{"_entity": "story", "all_chapters_count": 1, "approved": true, "characters": [4, 6, 7, 42, 47, 66], "date": "2019-03-28T17:15:24.900927Z", "draft": false, "finished": true, "first_published_at": "2019-03-28T17:15:24.900927Z", "freezed": false, "id": 14467, "notes": "Редактор: Randy1974", "original": false, "original_author": "Tigerhorse", "original_title": "Fiddlesticks!", "original_url": "https://www.fimfiction.net/story/127741/fiddlesticks", "pinned": false, "published_chapters_count": 1, "rating": 3, "summary": "\n\nУ Октавии есть то, о чем она не хотела бы рассказать за пределами Понивилля. В самом же Понивилле... ну все было хорошо, пока она не заметила Винил Скрэтч. Что она тут делает?\n\nНе паникуй Октавия! Не сходи с ума, не сходи с ума... Ай, ладно...", "title": "Фиддлстикс!", "updated": "2019-04-07T13:23:44.614354Z", "views": 166, "vote_extra": "{\"average\": 4.641026, \"stddev\": 0.946984}", "vote_total": 39, "vote_value": 45795, "words": 12339} {"_entity": "storytag", "created_at": "2019-03-28T16:26:21.013414Z", "id": 46200, "story": 14467, "tag": 7} {"_entity": "storytag", "created_at": "2019-03-28T16:26:21.089580Z", "id": 46201, "story": 14467, "tag": 3} {"_entity": "storytag", "created_at": "2019-03-28T16:26:21.094587Z", "id": 46202, "story": 14467, "tag": 12} {"_entity": "storycontributor", "id": 8049, "is_author": true, "is_editor": true, "story": 14467, "user": 19407, "visible": true} {"_entity": "chapter", "date": "2019-03-28T17:15:24.900927Z", "draft": false, "first_published_at": "2019-03-28T17:15:24.900927Z", "id": 25040, "notes": "", "order": 1, "story": 14467, "story_published": true, "text": "Приглашение выглядело следующим образом:\n\n
Дорогая Октавия, я помню, что уже благодарила тебя раньше, но ты и правда спасла нас, когда подменила музыканта на прошлой Ночи Кошмаров. Ты знаешь, тебе даже не обязательно было делать себе костюм, ты и так всех впечатлила тем, насколько для нас выложилась. Твоя музыка тоже всем очень понравилась. Скоро у нас намечен слет семьи Эпплов, и это будет что-то с чем-то. Я знаю, что формально ты не Эппл, но мы всё равно считаем тебя почти родственницей, особенно с учетом тех летних каникул, что ты проводила у нас. Поэтому я решила, что стоит пригласить и тебя. Можешь прихватить с собой свою скрипку (если захочешь, конечно же). Мы будем рады, если ты что-нибудь нам сыграешь.\n\nЭпплджек.\n\n...И вот теперь Октавия обнаружила, что сидит, пригнувшись, перед витриной магазинчика “Понивильская Бакалея и Галантерея” и украдкой выглядывает наружу. Легкий налет пыли на стекле совсем не мешал рассматривать пони, прогуливающуюся по противоположной стороне улицы. Сердце земнопони бешено колотилось в панике, а кровь набатом отдавалась в ушах.\n\nЭппл Блум с любопытством посмотрела на нее.\n\n— Эм-м-м, продавец отмерил для нас веревку и собрал все продукты. Думаю, у нас уже есть все, за чем нас послала Эпплджек, мисс Октавия.\n\nЗемнопони резко повернула голову и испуганно уставилась на кобылку.\n\n— Тс-с-с-с! — прошипела музыкантша. Она пригнулась еще ниже, спрятавшись под подоконником и незаметно ткнула копытом в сторону улицы. — Что она здесь делает?\n\nЭппл Блум встала передними копытцами на подоконник и выглянула в окно:\n\n— Кто? Мисс Чирайли? Вы знаете мою учительницу?\n\n— Кого? Нет! Другую! Белую Дьяволицу!\n\n— Белую кого? Там стоит белая пони в больших солнечных очках. Вы о ней говорите, мисс Октавия?\n\n— Тише! Ложись! И не произноси мое имя!\n\nЭппл Блум упала на пол и закатила глаза:\n\n— Не думаю, что она нас слышит, мы же здесь, в бакалейной лавке, а она на другой стороне улицы.\n\n— Нет, нет, нет, нет, ты не понимаешь, — Октавия быстро замотала головой, — вот тогда-то она и опаснее всего! Когда ты думаешь, что в безопасности!\n\nПодошла вторая из двух подопечных Октавии.\n\n— Чей-то случилось? Вы выглядите взволнованной.\n\n— По-моему, она боится ту белую пони в солнечных очках, Бэбс, — объяснила Эппл Блум.\n\nМаленькая темно-рыжая кобылка подняла бровь и посмотрела на Октавию:\n\n— У вас с ней проблемы? Хотите, я пойду и скажу, чтобы она отвалила?\n\n— Нет! — взвизгнула Октавия.\n\nБэбс подошла к окну и тоже выглянула наружу, так же упершись копытами в подоконник:\n\n— Миз Октавия, вы же говорили, что тоже родились в Мэйнхэттене? Вы должны уметь постоять за себя. А то вы прямо нашу репутацию рушите...\n\nГубы Октавии раздраженно дернулись.\n\n— Да, Мэйнхэттен, но не Бронкс же! — проворчала она.\n\nНо Бэбс ее не слышала. Ее нос расплющился о прохладное стекло, копытца были прижаты рядом, а глаза могли поспорить размером с чайными блюдцами.\n\n— Ох тыж, божечки! — прошептала она. — Это же DJ PON3! Она потрясающая!\n\n
ТОЛЬКО ОДНА НОЧЬ!\n\"DJ PON3\"\nСпециальный благотворительный концерт!\nПомогите нам отремонтировать нашу Ратушу!
\n\nХа! Так вот в чем дело. Октавия даже слегка возгордилась своей соседкой. Она была более чем уверена, что у Винил нет никаких контактов в Понивилле, но тем не менее она дает здесь благотворительные концерты.\n\nОктавия, как и кобылки, предъявила свой билет и позволила втащить себя внутрь. Шоу было в самом разгаре, музыка гремела, и земнопони чувствовала, как эхо резонирует в ее груди, подталкивая ее к танцполу. Лучи, исходящие от зачарованных хрустальных шаров, кружили по залу, освещая все постоянно меняющимися цветами. Пони танцевали, плотная толпа толкалась и подпрыгивала под музыку. Винил выделывала коленца за своими вертушками, щелкая переключателями магического оборудовании, чтобы добавлять эффекты, и меняя пластинки, когда чувствовала смену настроения аудитории. Время от времени, она оставляла музыку играть саму по себе, спускалась со своей скромной сцены и танцевала с пони, подогревая толпу.\n\nОктавия натянула шляпу пониже на уши. Она не собиралась подходить достаточно близко, чтобы Винил узнала ее, но небольшая дополнительная предосторожность не повредит.\n\nЗемнопони полагала, что Эппл Блум никогда раньше не бывала на подобных шоу, но насчет Бэбс такой уверенности не было. Если судить по одинаково широко распахнутым глазам, подобное было впервые для них обоих.\n\n— Метконосцы — танцоры? — спросила Бэбс.\n\n— Не-е-е, это мы уже пробовали, — ответила Эппл Блум. — Давай просто потанцуем!\n\nБэбс улыбнулась в ответ, и они вдвоем отправились на танцпол. Октавия не смогла сдержать улыбки. Музыка притягивала и ее тоже — музыка Винил всегда притягивала. Она позволила себе направиться к другим пони и сначала просто шла, но затем поймала ритм и начала притопывать копытами по полу в такт музыке. С каждым шагом Октавия все глубже погружалась в музыку, и к тому времени, когда присоединилась к толпе танцующих пони, уже кружилась и раскачивалась, словно была рождена именно для этого. Эппл Блум и Бэбс уставились на нее широко раскрытыми глазами, а затем одобрительно присвистнули, но Октавия их едва услышала. Музыка кружила вокруг, земнопони словно была инструментом, придававшим звукам дополнительную экспрессию. Все заботы, терзавшие ее весь день, исчезли, остались только текущее мгновение, поток звуков, пронизывающий ее тело, и вера в музыку, которая несла ее шаг за шагом.\n\nПочему Винил всегда выводит ее из себя? Не то чтобы ей не нравилась ее компания — с этой единорожкой было действительно весело. Но в то же время она была бурей, которая проносится через всю жизнь и швыряет тебя во все стороны. Возможно, так оно и было. Октавия никогда не чувствовала, что контролирует Винил, потому что та была своевольной, дикой и непредсказуемой. А Октавия больше всего на свете любила знать, что планируется, где что происходит и когда.\n\nЗа исключением тех случаев, когда она играла на скрипке и отрывалась, исполняя соло.\n\nИ кроме тех случаев, когда танцевала.\n\nПоследнее Винил уже видела. Разве это не нормально для Октавии — скрывать первое? Последняя частичка себя, которая принадлежит только ей?\n\nОна зарычала на себя. Танцпол был не тем местом, где можно предаваться глубоким философским размышлениям о природе их отношений. Танцпол был для танцев! С этими мыслями она развернулась...\n\nИ чуть не уперлась носом в мордочку ухмыляющейся Винил Скрэтч.\n\nКаким-то образом вместо того, чтобы, как она ранее собиралась, держаться как можно дальше от Винил, Октавия позволила танцу невольно унести ее к той самой пони, внимания которой следовало избегать. Мурашки табуном пробежали по ее спине.\n\n— Фиддлстикс! — выругалась она, как раз когда белая единорожка спросила:\n\n— Так как тебя зовут?\n\nВинил усмехнулась, упершись копытом в оборудование, на котором стояли ее вертушки.\n\n— Фиддлстикс, да? — даже не глядя, она щелкнула тумблером, и музыка превратилась в приглушенные подводные пульсации.\n\n— Мне понравилось, как ты танцуешь, — добавила она.\n\nОктавия глупо ухмыльнулась, на мордочке отразилась паника. Что она должна была ответить? Краем глаза она заметила Эппл Блум и Бэбс, пытающихся как-то безумно, наполовину танцуя, наполовину плывя, следовать мелодии.\n\n“Заметьте меня,” — подумала Октавия. — “Спасите меня!”\n\nВ телепатию она не верила, но в текущей ситуации была согласна пойти на уступки.\n\nВинил медленно вращала регулятор, возвращая тембр музыки к норме, все глядя на Октавию.\n\n— Эй, Фиддлстикс, а ты ни на каком инструменте не играешь?\n\nОктавия продолжала безучастно улыбаться.\n\n“Не паникуй. Помни о своей новой личности!” — она изобразила, как играет на скрипке, не желая открывать рот, чтобы единорожка не узнала ее голос.\n\nВинил радостно хлопнула копытами:\n\n— О, да! Я всегда узнаю музыканта! Эй, погоди-ка, так ты значит тот таинственный скрипач-виртуоз, о котором говорили кобылки?\n\nОктавия смотрела на нее буквально парализованная.\n\n“Эппл Блум! Бэбс! Помогите мне!”\n\nДве кобылки продолжали танцевать, ничего не замечая, но затем, словно пораженная силой мысли Октавии — или, скорее, по чистой случайности — Бэбс подняла голову и заметила ее с Винил. Она толкнула кузину в плечо и указала в сторону Октавии.\n\n“Да! Да! Да!” — пронеслось у той в голове. — “Вытащи меня отсюда!”\n\nДве кобылки приблизились, широко распахнув глаза, но, вместо того, чтобы броситься и спасти Октавию, сели и стали наблюдать.\n\nЗемнопони с трудом подавила желание закричать. Неужели они думают, что это все просто развлечение? У нее тут серьезные неприятности!\n\nНо Винила ее молчаливость не смутила.\n\n— Эй! Эй, Фиддлстикс! — крикнула она, заглушая музыку. — А у тебя случаем нет родственников в Кантерлоте?\n\nОктавия сглотнула. Единорожка определенно что-то заподозрила.\n\n“Не паникуй,” — снова сказала она себе. “Разве ты не под маскировкой? Разве ты не эта деревенщина, прости Селестия... Фиддлстикс?”\n\nЗемнопони глубоко вздохнула, постаравшись, чтобы ее голос звучал ниже чем обычно и сказала:\n\n— Та, не-е-е... Кака-така родня в ентом Кон-тер-лу... Неа, нету.\n\nВинил испытующе посмотрела на нее. Октавия отвела взгляд и взглянула на сидящих в стороне кобылок. Эппл Блум смотрела на нее с яростным негодованием, а Бэбс либо изо всех сил старалась сдержать приступ хихиканья, либо у нее случился припадок. Октавия подумала, не перестаралась ли она с акцентом.\n\nВинил снова усмехнулась.\n\n— Ты уверена, что у тебя нет какой-нибудь давно потерянной сестры? Клянусь, моя подруга в Кантерлоте очень на тебя похожа.\n\nЕдинорожка наклонилась к Октавии, подняв копыто ко рту, чтобы заговорщически добавить:\n\n— Иногда она такая снобка.\n\nВинил снова отодвинулась и стала манипулировать звуковой панелью, снижая громкость, одновременно удерживая напряжение музыки, добавляя в нее плотный, энергичный ритм ударных.\n\n— Но она классная. И, кстати, тоже музыкантша. Играет в кантерлотской королевской филармонии. Виолончель.\n\n— Бас, — машинально поправила Октавия. Потом она замерла, осознав, что натворила. С тем же успехом она могла бы вообще не утруждаться с маскировкой. Винил всегда называла ее инструмент виолончелью, и она всегда ее поправляла. И вот сейчас, как последняя дура, она сделала это опять.\n\nОна почувствовала, что истерика клокочет у нее в горле, готовая вырваться каскадом безумного смеха, когда все ее козни рассыпались в прах. Все разрушено одним словом. Тремя буквами. Всего тремя. Винил смотрела на нее, нахмурив брови.\n\nИ тут Октавию посетило последнее, отчаянное вдохновение. Она махнула копытом в воздухе и закричала:\n\n— БАС УБЕРИ!!!\n\nВинил удивленно уставилась на нее.\n\nВинил усмехнулась.\n\nВинил убрала бас.\n\nБаттеркоат как-то встретил Найтмэр на дороге,\n\n
\nПони вылезла из тени, напугав его до дрожи,
\n“Ужин сам навстречу чешет, прямо счастье на пороге,
\nХудоват, конечно, старец, но меня насытить сможешь”.
Но, Баттеркоат, обедом ночным, становиться совсем не желал,\n\n
\n“Постойте-постойте, не ешьте - на вкус я отвратен, клянусь!
\nВам лучше откушать соломки, иль скромную миску овса
\nЧтоб быть вам красивой и статной, как злой насекомый - оса!“
Глумится ночная кобыла: “Забавно - обед говорит!\n\nОктавия играла свою партию, плавно сливаясь с остальной группой. Это было пьянящее чувство. Группа была достаточно мала, чтобы ее скрипка не казалась потерянной, как в оркестре — на самом деле, именно ее скрипка была неотъемлемой частью мелодии, так как Джонатан играл только маленький контрапункт в промежутках между стихами, оставляя Октавию единственной скрипкой большую часть времени. Это немного пугало, но она прекрасно знала мелодию и была сосредоточена, а сама музыка обладала той энергией, что давала уверенность, позволяющую безошибочно следовать нотам. И хотя мысль об этом вызывала у нее тревогу, до ее соло было еще достаточно далеко, еще целая куча строф. Так что сейчас можно было расслабится.\n\n
\nНе бойся, ни пони, ни сласти фигуре моей не страшны!
\nЗабота твоя мне приятна, ты видимо милый старик,
\nНо вот уж какая накладка: голодная я, извини.”
\"Постойте, Найтмэр, погодите\" - воскликнул дрожащий скрипач\n\n
\n\"Ведь пони всегда получали шанс скрыться от вашей от тьмы!\"
\n\"Я право, не помню такого\" - задумчиво молвит Найтмэр
\n\"Но ладно, послушаем, что же придумал ты там например...\"
Баттеркоат улыбнулся и сразу отхлынула дрожь:\n\n
\n\"Похоже, Найтмэр, что веселья нет у тебя ни на грош,
\nСыграю тебе я куплеты, заставлю хихикать и ржать.
\nЯ верю, что ты не такая, что может лишь пони пугать\"
Найтмэр лишь взирает с презрением, не веря в такое пари:\n\nТеперь музыка перешла от зловещих восходящих аккордов предыдущих строф к дерзкой джиге припева. Звук пронесся сквозь Октавию, и она усмехнулась, когда вся группа, словно один пони, совершила этот переход без малейших усилий.\n\n
\n\"Условия твои смехотворны, победа моя - не хитри,
\nИ кости твои, без сомнения, уж я скоро буду глодать!\"
\nНо Баттеркоат лишь скрипку взял и принялся играть.
О да, Найтмэр, женись на мне!\n\n
\nКакими милыми пони мы будем,
\nЯ браню тебя, ты бранишь меня,
\nСамая милая пара на свете!
Дочурок восемь или девять тут же заведешь\n\n
\nВсе в мать красивы, но на язык остры как медный нож!
\nВыпнут они нас из дому, отправив стенать на мороз.
\nПридется идти в Вечнодикий, ну как удержаться от слез?
Построим себе мы шалашик,\n\n
\nКрапива на стены пойдет,
\nТебе наверно стоило травы изучать,
\nНо коли их не знаешь, у стенки будешь спать!
О да, Найтмер, женись на мне!\n\n
\nПоселимся мы в Вечнодиком!
\nЯ цапну тебя, ты шоркнешь меня,
\nСамая милая пара на свете!
Нахмурилась Найтмэр в ответ, не нравилась ей песня,\n\nЖивот Октавии скрутило от беспокойства. Ее соло приближалось, и хотя она не должна была так бояться его испортить, ей достаточно было взглянуть на кучу мордочек публики (“не смотри на публику”, — совет Джонатана с их последней репетиции всплыл в сознании), чтобы почувствовать давление момента, надвигающегося на нее.\n\nДжонатан также сказал, чтобы она не стеснялась и брала второй припев тоже, если уж соло будет просто рваться наружу (что, очевидно, хорошо). Как будто она хотела чего-то, кроме как пережить это и оставить все позади.\n\nНет. Играй. Не думай ни о чем, кроме нот.\n\n
\nБезмерно нагл музыкант и дерзок без сомнения.
\nЗа то копытом приласкать - тогда он будет знать,
\nНо Баттеркоат шустрым был и продолжал играть.
О да, Найтмэр, женись на мне!\n\n
\nКакими милыми пони мы будем,
\nЯ пну тебя, ты укусишь меня,
\nСамая милая пара на свете!
Сынков заведем себе пачку - дюжину иль даже двенадцать\n\n
\nКопыта как камни, могучи безмерно, самые лучшие дети!
\nНам переспорить их не суждено -
\nЗатопчут, как только возмемся!
Тогда мы сбежим от родительских бед,\n\n
\nВ крови, синяках и смущении.
\nНачнем проклинать современных детей
\nИ спорить, кто так воспитал их.
О да, Найтмер, женись на мне!\n\n
\nПедагогику тоже изучим!
\nЯ укушу тебя, ты пнешь меня,
\nСамая милая пара на свете!
Найтмэр поразилась тупизне жеребца, и быстро ответила так:\n\nИ это был сигнал Октавии. Ее момент славы, чтобы сиять, быть в центре внимания, чтобы формировать мелодию, в то время как остальная часть группы будет ей подыгрывать. Не было времени пугаться, хотя кобылка чувствовала себя немного неуверенно из-за кипящего в крови адреналина. Она провела смычком по струнам, и зазвучали ноты — не совсем те, что она хотела, но это было лишь начало. Она продолжала играть, то меняя то, с чего начинала, то повторяя снова, а потом снова изменяя (“если ты сыграла что-то дважды, то в третий раз нужно играть по-другому”, — сказал ей Джонатан), позволяя первой ноте отстать на пол-такта, а потом играя несколько других нот и посылая аккорд вверх в конце. Песня сменила октаву, но нота, которую она играла, все еще была в порядке и в новой октаве, поэтому Октавия продолжала тянуть ее. То, как музыка менялась вокруг постоянной ноты, придавало звуку энергию, и Октавия поймала себя на том, что импровизируя, отваживается на все больший риск. Она сосредоточилась на музыке, возможно, сильнее, чем когда-либо в жизни.\n\nИ она веселилась, как никогда раньше.\n\nА потом она сфальшивила.\n\nНестройный звук слетел с ее скрипки, ударив по уху музыкальной неправильностью, отчего по всему телу пробежала дрожь ужаса. Как это произошло? Неужели копыто соскользнуло с грифа? На мгновение она запнулась, звук скрипки неуверенно затих, но затем Октавия храбро продолжала играть. Возможно, это осталось незамеченным, одна-единственная фальшивая нота среди множества других... но нет, если это так сильно задело ее, то не было никаких шансов, что это прошло мимо зрителей.\n\n“Если сыграешь не ту ноту — сыграй ее снова”. Безумный совет Джонатана эхом громыхнул в ее голове. Конечно, он пошутил... но с другой стороны, разве он когда-нибудь шутил о музыке? Он постоянно дурачился, но никогда не вводил ее в заблуждение.\n\nЧувствуя в равных долях страх и истерику, она сыграла синкопированный аккорд вокруг ошибки, а затем совершенно сознательно сыграла не ту ноту снова.\n\nЭто все еще было ужасно. Джонатан издевался над ней! Она посмотрела в его сторону с обвинением во взгляде, но он не смеялся, не издевался, а смотрел на нее с одобрением. Он кивнул, подгоняя ее.\n\nИ... пока нота эхом звучала в ее ушах, она поняла, что на этот раз диссонанс кажется... неопределенным. Очевидно, одна фальшивая нота была ошибкой. Но две? Одна и та же нота, дважды? Это заставляло задуматься. Возможно, ошибался не музыкант, а слушатель?\n\nС ощущением, будто она шагнула с обрыва, она обернула мелодию, которую играла, вокруг фальшивой ноты и сыграла ее еще дважды подряд.\n\nВ одно мгновение все изменилось. Нота не была неправильной, она была дерзкой! Как уместно в песне о дерзком скрипаче, поющем дерзкую песню Найтмер Мун! Нота дразнила слушателей, сбивая с толку их ожидания, заставляя прислушиваться снова и снова. Она зудела и требовала, чтобы ее превратили в надлежащую, находящуюся лишь в полушаге от нее, но Октавия продолжала играть вокруг этой ноты, затягивая слушателей в петлю возрастающего напряжения. Кобылка рассмеялась, почувствовав, как по телу разливается тепло. Внезапно она перестала бояться. Внезапно найти следующую ноту для импровизации оказалось не отчаянным прыжком с рассыпающейся опоры на опору, а уверенным танцем балерины по сцене. Даже когда соло приблизилось к финальным тактам, она поняла, что она с ним делает, с формой и духом.\n\nОктавия с вызовом посмотрела на Джонатана: “Я беру еще один припев!”\n\nДжонатан посмотрел на нее, дерзко ухмыляясь: “Ты, как никогда, права!”\n\nОктавия играла так, как не играла никогда раньше — нет, она и представить себе не могла, что сможет так играть. Ноты словно искрились на ее струнах, аккорды и контрапункты следовали друг за другом, выстраивая ее соло в одно завершенное целое. Октавия была полна энергии, музыка текла сквозь нее и даже сложно было понять, играет ли она музыку или это музыка использует ее, чтобы звучать. Мелодия великолепно сливалась с инструментами остальной группы, их ритмы и аккорды сливались с ее собственными нотами. Они обеспечивали им поддержку и отвечали на ее аккорды со сверхъестественной точностью.\n\nЭто продолжалось бесконечное мгновение восторга. Это продолжалось шестнадцать тактов. И когда, наконец, песня подошла к концу, она без сожаления собрала всю свою импровизацию в воодушевляющий финал, который с непреодолимой силой запустил оставшуюся часть песни.\n\nГлаза Джонатана сверкали, и он так широко улыбался, что едва мог произносить слова. Октавия смутно сознавала, что толпа одобрительно ревет, но она все еще была настолько погружена в экстаз музыки, что ничего этого не замечала. Ее копыта отплясывали по сцене, когда она играла свою часть, высекая ноты словно драгоценные камни, пока Джонатан пел.\n\n
\n“Во-первых двенадцать есть дюжина, запомни же старый дурак!
\nА если кобылу хотишь охмурить, то думай, что треплешь ты ей!
\nОдин жеребенок, ну может быть три, вот сколько должно быть детей!”
О да, Найтмер, женись на мне!\n\n
\nКакими милыми пони мы будем,
\nЯ шиплю на тебя, ты глумишься над мной,
\nСамая милая пара на свете!
И месяц медовый отпляшем\n\n
\nНа той стороне мы луны
\nКлянусь не орать слишком громко
\nКогда мы там будем одни.
С семьей я тебя познакомлю,\n\n
\nИ буду счасливым безмерно,
\nКоль ты их не станешь пугать
\n(кроме старшей сестрицы - ох и вредная же кобыла)
О да, Найтмер, женись на мне!\n\n
\nБлагословение на нас обоих,
\nЯ глумлюсь над тобой, ты шипишь на меня,
\nСамая милая пара на свете!
У Найтмер аж сперло дыхание в груди\n\n
\nОт бредней, что пел жеребец.
\nВнезапно раздался чей-то смешок, а позже и вовсе смех.
\nКто это был? Неужели она? Тут нет никого кроме них!
Баттеркоат совсем запыхался и скрипка замолкла в ночи\n\n
\nНайтмер же сидела надувшись, как сыч на холодной печи.
\nНо вот она тяжко вздохнула и сделала царский поклон:
\n“Похоже твоими костями сегодня хрустеть не резон”
“Должна согласиться с тобою - не весело было совсем.\n\n
\nСпасибо. Беги пока можешь - теперь уж тебя я не съем”
\nВнезапно Найтмер наклонилась и начала в ухо шептать:
\n“Ну если конечно не хочешь ты мужем моим все же стать”
О да, Найтмэр, женись на мне!\n\n...И с последним маленьким перебором музыка закончилась. Октавия стояла на сцене, застыв, когда затихло эхо, и впервые осознала, что тяжело дышит и капли пота блестят на ее мордочке и шее.\n\nТолпа взорвалась. Пони вскочили и зааплодировали. Сам Джонатан не удержался от громкого “Юху!”. Октавия воспринимала это немного отрешенно. Это было весело — нет, это было поразительно, с ее точки зрения, — но все равно это была просто хорошая песня, хорошо исполненная. Хотя она все еще была раскрасневшейся от энергии выступления, она сделала шаг назад, нервная улыбка расползлась по ее губам.\n\nДжонатан сделал ей знак копытом, и толпа вновь разразилась радостными криками.\n\n— Вы можете в это поверить, — произнес он, на этот раз запинаясь. — Новый талант... рождается на наших глазах!\n\nОн снова махнул ей копытом.\n\n— Октавия!\n\nОна поклонилась, и толпа зааплодировала еще громче. Это было какое-то безумие. Она повернулась к Джонатану и крикнула, стараясь перекричать шум:\n\n— Ваши зрители всегда такие?\n\nЕго глаза заблестели, а улыбка стала еще шире. Он покачал головой.\n\n— Твой бок, твой бок! — крикнул он в ответ, указывая на нее. На мгновение Октавии показалось, что он пытается сказать ей, что что-то случилось, ведро с краской на нее плеснуло или что-то в этом роде. Она повернула голову, чтобы посмотреть.\n\nНа ее бедре, все еще практически сияя свежестью, красовался скрипичный ключ.\n\nПозже Джонатан настаивал, что ее восторженный крик был достаточно громким, чтобы заглушить тысячу зрителей. Кроме того, она вертелась, пытаясь получше разглядеть его, как собака, гоняющаяся за собственным хвостом. Она не верила ему, но все равно было что-то приятное в его добродушных поддразниваниях.\n\n
\nКакими милыми пони мы будем,
\nЯ браню тебя, ты бранишь меня,
\nСамая милая пара!\n\nСамая милая пара...\n\nСамая милая пара, \n\nкоторую вы имели несчастье видеть!