Дом — это для слабаков

Спокойной ночи, Айрин

Никто проснулся оттого, что Скуталу, спотыкаясь, вошла в переулок с бутылкой яблочного сидра в копытце.

– Эй, красав... ИК, – начала пегаска, – ...чик, ты выглядишь как тот, с кем я... буду просыпаться каждый фигов день!

– Привет, дитя, – ответил жеребец. – Ты выглядишь как полное дерьмо.

– Где?

Никто наблюдал, как Скуталу пыталась осмотреть себя.

– Что где? – спросил жеребец.

– Где оно?

– Полное дерьмо?

– Д... ИК! Да.

Никто махнул копытом в целом в направлении пегаски.

Скуталу принялась поливать себя сидром.

– Смыла? – пегаска покачнулась.

– Нет.

Скуталу упала на бок, и начала кататься по луже, после чего встала, вся в грязи и остатках алкоголя.

– А теперь?

– Да, – Никто кивнул. – Самое то.

– Так кем же ты хочешь стать, когда вырастешь? – Скуталу плюхнулась на жеребца сверху.

– Я уже вырос.

– Тогда почему ты никем не стал?

Никто не ответил.

– Ты как... – пегаска замолчала, стараясь не блевануть. – Ты похож на тех волшебных кобылок из нипоньских комиксов. Только ты жеребец, и не волшебный, и мерзкий.

– И не поспоришь.

– Ты появляешься из ниоткуда, и внезапно мы становимся лучшими друзьями! – Скуталу подбросила свою бутылку в воздух. – Ты не работаешь, тебя никто не ищет, ты просто появился из ниоткуда и расцветил мою скучную жизнь.

– Где ты взяла алкоголь?

– Это как... ты можешь делать все, что захочешь, и никто тебя не остановит, – продолжила пегаска, – никто о тебе не заботится, не разговаривает с тобой, не шутит с тобой... Эй! Так вот почему тебя зовут Вообще Никто? Потому что ты вообще никто?

– Именно.

– Кем ты хочешь стать, когда вырастешь?

Жеребец вздохнул.

– Я не знаю, Скуталу. Я всегда хотел исследовать, открывать что-то новое, вроде пони, про которых пишут в книгах по истории, но я потерял шанс заняться этим давным-давно.

– М-м-м, – пегаска втиснулась в его копыта.

– Теперь я делаю именно то, чего хочу.

– Бомжуешь?

– Типа того, – Никто притянул Скуталу поближе и опустил голову.

– Мне всегда хотелось петь, – пробормотала пегаска.

– Правда?

– Мне было очень приятно делать мюзикл для школьного спектакля, но все над нами смеялись...

Они полежали в молчании.

– Моя сестра всегда пела лучше меня, – задумчиво произнес Никто. – Она была лучше меня много в чем, но я умел обращаться со словами и умел сохранять спокойствие под давлением. Из-за этого пони, естественно, обращались ко мне чаще чем к ней... Я ей немного завидовал.

Никто взглянул вниз и заметил, что Скуталу спит. Устроив ее поудобнее, он закрыл глаза и тоже провалился в сон.