больше не появлялись и не портили настроение честным пони. Как тем, что варят самогон, так и тем, что с нетерпением ждут его и очень переживают, когда какой-нибудь паразит его опрокидывает.
– Ага, за тебя и твой самогон Клифи, – прибавил я, и мы четверо залпом осушили свои стаканы. После этого Кламси сходил и принес нам миску с нарезанными фруктами и овощами и мы закусили.
– Спасибо приятель, – поблагодарил я, откусывая дольку зеленого яблока.
– Не за что Джек, это урожай нашей кузины, – гордо сказал большой пони, тоже плюхаясь на диван рядом с нами и за раз съедая принесенную с собой целую тыкву (пусть и небольшую).
– Да, у нее просто замечательные фрукты, – сказал Розвел, наливая себе в стакан еще немного алкоголя.
– Э нет, мы с тобой больше не пьем! Нам еще сдавать смену, – остановил я его, на лету перехватывая жидкость телекинезом и возвращая обратно в бутылку.
– Да ладно тебе Джек, что такое пару стаканов для таких крепких малых как вы? – настоял Клифи сам, беря магией бутылку и опять наливая всем.
– Верный повод нарваться на неприятности, если шериф почувствует от нас запах перегара, – ответил я.
– А вы заешьте алкоголь фруктами, тогда и запаха не будет и вы, сильно не опьянеете, – заметил белый единорог, снова поднимая стакан, – ну, давайте еще по одному разу и хватит.
Я не стал больше с ним препираться и еще раз выпил. А затем закусил, на сей раз грушей.
– Вот так, для поднятия боевого духа, что может быть лучше старого доброго бурбона? – сказал Клифи, – особенно свежесваренного. Он кивнул на расположенные по краям помещенья бочки. Я только сейчас заметил, что их зал был заставлен еще сильнее, чем обычно. Помимо ящиков и мешков с ингредиентами в нем появилось огромная куча бочек разного размера, а еще открытые ящики, в которых лежали закупоренные бутылки с алкоголем.
– Ого много же вы его сварили, – ахнул я, – что решили окончательно споить наш и без того не чествующий трезвость городок?
– Что ты Джек, это все мы приготовили на продажу для других городов, – сказал белый единорог, – как раз скоро повезем его продавать.
– Повезете? В смысле сами? – удивился я.
– Нет, закажем дракона, и он доставит нам его по воздуху, ну, конечно же, сами Джек, – усмехнулся жеребец, беря пару долек груши и небрежно левитируя их себе в рот, словно пытаясь наглядно продемонстрировать сценку с летящим драконом, – а что в этом такого?
– Да, в общем-то, ничего, просто мне трудно представить вас двоих едущих по пустыне с полными бочками бухла и не боящихся того, что вас ограбят.
– Ну, риск того что это произойдет, конечно есть, и не маленький, – согласился Клифи, – но мы же поедем не одни. Мы возьмем с собой пару крепких пони, чтобы они нас прикрывали, и захватим пушки и патроны. А кроме того не у всякого рейдера хватит сил за нами угнаться, а уж тем более победить.
– Если только так, – понимающе кивнул я, а после немного посидел молча, думая о своем. О том, что я буду делать в грядущие выходные, как скоро Мэтти закончит роботизированное тело Стар, как мне добраться до того места, где Бен нашел шары памяти. Короче о своем.
– Вначале мы поедем на запад, в городок Ридл Рок, потом отправимся в округ Пятнистого копыта. Там один комендант аванпоста Фениксов заказал у нас аж целых десять бочек сидра. А еще…
– Подожди, – до меня вдруг дошло то, что я только что услышал, – ты сказал на запад? В сторону больших гор?
– Ну да, там находится несколько маленьких городков, которые уже заждались нашего визита. А что? Хочешь прокатиться с нами?
– Вообще-то да, – подтвердил я, – я уже два месяца хочу навестить одного своего друга живущего в той стороне, но все никак не мог придумать, как сделать это, не рискуя отправиться по пустыне в одиночку.
– Я так понял, ты имеешь в виду Бена? – отгадал Клифи, – ну, в каком-то роде он нам по пути. Точнее был бы, если бы мы поехали по трассе «Жаркие Ветерки», но мы отправимся по дороге «Перекати-поле» и не станем тратить время, делая такой длинный крюк.
– Но, ведь это мой единственный шанс добраться до него, – попытался я еще раз убедить самогонщика, – а что если Бен, скажем, что-нибудь у вас купит?
– Купит? Хм, это другое дело, вот только Бен давно у нас ничего не заказывал. Правда, мы и ездить-то по тому маршруту уже перестали из-за опасности нарваться на рейдеров, и я…
– Подожди, рейдеров? А кто мне только что сказал, что ни одному рейдеру за ним не угнаться и уж тем более не победить? – решил я ухватиться за сказанные им ранее слова.
– Это другое Джек. Одно дело драться с ними, когда у тебя нет выбора и совсем другое, сознательно выбирать опасный маршрут, на котором можно огрести по полной. Так что я не думаю, что мы поедем туда.
– Если только не придется отвозить в ту сторону заказ, – напомнил я.
– Но опять-таки повторюсь – Бен не делал у нас никаких заказов, а мы не будем ехать туда просто так, из-за того что он, возможно, захочет купить у нас пару бутылок. Я, ты не подумай, уважаю этого жеребца и все такое, но рисковать своим грузом не хочу.
– А что если я сам куплю для Бена партию выпивки и отвезу ему? – спросил я, – как тебе такое предложение?
– Ну, чтобы это сработало, ты должен взять у нас достаточно много, чтобы мы окупили топливо и возможный риск. Скажем на 600 крышек.
– Что? Так много? Давай лучше 350 крышек. Ведь я поеду с вами и буду защищать, причем задаром. Так что ты сможешь сократить издержки, не нанимая другого охранника.
– И все же риск слишком велик. Я ведь пойми, думаю не только о выгоде, но и о жизнях тех пони, что поедут с нами, – не уступал Клифи, – так что 450 крышек минимум.
– Даже для такого замечательного малого, как я? Который всегда помогает своим друзьям, и выручает их из трудной ситуации? – с намеком спросил я, – и потом, одну банду рейдеров на той трассе я уже прикончил, так что угроза будет несколько меньше, согласен?
– Эх, Джек, шустрый ты малый, – усмехнулся Клифи, – ну ладно, только ради тебя и искреннего уважения к Бену, я соглашусь поехать в ту сторону и доставить ему груз на сумму в 375 крышек. Но не крышкой меньше.
– Хех, идет, – сказал я, протягивая ему ногу, – а ты умеешь торговаться приятель.
– Могу сказать тоже самое и о тебе, Джек. Ну, так что? Мне записывать заказ для Бена?
– Да, записывай, я заплачу тебе за него в день отъезда, когда мы отправимся в путь.
– Ну, хорошо, тогда: одна партия бухла для престарелого жеребца-зебры из пустыни, – сказал Клифи, стукнув по моему копыту и подобрав с пола лежащий под диваном блокнот, сделал в нем несколько пометок.
Мы с Розвелом посидели у Хуфов еще минут десять, а после отправились обратно на дежурство. Нам нужно было еще вернуться в шахту и зайти к шерифу, чтобы доложить ему о том, что с комарами покончено.
– Ну, еще увидимся Джек, – сказал мне на прощание Клифи.
– Это точно. Вы кстати, когда собрались выезжать? – решил я уточнить.
– В эти выходные, в субботу. Поедем рано в четыре утра.
– Хорошо, я как раз успею собраться, отпроситься у шерифа и заодно попрошу его поставить меня к тебе охранником.
– Не стоит, я сам его попрошу, и думаю, что он мне не откажет. Ведь от моего бизнеса, напрямую зависит туристическая привлекательность этого города. Так что я уверен – он не будет возражать.
– Ага, спасибо, – я открыл дверь, ведущую наружу, – да, и еще одно: я же не знаю, что любит пить Бен, так что будь добр собери, пожалуйста, ящик его самого любимого спиртного, окей?
– Договорились Джек, обстряпаю все в лучшем виде, – пообещал мне единорог. И мы с Розвелом вместе вышли на улицу и не спеша отправились обратно в шахту.
– А вот и ты Джек! Ну что так долго? Мы уж с Кламси решили, что ты передумал с нами ехать, – сказал мне в утро субботы Клифи, когда я подошел к ихнему дому, сонно протирая заспанные глаза. У них во дворе уже стояли три подготовленные повозки груженые алкоголем.
– Ничего не долго, просто мне пришлось собрать кое-что в дорогу, – сказал я, встряхивая седельные сумки у себя на боках. Не зная, сразу ли я пойду к тому месту, где могла находиться заброшенная военная база со скелетом Транкл Стенд или в другой раз, я на всякий случай сложил с собой все необходимое для путешествия (или точнее сказать – приключения): винтовку, аптечку с лечебными пузырьками (стимуляторы у меня закончились), патроны, провизию, бинокль, зажигалку, нож и, конечно же, свою боевую дубинку, но с небольшим улучшением. Мэтти за несколько дней успел ее модернизировать при помощи проволочной обмотки, электронных компонентов и небольшой самодельной батареи, и превратил в самый настоящий боевой электрический прут. Теперь я мог не просто выбивать дурь из негодяев, но и шарахать их током. Правда, его нельзя было больше складывать внутрь, но это меня не сильно огорчало.
Помимо собственных припасов я взял с собой и пару мешков с продуктами: подземными тыквами, капустой, тошкой, мукой, маслом, молоком, чтобы по приезду отдать их Бену. Ему, а главное Банти не помешают свежие овощи и парное браминово молоко.
– Ладно, главное, что ты здесь и мы, наконец-то, можем выходить, но перед этим… как там с моей оплатой Джек? – спросил Клифи.
– Да, конечно, вот твои 375 крышек, – сказал я, доставая из седельной сумки закрытый звенящий узелок, и кинул ему. Единорог подхватил крышки и сунул их к себе в мешок, попутно вытащив оттуда блокнот с карандашом и сделав в нем пару пометок.
– Ну вот, теперь все окей, можем отправляться, – сказал Клифи, вместе с братом запрягаясь в большую тележку, доверху заставленную бочками. Это же проделали и два других жеребца с еще одной тележкой. Их также как и меня Клифи нанял в качестве телохранителей. Ну а я должен был тянуть повозку поменьше, рассчитанную на одного пони, где лежали закрытые ящики, на которые я сверху бросил свои пожитки. Клифи левитировал к себе масляную лампу и зажег ее, чтобы освещать нам дорогу.
– Эм, мы, что пойдем просто так? С повозками по пустыне? – обеспокоенно спросил я и, судя по удивленным глазам моего коллеги охранника – молодого земного пони, этот вопрос мучал также и его. Но вот стоящий рядом с ним зрелый единорог по имени Линкс лишь коротко усмехнулся:
– Ага, как же. Если мы будем идти вот так, нас тут же перестреляют как глупых кроликов и заберут себе всю выпивку. Да и испортится она очень быстро, если не будет защищена от палящего солнца. На этих тележках мы должны будем всего лишь вывезти груз на поверхность.
– И что потом? – спросил я.
– Увидишь Джек, – туманно ответил вместо него Клифи, – увидишь.
Я встал вместе с остальными в одну линию, позади колонны и направился в сторону выхода из долины. Подъем наверх давался мне с огромным трудом: до этого я никогда еще не возил на своем горбу такой тяжелый груз. Но, не желая показаться слабаком, я стойко переносил это мучение и, сжав зубы, упорно тянул за собой тележку.
Наконец, мы выбрались на поверхность. Мне в мордочку дохнуло свежим прохладным ветерком – верным признаком ночной еще не до конца проснувшейся пустыни.
– И куда теперь? – спросил я.
– Налево, – сказал Клифи, – мы должны будем дойти до восточного отрога горы, а там погрузим бочки и ящики в "Большую Дейзи".
– В кого? – не понял молодой жеребец-охранник.
– Узнаешь, как только дойдем. Что толку объяснять на словах, когда можно один раз увидеть, – сказал ему напарник единорог, очевидно, уже не в первый раз, едущий с Хуфами доставлять алкоголь.
Мы пошли по краю каньона и вскоре добрались до могучих отрогов нашей горы, которая начинала в этом месте закругляться, укрывая долину с востока от ненужных взоров и приходящих иногда из пустыни ураганов. Здесь было намного теплее, прохладный ветер не мог справиться с высокими скалами, и громко подвывая, бессильно разбивался о них. Мы пошли вглубь этого природного кармана, постепенно приближаясь к самой горе.
– Ну, вот мы и на месте, – неожиданно остановился Клифи Хуф, направляя свой масляный фонарь в сторону на первый взгляд ничем непримечательной скалы, но приглядевшись, я понял, что это была не простая скала. В ее углублении, находились замаскированные исполинских размеров железные ворота, покрашенные в цвета окружавших их камней, а за ними, по всей видимости, была пещера.
– Одну минуту, – прибавил он, когда мы хотели подойти к воротам ближе. Высвободившись из оглоблей, единорог сам приблизился к ним и, достав из мешка связку ключей, отпер, а затем, приоткрыв, зашел внутрь. Какое-то время его не было слышно, а потом ворота вдруг заскрипели и начали медленно распахиваться вперед, открывая моему взору содержимое пещеры, и какое!
Там, точно посередине стоял большой с вытянутым вперед носом длинный грузовик, полностью обвешанный спереди и по краям кабины железной броней. Стекла на ней покрывала металлическая сетка, а на носу была установлена широкая паровозная решетка. Сзади едва не касаясь свода пещеры, виднелась длинная фура также как и сам тягач закрытая броней. В той ее части, что была ближе к кабине, имелась лестница, ведущая к расположенному сверху пулемету, который окружала чуть приплюснутая металлическая кабина от легковой машины, служившая защитой для стрелка. По бокам от грузовика я также заметил установленные на земле четыре турели, которые медленно крутились в поисках цели, но на нас никак не реагировали.
– Вот и все, я переключил их в "мирный режим", чтобы они ненароком не приняли вас за врагов, – объяснил нам белый единорог, – они подпускают только меня и Кламси. Нус, и как вам наша с братом "Большая Дейзи"?
– Охренно крутая, – только и смог произнести я, разглядывая этого большущего монстра.
– О да, у меня тоже была подобная реакция, когда я впервые увидел этот грузовик, – хохотнул Линкс, – страшный как дракон и мощный как пустынный смерч! Ни один рейдер не рискнет встать на пути у этой машины смерти!
– Ну, насколько я помню, были одни недоумки, которые как-то решили перегородить нам дорогу. Они даже выкатили на заброшенные пути старый паровоз и поставили на него пушку, – сказал Клифи, – забыл только, был ты тогда с нами или нет?
– Был-был, я отлично помню, как вы снесли его тогда на полном ходу, словно жалкую картонную коробку. То еще скажу тебе зрелище, – мечтательно протянул Линкс, пихая меня в бок.
– Ага, точняк, – улыбнулся Кламси, – от них тогда остались лишь ошметки, да куча железок.
– Сами виноваты, после массы неудавшихся попыток, которые совершили другие неудачники, они должны были понять – что никто и никогда не остановит "Большую Дейзи". Для нее нет преград, – сказал Клифи.
Он горделиво похлопал грузовик по борту.
– Ну ладно народ, харе болтать. Пора уже заняться делом. Сейчас я выгоню Дейзи, и мы будем ее загружать, – прибавил он, залезая в кабину. Двигатель грузовика загудел, фары зажглись, и он, поскрипывая, выехал к нам навстречу. Из его труб над кабиной время от времени вылетали две длинные струи черного дыма. Теперь, когда он был снаружи я смог как следует его рассмотреть. Безусловно, это была самая большая машина, что я видел в своей жизни. Даже тот грузовик, в котором я нашел энергетики, казался на его фоне миниатюрным. Борта Дейзи были покрашены в сильно выцветшие красные и синие цвета, а на левой дверце в промежутках между броней можно было увидеть картинку сексапильной кобылки, которая лежала на траве в летних шортах и маечке. Во многих места грузовик покрывали дырки, сколы и вмятины, свидетельствовавшие о том, что на него много раз покушались. Да, сколько же пони на пустошах готовы рискнуть своей головой ради халявной выпивки.
– Он что у тебя на жидком топливе? – спросил я у Клифи, когда он вылез из кабины.
– И как же ты об этом узнал? По громкому реву мотора или идущему из труб черному дыму? – со смешком спросил он, следя за моим взглядом.
– По тому и другому, – подтвердил я.
– Ну, что я могу сказать: спарк-батареи ныне редки, а вот топливо для двигателей зебр, Фениксы вовсю добывают и перерабатывают в пустыне, а затем не задорого продают всем желающим. Так что пользоваться горючкой намного выгоднее, чем искать спарк-батареи.
– И куда менее экологичнее, – кашлянув от выхлопа, распространяющегося от машины, заметил я.
– Что поделаешь, такова цена успеха нашего бизнеса, – развел ногами единорог.
Братья открыли сзади фуру, и мы стали загружать в нее бочки и ящики. На все это у нас ушло где-то минут тридцать, а после, как только мы закончили и заперли ворота, я пошел вместе с остальными обратно к кабине.
– Так, ты Линкс и ты Кламси сядете за пулемет и будете следить за флангами, – сказал Клифи своему брату и единорогу-охраннику, – а вы двое полезете со мной в кабину и будете прикрывать, если вдруг кто рискнет напасть на грузовик спереди, – сказал он мне и земному пони.
Мы открыли дверь и залезли с ним со стороны пассажиров. Земной пони пополз дальше в заднюю часть кабины, туда, где находилось что-то вроде кровати, и сел на нее, а я расположился на переднем сиденье. Клифи же сел на место водителя, и обхватив своей волшебной аурой руль и рычаги, плавно нажал на одну из педалей снизу. Грузовик тронулся, и мы медленно выехали на большую довоенную дорогу.
– Ну что ребята – готовы прокатиться с ветерком по пустошам? – громко спросил он у нас, запихивая в магнитофон на приборной панели дискету, и не дожидаясь ответа, воскликнул: – тогда вперед! В кабине заиграла бойкая кантри-мелодия, и грузовик резко дернувшись с места, полетел по дороге, разгоняя светом фар ночную тьму.
– Иха, дорожная пыль летит от колес! Жаркий ветерок развевает мой хвост! Двигатель, громко рыча, подвывает! Все дальше на запад меня, увлекает! – пел жеребец на записи, пока мы на высокой скорости неслись вперед. Мы ехали уже пять часов, в пустыне начинало помаленьку светлеть и становиться жарче. Я сидел, прислонившись к двери и смотрел, как за окном мелькали деревья и камни, а горы впереди медленно увеличивались, становясь все ближе и ближе.
– Может, стоит сделать музыку потише? – спросил я у Клифи.
– А что не так? Хорошая же песня, – удивился единорог, лениво развалившийся на сиденье и зачем-то высунувший в открытое окно заднюю ногу.
– Песня-то может и хорошая, но как бы ее не услышал кто-нибудь снаружи. Ну, из тех, кто будет не прочь напасть на нас, – объяснил я.
– Ах, вот ты о чем, – хохотнул Клифи, – не переживай, ее здесь никто не услышит. Наш двигатель снаружи ревет так громко, что рейдеры, скорее расслышат его, чем нашу песню. Да и потом, у местных отщепенцев нет серьезной техники, чтобы за нами гоняться, и они вероятнее всего попробуют каким-нибудь образом остановить нас или вскрыть фуру, пока мы будем находиться в одном из городов.
– Ну, раз ты так уверен, – пожал я плечами.
– Еще как уверен. У меня за спиной большой опыт в вопросах нападения пустынных бандитов, – сказал Клифи, делая глоток воды из бутылки и передавая ее мне. Я тоже сделал пару глотков и хотел передать воду своему напарнику сзади, но повернувшись, увидел, что он мирно спит и решил его пока не будить, – и я знаю, как любят поступать эти отбросы, – закончил самогонщик.
– И как много ты повидал в своей жизни рейдеров? – спросил я у него. Все равно заняться в кабине было особо нечем, а песни на дискете я уже все прослушал по несколько раз и поэтому хотел слегка скоротать время, о чем-нибудь поговорив.
– Много, настолько, что их хватило бы на заселение нескольких Бампкин-Таунов, – сказал единорог, – среди них были представители разных кланов, рас и, разумеется, разных по степени слабоумия идиотов.
– Хех, как будто рейдеры вообще бывают слишком умными, – усмехнулся я.
– Ну, вообще-то бывают, да такие, что могут легко устроить нам на дороге хитроумную западню. Скажем, заминировать трассу или высыпать на нее колючки, чтобы проколоть шины. Но остальные ты прав – те еще недоумки и с ними, как правило, может справиться даже самый зеленый юнец.
Он ненадолго замолчал. Дорога впереди была разбита, и ему пришлось слегка притормозить и аккуратно объехать все глубокие ямы и трещины.
– Помню, была как-то у нас тут несколько лет назад одна нелепая группировка рейдеров, – продолжил Клифи, – которая обосновалась неподалеку от Ридл Рока. Их возглавляли две молодые кобылки-близняшки. И скажу тебе – они были тем еще посмешищем.
– Почему? Думаешь, кобылки не могут быть опасными? – спросил я.
– Да нет, кобылки-рейдеры порой бывают пострашнее самых лютых минотавров и, встретившись с ними, ты сто раз пожалеешь, что вообще родился на свет. Нет, я говорю конкретно об этих двух дурах. Не знаю, откуда только они выползли, но за то недолгое время, что просуществовала их банда, они совершили настолько много глупостей, что в это едва верится.
– И что же они делали? – спросил я.
– Ну, во-первых всем своим видом вызывали лишь смех и смущение, а не страх. Любой даже самый тупой рейдер в первую очередь ищет способа запугать свою жертву, а потому всегда придает своей броне, оружию и логову грозный и устрашающий вид. А вот банда этих дурех, ты представляешь: умудрилась где-то на пустошах найти кучу розовой и голубой краски и стала ими красить свою броню и транспорт. И это еще цветочки. Где-бы они не ездили они всюду врубали громкую музыку, извещая о своем присутствии за многие мили и заранее предупреждая своих жертв о готовящемся нападении, тем самым давая им время подготовиться или удрать.
– Я так понимаю, закончили эти кобылки очень печально? – предположил я.
– О да. Поначалу им удалось провернуть несколько дерзких ограблений на простых путников из-за чего они, в конце концов, осмелели и решили, что готовы уже для крупного дела. Они и банда их тупых дружков попробовали напасть на караван торговцев, которых охраняли Когти. И прикинь эти две соски, лично, в открытую, вышли к их главарю и стали ему угрожать. Небось, подумали, что их жеребячьи угрозы в состоянии запугать опытного и убившего целую кучу пони наемника. Но, все закончилось до боли предсказуемо – когда они толкали ему свою речь, он, не прячась, достал из-за пазухи ствол и пустил этим идиоткам по пуле в голову. Сам понимаешь как в этот момент обосрались другие недорейдеры. Они пробовали убежать, но Когти их всех переловили и в назидание остальным выпотрошили и развесили останки на одном из рекламных щитов на дороге. Вот так и закончила свое существование самая тупая банда рейдеров на пустошах 28. (@_@).
– Ну да, не думал, что у кого-то хватит ума пугать своих жертв розовой краской. Хотя я если честно люблю этот цвет. Он напоминает мне об одной особенной кобылке.
– Подружке? – спросил Клифи.
– Пока еще, к сожалению, нет. Но я очень надеюсь, что однажды она ею станет, – мечтательно произнес я, возвращаясь к наблюдению за проносящимся мимо меня пустынным пейзажем.
Дальнейшую часть пути мы провели, слушая музыку и обсуждая разные мелочи, о которых я думаю, не стоит рассказывать, потому что ничего интересного в наших беседах, в основном, не было (а пошлые анекдоты Клифи я принципиально не буду здесь упоминать). Прежде чем добраться до гор, мы вначале посетили несколько маленьких (по сравнению с Бампкин-Тауном) поселений, где я вместе с охранниками помогал братьям Хуф выгружать и разносить алкоголь местным жителям. Об их городах, стоит рассказать попобдробнее. Вначале я думал, что это будут крошеные и ничем не примечательные городки, состоящие из одного максимум двух десятков деревянных хижин. Но все оказалось гораздо интереснее.
Первый город – Ридл Рок, находился внутри высокой горы, в которой в прошлом довоенные пони проводили экскурсии и предлагали туристам побродить по лабиринту из запутанных подземных пещер (о чем я догадался по рекламному щиту, установленному неподалеку от самой горы). У них там были хижины из фанеры и железных листов, расположенные в самых дальних туннелях. А спереди размещались с виду неказистые, но очень мощные баррикады, на случай нападения бандитов. Возле домов тек чистый подземный ручеек, а в качестве пищи жители Ридл-Рока выращивали себе огромные грибы, из которых готовили большинство блюд. Я, после того как отнес им в местную таверну четыре бочки сидра, решил вместе с остальными позавтракать и отведал некоторые из их деликатесов. И должен признаться: хоть на вид грибы и были неказисты, на вкус они оказались просто восхитительными.
У другого городка, что мы посетили, не было даже названия, и состоял он из нескольких крупных повозок расположенных возле маленького оазиса, каждая из которых была практически полностью завешана разными вещами. Шкурами животных, ведрами, одеждой, седельными сумками и растущими прямо в кадках растениями, висящими в веревочных сетках. Все повозки соединялись вместе и были размещены по кругу, словно стены. За ними на идеально выровненной площадке стояли палатки и временные хибарки, в которых жило четыре десятка пони. Несмотря на кажущуюся примитивность, такой город был весьма удобным, особенно если их жителям необходимо было срочно сняться с места и уехать.
Еще был город Сенкчуари Сан Райз. Ну не совсем город, а бывший довоенный завод по производству газировки, где поселилась община пони. На его территории они выращивали мутировавшие овощи и фрукты, а в качестве питья предпочитали мятный сок кактусов, которые во множестве росли вокруг завода и у них на грядках. Эти пони жили скромно и выживали за счет продажи довоенных устройств и техники, которую их разведчики находили среди руин соседнего довоенного города и в других местах. Еще они продавали сувениры с фабрики, и я прикупил у них себе и Мэтти несколько памятных безделушек (на всякий случай я захватил с собой и мешочек с крышками): фигурки кобылок-ковбойш пьющих газировку, и пару кулонов в виде бутылки. Кстати у них же, Клифи выменял несколько ящиков нарезанных кактусов, которые видимо, собирался использовать для приготовления своей особой текилы.
Помимо городов мы также посетили и пару аванпостов Фениксов, где у Хуфов, оказывается, тоже были постоянные клиенты. Их базы, как и многие постройки Фениксов в основном состояли из нескольких крупных зданий, построенные из кирпича и камня и окруженных толстыми стенами, по которым прохаживались несущие службу охранники.
Проездив весь день по пустыне, и по какой-то счастливой случайности так и не нарвавшись не на одну засаду рейдеров (удача) мы наконец-то стали подъезжать к тому месту, где была ферма Бена. На горизонте показалось хорошо знакомое мне здание, окруженное высокими стеблями мутировавшей пшеницы и насаженными на колья чучелами.
– Ну, вот мы и на месте. Добро пожаловать на Жуткую Ферму, – сказал мне как проводник на экскурсии Клифи, – твоя остановка Джек.
– Ага, – кивнул я, потягиваясь и открывая дверь кабины, – слушай, спасибо тебе еще раз за то, что вы с братом доставили меня сюда.
– Да без проблем. Я так понимаю, что тебя ждать уже не нужно.
– Почему ты так решил? – спросил я.
– Ну, в обычную поездку, как правило, не берут с тобой столько вещей, – заметил он, кивая на мои седельные сумки. – Так что, похоже, что обратно тебе придется возвращаться самому.
– Видимо так. Но я к этому готов, – сказал я с некоторой дозой неуверенности в голосе.
– В принципе, мы могли бы забрать тебя на обратном пути, через пару дней, когда поедем назад в город, – предложил он, – ты как, успеешь нагоститься у Бена?
– Честно, не уверен. Я планирую, если все будет хорошо, сходить в одно место неподалеку но, сколько это займет времени, я не в курсе. Так что не буду тебя обманывать и говорить о том, о чем не знаю.
– Понятно, ну… ладно. Хоть это и означает, что нам опять придется поехать по этой трассе, мы все же заскочим за тобой через пару дней, – немного помолчав, сказал Клифи. – И если ты успеешь к тому моменту закончить свои дела, мы тебя заберем, а если нет, что ж, придется тебе возвращаться в город на своих четырех, Джек.
– Спасибо Клифи, на большее я и рассчитывать не мог, – поблагодарил я.
– Удачного тебе отдыха в компании престарелого жеребца приятель, – пожелал он, снимая на прощание кепку.
Я выпрыгнул из кабины и, зайдя назад, достал из фуры свои мешки и заранее подготовленный ящик с несколькими видами сидра и двумя бутылками виски, которое, по словам братьев очень любил пить зебра и, помахав на прощанье удаляющемуся в сторону заката грузовику, направился к фермерскому дому.
Обиталище Бена за два с половиной месяца не сильно изменилось. Все выглядело, также как и прежде из-за чего у меня поневоле появилось чувство: словно я только вчера ушел отсюда, пытаясь незаметно ускользнуть от Мэтти, и в полной темноте отправился в Бампкин-Таун. Надо же, как быстро пролетело время. Тогда я еще не знал, смогу ли я найти свое место на пустошах и буду ли вообще жив, но теперь я стал почетным жителем крупного города, который помог его шерифу вернуть на улицы порядок. Да уж, воистину пути Принцессы Ночи неисповедимы.
Подойдя к металлическому листу, закрывающему потайной ход, ведущий в дом, я просунул туда ящик со спиртным, свои мешки и сумки, а после забрался сам.
– Свет, – тихо сказал я и, выпуская из рога сияющую сферу и, в ее компании отправился в сторону чулана, где был потайной ход на нижний уровень.
– Бен! Бен! Это я Джек! Извини что без приглашения, но сам понимаешь в наше время с доставкой писем в Эквестрии туго, так что я приехал, как только появилась возможность! Прошу не пугайся! – заранее прокричал я приветствие, спускаясь вниз по лестнице, чтобы предупредить зебру о своем прибытии и не нарваться ненароком, на шальную пулю.
– Что? О, антимана ракаша ни, – услышал я из большой хижины с диваном голос пожилого жеребца, – не верю своим ушам! Ты Джек? Ха-ха, вот уж не думал, что еще раз тебя увижу! Мне навстречу вышел зебра, закутанный в плотный шерстяной плед.
– Небось, решил, что я уже давно где-нибудь помер и валяюсь в пустыне? – усмехнулся я и, поставив ящик на пол, по-дружески обнял старика.
– Да нет, как раз этого я и не думал, – сказал он, кивнув на стоящее, на столе возле кухни радио, – я про тебя многое слышал и о многом узнал, когда слушал выпуски Ди-джея Пон-3. Ты, как я понял, решил проигнорировать мой совет и опять начал светиться своими подвигами у него в эфире.
– Что поделаешь Бен, не я, а приключения меня находят, от этого никуда не спрятаться, – пожал я плечами, – и потом, я не думал, что мои мелкие похождения его заинтересуют.
– Хе-хе, этого взбалмошного ди-джея интересует все, что происходит в Эквестрии, и он никогда не упустит случая рассказать публике о каком-нибудь необычном пони, который любит активно мутить воду.
– Эм… не так уж сильно я ее и мутил, – заметил я, неловко потирая шею.
– Да ну? Совсем не сильно? – хохотнул Бен, – просто наведался в пещеру с привидениями, чтобы достать оттуда редкую деталь для шерифа Бампкин-Тауна. Потом помог ему убить его злейшего врага и устроить в городе революцию. А в завершении отправился в город с зомби и вернул оттуда давно потерянную сестру ее брату, а оба они застрявшие в костюмах принцесс Селестии и Луны, кантерлотские гули. Да ты прав, такие вещи у нас в порядке вещей и случаются регулярно.
– Ну… – протянул я.
– А еще в одном выпуске Пон-3 рассказал, что ты родом из стойла, из чего следует, что ты так и не бросил носить свой браслет и комбинезон, – продолжил старик.
– Да, я это, иногда их одеваю, но…
– В общем, верно, говорят: горбатого могила исправит, – закончил Бен.
– Ладно-ладно Бен, я тебя понял, – прервал я его осуждения, – действительно, я был не таким уж и тихим и незаметным. Просто, все это происходило само по себе, и я не напрашивался на лавры героя.
– Но ты их получил. А поскольку других героев у нас сейчас мало, ты стал очень знаменитым Джек. Да и образ у тебя вполне подходящий.
– Да какой там у меня образ: обычный пони, вышедший их стойла, подумаешь эка невидаль, – отмахнулся я.
– Это для тебя, а для тех, кто живет на поверхности – стойла всегда были и всегда будут загадочными и чуть ли не волшебными местами полными секретов и тайн. Прибавь к этому тебя, который вышел из одного из них пару месяцев назад на поверхность и начал с ходу менять привычный порядок вещей на пустошах и пожалуйста – один незаурядный герой из бункера для всеобщего обозрения. С пылу с жару, так сказать.
– Ничего себе, вот уж не знал, что на поверхности я стану настоящей легендой, – удивился я.
– Ну, не стоит себе сильно льстить Джек. Пока ты еще не легенда. Так, необычный и весьма интригующий пони, от которого окружающие начинают ждать всяческих чудес, но не спеши этому радоваться, быть героем – это не только купаться в восторгах и восхищениях других, но и…
– Я помню Бен, помню – быть мишенью для всяческих негодяев, которые будут не прочь избавиться от меня. Ты мне это уже говорил.
– Вот именно, и как вижу: мои слова пролетели мимо твоих ушей. Он вздохнул, – но что толку ругать тебя, ты еще молодой. Давай лучше поговорим о том, зачем ты здесь, и что там у тебя в этом ящике, – он с улыбкой толкнул ногой, стоящий на земле подарок, – неужели это то, о чем я думаю?
– Ну, я, конечно, не телепат и не знаю что у тебя на уме Бен, – начал я издалека, поднимая ящик, чтобы открыть его, – но если твои мысли были о выпивке, то ты абсолютно прав. Я открыл крышку и показал Бену дюжину запакованных стеклянных бутылок. Надо же! Не думал, что Клифи так расщедрится за мои 375 крышек.
– Хе-хе, да именно о ней, – довольным голосом подтвердил зебра, – я ведь уже получал такие упаковки и раньше, с кучей волосков по краям свидетельствующих о том что, о них чесался Кламси Хуф.
– Эээ… да, точно, – сказал я, сам незаметно посмотрев на край ящика и, прищурившись, действительно заметил там несколько клочков шерсти темно-горчичного цвета (и как только Бен их разглядел?).
– Что ж, спасибо тебе за такой подарок, Джек, уважил, – поблагодарил Бен, доставая из ящика бутылку и разглядывая ее, – хорошая фильтрация и красивый цвет, видимо братья за эти годы придумали новый способ самогоноварения. Он поставил ее обратно. – И раз уж у меня теперь появилась выпивка, может, найдется и тот, кто согласится опробовать ее со мной? Он вопросительно посмотрел на меня.
– Не откажусь, тем более мне как раз не помешает промочить горло после долгой поездки по пустыне.
– Тогда давай заодно, и поужинаем, я как раз собирался, заняться готовкой.
– Отличная мысль Бен. Ведь я помимо сидра привез тебе еще и продуктов, – я развязал мешки и показал ему их содержимое, – так что сегодня можно будет приготовить что-то посущественнее пустынных змей и ящериц.
– Ну, ты прямо меня балуешь, – обрадовался старик, принимая у меня мешки, – раз так, давай-ка я приготовлю нам всем пирожков.
– Идет, обожаю пирожки, – согласился я, потирая довольно заурчавший в предвкушении живот.
– …и вот тогда земной пони сильно пожалел о том, что сходил той ночью на свидание, – рассказывал я Бену про похождения Мэтти. Я сидел за столом и ковырял вилкой в зубах. Бен приготовил вкусные пирожки с тошкой и капустой, которые мы втроем с ним и Банти с аппетитом умяли.
– Особенно, когда увидел нацеленные на него ружья, – расслабленно прибавил Бен, сидя на скамейке и поглаживая ногой своего приемного сына – теленка, – да, это напоминает мне молодость. Но, в конце концов, все закончилось для него хорошо, и Мэтти стал настоящим семейным жеребцом.
– Да, и теперь Куки ждет от него жеребенка, а наш горе изобретатель, хоть и начинает помаленьку взрослеть, но все же пока не готов раз и навсегда распрощаться со своими любимыми инструментами.
– Ничего, когда родится малыш, ему уже точно будет не до них, – сказал зебра, – ведь жеребята всегда доставляют столько хлопот, особенно неумелым папашам.
– Ага, вот уж не повезло бедняге, – сочувственно вздохнул я.
– Наоборот, повезло, – возразил Бен, – твой друг обрел счастье, о котором многие пони в наше время могут только мечтать.
– До тех пор пока им не придет пора менять жеребенку пеленки, – сказал я.
– Ну да, такое счастье многим не по душе, – согласился Бен, – как я рад, что Банти у меня оказался смышленым и самостоятельным и очень быстро приучился к горшку.
– Папа! – негодующе дружно воскликнули головы теленка, который за время моего отсутствия успел выучить немало новых слов, – тут Джек! Стыдно!
– Знаю, прости меня малыш, случайно вырвалось. Просто не могу нарадоваться твоему успеху, – извинился зебра, целуя теленка в оба лобика, из-за чего малыш восторженно прижался к его груди, – уверен Джек не будет над тобой смеяться.
– Конечно, не буду приятель, – подтвердил я, – да и можно ли смеяться над таким симпатягой как ты.
– Муу! Нет, я не симпатяга! Так говорят о коровках, а я не коровка, я бык! – сказала одна из его голов, а вторая громко фыркнула, видимо, желая подтвердить правдивость этих слов.
– Да-да, я знаю, бык да еще какой, – торопливо согласился я, – вот погоди, отрастут у тебя рожки, и точно станешь самым крутым быком на пустошах.
– Еще как стану! – опять хором сказали телята и, схватив каждый по пирожку, спрыгнули со скамейки и гордым шагом удалились в дальний угол пещеры, где из камешков строили себе что-то вроде форта или крепости.
– Милый малыш, – сказал я, посмотрев на него, – или правильнее сказать – малыши? Извини, я еще не совсем понял, как правильно к нему обращаться.
– Можешь и так и этак, я зову теленка Банти, но на самом деле их двое. Два брата, которые есть друг у друга и которые в отличие от некоторых других братьев гораздо сплоченнее и ближе. И я говорю сейчас не об их мутации.
– Понимаю, это хорошо, что у каждого из малышей всегда есть и всегда будет лучший друг, где бы они ни находились.
– Это верно. Надеюсь, только что они проживут достаточно долго и не пропадут однажды на стол к какому-нибудь грязному и вонючему рейдеру, – печально произнес Бен.
– Не попадут, пока у них есть такой замечательный папа как ты.
– Но я ведь не бессмертен Джек, и кто знает, сколько лет звездные духи уготовили мне на этой земле, – он взял из большой тарелки пирожок и, макнув его в расплавленное масло, в три укуса проглотил.
– Ай, давай лучше не будем о грустном Бен, – попросил я, – и сосредоточимся на чем-нибудь хорошем.
– Или на интересном. Мне вот, например, крайне интересно узнать – когда ты наконец-то задашь тот вопрос, ради которого сюда приехал?
– А разве я не могу приехать к тебе в гости просто так? – для приличия возмутился я, – обязательно должна быть причина?
– Нет, Джек. Но по твоему виду и уж тем более по поведению сразу становится понятно, что ты очень хочешь о чем-то меня спросить: постоянно нетерпеливо ерзаешь на скамейке, быстро открываешь рот, когда мы прекращаем беседу, будто пытаешь что-то вставить, пока я тебя не опережаю. Иными словами – у тебя есть ко мне важный вопрос, и ты не можешь дождаться случая, озвучить его.
– Ну, хорошо, ты как всегда раскусил меня Бен, – признался я, – я действительно приехал к тебе с конкретной целью. Не подумай, что не будь ее, я бы не стал тебя навещать, наоборот, я готов был приехать к тебе при первой же возможности. Просто так уж совпало, что ты можешь мне кое в чем помочь, и я решил этим воспользоваться. Понимаешь, все дело в моих поисках…
– Ясно. Речь идет о твоей возлюбленной? О Пинки Пай?
– Да Бен, когда я был на Изумрудном озере, я нашел там шар памяти с подсказкой, которая может помочь мне найти ее. Но чтобы продвинуться дальше, мне нужен ты.
– И я готов поддержать тебя всем, чем только смогу, – с готовностью отозвался пожилой жеребец, – хоть и не знаю, какой от меня может быть прок в поисках довоенной кобылы. Что ты хочешь узнать?
– Я хотел спросить у тебя о том футляре, что ты отдал мне в обмен на спарк-батарею, – начал я, – в воспоминаниях ученой, что работала на Пинки, говорится, что этот футляр везла с собой майор Транкл Стенд работавшая в секретной лаборатории, где может находиться…
– Карракаса ман, – скрипуче выругался зебра, на своем языке (судя по интонации), – именно этого я и опасался.
– Опасался чего? – не понял я, – я просто хочу…
– Я знаю – ты хочешь узнать, где я достал этот футляр и пойти туда сам искать другие шары памяти или какой-нибудь ключ от этой лаборатории. И в этом-то вся проблема.
– Не вижу я никакой проблемы Бен. Или ты хочешь сказать мне: что в том месте, где он раньше лежал, бродит какой-нибудь монстр? Или живут призраки? А может это место находится возле крупной рейдерской базы? – высказал я несколько догадок, – что бы там ни было, я могу смело тебя заверить: что я к этому готов. И в этот раз без шуток. Я, пусть и не в одиночку, умудрился как-то убить огромного зомби-дракона, так что меня будет сложно удивить каким-нибудь пустошным чудовищем.
– Возможно и так, но опасность там представляет вовсе не чудовище, а само место, из которого никто еще не возвращался обратно.
– И почему же? – спросил я.
– Этого я не знаю, – чуть помедлив, ответил зебра, а потом медленно, словно подбирая слова начал объяснять: – там, находится какая-то аномалия, к которой никто не рискует подходить. И она… я даже не знаю, как правильно это объяснить – словно окружена пульсирующим куполом, или правильнее сказать – маревом, какое бывает в очень жаркую погоду. Но это марево там всегда, даже ночью в сильный холод. На первый взгляд вроде ничего необычного. И если через него посмотреть, все отчетливо видно. Ну, песок там деревья, камни. Но иногда…
Он на секунду остановился, и как мне показалось, несколько раз с болью вздохнул, а затем продолжил:
– …оттуда доносятся громкие звуки и слова, а по ночам в свете луны можно увидеть, как внутри этого марева появляются здания, которых раньше никогда там не было. А те, кто туда заходит, попросту исчезают. Буквально. Скажем, перед тобой стоит пони, делает шаг вперед в, казалось бы, ничем не примечательную хоть и затянутую пляшущим воздухом часть пустыни, а потом… фьють, и полностью растворяется. Словно сахар в кипятке.
– Ничего себе, – сказал я, нахмурив брови.
– Вот-вот, и никто не знает, что все это означает. Никто. Хоть многие пони и изучали этот феномен. Фениксы приезжали туда на своих грузовиках, и ходили вдоль этого участка с измерительными приборами. Стальные Рейнджеры, несколько раз проводили там свои эксперименты и даже пробовали отправить и взорвать внутри купола бомбу. Какой-то странный культ основал возле этого места лагерь и верил, что там находится портал в Эквестрию прошлого. Однажды, они все туда зашли и назад уже не вернулись.
– Вот это да, – ахнул я.
– Короче, – подытожил Бен, – я нашел твой футляр на краю этой аномалии, но как он туда попал и что это вообще за место я не знаю. И если честно – знать не хочу.
– А вот я бы узнал, – задумчиво произнес я, потерев подбородок.
– Ну, вот опять – ты хочешь нарваться на неприятности. И зачем только я все это тебе рассказал? – огорченно вздохнул зебра, – теперь ты решишь пойти туда думая, что уж кто-кто, а ты точно сумеешь во всем разобраться, а потом исчезнешь, как и многие другие пони, что ходили туда до тебя.
– То же самое ты говорил мне, когда рассказывал про Изумрудное озеро, – заметил я, – пугал неуязвимыми зомби и прочими опасностями, но как видишь, я уже побывал там и вернулся целым.
– Да, и это вскружило тебе голову, – сердито фыркнул зебра, – ты решил, что стал неуязвимым, раз судьба выручала тебя столько раз. Но сейчас речь идет не о схватке с огромным монстром или опасными бандитами. Ты столкнешься с чем-то неизведанным. С чем-то против чего еще ни у кого нет надежной отповеди.
– Я понимаю Бен. Но я не могу остановиться на полпути, когда ответ уже так близко, – настоял я, – я должен ее найти! И потом, я не стану необдуманно совать свой нос неизвестно куда. Я сперва все проверю и осмотрю, и только потом буду решать – стоит ли мне заходить в это гиблое место.
– Хорошо Джек, – наконец, ответил старик, – ты взрослый жеребец, и сам должен решать, как и куда растрачивать свою жизнь, но предупреждаю, если ты попробуешь туда войти: обратной дороги уже не будет. Лучше забудь об этом и вернись назад в Бампкин-Таун пока это еще возможно.
– Не могу, – твердым голосом повторил я. – Таков мой выбор, и не важно, что это за аномалия и куда ведет – хоть в параллельный мир, хоть в недра самого Тартара, я не побоюсь никого и ничего на своем пути, ища ответ на вопрос: где находится Пинки Пай.
– Ну, что ж, тогда будь добр, дай мне свой ПипБак, пожалуйста, и я отмечу у тебя на карте, где находится эта зона невозврата, – помрачнев, произнес Бен и я, протянув ему свою ногу с браслетом, открыл карту пустыни.
– Ненавижу холод, ненавижу холод, противный, неприятный и поганый холод, – приговаривал я, топчась на месте, и пытаясь согреться около костра, который развел посреди развалин заброшенного старого лагеря. Судя по висящим тут и там амулетам и чудным рисункам, которые оставили его прежние владельцы на ближайших камнях, именно здесь когда-то жили сектанты, о которых вчера во время ужина говорил мне Бен.
Я провел у него в гостях весь следующий день, помогая по хозяйству и обсуждая последние новости из Бампкин-Тауна. Должен признаться, старик был очень огорчен моим решением и не хотел, чтобы я уходил, но мой выбор был окончательным, и как только стало смеркаться, я собрал все свои вещи и в постепенно сгущающейся темноте отправился в сторону отмеченной на карте навигационной точки. Идти пришлось совсем недолго. Я достиг так называемой аномалии, за два с лишним часа и, разыскав среди камней и кактусов обломки лагеря, решил в нем переночевать.
В самом лагере я нашел немало интересных вещей оставленных сектантами. Их никто не тронул потому, что для большинства мародеров и серьезных организаций они не представляли никакой ценности. Тут были и разные книги по магическим наукам, и запасная одежда похожая на потертые и пыльные мешки, и куча странных непонятных мне предметов: вроде спиральной палочки с кристаллом на конце или железного кольца, на которое со всех сторон были натянуты разноцветные нити, складывающиеся в сложный узор посередине. Судя по кустарному виду, все они были изготовлены самими сектантами.
Продолжая обыскивать это место, я нашел между двух больших камней спрятанный узелок, в котором оказалось немного крышек, старые засохшие продукты и чей-то хорошо сохранившийся дневник, на корочке которого было написано имя Сейдж и название самой секты – «Искатели истин». Я открыл его, и смог немного узнать о тех пони, что в нее входили, хотя после прочитанного мне сложно было называть их сектантами, скорее группой, которая перечитала слишком много научной фантастики и книг по волшебству:
День первый. Только что прибыли на место. Как и говорил Всевидящий, в этой части пустыни мы обнаружили волшебный купол. Внешне он напоминает обычный защитный барьер единорогов, но при этом, очень большой. Не знаю, что это такое, но он определенно появился здесь благодаря мощному магическому выбросу, какой бывает при взрыве бомбы с мегазаклинанием. Сегодня мы устроим лагерь неподалеку, а завтра уже приступим к работе. Мне не терпится.
День второй. Начинаем изучать купол. Мы захватили с собой, много научной литературы, которая должна помочь нам лучше понять природу этого волшебного явления. Всевидящий строго-настрого запретил нам заходить за пределы барьера и велел ограничить наши исследования лишь сбором энергетических образцов на его границе. Не скажу, что мне это очень понравилось, но мы же ученые, и всегда должны действовать осторожно и с умом. И пусть мы не заканчивали никаких престижных академий, и никто не обучал нас, наши знания достаточно обширны, особенно если сравнивать их с теми, что имеют простые деревенские жители, и рано или поздно мы сможем получить необходимые нам ответы.
P.S. К вечеру мы собрали достаточно магоэнергии (как я ее называю) на наши кристаллические детекторы, и теперь нам не составит труда определить, что из себя представляет этот волшебный купол.
День четвертый. После тщательного изучения образцов магоэнергии и просмотра десятка научных книг Старк – наш Знающий смог точно установить вид заклинания, которое послужило причиной возникновения этой аномалии. И он абсолютно уверен, что этот барьер появился здесь в результате высвобождения большого количества магии времени. Потрясающе! Если это правда… ой, о чем это я? Конечно – правда, ведь мы никогда не ошибаемся. Так вот: мы столкнулись здесь с редким и очень сильным колдовством, которое до этого мало кто имел счастье изучать. У меня аж голова идет кругом от мысли, к каким тайнам мы можем прикоснуться.
Шестой день. Ничего необычного. Мы продолжаем собирать образцы и проводить над ними научные исследования. Наш Всевидящий хочет собрать побольше данных об этом куполе, для какого-то своего секретного проекта. Он пока не говорит какого, но зная, что за гений таится в его круглой и большой голове, этот пони явно затеял что-то грандиозное, так что я решил ему довериться и терпеливо продолжил работать с магоэнергией.
Седьмой день. Неподалеку от нашего лагеря показались Фениксы. Эти типы приехали на больших грузовиках и стали при помощи сложных приборов изучать купол. Похоже, он их интересует, также сильно, как и нас, хотя сложно понять для какой цели. Нас они тоже заметили, но нападать, похоже, не собираются. А раз так, пусть остаются здесь сколько захотят. В конце концов, знаний тут хватит на всех.
Восьмой день. К нам в гости пришел один из представителей Фениксов и поинтересовался, что мы тут делаем? Когда мы рассказали ему о том, что занимаемся научными изысканиями, он предложил нам обмен. За результаты наших исследований он готов был заплатить нам крышками или поделиться припасами. Вот наглец! Одно дело позволять им находиться тут и изучать купол самим и совсем другое – нагло забирать у нас наши научные труды, чтобы потом использовать их для своих целей. Я уже было хотел прогнать его, но наш Всевидящий неожиданно согласился на его "щедрое предложение" и выменял результаты нашей работы на несколько ящиков провизии и воды. Я был в шоке. Как и все остальные. Всевидящий никогда бы так не поступил. Но когда мы подняли шум, он посоветовал нам вооружиться терпением и не сомневаться в нем. – Очень скоро все это не будет иметь никакого значения, – сказал он, – и Фениксы тоже. Интересно, что он имел в виду?
Десятый день. Все результаты исследований, которые мы получаем Всевидящий тут же забирает себе, а после передает Фениксам в обмен на какой-нибудь драгоценный камень. Я не знаю, что он задумал, но мне все это не нравится. Клянусь именем Твайлайт Спаркл – если вдруг окажется, что он решил нас предать и переметнуться к этим ворам, я лично возглавлю бунт чтобы его свергнуть!
Да простят меня Богини за мое маловерие. Сегодня на тринадцатый день нашего пребывания здесь Всевидящий наконец-то рассказал нам о том, что задумал. И это великолепно! Оказывается, все эти дни он разрабатывал сложное заклинание, и не абы какое, а путешествия во времени! Благодаря трудам Стар Свирла Бородатого, он вычислил, что если использовать магию телепорта с энергией, которая заключена в этом куполе, то мы можем совместными усилиями открыть межпространственный портал и вернуться назад в прошлое! Теперь понятно о чем он говорил, когда сказал нам – что скоро все это не будет иметь никакого значения. Он не просто гений, он настоящий спаситель! Он хочет отправиться во времена до начала войны и предупредить всех о том, что грядет! Именно для этого он и сотрудничал с Фениксами, чтобы заполучить у них пару резонирующих кристаллов, которые должны усилить мощность этого заклинания. Всевидящий – герой, тот, кто готов пожертвовать всем, даже собственной жизнью, чтобы в Эквестрию опять вернулся мир и гармония. Еще несколько дней уйдет на подготовку, и мы сможем начать. Богини милосердные мне даже не верится, что я буду одним из тех немногих избранных, которые спасут от гибели целый мир!
Ну вот, и настал тот день, которого мы все так ждали. За пять дней подготовки к ритуалу переброса во времени, к нам успели присоединиться все наши последователи. И теперь нас достаточно много, чтобы сотворить это сложное заклинание. Все мы здесь профессионалы. Все мы понимаем возможный риск и готовы к тому, что может случиться в результате успеха. Ведь не нужно быть гением, чтобы понять, что как только мы расскажем принцессам всю правду, мы можем перестать существовать, потому что будущего, в котором мы родились, больше не будет. Но каждый из нас готов принести эти жертву ради прекрасного будущего нашей страны. Мы собрали с собой все наши архивы, все записи о будущей войне, о том, как и когда, нападут зебры и кто именно передаст им секрет создания мегазаклинаний. Мы полностью готовы. И теперь нам всем пора отправляться в последний путь. Свой дневник я оставляю здесь, как напоминание о том, на какой риск мы пошли ради Эквестрии и каждого живущего в ней пони. Прощайте.
Я закрыл дневник и убрал его к себе в сумку.
– Да, хорошие малые были эти Искатели истин, – сказал я и, посмотрев на виднеющиеся невдалеке остатки довоенной дороги и упавший на нее рекламный щит прибавил: – жаль только что их попытка спасти наш мир, судя по всему провалилась.
Помимо лагеря, на территории, где я устроился на ночлег, была еще и граница высокого обрыва. Вдоль нее тянулся старый во многих местах повалившийся решетчатый забор, а рядом стояли развалины нескольких наблюдательных башен, какие раньше строили на военных объектах. Если подойти к краю, то внизу можно было увидеть равнину и покрывавшие ее густые леса. Но сходить и посмотреть на них ближе я не мог, потому что нигде не было видно ни одного удобного спуска кроме того участка, где была аномалия. Ее границы охватывали сверху единственный широкий и пологий скат, по которому без проблем можно было спуститься до расположенной снизу толстой бетонной стены, полностью перекрывавшей к нему доступ со стороны леса. Стена была сильно разрушена и покрыта крупными дырками, оставшимися от попаданий бронебойных снарядов. Изнутри к ней примыкали сторожевые вышки из камня заканчивавшиеся железными ржавыми башнями, а откуда торчали стволы пушек. Возле вышек можно было заметить и развалины военной базы. Множество казарм и двухэтажных административных зданий. Как жаль, что я не мог спуститься и поискать там Транкл Стенд и ее пропуск.
Что интересно: в том месте, где к базе подходила граница волшебного барьера, части некоторых зданий, которых она касалась, и внутренняя дорога были буквально разорваны. Их словно лазером распополамило удалив вторую сторону и теперь в разрезе можно было спокойно увидеть все, что находилось внутри. Никогда прежде я не встречал ничего подобного. От этой картины мне было жутко не по себе, и я не спешил знакомиться с барьером поближе.
Из всего вышеперечисленного можно было догадаться, что какого-то надежного плана у меня, по сути, не было. Первоначально, я просто пришел сюда, чтобы своими глазами увидеть это место поближе и уже, после решить, что делать дальше. Для этого я несколько раз подходил к аномалии, когда еще было относительно светло, и изучал ее. Она выглядела точно так, как описал ее Бен: на первый взгляд ничем не выделяющаяся область, с растущими на ней пустынными деревьями, закопанными в песок камнями и останками довоенной дороги. Но, при этом ее окружал какой-то подозрительный вибрирующий ореол. От него исходил звук, похожий на гул мощных электроприборов. И, к сожалению, это было все, что мне удалось узнать.
– Наверное, мне лучше дождаться полуночи, – сказал я, сам себе, – проверю, будут ли при свете яркой луны видны те самые здания, что упоминал зебра.
Пока я сидел у костра и ждал, у меня в голове прокручивались всевозможные варианты объясняющие причину возникновения этого непонятного феномена. Не знаю, были ли правы Искатели истин касательно того, что тут была замешана магия времени, но лично я предположил, что над этим местом наверняка довлеет какое-то страшное проклятье. Или может, однажды тут был бой, и какой-нибудь маг-единорог применил против зебр могучее заклинание, которое в итоге сработало не так как надо. Или же все это результат черной магии зебр и только в свете луны, можно увидеть то, что здесь находится на самом деле.
– Может, это какое-то заклятие невидимости, или этот участок был перенесен в другое измерение и возвращается в наш мир только поздно ночью, когда восходит луна? – продолжил гадать я, – а значит, чтобы попасть на базу, большая часть которой, по-видимому, находится внутри купола, мне нужно немного потерпеть до ее появления. И уже потом все там обыскать, без страха за свою жизнь. Ну, я надеюсь.
– Как погляжу, ты снова решил ввязаться в опасную авантюру и поискать неприятности на свой круп? – спросила у меня Лже-Пинки.
Я спокойно повернулся к ней. Кобылка была одета в плотный плащ с капюшоном, видимо, чтобы сделать вид, что она прячется от холода, который на самом деле был ей не страшен.
– Привет, – сказал я, помахав копытом.
– Да-да, и тебе не хворать, – махнула она в ответ, – но ты так и не ответил на заданный мною вопрос.
– А зачем мне отвечать? – спросил я, – ведь ты итак уже знаешь о том, что творится у меня в мозгах. А значит и ответ мой тебе известен.
– Ну, в принципе – верно, – призналась кобылка, – просто я хотела услышать его от тебя. А то играть в угадашки как-то неактуально, особенно во время все нарастающего безумия. Вот я и попробовала немного оживить наш диалог.
Она подошла ко мне и уселась рядом, прижавшись к моему боку.
– Но это неважно, главное, что мы сейчас вместе и можем узнать для себя что-то новое, – она посмотрела на дрожащий неподалеку воздух, – стать настоящими первооткрывателями.
– Это верно. И кто знает, может за этой трясущейся ерундой действительно скрывается портал, ведущий в довоенную Эквестрию, – мечтательно произнес я.
– Или же это обычная сжигающая все "под ноль" огненная магия, – высказала свою догадку Лже-Пинки, – ты об этом подумал?
– Конечно, и не один раз, – ответил я, – а потому и не спешу соваться туда.
– Так может и вовсе не стоит даже пробовать? – спросила она, – и, послушавшись совета старого пердуна вернуться восвояси?
– Что такое? Тебе страшно? – решил подколоть ее я, – я думал, ты любишь безумные авантюры.
– Люблю, особенно те из них, во время которых, можно кого-нибудь искалечить или убить. Но это… хех, это как шагнуть с завязанными глазами в жерло вулкана. Экстремально, да, но очень уж тупо.
Я промолчал.
– Что, не знаешь, что мне сказать? Ха-ха, для тебя Джек – это как-то необычно. Но главное, мне не нравится, ради чего ты все это затеял. Чтобы найти эту свою "розовую попрыгушку"! Скажи: разве тебе чего-то не хватает? Тебе мало меня?
– Честно – да, – сказал я, – с тобой я никогда не испытаю того, что могу испытать с ней.
– Конечно, ведь она уже давно мертва, – ехидно прошипела кобылка, – а значит единственное, что тебя с ней ждет – это секс со скелетом.
Я сердито глянул на нее.
– Что? Я лишь пытаюсь донести до тебя правду. Потому что ты готов рисковать нашей шеей и лезть в странный вибрирующий пузырь, о котором совсем ничего не знаешь, и в котором может быть, повторюсь – может быть находится ответ на вопрос, который тебе итак уже известен – Пинки Пай умерла. А значит, зачем нам рисковать? Если тебе так уж сильно хочется ее "завалить" можешь просто попросить меня, и я стану точь-в-точь как она. Ты же знаешь – я никогда не прочь покувыркаться с тобой.
– Да-да я в курсе, – кивнул я, – но дело тут вовсе не в сексе.
– Вот как, а в чем же? – спросила она, – разве ты вышел на поверхность не для того, чтобы найти эту Пинки Пай и кхем… дать ей "поскакать на себе"?
– Ну, по правде говоря, я был бы не против, – признался я, – но для меня важен не столько сам секс, сколько первая встреча с ней. С пони, которая всегда была для меня самой прекрасной, самой доброй и милой кобылкой на свете.
– Ай, опять ты начинаешь разводить сопли Джек, надоело уже, – возмутилась безумная пони, отстраняясь от меня, – мог бы и не напоминать мне о том какой ты мягкотелый. Лично меня это ни капельки не заводит.
Она встала и посмотрела вверх. Мордочку ее озарила безумная улыбка.
– Но, раз уж мне все равно не отговорить тебя от твоего глупого поступка, я постараюсь хотя бы не дать тебе отбросить копыта. Давай, поднимай свой круп, пришла пора искать очередную порцию адреналина, – она показала мне на яркую, почти полную луну, – небесное светило покинуло свои владения.
– Да, пришла пора действовать, – сказал я пустоте, – Лже-Пинки успела исчезнуть, пока я смотрел на луну. В одиночку я полез на ближайший мне холм, граничащий с линией загадочной аномалии.
Достав из седельной сумки бинокль, я стал вглядываться во все тот же пустой и однообразный пустынный пейзаж.
– Ну, и где же эти так называемые здания, – сказал я, целых пять минут, обшаривая взглядом каждый клочок аномалии. – Проклятье! Я не вижу здесь ничего кроме песка и… о, а это что?
На долю секунды мне показалось, что я увидел в отблеске лунного света среди теней вполне реальные очертания, неплохо сохранившегося трехэтажного здания, но потом все исчезло. Я подошел чуть ближе к аномалии, мои копыта уже практически касались ее, но ничего не увидел. Тогда я сделал еще один шаг, не опуская бинокль и тут, песок под моими ногами зашевелился и начал сползать. Потеряв опору, я провалился, и кубарем рухнул вниз в недра пульсирующего купола.
Заметка: Получен новый уровень.
У вас осталось два нераспределенных очка способностей.
Пасхалки Безумного стойла:
25. Отсылка к известной книге Мэри Шелли – «Франкенштейн, или Современный Прометей».
26. Пасхалка к веселой серии комиксов и мультсериалов про Астерикса и Обеликса.
27. Привет Джорджи… да, кошмарный клоун из канализации встречается и тут. Отсылка к фильму по книге Стивена Кинга – «Оно».
28. Не столько отсылка, сколько мое личное виденье того как должны были в реальности закончить самые смехотворные предводительницы рейдеров в игре Far Cry New Dawn – близнецы Микки и Лу.
Глава 11: Замкнутая петля
– Ой! Ай! Ох! – приговаривал я, продолжая скатываться вниз по склону и обдирая себе ноги о камни пока мое падение, наконец, не прекратилось. Его остановило нечто мягкое, о что я удачно стукнулся подбородком.
– Ух, слава Луне я жив, – сказал я, потирая ушибленную скулу, – мне повезло, что кто-то оставил здесь… – я поднял глаза и брезгливо попятился назад, – …целую кучу изувеченных трупов! Прямо передо мной на песке лежало множество разорванных на кусочки тел в грязных коричневых робах. Судя по неприятному тошнотворному запаху и яркой, не запекшейся крови, все эти пони умерли здесь совсем недавно.
– Твою мать! Какого Дискорда тут творится?! – дрогнувшим голосом воскликнул я, вытирая покрытую кровью щеку, – что это за мясорубка? Как…
Тут поток моих мыслей остановил другой, куда более важный вопрос: – я что, упал за границу аномалии? Вот кошмар, и что же мне теперь делать?!
Я снова глянул на тела, которые судя по одежке, принадлежали членам Искателей истин. Я что тоже сейчас разлечусь на части как они? И погибну жуткой и болезненной смертью? Мои ноги подкосились, а все тело сковало страхом. Сжавшись в дрожащий комок, я стал мучительно ждать, когда со мной случится что-то нехорошее. Но ничего не происходило.
И вот, простояв так в ожидании неизбежной гибели, пять минут мне, в конце концов, это надоело.
– Не знаю, что их погубило, – сказал я вслух, – но причина тут явно кроется не в аномалии. Возможно, всему виной то заклинание, о котором говорилось в дневнике. Они использовали его при заходе в купол и взорвались. Что ж, это вполне возможно. Какими бы правильными не были те ребята, из записей одного из них я ясно понял, что знаниями они определенно не блистали (хоть и верили совершенно в обратное) и, по-видимому, где-то ошиблись, когда его колдовали. Печально.
Я подобрал упавшую на землю шляпу и отвесил погибшим поклон, а затем, высыпав из нее песок, водрузил обратно на голову.
– Ну, с этим мы разобрались, а теперь что касается самого барьера, – мысленно произнес я и, подняв вверх глаза, стал внимательно осматриваться по сторонам. И признаюсь, увиденное вокруг меня сильно поразило.
Для начала: я только сейчас сообразил, что на улице стоял солнечный день. Я вошел в этот купол в темноте, глубокой ночью, а вышел когда уже вовсю светило солнце. Что это за наваждение? Я что перенесся во времени на несколько часов вперед?
Я продолжил изучать местность и заметил, что вокруг все очень изменилось: склон, на котором прежде ничего не было кроме вялых пустынных деревьев и разбросанных тут и там камней, теперь во множестве стояли военные перегородки, а между ними была растянута колючая проволока. Там же находились траншеи и рвы, а некоторые участки покрывали подозрительные бугорки, под которыми вне всяких сомнений были закопаны мины (а что же еще, судя по окружению?). В сотне шагов от меня на возвышении стояло несколько зданий и бункеров, окруженных невысокой кирпичной стеной. На крыше одного из них торчали многочисленные спутниковые антенны с выступающими в их центре шпилями, на чьих кончиках мигали красные лампочки, говорившие о том, что это место явно не заброшено. В довершении, я посмотрел вниз: туда, где до этого были обломки бетонной стены, и к своему удивлению отметил, что она – прежде во многих местах рухнувшая и покрытая дырами, теперь была абсолютно целой и словно только что отстроенной, а недавно проржавевшие башни с треснутыми пушками ярко поблескивали на солнце новым металлом. Постройки на территории под ними больше не были разрушены, а идеально гладкая дорога не имела ни одной даже самой маленькой трещинки.
– Или на пару столетий назад? – посетила мою голову другая, безумная мысль.
Да, в это трудно поверить. Да и как вообще такое могло произойти? Эй, неужели сектанты или кем там они были, оказались правы?! Но если это так… то эта аномалия и впрямь была порталом в Эквестрию прошлого!
Ошарашенный этой догадкой я растерянно опустился на круп и стал бесцельно наблюдать за тем, как тень от кирпичной стены медленно ползла вдоль ее края, словно скрываясь от следящего за ней с огромной высоты небесного светила.
– Так значит, это правда, – наконец, сказал я, – я действительно вернулся в прошлое. Во времена, когда на Эквестрию еще не упали бомбы. Не произошел Конец Света, и не погибло столько невинных и несчастных пони. О, Богиня…
Моя голова, будь она сейчас бомбой, наверное, взорвалась бы от резко нахлынувших на нее беспорядочных мыслей. Меня буквально распирало. Я думал, о том, что делать дальше. Куда идти. Передо мной открывалось столько возможностей, столько решений. Я мог сходить к местным военным и обо всем им рассказать. Предупредить о том, что зебры в будущем собираются запустить по Эквестрии ракеты с мегазаклинаниями и уничтожить нас.
Хотя нет! Полный бред! Я же не во второсортном фильме. Если я – неизвестный хрен с бугра буду просто так разгуливать по военному объекту, меня тут же пристрелят или на худой конец отправят в тюрьму, и плакала тогда моя задумка спасти мир от разрушения. Значит, разумнее всего будет выбраться отсюда, и незаметно покинув базу добраться до Кантерлота, а там всеми правдами и неправдами получить аудиенцию у принцессы Луны (вау, невероятно, я действительно могу встретиться с самой Богиней). А потом поделиться с ней жалким огрызком знаний, которым я обладаю и надеяться на то, что она мне поверит. А кстати, какой сейчас год? У меня еще есть время предупредить принцессу, что одна из ее министров – Флаттершай собирается передать чертежи боеголовки с мегазаклинанием врагу? Или это уже произошло и никакой ценности эта информация более не несет?
А если это все же случилось, то через, сколько дней, месяцев или лет начнется нападение? Как много у меня осталось времени на то, чтобы что-то изменить?
И тут меня посетила еще одна – счастливая мысль, которая признаюсь, напрочь, выбросила из моей головы все планы по спасению Эквестрии: Я МОГУ УВИДЕТЬ ЗДЕСЬ ЕЕ! ПИНКИ ПАЙ! МОЮ ОСОБЕННУЮ ПОНИ! В ЭТОМ ВРЕМЕНИ!!!
– Ох, мамочки! Мамочки! – как жеребенок, которому пообещали подарить пожизненный запас печенья и конфет прошептал я, с расплывающейся на мордочке широкой улыбкой. – Я и вправду увижу ее! Это судьба! Неужели я…
Внезапно, со стороны бетонной стены раздался громкий взрыв, прервавший мою радость. Земля под моими ногами мелко задрожала, а в воздухе загудела тревожная сирена. Достав свой бинокль, я повернул его в направлении заставы.
В стене появилось небольшое, дымящееся отверстие. На базе началась суета: из казарм стали выбегать солдаты в военной униформе и с боевыми седлами на спине, а из леса огромным скоплением на приступ пошли одетые в красную броню зебры. Некоторые из них ехали на танках, которые, не прекращая стреляли по установленным на вышках башням. Позади меня со стороны бункеров начали раздаваться тревожные возгласы и крики.
– Проклятье! Похоже, что я прибыл слишком поздно, – расстроенно вздохнул я, – и война уже разразилась. Ну, или, по крайней мере, один из ее эпизодов. Может это еще не конец, и я успею, на что-то повлиять? Но тогда мне лучше спрятаться в каком-нибудь укромном месте, чтобы меня ненароком не пристрелили.
Я побежал к одному из камней, что был неподалеку, намереваясь за ним укрыться, но шагах в десяти притормозил, заметив множество бугорков, что его окружали. Нетрудно было догадаться, что именно там закопано.
– Вот дерьмо, и тут мины! – выругался я, – и где же мне теперь переждать вторжение? Быстро осмотрев территорию, я не смог найти ни одного подходящего места для пряток (кроме совершенно очевидных, где наверняка тоже были ловушки). Местность вокруг была сплошь усеяна противопехотными фугасами, и у меня оставалось лишь одно место, где я мог спрятаться – ближайшая траншея.
Добежав до нее, я немного поколебался, перед тем как спрыгнуть вниз – ведь там, вполне вероятно, тоже могло быть все заминировано. Но что мне оставалось? В сторону стены уже бежала, судя по топоту, целая толпа военных и вряд ли их обрадовал бы неизвестный тип с винтовкой за спиной. Я спрыгнул. Внизу оказалось множество припасов необходимых для ведения долгих, затяжных боев. С правой стороны траншею прикрывал песочного цвета брезент, а под ним лежали ящики с оружием, и была установлена на подпорках вешалка с крючками, на которой висели каски и несколько типов военной одежды. Еще там был стол с лежащими на нем боевыми винтовками и пара стульев. Усевшись на один из них, я стал ждать, пока солдаты пробегут дальше. Топот становился все громче. Я уже чувствовал, как почва дрожит у меня над головой и тут, перепрыгнув траншею, мимо меня пронесся… призрак?!!!
Я не сразу понял, что я только что увидел, но надо мной, действительно проскочил некто прозрачный, словно сотканный из морозно белого воздуха, точь-в-точь как привидение с кладбища. Своим силуэтом он напоминал пони в армейской форме, с каской на голове и автоматом, летящим возле него в облачке призрачной магии. Но он был явно ненастоящим. Позабыв об осторожности, я слегка высунул голову наружу и увидел, как мимо меня пробежала целая толпа этих призраков, живо напомнив мне армию мертвых из фильма, смотренного в юности, где двое жеребят несли кольцо злого колдуна, чтобы сжечь его в жерле вулкана 29. (@_@). Ничего не понимая, я опять опустился вниз.
– Что все это значит? Кто это такие? Я что попал в какое-то призрачное измерение? Потусторонний мир? Другую вселенную? – терялся я в догадках.
Неожиданно в мою яму кто-то спрыгнул. Я вздрогнул от неожиданности и растеряв и без того нечеткую нить рассуждений уставился на пришельца. Вначале я подумал, что это окажется очередной бледный призрак, но возле меня на четыре ноги приземлился вполне живой крепкий пони – единорог, одетый в армейский бронежилет и держащий в телекинезе дробовик. Он также принес пару ящиков с патронами, которые тут же бросил на землю и, открыв, стал заряжать лежащие на столе винтовки.
– Так, это все припасы, которые смогло выделить нам командование на этот сектор, остальные… – начал он, коротко глянув на меня, но сразу же резко умолк и повернувшись, уставился на меня, выражая изумление, отнюдь не дружественное.
– Эй, а ты кто такой? Какого хрена ты тут забыл гражданский? Это военный объект! Как ты сюда попал?
– Ну, я… – начал мямлить я, подыскивая подходящее оправдание, но тут он перевел свой взгляд на мою винтовку и в ярости воскликнул: – ах, так ты сука, шпион!
Прежде чем я успел как-то отреагировать, он резко развернулся ко мне спиной и со всей силы лягнул по голове, а затем запрыгнул сверху и придавил рукоятью дробовика мою шею.
– Отвечай паскуда – как ты сюда проник?! Сколько еще здесь, таких как ты?! Говори, пока я не прострелил тебе голову! – он вытащил из кобуры на поясе пистолет и, прицелившись мне в лоб, взвел курок, желая показать серьезность своих намерений.
– Прошу, не стреляй, – испуганно произнес я, сплевывая изо рта кровь, – я не шпион. Я обычный пони и вообще не понимаю, что тут происходит. Я забрел сюда совершенно случайно и не знал, что здесь находится военная база.
– Ага, кляче своей расскажешь, лживый ты кусок дерьма, – он рывком сдернул с меня винтовку и седельные сумки и, не ослабляя хватку начал магией шариться в моих вещах.
– Значит, не шпион говоришь? А это что? – он ткнул мне в нос одним из моих пузырьков с лечебным снадобьем, а затем бинокль, – а это? Он достал мой запасной пистолет. – Что, хочешь сказать мне, что у простого гражданина всегда есть при себе оружие и пузырьки с лекарствами? Знаешь, что я об этом думаю? Что ты подлая мразь и шпионишь для зебр! И именно по твоей отмашке они пошли сейчас в наступление! Он злобно выдохнул и, судя по сузившимся глазам, решил меня убить.
– Пожалуйста, не надо…
– Что там у тебя Норингс? – окликнул его кто-то сверху. К нам вниз спрыгнуло еще два солдата – земной пони и пегас с боевыми седлами за спиной.
– Вот, поймал тут предателя. Он залез к нам на территорию и видимо координировал нападение зебр, – сказал единорог, отодвигаясь и демонстрируя меня в качестве доказательства.
– Понятно, – сказал пегас и со всего маху дал мне промеж ног, – ненавижу таких сволочей как ты.
– Я не шпион, – пыхтя от резкой боли еще раз попытался выкрутиться я, хоть и понимал, что все факты говорили против меня, – я простой путник и…
– Закрой рот, – рявкнул на меня земной пони, – ты что, нас за идиотов держишь? Думаешь, мы не узнали этот мундир? – он подошел ко мне и рывком дернул за ворот моего плаща, – ты носишь плащ офицера зебр и пытаешься мне втереть, что ты обычный турист?
– Клянусь, я не знал, что этот плащ носят зебры, – начал оправдываться я (– офицерский плащ? – подумал я, – а Бен мне сказал, что купил его у себя на родине, вот я попал!), – я только…
– Молчать!
Пегас вновь отвесил мне удар.
– Ну, и что будем с ним делать сержант Батторн? – спросил он у земного пони.
– Что-что, пустим в расход, конечно, – не колеблясь, ответил он, – этот кусок дерьма, судя по всему уже сыграл свою роль в данном нападении и теперь для нас бесполезен.
– Очень хорошо, – сказал единорог, отстраняясь от меня и направляя в мою сторону пистолет.
– Подождите! Я правду говорю, я не…
Но тут из дула смотревшего на меня вылетела пуля, и мою голову пронзила жуткая невыносимая боль, ставшая последней в моей жизни. Все закончилось.
– АААА! – закричал я от раскалывавшей мой мозг сильной боли. Внезапно она прекратилась, да так резко, словно ее кто-то стер. Я покатился вниз по склону, в конце которого взрезался в горстку тел в коричневых робах.
– Ах, бля! Что это?! Что?! – в ужасе закричал я, недоуменно оглядываясь. Не знаю как, но я остался жив.
Немного успокоившись, я осмотрел территорию, на которой находился, и у меня появился новый вопрос: как я тут оказался? Только что я лежал в окопе и в меня выстрелил какой-то единорог и вот я снова тут, в том месте, куда упал в самом начале: возле кучи мертвых тел Искателей истин.
– Ничего не понимаю, – часто дыша, произнес я, судорожно трогая свой лоб, в который несколько секунд назад влетела пуля, но там ничего не было. Никакой раны или царапины. Вообще ничего, даже крови, словно все это мне только что привиделось. Но это невозможно.
Я встал и, отряхнувшись от песка, оглядел округу.
Я все еще был на границе нашпигованного минами и колючей проволокой склона, который разделял на две части больших размеров военную базу. В том самом месте, куда я по неосторожности свалился, когда изучал это место. Но что-то здесь было явно не так. Хе-хе, и это еще мягко сказано. Вначале я попал в аномалию, которая перенесла меня в прошлое. Потом на базу напали зебры, и я по глупости решил спрятаться от посторонних глаз в ближайшей траншее. Мимо меня начали проноситься какие-то непонятные призраки. А после, в окоп спрыгнул единорог со своими дружками и, приняв меня за шпиона пристрелил. Или нет?
Я еще раз ощупал то место, куда он выстрелил, но никаких признаков ранения не почувствовал. А он точно в меня попал? Может, на самом деле он промахнулся? Да верно, и я… хотя нет, постой, я же явственно почувствовал боль, когда пуля вошла мне в голову, и я точно не заблокировал ее щитом. Но тогда я что – восстал из мертвых?
Мое левое веко нервно дернулось.
А если и так то, как я опять оказался здесь? Меня что приняли за труп и бросили в кучу мертвых тел? Может быть, но все же…
Вдалеке прогремел взрыв. Я поджал уши, и чисто машинально повернулся в сторону бетонной стены. На ее поверхности опять появилось дымящееся отверстие. Раздался рев боевой сирены. Со стороны леса на заставу побежали многочисленные полки зебр в красной броне, сопровождаемые танками.
– Какого хрена тут творится? – окончательно сбитый с толку, ахнул я. – Я что…
– Вперед ребята, в атаку! Разобьем этих полосатых мерзавцев! – громким, но при этом нечетким и доносящимся, будто издалека голосом прокричали слева от меня. Я посмотрел туда и увидел как в направлении стены, по специальным тропинкам огибающем минные поля понеслась призрачная армия пони, перепрыгивающая через окопы.
– Я что, окончательно спятил? – продолжил я, – мало мне было искаженной копии Пинки Пай, которая посещает меня, когда ей вздумается, так теперь я еще и сражения прошлого начал видеть? – Ну, вообще-то нечто подобное у меня уже было, – тут же вспомнил я, – когда я ходил на танковую базу за спарк-батареей для Бена. Я тогда тоже увидел, словно взаправду как в заброшенном театре опять появились пони. Может это произошло и сейчас? Ну, допустим, но это не объясняет того факта, почему я испытал столь реалистичную боль от выстрела да и…
В ближайшую мне траншею спрыгнул знакомый единорог, несущий в телекинезе дробовик и ящики с патронами.
– Не может быть, – сказал я, и сам не знаю зачем, пошел в ту сторону. Дойдя до окопа, я вытащил из чехла свою винтовку и спрыгнул вниз.
– А? А ты еще кто такой? – увидев меня, спросил перезаряжавший в этот момент винтовки солдат. Судя по его недоуменному взгляду, он меня не узнал, хоть мы и виделись всего пару минут назад.
– Твой ночной кошмар, если ты немедленно не отойдешь от оружия, и не сядешь в дальний угол, – сказал я ему сильно раздраженный после того выстрела.
– Эй-эй, все в порядке, уже отхожу, видишь? – сказал он, положив одну из винтовок на землю и встал ровно, – ты только не нервничай.
Тут он резко развернулся и попытался меня лягнуть, чтобы выбить из телекинеза оружие, но я уже был к этому готов и, отскочив назад с размаху, заехал ему прикладом в затылок, вырубив.
– Не в этот раз ослиная морда, – сказал я оглушенному жеребцу и, оттащив его в угол, затолкал между ящиками.
– Вот так, ты теперь полежи тут, а я пока попробую во всем разобраться, – прибавил я и, убрав винтовку обратно в чехол начал обыскивать ящики, осматривая их содержимое. В одном из них помимо стволов нашлась накладная, в которой говорилось о том, что эту партию оружия вскоре должны были отправить в место под названием Сэнд-Ролл. Не ахти, какая информация. Может мне лучше осмотреть карманы оглушенного единорога?
Тут снаружи начали раздаваться шаги. Вне всяких сомнений это шли пегас и земной пони.
Быстро закрыв все ящики, я скинул с себя опасный плащ и затолкал его в один из них, оставшись лишь в комбинезоне Стойл-Тек.
– Эй, Норингс, ты уже принес патроны? Мы должны… эй, а что тут происходит? – заметив меня, спросил спрыгнувший в траншею земной пони. Его напарник соскочил следом.
– А сержант! – притворно дружелюбным голосом отозвался я, – рад вас видеть! Норингс был тут и просил передать: что это все патроны, что смогло выделить вам командование на этот сектор.
– Понятно, ну а ты кто такой? – подозрительно хмыкнул земной пони.
– Я всего лишь техник из Стойл-Тек. Приехал к вам на базу, чтобы настроить кое-какое оборудование.
– Вот как? Тогда, какого-хрена ты делаешь в окопе, а не на базе? И где Норингс? – спросил у меня пегас.
– Он пошел дальше, проверять припасы в других траншеях, а сюда я спрыгнул, потому что началась стрельба. Испугался, – выдумал я более-менее достойное объяснение. К сожалению, оно не сработало.
Как только я это сказал земной пони, резко набросился на меня и придавил к земле.
– Хорошо заливаешь приятель, но меня ты не проведешь, – сказал он мне прямо в ухо, – у нас тут нет технологий Стойл-Тек. Да и ты явно не техник. В таких комбинезонах ходят резиденты стойл, да и то только в чрезвычайных случаях, когда сами стойла уже закрыты. Так что незачем тут нести всякий бред.
– Ну, я… – попытался возразить я, но он тут же меня перебил:
– Можешь не стараться, я итак знаю – кто ты, – он резко ударил меня по ребрам, – ты, судя по всему, шпион зебр, да еще и тупой, раз проник к нам со столь нелепой легендой. Клянусь Богиней: эти полосатые походу совсем отчаялись, раз начали набирать к себе в агенты гражданских готовых на измену ради банки консервов.
– И не говори серж, и что же нам с ним делать? – спросил пегас.
– Пока просто свяжем, а когда закончится бой, отведем к нам на базу и покажем капитану. Посмотрим, что запоет этот птенчик после пары часов пыток.
– Вот дерьмо, – расстроенно произнес я.
– Еще какое, – подтвердил пегас и весело расхохотался.
Солдаты отняли у меня припасы, ПипБак и винтовку и крепко связав, положили на живот возле ящиков с оружием. Отстой. Там они нашли оглушенного мною Норингса и привели его в чувство, после чего этот мудак пару раз меня ударил, когда проходил мимо. В итоге: все вышло намного хуже, чем в тот раз, когда меня приняли за шпиона, если конечно, все это было правдой.
Не знаю, сколько я так пролежал. Снаружи тем временем раздавались выстрелы и крики. В какой-то момент что-то начало громко жахать, словно в воздухе взорвалось сразу несколько особо сильных фейерверков, и жеребцы вылезли из окопа и куда-то убежали, оставив меня одного. Я уже было хотел воспользоваться этим и попытаться освободиться, но тут, над моей головой вдруг что-то ослепительно вспыхнуло (слепящий белый свет заполнил собой весь окоп) и я… опять очутился на склоне катящимся вниз в направлении разорванных трупов. Свободный и живой.
На ходу выровняв свое падение, я вскочил на ноги, и остаток пути пробежал по склону до самого низа.
– Так, дайте-ка угадаю – я опять вернулся в самое начало? – остановившись, уверенно заявил я, изучая все то же привычное мне окружение. Я снова был на том месте куда упал, а значит, скоро должно было начаться очередное повторяющееся вторжение зебр.
Не знаю, как так произошло, но я уже во второй раз перенесся назад во времени, а точнее вернулся в тот момент, когда попал в эту аномалию. Но почему? Я словно угодил в компьютерную игру, в которой нерадивый игрок все время пытается переиграть очень сложный для него момент, но у него ничего не выходит. А может так оно и есть? Я неопределенно поглядел в небо, словно ожидая увидеть у себя над головой огромный выпуклый экран монитора и таращегося на меня прыщавого жеребца. Но к счастью ничего такого там не было. Да и будь я персонажем игры, я бы точно не запомнил, как переигрывал другие неудавшиеся попытки. Нет, тут дело в чем-то другом. И я должен выяснить, в чем именно.
Быстро добежав до уже знакомой мне траншеи, я спрыгнул вниз, и стал готовиться к приходу той троицы. К сожалению, никого другого я тут больше не знал, а значит, и ответы мог получить только у них.
Над моей головой прогремел взрыв. Значит, скоро они должны были прийти. Точнее, сперва должен был показаться тот единорог – Норингс, а уже потом все остальные. И он не заставил себя долго ждать. Как только жеребец оказался в окопе я тут же ударом винтовки отправил его на землю и, приставив к горлу ствол, сказал:
– Так, у меня очень мало времени, так что если хочешь жить – отвечай на мои вопросы.
– Не дождешься гребаный кусок дерьма! – прошипел он, злобно скалясь.
– Неправильный ответ, – я ударил его по зубам.
– Ай! Сука! – выругался он.
– Вторая попытка, – жестко произнес я.
– Я солдат вооруженных сил Эквестрии, служащий в пятом троттингемском полку, – гордо сказал он, – ты думаешь, я стану предавать своих, как это сделал ты? Жалкая шавка зебр.
– Ну, может, и нет, – пожал я плечами и ударом приклада вырубил его, бросив прямо посреди окопа. А затем спрятался среди ящиков, ожидая остальных.
– Какого Дискорда? Эй, Форти у нас тут раненый, – крикнул, спрыгивая вниз земной пони. Пегас спикировал и приземлился около него, склонившись над бездыханным телом единорога.
– А скоро будет еще двое, если вы сейчас же не бросите оружие и не ответите мне на кое-какие вопросы, – сказал я, вылезая из тени в углу и направляя на них винтовку.
Солдаты медленно поднялись и, судя по их уверенным движениям, не сильно-то и испугались моего появления.
– Гляди-ка сержант, очередная грязная тварь, примкнувшая к зебрам, – спокойным голосом манерно растягивая слова, сказал посмотревший мне прямо в глаза пегас. Он покорно скинул с себя боевое седло и расправил крылья, демонстрируя мне что безоружен. Но вот его напарник не спешил этого делать.
– И не говори, вот уж не думал, что нарвусь на них здесь, у нас на границе, – ответил ему земной пони, повернутый ко мне спиной и наклонивший голову.
– А ты меньше думай, и больше делай то, что я тебе сказал, – решительным голосом произнес я, – и если не хочешь чтобы я…
Внезапно земной пони резко развернулся ко мне и метнул зажатый у него в зубах нож. Я не успел на это отреагировать, и острое лезвие вонзилось мне в горло. С хрипящим звуком я опустился на землю.
– Вот так всегда, они ничему не учатся, – услышал я, погружаясь во тьму голос сержанта.
– Это мы еще посмотрим, – успела пронестись у меня в голове последняя мысль, перед тем как я закрыл глаза.
– Ну, попробуем еще раз, – сказал я, сбегая со склона и направляясь в сторону окопа.
– Гляди-ка сержант, очередная грязная тварь, примкнувшая к зебрам, – сказал пегас, скидывая с себя боевое седло и поднимая крылья.
– И не говори, вот уж не думал, что нарвусь на них здесь, у нас на… – прежде чем он успел договорить, я выстрелил ему в заднюю ногу и тот свалился с кровоточащей раной.
– Батторн! Ах ты, скотина! – закричал пегас, и хотел было кинуться на меня, но я, не мешкая пальнул в землю рядом с ним и произнес:
– Так ему и надо, не будет хвататься своим грязным ртом за нож. Думаете, я не понял, почему он замешкался (пусть и со второго раза)?
– Продажная шкура, ты заслужил это, ты…
– Да, да я это уже слышал. Короче, если не хочешь чтобы я вас пристрелил, ну-ка живо заткнулся и начал говорить мне то, что я хочу.
Признаюсь, хоть эти пони и были солдатами нашей страны, за несколько эпизодов убийств и моего пленения я успел пропитаться к ним такой откровенной ненавистью, что уже совсем не жалел о том, что делаю. Да и мысль – что все это может вновь повториться добавляла мне уверенности.
– Да пошел ты…
Я его пристрелил, и кровь брызнула на лежащего рядом сержанта.
– Блять, чтоб ты сдох, поганый ублюдок! – выругался держащийся за рану Батторн.
– Не велика потеря, – спокойно отозвался я. – Итак, продолжим: как я уже сказал, у меня есть несколько вопросов, – я подошел к нему и развернул в свою сторону и… получил удар ножом в грудь. Твою мать, да сколько же можно так нелепо гибнуть?!
Еще одна попытка.
– Слушай, завязывай уже играть из себя бравого вояку, – я подошел к раненному земному пони, развернул в свою сторону, отбил блеснувший у него во рту нож и со всего маху стукнул по раненной ноге специально прихваченным для этих целей стулом. – Тут в отключке лежит другой солдат – Норингс, – и если не хочешь чтобы, и он отбросил копыта, прекращай страдать фигней и живо начинай говорить.
– Ладно, – поднял он передние ноги в знак согласия, – ты все равно не выберешься отсюда живым, что тебе надо?
– Вот это другое дело, – одобрительно произнес я, – для начала назови мне имена всех здешних командиров, что где находится, и есть ли здесь места, для допуска в которые нужно назвать какие-нибудь пароли или иметь при себе специальный пропуск.
– Хорошо мразь, – вздохнул сержант, – нашей главной является полковник Райни Клауд, а ее заместитель – капитан Лайт Фликкер. Еще сюда приехала майор Транкл Стэнд, но она не местная, и проводит здесь какую-то проверку, о которой мне ничего не известно. Рядом с нами стоит пункт противоракетной обороны, а вниз по склону находится защитный периметр, не пускающий твоих полосатых хозяев, которым ты продал свой круп, к нам на родину.
– Не отвлекайся, – я придавил его рану своим копытом, – есть ли тут какие-нибудь пароли?
– Да – Терика Нод. Он открывает доступ на секретные объекты. А еще дает понять другим солдатам, что у тебя есть секретное послание вышестоящему офицеру.
– Вот видишь? Было не так уж сложно, – сказал я, в глубине души догадываясь, что он неспроста так спокойно мне все рассказывает. Одно из двух: или он мне соврал или решил под конец сделать что-нибудь геройское. Я убрал свою ногу с его раны и тут он рывком схватил зубами висящую у него на поясе гранату и сорвал чеку.
– За принцессу Луну! – крикнул он.
– Ну вот, опять снова здорово, – расстроенно произнес я. Да, боль от подрыва на гранате я еще не испытывал.
Я быстро сбежал вниз и решительным шагом пошел к траншее, в которой успел за последний час несколько раз сдохнуть. Теперь, когда я узнал все что мне нужно, я мог попытаться проникнуть на военный объект неподалеку.
Открыв ящик с оружием, я убрал туда свою винтовку и взял одну из тех, что использовали военные. Потом скинул с себя плащ и комбинезон и затолкал их между ящиками, а взамен нацепил военную рубашку и бронежилет висевшие на крючке и, в завершении одев себе на голову каску, вылез прочь из окопа.
– Назад солдат! На нас напали зебры! Живо в укрытие! – на ходу крикнул несущийся мимо меня Норингс.
– Да-да уже бегу, но сперва я должен отнести срочное послание капитану Фликкер, с нижней заставы, – бросил я в ответ.
– Хорошо, но как только закончишь сразу же возвращайся обратно! Нам потребуются все свободные солдаты, что есть сейчас на базе!
– Обязательно, – пообещал я, для вида ускорив шаг, быстро добрался до военной базы.
Там возле небольших металлических ворот дежурили два солдата.
– Эй, ты, что тут делаешь? Почему не на передовой? – спросил у меня один из них.
– Я иду к капитану Фликкер, по приказу полковника Райни Клауд.
– Раз так назови мне пароль, – потребовал он.
– Конечно, Терика Нод.
– Все ясно, – довольно произнес он и вместе с напарником наставил на меня ствол, – сюда, у нас тут предатель!
– Проклятье, – пронеслась у меня в голове мысль, – этот ишак Батторн назвал мне неверный пароль. Наверняка – Терика Нод означает, что ты чужой и его говорят врагам вместо настоящего пароля.
После посещения милой и в меру насыщенной тараканами и крысами тюрьмы я опять оказался возле горы трупов.
– Как мне все это надоело, – громко сказал я, усевшись на песке возле одного из разорванных тел и, посмотрел на голову, которая в предсмертном крике открыла свой рот.
– Ну и как же мне отсюда выбраться? – обратился я к ней, – можешь мне это сказать? Вы же были такими умными, такими начитанными. Ну, что молчишь? Умер? Это не оправдание. Я вот уже четыре раза как помер и ничего. А, ну тебя!
Я стал лениво наблюдать за началом вторжения и тем как мимо меня пробегали призраки и живые солдаты, сильно занятые своими делами, а потому не обращавшие никакого внимание на то, что возле горстки мертвецов сидит живой нахмурившийся единорог.
– Может, к Дискорду все эти военные разборки, и я попробую просто уйти с этой базы? – наконец сказал я и посмотрел наверх туда, где была невидимая изнутри аномалия. Взобравшись по склону, я приблизился к тому месту, где вроде как была ее граница, и осторожно сделал шаг вперед. Я был готов почувствовать какой-нибудь электрический удар, твердую поверхность или просто опять оказаться в свободном падении вниз, но ничего такого не случилось и я, просто прошел дальше.
Ободренный этим, я сделал вперед еще пару шагов, а затем ускорился и быстро поскакал прочь от этого места. Миновал тот участок, где раньше был лагерь сектантов, некоторые высокие скалы мимо которых я шел, когда покинул ферму Бена, и окончательно поверив, что все уже позади, направился туда, где, судя по показаниям ПипБака, был не разрушенный Бриск Рилл.
Проделав так три четверти пути, я услышал позади себя громкий взрыв и обернувшись, заметил, как над базой в небе вспыхнула яркая вспышка, а затем… снова оказался на ненавистном мне склоне.
– Срань собачья! – выругался я.
– Что ж, теперь я понимаю, почему пони, попавшие в эту аномалию, назад уже не выходили, – сказал я, улегшись на песок и любуясь чистым небом, – они, как и я оказались заперты в непрерывно повторяющемся цикле событий случившихся тут много лет назад и не смогли найти выход. Интересно где они теперь и что создало эту временную петлю? А еще – почему она каждый раз заканчивается этой яркой вспышкой? Думаю, именно из-за нее, чем бы она ни была, время и откатывается вновь и вновь назад, а все кто в этот момент были неподалеку, этого не замечают и верят, что все происходящее здесь случается с ними в первый раз.
Возможно, если я узнаю, что именно вызывает это "небесное сияние", я придумаю и как его остановить, а потом смогу выбраться из этого временного купола.
Да идея в целом недурная, лишь бы только моя догадка оказалась верна.
Я сперва хотел просто полежать на песке, и подождать когда произойдет эта вспышка, но происходящие вокруг меня события не дали осуществить эту затею. Вскоре на поле боя неподалеку начали появляться зебры, бегущие со стороны стены. Некоторые из них были как те призраки солдат – прозрачными и словно сотканными из света, а вот другие оказались вполне себе материальными, и как только один из них заметил меня, то тут же пристрелил. Пришлось отказаться от ожидания на месте, и поискать другое более подходящее укрытие.
Для начала я попробовал подняться наверх, за пределы аномалии подальше от разворачивающихся боевых действий но, к сожалению и там оказалось небезопасно. Через некоторое время, на край обрыва начали приземляться какие-то странные солдаты зебр, имеющие у себя на спине перепончатые крылья. Большая их часть была материальна и, заметив, как я сижу возле камня, они кинулись на меня и жестоко зарезали длинными изогнутыми клинками.
Потом я попробовал поискать укрытие где-нибудь на поле боя, но и это было непросто. Первые мои попытки найти безопасное укрытие закончились тем: что я несколько раз наступил на мины, три раза попадался патрулю солдат, которые как водится – брали меня в плен. Пять раз меня убивали идущие на штурм зебры, а в какой-то момент и вовсе сбил едущий на огромной скорости армейский джип, чьего водителя пристрелили.
– В топку все, сейчас я им покажу! – в очередной раз словив пулю и вернувшись к самому началу воскликнул я и схватившись за винтовку пошел стрелять всех без разбору, не щадя ни пони ни зебр.
– Вау, вот это я понимаю настоящий дикий зверь, сильный и неукротимый! – сказала мне бегущая следом Лже-Пинки (одетая в армейскую кепку и форму с юбкой камуфляжного цвета), когда я прирезал зебринского пехотинца его собственным ножом, а затем кинул гранату в ближайший окоп, где в этот момент у солдата-новичка закончились патроны и он неумело перезаряжал винтовку.
– Не мешай, не видишь я в ярости?! – прикрикнул я на нее, на скаку подбирая зебринский автомат и выпуская очередь сразу в нескольких идущих на меня полосатых.
– Вижу, вижу, и меня это так заводит, – томным голосом сказала она, когда я нырнул за ближайший столбик с колючей проволокой, чтобы выкинуть разрядившийся автомат и достать пистолет, – прошу, не прекращай убивать, мне это нравится. Именно таким я и хотела, чтоб ты был.
– Да пошла ты! Нашла о чем говорить, когда вокруг творится такое… бля! – сбоку выскочила зебра-кобыла, и расстреляла меня.
– Нет, Джек, прошу, не иди на свет, так нечестно, меня ж с тобой не пустят! – притворно драматичным голосом воскликнула Лже-Пинки, когда я в который раз покатился вниз по склону и приземлился возле ее ног.
– А, ты снова жив, ну тогда все в порядке, – облегченно вздохнула она, – можешь идти и дальше самоубиваться.
– Очень смешно, – громко фыркнул я, чтобы выпустить из своих ноздрей набившийся туда песок.
– Ну, прям до колик, – с хохотом подтвердила она, – мне уже давно не было так весело.
– Да, я рад за тебя. Вот только вместо того чтобы смеяться, лучше бы помогла мне, – посетовал я, – ты же вроде как обещала приглядеть за мной.
– Обещала, это чистая правда, но только не здесь – в этом напрочь съехавшем месте, – подмигнула она, – где каждый день начинается снова и снова, смертоубийства повторяются до бесконечности, а нашим развлечениям никто не мешает, даже эта кривоногая костлявая кляча с косой за плечами. О да! Прийти сюда – было лучшим решением, что ты когда-либо принимал в жизни. А раз так, зачем мне вмешиваться, если этой вечеринке не видно конца и края?
– Хотя бы затем, что мне уже осточертело каждый раз гибнуть, – потирая то место на груди, в которое только что влетела пуля, сказал я, – ты даже не представляешь, каково это – испытывать раз за разом невыносимую предсмертную боль. Я что тебе жеребенок Кирри из мультсериала про «Южный Сад» 30. (@_@)?
– Ну, если оденешься в оранжевую толстовку с капюшоном, то точно будешь на него похож, – глумливо заметила она, – и потом ты же знаешь, что я чувствую все то же что и ты, и боль твоя мне хорошо знакома. Просто я отношусь к ней куда более по-философски, – сделав серьезное выражение мордочки, сказала она. – А еще в моем понимании боль – это отличное средство для доведения тебя до нужной кондиции. Чем больше мук ты испытаешь, тем быстрее приблизишься к тому состоянию, которое делает меня такой невероятно привлекательной.
– Или, точнее – спячу.
– Вот именно. Ты сможешь проникнуться моим зубодробительным и несравненным шармом, и тогда уже ничто не помешает нам с тобой по-настоящему спеться.
Она посмотрела, как на горизонте полыхнул взрыв.
– А кроме того, я не сомневаюсь: что рано или поздно ты придумаешь как нам отсюда выбраться, а значит, вместо того чтобы вмешиваться я лучше откинусь назад и с удовольствием посмотрю как ты крошишь направо и налево всех этих распоясавшихся эм… ну… короче, тех кто нам с тобой сейчас мешает. Не знаю, как лучше всего их назвать, потому что слово – враги уже как-то приелось. Да и обзывать врагами – несчастных застрявших во времени дурачков будет не очень-то правильно. Хи-хи, скорее уж они банда клинических неудачников, которых мы в порыве геройства должны теперь освободить от их жалкой участи: уничтожив пузырь, или просто посворачивав им всем шеи. Лично я голосую за второе, а потому давай Джек вперед – продолжай безумствовать. Пришло время надирать крупы и жевать жвачку. Вот только жаль, что она у нас закончилась 31. (@_@).
– Ну, нет, хватит с меня убийств, – твердо решил я, – я итак уже очень сильно жалею, что сорвался и устроил весь этот беспредел. И потом, насилие как видишь, нам ни капельки не помогло. Лучше уж я снова попробую добраться до противоракетной базы и там, в безопасном месте выясню причину этого яркого свечения в небе.
– Что ж можно и, по-твоему, – разочарованно ответила она, – хотя как по мне – это слишком приторно и не оригинально. Но если все же передумаешь, знай: я так и быть готова помочь тебе, и помахать твоими копытами круша чужие черепа.
– Спасибо, но я как-нибудь справлюсь и сам, – заверил я.
– Ты уверен? – она со смешком показала мне на поле боя туда, где в мою сторону бежал боец зебр с поднятым вверх автоматом, который болтался у него на шее на странном переплетении кожаных ремней.
– Нукарта тимбаил! – крикнул он и в мою сторону полетел град из пуль.
– Все, довольно с меня этого затянувшегося "дежавю", – сказал я, приземляясь на ноги, – если я хочу убраться отсюда, мне нужно действовать гибче. Использовать смекалку, а не грубую силу. И раз я должен проникнуть на военную базу мне потребуется правильный пароль, и вся хитрость, которая имеется в моем арсенале.
Я поскакал в сторону окопа и быстро переоделся там, в военную форму. А затем, придав себе серьезный и невозмутимый вид, стал ждать появления уже хорошо знакомой мне троицы. В этот раз чтобы вытянуть из них всю правду я решил больше не лезть на рожон и притвориться своим. Может хоть так, они расскажут мне то, что нужно.
Это заняло у меня несколько попыток. Не таких опасных, как все предыдущие, но и здесь мне пришлось, как следует попотеть. Сержант, то и дело ловил меня на разных мелочах и принимал за врага (скажем, я по ошибке назвал капитана Лайт Фликкер жеребцом, и лишь после узнал, что это кобылка), а когда мне верил, заставлял чистить и подготавливать оружие, а еще бегать в другие окопы или на поле боя по каким-нибудь поручениям. Кстати, во время одной из таких вылазок я случайно прошел сквозь бегущего мимо меня призрака. Ощущение было такое: словно я угодил под ледяной душ. Постепенно, методом проб и ошибок я узнавал у сержанта и остальных все новые и новые сведенья. Не знаю, как долго это продолжалось, но вскоре мне удалось убедить Батторна послать меня на военную базу, чтобы взять у тамошнего лейтенанта Ридла карту территории с указанием минных полей. И для этого он назвал мне правильный пароль – Нова Серата.
Быстро доскакав до ворот, я с ходу крикнул дежурившему неподалеку бойцу:
– Эй, Нодди (так звали одного из сторожей) я по поручению сержанта Батторна, ищу лейтенанта Ридла. Пароль – Нова Серата!
– Ладно, проходи, – сказал мне жеребец, открывая ворота, – что-то я тебя тут раньше не видел. Ты из какой группы? Той, что приехала в прошлую среду?
– Нет, я прибыл в этот понедельник вместе с шестым пехотным полком (на эту хитрость со средой я уже попадался во время прошлой попытки) отправленным сюда по приказу самой принцессы Луны.
– Да уж, не провезло приятель, – сочувственно отозвался он, – я слышал, на заставе Сэндли Вирл, откуда вы прибыли, всегда было тихо и спокойно, ни одной попытки прорыва. А тут, стоило вам только приехать и нате – вторжение полосатых.
– Ага, та еще непруха, – согласился я, – но что поделаешь, такова уж наша работа: принцесса сказала – надо, мы отвечаем – есть.
– И это правильно, все пони должны стоять горой за наших венценосных принцесс, – кивнул он и больше не стал меня задерживать, позволив без помех зайти на территорию базы.
Она состояла из нескольких административных зданий (преимущественно одноэтажных расположенных ближе к центру), столовой, двух казарм и наклонного пирамидального бункера с прямой верхушкой, у которого сбоку была открыта выдвижная металлическая заслонка, смотревшая в сторону поля боя. По территории базы суетливо бегали вооруженные солдаты и одетые в форму работники. Они носили ящики, устанавливали пулеметы, укрепляли расположенные в центре двора баррикады и подкатывали к ним большие длинноносые пушки на четырех колесах. У них там был даже танк, который они загнали в специально вырытую широкую яму. Короче: все были заняты подготовкой к обороне и скорому вторжению врага, из-за чего на меня никто не обращал внимания, что было мне только на ногу.
Я прошел по каменной дорожке, в сторону ближайшего дома украшенного флагами и стоящей напротив входа доской с объявлениями, где висели фотографии отличившихся солдат и длинные перечни воинского устава. Дойдя до угла, я незаметно спрятался там за окружающей здание как забор живой изгородью, которая надежно маскировала меня от посторонних взглядов.
– Вот так, теперь дело за малым, – сказал я сам себе, отодвигая несколько веточек, чтобы лучше было видно небо, – дождусь тут начала светопреставления, а затем придумаю, как его предотвратить. Лишь бы только это не оказалась какая-нибудь мощная магия, с которой мне – простому единорогу ни за что не справиться. Эх, и зачем я только прогуливал уроки волшебных наук? Вдруг бы меня там чему-нибудь научили. Да, говорила мне моя учительница миссис Стоун – что я еще сильно пожалею о том, что был таким ленивым, и как видно, в воду глядела.
Внезапно справа от меня раздался громкий взрыв. Я выглянул из укрытия и заметил, что сбоку от баррикады в кирпичной стене появилось большое отверстие затянутое еще не до конца рассеявшимся пыльным облаком. Оттуда с громкими криками побежали зебры, непрерывно стреляющие из своих автоматов и убивающие всякого, кто попадался им на глаза. Полосатые решили воспользоваться тем, что большая часть солдат была перетянута на поле боя и решили напасть на базу с тыла. Солдаты принялись отстреливаться от них, но поскольку пушки и тяжелые пулеметы были повернуты в другую сторону, потери среди пони очень быстро росли, а зебры уверенно продвигались вперед, не прекращая палить. Их прикрывали сидящие на холме за стеной призрачные напарники.
– Да чтоб вас Дискорд вздрючил! – выругался я, – неужели и здесь мне не получится пересидеть тихо?
Я осторожно высунул из кустов винтовку и, прицелившись, выстрелил в бегущего мимо меня зебринского пехотинца, который преследовал низенькую единорожку. Судя по виду, она была тут кем-то вроде секретарши, но уж никак не военной. Зебра свалился с простреленной шеей и на каменной дорожке, куда он упал, стала медленно растекаться лужица крови.
– Если я хочу чего-то добиться мне лучше помочь этим горе-воякам. Иначе зебры их всех перебьют, а уже после примутся за меня, – пронеслась у меня в голове разумная мысль, и я принялся отстреливать всех полосатых вторженцев, что оказывались у меня на линии стрельбы. К сожалению, продлилось это не долго. На третьем убитом зебры просекли, откуда в них стреляют, и в мою сторону полетело множество пуль, большая часть из которых достигла цели.
– Ублюдки, – истекая кровью, прохрипел я, в очередной раз, отправляясь назад к месту старта.
Сбежав со склона, я устремился в сторону траншеи за военной рубашкой, каской и бронежилетом, которые подобно истинному солдату одел меньше чем за минуту. Теперь, когда я точно знал необходимый мне пароль, больше не было смысла разыгрывать спектакль перед сержантом Батторном и я, переодевшись, тут же направился к воротам противоракетной базы. Со второй попытки миновал охрану (пришлось выдумать новый повод для захода туда, поскольку сержант был еще на объекте) и пошел к пока еще не ожидающим вторжения пони.
После этого я потратил некоторое время, пытаясь убедить их заранее приготовиться к нападению (применив в качестве аргументов пару серьезных имен), и направить орудия в ту сторону, откуда зебры будут идти на прорыв. Мне также удалось уговорить местного заведующего складом, выдать мне пару противопехотных мин и заложить их неподалеку от стены.
Благодаря этим приготовлениям, нападение зебр оказалось не таким успешным, как в первый раз и большая их часть полегла в первые же три минуты, когда они взорвали стену и пошли в атаку.
К слову – я тоже не сидел без дела, и смог подстрелить нескольких зебринских бойцов, которые попытались укрыться от перекрестного огня за стеной казармы. Некоторым из них все же удалось туда прорваться, но там их ожидал сюрприз – заложенные мною мины. Как все-таки здорово заранее знать: куда побегут враги.
Вскоре зебры были отброшены назад, что дало защитникам небольшую передышку. Я уж понадеялся, что на этом их попытки и закончатся. Но полосатые не хотели так просто сдаваться, и их воины, спустя десять минут, снова пошли в атаку теперь уже сразу с нескольких сторон. Главные ворота и задняя часть стены были взорваны и внутрь хлынули свежие силы противника. Мне и другим солдатам пришлось быстро менять укрытие и разворачивать орудия в направлении врага. В ходе этой битвы я еще несколько раз умер. Как же меня это бесило!
Во время очередного, Дискорд знает, какого по счету вторжения, когда я уже практически понял, как лучше всего остановить лобовую атаку, мимо меня из центрального здания пробежало несколько тяжеловооруженных, одетых в штурмовую броню солдат, которых вела светло-песочная почти кораллового цвета пегаска в офицерском мундире. В левом крыле она держал лазерный пистолет, из которого мастерски стреляла по зебрам. Вместе с сопровождающими она быстро двигалась в сторону пирамидального бункера.
Почему я ее упомянул?
Если быть откровенным, поначалу я не сильно-то обратил на нее внимание. За последние десятки, а то и больше повторяющихся попыток выжить мне довелось повидать здесь немало странных и необычных пони и зебр (одни лишь их бойцы, у которых кроме шуток вместо копыт были звериные лапы с когтями, чего стоят) и меня не сильно-то могла удивить неизвестная кобылка с лазерным пистолетом. Но когда мне удалось прожить достаточно долго, чтобы увидеть, как она таки сумела добраться до дверей бункера, я заметил, что из открытой заслонки сбоку начали вылетать ракеты, и сбивать другие, летящие им на встречу со стороны Империи Зебр.
В небе над полем боя загрохотали взрывы, из-за которых я едва не лишился слуха, а потом прогремел еще один особенно громкий (слышный даже с заложенными ушами) и я увидел ту самую вспышку, которая распространилась по всей округе и вернула меня обратно на песчаный склон.
– Все ясно, – сказал я, усаживаясь на песок, – так вот что это было за свечение. По всей видимости, та песочная пегаска решила сбить вражеские ракеты, и мегазаклинание в одной из них каким-то образом и создало этот временной пузырь. А значит, все, что мне нужно сделать – это не дать ей произвести запуск и я смогу вернуться назад в будущее.
Зебры снова пошли в атаку, после первого неудавшегося проникновения, в то время как я держался от них на расстоянии и ждал, когда из центрального здания покажется кобылка в сопровождении вооруженных прикрывающих. И вот они наконец-то вышли.
Аккуратно, стараясь сильно не привлекать внимание, я направился вслед за ними ловко уворачиваясь и, ныряя в укрытия, чтобы не угодить под выстрелы и не стать мишенью для какой-нибудь зебры.
Как только пегаска и ее конвой зашли внутрь, я прокрался следом. В первый раз это закончилось для меня печально: там, нас поджидали зебры и я словил несколько шальных пуль. Вернувшись после этого к началу и скатившись вниз по склону, я к своему удивлению отметил что тела, которые до этого как обычно лежали возле места моего падения теперь исчезли.
– Ох, чую не к добру это Джек, – сказала мне появившаяся из ниоткуда Лже-Пинки, – мы с тобой оба знаем, что мертвецы сами по себе не гуляют. Ну, кроме тех, что попадались нам на Изумрудном озере, да и тогда у них хотя бы были ноги, прикрепленные к телу.
– Ну да, – согласился я, – а раз они не могли никуда уйти, значит, они попросту…
– …исчезли, – закончила кобылка, – и если я правильно все поняла: то и мы вскоре можем разделить их участь, если срочно не уберемся отсюда.
– Да, пора нам уже взяться за эту пегаску всерьез и не дать ей запустить ракеты.
– О, можешь быть спокоен – она их точно не запустит, – с ухмылкой сказала кобылка, – я тебе обещаю.
– Ты что, хочешь ее убить?
– Конечно, а что такого? Ты же уже убивал других здешних пони.
– Да, но я был уверен, что у нас в запасе уйма времени и этот день, так или иначе, начнется сначала. А сейчас, если у нас все получится и аномалия исчезнет, те пони, которых мы убьем, назад уже не вернутся. Мы на самом деле прикончим их.
– Ну, туда им и дорога, – равнодушно заметила она, – они итак уже пережили свое время, и мне нет дела до кучки довоенных глупцов.
– Но так нельзя! Они все еще верят, что война не окончена и пытаются спасти свою родину даже ценой собственных жизней. Я не могу просто так их всех перебить.
– А я могу, и меня это нисколечки не огорчает. Придем, убьем их, захапаем добычу и всего делов. Ты ведь понимаешь, что в случае успеха – мы получим в свои копыта целую базу полную нового и дорогостоящего барахла, которое сделает нас супер-пупер богатыми. Представляешь? И потом, мы все это уже проходили, когда обносили берлогу рейдеров.
– Вот именно – рейдеров. Они были негодяями, а эти пони – возможно последние оставшиеся в живых, кто еще помнит настоящую Эквестрию…
– …как и множество разумных гулей, которые тысячами шатаются по пустошам, – в тон мне, синхронно продолжила она.
– Не важно. Я хочу сказать – что они еще не испорчены и знают что такое: мир и дружбомагия.
– О нет! Нет, нет, нет! Только не эта твоя нелепая лабуда про дружбу, любовь и кексики. Пожалуйста, не надо. Давай просто убьем их всех и закончим с этим.
– Нет, – настоял я, – я не выберу легкий путь только потому, что тебе этого хочется. Я постараюсь спасти как можно больше пони и лишь, в крайнем случае, пойду на жесткие меры. Так что не вздумай убивать эту пегаску.
– Вот как? – недобро, словно задумав какую-то гадость, улыбнулась она, – чую дело тут не только в твоей мягкости. Неужто ты задумал повеселиться с этой крошкой?
– Что? Нет! – воскликнул я, – я бы никогда не покусился на…
– Да, брось, не нужно притворяться, что тебе бы этого не хотелось. И потом, ты сам мне только что сказал – этот день, так или иначе, начнется сначала, а значит, мы можем перейти от крови и убийств к невинному…
– Нет! – резко перебил я ее, – я не позволю тебе опуститься до такой подлости!
– Ох, какой же ты скучный, даже здесь, в месте, где все твои грехи "остаются в прошлом", ты и то умудряешься строить из себя святошу. Ладно, давай сделаем, как ты скажешь, – пожала она плечами, – но если я вдруг почувствую что начала растворяться, я возьму дело в свои ноги и тогда хоть заумоляйся – в живых не останется никого.
– Идет, – согласился я, – но только если другого выбора не будет.
– Поверь, его точно не будет, – уверенно заявила она, – а теперь, завязывай болтать, скажи громко – "ай", и мы уже начнем действовать.
– Ай? Что ты имеешь в виду? – не понял я, – но тут в мою сторону поскакал хорошо знакомый боец зебр и выпустил очередь из автомата.
– АЙ! – громко воскликнул я, скатившись с холма, и побежал по уже известному маршруту за одеждой и оружием, а после на базу для подготовки к бою.
В этот раз, когда началось вторжение на объект, а пегаска зашла в бункер, я терпеливо дождался, пока выстрелы внутри прекратятся, а уже после прокрался за дверь.
Внутри бункера было большое открытое пространство, в центре которого возвышались сдвоенные пусковые установки огороженные перилами, с несколькими среднего размера ракетами. Такие же ракеты хранились штабелями у стен в специальных контейнерах или лежали на тележках с подъемными крюками, на которых их доставляли к месту запуска. Вдоль перил находились соединенные толстыми кабелями панели с рычагами и кнопками и командные консоли с темно-зелеными мониторами, за одной из которых я и спрятался, а после осторожно выглянул из-за угла.
В помещении все было залито кровью, а в одной из стен зияла большая окруженная трещинами дыра. На полу лежали многочисленные убитые пони и зебры, а также несколько сопровождавших до этого пегаску бойцов. Сама она и еще двое выживших солдат стояли неподалеку, возле одной из консолей, у которой из нижнего отсека шли искры и выступали провода. Пегаска склонилась над ней и, судя по всему, пыталась починить.
– Нет, ничего не получится, – наконец подняв голову, произнесла она, – диверсанты испортили автоматическую систему наведения. Комплекс больше не может наводиться по данным со спутника и самостоятельно сбивать ракеты на дальней дистанции.
– Уверен, именно этого они и добивались, – сказал один из солдат – земной пони, – а вторжение было устроено как отвлекающий маневр, чтобы их отряд успел незаметно уничтожить наше ПВО.
– И теперь земли Эквестрии беззащитны перед атакой, – закончила кобылка, – как с воздуха, так и с земли.
– Ну, уж нет! Пока мы живы, ни одна полосатая шкура не пройдет мимо нашего аванпоста! – громким голосом возразил второй солдат – единорог.
– Это ненадолго, – без тени страха или сомнения сказала пегаска, – зебр слишком много и скоро они захватят тут все. Это лишь вопрос времени – когда их войска начнут переходить нашу границу.
– И что же нам в таком случае делать? – спросил земной пони, оглядываясь на стену, за которой, судя по грохоту и громким выстрелам, шел ожесточенный бой.
– Все то же ради чего мы и поступили на службу – защищать наш дом и тех, кого любим, – твердым голосом сказала пони, – ребята, я хочу, чтобы вы вышли за дверь и помогли остальным. Ваша работа здесь окончена.
– А что будете делать Вы капитан Фликкер? – спросил единорог.
– Постараюсь не дать полосатым погубить еще больше невинных пони. Идите, я вас догоню, как только закончу тут кое-какое дело.
– Так точно мэм, – переглянувшись, сказали они и, отдав честь, вышли за дверь, оставив меня наедине с пегаской.
– Простите меня, – посмотрев им вслед, сказала она, подходя к консоли и нажимая на какую-то кнопку, – но другого выхода нет.
– Система запуска переведена на копытное управление, начинаю подготовку к запуску ракет, – громко произнес компьютер, – ракеты готовы.
– Отлично, – хмуро сказала капитан, кладя ногу за кнопку, – теперь мне осталось лишь…
– Ну?! И какого Дискорда мы медлим Джек?! Она же сейчас все испортит! – громко воскликнула Лже-Пинки, сидящая возле меня.
– Подожди, сперва я хочу понаблюдать за ней и решить, как нам лучше всего поступить, – сказал я.
– Селестия милосердная, нашел время шпионить за кобылами. У нас нет времени думать, пришла пора действовать! – сказала она и прыгнула в мою сторону.
– Эй! Ты же мне обещала… – хотел произнести я, пытаясь отодвинуться от нее, но тут мое тело сковало знакомым параличом, и моя темная половина опять перехватила надо мной контроль.
– Да, я обещала, – хихикнула она моими губами, – обещала, что в живых не останется никого. Не бойся, даю тебе слово, что я не буду сильно увлекаться. И выбравшись из укрытия, она громко крикнула, обращаясь к пегаске: – Стой! Не надо спешить подруга! Лучше убери-ка свое копыто от этого пульта, пока кое-кто, а точнее – ты смертельно об этом не пожалела!
Вы получили бонусную способность: Межвременной странник – проведя немало времени в аномалии, где вам приходилось уворачиваться от выстрелов, и сражаться с разными врагами, вы неплохо отточили свои боевые навыки: владение стрелковым оружием +10, копытопашный бой +10, выживание +10, ловкость +1.
Следующую часть истории я пересказываю со слов той самой пегаски-офицера, с указанием всех ее эмоций и впечатлений, включая те, что были у нее при встрече со мной, а точнее – Лже-Пинки.
Вот и наступил пиздец! Проклятые фанатики, запустили все, что у них было, и теперь так или иначе старому миру не жить!
Новость о наступившем Конце Света застала Лайт Фликкер за рабочим столом и имела вид шифрограммы из центра, которую притащил взмыленный ординарец. На физиономии у молодого жеребца застыло выражение ужаса и шок.
– Мэм, капитан, мэм, разрешите обратиться! Молодого земного пони, несмотря на полуденную жару заметно трясло. – Это оно, да, мэм? Теперь мы все умрем? Пегаска сложила копыта и рассмотрела бумагу: загоризонтные РЛС «Кристальный Пик» сорок секунд назад зафиксировали массовые запуски межконтинентальных ракет. Более восьмиста засветок. Векторы пуска: Кантерлот, Мейнхэттен, все западное побережье, Грифонстоун и даже не имевшая ничего общего с этой войной Седловая Аравия. Похоже, сучий полосатый Император решил забрать с собой все население нашего гребаного мира. Коралловая пегаска в офицерской форме не заметила, как достала из стола помятую пачку «Коффин Нейлз» и закурила. Подчиненный, тем временем, продолжал переминаться с ноги на ногу.
– Не буду врать рядовой, ты не дурак и сам прекрасно все понимаешь, – сделав затяжку и выпустив изо рта струю дыма, сказала Фликкер, – даже самое совершенное ПРО не способно отразить такую волну целей. Поэтому, скорее всего нам и нашим врагам не придется встречать завтрашний день. Однако пока мы живы, мы не сдадимся, и если понадобится, сделаем все возможное, чтобы уничтожить под корень наших врагов, ради тех пони, которые спустя многие годы после нашей смерти выйдут на поверхность нового мира из стойл и бункеров и никогда больше не увидят ни одной гребаной полосатой шкуры. Так что слушай мою команду – бегом в центр управления. Надо объявить боевую тревогу. Я сейчас присоединюсь к вам.
– Да мэм! Так точно! Молодой солдат ускакал, покинув комнату, а Лайт направилась к сейфу. Из плотного картонного конверта с печатью Министерства Обороны Эквестрии была извлечена небольшая бумажка содержавшая последовательность букв и цифр, которые пегаска, не теряя времени, ввела в личный терминал, после чего компьютер негромко пискнул.
…Спутниковое соединение c CRIsat установлено.
…Применение протоколов обратного шифрования.
…Сегментирование данных, определен вектор – Лас-Пегас.
...Получение данных по целям.
…обнаружено 97 объектов.
…анализ
…с вероятностью 85% цели являются тяжелыми МБР «Воля Звезд».
…Получение траекторий встречных пусков в автоматическом режиме.
…Открыть огонь? Да/Нет.
Пегаска, не мешкая нажала крылом кнопку на терминале, и в этот момент над базой прокатился глухой рокот. Если бы она находилась на улице, то увидела бы, как из усеченной стальной пирамиды ракетного бункера одна за другой вылетели шестнадцать ракет, которые через несколько секунд растворились в небесах. Капитан Фликкер поправила перед зеркалом идеально наглаженную военную форму и пристегнула к бронежилету наградной лазерный пистолет «Пламя Селестии», который также достала из сейфа. Из окна кабинета было видно, как на базе суетятся солдаты и обслуживающий персонал, спешно подгоняя из арсенала машины с новыми ракетами для ПРО. А над пустыней, как ни в чем не бывало, двигалось огромное, оранжевое солнце. Именно таким капитан и запомнила день гибели мира.
К чести подчиненных, большинство солдат военной базы не были склонны к рефлексии или мыслям о судьбе гибнущей страны – скорее всего, большинство из них так ничего и не поняли. Даже на войне, где каждый день есть шанс того, что ты уже не увидишь живым одного из фронтовых товарищей, с которыми еще вчера пил чай в одном окопе поневоле привыкаешь к канонаде над головой и смертям. Приграничная база ПВО никогда не считалась приоритетным направлением удара ни со стороны зебр, ни командования Эквестрийской армии, поэтому комплектовалась по остаточному принципу – устаревшей техникой, оболтусами-призывниками и офицерами, впавшим в немилость у армейской элиты. "Триста семнадцатую" от границы с Зебринской Империей отделяли сто пятьдесят миль пустыни, за которой начинались непроходимые джунгли с болотами, пройти незамеченными через которые предполагалось невозможным. По крайней мере, до сего дня.
После того, как первая волна ответных пусков прошла, Лайт Фликкер направилась с докладом к полковнику Райни Клауд, которая по факту являлась командующей базой и старшим офицером. Она с личной охраной уже находилась в ракетном бункере, у себя в кабинете. Коралловая кобылка решила не затягивать с важной встречей и, постучав в дверь, вошла в помещение, радуясь работающему кондиционеру. Горячий пустынный воздух, несмотря на полуденное солнце уже начал проникать в здание, заставляя потеть солдат под бронежилетами, надетыми по случаю объявленной тревоги. Правда, для пегаски жара не была сильной помехой, к ней она давно привыкла, когда еще в раннем возрасте юной кобылкой работала на ферме в Эпплузе вместе со своими родными. Конечно, ей тогда не приходилось носить на своих плечах, столь плотную и стесняющую движения форму, но и к этому она успела привыкнуть. За столом над развернутой тактический картой сидела рыжая кобыла средних лет с явно нечесаной гривой и помятой формой. Лайт про себя отметила, что ей за подобный внешний вид в былые времена, еще до разжалования и перевода на ракетную базу у Дискорда на рогах, бывший командир наверняка устроил бы нечто публичное, яркое и болезненное.
Заметив пегаску, кобыла громко ударила копытом по разложенной на столе карте.
– Капитан Фликкер! Явилась, наконец! Извини что так неофициально, но сама видишь какая херня творится у нас на базе. Под глазами у полковника кобылка заметила темные круги. По слухам среди подчиненных, с которыми пегаска безуспешно пыталась бороться, полковник Райни Клауд вела неравную борьбу с "зеленым драконом", из-за которой ее отстранили от командования на фронте и с глаз долой отправили командовать заштатной базой на границе страны.
– Разрешите доложить, мэм! Согласно протоколу действий при ракетном нападении, мной была приведена в боевую готовность и активирована система автоматического запуска… – начала было пегаска, однако полковник устало мотнула головой и уронила голову на копыта, едва не разлив кофе на карту Эквестрии.
– Я знаю, капитан. Конечно же, я не могла не увидеть гребаных ракет, которые ты запустила. Скажи мне, Фликкер, кто у тебя остался в тылу? Понимаешь ли, что менее чем через пять минут от твоей любимой Эпплузы, как и от большинства городов нашей родины не останется и следа? До носа Лайт долетел сильный запах отдающий спиртом, и она поняла, что на фоне новостей о наступившем Конце Света Райни Клауд успела принять "за воротник", от чего общая боеспособность военной базы вряд ли повысилась. Ведь неадекватный командир – это в первую очередь опасность для собственных подчиненных.
– Ну, во-первых мэм, я не думаю, что зебр заинтересует такое маленькое поселение как Эпплуза, но даже если и так, я уверена, что наша родина сможет пережить это испытание, мэм, – аккуратно начала коралловая кобылка. – Зебринские оккупанты должно быть в полном отчаянии, раз решились на такое. Полагаю, что облачные ракетоносцы нашего доблестного «Клаудсмарина» уже отстрелялись по целям на территории их империи, и остеклили их гребаную столицу. Пегаска живо представила себе, как далеко на севере в Когтистых горах, из сияющих на солнце облаков "всплывают" огромные сигарообразные ракетоносцы, скрывавшиеся в облачном фронте до поры от разведчиков врага и его драконьей авиации. Плотно подогнанные люки бесшумно открываются и из жерл ракетных шахт одна за другой с ревом взлетают ракеты, начиненные боеголовками с мегазаклинаниями.
– Оставь свою пропаганду для рядовых Фликкер. Мы же с тобой прекрасно знаем, чем все это закончится. Как говорил по телевизору какой-то профессор из министерства Спаркл, победителей в тотальной магической войне не будет. Жаль Министерство Морали так и не рассекретило имя того предателя, который передал полосатым мразям формулу наших мегазаклинаний. Чтобы я и еще миллионы других пони, которые умрут сегодня благодаря ему или ей смогли встретиться с ним в Тартаре и подарить вечность боли этой подлой твари! Лайт нечего было ответить на столь эмоциональный монолог начальницы, потому что в глубине души она понимала, что кобыла отчасти права. Райни Клауд, допив кофе из пластикового стакана, взглянула пегаске в глаза и спросила:
– Так кто у тебя остался позади Фликкер? Если я правильно помню – в Эпплузе у тебя живут родители и несколько братьев. А у меня в Мейнхэттене – бывший муж, Дискорд с ним, и дочь. К счастью, моей Топ Ирис удалось выиграть в национальную лотерею место в недавно достроенном 104-ом бункере от Стойл-Тек.
– Повезло ей, мэм.
– Не то слово, капитан. Жаль только, что к твоим родным судьба была не так благосклонна. Вот уж не знаю почему. Ведь насколько я помню – за военные заслуги тебе и остальным членам семьи полагалось…
– Прошу Вас полковник, давайте не будем об этом, – перебила пегаска, – у нас сейчас есть дела поважнее, чем разговоры о том – кому из нас и в чем повезло.
– Это верно. Особенно если не забывать, что у нас под боком никакого бункера нет, а значит, и укрыться негде. Ну, кроме нашей "пирамиды" где сейчас ракеты, хе-хе. Вот только я сильно сомневаюсь, что она окажется столь же надежной, как и стойло Скуталу.
В этот момент зазвучал интерком, стоящий на столе у начальницы базы, и сквозь треск помех и пулеметные очереди раздался взволнованный голос какого-то пони:
– Полковник Райни Клауд, мэм! Периметр базы атакован! Мы под плотным артиллерийским огнем! Тут их целая армия, мэм! Не менее полутысячи нападающих! О, святая Селестия! Они обстреливают нас из танков! Нужна немедленная…
В этот момент связь прервалась. Кобыла-полковник вскочила со стула со злобным задором в глазах.
– Похоже, сегодня мы умрем не одни, капитан! Проклятые фанатики решили показать свои крупы из джунглей. Вот и славно. Слушай мою команду: ты и отряд охраны останешься защищать ракеты, я постараюсь собрать основные силы, которые по недоразумению считаются солдатами, и отправлюсь на "Стену" встречать полосатых. Жаль тяжелой техники почти нет, но будем исходить из того что имеем.
Лайт поняла, что имеет в виду командир и мысленно с ней согласилась. "Триста семнадцатая" располагалась в небольшой долине, вход в которую был лишь со стороны неширокого ущелья, перегороженного мощным бетонным укреплением с воротами, той самой "Стеной". У подножья и в скальном массиве над ней были установлены укрепленные ДОТ-ы с противотанковыми орудиями и пулеметами, а также несколько крупнокалиберных минометов. Также имелась колючая проволока и минные заграждения, хотя, в основном, с противопехотными зарядами. К сожалению, практически всю бронетехнику, которая была приписана к военной базе, неделю назад отправили в Сэнд-Ролл по приказу какой-то крупной шишки посчитавшей, что восемь танков и две самоходные гаубицы для заштатной базы – это излишки, которые срочно нужно отправить на фронт. Но вот зачем, сука, спрашивается было забирать еще и половину всего оружия и боеприпасов? Неужели на фронте все обстоит так хреново?
Пегаска рассталась с полковником Райни Клауд, которая ускакала собирать солдат для обороны "Стены" и отправилась в центр управления ракетным вооружением, возле которого пока было относительно тихо, и лишь издалека со стороны укреплений раздавались гулкие хлопки артиллерийских взрывов и вой минометных снарядов. Проходя мимо окна, Лайт заметила внизу солдат, заранее готовившихся к нападению и спешно сооружавших укрепления возле центрального входа в здание ракетного комплекса, в то время как другая группа загоняла единственный из оставшихся танков ПС-3 в специально оборудованный окоп таким образом, чтобы его орудие смотрело прямо в сторону ворот. Слева и справа от танка на расстоянии тридцати шагов под острыми углами стояли два БМП, которые должны были открыть по врагу кинжальный огонь, если ворота падут, и враг начнет прорываться на базу.
Вытащив бинокль, Лайт посмотрела в направлении "Стены". Судя по всему, у защитников укреплений дела шли не лучшим образом: один из башенных ДОТ-ов был разрушен прямым попаданием бетонобойного снаряда и коптил черным дымом. Время от времени случайные снаряды и мины падали на территории самой базы, поднимая клубы пыли и фонтаны песка. К этому времени перезарядка ракет, по-видимому, завершилась и из "пирамиды" вылетели еще шестнадцать ракет, которыми управлял центральный компьютер «Кристального Пика» через спутник.
– Капитан! Похоже на базу проник шпион! – прозвучал в наушнике у пегаски голос сержанта Карпентера. – Минуту назад на территории базы был замечен какой-то подозрительный малиновый единорог выдающий себя за солдата. Он вооружен. А рядовой Норингс еще перед атакой полосатых обнаружил среди ящиков с оружием офицерский плащ зебр. Кобылка убрала бинокль и произнесла: – Задержите его при первой же возможности. Соблюдать крайнюю осторожность. Если цель окажет сопротивление – уничтожить на месте.
В этот момент около противоположной стены ракетного комплекса прогремел взрыв, и раздалась пальба. – Д-4, тактический штурмовой заряд, – всплыло в памяти, относящейся к жизни пегаски еще до ракетной базы. Лайт, решив потратить мгновение на осмотр оружия, достала из кобуры лазерный пистолет. Еще один "артефакт" из прошлого, который связан с воспоминаниями. «Пламя Селестии» был мощным лазерным пистолетом разработанным Министерством Магии в середине войны, который обладал огромным энергопотреблением и опустошал силовой кристалл всего за двенадцать выстрелов, тем самым – требуя от стрелка предельной точности. Поэтому он не пошел в серию для общеармейских нужд, так как был слишком дорогим в производстве, однако в ограниченной серии был поставлен в спецподразделения Эквестрийской армии. Подобное оружие явно не вязалось с образом обычного капитана ПВО, которой оно было определенно не по статусу. Однако обстоятельства его получения никогда не озвучивались пегаской публично, а полковник Райни Клауд была достаточно мудра, чтобы не задавать вопросы о ее прошлом. И этот статус-кво устраивал их обеих.
Тем временем, судя по сообщениям радиоперехвата, к "Триста Семнадцатой" подтягивалось все больше сил противника. Полковник Райни Клауд вместе со своими пони отчаянно удерживала оборону "Стены", которая была похожа на ломающуюся под напором паводка дамбу. Над укреплениями шел дым, и все меньше огневых точек отвечало яростным огнем на обстрел со стороны неприятеля. Капитан быстро сбежала вниз по лестнице на первый этаж и, взяв с собой четверых бойцов одетых в крепкую броню, выскочила за дверь и понеслась мимо кратера от недавно упавшей мины в сторону ракетного бункера. По пути она заметила пролом во внешней стене, которая после срабатывания подрывного заряда треснула в нескольких местах, оставив змеящиеся расколы и кучу разлетевшихся во все стороны кирпичей. К счастью, солдаты были готовы к нападению зебр и все орудия заранее повернули в их сторону, не оставив жалким попыткам полосатых штурмовать базу ни единого шанса.
– Вот что значит: сила духа и тренировки, – гордо подумала кобылка, – даже наши новички могут оказать врагу достойное сопротивление. Но тут прогремел еще один взрыв, и Лайт поняла, что идет он со стороны бункера. Вместе с прикрывающими, она быстро пробежала через поле боя и оказалась у его дверей. Внутри, судя по всему, шел неравный бой, в котором все реже раздавались очереди стандартных для эквестрийской армии автоматических винтовок Марк-17 и, пегаска не поверила своим ушам – треск иглометов. Она сразу узнала этот звук.
– «Дикобраз» – стандартное и наиболее распространенное оружие ваших врагов, используемое штурмовыми и диверсионными подразделениями Зебринской Империи, – вещал около кафедры брутального вида земной пони с короткой стрижкой. Майор Чардж. Диверсант. Спецназовец. Легенда. Пони, в одиночку уничтоживший секретную лабораторию по производству биомутагена прямо в столице зебр и при этом возвратившийся живым на родину. Учитель. Лайт и другие избранные курсанты "училища–которого-никогда-не-было" с благоговением смотрели на живую легенду. А он тем временем продолжал, демонстрируя своим ученикам захваченный образец зебринского оружия: – Обладает высокой скорострельностью. В основном в нем применяются бронебойные и токсиновые иглы. Алхимическо-магическая пропитка боезаряда подразумевает 100% летальный исход при попадании в незащищенную броней область тела. Смерть крайне мучительная, но быстрая. Также существуют парализующие заряды. Старый диверсант, поместил оружие к себе на боевое седло и быстро выстрелил в установленную на краю кафедры мишень. В помещении зазвучал характерный металлический звон вылетающих тонких снарядов. Майор Чардж обвел слушателей внимательным взглядом, – но я надеюсь, вам не придется испытывать его на себе. Он сделал паузу. – Так как попасть в плен к тем, кто их использует – участь ГОРАЗДО хуже самой болезненной смерти. Для частичной нейтрализации эффекта токсина можно использовать смесь стимуляторов Бак и Дэш. Однако, скорее всего после этого вы впадете в кому, и без помощи целителей просто умрете от остановки дыхания. Поэтому главное правило диверсанта при раскрытии – стрелять и убивать первым.
– Бля! Как больно! Ахх…
Капитан вернулась в реальность и увидела, как у ее ног возле входа катается, пуская обильную пену изо рта раненный рядовой. На мордочке у единорога застыла агония. Пегаска болезненно нахмурилась и, не останавливаясь, на ходу нанесла удар, в основание шеи умирающего бойца, тем самым прекратив страдания несчастного. Иногда целесообразнее добить своего, если нет возможности ему помочь. Принцип меньшего зла в действии, как ее когда то учили. Внутри здания, как и предполагала Лайт: из союзников были одни лишь трупы, среди которых деловито сновали полосатые бестии в светоотражающем камуфляже. Перехватив поудобнее крылом пистолет, пегаска выстрелила одному из них в грудь. Казалось, ничего не произошло. Никаких лучей или классического "пиу-пиу", которыми славятся фантастические фильмы про будущее. Просто внезапно, на груди врага возникло опаленное черное пятно, после чего повеяло паленой плотью, и лишь в конце шерсть зебры загорелась от воздействия мощного инфракрасного лазера.
Врагов было лишь пятеро, но все они оказались профессионалами и, заметив потерю своего коллеги, очень быстро поняли, что произошло и, сразу же залегли за компьютерными стендами. Началась стандартная военная игра – кто первым моргнет. Зебры открыли огонь и ранили не успевшего укрыться бойца. Лайт знала, что они быстро поймут, что им противодействует не равный по силе отряд диверсантов, а неведомым образом попавшая на ракетную базу одиночка. А потому от смерти обычных призывников и капитана отделяли лишь считанные секунды. Она высунулась и пристрелила другого врага, но тут внезапно, один из зебр в черном плаще воспользовавшись этим, метнулся к подстреленному пони и вогнал в его горло сдвоенный змееобразный кинжал. В помещении на секунду резко похолодало, как будто все присутствующие на мгновение перенеслись в Кристальное Королевство в день Зимнего покрова.
– Ашартал интхалла сулатнар Даемоникааа! – проорал скороговоркой чернокнижник – а это был именно он и внезапно исчез.
– Ебать Селестию и Луну! Вот свезло же! Хуже расклада и не придумаешь. Доля секунды, воспоминания, и снова голос Майора Чарджа: – "Данаи Мут`харла", Дети Жнеца. На экране в полутемном зале возникла нечеткая черно-белая фотография зебринского колдуна в кожаной портупее обвешанной фетишами.
– Это классический некромант Зебринской Империи. Могущественный, неторопливый, может поднимать наших и своих мертвецов, заражать некротической энергией территорию, творить другие гадости вроде нашествия чумной саранчи, приносить в жертву живых существ, для наполнения заклинаний чистой энергией "Vitae" или жизни, как они ее называют. Это враг. Но старый. Известный. Сейчас зебры, несмотря на тысячелетия практики своего "темного вуду", так сказать, – учитель недобро ухмыльнулся, – по неизвестным разведке причинам практически полностью отказались от "настоящей" некромантии. По разным источникам это как – то связано с Императором Зебр. Подробности, увы, нам до сих пор не известны. Щелчок проектора, и кадр меняется. На нем черно-белая фотография, на которой изображены несколько зебр, и куча трупов пони из которых извлечены внутренние органы. По залу прошелся ропот возмущения, который, тем не менее, внезапно стих по мановению копыта Учителя. – "Шадаат Зет`хари", Глядящие-В-Бездну. Новая проклятая поросль на древе некромантии, по сути, некромантией не являющаяся. Наши маги-каббалисты до сих пор не уверены в происхождении их источника силы.
Кадр сменился, еще больше истерзанных трупов гражданских, убитых наиболее жестокими способами. – Поселок Сетурдей Пик. Два года назад. Население – четыреста пони. Было. Убиты все, даже домашние животные и скот. Сразу отвечу интересующимся – те, кто это сотворил мертвы. Я лично был там со своим отрядом. Так вот. "Новые некроманты", если позволите их так называть, обращаются за помощью к силам за пределами этого мира и связаны со смертью лишь косвенно. Некоторые "яйцеголовые" в нашем магическом корпусе считают, что зебры приносят жертву Виндиго в обмен на силу. Да-да, тем самым. Большинство магов-ученых с ними не согласны, и считают что мучение и смерть жертв не самоцель, а лишь способ пробить дыру в мироздании и получить энергию Изначального Хаоса, один Дискорд знает, что это такое. Нас с вами как практиков-ликвидаторов больше интересует что эти "колдуны" могут и как их убить. А поможет, как выяснилось, нам в этом наука. Точнее, классическая понячья химия, без всякой магии.
В бою чернокнижники опираются на магию разума, и изменяют восприятие реальности у врага. То есть страх, иллюзия исчезновения и дезориентация. Плюс манипуляции с темной энергией и – как гребанная гнилая вишенка на торте – похищение жизни других существ путем убийства специальным кинжалом, который есть у каждого чернокнижника для самоисцеления и зарядки заклинаний. Вероятность пони перебороть собственной волей наваждение, насланное чернокнижником крайне мала. Однако химический агент Х-517, который будет у каждого из вас на заданиях, сможет с высокой долей вероятности помочь не поддаться ментальным манипуляциям и убить колдуна до того, как он успеет причинить вам вред. Я понимаю, что миссии не всегда идут гладко, поэтому лично от себя вне курса скажу: что в случае отсутствия в аптечке препарата Х-517, вы всегда можете использовать двойную дозу Дэша. Это не так эффективно, и крайне опасно – сердце может не выдержать, но мы все знали, на что идем, когда подписывались на эту работенку, и я, надеюсь, что в случае чего вы готовы будете умереть во имя Эквестрии.
Еще один солдат прикрытия пал, пуская пену. Добивать его времени не было, и пегаска, нажав дважды крылом на автоматический иньектор стандартной офицерской аптечки на боку вколола себе двойную дозу "ускорителя" – Дэш. В голове у нее зашумело, а сердце начало частить как автопушка «Виндикатор». Бросив свое тело на крыльях через препятствие в виде компьютерного терминала, Лайт обрушилась на зебринского диверсанта с иглометом, впечатав все четыре своих копыта в его позвоночник, а после ловко пробила ему череп быстрым ударом в основание и увернулась от веера из ядовитых игл, застучавших по какому-то прибору. Позади раздалась стрельба, и подчиненные капитана нашпиговали свинцом одного из диверсантов. Тем временем, колдун, внезапно возникший из-за спин рядовых, ловко полоснул по горлу одного солдата, отчего тот забулькал захлебываясь собственной кровью и бросил проклятие во второго, которого тут же скрючило судорогой и отшвырнуло на пол. В этот момент лазерный импульс из пистолета пегаски опалил зебре шерсть на спине и заставил отвернуться. Колун посмотрел на пегаску и злобно выплюнул: – Атзха`ли нур шад`мааа!
На секунду крылатой кобылке показалось, что она взглянула в глаза самой Бездне. Ноги у нее подкосились, и ей отчаянно захотелось убежать без оглядки на край мира. В груди яростно жгло от принятой химии, пегаска почувствовала, что еще немного, и она потеряет сознание от страха и боли. И тут внезапно пришло избавление – отвлекшийся колдун совсем упустил из внимания полупарализованного рядового, который каким-то Дискордом собрал в себе остатки сил и воли и, вопя от ужаса, выпустил в ненавистного врага все тридцать патронов из автомата. Давление на мозг сразу же исчезло, и Лайт, пошатываясь, встала. Ошалевший рядовой все еще продолжал кричать до тех пор, пока капитан не подошла ближе и не положила свое крыло ему на спину.
– Успокойся, солдат. Мы победили. Ты победил. Теперь возьми себя в копыта.
Пегаска подошла к панели и, наклонившись, увидела, что диверсанты добились своего. Не имея возможности вывести из строя сам компьютер, управляющий запуском ракет, спрятанный в подвале за несколькими бронированными дверями "пирамиды", они поступили проще – и уничтожили вспомогательный терминал спутниковой связи, при помощи которого ракетная база получала уже рассчитанные векторы перехвата МБР от «Кристального Пика». При этом также был поврежден апплинк спутниковой связи, из-за чего ракетная база при выборе и сопровождении целей могла опираться лишь на допотопную собственную РЛС широкого диапазона. К счастью, она была включена.
– Да, плохи наши дела мэм, Вы сможете ее починить? – спросил у нее один из уцелевших бойцов.
Пегаска пристально посмотрела на развороченный компьютер, отвечавший за спутниковую связь, прекрасно понимая, что ни о каком ремонте не может быть и речи.
– Нет, ничего не получится, – сказала она, – диверсанты испортили автоматическую систему наведения. Комплекс больше не может наводиться по данным со спутника и самостоятельно сбивать ракеты на дальней дистанции.
– Уверен, именно этого они и добивались, – сказал земной пони, – а вторжение было устроено как отвлекающий маневр, чтобы их отряд успел незаметно уничтожить наше ПВО.
– И теперь земли Эквестрии беззащитны перед атакой, – закончила Лайт.
– Ну, уж нет! Пока мы живы, ни одна полосатая шкура не пройдет мимо нашего аванпоста! – излишне громко прокричал солдат, которого еще не отпустило после боя с чернокнижником зебр.
– Это ненадолго, – сказала кобылка, – зебр слишком много и скоро они захватят тут все. Это лишь вопрос времени – когда их войска начнут переходить нашу границу.
– И что же нам в таком случае делать?
– Все то же ради чего мы и поступили на службу – защищать наш дом и тех, кого любим, – сказала капитан, – ребята, я хочу, чтобы вы вышли за дверь и помогли остальным. Ваша работа здесь окончена.
– А что будете делать Вы капитан Фликкер?
– Постараюсь не дать полосатым погубить еще больше невинных пони. Идите, я вас догоню, как только закончу тут кое-какое дело.
– Так точно мэм, – сказал единорог.
– Служу Эквестрии, пани капитан, – неуверенно ответил молодой белобрысый земной пони с легким акцентом и, поправив каску, ускакал вместе с напарником наружу через дверь. Лайт, тяжело дыша, нажала несколько кнопок на аптечке, вколов себе лошадиную дозу адреноблокаторов, надеясь, что инфаркт от передозировки Дэша не свалит ее до того как "Триста Семнадцатая" сделает хотя бы еще один залп по врагу.
Фликкер не проходила специализированного обучения, по управлению системами ПВО – настоящие профи сейчас лежали у нее под ногами в виде тел плавающих в лужах крови. Но ее знаний хватило на то, чтобы перевести компьютер из системы пассивного сопровождения целей при помощи внешних данных на собственную РЛС. На темно-зеленом экране побежали буквы и цифры с обозначением типов целей, скорости, азимута и высоты. Большую часть из них пегаска не поняла, однако жирная надпись: "цели вне оптимальной зоны поражения противоракетными средствами" перечеркивала всякую надежду на благоприятный исход.
– Первая волна баллистических ракет к этому времени уже наверняка накрыла Кантерлот, – подумала кобылка, – а те, что летят сейчас – последняя агония умирающей империи. На компьютере отображалось порядка двадцати целей, определенных системой поиска и сопровождения как крылатые ракеты. Крупных целей вроде «Воли Звезд» радар либо не видел, либо они все уже пролетели. Оставшаяся мелочь была запущена меньше минуты назад откуда-то из джунглей Зебростана, и роем летела в сторону Лас-Пегаса. Лайт понимала, что каждая из ракет может нести как обычный боезаряд с фугасным наполнением, так и какую-нибудь экспериментальную магическую гадость любимую зебрами, которая при детонации способна испортить жизнь многим поколениям мирных пони. Поэтому она решила попробовать провернуть еще один трюк, прежде чем зебры, уже проломившие к этому времени ворота "Стены" захватят ракетный центр. Пегаска нажала крыльями несколько кнопок на пульте и активировала собственную систему ПВО базы, рассчитанную на перехват зебринской авиации типа вертолетов. Подключив к компьютеру и РЛС базы местную систему ПВО ближнего радиуса действия, Лайт намеревалась сбить хоть какое-то количество крылатых ракет, разгрузив тем самым локальную систему противоракетной обороны Лас-Пегаса. Смерть – это еще не повод предать Эквестрию, как учил Майор Чардж, и капитан собиралась встретить ее достойно.
В этот момент из-за угла дальней консоли показался вымазанный в грязи малиновый единорог (то есть я) с одержимым взглядом, одетый в немного великоватую для него армейскую форму и, произнеся громким голосом угрозу, бросился на кобылку. Его физиономия была искажена страданием, которое контрастировало с растянутой до предела жутковатой усмешкой.
Пегаска повернулась к нему приготовившись защищаться, попутно доставая крылом лазерный пистолет. Единорог приблизился на максимально короткую дистанцию и в прыжке ринулся в бой. В отличие от других врагов, с которыми Лайт доселе приходилось сражаться, малиновый жеребец проявил настоящие чудеса копытного боя, уклоняясь практически от всех атак капитана. Он явно не был профессионалом в единоборствах, а его уровень владения копытным боем был скорее уличным и не принадлежал к какой-то конкретной школе, противодействовать которой кобылку учили в академии.
После нескольких выпадов пегаска, с трудом уклонившись от очередной атаки противника, бешено вращающего глазами, холодно отметила про себя, что за прошедшие несколько секунд ни одна из ее атак так и не достигла цели. Более того, проклятый псих, казалось, предвидел каждое движение коралловой кобылки и даже успел четыре раза подряд уклониться от пущенного в упор выстрела из пистолета, что было практически невозможно. Еще в училище Лайт четко уяснила для себя, что если дело дошло до копытопашного боя то задача оперативника тут же сводится к тому, чтобы в минимально возможные сроки устранить врага, применяя любые доступные средства. Это только в кино два мастера боевых искусств по полчаса рубят друг друга мечами и прыгают с обратным сальто с бревенчатых хижин Киринских гор, отбивая при этом на лету звездочки – сюрикены. В реальности же бой двух профи, как правило, длится секунд десять-пятнадцать, из которых первые пять – каждый оценивает своего противника и прощупывает его или ее сильные и слабые стороны в обороне обманными маневрами. А потом от одного из них следует резкий как жало мантикоры единственный смертоносный выпад, определяющий, кто из двух мастеров сегодня будет пить рисовую настойку, а кто – кормить червей. Сама пегаска никогда не была мастером контактного боя, эта роль принадлежала в ее отряде земному пони по имени Роллед Блейд, который на поле боя был быстр как удар молнии и, как шутили сослуживцы: наверняка мог скрутить самого Дискорда в его же собственный витой рог. И все же, в курс специалиста по тяжелым вооружениям, штурму и огневой поддержке который она прошла, входило обучение противодействию всем известным техникам копытного боя, которые когда-либо применялись в различных войнах Эквестрии и Империи Зебр.
Еще не до конца отошедшая от передозировки Дэша, Лайт нанесла серию сильных ударов в корпус противника, часть из которых, как она с удовлетворением отметила, все-таки попала в цель, определенно сломав малиновому пару ребер. Однако враг этого даже не заметил и с довольной ухмылкой небрежно извлек из отдела своей седельной сумки пузырек с красным лечебным снадобьем, который залпом выпил до дна. После этого его ухмылка стала еще шире, и он, кинув в качестве обманного маневра в пегаску пузырек, бросился вперед, и его зубы с лязгом сомкнулись у нее на крыле, в котором был пистолет. Капитан почувствовала, как захрустели ее кости.
– Ммм, какая вкусная поняшка! Так бы тебя и съела сладенькая! – не своим голосом прошептал малиновый жеребец, после того как выплюнул поврежденное крыло пегаски и улыбнулся ей продемонстрировав застрявшие между зубами песочного цвета перья.
– Что за безумец? – подумала Лайт, немного удивившись произнесенной фразе, которая лишний раз доказывала, что перед ней был непрофессионал. Что не мешало ему, при этом одерживать верх. Кто этот спятивший пони? Одержимый зебринской магией гражданский? Жертва магических экспериментов, накачанная неизвестными препаратами? В иное время и при других обстоятельствах с этим разбирались бы ученые из "Центра Спаркл", которые явно были бы рады получить в свои копыта столь необычного подопытного. Но сейчас это не имело значения. У кобылки была цель, и она должна была как можно быстрее разделаться с напавшим на нее жеребцом и добраться до кнопки. Единорог тем временем подобрал с пола горсть осколков из стекол, выбитых при взрыве бункера и сотворил из них телекинезом маленькое торнадо.
– Сейчас я вырежу тебе твои красивые бирюзовые глаза крошка, а после с радостью наслажусь предсмертными криками. Как это было в прошлый раз, ты помнишь Джек? – обращаясь неведомо к кому, произнес единорог.
Лайт, ухватилась здоровым крылом за офисное кресло, и шрапнель из стеклянных осколков с грохотом врезалась в его спинку. Компьютер ПВО, неподалеку от которого залегла пегаска мерно отсчитывал время до того момента, когда ей необходимо будет нажать на кнопку подтверждающую запуск ракет по приближающимся целям, но вот незадача – между ней и пультом стоял тот самый малиновый маньяк, который, казалось, видит будущее.
– Что? Не хочешь, чтобы я сделала на тебе узор? Тогда, может, взорвем тебя гранатой? Да, верно! Устроим себе фейерверк из мяса! Мы же любим мясо, Джек! Я уж точно его люблю и хорошо помню, какова эта сладенькая милашка на вкус! Мясо – хорошо! – утробно произнес единорог голосом бешеного минотавра. Враг телекинезом подобрал с трупов павших защитников бункера несколько гранат и залпом метнул их в капитана. В помещении прогремело множество взрывов, которые оглушили и ослепили пегаску. Лайт в пылу сражения из-за адреналина не была уверена, что осколки гранат не посекли ее. С трудом выбравшись из-под стола, она попыталась поднять валяющуюся рядом зебринскую винтовку, когда из дыма вышел этот малиновый ужас и, продолжая хихикать, как кобылка-школьница играючи выбил последнее оружие из копыт капитана.
– Вот и все, – отстраненно подумала пегаска. Смерть от копыт одержимого маньяка – не такого конца она ожидала. Так или иначе, зебры уже наверняка проломили "Стену" и появление их штурмовых отрядов в здании было делом нескольких минут. Обидно лишь, что из-за ее провала ракеты полосатых все же долетят до мирного города и убьют ни в чем неповинных гражданских, которых она поклялась защищать. И не справилась.
– И как же нам в этот раз ее добить? А то я перепробовала столько замечательных вариантов. О, а как насчет… – он посмотрел на лежащий неподалеку труп зебры, – … да, это подойдет! Смотри, мой любимый! Не прячься в нашей с тобой голове! Сейчас я научу тебя настоящему веселью! Эх, была бы я кобылой, уже потекла бы от предвкушения! – снова заговорил сам с собой невменяемый единорог и подхватил с трупа убитого некроманта ритуальный нож.
– А вот это ты зря, дружок, – подумала со злорадством пегаска. Артефакты Глядящих-В-Бездну были настроены лишь на самого хозяина проклятого предмета, и являлись одновременно магическим аккумулятором и фокусом их сил. Поэтому черные колдуны накладывали на них самые изощренные защитные проклятия, дабы враги (или излишне жадные союзники-маги) не покусились на самое "святое" в их нечестивом деле – на Силу и Власть. И судя по тому, как скрутило безумца, выронившего ритуальный нож, ему явно стало не хорошо.
– ПОШЛА! НАХУЙ! ИЗ! МОЕЙ! ГОЛОВЫ! ГРЕБАНАЯ! ТВАРЬ! – внезапно взвыл малиновый жеребец, держась ногами за виски.
– Удачный момент чтобы нажать на кнопку запуска. Еще есть время! – подумала пегаска, вставая на ноги и пошатываясь, направилась к пульту, на котором отсчитывались последние драгоценные секунды.
– 14… 13… 12…
– Нет! Нельзя! – внезапно сбив ее с ног, воскликнул пришедший в себя единорог. Лайт заметила, что голос у жеребца сильно изменился. Потерял резкость, безумную интонацию и стал походить на голос обычного адекватного пони.
Пегаска попробовала от него отбиться, но единорог мертвой хваткой вцепился в ее передние ноги и с силой придавил своим корпусом крылья, не давая ей дотянуться до заветной кнопки. И это противоборство продолжалось еще несколько секунд, пока, наконец, не прозвучала роковая фраза от компьютера:
– Цели упущены, ракеты покинули зону перехвата.
– Не успела! – с болью в душе подумала кобылка, а вот ее противник напротив услышав эти слова, приободрился и повеселел.
– Фух, все получилось. Мы справились, – сказал он.
– Выходит, враг все-таки смог нас победить, – пронеслось в голове у Лайт, – и этот предатель, по-видимому, теперь будет ждать, когда сюда нагрянут его хозяева зебры и решат, каким образом я должна погибнуть. Или же он сделает это сам, раз его уже ничто не отвлекает. Но вместо того чтобы убить пегаску – свернуть шею, дотянуться телекинезом до лазерного пистолета и пристрелить (– смерть от собственного оружия – любимое развлечение зебринских офицеров, – подумала она) или сделать что-нибудь похуже, единорог просто разжал свои ноги и расслабленно поглядел на разлом в стене.
Лайт тоже туда глянула и заметила, что вместо яркого солнечного света внутрь теперь проникает ночная, чуть разбавленная лунным светом тьма.
– Очередные зебринские козни, – вслух произнесла пегаска.
– На самом деле их завершение, – веселым голосом сказал единорог, – извини, что так получилось подруга. Не стану тебе врать – я этого не хотел. Просто понимаешь, с тобой дрался не я а… ну… в общем, это долгая история, чтобы рассказать ее за пять минут. Скажу тебе лишь одно: по-другому мы бы ни за что не смогли вернуться в настоящее время. И я…
Но тут Лайт, воспользовавшись тем, что единорог отвернулся, быстро вскочила на ноги и как молния обрушила подхваченную с пола винтовку на голову врага.
Единорог потерял сознание. Пегаска злобно сплюнула и направила в его сторону ствол. Наконец, враг был оглушен, и можно было с ним покончить, но что-то удержало Лайт от этого решения. Вся эта ситуация: с безумным пони, атаковавшим ее, с нежеланием дать ей дотянуться до кнопки запуска ракет, с резко опустившейся на улице тьмой, все это было как-то подозрительно, и прежде чем нажать на курок кобылка решила для начала выглянуть на улицу. Боком, дойдя до двери и не прекращая держать подозрительного единорога в прицеле винтовки, Лайт ударом ноги распахнула дверь, и тут же в нее заскочил один из ее бойцов.
– Капитан, разрешите обратиться! – взволнованным голосом произнес он.
– Говори, – хладнокровно, не поворачиваясь к нему, сказала пегаска, решив, что похоже не она одна заметила странные перемены снаружи и этот рядовой, возможно, сейчас прольет свет на все случившееся.
– На улице внезапно опустилась ночь, большая часть врагов, как сквозь землю провалилась, а наша "Стена"…
Тут он остановился, словно не зная, что ему говорить дальше.
– Ну? Так что там случилось с нашей "Стеной"? – спросила капитан.
– Я думаю Вам лучше увидеть это самой, – сказал солдат, протянув Лайт прибор ночного виденья.
– Хорошо, – решила кобылка и, отдав рядовому винтовку, показала ему на оглушенного единорога со словами: – держи его на прицеле, но не стреляй, он нам нужен живым.
– Слушаюсь мэм, – сказал пони и, приняв у офицера оружие, стал сторожить пленного, в то время как Лайт вышла на улицу, где остатки уцелевших при нападении защитников базы в этот момент уже расправлялись с напавшими на них бойцами полосатых. Все остальные зебры в ужасе разбежались, по-видимому, испугавшись опустившейся неизвестно откуда темноты.
– Не иначе как решили, что сама Найтмер Мун пришла к нам на помощь со своими черными силами, – усмехнулась капитан, одевая себе на голову, прибор с инфракрасной подсветкой, и выйдя через раскуроченные ворота, в сопровождении пары прикрывавших ее солдат внимательно посмотрела на бетонную стену. Представшая перед ней картина, оказалась довольно странной, поскольку стена, которая, до этого хоть и была в весьма плачевном состоянии после нападения, теперь и вовсе, судя по внешнему виду и царившему вокруг нее запустению, превратилась в руины, причем такие, словно простояла бесхозной уже не одно столетие.
Сняв с себя прибор, пегаска ненадолго зажмурилась, а после снова посмотрела на стену, теперь уже своими собственными глазами. Но все увиденное ей осталось таким же, как и прежде. Лайт даже смогла разглядеть, в одном из разрушенных зданий выступающее из крыши дерево.
– Тот еще видок, правда? – позабыв о субординации, спросил солдат, когда кобылка вернулась обратно в бункер.
– Это верно, – задумчиво произнесла капитан, внимательно поглядев на малинового единорога. – Ведь мы смогли вернуться в настоящее время, – тихо прибавила она.
– Что, простите? – переспросил ее подчиненный.
– Не важно, – отрезала пегаска, вернувшись к своему привычному непроницаемому взгляду и сдержанной интонации, – отнеси этого единорога в штабную темницу и распорядись, чтобы у ее двери поставили пару вооруженных охранников. После этого пусть кто-нибудь отыщет полковника Райни Клауд и отправит ее ко мне в кабинет. Срочно.
– Простите капитан, но полковник была на стене, когда случилось… это, – неуверенно отозвался солдат.
– Хорошо, тогда отправь ко мне эту пришлую – Транкл Стэнд, и всех остальных оставшихся в живых офицеров, – сказала Лайт, направляясь к выходу. – Да и еще – пусть ко мне зайдет один из наших боевых магов, если кто-нибудь из них еще жив. Я хочу с ним кое о чем перетереть.
– Так точно капитан! – отдав честь, громко сказал жеребец и, положив оглушенного пленника к себе на спину, направился в сторону главного здания.
Получено достижение: «Back to the Future» (Условие – выбраться из временной аномалии).
И снова рассказываю я.
Через некоторое время после боя с коралловой пегаской, я пришел в себя и понял, что лежу связанный по всем ногам на холодном каменном полу в знакомой темнице, которую до этого успел пару раз посетить. Я попробовал было развязать веревки с помощью магии, но моему телекинезу что-то мешало. Скосив глаза, я посмотрел на свой рог и увидел, что на него надели какое-то кольцо с мигающей красной лампочкой. Понятно, они заблокировали мою магию.
Распрощавшись с надеждой высвободиться с помощью волшебства, я попробовал пошевелиться и перевернулся с бока на спину. Мое тело жутко болело после боя. Сумка с вещами и одежда, а также оружие бесследно исчезли. Ртутная лампа на потолке мерно горела, изредка щелкая дросселями и коротко мигая. Я глубоко вздохнул и почувствовал сухость в горле.
– Да, вот я и попался, – сказал я в пустоту, – но на этот раз начать сначала у меня уж точно не получится. Я вернулся обратно в свое время, и теперь, как и прежде должен быть аккуратен с тем, что говорю и делаю. Эх… и все-таки здорово наконец-то вырваться и этого замкнутого круга.
Я мысленно улыбнулся. А затем вспомнил о том, что произошло со мной, когда моим телом овладела Лже-Пинки и моя радость враз поутихла. За прошедшую вечность наполненную жестокостью и чередой бесконечных смертей она сделала моими ногами немало ужасного. В том же бою с Лайт Фликкер, которых я сам запомнил минимум двенадцать, злобная тварь успела накормить меня сырым сердцем пегаски, вываляться в ее кишках и заставила съесть вырезанные у нее глаза. При этих воспоминаниях мой лоб покрылся испариной. Хорошо еще, что Лже-Пинки не сделала из меня насильника, чего я буду честен – очень сильно боялся. Видимо она приберегала это на конец, пока тот случай с внезапно заглушившим ее волю кинжалом, полностью не нарушил ей все планы.
Проклятая шиза, ни за что бы, ни подумал, что она способна на такие зверства. Даже когда она убивала тех гребаных работорговцев. Да, тогда я был шокирован и испуган, но это… я даже описать не могу, как сильно выбила меня из колеи эта безумная бесконечно повторяющаяся кровавая бойня, в конце которой Лже-Пинки несколько раз специально пускала мне пулю в подбородок, для того чтобы еще раз испытать удовольствие от пролитой крови.
– А что, если это только начало и дальше будет лишь хуже? – подумал я, – что, если на самом деле я просто свихнувшийся маньяк, и ни чем не лучше тех рейдеров, которых убил в самом начале своего путешествия? И я – такое злобное чудовище еще смею мечтать о том, чтобы встретиться с милой и доброй Пинки Пай и признаться ей в светлых чувствах? Каких? Я – убийца и психопат, а теперь еще и пониед. Мой желудок скрутило спазмом, я перевернулся на бок, и меня вырвало прямо под себя, к счастью не мясом, которое в последний раз мне так и не довелось отведать, а горькой желчью. Но дальнейшие мои размышления вскоре были прерваны скрипом открывающейся железной двери. Двое солдат в форме довоенной Эквестрии зашли внутрь и бесцеремонно подхватили меня под копыта и как мешок с картошкой потащили по коридорам ракетной базы. Весь их маршрут был мне хорошо известен, и я понял, что меня ведут в кабинет местной начальницы – Райни Клауд, в котором я уже был, когда рылся в ее бумагах.
Прибыв на место, солдаты молча посадили меня на жесткий железный стул напротив большого деревянного стола. Я огляделся. Помимо меня самого и солдат, вставших у выхода словно статуи, в помещении находилась уже знакомая мне коралловая пегаска с хирургической шиной, наложенной на правое крыло, неизвестный единорог в камуфляже и какая-то бордовая кобыла, развалившаяся в данный момент на кресле начальницы (но не сама Райни Клауд, чей портрет висел у нее над столом), кого-то мне она напоминала. Взгляд кобылы, обращенный на меня, не предвещал ничего хорошего.
Единорог, стоило мне оказаться на стуле, немедленно подошел ближе, и из его рога вырвалась странная золотистая дымка, которой он обволок меня с ног до головы. Закрыв глаза, он какое-то время сморщившись, что-то тихо шептал про себя, в то время как у меня от воздействия его магии начался легкий шум в ушах.
– Он чист, майор, – наконец сказал единорог, проворачиваясь к кобыле. – Я не обнаружил у него никаких биомансерских закладок, проклятий и отголосков заклинаний порабощения. Конечно, более подробное исследование требует времени. Особенно если речь идет об изучении слепка ауры пленного. Но из того что я понял в ходе магического сканирования – этот пони точно не одержим ни одним из известных мне зебринских заклинаний или чар.
Сказав это, единорог отошел в дальний угол и уселся на стул.
– А значит, он появился здесь по собственной воле, и действовал в интересах врага, как я и подозревала, – с удовлетворением сказала майор. – Ну, рассказывай, – начала она, обращаясь ко мне, – какова была твоя миссия, и кто тебя сюда послал? И чем меньше ты потратишь моего времени, и подробнее окажется твой рассказ, тем больше у тебя появится шансов, что я смилостивлюсь и подарю тебе легкую смерть, которой не достоин ни один предатель. Кобыла достала из стола початую пачку сигарет «Голден Берри» и предложила одну из них мне, на что я отрицательно покрутил головой.
– Не куришь? Вот и правильно, – кивнула кобыла. – Курить вредно для здоровья. Я тоже не курю, а вот наша капитан Фликкер курит. Кстати Фликкер, если хочешь, можешь "подымить". Я знаю – ты хочешь, просто стесняешься. Поверь – не стоит. Пегаска кивком поблагодарила майора и здоровым крылом отправила одну из сигарет себе в рот, а сидящий в углу единорог с готовностью призвал для нее микроскопический огненный шарик, которым ее запалил. В помещении запахло дорогим табаком.
– Так вот, вернемся к нашим баранам, то есть предателям, – продолжила майор, – молодой жеребец, скажу тебе прямо – если не хочешь проблем, то будет лучше, если ты сейчас же добровольно обо всем мне расскажешь. О цели своего задания на территории базы, о том, как ты сюда проник, и так далее.
– Ну, вообще-то, я не совсем сюда проник, скорее, свалился… – начал я, но тут майор с силой ударила копытом по столу, отчего я резко дернулся как от удара кнутом.
– Предупреждаю тебя в первый и последний раз приятель – НЕ НАДО ТУТ ЛГАТЬ! Ты пробрался на стратегически важный военный объект министерства обороны Эквестрии. В момент начала атаки врага. С оружием. Напал на офицера. Не дал капитану Фликкер сбить крылатые ракеты зебр, летящие на мирный город. Да и еще посмел явиться сюда вот в этом, – кобыла достала из-под стола плащ Бена, – надеясь, что как только твои полосатые союзники захватят базу, тебя в таком виде не убьют.
Она глубоко вздохнула и спросила:
– Мне вот интересно, за что ты продался им? Кобыла злобно посмотрела мне прямо в глаза. – Что полосатые тебе пообещали? Битсы? Собственное поместье в Империи Зебр и личный гарем с рабынями, захваченными на нашей земле? А может… да… именно это… ты ведь единорог, наверняка ты продался им за СИЛУ. И именно поэтому схватился за жертвенный нож, который потерял твой незадачливый хозяин. Но не рассчитал его мощь и проиграл в схватке с тьмой, которой так хотел служить. Признавайся – я все правильно поняла?
Первой моей мыслью – было возразить ей. Я не считал себя предателей и уж тем более не хотел, подставляться под грозивший мне в любом случае расстрел, но потом понял: что здесь стоит действовать тоньше, и не начинать с ходу давить на свою невиновность. Несколько раз, прочистив горло, я аккуратно начал:
– Думайте что хотите, мэм. Я вижу, что Вы все уже для себя решили. Поэтому, не вижу смысла что-либо Вам доказывать. Да, я проник на базу и носил плащ зебр, да я напал на капитана Фликкер. Но не для того, чтобы помочь зебрам.
Лайт погасила сигаретный бычок в пепельнице и сказала:
– Ну, тогда, с позволения майора, давай-ка мы послушаем твою версию происходящего. Наверняка она окажется БЕЗУМНО интересной и захватывающей.
Я решил никак не реагировать на эту грубую подначку и продолжил, пытаясь вызвать у кобылы любопытство:
– Для начала, хочу сказать Вам – что Вы все это время задавали мне неверные вопросы, майор.
Кобыла при этих словах немного удивилась (чего я и добивался) и притворно мягким голосом спросила:
– Да неужели? Ну, что ж, тогда будьте любезны господин шпион, просветите нас неразумных: о чем же мы, по-вашему, должны были вас спросить?
– Какой сейчас год? – громко и отчетливо ответил я.
– Ха, очень интересно, – расплылась она в улыбке, – и зачем же нам тебя об этом спрашивать?
– Потому что сейчас совсем не то время, о котором Вы думаете, – сказал я. – Великая война, в которой Вы участвовали, и которая шла на выживание и спасение от тотального уничтожения, уже давно закончилась. А точнее сто двадцать восемь лет назад.
Солдаты у двери коротко усмехнулись. А вот кобыла-майор напротив стала серьезной.
– Продолжай, – велела она мне.
– А что продолжать? Я уже все сказал. Мы проиграли. Все. И зебры и пони – жители ныне мертвой страны. На поверхности остались лишь руины городов, маленькие поселения уцелевших и банды мародеров, которые теперь окончательно утратили привычный пони моральный облик и стали грабить, насиловать и убивать. Мир постапокалипсиса так сказать.
– Ну, допустим, – спокойно и без возражений сказала майор, – и кто же в этом мире тогда у нас ты?
– Я? Простой житель стойла. Вышедший на поверхность пару месяцев назад в поисках… – я на секунду замялся, не уверенный стоит ли мне до конца рассказывать ей о своих планах.
– В поисках… – кобыла покрутила передней ногой, давая понять, чтобы я не останавливался.
– В общем, – вздохнул я, – я вышел сюда, чтобы найти Пинки Пай, которая жила в Ваше время. Да, возможно это звучит глупо и дико, но я проживший в своем бункере большую часть жизни и много о ней прочитавший, никогда прежде не сталкивался ни с кем столь же добрым и милым как она. А потому очень быстро влюбился. А еще я, как и большинство других резидентов, сидящих за толстыми стальными стенами, не был до конца уверен в том, что истории о войне, правда. И когда выбрался наружу, был сильно удивлен царившей вокруг разрухой, и не сразу сумел привыкнуть к новому миру, в который попал.
– Допустим, – снова повторила майор, – а этот плащ? Она похлопала по лежащей у нее на столе одежде.
– А что плащ? – сказал я, чувствуя по ее интонации, что "лед тронулся", и я, возможно, еще поживу, потому что она, похоже, начала мне верить, – я нашел его в одном из старых сундуков на пустошах – так мы называем нынешние земли Эквестрии. Другие пони никак на него не реагировали вот я и начал его носить, потому что он очень красивый и хорошо защищает от холода и жары. Рассказывать таким яростным ненавистникам полосатых, о том, что у меня в друзьях есть зебра, я не стал.
– Понятно, – все так же бесстрастно произнесла кобыла. Лайт тем временем молча достала вторую сигарету и закурила. В ее глазах явственно читалось недоверие ко мне, которое было смешано с какими-то своими собственными, не очень хорошими мыслями, на что указывал ее нахмуренный лоб.
– И наконец, последний вопрос, – немного помолчав, сказала майор, – зачем, ты… эээ…
– Джеки Пай.
– Да, кто бы сомневался. Так вот, зачем ты – Джеки Пай, при условии, что все сказанное тобой сейчас, правда, в таком случае к нам проник? И как так получилось, что ты сперва попал в прошлое, а уже после вернулся вместе с нами в будущее?
– По правде говоря, я и сам не до конца уверен в этом, – признался я, – я слышал, что где-то в этом месте, в пустыне есть аномалия, возле которой возможно у меня получится найти ответ на вопрос – где сейчас находится Пинки Пай? А точнее: я искал тут карточку ключ майора Транкл Стэнд, которая была главой охраны секретной лаборатории в Вечнодиком Лесу.
И тут меня осенило. Я вспомнил, откуда знаю сидящую передо мной кобылу. Ну конечно!
– Вашу карточку, майор, – я пристально посмотрел на нее. – Вы приехали сюда с проверкой и забрали ее с собой, а после Вас вместе с остальными накрыло взрывом от взорвавшейся боеголовки с мегазаклинанием, которое и создало эту аномалию. И она снова и снова повторяла события предшествующие взрыву, а Вы жили внутри нее, ничего не замечая.
– И именно поэтому ты напал на меня? – внезапно подала голос Лайт, затушив дотлевающий окурок в пепельнице. Судя по ее взгляду, она пришла у себя в голове к какому-то выводу.
– Да, именно поэтому, – повторил я, – а еще, потому что заметил как… эм… остатки от другой группы пони, которые также как и я попали к вам извне, некоторое время назад исчезли. И я побоялся, что скоро тоже пропаду, если быстро ничего не исправлю.
– Что-нибудь еще? – спросила майор.
– Пожалуй, нет, – ответил я, – я рассказал Вам все как есть, ничего не утаивая и не скрывая.
Транкл Стэнд и Фликкер некоторое время молчали, после чего пегаска склонилась над майором и что-то прошептала ей на ухо. Я уловил лишь несколько обрывочных фраз:
– Понятно капитан… да, возможно, именно поэтому спутники… исчезла вместе со "Стеной".
Переговорив, пегаска и единорожка встали и удалились, оставив меня связанного вместе с охранниками и магом где-то на час. К чести последнего он по моей просьбе напоил меня водой из графина, от чего мне стало чуть легче, и исчез привкус рвоты во рту.
Когда же они вернулись, меня допрашивали еще три часа, требуя раскрыть им все больше и больше подробностей и заставляя раз за разом повторять одну и ту же историю, тем самым, очевидно, пытаясь уличить во лжи, до тех пор, пока я не начал буквально засыпать от усталости. Заметив это, майор велела отвести меня обратно в камеру, перед этим распорядившись, чтобы меня накормили и развязали ноги. Правда кольцо с рога так и не сняли, сказав, что если я попробую сделать это сам – оно взорвется и разнесет мне голову. – Да, вот уж повезло, ничего не скажешь, – подумал я, – но все же это существенное улучшение, и похоже о моем расстреле как предателя вопрос уже не стоит.
Еще одна часть истории, которую поведала мне Фликкер.
Майор Транкл Стэнд и Лайт Фликкер вернулись на командный пост в здании ракетного комплекса. К этому моменту трупы погибших уже были убраны, а немногочисленный гражданский персонал базы, укрывшийся на время атаки во внутренних помещениях, как мог, наводил порядок на разгромленной территории. После доклада разведчиков, отправленных к оборонительной стене для проверки, все худшие подозрения пегаски подтвердились – бетонное заграждение действительно выглядело так, будто перенесло осаду… сотню лет назад и представляло собой унылое зрелище, заросшее пустынными сорняками. Нигде, ни от армии зебр, ни от полковника Райни Клауд не осталось и следа, кроме старой полуистлевшей фуражки, которую они нашли на одном из скелетов лежащем у стены. Лишь подбитый танк ПС-3 у ворот и два сгоревших БМП, жутко воняющих пластмассой и оплавленным металлом напоминали о том, что несколько часов назад здесь была ожесточенная схватка не на жизнь, а на смерть. Для сорока двух выживших солдат с базы ПВО под номером 317 через сто двадцать восемь лет после окончания Великой Войны наконец-то наступил следующий день после апокалипсиса. Но встретили его далеко не все. Трое из выживших оказались смертельно ранены, и спустя некоторое время умерли. Таким образом, лишь тридцать девять пони смогли увидеть рассвет нового утра.
Пока Джек "отдыхал" в военном карцере, майор Транкл Стэнд и капитан Фликкер провели в актовом зале базы экстренное совещание, на котором присутствовали не только офицеры, но и младший командный состав, начинающийся с лейтенантов. Новость о том, что возможно, база переместилась в будущее, а война закончилась тотальным уничтожением противоборствующих сторон, была для многих шоком, однако к чести военных никто не пошел стреляться или вешаться. В течение первых пяти часов после переноса связистам удалось кое-как запустить апплинк спутниковой связи, перенаправив функции мимо поврежденного зебрами терминала, но это ни к чему не привело. Центр национальной противоракетной обороны Эквестрии молчал, суперкомпьютеры из генштаба Кантерлота были недоступны, правительственный бункер в «Хрустальных Горах» передавал лишь автоматическое сообщение о превышении допустимого порога магической радиации на поверхности. Эфир Эквестрии был почти пуст за исключением нескольких пиратских радиостанций с сомнительным развлекательным контентом и пропаганды какой-то группировки под названием «Оплавленные Фениксы». А еще на одной из частот удалось перехватить разговоры группы бандитов с наемниками, собирающихся обследовать координаты которые соответствовали местоположению ракетной базы.
– Выходит, малиновый псих оказался прав, мэм. Мы в полном дерьме. Полчаса назад дозорный отряд вернулся из соседнего городка Бриск Рилла. Вы должны были его проезжать, когда направлялись к нам с инспекцией, – произнесла пегаска, прогуливаясь вместе с майором по периметру базы.
– Да, я помню этот поселок. Ничего примечательного, как по мне, – ответила кобыла, – одно из множества тихих мест в глубинке нашей необъятной родины.
– Ну да, я еще была там на увольнительной. Так вот: сейчас город превратился в руины, где в полуразвалившейся мэрии засели какие-то вооруженные дикари. Наши дозорные при встрече с ними дали бой и выбили всю банду из города. Потерь среди наших нет, – доложила коралловая пони. – Тем более у разведки был джип «Мантикора» с двенадцатимиллиметровым пулеметом на крыше, а у бандитов – нет, – ухмыльнулась бывшая диверсантка. – Они также захватили несколько пленных, которых после допроса расстреляли за совершенные преступления по закону военного времени.
– Нечего сказать – замечательно, – ехидно заметила майор, – и ради этого будущего мы сражались, капитан? Транкл Стэнд задумчиво посмотрела вдаль на красные скалы, над которыми неторопливо плыли высокие перистые облака.
– Мы бились за выживание нашего рода, мэм. За пони, родину и идеалы. Да, возможно местные жители деградировали и скатились в варварство, но это не повод утратить честь и становится с ними на один уровень. Возможно, волей проведения именно нам суждено возродить дух нашей страны из магического пепелища, в которое превратилось некогда прекрасное королевство.
– Ты сейчас заговорила как те самые… эм… как там их… Фениксы, что ли? – усмехнулась кобыла. – Кстати, у меня ведь и для тебя есть кое-какая информация капитан. Единорожка остановилась и посмотрела в сторону развалин стены. – Пока ты была занята изучением того что за горизонтом, я отправила нескольких солдат патрулировать периметр базы. Можно сказать, проявила инициативу. И знаешь – как оказалось не зря. Во время одного из обходов, отряд "Норд-Фрост" заметил: как среди песков проскочила нечеткая фигура похожая на пони. Когда же они попробовали приблизиться к ней, фигура исчезла. А другой отряд видел на дальней горе отблеск крохотных зеленых огоньков. Ты понимаешь, что это значит?
– Да мэм, за нами наблюдали чьи-то разведчики.
– Вот именно, и в скором времени нам стоит ожидать гостей. И не факт, что они придут сюда, чтобы угощать нас цветочными бургерами. Наш "шпион" – а как выяснилось на деле обычный мародер, коих в этом времени много, рассказал мне достаточно, чтобы понять, что в этом мире даже уцелевший кусок 317-той является лакомым пирогом, за который вскоре начнется война между крупными группировками. И я очень не хочу, чтобы наши солдаты в ней участвовали.
– Вы предлагаете нам сдаться тем же самым Фениксам или этим выродившимся фанатикам из министерства Эпплджек, которые за такой вот лазерный пистолет готовы сжечь целый город? – пегаска похлопала себя по кобуре здоровым крылом.
– Конечно же, нет, Фликкер. Но, так или иначе, с базы нам в ближайшее время придется уйти, забрав с собой все самое ценное, что тут есть, особенно действующую технику, боеприпасы, медицинские принадлежности и спарк-батареи. Все остальное – как бы ни было его жалко – необходимо уничтожить, дабы не усиливать местные банды. Что у нас с техникой?
– На ходу один грузовик и два джипа «Мантикора». Танк у ворот восстановлению не подлежит. Сгоревшие БМП при желании можно восстановить, но лишь на заводе, с применением специального оборудования.
– Да, не густо.
Единорожка посмотрела на Лайт и сказала:
– Значит так, капитан, давай будем говорить начистоту: я понимаю, что твой непосредственный начальник – полковник Райни Клауд "истлела" при исполнении своего долга вместе с большой частью гарнизона базы… и врагом, оставшемся в условном "прошлом". И для тебя я всего лишь выскочка из Министерства Морали, которая приехала к вам, за каким-то Дискордом с инспекцией. Но так уж получилось, что я теперь стала старшим офицером. И в условиях произошедшего ЧП и переноса в будущее ты имеешь полное право послать меня к Сомбровой бабушке. Однако я, без ложной скромности могу сказать: что обладаю большим опытом командования крупными военными подразделениями, причем не только на поле боя, но и в снабжении. Поэтому, если ты не против капитан, я планирую и дальше продолжить командовать твоими солдатами на базе, а ты займешься своей непосредственной работой по устранению врагов государства. Да, я знаю, кем ты была ДО ссылки в эту дыру. «Хрустальное сердце» за уничтожение вражеского комплекса по производству ракет…
– Госпожа майор, давайте не будем трогать МОЕ прошлое, лады? – пегаска недобро посмотрела на старшего офицера. – Хотите командовать солдатами гарнизона – Ваше право. Я не собираюсь оспаривать Ваш авторитет, власть или погоны. Вы поразительно осведомлены о моей биографии. Специально изучали? Тогда Вы должны знать, что если бы я выслуживалась перед большими шишками и крутила крупом перед начальством при этом, пережевывая то дерьмо о расовом превосходстве пони над другими видами, что они нам внушают, давно бы уже стала генералом.
– И это твое право Лайт, можешь не продолжать, – перебила ее Транкл Стэнд. – Теперь я понимаю, почему тебя выгнали из Клаудсдейла, разжаловали и исключили из рядов элитного отряда "Громовых Крыльев". Ты просто наивная неуправляемая идиотка.
– Лучше чистая форма капитана ПВО, чем фуражка с серебряным черепом и атласные накопытники, покрытые кровью несогласных с политикой принцесс и представителей исключительной расы. Я присягала Эквестрии, а не кучке фанатиков – националистов из генералитета.
– Ну, хорошо. Теперь, когда мы все выяснили Фликкер, давай сделаем вид что этого разговора никогда не было. А сейчас иди собирать солдат. Пусть начинают готовить нашу базу к эвакуации. А как только закончите, освободи нашего "гостя". У меня появилась идея, как лучше всего использовать нашего ментально нестабильного приятеля с пользой для всеобщего дела.
– Таракан, маленький и незаметный, что ты смотришь на меня? – спросил я у ползающего по потолку насекомого, уже третий час нарезающего круги над моей головой, над жесткой тюремной койкой, где я лежал, заточенный в камере, в которой провел весь следующий день. Меня дважды накормили армейскими консервами (к счастью из овощей, не мяса) и дали сходить в туалет, но в остальном ничего запоминающегося больше не происходило, и мне до одури было скучно. Ну, хоть, моя безумная вторая половина пока не появлялась, по-видимому, решив, что для нее сидеть взаперти будет очень неинтересно, и я хоть ненадолго мог остаться наедине со своими мыслями.
Но вот за дверью в коридоре раздались шаги.
Я приподнял голову и посмотрел на нее. Дверь со скрипом открылась, и в мою камеру зашла та самая пегаска – Лайт Фликкер.
– Вставай, – велела она, мотнув головой.
– Что, уже надумали, что со мной делать? – спросил я, поднимаясь на ноги.
– Да, ты свободен, – без предисловий ответила кобылка, подходя ближе, и прикоснулась к кольцу на моем роге, каким-то магнитным устройством, который держала у себя в крыле. Замок на кольце ослаб, и я без проблем снял его своим телекинезом и вручил ей.
– Так просто? – удивился я, – без каких-либо условий или требований?
– Именно, – подтвердила капитан, – поскольку ты рассказал нам все что нужно, а наши разведчики изучили ближайшую округу и нашли массу подтверждений твоим словам, от имени вооруженных сил Эквестрии я официально заявляю – что с тебя сняты все обвинения в шпионаже, работе на зебр и покушении на офицера этой базы.
При этих словах пегаска, слегка пошевелила раненым крылом.
– Что ж, отрадно слышать, – воодушевленно произнес я, – а что там с моими вещами? ПипБаком? Оружием?
– Мы все тебе вернем, когда ты выйдешь наружу, – все тем же холодным и безэмоциональным тоном сказала коралловая пони.
– А это точно? – слегка прищурившись, поинтересовался я, – не будет никаких попыток пристрелить меня, когда я повернусь к тебе спиной?
Пегаска чуть нахмурилась и посмотрела мне прямо в глаза, на что я ответил ей тем же. Несколько секунд мы молча "играли в гляделки", пока она, наконец, не произнесла:
– Нет, ни я, ни кто другой тебя не тронет. Хотели бы мы тебя убить, давно бы уже это сделали.
– Да, с этим не поспоришь, – пожав плечами, согласился я, и вместе с ней направился к выходу.
– Кстати, – я на секунду остановился у дверного проема, – надеюсь, между нами нет никаких обид?
Пегаска, тоже притормозила, видимо обдумывая, что мне на это ответить. Она снова пошевелила поврежденным крылом, и я заметил, как напряглись вены у нее на висках. Да, она еще не скоро забудет наш совместный с ней спарринг.
– Никаких обид, – сказала она, – тем более что ты победил лишь благодаря тому повторяющемуся временному циклу.
– Ну, и своим навыкам, – не сумел сдержаться я, – я хоть и не военный, но все же тоже не новичок в копытопашном бое и до выхода на поверхность был охранником в стойле.
Ноздри у Лайт чуть сжались. Я был уверен, что она сейчас начнет мне угрожать или на худой конец даст волю своим ногам (мышцы на одной из них заметно напряглись). Но она, к моему удивлению проявила себя довольно сдержанно и лишь коротко спросила:
– И сколько раз ты со мной дрался, прежде чем смог одержать верх?
– Не стану врать – не считал, – сказал я, решив не добавлять еще больше ненужного между нами напряжения. Плюс я не хотел говорить ей, что некоторые из этих попыток произошли у меня, потому что Лже-Пинки хотела еще раз "искупаться" в чужой крови. Незачем поднимать эту тему, тем более что о моем помешательстве походу все забыли.
– Но явно не одна, – с еле заметной ухмылкой заметила пегаска.
– Да, не одна, – признался я.
– И этим все сказано, – подвела она итог.
– Ладно, забей, не будем об этом, – примирительно поднял я переднюю ногу, – я не хочу устраивать тут конфликт из-за того кто из нас круче. Я просто хотел сказать: что тоже не любитель, в такого рода делах, при этом ни на что не намекая. И только.
– Хорошо, я приму это к сведенью, – сказала Лайт, – ну, мы будем и дальше тут стоять? Или пойдем уже на улицу?
– На улицу, конечно, – с улыбкой сказал я, выходя в коридор, – а то у вас тут хоть и комфортно, но я бы предпочел все же поселиться в гостинице поудобней. И желательно, без тараканов.
– Шутник? – не спросила, скорее, приметила одну из моих особенностей пегаска.
– Да и еще какой, – тут же подтвердил я, – здоровое чувство юмора помогает мне не замечать некоторых особенностей нашего погибшего мира.
– И каких же? – спросила она, открывая ключом одну из внутренних дверей, за которой начиналась лестница на второй этаж.
– Увидишь, – неопределенно ответил я, – тут всякого хватает, чтобы поседеть и пару раз обосраться.
– А конкретней, – не унималась кобылка.
– Ну, если тебе так интересно: тут есть зомби, мутанты, бандиты, свихнувшиеся роботы, злые призраки, которые могут поднимать из земли скелеты или жалостливо шептать тебе невесть что на ухо. Ну и конечно зомби-драконы с торчащими из грудной клетки с искаженными в предсмертной агонии головами пони.
– Призраки? Зомби? Ты это серьезно? – не знаю взаправду или, решив меня подколоть, спросила она.
– Еще как серьезно, – сказал я, – по крайней мере, это все что я успел повидать лично за неполных три месяца прогулок по пустошам. Наверное, где-то в глубине нашей страны есть чудовища и пострашнее.
– Выходит встреча с призраками здесь в порядке вещей?
– Ну, я бы сказал что нет, – задумчиво произнес я, вспоминая, как был изумлен шериф, когда я ему рассказал о моем с Мэтти походе в недра горы, – скорее с ними можно столкнуться, если лазить по опасным местам, коих здесь великое множество.
– А ты, значит, любишь лазить по опасным местам? – спросила она. Мы поднялись на первый этаж и направились к выходу на улицу. Мимо нас сновали солдаты, носившие на своих спинах и в телекинезе ящики и картонные коробки.
– Не очень, – покачав передней ногой, сказал я, – просто в ходе моих поисков Пинки Пай, меня пару раз заносило в не самые приятные места, и я там натыкался на разных монстров.
– И при этом все время выживал? – дотошно, как на допросе спросила меня пегаска.
– Да, было дело. Но мне если честно, просто везло. А еще иногда выручали друзья.
– Понятно. А, вот и они – твои вещи, – мы подошли к столу, поставленному возле входа, который сторожила кобылка-единорог в солдатской форме. На нем в ряд лежала мои сумки с вещами, оружие, ПипБак, комбинезон из стойла и даже плащ, который вызвал у здешних пони со мной столько недопониманий.
– Спасибо, – я взял телекинезом свои вещи, – эм, дамы… может, отвернетесь?
– Зачем, ты итак уже раздет, – хихикнула единорожка.
– И то верно, – признал я правильность ее слов и начал не спеша одеваться.
– Можешь все хорошенько проверить, – сказала мне пегаска, – мы ничего у тебя не забрали и жучков на твои вещи не устанавливали.
– Да ладно, что уж там, – отмахнулся я, накидывая на себя плащ и застегивая на ноге ПипБак, – поверю вам на слово. В конце концов, если уж простому пони нельзя верить солдатам, защищающим его жизнь на фронте, то в какой стране спрашивается: мы живем?
Пегаска и охранявшая мои вещи единорожка недоуменно посмотрели на меня, словно я сказал сейчас что-то непристойное.
– Расслабьтесь, я просто пошутил, – попытался я разрядить обстановку.
– Неудачно, – заметила Лайт.
– Похоже на то, – сказал я, видя как обе кобылки напряглись.
– Что ж, теперь, мы можем отправляться, – сказала не столько мне, сколько единорожке капитан. Но при этом смотрела она именно на меня.
– Мы? – решил я убедиться, что правильно все понял, – ты же сказала, что я свободен.
– Да, ты свободен, – утвердительно кивнула Лайт, – просто мы отпустим тебя не здесь. Ты отправишься вместе с нами в руины Бриск Рилла, а уже оттуда можешь идти на все четыре стороны.
– Ну ладно, – тут же согласился я, – конечно, я бы предпочел уйти отсюда сам, но раз уж вы не прочь проводить меня, я с радостью приму ваше предложение. Тем более – в этих песках таится немало опасностей и в компании мне будет намного спокойнее.
– Как скажешь, – равнодушно произнесла пегаска и вместе со мной вышла на улицу. Там уже начинало помаленьку смеркаться. Солнечный диск слабо поблескивал из-за горизонта, а на смену ему уже готова была выйти серебристая луна.
– О, так мы пойдем ночью?
– Да, так будет лучше. Меньше любопытных глаз. Вот только не пойдем, а поедем. Чем быстрее мы покинем это место, тем лучше.
– Вот и славно значит, дадим своим ногам передохнуть.
Лайт подошла к одному из нескольких армейских джипов, на крышу, которого солдаты укладывали вещи, а затем перетягивали их веревками. Я уселся вместе с ней на заднее сиденье, а вскоре по завершении всех приготовлений к нам присоединилось еще пятеро пони. Двое из них неловко приткнулись между сложенными позади ящиками, один сел между нами на заднее сиденье, а еще двое расположились спереди, и я узнал того что был слева. Им оказался тот самый рядовой – Норингс, с которым я впервые столкнулся в окопе.
– Салют Норингс, – поздоровался я с ним.
– А? Мы разве знакомы? – удивился единорог, оборачиваясь ко мне.
– Можно сказать и так, – неловко потерев шею, произнес я, – ты меня, скорее всего не помнишь, но я с тобой уже общался, и ни один раз.
– Да и о чем же мы… – хотел спросить у меня солдат, но нахмуренный взгляд пегаски заставил его замолчать и он повернулся обратно.
– Ну, все капитан, мы готовы. Это последние ящики с припасами, что нам удалось погрузить, – сказал водитель, переключая сбоку от себя рычаг и нажимая на педаль.
– Отлично, тогда давайте уже уберемся отсюда. Не хочу сидеть тут и дожидаться, когда к нам прибудут первые представители "Прекрасного Нового Мира".
– Так точно мэм, – козырнул водитель и с небольшим рывком, машина тронулась с места, осторожно маневрируя между оставшимися на территории кусками разорванных пушек, а затем выехала за территорию базы. Вслед за нами двинулся еще один джип и большой грузовик.
– Прощай 317-ая, – махнула здоровым крылом пегаска, повернувшись в сторону стремительно отдаляющихся от нас в сгущающейся тьме кирпичных стен.
– Да, нелегко, наверное, вам уезжать отсюда, – сочувственно заметил я, – все-таки с этим местом у вас связано столько воспоминаний и впечатлений.
– Ага, и самое яркое из них – момент, когда мы неожиданно перенеслись во времени и узнали, что нашему миру пришла хана, – сказал мне водитель, – такое "радужное" событие боюсь, не скоро забудется.
– Это что, был сарказм? – спросил я.
– А как, по-твоему? – поинтересовалась Лайт.
– По-моему он самый, вот только не могу понять – почему? – я расслабленно откинулся на спинку сиденья, – как по мне: вы ребята должны быть сейчас просто счастливы, потому что не только смогли уцелеть на войне, но и своими глазами увидели будущее. Не многие пони могут похвастаться этим.
– Лучше бы мы все умерли, а зебры никогда бы не запускали эти долбанные ракеты в сторону нашей родины, – подал голос солдат сидящий сзади.
– Да, – кивнула Лайт, – оказаться в будущем, в котором враг одержал победу благодаря нашим промашкам. Может ли быть участь страшнее?
– Не думаю капитан, – отозвалась сидящий возле водителя Норингс.
– Блин, публика непрошибаемая, – про себя подумал я, – и как с такими налаживать отношения?
Остальную часть пути мы проехали молча. Лишь изредка вояки обсуждали между собой какие-то личные вопросы или решали, по какому участку пустыни им лучше всего проехать. Со мной они предпочитали не разговаривать, и я от нечего делать немного порылся у себя в ПипБаке: отмечая на карте новые навигационные точки (вроде ракетной базы или лагеря Искателей истин), а потом решил послушать музыку (к счастью, солдаты не были против). После пары довоенных мелодий в эфире зазвучала голос Ди-джея Пон-3:
Здравствуйте мои дорогие радиослушатели. Успели соскучиться по свежим сплетням? Если ваш ответ – да, то поскорее развесьте уши и натяните на свои мордочки счастливые улыбки, потому что я вернулся! Я – Ди-джей Пон-3 и я принес вам новый выпуск новостей. И каких!
Уверен, многие из вас не раз слышали истории о загадочной аномалии, что находится неподалеку от руин Бриск Рилла – того маленького разрушенного городка, расположенного на трассе «Жаркие Ветерки» в пустыне Сан Паломино. Если нет, позвольте напомнить – в нескольких часах пути от этого города, среди песков, можно встретить огромный магический купол, по внешнему виду, словно сотканный из волшебной энергии, который на протяжении многих лет волновал сердца и умы простых пони и заставлял ученых из крупных организаций чесать себе до кости затылки. Все они хотели узнать: что это за аномалия, откуда она возникла, кто ее создал, и куда пропадали те несчастные пони, что имели неосторожность в нее зайти?
На эти вопросы пытались ответить очень многие. Существовала даже целая организация ряженых умников, которая посвятила себя изучению различного рода волшебных явлений. Ее члены называли себя – «Искателями истин», но даже им не удалось подобраться хоть сколько-нибудь близко к ответу на вопрос: откуда посреди пустыни возник этот магический купол?
Да, это была та еще загадка, которую возможно не скоро смогли бы разгадать, если бы за дело не взялся… догадываетесь кто? Да, вы не ошиблись – Джеки Пай! Наш взбалмошный житель из стойла, без страха проник в эту таинственную аномалию и… сразу же после этого, она исчезла! Я не шучу. Каким-то образом ему удалось убрать с карты Сан Паломино это проклятое, гиблое место, и теперь там снова стало безопасно. Ну, настолько насколько это возможно в нашем жутком и полном монстров и бандитов мире пустошей. Но и это не самое главное: на том месте, где раньше находилась эта аномалия, из ниоткуда появилась прекрасно сохранившаяся военная база – одна из редких жемчужин довоенной Эквестрии, где наверняка до сих пор хранится множество припасов и диковин из прошлого времени. Однако не стоит очень сильно этому радоваться. Про эту базу, еще до того как я о ней узнал, проведали бандиты и наемники, а также серьезные организации. И я на все сто процентов уверен: что вскоре там, среди песков опять зазвучат канонады и начнутся бои, как это некогда было в прошлом, так что вполне возможно этим своим достижением Джеки Пай обрек на гибель множество чересчур жадных и наивных пони. Ай-яй-яй! Ну что же ты герой?
Кстати о героях. Похоже, среди песков Сан Паломино появился еще один неукротимый и бравый жеребец, который если верить слухам отдельных пони идет во много лет назад, разрушенный заклинанием времени Лас-Пегас. И если кто не помнит – именно оно обратило всех его жителей в горстки праха в самом конце войны. Этот малый с гитарой, одетый в потрепанный смокинг движется туда, чтобы дать тамошним аборигенам самый лучший в их жизни концерт, и стать согласно местным обычаям новым королем. Весьма честолюбивая мечта как, по-моему. Но не буду сильно строго его судить. Особенно после того как вспомню, что этот малый путешествует вместе с жеребенком и, судя по всему, является примерным отцом. Так что кобылки Лас-Пегаса, очень советую вам взять его на заметку 32. (@_@).
Спасибо за внимание пони мои! Ууу! Новости от Ди-джея Пон-3! Мы радио Свободной Пустоши и мы работаем на вас! А теперь вернемся к музыке.
Из динамика ПипБака зазвучала веселая джазовая песенка, но мне было не до нее. Я задумался над словами, что сказал Ди-джей Пон-3 относительно того: что вскоре в пустыне может начаться настоящая битва за припасы, которые еще остались на этой базе. Да уж, наломал я дров.
– Слышал Рогни? Мы, оказывается, еще вовремя оттуда уехали, – сказал водителю Норингс.
– Да уж, никогда бы не подумал, что наш запущенный ракетный комплекс вызовет такой ажиотаж среди местного населения.
– Ну, им же хуже, – вставил пони, сидящий возле меня, – особенно когда они заглянут внутрь бункера и нарвутся там, на оставленные нами…
– Может, уже заткнешься а? – резко оборвала его Лайт.
– Извините капитан, – пристыженно сказал солдат.
– И вы все тоже, – обратилась к остальным пегаска, – у нас тут боевая операция, а вы ведете себя как на пикнике.
– Прощу прощения мэм, больше такого не повторится, – пообещал Норингс и вместе с остальными до конца поездки не проронил ни слова.
Где-то, через полчаса, в окончательно наступившей темноте мы подъехали к руинам Бриск Рилла. Городок, был все таким же запущенным и полуразвалившимся. Именно таким, каким я его и запомнил. Мы проехали по главной улице и остановились около ворот той злополучной ратуши, где я в первый день своего пребывания на Пустоши столкнулся с рейдерами. Как только мы подъехали ворота открылись, и мы вместе с остальными машинами заехали внутрь двора.
Там нас поджидали дежурившие у входа бойцы, которые тут же подбежали к грузовику и машинам и принялись их разгружать. Я вместе с Лайт и остальными вылез наружу, разминая слегка затекшую спину и оглядываясь по сторонам. Во дворе с момента моего ухода отсюда все сильно изменилось. Солдаты, хоть и прибыли сюда совсем недавно уже успели, как следует привести это место в порядок: убрали висящие на стенах трупы, выкинули мусор, разместили возле забора несколько крупных палаток, где стояли складные койки или были сложены ящики с припасами. Над дверьми самой ратуши был растянут между колоннами флаг Эквестрии.
– Надо же, а тут мило, когда на цепях не висят мертвецы и не жужжат возле уха мухи.
– Да? А ты что тут уже был? – спросила у меня капитан.
– Был. Именно с этого места я и начал свое знакомство с пустошами, и убил первых живущих здесь негодяев, – я показал ей на группу холмиков, что находились возле сарая, – видишь? Этих рейдеров прикончил я. Не всех конечно, всего троих. Четвертая могила была тут с самого начала.
– И после этого ты их похоронил? – удивилась пегаска, – зачем?
– Потому что так было правильно. И на моем месте так поступил бы каждый порядочный пони. А что в этом такого? – спросил я в ответ.
– Ничего, – тут же безразлично отмахнулась кобылка. После этого мы простояли молча несколько минут и она, наконец, произнесла:
– Что ж, как я и обещала: мы приехали в Бриск Рилл и теперь ты официально свободен. Можешь уходить. Она показала мне на ворота.
– И все? Я сейчас так просто уйду, и вы ничего от меня не потребуете и не возьмете никакой клятвы?
– Ну, я бы могла, конечно, взять с тебя слово – что ты никому не расскажешь об этом месте, но думаю, такая гарантия, вряд ли будет чего-нибудь стоить.
Я хмуро глянул на нее.
– И потом, насколько я могу судить по выпуску того ди-джея: о нашем присутствии итак очень быстро все догадаются, так что я не вижу особого смысла, хоть в чем-то тебя ограничивать. Ты теперь не наш пленник и можешь смело идти куда хочешь. А если ты все еще опасаешься, что мы тебя пристрелим или будем за тобой следить, то даю тебе слово офицера – что ничего из вышеперечисленного мы предпринимать не станем. Если конечно, мое слово имеет для тебя вес.
Она посмотрела на то, как суетятся ее подчиненные и начинают устанавливать для новоприбывших еще одну палатку.
– Если хочешь, можешь остаться у нас до утра, а уже после уйти. К тому же: по приказу майора Транкл Стэнд, я уполномочена предложить тебе часть наших припасов в качестве благодарности за то, что вызволил нас из волшебной ловушки.
– Ну, что касается ночлега тут – пожалуй, я пас. Не стоит сильно задерживаться. Если уж уходить то лучше ночью пока солнце не жарит, и монстры по большей части дрыхнут. А вот припасы – за это спасибо, они тут всегда нужны, особенно довоенные, – с готовностью принял я ее предложение, – еду и воду оставьте себе, поверьте, вам она еще пригодится. А вот патроны и возможно спарк-батарея, если они у вас есть, мне бы пригодились.
– Хорошо, я прикажу нашему интенданту, выдать тебе спарк-батарею и несколько пачек патронов, я так понимаю для твоей винтовки?
– Ага, а то на пустошах их найти не так-то просто.
– Ясно, ну, полагаю, на этом все, рада была познакомиться, – сказала она и, поправив фуражку, направилась ко входу в здание. – Да и еще кое-что, – она на секунду задержалась, – майор просила передать тебе: что хочет с тобой кое о чем переговорить, относительно секретной лаборатории в Вечнодиком лесу. Загляни к ней, если хочешь, она сейчас как раз внутри. И произнеся это, кобылка зашла в ратушу.
– Секретной лаборатории, значит? – повторил я, – а ведь верно мне есть, что у нее спросить и уж тем более попросить, особенно если она, по словам этой пегаски, готова помочь мне за то, что я их освободил. Думаю, нужно этим воспользоваться.
Сперва я подождал, пока мне принесут обещанные припасы, которые вручил мне один из рядовых. Он передал мне средних размеров холщовый мешок, в котором лежала новенькая спарк-батарея и восемь пачек патронов для винтовки. Неплохая награда. А после я решил сходить к этой майорши и побеседовать с ней о лаборатории, в которой – я был уверен я смогу, наконец, найти свою Пинки Пай.
Зайдя в ратушу, я про себя отметил – что и здесь солдаты успели на совесть прибраться. В проходе больше не валялось ни одной ржавой консервной банки, а стены и пол хоть и не блестели но, тем не менее, были вытерты, а кое-где даже поскоблены. В том месте, где у бандитов была уборная (или точнее сральня) теперь больше не пахло говном, а вместо кастрюли стоял самый настоящий переносной биотуалет, которым в прошлом пользовались военные. Я порасспрашивал нескольких пони, что находились в здании о том, где я могу найти майора, и они указали мне на второй этаж. Я поднялся туда и, увидев возле дверей помещения, где раньше был склад, вооруженную охрану быстро смекнул что майор, скорее всего там.
Солдаты без возражений запустили меня внутрь. Я зашел и застал там майора, капитана Фликкер и еще нескольких пони, которые стояли возле карты на обгоревшем столе, установленном посреди комнаты. Прежде разбросанные повсюду скамьи теперь были сдвинуты к краям стен, а наиболее целые стояли около стола или переносных складных кроватей, которые огораживали ширмы.
– Прошу прощения, – громко произнес я, чтобы привлечь к себе внимание.
– А, вот и ты молодой жеребец, – произнесла Транкл Стэнд, повернувшись ко мне, – рада видеть. Как погляжу, ты все-таки решил выслушать мое предложение, перед тем как уйти.
– Ну да, ведь в какой-то степени я именно из-за Вас отправился к этой аномалии.
– И помог нам вырваться из ее ужасного плена, – громко сказала она, – ценю, очень ценю. Если капитан Фликкер еще тебе не сказала – я тут все тщательно обдумала и поняла, что мы перед тобой в неоплатном долгу, и именно поэтому я хотела бы тебя отблагодарить и поддержать в твоих поисках.
– Весьма признателен, – поблагодарил я, – если я правильно понял: Вы хотите отдать мне ключ-карту от лаборатории в Вечнодиком лесу? Или даже назвать ее координаты?
– Намного лучше. Я дам тебе и карточку и координаты, ведь как я уже сказала: для меня огромная радость оказать помощь такому славному жеребцу как ты.
Капитан Фликкер коротко кашлянула.
– О, в ход пошли притворство и лесть, – мысленно заметил я, – видимо все не так просто. Одно из двух: или она сейчас станет меня домогаться, или потребует чего-то взамен. Скорее всего – второе, ведь у нее жеребцов тут итак хватает.
– Большое Вам спасибо. Но насколько я понял – за эту милость Вы попросите меня сделать и кое-что взамен.
– А ты я вижу проницательный малый, – с улыбкой произнесла она, – да, мне действительно нужна от тебя небольшая услуга, но уверяю: совсем не сложная.
– И о чем же Вы собираетесь меня попросить?
– Ребята, не могли бы вы ненадолго выйти? – обратилась она к находящимся в помещении пони. Солдаты, тут же закончили все свои дела и, не произнося ни слова, быстро вышли за дверь, все кроме капитана Фликкер.
– Тут такое дело приятель, – начала кобыла, – как ты и сам прекрасно понимаешь: я и мой отряд здесь чужие – в этом опасном и негостеприимном мире. Привычная нам Эквестрия сильно изменилась и, по сути, нам сейчас некуда пойти или где-то затаиться. Ну, по крайней мере, без предварительной разведки.
– Понятно, – кивнул я, – но при чем тут я?
– А разве не очевидно? Здесь на пустошах ты свой и прекрасно во всем ориентируешься. И тебе не составит особого труда помочь нам с разведкой.
– В смысле поделиться сведеньями? Но я ведь уже итак рассказал вам все что знаю. И потом я не такой уж тут и свой. Как Вы, наверное, помните, я прожил здесь всего-то три месяца и мало что еще повидал.
– И все же, ты знаешь об этой Пустоши гораздо больше чем все мы. А идти на разведку в слепую на чужой территории – дело заведомо опасное, если нет проводника. И я хочу чтобы этим проводником стал – ты.
– Я? – удивился я.
– Именно. Я хочу, чтобы ты проводил одного из наших пони до ближайшего крупного города и помог ему собрать там сведенья. И в обмен на эту маленькую услугу я сообщу тебе координаты лаборатории Министерства Морали и отдам карточку от ее главной двери. Не стану врать – я не совсем понимаю, что ты надеешься там найти, но раз уж тебе нужно в нее попасть, я не стану препятствовать.
Ничего ей, не ответив, я задумался – стоит ли мне соглашаться на эту сделку? Конечно, я очень хочу получить ключ и сведенья о лаборатории Пинки Пай, но вести плохо знакомого чужака к себе в город. Другие маленькие городки были не в счет потому что: во-первых там мало что можно было узнать о пустошах, а во-вторых я очень плохо запомнил туда дорогу.
– Ну, так что молодой жеребец? Мы договорились? – спросила она, протянув мне ногу.
– Эмм… ладно, я готов помочь Вам и проводить одного из Ваших солдат в город, в котором живу. Но предупреждаю – если Вы задумали хоть как-то нам навредить…
– Даю слово – ничего плохого мы не сделаем, – поспешно вставила она, – мы же не дураки, и не станем рисковать жизнью и твоим доверием (она мне подмигнула) нападая на вооруженный и хорошо укрепленный город.
– Хорошо, договорились, – я пожал ее ногу, – и кого же Вы хотите, чтобы я сопроводил?
– О, одну очень опытную особу, можно сказать настоящую мастерицу по тактическим операциям и боевым вылазкам. Которая, между прочим, хорошо тебе знакома.
– И кт… – хотел спросить я, сперва почему-то подумав про единорожку, что охраняла мои вещи, но тут же резко осекся и до меня дошло.
– Вот Дискорд, – вслух высказался я, повернувшись к Фликкер.
– Полностью согласна, – подтвердила пегаска.
– Надо же, как сильно тут все изменилось, – вполголоса произнесла Лайт, на секунду приостановившись, чтобы поправить у себя на голове широкополую шляпу. Мы как раз были неподалеку от заброшенной кофейни, которая смотрела на нас своими пустыми окнами. Возле ее стен лежали обломки рухнувшей покатой крыши, а внутри можно было разглядеть перекатывающийся по полу мусор. У центральной стойки валялось несколько скелетов.
Согласно нашему договору с Транкл Стэнд я должен был проводить пегаску до Бампкин-Тауна, чтобы она могла собрать там сведенья касательно послевоенной Эквестрии. Ключ-карточку и координаты лаборатории единорожка передала капитану, которая в свою очередь должна была отдать их мне, как только мы достигнем города.
Когда кобылка сняла шляпу, я заметил, что ее длинная грива была двухцветной – основная ее часть имела мягкий пурпурный оттенок, разбавляемый бледно-розовыми крупными прядками. И как только я не заметил этого раньше? Наверное, просто не обратил внимания, ведь я тогда больше переживал за свою жизнь, находясь в аномалии или в тюремной камере, где мне грозил неминуемый расстрел. Да и армейская форма, которую она носила, многое скрывала, а ее грива всегда была убрана в пучок и находилась под фуражкой. Но сейчас ей пришлось расстаться с этим и одеть, найденные в логовище рейдеров тряпки, состоящие из коричневого кожаного плаща (в котором она прорезала дырки для крыльев), обгрызенной ковбойской шляпы и пары просмоленных седельных сумок, куда она сложила некоторые свои вещи. Ну и в завершении она носила солнцезащитные очки – единственный целый элемент одежды, который немного контрастировал на фоне остальных ее шмоток. Да и сама кобылка, невзирая на маскировку, сильно выделялась и не очень-то походила на жительницу пустоши. Ее подстриженная шерстка, целые зубы и ровные отполированные копыта – не соответствовали тому образу пустынной странницы, который она решила на себя примерить. Наверное, когда-то и я выглядел такой же "белой вороной" для живущих на поверхности пони.
Пегаска взмахнула своей гривой, и ее распущенные волосы заскользили по кораллового цвета шее.
Но, несмотря на очевидную неправдоподобность, она выглядела очень даже ничего в этом новом образе. По крайней мере, он шел ей намного больше, чем облик строгой и сдержанной кобылки-капитана одетой в офицерский мундир.
– Да, не самый приятный видок, особенно после чистой довоенной Эквестрии. Уверен – ты тут несколько раз обедала, перед тем как оказалась в куполе. А теперь вот все обратилось в руины. С трудом верится, правда? – решил поддержать я беседу. За последние девять часов, что мы шли по пустыне, никто из нас не проронил ни слова, и я был искренне рад возможности хоть как-то разбавить тишину. – Нечто подобное я и сам ощутил, когда только вышел из бункера. Ну, сразу же после того как испытал шок при виде огромного окружающего пространства, столь непривычного для меня в то время.
Пегаска, чуть прищурившись, посмотрела на меня.
– Что? Я просто подумал, что нам пришла пора нарушить затянувшееся молчание и немного побеседовать.
– Поверь, не стоит, – отозвалась она.
– Почему? Ты что, все еще дуешься на меня из-за той перепалки? Если так – прошу прощения. Я не хотел с тобой драться, но сама понимаешь: если бы я этого не сделал, ты и остальные и дальше продолжили бы жить внутри аномалии.
– Эх… – с глубоким выдохом произнесла кобылка, – слушай, Джек, ты я вижу, неплохой жеребец и все такое, но давай расставим все точки на "и" – я на тебя не в обиде и в чем-то даже признательна. Ты и вправду спас нас из этого магического купола.
Я улыбнулся.
– Но, – тут же прибавила она, – при этом я не забыла, той безумной выходки, что ты устроил и факта, что сделал все это ты отнюдь не ради нас. Поэтому не надо строить из себя великого героя. Ведь ты же пришел в эту аномалию не ради нашего спасения. Как ты сам и сказал: ты искал там необходимую тебе информацию и карточку-ключ. И будь у тебя возможность заполучить их и спокойно уйти, оставив нас, ты именно так бы и поступил.
– Ну… – начал я.
– Я угадала, верно? – спросила она.
Я немного помолчал, прежде чем ответить ей. У меня была куча аргументов, которые указывали на то, что она не права, но все они так или иначе были связаны с Лже-Пинки, и мне очень не хотелось раскрывать пегаске особенности своей психики, по крайней мере, сейчас. Поэтому я решил зайти с другого края:
– Нет, – твердо произнес я, – не угадала. Да, я действительно пришел к вам в поисках карточки-ключа Транкл Стэнд, но я не знал, что в этом месте могут быть живые пони, застрявшие во времени. Не буду скрывать – я не уверен, как стал бы действовать, если бы мог заполучить ее и спокойно уйти, но вас бы я точно не бросил. И вовсе не потому, что решил заделаться героем.
– Как скажешь, – безразлично отозвалась она, очевидно, мне не поверив.
– Ну вот, опять снова-здорово. Неужели так трудно хоть на минуту перестать изображать из себя суровую пони и сделать вид, что тебе не все равно?
Она недовольно посмотрела на меня.
– Я имею в виду – что раз уж мы идем вместе, может, давай уже перестанем притворяться, что один из нас молчаливая тень другого и попытаемся узнать друг друга получше? Сама посуди: нам с тобой еще целый день топать вдвоем по пустыне. Так зачем же делать это в тишине? Я, конечно, не говорю что я такой уж интересный собеседник, но все же...
– Все же будет лучше, если ты немного помолчишь, – отрезала она, и сделала вперед несколько шагов, а потом, повернувшись ко мне, произнесла: – вот ты говорил, что у вас в стойле, война для многих была лишь легендой, а я пережила ее лично и за несколько лет повидала такое, отчего большинство простых пони умерло бы от страха. А эти места, несмотря на отдаленность от крупных городов, когда-то были красивыми и полными жизни. Она махнула ногой в направлении нескольких рядов разрушенных и занесенных песком построек стоящих по обе стороны дороги. – И здесь жила пара моих хороших знакомых, которых я поклялась защищать. Вот и скажи: каково мне сейчас идти мимо их гостиниц и кафе, в которых я с ними недавно болтала? Что я чувствую, понимая, что никого из них больше нет и это отчасти моя вина?
– Да, ощущение, полагаю не самое приятное, – признался я, – извини, я не знал. Я просто…
– Не надо извиняться, – сказала она, – для тебя возможно присутствие довоенной пони из прошлого и выглядит чем-то фантастическим, но я чувствую лишь боль и пустоту. А потому не хочу сейчас ни о чем трепаться.
– Я понимаю, – вздохнул я. – Ну, что ж, тогда давай и дальше пойдем молча.
– Спасибо, – холодно поблагодарила она, и мы продолжили идти вперед, сопровождаемые тихим посвистыванием ветра, гуляющим внутри безжизненных разрушенных домов.
После того неудавшегося разговора мы прошли еще несколько десятков миль, а когда стало смеркаться решили устроиться на ночлег, под расположенными невдалеке от дороги высокими скалами. Около одной из них я развел небольшой костер, на котором поджарил себе пару гренок и, перекусив, стал готовиться к ночлегу. Лайт Фликкер, по-прежнему со мной не разговаривала и, съев на ужин банку с овощными консервами, залезла к себе в седельную сумку и извлекала оттуда какую-то тоненькую с парой дырок тряпицу и вау… банку с настоящим белым облаком! Посмотрев на ее тоненькое одеяло, я подумал что ей, наверняка будет холодно под ним и хотел предложить переночевать в моем спальном мешке (ну а сам я решил перебиться и немного покемарить возле костра). Но прежде, чем я успел что-либо сказать, она открутила крышку и выпустила из банки облако, которое быстро разрослось до вполне себе крупной перины. Пегаска забралась на него и взмыла в небо, двигаясь в направлении ближайшей скалы. Похоже, она решила переночевать на ее вершине, подальше от меня, очевидно не сильно доверяя моему обществу. Не могу ее за это винить. Я бы и сам себе не доверял после того безумия, что учинила моя худшая половина. Главное чтобы ей там не было холодно. Хотя насколько я помню, пегасы куда лучше переносят низкие температуры, чем большинство простых пони, потому что с рождения живут среди облаков, где температура бывает весьма прохладной. Интересно, эта Фликкер тоже когда-то жила наверху?
И вот так мы провели ночь, держась в стороне, друг от друга. Я плохо спал и часто просыпался. Нет не из страха, что моя попутчица решит провернуть что-нибудь нехорошее, просто в пустыне хватало хищников и я, не имея никакого прикрытия, был вынужден спать вполглаза. И оказалось, что не зря. Где-то к трем часам ночи, мне показалось, что я услышал чьи-то шаги. Открыв глаза, я осмотрелся. Костер успел потухнуть, и вокруг была густая темнота. Луна укрылась за наползающими на нее со всех сторон тучами, но мне все же удалось разглядеть в ее редких лучах, что пробивались сверху, нечеткую фигуру. У соседней скалы, шагах в тридцати от моего лагеря находился кто-то очень высокий и лысый. Неизвестный был размером с пони и стоял на четырех ногах, но мне почему-то показалось, что это явно не пони. Луна чуть сильнее выглянула из-за туч, и я увидел, как блеснули его глаза… пустые и черные как ночь, без какого-либо намека на зрачки.
– Пришелец! – пронеслась у меня в голове тревожная мысль, – тот самый о котором говорил Ди-джей Пон-3.
– Эй, кто ты? Что ты тут забыл? – дрожащим неуверенным голосом громко прошептал я, обращаясь к нему.
"Пришелец", ничего не ответил и продолжал стоять и смотреть на меня.
– Предупреждаю – я вооружен, и если ты не… – я поднялся и хотел взяться за винтовку, но он тут же сделал шаг назад и словно растворился в воздухе, оставив после себя серебристую блестящую дымку.
– Что за… – ахнул я, подбегая к тому месту, где он был. На песке остались следы, но никого рядом с ними не было. Но что еще интереснее – не нашлось и других следов, которые бы указывали, откуда он пришел, только несколько отпечатков на том месте, где он только что стоял.
– Наверное, и вправду пришелец, – поджав уши, произнес я, – вот же морока на мою голову. Этим-то я, чем не угодил?
Я неопределенно посмотрел на небо, словно ожидая увидеть летающую тарелку но, разумеется, ничего такого там не было. Устало зевнув, я вернулся обратно в лагерь и забрался в спальный мешок. Надо ли говорить что после такого визита, я так и не смог нормально уснуть и наутро встал совершенно разбитым и не выспавшимся.
Немного позже, когда солнце, разорвав тучи, вышло из-за гор, мы с Лайт продолжили путь в сторону Бампкин-Тауна. Рассказывать ей о пришельце я не стал. Она бы мне все равно не поверила или и вовсе решила, что я окончательно спятил (– пришельцы – довольно частые гости у психически нездоровых пони, – подумал я). И скажу без преувеличения – это была самая скучная и неинтересная прогулка за всю мою жизнь. С Мэтти, по крайней мере, мы без устали болтали и обсуждали разные интересные новости и сплетни, а с Фликкер все было ровно наоборот, и я начал чувствовать себя так: будто попал на необитаемый остров или в потустороннее измерение, лишенное всяких звуков. Даже мое радио, не сильно-то помогало. Дошло до того что я начал различать звуки хрустящих у меня под копытами песчинок и слышать в подвываниях ветра нечто музыкальное.
Наконец, ближе к вечеру мы начали подходить к границе города. На нашем пути уже попадались отдельные узкие скалы, на которых несли дежурство городские снайперы. И мне пора было предупредить их о своем приходе. Конечно, меня они знали и без проблем пропустили бы даже без вызова по рации, но вот мою попутчицу – не уверен. А потому, я решил обязательно с ними связаться.
– Подожди, – остановил я кобылку, – здесь начинается участок дороги, который охраняют снайперы. Прежде чем мы пойдем дальше, я должен известить их о нашем приходе.
– Ну, раз должен – вперед, – сказала она, махнув ногой, – я тебя не держу.
– Да, конечно, – кивнул я и, достав из седельной сумки свою рацию, обратился к дежурившей согласно расписанию на этой стороне Голди.
– Эй, Голди! Прием, это Джек. Иду по главной дороге. Как слышишь меня?
– Прием Джек! Слышу тебя хорошо. Да и вижу тоже. Ты у меня в поле зрения уже десять минут. А кто это с тобой? Нашел себе на пустошах подружку? Я ее прежде не видела.
– Ну да, она с пустошей. Я встретил ее по пути и решил показать наш город. Надеюсь, ты не против?
– Нет. Конечно, если ты ей доверяешь.
– Еще как доверяю, она пони надежная.
– Такая же надежная, как Кламси Хуф несущий сидр?
Это был не просто вопрос, а специальная кодовая фраза, которую задавали охранники Бампкин-Тауна, когда хотели спросить – не взяли ли тебя в плен и не ведешь ли ты с собой врага?
– Скорее как наш шериф раздающий воду, – как полагается, ответил я, давая понять, что никакой угрозы нет. Скажи я ей – "как Билл считающий прибыль" и вероятнее всего Фликкер сразу бы упала с простреленной грудью. Но я не хотел ее убивать, а потому сказал то, что нужно, для ее безопасного прохода.
– Тогда все в порядке Джек, можете проходить. Приятной вам экскурсии, – со смешком сказала пони на другом конце, и мы двинулись дальше.
– Это была кодовая фраза? – внезапно спросила у меня Лайт.
– А? – удивился я.
– Шериф, раздающий воду – немного странная оценка моей благонадежности, – сказала она, – а значит это, скорее всего какой-то секретный вопрос. И насколько я могу судить, он означает – что никто не будет брать меня на прицел. Я права?
– Да, – решил не притворяться я, – так мы характеризуем новичков, которых можно пропускать в наш город. Я на секунду задумался, не слишком ли много я ей сказал, а потому, поспешно вставил: – но имей в виду, что мы регулярно меняем эти фразы.
– Ну, разумеется, я так и поняла, – сказала она, еле заметно улыбнувшись.
Мы прошли мимо скал, и вскоре показался каньон, внизу которого был город.
– Вот мы и на месте, – сказал я, подходя к краю, – перед тобой Бампкин-Таун – самое крупное поселение в этих местах и, на мой взгляд, самое дружелюбное из всех возможных.
– Да, это впечатляет, – сказала кобылка, разглядывая расположенные внизу дома и болото, – насколько я помню, раньше тут была горнодобывающая шахта.
– Ну да, кстати, если тебе интересно: именно глава охраны этой шахты и основала город, когда начался Конец Света.
– Что ж, очень любопытно, но боюсь, мне нужен не урок истории, а информация, касающаяся вашего времени, – заметила кобылка.
– Тогда тебе лучше всего посетить наш бар, там как раз собираются самые свежие слухи, сплетни истории и информация со всех концов Эквестрии, а так как в нашем городе бывает много торговцев именно с них тебе и стоит начинать собирать сведенья.
– Спасибо, – сказала она.
– Ну-с, это… – аккуратно начал я, – мы на месте, как и я, обещал, может, теперь и ты сдержишь слово данное Транкл Стэнд?
– Да, конечно, – кивнула пегаска и, засунув крыло в седельную сумку извлекла оттуда сложенный в несколько раз листок и завернутую в полиэтиленовый пакет новенькую пластиковую карточку.
– Вот она, – тихо произнес я, осматривая квадратную толстую карточку лишенную каких-либо картинок и надписей, кроме мелкого едва различимого штрих-кода с верхней стороны и магнитной линии внизу.
– Что-то не так? – спросила Лайт.
– Нет, все окей, просто… я думал, что она будет выглядеть несколько иначе.
– Это специализированная карта доступа от секретного объекта, – объяснила мне пегаска, – она и должна так выглядеть. Ты же не рассчитывал, что на ней будет крупными буквами написано – "Карта доступа от секретной лаборатории"?
– Ну да, выглядело бы глупо, – улыбнулся я. Развернув листочек, я заметил там несколько строк цифр с координатами. Открыв карту на ПипБаке, я ввел их, и перекрестие тут же перескочило далеко на север, остановившись где-то в центре Вечнодикого леса.
– Похоже, все в порядке, – прошептал я.
– Что, решил, что мы тебя обманули? – спросила кобылка.
– Ну… по правде говоря, были такие мысли, – признался я, – ведь эта карточка вполне могла оказаться и от двери какого-нибудь сортира на ракетной базе. Нет, ты не подумай, что я пытаюсь вас в чем-нибудь обвинять, но...
– Можешь не извиняться, – перебила Лайт, – в другое время и при других обстоятельствах именно так бы все и было. Но майор, не заинтересована посещать старую много лет заброшенную базу или ехать небольшим отрядом через всю Эквестрию. Так что эта карточка – настоящая, да и координаты тоже.
– Это замечательно, – сказал я, – благодарю тебя за твою честность.
Она промолчала.
– Ну-с, – опять начал я, – раз уж с этим мы закончили, может, напоследок я устрою тебе экскурсию? В конце концов, именно такой была моя легенда, чтобы помочь тебе попасть в город.
Я был уверен, что она мне откажет, но вместо этого кобылка согласилась.
– Хорошо, – сказала она, – давай, показывай мне, что тут есть и где.
– Хм, ну ладно, – немного удивился я, – тогда прошу за мной. Я учтиво поклонился ей и показал на сторожку в стороне, от которой начинался спуск в каньон.
Миновав шлагбаум, мы пошли вниз. Сторож, поднимая его, присвистнул моей спутнице, но она никак на это не отреагировала и просто прошла мимо.
– Надо же, – не смог удержаться я от комментария, – я был уверен, что такая суровая пони как ты и за меньшее свернула бы ему шею.
– И заодно влипла бы в кучу неприятностей и была вынуждена спешно покинуть город, – заметила она, – настоящий профессионал не тот – кто ломает носы направо и налево, а тот, кто в первую очередь думает.
– Да, с этим не поспоришь, – согласился я.
Пройдя по извилистому серпантину до самого города, я первым делом сводил свою попутчицу к штаб-квартире Фениксов. Поначалу я хотел в открытую подойти к зданию, но пегаска предпочла держаться от него на расстоянии и встала на соседней улице у ближайшего забора.
– Вот, это и есть Фениксы, – сказал я, демонстрируя ей дом из кирпича с развевающимися у входа флагами. Там же стояло и несколько охранников, один с протезированным глазом. – Самая организованная, обеспеченная и серьезная группировка на пустошах, стремящаяся обрести контроль над всей Эквестрией и способная противостоять как рейдерам, так и представителям ордена Стальных Рейнджеров.
– Понятно, – сказала кобылка, внимательно осматривая здание и пони что его стерегут, – я так понимаю: у них тут есть воздушное соединение. Она показала мне на столб, установленный на крыше.
– Да, к ним раз в месяц или чаще прилетают дирижабли и привозят припасы, ну а еще забирают свежих рекрутов, которые готовы вступить в их ряды.
– Значит, этот город принадлежит не им? Я думала, твой шериф тоже работает на Фениксов.
– Формально нет. Бампкин-Таун – свободное место, занимающееся своими собственными делами, но Фениксы держат здесь это посольство и в открытую ведут с нами торговлю с большими для себя скидками. Так что, можно сказать они тут – "теневые хозяева", которые всегда могут при необходимости взять этот город под контроль.
– Хм… – хмыкнула пегаска.
– В таких случаях они присваивают городу статус "неблагополучного места" и насильно меняют в нем руководство, ставя во главе одного из своих представителей, – объяснил я.
– Все ясно, – произнесла Лайт, – стандартная схема захвата и удержания власти при военном положении.
– Возможно. А какое это имеет значение? – спросил я.
– Большое. Ведь это значит, что ими управляет кто-то грамотный, обладающий военным опытом, – ответила Лайт.
– Хм, действительно, – согласился я, – мой лучший друг, однажды рассказывал мне что их лидер по имени Блэйзинг Даст, когда-то была паладином в ордене Стальных Рейнджеров.
– Неужели? Очень любопытно, – произнесла пегаска, выходя вместе со мной на дорогу. – Ну, штаб-квартиру Фениксов ты мне показал, куда пойдем теперь?
После здания Фениксов я сводил ее еще к нескольким местам, большую часть из которых она также предпочла осмотреть снаружи. Я сходил с ней к магазину Крипи Спина, дому братьев Хуф, показал вход в «Стремительную вагонетку» и спуск в яму с бедными жителями. В конце я, немного поколебавшись, решился и проводил ее до входа в шахту Пита, чей забор и шлагбаум она долго и с интересом рассматривала, тем самым вызывая у меня нехорошие подозрения. Не стану скрывать, я все еще немного не доверял ей. Особенно после того как заметил: насколько сильно изменилось ее поведение. Если при переходе через пустыню она была молчаливой и сдержанной, то тут, напротив стала очень разговорчивой и активно обо всем меня спрашивала, потихоньку вытягивая все больше новых сведений о нашем городе. И я искренне молился принцессе Луне, что в дальнейшем не пожалею о том, что так много ей рассказал.
– Хотя, – утешал я себя, – солдат у нее осталось немного, да и не все из них были профессионалами, так что рискнуть напасть на такой крупный и хорошо вооруженный город как Бампкин-Таун, они вряд ли решатся.
Лишь когда на улицу опустилась тьма и зажглись первые фонари, мы, наконец, закончили с "осмотром достопримечательностей" и повернули в сторону кабачка Дэрри.
Там уже было довольно оживленно. Рабочие из шахты и местные завсегдатаи спешили расслабиться после тяжелого трудового дня, и наш бармен успел порядком подустать (о чем говорили его взмокшая грива и помятый фартук) пытаясь обслужить всех приходящих к нему клиентов. Но, несмотря на это он весело улыбнулся нам, когда мы подошли и, поздоровавшись, поинтересовался – что мы будем пить.
– Мне, пожалуйста, светлого пива, если конечно оно есть, – сказала кобылка и выложила на стойку пару новых золотых монет.
– Битсы? – удивился бармен, разглядывая блестящие монетки, – извини милая, но мы их тут не принимаем. Можешь обменять их в магазине Крипи Спина, если конечно наша Принцесса заинтересуется такими безделицами.
– Все в порядке Дэрри налей нам две кружки своего лучшего пива и принеси орешек, – сказал я, кладя рядом с ним одну крышку из-под Монинг-Сан-Райз и горстку простых из-под Спаркл-колы.
– Так точно Джек, два пива для тебя и твоей подружки.
Жеребец ушел за дверь, а кобылка, повернувшись ко мне громко фыркнула.
– Подружка? – повторила она.
– Ну, мы же ходим вместе, верно. А соседи несколько раз намекали мне, что пора уже обзавестись семьей, вот они и подумали, что мы ну… понимаешь.
Она еще раз фыркнула, не прекращая смотреть на меня.
– Ой, да ладно тебе! Я что, настолько уродлив, чтобы стесняться того, что кто-то принял тебя за мою подружку?
Лайт ничего мне не ответила. Но когда Дэрри вынес нам две кружки пива и орешки она, взяв свою и отвернувшись от меня еле заметно улыбалась. Эх, знать бы еще, о чем именно она в этот момент думала.
Мы сели с ней за один из столиков, что находился возле дальней стены, подальше от местных жителей. Над нами на толстых скобах было приколочено чучело радскорпиона.
– Выходит, у вас вместо денег теперь используют крышки? – спросила она, делая небольшой глоток и отправляя себе в рот пару орешек.
– Ага, я и сам был удивлен, когда узнал об этом, – ответил я. – Но с другой стороны, это не так уж глупо, раз старых монет больше не изготавливают, а крышки единственная широко распространенная вещь, которая отчасти может заменить нам деньги.
Я достал из кармана пару крышек.
– Вот: эта из-под Спаркл-колы оценивается в одну единицу, а эта оранжевая, – я показал ей на крышку из-под Монинг-Сан-Райз, – в пятьдесят.
– Что ж, я это учту, спасибо, – поблагодарила она, рассматривая радскорпиона над нашей головой.
– Ну, и как тебе наш город? – через некоторое время спросил я. Пока мы сидели, мимо нас прошло несколько шахтеров и простых жителей, которые вежливо с нами поздоровались. Некоторые из них, не скрывая своего удивления, в открытую разглядывали крылья кобылки и о чем-то перешептывались. Я и забыл, насколько редко бывали здесь пегасы. По сути, кроме нашего шерифа, их вообще тут не было, а те, что прилетали на дирижабле Фениксов, как правило, предпочитали находиться у себя в здании и лишь изредка прогуливались по городу.
– Довольно милый, – ответила она. – Честно говоря, я не ожидала, что это место будет таким… ну, что ли…
– Цивилизованным? – закончил я за нее.
– Вроде того. Когда ты рассказывал про Бампкин-Таун, я решила, что это будет типичный дикий городок из фильмов про апокалипсис полный реднеков, которые живут в старых заплесневелых хижинах, посреди болота. Но он оказался весьма обжитым и застроенным.
– Хех, ну, если говорить откровенно, Бампкин-Таун и есть дикий городок полный реднеков, – со смешком заметил я, – просто сами реднеки на деле оказались гораздо приличней, чем некоторые о них думают. Да и вообще, деревенские жители не такие уж и примитивные, что бы там не говорили.
– Да уж, мне ли не знать, – поддержала она, выпив пива.
– Вот как? Ты так говоришь, будто бы и сама когда-то жила в подобном месте, – тут же ухватился я за произнесенные ею слова. Возможно первые, которые не имели ничего общего ни с нашим договором, ни с ее военным прошлым.
Пегаска посмотрела на меня, чуть прищурив глаза.
– Ну, нет, на этот раз твой проницательный взгляд меня не остановит, – заявил я, – я сегодня целый вечер рассказывал тебе о нашем городе, о пони, что тут живут и всем таком прочем, так что теперь твоя очередь. Я сделал несколько глотков. – И потом, я же не требую от тебя никаких подробностей. Просто по-дружески спрашиваю, откуда ты родом.
Кобылка, некоторое время молчала. А потом, неожиданно произнесла:
– Хорошо, я расскажу тебе о своем доме, но в обмен и ты поделишься со мной информацией о своем стойле.
– Идет, – согласился я, – только, чур, ты первая (неужели я смог таки уломать ее рассказать мне что-то личное?).
– Ладно, – начала Лайт, – я родилась в крошечном городке под названием – Эпплуза, что находится на западной границе этой пустыни. Там же я и провела все свое детство. Так что можно сказать: деревенские замашки и привычки мне известны не понаслышке, приятель.
– Интересно. Вот уж не думал, что такая пони как ты вдруг окажется деревенской.
– Кхе-кхем, – с явным намеком кашлянула она.
– Я имею в виду такая строгая, дисциплинированная и одевающаяся в аккуратную военную форму. Я был уверен, что ты родом из Клаудсдейла или какого-нибудь крупного города типа Мэйнхеттена, но уж никак не из Эпплузы.
– Что тут сказать – деревенские жители не такие уж и примитивные, что бы там не говорили, – со смешком повторила она мои собственные слова.
– Туше, – сказал я, поднимая переднюю ногу в знак ее победы.
– Ну а теперь Джек, расскажи мне о своем стойле, – напомнила она.
– Ммм… окей, хотя я даже не знаю с чего и начать, – задумчиво потерев подбородок, сказал я, – видишь ли, дело в том, что наше стойло немного не… эм… – я спешно подбирал подходящее слово, – необычное, в отличие от большинства других стойл. Конечно, ни в одном из них я ни разу не бывал, но уверен, что там живется гораздо спокойнее и лучше, чем у нас.
– Это почему? – спросила Лайт.
– Видишь ли, хоть я и не могу ничего доказать, но я уверен, что в нашем стойле все нарочно сделано так, чтобы пони были подозрительны и не доверяли друг другу. Для начала скажу тебе: что оно у нас разделено на два конкурирующих блока – Селестии и Луны. В Блоке Луны, в котором я вырос нам всегда говорили, что принцесса Луна была великой героиней и спасительницей Эквестрии, а ее сестра Селестия – злодейкой и тираном. Побродив некоторое время по Пустоши, и послушав мнение разных пони, теперь-то я точно знаю, что все это было ложью. И, как ты, наверное, догадываешься, в Блоке Селестии пони воспитывались совершенно иначе и им говорили: что Луна плохая, а Селестия хорошая.
– Понимаю, к чему ты ведешь, – сказала пегаска, допивая остатки пива. – У вас там была создана атмосфера взаимной неприязни, из-за которой вы часто враждовали.
– Вот именно. Конечно, до открытого противостояния с применением оружия у нас дело никогда не доходило, но блоки регулярно обвиняли друг друга в тех или иных преступлениях или верили, что одна из сторон строит козни против другой.
– Ясно. И судя по всему, это не очень-то хорошо сказывалось на вашем кхе-кхем… душевном самочувствии, – неожиданно заметила она.
– Что ты имеешь в виду? – поинтересовался я.
– Ну, я, конечно, не психолог, но учитывая тот факт: что вы жили в замкнутом пространстве, отрезанные от мира, да еще и в соседстве с пони, которых считали врагами, я не сомневаюсь, что из-за всех этих подозрений и паранойи вы не могли не страдать различными психическими заболеваниями.
– К сожалению, да. И у нас очень многие обитатели стойла до сих пор имеют навязчивые мысли, которые потом перетекают в серьезные отклонения. Вот помню жил у нас… эй, минутку! Ты что это, сейчас намекаешь на меня?
– Отчасти, – кивнула она.
– Это из-за того случая, когда мы с тобой подрались?
– Не обижайся, Джек, – начала пегаска. – За несколько дней, что мы пробыли вместе, я поняла, что ты пони неплохой и всеми силами хочешь это доказать. Но после того эпизода, когда ты напал на меня разговаривая сам с собой словно ты кобылка, у меня поневоле зародились, скажем так, нехорошие подозрения, касательно твоей психики. И сейчас, ты частично пролил свет на причину ее нарушения. Хотя, уверена, что это еще далеко не все. Я права?
– Ну да, – вздохнул я, обдумывая, стоит ли мне рассказывать Лайт всю правду, тем более, раз она и так уже практически обо всем догадалась. Но мы ведь едва знакомы. Так должен ли я говорить ей о своей "темной стороне"?
– Понимаешь, тут такое дело, в некоторой степени я и сам стал жертвой того безумия, что царило в нашем стойле, – осторожно начал я. – Пока я жил там у меня не было никаких проблем, и я даже начал думать, что сумел каким-то чудом избежать всеобщего помешательства, но потом, когда я вышел на поверхность, то я… я…
– Ты… – произнесла Лайт, готовая услышать от меня самое невразумительное объяснение тому, почему я напал на нее, но тут в бар зашел Мэтти, и избавил меня от дальнейших неудобных расспросов.
– Джек! – окликнул он меня, помахав ногой. – Привет, давненько не виделись. Вижу, ты уже вернулся с братьями Хуф из поездки. А где они?
– Привет, Мэтти. Не знаю, мы разделились, и я добрался до города сам. А что, они еще не приехали?
– Насколько я знаю, нет, – сказал земной пони. – По крайней мере, трое наших шахтеров сегодня днем сетовали на их отсутствие…
– Это верно, – поддержал его сидящий возле соседнего столика единорог с перепачканной в земле шевелюрой. – Нашим самогонщикам уже давно пора вернуться домой и начать варить старый добрый Спаркл-Ром.
– Зришь в корень, Ардо, – хохотнул Мэтти. – Так что они, скорее всего, еще где-то на пустошах.
– Ясно, ну как приедут, у них сразу же появится масса новых заказов, чего они наверняка и добиваются, дельцы дискордовы.
– Ха, на то они и Хуфы, – согласился Мэтти и тут заметил Фликкер. – Кстати, Джек, а кто твоя новая спутница? Не представишь меня ей?
– О, да, конечно. Мэтти это – Лайт Фликкер. Лайт Фликкер – это мой лучший друг Мэтти Амберфилд. Известный изобретатель и мастер на все ноги.
– Добрый вечер, – сказал Мэтти, протягивая ей переднюю ногу.
– Привет, – кивнула она, обхватив ее своим здоровым крылом.
– Так ты Лайт жительница пустошей? Какая-нибудь странница или охотница за сокровищами прежнего мира?
– С чего ты это решил? – поинтересовалась она.
– Ну, просто, Джек и сам любит бродить по разным развалинам, в поисках… а не важно, в общем, он тоже в какой-то степени странник. И как погляжу, нашел в своих странствиях настоящее сокровище – красотку-пегаску, – сказал Мэтти.
– Мэтти! – возмущенно произнес я.
– Да ладно тебе, Джек, это я так – по-приятельски, – сказал он и повернулся к Лайт. – А если серьезно, то Джек очень хороший жеребец, и его тут многие любят. Так что, если у тебя есть какие-то планы, могу смело сказать – выбор верный.
– Ну, спасибо тебе, "Мистер Сваха", – закрыв копытами глаза, смущенно произнес я.
– Всегда, пожалуйста, друг, – подмигнул он. – Ну ладно, не буду вам мешать. Пойду уже пропущу стаканчик пива и отправлюсь спать. Кстати, на следующей неделе Амберфилды устраивают семейное торжество. У одной из кузин Куки родился жеребенок, и вы оба можете заглянуть к нам на праздник. Когда точно – пока не скажу, сам не знаю. Но думаю что ближе к концу недели.
– Спасибо, Мэтти, хорошего тебе вечера, – неопределенно помахал я вперед, все еще не убирая одну из ног от своих глаз.
– Ага, и вам того же, – пожелал он направляясь к стойке.
– Пока, Мэтти, – попрощалась с ним Лайт. – Рада была с тобой познакомиться.
– Взаимно, – повернувшись, произнес он.
– А он милый. У тебя замечательный друг, – сказала она, когда мы опять остались вдвоем.
– И вдобавок редкостный болтун, – прибавил я.
– Можешь не волноваться, Джек, – усмехнулась она. – Давай сделаем вид, что ничего смущающего тебя сейчас не произошло.
– Спасибо.
Мы еще немного посидели в баре. Я догрызал орешки, в то время как Лайт расспрашивала меня про разных местных жителей и пару раз отлучалась к барной стойке, где говорила с другими посетителями. Удивительно, но для суровой капитанши у нее был неплохо повернут язык, и за пару минут она умудрялась любого уломать на беседу, после чего он готов был рассказать ей все, что она попросит. Мне определенно было чему у нее поучиться. Потом когда стало совсем поздно, и пони начали расходиться по домам, мы тоже направились на выход. На улице уже окончательно стемнело, и было практически пусто. Я сперва хотел предложить Лайт остановиться у меня, но после той беседы с Мэтти не решился еще сильнее подливать "масло в огонь". Да и мысль о том, что в моем доме будет спать кобылка, когда рядом Лже-Пинки, меня сильно пугала. Поэтому я отвел ее к гостинице «В обнимку с крокодилом», где однажды остановился с Мэтти и снял ей на три дня вперед самый лучший номер (если конечно такие там были, ведь хозяйка из-за своего состояния не слишком-то часто наводила в них порядок).
Попрощавшись с Лайт, я вернулся к себе в дом, и неуклюже стянув одежду и скинув сумки, рухнул на кровать. Да, эта прогулка за карточкой-ключом закончилась для меня весьма неожиданно – я побывал в прошлом, много раз умер, едва не растворился в аномалии, подрался с кобылкой-пегасом, которую спустя пару дней отвел к себе в город. И все это за каких-то пару дней. Да, веселая у меня жизнь, что не говори.
– Будь осторожен со своими желаниями жеребчик, ведь они могут исполниться, – сама собой всплыла в меня в голове фраза из того комедийного ужастика, который я как-то смотрел у Амберфилдов. Там звездный демон в образе прекрасной кобылки искушал жеребца, и купил его душу в обмен на семь сокровенных желаний 33. (@_@). Как часто я жаловался на свою серую и унылую жизнь в стойле и хотел чего-то нового и яркого и вот моя мечта сбылась. Правда, я и о встрече с Пинки Пай много мечтал. Интересно это желание тоже сбудется? Очень надеюсь.
Следующую часть мне рассказала Фликкер, после того как побродила некоторое время по городу.
Проведя ночь в гостинице, которая была довольно уютной, несмотря на сырость и откровенную грязь на полу и мебели я не спеша встала с кровати и, протерев глаза, пошла в душ, точнее в некое его подобие. Те, кто строил это место или правильнее сказать – "улучшал" его, просто огородили кусок соседней комнаты потрескавшимися стенами из досок, успевшими изрядно покрыться плесенью и грибком. В деревянном полу была пробита неровная дыра, а душевую лейку покрывала толстая корковатая ржавчина. Многие кобылки испугались бы при виде подобной картины и вряд ли бы стали умываться в подобном месте больше похожем на пыточную камеру зебр, чем на обычную душевую кабину, но я была куда стойче остальных, да и жизнь на ферме, полная ограничений и лишений неплохо закаляла, а потому я, не колеблясь, зашла внутрь и, повернув скрипучий кран, принялась мыться. Вода из лейки полилась прохладная и имела странный зеленоватый оттенок (раз гостиница стоит на болоте, то видимо и воду она берет оттуда), но все же выглядела относительно чистой и я уже пару дней не принимавшая душ была рада и этому. Умывшись и вытеревшись приятным постиранным полотенцем (надо же его действительно кто-то постирал, оно даже пахло вкусно), я вышла на балкон, который выходил на болото.
– Так вот оно какое – будущее. Никаких тебе летающих машин, роботов-дворецких или обеда в виде таблеток. Правда, – тут же усмехнулась я, – все это итак уже было в мое время, хоть и не настолько фантастично как в жеребячьих комиксах. А здесь лишь суровый, разоренный мир после войны, во всем своем великолепии, – сказала я, разглядывая, наполовину утопающие в воде шахтерские машины. Достав из начатой пачки сигарету, я закурила и стала изучать остальную часть болота.
Его воды покрывала легкая тина, а на островке неподалеку стрекотали насекомые. Все вокруг выглядело таким простым и умиротворенным, что я на какой-то миг забыла о том, где нахожусь и живо вспомнила ту пору, когда маленькая ходила вместе с братьями на рыбалку и сидя в зарослях камышей в пруду возле леса, ловила рыбу. Да хорошее было время. Помнится, я однажды поймала там крупного камненосика, и сильно его испугалась. А спустя каких-то шестнадцать лет убила на войне свою первую зебру, и мне тогда почему-то не было страшно.
Встряхнув головой чтобы прогнать нехорошие мысли, я опять вернулась к любованию болотом, попутно обдумывая план предстоящего дня. Сегодня я должна была вернуться к сбору сведений и узнать как можно больше об Оплавленных Фениксах, которые насколько я поняла, являются самой сильной из всех здешних организаций. Еще было бы неплохо порасспрашивать и о Стальных Рейнджерах – бывших выходцах из Министерства Военных Технологий, но я не уверена что местные пони, могут хоть что-то о них знать. По словам Джека – все рейнджеры затворники и на пустошах появляются очень редко, да и то лишь когда надо у кого-то отнять редкую технологию. Но кто знает, возможно, мне повезет, и я найду подходящего языка, обладающего нужной информацией.
Кстати о Джеке, надо будет также поговорить и с ним. Этот пони, очень общительный, и благодаря моему молчанию в начале нашего путешествия, теперь охотно готов поделиться со мной всем, что я захочу. Конечно он странный, но учитывая то, что я услышала от него про стойло, откуда он родом, этот малый еще дешево отделался. Главное при общении с ним быть настороже и следить, чтобы эта его "темная сторона" не застала меня в врасплох, если конечно он все это не выдумал. На маньяка он вроде не похож, скорее на болтливого искателя неприятностей, который любит всюду совать свой нос, особенно там, где не просят, но ведь маньяки тем и славятся, что умеют примерять на себя разные маски. Не буду скрывать: когда майор Транкл Стэнд предложила мне пойти с ним я была уверена, что она решила так от меня избавиться, надеясь, что он по пути меня где-нибудь прикончит. Нужно будет получше узнать его, прежде чем окончательно для себя решить – можно ли ему верить.
Отстранившись от перил, я вернулась обратно в номер. Там я оделась в поношенные и рваные тряпки, оставшиеся от убитых в ратуше бандитов, и повесила себе на спину седельные сумки. Мне в нос тут же ударил знакомый неприятный запах, исходивший от этих одежд, который видимо, некогда принадлежал их прежнему владельцу и ставил крест на моем утреннем умывании. Целых два дня я терпела этот тошнотворный смрад, понимая, что выбор невелик – либо идти по пустыне, в чем мать родила и ловить кожей солнечные ожоги, либо напяливать на себя эти противные шмотки. Да и вид у меня без них был слишком выделяющийся, так что волею неволей мне нужно было хоть как-то замаскироваться. Но сегодня я больше не стану его терпеть и поменяю эту одежду на что-нибудь более чистое. А для этого мне стоит вначале сходить в магазин, который вчера показал Джек. Крышек, что играли в этом мире роль валюты, у меня при себе не было, но я захватила пару ценных вещиц, за которые рассчитывала что-нибудь выручить.
Выйдя наружу и спустившись с крыльца, я с удовольствием вдохнула утренний древесно-земляной аромат города, который был таким же, как на главной улице в Эпплузе, и медленным шагом направилась в сторону магазина принадлежавшего, если верить Джеку "божественным сестрам", а точнее двум пони которые выглядели практически как принцессы. И при этом один из них, которого зовут Крипи Спином – на самом деле был жеребцом, если конечно, единорог сказал мне правду. Он ведь мог и пошутить, когда описывал их.
На улице, несмотря на ранее утро, уже было много народу. Солнце помаленьку поднималось все выше и выше, пытаясь выбраться из-за туч (они были такими плотными, словно вот-вот должен был пойти ливень) и заметно припекало, из-за чего моя кожа начала потеть и прилипать к плащу. Мимо меня проходили жители города. Некоторые из них дружелюбно здоровались, в то время как другие напротив настороженно оглядывались и смотрели вслед, о чем-то вполголоса переговариваясь, словно их во мне что-то привлекало. И я, похоже, догадываюсь что именно – среди всех встретившихся мне пони не было ни одного пегаса и мои крылья сильно контрастировали на фоне местных земных пони и единорогов, что противоречило главному правилу маскировки, которому меня учили в академии – не выделяйся. По словам Джека: здешний шериф, выступавший в роли главного воротилы бизнеса, тоже был пегасом, из чего можно было сделать вывод – что моя внешность не должна быть слишком уникальной. Однако это не работало, а значит, мне нужно было срочно найти способ раствориться в толпе.
– Извините мисс Новая Пони, не дадите ли мне пару крышечек, – в этот момент обратилась ко мне, маленькая кобылка, подергав за край плаща.
– Прости малышка, сама на мели, – опустив голову, ответила я ей. Передо мной была крепенькая, испачканная в грязи единорожка с круглой мордочкой, которая ясно говорила о том, что кобылка была не бездомной и точно не голодала. Видимо, она решила по-хитрому растрясти меня на крышки, пока этого не видят родители.
– Вот как? Я думала, что все искатели приключений имеют при себе крышки, много крышек. Вы же искательница приключений, верно? Пришли к нам из пустошей, чтобы пополнить припасы и заодно рассказать пару интересных историй?
– А что, это так заметно? – спросила я.
– Еще как. Вы не похожи на остальных здешних кобылок. Вы красивая. И потом я знаю всех, кто живет в этом городе и Вы точно не одна из них.
– Что ж, спасибо за комплимент милая, но боюсь мне и вправду нечего тебе дать.
– Досадно. Может, тогда Вам нужна помощь? Или необходимо кого-то найти? Вы можете смело обращаться ко мне, я помогу, если конечно… – она хитро улыбнулась.
– Мне будет, что за это дать, – догадалась я, – слушай, а как насчет этого?
Я засунула крыло в седельную сумку и достала оттуда золотой битс.
– Вау, монетка! Да такая новенькая, блестящая! – она хотела схватить ее зубами, но я чуть отодвинула крыло в сторону.
– Ишь, какая хитрюга! Сперва расскажи мне нужную информацию, а потом я отдам тебе монетку.
– Конечно, спрашивайте. Что Вы хотите узнать? Я тут всех знаю. Всех-всех-всех!
– Даже тех, кто может рассказать мне про Стальных Рейнджеров и Фениксов?
– Еще бы! – гордо произнесла единорожка, – это как два цока по земле! Про рейнджеров Вам может рассказать местный инженер, которого зовут Мэтти Амберфилд, говорят он когда-то и сам был одним из них.
– Вот как, очень интересно, – сказала я, а про себя подумала: – Мэтти? Тот земной пони, что дружит с Джеком? Надо же, а мне он ни о чем таком не говорил. Надо будет этим заняться и расспросить его при первой же возможности. – Ну а Фениксы? – спросила я вслух.
– Ну, это вообще просто – чтобы узнать о них сходите к их зданию и возьмите там одну из информационных листовок или послушайте радио, а лучше приобретите газету, которую они выпускают. Эти пони не сильно-то секретничают и любят в открытую говорить о себе и своих делах. А теперь, можно мне монетку?
– Держи, заслужила, – я протянула ей битс и единорожка быстро схватила его и запихала в висящий у нее на шее кошелек.
– Спасибо, если Вам еще что-нибудь понадобится, ищите меня в городе. Я целый день бегаю по улицам и слышу много разных слухов и сплетен.
– Буду иметь в виду мисс… хм, а как, кстати, тебя зовут?
– Я – Рози. А где-то тут бегает мой брат – Ригги. Он тоже очень хороший и при необходимости может Вам помочь.
– Понятно, ну, еще увидимся малышка, – попрощалась я с ней.
– Пока-пока, – она стремительно ускакала в ближайшую подворотню.
– Милая крошка, – подумала я, – хорошо, что на свете остались такие жеребята. Хитрые и смышленые. Может для нашей Эквестрии еще не все потеряно?
Постояв немного на месте, я продолжила идти дальше, и вскоре подошла к дверям магазина. Внешне он был довольно симпатичным, его переднюю стену украшал яркий нарисованный цветными красками рисунок, изображающий принцесс. Весьма подходящая картинка для тех, кто на них похож. Отворив дверь, я вошла внутрь магазина "двух сестер", который представлял из себя нечто среднее между армейским складом и лавкой старьевщика. Из-за прилавка на меня уставилась хозяйка или точнее хозяин этой лавки и… Джек, не соврал – он действительно выглядел точь-в-точь как сама принцесса Селестия. Точнее был одет в очень реалистичный аниматронный костюм, один из тех, что я видела в парках развлечений и на ярмарках когда была маленькой.
– Здравствуй, дорогой покупатель! Добро пожаловать в «Редкие безделушки и снаряжение от Принцесс». Да будет солнце милостивым к тебе в этот прекрасный день, – произнес странный пони голосом давно почившей правительницы нашей страны и чуть наклонил ко мне шею, из-за чего внутри у него что-то слабо скрипнуло.
– А я-то думала, что Джек очень странный, – пронеслась у меня в головы мысль, а вслух я сказала: – Привет, ты я так полагаю Крипи Спин – хозяи… эээ… хозяйка этого магазина? Мне посоветовал заглянуть сюда мой друг Джеки Пай, чтобы обменять у тебя кое-какие товары.
– Ах, дорогой мой Джек! Настоящий герой мирных пони! Друг Джека – мой друг, правда, сестра? Из подсобного помещения к моему удивлению вышла кобыла в роботизированном костюме Принцессы Ночи, от чего у меня непроизвольно открылся рот.
– ПРИВЕТ ТЕБЕ МОЯ ВЕРНАЯ ПОДДАННАЯ! ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ В МАГАЗИН БОЖЕСТВЕННЫХ СЕСТЕР! МЫ ОЧЕНЬ РАДЫ ПРИВЕТСТВОВАТЬ ДРУГА ДЖЕКА В НАШЕМ СКРОМНОМ ДОМЕ! НЕ ЖЕЛАЕШЬ ЛИ СОСТАВИТЬ НАМ КОМПАНИЮ ЗА ЧАШЕЧКОЙ УТРЕННЕГО ЧАЯ?!!! – прогремела она на весь магазин, заставив пыль на полках подскочить в воздух. От рева ее голоса у меня аж шерстка встала дыбом.
– Ах, ты ж… – пробормотала я, затыкая крыльями уши (точнее одно из них, перевязка на другом не дала мне этого сделать) и готовая сбежать из магазина, но возле двери внезапно оказалась Селестия.
– Прости мою сестру, дорогая. Она еще не совсем отвыкла от своей… эм… прежней роли, – до боли реалистичным голосом произнес пони в костюме.
– Точнее еще не готова, отказаться от некоторых ее особенностей, включая Королевский Голос, – поправила Луна.
– Но в то же время она предложила неплохую идею: мы приглашаем тебя как знакомую Джека на утренний чай. Судя по твоему виду – ты опытная странница и могла бы рассказать нам интересные истории о мире за пределами нашего поселения. А взамен мы накормим тебя свежими блинчиками из сладкого кактуса и угостим настоящим довоенным чаем из моих запасов.
– И СДЕЛАЕМ СКИДКИ НА НАШИ ТОВАРЫ! ПРАВИЛЬНО СЕСТРА?! – опять вернувшись к громкому голосу, воскликнула Луна, снова чуть меня не оглушив.
– Ух, – слегка помассировав виски, произнесла я, – да, конечно, я с большим удовольствием останусь у вас на чай. – Походу я крепко влипла, – тут же подумала я, – поскольку мало того что ничего не знаю о том, что творится сейчас на территории бывшей Эквестрии, так еще и эти две безумные пони, которые, судя по всему, всерьез верят в то, что они настоящие принцессы, будут дотошно допрашивать меня – якобы "матерую странницу" о жизни на пустошах.
Хорошо еще что, будучи юной кобылкой, я помимо спорта и работы на ферме также увлекалась и чтением приключенческой литературы вроде романов о похождениях Дэринг Ду, чем, по слухам, "грешила" даже непревзойденная в своей крутизне министр Рейнбоу Дэш. Поэтому, уплетая за обе щеки вкусные блины из кактуса, я в произвольной форме пересказала "принцессам" под видом правды несколько "своих" приключенческих историй, заменив драконов мутантами (вроде того огромного скорпиона из бара), а злых зебр-некромантов – рейдерами из пустыни. И, похоже, мои выдуманные истории очень понравились хозяйкам. Еще я поведала им пару собственных военных подвигов, выдав их за истории у костра которые якобы рассказал мне случайно встреченный в пустыне торговец. После трапезы (по сути, завтракала я одна, принцессы сидели вместе со мной за столом, но ничего не ели) Крипи Спин в шутливой форме намекнул мне что "королевский прием" окончен и пришла пора возвращаться к работе.
– Ну вот, надеюсь, что тебе понравилась моя стряпня, – сказал он, – я когда-то умела здорово готовить. Но с тех пор как стала одним целом с этим прекрасным телом, утратила необходимость в еде и сне, а потому не уверена, что мои кулинарные навыки за сотню с лишним лет остались на прежнем достойном уровне.
– Уверяю тебя – все было просто восхитительно, – заверила я, в подтверждении своих слов погладив себя по животу, – это лучший завтрак, что я ела за последние несколько месяцев.
Не в обиду будет сказано нашему штабному повару, который, несмотря на все его утверждения, был настоящим "злым гением" на кухне. Да и если верить слухам моих подчиненных иногда ухлестывал за кобылкой из сан-тех службы и помогал ей чинить краны и… чистить унитазы. Фу…
– Ну а теперь давай займемся делом, ты хотела что-то у меня обменять? – спросил Крипи Спин, в то время как его сестра ушла за стойку и сев там, на стул, стала лениво за нами наблюдать.
– Да, я собрала в своих странствиях несколько вещей и хотела бы продать их тебе или обменять на что-нибудь полезное. И в первую очередь, – я брезгливо посмотрела на пятно на своем плаще, – на новенькую одежду.
– Тебе повезло, – сказал Крипи, – у меня есть немало хорошей одежды для кобылок, большую часть из которой я сшила сама. Я в этом деле настоящая мастерица. Но сперва давай посмотрим, что у тебя есть.
Я достала из седельных сумок пачку кустарных патронов, покрытый ржавчиной нож и две самодельные пушки сделанные неизвестными умельцами из стальных труб, деревянных палок и медных пружин. Это были трофеи, доставшиеся моему отряду от рейдеров из Бриск Рилла и предназначенные на продажу. Первоначально я думала взять с собой также несколько новых десятимиллиметровых пистолетов, которые без труда ушли бы по хорошей цене у любого торговца постапокалиптического мира. Однако такие редкие стволы могли вызвать лишние вопросы, поскольку появление в захолустном городке странницы с новыми, еще в масле, пистолетами пробудило бы у местных деятелей ненужный интерес к моей персоне, и я решила отказаться от этой идеи.
– Да, не ахти какие трофеи, – сказал пони в костюме Селестии беря одну из пушек телекинезом и придирчиво разглядывая ее, – сразу видно рейдерская работа. Боюсь, за такие стволы ты много не выручишь.
– Понимаю, но может я смогу выменять на них хоть что-то? – спросила я, доставая из кармана пачку сигарет, чтобы по привычке закурить. Заметив это Крипи сказал:
– Довоенный табак, поняша! Это уже интересней. Одна такая пачка стоит дороже, чем весь тот мусор, что ты выложила сейчас на прилавок. Если у тебя есть крышки на сигареты, зачем же собираешь этакий хлам?
– Упс, походу я спалилась, – подумала я, спешно пряча сигареты в карман. Ну конечно – еда, патроны, очищенная вода и курево, а также довоенный алкоголь были в новом мире дороже драгоценных камней, из-за которых у нас началась война с полосатыми. Необходимо срочно как-то выкрутиться, пока моя легенда о страннице с пустошей не рассыпалась в прах.
– Вообще-то, эти сигареты я тоже забрала у рейдеров. Примерно пару дней назад, когда пристрелила напавшего на меня их предводителя.
– И где же ты совершила подобный подвиг? – задала мне вопрос сидевшая за стойкой Луна. Похоже, меня пытаются прижать. Нужно грамотно дозировать правду с вымыслом.
– Есть тут в паре дней одно место под названием Бриск Рилл, – осторожно начала я. – Я шла мимо развалин этого города и на меня напала банда головорезов. Не буду врать и говорить, что сразу же с ними справилась. Первым кого я убила – был рослый бугай в кожаной куртке. Он погнался за мной по улице и я, приметив неподалеку руины дома, ловко нырнула в небольшое отверстие в стене. Когда же бандит попробовал пролезть за мной, я пустила ему пулю в лоб. Судя по крикам его дружков, он был у них старшим. Пока бандиты чухались, я быстро обыскала карманы убитого и сбежала. А потом, когда опустилась ночь, вернулась к ним и спящих добила. Всех до одного.
– Я слышала об этих никчемных паразитах, – сказала Луна, – как хорошо, что тебе удалось отправить их в Тартар.
– Фух, – мысленно вздохнула я, радуясь, что так ловко выкрутилась. Никогда еще я не была так близко к провалу.
– Да, это похвально, что на пустошах еще есть герои, готовые бороться с угрозой для простых пони, – прибавил Крипи, – хотя ничего другого от друга Джека я и не ожидала. Что ж, если ты не прочь я могла бы купить у тебя эти сигареты. У меня есть пара обеспеченных клиентов, которые готовы предложить за них неплохую цену. Он подмигнул: – ее как раз хватит тебе на новенькую одежду и пару крышек сверху.
– Идет, – не колеблясь, согласилась я, конечно без сигарет мне будет тяжеловато, но все же не так сильно как без лишней крышки в кармане и с грязным плащом на плечах.
Я отдала жеребцу в костюме Селестии лежавшие у меня в кармане полторы пачки сигарет и, сняв с себя одежду рейдеров, стала примерять некоторые из вещей, которые прикатила мне из соседней комнаты на большой вешалке с колесиками Луна.
Поскольку это был не довоенный магазин одежды с большим ассортиментом, всех размеров у принцесс не оказалось и некоторые красивые костюмы мне приходилось откладывать в сторону, потому что одни из них были мне слишком велики, а другие напротив едва налезали на ноги. Но я все же подобрала себе весьма неплохой прикид: состоящий из длинного песочного цвета плаща, с кожаной накладкой на спине и маленькими веревочками снизу, жилетки с медными пуговицами, пары кожаных сумок и ковбойской шляпы на которую сверху было надето кольцо с острыми зубами мелкого хищника.
– Вот так дорогая, ты смотришься просто восхитительно! – по-кобыльи произнес Крипи, левитировав из соседней комнаты большое зеркало и, поставив его передо мной, – уж я-то знаю толк в моде. Местные жеребцы теперь тебе точно проходу не дадут.
– Да, я и вправду выгляжу неплохо, – согласилась я, крутясь перед зеркалом, чтобы рассмотреть себя со всех сторон. С этим длинным плащом, я могла скрыть от окружающих, что я пегаска, – спасибо за помощь Крипи, ты мне очень помогла.
– Рада стараться. Кстати, вот оставшиеся крышки за продажу сигарет и остального хлама, – он положил передо мной тряпичный позвякивающий мешочек, – тут сто семьдесят крышек.
– Благодарю, это очень щедро, теперь мне, по крайней мере, есть, на что перекусить и возможно купить что-нибудь полезное.
– А что ты хочешь купить? – тут же спросила у меня Луна и обвела передней ногой весь магазин, – ведь у нас здесь есть все, что захочешь.
– Ну, на самом деле у меня пока всего в достатке, – честно ответила я, – не было только приличной одежды, но вы мне уже с этим помогли.
– Тогда ладно, – пожала плечами Луна.
– Но если тебе вдруг что-то понадобится, или просто захочется потрепаться о нашем кобылкином, можешь смело заглядывать, ты теперь желанный гость для нас. Плюс мы, как и сказала моя сестра – сделаем тебе хорошую скидку на все, что ты купишь.
– Весьма признательна, – приподняв шляпу, сказала я, – буду, рада как-нибудь воспользоваться вашим предложением, а сейчас извините мне пора идти.
– Пока, – помахала мне ногой Луна.
– До свидания, – попрощался со мной Крипи, – но прежде чем ты уйдешь, могу ли я узнать твое имя?
– Да, конечно. Меня зовут – Лайт Фликкер, – сказала я ему свое настоящее имя, потому что для местных оно все равно ничего не значило, и не было особого смысла выдумывать новое. Да и несколько здешних пони уже знали меня как Лайт, так что незачем было устраивать путаницу, вызывающую лишние подозрения.
– Рада познакомиться Лайт, – грациозно поклонился мне Крипи, – ну, еще увидимся.
– Ага, пока, – я помахала ему и его сестре ногой и вышла за дверь.
– Вот так дела, – про себя подумала я, идя по дороге, – сперва был Джек, потом этот Крипи ведущий себя как кобылка. В будущем, что совсем не осталось настоящих брутальных жеребцов? Правда этот пони и его сестра отнеслись ко мне тепло и по-дружески, так что не буду слишком строго его судить. И потом, со слов Джека он в этом костюме не по своей воле, а из-за какого-то зебринского проклятья, и выбора у него особого нет. Правда ему, похоже, очень нравится быть Селестией, мда… а ладно, не моего этого ума дело, пора вернуться к выполнению поставленной задачи. Теперь, когда я стала более-менее походить на местную, стоит разыскать Мэтти и узнать у него про Стальных Рейнджеров.
В меня неожиданно врезался идущий мимо земной пони.
– Ау, поосторожнее! – сердито воскликнула я, глянув ему в глаза.
– Прошу прощения, – ответил он и, не останавливаясь, пошел дальше, – я нечаянно. Споткнулся о камень.
– Вот ведь наглец, – потирая ушибленный бок, сказала я. Слишком уж сильным оказался удар, чтобы списать это на простое столкновение. Нет, это не случайность, так делают когда пони нужно отвлечь от чего-то другого. Может он хотел меня обокрасть? Это вряд ли. В моей жилетке хоть и были карманы, но в них сейчас ничего не лежало. Я проверила свои седельные сумки, но и там все было на месте, значит, его интересовало что-то другое и тут до меня дошло – когда он столкнулся со мной, то еле заметно коснулся своей ногой моего крыла (к счастью здорового). Но зачем? Хотел проверить кто я? Какой ему от этого прок? Подождите-ка, кажется, я его уже где-то видела. Но где? Где… конечно, я встретила его, когда Джек водил меня по городу, он стоял возле здания Фениксов. Селестия милосердная, неужели они следят за мной? По всей видимости, да. Теперь мне придется быть вдвое бдительнее и постараться больше не палиться. А то за этот день я итак привлекла слишком много ненужного внимания. Надо быть осторожнее. Эх, знала бы я, что пегасы в это время так редки еще бы в Бриск Рилле, спрятала свои крылья.
Поправив на себе одежду, я продолжила идти дальше. Не стоило выдавать своим поведением, что я о чем-то догадалась. Нужно вести себя, как ни в чем не бывало, и тогда, возможно, они отвяжутся от меня. В конце концов, у Фениксов ничего против меня нет, кроме подозрений и они, скорее всего, просто решили проверить: кто я такая и на кого работаю, ведь про мой отряд никто не знает… кроме Джека. Хм, а мог ли он рассказать им обо мне? Возможно. Но прежде чем его обвинять надо, сперва это проверить. Придется немного изменить свои планы и разыскать Джека.
Я пошла по улице в сторону горы, расспрашивая у идущих мимо меня прохожих о том, где я могу найти единорога. Одна из местных кобылок указала мне на шахту шерифа, но когда я подошла ко входу, дежурившие там пони меня развернули. Проклятье. Придется его подождать. Или лучше пока его нет найти Мэтти. Кажется, он тоже работает здесь. После небольшого разговора с дежурным мне удалось у него вытянуть, что Мэтти возможно ушел на обед и сейчас находится где-то в городе. А поскольку мне все равно было нечем заняться, я отправилась его искать.
После непродолжительных и аккуратных расспросов мне посоветовали сходить в одну из шахт под названием «Стремительная вагонетка», где в подземном кафе работала супруга земного пони.
Спустившись по деревянным переходам, на которых стояли неряшливые дома и хижины, до самого кафе под названием «Каверна Большой Марты», я уселась там за один из столиков. За стойкой возле плиты суетилась темно-бирюзовая единорожка, которая, по всей видимости, была женой земного пони. Спросить что ли у нее о том, где сейчас Мэтти? Я присмотрелась к ней. Крепкая с мозолями на ногах, она была симпатичной, но при этом в ней отчетливо проглядывалась суровая деревенская натура, которая при необходимости может перерасти в сокрушительное торнадо. Нет, лучше не стоит. Такая кобылка, может неправильно понять, зачем ее мужа ищет незнакомая пони. И тогда, у Мэтти начнутся проблемы, которые настроят его против меня. Лучше подождать. И пока я жду что-нибудь выпить, чтобы меня того и гляди не прогнали за то что ничего не покупаю.
Я подозвала к себе единорожку и заказала у нее стакан сидра, за который заплатила пятнадцать крышек.
– Да дороговато, – сказала я, завязывая обратно мешочек, – нужно быть поэкономней.
Сидеть и ожидать прихода земного пони мне пришлось достаточно долго. Я не торопясь пила сидр, и попутно прислушивалась к разговорам заглядывающих в кафе посетителей. К сожалению, они обсуждали в основном свои повседневные дела, никак не связанные с общей ситуацией в Эквестрии, но я все же немало узнала про местную фауну и про несколько городков, что были рядом. Под конец мне даже повезло услышать про то, что вскоре в город должен прилететь дирижабль Фениксов и забрать в их столицу – Аккорд-Сити нескольких желающих присоединиться к ним жеребцов. Может нам тоже стоит направить сюда какого-нибудь рядового и незаметно записать его в добровольцы? Выйдет неплохой источник сведений. Или на худой конец я могу сделать это сама. Если Фениксы следят за мной, такого поступка они точно не ожидают. Но это большой риск. Да и солдаты с базы никогда прежде не занимались разведкой, так что, пожалуй, не стоит рисковать их жизнями. И потом, прежде чем приступать к таким решительным действиям мне стоит для начала подыскать подходящее место, где мои пони смогли бы без страха разместиться на постоянной основе, не опасаясь, что завтра нас выследят какие-нибудь негодяи или те же Фениксы со Стальными Рейнджерами и устроят массовое побоище. Как бы не были сильны мои сослуживцы, боюсь, они не выстоят против армии вооруженных до зубов наемников и уж тем более паладинов в силовой броне.
– Привет дорогой, что много работы сегодня? – в этот момент, оторвав меня от размышлений, произнесла бирюзовая единорожка, повернувшись к идущему к ней навстречу жеребцу в рабочем комбинезоне – Мэтти, – ты опоздал на обед.
– Извини Куки, – ответил ей земной пони, попытавшись приобнять, но она отстранилась от него – на его комбинезоне были грязные пятна, – Ах да, виноват. В общем, Пит велел мне сходить к западной заставе и заняться вышедшей из строя рацией. Я сперва подумал, что это будет как в приключенческом фильме – где связь прервалась, из-за того что на них кто-то напал, но все оказалось гораздо проще – всего лишь перегорела катушка приема, которую я быстро заменил.
– Умелец ты мой, – улыбнулась она, поцеловав его в единственное не испачканное место на лбу, – ну раз с делами ты разобрался, давай иди, мойся и садись обедать.
– С большим удовольствием, – сказал он, направляясь к бочке у соседнего дома, в которой с шумом принялся умываться.
– Знаешь, ты бы попросил у Пита, чтобы он больше не гонял тебя по заставам, особенно если на них и вправду могут напасть, – произнесла Куки, когда он вернулся и сел за ближайший к прилавку столик. Единорожка тут же поставила перед ним глубокую тарелку с дымящимся супом, пару столовых приборов и несколько ломтиков темно-коричневого хлеба.
– Не бойся Куки, он был там не один, – услышала я знакомый голос. К их столу подошел Джек, одетый в броню охранника этого города, – я и пара моих пони его прикрывали, так что даже если бы там действительно что-то случилось, мы бы живо отучили непрошеных гостей от дурных шуток.
– Да и я не забывай – малый не промах и легко могу за себя постоять, – прибавил земной пони, доставая из седельной сумки складной нож и раскручивая его на ноге.
– Ладно, хватит уже дурачиться за столом, – немного поворчала кобылка, – тебе налить сидра?
– Не откажусь, – согласился Мэтти.
– А тебе Джек? – спросила она у единорога.
– Нет, спасибо Куки. Я на дежурстве и мне лучше не затуманивать свой разум алкоголем. Лучше налей-ка водички.
– Конечно, а заодно и поесть дам. Садись, сейчас я и тебя накормлю.
– Благодарю, – сказал Джек телекинезом левитируя к себе стул и усаживаясь напротив Мэтти. Единорожка принесла ему суп и стакан воды, а Мэтти большую кружку сидра.
– Приятного вам аппетита, – пожелала она жеребцам.
– Большое спасибо Куки, – поблагодарили они, приступая к еде.
Какое-то время оба пони ели молча пока Мэтти приподняв голову, не заметил меня.
– Ого, Джек, смотри, кто тут сидит, – сказал он, чуть качнув носом в мою сторону.
Единорог повернулся ко мне и его губы растянулись в легкой улыбке.
– Вижу. Привет Лайт, не хочешь к нам присоединиться? – предложил он, магией пододвигая к их столику еще один стул.
– Конечно, – согласилась я, забирая наполовину выпитый стакан сидра и подсаживаясь к ним. Вполне удачный момент чтобы немного разговорить их и при необходимости узнать у Мэтти что-нибудь об ордене.
– Надо же, а ты я смотрю, обзавелась новой одежкой. Она тебе очень идет, – сделал мне комплимент Джек.
– Спасибо, я решила, что старая была слишком изношенной, да и пахла просто жуть, вот и купила себе в магазине у Крипи эти вещи, – ответила я, приподнявшись чтобы откинуть полу плаща, на которую случайно села.
– И правильно сделала, ты теперь выглядишь как самая настоящая лихая ковбойша с Запада (– как будто до этого я никогда ей не была, – подумала я), – сказал Мэтти, – жаль только что у принцесс не нашлось плаща для пегасов, тогда бы ты могла держать свои крылья снаружи.
– Да, очень обидно, но как говорится не судьба, – пожала я плечами. Не надо говорить ему о том, что я купила такой плащ нарочно.
– Постой-ка, а может мне попросить у Куки тебе помочь? – предложил земной пони, – она бы могла прорезать в плаще дырки, а потом аккуратно прошить их края нитками, чтобы тебе было легче в нем ходить.
– Ну, вообще-то… – начала я быстро придумывать причину для отказа, но тут мне на выручку пришел Джек.
– Думаю, не стоит этого делать, – сказал он. – После того случая со Стар, просить Куки перешивать плащ незнакомой кобылки большой риск. Она ведь может и приревновать.
– Да, ты прав, – согласился земной пони. Я благодарно кивнула Джеку.
– Тогда, раз уж мы все тут собрались, может, теперь расскажете мне – как вы оба познакомились, – сказал Мэтти.
– Эм… пусть лучше это сделает Джек, – предложила я, подумав, что единорог сможет не хуже меня придумать убедительную историю нашей первой встречи. Тем более он неплохо владеет языком, разбирается в географии пустыни и знает какие монстры и банды там обитают, а потому без проблем сочинит достойную легенду. И очень об этом пожалела.
– Хорошо, – немного помолчав, согласился Джек (и чего это он так ухмыльнулся?), – помнишь Мэтти, как я несколько дней назад вызвался поехать с братьями Хуф, чтобы защищать их груз? Так вот, я сделал это не просто так, а потому что хотел доехать на их грузовике до фермы Бена и узнать у него, где он нашел тот футляр с шарами памяти. И он указал мне на одно место неподалеку, где была странная аномалия, напоминающая огромный энергетический купол.
У меня аж ноги похолодели. Неужели он задумал…
– Джек, может, давай я… – попыталась я его перебить, но единорог, не обращая на это внимание продолжил:
– После этого я погостил у него день, а потом отправился к аномалии. Развел в заброшенном лагере неподалеку костер и до темноты обыскивал близлежащую территорию. Однако ничего полезного там не нашел, а заходить внутрь вибрирующего купола не решался. Бен рассказал мне, что очень многие пони, которые туда заходили назад уже не вернулись.
– Я думаю, тебе действительно не стоит… – уже громче попыталась вмешаться я, потому что единорог похоже и впрямь решил рассказать Мэтти всю правду.
– Не волнуйся, все нормально, я знаю что делаю, – отмахнулся он. Хотелось бы верить.
– Я так понимаю речь идет об аномалии из квадрата Нова 64, – сказал земной пони, – да поганое место. Восточное подразделение рейнджеров как-то изучало его, но ничего толком выяснить не смогли. Даже потеряли там одного послушника, который неосторожно упал за границу барьера.
– Прямо как я, – вставил Джек, – как только на небе взошла яркая луна, я решил проверить при помощи бинокля, что находится внутри купола и взобрался на небольшой пригорок, с которого естественно и свалился. Прямо в этот самый купол.
– Уверена Джек, Мэтти это совсем неинтересно, – прошипела я, наградив его под столом чувствительным пинком.
– Ауч! – поморщился единорог. – Так вот, внутри этой аномалии, – спокойно продолжил он, – как, оказалось, находился целый кусок довоенного мира зацикленный во времени, где была настоящая довоенная ракетная база со служившими на ней солдатами.
Не боись я, что поднимется паника, точно бы его пристрелила! Какого Дискорда он сейчас творит?!!!
– Вот это да! И ты я так понимаю, сумел придумать, каким образом убрать эту аномалию и всех их оттуда вытащить? – с загоревшимися глазами спросил земной пони.
– Разумеется, ты, что не слушал новости от Ди-джея Пон-3? Он там этому целый выпуск посвятил.
– Видимо пропустил, – сказал Мэтти, – я ведь иногда и на волну Фениксов переключаюсь и слушаю их музыку. Она у них позажигательнее будет… минутку, ты сказал, что под куполом были солдаты из прошлого? Не значит ли это что наша Лайт…
– Да, она довоенная пони-капитан вооруженных сил Эквестрии, – в открытую заявил единорог.
Я не удержалась и с силой ударила себя ногой по лбу, а затем оглянулась по сторонам. К счастью посетителей за соседними столиками сейчас не было и, похоже, никто кроме меня и Мэтти его не услышал. Я надеюсь.
– Ничего себе это невероятно! – ахнул земной пони.
– И ты что так легко ему поверил? – спросила я, окончательно убедившись, что Джек уже всем обо мне рассказал (включая Фениксов), а то и вовсе начал продавать билеты для поездки в Бриск Рилл, чтобы местные жители могли сфотографироваться с моим отрядом.
– Ну да, – без колебаний ответил земной пони. – За последние несколько месяцев я лично посетил с Джеком пещеру, где обитают духи алмазных псов и город с довоенными зомби, в котором мы на пару убили: минотавра в костюме монстра из другого измерения, пони у которой из спины вылетали бризи-мутанты, полоумного робота с дисковой пилой вместо руки, что хотел сперва предложить нам чаю, а потом разорвать пополам, и огромного зомби-дракона с торчащими из его груди стонущими головами. После этого мы привели оттуда сестру Крипи Спина, ту самую, которая выглядит как Луна. Между прочим, до прихода сюда она и вправду верила, что является настоящей принцессой и, приняв нас за врагов, хотела убить, натравив ходячих мертвецов в аниматронных костюмах. И чтобы убедить ее пойти с нами, нам пришлось переодеться. Джек нацепил на себя костюм Шайнинг Армора, а я был в обличии Рарити (– и этот туда же, – опустив голову на стол подумала я).
– Ты забыл сказать, что там нас преследовал странный тип в плаще называвший себя – Лунным Странником, который в один момент подстроил нам ловушку в музее парка развлечений, и мы потом выбрались из нее при помощи довоенного лунохода.
– А вы ребята сами-то случаем не с луны? – подумала я.
– Короче, – продолжил Мэтти, – с тех пор как я встретил Джека, он только и делает, что суется в опасные и полные жутких тварей и смертоносных ловушек места, так что я уже ничему не удивляюсь. Даже если бы он сейчас сказал – что ты инопланетянка? А ты случаем не инопланетянка?
– Нет, можешь не сомневаться, – заверила я, глубоко вздохнув. Все происходящее сейчас было словно вырвано со страниц нелепого приключенческого комикса, где такие абсурдные ситуации нередко выставлялись в качестве скверной шутки. Поверить не могу, что Джек так легко меня выдал. Хотя, что еще ожидать от подобного безумца?
– Кстати, Джек, а как ты выбрался-то из аномалии? – тем временем спросил Мэтти у единорога.
– Методом проб и ошибок, приятель, – с еле заметным напряжением в голосе сказал тот. – Я узнал, что эту аномалию создала взорвавшаяся над базой ракета с мегазаклинанием времени, которая летела в сторону Лас-Пегаса. И мне оставалось лишь не допустить ее уничтожения. После нескольких не очень удачных попыток я смог, наконец, это сделать и вернулся назад в наше время.
– Попыток? – повторил Мэтти.
– Ну… я там пару раз умирал. Да звучит глупо, но каждый раз, когда я ловил пулю или подрывался на мине, я начинал все с самого начала – с момента, когда упал в эту аномалию, так что у меня было достаточно времени чтобы все грамотно спланировать.
– Ох, Джек, язык твой без костей, – сокрушенно произнесла я вслух, – держу пари – ты уже всему городу растрепал о том кто я и откуда пришла. И зачем только я с тобой связалась?
– Потому что я очень надежный, – то ли в шутку, то ли в издевку ответил он. – И кстати, кроме Мэтти я никому больше о тебе не рассказывал.
– Не верю, – сказала я, – с тех пор как я сюда пришла, за мной начали шпионить агенты Фениксов, а возможно не они одни. И полагаю дело тут не только в моих крыльях.
– Ну, может и не в них, но я говорю тебе сейчас чистую правду, – еще раз попытался он убедить меня, в своей непогрешимости, – после прихода в город еще и суток не прошло, так что я вряд ли успел бы кому-нибудь о тебе разболтать. И потом это слишком рискованно – вот так запросто раскрывать чужие тайны каждому встречному.
– Это ты мне говоришь? – хмыкнула я.
– Разумеется, у тебя нет никаких причин мне верить, – сказал единорог, – но еще раз повторюсь – я тебя не выдавал. А Мэтти мой лучший друг и надежный товарищ – и именно поэтому я решил посвятить его в твою тайну. Так будет проще и избавит от множества ненужных уловок и обманов в будущем. И потом он пони честный и дальше него эта история не уйдет, так что можешь не беспокоиться.
– Это правда, – подтвердил земной пони.
– А почему за тобой охотятся Фениксы мне неизвестно. Может они и без меня уже что-то знают. Эти ребята – скользкие как мыло, и после исчезновения аномалии, наверняка установили за вашей базой наблюдение. Так что возможно они шпионили за тобой не только здесь, но и когда мы шли по пустыне.
– Да это вполне реально, – неохотно признала я, вспомнив слова майора о том, что один из наших патрулей видел среди песков силуэт неизвестного пони. Что ж, это многое объясняет. Но почему тогда эти Фениксы ничего не предприняли? Почему не напали на наш конвой, когда мы ехали в сторону Бриск Рилла? Явно ведь не из-за того, что им не хватало бойцов.
– Настоящая пони из прошлого. Ух, у меня к тебе столько вопросов, – тем временем восхищенно произнес земной пони, – одно дело разговаривать с разумными гулями, которые хоть и жили когда-то в Эквестрии, но наверняка уже многое позабыли, и совсем другое ты – для кого прошлое было меньше недели назад. Могу ли я расспросить тебя о нем? О культуре, технологиях, науке?
– Можешь, – на мгновение, задумавшись, согласилась я, – но только если в обмен ты расскажешь мне о своем бывшем ордене.
– Джек! – громко и с выражением произнес он, обращаясь к единорогу.
– Клянусь, я тут не причем. Я не говорил ей, откуда ты.
– Да, он не врет. Мне рассказала об этом одна юная кобылка с улицы, так что Джек тут не виноват, – решила я вступиться за него, понимая, что ближайшие дни мне походу предстоит провести много времени в компании этих жеребцов, а значит нужно, чтобы они оба были на моей стороне.
– Что ж, я не против, – постукав передними ногами по столу, согласился Мэтти. – Поскольку меня с этими болванами больше ничего не связывает, я могу спокойно поведать тебе обо всем, что мне известно. Но, для начала не могла бы ты, как военная дать мне в качестве доказательства джековых слов посмотреть на какое-нибудь оружие или технологию из твоего времени? И желательно новую.
Я призадумалась, стоит ли мне это делать? Ну, особого смысла прятаться перед ним, у меня теперь нет, так что я могу продемонстрировать ему пару своих пушек. Тем более если в обмен на эту малость, он поделится со мной полезной информацией.
– Хорошо, – сказала я, – но только не здесь. Не хочу перед всеми светиться.
– Мудрое решение, а то того гляди попадешь в крупные неприятности, – одобрил Мэтти.
– Уже попала, когда встретила одного малинового единорога, – заметила я.
– Ай, да брось ты уже дуться, – со смешком сказал Джек, – обещаю, что больше не буду никому ничего рассказывать. Слово джентельпони. Он поднял правую ногу в знак подтверждения.
– Ну, в таком случае я совершенно спокойна, – иронично произнесла я.
– Вот и славно, чувствую, это начало хорошей дружбы, – воодушевленно сказал единорог (– ох, какой же он болтун, – подумала я). А теперь, когда Мэтти обо всем знает мы…
– Джек! – в этот момент обратился к нему подошедший сбоку белый единорог. В своем телекинезе он держал пару открытых ящиков с закупоренными бутылками.
– О, здорово, – сказал Джек, – вы с Кламси уже вернулись.
– Привет Клифи, что-то ты рано, – помахала пришедшему жеребцу, стоящая за прилавком Куки, – я думала, ты принесешь сидр только завтра вечером.
– Да, я тоже так думал, но пришлось приехать немного пораньше из-за одного очень важного дела, – сказал он левитируя ящики ей за прилавок, – которое касается тебя Джек, – тихо прибавил он, повернувшись к единорогу.
– Меня? – удивился Джек, – если ты по поводу того, что вам пришлось ждать меня возле Бена, то я могу все объяснить.
– Дело не в этом. Короче, нет времени объяснять, иди за мной и сам все увидишь, – сказал Клифи, кивая в сторону мостка ведущего наружу.
– Ну ладно, – пожал плечами единорог, вставая со стула, – а что случилось-то? Может, хоть намекнешь? У вас, что опять проблема с болотными комарами?
– Нет, тут другое. Это касается тебя и твоего стойла.
– Моего стойла? – ахнул единорог.
– Именно. У нас дома сидит кое-кто, с кем тебе срочно надо увидеться. Давай не мешкай.
– Хорошо пошли, – сказал Джек и вместе с Клифи направился в сторону выхода из пещеры. Немного посидев, за ними поскакал Мэтти, а следом и я. Нельзя было сидеть на месте, когда у них походу назревало что-то важное. А, кроме того, меня вдруг осенила неплохая идея – если речь идет о стойле, я должна все про него узнать. Из подземного бункера, может выйти неплохая база для моего отряда. О том, каким образом это станет возможным, я пока не думала, сперва надо хорошенько все изучить, а уже потом принимать решение.
– Они тоже идут с нами? – спросил белый единорог, показав на нас.
– Ага, – подтвердил Джек, – кстати, эта милая особа (– не могу понять он, что флиртует со мной?) – Лайт Фликкер, – представил он меня жеребцу.
– Клифи Хуф, рад познакомиться, – сказал тот через плечо, продолжая быстрым шагом подниматься к выходу.
– И мне, – ответила я.
Мы вышли из пещеры и направились в сторону болота. Там мы повернули на улицу полную мусора и покосившихся развалюх и вскоре, наконец, достигли большого двухэтажного дома, построенного возле остатков брошенной заправки. Слева возле самого здания стоял помятый туристический трейлер.
Клифи отворил нам дверь и запустил внутрь дома.
– Ну, вот мы и на месте, так что же ты… эм… Брыкинс? – удивленно произнес Джек, когда увидел сидевшего на одном из нескольких старых диванов в центре дома полноватого жеребца одетого в страшно изодранный костюм стойла. Все его тело покрывали синяки и порезы, а на мордочке были многочисленные ссадины.
– Джек! – воскликнул он, бросаясь к нему и обнимая, – вот уж не думал, что когда-нибудь еще встречу тебя!
– Я тоже друг, но как ты… откуда ты здесь? – похлопав его по плечу, сказал единорог.
– Это мы Джек его привезли, – ответил вместо Брыкинса, Клифи. – Мы как раз возвращались обратно по трассе «Жаркие Ветерки», и тут нам попался отряд рейдеров, которые шли в тот же направлении и катили за собой несколько тележек груженых связанными пони.
– Вот дерьмо! – выругался Джек.
– И не говори. Так вот, в одной из этих телег мы и нашли твоего друга скрученного и избитого. Ну и поскольку с рейдерами у нас разговор короткий мы их всех перебили и спасли заложников. Как только этот бедняга пришел в чувство, мы его расспросили и узнали, что он повсюду разыскивал тебя, чтобы…
– Джек, ты должен вернуться! – перебил его Брыкинс, – у нас в стойле случилась беда.
– Беда? О чем ты приятель? Что произошло? Это как-то связано с тем, что устроил наш смотритель?
– Нет! Хуже! На нас напали бандиты, и если ничего не предпринять они всех убьют. Прошу – помоги нам.
Опять рассказываю я.
Признаюсь, когда я шел вслед за Клифи, я никак не ожидал что встречу у него в доме Брыкинса. Увидев своего старого приятеля, я испытал сильный шок. Перед моими глазами вновь всплыли все мои прошлые воспоминания, которое были связаны с этим пони и нашим стойлом. Казалось, что я ушел оттуда уже очень давно, хотя прошло всего-то три месяца.
И сейчас он вновь появился в моей жизни и сообщил, что стойлу грозит опасность. Моему стойлу!
– После твоего ухода Джек, у нас все пошло наперекосяк, – рассказывал Брыкинс сидя на диване. Кламси принес ему пару бутербродов и кружку виски, глотнув которого тот тут же поперхнулся и закашлял. Да пустошное спиртное, не шло ни в какое сравнение с тем, что готовили у нас в бункере, правда, Брыкинс никогда и не был большим любителем выпивки. – Смотритель сильно просчитался, думая, что остальные жители поверят – будто ты предатель. Твои родители уж точно не поверили, как и многие другие, кто хорошо тебя знал. Они отказались, выступать против блока Селестии, а многие даже предложили свергнуть этого старого тирана. Но он при помощи охранников сумел всех утихомирить, и пару месяцев мы жили, словно узники в темнице без права собственного голоса, пока один из подростков случайно не выяснил, что наш водный талисман поврежден и нашему блоку грозит опасность остаться без воды. И тогда начался бунт. Большинство, включая охранников, решили бежать из стойла, как это сделал ты. Оба смотрителя были против и поменяли коды доступа, за что поплатились жизнями. Жители нашего блока напали на блок Селестии и убили их смотрителя, а потом расправились с нашим. После этого они открыли дверь, и вышли наружу. Но там их поджидали бандиты. Их лагерь стоял прямо на уступе, где был выход, и они жестоко убили первых вышедших пони, а затем попытались захватить наше стойло. Кантер и остальные охранники решили дать им отпор, но нападавших оказалось слишком много и они были вынуждены отступить и запереться на нижних уровнях общей зоны, где находятся аварийные склады. Сейчас негодяи пробуют высадить двери, но учитывая, что у них нет никакого оборудования для взлома это займет немало времени. Однако бандитам все же удалось кое-кого сцапать.
– В том числе и тебя? – спросил я.
– Не совсем. Втайне ото всех я вылез из запертой секции через вентиляцию и попробовал сбежать из стойла. Думал, что смогу обхитрить их и, выбравшись поискать помощь (– надо же, а Брыкинс сильно возмужал с момента нашей прошлой встречи), а может даже найти тебя, но меня поймали, – стыдливо опустив глаза, сказал он, – а потом долго надо мной издевались: били, прижигали кожу, резали ножами и…
Тут он не выдержал и заплакал.
– Ничего-ничего друг, все в порядке, – приобняв его сказал я.
– Нет, не в порядке, – всхлипнул он, – эти звери… они при мне изнасиловали и убили Пину! Они заставили меня на это смотреть! Я видел, как она умирала, когда эти мерзавцы… нет, не могу!
– И не надо друг, не думай об этом, – прошептал я, еще сильнее сжимая приятеля в своих объятиях и чувствуя, как намокает ткань на моем плече, от капающих из его глаз слез, – скажи: мои родители живы? А Кантер?
– Пока да, они вместе с остальными успели спрятаться в запертой секции, и когда я уходил, были в порядке, но я не знаю что с ними сейчас. В общем, после того как бандитам наскучило надо мной издеваться они запихали меня в телегу, и вместе с какими-то тощими бедолагами повезли продавать работорговцам. Но прежде чем они успели до них доехать, меня спасли эти пони, – он кивнул в сторону братьев Хуф, – и привезли к тебе. Прошу Джек помоги нам! Наше стойло долго не продержится.
Я отошел от него погруженный в тяжкие мысли. Рейдеры вторглись ко мне домой, и хотят всех там убить. Нет, я этого не допущу! Не важно, сколько их, я не дам им захватить мое стойло! Но что я могу сделать? Просто пойду туда и всех их убью? Нереально. Конечно, за эти три месяца я стал гораздо сильнее и опытнее, но идти в одиночку на целую банду… нет, я не справлюсь. Мне нужна помощь. Но где ее взять? Разумеется, я могу рассчитывать на Мэтти, и нескольких его родственников, но этого мало. Может попросить помощи у шерифа? Он, конечно, многим мне обязан, но вряд ли решится посылать через пустыню отряд своих охранников. Но тогда…
– Лайт! – повернулся я к кобылке, – мы можем поговорить наедине?
Она молча кивнула, и мы отошли с ней в дальний угол.
– Как ты уже слышала – мой дом находится сейчас в смертельной опасности и мне нужна поддержка, поэтому я хочу попросить о помощи тебя. Твой отряд расположен ближе всех к моему стойлу, и у них есть боевой опыт. Прошу – помоги мне спасти тех, кого я люблю. В обмен мы дадим вам все, что вы попросите.
Она внимательно на меня посмотрела, о чем-то задумавшись. На какой-то миг я решил, что она мне откажет. Ее со мной ничто не связывало да и вряд ли она захочет рисковать своими пони, ради того кто ее однажды чуть не убил, но к моему удивлению она без колебаний согласилась.
– Хорошо Джек, мы спасем твое стойло.
– Слава Луне, я не знал, что буду делать, если бы ты… спасибо Лайт я твой должник, – с отлегшим сердцем произнес я.
– Эй, Джек! Если ты хочешь выступать против рейдеров, тебе нужно делать это быстро, – неожиданно крикнул Клифи, – но один ты с ними не справишься, так что тебе понадобится надежное прикрытие. И пара крепких жеребцов, которые могут его обеспечить. Он постукал ногой по своей груди.
– Ты что тоже хочешь пойти с нами? – спросил я, возвращаясь обратно.
– Нет – поехать. Вы ни за что не доберетесь туда вовремя на своих четырех, вам понадобится транспорт.
– Большая Дейзи, – сообразил я.
– Вот именно. Я и мой брат поддержим тебя. Эти выродки рейдеры убили немало хороших пони, которых я знал, так что пришла пора отплатить им тем же. И заодно, окончательно очистить «Жаркие Ветерки» от этой заразы.
– Спасибо Клифи. Тогда не стоит мешкать, выступаем немедленно!
Вот так, спустя три с лишним месяца проведенных на Пустоши, за которые я должен признаться, начал понемногу забывать о своем старом стойле, судьба вновь напомнила мне о нем. Пришла пора вернуться домой!
Заметка: Получен новый уровень.
У вас осталось три нераспределенных очка способностей.
Пасхалки Безумного стойла:
29. Отсылка к фильму «Властелин колец», или если быть точным, к третьей его части – «Возвращение Короля», где на стороне Арагорна сражалась армия призраков.
30. Господи, они убили… Кирри? Сволочи? – отсылка к мультсериалу – «Южный Парк» и его известному не убиваемому персонажу – Кенни.
31. Популярная фраза из фильма «Они живут» («They live»), которая в дальнейшем получила свою известность в серии игр «Duke Nukem».
32. "Помнишь взорванный Плимут 62-го?". Главный герой фильма «Шестиструнный самурай». Может хоть здесь он доберется до Лас-Пегаса?
33. Небольшая отсылка к комедийному фильму – «Ослепленный желаниями» с Бренданом Фрейзером в главной роли.
Пропущенные достижения:
Глава 4: – «Deft hooves» (Взломать терминал и проникнуть на склад Стальных Рейнджеров на танковой базе)
Глава 5: – «Lone Stranger» (Не суметь убедить Мэтти присоединиться к главному герою)
Глава 6: – «Monster Hunter» (Самому убить монстра на свалке)
Глава 7: – «Chainsaw Pony» (Убить десять огненных муравьев электропилой 1\10)
– «I see a dead dogs» (Посетить все важные места в городе алмазных псов и узнать предысторию его гибели 2\14)
– «Fast as lightning» (Успеть на свадьбу вовремя)
Глава 8: – «Haggler» (Принять сторону Билла и помочь ему свергнуть Пита)
– «Bill, please» (Самому убить Билла, выбрав сторону Пита)
– «This city don't need the law» (Самому убить шерифа, будучи на стороне Билла)
Глава 9: – «A part of picture» (Убить безумную Трейси Паттерн в художественной галерее)
– «Canterlot – we have a problem» (Настроить против себя ИИ Стар Глинт и уничтожить луноход)
– «Banned to the Moon» (Убить Блакберри Кейк)
Глава 11: – «Funny blood» (Прикончить во время драки Лайт Фликкер)
Конец первой книги.