История Лаки

Я родился в Кантерлоте, в последний день зимнего периода. Мои родители назвали меня Лаки Клаудом, что означает облако удачи, видимо, кто-то из них думал, что если назвать жеребёнка Лаки, то его жизнь будет просто переполнена удачей. Они ошиблись...

Другие пони ОС - пони

Выбор принцессы

К неудовольствию принцессы Рарити, отец распорядился, чтобы она выбрала себе пожизненного телохранителя. И это ее пугает. Ей надо выбирать охрану, ориентируясь только на силу? А если охранники будут скучны? Или у них не будет ничего общего? И тут ей на глаза попадается весьма милый солдат, которая не может оторваться от книги... Второй рассказ из альтернативной вселенной "Телохранительница".

Флаттершай Твайлайт Спаркл Рэрити Другие пони

Вендетта

Гибель Кристальной Империи глазами маленького кристального пони - отца, чей долг разыскать свою дочь в хаосе гибнущей родины. Приключение, которое изменит представлении о том, что же всё таки случилось в ту роковую ночь.

Принцесса Селестия Принцесса Луна Другие пони

Ponyvity

Пламенный рыцарь из мира игры Divinity2 попадает в Эквестрию, что бы спасти её от нового зла, пришедшего из его мира.

Твайлайт Спаркл Пинки Пай Принцесса Луна ОС - пони Кризалис

Стальные крылышки

Ну вот друзья, и настал тот момент когда несколько месяцев подпольной работы наконец то можно выложить на ваш суд. «Стальные крылышки», повесть о детях Скраппи Раг, Берри и Санни Раг в их детские и юношеские годы. Пишется в соавторстве Gedzerath и Rj-PhoeniX.

Твайлайт Спаркл Принцесса Селестия Принцесса Луна Другие пони Принцесса Миаморе Каденца Шайнинг Армор

My Little Sapper.

История повествует о сапере, которого взрывом вынесло в Эквестрию. Вполне нестандартная ситуация, согласитесь.

Созвездия

Даже после десятков веков найдётся кто-то, кто обязательно оценит грандиозный труд.

Твайлайт Спаркл Принцесса Луна

Книга Огня

Зарисовка родилась из желания написать пару рифмованных строк, а потом всё как заверте... Так что теперь перед вами совершенно неожиданное для меня произведение, которое вообще-то должно было стать частью бóльшего фика, но всё как всегда пошло не по плану. Фик расскажет о загадочной книге из далёкого прошлого, о любви, семье и смерти. Читайте медленно и с удовольствием.

ОС - пони

Стеклодув

Она — прекрасна и грациозна, как луна, и так же недоступна. Он — молодой творец, которому ещё многое предстоит узнать о мире. Приняв вызов создать истинный шедевр, завоюет ли он её сердце или усвоит жестокий урок о природе красоты и любви?

Рэрити

Грехи прошлого: Найтмэр или Никс

Продолжение Грехов прошлого.

Спайк ОС - пони Найтмэр Мун

Автор рисунка: Devinian

Виниловый Джем

Что сказать? Фанфик готов! Крекер вновь вляпался, но — тццц! Вы должны всё узнать сами...

Была зима. Понивиль неслабо заметало снегом почти каждую ночь, и наутро трудолюбивые пони бегали с лопатами, расчищая улицы от сугробов. В Кантерлоте с этим дела были лучше — столица, как никак. Там снег убирался круглосуточно. Эквестрия готовилась к встрече нового года, если так можно сказать...

— Крек! Я хочу яблочного сока!!

— Несу, несу!

Я топтался на кухне, управляясь с механической соковыжималкой, кряхтя и пыхтя, работая рычагом. Шёл третий месяц и ЭйДжей уже начала проявлять почти все признаки беременности. В том числе привередливость в еде. А ведь впереди ещё шесть ме...

— НУ ГДЕ ТЫ ТАМ?!

— Да иду уже, ну?!

Я дожал последние капли из кучи яблок в соковыжималке и понёс стакан с соком любимой. ЭйДжей лежала на кровати, укутавшись в плед, и читала какую-то книжку для беременных. Я умилился было её виду, но она сердито взглянула на меня, поэтому я поспешил дать ей стакан.

— Почему так мало мякоти? Что это за сорт яблок такой? Странно как-то пахнет. Ты чего вообще?

Я устало вздохнул. Забрав стакан у ЭйДжей, я выпил его сам и лёг рядом.

— Сколько можно капризничать?

Эпплджек фыркнула:

— Что ты вечно жалуешься? Тебе мне сложно немного помочь?

Немного?! Да я уже месяц как проклятый ношусь по всему дому и ферме вместе с Макинтошем. Только за сегодня я успел покормить скот, перенести сено, перегнать яблоки в сидр, сходить в школу к Черили (с Маком, по правде), притащить пачку увесистых книг от Твай... Единственное, что я не делал — готовка. Копыта не оттуда растут.

— Да нет. Просто...

— Кре-е-ек. Мне тяжело, понимаешь? Неужели ты такая бессердечная сволочь, что не разделишь со мной такой сложный период?

Я вздохнул. А что мне оставалось?

— Нет. Извини, ЭйДжей. Я с тобой. Что-то ещё?

— Да. Налей мне нормального сока.

— Хорошо.

Чертыхаясь про себя, я поднялся с кровати и снова побрёл на кухню. Отдохнул, блин... Ну ничего. Сегодня поход в бар. Я, Лира, Док и Карамель. Мак не может, у него свои планы на вечер. А за ЭйДжей последит Бабуля. Потому что, если сегодня я не расслаблюсь — то стремительно начну лысеть.

Налил сока, мучая соковыжималку. Теперь побольше мякоти. Угодить Эпплджек нарочно не выйдет — тут как повезёт.

— Кре-е-е-ек! Мне одиноко! Ты куда подевался?

— Уже иду, дорогая!

Э-хе-хе. Прошло не так много времени. Нет, я люблю Эпплджек. Души в не чаю и готов это доказать. Только я этим уже месяц занимаюсь. А ведь ещё долго... Может, со мной что-то не так?

— КРЕ-Е-ЕК! — раздался истеричный крик из спальни.

Я вздрогнул и уронил стакан на пол. Разбил. Ну, драконью мать...

— Я уже иду!

Собрал осколки, благо веник был рядом. Да, многое изменилось. Я уже мастер использовать свои копыта. Теперь просто взять новый стакан...

— Спасибо, — Эпплджек отпила немного из стакана, и уставилась на меня. Что теперь у неё на уме?

— Крек?

— Да?

— Я тебя люблю.

— Я тоже тебя люблю, ЭйДжей.

— А знаешь, что? — игриво стрельнула глазками моя фермерша.

О, нет. Не канает. Один раз я уже купился на это. Потом она расплакалась, — ещё до начала, — и, в итоге, я, как дурак, ходил по дому со стояком, под хихиканье Макинтоша, многозначительные взгляды Бабули (бррр) и заикания Эпплблум.

Поэтому я просто поцеловал её, и побрёл к шкафу. Пора собираться.

— Креки, что такое?

— Я же сегодня иду в бар. Мы ведь уже давно договорились?

О Богини, не дайте ей передумать. Умоляю!

— О, точно, — улыбнулась Эпплджек.

Фух. Пронесло. Надо побыстрее собираться, пока она не передумала. Я бегом накинул жилет, внутрь которого закинул кошелёк, набитый монетами. Сегодня я пропью всё. Плевать. Я просто хочу отдохнуть.

— Окей. Буду поздно. Не жди меня, ложись спать. Тебе нужен отдых, — я снова поцеловал её, теперь в лоб. Я лгун. Мне отдых нужен, мне...

— Хорошо. Креки?

— Да?

— Не напивайся сильно. Ты же знаешь, пьяный ты очень непредсказуемый.

— Не волнуйся, максимум — пару бутылок сидра, — снова соврал я.

— Я не волнуюсь.

Я просто улыбнулся, и пошёл к выходу.

— Креки?

Да что же такое...

— Да?!

— Твай сказала — это кобылка.

Опаньки. Я развернулся:

— Кобылка?

— Да. Завтра будем придумывать имя. Я вот думаю назвать её в честь бабушки по линии моей тётки из Клопенгагена...

Окей, пора сваливать. Я просто прокрался к выходу, пока она бормотала себе под нос.

Открыв двери, ощутил, как на меня обрушилась долбаная «зимняя свежесть». А ведь до бара далековато. Ну и ладно. Пора в бар.

Я не любил зиму. Особенно нынешнюю. Слишком она метелистая. В свои права вступал вечер, пони разбредались в основном по домам, но некоторые, судя по всему, только начинали свой «день». Одним из таких, видимо, я сегодня и буду...

Бар встретил теплом, ярким светом и немногочисленными пони. Заведение только-только начинало работать в полную силу — ещё не ночь. Моих товарищей по вечеру ещё не было, поэтому я направился к барной стойке, заказал, для начала, чего полегче — для «продувки труб». Бармен понимающе кивнул и намешал лёгкий коктейль. Откуда-то негромко лилась приятная музыка. Я стал размышлять о своём будущем — это ведь не шутки. Жеребёнок — это хлопот не оберёшься. Подгузники, особое питание, то, сё, бессонные ночи. Тьфу. Я отхлебнул. На вкус приятно.

Но жеребёнок будет только через 6 месяцев. До этого мне придётся терпеть ЭйДжей. С её капризами. Наверняка, самая тяжёлая «стадия» ещё впереди. Вот блин, а?.. Я снова отпил коктейля.

Дверь бара открылась и на пороге объявился Док в белой пижонской жилетке. Приветливо помахал копытом и направился ко мне.

— Хэй, Док.

— Хэй, Крек! Эмм... Мне того же, что и у него, — сказал он бармену, тыча в мой стакан.

Понь уселся рядом, бармен быстро намешал ему такой же коктейль, и теперь и Док потягивал для сугреву приятную жидкость.

— Как дела, Крек? Как семья, дом?

Я помолчал, отпил.

— Да как тебе сказать, — я снова помолчал секунду. — Хорошо всё.

— Да ла-а-адно, что я, не знаю, что ли, беременных? — Док заговорщицки подмигнул и ткнул копытом в плечо.

— Ну дэ... Знаешь, — я глянул на Дока с ехидной улыбкой.

Док осёкся. Мы помолчали.

— У тебя-то как дела? — наконец выдавил я вопрос.

— Да тоже не жалуюсь, — Док отпил из стакана. — Правда, так и не могу ей объяснить, что пора бы тоже завести жеребёнка.

— Ей объяснишь, — я хохотнул, но тут же заткнул рот. — Извини, приятель, я не хотел обидеть.

— Да ничего, — Док дружески стукнул копытом по моему плечу.

Дверь бара распахнулась, и с хохотом ввалились Лира и Карамель. Та ещё парочка. Завидев нас, они отчаянно замахали копытами в знак приветствия.

— Хэ-хэй! Крек! Чего такой кислый? Гляжу, ты и Дока уже успел заквасить?

Лира в своём репертуаре.

— Привет, ребята. — Карамель почесал затылок.

Оба новоприбывших тоже заказали коктейли, и мы пересели за столик. Нам выдали меню с «тяжёлой артиллерией» и мы поназаказывали всякой всячины, среди которой было два десятка бутылок яблочного сидра марки «Особый», три бутылки горячительного крепкого напитка «Конь Якъ» и большой кувшин какой-то голубой жидкости, под названием «Хомут». Все многозначительно посмотрели на меня, когда официант убежал выполнять заказ.

— Сегодня гуляем, — я с деланно безразличным выражением морды кинул на стол туго набитый кошелёк. Док аж присвистнул.

Вскоре мы «потеплели» и заговорили о всякой всячине. Лира рассказывала, как они с Бон-Бон гуляли в саду неподалёку от Кантерлота и наткнулись на сладкую парочку — Карамель и его подружку Уинди Уислер. Карамель при этих словах густо покраснел и забегал глазами, тихо прося не рассказывать подробности. Единорожка тут же заржала на весь бар. Мы с Доком тоже посмеялись, подмигивая поню.

Сам бар меж тем заметно заполнился вечерними гуляками, свет слега приглушили, а музыка сменилась на какую-то разгульную, под которую хотелось плясать, отчаянно стуча копытами по полу, и пить алкоголь стопками.

Пока мы болтали и хохотали, я заметил, как с одного столика на нас периодически поглядывает пони бледно-фиолетового цвета с неряшливой чёрной гривой. Наконец, он тоже понял, что его поглядывания не остались незамеченными. Он схватил со стола какую-то бутылку и двинулся к нам.

На стол грохнулась чёрная бутыль, на которой красовалась надпись «Люпини Самбука», а чуть ниже поблёскивало слово «Инферно».

— Привет, ребята. Празднуете? Можно с вами?

Мы переглянулись.

— Какого чёрта? Почему бы нет?

Был найден стул, и новый знакомый уселся за стол.

— Меня зовут Рандомкейк. Но можно просто Ран. Я вижу, сегодня вы гуляете на широкую ногу? — пони обвёл взглядом бутылки, стоявшие на столе.

— Да, есть такое, — откликнулся я.

— А ты с чем к нам пожаловал? — Лира заинтересованно поглядывала на бутылку, которую Ран притащил с собой.

— Это? — Ран кивнул на бутылку с самбукой. — Да так, одна хорошая вещь, от которой вам всем станет просто хорошо.

И понеслась. Мы пили. Жёстко пили. Много пили. Вскоре заиграла типичная пьяная барная музыка, под которую только и оставалось, что плясать, нещадно долбя копытами пол и крича «Налей мне, налей другу, налей подруге, давай по кругу!». Что мы и делали.

Обратно за стол мы сели не скоро. Но, когда мы всё-таки добрались до него, то были разочарованы — все бутылки опустели, а хотелось упиться ещё — чтобы вдрызг и окончательно!.. Видимо, самбука этого Рана лишь завела нас сильнее.

— Ребят. У... У меня есть одна штука... Которая вам... очень понравится, — сказал вдруг Ран. — Ждите, — он встал из-за столика и неровной походкой направился к бармену.

— Кре... Креки... Не пор-ра ли ть... тебе домой? — вдруг спросил Док.

Я вдруг понял, что понятия не имею, который сейчас час. Я спросил Дока, но тот развёл копытами — оставил часы оставил дома. Вскоре вернулся Ран, за ним шёл официант с подносом, на котором стояли 5 стопок с тёмной жидкостью.

— Что это? — спросил я, недоверчиво рассматривая содержимое стопки.

— Мой фир-р-рменный коктейль! — выпалил Ран.

Все схватили стопки и подняли их.

— Нн-ну? За нашу прекрасную жизнь! — крикнул Ран и махом поглотил содержимое своей стопки. Все последовали его примеру, кроме меня. Я немного замялся, но, после секунды сомнений, всё же проглотил жидкость.

Дальнейшее поплыло в тумане. То ли была драка, то ли что-то ешё... Помню лишь бешеные крики Лиры, её светящийся рог, дикие глаза Дока и умоляющий взгляд Карамеля, а ещё дикий хохот Рана...

...Очнулся из-за того, что в морду периодически ударяла прохладная вода. Я поморщился и шевельнулся. Жуткая боль тут же пронзила голову. Я скривился и понял, что до кучи прямо в глаза светит яркое солнце. Глаза я не решился открыть, боясь, что яркий свет только усугубит головную боль. Медленно и осторожно перевернулся на другой бок и тут понял, что лежу на земле. Ну, точно. Наверняка застудил себе все внутренности, дурак. Зима, а он... Минуточку... Я не чувствую холода!

Я, наконец, решился и открыл глаза. Сначала ничего не видел, но глаза быстро привыкли к свету солнечного дня; тем не менее, больно кольнуло в голове. Я просто обалдел. Снега не было! Я лежал на песке. Плохо соображая, что происходит, повернулся обратно к солнцу и опешил — передо мной был голубой океан. Я лежал на пляже. В морду дул морской бриз и периодически плескала вода.

— КАКОГО СЕНА?!

А вот так орать явно было плохой идеей. Голова тут же напомнила о том, что было вчера. Я осел, и с глухим стоном обхватил голову. Посидев полминуты, аккуратно убрал копыта от головы, и осмотрелся.

Куда ни глянь — повсюду вода или песок. Похоже на филлидельфийские пляжи, но позади меня только песок. Никаких строений. Может, я по пьяни стал пиратом, и отправился в вольное плаванье?

Пока я размышлял над местоположением, два копыта закрыли глаза.

— Угадай, кто? — прошептал знакомый голос.

— ЭйДжей?

Копытца убрались от глаз, и я не спеша обернулся. Именно она. В своей шляпе, с ехидной улыбкой и, что особо странно, изрядно похудевшая. Пока пытался подобрать нужную фразу, она нежно поцеловала меня в нос, и уселась рядом, упёршись в моё плечо.

Я был в изрядном ступоре. Почему-то на ум пришла Мексика и галлюциногенные кактусы.

— ЭйДжей?.. — в итоге решился спросить я.

— Да, Креки?

— Где мы?

— Мы на отдыхе. Ты очень сильно мучился, поэтому было решено дать тебе расслабиться.

— Ух ты. Неплохо.

Мы немного помолчали.

— ЭйДжей?

— Да?

— Это же всё не по-настоящему, верно?

— Может быть. Но тут главный ты. Хочешь опробовать что-то новое?

— Э нет, повременим с этим. Что значит «главный»?

— В семье главным должен быть жеребец, не так ли?

— Ну, возможно...

Снова молчим.

— ЭйДжей?

— Да?

— Что с твоим животом?

— Мы же убрали плод. Он тебе только мешал, правильно? Превратил меня в непредсказуемую стерву. Но... всё для тебя, любимый!

Богини...

— Стоп, это было моим решением?!

— Да, дорогой.

— Это чудовищно...

— Да ладно, он ведь ещё не развился до конца. Да ладно тебе, Креки, давай развлекаться!

Она толкнула меня в грудь и повалила на песок, нависнув надо мной с похотливой улыбкой.

— ЭйДжей. Это бред.

— Да ладно тебе. Может, кого-то ещё пригласим? Фламенка тут. Твайлайт тоже. Или, может, тебе кого поэкзотичнее?

— ЭППЛДЖЕК!

Это всё неправильно, абсолютно неверно!..

— Да?

— Прекрати. Я бы такого никогда не сделал. И не собираюсь продолжать. Это же сон, верно?

— Ну почему, Крек? Всё для тебя? Скажи желание, оно исполнится! Всё для тебя! Я же люблю тебя, глупый! Я согласна на любое твоё решение!

— Любовь — это не решение. Это чувства.

Она села на круп и вздохнула.

— Ладно, Крек. Это тоже твоё решение. Хочешь проснуться?

— Да. А почему ты спрашиваешь? Я же тут главный?

Вот теперь она странно ухмыльнулась и поцеловала меня. Голова закружилась, и я снова свалился на горячий песок...

Очнулся в какой-то комнатушке, тускло освещённой парой керосиновых ламп на тумбочке, стоявшей рядом с кроватью, на которой я и лежал. Тут же поднялся и понял, что головной боли не чувствую, да и вообще более-менее в норме. Вспоминая своё пробуждение на пляже с ЭйДжей, невольно усмехнулся, потёр лоб копытом и подумал: «Какой бред».

Оглядел комнатку — обычная маленькая комната, походившая на ту, где селят внезапных ночных гостей: кровать с тумбой, стул с моей жилеткой на нём, комод, шкаф и половик. Только окон почему-то нет. Вот и вся обстановка. В тусклом свете обнаружил дверь, куда и направился, накинув жилетку. И очутился в комнате побольше. Обстановка здесь была такой же аскетичной. В углу комнаты стоял столик с керосинкой, за которым сидел старый земнопонь в потрёпанной жилетке: коричневая шерсть, напрочь седая грива, зачёсанная назад, выцветшие бледно-голубые грустные глаза. Он курил трубку и внимательно смотрел на меня.

— Эмм... Спасибо, что приютили меня. Моё имя Файеркрекер. Мы с друзьями прошлой ночью немного перегуля...

— С самбукой так не шутят, — прервал меня старик и выпустил дым.

Я уставился на него.

— Ну да, — с усмешкой произнёс я. — Действительно, с ней лучше не шутить.

Мы помолчали. Я просто не знал, что сказать ему.

— Ну... Мне, пожалуй, пора, — выдавил я наконец. — Ещё раз спасибо за помощь.

Я поискал взглядом выход — судя по всему, это был двухкомнатный дом — и, обнаружив заветную дверь, вышел. И тут же округлил глаза — дом стоял на утёсе над океаном, внизу шумел прибой, вверху было голубое небо с ярким солнцем. Совершенно опоневший, я сел на круп. В морду дул реальный бриз.

Может, я всё ещё брежу? Укусил себя за переднюю ногу — больно. Чёрт. Мне почему-то захотелось смеяться, поэтому я расхохотался во весь голос. Вдоволь насмеявшись, встал и осмотрелся. Белый песок, голубая даль океана с одной стороны и одинокий домик на утёсе со смутными очертаниями города где-то далеко на горизонте. Никакой зимы, никакого Понивиля в помине.

Старик всё так же сидел и курил трубку. Я подошёл к столику и сел на свободный стул. Мы помолчали, с любопытством разглядывая друг друга.

— Я ведь в Филлидельфии, верно? — вопросительно посмотрел я на старика.

Тот, молча, моргнул. Наверное, в знак согласия.

Мы ещё помолчали. Старик выпустил густой дым. Я лихорадочно соображал — что могло произойти такого, чтобы после попойки вечером в баре Понивиля я на утро оказался за тысячи вёрст от дома на пляже у океана.

— С самбукой так не шутят, — повторил вдруг старик, выпуская очередной клуб дыма, — Особенно с плохим настроением. Особенно — когда настроение плохое из-за будущего жеребёнка.

Я, опешив, уставился на старика. Тот вздохнул, поднялся из-за стола и прошёл в соседнюю комнату, закрыв за собой дверь. Откуда он узнал? Кто это вообще такой? Но по какой-то причине мне совершенно не хотелось сейчас его об этом расспрашивать.

Я снова лихорадочно стал вспоминать, что произошло после того, как я выпил злосчастный коктейль от Рана, но смог вспомнить только чьи-то крики, чей-то светящийся рог, дикий хохот этого бледно-фиолетового подлеца и скривившуюся от ужаса морду Дока. А дальше — провал. Я выскочил из дома и быстро спустился к пляжу — никаких следов, вода всё смыла.

Что теперь? Куда теперь? Как теперь, чёрт возьми?!..

Я пошарил в жилетке и обнаружил совершенно пустой кошелёк. Совсем плохо дело.

И не просто плохо. Это трындец.

Я опустил зад на песок. Еще тёплый. Да, здесь, на юге совершенно другая погода. Надо будет как-нибудь съездить сюда с ЭйДжей. Когда вернусь...

Итак, что мы имеем? Я в другой стране (опять). У меня нет денег (опять. Но теперь — вообще). Я сам... Хотя...

Со стороны города — теперь-то я видел вдалеке здания — приметил силуэт, торопливо бредущий в мою сторону. Прикрыв глаза копытом, и прищурившись, различил рог и салатовые цвета...

— Лира?!

Единорожка продолжала быстро идти ко мне. Я даже разнервничался. Она может быть довольно резкой. Сломанный, в честь неудачной шутки насчёт однополых отношений, нос Карамеля, был лучшим тому доказательством. Вот она уже передо мной. Глаза только что молнии не мечут.

— Крек? Ну, какого крупа мы тут оказались?

— А я откуда знаю? — вытаращился я в ответ.

Лира истерично расхохоталась:

— Ну, твою ж... Ты тоже ничего не помнишь?

Я попытался вспомнить. Хмм. Был бар. Был Ран. Было забвение...

— Неа.

— Пфф.

Она плюхнулась рядом на песок, прислонив копыто по лбу. Потом медленно начала:

— Ладно. Короче, пока ты спал, я немного побродила по окрестностям, поискала ответы... Вчера была пятница?

— Ну да.

— А сегодня — понедельник.

Кажись, у меня глаз треснул. Три дня?!..

— Стоп, мы были в телегу три дня подряд?!

— Да. К тому же: мы в Филлидельфии, а все деньги ушли мантикоре под хвост. А знаешь, что самое смешное? Из-за последних попыток усовершенствовать поезда билеты подорожали в два с половиной раза!

— То есть, надо заработать на билет домой?

— Всё правильно понял. Но ты же у нас узкий специалист, мистер пиротехник? Будешь уборщиком — я думаю, в местных кафешках тебе место найдётся!

— А ты?

Она в ответ скривилась и зачерпнула в копыто песка.

— Найду тоже. Пока что мне отказали. Дескать, я слишком эмоциональная.

— А кто тот, кто нас приютил?

— Старик? Имени не спросила, но хороший пони. Говорит, что может нам в обмен на работу по дому предоставлять ночлег и еду.

— Ну так и отлично!

— Да. Только вот кровати в доме всего две. Одноместная и двухместная. Улавливаешь?

Упс. Неудобно-то как...

— Да ладно тебе. Мы же давно знакомы. Или ты мне не доверяешь?

А вот тут случилось странное. Она в ответ густо покраснела, бросила песок и заорала:

— Самый умный, да? Ты идиот, Крек, дракон тебя раздери, не в этом дело!

Я ошалело уставился на неё:

— Да что такое?

Она стушевалась, и в ответ недовольно буркнула под нос:

— Следуй за мной.

Я пожал плечами, и поспешил за недовольной салатовой пони. Впрочем, прошла она недалеко, остановившись около небольших

камней на берегу.

— Крек. Я не знаю, что творилось последние два дня, но старик сказал, что нашёл нас обоих вот тут, вместе, в обнимку.

— Чего?!

ОПЯТЬ?!

— Крекер. Я не знаю, что мы там вытворяли по пьяни, но поклянись мне, здесь и сейчас, что это останется только между нами, и, когда мы вернёмся домой, это никогда и никому не станет известно. Бон-Бон меня не простит... — голос Лиры был холоден, как лёд.

— Обещаю. Я клянусь, а если лгу — кекс себе я в глаз воткну.

— Спасибо, Крек. Ладно, идём — старик пообещал нас покормить, когда я вернусь и ты проснёшься.

Я снова последовал за Лирой. Вот так начинается мой вынужденный отпуск...

Дело близилось к вечеру. Старик готовил ужин, Лира ему чем-то помогала, ну а я бездельничал до самого ужина, читая книжки, которые были у хозяина дома в небольшом количестве. Среди одна из них была о том, как правильно готовить к употреблению растение пейота. Его рекомендовалось срезать сразу после обильного дождя, чтобы потом несколько дней сушить на солнце. Интересного больше в доме и не было, если не считать заржавевшего револьвера, прибитого к стене непонятным образом.

Несмотря на мой скепсис по поводу местной кухни, мы ели потрясное блюдо. Старик умел готовить. Сам он во время трапезы молча жевал, а мы с Лирой нахваливали еду. Наконец, когда с едой было покончено, хозяин дома принялся раскуривать трубку, внимательно смотря на нас. Под его пристальным взглядом мне каждый раз становилось неуютно.

— С вас посуда, с меня ночлег, — проговорил он, наконец, хрипловатым голосом, поднялся из-за стола и ушёл в другую комнату. Мы с Лирой помыли посуду и сели на двуспальную кровать, не зная как быть.

Был поздний вечер, дело шло к ночи. Нас обоих терзала мысль лечь рядом друг с другом. Этот неловкий момент... Наконец, мне в голову пришла идея.

— Я, того... пройдусь по пляжу. Ты уснёшь за это время, я вернусь, и всё будет нормально. Наверно...

Лира тут же согласилась. Я неспешно вышел из домика, прикрыв дверь, спустился с утёса к пляжу и просто побрёл вдоль берега. Филлидельфийская океанская вода, напитавшаяся теплом за день, отдавала его обратно, нежно омывая копыта. Белоснежный песок озарился красным светом умирающего вечернего солнца. Прохладный ветер обдувал морду.

На душе щемила какая-то хорошая и очень желанная сейчас грусть и тоска по дому. ЭйДжей наверняка с ума сходит, а я даже весточку послать не могу. Ну, по крайней мере она знает, что я пропал куда-то не один. Кстати, куда зашвырнуло Дока, Рана и Карамель?

Так я и брёл, пока не приметил земнопоня, сидящего одиноко на берегу. Когда поравнялся с ним, то понял, что это жеребец. Из-за заката я не мог понять цвет шерсти, но грива явно была светлой. Зачёсана назад. Когда я приблизился, он повернул голову в мою сторону, с грустью посмотрел на меня и снова отвернулся к океану.

— У тебя сегодня тоже настроение погрустить? — неожиданно спросил он меня, продолжая смотреть на закат.

— Эмм... — я почесал копытом затылок, — С чего ты взя...

— Любовь зла, не правда ли? — прервал он меня.

Я помолчал. Мне, почему-то стало интересно, что это за понь, поэтому я тоже сел на круп и уставился на океан.

— Как быть, когда любовь, искреннюю, отвергают? — проговорил он задумчиво, — Почему некоторые так жестоко относятся к искренней любви, когда проявляешь её открыто?

Некоторое время мы просто смотрели на закат.

— Нужно понять и принять, — наконец, смог ответить я.

— А если не можешь?

— Забыть.

— Как?

— Не знаю, — сказал я после долгой паузы.

Мы снова помолчали.

— Тендерхуф, — он протянул копыто.

— Файеркрекер, — я протянул копыто в ответ.

— Ты, вроде бы, не здешний?

— Сильно заметно? — усмехнулся я.

Тендер рассмеялся, потрепав меня по плечу. И похоже, его копыто задержалось на моём плече чуть дольше, чем полагается при дружеской встрече. Но я не придал этому особого значения: мало ли?.. Филлидельфийский менталитет и прочие манеры.

— Будешь в городе — заходи в гости. Рэд-Флэнк-Бич Авеню, дом тридцать четыре. И, спасибо за компанию. Мне пора, — он снова похлопал по моему плечу, поднялся и пошёл прочь.

Были уже глубокие сумерки, когда я тихонько вошёл в дом. Лира спала, оставив гореть одну керосинку, чтобы я мог сориентироваться. Как и боялся, единорожка заняла больше половины кровати, распластав копыта во все стороны. Мне остался маленький островок. Эх... Осторожно сдвинув Лиру к стенке, я улёгся рядом, отвернувшись мордой, и постарался уснуть...

Проснулся. Повернувшись на бок, единорожки не обнаружил. Ну и ладно. Поднявшись, посмотрел на часы, после чего выглянул в окно. Всего восемь утра, а солнце уже посылает свои лучи повсюду. Трудно поверить, что где-то сейчас зима. Где-то...

Я побрёл на кухню. Лира сидела, откинувшись на стуле с чашкой кофе в одном копыте и газетой в другом. Никогда её не понимал. Ну почему не воспользоваться рогом?..

Заметив меня, она приподняла чашку, здороваясь, после чего отпила, а потом поставила на стол. Я плюхнулся на противоположный стул.

— Как спалось?

— Неплохо, если учесть то, что ты храпишь, как пьяный слон, — она свернула газету, и побрела к плите.

Передо мной поставили тарелку с яичницей.

— Приятного аппетита.

— Спасибо!

Я принялся уплетать завтрак. Лира же снова уселась и, упёршись копытом в подбородок, рассматривала меня. Я, впрочем, не обратил на это внимания, поглощая яичницу. Она была на диво хороша. Возможно, виной тому какие-то специи, не знаю...

Закончив свой простой завтрак, я потащил тарелку в раковину, решив продолжить разговор:

— Вкусно было. Старик готовил?

— Не, я. Подумала, что ты завтракать тоже будешь, вот и...

— Спасибо.

Я был немного смущён. Но, в конце-то концов: если бы проснулся раньше её и стал готовить — то уж не только на себя.

— А старик где?

— Сказал, что будет завтра, и уплыл на лодке. Он рыболов. Оставил ключи от дома и попросил убрать до его возвращения.

Хмм.

— А ты его имя спросила?

Лира как-то стушевалась:

— Знаешь, нет. Как-то так вышло...

Эхх. Глупо выходит, ну ладно. Сегодня надо найти работу.

Мы брели по городу. В основном, болтал я, задавая самые интересующие меня вопросы:

— Слушай, а может отправим весточку в Понивилль?

— Ты просто гений, как я до этого сама не додумалась?! Понимаешь ли, на это тоже нужны монеты. С тех пор, как Филлидельфия стала независимой, тут цены — ого-го!

— А как так вышло, что Филлидельфия больше не в Эквестрии?

— А ты не знаешь? А, точно, ты же приезжий. Ну, слушай. Всё просто. Их последний мэр — Лонг Тонг -умудрилась добиться чего-то вроде независимости. Теперь Филлидельфия — Автономная Эквестрианская Республика. Они платят небольшие откаты, я уверена — но при этом могут крутить законами, как хотят. Причём, если на них нападут — они вправе попросить помощи у Селестии, а если нападут на Эквестрию — могут в войне не участвовать. Хотя, я не скажу, что тут всё плохо. Организатор эта Лонг совсем неплохой. Хотя культурной столицей это место не назвать.

Мимо нас как раз прошли два накачанных загорелых жеребца, гогоча как идиоты. Лира презрительно скривилась и проводила их взглядом, после чего продолжила:

— В основном, из-за такого вот скота. У большей части местных мозг давно покрылся коркой загара.

— А деньги идут с туризма, небось?

— Да, всё верно. Тут круглый год солнечно, и снега никогда не видели. Так что от желающих отдохнуть нет отбоя. Ну и цены... закономерны.

Мы подошли к небольшому кафе. Лира ткнула копытом в вывеску:

— А вот и оно. «Грехи Будущего». Самое большое кафе на побережье. В газете писали, что тут нужны работники. Зайдём?

Если опустить, как нам подбирали работу, то можно описать всё в двух словах. Меня поставили официантом, Лиру — посудомойкой. День прошёл довольно продуктивно, но ноги меня к концу рабочего дня — 18.00 — уже не держали. Но вот наши смены окончены, и пришло время забирать дневной заработок. Как сказала нам менеджер — жёлтая единорог, по имени Аллиссия, — поток рабочих тут очень большой, и проще платить раз в день, дабы избежать скандалов.

— Совсем неплохо, Креки, малыш. Пусть чаевых ты почти не получил, но жалоб на тебя тоже не было.

Мне в копыто рухнул небольшой, но довольно тугой мешочек.

— Пятьдесят пять монет. Я бы дала больше, но сегодня было не очень много клиентов. Буду завтра тебя ждать.

Я кивнул. Фу-ух, сейчас искупаться бы и спать...

— Что до тебя, Лира, — наш работодатель повернулся к единорожке. — то ты меня не радуешь. Как думаешь, почему тебя поставили мыть посуду? Потому, что у тебя есть рог. А ты всё делала копытами! Малышка, это не дело. В итоге ты вымыла лишь половину тарелок, да ещё две разбила. Прости, но платы не будет. Выметайся.

Глаза у Лиры широко распахнулись, и она приоткрыла рот. Я, предвещая беду, захлопнул его своим копытом, и обратился к Аллиссии:

— Погоди секундочку, уважаемая, так не пойдёт. Я отдельно работать не буду. Она тут просидела весь день и заслуживает оплаты.

Она оглядела меня насмешливым взглядом, после чего произнесла:

— Тогда поделись с ней своими сбережениями. Ты тоже уволен. Приятного вечера.

Сегодняшний день не удался. Мы сидели на раскалённых плитах у какого-то памятника. Обсыхали после того, как пару раз зашли в океан. Хоть что-то радовало в этот день...

— Ну, по крайней мере весточку в Понивиль мы кинуть сможем, верно? — я потряс мешочком с монетами. — До Понивиля этого наверняка хватит?

— Да, — безрадостно буркнула Лира.

Мы помолчали, глядя на закат. Вокруг сновали довольные местные жители в солнцезащитных очках, сияющие своей гордостью, богатством и роскошной жизнью в стране, где никогда нет зимы. Они не замечали вокруг себя никого и ничего и видели только своё отражение с внутренней стороны очков. Для них не существовало другого мира, кроме пляжей, тусовок, денег и развлечений. Пальмы, песок и лёгкий бриз выветрили из их голов всякое представление о жизни вне этого солнечного рая. Хотя... Может, это и к лучшему. Каждому своё.

Мы с Лирой брели по ярко освещённым широким проспектам вечернего квартала Мустанг-сити, отовсюду раздавались гулкие басы вечеринок. Этот город никогда не спит. Наконец, мы наткнулись на круглосуточный почтамт.

«ЭйДжей. Прости, не было денег. Я с Лирой. Всё в порядке. Скоро будем дома.»

«Бон-Бон, дорогая. Нас закинуло сюда непонятно как. Скоро буду дома. Прости.»

— С вас 15 монет, — улыбнулась нам девчушка за стойкой приёма писем.

— Грабёж, — пробормотал я, но другого выбора не было.

Мы возвращались домой и уже почти вышли за границы города, когда кто-то окликнул меня по имени. Тендерхуф.

— Хэ-хэй, да ты не один, я смотрю? — он ткнул в плечо копытом и подмигнул.

— Привет, Тендер. Знакомься — Лира. Моя... попутчица, — я усмехнулся.

— Тендерхуф, — понь протянул Лире копыто.

Лира пожала его, с любопытством разглядывая земнопоня.

— Куда направляетесь?

— Домой. Сегодня был неудачный день.

— А что так?

— Да... Пытались подзаработать в одном кафе, в итоге всего 55 монет.

— Маловато что-то, — Тендерхуф присвистнул, — Слушайте, а почему бы не заскочить сейчас ко мне в гости, а?

Ему не пришлось нас долго уговаривать. К тому же он обещал нас угостить. Рэд-Флэнк-Бич Авеню, дом тридцать четыре. Это был не просто дом. Это был шикарный особняк с видом на океан. Он весь светился изнутри, да и снаружи освещения тоже хватало. Тендерхуф знал, как жить.

Мы устроились в гостиной на шикарном широком диване у камина, Тендерхуф сел напротив с бокалом мартини. Но нам было немного неуютно среди такой роскоши.

— Итак? Расскажите мне, кто вы такие и что забыли в этом месте, полного греха и желаний? — он отпил из бокала и поставил его на столик.

— Мы из...

— Кантерлота, — перебила меня Лира. — Как-то так неудачно получилось, что мы прокутили все деньги, оказавшись тут, и теперь не знаем, как вернуться в столицу.

— Ммм... Так вы из Эквестрии! — воскликнул вдруг Тендерхуф.

— Да, из неё самой, — потёр я затылок копытом, усмехаясь выдумке Лиры.

— Забавно. Потому что моя протеже как раз из Эквестрии, только не из Кантерлота, а из... Как же там... Понивиль, кажется.

Мы с Лирой быстро переглянулись. Тендерхуф отпил из бокала и продолжил.

— Извините, что не сказал, кто я. Я — музыкальный продюсер. Не так, чтобы сильно известный, но достаточно влиятельный, — он обвёл копытом хоромы, — И в данный момент занимаюсь продюсированием нового стиля музыки. В чём помогает моя протеже — очень способная единорожка. Мы даже дали ей крутой творческий псевдоним — Винил Скретч. Хлёсткозвучит и легко запоминается, не правда ли?

Словно в забытье мы синхронно кивнули, уже обдумывая все возможные варианты встречи с нашей знакомой, которая ещё осенью сказала, что едет в далёкие края. Как интересно тасует колоду карт судьба, не правда ли?

— Могу организовать вам встречу. Вам ведь хочется поговорить со своей землячкой, верно? — захохотал Тендерхуф, словно читая наши мысли.

— Было бы неплохо, — Лира изо всех сил старалась изобразить безразличие.

— Да-а... — протянул влиятельный музыкальный продюсер. — Она часто говорит мне, что соскучилась по родным краям... — он немного помолчал, глядя на бокал, затем поставил его на столик. — Что же это мы? Надо бы перекусить чего, проголодались ведь, правда?

Мы вернулись в домик далеко за полночь. Немного пьяные, но довольные вкусным полноценным шикарным ужином. Старик уже спал. Мы не стали валять дурака насчёт «прогуляюсь, пока ты уснёшь», потому что спать уже действительно хотелось — день был насыщенный, не говоря о вечере. Тендерхуф напоследок сказал, что при случае попросит нас об одном одолжении за встречу с Винил. Ну, в конце концов, что может попросить воротила бизнеса у простых смертных? Да чёрт его знает!.. Но сейчас бы поспать. Утро вечера мудренее, не говоря уже о глубокой ночи. Завтра и будем решать, как быть дальше.

Мы увалились на кровать. Лира начала было меня теснить, но я пихнул её локтём в бок и устроился поудобнее. Укрываться не было нужды: в доме и так очень тепло.

— Спокойной ночи, — пробубнил я под нос, зарываясь в подушку.

— Спокойной, Крек. Я рада, что тут именно ты.

Нет. Только не снова. Только не это...

— Лира, спи. Ты пьяна.

— Да ладно, мистер Трезвость? Тогда сейчас я орать начну!

— Старик проснётся.

— Короче. Слушай сюда, больше я тебе такого не скажу. Я, блин, тебя люблю. Может и по пьяни, не знаю, но люблю. Не так, как Бон-Бон, за неё я убить готова, но ты, зараза, прекрасный образец грамотной дружбы. Поэтому — я знаю, что могу спокойно спать рядом с тобой, и не проснусь с утра, потому, что кто-то решил, что пять бутылок самогона вчера — хороший повод разбудить меня оральным...

— Лира!

Стоп, стоп, стоп. Чего это на неё накатило?

— Крек! Я изменила Бон-Бон! — разрыдалась единорожка, уткнувшись мне в грудь. Вот оно что...

Я решил не задавать вопросов. Пока что. Пусть успокоится. Лира продолжала плакать, время от времени вздрагивая и шмыгая носом. Спустя несколько о ч е н ь долгих минут, я понял, что она уже просто уткнулась мне в грудь. Вот теперь можно:

— Лира, что произошло?

Она снова шмыгнула, и принялась бурчать, не поднимая глаз:

— Это случилось два месяца назад.Мы тогда поссорились, и она уехала пожить к маме. Я же пошла в бар и надралась до потери пульса. Не так как в пятницу, но близко. Но меня угощал некий пегас. Имени я не спрашивала. А проснулась я от того, что почувствовала как там, между ног, бродит язык. По его словам — он драл меня всю ночь. Я, конечно, выгнала его взашей, но теперь — не знаю, что делать. Я так ей и не рассказала. А то, что случилось недавно... Крек, я боюсь, что могла снова ошибиться. Только с тобой. И это даже хуже. Ты точно ничего не помнишь?

— Нет...

Я и вправду ничего не помнил. И хотел бы забыть то, что узнал сейчас. Ибо знаю, о чём она говорит. Мы молчим. Алкоголь всё ещё бушует в голове, но слова Лиры не дают заснуть. Мне жаль её. И ещё обиднее то, что я не могу помочь ей. Она уже тихонько сопит, иногда дёргаясь во сне, и тыкая меня своим рогом. И ладно... Завтра будет новый день.

Я проснулся. Лиры рядом со мной уже не было, снова, поэтому я побрёл на кухню, надеясь позавтракать. И там её я тоже не нашёл. Зато был старик, усердно переворачивающий рыбу на сковородке. Приметив меня, он молча кивнул и продолжил готовить. Я упал на стул.

— Твоя подруга сказала, что идёт искать работу, и чтобы ты сам шёл к вашему новому знакомому.

— Вот как? Странно... Хорошо, спасибо... Да, я же всё ещё не знаю вашего имени?..

— Оно тебе не нужно, парень. Я просто старый пони, доживающий свой век на берегу моря. Этого достаточно. Рыбу будешь?

Я никогда не любил рыбу. Чёрт, да её терпеть не могу. И теперь, вдохнув аромат запекающейся рыбёшки, мне стало дурно.

— Нет, спасибо, я пообедаю в гостях. Удачи вам!

Прежде чем я выскочил, старик снова окликнул меня:

— Парень!

— Что? — я оглянулся. Он вытирал копыта полотенцем и внимательно смотрел на меня.

— Прими от меня добрый совет. Не доверяй никому. Этот город — не то, чем кажется.

— Приму к сведению. Э-эм... Спасибо?

— Пожалуйста. Удачи, парень.

Я брёл по улице. Мне надо было на улицу Брецелей, 16, где мы договорились встретиться с Хуфом. Вокруг меня всё время проходили самодовольные местные, или просто довольные туристы, но я был чужой на их празднике жизни. К несчастью, я прибыл сюда не развлекаться.

Вот он. 16. Стоп. Это же спа-сауна салон? Фига себе, место встречи...

— А-а-а-а, Креки! — Тендерхуф сидел на деревянной ступени, обливаясь потом. — Проходи. Лира уже здесь! — он постучал копытом рядом с собой. — Правда, утопала сейчас за напитками, ну да и без неё уже хорошо, а? — он поводил копытом вокруг.

Это была натуральная парилка. До кучи Тендерхуф плеснул воды на камни, повысив влажность до максимума. Я мгновенно почувствовал лёгкое удушье, и адское пекло заставило меня обильно потеть.

— Вот это я понимаю, сауна... — Тендер расплылся в улыбке, схватил внезапно копытом меня за плечи, другим копытом вновь обвёл сауну. — Сам строил. Шикарное место, верно? Без всякой этой вычурной дряни, как любят здешние. Только прекрасное! Только то, что радует душу, — тут он ткнул копытом мне в плечо. — и тело!

Я моментально почувствовал себя неуютно: все эти Филлидельфийские замашки мне откровенно не нравились. Меня спасла Лира, заглянувшая в парилку.

— Хэ-хэй, ты уже тут? — обратилась салатовая единорожка ко мне. — Я принесла чего попить, ребята. Всё на столе.

Всё действительно было на столе. Несколько бутылок «Филлидельфийский Понец», бутылка «Плотвейн» и шесть банок «Блэнки-Флэнки Тёмное».

— Скретчи сейчас подойдёт. Застряла где-то, дискорд знает где... Ну да ладно, не важно!

Я пил вторую банку «БФТ», расслабленно сидя в кресле у столика. Позади нас был бассейн. Мягкий свет, не резавший глаза. В этой расслабленной обстановке мне было почему-то особенно хорошо в компании Лиры и Тендерхуфа. Они что-то живо обсуждали, а я сидел с банкой тёмного и ни о чём не думал. В голове немного гудело. Где-то играла медленная музыка. Может быть, даже в голове.

Я почему-то представил себе секс с ЭйДжей в этой самой сауне. В парилке. Словно в замедленном действии мы целуемся, потные от духоты и жарких желаний, рвущихся наружу. Я проникаю языком в её горячий рот, она отвечает мне тем же. Я беру её за

круп, удобнее подсаживаясь, и сажаю её сверху на мой член. Пар усиливается, как и наше желание и влечение. Солёный пот затекает в наши рты, придавая особую пикантность яблочному поцелую у меня во рту, как и семя, вырывающееся наружу... Но, нет!.. Надо подождать. Надо насладиться этим моментом. Я снова вхожу в неё и издевательски медленно выхожу. Это сводит с ума, мы обливаемся потом. ЭйДжей высовывает язык. Дышать становится всё труднее. И я изливаю семя ей на живот. Она проводит копытом от самого низа, собрав излившийся эликсир любви, и облизывает его всем языком, а затем притягивает копытом мою морду к своей и целует в губы. Пот, сперма, слюна, желания, жар, вода — всё слилось в поцелуе...

— Эй, Крек? Ты чего, уснул что ли? — сердитый голос Лиры оторвал меня от завораживающей сцены.

— Не думал, что от пары банок Блэнки-Флэнки можно уснуть! — Тендерхуф удивлённо вертел в копытах недопитую банку.

В комнатку забежала молоденькая пони.

— Мистер Тендерхуф, там пришла мисс Скретч.

— А... Да-да, проводите её сюда!

Через пять минут мы жали копыто землячке, а ещё через минуту сидели за столом все вместе, распивая Плотвейн.

— Ну, я сидел тогда в клубе «Лейла», как раз подумывал, каким бы проектом мне заняться. И тут вижу её — у барной стойки с грустной мордой. Слово за слово, и она уже сидела за моим столиком. Как оказалось, она — талантливый музыкант, хорошо чувствует, что нужно толпе, вот я за неё и взялся. Думаю, из неё выйдет отличный манипулятор и властитель массы, аха-ха-хах, — Тендер расхохотался, потрепав Винил гриву.

— Да ладно тебе, — Винил отмахнулась копытом и отпила из бокала. — Ладно, мальчики, я схожу вон туда, — ткнула она копытом в дверь парилки.

— Я с тобой, а то и так мало там посидела, — Лира тоже поднялась из-за стола.

— Ну вот. Дамы покидают уютную компашку. Остаются только... мужчины, — Тендерхуф подмигнул мне и рассмеялся.

Я снова отхлебнул из стакана, и лениво ответил:

— Ага.

Тендер встал из-за стола, и направился к длинным лавкам около стены, перед этим странно обойдя меня, будто оценивая. Я, будучи уже достаточно навеселе, не придал этому значения.

— Что же, Крек. Займёмся тобой. Для начала, нам нужно придумать тебе псевдоним...

— Ты вообще о чём? — отозвался я, снова наполняя стакан доверху.

Даже пролил немного, ну зараза... Пришлось слизывать Плотвейн с правого копыта.

— Я? Я о бизнесе, малыш. С таким именем тут, увы — светит мало.

Я упал на скамейке рядом с ним, вопросительно уставившись на пони, перед тем, как снова отпить из стакана. Наткнувшись на мой непонимающий взгляд, Тендер расхохотался:

— Ох, Крек. Винил права. Ты туговат. Надеюсь, не только в голове.

А? Чего он только что сказал? Впрочем, он продолжал монолог:

— Крек, я сделаю из тебя звезду. Вот не знаю, что в тебе такое есть... Назовём это харизмой. Все кобылки будут от тебя течь, когда ты будешь выходить на сцену, да и жеребцы, думаю, тоже, но это вопрос стиля, это мы решим.

Кажется, я начал понимать.

— Звезду? Тендер, ты ошибаешься. У меня нет талантов. Петь, играть или танцевать я не умею.

— Глупости, милый. В наше время далеко не обязательно знать ноты, чтобы быть музыкантом, уж поверь. Пони покупаются на красивую обёртку, правильно поднесённую. А это я могу устроить.

Пффф. Это уже смешно. «Филлидельфия имеет таланты»? Нет уж, спасибо.

Я опять отпил:

— У тебя уже есть Винил. Не думаю, что она будет в восторге от твоего предложения.

— Винил? Да мы вам устроим такой дуэт, что это место взорвётся от вашего стиля, и будет содрогаться в приступах эпилепсии, пуская пену изо рта, пока вы будете вместе на сцене! Нет, конечно, сначала надо будет пустить тебя в, якобы, «вольное плаванье», а потом «случайно» свести с Винил, и взять под моё крыло. Пустим слушок, что вы переспали, парочка поцелуев на публике — и пиар обеспечен!

Я скептически посмотрел на разгорячённого жеребца:

— Не уверен, что она будет в восторге от такой идеи.

Тендер недовольно фыркнул:

— Да ладно? Будет ерепенится — побежит работать музыкальным автоматом в кафе на пляже. Контракт-то у меня. Да ладно тебе, Крек, соглашайся. Договоримся сейчас — ты получишь определённые преимущества прямо здесь... — он многозначительно ухмыльнулся.

Я хотел было спросить «Какие ещё преимущества?», но ощутил копыто, гладящее меня по бедру. И, так как тут мы были одни, у меня начал медленно увеличиваться размер глаз.

Не перестаю себя удивлять. Вместо того, чтобы убрать от себя его копыто, или хотя бы отодвинуться, я повернулся к Хуфу и открыл рот, приготовившись прочитать долгую тираду. И сообразил, что сказать ничего не выйдет.

Откинем всю противоестественность этого действия... Но поцеловал меня он очень нежно, без языка. Я ощутил во рту странный привкус корицы. В конце он оторвался от меня с довольным вздохом, ухватив мою верхнюю губу своими. При этом, он всё время продолжал поглаживать меня, что, несмотря на мой шок, сыграло с моим организмом классическую злую шутку...

Я посидел с открытым ртом ещё пару минут. Тендер сидел напротив меня, задорно улыбаясь, и продолжая меня поглаживать. Я медленно сглотнул, даже не моргая, убрал его копыто от себя, снова сглотнул, и принялся сбивчиво говорить:

— Уэ-э, Тендер, ты очень сильно ошибся, меня такие бонусы не интересуют, я не такой, и вообще, ты бы спросил хотя бы...

— В смысле — не такой? — разочарованно протянул «продюсер».

— Меня интересуют кобылки. Не жеребцы.

Тендер фыркнул:

— Ну что вы за скучные пони? Как можно так жить, в Кантерлоте? Ты даже не би?

Я отрицательно помахал головой. Чёрт, да я даже протрезвел мгновенно.

Тендер завёл копыто за голову, и расхохотался:

— Ну, обознался, с кем не бывает. Без обид?

Он протянул мне копыто. Я с опаской пожал его:

— Без обид.

— Ну вот и порешили. Но, Крек, учти — моё предложение ещё в силе. Поверь, на твоём обаянии нужно зарабатывать.

— Это смахивает на проституцию...

Хуф снова фыркнул:

— Ты не путай. Телом распоряжаешься ты. Ну, как знаешь. Но хотя бы визитку сохрани, я уже её сунул тебе в карман жилетки, ещё до того, как мы зашли.

И когда он успел?

— Ладно. Но я не согласен.

— Твой выбор!

Винил и Лира вышли из парилки. Винил выглядела очень уставшей, в то время как Лира немного повеселела. Увидев их, Тендер радостно улыбнулся и снова сел за стол. Банкет продолжался своим чередом...

...На улице — четыре часа дня. Солнце в зените, а мы, навеселе, тащимся домой.

— ...Ну короче, она сказала, что через три дня у неё большой концерт, после чего она с удовольствием съездит с нами домой. Поездку оплатит тоже она.

— Отлично! Можно отдохнуть три дня!

— Э нет, Крек. Я, в отличии от тебя, буду пре-дус-мо-три-те-ль-нее. Во. Завтра снова пойду ишачить, а то мало ли...

— Кстати. А сегодня ты сколько заработала?

Она отвернулась от меня, и процедила сквозь зубы:

— Десять монет. А потом дала по зубам гаду, который ухватил меня за круп.

— Неудача.

— Ещё бы. Блин, ну ладно. Завтра поищу что-то, где меньше контакта с другими пони.

— Ага, ага.

— Кстати, Винил пригласила нас завтра днём к себе домой. Часа на три. Дня.

— А чего не вечером?

— Крек, ты идиот? Она ди-джей, она ночью работает, а днём спит. Понял?

— Не кипятись. Днём, так днём. Чем займёмся?

Этот простой вопрос поставил спутницу в ступор. Она застыла и уставилась в пустоту.

— Ладно. Раз заняться больше нечем, идём на пляж, — предложил я оптимальный вариант.

На пляже было многопонно. Здесь была стойка с диджеем, нарезавшим танцевальную музыку; многие играли в пляжный волейбол, множество кобылок нежились в лучах жаркого филлидельфийского солнца, подставив крупы. Качки пыжились перед ними, надувая мышцы, но кобылок, кажется, это мало сейчас интересовало.

Мы почувствовали себя немного чужими здесь. Сначала. А когда зашли в океан, то нам стало абсолютно всё равно. Через полчаса купания я как-то сумел присоединиться к играющим в волейбол, а потом и Лира.

Наша команда, конечно, проиграла. Лира во всём шутливо обвинила меня, поэтому все затребовали проставиться на пляжные напитки, благо, бар тут тоже был. Я купил всем по лёгкому коктейлю. В кошельке оставалось всё меньше монет...

Мы встали рано утром. Приготовили завтрак на нас и на старика, который ещё спал. А может, и не спал. Кто его знает. Мы вообще теперь стали редко его видеть. Позавтракав и помыв за собой, мы отправились в город.

— Эй Крек, смотри! — Лира ткнула копытом в неопределённом направлении.

Я начал искать взглядом, куда она указывала, пытаясь понять, что такого она там могла увидеть. И увидел пышный пафосный плакат с голубоватой единорожкой в плаще и шляпе, в гарцующей стойке. Над ней и под ней красовался крупный текст.

ТОЛЬКО СЕГОДНЯ И ВСЕГО ОДИН ДЕНЬ

ЛУЧШЕЕ ШОУ В ВАШЕЙ ЖИЗНИ! СМОТРИТЕ И ОХАЙТЕ!

ВЕЛИКАЯ И МОГУЧАЯ ТРИКСИ!

Чуть ниже очень мелким шрифтом, настолько мелким, что нам пришлось подойти вплотную, было написано: Цена билета: 900 монет. После совершения покупки возврат средств не производится ни при каких обстоятельствах, за исключением обстоятельств непреодолимой силы. Администрация заведения не несёт ответственности за впечатление от шоу.

— Это же вроде та самая?

— Не уверен, что знаю, о ком ты, — я развёл копытами.

Было около двух дня, когда мы, наконец, вышли на улицу. Провели на куче собеседований в офисном здании на несколько компаний около двух часов, потратив их впустую — работу Лире так и не дали.

Винил жила на Вигл-Джигл-Стрит, 36. Сам дом больше напоминал здание ночного клуба, чем, собственно, жилой дом. Квартиры здесь были свободной планировки — обставляй как хочешь. Квартира Винил была завалена аппаратурой и пластинками.

— Ребят, извините за бардак, у меня тут творческий хаос, как обычно, поэтому топаем на кухню.

С Лирой на пару она сварганила обед: Филлидельфийская овсянка с омлетом — простенько, но сытно.

— Итак, через два дня у тебя большой концерт? — спросила, наконец, Лира, плавно уводя наш застольный разговор в тему отъезда в Понивилль.

— Да, почти дебют. Да ещё с новым стилем. Это будет бомба, мы взорвём Филлидельфию и она слетит с катушек! Кстати! — Винил соскочила из-за стола, метнулась куда-то и вскоре вернулась с двумя билетами. — Мне полагается раздать десятку билетов друзьям, и, раз уж вы здесь...

Чёрненькие, лишь белыми буквами написано «VS. 280389215/08101992KV Пропуск на танцпол.»

— Да, кстати, Крек. Тебе привет от Тендерхуфа. После концерта приглашает тебя отдельно на наше афтерпати.

— Аэ-э... А Лира? — не нашёлся я, что ответить.

— А мы с Лирой потусим в своей компании, верно? — Винил подмигнула Лире и обе рассмеялись.

Ну хорошо...

Два дня пролетели совершенно незаметно. Лира плюнула на попытки найти работу, и теперь мы предавались лени и океану с пляжем. Вестей с Понивилля не поступало. Совсем. Я даже стал сомневаться, что письмо вообще дошло до Понивилля. И всё равно возвращался мыслями к тому моменту, когда в баре выпил злосчастную стопку. Что же было потом? Что?..

Был вечер. Мы с Лирой брели по направлению к ночному клубу «Twists & Turns» — самому модному клубу Филлидельфии, где и ожидалась премьера. Сказать, что на входе было много пони — это промолчать, скромно шаркая ножкой. Здесь было м о р е пони. Благо, наши билеты позволяли пройти через VIP-вход, ибо на них была особая маркировка и всё в таком духе.

В самом клубе было ещё пустовато, запуск основной массы начнётся лишь через полчаса. Поэтому у нас было время, чтобы «освоиться». В Понивилле клуб не такой роскошный и большой, но тоже ничего.

Винил уже бродила в лёгком мандраже, нацепив наушники и пытаясь успокоить себя классикой из Плотхуфена. Мы немного выпили с ней, чтобы помочь сбить мандраж. Наконец, появился техник-организатор, сказавший, что оборудование готово, все настройки установлены на нужные параметры и пора идти за сцену — охрана скоро начнёт запускать толпу...

Зал наполнился до отказа. Нам очень повезло и не повезло одновременно — мы были у самой сцены. Плюс — увидим Винил вблизи во время работы, минус — киловатты звука будут долбить прямо в морды.

Свет погас, включилась нижняя подсветка. Басовитый голос под звуки рыка дракона и стук барабанов начал вещать.

— Тысячелетиями народ пони совершенствовал музыку. Музыку, которая была частью их жизни. Сегодня. Здесь и Сейчас. ВЫ. Станете свидетелями Чуда!

Вспыхнул прожектор, высветив рабочее место Винил — кучу аппаратуры, с мириадами торчащих проводов. Толпа начала быстро заводиться, над моим ухом какой-то нервный тип заверещал: «ДА! ДА! ДЫ-Ы-А-АА!!!» Заиграла очень заразная мелодия, моментально захватившая все мысли.

— Чуда Сотворения. Нового стиля музыки. Встречайте.

Толпа завелась настолько, что послышались нервные выкрики, все в нетерпении затопали. Звук усилился.

— Винил Скрэ-э-э-этч!..

Винил вышла из тени к свету, сохраняя абсолютно каменноевыражение морды. Толпа же взорвалась криками и аплодисментами, требовавшими прикончить их здесь и сейчас! НЕМЕДЛЕННО!

Все звуки внезапно стихли, и басовитый голос растянуто назвал новый стиль музыки.

— КЛО-ОП-СТЭП!

И началось. Колонки взорвались дикими басами, обдав толпу порывом ветра. Все отшатнулись от киловаттов звука. Нас с Лирой опрокинуло, подняло и завертело. Пытаясь понять, что происходит, я вытянул шею. Нас носило сверху по всей толпе, которая неистовствовала в горячке новых звуков. Я моментально потерял Лиру из виду, а когда меня, наконец, опустили на землю, то придавили сразу сотней тел. Стало нечем дышать.

Толпа и не думала униматься. Её носило по всему залу в диком хороводе, подчинявшегося ломаному ритму клоп-стэпа. В центре многие самозабвенно целовались. Трек за треком Винил насиловала толпу так, что «кончать» просто не было сил. Некоторые парочки уже откровенно трахались в центре этого водоворота, поглощая всеми фибрами тел энергетику безумства. Не обращая внимания на других. Видя и чувствуя только себя и своего партнёра, и среди этих пар было немало однополых.

Словно в трансе все с оголтелыми глазами раскидывали копытами, не замечая вокруг себя ничего, абсолютно отдавшись музыке нового поколения. Казалось, в такт биту вибрировало всё здание. Безумие за безумием. В экстазе все кричали, верещали, обливались потом.

Вдруг завыла сирена, с потолка полилась пена, поглотив в себя весь зал. Началось ещё большее безумие хаотичного целования и секса. Отовсюду слышались стоны. Отовсюду тянулись похотливые копыта, пытавшиеся обнять, схватить, утащить к себе, облапать, ласкать. Отовсюду можно было получить поцелуй, а то и больше, чем просто поцелуй. Винил действительно взорвала это место к чертям, изнасиловав уши, мозги и тела. Концерт удался на славу...

Когда, наконец, Скрэтчи покинула сцену и толпа разошлась кто куда, я услышал знакомый голос, окликнувший меня.

— Эй Крэки, нечего тут торчать. Айда к нам — серьёзным поням — на несерьёзную афтерпати! — Тендерхуф подхватил меня и уволок за собой в дверь с табличкой «Только для персонала клуба».

Протащив через пару коридоров, Тендер втолкнул меня в просторный кабинет со столом, стоящим по центру. Вокруг него стояли диванчики, на которых сидело ещё три персоны. Пони, зебра и... бизон?

Я остановился на входе. На меня уставилось три пары глаз. Хуф толкнул меня в спину:

— Чего остановился? Присаживайся, сейчас мы тебя познакомим.

Я упал на диванчик рядом с серьёзного вида зеброй с дредами. Напротив меня уселся Тендер, достав из стоящей неподалёку тумбочки бутылку с зелёной жидкостью.

— Это он, народ. Это о нём я вам три дня говорил.

Я всё ещё был оглушён музыкой и шокирован дикой оргией, учинённой Винил, поэтому слышал с трудом. Приходилось читать по губам. Вся троица уже внимательно меня осматривала.

— Да, Тенди, в нём точно что-то есть. Немного макияжа, правильный костюм — и он взорвёт этот город. Везучий ты гадёныш, Тенди, ох и везучий.

Эти слова принадлежали пони. Присмотревшись, я понял — кобылка. Короткая стрижка и бездушные глаза не давали сразу понять пол.

— Я, в отличии от вас, по городу ещё брожу, и предпочитаю заводить новые знакомства лично. Знакомься, Крек — это Солар Слэш, лучший модельер в городе и моя лучшая подруга.

Слэш сухо мне кивнула, продолжая осматривать меня своими безжизненными фиолетовыми глазами. Было в этой худой земной пони что-то странное... Но что именно — я ещё не понял.

— А я тебе зачем? — гулко поинтересовался здоровый бизон, который полностью занял диван, попросту сидя на нём.

— Расслабься, БиБ. Это Большой Бэ, Файер — владелец сети казино в Эквестрии и владелец самого большого казино в Филлидельфии. Биб, послушай, запомни эту морду, и скажи своим бугаям, что он VIP. Пусть немного потрясёт деньгами. Нам будет нужен пиар.

— Тендер, мне казалось, мы всё решили. К тому же, я не собираюсь в казино, — я попытался было встрять в разговор, но эта парочка меня не слушала.

— Хорошо. Я понял, Тендерхуф. Что-то ещё?

— Да вроде бы нет. Спасибо, БиБ.

Бизон кивнул. Зебра молчал, причём было неясно — смотрит ли он на меня, так как на нём были солнцезащитные очки. Хотя нет, наверняка смотрит — голова повёрнута в мою сторону. Прошло пару минут, прежде чем он открыл рот, и медленно протянул:

— Те-е-ендер, чувак, не понимаю, откуда в тебе столько жадности, брат? У тебя же уже есть твоя диджей, зачем тебе этот жеребец? Давай его мне, я из него сделаю короля...

— Реггс, у тебя вон, Трикси есть. Не надо о жадности.

— Верно, верно... Ладно, Тендер, посмотрим, что я смогу сделать. Может, его лучше как раз с Трикси и сведём?

— Решил поднять ей рейтинг? Извини, Реггс, но я уже всё продумал.

— Ну, оке-е-ей...

Зебра говорил медленно, растягивая слова, поэтому я отлично его понимал, но с трудом соображал.

Я прокашлялся, и встал, чтобы привлечь их внимание:

— Господа, не уверен, что я тот, кто вам нужен.Я не собираюсь становится звездой, и, тем более, крутить с Винил. У меня скоро жеребёнок будет, кстати.

В выражении морды поменялся только Тендер. Он поднялся, обнял меня, и похлопал по спине.

— Да чего же ты раньше не сказал?! Тогда переезжай сюда со своей мадам, а мы тебе сделаем подарок. Знаешь что? Я выгоню Винил и возьму тебя вместо неё. Всё внимание народа бросим на тебя. Это будут просто сумасшедшие деньги!

Я убрал от себя его копыта, и презрительно произнёс:

— Не в деньгах дело. Они мне не нужны. И слава не нужна. И если уж начал раскручивать Винил — продолжай с ней. Я не имею права отбирать её хлеб. Тем более — с её-то талантом.

— Я просто умею верно расставить приоритеты. Твой талант более полезен на сцене, поверь.

— Кстати, чува-ак, не торопись насчёт денег, — снова затянул зебра. — Вот скажи, сколько поднимаешь в своём Кантерлоте? Хотя нет, не отвечай. Но даю гарантию — тут за месяц ты поднимешь больше в пять раз, чем там за год.

— И потрачу за неделю, — насмешливо ухмыльнулся я в ответ.

— Ошибаешься, — заговорил бизон. — Продукты покупаются в фермах за городом, практически за бесценок. Одежда — не проблема. Дом тебе обеспечит Тендер. Наркотики — найти можно без труда.

— Не интересует. Тендер, ты притащил меня сюда, чтобы уговорить продать свою прошлую жизнь?

— Ты слишком критично всё оцениваешь, Крек. Ну, подумай еще раз. Назовём тебя «Бёрнаут», станешь звездой, заработаешь за пару лет денег на безбедную пенсию, и уйдёшь, когда захочешь. Подумай.

В дверь неожиданно заглянула Винил:

— Ого, я вижу — все в сборе! Привет, народ.

— Привет, Скретчи!

— Привет, Винил.

— Приветствую.

— Вини-и-ил! — Теперь Тендер обнял вошедшую внутрь единорожку, — а мы как раз тебя упоминали! Как выступление?

— Замечательно. Зал взорван.

— Не сомневаюсь, — заулыбался Хуф. — так что, ты всё?..

— Ну да, пойду домой. Кстати, Тендер, у меня будет к тебе просьба...

— Винил, не обижайся, но давай завтра. Мы тут сейчас обсуждаем серьёзные дела.

— Ну хорошо. Крек? Не проводишь меня домой?

Я пожал плечами:

-

Почему бы и нет? Засиделся я тут у вас.

— Отлично, буду ждать тебя у чёрного входа!

— Да погоди. Прямо сейчас и пойдём, вместе. Пока, господа.

— Удачи, Крек, — подмигнул мне «музыкальный продюссер». — подумай над нашим предложением. Хорошенько подумай.

Мы топали по направлению к дому Винил. Пару раз повстречали прохожих, которые радостно приветствовали Скретч. Та отвечала им взаимностью. Но вот уже пять минут мы молча идём по пустынной аллее, и я решил поболтать:

— Так что, Скретчи, как оно, жить тут?

Единорожка остановилась как вскопанная. Потом тяжело вздохнула, сняла очки, и повернулась ко мне:

— Очень тяжело, Крек, — у неё и так необычная красная радужка, но сейчас мне показалось, что она стала еще краснее. — Я работаю семь дней в неделю. Сплю днём, по пять часов. А потом — разрываю уши музыкой.

— Стоп, тебе не нравится твоё дело?

Она уселась на лавочку, потирая глаза копытами:

— Не так я всё себе представляла. Тендер, может, и гений пиара, но я уже не могу так работать. Он постоянно увеличивает объёмы концертов и придумывает всё новые способы контроля толпы. То, что ты сегодня видел — ещё цветочки. В закрытых клубах такая дрянь — каждую ночь.

— А почему ты не попросишь отдыха?

— Не могу! Связана по копытам контрактом! Там всё настолько хитрозамудрёно, что я практически раб. Стоит мне воспротивиться — и он через суд получит практически всё, что есть у меня. Поэтому — съезжу домой, развеюсь, высплюсь. А то бодрящее уже поперёк горла стоит...

— Понимаю... Кофе?

Она тихонько рассмеялась:

— Ты не меняешься. Не только кофе... Кстати, как там ЭйДжей? Я же застала ваше возвращение осенью только дня на два?

— Третий месяц. Говорит, кобылка.

— Крекер! Поздравляю, ты стал взрослым жеребцом! — по-дружески пихнула меня в бок единорожка.

— Спасибо.

Мы немного помолчали, наслаждаясь прохладой ночи.

— А где Лира?

— Ушла почти сразу, как концерт начался. Как я поняла от охраны — сказала что-то типа, не место тут ей, и вообще — мерзко это всё. Если опустить эпитеты.

— Да, она такая.

— Ладно, идём?

— Идём.

Снова топаем по городу. Хорошо, что луна ярко освещает путь.

— Крек, а не хочешь в гости зайти? Поболтаем, кофейку выпьем?

— Почему бы и нет? — совершенно без задней мысли буркнул я.

Мы сидели на кухне. Я на диванчике за столом, напротив на стуле уселась Винил.

— Знаешь, Крек. Я тебе завидую.

Я отпил из кружки обычный чёрный чай, заедая кексом.

— Ф каком шмышле? — вопросительно взглянул я на Винил, жуя кекс.

— Ты — приземлённый понь.

Я оглядел себя, показывая Винил, что я действительно обычный земнопони.

— Нет, не в этом смысле, — усмехнулась Винил. — Тебе многого не надо для счастья. Ты не мечтаешь большими масштабами! Вроде власти над миром, славы, кучи денег... Тебе достаточно беременной ЭйДжей, чтобы почувствовать себя по-настоящему счастливым.

Я молча жевал кекс, потупив взгляд. Не люблю такие разговоры.

— А мне... Мне до сих пор не досталось настоящей любви, Крек. У меня есть всё, что хотела — деньги, слава, власть, любовь фанатов. Но это не та любовь, что мне нужна... Понимаешь? — Скрэтчи взглянула на меня с какой-то неясной надеждой в глазах.

Я отложил оставшийся кусок кекса, отпил из кружки чая.

— Винил. У меня есть ЭпплДжек — моя единственная любовь, — я многозначительно посмотрел на единорожку.

Винил расхохоталась.

— Дурак ты! Ах-ха-ха-ха! — она схватилась за живот копытом, другим постукивая по столу в приступе смеха. — Ой... Я, конечно, представляю твои впечатления от этого города и моего концерта, но я не испорченная девчонка, как ты мог бы подумать. Но я не об этом. Мне не хватает кого-нибудь, чтобы он был просто рядом. Смог поддержать в трудную минуту и всё в таком духе... — она вздохнула.

— У тебя полно поклонников, неужели сре...

— Среди них нет и не может быть настоящих друзей, Крек. Одни видят во мне лишь средство заработка, другие — звезду танцпола, и никто не видит саму меня за всеми этими лучами прожекторов.

Я молчал и был в глупом положении: не знал, что ответить. У Винил навернулись слёзы — ещё хуже. Как её успокоить? Словами? Эх... Я встал из-за стола, подошел к ней и приобнял. Она бросилась на грудь, обняв меня, и разрыдалась.

— Ну, ну... — Сложное это дело — успокаивать дам. — Вот сейчас съездим в Понивилль, ты развеешься... Всё будет хорошо...

Несколько минут я поглаживал её двухцветную гриву, пока она, наконец, не перестала хныкать.

— Да, ты прав... Завтра закажу билеты на троих... Спасибо за компанию, Крек... — она поцеловала меня в щёку и прошла в свою комнату. Задерживаться здесь мне больше не было смысла. Поэтому я побрёл домой.

На самом горизонте виднелось едва заметное зарево. Я брёл по ночному городу, который всего через пару часов встретит очередной рассвет жаркого светила. Время — 4 утра. Улицы необычайно пустынны. Редкие пони, пошатываясь, выходили из закрывшихся ночных клубов и баров.

До дома решил пойти пляжем — освежиться перед «сном», хотя я, почему-то, был уверен, что поспать нормально уже не удастся до самого поезда.

На горизонте уже начинался настоящий рассвет. Я сидел и наблюдал прибой. Как же тут прекрасно. Только сейчас я понял всю красоту здешних мест. Днём меня постоянно отвлекали — то Лира, то ещё кто. А сейчас я был один и наблюдал потрясающее явление — восход солнца над бескрайним океаном.

— Ну что, Креки. Ты решился? — вдруг услышал я сзади голос Тендерхуфа. Он уселся рядом, тоже глянув на восход.

— Нет, Тендер. Это не моё, — ответил я, не глядя на него.

— Это ты так думаешь... Пакуйте его, ребята.

Меня вдруг схватили под мышки и поволокли к чёрному фургону, остановившемуся неподалёку.

— Скоро увидимся, Креки! Не волнуйся, всё будет хорошо! — крикнул мне вслед Тендерхуф, что-то кольнуло мне в шею. Последнее, что помню — закрывающиеся двери фургона и белого пегаса-качка с красными глазами и квадратной мордой...

Пришёл в себя. Холодно, темно. Но лежу на кровати, что уже не так плохо. Я осмотрелся. Небольшая камера, по центру — стол с двумя стульями, есть кровать, где-то сверху болтается лампочка, дающая те крохи света, что есть в комнате. Окон нет, поэтому очень душно. Проклятье...

Ещё была железная дверь с окошечком. Я подошёл к ней и постучал. Закрывающая полоса отъехала, на меня посмотрело два недовольных красных глаза, после чего окно опять закрыли. Я снова выругался...

Впрочем, слишком рано. Дверь заскрипела и открылась — на пороге стоял улыбающийся Тендерхуф. Жестом он приказал мне сесть. Так как за его спиной я различил трёх крупных пони, то решил последовать совету, упав на стул. Хуф развернул стол задом наперёд, и сел напротив меня:

— Ты извини, что всё так неожиданно, Крек. Просто ситуация несколько поменялась, вот мы и решили доставить тебя сюда экспрессом. Без обид?

Я молча буравил его взглядом. С каждым днём этот гад нравился мне всё меньше, но вот теперь я мог быть уверен — другом его точно назвать нельзя. Алчная скотина, для которой я — не более, чем возможность заработать.

— Иди ты...

Он нахмурился:

— Ох, Крек... Ну ладно, ты же ещё всего не знаешь. В общем — я снова с предложением. Винил сказала мне пару часов назад, что хочет съездить с вами на недельку-другую на родину. Сначала, я думал ей отказать, но потом понял — да это же прекрасно! Даже не придётся её выгонять! Пусть там и остаётся. А ты заберёшь свою Эпплджек, переедешь сюда...

Я перебил его, громко закашлявшись:

— Тендер. Я уже в третий раз тебе говорю — НЕТ! Я не приму твоё предложение. Хочешь уволить Винил — увольняй. Но я не буду работать с тобой ни в коем случае. Это не бизнес — просто ты мне не нравишься.

Тендер покачал головой, вздохнул, и встал со стула, развернув его обратно:

— Крек, я же хочу как лучше. Почему ты не хочешь принять то, что я тебе дарю? Эхх, ладно, я позову Солар, а ты пока пообщайся с Рэггсом.

Он подошёл к двери, и постучал. Снова открылось окошко, потом дверь. Пони вышел, а взамен в двери вкатился дредастый зебра.

Подойдя к мне, он снял очки и положил их на стол, потирая глаза, после чего присел на стул. Молчит. Прошла минута. Пять. Десять...

— Я... — начал было я.

— Заткнись! — прервал меня зебра, начав нервно стучать копытом по столу. Я догадался, в чём дело.

— Крек, мать тебя растак! Ты думаешь, мне нравится тебя держать тут? Ты думаешь, мне нравится сидеть тут, м?..

Я не придумал ничего лучше, чем ответить возбуждённому Рэггсу:

— Что?

В ответ он вскочил со стула, перевернул стол, и уставился мне в глаза своими широкими зрачками, в упор. Я вжался в стул.

— Ты из какой страны?

— Что?

— Я не знаю такой страны! В ней говорят на Эквестрийском?

— ...Что?

— ЭКВЕСТРИЙСКИЙ, ПОНИРАС, ТЫ ГОВОРИШЬ НА НЁМ?

— ДА!

— Тогда ты, блин, понимаешь о чём я говорю?

— Да!

— Опиши мне, как выглядит Тендерхуф?

— Эм-м. Что?

— Драконью мать, скажи «Что» ещё раз! Я прошу тебя, нет, я тебя умоляю, ублюдок! Скажи «Что» ещё один грёбаный раз!

— Ну... Он земной пони...

— Продолжай!

— Он светлый.

— Он похож на шлюху?

— Чего?!

В ответ зебра отошёл от меня и схватился за голову, мыча что-то под нос. После чего пошёл к двери, и забарабанил в неё, крича:

— Выпустите меня! Этот кретин меня вымораживает, говорите с ним сами!

Двери открылись, и зебра исчез за ними. До меня начало доходить. Хороший и плохой продюсер? Хорошая идея. Но фиг там, я уже всё понял. Сейчас сюда войдёт Тендер...

И ошибся. В помещение вошла Солар. Критично осмотрела меня, после чего подняла стул, отодвинула разбитые очки задней ногой и села, скрестив ноги:

— Крекер. Понимаешь, ты просто тянешь время. Я объясню всё по пунктам. Тебя никто не ищет. Полицию можно купить. Мэр тоже с нами, из-за откатов. Где живёт Винил, мы знаем. Твою зелёную подругу найти — тоже не проблема. Но что главное — у нас уже есть один твой знакомый. Говорит, что знает тебя.

Я критично посмотрел на неё:

— Ну и кто это? Не смеши, вы блефуете!

— Отнюдь, — Слэш снова посмотрела на меня своими холодными глазами. — Сейчас мы его впустим. После чего принесём контракт. Если не подпишешь — начнём ломать ноги. Кинем жребий, но я бы начала с той, салатовой. Мне она не нравится, живое оскорбление стиля. А тебя трогать не будем — ты нужен нам целым. Ладно, потом поговорим.

Она встала, стряхнув с себя пылинки. Аккуратно постучала в дверь обратной стороной копыта. Дверь открылась. Она вышла, а вошёл...

— Док? — я не верил глазам.

Дверь захлопнулась. Док подошёл к столу и закурил, что меня крайне удивило. А сейчас, разглядев его в свете ламп, я и вовсе обомлел. Он выглядел побитым и очень усталым. Понь сел за стол, положив на него передние копыта. Мы молчали. Я смотрел наДока, Док потупил взгляд, нервно выпуская сигаретный дым. Было слышно только его прерывистое дыхание и гудение лампы.

— Крек. С кем ты связался? — Док, наконец, взглянул на меня.

— Что ты имеешь в виду? — я не понял его вопроса. — Что значит — я связался?

Док снова выпустил клуб дыма и посмотрел на меня прищурив глаза.

— Брось шутить, Крек.

— Да какие к чёрту шутки! — теперь я набросился на Дока. — Сначала эта фигня в баре, потом меня допытывается этот педик, а теперь ты обвиняешь меня в чём-то! Что здесь, лошадь вашу, происходит?!

— А я почём знаю?! — Док тоже вскричал, соскочив с места.

Мы молча буравили друг друга взглядом, затем, успокоившись, снова сели.

— Нас с Лирой нашли на берегу в бессознательном состоянии, — сказал я, наконец. — Потом я встретил этого Тендерхуфа. Предложил мне шоу-бизнесом заняться. Я отказался. Видимо, ему не понравилось. Вот я и влип...

— А я на берегу очнулся у осо...

Дверь гулко скрипнула и распахнулась, в комнатку вошёл Тендерхуф. Охранник, зашедший вместе с ним, вывел Дока.

— Хорошие новости, Креки. Сегодня твой первый выход на сцену! В грандиозном шоу!

Я ошалело посмотрел на Тендерхуфа.

— Ты что, не понял? Мой ответ — НЕТ!

— А я тебя уже и не спрашиваю, Крек. Ты выступишь в любом случае.

— Почему это?

Тендер почему-то расхохотался.

— Эй, ребят! Принесите-ка нам сюрприз для Крека!

Красноглазый качок зашёл в комнату и протянул Тендеру бумажку. Он вслух прочёл:

— «ЭйДжей. Прости не было денег. Я с Лирой. Всё в порядке. Скоро будем дома.»

— Весточка домой. Как трогательно... Не волнуйся, Крек. С твоей девушкой всё в порядке. Пока... — усмехнулся подлец.

— Сволочь! — я вскочил и ринулся было на Тендера, но охранник среагировал быстрее.

— Ууу, как грубо. Мне нравятся грубые мальчишки. Ладно. Уговор такой, упрямец. Сегодня ты выступаешь в любом случае, и тогда мы оставим твою девчушку в покое с её... жеребёнком... Ну, а если откажешься выступить, прости... Бизнес есть бизнес. Сегодняшний проект нам дорого обошёлся, и его надо окупить, да ещё и чистую прибыль получить. Так что... — Тендер снова усмехнулся. — Увидимся на сцене, малыш.

В комнатку вошла Солар Слэш и целая бригада пони с каким-то тряпьём.

— Работайте с ним, ребята. К ночи он должен быть полностью готов. И занесите сюда, наконец, побольше ламп, не видно ни крупа.

Тендер захлопнул дверь. Солар принялась командовать бригадой, которая тут же схватила меня и начала примерять всё то тряпьё, что было принесено.

После нескольких часов мучения всеми способами гримировки, Солар Слэш сказала: «Хватит. Готово.». Посмотреться самому мне не дали. Да и какой смысл? Мне казалось, что меня нарядили и напудрили так, чтобы никто не узнал. Наконец, дверь комнатушки открылась, и меня повели по коридору, затем по лестнице наверх. Я понял, что это подсобка клуба «Twists & Turns» — уж больно всё было знакомо. Там, наверху, уже грохотала музыка и кто-то пытался завести толпу.

Меня подвели за кулисы. Здесь уже стоял Реггс.

— Твой выход, понирас! Сейчас твой выход! Носилки сюда, вашу налево!

Пока пони побежали выполнять задание зебра, я заприметил зеркало и рассмотрел себя. На мне была куча тряпья, гриву выкрасили в чёрный цвет, шкуру в красный, а возле ушей были приклеены бутафорские рога. Ну прямо Пони из Ада. Я подумал, что ничего страшного и не происходит, в общем-то. Не станет же Тендерхуф поднимать копыто на беременную кобылку. Или... В любом случае выступив, я ничего не потеряю. Надеюсь. По крайней мере контракт я так и не подписал. И слава Селестии.

Ко мне подскочили пони с какой-то платформой. В это время подошёл и Тендерхуф. На нём была алая туника с белым капюшоном.

— Кладите его быстрее, нам вот-вот выходить.

— Ты... Тоже? — я удивлённо выгнул бровь.

— Забыл мои слова про свидание на сцене, Креки? Ну, ничего. Тебе понравится.

Я не успел ничего сказать. Меня положили на платформу, растопырили передние и задние копыта, привязали. Саму платформу медленно подняли, переведя меня в вертикальное положение в нескольких метрах над полом. Я был словно распят.

— Быстрее, не вошкайтесь там! — Тендер командовал целым табуном пони, готовившим выход.

Свет в зале погас, горели только небольшие лампочки для ориентирования персонала клуба. Платформу выкатили на сцену в полной темноте. Заиграла мощная оркестровая музыка. Басовитый голос начал вещать:

— Тысячи лет древнее зло дремало в глубинах наших сердец. Ожидая часа своего пробуждения. Сегодня. Мы. Приблизим день, считавшийся последним на протяжении всей известной истории народа пони.

Толпа заорала в экстазе, раздались громкие клопадисменты.

— Мы. Разбудим древнее зло, таящееся в каждом из нас. Чтобы освободить его. И да придёт великий день противостояния.

Позади платформы вспыхнуло пламя. Осветив меня и Тендерхуфа, стоявшего внизу. Приглядевшись, я увидел, что ко мне вела лестница, оплетённая растениями и усыпанная лепестками роз.

Толпа взревела и внезапно опустилась на одно колено.

— И этот день пришёл сегодя. А-ПО-КА-ЛИП-СИС!

Теперь пламя вспыхнуло впереди, озарив мой грим ярким светом. Пришлось зажмуриться. Я мог лишь слышать неистовые крики. Музыка грянула с новой силой. Когда открыл глаза, пламя поутихло, включился прожектор, высветивший Тендерхуфа в тунике и капюшоне. Он начал медленно подниматься по лестнице. С каждым его шагом мои мысли о развитии сюжета этой «пьесы» мрачнели всё больше.

Наконец, Тендер поднялся и развернулся мордой к толпе внизу, воздев вверх копыта, но, однако, не снимая капюшона.

— Друзья. Сегодня я разбужу древнее зло, которое обернётся благом! Благом для всех нас! Узрите искреннюю любовь! И примите её! Такой, какой ей и положено быть!

Зрители ликовали, топали копытами и плакали от счастья. Секта! Настоящая СЕКТА! Тендер развернулся ко мне и провёл копытом по промежности. Я расширил глаза, уставившись на него. Тендер лишь усмехнулся.

— Ну что, малыш. Вот ты мне и попался, — проговорил он тихо.

Он развернулся к толпе и провозгласил:

— Начнём же ритуал!

После чего вновь повернулся ко мне, хищно улыбнулся и начал рвать тряпки ниже груди, обнажая меня снизу. Полностью освободив меня от нижней части одежды, он ткнул копытом в мой член.

Прожектор послушно последовал указанию Тендера.

— Пробуждение близко как никогда, братья! Узрите!

Тендер нежно взял член в копыто, на что тот «адекватно» среагировал, начав наливаться кровью и силой. Толпа, завидев такую реакцию, вскричала «День грядёт!». Наконец, я был полностью «возбужден».

— А теперь — главное, — медленно проговорил Тендер и нежно обхватил мой член губами.

Толпа затихла, жадно впитывая всё происходящее на сцене. Я хотел крикнуть, но смог лишь судорожно простонать. Тендер усилил ласки, заставляя меня подойти к логическому финалу, но я как мог противился этому. Я начал усиленно представлять себе ЭпплДжек, чтобы хоть как-то увести мысли в сторону. На какое-то время помогло. Тендер отлип от члена.

— Ну это мы ещё посмотрим, — он с угрозой глянул на меня. — Наш древний Бог Зла спит слишком крепко! — обратился он уже к толпе, которая тут же взревела недовольством, — Но я знаю, как исправить положение! Мне нужны помощницы!

Тысячи копыт взмыли в воздух. Желающих «помочь» было огромное множество. Тендер выбрал кого-то и пригласил на сцену. Я начал щуриться, чтобы разглядеть, кто это был. Пегая шерсть, рог, роскошная шелковистая грива. Что-то до боли знакомое. За ней увязалась какая-то пегаска.

Нет. Не может быть! Я не верю! По лестнице поднимались Лейла и Опунция. Они подбежали к Тендерхуфу. Надеюсь, мой грим оставит меня неузнанным.

— Девочки, помогите «разбудить» этого строптивца.

— Да без проблем, amigo!

Лейла схватилась за мой немного поникший член, лизнула его и задумалась.

— Файеркрекер? — Она оторопело поглядела на меня. Опунция уронила челюсть, расправив крылья.

Я сглотнул. Единорожка хищно улыбнулась.

— Попался, гадёныш.

Она мягко обхватила член языком, массажируя его, заставляя меня вновь быстро возбуждаться. Опунция тоже зря времени не теряла, поглаживая копытами мою промежность, и целуясь с Лейлой, которые скоро на пару начали целовать и обсасывать мой член.

— Друзья! У нас получается! — Тендер вновь воздел копыта к потолку, толпа радостно заверещала.

Я был близок, но пытался сдерживать себя. Опунция, наконец, не выдержала, отпихнула Лейлу, взлетела, обхватила меня копытами и вогнала мой член в себя. От неожиданности я дёрнулся, Опунция быстро отпрянула и я обильно излился на платформу, «залив» Лейлу и Тендера.

— И да прольются священные воды!

Музыка загрохотала вновь, толпа в диком экстазе и угаре принялась насиловать саму себя. Тысячи тел слились в один большой океан сплетённых любовников. Картина была просто фантастическая.

Я был распят на платформе, у всех на виду мне делали минет, а Тендерхуф делал шоу, зарабатывая бешеные деньги.

Платформа начала медленно опускаться, а вместе с ней и я.

— Увезите в мой зал, — скомандовал негромко Тендер техническому персоналу. — Да, и их тоже туда проводите,

— он указал на Лейлу с Опунцией.

Богини, как мне это надоело... Почему вот так? Кто бы не был мой ангел-хранитель, он либо извращенец, либо в отпуске. Придётся выпутываться самому. Опять.

Впрочем, после «выступления» я был несколько вымотан, поэтому просто хмуро свесил голову, обдумываю ситуацию. Каждый раз, когда я попадаю в неприятную историю, это косвенно связано с моим членом. А без него никак...

Испанские «подруги» шли рядом с моим гробом на колёсах, что-то тихо бормоча на своём языке, и постоянно подхихикивая. Крылья у Опунции не опускались всю дорогу.

В итоге, меня ввезли в светлый зал, после чего остановили и установили вертикально.

— Идите, Ninos. Мы позаботимся о вашем... актёре, — ухмыльнулась Лейла.

Охранники переглянулись, синхронно пожали плечами, и вышли из комнаты.

— Ну кто бы мог подумать... Cohete. Я знала, что шоу будет фееричным... Но такого не ожидала... — Лейла кружила всё это время, а теперь остановилась и приподняла меня за подбородок. Я устало на неё посмотрел. Не так я хотел снова встретится. Если вообще хотел.

— Вот видишь, caro, всё воздаётся. Ты посадил нас за решётку — а теперь тебя связали. Заметь, даже не мы. Ну, как сейчас тобой не воспользоваться? — обнажила зубки Лейла. После чего её рог засветился, я ослеп, и ощутил её яростный поцелуй. Богини, как она двигала языком! Словно хотела залезть им внутрь меня. Я же вяло отбивался, проклиная всё на свете, и отдельно — подавленное чувство дежавю.

Лейла оторвалась от меня слишком неожиданно. Я же специально показушно сплюнул. Только, походу, моего жеста никто не заметил

— Чего тебе? — раздалось раздражённое ворчание Лейлы.

— Ты вообще loca? Поумерь свой пыл, сестрёнка, мы тут и так гостьи, ты же...

Заскрипела дверь.

— Барышни, вы были просто великолепны. Не хотите оформится сюда на некоторое время? Я так вижу, вы быстро смогли добиться от моего протеже того, что было надо. Поэтому, предлагаю контракт. Мне надо кое-что с ним отработать — а вы получите недельный оклад, и его до конца недели — если он не будет против, конечно, — расхохотался Тендер. Конечно, это был его голос.

— Пошёл ты, — бросил я сквозь зубы. Как же мне всё надоело...

— Ой, Крек, будь повежливее, тут же дамы!..

— А мы с ним уже знакомы, он манерам не обучен. Но ему это и не надо, с таким-то instrumento. А наше знакомство окончилось тем, что мы оказались в тюрьме.

— Да-а, Крек, ну ты и гад. Как же можно так себя вести с такими милашками? Ну да ладно, кто я такой, чтобы тебя хулить? В общем, я был прав. Твоё выступление пришлось всем вполне по нраву — и шоу должно продолжаться! Смотри. До конца недели нам надо выкачать из тебя думаю... Литра четыре, да. Может, пять.

— Ты вообще тронулся? — у меня уже начиналась истерика. — Даже если вы будете меня гонять денно и ночно, столько не выйдет. Как ни старайся.

— Спокойно, Крек. Магия, прости за каламбур, творит чудеса. Ну, и ещё мы будем тебя правильно кормить. Четыре литра за неделю — вполне реально набрать.

Он явно улыбается. Чувствую это. Но не вижу гада.

— ...А если ты против — вот тебе маленький презентик.

— Ой. Господин... — это голос Лейлы. Опунция что-то молчалива.

— Зовите меня Тендер, дамы, мы же теперь одна большая семья.

— Я его ослепила. Одну секунду...

Ко мне постепенно вернулось зрение. И вот, я вижу Тендерхуфа, который держит на вытянутой ноге... Шляпу ЭйДжей.

Внутри меня что-то ёкнуло. Она так просто никому бы её не отдала... Хотя, такие шляпы хорошо защищают от окрестного солнца. Блефует, зараза, хочет меня поломать...

— Отличная попытка, Тенди. В окрестных магазинах таких полно.

— Да ладно?

Он снял шляпу с копыта, и моему взору предстал браслет из горного хрусталя. Вот теперь у меня всё сжалось.

— Ублюдок ты, а не продюсер.

— Крек, всё честно. Спустя десять дней и тебя, и её мы отпустим. Веди себя хорошо — и никто не пострадает. Ни твоя фермерша, ни Лира, ни Винил. Entender?

Лейла восторженно зацокала в копыта. Тендер галантно ей поклонился, и снова уставился на меня, ожидая ответа.

— Понял, — процедил я сквозь зубы.

— Замечательно. Теперь вы, дамы. Будет по два выступления, утром и ночью. Разница во времени небольшая, поэтому днём высыпайтесь и держите себя в форме. Сегодня у вас была импровизация, но на ней далеко не выехать. Рэггс напишет вам сценарий, Солар — сошьёт костюмы. Кормить будут трижды в день. Что делать — вы уже поняли.

— Да.

— Ага.

— Тогда я вас оставлю наедине, — бросил Хуф через плечо, направляясь к двери. — Думаю, вам есть о чём пообщаться. Вспомнить былое, так сказать.

— Мистер Тендер... — побежала за ним Лейла.

— Просто Тендер, милая. Как тебя зовут?

— Я — Лейла. Вон, — она ткнула в недовольную Опунцию копытом. — моя сестра, Опунция.

— Какие чудные имена...

— Ох. Ну так вот, у меня к вам пара вопросов...

— Идём, обсудим всё по дороге... — он вывел её за дверь.

Я остался с пегаской. Первой, которая попыталась меня соблазнить... И трахнуть. И не раз.

— Cohete... Прошло 5 месяцев. Почему ты здесь?

— Могу задать тебе тот же вопрос.

— У меня всё просто, — пожала она плечами. — Нас выпустили досрочно, но твоя подруга подмяла всё в городе и наша банда распалась. Пришлось ишачить по чёрному. Лейле это не понравилось, и в итоге она покалечила Мьель, выбив ей один глаз. Оставаться в городе было нельзя, вот мы и уехали сюда...

А её произношение улучшилось. Вообще, почти чистый Эквестрийский. Быстро ассимилируются. Как и Фламенка. Интересно, как она? Впрочем, мои мысли не мешали Опунции продолжать рассказ:

— А вчера она предложила мне сходить в секс-театр. Говорила, будет весело. Но кто бы мог подумать, что тут будешь ты?

Я сглотнул. Я уже не понимаю, где начинается правда, а где — всего лишь игра. Если это и вправду театр — то меня отпустят. Униженного, истраханного, но ЭйДжей и ребёнок будут в порядке. А если нет? Что может произойти? Поэтому я решил, что всё плохо. Тогда будет проще встретить свои ошибки.

— Опунция! Это не театр. — Я старался говорить как можно убедительнее. Не знаю, есть ли смысл уговаривать Опунцию, но знаю, что Лейлу — бессмысленно. — Это секта. Я не знаю, что им надо. Но всё кончится очень хреново, если ты мне не поможешь. Отпусти меня. Ты же не хочешь, чтобы я погиб от истощения, а потом был принесён в жертву на плоти девственниц?

— Крекер... Я могу тебе помочь... Но пойми, такого шанса у меня не будет. Там, на родине, я попробовала тебя на вкус. Ты чудесный semental. Тут, я ощутила тебя в себе. И я не могу тебя отпустить, не испытав с тобой оргазм.

— Нет, нет, не надо, я уже женат, у меня будет жеребёнок...

Она не слушала. Спокойно опустила голову мне между ног, и принялась ласкать. Пускай я получал его неизвестно где от больной извращенки, которую не люблю, но это был лучший минет за всю жизнь... Как она играла язычком... А когда заглотила его до основания, я чуть не потерял сознание, уже даже ничего не говоря. Время разговоров прошло.

Потом, Опунция поднялась в воздух, зависнув передо мной. Точно прицелилась над пульсирующим членом, покрытым её слюной... И осторожно «приземлилась» на него. Обхватила мою голову копытами...

После чего начался заезд. Она была очень лёгкой, так как сильно помогала себе крыльями, взмахивая ими при каждом прыжке, при этом подымая тучи пыли, от которых у меня на глаза навернулись слёзы. Она меня не целовала, а просто откинула голову, и бессознательно стонала с каждым движением. Я же...

А что я? Тоже стонал. Рычал, пыхтел. Секс — естественная вещь. Даже если тебя насилуют.

А потом она ускорилась. Её движения стали куда более резкими, и, откровенно говоря, мне даже стало немного больно — слишком уж сильно у неё там всё сжалось.А на такой скорости можно и травму получить...

Но я зря беспокоился. Глаза уже начала застилать знакомая пелена, и возник шум в висках. Когда она изо всей силы укусила меня в плечо, приглушённо застонав, я от неожиданности не удержался, и кончил. Второй раз за такой короткий период — чересчур для меня.

Я просто свесил голову, и тупо уставился на пол. Опунция же часто дышала.

Заскрипела дверь и тут же раздался возмущённый вопль:

— Ах ты, perra! Так и знала, что нельзя тебя тут оставлять!

Пегаска же улыбнулась, начав сползать с меня на пол и захлопывая крылья. В самом конце она остановилась на е г о уровне, и поцеловала, прошептав: «Оно стоило того...»

Я же, вконец вымотанный, просто отрубился. Наступила тьма...

Я проснулся в знакомой комнате, на знакомой кровати. Дом старика. Какого чёрта? Я соскочил, не веря своему счастью и освобождению. Но как? Почему?..

В доме было пусто. Совсем никого. Вечернее солнце заливало жёлтым светом опустевший дом.

Я вышел. Закат тонул в удивительно спокойном океане, ветер едва колыхал гриву. Старик сидел внизу, у самого берега.

— Удивительная погода, да? — я сел рядом со стариком. Он, как обычно, курил трубку.

В ответ старый понь лишь выпустил клуб дыма, уставившись на горизонт. Мы немного помолчали. Старик либо расскажет всё, либо вообще ничего — я это уже понял. Но должен же я узнать, как выбрался?!

— Ты ведь всё знаешь? Расскажи, что произошло? — спросил я наконец.

— Всё знают и всё понимают только дураки и шарлатаны, — ответил старик.

Я усмехнулся.

— На дурака и шарлатана ты не похож, это верно...

— Несчастье ускользнуло от тебя; наслаждайся же этим, как счастьем своим... — ответил старик.

— Как я могу наслаждаться им, если не знаю, откуда оно свалилось? — спросил я снова после паузы.

— Стремление к истине — единственное занятие, которым ты хочешь заняться? — спросил он в ответ.

— Всякая истина, о которой умалчивают, становится ядовитой, — ответил я.

Теперь усмехнулся старик. Улыбаясь, он заглянул в мои глаза и выпустил клуб дыма.

— В судьбе нет случайностей, Файеркрекер; пони, скорее, создаёт, нежели встречает свою судьбу, — ответил он, снова переведя взгляд на горизонт.

Океан мягко омывал наши копыта. Вдали показались небольшие волны.

— Возможно, ты прав. Ведь именно я решил связать свою судьбу с ЭйДжей, ведь так?

— Какое это счастье — любить и быть любимым... — вздохнул старик. Улыбка пропала с его морды.

— Хех, и не говори.

Мы снова замолчали. Робкие волны, наконец, достигли берега, мягко обдав нас пеной и свежестью ветра дальних краёв.

— Чего ты хочешь? — спросил старик после долгой паузы и взглянул мне в глаза.

Он не улыбался, спрашивал на полном серьёзе.

— Хочу... — я замялся. — Домой хочу.

— Зачем?

— Там моё счастье, — я тут же осёкся. ЭйДжей!

— Её здесь нет, — словно прочитал мысли старик, внимательно следя за мной и покуривая трубку.

— Ты знаешь, где она?

Он отвернулся к горизонту, по которому уже ползла тяжёлая туча. Задул прохладный ветер.

— Ты не найдёшь её здесь, Файеркрекер. Ни в городе, ни вообще.

— О чём ты говоришь?

Старик молчал, нервно раскуривая трубку. Ветер усилился, туча быстро занимала небосвод, поглотив закат. Стало смеркаться.

— Зачем ты приехал в это место, Файеркрекер? Что ты здесь искал?

— Я не искал здесь ничего. Я вообще не знаю, как здесь оказался!

— Всё ты знаешь, — он уставился прямо в мои глаза. — Ты хотел отвлечься от неё, от её капризов. Соскучился по приключениям на свой хитрый круп, подлец.

Сверкнула первая молния, озарившая серьёзный взгляд старика. Гром поспешил за вспышкой, слегка оглушив меня.

— Ты чего?

— Пошёл в бар! — сверкнула ещё вспышка. Старик вдруг исчез, на его месте сидел Рандомкейк. — Забыться хотел, да?!

Ливень хлестнул по морде, и я тут же промок до нитки. Вспышка, за которой тут же прогрохотало.

— Что происходит?! — я начал истерить.

— Ты ещё давай оправдывайся, паршивец! — Ран залепил мне пощёчину, а через секунду вместо него уже был Док. — И с кем связался? Продался! Славы захотел! Деньги застлали тебе глаза, Крек! Будешь отрицать?!

Ещё пощёчина, ещё вспышка молнии, ещё один оглушительный раскат грома. Ливень заливает глаза.

— Я думала, мы друзья, Креки. А ты оказался продажной сволочью, — Винил сняла очки. — Видно, никогда мне не узнать настоящей дружбы, — она опустила взор. — Прощай.

Я обернулся на грохот справа. Гигантская волна не на шутку разбушевавшегося океана двигалась прямиком на нас...

...Меня обдало холодной водой. Я очнулся связанным на платформе.

— Просыпайся, понь твою! Хватит спать, ленивая задница! — Рэггс окатил меня очередным ведром.

Я ошалело зафыркал, отряхиваясь. Неслабо так взбодрило. Зебра поставил ведро на пол, и опёрся на него левой ногой, правой достав длинную сигарету:

— Давно пора, блин. Короче, слушай сюда, — он закурил, довольно затянувшись. Что-то мне подсказывает, что это не табак. — Щас придёт Три, она тебе всё объяснит, малый.

Я решил не отвечать наркоману. Он меня раздражал не меньше Тендера. Вместо этого оглядел комнату. Зал уже другой. Видать, перевезли. Тут всё более цивильно. Есть стол, кровать, стулья, на стене две картины. На одной — пони дерётся с драконом. На второй — что-то, что напомнило особо тяжелый приход. Не то, чтобы я любил разную флору... Но опыт был. Как-то раз мы с Дэш попробовали спалить немного Ядошута. Накрыло часа на четыре. Из дому не выходили, холодильник не опустошили. Но смена гривы Дэш и моя резко возросшая феминность потребовала похода к Зекоре... Но я отвлёкся.

Реггс снова затянулся и с довольной мордой выпустил дым из носа, после чего уставился на меня мутным взглядом. Затем коротко засмеялся, потрепал меня по щеке и вышел из комнаты. Идиот упоротый.

Я же остался прикованный к своему грёбаному трону. Пол-тела уже не чувствую. Интересно, сколько меня так будут держать? Впрочем, долго думать не пришлось.

Внутрь зашло два единорога. Белая с красными глазами. И синяя — с фиолетовыми.

— Крек!

Винил практически влетела в меня, крепко обняв. Довольно мило. И искренне. Я даже немного покраснел.Такие вещи куда приятнее, чем то, что происходило со мной... Зараза, а сколько времени-то?

— Винил. Ты меня придушишь.

— Ой, — единорожка отпустила меня, и стала рядом, виновато почёсывая голову.

— Мило, — сухо произнесла Трикси. Это она. Даже плащ и шляпа те же. Впрочем, она их уже сняла магией, и аккуратно повесила на вешалку в дальнем углу комнаты. — Ну так что, снимем тебя? Винил, поставь его горизонтально, а то упадёт.

Ди-джей кивнула и подкрутила пару винтов, после чего меня резко перевернуло глазами к потолку. Я лишь приметил свечение рога Трикси, после чего кандалы щёлкнули, и я с довольным стоном начал подтягивать к себе конечности.

— Спасибо.

— Да не за что, — улыбнулась Великая и Могучая. Интересно, это всё ещё её псевдоним?

Я попытался пошевелится. Неа. Всё, словно макароны. Зараза. Винил задумчиво на меня смотрела, повернув голову набок. Мне же было неудобно попросить кого-то из них растереть меня. Впрочем, моя очередная новая, хотя и не очень, знакомая, и так всё поняла, и снова хихикнула:

— Ну ладно, помогу ещё раз. Смотри, будет непривычно.

Рог засветился оранжевым, и я ощутил под кожей сотни огненных муравьёв. Смутно знакомо. Однако, тело начало слушаться, хоть и стало чудовищно жарко. Слез на пол и уселся, потирая задние ноги.

— Спасибо ещё раз.

— Да ладно, мелочи это.

Хммм. Когда Твайлайт рассказывала о ней, у меня сложилось другое впечатление. Пони меняются?

— Ну ладно, если не ошибаюсь, Крекер? Я Трикси, и лучше слушай внимательно. У Тендера на тебя большие планы. Не знаю, какие именно, но он распланировал делать все следующие выступления исключительно с тобой, меняя лишь партнёрш, — на этом слове у меня комок в горле застрял. Опять?!..

— Но я могу устроить тебе побег, — заметив надежду в моих глазах и приподнятые уши, она скептически повела копытом в воздухе: — Придержи поней. Услуга за услугу, хорошо? Мне кое-что нужно, и сделать это может не каждый. Но ты... Похоже, именно твои копыта со спиной мне подойдут.

— Всё зависит от того, что ты попросишь, — в итоге, я решил ответить так. Не стоит хвататься зубами за первый сук, верно? Он может оказаться гнилым...

— Нет, так дело не пойдёт, — она грациозно взмахнула гривой, отвернувшись от меня. Я, продолжая растирать затёкшие конечности, бросил умоляющий взгляд на Винил. Она, разведя копытами в стороны, посмотрела на меня извиняющимся взглядом и кивнула головой — мол, давай продолжай. Вздохнув, я продолжил — вариантов-то нету...

— Ладно, Трикси, я согласен. Но только при том условии, что ты вытащишь меня отсюда.

Синяя чертовка развернулась с довольной улыбкой на мордочке. Конечно же, она продумала все шаги наперёд. А на мне поездят. Не так уж и просто получить желанное в Филлидельфии...

— Мне кажется, ты сейчас не в том состоянии, чтобы что-то требовать, да, Крекер? Не забывай, у кого тут работающий рог!..

Я недоумённо уставился на Винил. Та смущённо повернулась боком. Хммм, на её роге красовалась небольшая то ли наклейка, то ли магнит. В тюрьме Кантерлота я уже видел похожие штуки. Такие маленькие, но блокируют все магические способности, а самостоятельно её не содрать. Кажись, единорога, который её придумал, облепили ими по самое нехочу... Он был тем ещё шутником. Конец не очень вышел... внутренние органы испортились.

А у Трикси сейчас все козыри на копытах. И ладно. И не из такого выпутывались. Интересно, а ЭйДжей у себя что-то предпринимает?

— Ладно, Трикси, я согласен. Что делать?

— Я знала, что ты здравомыслящий пони. Винил тебя очень расхваливала, и поручилась за тебя, — краем глаза я приметил лёгкий румянец на мордочке музыкантши. — Итак, Крекер, мне нужно...

Да-да? Она сказала, копыта и спина? Что ей может от меня понадобиться? Какая услуга? Опять покувыркаться в постели? Снова в пучину филлидельфийской «жизни»?

— Всё готово для шоу! — вскричал техник.

За кулисами была дикая суматоха. Все носились как угорелые. Вокруг Трикси сновала толпа единорогов, пудря и подкрашивая всё, что только можно напудрить и подкрасить. Единорожка недовольно морщила мордочку. Рядом с ней стоял Тендер, объясняя, что так надо для шоу.

— Эй! Почему он ещё здесь? Совсем опонели? Быстро на круг его!

Ко мне подскочила орава поней. Они отвели меня вниз по лестнице под сцену, где закрепили на какой-то подставке неясной конструкции. Я, естественно, уже давно был загримирован по самое нехочу. Главное, чтобы в этом цирке не участвовали испанские сестрички. Хотя, Трикси, вроде, говорила, что повторов партнёрш быть не должно. Партнёрш... Вот до чего дошёл, Креки. Каждую ночь новые партнёрши. Этот безумный шоу-бизнес...

Под грохот музыки потолок надо мной разверзся, и платформа, медленно прокручиваясь, стала подниматься: будто я — исчадие ада, извергнутое огненной геенной. Фантазии у Тендера не занимать, это точно. Параллельно с моим вознесением, стоя на двух раскрашенных понях, заявилась Великая и Могучая, гогоча, раскинув в стороны передние копыта, с развевающимся чёрным плащом и таким же колпаком.

Засверкали вспышки, изображая молнии. Трикси спрыгнула с поней и грациозно загарцевала по сцене.

— Наконец-то! — вскричала она, тыча копытом в меня, — Тысячи лет ждал ты этого, мой повелитель!

О Селестия... Какой бред, какой фарс. У Тендера фантазии хватило только на декорации? Трикси, изящно перебирая копытами, подошла ко мне.

— Ну, Крек. Теперь спокойно...

— Чт...

Я не успел задать вопрос — нас окутал густой клуб то ли дыма, то ли пара. А через секунду я стоял на сцене чуть поодаль от платформы рядом с одним из разукрашенных. Дым быстро рассеялся, и я увидел, что на платформе был прикован кто-то другой: в моём наряде и гриме и с недоумением осматривавшийся.

Рядом с ним стояла Трикси, хищно облизываясь.

— Чего стоите, олухи?! Быстро убрались со сцены, — услышал я сзади себя озлобленный шёпот.

— Уходим, — слегка ткнул меня разукрашенный.

Я не смел спорить и удалился со сцены. Что произошло? Неужто подменила? Выходит, она действительно Великая и Могучая? Хм... Надо будет спросить секрет. Но сейчас, веди себя осторожно, Крек. Я старался идти как ни в чём не бывало, будто действительно актёр второго плана, привыкший таскать на своей спине звёзд первой величины.

— Ладно, ребята. Спасибо за короткий выход, сегодня вы больше не понадобитесь. Завтра приходите в тоже время. А сейчас бегом в кассу за деньгой, — сказал грубоватым голосом какой-то понь из персонала.

— Отлично. Пошли, — махнул копытом «напарник».

Мы подошли к кассе. Нам обоим кассирша отстегнула по 320 монет. Я мысленно присвистнул. Помнится, за целый день бегания с подносом по ресторану мне заплатили всего 50. А тут за 5 минут на сцене и сразу 320?!

— Ну что, Дайверс! Поздравляю! — «напарник» хлопнул меня по спине. — Завтра ещё столько же, и можно смело сидорить всю неделю, а? — он расхохотался.

— Да уж. Совсем неплохо, а? — вторил я, играя своего в доску поня. «Только не переиграй, Крекер».

— Ну? Какие планы на ночь, Дайв?

— Да как-то не знаю. Хотел пораньше домой, — старался я увернуться от возможного предложения пойти куда-нибудь выпить.

— Да, тут ты прав. Надо зайти домой, смыть всю эту гадость, — он оглядел свой грим.

— Ага.

— А потом и гулять можно.

— Ага.

— Ну тогда свидимся ещё, напарник!

— Бывай, напарник!

Пронесло... Когда он исчез, я шумно выдохнул. И в шоу поучаствовал, и денег заработал, и незамеченным смог уйти. Просто отлично. Что же, Лиру в охапку, и по коням?..

Ночная Филлидельфия сильно отличалась от дневной. Оказавшись на улице, я был потрясён уймой неоновых вывесок, прохожих и искусственных источников свет. Помимо этого, передо мной встала реальная проблема — я не знал, в какой части города нахожусь.

Впрочем, идея спросить дорогу у прохожих оказалась вполне разумной. Уже третий мне вполне подробно разъяснил, что я на Каса-де-Стрит, самом популярном месте в такое время суток. Если пойти на север, через площадь, то в итоге я выйду на ж/д станцию. А пляж ещё дальше.

Этой информации мне вполне хватило, поэтому, поблагодарив пони, который мне всё так любезно разъяснил, я потопал на вокзал. Сначала куплю билеты, после чего пулей за Лирой!..

К вокзалу я дошёл без происшествий. Довольно быстро я начал нервничать, так как подумал, что мою пропажу уже обнаружили. Но, во-первых, я не знаю сколько длится шоу — а поэтому прибавил ходу, чтобы выиграть как можно больше времени; а во-вторых, нельзя быть уверенным, что меня сразу найдут — на мне же нет никакого магического маячка, верно? Я специально проверил себя на подозрительные мелочи, но, кроме сумки с журналом сомнительного содержания и кошелька, ничего не нашёл.

Билеты куплены. Да, эти деньги я не заработал, но будем считать, что взамен тот жеребец получил мою роль. Думаю, мало кто отказался бы от такого. А вот что ещё интересно... Трикси тоже себя подменила, или... Хотя нет, не в ту сторону мысли ушли. Пора бежать за Лирой. И как-то оставить или весточку Винил, или ещё что. Ладно, на ходу продумаю.

А что, если разделиться? Отдать Лире билеты, а самому смотаться за Скретч? Даже если меня схватят, Лира что-то придумает вместе с Понивилльцами. С другой стороны, к тому времени, как меня спасут, я буду выжат, как лимон... Оставить тут Лиру, чтобы они потом телепортировались? Ненадёжно... Но ведь билеты уже куплены! А что, если...

— С ДОРОГИ, ИДИОТ!

Вот я точно знаю, в чём моя проблема: не понимаю намёков. Вместо того, чтобы бежать, я удивлённо повернулся в сторону крика. А там на меня летело четыре кареты, пафосных раскрасок, и запряжённые поджарыми земными жеребцами.

Дальше всё было быстро. Один из них просто пронёсся мимо. Второй рядом, но обдал воздушной волной. А вот когда я сообразил, что надо линять, было слишком поздно. Я был чётко на пути третьей кареты, поэтому, несмотря на попытку жеребцов повернуть, и мой отчаянный недопрыжок к асфальту, меня просто снесло. Удар был очень сильным, и я вырубился, ещё не коснувшись земли, так как отправился в короткий полёт...

Придя в себя, обнаружил три вещи. Чудовищную боль по всему телу. То, что глаза чем-то прикрыты — явно не магией. И странное тиканье. Куда я попал?..

— Что же за пони дурные пошли? Прям под копыта лезут, а?

Голос был низкий и хрипловатый.

— Он вообще живой? А то ведь и посадить могут. Свидетелей-то целая туча была. Хорошо, что сами его забрали.

Этот голос был чуть повыше и раздался почти у самого уха. Окружили...

— Живой-живой. Зашевелился...

Голос кобылки. С глаз сняли тряпку, прикрывавшую их, и я с трудом разлепил веки. В глаза ударил яркий свет потолочных ламп, от чего я зажмурился и закряхтел.

— Живой, — повторила кобылка. — Ну? Оклемался, дурак? Вот и лежи теперь.

— Будешь знать, как под копыта лезть, болван, — проговорил снова хриплый голос.

Я снова открыл глаза, часто моргая, чтобы привыкнуть к свету. Попробовал осторожно повернуть голову — ну, хоть шея не сломана.

Вокруг меня стояло трое — два жеребца и кобылка. Один из жеребцов был чёрной масти с короткой серой гривой и голубыми глазами, кьютимарка в виде колеса кареты. Второй был белым, тоже с короткой коричневой гривой и карими глазами. У этого кьютимарка была в виде... Хм...

— Встать сможешь? — перебила мои мысли кобылка. Серая шерсть, ярко-белая грива, зелёные глаза и изящно закрученный рог. Кобылка гипнотизировала своими глазами. Поэтому я невольно засмотрелся. — Эй, ты нас вообще слышишь? Может, он контужен теперь? — кобылка с плохо скрываемым беспокойством посмотрела на напарников.

— Слышу я вас, — кряхтя и схватившись копытом за правый бок, я кое-как приподнялся с кушетки.

— Ну, раз смог сесть, можешь и встать, — воодушевился белый понь.

Легко сказать. Когда тебя на полном ходу сбивает карета...

— И угораздило же тебя так, а? О чём ты думал вообще? — сразу напала на меня кобылка.

— Да ладно тебе, — попытался охладить её пыл вороной понь.

— Да мы из-за этого олуха гонку проконячили!

— Тише, тише, — присоединился к вороному белый. — Он, как-никак, пострадавший. Эй, парень. Ты как вообще?

— Да вроде жив, — ответил я после недолгой паузы, осматривая себя и осторожно тыча копытом по болевшим местам.

— Ну и отлично. Отстегнём деньжат за неудобства и пусть идёт себе, — пробасил вороной.

— Вот ещё, деньги ему давать!.. — фыркнула кобылка.

— Тебя как звать-то? — спросил меня белый.

— Файеркрекер, — ответил я, нащупывая копытом задние ноги, а затем осторожно слез с кушетки.

— Ну оно и видно, — усмехнулась кобылка, имея в виду мой грим.

— Меня зовут Велдер, он, — Велдер ткнул копытом в чёрного. — Спидран, ну а эту стерву можешь величать не иначе как Джасти Мейн.

— Да пошёл ты, — откликнулась кобылка, на что Велдер заразительно расхохотался, от чего усмехнулись все, в том числе и сама Джасти.

— Итак, Файеркрекер...

— Можно просто Крек.

— Оукей, Крек. Что ты забыл под копытами Спидрана?

— Долгая история...

— Ну, как хочешь. Но, надеюсь, что ты не заявишь на нас кое-куда — сам ведь под копыта полез.

— Да чего ты с ним нянчишься? — снова вмешалась Джасти, — Жив? Жив. Цел? Цел. Ну и пусть идёт себе дальше, понасобирает ещё копыт себе в морду, научится уму-разуму.

— Да чего ты так взъелась? Ну, проиграли гонку... Пф, у нас каждый вечер по пять-шесть заездов!

— Да мы из-за этого балбеса на третье место упадём, если не ниже!

— Ну и что? Зато есть стимул и есть куда стремиться.

Джасти что-то злобно прорычала и выскочила из комнаты, громко хлопнув дверью.

— Извини её. Помешана на первых местах и наградах, — усмехнулся Велдер.

— Я пойду успокою, а то... — Спидран недовольно скривил рот и вышел вслед за Джасти.

— Так вы, значит... — спросил я.

— Да, гонщики. Типа того. Гоняемся по ночному городу. Спидран ведёт карету, Джасти следит за маршрутом, а я типа механик: подлатать чего — колёса, подвеску и прочие технические стороны.

— Ну, гоняете вы неплохо.

— Да уж. Спидран у нас молодец. Стартует он не важно, но на прямой делает всех, — усмехнулся Велдер. — Итак. Сколько монет тебе достаточно для того, чтобы забыть про аварию?

Я задумался. Взять ещё денег или попросить эту компанию об услуге?

Хотя стоп...

— Эээ. Послушай, амиго (не знаю отчего, но Мексика неожиданно напомнила о себе), а сколько я так лежал?

Велдер задумался. Потом сплюнул, и уставился на наножные часы:

— О. Часов тринадцать. Сейчас день, короче говоря.

Шикарно. Я опять про... любил возможность уехать? Ладно, возьмём из этой ситуации максимум...

— Ладно, давай так. Я забуду про эту историю, если вы меня, и ещё пару пони провезёте домой. За границу, если что. Идёт?

Велдер молча просунул мне копыто, и улыбнулся:

— Ещё бы. Мы всех на границе уделаем, только и след простыл. Только смотри, ещё минимум два рабочих дня. Потом кончится сезон, и хоть в Зебран.

— Зебран за морем. Ладно, Считай, договорились, — я потряс его ногу. — Мне надо в Понивилль. Знаешь, где это?

— Понивилль... Где-то под Кантерлотом? У меня там сестра работает, так что я слышал краем уха.

— Да, именно. Так что, два дня, говоришь?

В принципе, всё довольно неплохо сложилось. Меня ещё накормили в довесок. Правда, этот завтрак довольно странная вещь — многовато белка, как по мне. И пить нечего. Вся эта компашка сидит на энергетиках. Если не спит. Джасти этим сейчас и занялась, свернувшись на грязном диване, который явно не младше Селестии. А вот Велдер был словоохоч, поэтому я с ним разговорился:

— Винил Скретч? Знаем. Она пару раз служила в качестве кобылки для старта.

— Это что значит?

— Эх, деревня, — он рассмеялся, впрочем, даже не обидно. Довольно приятный парень. — Для начала гонки нужен сигнал. Ну, а что подстегнёт адреналин лучше смазливого крупа, виляющего на старте?

А. Вот оно что. Что же, логично.

— Но Тендерхуф... Приятель, ты выбрал не ту цель. Эта морда контролирует добрую треть города. Денег ему хватит, чтобы купить мэрию и всё в радиусе полумили вокруг неё. И ещё на шоколадку останется. Хотя нет, на шоколадный фонтан. А если тебе надо вытащить подругу — можешь не обращаться к правоохранительным органам — это бесполезно, пока им на копыто капают откаты.

Хреново. Я несколько сдулся. Новый знакомый, приметив мой потухший энтузиазм, похлопал меня по плечу:

— Эй, не скисай. Во-первых, есть другие способы. Есть тут у меня один частный детективчик, он тебе мигом грязи накопает. Только это всё будет стоить...

— Не, исключено. Во-первых, это против моих принципов.

Велдер уставился на меня, всем видом показывая, что мои принципы... того, неразумны.

Я же продолжил:

— Во-вторых, мне банально не хватит денег. Остатки я спустил на билеты на поезд, который пропустил, провалявшись тут.

Он нахмурился:

— Эй, мы же извинились! Ну, кроме Джасти. Она извинится, когда выиграем. Она у нас такая, да. Вся загадочная. И очень долбанутая.

Я не сдержал смешок, переведя взгляд на его подругу. Пока что она пускала слюни на диван, забавно дёргая ногой во сне.

— Да и ладно. Тогда давай свой план, Крек.

— Вообще-то, у меня есть одна идея... Он как-то относится к вашим гонкам?

Велдер подозрительно на меня покосился:

— Предположим, да... А в чём дело?

— А еще одну просьбу можно? Вызовите его на дуэль, что ли. На Скретч.

— Пф-ф, — он запрокинул голову, и заржал. — Это уже наглость. Во-первых это идиотизм, нарываться на Тенди. Во-вторых, что нам-то с этого?

— Пиар, — коротко ответил я. Велдер так и застыл с открытым ртом, после чего уселся и стал что-то продумывать. Потом потряс головой, и сбивчиво заговорил: — Слушай, а ты прав... Уделаем его, выиграем на чемпионате... Спонсора найдём, купил зимние подковы для Спидрана... Слушай Крек, а ты голова... Но, без обид, сам я не приму решение. Спиди точно согласится, а вот наша вредина — не уверен, а будить её — себе вредить, так что вечерком я тебе скажу. Хотя, если мы прогорим...

Я решил оставить его наедине с размышлениями. Даже если мы не вытащим Винил, можно просто свалить из города. Теперь навещу Лиру. Если она у старика. Очень на это надеюсь...

Грим я пока решил оставить. Сойду за местного фрика. Двинулся на север. Да, определённо ночь и день здесь, в Филлидельфии, были не похожи друг на друга. И, откровенно говоря, днём здесь делать нечего: улицы пустоваты, а редкие прохожие прикрывают опухшие от выпитого морды солнцезащитными очками.

До пляжа, слава Селестии, добрался без особых происшествий: старательно избегал дорог и вообще был предельно внимателен. А вот и дом старика. Я улыбнулся. Сейчас я снова увижу неразговорчивого поня и Лиру. Но что-то меня смущает... Дверь... Она приоткрыта...

В доме всё было перевёрнуто вверх дном и свалено на пол. Словно во сне, я прошёл в другую комнату. Здесь тоже был погром. На полу я обнаружил нож. Чуть поодаль валялась трубка старика...

Я сидел на крупе, прислонившись к стене домика, и смотрел на океан.

— И что дальше, Крек? Не знаю... — я шумно вздохнул и закрыл глаза.

Мы бегали по шахматной доске, хватаясь периодически копытами за голову и кусая хвосты, лаская друг друга, ненавидя друг друга, избивая друг друга, любя друг друга, отдаваясь друг другу... А над всем этим безобразием нависал Тендерхуф, дёргавший копытами нити, и злобно смеялся.

— Угораздило меня, дискорд вас всех раздери, связаться со всеми вами...

Я медленно встал и побрёл вдоль пляжа, размышляя, как теперь быть. Если Лира и старик у Тендера, а они точно у него... Но на кой дискорд они-то ему сдались? Или я действительно такой понь, что не брошу друзей в беде? На это рассчитывает Тендер? Что я вернусь к нему? И что потом?

— Отпусти их, Тендер.

— Только в обмен на тебя! Уаха-ха-ха!..

— Не-е-ет, нет-нет-нет! — я отмёл эту мысль как невозможную. — Ни за что туда больше не вернусь!

Обратиться бы куда следует, да, боюсь, прав Велдер. Добрая часть города, если не весь, под Тендером. Здесь нужен какой-то план. Обдуманный пла... Хм...

— Он как-то относится к вашим гонкам?

— Предположим, да...

— Вызовите его на дуэль, что-ли. На Скретч.

— Слушай, а ты прав...

Что ж, если Тендер будет с а м участвовать в заезде... Осталось только понять, куда он запрятал Лиру со стариком... Ладно. Ещё разузнаю. А сейчас лучше сваливать. Не хочу маячить на улице — пони Тендера уже, скорее всего, ищут меня.

Назад добрался без проблем. Начинает темнеть, и, похоже, сейчас самое спокойное время суток. Все или возвращаются домой, или сбрасывают оковы дневного сна, чтобы взбодрится перед походом в ночной клуб.

Ключи мне были не нужны — эта компания таскала всё с собой, а самое ценное — карету — незаметно не стащишь. Внутри меня встретила только Джасти, которая с недовольным видом залипала на железку, предназначение которой мне неизвестно. Увидев меня, она недовольно скривилась, но подвинулась на диване. Я плюхнулся рядом:

— Привет.

— Ага, привет. Слушай, Крек, верно? Без обид, ладно? Понимаю, мы тебя искалечить могли, а то и вообще — прибить, но ты нам тоже неслабую свинью подкинул. Понимаешь, вся эта братия — ну, мои друзья, ничего не умеют в этой жизни, кроме гонок. А вот ты сам скажи — ты часто видишь гоночные кареты?

Хмм. До сегодня — вообще ни разу.

— Да не очень...

— И я про то же. Для большинства местных богатеев, спонсирующих наших соперников — это спорт. Для нас — жизнь. Именно поэтому нам нельзя проиграть. И Велдер сказал нам про твоё предложение. В открытую бросить вызов самому богатому засранцу в городе — ты часом, не слишком сильно двинулся головой?

В ответ я просто угрюмо на неё уставился. Она раздражённо отмахнулась от меня:

— И ладно. Но я согласна, как и парни. Обсудим с ними, как сделать это, и натянем его.

Пока она себе там болтала, я обратил внимание на газету, лежащую на столе. Видно только кусок обложки, но на нём подозрительно знакомые очки... Подтянув её, я прочитал следующее:

«Невероятно! Винил Скретч признаёт свою нетрадиционную ориентацию, и докажет это на деле! Только у нас! Клуб Золотая Ветвь! Спешите!»

А на обложке была Винил, сбросившая очки, и нагло улыбающаяся в камеру. Тендер, что ты задумал? Такой специфичный шантаж? Джасти, обнаружив то, что я её уже не слушаю, высунула голову из-за моего плеча и уставилась на заголовок. Потом перевела взгляд на меня:

— Стоп, мы же её спасаем, верно? Без обид, но если она больше по выбоинам, нежели колдобинам, то зачем она тебе, а, благородный рыцарь?..

— Так надо, — буркнул я в ответ. Ну тебя.

— Как знаешь, — протянула она, снова занимая расслабленно-скучающую позицию на диване.

Ндаа. Дела идут не очень хорошо. И всё-таки, есть одна мысль. Снова послать весточку в Понивилль. Теперь Твайлайт. Она должна помочь.

— Ты о чём задумался? — прервал размышления голос моей очередной знакомой.

— Да так... Слушай, а ты не в курсе, что там с Трикси?

Вот про неё я подзабыл. Всё-таки, моя свобода на её совести.

— Трикси, наша выскочка? — она удивлённо на меня посмотрела. — Крек, ты заводишь не те знакомства, поверь. Пропала Трикси. Уже как день. Везде объявления развешивали, однако их уже посрывали.

Интересно. Ладно, думаю уж кто-кто, а она за себя постоит. Последний штрих...

— А где у вас можно спать будет?

— Вариантов немного. Там, где ты был, пока в отключке, не выйдет. Тебя сбил Спидран, вот на его кровать мы тебя и положили. Только вот теперь совесть его мучить не будет, а спит он у нас ого-го. Этот диван — Велдер. Вдвоём вы не влезете. Достаточно места только у меня в комнате на полу. Только учти, могут быть блохи в шерсти, лучше мойся каждое утро.

Слишком просто. Уж тут то точно какой-то подвох...

— И всё?

— Да, и всё, — она начала раздражаться. — Не устраивает — дуй на улицу. Только учти, местные тебя даже и не заметят, а следы от подков долго держатся.

— Не кипятись. Тебе что, всё равно, что незнакомый жеребец будет спать в твоей комнате?

— Ау! Я живу с двумя идиотами, у которых энергии столько, что с ними никто дольше чем на неделю не задерживается — темпа не выдерживают. А ты, без обид, не в моём вкусе. Щупловат.

Я немного скривился. Самолюбие, понимаете ли. «Больно ты мне далась», — подумал я.

— Какого мерина ты вообще завёл этот разговор? — дверь с треском распахнулась от копыта Спидрана.

— Просто мало ли, мы ведь не абы с кем будем тягаться, — следом зашёл Велдер.

— Только посмей ещё раз заикнуться на эту тему, и я своими копытами втопчу тебя и твои навозные советы в землю.

— Да чего ты так взъелся?

— Не смей... не смей, понь твою, сомневаться во мне, бро!.. — Спидран угрожающе приставил копыто к подбородку Велдера.

— Тихо тихо, спокойно, тс-с-с.

Спидран опустил копыто, развернулся и полез в ящик за жбаном сидра местного разлива.

— Хэ-хэй, Кре-ек! — мы стукнулись копытами. — Как дела? — Велдер при этом продолжал коситься на Спидрана и заговорщицки подмигивать мне.

— Могло быть и лучше, — честно ответил я.

— Бывает. Относись философски — прошёл день, ну и отлично. Жив-здоров? Так вообще круто!..

Спидран в это время прикатил жбан к нам, зажав в зубах резиновые шланги. Я с недоумением посмотрел на

него, а он, меж тем раздал нам шланги, засунул в жбан свой и потянул оттуда сидр.

— А кружек у вас... нет? — спросил я, глупо озираясь, отчего троица укоризненно посмотрела на меня.

Пришлось пользоваться шлангом.

— Проходи, я сейчас... — Джасти втолкнула меня в свою комнату, а сама вновь вышла в общую.

— Хэй, а тут довольно... мило...

В комнате был форменный бардак. Никогда не думал, что кобылки вообще могут быть такими грязнулями. Нет, я, конечно, понимаю — характер у таких больше жеребца, чем кобылки, и всё такое. Но... Да та же Дэш — чистюля до корня своего радужного хвоста. А тут...

На полу лежала мешанина из матрацев, бумаги и какого-то тряпья. В этом море «плавала» одноместная кровать у стены. На самой стене висели постеры каких-то жеребцов яркой раскраски.

— Плэйтмейкер, Тэйлонен, Хуфонсо... Хм... Это, типа, местные гонщики, судя по всему? — сказал я вслух, потирая копытом подбородок. — По крайней мере, в Понивилле таких точно нет.

— Конечно, нет. Это не какие-нибудь деревенские фермеры, болван, это звёзды первой величины! — в комнату вошла Джасти.

— Не знаю насчёт первой величины. Я о них впервые слышу, — отрезал я.

— Да что ты вообще можешь знать об этом, — усмехнулась она.

— А мне и не надо об этом знать, — снова грубо отрезал я.

— Ты чего это? — она грозно глянула на меня.

— Ничего, — ответил я, сохраняя абсолютно спокойное выражение морды. — А что?

Джасти недовольно поморщилась.

— Поделом тебя Спидран припечатал, — бросила она.

— О! Мало того, что сбили, так теперь ещё и оскорбляют, а под конец так вообще считают, что правы от и до, — огрызнулся я в ответ.

— Вообще-то, именно так и есть!

— Да неужели? Теперь сбивать мирных поней на улице — это по правилам?!

— А нечего считать параспрайтов, когда идёшь по дороге!

— Да вы...

— Эй-эй! Вы чего? — в комнату вошёл Велдер. — Я вижу, вы тут отлично ладите, да?

— Типа того, — ответил я.

— Убери его отсюда, пока я не снесла его дурную голову, — Джасти требовала продолжения скандала.

— Ну, вроде сойдёт, — Велдер остался доволен.

— Мда...

Перспектива спать на жёсткой сидушке гоночной кареты разочаровывала, но, с другой стороны, вариант сна с нахалкой под боком радовал ещё меньше. Так что я улёгся без особых разговоров.

— Ну, как?

— Сойдёт.

— Супер. Всё, брат, давай, спокойной ночи. Завтра будем кочевряжить нашу колымагу... В общем, работы завтра полно будет, поэтому встанем пораньше. Постараемся...

Я лежал, вперив взгляд в потолок. Уснуть не получалось. Всё думал, как теперь всё распланировать так, чтобы никуда снова не влипнуть. И Винил отыграть, и Лиру со стариком разыскать. И в конце смотаться. А тут ещё и Трикси куда-то пропала. Мне, впрочем, как и всегда, не везёт по-крупному. Это что, моя судьба? Так ничего дельного и не придумав, я уснул...

— Что значит «пропала»? Вы опонели оба? Как мы теперь гнать будем, идиоты?!

Голос нахалки разбудил меня от полудрёмы.

— Это всё к Велдеру. Я только тяну карету. А всё остальное на вас обоих, — прохрипел Спидран.

Джасти грязно выругалась и хлопнула в очередной раз дверью. Я осмелился приподняться на кушетке, чтобы посмотреть, что происходит. Велдер чесал копытом затылок, напряженно о чём-то думая. Спидран спокойно сосал из шланга сидр. Я окончательно встал и подошёл к Велдеру.

— Доброе утро? — несмело поприветствовал я обоих.

Спидран молча кивнул.

— Ааа, Крек! «Доброе», да, хе-хе, — усмехнулся Велдер.

— Какие-то проблемы? — осведомился я.

— Ну, не такие большие, как может показаться, но, тем не менее, да — у нас пропала пружинная рессора для модификации подвески кареты. И... — он посмотрел на меня. — Короче, это усложняет нам проведение гонки...

Вот же ж... кекс.

— А купить эту вашу фигню нельзя? Или заменить по быстрому?

Велдер посмотрел на меня свысока. Знаете, взгляд типа «вот будут у тебя свои дети...»

— Ты в каретах вообще не разбираешься? Даже если мы найдём деталь, большая часть времени уйдёт на тонкую настройку. Это даже если пружина будет от кареты нашего типа. А если это будет «Понда» какая-то, то на калибровку вообще целый день может уйти.

Вот только он спокоен сильно. Мне кажется, или отсутствие какой-то детали в карете должно как минимум вызывать беспокойство?

— Не похоже, что тебя это сильно пугает.

Он развёл ногами:

— У нас как-то раз тормоза полетели посреди гонки, но Джа объяснила, что с ним будет, если он начнёт сбавлять скорость, и пришлось бежать до конца. Первое место, и ещё минут двадцать гоняли по городу, постепенно сбавляя скорость. Так что — не впервой. Да и гонять будем по отличной дороге, всё нормально. Хотя, всё-таки риск немного вырастает.

Нда-а, похоже у всех в этом городе свои заморочки. Хотя, признаюсь, мне тоже иногда не хватает адреналина в Понивилле. Но потом я вспоминаю Кантерлот и Эль-Хувсо, и задор как-то сам пропадает. И слава Селестии...

Внезапно, Велдер заговорщически подмигнул и спросил:

— А не хочешь нам помочь? Место штурмана всегда свободно, знаешь ли... Всего-то — сидеть на переднем месте, читать карту и орать Спиду, куда поворачивать. Э?

Ммм... Не, не надо.

— Да нет, не надо, я откажусь.

Особенно с учётом того, что у них нерабочая подвеска. Целее буду. Интересно, а у кого шансов покалечиться больше — у водителя кареты, или того, кто тащит? Брр, какие-то у меня неверные мысли!..

— Эх, Крэк, как знаешь. Но смотри, когда мы проиграем — не серчай. Во время гонки важен каждый член экипажа. А у нас недобор. А мы при этом ещё и всех вырываем, — он сделал короткий, энергичный жест, показывающий, как именно «вырывают».

— Тогда я за вас спокоен, окей? Не думаю, что из меня будет отличный помощник. А если я направление перепутаю?

Меня похлопали по плечу. Обернувшись, я увидел, что Спидран уже оторвался от сидра, и хочет меня что-то спросить.

— А?

— Ты это... Завтракать будешь? И готов?

— К чему готов? — не люблю, когда разговор начинается с этой фразы. Она всегда имеет под собой скрытый смысл, который приводит к проблемам.

— К чему, к чему... Идти к Тендеру, ага? — Джасти в своей привычной манере наехала на меня.

Стоп, опять? Да вы, верно, шутите...

— Стоп, я?

— Нет, Лонг Тонг, — передразнила меня единорожка. — Это ты предложил, ты и будешь с ним разговаривать. А мы на подстраховке. Ну и показать, кто вызывает. Чтобы не зазнавался.

— Не, народ, не надо. Может, лучше сами?

— Я занят, — буркнул Велдер.

— Мне бы потренироваться... — Спидран.

— А я сама не пойду. Да и с тобой не пойду, — огрызнулась Джасти.

Ну и ладно. Уговорили, блин. Отчего-то у меня дурное предчувствие...

— Ладно, давайте завтракать...

Мне было совсем не до завтрака. Встреча маячила у меня перед глазами. Тяжёлый разговор. Я прямо чувствовал своей дыбящейся шерсткой, как Тендер будет громко смеяться, надрывая животик.

И всё же, выбора у меня не было. Теперь не было...

Около полудня я приблизился к дому номер 34. Ни охраны, ни кого-либо похожего на неё. Ткнул копытом в дверь — открыто. Тендер всегда ждёт гостей. И всегда рад им, верно?

— Тендер! — громко позвал я. В ответ — тишина. А потом сверху послышался цокот копыт и ленивое:

— Иду, иду. Кого там ещё принесло...

Он был в лёгкой накидке, заспанный и немного удивлённый.

— Ты-ы-ы?.. — вытаращился он на меня.

— Я, — я смотрел, не мигая.

— Чего тебе надо у меня дома? — он протёр копытом заспанные глаза.

— Я бросаю тебе вызов на гонках. В обмен на Винил, старика и Лиру...

— Лиру? — переспросил он, словно не понимая, — И старика? Ах-хах, что?..

Меня это быстро стало раздражать.

— Шутки кончились, Тендер. Раз весь город под тобой, то будем биться по правилам улиц.

Он, наконец, опустил копыто, которым тёр глаз, и серьёзно посмотрел на меня. А затем потёр копытом подбородок, отведя взгляд.

— Какой же ты глупый и наивный болван... — задумчиво произнёс он, что, впрочем, не особо сильно задело меня.

— Ты примешь вызов, — скорее констатировал я, нежели спросил.

Тендер снова перевёл взгляд на меня, опустив копыто. Затем слегка поморщился и помолчал.

— Сегодня последний день перед гала-заездом, — произнёс он это так, словно его заставляли. Что-то странное было сейчас в Тендере. Словно он не был сам себе господин, который мог на всё плюнуть. — Я принимаю вызов на гала-заезд. Так и передай свой команде, кого бы ты там ни нанял...

— Ставка?

— Ты и твои друзья.

Я внимательно посмотрел на него, пытаясь понять, врёт или нет, но ничего не смог прочитать в глазах, смотревших сверху вниз. На морде тоже не отражалось никаких эмоций.

Он развернулся и пошёл обратно наверх, давая понять, что разговор окончен...

— Хэ-хэй, Крек! Хорошие новости! — Велдер сунул мне в нос какую-то железяку неясного назначения.

— Рад за тебя, — произнёс я, морща нос: железка неприятно пахла каким-то химикатом.

— Да ну тебя, — махнул он копытом и подскочил к карете, начав над ней колдовать.

Спидран беззаботно сосал сидр из шланга. Джасти видно не было.

— Ну? — спросил Спидран, даже не открывая глаз.

— Он принял вызов...

— Куда бы он делся, — отозвался Велдер.

— Принял бы как миленький, — из своей комнаты вышла Джасти.

На лоб она напялила какой-то пёстрый платок, отчего грива полностью ушла назад. А ей идёт.

— Скоро ужин будет. А потом выкатим нашу старушку на прогулку... Завтра у неё важный день. Крек. Раз уж ты у нас в команде, сбегайте со Спидраном за кое-какими продуктами. И только заикнись мне, — Джасти угрожающе посмотрела на меня.

Спидран аккуратно вёл карету по вечерним проспектам Филлидельфии. Мы направлялись на заброшенное шоссе, чтобы протестировать модификации Велдера.

— И какую скорость вы, ребят, обычно развиваете на таких гонках?

— От многого зависит, но иногда наш Спидран до 24 копыт в секунду делает, — ответил Велдер.

— И это при плохом настроении. При хорошем куда быстрее, да, Спиди? — вставила Джасти.

— Что верно, то верно, — усмехнулся Велдер.

— А призы какие?

— Не особо. 500 монет за первое место, 350 за второе и 100 за третье, — ответил Велдер.

— Поэтому ты должен нам кругленькую сумму, — вставила снова Джасти.

— Вообще-то...

— Так, тихо, — тут же вмешался Велдер, — Мы почти приехали.

Спидран вытянул карету на пустырь, где начиналось шоссе, и встал в исходную стойку.

— Может, мне слезть?.. — неуверенно спросил я.

— Ещё чего! — крикнула вдруг Джасти.

На её копыте откуда ни возьмись появился хлыст, которым она от всей души саданула Спидрана. Тот взревел и ломанулся вперёд, от чего я едва не свалился за борт, ухватившись за него чуть ли не зубами.

— Ещё! — Джасти снова щёлкнула хлыстом.

Спидран быстро ускорял темп. За нами нёсся клуб пыли. Карета сильно трещала. Я начал всерьёз опасаться, что она развалится на ходу, и тогда мы минимум неделю проваляемся на больничной койке, забыв о Винил, Лире и старике.

— Ну же! — Джасти третий раз саданула Спидрана.

Понь бежал на пределе, но видно было, что ему это совсем не трудно. Карета бешено неслась по заброшенному шоссе, из-под колёс метались каменья и пыль.

— Отлично! — проорал Велдер. — Просто су-у-упер-р-рр!

Мы укладывались спать. Карета стояла начищенная и сверкавшая всеми металлическими частями. Мы были готовы к гонке.

— Кобылки и джентелькони! Добро пожаловать на предпоследнюю гонку Турнира Золотой Подковы!

Ведущий сидел на каком-то балкончике на самом верху, но я заметил, как кто-то пихнул его в бок, и принялся что-то шептать на ухо. Тот покивал головой пару минут, и снова схватился за микрофон:

— Более того! Сегодня в заезде участвует личная карета господина Тендерхуфа! Ему бросили вызов команда ДМ, и в случае проигрыша они вылетят из чемпионата, и будут работать в его клубе! Но, мистер Хуф, что будет, если вы проиграете?

Тендер рассмеялся и схватил микрофон:

— Дип, понимаешь, я не беру в расчёт проигрыш. У меня великолепная карета, замечательный возничий и прекрасный зебра, чтобы тащить её. Нет, конечно, у меня был заклад с менеджером ДМ-ов, но понимаешь — никто его не сможет узнать, так как победа уже у меня в копытах!

Дип Войс перехватил микрофон, и снова затараторил:

— Отлично, Тендер! Но помните, что вам или ДМ надо занять первое место! В противном случае никто ничего не получит и будет дисквалифицирован! Тем временем, напоминаю гонщикам, что до заезда — двадцать минут! Если через пятнадцать вы не пригоните карету на старт — гонки для вас не будет!

А я пока что сидел на крыше кареты. Во-первых, отсюда отличный вид. А поглядеть было на что!.. Шесть шикарных карет, не считая нашу и тендеровскую. Я действительно не знал, что они бывают настолько разные. В основном, небольшие — для минимального веса. А так как гонка проходила ночью, они были обвешаны фонарями и покрыты яркими красками. Хотя, это лишнее: эта часть города ночью освещалась так ярко, что даже без фонарей всё было видно. Во-вторых, я мог отсюда спокойно общаться со всей командой, и одновременно, держаться подальше от Джасти. Когда Тендер назвал меня их менеджером, в мою сторону посыпались сотни проклятий, из которых можно было разобрать максимум то, что они самостоятельные, и всякие жадные до денег пони им не интересны.

Спидран до этого разминался, но уже начал одевать сбрую. Велдер, кажись, подкручивал колёса. Джасти, в свою очередь, грызлась с другими гонщиками. Впрочем, через пять минут её активной жестикуляции все понуро разбрелись по каретам, а Джасти вернулась, довольно потирая ноги:

— Отлично! Половина из них даже не собирается гонять в полную силу! Все обмочились, когда узнали, что великий Тенди будет гонять с нами! А у всех или пропуски в клуб, или ещё что. Идиоты. Ладно, парни, как ваш боевой дух?

— Неплохо. Сейчас, спицу только укреплю... — Велдеру было, похоже, всё равно. А вот Спидран ответил более живенько: — Отлично, Джа. Уделаем засранца. Пора уже его на место поставить!

— Вот это то, что я хотела услышать! Только не надорвись, Спиди, круга будет целых четыре. Ну, а как наш «менеджер»?

Я фыркнул, и спрыгнул на землю:

— Я вижу, план Тендера по тому, чтобы кого-то разозлить, всё-таки сработал. Правда, не на мне. Я в порядке. Связь подготовили?

— Ага, — Велдер наконец закончил маяться с колёсами, и сунул мне что-то вроде микрофона. — Держи. С этой штукой мы будем тебя слышать. Очень дорогая дрянь; я подобные только у стражников в Кантерлоте видел. Не потеряй и не сломай!

— Десять минут до начала!

— И всё-таки мне не нравится, что, пока мы будет проливать пот на треке, этот ленивый круп будет просиживать его на трибуне.

— Успокойся, Джа. Поверь мне, это может оказаться полезным. Ладно, народ, все готовы?

Странно. Я думал, что подобную фразу придётся говорить мне.

С другой стороны, на мне тоже была какая-никакая, а ответственность: я должен был докладывать общую обстановку на тех участках, которые мог видеть с трибуны спецотсека для членов команд.

— Кобылки и джентлькольты! До старта гонки осталось всего 10 минут! Напоминаю вам, друзья, что спонсором нынешнего сезона выступает компания Флим-и-Флем, любезно предоставляющая свой великолепный сидр для всех участников гонки! А между тем рядом с нами на балконе один из лучших гонщиков прошлых лет... Шуу-у-у-у-уме-е-ейке-е-ерр-р!

Трибуны взорвались клоппадисментами. У Джасти перехватило дыхание, Велдер, глядя на неё, усмехнулся, а Спидран даже бровью не повёл.

— Мистер Шумейкер, — продолжал верещать в мирофон ведущий, обращаясь к знаменитости. — Как вы считаете, финальные гонки сезона обещают быть интересными? Особенно в свете вызова Тендерхуфу?

— Не сомневаюсь, — ответил Шумейкер. — Более того, готов поспорить на свои золотые подковы, у команды, бросившей вызов именитому гонщику, есть, что показать. Я видел пару заездов в начале сезона, и должен сказать, они показались мне довольно интересными.

От этих слов Джасти бросило в мандраж, глаза сверкнули нездоровым блеском. Она подскочила к Спидрану и ткнула ему копытом в нос, прошипев: «Только попробуй сегодня проиграть. Я из тебя всю душу вытрясу!». Спидран, видимо, привыкший к таким наездам, лишь сплюнул на трек и равнодушно уставился на трибуны, неясно что-то выкрикивавшие.

— Джасти, — негромко окликнул её Велдер. — Можно тебя на секунду?

— Всего пять минут до старта предпоследней гонки Турнира Золотой Подковы, на которой решится, кто из сегодняшних участников выйдет в финал! Но главная интрига сегодняшнего вечера — это конечно финиш команд ДМ и мистера Тендерхуфа! — ведущий накалял обстановку как мог.

— А чем это нам грозит? — услышал я негромкий разговор Джасти с Велдером, продолжая сидеть на крыше кареты, хотя пора уже идти на трибуну в спецотсек.

— Особо ничем, но риск всё-таки остаётся, — попытался её успокоить Велдер. — Ладно, в ходе гонки, как обычно, всё и выяснится. Окей. Пятиминутная готовность. Снимаем крышу. Эй, Крек! Дуй в спецотсек, тебе сейчас там самое время быть! И не забывай докладывать, окей?

— Окей, — я слез с крыши, которую Велдер тут же принялся откручивать, и поспешил занять своё место.

— Леди и джентлькольты! Всего минута до старта! А старт сегодняшней гонки даст не кто иная, как сама... Великая! И-и-и МОГУЧАЯ! ТРР-РИ-ИКСИ-ИИ!

ЧТО-О?!.. Я даже вытянул шею посмотреть на это. И действительно, на трек вышла Трикси, магией размахивая клетчатым флагом, игриво виляя крупом и изящно перебирая копытами. Она встала ровно по центру трассы, высоко задрав флаг.

— Приготовились! — крикнул последний раз ведущий.

Все замерли. Я оглядел кареты. Крыша была снята не на всех. Странное решение. Тендерхуф уже сидел в шикарной карете, сделанной по спецзаказу. Что ни говори, а вкус у поганца был. Карета классического белого цвета; без излишних наклеек и аляповатостей. Изящная подсветка по периметру, от чего казалось, будто карета зависла и парит над землёй; складная крыша. Мускулистый зебра нетерпеливо перебирал копытами, возничий негромко переговаривался с самим Тендером, а тот иногда посмеивался, поглядывая в сторону нашей кареты. Ну, ничего. Я верю в Спидрана и Джасти. Велдер тоже был неплохим «механиком», правда, что-то он недоговаривал.

Трикси встала на задние копыта и дёрнула флагом вниз. И как только её передние копыта коснулись трека, кареты рванули с места. В том числе наша. Две кареты вырвались вперёд. Велдер был прав, на старте Спидран был не очень. Но сейчас Джасти особо не спешила его подхлёстывать. Оно и верно, надо понять тактику и найти правильный темп, чтобы в нужный момент выстрелить вперёд. Тендерхуф тоже особо не спешил вырываться вперёд, держась в общей группе.

— Велдер. Тендер пока особо не торопится, — доложил я в микрофон.

— Вижу. Смышлёный парень. Ладно, мы тоже пока подыщем правильный темп. Что там с лидерами?

— Впереди мчит ярко-жёлтая карета. И тащит её какой-то гнедой жеребец.

— Хех. Эти идиоты из Дерби Ро всегда так. На старте тащат вперёд, а потом плетутся в хвосте. Ладно. Продолжай наблюдать. Конец связи.

Не сказать, что трасса была сложной. По крайней мере, на мой непрофессиональный взгляд. Но она была довольно длинной, если мерить по одному кругу. Одна финишная прямая занимала около 320 копыт, и пробежать её на полном ходу занимало порядка 10 секунд, что, согласитесь, довольно много. 12 поворотов, три из которых были под довольно крутым углом. Так что есть, где обгонять на разгоне, и есть, где отыгрывать в поворотах.

На пятом повороте случилось первое ЧП.

— Велдер! Лидер не вписался! — поспешил я оповестить.

— Оу-оу-оу! — тут же повторил за мной ведущий, брызжа в микрофон слюной. — Команда Дерби Ро слишком круто вошла в поворот, не вписалась и теперь расплачивается потерянным колесом, и, возможно, сходом с дистанции!

— Понял, Крек! — ответил Велдер.

Отвалившееся колесо поскакало по трассе, заставляя остальных гонщиков

заметно сбросить скорость, что грозило толкучкой и столкновениями.

— Уходите по правому бортику, — подсказал я в микрофон.

— Спасибо, Крек. Где ты терминов-то понабрался? — хохотнул Велдер в микрофон.

— Да так, почитал кой-чего у тебя на столике.

— Молодец!

Гонка, между тем, продолжалась. Впереди ещё три с половиной круга.

— Кобылки и джентлькольты! Команда Дерби Ро подтвердила свой сход с дистанции! К сожалению, они не смогут продолжить гонку в виду сложного повреждения кареты в результате столкновения с отбойником на повороте! Что ж, сезон для них окончен, и теперь мы увидим их лишь в следующем сезоне! Спасибо команде Дерби Ро за участие в нашем Турнире! А на трассе остаётся ещё 5 команд!

Трибуны заклопали в знак признательности и уважения. Среди зрителей бегали пони с корзинами фирменного сидра «Флим-и-Флем». Я взял на пробу кружку, и тут же вылил — это были помои, а не сидр!

Команды выходили из последнего поворота на финишную прямую, первый круг гонки заканчивался. Впереди всех неслась чёрная карета с продольными ярко-красными полосами и надписью «Рэпид Чардж» на весь борт. Наша же всё ещё болталась в общей массе. Спидран нашёл темп, но не хотел спешить, приберегая силы для рывка. Тендерхуф был позади, тоже совсем не спеша выходить в лидеры.

— Дорогие зрители! Позади первый круг нашей сегодняшней гонки, и в лидерах у нас команда Рэпид Чардж, занявшая первую позицию после схода с дистанции Дерби Ро!

Чёрная карета пересекла финишную линию, готовясь зайти в первый поворот. И здесь, совершенно неожиданно, почти не сбавляя скорости, её обогнала по внешнему кругу ядовито-зелёная карета.

— Невероятно! В лидеры вырывается команда Крэш Бразерс! Напомним, что сезон они начинали крайне неважно, постоянно финишируя в группе последних, но сегодня просто невероятная гонка, и может случиться всё, что угодно!

Трибуны недовольно загудели. Я стал волноваться, что мы так и будет идти в основной группе. Пелотон из двух карет стремительно приближался к последнему повороту, пока основная группа заканчивала шестой, где был и Спидран. Я заметил, что Тендер стал потихоньку «подкрадываться» к нам.

— Велдер, у нас проблема. Тендер настигает, надо уходить в лидеры.

— Рано, Крек. А с Тендером мы разберёмся, не беспокойся.

— Будь осторожен, — я внимательно следил, как Тендер о чём-то быстро перекинулся с возничим, а тот, в свою очередь, крикнул что-то зебре, от чего зебра увеличил шаг, быстро нагоняя по темпу нас.

Велдер, заметив это, сказал что-то Джасти, придерживая её копытом от скоропалительных решений. Спидран держался крайне хладнокровно.

— Леди и джентлькони! Позади два круга! И всего два круга до завершения этой напряженной гонки! И до сих пор не ясно, кто же финиширует первым! Сейчас у нас совершенно неожиданный лидер — команда Крэш Бразерс на своей карете чумовой ядовито-зелёной раскраски! Мистер Шумейкер, удивлены раскладом в пелотоне?

— Не то слово, Дип Войс! Я начинаю опасаться, что проспорю свои золотые копыта! — оба, ведущий и Шумейкер, расхохотались.

Карета теперешнего лидера живо заходила в первый поворот после финишной прямой. Я глянул на карету Тендерхуфа. Он заметно продвинулся вперёд и теперь отставал от нас всего на один экипаж. Впереди нас шло 3 кареты, две из которых оторвались от общей группы, а наравне с нами нёсся Тендерхуф. Только не говорите мне, что всё будет решаться на последнем круге...

Пелотон проходил пятый поворот, когда Крэш Бразерс не рассчитали скорость и заехали за бортик. Карету тряхнуло и сильно накренило на бок. Попытка возничего быстро исправить положение лишь всё испортила: карета с грохотом опрокинулась прямо на трассу. Трибуны подскочили на месте, все вытянули шеи. Рэпид Чардж, не ожидая такого, на полном ходу дёргаются в сторону, но не успевают — их карета задевает экипаж соперников, дробя его на куски, которые разлетаются по трассе.

— Уходите по левой кромке! — кричу я в микрофон.

— Понял, Крек, — спокойно отвечает Велдер.

— Совершенно невероятное стечение обстоятельств, что никто не пострадал в этом диком столкновении! — визжит ведущий, надрывая голос. — Просто чудо, что пострадали лишь кареты, а не участники! Всего четыре команды остаются на трассе! А до конца гонки всего полтора круга! Это самая напряжённая гонка за весь сезон! Интрига сохраняется до сих пор!

Трибуны ликуют. Ведь они пришли сюда за шоу, вот и получают его. Я взмок от волнения. До конца гонки всего круг. У нас 3 соперника, которые явно берегут силы перед последним кругом, особенно для финишной прямой. Очень надеюсь, что Спидран знает своё дело. Между тем впереди снова Рэпид Чардж, занявшие лидерство после инцидента с Крэш Бразерс. Тендер продолжал идти наравне с нами, не обгоняя и не отставая. Впереди их шла третья команда, на серой карете. Кажется, это были Буллит Гайз.

Рэпид Чардж пересекли финишную черту, знаменуя завершающий круг. Всё. Вокруг меня всё словно замерло в ожидании тактики нашей команды. Я моментально взмок. Трибуны смолкли, затаив дыхание.

— Кобылки и джентлькольты! Круг остался до конца гонки! В лидерах идёт стремительная карета Рэпид Чардж! Команды ДМ и Тендерхуфа между тем совершенно не спешат проявить себя, приберегая силы для финишной прямой! Нас ждёт совершенно дикий и захватывающий финал сегодняшней гонки!

Ведущий был прав. Кареты прошли шестой поворот, постепенно выравниваясь и подбирая темп для выхода на финиш. Восьмой... Десятый... Последний поворот... Всё.

Кареты выровнялись и завершили поворот, окончательно выйдя на финишную прямую. 320 копыт. 10 секунд. На копытах у Джасти сверкает хлыст, который быстро ложится на круп Спидрана. Тот, сильно оттолкнувшись задними копытами, рванул вперёд, быстро догнав Рэпид Чардж, обойдя Буллит Гайз и Тендерхуфа. Но и тот быстро нагнал нас по темпу. Ещё удар хлыста. Рэпид Чардж позади, как и Тендер. Трибуны натурально замерли, раскрыв рты. Молчал и ведущий, убрав микрофон и вытянув шею. Ещё щелчок хлыста. Спидран на пределе. Тендерхуф мчит чуть позади. Но он вообще не использует хлыст. Зебра упёрто наращивает скорость, силясь догнать нас. У меня пересохло в горле. Словно во сне я вижу, как Тендер медленно достаёт откуда-то хлыст, даёт своему возничему. Кончик хлыста медленно падает на круп зебры. Джасти тоже подхлёстывает Спидрана. Считанные копыта до финишной черты. Ноздря в ноздрю. Последний замах Джасти на Спидрана. Последний замах возничего на зебру.

Трибуны взорвались криками, ликованием, негодованием.

— Потрясающий фини-и-и-и-иш! — заорал ведущий. — Мы даже не знаем лидера! Это просто невероятно! Впервые вижу такой накал страстей! Такую чумовую гонку!

Спидран сбавлял темп, теперь пробегая победный круг, как и карета Тендерхуфа.

— Неужели у нас сразу две команды поделят первое место? Это будет впервые на наших гонках! А это означает, что Тендерхуф и ДМ встретятся в финале, и обещанная дуэль состоится!

Трибуны неистовствовали. Я откинулся на спинку сиденья и шумно выдохнул. Это была трудная гонка, но впереди трудный финал. Сейчас я завидовал самому себе, что не участвую напрямую. Но, тем не менее, завтра решалось всё. А это значит, что поволноваться мне ещё придётся. Главное, чтобы не ничья. Главное, чтобы победа...

— Невероятно! Кобылки и джентельпони, у нас ничья! Несмотря на сегодняшнюю борьбу у нас нет победителя!

Войс разрывался у микрофона, стараясь перекричать гудение фанатов. Те словно с цепи сорвались, и орали что-то участникам заезда, пытаясь перекричать друг-друга. Гам стоял неимоверный.

Велдер и Спидран, похоже, были довольны. В отличии от Джасти. Она метала молнии глазами, но, как ни странно, молчала.

В свою очередь, всё внимание к себе приковал Тендер. Выйдя из кареты, он уже был окружен бучей репортёров, которым отвечал на вопросы, не убирая с морды свою фирменную мерзкую улыбочку.

Но часть репортёров бросилась к моей команде, наперебой кидая вопросы, из-за чего всё слилось в один непонятный диалект, ответить на который невозможно. Впрочем, Джасти их перехватила и принялась отвечать по очереди, отпуская, впрочем, некоторым ехидные комментарии, после чего те, поджав хвост, шли к более мягкому Тендеру.

Я же высунул язык. Не люблю такие столпонитворения.

— Вы долго ещё будете тут торчать? — прошептал я Велдеру.

— Думаю, да. Джасти не успокоится, пока не ответит всем и каждому, и лично не уколет чем-нибудь Тендера. Если хочешь, посиди в карете.

— Да не. Знаешь, пока Тендер тут — я могу спокойно топать домой. Ключи дашь?

Велдер кивнул, и полез в карман. Немного порывшись, протянул мне довольно потрёпанный, потускневший ключ. Я кивнул в ответ, и выскользнул из толпы. Подожду «гонщиков» дома, там и решим оставшиеся вопросы. Если они, конечно, будут...

Было довольно пустынно, поэтому я шёл не спеша, наслаждаясь воздухом и шумом моря неподалёку. Я уже покинул квартал с развлечениями и топал около всяких отелей. Иногда мимо шныряли пони, но им не было до меня дела — у всех, по-видимому, были свои дела.

Так что я топал себе, и размышлял, как можно помочь завтра: может спицу сломать на карете? Но если словят — то упекут. А тут не будет доброй капитанши, у которой проблемы с... Неважно.

Кстати, о каретах. Рядом со мной прошли пара крепких земных пони, которые тащили за собой небольшую изящную карету, из который высунулась мордочка единорожки с голубыми глазами:

— О, Селестия! Почему столь симпатичный жеребец куда-то направляется сам в такое время? Может, вас лучше подвезти?

— Нет, спасибо, я и сам дойду.

Нет. Я совершенно не хочу с ней любезничать. Почему-то это всё оканчивается одинаково, но только в разных вариациях.

— Нет, вы ничего не подумайте, просто в самом деле...

— Нет, спасибо, я сам.

Выражение её мордашки резко изменилось. Карета остановилась. Почувствовав, что сейчас что-то будет, я отвернулся и собрался ускорить шаг, когда она крикнула:

— Шифти, он не хочет по хорошему! Давай!

Всё, что я успел услышать перед тем, как в который раз вырубился — резко нарастающий свист...

Проснувшись связанным на стуле в каком-то затхлом помещении, я не особо удивился. Это уже входит в норму. Хотя это очень хреново. Очень.

Напротив сидели вчерашние земные. Те, что карету тащили. Тот, что помельче, читал книгу, но увидев, что я пришёл в себя, пихнул дремлющего на соседнем стуле громадного серого жеребца:

— Он очнулся. Зови Канабис.

— В круп иди! Тебе надо, ты и зови!

Тот отложил книгу и ловким движением выбил ножку из под стула. Громила упал на землю, после чего резко вскочил и потопал к двери, по дороге бросив через плечо:

— Мудак.

Но, его «друг» этому внимания не придал. Он уставился на меня своими зелёными глазами. Спокойно. Стрёмный тип.

— Дай угадаю... Тендер вам заплатил, чтобы вы меня вытащили?

— Ошибаешься, Петарда. Мы сами планируем сорвать на тебе деньжат.

Дверь отворилась, и в комнату влетела моя вчерашняя соблазнительница. Блин. Не нравится мне, куда идут дела...

— Ты оклемался? Шикарно! Рассказывай, как связан с нашим золотым пони?

— Э, думаю, вы ошиблись. С Тендером я никак не связан. Я вообще приезжий, денег у меня нет, связей нет...

— Был у Тендера дома, в его клубе, спонсирует свою гоночную команду... — тот самый зеленоглазый понь, с коричневой шёрсткой, принялся бродить вокруг меня. — Да, у тебя точно нет связей. Что скажешь, Кани? Мы сорвали ва-банк?

Она ехидно ухмыльнулась:

— А то! Ладно, не хочешь говорить, не надо. Засуньте ему тряпку в рот, мне надо подумать. Может, отрежем ему ухо, которое пришлём вместе с письмом? Так Тенди точно поймёт, что его дружочек в крупе...

Пока они болтали, громила бесцеремонно запихнул мне в рот какой старый, вонючий кусок ткани. Выкуп? Тендера? За меня? Из огня да в полымя... Я в полном крупе...

Канабис постучала копытом по подбородку, составляя, видимо, план отрезания моего уха.

— Нет, пожалуй с отрезанием уха стоит повременить, — единорожка с сомнением взглянула на меня.

Я же сидел и судорожно соображал, как теперь мне вообще быть.

— Вот дис-с-скорд, а, — Канабис продолжала напряжённо шевелить извилинами. — Придумайте чего-нибудь, олухи! — крикнула она на подельников.

— Эм... — начал было зеленоглазый понь.

— О, не стоит мучить ребят зазря, — дверь вновь отворилась, и в комнату прошёл бежевый пегас с бурой гривой.

— У тебя есть идеи, Фрэш? Давай, поделись ими! — Канабис недовольно фыркнула.

— Твоя банда, как и ты, поступили очень глупо. Сегодня гала-заезд. И у них договорённость. И, судя по всему, речь идёт о кругленькой сумме. А ты, нетерпеливая дура, всё запорола. Мы могли взять его после заезда. А теперь, если мы отпустим его, любому ослу понятно, что нас сцапают без шума и пыли, и никто и никогда нас больше не увидит.

— Чего ж ты раньше молчал? — Канабис ожесточённо стукнула копытцем.

— Чтобы ты не загубила план своими додумками, милая, — Фрэш театрально улыбнулся. — Но ты умудрилась загубить вообще всё.

— Хватит обвинять меня! Лучше придумай, как нам теперь выйти из этой ситуации!

— Знаешь, Кани, я пять лет вытаскиваю твой плотец из разных ситуаций. Надоело, — пегас подошёл ко мне поближе. — На этот раз ты втянулась в опасную игру, и подельничать тебе сейчас, когда ты сама всё заварила вот в такой овсяный суп, я не намерен.

Фрэш пристально взглянул на меня, а затем болезненно ткнул копытом в бок.

— К тому же... Напомни-ка мне, с чего вы решили, что Тендерхуф будет за него горой? — пегас вопросительно глянул на единорожку.

— Он был у Тендера дома, был в клубе. Мы вообще много раз видели их вместе.

Фрэш прикрыл морду копытом и тяжко вздохнул. Наступила тишина. Канабис молчала, потому что поняла, что где-то она просчиталась.

— У Тендерхуфа было много жеребят... И каждый из них не задерживался в его копытах больше, чем на неделю, — пегас скептически глянул на меня, а затем перевёл взгляд на Канабис. — И я сомневаюсь, что этот вот — какой-то столь уникальный, что Тендер согласится отстегнуть нам за него кругленькую сумму.

Канабис, выкрикнув неприличное ругательство, схватила телекинезом стул и со всей силы швырнула в стену. Фрэш же обернулся ко мне, внимательно вглядываясь немигающим взором.

Я вытаращился в ответ, силясь понять, что он пытается высмотреть в моих слегка испуганных глазах.

— И всё-таки согласится... — произнёс он спокойным тоном. — Вот что. Черканите ему письмецо о достоверном информаторе. Про этого, — он ткнул в меня копытом, — ни слова. Для начала заинтересуйте его. А когда он предложит встречу, то прозрачно намекните, что за выдачу ему в копыта нашего информатора мы бы хотели получить денюжку. Для достоверности плесните пару нелицеприятных и мало кому известных фактов из биографии Тендера. Чтобы он наверняка поверил.

— Это что, план? — Канабис явно не понимала смысла действий.

— Да. Да, это план.

— А где мы информатора возьмём? И с этим-то что делать? — единорожка кивнула в мою сторону.

— Милая моя, вы глупеете прям на глазах, — Фрэш указал на меня. — Он и есть наш «информатор». Тендеру не хотелось бы нового, невыгодного ему скандала, верно?

— Оу, — наконец, единорожка начала смекать, что к чему. — И все будут целы и довольны?

— Что-то вроде того. Но действовать будем по обстоятельствам. Для начала напишите письмо...

«Дорогой Тенди. Пишет тебе твой доброжелатель. Совсем недавно я наткнулся на одного интересного пони, который утверждает, будто знаком с тобой. Но вся беда в том, что он слишком много болтает о тебе. Понимаешь?Так вышло, что сейчас этот проказник у меня. Мне бы очень не хотелось, чтобы с его помощью свободная пресса Филлидельфии начала порочить твоё славное имя.

Как же мне быть? Жду скорейшего ответа в ячейку 69 почтового отделения на Стар-Лик Стрит.

С уважением и любовью, твой Поклонник.»

— Отлично. А теперь найдите какого-нибудь сорванца, чтобы он доставил это сейчас же лично в копыта, — скомандовал Фрэш. — Через три-четыре часа ты, — пегас указал на зеленоглазого поня, — проверишь ячейку 69. По его ответу мы всё и поймём. Тендерхуф — умный пони, он должен понять ход моих мыслей. В отличие от вас, недотёпы.

Пегас хлопнул дверью, а я остался в комнате с Канабис и двумя понями.

Вообще-то, я занервничал. А если Тендер не оплатит выкуп?!.. Я отчаянно затряс головой, пытаясь промычать что-то членораздельное. Один из громил, видимо, из любопытства, вытащил тряпку.

Отплёвываясь, я сбивчиво задал вопрос, который меня особенно интересовал:

— Эммм. Народ, а что со мной будет, если вы не получите выкуп?

Канабис уселась напротив меня, и достала пилочку для копыт:

— В расход, дружочек. А на что ты надеялся? Ты теперь слишком много знаешь. Имена, для начала. Лично я думаю надеть тебе бетонные подковы, и отправить поплавать в море.

— Да ладно тебе, Кани. Может лучше сломаем ему ноги, и пустим плавать? — подал голос второй земнопонь. Я же начал нервничать. Каждые три месяца я нахожу приключения на свой круп. Всё волшебнее и волшебнее, блин. Ну почему я не единорог?

— Ребят... Ну у меня семья, жена, будет дочь...

— Пф, — Фрэш хрипло рассмеялся и уселся на старый диван в углу комнаты, одновременно закуривая дрянную сигаретку. Камаль. Узнаю пачку. Самые дешёвые. — И где Тендер находит таких дебилов? Парень, он уже тебя или ещё нет?

Я с ненавистью бросил на него испепеляющий взгляд. Впрочем, его ответный взгляд был спокойным и откровенно наплевательским. Видно, что этим ребятам, в общем-то, плевать на мою жизнь. Не, так дело не пойдёт. Я и сам не собираюсь помирать, и вдову за собой не оставлю. Не так просто. Я же раз спас Эквестрию — неужто свой круп не вытащу из плена?

— Народ, я важная шишка. Поверьте, вам будет выгодно меня отпустить. Я не останусь...

В этот момент мне снова в рот полезла тряпка. Теперь она ещё набралась грязи с пола, и было откровенно мерзко. Я замычал и начал мотать головой. В этот момент я ощутил что-то острое у горла и прекратил, уставившись на Канабис. Та с холодной отрешшённостью уставилась на меня, одновременно удерживая рогом небольшую заточку, высунувшуюся с другой стороны пилочки:

— Заткнись, Горящий Круп. Мне насрать, кто ты, что у тебя есть, как тебя зовут, и кто окружает тебя. Молись на то, чтобы твой дружочек Тендер прислал деньги. И молчи до этого времени. Я лучше тебе в плечо загоню Слайси, чем буду слушать твои причитания и сурдонамёки. Мы понимаем друг друга?

Когда-то в Мексике, когда дуэт из сестёр собирался меня насиловать, это было куда мягче. Всё познаётся в сравнении?

Нож чуть-чуть надрезал основание шеи. Я ощутимо занервничал, а Кани под спокойным взглядом Фрэша подошла ко мне ближе, и повторили вопрос:

— Я спросила, тебе всё ясно?

Я лишь утвердительно замычал. Она, судя по всему, осталась довольна, и аккуратно вытерла пилочку о очередную тряпку. Они вообще тут кругом. Интересно, а где же мы находимся?

Так прошло несколько минут. Фрэш курил. Кани работала с копытами. Неизвестный земнопонь дремал. Я же думал. Попытаться вырваться? Попробую, если начнут меня тащить...

Но, как всегда, помогла случайность. Вернее, длинная череда случайностей.

Дверь вдруг слетела с петель, и пока прошли несколько секунд недоумения, всё быстро окончилось.

Внутри комнаты быстро оказалось шесть земных молодцов, которые уложили всю троицу мордами в пол. Это неплохо. А вслед за ними зашла стройная кобылка, с повязкой через глаз. И сразу же разразилась ругательствами:

— ?Maldita sea! Это не они! Эй ты, вертлявозадая, — бросила капитанша Кани, пока ей на рог лепили антимагический пластырь, или как там его. — У тебя-то хоть сестра есть?

— Угу, — недовольно бросила бандитка. А меня кто-нибудь будет развязывать?!

Наконец, и на меня обратили внимание. И таких выпученных глаз я давно не видел...

— Cohete? Это ты?! Развязать, немедленно!

Парни Мьель исполняли приказы быстро и чётко. Я только его услышал, а вот уже конечности свободны, и я наконец могу выплюнуть кляп:

— Тьфу. Мьель?! Какого Дискорда ты тут забыла?

Она расхохоталась, и полезла меня по-дружески обнимать:

— Мир тесен, Cohete. Хотя я думала, что если и встречу тебя снова, то

связанного и в компании трёх putas, которые будут хлестать тебя кнутом. Но ты нашёл альтернативу?

— Будто меня спрашивали.

Всю банду уже связали и закинули себе на спину. Я решил не тянуть кота за хвост, и спросил напрямую:

— Мьель! И всё же, отчего ты тут?

Она откинула волосы — отрастила длинную чёлку, — и принялась объяснять, пока мы выходили из здания.

— Да вот, к слову о putas... Ловлю я ту perra, что выбила мне глаз, ну и её сестрёнку заодно. Сказали, что они приехали сюда. Потом нужно было просто найти единорога с сестрой-пегаской, и повязать их именем закона. Но, чуток ошиблись. Да, Стоун Бэк? — насмешливо бросила она самому здоровому и молчаливому из компании. Тот даже ухом не повёл. — Y, OK, ну а ты как попал сюда? И почему какие-то heces тебя удерживали?

— Это... Долгая история. Но кстати, я видел твоих... Клиентш. И даже подозреваю, где они завтра будут.

Мьель довольно рассмеялась:

— Нет, ну это просто milagro, Cohete. Судьба нас просто свела. Рассказывай!

Впрочем... А почему бы и нет?

— Мьель... С тебя тоже будет услуга, хорошо?

— Для старого amigo — всё что угодно.

Я оглядел прачечную, в подвале которой мы сидели, и начал издалека:

— Завтра будет не совсем легальная гонка... И мне надо, чтобы один из участников... Не доехал до финиша...

— Cohete, ты везде найдёшь приключений на свой круп! — расхохоталась Мьель, — Не хочешь рассказать мне всё en detalle?

— Не важно, как я сюда попал. Пока что не важно. Важно то, что моя команда должна доехать до финиша первой, Мьель, — я очень не хотел втягивать Мьель в эти дела, тем более тут ещё всякие юридические вопросы разгребать. К дискдорду.

— Ну, как знаешь amigo. Так что нужно сделать?

Тендер не ответил на письмо об информаторе. Видимо, посчитал пустыми угрозами. Оно и к лучшему. Хотя...

— Ты где, понь твою, шлялся всю ночь?! — приветливо встретила меня Джасти, — Мы тут колупаемся, из шкуры лезем, копыта в кровь стираем, а он по девочкам ходит!

— И тебе привет, милая, — ответил я.

— Эй, Креки! А мы уж потеряли тебя, думали, огрёб от Тендерхуфа и теперь покоишься на дне океана в окружении рыбок и акул, — расхохотался Велдер.

Спидран молча кивнул, посасывая из шланга бездонную бочку сидра. Что ж, моё отсутствие не особо сильно кого-то взволновало, раз они не предприняли никаких действий.

— А вы, я смотрю, подготовились? — спросил я, подойдя к карете и Велдеру, для поддержания разговоров.

— Да как тебе сказать, — Велдер почесал голову. — Видишь ли, после вчерашнего заезда у нас есть проблемка с подвеской, и проблемка с поворотным механизмом, — пони виновато улыбнулся.

— И что это значит?

— Это значит, балда, что карета будет неуправляемой на скорости свыше 26 копыт в секунду, — ответила за Велдера Джасти.

Я присвистнул. Это наверняка ведь плохо. Учитывая, что всё будет решать финишная прямая, где надо выложиться по полной. Но ведь до финишной ещё надо вывернуть. А сбавить скорость — потерять время и место. А значит и... Только бы не подвела... Только бы у неё получилось...

Я мало чем мог помочь сейчас Велдеру в его проблемах с подвесками и прочим, боясь всё только усугубить. Поэтому, не спрашиваясь разрешений, прямо прошёл в комнату Джасти под её ошалелым взглядом. Мне хотелось лечь, но не на диване в общей комнате.

— Эй, ты чего это удумал? — возмутилась было единорожка.

— Не твоё дело.

— Чего? — она уже приподняла одно копыто, угрожающе посмотрев на меня.

Я помолчал, глядя ей спокойно в глаза, а затем беспрепятственно вошёл в комнату.

— Эй, какого диско...

— Джасти! — её отвлёк Велдер. Смекалистый он пони.

Я же свалился на пол, усеянный разнообразным тряпьём и старыми матрацами, а затем, немного подумав, нагло перебрался на кровать. Хватит с меня. Пора и мне быть нагловатым. В филлидельфийском стиле, детка!

Я закрыл глаза...

...Бескрайнее зелёное поле. Я стою посреди слепящей зелени, не понимая, где оказался. Солнце медленно, но верно, проходит зенит. Я чувствую лёгкое волнение. Меня настораживает, что светило так относительно быстро идёт к горизонту, а День сменяется Вечером, за которым последует Ночь...

Я мчу по траве, быстро перебирая копытами, сбивая дыхание. Ветер яростно треплет гриву. Справа проносится яблоневая роща. Впереди ярко-желтый слепящий закат. По небу плывут лёгкие пушинки облаков, подсвеченных солнцем.

Я словно пытаюсь обогнать время, пытаюсь выбраться из Вечера, догоняя солнце, силюсь вернуть День в свою жизнь. Но время неумолимо — Закат не остановить, Светило касается края горизонта. Ветер озлобленно дует в морду, заставляя глотать воздух ртом и закрыть глаза. Но я продолжаю бежать галопом навстречу всему, что может помешать мне вернуться назад.

Но мне приходится резко остановиться. Впереди разверзлось море. Бескрайнее холодное чёрное море. Солнце уже наполовину погрузилось в него, обагрив своей кровью небосвод. И я бросаюсь в пучину океана, наглотавшись солёной воды. Усиленно перебираю копытами, силясь догнать День, отсрочить наступление Ночи.

Но нет. Солнце умирает, заливаясь бордовым закатом, и чёрная бездна океана жадно глотает куски светила. Всё.

Небо мрачно взирает на меня, блекло мерцая остатками света Дня, погрузившись в безнадёжный Вечер. Откуда-то справа выплыла пустая лодка.

Течение вынесло меня в какую-то бухту. Вечер неумолимо сменялся Ночью, зажигая на небе тусклые точки звёзд. Лодка прибилась к песчаному берегу. Чуть подальше от берега начинались скалы. За одной из них я вроде бы заметил свет костра.

Я не спеша побрёл на свет, оглядывая удивительное место. Это остров?

У костра никого не было. Я присел на один из камней, уложенных вокруг огня, и уставился на пламя, размышляя, что и как будет дальше.

Океан с шумом обрушивался на камни, вспениваясь, силясь обвалить тысячелетние валуны. Среди шума прибоя я расслышал звук приближающихся копыт по песку. И вскоре в неверном свете костра различил чей-то силуэт.

— Кто там?! — крикнул я, чтобы придать себе смелости.

— Уже не узнаёшь? — усмехнулась ЭйДжей.

— ЭйДжи! — радостно и с облегчением вскрикнул я, подскочив к ней и крепко обняв.

— Рад меня видеть? — спросила она со странной интонацией в голосе.

— Ещё бы! — ответил я, уже с сомнением, что она рада в ответ.

— Я тоже рада тебя видеть, Креки...

Я рассказал ей всё, что случилось со мной, но она всё равно была чем-то недовольна.

— Что такое? — спросил я её прямо.

— Знаешь, Креки. Смотрю на тебя и не могу понять, кто ты такой и откуда свалился на мою голову.

Я молчал, тупо уставившись на костёр.

— Ты никогда не рассказывал мне, откуда родом. Мы просто нашли тебя посреди поля, когда ты, гогоча, скакал кругами. Потом рассказывал что-то про далёкую страну...

Я вспомнил, как наврал про то, что родом не из Эквестрии, и что у меня была какая-то временного характера болезнь, из-за чего я не мог совладать с копытами первое время.

— Креки, у нас скоро будет жеребёнок... — сказала ЭйДжей, не глядя на меня.

Я знал, зачем она это сказала. Она хотела знать, от кого будет этот жеребёнок. Только теперь я понял, что и сам не знаю, что будет с этим отпрыском.

— Эпплджек... Я — человек, — произнёс я, глядя на пламя костра.

— Погоди... Кто? — непонимающе уставилась на меня ЭйДжей.

— Да, я человек... — я опустил голову. Не знаю, как она это воспримет.

— Крекер... Ты же понимаешь, я не знаю, кто такие люди? — легонько улыбнулась любимая.

Однако, это странно.

— Стоп, что? Тогда почему ты...

— Это сон, Креки. Что тут произойдёт, зависит только от себя. Но твоё признание мне бессмысленно. Я просто не пойму.

Я уселся спиной к костру, молча уставившись на море. Ну да. Но молчать уже нет сил.

Копыта опустились мне на плечи и я ощутил поцелуй в щёку. Потом она осторожно села сзади, положив голову мне на плечо. Странно, что шляпу сняла.

Мы просто сидели и таращились на волны. Я чувствовал себя виноватым. Почему-то каждый раз, когда покидаю город, случается вот это. Причём, по наклонной. Да и я...

— Не вини себя. — неожиданно прошептали мне на ухо.

Я подёргал ухом, и ответил:

— Ну а больше-то некого. Я действительно виноват. Так жить нельзя. Надо признаться ЭйДжей. Она Элемент Честности, она заслуживает правду...

— Которой не поймёт. Креки, она уже давно не задаёт вопросов. Она понимает, что ты чудак откуда-то издалека. И поэтому она тебя любит. И поэтому она тебя простит.

Я заёрзал на песке:

— Это-то и беспокоит: я не заслужил. Вот уже в третий раз такая чушь происходит. А я возвращаюсь домой, смотрю в её глаза, занимаюсь с ней любовью, после чего всё рассказываю. И она меня прощает.

— То есть, ты думаешь, что дело лишь в сексе?

— Нет, не совсем...

— Крек. ЭйДжей любит тебя за то, какой ты есть. Твои приключения — просто полный случайностей идиотизм. Как и измены. Она прекрасно это понимает, и знает, как ты её любишь. Именно поэтому она терпит и прощает. Та же Дэш тебя бы уже давно прибила.

Я засмеялся. ЭйДжей (или её проекция?) встала, подошла к морю. Постояв так несколько минут, повернула ко мне голову:

— А всё же, тут красиво, верно?

Я встал, и подошёл к ней.

— Да...

В ночном небе тёмная морская гладь действительно выглядело волшебно. Медленно ползущие волны создавали тот самый всеми любимый шум моря, который успокаивал и заставлял чувствовать себя в безопасности.

— Очень красиво...

Я снова ощутил себя сволочью. Вместо того, чтобы сидеть с ЭйДжей, и ждать, пока она родит, я на другой стороне страны, спасаю непонятно кого, хотя и мог давно уйти.

— Ты бы так не сделал. Слишком совестный. И это одна из причин, почему я полюбила тебя...

Я тихонько засмеялся:

— Ты хоть определись, от какого лица говорить!

— Хей, я твоя фантазия! Так что это всё — лишь твои ошибки.

Я молча кивнул и опять уселся на круп. Солнце начало медленно выползать из-за горизонта.

— Скоро рассвет, Крек. Так что, не хочешь заезд вне очереди?

Тут-то я челюсть снова и уронил.

— Ты же беременна!

— И что? Думаешь, мне не хочется ласки? Когда ты в последний раз приставал ко мне, с тех пор, как я округлилась?

— Ты бы мне копытом врезала, — я вконец опешил от своего сна. Это я долбанулся, или просто чего-то не понимаю?

— Но мне было бы приятно. Так что, да или нет? Крек, это лишь сон. Ты ничего не потеряешь.

— И не выиграю, — легонько ухмыльнулся я. — Я готов потерпеть. Лучше посмотрим на рассвет.

После чего поцеловал её. ЭйДжей тоже улыбнулась, и оставшееся время мы просто смотрели на закат, обнявшись...

— Эй, не хватало, чтобы он ещё расплакался тут, — услышал я сквозь сон сдавленный шёпот Джасти.

И точно. Я почувствовал, как из глаз потекла слеза. Учащённо заморгал и потёр глаз копытом. Джасти с кислой миной наблюдала за мной. В дверях стоял Велдер и добро улыбался.

— С меня хватит, — Джасти театрально вздохнула и вышла.

Я ещё немного полежал, глядя в потолок. Велдер молча стоял в проёме двери, разглядывая постеры на стене.

— Соскучился? — спросил он меня, разорвав, наконец, давящую тишину.

— В смысле?

— Брось, парень, я ж вижу.

Нет-нет-нет, не начинай, Велдер. Не начинай.

— Карету подготовили? — свернул я с темы.

Он усмехнулся, помолчал немного.

— Подготовили. Скоро будешь дома, Крек-ки, — он ещё раз усмехнулся и вышел.

— Кобы-ы-ылки и джентлькольты-ы-ы-ы! Добро пожаловать на закрытие сезона! Сегодня! Здесь! Сейчас! Гала-заезд звёзд крупрейсинга!

Вспышки ослепляли, гул толпы оглушал. Музыка заставляла невольно отстукивать копытами ритм. Кареты медленно раскатывали по треку, щеголяя рекламой спонсоров, вложивших немалые бабки. Оно и понятно — зрители жаждали шоу, а где ещё можно хорошенько попиарить свой товар как не на таких шоу.

Мы сидели в боксах. Карета была начищена до блеска. На чёрном ночном борту красовалось подрихтованное позолоченное «JMT». В пику Тендерхуфу, видимо.

Я нервно отстукивал копытом в такт музыке, пытаясь не думать о варианте проигрыша. Спидран -само вселенское спокойствие — потягивал энергетик и листал какой-то журнал. Джасти стояла у входа в боксы, наблюдая за происходящим. Велдер обходил карету, осматривая и перепроверяя всё ещё раз.

Сегодня нельзя проиграть. Сегодня разрешается только победить. Надеюсь, Мьель сотоварищи не подведут...

Я на секунду задумался и поймал себя на мысли, что стал планировать, как избавляться от недругов. Наверно, это впервые. Раньше я позволял судьбе играть по её правилам. Теперь же хотел устанавливать свои, добиваясь победы в игре чуть ли не любой ценой. Когда я успел так измениться?

— Крек, ты как? — Велдер вернул меня в «здесь и сейчас».

— Да, я... Да, всё в порядке, — моя заминка ему явно не понравилась, потому что он ещё немного постоял, пристально глядя на меня, а затем, вдруг, спросил. — Эй, ты ничего не удумал?

— В смысле?

— Крек, нам не нужны неприятности потом.

— Да о чём ты вообще?

Он помолчал, продолжая сверлить меня взглядом, затем вернулся к карете, искоса поглядывая на меня. Ффух. Неужели учуял?..

В боксы просунулась голова пони из персонала.

— Десять минут до заезда, выкатывайтесь!

Выкатывайтесь. Забавно звучит. Спидран, покончив с энергетиком и заломив страничку в журнале, -видимо, чтобы потом дочитать, — нацепил крепёжные ремни и потянул карету к старту.

Команда Тендерхуфа тоже подвозила свою карету к стартовой линии, только сейчас её тянул не зебра, а сразу двое механиков, а один брёл сзади, внимательно наблюдая за работой подвески и ещё дискорд знает каких механизмов начинки.

Сам господин продюсер стоял у кромки трека, раздавая интервью, поцелуи и автографы отпечатком копыта на листах.

— Тхех, позёр, — бросила угрюмо Джасти. — Ну да ничего. Мы ещё посмотрим, — она облизнулась. — Эй, Спидран! У кого сегодня шило в крупе?!

— У Спидрана Файерхуфа! — вдруг взревел Спидран, встав на дыбы.

Ч... Что-о?!

— Да, детка! Да! — Джасти вскинула переднее копыто в воздух, зажмурив глаза от удовольствия.

— Дыа-а-а! — взревел Спидран.

— Кобы-ы-ылки-и-и и джентлькольты-ы-ы! До старта гонки осталась одна минута! Команды готовы?

— Дыааа! — заорала Джасти во всю глотку.

— Зрители готовы?!

— Ооо! — тысячеголосый вскрик придавил к земле.

— Старт гонке сегодня даст звезда танцпола, явление плотстепа, диджей всея Филлидельфии! Встречайте! Вини-и-и-и-ил! Скрэ-э-э-этч!

Я раскрыл рот.

— Видишь, Креки? Я честен, — проговорил Тендерхуф, когда сел в свою карету.

Я хмыкнул, пожелал удачи команде и поскакал к трибуне на своё место в отсеке членов команд.

— Пять!

Заиграл музыкальный отсчёт. Ну, а как же? Ведь старт гонке даёт музыкант!..

— Четыре!

Все затихли в напряжении.

— Три!

Я сглотнул.

— Велдер, слышишь меня? — решил проверить я связь.

— Слышу, Креки. Отлично слышу.

— Удачи.

— Старт! — клетчатый флаг рванул вниз.

Сегодня соперники были куда кусачее. Спидран оказался почти в самом хвосте — однако, это меня даже немного порадовало, Тендер со своей зеброй был вообще самым последним. Но бежать ещё долго и ситуация может сильно измениться. Главное, чтобы Мьель сделала всё как надо. И чтобы никто не покалечился.

В целом, пока что можно молчать. Но...

Неожиданно рядом со мной возник загадочный силуэт. Что странно, я специально пошёл на нижние трибуны, самые дешёвые, но почти не заполненные пони.

— Что же, Крек, ты решил играть нечестно...

Какого... Солар?

— Вот блин... Тебя послал Тендер?

— Да нет, я сама по себе.

Она подошла к защитному ограждению, и опёрлась на него, уставившись своими странными, пустыми глазами на дорогу.

— Забавно, не так ли, Файеркрекер. Если это твоё настоящее имя...

Я сглотнул.

— Тебе-то какая разница? Ты из их шайки, следовательно, мне ничего, кроме хлопот, эта встреча не сулит. И если ты думаешь, что я не ударю кобылку, то здорово ошибаешься.

Ну, поправде, я блефовал. За полгода жизни с ЭйДжей я научился отлично спорить, или просто сваливать при намёках на спор, но... Матриархат, как он есть. И это не подкопытничество!

Однако, непохоже, чтобы её напугал, или вообще зацепил мой ответ. Она продолжала смотреть на дорогу, по которой вот-вот пронесутся гонщики.

— Крекер. Я пришла сюда не за этим. Просто... Маленькая просьба. Тендер проиграет, рано или поздно. Пусть лучше это случиться сегодня. Я прошу — сделай так, чтобы это было безболезненно.

Что? Ничего не пойму...

— Чего?

— Так будет лучше для всех. Поверь, это поставит его на место. Ладно, тебе надо следить за дорогой. Желаю удачи.

На этих словах она оставила меня наедине с ещё большим количеством вопросов.

Я был сильно сконфужен, но вернулся к гонке. Так. Первой идёт ярко-красная карета, за ней странный небольшой двухместный агрегат, потом зебра Тендера, ещё кто-то, и наконец, моя троица...

— Народ! Вы же почти в хвосте тащитесь!

— Знаю, Крекер. Но ничего. Сейчас, Спиди разойдётся, и мы им устроим!

— Ладно. На восьмом повороте осторожнее, говорят, там дорогу недопочинили. Увидимся на втором круге.

— Ага. Давай, Спидран, жми! — последние слова явно адресовались не мне. Я вздохнул, и собирался подняться повыше, но, обернувшись, столкнулся с двумя фиолетовыми глазами, прямо напротив моих.

— Эмм...

— Ну привет, Файеркрекер, — улыбнувшись, начала Трикси. — Вот мы снова встретились. Тебе повезло. Я не забываю тех, кто мне помог. Да и случая насолить Тендеру я не упущу.

— Я хотел было отмахнуться от неё, но эти слова меня немного насторожили.

— Ты про что?

— Всё просто. Я связалась кое с кем, и мне выделили несколько прекрасных образцов лошадиной силы. Дальше, дело совсем несложно. Найти тягловую зебру Тендера, совратить, оглушить, связать, скопировать внешность и приставить к карете. На пятом круге он не войдёт в поворот, а карета полетит в совсем недавно вырытую моими понями яму, которая была, якобы, для проверки канализации.

— ЧЕГО-О-О?!..

Стоп-стоп-стоп. Этого в планах не было!

— А какая там высота?

— Тендеру вполне хватит.

— Трикси. Отмени всё. Нельзя так делать.

— Вот оно что, Крекер. Нельзя? А ничего, что я уже больше года работаю на его дружка-наркомана? Что они вместе вытягивают последние соки из меня и Винил, чтобы набрать побольше золота для своих прихотей? Нет, Крек. Это уже личное. Просто расслабься, и получай удовольствие.

Я оттолкнул её. Мьель ждёт меня у трибун, чтобы дать инструкции своим парням. Блин, почему всё опять идёт не так, как я планирую?

— Стой!

Ой-ё-ёй. Знакомое чувство скованности магией.

— Услуга за услугу, Крек. Меня уже давно интересует, что же такое с тобой? Отчего все так пытаются тебя отыметь? И этот вопрос буквально сводит меня с ума. Будем считать, что это плата за то, что сегодня будет с Тендером.

— ТРИКСИ! ПРЕКРАТИ НЕМ...

Дальше я не договорил. Она просто отлевитировала меня к себе, перевернув вверх ногами. Так мы и поцеловались, в отблеске её фиолетовой ауры.

Когда она с довольным вздохом оторвалась от меня, я снова попробовал протестовать:

— Какого фига? Поставь меня на место, я орать буду!

— Спокойно, огнезадый. Никто тебя не услышит. Все слишком заняты гонкой наверху. И не зря. Их ждёт феерическое зрелище.

— ТРИ...

Блин. Снова это грёбаное заклинание немоты. Но, меня уже перевернули назад и приставили к металлическим поножням. Что она...

Ох блин. Меня поставили в довольно непривычную для пони позу — на задних ногах, но...

После того, как я ощутил приятное покалывание и медленно, но верно, наливающийся силой член, я понял, что удобно будет именно Трикси.

— Ах, Креки-Креки, сам твой беспомощный вид заставляет хотеть тебя ещё сильней. Теперь-то я понимаю, почему Тендер устраивал на сцене шоу со связыванием, а толпа натурально заливала соками весь танцпол. Я просто жажду попробовать кусочек тебя! — с этими словами она сверкнула рогом, заставив меня зашипеть от внезапной боли в члене.

Что она делала? Зачем? Трикси медленно обошла меня вокруг, оценивая взглядом.

— Ууу, малышу бо-бо. Но не бойся, я больше не причиню тебе вреда. Только удовольствие, мой сладкий.

Я с надеждой оглядел трибуны — но всем было совершенно наплевать: они смотрели гонку. Краем глаза я видел, как мимо проносятся кареты, обдавая

нас ветром и шумом колёс.

— Не беспокойся, огненная задница. Нам никто не помешает, — прошептала Трикси и облизнулась.

Затем закрыла глаза и ещё раз поцеловала меня. Я же, с недоумением в глазах наблюдал, как из её рога вытягивается блекло-голубая светящаяся субстанция, быстро спустившаяся по рогу вниз, достигшая наших ртов. Я тут же почувствовал странный привкус ягод и запах озона как после грозы.

— Эй, Крек, ты где там? Доложи обстановку! — в ухе затрещал Велдер.

Я бы рад ответить, братец Велдер. Да видишь ли, влип...

Трикси медленно оторвала свои губы от моих, с её губ на пол свисала эта светящаяся гадость, которая теперь зловеще мерцала синим светом. Единорожка томно взглянула на меня. Её рог выделил ещё больше этой чёртовой жидкости. Затем я с ужасом наблюдал, как она лепит из этого что-то продолговатое.

— Все думают, что я просто фокусница и ни на что, кроме безделушек, не способна. Ну что же, Креки. Ты будешь первым, кто убедится в обратном.

Мимо с грохотом пронеслись кареты, толпа наверху напряжённо следила. Напряжённо следил и я, как эта гадость нырнула куда-то вниз, а через секунду почувствовал, как эта субстанция обволокла член.

— Тебе понравится.

С этими словами Трикси пристроила круп у меня на члене. Субстанция вокруг него начала мелко подрагивать, заставляя меня чувствовать, будто я уже охаживаю кобылку и не одну. А затем...

Затем Трикси вогнала член в себя. Меня обдало невероятным жаром, а затем таким же внезапным холодом. И я понял, почему. Электричество. Нас обоих прошибло разрядом. Это была не просто субстанция. Это был электроток. Наша шерсть моментально встала дыбом, наэлектризовавшись до самых кончиков. Вещество, окутывавшее мой член до самого кончика, теперь вращалось как юла, доставляя удовольствие и мне, и Трикси, которая начала уже постанывать, а иногда и покрикивать.

Я вдруг понял, что меня больше никто не держит. И что процесс уже идёт больше по моей инициативе. В глазах вдруг помутнело. Трикси что-то неясно простонала. Я почувствовал, как вещество сползло с члена, дав настоящий полный контакт с единорожкой. Но дальше...

Трикси слегка повернула голову ко мне, глянув на меня одним глазом. И взгляд этот не сулил ничего хорошего. Рядом с моей мордой вновь возникла эта тягучая субстанция, принявшая форму моего члена.

— Понравится, — выдохнула Трикси. — Только не останавливайся! — она телекинезом подтолкнула меня в круп, заставив продолжать нашу собственную гонку параллельно с заездом на треке.

Секунду спустя я почувствовал странное. Будто кто-то решил проверить меня сзади. Я думал всё, что угодно, но промахнулся. Член-двойник медленно проникал сзади, заставив меня с ужасом округлить глаза. Кричать я всё ещё не мог, а двигаться тем более. Внутренне я ныл от боли в заднице и неровно дышал от моего члена в Трикси. Смесь ада и рая. Единорожка знала, что делала. А потом...

...меня ударило током. Ещё раз. Заставив все мои мышцы сжаться, отчего я кончил. Да так сильно, что из Трикси вытекли излишки, залив пол.

Мимо с грохотом пронеслись кареты.

— Крек! Где тебя дискорд носит?! Что сейчас на треке сверху видно?! — голос Велдера пытался вернуть меня в реальность, но тщетно.

Я закатил глаза, выливаясь весь, до самого донышка заправляя Трикси. Меня било током, который, через мой член, передавался Трикси. Единорожка растянуто стонала, постоянно облизываясь. Мой член ходил в ней ходуном, обдавая её дырочку разрядами молний. Мне уже самому хотелось её добить, лишив всякого остатка сил, чтобы утолить её ненасытность.

— КРЕ-ЕК! — наушник тщетно пытается разбудить меня ото сна, в который я попал, занимаясь дьявольски божественной любовью с единорожкой.

И я вернулся в реальность. Но вернул меня не голос Велдера, а визг ведущего, верещавшего что-то про вылет с трассы...

Придя в себя, я обнаружил Трикси, лежавшую на полу с выражением неимоверного блаженства, застывшего на мордочке, и себя, практически прилипшего к бортику, влажному от пота, лившегося с моей спины. Попробовав вернуть себя в нормальное состояние, я ощутил резкую боль сзади, и упал на пол, не ощущая конечностей.

Это уже ни в какие ворота не лезет. Единороги, чем я вам так полюбился? Твай, Лейла, Трикси... И не отобьёшься же от этих сумасшедших. Моя кьютимарка должна быть... Хотя нет, фейерверк на крупе — довольно точно характеризует меня сейчас. В заднице словно ракета взорвалась.

Собравшись с силами, я поборол судорогу в ногах и встал на скользкий пол. Таких оргазмов у меня ещё не было. Но меня в который раз трахнули, причём на этот раз — натурально. Я даже не знаю, КАК об этом говорить ЭйДжей.

Ладно. Собравшись с силами, я переступил через Трикси, и очень медленно побрёл наверх, одновременно пытаясь поговорить с Велдером:

— Велдер. Я тут. Что там у вас прозошло?

— Крекер! Какого сена, ты где лазишь? — он говорил очень быстро и нервно. Блин. Что-то точно произошло.

— У меня ЧП.

— Что случилось?

Я сжал полупопия попрочнее:

— Неважно. Что у вас творится?

— Да Тартар и Хаос! Тендер долбанулся, столкнул одного из участников в кювет, при этом чуть не раздолбал карету, и летит вперёд на всех парах! А мы колесо чуть не потеряли, левое заднее, так что теперь на поворотах очень тяжело.

— Ладно, — я уже вышел наверх, и искал глазами Мьель. — Вы, главное, держитесь, всё будет нормально. Какой сейчас круг?

— Третий.

Было также слышно приглушённые ругательства Джасти. Хоть у неё всё в порядке.

— Понял. Не потеряйте колесо, с Тендером проблем не будет.

— Крек? Ты чего задумал? У нас тут серьёзные соревнования! Нельзя жулить! Нас дисквалифицируют!

— Или Тендера. Рули, я вернусь через круг, — не слушая причитаний в ухе, я побрёл к Мьель, стоящей в дальнем углу трибун.

— Cohete. Начнём? — она вопросительно подняла брови.

— Погоди. Планы слегка изменились. Просто нейтрализуйте его тяглового.

— Да? Мне кажется, это поставит под удар нашу секретность.

— Может быть. Только в противном случае он его угробит.

Мьель задумчиво меня осмотрела. Потом дала пару команд своим молодцам на испанском, и те начали растворяться в толпе.

— Так что, Cohete... Откуда ты это узнал?

Под хвостом снова неприятно заныло. Эхх...

— Неважно.

— Файеркрекер, — меня удивило то, что она проговорила моё имя на общеэквестрийском, — ты слишком хороший. Прикрываешь своих насильниц, пытаешься вытащить невиновных, спасаешь своего мучителя. А потом удивляешься, почему всех кобылок так и тянет к тебе? Карма, Cohete, карма. Ладно, я пойду, надо руководить этими остолопами. И кстати, тебя искала одна единорожка...

Я посмотрел вслед поспешно удаляющейся Мьель, и буркнул под нос «Уже нашла». После чего побрёл повыше — не хочу спускаться на нижнюю площадку. Но на полпути меня потрогали за плечо. Обернувшись, я увидел Винил. Надеюсь, ей не нужно то, чего я давать не собираюсь?..

Она мягко улыбнулась и просто обняла меня. Молча. Я вздохнул и тоже приобнял её. Единорожки, а всё ж такие разные. Мы постояли так ещё немного.

— Я так рада видеть тебя, Креки, — проговорила она наконец, не выпуская меня из объятий.

Я молча похлопал её по спине.

— Как ты? — спросила она, наконец отлипнув от меня.

— Могло быть и лучше, — ответил я честно, чувствуя неприятные ощущения в крупе. — А ты?

— Тендер вчера позвал меня к себе. Он был очень пьян. Сказал, что после гонки я свободна на все четыре стороны.

Что-что?.. ЧТО?! Я с недоумением посмотрел на Винил, а затем на трассу, где неслись сломя голову тягловые, в том числе и подставной тягловый Тендера.

— Сама не понимаю, — ответила единорожка на мой незаданный вопрос. — Но я не стала его расспрашивать — сразу побрела домой, а то вдруг передумает. Как видишь, не передумал.

Рядом загудела толпа.

— Ай-яй-яй, кобылки и джентлькольты! Просто невероятное стечение обстоятельств! На одном из поворотов карета Тендерхуфа чуть не врезается в отбойник! Что-то случилось с тягловым, он словно напился!

Мы с Винил синхронно глянули на трассу, где зебра, тянувший карету Тендерхуфа, вытворял что-то совсем невообразимое. Его мотало по всему треку на огромной скорости. Я тихо чертыхнулся. Ведь просил сделать всё без происшествий!..

— Крек, что происходит? — спросила меня Винил.

И правильно. Только меня и надо спрашивать. Заварил я неслабую кашу. А происходит худшее, Скретчи. Тягловый «зебра» Тендера, низко опустив голову летит прямиком в отбойник на повороте. И его уже не остановить. Тендер отчаянно сам хватается за поводья, но они рвутся в его неумелых копытах. Карета неумолимо несётся в неизбежность...

Зрители и ведущий в изумлении вытянули шеи и раскрыли рты, тараща глаза на трассу. Карета подскакивает на бордюре, перелетая через крутой поворот. Невменяемый тягловый отцепляется от кареты, падая на трек, а карета грохается в отбойник и начинает бешено переворачиваться, катясь таким образом по трассе. Тендера вышвыривает наружу, пару раз он прикладывается к трассе головой. Карета вылетает с трассы, разваливаясь на куски. Тендер без сознания лежит на трассе, от его головы расплывается небольшая лужа крови.

На трассу выскочила жёлто-красная карета, взвыв оглушающей сиреной. Остальные кареты резко затормозили.

— Крек, что там? — спросил Велдер взволнованно.

— Тендер, — ответил я коротко.

— ОУ! Невероятно, кобылки и джентелькольты! Один из фаворитов сегодняшней гонки, господин Тендерхуф попал в аварию! Но ничего, гонщики соображают, что... Погодите? Движение на треке не остановилось! Это же противоречит всем нормам безопасности!

Вытянув шею, я увидел, что справа на всех парах несутся две кареты, и жеребцы, которые их тянут, слишком увлечены гонкой. Вернее, эти два болвана упёрлись друг в дуга соперничающими взглядами.

Счёт пошёл на секунды. Ещё несколько, и Тендера размажет по треку. Пускай он скотина, но этого он точно не заслужил. Выругавшись под нос, я рванулся к ограждению...

Но, перекинув передние ноги, обнаружил, что меня снова удерживают заклинанием.

— Какого... Винил, отпусти! — заорал я, увидев за спиной светящийся рог ди-джейши.

— Крекер, ты с ума сошёл? Тебя собьют!

— Одно и то же заклинание дважды в воронку не попадает... — буркнул я, всё ещё пытаясь подтянуться.

— Нет! Хватит и так. Хочешь спасти Тендера? Тогда пойми, что ты не единственный, кто может помочь. Сейчас я его телепортирую...

Рог винил снова засветился, и Тендер исчез с трека. Трибуны удивлённо ахнули, явно ожидая феерического кровавого зрелища. Одна карета пролетела мимо на всех парах. Если бы Тендер лежал там, сейчас бы его голова была раздавлена тяжёлыми подковами и колёсами... Второй повезло меньше — врезавшись в повозку Тендера, она просто перевернулась. Из дверей вылез недовольный пегас, и начал что-то орать тягловому, обильно размахивая копытами.

Рядом с нами появилось тело продюссера. Из головы хлещет кровь. Ааа...

— КРЕКЕР?! Что там у вас за бардак?

— Велдер... Велдер, бегом, где у вас ближайшая больница?

— Больница? Крекер, я не понимаю, о чём ты...

— ВЕЛДЕР, ГДЕ ГОСПИТАЛЬ, ДИСКОРД ТЕБЯ РАЗДЕРИ?! — я заорал так, что кажется, все трибуны обратили на меня внимание. Некоторые пони начали удивлённо перешёптываться. Кто-то даже сфотографировал, вроде бы. Винил же начала осматривать Тендера.

— Нарциссов Восемь. А теперь, что там у вас происходит?

Я сорвал приборчик с уха, и бросил на пол.

— Винил, как он? Сможешь его телепортировать на Нарциссов Восемь? — я присел рядом с обеспокоенной единорожкой.

— Нет, Крек, я не могу... Я не знаю где это, да и с телепортацией у меня плоховато...

— Madre Selesti! Что произошло? — голос принадлежал Мьель, которая, растолкав толпу, прорвалась к нам с здоровым жеребцом за спиной. Как там его... Бэк?

— Ничего хорошего... Он истекает кровью, а я не знаю, что с ним именно не так... — Винил ответила за меня.

Мьель покачала головой. Я же сорвался с места, и подбежал к свой старой знакомой:

— Мьель! Ему надо в больницу, срочно! Пока эти копуши будут думать, он уже уйдёт в края, богатые радугой! — я потряс её за плечи, вглядываясь в её единственный глаз. Она отреагировала достаточно спокойно, даже профессионально. Молча кивнула, потом указала своему подручному глазами на Тендера. Тот затащил его себе на спину, и вопросительно уставился на меня.

— Улица Нарциссов Восемь. Его зовут Тендерхуф.

Он снова кивнул, и понесся прочь с трека. Я отпустил Мьель, быстро её поблагодарил, и побежал вслед за ним, однако вскоре безнадёжно отстал...

Я сидел на кресле в коридоре, ожидая, пока меня пустят к Тендеру. Улицу и больницу я нашёл спустя полчаса. Его уже доставили, а Бэк не стал меня дожидаться. Доктор вскоре после моего прибытия уверил меня, что всё будет хорошо, ведь с помощью магии всё можно легко вылечить. И поэтому я провёл здесь всю ночь. Винил сидела рядом. Мы молчали. Ещё успеем поговорить.

Из кабинета вышла белоснежная пони с меткой шприца. Видимо, медсестра.

— Мистер Файеркрекер?

— Ага, — буркнул я в ответ.

Зачем я вообще что-то жду?.. Иногда сам себя удивляю. Даже не иногда, часто.

— Мистер Тендерхуф давно пришёл в себя. Сразу же спросил о вас. Вы, наверное, очень близкие друзья.

— Типа того...

— Ой, как это романтично! Он сказал, что вы спасли его от смерти. Такие пони редкость в наше время... — как-то её понесло. Я догадываюсь, куда... Так ведь Винил рядом! Что со мной не так?!

— Я могу его навестить?

— Да, конечно, — она восторженно на меня уставилась. — Кстати, я Нидл.

— Очень приятно... Винил?

— Иди. Я с ним уже говорила. Тогда...

— Ну, ладно...

Я вошёл в палату. Неплохо, но ничего особенного. Камера у Блада в Кантерлоте была попышнее. Тендер лежал на койке, с перевязанной головой и торсом. В дальнем углу палаты сидела не кто иная, как Солар Слэш, и тихонько смотрела в окно. Тендер повернул ко мне голову, и улыбнулся своей фирменной улыбкой:

— Крекер! Ну, мои поздравления с победой!

Я скривился:

— Ты чуть не помер, идиот. И победа была не нужна. Ты же отпустил Винил, верно?

— Да ладно, не отдаваться же так просто? Ладно, скажи, это был мой старый любовник, кто-то из моих неизвестных врагов, или бывший сотрудник?

— Последний вариант достаточно точен.

Он расхохотался. Солар тихо кинула через плечо:

— Хватит. Швы разойдутся.

— Окей. Ладно, Крек, рад что навестил.

— Угу. Вижу, у тебя много друзей, раз тут сидит только Солар... Где Реггс, где бизон, а? — мне немного отлегло от сердца, когда я увидел, что он, в общем-то в порядке.

— Придут, куда они денутся. Я же не ты.

Вот я не понял эту фразу...

— Что ты имеешь в виду?

— Да брось, Крек. Ты особенный. И у тебя есть поразительная способность наживать друзей. И разбивать сердца.

— Дурацкая способность. И вообще, это всё глупость.

— Да? Вызываешь на дуэль самого богатого пони в городе, ставя на кон последнее, что имеешь. Спасаешь его во время гонки от смерти. И всё это время пытаешься не допустить своего члена в другую кобылку, так как тебя ждут дома. — Вот тут у меня на сердце ёкнуло. — Крекер, ты просто образец нравственности. Прекрасный принц, блин. Именно поэтому ты дал мне повод подумать. Ты хотел свободу? Я дарю её Винил и тебе. Твоя салатовая подруга уже в домике на пляже. Сваливайте. Ты поменял мою жизнь, хоть сам этого и не понимаешь.

Я стоял ошеломлённый. Что же...

— Спасибо.

— Не за что. И всё-таки, Крекер, моё последнее предложение — не хочешь остаться? Неужели эти зимние каникулы не принесли тебе удовольствия?

— Хмм. Меня дважды похитили, изнасиловали, и один раз сбили каретой. Не особо, Тендер. Оставь своё предложение себе.

Он снова рассмеялся:

— Я должен был попробовать. А теперь уходи. Желаю тебе счастья, принц.

Уже у выхода ко мне подошла Солар:

— Можно тебя на пару слов?

Она молча отвела меня в сторонку в один из уголков, где никого не было. Несколько мгновений она молча смотрела мне в глаза своим немигающим взглядом. А затем резко дала копытом по морде.

От неожиданности я чуть не свалился. Ошалело посмотрел на неё, а она продолжала глядеть немигающим взором, не показывая ни одной эмоции на морде. А затем так же неожиданно бросилась на шею, крепко обняв.

Я был полностью растерян. Но, в конце концов, тоже решился слегка обхватить её копытом.

Она резко отлипла от меня, опустив голову. Постояв немного, стараясь не глядеть на меня, буркнула «Спасибо. И прощай.», и двинулась в палату к Тендеру.

Карета-кабрио везла меня по Филлидельфии, освещённой ярким летним рассветом местного солнца, которое раскочегарится лишь к полудню. А сейчас меня обдувал утренний ветер, и проносились мимо чёрные прямоугольники окон...

Город спал после бурной ночи. Здесь не принято соскакивать рано. Здесь жизнь идёт размеренным неспешным ленивым ритмом, когда город оживает к вечеру, тусует всю ночь напролёт, а потом отсыпается до полудня. Днём все ходят по магазинам, бредут на пляж и плавятся на жарком солнце. Не жизнь, а мечта. Но не для меня. По крайней мере, тут я не чувствую себя дома...

Меня везли к одной из дорог, сойдя с которой, можно попасть на пляж, а оттуда к домику Старика. Винил сошла на полпути: ушла домой собирать вещи и заказать в очередной раз билеты до Кантерлота.

Ну а я... ехал за зелёной подругой.

Вышло забавно. Я возвращался туда, откуда началось очередное моё приключение. Будто сделал огромный круг по собственной трассе и теперь выходил на финишную прямую, пересекая порог домика...

— Ну? Что, собрались? — Лира вопросительно глянула на меня.

— Так говоришь, будто мы сюда в отпуск ездили, — ответил я лениво, сидя за столиком на кухне.

— Да я прикупила тут пару вещиц. Сувениры для Бон-Бон. Когда ещё в Филлидельфии побываем?..

— Интересно знать, на какие такие деньги ты купила эту пару вещиц?

— Не важно. Я ополоснусь в океане напоследок. Жду тебя снаружи, — буркнула Лира, захлопнув небольшой чемодан и выйдя из домика.

Несколько минут я просто сидел, закрыв глаза, пытаясь переварить всё произошедшее за последние дни. Судьба ко мне, конечно, благосклонна... Но я так и не смог взять в толк, почему со мной происходят такие приключения? Может, к Зекоре обратиться? Вдруг у неё есть зелья какие-нибудь против поиска приключений себе на круп?

Мне бы, того... Поговорить с кем нибудь...

Словно услышав мои беззвучные мольбы, распахнулась дверь, и в кухню вошёл Старик, держа в зубах связку дров из местных пальм. Не взглянув на меня, поставил завариваться чай и так же молча сел за столик напротив меня. Спокойно выудил откуда-то трубку и закурил, неспешно выпуская к потолку дым. Всё это время он словно не замечал меня, будто я сейчас вообще не существовал для него.

Наконец, вода вскипела, и вскоре мы пили чай. И вот теперь Старик завёл со мной разговор...

— Ты закончил свои дела? — первый его вопрос был очень прост.

— Ага. Винил уезжает, я свободен, и нас бесплатно доставят до Понивилля. Велдера и команду с натяжкой назвали чемпионами — слышал слухи на улице. Тендер жив, Трикси... Тоже уедет.

— Парень, парень, парень... — он покачал головой, и многозначительно замолчал, вставив трубку в рот.

Я ждал довольно долго, пока не переспросил:

— Что?

Он вытащил её изо рта:

— Ты странный, парень.

— Только не надо заводить гармонь про «хорошего парня». Поверь, я наслушался этого в последние двенадцать часов. — мой ответ был несколько грубоватым, но ёй же ей — это правда!..

— Хорошего? Пожалуй... Но не совсем. Ты терпеть не можешь, когда больно другим, парень. И ещё больше не любишь сам делать больно. И потому — делаешь больно себе.

— Ого. Я просто эволюционирую, — попытался съехидничать я.

— Можешь со мной не соглашаться. Но... Ты всегда будешь попадать в такие ситуации. И ты или изменишь свой взгляд на мир. Или просто привыкнешь.

Мы помолчали, пока он минут пять пускал кольца. Потом продолжил:

— Но в одном ты прав — ты хороший. Даже не так. Ты то, чем я не стал в твоём возрасте.

— В моём возрасте? — к чему

это он клонит?

— Посмотри на меня, парень. Сколько, по твоему, мне лет?

Я внимательно его осмотрел. Крепкий, невысокий, с очень светлыми, прям таки горящими глазами. И очень уставшими.

— Не знаю... Ты стар.

— Очень стар. Я живу в этом городе всю свою жизнь. Я жил в нём, когда он был частью Эквестрии. Жил, когда стал независимым. Я старел. А он оставался прежним. И он всегда был таким. Пляжи, яркие цвета, клубы, выпивка, кобылки. Я был певцом. Меня звали Голден Войс. Я был не просто хорош — я был лучшим. Я был нарасхват. Не было ни единого престижного клуба или продюсера, который не предлагал свои услуги. Я выбрал самого лучшего. И началась лихая жизнь... Вечеринки, алкоголь, развратные кобылицы... Я отрывался как мог. А потом нашёлся другой талант. И я стал ненужен. Стал реликтом, Конём Древней Эпохи. И им было мало этого всего. Я лишился своей жизни. Деньги, дом, карета — у меня отобрали всё, кроме этой хибарки на пляже. И тогда, когда мой же продюсер уехал отсюда на моей карете, я понял — у меня не просто ничего нет. У меня в о о б щ е ничего нет. Друзья меня покинули, а семья... У меня нет семьи. Поэтому... Я увидел что-то в тебе, когда нашёл тебя с девчонкой на берегу. Вы так мирно спали... Не как любовники. Как брат с сестрой. Я не знал, что ты не местный, но ты дал мне надежду, что этот город прогнил не до конца. И ты оправдал её, парень. И я благодарен тебе за это.

Он снова засунул трубку в рот. Почему-то я понял, что разговора дальше не будет. Поэтому ответил очень просто:

— Не за что.

После чего взял вещи и побрёл вон из дома. Впереди долгий путь...

— Я думаю, это будет круто! — Винил отпила яблочного сока, принесённого нам в купе проводником.

— Не забудь билетики раздать! — подмигнула ей Лира.

— А это будет бесплатный концерт, — Скретч улыбнулась во все зубы.

— Ты ещё скажи, что это в честь вот этого болвана, — ткнула в меня копытом салатовая единорожка.

Все рассмеялись. Поезд мерно покачивался, за окном проносились горные пейзажи, обрамлённые океаном.

— Будешь скучать? — спросил я Винил, имея в виду Филлидельфию.

— Знаешь... Я заставила целый город кончить от одного только дропа... Мне это, конечно, понравилось, но... Не при тех условиях, что давал Тендерхуф. Так что, думаю, пришло время встряхнуть Понивилль! — она вскинула копыта вверх.

— ДЫААА! — поддержала её Лира, причудливо согнув копыто, будто держала в нём что-то.

Обе единорожки загоготали, аж прихрюкивая, как Пинки Пай. Я махнул копытом и тоже улыбнулся. Эти две не дадут друг другу соскучиться...

В дверь купе постучали.

— Эх, да кого там ещё. Мы вроде не заказывали пока ещё сока, — процедила Лира, отпивая из стакана.

— Войдите, — громко разрешил я.

Дверь отъехала в сторону, а через секунду мне в морду ударила струя сока изо рта Лиры, которая, вылупив глаза, таращилась на Дока. Я тоже не поверил своим глазам. По правде сказать, мы вообще забыли про него!..

— А-а-а! Что, не ждали?! — Док сердито уставился на меня, а затем перевёл взгляд на Лиру.

Я молча смотрел на него, разинув рот. Лира же бросилась ему на шею.

— Как ты выбрался? Ты где вообще был?! — начала она засыпать его вопросами.

— А вот так, — мягко оттолкнул её от себя Док. — Сейчас расскажу, — при этом он ехидно улыбнулся и постучал копытом по двери... И в проёме показалась знакомая фиолетовая голубоглазая черногривая улыбающаяся морда с бутылкой самбуки в копыте. Рандомкейк.

— Ах ты лошадь твою разэтакую, — Лира, скривив морду, бросилась на несчастного поня.

Но Док вовремя схватил её. Однако кончиком копыта Лира всё же задела морду Рана. Интересно, почему она не использовала рог? Всегда удивлялся этому...

— Так что всё это значит, Док? — спросил я, выжидательно глядя на поня, пока он пил коктейль из сока и самбуки.

— Это? Это, Креки, Игра!

— Чт... Что? — переспросил я.

— А он, — Док ткнул копытом в Рана. — Режиссёр-постановщик.

— Какого мерина ты мелешь? — Лира тоже недоумевала.

— Просто я хотел развлечь тебя, Крек. Последнее время ты совсем уж грустил, — Док снова отпил коктейля. — Поэтому я обратился кое-куда.

— Ты... Хочешь сказать, что всё это был... Спектакль? — я обречённо выдохнул, откинувшись на спинку.

— Не совсем. Кое-что пошло не так. В частности, Лира немного не вписалась в сценарий.

Я вопросительно глянул на единорожку.

— Крек, я ничего не знала, — она мотала головой, отрицая свою причастность.

Тогда я взглянул на Винил Скретч, всё это время тихо сидевшую рядом с Лирой.

— Она тоже не по сценарию, Крек. Тендерхуф действительно отпустил её. Да и вообще, много чего пошло не по сценарию. Мы потеряли контроль тогда, когда Тендер похитил тебя. У нас это не было прописано с ним в контракте.

Так вот о чём тогда говорил Тендер...

Я молча взял стакан с соком, добавил туда добрую порцию самбуки и выпил залпом. Немного подумав, снова взглянул на Дока.

— А ЭйДжей? — спросил я его прямо.

— А что ЭйДжей? Ты думал, что мы стырим тебя прямо из-под носа любимой и ничего ей не скажем? Не-е-ет, мы её предупредили. Причём, она, похоже, была рада такому повороту. Кого-то очень сильно любят, если соглашаются на такие афёры.

У меня немного потеплело на душе. Хех. Вот блин...

— Ладно. А Карамель?

— Карамель? Какой Карамель?

Увидев мои медленно округляющиеся глаза, он засмеялся:

— Спокойно, Крек. Карамель остался дома. Зато мы дадим ему бесплатную плёнку в качестве поощрительного приза.

— Плёнку... То есть, вы всё снимали?

Док улыбнулся:

— Почти всё. Пляж, клуб, прачечная, гонки. Самый смак останется на плёнке.

У меня немного ёкнуло сердце. Гонки, говоришь?

— То есть... Трикси тоже играла?

— Трикси... А что Трикси? Она согласилась только на сцену в клубе, а дальше мы её не видели!

Ой, блин... БЛИН ТВОЮ НАЛЕВО!

Док заметил мою резко побледневшую морду и обеспокоенно спросил:

— Крек, что такое? Тебе плохо?

— Да нет, — чтобы скрыть волнение, я снова отпил самбуки. — Ладно, а во сколько же монет вам всё это обошлось?

— Очень дёшево, друг мой, — в дело вступил Ран. — Мы оплачивали актёрам только часть гонорара — большая часть была живыми съёмками. Главное было — доставить тебя в Филлидельфию, Устроить похищение Тендером, сбить тебя каретой и опять же — похитить бандитами. Остальное — Фристайл Городских Улиц, как мы его зовём.

— То есть, я у вас не первый? — с подозрением я покосился на Рана. Тот ответил:

— Да нет, Крек, ты первооткрыватель. И вышло очень круто. Но вот тираж плёнок очень ограничен, поэтому мы дадим их очень узкому кругу лиц. Пять из них уже забронировано. Ты, Док, Лира, Винил, Карамель. Ещё пять распределишь сам. И одну — оставим себе. В качестве опытного образца, так сказать.

— Вы не будете их продавать?

— Не-е, ещё рано. Хотя, если ты не против...

— Нет, не надо! — я отреагировал уж очень нервно, что явно бросилось в глаза. Все в купе, кроме Винил, засмеялись в голос.

— Ну да, понимаю. Пьянство, разврат, наркотики. А ты у нас примерный семьянин, — Рассмеялся Ран. — Ладно, Крек, как скажешь. Ещё что-то интересует?

— Пожалуй, — я допил самбуку и полез за бутылкой. — Кто вообще играл?

— Ну смотри... Старик сам решал, что делать — мы лишь подкинули ему денег. Тендер нарушил вторую часть, но вышло неплохо. Гонщики реально гонялись, но твоя туса с ними — наша заслуга. Твои испанские подруги, все три — это лишь исключительное везение. Поэтому мы лишь дали твоей одноглазке наводку на место, где тебя якобы держат, и даже не сказали, что это игра. И, пожалуй, пара десятков пони массовки. Это всё.

То есть Лейла и Опунция... Блин. Блин. Блин-блин-блин. Опять...

— Жаль только, что бесконечно мониторить мы тебя не могли. Дом старика, внутренний клуб, дом гонщиков, нижние трибуны, больница. Личное пространство — увы. Но, по-моему, вышло очень неплохо. Ладно, Крек. Ты решил, кому отдать плёнки? Говорю сразу, я не отдам тебе все пять. Позорься перед друзьями, хех.

— А могу я отказаться раздавать плёнки и попросить их уничтожить? — спросил я, и тут же понял, что это глупый вопрос.

— Нет, — Ран отрицательно замотал головой и сунул мне форму. — А если откажешься дать имена, то мы сами, в случайном порядке, выберем кого-нибудь, кому скинем плёнки.

Я обречённо вздохнул и нехотя вписал имена пятёрки. Уж лучше им, чем, скажем, Селестии. Не хватало ещё, чтобы мои приключения крутили в Кантерлотском кинотеатре!..

— Да ладно тебе, Крек. Будет ведь, что вспомнить, — Док хлопнул мне по спине копытом.

— Да уж... Спасибо, дружище, — сказал я как можно дружелюбнее и натянуто улыбнулся.

Все расхохотались. Кроме Винил. Но я не стал ничего говорить...

— Кантерлот! — проводник распахнул дверь в купе и пошёл оповещать других пассажиров.

Мы выбрались на вечерний перрон знаменитого вокзала «Омнипони Рэйл Скуэр». Заваленный снегом. В морду дул зимний ветер свежести и холода. После пляжей и океана здесь было не комфортно.

Нас никто не встретил. Хотя, я на это и не особо надеялся...

— Итак. Кто куда? — спросил я попутчиков.

— Я, пожалуй, пока что остановлюсь здесь, — первой ответила Винил. — Переночую в отеле, а утром попробую в местную студию звукозаписи наведаться. Филлидельфия — это хороший опыт. Думаю, здесь у меня вообще никаких проблем не будет, — она улыбнулась.

— Ну я с тобой в Понивилль, естественно, — Лира подмигнула мне.

— Я, конечно, тут остаюсь, — Ран козырнул и достал очередную бутыль самбуки. Где он их берёт-то?..

— Ну, а я с тобой, — Док по-дружески обнял меня.

Была уже практически ночь, когда поезд прибыл на перрон Понивилля.

— Ну, провожать не буду, сам дойдёшь, — Док пожал мне копыто. — Ещё увидимся, Лира, — он подмигнул единорожке и двинулся к своему дому.

— Бывай, Док! — попрощался я с ним и глянул на Лиру. — Ну?

— Что? Хочешь проводить даму до дома? — Лира кокетливо подёргала хвостом.

— Сама не дойдёшь? — я ехидно подмигнул.

— Хамишь, парниша, — хохотнула она.

— Ладно, проводим, — мягко улыбнулся я.

Мы шли по пустынным ночным улицам Понивилля, освещённым редкими фонарями, заваленными снегом, успевшим за прошедший день нарастить сугробы.

— Ну так что, Крек? — единорожка начала мне подмигивать и вообще строить какие-то неясные физиономии, на что-то намекая.

— Что ты имеешь в виду?

— Когда тебя можно будет назвать... пха-ха-апой?! — расхохоталась Лира, держась за меня копытом.

— Очень смешно... — пробурчал я. — Через шесть месяцев.

— А кого ждём? — странно, чего это она вдруг этим так живо интересуется?

— Твайлайт сказала, что это будет кобылка.

— Оу... Единорожка? Земная? Или... пегаска? — Лира почему-то заострила внимание на последнем.

— Без понятия, Лир...

— Над именем вы, конечно, ещё не думали, верно? — она толкнула меня копытом в плечо.

— Ну... Вообще, мне нравится Эмбер.

— Хм... Да, неплохо.

Мы подошли к дому Лиры. Свет горел лишь на первом этаже в одном из окон.

— Ну, удачи, — намекнул я Лире, кивая на зажжённый свет.

— Тебе тоже не болеть, — единорожка в ответ махнула копытом и побрела к крыльцу.

Я не стал дожидаться и уж, тем более, не желал смотреть, как Бон-Бон встретит блудную подругу. Меня ждал дом и моя семья.

Я много думал по пути. Всего лишь игра... Всё это было фарсом? Попыткой меня развлечь? Очень странной попыткой, скажу я вам... Почему нельзя было послать меня спокойно понежиться недельку на солнышке? И ЭйДжей взять с собой... Иногда её мотивы понять совершенно невозможно. Как тогда, в Кантерлоте.

То есть, моя феноменальная «везучесть» тут ни при чём? Наверное... Но непонятно, где была граница каждой роли. Что Тендер сказал по сценарию, и что — сделал сам. Надеюсь, я не узнаю этого.

И слишком много вопрос остались там, на солнечных пляжах. Отомстила ли Мьель? Что задумала Трикси? Что получили от победы Велдер и Ко? Я этого не узнаю. Впрочем, даже не хочу знать. Ведь я наконец-то дома...

Да, пускай тут холодно, и я уже начинаю откровенно дрожать. Пускай тут нет вечной ночной жизни, и я не могу зарабатывать лишь тем, что просто выйду на сцену...

Но тут и так есть всё. Друзья. Любимая пони. Семья... Хотя нет, семье ещё предстоит зародиться.

Впрочем, тут я понял одну вещь, от которой мне стало ужасно стыдно. Я ничего не привёз для ЭпплДжек. Пока она тут мёрзла, ожидая моего возвращения, я либо был подвержен принудительному сношению, либо нежился на солнце...

Проклятье... Плёнка? Честно говоря, я не хочу её показывать. Это времяпрепровождение, вне сомнений, было забавным, но теперь я точно понял — мне было бы куда приятнее провести эту неделю вместе с ней. Да, сейчас она капризна и всё время с плохим настроением. Но мне кажется — она заслужила отдых не меньше, чем я...

С такими мыслями я подходил к Сладкому Яблоку. Но перед самым входом отчётливо услышал за спиной хруст снега — кто-то бежал.

Запыхавшийся силуэт быстро нагонял меня. Я попятился, на всякий случай выйдя в свет уличной лампы, единственного здешнего источника света. Наконец, показалась знакомая мордашка. Дёрпи.

— Ох, хвала Селестии, мистер Файеркрекер! Мне сказали, что я ещё могу успеть! — на этом слове пегаска споткнулась и шлёпнулась мордой мне в ноги.

— Ах, Дёрпи-Дёрпи, — я покачал головой и помог ей встать. — Чего ты так поздно носишься по городу?

— Почта есть почта, — Дёрпи виновато улыбнулась. — К тому же, у меня срочное дело к вам.

С этими словами она вывернула почтовую сумку, из которой на снег выпал бархатный фиолетовый мешочек с вышитой на нём золотой подковой.

— Ух ты... — только и смог сказать я.

— Это просили передать вам, мистер Файеркрекер.

— Дёрпи, зови меня просто Крек, сколько раз тебе уже говорить, — устало вздохнул я, подобрав мешочек, — А кто просил?

— Да, конечно, мистер Файеркрекер. Эмм... Просил проводник. Спохватился, когда поезд отгоняли на стоянку.

Из мешочка я сначала выудил записку...

«Эй, Крек. Я как чувствовал, что ты забудешь. Зато я не забыл. Передаю через других, чтобы ты уж наверняка принял подарок. Твой Друг.»

...а затем большую золотую пластину в форме сердца. Там было три поля. В двух из них стояли имена «Файеркрекер» и «ЭпплДжек». Третье поле снизу было пустым. Я снова взял записку.

...«Твой Друг.»

— Хм... Неужели... — пробормотал я и машинально перевернул бумажку.

«P.S. Надеюсь, догадаешься, чьё имя следует вписать, папаша?»

— Ух ты! — прогудела над ухом пегаска, таращась на медальон. — Жаль только, что тут нет маффинов!..

— Тебе лишь бы маффины, Дёрпи, — улыбнулся я, — Ладно, спасибо большое. И иди уже спать. Время-то давно не вечер.

Стараясь особо не шуметь, я прокрался в дом. Света нигде, естественно, не было. Половицы предательски громко скрипнули под копытами, когда я, закрыв дверь, пошёл в спальню. Тихонько ругнувшись, осторожно переставляя копыта, прошёл в общую комнату. Странно, здесь было настолько темно, что я вообще ничего не видел перед собой.

— Дискорд вас всех...

— СЮРПРИЗ!

Свет резко зажёгся, ослепив меня, а через секунду я увидел перед собой ЭпплБлум, БигМака и ЭйДжей. Хех. Вот такие вот дела. Всё троица стоит прямо напротив, радостно улыбается, и явно имеет несколько слов для меня. Пока Эппблум пытается надуть шарик, слово на себя взял Макинтош:

— Ну как? Хорошо отдохнул?

— Не жалуюсь, — в самом деле. Не говорить же при Эпплблум, как меня сбили, привязали к стулу или трахнули? — А как вы тут, без меня, нормально держались?

— Агась.

Шарик со свистом вылетел изо рта маленькой кобылки, и улетел в дальнюю часть комнаты. Эпплблум недовольно насупилась, но, сообразив, что теперь её очередь говорить, от радости открыла рот, и с минуту думала, как же начать.

— Крекер! Я так рада, что ты приехал! Тут было так скучно, давай ты снова наделаешь фейерверков, и мы их позапускаем во дворе!

— Конечно, Блум, — я потрепал её по голове. Она недовольно фыркнула, хотя скорее для вида — широченной улыбки ей скрыть не удалось.

— Мы все скучали, Крекер. И я, и Вайнона, и бабуля Смит!

— ЭпплБлум! Как тебе не стыдно ставить собаку перед бабушкой?

Ну вот, начинается классическая перепалка между сёстрами...

— ЭпплДжек, я же не специально! — пони повернулась ко мне, явно ожидая защиты. Я открыл рот, когда она добавила: — ЭпплДжек тоже очень сильно по тебе скучала. Она когда вспоминала про тебя, постоянно говорила такие странные слова, а вспоминала она тебя уж очень часто, и...

— ЭППЛБЛУМ!

Она покраснела. Хех, ну чего тут стыдится? Прежде чем старшая сестра начала ругать младшую, я успел успокоить её простой и очень честной фразой:

— Я тоже скучал, Эпплджек.

Она так и осталась стоять с открытым ртом.

— Идём, Эпплблум, дай сестре поговорить со своим жеребцом.

Спасибо тебе, Макинтош, за сообразительность.

— Ну ладно, Макинтош. А они уже женаты?

— Понимаешь, Эпплблум...

И вот мы наедине. На мордочке Эпплджек можно прочитать целую гамму чувств. Сказать что-то первым?

— ЭйДжей, понимаешь...

Я не успел договорить, она тут же заревела, и подбежала ко мне, стиснув в объятиях:

— Кре-е-екер! Какая я дура! Как же я скучала по тебе, пиротехник ты мой!..

— Успокойся, ЭйДжей, вот он я. И я тоже скучал...

Подняв заплаканную голову, я поцеловал её в нос. Моя фермерша счастливо рассмеялась:

— Эх, Крек, Крек... Ладно, это было идиотской идеей. Я тут себе всё это время места не находила, хотя мне каждый день Док присылал отсчёт, да и Карамель приходил пару раз.

— ЭйДжей... Зачем? — этот вопрос волновал меня с той самой секунды, когда я узнал про её причастность.

— Ну... Я же видела, как тебе тяжело рядом со мной. Вот и решила сделать тебе подарок. Ты и так долго держался.

— Эпплджек... Ты не должна была. Всё, что я прохожу, я выбрал самостоятельно. Я хочу прожить с тобой и нашей дочкой долгую и спокойную жизнь, несмотря на все преграды. Я же люблю тебя, глупая.

— Кре-е-ек...

Она растаяла, и даже как-то обмякла в моих копытах. Впрочем, ненадолго. Тряхнув головой, ЭйДжей снова твёрдо стала на ноги:

— Я тоже тебя люблю. Поэтому решила подарить тебе немного спокойствия. Ты заслужил, Креки.

— ЭйДжей, пойми наконец: моя награда — быть рядом с тобой. И ради этого я готов терпеть все временные неудобства.

Пауза. Долгая, минут на пять. После чего Эйджей засмеялась. Громко и заливисто. Как она умеет. Как я люблю. Я тоже рассмеялся — просто так, за компанию. Когда она счастлива — мне большего не надо...

Отсмеявшись, она спросила:

— Ладно, Крек... это была очень долгая «пауза». Пройдём в спальню? Думаю, ты хочешь...

Я не дал ей договорить, положив копыто на губы, и мягко улыбнулся:

— Нет. Я потерплю ещё немного, ЭйДжей. Ты заслужила.

Она застенчиво улыбнулась. А потом снова поставила меня в неудобное положение, задав простой, в общем-то, вопрос:

— Ну, рассказывай, что не попало на плёнку?..

............

А теперь — сладкий бонус.

Тёплым осенним вечером, переходящим в ночь, я гулял по Понивиллю. У ЭйДжей опять включился режим стервы, поэтому я, пока она за что-то наехала на бедолагу Макинтоша, слинял в темноту. Несмотря на то, что погода была просто отличной, и можно было гулять хоть до утра, достаточно быстро мне это наскучило, и я решил заглянуть к кому-то в гости. Ближе всех был бутик Рэрити, поэтому выбор был очевиден. Она меня, конечно, не обожает, но зато очень гостеприимна и прекрасно воспитана, так что можно будет поболтать за парой чашечек чаю. Хех. Ещё полгода

назад я бы и не думал о подобном, а просто назвал её самовлюблённой нахалкой. Ну... Мы меняем свои взгляды на жизнь, верно?

Хотя, когда ты прёшься ночью к кому-то в гости, всё-таки надо думать головой — а вдруг тебя будут не очень рады видеть? С другой стороны, зная Рэрити, когда я к ней постучусь, она скажет что-то в стиле «Дорогуша, отчего ты так поздно? Что-то случилось?». Беспроигрышный вариант.

Приблизительно с такими мыслями я и топал к Карусели, по приходу надеясь немного посплетничать за чем-то горячим. В некотором роде, это моё желание сбылось...

Уж на подходе заметил, что свет почти везде выключен. Это нормально — Рэр ведь не может быть во всех комнатах сразу? Но, с другой стороны, ещё не особо-то и поздно... Но меня привлёк тусклый свет, легонько струящийся из одного окна. С одной стороны, теперь я уверен — кто-то не спит. С другой — а может, она просто читает при светильнике, а я её сейчас потащу на кухню? Лучше перестраховаться!..

Вообще, пару раз я уже был у Рэрити дома, и прекрасно знал что это окно, вообще-то, ведёт в спальню. Как-то таращиться туда не особо вежливо. Но, во-первых, — чего я там не видел? А во-вторых — это же лучше, чем ломиться в двери посреди ночи?..

Ну... или я банально не подумал.

Тихо подкравшись к окну, осторожно заглянул внутрь. Да, комната Рэр. Всё аккуратненько расставлено по местам, свет от небольшого канделябра на столике. А кровать заправлена. Хм. Странно...

Я аккуратно выглянул с другой стороны. Не, Рэрити тут. Только сидит на полу, напротив зеркала. Странно, она не из любительниц... Стоп, что?!..

Конечно, надо было уже потихоньку сваливать, но...

Характерные поглаживающие движения прекрасно давали понять, чем сейчас занята Рэрити. И гладит она далеко не кошку. Хотя...

Осторожно вернув на место упавшую челюсть, я задумался — а что делать дальше? Чая мне как-то расхотелось, но слежка за таким занятием, кажется, не входит в список дел хорошего пони. С другой стороны — тут даже о ч е н ь хороший пони не удержался бы...

А Рэрити, судя по всему, увлечена. Запустив копытце меж плотно сжатых ног, она, с гримасой блаженства на мордочке, продолжала наслаждаться достаточно «грязным», для леди, делом.

Хотя, может быть, именно это её и радует?..

В зеркале было видно только довольную мордочку Рэр и её шею, поэтому я не мог присмотреться ко всему поближе, однако это и хорошо — в таком зеркале она точно не увидит мою физиономию с торчащими ушами, которая наблюдает из окна. Хотя, зачем ей зеркало? Неужели и так ничего не видно? Кто-то любит себя сверх всякой меры...

И это было заметно. Прикусив нижнюю губу и, судя по всему, задев довольно чувствительное место, она издала приглушённый стон, от которого дёрнулся даже я. Оу...

В зеркале было видно, как она высунула язык и прикрыла глаза, немного ускорив темп.

Я наблюдал за тем, как её тело медленно покрывается влажными каплями пота. Однако, вскоре она решила немного сменить «стиль», и перед тем, как продолжить, подняла магией небольшую салфетку, которой вытерла лоб. Знаю их. С запахом клубники.

Пожалуй, скорость далеко не в стиле Рэр, поэтому она продолжила круговыми движениями. Я так думаю — определить-то можно было разве что по плечу и ноге. На этот раз, похоже, процесс пошёл, так как она почти сразу залилась пунцовой краской, и даже всхлипнула пару раз. Иногда она останавливалась там на несколько секунд, судя по всему, теребя себя более активно. А может, и нет. Но всхлипы были именно в эти моменты.

Я ощутил, что мне стало немного жарковато. Блин. Если она меня заметит — я труп. Может, свалить подобру-поздорову? Я и так видел слишком много... Ммм, пожалуй, нет. Я уже виноват, так что...

Судя по всему, она не впервые наслаждалась своей компанией. Поэтому, она наслаждалась каждой клеточкой тела, начав маняще водить по себе вторым копытом. Пройдя от живота и до шеи, она легонько встряхнула (или поправила?) гриву, после чего снова принялась гладить себя по белоснежной шёрстке.

Думаю, ей довольно удобно заниматься этим, сидя на попке. Две передних ноги свободно, да и задние можно контролировать. А сейчас она расставила их чуть шире, и изящно тряхнула гривой.

Вопрос, что она собирается делать, отпал сам собой, когда её рог заиграл изящным голубым цветом, и она глубоко вдохнула. Я видел много странного, но самоудовлетворение магией — эт что-то новенькое...

Она создала вокруг себя что-то вроде ауры, которая обволокла её тусклым цветом. Но, чем больше Рэрити двигалась, тем ярче разгорался свет. Продолжая ласкать себя, она уже легла на спину, и выгнула спину дугой, пока магия словно впитывалась в неё, поднимая шерсть дыбом.

Рэрити протяжно застонала. Её рог уже перестал светиться, но заклинание, несмотря на то, что я не понимал, что оно делает, продолжило дело хозяйки, и, судя по всему, справлялось с этим не хуже.

Она высунула язык и снова застонала, закусив копыто. Второй ногой она всё ещё продолжала ласкать себя. С взъерошенной шерстью, в синеватом огне, вспотевшая и с растрёпанной гривой — не такой я знал нашу модельершу! Но... зрелище было феерическим.

Однако, всему хорошему приходит конец. Издав последний полуплач, она снова изогнулась, да так и осталась лежать на спине, тяжело дыша и счастливо улыбаясь. И тут я понял...

...Она смотрит прямо на меня.

Я осторожно отошёл от окна и побрёл домой, на Сладкое Яблоко. Выпью чаю, обниму ЭйДжей и лягу спать. И, надеюсь, мы никогда не будем об этом говорить.

Комментарии (28)

+1

Жаль что так и не вышло продолжения, наверно у автора просто перегорело :( Очень....очень жаль :(

LovePonyLyra
LovePonyLyra
#26
0

"Ваниловый"...Это слово сделало мой день XD

webber408
#27
-1

Я долго думал что не так с гг,а потом понял,он просто шлюха.Тупая шлюха которую используют похищают и трахают мимо проходящие бомжи.И это не единичный случай в остальных рассказах он ведёт себя также.
P/S:Надеюсь что ГГ не селф-инсёрт аффтара.

FOG
FOG
#28
Авторизуйтесь для отправки комментария.