Потерянный рой

Пролог

Селестия проснулась затемно. Немного понежившись в тёплой постели, она принялась методично приводить себя в порядок: водные процедуры, расчесывание гривы и хвоста, чистка крыльев и одевания — обыденный ритуал превращения заспанного аликорна в настоящую принцессу, который скрывался от глаз верноподданных. Параллельно она успевала освежить память составленным накануне вечером вместе с советником списком дел: побывать на торжественном открытии новой консерватории в Кантерлоте, час прошений и жалоб подданных, ежемесячный отчёт казначея — ничего особенно интересного.

Приближался рассвет. Селестия вышла на балкон своей башни. Прохлада лёгкой дрожью прокатилась по телу, а едва уловимый аромат дождя приятно защекотал в носу. Умиротворённая тишина, нарушаемая лишь сладкоголосым пением пташек в саду, ласкала слух. Одинокие огни просыпающегося города вдалеке загорались один за другим. Принцесса закрыла глаза, наслаждаясь мгновением блаженного спокойствия и готовясь с головой погрузиться в работу.

После воссоединения богини проводили ритуал смены небесных светил вместе, чтобы сохранить порядок и подданные учились в равной степени ценить труд обеих сестёр.

Балкон младшей ещё пустовал. Луна любила задерживаться в сновидениях пони, пытаясь помочь или банально слегка теряясь во времени. Селестия на личном опыте знала, насколько трудна работа сестры, поэтому старалась её не порицать, но порой ночные путешествия слишком затягивались.

Время шло. Скоро уже служанка должна была принести завтрак, а в покоях Луны до сих пор даже не загорелся свет.

Селестия не хотела одна поднимать и опускать светила, прекрасно помня, какой скандал устроила сестра в прошлый раз. «Можно было разбудить, — говорила обиженная Луна, — мы живём в соседних башнях, так разомни немного крылья, совсем жиром затекли!» Тысячелетний аликорн, а порой ведёт себя как жеребёнок.

Селестия обречённо вздохнула, быстро перелетела на балкон сестры и распахнула двери. Полумрак покоев слегка отступил под неверным лунным светом. На столике стоял накрытый серебряный поднос, а кровать скрывали плотно завешанные шторы.

— Подъём, соня! — возмутилась она. — Не заставляй меня подходить!

Ответом была лишь тишина. Селестия мотнула головой, нехотя направилась к ложу и неожиданно наступила на что-то липкое.

— Луна! Сколько можно тебе повторять: насвинячила — изволь убраться!

Она бросила недовольный взгляд на копыто — его покрывала  тёмно-зелёная, склизкая субстанция. Селестия поморщилась, сбросила её магией, краем глаза заметив внизу ещё непонятную массу, едва напоминающую еду. Она нахмурилась, осветила комнату и настороженно присмотрелась к полу. Скомканный ковёр покрывала подозрительно знакомая слизь, тянущаяся до самой двери. На несколько мгновений принцесса застыла каменным изваянием, и вдруг ужасное предположение ударом молнии поразило её. Кризалис!

Селестия резко отдёрнула шторы — кровать пустовала. Ледяная дрожь мощной волной прокатилась по телу. Все мысли разом перемешались в вязкую, точно слизь чейнджлингов, субстанцию. Принцесса попятилась. Растерянный взгляд метался по пустой комнате, словно Луна лишь устроила глупый розыгрыш и сейчас с криком выскочит из шкафа. Ноги резко стали ватными, богиня зашаталась и рухнула на холодный пол. Магическое сияние погасло, и комнату заволокла тьма.

Вязкую тишину вдруг нарушил звон часов, прозвучавший точно удары сигнального колокола. Светила. Нужно… нужно опустить луну и поднять солнце. Селестия задышала глубоко, пытаясь утихомирить бешено колотящееся сердце, затем встала на дрожащие ноги и неуверенно вышла на балкон.

Заклинание требовало полного сосредоточения, а луной долгое время занималась только сестра. А теперь… Что случилось? Где сейчас Луна? Что задумала Кризалис? Сердце снова забилось в безумном ритме. Принцесса закрыла глаза, стараясь успокоиться, и мысленно посчитала до десяти, представляя только темноту. Слегка полегчало, но пугающая неизвестность всё равно тяжёлым грузом лежала на сердце.

После нескольких попыток богине удалось опустить луну, с солнцем всё оказалось проще. Она смахнула пот с морды. Теперь в запасе появилось время, пока подданные не узнали о похищении. Принцесса быстро вернулась в комнату, зажгла свет и внимательно осмотрела покои. Нетронутый ужин стоял точно посреди стола, кровать застелена, однако ковёр смят и испачкан слизью, тянущейся до двери.

Селестия пошла по следу. В коридоре, прямо на винтовой лестнице, лежали два гвардейца.

— Встаньте! — приказала принцесса встревоженным, чуть дрожащим голосом.

Стражники не шелохнулись. Селестия взволнованно перевернула одного — глаза плотно закрыты, но никаких ранений, — и припала к телу. Сердце билось, а грудь едва ощутимо вздымалась при слабом дыхании. Со вторым та же история.

Склизкий след тянулся к лестнице, а дальше — вниз по ступеням. Планировка башни не позволяла ни телепортироваться, ни лететь, поэтому принцессе пришлось просто бежать. Стоило спуститься, как путеводная нить резко оборвалась. Селестия нервно осмотрелась, но не заметила ни одного даже самого крохотного зелёного пятна. Она уже хотела броситься дальше по коридору, но в последний момент одумалась. Что она собирается делать? С криками бегать по замку? Таким образом она только панику поднимет, которая сейчас нужна в последнюю очередь…

С тяжёлым сердцем Селестия вернулась в покои, занеся обоих стражников. Она ещё раз попыталась привести их в чувство, но ничего не вышло, а применять заклинание вслепую богиня не решилась — слишком опасно.

Взгляд зацепился за поднос, и принцесса убрала крышку. Еда стояла нетронутой ещё с вечера, следовательно Луну похитили уже давно. Нужно допросить стражников, дежуривших в ночную смену в замке, а лучше сразу обсудить положение с капитаном королевской гвардии. Селестия телепортировалась на свой балкон и только вошла в покои, как раздался стук.

— Войди, — разрешила принцесса повелительным тоном, в котором всё же мелькнули взволнованные нотки.

На пороге появилась служанка с серебристым подносом. Кобылка почтительно поклонилась и неспешно, точно улитка, направилась к столу.

— Доброе утро, — улыбнулась единорожка. — Сегодня повар постарался на славу. Свежеиспечённые овощные рулеты, свежевыжатый апельсиновый сок, а на десерт… — Кобылка блаженно промычала, облизнувшись. — Ваше любимое шоколадное суфле…

— Ты знаешь, кто вчера прислуживал моей сестре? — спросила Селестия серьёзным голосом. — Этот пони ещё в замке?

Улыбка моментально испарилась с мордочки служанки, а радость во взгляде сменилась замешательством.

— Секундочку… Я… честно говоря, я не уверена… — растерялась кобылка, взволнованно водя взглядом по комнате. — Флайнис, наверное, или…

— Кто бы это ни был, он ещё в замке?

— А-а-а… Да, должен.

Кобылка прикусила нижнюю губу и виновато опустила взгляд.

— Приведи его ко мне немедленно, — повелела принцесса. — Или передай приказ тому, кто сможет его выполнить. Иди.

Служанка бросила на неё испуганный взгляд, кротко поклонилась и вышла в коридор. На несколько секунд воцарилась томительная тишина, и вдруг за дверьми раздался звонкий, стремительно отдаляющийся цокот.

Принцесса вышла в коридор, где покои охраняли два стражника. Они почтительно поклонились, на что она ответила слабым кивком.

— Незамедлительно приведи ко мне вашего капитана, — приказала она. — И сам возвращайся на пост.

Гвардейцы удивлённо переглянулись и немного замешкались, точно выбирая, кому придётся бежать.

— Сию минуту, ваше высочество, — наконец отчеканил один из стражников и помчался вниз по лестнице.

Селестия вернулась в покои. В горле внезапно сильно запершило, и она подошла к подносу. Смотреть на еду было даже противно, а свежевыжатый апельсиновый сок показался каким-то пресным, но жажду утолил.

Надо было сразу приказать капитану направиться в комнату Луны, а теперь придётся дожидаться его здесь. Хотя, возможно, так даже лучше: в первую очередь все будут думать о ней, а не о её сестре. Если не считать смену караулов и служанку, которая принесёт завтрак примерно через полчаса, то в покои Луны до вечера никто не должен войти. А потом…

Селестия бессильно рухнула на кровать. Что потом? Тут бы разобраться в том, что случилось и что делать? Пока ясно только одно: прошедшей ночью Кризалис похитила Луну. Но с какой целью? Как теперь вернуть сестру? Может быть, напрасно она пытается всё скрыть и стоило уже бить в сигнальный колокол? Слуг и гвардейцев всё равно нужно допросить, и пугающая новость быстро разлетится по Кантерлоту. Если не поднять панику, то горожане даже могут помочь в поисках Луны: возможно, кто-нибудь что-то видел или слышал. Селестия схватилась за голову. И почему она не сообразила сразу?

Послышался стук, дверь приоткрылась, и на пороге показался запыхавшийся капитан.

— Прибыл по вашему указанию, — сообщил он, поклонившись. — Что-то случилось?

Принцесса поднялась. От одного взгляда на неё капитан сразу помрачнел и насторожился. Селестия тяжело вздохнула и взволнованным, растерянным голосом сообщила:

— Кризалис похитила мою сестру!

Глава 1 "Пленница"

Луна очнулась от ноющей боли в боку, словно отлёжанном на холодном, твёрдом полу. Нечто тёплое и плотное покрывало расслабленные ноги и сложенные крылья. На основании рога будто висело маленькое кольцо. Затхлый воздух драл пересохшее горло, заставляя кашлять.

Принцесса разлепила тяжёлые веки. Неверный лунный свет падал на голый каменный пол и неровную серую стену, напоминающую ей какую-то… пещеру. Луна подняла голову. Потолок покрывали десятки, если не сотни серебристых кристаллов, сияющих подобно льдистым звёздам в иссиня чёрном небе.

Ноющий бок не давал забыть о себе ни на секунду, и принцесса попыталась подняться и сесть удобней, однако ноги буквально прилипли друг к другу. Она бросила на них быстрый, удивлённый взгляд. Копыта покрывала до ужаса знакомая тёмно-зелёная желеобразная масса. Кризалис! Ледяная дрожь волной прокатилась по телу, вогнав на несколько секунд принцессу в ступор и заставив сердце забиться в бешеном ритме. Луна задёргалась в попытках разорвать слизкие оковы — тщетно; она изо всех сил напряглась, стараясь расправить крылья — безуспешно.

— Можешь сколько угодно брыкаться — не поможет, — раздался за спиной холодный голос незнакомца.

Принцесса замерла.

— На тебе антимагическое кольцо, — продолжил неизвестный. — Не советую проверять, но… ты же меня всё равно не послушаешь?

Луна с трудом перевернулась на другой бок, сразу почувствовав небольшое облегчение от ослабевшей боли. Кристаллы сияли тускло, но их серебристый свет, казалось, проникал в каждый уголок небольшой пещеры. Однако сколько бы принцесса ни щурилась и ни приглядывалась, она не находила незнакомца, как и не видела ни входа, ни даже самой маленькой прощелины, через которую тот мог скрыться или телепортироваться.

Иллюзия? Другого объяснения нет. Но кто это был? Чейнджлинг? Кризалис? У неё другой голос, однако она могла перевоплотиться. Только какой в этом смысл? И почему тогда она исчезла?

Что происходит?!

Принцесса прикрыла глаза, пытаясь сосредоточиться на воспоминаниях. Мысли перемешались и крутились точно в вязком киселе, но постепенно просыпающийся разум вылавливал один за другим элементы пазла, собирающиеся в картину минувшего вечера.

Луна лежит на кровати, размышляет о грядущей Ночи Кошмаров. Затем служанка приносит завтрак, представляет блюда и начинает прибираться. Принцесса идёт к столу... И вдруг нечто наваливается на неё сверху и прижимает огромными лапами к полу, а затем что-то острое, словно жало, вонзается в шею. Она зовёт на помощь, пытается телепортироваться, но заклинание не срабатывает. Всё тело внезапно расслабляется, она размякает на полу. Врывается стража, а дальше… дальше всё как в тумане.

Принцесса мотнула головой и ещё раз осмотрелась в поисках выхода. Все стены казались настоящими, а крохотные остатки тёмно-зелёной слизи виднелись в разных местах.

Без сомнений её похитила Кризалис, но зачем? Ради мести? Попытаться обменять? Просто подменить? Какой бы безумный или гениальный план не пришёл в голову бывшей королеве, нужно срочно выбираться!

Взгляд зацепился за скованные ноги. От свободы её отделяло всего лишь одно заклинание, но антимагическое кольцо… Вдруг оно слабое? Или вовсе фальшивое? А её просто пытались запугать? Звучит глупо, скорее даже наивно… Но в любом случае стоит попытаться.

Принцесса глубоко вздохнула, сосредоточилась и постаралась растворить густую слизь, однако рог лишь вспыхнул обжигающей болью.

— А-а-а!

Слёзы брызнули из глаз. Принцесса стиснула зубы, громко дыша носом и обрывисто стоная. Кольцо, как и полагается настоящему артефакту, остыло быстро, но пульсирующая боль затихала медленно.

Внезапно стена словно растворилась, и в образовавшемся проходе появилась Кризалис. Её коварные, безумно довольные зелёные глаза острыми иглами пронзили пленницу насквозь. Королева ехидно оскалилась, медленно приблизилась к принцессе и наклонилась. Она втянула воздух и со сладким стоном выдохнула, заставив Луну поморщиться от омерзительного запаха. Чёрное копыто потянулось к морде пленницы — принцесса попыталась отстраниться, но вызвала лишь шипящий смешок.

— Боишься? — Тяжёлая тишина пещеры содрогнулась от ледяного, властного голоса. — Правильно, бойся, дрожи, скули, пресмыкайся, рыдай — твой кошмар только начинается.

Кризалис положила ногу ей на спину и грубо, чуть ли не боли, провела от шеи до крупа. Луна задрожала и задёргалась.

— Муха истошно бьётся в сетях паука.

Королева нагнулась к пленнице, оскалилась и медленно подалась вперёд. Луна вновь почувствовала её тёплое, омерзительное дыхание. Змеиный язык облизнул острые клыки, ещё несколько мгновений и он сможет дотянуться до неё. Вдруг что-то щёлкнуло в голове принцессы, и она резко мотнула головой, угодив рогом прямо по морде королеве.

— Ах ты тварь! — закричала Кризалис и ударила пленницу в бок.

— А-а-а!

Луна согнулась и прижала к животу склеенные копыта. Она жадно схватила ртом затхлый воздух, дерущий пересохшее горло, и вновь хрипло закашляла. Сквозь слёзы она бросила озлобленный взгляд на мучительницу, которая с озлобленной мордой потирала глаз. Несмотря на сильную боль и холод пещеры, на душе Луны потеплело и в уголках рта мелькнула слабая улыбка.

— Вы в порядке? — прозвучал слегка обеспокоенный голос незнакомца.

Луна удивленно повернулась на звук.

В углу пещеры, куда едва падал тусклый серебристый свет, стояла тёмная фигура. Чёрный хитиновый панцирь, голубые глаза с размытыми зрачками, гребень на голове, выступающие клыки, пронизанные уродливыми дырами ноги, полупрозрачные острые крылья — старый чейнджлинг.

Он появился так же неожиданно, как и исчез, словно всё время прятался вместе с тенями.

Кто это такой? Почему он выглядит так? Зачем помогает Кризалис?

— Всего лишь царапина, — ответила королева, убрав копыто. Над правым глазом блестела багровая полоса.  Грозная мина перекосила морду, а в холодном голосе зазвучали зловещие нотки. — Ты поплатишься за дерзость, личинка.

Кризалис подошла ближе. Луна сразу напряглась, приготовившись к новым ударам, но королева неожиданно приказала:

— Литарис, принеси пленнице воды.

Принцесса исподлобья смотрела на мучительницу, которая лишь надменно ухмылялась.

Вскоре чейнджлинг поставил перед ней маленькую, приплюснутую деревянную чашу, до краёв наполненную кристально чистой водой. Противный ком встал у неё поперёк горла, словно иссушенного пустынным солнцем. Язык сам облизнул окаменевшие губы, а голова потянулась вперёд. Но в последний момент Луны отпрянула и недоверчиво уставилась на Кризалис.

— Боишься, что я что-то подмешала в воду? Может быть, там яд? Снотворное? Зелье? — прыснула та и пододвинула чашу ближе, но принцесса лишь отвернулась. — Как хочешь.

Она опрокинула чашу.

— Здесь неподалёку протекает подземная река, и вода в ней не просто кристально чистая и холодная, она удивительно сладкая. Пьёшь и наслаждаешься. Зря ты отказалась. — Кризалис опустила копыто в небольшую выемку в полу, где собралась вода. — Теперь лакай, как сука, потому что больше сегодня ты не получишь ни капли.

Слова задели принцессу за живое. Гордость ярким пламенем сопротивления вспыхнула в душе. Луна подняла возмущённый, уверенный взгляд и презрительно бросила:

— Не дождёшься!.. — Она хрипло кашлянула. — Я тебе не безмозглое животное!

— А выглядишь именно так, — оскалилась Кризалис. — Подумать только, мне удалось дважды украсть принцессу прямо из замка!

Луна уже открыла рот, чтобы огрызнуться, но в последний момент стиснула зубы. Ноющая боль в боку напомнила о недавнем ударе, и вестись на явную провокацию сразу расхотелось. Королева ехидно рассмеялась и бросила быстрый взгляд на верноподданного. Мимика чейнджлингов всегда казалась Луне скупой на эмоции, особенно у старых, но морда этого напоминала кусок скалы.

— Хорошо, не хмурься, — добавила Кризалис. — Удалось не мне, а нам. Сути дела это не меняет.

Луна дождалась, пока она вновь обратит на неё внимание, и настороженно спросила:

— Зачем ты похитила меня? Чего ты хочешь?

— Ещё не догадалась? Или, и правда, аликорны настолько тупые?

Ухмылка медленно сползла с морды королевы, исполненные гнева глаза расширились, и стены пещеры содрогнулись от ледяного голоса:

— Чего я хочу? Только то, что по праву принадлежит мне, что вы, жалкие создания, посмели отнять у меня и пытаетесь разрушить!.. Мне нужен мой улей, мой рой, мои чейнджлинги!

— Они не твои.

Слова Луны тихим эхом отразились от стен пещеры, постепенно растворяясь в напряжённой тишине.

— Что… — Кризалис за одно резкое движение приблизилась почти вплотную к Луне. —  Что ты сейчас пискнула?!

Её пронзительный, испепеляющий взгляд сверлил пленницу насквозь. И без того прежде недружелюбную морду перекосила ужасная гримаса гнева. Омерзительное дыхание горячими облаками накатывало на принцессу, заставив принцессу поморщиться и отвернуться. Ледяные волны мурашек одна за другой проносились от склеенных копыт до основания рога. Однако гордость, смелость и обида ярким пламенем сияли в груди, затмевая покорность, страх и голос разума. Луна подавила дрожь, посмотрела Кризалис прямо в глаза и воодушевлённым, звенящим голосом заявила:

— Чейнджлинги — свободные создания. Они не бездушные куклы, выполняющие глупые приказы. Они выбрали свой путь: отказались от бессмысленной злобы и теперь счастливы. Они никогда не примут…

Чёрный рог вспыхнул зелёным пламенем, и нечто склизкое обвило шею Луны и начало сжимать. Она попыталась сорвать петлю, но смогла лишь беспомощно колотить по ней склеенными копытами. Мышцы начало сводить. Луна хлопала ртом и извивалась на холодном полу, словно брошенная на берег рыба. Она в отчаянье ударила мучительницу ногами, но та просто отступила. Богиня попыталась откинуть её магией, однако рог лишь вспыхнул невыносимой болью. Позабыв о гордости, она попыталась начать молить о пощаде, но изо рта вырвались только беспомощные хрипы. Голова закружилась и размытая слезами картина перед глазами потемнела под затихающий стук сердца.

 Вдруг петля распустилась. Луна размякла на холодном полу, жадно схватила ртом затхлый воздух, обжигающий пересохшее горло, и судорожно закашляла. Кровь бешено запульсировала в висках, а в ушах зазвучал оглушительный звон. Нечёткому окружению постепенно возвращались контраст и гамма.

— Не вмешивайся! — едва различила Луна разъярённый голос Кризалис.

Немного придя в себя, Луна наконец смогла с трудом поднять тяжёлую голову.

По озлобленной морде королевы стекала тонкая багровая струйка, напоминающая молнию. Испепеляющим взглядом она сверлила стоящего перед ней верноподданного. Чейнджлинг смотрел ей прямо в глаза, недовольно нахмурившись, и возмущался.

— Нам не будет прока от её холодного трупа.

— Я не собиралась её убивать, — огрызнулась Кризалис. — Но эта тварь должна знать своё место и следить за своим поганым языком!

— Она уже теряла сознание…

— И что с того? Пусть теряет, тебе меньше проблем. Разве не так?.. — фыркнула Кризалис. Она подозрительно прищурилась и презрительно спросила: — Или ты её защищаешь?

— Что?.. — Чейнджлинг осёкся, но обескураженность в его голосе быстро растворялась в стремительно нарастающем гневе. — Ты… Вы серьёзно считаете, что я могу защищать кого-то из них?  После всего того, что они сотворили с роем?!

Кризалис промолчала.

— Это вы узнали обо всём со слов верноподданного, а я долго там прожил, со всеми успел пообщаться, много чего повидал и ещё больше осознал... Это я нашёл вас в глубине Вечносвободного леса и предложил помощь, а не наоборот. Это я… — Литарис тяжело вздохнул, провёл копытом по морде и продолжил серьёзным тоном: — Я просто не хочу, что бы она откинула копыта, и весь наш план рухнул. Да, у нас есть запасной вариант, но я не питаю к нему никакой любви... Надеюсь, вы тоже не горите желанием загубить мою жизнь? После всего того, что я для вас сделал.

Кризалис потупила взгляд и возмутилась:

— Нет, конечно!

— Тогда держите себя в копытах, пожалуйста, — попросил Литарис. — Осталось недолго.

Королева отвернулась. Её губы быстро двигались, изрекая волну невнятных, шипящих звуков.

— Хорошо, — наконец пообещала она вполголоса. — Но пусть учится держать язык за зубами.

Кризалис краем глаза посмотрела на Луну, резко повернулась к ней и грозно произнесла:

— Надеешься, что мы перегрызём друг другу глотки? Или он предаст меня, как это сделали остальные? Так можешь сразу запихнуть эти надежды себе в глотку! Литарис не просто мой верноподданный, он истинный чейнджлинг. Он видел, что творится с роем… что вы с ним сотворили!

— О чём ты…

Принцесса осеклась, вспомнив, к чему привело её предыдущее высказывание.

— Не прикидывайся! — Кризалис грозно нависла над пленницей, с отвращением продолжая: — Какие же вы, аликорны, мерзкие и лицемерные крысы! Как вас терпит этот свет?.. Но ничего, ты и твоя сестра за всё поплатитесь! — Она нагнулась. — Ты повидала немало чужих кошмаров, но поверь, я приготовила для тебя нечто такое, что ты и представить не можешь…

— Я не боюсь тебя, — бросила принцесса, но голос её подвёл, дрогнув.

— Сколько гордыни, — фыркнула Кризалис. — Есть много способов заставить пони страдать. В конце концов, даже самый крепкий панцирь можно раздробить и добраться до сладкого мяса.  — Змеиный язык облизнул острые клыки. — Для начала ты сама поможешь вернуть моих чейнджлингов. И… знаешь, я не расскажу как. Больно много чести разжёвывать для тебя наш план. Ты ведь уже не личинка, так пораскинь мозгами, если они ещё не затекли жиром.

Королева провела копытом по виску, стерев подсохшую кровь, словно только вспомнила о ране.

— Ты за всё поплатишься, обещаю, — заверила она напоследок и медленно направилась к выходу, приказав: — Разберись с ней по-быстрому.

Стена за королевой закрылась.

Литарис неспешно подошёл к Луне. Она задёргалась, стараясь отстраниться подальше.

— Не смей меня трогать! — Принцесса постаралась пригрозить, но голос прозвучал скорее напугано.

Чейнджлинг взирал на неё холодным взглядом, однако без какой-либо надменности или гнева, лишь с каплей раздражения.

— Зачем всё усложнять? Ты всё равно сейчас уснёшь. Лучше о себе подумай, —  серьёзно заявил он и указал на лужицу. — Будешь послушной и завтра увидишь сытный завтрак со сладкой водой. А продолжишь упрямиться и…

— Ты не дашь мне умереть, — заявила Луна. — Я не дура.

Литарис хмыкнул.

— Хорошо,  я неправильно выразился. Ты получишь завтрак в любом случае, но только от тебя зависит, будь ли он на тарелке или на полу.

— Я не стану… — Луна хрипло кашлянула.

— Ты думаешь, тебе сейчас плохо? — усмехнулся Литарис и продолжил монотонно, словно говорил об обыденных вещах: — Нет, ты просто хочешь пить. Возможно, чуть сильнее, чем обычный пони, ведь ты принцесса и привыкла всё получать сразу… А вот завтра ты узнаешь, что такое настоящая жажда. Когда у тебя начнёт раскалываться голова, подымется жар, когда у тебя исчезнут слюни, а каждое слово будет рвать пересохшую глотку на куски. И вот тогда ты начнёшь мечтать полакать из лужи.

Чейнджлинг начал медленно обходить принцессу

— К тому же кто-то должен счистить эту слизь. Это сейчас она просто тёплая, немного противная масса. А знаешь, что будет завтра? Она застынет, станет прочной, как камень, и каждый уголок твоего тела начнёт невыносимо чесаться. И эту шкуру потом только с шерстью вырывать. А грива с хвостом… — Литарис остановился, задумчиво подняв взгляд. — Даже интересно, как долго они отрастают?

— А ещё мне нужно тебя усыпить, — продолжил он. — Возможно, я посредственный маг по меркам богини, но первоклассный оборотень по меркам чейнджлингов. Без своей могущественной магии ты для меня лишь дёргающаяся в паутине муха. Но вот брыкаться я тебе как раз и не советую. Ведь если я сейчас случайно промахнусь или ты резко дернешься, то яд может не просто на время усыпить, а парализовать отдельные части тела. Хочешь остаться без задних ног? Или без крыльев? И потом до конца дней проклинать себя за бессмысленную гордыню.

Принцесса пристально следила за каждым движением чейнджлинга, пытаясь уловить хотя бы одно мимолётное движение, выражение глаз, дрогнувший голос, — что угодно, только бы уличить его во лжи, — но чейнджлинг либо с рождения учился врать, либо говорил чистую правду, причём таким тоном, словно для него всё это было не чем-то ужасным, а всего лишь повседневной рутиной. Их взгляды встретились. От его голубых глаз буквально веяло могильным холодом. Дрожь пробрала Луну до мозга костей. Она попыталась скрыть страх, но зрачки сами расширились, взволнованное дыхание нарушило напряжённую тишину, а всё тело напряглось и заколотилось.

 — Перевернись, — приказал Литарис властным голосом. — Я считаю до трёх. Раз. Два.

В душе принцессы точно лопнула натянутая струна, и богиня судорожно легла на живот.

— Умница.

Луне захотелось обернуться, но внезапно точно две огромные, когтистые лапы прижали её к холодному полу. Не успела она даже дёрнуться, как нечто острое, словно огромное жало, вонзилось в шею. Уже через несколько мгновений во всём теле появилась страшная усталость, мышцы расслабились, и принцесса размякла. Она уже не ощущала ни тяжёлых лап на спине, ни грубого каменного пола, ни отголосков ноющей боли, ни тепла слизи, сковывающей копыта с крыльями, ни будоражащих сознание тревожных мыслей, ни закреплённого на роге антимагического кольца, ни ужасной сухости в горле — всё растворилось в зловещей неге. Картина перед глазами поплыла, тяжёлые веки сомкнулись, и сознание провалилось в пугающий мрак.

Глава 2 "Шахты"

Литарис закрыл стеной проход, ведущий в темницу принцессы Луны, и поспешил к Кризалис. Она дожидалась его возле большого скопления маленьких серебристых кристаллов, освещающих узкий тоннель подобно льдистым звёздам ясный небосвод.

— Долго возился, — заявила недовольным тоном королева, развернувшись к верноподданному. — Возникли проблемы?

— Я бы сказал, ожидаемые трудности, — бесстрастно ответил он. — Пришлось разъяснить некоторые правила.

— Я ей всё уже доходчиво объяснила, — фыркнула она. — Это безмозглое животное не в состоянии понять с первого раза?

— Без понятия, — хмыкнул он. — Но лучше я сейчас потрачу несколько лишних минут, чем потом буду постоянно волноваться.

— Волноваться? — Змеиный язык облизнул кончики клыков. — Один раз повторить на языке боли, и она сразу станет послушной.

— Ты уже едва её не задушила, но почему-то я не увидел беспрекословного послушания, — произнёс Литарис с нотками возмущения и насупился.

— Предлагаешь мне молча выслушивать оскорбления? — рассердилась Кризалис.

— Я такого не говорил, — оправдался он. — Но если уж речь зашла об этом, то постарайся в следующий раз держать себя в копытах.

— Не моя вина, что эта сука не в состоянии держать свой поганый язык за зубами!

— Я только прошу контролировать себя. Нам не будет прока от холодного тела аликорна.

— Думаешь, я этого не понимаю? — бросила она. — Или ты считаешь, что я хочу загубить твою жизнь? Отправить в обличье этой твари жить среди них? За дуру меня принимаешь?

— Нет, — слегка опешил Литарис. — Просто напоминаю…

— Не нужно.

Не успело эхо раствориться в зыбкой тишине, как по тоннелю вновь разнёсся настойчивый голос матери:

— Тебе нужно быть пожестче с ней, иначе так и будешь постоянно пресмыкаться.

— Я не пресмыкаюсь. А психологическое давление куда эффективней грубой силы, — ответил Литарис немного раздражённо. — По крайней мере, в случае с пони.

— Ты так говоришь, потому что ещё не видел настоящих пыток, — кисло ухмыльнулась Кризалис. — Даже самый крепкий панцирь можно сломать.

— Я так говорю, потому что сотни раз добивался своего лишь силой слова, — уверенно заявил чейнджлинг. — А если дело доходило до физических пыток, то здесь решала атмосфера. Поверь, пегасу не нужно ломать крылья, чтобы заставить его подчиняться. Достаточно выдернуть несколько перьев с каменной мордой и пригрозить его ощипать. Так уж устроен менталитет большинства пони.

На самом деле Литарис только однажды, в качестве эксперимента, прибегнул к пыткам, а настоящие допросы он не проводил и десяти раз.

— С аликорнами, видимо, твои методы не работают.

— Если так рассуждать, то и твои — тоже, — фыркнул чейнджлинг. — Иначе мне бы не пришлось перед ней распинаться.

— Ты слишком мягок, поэтому она тебя не слушается, — заявила королева. — Со мной она бы не посмела пререкаться.

— Сильно в этом сомневаюсь.

Кризалис фыркнула.

— Я не в этом смысле, что ты подумала, — сказал Литарис и пояснил: — Просто я бы сильно удивился, если бы принцесса Эквестрии, могущественная богиня, способная управлять движением небесных светил, сразу бы забилась в угол и начала молить о пощаде, как беспомощный жеребёнок.

— А кто она сейчас, если не беспомощный жеребёнок? — усмехнулась королева. — Или со своими куриными мозгами она не в состоянии этого осознать?

— Она вовсе не тупая… хотя сегодня поступила крайней опрометчиво…

— Опрометчиво? — фыркнула Кризалис. — Выбирай слова, подходящие для этой твари. Незачем её возвышать.

— Я не пытаюсь никого возвысить, — возразил Литарис. — Но и принижать своего врага чревато.

— Боишься задеть самолюбие изнеженной принцессы, потому что она обидится и не захочет с тобой разговаривать? — иронично усмехнулась Кризалис.

— Не хочу, чтобы она видела во мне только безжалостного мучителя, готового ударить за любую неосторожно брошенную фразу.

— Страх — лучший способ добиться покорности.

— Как показывает практика, есть куда более действенные методы, — заявил Литарис со знанием дела. — Недаром принцессы столько времени управляют Эквестрией.

— В мире слепых и одноглазая станет принцессой.

— И сколько прока будет от такого правителя? Неважно, кем он будет управлять, всё равно рано или поздно загубит и себя, и других.

Кризалис нахмурилась.

— Что за бессмысленная полемика? К чему ты клонишь?

Нужные слова уже вертелись на языке, но в последний момент Литарис стиснул зубы. Сейчас было не лучшее время в очередной раз обсуждать политику королевы, особенно таким прямолинейным способом, какой пришёл ему в голову.

— Не тебе сидеть с пленницей, — ответил он серьёзно. — Поэтому позволь мне выбирать, как действовать.

Кризалис надменно ухмыльнулась и с театральным безразличием бросила:

— Только потом не жалуйся.

— Можешь сколько угодно сомневаться, но мои методы безотказные, — уверенно заявил Литарис, но, видя на морде матери только пренебрежение, решил напомнить: — Сколько лет я уже являюсь охотником, и никто ещё ни разу меня не раскрыл, чей бы облик мне не приходилось принимать. Я всегда без перебоев передавал рою достаточно любви.

— Я не сомневаюсь в твоих способностях охотника, но сейчас совершенно другая ситуация.

— Думаешь? — надменно ухмыльнулся чейнджлинг. — Впрочем, к чему впустую разглагольствовать? Луна проснётся, и ты сама увидишь, чего я добился, всего лишь договорившись.

Кризалис резко нахмурилась, недоумевающе посмотрела на него и подозрительно спросила:

— Что значит «договорившись»?

Литарис стиснул зубы. Не таким образом он хотел рассказать матери об их с Луной уговоре, но теперь уже было бессмысленно отпираться. Он постарался придать себе уверенный и спокойный вид, хотя в голосе всё равно прозвучали взволнованные нотки.

— Как уже я говорил в самом начале, я объяснил ей некоторые правила, чтобы достичь взаимопонимания. Припугнул и пообещал кое-что несущественное.

— Что именно?

— Ничего такого, чего бы мы и так не сделали, — заверил чейнджлинг. — Можно сказать, мне удалось получить для нас выгоду буквально из ничего.

— Хватит ходить вокруг да около! Отвечай: что именно ты ей обещал? — приказала королева.

— Скажем так… — чуть замешкался он. — Взамен на покорность я всего лишь должен счистить с неё слизь.

— Что-то ещё? — спросила она повелительным тоном.

— Ну… — цыкнул он, — пообещал накормить и напоить.

— Это всё?

— Всё.

Под осуждающим взглядом зелёных глаз чейнджлинг невольно напрягся и ощутил противную тяжесть в груди, как в далёком детстве, когда оправдывался перед матерью за покинутый без разрешения улей.

— Смотрю, ты не горел желанием мне это рассказывать, — нахмурилась она. — Может, ты и не собирался?

— Конечно, собирался! — нахмурился Литарис. — Такое ощущение, что мне есть смысл что-то от тебя скрывать.

— Кто знает, что у тебя в голове, — сказала она недоверчиво. — У тебя же свои методики.

— А когда я должен был сказать? — произнёс он недовольным голосом. — Сразу же, когда подошёл? Я собирался так сделать, но не успел подвести разговор… Или я должен был посреди спора вставить что-то типа «Слушай, мам, это всё, конечно, очень интересно, но я тут с пленницей договорился…»

— Хватит паясничать, как личинка! — огрызнулась Кризалис. — Не можешь сознаться, как настоящий чейнджлинг?

— А в чём мне признаваться? Я добился от пленницы понимания, предложив взамен то, что она и так бы получила! — Литарис фыркнул. — Мы же не собирались морить её голодом или дожидаться, пока слизь застынет.

Кризалис, на удивление, не огрызнулась, а её глаза метнулись в сторону. Чейнджлинг подозрительно прищурился и настойчиво повторил:

— Ведь так?

— Так, так… — ответила она раздражённо. — Мог и сразу всё рассказать.

Жар спора кусал морду Литариса, резкие фразы уже крутились на языке, а недовольный взгляд острыми иглами вонзался в мать. Однако в последний момент чейнджлинг вспомнил о важном деле, не требующем отлагательств, и стиснул зубы.

— Извини, — нарушил тишину недовольный, но в то же время с нотками вины голос. — В следующий раз постараюсь сразу рассказать.

— А лучше вначале посоветуйся со мной, — добавила она повелительным тоном. — Хотя здесь… возможно, ты поступил правильно.

Литарис тяжело вздохнул.

— Ладно, пора передать пони наши требования, — произнёс он после недолгого молчания. — Принцесса проснётся примерно часов через восемь-десять. Я вернусь где-то часа через три... может, даже больше. Зависит от того, насколько глубоко в шахты успели опуститься гвардейцы.

— Если они додумались нас здесь искать, — вставила Кризалис. — Не удивлюсь, если они только обыскивают город или даже ещё не могут остановить панику.

— Уже давно рассвело, — серьёзно ответил Литарис. — Не принимай пони за полных идиотов.

— У них из-под носа дважды похитили принцессу. Кто они после этого, если не идиоты? — презрительно усмехнулась она.

— Недооценивать врага чревато, — произнёс он со знанием дела. — Будь я на месте Селестии, то накрыл бы Кантерлот куполом и бросил часть сил обыскивать город, а остальных отправил бы именно в шахты. Большинство пегасов отправил проверить склоны гор и железную дорогу. Хотя в этом и немного смысла…

— К счастью, она не ты.

— Для кого как… Ладно, я и так задержался.

— И кто в этом виноват?

Чейнджлинг обречённо закатил глаза, мотнул головой и молча пошёл. Однако не успел он далеко отойти, как вдруг его окликнула мать.

— Не рискуй понапрасну...

— Не волнуйся, — бросил Литарис через плечо.

Пройдя вверх по тоннелю, возле одного выпирающего камня, Литарис нашёл оставленные седельные сумки. Хотя он лично их собирал, всё равно решил перепроверить. Письмо с требованиями и диадемой Луны, украденные из библиотеки карты заброшенных шахт, немного денег, скрученные в уже засохшие листья запасы еды на день, огниво, нож, немного растопки для костра. Чейнджлинг надеялся воспользоваться только двумя предметами, но жизнь научила быть готовым к любому раскладу.

Литарис зажёг огонёк на кончике рога, провёл копытом на карте воображаемый маршрут, сложил её обратно и водрузил сумки на спину. Он бросил последний взгляд на силуэт матери, вздохнул с надеждой и отправился в путь.

Уже в третий раз подземные шахты Кантерлота служили надёжным логовом в планах роя, но всё равно ни Литарис, ни кто-либо другой из чейнджлингов не исследовал и половины сети многокилометровых тоннелей и пещер. Возможно, по этим же причинам и гвардейцы не охраняли здешние места. Однако Литарису с каждым днём всё сильнее казалось, что Кризалис небезосновательно называла принцесс и их подданных безмозглыми. За несколько недель подготовки он под разными личинами выходил в город за припасами, вспоминал планировку улиц, проникал в замок, чтобы обозначить посты, график смен и патрулей гвардейцев и разузнать примерный распорядок дня принцесс. Чейнджлинг раньше работал в королевской страже и уже разрабатывал план похищения ключевых фигур Эквестрии, поэтому надеялся воспользоваться хотя бы частью устаревшей информации. Каково же было его удивление, когда обороноспособность Кантерлота осталась на прежнем уровне, словно никогда не было ни нападения на столицу, ни подмены принцесс.

Хотя Литарис сильно сомневался, что гвардейцы успели обыскать даже верхние уровни шахт, он всё равно держал ухо востро.

Длинные коридоры привели в огромную пещеру, где начиналась сеть рельс. Здесь находилось несколько вагонеток, но пользоваться старыми машинами чейнджлинг не собирался, поэтому дальше пришлось лететь.

Долгое время тишину нарушало лишь стрекотание его собственных крыльев, но вдруг издалека донеслись чьи-то голоса. Литарис сразу притушил свет, опустился на рельсы и прислушался. Хотя разобрать слов не удалось, ему не приходилось сомневаться, что впереди именно гвардейцы.

Неужели пропажу принцессы обнаружили намного раньше задуманного? Никто не должен был войти в покои Луны до рассвета, как и отыскать подменённую служанку. Может быть, переборщил со следами, и какой-нибудь гвардеец их обнаружил? Да вряд ли. Патруль должен был пройти там только под утро, и маловероятно, что какой-нибудь гвардеец случайно туда забрёл…

Литарис мотнул головой — сейчас не самое лучше время для рассуждений! — опустился ниже рельс и осторожно полетел дальше практически в полной темноте. Вскоре вдали показались магические огни. Голоса становилось всё громче, чейнджлинг начал различать отдельные фразы: «Ничего… Да сколько… Где их носит…»

Наконец Литарис окончательно потушил свет и буквально на ощупь приземлился на рельсы. Прогнившая шпала предательски скрипнула. Чейнджлинг напряжённо замер. «Где этот Малис со своими пегасами?» — донёсся раздражённый голос гвардейца. «Обещали полчаса назад!» — ответил другой. «Да и десяти минут не прошло», — заявил третий.

И как теперь быть? Перевоплотиться в Кризалис, сразу пригрозить убить принцессу, если они немедленно не покинут шахты, и передать письмо с требованиями? На элементе неожиданности может сработать. Однако если завяжется бой, то победить даже трёх посредственных магов будет проблематично, не раскрыв себя. А ведь их здесь, похоже, больше… четверо, даже пятеро. А если ещё успеют подойти те пегасы… Нет, на карту поставлено слишком многое, чтобы так рисковать! Но ждать, пока они разделятся, и позволить им проникнуть ещё глубже в шахты то же опасно… Как же быть?

А что если незаметно пробраться мимо гвардейцев, оставить послание где-нибудь дальше по тоннелю и вернуться? Кто бы ни прочитал письмо, это собьёт гвардейцев с толку, они не рискнут сунуться дальше и должны будут покинуть шахты. Решено.

Чейнджлинги с детства учились перевоплощаться в себе подобных, поэтому к юношеским годам каждый с лёгкостью принимал облик пони. Став пегасом или единорогом, они в основном изменялись лишь внешне, но вот в случае с какой-нибудь змеёй, кроколиском или маурвульфом дело принимало крутой оборот. Перевоплощение не только отнимало много сил, но и сам чейнджлинг оставался без ног, приобретал длинный хвост и становился в разы больше или меньше, изменялось восприятие мира, появлялись новые знания и заложенные в крови инстинкты. Адаптация в новом теле проходила стремительно, поэтому не приходилось месяцами учиться плести паутину или прорывать тоннели, однако она несла одну большую опасность — разум быстро уподоблялся новому облику, и зазевавшийся чейнджлинг со временем забывал, кем был раньше, и мог навсегда остаться зверем. Неудивительно, что подобное практиковали единицы, и лишь двое из огромного роя достигли успехов в рискованной практике.

Литарис подавил лёгкую дрожь, успокоил дыхание и закрыл глаза. Как только в голове появился чёткий образ летучей твари, он шагнул в пустоту.

Вспышка. Потоки воздуха ударили в перепончатые крылья, и он воспарил на них. Тишину заполнил неумолкаемый ни на мгновение противный писк. Погружённый во мрак мир предстал бесцветной, но удивительно чёткой картиной в голове. Литарис буквально слышал каждый всплеск крохотной речки, текущей далеко внизу, каждый камешек, выступающий на изгибах неровных стен, каждого жука, скребущегося в прогнивших опорах рельсов. Всё тело вдруг стало таким маленьким, исчезли длинные ноги, гребень, большие глаза, а прозрачные крылья превратились в огромные перепонки, растянувшиеся от длинных передних лап к тонкому хвосту.

Это было воистину ни с чем несравнимое и непередаваемое ощущение необъяснимой растерянности и страха, воодушевления и блаженства.

Время! Мысль, словно струя горячего пара, заставила Литариса опомниться. Он неуклюже мотнул головой, немного полетал между рельсов, убеждаясь, что освоился в новом теле, и направился к пони.

Он тренировался перевоплощаться в летучую мышь, но всё равно каждый раз вначале немного терялся.

«Подождём ещё полчаса… возвращаемся… А там… да?.. Пусть летят… я в эти штуки не полезу!..» Хотя голоса гвардейцев заглушались множеством новых звуков, Литарис отчётливо слышал, тем самым видя, каждого пони. Их было шестеро, все единороги, держались около вагонеток. Только один бросил взгляд в его сторону и вернулся к разговорам.

Литарис полетел быстрее. Гвардейцы вскоре исчезли, но их голоса доносились ещё долго. Дальше. Как можно дальше. Кругом ни души. Только несколько жуков копошатся внизу. Вот один. Ещё один. И ещё один. Как их много. Какой крупный. Всего три метра внизу. Нора далеко. Сейчас схвачу... Хватит!

Чейнджлинг резко перевоплотился обратно и плашмя рухнул на пол. Острый камень ледяным пламенем обжёг ногу. Литарис стиснул зубы и закрыл рот копытом. Боль постепенно затихла. Чейнджлинг прислушался к напряжённой тишине. Пронесло. Он посветил себе на ногу — всего несколько царапин, даже кровь не пошла.

На самом деле до точки невозврата было ещё далеко — ему уже доводилось питаться жуками, гусеницами и одним огромным пауком. В облике летучей мыши они казались вкусными, но потом в горле ещё долго стояла противная горечь.

Интересно, почему одни формы влияют на сознание сильнее других? Дело не только в размерах. Тот же самый драконий червь, что роет под Каменным лесом, в десятки раз больше летучей мыши, но в его облике сходишь с ума также быстро. В шкуре одних птиц ты начинаешь ловить мошкару через пять минут, в обличье других спокойно летаешь все полчаса. А если дело касается маурвульфа, то в его обличье можно продержаться и полдня. Жаль, никто толком не изучал этого феномена, как и другие особенности магии чейнджлингов. Оно и понятно, ведь лишь единицы способны использовать возможности своего тела на сто процентов. К тому же долгое время, если верить матери, только охотники учились грамоте; да и создавать полноценные книги или пособия на муппутах неудобно. В новом рое дела обстоят куда лучше и с грамотностью, и с материалом. Правда…

Литарис мотнул головой — сейчас не время рассуждать! — и осмотрелся. Тоннель оказался достаточно узким, поэтому он сразу приступил к делу. Чейнджлинг полетел к стене. Рог засиял, и на кончике копыта выступила слизь. Литарис закрепил один конец на камне и полетел к соседней стене, где повторил манипуляции. Через пару минут на уровне головы пони появилась тёмно-зелёная паутина. Для уверенности он её дёрнул, и она завибрировала, как натянутая струна. Он достал из сумки письмо с требованиями, где лежала и диадема Луны, и закрепил его в центре сети.

Не теряя времени даром, Литарис сразу направился обратно. Рисковать сейчас ему совершенно не хотелось, поэтому он решил перевоплотиться, ещё до того как начал разбирать речь гвардейцев. Чейнджлингу пришлось подняться под самый потолок, чтобы спрыгнуть. Собравшись с мыслями, он представил образ летучей твари, глубоко вздохнул и сорвался вниз.

Вспышка. И вновь тёмный мир озарился бесцветным светом звуков, представ удивительно чёткой картиной в голове.

На этот раз Литарис опомнился быстрее обычного — в кои-то веки сказался опыт — и быстро полетел вперёд. Вскоре он пронёсся над головами гвардейцев. Он мог с точностью описать каждый сантиметр их амуниции, а они даже не взглянули на него.

Противный, несмолкаемый писк со временем превратился в обыденную, отчасти даже приятную мелодию. Вначале странный способ полета теперь казался весьма удобным. А новое зрение, основанное на слухе, было выше всяких похвал. Вот бы чейнджлинги могли так видеть.

Рельсы в ужасном состоянии. Опоры прогнили. В них завелись жуки. Много мелких жучков. Что это? Какой-то треск в стене. Похоже, кто-то роет тоннель. Лучше держаться подальше. Жук. Большой. Метров десять впереди...

Внезапно издалека донеслись чьи-то крики. Литарис осознал, что отлетел на безопасное расстояние, и перевоплотился обратно. Несколько секунд он падал, пока не замахал крыльями. На минуту он завис в воздухе, приходя в себя, а затем осторожно опустился на рельсы, не забывая об их ужасном состоянии.

В послании приказывалось всем гвардейцем немедленно покинуть шахты, если они не хотят навсегда лишиться своей принцессы. Однако чейнджлинг всё равно долго прислушивался к напряжённой тишине и вглядывался в густой мрак позади, пока наконец не убедился, что погони нет. Литарис улыбнулся и неспешно полетел дальше.

Несколько раз ему пришлось сверяться с картами, потому что одно дело найти выход, и другое — нужный коридор из множества ложных путей и тупиков.

Когда чейнджлинг почти добрался до нужного тоннеля, он неожиданно увидел в тусклом серебристом свете мать.

— Что ты здесь делаешь? — удивился Литарис.

— Надоело смотреть, как эта тварь мирно спит, — фыркнула Кризалис. — Решила немного пройтись.

— Но принцесса…

— Ты сам знаешь, она проснётся нескоро. А здесь, кроме нас, никого нет.

Чейнджлинг настороженно присмотрелся к матери. Слегка недовольная мордочка, немного раздражённый взгляд, ровная линия рта — обыденный вид королевы, когда речь заходит о врагах.

— Пройдёмся? — неожиданно предложила Кризалис. — Расскажешь, как всё прошло.

Чейнджлинг бросил задумчивый взгляд в сторону коридора, ведущего в темницу принцессы.

— Успеешь выполнить свою часть уговора, — перебила она недовольно. — Мы всё равно сейчас должны ждать.

— Хорошо-хорошо, — вздохнул он. — Только сумки сброшу.

Через несколько минут чейнджлинги уже неспешно шли по длинному тоннелю. Пока гвардейцы стопроцентно не покинут шахты, нельзя было начинать подготовку к следующей части плана, поэтому Литарис подробно и спокойно описывал своё путешествие. Кризалис слушала внимательно, не гнушаясь перебивать и задавать вопросы. Любопытство не обошло стороной и перевоплощения в летучую мышь. Литарис всегда старался дать развёрнутый ответ, но здесь его по-настоящему понесло, и история о передаче письма с требованиями плавно перетекла в рассуждения об удивительных способностях чейнджлингов.

Тоннель тем временем привёл их в пещеру, где протекала маленькая река. Они утолили жажду студеной водой, блестящей в серебристом свете кристаллов.

— Скажи, неужели я первый, кому интересны возможности нашей магии? — удивился он.

— Всегда были чейнджлинги, которых интересовало искусство перевоплощения. Но на моей памяти ты первый, кто так живо интересуется перевоплощением именно в низших созданий.

— Почему?

— Многим чейнджлингам за всю жизнь ни разу не понадобится принять даже облик пони, а ты говоришь о превращениях в ползучих тварей, — пояснила Кризалис. — Тебе это кажется важным и интересным, потому что эти знания тебе пригодились. Но для большинства такие превращения несут лишь опасность.

— Может быть и так… — Литарис задумчиво отвернулся. — Но всё равно, изучив особенности перевоплощений в низших созданий, мы сможем разобраться в особенностях самой нашей магии. Сейчас ведь никто точно не знает, сколько нужно сил и сколько можно времени провести в облике условного единорога.

— Каждый чувствует это интуитивно.

— Потому что учился этому всю жизнь. А если дело касается грифона? Зебры? Минотавра? Дракона?

— Мы с ними почти не встречаемся.

— Так перевоплощаться в других можно не только, чтобы кого-то подменить, но и воспользоваться их силами.

— Чейнджлинги сильны сами по себе.

— Да, но наши… природные способности смехотворны по сравнению с тем, что мы способны получить от других! Даже не так… наша магия — вот наша сила.

— Какой прок от когтей грифона? — фыркнула Кризалис. — Гребешок себе почешешь?

— А что насчёт дыхания дракона и его физической силы? Пламенем можно не только костёр разжечь, а лапами наломать веток.

— Ты хоть понимаешь, сколько сил потребуется чейнджлингу, чтобы превратиться в огромного дракона?

— Могу только предполагать, как и то, возникнут ли проблемы с адаптацией, сколько он сможет пробыть в новом обличье, насколько можно уменьшить затраты сил при должных тренировках, — произнёс он. — Вот к этому я веду.

Кризалис промолчала.

— Хорошо, давай рассмотрим что-нибудь более насущное, — продолжил Литарис уверенней. — Из всех наших собирателей, по-моему, только… как же её… Флоус, точно. Так вот, только она может превращаться в некоторых монстров из Каменного леса. А наши патрульные? Сколько из них способны принимать формы чудовищ? Только Фаринкс. Когда, по-хорошему, каждый, кто связан с Каменным лесом, обязан этому обучаться.

Чейнджлинг тяжело вздохнул.

— Понимаю, раньше нам постоянно не хватало любви, но сейчас всё изменилось.

Кризалис сразу нахмурилась.

— Хочешь сказать, сейчас живётся лучше? — бросила она.

— Я этого не говорил, — хмуро ответил Литарис. — Но глупо отрицать, что сейчас в рое нет проблем с любовью.

— Может быть, и принцессы на самом деле ведут чейнджлингов к светлому будущему? — фыркнула она. — А я просто не в состоянии этого осознать.

— Не веди себя, как личинка, — буркнул Литарис. — Ты прекрасно знаешь, что это не так.

— Да? — оскалились Кризалис. — Тогда почему остальные не видят, что эти подлые гадюки ими манипулируют?

— Пони подарили им возможность жить без голода, который веками был главной движущей силой для всех нас, — парировал Литарис. — Неудивительно, что все с распростёртыми объятиями приняли вчерашних врагов.

— Тебя это не удивляет? — разгневалась она. — А меня вот шокировало поголовное предательство каждого моего чейнджлинга!

— Там была…

— Неоднозначная ситуация? Трудный выбор? Я это слышала уже десятки раз от тебя! — Кризалис озлобленно уставилась на Литариса. — Может, уже хватит пытаться их оправдать?

— Я никогда не пытался их полностью оправдать, — заявил он. — Однако важно понимать, что подвигло их на предательство.

— Я знаю. Мы с тобой уже сотни раз это обсуждали! — обозлилась она. — Считаешь меня безмозглой?

— Нет, но почему-то ты каждый раз приходишь к выводу, что тебя просто предали.

— Я такого не говорила!

— Как и я не утверждал, что принцессы хорошие, а чейнджлинги молодцы, — огрызнулся он. — Почему тебе можно додумывать за меня, а мне за тебя — нет?

— Какой же ты порой невыносимый, — произнесла она раздраженно. — Неудивительно, что младший выводок вырос таким.

Слова острыми иглами вонзились чейнджлингу в сердце. Озлобленным взглядом он уставился на мать и едва слышно зашипел. Пламя обиды обжигающим жаром вспыхнуло в груди и устремилось наружу, облачаясь в грубые слова. Литарис уже открыл рот, но в последний момент сжал зубы до боли в скулах и резко отвернулся.

Злоба горьким осадком опустилась на душу, оставляя после себя противную пустоту в груди. Раздающийся в ушах оглушительный звон постепенно затих, пульсирующая в висках кровь успокоилась. Литарис вздохнул и смиренно опустил голову.

— Тяжело постоянно держать себя в копытах, когда решается судьба роя… — холодно и сурово ронял он слова.

Разнёсшийся печальным эхом голос поглотил шум речных вод. В тихом потоке виднелось размытое отражение двух чёрных фигур — таких разных, но в то же время удивительно похожих друг на друга.

— Наверное… я перегнула палку… — Каждое слово давалось Кризалис с большим трудом. — Ты не виноват, что наши чейнджлинги такие… Ты так много сделал для роя… А я… я отчасти виновата в их предательстве…

Литарис поднял взгляд. Мрачная тень лежала на мордочке матери. Ему вдруг захотелось поддержать её, но все возникающие в голове слова казались чудовищно банальными и неуместными.

Чейнджлинги нерешительно смотрели друг на друга, иногда отводя взгляд в сторону. Затянувшееся молчание увесистым грузом неловкости давило на спину.

Вдруг в голове Литариса что-то щёлкнуло, и он, повинуясь необъяснимому чувству, медленно подошёл к матери. Кризалис немного дёрнулась, но осталась на месте. Чейнджлинг осторожно приложил голову к её ноге. Давно он уже не ощущал её тепла.

— Извини, мам…

Он почувствовал, как её копыто опустилось ему на спину, нежно погладило крылья, потянулось к гребню.

— Ты действительно бываешь невыносимым, — прошептала она с любовью, как их в первую встречу, когда он отыскал её в Вечносвободном лесу. — Но за всё, что сделал и продолжаешь делать для роя... — Голос надломился. — Спасибо тебе.

Чейнджлинг улыбнулся и прижался плотнее к матери. Они были на территории врага, украли одну из принцесс и должны были провернуть сложный и рискованный план, чтобы спасти рой. Тяжёлый груз ответственности ежесекундно давил на плечи, а напряжённые нервы гудели, как туго натянутые струны. И мгновение минутной слабости стало глотком свежего воздуха.

Внезапно Литарис ощутил необычный прилив сил. Это был не моральный подъём, а самая настоящая любовь. Он заметил тусклое магическое сияние над собой и закрыл глаза, наслаждаясь непередаваемой эйфорией.

— Тебе понадобятся силы, — прозвучал спокойный голос матери.

Поток вскоре исчез. Литарис посмотрел на Кризалис. Слегка смущённая, она едва уловимо качала головой, а её растерянный взгляд не находил себе места.

— Иди, вылизывай свою принцессу, — наконец бросила она со слабой издёвкой, ухмыльнувшись, — только не увлекайся.

— Она старовата для меня, но раз таков приказ, ваше величество, то я неприметно его исполню.

Литарис театрально поклонился.

— Приказываю заткнуться и идти, — бросила она раздражённо. — Какой же ты порой невыносимый.

— А ты любишь ставить всё в абсолют… Всё, всё, понял. Извини. — Чейнджлинг громко вздохнул и побеспокоился: — Как твой глаз?

Кризалис провела копытом по морде. Кровь над правым глазом давно превратилась в засохшую корку. От сильного нажима рана слегка покусывала в ответ, словно назойливый жук. Кислая улыбка перекроила морду королевы, стоило ей вспомнить о наглости синей твари и её наказании.

— Нормально, — бросила Кризалис. — Надеюсь, шрам не останется.

— Да… — протянул Литарис и немного помялся в нерешительности. — Ладно, я пойду… Ты тут будешь?

— Может быть...

— Мне подойти или хочешь побыть одна?

— Мне уже надоело быть одной.

— Хорошо.

Напоследок Литарис подарил матери улыбку, хотя она уже смотрела на своё отражение в реке, и поспешил в пещеру к принцессе Луне.

«Она сможет измениться, — думал он, — ей нужно только помочь!»

Глава 3 "Белая бестия"

Как показывает практика, давать какие-либо обещания насчёт примерной даты выхода следующей главы — плохая идея. Однако я я всё-таки рискну. Итак, если я успею дописать главу за три оставшихся (в теории) свободных дня до праздников, то выложу её где-то в 7-8 числах.

Хмурый взгляд королевы бесцельно блуждал по пещере, тускло освещаемой сотнями мелких кристаллов, словно роем светлячков. Однако за долгое время, проведённое в шахтах, глаза привыкли к полумраку и спокойно различали силуэты валяющихся камней, прогнивших вагонеток и сложенных в кучу старых кайл.

Кризалис раздраженно посмотрела в чёрную даль и навострила уши, прислушиваясь к звенящей тишине тоннеля. Ни магического света, ни цокота копыт, ни далекого голоса — ничего такого, что бы предвещало приближение этой белой бестии. Снова. Она фыркнула и пнула камень, который проскакал до обрыва и бесследно канул в тёмную бездну.

Издалека, скрываясь в непроглядном мраке, затянувшем плотным туманом сеть рельс, за ней наблюдал Литарис. Хотя королева и приказала ему не вмешиваться, он всё равно настоял на том, что в крайнем случае придёт на помощь. Кризалис скроила недовольную мину.

В последнее время этот настырный чейнджлинг позволял себе слишком многое. Всю дорогу до места встречи напоминал о важности переговоров и постоянно лез с непрошеными советами, словно общался не со своей умной королевой, а с какой-то глупой земнопони. Более того, в последний момент, когда она уже собиралась поставить его на место, он сразу поджал хвост и смылся. И теперь она вынуждена коротать время до прихода Селестии в одиночестве!

«Я научу его разговаривать с королевой! — злилась про себя Кризалис. — Месяц будет у меня уборщиком в улье, когда верну власть!»

Она оскорблённо фыркнула, резко развернулась и принялась растирать камни в порошок.

Прохладный воздух верхнего уровня шахт, кажущийся бризом после затхлой атмосферы глубин, со временем остудил её пыл. Бурлящие в горячей голове гневные мысли перемешались с холодными рассуждениями. Под волной нахлынувших воспоминаний напряжённые, словно гранит, мышцы расслабились, заставив Кризалис присесть и устало вздохнуть.

Хотя порой Литарис был просто невыносимым, но за все способности, заслуги перед роем и своеобразную преданность она всё равно его любила и ценила. Всё-таки недаром именно на него пал её выбор, когда встал вопрос о продолжении рода.

— Но уборщиком неделю он у меня всё равно будет, — буркнула она раздражённо.

Королева уже собиралась немного размять ноги, когда краем глаза зацепилась за тусклый свет вдалеке. Он становился ярче с каждой минутой, а вскоре звенящую тишину нарушил донёсшийся до ушей нарастающий цокот копыт. Кризалис напряжённо замерла, подобно хищнику в засаде, немигающим взглядом наблюдая за приближающейся из темноты белой фигурой.

Наконец Селестия остановилась. Яркий свет больно бил по привыкшим к мраку глазам, но Кризалис через силу заставляла себя смотреть в упор. Рог аликорна вспыхнул и погас, и в воздухе завис магический шар, сияющий мягким светом, словно уличный фонарь.

Принцесса и королева критически осмотрели друг друга. Селестия забегала взглядом по сторонам, словно искала скрытую ловушку, а Кризалис всмотрелась в даль тёмного тоннеля, опасаясь, что белая бестия нарушила правила и привела отряд стражников.

— Гвардейцам приказано покинуть и оцепить шахты до моих особых распоряжений, — заверила принцесса уверенным тоном. — Как ты и требовала, я пришла одна и готова обсудить условия освобождения моей сестры. Однако для начала я хотела бы удостовериться в том, что с ней всё в порядке.

— Думаешь, я отведу тебя в глубины шахт прямо к Луне, понадеявшись на твоё честное слово? — возмущённо прыснула Кризалис. — Только личинка или пони может повестись на такое!

— Я не требовала отвести меня к ней, — невозмутимо ответила Селестия. — Мне достаточно узнать, в каких условиях она содержится.

— И ты поверишь мне на слово?

— Ничего другого мне не остаётся, — вздохнула принцесса. — Сегодня нам обеим придётся часто верить друг другу на слово.

Кризалис захотелось сыронизировать про прекрасно обставленную комфортабельную темницу пленницы, за которой круглосуточно ухаживают специально пойманные слуги, а также готовит личный шеф-повар. Однако стоило немного подумать, как она сразу отказалась от идеи, решив не уподобляться легкомысленным пони.

— В пещере, спит на полу, — ответила она уничижительно и хмыкнула. — Надеюсь, бессмертная богиня не подхватит простуду.

— Она хорошо питается?

Кризалис кисло улыбнулась, вспомнив об устроенном сервисе для пленницы, но улыбка сразу растворилась в недовольной мине, стоило в памяти всплыть разговору с этой тварью, неспособной держать свой поганый язык за зубами.

— С голоду не помрёт, — резко бросила королева. — Может, уже перейдём к делу?

Ни один мускул на морде принцессы не дрогнул, а голос звучал по-прежнему бесстрастно.

— Зачем ты похитила мою сестру?

— Ты не прочла письмо до конца? — презрительно фыркнула Кризалис. — Могла попросить слуг, если самой лень.

— Ты соизволила расписать только условия, касающиеся нашей встречи, — ответила Селестия. — Для возвращения Луны выдвинула одно-единственное требование — вернуть тебе рой.

— И что тебе из этого неясно?

— Абсолютно всё.

Королева цыкнула.

— Пусть ты и правишь слепцами, но не прикидывайся безмозглой кобылкой.

— Ты просишь отдать тебе рой, словно речь идёт всего лишь о блестящей короне, которую я у тебя когда-то украла, — хладнокровно ответила Селестия. — Однако рой это не вещь, его сложно назвать даже маленьким городом, скорее целым народом.

— Я лучше тебя знаю, кто они! — огрызнулась Кризалис.

— В таком случае почему выдвигаешь такие абсурдные требования? — Морду принцессы исказили едва различимые хмурые складки. — Чейнджлинги даже не мои верноподданные. Будь я хоть трижды принцессой Эквестрии, я всё равно не смогла бы заставить их подчиняться тебе против их воли.

— Не прикидывайся дурой! Думаешь, я не знаю о твоих планах? — озлобленно бросила королева. — Ты пытаешься разрушить улей, а моих чейнджлингов превратить в подобие своих безмозглых пони!

Непробиваемая маска спокойствия треснула на морде принцессы, лавандовые глаза удивлённо уставились на королеву, а в прежде уверенном голосе зазвучали нотки непонимания и возмущения:

— Что за беспочвенные обвинения?

— Беспочвенные? — Кризалис мрачной тенью надвинулась на Селестию, заставив ту сделать едва уловимое движение назад. — Пусть я давно не была в улье, но я хорошо осведомлена обо всём, что там творится. Можешь сколько угодно водить за нос своих безмозглых пони, даже некоторых моих особенно доверчивых чейнджлингов, но меня ты не обманешь!

Королева выдержала небольшую паузу, наслаждаясь замешательством врага, и повелительным тоном приказала:

— Прекрати разрушать мой дом и верни моих чейнджлингов, если хочешь ещё раз увидеть свою обожаемую сестрёнку!

Принцесса смотрела на неё обескуражено некоторое время, затем тяжело вздохнула и смиренно опустила взгляд. Кризалис ощерилась в победоносной улыбке и змеиным языком облизнула острые клыки.

— А теперь… — только и успела она произнести, как рог аликорна внезапно засиял.

В следующий миг твёрдый камень под ногами превратился в жидкую, холодную массу, и Кризалис с воплем моментально провалилась в неё по самую шею. Не успела она опомниться, как субстанция вновь стала нерушимой породой. На рефлексе Кризалис попыталась атаковать, но рог вспыхнул обжигающей болью, и она лишь закричала. Магия резко прижала голову королевы к грубому полу. Слёзы брызнули из глаз. Плотный камень сжимал грудь, не давая сделать глубокий вдох. Кризалис громко закашляла. Кровь пульсировала в висках, обжигая и без того пылающую морду, бешеные удары сердца оглушительным звоном раздавались в ушах. Чтобы не задохнуться, ей пришлось дышать через нос тяжело и часто.

— Отпусти меня, тварь! — заорала она, надрывая связки. — Я тебя…

Кризалис вновь закашляла. Хотя она могла смотреть только одним глазом, залитым неконтролируемыми слезами, королева не отрывала исполненного угрозой и гнева взгляда от белой бестии. Та, словно всё шло по плану, с пугающей серьёзностью и хладнокровием взирала на пленницу свысока.

— Я долго не могла понять, зачем именно ты похитила Луну, хотя сразу заподозрила неладное. После получения требований у меня уже появилось чёткое представление о твоих намереньях, но я не оставляла надежд на разумный диалог, — прозвучал суровый голос Селестия. — Однако сейчас я вижу, что мои опасения оказались ненапрасными. Ты сошла с ума.

— Ложь!

— Несколько крупных поражений, мнимое предательство чейнджлингов и долгие скитания в одиночестве с постоянными мыслями только о мести сломили тебя, — заключила принцесса. —  Возможно, тебе самой сложно это понять и признать, но со стороны всё очевидно.

— Заткнись! — процедила Кризалис сквозь зубы. — Я… знаю, что ты…

Сильный кашель вновь перебил её тираду.

— Ты не появлялась в улье после своего поражения и не можешь даже теоретически знать, что именно там сейчас происходит. При этом ты продолжаешь уверенно обвинять меня в умышленно разрушении роя, хотя я лишь иногда помогаю Тораксу советами. Все твои обвинения — лишь плод твоего больного воображения.

Королева задыхалась от ярости  и нехватки воздуха. Ей хотелось броситься на эту тварь, смеящую нагло врать и обвинять её в сумасшествии, но сейчас она не могла даже толком закричать.

— А теперь послушай меня внимательно, — начала богиня недобрым тоном. — За все совершенные ранее преступления и похищение Луны тебя ожидает бессрочная ссылка в Тартар. Думаю, нет нужды рассказывать, насколько это ужасное и одинокое место? — Аликорн выдержал небольшую паузу. — Однако ты можешь облегчить свою участь, если добровольно отведёшь меня к Луне.

Кризалис только оскалилась.

— Можешь сколько угодно упрямиться, но ты лишь ухудшаешь своё и без того шаткое положение, — заявила Селестия бесстрастно. — Я брошу все силы на поиски Луны. Шахты огромные, но рано или поздно мы её всё равно найдём. К тому же ты сама дала подсказку, когда заявила, что держишь мою сестру где-то в глубине шахт. Поэтому я советую тебе хорошо подумать, прежде чем отказываться от моего щедрого предложения.

Королева вдруг ощутила, как пропала прижимающая её к полу магию, и резко подняла голову. На мгновение появилась мысль вновь попытаться атаковать, но голос разума быстро заглушил абсурдную затею.

— Разумеется, речь не идёт о безоговорочном освобождении. Однако я могу помочь тебе вернуться в рой, если ты действительно этого хочешь, — продолжила Селестия. — Конечно, всё будет зависеть только от тебя. Но я уверена, тебя с радостью примут, если ты исправишься или хотя бы докажешь своё желание измениться. — Вновь короткая пауза. — И сейчас тебе выпала замечательная возможность сделать первый шаг: помоги вернуть Луну.

— Ты не получишь сестру… пока я не верну рой.

Селестия тяжело вздохнула.

— Оставь эту браваду, умей признавать свои поражения, — произнесла она устало. — Лучше подумай о своём будущем.

Кризалис повернула голову и метнула быстрый взгляд в сторону монорельса. Где-то там, на затянутой мраком сети прогнивших опор и шпал, за ней наблюдал Литарис. Чейнджлинг пока не нарушил приказа, и королева надеялась, что теперь он будет следовать ему до конца. Она вновь посмотрела на Селестию и надменно спросила:

— Ты думаешь… её никто не охраняет?

— Я переписывалась с Тораксом, и он заверил меня, что осведомлен о местонахождении всех чейнджлингов, поэтому никто даже в теории не может тебе помогать.

— Заверил он, — тихо усмехнулась Кризалис, продолжая тяжело дышать. — А он рассказывал тебе о Литарисе?

— Рискну предположить, что такого чейнджлинга даже не существует.

— А ты спроси.

— Не устраивай здесь цирк.

— Боишься?

Рог аликорна неожиданно вспыхнул, заставив королеву зажмуриться, и перед принцессой появился пергамент с пером, парящие в воздухе.

— Как там его зовут? Литарис? — горько улыбнулась принцесса. — Мы с Тораксом иногда переписываемся, чаще всего я даю ему советы по управлению ульем… Мне ещё нужно писать ему или ты сознаешься?

Кризалис прыснула.

— Пиши… я даже помогу тебе.

— Продиктуешь?

— Сама сообразишь… Могу только подсказать: пусть… пусть Торакс спросит у Фаринкса.

Перо быстро заскрежетало по бумаге. Кризалис выдался отличный момент ударить Селестию, пока та отвлеклась на послание, однако она быстро выбросила из головы эту абсурдную идею. Рискнуть и потерять, возможно, последний шанс выйти из переговоров победительницей не хотелось.

— Долго ждать не придётся, — сообщила принцесса, свернув пергамент. Он вспыхнул в жёлтом пламени, превратился в полупрозрачное магическое облако и молниеносно умчался в сторону выхода.

— Может быть… ты уже отпустишь меня? — спросила Кризалис вполголоса, продолжая быстро дышать и иногда кашлять.

— Зачем мне это делать, если ты отказываешься вести конструктивный диалог?

— Если со мной что-то случится… ты никогда не вернёшь сестру…

— Ты так сильно надеешься на этого чейнджлинга? — Селестия покачала головой. — Даже если Литарис существует и сейчас он действительно охраняет мою сестру, это ничего не изменит. Стоит мне привести тебя в качестве заложницы и предложить честный обмен, пообещав твоему верноподданному помилование и свободу, и он с радостью отдаст Луну.

Кризалис надменно хмыкнула.

— Ты его не знаешь…

— Торакс рассказывал о некоторых проблематичных чейнджлингах в рое, но всем со временем удалось открыть глаза на преимущества новой жизни. Почему ты считаешь этого Литариса особенным? Он ещё безумнее тебя?

— Всё ещё считаешь меня… — Королева попыталась повысить голос, но снова закашляла, поэтому ей пришлось вернуться к полушёпоту. — Литарис не безумец… Он умён… даже в чём-то умнее меня… Это он нашёл меня и рассказал обо всём… что творится в рое… помог мне понять, чего я хочу…

Кризалис запнулась. В памяти всплыли обрывки их с Литарисом разговора по дороге сюда. Чейнджлинг наивно пытался учить её вести переговоры, за что едва не получил по заслугам. Однако она вдруг поняла, что действует именно по его советам. И как раз для такой ситуации он предлагал чёткую тактику.

— В таком случае он либо безумец, либо ты неправильно его поняла, — заключила Селестия. — Твои требования, как и обвинения, совершенно бессмысленные.

— Я готова повторить…

— Зачем мне опять слушать эту бессмыслицу?

— Хватит… — Кризалис мотнула головой. Принять совет и следовать ему оказалось не одним и тем же. И всё-таки, через силу, она заставила себя продолжить: — Хорошо... скажу конкретней… Но для начала отпусти меня… тяжело говорить.

— Не думаю услышать что-нибудь толковое. — Селестия покачала головой. — В любом случае я дождусь ответа от Торакса.

— А он когда ответит?.. Я тут могу и копыта откинуть…

— Не переживай, Торакс близко к сердцу воспринимает ситуацию и не станет тянуть с ответом, — произнесла Селестия. — Но если вдруг тебе станет по-настоящему плохо, я тебя сразу освобожу и посажу под купол.

Кризалис решила не опускаться до уровня просьб и мольбы перед этой самодовольной тварью и постаралась просто успокоиться и собраться с мыслями. Хотя под неумолкающий звон в ушах сделать это оказалось сложнее, чем она считала изначально.

Наконец тишину нарушил едва уловимый шелестящий звук магии. Зелёное облачко подлетело к принцессе и материализовалось в свиток. Селестия развернула его и начала молча читать. Не успела она отложить письмо, как из магического облака появилось ещё одно. Она изучила первое, растворила его в воздухе и взялась за второе. Глаза быстро забегали по строчкам, и с каждой прочитанным предложением прежде светлая и уверенная морда становилась всё мрачнее и настороженней.

— Теперь ты меня отпустишь? — спросила Кризалис довольным тоном. — И мы наконец всё обсудим.

Второе письмо бесследно растворилось в воздухе. Селестия краем глаза задумчиво посмотрела на пленницу, сохраняя гробовое молчание. Королева уже хотела повторить своё предложение, когда вдруг рог аликорна засиял. Каменная тюрьма вновь превратилась в холодную жидкую массу. Не успела Кризалис опомниться, как магия подняла её вверх и поставила на твердый пол.

Кризалис блаженно вдохнула полной грудью свежий пещерный воздух, словно пчела аромат благоухающих цветов. Однако уже в следующий момент над ней появился магический купол, заставивший насторожиться. Королева презрительно фыркнула и покачала головой.

— Не думала, что насколько сильно могу испугать богиню, — бросила она надменно.

— Не хочу, чтобы ты случайно сбежала.

— Зачем мне это?

— Пока ты не предложила ничего конкретного, — напомнила Селестия. — Возможно, в будущем моё отношение изменится, однако до тех пор ты будешь сидеть здесь.

Кризалис фыркнула.

— Хорошо. Вот тебе мои конкретные условия, — начала она серьёзным и уверенным голосом. — Во-первых, я возвращаюсь в рой и получаю всю полноту власти.

— Это невозможно, — перебила принцесса. — Вернее, зависит только от чейнджлингов, а не от меня.

— Хватит… — Кризалис стиснула зубы и опустила взгляд.

В памяти вновь вспыли слова Литариса. Они неприятной тяжестью осели в душе, увлекая за собой на дно и гнев. Королева тяжело вздохнула и через силу заставила себя продолжить.

— Можешь договориться с Тораксом… убедить каждого чейнджлинга отдельно… — Слова давались ей с большим трудом. — Меня не интересует, как ты это выполнишь.

Кризалис ещё раз вдохнула свежий воздух полной грудью. Это помогло ей немного успокоиться, и она продолжила:

— Во-вторых, ни ты, ни твоя сестра, никто в Эквестрии не должен вмешиваться в дела роя.

— Я только помогаю Тораксу советами. Остальное — ваши с Литарисом выдумки.

— Тогда для тебя это будет проще простого, — процедила королева сквозь зубы. — Не так ли?

Селестия промолчала.

— И, наконец, последнее. Когда всё закончится, Литарис беспрепятственно вернётся в улей. — Она выдержала небольшую паузу, давая врагу время обдумать требования. — Достаточно доходчиво объяснила?

— Я так и не услышала ничего о возвращении Луны, — заявила Селестия.

— Через пятнадцать дней после моего возвращения в рой Литарис отпустит её. Не волнуйся, с твоей обожаемой сестренкой всё будет хорошо, — фыркнула она и вполголоса добавила: — Даже слишком.

Вновь водворилась звенящая тишина. Кризалис пристально наблюдала за задумчивой мордой Селестии, ожидая увидеть смирение, гнев, растерянность — любую реакцию, однако ей так и не удалось сорвать непробиваемую маску серьёзности.

— Нет, — словно гром среди ясного неба прозвучал голос принцессы, отразившийся эхом от стен пещеры.

— Что? — опешила Кризалис. — В смысле нет? Ты не хочешь вернуть сестру?!

— Ради возвращения Луны я готова пойти на многое, но помочь тебе вернуться в рой, позволив превратить чейнджлингов в прежних монстров, и создать угрозу для всей Эквестрии — на такое я никогда не соглашусь.

— Не смей называть нас монстрами! — сорвалась королева на крик. Клубы обжигающего пара повалили из ноздрей, словно у разъярённого быка. — И… я не собираюсь нападать на Эквестрию!

— Ты столько времени считала пони врагами, а теперь вдруг изменила своё отношение?

— Вы никогда не были для нас врагами… не совсем врагами, скорее бойкой добычей. А теперь… — Кризалис тяжело вздохнула, ощущая неприятную пустоту в груди, и продолжила, через силу выдавливая каждое слово, — теперь любви хватает… чейнджлинги получили, что хотели… нет нужды пытаться захватить Эквестрию.

— Почему я должна тебе верить?

Королева исподлобья взглянула на принцессу. Она хотела сказать, что у неё просто нет другого выбора, однако в памяти вовремя вспылили слова самой Селестии.

— Потому что сегодня нам обеим придётся верить друг другу на слово.

Принцесса задумчиво ответила взгляд. Кризалис прыснула, увидев сомнения на её морде.

— Что насчёт Торакса?

Кризалис собиралась ответить, что его судьбу она решит позже, но подумала и соврала:

— Я не изгоню его из роя. Пусть себе спокойно живёт, если хватит мозгов держать свой поганый язык за зубами.

Кризалис посчитала, что и так уже всё разжевала для Селестии, поэтому лишь напряжённо следила за её блуждающим отсутствующим взглядом.

Пауза затянулась. Тихий звон в ушах назойливой букашкой нервировал королеву. Она начала недовольно хмыкать и переминаться с ноги на ногу, ей всё сильнее хотелось поторопить принцессу, но она заставляла себя молчать.

Внезапно рог аликорна погас, и магический купол бесследно растворился в воздухе. Рот Кризалис расплылся в победоносной ухмылке, когда на морде Селестии застыло уже привычно серьёзное выражение.

— Мне нужно всё обдумать и обсудить с Тораксом, — заявила принцесса. — Встретимся здесь завтра в это же время.

Королева немного растерялась. С одной стороны ей хотелось сразу поставить жирную точку в переговорах, с другой — реальных причин торопиться у них с Литарисом не было.

— Хорошо.

Богиня кивнула, развернулась и исчезла в яркой вспышке. Кризалис насторожилась, но увидев вдалеке сияние рога аликорна, которое вскоре стремительно удалилось, успокоилась.

Оставленный принцессой, парящий в воздухе магический шар начал быстро угасать, и уже через пару минут пещеру окутал привычный глазу полумрак. Кризалис уже собиралась лететь обратно, когда внезапно поняла, что всё тело покрыто пятнами каменной грязи. Она стряхнула по-быстрому часть, где могла достать, почистила крылья, направилась обратно, освещая себе путь магией. Вскоре зоркий глаз выцепил впереди тёмный силуэт чейнджлинга, и она опустилась на рельсы. Прогнившие шпалы под ногами громко скрипнули, заставив Кризалис слегка напрячься.

— Ты в порядке? — забеспокоился Литарис, забегав взволнованным взглядом по ней. — Я собирался помочь, но потом подумал…

— Я приказала тебе не вмешиваться, — напомнила королева сурово. — Уж не думал ли ты, что эта белая бестия способна мне навредить?

— Со стороны выглядело именно так.

— Эта дура надеялась запугать меня. Наивная! — фыркнула Кризалис. — На самом деле, очень хорошо, что ты не вмешался, иначе бы все мои старания могли пойти насмарку.

— Так… — Литарис замешкался. — Так как всё прошло?

Теперь торопиться им было некуда, поэтому Кризалис во всех подробностях рассказала о прошедших переговорах, местами преувеличив, местами недоговорив; хотя королева выставила себя с лучшей стороны, поведав о грамотных решениях и умению достойно держаться, она всё-таки поблагодарила чейнджлинга за несколько ценных советов.

— Ну-у-у… — протянул Литарис задумчиво, — в целом всё сложилось удачно для нас, хотя могло быть и получше.

— Вечно ты чем-то недоволен, — хмыкнула Кризалис. — Полетели. Меня уже достали эти скрипучие деревяшки.

— Подожди, — произнёс он вполголоса. — Надо убедиться, что за нами не следят.

— Она не рискнёт, — уверенно заявила королева. — К тому же мы и так тут долго разговариваем и никого ещё не видели.

— В том-то и дело, что разговариваем. Не волнуйся, это займёт минут десять от силы, — заверил он. — Потуши свет и молчи.

Кризалис недовольно вздохнула, покачала головой и пробубнила под нос несколько ругательств, однако исполнила просьбу. Напряжённый взгляд едва различил в кромешном мраке тёмный силуэт чейнджлинга. Хотя Литарис остался на месте, он громко застрекотал крыльями, постепенно сбавляя громкость, пока огромный тоннель вновь не погрузился в пучину звенящей тишины.

Обещанные десять минут показались Кризалис целым часом. Приходилось не только молчать, но и стоять неподвижно, потому что прогнившие шпалы и опоры под ногами, казалось, могут в любой момент рухнуть, и тогда вся опора сложиться, как карточный домик.

— Кажется, чисто, — наконец прозвучал полушёпот Литариса.

— Я же тебе говорила, — процедила Кризалис сквозь зубы, с трудом удержавшись от желания крикнуть, и зажгла магический свет.

— Всегда лучше перестраховаться.

Взгляд чейнджлинга вновь забегал по королеве.

— Как вернёмся, сходи до речки помыться, — посоветовал Литарис с улыбкой. — Грязного выхлиморда напоминаешь.

Королева собиралась огрызнуться, но немного подумала, ухмыльнулась и ехидно приказал:

— Раз ты такой умный, сам меня и вычистишь.

Чейнджлинг тоже не растерялся, наигранно поклонился и почтительно произнёс:

— Как пожелает её величество.

Она фыркнула.

— Ладно-ладно, извини, — произнёс он серьёзней. — Как твой глаз?

— Глаз?

Кризалис провела копытом по морде, нащупав над правым глазом грубую корку старой раны. В памяти сразу всплыла наглая физиономия этой синей твари. И хотя она поплатилась за свою дерзость, похоже, её наглая выходка отпечатается шрамом.

— Нормально, — буркнула королева. — Полетели уже.

Чейнджлинги поднялись в воздухе и под размеренное сияние рога королевы направились обратно. Неприятный звон в ушах наконец растворился в океане благоговейной тишины. Осевшее неприятным осадком в душе недовольство вымыло потоком приятных мыслей. Кризалис украдкой взглянула на летевшего впереди Литариса. Несмотря на его бестактность и невыносимость, чейнджлинга лучше у неё ещё не было. Недаром она выбирала его для продолжения рода.

«И всё-таки он у меня договорится до уборщика!»

Глава 4 "Договор"

Изначально эта глава, как и предыдущая, должна была выглядеть несколько иначе. Хотя я не могу сказать, что полностью доволен тем, что получилось, но могу заверить, что это намного лучше того, что планировалось изначально.

Когда будет следующая глава, я загадывать не решусь. Сейчас заболел, и это может как помочь написанию, так и наоборот.

Цокот копыт двух старых врагов звонким эхом разносился по длинному тоннелю, освещаемому летящим над головами магическим фонарём. Сохраняя напряжённое молчание, Кризалис старалась непринуждённо смотреть только вперёд, однако глаза сами время от времени подозрительно косились на белую бестию.

Запланированная встреча пока проходила в целом приемлемо. Принцесса с рядом оговорок согласилась принять выдвинутые требования и предложила заключить договор для предупреждения возможных конфликтов в будущем. Причём подписать его правительницы должны были не под покровом тайны в тёмном подземелье, а при ясном свете, снаружи шахт. Кризалис не стала долго пререкаться, желая скорее со всем покончить, хотя и не доверяла никаким соглашениям с пони. Селестия слишком дорожила своей обожаемой маленькой мразью, чтобы рискнуть напасть, считала королева, однако всё равно отказалась от предложения воспользоваться телепортацией, поэтому им пришлось идти пешком.

За минувшие сутки Кризалис так и не удалось хорошо выспаться. Первое время волнения здорово бодрили, словно купание в студёной воде, но теперь на неё налетел приступ зевоты и приходилось иногда нагонять вырывающуюся вперёд белую бестию. Собранные Литарисом в дорогу сумки пока только мешали.

После долгих недель в затхлых глубинах заброшенных шахт Кризалис буквально почуяла выход ещё до того, как в конце тоннеля показался свет. Вскоре правительницы остановились перед выходом, перекрытым магическим куполом. По ту сторону преграды расположился отряд гвардейцев. Королева метнула подозрительный взгляд на спокойную морду принцессы, а затем змеиными глазами забегала по стражникам. Всего шестеро никчёмных единорогов, четверо бесполезных пегасов и два жалких земнопони. Кризалис фыркнула. У этой смехотворной шайки не было и шанса против неё, даже Литарис в одиночку, возможно, смог бы с ними справиться. К чему белой бестии выставлять такую охрану? Чистая формальность или типичная для пони самоуверенность?

Барьер исчез, пропуская Селестию и Кризалис, после чего вновь перекрыл единственный выход из шахты.

Королева подозрительно осмотрелась. На залитой лунным светом площадке за ней наблюдало несколько десятков напряжённых взглядов. Словно притаившиеся в засаде хищники, каждый гвардеец, казалось, готов был наброситься на неё по первому приказу.

«А чего я, собственно, переживаю? — неожиданно поняла Кризалис. — Какое дело маурвульфу до укусов муравлев?»

Она самодовольно хмыкнула, блаженно втянула полной грудью свежий ночной воздух и выдохнула со сладким стоном. Приятная дрожь волной прокатились по телу, расслабляя напряжённые мышцы. На неё вновь напал приступ зевоты, но теперь она широко раскрывала рот, смакуя каждый звук. Прищуренный взгляд плавно поднялся к ночному небу, усыпанному мириадами звёзд, сияющими подобно рою светлячков в тёмном лесу. Одинокая луна потерянным листочком на озёрной глади незримо плыла к горизонту. Кризалис подумала, что теперь Селестии одной приходится опускать небесные светила, и её рот расплылся в довольной улыбке.

— Итак, перед подписанием договора я озвучу основные пункты, а затем позволю тебе с ним лично ознакомиться, дабы избежать бессмысленных обвинений, — объявила принцесса и подозвала к себе какую-то белую пони.

Та передала ей свернутый свиток, испуганно поправила очки и спряталась за спиной одного из гвардейцев. Она развернула документ и серьёзным и уверенным тоном принялась зачитывать:

— Принимая во внимание, что после протяжённой вражды с пони и другими народами Королева Кризалис выразила желание наладить дружелюбные отношения с Эквестрией и другими государствами. Принимая во внимание желание Королевы Кризалис вернуться в Улей для обеспечения стабильного развития всего роя и её обещания учитывать новые порядки жизни в Улье и прислушиваться к мнению своих верноподданных. И учитывая выраженное желание самих чейнджлингов…

Не без труда Кризалис заставила себя выслушать это длинное, мудрёное и тошнотворно пропитанное типичной для пони дружелюбностью вступление. Такое ощущение, что белая бестия нарочно пыталась усыпить бдительность оппонента. Однако подобный трюк мог пройти только с недалёкими пони, и королева, пусть и иногда зевая, сразу навострила уши, стоило принцессе наконец дойти до основных пунктов.

— Первое. Эквестрия признаёт территориальную суверенность Улья и гарантирует полное невмешательство в его внутренние дела до проявления агрессивных действий со стороны чейнджлингов в отношении пони или любого другого народа.

Второе. Эквестрия признаёт легитимность власти Королевы Кризалис до проявления агрессивных действий со стороны чейнджлингов в отношении пони или любого другого народа, а также тиранических действий Королевы по отношению к чейнджлингам, посягательств на свободу выбора каждого и личную жизнь, притеснений и гонений инакомыслящих.

Третье. Эквестрия оставляет за собой право принимать решение о выдаче прав чейнджлингам нахождения на территории страны, допуска различного рода предоставляемых чейнджлингами товаров и услуг, а также возможности встречи Королевы Кризалис на территориях подвластных Эквестрии.

— От себя же хочу заверить, что Эквестрия всегда готова и рада любому конструктивному диалогу и настроена на дальнейшее сотрудничество с чейнджлингами, — заявила Селестия и улыбнулась. — Надеюсь, в будущем пони и чейнджлинги станут хорошими друзьями.

— Да-да, будем друг к другу в гости на чаепитье летать, — фыркнула Кризалис, однако она быстро поняла, что уподобилась жалким пони, и добавила серьезней: — Может быть, когда-нибудь в будущем мы и подружимся, если пони перестанут совать свой нос в чужие дела.

— Другого ответа от тебя и не ожидала услышать, — призналась Селестия, тяжело вздохнула и прежним серьёзным голосом продолжила: — Четвертое. На добровольной основе чейнджлинги признают власть Королевы Кризалис и обязуются ей подчиняться с учётом правил и порядков на момент заключения данного Договора. Эти правила и порядки могут быть изменены при согласии большинства чейнджлингов.

Пятое. Королева Кризалис обязуется соблюдать права каждого из своих верноподданных, среди которых права на неприкосновенность личной жизни, свободное выражение личного мнения и распоряжение свободным временем, свободу слова, беспрепятственного передвижения по миру и выбора места жительства. Прочие правила могут быть установлены, а вышеперечисленные права могут быть изменены Королевой Кризалис при согласии на то большинства её верноподданных…

— Не смей равнять моих чейнджлингов на пони! — возмутилась Кризалис.

— Не перебивай. У тебя будет время возмущаться и поспорить, — властным голосом попросила Селестия, пристально смотря в ответ. Королева пробубнил себе под нос ругательства, фыркнула, но промолчала.

— Шестое. Нынешний правитель Торакс снимает с себя все полномочия, оставляя за собой все права и обязанности, присущие всем другим чейнджлингам. Королева Кризалис обязуется никоим образом не преследовать его за ранее совершённые преступления по старым законам Улья, а также свержения её с трона.

Седьмое. За каждым жителем Эквестрии или других стран остаётся право на беспрепятственное посещение Улья и прилегающих территорий, за исключением мест по тем или иным причинам закрытых для посещения Королевой Кризалис при согласии большинства чейнджлингов.

Восьмое. По прошествии не более чем шестнадцати дней после подписания договора, Литарис обязуется доставить принцессу Луну в Кантерлот. В случае не соблюдения временных рамок или тяжелого состоянии принцессы чейнджлинг может быть задержан, обвинён в совершении преступления и будет судим по законам Эквестрии. В остальных случаях Литарис вернётся в Улей, сопроводив группу наблюдателей со стороны Эквестрии, которая должна будет удостовериться в соблюдении условий договора.

И напоследок. Все оговорённые в договоре условия действительны до совместного пересмотра или заключения нового соглашения. Обе стороны оставляют за собой право в одностороннем порядке расторгнуть договор в случае нарушения другой стороны одного из пунктов.

Селестия аккуратно свернула свиток и передела Кризалис. Королева выхватила документ магией и принялась скрупулёзно его изучать. Она искала подводные камни или специально опущенные белой бестией детали.

— Теперь у тебя есть возможность обсудить пункты договора и высказать замечания, если таковые…

— Я приказала не вмешиваться в дела роя! — метнула гневный взгляд Кризалис. — А ты решила, что сможешь меня обмануть, завули… завуалировав свои слова?!

— Я никогда не вмешивалась…

— Ну конечно, ты не сознаешься, — фыркнула королева. — Особенно перед своими пони.

— Мы уже обсуждали это, но так и не сошлись во мнении, — напомнила Селестия спокойным голосом. — Предлагаю вначале побывать в Улье и увидеть всё своими глазами, а не судить по словам одного чейнджлинга.

 — Более чем уверена, что дела обстоят даже хуже, чем описал Литарис.

Принцесса устало вздохнула.

— Увидишь всё своими глазами, — повторила она. — Какой именно пункт в договоре тебя не устраивает?

— Ещё спрашиваешь… — Кризалис метнула взгляд в документ. — Пятый. Что это за попытка превратить чейнджлингов в пони?!

— Я прекрасно понимаю, что жизнь чейнджлингов отличается от пони, как жизнь пони отличается от других рас, поэтому нельзя ровнять всех под одну гребёнку…

— Сама себе противоречишь!

— Выслушай до конца, — чуть повысила тон принцесса. — Торакс рассказывал как о старом, так и о новом устройстве жизни в Улье. В обоих вариантах много таких моментов, которые я не до конца понимаю или хотела бы изменить. Однако я прекрасно понимаю, что никто другой, кроме самих чейнджлингов, не может знать, что для них будет лучше.

— И всё равно лезешь со своими уставами?

— Я же просила не перебивать.

— Тогда хватит ходить вокруг да около. Говори конкретно, зачем нужен этот пункт или вычеркивай его!

Впервые за встречу гладкую белую морду исказили морщины, а спокойствие во взгляде перемешалось с недовольством. Впрочем, Селестия быстро вернула себе былую невозмутимость и продолжила уверенно, хотя местами и слегка торопливо:

— Я перечислила основные права, которыми обладает каждый житель Эквестрии — одной из двух стран, с которыми и заключается данное соглашение. Но, повторяю, я прекрасно понимаю, что жизнь чейнджлингов отличается от жизни пони. Поэтому в конце пятого пункта есть дополнение, что чейнджлинги могут сами определять свои права и порядки. — Принцесса выдержала небольшую паузу. — Такой момент оговорён и в других пунктах, которые касаются чейнджлингов.

Королева закатила глаза, непроизвольно зевнула, словно ей всё точно так же наскучило, и покачала головой. Вдруг в голове всплыл обрывок разговора с Литарисом.

«Ради тебя каждый чейнджлинг всегда готов был на всё, даже пожертвовать своей жизнью, — говорил он. — Надеюсь, ради нас ты тоже на что-то способна».

Под гул звенящей тишины Кризалис оскорблённо буравила испепеляющим взглядом землю, вдавливая в неё мелкие камни. Слова Литариса, как всегда, наглые, но обидно правдивые, острыми когтям скреблись на душе, оставляя жгучие раны. Однако порезы со временем затянулись, а ноющая боль растворилась в пучине печального осознания чужой правоты.

Когда Кризалис уже подумывала согласиться, в голове внезапно мелькнула интересная мысль. Словно слабая искра она вспыхнула во мраке души, и от неё разгорелся настоящий костёр. Королева подняла уверенный взгляд на принцессу, хитрая улыбка мелькнула в уголках рта, под тихий гул в ушах она прокрутила речь и, наконец, запальчиво заявила:

— Хорошо. Я согласна подписать договор, если ты добавишь в него пункт, что чейнджлинги вправе сами изменять любые пункты соглашения и решать любые вопросы, касающиеся непосредственно их.

Не дожидаясь возражений, королева сразу свернула свиток и протянула принцессе.

— Но такая оговорка есть практически во всех подобных пунктах, — удивилась Селестия, принимая договор.

— Плевать. Это должен быть отдельный пункт и… — Кризалис чуть задумалась, — в точно таком же виде, в котором я сказала. Точка!

Селестия ненадолго задумалась.

— Только с тем условием, что ваши решения не будут носить агрессивный характер по отношению к другим странам.

— Да не собираемся мы на вас нападать! — топнула Кризалис. — Сколько можно бояться!

Воздух содрогнулся от звона десятков доспехов моментально дёрнувшихся стражников. Настороженный взгляд зелёных глаз забегал по гвардейцам. Морды одних перекосило волнение, другие решительно смотрели прямо на врага, оставшиеся взирали более или менее хладнокровно, хотя в позе каждого чувствовалось пронизавшее всё тело напряжение. Белая пони, что передала принцессе свиток, вообще только выглядывала из-за спины одного гвардейца.

— Буду считать это как согласие.

Селестия подозвала кобылку к себе, дала ей указания и передала договор. Кобылка достала из сумки чернильницу с пером, чистый лист и принялась составлять новый договор. Королева сразу возмутилась, требую просто внести правки в готовое соглашение, но принцесса принялась объяснить, почему это невозможно и прочие дипломатические правила. Она быстро поняла, что спорить сейчас бессмысленно, презрительно фыркнула, но согласилась подождать. Наконец новый договор был составлен. Кризалис снова пробежалась глазами по содержимому, немного поворчала, но кивнула. Принцесса подписала договор и передала его королеве, которая немного замешкалась, так как прежде ничего не подписывала; не придумав ничего более лучшего, она оставила своё имя и отдала документ. Селестия поставила печать, создала копию соглашения и передала его Кризалис, которую она спрятала в сумку.

— Тебе помочь добраться до роя? — предложила Селестия.

— Справлюсь, — бросила королева. — Надеюсь, меня никто не посмеет остановить?

— Патрулям приказано пропустить тебя, — заверила принцесса и предупредила: — Если ты не нападёшь на пони по дороге, то проблемы не возникнут.

Кризалис пропустила мимо ушей упрёк, бросила на прощание кислое «счастливо оставаться» и медленно поднялась в воздух. Первое время она подозрительно озиралась по сторонам и, только отлетев от Кантерлота и не увидев ничего подозрительного, быстро полетела в сторону дома.

Глава 5 "Дом, милый дом?"

Писал во время болезни, что местами и сказалось на главе. Или мне так просто кажется?

Добраться до улья королева рассчитывала до наступления сумерек, однако она только подлетала к пустоши, когда разинутая пасть далёких острозубых гор уже собиралась сожрать беспомощное солнце. Кризалис в очередной раз прокляла решение подремать пару часов на берегу той жалкой речонки. Надо было быстро перекусить, дать крыльям передышку и лететь дальше или сразу заночевать там, а утром отправляться дальше со свежими силами. Теперь сегодня точно не успеть воплотить в жизнь грандиозные планы, но и разбивать лагерь нет никакого желания, когда дом уже так близко.

Прищуренный взгляд выцепил вдалеке тёмную полосу Каменного леса, перед которым раскинулось голубое море, со временем превратившееся в заросли каменного вьюна. Кризалис опустилась ниже, хмуро взирая на цветущий сорняк. Испокон веков чейнджлингам приходилось выдирать его быстрорастущие побеги, чтобы в будущем они не оплели паутиной весь улей. Этот вездесущий сорняк, казалось, мог захватить весь мир, однако по необъяснимым причинам не произрастал в пустошах.

Кризалис опасливо покосилась на зловещую стену Каменного леса, кажущуюся в лучах заходящего солнца чёрной. Страшно представить, сколько чудовищ скрывалось во мраке. Хотя по-настоящему опасные звери лишь изредка покидали его пределы, собирателям приходилось постоянно рисковать своей жизнью, чтобы добыть пропитание для всего улья. И пусть каждый из них отлично знал своё дело, всё равно королева с мимолётным замиранием сердца выслушивала ежедневный вечерний отчёт.

Сумерки незримо опустились на землю. Вскоре последние солнечные лучи погасли в тёмной пасти чёрных гор, и мир погрузился во мрак. Кризалис пришлось лететь медленней, пока лунный свет вновь не осветил дорогу. Из-за особенностей рельефа здешние места всегда на время окутывала кромешная тьма, но сегодня её царство продлилось дольше обычного, словно белая бестия нарочно задержала подъём светил… или же просто не справилась со всем в одиночку. Кризалис невольно прыснула и оскалилась, представляя морду Селестии.

Улей должен был уже показаться, но как бы пристально королева не всматривалась в густой полумрак, зоркий взгляд никак не мог выцепить очертаний дома. Кризалис застыла в воздухе и зажгла магией рог. Его тусклый свет едва достигал земли, однако таким образом она рассчитывала привлечь внимание патрульных. Из рассказов Литариса она знала, что нынешняя охрана никуда не годится, но она всё ещё круглосуточная… по крайней мере, была таковой. Королева фыркнула. Кто знает, что успели эти бестии вместе с Тораксом сотворить с роем за два месяца.

Внезапно до ушей донеслось едва уловимое стрекотание. Кризалис обернулась на звук. Показавшаяся вдалеке тёмная фигура быстро приближалась и наконец вышла на свет. Фиолетовые глаза без чётко выраженных зрачков и растопыренные уши, словно у летучей мыши, остроконечный толстый рог, напоминающий зубастые скалы, и красные рога, будто у какого-то жука, тёмно-бирюзовый хитиновый панцирь и непонятные белые наросты на груди, полупрозрачные, овальные, красные крылья и похожий хвост.

Кризалис невольно поморщилась и отстранилась. Чейнджлинг удивлённым взглядом бегал по королеве, словно не верил своим глазам. Затем растерянность сменилась волнение, а отталкивающая морда расплылась в улыбке.

— Ваше величество… — нарушил тишину его взволнованный и сбивчивый, но вместе с тем радостный голос, — не думал увидеть вас сегодня.

— Фаринкс? — удивилась Кризалис. — Это… это ты?

Отвращение во взгляде королевы сменилось лёгким недоумением. По рассказам Литариса Фаринкс был одним из последних чейнджлингов, оставшимся верным старым порядкам и сохранившим истинный облик. И она рассчитывала, что таковым он и останется.

— И ты туда же… — сорвалась разочарованная фраза с её губ.

Улыбка мигом растворилась на удивленной мордочке чейнджлинга.

— Вам не нравится, как я выгляжу?

— С какой стати ты мне должен нравиться? — фыркнула Кризалис и добавила: — Твой облик.

— Разве вы не изменились? — Фаринкс покачал головой, говоря с некой растерянностью. — Торакс утверждал…

— Боюсь представить, что эта личинка себе навыдумывала или рассказала речь, приготовленную белой бестией, — возмутилась она.

— Но вы же вернулись…

— Если я и поменяла свои взгляды ради роя, то это вовсе не значит, что я теперь превращусь в пёстрое подобие бризи, кинусь тебя обнимать и тискать, а потом мы полетим на чаепитие, попутно рассказывая друг другу анекдоты и смеясь, как идиоты, — запальчиво заявила королева. — Я вернулась в домой, чтобы помочь моим чейнджлингам. Спасти вас всех от той пропасти, куда ведёт вас Торакс, пляшущий под дудку этих бестий. Большинство из вас не в состоянии самим увидеть зияющей пропасти обрыва из-за яркого света новой, обманчиво блаженной жизни…

Долгое время Кризалис провела в одиночестве, а затем её единственным собеседником был Литарис, становившийся порой просто невыносимым. И теперь, повстречав наконец другого чейнджлинга, королева решила ответить на напрашивающийся вопрос подробно. Однако собственные слова так её воодушевили, что она выдала практически полную речь, которую готовила для выступления перед всем роем.

Закончив, Кризалис горделиво запрокинула голову, греясь в лучах завоёванной славы. Горячая кровь ударила ей в морду, а удары радостного сердца приятным звоном отдавались в ушах. Она не без гордости наблюдала за реакцией Фаринкса. Выражение его морды постепенно менялось на протяжении всей тирады: растерянность в начале, удивление ближе к середине и восхищение в конце. Это был уже не тот благоговейный трепет, что вызывали её выступления в былые времена, но, по крайней мере, Фаринкс не начинал хмуриться и спорить, как любил делать Литарис.

— Так вам всё-таки не смогли проесть мозги! — воскликнул он, облегчённо выдохнув. — Я говорил, а мне мало кто верил!

Кризалис удивлённо посмотрела на Фаринкса.

— Так ты… всё-таки рад меня видеть?

— Конечно!

— Странно, — хмыкнула она, — но поначалу казалось с точностью до наоборот.

— Вы бы знали, что о вашем возвращении говорят в улье. Некоторых послушать, так к нам летит чуть ли не второй Торакс, — заявил Фаринкс. — Я, конечно, такому не верил, но… кто его знает, насколько вы изменились. Вот поэтому я и не знал, как к вам толком относиться.

— Второй Торакс, — прыснула Кризалис. — Почему сразу не вторая Селестия?

Чейнджлинг слегка натянуто посмеялся.

— Хорошая речь, кстати. Вам бы с ней выступить перед некоторыми паразитами, а то выдумали себе сладкую жизнь, — заявил он серьёзно, бросив взгляд за спину, где мрачная пелена скрывала улей. — Жалко, уже все спят.

Словно чейнджлинг произнёс какое-то заклинание, Кризалис сразу начала громко зевать.

— Мы ожидали вас только завтра утром, — признался Фаринкс не без толики восхищения. — Вы, наверное, сильно устали? Столько лететь в таком бешеном темпе... А у вас ещё и сумки. Позвольте мне облегчить вашу ношу.

— Сама донесу. А ты, похоже, перепутал меня с жалким эквестрийским пегасом, — самодовольно заявила Кризалис. На самом деле в сумках остался только договор и немного еды. — Но перелёт и правда был немного утомительным.

— Вас сопроводить до ваших покоев?

— Думаешь, я не в состоянии найти сама?

— Дело в том, что ваши покои сейчас в другом месте… — цыкнул чейнджлинг. — К тому же сам улей сильно изменился после вашего… ухода.

Королева задумалась.

— Разве ты не в патруле?

— Верно, но…

— А говоришь, что не изменился, — улыбнулась она. — Раньше ты без приказа никогда не покидал пост.

— Тогда прикажите.

Королева самодовольно хмыкнула и повелела:

— Разрешаю патрульному Фаринксу покинуть вверенный ему пост на час.

— Как прикажите, ваше величество.

Королева со смешанными чувствами поглядывала на чейнджлинга. С одной стороны, от его вида до сих пор хотелось воротить взгляд, с другой — сомневаться в преданности Фаринкса пока не приходилось. К тому же именно он помог Литарису тайно покинуть улей, убедив, что тот сгинул в лапах чудовищ Каменного леса.

Пролетев немного, чейнджлинги пошли пешком под мерное сияние рога королевы. Магический свет то и дело выцеплял во мраке длинные побеги каменного вьюна, растянувшиеся змеями по земле, камням и другим растениям вроде нескольких удавок, покрытых толстыми шипами со спящими цветами, огромных стеблей остролистов и больших бутонов ядовитой пряности. Кризалис с непониманием смотрела на раскинувшийся под ногами сад. Впереди виднелись тёмные очертания улья, но создавалось впечатление, словно они шли по опушке Каменного леса.

— Почему здесь столько растений? — удивилась она. — Что, все уборщики разом ослепли или обленились?

— Рой сильно изменился после вашего ухода, — повторил он, фыркнув. — И далеко не все изменения пошли ему на пользу.

— Ты не ответил.

— Не сочтите за грубость, ваше величество, но пусть перед вами отчитываются те, кто занимается… вернее, занимался уборкой улья. Я обеспечиваю безопасность улья и выполняю свою работу хорошо.

Кризалис нахмурилась.

— Так адекватной причины нет?

— Для большинства она есть во всём, что здесь происходит, — Фаринкс кисло усмехнулся. — Как мне говорили, мы перестали избавляться от растений вокруг улья, потому что не видим в этом нужды. Они нам не особо мешают, не несут никакой опасности и… красивые.

Кризалис фыркнула.

— Что за бред я сейчас услышала?

— Вы не мне это говорите, а тем, кто должен заботиться о чистоте улья, — напомнил Фаринкс с толикой возмущения. — Я свою работу хорошо выполняю.

Они прошли несколько минут в тишине, пока королева не произнесла запальчиво.

— Вижу, дела в улье обстоят куда плачевнее, чем я считала. Надеюсь, я ещё не опоздала.

— Я тоже.

Кризалис много раз представляла, как вернётся в улей. Но ступив под его полумрачные своды, она не почувствовала себя дома. И дело было вовсе не в зарослях на улице. Что-то изменилось внутри. Да, в потолке стало больше отверстий, через которые лился неверный лунный свет, а порой крыша и вовсе отсутствовала. Однако проблема было в ином.

Внезапно непонятное чувство заставило Кризалис остановиться и навострить уши. Тишина. Мертвецкая тишина. Она медленно подошла к стене и осторожно, словно трогала вылупившегося из кокона чейнджлинга, провела по ней. Ничего. Никакой вибрации. Тяжёлый вздох сорвался с губ королевы, а печаль горьким осадком легла на душу.

— Он мёртв, — проронила Кризалис.

— Что? — Идущий впереди Фаринкс обернулся и удивлённо уставился на мать. — Не расслышал, что вы сейчас сказали?

— Улей… — Её голос дрогнул. — Его сердце больше не бьётся.

Фаринкс молчал.

— Давно это случилось?

— Не знаю точно, когда всё началось, но стены окончательно застыли примерно месяц назад, — ответил Фаринкс, тяжело вздохнув. — Мы думаем, что всё из-за трона, но не понятно, почему это случилось не сразу.

— И…и как вы живёте?

— Привыкли… Как и ко многому другому…

Фаринкс отвел взгляд в сторону, словно страшно провинившись. Кризалис взирала на него растерянно, мечась между желанием ругать и утешить.

— Пойдёмте, — нарушил звенящую тишину неуверенный голос Фаринкса, — вам нужно отдохнуть.

Королеве вдруг страшно захотелось именно сейчас вломиться в покои Торакса, ткнуть его мордой в договор и отчитать, словно личинку, за всё сотворённое с роем. Но с другой стороны она уже решила перенести всё на завтра, и поступок даже ей самой казался каким-то несерьёзным, достойный разве что мерзких пони.

Наконец Кризалис тяжело вздохнула и медленно поплелась за Фаринксом.

— Знаю, вы сейчас, наверное, сильно устали или вообще не хотите разговаривать, — произнёс чейнджлинг вполголоса. — Но мне очень интересно узнать, что с вами было. Да и что сейчас с Литарисом.

Кризалис бросила на него косой взгляд. Сейчас ей и правда не особо хотелось что-либо рассказывать, однако с ходу отказать она не смогла.

— Вам ничего не рассказывали?

— Торакс сказал пару слов, — протянул Фаринкс недоверчиво. — Но мне кажется, что на деле всё иначе… Что это у вас над глазом? Шрам?

Кризалис провела копытом по морде, нащупав корку молнии. Немного подумав, она всё-таки согласилась рассказать. Она поведала о своей нелёгкой судьбе без лишних подробностей, хотя со временем история обрастала деталями.

Когда рассказ подходил к логическому завершению, издалека вдруг донёсся чей-то неразборчивый голос.

— Флоус, — узнала Кризалис. — Я думала, все чейнджлинги уже спят.

Фаринкс навострил уши.

— Видимо, опять заработалась допоздна… — протянул он с улыбкой. — Знаете, она больше всех готовилась к вашему возвращению.

— Получше уборщиков?

— В отличие от некоторых паразитов, она хорошо выполняет свою работу. И действительно заботиться о будущем улья.

— Забавно. Раньше она была не лучшим собирателем, любила задерживаться в лесу и соваться в дебри, а порой даже позволяла себе поспорить со мной. — Королева хмыкнула. — Интересно, она стала лучше на фоне остальных или действительно изменилась?

— Изменилась, и намного сильнее, чем вы думаете.

— Вот как? — Кризалис бросила взгляд в сторону коридора, откуда доносился далёкий голос. — В таком случае стоит сходить и поприветствовать её.

— Честно говоря, лучше оставить это на завтра, — торопливо посоветовал Фаринкс, слегка забегав взглядом. — Сейчас уже поздно, все устали. А утром со свежими силами встретитесь, поговорите, она вам всё покажет и расскажет.

Королева смерила пристальным взглядом чейнджлинга.

— Ты явно что-то не договариваешь, — заявила она подозрительно. — Так и не научился врать мне.

Фаринкс виновато улыбнулся.

— Хорошо, я подожду до утра, — устало согласилась королева, широко зевнув. — Должно же меня завтра хоть что-нибудь порадовать. Кроме тебя, разумеется.

Голос постепенно затих, и улей вновь погрузился в царство звенящей тишины. Кризалис постоянно косилась на неспешно идущего рядом Фаринкса, в какой-то момент не выдержала и наконец пренебрежительно спросила:

— Тебе самому нравится твой вид?

— Когда все вокруг превратились, кроме меня, буквально плевался от пёстрых красок и уродства. Когда превратился сам, стало легче, но всё равно было не по себе. А сейчас уже даже и внимания не обращаю.

— Так тебе нравится или нет?

— Не особо, — признался он. — Порой даже вспоминаю, какими грозными мы выглядели раньше.

— Тогда почему не перевоплотишься? — нахмурилась королева. — Или боишься обидеть чьи-то нежные чувства?

— Честно говоря, я раньше часто думал об этом и пару раз собирался вернуть прежний облик. Но в последний момент передумывал.

— Почему? — удивилась Кризалис. — Он же тебе не нравится.

Фаринкс замедлил шаг, задумчиво опустив взгляд. Около минуты он незримо разглядывал серый камень под ногами, затем посмотрел куда-то в сторону и вполголоса, серьёзно произнёс:

— Потому что сейчас так лучше для роя.

Кризалис не успела что-либо произнести, когда Фаринкс устало сказал:

— Мы пришли.

Новые покои королевы располагались в противоположной части улья относительно старых. Они представляли собой небольшую пещеру с каменным столом и кроватью, сделанной из больших листьев драконьего папоротника. Как и в былые времена.

— Я могу идти? — осведомился Фаринкс.

Королева искоса взглянула на чейнджлинга, немного помялась в раздумьях и наконец разрешила:

— Свободен.

— Спокойной ночи, ваше величество.

Кризалис проводила взглядом разноцветную фигуру, после чего сбросила сумки и завалилась на кровать. Всего одно непродуманное решение погубило, практически, всё запланированное на день. Теперь нужно было хорошо отдохнуть, чтобы завтра такое не повторилось.

Уснуть, однако, быстро не удалось. Кризалис долго ворочалась в постели, терзаемая тревожащими мыслями и вопросами, на которые в голову приходили неоднозначные ответы. Фаринкс выглядел омерзительно, но он был предан ей и идеалам роя, возможно, даже сильнее, чем она считала. Судя по всему, в улье по-прежнему каждый занимался своим делом, но работа выполнялась из ряда вон плохо. Флоус, как примерный чейнджлинг, вроде бы работала хорошо, но Фаринкс явно что-то недоговаривал. Улей выглядел прежним, но стоило лишь прислушаться и сразу понимаешь, что от былого живого организма осталась только мёртвая оболочка.

Со временем голова перестала соображать, и тревожные размышления растворились в пучине неопределённости. Усталость после долгого перелёта взяла верх. Тяжёлые веки сами сомкнулись, уставшие крылья приятно ныли под панцирем, а ноги стали ватными. Даже звенящая тишина мёртвого улья со временем отпустила. И Кризалис наконец уснула.

Глава 6 "Улей"

Изначально я не планировал выкладывать главы чуть не раз в месяц, но пока получается примерно так... Надеюсь, эта объёмистая глава, стоившая мне немалых сил и нервов, оправдает ваши ожидания. А если нет, то вы поделитесь своим мнением (его я готов услышать в любом случае, как-никак не для себя пишу).

Когда будет продолжение, обещать не решусь. Следующая глава, скорее всего, тоже будет большой. Насколько? Пока сложно сказать. На бумаге и эта не должна была быть поменьше, но вышла объёмистой.
Могу порадовать тех, кто захочет и дальше следить за историей, лишь тем, что одна сцена для следующей главы уже готова. Держу в курсе, так сказать ;)

Кризалис медленно разлепила веки. Робкий солнечный свет проникал в пещеру через широкий вход и лился сверху, разгоняя мрачные тени. Кругом царила непривычная тишина. Дом, милый дом. Кризалис выдохнула, потянулась до сладкого хруста в косточках и размякла на листьях драконьего папоротника. Через несколько небольших отверстий в потолке виднелось яркое солнце. В животе заурчало, глаза метнулись в сторону каменного столика, на котором красовалась полная тарелка крупных красных плодов трескучей ванши. Пища жалких пони, которой ей приходилось питаться в последнее время, не шла ни в какое сравнение со сладкими кусочками, буквально тающими во рту.

После завтрака королева позволила себе ещё немного понежиться в кровати, обдумывая грандиозные планы на день, предвкушая заслуженное уважение и улыбаясь поверженной морде Торакса.

Наконец она поднялась, взяла сумки с договором и вышла в коридор. Недалеко от входа один из новых чейнджлингов незримо разглядывал серую стену. При виде пёстрого облика Кризалис презрительно фыркнула. Она неспешно направилась к нему, пытаясь узнать в отталкивающих красках былого верноподданного. Чейнджлинг заметил её и резко повернулся. Жёлтый хитин, зелёноватый панцирь, торчащие уши, синие глаза, прозрачные крылья — Кризалис могла лишь сказать, что перед ней стоит не Фаринкс.

— Доброе утро, — прозвучал слегка взволнованный голос чейнджлинга. Королева сразу узнала Гринтикса. — Долго же вы спали.

Она подняла взгляд, жмурясь от яркого света. Через несколько отверстий в потолке виднелось жаркое солнце в самом зените.

— Хорошо отдохнули?

— Давно так не высыпалась, — признала она, чувствуя необычайную лёгкость.

Чейнджлинг неуверенно улыбнулся.

— Идём? Торакс нас уже заждался, да и я…

— Почему он сам не пришёл? — фыркнула Кризалис. — Смелости не хватило?

Гринтикс потупил взгляд.

— Можешь не отвечать.

Королева уверенно пошла по коридору. Гринтикс, немного помешкав, вскоре её нагнал и вышел чуть вперёд, словно она без него могла заблудиться. Спустя несколько пропущенных поворотов она поняла, что они направляются вовсе не в тронный зал.

— А вы правда изменились? — нарушил тишину осторожный с нотками надежды голос.

Королева вспомнила вчерашний разговор с Фаринксом. Второй Торакс? Кризалис фыркнула и поморщилась, а по спине прокатилась провиная дрожь.

— Мои взгляды изменились, — ответила она серьёзным, немного грубоватым тоном. — Но я вернулась не для того, чтобы плясать под чужую дудку.

— О чём вы?

Королева смерила чейнджлинга пристальным взглядом. На его тошнотворно-яркой морде застыло неподдельное удивление, а синие глаза, казавшиеся единственным оставшимся от старого облика, смотрели с искренним непониманием.

— Тебе нравится твоя новая жизнь?

Гринтикс немного замешкался, но произнёс вполне уверенно:

— Да, нравится.

— Разве раньше тебе жилось плохо? Разве ты не был счастлив в старом улье? Я не помню, что бы ты хоть раз приходил ко мне жаловаться.

Чейнджлинг опять немного помялся. Лёгкой нерешительностью он напомнил королеве былого себя и давал ей призрачную надежду до него достучаться.

— Мы голодали… А теперь я уже и не помню, когда в последний раз испытывал голод.

— У нас был шанс избавиться от голода. Всё что от вас требовалось, это схватить беззащитных нарушителей. Но вместо этого вы решили предать меня! — возмутилась она. — Почему вы это сделали?.. Нет, не отвечай за всех, только за себя. Что настолько ужасного я тебе сделала, что в решающий момент ты отвернулся от меня?

Гринтикс виновато опустил взгляд.

— Мы голодали…

— Не прикрывайся голодом. Захват Эквестрии лишил бы все наши проблемы с едой.

— Но мы и сами можем делиться любовью…

— Тогда об этом ещё никто не знал, — запротестовала она.

— А как же Торакс?

— Хочешь сказать, что ты поверил этому предателю? — фыркнула королева. — Он мог наплести всё что угодно, лишь бы спасти своих обожаемых пони.

— Каждый чувствовал, как его переполняет любовь. И его превращение… таких созданий не существует, это не могла быть уловка.

Кризалис промолчала. Будь на её месте Литарис, он бы с лёгкостью заткнул Гринтиксу рот, выдав какую-нибудь теорию о преобразовании Торакса. Он, кажется, пытался ей однажды что-то рассказать по этому поводу, но она тогда была не в настроении слушать чужие рассуждения. Теперь оставалось лишь хмуриться.

— И так решил не я один.

— Я приказала отвечать только за себя.

— Но ведь каждый чейнджлинг является частью роя. Все начали перевоплощаться, и я не мог остаться в стороне, — заявил он уверенней. — Наверное, так подумал каждый.

Кризалис промолчала.

— А почему вы сбежали? — осторожно поинтересовался Гринтикс.

— Ты смеешь меня в чём-то обвинять?!

— Нет, — напрягся чейнджлинг, — просто… не понимаю, почему вы не перевоплотились? Вы могли возглавить нас сразу.

— Я не обязана перед тобой отчитываться, — огрызнулась она. — Приказываю заткнуться и вести меня к Тораксу.

Кризалис обиженно отвернулась. Она не желала больше видеть Гринтикса, однако недовольный взгляд теперь мог блуждать только по неподвижным стенам. Мысли о мёртвом улье перемешались со словами чейнджлинга и горьким ядом разнеслись по всему телу, прожигая в душе дыру, зияющую словно пасть бездонной пропасти.

Уже давно она для себя решила, что предала бы идеалы чейнджлингов, останься тогда в улье и сдавшись врагу. Заветная истина долгое время давала ей силы двигаться дальше и планировать планы мести. Однако после разговоров с Литарисом, когда он смог переубедить её оставить месть и вернуться в улей, этот постулат вызывал всё меньше и меньше гордости, а сейчас и вовсе показался сомнительным.

«Может быть, я тогда действительно сбежала? — Она искоса посмотрела на Гринтикса. — Нет, это они меня предали!»

В скором времени чейнджлинги дошли до места. От главного зала осталось лишь одно название, и сейчас он больше напоминал площадку перед ульем: кругом лежали большие камни, служащие столами, противно яркие сорняки торчали изо всех углов, а обломки стен заросли мхом. Здесь собралось несколько десятков чейнджлингов, сбившихся в группки поодаль друг от друга. В дальнем углу на деревянном троне, больше напоминающем большой пень, опутанный корнями и листвой, восседал главный предатель.

По залу разносились весёлые переговоры, но стоило чейнджлингам увидеть королеву, как мир моментально поглотила напряжённая тишина. Кризалис гордо подняла голову и уверенно двинулась вперёд. Пёстрые краски новых чейнджлингов отталкивали, однако взгляд безостановочно метался по физиономиям собравшихся. Одни подозрительно следили за ней, другие выдавливали подобие робких улыбок, но большинство казалось растерянным.

После перевоплощения все чейнджлинги выглядели иначе, но Торакса трансформация затронула сильнее остальных. Кроме присущих остальным изменений, у него появились два больших рога, к тому же он сам заметно вырос и на первый взгляд казался даже выше Кризалис.

Долгое время после изгнания королева провела в одиночестве, в Вечносвободном лесу. Чтобы хоть как-то скрасить своё положение и просто протянуть очередной день, она нередко представляла, что именно сотворит со всеми, кто посмел отнять у неё рой. Торакс был одним из первых в длинном списке. И хотя сейчас Кризалис уже отказалась от прежних идей, увидев предателя вживую, ей невольно вспомнились все те до ужаса прекрасные наказания, что она когда-то для него планировала. Змеиный язык облизнул острые клыки.

Торакс выглядел уверенным, повелительно взирал на королеву свысока, однако опытный взгляд сразу заприметил скрывающееся за маской беспокойство.

— Позволь поприветствовать тебя в улье, — произнёс он торжественно с нотками волнения. — Надеюсь…

— Оставь эту показуху для никчёмных пони и их принцесс, — грубо перебила королева. — Слезай с трона.

Чейнджлинг опешил от такого заявления и несколько мгновений тупо взирал на неё.

— Как избранный правитель…

— Ты больше не правитель.

— Я не складывал с себя полномочия, — запротестовал он несмело. — А ты ещё не возглавила улей, чтобы мне приказывать.

Королева смерила чейнджлинга взглядом. Его смелые фразы на фоне подрагивающего тела невольно вызвали улыбку.

— Не ожидала от личинки столько смелости, — произнесла она иронично. — Возможно, в другой ситуации я бы даже согласилась поучаствовать в этом спектакле, но сейчас у меня нет времени на эту чепуху.

— Ты ещё не моя королева.

Кризалис фыркнула.

— Ладно, поговорим по-другому, — произнесла она серьёзным тоном. — Гринтикс, подойди.

Чейнджлинг повиновался. Королева достала из сумки соглашение и протянула его Тораксу.

— Это договор, заключённый между мной и Селестией, — объявила она во всеуслышание. — По нему вся власть возвращается мне.

Торакс молча развернул свиток и принялся его изучать, беззвучно двигая губами. Кризалис обвела взглядом остальных чейнджлингов. Происходящее пока не возымело никакого эффекта, разве что некоторые начали перешёптываться.

— Сколько можно читать? Или Селестия даже не удосужилась сообщить о договоре? — прыснула королева.

— К твоему сведению, мы всем роем решали: позволить тебе вернуться и править или нет, — бросил он исподлобья уверенней и возмущённей прежнего. Хмурясь, чейнджлинг ещё около минуты бегал взглядом по договору, и наконец сомневающимся голосом произнёс: — Странная формулировка пунктов. Про торговлю и… суверенитет зачем-то решила написать. Хм… И зачем постоянно писать, что мы сами можем что-то там менять, если это и так нас касается? Наверное, так правильно заключать договора. Но всё равно выглядит странно.

— Не удивительно, что улей в таком состоянии, когда его лидер такой дилетант, — произнесла Кризалис, повысив голос, чтобы каждый собравшийся её слышал. — К счастью для всех, я вовремя заметила уловку этой бестии и заставила внести правки…

— Не называй так принцессу, — перебил Торакс. — Если тебе она чем-то не нравится, то нужно выливать грязь при всех. Принцесса Селестия, как и другие пони, не сделали рою ничего плохого. Напротив, они помогают нам и желают только добра.

Кризалис хмурым взглядом смерила Торакса. Горячая кровь ударила в морду, зашумела колокольным звоном в ушах. Королева грозной скалой надвинула на чейнджлинга, заставив того невольно дрогнуть.

— Она пытается превратить моих чейнджлингов в подобие своих никчёмных пони! Она хочет разрушить мой улей! — заявила она и резко выставила вперёд ногу. — А ты, мерзкая личинка, вместо того чтобы бороться, только и рад помогать!

Торакс обескуражено взирал в ответ, словно услышал страшную истину, что скрывалась от него долгое время. Кризалис победоносно хмыкнула. Пусть теперь попробует выкрутиться.

— Никто нам не указывает, — внезапно раздалось за спиной.

Королева резко обернулась.

— Кто это сказал?

Она обвела пристальным взглядом собравшихся.

— Никто нам не указывает, — повторил один из чейнджлингов в дальнем углу зала, в котором она узнала в нём Кагбуса. Этот уже давно относился к ней холодно, после того как она заслуженно выгнала его из охотников. Ничего удивительного, что он был единственным, кто рискнул возразить и сейчас.

— Улей в порядке, — послышался другой голос, слишком тихий, чтобы сходу узнать чейнджлинга.

— Да, у нас всё хорошо.

— Селестия ничего плохого нам не сделала.

— Разве вы не изменились?

— Откуда вы такое взяли?

— Зачем вы похитили принцессу Луну?

Кризалис обескуражено наблюдала, как один за другим, словно пробуждающиеся по ночам в глубинах Каменного леса кровопийцы, чейнджлинги высказывались против её заявлений. Вскоре всю площадку затопил океан критики и возмущений, и каждая новая волна всё сильнее подкашивала ноги королевы, рискуя погрузить её в глубины отчаянья.

«Как они все могут быть такими слепцами?.. Или… Нет, они просто не видят… Не хотят увидеть!.. Но почему?!»

— Успокойтесь. Успокойтесь. Хватит! — разнёсся повелительный голос Торакса, словно говорил вовсе не он, и гул постепенно затих. Чейнджлинг откашлялся и продолжил рассудительно и понимающе, хотя в голосе всё равно мелькали нотки недовольства: — Кризалис давно не было в улье, поэтому у неё сложилось неправильное мнение о нашей новой жизни. И в этом виновата не только она одна, но и… некоторые из нас.

— Но, Торакс… — раздалось из зала.

— Вспомните, сколько хорошего она сделала для роя в прошлом. Как она заботилась обо всех и старалась накормить каждого чейнджлинга. Как она любила и оберегала нас… Пусть сейчас и я сам не согласен с тем, что она делала, но тогда многие относились ко всему иначе, — напомнил Торакс, тяжело вздохнул. — Когда я сбежал из улья и оказался в Кристальной Империи, пони ничего обо мне не знали, для них я был всего лишь одним из врагов. Но они поверили мне, дали шанс исправиться. Да, мне во многом помог Спайк, но и он действовал вслепую… И посмотрите, к чему всё привело! Так неужели мы хуже пони? Неужели мы не дадим шанса той, кто столько времени заботилась обо всем нас? По-своему, но всё-таки заботилась.

Кризалис с отвращением слушала выступление Торакса. Ей было противно, что именно он, кто когда-то занял её место, теперь за неё заступается; и ещё хуже становилось на душе от осознания, что она не может возразить. Взгляд сам начал опускаться, но королева заставила себя поднять голову.

— Надеюсь, похищение принцессы Луны станет твоей последней ошибкой на пути к исправлению, — уверенно продолжил Торакс. — Рой согласился дать тебе второй шанс, не потому что ты… вернее, вы с Литарисом удерживаете принцессу в заложниках или нас попросила принцесса Селестия, а потому что верит, что ты желаешь нам только добра и хочешь исправиться.

Кризалис непроизвольно отметила, как изменился Торакс. Из дрожащей твари, что едва ли не запиналась, он превратился в спокойно разговаривающего чейнджлинга, который, по крайней мере, пытался казаться лидером. Конечно, когда за тобой такая поддержка подданных, любой дурак получит заряд уверенности и возгордится. Посмотрим, как он поведёт себя дальше, когда они окажутся наедине и она ткнёт его мордой в козни белой бестии!

— Что же касается договора, — продолжил он задумчиво. — Думаю, мы зачитаем его вечером, когда все соберутся на ужин. Тогда уже и обсудим передачу власти.

— Ты отказываешься вернуть мне власть? — нарушила молчание Кризалис. — Тогда и я не обязана считаться с договором.

— Ничего я не отказываюсь.

— Тогда зачем ждать до вечера?

Торакс немного помедлил с ответом, затем едва заметно улыбнулся и спокойно сказал:

— А ты хочешь к каждому подходить и объяснять, что ты вновь королева?

— Они и так должны это знать, — парировала она. — Ты же сам сказал, что рой решил, что лучше вернуть власть мне.

— Решил, но не объявил. Мы всё равно вечером огласим договор и его обсудим. Неужели тебе так принципиальны эти несколько часов? — удивился он. — К тому же сейчас я всё равно должен показать тебе улей, показать нашу жизнь, рассказать обо всём — в общем, ввести в курс дела.

Королева задумалась. Её приняли далеко не так тепло, как она рассчитывала, да и Фаринкс, похоже, был одним из немногих, кто видел корень зла. Интересно, где он сейчас? Своей экскурсией Торакс позволит ей воочию увидеть все проблемы улья, и тогда у неё появится явное преимущество. Одно дело отрицать очевидное, когда тебе говорят, и совсем другое — когда тыкают в него мордой.

— Хорошо.

— Вот и отлично, — улыбнулся Торакс и слез с трона. — Пойдём. Мне надо столько тебе показать, а времени у нас не так уж и много.

Они покинули площадку под пристальным вниманием нескольких десятков разноцветных глаз. Если большинство встречало королеву растерянно и сомнительно, то провожали её скорее недоверчиво и холодно.

Следующее помещение действительно напоминало зал, по крайней мере, здесь сохранился потолок с несколькими отверстиями, через которые лился свет. Однако и тут со всех щелей лезли приставучие растения, словно они находились на улице. Чейнджлингов собралось всего трое, они заняли один из множества каменных столов и что-то негромко обсуждали. Увидев вошедших, они сразу замолчали. Во взгляде каждого Кризалис уловила ту помесь растерянности, блеклой радости и сомнения, с которой большинство её встречало.

— За последние несколько месяцев жизнь в улье сильно изменилась. Не могу сказать, что раньше у нас не было свободного времени, но… его было меньше, и мы не могли распоряжаться им свободно… — Торакс цыкнул, поймав на себе косой взгляд королевы. — Сейчас у каждого чейнджлинга появилась масса по-настоящему свободного времени. Кто-то продолжил заниматься тем, чем и раньше, а кто-то решился на что-то новое, о чём раньше только мечтал.

Они подошли к чейнджлингам. Кризалис критическим взглядом окинула большой каменный стол, на котором лежали краски, кисти и десятки разложенных листов — некоторые ещё были чистыми, а другие уже испорчены рисунками: солнце, чейнджлинги, цветы, реки, поля — все такие яркие, нелепо корявые и жалкие, словно созданные жеребятами. Только сейчас она заметила, что мордочки чейнджлингов местами испачканы красками, как будто их тела и без того были недостаточно противны.

— Честно говоря, я раньше и подумать не мог, сколько среди нас скрытых талантов, — гордо, с улыбкой, объявил Торакс. — Только посмотри на эти чудесные рисунки.

— Чудесные? — прыснула Кризалис. — Что за каракули?

— Не забывай, они только учатся, — возразил он. — И всё равно уже рисуют намного лучше нас с тобой.

— И что с того? — Королева подняла лист, на котором сияло солнце и в чистом небе летали чейнджлинги. — Вместо того чтобы заниматься действительно полезными вещами, они тратят своё время на эти каракули.

— Мы рисуем в свободное время, — запротестовал один из художников.

Кризалис покосилась на него и иронично спросила:

— И какая польза от этих рисунков? Они помогают тебе лучше собирать еду в Каменному лесу, Хорвис?

Чейнджлинг замешкался.

— Не у каждого занятия должна быть практическая польза, — вступился Торакс. — Я вот, например, иногда читаю приключенческие рассказы. И делаю это для души, чтобы насладиться интересной историей и скоротать время.

— Да, верно, я так отдыхаю, — кивнул Хорвис. — И рисую в свободное время.

Королева фыркнула.

— И кто вас на это занятие надоумил? Селестия подсказала, как потратить впустую время или за пони подсмотрели?

Чейнджлинги переглянулись.

— Причём здесь принцесса Селестия? — послышался удивлённый, взволнованный голос Лоус. — Я всегда любила рисовать. Правда, раньше только на земле какой-нибудь палкой.

— А я просто решил попробовать и понравилось.

— И я тоже.

— Разве вы не изменились? — спросил Хорвис. — И почему вы так выглядите…

— Я не собираюсь превращаться в подобие жалких бризи! — возмутилась королева. — И если некоторые мои взгляды изменились, это не значит, что я теперь буду обниматься с каждым встречным.

— Но…

— Я ничего никому не обязана. Это вы обязаны подчиняться мне.

— Ты ещё не глава улья, — нахмурился Торакс. — И не надо додумывать за другими. Лоус не это хотела…

— Хватит мне указывать.

— Я не указываю, а советую.

Королева фыркнула.

— Наслаждайся последними часами власти, — бросила она надменно. — Когда я вновь стану во главе улья, ты уже не будешь со мной так разговаривать. А если всё-таки посмеешь, то пожалеешь.

Торакс, казалось, на мгновение напрягся. Однако мимолётная растерянность быстро сменилась недовольством.

— Ты ещё не королева. И не станешь ей, если продолжишь себя так вести.

— У нас есть договор.

— Да, и в нём чётко прописано, что каждый чейнджлинг имеет право заниматься тем, что ему вздумается. И ты обязана уважать выбор каждого, — напомнил он. — Поэтому будь так любезна соблюдать все пункты договора, на который ты так любишь ссылаться.

Напряжённая тишина опустилась на собравшихся. Кризалис озлобленным взглядом сверлила Торакса, а он недовольно хмурился в ответ. Остальные взволнованно наблюдали за двумя чейнджлингами со стороны. Единственное, что объединяло чёрную с ниспадающей тёмно-зелёной гривой и яркого правителя со сверкающим хвостом, был практически одинаковый рост.

— Извините…

Торакс и Кризалис синхронно обернулись на звук. Гринтикс встретил внезапно свалившееся на голову внимание робкой улыбкой и слегка виноватым взглядом. Несмотря на царившую тишину, он сумел каким-то образом незаметно подойти.

— Я только хотел спросить: что мне с сумками делать?

— Отнеси в мои покои, — приказала хмуро королева. — И можешь возвращаться к той чуши, на которую ты тратишь свою жизнь.

Торакс уже было открыл рот, но не стал пререкаться. Вместо этого он посмотрел куда-то в сторону, затем вновь взглянул на Гринтикса и более или менее успокоившимся голосом попросил:

— Подожди. Вначале покажи Кризалис свои рисунки.

— И ты туда же? — бросила она, фыркнув. — Я была о тебе лучшего мнения.

— Поверь, они тебе понравятся.

— Уже насмотрелась на солнышки и птичек, спасибо.

— Я таким не занимаюсь, — неожиданно нахмурился Гринтикс. — И это вовсе не рисунки.

— Да, точно, извини, всё время забываю, — виновато улыбнулся Торакс. — Пойдёмте.

— Они стоят моего внимания?

— Конечно…

— Я не у тебя спрашивала, — повысила голос королева, смотря на верноподданного. — Они того стоят?

Гринтикс напрягся.

— Стоят.

Кризалис обречённо вздохнула.

— Хорошо, показывай.

Торакс провёл всех за отдельный небольшой стол, рядом с которым на стене были развешаны несколько десятков листов. Однако на них оказались не смехотворно яркие каракули жалких пейзажей, а непонятные серые линии, пересекающиеся и извилистые, образующие странные фигуры. Кризалис с непониманием разглядывала странные изображения, в отличие от других нарисованные карандашом, пока не заметила вверху надпись. Буквы были корявые, часто сливались, но она всё-таки сумела прочитать «склад». Она присмотрелась к другим рисункам и под каждым находила название. Королева поняла, что перед ней разбитый на части улей.

— И зачем всё это? — поинтересовалась она. Торакс уже было открыл рот, но Кризалис повелительным тоном добавила: — Вопрос не тебе.

— Но…

— Не волнуйся, справлюсь, — уверенно заявил чейнджлинг, откашлялся и принялся объяснять: — Дело в том, что после взрыва трона некоторые помещения улья оказались разрушены. Какие-то пострадали немного, другие превратились в открытые площадки. Пока больших проблем нет, а многим работать или отдыхать на свежем воздухе даже нравится. Но скоро начнутся дожди, а за ними придут холода, и вот тогда начнутся проблемы. Поэтому улей нужно восстанавливать, местами переделывать и расширять. В общем, работы по горло.

— И почему тогда ты всё ещё здесь? — спросила королева. — Тратишь время на эти рисунки…

— Это чертежи!

Кризалис невольно дёрнулась, а Гринтикс виновато улыбнулся.

— Извините, накипело, — произнёс он чуть раздражённо, вновь покосившись в сторону Торакса.

— Не забывай, с кем разговариваешь, — напомнила королева, однако ругаться не стала. Она ещё раз посмотрела на карандашные рисунки. — И зачем нужны эти… чертежи?

— Честно говоря, это ещё не совсем чертежи, скорее наброски, — добавил Гринтикс. — Когда мы определимся с приоритетами, я постараюсь начертить лучше, добавлю размеры, какие-то заметки. Пока хочу сделать приблизительный план для каждой части улья… Знаю, сейчас я трачу время, которое мог бы использовать на строительство, но зато потом всем будет проще.

Кризалис призадумалась. Она видела смысл в словах Гринтикса, однако от них так и веяло миром пони.

— Чейнджлингам не нужны никакие чертежи, — заявила она гордо. — Мы и без них прекрасно обходимся.

— Знаю, я сам же строитель, — кивнул Гринтикс. — Но так действительно проще: не надо никому по сто раз объяснять одно и то же, не будет никогда взаимного недопонимания. Подошёл, посмотрел и за дело. Вы не забывайте, у нас тут много работы. Тут немного задержимся, там не так сделаем, тут решим добавить, и в итоге не успеем... — Он немного подумал и с толикой гордости, позволив себе улыбнуться, заверил: — Через неделю, думаю, мы уже начнём работу, вот тогда всё и увидите своими глазами!

Кризалис молчала. Взгляд плавно бегал по чертежам, иногда возвращаясь к довольной мордочке Гринтикса. На душе была неприятная тяжесть, но в голову не приходило контраргументов, а продолжать давить на следование традициям даже ей самой показалось глупым.

— Спасибо за объяснения, — поблагодарил Торакс. — Как видишь, даже рисование…

— Я не рисую! — прикрикнул Гринтикс. — Сколько можно!

— Да-да, прости…

— Ты один этим занимаешься? — поинтересовалась королева.

— Пока один.

— Почему? — Она посмотрела на устроившихся за другим столом горе-художников, которые с любопытством наблюдали за происходящим. — Взял бы в помощники этих бездельников.

— Мне и одному хорошо, — отмахнулся он.

— Так будет быстрее.

— Ну… — Гринтикс подошёл ближе, бросил взгляд в сторону других чейнджлингов и вполголоса произнес: — Честно говоря, они будут только мешать. Тут не красота, а точность нужна. А эти даже ровную линию с трудом нарисуют. — Он цыкнул. — В общем, от них будет больше вреда, чем пользы, пусть дальше свои картинки рисуют.

Кризалис хмыкнула.

— Отнеси сумки в мои покои и возвращайся к работе, — приказала она повелительным голосом, чтобы каждый мог её услышать. — Или можешь отдать кому-нибудь из тех бездельников.

— Лучше я сам отнесу. Мне всё равно надо зайти в ту часть улья.

— Хорошо.

Королева подарила верноподданному слабую улыбку, на что тот ответил кротким поклоном.

— Кстати о времени. Ужин не за горами, а нам ещё весь улей нужно обойти, — напомнил Торакс. — Спасибо за объяснения, Гринтикс. Пойдём.

Трое чейнджлингов провожали королеву с хмурыми и недовольными мордочками, и только один смотрел ей вслед благодарным взглядом

По дороге им повстречалось несколько чейнджлингов, но завязать с ними разговор Торакс не спешил. После очередной неудачной попытки выставить бездельников в лучшем свете за счёт работающего Гринтикса, он вообще предпочитал молчать. Они спускались всё ниже и ниже, пока не оказались в подземной части улья. Здесь царили приятная прохлада и лёгкий полумрак, а глаза больше не цеплялись за яркие растения, вылезающие из всех щелей.

Вскоре они оказались на складах. В маленькой пещерке, освещённой солнечным светом через несколько отверстий в потолке и парой небольших фонарей на стенах, находились двое. Хотя на первый взгляд они ничем не отличались от пёстрой массы остальных чейнджлингов, Кризалис почти сразу узнала ярко-красного Кагбуса. Он развалился в гамаке, сплетённым из листьев драконьего папоротника, и плавно раскачивался, отталкиваясь ногой от стены, попутно насвистывая мотив какой-то песни. Сидевший рядом чейнджлинг с улыбкой наблюдал за ним. Стоило Кризалис с Тораксом подойти, как неизвестный сразу встал и учтиво поклонился, когда Кагбус лишь перестал раскачиваться, махнул копытом и закинул ноги себе за голову.

— Добрый день, — прозвучал мелодичный, чуть взволнованный голос Карлис. — Как вам наш улей?

— Могло быть и хуже, — хмуро ответила королева, бросив недовольный взгляд на Кагбуса. — Правителя надо приветствовать должным образом.

— Так и я помахал. Разве нет? — произнёс он безразлично. — А, ты об этом? Да, извини, совсем из головы вылетело. Привет.

— Встань, когда разговариваешь со своей королевой.

— Так ты ещё не моя королева.

Кризалис насупилась. Кагбус и раньше проявлял неуважение к ней, но делал это в основном наедине, а теперь он буквально высмеивал её на глазах у предателя!

— Не надо так, это невежливо, — попросил Торакс.

— Я тебе помахал, не надо тут… Ах да, точно, привет, Торакс. Забыл поздороваться дырявая моя башка. — Чейнджлинг широко зевнул. — Вы по делу или просто заглянули? А то у меня сейчас послеобеденный сон, знаете ли.

— Зачем ты так?

— Как так? Я поздоровался и помахал вам, не кричу и не оскорбляю, спрашиваю, зачем пожаловали… Или я, что, должен упасть ниц и целовать вам копыта?

Кризалис озлобленно смотрела на наглого чейнджлинга, который с вызывающим безразличием почёсывал ухо. Ей страшно хотелось накричать на него и поставить на место, однако в последний момент передумала. Она метнула взгляд на взволнованного Торакса. Зачем он сюда её привёл? Он не мог не знать, что Кагбус встретит её холодно. Неужели он пытается спровоцировать её на скандал, чтобы потом выставить перед остальными в дурном свете? Подлый план. Как раз подстать такой гадине!

— До сегодняшнего дня я иногда сомневалась, что поступила правильно, переведя тебя из охотника в кладовщика. Однако теперь я понимаю, что стоило сделать это намного раньше, — заявила она вызывающе. — Таким упёртым и обидчивым личинкам, как ты, место под землёй. Не представляю, как тебя не раскрыли раньше. Наверное, всё время тебя окружали одни идиоты.

На беспечной морде чейнджлинга мелькнули недовольные складки. Он вытащил копыта из-за головы и перевернулся на бок, а после и вовсе сел.

— До сих пор точишь зуб на меня?

— Больно надо, — фыркнул Кагбус. — Мне отлично живётся.

— Так ты всем доволен?

— Да, вполне, — он ухмыльнулся. — Мне и раньше неплохо было, но после твоего ухода жизнь прямо заиграла новыми красками. Торакс отличный правитель. Никогда не кричит без причины, не указывает постоянно, что и как делать.

— Так ты один из тех бездельников, что разрушают наш улей? — фыркнула Кризалис.

— Я один из многих, кто наслаждается всеми прелестями новой жизни.

Королева решила даже не пытаться его переубедить.

— И чем ты занимаешься? Тоже тратишь время на жалкие рисунки? Хотя постой, помню, мне кто-то говорил, что ты всегда хотел научиться петь.

— Так, давайте… — попытался встрять Торакс, но его сразу перебил Кагбус.

— Не петь, а играть на пианино. Но мы его так и не украли в своё время, а пони пока не прислали. Оно и понятно, это тебе не кисточки с красками, а серьёзный инструмент. Я уже почти придумал, как его достать. Как-никак, а что это за жизнь без пианины?.. Но это потом, а пока я просто отдыхаю, общаюсь с друзьями, слежу за складом… Кстати, думаю организовать клуб путешественников. Многим чейнджлингам хотелось бы побывать за пределами улья, но раньше такое дозволялось только охотникам, а ведь на свете столько замечательных мест.

— Так вот о каких индивидуумах говорил Литарис, когда рассказывал о гниющем изнутри рое, — оскалилась королева. — Тебе никакая белая бестия не нужна. Ты и без неё прекрасно справляешься.

— Ты об этом вечно недовольном псевдо-гении? — фыркнул Кагбус. — Помню, как он приставал ко мне с расспросами и постоянно спорил. Зазнайка, считающий себя умнее всех остальных. Только делает вид, что заботится о рое, но на самом деле ему только дай повод покрасоваться перед другими. Неудивительно, что он наплёл вам про принцессу.

— Зачем ты так? — прозвучал чуть напуганный голосок Карлис, взволнованно наблюдающей за всем со стороны. — Он не такой.

— Тебя послушать, так все вокруг хорошие, — нахмурился Кагбус. — Лучше не лезь.

— Характер у Литариса далеко не подарок, но он и правда хорошо разбирается во многих…

— Ещё один. — Кагбус бросил косой взгляд в сторону Торакса. — Знаешь, будь ты настойчивей, когда надо, и ничего бы этого не случилось. А то один сбежал, убеждённый в своей правоте, другой прикрыл его, потому что поверил бредням.

— Так ты один из немногих, кто не желал моего возвращения? — ухмыльнулась Кризалис. — Неудивительно.

— Думаешь, все тебя так ждут здесь? — кисло усмехнулся Кагбус. — Да половину просто попросили тебя принять, потому что ты похитила принцессу, а вторая — это личинки, которые поверили, что королева может исправиться. Но сегодня ты уже показала свою натуру, а принцесса не будет в плену вечно.

— Следи за языком.

— А что я сказал? Только правду. — Он спрыгнул на пол. — Ты сама видела, сколько чейнджлингов верят в твои бредни насчёт власти, влияния Селестии и прочего.

— Ладно, мы лучше зайдём в другой раз, — поспешно произнёс Торакс, встав между спорящими. — У нас и так мало времени, а мы все не в лучшем настроении.

— Когда я стану королевой, ты поплатишься за свои слова! — пригрозила она. — Заставлю каждый сорняк в улье вырвать!

— Ничего, потерплю недельку, — огрызнулся он. И без того красная морда побагровела. — Надо будет сделать ставки, сколько ты продержисься.

— Личинка!

— Тиранша!

Королева гордо подняла голову, резко развернулась и пошла назад, тяжело ступая. Позади послышался голос Торакса, а вскоре раздались и его шаги.

— Зачем ты меня сюда привёл? — спросила она грозно. — Пытался спровоцировать меня на ссору и выставить в дурном свете?

— Что? Нет, конечно! Не понимаю, что на него нашло, — удивился Торакс. — Я хотел наши склады показать… Сейчас там уже ничего не лежит мёртвым грузом. Неравнодушные пони иногда присылают нам вещи по мелочи, которые мы не можем сами достать: те же самые кисти с красками, стопки бумаг или книги… Мы, кстати, из одной комнаты сделали библиотеку. Она пользуется большой популярностью. Даже я иногда захожу взять что-нибудь почитать перед сном.

— Это не наша жизнь.

— Знаешь, чейнджлинги испокон веков жили среди пони. И нет ничего удивительного в том, что мы позаимствовали у них некоторые занятия и идеи, — уверенно заявил Торакс. — И в том, что они нам немного помогают, нет ничего плохого. Наоборот, это только доказывает, что они начинают доверять нам. И после всего того, что мы сделали с Эквестрией, это заслуживает уважения.

Кризалис фыркнула.

— И кстати, вся помощь принцессы Селестии заключалась в нескольких советах, которые она мне давала… Хотя, если подумать, куда больше помощи я получил от Эмбер. Знаешь её? Она правительница драконов. Тоже недавно у власти, как и я, и мы многому учимся друг у друга…

— Ещё бы ты признался.

Торакс тяжело вздохнул и покачал головой.

— Посмотри, как обстоят дела в рое, поговори с чейнджлингами, а потом делай выводы. Но если ты после этого будешь считать, что Селестия пытается разрушить наш рой, то… только магии будет под силу тебя переубедить.

Кризалис собиралась ответить, но услышала за спиной шаги, и промолчала. Вскоре с ними поравнялась Карлис. Она грустно улыбнулась королеве, опустила взгляд и тихим, обиженным голоском попросила:

— Не злитесь на него, пожалуйста.

— А ты к какой половине относишься: наивная личинка или вынужденная мириться?

— Зачем вы так? Если Кагбус так говорит, это ещё не значит, что так и есть. Некоторые искренне рады вас видеть и верят, что вы изменились!

— Значит, первое.

— Вы ведь поужинаете сегодня с нами? — спросила Карлис, чуть приободрившись. — Мы приготовили для вас небольшой сюрприз. Вам понравится.

— Придётся, — вздохнула Кризалис. — Я должна огласить договор и официально принять власть.

— Кстати, до ужина всё меньше времени, а нам ещё столько нужно посетить, — поспешно объявил Торакс. — Иди готовься, Карлис, чтобы вечером порадовать нашу королеву.

Она живо закивала, робко улыбнулась напоследок и побежала вперёд. Кризалис проводила её молчаливым взглядом.

— И куда теперь ты меня поведёшь? — спросила она иронично. — Хуже, думаю, уже не будет.

— На улицу, — объявил он.

— Похоже, я ошибалась…

Хотя в прошлый раз Кризалис довелось увидеть улей ночью, уже тогда она едва не спутала его с опушкой Каменного леса. Теперь же при свете дня королева в полной мере смогла оценить всю плачевность состояния дома. Растения окутали практически весь улей, словно это был огромный камень, поросший мхом. Но самое ужасное заключалось в том, что никто не видел ничего страшного в происходящем, более того, многим нравился этот сад ярких сорняков. Королева пыталась образумить чейнджлингов, вбить в их тупые головы, что растения необходимо срочно убрать, но не находила поддержки. Когда же она решила допытаться, не стоит ли белая бестия за происходящим, то и вовсе встретила только холод. Попытки Торакса разрядить атмосферу ни к чему не привели, и он в конце концов поспешно увёл королеву.

— Думаю, до ужина мы всё не обойдём, а бегать сломя голову мне не хочется, — произнёс Торакс задумчиво. — Предлагаю показать ещё одно место, а потом пойти ужинать.

— И чем ты решишь меня добить? — сыронизировала Кризалис. — Покажешь тот клуб любителей поговорить или как там называли на улице?

— Форум чувств, — поправил Торакс. — Но нет, это лучше оставить на завтра… Знаю. Пойдём к Флоус.

Кризалис задумчиво хмыкнула. В памяти всплыл вчерашний разговор с Фаринксом, который остался одним из немногих чейнджлингов, действительно преданных идеалам роя. Он неплохо отзывался о Флоус, хотя держал её дело в секрете.

— Чем она занимается? — поинтересовалась Кризалис.

— Она… увидишь, — загадочно улыбнулся Торакс.— Тебе понравится.

Королева пренебрежительно фыркнула, но допытываться не стала.

По дороге им повстречался сам Фаринкс. Выяснилось, что он после ночной смены хотел дождаться пробуждения королевы, но после обеды так валился с ног, что решил всё-таки отдохнуть пару часов. На деле он поспал гораздо дольше, а чейнджлинг, которого он попросил его разбудить, куда-то смылся. Кризалис вкратце рассказала об увиденном сегодня в улье. Фаринкс пусть с небольшими допущениями, но в целом поддержал её, особенно рьяно, когда речь зашла о вездесущих растениях. Торакс первое время пытался оправдывать других чейнджлингов, но под натиском двух сильных личностей, вскоре оставил эти попытки и остаток пути прошёл молча, слегка приуныв.

Кризалис долго пыталась понять, чем именно может заниматься Флоус, если даже Фаринкс считает её одним из лучших чейнджлингов в улье, хотя и утверждает, что она сильно изменилась, но в голову не приходило ничего дельного. Пока королева была уверена только в двух вещах: они направляются в восточную часть улья и дорога удивительно чистая.

Однако через несколько минут чейнджлинги внезапно оказались на улице, причём участок настолько сильно зарос, что складывалось впечатление, словно они очутились посреди Каменного леса. Кризалис с опаской осмотрела заросли, блестящие в лучах заходящего солнца драгоценными каплями воды. Её не покидало чувство, что в любой момент из куста может выпрыгнуть тарантил или удабраз. Королева недоверчиво покосилась в сторону Торакса, который пристально вглядывался в просветы между зарослей.

— Флоус, ты тут? — крикнул он.

— Да, сейчас, — раздался в ответ приглушённый голос чейнджлинга. — Минутку.

— Тебе должно понравиться, — заверил Торакс, обернувшись к Кризалис. — Только выслушай её до конца.

— Не указывай мне, что и как делать, — бросила королева, даже толком не взглянув на него. — Что это за место?

— Скоро узнаешь.

Она покосилась на Фаринкса. Он выглядел спокойным и уверенным, с интересом рассматривая неожиданно раскинувшуюся перед ним чащу.

Вскоре шелест листвы и гнущихся веток, а затем из зарослей на свет вышла сама Флоус. От большинства чейнджлингов её отличали бросающиеся в глаза холодные, зеленоватые цвета панциря и мордочки, которые помогали ей буквально сливаться на фоне леса. Она встретила гостей чуть напряжённой улыбкой, хотя сама при этом выглядела довольной и уверенной. Взгляд возбуждённых глаз сразу застыл на королеве.

— Я уже думала, что вы не придёте. До ужина осталось всего ничего, — произнесла она чуть взволнованно.

— Поэтому я и решил закончить обход именно здесь, — улыбнулся Торакс. — Но времени и правда мало, так что мы ненадолго.

— Так мне, наконец, объяснят, куда мы пришли? — спросила Кризалис с нажимом.

— Вам не сказали? — удивилась Флоус. — Странно.

— Но подожди, ты ведь сама просила… — произнес Торакс.

— Я просила вас обоих, как и остальных, не пытаться своими словами объяснить всё то, что я рассказала. Вы бы точно что-нибудь напутали, и мне потом бы пришлось отдуваться, — нахмурилась она. — Но в двух словах можно было сказать.

— Я подумал, что так будет лучше.

Флоус тяжело вздохнула.

— Слушай, Торакс, да и ты, Фаринкс, раз уж такое дело, может, вы пойдёте? Наверное, к ужину надо приготовиться, вы же там ещё собирались объявить договор, кажется? Я тут всё покажу королеве, а потом вместе с ней пойдём к остальным.

Чейнджлинги немного помялись, однако Кризалис решила поставить жирную точку в споре. Она была не против компании Фаринкса, но спровадить пораньше Торакса желала больше.

— Идите, — приказала она.

— Как пожелаете, ваше величество, — без долгих раздумий произнёс Фаринкс и направился к выходу. — Пошли, чего встал?

Торакс цыкнул.

— Ладно, только не опаздывайте… И Флоус, будь помягче, королева сегодня не в лучшем настроении.

Кризалис нахмурилась.

— Не волнуйся, разберусь, — отмахнулась та. — Передай Хвириксу, чтобы положил мне кусочек побольше.

Они взглядами проводили удаляющихся чейнджлингов, пока те не скрылись за поворотом.

— Отлично, свалил, — улыбнулась она. — Не подумай, что он мне не нравится, но… есть у Торакса нехорошая привычка лезть со своим мнением, когда не просят.

— Согласна, — Кризалис хмыкнула. — Так я сегодня узнаю, что это за место или нет?

— Сад.

— Сад? — удивилась она. — Какой ещё сад?

— Сейчас всё расскажу и покажу. Пойдём.

Не дожидаясь согласия, Флоус направилась вглубь зарослей, увлекая за собой Кризалис. Хотя среди кустов и деревьев оказались тропинки, хлёсткие ветки били по морде и цеплялись за ноги, а большие листья сбрасывали на тело противные капли. Королева готова была буквально начать крушить и метать, когда Флоус наконец вывела их на подобие полянки.

— Помнишь, я однажды рассказывала об идеи перенести из Каменного леса несколько плодовых растений поближе к улью? — поинтересовалась она с нотками возмущения. — Ты тогда ещё жёстко отвергла мою идею, приказав не тратить время на тупые затеи, а лучше работать.

— И правильно сделала, — кивнула Кризалис, смахивая капли с морды и гривы. — Мне многие жаловались на тебя.

— Да они все просто завидовали. Я выполняла норму быстрые остальных, поэтому у меня всегда было свободное время… Да и его я разве тратила на отдых? Нет, я работала дальше на благо роя! А этим… им бы лишь поныть.

— Ты заходила в глубины Каменного леса без веской причины.

— Я искала новые плодоносные растения.

— Но не нашла ни одного, как я и предрекала, — напомнила королева. — Чейнджлинги давно отыскали все виды.

— Да, но я ведь не только этим занималась. Я наблюдала за другими растениями.

— Опять ты про эти глупости? — фыркнула Кризалис. — Бессмысленный риск. Неужели ты до сих пор не поняла, насколько опасен Каменный лес?

— Как раз наоборот. — Флоус обвела ногой округу. — Поэтому я решила создать этот сад!

— Перетащила сорняков из леса и довольна? — нахмурилась Кризалис. — Может, это из-за тебя половина нашего дома оплели эти вездесущие зелёные змеи?

— Это никакие не сорняки, посмотри сама.

Кризалис окинула взглядом сад. Глаз цеплялся только за плодоносные растения. Некоторые только цвели, на других уже зрели фрукты, но находились вянущие, со сгрызенными листьями и гнущие в тени.

— Я не виновата, что улей зарастает. Трава сама лезет из всех щелей,  но всем плевать. Видите ли это красиво и никому не мешает… Вот только попробует один сорняк здесь появится, сразу приберутся, как миленькие, — насупилась Флоус. — Я свой участок убираю, если ты не заметила. На обратном пути посмотри по сторонам.

Королева прекрасно помнила хорошую дорогу сюда, поэтому решила промолчать.

— Я уже не злюсь на тебя за твой отказ. Пусть он и был слегка грубоватым, — произнесла Флоус спокойней, даже слегка приободрившись. — Я тогда и сама была отчасти виновата: пришла без чёткого плана, ещё мало понимала в садоводстве, но уже пыталась что-то доказать… Я даже благодарна тебе. После того случая я начала намного серьёзней относиться к своему занятию и решила во что бы то ни стало обязательно реализовать задумку.

Она выдержала небольшую паузу, словно боялась возражений, после чего продолжила ещё уверенней:

— Конечно, работы предстоит ещё много. Сад ещё маленький, прокормить рой он никак не может. К тому же ты и сама видишь: некоторые деревья вянут, других жрёт какой-то паразит, третьи почему-то не цветут, хотя уже должны плодоносить… Оказывается, сложная эта наука — садоводство. Сколько не читаю книги, которые мне прислали из Понивилля, всё равно не могу разобраться.

— Тебе помогают пони? — нахмурилась Кризалис.

— Да, книги прислали, сами какие-то советы в письмах давали. Вот, например, я недавно только узнала, что некоторые ветки лучше ломать, чтобы дерево больше плодов давало. Никогда бы не подумала… Но всё равно мне ещё многому надо учиться, причём методом проб и ошибок. Всё-таки такие деревья, кусты и цветы, как в Каменном лесу, больше нигде толком не растут. — Флоус тяжело вздохнула. — Но я бы всё равно не отказалась от помощи профессионала. Но не такой, как сейчас, а чтобы кто-нибудь сюда приехал и помог на месте. Книги-то они, конечно, помогают, но лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать.

— Так ты хочешь притащить кого-нибудь из пони сюда?

— Да, чтобы он пожил тут недельку-другую, — кивнула Флоус. — Правда, пока никто не соглашается. Видите ли, все заняты...

— Мне не нравится эта затея, — заявила Кризалис. — Улей — не место для пони.

— Но почему? — удивилась Флоус. — Я же хочу, чтобы они помогли нам, а следовательно, и всему рою.

— Нам не нужна помощь от пони.

— Но…

— Мы достаточно натерпелись от них в прошлом. И прекрасно обойдёмся без их помощи!

Кризалис резко повернула голову, и ветка угодила её прямо по шраму над глазом. Она промычала, потирая место удара.

— Осторожней.

Рог королевы засиял, и огромная ветка сломалась, с шумом рухнув на землю.

— Это же хорошее дерево, зачем ломать сразу? — нахмурилась Флоус. — А насчёт пони…

— Я не позволю этим подлым тварям поселиться в моём улье! — безапелляционно заявила Кризалис.

— Это и мой дом тоже. И я сейчас работаю на благо всего роя.

— Так работай одна, зачем тебе пони?

— Я уже объяснила.

— Хочешь чему-то научиться — учись сама. Чейнджлингам нужны были пони только в качестве источника пищи.

— Ты меня вообще слышишь?

— А если ты не способна обойтись без них, то бросай эту затею. — Кризалис недовольным взглядом обвела сад. — Лучше бы ты дальше работала собирателем.

— Я тут стараюсь, работаю на благо всего роя, а ты опять недовольна. Может, я тебе сама по себе чем-то не нравлюсь? — фыркнула Флоус. — А пони я обязательно позову и не одного, а целых пять или даже десять. И они будут жить в улье и помогать мне с садом, понятно тебе?

— Как ты разговариваешь со своей королевой? — Кризалис грозно шагнула вперёд.

— Ты ещё не моя королева, — хмыкнула Флоус, двинувшись навстречу. — И не станешь ей, если продолжишь вести себя, как обиженная личинка.

— Ах ты… ты… — Кризалис почувствовала, как кровь приливает к щекам. Яростным взглядом она сверлила Флоус насквозь, но она смотрела ровно, гордо подняв голову. — Завтра от этого рассадника сорняков камня на камне не останется.

Ярость и уверенность во взгляде чейнджлинга резко сменились растерянностью и испугом. Флоус попятилась, опустив голову, бегая глазами по сторонам.

— Ты не посмеешь... — проронила она дрожащим голосом. — Я не дам тебе этого сделать!

Кризалис надменно хмыкнула и магией сломала ветку.

— Хватит!

Королева сломала ещё одну.

— Остановись!

Магическое облачко окутало другое дерево. Кризалис напряглась, стараясь переломить ствол, однако тот лишь гнулся.

— Довольно!

Внезапно Флоус исчезла в зелёной вспышке, а на её месте возник огромный осанжик. Кризалис опешила и попятилась при виде опасного монстра. Чейнджлинг перевоплотился обратно, однако продолжал зверем смотреть на королеву.

— Я думала, что все преувеличивают, что вы изменились. А ты всего лишь свихнувшаяся на пони дура! — Флоус с напором пошла вперёд. — Я тут горбачусь ради всего улья, а ты приходишь и ломаешь мои деревья!

— Как ты говоришь со мной… — прозвучал дрожащий голос королевы.

— Пошла вон!

— Я твоя…

— Ты не моя королева!  Пошла вон из моего сада!

Флоус зашипела, а полные ярости глаза заблестели в выступивших слезах.

Кризалис подняла голову, озлобленно оскалилась и разъярённо бросила:

— Завтра от этого места ничего не останется!

— Выметайся! И чтобы ноги твоей здесь не было! И только попробуй тронуть хоть одно деревце, я тебя саму переломаю!

— Нет, не завтра, а сегодня! Как только я стану королевой!

Кризалис резко развернулась и быстро направилась обратно. Пробираясь через густые заросли по тернистой тропинке, противные ветки и мокрые листья продолжали её хлестать, однако она не осмелилась сломать ни одной.

Горячая кровь постепенно остывала, пульсирующий внутри гнев затихал. Напряжённая тишина мёртвого улья давила на плечи. Кризалис тяжело вздохнула и остановилась, задумчиво опустив хмурый взгляд. Каменный лес всегда был одним из самых опасных мест для чейнджлингов: сколько жизней он забрал за долгие века! Лишь благодаря грамотному наставничеству, осторожности и везению новое поколение ещё не пострадало от него. Но это вовсе не значит, что больше никто из чейнджлингов никогда не сгинет в мрачной чаще. А ведь сад действительно мог бы помочь: частично удовлетворить потребности сейчас и в будущем, возможно, полностью заменить Каменный лес.

 «Пусть Флоус и собирается привести пони в улей, она делает это только во благо всего роя… А что я? Пришла, накричала и ушла?.. Нет, больше — довела её до такого состояния, что она едва не напала на меня… Может, Флоус права? Может, я на самом деле перегибаю палку с влияние пони, обвиняя их во всех грехах?.. — Кризалис тяжело вздохнула, вспоминая слова Литариса. — Я готов на всё ради роя, даже отдать свою жизнь. А на что готова ты? — Она хмыкнула. — Действительно, на что?»

Кризалис шла всё медленнее, пока и вовсе не остановилась. Она решила дождаться Флоус и извиниться за своё поведение.

Время шло, а садовница никак не появлялась. Возможно, она просто пошла другой дорогой. В любом случае возвращаться уже было поздно, и Кризалис поплелась в столовую.

Длинные каменные столы были завалены разными яствами, однако внимание Кризалис сосредоточилось на чейнджлингах. В дальнем углу сидел Гринтикс, рядом с ним сидел Хорвис, ярко-красная фигура Кагбуса расположилась в другой стороне, окружив себя группой чейнджлингов, которые недовольно поглядывали в её сторону — на ужин собрался весь рой, кроме Флоус.

Еда была вкусной, но совершенно не лезла в глотку. Кризалис только для вида съела половину наложенных блюд.

— Как вам?

В подошедшем чейнджлинге королева узнала Хвирикса, местного повара.

— Вкусно.

— Часть с сада Флоус взял, — заявил он не без гордости. — Не видели её, кстати?

— Нет.

— Жаль… опять, видимо, заработалась в своём саду, — он грустно улыбнулся. — Бедолага. Столько старается для всех нас.

Кризалис сжала зубы до боли в скулах и отвела взгляд.

— Спасибо за ужин, Хвирикс, очень вкусно, — поблагодарил сидящий рядом Торакс.

Кризалис поймала на себе его косой взгляд. Она никому не рассказала о случившемся в саду и на все вопросы отмалчивалась или бросала глупые фразы.

— Как ты теперь знаешь, многие чейнджлинги открыли для себя новые таланты. И сейчас тебя ждёт сюрприз: выступление Карлис. А после уже займёмся формальностями, — громко объявил Торакс и вполголоса добавил: — Послушай.

Кризалис прекрасно понимала, что спорить бессмысленно, к тому же на неё и так многие косо смотрели. Она тяжело вздохнула и подпёрла голову ногой, наблюдая за вышедшим в центр зала чейнджлингом. Карлис слабо улыбалась, слегка взволнованным взглядом смотря на королеву, и не спешила начинать. Кризалис недовольно фыркнула и выпрямилась, выдавив подобие интереса.

Наконец тихо зазвучала свирель, и по залу разнёсся мелодичный голосок.

Этот мир так жесток,

Вышел для надежды срок.

Как, борясь за мечты,

Всё хранишь улыбку ты?

И пусть мир рухнет вдруг,

Я всегда твой лучший друг.

Звёздный свет в вышине…

Я «прощай» шепчу тебе.

Всё пора отпустить,

Никого уж не спасти.

Сколько начинать сначала,

Чтобы достичь счастливого конца?

Ведь игра не прекращалась,

Приходилось ранить их сердца.

Но я смутно ощущаю

Это тепло приятное в груди,

И, за мною наблюдая,

Все мои чувства понимаешь ты.

Лишь тебе сейчас дано понять,

Каково быть одиноким.

Больше ни о чём не умоляй,

Я помочь пытаюсь многим.

Вместе сидели мы на поляне,

Думая о мечтах с тобою.

Клятву друг другу вечную дали,

Что всем подарим мы свободу.

И, ни о чём не подозревая,

Долго могли мы веселиться,

Даже на миг признать не желая,

Что план наш должен провалиться.

Я хочу, чтобы друг был со мной!

Пусть душа во тьме кромешной,

Словно за светом, я тянусь к тебе.

Добротой твоей безбрежной

Я положу сражению конец.

В небе вижу мириады звёзд,

На земле сгущаются тени,

Пусть я всем страдания принёс,

Но способен кое-что сделать.

Разве я надеяться могу,

Что меня простить ты сумеешь?

Прежде, чем конец придёт всему,

Извиниться нужно скорее…

И смогу вновь найти

Друга я в конце пути…

Волшебный голосок растворился в густой тишине, и в следующий миг зал буквально взорвался бурными овациями. Кризалис чувствовала необъяснимую грусть и радость одновременно, по щеке прокатилась скупая слеза. Словно под гипнозом, она бессознательно присоединилась к всеобщему восторгу. Смущённая голубая мордочка чейнджлинга налилась краской, Карлис заулыбалась, что-то неразборчиво произнесла в знак благодарности и быстренько вернулась за стол.

— На этой радостной ноте мы переходим к договору, — торжественно произнёс Торакс, выйдя вперёд. К нему подошёл Гринтикс, передал свиток и удалился. — Итак, прошу каждого внимательно выслушать, потому что договор касается будущего чейнджлингов.

Пока серьёзный голос Торакса разносился по залу, растерянный взгляд Кризалис бесцельно блуждал по собравшимся. Большинство чейнджлингов посматривало на неё недовольно или даже осуждающе, другие глядели скорее сомневающимися глазами, порой слабо улыбаясь, и лишь единицы добрых, полных надежды и веры взглядов. Причём ни один из озвученных пунктов договора серьёзным образом не повлиял на всеобщее настроение, словно содержание было изначально известно каждому.

— А теперь я официально…

— Подожди минутку, — раздался громкий голос Кагбуса.

Чейнджлинг самодовольной походкой вышел из-за стола под пристальным вниманием всего роя. Кризалис нахмурилась. Недавний инцидент с Флоус моментально уступил место дневной ссоре с Кагбусом. Что задумал этот наглец?

— Прежде чем власть вновь вернётся к королеве, я хочу сказать пару слов.

— Мне казалось, рой заранее обсудил договор, — произнесла она вызывающе. — Или ты не удосужился выбраться из своего гамака?

— Достойные слова настоящего лидера, — съязвил он. — К твоему сведению, договор отличается от того, что мы обсуждали. Я думаю, что каждый заметил эти изменения… Но раз там есть пункт, что мы сами может изменять любые пункты, которые касаются непосредственно нашей жизни, то у меня нет особых претензий. И вообще, я не об этом хотел сказать.

Кагбус выдержал небольшую паузу, пристально смотря в сторону правителей. Кризалис показалось, будто он нарочно добивается каких-либо резких высказываний, чтобы выставить её в дурном свете. Она с достоинством подняла голова, молча наблюдая за наглецом.

— В договоре есть пункт, что примерно через две недели к нам заявятся пони. Они тут всё осмотрят, со всеми поговорят — в общем, оценят выполнение договора… И я вот подумал: а почему бы и нам самим не сделать что-нибудь подобное?

— Что ты имеешь в виду? — прозвучал серьёзный голос Торакса.

— Я предлагаю собраться нам всем, как сегодня, дней через десять и обсудить правление королевы Кризалис. — Чейнджлинг начал медленно прохаживаться вдоль столов. — Ни для кого не секрет, что мы согласились принять её не просто так. Похищение принцессы Луны, личные просьбы принцессы Селестии — всё это весомые аргументы…

Королева фыркнула.

— Но всё-таки это далеко не главное. В первую очередь каждый из нас поверил, что Кризалис изменилась, — продолжил Кагбус. — Разве не так?

Воцарившуюся тишину нарушило несколько десятков нерешительных голосов.

— Лично меня устраивает моя жизнь. Нет больше голода, появилась куча свободного времени, возможность заниматься тем, что ему вздумается, шанс реализовать свои мечты, попробовать что-нибудь новое, найти новых друзей, увидеть мир за пределами улья. Разве я неправ?

На этот раз потребовалось пару минут, чтобы затихли последние возгласы одобрения.

— Не думаю, что найдётся хотя бы один дурак, который захочет вернуться в старые времена. Вновь враждовать со всем миром, жить в постоянной ненависти друг к другу и испытывать неутолимый голод. Разве мы хотим этого?

Зал буквально взорвался громкими криками согласия и погрузился в бурные обсуждения. Попытки Торакса успокоить галдёж не возымели эффекта, и только голос Кагбуса заставил рой умолкнуть.

— Если наша королева действительно изменилась, то с её опытом она станет отличной правительницей и приведёт к светлому будущему! — объявил он восторженно. — А если нет? Если она получит власть и начнёт устанавливать старые порядки? Заставит нас работать днями напролёт, не позволит заниматься тем, что нам нравится…

— Захлопнись! — раздался грозный голос Фаринкса. — Не делай вид, что тебя заботит рой. Ты бережёшься только за свой круп.

— Очередные беспочвенные обвинения. Впрочем, что ещё можно ждать от нашего любителя ностальгировать по старым временам?

— Ты сейчас договоришься!

— Ах да, ты же всё решаешь в драке. Прямо-таки как настоящий чейнджлинг, — сыронизировал Кагбус. — Может, ты ещё и голодаешь, чтобы вспомнить былое?

— Ну всё…

— Фаринкс, замолчи, — приказала Кризалис и встала. — Есть что сказать, говори сразу. А свои домыслы можешь оставить при себе.

— То есть ты изменилась? И ничего такого, что я говорил, не будет?

— Конечно!

— Но откуда мы можем это знать? — хмыкнул он, окинув вопрошающим взглядом собравшихся. — Вот поэтому я и предлагаю собраться вместе, где каждый выскажет своё мнение, где мы сможем всё обсудить — в двух словах, дать оценку твоему правлению… Если ты изменилась, то прекрасно. Я готов буду даже публично извиниться. — Едва заметная улыбка мелькнула в уголках его рта. — Но если ты осталась прежней… то зачем нам такая королева?

— Я уверен, что Кризалис искреннее желает измениться, — заявил Торакс, успев прервать нарастающий гул. — И даже через десять дней только слепой не увидит результат.

— Тогда мы соберёмся здесь через десять дней и оценим. И если большинство решит, что нам жилось без неё лучше, она откажется от трона…

— Согласна, — выпалила Кризалис, не желая больше слушать этого противного голоса и опасаясь, что он выдумает что-нибудь новое. Зал вновь одобрительно загудел. Кагбус самодовольно улыбнулся королеве, его губы задвигались в беззвучном упрёке, и его ярко-красная фигура под занавесом шумихи вернулась за стол.

Тораксу потребовалось несколько минут, чтобы утихомирить собравшихся.

— Если никто больше не желает высказаться, то я снимаю с себя полномочия правителя улья и передаю их Кризалис. — Он жестом пригласил Кризалис выйти. — Прошу, ваше величество, скажите несколько слов своим верноподданным и любящим чейнджлингам.

Королева уверенно вышла вперёд, поймав на себе полный надежды взгляд Торакса.

— Я…

Среди океана ярких цветов и красок она была единственным чёрным островком. Под гулом звенящей тишины, сотней осуждающих взглядов и  тяжёлой атмосферы всеобщего недовольства она резко сомкнула челюсти. Кризалис нашла глазами Кагбуса: он ехидно улыбался и вызывающе громко обсуждал что-то в окружении единомышленников. Как же ей хотелось поставить этого наглеца на место, просто дать по этой ярко-красной морде, чтобы кровь окрасила её в багровый цвет... но не могла. Ровным счётом, как и не имела права выступить со старой речью.

Что же теперь делать? Может, перенести всё на потом? Нет, так она только покажет слабость и усугубит без того плачевное положение. Но что сказать? Попросить прощения и притвориться белой и пушистой? Никто не поверит в такую резкую перемену. Тут надо действовать хитрее? Но как?

Кризалис метнула взгляд в сторону Фаринкса, но верный чейнджлинг выглядел угрюмым и растерянным; она нашла глазами Гринтикса вместе с Карлис, но они лишь со взволнованной надеждой наблюдали за ней; она покосилась сторону Торакса, однако сразу поняла, что от него бессмысленно ждать помощи. В конце концов, её провал был ему на пользу.

Молчание затянулось. По залу поползли обсуждения. Кризалис осознала, что больше не имеет права молчать. Она собралась с мыслями, насколько могла, глубоко вздохнула и громким голосом произнесла:

— Рой сильно изменился после моего… свержения. Изменился не только улей, но и каждый чейнджлинг. Причём изменения коснулись не только внешнего вида… Кто-то стал лучше и продолжает трудиться на благо роя, порой используя для этого новые знания и умения. Кто-то наоборот решил воспользоваться неопределённостью и лишь паразитирует на честном труде остальных. То же самое я могу сказать и о новых увлечениях. Когда одни приносят реальную пользу, другие в лучшем случае лишь безобидны… — Кризалис запнулась, прекрасно понимания, куда её уносит. — Однако, как я уже сказала, улей изменился намного сильнее, чем я представляла. За один день невозможно охватить весь спектр изменений, что уже говорить об осознании пользы или вреда. Поэтому я воздержусь от каких-либо высказываний и решений до тех пор, пока не разберусь в новой жизни улья.

Она выдержала небольшую паузу.

— В договоре чётко прописано, что чейнджлинги вправе сами устанавливать любые правила и принимать любые решения, которые касаются нашей жизни… Если рой решит, что моё правление пойдёт ему во вред, то я сложу с себя полномочия. Однако так должен решить именно рой, а не несколько бездельников, завистников и… — Она запнулась. Говорить о верных белой бестии сейчас было опасно. — У меня всё… Всем спокойной ночи.

Под тихое перешёптывание за спиной и пристальным вниманием сотен глаз, королева удалилась. Хотя она больше не слышала и не видела Кагбуса, но его наглая морда ещё долго стояла перед глазами, а противный голос раздавался в голове.

Только оказавшись в своих покоях, Кризалис вспомнила про Флоус. Хотя она и признала свою неправоту насчёт сада, сегодня ей совершенно не хотелось идти и извиняться. Мало ли садовница её не простит или, того хуже, сразу начнёт спорить. Нет, лучше пусть они обе остынут, а уже завтра со  свежими силами и холодной головой поговорят.

Кризалис бессильно рухнула на листья драконьего папоротника.. Выступление Кагбуса, плачевное состояние улья, опасные настроения в рое, слепота большинства чейнджлингов, её собственные ошибки и сомнительные идеи, занятия Гринтикса, ссора с Флоус — всё это и многое другое угнетало и терзало душу. Кризалис тяжело вздохнула и легла на спину, сложив ноги на груди. Через несколько отверстий в потолке лился холодный лунный свет, а сам ледяной шар застыл на чёрном небосводе, окружённый льдистыми звёздами. Она отвернулась, но мысли о пленнице всё равно закрались в голову и шумно зароились вместе с остальными.

Завтра предстоял важный день, требующий свежих сил, но сон долгое время не приходил. Лишь когда луна уже давно скрылась из виду, а покои наполнились холодным воздухом, Кризалис наконец удалось выкинуть из головы терзающие мысли и заставить себя уснуть.

Глава 7 "Рой"

Глава получилась объёмистой, но какая разница, если не нужно ждать проду целый месяц, да? ;)
Кстати, впервые за долгое время (думаю, где-то год или даже два) решил попробовать написать что-нибудь под музыку. Обычно стараюсь работать в тишине, но тут были проблемы с переездом, постоянная нервотрёпка, шум... так что я решил немного порелаксировать. Насколько это пошло главе на пользу или во вред? Мне кажется, что скорее второе, но как на самом деле? Хотелось бы узнать, потому что работать так проще, но если страдает качество, то лучше сразу забить и вернуться к прежней схеме.

Кризалис проснулась от шаркающего шума и неразборчивого голоса за спиной. Она разлепила сонные веки и медленно перевернулась. Возле каменного стола с едой копошился голубой чейнджлинг. Королева рефлекторно поморщилась от ярких красок, но узнала Карлис, и черты её морды смягчились.

— Сколько времени? — поинтересовалась она, бросив беглый взгляд на потолок, через несколько отверстий в котором лился дневной свет.

Карлис дёрнулась и резко обернулась. Растерянная улыбка застыла на её мордочке, а в голосе зазвучали виноватые нотки:

— Простите, я не хотела вас будить…

— Ничего, у меня запланировано много дел. — Кризалис широко зевнула. — Так сколько сейчас времени?

— Ой, извините… время завтрака.

Королева медленно поднялась и поплелась к столу. От аппетитного вида привычных для чейнджлингов блюд сразу потекли слюнки. Без долгих прелюдий она приступила к завтраку.

Карлис отошла в сторонку, но уходить не спешила. Кризалис постоянно ловила на себе её напряжённый и взволнованный взгляд. Повисшая тишина и повышенное внимание начали действовать королеве на нервы, однако вместо грозного приказа, она решила поговорить с верноподданной.

— Ты хорошо спела вчера.

— Спасибо большое, — улыбнулась Карлис.

— Твоя песня?

— Не совсем… Её пела какая-то пони из Кантерлота, её запомнил Нарбус, потом примерно спел мне, а я уже чуть переделала и спела вам… — Она замялась. — Я могу спеть ещё. Хотите?

Королева не спешила отвечать, прикрывая раздумья желанием покончить с завтраком.

— У меня есть и другие песни, если эта вам не понравилась, — произнесла напряжённо Карлис. — Они тоже не мои, но… я могу и свою спеть. Она, правда, не очень хорошая…

— Не надо, — наконец ответила Кризалис.

Она хотела просто отослать подданную вместе с подносом, но увидела поникшую мордочку с грустным, чуть напуганным взглядом и сжалилась.

— Вернув себе власть, я получила не только титул, но и обязанности. Улей находится в плачевном состоянии, хотя многие отказываются это признавать, а рой… он сильно изменился. И перед принятием ответственных решений мне нужно во многом разобраться. А на это требуется немало времени и сил, — пояснила королева, тяжело вздохнула и добавила: — Я послушаю тебя вечером.

— Хорошо.

Кризалис покачала головой, уже сожалея из-за своего поспешного предложения. С другой стороны, она не преувеличивала, когда хвалила Карлис за выступление. Возможно, чудесный голосок поможет ей расслабиться после тяжелого дня.

Странно, но Карлис выглядела по-прежнему взволнованной и не отрывала от Кризалис взгляда.

— Что тебя беспокоит? — спросила королева прямо, не желая тратить драгоценное время на глупые игры.

Карлис вновь помялась и дрожащим голоском спросила:

— Вы правда собираетесь разрушить сад?

Кризалис поперхнулась.

— Откуда… откуда у тебя такие глупые мысли?

— Ну как же… вы вчера угрожали Флоус разрушить сад…

— Кто тебе это рассказал? — удивление быстро сменилось недовольством. — Кагбус?

— Нет, не он… Я уже и не помню… Но весь рой об этом говорит.

Кризалис обескуражено замотала головой, провела по морде копытом.

— Это же неправда? — с надеждой поинтересовалась Карлис.

— Разумеется! — воскликнула королева. — Что за глупости?

— Ох, — облегчённо вздохнул чейнджлинг, — я так и знала, что это неправда. Наверное, Флоус вас неправильно поняла или её не так поняли.

Сейчас, похоже, Карлис готова была поверить любому слову. Можно попытаться через неё распространить по улью другую информацию. Но поверят ли ей? Правильно ли она всё передаст? Не переубедит ли её кто-нибудь снова? Нет! Есть только один способ поставить жирную точку в истории. Если ещё не поздно...

Королева заявила, что намерена сама во всём разобраться, приказала Карлис не брать лишнее в голову, и поспешила в сад. По дороге ей встречались чейнджлинги, которых она сухо приветствовала и сразу удалялась, чувствуя на себе их тяжёлые взгляды. Сорняки лезли из всех щелей, часто цеплялись за ноги, и один раз Кризалис едва не упала; она грозно выругалась, выдрала растение с корнем и поспешила дальше.

«Почему не извинилась сразу? Да, мы обе были в плохом настроении, но что мешало проявить благоразумие, засунуть гордость куда подальше и попросить прощения? Ведь признавала свою ошибку и собиралась сходить к ней после ужина!.. Это всё Кагбус, и его вызывающее выступление! Сбил столку! Эта вечно обиженная личинка постоянно ставит палки в колёса! Пытается выжить меня из роя!»

За обвинениями Кризалис и сама не заметила, как оказалась в саду. Сразу у первых деревьев её дожидалась хмурая Флоус. Рядом с ней стояли ещё четверо чейнджлингов, выглядящих не особенно дружелюбно.

— Явилась не запылилась, — бросила садовница грубо. — А чего одна? Где дружная шайка разрушителей? — Она кисло усмехнулась. — Не смогла найти таких же на голову отбитых? Или гордость не позволила делиться лаврами...

— Следи за своим языком! — пригрозила Кризалис. — Перед тобой королева!

— Может быть, я ещё и должна уважать тебя?

— Хватит меня провоцировать .

— Я провоцирую? — фыркнула Флоус. — Может быть, ты ещё скажешь, что заботишься о благе всего роя?

— Разумеется!

Чейнджлинг иронично засмеялся.

— Давай, скажи это ещё раз. Только громче. Говорят, так слова звучат убедительней.

— Хватит, Флоус!

— Это так на тебя похоже. Предпочитаешь крикнуть и пригрозить, вместо того...

— Довольно!

Громогласный голос мощной волной разнёсся по саду, отразившись глухим эхом среди дрогнувших деревьев. Клубы пара вырывались из ноздрей королевы, горячая кровь пульсировала в разбухших сосудах, тихий шум ударами колокола раздавался в ушах. Мимолётная тень первобытного страха мелькнула на морде Флоус, быстро исчезнув в свете яростного огня в глазах. Однако остальные чейнджлинги выглядели скорее растерянными, чем решительными.

— Что за цирк ты здесь устроила? — продолжила возмущаться Кризалис. — Оскорбляешь меня на глазах у верноподданных! Не даёшь сказать ни слова!

— А что от тебя можно услышать? — бросила Флоус вызывающе. — Очередную тираду о гниющем изнутри рое? Ужасном мире пони? Влиянии белой бестии? Интересно, почему виновата только Селестия? Почему не весь мир против тебя? Одна только ты белая и пушистая...

— Я пришла извиниться! — выпалила Кризалис.

Слова растворились в вязкой тишине. Чейнджлинги обескуражено смотрели то на королеву, то на Флоус, которая внезапно растеряла былой запал. Однако на смену ярости пришло лишь недовольство, а красные пятна лесным пожаром до сих пор сверкали на зелёной мордочке. Голубые глаза подозрительно следили за королевой.

— Я слушаю, — произнесла она недоверчиво.

Кризалис представился реальный шанс высказаться, но вывести из крови яд злости оказалось сложно. Она с большим трудом заставила себя более или менее успокоиться, снизить градус недовольства и придать голосу виноватый тон.

— Флоус… я… пришла попросить прощения… я вела себя недостойно… а ты…

Королева чувствовала себя нерадивой личинкой, отчитывающейся перед матерью. Ей приходилось унижаться на глазах у остальных. Обида и совесть боролись с высокомерием и недовольством. Каждое слово давалось через силу.

— Я поступила вчера очень глупо и импульсивно, когда заявила о решении разрушить сад… Я готова выслушать тебя вновь. Расскажи о саде… пожалуйста.

Кризалис тяжело вздохнула и покорно опустила голову, хотя на самом деле просто не могла выдержать их взгляды.

Время тянулось мучительно медленно, словно неведомая магия заставила стрелки часов замереть. Королева уже была готова услышать смех, осуждение, крики — что угодно, лишь бы избавиться от гнетущей неизвестности, тяжёлым грузом легшей на плечи.

— Ладно, спасибо за помощь, дальше я сама, — наконец прозвучал спасительный голос Флоус, чуть возмущённый, но уже не такой осуждающий.

Королева подняла взгляд. Четверо чейнджлингов молчаливо прошли, недоверчиво косясь на неё. Их шаги вскоре растворились в глубине коридора за спиной, и спокойствие отныне нарушала лишь звенящая тишина.

— Тебе потребовалась целая ночь, чтобы осознать свою ошибку? — спросила Флоус вызывающе

Кризалис заставила себя проглотить явный выпад.

— Я решила, что ты не захочешь меня видеть, — честно признала она. — И после выступления Кагбуса я не хотела ни с кем разговаривать.

— Да, это похоже на тебя, — хмыкнула Флоус и продолжила спокойнее: — Ну ладно, пойдём покажу сад ещё раз… Только чур ветки больше не ломать!

— Я же извинилась!

— Я просто предупреждаю.

— Я тебе не личинка, чтобы такую чушь говорить… — Кризалис хмыкнула и через силу добавила: — Извини. Я тебя поняла.

Флоус начала рассказ со старых объяснений о своём прошлом, порой недоверчиво косясь на королеву, но с каждой минутой она вела себя всё раскрепощённей, и в какой-то момент так увлеклась экскурсией, что, казалось, перестала замечать весь мир, кроме сада. Кризалис первое время приходилось заставлять себя слушать чейнджлинга, но затем запал и вдохновляющий рассказ так захватил внимание, что она перебивала только в крайнем случае.

— Ну вот, пожалуй, и всё, — закончила Флоус, обернувшись к Кризалис, и широко улыбнулась. — Ну как тебе?

Сколько точно времени прошло, королева не могла сказать, разве что солнце уже высоко сияло над головой.

— Звучит грандиозно, но есть недостатки, — призналась она не без восхищения. — Сад окупит себя не скоро, к тому же садовница из тебя…

— Я же сразу сказала, что только учусь. Но зато потом сколько пользы от него будет для всего роя! — воскликнула Флоус.

Она обвела взглядом засыхающие и поникшие в тени деревья, съеденные и поражённые болезнями листья, пустые ветки и редкий урожай. Уверенность в её тоне сменилась осторожностью с примесью печали:

— Да, работы предстоит ещё много… Конечно, если бы мне помогли опытные садоводы из того же самого Понивилля, то дело пошло бы быстрее.

Кризалис замешкалась. Приглашать пони в улей она пока не горела желанием, но сразу рубить под корень надежды чейнджлинга ей не хотелось. К тому же для Флоус сад стоял на первом месте, иначе сложно было объяснить, почему её отношение так переменилось.

— Может быть, потом… В любом случае пока я не готова дать ответ, — выкрутилась королева. — Так ты занимаешься садом одна?

— Иногда прошу помочь некоторых чейнджлингов. Хотя порой даже с ними бывает трудно, — кисло улыбнулась Флоус. — Проблема не в количестве желающих, их хоть отбавляй, а в специалистах, которых в рое попросту нет.

— А те четверо, что сегодня были, они тоже приходили помочь? — осторожно поинтересовалась королева, хотя и понимала, что ходит по тонкому льду.

Голубые глаза метнулись в сторону яркоцветущего деревца, чейнджлинг начал покусывать нижнюю губу.

— Неравнодушные к судьбе сада, — ответила она уклончиво. — И я рада, что их помощь не пригодилась.

Кризалис промолчала.

— Мне бы, кстати, пригодились помощники на постоянной основе, — нарушила молчание Флоус. — Потому что эти… они помогают, но у многих есть и свои дела. К тому же никто не отменял банальную лень. А вот если их сюда на постоянной основе перевести, немного подтолкнуть, так сказать, заставить работать, то мне бы было уже полегче.

— Думаю, это можно устроить. Подготовь мне список кандидатов.

— За этим дело не станет, — заявила садовница. — Я только поговорю с ними для начала, а то мало ли… Да и ситуацию надо прояснить.

Кризалис кивнула.

Садовница немного помялась в нерешительности, а затем медленно подошла к королеве и осторожно обняла. Кризалис опешила, но отстраняться не стала. Приятное тепло близкого согревало не только тело, но и душу. В последний раз она ощущала такое, когда её обнимал Литарис.

Флоус отошла, смущённо улыбаясь. Кризалис растерянно смотрела на пёстрый окрас нового чейнджлинга.

— Ты можешь перевоплотиться в старый облик? — попросила она несмело.

— Зачем? — растерялась та и добавила с нажимом: — Мне новый нравится.

— Пожалуйста, сделай это для меня… Это важно.

Флоус немного помялась, но затем обратилась. Кризалис с любовью посмотрела на приятные глазу старые, тёмные цвета, острые клыки, дырки на ногах, острый рог, настоящие крылья. Как же прекрасны были старые времена. Но…

— Спасибо. — Кризалис грустно улыбнулась. — Можешь обернуться.

Чейнджлинг вернулся в настоящий облик.

— Было непривычно чувствовать старое тело… но даже приятно, — призналась Флоус. Она как-то странно посмотрела на Кризалис и неожиданно произнесла: — Если ты хочешь, я могу перевоплощаться, когда мы будет наедине.

Щупальца заманчивого предложения опутали разум королевы, сладкий голос нашёптывал его принять, ведь никто не узнает об этом… Кризалис мотнула головой.

— Будь такой, какой хочешь, — выдавила она через силу. — Главное — оставайся сама собой.

Флоус встретила слова удивлением, затем вдруг тихо усмехнулась и со странной примесью восхищения заявила:

— Ух ты, я ожидала другого ответа.

Тревожная мысль закралась в голову королевы.

— Так ты…

— Именно так, — кивнула Флоус, улыбнувшись. — И я рада, что ошиблась.

Слова острой иглой вонзились в самолюбие королевы. Хмурые складки перекроили морду, недовольный взгляд повелительно сверлил поданную. Нахалка посмела провести её, словно неопытную личинку, и даже гордилась своей маленькой победой. За наглость её следовало наказать, чтобы показать всему рою, что будет с каждым, кто посмеет пойти против… Ни к чему хорошему этот выговор не приведёт. К тому же действовала Флоус в духе старых чейнджлингов, да и стоило признать, что садовница играла не хуже любого охотника. Кризалис присмотрелась к ней.

«Может, действительно не так важно, как они выглядят? А главное — какие они внутри?»

— Пойду-ка я позавтракаю, — сказала Флоус. — Составишь компанию?

— Мне уже принесли завтрак.

— Ах да, королева и всё такое… Мне теперь обращаться на к тебе на «вы»?

— Ты и раньше этого постоянно не делала, — напомнила Кризалис. — Поэтому выбирай сама… Но слова подбирай с умом, а не выливай первое, что придёт в голову.

— Ты хотела разрушить мой сад! — насупился чейнджлинг. — Ещё бы я не ругалась!

— Я собиралась извиниться, но ты сразу устроила цирк!

— Я… — Флоус вздохнула. — Ладно, забыли. Давай лучше сменим тему.

Чейнджлинги прошли вместе некоторое время, обсуждая возможности сада, пока коридор не раздвоился. Пожелав друг другу удачи в начинаниях, они разошлись: садовница направилась в столовую, а королева — на поиски Торакса.

Не имея конкретного представления, где он может находиться, она первым делом решила посетить новый тронный зал. Сегодня здесь собралось заметно меньше чейнджлингов, однако выглядели они значительно недовольнее, чем вчера. Королева пожалела, что не догадалась приказать Флоус пойти с ней и публично опровергнуть тот факт, что она собирается разрушать сад. Под пристальным внимание собравшихся, постоянно цепляясь ногами за сорняки, Кризалис проследовала в глубь зала. Торакс действительно оказался здесь. Он восседал на троне-пне, хотя уже не являлся правителем роя, и бурно что-то обсуждал с жёлтым чейнджлингом с зелёным панцирем. По голосу и внешнему виду Кризалис узнала в последнем Гринтикса.

Стоило ей подойти, как оба сразу обернулись. Торакс выглядел ожидаемо недовольным и хмурым, а вот грозный, едва ли не враждебный взгляд строителя несколько удивил.

— Как тебе такое могло прийти в голову?! — буквально взорвался Гринтикс. — Этот сад — лучшее, что было, есть и будет в улье! А ты собираешься его уничтожить!

Кризалис на мгновение опешила от такого резкого заявления.

— Если ты это сделаешь…

— Подбирай выражения, когда разговариваешь со своей королевой! — как гром среди ясного неба раздался её повелительный голос. Теперь уже Гринтикс дрогнул, а Торакс сильнее прижался к спинке трона. — Это во-первых. Во-вторых, я не собираюсь разрушать сад.

— То есть Флоус… — послышался осторожный голос бывшего правителя.

— Я пригрозила ей вчера вечером, но уже в тот же день изменила своё решение, — заявила Кризалис громогласно, чтобы каждый из собравшихся её услышал. — Из-за определённых обстоятельств я не сообщила ей сразу, а оставила всё на утро. А она, как я погляжу, уже успела растрезвонить о моём чудовищном решении на весь рой.

Королевы выдержала небольшую паузу, продолжив заметно мягче:

— Мы обе вчера погорячились, а сад действительно важен для будущего роя. Я не обвиняю Флоус. Но хочу, чтобы все понимали, что сейчас конфликт полностью исчерпан. Я принесла свои извинения, а она провела для меня повторную экскурсию по саду и поведала о своих планах… Кому интересны подробности, могут поговорить с ней. Она сейчас в столовой.

— Это правда? — всё ещё слегка обескуражено поинтересовался Гринтикс.

— Разумеется, — хмыкнула Кризалис. — Или ты считаешь меня лгуньей?

— Нет, просто…

— Сходи к ней и поговори сам.

Чейнджлинг ещё немного помялся на месте, но затем быстро направился в сторону коридора. Кризалис проводила его хмурым, подозрительным взглядом. Гринтикс был одним из немногих, кто встретил её хорошо, она похвалила его начинание, да и о самом саде он даже не обмолвился. Однако сейчас встретил её в такие штыки, словно она собиралась разрушить мечту всей его жизни. Странно.

— Рад, что всё разрешилось, — произнёс Торакс с улыбкой, поймал на себе взгляд Кризалис, и виновато добавил: — Ах да, точно.

Он слез с трона и жестом пригласил королеву занять законное место. Королева уничижительно осмотрела полудохлый пенёк, заросший сорняками.

— Мы не закончили обход улья, — напомнила она серьёзным голосом. — Сегодня ты будешь моим проводником.

— Как пожелаете, — кротко поклонился Торакс. — Куда пойдём? Можем посетить форум чувств…

— Нет… Оставим его на потом. Я хочу увидеть Нарбуса. Он на прежнем месте?

— Да.

— Отлично, веди меня к нему.

За несколько месяцев отсутствия Кризалис улей сильно изменился. Однако место, куда привёл её Торакс, осталось таким же, каким сохранилось в памяти. Огромный зал, освещаемый через несколько равномерно распределённых отверстий в потолке, множество расставленных по рядам каменных столов, несколько импровизированных полок с книгами, большая доска, созданная из засохшей слизи. Даже вездесущие сорняки не мозолили глаза.

Собравшиеся чейнджлинги встретили вновь признанную королеву несмелыми приветствиями и неоднозначными взглядами, без особой злобы и осуждения, а скорее с оттенком недоверия. Похоже, свежие вести уже дошли сюда. Держась достойно, Кризалис вместе с Тораксом прошла к центру зала, где их встретил чейнджлинг. Ещё до того, как прозвучал его голос, за тускло-оранжевым хитином, едва уловимой почтительной улыбкой, спокойным видом, уверенным взглядом красных глаз и слегка опушенной под тяжестью лет головой она узнала Нарбуса — старейшего, после неё, жителя улья.

— Рад видеть вас в добром здравии, — поприветствовал он спокойным с ноткой наставничества голосом. — И тебе не хворать, Торакс. Как жизнь без тягот власти?

— Да пока не чувствую особой разницы, — признался бывший правитель роя со смущённой улыбкой. — Вот, продолжаю показывать нашу новую жизнь.

— Ничего, думаю, наша королева скоро позволит тебе отдохнуть. — Нарбус перевёл взгляд на Кризалис. — Жаль, вы не нашли время заглянуть к нам вчера.

— Я во многих местах не побывала. Хотя, если честно, стоило сразу зайти к тебе, — призналась она. — Но у моего проводника проблемы с восприятием реальности. Иначе я не могу объяснить, почему он отвёл меня к чейнджлингу, который точит на меня зуб уже столько лет.

— Я не думал, что Кагбус будет таким…

— Ну-ну, Торакс, нужно уметь признавать свои ошибки и учиться на них. Это умение отличает хорошего лидера от плохого, — произнёс Нарбус менторским тоном, хотя смотрел на королеву. — И всё-таки жаль, что вы не пришли вчера. Мне так хотелось с вами поговорить. Я даже собирался встретиться перед ужином, но вы пришли слишком поздно, а после… уже было не до разговоров.

Кризалис кивнула.

— Ладно, что вспоминать старое? Надо жить настоящим, — продолжил он, медленно проходя вперёд и увлекая за собой гостей. — Как видите, учеников у меня поубавилось. Оно и понятно, сейчас уже каждый в рое обучен грамоте. А культуру, историю, обычаи и жизнь в Эквестрии изучают только по своему желанию. Оно и понятно, массово путешествовать по миру чейнджлинги ещё не начали, а потребность в охотниках напрочь отпала.

— Хотел бы вернуться к старым временам? — поинтересовалась Кризалис.

— К старым временам?.. — задумчиво хмыкнул Нарбус. — Наверное, нет. Наша нынешняя жизнь далека от идеала, но в ней немало плюсов. И самый главный — нет больше голода, из-за которого мы и собирались поработить Эквестрию… Хотя, если честно, порой хочется отправиться в какой-нибудь Понивилль или Мэйнхэттен и пожить под личиной какого-нибудь жеребца… или кобылки, — улыбнулся он с оттенком грусти. — Оно и понятно, хочется иногда вновь почувствовать себя молодым, а то это дряхлое тело того и гляди развалится.

— Ты до сих пор неплохо выглядишь, — попыталась приободрить взгрустнувшего чейнджлинга Кризалис.

— Да, но я уже не тот, каким был раньше. Красивый, статный, грозный и, надеюсь, умный чейнджлинг. — Он игриво улыбнулся, подошёл к ней ближе и вполголоса сказал: — Ведь ты меня не только за красивые глазки выбрала, но и за мой острый язычок?

Кризалис фыркнула, чувствуя, как краснеет.

— Торакс, ты можешь идти, — приказала она чуть смущённо. — Только после обеда будь в тронном зале.

— Ну-у-у ладно, — протянул чейнджлинг, ухмыльнувшись. — Желаю весело провести время.

Он направился в сторону выхода, перекинулся парой слов с некоторыми чейнджлингами, после чего наконец скрылся с глаз долой. Кризалис перевела взгляд на Нарбуса. Если на мгновение представить его в старом облике, то перед ней стоял всё тот же преданный, умный, ответственный, пусть порой зазнающийся и любящий отпускать неоднозначные намёки чейнджлинг. Как и Флоус.

«Может, действительно не так важно, как они выглядят? И главное — какие они внутри».

— Не стоит так сильно злиться на Торакса, — посоветовал Нарбус. — В прошлом он совершил немало ошибок, но кто идеален?

— Он отнял у меня власть, — напомнила Кризалис, сразу насупившись. — Был одним из тех, кто это сделал.

— Понимаю. Но и вы учитывайте, что им движило желание помочь рою, а нежелание сместить вас, — заверил Нарбус. — Торакс — правитель поневоле. Для него власть не принесла ровным счётом ничего, кроме бремени.

— Ты его оправдываешь?

— Пытаюсь разъяснить ситуацию…

— Я не в настроении это обсуждать, — отрезала Кризалис.

Она хмуро смотрела на Нарбуса, собираясь повысить тон, если он продолжит. Однако чейнджлинг словно уловил ход её мыслей или же просто проявил такое редкое нынче качество, как благоразумие.

— Ладно, сменим тему… — произнёс он спокойно, со слабой улыбкой. — В самом деле, почему это я должен его выгораживать? За своих чейнджлингов я ещё могу покраснеть, а за этого пусть Литарис отдувается… Кстати, как он там? Как вы встретились? Как провели время? Как дошли до такого плана? Я бы послушал, если у вас найдётся время, а то слухи ходят разные, сами понимаете.

— Хорошо.

Они присели за один из каменных столов посреди зала, хотя здесь было полным-полно свободных мест и в более укромных уголках. Кризалис начала с небольшого предисловия о своей нелёгкой судьбе после изгнания, а затем приступила к основному рассказу. Она не скупилась на подробности в особенно важных моментах, хотя некоторые вещи специально старалась опустить. Нарбус перебил её всего пару раз для мелких уточнений, однако его выражение было достаточно красноречивым. Заинтересованная и нейтральная мина постепенно приобретала не особо радующий окрас, а под конец истории чейнджлинг выглядел необычно хмурым. Неодобрительно цыкая и задумчиво и незримо разглядывая серый камень перед собой, Нарбус наконец покачал головой и недовольно произнёс:

— Ох уж и наломал дров Литарис…

— Что ты имеешь в виду? — поинтересовалась Кризалис, ловя на их столе заинтересованные взгляд окружающих. — Тоже с ним не согласен?

— А вы согласны? Я сейчас только о влиянии белой бестии. — Чейнджлинг пренебрежительно фыркнул. — Это он придумал похитить принцессу Луну или вы? Хорошо, не важно, ответьте только на первый вопрос.

— Конечно, согласна, — заявила Кризалис, однако уже не так уверенно, как пару дней назад.

— И где же это пагубное влияние? Как глубоко её мерзкие щупальца проникли в рой?

— Оно… Ты разве не видишь, в каком состоянии находится улей? — вызывающе спросила королева. — Вездесущие сорняки лезут из каждого угла, а все вокруг видят в них только красивые цветочки!

— Во-первых, не везде и не все. — Он обвёл копытом чистый зал и со знанием дела продолжил: — Во-вторых, мы никогда не подпускали растения близко к улью, так откуда нам знать, насколько они опасны на самом деле? Мы можешь только предполагать. А в-третьих, мы не решаем проблему, потому что не хотим, не видим в ней угрозы. Оно и понятно, ведь настоящие проблемы возникнут не сегодня, не завтра и даже не через месяц. Вырвем сорняки потом, если они нам будут мешать, — так, мне кажется, многие думают… Так где же здесь влияние Селестии? Или вы думаете, что она присылает нам письма, где приказывает ничего не делать? — Чейнджлинг засмеялся, но королева даже не улыбнулась, и он продолжил прежним тоном: — Даже если допустить, что она пытается нами командовать, то почему мы станем её слушать?

— Пони помогли вам, — напомнила Кризалис несмело, — по крайней мере, вы так считаете.

— Это вам тоже Литарис сказал? — нахмурился Нарбус. — Я не отрицаю этого, мы все очень благодарны Эквестрии и стараемся по возможности помогать им. Но скажите, разве это причина им подчиняться? Мы столько веков жили по своим законам, по правилам и обычаям. Неужели, по-вашему, мы в одночасье превратимся в послушных овечек?

Кризалис промолчала.

— Где ещё её влияние?

— Кагбус…

— Только не говори про него, — резко перебил Нарбус и тяжело вздохнул. — Извини, вырвалось… Этот уникум доставил мне уже столько хлопот, что и представить сложно. Есть такое отличное выражение: в семье не без урода… Однако причём тут Селестия или кто-нибудь другой из пони? Кагбус превратился в мерзкую личинку, потому что сам этого захотел. И у него достаточно причин тебя недолюбливать.

Кризалис промолчала.

— Что-то ещё?

— Я ещё не обошла весь улей, — протянула она растерянно. — Должно быть что-то ещё…

— Или нет, — вздохнул Нарбус. — Хорошо, смотри, докапывайся, анализируй. Но, уверяю, ничего такого ты не найдёшь.

Обидно было признавать свою неправоту, но в голову не приходило никаких весомых контраргументов.

— Так ты считаешь… — произнесла она подавлено, — Литарис ошибался?

— Да, — кивнул чейнджлинг. — Мы немало разговаривали с ним по этому поводу, и мне казалось, что я смог его образумить. Но, похоже, этот сорванец только сделал вид, а на самом деле остался при своём… Ладно, все мы ошибаемся. Главное — уметь признавать свои ошибки и учиться на них. Верно?

Кризалис задумчиво опустила взгляд.

— Скажи, ведь это он предложил этот план с похищением принцессы Луны?

— Эта была наша общая идея, — попыталась выгородить верноподданного королева.

— Но разработкой плана занимался по большей части он? Ведь так?

Кризалис прикусила нижнюю губу.

— Понятно… Не думал, что мне когда-нибудь придётся за него краснеть… — Нарбус тяжело вздохнул и поднялся. — Прошу меня простить, но у меня ещё полным-полно дел. Думаю, у вас тоже?

Королева встала.

— Жаль, что расстаемся на такой неприятной ноте, — произнес он печально. — Заходите ещё, как будет время. Поговорим о более приятных вещах. Уж нам-то двоим есть что вспомнить.

Он улыбнулся на прощание и пошёл в сторону книжных полок, объявив о начале урока. Чейнджлинги начали медленно пересаживаться за столы поближе к доске, поглядывая в сторону королевы. Кризалис вспомнила, что они сидели в самом центре и разговаривали достаточно громко, поэтому всю беседу слышал каждый.

Наконец Кризалис поднялась и неспешно направилась к выходу, поникшая и погружённая в печальные раздумья, отзывающиеся неприятной пустотой внутри.

Размышления королевы нарушил противный голос Кагбуса, донёсшийся издалека. Морду сразу перекроили недовольные складки, Кризалис прибавила шагу, всматриваясь в пустующий коридор. Однако когда впереди уже показался поворот, за которым скрывался наглец, то внезапно послышался голос Флоус. Кризалис остановилась и прислушалась, но до неё доносились лишь обрывки фраз на повышенных тонах.

В голову пришла низкая и вместе с тем заманчивая идея — подслушать. Кризалис бегло осмотрелась. Никого. Она покачала головой, хмурясь от собственного желания, однако исполнила задуманное. Королева исчезла в зелёном пламени, а на её месте появился голубой чейнджлинг со светло-жёлтым панцирем. Новое тело, на удивление, практически ничем не отличалось от истинного облика, кроме размеров. Кризалис тяжело вздохнула и осторожно пошла вперёд, пока не оказалась достаточно близко, чтобы хорошо слышать обоих.

— Ты же не дура! — прозвучал хмурый голос Кагбуса.

— Жаль, что не могу то же самое сказать про тебя, — раздался ироничный голос Флоус.

— Хватит вести себя как личинка. Открой уже глаза. Она плевать хотела на тебя и на твой сад.

— Ты там не был.

— Да зачем мне там быть? Тут только слепой может не увидеть её притворства. Если бы наша обожаемая королева искренне собиралась извиниться, то сделала бы это ещё вечером. Даже до ужина. А так она проснулась, узнала, что против неё чуть ли не весь рой и сразу сердечко ёкнуло, — презрительно усмехнулся Кагбус. — Она-то вон как за власть цепляется, всех подряд обвиняет, лишь бы себя выгородить. Она ведь тоже не дура, хотя с головой у неё явные проблемы, быстро смекнула что к чему…

— Опять ты за своё. Язык больно длинный? Могу откусить, ты только скажи.

— Да что с тобой не так? Ведёшь себя как наивная личинка.

— От личинки слышу, — огрызнулась Флоус.

— Открой ты глаза! — возмутился Кагбус. — Кризалис плевать хотела на тебя и на твой сад. Но тебя тут многие послушают, даже побольше, чем её. И она это понимает, вот и пытается втереться в доверие. Но на самом деле ты ей нужна не больше, чем псине блохи. И когда всё устаканится, она потихоньку избавиться от назойливых паразитов.

— Твой кокон, случаем, не роняли пару раз?

— Я с тобой серьёзно пытаюсь поговорить, а ты всё отшучиваешься!

— Да я просто понять не могу, откуда столько желчи, — фыркнула Флоус. — Неужели ты так обиделся на её решение убрать тебя из охотников? Так тебя за дело вышвырнули.

— За дело?! Да ты… — Кагбус продолжил спокойнее: — Ладно, если так хочешь узнать, как там было на самом деле, то приходи ко мне, с удовольствием расскажу. Но это разговор не на пару минут, да и речь сейчас не об этом.

— Хочешь рассказать — приходи ко мне сам. У тебя, знаю, полным-полно свободного времени, раз ты там днями на гамаке катаешься. А вот кто-то ради будущего роя потеет.

— Если бы ты… Может, ты на самом деле поклонница Кризалис? Скрытый Фаринкс…

— Закрой свой рот! — огрызнулась Флоус. — И послушай меня внимательно. Я поверила нашей матери по двум причинам. Во-первых, я умею отличать, когда мне пытаются соврать, а когда говорят правду. И сегодня утром она извинялась так же искренне, как вчера грозилась разрушить сад. А во-вторых, чтобы заставить кого-то сильно измениться, его нужно подтолкнуть. А в случае с нашей матерью — так вообще хорошенько пнуть. И даже если на её решение что-то повлияло, кроме здравого смысла, то мне всё равно. Скажу больше, в дальнейшем я готова поддерживать её в таких случаях. Главное — результат.

— Опять ты…

— Всё, достал. У меня нет ни времени, ни желания дальше перед тобой распинаться! Счастливо оставаться!

Кризалис услышала быстро приближающиеся шаги и успела лишь сделать вид, будто просто медленно шла по коридору. Через несколько мгновений из-за угла показалась хмурая морда Флоус. Садовница остановилась и уставилась на неё удивлённо. Кризалис выдавила подобие смущённой улыбки, в душе радуясь, что перевоплотилась именно в Карлис.

Затем показался сам Кагбус. Выглядел он, мягко говоря, недовольным. Бросив беглый взгляд на двух чейнджлингов, он фыркнул и быстро удалился.

— Много слышала? — поинтересовалась Флоус, когда назойливый чейнджлинг скрылся из виду.

— Я… да так… чуточку… — пролепетала лже-Карлис. — Кагбус сегодня очень злой…

— Да он вечно чем-то недовольный, — отмахнулась Флоус. — Как будто ужалил кто-то в круп… Кстати, не думала тебя здесь встретить. Ты же собиралась к Хвириксу заскочить, разве нет?

— Ой, собиралась, но… потом.

— Ясненько.

Флоус неожиданно подозрительно посмотрела по сторонам, убедилась, что никого в коридоре нет, и быстренько подошла к Кризалис. Королева напряглась. Глаза садовница сверкнули странной искрой, на мордочке появилась заговорщицкая улыбка.

— Знаю, сейчас не лучший момент… но раз так совпало, что мы оказались наедине… Слушай… Не подумай ничего такого, мне просто любопытно, — произнесла она игриво. — В общем, хочу спросить. Ну как у вас всё прошло?

— О чём ты? — удивилась Кризалис.

— Не прикидывайся. Я всё знаю про вас с Каинсом, — шепнула она на ушко. — И что вы недавно отлучались вдвоём вечером.

Кризалис опешила от такого заявления. Мордочка налилась краской, горячая голова отчаянно пыталась найти выход из положения, а слова вырывались сами по себе:

— Я не…

— Ой, не строй из себя недотрогу. По тебе видно, когда ты врёшь. Давай рассказывай, как всё прошло? Он и правда так хорош, как про него говорят?

— Ну…

— Голос у него шикарный, басистый, как у настоящего чейнджлинга. Язык у него хорошо подвешен, никогда не заскучаешь. Да и сам он хорош, всегда поддержит, а ночью не даст замёрзнуть. Верно?.. Ну давай, рассказывай, мы же подруги. Я никому не расскажу, честно слово.

Кризалис пыталась найти выход из сложной ситуации, проклиная себя за выбор облика Карлис. Флоус медленно обошла её, плавно приблизилась, что её тёплое дыхание обдувало мордочку, и елейно прошептала на ушко:

— Как низко ты пала, мама.

Под пристальным вниманием обескураженного взгляда королевы она медленно прошла вперёд, обернулась и вдруг звонко засмеялась.

— Ты бы видела… свою мордашку, — не унималась Флоус. — Как… как кобылка какая-то.

Растерянность королевы быстро сменилась недовольством, она нахмурилась и разгневанно бросила:

— Хватит насмехаться надо мной!.. Что за цирк ты тут устроила?

— Я устроила? — Садовница начала успокаиваться. — Разве я сейчас подслушивала, превратившись в одного из своих чейнджлингов?

— Я… как королева и как мать я имею право знать, чем занимаются мои подданные.

— Да, как это на тебя похоже, так в духе старых чейнджлингов, — вздохнула Флоус, вытирая слёзы.

Повисла неловкая пауза.

— Как ты догадалась? — поинтересовалась Кризалис, чуть успокоившись. — Ты видела Карлис до этого?

— Да буквально только что в коридоре пересеклись, она как раз шла от Торакса на улицу.

— То есть Каинс...

— Этот твердолобый чейнджлинг с гнусавым голосом, который и двух слов сложить толком не может? — прыснула она. — Из него хороший патрульный, но приятель или больше… это точно не про него.

Кризалис промолчала. Уже второй раз за день эта садовница умудряется обхитрить её. Интересно, это она настолько хороша или опытный глаз растерял былую сноровку?

— Оставим всё случившееся между нами, — неожиданно предложила Флоус. — Хорошо?

Королева кивнула.

— Кстати, ты долго подслушивала?..

— Достаточно.

— Понятно… Знай, я говорила чистую правду и… ладно, решай сама… — Она тяжело вздохнула. — Ты куда-то шла?

— К Тораксу собиралась.

— Тогда пошли, нам как раз по пути, — предложила Флоус. — Я, правда, не к нему, а хотела поискать кандидатов в помощники для сада. А они сейчас где-то там должны быть. Ближе к вечеру тогда список подготовлю.

Сжалилась Флоус или нет, но она больше не возвращалась к щепетильной теме, и почти всю дорогу разговаривала про сад, возмутившись немного по поводу вездесущих сорняков и бездельников. Кризалис, конечно, не могла прямо поблагодарить её за это, поэтому просто проявляла внимание и интерес к беседе. Впрочем, стремление, увлечённость и серьёзность, с которыми садовница подходила к своему делу, даже несмотря на неопытность и местами наивность, увлекали сами по себе.

Оказавшись в тронном зале, Флоус направилась к группке чейнджлингов, а Кризалис — к Тораксу. При виде королевы он сразу спрыгнул с трона, выдавив виноватую улыбку, но порицать его за наглость она не стала. Настроение среди собравшихся в целом вернулось к тому состоянию, в каком находилось в момент первой встречи. Выслушав желание королевы продолжить обход улья, Торакс сразу предложил посетить злополучный форум чувств. Кризалис не горела желанием туда идти, однако посчитала, что рано или поздно придётся там побывать, и согласилась.

Кризалис искоса поглядывала на уплетающего за обе щеки порцию свежей ванши Торакса. Чейнджлинг выглядел счастливым, словно вылупившаяся личинка, впервые отведавшая чужой любви. В памяти всплыли слова Нарбуса о правителе поневоле. Может быть, действительно, он не собирался отнимать у неё трон? По крайней мере, открыто за власть он не цеплялся, да и в целом скорее старался выставить её в лучшем свете перед подданными, чем унизить и оговорить. Только легче на душе от этого нисколько не становилась.

Кризалис отодвинула полупустую тарелку. Хвирикс постарался на славу, блюда были восхитительными, однако они утолили лишь физический голод. Королева тяжело вздохнула. Она почувствовала до боли знакомую пустоту в груди сразу после того, как они покинули тронный зал. Ощущения пока напоминали надоедливого комара, но вскоре голод перерастёт в нечто большее и в конце концов станет драконьим червём, пожирающим тебя изнутри.

Проблема решалась элементарно, но обращаться к Тораксу или даже Флоус за помощью совершенно не хотелось. Возможно, стоило поискать Фаринкса.

Кризалис тяжело вздохнула. Раньше всё было проще. Вся любовь, полученная от охотников, отдавалась ей, а она уже справедливо распределяла её между всем роем. Себе она редко оставляла много, стараясь лишний раз отдать кому-нибудь из своих чейнджлингов побольше. Разве что иногда, когда добыча была богатой, она пировала, но это случалось редко.

В памяти всплыли моменты жизни с Литарисом. Только сейчас королева вдруг осознала, что уже давно не ощущала настоящего голода. И заслуга была исключительно верного чейнджлинга. Он всегда делился с ней любовью по первому зову, хотя зачастую до этого даже не доходило. Страшно представить, сколько Литарису пришлось высосать из пони, ведь ему самому приходилось столько раз перевоплощаться, что всегда тратит множество сил. Интересно, где он брал столько эмоций? В Кантерлоте понятно, но в Вечносвободном лесу? Уходил в Понивилль? Не так уж и часто он покидал их пещеру надолго. Может… это была его любовь? И он делился ею так же, как делают это нынешние чейнджлинги?..

Неприятная пустота в груди сильнее заскребла по струнам души, но этот был уже не только голод. Королева тяжело вздохнула. В памяти всплыл неоднозначный разговор с Нарбусом.

Литарис… Он столько для неё сделал, столько раз проявил смекалку и доказал верный выбор его в качестве отца для роя. Как же хотелось, чтобы он был прав всегда, но… где же козни белой бестии, ведущие улей к пропасти? Почему пока она видит только саморазрушающийся рой? И если такого ничего нет и в помине, то почему Литарис пытался убедить её в обратном? Он никогда не казался идиотом или фанатиком, а наоборот был светом здравого смысла в океане предрассудков… Неужели он специально пытался выставить её в дурном свете? Быть такого не может! Только не Литарис! Но…

Королева мотнула головой и попыталась переключиться на другие мысли. В голову пришла недавнее посещение так называемого форума чувств. Вначале он показался ей даже неплохим занятием, ведь здесь чейнджлинги могли делиться своим мнение, обсуждать важные проблемы и улучшать жизнь роя. Однако вскоре ей приходилось уже через силу заставлять себя там находиться. То ли чейнджлингов сковывало присутствие королевы, то ли сейчас не было серьёзных проблем — так или иначе сегодняшний форум оказался наипустейшей тратой времени. От него не было ни вреда, ни пользы, но от растраченного потенциала становилось грустно.

От размышлений её отвлёк появившийся в поле зрения Кагбус. Словно капля крови на белой скатерти, он мозолил глаза своей омерзительной яркостью. Чейнджлинг тоже её заметил. Он бросил сухое «привет» через всю столовую, махнул ногой и под пристальным вниманием всех собравшихся расположился за одним из столов. К нему сразу начали подсаживаться другие, и вскоре вокруг оказалось около десятка чейнджлингов. Кризалис окинула взглядом столовую, местами заросшую сорняками, словно опушка Каменного леса. Наглец собрал рядом добрую половину чейнджлингов, которая и до этого косо поглядывала на неё с Тораксом, но остальные лишь с интересом наблюдали за происходящим.

Кто-то принёс поесть, и завязался разговор. Никто не остался в стороне, однако невооружённым глазом было видно, кто душа компании. До Кризалис доносились лишь редкие обрывки фраз, однако по общему тону, косым взглядам в её сторону и насмешкам она прекрасно понимала, о чём идёт речь.

— Не принимай всё слишком близко к сердцу, — посоветовал Торакс с пониманием. — Кагбус и правда не лучший из чейнджлингов. Я раньше этого не замечал. Наверное, стоило побольше…

Кризалис пропускала половину фраз мимо ушей. Она позабыла о голоде, размышлениях о Литарисе и судьбе роя. Всё её внимание приковала к себе ярко-красная морда наглеца. Кагбус словно специально её дразнил: говорил всё громче и кисло улыбался, когда встречался с ней взглядом. Королева чувствовала нарастающее желание поставить эту выскочку на место. И глас рассудка постепенно заглушался яростным звоном в ушах.

Вдруг Кагбус указал в её сторону, что-то пробубнил и наигранно подмигнул. Для Кризалис это стало последней каплей. Не обращая внимания на взволнованный шум от Торакса, она резко встала и стремительно направилась к наглецу. Собравшиеся чейнджлинги косо поглядывали на королеву, некоторые едва заметно ухмылялись, однако переговоры сразу затихли. Кризалис узнала горе-художников Хорвиса и Лоус, ещё тройку вчерашних недовольных, которых она повстречала на улице, а морды остальных лишь смутно всплывали в памяти.

— Решила к нам присоединиться? — произнёс Кагбус весёлым голосом. — Тут мало места, не обижайся.

— О чём вы здесь говорите? — спросила она с нажимом. — Меня обсуждаете?

— Может быть — да, а может быть — нет. Какая разница? Или я уже не могу поговорить со своими друзьями о том, что хочу?

— Если тебе есть, что сказать, то говори прямо. Я не люблю, когда шушукаются за моей спиной.

— А если я не хочу рассказывать? Может, это что-то личное? — Улыбка медленно сползала с морды Кагбуса. — Я не обязан перед тобой отчитываться.

— Да, мы ничего вам не обязаны, — послышался неуверенный голос Хорвиса.

— Именно.

— Точно.

Кризалис фыркнула.

— Тебе что-то не нравится? — отвлечённо поинтересовался Кагбус. — Давай соберём рой и обсудим. Если большинство согласится…

— Хватит ломать комедию, — бросила Кризалис. — И веди себя подобающим образом, когда разговариваешь со своей королевой.

— А что не так? Я с тобой поздоровался, даже помахал, не грублю… Или ты хочешь, чтобы я обращался к вам, ваше величество королева-мать, падал ниц и целовал ноги? Может, я ещё должен ложиться в лужи, чтобы ты могла пройти по мне и не испачкаться?

— Следи за своим языком! — пригрозила Кризалис. — Моё терпение не бесконечно, как и милосердие.

— Милосердие? — засмеялся Кагбус. — Не знал, что у тебя такое чувство юмора. Ты не думала устраивать комедийные сценки? Отлично бы помогло закрепиться в рое.

— Ты сейчас договоришься!

— Да шучу я, шучу, — отмахнулся он. — Будь проще. Это помогает быть ближе к нам, простым чейнджлингам.

— Так, что тут у нас? — послышался голос Торакса. Кризалис метнула на подошедшего хмурый взгляд, однако это никак не повлияло на его чуть взволнованное и недовольное выражение. — Опять ссоритесь? Зачем вы так? Мы все один — большой рой.

— Да с чего ты взял, что мы ссоримся? Так, разговариваем, — хмыкнул Кагбус. — Кстати, может, ты мне объяснишь, что ей опять не нравится?

Щеки королевы пылали жаром, а глаза налились кровью. Она старалась держать себя в копытах, но терпение стремительно таяло, словно лёд в знойный день.

— Ты и сам прекрасно знаешь, — ответил Торакс.

— Обращаться только на вы или моя королева и кланяться при встрече? — прыснул Кагбус. — Ты такого не требовал.

— Я всю жизнь был рядовым чейнджлингов, поэтому мне было совершенно неважно, как ко мне обращаются остальные.

— А она чем лучше тебя? — насупился Кагбус. — Старшее и…

Кризалис собиралась перебить, уже открыла рот, но неожиданно Торакс её опередил.

— Во-первых, она твоя мать, и мать каждого из нас. А во-вторых, она испокон веков возглавляет рой. И если для тебя и остальных это всего лишь пустой звук, то мне жаль, что в улье столько эгоистов, — возмутился он.

Редкие ухмылки мигом исчезли с морды чейнджлингов, некоторые опустили взгляды, покусывая нижнюю губу, а другие вернулись к трапезе, даже Кагбус, казалось, на мгновение растерялся. Кризалис с удивлением покосилась в сторону Торакса.

— Есть договор, которые мы все вчера обсуждали, где чётко прописано, что чейнджлинги признают власть королевы Кризалис. А это подразумевает и подчинение её приказам, хотя здесь даже не приказ, а банальная просьба, — продолжил он уверенно. — И ты был там, и даже выступал.

— И там же написано, что она обязана считаться с моим мнением! — фыркнул Кагбус. — А если я не хочу?

— Ты требуешь к себе какого-то особенного отношения, хочешь, чтобы все постоянно тебя слушались и считались с твоим мнением, а что ты сделал для этого? — продолжил Торакс с нажимом. — Я вижу только не желание проявить минимальное уважение к тем, кто этого заслуживает. И я сейчас говорю не только о королеве… Знаешь, раньше я этого не замечал или просто не хотел замечать, но ты всегда ставишь себя выше других. Сколько раз ты затыкал рот Карлис, даже не пытаясь её выслушать? А ведь она довольно ранимая… Да, может, я был не лучшим правителем, много ошибался и порой вёл себя как личинка. Но я старался ради роя. А что ты? Вчера так красиво выступил, толкнул такую классную речь, а на деле? Сколько раз я приходил к тебе за помощью? И сколько раз ты соизволил вытащить свой круп из гамака? Ни разу… Хочешь изменить рой к лучшему? Тогда начни с себя!

Торакс тяжело дышал, его щёки пылали, а глаза сверкали.

— Пойдёмте, ваше величество, у нас ещё много дел, — предложил он уверенно, резко развернулся и направился прочь.

Кризалис чуть помешкала, но последовала за ним. Она едва не споткнулась об торчащий из пола корень, ругнулась и поспешила дальше. Под гробовое молчание и десятки обескураженных взглядов два правителя улья удалились.

— Не ожидала услышать подобное от тебя, — произнесла Кризалис с толикой иронии, хотя и не без уважения, когда они остались наедине в коридоре.

— Я и сам не ожидал, — признался Торакс смущённо. — Надеюсь, я не наговорил лишнего. Всё-таки это только моё мнение.

— Ты всё сделал правильно, — заверила королева. — Я бы даже сказала, тебе не хватило твёрдости.

— А мне кажется наоборот.

— Всегда нужно ставить выскочек на место, иначе они не заткнутся и будут дальше мутить воду. Это увидят остальные, кто не решался тебе перечить, и начнут спорить, ослушиваться тебя. Не успеешь глазом моргнуть, как все начнут вытирать об тебя ноги и насмехаться за твоей спиной, даже если при встрече будут улыбаться, — заявила она наставническим тоном. — Возможно, будь ты твёрже и решительней, когда следовало, и рой сейчас процветал… или, по крайней мере, не нуждался так сильно в исцелении.

— Всё про козни белой бестии?

Кризалис метнула на него грозный взгляд.

— Ты только начал возвышаться в моих глазах. Не порть мнение понапрасну, — посоветовала она. Они прошли немного в тишине, затем она тяжело вздохнула и нехотя призналась: — Я тоже иногда ошибаюсь.

— Управлять можно не только с помощью силы и страха, — произнёс Торакс со знанием дела. — Но ты права, мне явно не хватает твёрдости. — Он улыбнулся. — Хорошо, что я больше не правитель… Как камень с души.

Кризалис призадумалась.

— И чем ты теперь собираешься заниматься? — поинтересовалась она.

— Если честно, даже не задумывался… Мне кем только не приходилось работать, но своего призвания я так и не нашёл… — Он посмотрел на неё с почтением. — Куда пожелаете меня направить, туда и пойду, ваше величество.

— Оставь это притворство для публики, — прыснула она. — Уж лучше обращайся ко мне на ты, чем выкидывай подобные номера.

— Ну ладно… как скажешь.

Кризалис устало покачала головой.

— Так… чем я буду теперь заниматься? — осторожно поинтересовался Торакс.

— Есть у меня одна идея, но я пока не решила, — протянула королева задумчиво. — Пока будешь личным проводником и советником… Не в том плане, что мне требуется твоя помощь, просто… меня давно не было в улье, а ты знаешь его жизнь лучше остальных.

Торакс понимающе кивнул.

Они миновали несколько коридоров и залов, иногда встречая на пути других чейнджлингов, но разговор не спешили заводить. Голод разрастающейся дырой в груди отвлекал всё сильнее, превратившись из назойливого комара в беспощадно кусающуюся осу.

— Ты давно ела? — неожиданно побеспокоился Торакс. — Выглядишь неважно.

— Я в порядке, — ответила Кризалис, однако подумала, что скрывать всё равно нет смысла, вздохнула и призналась: — Честно говоря, я немного голодна.

— По тебе видно, — кивнул Торакс. — Раньше я бы совершенно не удивился такой мине, но сейчас так странно видеть выражение настоящего голода… Могу поделиться любовью.

— Это лишнее.

— В этом нет ничего постыдного. Каждый чейнджлинг с радостью поделиться с тобой своей любовью.

— Каждый? — кисло ухмыльнулась она.

— Ну хорошо, почти каждый. Но сути это не меняет. — Торакс осмотрелся. — Давай, пока никто не видит… Хотя я не понимаю, что здесь такого.

Ещё вчера днём она бы буквально втоптала Торакса в грязь за подобное предложение, однако сейчас она не видела реальных причин отказываться.

— Хорошо, — обречённо вздохнула королева. — Только быстро.

— Ты разговариваешь с первым, кто поделился своей любовью… Ладно-ладно, молчу.

Торакс подошёл ближе. Его рог объяло магическое сияние, призрачная пелена заволокла тело, и поток устремился к королеве, которой оставалось лишь открыть рот. Сладкий вкус чужой любви приятно щекотал язычок, возбуждая рецепторы. Желанные эмоции живительным теплом разливались по всему телу. Напряжённые мышцы расслабились. Разум утонул в волшебной неге.

Поток оборвался. Кризалис обиженно вздохнула. Змеиный язычок облизнул острые клыки.

— Чудесно, — промурлыкала она, блаженно улыбаясь. Однако стоило полуоткрытым глазам увидеть довольную ухмылку Торакса, как морда моментально нахмурилась. — Не обольщайся. Ты помог своей королеве, не больше.

— Я бы сказал, что помог своей матери, — поправил чейнджлинг. — Обращайся… Хотя я надеюсь, что скоро ты обойдёшь без чужой помощи.

Кризалис промолчала. Хотя внешне Торакс совершенно не изменился, но его яркие краски, мозолящие глаза при первой встрече, показались чем-то совершенно нормальным.

«Действительно, не так важно, как они выглядят. А главное — какие они внутри».

За два дня королеве удалось обойти весь улей, однако о полной оценке новой жизни речи ещё не шло. После экскурсии чейнджлинги поспешили на ужин. Как и вчера, в столовой собрался весь рой. Хотя в жизни Кризалис произошло немало событий — начиная от сокрушительного падения в глазах своих верноподданных чейнджлингов и заканчивая поддержкой вчерашних врагов, — особых перемен во всеобщем настроении она не заметила. Разве что часть одна часть собравшихся улыбалась ей приветливей, когда другая — хмурилась ещё сильнее, да и растерянных поубавилось.

Хвирикс постарался на славу. И на этот раз Кризалис сумела насладиться его поварским талантом в полной мере.

После ужина вновь выступила Карлис. Никто её не представлял, никто не просил спеть, она сама смущённо вышла в центр зала вместе с ещё одним чейнджлингом со свирелью. Собравшиеся, словно по беззвучной команде, затихли и приготовилась слушать. Певица извинилась, что тратит их время, но выразила желание спеть для матери и остальных чейнджлингов. Возражений не последовало. Карлис немного помялась в нерешительности, зазвучала свирель, и по залу разнёсся её чудный голосок:

Палящий зной жесток,
Безжизненный цветок
О влаге дождевой
Мечтает давно.
И так же я сама
Смотрю на небеса,
Где тучи налегке
Плывут вдалеке.

Нет больше слёз, молчать невозможно,
И слова заглушат мои чувства тревожные.
Вот только…
Я всё равно плачу горько!

Взгляд Кризалис зацепился за Флоус. Она подпёрла ногой головой и заворожено наслаждалась песней, не отрывая взгляда от импровизированной сцены. Рядом сидел Гринтикс. Однако его выступление занимало явно меньше, по крайней мере, он смотрел только на садовницу со слабой улыбкой, словно любовался ею. И сразу отворачивался, когда она поглядывала на него.

Дней летних череда…
Заветная мечта

Сверкнула лишь на миг,
Меня ослепив.
И вспомнила тогда
Я лепестки цветка,
Что смерти вопреки
Решил зацвести.

Но плакать я уже не способна,
Пересохли моря, что казались бездонными.
Вот только…
Душа моя плачет горько!

Хвирикс сидел неподалёку от бывшего правителя роя, которому он любезно предложил отужинать рядом с ним ещё в самом начале. Кризалис спорить не стала. Каждый раз, когда она бросала взгляд в их сторону, они постоянно разговаривали — порой с серьёзными минами, порой тихо смеясь, — и даже сейчас губы Хвирикса безмолвно двигались.

Всё, что нужно мне, всё, что нужно мне,
Это понять, что прощальные фразы твои означали.
Хоть всего на миг, только на миг
Снова хочу погрузиться в мечты, позабыв о печали.

На небе спокойном
Черты твои знакомые
Каплю нежности подарив,
Исчезли в тот же миг,

Отавив боль моих воспоминаний.

Кризалис старалась лишний раз не смотреть в сторону Кагбуса, однако голова сама поворачивалась. Чейнджлинг, как обычно, сидел в окружении единомышленников. Хотя их переговоры и усмешки, прекратились, наглец всё равно хмуро косился в её сторону. Эту наглую личинку нужно поставить на место, иначе он так и продолжит мутить воду в рое!

Под солнцем безжалостным
Ни эха звон ужасного,
Ни жалобный цикад напев
Не слышу я теперь.

Только миражи безмолвно им внимают

Карлис замолчала. Зал взорвался бурными овациями. Королева встала и величественно поблагодарила верноподданную за чудесное выступление, добавив, что после трудного дня оно снимает усталость и поднимает настроение лучше тёплой постели. Затем она покосилась в сторону Кагбуса. В голове уже созревал план, как поставить выскочу на место и наказать всем в назидание. Однако спешить было опасно, и Кризалис молча присела.

Вскоре к ней подошла Флоус. Она сообщила, что список помощников уже готов, но для уверенности попросила ещё времени и пообещала предоставить итоговый вариант утром. Не видя причин отказываться, Кризалис согласилась.

Королева прождала некоторое время, но к ней больше никто не подошёл с вопросами, предложениями или возмущениями. Чейнджлинги постепенно разошлись. Наконец и сама Кризалис направилась к выходу. По дороге она едва не споткнулась об корень, который сегодня уже попытался сбить её с ног. Страшно захотелось его вырвать с громкими криками, но в последний момент королева сдержалась. Что подумают о ней верноподданные после такого? Лучше проявить немного терпения, ведь скоро улей избавиться от вездесущих сорняков, и не только от них.

Кризалис глубоко вздохнула, приводя мысли в порядок и направилась в свои покои, обдумывая сегодняшний день и мечтая скорее дождаться завтра.

«Скоро я поставлю этого наглеца на место и покажу рою, кто здесь королева!»

Глава 8 "Королева"

Вот примерно здесь, если судить по объёму, должен быть эпилог по старой задумке. Это так, минутка "полезной" информации.
С главой случился небольшой казус: из-за разных версий ворда часть слов слиплась. Вроде бы всё исправил, но что-нибудь явно осталось.

После завтрака Кризалис сразу отыскала Торакса и вместе с ним направилась на склады. Весь вчерашний вечер она обдумывала план, с помощью которого поставит Кагбуса на место остальным в пример и избавит улей от вездесущих сорняков. Теперь оставалось только грамотно его исполнить и разом решить сразу две насущные проблемы.

Кладовщик обыденно развалился в гамаке и лениво раскачивался. Он встретил гостей вялым взмахом. Рядом сидел взволнованный Хорвис. В отличие от своего единомышленника, горе-художник поклонился и пожелал всем сухо «доброго утра», за что Кагбус вознаградил его косым взглядом. Однако хмурые складки быстро разгладились, чейнджлинг широко зевнул, сладко причмокнув.

— Мне так хочется упасть ниц, но я только поел и боюсь не подняться. Зайдите через часок, и я выкажу все полагающиеся почести, ваше высочество, — произнёс он вызывающе безразлично, выдавив кислую улыбку. — Чем обязан вашему визиту?

— Ума после вчерашнего у тебя не прибавилось, — бросила королева серьёзно. — Странно было ожидать иного.

— Как самокритично.

— Опять ты начинаешь? — нахмурился Торакс. — Неужели ты так ничего…

— Сильную речь вчера толкнул, хвалю, — перебил Кагбус. — Жалко, что это лишь пустой трёп от подлизы королевы... Или ты и правда думал, что двухминутная речь заставит меня и остальных закрыть глаза на проблемы? Извини, но мы — здравомыслящие чейнджлинги, а не безмозглые личинки.

Кризалис покосилась на Торакса. Бывший правитель улья обескуражено взирал на наглеца, беззвучно двигая ртом. Едва ли его игнорировали в первый раз, но подобный плевок в душу, похоже, был для него в новинку. В другой ситуации королева с радостью попыталась поставить выскочку на место грозной речью, однако сейчас ей в последнюю очередь нужно было открыто ругаться.

— Острый язык тебе ещё пригодится, — ограничилась она высказыванием. — Я пришла не выслушивать твои бредни, а посетить склады.

Кагбус подозрительно прищурился, но вскоре напряжение сменилось привычным безразличием с примесью презрения.

— Ух ты, я и подумать не мог, что ты можешь притащиться по какому-никакому, а делу, — фыркнул он, махнув копытом. — Идите.

— Ты пойдёшь с нами.

— М-м-м… нет, не хочется. Знаешь ли, я только поел…

— Это не просьба, а приказ твоей королевы, — произнесла Кризалис повелительным голосом. — Я пришла проверить твою работу, а также оценить текущее состояние запасов улья.

Кагбус нахмурился.

— Ты признал мою власть, как и каждый чейнджлинг в рое, и обязан подчиняться моим приказам, — продолжила она с нажимом. — Ты боишься сесть в лужу перед королевой? Или тебе есть, что скрывать от меня на складах?

Кризалис бросила мимолётный взгляд на Хорвиса. Чейнджлинг напряжённо наблюдал за разговором, покусывая нижнюю губу.

— Ну ты и сказанула, — нарушил томительное молчание привычно-беспечный голос Кагбуса, однако от слуха Кризалис не ускользнули недовольные нотки. — Так уж и быть, проведу экскурсию. Первую бесплатно, насчёт остальных договоримся.

Чейнджлинг со сладким зевком потянулся, блаженно хрустя косточками, звонко причмокнул и начал медленно вылезать из гамака. Будь они наедине, Кризалис сразу бы сорвала крепления, но Хорвис непременно всё расскажет другим недовольным и выставит её в дурном свете. Торакс наблюдал за происходящим с насупившейся мордой и хмурым взглядом. Королева приятно отметила, что ему всё-таки хватило терпения не вестись на явные провокации, как она его и просила.

— Совсем жиром заплыл, — усмехнулась Кризалис. — Тебе нужно больше двигаться.

— Мне и так нормально.

— Рой тебе в этом поможет, хочешь ты того или нет.

Чейнджлинг бросил подозрительный взгляд в сторону королевы.

— Свободен, Хорвис, — приказала она.

— Эй, постой. Почему это он должен уйти? — возмутился Кагбус. — Тогда и Торакса отсылай.

— Ты отвечал за склады передо мной, а я — перед всем роем, — вставил недовольным голосом бывший правитель улья. — А Хорвис тут только гость.

Пока горе-художник растерянно бегал взглядом по собравшимся, а кладовщик соображал, королева направилась к складам. Торакс двинулся следом. Вскоре за спиной послышался цокот, и Кагбус поравнялся с Кризалис. Его кислая мина заставила её улыбнуться, однако ухмылка быстро уступила место серьёзности.

Склады представляли собой маленькую пещеру, откуда можно было попасть в несколько небольших залов, соединённых узкими коридорами.

Первым делом Кризалис посетила вещевой склад. Выслушивая вполуха доклад Торакса о помощи, которую Эквестрия оказывает рою, она бегала взглядом по длинным полкам, созданным из застывшей слизи. Большую часть занимали украденные вещи — начиная от предметов личной гигиены и заканчивая простыми музыкальными инструментами, — которые использовались для обучения охотников, чтобы во время заданий не случилось казусов. Затем Торакс провёл Кризалис в следующий зал, где чейнджлинги устроили библиотеку, и продолжил рассказ. Книг оказалось заметно больше, чем запомнилось королеве, их распредели по секциям. Помещение оборудовали несколькими столами, правда, по словам Торакса, чейнджлинги предпочитали брать книги с собой, а главным посетителем был Нарбус, который набирал стопки для учеников.

— И что я тут забыл? — проворчал Кагбус.

Кризалис постоянно ловила на себе его недоверчивый взгляд, в котором с каждой минутой всё сильнее ощущалось напряжение. Она ловко скрыла улыбку под маской серьёзной сосредоточенности и спокойно произнесла:

— Обо всём этом должен был рассказывать не Торакс, а именно ты.

— С какой стати? Я не отвечаю за отношения с Эквестрией.

— Ты отвечаешь за склады и обязан знать: что, где и когда. Но раз Торакс вызвался сам и у меня не возникает вопросов, я не стану тебя обвинять, — ответила она. — Довольно. Теперь посмотрим запасы еды.

Чтобы попасть в продовольственную часть складов, пришлось спуститься ниже основного уровня. Солнечный свет не проникал в эту часть улья, и зал приходилось освещать с помощью магии. Прокормить огромный рой всегда было непростой задачей. Собирателям приходилось ежедневно трудиться и рисковать своими жизнями в Каменном лесу. По утрам полки всегда были завалены вчерашней добычей, за день они стремительно пустели, а к вечеру вновь заполнялись.

Буквально только что рой позавтракал, однако оставшейся еды едва ли хватит до вечера.

— И как это понимать? — нахмурилась королева, обернувшись к Кагбусу.

— Что я уже натворил? — сыронизировал он.

— Не прикидывайся личинкой, ты отлично понимаешь, что я имею в виду.

— Да откуда мне знать, что тебе в голову взбрело, — хмыкнул чейнджлинг. — Еда на месте? На месте. Кто-то тайком её ворует? Да нет… Или ты так на меня намекаешь?

— Думаю, нашу королеву беспокоит кое-что другое, — сказал Торакс сомнительно.

Кризалис забегала взглядом по обоим чейнджлингам. Первый недовольным взглядом буравил её в ответ, глаза второго растерянно бегали по сторонам.

«Неужели они оба не видят?»

— Почему на полках так мало еды? — спросила королева прямо.

— Так из-за этого весь сыр-бор? — фыркнул Кагбус. — И почему это сразу мало? Достаточно. Наши бравые собиратели ещё принесут.

— Её не хватит на обед.

— Да хватит всё.

— Всегда можно взять немного из прошлогодних запасов, — вставил Торакс.

— Прошлогодних? — нахмурилась Кризалис. — Покажите мне эти запасы.

— Да пожалуйста, — хмыкнул Кагбус и быстро пошёл вперёд, проворчав себе под нос: — Скорее бы это закончилось.

Каменный лес круглый год предоставлял чейнджлингам пропитание, однако в период холодов и сезоны дождей еды становилось крайне мало, а голодных хищников — опасно много. Поэтому в разгар созревания каких-либо плодов, роста грибов или появления жирных жуков рой засушивал или мариновал добычу.

— Вот, ещё полным-полно еды, — заявил Кагбус недовольным голосом. — Успокоилась?

Кризалис пристальным взглядом осмотрела полупустые полки. Если питаться исключительно этими запасами и не шиковать, то их хватит от силы на пару недель.

— Вижу, вы часто берёте еду отсюда, — заявила она хмуро. — Это до добра не доведёт.

— Но мы всегда используем прошлогодние запасы, — несмело возразил Торакс. — К тому же у нас есть сад.

— Сейчас пользы от сада ничтожно мало. Пройдёт немало лет, прежде чем он сможет даже частично заменить Каменный лес.

— Понимаю, просто привёл в пример… А так, наверное, соглашусь, что мы злоупотребляем…

— Почему здесь только прошлогодние запасы?! — возмутилась она, угрюмо посмотрев на чейнджлингов. — Сейчас уже заканчивает плодоносить ванша, а я не вижу ни одной свежевысушенной ягоды. Где связки грибов-карди? Красной зимохи? Где всё это?

Кладовщик только фыркнул и отвернулся, а бывший правитель улья издавал нечленораздельные звуки. Кризалис развернулась и стремительно прошла в следующий зал. Однако не успела она переступить порог, как застыла в изумлении. Огромный склад пустовал. На стенах и потолке остались лишь сгустки засохшей слизи — крепления для специальных коконов, в которых хранились маринованные продукты.

Королева обескуражено водила взглядом по сторонам, пока расколотые шоком тревожные мысли собирались воедино. Вдруг в голове словно щёлкнул переключатель. Удивление моментально сменилось яростной гримасой, щеки запылали, а глаза налились кровью. Кризалис резко развернулась и вернулась к дожидающимся её чейнджлингам.

— Вы умом тронулись?! — разразилась она гневом. — Где запасы?!

Торакса буквально передёрнуло. Бедняга забегал взглядом в поисках спасительного ответа, выдавая нечто нечленораздельное. Кагбус дрогнул и напрягся. Однако вскоре на его морде появилась кривая ухмылка, и он лукаво покосился на растерянную физиономию бывшего правителя роя.

— Что ты улыбаешься? — Королева метнула грозный взгляд на кладовщика. — Отвечай!

— А я тут каким боком? — возмутился он. — Это Торакс виноват!

— Ты отвечаешь за склад!

— И что с того? Разве со склада никто не ворует?

— Почему нет свежих запасов?

— А я знаю, что ли?! — огрызнулся Кагбус. — Что ты ко мне пристала со своими запасами? Иди вон к собирателям доёбывайся! Пусть лучше работают.

Королева зверем смотрела на возмущённую морду наглеца. Он не прикидывался безмозглой личинкой, а действительно не видел своей вины. Ей захотелось высказать этой пародии на чейнджлинга всё, что она о нём думает; ей захотелось морально раздавить этого зазнавшегося наглеца, унизить и опустить; ей захотелось схватить и размазать эту нахальную морду по стене, как кусок дерьма!

«Нет!.. Нельзя!.. Не здесь и не сейчас… Это мой шанс… Нужно только успокоиться!..»

Кризалис закрыла глаза, мысленно считая до десяти и обратно, как советовал ей Литарис. Кагбус не упустил шанса прокомментировать происходящее, постоянно добавляя: «я, что ли…». Она всеми силами старалась игнорировать откровенную провокацию… или беспросветную тупость?  Неважно.

Щеки королевы полностью так и не остыли, колокольный звон в ушах только слегка притих, а пылающая в глазах ярость лишь не превратились в неконтролируемый пожар.

— Если ты не придумала ещё нелепые обвинения, то я пойду. Знаешь ли, у меня сейчас по графику…

— Ты уйдёшь, только когда я тебе позволю! — раздался повелительный голос королевы.

Каким бы недовольным и возмущённым не выглядел Кагбус, но к ней он развернулся.

— Почему нет новых запасов?

— Я тебе, что ли, их собирать сам должен, всё резать, сушить и складывать?!

— Ты обязан следить за состоянием склада и докладывать о любых проблемах, — заявила она, обернувшись к Тораксу. — Сколько раз он сообщал о проблеме?

Бывший правитель улья бледный, словно кусок мрамора, дрожащим голосом произнёс:

— Ни разу.

Кризалис метнула взгляд на Кагбуса.

— Какие у тебя оправдания?

— А чего это я должен оправдываться? — фыркнул чейнджлинг. — Этим вообще должен заниматься правитель или кто-нибудь из собирателей.

— Это входит в твои обязанности.

— Ничего не знаю. Сколько заведую складом, ни разу таким не занимался. — Он подозрительно посмотрел на королеву. — И знаешь, что-то я не припомню, чтобы ты хоть раз меня за это упрекала. Что за двойные стандарты?

— Потому что при моём правлении у роя никогда не возникало подобных проблем.

Кризалис бросила гневный взгляд на Торакса, который лишь виновато опустил голову. Зелёные глаза ещё раз забегали по полупустым полкам, где лежали только прошлогодние запасы.

— Покажи мне книгу учёта, — потребовала королева. — Или ты и это не считаешь своими прямыми обязанностями?

Кагбус фыркнул и поплёлся к выходу, постоянно что-то бурча себе под нос.

— С тобой я поговорю отдельно, — пригрозила королева своему предшественнику. — Идём.

Чейнджлинги вернулись в основной зал. Кагбус достал из-под гамака большую стопку скреплённых листов, поставил на стол и пошёл обратно.

— Я тебя ещё не отпускала, — заявила королева.

— Я могу и отсюда слушать и отвечать, — бросил он недовольно. — Больше нам ходить некуда.

— Нет, ты останешься здесь.

— Я и так здесь.

Стоило чейнджлингу только подойти к гамаку, как рог Кризалис загорелся, опоры лопнули, и листья драконьего папоротника упали на пол.

— Ложись, — кисло ухмыльнулась королева.

— Как жеребёнок, — сыронизировал Кагбус. — Неудивительно, что даже этому псевдо-гению удалось тебя облапошить… Кстати, уже отыскала козни белой бестии? Успела обрубить её длинные щупальца?

Кризалис на мгновение растерялась. За последнее время Литарис стал для неё больной темой. Уже утром принёсшая завтрак Карлис поинтересовалась: правда ли, что о нём говорят в рое? У королевы не нашлось ответа тогда, не было его и сейчас. Она не могла поверить, что столько раз доказывающий свою преданность идеалам роя, неоднократно проявивший ум и смекалку, единственный, пришедший ей на помощь чейнджлинг специально её обманул. Однако она не могла оправдать его заблуждения слепым фанатизмом или банальной тупостью. Кто-кто, но только не Литарис. Так почему он поведал о плачевном состоянии улья, помог открыть глаза на её собственные проблемы и убедил отказаться от мести и вернуться домой, но при этом обманул с происками Селестии? И похищение принцессы Луны было, по сути, его идеей…

Кризалис мотнула головой. Сейчас не время и не место для размышлений.

Королева принялась изучать записи. Она сразу пролистала старые и остановилась на новых. Торакс правил ульем несколько месяцев, однако все заметки уместились всего на десятке листов, причём последняя датировалась двухнедельной давностью.

— Почему ты не ведёшь учёт?

— Никто не требует, вот я и не веду, — ответил Кагбус, пытаясь закрепить гамак на стене. — К Тораксу все вопросы.

Кризалис даже не взглянула на бывшего правителя улья. Всё внимание сосредоточилось на ярко-красном наглеце, который даже не удосужился посмотреть на неё. Желания поставить ничтожество на место сгустком грозных слов подступило к горлу. Однако Кризалис сдержалась. Она прекрасно понимала, что Кагбус сейчас только и ждёт повода для ссоры.

— Когда я переводила тебя из охотника в кладовщика, то ориентировалась на простоту работы. Но, видимо, для такого уникума в рое существует только одна достойная должность, — заявила королева, хмыкнув. — Не опаздывай на обед, там тебя ждёт маленький сюрприз. Как и остальных.

Кагбус резко обернулся с угрюмой физиономией.

— Что ты задумала?

— Навести порядок в нашем доме.

Пропуская мимо ушей очередной упрёк наглеца, Кризалис с гордо поднятой головой удалилась вместе с Тораксом.

— Найди Флоус, Гринтикса и Хорвиса. Ах да, разбуди ещё Фаринкса, хватит ему по ночам дежурить. Жду вас всех в своих покоях через полчаса, — приказала королева, когда они остались наедине. — И сделай ты уже морду попроще. Я не собираюсь тебя хлестать за ошибки как лидера!.. Но ты должен хорошо подумать и рассказать мне обо всех проблемах роя. Всех! Ясно тебе?

Торакс кивнул.

— Отлично, тогда жду вас в своих покоях. Не задерживайся. У нас сегодня важный день, и каждая минута на счету. Всё. Чего стоишь?

Кризалис проводила недовольным взглядом быстро удалившегося чейнджлинга, покачала головой и побрела в свою комнату, погружённая в раздумья.

«Сегодня я покажу этому наглецу и всему рою, кто здесь настоящая королева!»

Рой в полном составе никогда не собирался за обедом: одни приходили раньше, другие задерживались, а собиратели и вовсе трапезничали в Каменном лесу. Можно было выступить после ужина, однако тогда план начинал работал только на следующее утро, а королева не собиралась давать недовольным время собраться и всё обдумать. Чтобы чейнджлинги не разбрелись, Торакс по её велению периодически просил всех после обеда задержаться.

Кризалис быстро расправилась с сытным блюдом и задумчиво наблюдала за верноподданными, постепенно заполняющими столовую. Так получилось, что чейнджлинги занимали столы в разных частях зала, оставляя посередине пустое место.

Кагбус, как обычно, собрал вокруг себя единомышленников. К еде он почти не притронулся, безумолку разговаривал и бросал хмурые взгляды в сторону Кризалис. Историю на складах наглец явно извратил, выставив её в дурном свете и опустив собственное невежество. Собравшиеся чейнджлинги развесили уши и восторженно вникали вранью своего новоиспечённого лидера.

Другая часть роя выглядела обеспокоенно, хотя некоторые по-прежнему улыбались королеве. Кризалис смотрела на верноподданных спокойно, полагая, что всему виной банальное волнение или любопытство, а вовсе не гнев или несогласие.

Сама Кризалис восседала за центральным столом в конце столовой. По правое копыто от неё трапезничал Торакс, Флоус и Гринтикс, по левое — Фаринкс и Нарбус. Обычно они занимали места среди друзей, но сегодня королева приказала им побыть рядом с ней. Она поведала им свой план, они вместе его обсудили, местами доработали, и теперь вшестером должны были реализовать. Большинство так или иначе посчитало идею рискованной, даже сама Кризалис прекрасно понимала, что задуманное может обернуться ей боком на решающем собрании, до которого осталось чуть больше недели. Однако в то же время чем дольше она наблюдала за царящими в улье настроениями, тем сильнее убеждалась в необходимости решительных действий.

Наконец рой собрался. Королева поднялась и потребовала тишины. Правая часть зала сразу умолкла, когда переговоры в левой затихли лишь после того, как рот закрыл Кагбус.

Королева начала выступление с короткой речи о важности сегодняшнего дня и ожидающих весь улей переменах. Монолог встретили как без восторженных аплодисментов, так и громких высказываний против. Кризалис передала слово Флоус. Садовница долго и увлечённо рассказывала о важности сада, упомянула некоторые проблемы и заявила, что нуждается в помощи. Затем уже сама королева объявила, что десять чейнджлингов с этого момента переходят под управление Флоус. Большинство кандидатур выдвинула садовница, однако двух помощников выбрала сама королева. Она не без радости смотрела, как поднимаются сидевшие рядом с Кагбусом чейнджлинги, обескураженно смотря по сторонам и повержено садятся на место.

После Кризалис пригласила подняться Гринтикса. Строитель выступил с речью о важности перестройки, ремонта и расширения улья. Он рассказывал не так уверенно, как его предшественница, и распылялся ненужными подробностями ещё сильнее, чем садовница. Затем королева объявила о назначении Гринтикса главным строителем и перечислила чейнджлингов, которые отныне переходили под его управление. Добавлять новых к старому списку, куда и без того входило двадцать чейнджлингов, она не стала. Большинство просто молча вставало, однако один из окружения Кагбуса неожиданно подал голос:

— Почему я должен там работать?

— Ты занимался стройкой всю свою жизнь и выполнял свою работу хорошо, — уверенно заявила королева. — Что-то изменилось?

— А может, мне она больше не нравится? Может, я хочу заниматься чем-нибудь другим?

— И чем именно?

Оглис немного замялся, но взглянув в сторону Кагбуса, который ему кивнул, с толикой робости заявил:

— Мне нравятся танцы.

— Никто не запрещает тебе танцевать в свободное время, — спокойно ответила королева. — Но это не может быть основным занятием.

— Почему? Я люблю танцевать!

— И какая польза от твоих танцулек для роя?

— Она… — Чейнджлинг завертел головой по сторонам. — А какая польза от пения Карлис? А?

По залу побежало перешёптывание.

— Начнём с того, что у Карлис отличный голос и хорошие песни. Они способны поднять настроение всему рою, помочь отдохнуть после тяжелого дня. — Кризалис нашла взглядом голубую мордочку певицы и улыбнулась. — А некоторым даже помогает переосмыслить его жизнь.

— А может быть…

— Не перебивай свою королеву!

Чейнджлинг дрогнул, а зал моментально погрузился в вязкую тишину.

— Итак, — продолжила она спокойнее, — даже она с её талантом всё равно занимается пением в свободное от работы время. Ведь так?

Карлис робко поднялась. Её глазки забегали по сторонам, а мордочка покраснела под натиском всеобщего внимания.

— Да, — наконец выдавила она, дождалась кивка от королевы и сразу присела.

— Чем ты её лучше? — с нажимом спросила Кризалис.

Споривший не спешил отвечать.

Королева довольно хмыкнула и уже собиралась продолжить, когда неожиданно поднялся Кагбус. Наглец живо приковал к себе внимание собравшихся и уверенно заявил:

— Какая разница, чем занимается Карлис. Если она хочет работать, а только после заниматься любимым делом, то пусть занимается. Кто её знает, может, на самом деле она просто боится возразить… А если Оглис будет так уставать на работе, что уже не останется сил на хобби? А если ему попросту не нравится его работа?

— Я не позволяла тебе говорить, — нахмурилась Кризалис.

— А мне нужно твоё разрешение, — фыркнул Кагбус. — У нас, знаешь ли, свободный рой. Хочу — говорю, хочу — молчу. Или напомнить про договор?

По залу вновь побежали переговоры, однако это был уже не шёпот. Кризалис рассерженно смотрела на наглеца, который в ответ лишь довольно ухмылялся.

— Ваше величество, позвольте мне предложить? — произнёс Нарбус, поднявшись.

Королева хмуро кивнула.

— У меня есть предложение…

— Только давай без своих нравоучений, хорошо? И если уж собрался…

— Закрой свой рот, личинка! — раздался громогласный голос Нарбуса. — Если для тебя чейнджлинг, благодаря которому ты появился на этот свет, ничего не значит, то прояви уважение к тому, кто помогал тебе всю жизнь. Без меня ты бы так и остался необразованным уборщиком, способным только томно вздыхать от рассказов о чудесах мира!

Кагбус растерялся, а зал моментально затих.

— Итак, я продолжу, — сказал Нарбус тише, но с прежней уверенностью. — Рой сильно изменился за последнее время. У многих из нас появились другие занятия и больше свободного времени на старые увлечения. И раньше находились недовольные своей основной работой, а сейчас и подавно. Я не вижу в этом ничего плохого, скажу больше, я считаю, что каждый должен по возможности заниматься любимым делом, которое у него получается. Однако это не должно идти во вред рою.

Чейнджлинг выдержал небольшую паузу. Возражений не последовало, и он продолжил:

— Итак, моё предложение: каждый чейнджлинг должен иметь право сам выбирать место работы, но с рядом условий. Во-первых, его занятие должно приносить пользу рою и уж тем более никоим образом не вредить. Во-вторых, чейнджлинг обязан найти себе замену, которая будет хорошо выполнять его старую работу. И, наконец, он должен быть готов заняться любой другой работой, даже если она ему противна, однако важна рою. Разумеется, лишь временно… — Нарбус тяжело вздохнул и честно заявил: — Признаться, я бы добавил сюда ещё несколько пунктов, но все они противоречат договору, который ныне лежит в основе нашей жизни и власти королевы. У меня всё, благодарю за внимание.

Кризалис окинула взглядом зал. Чейнджлинги перешёптывались и переглядывались, но никто открыто не возражал. Даже Кагбус в конце концов с недовольной мордой молча сел. Она покосилась на Нарбуса. Его выступление планировалось позже, однако сейчас, возможно, он подобрал для своей речи идеальный момент. Их взгляды пересеклись. Чейнджлинг самодовольно улыбнулся, подмигнул ей и прошептал: «А мой язычок всё также хорош». Кризалис только покачала головой, тяжело вздохнула и продолжила:

— Теперь неприятные новости. Как я сегодня выяснила, рою не хватает еды.

По залу сразу побежало перешёптывание.

— Вернее, собиратели не справляются со своей работой, поэтому приходится пользоваться прошлогодними запасами. А новые мы не делаем.

— А как же сад?

— У нас есть сад.

— Точно.

— Сейчас сад даже частично не может заменить Каменный лес, — заявила Кризалис. — Верно?

— Да, пока у нас всё не очень хорошо, — неохотно согласилась Флоус. — Поэтому мне и нужны помощники.

— Проблема с едой коснётся нас не сегодня, не завтра и даже не через месяц. Но если мы сейчас ничего не сделаем, то потом будет уже поздно, — продолжила королева, нахмурившись. — Я ещё не разобралась во всём полностью. Пока я не могу точно сказать, в чём главная причина случившегося: в мягкотелости вашего бывшего правителя, эгоизме нашего кладовщика или банальной лени собирателей.

Кагбус, на удивление, воздержался от ответных обвинений, хотя зверем смотрел на королеву.

— Мы ещё вернёмся к этому вопросу, когда я поговорю с собирателями и разберусь в ситуации полностью. Однако уже сейчас я могу уверенно заявить две вещи. Первое — я не собираюсь никого наказывать. Проблемы старого роя ушли вместе с его правителем, и нужно двигаться дальше. Второе — скорее всего, нам потребуется ещё собиратели. Я готова выслушать всех, кто захочет пополнить их ряды.

Королева выдержала небольшую паузу, наблюдала за переговорами среди чейнджлингов. Пришло время для главной части. Она собралась с мыслями, глубоко вздохнула и уверенно произнесла:

— Теперь поговорим об ещё одной насущной проблеме улья — вездесущие сорняки. — Она заметила, как несколько чейнджлингов уже собираются заговорить, и продолжила с нажимом: — Вы отлично знаете моё отношение к этой заразе, а я отлично знаю, как некоторые из вас любят эти милые цветочки. Вы можете ими любоваться, нюхать или даже есть, если вам так хочется. Пожалуйста, я не против, но только делайте это за пределами улья. А здесь этим сорнякам не место.

— Чем они тебе не нравится?

— Я не хочу их вырвать!

— Зачем нам это?

Кризалис выслушала ещё несколько возмущений из зала, не нашла ничего нового и повелительным голосом заявила:

— Сорняки быстро захватывают улей. Они не дают нам нормально работать, мешают ходить, постоянно цепляются…

— И что с того? — поднялся Кагбус. — Мне вот они нисколько не мешают.

— Если мы ничего не сделаем, то однажды проснёмся не в своём родном улье, а посреди Каменного леса. И это не образное выражение, — продолжила королева напористо. — А этот лес — вовсе не сказка. И его чудовища однажды могут перебраться сюда, где для них будет полно сладкой добычи.

— Что за абсурд? Я же не имею в виду забить на сорняки полностью. Разрастутся — вырвем. В чём проблема?

— Они разрушают улей! — вставила Флоус. — Они только кажутся безобидными и слабыми. На самом деле они могут расти даже в горах, их корни способны со временем разрушить даже камень. А некоторым и это не нужно, вспомнить хотя бы плавильный мох. Или ты забыл, почему мы назвал лес Каменным?

— Ну ты и сравнила, — отмахнулся Кагбус. — Наш улей и кусок скалы — это тебе не одно и то же. Ему эти жалкие сорняки нипочём. Хватит выдумывать. Так и скажи…

— Улей мёртв! — выпалила королева.

Слова звонким эхом отразились от стен, сливаясь с голосами чейнджлингов в единую волну, и унеслись в безмолвные дали, оставляя после себя лишь тяжёлую тишину.

Кризалис тяжело вздохнула. Ноющая пустота в груди, словно пожирающий изнутри голод, терзала душу. Ей так не хотелось вспоминать об этом, но ситуация вынудила. Вернее, один наглец. Королева метнула в его сторону озлобленный взгляд. Кагбус растерянно опустил глаза.

— Долгое время мне пришлось прожить вне стен улья, и я отвыкла просыпаться под стук его сердца. А вы все давно привыкли к мёртвой тишине нашего дома, — продолжила она тяжёлым голосом. — Однако проблема осталась, и мы лишь её не замечаем. Улей мёртв... — Королева тяжело вздохнула, заставляя себя продолжать. — И сейчас наш дом ничем не отличается от огромного камня, которые разбросаны по Пустошам. Камней, которые когда-то уничтожил лес. И если сейчас мы закроем глаза на сорняки, то рискуем обречь наш дом на ту же участь… Нравятся вам эти цветы или нет, но мы обязаны очистить наш дом от них…  

Кризалис выдержала небольшую паузу, собираясь с мыслями. Никто не нарушил звенящую тишину.

— Работать будет каждый, кроме собирателей. Я разобью всех на группы и за каждой закреплю свой участок. Справитесь за сегодня — отлично, скорее вернётесь к своим делам. Будете возиться целую неделю — ваши проблемы, помощи не ждите.

Королева начала распределение. Она старалась придерживаться честного принципа и не собиралась отправлять, например, Флоус и её помощников убирать заросшую улицу, а Кагбуса и компанию его единомышленников — прохлаждаться в чистеньких коридорах возле сада. Постепенно очередь переходила от лояльных к власти королевы чейнджлингов к недовольной половине. Хмурые мордочки попадались на глаза всё чаще, а возмущённые высказывания стабильно раздавались через каждые несколько имён, хотя никто не отказался от работы. Наконец речь зашла о наглеце. Ему и его команде предстоял убрать самый заросший участок улья. Высказывания зазвучали сразу же, а когда королева огласила список работников, то вся левая часть улья буквально загудела. Кризалис хотела повысить тон и призвать всех к порядку, когда среди толпы поднялась ярко-красная фигура, и галдёж сам затих.

— Похоже, наша королева решила заставить нас пахать больше всех…

Со всех сторон послышались возгласы одобрения.

— Да хватит вам! Сколько можно кричать? Голова уже трещит! — прикрикнул Кагбус, и зал сразу погрузился в тишину. Чейнджлинг лукаво улыбнулся и удивительно спокойным голосом, в котором даже прозвучали нотки покорности, заявил: — Не думаю, что это честно… Но раз таков приказ нашей королевы, и это всё во благо роя, то так уж и быть, я поработаю. И остальным советую.

Слова звонким эхом отразились от стен и затихли в глубине зала. Кагбус кротко кивнул и присел. Чейнджлинг начали обескуражено переглядываться и перешёптываться.

— Но разве…

— Один раз ради роя можно и засунуть свою хотелку куда подальше! — повысил тон Кагбус. — Зачем рыть себе яму? Я хочу спасти свой дом. А ты нет?

Подавший голос чейнджлинг опустил взгляд.

— Давайте только поскорее покончим с этим трёпом и начнём работать, — продолжил Кагбус. — У меня были планы на завтра.

Кризалис сверлила наглеца подозрительным взглядом, а он лишь лукаво улыбался, словно открыто бросал вызов. Глупо было осознано идти прямо в ловушку, однако наглец не оставлял иного выбора, ведь в глазах остальных он смиренно подчинялся приказу.

Молчание затянулось. Кризалис обречённо вздохнула и неохотно продолжила.

Вскоре закончив распределение, она объявила, что верноподданные могут приступать, и чейнджлинги стали расходиться, бурно обсуждая случившееся. Кризалис попыталась найти взглядом Кагбуса, но ярко-красная фигура чудесным образом растворилась в потоке пёстрых цветов.

«Что ты задумал?»

Королева решила обойти весь улей, чтобы убедиться, что все добросовестно исполняют свою работу. В одном месте её встречали улыбками, в другом — хмурыми мордами. Однако лентяев не было. Даже группа Кагбуса с возмущениями и косыми взглядами, но трудилась. Кризалис провела рядом с наглецом немало времени, делая вид, словно наблюдает за их работой. На самом деле она пыталась проникнуть под маску кислой ухмылки наглеца и раскусить его план, однако чейнджлинг оказался крепким орешком. В конце концов, Кризалис пришлось уйти.

Продолжая проверять качество выполнения работы, королева постепенно спускалась в нижние этажи улья. Убедившись в добросовестном старании последней группы, она не захотела сразу возвращаться и решила немного побыть наедине со своими мыслями.

Из размышлений Кризалис вырвала внезапно возникшая перед носом стена, в которую она едва не упёрлась мордой. Королева попятилась и растерянно закрутила головой по сторонам. Пустой коридор поглотила вязкая тишина и затянул холодный полумрак. Эта часть улья плохо вентилировалась, поэтому воздух здесь стоял затхлый. Кризалис задумчиво хмыкнула. Она бесцельно бродила по улью и могла прийти куда угодно, однако ноги сами принесли её именно сюда. На первый взгляд стена казалась непроходимой преградой, однако перед королевой был вовсе не тупик.

В голову сразу пришли мысли о мёртвом улье, и его остановившимся сердце. Кризалис печально вздохнула. Ей никогда не хотелось туда заходить, а сейчас и вовсе в груди словно возникла бездонная дыра, постепенно затягивающая душу. Однако рано или поздно ей всё равно придётся сюда прийти и собственными глазами увидеть сердце. Так почему бы не сделать это сейчас, когда сама судьба привела её сюда? Не терзаться днями страхом неизвестности и искать решения проблем?

«Я должна это сделать!»

Рог королевы засиял. Первые секунды ничего не происходило, но вот в стене появилось маленькое отверстие и начало быстро увеличиваться. Вскоре на месте казавшейся непреодолимой преграды образовался проход. Кризалис сразу отошла назад и прикрыла нос, однако в ноздри всё равно ударил едкий запах тлена и разложения. Королева хрипло закашляла, слёзы брызнули из глаз, размыв картинку тёмного мира.

«Если ничего не произойдёт, я уйду».

Неожиданно вонь начала быстро исчезать, словно коридор резко проветрился. Кризалис вытерла слёзы и вздохнула полной грудью. Воздух казался всего лишь слегка затхлым — даже в глубине шахт под Кантерлотом дышать было намного сложнее. Взгляд метнулся в сторону прохода.

«Может, всё намного лучше, чем я думаю?»

Собравшись с духом, она зажгла на кончике рога тусклый огонёк и шагнула во мрак.

Каждый чейнджлинг спускался сюда один раз за всю свою жизнь и никогда больше не видел света дня. И только королеве приходилось бывать здесь неоднократно и позволялось возвращаться из мира тьма. Здесь царила смерть, но вместе с ней кипела и жизнь. По крайней мере, так было когда-то…

Не успела Кризалис переступить порог, как едва не споткнулась. Взгляд метнулся вниз, и зелёный свет выцепил во мраке чёрный камень. По острым, словно пасть острозубых гор, граням он напоминал отколовшийся кусок породы. Однако это было нечто иное. Кризалис зажгла свет ярче и присмотрелась. Внутри виднелся замурованный обломок крыла чейнджлинга. Королева тяжело вздохнула, аккуратно перешагнула через осколок гроба и осторожно пошла вперёд. Раньше ноги сразу ощущали вибрацию, а уши улавливали приглушённый стук. Теперь кругом царила лишь тишина, а под копытами лежал неподвижный камень.

С тяжёлым сердцем она смотрела на новые обломки, в которых смутно проглядывались части тел чейнджлингов. Кризалис сделала свет ещё ярче и замерла. Весь пол был усыпан чёрными «камнями», словно безжизненный берег холодной галькой. Ледяная дрожь пробежала по спине, к горлу подступил противный ком. Обречённый вздох вырвался изо рта Кризалис, и она поникла.

Сердце роя было одной из главных загадок роя. Могила множества поколений чейнджлингов из глубокой ямы превратилась в сердце улья. Как оно работало и почему вообще появилось? Вопросы веками оставались безответными. Однако никто толком и не пытался найти объяснение. Чейнджлинги знали о сердце только по рассказам королевы и ходящим среди роя легендам, а сама она давно оставила попытки разгадать его тайну. Сердце давало жизнь всему улью, блокировало влечение чейнджлингов, помогая королеве контролировать их численность, и создало могущественный трон, испокон веков защищающий рой. Сердце требовало лишь любовь и новые тела умерших, давая шанс чейнджлингам и после смерти служить рою. Сердце возвышалось каменным исполином и билось в ритме жизни роя. А теперь…

«Лишь груда камней...»

Кризалис медленно прошла вперёд. Яркий свет потускнел, и мрачные тени потянулись холодными лапами смерти со всех сторон. Она аккуратно убрала несколько осколков в сторону, стараясь не всматриваться в их мрачные очертания. Весь пол под ними покрывала огромная паутина трещин. Через неё Кризалис не могла ничего рассмотреть и не особо старалась увидеть. С материнской любовью дрожащими копытами она осторожно провела на поверхности могилы. Раньше сердце буквально билось и источало тепло, но сейчас это был лишь безжизненный камень.

Тишина оглушала. Ледяная дрожь волнами бежала по спине. Затхлый воздух сжимал пересохшее горло смертельной удавкой. От яркого пламени остался лишь тусклый уголёк на кончике рога, и вязкая темнота почти затопила зал. Кризалис пошатнулась, медленно попятилась и вдруг едва не споткнулась. Словно получив пощёчину, она резко опомнилась и закрутила головой по сторонам.

«Всё, хватит с меня, — решила она. — У меня есть дела».

Кризалис резво направилась к выходу, осторожно переступая через чёрные осколки под ногами. Оказавшись в коридоре, она сразу начала закрывать вход. Стена поддалась не сразу, и дыра затягивалась мучительно медленно. Наконец проход исчез. Звенящую тишину нарушили далёкие голоса чейнджлингов. Королева выдохнула. Она бросила последний взгляд на дверь, смахнул пот с морды и быстро пошла обратно.

Тяжёлые мысли сразу заполонили голову. Однако Кризалис не успела толком погрузиться в пучину раздумий, как впереди послышались шаги. Вскоре перед ней остановилась запыхавшаяся Карлис. Выглядела она взволнованной и растерянной.

— С вами всё хорошо? — побеспокоилась певица.

Королева попыталась придать голосу уверенный тон, но он всё равно дрогнул.

— Да, всё отлично… Что-то случилось?

— Кагбус…

Карлис давно закончила короткий рассказ и теперь плелась позади. Или где-то отбилась? Кажется, чьи-то шаги слышались за спиной, но это мог быть любой другой чейнджлинг… Неважно!

Кризалис встречала верноподданных, беглыми кивками, а порой и вовсе проходила мимо. Все кругом усердно работали. Или только делали вид, пока она была рядом… Неважно!

Кто-то пристал к ней с разговором про собирателей. Кажется, чейнджлинг хотел к ним присоединиться или просто жаловался на свою работу? Похоже, всё-таки первое… Неважно!

«Сегодня этот наглец у меня договорится! Я поставлю его на место! Чего бы мне это ни стоило!»

Кризалис выскочила на улицу. Заросли вездесущих сорняков как ни в чём не бывало захламляли площадку перед ульем, безмятежно колышась на прохладном ветру. Прямо за зелёной преградой слышались весёлые голоса чейнджлингов и их дружный смех. Препятствие можно было обойти, но королева принялась пробираться напрямик. Затрещали ветки и полетели листья. Звуки праздной суеты сразу затихли.

На появившуюся в только что образованном проходе Кризалис уставилось несколько десятков удивлённых глаз. Часть чейнджлингов сидела поодаль от остальных, другие разлеглись на земле совсем рядом, оставшиеся просто бродили — и никто не работал. Пламенный взгляд королевы быстро заметался среди бездельников и застыл на ярко-красной фигуре. Кризалис быстрым, тяжёлым шагом двинулась к ней. Мелькавшие по бокам чейнджлинги выдавливали кислые ухмылки и провожали её насмешливыми взглядами, в которых всё же чувствовалось напряжение. Кагбус развалился на куче травы, заложив ноги за голову, и пожёвывал тростинку. Он безмятежно приоткрыл один глаз, вяло махнул копытом и вновь зажмурился. Кризалис мрачной тенью нависла над наглецом, буравя его гневным взглядом.

— Ваше высочество, вы можете отойти? А то солнце загораживаете, — попросил преспокойным голосом Кагбус.

— Солнце загораживаю?! — буквально взорвалась Кризалис. — Ты… Встань!

— Ой, вы снова со своими манерами… — Он открыл глаза. — Ну ладно, не сердитесь. Сейчас.

Чейнджлинг лениво потянулся, блаженно простонав при звуках хрустнувших косточек. Словно жеребёнок, он зачмокал, потирая сонные глаза, плавно перевернулся на бок и нехотя поднялся.

— Ах да, точно. — Кагбус уронил голову, словно игрушка, и поднял взгляд. — Видите, как я вас уважаю.

— Заткнись!

Редкие переговоры за спиной моментально затихли. Наглец лишь безмятежно почесал затылок и широко зевнул. Кризалис зверем смотрела на Кагбуса. Её буквально трясло от гнева. В голову закрылась сладкая мысль: схватить эту жалкую личинку, прижать к земле и заставить умолять пощадить! Никто не посмеет её остановить. А наглец навсегда… Кризалис стиснула зубы. Нет. Нельзя.

— Что за цирк вы тут устроили? — продолжила она чуть спокойнее. — Почему отказываетесь работать?

— Никто не отказывается. С чего ты взяла? — удивился Кагбус. Он обвёл копытом округу. — Видишь, сколько уже сорняков вырвали? Вот! Теперь у нас перерыв. Мы славно поработали и славно отдохнём.

Кризалис глубоко задышала, стараясь не дать выхода эмоциям.

— Может, тебе тоже стоит отдохнуть? А то выглядишь паршиво: морда красная, одышка и всю трясёт. Совсем забегалась, бедняжка, о рое печёшься. А кто о тебе позаботиться? Давай, приляг и отдохни. Вот, я даже место уступлю, а сам пока пройдусь немного… Что ты так на меня смотришь? Я о твоём здоровье пекусь, а ты…

— Заткнись!

Кризалис грозной скалой нависла над удивлённым чейнджлингом.

— Живо работать!

— Нет.

— Что значит «нет»?!

— А то и значит! Я не буду работать, пока не отдохну.

— Ты… ты…

Кризалис стиснула зубы до боли в скулах. Обжигающий пар струями вырывался из ноздрей, горячая кровь пульсировала в висках, а удары сердца звоном отдавались в ушах. Губы наглеца тронула довольная улыбка. Он что-то беззвучно прошептал, словно бросал вызов: ну давай, попробуй сделать мне что-нибудь!

Рог королевы загорелся тусклым огоньком… и моментально потух. Кризалис закрыла глаза, глубоко вздохнула и выпустила горячий пар.

— И… как долго ты… — процедила она сквозь зубы, — вы все отдыхаете?

— Не знаю точно, — хмыкнул Кагбус. — Мы ещё немного поработали после твоего ухода, а потом решили сделать перерыв.

— Меня не было больше часа!

— Вот тебе и ответ.

Прохладный ветерок обдувал пылающую морду королевы, однако от одного её яростного дыхания грива колыхнулась сильнее, чем от любого его порыва.

— И вы ещё не отдохнули? — спросила она грозно. — Или сегодня вы уже не собираетесь работать?

Кризалис окинула взглядом чейнджлингов. Многие с интересом, а некоторые и с улыбками следили за перепалкой. Впрочем, стоило их взглядам встретиться, как ухмылка сразу пропадала с морды любого и глаза лентяя сразу отворачивались.

— Честно говоря, в такую жару у меня нет никакого желания работать. — Кагбус помассировал шею, тихо простонав. — Вечером — пожалуйста, а сейчас лучше отдохнуть. А то кто его знает, вдруг солнечный удар? Ты же о нашем здоровье печёшься? Тогда какие могут быть претензии? Верно я говорю?

— Да, точно.

— Конечно.

— У меня нога болит.

— Вот, видишь, как мы тут надрываемся ради роя? — воскликнул Кагбус, указав в сторону ноющего чейнджлинга. — Своё здоровье гробим, а ты отказываешься…

— Довольно! — громогласный голос Кризалис даже Кагбуса заставил напрячься. — Сейчас все вы встанете и продолжите работать. И что бы больше ни минуты отдыха до заката! Ясно вам?!

— Но… — послышался голос позади.

— Работать! — Кризалис метнула взгляд на Кагбуса. — А ты, жалкая личинка, только попробуй ещё раз подстрекнуть остальных!..

— Что тут происходит?

Королева резко обернулась на голос Торакса. Взволнованный бывший правитель улья вместе с грозным Фаринксом и выглядывающей из-за их спин напуганной Карлис быстро прошёл через выломанный в зарослях проход.

— Явились не запылились, — процедил Кагбус сквозь зубы, натянул подобие улыбки и произнёс громче: — Привет, Торакс. Слушай, наша королева опять мной недовольна. Даже не мной одним, а всеми нами. Может, ты…

— Не прикидывайся личинкой! — прикрикнул Фаринкс. — Живо за работу.

— Я не с тобой разговариваю.

— А я с тобой. И сейчас ты у меня договоришься!

— Уже копыта чешутся, да?

— Сейчас узнаешь!

— Иди зверей лови, — раздался чей-то голос из толпы.

— Кто это там такой смелый? А? — закрутил головой Фаринкс. — Ты? Или ты? Давай, выходи, сейчас и с тобой поговорим.

— Вау, ты умеешь разговаривать, не знал, — сыронизировал Гринтикс. — Эволюционируешь.

— Хватит вам! — вмешался взволнованный Торакс. — Давайте все успокоимся и поговорим. Мы же не дикие звери, а цивилизованные чейнджлинги. Неужели мы не можем всё решить мирным путем?

— Я пытаюсь, но наша обожаемая королева меня не слышит, — Кагбус фыркнул. — Или я прошу слишком многого, ваше высочество?

Кризалис чувствовала, как её вновь начинает трясти. Из последних сил сохраняя остатки самообладания, она грозно заявила:

— Ты отказываешься работать!

— Я требую заслуженный отдых, — возмутился наглец. — Или что, мы должны горбатиться тут, пока у нас ноги не отвалятся?.. Ты же специально отправили своих любимчиков, куда полегче, а всех недовольных… вернее, тех, у кого хватает смелости высказать своё мнение, пахать на улицу. Или станешь это отрицать?

— Любимчиков? Недовольных? Есть только трудолюбивые и лентяи! — фыркнула Кризалис. — И каждый отправился туда, где проводит больше всего времени. И если так получилось, что здесь больше всего работы, то это только ваша вина. Или ты хотел прохлаждаться в саду, пока Флоус и её команда будет надрываться здесь?

— Тогда какого хрена я здесь забыл, если моё место на складах?

— Там работы не меньше.

— Тогда и отправь меня туда, если разницы нет.

— Закрой свою поганую пасть, пока я тебе все зубы не выбил! — гаркнул Фаринкс, выходя вперёд. — Работать!

— Тебя не спрашивали, цепной пёс!

— Как ты меня назвал?

— Правда глаза колет?

— Хватит вам, хватит! — Торакс быстро обогнал Фаринкса и встал между двумя чейнджлингами. Кризалис вознаградила его испепеляющим взглядом. Бывший правитель улья напрягся, но попросил более или менее уверенным голосом: — Ваше величество, позвольте мне разобраться?

— Отойди, Торакс! Сейчас я ему…

— Успокойся, Фаринкс!

— Послушай своего братца, у него мозгов больше будет.

— Ну всё. Лучше беги!

Фаринкс резко застыл, готовый перевоплотиться.

— Хватит! — раздался повелительный голос королевы, и чейнджлинг замер.

Он в недоумении обернулся и поражённо произнёс:

— Ваше величество, его нужно наказать! Он смеет…

— Я сказала «нет!»

Обескураженный взгляд Фаринкса метался между грозной мордой Кризалис и вызывающей ухмылкой Кагбуса. Казалось, чейнджлинг сейчас нарушит приказ и набросится на наглеца. Однако он лишь недовольно фыркнул, кротко кивнул и отошёл, что-то бубня себе под нос.

Торакс благодарно улыбнулся Кризалис, поймал на себе её грозный взгляд и сразу начал. Он говорил серьёзным, чуть возмущённым голосом, однако не переходил на крик:

— Кагбус, почему ты начал возражать только сейчас? Да и все вы. Как понимаю, каждый недоволен, что он работает именно здесь? — Торакс повернулся к ярко-красному чейнджлингу. — Помнится, ты сам за обедом сказал, что ради роя можно и поработать немного. А что теперь?

— А я и не отказываюсь от своих слов, — заявил тот хмуро. — Ты, видать, не вдупляешь или специально прикидываешься дурачком. Так вот послушай: я не против поработать, если это действительно надо рою, но я не собираюсь пахать от рассвета до заката. Спасибо, уже пожил слугой, больше не хочу. Верно я говорю?

— Да.

— Точно.

— Так их, Кагбус!

— Так вот, — продолжил он уверенней, — я требую заслуженный отдых. Разве я много прошу?

— Всё должно быть в меру, — заявил Торакс. — А ты, как погляжу, отдыхаешь больше, чем работаешь.

— И что тут такого? Хочу отдыхать — отдыхаю, хочу работать — работаю, — фыркнул Кагбус. — Уберемся за день — прекрасно. Будем возиться хоть целую неделю — сами виноваты. Не мои слова.

— Ты искажаешь смысл себе в угоду!

— Или вы подстраиваете его под себя, —  контраргументировал Кагбус. — У нас же нет расписанного по часам распорядка дня, под которым я расписался. Так что не надо решать за нас. Хорошо?

Торакс немного замялся.

— Я, кстати, подумываю устроить тут небольшую площадку для игр. Там на складе полным-полно украденных и присланных пони вещей…

— Кагбус, почему ты не можешь немного поработать, как все? — послышался испуганный и взволнованный голосок Карлис. — Почему тебе обязательно нужно поругаться с кем-нибудь?

— Ой, смотрите, кто заговорил, — усмехнулся он. — Ещё одна любимица нашей королевы. Что, уже вылизала свой участок? Хотя о чём это я? Там же работы раз, два и обчёлся.

— Зачем ты так? Я же хочу тебе помочь.

— Помочь? Тогда бери и выдирай сорняки, что встала? — Чейнджлинг фыркнул и метнул взгляд на Кризалис. — Вот чем она так отличилась, что ты дала ей лёгкую работу? Хорошо поёт? Не спорю. Но тогда почему тот же самый Оглис сейчас пашет с другой стороны улья? Он же прекрасно танцует. Тебе не нравятся танцы? Или просто дело в том, что он не согласен с твоими решениями, в отличие от этой безмозглой…

Кагбус осёкся. Возмущение на его морде резкой сменилось растерянностью, а удивлённый взгляд приковало к себе нечто позади королевы. Постоянно раздающиеся переговоры и перешептывание неожиданно затихло, и на собравшихся опустилось покрывало тишины. Лишь колыхание листьев нарушало идиллию и странный шелест травы позади. Кризалис обернулась. Под пристальным вниманием десятков удивлённых, обескураженных и растерянных взглядов Карлис молча работала. Она не пользовалась магией, ни в кого не превратилась, а просто вырывала сорняки зубами. На голубой мордочке в солнечном свете драгоценными камнями блестели слёзы.

В груди Кризалис словно появилась бездонная пропасть, из которой внезапно горячим потоком вырвался гнев. Ледяная дрожь прокатилась по спине, всё тело дёрнулось, будто в судороге. Королева резко обернулась к наглецу. Холодное пламя пылало в её глазах, ледяной голос обжигал своей ненавистью.

— Либо ты сейчас возвращаешься к работе и выполняешь её хорошо, либо поплатишься за неповиновение.

Страх на мгновение мелькнул на морде Кагбуса, выдав в нём жалкую личинку, которой он и являлся. Однако складки возмущения и гордости быстро скроили прежнюю картину.

— Нет.

Чейнджлинг самодовольно фыркнул.

— Можешь, сколько угодно… Эй! Отпустить меня!

— Ваше величество…

Все голоса слились для королевы в один неразборчивый, надоедливый шум, звучавший где-то вдали. Кагбус отчаянно брыкался и ругался, проклиная Кризалис. Их взгляды встретились. Нахальная маска наглеца внезапно треснула, и на его морде отразился первобытный страх.

Однако этого было мало. Кризалис напряглась, и магический поток направился прямо к ней. Волшебный вкус чужой любви приятно щекотал во рту. Эмоции блаженным теплом разливались по всему телу, наполняя силой. Сладкие мольбы о помощи и яростные крики наглеца ласкали слух. Кто-то, казалось, тронул её за ногу, но дальше дело не дошло. Кризалис перестала замечать что-либо вокруг. Для неё существовала только она сама и стонущая добыча. Как в старые добрые времена!

Поток неожиданно прекратился. Кризалис решила, что случайно потеряла контроль, и повторила заклинание. Ничего. Затих и сам Кагбус. Она присмотрелась к нему. Некогда яростный и полный сил чейнджлинг напомнил выжатый лимон. Она отпустила его, и он шмякнулся на землю. Кагбус тяжело дышал и отчаянно хватал ртом воздух, словно после удавки, всё его тело дрожало, а сам он размяк, словно беспомощная личинка.

«Как мало!»

— За неповиновение и преступления против роя чейнджлинг Кагбус приговаривается к семи дням заключения без еды. Любой, кто посмеет поделиться с ним любовью без моего приказа, будет наказан пятью днями тюрьмы, — огласила королева приговор грозным голосом. — Фаринкс, сопроводи заключённого.

Кризалис метнула взгляд на верноподданного. Тот обескуражено кивнул и медленно подошёл к валяющему на земле чейнджлингу. Он поднял его, однако ноги заключенного, словно тонкие тростинки, согнулись под тяжестью тела, и Кагбус упал.

— У кого-то ещё есть возражения? — раздался ледяной голос королевы. — Тогда живо за работу!

Гробовая тишина содрогнулась от засуетившихся чейнджлингов. Они бросились к сорнякам, сталкиваясь друг с другом и толкаясь. Зашелестели листья, затрещали ветки, и полетела земля. Кризалис победоносно озиралась по сторонам. Торакс поражённо водил взглядом по чейнджлингам, пока не остановился на королеве. В его фиолетовых глазах отразился испуг, и он растерянно помотал головой.

— Учись, — бросила она горделиво.

Кризалис развернулась и направилась обратно к улью. Проходя рядом с певицей, она краем глаза посмотрела на неё. Растерянный взгляд Карлис напугано метался по чейнджлингам, слёзы сверкающими ручьями текли по мордочке, а губы дрожащие губы двигались в беззвучной мольбе. Королева замерла. Среди восторженных собственной решимостью мыслей неожиданно мелькнуло сомнение.

— Разрешите, — послышался за спиной голос Фаринкса.

Кризалис отошла в сторону, пропуская верноподданного вместе с пленником. Кагбус буквально лежал на спине Фаринкса, приоткрытыми глазами потерянно озирался по сторонам и дрожал, словно жалкий лист на ветру.

— Зачем… зачем ты… — Карлис хлюпала носом. — Он… ты

— Иногда нужно проявить твёрдость, — уверенно заявила королева. — Это послужит уроком остальным.

— Но…

— Сама скоро увидишь результат. — Кризалис развернулась и во всеуслышание объявила: — Я проверю ближе к вечеру, что бы ни одного сорняка не осталось к моему приходу.

Королева поспешила в сторону улья. Звуки рабочей суеты вскоре затихли, но перед глазами всё равно стоял образ заплаканной мордочки Карлис, а в голове среди восторженных мыслей тихо звучал её испуганный голосок.

За ужином чейнджлинги открыто не обсуждали Кагбуса и Кризалис, но в каждом шёпоте, косом взгляде и резком движении королева чувствовала отголоски случившегося на улице. Она пыталась отвлечься размышлениями о недавнем разговоре с лидером собирателей, грёзами о грядущем светлом будущем и планированием новых волевых решений, однако все мысли занял наглец.

Поступила ли она правильно? Кагбуса надо было поставить на место, иначе бы со временем своим неповиновением он мог подорвать её авторитет и даже развалить рой. Теперь же публичное наказание главного недовольного должно было стать примером для остальных. Ведь никто больше не возникал и не отлынивал от работы. Улей почти полностью удалось очистить от сорняков всего за неполный день. Но…

Никто не похвалил королеву за волевое решение, как никто и не осудил за зверское наказание. Одна часть чейнджлингов опасливо косилась в сторону с хмурыми мордами, а другая напугано следила, выдавливая напряжённые улыбки. Рой сплотил страх. Возможно, выступление Карлис могло разрядить атмосферу, но певица пожаловалась на плохое самочувствие ещё перед ужином, взяла немного еды и ушла. Перед глазами Кризалис отчётливо стоял её испуганный взгляд, когда она напомнила ей, что грозит любому, кто посмеет поделиться с заключённым любовью.

Она окинула взглядом собравшихся, пытаясь найти хотя бы одного, кто всем своим видом поддерживал её решение. Глаза сразу зацепились за Фаринкса, хотя даже он выглядел немного неуверенно и напряжённо. На нём же счёт и закончился.

В голове королевы вновь всплыли мысли о грядущем собрании. Всего неделя оставалась до знаменательного дня, когда решится её дальнейшая судьба…

«Не стоит себя накручивать раньше времени. Рой банально отвык от настоящих наказаний. Ничего страшного. Завтра они придут в себя и осознают, что я поступила верно. Жёстко, но верно. А несогласные… — Кризалис фыркнула. — А что они теперь могут? Кагбус был их лидером, и я сломала его, как жалкую тростинку. Теперь никто не будет подталкивать их к мятежу, и с каждым днём их ряды начнут редеть... А через неделю, когда эта личинка выйдет и склонится предо мной, уже никто не посмеет оспорить мою власть!»

Королева самодовольно ухмыльнулась и принялась за ужин. Блюдо было невероятно вкусным, и сладкие дольки буквально таяли на языке. Она почти расправилась с блюдом, когда тревожная мысль встала поперёк горла вместе с горьким куском.

«А если Кагбус не сломается? — Взгляд опустился на полупустую тарелку. — О чём это я? Эта личинка уже сломалась!»

Королева проглотила кусок и продолжила трапезу, но привкус остался.

Глава 9 "Чейнджлинги"

Как-то одна глава (изначально именно столько планировалось про рой) растянулась... Интересно, что первым закончится: ранее не запланированные мной главы или варианты для названий, связанные с чейнджлингами? Можете предлагать свои варианты в комментах хД

— Раз вопросов больше нет, можете быть свободны. Завтра мы поговорим о высших кругах Кантерлота, — объявил Нарбус. — Всем удачного дня.

Чейнджлинг поблагодарили учителя за урок, сложили книги ему на стол и начали расходиться. Сидящий в дальнем конце класса Торакс постоянно ловил на себе их косые взгляды и вместо привычной улыбки хмурился, и нервно постукивал ногой по полу. Он пришёл поговорить с Нарбусом ещё полчаса назад, однако тот одним жестом дал понять, что не собирается прерывать урок. Бывший правитель улья никогда не принижал значимости обучения, поэтому терпеливо дождался конца занятия. Только Нарбус и сейчас не спешил к нему подходить, неторопливо вытирал с доски, а после начал скрупулёзно прибираться на столе.

— Теперь мы можем поговорить? — спросил Торакс возмущённо громким тоном.

— Сейчас, минутку, — спокойно ответил чейнджлинг. — Ты бы пока поближе сел, что в углу прячешься?

— Прячусь? Ты сам просил не мешать!

— Не мешать можно и сидя за спиной, для этого необязательно забиваться в тёмный угол. Да и в любом случае урок уже окончен.

Торакс не нашёл достойного ответа, поэтому лишь фыркнул и пересел за первый стол.

— Как тебе урок? — поинтересовался Нарбус, наведя порядок на рабочем месте.

— Пойдёт, — на автомате выдал Торакс. — Послушай…

— Мне вот не особо понравился. Обычно ученики проявляют больше энтузиазма, а сегодня, считай, только я один болтал. А вопросов? Два. Ну что такое? — вздохнул Нарбус. — Впрочем, оно и понятно. Вчерашние события…

— Вот об этом я и хотел поговорить!

— Вот как? А я-то надеялся… — Чейнджлинг хмыкнул с грустной улыбкой. — Ладно, не обращай внимания… Не против немного пройтись? Мне книги надо в библиотеку занести.

— Я думал, мы поговорим здесь, — слегка растерялся Торакс.

— А какая разница?

— Ну…

— Нет, если тебе так хочется, мы можем и здесь остаться. Я могу даже предложить уединиться у меня в подсобке… Хотя, думаю, нас могут неправильно понять. — Мимолётная улыбка внезапно растворилась на серьёзной морде, а приветливый, отчасти шутливый тон сменился на таинственный полушёпот: — Если только речь не идёт о чём-то таком, что остальным знать необязательно… пока.

Торакс обескураженно уставился на Нарбуса.

— Нет… нет, конечно! — воскликнул он растерянно. — Я просто хочу поговорить о Кризалис… и случившемся.

— Тогда нам лучше пройтись, — заверил Нарбус наставническим тоном. — Сейчас только книги соберу.

 Не успел Торакс возразить, как собеседник уже водрузил на спину сумки и направился к входу. Ему ничего другого не осталось, как пойти следом.

По дороге им не встретилось ни одного растущего сорняка, лишь редкие кучки сорванной травы и комья грязи вперемешку с мелкими камнями, которые выносили чейнджлинги. Аналогичная ситуация наблюдалась во всём улье, только на улице местами ещё трудились не покладая копыт. Меньше чем за один день рой проделал колоссальную работу, и дом буквально преобразился на глазах. Но какой ценой…

— Так о чём именно ты хотел поговорить? — поинтересовался Нарбус, когда они спустились на нижние уровни.

Торакс опасливо посмотрел по сторонам. В конце коридора двое чейнджлингов о чём-то тихо переговаривались, но, заметив приближающихся, замолчали и поспешно удалились.

— Ты же не собираешься предложить мне участие в свержении королевы? — неожиданно серьёзным голосом спросил Нарбус.

— Что? Нет! — растерялся Торакс. — Откуда такие мысли?

— Тогда хватит заговорщически оглядываться, не ровен час кто-нибудь и правда так решит. И сделай морду попроще, — фыркнул собеседник. — Давай, рассказывай.

Торакс тяжело вздохнул.

— Что ты думаешь о поступке Кризалис?

— Каком из?

— Наказании Кагбуса, конечно! — нахмурился Торакс. — Будто есть что-то другое?

— Знаешь, за три дня наша королева успела натворить многого. Как хорошего, так и плохого, — сказал Нарбус со знанием дела. — Но если тебя интересует только это… Знаешь, для начала расскажи, как всё случилось.

— Ты разве не знаешь? — удивился Торакс.

— Слухи ходят разные. Одни говорят одно, другие — другое, третьи — третье. Оно и понятно, каждый смотрит на ситуацию по-своему... И не то чтобы я не доверял своим ученикам, но они тоже относятся к случившемуся предвзято. К тому же их там не было, как и меня. А ты был.

— Хорошо.

Торакс вёл рассказ, стараясь не упускать важных деталей и не высказывать личного мнения, хотя последнее давалось с трудом.

— Примерно так я себе и представлял, — задумчиво протянул Нарбус. — Привет, Оглис. Ты теперь здесь за главного?

Только сейчас Торакс заметил, что они уже пришли на склады. Взгляд сразу устремился в сторону гамака, однако привычно разлившегося в нём ярко-красного Кагбуса не оказалось. Зато рядом с каменным столом, перелистывая страницы книги, сидел хмурый светло-жёлтый чейнджлинг.

— Приходится, — бросил он недовольным тоном, покосившись в сторону Торакса.

— Что читаешь?

— Не твоё дело.

— Зачем так грубо? Не хочешь — не говори, — безразлично хмыкнул Нарбус. — Мы в библиотеку. Надо старые книги отдать и взять для следующего урока. Я сам всё вычеркну и запишу, так что можешь не провожать.

— Я и не собирался.

— Не могла королева поставить кого-нибудь повеселее, — покачал головой Нарбус. — Ладно, пойдём, Торакс.

В библиотеке никого не оказалось. Нарбус сразу принялся расставлять старые книги на свои места, попутно складывая на стол новые экземпляры. Тораксу не хотелось мешать увлечённо работающему чейнджлингу, однако дело продвигалось настолько медленно, что в какой-то момент он не выдержал и нетерпеливо поинтересовался:

— Так что ты думаешь?

— Если речь всё ещё о поступке Кризалис, то… Одну минутку… Где я тебя видел… Ах да, здесь! — Очередная книга оказалась на столе. — Так вот. Сама идея хорошая, может быть, даже отличная, но вот исполнение на троечку.

— То есть ты поддерживаешь Кризалис? — удивился Торакс.

— А ты нет?

— Конечно! — Торакс нахмурился. — Публично высосать из Кагбуса всю любовь и бросить его на неделю в темницу без еды! Да как ей такое в голову могло прийти?!

— Вот от кого, от кого, а от Кризалис этого точно никто не ожидал, — усмехнулся Нарбус.

— Всё шутишь? А мне что-то не смешно. И многим чейнджлингам тоже! — Торакс начал нарезать круги вокруг стола. — Почему нельзя было всё решить мирным путём? Зачем было так наказывать? Рой только начинал её принимать… Я для неё… А она... Тупая личинка!

Он со всей силы ударил ногой стол. Камень отозвался глухим гулом, а чейнджлинг взвыл.

— Сядь и успокойся, — посоветовал Нарбус.

Тораксу хотелось двигаться, однако пульсирующая боль заставила подчиниться.

— Знаешь, недавно пони прислали книги, которые Флоус просила для сада. Не то чтобы садоводство — моя страсть, но ради интереса я прочитал одну...

— При чём тут цветы? — возмутился Торакс. — Я тебя о Кризалис спрашиваю!

— Не перебивай старших, — нахмурился Нарбус.

— А ты не уходи от разговора!

— А кто-то уходит? — Чейнджлинг покачал головой. — Выслушай меня до конца, а уже потом обвиняй.

Торакс фыркнул, искоса посмотрел на Нарбуса, но вскоре подпёр голову ногой и пробубнил:

— Слушаю.

— Вот и отлично… Так вот, касательно той книги, — сказал Нарбус менторским тоном. — В ней давалось немало советов как для опытных садоводов, так и для начинающих. Я не отношусь ни к тем, ни к другим, поэтому большинство запомнил лишь в общих чертах. Однако некоторые отложили в голове надолго… Вот ты знаешь, что деревья, как и мы с тобой, подвержены болезням?

— Флоус как-то рассказывала, но я не вникал, — буркнул безынтересно Торакс.

— А она рассказывала, как дерево лечат?

— Не помню… вроде бы больные ветки ломают.

— А почему это делается?

— Мы сейчас обсуждает проблемы роя или на уроке по садоводству?

— И всё-таки?

Торакс фыркнул.

— Что ты так на меня смотришь? — буркнул он. — Не говорила она. И вообще, давай уже ближе к делу.

— Дело в том, что гниющие или высыхающие ветки нельзя обмотать бинтом или полить целебной водой, чтобы они выздоровели, — продолжил Нарбус прежним тоном, словно собеседник вовсе не возмущался. — Единственный способ — удалить больную ветку. И сделать это нужно как можно скорее, потому что ветка всё равно обречена, но она продолжает забирать питание у здоровых братьев и сестёр. К тому же болезнь со временем может перекинуться на другие ветки или даже поразить ствол, и тогда уже всё дерево будет обречено на медленную, но неминуемую смерть. Однако даже такое лечение необходимо проводить с величайшей осторожностью…

— Очень интересно, — сыронизировал Торакс.

— Существует масса правил, советов и хитростей, чтобы дерево перенесло удаление как можно мягче, — продолжил Нарбус непоколебимо. — Начиная от среза в определённых местах и заканчивая подбором правильных инструментов… Вдаваться в подробности не стану, сам не всё запомнил, но нюансов здесь много.

Последние слова глухим эхом отразились от стен пещеры, постепенно растворяясь в тишине библиотеки. Торакс хмуро смотрел на Нарбуса, который, несмотря на свой относительно низкий рост, взирал на него серьёзным взглядом свысока. Затем чейнджлинг просто развернулся и вернулся к книгам.

Торакс растерянно следил за мелькающей среди полок оранжевой фигурой. Время от времени чейнджлинг возвращался к молчаливому собеседнику, ставил книги и убегал обратно.

— Это всё?! — возмутился Торакс, когда Нарбус принёс очередной экземпляр.

— Ты так ничего и не понял? — удивился тот, качая головой.

— Да всё я понял! — фыркнул бывший правитель улья. — Я не понимаю, почему ты проводишь такую аналогию. Как можно сравнивать какое-то дерево и наш рой?

— Но аналогию ты понял?

— Конечно! — Торакс вскинул ноги. — Только личинка может её не понять!

— Тогда вот мой ответ, думай, — спокойно ответил собеседник, слабо улыбнулся и вернулся к своему занятию.

До Торакса дошло, что на большее рассчитывать не приходится, по крайней мере, пока Нарбус не разберётся с книгами. Коротая время, бывший правитель улья прокрутил в голове услышанное, и высказывания заиграли для него новыми красками. Однако хмурость и недовольство всё равно прозвучали в его голосе.

— Может быть, ты частично и прав, — произнёс Торакс, когда Нарбус начал складывать книги в сумку. — Я и не говорю, что про Кагбуса надо было забыть. Но Кризалис могла поступить иначе!

— Она должна была поступить иначе, — заявил чейнджлинг менторским тоном, нахмурившись, и тяжело вздохнул. — Можно сколько угодно рассуждать, что было бы, если бы да кабы… вот только делу это не поможет.

Неожиданно он подозрительно осмотрелся и замер с навострёнными ушами. Тишину библиотеки нарушало лишь дыхание и шорохи самих чейнджлингов.

— Надеюсь, тебе можно довериться? — побеспокоился Нарбус таинственным полушёпотом, присев за стол. — Я хочу рассказать тебе кое-что важное. Ни Флоус, ни Фаринкс, ни Кризалис — никто не должен об этом знать. Понимаешь?

Наконец-то нечто по-настоящему важное!

Торакс ожидал услышать, что-либо насчёт Кризалис или Кагбуса. Возможно, дело касалось даже нечто такого, что бы шло вразрез с договором или кардинально меняло жизнь роя!

— Я хочу поговорить о Литарисе.

Бывший правитель улья обескураженно уставился на собеседника. Услышать именно это имя он ожидал в последнюю очередь, однако серьёзная морда и таинственный тон не намекали на неудачную шутку. Торакс ещё раз прислушался. Тишина.

— Если кто-нибудь войдёт или просто услышим шаги, мы молча встаём, улыбаемся и уходим. Понятно?

Торакс нервно сглотнул, слабо кивнул и вытянул шею, навострив уши.

— А теперь слушай внимательно…

Гринтикс сидел в тени большой трескучей ванши, блуждая взглядом по саду. Солнечный свет дрожащими струями лился на землю, пробиваясь через густые кроны деревьев. Над пёстрыми цветами роились жуки, а яркие плоды радовали глаз, плавно покачиваясь в такт листьев, дирижируемых лёгким ветерком. Никакого рёва монстров, подозрительных шорохов и треска веток на каждом шагу. Однажды сад полностью заменит Каменный лес, и чейнджлингам больше не придётся ежедневно рисковать своими жизнями, добывая пропитание для роя. Однако до этого прекрасного дня ещё годы кропотливой работы под чётким управлением Флоус…

«Может, зря я жду её здесь?.. Что ей мешает сразу пойти обедать?»

Гринтикс тяжело вздохнул. Он пришёл поговорить с подругой, но нашёл только её помощников. От них строитель узнал, что садовница дала им задание, а сама отправилась к королеве. Особой спешки не было, поэтому он решил подождать её в саду. Однако прошло уже около часа, все чейнджлинги ушли обедать, а Флоус так и не появилась.

Просидев ещё несколько минут, Гринтикс поднялся и поплёлся к выходу. Когда последние деревья уже остались за спиной, издалека донеслись звуки шагов. Чейнджлинг остановился. Они звучали всё громче, послышался знакомый голос, а вскоре показалась и сама садовница. Гринтикс хотел помахать ей копытом, но даже не успел поднять ногу, как Флоус быстро к нему подошла и возмущённо заявила:

— Ты представляешь, она послал меня?! Меня!

Он уставился на неё с недоумением, радостная улыбка умерла ещё в зародыше, а слова зазвучали растерянно, больше на рефлексе:

— Кто?

— Да Кризалис, кто же ещё!.. Ты представляешь, я пришла к ней с предложением, хотела помощи попросить, а она… просто послала меня!.. Я, значит, пашу тут от рассвета до заката, стараюсь ради роя... да я её круп прикрываю, чтобы её не вышвырнули из улья! А она отказывается меня даже выслушать!

Флоус закрутила головой, словно искала камень, чтобы метнуть его в кого-нибудь, но, к счастью, кругом был лишь драгоценный сад. Она озлобленно фыркнула, что клубы горячего пара обдали его морду, и пнула землю.

— А… что ты хотела предложить? — осторожно поинтересовался Гринтикс, стараясь больше не пятиться.

— Как это что? Я… — Флоус запнулась, и её голос стал спокойнее. — А, точно, ты же не знаешь… Что ты вообще тут делаешь?

— Да…

— Ладно, потом расскажешь, — отмахнулась она. — Так вот. Я ещё вечером собиралась подойти к ней с предложением. Но нашей матери вдруг в голову взбрело силу показать или Кагбус её в край достал… Они оба там хороши. Павлин и осёл. Друг друга стоят… неважно. Итог один, и ты его прекрасно знаешь. Так вот, я подумала, что лучше оставить разговор до завтра, пусть все остынут, а то сгоряча можно дров наломать. Пошла сегодня. Причём специально не рано утром, а перед обедом. Бзиков у нашей матери хватает, но дела она более или планировать умеет и приоритеты расставлять тоже… по крайней мере, я так думала до сегодняшнего дня...

— Может, у неё просто…

— Да было у неё время! — Гринтикса буквально передёрнуло, и он решил больше не перебивать. — Она гуляла себе по улице, проверяла работу, наверное… неважно. Спешить она точно никуда не спешила. Поинтересовалась, как помощники работают, как у меня настроение. Ну я и решила, что ходить вокруг да около, и прямо заявила: некоторые деревья вянут, другие болеют, то бишь сад надо подчистить, а потом и засадить заново. Вначале она нормально отреагировала, поинтересовалась, когда я хочу это сделать, что мне понадобится и тому подобное. Но стоило мне сказать, что надо пригласить в улей пони, так она будто с цепи сорвалась! Морда сразу потемнела, губы сложила в линию и такая заявила: пока она не разберётся с проблемами роя, пони в улье не появятся, и ушла… Понимаешь?! Я не потребовала, что бы пони приехали, не поставила перед фактом, что уже позвала пони, а просто попросила её!

Гринтикс напряжённо следил за Флоус, ожидая продолжения тирады, однако садовница лишь громко выдыхала клубы пара, а её возмущённый взгляд метался по сторонам. Томительное молчание затягивалось. Гринтикс чувствовал незримое давление тяжёлой тишины и решил, что обязан что-нибудь спросить.

— А ты уверена, что тебе нужна помощь пони? Может ты…

Яростный взгляд садовницы метнулся на строителя. Два пылающих лесным пожаром глаза буквально прожигали душу чейнджлинга насквозь. Холодная дрожь пробежала по спине Гринтикса. Он нервно сглотнул противный ком, неожиданно вставший поперёк горла.

— Я хотел сказать другое… ты и так хорошо справляешься с садом… может, и сейчас… — пояснил он взволнованно.

— Я же тебе объясняла, зачем мне нужна помощь пони!

— Ты говорила о саде в целом, — быстро оправдался он. — А тут…

— Да какая разница? Помощь мне нужна и тут! — заявила она бескомпромиссно. — Какой смысл раз за разом соваться в лес, выкапывать эти деревья и кусты, горбатиться с ними здесь, если половина банально не приживётся, а другая — погубит старые деревья? Мне нужна помощь профессионалов. Чтобы они мне не просто рассказали, а показали, что и как нужно делать. А уже потом я и сама со своими помощниками смогу выбирать правильные деревья, правильно их сажать и правильно за ними ухаживать. Ясно тебе?

Гринтикс кивнул.

— А-а-а… Ты рассказала об этом Кризалис? — поинтересовался он осторожно.

— Я ей ещё в первый день об этом говорила и потом повторяла неоднократно.

— И что она?

— Всё время старалась от разговора уйти, но не запрещала, — фыркнула Флоус. — Не знаю, Литарис ей мозги промыл или у неё такой бзик и без него появился, но так дальше дело идти не может. Или она соглашается, или… — Её голос и до этого звучал угрожающе, но сейчас в неё появились по-настоящему зловещие нотки. — Пусть пеняет на себя. Если хочет, чтобы я и дальше её поддерживала, пусть включит голову и засунет свою гордость куда подальше!

Гринтикс нервно сглотнул. Мозг отчаянно пытался найти любой способ хоть немного разрядить обстановку.

— Можно с ней ещё раз поговорить, — осторожно предложил чейнджлинг. — Попробовать всё ещё объяснить.

— Да она даже слушать не хочет!

Он испугался прямо поправлять разгневанную садовницу, которая вначале разговора заявляла одно, а походу дело утверждала другое. Всё-таки получить по морде ему совершенно не хотелось.

— Может… не знаю даже… подойти нам вдвоём? Или ещё кого-нибудь взять? Так проще будет её убедить… В конце концов, она же не сказала, что это её последнее слово?

Флоус промолчала. Гринтикс решил, что он на правильном пути и воодушевился.

— Я не оправдываю Кризалис, но она могла быть не в настроении это обсуждать… есть же вещи, на которые ты не обращаешь внимание сразу…

— Да? Например?

— Ну… не знаю… Может, она есть хотела?

— Кто в такой момент будет вообще думать о еде? — фыркнула садовница. — Ты бы стал?

— Ну… да.

Гринтикс выдавил глупую улыбку и почесал затылок, стараясь не смотреть Флоус в глаза.

— Не будь ты моим другом, я бы тебе уже дала… вот этим копытом по морде!

— Да это шутка была! — Гринтикс нервно засмеялся, напряжённо пялясь на грязную ногу перед своим носом. — Извини, ляпнул, не подумав.

Садовница смотрела на него таким взглядом, словно по-настоящему собиралась хорошенько треснуть по голове. В один момент бедняге показалось, что она сейчас ему действительно вмажет.

— Ладно, живи пока, — фыркнула Флоус. — Подожди меня здесь.

Садовница быстро пошла по тропинке и скоро скрылась за деревьями. Гринтикс напряжённо смотрел на сад, пытаясь выцепить среди листьев, веток и цветов очертания Флоус. Правда, найти в лесу зелёного чейнджлинга было крайне сложно.

Вдруг раздался грозный крик Флоус. А через пару минут показалась сама садовница. Выглядела она немногим довольнее, чем в начале разговора.

— Почему меня окружают одни безмозглые личинки?! — возмутился она, озлобленно фыркнув. — Одна отказывается выслушать и пораскинуть мозгами, другим — сказала осторожно, понимаешь, осторожно выкопать одно дерево и обрезать ветки другого, а они мне чуть ли не три дерева погубили!.. Поломали всё и убежали жрать!

— И я тоже безмозглая личинка?

— Ещё какая.

— Но хоть красивая?

Гринтикс глупо улыбнулся. Флоус лишь покачала головой и обречённо вздохнула.

— И этому чейнджлингу я изливала душу?..

— Так что?

— Что это за вопросы такие? — фыркнула садовница. — Надеешься понравиться матери? Что она, только вернулась, а уже ищет кандидата для продолжения рода?

— Да нет, что ты… — раскраснелся строитель. — Так… просто шутка…

Внезапно тишину нарушил громко заурчавший живот. И хотя Гринтикс ещё не обедал, звук шёл не от него. Морда чейнджлинга расплылась в улыбке. Он уже было открыл рот, но копыто перед носом мигом его заткнуло.

— Одно слово, и станешь самым уродливым чейнджлингом за всю историю улья, — пригрозила Флоус. — Я понятно объясняю?

Гринтикс нервно кивнул.

Живот тем временем ещё раз издал мольбы о помощи. Флоус поморщилась, тяжело вздохнула и хмуро предложила:

— Если ты на сегодня закончил нести чушь, то можем пойти в столовую. Надеюсь, ты ещё не обедал?

— Нет… с тобой хотел пойти.

— Ну хоть какое-то оправдание твоим дурацким мыслям.

Флоус быстро пошла вперёд. Гринтикс немного замешкался, смотря на виляющий хвостик подруги, но поймал себе её косой взгляд, и сразу метнулся следом.

— Приму твой взгляд на моём крупе за комплимент, — кисло усмехнулась она.

Гринтикс покраснел и слабо улыбнулся.

— Ладно, что ты там хотел со мной обсудить?

На секунду в голове чейнджлинга появилась заманчивая мысль, однако он в итоге верно посчитал, что сегодня не время для таких разговоров.

— Да так, неважно…

Полумрак окутывал коридоры зловещей вуалью. Владычество напряжённой тишины робко оспаривали лишь цокот копыт и приглушённые удары сердца, отдающиеся слабым звоном в ушах. Холодный воздух гнал волны мурашек по разноцветному хитину.

Карлис всегда была примерным чейнджлингом, а среди её друзей пусть и встречались буяны, но никто из них никогда не переходил черту, отличающую мелкую шалость от серьёзного проступка. Когда королеве приходилось кого-нибудь наказывать, Карлис старалась поскорее выбросить из головы мысли об этом ужасном месте, и большую часть времени она вообще забывала о существовании темницы. Однако сегодня ей пришлось не только впервые сюда спуститься, но и пойти против воли королевы.

—  Кто здесь? — донёсся суровый голос Фаринкса из-за угла.

Карлис остановилась. Сейчас был последний шанс одуматься. Ещё можно развернуться и убежать. В худшем случае от неё потребует объяснений, зачем она приходила.

«Нет… я не могу уйти… должна хотя бы попытаться!»        

Карлис тяжело вздохнула и вышла из-за угла. Она оказалась в широком коридоре с одним рядом проходов в стене. Неподалёку от поворота стоял тёмно-зелёный чейнджлинг. Натянув подобие улыбки, она медленно поплелась к нему. Краем глаза она с ужасом рассматривала камеры. Они представляли собой маленькую тёмную пещеру, в которой не было даже листьев для кровати.

— Карлис? — удивился Фаринкс. — Тебя прислала королева?

— Привет,  — робко ответила она. — Нет, я сама пришла.

Капитан патрульных подозрительно осмотрел певицу, которая с большим трудом заставляла себя напряжённо улыбаться и смотреть ему прямо в глаза. Недоверчивый взгляд метнулся ей за спину.

— Ты ведь одна? — спросил Фаринкс напористо.

— Конечно, — испуганно выдавила Карлис. — Я только одна.

Стражник стоял не возле одной из камер, а простоя рядом с голой стеной. Странно. Если только…

— Кагбус ведь здесь, да? — осторожно поинтересовалась певица.

— А где ему ещё быть? — хмыкнул Фаринкс, стукнув по ложному камню. — Тут он, не волнуйся.

Перед глазами Карлис возник пугающий образ: непроглядный мрак, леденящий душу холод, неровный каменный пол, врезающийся в тело острыми гранями и, наконец, забившийся в угол, дрожащий и стонущий от невыносимой пустоты в груди одинокий чейнджлинг.

— С тобой всё хорошо?

— Я?.. Да, нормально, не волнуйся. — Карлис тяжело вздохнула. — Никогда здесь раньше не была.

— К счастью для роя, здесь мало кто оказывается. — Во взгляде Фаринкса вновь появилось недоверие. — Так зачем ты пришла, если тебя не прислала королева.

— Я… хотела увидеть его.

— Ты же слышала приказ её величества сегодня на обеде, — нахмурился Фаринкс. — Никаких посетителей без её повеления.

— Но…

— Хочешь увидеть заключенного, тогда идти к королеве. Если она разрешит — впущу. А так даже не проси.

Карлис тяжело вздохнула.

— Я надеялась поговорить с ним, — сказала она упавшим голоском.

— Интересно о чём? — хмыкнул Фаринкс. — Я тебя всё равно не пущу, но, может быть, у тебя есть дельная идея.

— Я тут подумала: может, я смогла бы убедить его измениться.

— За неделю без любви он так изменится, что ты его не узнаешь. Ползать будет перед королевой, умолять простить, лишь бы утолить голод. Я таких выскочек знаю. Они только кажутся несгибаемые, а стоит их наказать по-настоящему, так они сразу становятся шёлковыми, — уверенно заявил Фаринкс. — К тому же… не обижайся, но я сомневаюсь, что он тебя послушает.

— Но ведь мы были друзьями.

— В том-то и дело, что были, — фыркнул чейнджлинг. — Вспомни, что эта личинка говорила про тебя вчера. Если я тебя сейчас впущу, это животное будет молчать и не двигаться, потому что у него просто нет сил встать и гавкнуть.

Карлис поникла головой и шмыгнула носом.

— Неужели тебе жалко эту личинку? — презрительно спросил Фаринкс. — Он получил по заслугам!

— Но… зачем так жестоко?

— Жестоко? Справедливо! — хмыкнул стражник. — Слушай, я прекрасно понимаю, что ты у нас добрая душа и во всех ищешь хорошее. Но не надо тратить силы и нервы на эту личинку. Вспомни, что он сделал, когда ты решила помочь ему убраться!

— Он не хотел…

— Кагбус плевать на тебя хотел!

— Это неправда! — Карлис подняла взгляд. — Он просто запутался. Ему нужна помощь!

— Ему поможет только недельное заключение, — отрезал он. — Выброси его из головы и лучше помоги тем, кто этого заслуживает… И сходи лучше на улицу, выглядишь ужасно.

Певица отчаянно пыталась найти способ переубедить стражника, но его непреклонный вид моментально растирал в порошок любые приходящие в голову варианты. Карлис поняла, что сейчас у неё остался последний шанс добиться встречи с заключённым.

— Кагбус далеко не идеал. Иногда он говорит обидные вещи и часто поступает неправильно. Но он не эгоист. Многим не нравится, что сейчас творится в улье. И он просто пытается всем показать, что не нужно бояться. Нужно бороться… — выпалила Карлис на одном дыхании и вдруг опешила. — Не так, конечно… — уверенный и громкий голос перешёл на робкий полушёпот, — и он…

«Я ведь не это хотела сказать! Что со мной?!»

Она опустила голову и зажмурилась от страха. Ужас ледяными цепями сковал тело. Тоненькие ножки тряслись, словно веточка на ураганном ветру. Горячая кровь пульсировала в висках, перед глазами всё поплыло. Одинокие слёзы забарабанили по холодному камню. Звенящая тишина оглушала.

— Я… я не хотела… — только и смогла выдавить Карлис испуганным голоском. — Прости…

С большим трудом она заставила себя поднять голову. Даже на размытой слезами картинке отчётливо виднелось хмурая морда и осуждающий взгляд Фаринкса.

— Будь на твоём месте кто-нибудь другой, и эти слова не остались без внимания королевы, — сурово заявил стражник.

Карлис нервно сглотнула.

— Предлагаю поступить следующим образом: я забуду об этом разговоре и об этой встрече, а ты сейчас уйдёшь и пообещаешь больше никогда не приходить сюда без повеления королевы, — произнёс он безапелляционно.

Певица робко кивнула.

— Вот и хорошо. — Фаринкс неожиданно улыбнулся и положил копыто на плечо Карлис. Она дёрнулась. — Да не бойся ты так, — произнёс он мягче. — Я понимаю, сейчас сложный период для всего роя, и для тебя особенно. Нет ничего страшного, если ты испытываешь определённые… сомнения. Мне порой в голову приходит и не такая чепуха. Главное — сделать правильный выбор. Понимаешь?

Карлис вновь лишь кивнула.

— А знаешь, сходи-ка ты к Кризалис. Скажи, что хочешь поговорить, поделишься дурными мыслями. Уверен, она тебя выслушает и сможет образумить… Только о нашей разговоре ни слова. Хорошо? Вот и отлично. А теперь иди.

Словно по команде, Карлис развернулась и быстро обратно. Голову переполняли сотни тревожных мыслей, словно бурлящих и шипящих в огромном котле. Слёзы размывали картинку перед глазами, превращая реальность в призрачный мир. Копыта сами несли прочь из темницы, будто неведомая сила превратила её в марионетку, которой мастерски управлял кукловод.

— Эй! Осторожней!

Карлис вернулась в реальность. Она испуганно закрутила головой по сторонам. Размытый коридор напоминал практически любую часть улья.

— Ты в порядке? — прежде осуждающий голос зазвучал беспокойно. — Почему плачешь?

Карлис посмотрела вперёд. Перед ней стоял светло-жёлтый чейнджлинг.

— Плачу? Разве? — Она попыталась вытереть слёзы. — Да так… ничего.

— Да нет, что-то случилось… Тебя кто-то обидел? — нахмурился Оглис.

— Фаринкс…

— Фаринкс? — Чейнджлинг уставился на неё удивлённо. — Но ведь он сейчас… Ты была в темнице?

— Ну… — Карлис цыкнула. — Да, была.

— А-а-а, тебя её высочество послало? — фыркнул Оглис. — А что тогда Фаринкс, не поверил, что ли? Совсем умом тронулся.

— Нет… я сама пришла…

— Сама? — Оглис помотал головой, словно прогоняя пелену перед глазами, и ещё раз внимательно посмотрел на Карлис. — Ничего не понимаю… зачем?

— Я… — В памяти всплыло предупреждение Фаринкса. Карлис дрогнула и испуганно ответила: — Неважно…

— Хм… Ну хорошо, не хочешь — не рассказывай. Кто я такой, чтобы тебя заставлять?

Повисла неловкая пауза.

— Тебе бы умыться.

— Думаешь?

— Конечно, а то сейчас на тебя без слёз не взглянешь. Пойдём, провожу.

— Но…

— Пошли, пошли.

Оглис поманил её копытом, а когда это не помогло, то встал рядом и по-дружески подтолкнул. Карлис чуть дёрнулась, но больше упрямиться не стала. По дороге он не доставал её расспросами, лишь сказал пару слов в поддержку, не забыв упомянуть, какой Фаринкс идиот.

— Вот так лучше, — улыбнулся Оглис, когда Карлис наконец умылась. — Постарайся не принимать всё так близко к сердцу, сейчас в рое полным-полно дураков, на всех слёз не хватит. И на меня, если что, их тоже лучше не тратить.

— А ты тоже дурак?

— Самый лучший.

Чейнджлинги тихо посмеялись.

— Вот, ты уже улыбаешься. Давай, не грусти. А то я слышал, что от печали голос может пропасть. Не знаю, насколько это правда, но лучше не рисковать. — Оглис и сам умылся. — Как хорошо! Ты сегодня, кстати, думаешь выступить?

— А ты хочешь? — поинтересовалась Карлис.

— А почему, по-твоему, я спрашиваю? — ухмыльнулся он и продолжил серьёзней: — Знаешь, может быть, ты и поддерживаешь Кризалис, но твой голос из-за этого не звучит менее волшебно. Чем бы тут всё не закончилось, об одном прошу: не зарывай свой талант. Даже если кто-то считает, что тебе лучше вырывать сорняки, просто пошли его куда подальше и занимайся тем, что тебе нравится.

— Спасибо, — улыбнулась певица. — Правда, спасибо.

Чейнджлинг кивнул.

— Увидимся за ужином, — произнёс Оглис напоследок и пошёл прочь.

Сейчас ей следовало найти Кризалис и поговорить с ней, как советовал Фаринкс. Но эта идея уже не казалась ей такой хорошей. Внезапно в голове появилась иная мысль, представшая в виде плохого, но правильного решения.

— Постой! — окликнула его Карлис и побежала следом.

Чейнджлинг подождал её возле поворота.

— Что такое? — улыбнулся он. — Решила спросить, какая песня мне нравится?

Сердце бешено колотилось, готовое вот-вот вырваться из груди и броситься от страха бежать. Горячая кровь пульсировала в висках, раскаляя взволнованную мордочку. Напуганный взгляд метался по сторонам. Карлис прикусила нижнюю губу.

«Я должна!»

— Я хочу с тобой поговорить… — каждое слово приходилось буквально выдавливать из себя. — Про Кагбуса.

Улыбка моментально растворилась на серьёзной мине Оглиса.

— Это что-то дельное? — поинтересовался он вполголоса. — Или мы сейчас можем пойти в столовую, сесть перед Кризалис и спокойно поболтать?

— Первое.

Чейнджлинг задумчиво хмыкнул. Серые глаза оценивающе забегали по певице, словно в поисках подвоха.

— Я хочу помочь ему, — сказала она полушёпотом. — Хоть чуть-чуть.

— Ну хорошо. Есть у меня одно местечко. — Оглис нахмурился. — Надеюсь, я не зря тебе доверяю.

Карлис сумела лишь кивнуть.

— Только сделай мордочку попроще, а то нас могут неправильно понять, — посоветовал он. — Вернее, наоборот.

С большим трудом Карлис натянула подобие улыбки, хотя звенящая тишина до сих пор била в голову. Оглису скрыть недоверие и хмурость далось заметно проще.

— Пойдём, — сказал он.

Чейнджлинги неспешно побрели вперёд, словно просто гуляли, хотя на самом деле спускались на нижний уровень улья. Карлис уже успела пожалеть о своём необдуманном решении, а страх в сотый раз затряс бедняжку, словно листочек на ветру, однако она заставила себя идти до конца.

Яростный взгляд Кризалис метался по пещере, словно покрывало полумрака могло скрыть от взора тёмно-красного чейнджлинга, но отрицать очевидное было бессмысленно: заключённый сбежал. По её приказу часть патрульных должны была перекрыть все выходы и тщательно обыскивать улей, когда другая — отправиться прочёсывать округу. В былые времена ей бы уже сейчас поступил доклад о результатах розыска, однако теперь ряды патрульных настолько поредели, что первые сведения в лучшем случае появятся только к утру. Надеяться на неслыханную удачу и тупость самого Кагбуса не приходилось, поэтому оставался последний реальный шанс поймать беглеца. И с минуты на минуту Фаринкс должен был его привести.

До ушей донёсся приближающийся звук шагов. Цокот становился всё громче, пока наконец не затих за спиной королевы. Звенящую тишину нарушало лишь взволнованное всхлипывание.

— Где он? — разнесся по коридору ледяной голос.

Кризалис резко обернулась. Неверный лунный свет окутывал призрачной вуалью дрожащего на полусогнутых ногах голубого чейнджлинга. Заплаканные глаза испуганно взирали на королеву, а морда своей бледностью напоминала кусок безжизненного мрамора. Певица поджала под себя хвост и виновато опустила уши.

— Отвечай!

Карлис дрогнула. Она поникла головой и медленно попятилась, но через пару шагов упёрлась в Фаринкса.

— Живо отвечай королеве! — повелел он грубо.

— Я… я… — начала заикаться Карлис. — Не знаю…

— Ложь!

Певица припала к земле и накрыла голову ногами. Она поминала жука, пытающегося спрятаться перед носом хищника, если бы не дрожала и не хлюпала носом.

— Ты слышала мой приказ и прекрасно знаешь наказание, которое ждёт каждого, кто посмеет его нарушить. Но ты не просто пошла против моей воли и поделилась с заключённым любовью, ты помогла ему сбежать! А за это тебя ждёт куда более страшное наказание. По сравнению с ним пять дней без еды покажутся блаженной негой! — предупредила королева зловещим голосом. Она выдержала небольшую паузу и продолжила спокойнее: — Но ещё ты можешь исправить своё плачевное положение: достаточно лишь рассказать, где именно сейчас скрывается Кагбус.

До ушей королевы донеслось неразборчивое бормотание, перебиваемое рыданием и всхлипыванием.

— Встань! — повелела королева.

Несколько секунд Карлис продолжала дрожать на земле, но затем она начала медленно подниматься. С большим трудом, опираясь боком на стену, чейнджлинг вскоре поднялся.

— Посмотри на меня!

Карлис нерешительно подняла голову. Слёзы текли по бледной морде и звонко падали на холодный камень, покрасневшие глаза испуганно смотрели на королеву.

— А теперь отвечай: куда сбежал Кагбус?

— Я… я… — Карлис отчаянно замотала головой. — Не знаю… правда, не знаю.

— Не надейся, что наши хорошие отношения помогут тебе избежать наказания. Напротив, я не потерплю предательства от тех, кому доверяла! Как ты… — Королева мотнула головой. — Нет, об этом ты мне расскажешь позже. Пока меня интересует только одно: где сейчас Кагбус?

— Я не знаю… Пожалуйста, поверьте мне! — отчаянно воскликнула Карлис. — Меня даже не было здесь, когда…

— Так ты надеешься прикрыться этим дешёвым оправданием? — фыркнула Кризалис. — Мне бы хотелось тебе поверить, но факты говорят сами за себя.

Карлис резко обернулась.

— Фаринкс, пожалуйста, скажи ей! — начала она его умолять. — Ты же знаешь, это была не я! Мы же…

— Заткнись! — крикнул он враждебно.

Певица упёрлась крупом в ледяную стену. Напуганный взгляд отчаянно метался по коридору, но со всех сторон её окружали лишь холодные взгляды.

— Ты пришла ко мне полчаса назад. Рассказала, что только сейчас смогла поговорить с королевой, потому что весь день она была занята. Ты говорила, с какой лёгкостью её величество сумело тебя образумить, и мы даже вместе посмеялись над твоей глупостью. А потом ты заявила, что королева немедленно желает меня видеть, а тебе приказала пока побыть за стражника. Ты сказала, что якобы разговор важный, но недолгий, и если даже я задержусь, то всё равно скоро придёт сменщик. Я возмутился, как так, почему не сказала сразу! А ты, как обычно, покраснела и бросила своё фирменное «извини»… Но к королеве ты так и не подошла… Никто не мог знать о нашем разговоре сегодня днём. — Фаринкс уничижительно посмотрел на Карлис. — Это была ты!

— С тобой мы тоже поговорим, — грубо заверила Кризалис. — Оставить заключённого без охраны и повестись на такой трюк — не такое я жду от главного патрульного.

— Но, ваше величество…

Королева подняла копыто — Фаринкс стиснул зубы и виновато опустил голову.

— Теперь ты понимаешь, что отпираться бессмысленно. Поэтому для всех нас, а в первую очередь для тебя, будет лучше, если ты сейчас всё расскажешь, — продолжила Кризалис повелительным тоном. — Возможно, Кагбус не сказал, где именно собирается укрываться. Но он обязан был рассказать тебе что-нибудь важное. Может, он поделился своими планами частично? Назвал имена чейнджлингов, к которым ты можешь обратиться за помощью?

Карлис беспомощно мотала головой, постепенно сжимаясь калачиком, по мере того, как Кризалис подходила ближе.

— Я не знаю… правда… это была не я… клянусь вам!

Голос предательницы плавно затихал заглушаемый рыданием, и превращался в дрожащее, неразборчивое бормотание себе под нос.

— Я даю тебе последний шанс проявить благоразумие и смягчить своё наказание… Возможно, ты действовала не по своей указке и тебе просто обманули… Подумай сама, кого ты прикрываешь… Кагбус плевать хотел на тебя и рой, эта личинка беспокоиться только за свою шкуру… — Кризалис старалась говорить спокойнее, но голос то и дело едва не переходил на крик. Карлис продолжала что-то бормотать и плакать, не поднимая головы. Королева фыркнула и зловеще предупредила: — Ты всё равно нам расскажешь. Вопрос только в том: сейчас добровольно и получишь прощение или через десять минут, умоляя Фаринкса прекратить, и не избежишь наказания по всей строгости. Решай сама.

Через многие посторонние звуки острый слух Кризалис уловил приближающийся цокот. Она бросила взгляд в сторону коридора.

«Кто-то из патрульных?.. Его только мне не хватало… Хотя, если он с новостями о Кагбусе…»

Кризалис оторопела. Из-за угла появился светло-жёлтый чейнджлинг. Еле волоча ноги, он вскоре остановился перед ней. Запыхаясь, словно после многочасового бега, Оглис выдыхал облака горячего пара и зверем смотрел на собравшихся. Он упёрся боком об стену, чтобы не упасть на дрожащих ногах, и грубо бросил:

— Что… уже налетели, шакалы… — Чейнджлинг в сердцах сплюнул. — Это вы уже высосали любовь… или так запугали малышку?

— Что ты здесь делаешь? — прикрикнула Кризалис. — Пошёл вон!

— Захлопнись! — гаркнул Оглис. — Я тут по делу… справедливость восстановить.

— Как ты разговариваешь с королевой! — возмутился Фаринкс, двинувшись в сторону наглеца. — Сейчас ты у меня получишь!

— Рассказать, где Кагбус?

Чейнджлинг моментально остановился. Оглис довольно оскалился.

— Я расскажу, но для начала вы отпустите Карлис. — Он указал на рыдающую. — Она не при делах… Я обратился в неё и помог Кагбусу сбежать.

— Докажи, — холодно приказал королева. — И не пытайся тянуть время.

— Я встретил Карлис днём. Она была вся в слезах, и я попытался её успокоить и узнать… — Чейнджлинг хрипло кашлянул. Морда его будто скрючилась от боли. Он стиснул зубы. — Что за личинка её обидела. Она не хотела рассказывать, но я смог её убедить поделиться. А потом… запудрил мозги и выведал всё. — Оглис посмотрел на Фаринкса и кисло бросил: — Видела бы она твою морду, когда я рассказывал о разговоре с королевой… как ты гордился собой,  как ржал над моими шутками… что, уже не смешно?

В следующий миг Фаринкс ударил Оглиса по морде. Наглец сразу повалился на землю.

— Ты…

— Хватит, Фаринкс! — приказала королева.

— Я ему…

— Я сказала «хватит!» — Кризалис сделала шаг вперёд. — У тебя ещё будет возможность поставить его на место.

— Как страшно, — фыркнул Оглис, медленно поднимаясь. — Хороший пёс, послушный!

Фаринкс отошёл назад, озлобленно наблюдая за наглецом. Тот с большим трудом встал на дрожащие ноги, во многом благодаря стене. Чейнджлинг через боль оскалился. Тёмно-алая кровь стекала по белым клыкам.

— Где сейчас Кагбус?! — потребовала Кризалис.

— Вначале уйдёт Карлис, — заявил Оглис и харкнул под ноги Фаринксу. — А потом мы говорим.

«Раз она ничего не знает, так будет дальше лучше!»

— Хорошо, — кивнула королева. — Ты можешь быть свободна, Карлис. Только никому ни слова о случившемся здесь. Понятно?

Певица наблюдала за ужасами происходящего через крохотную щель между копытами, которыми она закрывала мордочку.

— Не волнуйся… вставай беги. Всё будет нормально, — заверил Оглис. — Не надо перечить королеве. Кому надо, тот уже всё знает… Давай, иди.

Карлис медленно поднялась и осторожно пошла вперёд. Она не прекращала рыдать и опасливо смотрела на Кризалис и Фаринкса. Проходя мимо Оглиса, она остановилась.

— Извини, что так вышло, — улыбнулся он виновато. — Только не надо плакать, красавица. Такого дурака точно жалеть не надо… Всё, иди. Не нужно на это смотреть.

Карлис бросила взгляд на королеву, словно боялась, что она её может схватить. Затем певица что-то тихо прошептала и бросилась прочь, не прекращая рыдать. Когда её шаги наконец стихли вдали, Кризалис потребовала:

— А теперь рассказывай, где Кагбус!

— Дай-ка подумать… — промычал Оглис. — Нет.

— Что за цирк ты тут устроил?! — закричал Фаринкс. — У нас был уговор!

— Во-первых, я только обещал поговорить. А во-вторых, в нашем улье уговоры и договоры ­— пустой звук. Так ведь? — ухмыльнулся чейнджлинг, хмуро смотря на королеву.

— Я не собираюсь играться с тобой, — пригрозила Кризалис, медленно подходя к нему. — Либо ты рассказываешь добровольно, либо я выбью из тебя информацию.

— А что ты мне сделаешь? Высосешь всю любовь? Ну давай, отсоси! — фыркнул Оглис. — Я уже отдал почти всё Кагбусу. Тебе тут на один зубок.

— Почему ты покрываешь эту жалкую личинку? Он плевать хотел на рой. Его волнует только собственная шкура, а ты для него не больше, чем инструмент для побега, — заявила королева, остановившись перед предателем. — Это твой последний шанс.

— Верно, Кагбус тот ещё эгоист, и борется он в первую очередь для себя, — неожиданно согласился Оглис. — Но так получилось, что многие с ним согласны…

— Ваш эгоизм и лень разрушат рой! Ты этого хочешь? — закричала Кризалис. — Так знай, я не позволю кучке жалких личинок уничтожить мой дом, который я с таким трудом и любовью веками создавала и оберегала!

— А может быть, это твоя политика его разрушает? — бросил чейнджлинг и харкнул сгусток крови под ноги королеве. — Я не собираюсь возвращаться к старым временем… И не только я…

В следующий момент Кризалис подняла магией предателя. Он пытался вырваться, но после нескольких бесцельных попыток его уставшее тело беспомощно обмякло. Королева поднесла чейнджлинга к себе, дабы увидеть первобытный ужас в его глазах, как вчера на морде Кагбуса. Однако Оглис лишь напряжённо скалился кроваво-красными зубами.

— Проверь, как проходит обыск. Любого, кто попытается покинуть улей, задерживайте как врага роя. Будь готов в любую минуту выдвинуться с группой на поиски, — приказала ледяным голосом королева. — Я скоро приду.

— Слушаюсь, — напряжённо ответил Фаринкс и быстро удалился.

Кризалис зашла в одну из камер и бросила Оглиса в угол. Чейнджлинг застонал от боли. Рог королевы засиял, и проход затянулся. Пещеру поглотил мрак. Хищный взгляд нашёл силуэт предателя, и Кризалис сразу начала высасывать остатки любви из брыкающегося чейнджлинга.

— И правда, на один зубок, — зловеще произнесла королева, облизнув острые клыки. — А теперь ты, жалкая личинка, узнаешь, как рой выбивал информацию из пленных в старые времена!

Глава 10 "Темница"

Что думаете по поводы главы? Мне кажется, вышла средненькой.

Кстати, в следующей главе локация наконец изменится.

Холодный лунный свет лился призрачными потоками, неохотно разгоняя полумрак нижних уровней улья. Звуки неразберихи, страха и возмущения остались далеко позади, и тишину пустого коридора нарушал лишь монотонный цокот копыт двух чейнджлингов.

Торакс покосился на Нарбуса. Хмурая, морщинистая морда, напряжённый, прямой взгляд и ровная линия рта — подобное выражение не менялось последний час. Обычно неунывающий, временами чересчур спокойный или надоедливый, он ни разу не попытался разбавить атмосферу шуткой или отвлечённым разговором. Таким бывший правитель улья видел старейшего, после королевы, чейнджлинга впервые. Впрочем, Торакс не мог припомнить, чтобы прежде в рое происходило так много важных событий за столь короткий промежуток времени. Разве только захват ключевых фигур Эквестрии и свержение королевы могли соперничать с последними днями.

Почему Кагбус не мог протестовать против решений Кризалис иначе? Зачем так вызывающе выпячивать свой эгоизм и открыто идти против её воли? Неужели нельзя было разрешить ситуацию мирным путём?

Тупая личинка!

Почему Кризалис не могла хоть немного пойти недовольным навстречу? Зачем настолько жестокое, публичное наказание и демонстрация силы? Неужели нельзя было найти компромисс?

Тупая личинка!

Почему они не могут действовать сообща? Зачем они постоянно ругаются и вставляют друг другу палки в колёса? Неужели они не понимают, что своими поступками они только разрушают улей?

Тупые личинки!

— Только постарайся без резких высказываний, — нарушил тишину серьёзный голос Нарбуса.

— Лучше ей скажи, — фыркнул Торакс.

— Сейчас все на нервах.

— Говори за себя.

— Я просто прошу быть спокойным.

— А я, по-твоему, недостаточно спокойный? — бросил Торакс вызывающе. — На себя посмотри.

— Вот так себя вести не нужно, — нахмурился Нарбус.

— Может быть, я буду решать, как себя вести?

— Прекращай вести себя как личинка, — фыркнул чейнджлинг. — И без того тошно.

— А я веду себя так? С какой стати?

— Хватит возмущаться.

— А-а-а, то есть мне уже и возмутиться нельзя! — озлобленно фыркнул Торакс. — Или у меня нет причин?

— Торакс! — повысил тон Нарбус.

— Может, сразу скажешь, что Кризалис у нас умная и хорошая королева, а я всего лишь безмозглый и завистливый…

— Торакс!

— Что?!

Чейнджлинги остановились. Они напряжённо уставились друг на друга. Хотя Торакс был заметно выше и взирал свысока, Нарбус выглядел непоколебимо. В горячую голову бывшего правителя улья постепенно забирались холодные мысли, успокаивая бешено колотящееся сердце и тяжелое дыхание.

— Ладно, я тебя понял, — фыркнул Торакс, первым отведя взгляд. — Пойдём.

Вскоре чейнджлинги дошли до темницы. По приказу королевы половина патрульных отправилась на поимку Кагбуса, а оставшаяся четвёрка едва могла контролировать входы и выхода, поэтому здесь никого не было. Чейнджлинги остановились возле единственной закрытой камеры. Рог Нарбуса ярко засиял, и фальшивая стена быстро расползлась.

На пороге их встретила Кризалис. Несмотря на царящий в камере полумрак, удивительно чётко прорисовались черты её напряжённой и хмурой морды.

— Что он здесь делает? — возмутилась королева, бросив взгляд на Торакса.

— Я позвал его, — серьёзным голосом ответил Нарбус. — Его помощь нам пригодится.

— Если бы я желала его видеть, то приказала бы привести вас обоих.

— А мне не нужно твоё разрешение, чтобы прийти сюда! — бросил Торакс.

— У меня сейчас нет времени на препирания!

— Какое совпадение, у меня тоже!

— Хватит вам обоим! — прикрикнул Нарбус, поочерёдно бросил возмущённый взгляд на бывшего и нынешнего правителя улья. — Если у тебя что-то личное, то я сам выпровожу Торакса отсюда. Но если это касается роя, то он останется здесь, и мы вместе всё обсудим. Решения, принятые в одиночку, до добра не доводят.

С большим трудом Торакс заставлял себя молча стискивать зубы. Кризалис возмущённым взглядом буравила Нарбуса свысока, однако чейнджлинг непоколебимо смотрел ей прямо в глаза. Торакс небеспочвенно опасался, что королева может вспылить. Однако неожиданно она бросила взгляд за спину, напряжённо цыкнула и обернулась.

— За вами никто не шёл? — подозрительно побеспокоилась она.

— Разумеется, — кивнул Нарбус.

Королева посмотрела в конец коридора.

— Кто-то ещё знает, что вы тут?

— Я сказал паре чейнджлингов, где нас искать, — ответил он, — но попросил по пустякам не беспокоить.

— Меня волнует другое… — в напряжённом и недовольном голосе Кризалис зазвучали странные, боязливые нотки. — Заходите.

Чейнджлинги прошли вперёд, и проход сразу затянулся. На несколько мгновений камера погрузилась в непроглядный мрак, однако яркий свет на кончике рога заставил тени забиться в углы. Торакс кашлянул от затхлого воздуха пещеры, а по спине побежали мурашки. Хмурый взгляд стал блуждать по холодным стенам, пока не остановился на знакомой зелёной слизи на полу позади королевы. Напряжённые глаза Нарбуса смотрели в ту же сторону.

— Мне нужна ваша помощь, — подозрительно взволнованным голосом произнесла Кризалис и отошла в сторону.

Торакс вылупился на тёмно-зелёный кокон возле стены. За полупрозрачными стенками отчётливо виднелся светло-жёлтый чейнджлинг.

— Зачем… ты это сделала? — напряжённо спросил он, недоверчиво взглянув на Кризалис.

— Я… — Она цыкнула, — дело в том…

Нарбус вдруг быстро подскочил куда-то в сторону, моментально приковав к себе внимание Торакса. Чейнджлинг оказался возле небольшой лужи крови на полу и рассматривал нечто перед собой.

— Что ты натворила?! — раздался его грозный крик.

Нарбус резко обернулся. Торакс замер, словно молнией поражённый. Холодная дрожь волной пробежала по спине, противный ком встал поперёк горла, а все мысли будто разом растворились в кислоте. Чейнджлинг держал в копытах окровавленный кусок светло-жёлтого хитинового панциря.

— Я не хотела… — нарушил напряжённую тишину нервный, отчасти напуганный голос Кризалис. — Он сам…

Нарбус подскочил к кокону, аккуратно его повернул и вгляделся в полупрозрачные зелёные стенки.

— Что ты на меня так смотришь? — нахмурилась королева, поймав на себе холодный взгляд Торакса. — Он меня спровоцировал…

— Ты умом тронулась! — грозно воскликнул бывший правитель улья. — Сломать панцирь чейнджлингу!.. Ты же его мать! Ты…

— Я не собиралась его калечить!

— Неужели?! — Торакс двинулся на королеву. — Тогда что это?!

Он левитировал окровавленный обломок панциря. Чейнджлинг поморщился и почувствовал подступающий к глотке завтрак, но стиснул зубы и поднёс кусок ей под нос.

— Убери его! — с отвращением бросила Кризалис.

— Нет, ты будешь смотреть!

— Я сказала «убери»!

Королева вырвала его силой, замахнулась и вдруг замерла. Тёмная морда скривилась в ужасной гримасе, глаза зажмурились, словно от невыносимой боли. Дрожащий в расплывающемся магическом облаке осколок аккуратно опустился на пол.

— Я не хотела… — процедила она сквозь зубы.

По пылающей от гнева щеке потекли слёзы. Клубы пара вырывались из ноздрей и рта, будто у разъярённого, раненого зверя.

— Что… что ты вообще здесь делала?! — крикнул в гневе Торакс. — Фаринкс же уже улетел с отрядом искать Кагбуса!

— Я пришла… убедиться, что он сказал правду… — ответила она взволнованным с нотками растерянности голосом. — У меня появились сомнения…

— Что за бред?!

— Это не бред! — Кризалис грозно топнула. — Он сам сказал, что врал! Что пустил нас по ложному следу! Он сам…

— И ты решила его избить до полусмерти?!

— Хватит! — встрял в разговоре Нарбус. — Потом будете разбираться кто прав, кто виноват! Вначале жизнь Оглиса!

Чейнджлинг подошёл к остальным.

— Он может умереть? — испугался Торакс, покосившись на королеву. — И ты…

— Захлопнись! — жёстоко отрезал Нарбус. — Хочешь, чтобы он умер?

Торакс слегка растерялся, и губы его взволнованно задвигались, издавая нечленораздельные звуки.

— Тогда, пожалуйста, помолчи и не мешай. — Нарбус повернулся к Кризалис. — Плохо вижу ранение. Как глубоко?

— Надкрылья разбиты. Правое крыло порвано ближе к основанию, — ответила она нехотя и тяжело вздохнула. — Рана сама по себе не глубокая, но до плоти достала. Кровотечение быстро остановилось.

Нарбус хмуро кивнул.

— Магия или удар?

— Удар.

— Ты его в стенку бросила? Или превратилась?

— Второе.

— Как тебе такое в голову пришло? — Чейнджлинг осуждающе глядел на королеву. — Ладно… просто скажи, это был обычный удар или с ядом?

— Я ещё не тронулась умом! — огрызнулась Кризалис.

— По тебе не скажешь! — бросил озлобленно Торакс.

— Закройся!

— Ты рот мне не затыкай!

— Что, смелости набрался? Характер решил показать? — фыркнула она. — Где это было раньше?

— По твоим советам учусь! — сыронизировал он.

— Хватит грызться, как суки! — прикрикнул Нарбус. — А лучше… Торакс, выйди.

— Что?! — возмутился чейнджлинг. — Почему я? Пусть она уходит!

— Ещё чего! — огрызнулась Кризалис. — Ты здесь личинку из себя строишь!

— Я?!

— Вы друг друга стоите! — заявил Нарбус. — Но с ней мы попытаемся спасти жизнь Оглису, а ты пока только мешаешь!

— Я…

— Если тебе не всё равно, то ты сейчас не станешь спорить, а подождёшь снаружи, — заявил Нарбус с нажимом. Его рог засветился, и фальшивая стена раздвинулась. — Итак?

Торакс бросил беглый взгляд на зелёный кокон, в котором проглядывались очертания Оглиса. Вдруг в голове словно щёлкнул переключатель. Чейнджлинг озлобленно фыркнул и быстро вышел из камеры. Дверь следом моментально затянулась.

Почти сразу он прильнул к стене ухом, пытаясь услышать разговор. Однако до него доносился лишь неразборчивый шум, когда чейнджлинги переходили на повышенные тона. В конце концов Торакс осознал тщетность занятия и отошёл. Долго простоять на месте он не смог и вскоре ходить взад-вперёд по пустому коридору.

Мысли перемешались, превратив голову в огромный чан с густым киселём, откуда периодически удавалось выловить упрёк в сторону Кризалис, тревожное предположения насчёт судьбы Оглиса или пугающую теорию, касающуюся будущего роя.

В очередной раз проходя мимо камеры, Торакс услышал неожиданно громкий и возмущённый — даже по меркам последнего получаса — крик Кризалис, и остановился. Чейнджлинг только подошёл к стене, как она вдруг раздвинулась, и он едва успел отойти. Перед ним появилась озлобленная и мрачная морда королевы. Кризалис грозно фыркнула и вышла из камеры. Проход стремительно затянулся, но Торакс краем глаза успел заметить лежащего на полу Оглиса и красное пятно на его панцире.

— Ни слова! — приказала Кризалис и сразу прильнула к стене.

Видя её напряжённую морду с грозными морщинистыми складками, навострённые уши, прильнувшие к двери, и постоянную дрожь во всём теле вместе с беззвучно двигающимися губами, Торакс кисло усмехнулся.

— Что, умудрилась достать его в край? — бросил он вызывающе. — Не можешь перебороть свой мерзкий характер даже ради своего чейнджлинга?

— Закрой рот!

— Правда глаза колет?

Кризалис резко обернулась. Под натиском её разгневанного взгляда Торакс невольно дрогнул, но быстро взял себя в копыта и заставил смотреть ей прямо в глаза. Напряжённая тишина тяжёлым грузом опустилась на чейнджлингов. Холодная дрожь пробежала по спине Торакса. Долго он так не выдержит. Ещё совсем немного, и он отвернётся первым. Однако неожиданно Кризалис мотнула головой, грозно фыркнула и отошла в сторону. Она прошла немного взад-вперёд по коридору, затем вдруг села напротив камеры и уронила голову.

— Довольна? — бросил Торакс.

— Хватит, — пробубнила она грозно.

— Ты хоть иногда думаешь, прежде чем сделать? Как ты правила ульем столько веков?

— Хватит.

— Или до сих пор в рое не нашлось ни одного чейнджлинга, который…

— Хватит!

Кризалис резко подняла голову. Глаза пылали яростью, а по щекам текли слёзы. Грозные морщины перекроили морду, а рот виновато приоткрылся. Клубы пара вырывались из ноздрей, а губы напряжённо дрожали.

— Тебе доставляет удовольствие, издеваться надо мной? — бросила она грозно и тяжело вздохнула, смахнув слезу. — Или ты правда думаешь, что я собиралась его так покалечить?

— Он помог Кагбусу сбежать, он тебя предал, — напомнил Торакс слегка обескураженно. — Ты хотела его наказать.

— Хотела!.. Он предал рой, предал меня, свою королеву… Он сам признался, что обманул меня и заставил бросить Фаринкса по ложному следу… Он заслужил наказание! Но… — голос Кризалис дрогнул, — это должен был быть голод… работа... Я не хотела его калечить… — Она мотнула головой. — Не хотела его убивать…

Пугающие слова напряжённым эхом отразились от стен, пока не растворились в звенящей тишине пустого коридора.

— Оглис умер? — дрожащим полушёпотом спросил Торакс.

— Нет… Но раны оказались глубже, чем я думала… — Кризалис обречённо вздохнула.

— Так что ты тут расселась?! Помоги ему! — растерянно воскликнул Торакс.

— Я уже помогла.

— Но… ты же сказала, что он умирает?!

— Я такого не говорила, — нахмурилась Кризалис. — Если Нарбус его убедит, то всё будет хорошо… По крайней мере, он будет жить.

— Убедит? В чём?

Королева подозрительно посмотрела на Торакса.

— Блаженный выводок, не знающий горя и старых бед роя, — сказала она со слабой улыбкой в уголках рта. — Никто из старших тебе не рассказывал? Или ты не интересовался.

— Да о чём ты говоришь?

— Садись, расскажу. — Кризалис жестом пригласила Торакса к себе. — Не смотри на меня так. Садись.

Бывший правитель улья помялся на месте, после чего всё-таки принял предложение и расположился на холодном полу.

— Твоему выводку повезло: никто не сгинул в Каменном лесу, никого не покалечили его монстры… разве что власть сменилась, — Кризалис грустно хмыкнула. Она задумчиво опустила взгляд, и Торакс нахмурился, посчитав, что разговор уйдёт в другое русло. Однако королева тяжело вздохнула и негромко продолжила: — Но раньше всё было иначе. Нередко чейнджлинги из-за своей неосторожности или невезения встречались с чудовищами Каменного леса. Далеко не всегда мы выходили победителями. И даже побеждая, чейнджлинги часто возвращались побитыми. Чаще всего это были незначительные трещины в хитине, которые затягивались от силы за пару дней в коконе. Конечно, время на лечение было не всегда. — Кризалис провела по своему шраму над правым глазом. — К тому же для многих они были как боевые отметины и негласно ценились в улье… Другое дело, когда раны были значительными: откалывался кусок панциря, надкрылья или рвалось крыло. Молодым, растущим чейнджлингам было проще, чем взрослым: линька, ещё растущие крылья и возможность просто отдохнуть. Вот только тяжелые увечья получали в основном взрослые. — Кризалис прикрыла глаза, словно что-то вспоминая. — В выводке Нарбуса был чейнджлинг Горбис. Не слышал это имя?

Торакс мотнул головой.

— Он был собирателем. Хороший работник и примерный чейнджлинг. И вот в один роковой день они с группой забрели в чащу Каменного леса в поисках свежих плодов харги, но нарвались на оргилинкса. Видел их когда-нибудь?

— Нет.

— О, это страшные и дико опасные твари. Маскируются под опавшую листву, а когда ты подходишь близко, набрасываются на тебя, вонзают хелицеры и впрыскивают яд. Вот один такой оргилинкс и напал на группу. По рассказам это была огромная тварь, каких ещё не видел белый свет. Горбису сказочно повезло: он заметил зверя за несколько мгновений до броска, да и другие чейнджлинги подоспели на помощь. Он выжил, но… — Кризалис грустно вздохнула и вытерла последние слёзы с морды. — Оргилинкс сломал ему панцирь и почти оторвал ногу.

— Как он после такого выжил? — удивился Торакс. — Разве он… не должен был сразу умереть?

— Добраться сразу до улья удаётся редко, поэтому чейнджлинги в таких ситуациях перевоплощаются в кого угодно, только бы не умереть… Каким-то чудом монстр не успел впрыснуть достаточно яда, чтобы сразу убить Горбиса. А… — Королева призадумалась. — Не помню, кто именно… кто-то из группы перевоплотился в угоникса и ужалил Горбиса.

— Зачем? — удивился Торакс.

Кризалис неожиданно ударила его копытом в бок, и чейнджлинг замычал.

— За что?!

— Смог бы превратиться, если бы я тебя так ударила в последний момент? Вряд ли. А представь ту невыносимую боль, которую чувствовал Горбис. Яд помог её притупить.

— Можно было просто сказать, — буркнул Торакс.

— Так нагляднее.

— Признайся, тебе это доставило удовольствие? — нахмурился чейнджлинг.

Кризалис улыбнулась.

— Так вот, благодаря удачному стечению обстоятельств, Горбис сумел перевоплотиться и вернулся в улей, — продолжила она. — Однако никто не мог ему помочь, даже я.

— Почему?

— Не догадался? — Королева покачала головой. — Для лечения ты обязан вернуться в истинную форму. А что было с ним? В крови два опасных яда, панцирь разбит до мяса, а нога болтается на сухожилиях. Он бы умер.

— И он остался в новой форме?

— Это был его единственный шанс выжить.

Торакс ненадолго задумался, переваривая услышанное.

— В кого он превратился? — поинтересовался он.

— В такие моменты тебе не приходится выбирать, если ты не опытный охотник. Самый узнаваемый облик после истинного обличья, — улыбнулась Кризалис. — Так получилось, что этим образом стала одна из его сестёр.

— То есть он… — Торакс цыкнул. — И… как он отреагировал?

— А ты как думаешь? — ухмыльнулась Кризалис. — Поменять пол на всю жизнь — такое мало кому понравится… Хотя я знаю пару охотников, которые не против пожить под личиной кобылки.

Торакс покраснел.

— А он не мог потом поменять облик?

— Если бы это была маленькая трещина, то легко, — ответила Кризалис. — Но в его положение это была игра со смертью.

Торакс промолчал.

— Самое забавное, как мы их различали. Ведь внешне и по голосу они были как две капли воды. — Королева усмехнулась. — Ангис, так звали ту несчастную, отказалась меняться. Поэтому пришлось сделать отметку на лбу Горбиса… Ещё предлагали сделать несколько по бокам и сзади, но он отказался. Правда, после этого другие чейнджлинги начали над ним подшучивать, якобы путая с Ангис… Ох, как-то он всех ненавидел…

— А наоборот?

— Путать Ангис с Горбисов? — Кризалис прыснула. — Путали только по ошибке, да и то первое время.

— Почему?

— Потому что она по характеру напоминала Флоус, когда та злится.

— Дальше можешь не объяснять, — улыбнулся он.

Чейнджлинги тихо посмеялись, откинувшись на холодную стену. Торакс украдкой посмотрел на Кризалис. Мимолётная улыбка уступила место грустной мине, а прежде яростный взгляд задумчиво устремился в незримую даль. Несмотря на все ошибки и поступки королевы, он вдруг почувствовал жалость к ней и поверил, что она и правда не хотела калечить Оглиса.

«А что теперь будет с ним?»

Торакс только хотел спросить, когда двери камеры неожиданно расплылись. Чейнджлинги мигом поднялись. В проходе появилась хмурая морда Нарбуса.

— Только без нервов, — попросил он. — Ему сейчас и без того плохо, а нам нужен компромисс.

Чейнджлинги зашли в камеру. Проход мигом затянулся, и пещеру поглотила тьма. На этот раз засветился рог Нарбуса, и тени расступились перед магическим сиянием. Взгляд забегал по комнате в поисках Оглиса и вскоре его нашёл. Торакс замер. Чёрный хитин и тёмно-синие надкрылья, острые полупрозрачные крылья и угрожающе стоящий гребень, холодные синие глаза, дырявые ноги и короткий хвост. Перед ним стоял старый чейнджлинг.

— Как ты? — ошарашено побеспокоился Торакс.

— Жив, как видишь, — хмыкнул Оглис и озлобленно посмотрел на Кризалис. — Что лыбишься? Довольна?

— Чёрный мне нравится больше, — призналась королева относительно спокойным голосом. — Но я радуюсь другому.

— О-о-о! Неужели переживала? — кисло усмехнулся чейнджлинг. — Может, ещё скажешь, что любишь меня? Хотя зачем что-то говорить, когда ты уже всё продемонстрировала. Как ты меня нежно обнимала. Ух, я аж расплакался от счастья, вон даже слёзы ещё не высохли!

Оглис мотнул головой в сторону кровавой лужи на полу.

— Я не бесчувственная скотина. И мне… правда жаль, — Кризалис тяжело вздохнула.

— Знаю твою жалость. Прочувствовал.

— Я не хотела тебя калечить!

— Поэтому ударила в полсилы? — Оглис презрительно хмыкнул. — Спасибо, что не размозжила голову, а только сломала надкрылья и порвала крыло.

— Я поделилась с тобой любовью. Только поэтому ты сейчас жив, — напомнила Кризалис.

— Так я тебе ещё спасибо должен сказать? А ничего, что ты у меня всё это высосала?

— Не надо было меня предавать, — бросила Кризалис. — И врать!

— О, так я ещё виноват? — усмехнулся Оглис.

— А ты думал, я тебя по головке поглажу после всего? — огрызнулась королева. — Скажи…

— Хватит вам обоим! — насупился Нарбус, встав между ругающимися чейнджлингами. Он бросил хмурый взгляд на Кризалис. — Тебя приняли на определённых условиях и всячески пытаются помочь, а ты не в состоянии подумать, прежде чем что-либо сделать…

— Сколько можно повторять: я не хотела его калечить!

— А я сейчас не только об этом. У тебя есть чейнджлинги, на которых можно положиться, но ты отказываешься попросить банального совета и действуешь сломя голову. За последние дни ты наломала столько дров, что нам нужно действовать с филигранной точностью, чтобы случайно не развалить рой.

— Даже твои верноподданные уже тычут тебя мордой в ошибки, — усмехнулся Оглис. — Пора бы задуматься.

— Потому что все мы радеем о благе роя, — бросил Нарбус, обернувшись к нему. — А ты помог пленнику сбежать.

— И не сожалею об этом! — горделиво ответил чейнджлинг.

— Тогда прекращай строить из себя великомученика, и прими своё положение как должное, — фыркнул Нарбус. — Ты нарушил приказ и повёл патрульных по ложному следу. Ты заслужил наказание… не такое жестокое, но не менее суровое.

Чейнджлинг выдержал небольшую паузу, напряжённо наблюдая за собравшимися. Яростных возражений не последовало, он громко вздохнул и серьёзным тоном сказал:

— А теперь надо решить, что делать дальше. И для начала ответьте на один простой вопрос: хотите ли вы для роя светлого будущего?

— Разумеется, — без раздумий произнёс Торакс. — Только вот…

— Конечно! — в один голос заявили Оглис с Кризалис.

— Только в нём не место… — начала она.

— Старым предрассудкам, — закончил он.

— Лентяям и эгоистам!

— Жестокости и деспотии!

— Вам бы выступать в комедийных сценках, — буркнул Торакс.

— Как здорово, что у нас такие разные мнения, хотя мы боремся за одно и то же! — повысил тон Нарбус. — Мы это обязательно обсудим позже!.. А пока скажите: хочется ли кто-нибудь расколоть рой?

Чейнджлинги не спешили отвечать.

— Приму это за дружное согласие, — заключил Нарбус.

— Если рой кто-то и разваливает, так это ты со своими идеями и последователями, — бросил Оглис, метнув взгляд на Кризалис.

— Из-за таких эгоистов и бездельников рою грозил голод, а улью —зарастание! — парировала королева, уничижительно смотря на чейнджлинга.

— Почему вы всё время грызётесь? — насупился Торакс. — Неужели так трудно найти компромисс?

— Будто кто-то его ищет, — хмыкнул Оглис.

— Я пыталась, но вы не хотите!

Неожиданно прямо посреди чейнджлингов возник огромный гарлиникс, один из монстров Каменного леса. Все разом отскочили, встав в боевую стойку. Но уже в следующий миг чудовище исчезло в зелёном пламени, а на его месте появился Нарбус.

— Спасибо за тишину, — поблагодарил он раздражённо. — Раз все так хотят сохранить единство роя, то мы сделаем всё ради этого. Или кто-то против?

Возражений не последовало.

— Тогда всё произошедшее здесь, должно остаться в стенах этой камеры.

На собравшихся опустилось тяжело покрывало тишины. Торакс взволнованно бродил взглядом по чейнджлингам. Хмурые и недовольные, они задумчиво смотрел на Нарбуса.

— Хочешь скрыть её зверство? — фыркнул Оглис. — Думаешь, мне есть дело до её репутации? Пусть её с говном смешают!

— Следи за своим языком! — пригрозила королева. — Не посмотрю, что раненый!

Чейнджлинг зашипел в ответ, высунув змеиный язык.

— Ты лучше меня знаешь, что говорят среди ваших, — заявил Нарбус. — И ты не безмозглая личинка, поэтому должен понимать, к чему всё идёт… Если ты сейчас пойдёшь и растрезвонишь на весь улей, какое чудовище наша королева, то в лучшем случае все забьются в угол до поры до времени. А в худшем — всё начнётся уже сейчас. И едва ли это закончится чем-то хорошим для роя.

Слова звонких эхом отразились от холодных стен пещеры, постепенно растворяясь в тягучей тишине. Торакс напряжённо следил за происходящим со стороны. На ум приходили одни лишь бессмысленные обвинения и глупые высказывания. Однако он прекрасно понимал, насколько сейчас важен компромисс, поэтому заставлял себя стискивать зубы и молчать.

— И чей же облик мне принять? — нарушил тишину хмурый голос Оглиса.

— Пока останешься в этом, — ответил Нарбус.

— Я не собираюсь ходить в таком виде!

— Боюсь, пока у тебя нет выбора, — произнёс Нарбус со знанием дела. — Вернувшись в своё старое тело, тебя пронзит такая невыносимая боль, что ты едва ли сможешь достаточно чётко представить иной образ.

— В себя старого я же как-то превратился, значит, и в другого смогу.

— Во-первых, ты выбрал самый узнаваемый образ, который отложился в твоей голове. Во-вторых, ты всю жизнь провёл в улье и не обладаешь достаточным мастерством, чтобы выбрать любой незнакомый облик и с первого раза обратиться. Хотя в твоём положении даже самый опытный охотник едва ли способен на такое. В-третьих…

— Я не собираюсь всю жизнь ходить в таком виде!

— Тебя и не просят.

— Ты же сам говоришь, что я не смогу перевоплотиться.

— Пока не сможешь! Сейчас это слишком опасно! — поправил Нарбус. — У тебя будет несколько минут от силы, пока яд не парализует тебя окончательно.

— Отлично, я ещё и отравлен! — вскинул копыта Оглис. — Может, меня ещё какой-нибудь червь изнутри пожирает?

— Только благодаря яду утихла боль, и ты смог перевоплотиться, — напомнил Нарбус хмуро. — Или ты предпочёл бы умереть?

Морду чейнджлинга перекроил гнев, он озлобленно оскалился и зашипел. Однако ответных обвинений не прозвучало.

— Твоё тело ещё можно спасти. Я могу помочь тебе изменить временный облик, — заверил Нарбус. — Но для этого требуется время. Много времени. А сейчас каждая минута драгоценна.

Оглис фыркнул и опустил голову.

— И как мы объясним его облик для остальных? — поинтересовалась Кризалис с едва уловимой ухмылкой. — Никто не поверит, что он принял его добровольно.

В голову Торакса неожиданно закралась дельная мысль. Первая идея за весь разговор для бывшего правитель улья была посредственным результатом, однако его это мало волновало.

— Можно преподнести всё в качестве наказания: скажем, за свои преступления королева приговорила Оглиса к месяцу нахождения в старом облике, — выпалил он на одном дыхании.

— Как глупо, — фыркнула королева, — в это никто не поверит.

— Почему? Поверят, ещё как поверят, — ухмыльнулся Оглис. — Как раз в твоём вкусе.

— На самом деле, идея хорошая, — согласился Нарбус, улыбнувшись Тораксу. — Молодец. — Он посмотрел на королеву. — Можешь обижаться, но это наказание правда в твоём духе. И смысла в нём больше, чем кажется на первый взгляд. Это не столько физическое, сколько моральное унижение.

— Хорошо, в этом есть смысл… — задумчиво протянула Кризалис. — Я согласна.

— А меня спросить не забыли? — хмыкнул Оглис.

— Разумеется, твоё слово решающее, — кивнул Нарбус. — Я думал, это и так всем понятно.

— И что ты решил? — побеспокоился Торакс. — Мы ведь стараемся не ради себя, а ради всего роя. Даже… если некоторые считают иначе.

Чейнджлинг покосился в сторону Кризалис, за что она вознаградила его своим фирменным вечно недовольным, с нотками осуждения взглядом.

— Хорошо, я согласен, — наконец заявил Оглис. — Но у меня есть условия. Первое — больше никакого беспредела от королевы.

— То есть я должна позволить беспределить вам? — возмутилась Кризалис. — Может, мне сразу уйти?

— Я не хочу, чтобы кому-нибудь пришлось пережить тот ужас, что пережил я… или Кагбус, — ответил Оглис хмуро. — Если кто-то преступит закон — наказывай, но делай это нормально. Благо, есть ещё в улье здравомыслящие чейнджлинги. Советуйся с ними.

— Мы согласны, — заявил Торакс. Он сразу поймал на себе хмурый взгляд Кризалис и серьёзным голосом продолжил: — Ты же сожалеешь о содеянном и хочешь для роя светлого будущего?

— Хорошо, — хмыкнула королева. — Что ещё?

— Второе — никакого преследования Кагбуса.

— Согласны, — кивнул Нарбус. Королева уже было открыла рот, но чейнджлинг продолжил раньше: — Он прав, гоняться за беглецом бессмысленно. Хотим мы того или нет, но Кагбус доберётся до места… Я ведь правильно понимаю, куда он отправился.

— За помощью, — только и ответил Оглис, довольно ухмыльнувшись.

Повисла напряжённая пауза.

— Хорошо, я согласна, — нарушил тишину хмурый голос королевы. — Всё?

— Знаешь… — задумчиво протянул Оглис, — пожалуй, нет. Ещё я хочу, чтобы учитывалось мнение не только твоих единомышленников, но и других чейнджлингов.

— Если у тебя есть конкретные предложения, говори сразу. А если только абстрактная чушь, где любое моё… то есть наше решение ты можешь не принять, то можешь сразу засунуть это требование куда подальше!

— Слова, достойные королевы, — усмехнулся Оглис. — Но нет, у меня конкретное предложение. Ты же собрала вокруг себя некоторых чейнджлингов, с которыми что-то обсуждаешь… или обсуждала?

— Допустим.

— Так вот моё условие: кто-нибудь из несогласных с твоей политикой войдёт в этот совет… и он будет не один.

— Собираешься всех своих друзей позвать? — фыркнула Кризалис.

— Нет, нам хватит троих, — хмыкнул Оглис.

— И кого ты предлагаешь? — поинтересовался Торакс.

— Пока не знаю, надо обсудить с остальными.

— Ты же понимаешь, что решение будет приниматься коллективно, и даже мнение троих не повлияет на решение, — напомнил Нарбус менторским тоном.

— Не личинка, — бросил Оглис. — Но среди приближённых её величества ещё есть здравомыслящие чейнджлинги. По крайней мере, мне в это хочется верить.

— Хорошо, но выбирайте с умом, — заявила королева. — Если вы пришлете очередного провокатора, то пеняйте на себя!

— Не волнуйся, трёх Кагбусов никто не пришлёт, — заверил Оглис, ухмыльнувшись. — Столько в улье попросту не найдётся.

Кризалис фыркнула и недовольно буркнул:

— Всё?

— Да.

На чейнджлингов опустилось напряжённое молчание. Торакс бегал взглядом по собравшимся и пытался обмозговать услышанное.

— Не идеально, но неплохо. Оно и понятно, всем угодить не возможно. Но рад, что мы наконец достигли какого-никакого, но консенсуса, — облечено выдохнул Нарбус. — А теперь предлагаю заняться насущными проблемами. В рое сейчас, мягко говоря, неспокойно. Пусть каждый займётся своей половиной… Завтра соберёмся и всё обсудим.

Кризалис и Оглис обменялись хмурыми взглядами и хмуро кивнули.

Двери камеры открылись, и все поспешно покинули темницу. Королева и бунтарь пошли впереди, постоянно косясь друг на друга, хотя и без взаимных оскорблений.

— Присмотри за Оглисом, а я побуду с Кризалис, — попросил Нарбус таинственным полушёпотом. — Не думаю, что они специально будут рыть себе яму, но эмоции сейчас главенствуют над разумом.

Торакс кивнул.

— И ещё… — Нарбус замедлил шаг. — Хорошо запомнил, что я тебе говорил насчёт Литариса?

Торакс кивнул.

— Отлично.

Кризалис с Оглисом скрылись за углом, и Нарбус продолжил заметно уверенней, хотя и всё ещё напряжённым полушёпотом:

— Я надеялся, что до этого не дойдёт, но, похоже, выбора у нас нет.

— Мне это не нравится, — заявил Торакс вполголоса. — Даже если Литарис…

— Просто будь готов к решительным действиям, — попросил Нарбус. — Кульминация нашего спектакля вот-вот настанет, и развязка не за горами. Мы обязаны сделать всё, чтобы у нашей истории был счастливый конец… Даже если цена — жизнь одного из чейнджлингов. Рой превыше всего!

Торакс тяжело вздохнул. Ему хотелось поспорить, но нормальных контраргументов в голову не приходило, а впустую трепать языком ему не хотелось. Наконец он решительно поднял голову и кивнул.

— Я знал, что на тебя можно положиться, — ободряюще улыбнулся Нарбус. — А теперь догоним-ка наших друзей и поможем им случайно не развалить рой!

Глава 11 "Кантерлот"

Как по мне, глава вышла смачной. Чего тут только нет! И старая-новая локация, и уже подзабытые многими герои, и новые персонажи, один из которых даже в шапке висит, но до сей главы упоминался только один раз (интересно, кто-то вспомнит, где именно?), и очередные скандалы, интриги, расследования, а вишенкой на торте — детали гениального плана, который я уже успел и полюбить, и возненавидеть... 

Perfect fit

Кстати, конец истории не за горами. Может быть, даже до отпуска успею дописать фик.

Сонливый взгляд чейнджлинга завистливо наблюдал за спящей принцессой на импровизированном ложе, сделанном из сухих листьев папоротника. Время от времени её губы беззвучно двигались, изо рта вырывался хриплый кашель, а тело тихо вздрагивало.

— Надо было ограбить мебельный магазин, — едва слышно произнёс Литарис, сладко зевнул и почесал затёкший от постоянного сидения на холодном камне круп.

В животе заурчало. Чейнджлинг фыркнул, лениво поднялся и поплёлся в сторону склада. Рог тускло засветился, и фальшивая стена расплылась, открывая проход в небольшую пещеру. Голубые кристаллы, освещающие основную часть темницы, здесь не росли, но магического сияния хватало. Литарис взял последнюю из трёх некогда полных сумок, зачерпнул воды из полупустого ведра и вернулся на нагретое местечко. Немного покопавшись в содержимом, он разложил перед собой завернутые в листья сухари, купленные у торговцев в Кантерлоте, и высушенные плоды сладкого жайда, любезно одолженные со складов улья.

За скромным ужином чейнджлинг, морщась от противно сахарных ягод, наблюдал за принцессой. Назвать трапезу сытной язык не поворачивался, однако Литарис всё равно предпочитал физический голод настоящему. Высосать любовь из пленницы насильно он бы уже не рискнул, а попросить её поделиться не особо хотелось. Хотя, возможно, это помогло бы исполнить задуманное...

Кое-как запив безумно сладкие, но полные энергии плоды, он убрал остатки еды в сумку и откинулся на холодную, ребристую стену пещеры. Такими темпами запасы закончатся через пару дней.

«Не думал, что аликорны настолько прожорливые. Но всё равно в следующий раз надо лучше планировать, — подумал чейнджлинг с улыбкой. — Страшно подумать, чем бы всё обернулось, если бы я собирался держать её все две недели»

Шёл десятый день заточения. За проведённое вместе время чейнджлинг и принцесса прошли долгий путь от непримиримой вражды до взаимопонимания и подобия хрупкой дружбы.

Первые дни Литарис хвастался своей дальновидностью, благодаря которой распознал козни правительниц Эквестрии, пытающихся разрушить его дорогой дом, храбрился решимостью, благодаря которой отправился на поиски королевы, и гордился умом, благодаря которому не только убедил Кризалис вернуться в улей, но и чуть ли не самолично разработал всю операцию. Любые попытки принцессы выгородить себя и белую бестию и запудрить ему любимому мозги, он высмеивал или заставлял пленницу заткнуться.

Последующие дни Литарис уже меньше рассказывал о себе и всё-таки начал давать Луне реальный шанс оправдаться. Из-за перевернутого с ног на голову распорядка дня принцессы ему пришлось под него подстраиваться, и чтобы не свалиться от бессилия и просто скоротать время, он много разговаривал и спорил с Луной. Вначале он постоянно выходил победителем в словесных баталиях, но со временем его аргументы звучали всё менее убедительно, а в её доводах ощущалась колкая правда.

Последние дни Литарис уже выступал скорее слушателем, а ораторский пост передал Луне. Он чаще оправдывался, чем бросал новые аргументы, напрочь отказавшись от старых заявлений. Принцесса всеми силами гнула свою линию, пытаясь доказать, что на самом деле они с сестрой, как и все пони, желают чейнджлингам только добра и не вмешиваются в дела роя. На примере своих верноподданных она пыталась донести до него, что перемены в жизни чейнджлингов пойдут им только на пользу, если поступать с умом…

Литарис обречённо вздохнул. Ему, как и любому опытному охотнику, приходилось жить под многими личинами, и не было проблем с отыгрывание разных ролей. Однако он получал мало удовольствия, прикидываясь горделивым, немного туповатым идеалистом, которому хорошая и мудрая принцесса должна была открыть глаза. И всё ради того, чтобы выгородить королеву перед правительницами Эквестрии и чейнджлингами. Якобы на самом деле это он внушил Кризалис, что пони и принцессы запустили свои мерзкие щупальца в жизнь роя и пытаются его разрушить, что это он предложил и разработал план похищения Луны, что это он оговорил Торакса и в дурном свете выставил новую жизнь чейнджлингов. По факту так и было. Разумеется, его по головке за такое никто не похвалит, возможно, его даже изгонят. Однако это поможет оправдать поступки Кризалис и закрепиться ей у власти. Всё-таки сейчас в улье хватает не только светлых голов, толкающих чейнджлингов к светлому будущему, но и глупцов с лентяями, тянущих всех на дно.

Рой превыше всего!

Завтра или послезавтра он отпустит принцессу в знак доброй воли. Пока они будут собирать наблюдателей, Луна сможет рассказать Селестии, кого следует винить во всех смертных грехах, и что сам он раскаивается. А дальше… Литарис протяжно зевнул. Всё будет зависеть от Кризалис и самих чейнджлингов. Нарбус должен был пустить по улью слухи о том, кто виноват на самом деле. Торакс слишком печётся о будущем роя, но не особо хочет править, поэтому обязан помочь королеве встать на правильный путь. Флоус с её садом… Глаза начали сами закрываться.

«Ладно, рассуждения потом. Пока надо поспать».

Однако только стоило Литарису погрузиться в царство снов, как его чуткий слух сразу уловил подозрительные шорохи. Чейнджлинг подскочил. Луна сидела на листьях и яростно протирала глаза.

— Что, кошмар приснился? — бросил он иронично, выдавив подобие улыбки.

— Нам нужно поговорить, — неожиданно серьёзно заявила принцесса.

— Это не может подождать до утра… то есть до вечера? — поинтересовался он. — Я сейчас хотел бы отдохнуть. Да и ты не выглядишь бодрой.

— Это касается чейнджлингов и Кризалис, — произнесла Луна.

— Я понимаю, но…

— Селестия рассказала мне, что к ней прибыл чейнджлинг и просит у Эквестрии помощи.

Литарису пришлось несколько раз прокрутить слова в усталой голове, чтобы осознать смысл сказанного. Прищуренные глаза подозрительно уставились на принцессу. Несмотря на отпечаток сна на её морде, чейнджлинг сразу различил настоящие хмурые складки и напряжённый взгляд.

— Как она могла тебе что-то рассказать? — спросил он недоверчиво.

— Мы общаемся через сны.

— Я слышал о такой способности, но… — Литарис потрогал свой рог.

Луна невольно поморщилась. Первый день она несколько раз с криком просыпалась, протяжно стонала и долго не могла заснуть. Хотя принцесса отказывалась отвечать на вопросы, Литарис уже тогда понимал, что она пыталась связаться с Селестией.

— Верно, я не могу путешествовать по миру снов. Но это вовсе не значит, что другие не могут вторгнуться в мой сон, — серьёзно заявила Луна и призналась: — Мы с сестрой часто общались таким образом. Конечно, она в этом деле дилетант, и ей приходилось спать днём… — Принцесса мотнула головой. — Мы общались, остальное неважно.

Пока Литарис судорожно соображал, Луна медленно пошла ему навстречу, говоря серьёзным, отчасти повелительным голосом:

— Прибывший чейнджлинг рассказал об ужасных вещах, творящихся в улье, и попросил помощи у Селестии. Сестра не оставит нуждающихся в стороне. Уже сегодня она направит специальную группу в улей, чтобы те разобрались в ситуации и помогли чейнджлингам.

— Что… что она натворила? — в непонимании спросил Литарис, мотая головой. — Что сделала Кризалис?!

— Она установила диктатуру в улье и хочет вернуть прежних чейнджлингов. Она притесняет права своих подданных, заставляет всех работать от рассвета до заката, а любые протесты жестоко подавляет, — Луна печально вздохнула. — Я не знаю подробностей. Сестра была слишком занята, чтобы тратить время на разговоры, а я хотела скорее рассказать тебе и не стала её задерживать.

Сон как копытом сняло. Кровь бешено пульсировала в висках, горячая голова судорожно соображала, пытаясь разложить всё по полочкам, но мысли лишь свалились в груду. Литарис сел на круп.

— Я думаю, тебе нужно отправиться с ними, — предложила Луна. — Ты должен помочь Кризалис, как я помогла тебе.

Чейнджлинг исподлобья взглянул на принцессу. Вдруг всё это лишь трюк? Наглая уловка, чтобы он отпустил её сейчас… Но какой в этом смысл? Он и так собирался освободить пленницу раньше времени. Да, он не распространялся о своих планах, но их отношения давно наладились. В конце концов, она могла попросить прямо, а не выдумывать историю с чейнджлингом.

— Ошибки необходимо не только признавать, но и исправлять, — сказала Луна менторским тоном. — На твоём месте я бы без раздумий направилась домой и помогла своей королеве… Но решать тебе.

— Всё так неожиданно… Дай мне немного подумать, — попросил он.

— Думай. Но помни — время не ждёт.

Принцесса отошла назад, присела на импровизированную кровать и начала молча следить за чейнджлингом. Литарис бросил на неё подозрительный взгляд и мотнул головой, прогоняя последние мысли о подвохе.

«Я ведь не мог… Конечно, я убедил её… Но не до такой степени… Я же объяснял, что Торакс не справляется… нам нужен правитель, а не тиран… новая жизнь полна плюсов… чейнджлингов нужно лишь направить… Я же видел, что она понимает… Что натворила Кризалис?»

— Хорошо, я освобожу тебя, — решился Литарис, медленно поднявшись. — Только я хочу отправиться в улей вместе с группой.

— Об этом и речь, — улыбнулась Луна.

— Это ты так говоришь, — произнёс чейнджлинг, подходя к принцессе. — Твоя сестра может быть иного мнения.

— Она тоже знает, что ты ошибался и раскаиваешься.

— Откуда?.. Ах да, точно, сны… — Литарис остановился перед Луной. — Давно вы так общаетесь?

— С третьего дня моего заточения.

Принцесса склонила голову. Чейнджлинг на мгновение задумался, но затем аккуратно снял антимагическое кольцо и швырнул в сторону. Рог пленницы неожиданно засиял. Литарис отпрыгнул назад и встал в боевую стойку, готовый в любой момент перевоплотиться.

— Не волнуйся, я не собираюсь нападать, — заверила принцесса, блаженно вздохнула и улыбнулась. — Ты не представляешь, как это приятно.

— Предупреждать надо, — бросил Литарис, тяжело вздохнул и спросил: — Готова?

Луна кивнула.

Рог аликорна погас, что-то с грохотом упало за его спиной. Он направился к выходу, подозрительно посматривая назад.

— Не бойся меня, — сказала Луна с улыбкой. — Я не кусаюсь.

— Ты — богиня, а я — всего лишь чейнджлинг.

— Тогда тебе ничего не поможет, — заявила принцесса и рассмеялась. — Не волнуйся.

Литарис нервно посмеялся. Однако в каждой шутке лишь доля шутки. Рог чейнджлинга засиял, и фальшивая стена расползлась.

— Следуй за мной, — произнёс он. — Тут не так сложно заблудиться, как кажется на первый взгляд.

Хотя почти всю дорогу в стенах тускло сияли голубые кристаллы, Луна всё равно вызвалась освещать путь. Она наслаждалась возможность вновь пользоваться магией. Литариса её жеребячество интересовало лишь первое время. Все его мысли занимали тревожные новости. Вот только сколько бы он не старался, размышления не продвинулись дальше банальной злости на себя, Кризалис и остальных чейнджлингов.

— Кто именно попросил помощи? — поинтересовался он, когда они подлетали к выходу.

— Какой-то Карус… Калис… — Луна виновато улыбнулась. — Я не запомнила.

— У нас есть Каинс, Кагбус, Корнис, Кигбариус. Кто из них?

— Потерпи, скоро ты сам всё узнаешь.

— И всё-таки?

Принцесса недовольно вздохнула.

— По-моему… Кагбус.

Литарис только собрался размышлять, когда заметил вдалеке несколько фигур. Вскоре они с принцессой приземлились у главного входа, где их ждал отряд гвардейцев. Четыре единорога и три пегаса подозрительно уставились на чейнджлинга, готовые по первому приказу скрутить преступника.

— Ваше высочество, вы в порядке? — побеспокоился один из стражников.

— Разумеется. Спасибо… — Луна напряглась, — капитан Магард.

— Рад слышать, — улыбнулся гвардеец и грозно посмотрел на чейнджлинга. — Что прикажете делать с ним?

— Ничего. Мы вместе отправимся в замок. Где моя сестра?

— В тронном зале, — слегка растерялся капитан, не отрывая взгляда от врага. — Вы уверены насчёт него?

— Литариса? Конечно. Разве Селестия вам ничего не сказала?.. Хотя откуда ей знать… — Луна широко зевнула. — В любом случае приказываю сопроводить нас до замка.

— Вы…

— Вы меня слышали, капитан? — нахмурилась принцесса, повысив голос. — Оставьте ваши предрассудки, этот чейнджлинг нам не враг. Уже не враг.

Луна слабо улыбнулась Литарису.

— Полетели.

— Вы не собираетесь пройти по городу? — удивился капитан. — Ваши подданные были бы несказанно рады увидеть вас в добром здравии.

Принцесса ненадолго задумалась. Литарис с подозрением озирался по сторонам. Если отправиться по улицам Кантерлота, то до замка они могут и до вечера не добраться.

— К сожалению, сейчас у меня есть неотложные дела в замке, — заявила Луна и ещё раз зевнула. — К тому же я устала и хочу есть.

— Ваши подданные были бы очень рады…

— Мои подданные будут рады, если высплюсь и поем нормальной еды, — чуть повысила голос принцесса. — В замок, капитан.

Литарис довольно хмыкнул, но улыбаться не стал. Радоваться пока было нечему.

Впервые за долгое время увидев свет солнца, чейнджлинг невольно зажмурился. Боковым зрением он заметил, что Луна повторила за ним. Немного поразмыслив, Литарис перевоплотился в одного из пернатых стражников. Гвардейцы начали переглядываться, словно пытаясь понять, чей именно облик принял чейнджлинг.

— Так будет спокойнее, — пояснил он.

Принцесса кивнула.

После недолгой подготовки группа наконец поднялась в воздух и полетела к замку, а оставшимся единорогам пришлось добираться пешком.

Литарису уже не раз приходилось видеть Кантерлот с воздуха — во время нападения на столицу и многочисленных облётов города при подготовке к похищению принцесс, — поэтому красивые виды внизу удостоились его внимания лишь на пару минут. Дальше он смотрел на город, лишь по привычке ища врага. Небо над Кантерлотом было чистым, в отличие от переполненной тревожными размышлениями головы, буквально трещащей по швам. Отступивший на время сон вновь дал о себе знать, превращая мысли в густой кисель.

Они уже подлетали к замку, а Литарис не продвинулся в своих рассуждениях ни на шаг. Он решил позволить страху неизвестности взять вверх и лучше подготовиться к разговору с принцессой и Кагбусом. Однако добился лишь новый волны головной боли.

Добраться до тронного зала оказалось непростой задачей. Каждый встречающий принцессу поданный — начиная от обыкновенных слуг и заканчивая представителями аристократии — счёл своим долгом побеспокоиться о здоровье венценосной и продемонстрировать радость её благополучному возвращению. Смотря на всю эту искренность и показуху, Литарис мысленно благодарил Луну за решение лететь до замка.

Наконец группа вошла в тронный зал. Чейнджлингу приходилось бывать во многих частях дворца в своё время, но одно из главных его мест предстало перед ним впервые. Однако он лишь бегло взглянул на широкие витражи, через которые можно было в крайнем случае сбежать, и сосредоточился на собравшихся. На троне величественно восседала одна из правительниц Эквестрии. У подножия фонтанов стояли принцесса Твайлайт, Старлайт и Кагбус. Чуть подальше расположился отряд гвардейцев.

Пони негромко переговаривались, но стоило им увидеть вошедших, как тронный зал момента погрузился в царство напряжённой тишины. Собравшиеся пристально всматривались в приближающуюся группу, и волнение на их мордах постепенно сменялось улыбками. Литарис решил пока не перевоплощаться в истинный облик.

— Сестра, я так рада видеть тебя, — нарушил молчание радостный голос Селестии. — Как ты себя чувствуешь?

— Нормально, — хмуро бросила Луна, фыркнув. — Извини, меня уже успели достать подобными вопросами.

— Подданные всего лишь рады вновь видеть тебя в добром здравии, — заверила принцесса, спускаясь с трона. — Не нужно винить их за излишнее внимание.

Литарис пропустил половину разговора между сёстрами, хмуро наблюдая за довольной и уверенной мордой Кагбуса.

— А где тот чейнджлинг? — наконец поинтересовалась Селестия.

— Он здесь, — заявила Луна, обернувшись. — Мы уже на месте, можешь не прятаться.

— Мы не прячемся, а скрываемся, — на автомате поправил Литарис и вернулся в истинное обличье.

Радость и улыбки на мордах пони быстро сменились хмуростью и настороженными взглядами. Кагбус и вовсе слегка дёрнулся. Однако уже через несколько мгновений он кисло оскалился и иронично произнёс:

— Я уж решил, что ты поджал хвост и дал дёру.

— Не привык убегать от проблем и жаловаться по пустякам, — грубо бросил Литарис в ответ.

— Жаловаться по пустякам? Так и слышу голос Кризалис. — Чейнджлинг фыркнул. — Вы, случаем, друг другу речь не пишете?

— Надеешься меня задеть? — хмыкнул Литарис. — Удачи.

— И снова, как будто с Кризалис говорю… Интересно, кто в вашем дуэте главный идиот? Или вы идеально дополняете друг друга? Горячая, тупоголовая королева и хладнокровная, послушная личинка. А что, звучит.

— Ваше высочество, я думал, в улье сейчас страшная беда, — безразлично произнёс Литарис, смотря на Луну. — А тут только этот пустозвон со своими…

— Какой же ты скользкий червяк, — огрызнулся Кагбус. — Вечно пытаешься уйти от разговора.

— Пока я слышу только пустой трёп от вечно недовольного все и вся чейнджлинга, который уже много лет точит зуб на королеву.

— И что с того? Хочешь сказать, я должен ей копыта целовать, когда она меня с грязью смешала? — фыркнул Кагбус. — Каждый чейнджлинг недолюбливал Кризалис. Только мало кто решался об этом рассказать. Сам знаешь, как она любит критику.

— Ты так говоришь, словно она управляла идеальным миром, где всего-то и надо, что желать всем доброго утра и спокойной ночи. Мы живём в одном из самых опасных мест на свете, мы сами по себе являемся удивительными созданиями со своими неординарными потребностями, вся наша жизнь это постоянный риск и преодоление трудностей. Думаешь, нами так легко править на протяжении сотен лет? — заявил Литарис со знанием дела. — Я не утверждаю, что Кризалис идеальна. У неё скверный характер, и за свою жизнь она совершила немало ошибок… Но надо быть безмозглой личинкой, чтобы обвинять её в том, что она не старалась ради роя и не любила нас, своих чейнджлингов.

— Какая красивая речь. Нет, правда, я впечатлён. Ты мне буквально глаза открыл. — Кагбус наиграно вскинул копыта. — Только вот скажи, если Кризалис такая хорошая и правильная, почему все вздохнули с облегчением, когда она свалила?

— Обрадовалась только жалкая кучка лентяев и ненавистников, — фыркнул Литарис.

— Поэтому никто, кроме тебя, не отправился вслед за королевой? — усмехнулся Кагбус. — Неужели все поголовно лентяи и ненавистники? А может, никто просто не хотел её видеть? А?

— Чейнджлинги привыкли мириться с потерями и трудностями, и главное для нас всегда было, есть и будет сохранение роя. И хотя Кризалис была его важной частью, между ними нельзя поставить знак равенства, — заявил он. — Рой превыше всего!

— Ещё один псевдо-гений идеалист. — фыркнул Кагбус. — Когда вы уже переведётесь?

— Я бы спросил то же самое про эгоистичных бездельников и безмозглых личинок. Но мы оба знаем ответ.

Кагбус фыркнул.

— Не знаю, что именно он вам наговорил, — обратился Литарис к принцессе Селестии, — но мне кажется, что на самом деле всё иначе.

— А-а-а, тебе ничего не рассказали? — кисло ухмыльнулся Кагбус. — А я-то думал, чего ты из себя дурака строишь.

— Твои абсурдные обвинения я слышал, — бросил Литарис. — Никакой конкретики.

— Серьёзно? Ну тогда послушай одну историю, — объявил Кагбус и обратился ко всем собравшимся. — Знаю, из вас только Старлайт была в нашем улье. Я ведь прав?

Хмурая пони кивнула.

— Так вот, наш улей сильно изменился после изгнания Кризалис. Я не буду тратить время на все детали, скажу главное: в улье появились растения, причём довольно много. Были там как настоящие сорняки, так и просто красивые цветы, которые многим нравились. И вот Кризалис решила избавиться от этой зелёной напасти.

— Даже когда я был в улье в последний раз, он уже начал зарастать, — бросил Литарис. — А Кризалис, думаю, увидела только чащу Каменного леса вместо родного дома.

— Не мешай! — огрызнулся Кагбус, фыркнул и неохотно добавил: — Я не говорю, что растения нам не мешали. Местами улей и правда зарос сорняками. Но вот какое дело: Кризалис приказала вырвать растения не только в улье, и не только сорняки, а даже красивые цветы, которые росли на улице. А ведь многие любили там прогуливаться и отдыхать…

— Уверен, на деле всё было иначе…

— Хватит перебивать! — встряла в разговор Старлайт. — Уважай чужое мнение или потом не жалуйся, что тебя никто не слушает!

Хмурые взгляды чейнджлинга и единорожки встретились.

— Спасибо, — улыбнулся Кагбус. — Мы попытались образумить Кризалис, но она не желала нас слушать. А идти дальше… честно говоря, многие испугались. Кто его знает, что у этой ненормальной на уме.

Он покосился на Литариса, словно ожидая выпада, однако тот заставил себя промолчать.

— В итоге нам пришлось работать. Многие возмущались, но никто не отказался. Скажу больше, я даже пытался объяснить своим друзьям, что лучше подчиниться.

Литарис хмыкнул.

— Не веришь? Можешь спросить у любого в улье, — заявил Кагбус. — Я тебе не личинка и понимаю, что некоторые сорняки нам мешали. К тому же Кризалис и без того уже точила на меня зуб, и мне не хотелось её провоцировать. Или чтобы кто-нибудь другой попал под горячее копыто... Вот только даже это не помогло.

Чейнджлинг тяжело вздохнул и с обидой и злостью продолжил:

— Кризалис закрепила за каждым свой участок. Мне стоит говорить, кому досталась самая сложная работа? — Кагбус фыркнул. — Но всё равно ни я, ни кто-либо из моих друзей не отказался от работы. Скажу больше, за час мы сделали больше, чем любой из любимчиков королевы.

Литарис фыркнул.

— Кризалис сразу предупредила: справитесь за сегодня — можете хоть завтра возвращаться к своим делам, будете возиться всю неделю — ваше дело, но помощи не ждите. Может, не дословно, но суть такая. — Кагбус посмотрел на Селестию. — Сами понимаете, участок у нас сложный и пахать до потери пульса с рассвета до заката никто не хотел, поэтому мы сразу разбили работу на два дня. Вначале дело шло хорошо, мы даже нашли свои плюсы: редко удаётся собраться всем вместе, а тут волей-неволей наговоришься. В общем, поработали часа полтора и решили отдохнуть. И в этот самый момент заявилась наша любимая королева. Мы ей сразу объяснили, что взяли небольшой перерыв, но она не желала ничего слышать. А когда мы ей напомнили её же слова про время, знаете, что она сказала? Ничего, просто проигнорировала. — Чейнджлинг покосился на собрата. — Когда ей выгодно, она тебе случайно брошенную фразу десять лет назад припомнит, а когда наоборот — то забудет, что обещала пару минут назад. И это не пустые слова. Взять тот же самый договор. Кризалис тычет тебя мордой в него при любом удобном случае… конечно, удобном для неё. А когда ты приводишь его в качестве аргумента, она в лучшем случае скривит морду, а чаще просто посылает тебя куда подальше.

Кагбус выдержал небольшую паузу.

— И что вы сделали? — побеспокоилась молчавшая прежде принцесса Твайлайт. — С работой?

— А что бы сделали вы с таким отношением? Конечно, отказались работать… вернее, потребовали заслуженный отдых. Думаю, любой нормальный правитель пошёл бы навстречу своим подданным. Но мы-то говорим про Кризалис… — Кагбус грустно усмехнулся и печальным, отчасти гневным голосом продолжил: — Она не стала церемониться. Когда я заявил, что отказываюсь выполнять её тупые приказы, она просто сковала меня магией и высосала всю любовь… всю до последней капли…

Чейнджлинг дрогнул.

— Это больно? — осторожно поинтересовалась Старлайт, смотря на него сочувствующе.

— Ты когда-нибудь не ела несколько недель?

Единорожка покачала головой.

— Тогда тебе сложно будет представить… Всё тело ужасно ломит, в груди словно огромный червь, пожирающий тебя изнутри, а голова раскалывается на части… В такие моменты ты готов на всё, лишь получить любовь… — Кагбус тяжело вздохнул. — Это жестокое наказание… Чейнджлинги не могут жить без любви…

— Куда смотрел Торакс? — возмутилась Старлайт.

— А он был там, — фыркнул Кагбус.

— Был? — Она уставилась на него обескураженно, замотала головой. —  Но… почему он не остановил Кризалис? Неужели он просто стоял и смотрел на её зверство?

— Может быть, он и пытался остановить полоумную… а может, боялся выступить… Не знаю, я почти сразу отключился.

Кагбус тяжело вздохнул.

— Если бы не храбрость Оглиса, я бы до сих пор валялся в темнице, как кусок дерьма… Простите за выражение, но так и есть. А теперь… — Чейнджлинг дрогнул. — Боюсь вообразить, что Кризалис сделала с Оглисом. Я всего лишь отказался работать, а он посмел пойти против воли королевы и помог мне, опасному преступнику сбежать… Надеюсь, его ещё можно спасти…

Слова звонким эхом отразились от стен, замирая в напряжённой тишине тронного зала. Литарис почувствовал на себе множество осуждающих, грозных взглядов. Ему страшно хотелось ответить, найти достойный аргумент, оправдывающий поступок Кризалис, но в невыспавшейся голове бесконечным эхом отдавался только один вопрос.

«Что ты натворила?!»

— Ваше высочество, почему мы тратим время на разговоры? Очевидно, что этот негодяй будет до последнего выгораживать Кризалис! — заявила грозно Старлайт.

Литарис лишь хмуро посмотрел на единорожку.

— Понимаю твою обеспокоенность. Но я хотела услышать разные взгляды на происходящее, — объявила Селестия серьёзным тоном.

— Какой смысл? И так понятно, кто здесь врёт. — Старлайт посмотрела на Литариса осуждающе. — Нужно немедленно отправиться в рой и помочь бедным чейнджлингам!

— Рассказ Кагбуса звучит ужасно, но не делай поспешных выводов.

— О чём вы говорите? — удивилась Твайлайт. — Разве могут быть какие-то сомнения?

— Незадолго до появления вас четверых я получила письмо из улья. — Рог аликорна засиял, и перед ним в белой вспышке появился конверт. Она достала листок, откашлялась и принялась зачитывать: — Дорогая принцесса Селестия. Вы просили меня незамедлительно писать Вам обо всех серьёзных проблемах, связанных с королевой Кризалис. Я искренне надеялся, что чейнджлинги обойдутся без помощи Эквестрии, но сегодня ситуация накалилась до предела.

Не буду вдаваться в подробности, ибо для всего мне не хватит и нескольких страниц, и передам положение в улье в общих чертах. Кризалис не оправдала ожиданий многих чейнджлингов, и её нынешняя политика кажется многим неоправданно жёсткой. Мне сложно с ними не согласиться. Однако в нашем рое существует много проблем, о некоторых я даже не подозревал. И Кризалис, несмотря на все её недостатки, уже решила одну из них и занимается ещё несколькими чрезвычайно важными. К тому же она начала принимать решения не единолично, а советуясь со своими подданными, в число которых с сегодняшнего дня вошли трое из противоборствующей стороны. К слову, сейчас в улье хватает как противников королевы, так и её последователей.

Честно говоря, я не собирался писать Вам. Но позавчера один из чейнджлингов, наказанных Кризалис, сбежал и отправился за помощью в Эквестрию. Я попрошу отнестись к его словам с осторожностью. Большинство сказанного им окажется правдой, однако он яро желает изгнать королеву и может многое исказить и преувеличить. Так же я прошу Вас объяснить это группе, которую Вы несомненно направите нам на помощь, и попросить их не действовать сломя голову.

Рой сейчас переживает сложные времена, но я искреннее надеюсь, что мы сможем решить все проблемы и преодолеть трудности своими силами.

С уважением, бывший правитель улья Торакс.

Слова звонким эхом отразились от стен тронного зала и растворились в зыбкой тишине.

— Кризалис легко могла подделать письмо! — заявила Кагбус.

— Почерк Торакса, — парировала Селестия. — К тому же только он может отправлять мне письма.

— Тогда… Она могла заставить его отправить письмо! Или даже написать! Что-что, а вот заставлять она умеет!

— Возможно, — кивнула принцесса. — Поэтому я хочу услышать мнение третьей стороны. Что скажешь, Оцеллус?

Неожиданно один из стражников медленно подошёл к трону, исчез в пламени, а на его месте появился светло-голубой чейнджлинг с розовыми крыльями и красным панцирем. Литарис уставился на неё растерянным, отчасти настороженным взглядом. Только от принцессы Луны он узнал, что Торакс отправил Оцеллус учиться в Понивилль в некую школу Дружбы. Он смутно помнил эту скромную тихоню, с которой любила проводить время Карлис, и не знал, чего от неё ожидать.

Под натиском всеобщего внимания Оцеллус выдавила растерянную улыбку, мордочка слегка покраснела, а смущённый взгляд запрыгал по собравшимся, пока не остановился на принцессе Селестии.

— Я точно не знаю, — ответила она виновато.

— Истина сейчас сокрыта ото всех нас, — мягко произнесла венценосная. — Я хочу услышать твоё мнение.

Чейнджлинг ненадолго задумался. Молчащая принцесса Твайлайт мягко улыбнулась ей, и она сразу начала выглядеть уверенней.

— Королева всегда была грозной и суровой. Она нередко наказывала провинившихся и не любила, когда с ней кто-то спорил… — Оцеллус замялась.

— Она когда-нибудь применяла такое наказание, о котором рассказал Кагбус?

— Редко… — Оцеллус дрогнула. — Надо помочь Оглису…

— Без Кризалис нам было намного лучше, — уверенно заявил Кагбус.

— Она наказала тебя не просто так, — произнёс с нажимом Литарис. — Уверен, ты многое не договариваешь.

— Так сложно признать, что твоя обожаемая Кризалис на самом деле свихнувшаяся тиранша? — фыркнул тот. — Что она тебе пообещала за поддержку? Выбрать для продолжения рода?

— Торакс хороший чейнджлинг и отличный друг, но он слишком молод и неопытен, чтобы управлять роем. Нам нужен такой лидер как Кризалис.

— То есть тиран?

— Опытный правитель.

— Уж лучше я буду подчиняться неопытному Тораксу, чем бояться без приказа вздохнуть при Кризалис, — с напором заявил Кагбус. — Он со временем научится, а её уже не переучить.

— Это ты так считаешь.

— Так считает большинство! — Кагбус обернулся к Оцеллус. — Нам же лучше жилось без неё?

— Я не знаю… — Оцеллус растерянно отвела взгляд. — Торакс мне нравился…

— Вот видишь!

— С таким успехом можно было спросить новорождённого, — фыркнул Литарис.

— Для тебя существуют только помешанные на старых временах? А может…

— Спасибо, Оцеллус, — перебила очередное недовольное высказывание Кагбуса принцесса Селестия. Она обвела взглядом собравшихся. — Твайлайт и Старлайт, поручаю вам отправиться в улей вместе с этими чейнджлингами. Постарайтесь не делать поспешных выводов и разберитесь в ситуации. Помните, всегда надо стараться решить проблему мирным путём.

— Можете на нас положиться, — заверила Твайлайт. — Мы вас не подведём.

Пони и чейнджлинги собрались вместе. Литарис постоянно ловил на себе озлобленный взгляд Кагбуса, порой в его сторону хмуро косилась Старлайт. Оцеллус сразу стала рядом с Твайлайт и старалась не смотреть в глаза никому из сородичей.

— Удачи, — пожелала принцесса Луна, подавив громкий зевок.

Рог Старлайт ярко засиял, и группа исчезла в аквамариновой вспышке.

Глава 12 "Перемены"

Решил слегка поэкспериментировать и показать ситуацию со стороны. Надеюсь, получилось нормально.

Кстати, есть ли для вас, дорогие читатели, особая разница между чтением работы, которая обновляется по определённому графику и "рандомно"? А то у меня тут появилась одна мысль, но я пока не уверен, насколько она хороша.

Отправившись по наставлению Торакса учиться в школу Дружбы, Оцеллус никогда не теряла связь с роем. Конечно, из-за солидного расстояния между Понивиллем и ульем, занятий и порой случающихся с ней и её друзьями небольших приключений, ей не удавалось навещать сородичей так часто, как хотелось. Однако сама учёба никогда не была для Оцеллус в тягость, особенно уроки некоторых преподавателей. На занятиях она узнавала много нового, интересного и полезного и старалась поделиться всем с другими чейнджлингами. К сожалению, большинство не представляло собой набор чётких инструкций, выполнив которые добиваешься конкретных результатов — хотя принцесса Твайлайт любила расписывать всё до последних мелочей, — но, к счастью, размытость образов и понятий помогала чейнджлингам подогнать всё под их своеобразное мировоззрение. Оцеллус прекрасно понимала, что рою предстоит ещё через многое пройти, однако твёрдо верила, что наступит тот день, когда чейнджлинги научатся жить по-новому!

Всё шло просто замечательно. Пока в один роковой вечер Оцеллус не узнала, что королева Кризалис вернулась, и прочный фундамент мечтаний и надежд дал трещину…

Группа приближалась к улью в напряжённом молчании. Оцеллус почти сразу отстала от остальных, печально наблюдая за переменами. Она была здесь всего две недели назад, но за это время прекрасный, цветущий и радующий глаз улей превратился в мрачный кусок серой скалы, местами поросшей синим мхом. Непривычно гуляющих средь красивых цветов, ни отдыхающих в тени деревьев, ни нежащихся в тёплых солнечных лучах. Улица пустовала. Лишь над правым крылом улья роилось несколько чейнджлингов.

Оцеллус грустно вздохнула и медленно побрела дальше. Тоскливый взгляд блуждал по округе. В памяти ещё не остыл яркий образ пышных кустарников, радующих глаз своими красками. Чейнджлинг остановился. Раньше она любила читать в тени большого дерева. Зачастую, решив отдохнуть всего на полчасика, она с головой погружалась в захватывающую историю, и сумерки подкрадывались незаметно. Сколько приятных воспоминаний связало её с этим деревом. А теперь осталась лишь огромная яма и куча грязи.

— Привет, — вырвал Оцеллус из мира печально-сладких воспоминаний голос за спиной.

Чейнджлинг резко обернулся. В зелёном хитине она сразу узнала Флоус.

— Не бойся — не кусаюсь, — улыбнулась садовница. — Ты что тут одна бродишь?

— Одна? — Оцеллус закрутила головой по сторонам. — Ой, а где все?

— Они уже ушли.

— Как? — растерялась Оцеллус.

— Да вот так… Не волнуйся, никто тебя не бросал. Там эта принцесса…

— Твайлайт.

— Ага, точно. Сейчас стольким голова забита, ты не представляешь, — фыркнула садовница. — Так вот, она хотела за тобой сбегать, но я убедила тебя не трогать.

— Почему?

— Кризалис, Кагбус, Литарис, Нарбус и ещё эти две пони. Ты хоть представляешь, что сейчас будет? Поверь, тебе там делать нечего, — заверила Флоус. — А вот мне, наверное, стоит сходить… Блин, чего я туплю?

— Но я должна быть там.

— Что ты там забыла? — фыркнула садовница, разворачиваясь к улью и увлекая за собой чейнджлинга. — Не обижайся, но вряд ли тебе дадут хоть слово сказать… Этим разговором всё равно дело не кончится. А ты, наверное, хочешь кого-нибудь повидать.

Оцеллус остановилась. За всеми этими переживаниями и навевающими тоску воспоминаниями она совершенно забыла о самом главном!

— Что с Оглисом? — воскликнула она испуганно. — Ему надо помочь! Кризалис должна его опустить!

— Так он давно на свободе.

— Как? — растерялась Оцеллус. — Разве… Кризалис его простила?

— После такого? Вряд ли... Да я бы и сама его так отодрала, что потом месяц в гнезде провалялся! — заявила Флоус. — Но Кризалис поступила умнее. Не знаю, сама она догадалась или кто-то подсказал, но наказали Оглиса хорошо.

— Хорошо? — слегка возмутилась Оцеллус. — Как ты можешь такое говорить! Он же ничего плохого не сделал.

— Общение с пони на тебя плохого влияет, — покачала головой Флоус.

Оцеллус пришлось немного пробежаться, чтобы нагнать чейнджлинга. Она уже было открыла рот, желая возразить, но садовница её опередила:

— Оглис нарушил приказ королевы, когда помог Кагбусу бежать, и получил справедливое наказание. Он и сам этого не отрицает.

— Но…

— Эй, Гринтикс! — закричала Флоус так громко, что Оцеллус невольно замолчала. — Давай живее!

От роящихся чейнджлингов отделилась жёлтая фигура и быстро спикировала на землю прямо перед ними.

— Что ты копошишься, как навозный жук?

— Если я — навозный жук, тогда ты кто, раз я спустился? — улыбнулся чейнджлинг.

— Не умничай, — фыркнула Флоус. — Присмотри за Оцеллус. Мне надо к Кризалис, пока меня опять с садом не опрокинули!

— Я вообще-то работаю!

— Можешь считать, что это приказ.

— С какой стати я должен тебе подчиняться? — насупился Гринтикс. — Меня назначили главным строителем.

— А горбатитесь вы сейчас для сада. А кто там главный? Правильно. Поэтому давай без пререканий, ладно? Можешь считать, что я разрешила тебе отдохнуть.

— О, так я тебе ещё обязан?

— Да не дуйся ты, — отмахнулась Флоус. — Из меня нянька никудышная, а вы хоть общий язык найдёте… — Она игриво улыбнулась и соблазнительно сказала: — Если рой к концу дня не развалится, вечером можем погулять вместе. Я тут одно местечко классное нашла. Там так красиво и тихо.

Гринтикс покачал головой.

— Хорошо… Но если рой развалиться, буду считать, что ты сделала это специально, — фыркнул чейнджлинг.

Флоус послала ему воздушный поцелуй и помчалась к улью. Гринтикс с улыбкой проводил её взглядом, обречённо вздохнул и наконец обратился к Оцеллус с толикой вины:

— Ты извини, если что не так. Сейчас в рое за день столько происходит, сколько раньше и за месяц не было… Привет, кстати.

— Привет. Я понимаю, — кивнула она и нетерпеливо спросила: — Что с Оглисом? Я спрашивала у Флоус, но она не сказала ничего конкретного.

— В порядке он, не волнуйся. В том, что бы ходить в старом обличье, конечно, приятного мало, но это лучше, чем валяться в темнице с чудовищным голодом.

— Кризалис так его наказала? — растерялась Оцеллус. — Это… странно.

— Честно говоря, я тоже удивился, — признался Гринтикс. — С одной стороны, вроде бы ходить целых два месяца в старом обличье — долгое наказание, но с другой — что тут такого? Может быть, кому-то противно видеть старые цвета… Но я разговаривал с Оглисом, и он даже гордится своим положением.

— Разве здесь есть повод для гордости?

— Да я и сам не понимаю… Можешь сама с ним поговорить. Думаю, с тобой он не откажется поболтать.

— А где он?

— Вообще он работает здесь, но сейчас вместе с Кагбусом, Литарисом и теми пони пошёл к Кризалис, — объяснил Гринтикс.

— Что тут языком чешешь? Давай помогай! — возмутился чейнджлинг, неожиданно спустившийся к ним. Он выдавил подобие улыбки. — Привет, Оцеллус.

— Привет, Гаринкс, — сказала она.

— У нас там стена под откос пошла.

— Что вы уже натворили за пять минут? — нахмурился Гринтикс. — Всё было идеально ровно.

— Тебе с самого начала говорили, что мы скосили.

— Ничего подобного!

— Ну так слетай и погляди сам!

Гринтикс фыркнул.

— Подождёшь? Надо по-быстрому слетать разобраться.

— Я бы лучше по улью погуляла, — предложила Оцеллус несмело. — Давно тут не была.

— Ну-у-у…

— Она тут всю жизнь провела, не заблудится, — заверил Гаринкс. — Всё, полетели.

— Хорошо-хорошо, — фыркнул Гринтикс. — Скоро обед, там и встретимся… Только не говори Флоус, что я тебя бросил. Хорошо?

Гаринкс прыснул.

— Хорошо.

Чейнджлинги полетели к остальным. Она немного понаблюдала за собравшимися возле стены собратьями, активно жестикулирующими и бурно спорящими, а затем побрела вглубь улья.

Оцеллус встретили чистые коридоры, где глаз лишь изредка цеплялся за большие комья грязи, ямы и трещины в стенах. Она всегда любила растения, но местами они действительно мешали и портили вид. И после генеральной уборки в улье и правда стало просторнее. Однако изменились далеко не только коридоры и залы. Во время прилётов домой в перерывах между учёбой, Оцеллус устраивали тёплый приём, чейнджлинги всегда беспокоились о здоровье и интересовались жизнью в Понивилле. Конечно, находились и такие, кто бросал сухое «привет» и шёл дальше по своим делам, но их были единицы.

Но сегодня, бродя по коридорам улья, Оцеллус повстречала только двух чейнджлингов, которые поговорили с ней по-настоящему. Остальные либо ограничивались парой формальных фраз, в лучшем случае выдавливая подобие улыбки, либо и вовсе молча кивали с хмурыми мордочками, даже не удосужившись остановиться. Оцеллус провожала их печальным взглядом, и с каждым новым безразличным чейнджлингом маленькая дыра в душе постепенно разрасталась в зияющую бездну. Она уже не смотрела проходящим в глаза, безнадёжно поникнув головой.

— Оцеллус! — окликнул её знакомый голос.

Она обернулась. К ней спешил голубой чейнджлинг с горящими от радости глазами. Карлис встретила её улыбкой. Оцеллус улыбнулась в ответ. Мгновение подруги молча смотрели друг на дружку, наслаждаясь сладким моментом, а затем обнялись.

— Привет, — радостно сказала Оцеллус, освобождаясь из неожиданно крепкой хватки. — Не думала тебя здесь увидеть.

— А вот я тебя искала, — ответила Карлис восторженно. — Как услышала, что ты в улье, сразу побежала. Думала, ты будешь у Кризалис, но Флоус сказала, что ты осталась с Гринтиксом. Я побежал туда, а там…

— Тоже меня нет, — улыбнулась Оцеллус.

— Ага, — кивнула Карлис. — Пришлось побегать по улью, поспрашивать у чейнджлингов. Некоторые тебя видели, но только Аргалис подсказал, куда примерно ты шла… Хотя мне сразу стоило догадаться искать тебя в библиотеке.

— В библиотеке? — удивилась Оцеллус.

Она закрутила головой. Хотя улей преобразился, чейнджлинг сразу узнал нижние уровни.

— Не знаю… — в непонимании ответила Оцеллус. — Я никуда конкретно не шла. Ноги сами принесли меня сюда.

— Мне тут нравится. Всегда так прохладно и тихо, — сказала Карлис. — Я любила сюда приходить… не сюда, а на склад.

— Любила?

— Я часто бывала у Кагбуса и слушала его истории о мире… раньше. — Чейнджлинг грустно вздохнул. — Но сейчас ему уже не до меня.

— Почему?

— Он… Это долгая история. — Карлис покачала головой и опустила взгляд. — Но если хочешь, я могу рассказать.

Оцеллус призадумалась. Она не хотела портить настроение ни себе, ни подруге. Однако ещё во время обучения, несмотря на регулярные возвращения домой, она потихоньку выбивалась из жизни роя, а после внезапного возвращения королевы Кризалис улей сильно изменился.

— Если тебе несложно, — наконец попросила Оцеллус. — Только давай куда-нибудь пойдём.

— Ну… ты не голодна?

— Немного.

— Тогда пошли в столовую. Сейчас как раз обед. Может быть, что-нибудь про рой узнаем.

— Хорошо.

Мало того, что подруги и без того никуда не спешили, Оцеллус вскоре заметила, что Карлис повела её по самой длинной дороге до столовой. Спорить она не стала, ведь на первом месте для неё стояла вовсе не еда.

— Ты в порядке? — побеспокоилась Карлис.

— А? Что? — Оцеллус растерянно замотала головой и обескураженно ответила: — Да, в порядке…

— Точно? Ты уже пять минут катаешь этот боб по тарелке и смотришь на него, словно под гипнозом… Зря я тебе всё рассказала.

— Нет, что ты, как раз наоборот. Всё это… очень важно для меня… просто… — Она грустно вздохнула. — Столько случилось в рое за эту неделю… Страшно представить.

Оцеллус покосилась на Карлис. Печаль и усталость отпечатались на её некогда радостной мордочке. Ей стало немного стыдно, что из-за неё у подруги пропало всё настроение, которое сейчас и так было трудно сохранить.

— Посмотри. — Оцеллус подкинула злополучный боб вверх и поймала его языком.

Карлис слабо улыбнулась.

— Какой ловкий язычок, вся в мать пошла, — неожиданно прозвучал весёлый голос Нарбуса за спиной.

Подруги обернулись. Старейший, после королевы, чейнджлинг в улье смотрел на них задумчиво. Затем он мотнул головой, словно прогоняя дурные мысли, и произнёс:

— Не обращайте внимания, мимо проходил, приятного аппетита.

— Как всё прошло? — спросила Карлис взволнованно.

Тень веселья по мановению незримого заклинания растворилась на серьёзной морде.

— Ничего особо хорошего, но и плохого тоже.

— Может, мне пойти к ним? — предложила Оцеллус.

— Не стоит, — уверенно сказал Нарбус.

— Расскажи хоть что-нибудь, — попросила Карлис.

Чейнджлинг вздохнул.

— Нечего пока рассказывать. Я за договором иду и заскочил сюда только потому, что так ближе всего до покоев Кризалис.

— Но…

— Вечером всё узнаете, — произнёс Нарбус. — Мы боремся за одно и то же, но разными методами. Не волнуйтесь, с роем всё будет хорошо.

Чейнджлинг развернулся и поспешил к выходу. Подруги проводили его напряжёнными взглядами. Когда он наконец скрылся за поворотом, Оцеллус заметила, что за их столиком наблюдает множество глаз. Одни смотрели настороженно, отчасти даже враждебно, другие задумчиво хмурились, а оставшиеся следили со взволнованным интересом. Лишь сейчас Оцеллус обратила внимание на странную рассадку в столовой: часть чейнджлингов обедала в одной части зала, а вторая сидела в другой, и только они с Карлис заняли центральный стол. С большим удовольствием она бы обрадовала всех радостными новостями, но пока лишь уткнулась грустной мордочкой в пол.

— Скорее бы всё закончилось, — устало протянула Карлис, — хоть чем-нибудь.

— Только хорошим, — поправила Оцеллус. — Никакого плохого конца.

Подруга виновато улыбнулась.

После завтрака они вместе побродили по улью. Никто из них открыто не искал Кризалис и остальных, но Оцеллус желала и одновременно страшилась случайно встретить их в коридоре и постоянно вслушивалась в напряжённую тишину и далёкие голоса. Судя по взволнованной мордочке и поникшему взгляду Карлис, та испытывала подобные чувства.

Судьба так и не столкнула их ни с королевой, ни с её свитой, ни с прибывшими пони. Бродя по улью, чейнджлинги опустились на нижние уровни, и Оцеллус предложила сходить в библиотеку. По дороге им не встретилось ни одной живой души.

Оцеллус всегда обожала читать, порой предпочитая выдуманные истории реальности. Она с удовольствием бродила меж больших стеллажей, заставленных книгами, бегая взглядам по корешкам. До учёбы в школе Дружбы она успела прочитать почти все художественные произведения, которые удалось собрать в улье. Сейчас в глаза бросилось только несколько новых названий, стоящих внимания, однако Оцеллус лишь сладко вздохнула и вернулась к подруге.

Карлис сидела за дальним столиком и буравила взглядом серый камень, поникнув головой. На её голубой мордочке застыло странное выражение печали, волнения и… страха… тревоги… боли?

— Ты себя хорошо чувствуешь? — побеспокоилась Оцеллус.

— Я? — Подруга мотнула головой, словно пробудившись ото сна, и натянуто улыбнулась. — Да, нормально… Я думала.

— О чём?

— Что ждёт нас… наш рой… — Чейнджлинг грустно вздохнул, и мимолётная улыбка сразу растворилась на печальной мордочке. — А ещё…

— Что?

Карлис напряглась, прикусив нижнюю губу, а её взгляд забегал по сторонам. Оцеллус взволнованно замерла. Взбудораженное воображение уже рисовало страшные образы, и по спине побежала холодная дрожь.

— Ничего… — нарушил напряжённую тишину её едва слышный голосок. — Страшно мне.

Оцеллус выдохнула.

— Мне тоже страшно, — призналась она. — Но я уверена, что всё хорошо закончится.

— А твой голос думает иначе.

Карлис тяжело вздохнула. Смотря на мрачную мордочку подруги, Оцеллус хотела как-то её приободрить или хотя бы утешить, но в голову не приходило ничего толкового.

— Может, прогуляемся? — предложила она неуверенно. — А то мы уже полдня по улью бродим.

Карлис устало кивнула.

Подруги побрели к выходу. Однако стоило им только покинуть библиотеку, как вдалеке послышались голоса. Они остановились и прислушались. Разговаривали слишком тихо, чтобы разобрать слова, но Оцеллус узнала Кагбуса, а Карлис подсказала, что вторым был Оглис. Чейнджлинги некоторое время постояли, тщетно пытаясь подслушать, а затем начали красться. Голоса становились всё громче, и вдруг резко затихли. Прятаться дальше не имело смысла. Подруги переглянулись, немного помялись и наконец пошли дальше, уже не пытаясь скрыться.

Несмотря на множество рассказов о наказании Оглиса, при виде до жути знакомых чёрных красок, дырявых ног и острых клыков Оцеллус замерла, а по спине побежал холодок. Старый чейнджлинг уставился на неё подозрительно, точно с примесью враждебности. На мгновение ей даже показалось, что он готов в любой момент на неё наброситься. Однако внезапно настороженность уступила место обыкновенной серьёзности, а недружелюбие скрылось за слабой улыбкой.

— А, это только вы, — послышался довольный голос Кагбуса. — Подслушивали?

Только теперь Оцеллус заметила ярко-красного чейнджлинга, сидящего на тихо раскачивающемся гамаке.

— Нет, что ты, — разволновалась Карлис. — Мы просто возвращались.

— Будь на вашем месте кто-нибудь другой, я бы не поверил, а так… — Кагбус спрыгнул на землю. — Зашли почитать? В такое время?

— Мы просто гуляем, — пояснила Оцеллус слегка взволнованно. — А с этим местом связано так много хороших воспоминаний.

— Опять же, будь на вашем месте кто-нибудь другой… — Кагбус вздохнул и посмотрел на Карлис. — Оглис мне всё рассказал. Жаль, что тебе потребовалось столько времени, чтобы понять, кто такая Кризалис на самом деле. — Он улыбнулся. — Но я рад, что ты теперь с нами, здравомыслящими чейнджлингами, а не с этим сбродом безмозглых фанатиков.

— Безмозглыми я бы их не назвал, — произнёс Оглис. — По крайней мере, некоторых уж точно.

—Эти умники ещё хуже, — возмутился Кагбус. — Если другим я ещё могу простить поддержку королевы — как бы что винить глупых личинок? — то вот всяким псевдо-гениям — никогда. Что Нарбус, что Литарис, что Флоус…

— Не приплетай её сюда.

— Какая разница, почему она помогает Кризалис?

— Я другое имею ввиду.

— То что она додумалась требовать что-то за поддержку, сути не меняет. Как она была на стороне Кризалис, так и осталась.

— Ну не скажи…

— Как прошли переговоры? — спросила Оцеллус взволнованно.

Чейнджлинги переглянулись.

— Переговоры? Скорее попытки Кризалис оправдаться. Она из последних сил цепляется за трон, и её прихвостни ей в этом всяческие помогают, — заявил Кагбус хмуро. — И пока она держится.

— Как? Разве принцесса Твайлайт и Старлайт вам не помогли? — удивилась она.

— Будь на их месте принцесса Селестия, то Кризалис бы уже к стенке прижали. А так… — Кагбус фыркнул. — Они слишком осторожничают и медлят. К тому же выяснилось, что Торакс действительно написал то письмо, причём сам. По крайней мере, он так утверждает. И для этих двух, похоже, этого достаточно.

— Но почему он так сделал?

Кагбус неожиданно исчез в синем пламени, а на его месте возник бывший правитель роя.

— Я забочусь о рое, а Кагбус нарывался на наказание, — произнёс он напыщенно, перевоплотился обратно и в сердцах сплюнул. — Аж противно.

— Ты и правда нарывался, — заметил Оглис. — И Торакс говорил по-другому…

— Ты бы лучше помалкивал! — Чейнджлинг грозно покосился на собрата. — Вот что за бред я от тебя услышал?

— Правду.

— Ах, правду, значит? — кисло усмехнулся Кагбус. — То есть Кризалис вся такая правильная и благородная, а ты такой отпетый негодяй и преступник?

— Я пошёл против королевы и получил заслуженное наказание, — не без гордости ответил Оглис. — Мне нечего стыдиться.

— Мы могли раздавить Кризалис! Тебе достаточно было рассказать об ужасных пытках! Но ты, праведник наш, решил вдруг её выгородить.

— Я не выгораживал, а сказал правду, — фыркнул Оглис. — И пытки были.

— Да какие это пытки? Высосать всю любовь на пару часов, а потом просто отпустить? — закричал Кагбус. — Так сложно было придумать что-нибудь пострашнее? Пони бы поверили любому твоему слову!

Оглис отвёл взгляд в сторону, виновато прикусил нижнюю губу и промычал. Тоненькая струйка крови потекла по чёрной морде. Оцеллус испуганно пискнула.

— Да хоть головой об стенку, что толку-то? — вскинул копыта Кагбус. — Шанс упущен. Теперь надо что-нибудь новое придумать… Хоть время есть.

— А где сейчас принцесса Твайлайт и Старлайт? — поинтересовалась Оцеллус, поглядывая на раненого чейнджлинга.

— Пошли обживаться.

— Они не улетят сегодня?

— Кризалис предложила им остаться до завтра и самолично убедиться, что в улье всё в порядке… вернее, что единственная проблема тут — это здравомыслящие чейнджлинги, — кисло усмехнулся Кагбус. — Да и она только поддержала, а предложил всё Нарбус. Скользкий червь, но умный… А ещё этот Литарис… Вы бы видели, как он выгораживал Кризалис. Чуть ли не за любой проступок старается взять вину на себя. Якобы это он её запутал, а она на самом деле вся такая правильная и мудрая королева. Смешно! Будь она такой, повелась бы на его бред?

Напряжённо слушая тираду, Оцеллус краем глаза посмотрела на Карлис. Мрачная и взволнованная, та с поникшей головой бродила взглядом по грязному камню под ногами. Её рот беззвучно двигался, а губы слабо дрожали.

— Эй, ты в порядке? — побеспокоилась Оцеллус.

Никакой реакции.

— Карлис, ты меня слышишь? — заволновался Оглис, подходя к ней. — Эй!

Она резко подняла голову и точно в прострации забегала взглядам по остальным.

— Что с тобой?

— Я… — Карлис запнулась. Её взволнованный, напряжённый и напуганный голосок с трудом удавалось разобрать. — Я…

— Да говори уже! — нахмурился Кагбус.

Карлис тяжело вздохнула.

— Я голодна.

— Скоро ужин, там и пожрёшь, — пренебрежительно бросил Кагбус, однако внезапно кислая ухмылка скрылась за хмурой и серьёзно миной. — Ты сейчас о каком голоде?

— Настоящем.

Чейнджлинги переглянулись.

— Ты с кем-нибудь делилась любовью? — удивилась Оцеллус.

Карлис покачала головой.

— Давно это с тобой? — серьёзно спросил Оглис.

— Ещё вчера вечером началось, — призналась она. — Вначале он был таким слабым, как маленький комарик… я даже сомневалась, а не кажется ли мне. Потом он стал сильнее… Я думала, что это пройдёт, побуду с подругой, и станет лучше… Но всё только хуже.

Повисла напряжённая пауза. Оцеллус взволнованно смотрела на подругу. Она уже хотела предложить поделиться с ней любовью, когда внезапно Кагбус восторженно воскликнул:

— Отлично!

Все непонимающе уставились на чейнджлинга. Безумная улыбка озаряла его морду, а глаза в глазах буквально пылало радостное пламя.

— Что? Вы серьёзно не видите? Вот он! — Кагбус указал на Карлис. — Вот наш шанс избавиться от Кризалис! Голод! Как я сам до этого не додумался?

— Тебя бы послали с таким предложением, — заявил Оглис напряжённо. — С голодом не шутят!

— Может быть… Но это, это уже не шутки! Тебя ведь никто не наказывал? Никто не высасывал любовь?

Карлис помотала головой.

— Отлично! — воскликнул он возбуждённо и буквально подпрыгнул на месте. — Кризалис приплыла! Теперь-то этой твари не выкрутиться!

— Этого может не хватить, — задумчиво произнёс Оглис.

— А мы не будем спешить. Поговорим с остальными. Уверен, голод терзает не только Карлис, — заявил Кагбус. — Может быть, он не такой сильный, но тут даже зачатков хватит.

— Давай я поделюсь с тобой, — предложила Оцеллус, подходя к подруге.

— Не смей! — запретил Кагбус.

— Но она голодна.

— Если бы она могла натурально показать голод… — Он мотнул головой. — Нет, в любом случае нужны настоящие эмоции. Так у Кризалис будет меньше шансов выкрутиться!

— Но…

— Ради роя можно и потерпеть пару дней! Верно?

— Может быть, не стоит… — пролепетала Карлис, — ну… рассказывать…

— Издеваешься?! Это наш реальный шанс избавиться от Кризалис раз и навсегда! — воскликнул он в непонимании: — Откуда вообще сомнения? Вспомни темницу! Кризалис готова была тебя живьём сожрать!

— Какая ещё темница? — разволновалась Оцеллус.

— Она тебе не рассказала? — удивился Кагбус и посмотрел на Карлис.

Та лишь виновато опустила взгляд.

— Ну тогда слушай. Чтобы помочь мне сбежать, Оглису пришлось перевоплотиться в Карлис. Он запросто одурачил Фаринкса, отдал мне почти всю любовь и кое-как доковылял до спальни. Кризалис вскоре узнала о моём побеге и принялась разбираться. И то ли у неё от гнева крышу снесло, то ли мозгов у неё никогда и не было… в общем, она поверила, что Карлис помогла мне сбежать… — Чейнджлинг презрительно фыркнул. — И ладно бы Карлис открыто выступала против неё, так нет, всё было в точности до наоборот. И это были не простые слова поддержки, она реально пыталась оправдать любой поступок Кризалис. Чтоб ты понимала: мы с ней раньше были хорошими друзьями, а в какой-то момент я буквально её возненавидел!

Кагбус выдержал небольшую паузу. Оцеллус бросила взволнованный взгляд на подругу. Та не поднимала поникшей мордочки.

— Фаринкс притащил испуганную и заплаканную Карлис в темницу, где её уже ждала Кризалис, — продолжил он возбуждённым и гневным голосом. — Бедняжка пыталась их вразумить, умоляла своих… — Кагбус фыркнул, — друзей её отпустить. Но эти полоумные ничего не хотели слышать. И… Честно, не хочу продолжать. Меня там не было, но когда я услышал историю в первый раз… я хотел только одного: найти Кризалис, превратиться в какого-нибудь маурвульфа и разорвать эту садистку на кусочки! — Кагбус грозно топнул ногой и стиснул зубы с такой силой, что казалось, что сейчас пойдёт кровь. — Лучше тебе этого не слышать. Не уснёшь потом.

Оцеллус буквально в оцепенении слушала леденящую душу историю.

— Благо, Оглис вовремя появился.

— Я должен был остаться там, — резко заявил тот. — Тогда бы ничего такого не случилось… Ещё раз извини, Карлис.

— Ты выиграл мне время. Кто же мог знать, что в этой полоумной проснутся её садистские наклонности! — парировал Кагбус и посмотрел на Оцеллус. — Кризалис даже не подумала, что кто-то мог подставить Карлис. Она просто накинулась на бедняжку. На одного из самых преданных ей чейнджлингов!

Оцеллус обескураженно уставилась на подругу.

— Это… это правда? — спросила она дрожащим голоском.

Та слабо кивнула.

— Почему… почему ты молчала?

— Я… не знаю. — Она тяжело вздохнула. — Не хотела тебя расстраивать.

— Вот скажи мне, после такого Кризалис заслуживает править роем? Заслуживает ли эта тварь вообще находиться среди нас? — с напором спросил Кагбус. — Вначале я, потом Карлис, а дальше? Кто станет следующей жертвой этой полоумной бестии?

Повисла напряжённая пауза.

— Я хочу помочь, — нарушил тишину взволнованный голос Оцеллус.

— Я в тебе не сомневался, — улыбнулся Кагбус и посмотрел на Карлис. — Ты с нами?

— Да, — тихо ответила она.

— А если голодна только она одна? — побеспокоилась Оцеллус.

— Вряд ли, — задумчиво ответил Оглис. — Но если даже так… — Он тяжело вздохнул и серьёзно заявил: — Не волнуйся, я не позволю рою голодать!

— Мы не позволим, — поправил Кагбус с ухмылкой. — А ещё меня называют единоличником.

Оглис нахмурился и отвернулся.

— Ладно, не дуйся… Надо действовать быстро, но осторожно, чтобы Кризалис ни о чём не узнала раньше времени, — заявил Кагбус. — Сегодня мы наконец наведём в улье порядок!

Глава 13 "Роковой ужин"

Пришлось вспомнить, как переписывать главы почти с нуля, но надеюсь, оно того стоило.

До отпуска закончить фик не получится, но официальный конец истории Кризалис я, так сказать, успел заценить и понял, что спешить смысла нет ;)

Раздражённый взгляд Кризалис бродил по столовой. Все только подтягивались на ужин, но посреди зала уже прорисовалась чёткая полоса пустых столов. Обе половины чейнджлингов хмуро, недоверчиво и отчасти даже враждебно посматривали друг на друга и тихо переговаривались между своими.

Королева фыркнула и покосилась на незваных гостей, удостоившихся чести восседать рядом с её свитой. Принцеска старалась сидеть ровно, держать язык за зубами и терпеливо ждала начала ужина. Но эта фиолетовая личинка развалилась, словно у себя дома, смела смотреть на Кризалис осуждающе и уже набивала брюхо. Целый день она лезла со своим никчёмным мнением, всё время бесцеремонно перебивала и постоянно совала нос не в свои дела. Королева старалась вести себя спокойно, но эта личинка словно специально её провоцировала, при любом удобном случае напоминая, что якобы их сюда пригласили, будто рой им чем-то обязан. Вздор! Их позвал только Кагбус, а кто он здесь? Всего лишь наглая личинка, возомнившая себя незнамо кем!

«Что это? Она чавкает?.. И этой твари я должна позволить остаться в моём доме на целую ночь?.. Ох, если бы Литарис не убедил меня отказаться от мести…»

Кризалис мотнула головой, прогоняя дурные мысли, и отвернулась. Всё тело буквально трясло, а из ноздрей вырывался горячий пар. Неожиданно она почувствовала, что нога какая-то мокрая, и опустила взгляд. Свежие ягоды ванши в тарелке превратились в кашу, а копыто покрывала бурая масса.

— Тварь, — озлобленно буркнула она и принялась в спешке чиститься магией.

Столовая почти заполнилась, но пришли ещё не все. Чтобы хоть как-то скоротать время и при этом случайно не сорваться на пони, королева решила осмотреть свою свиту. Сидящий по правое копыто Торакс задумчиво хмурился, словно заколдованный пытаясь раз за разом собрать из ягод пирамиду, и беззвучно шевелил губами. Обычно любящая громко рассказывать про сад Флоус тихо переговаривалась с Гринтиксом. Она водила копытом по столу, будто пытаясь начертить невидимую карту, а он довольно улыбался, нетерпеливо кивал и смотрел на неё томно. «После ужина…» — донёсся обрывок фразы. Кризалис цыкнула. После уничтожения сердца в появление влечения между чейнджлингами не было ничего удивительного, однако сами они едва ли до конца понимали, к чему всё может привести. И пусть сейчас ей не до их отношений, всё равно не стоит откладывать разговор в долгий ящик.

Кризалис перевела взгляд в другую сторону. Фаринкс, как обычно, встретил её улыбкой и слабо поклонился. Его преданность старым идеалам заслуживала похвалы. Чейнджлинг легко мог стать её правым копытом и помочь привести рой к светлому будущему! Если бы только не его прямолинейность и порой буквально выпирающая глупость… Кризалис тяжело вздохнула.

Нарбус в привычной для себя манере с важным видом наблюдал за чейнджлингами, время от времени что-то бубня себе под нос. Будь в улье хотя бы несколько подобных ему, и даже с таким дилетантом на троне, как Торакс, рой преодолел бы многие трудности… по крайней мере, уж точно не оказался на грани раскола. Взгляд королевы медленно перетёк на Литариса. Сонливый чейнджлинг полузакрытыми глазами устало бродил по залу, постоянно массировал виски и старался удержать голову, которая так и норовила прилечь на стол.

«Если бы не его ложь про принцесс, всё было бы иначе! Мне бы не пришлось ругаться со всеми, а потом краснеть из-за его тупости! Кагбус не смог бы использовать моё неведение против меня! Я бы сразу занялась настоящими проблемами улья! Если бы не он… — Кризалис раздражённо фыркнула. — Я бы до сих пор в одиночестве вынашивала планы мести… Литарис признал свою неправоту и целый день пытался меня выгородить… Ну почему нельзя было сказать правду сразу?! Не верю, что он ничего не понимал! Он…»

Королева заставила себя отвернуться. Сейчас ей меньше всего на свете хотелось в очередной раз терзаться размышлениями и бросаться обвинениями. Впрочем, ситуацию всё равно надо прояснить… Но сегодня он слишком устал, да и ей за день знатно потрепали нервы. Лучше подождать, когда пони уберутся восвояси, и тогда спокойно поговорить с ним с глазу на глаз.

В животе заурчало. Только сейчас Кризалис поняла, что с утра ничего толком не ела. Пора официально объявлять начало ужина? Она осмотрелась. Столовая почти заполнилась. В левой половине зала виднелась прибывшая в улей Оцеллус, разговаривающая с Карлис. Чуть подальше разместился мрачный во всех смыслах этого слова Оглис. Почему он сел не рядом с королевой, как подобает всем — пусть даже титул заработан шантажом! — членам совета. И Хорвис туда же! Что они себе позволяют?

Взгляд Кризалис зацепился за противные ярко-красные цвета вошедшего в зал чейнджлинга. Эта надменная ухмылка, самоуверенный взгляд и задранная голова… Кем возомнил себя этот выскочка? Новым правителем роя?

Кагбус тем временем остановился возле Оглиса, что-то ему сказал и двинулся в центр зала. Кризалис закатила глаза.

— Хватит галдеть! — призвал он к тишине.

Левая сторона столовой быстро затихла, однако правая, словно нарочито, зашумела ещё громче.

— Эй! Вы там, личинки, заткнитесь!

В сторону Кагбуса сразу полетели грубые высказывания:

— Кого ты личинкой назвал?

— На себя посмотри, умник!

— Подойди сюда, если кишка не тонка!

Кризалис ухмыльнулась, наблюдая за перепалкой здравомыслящих чейнджлингов с наглой личинкой. Такими темпами его скоро подкараулят вечером в каком-нибудь тёмном коридоре и доступно объяснят, почему он не прав… Королева мотнула головой. Как бы ей не хотелось увидеть окровавленную морду Кагбуса, нельзя решить проблему грубой силой.

Кризалис поймала на себе осуждающий взгляд Старлайт. Отказалась она от мести или нет, но лучшей этой пони вовремя взяться за ум. Хотя, откуда у безмозглой личинки мозги? На королеву начали хмуро поглядывать не только незваные гости, но и чейнджлинги из совета.

— Хватит ругаться! — приказала она неохотно.

Теперь и вторая часть зала затихла.

— Как любезно, что вы соизволили успокоить свой сброд, ваше высочество… ой, простите, ваше величество, — наигранно поклонился Кагбус. — В последний раз можно и назвать вас правильно.

— Решил устроить очередной цирковой номер? — хмыкнула Кризалис. — Только не затягивай, все есть хотят.

— О да, голод сейчас всех мучает, — ухмыльнулся Кагбус. — Я не займу много времени.

Королева устало отмахнулась копытом.

— Когда Кризалис вернулась, мы договорились провести собрание через десять дней, чтобы оценить её правление и решить, нужна ли рою такая королева, — напомнил он. — Но в свете последних событий десять дней — слишком долгий срок. Я предлагаю решить судьбу королевы прямо здесь и сейчас!

По залу сразу побежало напряжённое перешёптывание. Кризалис подозрительно уставилась на Кагбуса. Надменная ухмылка и самоуверенный вид. Впрочем, ничего нового. Что он задумал? Очернить её в глазах всего роя, да ещё и при пони?.. Безмозглый сброд поддержит любой его бред, но ему никогда не переманить на свою сторону настоящих чейнджлингов. Даже безмозглые пони после разговора с Тораксом про письмо продемонстрировали зачатки благоразумия. По крайней мере, Твайлайт… Так что? Неужели скрытое за маской надменности скрывается отчаянье? Кагбус видит, что это его последний шанс и готов на такой риск?

«Он сам роет себе могилу…Чудесно!»

— Не имею ничего против, — спокойно ответила королева, сдерживая улыбку. — Но раз ты сам предложил провести собрание, то мы обсудим и тебя. У кого-то есть возражения?

Зал сразу затих.

— Можешь начинать, — разрешила Кризалис. — Но помни, что решает большинство.

— Сняла с языка, — ухмыльнулся Кагбус. — Ни для кого не секрет, что наша новая жизнь имеет не только плюсы, но и минусы относительно старой. Нет смысла их перечислять. Разве что для наших гостей из Эквестрии… — Он взглянул на пони. — Нет, извините, но я не могу сейчас распыляться. Всё-таки это наша жизнь, и мы сами должны решать, какой она будет.

Кризалис не удостоила пони даже взглядом.

— Но об одном несомненном плюсе я напомню. Он настолько важный, но вместе с тем банальный, что некоторые попросту не задумываются о нём. Что греха таить, я тоже долго не вспоминал о голоде, вернее, его отсутствии, — признался Кагбус. — Но пару дней назад всё изменилось. Я не просто вспомнил о голоде, а прочувствовал весь его ужас на собственной шкуре!

— Ты получил заслуженное наказание, — серьёзным тоном заявила Кризалис. — И предвкушая твоё высказывание, да, Оглис тоже его заслужил. Однако я изменила наказание.

Королева посмотрела на виновного. Она не особо верила, что тот не начнёт возмущаться, и уже подбирала слова для ответных обвинений, но чейнджлинг молча хмурился.

— Я бы сейчас поспорил, но многие для себя уже определились: правильно ты поступила или нет. Да и речь сейчас о другом, — продолжил Кагбус с толикой возмущения. — Сегодня я с Оглисом повстречал Оцеллус и Карлис, когда они возвращались из библиотеки. И Карлис выглядела странно… Да что воздух сотрясать, Карлис выйди к нам, покажись.

Множество взглядов устремилось за столик, где сидел голубой чейнджлинг. Карлис опустила взгляд, но после слов Оцеллус она всё-таки поднялась и побрела в центр зала. Вялость в каждом движении бросалась в глаза, а в поникшей мордочке ощущалось нечто до боли знакомое. Кризалис настороженно присмотрелась. Усталость, волнение и страх… Неужели… Быть такого не может!

— Ну как, узнали? — хмуро бросил Кагбус. — Хотя у наших гостей глаз не намётан… Давай, Карлис, скажи им.

Губы чейнджлинга беззвучно задвигались.

— Погромче, — попросил Кагбус.

— Я голодна, — донёсся едва различимый голосок певицы.

— Ещё громче, чтобы все услышали!

— Я голодна!

Слова звонким эхом отразились от стен, постепенно растворяясь в гнетущей тишине.

— Тебя наказала королева и высосала всю любовь? — громко спросил Кагбус.

— Нет.

— Может быть, ты просто решила с кем-нибудь поделиться?

Она мотнула головой.

— Так что это получается? Голод появился сам по себе? Но такого просто не может быть! Мы больше не испытываем голода! — Чейнджлинг резко указал на королеву. — Вернее, не испытывали, пока ты не вернулась!

Кризалис подскочила.

— Ложь!

— Ты ослепла или не веришь своим глазам? А что скажут другие? Каждый из вас знает выражение настоящего голода! Ну же, скажите, разве это не он?

Кризалис растерянно посмотрела на Карлис. Помесь страха, волнения и боли… Нет, такое не под силу подделать. По крайней мере, уж точно не ей. Но…

— Неплохая попытка, — произнесла королева чуть взволнованно.

— Что? — удивился Кагбус, насупившись. — Ты прикидываешься или реально не видишь?

— Голод? Прекрасно вижу, — ответила она уверенней. — Как и понимаю, что это ты высосал любовь из Карлис.

— Что ты несёшь?!

— Ты весь день пытался очернить меня в глазах… — Кризалис попыталась скрыть отвращение, — наших дорогих гостей. Но не добился результата, потому что даже эти пони в состоянии отличить правду ото лжи. И вот, видя своё неминуемое поражение, ты пошёл на отчаянный, подлый шаг.

— Но это правда, — подала голосок Карлис. — Я правда голодна!

— Потому что твою любовь высосал Кагбус, — безапелляционно заявила Кризалис. — И раз уж ты пошла на сделку с этим… подлецом, то сейчас, разумеется, не сознаешься.

— Но…

— Ох, Карлис, я в тебе сильно разочаровалась. Наши взгляды на жизнь могут отличаться, и тебе никто не запрещает их высказывать, но пойти на такое. — Королева покачала головой. — С голодом не шутят.

— То есть для тебя слова Карлис — пустой звук? — воскликнул Кагбус. — А что скажут остальные?

По залу побежало перешёптывание. Собравшиеся начали переглядываться и елозить на местах, но никто не спешил вскакивать и открыто поддерживать Кагбуса или Кризалис.

— Даже твои единомышленники тебе не верят, — уверенно заявила королева.

Неожиданно чейнджлингов с левой части зала поднялся.

— Всего один? — хмыкнула Кризалис. — Приятно видеть, что в улье…

— Я тоже голоден! — заявил он взволнованно.

Пугающие слова звонким эхом отразились от стен, и зал моментально погрузился в тишину. Сотни напряжённых, растерянных и удивлённых взглядов устремились на чейнджлинга.

— И я тоже голоден! — вдруг заявил ещё один чейнджлинг с той же стороны, что и первый.

— И я!

— Я тоже!

Тишину зала вновь нарушили голоса, однако на этот раз чейнджлинги уже не шептались, а взволнованно переговаривались. Они бросали напряжённые взгляды в сторону поднявшихся, иногда хмуро косясь в сторону королевы. Волнение со страхом на мордах четырёх нежданных голодающих казались истинными, но вот боль больше напоминала обыкновенную хмурость или сердитость.

— Трудно назвать это настоящим голодом, — подозрительным голосом заявил Нарбус.

— Кто бы сомневался, что ты начнёшь её выгораживать? — фыркнул Кагбус. — А что второй молчит? Вы же сегодня дуэтом выступаете.

— Оставь свои плоские шуточки. Мы сейчас обсуждаем возможный голод! — произнёс Нарбус серьёзней, и зал притих. — Высосали любовь из Карлис или нет, но я не сомневаюсь, что сейчас она голодна по-настоящему. Думаю, наша королева не станет этого отрицать. Я прав, ваше величество?

Кризалис покосилась на Нарбуса. Уверенный и сосредоточенный вид внушал надежду.

— Разумеется, — ответила она нехотя.

— Может быть, я уже и староват, но глаз у меня ещё зоркий и опыта мне не занимать, — продолжил он. — И никто из этой четвёрки не выглядит по-настоящему голодным.

— Они должны с ног валиться?

— По Карлис сразу видно, а вот по ним — нет.

— Может быть, у них только зачатки голода, — нахмурился Кагбус. — Не ждать же нам несколько дней, пока он станет сильнее, и даже слепой его увидит!

— Это правда, — заявил один из поднявшихся. — Я вот только сегодня утром почувствовал голод.

— А я днём.

— Ближе к ужину.

— Я не утверждаю, что вы не можете голодать, но пока по вам не видно, — серьёзно заявил Нарбус. — И глупо отрицать, что вы все недолюбливаете королеву и имеете мотив выставить её в дурном свете перед роем.

— И где гарантии, что ты не сговорился с ними до ужина? — наконец вступила в разговор сама Кризалис.

— У тебя такое кредо: в любой непонятной ситуации обвинять только меня? — фыркнул Кагбус.

— Торакс, а ты что думаешь? — неожиданно послышался серьёзный голос Старлайт.

Королева метнула хмурый взгляд на наглую личинку, которая посмела вмешаться. Пони с наглой мордой смотрела на бывшего правителя роя, но при этом косилась в сторону королевы.

— Трудно сказать, — ответил он слегка растерянно. — Мне кажется, Карлис голодна по-настоящему, но Кагбус действительно мог высосать из неё любовь, чтобы подставить королеву…

— Хватит её покрывать! — возмутился Кагбус. — Хоть раз наберись храбрости посмотреть правде в глаза!

— Так горько признавать, что твой план провалился? — кисло усмехнулась Кризалис, покосившись на него.

— Когда ты уже заткнёшься?!

— Следи за языком!

— Дайте ему договорить! — возмутилась Старлайт. — Святая Селестия, сколько можно ругаться? Уже голова болит.

— Не лезь, куда не просят, — грубо бросила Кризалис. — Вы здесь только для того, чтобы слушать.

— Мы здесь для того, чтобы разобраться в ситуации и по возможности помочь вам, — напомнила молчавшая прежде Твайлайт.

— Рой не нуждается в вашей помощи.

— А это уже нам решать! — заявила Старлайт.

— Не зазнавайся, ты без… — Кризалис с трудом заставила себя промолчать. — Сиди тихо да помалкивай, пока не спросят.

— Не смей затыкать мне рот!

— Старлайт, хватит, успокойся, — попросила Твайлайт напряжённым голосом. — Мы пришли сюда помочь, а не развязывать войну.

— А что сразу я? Ты на неё посмотри!

— Прояви благоразумие первой, будь выше этого, — произнесла принцесса. — Помни, мы представляем Эквестрию.

— Поучись у своей подружки!

— Ваше величество, а вы представляете рой, — напомнил Нарбус. — Постарайтесь не опозорить нас перед пони.

— Они… — раздражённо фыркнула королева. — Хорошо.

Кризалис обменялась недружелюбным взглядом со Старлайт, после чего обе синхронно отвернулись.

Нарбус облегчённо выдохнул.

— Уж лучше бы ты правил нами, чем Кризалис, — бросил Кагбус.

— А себя ты на троне не видишь? — хмыкнула королева.

— Ты… — Чейнджлинг запнулся. — Не отходи от темы! Мы здесь голод обсуждаем!

— Твой обман, — поправила она.

— Мы так до утра с мёртвой точки не сдвинемся! — возмутился Торакс. — Может быть, кто-то ещё испытывает голод? Пожалуйста, не надо лгать, но не бойтесь сознаться! Если голод не выдумка, мы обязаны сделать всё возможное, чтобы его остановить!

Разговоры наконец стихли. Кризалис окинула хмурым взглядом левую половину зала. Четверо поднявшихся по-прежнему стояли и мрачно смотрели в её сторону, как и многие другие чейнджлинги. Но никто из них не спешил врать про голод. Королева довольно хмыкнула и победоносно посмотрела на Кагбуса. Однако вместо горечи поражения её встретила улыбка.

«Чему он радуется? — насторожилась она. — И куда смотрит?»

Королева проследила за его взглядом. Среди собравшихся в правой части зала поднялся один чейнджлинг. На его морде отчётливо отпечаталось выражение настоящего голода, почти настолько сильного, как у Карлис. Чейнджлинг молчал, но слова здесь были излишни.

— Я тоже голоден, — неожиданно произнёс другой и встал.

— И я, — тут же поднялся третий, — не сильно, но голоден.

Напряжённую тишину зала вновь нарушили голоса собравшихся, и на этот раз чейнджлинги уже в открытую обсуждали голод. Со всех сторон Кризалис чувствовала обращённые к ней хмурые, взволнованные и напуганные взгляды. Сама она лишь беззвучно шевелила губами, обескураженно смотря на трёх чейнджлингов.

— А что теперь скажешь? Я и их подговорил? Или голод всё-таки существует? — произнёс Кагбус вызывающе. — Голод реален! И всему виной ты!

Кризалис пошатнулась. Сердце бешено колотилось, и его стук, сливаясь с поднявшимся в зале гамом, буквально оглушал. Мрачная морда покраснела, а глаза налились кровью. Королева не отрывала взгляда от трёх чейнджлингов. Один из них дрогнул и быстро присел, но оставшиеся двое продолжали уверенно стоять. Предатели!

Грозные слова подступили к горлу, готовые вырваться руганью. Однако когда королева уже собиралась высказаться, неожиданно встрял Литарис.

— А чего это ты обвиняешь только Кризалис?

— Глядите, кто голос подал, — фыркнул Кагбус. — А кого ещё? Тебя? Я бы с радостью, но ты здесь ни при чём.

— А может, проблема в тебе?

Галдеж начал стихать. Кризалис сумела наконец оторвать взгляд от предавших её подданных и посмотрела Литариса. С напряжённой мордой он опирался одним копытом на стол, словно боясь завалиться, а его голова едва уловимо качалась из стороны в сторону.

— Кризалис виновата! — раздался чей-то голос из левой половины зала.

— А я и не спорю, что она виновата, — серьёзно заявил Литарис и широко зевнул. — Но виновата не только она.

— Ты сам себя слышишь? Иди лучше проспись, — усмехнулся Кагбус. — Сейчас же завалишься!

— Рой больше не голодает, потому что нам достаточно той любви, что мы испытываем друг к другу.

— А то мы не знали.

— И причина голода…

— Понятное дело, почему появился голод, — нахмурился Кагбус. — И кто в этом виноват.

— То, что сейчас происходит, закономерный итог наших общих поступков, — со знанием дела произнёс Нарбус. — Если кто-то хочет кого-то обвинить, пусть в первую очередь укажет на себя.

Литарис в бессилии рухнул на место и подпёр ногой голову, чтобы не завалиться спать прямо на столе.

— Замечательно! Теперь виноваты все, и никто конкретно! — возмутился Кагбус. — Отличные у тебя подданные: сами испачкаются, но тебя от любой грязи отмоют! Смотрите и завидуйте, принцесса Твайлайт.

— И снова нелепые обвинения, — бросила Кризалис хмуро.

— Мы прекрасно жили, пока ты не припёрлась!

— Я спасла рой от зарастания! Вам грозила голодная смерть!

— Мы и без тебя бы справились с растениями! А насчёт еды ты, как обычно, раздуваешь из бризи дракона.

— Голод — это вам не шутки!

— Вот он и наступил!

Фаринкс неожиданно подскочил.

— Только под ложечкой засосало, а вы уже разнылись, как куча личинок! Раньше каждый день кого-то мучил голод, и намного сильнее! И ничего, жили как-то! Даже получше, чем сейчас! А тут несколько чейнджлингов день голодают… Да и какой это голод? Не смешите меня!

— Что ты такое говоришь? — рассердился Торакс. — С голодом нельзя…

— Вы все разнежились! Опустились до уровня пони! — грубо заявил Фаринкс. — Ради роя можно и потерпеть!

Кризалис, Литарис и Нарбус синхронно опасливо покосились в его сторону. Весь зал моментально взорвался возмущениями. Большинство собравшихся мрачно, половина грозно, а некоторые испуганно уставились на чейнджлинга.

— Сядь! — приказала королева раздражённо.

Фаринкс в непонимании закрутил головой, едва слышно что-то пробубнил и подчинился.

— Пожалуйста, успокойтесь, он сказал не подумав! — попросил Торакс.

Гам лишь слегка успокоился.

— Довольно! — приказала Кризалис. — Тишина!

Половина зала притихла.

— Да хватит вам галдеть! — прикрикнул Кагбус.

Наконец и оставшаяся часть чейнджлингов более или менее замолчала.

— А теперь… — Кризалис оборвалась на полуслове, увидев чёрную фигуру, идущую к ним.

Оглис выглядел мрачным. Сердце королевы бешено забилось в груди, а его стук нарастающим звоном раздавался в ушах. Чейнджлинг остановился и грозно посмотрел ей прямо в глаза. Противный ком встал поперёк горла, а всё тело напряглось. Ни надменной ухмылки, ни доброй улыбки — лишь суровая решительность. Кризалис пошатнулась.

— Вы все знаете, что я помог Кагбусу сбежать. Я не собираюсь себя выгораживать, пошёл против королевы — получил заслуженное наказание. Я хочу рассказать, как всё было на самом деле. Не в моих правилах нарушать обещания, но молчать я больше не могу…

 «Нет, только не говори им!»

— Я сознался быстро, и ничего страшного она не успела со мной сделать, разве что оставила в холодной пещере наедине с чудовищным голодом, пожирающим меня изнутри. Вскоре она вернулась и догадалась, что я пустил их по ложному следу. Я отказался говорить правду, и вот тогда начался настоящий кошмар…

«Ты же обещал молчать!»

— Но его когти, вонзившиеся в плоть, я запомнил на всю жизнь!.. Я не знаю, когда она остановилась. От боли я быстро отключился! Как мне потом рассказали, она раздробила мне надкрылья, разорвала в клочья крыло и хрен пойми до куда порвала плоть! Боюсь представить, что там на самом деле...

«Хватит! Заткнись!»

— В обмен на моё молчание Кризалис согласилась не преследовать Кагбуса, больше не совершать необдуманных поступков и предоставила три места в совете нам, недовольным её политикой чейнджлингам…

Кризалис замерла, напряжённо уставившись на предателя. Все мысли превратились в густой кисель, медленно кипящий в огромном чане отчаянья. Мольбы остановиться переплетались с угрозами немедленной расправы и застревали в глотке. Сердце колотилось в неистовом ритме, готовое вот-вот вырваться из груди.

— Сознаешься или мне превратиться? — бросил Оглис дерзко.

— Хватит! — испуганно воскликнул Торакс. — Это правда! Каждое слово чистая правда! Мы… я…

— Молчишь? — фыркнул Оглис.

— Что? — растерялся Торакс. — Я же сказал, что это правда!

— Пусть признает королева, или я превращусь.

Торакс обескураженно уставился на Кризалис.

— Не хочешь? — фыркнул Оглис. — Тогда я покажу.

— Ты же умрёшь!

— Моя смерть будет на её совести.

Чейнджлинг закрыл глаза.

— Что ты молчишь? Скажи! — в отчаянье воскликнул Торакс, чуть ли со слезами смотря на Кризалис. — Ну же! Он же умрёт!

Рог Оглиса окутало зелёное пламя. Внутри королевы словно лопнула натянутая струна.

— Остановись! — закричала она испуганно. — Это правда!

На мгновение в зале воцарилась гробовая тишина. Оглис победоносно улыбнулся, окунул пристальным взглядом замерших в томительном ожидании чейнджлингов и напористо произнёс:

— И после такого Кризалис заслуживает называться нашей королевой? Мы живём не в тёмные времена страха, ненависти и голода! Мы заслуживаем лучшего правителя! Я предлагаю проголосовать. Кто за то, чтобы Кризалис отказалась от трона в пользу Торакса?

— Мы должны изгнать Кризалис! — заявил Кагбус вызывающе. — Ей не место среди нас!

— Это мы решим после, — жестко отрезал Оглис. — Голосуем!

Кагбус бросил на него хмурый взгляд, но согласился первым, за ним последовал Оглис. Поднялось чьё-то копыто из левой части зала. Затем ещё. И ещё…

Тишина оглушала. Шокированный взгляд метался по залу. С каждой секундой в воздух взмывало всё больше и больше копыт.

Кризалис в отчаянье обернулась к своей свите. Копыто мрачной Флоус поднялось высоко. Гринтикс виновато опустил взгляд, но согласился с большинством. Растерянный и сонливый взгляд Литариса, словно во сне растерянно блуждал по залу. Торакс обескураженно качал головой, держа ноги на столе. А Нарбус с мрачной мордой поддержал её свержение. Последняя надежда безнадёжно растаяла, словно острая снежинка в яростном пламени костра.

— Вы… вы не можете! — закричала Кризалис в отчаянье. — Не имеете права!.. Я ваша королева!.. Вы…

— Тебе дали второй шанс, а ты едва не развалила рой! — Кагбус ехидно ухмыльнулся. — Обидно второй раз терять трон? Вини только себя!

Королева метнула озлобленный взгляд на чейджлинга. Глаза налились кровью, а ледяная морда запылала яростью. Удары сердца заглушили голос разума, а гнев затуманил взор. Кризалис всю затрясло. Она резко перемахнула через стол.

Ухмылка быстро слезла с нахальной морды. Уверенный взгляд испуганно заметался по сторонам. Чейнджлинг попятился.

Неожиданно прямо между Кризалис и Кагбусом в фиолетовой вспышке возникла Старлайт.

— Не смей его трогать! — закричала она взволнованно и грозно.

— С дороги, скотина! — яростно приказала Кризалис. — Или сейчас сдохнешь!

Магический купол накрыл обоих наглецов.

Рог королевы засиял, и магический сгусток ударил в барьер. Щит с легкостью выдержал атаку. Ещё один удар. Купол устоял. Кризалис перевоплотилась в гарлинкса. Она замахнулась огромной лапой, но внезапно всё её тело словно покрыла ледяная корка. Королева в облике огромного монстра отчаянно пыталась вырваться из магической хватки, но ничего не получалось.

— Мы не дадим ей навредить им, — заверил Нарбус, подлетев к куполу. — Не вмешивайтесь, принцесса. Это дело чейнджлингов.

Через несколько мгновений к Кризалис вновь вернулась способность двигаться. Она вновь было замахнулась, но тут Нарбус превратился в гарлинкса.

— Успокойся, Кризалис, — послышался серьёзный голос Торакса, а после показался и сам новоизбранный правитель роя.

Бывшая королева перевоплотилась в своё истинное обличье, а следом вернул настоящий облик и Нарбус. Ноги сами понесли её вперёд, но чейнджлинги вместе с пони встали на пути. Кризалис остановилась.

— Я спасла улей от зарастания!.. — Голос королевы дрожал от ярости. — Я спасла рой от голодной смерти!.. Я… заставила всех паразитов работать, а не сидеть на шее у настоящих чейнджлингов!.. Я старалась прислушиваться к вашим желаниям! И плевала только на самые глупые и ничтожные! Я… я… — Кризалис стиснула зубы. По губам потекла алая кровь. — И так вы мне отплатили?! Ничтожные личинки!.. Безмозглые животные!.. Вы… Чтоб вы все подохли от голода!

Она резко расправила крылья, быстро пронеслась над головами и понеслась прочь…

«Как они могли так поступить со мной!»

Мрачные коридоры сменились пустой улицей. В морду ударил холодный северный ветер, вогнав острую пыль в глаза. Слёзы заструились по щекам.

«Я спасла улей! Спасала рой!»

Размытое пятно солнца скрывалось за мрачной чередой острозубых гор вдалеке. Кровь пульсировала в висках, звон в ушах оглушал.

— Безмозглые личинки! — разразилась Кризалис гневом.

Впереди виднелась чёрная стена Каменного леса. Чей-то неразборчивый голос звучал за спиной.

Неожиданно прямо перед ней завис Литарис, раскинув ноги.

— Хватит убегать!

Кризалис остановилась. Её озлобленный взгляд буравил некогда верного чейнджлинга. Горячий пар вырывался из ноздрей, обжигая горячую морду. Всё тело тряслось от гнева.

— Возвращайся в рой! — озлобленно приказала королева. — Возвращайся!

— Только вместе с тобой!

— Никогда я больше туда не вернусь! Они считают, что им будет лучше без меня!

— Что ты несёшь? Тебя никто не изгонял!

Литарис подлетел к Кризалис и попытался опустить её на землю.

— Не трогай меня!

Она откинула его магией. Чейнджлинг рухнул на землю и застонал, схватившись за ногу.

За спиной Кризалис послышался стрекот крыльев. Она обернулась. Фаринкс и ещё семеро чейнджлингов зависли в воздухе.

— Возвращайтесь в улей! — грозно приказала королева. — Вы все!

— Ваше величество…

— А ты заткнись! — закричала она на Фаринкса. — Кто просил тебя открывать рот?!

— Я…

— Безмозглая личинка!

— Ты не лучше! — огрызнулся Литарис, стиснув зубы, и медленно поднялся. — Не Фаринкс довёл рой до развала, а ты!

— Я?.. А ты… ты… — Кризалис мотнула головой. — Почему ты обманул меня? Зачем весь бред по козни Селестии?! Ты же знал, что ничего нет!

— Знал! Конечно, знал! Только слепой или помешанный на мести в такое поверит! Ничего знакомого не слышишь? А? — воскликнул Литарис. — Я тебя прекрасно знаю! Ты никогда бы не отказалась от мести просто так! Ты бы не поверила, что рой просто ждёт тебя!.. Сколько сил и нервов я угробил, пытаясь открыть тебе глаза на твои, твои, сука, ошибки… — Чейнджлинг хрипло кашлянул и стиснул зубы от боли. — Рою нужен опытный правитель, а не молодой Торакс!.. Я думал, ты поймёшь… Сможешь измениться с нашей помощью!.. А ты… косная… безмозглая...

Неожиданно Фаринкс обратился в гарлинкса. Монстр замахнулся огромной лапой и ударил растерявшегося Литариса. Чейнджлинга откинуло, словно тряпичную куклу, он несколько раз перекувыркнулся в воздухе и проехался животом по земле.

— Стой!

Литарис не шевелился. Повисла гробовая тишина. Кризалис мигом подлетела к нему и прикоснулась дрожащими копытами. Горячее тело не шелохнулось. Она резко перевернула его. Из треснутого хитина на ноге и по белоснежному клыку струилась кровь. Грудь едва уловимо вздымалась. Чейнджлинг застонал. Боль перекроила морду.

— Он подставил вас! — грозно прокричал Фаринкс, хотя в его голосе отчётливо звучали взволнованные нотки — Он…

Кризалис метнула на него уничижительный взгляд, и тот сразу заткнулся и виновато опустил глаза.

— Живо отнесли его в улей!

Два чейнджлинга отделились от группы и подлетели к Литарису. Однако стоило им только приблизиться, как тело чейнджлинга объяло зелёное пламя. Они отскочили. Старый чейнджлинг остался на месте. Литарис открыл глаза. Пламя ещё раз объяло его тело, но безрезультатно. Чейнджлинг что-то процедил сквозь зубы, харкнулся кровью и попытался вновь превратиться. В следующее мгновение на его месте возник серый пегас с бежевой гривой.

— Что вылупилась? — огрызнулся он гнусавым голосом, медленно поднялся и отряхнулся. — Давай, вали уже! Ты мне не нужна! Никому ты не нужна! Ты… Ты…

На глазах Литариса навернулись слёзы. Его слова обжигали душу Кризалис сильнее раскалённого ножа. Королева замахнулась, но дрожащая нога зависла в воздухе. Она хотела ударить и не могла одновременно. Только не теперь… только не его.

— Чтоб ты сдох! — выкрикнула Кризалис яростно, расправила крылья и полетела дальше.

Сумерки опустились незаметно. Мрачная стена Каменного леса превратилась в настоящего чёрного исполина. Кризалис зависла у первых деревьев. По ночам соваться туда было чистым самоубийством. Слёзы ещё размывали пугающую картину, но глас рассудка уже заглушил гнев. Деревья зловеще шелестели. Кто-то промелькнул среди веток. До ушей донёсся чей-то рёв. По телу побежала дрожь.

Неожиданно Кризалис услышала стрекот за спиной и обернулась. К ней приближалось несколько чейнджлингов.

— Что вы тут делаете? — бросила она раздражённо. — Я приказала возвращаться!

— Мы пришли за вами, — прозвучал голос одного из чейнджлингов.

— Я не вернусь!

— Мы знаем, — уверенно заявил Фаринкс. — Мы хотим последовать за вами!

— Мы не бросим вас!

— Да, не оставим!

— Вы столько сделали ради нас!

Кризалис растерялась.

— Вы… вы понимаете, куда я иду? — спросила она серьёзно.

Чейнджлинги дружно кивнули.

«Их всего восемь из целого роя… Но после всего, что случилось, они верны мне!»

Королева задумчивым, оценочным взглядом окинула чейнджлингов. Они взволнованно и нетерпеливо поглядывали на мрачный лес, однако пока Кризалис размышляла, никто из них не разу даже не покосился в сторону улья.

— Сегодняшнюю ночь мы, скорее всего, проведём на ногах, — предупредила она. — И в будущем не ждите сладкой жизни!

— Чейнджлингам не привыкать приспосабливаться!

Бывшая королева бросила последний взгляд на виднеющиеся вдалеке мрачные очертания дома. Грустная улыбка тронула губы, сердце защемила тоска, а в душе полыхнуло угасающее пламя гнева.

Кризалис ещё раз посмотрела на верноподданных и вдруг поняла, что с половиной из них после возвращения перекинулась лишь парой слов.

«Ничего, теперь-то у нас будет полным-полно времени хорошо узнать друг друга!»

— Летим!

Группа направилась вперёд, и вскоре скрылась в тени Каменного леса.

Глава 14 "Новая жизнь"

Думал отдохнуть в отпуске и спокойно дописать фик, а на деле только недавно разгрёб часть дел. К тому же есть определённые проблемы с концовкой... ну да ладно.

Из приятного могу сказать, что продолжение будет относительно скоро. По крайней мере, я на это надеюсь.

Густые заросли вожельвенника расступились, открывая группе чейнджлингов подобие небольшой поляны.

— Стой, — настороженно приказала Кризалис верноподданному, который уже было побежал вперёд. — Сколько можно повторять первое правило собирателей?

— Вначале осмотрись, а потом иди, — буркнул Тирис раздражённо. — У меня уже вся морда горит от этих кустов!

— Не кричи ты так, — послышался недовольный голос Фориса. — Не хватало нам ещё привлечь внимание какого-нибудь журинкса.

— Второе правило, я помню, — нахмурился чейнджлинг, бросив взгляд за спину. — Извини.

— Тогда лучше осмотрись и скажи: безопасно тут или нет. И остальные тоже, — приказала бывшая королева. — Пора вам уже учиться действовать самостоятельно.

Группа выстроилась в одну шеренгу и принялась осматривать поляну.

Издалека доносились приглушённые шелестом листьев голоса птиц, но никакого рёва настоящих монстров Каменного леса уши не улавливали. Лучи полуденного солнца струились сквозь редкую крону ванши, манящую спелыми бурыми плодами. На дальних деревьях виднелась паутина. Густая трава лишь местами поднималась до уровня колен.

— Что скажете? — поинтересовалась Кризалис.

Чейнджлинги сомнительно переглядывались, иногда бросая взволнованные и недоумевающие взгляды на поляну. На мордах двух подданных опытный взгляд уловил тень страха, вызванного вовсе не опасностями Каменного леса. Кризалис тяжело вздохнула и посмотрела на Фориса. Тот с важным видом и довольной ухмылкой наблюдал за собратьями. Из всей шестёрки лишь он был настоящим собирателем, которому теперь на пару с ней приходилось обучать остальных опасному, но жизненно необходимому ремеслу.

— Мне кажется, тут безопасно, — послышался неуверенный голос Элайнис.

— Почему? — серьёзно спросил Форис.

— Ну… — едва слышно протянула она, — тут трава низкая.

— Допустим. Что ещё?

Чейнджлинг цыкнул и почесал затылок.

— Тихо, — предположил Хоринкс.

— Ещё?

— Тут свежо? — с улыбкой сказал Шорикс.

— А ещё тут живописное местечко, — усмехнулся Тирис.

— Зря смеешься, в нашем ремесле важна любая мелочь, — со знанием дела заявил Форис. — Если почуете какой-нибудь подозрительный запах, лучше обойдите место стороной.

— Что-то ещё? — спросила Кризалис.

Чейнджлинги запереглядывались.

— Всё перечисленное — лишь причина осмотреть место получше, а не уходить сразу. И такое вы должны определять с первого взгляда, если не хотите потратить полдня на поиски, — произнёс Форис менторским тоном. — Всегда ищите прибитую траву, сломанные ветки, звериные следы — в общем, всё, что может указывать на тропу. В таких местах нужно вести себя вдвойне осторожно.

— Так тут безопасно или нет? — нахмурился Тирис.

— В каменном лесу ни в чём нельзя быть уверенным наверняка, но конкретно это место выглядит обнадёживающе. Держите ухо востро и не торопитесь.

Группа осторожно пошла вперёд. Кризалис и Форис следовали первыми, оставшаяся четвёрка медленно брела позади. Взгляд бывшей королевы зацепился за нечто чёрное под ногами. Она остановилась и осторожно раздвинула траву. Внизу оказались остроугольные чёрные листья анилама.

— Что у тебя тут? — насторожился Форис. — Жалко, ягоды давно прошли, сейчас бы набрали. Надо будет запомнить место.

— Так что, мы можем собирать ваншу или нет? — послышался раздражённый голос Тириса.

Форис переглянулся с Кризалис.

— Хорошо, поляна безопасна, но будьте настороже, — объявил он негромко. — Пока обирайте только ближние деревья, и ни в коем случае не приближайтесь к паутине. Ясно?

Чейнджлинги кивнули.

— Тогда приступаем, — приказала она.

После ухода из улья прошло всего несколько дней, и группа ещё не успела обзавестись всем необходимым для комфортной жизни на новом месте. Собирать припасы им приходилось в наскоро сделанные из листьев драконьего папоротника, скреплённых засохшей слизью, подобия котомок. Чейнджлингов требовалось с нуля обучать сложному и опасному ремеслу, на что тратилось немало драгоценных сил и времени. Не облегчала ситуацию и необходимость орудовать в дальних частях Каменного леса, от которых рой уже давно отказался из-за большого расстояния и концентрации опасных монстров.

— Хватит есть ваншу, — послышался хмурый голос Фориса.

— Так ты тоже ешь, — возмутился Тирис. — Или что, только матёрым собирателям можно жрать на работе?

— Я выбираю только ту ваншу, которую жалко выбросить, но в рой не отнесёшь. А ты ешь всю подряд.

— Я голоден!

— Тише, — нахмурилась Кризалис. — Мы не в улье…

Бывшая королева оборвалась на полуслове и грустно вздохнула. Печальные воспоминания мигом налетели на неё, но она отмахнулась от них, словно от стаи надоедливых мух. Краем глаза она посмотрела на оставшихся преданными ей чейнджлингов. Элайнис вместе с Шориксом заметно приуныли, Хоринкс и Тирис сразу нахмурились, и даже на сосредоточенной морде Фориса мелькнула печаль.

— Закончим здесь и устроим передышку у того ручья, — предложила Кризалис.

Лишь пару чейнджлингов слабо улыбнулось, а остальные только печально вздохнули, и все вернулись к работе.

Бывшая королева отвернулась и нахмурилась. Манящие и вместе с тем горькие воспоминания вновь нахлынули на неё, словно приливная волна на мирный берег. Каким прекрасным был старый рой… Любящие взгляды преданных чейнджлингов в первые дни… Этот наглый Кагбус и его армия безмозглых, ленивых личинок… Подлый Оглис, посмевший нарушить слово… Умный Нарбус с его колкими шуточками… Беспринципная, но заботящаяся о рое Флоус… Литарис…

Кризалис мотнула головой. Нельзя жить прошлым, каким бы хорошим оно не было, но нужно опираться на его опыт, настолько бы сильно он терзал душу.

— Вот, смотрите все, эта старая паутина, поэтому к ней можно приближаться, — уверенно объяснил Форис. — Видите, она порвана — первый признак, что паук её бросил. Второй — нет ведущей нити. Она обычно идёт от верхушки куда-то вверх.

— Как ты вообще что-то видишь? — нахмурился Тирис. — Что ты так на меня смотришь? Я не жалуюсь, просто пытаюсь понять.

— Выйди на свет и всё увидишь.

Чейнджлинги поменялись местами.

— Лучше?

— Лучше.

— Так вот…

Кризалис с улыбкой наблюдала за увлечённым рассказом опытного собирателя и заинтересованными, отчасти взволнованными мордочками остальных чейнджлингов. Может быть, у них всё получится? Должно получиться!

— Понятно? — спросил Форис.

Остальные кивнули.

— А теперь доберём ваншу и отдохнём, — произнесла Кризалис. — Возможно, на сегодня с нас хватит.

Бывшая королева трудилась вместе со всеми. И чейнджлинги, смотря на неё, работали усерднее. Даже тень голода на мордочках Тириса и Шорикса растворилась в сиянии сверкающего на солнце пота и усталых улыбок.

Внезапно в груди Кризалис вдруг кольнуло, словно крохотный жук укусил изнутри. Однако мимолётная боль не исчезла, а превратилась в маленького, но уже больно точащего изнутри червя.

— Что-то случилось? — побеспокоился Хоринкс.

— Показалось, будто кто-то мелькнул в листве, — улыбнулась Кризалис и заверила: — Всё нормально.

Чейнджлинг кивнул и вернулся к работе. Чтобы не привлекать внимания, она тоже принялась активно срывать ваншу. Но как бы сильно она не отдавалась всеобщему делу и не старалась скрыть боль, червь голода продолжал её медленно грызть.

Солнце плавно клонилось к вершинам острозубых гор, когда группа наконец вышла из тени Каменного леса. Все чейнджлинги вяло перебирали ногами и, кроме бывшей королевы, тащили на спинах наполовину полные котомки. Потные и грязные мордочки блестели усталостью, а скрежет мелких камней под копытами постоянно сопровождался тяжёлыми вздохами и бурчанием.

Впереди показалась тёмная фигура, которая быстро направилась в сторону группы. Вскоре перед Кризалис опустился Фаринкс.

— За время дежурства без происшествий, — отрапортовал он без запинки. — Вас долго не было. Как всё прошло?

— Большую часть времени потратили на поиски. Набрали не больше, чем вчера, — ответила она без особой радости.

— Может быть, кто-то плохо работает?

Фаринкс хмуро покосился на Тириса, на что тот озлобленно фыркнул.

— Здесь только один настоящий собиратель, — напомнила она серьёзней.

— Я понимаю, но…

— Каждый полностью отдаётся своему делу — это сейчас главное, — перебила она с толикой раздражения.

— Спешка сейчас может дорого нам обойтись. Со временем приловчатся, — со знанием дела заявил Форис. — К тому же в этой части леса даже я плохо ориентируюсь.

Фаринкс насупился, но промолчал.

— Чем языком чесать, лучше бы помог, — буркнул Тирис.

— У каждого своя работа. Дом уже близко, дотащишь как-нибудь.

— Не надорвёшься, Тирис, — заявила Кризалис. — А Фаринксу пора возвращаться к патрулированию.

Чейнджлинг кивнул, расправил крылья и полетел вдоль границы Каменного леса. Бывшая королева проводила удаляющуюся фигуру взглядом, тяжело вздохнула и посмотрела на Тириса. Тот с хмурым видом что-то неразборчиво бубнил себе под нос. Кризалис тяжело вздохнула. Червь голода продолжал точить её изнутри.

«Надо будет как-то их примирить, — решила она. — Враждовать нам сейчас нельзя ни в коем случае».

В скором времени группа оказалась у подножия горы, где в одной из пещер отделившиеся от роя нашли себе временное прибежище. Возле входа в их новый дом на большой куче листьев драконьего папоротника развалился голубой чейнджлинг.

— Мы тут, значит, пашем до седьмого пота, а ты устроил себе лежанку и спишь? — возмутился Тирис.

— Не поверишь, но я так устал, что меня уже ноги не держат, — ответил Вартис еле слышно и тихо застонал.

— Не прикидывайся!

Чейнджлинг медленно поднялся. Выглядел он скорее сонливым, чем по-настоящему уставшим, хотя его морда была грязной, особенно возле рта.

— Немного отдохните и начинайте перебирать добычу, — приказала Кризалис.

Чейнджлинги скинули котомки. Половина отправилась в сторону пещеры, где они поселились, а другая завалилась отдыхать прямо на кучу свежих листьев. Краем глаза Кризалис заметила, как Шорикс что-то тайком достал из котомки и поспешил домой, но решила пока не приставать с расспросами.

 — Надеюсь, ты выполнил свою работу, — сказала она Вартису.

— Как видишь, — улыбнулся он и мотнул головой в сторону листьев. — Это Глиникс уже из половины гнёзд понаделал, вначале тут такая гора была!

— Я спрашивала про пещеры.

— Нашёл. Показать?

— Разумеется.

Чейнджлинги полетели вдоль подножия горы. Мрачные очертания входов бросались в глаза постоянно, однако Кризалис по опыту первых дней хорошо знала, что далеко не каждая пещера подойдёт. Одни были слишком маленькими или узкими, вторые чересчур длинными или большими, а в третьих уже явно кто-то жил. Чейнджлингам пришлось потратить немало сил, времени и нервов, чтобы найти более или менее подходящую. И даже она была далека от идеала, поэтому Кризалис и приказала подыскать другие варианты.

После нескольких минут полёта чейнджлинги опустились на землю. Вартис присмотрелся ко входу в пещеру.

— Это она.

— Точно? — призадумалась Кризалис. — Мне кажется, мы смотрели её в первый день.

— Эту не смотрели, — уверенно заявил он и указал на стену. — Видишь знак?

Кризалис присмотрелась. На камне отчётливо виднелась чёрная отметина в виде странного символа, напоминающего несколько наложенных друг на друга букв.

Чейнджлинги вошли в пещеру. Лучи предзакатного солнца сюда не проникали, поэтому Кризалис пришлось освещать дорогу магией. Цокот копыт звонких эхом отражался от холодных стен и уносился во мрак. В воздухе ощущалась лёгкая сырость, а издалека доносились звуки капели. По свободному месту пещера немного уступала нынешнему варианту.

— Сомневаюсь, что мы сюда переберёмся, — заключила Кризалис на выходе. — Есть другие варианты?

— Ещё один, — ответил Вартис. — Тут рядом.

Через пару минут чейнджлинги оказалась у входа в другую пещеру. Как и возле предыдущей, на стене красовался странный чёрный символ.

— Почему именно такая метка? — поинтересовалась Кризалис. — Она что-то означает?

— Честно говоря, вряд ли, — улыбнулся Вартис. — Мне Нарбус рассказывал, что у некоторых известных пони, есть свои подписи… Ну и я придумал себе.

Бывшая королева сомнительно покосилась на чейнджлинга, покачала головой, но промолчала.

На первый взгляд пещера отличалась от предыдущей лишь отсутствием капели, хотя воздух здесь казался даже сырее. Пройдя чуть дальше, Кризалис обнаружила, что проход резко сужался, вскоре ей пришлось пригибаться, а затем и вовсе остановиться.

— Не думаю, что это достойная замена, — заявила она после осмотра. — Есть другие варианты?

— Конечно, полетели.

Чейнджлинги обследовали ещё три пещеры, но в каждой плюсы перекрывались минусами. Тень от горы тем временем становилась всё длиннее, а облака на горизонте медленно розовели.

— Это была последняя? — спросила Кризалис, зевнув.

— Да нет есть… — Вартис вдруг по-глупому улыбнулся и отмахнулся. — Хотя нет, туда лететь бессмысленно. Пустая трата времени.

— Почему?

— Ну… она нам точно не подойдёт.

— Это уже нам всем решать, — заявила Кризалис, подозрительно присмотревшись к подданному. —  Она далеко?

— Ну… да не особо…

— Отлично. Показывай, — приказала она. — Не думаю, что бы ты выбрал уж совсем никчёмный вариант.

Чейнджлинг немного помялся, виновато цыкнул и наконец полетел показывать дорогу.

Вскоре они опустились возле пещеры, на которой, как и на остальных, красовалась чёрная метка. Кризалис по обыкновению зажгла рог и пошла вперёд, однако Вартис, обычно тащащийся позади, неожиданно её обогнал.

— Пещера маленькая, даже поменьше нашей будет, — произнёс он живо.

— Сильно большая нам и не нужна, — ответила она. — Места здесь на первый взгляд больше.

— До леса отсюда далековато будет.

— Жить рядом с Каменным лесом слишком опасно. К тому же, если мне не изменяет память, где-то тут должен быть ручей.

— Да, есть неподалёку один…

— А ещё тут довольно сухо… — Кризалис улыбнулась. — Похоже, нам следовало начать с пещер, которые тебе не понравились.

Чейнджлинг натянуто засмеялся.

Неожиданно магический свет выцепил во мраке какие-то чёрные очертания на стене. Кризалис подошла ближе. На сером камне красовалось изображение большого дерева, в тени которого сидела чейнджлинг с раскрытой книгой. Под рисунком виднелась уже знакомая метка.

— Это я тут… работу выполнил, и время осталось… — замялся он. — В общем, решил чуть порисовать… Надо было стереть, да как-то жалко стало...

Кризалис покосилась на Вартиса. Виновато улыбаясь, он нервно покусывал нижнюю губу и взволнованно, даже с толикой страха, слегка опустив взгляд, смотрел на неё.

— Зачем убирать? — удивилась она.

— Ну как же… — Чейнджлинг громко выдохнул и взволнованно спросил: — А тебе нравится?

— Как сказать… я никогда не любила подобного рода творчество, — слегка замялась Кризалис. — Но если тебе нравится рисовать, то почему бы и нет… Разумеется, если ты занимался этим после работы, а не вместо.

— Конечно! — воскликнул Вартис, чуть покраснел и продолжил спокойнее: — Конечно, после работы. Как раз все пещеры осмотрел и в последней решил отдохнуть. Потом вдруг ни с того ни с сего появилось желание, а в голове как раз образ крутился…

Кризалис неожиданно вспомнила, что первые дни Вартис, как и парочка других чейнджлингов, последовавших за ней, выглядел голодным. Но в последнее время она перестала замечать за ним выражение настоящего голода. Только теперь ей самой приходилось его скрывать.

— Я не имею ничего против твоего… хобби, — заявила она. — Кстати, чем ты рисуешь?

— Сейчас…

Чейнджлинг немного побегал в полумраке, подсвечивая себе магией, и вернулся с чёрным камнем в зубах. На первый взгляд рисовал совершенно неуклюже, однако в итоге на стене появилось на удивление чёткое изображение какой-то птицы.

— Как-то так. — Чейнджлинг выкинул камень и сплюнул. — Не помню, как их Нарбус называл… гра… гри… В общем, уголь напоминают.

— Так вот откуда эта грязь, — улыбнулась Кризалис. — А я уже хотела поставить тебя остальным в пример.

Вартис виновато засмеялся.

Чейнджлинги вышли из пещеры. Солнце уже скрылось за вершинами гор, и сумерки накрыли долину. Вдалеке темнела мрачная стена Каменного леса.

Краем глаза Кризалис зацепилась за чёрный камень, похожий на тот, которым только что рисовал Вартис.

— Может быть, тебе взять парочку с собой? — предложила она.

— Да их там полным-полно, — отмахнулся он.

— Так ты, выходит, уже не в первый раз рисуешь на стенах?

— Ну-у-у… — виновато цыкнул Вартис. — Если честно, есть там одна пещерка… Могу показать.

— Как будет время, обязательно оценю, — ответила она с улыбкой. — Возможно, стоит показать всем.

Чейнджлинг заулыбался, приподнял голову с толикой гордости и уверенно кивнул.

— Что-то мы подзадержались, — заметила Кризалис. — Пора возвращаться.

— Ага, точно.

Чейнджлинги поднялись в воздухе и направились в сторону нового дома.

Дрова приятно потрескивали в такт грациозному танцу языков пламени. Мелкие насекомые кружились над костром, привлекаемые светом в царстве тьмы. Собравшиеся вокруг чейнджлинги, сидящие на листьях драконьего папоротника, оставшегося после плетения новых гнёзд, отбрасывали длинные тени.

Тирис вместе с Хоринксом и Глиниксом пытались поджарить на огне несколько плодов жайры, собранных во время вчерашнего похода в лес. Вартис просто съел свою порцию сырой, поэтому теперь пытался что-то начертить на крохотном уголке земли среди каменистой поверхности. Форис плёл из стеблей иванши нормальные корзины, которыми пользовались собиратели, и параллельно объяснял Элайнис принцип работы. Однако молодая ученица то ли плохо слушала, то ли мало старалась, но получалось у неё нечто несуразное. Шорикс тем временем сидел подальше от остальных и что-то творил с острым камнем в зубах и небольшой веткой, зажатой в копытах. Не было только Фаринкса, который сразу после ужина отправился дальше патрулировать окрестности.

— Ну и гадость! — плюнул Тирис, попробовав ягоды. — Как такое можно есть?

— Сам сжёг, ещё и жалуется, — усмехнулся Глиникс.

— Да их невозможно приготовить!

— Да неужели? — Чейнджлинг аккуратно снял одну, закинул в рот и блаженно промычал. — Не знаю, очень вкусно. Учись готовить.

— Знаешь, не все помогали Хвириксу на кухне.

— Я помогал ему всего пару раз, — отмахнулся Глиникс. — С таким успехом тебе можно вручить титул «лучший охотник года».

Все тихо засмеялись, кроме насупившегося Тириса и увлечённо работающего Шорикса.

— Хочешь попробовать? — протянул Глиникс веточку с плодами Кризалис.

— Наелась, — с улыбкой отказалась она.

— Да ладно тебе, попробуй. Это очень вкусно! — Чейнджлинг подошёл ближе. — Я ведь не отстану.

— Ну хорошо, хорошо, — устало вздохнула Кризалис, взяв ягоду. — Но только одну.

Поджаренный плод был горячим, но безумно вкусным. Она блаженно промычала.

— Хочешь попробовать поджарить сама? — предложил он.

— В другой раз, — улыбнулась она. — Лучше Тирису помоги. Видишь, как жалобно смотрит.

— Ничего подобного! — насупился тот, сложив копыта перед собой, однако протянутую палочку схватил сразу и принялся жадно обгладывать.

Чейнджлинги тихо посмеялись и вернулись к своим делам.

Костёр приятно согревал щёки. Умиротворённый взгляд Кризалис плавно поплыл по мордочкам собравшихся. Все они выглядели такими довольными, разве что Тирис с хмурым видом пытался не сжечь вторую порцию жайры, и постоянно бурчал, когда Глиникс давал советы. Но даже на его физиономии выражение голода, с которым он ходил всё утро, почти растворилось. А на морде Шорикса и вовсе царила лишь сосредоточенная увлечённость. Внезапно Кризалис осознала, что её собственный голод словно улетучился.

— Интересно, а как сейчас в улье? — послышался тихий голос Элайнис.

Фортис отложил недоделанную корзину в сторону и печально вздохнул. Хоринкс с поникшим взглядом медленно жевал свои ягоды. Улыбка на мордочке Вартиса сложилась в ровную линию, и он с печальной задумчивостью выводил фигуры чейнджлингов на земле. Тирис нахмурился ещё сильнее и беззвучно двигал губами. Лишь Шорикс продолжал старательно что-то творить со своей палкой.

Кризалис тревожно бегала глазами по упавшим физиономиям чейнджлингов, пытаясь подобрать правильные слова. Однако при мыслях об улье и предателях, её начинало буквально трясти. Она страстно желала выплеснуть накопившийся гнев, но вместе с тем не хотела подлить масла в огонь.

Внезапно в царство томительной тишине молниеносной атакой ворвались мелодичные звуки. Чейнджлинги обернулись. Покрасневший Шорикс держал перед собой ту самую палочку, с которой возился последнее время, и слабо улыбался. Он набрал полную грудь воздуха, и через несколько мгновений вновь полилась музыка. От печальной мелодии уши сами прижимались к голове, взгляд медленно опускался к грязной земле, а на глазах наворачивались слёзы. Однако стоило вслушаться, и где-то в голове возникали приятно-печальные образы, а в душе разгорался огонёк надежды, постепенно заполняя холодную пустоту внутри.

Свирель замолчала. Шорикс отложил инструмент в сторонку и скромно улыбнулся, залившись краской. Никто не спешил ему аплодировать, но каждый с печальной радостью благодарно смотрел на молодого музыканта.

— Мои ягоды! — неожиданно воскликнул Тирис. — Да чтоб вас!

— Тьфу ты! — фыркнул Глиникс. — Только и думаешь о жратве!

— Да он тут со своей музыкой… заслушался… Вот, посмотри, опять сжёг!

— Ничего, в третий раз обязательно получится.

Тирис нахмурился, что-то неразборчиво пробурчал и под тихий смех чейнджлингов принялся нанизывать последние ягоды на обгорелую палку.

— Хорошо играешь, — похвалила Кризалис. — Почему раньше тебя не слышала?

— Только сегодня нашёл более или менее нормальную заготовку под свирель, — ответил Шорикс скромно.

— Звучит прекрасно.

— Спасибо.

— Сыграешь ещё?

— А вы хотите?

Чейнджлинги дружно закивали.

— Я, правда, мало мелодий знаю… — оправдался Шорикс. — Учителей у нас нет, а самому сложно придумать.

— Сыграй ту ещё раз.

Чейнджлинг немного помялся, но наконец приложил свирель ко рту, и из деревянной палочки вновь полилась чарующая мелодия. Вновь приятная грусть приливной волной залила душу Кризалис. Взгляд плавно поплыл по печальным, но вместе с тем улыбающимся мордочкам чейнджлингов. Точащий червь голода остался лишь в воспоминаниях. Она сладко вздохнула и развалилась на листьях драконьего папоротника. Ночное небо сияло мириадами звёзд, а тоненький столбик дыма окутывал призрачной вуалью диск луны. Кризалис провела копытом по шраму над правым глазом и сразу мотнула головой, прогоняя дурные мысли.

«Принцессы, Кагбус, рой — всё это осталось в прошлом, — решила она и прикрыла глаза, наслаждаясь музыкой. — Нужно жить настоящим!»

Глава 15 "Хорошая новость?"

Есть две новости. Хорошая — до конца отпуска я смог дописать фик. Плохая — только в черновом варианте. Теперь главы должны выходить почаще, если не придётся их полностью переписывать, но частично переделывать в любом случае надо.
Начал замечать: чем ближе финал истории, тем сильнее события отличаются от изначальной задумки. К примеру, этой главы в планах не было от слова совсем.
Думаю, сказать об этом (и не только) пару слов в эпилоге. Конечно, если кому-то интересно?

Флоус вместе с Литарисом летели над Каменным лесом, напоминающим изрубленный впадинами и острыми скалами каньон. Им приходилось держаться безопасного расстояния, облетая даже одиноко возвышающиеся деревья-исполины, и всё время быть настороже. Вдалеке чернела гряда острозубых гор, умиротворённую тишину нарушал лишь свист ветра в ушах вперемешку со стрекотанием крыльев, а небо до самого горизонта казалось чистым и спокойным. Вот только Флоус уже давно заприметила несколько бастий, парящих высоко над головой. Сейчас птицы напоминали крохотные белые точки на фоне слепящего солнца, и вообще считалось, что они не охотятся на чейнджлингов. Однако садовнице однажды довелось увидеть, на что они способны с их убийственной скоростью, и она не хотела стать исключением из правила.

— Опустимся здесь, — объявил Литарис.

— Опять? — буркнула Флоус. — Может, уже отведёшь меня к их улью?

— Это последний раз.

Чейнджлинги осторожно приблизились к кронам. Через редкую листву просматривались кусты, но среди веток виднелась и паутина. Пришлось покружиться, прежде чем удалось найти безопасное место для спуска.

Небольшая поляна заросла кустами жайры, хотя самих плодов не было. Среди высокой травы проглядывались протоптанные тропинки. На поляне тихо стрекотали кузнечики, а на ветке жужжал пчелиный улей.

— Давно их собрали? — поинтересовался Литарис.

— Знала бы, что будешь так увиливать от встречи с Кризалис, полетела бы одна, — заявила Флоус раздражённо.

— Я не увиливаю, — бросил он хмуро. — Просто… мы можем встретить их в лесу. Она часто ходит с ними.

— Да-да, рассказывай дальше.

— Кроме меня в их улье никто не бывал. Так что давай без споров, хорошо?

Флоус прекрасно понимала, что Литарис прав. Однако прошло уже больше месяца с тем пор, как он отводил последних двух чейнджлингов, решившихся присоединиться к Кризалис. Может быть, раньше бывшая королева и ходила в лес за припасами, вот только собиратели, которые случайно наткнулись на собратьев из другого улья дней десять назад, её не встретили.

Флоус ощутила неприятную тяжесть в груди. Голод. Этот ужасный червь точил её изнутри последние две недели. Как бы она ни увлекалась садом, ни наслаждалась чудесными выступлениями Карлис, ни проводила время наедине с Гринтиксом, он становился сильнее. Садовница не хотела никому рассказывать, но в конце концов ей пришлось обратиться к правителю. Вот только Торакс лишь посоветовал сходить к Нарбусу. Однако и тот, зачем-то распросив об их с Гринтиксом отношениях, заявил, что не знает причины феномена, и предложил отправиться к единственному чейнджлингу, который был его и старше, и опытнее.

— Продолжишь увиливать, вернёшься в улей пегасом. Ясно? — пригрозила садовница. — И вообще, учись определять сам. Почти месяц собиратель.

— А ты всю жизнь, — парировал Литарис.

Флоус фыркнула и подошла к кустам. На первый взгляд они были целыми. Никаких следов зубов на ветках. Садовница лизнула место, где висели плоды. Горчит. Взгляд опустился к земле. Кончики поломанной травы уже желтели.

— Они собирали здесь несколько дней назад, — объявила она со знанием дела. — И не похоже, что бы проходили сегодня.

— Уверена?

— Поработаешь собирателем хотя бы пару лет, тогда и будешь сомневаться. Я бы с радостью тебе разжевала, что к чему, но скоро обед, а мы…

Внезапно воздух разрезал свист и треск веток. Чейнджлинги развернулись и встали в боевую стойку, готовые перевоплотиться. За кружащимися в медленном танце листьями на ветке сидела бастия. Напоминающая орла птица блестела на солнце своими острыми, словно лезвиями, крыльями. В когтях она сжимала маленького чёрного зверька, истекающего кровью. Бастия пронзительно закричала и взлетела.

— Если ты продолжишь юлить, то я полечу дальше одна. — Флоус выдохнула, сердце ещё бешено стучало в груди. — Отведи меня к Кризалис!

Мрачная во всех смыслах этого слова морда Литариса скривилась. Он так никому и не рассказал, откуда у него шрам на ноге, хотя не догадаться могла лишь личинка. Однако в то же время во всём рое Литарис остался последним чейнджлингом, который до сих пор не перевоплотился. Конечно, был ещё Оглис, но его заставили обстоятельства.

— Хорошо, — буркнул он. — Полетели.

Литарис вышел из пещеры. С задумчивой миной он остановился перед Флоус и бросил взгляд в сторону уходящей вдаль горной гряды.

— И-и-и? — нетерпеливо протянула она.

— Не отвлекай, — цыкнул он. — Сейчас прикину, куда они ушли.

— А сюда мы зачем припёрлись? — возмутилась садовница.

— Во-первых, надо было убедиться, что ушли действительно все. А во-вторых, мне нужен какой-то ориентир.

Следующие несколько минут он задумчиво смотрел в одну сторону, временами что-то бубня себе под нос, а затем пристально глядел в другую. Флоус нетерпеливо ходила взад-вперёд и хмурилась всё сильнее, чувствуя растущий внутри гнев на пару с точащим червём голода.

— Уже проголодалась? — безынтересно спросил Литарис.

— А ты только заметил? — фыркнула садовница.

— По тебе порой сложно понять: голодна ты или просто недовольна.

— Оставь свои плоские шуточки для Кризалис.

Серьёзную морду чейнджлинги сразу перекроили хмурые складки, а в голосе зазвучали грубые нотки.

— Нам туда.

— Уверен? Мы и так полдня угробили на дорогу.

— Гора с той стороны постепенно отдаляется от леса, а с другой — наоборот. Никто в здравом уме не поселится слишком близко к лесу.

— Хорошо, принимается. Полетели уже.

Они поднялись в воздух и направились вдоль подножия горы.

Первое время Флоус недоверчиво поглядывала на Литариса, но, когда впереди показалась фиолетовая фигура чейнджлинга, она с толикой иронии извинилась за сомнения. Вскоре перед ними завис Фаринкс.

— Стоять! — приказал он грозным голосом. — Что вы тут забыли?

— Всё такой же прагматичный и грубый, — кисло улыбнулась садовница. — Как же приятно, что некоторые вещи не меняются.

— Мне не до шуток. Вам тут не рады. Особенно этому.

— Можешь засунуть своё мнение куда подальше, — огрызнулся Литарис. — Отведи нас к Кризалис и гуляй дальше.

— Следи за языком!

— Подбирай выражения!

— Хватит тебе! — прикрикнула Флоус. — Литарис просто показывает мне дорогу, это я хочу увидеть Кризалис.

— Зачем?

— Поговорить.

— О чём?

— А вот это тебя уже не касается.

— Ошибаешься.

— Это личное!

— Пока не расскажешь, не пропущу.

Бушующее в груди пламя гнева разогревало кровь, заставляя её с бешеной скоростью метаться по телу. Прожорливый червь голода точил всё сильнее, и боль от его укусов сотрясала чейнджлинга. Морда скривилась, а из ноздрей повалил пар. Флоус не знала, что именно произошло тем вечером между Фаринксом, Кризалис и Литарисом, что последний вернулся в улей под личиной пегаса, а после ещё неделю хромал в старом облике. Она уже давно перестала злиться на покинувших рой, однако сейчас с большим трудом подавила желание хорошенько треснуть патрульного по морде.

— Флоус прилетела поговорить с Кризалис по важному вопросу, который не касается никого, кроме них, — хмуро и серьёзно произнёс Литарис. — Насчёт меня не беспокойся. Не собираюсь никого уговаривать вернуться.

— Это не ответ.

— По личному вопросу, — раздражённо повторила садовница. — Ты не знаешь значение слова «личный»?

— Ты можешь нас не пропустить, но Флоус всё равно увидится с Кризалис рано или поздно. И вряд ли твоя обожаемая королева придёт в восторг, когда узнает, что ты без её разрешения отослал обратно важную гостью из улья, — заявил Литарис. — Если Кризалис откажется разговаривать — мы без вопросов уйдём. Но мы добирались до вашего улья полдня, и пусть решение примет королева, а не патрульный.

Фаринкс задумчиво-враждебным взглядом водил по обоим чейнджлингам, беззвучно двигая ртом.

— Она больше не королева, — наконец ответил он хмуро. — Хорошо, я отведу вас к ней, но что бы без глупостей. Ясно?

С большим трудом Флоус воздержалась от комментариев и, судя по красной морде Литариса, молчание стоило ему не меньших сил.

Группа полетела дальше. Чтобы хоть как-то отвлечься от дурных мыслей и голода, Флоус пристально вглядывалась вперёд. Вдалеке белела горная гряда и извилистая полоса Каменного леса. Внезапно Фаринкс пошёл на снижение, и остальные, чуть замешкавшись, полетели следом.

— Ждите здесь, — грубо приказал патрульный и направился в пещеру.

Флоус осмотрелась. В глаза сразу бросилось обложенное мелкими камнями пепелище костра, вокруг которого лежали листья драконьего папоротника, и несколько валунов в относительном порядке с разноцветными пятнами на них.

Наконец из тени пещеры показался Фаринкс, а следом вышла Кризалис. Бывшая королева роя грациозно проследовала к двум бывшим верноподданным и оценивающе посмотрела на них свысока. Выглядела она сосредоточенной, хотя возле рта виднелась грязь, а в длинной гриве затесалось несколько листьев.

— Идёшь на поправку, — заключила Кризалис серьёзным голосом, выдавив подобие улыбки. — Рада за тебя.

— К счастью, старый панцирь отличается отменной прочностью, — кисло ответил Литарис. — Его единственный плюс.

— Спасибо за дорогу, дальше я как-нибудь сама разберусь, — произнесла Флоус, опасаясь, что они сейчас начнут ругаться. — Есть время поговорить?

— Я сейчас немного занята, но для тебя найдётся свободная минутка, — ответила она. — Литарис пока может подождать в пещере, если только не будет отвлекать остальных. Мы работаем.

— Делать мне больше нечего, — ответил он хмуро.

— Что и следовало ожидать, — хмыкнула Кризалис и улыбнулась Фаринксу. — Хорошая работа.

— Благодарю!

— Можешь отдохнуть и поесть.

— На самом деле я… — Патрульный покосился на незваного гостя. — С радостью.

— Не думаю, что бы Литарис под видом проводника пришёл переманить наших в старый улей. У него было достаточно возможностей нам помешать, но никто из чейнджлингов не жаловался, что он пытался кого-то рьяно отговорить присоединяться к нам, — напомнила Кризалис. — Постарайся вести себя спокойнее. Кстати, это касается вас обоих.

Чейнджлинги хмуро переглянулись и медленно направились в сторону пещеры.

— Здесь рядом ручей, там нам никто не помешает, — предложила Кризалис, когда оба скрылись в тени её нового дома.

Вскоре чейнджлинги спустились на берег. При виде кристальной чистой, журчащей воды в горле Флоус вдруг поняла, что в горле всё пересохло, и сразу утолила жажду. Ручей стекал с горы. Кризалис быстро привела себя в порядок.

— Слушаю.

— Я голодна.

— По тебе видно, — ответила Кризалис без ехидства, скорее с пониманием. — В улье сейчас проблемы?

— Да нет, большинство проблем мы решили. По крайней мере, о голоде только вспоминают, как о страшном сне, — ответила Флоус и фыркнула. — Все, кроме меня.

Кризалис кивнула.

— Это началось где-то недели две назад. Вначале я не придала этому особого значения. Ну знаешь, всякое бывает, работа у меня нервная, с садом далеко не всё так гладко, как хотелось бы, да и пони только уехали.

— Торакс всё-таки позволил им приехать, — задумчиво протянула Кризалис. — Довольна?

— Конечно. Они подсказали, как лучше пересаживать деревья, как за ними правильно ухаживать, как их прививать, помогли с проектом новой части сада. В общем, я многому у них научилась. Правда… — цыкнула садовница, — столько всего загубила по неопытности. Столько деревьев можно было спасти, если бы я только знала. А теперь…

Червь голода больно укусил за сердце, и Флоус промычала.

— Ладно, я не об этом. В общем, всё началось две недели назад, и тогда для лёгкого голода были причины. Но дела постепенно налаживались, а голод становился всё сильнее. Я не привыкла жаловаться и старалась скрывать его, но в какой-то момент Гринтикс заметил. Он предложил поделиться любовью, ну и я согласилась. Сразу полегчало, и я решила, всё, проблема решена, — она раздражённо вздохнула. — Но уже вечером голод вернулся. Гринтикс опять поделился любовью, но это помогло лишь на время. В конце концов мне пришлось обратиться к Тораксу, но он только отправил меня к Нарбусу. А тот… задавал странные вопросы… — Она мотнула головой. — В общем, Нарбус послал меня к тебе… Ты ведь знаешь, что со мной?

На морде бывшей королевы застыла слабая улыбка, а задумчивый взгляд устремился в незримые дали.

— Эй! Что забавного? — рассердилась Флоус. — Мне вообще-то плохо!

— Ох, Нарбус, старый плут, — сладко протянула Кризалис, покачав головой.

— В смысле? — Она уставилась на неё недоверчиво. — Хочешь сказать, он знает, что со мной?

— И Литарис должен догадываться. Хотя… он тогда больше года не был в улье, но вот Нарбус был со мной пару месяцев, поэтому да, он всё понимает.

— Тогда какого хрена эта личинка мне ничего не сказала?!

— Даже не намекнул? Или ты ему не рассказала, что вы с Гринтиксом спаривались? — удивилась Кризалис. — Хотя ты уже взрослая — и сама должна догадаться, что к чему.

— Откуда ты знаешь, что мы с Гринтиксом — растерянный голос садовницы оборвался. — То есть я…

— Ты беременна.

Флоус пошатнулась. По спине пробежала холодная дрожь, а перед глазами на мгновение всё поплыло. Она с трудом устояла и обескураженно закрутила головой, словно во сне.

— Что?.. Но… — Голос дрожал, как осенний лист на ветру. — К-к-как?

— Это уже мне надо спрашивать: где вы с Гринтиксом нашли себе тихое местечко. Причём не один раз, ведь так? — елейно ухмыльнулась Кризалис. — А ты думала, это просто полчаса блаженства и всё? Или насколько новых чейнджлингов хватает?

Флоус поникла. Все мысли перемешались в густой кисель.

— Но… Этого не может быть! Я не могу забеременеть!.. Посмотри. Я ведь такая же, как и была. Ничего не вздулось, не выросло.

— Ты и не распухнешь, как кобылка, хотя твоя фигура и изменится в последний месяц перед кладкой, — со знанием дела ответила Кризалис.

— Я не могу забеременеть! Я не ты… Я простой чейнджлинг!

— У пони любая кобылка может забеременеть.

— Ты сама сказала, что я не кобылка! Я чейнджлинг!

— Думаешь, мы в этом плане отличаемся от пони? — хмыкнула Кризалис. — Хорошо, я неправильно выразилась. Отличий достаточно много, но без спаривания новые пони или чейнджлинги не появятся. Ты ведь знала, что мы делали с… Литарисом, когда уединялись в моих покоях.

— Я не ты!

— Почему ты так удивляешься? — спросила Кризалис непонимающе. — Неужели никто из вас и правда не понимал, что это случится?

— Да откуда нам было знать! Ты всегда откладывала яйца. Ты, и только ты!

— Потому что я спаривалась. Как ты и с Гринтиксом.

Флоус стала ходить взад-вперёд. Голова трещала от бущующей внутри бури эмоцией и мыслей.

— Тебе сейчас нельзя волноваться, — посоветовала Кризалис. — Сядь и успокойся. Ничего страшного не случилось.

— Я должна танцевать от радости?!

— Флоус…

— Я не знала, что могу забеременеть!

— Флоус…

— Я не хочу!

— Флоус!

Садовница остановилась и хмуро покосилась на бывшую королеву. Та понимающе улыбнулась и аккуратно поманила её копытом. Она помялась, фыркнула, но всё-таки медленно подошла. Внезапно Флоус ощутила сладкий поток чужой любви. Исподлобья она посмотрела на сияющий рог Кризалис и её ухмылку. Как бы ей не хотелось возразить, голод и блаженные эмоции оказались сильнее, и она просто закрыла глаза.

— Этого тебе надолго не хватит, но так мы сможем нормально поговорить, — пояснила Кризалис серьёзным голосом и оборвала связь.

Из груди Флоус невольно вырвался печальный вздох.

— Как такое возможно?

Садовница с непониманием и страхом посмотрела на мать.

— Думаю, пора тебе кое-что узнать. Раньше я об этом никому не рассказывала… — с толикой печальной задумчивости протянула Кризалис. — Можешь рассказать Тораксу и… сама разберёшься.

Флоус словно под гипнозом кивнула.

— Испокон веков чейнджлингам приходилось бороться с голодом. И раньше это было намного сложнее, чем во времена твоего поколения или даже нескольких предшествующих. Тебе повезло родиться в период стабильности. Не веришь? Я не говорю, что голода не было, но у нас, во-первых, уже существовала более или менее налаженная система добычи любви, а, во-вторых, размер роя держался в разумных пределах. О первом знает каждый. О втором — единицы. Но лучше я начну издалека, так тебе будет проще понять.

Кризалис выдержала небольшую паузу, словно собираясь с мыслями, и серьёзным, с нотками печальной задумчивости голосом продолжила:

— Давным-давно мы вели кочевой образ жизни, перебираясь от одной деревни и города к другой. Тогдашняя жизнь в Эквестрии диктовала жёсткие правила: пони было меньше, жили они сплочённее, и мы рисковали себя раскрыть, если бы долго питались в одном месте. Тогда и сам рой был намного меньше, чем сейчас. И причина заключалась вовсе не в кочевом образе жизни. Нет. Мы банально не могли прокормить больше. — Кризалис мотнула головой и грустно вздохнула. — Чтобы не умереть от голода, численность чейнджлингов приходилось искусственно контролировать. Иными словами только я отвечала за размножение. Каждый член роя прекрасно осознавал наше незавидное положение и держался строгих правил. Однако наши природные потребности никуда не исчезали. Мы старались разделять рой: отправляли только самцов на охоту и делали из самок собирательниц, но это не помогало. И нам всем, включая и меня, приходилось… Ладно, тебе об этом знать необязательно.

Уголки рта сложились в улыбку. Однако стоило Кризалис продолжить, как ухмылка сразу растворилась на серьёзной мине.

— К сожалению, идеально всё не могло идти, и три раза случались казусы. Во всех случаях обоих чейнджлингов наказывали. Он должен был отдавать всю свою любовь ей, а она могла питаться только его любовью. Конечно, это было жестоко, но другого способа научить других дисциплине я тогда не видела.

— Разве это так жестоко? — удивилась Флоус. — В смысле, они же любили друг друга, и эта любовь должна была питать их.

— А вы с Гринтиксом любите друг друга?

— Конечно!

— Значит, любите. Но его любви почему-то не хватает… Кстати, почему он не полетел с тобой?

— У него полно работы, — насупилась садовница. — Да и я настояла, что бы он остался… Он же не знал, что я беременна.

— Какие же всё ещё личинки.

Кризалис покачала головой. Флоус бросила на неё косой взгляд.

— Я не сомневаюсь в ваших чувствах. А тебе важно понимать, что сейчас ты кормишь не только себя, но и растущих внутри чейнджлингов. Пик голода будет примерно на третьем месяце и продержится до кладки. Не подумай, будто я какой-то монстр. Я хотела наглядно показать, что бывает с непослушными чейнджлингами. Ради будущего роя! Когда мои чейнджлинги едва могли волочить ноги, я всегда делилась с ними любовью… Я прекрасно понимала, что они чувствуют.

Кризалис опустила печальный взгляд.

— Однажды мы решили обосноваться в пустоши, где никто нас никогда найдёт, и построили улей. А спустя какое-то время появилось сердце. Я не знаю, почему оно возникло, но оно защищало рой, требуя часть любви и тела умерших… — Кризалис оборвалась на полуслове. — В какой-то момент я заметила, что у меня пропало влечение, как и у других чейнджлингов, пока они находились в улье. Со временем исчезла необходимость в строгой дисциплине в вопросе размножения, и память о былом растворилась в веках.

— Когда я выбирала кандидата для продолжения рода, у нас обоих на время появлялось влечение. Не спрашивай, почему или как это работает. Я и сама не знаю… А потом сердце уничтожила эта… — Кризалис презрительно фыркнула, — эта Старлайт. И всё изменилось.

Она замолчала, водя ногой по берегу и перетирая в пыль мелкие камни.

— Могла рассказать и раньше, — нахмурилась Флоус.

— Тебе это может показаться мимолётным, но на самом деле минули века. Я привыкла к старым порядкам и только недавно осознала, чем для роя обернётся уничтожение сердца. Да и откуда мне было знать, насколько у тебя с Гринтиксом всё серьёзно? Я собиралась поговорить с тобой, но всё внезапно перевернулось с ног на голову. И ты, между прочим, поддержала моё свержение.

— Ты заслужила!

— Тогда нечего жаловаться!

— Так теперь ещё и виновата! — Флоус подскочила. — Что дальше? Мне, случаем, не надо попросить прощения? Ведь я не подошла заранее и не поинтересовалась, а как там чейнджлинги жили десять веков назад!

— Успокойся.

— Теперь я должна успокоиться!

— Не устраивай истерику.

— Истерику? По-твоему это истерика?

— Понимаю, тебе сейчас тяжело…

— Да ничего ты не понимаешь!

Садовница пнула камни, и холодные брызги обдали её горячую морду.

— Я прилетела за помощью, а что получила? Лекцию по истории! Наверное, ты там подсказки спрятала, и мне теперь надо их найти? Здорово!

— Я поделилась нашим прошлым не просто так.

— Ну да, теперь я знаю, что были ещё три несчастных чейнджлинга до меня. Над которыми вы ещё и издевались! А когда мои пытки начнутся?

— Успокойся!

Садовница вновь стала ходить вдоль ручья под пристальным и задумчивым взглядом Кризалис.

— Я не хотела! Я не знала, что так будет! — воскликнула Флоус взволнованно с нотками страха. — Я не хочу откладывать яйцо!

— Яйцо? Ты думаешь, у тебя будет одно?

— Два?

Кризалис усмехнулась.

— Можно без этого?!

— Айрис отложила шесть, Холис всего четыре, но она была крохой, бедняжка… — Кризалис тяжело вздохнула. — У Гэринис было… восемь, да точно, восемь. Но она была старше и крупнее тебя.

— Скажи прямо!

— Думаю, не больше семи.

— Семи! — Флоус рухнула на холодную землю и схватился за голову. — Да как во мне столько поместится?

— По-твоему это много? — хмыкнула Кризалис. — У меня никогда не было кладки меньше двадцати.

Садовница метнула на бывшую королеву озлобленный взгляд. Эта едва уловимая ухмылка, этот надменный взгляд, эта довольная морда… Какая помощь? Ей нужно только поиздеваться! Только посмотрите на неё! Она даже не скрывает этого!

Флоус подскочила и расправила крылья.

— Спасибо за помощь! — бросила она грозно.

— Стой! — растерянно и взволнованно крикнула Кризалис. — Куда ты собралась?

— Домой!

— И кто тебе там поможет?

— Нарбус… Торакс… Гринтикс… — Флоус мотнула головой. Холодные слёзы потекли по пылающим щекам.  — Кто-нибудь, кроме тебя!

— Ты сама в это не веришь.

Садовница закрыла глаза и опустила взгляд.

— Ты же не хочешь помочь! — шмыгнула она носом. — Что толку с тобой говорить?

— Ты отказывалась поверить, что можешь забеременеть, и я рассказала о нашем прошлом, — серьёзно заявила Кризалис, и голос её смягчился. — Я ещё не пыталась тебе по-настоящему помочь. И я не смогу этого сделать, если ты сейчас улетишь. Успокойся, Флоус. Я прекрасно понимаю, что ты сейчас чувствуешь. Вспомни Айрис, Холис и Гэринис. Все они оказались в похожем положении… Хотя нет, у них всё было намного сложнее, чем у тебя. И даже у них всё закончилось благополучно.

Флоус обернулась. Слёзы размывали мрачную фигуру, но она всё равно видела её улыбку.

— Иди ко мне.

Флоус замялась, и Кризалис подошла сама. Она с материнской улыбкой положила копыто ей на плечо и мягко притянула к себе. Всё тело садовницы напоминало кусок холодной скалы, но стоило ощутить нежное тепло, как она сразу размякла. Чейнджлинг обнял мать.

— Не думала, что под маской грубости и беспринципности скрывается такая ранимая натура, — нежно произнесла Кризалис и шепнула на ухо: — Язык у Гринтикса хорошо подвешен, не заскучаешь. Да и сам он хорош, всегда поддержит, а ночью не даст замёрзнуть… Может, стоило его выбрать для продолжения рода?

— Заткнись, — шмыгнула Флоус носом. — Тебе так нравится издеваться?

— Умойся, полегчает.

Садовница подошла к ручью. Ледяная вода не только прекрасно утоляла жажду, но и бодрила.

— Ты куда-то спешишь? — поинтересовалась бывшая королева.

— У меня есть дела, но… — Флоус вздохнула. — Не думаю, что сейчас они важнее моей беременности.

— Не хочешь остаться до вечера? Отдохнёшь, поешь. Я пока разберусь со своими делами, а заодно и подумаю, как тебе помочь, — предложила Кризалис. — Конечно, Литарис не придёт в восторг…

— Да пусть валит!

— Так что, согласна?

Садовница подозрительно покосилась на бывшую королеву.

— Ищешь подвох? Напрасно. Может быть, ты больше не моя верноподданная, но ты всё ещё мой чейнджлинг, и никакое свержение этого не изменит.

— Всё равно не понимаю.

— Когда-нибудь поймёшь. Уж ты-то точно, — загадочно протянула Кризалис. — Итак, остаёшься?

Флоус тяжело вздохнула и кивнула.

— И вот тебе первый совет: старайся поменьше переживать и больше радоваться.

— То-то ты меня всё время пыталась развеселить.

— Ты тоже не подарок, — хмыкнула Кризалис. — Забыли?

Флоус слабо кивнула.

— Меньше негатива — больше любви. Давай, улыбнись.

Она оскалилась.

— Хорошо, просто не хмурься.

Чейнджлинги расправили крылья и полетели в сторону нового улья.

— Кстати, почему Литарис ещё не перевоплотился? — как бы невзначай поинтересовалась Кризалис.

— Да мне откуда знать? Он не говорит об этом. Он вообще стал каким-то странным, — раздражённо сказала Флоус. — А что?

— Да так, просто интересно, — уклончиво ответила Кризалис. 

Флоус сидела на большом камне, накрытым несколькими листами драконьего папоротника, и оценивающе смотрела на группу недавно вернувшихся собирателей. У каждого по хорошей, новой корзине из иванши, на некоторых ветки ещё не успели до конца почернеть. Чейнджлинги поголовно были в грязи, а в гривах многих затесались листья. Среди покинувших улей всего трое были собирателями, и только Форис считался по-настоящему опытным.

Все прибывшие заинтересованно поглядывали на Флоус, но никто спешил подходить. Кризалис что-то объявила, однако из-за стоящего шума и расстояния садовница поняла лишь, что речь шла о них. К бывшей королеве вышел Форис и начал о чём-то негромко рассказывать, указывая на группу, а та с серьёзным видом кивала. Затем от собирателей отделился один чейнджлинг… вроде бы Хоринкс. Они перекинулось парой фраз, после чего все трое пошли в пещеру.

Флоус фыркнула и развалилась на листьях, сложив копыта на груди. Опять она с кем-то ушла! Такое ощущение, что она забыла об обещании! Или она решила оставить всё до вечера? Всё равно гости раньше не свалят, а потом можно и до утра потянуть, выдумав какую-нибудь причину.

Садовница провела копытом по животу.

Неужели ничего нельзя сделать? Может быть, существует какое-нибудь лекарство? Особенное растение? Вряд ли что-нибудь сладкое или полезное. Нет, это будет нечто редкое и опасное… возможно, даже ядовитое…

— Привет, — вырвал Флоус из размышлений чей-то голос.

Садовница исподлобья посмотрела на взволнованно улыбающегося чейнджлинга.

— Привет, Шорикс, — ответила она хмуро. — Чего надо?

— Да так, хотел узнать, зачем вы прилетели, — ответил он сбивчиво.

— Кризалис не сказала?

Чейнджлинг исчез в голубом пламени, а на его месте появилась бывшая королева.

— К нам прибыли гости, постарайтесь вести себя с ними дружелюбно и не посрамите наш улей. Они побудут у нас до вечера, может быть, заночуют. Они очень устали, поэтому не доставайте их расспросами, — произнёс он важно и вернулся в свой настоящий облик. — Как-то так.

«Она рассчитывает, что я останусь тут до утра?!»

— Смело, — бросила Флоус хмуро.

— А что тут такого? — Шорикс обернулся. — Ты ведь ей не расскажешь?

Она прыснула.

— Раньше ты был поскромнее.

— Так что, зачем вы прилетели? — поинтересовался он осторожно.

Садовница призадумалась. Пока только трое, если не считать хитрокрупого Нарбуса, знали про беременность.

— По личному вопросу, — ответила она уклончиво. Шорикс уже было открыл рот, но она сразу напомнила: — Тебе что сказали? Гости устали, их не тревожить.

— Не хочешь — не рассказывай.

Садовница покосилась в сторону своего горе-проводника. Чёрный и хмурый чейнджлинг сидел возле большого камня и водил палкой по земле. Флоус фыркнула. Когда она рассказала ему о своей проблеме, он не выглядел шокированным или даже удивлённым. Но узнав, что Кризалис просит их остаться, он едва не начал брызжать слюной, хотя дельной альтернативы не предложил. Однако и уйти, оставив её одну, он отказался, сославшись на опасную дорогу.

— Как там в улье? — осторожно поинтересовался Шорикс. — Жизнь наладилась?

— Более или менее, — неохотно ответила Флоус, вновь развалившись на листьях.

— А Торакс?

— Справляется.

— Понятно… А Карлис как поживает?

— Нормально.

— А…

— Слушай, наши же как-то встречали ваших в лесу, и вы там полдня разговаривали. И ты и там был. Неужели не расспросил? — сказала садовница раздражённо.

— Вдруг что-то изменилось, — протянул он взволнованно, слегка покраснев. — Уже дней десять прошло.

Флоус вспомнила, что несколько помощников по саду просили её при возможности поспрашивать про жизнь чейнджлингов в новом улье. Однако у неё не было никакого желания разговаривать на эту тему, поэтому она лишь фыркнула.

— Эй! Что ты тут языком чешешь? — послышался недовольный голос Тириса. — Пошли перебирать, успеешь наговориться.

Садовница краем глаза посмотрела на чейнджлинга. Он хмуро взглянул в ответ с таким видом, словно собирался ругаться, но лишь хмыкнул и вернулся к остальным вместе с собратом.

Флоус мотнула головой, и вернулась к размышлениям.

Какие есть достаточно опасные, которые можно рискнуть съесть? Беликра? Она скорее прикончит, чем поможет. Гаина? Хорошее снотворное, но тут не поможет. Разве только съесть побольше? А вдруг уснёшь с концами? Есть ещё эта… как же её… зайрина. Но она снимает боль, а в больших дозах на время парализует… Может, попробовать алгаку? Нажраться этих ягод и будь что будет.

В памяти всплыл образ большого гарлинкса, бездыханное тело которого она однажды повстречала возле поляны с алгакой. Ледяная дрожь побежала по спине садовницы. Она мотнула головой, прогоняя дурные мысли, и приложила копыто к морде, закрыв глаза.

«Неужели нет никакого спасения?!»

Флоус шмыгнула носом и метнула взгляд на пещеру.

Сколько уже времени прошло? Полчаса не меньше, а Кризалис всё ещё не вернулась. Судя по словам Шорикса, торопиться она не собирается и вполне может придумать оправдания, чтобы они остались до утра.

Садовница резко поднялась и полетела к пещере. Вокруг входа, словно кайма, были сгустки слизи, с помощью которых улей запирался на ночь или в период холодов в старые времена — сейчас Торакс подумывал вновь сделать подобное, когда закончатся строительные работы. Садовница услышала голоса чейнджлингов и без раздумий вошла. Вдоль стены тянулся ряд типичных для роя гнёзд из драконьего папоротника.  Возле последних мест, где солнечный свет уступал место прохладному полумраку, стояли Кризалис и Форис. Они обернулись, и Флоус заметила лежащего в гнезде Хоринкса.

— Что-то случилось? — серьёзно спросила бывшая королева.

Садовница собиралась напомнить ей об обещании помочь и попросить поговорить наедине, но заметила перемотанную листьями агайны ногу Хоринкса, и его самого, насупившегося от боли, и ответила:

— Стало интересно, что вы тут делаете.

— Заботимся об одной личинке, — хмуро произнёс Форис, краем глаза взглянув на раненого. — Отдыхай.

Чейнджлинг направился к выходу. Садовница заметила красную линию шрама под рогом.

— Кто это тебя так? — невольно вырвалось у неё.

— Гарлинкс поцарапал.

— Поцарапал?!

— Да, поцарапал.

— Как ты умудрился? Его же только слепой не заметит!

— У меня половины группы — слепые личинки, о чём ты? — горько усмехнулся Форис, бросив косой взгляд на Хоринкса. — Вон, сегодня ещё один едва ноги не лишился.

— Всё же обошлось, — несмело возразил раненый, — только царапина.

— Потому что это была неопытная кроха. Будь на его месте взрослая особь, и оторванная нога — в лучшем случае!  — грозно ответил Форис. — Я же предупреждал: держись от тех кустов подальше. А ты?

— Ну там было столько…

— Да хоть целые корзины ягод лежали. Сказали не подходить — значит, не подходишь! Слушайся старших, если мозгов не хватает.

— Но…

— Жизнь дороже!

Грозные слова пугающим эхом отразились от стен пещеры, затихая в напряжённой тишине. Глаза Фориса налились кровью, губы беззвучно двигались, а из ноздрей вырывались облака горячего пара.

— Вечером мы обсудим и разберём случай, чтобы такого не повторилось, — заверила Кризалис.

— Поможет ли? — фыркнул собиратель.

Чейнджлинг быстро пошёл к выходу, и Флоус невольно посторонилась. Кризалис пошла следом.

— Постой, — вполголоса попросила садовница. — Надо поговорить.

— Я думаю, — уклончиво ответила бывшая королева.

— Я о другом.

Кризалис сомнительно посмотрела на Флоус. Садовница подозрительно покосилась на Хоринкса.

— Давай выйдем? — предложила она тихо.

Чейнджлинги остановились перед входом в пещеру. Остальные были слишком далеко, чтобы хорошо их услышать, однако Флоус всё равно говорила вполголоса.

— Я тут подумала: может, есть какое-нибудь лекарство?

— Лекарство? — удивилась Кризалис. — Беременность — это не болезнь.

— Тиши ты, — попросила Флоус. — Я понимаю, но вдруг есть какая-нибудь ягоды или трава? Я вот думала о беликре и зайрине, но они вряд ли помогут…

— Даже не вздумай! — рассердилась Кризалис, а её в глазах мелькнул огонёк страха. — Они ядовиты!

— Но вдруг что-нибудь поможет.

— Ты умрёшь!

— Но… — Флоус замотала головой. — А если яд? Какая-нибудь...

— Нет!

Садовница отвернулась. По щекам потекли слёзы. Вдруг она ощутила, как чьи-то копыта притягивают её в сторону и не стала сопротивляться.

— Я обязательно помогу тебе, дай только время подумать и разобраться с проблемами. Сама видела, какую пакость устроил нам Хоринкс. Вечером мы обязательно поговорим. — Кризалис мягко отстранила Флоус от себя, посмотрела ей в глаза и улыбнулась. Она провела копытом по её мордочке, вытирая слёзы. — Никто не оставит тебя одну. Только выброси эти дурные мысли. Хорошо?

Садовница слабо кивнула.

— Можешь пока поговорить с кем-нибудь. Глиникс раньше же работал у тебя в саду. А Форис когда-то ходил с тобой в Каменный лес. Только не замыкайся… Но если вдруг станет плохо, сразу ко мне, чем бы я ни занималась. Поняла?

— Хорошо, — упавшим голоском ответила Флоус.

Кризалис кивнула и направилась к чейнджлингам, которые с интересом наблюдали за сценой. Садовница отвернулась. Копыто само поползло к животу. Взгляд зацепился за валяющийся возле входа камень. А если съесть зайрину и ударить им… Сердце ёкнуло, а по спине побежала дрожь. Флоус испуганно отвернулась и мотнула головой, пытаясь прогнать ужасные мысли.

Сумерки подкрались незаметно. Все шестнадцать чейнджлингов, включая раненого и патрульных, рискнувших присоединиться к новому рою, и двое гостей собрались вокруг костра. Ужин закончился, и Форис на пару с Кризалис устроили разъяснительную беседу про опасности Каменного леса, необходимость слушаться более опытных собирателей и печальных последствиях на примере Хоринкса.

Флоус пропускала слова мимо ушей, бесцельно смотря на костёр. Пламя безжалостно пожирало трещащий хворост. На одном из камней валялся обуглившийся панцирь жука, угодившего в смертоносную ловушку.

Садовница тяжело вздохнула и закрыла глаза. Ореол костра плавно растворялся в океане беспроглядного мрака. И вдруг, словно вспышка, перед глазами возник образ.

Флоус одна в мрачной пещере. Кругом лишь тускло сияющие зелёные коконы. Густая слизь медленно стекает по раскрытым, словно бутоны уродливых цветов, верхушкам. Внезапно из мрака появляется маленькая личинка. Старая, чёрная личинка. Она медленно ползёт к ней. Затем ещё одна. И ещё. Все они приближаются, перебирая мерзкими лапками. Флоус не может пошевелиться, только дрожь штормовыми волнами сотрясает тело. А личинки уже ползут по её ногам. Они такие тёплые и скользкие. Одна на её спине. Другая обвивает шею. Острые зубы касаются хитина…

— Флоус?

Садовница дёрнулась. Собравшиеся вокруг костра чейнджлинги смотрели на неё встревоженно.

— Ты себя хорошо чувствуешь? — побеспокоилась Кризалис. — Не голодна?

— Она не притронулась к ужину, — послышался слегка хмурый  голос какого-то чейнджлинга, — конечно, голодна.

— Я про настоящий голод. Флоус?

— Я просто думала… — ответила она упавшим голосом, — неважно.

Кризалис поднялась и присела рядом с ней.

— Поговорим?

— Сейчас?

— Если хочешь, мы можем поговорить наедине. Но я хочу, чтобы остальные тоже послушали и сделали выводы, — серьёзно ответила Кризалис. — Разумеется, если ты не против.

Садовница тяжело вздохнула.

— А что толку? Всё равно ты им расскажешь о беременности.

Чейнджлинги сразу запереглядывались и заперешёптывались, заинтересованно смотря на них.

— В таком случае попрошу всех слушать внимательно. Мы уже обсуждали это несколько недель назад, но лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать, — объявила Кризалис. — И Элайнис это будет вдвойне полезно услышать… Флоус сейчас на втором месяце беременности. И пару недель назад у неё начался голод из-за растущих внутри чейнджлингов, которых ей придется кормить до кладки.

— А от кого она? — осторожно поинтересовалась Элайнис.

— От Гринтикса.

Флоус хмуро покосилась на Кризалис, но промолчала.

— Не буду вдаваться в излишние подробности. У неё сегодня и так выдался очень нервный день, поэтому перейду к делу. — Она посмотрела на садовницу. — Итак, первый совет: старайся поменьше работать.

— Я не собираюсь забрасывать сад, — грубо ответила Флоус. — Уж лучше голодать.

— Я имею в виду, что тебе не стоит перенапрягаться. У тебя полным-полно помощников. Переложи физическую работу на них. Ведь они в состоянии выкопать дерево, обрезать ветку или собрать урожай?

— Наша работа заключается не только в этом.

— Это для примера. Так же старайся меньше переживать и больше отдыхать.

— Предлагаешь стать бездельницей на пару месяцев? Или сколько там беременность?

— Кладка через шесть месяцев после спаривания. И нет, я советую меньше переживать и больше отдыхать, потому что это помогает лучше переносить голод. Меньше переживаний — меньше голод — меньше переживаний из-за голода. И наоборот. Замкнутый круг. Голод с каждым днём будет становиться всё сильнее, и примерно на третьем месяце беременности достигнет своего пика. Твоей собственной любви, пусть тебя даже будут круглосуточно окружать и развлекать друзья, всё равно не хватит. Не стыдись просить у других и не бойся немного потерпеть. — Елейная улыбка тронула губы Кризалис. — И старайся больше времени проводить с Гринтиксом наедине.

Флоус хмыкнула. Краем глаза она заметила, как Элайнис покраснела.

— Веков пять назад я бы посоветовала получше питаться, но сейчас в улье отличный повар и всегда есть свежая еда. Впрочем, раз ты уже не жалуешься на рвоту, то проблем нет и не должно быть. — Кризалис задумчиво хмыкнула. — Скоро у тебя  появятся слабые боли в области живота. Не бойся, это нормально. Даже если боли вдруг усилятся, не беспокойся. Через пару недель всё пройдёт. При нагрузках в ногах может возникнуть боль, поэтому и не стоит много напрягаться… Ещё со временем у тебя могут возникнуть проблемы со сном, если ты будешь много переживать и перетруждаться… Так… Думаю, пока с тебя хватит.

— И ради этого я ждала целый день? — насупилась Флоус.

— Разве тебе было плохо у нас? — удивилась Кризалис.

— Не в этом дело! Я надеялась узнать что-нибудь по-настоящему стоящее!

— Например?

— Про рождение там… воспитание…

— Пока тебе это ещё рано об этом думать.

— А когда не рано? — подскочила Флоус. — За день до кладки?

— Что я говорила про нервы? Успокойся и сядь, — повелительным тоном попросила Кризалис. — У тебя возникнет ещё столько вопросов, что за месяц ты ко мне раз десять слетаешь… Хотя тебе не стоит рисковать. Лучше отправляй кого-нибудь из роя.

— А сразу сложно всё объяснить?

— Не поможет. Поверь, я знаю, о чём говорю. Не ты первая, и не ты последняя, — заявила Кризалис и сладко вздохнула. — Слышала бы ты, какие вопросы мне задавала Айрис. Я бы такое при всём желании не смогла придумать!

Флоус фыркнула, но присела.

— Когда придёт время, я обязательно тебе всё объясню и помогу. А пока постарайся следовать советам. — Кризалис обвела взглядом собравшихся, остановившись на Элайнис. — Надеюсь, это послужит уроком для каждого. Если кто-то решится обзавестись собственной семьёй, мы его не бросим. Но вначале нужно дважды подумать.

Чейнджлинг покраснел и понимающе кивнул.

— Может, ты прилетишь ко мне? — предложила Флоус и поймала на себе удивлённый взгляд Кризалис. — Раз ты всё равно не хочешь всё рассказывать сразу, почему бы ни прилететь ко мне? Самой мне лететь опасно, а посылать кого-нибудь и потом выяснить, что он забыл что-то важное, я не хочу. Даже если он всё запишет. Уж лучше ты сама всё расскажешь лично мне, и я сама всё запишу… Один день тут и без тебя справятся.

Кризалис задумчиво отвернулась.

— Хорошо. Примерно через месяц я слетаю проведать тебя, — решилась она. — Но если вдруг возникнут вопросы или что-то случится, сразу присылай посыльного.

Флоус кивнула.

— Вот и поговорили. А теперь полетели, — заявил Литарис раздражённо и поднялся, приковав к себе всеобщее внимание. — Надеюсь, ты довольна.

— Уже поздно, — произнесла Кризалис спокойно. — Оставайтесь до утра.

— Спасибо, но нет.

— Она права. Ночью над Каменным лесом опасно, — со знанием дела произнёс Форис. — Кто-кто, а вы должны это понимать. Особенно она.

— Сами разберёмся.

— Может…

— Мы! Летим! Домой!

Озлобленный голос пронёсся над головами собравшихся, погружая мир в царство зыбкой тишины. Догорающий костёр едва уловимо потрескивал, и мрачные тени уже тянулись со всех сторон.

— Я остаюсь, — заявила Флоус. Литарис уставился на неё обескураженно, беззвучно двигая ртом. — Хочешь лететь? Улетай. Я тебе сразу сказала. Рисковать своей шкурой из-за одной обиженки не собираюсь.

— Ты до сих пор злишься на меня? — фыркнула Кризалис. — Разве не ты говорил, что каждый может измениться, если ему немного помочь?

— Кроме совсем уж отбитых, — озлобленно фыркнул чейнджлинг.

— Следи за языком! — подскочил Фаринкс.

— Успокойтесь! — приказала Кризалис. — Не забывай, ты здесь только гость…

— Который сейчас свалит!

— Выметайся! — сорвалась бывшая королева на крик. — И в следующий раз…

— Следующего раза не будет!

— Вали уже! — озлобленно бросила Флоус.

Литарис грозно фыркнул, расправил дырявые крылья и быстро взмыл в воздух. Чёрная фигура меньше минуты темнела вдалеке, пока не растворилась на мрачном фоне ночного неба и опасной стены Каменного леса.

Фаринкс что-то пробурчал себе под нос, недобро посмотрел на Кризалис, затем метнул взгляд на Флоус и, наконец, вместе с Лоринксом отправился на ночное дежурство. Остальные чейнджлинги начали молча расходиться, и лишь издалека доносились их неразборчивые голоса.

От яркого костра остались лишь тускло тлеющие угли. Ночной полумрак со всех сторон обступил двух последних оставшихся чейнджлингов. Поднялся холодный ветер, и Флоус задрожала. Она исподлобья посмотрела на Кризалис. Та озлобленно смотрела на умирающее пламя костра.

— Зачем ты его привела? — обвинительным тоном спросила бывшая королева.

— Он единственный бывал здесь, — оправдалась садовница хмуро. — Думаешь, мне было приятно полдня таскаться по Каменному лесу в поиске ваших собирателей? И всё потому, что эта личинка не хочет с тобой встречаться!.. — Она фыркнула. — Не понимаю, чего вы друг друга так возненавидели? Столько времени провести бок о бок, через столько пройти вместе, а потом…

— Это тебя не касается, — грубо оборвала Кризалис.

— Ещё как касается! — с нажимом продолжила Флоус. — Литарис и раньше был не подарок, а сейчас он стал просто невыносимым!

— Что он уже натворил? — презрительно бросила бывшая королева. — Учит вас правильной жизни?

— Уж лучше бы так! — Садовница сложила ноги на груди. — Первое время с ним было ещё терпимо. Ходил хмурый, ни с кем толком не разговаривал. А потом ему вдруг в голову стукнуло стать образцовым чейнджлингом.

— Что тут такого?

— Тебе смешно? Я тоже смеялась, когда Литарис в первый раз пошёл на Форум Чувств, — фыркнула Флоус. — У меня там два помощника бывают. И знаешь, через неделю уже башка раскалывалась от постоянных жалоб на Литариса! А сколько Тораксу приходилось выслушивать нытья каждый день?

— И что он там делал?

— Как я поняла, первое время ничего плохого. Жаловался на всех и вся, и поносил тебя при каждом удобном случае. Ему пытались помочь отвлечься, забыть о проблемах и начать новую жизнь… что-то в этом духе, я там никогда не была. Но Литарис туда ходил только плакаться. — Флоус и сама не заметила, как начала ходить взад-вперёд, и присела. — Сама понимаешь, слушать каждый раз одно и то же, особенно, когда и тебя частенько поливают грязью, никому не нравится. Ну остальные и начали огрызаться. И тут-то началось… Думаю, уж тебе-то не нужно рассказывать, как Литарис при желании может с грязью смешать?

— Его выгнали? — ехидно спросила Кризалис.

— Вроде выгнали, а вроде и сам свалил. У меня без того хватало головной боли… да и не только головной. — Флоус провела копытом по животу и фыркнула. — А потом он зачем-то наведался в клуб Путешественников. Его Кагбус создал после твоего ухода… Слышала, в первый день они едва не подрались, и Литариса там больше не видели.

Довольный взгляд бывшей королевы нетерпеливо уставился на садовницу. Чёрная морда расплылась в ухмылке, обнажающей острые клыки.

— Теперь Литариса недолюбливает чуть ли не весь рой, а он даже не пытается извиниться. Стал собирателем — полдня проводит в Каменном лесу, а когда возвращается, сразу в библиотеку. Карлис говорит, как не зайдёт, так он постоянно там сидит, обложенный книгами, и что-то пишет или считает... Без понятия, он никому не рассказывает, чем занимается. Да и никто не горит желанием с ним лишний раз пересекаться.

Кризалис не прекращала ухмыляться.

— Так больше продолжаться не может, — заявила Флоус раздражённо. — Вам надо поговорить.

— Теперь это ваша головная боль.

— Тебе так сложно?

— Нам с ним говорить не о чем.

— Ещё скажи, что тебе плевать? Тогда почему ты так интересуешься Литарисом? Или думаешь, я забыла эти вопросы как бы невзначай? И как ты сорвалась на него?

Улыбка начала медленно растворяться на хмурой морде Кризалис, а в довольном, отчасти злорадном голосе появились нотки недовольства.

— Может, всё-таки расскажешь, что… — Флоус поймала на себе озлобленный взгляд и оборвалась на полуслове. — Ладно, не хочешь говорить — не надо. Но знаешь, будь я на твоём месте, поговорила бы с Литарисом. Помиритесь — хорошо. Не помиритесь… хотя бы разберётесь в своих чувствах. Всё-таки это лучше, чем просто, как две личинки, молча злиться друг на друга до конца жизни.

Флоус тяжело вздохнула.

— Извини, если наговорила лишнего. Может быть, это и правда не моё дело. В конце концов, я всего лишь глупая личинка, которая не знает, откуда берутся чейнджлинги, — сказала она с толикой печальной иронии. В голове вдруг всплыли слова Нарбуса. — Если страшно, тогда ничего не делай, и ничего не будет.

Последние угли погасли, и теперь лишь лунный свет тускло освещал округу. Вдалеке темная мрачная стена Каменного леса. Издалека доносились голоса зверей. Холодная дрожь пробежала по спине Флоус. Садовница зевнула.

— Ладно, я пошла спать. — Она поднялась. — Ты идёшь?

— Иди одна, — задумчиво-хмурым голосом ответила Кризалис. — Тебе приготовлено гнездо.

Флоус медленно побрела к пещере. У самого входа она бросила последний взгляд за спину. На фоне мрачного леса чернела фигура бывшей королевы. Она раздражённо вздохнула и пошла искать своё место.

Глава 16 "Старый улей"

Почти вышли на финишную прямую! Pog

Как думаете, нужен ли этой истории некий эпилог?

Улей незыблемой чёрной скалой величественно возвышался на фоне тяжелого, серого неба и некогда безжизненной пустоши, а ныне — грязно-синего моря увядающих сорняков. Вокруг него росли отцветающие кусты и одиноко мрачнели желтеющие кроны деревьев. Ни один трудолюбивый чейнджлинг не роился за работой, зато парочка лентяев в разгар дня прогуливалась среди зарослей.

Кризалис печально вздохнула. По сердцу словно прошлась когтистая лапа гарлинкса, а на душе похолодело. Порыв ледяного ветра ударил ей в спину, заставив содрогнуться и напомнив, что в любой момент может начаться дождь. Тем временем два бездельника заметили её, и бывшей королеве волей-неволей пришлось спуститься к бывшим верноподданным.

Карлис встретила её покрасневшей мордочкой и взволнованной, растерянной улыбкой. Кризалис присмотрелась ко второму чейнджлингу. В ярко-оранжевом хитине и сиреневом панцире она узнала Скиринкса, которого Флоус брала себе в помощники. Выглядел он серьёзным и хмурым. Ноги обоих чейнджлингов были по колено в грязи, а сальные мордочки и гривы блестели от пота.

— Решили отдохнуть? — поинтересовалась Кризалис с нотками растерянности.

— По нам не видно? — спросил Скиринкс с толикой возмущения.

— Я вижу, как вы гуляете в этих… зарослях.

— Это садик, — робко возразила Карлис. — И мы за ним ухаживаем.

Кризалис осмотрелась. Ни одного плодоносящего дерева или кустарника, только увядающие бутоны.

— После генеральной уборки рой решил, что надо посадить декоративные растения. А чтобы они не превратились в заросли, как в прошлый раз, нас назначили ответственными, — гордо заявил Скиринкс.

— Садили все вместе, и Флоус командовала, — поправила Карлис.

— Но сейчас здесь работаем только мы вдвоём. И вот, посмотри, какая красота! — Чейнджлинг обвёл копытом кусты и деревья. — Многие любят здесь отдыхать после работы... Хотя, наверное, не каждый способен насладиться прекрасным.

Перед глазами Кризалис предстал образ пещеры неподалёку от нового улья, где Вартис устроил себе настоящую галерею. Каждый день после работы он отправлялся туда и украшал очередной участок стены. Сама она всего пару раз заглядывала к нему, однако Элайнис вместе с Шориксом частенько наведывались к молодому художнику по вечерам. И уже давно на мордочках этой троицы не возникало пугающего выражения голода. Остальные тоже не голодали, но по другим причинам.

— Может, показать тебе всё? — осторожно предложила Карлис. — Если у тебя останется время. Ты же прилетала к Флоус.

Кризалис знала, что собиратели из разных ульев иногда пересекались за работой в Каменном лесу, и верноподданные многое знали о старом рое. Однако перед отлётом Форис, говоря за всех, попросил её разузнать о тамошней жизни. Почему чейнджлингов это интересует, она уже давно поняла и надеялась, что они попросту доверяют её мнению намного больше, чем словам сородичей. Чтобы правильно подать информацию, нужно было увидеть всё своими глазами. Впрочем, в планах Кризалис осмотр старого улья появился ещё неделю назад.

— Если останется время и не будет дождя, — пообещала она.

— Мы можем провести для тебя экскурсию, — заулыбалась Карлис. — Правда?

Скиринкс настороженно и хмуро посмотрел на Кризалис.

— Проведём, — сказал он недоверчиво.

Кризалис хмыкнула и направилась в улей. Лишь скрывшись в тени старого дома, она вдруг вспомнила, что оба чейнджлинга в тот роковой вечер голосовали за её свержение. Но почему-то при мыслях об этом никакой злости, раздражения или обиды не возникло, разве только нечто кольнуло в сердце.

Коридоры перед обедом ожидаемо пустовали, однако выглядели на удивление чистыми и опрятными — даже в последние дни её правления глаза цеплялись за ямки и трещины после генеральной уборки. Кругом царила безмятежная тишина. А ведь раньше жизнь буквально пульсировала… Кризалис мотнула головой. Сейчас у неё были дела важнее, чем придаваться печально-сладким воспоминаниям.

Подходя к саду, она услышала разговоры, но слов разобрать не смогла. Через несколько мгновений из-за угла выскочил чейнджлинг. С усталой, но довольной улыбкой и грязной мордочкой он резво побежал вперёд, как вдруг заметил Кризалис и застыл. Его губы беззвучно задвигались, а растерянный взгляд уставился на неё. Присмотревшись, бывшая королева узнала одного из строителей, Гаринкса.

— Привет… — нервно усмехнулся чейнджлинг. — Кого-кого, а тебя не ожидал тут увидеть.

Кризалис снисходительно улыбнулась.

— Работаешь в саду?

— Да… — Он почесал гребень. — Показать?

— Может быть, потом,— ответила она с благодарностью. — Я прибыла к Флоус.

Кризалис грациозно пошла вперёд. Стоило ей появиться в саду, как разговоры сразу затихли и десятки глаз уставились на неё. Здесь собралось больше двадцати чейнджлингов: были тут как строители, так и садовники. На усталых мордах большинства чейнджлингов она встретила хмурость, удивление и растерянность. Лишь двое смотрели на неё по-настоящему радостно и восторженно улыбались. Взгляд выцепил среди собравшихся жёлтый хитин главного строителя, но зелёных цветов садовницы не нашёл.

— Наконец-то ты прилетела! — взволнованно воскликнул Гринтикс, подбежав к Кризалис. — Почему так долго? Месяц прошёл два дня назад.

— Я не обещала прилететь ровно через месяц, — напомнила она невозмутимо. — И у меня полным-полно забот помимо Флоус.

— Да что может быть важнее?

— Не раздувай из бризи дракона. Где Флоус?

— Здесь.

Гринтикс развернулся и быстро пошёл в сторону деревьев. Кризалис пришлось поспешить, чтобы не отстать. Чейнджлинги расступились перед ними. Бывшая королева поймала на себе несколько хмурых и косых взглядов, но в ответ лишь безразлично хмыкнула.

— Что-то случилось? — побеспокоилась она, когда они скрылись среди деревьев.

— Да вроде ничего, а вроде и случилось, — взволнованно ответил Гринтикс. — Флоус в последнее время стала какой-то раздражительной.

— Это нормально в её положении.

— Да-да, понимаю, но… В общем, сама увидишь.

Заросли расступились, и чейнджлинги выскочили на небольшую полянку, окружённую деревьями. Флоус стояла возле увядающей иванши, прильнув ухом к стволу, планомерно стучала по коре и что-то бубнила себе под нос. Затем она покачала головой, подошла к другому дереву и повторила манипуляции. Чейнджлинги пошли вперёд.

— Как дела, милая? — осторожно поинтересовался Гринтикс.

— Если рядом с тобой сейчас кто-нибудь стоит, ты получишь по башке, — серьёзно ответила Флоус и обернулась.

Садовница удивлённо уставилась на бывшую королеву. Выглядела она слегка раздражённой и мрачной, но едва ли это был след настоящего голода.

— Ну ладно, она не считается, — хмыкнула Флоус. — Привет. Не думала, что ты полетишь в такую погоду.

— Небо хмурится всю неделю, а для ливня тучи недостаточно плотные, — ответила Кризалис. — К тому же следующие дни я нужна в улье.

Она неспешно прошла вперёд, осматриваясь.

— Хорошая работа, — заключила Кризалис, хотя толком не помнила старый сад. — Не перетруждаешься?

— С такими помощниками мне можно сюда только по праздникам заходить, — иронично усмехнулась Флоус.

— Они стараются, — возразил Гринтикс. — И только учатся.

— А я, по-твоему, первоклассный специалист с двадцатилетним стажем?

— Не надо интербредировать.

— Интерпретировать, — поправила Кризалис. — Но я согласна, ты преувеличиваешь. Никто из них не идеален, но едва ли кто-нибудь по-настоящему плох.

— Ну да, здоровые деревья они не выкорчёвывают!

— Это было один раз, и вы… — Гринтикс поймал на себе грозный взгляд Флоус и оборвался на полуслове.

— Приятно видеть тебя в добром здравии, — улыбнулась Кризалис и посмотрела на него. — Зачем так пугать?

— Что ты ей уже наплёл?! — рассердилась садовница.

— Ничего, честно! — растерянно воскликнул чейнджлинг и виновато улыбнулся. — Только сказал… ну ты понимаешь…

— Давай, договаривай!

— Ты стала… чуточку раздражительней.

Флоус вдруг громко засмеялась. Кризалис удивлённо хмыкнула, а Гринтикс нервно сглотнул.

— То есть у меня нет причин для этого? — фыркнула садовница. — Он тебе ничего не рассказал? Конечно, чем тут хвастаться, верно?

— Проблемы с садом? — предположила Кризалис.

— Нет. Вернее, да, с садом проблемы, но они всегда были, есть и будут. Это тебе не по чертежам стены лепить! Я про другое.

— Пожалуйста, не начинай снова, — умоляюще попросил Гринтикс.

Садовница неожиданно исчезла в синем пламени, а на её месте появился строитель.

— Ой, дорогая, тебе тяжело нести это деревце? Давай помогу! — начала она наигранно испуганным и взволнованным тоном. — Куда ты тащишь такую тяжесть? Давай отнесу эту миску за тебя! Ты обрезаешь ветки сама? Да как так можно? А вдруг одна попадёт тебе в глаз! А куда это ты идёшь? На улицу? Но сегодня так холодно и вообще может пойти дождь! На небе ни облачка? Мало ли, погода резко испортится!

Флоус перевоплотилась.

— Я ведь уже сто раз извинялся, — ответил он виновато. — Сколько ты будешь мне это припоминать?

— Я ещё нашим чейнджлингам расскажу!

— Ну, милая…

— И раз уж ты не пошёл со всеми обедать, то давай помогай. Напомнить, как нужно искать?

Гринтикс мотнул головой, засеменил к деревьям и начал повторять действия садовницы несколько минут назад.

— Он просто заботится о тебе, — заверила Кризалис.

— Забота? А может, маразм? — фыркнула Флоус. — Это я тебе ещё и одно десятой не рассказала.

— Уверена, ты преувеличиваешь.

— Пожила бы ты с моим солнышком пару недель, я бы посмотрела, как ты потом запела.

— Я бы многое отдала за такого чейнджлинга, — улыбнулась Кризалис, взглянув на работающего Гринтикса. — Обо мне заботились в первую очередь потому, что я была королевой-матерью, а тебя он по-настоящему любит.

Флоус фыркнула.

— Завёлся какой-то жук, который жрёт листья, — вдруг заявила она, подвела Кризалис к дереву. — Смотри. Только на той недели три гнезда уничтожили, а они снова развелись. Летают по ночам, когда хрен заметишь.

— А я уже боялась, что ты умом тронулась: с деревьями начала разговаривать.

— Смешно? А мне вот не до смеха. Скоро холода. Листья опадут, а этот гад либо в спячку впадёт, либо будет жрать кору. В любом случае надо от него избавиться поскорее!

— Да, хуже паразитов, только лентяи.

Садовница иронично засмеялась.

— Итак, как ты себя чувствуешь? — серьёзно спросила Кризалис.

— Расскажи про боли! — послышался голос Гринтикса.

— Я тебе говорила, это нормально. Вот, можешь сам у неё спросить.

— Я про твою ногу.

— Не смотри на меня так, мой ненаглядный опять из бризи дракона раздувает, — сказала Флоус. — Недавно случайно ударилась, а он уже за тобой собирался.

— Тебе нужно быть осторожнее, — предостерегла Кризалис. — Травмы могут печально сказаться на потомстве.

— Да какая травма? — Она показала целую ногу. — Ни одной царапины.

— На будущее.

Тишину вдруг нарушило громко заурчавший живот. Флоус нахмурилась, а Кризалис улыбнулась.

—Ты проголодалась? — побеспокоился Гринтикс. — Принести тебе?

— Нет, сегодня пообедаю со всеми.

— Тогда я схожу наложить. Не задерживайся.

Не успела садовница возразить, как строитель резво скрылся за листвой.

— Столько носится с тобой, а ты на него только жалуешься и заставляешь работать. Бедолага, — покачала головой Кризалис. — Зачем ты так?

— Я ценю его, правда, ценю, но порой он заботится обо мне, словно я какая-то личинка.

— Он любит тебя… И ведь это чувство взаимно?

— На что ты намекаешь? — нахмурилась Флоус. — Конечно, я люблю его! Не обязательно демонстрировать это каждую минуту, да ещё и перед всеми… В последний раз повторяю, я ценю его помощь и заботу, когда они не доходят до абсурда.

— Поэтому даже сейчас, когда он помогает тебе вместо своей основной работы, ты недовольна и кричишь на него?

— Да где я на него кричала? — фыркнула садовница. — Да даже если и прикрикнула разок, что с того? Такой у меня характер. Гринтикс это знает и не обижается… Ну если я его всё-таки задену… Извиняться я умею.

Они елейно улыбнулись.

Чейнджлинги неспешно последовали по тропинке. В саду остались только они. Флоус вдруг замедлила шаг. Опытный взгляд сразу заприметил, как хмурость сменилась беспокойством, а в глазах появилось волнение.

— А откладывать яйца это как вообще? — несмело поинтересовалась Флоус. — Ну… больно?

— Спариваться приятнее.

— А можно без этого, а? — буркнула она.

— Как будто с Гэринис говорю, — сладко улыбнулась Кризалис. — Один раз можно и потерпеть.

— Спасибо, обнадёжила.

— А что ты ожидала услышать?

— Что-нибудь полезное, — насупилась садовница. — Расскажи про яйца. Только без своих шуточек, хорошо?

— Мне казалось, ты проголодалась, — заметила Кризалис.

— Подождёт.

— Лучше вернёмся к разговору после обеда.

— Давай сейчас.

— Он далеко не на пару минут.

Флоус недовольно вздохнула, но промолчала.

Чейнджлинги прошли некоторое время в тишине, и Кризалис как бы невзначай поинтересовалась:

— У собирателей сейчас много работы?

— Возвращаются вечером, — ответила садовница и кисло улыбнулась. — Но Литарис уже не собиратель.

— Я не… — замялась Кризалис. — И чем он занимается?

— Изучает способности чейнджлингов к превращению или как-то так… В общем, сидит днями в библиотеке, иногда уходит в лес, а потом обратно.

— Он будет на обеде?

— Почти его там не вижу.

— А он…

— Не спрашивай, пожалуйста. Мы с ним не общаемся, — ответила садовница с нотками раздражения. — Хочешь узнать побольше, иди к Тораксу.

Оставшуюся дорогу чейнджлинги прошли в молчании.

Стоило Кризалис вместе с Флоус только войти в столовую, как разговоры в зале сразу притихли, и все взгляды обратились к ним. До боли знакомое внимание пробудило у бывшей королевы неприятные воспоминания, однако она усилием воли сразу отмахнулась от дурных мыслей, словно от стаи надоедливых мух, гордо подняла голову и уверенно пошла дальше.

Взгляд плавно поплыл по столовой в поиске чёрных фигур, но зацепился только за одного чейнджлинга, сидящего по правое копыто от Торакса. Оглис как ни в чём не бывало обедал, Кагбус с довольной ухмылкой смотрел на неё, подперев голову копытом. Правитель роя встретил их улыбкой, сидящий рядом Нарбус приветливо махнул копытом. Гринтикс, как неугомонная личинка, елозил на месте, а Хорвис поглядывал исподлобья, делая вид, словно просто ест.

— Ты же обычно обедаешь за другим столом, — недоверчиво сказала Флоус.

— А разве тут едят не члены совета? — наигранно удивился Кагбус. — Что, приползла проситься обратно?

— Смотрю, ты по-прежнему валяешь дурака, — иронично заметила Кризалис.

— Наслаждаюсь жизнью, — поправил он. — И, между прочим, это не так уж и просто. В последние дни едва нахожу время на послеобеденный сон. Столько дел. Это, кстати, из-за тебя Торакс приказал мне вести полный учёт запасов и докладывать в случае чего.

— Тебе дали трёх чейнджлингов в помощники! — возразила Флоус. — Да и ты, наверное, полдня отдыхаешь в своём клубе.

— Я так на складе не выматываюсь, как там! — устало вздохнул чейнджлинг. — Но это того стоит. Кстати, заглядывай к нам, если будет время.

— Клуб бездельников меня не интересует.

— Путешественников. И там мы… — Кагбус отмахнулся, — хотя какой смысл объяснять? Для тебя всё чушь и безделье, если чейнджлинг не валится с ног в конце дня.

— К твоему сведению… — Кризалис запнулась, — хотя ты мне всё равно не поверишь.

— Ты про замечательную жизнь в твоём улье? Наслышан. Только этот сброд будет радоваться, даже если ты их плетью начнёшь хлестать.

— Пошли к нормальным, — предложила Флоус хмуро. — Желаю подавиться.

— Хочешь сказать, я не прав? — спросил Кагбус серьёзнее.

— Ты… — Кризалис призадумалась. Мрачная мордочка расплылась в ехидной улыбке. — Приглашаю тебя в наш улей.

— Мне делать больше нечего?

— Но ведь по-другому твои слова — лишь пустой звук.

— Как и твои, — фыркнул он. — Если найду свободный денёк, слетаю. А так, уж извини.

Кагбус вернулся к обеду, а Кризалис вместе с Флоус пошли дальше. Оглис так и не взглянул на них, когда они проходили рядом. Бывшая королева облегчённо выдохнула. Садовница присела рядом с Гринтиксом, а Торакс пригласил Кризалис на свободное между собой и Нарбусом.

— Рад тебя видеть. Как тебе улей? — поинтересовался правитель роя.

— Успела оценить только ваши сады, — ответила Кризалис. — Но я хочу увидеть больше.

— Обязательно покажу и даже расскажу, — заверил он. — Только давай для начала поговорим о Флоус.

Кризалис взглянула на полную тарелку. Хотя она сытно поела утро, при виде свежеприготовленного блюда потекли слюнки.

— У тебя найдётся тихое место?

— В моих покоях.

— Там и поговорим.

Кризалис накинулась на еду. Сладкие шарики буквально таяли на языке — в таланте Хвириксу не откажешь! — и все яства нового улья безнадёжно меркли на их фоне.

Она посмотрела на Торакса. Правитель старого улья приуныл, уткнувшись в тарелку. Сидящий рядом Нарбус приветливо улыбался. Кризалис хмыкнула и ответила взаимностью. Гринтикс заботливо смотрел на Флоус, которая уплетала обед за обе щеки. Бывшая королева посмотрела в другую сторону. Кагбус перекинулся парой слов с Хорвисом и вдруг вызывающе громко засмеялся, когда его единомышленник лишь тихо хихикнул и вернулся к обеду. Оглис молча доедал свою порцию. Вдруг он посмотрел прямо на Кризалис. Она невольно дёрнулась, но не отвернулась. В его взгляде не было ни вражды, ни радости, лишь пугающее спокойствие. Затем чейнджлинг поднялся и направился в её сторону. Кризалис напряглась.

— Заглянешь вечером? — спросил Оглис серьёзно.

— Я помню, помню, — ответил Торакс. — Обязательно. Может, даже не один.

— Приятного аппетита.

Чейнджлинг неспешно направился к выходу. Бывшая королева проводила его глазами. Лишь в конце столовой чёрная фигура обернулась, и Кризалис ощутила на себе холодный взгляд и дрогнула. Оглис недолго простоял в проходе, а затем скрылся за поворотом. Она тяжело вздохнула и вернулась к еде. Однако блаженная пища показалась обычной похлебкой, а на душе появилась неприятная тяжесть.

Торакс отложил перо в сторону, аккуратно положил листок к остальным и протянул стопку Флоус. Она в непонимании уставилась на охапку бумаги.

— Прочитай, — попросил он, устало вздохнув.

— Зачем? — удивилась она.

— Вдруг я что-нибудь упустил или не так записал.

— Делать мне больше нечего? — фыркнула Флоус. — Ладно, всё, я побежала.

— Постой!

— Ты ведь пока назад не собираешься? — поинтересовалась она у Кризалис.

— Хочу посмотреть улей, — ответила та. — У тебя разве нет вопросов?

— Эй!

— Есть парочка, но… дай время обдумать, — попросила Флоус. — Заглянешь перед отлётом?

— Непременно, — пообещала Кризалис. — Только Гринтикса не мучай сильно. У него впереди ещё много забот.

— Меня кто-нибудь слушает?

— На самое важное силы у него останутся, — подмигнула садовница. — Всё, я побежала.

Она выскочила из покоев правителя, и громкий цокот вскоре затих. Кризалис взглянула на Торакса. Хмурый и недовольный, он смотрел на неё обиженно и возмущённо.

— Вы сговорились?

— Непроизвольно получилось.

— Да-да, конечно.

Торакс фыркнул и протянул стопку Кризалис.

— Хоть ты прочитай.

Она взяла кипу бумаг, быстро пролистала их, словно страницы большой книги, и положила на стол.

— Ты даже не посмотрела! — возмутился он.

— Здесь хватит места на всю историю нашего рода.

— Я серьёзно!

— Хочешь серьёзно? — хмыкнула она. — Хорошо. Мы разговаривали час. Ты законспектировал каждое моё слово и теперь можешь сам читать лекции про размножение. В худшем случае я забыла упомянуть пару незначительных деталей.

Торакс посмотрел на записи.

— Ты обещал показать мне улей, — напомнила Кризалис. — А если я сейчас потрачу час на расшифровку ужасного почерка, то не успею обойти и половину.

— У меня хороший почерк, — обиженно ответил Торакс и грустно вздохнул. — Только обязательно зайди к Флоус перед отлётом. Я перечитаю записи и тоже могу прийти с вопросами.

Он поправил листы, аккуратно перевязал и положил на стол. Чейнджлинги вышли из покоев правителя и побрели по коридорам. По дороге им почти никто не встречался.

— Иногда мне кажется, что из Флоус получится не самая лучшая мать, — признался Торакс.

— Уж не тебе её судить, — серьёзно заявила Кризалис.

— Тогда скажи ты.

Она ненадолго задумалась, вспоминая поведение садовницы месяц назад в новом улье и сегодня.

— Из неё выйдет хорошая мать, — заключила Кризалис. — Получше, чем из некоторых.

— Думаешь? Она так сильно увлекается садом, что порой я не знаю, что для неё дороже.

— Верно, сад для неё многое значит. Но со временем она изменится, — заверила Кризалис. — Уже сейчас я вижу перемены в лучшую сторону.

— Раз ты так считаешь… Ладно, поверю. Кто я такой, чтобы спорить с тобой в вопросах материнства? — улыбнулся Торакс.

Они пару минут прошли в тишине, и он как бы невзначай поинтересовался:

— Кстати, как там Фаринкс? Обжился?

— Первое время ему было трудно, как и всем нам, но сейчас он привык.

— Чем он занимается?

— Патрулирует территорию вместе с Лоринксом.

— А в свободное время?

— Гуляет, отдыхает, обращается. Конкретного хобби у него нет, если ты об этом.

— А обо мне спрашивал?

Кризалис улыбнулась.

— Сама я не слышала, но Форис рассказывал, как Фаринкс приставал к нему с расспросами об улье. И твоё имя фигурировала там часто.

На мордочке Торакса мелькнула улыбка.

— Он не думает вернуться?

— Нам всем хорошо живётся, — ответила Кризалис резко.

Торакс понимающе кивнул и грустно вздохнул. Она нахмурилась и отвела взгляд. В новом рое не было больших проблем, но только слепой мог не заметить, как многие, так или иначе, скучают по старому дому. Чего стоит сегодняшний день, когда к ней подошёл Форис и попросил разузнать о тамошней жизни. И говорил он за всех.

— Перед ужином тут не протолкнуться, — произнёс Торакс отвлечённо, словно между слов.

— А бездельники слишком ленивы, чтобы вылезать из своих нор? — иронично спросила Кризалис.

— В рое больше нет бездельников, — с гордостью заявил он. — Конечно, занятия некоторых чейнджлингов могут показаться тебе пустой тратой времени, но это вовсе не так.

— Даже члены кружка Путешественников? — прыснула она.

— Я бывал на их собраниях несколько раз, — признался Торакс. — Многие бывают там по вечерам. А чейнджлинги, организовавшие клуб, и вовсе приходят туда как на вторую работу.

— Поэтому ты и выделил Кагбусу столько помощников?

— Понимаю, ты его не очень любишь…

— Ещё бы! — нахмурилась Кризалис.

— Многие его недолюбливали, но сейчас отношение изменилось в лучшую сторону. Да и сам Кагбус так отдаётся этому клубу, что без уважения на него не взглянешь, — ответил Торакс и сразу добавил: — Как на основателя.

Она фыркнула.

— Зря ты так. Раньше только охотники выбирались из улья, хотя многие слушали их истории и мечтали побывать в Эквестрии. Да что скрывать, я и сам порой заслушивался Нарбуса, — продолжил он. — Ты даже не представляешь, как мне хочется вновь побывать в Кристальной Империи или в Понивилле, но обязанности правителя несколько сковывают, — печально улыбнулся Торакс. — И в то же время, кроме меня и Оцеллус, никто не бывал в Эквестрии после… больших перемен. Да, у всех есть работа, но никто даже не попытался попросить недельку отдыха… Мне кажется, большинство просто боится неизвестности: как долететь, где обосноваться, чем заняться в незнакомом городе?

— Охотники знают, — проворчала Кризалис.

— Только слетать хотят далеко не только охотники, — возразил Торакс. — А в этом клубе более опытные чейнджлинги могут давать советы и рассказывать об Эквестрии, возможно, там будут собираться в группы, искать помощников среди пони и всё в этом духе.

— Сейчас у вас есть дела и важнее, — парировала она. — Вы достаточно запаслись к холодам?

— Как раз сейчас активно восстанавливаем. К холодам успеем, — заверил он. — Но в следующем году жизнь стопроцентно наладится, и я надеюсь, чейнджлинги начнут путешествовать. Поэтому лучше пусть готовятся заранее, чтобы потом в любой момент иметь возможность куда-нибудь слетать.

Кризалис промолчала.

— Дело тут не только в отдыхе. Хотя мы изменились, у многих пони остались о нас не самые лучшие воспоминания. И чем раньше чейнджлинги начнут массово путешествовать, тем быстрее мы наладим с ними отношения. И не только с пони. Я знаю несколько чейнджлингов, которые с радостью согласятся слетать со мной к драконам.

Кризалис задумчиво опустила хмурый взгляд, а затем серьёзно и безрадостно заключила:

— Вижу, ты хорошо справляешься с обязанностями лидера.

— У меня хорошие помощники, которые появились благодаря тебе, — напомнил он, печально вздохнул и уклончиво произнёс: — Правда, есть одна проблема.

— И какая же?

— Литарис.

— Знаю, Флоус рассказывала, — ответила она хмуро.

— Сегодня?

— Нет, когда прилетала к нам в улей.

— За месяц Литарис стал сносным. По крайней мере, с некоторыми чейнджлингами он снова общается. Да и жалоб на него я больше не слышу.

— Тогда в чём проблема?

— В его работе, — уклончиво ответил Торакс. — Он сейчас изучает особенности нашего перевоплощения.

— И что тут плохого? — хмыкнула Кризалис.

— В самих исследованиях ничего. Скажу больше, уже сейчас я вижу потенциал в его работе. Если у него всё получится, то учить молодых чейнджлингов перевоплощаться станет намного проще, да и остальным знания пригодятся. В конце концов, Литарис может открыть нечто ранее неизвестное о нас самих, — ответил Торакс не без гордости, но взволнованно. — Даже если это открытие сделает не он, то уже его последователи. Всё-таки полезно вести записи, а не передавать знания из уст в уста.

— Мы записывали самое главное — оправдалась Кризалис с нотками возмущения. — Записывать всё подряд — переводить бумагу. Раньше с ней были проблемы.

— Но времена изменились.

Она выдержала небольшую паузу и спросила хмуро:

— Так в чём проблема? Плохо работает?

— Нет, он работает от рассвета до заката и проявляет неподдельный энтузиазм… я бы даже сказал, нездоровый энтузиазм. — Торакс цыкнул. — Пойми, одно дело — сад Флоус, и совсем другое — исследования Литариса. Ведь он не просто пишет и считает, он перевоплощается. Много перевоплощается. Понимаешь, к чему это приводит?

— Откуда у него столько любви? — удивилась Кризалис и взглянула на Торакс подозрительно. — Уж не ты ли делишься?

— Приходится, — признался он неохотно.

— Ничего не понимаю, — сказала она в недоумении. — Зачем?

Чейнджлинг вдруг остановился и закрутил головой по сторонам. Кризалис прислушалась. В коридоре царила вязкая тишина.

— Я разговаривал с ним, и поверь, он ценит свои исследования больше всего на свете. И если мы с Нарбусом перестанем его поддерживать… — взволнованный голос Торакса дрогнул. — Боюсь, он попытается украсть любовь.

— У чейнджлингов? — насторожилась Кризалис.

— У чейнджлингов или у пони, какая разница? Ты хоть понимаешь, что случится с нами, если об этом узнают?! — Торакс испуганно замер, навострив уши. Тишина. Он выдохнул и сбивчиво продолжил: — Я не могу этого допустить.

— Убеди его.

— Пытался. И Нарбус пытался. Бестолку.

— Прояви твёрдость.

Торакс тяжело вздохнул.

— Не хочу возвращаться к твоим… — запнулся чейнджлинг, — то есть к старым методам.

Кризалис фыркнула.

— Да он и сам повода не даёт, — живо оправдался Торакс. — Ты же его знаешь: зубы заговорить для него раз плюнуть.

Она задумчиво отвернулась и недоверчиво бросила:

— Может, это твоя паранойя?

— Надеюсь… а вдруг нет? — тяжело вздохнул чейнджлинг и просящим голосом добавил: — Вот бы с ним кто-нибудь поговорил.

— Мы с Литарисом не ладим, — ответила она хмуро, с нотками волнения. — Вряд ли он меня послушает.

— И всё-таки, может, ты попробуешь? — Торакс посмотрел на неё с мольбой. — Хотя бы попытайся, больше ничего не прошу.

— Не боишься, что станет только хуже?

— Да куда уж хуже… — Торакс мотнул головой. — Не получится — ну ладно, сам буду думать. Может быть, я себя зря накручиваю. Но если я прав… — Он обречённо вздохнул. — Пожалуйста, попытайся.

Кризалис задумчиво отвернулась.

— Я собирался попросить тебя об этом после экскурсии, но разговор как-то сам зашёл о Литарисе… — растерянно признался Торакс. — Обещаю, потом я тебе всё покажу и расскажу. Хоть целую ночь буду водить!

— Да замолчи ты!

Он виновато улыбнулся, провёл копытом по рту, а затем словно выкинул невидимый ключ. Она обречённо вздохнула.

— Хорошо, я поговорю с Литарисом.

От радости у Торакса приоткрылся рот, но прежде чем вырвались слова благодарности, Кризалис серьёзно заявила:

— Только у меня два условия. Во-первых, сейчас мы идём на склад и никуда не сворачиваем и ни с кем не разговариваем. А во-вторых, чем бы всё не закончилось, что бы ни одного слова в мой адрес.

— Конечно!

— И как такую личинку выбрали правителем? — спросила она иронично, покачав головой. — Пошли.

Возле складов Кризалис услышала голос Кагбуса и невольно остановилась. Хмурые морщинки сразу наползли на лоб, а в глубине души появилась неприятная тяжесть. Она фыркнула и нехотя пошла дальше.

Ярко-красный чейнджлинг, как обычно, развалился в гамаке, устало свесив ноги. За каменным столом, подстелив себе листья драконьего папоротника, сидели ещё трое. Они негромко переговаривались, но стоило им увидеть Кризалис и Торакса, как сразу затихли.

— Кто там? — буркнул Кагбус и обернулся. Его морда расплылась в кислой ухмылке. — Пришла поностальгировать? Давай через полчасика, хорошо? Мы только поработали.

Другие чейнджлинги посмотрели на него косо, а он даже не взглянул на них.

— Раз вы уже закончили, покажи мне книгу учёта, — потребовал Торакс.

— Ты только на той неделе проверял.

— Вот именно, прошла уже целая неделя. Давай-давай, поднимайся.

Кагбус что-то недовольно пробубнил себе под нос, нехотя выбрался из гамака и поплёлся к столу.

— Удачи, — шепнул Торакс и громко произнёс: — Как там обстоят дела с продовольствием?

Кризалис краем глаза заметила на стене очерченную прямоугольную область. На мгновение ей захотелось спросить об этом, но она сразу отказалась от идеи и уверенно пошла дальше. Однако стоило ей оказаться на вещевом складе, как Кризалис замедлила шаг и навострила уши. В зале царила тишина, нарушаемая едва уловимым цокотом копыт и частым дыханием.

— Да кто там крадётся? — послышался раздражённый голос Литариса.

По спине Кризалис побежали мурашки. Появилось желание молча уйти, но она заставила себя идти до конца.

Все столы пустовали, и лишь один был завален стопками книг. Окружив себя ими, словно крепостной стеной, на неё удивлённо смотрел Литарис. Она выдавила подобие приветливой улыбки. Он фыркнул и спрятался за книгами.

— Привет, — взволнованно сказала Кризалис, медленно подходя к столу.

— Ты по делу? — спросил Литарис сухо. — Если зашла поболтать, то давай в другой раз. Занят.

— Чем занимаешься?

Она зашла ему за спину. Стопки книг возвышались неприступными стенами, однако возле чейнджлинга лежало только множество исписанных, скомканных и чистых листов и перо с чернильницей.

— Занят, — повторил он хмуро, пододвинулся ближе к столу и наклонился ещё ниже.

Кризалис пришлось вытянуть шею, чтобы разглядеть хотя бы некоторые записи. Однако Литарис вдруг начал сгребать листы в кучу, не давая взгляду зацепиться. В последний момент, когда он потянулся к последнему листу, она схватила его магией.

— Эй! — возмутился Литарис. — Верни!

— Почему ты так всё скрываешь? Уж не любовные ли письма пишешь? — улыбнулась Кризалис. — Сейчас посмотрим.

— Отдай!

— Так-так, что тут у нас… Пегас номер восемь. Жеребец. Возраст двадцать семь лет. Среднее телосложение. Отличительных черт нет… Стандартная подпитка… Четыре полных превращения… Пребывание стандартное… Примерные затраты полтора люб… мин… Что это?

— Не прикидывайся! Ты ведь говорила с Тораксом или с Флоус, и они тебе всё рассказали, — раздражённо фыркнул Литарис. — Иначе бы ты ждала возвращения собирателей.

— А ты догадливый.

— И зачем этот цирк? Уж не Торакс ли послал тебя поговорить?— Он уставился на неё подозрительно. — Передай ему: пусть не волнуется, я не сумасшедший.

Чейнджлинг магией вырвал листок из ослабевшей хватки и положил обратно на стол. Кризалис протянула ему оторванный кусочек бумаги, Литарис фыркнул, но взял его. Он склонился над столом, и по библиотеке разнёсся яростный скрежет пера.

Она вспомнила о тех временах, когда они ещё были вместе в Вечносвободном лесу, а потом держали принцессу Луну в заложниках в пещерах под Кантерлотом. Тогда Литарис частенько беседовал с ней по поводу превращений чейнджлингов и того, насколько это тёмная область даже для них самих.

Взгляд Кризалис опустился на несколько скомканных листов, свалившихся на пол. Она аккуратно подняла их и развернула.

— Пегас… пегас… единорог… — прочитала она вслух. — Чейнджлинг номер пять… Смена истинной формы.

Литарис резко вырвал листок, однако на этот раз в магическом облаке Кризалис осталась большая часть.

— Так и не отучилась воровать? — буркнул он раздражённо.

— Ты его выбросил. Это мусор, — невозмутимо ответил она. — Тут всего несколько строк. Так… основные возможные причины превращения: отсутствие перспективы развития певческих качеств, нежелание подчиняться королеве, голод. Условия: нахождение в улье, отдача любви, подпитка превращённых. Чёткий образ отсутствует. Желание наблюдается. Чистый мотив?

Кризалис посмотрела на Литариса подозрительно.

— Не похоже на исследование особенностей чейнджлингов.

— Спасибо за экспертное мнение, — съязвил он. — Мы выяснили, что я зря трачу своё время. Теперь я могу и дальше прожигать свою жизнь? В одиночестве!

Литарис уткнулся в записи, но вскоре вновь покосился на Кризалис.

— Что смотришь? Я уже сказал, что Тораксу не о чем волноваться. Передай и занимайся своими делами, — потребовал он раздражённо. — Ты же к Флоус прилетела? Так и иди к ней.

— Почему ты до сих пор злишься на меня?

— Я работаю в неизвестной области, сам ввожу все обозначения, один собираю всю информацию, ломаю голову, как бы всё систематизировать, до первых таблиц, как пешком до Кристальной Империи, — ответил он раздражённо. — А ты припёрлась, отвлекаешь и воруешь записи. Действительно, почему я злюсь?!

— Не валяй дурака, — нахмурилась Кризалис. — Ты знаешь, о чём я.

Литарис фыркнул.

— Я ведь простила тебя.

— Простила меня? — возмутился чейнджлинг. — За то, что я бросил рой ради тебя? Или за то, что я грёбанный месяц искал тебя по всей Эквестрии, а потом рисковал своей шкурой в Вечносвободном лесу? А может, за то, что я нянчился с тобой как с личинкой, каждый день собирал и готовил еду и отдавал тебе последнюю любовь? А, точно, дело в том, что я пытался вбить в твою тупую голову, что это не чейнджлинги плохие, а твои методы устарели на пару веков, и это ты просрала рой, а не кто-то у тебя его отнял! И всё ради того, чтобы ты вернулась и помогла рою, который действительно нуждался в этом! Вот я сука! Как меня земля носит?!

— Ты мог сразу обо всём рассказать, а не придумывать этот бред с кознями белой бестии! — грозно крикнула Кризалис.

— А ты бы поверила? — презрительно усмехнулся Литарис. — Да ты бы послала меня в первый же день!

— Ложь!

— А ты вспомни, сколько мы ругались, когда я пытался указать на твои, твои, сука, ошибки?! Да ты еле сдерживалась, чтобы не швырнуть меня об стенку!

— По-твоему, я должна была целовать тебе копыта и умолять простить?!

— Нет, почему же? Такой у тебя характер. Поэтому каждый раз я заходил издалека, поносил всех вокруг, а уже потом намекал на твои ошибки.

— Речь не об этом!

— Ты про мою ложь? — хмыкнул Литарис. — Хорошо, давай подумаем, что было бы, не придумай я этот бред. Сказать? Ты бы сейчас до сих пор разрабатывала план мести Старлайт. Уж не знаю, что ты там бы придумала. Наверное, понадеялась на помощь свыше…

— Я бы отказалась от мести ради роя!

— Да неужели? — усмехнулся Литарис. — Я в тот вечер с ног валился, но помню, как ты смотрела на Старлайт. Ты готова была живьём её сожрать!

— Она сама нарывалась!

— Вечно у тебя кто-то сам нарывается, одна ты ни в чём не виновата!

Слова встали у Кризалис поперёк горла. Сердце бешено колотилось, горячее дыхание обжигало пылающие щёки, а глаза налились кровью. Густой кисель в голове затвердел. Звон в ушах заглушал голос разума. Багровый Литарис с ненавистью и обидой смотрел на неё и, казалось, готов был ударить.

— То есть во всём виновата только я? Виновата, что думала, будто мои века благополучной жизни чейнджлингов под моим управлением хоть что-то значат! Что требовала от своих чейнджлингов немного послушания и любви! Что заставляла всех трудиться во благо роя! Что запрещала им тратить время на их увлечения… — выкрикнула она дрожащим от гнева голосом и мотнула головой. — Виновата, что повелась на твои бредни и даже не додумалась проверить слова дорогого мне чейнджлинга! Что отказывалась увидеть свои ошибки сразу! Что голод становился всё сильнее! Что из-за меня едва не развалился рой!.. Ты это хотел услышать? Доволен?

— Да!

Яростные взгляды чейнджлингов встретились. Гнев обжигал душу Кризалис, волны противных мурашек приливными волнами катились по спине, а тело буквально трясло. Однако она заставляла себя смотреть ему прямо в глаза. Чёрная морда раскалилась до предела, горячий пар вырвался из ноздрей. Он уставился немигающим взглядом. Её глаза заслезились. Тишина оглушала.

Кризалис отвернулась первой. Она вытерла горячую и мокрую морду. Литарис развернулся к столу. Она захотела крикнуть, но слова встали поперёк горла. Она попыталась обвинить его, но мысли затвердели. Она замахнулась, но дрожащее копыто застыло в воздухе.

Вдруг что-то щёлкнуло в голове. Ледяная корка, сковавшая тело, треснула. С губ сорвался грозный неразборчивый шквал звуков. Кризалис мотнула головой, развернулась и выбежала из библиотеки.

— Что слу… — взволнованный голос Торакса оборвался.

Она метнула на него озлобленный взгляд, и лёгкая тревога на его морде мигом сменилась настоящим испугом. Кагбус ехидно ухмыльнулся, лежа в своём гамаке, но стоило глазам бывшей королевы устремиться на него, как он сразу отвернулся. Остальные чейнджлинги уставились на грязную стену. Не говоря ни слова, Кризалис пошла прочь со склада.

За оглушающим звоном в ушах доносился тихий цокот копыт позади. Встречающиеся чейнджлинги сразу замолкали и расступались перед бывшей королевой. Коридоры стремительно сменялись, а залы мимолётно проносились на фоне.

Кризалис остановилась, и цокот позади сразу затих. Она провела копытом по морде, вздохнула и обернулась. Торакс чуть отступил и виновато улыбнулся.

— Всё плохо, да? — поинтересовался он осторожно.

Сотни слов грозных, бранных и обидных слов вертелись на языке, но никак не складывались в целостные предложения.

— Пусть не волнуется, я не сумасшедший, — раздражённо повторила она ответ Литарис. — Достаточно?

— Я слышал, как вы кричали друг на друга… А потом ты выбежала в слезах… Что между вами… — Он запнулся. — Хорошо-хорошо, не рассказывай, если не хочешь.

Кризалис грозно фыркнула.

— Зря я попросил тебя поговорить с ним, — произнёс Торакс виновато. — Извини. Я не подумал, что вы так поругаетесь… Вы ведь поссорились не из-за меня?

Чейнджлинг глупо улыбнулся. Кризалис дёрнула головой и отвернулась.

— Наверное, тебе сейчас лучше побыть одной.

— Твоё мнение никто не спрашивал, — огрызнулась Кризалис и резко обернулась. Торакс дрогнул. — Одно обещание ты уже нарушил. Показывай улей... Только я хочу умыться.

— Конечно, если ты хочешь, — ответил он сбивчиво. — Пойдём. Как и обещал, всё покажу и расскажу. Не стесняйся, спрашивай… И больше ни слова о Литарисе, если ты только сама не захочешь… — Торакс напрягся и нервно выдавил: —  Всё, молчу-молчу.

Коридор вскоре привёл чейнджлингов в старый зал для личинок. Когда бывшая королева была здесь в последний раз, увиденное удручало: крыша местами обрушилась, стены украшали паутины трещин, из пола росли сорняки, а ветер свободно гулял внутри. Однако сейчас зал выглядел как новенький.

— Странно, что ты привёл меня сюда в последнюю очередь, — сказала Кризалис.

— Решил дать тебе немного времени прийти в себя, — признался Торакс. — Ну и так вышло, что зал оказался последним по маршруту.

Сцена в библиотеке смутным образом предстала перед глазами. Кризалис отмахнулась от неё, словно от надоедливой осы.

— Хорошая работа, — заключила она серьёзным, с нотками грусти голосом. — Гринтикс постарался.

— Строители трудились тут больше недели, — с гордостью сказал Торакс. — Как просыпались, сразу сюда и уходили только вечером. Несколько раз переделывали крышу… Кстати, у нас теперь во всём улье есть перегородки в проходах, как раньше.

— Тогда понятно, почему они возились так долго.

Чейнджлинги медленно побрели по залу.

— Послушай, когда придёт время откладывать яйца… — замялся Торакс. — Это же всё так сложно.

— Если у тебя возникли вопросы, то поговорим в саду. Не хочу повторяться.

— Вообще-то, это не совсем вопрос… скорее предложение… Я тут подумал… — сбивчиво произнёс Торакс и громко вздохнул. — Может, ты вернёшься?

Кризалис застыла.

— Хотя бы на время! Пока личинки не вылупятся и не подрастут! — продолжил он взволнованно. — Никто лучше тебя не разбирается во всём этом… А ты сама говорила, что для Флоус это сложный период. И ей будет намного лучше, если ты всегда будешь рядом, а не по ту сторону Каменного леса!

Мысли в голове Кризалис перемешались в густую массу. Туманный взгляд бесцельно устремился в незримую даль.

— Понимаю, у тебя теперь новая жизнь, новый улей и новый рой. И вообще, не самые приятные воспоминания о старом доме. Но… — Торакс тяжело вздохнул. — Флоус тоже твой чейнджлинг. И она нуждается в твоей любви и заботе как никогда.

— Я ведь рассказала всё… практически всё, что знала, — растерялась Кризалис.

— Нет, не подумай, я ценю твой рассказ и до глубины души благодарен! Но вдруг что-то пойдёт не так? Вдруг у Флоус возникнет важный вопрос? Не отправлять же за тобой каждый раз? Да и одно дело — ориентироваться по записям и опираться на… не знаю, инстинкты, и совсем другое — когда за всем следит кто-нибудь по-настоящему опытный.

Кризалис прикусила губу. Заманчивое предложение тянуло согласиться, но перед глазами вновь предстал образ Литариса, а за ним — Кагбуса…

— Скоро холода, нам нужно готовиться, — ответила бывшая королева сбивчиво. — Я не могу оставить их.

— Возвращайтесь все! — предложил Торакс. — Переждёте холода, личинки как раз подрастут, и вы спокойно уйдёте… если не захотите остаться.

Чейнджлинг взволнованно улыбнулся, зелёная мордочка налилась краской.

— Разве рой хочет, чтобы мы вернулись? — обескураженно спросила Кризалис.

— Конечно! — воскликнул Торакс. — Многие скучают по своим друзьям. И не только по ним, и по тебе тоже.

Она невольно фыркнула.

— Зря ты так. Большинство ждёт вашего возвращения. Всех вас! — Он выдержал небольшую паузу, почесал гребень и признался: — После того вечера я разговаривал со многими чейнджлингами, проголосовавшими за твоё свержение. И знаешь, только некоторые хотели, чтобы ты ушла из улья, а остальные — просто желали видеть меня на троне. Сегодня мы ходили по всему улью, и сколько чейнджлингов смотрело на тебе озлобленно? Сколько обидных слов ты услышала? Да, Кагбус был в своём репертуаре, а Литарис… — Торакс громко вздохнул. — Но большинство ждёт вас. Вас всех. И многим нужна ты. Именно ты. Может, не как единоличный правитель, но как советчица, друг… мать.

Кризалис отвернулась.

— Не отвечай сейчас. Подумай, поговори с остальными, — произнёс он с надеждой и понимающе кивнул. — Только подумай хорошо.

— Я подумаю, — пообещала она.

Мир поглотил полумрак, когда Торакс вместе с несколькими другими чейнджлингами вышел провожать свою бывшую королеву. Тяжелые тучи закрывали небо, земля местами покрылась лужицами, а сырой воздух щекотал нос.

— Может, останешься до утра? — предложил он. — Сама говорила, опасно лететь над Каменным лесом ночью.

— Я обещала вернуться сегодня, — уверенно ответила Кризалис. — Доберусь как-нибудь.

— И всё-таки… — Она взглянула на него хмуро, и он виновато улыбнулся. — Ладно, кто я такой, чтобы тебя учить?

Кризалис окинула взглядом собравшихся. Нарбус подмигнул и махнул копытом. Флоус кивнула и прижалась к стоящему рядом Гринтиксу. Карлис радостно улыбалась. И только морда Оглиса оставалась невозмутимой.

Неожиданно он вышел вперёд. Кризалис напряглась.

— Я думал, ты заглянешь ко мне вместе с Тораксом, — произнёс он с толикой обиды.

— Не получилось, — нехотя ответила она. — Ты что-то хотел?

— Я не держу на тебя зла за случившееся. Какая разница, как я выгляжу, если остаюсь прежним, — серьёзно заявил Оглис, и на мрачной морде появилась клыкастая улыбка. — Мне-то всё равно, а вот для тебя это, видимо, важно. Удачного полёта.

Оглис украдкой взглянул на Торакса, и тот слабо кивнул. Затем чейнджлинг сразу пошёл в улей.

— Ты подумай над предложением, — попросил правитель. — Мы примем всех вас.

— Я подумаю, — пообещала Кризалис.

Она посмотрела на чейнджлингов. Стоило сказать им что-нибудь напоследок, но ничего толкового в голову не приходило.

— Если что-то случится, сразу летите ко мне, — наконец произнесла она серьёзно.

— Весь рой слетится. Из-под земли достанут, — усмехнулась Флоус, ехидно покосившись на Гринтикса. — Пока.

Кризалис с улыбкой кивнула, расправила крылья и полетела в сторону нового улья.

Для этого времени года погода стояла на редкость безветренная, хотя тяжёлые тучи и сырость напрягали. Самый безопасный способ — облететь Каменный лес стороной — занимал слишком много времени, а дождь мог вновь начаться, и Кризалис пришлось выбрать путь над самой чащей. Раз за разом раздавался чей-то грозный рёв или жалобный визг, а трещащие под ногами ветки и шелест листьев превратились в неотъемлемую часть напряжённой тишины.

Внезапно за спиной послышался стрекот крыльев. Кризалис развернулась, готовая атаковать или превратиться. В ночном мраке к ней быстро приближалась чёрная фигура чейнджлинга. Через несколько мгновений на свет вылетел Литарис. Хмурый и недовольный, он завис перед ней.

— Что ты тут забыл? — бросила она грубо.

— Опасно лететь одной, — ответил он уклончиво. — Хотел сопроводить.

— Мне не нужна твоя помощь. Возвращайся!

Чейнджлинг молчал, но улетать не спешил. Он нервно покусывал красную от ран нижнюю губу, а напряжённый взгляд метался по сторонам, лишь бы не встречаться с ней.

— Мне ещё до улья добираться, — сказала Кризалис хмуро.

— Постой!.. Я тут… — замялся Литарис, — в общем… хотел извиниться.

Она хмыкнула.

— Наверное, зря я накричал на тебя… я перегнул палку сегодня.

— И-и-и?

— Я прошу прощения.

— И всё?

Литарис тяжело вздохнул.

— Ты многое сделал для роя в прошлом… да и сейчас, несмотря на ошибки, во многом благодаря тебе улей стал именно таким. А мне стоило лучше проработать свой план и… наверное, зря я всё-таки придумал про козни белой бестии и стоило сказать правду сразу… Хотя ты тоже… — Чейнджлинг мотнул головой. Слова давались ему с большим трудом. Наконец посмотрел своей бывшей королеве прямо в глаза. — Я верю, что ты сказала правду. Пускай на эмоциях, но правду и… Я рад за тебя… И за вас всех… Правда.

Томительная тишина опустилась на чейнджлингов. Кризалис растерянно смотрела на Литариса, смиренно опустившего глаза. Она собиралась накричать него, когда только увидела, и теперь в голове всё перевернулось вверх дном. Но постепенно хаос уступал место порядку, и хмурая морда Кризалис разгладилась.

— Можно было и сразу это сказать, — нарушил тишину её недовольный голос.

Литарис кивнул.

— Так что, проводить тебя? — предложил он снова. — Лететь ещё далеко. Да и дождь может застать в пути, и придётся переждать в лесу.

Кризалис задумчиво хмыкнула.

— Хорошо.

За всю дорогу они не перекинулись и парой фраз. Держась высоко над деревьями, им всё равно приходилось постоянно вслушиваться в пугающие голоса монстров и всматриваться в опасный мрак. Ветер несколько раз поднимался, но всё время затихал, и небеса так и не обрушили свои слёзы на землю.

Наконец чёрная полоса леса закончилась. Чейнджлинги пролетели чуть дальше и вскоре заметили огонёк костра.

— Теперь я спокоен, — неловко сказал Литарис, зависнув в воздухе. — Ну… пока.

— Куда ты полетишь в такую темень один? А вдруг начнётся ливень? Одному в лесу опасно… Может, останешься до утра? — предложила она, плохо скрыв волнение. — Никто не будет против.

Чейнджлинг бросил взгляд на виднеющийся впереди свет, затем посмотрел на мрачную стену Каменного леса, над которым чернело тяжёлое небо.

— Не волнуйся, долечу, — заверил он. — Ты это… ещё собираешься к нам прилетать?

— Я… — Кризалис собиралась рассказать о предложении Торакса, но в последний момент передумала и уклончиво ответила: — Прилечу, но когда именно и насколько, пока не знаю.

— Буду ждать.

Они улыбнулись друг другу.

— Ну ладно, я полетел, — нарушил тяжёлую паузу голос Литариса. — Увидимся.

— Удачного полёта.

 Чейнджлинг кивнул. В следующий миг он исчез в зелёной вспышке, а на его месте появилась большая серебристая птица. Бастия пронзительно закричала и взмыла вверх. Она быстро набрала скорость и через пару минут растворилась в ночном полумраке.

Кризалис побрела в сторону костра.

Впереди её ждал ещё далеко не один неудобный разговор и множество сложных и ответственных решений. Но сейчас все тревожные мысли отошли на второй план, и на душе загорелся огонёк надежды, такой маленький, но уже согревающий нутро, словно тепло близкого чейнджлинга.

Глава 17 "Дом"

Остался последний рывок, и можно будет отмечать завершение первого за долгое время полноценного фанфика!

Чейнджлинги сплочённым строем летели над Каменным лесом: Форис и Вартис расположились по бокам, Лоринксу выпала роль замыкающего, а Фаринкс возглавлял группу. Каждый чейнджлинг опасливо поглядывал на мрачные деревья и затянутое тяжёлыми тучами небо.

Спина бывшей королевы начала побаливать от тяжёлых корзин, которые ей приходилось тащить вместе со всеми. Кризалис начала плавно водить взглядом по мордочкам чейнджлингов. Вылететь пришлось на рассвете, пока не испортилась погода, и многие выглядели сонливыми, однако за всё время никто не попросил сбавить скорость и не отставал.

Вдруг послышался голос Фаринкса, но встречный ветер унёс слова от ушей. Чейнджлинги засуетились. Кризалис всмотрелась вдаль. На горизонте появился до боли знакомый чёрный силуэт. Слабая улыбка тронула губы, а в голове пронеслась печально-сладкая мысль: «Скоро будем дома!»

Ещё на подлете зоркий глаз Кризалис заприметил в саду несколько чейнджлингов. Торакса, Карлис и Скиринкса она узнала сразу, а вот остальных, сидящих под деревом, не смогла даже сосчитать.

Группа приземлилась. Томный взгляд плавно поплыл по старому дому. Она печально вздохнула и сладко улыбнулась. За спиной послышалась возня, и Кризалис обернулась. Чейнджлинги аккуратно снимали трещащие от провизии корзины, блаженно потирали затёкшие спины и упоённо смотрели на улей. Кризалис вдруг ощутила тяжесть и избавилась от груза.

Тем временем из сада прибежал Торакс и первым делом крепко обнял Фаринкса. Тот на мгновение замер, но затем ответил взаимностью. Кризалис невольно ухмыльнулась. Внезапно Фаринкс в несколько ловких движений скинул копыта Торакса, резко развернулся и каким-то образом обхватил голову брата ногой.

— Совсем умом тронулся? — растерянно-возмущённым голосом спросил Фаринкс. — Какие обнимашки?

— Я просто рад тебя видеть, — оправдался правитель роя. — Разве ты нет?

— Ещё как!

— А-а-а! — закричал Торакс, когда Фаринкс начал тереть ему копытом макушку.

— Ну как тебе моя радость? Нравится?

— Ты же позоришь… А-а-а!..

— Я демонстрирую свою радость, — усмехнулся Фаринкс. — У нас же теперь это принято, а лидер обязан быть примером.

— Успокойся, — приказала Кризалис шутливым тоном, не скрывая улыбки.

Фаринкс отпустил Торакса. Тем временем все чейнджлинги собрались вместе и, перешёптываясь и посмеиваясь, смотрели на правителя роя, который с перекошенной мордой осторожно трогал больное место.

— Рад вновь видеть всех вас в улье, — наконец поприветствовал он чуть сбивчиво.  — Наверное, вы здорово устали.

— Дорога была утомительной, но мы скорее не выспались, — поправила Кризалис.

— Можете считать, что вы гости… Хотя какие вы гости… — Торакс мотнул головой. — В общем, сегодня можете делать всё, что душе угодно: отдыхайте, гуляйте, общайтесь. Никакой работы.

— Берите корзины и идём, — приказала Кризалис.

— Не надо ничего таскать! Я же сказал, сегодня никто из вас не будет работать, — запротестовал Торакс. — Всю вашу… так понимаю, тут собранные запасы… всю еду отнесут на склады.

Отдыхавшие в саду, многие из которых уже успели разговориться с прибывшими собратьями, неохотно водрузили тяжёлые корзины на спину. Все чейнджлинги, кроме Карлис и Скиринкса, направились в улей.

Торакс шёл впереди и рассказывал обо всех изменениях в улье и жизни роя, а Фаринкс поравнялся с ним и время от времени что-то бурчал или подтрунивал над братом. Вернувшиеся домой с улыбками, восторгом и волнением смотрели на знакомые серые стены, приветливо махали иногда встречающимся по дороге старым друзьям и старались держаться поближе к правителю.

Вскоре чейнджлингам с корзинами пришлось отделиться от основной группы. Кризалис проводила их взглядом.

— Идите дальше без меня, — произнесла она. — Хочу проследить, чтобы наши запасы не испортили.

— Не думаю… — Торакс оборвался на полуслове и понимающе кивнул. — Как хочешь. Весь день в вашем распоряжении. Только на обед приди. Сходим вместе к Флоус. У неё возник какой-то важный вопрос.

— Хорошо.

Поймав на себе несколько ухмыляющихся взглядов, Кризалис хмыкнула и поспешила за ушедшими. Остальных чейнджлингов она не застала даже на складе, хотя слышала множество голосов, доносившихся из коридора. Непонятная очерченная область на стене переместилась поближе к пустующему гамаку, однако Кризалис и не подумала дожидаться Кагбуса, и пошла в библиотеку.

— Кто здесь? — нарушил тишину подозрительный голос Литариса.

— Твоя королева, — величественно ответила Кризалис, улыбнулась и вошла в зал.

Как и неделю назад, только на одном столе неприступной стеной знаний возвышались стопки книг. Литарис не выглядывал из-за высоких укреплений, но сквозь редкие просветы виднелось движение.

— Выходи, — наигранно повелительным тоном приказала бывшая королева. — С каких пор ты стал таким стеснительным?

Наконец Литарис показался. Однако вместо привычных мрачных цветов пред ней предстал фиолетовый хитиновый панцирь, отверстия на ногах исчезли, синие глаза налились тёмно-зелёным белком, а на груди появилось несколько похожих на кристаллы белых отростков. Чейнджлинг слабо улыбнулся, обнажая ряд зубов без выступающих острых клыков, и расправил полупрозрачные, сверкающие крылья.

Кризалис обескураженно уставилась на него. Улыбка плавно растеклась в растерянную ровную линию, а морду перекосили морщины. Мысли перемешались в густую массу, в которой разум тонул, словно в зыбучих песках. Она мотнула головой и проморгалась, но яркие цвета не исчезли.

— Это… чужой облик? — сорвался с губ Кризалис дрожащий голос. — Кто-то из роя?

— Нет.

Пугающие слова замирающим эхом разнеслись по пустой библиотеке. Кризалис пошатнулась. Мир словно перевернулся с ног на голову.

— Как… когда…

— Сегодня утром как обычно работал, изучал продолжительность пребывания до помутнения разума между одинаковыми по размерам и особенностям… — произнёс Литарис сбивчиво и взволнованно. — В общем, работал. И тут решил попробовать перевоплотиться… Уже неделю как отбросил эту идею, а тут вдруг что-то в голову взбрело.

Он резко развернулся и скрылся за горами книг. Ошеломлённая Кризалис медленно прошла следом. Сотни листов беспорядочно валялись на столе, нагромождённые друг на друга, скомканные и местами запачканные кляксами.

— Я столько раз пытался перевоплотиться… говорил с двумя десятками чейнджлингов, вывел все возможные закономерности. И в лучшем случае становился одним из них… — продолжил Литарис растерянно. — А сегодня шутки ради решил попробовать… — Он нервно вздохнул. — Но что-то не смешно.

Взгляд Кризалис медленно бродил по листам, пока не остановился на фиолетовом хитине чейнджлинга. Ей пришлось дважды прокрутить услышанное в напряжённой до боли голове, чтобы осознать смысл.

— Ты пытался перевоплотиться раньше? — спросила она растерянно.

— Да, пытался…

— Разве тебе не нравится старый облик?

— Да нет, нравится.

— Тогда зачем?

— После того вечера я сильно разозлился на тебя и решил во что бы то ни стало измениться, — ответил Литарис, почесав непривычно длинный рог.

Кризалис мотнула головой.

— То есть твои походы в разные… кружки и исследования… всё это только ради… — Она нахмурилась. — Ты хотел сделать это мне назло?

— Исследования я собирался начать в любом случае, это только был повод, а кружки и прочее… пытался отвлечься скорее.

— Ты не ответил.

— Я хотел отказаться от старого и всего, что с ним связывало, и стать частью нового роя, — ответил Литарис, тяжело вздохнув.  — Если в твоём понимании это — сделать тебе назло, то можешь считать и так. Спорить нет никакого желания.

Кризалис присмотрелась к чейнджлингу. Фиолетовый хитин, кристаллические отростки, сверкающие крылья. По сердцу словно прошлась когтистая лапа гарлинкса. Тяжёлый вздох вырвался из её груди.

— Поздравляю с превращением, — произнесла она печально.

— Издеваешься, да? — фыркнул он. — Я ведь сказал, получилось случайно.

— Ты бы не превратился без желания, — возразила Кризалис. — Не прикидывайся.

Литарис уже было открыл рот, но лишь резко отвернулся и склонился над записями.

— И что теперь делать? — произнёс он потерянно. — Если я не хочу быть таким.

— Так превратиться обратно, — удивилась она. — Никто ведь не знает об этом?

— Ты первая, кто видит меня таким.

— Тогда в чём проблема?

Новый чейнджлинг вдруг исчез в фиолетовом пламени, а на его месте появился старый.

— Тебе такой облик нравится больше? — поинтересовался Литарис, взглянув на Кризалис.

Чёрный хитиновый панцирь приятно ласкал взгляд, вид дырявых ног и острых крыльев согревал души, а острые клыки и кончик змеиного язычка гармонично смотрелись на фоне мрачной морды. Слабая улыбка невольно разгладила хмурую линию рта бывшей королевы. На языке уже вертелись заветные слова. Однако в последний момент Кризалис вдруг мотнула головой и отвела взгляд.

— Какая разница, что нравится мне? — спросила она хмуро с нотками грубости. — Мы с тобой уединились в гнезде, что ты пытаешься мне угодить?

Кризалис украдкой взглянула на Литариса. Тот уставился на неё растерянно.

— Ждёшь, что я подскажу решение? Или приму его за тебя? Нравится старый облик — отлично, оставайся прежним. Больше по вкусу новый — пожалуйста, будь таким. Такое ощущение, будто с Карлис разговариваю. Ты же настоящий чейнджлинг! — фыркнула Кризалис. — Боишься, словно какой-то пони.

— Я не боюсь, — вполголоса ответил Литарис.

— Боишься.

— Нет, — произнёс он громче.

— А что это за чушь «что мне нравится»?

— Мне ещё раз повторить?

— Да хоть сто раз скажи, но я-то всё вижу!

— Может быть, я просто ещё не решил! — рассерженно выкрикнул Литарис. — Может, я хочу узнать твоё мнение, потому что мне интересно? Обязательно должен быть подвох?

— Выбирай сам, — повторила она серьёзно.

— Да не знаю я!

Он нервно фыркнул и принялся разгребать бардак на столе. Однако каждый раз собирая очередную стопку, чейнджлинг в какой-то момент доставал оттуда отдельные листы и пытаться запихнуть другие, а в конечном счёте сваливал её в общую кучу и начинал всё по-новому.

— Ты так говоришь, словно делаешь выбор на всю жизнь, — произнесла она непонимающе. — Тебе никто не запретит ходить в старом облике, если ты этого по-настоящему хочешь.

Литарис промолчал.

— В любом случае, можешь думать сколько душе угодно. Торжественно объявлять на весь рой о твоём превращении я не собираюсь, — пообещала Кризалис. — Можешь думать хоть до конца жизни, если ты в душе жалкая личинка.

Библиотека погрузилась в зыбкую тишину, нарушаемую лишь тихим шелестом бумаги.

— Вы только прилетели? — упавшим голосом поинтересовался Литарис.

— Да.

— И ты первым делом пошла ко мне?

— Торакс попросил сходить к Флоус с ним после обеда, — ответила Кризалис. — Я и решила проведать тебя.

В животе у неё вдруг громко заурчало. Слабая улыбка мелькнула на мордочке Литариса.

— Думай сколько хочешь, а я пошла обедать, — заявила она. — Составишь компанию?

— Мне нужно прибраться, — ответил он уклончиво. — Подойду попозже.

— Я могу помочь?

Взгляд чейнджлинга поплыл по бардаку на столе.

— Наверное, можешь… — Литарис почесал рог. — Бери всё и подавай по одному.

Первое время начинающий учёный долго рассматривал каждый лист, но постепенно он втягивался в работу, и в какой-то момент уже через несколько секунд тянулся за очередной записью.

— Спасибо, — поблагодарил Литарис, поправив последнюю стопку. — Ещё не переварила сама себя?

— Очень смешно, — наигранно усмехнулась Кризалис. — Пошли.

После обеда Торакс вместе с Кризалис направились в сад. Флоус за трапезой она не видела, зато встретила Гринтикса, спешащего куда-то с целой порцией. По дороге правитель роя спрашивал насчёт кладки, возможных осложнений и условий содержания яиц, хотя примерно такие же вопросы задавал в прошлый раз, поэтому бывшая королева отвечала неохотно и сухо.

Вернувшиеся после обеда в сад работники беспечно отдыхали. Кризалис смотрела на бездельников удивлённо, но вскоре увидела развалившуюся на листьях драконьего папоротника садовницу, ещё не закончившую обедать,  и понимающе улыбнулась.

— Привет, — махнула копытом Флоус.

— Ты хотела поговорить, — напомнил серьёзным голосом Торакс.

— Сейчас, только доем.

Бывшая королева принялась рассматривать увядающий под натиском осени сад, пока правитель роя нетерпеливо постукивал ногой по земле. Наконец садовница отложила пустую тарелку в сторону и сладко потянулась.

— А где же твоё солнышко? — хмыкнула Кризалис. — Почему он не покормил тебя?

— Так его могу называть только я, — буркнула Флоус.

— Вообще-то я его мать.

— Давайте вы потом обсудите Гринтикса? — встрял в разговор Торакс. — Ты собиралась спросить что-то важное.

Садовница воспарила над землёй, повернувшись к ним профиль, и провела ногой по животу.

— Я не растолстела? Сколько у Гринтикса не спрашиваю, он то одно говорит, то другое.

Кризалис присмотрелась.

— Если только слегка, — заключила она.

Флоус вдруг звонко рассмеялась. Кризалис удивлённо взглянула на Торакса и не смогла сдержать улыбки. С перекошенной мордой и отвисшей челюстью правитель роя растерянно смотрел на садовницу. Он резко замотал головой и возмутился:

— И это тот самый важный вопрос?

— По-твоему, это не важно? — насупилась Флоус. — Как я буду работать, если раздуюсь как кобылка? Да и кому приятно смотреть на жирного чейнджлинга?

— У тебя не будет большого живота, — заверила Кризалис. — Слишком мало яиц.

— И долго я буду толстеть?

— Примерно два месяца.

— И какой он будет? — Садовница провела копытом по воображаемому животу.

— Может быть, чуть больше. Точно не помню, как выглядели твои предшественницы… Кстати, вам с Гринтиксом стоит прекратить развлекаться по вечерам до кладки.

Флоус фыркнула и приземлилась.

— Ладно, мне пора работать. До ужина.

— Это всё?! — возмутился Торакс.

Садовница лишь хмуро хмыкнула и пошла к своим работникам, которые сразу выстроились в одну шеренгу. Кризалис с улыбкой посмотрела, как Флоус раздаёт приказы, а затем взглянула на хмурого Торакса.

— Ты хотел мне что-то ещё показать? — поинтересовалась она.

— Нет, отдыхай, — буркнул он раздражённо. — Только на ужин не опаздывай.

— Я никогда не опаздывала.

— Знаю, но там я собираюсь сделать несколько объявлений, поэтому хочу, чтобы присутствовали все.

Бывшая королева с легким недоверием посмотрела на правителя роя, но расспрашивать его сейчас не было особо желания, и она молча пошла по своим делам.

Кризалис уже успела привыкнуть к посиделкам у костра по вечерам возле пещеры, и вид переполненной столовой пробуждал ностальгические воспоминания. Несколько настороженных, отчасти враждебных взглядов исподлобья и косящийся Кагбус, парочка восторженных чейнджлингов и настороженно-радостный взгляд Фаринкса и множество растерянных глаз, глупых улыбок и волнительного перешёптывания.

Кризалис доела последние кусочки восхитительного блюда и сладко вздохнула. Усталый взгляд плавно поплыл по залу. Тирис сидел неподалёку от Кагбуса и уплетал, казалось, уже вторую порцию. Элайнис уселась рядом с Карлис и Оцеллус, которая прилетела ближе к вечеру, и все они весело разговаривали и смеялись. Форис что-то рассказывал трём чейнджлингам, активно жестикулируя и указывая в сторону Хоринкса, который над чем-то ржал вместе с Гаринксом. Взгляд планомерно выхватывал каждого члена нового роя, быстро нашедшего себе место в старом улье. Кризалис улыбнулась.

— Попрошу минутку внимания, — призвал Торакс к тишине и поднялся. Разговоры сразу прекратились. — Для начала я хочу ещё раз поприветствовать наших собратьев, которые сегодня воссоединились с роем после долгих месяцев разлуки. Какие бы разногласия у нас не были раньше, я призываю всех забыть о них и жить настоящим. Новоприбывшим я обещаю, что рой готов принять вас навсегда, но если вы захотите уйти, никто не станет вас удерживать силой. Однако, надеюсь, всё сложится хорошо, и рой больше никогда не услышит этого страшного слова «раскол».

Торакс выдержал небольшую паузу, прислушиваясь к напряжённой тишине.

— Но это ещё не всё. Вы знаете, что сейчас в улье происходит масса изменений. Да, времена резких перемен миновали, но нам ещё многое предстоит изменить. И для этого нам требуются самые светлые головы. Надеюсь, пока все довольны решениями нашего совета? И моим правлением в частности?

По залу побежали возгласы одобрения.

— В таком случае, думаю, вы поддержите мою инициативу. В свете последних событий я хочу выдвинуть кандидатуру Кризалис на пост ещё одного моего советника. Её огромный опыт в правильных копытах пойдёт рою на пользу.

Кризалис удивлённо уставилась на Торакса.

— Возражаю! — воскликнул Кагбус. — Она нам не нужна!

— Многие её решения мы используем сейчас, пусть и видоизмененные. Это не говоря о том, сколько она сделала для роя в прошлом, — напомнил Торакс. — Даже после ухода из роя она продолжала заботиться о чейнджлингах. Поговорите с любым из вернувшихся, и ваши сомнения касательно её благих намерений сразу отпадут. А для самых недоверчивых я напоминаю, что Кризалис согласилась помочь Флоус, которая была из другого роя, в её непросто положении, хотя могла свалить всё на нашу голову.

— Она не должна править!

— Она всего лишь станет одним из членов совета. Куда до сих пор входишь и ты, — заметил Торакс и неоднозначно напомнил: — Если остальные члены совета не захотят видеть кого-то, этот чейнджлинг будет исключён.

Кагбус что-то раздражённо пробубнил себе под нос.

— Голосуем. Кто за том, чтобы Кризалис вошла в совет? — важно объявил правитель роя. — По крайней мере, пока она не решит покинуть нас. Если решит.

Кризалис взволнованно осмотрелась. Копыта всех членов совета, кроме Кагбуса, поднялись моментально. Затем и остальные чейнджлинги начали поддерживать предложения лидера. С каждой взмывающей ногой на душе бывшей королевы теплело.

— Почти единогласно, — радостно заявил Торакс и повернулся к новоизбранному члену совета. — Скоро мы начнём работу над письменным сводом правил и законов роя, где ты сможешь проявить себя с лучшей стороны и доказать всем скептикам, чего стоишь. А пока не хочешь ли сказать пару слов?

Кризалис поднялась.

— Честно говоря, я не напрашивалась в совет и даже не предполагала, что Торакс решит меня выдвинуть. Но раз большинство желает видеть меня там, я не стану отказываться, — произнесла Кризалис серьёзно. — Знаю, многие из вас помнят меня не самым лучшим лидером, хотя вы понимаете… — Она тяжело вздохнула. —  В любом случае я обещаю вам, что сделаю всё возможное, чтобы наш рой жил, развивался и процветал.

Кризалис села. Зал одобрительно загудел. Торакс довольно кивнул.

— Знаю, сегодняшний день был для многих тяжёлым, поэтому предлагаю вам всем послушать выступление нашей дорогой Карлис, — объявил он. — Сегодня с ней выступит и вернувшийся Шорикс. Не знаю, как остальные, а я соскучился по его музыке. К тому же исполнит Карлис свою песню, ведь так?

Певица кивнула и вместе с музыкантом вышла в центр зала. Они переглянулись. По сигналу чейнджлинг заиграл, и из некогда обычной тростинки полилась чарующая музыка. Певица закачалась в такт мелодии, а затем по залу разнёсся её волшебный голосок.

Я с тенью собственной сливаюсь,

Задержав дыхание...

Ночь притаилась за спиной.

Не бойся, это просто магия.

Увидимся во сне с тобой,

Пусть даже он кошмаром станет!

Миллионы звёзд зажгу в ночи

От пламени любви —

Померкнет небосвод,

Завидуя!

Верь в меня, как верят лишь в мечту

Ты не один, я здесь!

На карте проступают символы.

Этот яркий алый цвет

Не перепутать ни с чем.

Судьба к тебе благосклонна и щедра!

Целый мир завоевать

Сумеешь, стоит только пожелать.

Сомнения свои отбрось,

Меня сломить никто не в силах!

Ты — причина, чтобы дальше жить,

Если позовёшь — услышу я.

Смогу тебя найти

И на краю земли.

Узы одиночества хочу

Разрушить навсегда...

Без веры твоей я слаба безмерно,

И холодно течёт, словно смерть, по венам.

Но сердце оживает от слабого эха,

Тех слов, что ты сказал когда-то!

Миллионы звёзд зажгу в ночи

От пламени любви.

Если скрылась из виду мечта,

Взгляни на небосвод —

Её отыщешь там.

Ты — причина, чтобы дальше жить,

Упрямо разбивать

Те стены, что дышать

Мешают нам.

Верь в меня, как верят лишь в мечту

Ты не один, я здесь,

И будет так всегда.

Все преграды на своём пути

Преодолеем мы!

Зал взорвался бурными овациями. Кризалис украдкой взглянула на Литариса. Тот краем глаза поглядывал на неё, делая вид, будто наблюдает за выступлением. Она томно улыбнулась.

После ужина Кризалис сразу пошла в свои покои. Чистенькая комната, погружённая в ночной полумрак, старенький, отполированный каменный столик и уютное гнездо из свежих листьев драконьего папоротника. Всё как раньше. Разве что в потолке заделали дыры.

Минувший день обещал быть напряжённым с самого начала, однако случившееся в итоге вышло за всевозможные рамки ожиданий. Возвращение в улей и воссоединение роя, перевоплощение Литариса и его неопределённость, должность советницы Торакса и отношение к ней чейнджлингов.

Кризалис больше часа провалялась в гнезде, пока наконец гудящая в голове буря мыслей, идей и вопросов не утихла. Она зевнула. Уставшие ноги наполнила сладкая истома, а тяжёлые веки плавно сомкнулись, погружая мир в успокаивающий мрак.

Впереди её ожидало ещё немало тяжёлых дней, трудных решений и напряжённых разговоров, но пока Кризалис больше всего на свете хотелось просто отдохнуть. И вскоре она погрузилась в мир грёз.

Эпилог

Вот и подошла к концу эта история. Приятно после долгого перерыва закончить полноценный фанфик, а не забросить идею из-за ужасной реализации. Хотя назвать этот рассказ хорошим лично я не могу...
Здесь должна быть история создания и куча интересных фактов, но кому этот бред нужен? Однако пару слов я всё-таки скажу.
Конечный вариант фанфик кардинально отличался от изначально задумки: на самых первых порах история была про одного чейнджлинга, где фигурировало лишь имя Кризалис. Но и реализованный вариант в процессе претерпел массу изменения из-за того, что автор со скрипом, руганью и спорами изменил отношение к событиям сериала. Можете взглянуть на Кризалис и понять (в мечтах автора), о чём идёт речь. Пошло ли это на пользу истории? Хотя мне и нравится итог, но скорее всё это лишь демонстрирует мою неспособность хорошо продумывать историю, персонажей и т.д. К слову, персонажи тоже вышли не такими, какими я хотел бы их видеть. Увы и ах, автор тот ещё ракообразный.
И всё-таки лично я рад, что написал эту историю хотя бы потому, что осознал для себя важную вещь: диалоги ВНЕЗАПНО могут быть большим, чем:
— Привет
— Привет
— Вопрос
— Ответ
— Пока
— Пока

И... хватит. Итак уже сказал "пару слов".
Под конец лишь добавлю, что в истории реально много косяков и спорных моментов. Часть из них я вижу, но остальное — могу неправильно оценивать или вообще не видеть. Надеюсь, что люди, дочитавшие фик, выскажут своё мнение, каким бы оно ни было.

Спасибо за прочтение!

Торакс прищуренно наблюдал за горизонтом в поисках белоснежной фигуры принцессы. Весеннее солнце приятно согревало уставшего от извечных дождей и холодного ветра чейнджлинга, расправившего крылья. В голову не раз закрадывались мысли устроить себе выходной и понежиться целый день под тёплым душем света, но он лишь томно вздыхал и довольствовался возможностью немного побездельничать.

Краем глаза Торакс заметил магическую вспышку, а затем вдалеке появилась быстро приближающаяся фиолетовая фигура. Он сразу сложил крылья, напряг расслабленные мышцы и приветливо улыбнулся. Вскоре на землю опустилась Твайлайт. Мордочка принцессы выглядела покрасневшей, а во взгляде чувствовалось лёгкое напряжение.

— Извини, задержалась, — произнесла она взволнованно. — Не устал меня ждать?

— Нисколько. Однако я ожидал увидеть принцессу Селестию, — признался Торакс. — Но если она доверяет тебе вести государственные дела, то я только рад.

— Она обучает меня управлять страной, — не без гордости заявила Твайлайт, хотя в голосе прозвучали нотки печали. — Рано или поздно я займу их с Луной место.

— Ух ты… поздравляю!

— Да, спасибо. Но мне ещё многому предстоит научиться, поэтому этот день наступит нескоро, — произнесла она уверенней с примесью надежды. — Перед подписанием договора о дружбе и сотрудничестве между пони и чейнджлингами я хотела бы увидеть ваш улей.

— Разумеется, — кивнул Торакс. — Пойдём.

Правитель роя повёл принцессу в раскинувшийся перед ульем сад. Пробудившиеся от зимней спячки деревья и кустарники уже начинали зеленеть. Флоус вместе со Скиринксом постарались на славу, и к прилету венценосной ни одной кучи грязи, сломанных веточек и гниющих листьев не бросалось в глаза.

— В замке Кантерлота есть похожий сад. Правда, деревья там другие и выглядят они местами чересчур ухожено, а здесь словно в чистом лесу, — восторженно произнесла Твайлайт. — Жаль, что они ещё не цветут.

— Здесь не так уж и много цветущих деревьев, но зато всегда приятно отдохнуть под густыми кронами, — ответил Торакс. — Сиять и благоухать у нас будет другой сад.

— Кстати, один пони из Кантерлота хотел бы посетить ваш сад.

— Зачем?

— Его заинтересовали необычные плоды из Каменного леса, и он хотел бы обсудить возможность поставок.

Торакс задумался.

— Лично я за любое сотрудничество, но садом занимается Флоус, — ответил он серьёзно. — Нужно сходить к ней.

— Так пойдём.

По приказу лидера к прилету принцессы в улье навели порядок, хотя генеральная уборка заняла от силы час. Чистые коридоры ожидаемо пустовали, однако со временем возвращающиеся с обеда чейнджлинги начали встречаться. Обходились беглыми приветствиями, хотя нельзя было обвинить хоть одного в неискренности.

— Хотел спросить у принцессы Селестии, но, может быть, и ты знаешь, — поинтересовался Торакс. — Недавно со светилами творилось нечто невообразимое: солнце и луна как бешеные носились по небу! Что это было?

— Да так, один казус, — нервно усмехнулась Твайлайт, и мордочка живо зарделась, — не бери в голову.

— А это не повторится снова?

— Нет! — Принцесса виновато откашлялась. — Разумеется, нет. Не волнуйся.

Торакс подозрительно посмотрел на Твайлайт.

— Где там уже этот сад? — спросила она напряжённо. — Я хотела весь улей увидеть.

— Увидишь, не волнуйся, — хмыкнул он недоверчиво, но расспрашивать об инциденте дальше не стал. — Почти пришли.

Вскоре они оказались в саду. Чейнджлинги только собирались после обеда, хотя Флоус уже нетерпеливо смотрела на отдыхающих подчинённых. Заметив правителя и принцессу, она приветливо махнула копытом, но не побежала встречать дорогих гостей. Торакс заметил, что Твайлайт куда-то удивлённо смотрит, и проследил за её взглядом. Среди развалившихся на листьях драконьего папоротника ярких чейнджлингов выделялась одна чёрная фигура.

— Это ведь не Оглис, — задумчиво произнесла принцесса. — Элайнис, кажется?

Торакс удивлённо кивнул.

— Я знаю, что они пара и Элайнис выбрала старый облик, чтобы Оглис не чувствовал себя одиноким.

— А я надеялся тебя чем-то поразить.

— Я бывала здесь раньше, и кое-что рассказала Оцеллус, — пояснила Твайлайт и нахмурилась. — Не понимаю, почему ты разрешил Кризалис заниматься новорождёнными.

— Инцидент давно исчерпан. Оглис не держит зла на Кризалис, а сама она уже искупила свою вину и доказала честность своих намерений, — заверил правитель роя. — К тому же она самая опытная в вопросах размножения, заботы и воспитания личинок.

— Воспитания? — Твайлайт сомнительно прищурилась.

— Понимаю твои опасения, прошлое у Кризалис действительно тёмное, но она изменилась, — заверил Торакс.

Она задумчиво посмотрела на старого чейнджлинга, затем тяжело вздохнула и неохотно произнесла:

— Всё происходящее в рое — исключительно ваше дело, пока это не выходит за его пределы… Но всё равно доверить Кризалис воспитание будущих чейнджлингов после всего, что она сотворила…

— Я доверила ей своих личинок и не жалею об этом, — неожиданно прозвучал недовольный голос Флоус.

Твайлайт с Тораксом посмотрели вперёд. Садовница с хмурой мордочкой стояла перед ними.

— Я всё понимаю и прошу прощения, но у меня сегодня ещё полным-полно работы, — заявила она серьёзно. — Если вы пришли прогуляться, то милости прошу. Могу даже дать одного чейнджлинга ненадолго. Но если вы ко мне, то давайте сразу к делу.

— Флоус, прояви уважение, — потребовал Торакс. — Перед тобой принцесса Эквестрии.

— Понимаю, у каждого есть свои дела и обязанности, которые необходимо выполнять, — кивнула Твайлайт. — Я пришла к тебе по делу.

— Слушаю.

— Одного пони из Кантерлота очень интересует твой сад и его удивительные плоды. Он хотел бы встретиться и обсудить возможность поставок.

— Не интересует.

— Это отличная возможность сделать первый шаг на пути сотрудничества между пони и чейнджлингам, — возразил Торакс. — Зачем сразу отказываться?

— Потому что этот пони хочет с нами торговать. А торговать нам банально нечем.

— А как же сад?

— Он и половины роя не прокормит… да какой половины, четверть —потолок.

— Есть Каменный лес.

— Вот пусть приезжает и собирает там. Только не на нашей территории.

— У нас каждый год остаётся запас провизии. Мы можем торговать этими излишками.

— Наши собиратели трудятся от рассвета до заката, чтобы потом отдыхать. А ты хочешь заставить их работать на пределе всё время? — Флоус фыркнула. — В любом случае тебе с таким предложением к Форису, а не ко мне. Моё мнение ты услышал.

— Может быть, тебе нужно время подумать…

— От того что я подумаю, деревьев в саду не прибавится, — раздражённо заявила Флоус и посмотрела на Твайлайт. — Извините, ваше высочество, но лично я против торговли. Пока мы не в состоянии прокормить даже самих себя. И отдавать последнюю ягоду пони, пусть даже в обмен на что-то, и смотреть, как мои подрастающие чейнджлинги будут голодать, я не собираюсь.

— Никто не заставляет вас соглашаться, — ответила принцесса. — Но если тебя не затруднит, можешь хотя бы выслушать этого пони? Возможно, вы найдёте какой-то компромисс.

Торакс поймал на себе косой взгляд Флоус. Садовница закатила глаза и обречённо вздохнула.

— Пусть приезжает, если хочет, — сказала она. — Но передайте ему, что бы умерил свои… амбиции.

Принцесса кивнула.

— Если это всё, то с вашего позволения, я вернусь к работе. До праздника ещё многое надо успеть.

— У меня есть ещё одна просьба, личного характера, — попросила Твайлайт. — Я бы хотела посмотреть на твоих… личинок, вы ведь так их называете?

Флоус посмотрела на неё с толикой подозрения. Тораксу на мгновение показалось, что садовница сейчас откажется в резкой форме или просто ляпнет что-то неуместное. Он уже собирался вмешаться, когда она вдруг непринуждённо ответила:

— Если только они не спят.

Твайлайт благодарно кивнула. Флоус развернулась и направилась к отдыхающим чейнджлингам, которые сразу подскочили и выстроились в одну шеренгу. Садовница принялась раздавать указания, и работники один за другим разлетались по саду. Принцесса проводила взглядом Элайнис.

— Не важно, как выглядит чейнджлинг, главное — какой он внутри, — назидательно произнёс Торакс. — Разве в Эквестрии по-другому?

— Я согласна, — кивнула Твайлайт. — Просто непривычно видеть чейнджлингов такими… Пойдём.

Они направились в ясли. Торакс размышлял над разговором в саду, и на полпути заявил:

— Мы сможем найти общий язык с этим пони.

— Мне казалось, Флоус весьма категорична в этом вопросе.

— В рое есть излишки, которыми мы можем свободно торговать. В разумных пределах… Конечно, всё необходимо обсудить на совете, но не думаю, что большинство будет против хотя бы попытаться. Всё-таки рою необходимы некоторые вещи, которые может предоставить Эквестрия. А получить их… старым способом мы уже не можем.

— Я обязательно передам ему.

Они спустились на нижние уровни улья в тишине.

— Флоус упомянула подготовку к какому-то празднику, но я не могу вспомнить ни одного в ближайшее время, — нарушила молчание принцесса. — Это какой-то особенный день для чейнджлингов?

— День основания улья.

— И сколько ему?

— Честно говоря, Кризалис не помнит точной даты основания, — признался Торакс. — Но на совете мы приняли решение отмечать праздник в последний день второго месяца весны. Уже на следующей неделе мы отметим двухсот восьмидесятый год с основания улья.

— Поздравляю, — улыбнулась Твайлайт. — Мне бы хотелось побольше об истории чейнджлингов.

— К сожалению, почти вся наша история сохранилась лишь в памяти Кризалис, — произнёс Торакс печально, мотнул головой, прогоняя дурные мысли, и продолжил с надеждой: — Конечно, некоторые события и многие детали уже безнадёжно утеряны, но Кризалис обещала рассказать нам всё, что помнит… Вартис даже загорелся идей создать галерею с нашей историей.

— С удовольствием бы на неё поглядела.

— Он уже разговаривал с Кризалис, и она обещала помочь, когда личинки подрастут. Но, думаю, раньше середины лета галерея не появится.

Твайлайт понимающе кивнула.

Коридор привёл их в длинный зал с множеством маленьких комнат, закрытых стенами из слизи. По безразличному взгляду принцессы Торакс понял, что она даже не подозревает об их существовании. Впереди послышался неразборчивый голос Кризалис, за которым неожиданно прозвучал ещё один. Тораксу пришлось напрячься, чтобы узнать в нём Литариса.

Они пошли дальше и вскоре завернули в небольшую светлую комнату. Кризалис лежала на листьях драконьего папоротника и наблюдала за уставившимися на Литариса шестью красивыми личинками. Бывшая королева украдкой взглянула на правителя и принцессу. Молодой учёный с покрасневшей от напряжения мордой посмотрел на них и кротко кивнул. А маленькие чейнджлинги заинтересованно уставились на вошедших.

— Что ты здесь делаешь, Литарис? — удивился Торакс.

Краем глаза он заметил лежащую на полу сумку с торчащими записями и пером с чернильницей.

— Изучаю особенности превращения чейнджлингов на ранних стадиях развития, — не без гордости ответил тот и почесал гребень. — Правда, дело застопорилось.

— Им несколько месяцев отроду, — безразлично напомнила Кризалис. — Они не понимают, что ты от них требуешь.

— Они уже умеют превращаться, — возразил Литарис.

— А Флоус знает, чем ты тут занимаешься? — прищурился Торакс. — Мне кажется, что нет.

— Мне разрешила Кризалис.

— Разве она их мать?

— Флоус всецело доверила мне своих личинок, — напомнила Кризалис. — Литарис не делает ничего плохого, наоборот, он их развлекает.

Торакс украдкой посмотрел на Твайлайт. Взгляд принцессы метался между милыми личинками и двумя взрослыми чейнджлингами в старых обликах.

— Ты бы не могла перевоплотиться? — попросил правитель роя свою бывшую королеву.

— Зачем? — Кризалис бросила косой взгляд на Твайлайт и безразлично хмыкнула. — Я в том облике, который мне по душе. Как и Литарис.

— Понимаю. Но, может быть, ты дашь нам полюбоваться?

Внезапно все личинки, словно по команде, поднялись в воздух и полетели к Твайлайт. Принцесса чуть попятилась, глупо улыбнулась и растерянно забегала взглядом по маленьких разноцветным существам, роящимся вокруг неё.

— Что они делают? — забеспокоилась она.

— Они сегодня плохо ели, наверное, аппетит разыгрался, — пояснила Кризалис и облизнула острые клыки.

Один из чейнджлингов опустился на спину принцессе, и она дёрнулась.

— Это шутка, не бойся, — успокоил Торакс. — Они никогда не видели аликорнов, как и пони в принципе, и им просто интересно потрогать кого-то нового.

— Я не боюсь… Что они делают с моими крыльями? — Твайлайт закрутила головой и вдруг засмеялась. — Щекотно…  Ай!.. Он меня укусил?

— Они всё кусают, не волнуйся, — отмахнулся Торакс. — Ну ладно, хватит вам. А ну, слезайте с принцессы.

Лишь две личинки бросили быстрый взгляд на правителя, после чего вернулись к остальным.

— Оставьте эту грязную принцессу, — повелительным тоном приказала Кризалис.

Её рог вдруг слабо засиял, и Торакс ощутил сладкий привкус чужой любви в воздухе. Личинки мигом слетелись к ней и с раскрытыми ртами закружились вокруг. Кризалис улыбнулась и направила магический поток, равномерно распределяя между всеми.

— У тебя грязные крылья, — пояснила она снисходительно. — Не хватало им ещё подцепить какую-нибудь заразу.

Торакс бросил на Кризалис осуждающий взгляд.

— Для меня главное, чтобы эти крохотные чейнджлинги были в порядке, — сдержанно произнесла принцесса.

— Уж я о них позабочусь, — в голосе Кризалис прозвучали хитрые нотки. — Всё, хватит с вас.

Поток иссяк, однако личинки продолжали стрекотать и кружиться над рогом.

— Зачем вы пришли? — поинтересовался Литарис.

— Я хотела увидеть маленьких чейнджлингов, — ответила Твайлайт. — Выглядят они красивее старых.

Кризалис фыркнула.

— Ладно, у нас ещё полным-полно дел, — напомнил Торакс, рассудив, что будет лучше пока мирно разойтись. — Может быть, заглянем попозже.

— Отлично, — улыбнулся Литарис. — Теперь я могу спокойно продолжить свои исследования.

— С тебя тоже хватит, — заявила Кризалис. — Они устали и сейчас будут спать.

— Сейчас только обед!

— А ты думаешь, они всю ночь спокойно спят? — горько усмехнулась она. — Завтра придёшь.

— Опять завтра? Сколько можно? Мне важно изучить их именно на раннем этапе развития.

— Через полгода будет тебе много новых личинок, и ты сможешь снова биться головой об стенку.

Кризалис ехидно улыбнулась. Литарис обречённо вздохнул, покачал головой и начал собирать письменные принадлежности в сумку.

— Подожди. Кто-то ещё собирается откладывать яйца? — нахмурился Торакс. — Кто?

Кризалис хмуро взглянула на Твайлайт.

— Вечером поговорим, — произнесла она серьёзно. — Это не минутный разговор, а принцесса прилетала по делу.

— Почему я узнаю об этом только сейчас?

— Ты один из первых.

— Кто мать?

— Наберись терпения.

Торакс раздражённо вздохнул. Литарис тем временем водрузил сумку на спину и побрёл к выходу, напоследок сказав:

 — Не опаздывай на ужин, сегодня Хвирикс балует.

— Сходи к Флоус и напомни, что она обещала не задерживаться, — попросила Кризалис. — Или пусть пригонит Гринтикса.

— Займёмся договором, — предложила принцесса серьёзным с толикой хмурости голосом и вышла из комнаты.

Торакс осуждающе посмотрел на Кризалис, но бывшая королева лишь едва уловимо хмыкнула. Маленькие чейнджлинги тем временем опустили ей в гриву и начали кувыркаться в ней, словно в высокой траве.

— Аккуратнее, — поморщилась Кризалис и принялась осторожно доставать личинки одну за другой. — Хватит с вас.

Торакс покачал головой и поспешил за Твайлайт.

— Прибавилось работы? — поинтересовалась Твайлайт, когда они оказались в коридоре одни.

— Головной боли. С личинками потом нянчится Кризалис, если мать не захочет заниматься ими сама, — тяжело вздохнул Торакс. — Прошу прощения за Кризалис.

— Я ожидала худшего, — призналась принцесса и неохотно добавила: — Возможно, она неплохо справляется со своими обязанностями.

— Опыт как-никак.

— Но мне не нравится, что она осталась в старом облике. — Торакс уже было открыл рот, но Твайлайт сразу добавила: — Понимаю, главное — какой ты внутри, а не снаружи… Но ты не пытался её переубедить? Мне кажется, Литарис выбрал такой облик только из-за неё.

— Пытался много раз, но слышу одно и то же: она перевоплотится только в том случае, если старые чейнджлинги останутся в прошлом.

— И как это понимать?

— Честно говоря, я и сам не понимаю, — признался Торакс, — а большего она не рассказывает.

Почти всю дорогу до тронного зала они прошли в тишине. Правитель улья пытался вычислить новую будущую мать, а принцесса разглядывала коридоры и мелькающие на фоне залы.

— А где все чейнджлинги? — поинтересовалась она. — Обед давно закончился, но улей словно опустел. Я только слышу их голоса, но самих почти не вижу.

— Сейчас только полдень — все работают. А здесь ещё вчера навели порядок.

— Но ведь не может работать каждый чейнджлинг.

— Некоторые учатся.

— Целый день?

— Иногда занятия до обеда, а потом ученики расходятся помогать остальным, бывают уроки весь день, и тогда они отдыхают со всеми вечером, — ответил Торакс. — Понимаю, в Эквестрии распорядок дня некоторых пони отличается. На то мы и чейнджлинги.

— Мне казалось, в улье многое изменилось после преображения чейнджлингов и ухода Кризалис.

— У чейнджлингов появилось намного больше свободного времени, которым они могут распоряжаться, как им вздумается. К тому же для некоторых их хобби превратились в работу, — не без гордости напомнил правитель роя. — Мы пришли.

В большом зале не было ни души, хотя ещё утром здесь кипела работа. Торакс провёл Твайлайт к большому каменному столу и усадил на сложенные листья драконьего папоротника. Всё необходимое для заключения договора — стопки чистых листов и письменные принадлежности — уже стояло на своих местах.

— Что это такое? — поинтересовалась Твайлайт, указав на висящий над входом большой прямоугольный сгусток полупрозрачной слизи.

— Свод правил и законов роя, недавно принятый и одобренный советом, — пояснил Торакс. — Кое-что мы перенесли из негласных правил, часть старых законов переработали и добавили новые. Можешь взглянуть.

Принцесса благодарно кивнула и подлетела к своду. Правитель роя подошёл к ней, чтобы оперативно пояснить любой момент. Она с сосредоточенным видом долго пристально рассматривала замурованное под слоем слизи.

— У тебя нет вопросов? — удивился Торакс, когда Твайлайт молча опустилась.

— Ваши правила просты и понятны, хотя некоторые лично мне кажутся странными, но если чейнджлингов они полностью устраивают, то я рада… — ответила принцесса задумчиво. — Займёмся договором?

— Разумеется.

Правитель роя окинул взглядом собравшихся за ужином. Тарелки давно опустели, однако никто не спешил расходиться, ожидая оглашения заключённого договора дружбе и сотрудничестве между Эквестрией и ульем. Наконец Торакс встал, показательно откашлялся и серьёзным, громким голосом принялся зачитывать документ:

— Данный договор, заключаемый Эквестрией и Ульем, основывается на взаимном доверии, уважении и дружбе между пони и чейнджлингами.

Первое. Эквестрия и Улей признают суверенность друг друга, территориальную целостность и невозможность проявления агрессии в любом её виде.

Второе. Эквестрия и Улей признают и уважают законы и права чейнджлингов и пони соответственно и обязуются неуклонно их соблюдать при нахождении на дружественной территории.

Третье. Эквестрия обязуется не вмешиваться во внутренние и внешние дела Улья до тех пор, пока чейнджлинги не начнут первыми проявлять агрессию по отношению к пони или иному другому народу, находящимся в дружественных отношениях с Эквестрией. Улей обязуется не вмешиваться во внутренние и внешние дела Эквестрии до тех пор, пока пони не начнут первыми проявлять агрессию по отношению к пони или иному другому народу, находящимся в дружественных отношениях с Ульем.

Четвёртое. Эквестрия и Улей обязуются помогать друг другу в конфликтах, в которых третья сторона проявляет агрессивные действия по отношению к любой из дружеских сторон.

Пятое. Эквестрия и Улей обязуются предоставить право беспрепятственного нахождения пони и чейнджлингов на дружественных территориях, за исключением нарушения законов и правил неким пони или чейнджлингом территории, на которой он находится или пытается попасть.

Шестое. Эквестрия и Улей понимают необходимость дальнейшего сотрудничества и не должны препятствовать торговым отношениям между пони и чейнджлингам, за исключением случаев, когда эти отношения нарушают правила и законы одной из сторон.

Седьмое. Эквестрия и Улей осознают значимость культурного обмена между пони и чейнджлингами и соглашаются помогать представителям дружественной расы в культурном обмене.

Восьмое. Доверенные представители от Эквестрии и Улья обязуются встречаться не реже двух раз в год для дальнейшего развития двухсторонних дружественных отношений поочередно на территории Эквестрии и Улья соответственно, за исключением случаев, когда по признанным обеими сторонами весомыми причинам данные встречи невозможны.

Девятое. Все оговоренные в данном договоре пункты сохраняют полную силу до расторжения договора или заключения отдельных соглашений между обеими сторонами, которые полностью или частично противоречат, изменяют или дополняют данные пункты.

Торакс отложил документ в сторону, перевёл дыхание и добавил:

— Завтра вы сможете найти его рядом с нашим сводом законов и ознакомиться. Его одобрили все члены совета, но если у кого-то есть какие-то конкретные претензии, то, пожалуйста, я готов их выслушать.

В зале стояла тишина.

— Если вопросов нет, то больше не смею никого задерживать, — объявил правитель улья и присел, развернувшись к Твайлайт. — Ещё не передумала улетать?

— Я бы с удовольствием осталась, но принцесса Селестия ждёт меня сегодня, — ответила она. — Надеюсь, когда-нибудь я прилечу сюда как гостья и побуду подольше.

— Раз так, то позволь тебя проводить.

— Конечно.

Они прошли по полупустынным коридорам, и вскоре вышли на улицу. Пасть острозубых гор на горизонте почти проглотила золотой диск солнца.

— Ты точно уверена, что не хочешь остаться? — поинтересовался Торакс, поймал на себе наиграно осуждающий взгляд Твайлайт и виновато улыбнулся. — Счастливого пути!

— Спасибо. До встречи.

Принцесса полетела вперёд. Торакс проводил её взглядом, пока она не исчезла в фиолетовой вспышке. Солнце опустилось за горизонтом, и мир резко поглотил мрак. Однако сразу же из-за гор поднялся белоснежный диск луны и занял место среди загорающихся на небосводе льдистых звёзд.

Торакс вдохнул полной грудью чистый ночной воздух, сладко улыбнулся и пошёл домой.