Хребет Хаоса

Рейнбоу Дэш по праву претендует на звание лучшего летуна всей Эквестрии и даже сами ВандерБолты обратили на неё внимание, но по некоторым причинам всё ещё не пригласили её к себе в команду. Когда ей было 12 лет, её родители отправились в кругосветное путешествие и пропали. Это должно было стать страшным ударом для пегаски. Но вместо этого, она лишь ещё больше утвердилась в своих целях в жизни. С тех пор прошло много лет. Теперь она работает в Понивилле и наконец-то поступила в Академию ВандерБолтов. У неё есть верные друзья, питомец, народная любовь и даже собственный фан-клуб. Её характер позволил ей многого добиться в этой жизни. Всё в ней казалось, было прекрасно. Но кое-что по-прежнему не давало ей покоя. Родители. В этом году она закончит академию. И теперь, когда почти все её заветные мечты сбылись, она отправится их искать. Ей не нужна ничья помощь. Никто не смог помочь тогда, никто не поможет и теперь. Она сама их найдёт… Живыми или мёртвыми.

Рэйнбоу Дэш Зекора Другие пони

Это не я

Неважно, что говорят другие, Свити Белль знает, что то, что отражается в зеркале, - это не она. Но это не значит, что она может что-то с этим поделать.

Рэрити Свити Белл

Чувственная Пинки

Безумно влюбленный в Пинки Пай человек наконец переезжает к ней в Сахарный Уголок, чему и он, и она несомненно рады...

Пинки Пай

Законы природы

Пони противостоят гигантскому механическому монстру на улицах Понивиля.

Рэйнбоу Дэш Флаттершай Твайлайт Спаркл Рэрити Пинки Пай Эплджек Спайк Принцесса Селестия Лира

Душечка Сильверстрим

Сильверстрим слушала кирина молча, серьезно, и, случалось, слезы выступали у нее на глазах. В конце концов несчастья кирина тронули ее, она его полюбила. Понификация (гиппогрификация) рассказа А.П.Чехова

Другие пони

Кукольник

История борьбы двух кьютимарок? История жизни Клода, кукловода и кукольника, а по совместительству -- отца Снипса...

Снипс Другие пони

Частичка холода

Небольшой рассказ, где присутствуют Пинкамина и "ДЕЗ"Октавия.

Рэйнбоу Дэш Флаттершай Твайлайт Спаркл Пинки Пай DJ PON-3 Октавия Дискорд

Исчезновение

Однажды утром Твайлайт Спаркл проснулась одна в совершенно пустом мире.

Твайлайт Спаркл

Монстр Понивиля

В Понивиль пожаловал огромный монстр, по сравнению с которым Малая Медведица вместе с Большой курят где‑то в сторонке.

Рэйнбоу Дэш Флаттершай Твайлайт Спаркл Рэрити Пинки Пай Эплджек Спайк Принцесса Селестия Принцесса Луна Зекора Дискорд Человеки Вандерболты

Иззи идет на север

Однажды маленькая Иззи получила письмо, что в другом месте её ждут друзья. И она отправляется в путешествие туда, откуда прилетел фонарь. На север.

Другие пони ОС - пони

Автор рисунка: Devinian

Черная Кервидерия

Глава 4

На полянке, которая послужила витрангам для общего сбора, семечку было негду упасть: рогатые воины толкались и ругались, будучи не в силах все вместиться на столь малой площади. По счастью, маги обязаны были стоять перед старшим воином, дабы у них не было соблазна потом отговориться тем, что они что-то недослышали. А потому, сопя и переругиваясь с окружающими, Елоулиф и Джинглбеллс протиснулись к центру и заняли свое место среди чародеев. Золотохвостый не-харт тут же зацепился языком с рыжего окраса медянковским магом, а Лиф принялся взглядом изучать старших витрангов, заранее готовый возражать им.

В центре поляны кружком стояли старший воин и главы всех медянковских отрядов, кроме Сильвертэйла. Вожди о чем-то тихо говорили между собой. Выглядели они решительно, но мрачно. Рядом полировал медный карникс куском материи юный трубач.

Наконец закончив совещаться, командиры витрангов разомкнули свой круг, а один из них толкнул ногой трубача. Тот, не долго думая, поднял магией инструмент и как следует дунул. Над поляной, перекрывая гомон воинов, поплыл медный звук карникса.

— Тихо! Замолчите! — закричал старший воин, когда шум, создаваемый оленями, снизился до того уровня, что его слова стали хоть как-то слышны, — Говорить буду!

Постепенно оленье сборище затихло, лишь иногда разряжаясь отдельными взрывами ругани, когда кого-нибудь оттесняли с полянки назад, за деревья.

— Слушайте меня, олени! — удостоверившись, что его слышно, продолжил старший воин Ёссоул, — Мы уже четыре дня гонимся за хряками!..

— Да!.. Поймаем — ноги поотрываем!.. Трусы пятачкастые!.. Клыкастых — на пальму!.. — тут же заорало и застучало оружием все собрание.

— Тихо! Тихо! — закричали командиры, время от времени отвешивая древками тумаки особо горластым воинам, — Старший воин говорить будет!

— Мы уже четыре дня за хряками гонимся, и все догнать их не можем, — продолжил Ёссоул, когда олени на поляне угомонились, — И хряки от нас не убегают. И лань не отпускают…

— Хряков на вертел!.. Да я свиноту поймаю!.. Хрюков в болото!.. — при слове “лань” снова зашумели витранги. Многие из воинов были молоды и неженаты.

— Тихо! Тихо! — снова взялись за дело командиры, — Тихо, бубенцеголовые!

— А что это значит, олени? — обвел взглядом опять готовых сорваться на яростные крики воинов Ёссоул, — Это значит, что нас отманивают!

— Что?!.. — недоуменно вопросила толпа.

— Пока мы тут гоняемся за дюжиной хряков, наши жены, наши оленята и наши амбары без защиты! — пояснил старший воин, — Олени, нас провели! Возвращаемся в Медянку!

— А как же Сноубриз?! — выкрикнул кто-то из толпы.

— За ней пойдет Сильвертэйл! — моментально среагировал старший воин, тем на корню пресекая новую волну оленьих криков, — Сильвертэйла все знаете! Он приведет обратно Сноубриз!

Сквозь оленью толпу протолкался крупный серебрянношкурый витранг, за которым следовал вооруженный фордир коричневой масти, и встал рядом со старшим воином.

— Друзья, товарищи, вам всем не терпится спасти мою сестру и взять ее в жены! — заорал Сильвертэйл (а это был именно он), — Но вы нужны дома! Болотник знает тех хряков, что они замыслили — в Медянке каждый воин будет на счету!

— Тэйл, ты с дерева рухнул?! Их же там дюжина! Давай, я с тобой пойду!.. Тэйл, не дури! Возьми меня с собой!.. — начали протискиваться в первые ряды молодые олени — явно, друзья Сильвертэйла.

— Бриттл, Стинг, я вас с собой не возьму. Дома вы нужнее: вам сестер защищать надо, — серебрянохвостый, похоже, заранее ожидал этого, — А за меня не беспокойтесь. Не совсем уж я древесноголовый. Мы с Вайном не будем драться с хряками — умыкнем мою сестру, и деру.

— Но!.. Тэйл!?.. Как скажешь, Тэйл, — пара молодых витрангов, было выскочивших на полянку, с нескрываемым разочарованием вернулась обратно в толпу воинов.

— Старший воин Ёссоул, позвольте нам присоединиться к харту Сильвертэйлу! — неожиданно для всех раздался тонкий голос Джинглбеллса, изрядно усиленный магией.

— Что?! Кто это так тонко пищит?! — удивился старший воин. После чего изрядно разозлился, — Опять кузнецова дочка увязалась?! Бурдюк нектара тому, кто эту харта-с-выменем поймает!

— Приношу извинения, воин Ёссоул, но это всего лишь я, не-харт Джинглбеллс из Терновника! — без труда (благо, магия позволяла) перекричал оживившихся воинов золотохвостый полувитранг, — Я подумал, что от нас, двух скромных магов, все равно, в честном бою толку мало. А вот воину Сильвертэйлу мы могли бы пригодиться.

— А про тебя с Лифом я, и правда, позабыл, — тут же остыл старший харт, — Вы — пришлые. Власти у меня над вами нет. Так что, договаривайтесь с Тэйлом.

— Воин Сильвертэйл, — вежливо склонил рогатую голову Джинглбеллс, — Ты позволишь паре чародеев помочь тебе в спасении твоей сестры?

— От мага я не откажусь, — хмыкнул серебрянношкурый, окидывая оценивающим взглядом Джингла и его спутника, — Но один не-харт и одна лань, вообразившая себя хартом… Маг Джинглбеллс, ты уверен, что выдержишь поход?

— Уверен, воин Сильвертэйл, — выступил вперед золотохвостый, — И, думаю, вам не помешают не только чары, но и ещё одна пальма.

— Драться умеешь? — Сильвертэйл снова обвел мага оценивающим взглядом: Джинглбеллс выглядел худосочным и вовсе не походил на хоть что-то стоящего бойца.

— От одинокого волка или глорха железом отобьюсь. На большее, воин Сильвертэйл, я не гожусь, — ухмыльнулся золотошкурый чародей, — Но вот мой спутник не только колдовать умеет, но и дерется на пальме или рогах не хуже многих воинов.

— А, лань Елоулиф, — презрительно фыркнул серебрянношкурый витранг, — Удивительно слышать, что она умеет не только доставлять удовольствие харту…

— Попридержи свой поганый язык, переросток! — негодующий Елоулиф шагнул вперёд, дабы начистить морду серебрянохвостому недругу. Но натолкнулся на преграду из волшебных лоз.

— Воин Сильвертэйл, я попрошу тебя взять свои слова назад. Ты поступил с Елоулифом несправедливо, не дав оправдаться и покрыв его против воли. Чародей Елоулиф, и тебя я попрошу взять свои слова обратно. Ты поступил с Сильвертэйлом бесчестно, использовав против него магию, когда было уговорено магией не пользоваться, — спокойно обратился к двум недобро сверлящим друг друга взглядами витрангам Джинглбеллс, — Нам следует отложить ваш "поединок мужества" до тех времен, когда за ним сможет понаблюдать Сноубриз. Так что, вы передеретесь между собой, на радость хрякам, или, все-таки, пойдете спасать дорогую вам лань?

— А хорошо малец загнул! Прям как старейшина, — прокомментировал эти слова кто-то из медянковских командиров.

Два же оленя, серебрянношкурый и желтохвостый, призадумались.

— Ладно, раз уж лань Елоулиф так этого хочет, то я возьму ее с собой, — через какое-то время с неохотой согласился Сильвертэйл, — Но я это делаю только из уважения к ее отцу и по просьбе мага Джинглбеллса! Идём, лань, поможешь нам и магу собрать припасы.

После этих слов Сильвертэйл развернулся к Ессоулу, и с вызовом посмотрел на старшего воина.

— Лань Сноубриз в надёжных копытах, воины! — старший воин даже глазом не моргнул на это показное неповиновение, — А теперь, Сильвертэйл, иди, готовься спасать свою сестру!

Серебрянношкурый харт гордо фыркнул, и, махнув головой Джинглбеллсу и Елоулифу, покинул центр полянки. Чародеи и коричневый фордир двинулись следом.

— Джингл, ты — Сам-Знаешь-Кто! — прошипел на ухо полувитрангу Елоулиф, когда они оба протискивались сквозь толпу возбужденных воинов.

— Знаю. Я тот, благодаря кому у нас теперь есть свои воин и фордир, — ехидно прошептал в ответ золотохвостый олеш, — А вот ты, лимоноумный харт Елоулиф, тот, кто только что чуть не отправился с позором обратно в Клены. Старейшина Растиливс за это ни тебя, ни меня не похвалил бы.

— Джингл, вечно ты вывернешься… — устало выдохнул желтохвостый маг, с трудом просачиваясь между двумя рослыми воинами, — От кого так "мудро" говорить научился? Что-то я не припомню за тобой таких речей.

— От старейшины Растиливса. Если бы ты своего деда повнимательнее слушал, то тоже знал кому какое словечко лучше ввернуть, — у более худого Джинглбеллса больших проблем в межоленьей навигации не было, — А уж если бы ты, о, великий усмиритель несносных бунтарей Елоулиф, в Терновник ходил не только оленям мозги истязать, то часто видел бы как фордиры внимают моим "мудрым" речам. Знаешь, о, прозорливый чародей Елоулиф, магов среди фордиров не то чтобы каждый второй.

— Да среди них и рогатых язв немного. Только одна. И та у витрангов заемная, — проворчав Лиф, стараясь не отстать от золотохвостого полукровки.


По возвращении в основную часть лагеря олени принялись запасаться в дальнюю дорогу. Сильвертэйл распотрошил седельные сумки других молодых воинов на предмет съестных припасов. Что было вполне разумно и справедливо — воинство витрангов возвращалось в Медянку, тогда как то, какой путь предстоит четверке приключенцев, никто предсказать не мог. Фордир и Джинглбеллс принялись за сбор своего скарба и скарба товарищей. Елоулиф же стал проверять запас зелий и реагентов, приготовленных им в дорогу, выданных дедом Растиливсом и собранных золотохвостым полукровкой по пути в Медянку.

— Вайн, мой оруженосец. Тоже не-харт. Вы с ними подружитесь, — наконец закончив с припасами, Сильвертэйл занялся представлением оленей друг другу, — Маг Джинглбеллс из Терновника. Вроде, толковый олень. Жаль, что без "бубенцов".

— Рад знакомству, чародей Джинглбеллс, — почтительно склонил голову фордир.

— Ну, думаю, мы с ним не поссоримся, — ухмыльнулся Джинглбеллс, заканчивая с упаковкой поклажи. После чего обратился уже к фордиры, — Вайн, а как твое полное имя?

— Вайн из Ягодной, сын Грэйпа, — фордир немало смутился такому интересу со стороны витранга. А потому, дабы вернуть мир в привычное русло, обратился уже к Лифу, — Рад знакомству, чародей Елоулиф. Я наслышан о вас.

— Это я знаю, — недобро глянул в сторону Сильвертэйла Елоулиф, — Так что, знакомству не рад.

— О, какая верная лань Лиф! Даже не-харта боится! — насмешливо фыркнул Сильвертэйл, — Ничего, ланка, не бойся — ты мне не нужна. Я на Мэйплблюм женюсь.

В ответ на эти слова Елоулиф вскочил, выгнул шею и, яростно раздувая ноздри, принялся рыть копытом землю, явно готовый сию же секунду бросится на обидчика.

— Я хорошо расслышал тебя, воин Сильвертэйл? Ты не хочешь брать в жены лань из дружественного селения, которую покрыл против воли? — крайне серьезный тон Джинглбеллса прервал назревающую драку, — Обычаи ты должен знать: в этот поход отправятся три не-харта.

— Что?! — оба витранга одновременно повернули головы к Джинглбеллсу.

— Харт, надругавшийся над ланью из дружественного селения и не взявший ее в жены, не достоин быть хартом. Вы знаете это не хуже меня, — все с такой же серьезной миной продолжил Джинглбеллс, — Так что, я, как чародей, должен взять на себя эту тяжелую работу, и лишить воина Сильвертэйла его мужского начала.

— Чародей Джинглбеллс, мастер Тэйл имел в виду вовсе не это, — неожиданно для всех в разговор вмешался фордир, — Это, всего-лишь, дружеские шутки между хартами. Вы же сами видите, что чародей Елоулиф — харт.

— Я-то вижу. Но я — мерин, я могу перепутать харта и лань, — золотохвостым подчеркнуто серьезным взглядом окинул зад Лифа. После чего обратился к серебрянношкурый воину, — А кого видит пока-еще-харт Сильвертэйл?

— Харта, — мрачно ответил медянковских воин, уже начавший жалеть, что позарился на такого дуболобого мага, — Харта Елоулифа, с мозгами трусливой лани.

— Вот и прекрасно, воин Сильвертэйл. Ты избавил меня от тяжёлой обязанности и облегчил наш будущий поход, — удовлетворенно кивнул витрангу Джинглбеллс. После чего, поправив свои седельные сумки, поинтересовался, — Все собрались?

— Почти, — ответил Елоулиф, перекладывая часть зелий из своих сумок в сумки Джинглбеллса и забирая у него часть другой поклажи, — Теперь все.

— Воин Сильвертэйл, приказывай, — в примирительном жесте склонил голову золотохвостым чародей.

— Пошли! — мрачно скомандовал Сильвертэйл, и двинулся прочь из лагеря.

За серебрянношкурым предводителем зашагал и остальные олени. Фордир шел бок-о-бок со своим хозяином. Чародеи же чуть подотстали.


— Джингл, ты — язва, — поделился со спутником-полувитрангом Елоулиф, — Но спасибо, что меня удержал.

— Ну, я же обещал, хитрый харт Елоулиф, — весело подмигнул Лифу Джинглбеллс.

— Джингл! — прошипел тут же снова разозлившийся витрангов.

— Молчу, молчу! Больше никаких поддевок, — от внутреннего смеха фыркнул золотохвостый шутник.

— Я с тобой раньше времени состарюсь… Знаешь, как я от тебя устаю, Джингл? — тяжело вздохнул Елоулиф. После чего попытался улыбнуться спутнику, — Но, все равно, спасибо. И ещё за то спасибо, что я перепуганную рожу этого переростка увидел.

— Лиф, не льсти себе: ты такой же лимонодум, как и Тэйл, как и любой другой молодой харт, — довольно цокнул языком золотохвостый олеш, — Хотя, это было весело. Забавно было, как весь тэйлов пыл в землю ушел, как только он про "лимоны — вон!" услышал. Не подумал даже о том, что ни один маг без решения старейшин даже фордира выхолостить не может.

— Забавно, — согласился со спутником Елоулиф, — Но не шутит так больше. Я понимаю, Джингл, ты не-харт с молодых рогов, ты не понимаешь. Но я сам чуть за Тэйла заступаться не полез.

— О чем я и говорил: ты, Лиф, думаешь "лимонами" примерно столько же, сколько и головой. Что, по моим наблюдениям, для харта весьма неплохой результат, — довольно прицокнул языком Джинглбеллс. После чего хихикнул, — И как ты, о, великий усмиритель Елоулиф, при такой брезгливости собираешься неисправимых фордиров холостить?

— Ты же знаешь, что я ещё ни одного фордиры не-хартом не сделал — дед против. Он не хочет, чтобы родня среди фордиров плохим ославлялась, — устало ответил желтохвостый витранг, душевные силы которого за сегодня были уже изрядно подизрасходованы, — Джингл, ты тоже еще ни одного фордиры мерином не сделал. Хотя ты тоже маг и это тоже твоя обязанность.

— У меня принципы. И ты сам об этом прекрасно знаешь, — хмыкнул золотошкурый полукровка, ловко пряча свое недовольство, — Но знаешь, Лиф, мне кажется, что мы с тобой опять попали в чьи-то планы. Уж очень много странных совпадений в твоем походе за отбитыми рогами.

— Не буду спорить, у тебя чутье лучше. Да и мне многое уже кажется странным. К примеру, твой хартов эликсир, — согласился со спутником Елоулиф, — Не забудь его принять.

— На привале, — хмыкнул Джинглбеллс.

— Дубоголовый чародей! — бросил оруженосцу Сильвертэйл, — Это сколько же древесины нужно в черепе иметь, чтобы такое выдумать?!

— По-моему, мастер Тэйл, чародей Джинглбеллс вовсе не глуп, — возразил витрангу шагающий рядом фордир, — Просто он заступился за Елоулифа. По-моему, они — старые друзья.

— А, по-моему, он туп как пень! — Сильвертэйл невольно вздрогнул, когда вспомнил слова золотошкурого мага, — Лишить меня "лимонов" из-за задницы этого слизня!.. Это даже в голове не укладывается!

— Мастер Тэйл, просто, этот Джинглбеллс — маг. Он напугал тебя языком, они это умеют, — почтительно склонил голову фордир, — Не бери в голову. Ты заступаешься за меня точно так же.

— Вайн, я ничего не боюсь! Сколько тебе это ещё повторять?! — недовольно фыркнул витранг. После чего сменил гнев на милость, и усмехнулся, — Может, ты и прав. Только Лиф от этого меньшей ланью не становится: за тебя я, харт, заступаюсь, а за нее — мерин.

— Но, мастер Тэйл, тебе все равно придется терпеть Елоулифа, — напомнил хозяину коричневошкурый олеш, — Как говорят, он хороший маг и неплохо дерется. Нас же всего двое против дюжины кабанов.

— Да не слишком-то эта лань и хороша в драке. Так, знает с какого примерно конца взяться за пальму, — в ответ с неискренним презрением фыркнул Сильвертэйл: как бы серебряннохвостому ни было неприятно это признавать, но в прошлое их столкновение Елоулиф не был легким противником.

— Но он ещё и маг. Как и его друг. А в дальнем лесу это может быть важнее моих с тобой, мастер Тэйл, умений, — возразил волшебнокопытному спутнику фордир.

— Только не говори мне, Вайн, что разуверился в своих способностях, — снова фыркнул Сильвертэйл. Правда, через мгновение до витранга дошел истинный смысл слов спутника, — Вайн, ты, что, уговариваешь меня идти спасать мою собственную сестру?!

— Нет, мастер Тэйл, я уговаривают тебя не ссориться с Елоулифом, — коричневохвостый олень снова в почтении склонил голову, — С магом Елоулифом наши шансы спасти мастрессу Сноубриз гораздо больше. Отломать же ему рога ты сможешь и потом.

— Не ссорится с этим желтошкурым слизнем, который хочет свою ланью палку в мою сестру засунуть?! — возмутился Сильвертэйл.

— А разве важно то, что он хочет, мастер Тэйл? Главное сейчас спасти мастрессу Сноубриз, — возразил хозяину фордир, — То же, кто станет мужем мастрессы, решать не Елоулифу, а вашему отцу. Он мудрый олень.

— Пожалуй, Вайн, ты прав. Поколотить эту желтую шкуру я всегда успею, — немного подумав, согласился со спутником Сильвертэйл, — Отец никогда не отдаст Бриз за желтую трусливую лань.


Следующим утром воинство витрангов собрало лагерь и двинулось обратно к Медянке. Шли волшебнокопытные олени быстро, особенно не прячась. В этих перемещениях рогатых воинов скрылось то, что еще вечером прошлого дня четверо из них направили свои копыта в совсем другую сторону.


Сначала, как организатор всего похода, отряд приключенцев возглавил Сильвертэйл, взяв в помощники Джинглбеллса, который должен был чарами "слушать" Лес. Но вскоре выяснилось, что волшебнокопытный не-харт готов с удовольствием поддевать не только Елоулифа. К тому же, золотохвостому было куда комфортнее в обществе фордира, чем его хозяина. Так что, вскоре, ворча про странности магов, серебрянношкурый воин уступил своего оруженосца Джинглбеллсу, а сам с недовольной миной пошел рядом с Елоулифом. Желтохвостый волшебник такому обороту дел так же рад не был, но, в отличие от Тэйла, не возмущался: с парой из фордира и чародея в качестве провожатых путь оленей продвигался куда как более споро.

А дорога была вовсе не легка.

Кабаны, прекрасно понимая то, кем являются их преследователи, ломились прямо через колючие заросли, оставляя за собой малопригодные для оленей тоннели (на их стенах изредка попадались пучки снежно-белых шерстинок, могущих принадлежать только похищенной лани). Сначала Джинглбеллс привычно подчинял себе неприветливые растения, заставляя их пропускать оленей. Но вскоре в чародейском рисунке колючих лоз начали попадаться чужеродные включения, намекающие внимательному магу, что не только витранги умеют "слушать" Лес. Так что, дабы не столкнуться с каким-нибудь голодным монстром, чародей-полукровка оставил свои магические упражнения и позволил Вайну искать проходы и лазейки в колючих зарослях. Получалось это у фордира замечательно. Тем не менее, к ночи олени только-только выбрались из переплетений колючих растений.

И тут же чуть не вляпались в стаю падальщиков. Конечно, четверке приключенцев не составило бы труда отбиться от троицы голенастых птиц. Но, как все прекрасно понимали, падальщики просто так не ходят — где-то поблизости рыщет настоящий монстр, на объедках с чьего стола пернатые хищники и "пасутся". Так что, дабы не стать сытью мракориса или еще кого похуже, олени вернулись обратно в колючие заросли, где и разбили лагерь.

Связав колючки в некое подобие изгороди (Елоулиф в очередной раз был вынужден признаться себе, что уступает в этом искусстве золотохвостому полукровке) и расстелив походные мешки, рогатые путешественники принялись готовиться к ночи. Так как, все молчаливо согласились, что огонь разжигать нельзя, то за готовку принялись Вайн и Сильвертэйл, захватившие с собой и такие припасы, которые превращаются в сытную и умеренно вкусную пищу от одного только размачивания в воде. Елоулиф принялся магией избавлять спутников от щепок и кровососов, которых за сегодня в избытке насобирали их шкуры. А Джинглбеллс, наконец поддавшись напоминаниями Лифа, достал из седельных сумок хартов эликсир.


— Что это, маг? — полюбопытствовать Сильвертэйл, глядя на то, как Джинглбеллс, откупорив сосуд с зельем, высовывает язык под свисающую на последних силах каплю.

— Ммм… — в ответ лишь промычал золотохвостый, явно больше занятый ощущениями на своем языке, чем вопросом воина.

— Маг Джинглбеллс, что ты пьешь? — снова повторил Сильвертэйл, за сегодня уже успевший усвоить то, что его новый спутник может быть не только весьма полезным чародеем, но и весьма вредным олешем.

— Хартов эликсир. Ты, дубоголовый, что, не видишь, что у Джингла "лимонов" нет? Дай оленю моментом насладиться! — вместо золотохвостого с раздражением ответил Лиф.

— Я лань не спрашивал, — презрительный фырк Сильвертэйла был весьма обиден.

— Если бы не хряки, я тебе хвост на рога намотал, переросток! — ответом всхрапнул Елоулиф. Но контроль над собой пока еще смог удержать.

— Слова трусливой лани, — Сильвертэйл оставил готовку, и теперь с презрительным выражением рассматривал своего желтошкурого оппонента.

— Поистине, ум хартов в их "лимонах". Ау! доблестные воины Сильвертэйл и Елоулиф, мы ещё не спасли из свинского плена ни одной лани, — прервал назревающий скандал тонкий голос Джинглбеллса.

— Мастер Тэйл, чародей Джинглбеллс прав. Глупо устраивать ссору среди похода, — поддержал худощавого мага фордир.

— Вайн, ты на стороне этой?! — с удивлением воззрился на своего оруженосца Сильвертэйл.

Елоулиф же смолчал. Но его тело расслабилось, явно давая окружающим понять, что олеш совладал с собой.

— Я на стороне мастрессы Сноубриз, твоей сестры, мастер Тэйл, — с ударением на имени похищенной лани ответил фордир.

— Вайн, по-моему, мы с тобой, тут единственные здравомыслящие олени. Нам и придется завтра Сноубриз спасать, — с самым скучающим выражением на лице добавил свой голос Джинглбеллс, — А вы, харты, не обращайте на нас, меринов, внимание. Продолжайте ваше важное дело.

— Сильвертэйл, — явно пересиливая себя, обратился к серебряношкурому оленю Лиф, — Джингл прав. Я тебя не переношу, но если мы передеремся, то твоей сестре от этого лучше не будет. Мир?

— Мир? — фыркнул Сильвертэйл, переводя взгляд с Вайна на Елоулифа и обратно, — Мир между ланью и оленем называется брак. Ты мне свою задницу предлагаешь, похотливая ланка?

— Мастер Сильвертейл! — теперь уже не выдержал и фордир, повысив голос на своего хозяина.

— Сильвертэйл, можешь называть меня так, как захочешь, но оставим наши ссоры до лучших времен. Я не буду драться с тобой до тех пор, пока Сноубриз не окажется в безопасности. Таково мое слово харта, — дыхание Елоулифа было тяжелым от только что обузданных эмоций, а взгляд прикован к золотохвостому полувитрангу, но олень уже надежно держал себя в узде, — И, да, можешь снова назвать меня ланью. Мое решение это не изменит.

— Кто бы сомневался, трусливая лань, — Сильвертэйл с чувством превосходства ухмыльнулся прямо в лицо Лифу. После чего отвернулся к фордиру, — А от тебя я такого не ожидал, Вайн.

— Я от тебя тоже не ожидал такого, мастер Тэйл, — осуждающе качнул головой коричневошкурый олеш, — Теперь ты доволен?

— Вполне. Трусливая лань уяснила свое место, — хмыкнул серебряношкурый, возвращаясь к котелку, где отмокал ужин для четырех оленей.

— Тогда я наливаю, — даже не пытаясь скрыть своего недовольства хозяином, достал глубокую ложку фордир, и начал по очереди накладывать еду в миски путешественников.


— Молодчина! — шепнул Лифу Джинглбеллс, пододвигая к себе миску, — Я даже и не думал раньше о тебе так хорошо думать, Лиф.

— Джингл, хотя бы сейчас не язви, — настроение у желтохвостого витранга было далеко от радужного, — Ты хотел посмотреть, как Тэйл меня покроет? Вот он сейчас меня и покрыл. Так что, радуйся.

— Дурак ты, Лиф, — зачерпнув ложкой масленистую жидкость с кусочками овощей, подмигнул чистокровому товарищу полувитранг, — Ты сейчас себя как мудрый олень повел. Я даже тебя уважать чуть-чуть начал. А на этого придурка, Сильвертэйла, смотреть тошно. Жаль мне его фордира.

— Все развлекаешься, Джингл? — вздохнул Елоулиф, после чего поинтересовался, — Как после эликсира? Что-то изменилось? Впрочем, он еще не должен действовать…

— Ничуть. Лиф, мне, правда, понравилось, как ты поступил: не лимонами, а мозгами подумал. Ммм, — сунул ложку себе в рот Джинглбеллс, — Ся есе нисего не сюсую. Пвиясно повавися, Лиф. Ммм… Скусота!

— И тебя туда же, Джингл, — невольно улыбнувшись привычной подколке полукровки, запустил ложку в свою порцию Елоулиф.