Если б желания были понями...

1. Большой побег. Часть первая

Дадли нанёс последний удар Гарри в грудь.

— Вот, — сказал он с глубоким удовлетворением, — в следующий раз ты у меня дважды подумаешь, прежде чем стучать продавцу, что я вытащил пятёрку у той бабы из сумочки, не так ли?

Гарри стиснул зубы и попытался дышать как можно реже. У него очень болело буквально всё.

Голос, которого он не узнал, внезапно произнёс:

— И это лучшее, что ты можешь показать? Какая же вы куча мудаков.

— Слышь! — сказал Дадли. — Он это заслужил, сдав меня тому продавцу. Я думаю, мы неплохо справились!

— Ага, — согласились два его лучших друга.

Мужчина, а это определённо должен был быть мужчина — его голос был слишком низким, чтобы обладатель был мальчиком, сказал:

— Это не то, как надо бить! Посмотри на себя. Да вы все дышите, как загнанные лошади! Вы потратили на это плёвое дело слишком много времени и энергии.

И конечно же, он не сделал ничего, чтобы помочь Гарри. Первый раз взрослый застаёт банду Дадли в действии, но хочет помочь именно им! Гарри просто ненавидел свою жизнь.

— Что? Вы что, знаете способ получше? — осторожно спросил Дадли, не совсем веря, что незнакомец, поймавший их с поличным, не станет кричать, вызывая полицию.

— Конечно, — дерзко ответил незнакомец. Пауза, затем: — Хочешь научиться?

После короткого мгновения, в течение которого, как мог себе представить Гарри, трое парней переглядывались между собой:

— Да.

— Хорошо, вы двое, поднимите его.

Гарри почувствовал, как Пирс и Малькольм подняли его на ноги — сам он на них нормально уже стоять не мог.

— Держите его крепко, мальчики и не роняйте. Теперь ты.

— Я? — раздался голос Дадли.

— Ага. Сожми кулак и ударь его прямо сюда.

Гарри почувствовал, как чужой палец ткнул его чуть ниже ребер.

— Не сильный, просто хороший, слитный удар.

Гарри попытался было собраться, но это оказалось бесполезно. Удар, когда он пришёл, вышиб весь воздух из лёгких. Он бы упал, если бы не двое, державшие его. Он попытался вздохнуть, широко открыв рот, но больше не мог дышать. Было такое ощущение, что он тонет и не может вздохнуть.

Дадли болезненно рассмеялся:

— Посмотрите на его рожу! Он выглядит как рыба, с выпученными глазами и открывающимся и закрывающимся ртом!

— Это солнечное сплетение. Ударь кого-нибудь сюда, и он расстанется со своим дыханием. Он не сможет дышать. Он будет полностью в твоей власти. Видишь ли, легкие опускаются ниже ребер, и при ударе в это место они схлопываются, выталкивая из себя ВЕСЬ воздух. А поскольку внутренности легких влажные и липкие, они так и остаются слипшимися — требуется много времени, несколько минут, прежде чем они разойдутся должным образом, позволяя нормально дышать.

— А теперь ударь его коленом сюда, как можно сильнее.

Боль ворвалась в его пах, но он не мог даже закричать от боли, всё, что получилось, был писк.

— Вы это слышите? — взволнованно сказал Дадли. — Он пищит, как мышь, когда я наступаю на неё!

— Ага, — раздался мужской голос. — В этом и состоит преимущество первого удара по солнечному сплетению — он уже не может позвать на помощь.

Все засмеялись.

— Теперь вот тут — твоя следующая цель.

Гарри почувствовал прикосновение к спине сбоку.

— Это зона почек, по одной с каждой стороны. В них сложно попасть, потому что приходится немного наклониться, так как они в некоторой степени защищены рёбрами. И для большинства людей просто адски больно, когда туда попадают. Но этот парень уже обмяк. Хороший удар, и он напустит себе в штаны.

— Серьёзно? — раздался недоверчивый голос Дадли, за которым мгновение спустя последовала волна боли из его бока. Его брюки внезапно стали теплыми и мокрыми.

— Ого! Да это ж классно!

— Хорошо, теперь попробуй ты.

— Я? — спросил Полкисс.

Гарри почувствовал, как они перемещаются, когда Дадли заменил Полкисса, поддерживавшего его. Он потерял сознание прежде, чем Полкисс успел ударить его по почкам.

Он очнулся, лежа на земле, лицом в грязи.

— …Так что, если тебе интересно, я здесь буду на следующей неделе, и мы потолкуем о моей банде и твоем присоединении к ней, — мужчина засмеялся: — Может быть, даже немного потренируемся, если здесь снова появится твой двоюродный брат. Ну что ж, на сегодня хватит. Не слишком балуйтесь с его почками и яйцами, иначе вы уложите его в больницу на несколько недель. Порвёте почку, и констебли серьёзно за вас возьмутся. А яйца? Ну, слишком сильно ударишь по ним, и ему никогда не придется беспокоиться о детях!

Дадли засмеялся:

— Мои родные будут только благодарны за это! — Гарри почувствовал, как нога ударила его по внутренней стороне бедра, к счастью, не попав в ту цель, которую хотел Дадли.

Гарри слышал ворчание других, но двое, державшие его до того, уже позволили ему упасть на землю.

— И что теперь? — спросил мужчина. — Ты просто оставишь его здесь? Не боишься, что он скажет кому-нибудь, что вы его избили?

Дадли рассмеялся.

— Нет. Я просто скажу своим родителям, что он поссорился со своей бандой, и это они его избили. Он знает, что лучше не говорить ничего против. Мои родители никогда не верят тому, что он говорит, — он снова засмеялся. — Если бы даже Гарри сказал, что небо голубое, мои родители назвали бы его лжецом и заперли бы в его шкафу!

Мужчина тоже засмеялся. Затем он сказал:

— Ну, вот что, оттащу-ка я его под деревья, чтобы кто-нибудь в парке случайно не увидел его и не вызвал констеблей.

Гарри слышал, как остальные уходят, обсуждая, как весело было избивать Гарри, и кто следующим будет у них на очереди. Когда их голоса смолкли, он почувствовал, как мужчина схватил его за руку и протащил какое-то расстояние. При этом мужчина бормотал себе под нос:

— Как забавно. Приехал в гости к кузену, а наткнулся на этих болванов с этим лохом. Надо же оказаться в нужное время в нужном месте.

Брюки Гарри — слишком большие для него обноски, доставшиеся ему от Дадли, медленно сползали с его ног. У него, наконец, стало восстанавливаться дыхание, и он начал понемногу трепыхаться, поэтому тащивший его человек остановился и снова ударил его кулаком в солнечное сплетение.

—=W=—

Свет погас перед его глазами. Когда он очнулся, было уже поздно — начинало темнеть. Боль была везде, особенно болело в паху и в спине. Мужчина, должно быть, ударил его ещё несколько раз просто ради забавы.

Он неуверенно огляделся. Рядом с его головой валялись смятые очки. По крайней мере, хоть дужки не отвалились. Мужчина, должно быть, принёс их с собой, полагая, что если кто-то найдёт одиноко валяющиеся очки, то может сообщить об этом констеблям.

Подняться на ноги было для него огромным достижением, и на это потребовалось гораздо больше времени, чем следовало бы. Он не знал, где находится, но это должно было быть недалеко от детской площадки в парке Литтл Уингинг. Однако он не мог и дальше оставаться здесь. Он снова натянул брюки и затянул ремень как можно сильнее.

По крайней мере, он должен был добраться до Дурслей. Даже если они и ненавидят его, но, если он будет достаточно сильно ранен, они всё же отвезут его в больницу. По крайней мере, на этот раз ему не пришлось бы слишком много врать — он мог честно сказать, что его избила банда, вместо того, чтобы говорить, что он споткнулся, спускаясь по лестнице. Он просто не скажет, какая именно это была банда.

Кроме того, он не мог оставаться здесь на всю ночь, даже если бы ему это взбрело в голову. Его… родные… расстраиваются, если он задерживался слишком поздно. И на них вообще ужасно сказывалось, если кто-то приводил его домой, поздно встретив на улице. И кроме того, тот человек мог и вернуться.

Одна сторона неба была светлее другой, поэтому он направился в сторону солнца, полагая, что там должен быть запад и помня, что парк располагался с восточной стороны от дома Дурслей.

Несколько раз он успел подумать, что может просто рухнуть и дожидаться смерти прямо тут. По крайней мере, тогда он был бы с родителями. Возможно, они и были пьяницами, но он был уверен, что они его любили.

Он не добился быстрого успеха, шатаясь и падая от дерева к дереву, но хотя бы пытался придерживаться одного ранее выбранного направления. Упавшие ветви деревьев и стволы, преграждавшие ему путь, особенно мешали. Он часто останавливался, когда боль особо сильно терзала его тело. Он неоднократно падал, и каждый раз вставать становилось всё труднее и труднее.

Ему просто хотелось, чтобы он мог пойти куда-нибудь, кроме дома Дурслей. Мисс Фигг, что временами сидела с ним, просто отвела бы его прямо к Дурслям. Он хотел бы оказаться где-нибудь, где он не вынужден был бы спать в кладовке под лестницей, где его не наказывали бы за то, чего он не понимал, или за то, что он получил оценку лучше, чем его ленивый кузен. Где-нибудь, где он был в безопасности… или, по крайней мере, в такой же безопасности, как и все остальные. Где-нибудь, где он мог бы быть своим. Где-нибудь, где бы его считали нормальным.

Он качнулся от очередного дерева, поддерживавшего его, к следующему, но почему-то пропустил его. По какой-то причине это оказалось особенно болезненно, и он покатился по лесной подстилке. Он больше не мог стоять в вертикальном положении, и ему приходилось ползти вперёд на четвереньках. Забавно, что он больше не чувствовал своих пальцев. На самом деле, ему теперь даже казалось, что он ползёт вперёд, опираясь только на средние пальцы.

Смутно он осознавал, что что-то не так. К этому моменту он должен был уже перейти улицу. Даже если бы он пошёл в неправильном направлении, он всё равно должен был бы наткнуться на улицу или хоть какую-нибудь тропинку. Но свет впереди становился всё ярче, и в конце концов он оказался на краю поля. Он, должно быть, и правда пошёл в неправильном направлении и наткнулся на одну из ферм в этом районе. Но разве всего несколько минут назад не было темно? Или это лес обманул его, заставив думать, что было значительно позднее, чем было на самом деле?

Он рухнул, достигнув опушки леса. Попытался снова встать, но фактически, он не смог даже приподняться настолько, чтобы и дальше ползти, пусть и на четвереньках. Он начал тянуться вперёд, подтягиваясь руками и отталкиваясь ногами. Если он вылезет в поле из-под скрывающих его деревьев, может быть, хоть кто-нибудь заметит его — трава, казалось, была не такая уж и высокая, насколько он мог её видеть.

Он не замечал новых царапин и порезов, которые образовывались на нём при этом. Дополнительная боль от них исчезала на фоне прочего, что у него болело.

В конце концов, он остановился и просто лёг в траве, позволяя солнцу светить ему в спину.

Он не мог идти дальше. Его ноги вытянулись за спиной, а руки впереди.

Как ни странно, он больше не чувствовал своих рук или ног. Разве это не симптом большой кровопотери? Потеря чувствительности в конечностях? Ха, видимо, он умирал. Впрочем, небольшая потеря. В праздности он задавался вопросом, похожа ли его мать на его тётю. Он надеялся, что нет. Что ж, он скоро узнает. По крайней мере, он вернётся к матери и отцу. Больше не будет никакого дяди Вернона, тёти Петунии или кузена Дадли, которые и дальше пытали бы его.

Он ожидал, что просто заснёт, но теперь, когда он даже не пытался пошевелиться, боль не давала ему сделать это. Перекатывание на бок хоть и помогло, но не сильно. Неглубокие вздохи помогли уменьшить боль в груди, но всё, что было ниже груди, было сплошной болью. Вдох, выдох, не слишком быстро, не слишком медленно. Это всё, о чём он мог думать. Всё остальное не имело значения. Вдох, выдох, не слишком быстро и не слишком медленно.

Пахло весной — влажной почвой и мятой травой. Это напомнило ему, как он работал в саду перед домом над африканскими лилиями, розами и анютиными глазками тёти Петунии. Хороший землистый запах. Забавные вещи, которые приходят в голову, когда вы умираете.

—=W=—

Спустя какое-то время, минуты или часы, он не мог определить, он услышал голоса. Они раздавались со стороны поля, и он подумал, что они похожи на девчоночьи.

— Думаю, это было где-то здесь.

— Нет, это было дальше.

— А по-моему, это было ближе к деревьям.

— Как насчёт того, чтобы растянуться цепочкой и начать искать отсюда? Скуталу, ты иди к деревьям, но не подходи слишком близко. Свити Белль, пойдёшь по другую сторону от меня. Мы пойдём к опушке леса, так мы найдём это и так будет проще всего.

— Ура! Меткоискатели — следопыты и спасатели! Йей! — в один голос громко проскандировали они.

Некоторое время было тихо, а потом:

— Смотри, вон там!

Голоса теперь были намного ближе. Он слышал мягкие шаги по траве.

— Вижу!

— Селестия! — закричала одна из них. — Да это кобылка!

Гарри попытался повернуть голову, но это было для него слишком большим усилием.

Голоса звучали прямо над ним.

— О, Селестия, — полушёпотом произнесла одна из них, — она выглядит ужасно избитой.

Третий голос тихо спросил:

— Она что, мёртвая?

Гарри изо всех сил попытался повернуть голову.

— Эй, у неё ухо пошевелилось! — взволнованно сказал первый голос.

— Она жива! — сказал третий голос одновременно. — У неё травинки перед мордой шевелятся!

— Да у неё кровь на штанах, наверное, ей очень больно! Нам нужно срочно доставить её в больницу! — сказал второй голос. — Я помчалась за сестрой!

— Подожди, Эппл Блум! У меня есть идея получше!

— Ну, давай побыстрее, Скуталу, что там?

Они были так взволнованы, что перебивали друг друга.

— Я ведь могу бежать быстрее, чем твоя сестра может её нести. Я сейчас возьму свой скутер и тележку, и мы сами сможем доставить её туда.

— Ну, так чего ты ждёшь? Поторопись! — приказала Эппл Блум.

Гарри услышал, как убегают два человека. Вдох, выдох, не слишком быстро и не слишком медленно.

— Что нам делать? — робко спросил второй голос.

— Мож, использовать исцеляющие заклинания?

— Не уверена, что они помогут. Я имею в виду, что они подходят для небольших порезов и тому подобного, но для этого… — сказал другой голос. — Я ещё не столь хороша.

— Всё лучше, чем ничего — Эйджей всегда так говорит, — последовал быстрый ответ. — Начни хоть с тех порезов на её лице.

«Заклинания? — подумал Гарри. — У меня что, галлюцинации?»

Казалось, что его голову окутало что-то тёплое, и та небольшая (по сравнению со всем прочим) боль на лице утихла. Он даже не осознавал, что его лицо так сильно болело, пока боль не уменьшилась.

— Как думаешь, помогло?

— Ну, хуже точно не будет.

— Что это за странная одежда на ней? Она больше на ветошь смахивает!

— Меньше болтай о моде и больше лечи.

— Хорошо, хорошо.

— Попробуй каждую ногу отдельно, — предложила Эппл Блум.

Он услышал, как что-то приближается к ним, серию лязгающих, дребезжащих звуков, сопровождаемых хлопками, почти сливающимися в жужжащий звук, что было весьма странным звуком для мотора.

— Что ты так долго, Скуталу?

— Эй, я бежала так быстро, как могла!

— Припаркуй её здесь, рядом с ней. Думаю, мы сможем втянуть её в кузов, если вместе возьмёмся за дело.

Он слышал, как они ходят вокруг него. Судя по шагам, было похоже на минимум шестерых человек, но разговаривали только трое.

— Свити Белль, как думаешь, сможешь её поднять? — спросила Эппл Блум.

— Не-а. Она, может, и маленькая, но я столько пока не подниму.

— А если ты поднимешь голову, а мы со Скут поднимем её остальную часть?

— Может быть и выйдет, — последовал неуверенный ответ.

— Скуталу, хватай её за ремень. Я возьму её за блузку. Свити Белль, постарайся поднять голову.

— Фуу. У неё штаны мочой воняют.

На что Эппл Блум ответила:

— Скут, здесь едино туалета нема, и она все равно не в состоянии им пользоваться. Если тебя эт так беспокоит, то эт сделаю я.

Гарри почувствовал, как что-то схватило его за воротник и одновременно подняло, обернув чем-то тёплым голову. Когда Скуталу поднимала его за ремень, он слышал её постоянное бормотание «Фу-фу-фу». Но реально он не слышал больше ничего из-за волн боли, сотрясавших его тело. Вдох, выдох, не слишком быстро и не слишком медленно.

Это было похоже на вечность, вечность постоянной боли, пока три девочки не закончили грузить его в какой-то транспорт. Они скрестили ему руки и ноги, чтобы он мог поместиться туда, лёжа на боку. Что было весьма странно, он бы предположил, что им было бы удобнее положить его на спину. Он попытался открыть глаза, но всё, что он смог увидеть, это борт тележки. Он довольно быстро отказался от этой попытки — она причинила ему слишком много боли.

— Эй, Эппл Блум, — сказала Скуталу, когда они уложили его в тележку. — Может, тебе всё же стоит рассказать сестре о том, что мы нашли? Мы всё равно будем идти мимо вашего дома, так, может, побежишь вперёд и поищешь её, пока мы дойдём?

— Верно! — последовал быстрый ответ, за которым раздались отчётливые звуки, издаваемые убегающей лошадью.

— Свити Белль, — продолжила Скуталу, — постарайся, чтобы её голова не подпрыгивала.

— Хорошо.

Следующие несколько минут принесли Гарри ещё большую боль. И несколько озадачили. Он не мог понять, что двигало эту тележку. Этот хлопающий, почти жужжащий звук не был похож ни на один двигатель, который он слышал раньше. Он не думал об этом слишком уж много, потому что подпрыгивающая тележка, которую Скуталу тащила по полю, оставила ему несколько новых синяков впридачу к тем, что у него уже были и измучила его тело. Всё, что он мог сделать, это сосредоточиться на дыхании.

К счастью, Свити Белль всё же удалось удержать его голову от ударов об пол тележки, а то она бы билась, словно колотушка о шкуру большого барабана. Хотя он не был уверен, как ей это удалось, потому что он не чувствовал чьих-либо рук или одеяла, которым его укрыли. Зато он слышал, как рядом с ним топают копытами лошади. И почему-то он чувствовал запах яблок.

Эппл Блум, очевидно, нашла свою сестру, потому что, когда через некоторое время они остановились, он услышал женский голос, произнёсший:

— О, Селестия! Да ты права, она реально плоха!

— Скуталу, Свити Белль, немедленно везите её в больницу. Эппл Блум покажет нам с Биг Маком, где вы её нашли. С ней мог быть кто-то ещё, кто не смог выбраться из леса. А теперь гоните!

Почти сразу он услышал, как трое лошадей убегают туда, откуда они пришли, а мгновением спустя возобновился этот странный хлопающий звук, и повозка тронулась с места.

— Береги её голову, Свити Белль, — крикнула Скуталу где-то прямо перед ним.

— Ага.

Поездка, хотя по-прежнему и была болезненной, теперь стала намного плавнее и быстрее, судя по раздающимся звукам. Видимо, теперь они были на какой-то дороге.

Когда Скуталу начала во всё горло орать «Прочь с дороги! Критическая ситуация! Вопрос жизни и смерти!», он понял, что они, должно быть, добрались до города. Скорость внезапно снизилась, и Свити Белль крикнула:

— Я открою двери!

Он услышал стук копыт по деревянной рампе и звук катящихся по дереву колёс. Он решил, что больница уже рядом.

Властный голос женщины громко возмутился:

— Эй, здесь нельзя ездить на этой штуке!

— Критическая ситуация! — закричала Скуталу. — Жеребёнка ранена! Всё очень плохо!

После этого раздался стук копыт:

— Святые сёстры! Вези её сюда!

Мгновение спустя он услышал:

— Доктор Велл Харт, подойдите к стойке регистрации, СРОЧНО! Доктор Велл Харт, подойдите к стойке регистрации, СРОЧНО!

Ну да, Гарри теперь знал, что сейчас в больнице. Но почему здесь были лошади, думал он. Когда он открыл глаза, всё, что он увидел, это деревянный борт тележки, в которой лежал, и потолок над своей головой. И было больно держать глаза открытыми, поэтому он просто снова закрыл их, сконцентрировавшись на вдохах и выдохах, не слишком глубоких, но и не слишком слабых.

— Что случилось? — спросила медсестра. — Можешь уже опустить её, дорогая, — сказала она Свити Белль.

Прежде чем другая девушка успела ответить, Гарри услышал, как какая-то лошадь зацокала по комнате и подошла к нему.

— Я со своими подругами — Эппл Блум и Свити Бель, занимались поиском своих кьютимарок, ну, да вы, поди, знаете про наше меткоискательство? — когда мы увидели что-то на краю Вечнодикого леса и подумали, что это раненое животное, а может, даже олень, поэтому мы побежали, чтобы посмотреть, что это было, и нашли её, и сначала мы подумали, что она мертвая из-за всей этой крови и всяких порезов и прочего, но потом мы увидели, как у неё шевелится ухо, и заметили, как она дышит, поэтому мы взяли мой самокат и тележку и привезли её сюда так быстро, как только могли, мы боялись, что она умрёт?

Скуталу удалось сказать всё это на одном дыхании.

— Я пробовала наложить известное мне исцеляющее заклинание, но оно предназначено для небольших порезов, а потом держала ей голову, чтобы она не подпрыгивала в тележке, пока мы мчались сюда, — добавила Свити Белль. Затем тихо сказала: — У меня кружится голова, — и кто-то грузно осел на пол.

Тем временем доктор осторожно приподнял и осмотрел голову, руки и ноги Гарри. Забавно, что он чувствовал, как двигаются его руки и ноги, но не чувствовал, что чьи-то руки прикасаются к нему, чтобы поднять их. Может, он был ближе к смерти, чем думал. У него не было сил, чтобы над этим уж слишком задумываться. Он улыбнулся, думая, что, может быть, скоро он увидит своих родителей.

— А где Эппл Блум? — спросила медсестра.

— Эпплджек и Биг Мак взяли её и пошли туда, где мы нашли кобылку. Эпплджек сказала, что с ней мог быть ещё кто-то, — объяснила Скуталу.

— Хорошо, — сказал доктор через мгновение, — нам нужно отнести её в смотровой кабинет. Я подниму её.

Гарри ожидал, что кто-то и правда поднимет его, но вместо этого он просто поднялся в воздух, когда под ним, казалось, задвигалось тёплое воздушное одеяло. Он снова открыл глаза, но всё было размыто, хотя он увидел несколько стоящих вокруг лошадей. Интересно, а где же доктора и медсестры? Он снова закрыл глаза. Им было больно, а движение и без того сильно тревожило его тело.

— Cестра, объявите тревогу. Для начала отправьте код вызова гвардейцам, пусть они выдвигаются к ферме "Сладкое яблочко", сбор возле старого домика Эпплджек на дереве. Во-вторых, отправьте код вызова для всех копыт, перечисленных в экстренном табеле на случай, если будет больше жертв. Если нет, то это будет для них хорошей тренировкой.

— Да, доктор, — последовал быстрый ответ другой женщины, раздался и затих стук копыт. Почему они катались на лошадях в больнице?

— Вот, милая, выпей этой водички. Тебе не больно? — сказала первая медсестра

— Думаю, я просто устала, — сказала Свити Белль. — Я держала её голову, чтобы она не подпрыгивала в тележке, пока мы бежали сюда.

— Дорогая, это довольно большое расстояние, чтобы бежать, да ещё и сохраняя заклинание левитации, ты очень хорошо справилась. Просто немного отдохни, хорошо?

— Ага, — последовал усталый ответ.

Дальнейший разговор оборвался, когда доктор перенёс его в другую комнату. Он услышал шорох занавески, когда доктор осторожно уложил его.

— Во-первых, нам нужно снять эту одежду, — тихо сказал доктор. Гарри почувствовал, как воздух закружился сначала вокруг его правой руки¹, потом левой, и рубашка была срезана отдельными кусками. Спустя мгновение и его брюки последовали за ней. Ну, невелика потеря. В любом случае, это были тряпки, но тётя Петуния все равно психанула бы на него за то, что он испортил очередные обноски Дадли.

Гарри услышал звук большого колокола, зазвонившего в тишине. Коды, про которые говорил доктор, догадался Гарри.

— Почему у неё оттуда идёт кровь? — послышался голос Скуталу.

По лёгкому скрежету копыт у Гарри сложилось впечатление, что Скуталу напугала лошадь доктора.

— Ой! Ну, во-первых, тебя здесь не должно быть.

— А, да ладно вам, я же привезла её сюда, можно же мне посмотреть?

— Извини, но нет, уходи, — судя по резким щёлкающим звукам и скрипу скольжения, у Гарри сложилось впечатление, что доктор довольно активно выталкивает девочку из комнаты. — И, кстати, он жеребчик, а не кобылка.

— Что?!! — раздался изумлённый ответ.

После этого было тихо, если не считать бормотания доктора и скрипа ручки по бумаге, когда он делал записи. Как ни странно, по мере того как доктор двигался вокруг Гарри, боли постепенно уменьшались. Они не исчезли полностью, но ему определённо стало лучше. Ха, да с ним никогда раньше такого не случалось. Обычно это происходило как минимум за пару часов. Но он подумал, что на этот раз ему было слишком уж больно. Его охватило смутное чувство разочарования — видимо, он не собирался встретиться с родителями.

Тишина длилась недолго, разорванная потоком копыт, ворвавшихся в больницу в ответ на сигнальный колокол.

— А, доктор Харт, это наш новый пациент?

— Привет, доктор Хорс, да, он здесь. Он довольно плох. Две огромных гематомы под глазами, с соответствующими множественными переломами кости глазницы, разбитые губы, многочисленные ушибы и рваные раны по всему телу, особенно на передних ногах и груди. Он явно полз через грязь довольно большое расстояние — нам нужно будет убедиться, что все они очищены должным образом, прежде чем мы их залечим. Повреждение почек, два сломанных ребра, во всех остальных наличествуют трещины разного размера, опухшие яички от тупого удара и… — глубоко вздохнул он, — …это. — После паузы он добавил: — Не говоря уже о хроническом недоедании. Судя по его размеру, его вес на четверть меньше положенного, да и его рост, я полагаю, тоже пострадал. Хотя мне неизвестно, сколько ему лет и, соответственно, каким точно должен быть его рост и вес.

— Нашли возле Дикого?

— Ага.

— Значит, надо писать в Кантерлот и проводить расследование.

— Ага.

Оба вздохнули.

— Тщательно ведите все записи в документации.

— О, да, я и так планировал это.

— Гвардейцы?

— Пока ещё не получил ответа.

— Вы уже усыпили его?

— Это будет следующим. Он уже почти очнулся, и я хотел сначала проверить, нет ли каких травм мозга. Кажется, это почти единственное, чего у него нет. Ну, значит, можно сделать это сейчас.

Больше Гарри ничего не услышал, потому что внезапно потерял сознание.

2. Большой побег. Часть вторая

Следующее, что Гарри осознал — что он проснулся в самой мягкой постели за всю его жизнь. Казалось, словно он лежит на мягчайшем облаке, а не на кровати. Был ли он мёртв, и это были Небеса? Наверное, так и есть — Гарри не испытывал сильной боли, как это должно быть после избиения, устроенного Дадли и его бандой. Хотя, если так подумать, у него кое-где побаливало, но точно не так сильно, как должно быть после встречи со своим кузеном и его бандой. Что ж, тогда это не могло быть Небесами, так как он не мог поверить, что Небеса позволят боли опозорить их своим существованием. А это означало, что он не собирался свидеться со своими родителями — он всё ещё пребывал застрявшим в этой несчастной жизни.

Гарри вздохнул.

На данный момент он просто наслаждался тем чувством, что не проснулся в тесном чулане на шаткой и неудобной раскладушке от ужасной боли.

Кажется, ему в лицо светило солнце, поэтому он решил перевернуться на другой бок.

Как он обнаружил, это было немного сложновато сделать, и в итоге он полностью запутался в простынях, но, по крайней мере, теперь смотрел в сторону от яркого света. Гарри удовлетворённо вздохнул и попытался снова заснуть — у Дурслей он не мог позволить себе подобной роскоши. Его тётя всю неделю будила Гарри на рассвете, чтобы он начинал готовить завтрак, причём даже по выходным, а ещё говорила, что не станет доверять ему будильник и не собирается тратить деньги на то, что, она была уверена, он точно сломает. А обещание Гарри, что он будет о нём заботиться, закончилось жёсткой затрещиной ему в лоб и лишением ужина.

Если же завтрак не ожидал на столе, когда дядя спускался вниз по выходным, то за этим следовала жёсткая расплата, и Гарри никогда не забывали выдать расчёт. По их мнению, его восстановление после жестокого избиения не было поводом для безделья. Он научился всегда просыпаться как раз перед тем, как ему это было нужно, но сегодня такой необходимости не наблюдалось.

—=W=—

Принцесса Селестия элегантно вышла из колесницы, оставив внутри свой утренний перекус — чашку свежесобранной малины. Она была безупречно белой пони, которая возвышалась над всеми своими подданными, раза в три превышая средний рост пони и более чем в десять раз превышая их массу. Шесть стражей-пегасов изо всех сил пытались скрыть движения своих тяжело вздымающихся боков, тщетно пытаясь показать своей правительнице, что их совершенно не затруднил перелёт, который они совершили из Кантерлота в Понивилль, таща карету принцессы.

— Спасибо, — мягко сказала она и кивнула, грациозно проходя мимо них, тактично игнорируя пот, стекающий с их боков. Она могла бы и сама совершить это путешествие, да и сделала бы это быстрее, но её маленькие пони всегда очень расстраивались, когда она показывала, что не нуждается в их помощи.

Ещё дюжина стражей рассредоточилась вокруг неё, стараясь удержать мирных жителей на почтительном расстоянии, хотя в этом месте таковых и не оказалось — в конце концов, в Понивилле это был обычный день, а больница не привлекала праздные толпы, за исключением чрезвычайных ситуаций, да и новость о её прибытии не афишировалась.

С другой стороны, из каждого окна с этой стороны здания за ней наблюдали по одному-два пони. Для жителей Понивилля её появление здесь всегда было честью. Существовало немало городов куда крупнее Понивилля, в которых принцесса вообще никогда не бывала, но Понивилль принцесса Селестия за последний год посещала уже несколько раз, и маленькие пони гордились вниманием одной из своих правительниц к их крошечному участку земли.

— Капитан Армор, что ещё вы можете мне сообщить? — сказала она белому жеребцу-единорогу, ожидающему возле больницы, её мягкий голос заставил его слегка вздрогнуть.

— Жеребёнок-единорог был найден вчера тремя кобылками ближе к вечеру на окраине Вечнодикого леса. После школы они были в своём домике на дереве, расположенном в саду фермы «Сладкое яблочко», в секторе сьерра сорок два, когда кобылка-пегас заметила возле леса на краю фруктового сада что-то, похожее на раненого оленя. Эпплджек — владелица фермы — смогла показать нам, где они его нашли. Она уже прошла немного в лес, следуя по следу, оставленному жеребёнком, пока он полз на ферму. Четверо стражников смогли пройти по его следу почти на полмили в лес, прежде чем потеряли его. Когда я прибыл сегодня утром, то отправил десяток с опытным лесничим, но они не смогли отследить след дальше. Прошлой ночью был дождь, и, возможно, он стёр некоторые следы. Никаких следов других пони обнаружено не было, также не было никаких свидетельств того, что именно так ранило жеребёнка.

За время доклада они вдвоём подошли к дверям больницы.

— Доктора держали жеребёнка-единорога без сознания до вашего прибытия, чтобы упростить ситуацию и дать ему достаточно времени на восстановление. Они сняли заклинание, как только заметили вашу колесницу, и он должен скоро проснуться. Жеребёнок серьёзно истощён из-за хронического недоедания, и какой-то пони жестоко избил его, оставив с повреждёнными почками и раздавленным яичком. Его травмы точно не были нанесены животным, поскольку на нём нет следов от укусов или когтей. Когда его привезли, он был на грани смерти. Кобылки, несомненно, спасли ему жизнь. Если бы они не заметили его, он, вероятно, не пережил бы ночь, особенно так близко к Дикому. К счастью, его выздоровление продвигается необычайно быстро — большинство мелких травм уже зажили. Его почки и яичко будут в норме уже к концу дня.

Принцесса остановилась у дверей и посмотрела на него сверху вниз.

— На восстановление почки обычно уходит не меньше недели, а другая его травма и вовсе должна была остаться у него навсегда, без применения обширной и мощной исцеляющей магии, — сказала она с лёгким удивлением.

— Да, как говорят врачи, они абсолютно уверены, что это он сам использует свою магию, чтобы помочь выздоровлению, чего никогда раньше не наблюдалось ни у одного пони-единорога в таком молодом возрасте, как и у любого другого пони, находящегося без сознания. Если это обычное дело для него, то это может объяснить, как он пережил свои многочисленные прошлые травмы.

Селестия понимающе кивнула и сказала:

— Прошлые травмы. Это одна из причин, по которой я здесь.

Капитан её стражи открыл двери, и принцесса вошла в здание.

Больница Понивилля изначально не была рассчитана на визиты принцесс-аликорнов, поэтому ей пришлось наклонить голову и слегка пригнуться, чтобы пройти через дверь. Переступив порог, она была вынуждена держать голову на уровне холки, так как от потолка до неё было что-то около копыта. Она подозревала, что если когда-нибудь снова посетит эту больницу, то обнаружит, что все двери окажутся перестроены, чтобы она могла легко в них пройти. А в больших городах и вовсе будут строить новые больницы с более высокими потолками, чтобы избежать смущения, когда их любимая правительница будет вынуждена почти ползти на коленях, чтобы войти внутрь!

Доктор Велл Харт ждал её прямо за входом, низко поклонившись вместе со всем остальным персоналом приёмной, когда она приблизилась. Он, да и все остальные выглядели огорчёнными, увидев её недостойное вступление в их больницу.

Она закатила глаза.

— Встаньте, мои маленькие пони.

Естественно, когда она входила в комнату, все кланялись. Некоторые даже падали ниц на пол. Это было жуть как утомительно. И на это тратилось просто куча времени, но спустя тысячу лет она осознала всю тщетность попыток убедить своих подданных в том, что в таких действиях нет необходимости в любых ситуациях, кроме уж самых формальных.

Доктор нервно сказал:

— Пациент здесь, Ваше высочество.

Учитывая её рост, это не было лишь почётным званием.

Он двинулся по коридору впереди неё.

— Как я упоминал в своём отчёте, — сглотнул он, — у жеребёнка под шерстью множество шрамов, и большинство его основных костей: череп, лопатка, бедро, таз — гораздо проще перечислить исключения — были сломаны, по крайней мере, однажды. У него есть признаки хронического недоедания и плохого развития костей. Соотношение жира к весу остального организма у него почти равно нулю, — он вздохнул. — В общем, я думаю, что его состояние не является чем-то новым для него, и это то, с чем он жил долгое время. Кажется, ему всего четыре года, но может быть и пять, и шесть, и даже семь лет, — он печально покачал головой: — Подобное отношение к жеребёнку — преступление, и пони, виновные в том, что с ним сделали, должны быть найдены.

— Как бы то ни было, мы использовали зонд, чтобы накормить его, поэтому теперь он не страдает от обезвоживания. Он должен был хоть немного прибавить в весе от такого питания, но лишние калории исчезают так же быстро, как только мы успеваем влить их в него. Мы думаем, что это связано с его феноменальной скоростью восстановления. В любом случае, по крайней мере, он хоть не похудел ещё больше.

Доктор остановился у закрытой двери с двумя охранниками по обе стороны от неё. Охрана отошла от двери, один из них магией схватился за ручку двери и открыл её. Селестии снова пришлось присесть, чтобы войти в комнату.

Перед ней оказалась стандартная одноместная больничная палата. Принцесса уставилась на жалкую маленькую фигурку, свернувшуюся на кровати под аккуратно уложенным одеялом, покрывавшим большую часть его тела, но оставлявшим открытыми голову и холку. Его щеки были впалыми, кости — ярко очерченными, а шерсть — тусклой, демонстрируя все признаки того, что он некоторое время явно недоедал.

—=W=—

Гарри снова проснулся, когда услышал звук открывшейся двери и лязг, издаваемый входящими людьми — интересно, почему они были в металлических ботинках? Две пары явно были больше прочих, так как их шаги звучали более гулко из-за более крупного размера ботинок и более тяжёлого веса. Да и касались они пола через гораздо более длительные промежутки времени — очевидно, носившие их были выше и с более длинным шагом, а не просто необычайно толстыми, как его дядя.

Гарри не был дураком — это выбили из него уже много лет назад. Он держал глаза закрытыми, а лицо расслабленным, как будто он крепко спал. Было важно получить как можно больше информации до того, как другие (дома это были Дурсли) обнаружат, что он слушает… или, как в данном случае, обнаружат, что он не спит. Знание того, что происходит и чего следует ожидать до того, как его заметят, спасло его от множества побоев со стороны Дурслей.

— А это и есть тот бедный жеребёнок?

— Да, моя принцесса.

— Ой, мамочки. А я-то надеялась, что ваши отчёты немного преувеличены.

— К сожалению, нет, моя принцесса. Как бы мне того ни хотелось, — ответил доктор Велл Харт. — Во всяком случае, по сухим строчкам заключения не ощущается вся серьёзность проблем.

— Он выглядит так, будто никогда не ел приличной еды, — услышал Гарри глубокий голос, и как оказалось, сказавшая это подошла поближе к краю его кровати. — Он почти весь — кожа да кости, — он услышал, как она подошла ещё ближе.

Её голос прозвучал мягко, когда она сказала:

— Открывай глаза, малыш. Я знаю, что ты не спишь.

Проклятие.

Он открыл глаза и несколько раз моргнул, чтобы понять, что же он видит перед собой. Прямо перед ним маячили два покрытых мехом колена. Мехом? Это что, были какие-то меховые лосины? Как странно.

Позади них он увидел открытую дверь, по бокам которой стояли две маленькие лошади в золотых доспехах с соответствующими золотыми шлемами. А на шлемах были плюмажи, как у древнеримских солдат. А где же были люди, которые на них приехали? И почему лошади вообще попали в больницу?

Он повернул голову и посмотрел выше. И ещё выше. Это был не кто-то в меховых лосинах. Это был какой-то гигантский монстр, не имевший с человеком ничего общего. У чудовища на… груди?.. было какое-то золотое кольцо с пурпурным бриллиантом в нём. Выше были такие высокие плечи, что они почти касались потолка. Она была в четыре раза выше его, что делало её ростом не менее пятнадцати футов, и это означало, что в этой комнате были необычно высокие потолки.

И всё равно для неё этого было недостаточно. Её шея была намного длиннее человеческой, а лицо… огромные глаза, каждый размером с обе его руки вместе взятые, ушами, торчавшими сверху как у собаки или кошки, и длинным носом, который напоминал морду, опять же, как у кошки. Она была слишком высока, чтобы стоять прямо, и поэтому низко наклонила голову, чтобы не удариться ею о потолок, отчего её огромный рот оказался всего в нескольких сантиметрах над его ухом.

«У неё огромная голова, — подумал он, — во всё моё тело». Её пасть была такой гигантской, что она могла бы целиком откусить ему голову за один укус и проглотить. Но что больше привлекло его внимание, так это гигантский шип рога с неприлично острым концом, торчавший из её головы и теперь паривший над ним.

Она легко могла насадить его на этот рог, как какую-нибудь свинью, а потом пообедать его болтающимися руками и ногами, в каком-то неописуемом перекусе на бегу.

Абсолютно, определённо, не человек. Даже близко непохоже на человека.

Она открыла свою чудовищную пасть для первого укуса.

Гарри сделал то, что, по его мнению, сделал бы в такой ситуации любой девяти… почти десятилетний ребёнок.

Он завизжал в смертельном ужасе и бросился с кровати подальше от неё. Окно было слишком далеко, чтобы он мог попытаться прыгнуть в него прямо с кровати, а когда Гарри спрыгнул с кровати, то оказался слишком уж близко к окну, чтобы успеть набрать достаточную скорость, чтобы, разогнавшись, подпрыгнуть достаточно высоко и выбраться в него. Это означало, что он всё равно не сможет выскочить в окно и ударится о стену под ним.

Тогда он упёрся ногами в каркас кровати и с отчаянной решимостью бросился к внешней стене. Он не был уверен, получится ли у него, но определённо намеревался пройти сквозь неё. Он просто надеялся, что это не кирпичная стена. И что он был на первом этаже. Если нет, об этом он будет беспокоиться позже.

Не сработало. Он врезался в стену с громким хрустом, от которого все пони в комнате вздрогнули. Гарри отскочил от стены, пошатываясь. Затем безрассудно бросился к стене напротив его кровати, повернув своё тело так, чтобы принять удар на своё второе плечо. Он бил с максимальной концентрацией силы. И даже почти пробился сквозь эту стену. Раздались звуки разрушающейся стеновой панели и ломающихся опор. Этот шум заглушил звук любых травм, которые он мог при этом получить. Сквозь вновь образовавшиеся трещины в стене он смог увидеть испуганные лица обитателей другой комнаты — все они оказались лошадьми.

Ему нужно будет вернуться к кровати, чтобы ещё один удар пробил стену, но он сомневался, что монстр даст ему время для этого. Этим путём ему не сбежать.

С упорством и решимостью, подаренными Гарри за долгие годы отработки Дадли на нём своей «Охоты на Гарри», Гарри посмотрел на дверь и развернулся, прижимаясь к полу. Чудовище только сейчас начало поворачиваться к нему, давая ему небольшую возможность проскочить между её ног в коридор. К сожалению, даже когда он уже приготовил ноги для своего третьего неистового рывка на свободу, одна из лошадей у ​​двери уже начала двигаться, чтобы преградить ему путь к побегу. Он мог бы увернуться от ног монстра, но гораздо меньшая лошадь могла легко заблокировать и поймать его.

Он оказался в ловушке, точно так же, как тогда с Дадли, когда он со своей бандой однажды поймал его в школе. Но на этот раз поблизости не было удобных крыш, чтобы ветер непостижимым образом унёс его вверх. Он не пытался встать. Он закрыл глаза изо всех сил желая снова оказаться на краю леса.

С отчётливым «ПУХ» Гарри исчез из больничной палаты.

—=W=—

Гарри упал на землю. Он посмотрел на траву, затем вытянул шею, чтобы увидеть, где он оказался. Неподалёку от него в обоих направлениях высились деревья. С одной стороны был тёмный лес, через который он полз, с другой стороны виднелись явно фруктовые деревья. Чудо из чудес, он вернулся туда, где был, когда девчонки впервые нашли его!

Ему нужно было сбежать отсюда, потому что они наверняка снова обыщут это место, чтобы найти его. Он подтянул руки, готовясь подняться на ноги. И вот именно тогда он заметил, что его руки покрыты красным мехом, а вместо кистей рук у него копыта. С комком в горле и с замершим сердцем он посмотрел на свои ноги, чтобы увидеть то же самое. Все ещё не дыша от шока, он резко повернул голову и посмотрел вниз. Он увидел закрывавшее ему взгляд море красного меха с пятнами шерсти золотистого отлива и сплошь чёрный конский хвост.

В ужасе он снова закричал. Он с трудом поднялся на ноги или в данном случае на копыта, только чтобы рухнуть обратно на землю, крича от неожиданной боли, поскольку его сломанные плечи, трещины в рёбрах и перенапряжённые мышцы не выдерживали его веса. Что с ним случилось? Неужели он умер, а затем перевоплотился в лошадь? Он был в аду? Как он без рук теперь будет надевать штаны?!!

Он дико огляделся и не увидел ничего, кроме травяного поля и яблоневого сада вдали. Он снова опустил голову на землю, задыхаясь и страдая от гипервентиляции, охваченный паникой и слишком ошеломлённый, чтобы сделать что-то ещё… как из-за своих экстремальных усилий, магического шока, ужаса осознания своей новой формы, так и из-за боли от свежих травм. В следующее мгновение он потерял сознание.

—=W=—

На мгновение в больничной палате воцарилась ошеломлённая тишина. Принцесса посмотрела на неглубокое углубление в форме жеребёнка в штукатурке на внешней деревянной стене, а затем на почти сквозное отверстие в форме жеребёнка в другой стене, и вздохнула.

— Не помню, чтобы кто-либо так реагировал на моё присутствие, — она повернула голову, посмотрела на ошеломлённого доктора и удручённо спросила: — Как вы думаете, я что-то не то сказала?

Вздохнув, она неловко попятилась из комнаты.

—=W=—

— Омак¹ —

Неканонический сюжет, перед которым я не мог устоять — примечание автора.

Он повернул голову и посмотрел выше. И ещё выше. Это был не кто-то в меховых лосинах. Это был какой-то гигантский монстр, не имевший с человеком ничего общего. У чудовища на… груди?… было какое-то золотое кольцо с пурпурным бриллиантом в нём. Выше были такие высокие плечи, что они почти касались потолка. Она была в четыре раза выше его, что делало её ростом не менее пятнадцати футов, и это означало, что в этой комнате были необычно высокие потолки.

«У неё огромная голова, — подумал он, — во всё моё тело». Её пасть была такой гигантской, что она могла бы целиком откусить ему голову за один укус и проглотить. Но что больше привлекло его внимание, так это гигантский шип рога с неприлично острым концом, торчавший из её головы и теперь паривший над ним.

Она легко могла насадить его на этот рог, как какую-нибудь свинью, а потом пообедать его болтающимися руками и ногами, в каком-то неописуемом перекусе набегу.

Она открыла свою чудовищную пасть для первого укуса, её зубы сверкали нечестиво-ярко-белым, со слабыми следами красного цвета на дёснах — без сомнения, крови от её предыдущих жертв.

Гарри сделал то, что, по его мнению, сделал бы в такой ситуации любой девяти… почти десятилетний ребёнок.

Он завизжал в смертельном ужасе и бросился с кровати подальше от неё. Упёрся ногами в каркас кровати и с отчаянной решимостью бросился к внешней стене. Он не был уверен, сможет ли он, но определённо намеревался пройти сквозь неё. Он просто надеялся, что это не кирпичная стена.

Окно было слишком далеко, чтобы он мог попытаться прыгнуть в него прямо с кровати, а когда Гарри спрыгнул с кровати, то оказался слишком уж близко к окну, чтобы успеть набрать достаточную скорость, чтобы, разогнавшись, подпрыгнуть достаточно высоко и выбраться в него. Это означало, что он всё равно не сможет выскочить в окно и ударится о стену под ним. Он надеялся, что находится на первом этаже. Если нет, об этом он будет беспокоиться позже.

Он врезался в стену с громким хрустом, от которого все пони в комнате вздрогнули. Затем они недоверчиво уставились в окно на быстро удаляющегося жеребёнка. Его ноги вращались так быстро, что казались колёсами.

Под впечатлением от увиденного, один изумлённый охранник тихо сказал:

— Я никогда не видел, чтобы пони бегали так далеко так быстро… на двух-то ногах! Я с трудом балансирую на задних ногах и могу сделать шага три, прежде чем упаду… а ты на него посмотри!

Пинки Пай высунула голову из-под кровати, посмотрела на идеальный профиль жеребёнка в стене, включая растрёпанную гриву, хвост и всё такое, и неодобрительно возмутилась:

— Эй, мультяшное поведение — это моя фишка!

На мгновение в больничной палате воцарилась ошеломлённая тишина. Принцесса посмотрела на сквозную дыру в форме жеребёнка во внешней деревянной стене и вздохнула.

— Не помню, чтобы кто-либо так реагировал на моё присутствие, — она повернула голову и, глядя на ошеломлённого доктора, удручённо спросила: — Как вы думаете, я что-то не то сказала? — она посмотрела в окно туда, где жеребёнок исчез за поворотом, и нахмурилась, на мгновение задумавшись. — Может, он не любит малину? — пробормотала принцесса. Вздохнув, она неловко попятилась из комнаты.

3. Затерянный меж миров

В английском языке понятия «космос» и «пространство» обозначаются одним словом, а «затерянный в космосе» стало устойчивым выражением. В данном случае мы ничего не можем сказать про космос, ибо текст совсем не об этом.
Прим.пер.

— Скут’лу, спускайся!

— Почему?

Гарри осознал, что лежит на спине, повернув голову вправо.

— У нас из-за тя бу’т проблемы!

— Не-а. Всем наплевать. Видишь, охранник даже не моргнул.

Голоса были знакомы ему, как и прозвучавшее имя.

— От доктора Харта уж точно достанется! А терь спускайся.

— Нет.

Ох. Постепенно к нему стали возвращаться воспоминания. Это были голоса тех, кто нашёл его и отвёз в больницу. Учитывая, что он не чувствовал под собой твёрдую землю или хотя бы траву, он, вероятно, снова оказался в больнице. Откуда-то доносились негромкие звуки пилы и стук молотков, и ему стало интересно, что же они могли здесь строить.

— Тогда мне придётся тя изловить!

— Попробуй!

Раздался стук копыт по деревянному полу, мгновение тишины, а затем кровать ощутимо вздрогнула, словно на неё кто-то прыгнул.

Голова у Гарри кружилась, словно он простудился и у него была высокая температура. Да и на лбу ощущалось необычное давление, и он предположил, что это мокрая тряпка.

Копыта! Точно! Это были лошади! И он сам был лошадью! На мгновение Гарри почти поддался панике и тяжело и часто задышал, но сразу же осознал опасность подобного поведения. Любые внезапные движения или изменения в том, что он делал, предупредят всех, что он проснулся. Особенно, если у них тут есть какие-нибудь электрические мониторы. К счастью, ссорящиеся девчонки легко маскировали любой производимый им шум.

— Эй! — сказала Скуталу. — Хватит толкаться, Эппл Блум!

— Тады спускайся, — послышалось ответное ворчание.

Гарри знал, что ему нужно сохранять спокойствие, он должен был как можно дальше оттянуть тот момент, когда они поймут, что он уже не спит, и использовать это время, чтобы разобраться, что же с ним происходит. После нескольких лет опыта общения с Дурслями он привык прислушиваться из-за угла, чтобы узнать, в каком настроении были его тётя и дядя, прежде чем показываться им на глаза. Он избежал множества тумаков, определив, что в этот день или вечер он должен стараться быть незаметным или, на худой конец, как можно более ненавязчивым.

Раздалось тихое кряхтение, затем Скуталу сказала:

— Вау!

— Эй, давай уже! — сказала Эппл Блум, затем последовал глухой удар. — Ой! — тихо простонала Эппл Блум.

— Ха! Так тебе и надо за то, что ты меня толкала, — сказала Скуталу.

— Да слезь ужо с меня, балда! — прозвучал сердитый ответ.

«Кого я обманываю?» — подумал Гарри. Он понятия не имел, что происходит! Единственное, что он знал наверняка, это то, что три голоса, которые он слышал, принадлежали трём девчонкам, что пытались ему помочь. И его реакция тогда была глупой. Зачем кому-то доставлять его в больницу только для того, чтобы позволить монстру съесть его? Да и кто будет называть монстра принцессой?

Слева от него раздался печальный вздох, напугавший мальчика.

— Снова они за своё.

Это сказала третья девчонка из их троицы.

«Ай», «Эй!», «Получи!» — донеслась до него возня двух других.

— Ой, ты проснулся! — сказала та, что стояла позади него.

Гарри услышал цокот копыт, когда она прошла вдоль кровати на всех четырёх, а затем снова поднялась на задние, чтобы посмотреть ему в лицо. Проклятье! Ему не удалось её обмануть. Но как она узнала? Он же оставался абсолютно неподвижным, что было для него лёгкой задачей после многих лет тренировок у Дурслей.

— Тебе меня не обмануть, — сказала она. — Я знаю, что ты проснулся. У тебя ухо вертится, слушая, как эти две идиотки снова ссорятся.

Его уши. Теперь, когда она упомянула об этом, он время от времени ощущал, как его левое ухо дёргается. Правильно. Теперь он ведь был лошадью, так ведь? Теперь его уши не были прижаты к голове, и они могли двигаться. Значит, ему придётся научиться их контролировать. Беспокоиться о том, как он здесь оказался, можно будет и позже, а сейчас для него главное — выжить. То же самое относилось и к тому, почему он был лошадью. По крайней мере, они не считали его монстром!

— И… теперь оно опустилось, так что признайся: ты проснулся!

Гарри тихо вздохнул и чуть-чуть приоткрыл глаза, чтобы посмотреть на говорящую. У лошадки оказалась белая шёрстка и двухцветная розово-лиловая грива. Но самым необычным было то, что её глаза были огромными, занимая большую часть мордочки! А ещё у неё изо лба торчал небольшой рог с проходящей по нему спиральной прорезью. Это что, делало её единорогом?

— Да! Я так и знала! — негромко воскликнула белая лошадка, вскинув копыто вверх в ответ на его молчаливое признание.

Позади неё Гарри увидел лошадь-солдата, стоящую у двери и притворяющуюся статуей, как это всегда делали Гвардейцы Королевы в Букингемском дворце. У неё также был рог, но он был намного больше и лучше соответствовал размеру тела. Её глаза были немного меньше по сравнению с головой, но всё равно казались размером с большое яблоко!

Как ни странно, дверь, возле которой он стоял, отличалась от той, что Гарри видел в комнате в прошлый раз — стена, которую раньше можно было видеть над дверью, исчезла, и дверная рама оказалась надставлена новыми, ещё неокрашенными планками до самого потолка. Сама же дверь выглядела так, будто кто-то приклеил к ней дополнительный кусок, чтобы она соответствовала только что увеличенному дверному проёму. Монстру… Принцессе… не придётся в следующий раз пролезать через дверь, когда она придёт к нему. Конечно, если он всё ещё будет здесь.

Девчонка-жеребёнка пристально посмотрела на него.

— Как тебя зовут? Меня — Свити Белль.

Немного подумав о преимуществах продолжения игры в молчанку… и обнаружив, что на самом деле таковых не нашлось… он ответил:

— Гарри Поттер.

— Хари Поттер, — медленно повторила она, произнося его имя. — Ты выглядишь намного лучше, чем вчера, — критически сказала она, слегка повернув голову. — Это второй раз, когда ты чуть не умер. Ты нас очень перепугал.

Внезапно ещё две лошадки закинули на кровать передние ноги.

— О, он проснулся! — сказала оранжевая с очень взъерошенной фиолетовой гривой.

— Я в порядке, — рефлекторно сказал Гарри, несмотря на явные признаки обратного.

После минутного изучения со стороны жёлтой жеребёнки с красной гривой и розовым бантом — бант теперь был съехавшим набок, а её грива была так же взъерошена, как у другой девчонки — она сказала:

— Ты крутой, реально! Я никогда не слышала, чтобы пони могли оставлять вмятины в стене, как ты.

— Его зовут Хари Поттер, — сообщила Свити Белль остальным.

Следом на него обрушился настоящий шквал вопросов: «Что случилось с тобой в Вечнодиком?» «Кто тебя избил?» «Ты дрался с мантикорой?» «Почему ты сбежал?» «С тобой ещё кто-нибудь был в лесу?» «Ты дрался с древолком?» «Где ты живёшь?» «Кто научил тебя телепортироваться?» «У тебя уже есть кьютимарка?» «Ты дрался с химерой?» «Какая у тебя кьютимарка?» «В каком ты классе?» «Как ты попал в лес?» «Можешь научить меня телепортироваться?»

Двое других внезапно остановились и посмотрели на Свити Белль.

— Ты эт' чё щас, серьёзно? — сказала Эппл Блум.

Свити пожала плечами.

Все посмотрели на Гарри.

— Э, — сказал он. — Я… Я был в лесу один. И я пытался вернуться домой.

После некомфортной паузы он добавил:

— А что такое «телепортироваться»?

— Конские яблоки! — пробормотала себе под нос Свити Белль.

Кобылочки этого не заметили, но Гарри увидел, как солдат, стоящий у двери позади них, приоткрыл её и что-то сказал кому-то снаружи, затем тихо прикрыл дверь и снова притворился статуей.

— Так у тебя есть кьютимарка? Доктор Велл Харт и медсестра Редхарт нам так ничего и не сказали. Они просто как-то смешно переглянулись и сказали, что узнаем позже.

Гарри посмотрел на трёх лошадок и нахмурился.

— Что такое эта ваша кьютимарка?

Судя по их вытаращенным и без того большим глазищам и ошарашенным мордашкам, они были просто потрясены его невежеством. И немедленно рассказали Гарри, что кьютимарка — это какой-то… рисунок? На заднице? Который говорит всем о твоём особом таланте? То, что ты будешь делать лучше всего, дело, что будет приносить тебе счастье.

Серьёзно? В чём же был его талант? Готовка, уборка и садоводство? Это было то, в чём он был хорош, но он ненавидел это делать.

Гарри пришлось задуматься, умер ли он в лесу или лежит сейчас в коме в больнице.

Однако он слышал, что во сне нельзя ощущать боль, а он определённо чувствовал боль, когда снова появился в лесу, спасаясь от этого монстра/принцессы.

Гарри попытался пошевелить рукой и обнаружил, что у него это не получается. Он повернул голову и посмотрел, опасаясь, что сейчас увидит ремни или цепи, связывающие его и удерживающие от попыток повторного побега. Но тем, что он действительно увидел, оказался гипс, простирающийся от его плеча до локтя его руки… ноги… удерживаемой в подвешенном над кроватью виде с помощью штанг, верёвок и грузов. Другая его передняя нога была скована аналогичным образом.

Увидев, куда он смотрит, Скуталу сказала:

— О, да, ты сломал себе плече-что-то-там с обеих сторон.

— Плечевые кости, — поправила её Свити Белль.

— Я так и сказала! — возмутилась Скуталу. — Я что хотела сказать, — рыжая жеребёнка вновь повернулась к Гарри, при этом выглядела она весьма впечатлённой. — Ты очень сильно ударил по этим стенам. Врач сказал, что тебе придётся носить их целую неделю или около того, пока кости не заживут.

Двое других согласно кивнули.

— Впрочем, я никогда не слышала, шоб кости заживали так быстро, — нахмурившись, пробормотала Эппл Блум.

Гарри подумал, что его с таким же успехом можно было и приковать к кровати, в таком виде он определённо никуда не денется. Затем, немного сбитый с толку, он уставился на посетительниц. Даже ограниченные познания Гарри о больницах, базировавшиеся в основном на подслушанном из его чулана, пока Дурсли смотрели сериал «Несчастный случай» субботними вечерами, подсказывали ему, что там обычно не пускают в палату трёх девочек… жеребёнок… не связанных с пациентом семейным родством. Особенно, если дверь охраняет констебль!

— Почему? — наконец спросил Гарри. — Почему вы здесь?

Затем он с беспокойством взглянул на констебля.

— А, принцесса сказала, шо, ежли мы будем здесь, когда ты проснёшься, то ты, мож, не станешь паниковать и пытаться снова убежать сквозь стену, п'тому шо эт' мы тя с самого начала нашли, — объяснила Эппл Блум. — И п'скольку мы лишь чутка старше тебя, то ты не подумаешь, шо мы собираемся причинить тебе боль.

Очевидно, ни они, ни принцесса никогда не сталкивались с Дадли, его бандой или другими ублюдками подобного рода. Он завидовал их наивности.

Эппл Блум мрачно добавила:

— Хотя моя сестра говорила шо-то о том, шо мы можем нанести при этом побочный ущерб.

Он немного сжался, вспомнив остальные вчерашние события. Может быть, именно поэтому и был слышен стук молотка — они исправляли нанесённый им ущерб? Его дядя был бы очень недоволен счётом за это!

— Агась, — добавила Эппл Блум, — принцесса очень волновалась за тебя.

— Она ведь не собирается меня съесть? — нерешительно спросил Гарри.

Кобылочки оказались по-настоящему шокированы подобной мыслью. Даже бесстрастное выражение на морде солдата у двери, когда он посмотрел на Гарри, ненадолго сменилось явным недоверием.

— Да откуда, во имя Эквестрии, у тебя такие дурные идеи?! — воскликнула Свити Белль. — Она же пони, и мы не едим мяса!

Самая большая чёртова пони, которую он когда-либо видел! И кстати, лошади мясо как раз таки ели! Он видел в журнале статью о том, как тибетцы кормили своих лошадей пропитанным кровью сеном, чтобы дать им протеин в течение долгих зим, и что лошадь Александра Великого, Буцефал, была печально известным людоедом, да и многие другие ужасающие примеры.

— За исключением, может быть, что мы время от времени ловим рыбку, — добавила Скуталу. — Пегасам это нужно из-за того, что они много летают.

Ха! Он так и знал!

Скуталу запрыгнула на кровать. Гарри смотрел на маленькие крылышки, помогавшие ей взобраться на постель, двигавшиеся стремительно, словно у большой колибри, и издававшие при этом жужжащий звук. Она что, была пегасом? Сначала единороги, а теперь ещё и пегасы? Что будет дальше? Морской конёк? Кентавр? А что насчёт пары-тройки драконов?

Кобылочки уставились на него, а он — на них.

Прежде чем они успели сказать ещё что-нибудь, в дверь постучали. Солдат повернулся лицом к двери и слегка наклонил голову, направляя рог на входящего, когда дверь начала медленно открываться. Это оказался тот же доктор, которого Гарри видел раньше. Солдат отступил, но по-прежнему внимательно следил за новой лошадью… пони.

Доктор широко улыбнулся Гарри:

— О, добрый день! Как самочувствие сегодня? Я доктор Вэлл Харт. Я осматривал тебя, когда ты впервые оказался у нас, хотя сомневаюсь, что ты меня помнишь.

— Я в порядке.

Скуталу быстро спрыгнула, тогда как две другие жеребёнки опустили копытца на пол и, цокая, ушли с пути врача.

Как и у солдата, у доктора был рог. Гарри был поражён, увидев лёгкое свечение вокруг него, когда одеяло, прикрывающее его, было стянуто до бёдер, но не настолько, чтобы он оказался в нескромном положении. Трубки стетоскопа на шее доктора сами собой взлетели к его ушам, а наконечник начал, тоже сам собой, двигаться по груди Гарри. В то же время рядом с головой доктора всплыл блокнот, чтобы он мог легко видеть его во время работы. В течение следующих нескольких минут доктор водил стетоскопом вокруг Гарри, время от времени требуя: «Сделай глубокий вдох» или «А теперь дыши как обычно».

Гарри почувствовал себя более чем неудобно, когда сообразил, что на нём нет вообще никакой одежды, а молодые кобылочки наблюдают за ним, но затем вдруг понял, что на них и самих не было никакой одежды — у всех был мех, включая и его самого. В любом случае он видел, что, хотя на его плечах были гипсовые повязки, покрывающие его передние ноги до локтей, всё остальное внизу казалось совершенно нормальным. Гарри проводил это время, изучая свою новую форму. Его шерсть была красной с золотым, и трудно было сказать, что преобладало. Его волосы… грива… была сплошь чёрной. Он вспомнил, что его хвост тоже был чёрным, но, поскольку его покрывало одеяло, то не мог точно сказать, верны ли эти воспоминания.

Кобылочки перебрались на другую сторону кровати и принялись перешёптываться.

Наконец доктор отступил.

— Ну, вроде как всё хорошо заживает. На самом деле у тебя дела идут даже намного лучше, чем я ожидал, все твои порезы уже зажили, почти не оставив рубцов. Гипс нужно будет оставить на две недели, а может, и меньше, если дела пойдут так же, как в последние два дня. Также у тебя явно недостаточный для твоего возраста вес, так что мы над этим поработаем отдельно!

Доктор вздохнул.

— А теперь поговорим о другом, — он сочувственно посмотрел на Гарри. — Во-первых, как тебя зовут? Я не могу всё время называть тебя просто «жеребёнок из восемнадцатой палаты»! — продолжил он, нервно хихикнув.

— Гарри Поттер.

Врач сделал запись в своём планшете.

— Отлично! А сколько тебе лет?

— Девять. Через два месяца мне исполнится десять.

Доктор и кобылочки уставились на Гарри. Он оказался намного старше, чем они предполагали. Фактически, он был старше всех присутствующих жеребёнок по крайней мере на год, несмотря на то что был таким маленьким.

— Итак, Хари Поттер, — неуверенно прервал паузу доктор. — Ты знаешь, где твои родители?

— Они умерли. Умерли, когда мне был всего год.

Эппл Блум внезапно погрустнела и снова облокотилась на кровать, прижав правое копыто к его боку, как будто пытаясь утешить его. Две других просто сели по обе стороны от Эппл Блум и прислонились к ней.

Доктор медленно кивнул.

— Мне жаль это слышать, — сказал он, хотя вид у него не стал хоть сколько-нибудь жалостным. На самом деле он выглядел почти так, словно готов облегчённо вздохнуть. — А кто о тебе заботится?

— Я бы не сказал, что они особо заботятся обо мне, но я живу с тётей, дядей и двоюродным братом, — сказал Гарри ровным тоном, который словно кричал «Больше не спрашивайте об этом». Доктор вздрогнул от его тона. Жеребёнки выглядели заинтересованными.

— Ты можешь назвать мне их имена?

— Петуния, Вернон и Дадли Дурсль, — неохотно ответил Гарри.

— Петуния и… Вер-нон… твои тётя и дядя? — нерешительно сказал доктор, не привыкший к иностранно звучащим именам.

Гарри кивнул.

Доктор мрачно нахмурился и сделал ещё одну заметку.

— Ты знаешь, где они сейчас?

— Номер четыре на Тисовой улице, Литтл-Уингинг, Суррей, хотя дядя Вернон, вероятно, сейчас на работе в «Дрели Граннингса» в Лондоне.

Все пони уставились на него.

— Что? — переспросил доктор, записав всё это как мог.

Гарри нахмурился и повторил, снова, помедленнее:

— Тисовая улица номер четыре, Литтл-Уингинг, Суррей.

Врач внёс некоторые поправки в свои записи.

Видя их по-прежнему пустые взгляды, Гарри добавил:

— Ну, знаете, в Англии.

Их выражения лиц остались прежними, поэтому он добавил немного саркастически:

— Прямо возле континента Европа и выше Африки? В Атлантическом океане? Восточное полушарие? Земли?

Невероятно, но ни один из этих ответов, похоже, не вызвал отклика. Гарри закатил глаза.

Доктор Велл Харт на мгновение бросил взгляд на свой планшет, сделал ещё несколько заметок, а затем слегка покачал головой.

— И ты тоже там живёшь?

— Ага, — печально сказал Гарри. — В чулане под лестницей.

Он почувствовал, как его глаза непроизвольно расширились. Он не хотел этого говорить. Если бы его руки сейчас были свободны, он бы зажал ими рот.

— Значит, в чулане под лестницей, — медленно проговорил доктор Велл, записывая эту информацию, глаза единорога при этом сузились в щёлочки. Перечитав только что записанное, доктор глубоко вздохнул и спросил: — А ты знаешь, как оказался в Вечнодиком лесу?

Гарри похолодел — и вовсе не потому, что больше не был укрыт одеялом, — и его начало знобить.

— Я был в лесу рядом с детским парком Литтл-Уингинг. Немного заблудился и не мог точно сказать, где находился, но уже темнело, и я знал, что мне нужно вернуться домой, иначе дядя Вернон разозлится. Им очень не нравится, когда я выхожу на улицу после наступления темноты. Говорят, из-за этого на них плохо смотрят соседи. В общем, я пошёл на запад, потому что парк находится в нескольких минутах ходьбы на восток от дома, где живут мои родственники. Я шёл долго и несколько раз падал, но потом вышел в поле и снова упал. Почувствовал, что слишком устал, чтобы подняться. Потом меня нашли девочки. Остальное вы и сами знаете.

— А как ты получил все свои травмы?

Гарри отвернулся. Он не хотел больше говорить, но знал, что они не прекратят задавать вопросы. Не то чтобы это имело значение — каждый раз, когда он рассказывал какому-то взрослому о своих родственниках, они всегда задавали кучу вопросов, злились, а на следующий день о нём забывали, будто его и не было.

— Я упал со скалодрома в детском парке, — сказал он.

Гарри однажды прочитал, что одно из определений безумия — это когда ты раз за разом повторяешь то же самое действие, а потом удивляешься, что постоянно получается тот же самый результат. Гарри не был сумасшедшим. Он знал, что и в этот раз всё будет так же, как и всегда.

Доктор недоверчиво посмотрел на него.

— Скалодрома? Упал? — недоверчиво сказал он.

— Несколько раз, — неохотно добавил Гарри.

К недоверию на лице доктора добавилась изогнутая бровь.

Только взглянув на доктора Харта, Гарри понял, что подобное выражение на лице доктора было не потому, что он не верил, что Гарри упал с зацепов, а потому, что у лошадей не могло быть трасс для скалолазанья на их детских площадках. Если бы не гипсовые повязки, Гарри сейчас от стыда прикрыл бы лицо рукой.

Но опять же, они же не люди, так? Они же лошади… хорошо, пони. Может, на этот раз всё будет по-другому? Гарри тяжело вздохнул.

— Мой двоюродный брат и его банда играли в «Охоту на Гарри», и в этот раз они сумели меня поймать, — тихо пробормотал он. К сожалению, в комнате было так тихо, что все его слышали очень хорошо.

Доктор уставился на него, потрясённо приподняв брови.

— Ты хочешь мне сказать, что всё это с тобой сделал твой кузен?

Гарри нервно отвернулся.

— Он и его дружки.

— И они делали это и раньше? — мрачно спросил врач.

Гарри отвернулся, но, когда он снова оглянулся, доктор продолжал смотреть на него.

Гарри вздохнул и тихо сказал:

— Да, но только тогда, когда могли поймать меня в ловушку, или я не успевал сбежать. Я должен был быть быстрее их. Я сам виноват, что меня поймали.

Доктор сузил глаза, глядя на Гарри, покачал головой, затем со вздохом произнёс:

— Что же, пока этого достаточно. — Он снова посмотрел на планшет. — Теперь я попрошу медсестру принести тебе что-нибудь поесть. Я хочу, чтобы ты ел как можно больше. Тебе нужно набрать много веса, прежде чем он станет приемлемым для твоего возраста, — доктор повернулся к трём жеребёнкам. — Я хочу, чтобы вы убедились, что он будет есть. Я знаю, что вы только что из школы и тоже хотите кушать, так что и вам троим достанется по порции, но ничего не таскайте из его тарелки, ладно?

Они серьёзно кивнули.

Доктор натянул одеяло на плечи Гарри — вокруг рога снова появилось то странное сияние. Бросив последний взгляд на Гарри и покачав головой, доктор развернулся и вышел из комнаты, осторожно затворив за собой дверь.

Гарри слышал крики снаружи в коридоре, но слов разобрать не мог. Похоже, доктор очень на кого-то злился. Гарри подумал, что доктор злится не на него — он казался довольно приятным, когда разговаривал с ним, — но со взрослыми никогда не скажешь наверняка. На всякий случай Гарри вжался в одеяло настолько, насколько позволяли его гипсовые повязки.

4. Болеть – не в парке играть

Три кобылочки в шоке уставились на Гарри широко раскрытыми глазами. Они никогда не слышали о пони-будь, с кем родственники так плохо обращались бы. Даже родители Скуталу, хотя и не были самыми образцовыми из родителей, тем не менее, сумели предоставить ей отдельную спальню в доме её тёти, позаботились о том, чтобы у неё было всё необходимое для школы, и чтобы она правильно питалась. Но что можно сказать пони-будь, вдруг обнаружив, что он стал жертвой столь жестокого обращения?

Гарри же просто смотрел в потолок. Он решил поглядеть, изменится ли что-либо на этот раз, но особой надежды на это у него не было. Он знал, что теперь, когда три жеребёнки узнали о нём кое-что, узнали, что он урод, они наверняка скоро бросят его, как и все другие дети его возраста. Они или, по крайней мере, их родители не захотят, чтобы жеребёнки общались с кем-то вроде него. В конце концов, только уроды нуждались в побоях, чтобы сделать их нормальными.

Кости Гарри болели не так сильно, как следовало бы. Он задавался вопросом, как долго он спал. Обычно на следующий день после того, как дядя Вернон или Дадли ломали ему какую-нибудь кость, это было чертовски больно, и каждое движение приносило мучения. На второй день наступало значительное улучшение, но всё равно от любого движения было немного больно. К концу пятого дня всё возвращалось к норме.

С другой стороны, ему никогда раньше не накладывали гипс, чтобы скрепить сломанные кости. Это тоже должно будет как-то повлиять на то, как быстро всё зарастёт.

Тем временем Гарри почувствовал неприятный зуд. Чесалось не везде, конечно, а только в тех местах, где нельзя было почесаться самому из-за его ограниченной подвижности. И что хуже всего, теперь, когда он задумался об этом, зачесалось сразу в нескольких местах, и зачесалось просто ужасно!

Запрыгнув на кровать, Скуталу стала изучать различные верёвки и блоки, свисающие сверху. Затем она потянула за одну, и правая рука — или правильнее будет сказать — передняя нога Гарри поднялась, слегка поворачивая гипс.

Несильный приступ боли заставил Гарри удивлённо моргнуть. Судя по ощущениям, сейчас, наверное, уже должен был наступить третий день, то есть он проспал почти два дня. Это плохо. Ему нужно срочно поесть. Когда Гарри слишком долго не ел, ему становилось очень трудно двигаться и не заснуть на месте.

— Скуталу! Не делай этого! — приказала Эппл Блум.

— Да ладно тебе. Я просто пытаюсь понять, как всё это работает, — она передвинула копыто на другую верёвку.

Правая передняя нога Гарри вернулась назад, но зато теперь поднялось его левое плечо. Больно не было, но это действие подало ему идею о том, как справиться с зудом рядом с гипсовой повязкой. Девочки ещё не сбежали с отвращением, но Гарри был уверен, что они не вернутся, когда расскажут о нём своим родителям. Может, ему стоит воспользоваться их присутствием, пока они ещё были здесь?

— Эммм, — сказал Гарри, пытаясь прижаться плечом к кровати, — кто-нибудь из вас мог бы почесать мне плечо? — и он попытался показать носом, где именно.

Свити Белль обошла кровать и, навалившись на неё, коснулась копытом его шеи:

— Здесь?

— Нет, ближе к спине, прямо возле гипса.

Она переместила копыто к его спине.

— Ещё немного…

— Не могу, — сказала Свити, — ты лежишь слишком низко.

— Скуталу, — сказал он, — подними меня немного повыше.

В конце концов, методом проб и ошибок Гарри был приподнят и повёрнут вправо, и Свити Белль удалось найти нужное место.

— О да, вот и всё, — простонал жеребёнок. Через мгновение он добавил: — Этого достаточно, а теперь прямо у меня между лопатками примерно на десять сантиметров ниже, как думаешь, сможешь туда дотянуться?

После объяснения, что он имел в виду расстояние в пару копыт, потребовалось скоординированное усилие всех трёх жеребёнок, чтобы он почти сел. Кобылочки подтягивали или ослабляли пропущенные через блоки верёвки, чтобы совершить этот подвиг. Было немного больно, но не сильнее, чем ноющий зуб, который никак не получается оставить в покое, раз за разом тыкая в него, чтобы убедиться, что он всё ещё болит. А потом чувствуешь себя так хорошо, когда прекращаешь это делать. Но почесаться, чтобы избавиться от зуда стоило того.

Только он собирался сказать Свити Белль, что у неё всё отлично вышло, дверь палаты открылась. Гарри перевёл взгляд на дверь как раз тогда, когда в неё вошёл новый медработник. Пони, как заключил Гарри судя по длине её волос, была единорожкой с тёмно-коричневой шерстью и с жёлтыми гривой и хвостом. Её более высокий голос подтвердил его догадку.

— Вы что творите? — закричала вошедшая, сделав полшага назад, как только поняла, что видит.

Уже и так находящиеся в ненадёжном равновесии, а тут ещё и перепуганные внезапным криком, Скуталу и Свити Белль поскользнулись и упали на веревки. Эппл Блум, ойкнув, просто свалилась на пол с глухим стуком. Гарри же, наоборот, выдернуло из койки вертикально, поставив словно какое-нибудь двуногое, а не четвероногое существо, затем он опрокинулся и только потом рухнул лицом вниз, когда сначала Свити Белль, а затем и Скуталу удалось выбраться из верёвок и последовать примеру Эппл Блум, ссыпавшись с кровати.

— А-А-А-А! — заорал Гарри от внезапной и резкой смены позиции.

— У-уй! — мгновением спустя высказались все четыре жеребёнка из своих новых положений.

Уткнувшись лицом в кровать, Гарри подумал, что, возможно, просить жеребёнок о помощи и почесать чешущиеся места, балуясь с верёвками, было не такой уж и хорошей идеей. Но по крайней мере, теперь боль под гипсом чудесным образом заглушала зуд. А боль он вполне мог и вытерпеть. Так что, наверное, оно того всё же стоило.

Медсестра, прискакавшая на крик, была весьма недовольна. Гарри заключил, что она медсестра, потому что на ней была шапочка медсестры с красным крестом, а ещё вся она была белой. И у неё была табличка с именем, на которой было абсолютно ясно написано: «Медсестра Редхарт». И у неё не было ни крыльев, ни рога.

Вскоре она уже снова перевернула Гарри на спину, его передние ноги были должным образом подвешены над кроватью, а боль быстро вернулась к приемлемому уровню. Тем временем все три жеребёнки сидели по разным углам, уткнувшись каждая в свой угол носом. Их ушки были повёрнуты к Гарри, чтобы слышать, что происходит, раз уж они не могли этого видеть.

В конце концов медсестра Редхарт ушла, продолжая громко ворчать насчёт глупых, беспечных кобылочек, которые лезут, куда не следует.

— Услышу от вас хоть один звук, — сказала медсестра перед тем, как закрыть за собой дверь, при этом строго посмотрев на каждую жеребёнку по очереди, даже если они не могли этого видеть, — и вы будете выставлены за дверь! И меня не волнует, хочет или нет принцесса, чтобы вы были тут!

После минутного молчания новая пони, которая наблюдала за всем с позиции рядом со стражником и держалась подальше от разгневанной медсестры, подошла ближе. Она сказала:

— Добрый день, Хари Поттер. Я доктор Дип Хилер, — у неё тоже оказался блокнот, висящий в воздухе рядом с её головой. — Я специалист по единорогам. — Новая пони села рядом с его кроватью. — Мне сказали, что тебе удалось телепортироваться. Это верно?

Гарри моргнул, затем сказал:

— Думаю, да, если вы так говорите, мэм. Я не знаю, что такое телепортация.

Она внимательно посмотрела на него, а затем объяснила:

— Телепортация — это исчезновение из одного места и затем появление уже в другом, которое может быть на некотором расстоянии от исходного. Большинство взрослых единорогов так никогда и не овладевают этим навыком, поскольку для него требуется большая концентрация и сила. И даже в этом случае они могут переместиться всего на десять или двадцать тысяч селестиалов, максимум — на пятьдесят тысяч, если только не имеют в этом обширной практики. Но для кого-то столь юного, как ты, успешное перемещение на почти три тысячи селестиалов — это неслыханно. — Дип Хилер коротко улыбнулась. — Вот почему меня и вызвали. Чтобы определить степень твоих магических способностей.

— Магии не существует, — рефлекторно ответил Гарри то, что дядя в него вколотил.

Доктор откинулась назад и удивлённо моргнула. Три кобылки обменялись удивлёнными взглядами из своих углов.

— Конечно, существует! — воскликнула Свити Белль.

— А-а-агась, — добавила Эппл Блум, — у всех нас есть магия! У Скут воздушная, а у меня земная!

Но как только Гарри сказал то, что сказал, его взгляд зацепился за планшет и перо, парящие рядом с головой доктора. Его дядя и тётя всегда настаивали на том, что магии не существует, и даже заходили так далеко, что выключали телевизор каждый раз, когда в шоу демонстрировалось волшебство или просто упоминалось это слово. И Гарри всё ещё мог слышать голос своего дяди, который громогласно заявлял: «Все волшебники — мошенники, которые обманывают честных людей дымом и зеркалами».

Теперь же, глядя на то, как этот планшет висит в воздухе, как если бы он лежал на столе, Гарри вынужден был задуматься. Где дым и зеркала? И потом, как он внезапно сменил облик с человека на пони? Если это не было волшебством, то что тогда это такое?

С другой стороны, Гарри читал в библиотеке журнальные статьи, в которых объяснялось, как учёные пытались определить, существуют ли такие вещи, как телепатия, телекинез и другие так называемые «ментальные искусства». Доказательства были противоречивыми и почти никогда не могли быть получены повторно кем-либо ещё в рамках научно контролируемого эксперимента. Но то, что это происходило, в первую очередь означало, что всё было не столь однозначно, не было таким чёрно-белым, как некоторые думали.

И потом, ведь ещё была известная цитата писателя-фантаста Артура Кларка: «Любая достаточно продвинутая технология неотличима от магии». Возможно, именно этим и являлась магия — высокоразвитой технологией, которую невежественные люди объяснили обманчивым ярлыком «магия».

— По крайней мере, так всегда говорили мои дядя и тётя, — осторожно добавил Гарри.

Доктор, очевидно, переосмысливала свой подход, поджав губы и что-то бормоча себе под нос.

— Случалось ли когда-нибудь, что когда ты очень сильно хотел чего-то, например, конфет или печенья, то оно само прилетало тебе в копыта?

Гарри медленно покачал головой. Его дядя и тётя сурово наказали бы его, если бы когда-нибудь увидели нечто подобное. От одной этой мысли у него заболело несколько шрамов разом — тех, которые он получил за то, в чём его обвиняли родственники, хоть ничто даже не указывало, что он был виноват! А уж если бы они взаправду увидели, как он делает что-то настолько уродское… Гарри невольно содрогнулся от одной только мысли о том, что бы с ним сделал его дядя.

Но затем ему вспомнились некоторые действительно странные случаи произошедшие в его жизни, за которые он был наказан.

— Однажды у моего учителя волосы мгновенно перекрасились в синий цвет. В другой раз я убегал от кузена и внезапно оказался на крыше школы. Я думал, меня унёс туда ветер.

Дип Хилер нахмурилась.

— Итак, ты телепортировался как минимум дважды, — она задумалась, пожевав нижнюю губу, и, наконец, сказала: — Я собираюсь наложить небольшое заклинание, чтобы посмотреть, смогу ли я определить твой магический потенциал, хорошо?

Гарри кивнул.

Рог коричневой единорожки начал светиться более насыщенным розовым светом, а глаза расфокусировались, как будто она смотрела на что-то, что было ближе к ней, чем его голова. Дип Хилер быстро вздохнула и отступила на шаг, как будто испугавшись, затем снова нахмурилась.

— Кхм… Мне нужно наложить более сильное заклинание. Возможно, ты почувствуешь некоторое тепло.

Свечение на её роге усилилось, и Гарри действительно почувствовал, как тепло наполняет его тело. На самом деле это было даже немного расслабляюще.

Доктор прищурилась, затем вздохнула и покачала головой:

— Мне нужно будет проконсультироваться с коллегами в Кантерлоте, прежде чем я смогу что-либо сказать. А пока успокойся, расслабься и оправляйся от травм. — Дип Хилер улыбнулась ему и встала. — Ваша еда должна быть здесь уже через мгновение.

Подтверждая её слова, как только доктор вышла за дверь, медсестра Редхарт вкатила тележку с миской и тремя тарелками.

— И снова здравствуй, Хари Поттер, — ласково сказала она, а затем сурово посмотрела на трёх жеребёнок, каждая из которых тут же вернулась к пристальному изучению своего угла.

Гарри кивнул в знак признательности и кратко поздоровался:

— Здравствуйте, мэм.

— Ладно, троица возмутителей спокойствия, эти тарелки для вас, — сказала она. — Можете оставаться тут, пока будете хорошо себя вести.

Три кобылочки пристыжённо обернулись.

— Да, медсестра Редхарт, — в один голос сказали они.

— Это была случайность, — добавила Скуталу.

— Мы просто пытались помочь Хари почесать, где у него чесалось, — извиняющимся тоном сказала Свити Белль.

— Прости-и-ить нас, — печально протянула Эппл Блум.

Медсестра ещё несколько секунд пристально посмотрела на них троих, потом на лице у неё проступила улыбка, и она указала носом на три тарелки с одной стороны тележки. Похоже, это были какие-то салаты.

Мягкое бледно-зелёное сияние окружило каждую тарелку по очереди и перенесло её очередной кобылочке. Гарри заметил такое же бледно-зелёное свечение вокруг рога Свити Белль. Лицо маленькой жеребёнки сморщилось от напряжения, а язычок высунулся изо рта.

Скуталу каким-то образом схватила свою тарелку между копыт, когда та зависла перед ней, и начала жевать зелень, лежащую на тарелке. Эппл Блум вскоре последовала её примеру. А потом Свити Белль обслужила и себя. Столовых приборов не было, кобылочки просто засунули носы в зелень и начали есть.

Тем временем медсестра встала рядом с Гарри и улыбнулась ему.

— Мы собираемся начать с овощного супа.

Затем она взяла в рот ложку с длинной ручкой и зачерпнула суп из миски на тележке, повернула ложку к нему и немного подождала. Было ясно, что, поскольку Гарри не может поесть самостоятельно, то ей придётся его кормить. Вздохнув, он открыл рот и позволил ей делать свою работу.

Овощной суп оказался довольно жиденьким и больше походил на бульон, чем на гущу со дна, но это было именно тем, что было нужно Гарри. А ещё суп оказался удивительно вкусным. Гарри даже и припомнить не мог, чтобы когда-либо ел суп с таким насыщенным и богатым вкусом, как этот. Он был удивлён тем, как быстро всё закончилось, прикончив миску в рекордно короткие сроки. Он бы и миску вылизал, если бы она поднесла её ему.

— Спасибо, — сказал Гарри с благодарностью, — это было очень вкусно.

— Хорошо, — сказала Редхарт. — Это должно было хорошенько заполнить твой животик!

Он посмотрел на пустую миску, затем снова на неё.

— А можно мне ещё немного? — наконец неуверенно попросил Гарри тихим голосом.

Медсестра удивлённо уставилась на него.

— Точно?

Он нерешительно кивнул. Мальчишка был немного удивлён, что она не накричала на него за выраженное им сомнение в том, что его достаточно накормили, и за то, что он осмелился попросить добавки.

Медсестра Редхарт нахмурилась.

— Давай сначала мы подождём полчаса, и если ты всё ещё будешь голоден, я принесу ещё немного, — сказала она.

Гарри кивнул. Вот, значит, как она планировала разобраться с ним — сделать его счастливым, пообещав ещё, прекрасно зная, что больше не вернётся. Она, вероятно, думала, что он и сам поймёт, что она не собирается приносить ему добавку, когда подойдёт время отходить ко сну. Ну, они хотя бы более-менее неплохо его накормили.

Свити Белль уже положила опустевшие тарелки жеребёнок обратно в тележку, так что вскоре в палате остались только он, три девочки и охранник.

Теперь, с полным желудком и после нескольких не самых лучших дней, пережитых им, Гарри почувствовал, что всё ещё был довольно уставшим, однако у него накопился ряд вопросов.

— Как ты это сделала? — спросил Гарри, посмотрев на Свити Белль. — Я имею в виду, заставила тарелки летать.

— Что? — нахмурилась белая единорожка. — Ну, я просто…

Её «просто» переросло в странную дискуссию, которая сводилась к следующему: «Я не знаю, я просто делаю это!» Единственной полезной информацией, которую он получил, были её слова: «Я говорю магии, что хочу сделать, а затем выталкиваю её из своего рога».

Эх. Выводы оказались довольно неутешительными. Вот рога-то как раз у него и не было. И крыльев у него тоже не было — он наверняка заметил бы их, когда доктор занимался его обследованием!

Именно тогда Свити Белль и сказала:

— Но ты всё равно не сможешь сделать ничего такого…

Гарри закатил глаза. Он уже хотел сказать что-нибудь саркастическое о Капитане Очевидности, но сдержался. Сарказм часто приводил к побоям. Как и пустая болтовня с учителями, которая могла привести к проблемам иного рода. Все эти проблемы обычно влекли за собой избиение от Дурслей за то, что он был невоспитанным «уродом».

— …потому, что врачи надели тебе на рог кольцо, чтобы ты не мог использовать свою магию.

Гарри с сомнением посмотрел на Свити.

— Рог? — недоверчиво спросил он. — У меня есть рог?

Кобылки обменялись озадаченными взглядами. Как единорог мог не знать, что у него есть рог?

— Ну, да! — сказала Скуталу, указывая себе на лоб.

Гарри поднял глаза и на краю зрения смог едва-едва заметить крошечный кусок кости со спиральной канавкой, который двигался влево и вправо, когда он поворачивал голову. Если бы он мог пошевелить руками, он бы, конечно, потянулся и ощупал его.

— У меня есть рог? — тихо произнёс Гарри. Значит, он тоже сможет творить магию? Подождите-ка, Свити Белль что-то сказала насчёт кольца. Он снова перевёл на неё взгляд: — Кольцо?

Свити опустила глаза в пол и принялась вычерчивать круги передним копытом.

— Да, кольцо магического подавления. Оно мешает тебе использовать свой рог для управления магией. Они боялись, что ты снова телепортируешься и поранишься, потому что ты сейчас слишком слаб.

Гарри сердито посмотрел на Свити.

Она сделала шаг назад:

— Эй, это не моя вина!

Он поднял взгляд к потолку и фыркнул. Они были правы. Если бы он мог телепортироваться, он, вероятно, снова попытался бы сбежать.

Следующие несколько минут Гарри молча пялился в потолок, думая о том, что теперь он единорог и, очевидно, может использовать магию. «Отлично, — улыбнулся он про себя. — Осталось лишь добраться до Дурслей. Они очень пожалеют, что так обходились со мной!» Он бы потёр в предвкушении руки, если бы только они, точнее, понячьи ноги на их месте не были в гипсе. В мыслях же у него уже крутились мечты о вариантах расправы над ненавистными родственниками.

Трое кобылочек вскоре заскучали, поняв, что он задумался, и начали спорить о том, чем они должны заняться во время своего следующего Меткоискательского приключения. Однако их всех спугнула медсестра Редхарт, вернувшаяся в комнату.

— Вам троим пора домой, — сказала она, глядя на жеребёнок. — Увидитесь завтра после школы. — Затем она повернулась к Гарри: — А ты всё ещё хочешь немного перекусить? С тех пор как ты поел, прошло около часа.

Гарри был поражён тем, что она не забыла о его просьбе. Неужели она и правда планировала принести ему ещё? Но прежде чем Гарри смог ответить, у него заурчало в животе, и он робко кивнул.

Кобылочки и медсестра удивлённо уставились на него. Красно-золотой жеребёнок съел полноценную порцию, а его желудок уже пуст? Что же это за аппетит такой у него? Или у него все ноги были изнутри пустыми, и всё шло туда?

Покачав головами, три жеребёнки направились к выходу из палаты.

— Пока! Увидимся завтра! Не бегай сквозь стены! — кричали они, уходя.

— Скуталу! — резко одёрнула подругу Свити Белль. Скуталу только пожала плечами и помахала Гарри на прощание.

Гарри на мгновение оказался в растерянности — он однозначно не мог помахать рукой, не так ли? — поэтому сказал «до свидания», а затем показал язык Скуталу, которая только засмеялась.

Прикончив вторую тарелку супа, Гарри ещё раз поблагодарил медсестру Редхарт. Затем он вернулся к созерцанию потолка, размышляя о том, что с ним случилось за последние несколько дней, хоть сам Гарри и был в сознании за всё это время лишь несколько часов.

Он понятия не имел, каким образом попал в этот странный мир. Почему он был пони, он тоже понятия не имел. Но то, что пони, населявшие этот мир, обращались с ним лучше, чем люди в Литтл Уингинге, было очевидным фактом.

Ну, он предположил, что этот мир населяют пони. Может быть, тут были и другие разумные животные, откуда ему знать? Как бы то ни было, здесь с ним обращались гораздо лучше, чем когда-либо в Литтл Уингинге, так что он не собирался жаловаться на мелочи вроде превращения в пони или реальности магии. И, похоже, пони были убеждены, что и он сам может творить волшебство!

Фактически, судя по тому, что сказала доктор Дип Хилер, она, казалось, была твёрдо убеждена, что он использовал магию ещё в Литтл Уингинге! Но как он мог творить магию, если, очевидно, для этого нужен рог единорога?

Но ведь дядя Вернон всегда говорил, что вся эта магия-шмагия — подделка. Однако здесь явно не было никакого обмана. А там, ну, видимо, вовсе не сильный ветер унёс его на крышу школы. Он «телепортировался», когда пытался сбежать от Дадли в школе. И если он телепортировался, что здесь однозначно считали проявлением магии, то и там магия была вполне реальна.

Гарри вспомнил, как тётя Петуния, устав наблюдать за тем, как он возвращается из парикмахерских с таким видом, будто его там и не было, взяла кухонные ножницы и так обкорнала ему волосы, что он стал практически лысым, за исключением чёлки, которую она оставила «чтобы спрятать этот ужасный шрам», которым он так гордился.

И он ненавидел это. Он знал, что дети в школе будут смеяться и издеваться над ним. Он снова будет унижен дальше некуда. Но на следующее утро он встал и обнаружил, что его волосы в точности такие же, какими они были до того, как тётя Петуния остригла их! Теперь, когда он задумался, единственным разумным объяснением была магия.

А потом тётя Петуния пыталась заставить его надеть старый, отвратительный коричневый свитер Дадли с вывязанными на груди оранжевыми помпончиками. Чем сильнее она пыталась натянуть свитер ему на голову, тем меньше тот казался, пока, наконец, не стал более подходящим по размеру какой-нибудь кукле, но определённо не налез бы на Гарри. Опять же, единственным разумным объяснением было волшебство!

И он не мог забыть, что никогда не болел, хотя Дадли, казалось, подцеплял любую пролетающую мимо заразу. Впрочем, как раз это могло быть просто удачей, хотя все, кого он знал в начальной школе, заболевали как минимум раз в год, так что, вероятно, дело тут было не просто в везении.

А ведь ещё были и побои. Синяки исчезали через несколько часов. Порезы заживали за ночь. Его всегда озадачивало, что всякий раз, когда он видел кого-то со сломанной рукой или ногой, им приходилось носить гипс неделями. Он знал, что его так называемый дядя сломал ему несколько костей во время побоев, но Гарри всегда достаточно быстро поправлялся, чтобы вернуться к своим обязанностям уже через пару дней. Дней, а не недель, а то и месяцев.

Было… было ли это то, что они имели в виду, говоря, что выбьют из него все его уродства? Магия была тем, что делало его уродом? Магия, которую он имел, и чего не было у них? Они наказывали его, потому что он мог делать то, чего не могли они?

А ведь это означало, что все те вещи, в которых они его обвиняли, и правда могли быть его виной! Вот если бы они хоть что-то объяснили, возможно, он и смог бы контролировать это и многое предотвратить!

Он мог творить магию, а они — нет, поэтому он был УРОДОМ. У него был талант, которого не было у них, и поэтому он был УРОДОМ! Все эти годы вся эта боль, как эмоциональная, так и физическая, происходила из-за того, что они боялись его, а скорее, просто завидовали ему!

Гарри лежал, слишком ошеломлённый, чтобы понимать, как на такое реагировать. Ему хотелось кричать, ругаться, швыряться разными предметами, пинать стену и просто устроить такую истерику, которая легко бы посрамила любую из истерик Дадли. Но он не мог двигаться, верёвки и грузы мешали ему сделать хоть что-то, кроме как размышлять. И если он сейчас закричит и начнёт махать ногами в воздухе — а ему ох, как хотелось кричать и брыкаться, — то это приведёт лишь к тому, что понабегут медсёстры, а потом и доктора. Не говоря уже о том, что это напугает охранника у двери. И, конечно, они захотят узнать, что случилось, а результатом будут лишь его смущение и расстройство. И, уж конечно, они его накажут за то, что побеспокоил всех.

Гарри закрыл глаза и безжалостно подавил свои буйные эмоции. Единственным внешним признаком его внутреннего смятения было то, как его дыхание с шипением вырывалось сквозь стиснутые зубы.

Прошло много времени, прежде чем Гарри начал понемногу успокаиваться. И то, это произошло лишь потому, что он отвлёкся на планирование возмездия, которое обрушит на Дурслей и других хулиганов в Литтл Уингинге. Возможно, он даже сожжёт школу.

В конце концов он заснул, обдумывая последовательность мщения своим жертвам.

5. Ошеломлённый и сбитый с толку

Следующим утром урчание в животе разбудило Гарри ещё на рассвете — в обычное время, когда он просыпался для того, чтобы приготовить завтрак для этих трижды клятых Дурслей.

Но здесь, в больнице, завтрак местные сотрудники готовили уже ему. И в столь ранний час, как предположил Гарри, придётся немного подождать, пока кто-нибудь… или как они сказали, «пони-будь»? — принесёт ему завтрак. Глядя на охранника у двери своей комнаты, Гарри задавался вопросом, тот ли это охранник, что и вчера. Они что, заставили беднягу стоять там весь день и всю ночь? Это казалось мальчику неправильным. Должно быть, в какой-то момент охранники всё же сменились, просто он проспал это. Но учитывая, насколько громко обычно цокают копыта пони, да если ещё им доспехов понавешать, было просто удивительно, что он не проснулся ночью, когда прибыл новый охранник.

Мотнув головой, Гарри решил отбросить прочь эти мысли и задуматься о более важной вещи — его мести Дурслям, в мечтах представляя всё то, что именно с ними сделает. И идея навестить дядю и переломать ему все кости за всё, что он перенёс из-за этого жирного борова, естественно, занимала первое место.

Но прежде чем Гарри сможет это осуществить, ему придётся изучить магию — одного лишь знания о её существовании явно было недостаточно, и ему придётся хорошенько научиться ей пользоваться.

Во-первых, что он вообще знает о магии?

Все эти странности с ним происходили, когда он очень, очень, очень хотел, чтобы что-то произошло. Сбежать от Дадли, когда тот загнал его в ловушку; избежать унижений, связанных с тем, что он стал почти лысым после стрижки тёти; нежелание носить абсолютно уродский свитер — по той же причине. А потом он телепортировался здесь, когда отчаянно захотел сбежать. Получается, магия у него случалась на эмоциях.

Пони сказали, что он может творить магию только своим рогом. Он снова искоса посмотрел на кончик рога, который едва мог видеть краем глаза. Свити Белль вчера говорила, что она как бы «выталкивала» свою магию через рог. К сожалению, как она сказала, у него на роге сейчас надето подавляющее магию кольцо, так что это, по идее, должно было означать, что сейчас Гарри не мог творить магию. Не поэтому ли у него в голове был такой сумбур? На самом деле, испытываемые им мысли и странные ощущения трудно было описать, но к этому моменту он уже успел привыкнуть к ним.

Но дома-то у него точно рога не было, а он творил там магию, так что, возможно, это на самом деле не было всей правдой. Или, скорее, он был ограничен магией, которая действовала только на него самого… вроде той, когда он заставил свои волосы вырасти. Но ведь Гарри сейчас и так был покрыт мехом, и хочется ли ему на самом деле сделать свой мех длиннее? Да и как бы он мог это проверить? В каморке под лестницей дома Дурслей у него на это ушла вся ночь, так что, вероятно, пройдёт несколько часов, прежде чем он заметит хоть какие-то изменения.

Значит, ему нужно было начать с чего-то простого. Вчера женщина-врач сказала что-то о «видении» его магии. Может, ему сначала стоит попробовать это? Но как?

Гарри смотрел на свои копыта, подвешенные над головой. В отличие от копыт лошадей и пони, которых он видел в своём старом мире, они были того же цвета, что и его мех — одно жёлто-золотистого цвета, а другое красного. Он прищурился, глядя на красное копыто, и попытался «увидеть» в нём магию. Сначала попытался смотреть расфокусированным взглядом; затем перевёл взгляд на стену и попытался увидеть копыто периферийным зрением. Это оказалось сложно, потому что взгляд то и дело сам собой переходил прямо на копыто. Или целиком уходил на стену.

В итоге единственное, что он получил за свои труды — разболевшуюся от непривычных действий голову.

Гарри закрыл глаза и стал думать. Что вообще такое, это самое волшебство? Невидимая жидкость? Невидимый газ? Нет, подобное можно как-то высосать, откачать из комнаты, создав место, где магия не будет работать. Значит, она должна быть чем-то необнаружимым, но находящимся буквально повсюду. И находиться в количествах, которые позволяли легко перемещаться или делать что-то из того, что было видно каждому.

Тогда ему пришла в голову блестящая идея.

Однажды, когда Гарри был заперт в чулане, Дадли отошёл от телевизора после того, как его программа закончилась. Следующей программой была научно-популярная передача по астрономии, и комментатор упомянул нечто странное под названием «Тёмная энергия» и «Тёмная материя». Согласно передаче, нормальная материя и энергия составляли всего около пяти процентов от общей массы материи и энергии во Вселенной, остальная же часть абсолютно невидима и может быть обнаружена только по её гравитационному воздействию на нормальную материю в галактическом масштабе. Их эффекты совершенно незаметны в планетарном масштабе, не говоря уже о ещё более меньшем масштабе человечества, несмотря на то, что они превосходят по массе нормальную материю и энергию более чем в двадцать раз и находятся в том же пространстве.

Так может, это и есть волшебство? Тёмная энергия и тёмная материя являются чем-то, что пони — и, очевидно, определённые люди — могут каким-то образом контролировать с помощью своего разума?

Врач сказала, что она хотела увидеть, сколько у него магии. Это означало, что пони и люди, видимо, могли каким-то образом накапливать тёмную энергию в своих телах. Если это правда, Гарри сможет и сам увидеть её в себе. Доктор использовала заклинание, чтобы сделать магию видимой для неё, но Гарри не знал нужных для подобного заклинаний, поэтому ему придётся использовать свой разум, чтобы «увидеть» эту самую тёмную материю — или чем там на самом деле является магия.

Он закрыл глаза. Если его рог проводит магию, и если он посмотрит на него, то должен будет «увидеть» магию своим разумом. После, как показалось Гарри, целого часа попыток единственное, чего он добился — что его глазные мышцы разболелись от того, что Гарри постоянно косил взглядом на кончик рога, который едва мог видеть.

Гарри припомнил, что как-то читал в городской библиотеке журналы о мистиках и том, что они называли «третьим глазом» — благо, библиотекари не пускали туда Дадли. Предположительно, этот самый «третий глаз» мог видеть то, что обычно было невидимым — например, чакры и энергетические узлы. Действительно ли они имели в виду, что видели эту тёмную энергию в своих телах? А ещё в книгах было сказано, что медитация это отличный способ «разбудить» ваш третий глаз.

Попробовав, Гарри обнаружил, что самая сложная часть медитации — сохранять ясность ума. То есть, пытаться ни о чём не думать было чертовски сложно. Как раз, когда Гарри уже думал, что добился этого, то ловил себя на мыслях о том, что сказали бы его родственники о ситуации, в которой он оказался, или о принцессе, или ещё какой ерунде, внезапно всплывавшей у него в голове. Или, что было ещё хуже, в какой-то момент Гарри внезапно почувствовал жуткий зуд между лопаток, который просто отказывался исчезнуть! Каждый раз, когда он осознавал, что думает, он сознательно прекращал эту деятельность и старался впредь больше ни о чём не думать.

Гарри так сильно сосредоточился на том, чтобы не думать, что, когда голос рядом с ним внезапно сказал: «Пора вставать и завтракать, дорогой», Гарри аж подпрыгнул и испуганно закричал:

— А-А-А-А-А!!!

Судорожно вздохнув, он уставился на явно ошарашенную его реакцией медсестру — пони с синей шерстью и зелёной гривой и хвостом, которая отшатнулась и теперь смотрела на него с тревогой. Как и у медсестры Редхарт, у неё не было ни крыльев, ни рога.

— Фу-ух, предупреждать же надо! — неуверенно сказал Гарри. — Вы меня чуть до инфаркта не довели! — он сделал ещё несколько вдохов, затем извиняющимся тоном добавил: — Извините, но вы и правда напугали меня.

Медсестра медленно кивнула.

— Извини, но мне показалось, ты слышал, как я вошла с тележкой с завтраком, — она неуверенно улыбнулась. — Я медсестра Тендерхарт.

— Здравствуйте, — сказал он, — я Гарри Поттер. Рад нашей встрече. Вы сказали, завтрак?

Внезапно вспомнив о деле, медсестра подтолкнула тележку ближе к его кровати.

— Сегодня утром овсяная каша с нарезанными кубиками яблоками и кленовым сиропом.

Удивительно, но вместо ложки с длинной ручкой, зажатой во рту, она использовала ложку с ручкой, неведомым образом прилипающей к копыту. Другим копытом, точнее, сгибом выше копыта^[1], она держалась за край кровати, чтобы сохранить равновесие.

По мнению Гарри, блюдо было простым, но отлично подходило для завтрака.

— Большое спасибо, — сказал он, доев предложенную ему порцию, — каша была просто отличная.

Но, как и прошлым вечером, он всё ещё был голоден. И, как и прошлым вечером, осторожно спросил:

— А можно мне ещё? Я не наелся…

И сразу пожалел об этом. Ничем хорошим просьбы дать ему добавки никогда не заканчивались. Этот урок он хорошо усвоил у Дурслей. Прошлым вечером ему просто повезло, и они растерялись от удивления. Сегодня же всё вернется на круги своя.

Она посмотрела на него, удивлённая тем, что он не только съел полную тарелку, но и просит ещё.

— Прости, — сказала она, — но сегодня утром больше ничего не готовили.

Гарри удивлённо моргнул. Никаких воплей или ругани о том, какой он неблагодарный и что он смеет просить большего, не ценя то, что они, усердно трудясь, уже ему дали. Тем не менее, подумал Гарри, за последние два приёма пищи он поел лучше, чем обычно получал от Дурслей за все шесть приёмов пищи на выходных. И к тому же, это были вовсе не объедки.

Только когда она уже собиралась уйти, Гарри обнаружил определённую проблему — в мочевом пузыре было явно повышенное давление, о чём тот и сигнализировал. И то, что произошло далее, когда он упомянул об этом медсестре, было самым неприятным, что когда-либо случалось с Гарри. Он решил, что чем меньше будет сказано о том, что медсестра с ним сделала, чтобы помочь ему, тем счастливее он будет. И, что удивительно, охранник, казалось, даже сочувственно посмотрел в его сторону, когда она уходила.

Продолжив заниматься тем же, чем и до этого, Гарри расслабился и снова закрыл глаза, пытаясь ни о чём не думать. Вместо этого он задумался о том, что такое "ничего", о том, как похожи тонкие красные линии, которые он видит на изнанке своих век, на ветви деревьев и на ветвящиеся речные русла, а также на странные надписи, которые иногда мелькали в японских мультиках, которые показывали по телику.

Но едва он начал, как услышал звуки, издаваемые множеством пони в холле, разговаривающих и звонко цокающих по полу копытами. С любопытством он открыл глаза, когда дверь открылась, и вошёл доктор Велл Харт.

— Доброе утро, Гарри, надеюсь, тебе сегодня лучше? — сказал он, подходя к кровати.

Гарри заметил, что дверь он оставил за собой открытой.

— Я в порядке, сэр, — сказал Гарри. — Хотя всё ещё немного голоден.

Доктор при этом приподнял брови.

— Даже сейчас? А медсестра принесла тебе полный завтрак?

— Да, сэр, — Гарри виновато посмотрел на стену напротив своей кровати. Он не должен был говорить об этом врачу. Вот теперь на него точно накричат за то, что он попросил больше, чем была его доля. И что не проявил должной благодарности за то, что уже получил. Как Гарри и подумал, случившееся прошлым вечером было случайностью, а теперь его дерзкое требование большего закончится наказанием. — Но завтрак был очень вкусным, — сказал он, тщетно надеясь, что это предотвратит худшее в его наказании за неблагодарность.

Жеребец улыбнулся Гарри.

— Что ж, через пару часиков посмотрим, сможем ли мы добыть тебе что-нибудь перекусить до обеда.

Поражённый щедрым обещанием, Гарри широко раскрытыми глазами посмотрел на доктора.

— Спасибо, сэр, — поблагодарил он от всего сердца.

На него не накричали за его неблагодарность, за то, что он попросил большего, чем заслуживал? Это казалось немыслимым. Неужели медсестра принесёт ещё, как вчера вечером?

— Ну что, давай посмотрим, как твои дела, — сказал врач, подняв в воздух свои стетоскоп и планшет с пером.

Осмотр прошёл довольно быстро, и по окончании доктор Харт заявил:

— Дела у тебя идут намного лучше, чем я ожидал. Возможно, нам удастся снять гипс уже через несколько дней, а не через неделю!

Убрав стетоскоп и планшет, он принял весьма торжественный вид.

— Кроме того, я пришёл, чтобы сообщить тебе, что принцесса Селестия хотела бы с тобой пообщаться. Она не злится на тебя и не обижена, она просто хочет поговорить.

Гарри посмотрел на доктора, внезапно испугавшись. Он быстро моргнул, пытаясь понять, почему принцесса, правитель страны, хочет вообще разговаривать с ним, ребёнком, потерявшимся в чужой стране. Как бы он хотел, чтобы на его роге не было того кольца! Он хотел бы иметь возможность телепортироваться в случае чего.

— Все в порядке, Хари, она просто хочет понять, что с тобой случилось. Ладно?

Он испуганно кивнул.

— Ну вот и хорошо, — доктор Велл Харт повернулся и вышел из комнаты. Оказавшись в холле, он повернулся направо и кивнул. — Ваше высочество, он готов вас видеть.

Гарри сглотнул, когда услышал доброе и вежливое «Спасибо», а затем огромная пони… нет, она, наверное, была лошадью, учитывая, насколько она больше других… изящно вошла в его палату. Благодаря переделанному дверному проёму ей больше не пришлось буквально ползти, чтобы войти внутрь, как в прошлый раз.

Гарри снова сглотнул, глядя на неё. Она была такой же большой, какой он её и помнил. Но теперь, когда Гарри не был до смерти перепуган и не пытался избежать встречи, которую считал верной смертью, он мог видеть, что она прекрасна.

Её белая шерсть казалась сияющей, почти светящейся, хотя комната была хорошо освещена. Грива её представляла собой радугу из переливов жёлтых и красных оттенков^[2], придававших ей форму и жизнь, с вкраплёнными в неё ослепительными звёздами. Эта эфирная грива буквально плыла над её головой, словно большое облако, меняя форму под действием неощутимого ветра. Грива была такой длинной, что не будь она столь воздушной и не двигайся почти как живая, то легко доставала бы до пола, притом немалая её часть по этому самому полу волочилась бы за белой кобылицей.

Потом Гарри заметил её хвост. Он был такой же длины, как и её тело, и тоже парил над полом позади принцессы. Как и в случае с её гривой, судя по размерам хвоста, большая его часть должна была собраться пышной кучей вокруг её копыт, если бы он не парил грациозно позади неё, колыхаясь всё на том же невидимом ветру.

И рядом с ней пахло тёплым летним днём.

Благодаря всему этому принцесса выглядела внушительной и очень красивой — и в то же время чрезвычайно устрашающей. К счастью, она источала ауру спокойствия, пропитанную дружелюбием, которые чуть успокоили его неистово забившееся сердце и помогли Гарри немного взять себя в руки… э-э-э… копыта?.. хотя он всё ещё немного подрагивал.

Как только она вошла в комнату, то опустилась на пол, поджав под себя копыта. Хотя при этом принцесса всё ещё возвышалась над Гарри, но теперь она оказалась на комфортном расстоянии. Ну, по крайней мере, комфортном для него. Теперь ей больше не приходилось наклонять голову, чтобы не утыкаться рогом в потолок — сейчас принцесса могла держать голову прямо, как обычно держат пони. Дверь позади неё окуталась золотисто-жёлтым сиянием и тихо затворилась.

Гарри отметил, что её рог был самого чистого белого цвета, который он когда-либо видел, а ещё у неё есть крылья, чего он не заметил накануне. Она, получается, была гибридом единорога и пегаса? Единопег? Пегарог? Рогокрыл?

— Доброго тебе утра, Хари Поттер, — сказала она. Её голос, хотя и более низкий, чем у меньших пони, всё же был определённо женским по своей природе.

— З-здрасьте, — только и сумел пропищать в ответ Гарри.

— К тебе здесь хорошо относятся?

Он кивнул, боясь сказать хоть что-нибудь.

— Я слышала, что ты всё ещё голоден.

Гарри вздрогнул, но снова медленно кивнул.

Принцесса улыбнулась и повернула голову к стражнику.

— Пожалуйста, принеси мне чаю и что-нибудь, подходящее для голодного жеребёнка, чтобы он мог поесть и попить.

Стражник поклонился и вышел из комнаты. Принцесса меж тем снова повернулась к Гарри.

— А теперь, мой маленький жеребчик, не мог бы ты рассказать мне о себе?

Гарри посмотрел на закрывшуюся дверь, удивлённый тем, что она попросила еды и для него. Медленно он снова поднял на неё взгляд, а затем тут же посмотрел обратно на покрывающее его одеяло.

— Может, сначала скажешь, как тебя зовут, и где ты родился? — в голосе принцессы послышались тепло и забота.

Разве другие пони ещё не сказали ей? Он нервно сглотнул, но всё же ответил:

— Меня зовут Гарри Джеймс Поттер. Я родился 31 июля 1980 года ранним утром в Годриковой Лощине, что в западной части страны.

Она слегка склонила голову набок, явно не понимая.

— Э-э-э, — продолжил он, — ну, знаете, в Англии?

По-прежнему не видя никаких признаков узнавания, Гарри продолжил:

— Моим отцом был Поттер, а моя мать из семьи Эванс. Они оба погибли в ночь на Хэллоуин в 1981 году. Моя тётя говорит, что они были алкашами и бродягами, погибшими в автокатастрофе, — он скосил взгляд вправо-вверх, в сторону своего лба. — Этот шрам я получил в результате той аварии, — Гарри сделал паузу. — Но я не верю, что они так умерли. Я помню, как какой-то мужчина смеялся, а затем комнату осветила вспышка зелёного света, — он смотрел на одеяло, не поднимая глаз.

— Как звали твоих родителей, дорогой? — мягко спросила принцесса Селестия.

Гарри не мог пожать плечами, поэтому просто уставился в окно.

— Не знаю, — тихо сказал он, — тетя Петуния отказывается говорить о них, а дядя Вернон… — Гарри передёрнуло.

Он оглянулся на огромную белую лошадь как раз вовремя, чтобы увидеть, как её сжатые губы и слегка суженные глаза расслабляются, а на её лицо возвращается добродушно-сочувствующее выражение. Ей явно не понравилось сказанное им. Гарри быстро взглянул на своё одеяло и поёжился. Сдерживаемый гипсовой повязкой, он не мог попытаться сбежать, как сделал это в прошлый раз.

— Продолжай, — мягко попросила его принцесса.

Однако прежде чем он успел сказать что-то ещё, дверь открылась, и вошёл стражник, за которым шла медсестра, толкая тележку с чайным сервизом, стаканом апельсинового сока и тарелкой с блинами! Рядом стояла баночка чего-то синего. Когда она подкатила тележку к кровати, Гарри ощутил аромат черники.

— Можешь идти, — сказала принцесса медсестре, когда налила себе чашку чая, используя магию, чтобы поднять чайник, когда та уже взяла нож, намереваясь разрезать блины. Медсестра поклонилась и быстро ушла.

Гарри зачарованно наблюдал, как принцесса использовала свою магию, чтобы действовать ножом, разрезая блины.

— Тебе нравятся блины с черничным сиропом?

Гарри уставился на блины. До этого он никогда блинов не пробовал — Дадли всегда старался съесть их, лишь бы они не достались Гарри. Напротив, черника была ему знакома по ночным поискам «чего бы перекусить» и тому бутерброду, собранному из остатков на дне банки с черничным вареньем.

— Да, пожалуйста, — сказал он, глотая слюну, которая так быстро собралась у него во рту при виде приготовленной для него закуски.

Следующие несколько минут были проведены в молчании, поскольку принцесса Эквестрии пользовалась магией, чтобы кормить Гарри, который наслаждался восхитительными вкусами, наполнявшими его рот. Черника у Дурслей никогда не была такой вкусной как тут. Проглотив последний кусочек, Гарри закрыл глаза и вздохнул, наслаждаясь вкусом черники, который всё ещё ощущался во рту. Жаль, что больше ничего не осталось, он бы мог умять ещё одну такую же стопку этих чудесных пышных блинов.

Подняв голову, Гарри увидел, что глаза принцессы озорно сверкают, а сама она чуть ли не хихикает.

— Мне очень нравится смотреть, как маленькие пони наслаждаются едой.

Гарри смущённо опустил взгляд.

— Еда здесь намного лучше, чем всё, что я когда-либо пробовал, — пробормотал он в качестве объяснения. И его желудок никогда в жизни не был таким полным.

Она сделала глоток чая.

— Итак, ты говорил мне, что твои родственники никогда не рассказывали тебе о твоих родителях?

Хорошее настроение Гарри тут же пропало, и он нахмурился.

— Моя тётя говорила, что второго ноября, после Хэллоуина, когда она утром пошла за молоком и газетами на крыльцо, то нашла меня в корзине с приложенным письмом, в котором говорилось, что её сестра мертва, и что теперь она несёт ответственность за меня.

Захваченный своим рассказом, он почти не заметил, как принцесса недовольно сузила глаза. Нахмурившись, Гарри продолжил:

— Я никогда этого не понимал. Если бы меня нашли констебли, то меня принёс бы один из них. И констебли никогда не отправляют письма родным о смерти близкого родственника, они всегда идут лично — я видел это по телику, в передаче о Скотланд-Ярде. То же самое и с сотрудниками из социальных служб. Кто оставляет ребёнка в корзине на пороге дома? Это больше похоже на сказку, правда? Или плохо написанный фантастический роман.

Он взглянул на принцессу и поёжился. У лошадей и пони здесь были огромные глаза, которые были удивительно выразительными. И прямо сейчас он видел в них проблески гнева. Он снова вжался в свою кровать и очень захотел спрятаться под ней, раз уж узнал, что не может проходить сквозь стены.

Она моргнула несколько раз, и успокаивающая аура, ранее окружавшая её и исчезнувшая на мгновение, снова вернулась.

— И с тех пор ты там и живёшь? В доме номер четыре на Тисовой улице, Литтл Уингинг, графство Суррей, Англия? — ей удалось сказать это, не спотыкаясь на незнакомых названиях.

Он кивнул.

Выражение лица принцессы на несколько мгновений стало отсутствующим, взгляд уставился в никуда. Очевидно, она размышляла над тем, что он ей поведал.

— Они, наверное, были очень бедны, и им было трудно заботиться о тебе.

Нахмурившись, Гарри поднял взгляд.

— О нет, они далеко не бедняки. Дядя Вернон работает в «Дрелях Граннингса» менеджером по продажам. Каждый год он покупает новую машину, и они часто ездят в отпуск. Они живут в «нормальном» районе с «нормальными» соседями, как они любят говорить, — он выглянул в окно. — Никаких уродов, вроде меня, поблизости, — сказал он слишком тихо, чтобы она могла ее услышать.

— Понятно, — медленно сказала она, кивая. — Тогда почему ты такой худой?

— О, ну, ммм, — споткнулся Гарри, пытаясь придумать оправдание, но вдруг замер, осознав кое-что важное.

Перед ним был не любопытный учитель, школьная медсестра или врач, которые позже просто бы проигнорировали всё, что он им скажет. Сейчас вопросы ему задавала принцесса — очень важная персона, которая могла бы ему помочь. Если, конечно, захочет. Ведь она может поступить так же, как и все другие взрослые в его жизни: выслушать его истории, пообещать, что всё изменится, и не сделать абсолютно ничего потом.

Гарри посмотрел на принцессу сузившимися глазами. Что же, он попробует ещё раз. Может, его слова и помогут, и на этот раз вместо побоев случится что-то хорошее. Да и что ему теперь-то терять? Даже если ничего не произойдёт, хуже чем раньше ему уж точно уже не будет.

Гарри снова опустил взгляд на своё одеяло и сглотнул.

— Мои родственники ненавидят меня, — тихо сказал он, дрожа. — Моя спальня — это чулан под лестницей, а мой сводный брат занял две спальни под своё барахло. Моя детская кроватка едва влезает между стенок, а я еле влезаю в эту кроватку. Единственное место, которое у меня есть для вещей, это под моей кроваткой. Вся моя одежда — это обноски моего разжиревшего кузена. Единственная еда, которую я получаю, — это объедки с их стола, если они что-то оставляют. Ещё хуже то, что обычно именно я и готовлю им завтрак, обед и ужин. Когда я попытался почаще пробовать то, что готовил, чтобы хоть немного лучше питаться, меня наказали за расточительство.

Тем не менее, — продолжил он, ухмыльнувшись, — я научился взламывать замок на дверце чулана и обычно могу перекусить поздно вечером, когда они уже спят, — Гарри вздохнул и снова поёжился: — Но я не могу взять там слишком много, иначе они заметят. А Дадли иногда и вовсе говорит, что я съел его печенье, только для того, чтобы меня наказали. Не думаю, что он даже замечает, правда это или нет.

Принцесса кивнула, не улыбаясь, просто показывая, что услышала его, и попросила продолжить.

Начав, Гарри уже не мог остановиться. Он рассказал ей о побоях, которым подвергался, когда его обвиняли в «уродских» вещах, которые, как он теперь подозревал, могли иметь магическую природу. Что он не знал ни своего имени — он думал, что его имя Урод, — ни своего дня рождения, пока не пошёл в школу. Как Дадли «отговаривал» других детей дружить с ним, и как зародилась игра «Охота на Гарри». Что ему ни разу не устраивали праздник в честь его дня рождения, хотя ему приходилось готовить еду для всех праздников своего кузена. Как, уезжая на каникулы, Дурсли никогда не брали в расчёт его, оставляя его с няней, пока они ездили на курорт. Вылезать из чулана ему разрешалось только для уборки дома, работы в саду или чтобы ходить в школу — и изредка разрешалось сходить в местный парк, например, как в тот день, когда он оказался в Эквестрии. Не говоря уже о том, как его наказывали за то, что он осмелился получить в школе оценки выше, чем его двоюродный брат — должно быть, он или обманывал, или использовал свои уродские способности!

И что единственными друзьями, которые у него были на самом деле, были пауки в его чулане. Они никогда не жаловались на то, что делал Гарри. Они никогда не требовали, чтобы он что-то сделал для них. Они спокойно выслушивали его жалобы и даже иногда играли с ним.

Затем он рассказал об этом последнем эпизоде «Охоты на Гарри» и о том, как оказался там, где его нашли три девочки-пони.

Наконец Гарри поднял глаза.

— Вот и всё, — закончил он.

6. Загадочная тайна

— Спасибо, что рассказал мне, — мягко сказала принцесса Селестия, медленно кивнув. Гарри заметил, что шёрстка вокруг её глаз казалась влажной. Интересно, почему? — Обещаю, если мы найдём этих Дурслей, они обязательно будут наказаны, — торжественно провозгласила она, а потом подняла копыто и осторожно прикоснулась к его груди. — Нипони не заслуживает того, как с тобой обращались. Ты отличный жеребчик, и я уверена, что ты вырастешь отличным жеребцом.

Гарри уставился на неё. Даже игнорируя смущающие его термины «пони», «жеребец» и «жеребчик», которые он счёл понячьими вариантами «человека», «мужчины» и «мальчика», ни один взрослый никогда не говорил ему ничего подобного. Он не знал, что думать. Это была какая-то уловка?

Какое-то время просидели в тишине. Гарри был подавлен, принцесса же, казалось, о чём-то раздумывала.

— Хотела тебя спросить немного на другую тему, Хари Поттер…

— Г-а-р-р-и, — прервал он, — не Х-а-р-и. И зовите меня просто Гарри.

Теперь, когда принцесса Селестия знала о Гарри больше, чем кто-либо другой здесь, ему казалось неправильным, что она по-прежнему будет каждый раз называть его полным именем «Гарри Поттер». Тем более, она была королевской особой, и это только усиливало ощущение неправильности от того, что принцесса была столь формальна с кем-то со столь ничтожным статусом.

— Очень хорошо, Гарри, — улыбнулась Селестия. — Расскажи, как ты выглядел до появления здесь? — она прочистила горло. — Ты упомянул две руки и что шёл на ногах, но не упомянул ни копыт, ни крыльев или рога, так что, насколько я понимаю, ты не был пони в Литтл Уингинг?

Гарри сначала не знал, что и сказать.

— Ну, — наконец произнёс он нерешительно, — я ходил вертикально, на двух ногах, а вместо передних, — он взглянул на свои скованные гипсом ноги, — у меня были руки с пятью пальцами. У меня не было шерсти, которая бы согревала и защищала от слишком сильного солнца, но её там нет ни у кого, поэтому мы всегда носим одежду, особенно в плохую погоду. Кроме того, люди очень злятся, если вы не будете носить одежду, потому что тогда все могут видеть ваши интимные места. Есть строгие законы против подобных вещей. Можно ходить голым только тогда, когда принимаете ванну.

— О! — только и сказала она. Несколько секунд она изучала Гарри задумчивым взглядом. — Значит, видеть всех пони без одежды, в том числе и себя, для тебя немного… неприятно? Хотя ничего… интимного… не видно?

Он смущённо кивнул, его лицо отчаянно покраснело — даже сквозь и без того красную шёрстку.

— Здесь всё по-другому, так что не беспокойся об этом, — успокаивающе улыбнулась принцесса. — Иногда пони носят одежду, иногда — нет. А наша шёрстка отлично согревает нас в холодную погоду. Представь, что шерсть пони — это одежда. Уверена, что со временем ты привыкнешь к этому. — Задумавшись на несколько секунд, принцесса задала новый вопрос: — Расскажи мне о своём мире. Ты, кажется, упомянул какой-то «телик»? А что такое «Скотленд-Ярд»?

Гарри ненадолго задумался:

— Ну, телик… это такая коробка, в которой можно смотреть шоу, спектакли…

Следующий час или около того он рассказывал принцессе о радио, автомобилях, самолётах и даже о компьютерах. И о том, что почти всё важное, что произошло где-то в мире, мгновенно попадает в новости и разносится по всему миру.

Наконец, принцесса Селестия посмотрела на дверь.

— Уже почти пора обедать, а у меня есть и другие дела в Понивилле, — она изящно встала на копыта. — Когда выздоровеешь, я буду очень признательна, если ты проводишь группу назначенных мною пони и нескольких стражников в Вечнодикий лес, чтобы посмотреть, сможешь ли ты помочь им отыскать следы того, как ты к нам попал. Очевидно, что существует или существовал портал между твоим и нашим мирами. Нам нужно убедиться, что портал окажется под надёжной охраной, чтобы мы могли помочь любому, кто может с ним столкнуться. Мы также должны узнать, сможем ли мы использовать портал, чтобы попасть в твой мир. Твои рассказы о том, чего там добились ваши… люди, вызвали у меня огромный интерес, — она с сожалением покачала головой: — Мгновенная связь со всем миром! И вы даже побывали на луне своего мира! Луна будет просто очарована. Кроме того, я попрошу мою верную ученицу поговорить с тобой по поводу твоей магии и магии в целом. Если тебе будет интересно, она может даже научить тебя применять магию в нашем мире.

Гарри тут же кивнул. Принцесса, улыбнувшись на прощание, открыла дверь палаты и вышла, закрыв её за собой. После её ухода Гарри до самого обеда просто лежал в постели и думал о мести, которую собирался устроить Дурслям.

На обед была овсянка, с корицей и нарезанными кубиками яблоками. На этот раз она была в миске почти вдвое большего объёма, чем предыдущая. Возможно… только лишь возможно… что-то сейчас и изменится к лучшему.

После сытного обеда он снова попробовал себя в медитации и очистке своего разума от посторонних мыслей. Впрочем, он не добился особых успехов, потому что вскоре после обеда к нему пришёл новый посетитель.

На этот раз это была фиолетовая пони-единорог с тёмно-синей гривой, разделённой двумя полосками — розовой и сиреневой, и на её мордочке сияла широкая улыбка. Её глаза тоже были фиолетовыми. Удивительно, но на спине у неё ехала фиолетовая рептилия с зелёным гребнем, которая выглядела немного меньше Гарри.

— Здравствуй! — взволнованно начала пони. — Я Твайлайт Спаркл, и это мой помощник номер один — Спайк. Он дракон! — гордо добавила она, слегка повернув голову в сторону ящера, спрыгнувшего на пол. — Принцесса Селестия попросила меня прийти к тебе из-за твоей необычной магической ауры, — улыбка фиолетовой единорожки стала шире. — Я эксперт в магии, и если пони-будь может всё про тебя понять, так это я! — единорожка остановилась и некоторое время изучала его. — О, это так интересно! — воскликнула она, аж загарцевав на месте от возбуждения. — Доктор Дип Хилер сказала, что она не смогла получить никаких внятных показаний, так как ей показалось, будто всё твоё тело светилось магией. Ни у одного пони такого ещё не было! — её взгляд словно расфокусировался, видя нечто далёкое и ведомое лишь ей. — Кто знает, какие открытия в магии нас ждут благодаря тебе! Не говоря уже о тестах, которые я смогу провести, чтобы увидеть, является ли это единичным случаем или, может быть, пони-будь ещё сможет освоить это при правильной тренировке, — фиолетовая единорожка посмотрела в окно. — И ещё она сказала, что ты не веришь в магию. Что ты не можешь выполнить даже простейшее заклинание левитации, которое большинство жеребят-единорогов используют к своему первому дню рождения! И при этом тебе удалось телепортироваться отсюда на окраину Вечнодикого! — теперь пони медленно поднимала и опускала копыта. — Ох, я вся просто дрожу от нетерпения! — и единорожка и правда задрожала мелкой дрожью, словно вот-вот сорвётся с места.

Гарри вдруг понял, что побаивается эту новенькую.

Маленький ящер, стоявший возле стражника вне досягаемости танцующих копыт, только вздохнул.

— Твай! — громко произнёс он. — Ты его пугаешь!

— Да никого я не пугаю! — рефлекторно отозвалась та, сердито взглянув на своего помощника. Затем она посмотрела на Гарри и заметила, как он, съёжившись под одеялом, испуганно смотрит на неё широко раскрытыми глазами. — Ой. Может быть, я немного увлеклась, — единорожка виновато отвернулась, затем оглянулась, откашлялась и сделала медленный глубокий вдох и выдох, успокаиваясь. — Извини, не хотела тебя напугать. Просто это так захватывающе! — она снова затряслась.

— Твай, — предостерегающе сказал Спайк.

Она взяла себя в руки… копыта… и виновато опустила взгляд.

— Хорошо, — сказала она, встряхнувшись.

После чего снова подняла взгляд на Гарри и улыбнулась ему.

— Что ж, прежде чем я смогу перейти к магии, мне нужно понять, как ты попал в Понивилль. Я имею в виду, что никто в Понивилле не знает никакой другой деревни, которая находится всего в нескольких часах ходьбы от них. И ни в одной из книг по истории или географии в библиотеке не упоминается ни один город в Вечнодиком, только руины замка Двух Cестёр. Да и пегасы сообщили бы, что видели деревню, когда пролетали высоко над лесом, чтобы собрать облака. Так что это загадка! Правда, принцесса Селестия упоминала, что здесь может быть задействован портал, — она снова задрожала от восторга. — Так что это ещё одна новая область применения магии для изучения! Так, во-первых, я бы хотела, чтобы ты рассказал мне, как оказался на землях фермы «Сладкое яблочко», — ну, там, где Эппл Блум и её подруги нашли тебя. И я была бы признательна, если ты сможешь вспомнить побольше подробностей. Может быть, ты вспомнишь какую-нибудь деталь, которая поможет объяснить, что с тобой произошло.

Во второй раз за день Гарри рассказал историю о том, как он ушёл с игровой площадки, как бродил по лесу и в конце концов вышел к ферме. Твай, как её называл Спайк, постоянно перебивала его вопросами. Рассказ длился вдвое дольше, чем с принцессой.

Фиолетовая единорожка очень разозлилась, когда он объяснил, почему не мог нормально идти, и чем на самом деле была «Охота на Гарри». Из её глаз словно начал вытекать светящийся фиолетовый дымок.

— Это просто невыносимый ужас! Как может пони-будь так обращаться с жеребёнком! Если я когда-нибудь доберусь до них, то своими копытами… — прорычала она.

Было удивительно слышать, когда кто-то злился из-за него, а не на него. Особенно из уст этой странной, нервной пони.

— Твай! — снова прервал её дракон.

Она моргнула, и свечение в глазах исчезло.

— Извини, — сокрушённо сказала она. — Я не хотела отвлекаться, — она улыбнулась ему. — Итак, вернёмся к твоей истории…

—=W=—

— Ладно, — сказала Твайлайт Спаркл, когда Гарри закончил рассказ. — Я сегодня же побываю на ферме, — она перестала подпрыгивать на месте и уставилась на него. — Теперь мы можем взглянуть на твою магию, — широко улыбнулась единорожка. — Для начала, немного более сложное сканирование, чем использовала доктор Дип Хилер.

Твайлайт мило нахмурилась, вокруг её рога появилось фиолетовое сияние. Через несколько секунд Гарри увидел, как похожее свечение стало медленно появляться по всему его телу. Сначала он ничего не почувствовал. Затем по телу разлилось очень слабое тепло… И почти сразу всё это исчезло.

Фиолетовая единорожка смотрела на Гарри широко раскрытыми глазами и с улыбкой, которая, казалось, была шире, чем это возможно физически.

— Как и говорила доктор Дип Хилер, тебя и правда окружает магическая оболочка! О, это так захватывающе! — она снова загарцевала на месте. Охранник у двери слегка повернулся, чтобы отойти от неё подальше и дать ей больше свободного места. — Так, — добавила странная гостья, не прекращая подпрыгивать от возбуждения, — давай-ка я вот что попробую…

Её рог снова засветился, только на этот раз он почувствовал лёгкое тепло на своих копытах, тех, что были сейчас над его головой. Он поднял глаза и увидел, как фиолетовое сияние медленно спускается с его копыт к гипсу. Когда дело дошло до локтей, он почувствовал что-то тёплое и на лбу, но не совсем на лбу — подняв глаза, он понял, что сияние распространяется вниз по его рогу.

Она нахмурилась, когда добралась до его лба, и даже перестала прыгать, но ничего не сказала и не остановила свою магию. В конце концов, пурпурное сияние достигло его задних копыт и, завершив свой путь, исчезло.

Несколько минут она просто стояла и смотрела в его сторону, явно полностью погруженная в свои мысли.

— Спайк, готовься записывать.

Гарри взглянул на маленького дракона, который удобно устроился на краю его кровати, приготовив перо с чернилами и бумагу.

— Готово, — сказал тот нетерпеливо.

— На тело субъекта наложено магическое поле, едва выходящее за пределы поверхности его кожи, но оно не возникает внутри него, и не он приводит его в действие. Поле кажется мягким, стабильным и не реагирует на магические раздражители. Поле по большей части неактивно. Ни одно известное заклинание не может создать такое поле. На поле нет остатков заклинаний, поэтому отследить его происхождение таким образом невозможно. Поле выглядит наложенным несколько лет назад, возможно, вскоре после рождения субъекта. Субъект не осведомлён о существовании поля. Однако есть одна точка, где поле имеет увеличенную толщину и не прилегает к поверхности кожи объекта.

Она остановилась и внимательно посмотрела на шрам Гарри.

— На правой стороне его лба, на полпути между рогом и глазом, находится шрам, который выглядит как стилизованная молния. Магическое поле, кажется, изолирует этот шрам от остальной части его тела.

Рог кобылки снова засветился, и на этот раз пурпурный луч выстрелил из него прямиком в лоб Гарри. Резкая боль в шраме пронзила его голову. Гарри ахнул и рефлекторно попытался прижать ладони к шраму, но гипс на ногах препятствовал этому движению, и в ответ он лишь покачнулся над кроватью. Его шрам никогда не болел так раньше — бывало, если случайно стукнуть по нему, было больно, но ничего подобного сегодняшнему!

— Ой! Мне очень жаль, — немедленно воскликнула Твайлайт, её рог мгновенно погас. Его реакция явно удивила её.

Гарри посмотрел на неё обиженным взглядом. Единорожка отвернулась, её щеки залились румянцем. Гарри понял, что она смущена случившимся — это действительно была случайность.

— Это… Этого не должно было случиться, — она вновь повернулась к своему помощнику: — Похоже, что шрам на лбу испытуемого имеет магический компонент. Беглое сканирование причинило субъекту боль. Магия в шраме, похоже, совершенно не связана с субъектом и окружающим его полем, — она остановилась. — Что не объясняет, почему это причинило ему боль, — единорожка печально посмотрела на Гарри, во взгляде её промелькнула решимость. — Ладно, мне придётся использовать другое заклинание. Извини, но сейчас будет немного больно. Пожалуйста, потерпи.

Рог фиолетовой кобылки снова засветился, на этот раз более тёмным оттенком розового, почти красным. И она оказалась права. Было больно. И больно было конкретно в шраме. Сначала боль была тупой, но быстро переросла в колющую и наконец превратилась в вал всепожирающей боли. Казалось, что его лоб пылает огнём — он однажды обжёг руку, так вот сегодня было намного, намного хуже. Гарри стиснул зубы и попытался сдержать болезненный крик, но обнаружил, что хнычет.

Боль внезапно спала. Она перешла от вала, изгнавшего из его головы все прочие чувства и мысли, в простую тупую боль в мгновение ока. Это заставило его задохнуться от облегчения, насколько это было внезапно. Затем он почувствовал, как у него по лбу медленно стекает капля пота. Он услышал, как Спайк потрясённо выдохнул:

— У тебя кровь течёт!

— Ох, прости, пожалуйста, такого не должно было случиться! — Твайлайт Спаркл была явно расстроена тем, что причинила ему не только боль, но и ранила его! — Вот, давай я наложу исцеляющее заклинание, — предложила она, и рог единорожки снова засветился. Гарри не видел, что там произошло на этот раз, но невольно заскулил, почувствовав новый приступ острой боли. — Это… это невозможно, — произнесла единорожка, словно сама себе не веря. — Записывай, Спайк, записывай! — торопливо сказала она. — Всё до последних мелочей! Я использовала стандартное лечебное заклинание первого уровня. Подопытный отреагировал сильной физической болью. Боль, кажется, прекратилась в тот самый момент, когда заклинание было отменено. Похоже, заклинание не сработало. Немедленно вызовите медсестру! — повернулась к охраннику Твайлайт.

— Да, мэм! — сказал он, рывком открывая дверь и передавая её приказ охраннику снаружи.

Несколько минут спустя медсестра Редхарт очистила его лоб от крови, применила лечебную мазь и перевязала рану повязкой, всё время злобно поглядывая на ученицу принцессы Селестии

Твайлайт, с другой стороны, разрывалась между возбуждением и тревогой, судя по той скорости, с какой она диктовала своему помощнику дальнейшие наблюдения.

Наконец, медсестра отвернулась от Гарри.

— Я очень не люблю посетителей, причиняющих вред моим пациентам, — строго произнесла она. — Пожалуйста, сдерживайся, или я тебя выгоню отсюда!

Гарри непонимающе моргнул. Она что, действительно прикажет выгнать из больницы ученицу принцессы Селестии, посланную сюда самой правительницей, за то, что та причинила ему боль? Однако по реакции фиолетовой единорожки Гарри понял, что медсестра не только отдаст такой приказ, но и ученица, о которой идёт речь, подчинится!

— Извини, этого больше не повторится, обещаю, — пробормотала Твайлайт, глядя в пол, словно нашкодивший ребёнок, пойманный за кражей печенья из банки.

После ухода медсестры Твайлайт снова посмотрела на Гарри и вздохнула.

— Мне очень жаль, что я причинила тебе боль, — сказала она с сожалением в голосе, — я и секунды подумать не могла, что подобное может произойти. Лечебные заклинания такого уровня не причиняют вреда пони, — единорожка вдруг замерла.

«Ух ты, — подумал Гарри, — взрослый, который действительно извиняется за то, что сделал мне больно. Впервые в жизни такого вижу!»

— Всё в порядке, — кивнул он, — вы же не знали, что это произойдёт, — Гарри слегка склонил голову набок. — А что именно случилось? — спросил он, надеясь, что единорожка не разозлится на него за то, что он её расспрашивает.

— Цель первого заклинания состояла в том, — затараторила единорожка, глаза которой аж заблестели от возбуждения, — чтобы попытаться выяснить, что именно было в твоём шраме или в тканях вокруг него, что заставило это твоё магическое поле, что окутывает тебя, вести себя так, как оно действует, то есть огибать твой шрам. Это не должно было причинять тебе никакой боли. И всё же это произошло, — она переминалась с копыта на копыто. — Мне придётся изучить, были ли другие случаи, когда это заклинание вызывало подобную реакцию, — она, казалась, была взволнована такой перспективой. — В твоём шраме есть какая-то магия, ну, так мне успело передать заклинание. Как только ты отреагировал, я немедленно его прервала, поэтому больше я ничего не смогла узнать.

Единорожка печально вздохнула.

— Второе заклинание было немного более конкретным. Оно должно было сказать мне, что за магия находится в шраме. Обычно это безвредно, но известно, что в некоторых случаях при взаимодействии с определёнными типами магии оно причиняет боль. То, что тебе стало настолько больно, что даже началось кровотечение, было просто потрясающе! — она снова загарцевала на месте.

Шрам на твоём лбу — это, кажется, остатки заклинания, которое сработало не так, как должно было, и оно тянет у тебя часть твоей магии, — Твайлайт на минуту задумалась. — Возможно, именно поэтому ты и показывал так мало примеров левитации, которые должны быть повседневным явлением у единорога вроде тебя. Не то чтобы у тебя недостаточно магии, но этот остаток заклинания мешает твоим способностям. Придётся провести дополнительные исследования заклинаний, которые мешают естественной магии единорога, — единорожка выглядела буквально окрылённой этой перспективой.

А уж то, что исцеляющее заклинание на самом деле ранило тебя, а не исцелило — это и вовсе неслыханно! Как будто магия в шраме каким-то образом сопротивляется исцеляющему заклинанию. Хотя вопрос, почему остаток заклинания вообще реагирует на исцеляющую магию, довольно сложен — он должен реагировать только на заклинания, которые пытаются удалить остаток! А исцеляющая магия уж точно не удаляет остатки заклинаний, — теперь она перебирала ногами в темпе галопа, уставившись в пол и разговаривая больше сама с собой, чем с Гарри.

Ох, столько вопросов, — прошептала фиолетовая пони, — такой простор для исследований! Мне нужно доставить субъект в мою лабораторию для полного сканирования. Но сначала мне нужно обновить оборудование… Это прямо как повторение истории с Пинки Пай! — единорожка уже едва не пищала от охватившего её предвкушения — кажется, открывавшиеся перспективы окончательно вскружили ей голову.

— Твайлайт! — прикрикнул дракон.

Единорожка аж подпрыгнула, вырванная этим окриком из своего исследовательского транса, диким взглядом осматривая комнату, и только чуть-чуть успокоившись, снова обратила внимание на жеребёнка.

— Я всё исправлю, — уверенно сказала она ему, широко улыбаясь.

Почему-то уверенность пони ни в коей мере не передалась Гарри.

Твайлайт Спаркл улыбнулась его робкому кивку. Почти одновременно с этим у Гарри громко заурчало в животе. Она удивлённо взглянула на него.

— Разве ты ещё не обедал?

— Обедал, мэм, — виновато кивнул жеребёнок. — Это было очень вкусно.

Фиолетовая единорожка выглядела удивлённой, как и Спайк.

— Здесь есть ещё пони-будь, кто считает, что больничная еда вкусная? — спросил Спайк. — Я не думал, что это вообще возможно. Должно быть, до этого ты ел вообще что-то несъедобное!

— Спайк! — нахмурившись, одёрнула Твайлайт дракончика. — В любом случае, — продолжила она, — этого явно оказалось недостаточно. Я попрошу принести тебе что-нибудь перекусить!

Гарри снова уставился на единорожку, поражённый сказанным ею, тем временем Твайлайт повернулась, открыла дверь и вышла из палаты.

— Увидимся завтра, — крикнула она на ходу, при этом её помощник покачивался позади неё в объятьях её магии, будто воздушный шар, привязанный к руке ребёнка. Дракончик с сожалением помахал лапкой на прощание, и дверь за ними закрылась.

Гарри покачал головой. «Эта пони странная», — решил он.

Магия в его шраме. Он на мгновение задумался. Может, ему стоит попытаться увидеть именно её? Ну, сначала ему нужно будет научиться медитировать, не засыпая! Через несколько минут, окинув взглядом комнату, охранника и окно, маленький жеребёнок вздохнул и попытался расслабиться. Настало время ещё раз попробовать медитацию.

Но через несколько минут в комнату, толкая тележку с ещё одной миской овсянки, вошла медсестра Редхарт, и это его поразило. Фиолетовая единорожка на самом деле попросила для него добавки! Гарри пришлось отложить все его планы. А потом снова отложить их, когда некоторые «потребности» потребовали дальнейшего внимания медсестры. А появление трёх жеребёнок через несколько минут после ухода медсестры с пустой миской окончательно разрушило этот конкретный план действий на сегодняшний день.

Большую часть времени они рассказывали ему о своей школе и своём мнении об остальных своих одноклассниках. Даймонд Тиара и Сильвер Спун (Серьёзно? Это что, такие имена у поней?) выглядели в этих рассказах как хулиганы вроде Дадли, за исключением того, что они не опускались до насилия, вместо этого придерживаясь устных оскорблений. А ещё жеребёнки рассказали ему довольно бессвязную и отрывочную версию истории Эквестрии. Систематичность не была одним из достоинств кобылочек, зато они были полны энтузиазма.

На ужин была ещё одна большая миска овсянки, которую Гарри проглотил с таким аппетитом, будто до этого несколько дней голодал. Остаток вечера он провёл, пытаясь медитировать, но вместо этого заснул. Было что-то такое в полном желудке и отсутствии боли, что делало этот результат почти неизбежным.

7. Ей интересно только моё тело

Следующее утро стало повторением предыдущего: Гарри рано проснулся и понял, что до завтрака придётся прождать несколько часов. А потом мальчик в теле красно-золотого единорожка вспомнил, что прошлым вечером вместо того, чтобы медитировать, заснул. Смиренно вздохнув, он начал заново. Ведь Гарри собирался выучиться магии! Как бы скучно сие занятие ни оказалось…

Когда где-то в пятый раз очередное воспоминание о Дурслях вторглось в его попытку очистить разум, Гарри решил визуализировать процесс, представив, как заталкивает это воспоминание в ящик, чтобы убрать его с дороги. Если оно будет в закрытом ящике, то он об этом думать не будет!

Повторив это действие несколько десятков раз, он вдруг услышал звук открывающейся двери. Открыв глаза, мальчик увидел, что в палату вошла медсестра Редхарт с его завтраком. И лишь после ухода медсестры, возобновив медитацию, Гарри вдруг понял, что воспоминания, которые он «упаковал», действительно не возвращаются. Он представил, как открывает коробку, и его разум тут же оказался наводнён множеством воспоминаний, о которых он пытался не думать.

Глядя на это, он задался вопросом, не стоит ли ему «разложить по коробкам» вообще все свои воспоминания.

Самыми навязчивыми были воспоминания о Дурслях, поэтому он начал запихивать их в новую коробку так быстро, как только мог их вспомнить. Уже после дюжины запихнутых внутрь воспоминаний ему пришлось вернуть их назад и начать их сортировать, разделив коробку на четыре отдельные — по одной для каждого из Дурслей и одну для тёти Мардж. Затем начали всплывать школьные воспоминания, но обычно они были связаны с Дадли, изо всех сил старающимся изолировать Гарри от окружающих. Они отправились в пятую коробку. Свои страхи и воспоминания о том, где он сейчас оказался, Гарри на всякий случай поместил в шестой ящик. Три девочки… нет, они были жеребёнками… пошли в следующую коробку. Под теории и опасения по поводу магии был выделен ещё один ящик.

Мальчик даже и не осознавал, как долго занимался сортировкой воспоминаний, пока не услышал, как дверь снова открылась. На этот раз это была медсестра с его ланчем! Оказывается, Гарри занимался этим делом больше четырёх часов! И при этом он чувствовал себя намного спокойнее, чем когда-либо прежде, а его разум стал яснее.

Что ж, по крайней мере, теперь ему не нужно было беспокоиться о тех неприятных воспоминаниях, которые всплывают в самый неподходящий момент.

После обеда зашёл доктор Велл Харт и осмотрел его руки… передние ноги. Доктор Велл выглядел весьма впечатлённым тем, что увидел. После того как он ушёл, Гарри снова погрузился в свои воспоминания, разбирая их.

На этот раз его внимание отвлёк громкий стук копыт, прокатившийся до его дверей и остановившийся, а также громкий голос, проревевший:

— НЕ БЕГАТЬ ПО КОРИДОРАМ!

Вслед за которым раздался столь же громкий крик, пусть и более тонким голоском:

— МЫ НЕ БЕГАЛИ, МЫ ТОРОПИЛИСЬ!

— ТИХО! ЭТО БОЛЬНИЦА, А НЕ ХУФБОЛЬНОЕ ПОЛЕ! — крикнул третий.

Затем дверь в его палату медленно открылась, и, как и ожидал Гарри, вошли три жеребёнки.

— У, — сказала Скуталу, качая головой, — вот ведь толпа ворчунов!

— Вообще-то, они правы, — сказала Свити Белль, — не стоит бегать в больнице, если только это не очень срочно. Кто-нибудь, возможно, в этот момент пытается уснуть.

Эппл Блум закатила глаза и сказала:

— Привет, Гарри, как ты сегодня себя чувствуешь?

— Я в порядке, — сказал он. — Как дела в школе?

— Скучно.

— Нормально.

— Даймонд Тиара — такая дура! — вразнобой ответили ему жеребёнки.

С минуту жеребята молча смотрели друг на друга. Скуталу надоело первой, и она заёрзала на месте.

— Знаете, вовсе не обязательно приходить ко мне каждый день после школы, если вам этого не хочется, — сказал Гарри.

— Ну, — ответила Скуталу, — это же так скучно, когда ты ничего не можешь делать, кроме как лежать, — пегасёнка, прищурившись, смерила лежащего на кровати Гарри задумчивым взглядом. — Хотя, было весело дёргать эти твои верёвки, — добавила она, глядя на перекинутые через блоки верёвки, поддерживавшие Гарри, и явно готовясь вскочить на кровать.

— Ой! — сказала вдруг Эппл Блум: — Я чуть не забыла…

— О!

— Точно! — переглянувшись, сказали две её подружки.

— Чирли, наша учительница, придёт к тебе сегодня днём, — пояснила Эппл Блум. — Вот почему мы так торопились добраться сюда — чтобы ты узнал, что она придёт.

Скуталу всё же не удержалась и вскочила на кровать.

— Ага! — подтвердила Свити Белль. — Она сказала, что должна оценить твои знания, чтобы знать, чему тебя нужно учить.

Тем временем Скуталу подошла к одной из верёвок и стала изучать блок, через который она проходила, и место, где верёвки были привязаны к его гипсу.

— Мы сказали ей, что ты хорошо разбираешься в математике и ничего не знаешь об Эквестрии или принцессах, но она ответила, что должна проверить тебя лично, — закончила своё сообщение Эппл Блум.

Это заставило Гарри задуматься о том, что с ним будет после того, как он будет выписан из больницы. Очевидно, взрослые полагали, что он пойдёт в школу, что на мгновение отвлекло его, поскольку он попытался вообразить, какие в лошадиной стране школы. Но потом Гарри задумался о том, где ему придётся жить после выписки. Может, его отправят в приют?

Усилием воли Гарри отбросил эти мысли прочь. Он ничего не мог поделать со всей приключившейся с ним ситуацией, кроме как принять то, что произошло.

— Что вы трое делаете, когда не носитесь по больнице и на вас не орут медсёстры? — спросил Гарри, решив сменить тему.

После серии виноватых взглядов и отдельного напоминания для Скуталу о том, что произошло в прошлый раз, когда она баловалась с поддерживающими Гарри верёвками, жеребёнки начали описывать свои многочисленные приключения, которые пережили, желая получить себе кьютимарки. Они рассказали, как пытались ловить животных, пасти цыплят, заниматься столярными работами и даже как попробовали себя в скоростном спуске по тросу. В последних двух случаях они в итоге оказались измазаны древесной смолой и покрыты сосновыми иглами — как обнаружил Гарри позже, это было для их троицы довольно частым явлением. Они только перешли к рассказу о том, как пробовали свои силы в боулинге, как пришла их учительница. Все трое к этому времени уже сидели на его кровати.

Как и медсестры, Чирли не была ни пегасом, ни единорогом. У неё была пурпурная шерсть и розово-лиловая грива. После короткого знакомства учительница начала расспрашивать Гарри о том, что он знает. Меткоискатели, как называли себя три кобылочки, сбежали куда-то вскоре после начала. Не то чтобы Гарри стал бы их винить за это — он бы тоже наверняка сбежал, если бы мог двигаться!

По правде говоря, мальчик был вынужден признать, что всё оказалось не так уж и плохо. Математика представляла собой обычные карточки с примерами возрастающей сложности. Уроки языка были примерно такими же — написание общеупотребительных слов, чтение предложений и поиск существительных, глаголов, прилагательных и т.д. Разумеется, написать он не смог ничего, что несколько удивило учительницу, поскольку Чирли ожидала, что он будет использовать свой рот, чтобы держать карандаш — магия отсутствовала, поскольку он всё ещё носил это кольцо на роге. Кроме того, Гарри ничего не знал о географии, истории и государственном устройстве, что снова удивило её. Очевидно, никто не сказал Чирли, что он не из этого мира. Гарри подумал, что, если бы принцесса хотела, чтобы эта информация была широко известна, она бы позаботилась о том, чтобы все, а не только врач, медсестра, её верная ученица и она сама, знали правду. Поэтому он решил ничего не говорить об этом и просто заявил, что его такому никогда не учили.

Хотя Гарри уже знал, что существует три типа пони: земные, пегасы и единороги, учительница рассказала ему, что ещё есть особый случай — принцесса. Она была аликорном, и таких, как она, было известно только трое: сама Селестия, Луна и Ми Аморе Каденза. Он также узнал, что в этом новом мире на самом деле было множество других мифологических существ, включая, помимо прочего, грифонов, драконов, фестралов, кентавров, кокатрисов, гидр, мантикор, минотавров и фениксов. И что было несколько «обычных» животных, которые, меж тем, могли говорить, например, буйволы и коровы. Мда, подумал Гарри, теперь он вряд ли сможет даже просто смотреть на гамбургер, зная, что мог бы поговорить с коровой, из которой его сделали, и невольно вздрогнул от этой мысли.

К концу разговора Гарри решил, что Чирли — хорошая пони. Она дала ему основные понятия о мире пони, закончив с опросом задолго до обеда. Однако как только она ушла, вернулся доктор Велл Харт, приведя с собой фиолетовую пони-единорога — Твайлайт Спаркл.

— Гарри, — сказал доктор, — способность твоего тела к самоисцелению просто потрясающая. Если она и дальше останется такой же, то я не вижу причин не снять с тебя гипс и не выпустить тебя из больницы уже завтра днём.

Гарри обрадовался этой долгожданной новости, но тут же нахмурился, когда подумал, что понятия не имеет, куда податься после этого.

— Я знаю, о чём ты думаешь, — улыбнувшись, тепло сказал доктор, затем повернулся к Твайлайт и кивнул.

— Гм, — протянула она, словно собираясь с мыслями, — если ты не против, то принцесса Селестия предложила тебе остаться пожить у меня. Мне так будет легче научить тебя всему, что тебе надо знать об Эквестрии и о магии.

Гарри посмотрел на сиреневую единорожку. На самом деле у него ведь и не было особого выбора, не так ли? Принцесса вообще могла просто сказать: «Ты будешь жить там» — и всё, никто бы не посмел ей противоречить. И уж точно не ему стоит бросать вызов столь авторитетной персоне.

С другой стороны, ну и что? В любом случае у него никогда не было возможности сделать выбор самому, иначе он никогда бы не остался с Дурслями. По крайней мере, на этот раз взрослые хотя бы сделали вид, что предоставляют ему варианты.

— И вы сможете расспросить «субъект» о его мире без каких-либо неудобств, — сказал Гарри, подняв на собеседницу взгляд.

От этих слов Твайлайт покраснела, до крайности удивив мальчика. Как она умудрилась покраснеть сквозь шёрстку?

— Ну да, и это тоже, — и добавила торопливо: — Но это не главная причина, честно! Я хочу, чтобы тебе здесь было как можно комфортнее, — после чего с мольбой воззрилась на него.

«Она кажется честной, — подумал Гарри. — А если скажу «нет», то где тогда окажусь?»

— Хорошо, — сказал он. — Конечно, если вы сами не против.

От его слов она на пару секунд снова затанцевала на месте от радости, выглядя очень довольной.

— Отлично! Мы со Спайком подготовим для тебя хорошее спальное место, — она широко улыбнулась ему. — Доктор Велл Харт говорит, что завтра к трём часам тебя уже, скорее всего, выпишут, так что тогда и увидимся!

И с этими словами она развернулась и выбежала из палаты. Гарри озадаченно посмотрел на доктора. Вместо ответа пони лишь покачал головой.

— И при этом меня обвиняют в том, что это я не умею нормально общаться! — он усмехнулся, глядя на Гарри. — Но она добрая пони, уверен, ты прекрасно проведёшь время, живя в библиотеке.

— Библиотеке?

— О, да. Ты что, не знал об этом?

Гарри тупо посмотрел на него.

— Её дом — Понивилльская библиотека «Золотой Дуб», и она там библиотекарь.

Гарри вдруг пришла в голову мысль, что это здорово сразу во многих отношениях. Пока Гарри сможет читать книги, он будет счастлив, даже если его запрут в чулане. А если его не станут там запирать, тем лучше. Жизнь с ней уж точно не будет хуже, чем было у Дурслей.

Мальчик почувствовал, что теперь действительно с нетерпением ждёт возможности переехать к Твайлайт. Однако идея того, что личная ученица правительницы работает всего лишь библиотекарем, показалась ему странной. Что-то здесь было не так. Он скорее ожидал, что личный ученик правителя будет занимать куда как более престижную должность. И, тем не менее, вот она — просто обычный библиотекарь.

Закончив осмотр, доктор ушёл, и, оказавшись вновь в одиночестве, Гарри снова попытался медитировать. Он чувствовал, что на самом деле начал прогрессировать — он реально смог удержать свой разум пустым на несколько секунд!

—=W=—

Следующий день оказался для Гарри куда более продуктивным. К тому времени, когда доктор пришёл снимать с него гипс, Гарри, наконец, удалось помедитировать несколько минут кряду и уловить едва заметный проблеск свечения, когда он попытался «посмотреть» на свой рог с закрытыми глазами. Конечно, это могло быть и его воображением, «видящим» свечение, которое на самом деле было солнечным светом, проникающим в ближайшее окно и образующим узор на внутренней стороне его век. Что это было, лишь время покажет.

Тем временем он продолжил сортировку своих воспоминаний — и внезапно обнаружил, что, например, воспоминания о школе стали намного ярче и точнее: он практически мог различить текст на страницах учебников, которые читал когда-то, и дословно вспомнить слова учителей. Ему предстояло пройти ещё долгий путь, но чем больше он делал, тем быстрее у него это выходило! И тем яснее становились все его воспоминания.

Обратной стороной этого было то, что в целом у него было гораздо больше неприятных и удручающих воспоминаний, чем хороших. С сопутствующими им чувствами унижения и боли.

—=W=—

— Ну вот и всё, Гарри, — сказал Доктор Велл Харт, когда последняя часть гипса отделилась от его левой руки… то есть, левой передней ноги.

Теперь, вырвавшись из оков гипса, Гарри просто лежал, поднимая и опуская свои новые ноги, внимательно за ними наблюдая и пытаясь понять, как они работают. Согнув то, что, как казалось Гарри, было его запястьем, он обнаружил его намного выше по ноге, чем ожидал, — в том месте, которое превратившийся в единорожка мальчик изначально считал своим локтем. Гарри закрыл глаза и, снова согнув запястье, вновь их открыл, чтобы убедиться, что ощущения его не обманывали — нога вновь согнулась там, где, как он думал, должен находиться его локоть. А когда Гарри пошевелил локтем, двинулся сустав почти возле самой его груди. Сустав выше явно был плечевым, но расстояние между ними было не больше ширины его достаточно небольшого копыта — гораздо меньше, чем он привык видеть между плечом и локтем.

Гарри вновь сосредоточился на копыте, пытаясь согнуть суставы. Когда он, закрыв глаза, попытался согнуть-разогнуть те из них, что находились ниже запястья, ему показалось, будто он сгибает средний палец. Думая об этой части тела как о пальце, Гарри попытался согнуть и затем сцепить эти «пальцы», а потом потянуть ноги в стороны, чтобы ощутить, насколько сильными они являются. Впечатления были очень странными, но по крайней мере Гарри теперь представлял себе, как можно удерживать что-либо одной ногой. Его конечности стали совершенно другими, но как минимум три сустава между плечом и копытом остались.

Доктор с интересом наблюдал за пациентом, явно увлечённым своими исследованиями. Но когда Гарри, упираясь своими руками-ногами, сел на койке, только удивлённо поднял брови.

Привычная для сидения поза показалась Гарри очень неудобной, и у него возникло желание наклониться вперёд и опереться на передние копыта, как часто садятся собаки и кошки, обвив хвостами лапы. Не зная, чего ожидать от своего нового тела, он свесил с края кровати задние ноги и осторожно соскользнул, уперевшись копытами в пол. И снова поза оказалась чрезвычайно неудобной, ему пришлось наклониться набок и опереться о кровать, чтобы тут же не упасть. Придерживаясь за кровать, Гарри кое-как выпрямился и сделал первый, неуверенный шаг.

И врач, и медсестра во все глаза смотрели на единорожка, при этом доктор даже делал записи в своём блокноте. Медсестра же просто таращилась на необычно ведущего себя пациента, выглядя удивлённой и сбитой с толку тем, что он вытворял.

Впрочем, слишком сосредоточенный на том, чтобы научиться ходить в своём новом теле, Гарри не обращал на них внимания. Попытка выпрямиться, а тем более ходить, не используя ступни, наклоняя которые можно было бы поддерживать равновесие, была той ещё задачей. Гарри несколько раз пошатнулся, его качало, даже когда он неподвижно стоял на месте, но, к своему огромному удивлению, мальчик вдруг обнаружил, что его копыта куда крепче держатся за пол, чем он ожидал от роговых «набалдашников» — словно вместо жёсткого рога там на самом деле были резиновые присоски. Он обнаружил, что рефлекторно задействует мышцы ног и шевелит бёдрами, чтобы не упасть. «Это, должно быть, похоже на ходьбу с привязанными к ногам очень короткими ходулями», — решил он. На всякий случай Гарри не отходил от кровати, чтобы ухватиться за неё, если вдруг потеряет равновесие.

Тем не менее после нескольких минут он начал более-менее нормально удерживать равновесие; но, повернувшись с довольной улыбкой на лице к присутствующим в комнате лекарям, он внезапно осознал, что сделал ошибку. Несмотря на то, что он был молодым жеребёнком, стоя, Гарри вдруг оказался почти столь же высоким, как жеребец, и точно выше, чем кобыла, что были в комнате. Пони не ходят на задних ногах, дошло до него внезапно.

— Э, упс? — нерешительно сказал он. — Извините, — добавил он, сознательно позволяя себе упасть вперёд на руки-копыта.

Покачав головой, Гарри признал, что ему пора начать называть вещи своими, местными, в смысле, именами. Передние ноги и передние копыта. Он сделал паузу и задумался. Это что, был каламбур?

— Нет-нет, ничего страшного, — сказал доктор. — Это было довольно интересно. Ты ходил почти как минотавр, и делал это действительно неплохо. Большинству пони было бы трудно удержать равновесие, даже просто стоя на месте, а тем более при ходьбе. Ты часто так делаешь?

Гарри заколебался. Ну, все пони здесь знали, что он пришёл откуда-то не отсюда, но он не был уверен, говорила ли принцесса или Твайлайт кому-нибудь ещё, что он не был пони от природы.

— Гм, да, — ограничился он коротким ответом.

Доктор Велл Харт сделал ещё одну пометку в своём планшете.

— Что ж, Твайлайт должна быть здесь с минуты на минуту.

Как будто только и дожидаясь этого сигнала, Твайлайт рысью вбежала в дверной проём позади доктора.

— Привет, Гарри, — радостно поприветствовала она его.

Как ни странно, Гарри заметил, что у неё были тёмные мешки под глазами, как будто единорожка не выспалась, а её помощника Спайка и вовсе нигде не было видно.

— Надеюсь, ты готов идти, — с широкой улыбкой сказала Твайлайт.

Гарри тут же ощутил опаску и недоверие — ещё никто так ему не улыбался, даже врачи и медсестры.

— Да, мэм, — кротко сказал он, глядя вниз, избегая встречаться с ней взглядом и, возможно, провоцируя её. В конце концов, если врачи и медсестры должны были быть милыми с ним, поскольку это входило в их профессиональные обязанности, она, как «верная ученица» правителя этой страны, не подпадала под такие требования.

— Великолепно! Что ж, пошли, нам ещё так много предстоит сделать за сегодня, чтобы ты смог комфортно обустроиться.

И, развернувшись, единорожка порысила вон из комнаты. Гарри отвернулся от кровати и пошёл за ней — и после первого же шага предательский пол ударил его по лицу.

— Ой!

Как оказалось, пытаться ходить на средних пальцах рук и ног было намного труднее, чем он ожидал, и совершенно не было похоже на ползание на четвереньках.

Как Гарри обнаружил ранее, его локти и колени теперь находились примерно на уровне середины предплечья и середины бедра, а вот его запястья и лодыжки оказались как раз там, где он ожидал обнаружить локти и колени. Из-за всех этих дополнительных суставов было трудно понять, когда он должен двигать каждым из них. И теперь согни он неправильно хоть один из них — и он снова встретится лицом с полом.

Попытка «ползать» провалилась — если Гарри не использовал эти «лишние» суставы, то копыта соприкасались с полом под странным углом и либо изгибались не туда, куда заложено природой, причиняя боль, либо просто разъезжались в разные стороны. Возможно, это было бы не так уж плохо на грунтовой дороге, где его копыта получили бы больше сцепления с поверхностью, но на деревянных полах больницы двигаться так оказалось намного сложнее, чем пытаться идти по льду.

— Ох! — воскликнула медсестра, быстро подходя к нему и помогая снова подняться.

Как ей удалось помочь ему встать без рук, которыми медсестра могла бы его схватить, оставалось для мальчика загадкой, но она как-то сделала это. Врач тем временем просто наблюдал за его, Гарри, мучениями. Вот же бесполезный урод.

Медленно, по одной ноге за раз, он сделал шаг, поднимая каждую ногу много выше, чем ему действительно было нужно. Он не сдвигал остальных трёх, пока движущаяся не опускалась на пол и не приобретала устойчивое положение. Гарри показалось, что он немного похож на кошку, которую когда-то видел — ей кто-то надел на лапы тканевые сапожки, и бедная животина ходила вот так же — делая одиночные шаги и высоко задирая лапы, вместо того, чтобы двигаться плавно и элегантно, и выглядело это совершенно нелепо. Но теперь он, по крайней мере, не падал. С помощью медсестры Гарри добрался до холла. Твайлайт нигде не было видно, она явно не заметила, что он не шёл за ней по пятам. Вздохнув, Гарри сел на пол.

— Спасибо, — тихо сказал он медсестре.

— Не за что, дорогой, — улыбнувшись, ответила она, — я здесь, чтобы помочь тебе, — и терпеливо осталась стоять рядом.

Мальчик в теле жеребёнка глубоко вздохнул и, опершись копытом о стену, чтобы не упасть, медленно поднялся на копыта. То есть на свои задние копыта. На самом деле ему было куда легче балансировать на двух задних копытах, чем на всех четырёх, потому что так нужно было сосредотачиваться только на двух, а не на четырёх конечностях. Идти в вертикальном положении будет быстрее, да и в случае чего, времени до встречи лицом с полом прибавится, чтобы успеть подставить ру… передние ноги.

И хотя ему приходилось беспокоиться о том, чтобы удержать равновесие, это было меньшим злом. Если уж он терял равновесие на двух ногах, то просто падал на все четыре, а вот если он начинал падать с четырёх, то уже не останавливался, пока его лицо вновь не встречалось с полом.

С медсестрой, шагающей вместе с ним — время от времени Гарри опускал копыто ей на спину, когда чувствовал, что теряет равновесие, — он довольно быстро добрался до приёмного покоя больницы. «Гораздо быстрее, — подумал мальчик, — чем если бы пытаться сделать это на четвереньках». В какой-то момент Гарри заметил, что доктор плёлся за ними. Он, видимо, так и продолжал делать свои записи, оставаясь бесполезным зрителем.

Приёмный покой был почти пустым — только пони за приёмной стойкой могла наблюдать, как он с трудом добрёл через комнату до входных дверей. Однако подойдя к двери, Гарри увидел на уходящем вниз пандусе сиреневую пони, отчаянно мчащуюся к этой же двери с другой стороны. К счастью, она посмотрела в стекло, прежде чем ворваться внутрь. Вытаращив глаза от удивления, Твайлайт замедлила шаг и открыла дверь, глядя на него и медсестру.

Гарри нерешительно улыбнулся ей в надежде, что сиреневая единорожка не слишком расстроилась из-за того, что он не сразу последовал за ней. Если бы он оказался не совсем там, где ожидала увидеть его тётя Петуния, когда они шли куда-то вместе… ну, чем меньше об этом будет сказано, тем лучше. Так же, как и в случае с его тётей, когда рядом были свидетели, а медсестра всё ещё была тут, фиолетовая единорожка вынуждена будет сохранять маску доброжелательности, хотя в предположениях того, как она отреагирует, когда они окажутся за закрытыми дверями, он не был столь оптимистичен.

— Ты идёшь на двух ногах, — сказала Твайлайт с удивлением. — Почему ты идёшь на двух ногах?

Гарри сглотнул — ему и в голову не пришло, что она будет против того, чтобы он так делал, или будет смущена его поступком. Красно-золотой единорожек быстро опустился на все четыре копыта — и его лицо снова встретилось с полом, стоило ему только попытаться приблизиться к Твайлайт.

Прежде чем медсестра успела сдвинуться с места, вокруг Гарри появилось фиолетовое сияние и подняло его в воздух достаточно высоко, чтобы он смог снова встать на свои копыта.

— А, точно, — сказала она. — Ты же не привык ходить так, как мы.

Единорожка слегка нахмурилась, как и доктор, когда услышал сказанное ею.

Гарри ненадолго закрыл глаза. Она была недовольна. И своей магией она могла устроить ему то, о чем дядя Вернон никогда бы даже подумать не смог. Его дыхание невольно участилось и стало поверхностным. Может, согласие жить с ней было ошибкой? Очень, очень большой ошибкой?

— А давай попробуем так, — предложила Твайлайт. — Я создам у тебя под животом магическое поле, и когда ты начнёшь падать, я тебя поймаю. Таким образом, ты сможешь практиковаться в ходьбе, не получая травм, согласен? — она счастливо улыбнулась, от радости снова пританцовывая передними копытами.

Значит, Твайлайт хотела, чтобы он ходил как обычный пони, а стоять на задних было запрещено. Гарри торопливо кивнул.

— До свидания, — вежливо сказал он медсестре, — спасибо за помощь.

— До свидания, — ответила она с улыбкой.

Гарри был уверен, что медсестра смотрела ему вслед, когда они неспешным шагом покидали больницу.

Ощущения от лёгкого прикосновения магического поля Твайлайт были довольно странными и непривычными. Поначалу между Гарри и его новыми конечностями шла непримиримая борьба за господство ради того, чтобы просто оставаться в вертикальном положении, отчего превращённый мальчик проводил больше времени, поддерживаемый её магией, чем реально шёл на копытах. Да и сама Твайлайт вначале двигалась достаточно медленно, чтобы он мог легко поспевать за ней.

— Я рассказала о тебе своим подругам, — с энтузиазмом начала она несколько шагов спустя. — Так что теперь они ждут не дождутся встречи с тобой. — Когда Гарри и Твайлайт достигли подножия пандуса, она повернула налево и немного ускорилась, буквально таща его за собой. — Они все собрались в библиотеке и ждут нас.

У Гарри не было времени оглядываться на проплывающие мимо здания или жителей Понивилля, поскольку большую часть своих усилий и внимания он тратил на то, чтобы следить за собственными копытами, стараясь не упасть.

— Ох, это так захватывающе, — сказала Твайлайт, снова прибавляя скорости, отчего копыта Гарри теперь едва успевали коснуться земли до того, как его уже уносило вперёд.

Однажды летом у одного из друзей Дадли во дворе дома установили небольшой надувной бассейн. Гарри наблюдал с того места, где он пропалывал цветы Петуньи, как собака, принадлежавшая ребёнку, запрыгнула в бассейн. Вся банда Дадли истерически рассмеялась, когда один из них подхватил маленькую собачку и стал держать её над водой, а та принялась грести ногами, словно и правда плыла, а не висела в воздухе над поверхностью воды.

Сейчас Гарри почувствовал себя сродни той собаке. Он двигал руками и ногами, то есть, передними и задними ногами, как будто шёл, но единорожка не давала Гарри толком опереться на ноги, отчего он чувствовал себя довольно глупо и нелепо. И всё же, при всём этом Гарри находил её магию по-настоящему удивительной, поскольку та, казалось, полностью обволакивала его тело, словно одеяло.

— Даже три твои подружки там будут! — тем временем продолжала единорожка. — Мне удалось уговорить Пинки Пай ограничиться небольшой приветственной вечеринкой, но она всё равно настаивает на том, что позже устроит грандиозную вечеринку, чтобы ты перезнакомился со всеми пони в городе. Так что сегодня просто вечеринка «Добро пожаловать в твой новый дом». Надеюсь, ты не против.

И она снова ускорилась. Гарри уже бросил все свои попытки ходить и просто слегка поджал ноги, приподняв их над землёй. Твайлайт тем временем, не переставая вещать, полностью игнорировала его действия и несла в хватке своей магии, словно какой-то груз. А потому Гарри стал разглядывать странные здания, мимо которых они пробегали, слушая непрерывный рассказ об её подругах и о том, как они встретились. Она раз за разом упоминала о неких штуках, которые называла элементами, и что они отражают личность её подруг, и как Твайлайт ими гордится.

Одно из проносившихся мимо зданий выглядело как карнавальная карусель и, как узнал Гарри, принадлежало её подруге Рэрити, с которой он встретится в библиотеке. Похоже, она была очень щедрой. Другое было похоже на гигантский имбирный домик, весь усыпанный конфетами — её подруга Пинки Пай работала там пекарем и постоянно устраивала вечеринки и веселила пони.

— А ещё она делает самые лучшие кексики и сладости, которые я ела в жизни, — добавила Твайлайт. — Уверена, ты будешь от них просто в восторге!

Даже «нормальные» дома были странными — с крышами, похожими на старомодные соломенные кровли, и стенами, которые странно изгибались вместо того, чтобы стоять в привычной вертикальной плоскости. Между вторыми этажами некоторых зданий были натянуты мостики. Другие здания больше походили на цирковые шатры, пусть и сделанные из дерева, со скошенными стенами и изогнутыми и словно растянутыми крышами, а один даже имел форму шутовского колпака, с крупными шарами или чем-то наподобие, в качестве украшения наверху.

Судя по кажущейся хаотичной застройке городка, эти пони явно никогда не слышали о концепции зонирования. И всё же почему-то ни одно здание не вызывало чувство противоречия или отторжения и при всей своей непохожести на другие не выбивалось из общего стиля. Создавалось ощущение, что всё складывается в единое целое, которое казалось… правильным.

К тому времени, как они добрались до её дома-библиотеки, фиолетовая единорожка уже мчалась практически галопом, двигаясь намного быстрее, чем Гарри был способен даже в наилучших условиях. При виде библиотеки у превращённого мальчика перехватило дыхание от восхищения. Библиотекой оказалось гигантское дерево с окнами и балконами, внутри которого было как минимум четыре этажа. И по пышной зелени было ясно, что дерево при этом было живым. Как они это сделали?

Твайлайт распахнула дверь и вбежала внутрь. Как только они оказались внутри, единорожка отпустила Гарри, и он с трудом удержался на ногах, столь неожиданно вновь оказавшись на собственных копытах. К счастью, ему удалось избежать повторного удара головой о пол. Твайлайт же, похоже, вообще не заметила, что несла его, а не просто поддерживала на ходу! Хотя, возможно, она просто сочла, что донести его до места будет куда проще и не настолько смущающим, чем позволить всем пони смотреть, как Гарри на каждом шагу спотыкается и едва ли не шлёпается носом в землю.

— А вот и мы! — весело закричала Твайлайт, захлопывая за собой дверь.

Единственное сходство внутренней части дерева с настоящей библиотекой заключалось в том, что на полках, которые, казалось, были неотъемлемой частью дерева, стояли сотни книг. Единственный стол находился посередине комнаты, и сейчас он был погребён под тарелками с чем-то похожим на кексы и пирожные. Потолок находился как минимум на высоте второго этажа. Над книжными полками первого этажа были видны помещения, тоже с книгами, и с окнами, которые он заметил с улицы. На противоположной стене висел плакат с надписью: «Добро пожаловать в Понивилль, Гарри Поттер». Возле стола была группа пони, среди них были и три его знакомые жеребёнки, которых он легко узнал. Голубая пони с радужной гривой парила где-то возле одного из альковов наверху, лениво помахивая крыльями, но при этом удерживаясь в воздухе в нарушение всех известных Гарри законов физики. Впрочем, долго рассматривать всё это у него не получилось.

Внезапно всё его поле зрения оказалось перекрыто чем-то розовым, и возникшая из ниоткуда в каких-то нескольких сантиметрах перед его носом кобыла радостно заорала:

— ПРИВЕТ!!! Я ПИНКИ ПАЙ!!! — она выставила ногу, тряся копытом. — А ТЫ, ДОЛЖНО БЫТЬ, ГАРРИ ПОТТЕР!!! Я так… — остальная часть того, что она там хотела сказать, осталось неведомым.

Гарри, внезапно увидев прямо перед собой лицо взрослого, кричащего и тянущего в его сторону конечность, словно замахиваясь для удара, отреагировал так, как его научил предыдущий жизненный опыт. Он упал на пол, тут же сворачиваясь в тугой комок в позе эмбриона, прижимая руки к бокам, чтобы защитить рёбра и живот, а руками… то есть, теперь копытами он прикрыл лицо.

— ПРОСТИТЕ, ПОЖАЛУЙСТА!!! — закричал Гарри, тяжело дыша, в панике ожидая удара, который должен был неизбежно последовать за этим. — ИЗВИНИТЕ!!! ОБЕЩАЮ НИКОГДА НЕ ДЕЛАТЬ ЭТОГО СНОВА!!!

8. Библиотека ужаса

В комнате вдруг повисла оглушительная тишина. Гарри осторожно выглянул из-под копыта и увидел, что странное розовое существо на деле оказалось пони с самым расстроенным и испуганным взглядом, который он когда-либо видел в жизни, грива безжизненно свисала по обеим сторонам её лица. Фиолетовая же, Твайлайт, выглядела откровенно взбешённой.

О Боже! Он опозорил её на глазах у ближайших подруг. Гарри захныкал и, несколько раз оттолкнувшись ногами, забился под оказавшийся рядом диван, которого раньше не замечал. Снова наступила тишина.

Дрожа от ужаса, мальчик внимательно вслушивался в происходящее. Теперь его жизнь, скорее всего, зависела от понимания того, что должно случиться дальше. Не следовало ему ожидать, что здесь всё будет по-другому. У Дурслей он знал правила, а здесь — нет. Но у него не было права предполагать, что правила будут как-то сильно отличаться.

— ПИНКИ, — яростно зашипела Твайлайт. — Я же сказала тебе быть помягче и не пугать его!

— Ага, — тихо сказала Скуталу, — он едва не прошиб две стены, когда его в прошлый раз напугали. А это была всего лишь принцесса Селестия, вежливо с ним заговорившая!

— О чём это ты?! — требовательно произнесла неизвестная пони.

— Кажется, мне сейчас станет дурно, — сказала другая, осознав, что именно должна означать подобная реакция жеребёнка.

Судя по приближающемуся стуку копыт, кто-то подошёл к дивану, поэтому Гарри на всякий случай забился поглубже. Мгновение спустя рядом легла на пол, а затем опустила голову, чтобы заглянуть под диван, жёлтая пони со светло-розовой гривой.

— Всё в порядке, Гарри Поттер, — мягко сказала она. — Никто не причинит тебе вреда, обещаю.

При первом же взгляде на неё возникало приятное ощущение доброты и сочувствия, пони явно была очень милой и доброй. Было что-то успокаивающее в самом её присутствии, что-то, что заставило бешено колотящееся сердце Гарри успокоиться, и он постепенно перестал испуганно хватать воздух. Также он услышал чей-то сбивчивый шёпот, раздавшийся откуда-то сверху и из-за лежащей перед ним жёлтой пони.

— Поведение Пинки может шокировать, когда встречаешься с ней впервые, уж я-то это точно знаю, — голос жёлтой пони был спокойным и умиротворённым, а улыбка полна сочувствия и понимания, — потому что, когда я впервые встретила её, неделю потом не решалась выйти из дома. Но не думаю, что она может навредить пони-будь, даже случайно. Она просто хочет дружить со всеми и любит устраивать вечеринки по любому поводу, который только можешь себе представить! И ещё больше поводов не сможешь даже вообразить! — она немного помолчала, а затем ободряюще улыбнулась ему: — Выходи, обещаю, ты будешь в безопасности.

Уговоры в том же духе продолжались ещё несколько минут. Гарри же обдумывал, что делать дальше. Чем дольше жёлтая пони разговаривала с ним, тем больше мальчик успокаивался, пока, наконец, не смог вновь мыслить достаточно связно, чтобы оценить сложившуюся ситуацию.

Он не мог уйти — ему попросту некуда было идти, и он ничего не знал об этом странном мире, в котором оказался. Принцесса приказала Твайлайт позаботиться о Гарри, поэтому та всё равно не даст ему сбежать. А если он всё же попытается убежать, она, несомненно, найдёт его снова, используя свою невероятную магию… или просто произнесёт то сканирующее магическое заклинание и найдёт, где он спрятался, по крикам боли.

Фиолетовые копыта подошли к дивану. Он снова задрожал. Твайлайт внезапно легла рядом со своей подругой и заглянула к нему под диван.

— Я не сержусь на тебя, Гарри, — мягко сказала она. — Я злюсь на твоих родственников за то, что они так плохо с тобой обращались. Я никогда не видела, чтобы пони-будь хоть по какой-то причине реагировал так, как ты, — она вздохнула. — Мне очень жаль, что Пинки так тебя напугала. Она действительно не имела в виду ничего плохого… она просто… с чрезмерным энтузиазмом относится к встречам с новыми пони и организации для них вечеринок. Ей очень хочется дружить со всеми и делать всех счастливыми.

Вдвоём они постепенно всё же смогли уговорить Гарри выползти из-под дивана. Только поставив передние копыта на сиденье дивана и поднявшись на задние, он осознал, что снова по привычке поднялся на две ноги и тут же испуганно оглянулся на стоящих вокруг пони. Он же совсем забыл, что Твайлайт не хотела, чтобы Гарри ходил на двух ногах. Три жеребёнки смотрели на него с восхищением, а в глазах взрослых было удивление и лёгкое недоумение, но уж никак не осуждение или недовольство. Твайлайт же смотрела на Гарри с заметным интересом, правда, похоже, больше всего её интересовали его ноги.

Жёлтая пони, оказавшаяся пегаской, обернула одно из своих крыльев вокруг его бёдер, и это почему-то показалось ему очень приятным.

— О! О! — воскликнула розовая пони, заставив Гарри вздрогнуть, её длинные прямые волосы слегка закудрявились. — Я тоже так могу! — розовая пони с лёгкостью вскочила на задние ноги и прошлась по комнате с таким изяществом, словно тоже с детства умела ходить на двух ногах. И точно так же, как Гарри чуть раньше оказался выше жеребёнок, так и она теперь возвышалась над своими подругами и над ним самим. Затем, подойдя к Гарри, розовая пони снова широко улыбнулась и произнесла куда спокойнее: — Привет, я Пинки Пай, — она медленно протянула к нему правую переднюю ногу. — Прости, что напугала тебя, — её извиняющийся голос был полон искренности, а лицо вновь стало очень грустным.

Он нерешительно протянул руку… «То есть, переднюю ногу», — мысленно напомнил себе Гарри, и обвил своим «пальцем» её копыто. Было очень странно пожимать руку средним пальцем. Но нормальное человеческое рукопожатие заставило бы его тянуться до середины её ноги — вплоть до изгиба, который у человека был бы запястьем, но у пони он бы назвал локтем, в то время как её настоящий локоть, казалось, был где-то рядом с её грудью! С другой стороны, если он повернёт ногу копытом к себе и резко поднимет её, показывая окружающим, то получится что он демонстрирует всем средний палец! Он чувствовал, что остальные пальцы вроде бы как есть, но ощущал их прижатыми к среднему где-то на уровне первой костяшки. Но сам факт, что, оказавшись в теле жеребёнка, он теперь может всем факи показывать, и никто не поймёт оскорбительности жеста, вдруг показался Гарри настолько забавным, что он невольно улыбнулся¹.

Ободрённая его улыбкой, Пинки внезапно протянула ему второе копыто, на котором оказался кексик. Гарри в замешательстве уставился на розовую пони. Как она ухитрялась держать его только вогнутым основанием копыта? Гарри неуверенно попытался взять угощение в своё копыто, обхватив пальцем. Было очень неудобно, но он как-то справился.

Подняв взгляд от кексика в своём копыте, Гарри робко посмотрел сначала на Пинки, а затем на Твайлайт, неуверенный, можно ли ему съесть подаренное лакомство. Вместо ответа фиолетовая единорожка ободряюще кивнула ему. Жёлтая пегаска тоже кивнула, приобняв крылом.

Гарри осторожно откусил небольшой кусочек. Кексик оказался самым лучшим, самым сладким из всего, что он когда-либо ел. Более того, это вообще был его первый кексик в жизни — уж Дадли позаботился об этом. Гарри не смог сдержаться и невольно посмотрел на центральный стол, желая узнать, есть ли там ещё это чудо, и надеясь, что ему разрешат съесть ещё одно.

— Э-э-э, — сказала одна из жеребёнок, «Эппл Блум, кажется», — подумал Гарри, ещё немного путающий их голоса, — бумажный стаканчик есть не нужно было.

Красно-золотой единорожек посмотрел на своё пустое копыто, потом на неё.

— А? — сказал он. — Не нужно было? Ну, всё равно было вкусно, — добавил он, пожав плечами.

Глаза Пинки стали огромными — или, по крайней мере, больше, чем были до того.

— Сделать бумажные стаканчики съедобными? — розовая пони аж задохнулась от возбуждения. Гарри хотел сделать шаг назад, но он и так уже упирался задом в стоящий позади него диван. — Гениколепная² идея! — закричала Пинки Пай, подпрыгивая в воздух и зависнув там на секунду, после чего выбежала из дома-дерева так стремительно, что на мгновение на месте, где она стояла до того, остался розовый контур, от которого тянулась размытая розовая полоса, ведущая за дверь, при этом сама дверь открылась и потом закрылась за ней так быстро, что тот миг, когда в проёме показалось солнце, выглядел как срабатывание фотовспышки.

Гарри ошарашенно моргнул и перевёл взгляд на других пони. Твайлайт хмурилась, голубая крылатая пони и та, что стояла рядом с Эппл Блум, просто качали головами, белая, стоявшая рядом со Свити Белль, закатила глаза, а жёлтая всё так же стояла рядом с ним, обнимая крылом его бедра, словно говоря, что она рядом и поддерживает его. Это помогло ему успокоиться, и потому Гарри снова опустился на четыре копыта, прежде чем Твайлайт разозлится на него из-за того, что он всё ещё стоял на двух. Как только он сменил позу, крыло переместилось и, оказавшись в итоге накинутым ему на спину и задние ноги подобно плащу, слегка приобняло превращённого мальчика.

— Ну, как бы то ни было, — наконец сказала Твайлайт, — вот мои подруги. Это Рэрити, — она указала на белую пони с густо-фиолетовыми гривой и хвостом, — она владелица бутика «Карусель», которым сама же и управляет, как я тебе говорила. А рядом с ней — её сестра Свити Белль, ты с ней уже знаком.

— Привет, дорогуша, — манерным голосом поздоровалась белая единорожка и изящно кивнула.

— Рад познакомиться, мэм, — сумел кое-как выдавить из себя Гарри.

Он не умел разговаривать со взрослыми. Дядя Вернон и тётя Петуния позаботились о том, чтобы все взрослые, с которыми он встречался, знали о его «репутации», и потому на всех подобных встречах его обычно встречали подозрительно-враждебные взгляды. И любое отклонение от кроткого поведения или малейшее неподчинение, считалось непокорностью и непочтительностью. Если и не другими взрослыми, то его тётей и дядей точно.

— Это Эпплджек, — продолжила Твайлайт, указывая на оранжевую пони с соломенно-жёлтой гривой и хвостом и с надетой на голову шляпой как у ковбоев из фильмов, которая стояла рядом с Эппл Блум. Как и у Эппл Блум, у пони в шляпе не было ни крыльев, ни рога. — Эппл Блум, Свити Бель и Скуталу нашли тебя как раз около принадлежащей её семье фермы «Сладкое яблочко». Кстати, Эппл Блум — её сестра.

— Здоровеньки́, — сказала оранжевая пони с явным западно-американским акцентом — таким же, как и у её сестры Эппл Блум, но ещё более выраженным. Гарри невольно задумался, откуда у этих пони мог взяться такой акцент.

— Приятно познакомиться, мэм, — выдал ещё один кроткий ответ Гарри, вежливо кивнув.

— А я Рейнбоу Дэш, самый быстрый пегас в Эквестрии! — хвастливо заявила голубая крылатая пони, подлетая к нему.

Впрочем, пегаска быстро отстранилась, увидев, как Гарри, вздрогнув, весь сжался от её внезапного движения и попытался забиться под крыло жёлтой пегаски. У Рейнбоу Дэш грива и хвост были разноцветными, а ещё она всё время носилась туда-сюда по библиотеке, как огромная колибри. Однако при этом она взмахивала крыльями намного медленнее, чем требовалось даже обычной птице, чтобы оставаться в воздухе. Гарри только и мог, что в изумлении наблюдать за этим странным феноменом.

— З-здрасьте, мэм, — только и сумел пропищать Гарри, ошарашенно моргая из-за странных выходок летающей пони.

— А рядом с тобой стоит Флаттершай.

Гарри ещё раз взглянул на жёлтую пегаску с розовыми гривой и хвостом и застенчиво ей улыбнулся.

— Спасибо, — прошептал ей превращённый мальчик.

— Ну, и ты уже познакомился с Пинки Пай, — Твайлайт виновато посмотрела на него. — Мне жаль, что она напугала тебя. Временами Пинки бывает… слишком уж энергичной и не отдаёт себе отчёта, насколько она напориста.

Гарри просто кивнул. Лучше не разговаривать со взрослыми, если только ему не скажут, что он должен сказать несколько слов в ответ. Кивнуть или покачать головой всегда было более разумным решением.

Флаттершай подвела нерешительного жеребёнка к столу с едой и предложила ему ещё один кексик. Однако даже это короткое путешествие не обошлось без боли, поскольку из-за отсутствия у него опыта передвижения на четвереньках Гарри дважды упал лицом вниз. Он был уверен, что легко смог бы преодолеть эту дистанцию на двух ногах, но боялся, что Твайлайт разозлится на него за его «уродские» манеры. Флаттершай всё время оставалась рядом с ним, положив крыло ему на спину, успокаивая и даруя молчаливую поддержку.

— Эй, Твайлайт, — услышал он внезапный вопрос Рейнбоу Дэш, — а когда ты успела притащить этот диван? Не помню, чтобы вчера видела его тут!

Все сразу обернулись на голос. К удивлению Гарри, диван был как две капли воды похож на диван в гостиной Дурслей, но только намного больше. Он возвышался над Гарри, отчего голова превращённого мальчика едва ли дотянулась бы до его подушек. Глядя на него, Гарри внезапно задумался: как он вообще умудрился под ним поместиться? Ведь перед ним стоял диван-кровать, и там определённо не могло быть много места под днищем!

От пришедшей в голову мысли Гарри невольно вздохнул. Ну конечно же, магия. Что же ещё?

Как и всех остальных, Гарри немало озадачило присутствие дивана, как и мысли о том, откуда он мог взяться. В конце концов, на роге у Гарри было это убивающее магию кольцо, так что к его появлению он уж точно не имел никакого отношения, ведь так? Гарри взял предложенный Флаттершай кексик и запихнул его в рот целиком. Что удивительно, стоять на трёх ногах, держа кексик в четвёртой, оказалось труднее, чем просто стоять на двух ногах. Ему очень хотелось встать как удобнее, но он не осмеливался разозлить Твайлайт.

Уже через пару минут разговоров Гарри обнаружил, что Скуталу была фанаткой Рейнбоу Дэш. Уговорив Дэш рассказать Гарри о своих подвигах, она жадно внимала каждому слову голубой пегаски, которая непрестанно хвасталась своим мастерством летуна. Похоже, Рейнбоу Дэш оказалась той ещё хвастуньей, вдобавок хвастуньей ужасно самоуверенной. Судя по всему, она просто обожала быть в центре внимания. Остальные слушали её и иногда закатывали глаза, но ни разу не заявили, что её россказни ¬— враньё. Судя по тому, как другие пони кивали, подтверждая её слова, она, видимо, и правда была способна подтвердить своё хвастовство делом. Необычное сочетание по мнению Гарри — большинству хвастунов, которых он встречал, на деле хвалиться было абсолютно нечем, они только и могли, что болтать.

Однако Гарри был немного озадачен, несколько раз услышав упоминания о чём-то, называемом элементом верности. От мысли, что какая-то верность может соответствовать такому беззастенчивому хвастовству Гарри невольно покачал головой.

Следующие несколько минут Гарри был занят тем, что запихивал в себя кексики и пирожные, которые непрерывно подсовывала ему жёлтая пегаска. Он брал только то, что ему предлагали, и даже не пытался взять со стола что-либо самостоятельно — тогда его бы точно наказали. Яблочный сок, который дала ему пегаска, оказался слаще любого, что он когда-либо пил, и Гарри чуть ли не залпом опустошил свой первый стакан.

Тем временем все остальные, в том числе и взрослые, ели сладкого даже больше чем он, слушая оду Рейнбоу Дэш своему величию. Гарри даже задумался, не заболеют ли они от такого диабетом, учитывая, сколько сахара эти пони слопали всего за несколько минут.

В какой-то момент Твайлайт подошла к Гарри и спросила, не хочет ли он совершить небольшую экскурсию по библиотеке. Конечно, мальчик хотел, но переживал, что рассердит её своей неуклюжестью, поэтому неуверенно переминался на копытах, не зная, как ответить, чтобы не попасть в затруднительное положение. К счастью, ему снова на помощь пришла Флаттершай, пройдя по дому вместе с Гарри, положив крыло ему на спину. Жёлтая пегаска даже позволила ему опираться на её бок, чтобы помочь удержать равновесие.

Почти прямо напротив входной двери и следовавшей за ней прихожей находилась винтовая лестница, ведущая в одну из ниш наверху.

— Там расположена моя спальня, — сказала Твайлайт. — Там же находится и корзинка Спайка.

При упоминании дракона Гарри оглянулся и увидел Спайка, стоящего рядом с белой единорожкой — Рэрити — и смотрящего на неё. Судя по выражению его морд… лица, Гарри предположил, что тот на полном серьёзе увлечён гораздо более взрослой пони. И, к изумлению Гарри, дракончик в это время грыз драгоценный камень! Ну, или очень на него похожую стекляшку — Гарри не учился отличать драгоценные камни от цветных стёклышек, но в том, что это точно не был какой-нибудь леденец, он был уверен наверняка.

Гарри снова осмотрел лестницу, на этот раз критически и даже наклонился в сторону, осматривая боковину лестницы, но стена под ней, казалось, была цельной, да и сами ступени лестницы оказались вырезаны прямо в дереве. Однако никаких признаков двери в стене под лестницей он так и не увидел, только полки с книгами.

Он нерешительно спросил:

— А где у чулана дверь?

Увидев озадаченный взгляд пони, Гарри указал в сторону лестницы.

— Чулана? — недоумевающе спросила Твайлайт.

— Ну да, — сглотнув, пояснил Гарри. — Ну, знаете, чулана, в котором вы будете запирать меня на ночь? Понимаете, для сна?

Говоря это, Гарри исходил из предположения, что она не собиралась приказать ему спать просто на полу. Или он слишком многого хочет? Может, у неё есть какой сарай на заднем дворе, в котором по её замыслу Гарри и должен будет спать? Ну, как это иногда делали Дурсли, когда особенно сильно на него злились или собирались куда-то на выходные и не хотели беспокоить миссис Фигг.

В ответ фиолетовая единорожка в ужасе на него уставилась.

— Спать в чулане? — она повысила голос, явно ошарашенная таким вариантом.

Во рту Гарри внезапно пересохло, и он, съёжившись под крылом Флаттершай, прижался к ней.

— Ага. Именно там я ночевал у Дурслей, — сказал Гарри очень тихим голосом. «Ну, да, всё ясно», — подумал мальчик и медленно кивнул себе, понимая, что отныне должен будет спать прямо на улице.

К удивлению Гарри, Флаттершай крепко прижала его к себе крылом и, прошептав: «Бедняжка», потёрлась носом об его шею, что оказалось до странности успокаивающим.

— В моей библиотеке под лестницей нет чулана, — холодно сказала Твайлайт Спаркл. — А даже если бы и был, ты бы там не спал. Твоя кровать там, наверху, рядом с моей, — указала она копытом.

От неожиданности Гарри сел — хотя скорее рухнул — на зад и посмотрел на неё, а затем — на виднеющийся край ниши наверху.

— Я буду спать в одной спальне с вами? — недоверчиво спросил он. — В настоящей постели? Как самый нормальный… — Гарри вдруг замер, поражённый этой мыслью.

На лице единорожки быстро сменилось несколько выражений, но в итоге она улыбнулась.

— Да, отныне у тебя есть самая настоящая кровать, и стоит она рядом с моей, — решительно сказала она.

— Вау, — только и смог едва слышно произнести Гарри — он никогда раньше не спал в одной комнате с кем-то другим. Даже у миссис Фигг.

Вот и с крепкими объятиями Флаттершай было не совсем ясно — насколько он помнит, его вообще никогда раньше не обнимали. Разумеется, сложно было ожидать объятий от тёти или дяди, но никто другой его тоже ни разу не обнял. Ему было неловко и почти неудобно, но в то же время, ощущения от объятий оказались очень приятными. Гарри не знал, как следует вести себя в этом случае, поэтому не стал ничего предпринимать, позволив ей делать то, что она хотела. Всё, что ему оставалось — лишь задаваться вопросом, почему она это делает.

Пока он обдумывал это, Твайлайт Спаркл указала на дверь слева от них.

— Эта дверь ведёт в подвал под нами, и там находится моя лаборатория, — она сурово посмотрела на него: — Не ходи туда без меня — внизу есть очень опасные вещи, особенно для такого маленького жеребёнка, как ты. Итак, никаких исследований подвала! Ясно?

Гарри быстро кивнул, хоть и заметил, как три жеребёнки обменялись многозначительными взглядами. Скуталу, похоже, то, что скрывалось за дверью, заинтересовало больше всех, поскольку она без промедления принялась незаметно красться в её сторону. Затем Гарри показали кухню, а также туалет и умывальник, расположенные в соседнем с кухней помещении.

— Наверху есть ещё один туалет с полноценной ванной и душем, — сказала фиолетовая единорожка.

— Ой, простите, — тут же очень тихо сказала Флаттершай и, шагнув в туалет, закрыла дверь.

Гарри сразу же сел — он сегодня вечером не собирался снова падать лицом вниз, если только мог хоть как-то этого избежать. Он будет ждать прямо тут, не сходя с этого места, пока она не выйдет.

Скуталу была первой, кто заметила. Она уже собиралась стянуть ещё одну булочку с центрального стола, когда замерла и уставилась на Гарри. Сначала её глаза широко раскрылись, потом сузились. Она уже открыла рот, явно намереваясь что-то сказать, но промолчала.

Встревоженный, Гарри огляделся в поисках того, что могло привлечь её внимание, прежде чем понял, что её глаза были прикованы к его бедру. Через пару секунд пегасёнка подбежала к Гарри и принялась разглядывать его задние ноги. Гарри тоже взглянул на своё бедро, хоть уже и видел то, что она только что заметила. Там, где у всех остальных пони были эти странные татуировки — кьютимарки, как они их называли, насколько он запомнил, — у него был длинный шрам в форме молнии.

Ещё там, в больнице, он нашёл время, чтобы внимательно изучить «кьютимарку» медсестры Редхарт — именно так она её называла. По правде говоря, она ею очень гордилась — как и тем, что Гарри вдруг заинтересовался её «особой меткой».

Как оказалось, кьютимарка не была просто татуировкой, когда с помощью цветных чернил навсегда окрашивали кожу — такое не годилось бы для пони, поскольку их шёрстка попросту скрыла бы картинку. Как выяснилось, сама шёрстка у пони там, где находились кьютимарки, была другого цвета. Гарри не знал, как они это делали, но был практически уверен, что и здесь дело было в магии.

Однако конкретно в его случае это была не татуировка или изменившая цвет шёрстка — нет, это был самый настоящий шрам, пробивающийся сквозь мех и оставляющий в шерсти полоску в форме молнии. Если бы не лишённая шёрстки зарубцевавшаяся кожа, можно было бы подумать, что кто-то просто выбрил ему на бедре почти до самой кожи стилизованную молнию.

«Какая жалость, — сказала тогда медсестра, — когда ты получишь свою кьютимарку, она окажется испорчена этим ужасным шрамом. Да кому вообще могло прийти в голову сделать такое с жеребёнком?»

Ничего на тот момент не зная ни о кьютимарках, ни о том, что они значат в обществе пони, Гарри не совсем понимал, что она имела в виду. Для него это был просто шрам — такой же, как у него на лбу.

— О, Святая Селестия! — воскликнула Скуталу. — Да это никакая не кьютимарка!

Остальные кобылочки быстро подбежали к нему и внимательно изучили. Взрослые тоже подошли, желая посмотреть.

— Он болит? — спросила Эппл Блум, осторожно касаясь шрама.

— Нет, — тихо сказал Гарри, пожав плечами.

Свити Белль выглядела так, будто её сейчас стошнит. Она взглянула на своё бедро, а затем полушёпотом сказала подругам:

— Думаю, есть вещи и похуже пустых боков, — затем Свити обошла Гарри с другой стороны и ахнула: — С этой стороны такой же!

Остальные обступили Гарри и уставились на находку.

Свити Белль вдруг прижалась к Гарри, уткнувшись носом в шею. Эппл Блум подошла к нему с другой стороны и сделала то же самое. Скуталу же, встав перед Гарри и наклонившись вперёд, обняла его шею своей и стала тереться подбородком о его гриву.

Гарри внезапно для себя обнаружил, что хоть их действия и показались ему странными и непонятными, но при этом почему-то успокаивали его. Не то чтобы он был расстроен из-за этих шрамов или чего-то ещё, но то, что эти три жеребёнки прижимались к нему, каким-то образом заставило его почувствовать себя лучше. Вот только зачем они это делали? Они что, делали это ради него? Или всё же ради себя?

Флаттершай вышла из туалета и теперь с улыбкой смотрела, как три кобылки собрались вокруг Гарри, утешая — ровно до тех пор, пока Рейнбоу Дэш не рассказала ей о его шрамах. Тут же в её взгляде промелькнул испуг, в следующую секунду сменившийся сочувствием. Жёлтая пегаска снова накрыла Гарри своим крылом и прижала к себе. И он не понимал почему.

На этом вечеринка, собственно, и завершилась.

Эпплджек первой покинула их.

— Айда, Эппл Блум, нам ще вечерними делами заняться надобно, а после ужинать. Ты же знаешь, бабуля нам шею намылит, еж’ли мы не бу’м вовремя.

Гарри не мог не задаться вопросом, сколько от того ужина они съедят после того как вечером уже набили животы сладостями. С другой стороны, Эпплджек, похоже, нисколько не беспокоило, что Эппл Блум испортила себе аппетит, объевшись сладостями перед ужином.

Там, в Литтл Уингинг, он слышал, как дети жалуются на то, что родители отказывают им в сладостях, когда приближается время обеда или ужина. Хоть у него никогда не было этой проблемы, Гарри заметил, что завидует тем, у кого есть кто-то, кому не безразлично, испортится у него аппетит или нет. У Дурслей ему везло, если они вообще не забывали разрешить ему пообедать.

— А мне нужно проверить график движения облаков на завтра, — сказала Рейнбоу Дэш и, взлетев в одну из ниш, завершавшуюся выступающим наружу балконом, улетела.

— Мне очень жаль, но мои друзья-животные ждут, что я вернусь домой, чтобы приготовить им ужин, — почти что прошептала Флаттершай, грустно глядя на Гарри.

Следующей стала Рэрити.

— У меня важный заказ, который нужно закончить до завтра, — произнесла извиняющимся тоном белая единорожка с фиолетовой гривой. — А Свити Белль, — она со значением посмотрела на сестру, чтобы заставить её отойти от Гарри, — нужно доделать домашнее задание.

— Тётя Лофти будет расстроена, если я снова пропущу ужин, — неохотно призналась Скуталу и, в последний раз прижавшись к шее Гарри, тоже направилась к двери.

После того как все они ушли, библиотека показалась странно пустой.

9. Потрясённая школа

На ужин у них был салат, который Спайк заранее приготовил и поставил в холодильник — по сути, просто большую деревянную коробку с наложенным на неё заклинанием, которое охлаждало её содержимое.

Твайлайт поставила три большие миски на кухонный стол и села. Спайк запрыгнул на специальный стул, подходящий ему по высоте. При этом осталось ещё несколько пустых стульев, расставленных вокруг стола — очевидно, Твайлайт частенько приглашала гостей перекусить. Гарри сам сумел забраться на стул, напротив которого стояла его тарелка, хоть ему и пришлось поставить передние копыта на стол.

И да, он оказался прав, Спайк ел драгоценные камни.

— Но разве это не дорого? Там, откуда я родом, такие камни очень дорогие, — вытаращился на него Гарри.

— Не-а, — ответил Спайк, — у нас они встречаются буквально повсюду. Дорогие только те, которые можно зачаровать.

Гарри удивлённо покачал головой.

— Там, где я родился, любые драгоценности дорогие и редкие, — сказал он, просто поражённый мыслью, что нечто, считавшегося у него на родине по-настоящему редким и ценным, здесь оказалось полно как грязи. — И ценится в них то, как они выглядят, а не то, что с ними можно сделать.

Придвинув к себе миску, красно-золотой единорожек осмотрелся в поисках столовых приборов. Не обнаружив их, он уже собирался спросить, где взять вилку, когда заметил, как салат Твайлайт сам вылетает из тарелки, подлетает к мордочке единорожки, и той остаётся только открывать рот¹. Гарри нахмурился, глядя на неё, но затем решил попробовать сам.

После нескольких мгновений, когда ничего не происходило, Твайлайт наконец-то заметила его затруднения и вздохнула. Он почувствовал тепло вокруг себя… вокруг лба… и через мгновение увидел большое кольцо, плывущее к Твайлайт.

— Не думаю, что тебе оно ещё нужно, не так ли?

Честно говоря, Гарри уже и забыл об этой штуке. Теперь же, когда кольца не стало, он внезапно ощутил, словно в голове рассеялся некий туман, и даже мысли как будто стали чётче. Гарри покачал головой и снова повернулся к своему салату.

— Спайк, не мог бы ты принести Гарри нож и вилку?

— Так он же единорог!

— А ещё он никогда раньше не использовал свою магию.

Вздохнув, дракончик, ворча, слез со стула и достал из ящика требуемые приборы.

— Хм, — тихо сказала Твайлайт, рассматривая изъятый у Гарри предмет, — странно. Подавляющее кольцо треснуло. Должно быть, с такой трещиной оно и не работает, — она перевела на Гарри задумчивый взгляд. — Интересно, когда это случилось?.. — на её губах заиграла лёгкая улыбка. — Думаю, нам очень повезло, что ты не телепортировался куда-нибудь опять, да? — добавила она, кладя сломанное кольцо на стол.

Гарри просто молча посмотрел на неё в ответ. Парой секунд позже Спайк снова запрыгнул на стул и протянул ему вилку и нож. Кое-как сумев подобрать вилку тем, что он привык уже называть средним пальцем, Гарри перевёл взгляд на содержимое тарелки и на секунду опешил, увидев в ней одуванчики, но потом подумал, что для травоядных это нормально. К его удивлению, одуванчики и правда оказались вкусными. Гарри сам не заметил, как еда куда-то делась, и пришёл в себя только тогда, когда вдруг понял, что довольно успешно вылизывает посудину до блеска, о чём, кстати, Твайлайт не проронила ни слова — и это при том, что до этого он до отказа наелся кексиков и пирожных!

Остаток вечера Гарри провёл с фиолетовой единорожкой, обучаясь основам телекинеза. К тому времени, когда он вдруг умудрился зевнуть прямо в тот момент, когда попытался уверенно заявить, что ну вот совсем не хочет спать, ему удалось приподнять пробку от бутылки.

И, к немалому восторгу Гарри, его кровать действительно стояла рядом с кроватью Твайлайт. Никогда до этого в своей жизни он не ощущал ничего мягче, а потому заснул, наверное, за полсекунды до того, как его голова коснулась подушки.

—=W=—

Как выяснил Гарри, спускаться по лестнице, будучи четвероногим животным — занятие не из самых приятных. В тот момент, когда его задница оказалась выше головы, мозг заявил, что Гарри прямо сейчас с этой лестницы навернётся, и стал настойчиво сигнализировать, что разумнее всего будет немедленно встать на задние ноги и спуститься по лестнице, стоя прямо, как нормальная обезьяна. Так Гарри, собственно, и сделал. И это сработало просто отлично — пусть он немного пошатывался, да и у лестницы не оказалось перил, за которые можно было держаться, но он справился.

К сожалению, в следующий раз, когда Гарри спускался по лестнице, за ним наблюдала Твайлайт, и потому мальчик в теле жеребёнка попытался сделать это так же, как все пони. Не было ничего удивительного в том, что весь оставшийся путь до подножия лестницы он проделал кубарем, хоть закончилось всё не так уж и страшно — у него хотя бы не случилось сотрясения мозга или перелома руки, как в тот раз, когда Дадли толкнул его. Хотя, как ни крути, пересчитывать рёбрами ступеньки всё равно оказалось не очень-то приятно. Гарри подумал, что, видимо, потребуется много практики, прежде чем он начнёт чувствовать себя комфортно, спускаясь по лестнице на всех четырёх, а пока он решил как можно скорее научиться телепортироваться — если уж он мог сделать это случайно, то будет чертовски хорошо научиться делать это по желанию! И тогда он сможет избегать лестниц.

—=W=—

Гарри замер, как только увидел школьное здание. Оно оказалось настолько непохожим на начальную школу в Литтл-Уингинге, насколько он только смог представить. Школа оказалась деревянным зданием красного цвета, с причудливым орнаментом в виде линий и ромбов на стенах. На его стенах были вырезаны огромные сердечки, под которыми находились окна, расположенные таким образом, что, когда ставни были распахнуты, они почти полностью закрывали нижнюю часть сердечек, оставляя в поле зрения только верхние округлые края. Окна были высокими и узкими, и с той стороны, которую Гарри мог видеть, они были, наверное, вдвое выше каждого сердца в отдельности. На обращённой к ним стороне Гарри насчитал три окна. Крыша была крутой, с небольшой колокольней, увенчанной флюгером в форме стрелы с сердцем вместо оперения, а края крыши были украшены сердечками и завитками. Сбоку находилось крыльцо с отдельной крохотной крышей, оформленной в точности так же, как и основная крыша. Рядом со зданием был флагшток с навершием, изображавшим скачущего пони, и красным флажком, заканчивающимся двумя хвостиками.

Без сомнения, это было самое девчачье здание, которое он только мог себе представить. И Гарри это пугало.

В Литтл Уингинге Гарри очень хотел пойти в подготовительный класс начальной школы — это ведь была такая прекрасная возможность выбраться из дома Дурслей и познакомиться с другими детьми! Детьми, которые не были друзьями Дадли, детьми, которых Дадли не заставлял стараться избегать его, детьми, родители которых не считали его малолетним хулиганом.

Эти надежды не прожили и дня. Дадли либо прогонял всех, кто хотел стать другом Гарри, либо предупреждал других хулиганов о новой не дающей сдачи жертве. В итоге Гарри оказался в том же положении, что и дома, только с новыми хулиганами. И довольно быстро другие дети обнаружили, что он идеальный козёл отпущения. Они могли делать почти всё, что хотели, и пока учитель сам не видел, что это сделал кто-то из них, они могли безбоязненно винить во всём Гарри, не беспокоясь о том, что сами попадут в неприятности. Даже благовоспитанные дети не удержались от использования «индульгенции-на-прощение-всех-грехов», которую давало им обвинение в тех грехах Гарри.

Позже Гарри узнал, что его дядя через Дадли отправил учителям письмо, в котором написал, что Гарри «ненадёжен», что он лжец и вор, и что если что-то пойдёт не так, то, скорее всего, виноват Гарри. И по какой-то причине учителя приняли написанное его дядей, словно откровение свыше.

С тех пор каждый следующий год в школе он учился с теми же детьми, что и в предыдущий. Дети, которые, может быть, смогли бы подружиться с Гарри, настроились против него. В результате Гарри стал изгоем — он никому не нравился, почти никто с ним не общался. Конечно, может быть, кто-то из новеньких из семей, которые только что переехали в Литтл Уингинг, и отнеслись бы к нему вначале иначе, но по большей части вокруг него оставалась всё та же группа обидчиков — почти все остальные дети в классе. И новые дети, возможно, боясь, что с ними будут обращаться так же, как с ним, шли на поводу у большинства и вскоре они тоже обвиняли его в содеянном, потому что знали, что им это сойдёт с рук, или изливали на него всю свою злость, потому что им нужен был хоть кто-то слабее их, на ком можно было выместить своё разочарование или злость.

Неужели здесь будет то же самое? Его снова будут обвинять в чём-то, что он не делал, и во всём, что пошло не так? И он снова будет одиночкой в классе?

— Ты в порядке, Гарри? — спросила Твайлайт, заметив его дрожь и панику в его глазах. — Тебе не о чём беспокоиться. У тебя будет много новых друзей. Да у тебя уже есть трое: Скуталу, Свити Белль и Эппл Блум.

Гарри её слова нисколько не убедили. Мальчик боялся, что после того, как вчера вечером они трое увидели, как он запаниковал без причины, эти дево…то есть, жеребёнки вообще не захотят с ним после такого и дальше общаться. Именно так всё происходило в Литтл Уингинге: те, кто видел его истерику или слёзы, на следующий день с азартом и смехом рассказывали об этом своим друзьям, а после весь класс по несколько дней, а то и недель потешался над ним. И если то же самое случится и здесь, он снова станет изгоем, не считая обычных происшествий, всегда заканчивающихся словами «Это всё Гарри виноват!»

Наконец красно-золотой жеребёнок сделал неуверенный шаг вперёд, и они медленно направились к школе. Твайлайт продолжала подбадривать и подталкивать его, но из-за стучащего в ушах от страха подобно набату сердца Гарри не слышал ни слова из того, что она ему говорила. Он не был похож на остальных. Он был человеком, маскирующимся под пони. И он снова был уродом, самым странным в этой компании, тем, кто отличался от других. Они просто ещё не знали об этом. Но когда они это узнают…

Правда, на этот раз всё было наоборот. Единороги могли творить магию, пегасы могли летать, а те, обычные пони могли заставить растения расти. Единственное же, что мог сделать Гарри, это телепортироваться, и то только тогда, когда был напуган до смерти. Он был фальшивым пони с одним-единственным припасённым фокусом.

У дверей школы их встретила мисс Чирли.

— О, прекрасно! — улыбнулась учительница, когда Гарри и Твайлайт подошли ближе. — Вы как раз вовремя. Урок начнётся примерно через полчаса, и я как раз хотела кое-что с тобой обсудить, Гарри Поттер, — она посмотрела на Твайлайт. — Ты можешь остаться, если хочешь.

— Да, думаю, я лучше останусь, если ты не возражаешь, — отозвалась фиолетовая единорожка, глядя на дрожащего Гарри.

— Нисколько. Давайте, заходите.

Оказавшись внутри, Гарри увидел, что в здании школы было всего два класса — по одному с каждой стороны — и небольшая прихожая, где можно было оставить плащи и обувь.

— Эта комната, — указала налево мисс Чирли, — предназначена для старших учеников, таких как ты, Гарри Поттер, — она быстро улыбнулась ему. — Другая — для младших школьников, и их учит моя ассистентка — мисс Хакни.

Гарри отрывисто кивнул.

— Я бы хотела, чтобы ты постоял здесь, возле моего стола, когда прозвенит звонок на урок, а затем, когда все рассядутся, я вас познакомлю, — продолжила она. — Я скажу твоим новым одноклассникам, что ты только что выписался из больницы и, возможно, всё ещё не совсем выздоровел. Хорошо?

Гарри кивнул синхронно с Твайлайт.

— Здесь будет твоя парта, — сказала малиновая земнопони, проходя по классу и кладя копыто на спинку стула в задней части кабинета.

В классе было всего двенадцать парт — три в ширину и четыре в глубину. Парта Гарри оказалась в последнем ряду посередине. У каждой парты стоял небольшой стульчик, на котором можно было сидеть.

Гарри снова кивнул.

— Итак, — продолжила мисс Чирли, возвращаясь к доске, — ты очень сильно отстаёшь от других учеников по истории Эквестрии, так что тебе потребуется усердно учиться, чтобы наверстать упущенное, — она снова посмотрела на Гарри. — Я уверена, что твои маленькие подруги будут рады помочь тебе в этом. А если они не справятся, то Твайлайт точно сможет! — Твайлайт усмехнулась вместе с Чирли. — Твои навыки чтения немного лучше, чем ожидается от жеребят твоего возраста, Гарри Поттер, но это лишним не будет. К сожалению, ты не можешь писать ни магией, ни ротописью, поэтому мне придётся давать тебе дополнительные уроки после школы, пока ты не выработаешь достаточные навыки, — учительница посмотрела на фиолетовую единорожку. — Первые занятия будут длиться около часа, потом мы снизим нагрузку до получаса. Любая помощь, которую сможешь оказать ему в библиотеке, только поможет ему нагнать отставание. Но не забывай, — строго добавила мисс Чирли, взгляд её посуровел, — он жеребёнок. У него нет твоей целеустремлённости. Ему нужно время, чтобы поиграть с друзьями. Поэтому не более одного часа в сутки! Хорошо?

Твайлайт недоумевающе моргнула, затем кивнула:

— Да, конечно.

— У тебя неплохие математические навыки, Гарри Поттер. Ты как минимум на год опережаешь жеребят своего возраста — тебе ведь почти десять, как мне сказали? — малиновая пони опять посмотрела на Твайлайт. — Ты могла бы понаблюдать, может, его заинтересует углублённое изучение этой области знаний? Как ты наверняка знаешь, это бы помогло ему и в использовании заклинаний, — мисс Чирли снова повернулась к Гарри. — Я могла бы попросить тебя помочь некоторым другим ученикам, если, конечно, ты не будешь против?

Гарри уставился на неё, на мгновение ошеломлённый в своём нервозном состоянии. Это его-то? И помочь другим? Он несколько раз кивнул:

— Э-э, да, если вы считаете, что я могу помочь, — робко сказал превращённый мальчик.

— Превосходно, — сказала она, с очень довольным видом. — А теперь почему бы тебе не положить свои школьные принадлежности на парту, пока мы ждём?

Несколькими минутами позже Гарри стоял возле учительского стола, дожидаясь школьного звонка и слушая, как всё увеличивающаяся толпа пони снаружи болтает и кричит друг на дружку. Он заметил, что несколько жеребят даже сунули свои любопытные носики в класс, но быстро вновь пропали за дверью, как только увидели его. От такой их реакции Гарри снова задрожал. Он попытался контролировать себя, сведя вместе напряжённые колени, но это не помогло. Гарри не мог заставить себя перестать панически дышать и нервно сглатывать, пока стоял там, выжидая неизвестно чего и пытаясь не выбежать в панике из класса.

Наконец минутная стрелка на часах в задней части комнаты показала одиннадцать. Чирли ухватилась зубами за верёвку, висевшую за её столом в углу комнаты, ближайшем к холлу, и дёрнула вниз — и раздался громкий звон школьного колокола.

Гарри тут же услышал топот множества копыт на крыльце, дробным стуком пронёсшихся через прихожую, а затем несколько пони с шумом ворвались в класс, торопясь к своим партам. Однако, едва сделав пару шагов внутрь, первые трое вошедших в дверь замерли, создавая затор, поскольку те, кто был позади них, не ожидали, что лидеры остановятся, и врезались в них, тут же повалив всех на пол.

Гарри удивлённо вытаращился на кучку жеребят у дверей класса. Если бы он не нервничал так сильно, Гарри бы рассмеялся над этой кучей-малой. На то, чтобы разобраться, где чьи ноги и хвосты, требовалось хотя бы несколько секунд, а меж тем пони, оставшиеся снаружи, не прекращали попыток протиснуться внутрь, чтобы их не посчитали опоздавшими, и продолжали сбивать пытающихся подняться на ноги пони впереди себя. Чирли, глядя на устроенный её учениками переполох, только стояла и печально качала головой, тогда как Твайлайт пыталась спрятать улыбку за прижатым к лицу копытом.

Наконец, когда разноцветная кучка жеребят смогла разобраться, где чьи ноги, все пони разбрелись по своим местам и, усевшись за парты, уставились на Гарри. Конечно, за исключением Меткоискателей — те приветливо махали ему копытами. Как оказалось, они сидели кучно на задних партах. Скуталу и Эппл Блум сидели в ряду перед Свити Белль, Гарри же досталась парта позади Скуталу и рядом со Свити Белль. Он слабо улыбнулся им, всё ещё судорожно сглатывая воздух. А ещё у него разболелся живот.

— Доброе утро, всепони!

— Доброе утро, мисс Чирли, — ответил класс.

Малиновая пони широко улыбнулась.

— Сегодня у нас новый ученик — Гарри Поттер! — она махнула ему копытом. — Он только недавно прибыл в Эквестрию, поэтому ему понадобится небольшая помощь, чтобы догнать нас по некоторым предметам, таким как история Эквестрии, география, принцессы и дворяне. К тому же он только вчера выписался из больницы, так что всё ещё немного неустойчиво стоит на копытах. Он восстанавливается после перелома плечевых костей, поэтому, пожалуйста, никаких грубостей в его отношении, пока он полностью не поправится, — она уставилась на пару жеребчиков. — А теперь, Гарри Поттер, не мог бы ты рассказать нам немного о себе?

Гарри вздрогнул и уставился на неё широко раскрытыми глазами. Она не говорила ему, что ему нужно будет говорить перед всеми! Он перевёл взгляд на класс и увидел, что все пони выжидающе смотрят на него. Гарри открыл рот, но сначала из него не вышло ни звука. Но потом кое-что случилось…

Весь тот воздух, который он заглотил, пожелал вернуться назад.

Другими словами, он рыгнул.

Нет, это не была едва заметная отрыжка, как от небольшого расстройства желудка или банки газировки. Нет, эта была совсем иной.

Она была чёткой. Она была громкой. Она была очень долгой. И он никак не мог её остановить.

Гарри как-то по телику слышал, как где-то на заднем плане подавал сигналы туманный горн². Так вот. Это было басовитее. Это было громче. Это было дольше.

Гарри чувствовал, как пол вибрирует под его копытами. Или всё дело было в том, что это он сотрясал пол? Ему казалось, что он слышит, как дрожат стёкла в своих рамах.

Гарри в панике отпрянул назад и, уперевшись задницей в стену, зажал рот обеими передними копытами как раз в тот момент, когда оно и само уже иссякло. В ужасе он уставился на мисс Чирли. Она сейчас наверняка его вышвырнет из класса!

Однако учительница смотрела на него лишь с удивлением, как и Твайлайт.

Весь класс в изумлении уставился на красно-золотого жеребёнка. У большинства кобылок шокированное выражение на лицах постепенно сменилось неодобрительным, хмурым взглядом, хотя большинство жеребчиков широко улыбались от восторга. Один даже громко сказал: «Клёво!» и рассмеялся. «Это было крутецки!» — сказал другой, тоже смеясь. Вскоре смеялся уже весь класс.

Гарри же продолжал испуганно смотреть на Чирли. И только тогда, когда уголки её рта дёрнулись и она сказала: «Что ж, незабываемое начало!», он начал расслабляться.

— Ладно, — продолжила учительница после паузы, — можешь занять своё место, Гарри Поттер.

— Гарри, — пробормотал он, — зовите меня просто Гарри.

Его лицо горело от смущения, но, по крайней мере, живот больше не болел.

— Хорошо… Гарри, — кивнула малиновая пони и улыбнулась.

Когда он сел, все трое его подружек-жеребёнок тут же принялись хлопать его копытами по плечам, широко улыбаясь. Скуталу даже прошептала ему:

— Круто представился!

На первой перемене Гарри окружила разношёрстная толпа, все так и норовили его расспросить сразу обо всём. Он попытался быть максимально честным, не раскрывая, что прошёл через портал — Гарри не хотел, чтобы его новые одноклассники думали, что он был ещё ненормальнее, чем уже и без того казался. Видя, что Гарри активно общается со сверстниками, Твайлайт помахала ему ногой на прощание и отправилась по своим делам.

К счастью или к сожалению, в зависимости от того, как на это посмотреть, всё прекратила Даймонд Тиара.

— Да это же не кьютимарка! — указала она на бок Гарри. — Это шрам! Что с тобой случилось?

Жеребята тут же ошарашенно уставились на зад Гарри, отчего тот пожал плечами, неуверенно перебирая ногами, смущённый повышенным вниманием к своей голой заднице.

— Не знаю, он всегда был, — сказал он, попытавшись поджать хвост.

Даймонд оглянулась на остальных, словно ища поддержки.

— Так значит, ты не сможешь получить кьютимарку? — отпрянув от него, будто боясь заразиться, спросила розовая жеребёнка.

Гарри снова пожал плечами.

— Твайлайт сказала, что я должен получить свою кьютимарку, когда придёт время. И что она может даже стереть шрам, когда это произойдёт. А может, нет.

Так или иначе, ему было всё равно. Он толком не понимал, о чём идёт речь, ему просто хотелось, чтобы они перестали пялиться на его задницу.

Столь долгожданный звонок на урок положил конец этому допросу с пристрастием.

Обеденный перерыв оказался весёлым. Впервые в жизни Гарри было с кем поиграть на качелях и горках. А смотреть за тем, как пегасы летают, играя в салочки, было поучительно, ведь надо было успевать крутить головой во все стороны!

Мисс Чирли, как и обещала, провела с Гарри час после уроков, обучая его правильно держать карандаш во рту и писать. Прямые чёрточки в его исполнении не были прямыми, а круги — и вовсе чем-то невообразимым. Но даже он заметил прогресс, когда занятие завершилось.

Твайлайт, вернувшаяся, когда закончились занятия с мисс Чирли, по дороге в библиотеку успела расспросить Гарри о том, как прошёл его первый день в новой школе. Однако, прежде чем он приступил к дополнительной практике в чистописании и магии, она захотела провести опыт.

— Я потратила весь день на планирование этого эксперимента, и после него мы будем знать, на чём нам надо будет сосредоточить наши основные усилия!

—=W=—

— Ммм, Твайлайт? — нервно спросил Гарри. — Обычно я не сомневаюсь в научном подходе, но ты действительно уверена, что это сработает?

— Во-первых, научный подход — это совокупность методов исследования явлений нашего мира. То, что мы делаем, — всего лишь один шаг в этом процессе, — беззаботно ответила единорожка, убедившись, что ремни на странном подобии дуршлага с кучей лампочек и проводов, торчащих из него, напяленного на голову Гарри, надёжно закреплены. Провода от «дуршлага» змеились к квадратному столу, на который Гарри опирался передними ногами, а уже оттуда — к какому-то оборудованию, стоявшему у стен комнаты. — Во-вторых, я знаю, что это сработает. Тест копытопроводимости — самый точный и хорошо известный магическо-аналитический тест из существующих.

Гарри обеспокоенно посмотрел на Твайлайт.

— А сейчас, поскольку я провожу проверку твоей магии, ты почувствуешь лёгкое покалывание прямо под кожей, — Твайлайт надела очки-консервы на глаза, а затем перчатки… нет, перчатки — это если бы у неё были руки, а это, должно быть, были носки — ногавки? — на её передних ногах. На вид они были сделаны из толстой резины, и Гарри предположил, что они предназначены для защиты от электричества. И только сейчас он заметил, что на задних ногах Твайлайт были надеты высокие сапоги до бедра, а на ней самой — довольно толстый лабораторный халат. — Лёгкое покалывание — это нормально, но, пожалуйста, сразу скажи, если почувствуешь жжение, хорошо? — сказала она успокаивающе.

— А зачем тебе очки и вся эта одежда? — обеспокоенно спросил он.

— Безопасность превыше всего! — с энтузиазмом сказала она, поднимая здоровенный рубильник, правда, Гарри её слова совершенно не успокоили, и он вздрогнул, когда рубильник лязгнул, соединяя контакты.

Тест был… ну, ощущения были очень странными. Гарри немного поёрзал, пытаясь удержаться от смеха, но это было нелегко. Казалось, будто кто-то взял перо и щекочет им каждый квадратный сантиметр его тела. К счастью, это продлилось всего десять секунд, прежде чем Твайлайт выключила аппарат и нетерпеливо бросилась к распечатке, которая теперь извергалась из отверстия сбоку машины.

Гарри был очень рад, обнаружив, что на сей раз его шрам почти не болел, было только лёгкое ощущение тепла на лбу.

— Хорошо, — сказала Твайлайт, просмотрев распечатку. — Похоже, у тебя нормальная склонность к магии. Окружающая тебя магия — это своеобразный щит, за неимением более точного слова. Она не враждебна тебе и кажется довольно пассивной. Однако тот фрагмент заклинания у тебя во лбу точно враждебен, и щит активен только в этом месте — кажется, что они находятся в равновесии друг с другом. По всем показаниям, щит питается сам по себе, что просто невозможно. Я подозреваю, что мои приборы недостаточно чувствительны, и это означает, что щит поддерживает фоновая магия, которая, словно воздух, разлита в мире вокруг нас. И будучи запитан от магии окружающей среды, он не должен быть достаточно мощным.

Фиолетовая единорожка посмотрела на Гарри.

— Ты говорил, что у тебя всегда был этот шрам, а это должно означать, что и в твоём мире есть магия, иначе и фрагмент заклинания в твоём шраме, и щит давно бы уже распались, — она торопливо загарцевала на месте, крутясь вокруг себя и широко улыбаясь, притом широко раскрытые глаза единорожки блестели от захватившего её исследовательского энтузиазма. — О, это так здорово! Самоподдерживающийся щит без рун! — Твайлайт перевела взгляд на свои приборы. — Я немедленно начну переделывать оборудование для завтрашнего опыта! — радостно выпалила она. — Тебе же надо начинать практиковаться в ротописи!

Гарри вздохнул и поплёлся наверх.

—=W=—

— Омак —

Позаимствовано из рассказа Irrespective «No Nose Knows»… с несколькими… переделками. Включено сюда только для того, чтобы я мог написать омак ниже. И это омак, потому что реакция Гарри совершенно не характерна для него в настоящее время.

— Ммм, Твайлайт? — нервно спросил Гарри. — Обычно я не сомневаюсь в научном подходе, но ты действительно уверена, что это сработает?

— Во-первых, научный подход — это совокупность методов исследования явлений нашего мира. То, что мы делаем, — всего лишь один шаг в этом процессе, — беззаботно ответила единорожка, убедившись, что ремни на странном подобии дуршлага с кучей лампочек и проводов, торчащих из него, напяленного на голову Гарри, надёжно закреплены. Провода от «дуршлага» змеились к квадратному столу, на который Гарри опирался передними ногами, а уже оттуда — к какому-то оборудованию, стоявшему у стен комнаты. — Во-вторых, я знаю, что это сработает. Тест копытопроводимости — самый точный и хорошо известный магическо-аналитический тест из существующих.

Гарри посмотрел на ремни, которыми его передние ноги были притянуты к лабораторному столу, на котором он полулежал-полувисел, и испуганно посмотрел на Твайлайт, когда она стала подтягивать ремни на его задних ногах, чтобы убедиться, что они тоже надёжно держат. Он был качественно и по-настоящему крепко привязан к месту.

— Сейчас, когда я буду проводить испытание твоей магии, ты почувствуешь легкое покалывание прямо под шерстью. — Твайлайт странно захихикала, прикрыв глаза сварочными очками-консервами, а затем натянув чёрные перчатки… нет, перчатки были для рук, а это, должно было, быть были носки на передние копыта. «И они из толстой резины со стёганой подкладкой», — подумал Гарри. Он только сейчас заметил, на задних ногах у неё были высокие сапоги до бедра — блестящие чёрные сапоги, которые выглядели достаточно крепкими, чтобы пробираться даже сквозь лаву.

Она накинула на себя объёмистый белый лабораторный халат. Если верить телешоу, такие жёсткие лабораторные халаты со стёганой перекрёстной строчкой обычно были на свинцовой подкладке.

— Несильное покалывание — это нормально, и тут не о чём беспокоиться, — продолжила она. — Но, пожалуйста, скажи хоть что-нибудь, если услышишь крики, которые будешь издавать не ты, или увидишь толпы мёртвых пони, или почувствуешь будто твой рог вырывают из черепа, хорошо? — она мило закончила свою речь и уж слишком весело, на его взгляд.

Гарри уже и до того сильно встревожился, а сейчас и вовсе сбежал бы сломя копыта, если бы мог, особенно после её последнего заявления.

— А зачем эти очки и вся эта одежда? И всё это, — нервно спросил он, кивая и пытаясь подёргать за ремни, — действительно необходимо? — Гарри сглотнул, осознав, что оказался был даже более неподвижен, чем когда был закован в гипсе в больнице.

— Безопасность прежде всего! — крикнула она, схватившись за ручку огромного электрического рубильника и заливаясь маниакальным хохотом. — Приготовься послужить НАУКЕ! — восторженно закричала она, дёрнув рычаг вверх.

Гарри это вовсе не успокоило.

Он удивился, почему она не воспользовалась магией, чтобы потянуть за ручку.

Гарри вздрогнул, когда рубильник щёлкнул, дойдя до упора.

Наступила напряжённая тишина, а затем он закричал. Твайлайт рефлекторно перевела ручку в противоположное положение.

— Гарри! — крикнула она в панике.

Он напрягся, а потом безвольно откинулся на своём столе — голова свесилась набок, язык вывалился, глаза почти закрылись.

— Прости, прости! — крикнула она, бросаясь к нему. — Где у тебя болит?!! — кричала она, лихорадочно накладывая одно за другим диагностические заклинания.

Внезапно Гарри широко распахнул глаза и посмотрел на неё, хитро улыбнувшись.

— Попалась! — прошептал он, а потом, не сдержавшись, засмеялся во весь голос.

Твайлайт непонимающе уставилась на жеребёнка перед собой. Медленно она снова села на пол.

— Ох, ты… ты бы видела… своё лицо! — выдавил Гарри сквозь смех. — Тебе надо было увидеть своё лицо! — поправился он, смеясь ещё громче, пытаясь показать на неё всё ещё стянутым ремнями копытом.

Позже, когда он висел, приклеенный магией ногами к потолку подвала, он кричал:

— И всё равно, я ни о чём не жалею! Боже, то выражение лица просто бесподобно!

Гарри услышал, как наверху открылась дверь библиотеки и раздался цокот копыт. Шаги замедлились и затем прекратились. Через мгновение он услышал голос Эпплджек:

— Твайлайт? А шо эт’ за ржач слышен с тво’го подвалу?

10. Осада озера Понивилль

Позже вечером того же дня Гарри едва ли не шокировал Твайлайт, когда та увидела, что он пишет, зажав перо путовым суставом.

— Ну, писать-то я умею, но мои язык и губы уже совсем онемели держать карандаш, поэтому я решил попробовать писать копытом, — объяснил красно-золотой жеребёнок и указал одним копытом на другое: — Вот, копыто как кончик моего пальца. А это — сустав на пальце, — пояснил Гарри, коснувшись путового сустава. Затем указал на следующую, большую кость: — Здесь должна быть моя ладонь. А это моё запястье, — он показал на сустав намного выше по передней ноге, затем улыбнулся ей и поднял ногу с зажатым пером. — Это как держать ручку в ладони, а не пальцами. Конечно, у меня нет такого контроля, как раньше, — добавил Гарри, нахмурившись, — мне теперь приходится двигать всей рукой, чтобы писать, но это всё равно намного проще, чем писать ртом.

— Правда? — Твайлайт подошла посмотреть, как жеребёнок держит перо, тут же с полок к ней полетели книги, и мгновение спустя они оба уже рассматривали рисунок, изображавший устройство передней ноги пони, сравнивая его с рисунком «руки» дракона. — Ты прав! — взволнованно сказала она минуту спустя. — Тебе надо показать Чирли то, как ты пишешь, твой способ письма может оказаться новым и более удобным для всехпони!

Гарри уставился на своё копыто.

— Было бы ещё проще, будь у меня что-то, что я мог бы прикрепить к копыту и в чём можно было бы удерживать перо. Тогда мне нужно будет двигать только копытом, а не всей ногой. Это сделало бы всё намного проще и быстрее!

Из кухни тут же прилетела окружённая фиолетовой магией ложка. Минутой позже, после пары заклинаний деформации и сварки, жеребёнок писал уже намного лучше, чем раньше — почти так же хорошо, как в начальной школе в Литтл Уингинге.

Гарри радостно улыбнулся. Ему больше не придётся оставаться после занятий, чтобы заново учиться писать.

–=W=–

К сожалению, на следующий день Гарри обнаружил, что мисс Чирли не согласна с этим. Хотя она и позволила ему писать так, как он хочет, учительница продолжала настаивать на том, чтобы он всё же научился писать ртом на случай, если когда-нибудь вдруг повредит правую переднюю ногу. Сегодняшнее дневное занятие станет последним, но мисс Чирли сказала ему, что планирует периодически устраивать Гарри проверки, и попросила передать Твайлайт просьбу, чтобы она дополнительно позанималась с ним по вечерам.

К удивлению Гарри, когда он закончил свою дневную практику в ротописи, его уже ждали три знакомые кобылочки.

— Мы тут подумали, что ты, возможно, захочешь присоединиться к нам в сегодняшнем меткоискательстве, — сказала Свити Белль.

— Агась, — подтвердила Эппл Блум, — мы почти закончили с нашей осадной машиной!

— Меткоискатели — осадные инженеры! Йей! — крикнула Скуталу.

Гарри уставился на трёх жеребёнок.

— Ну ла-а-адно… — неуверенно протянул превращённый мальчик, не совсем понимая, к чему они вообще сказали про осадные машины. Они что, решили поиграть в древнеримских солдат или что-то в этом роде?

— Пошли, — сказала Скуталу и, повернувшись, направилась к самокату с маленькой тележкой, привязанной позади него.

Двое её подруг поспешили за рыжей пегасёнкой и запрыгнули в тележку. Гарри же последовал за ними куда медленнее, осторожно делая шаг за шагом. Подойдя ближе, он с удивлением узнал немного необычный для него транспорт — именно на этой штуке они трое привезли его в больницу. Не меньше Гарри был удивлён тем, что самокат, в общем-то, не так уж и отличался от своего земного аналога, разве что руль был не таким высоким, ну и сам самокат был длиннее и шире — что было разумным, учитывая, что кобылки, стоя на четырёх ногах, сами были скорее длинными, чем высокими, и нуждались в дополнительном пространстве для ног.

В тележку, которая едва-едва была способна вместить их троих, Гарри забирался последним. Двое других пассажирок, похоже, совсем не обращали внимания на тесноту, поэтому и Гарри старался не обращать внимания на дискомфорт от слишком тесного контакта с ними. И от отсутствия одежды — тоже.

Скуталу сильно оттолкнулась задней правой ногой и принялась с невероятной скоростью махать крыльями. Гарри понял, что это и был тот странный жужжащий звук, который он слышал в свой первый день здесь. Удивительно, но этот способ двигать самокат оказался простым и притом довольно эффективным — намного лучше, чем необходимость время от времени отталкиваться ногой. А заодно, как он с тревогой обнаружил, это позволяло развить более высокую скорость.

— Мы ща ко мне домой едем, — объяснила Эппл Блум, когда они уже мчались по городу с безумной для столь крошечного транспорта скоростью. — Эт’ тама мы строим свой тре-бю-ше.

Гарри крепко держался за борт тележки, которая постоянно подпрыгивала вверх-вниз, при этом мотыляясь то влево, то вправо, а иногда и вовсе неслась на двух колёсах, даже если они ехали прямо. В какой-то момент он даже задумался о том, чтобы вцепиться в тележку и зубами, чтобы точно из неё не вылететь на всей скорости, но побоялся, что может остаться без зубов, если им по пути попадётся кочка или ямка побольше. Поездка стала ещё ужаснее, когда они свернули с и без того не самой ровной грунтовой дороги и помчались по бездорожью прямо сквозь фруктовый сад фермы, лавируя между деревьями, при этом практически не снижая скорости.

Спустя несколько полных ужаса минут они остановились возле того, что Гарри видел только в учебниках по истории — требюше, установленного на раму с колёсами. Это была самая настоящая метательная машина, только в действие она приводилась кучей камней, а не скрученными ремнями, и на конце её стрелы была праща.

У машины была горизонтальная прямоугольная рама с вертикальными опорами, усиленными трёмя наклонными балками каждая, и стоявшими вдоль двух длинных сторон. Стойки были метра четыре высотой, если не больше, и они держали на себе метательный рычаг, возвышавшийся над ними ещё примерно на столько же. К нижнему плечу рычага, свисая чуть выше ложа требюше, была прикреплена огромная пустая бадья. С другого конца рычага висела верёвка, посередине которой было что-то похожее на кусок ткани грубого плетения, а её конец почти доставал до самого жёлоба, проходившего по центру между опор, во всю длину прямоугольного основания. На борту механизма была вырезана надпись: «Сделано Меткоискательницами Скуталу, Свити Белль и Эппл Блум».

Гарри медленно обошёл устройство, недоверчиво рассматривая его, затем повернулся к Меткоискательницам, носившимся по краю тропинки, отделявшей этот участок сада от леса. Жеребёнки были заняты — они набивали тележку Скуталу камнями так быстро, насколько они собственно умудрялись их найти.

— Где вы его взяли?! — выпалил мальчик в теле жеребёнка.

Скуталу подняла голову.

— Давай, лучше помоги нам наполнить бадью, — сказала она вместо ответа.

Гарри подошёл к ним, без особого энтузиазма поднял камень размером с кулак и бросил его в тележку.

— Где вы его взяли? — повторил он.

— Сами построили! — гордо заявила Эппл Блум, уронив ещё один камень в тележку.

— И надо сказать, сделать её было лягать как трудно! — добавила Свити Белль, добавив ещё один камень.

Гарри ошарашенно таращился на троицу кобылочек, потеряв дар речи.

— Вы сами построили вот эту махину? — наконец недоверчиво переспросил он

— Ага, — раздался хор, сопровождаемый стуком ещё трёх камней, падающих в тележку. — У нас на это ушла почти целая неделя после школы, — объяснила Свити Белль, запихивая в тележку ещё один камень.

На то, чтобы загрузить бадью требюше, используя лестницу и свои седельные сумки, ушёл весь остаток дня. К концу Гарри уже приловчился хватать телекинезом и закидывать в тележку камни размером с копыто, но вымотался при этом так, что едва не валился с копыт. Затем они стали тянуть за верёвку пращи, пока верхняя часть метательного рычага не оказалась у основания, а бадья не поднялась на самый верх. Короткая верёвочная петля привязывала рычаг к раме требюше. На конце пращи обнаружилась небольшая петля, которую накинули на крючок, торчавший из рычага.

Теперь, оказавшись ближе, Гарри увидел, что верёвка посередине была привязана за противоположные углы мешка. Они вчетвером протащили этот мешок по всей длине желоба требюше, пока верёвки почти полностью не растянулись и мешок не оказался на противоположной стороне от конца стрелы с крючком. Им потребовались усилия всех четверых, чтобы накатить на мешок небольшой валун и ещё немного времени, чтобы вытащить края мешка из-под камня, образуя своеобразный тканевый гамак. «Прямо как кожанка на рогатке», — подумал Гарри.

Наконец, Скуталу подбежала к шплинту, что через верёвку удерживал метательный рычаг.

— Ладно, жеребята! Готовы? — пегасёнка схватила его зубами, но Гарри ухватил её прежде, чем она смогла вытащить его из паза.

— НЕТ! НЕТ! НЕТ! — закричал он. — ЭТО ЖЕ ОПАСНО! — затем более спокойным голосом добавил: — Давайте привяжем к шплинту верёвку и вытащим его, когда будем на безопасном расстоянии? Даже если что-то пойдёт не так, никто не пострадает! Хорошо?

Ворча о ненужных задержках, Эппл Блум убежала в клубный домик и вернулась со свёрнутой верёвкой. Верёвка была заметно длиннее, чем им было нужно, но это было неважно.

Через несколько минут все четверо уже стояли в десяти метрах от машины. Гарри казалось, что они были всё ещё слишком близко к этой огромной шайтан-машине, но он так и не смог убедить кобылочек отойти подальше.

— Готовы? — вновь объявила Скуталу. — Тогда понеслось!

Пегасёнка схватила верёвку зубами и быстро попятилась. Верёвка натянулась, а затем резко провисла, когда шплинт выскочил.

Поначалу казалось, что рычаг, выпрямляясь в своё вертикальное положение, движется ужасно медленно, но мешок быстро двинулся по своему жёлобу посреди рамы, а затем и вовсе поднял валун в воздух, и им осталось лишь наблюдать, как каменюка просвистела над садом.

— УРРРРА-А-А!!! ЗАРАБОТАЛО!! — крикнула Скуталу.

— КРУ-У-УТЬ!!! — завопила Эппл Блум.

— ДА! — воскликнула Свити Белль, радостно махая правой передней ногой.

— О боже мой, — пробормотал Гарри, — это сработало. И оно нас не убило.

Три жеребёнки благополучно проигнорировали его, тут же повернувшись, чтобы посмотреть на свои бёдра.

— Понячьи перья, — разочарованно протянула Скуталу, не обнаружив кьютимарки.

А мгновение спустя они услышали грохот. Испуганно переглянувшись, кобылочки рванули на звук так быстро, как только могли, Гарри же поковылял вслед за ними настолько быстро, насколько осмеливался. Добежав до места назначения, Гарри обнаружил, что валун пролетел примерно шестьдесят метров, прежде чем врезался в дерево и сломал его пополам, при этом выворотив корни из земли.

— Э, упс? — сказала Скуталу.

— Вот же ж конские перья! ЭйДжей точно меня прибьёт!!!

Меткоискатели принялись пинать и толкать валун обратно к осадной машине. Но они не преодолели и трети расстояния, как услышали топот копыт.

— Ой, свята Селестия, к’жись, у меня ща бу’т куча неприят’стей! — пробормотала Эппл Блум, уныло качая головой.

Из-за деревьев выскочила несущаяся на полном ходу Эпплджек, рядом с ней мчался Биг Мак. Однако увидев трёх кобылок и Гарри, они затормозили.

Гарри тяжело вздохнул. Он прекрасно знал сценарий и финал этой истории — в конечном итоге во всём обвинят его и запретят видеться с Эппл Блум, что будет означать потерю и двух других подруг. Что ж, пусть и на короткое время, но это было весело. С другой стороны, они спасли ему жизнь. А несколько раз, когда он сам признавался, что сделал что-то не так, ещё тогда, в Литтл Уингинге, его наказания оказывались не столь суровыми… по крайней мере, в школе.

Эпплджек и Биг Мак остановились и по очереди осмотрели четвёрку, валун и сломанное дерево.

— Какого Тартара тут случилось? — Эпплджек строго уставилась на Эппл Блум. Она уже и так подозревала, что именно Меткоискатели несут ответственность за этот беспредел, вопрос только в том, каким образом.

— Ну… — начала было Эппл Блум.

— Э… — подала голос Свити Белль.

Скуталу же попыталась принять невинный вид, как будто она понятия не имела, о чём говорила Эпплджек.

— Это я виноват, — внезапно сказал Гарри.

Пять голов синхронно повернулись в его сторону, на их лицах были написаны выражения разной степени недоверия и удивления.

— Когда девочки показали мне сделанный ими требюше, мне не терпелось посмотреть, как он работает, — продолжил он.

Эпплджек посмотрела на Биг Мака и повторила видимо незнакомое ей слово: «Требюше?»

— Он так круто выглядел! Мы загрузили бадью камнями, а затем положили в него этот валун. Мне бы следовало сказать что-нибудь о том, в какую сторону надо целиться, но я слишком торопился, чтобы посмотреть, как он работает, поэтому ничего и не сказал.

Что было откровенным враньём. Он вообще не обращал внимания на то, куда была направлена эта дурацкая штука, поскольку, собственно, и не ожидал, что она сработает! Но если это избавит девочек от каких-либо неприятностей, то оно того стоило.

Эпплджек посмотрела на него и грустно покачала головой.

— Ох, Гарри, неча мне тута заливать. Разве Эппл Блум не г’рила те, шо я Элемент Честности? Я учую запах лжи быстрее, чем ты успеешь её произнести.

Гарри опустил голову. Верно, Эппл Блум что-то об этом упомянула. Правда, он подумал, что это означает, что её сестра плохо умеет врать, а не то, что она может вот так легко распознать ложь.

— Так, давай-ка попробуем снова. Шо тута стряслось?

Десять минут спустя двое взрослых пони с отвисшими челюстями наблюдали, как повёрнутый в другую сторону требюше запустил валун на шестьдесят метров вдоль тропинки между фермой и Вечнодиким лесом, после чего камень влетел в дерево, росшее на опушке леса, переломив пополам и его ствол. Впрочем, целились-то они так, чтобы камень улетел над протоптанной тропой в лес…

Эпплджек посмотрела на осадную машину.

— На кой Тартар вы это построили?

— Ну, — начала объяснять Эппл Блум, — пару н’дель назад я делала домашку — мы как раз учили историю племени земных пони, и в книге писали про всякие древние осадные машины, которые минотавры использовали против них, — она начала волноваться. — Я и подумала: «О, а эт’ мы ещё не пробовали. Мож’ спробуем построить осадную машину?» Ну, я почапала в библиотеку и спросила у Твайлайт Спаркл, есть ли у неё какие-нить книги о том, как мастерят эти самые осадные машины. Она и сняла парочку с полок, а я скопировала один чертёж — тот, шо выглядел проще всего. Правд’, тама считать оказалось сложно, но Свити Белль справилась.

— Ага, — сказала Свити Белль, углубляясь в историю. — В книге нашлись формулы, поэтому всё, что мне нужно было сделать, это добавить вес, который мы хотели бросить, а затем, когда я закончила считать, то смогла узнать, какого размера должна быть каждая деталь. Я подумала, что взять средний вес пони будет в самый раз.

Эпплджек уселась на землю и уставилась на требюше. Глядя на выражение её мордочки, Гарри подумал, что она обязательно поговорит с Твайлайт о том, какие книги та не должна давать читать маленьким жеребятам, тем более — Меткоискательницам. Затем он повернулся и тоже стал разглядывать машину. На самом деле машина была настоящим произведением искусства. И три жеребёнки построили её всего за неделю. Это говорило о том, как много они работали, и насколько сильно их захватил этот проект. На требюше даже были вырезаны их имена. Что ни говори, а Гарри был впечатлён. Он и представить себе не мог, чтобы кто-нибудь из его начальной школы сделал что-то подобное, даже если бы они всем классом трудились над таким проектом.

Наконец Эпплджек медленно поднялась и посмотрела на них четверых.

— Лады, вы меня впечатлили, — медленно сказала она. Лица кобылочек озарились яркими улыбками. Гарри же нахмурился. Он прекрасно знал, что есть большое «но», и оно вот-вот будет сказано. В таких случаях всегда было именно так. — Но, — продолжила оранжевая земнопони, и ушки поняшек немедленно поникли, — вы раздолбали одно из моих деревьев, — и сурово посмотрела на Меткоискателей.

В результате остаток этого вечера и всё время после школы следующего дня они провели, рубя сломанную яблоню на более мелкие куски — аккурат размером с топку дровяной печи на кухне. Порубленные дрова жеребята оттаскивали в дом, чтобы те хорошенько просохли, прежде чем пойдут в растопку на следующий год. Биг Мак время от времени проверял их и подсказывал, что делать дальше.

Неожиданно для себя жеребёнки обнаружили, что сердцевина сбитого ими дерева была прогнившей. Позже, когда они поинтересовались об этом у Эпплджек, она признала, что последние два сезона урожай яблок с этого дерева был куда хуже, чем на других яблонях. В любом случае она бы, наверное, и сама выкорчевала его через несколько лет. Меткоискатели лишь немного ускорили события.

–=W=–

Двумя неделями позже, в субботу, когда жеребята наконец-то были освобождены от запрета на прогулки, они, по настоянию Скуталу, снова собрались возле своей осадной машины.

— Знаете, — предположила Скуталу, — готова поспорить, что из этой штуки я бы улетела дальше, чем вон та яблоня…

— Что? — удивлённо посмотрела на неё Свити Белль.

Эппл Блум посмотрела на Скуталу, затем на требюше, а затем снова на пегасёнку. Затем глаза малиновогривой земнопони широко распахнулись.

— Ток не г’ри, шо ты хошь…

Гарри посмотрел на Скуталу и прикрыл глаза правой передней ногой.

— Да, Эппл Блум, она именно это и хочет, — сказал он, подходя к Скуталу. — Послушай, это слишком опасно. Мы не сможем контролировать, куда ты полетишь. Да ты же насмерть зашибёшься, если с такой силой в дерево врежешься!

— Но этого не случится! Я же умею летать! Я знаю, что умею!

Гарри закрыл глаза. У него разболелась голова от упрямства и самоуверенности этой… этой…

А затем у мальчика возникла идея, и он улыбнулся.

— Слушай, Свити Белль, хотел кое-что спросить.

Белая единорожка вопросительно посмотрела на Гарри.

— А поблизости нет никакого озера или пруда?

— Есть, конечно. Понивилльское озеро, — после задумчивой паузы она тоже улыбнулась.

Группке жеребят потребовалось почти два часа, чтобы доставить свою машину к озеру. Просто проехать по тропинке не вышло — местами деревья росли слишком близко друг к другу, чтобы требюше мог пройти между ними, поэтому им приходилось постоянно выискивать обходные пути. Тем не менее довольно скоро они уже двигались по пологому склону к озеру.

Гарри задумчиво посмотрел на озеро, затем на требюше. До озера было метров сорок, и отсюда озеро казалось раза в два длиннее футбольного поля. Идеально. Они точно не пролетят мимо водоёма.

— Давай перекатим его в сторону вон того дерева, — предложил он. — Мы же не хотим перегородить тропинку.

Как только машина оказалась на месте, а под колёса были поставлены упоры, чтобы она не укатилась, жеребята опустили метательный рычаг вниз, вставили фиксирующий шплинт, а затем накинули конец пращи с петлёй на крючок на рычаге. К счастью, вчетвером это не заняло много времени.

Пока две жеребёнки принялись готовить Скуталу к полёту, Гарри успел обвести верёвку, привязанную к шплинту, вокруг ствола ближайшего дерева и вернуться к кобылочкам. Это была опасная затея, но он прекрасно знал, что у него не выйдет отговорить Скуталу от неё.

И потом, она спасла ему жизнь. Настала его очередь отплатить ей тем же.

— Твой шлем нормально сидит? — спросила Свити Белль, туго затягивая магией его ремешок.

— Ага.

— Давай сюды свои седельные сумки, они те там не понад’бятся, — сказала Эппл Блум, хватаясь зубами за фиксирующий ремень.

— Твои крылья в порядке? Нигде не болит, не устала? — спросил Гарри, опустившись на колени и захлестнув верёвку свободной петлёй вокруг ноги Скуталу.

Рыжая жеребёнка закатила глаза.

— Они в порядке, — сказала она, расправив свои маленькие крылышки.

Гарри спокойной рысью подбежал к жёлобу и устроился в матерчатой чаше, расправив её под спиной и убедившись, что все его копыта плотно прижаты к его телу.

— Эй! — позвала его Скуталу, заметившая, что он вытворяет, и двинулась в сторону красно-золотого жеребёнка. — Что ты делаешь, Гарри?

— Просто хочу убедиться, что это безопасно для вас, девочки, — отозвался он.

Гарри увидел, как Скуталу дёрнула свою левую заднюю ногу, когда верёвка натянулась вокруг дерева. Нахмурившись, она сделала ещё один шаг и дёрнула ногой сильнее, думая, что Эппл Блум ухватила её за копыто. Верёвка натянулась ещё больше.

— Эй! — воскликнула Эппл Блум, заметив неладное. — Эт’ ще шо за верёвка?

Свити Белль же тут же всё поняла.

— Стой, Скуталу, стой! — закричала единорожка.

Гарри наблюдал, как Скуталу, снова дёрнув ногой, повернулась и крикнула Эппл Блум:

— Да отпусти ты мою ногу!

И тут он услышал негромкое «Плоп!», когда шплинт наконец-то выскочил. Тканевая чашка внезапно врезалась ему в спину, и он, проскользив лишь половину жёлоба, почувствовал, что взлетает в воздух. Мир вокруг полетел мимо него быстрее, чем на любой машине, в которой он когда-либо ехал, вдобавок, совершив полукруг в петле пращи, Гарри обнаружил, что теперь летит кверху ногами. Сбоку, потом откуда-то снизу, а потом и вовсе из-за спины он услышал три пронзительных вопля:

— ГАРРИ-И-И-и-и!

В воздухе он совершенно потерял ориентацию — небо стремительно менялось местами с землёй и водой. «Это забавно», — подумал Гарри — и внезапно понял, что всё, что он видит, это вода, неумолимо приближающаяся к нему. Только в этот момент ему на ум впервые пришла мысль о фатальном просчёте, который он допустил в своём плане опробовать требюше.

Он не умел плавать.

Приводнение выбило из мальчика весь воздух. Он яростно лупил по воде ногами, боясь, что вот-вот утонет, но его голова всё же оказалась на поверхности, и Гарри глубоко вздохнул, прежде чем снова погрузиться в воду.

Водная гладь скрыла его, и он опять начал грести и пинаться изо всех сил. И, что примечательно, Гарри вернулся на поверхность и остался там. Жеребёнок плыл по-собачьи… или правильнее было бы сказать по-понячьи?

Гарри не имел ни малейшего представления, куда гребёт, но, по крайней мере, не тонул. До тех пор, пока Скуталу чуть не врезалась в него. Она рассекала воду, вцепившись в доску размером чуть больше, чем она сама, и её крылья бились, словно у колибри.

— Ты в порядке? — воскликнула пегасёнка.

— Бульп! — После того как волна, поднятая доской и прокатившаяся над его головой, схлынула, Гарри, продолжая отчаянно грести и стараясь не потерять её из вида, ответил: — Только не прибей меня совсем!

Скуталу не стала этого делать. Вместо этого она отдала ему доску, чтобы Гарри мог держаться на плаву, а сама обвила ноги вокруг его тела и, используя свои крылья, стала толкать их обоих к берегу.

Теперь, когда он знал, что это не убьёт их, требюше стал идеальным трамплином для прыжков в воду. Каждый прыгнул по очереди, и, конечно же, Скуталу улетела дальше всех. Гарри оставался на мелководье, не заходя туда, где не доставал до дна копытами, до тех пор, пока не почувствовал уверенность, что сможет в случае необходимости переплыть озеро, не утонув.

К тому времени было уже далеко за середину утра, и к озеру начали приходить другие жеребята, которые хотели немного поплавать. И конечно же, они тут же захотели опробовать «метателя пони», как назвал машину один из новоприбывших. Нетерпеливая очередь быстро увеличивалась за счёт всё прибывающих и прибывающих групп жеребчиков и кобылочек, а те земнопони и единороги, кто стоял в конце очереди, активно помогали тянуть вниз метательный рычаг в ожидании собственного, словно у пегасов, полёта.

Быстро появились и разные состязания — на число трюков, выполненных в полёте, на изящество входа в воду, а также на самый большой всплеск.

Громкие счастливые крики, доносящиеся из окрестностей озера Понивилль — теперь, когда крикуны оказывались выше холма, разделявшего город и озеро, нечему было препятствовать распространению звука — быстро привлекли внимание взрослых, которые заинтересовались, что это там такого творит эта малышня, что они аж визжат от счастья.

— Но он не предназначен для взрослых, — объясняла Свити Белль первым из взрослых, пожелавших попробовать. — Я рассчитывала на вес кобылки или жеребёнка. Вы можете не долететь до озера!

— Я попробую первым, — сказал жеребец-пегас. — Если у меня и не выйдет, то я смогу просто улететь.

К счастью, жеребец не упал слишком рано. Конечно, до той дистанции, на которую метатель забрасывал жеребят, он не дотянул, но мелководье миновал точно. Радостно вопящие взрослые привлекли к озеру уже весь город.

К сожалению, взрослые тут же «модифицировали» «поникидалку», как вновь переименовали требюше, так что теперь обязательно должен был присутствовать пони-то взрослый, чтобы разблокировать рычаг для использования.

Но, опять же, по всей видимости, это было бы не таким уж большим препятствием, судя по радостным визгам, исходящим из требюше, когда он сметал ещё одну взрослую земную кобылу с жёлоба и швырял её через озеро со скоростью под сто пятьдесят километров в час… А ведь это было намного быстрее, чем когда-либо передвигался любой не-пегас — даже самый быстрый из Эквестрийских поездов не развивал больше семидесяти кэмэ.

В итоге встала другая проблема — взрослые просто не оставляли свободного времени, чтобы поникидалку могли использовать все желающие жеребята!

Чтобы избежать смещения требюше, Меткоискатели с посильной помощью других жеребят и кобылок выровняли часть холма, сняли колеса и закрепили раму на земле короткими кольями. Требюше теперь стал стационарным приспособлением для увеселения на берегу озера. «Вполне подходящий конец, — подумал Гарри, — для чего-то, предназначенного для разрушения».

–=W=–

Почти каждое утро было невероятным — Гарри никогда раньше не жил с кем-то в одной комнате. Просыпаться в комнате, освещённой утренним солнцем, было, конечно, непривычно, но иногда случалось — когда он оставался у миссис Фигг, та позволяла ему спать на настоящей кровати, которая была мягче и удобнее, чем его койка в чулане, пусть и ненамного, а кроме того, она не заставляла Гарри готовить ей завтрак, обед или ужин.

А в остальном? Да, в голове не укладывается. Слушать тихий храп соседей (может, есть какое-то заклинание, которое могло бы его заглушить? Не то чтобы этот звук был настоящей проблемой, Гарри было просто любопытно), лёжа в такой мягкой кровати, что могла с тем же успехом быть облаком, шевелить ногами под одеялом — ведь у него больше не было рук, — наблюдая, как тени играют на потолке и стенах, и при этом просто лежать… Гарри нравилось ничего не делать и знать, что он не будет за это наказан.

Утро Гарри обычно начинал с медитации. Однако в конце концов его мочевой пузырь сообщал мальчику в теле жеребёнка, что ему всё-таки нужно вставать.

Расположенная на втором этаже ванная оказалась очень просторной — намного больше, чем Гарри ожидал. Ванна и душ были большие, но по логике они и должны были быть такими, ведь рассчитаны-то они на тех, кто почти всё время ходит на четырёх конечностях, а не на прямоходящих двуногих. Туалет… Знакомство с этим чудом понячьей сантехники стало для Гарри просто незабываемым опытом. Понячий туалет оказался бы совершенно неудобным для двуногого человека, которым Гарри, впрочем, уже не был. Благо, что он никогда не спешил с этим делом. Первое время жеребёнок не использовал ванну или душ, потому что боялся разозлить Твайлайт, если разбудит её, а она не сможет немедленно воспользоваться туалетом. Позже же он стал вежливо пропускать вперёд хозяйку дома, в котором проживал.

Гарри всегда спускался по лестнице как можно тише — нелёгкий подвиг, когда у тебя на ногах настоящие твёрдые костяные копыта! И как бы осторожно он ни опускал ногу, лёгкий цокот, казавшийся Гарри в утренней тишине едва ли не оглушительным, всё равно был слышен. Тем не менее мальчику обычно удавалось добраться до первого этажа, не разбудив остальных.

Гарри всегда начинал день с чтения и уроков. Он пытался найти самую простую из книг по выбранной им теме и левитировать её вниз — точнее, использовал свой телекинез, чтобы хотя бы сдвинуть книгу с полки достаточно далеко вперёд, чтобы она упала. В первый раз, сделав так, он получил удар по голове, заодно обнаружив, что копытами ужасно неудобно ловить предметы.

— На заметку, — со вздохом пробормотал Гарри тогда, потирая лоб, — не стоять под предметами, которые пытаешься левитировать.

Затем он шёл к столу для чтения и устраивался поудобнее. Именно там Твайлайт и Спайк находили его, когда спускались по лестнице.

После завтрака и душа в будние дни Гарри отправлялся в школу, а на выходных — гулять с Меткоискателями. Вечера он проводил за чтением книг по общеизвестным темам, которые знает каждый жеребёнок: истории, литературе, географии и обо всём что надо знать о принцессах и дворянах Кантерлота. Будучи родом из человеческого мира, Гарри находил эти книги увлекательными и интересными, а не жуткой скукой, на что жаловались другие жеребята. А уж когда после очередного чересчур удачного приключения с Меткоискателями его заставляли сидеть дома, в библиотеке… Ну, Гарри это казалось чем угодно, но уж точно не наказанием.

11. А тем временем…

Директор Альбус Персиваль Вулфрик Брайан Дамблдор (кавалер Ордена Мерлина первой степени, Величайший маг нашего времени, верховный чародей Визенгамота и президент Международной конфедерации магов) поднял глаза от своего стола и слегка улыбнулся. В ответ на небрежный взмах его руки дверь его кабинета в школе чародейства и волшебства Хогвартс открылась, явив стоявшую за ней на площадке лестницы заместителя директора, профессора Макгонагалл.

— Что я могу сделать для тебя этим чудесным утром, Минерва? — дружелюбно спросил он, откидываясь на спинку стула.

— То же самое, что ты делаешь каждый год в это время, Альбус, — ответила она своим обычным серьёзным тоном. — Расскажи, как поживает Гарри Поттер, — она вздохнула, садясь на стул напротив его стола. — Сегодня его десятый день рождения. Ещё целый год до того, как он придёт в Хогвартс.

Улыбаясь, старый маг посмотрел на книжные шкафы, что занимали всю стену его кабинета, находившуюся как раз за спиной его профессора трансфигурации. Со стороны могло показаться, будто директор просто смотрел вверх и размышлял, но на самом деле он изучал три небольших серебряных устройства, спрятанные среди нескольких десятков разнообразных безделушек, стоявших на верхней полке шкафа.

— Посмотрим, — задумчиво сказал Альбус и вгляделся, будто бы и не проверял их по два раза в день — сразу после пробуждения и перед сном.

Одно из этих устройств было похоже на метроном, его чёрный прутик-детектор слегка покачивался туда-сюда вместо того, чтобы стоять прямо или указывать в какую-то конкретную сторону. Треугольное основание устройства и круглая подставка, на котором оно стояло, были нейтрального серебристо-серого цвета. На основании были нанесены тринадцать горизонтальных чёрных линий, которые делили его на четырнадцать равных по высоте секций.

Он на мгновение закрыл глаза и сказал:

— У Гарри всё хорошо, он сейчас не радуется, но и не печалится тоже.

— Я ожидала, что в свой день рождения он будет счастлив, — сказала Макгонагалл, нахмурившись.

— Возможно, он всё ещё спит, — мягко возразил директор, и его глаза блеснули. — Многие в свой день рождения получают возможность поспать подольше.

— И всё же довольно странно, что каждый раз, когда я спрашиваю, ты отвечаешь мне одинаково, — заметила Минерва, неловко поёрзав на стуле. — Меня беспокоит, что Гарри, кажется, никогда не бывает счастливым.

Дамблдор слегка пожал плечами.

— Полагаю, это последствия того, что его воспитывают тётя и дядя, а не родные мать с отцом, — сказал Альбус, переводя взгляд на следующий прибор — приземистый цилиндр, заглушённый с обоих концов и лежавший на боку. Из ближайшего конца торчала длинная тонкая трубка, высотой почти с учебник, но длиннее, чем сам цилиндр, к которому она была прикреплена. Одиннадцать черных линий, хорошо заметных на тусклом серебристо-сером фоне, делили трубку на двенадцать секций. Из трубки временами вырывались небольшие клубы белого дыма. Квадратное основание, на котором лежало устройство, сверкало зеркальным серебром.

— Он здоров, как и было весь последний год, — ответил Дамблдор, прикрыв на несколько секунд глаза. — У него сейчас нет никаких травм, даже мелкой царапины.

— А вот это уже точно необычно, — покачала головой Макгонагалл. — Его бабушка рассказывала, что его отец не мог и недели прожить без порезов, синяков или ссадин. Да даже просто споткнувшись о ступеньку, он обязательно обдирал лодыжку.

— Может, этим он пошёл в мать? — предположил старый маг. — Помнится, ты мне рассказывала, что у неё почти не бывало подобных проблем.

Профессор Макгонагалл неохотно кивнула.

Директор посмотрел на третье устройство на полке — простое вертикальное колесо, которое вращалось, переливаясь всеми цветами радуги. Основание его было вытянутым, а опора самого колеса серповидной. Наблюдение за этим прибором, кажется, вызывало лёгкий гипнотический эффект — Дамблдор иногда обнаруживал, что бездумно таращится на него, правда, это случалось лишь в состоянии стресса.

— Защита его матери в доме Дурслей по-прежнему активна, — радостно сообщил директор, улыбнувшись. — И это показывает, что он получает нужную ему любовь от тёти. Она определённо не так хороша, как от его матери, но она есть. Как это и было последние девять лет. Никто не пытался нарушить защитные чары с тех пор, как я их наложил, — директор посмотрел на свою заместительницу с мягким укором. Та кивнула. — Что ж, Минерва, — мягко вопросил он, — удалось ли мне развеять твои тревоги о том, как у Гарри прошёл год?

— Я всё ещё думаю, что тебе следует лично навестить мальчика, а не полагаться исключительно на чары наблюдения. Даже маггловские социальные работники время от времени навещают своих подопечных, чтобы оценить, что происходит на самом деле, а не полагаются только лишь на информацию из вторых рук.

— Визит может непреднамеренно раскрыть его местонахождение тем магам, которым не следует этого знать. Опытный маг может скрытно последовать даже за мной, если хоть кому-нибудь станет известно, что я рискнул посетить мальчика. Вот почему я просил и тебя, и Хагрида не навещать ребёнка, а всех остальных — даже не пытаться искать его. И потом, ты хоть представляешь себе, что напечатал бы «Ежедневный пророк», узнай они то, что Гарри живёт с магглами или как его найти? И что тогда сделает Визенгамот? Или те Пожиратели смерти, которым удалось избежать Азкабана десять лет назад?

— Представляю, — ответила женщина, невольно вздрогнув, и пристально посмотрела на Дамблдора. — Но чары наблюдения мало что могут показать. Личный визит к Гарри даже на несколько минут расскажет тебе куда как больше.

— Мои чары достаточно совершенны, — пожал плечами директор, — и я абсолютно уверен в том, что они передают мне всю необходимую информацию. Кроме того, — улыбнулся он своей заместительнице, — миссис Фигг регулярно его проверяет.

— Рассказы сквиба, которая видит мальчика раз в несколько месяцев, когда Дурсли просят её присмотреть за ним — это не то же самое, что личный визит к ним домой, чтобы посмотреть на условия его жизни, Альбус, — укорила его Минерва, закатив глаза. — И если Дурсли не позовут её, то она ничего нам и не скажет. Да она даже живёт не на той же улице, поэтому не может сказать нам, видела ли она вообще его этим летом. И разве не ты говорил, что в прошлом году её просили посидеть с Гарри всего четыре раза, причём последний раз был ещё в январе?

— Да, — кивнул директор без особого желания. — И я полагаю, что чем старше он становится, тем меньше они будут на неё полагаться. Однако если бы он пришёл к ней домой и сказал, что с ним плохо обращаются, миссис Фигг передала бы нам. Она ведь не может сама подкрасться к ним и заглянуть в окно, так ведь?

— Нет, — неохотно согласилась ведьма. — Что ж, похоже, большего я от тебя не узнаю, да? — Макгонагалл вздохнула. — Я до сих пор считаю, что оставить его с этими магглами было большой ошибкой.

— Мы уже обсуждали это, Минерва, — в свою очередь вздохнул её собеседник. — У меня не было выбора. Блэк угодил в Азкабан, Амелия потеряла почти всю свою семью и была не в состоянии возиться с малышом. Мэри, Эммелин, Гестия и Доркас были одинокими. Ежемесячная проблема Римуса сделала бы невозможным сохранить его местонахождение в секрете. А Пожиратели смерти тщательно проверяли все семьи Нейтральных и Светлых в поисках ребёнка в дни после нападения, ещё до того, как Лонгботтомы стали мишенью. Так что выбора у меня особого не было — либо отдать его Дурслям, либо отправить за границу. И я всё ещё придерживаюсь своего выбора, — добавил Дамблдор, посмотрев заместителю в глаза.

— Я знаю, — тихо пробормотала женщина. — Я лишь хотела, чтобы всё было по-другому. Что ж, — добавила она, поднимаясь со своего стула, — увидимся за обедом.

И с этими словами профессор Макгонагалл вышла из кабинета, и дверь за ней тихо закрылась.

Дамблдор вздохнул и посмотрел на четвёртое устройство наблюдения — простую вертикальную палочку на маленьком круглом основании и с тремя огоньками в небольшой вертикальной коробке наверху. Любой маггл сразу же признал бы в этом устройстве светофор. Как и всегда, красный и жёлтый огни не горели, а зелёный хоть и светился, но был тусклым.

Альбус никому не говорил о существовании последних двух предназначенных для постоянного наблюдения за мальчиком устройств, стоящих на той же полке.

Хотя маги и не могли найти дом Гарри, это не помешало бы какому-нибудь умному Пожирателю смерти нанять или заколдовать ничего не подозревающего маггла, чтобы тот сделал за них всю грязную работу. На то, чтобы такая стратегия сработала, могли бы потребоваться годы, но, как известно, Пожиратели смерти, в случае необходимости, умели проявлять терпение. Таким образом, четвёртое устройство отслеживало особые магглоотталкивающие чары, наложенные на Гарри. Мысли любого маггла, намеревающегося убить Гарри, разлучить его с его родственниками или просто попытаться вмешаться в дела их семьи, будут аккуратно подправлены, и он вскоре забудет о том, что собирался сделать. Кроме того эти чары усиливали значимость всего, что тётя и дядя Гарри рассказывали о нём окружающим, чтобы отвлечь от него внимание посторонних. Если они говорили кому-то оставить мальчика в покое, то этот человек так и делал.

Старый маг был доволен, обнаружив, что полностью выкрашенное в чёрный устройство не имело ни капли никакого другого цвета, кроме зелёного огонька. Это означало, что за последний год никто не приближался к мальчику и не влиял на его отношения с Дурслями. Как и все предыдущие разы, когда Дамблдор проверял. Как и другие устройства, оно отслеживало Гарри и запоминало изменения в его состоянии за последние двенадцать месяцев — кроме монитора счастья, который отслеживал последние четырнадцать дней. Дамблдор не стал пытаться заставить свои устройства отслеживать больше показателей, не видя в этом необходимости.

Наконец Альбус посмотрел на хрустальный шар, полностью заполненный белым дымом — последнее из пятёрки следящих за Гарри устройств. Шар был установлен на простом серебряном основании. Это и правда был гениальный ход, улыбнулся про себя маг, хотя правильно применить его оказалось чертовски трудно. Этот артефакт отслеживал работу особой версии чар фиделиуса, придуманной лично Дамблдором, которая отвлекала внимание любого мага или ведьмы от того, кто победил лорда Волан-де-Морта.

Гарри Поттер в разумах магов и ведьм оказался навсегда связан с пропавшим Тёмным Лордом. Они не могли думать об одном, при этом не думая о другом. Следовательно, внимание любого мага или ведьмы, ищущих Гарри как победителя Тёмного Лорда, будет отведено чарами. С другой стороны, магглы знают только о Гарри Поттере, а не о его волшебной истории, и у них не будет таких препятствий.

Более того, даже если маг увидит мальчика, то хоть и узнает его, но никогда не сможет потом вспомнить, где и когда это произошло. А если какой сообразительный маг, увидев его, тут же наложит на мальчика любые чары слежения или наблюдения, то особая вариация фиделиуса Дамблдора помешает ему получить от них хоть что-то полезное — чары вроде бы и работают, но ничего важного не сообщают. И это убережёт мальчика от любого вреда.

–=W=–

— Где наша тыковка? — спросила Петуния, входя в гостиную. — Жаркое почти готово!

В доме витал превосходный аромат свежеприготовленного ужина — ростбиф под соусом с поджаренным до золотистого цвета луком, жареный картофель с коричным маслом, варёный горох с морковью и йоркширский пудинг. От столь восхитительных ароматов у её мужа сразу потекли слюни.

— Ты же знаешь, как он любит твою стряпню, — весело отозвался Вернон, не отвлекаясь от просмотра «Новостей и спорта» на Би-би-си два. — Уверен, этот негодник будет дома с минуты на минуту.

— Я на это очень надеюсь, — ответила Петуния, оглядываясь на кухню. — В последнее время он проводит уж очень много времени со своими друзьями.

Тучный мужчина взглянул на неё и нахмурился.

— Что ж, после того, как этот урод исчез из нашей жизни, у нашего сына стало больше свободного времени. Зато теперь он избавлен от тлетворного влияния этого мелкого мерзавца.

Женщина вздохнула, кинув взгляд на дверцу чулана, которую они не открывали уже несколько дней.

— Его не было всего-то две недели. Он ещё может вернуться.

— Я чувствую, что наша удача улыбнулась нам, любовь моя. Он ушёл, и ушёл навсегда.

— Остаётся только надеяться, — сказала она, нахмурившись. — Интересно, с чего это он вдруг взбесился?

— Да какая разница? — хмыкнул её муж. — Вероятно, нашёл каких-нибудь простофиль, которых можно доить. Ну и скатертью дорожка этому дрянному отродью — вот, что я скажу. Если мы больше никогда его не увидим, это будет просто замечательно!

–=W=–

Дорогая принцесса Селестия,

Наверное, это даже хорошо, что мы ещё не нашли портал в родной мир Гарри Поттера. Чем больше я узнаю об этих тварях (прошу прощения), которых он называет родственниками, тем больше мне хочется причинить им боль. Я стараюсь не быть плохой пони, но детали, которые он упомянул (см. прилагаемые примечания), иногда делают эту задачу едва ли выполнимой для меня.

Однако то, что он рассказал мне о своём родном мире, просто поразительно. Если мы найдём портал, или он сам откроется снова, то всё то, чему мы сможем научиться там, произведёт настоящую революцию в нашей магии и науке (см. прилагаемые примечания к рассказанному Гарри Поттером)!

Похоже, Гарри подружился с Эппл Блум, Свити Белль и Скуталу (они зовут себя Меткоискателями, если вы не помните). Я уже писала вам об их прошлых приключениях. Надеюсь, дружба с ними поможет ему быстрее привыкнуть к нашему миру, а заодно хоть как-то усмирит их. Гарри ведёт себя куда более осторожно, чем жеребёнки, так что есть немалая надежда на подобный исход (см. мои прилагаемые заметки о требюше, который они построили, и о его нынешнем применении на озере Понивилль). Поистине удивительно, как часто попытки Меткоискателей заканчиваются тем, что они извазюкиваются древесным соком или смолой — даже те, которые не имеют ничего общего с лесом или деревьями.

Как рассказала мне Чирли, Гарри хорошо вписался в школу. Он очень спокойный и вежливый, много учится. Я уже рассказывала вам о его нововведении в удержании пера путовым суставом и о том, как мы сделали держатель пера для его копыта (см. прилагаемую улучшенную схему). Скорость и аккуратность письма у него уже на уровне среднего взрослого пегаса! Чирли сказала, что несколько жеребят из числа земных пони проявляют интерес к его методу письма. Его, безусловно, стоит рассмотреть в качестве учебного материала — этот метод гораздо удобнее и проще в использовании, чем применяемая до сих пор ротопись.

Кроме того я проводила тестирование его магии, и, похоже, его магический источник довольно мощный для жеребёнка такого возраста. Когда Гарри Поттер вырастет, то вполне сможет стать весьма сильным магом. А вот его шрам беспокоит меня. Это определённо фрагмент чего-то большего и, вероятнее всего, вредоносного, а не просто остаток неправильно сработавшего заклятья. Его реакция на мои диагностические заклинания сильно напоминает мне реакции найденного нами фрагмента рога Сомбры (см. прилагаемые таблицы и записи).

Также вызывает беспокойство то, как он мог получить этот шрам. Гарри говорит, что шрам у него с тех пор как он себя помнит, а это значит лишь одно: что бы с ним ни произошло, оно случилось тогда, когда Гарри Поттер был крошечным жеребёнком. Пони-то использовал очень опасные заклинания рядом с ним или непосредственно на него, в результате чего остался шрам. Как могли его родители допустить это? Или это его родственники?! (см. прилагаемые заметки о том, что именно Гарри смог вспомнить о шраме).

И самое главное, стоит ли ему об этом рассказать (см. плюсы и минусы такого решения в приложении)?

А ведь ещё есть это защитное магическое поле, окружающее его. Единственное, на что оно реагирует, это на шрам. Никакие другие чары, что я применяла к нему, не вызывали у поля никакой реакции, отчего создаётся ощущение, будто единственная цель магического поля — держать всё, что находится в шраме, изолированным. Я так и не смогла понять того, как именно это поле было создано и как оно поддерживается! Все мои попытки создать подобное поле закончились абсолютным провалом, так как в результате такой попытки либо полностью истощается магия у самого субъекта, либо созданное поле рассеивается всего через несколько часов. Вдобавок, моё поле реагирует на любое моё заклинание. Кто бы ни создал это поле, он был исключительно знающим, талантливым и могущественным заклинателем (см. прилагаемые примечания к записям и мои предварительные выводы).

Наличие у Гарри Поттера подобного поля противоречит его твёрдым заявлениям о том, что магия неизвестна в его мире. И с какой стороны я на это ни смотрю, сделанные мною на основе полученных данных выводы вызывают немалую тревогу (см. прилагаемые примечания).

Буду очень признательна Вам за любые возникшие у Вас предложения.

Ваша верная ученица,

Твайлайт Спаркл.

P.S. У меня возникла небольшая проблема с Гарри. Я понятия не имею, как мне его наказывать, если он делает что-то не так. Я не хочу, чтобы наказания снова напомнили Гарри о его родственниках и вызвали приступ паники, или, что ещё хуже, вовсе потерять его доверие к нам, но обычные наказания, такие как запрет выходить из дома, похоже, не работают. То есть, когда я после инцидента с требюше на ферме «Сладкое Яблочко» запретила Гарри выходить гулять — он должен был сидеть дома и не мог выйти и поиграть со своими друзьями — он всё это время читал книги. Да он вёл себя так, словно его наградили! И даже поблагодарил меня!

–=W=–

Принцесса Селестия передала письмо своей верной ученицы в копыта сестре, Луне.

— Удалось тебе узнать что-нибудь полезное о Гарри Поттере из его снов? — спросила она.

Луна вздохнула, читая письмо.

— Нет, Тия, — молвила принцесса ночи. — Сны отрока уж вельми хаотичны, коль сравнивать с грезами простых пони. Коли б не очевидное спокойное отношение его к событьям сим, рекли б Мы, что пред нами Дискорда мерзких шуток образец тысячелетней давности — поры, когда сей супостат Эквестрией владел, — она остановилась на мгновение, чтобы подумать. — Сны Гарри скачут от одной тревожной сцены, на представления безумца походящей, к другой, в манере хаотической и, что вельми важно, ужасающе травмирующей. Порой обрывки аль сновиденья целые повторяются за разом раз, и в каждом измененья невеликие в деталях и исходах, после чего наутро проснуться должен он измученным и нервным, не ощущая отдыха, даруемого Нашей ночью. В один момент он — пони, в другой — в своей двуногой форме, а в третий — комбинация безумная из обликов сих двух¹. Не замечает изменений он и, кажется, не беспокоится о сём, принимая их все с равным безмятежьем.

Ночная аликорна утомлённо покачала головой.

— Мы не можем сказать, от нашего что мира, что от его, а что фантазии лишь плод. Мы было попытались остановить одно такое злоключение в раз самый первый, когда вошли в его пространство грёз, дабы направить отрока и получить ответы. Но всё, чего достигли Мы, — сон наново начался с другим слегка началом, и были Мы в сей сон волей-неволей вовлечены. Каждый раз, когда Мы вмешиваемся, сны тему лишь меняют и остаются столь же хаотичны и запутанны.

Принцесса Луна вздохнула и устало положила голову на стол.

— И он не видит ничего плохого в том, что происходит. На хаотичные события он реагирует, участвуя в них, однако это всё как будто не имеет для него значенья. Его настрой меняется от беспокойства лёгкого до лёгкого же удовлетворенья — даже в моменты те, в которых действия его нисколько не влияют на сна событья. Коль не отчёты Твайлайт о его общении с другими пони, — добавила ночная аликорна, взгляд на сестру подняв. — Мы совершенно невменяемым сочли бы без сомнения его.

— Хм, — тихо промычала Селестия себе под нос.

— Хотя должны признать Мы, Нас забавляет то, что жалуется ученица верная твоя, как не сработала идея наказанья в библиотеке от гуляний запереть. Не думаем Мы, что слыхали о подобном положеньи дел, — закончила принцесса ночи речь и на сестру взглянула с лёгкою улыбкой.

— Да, — сказала белый аликорн, — это довольно иронично — услышать такую жалобу со стороны Твайлайт.

— Аль стоит поступить наоборот — отказ дать в доступе в храм знаний сей?

— Я точно так же поступала и с самой Твайлайт, — вздохнула Селестия.

Несколько минут венценосные сёстры молча пили чай.

— Думаю, тебе уже стоит отправиться в постель, Лулу, — предложила Селестия. — А то заснёшь прямо на копытах. И ты снова говоришь это своё королевское «Мы» и переходишь на старопоньский, — она с любовью посмотрела на младшую сестру. — Не волнуйся, эта проблема не срочная — по крайней мере, не настолько срочная, чтобы требовать от тебя забыть про сон.

— Поистине, Мы… я думаю, что ты, видимо, права, — принцесса Луна поднялась на копыта и медленно пошла к двери. — Доброго утра, Тия.

— Доброго утра, Лулу.

12. Оружие массового поражения

Гарри критически посмотрел на требюше, который запустил в озеро очередную пони, умудрившуюся проделать целую кучу разных сальто и вращений, прежде чем нырнуть в озеро передними копытами вперёд. Её друзья возле пониметалки криками и топотом поприветствовали её мастерство, а затем быстро опустили рычаг машины для следующего запуска.

— Не понимаю, почему вы не получили за это своих кьютимарок, — тихо сказал он. Ответом ему стала серия разочарованных вздохов и стонов.

— Шо ж, — сказала Эппл Блум, — смастрячить её было не так уж и сложно. Мы прост’ связали и прибили друг к дружке гвоздями несколько брёвен. Кажись, самым сложным было сварганить крючок на метательном рычаге.

Какое-то время Меткоискатели сидели и смотрели, ожидая своей очереди.

— Может, нам стоит сделать ещё одну, для ребят? — спросил Гарри, посмотрев на кобылочек. — Вон как вертятся, пока своей очереди дождутся.

— Поникидалку для жеребят?

— Ребята, или дети, это слова для обозначения кобылок и жеребят моложе нас, — вздохнув, пояснил Гарри. — Можно будет построить её не такой большой и поставить поближе к озеру. И это отвлечёт хоть некоторых взрослых от нашей, поскольку им придётся помогать своим малышам освоиться на новой.

Жеребёнки задумались над этим на мгновение, затем на их мордашках заиграли радостные улыбки.

— Тогда начнём в понедельник, после школы, — решительно сказала Свити Белль, когда они продвинулись вперёд в очереди ещё на несколько шагов.

Вечером в понедельник Гарри обнаружил, насколько же сложно выскребать древесную смолу из шерсти. С другой стороны, он впервые в жизни смог вдоволь посидеть в горячей ванне. То, что вместе с ним в ванной отмокали и жеребёнки, сначала смущало, но то, что для них происходящее явно выглядело совершенно нормальным, быстро успокоило Гарри. А потом он обнаружил все сомнительные прелести ожидания, пока его шёрстка высохнет в пыльном сарае.

В следующие дни он стал намного осторожнее — что, впрочем, не помешало снова вымазаться в смоле, пусть и не так сильно, как в прошлый раз. «Впрочем, горячие ванны совместно с кобылочками оказались отличной компенсацией за все проблемы со смолой», — решил мальчик.

–=W=–

В пятницу они поставили готовую «брыкливую жеребёнку», как назвала её Скуталу, на место. Накануне, при активной помощи школьных друзей, выбрав площадку намного ближе к озеру, они подготовили предполагаемое место установки аттракциона. Для этого им пришлось не только выровнять площадку, но и выкопать четыре ямы для столбов, которые будут надёжно удерживать маленькую осадную машину на месте.

Докатив машину до нужного места, Меткоискатели сняли с неё колеса — те же самые, что использовали для первого требюше — и установили раму на фиксирующие стойки. Затем жеребята засыпали ямы, где те были установлены, камнями и песком, а тщательное утаптывание в исполнении Эппл Блум прочно утрамбовало всё на своих местах. На этот раз они использовали бадью гораздо меньшего размера, поэтому жеребята помладше не улетали так быстро и далеко, как их мог бы бросить более крупный образец. Это, в свою очередь, означало, что каждый запуск стало легче готовить, а рейсы туда и обратно стали быстрее, что давало малышам возможность совершить больше полётов за то же время.

Вишенкой же на торте, с точки зрения Меткоискателей, стало то, что несколько взрослых решили построить бóльшую пониметалку, изначально рассчитанную на их вес, таким образом подарив Понивиллю уже третий требюше в качестве развлекательного аттракциона, доступного для всех возрастов. А постройка нескольких плотов, закреплённых на якорях неподалёку от зоны приводнения, сделала развлечение безопаснее, особенно для жеребят — теперь пони не нужно было сразу же плыть обратно к берегу.

Даже пегасы приняли участие в забаве, используя требюше для игры в вышибалы — брошенный пегас норовил попасть в парящую на его пути цель, противник же — увернуться от этого снаряда. Обычно пегас мог видеть приближающегося соперника за много километров, да и шум крыльев слышался на большом расстоянии. Поэтому аттракцион, где противник возникает внезапно и на огромной скорости добирается до тебя менее чем за пару секунд, оказался отличным средством для совершенствования полётных навыков и рефлексов.

В какой-то момент к развлечению решил присоединиться один из зрителей-единорогов. Неожиданный участник, открывший зенитный огонь безобидными заклинаниями по игравшему роль мишени пегасу, безмерно того удивил и добавил ранее непредвиденное измерение воздушному бою. От внезапного появления летучей артиллерии пегасы не то что не возмутились — эти фанатичные адреналиновые наркоманы оказались просто в восторге от брошенного им нового вызова.

Требюше стали очень популярны в эти жаркие летние дни. Дети, да и взрослые тоже, приходили даже из соседних деревень, чтобы опробовать новое развлечение. А уж пегасы слетались со всех окрестностей озера.

–=W=–

Гарри посмотрел на четырёх древесных волков, бродящих вокруг их дерева, и вздохнул. Три жеребёнки сидели на ветвях над ним, отчего всё внимание волков сосредоточилось именно на нём.

А ведь вначале это казалось хорошей идеей. Так и хочется сказать: «Ну что могло пойти не так?»

— Гарри, — сказала Эппл Блум после школы, когда они вчетвером скакали к клубному домику Меткоискателей, — я хочу п’знакомить тя с Зекорой!

— Стой-стой, — тут же прервала её Свити Белль, — ты же знаешь, что нам нельзя ходить в Вечнодикий после школы!

— Ой, не занудствуй, Словарик, — ответила жёлтая земнопонька. — Мы ж не задержимся там надолго и не бу’м уходить от тропы. Еж’ли поторопимся, вертаемся домой задолго до ужина!

— Зекора? — полюбопытствовал Гарри.

В ответ последовал подробнейший рассказ о том, как зебра напугала всех жителей Понивилля, когда вся шестёрка получила по дозе Ядошутки и превратилась в свои унизительные противоположности. Рог Твайлайт обмяк и стал вялым, повиснув с её лба. У крыльев Рэйнбоу Дэш поменялся верх с низом, и при попытке летать, как обычно, она превращалась в Рэйнбоу Крэш. Эпплджек ужалась до такой степени, что могла поместиться на копыте пони, став Эпплтини. Грива, шерсть и хвост Рэрити взъерошились, стали очень длинными, отчего она походила на очень волосатую швабру — «Лохмарити», как её тогда назвал Спайк. Язык Пинки Пай распух и покрылся синими пятнами, из-за чего она говорила неразборчиво и получила имя Плюнки Пай. А у Флаттершай упал на несколько октав голос, за что её прозвали «Флаттергай».

К тому времени, как Меткоискатели закончили рассказ, четверо жеребят прибыли на опушку леса. И каким-то образом теперь все сошлись во мнении, что посещение Зекоры просто необходимо.

— Эт’ короткая прогулка, — заверила его Эппл Блум, — отсюд’ва до Зекоры всего-т’ минут десять чапать. Я ходила тут много раз. А ещё она учила меня варить зелья!

Лес был всё таким же зловещим, в воздухе витали уже ставшие привычными едва заметные ароматы злобы и разложения. Путь, по которому направилась Эппл Блум, был, по крайней мере, хорошо протоптанной тропой. К сожалению, тропа эта была не слишком широкой — идти по ней можно было только по одному, а всё, что её окружало по сторонам, скрывалось в густом сумраке, создаваемом деревьями.

Эта вылазка Гарри в лес была первой со времени его побега. Мальчик в теле жеребёнка был вынужден признать, что лес был именно таким устрашающим, как ему и говорили. Когда он впервые тут появился, ему было слишком больно, чтобы обратить на это внимание.

Через пять минут слева от них послышался шорох.

— Может, нам стоит пойти немного быстрее? — нервно предложила Свити Белль, и они перешли с настороженного шага на рысь.

Потом они услышали шорох уже позади себя. Никто ничего не сказал, но жеребята занервничали и начали двигаться ещё быстрее.

А потом прямо перед ними на тропу выскочил древолк. Эппл Блум вскрикнула от неожиданности, и они резво развернулись, собираясь со всех ног помчаться домой, но тут же чуть не столкнулись нос к носу с ещё одним древолком, оказавшемся на тропе позади них, который припал к земле и угрожающе зарычал.

Четвёрка жеребят ломанулась в лес направо с тропы, но несколько мгновений спустя, сопровождаемый треском древесины, перед ними обнаружился очередной древолк.

Вот так четверо растительных волков и загнали их сюда.

— Вот же ж конские перья! — выругалась Эппл Блум. Она оглядела другие деревья. — Я даж’ вижу отсюд’ва край Вечнодикого леса, он прямо вон там! — указала она копытом и, не удержав равновесия, соскользнула и, падая, ухватилась за ветку всеми четырьмя конечностями, повиснув под ней подобно эдакому экзотическому плоду. — Ой-ёй!

Один из волков тут же передвинулся из-под Гарри и уселся под Эппл Блум, с его клыков капала похожая на жидкую смолу слюна.

Гарри вздохнул. Всё было так же, как тогда, когда его преследовал Дадли. Только теперь это было с волшебными существами. Существами с магией. Магия. Магия!!! Жеребёнок принялся изучать ветви вокруг них. Прямо под ним, чуть правее, была ещё одна большая ветвь. Гарри ещё не знал никаких режущих заклинаний — он всё ещё работал над левитацией, — но, возможно, Свити Белль уже успела что-то такое узнать, помогая своей сестре.

— Эй, Свити Белль, — позвал он её и стал объяснять, что хочет попробовать.

Сначала ничего не происходило. Белой единорожке пришлось использовать заклинание почти дюжину раз, пока Гарри тянул конец ветви на себя. Впрочем, через некоторое время раздался громкий треск, и вес ветки оторвал её от ствола дерева. Конечно же, хилый захват Гарри не выдержал почти сразу, но он продержался достаточно долго, чтобы ветка успела развернуться в его направлении и рухнуть прямо на голову волка, расположившегося под ним. Раздался громкий «ШМЯК», а затем и «БАЦ», и передняя половина древолка оказалась раздавленной увесистой веткой. На глазах Гарри, вслед за передней частью на палки и листья развалилась и его задняя половина, хотя её, вроде бы, и не задело.

Эппл Блум опёрлась на другую ветку, тогда как пара единорожков азартно приступила к работе над веткой, на которой стояла земнопонька. Как только Эппл Блум заметила, что ветка начала проваливаться под ней, она изо всех сил прыгнула на соседнюю, буквально оторвав ту, на которой стояла. Волк, стоявший под ней, получив такой подарок, развалился очень красиво.

К сожалению, два других волка отошли от их дерева и уселись рядышком. Но их манёвр оказался не слишком удачным в тактическом плане, поскольку Гарри и Свити Белль перенесли свои действия на то дерево, под которым эти два волка и устроились. Крепкий сук сделал своё дело, буквально размазав одного лесного разбойника по земле и поймав в ловушку, а может, даже и искалечив другого.

— Эм, Гарри? — сказала Эппл Блум. — Тот, первый древолк почти восстановился.

Гарри посмотрел и ужаснулся, увидев, как рядом с веткой, что они обрушили первой, медленно возникала пока ещё грубо очерченная, но несомненно принадлежащая древолку туша.

Едва ли не скатившись вниз, жеребята рванули к фруктовому саду так быстро, как только могли. Уже достигнув границы, они услышали разочарованный вой волка, эхом доносящийся из леса. Однако они не прекращали мчаться галопом, пока не добрались до самой фермы. Только там они вчетвером остановились, тяжело поводя боками и пытаясь отдышаться.

— От же ж конские перья, — вдруг снова выругалась Эппл Блум. Остальные с любопытством посмотрели на неё, пока она передним копытом тёрла свой бок. Жеребёнка снова посмотрела на них и сказала только одно слово: — Смола.

Остальные трое тут же застонали и принялись осматривать себя.

Кислый ответ Эппл Блум «отметин себе на зад искали» каким-то образом сумел отвлечь сестру от вопроса, где они пропадали перед ужином, и им не пришлось объяснять, каким образом они оказались в Вечнодиком. Очевидно, Эпплджек и Биг Мак решили, что источником их очередной глупости послужил Белохвостый лес у озера.

–=W=–

На следующий день на большой перемене к ним снова подошли Даймонд Тиара и Сильвер Спун. Эта парочка изводила Гарри и Меткоискательниц уже несколько недель.

— Ну, пустобокие, что вы собираетесь делать сегодня, чтобы влипнуть в неприятности? — высокомерно обратилась Даймонд Тиара к Скуталу, игнорируя Гарри, поскольку пегасёнка обычно быстрее всего выходила из себя.

Даймонд почти сразу поняла, что попытки поиздеваться над Гарри не стоят затраченных усилий. Жеребчик никогда не отвечал, он просто молча смотрел на неё. Она бы сказала, что он туповат, но его способности в арифметике и в поньском языке делали это абсолютно невозможным. Эти факты, как и то, что он вот так смотрел на неё, заставляли её нервничать. А ещё он был таким маленьким — когда Даймонд говорила с Гарри, ей всегда казалось, что она разговаривает с маленьким жеребёночком.

Скуталу закатила глаза, но прежде чем она успела хотя бы открыть рот, Гарри произнёс:

— Ты настолько неуверенна в своей самооценке, что единственный способ для тебя почувствовать себя хорошо, это унижать других из-за того, что они никак не могут изменить?

Тиара и её подруга Сильвер Спун тупо уставились на красно-золотого жеребёнка. Его манера речи была куда более присуща взрослому, несмотря на то, что по виду он больше походил жеребёнка на пару лет младше их самих. И это немало нервировало Даймонд Тиару.

— Конечно, у меня, Скуталу, Свити Белль и Эппл Блум нет ещё кьютимарок, но кого это волнует? Посмотрите на все те забавные вещи, которые мы делаем, пытаясь найти наши знаки, тогда как вы просто сидите без дела и скучаете, не делая ничего по-настоящему интересного, просто потому, что у вас эти кьютимарки уже есть. Есть ли в вашей жизни приключения? Вы когда-нибудь пробовали делать ириски, причёски, заниматься альпинизмом или исследовать подводный мир? Вы когда-нибудь организовывали собственное шоу талантов? А мы всё это перепопробовали. Мы даже построили пониметалку для жеребят, с которой вы беззастенчиво развлекались последние две недели. Что интересного сделали вы? Насколько я могу судить — ничего. Разве что устроили пару десятков чаепитий на пару с Сильвер Спун.

Если «пустобокость», как вы нас снисходительно называете, позволяет нам так весело проводить время, то я бы предпочёл остаться с пустым задом, чем быть занудой вроде вас. А сегодня мы пойдём и посмотрим, как делают диваны. Может быть, это талант одного из нас. Мы не знаем, но нам интересно попробовать. А что вы будете делать после школы? Устроите ещё одно чаепитие?

Гарри замолчал и вперился взглядом в двух ошарашенных жеребёнок. Он давно уже понял, что лучшая защита от хулиганов — игнорировать их, не реагировать на то, что они делают, если только они не прибегают к физическому насилию. И его неподвижный пустой взгляд всегда их беспокоил. Это срабатывало даже на Дадли… иногда.

Тем временем две жеребёнки таращились на него широко раскрытыми глазами.

— Да я… Да я… Я никогда! — выпалила Тиара, не зная, что ответить, а потому просто ляпнула то, что говорила её мать, когда была поражена чьим-то ответом, как предположил Гарри.

— Вот поэтому мы и веселимся больше, чем вы, — кивнул жеребёнок. — Потому что «ты никогда».

— Пфе! — хмыкнула она, задирая нос и поворачиваясь, чтобы уйти.

Прозвенел колокол, ознаменовавший окончание обеденного перерыва и окончание противостояния… Если бы это можно было так назвать.

Они направились к двери, позволив несчастной Тиаре и ей подруге опередить их.

— Будем делать диваны? — спросила Свити Белль.

— Эх, — вздохнул Гарри и покачал головой. Он бы потёр шею, если бы они не шли. — Извини за это. Это было первое, что мне пришло в голову, — он указал носом на Понивилль, где они могли разглядеть едва заметные из-за расстояния, их разделявшего, и аккурат в той стороне, где стояла Тиара во время их встречи, нечёткие очертания магазина «Перья и диваны».

— А почему бы и нет? — рассмеялась Скуталу.

Позже, после школы, когда они уже вошли в «Перья и диваны», Гарри пришлось признать, что он никогда бы и не подумал, что эти две вещи могут продаваться в одном месте, но, увидев все эти пуфики и подушки, гордо выставленные с табличками «Сделано из лучших пуховых перьев», понял, в чём дело… В конце концов, если вы собираете перья для диванных подушек и пуфиков, то вполне логично, что у вас среди них встретится и несколько маховых. Использование больших перьев для изготовления писчих принадлежностей было просто ещё одним способом извлечь прибыль из отходов производства.

— Добро пожаловать! — раздался голос из дверного проёма позади прилавка, и кто-то поспешил в их сторону. — Добрый день! Я Дэвенпорт, владелец этого заведения. Что я могу… сде… лать… для… вас, — голос владельца магазина оборвался, когда он увидел их четверых. И он явно не выглядел счастливым. Глаза жеребца сузились, и он нервно уставился на Меткоискателей. — Что вам нужно? — опасливо спросил он, явно помня об их репутации.

— Здравствуйте! — взволнованно протараторила Скуталу. — Мы — Меткоискатели, и мы ищем свои кьютимарки!

— А-а-ага… — протянул земной пони, нервничая ещё больше и отступив на шаг, словно боясь заразиться. Или опасаясь попасть в зону сопутствующего ущерба.

— Я вижу, что наша репутация опережает нас, — сухо сказал Гарри и прочистил горло. — Нам было интересно, не могли бы вы показать нам, как делают диваны и перья для письма?

Пони только покорно вздохнул, словно смиряясь с неизбежным.

— Вау! — заорала Эппл Блум. — Он и правд’ пружинит!

Оказывается, пока Гарри говорил с продавцом, его подруги разбежались по всему магазину: жёлтая земнопонька уже использовала ближайший диван в качестве батута, белая единорожка заглядывала под подушки другого, а рыжая пегасёнка… уже куда-то подевалась.

Гарри прикрыл копытом глаза.

— Девочки! — резко сказал он: — Соберитесь!

В ответ из комнаты позади прилавка раздался грохот, за которым сразу же послышался голос Скуталу:

— Я в порядке!

Дэвенпорт развернулся на месте и помчался на шум, Гарри с двумя другими кобылёнками последовал за ним. Уже через пару секунд хозяин вытаскивал заблудшую пегасёнку из каркаса будущего дивана, который в данный момент валялся на полу и был слегка раскурочен.

Гарри оглядел, как он понял, мастерскую, которая оказалась намного больше, чем он ожидал. У самой стены стоял стол с продольной дисковой пилой, лобзик и шлифовальный круг — всё с копытным приводом. У противоположной стены были стеллажи с рулонами ткани и большой швейный стол. В глубине помещения стояли несколько диванов в разной степени готовности.

Следующие полчаса, пока бедный лавочник пытался объяснить, как он создавал свои диваны, стали нелёгким испытанием для жеребца. За это время Эппл Блум успела застрять в шкивах под пилой, Свити Белль оказалась опутана нитками, словно куколка бабочки, лёжа под швейной машинкой с копытным приводом — она пыталась разобраться, как работает такая машинка и чем она отличается от электрической машинки её сестры, а, ну и ей просто было интересно смотреть, как туда-сюда качается узорная металлическая педаль и крутится большое колесо сбоку, — а Скуталу каким-то образом снова застряла внутри почти готового дивана.

— Прошу прощения за ваш диван, мистер Дэвенпорт, — сказала Скуталу, когда тот провожал их к входной двери.

— Ничего страшного, — сказал пони с болезненным выражением лица, — в любом случае этому дивану нужна была новая ножка. Да и на распутывание ниток швейной машины уйдёт всего час или около того.

— Извините, — покраснев, сказала Свити Белль.

— И ремни на этой пиле всё равно были изношены.

Эппл Блум ничего не сказала, но её пунцовая мордашка и так говорила всё за неё.

Как только жеребёнки вышли за двери, Гарри остановился.

— Простите меня, мистер Дэвенпорт, но вы ведь делаете и диваны-кровати? Я ничего такого тут не заметил.

Такая мебель, как подумал Гарри, точно пригодилась бы у Твайлайт дома, особенно теперь, когда старая внезапно исчезла, и он всё ещё не понимал, как.

Владелец магазина недоумевающе уставился на жеребёнка перед ним.

— Диван… кровать?

— Ага, — сказал Гарри. — Ну, вы знаете, диван, который раскладывается в кровать? Такие диваны отлично подходят, если у вас неожиданно появились гости или комнаты слишком маленькие.

— Раскладывается? — спросил хозяин, садясь на задние ноги.

Гарри нахмурился.

— Вы когда-нибудь слышали о раскладном диване¹? Это самый простой.

Жеребец покачал головой.

Гарри вышел на улицу и начал рисовать копытом угловатые линии на земле у крыльца.

— Эти деревянные части — задняя часть дивана, они закреплены примерно на расстоянии копыта. Они прикрепляются вот к этим горизонтальным частям через свои концы осью, служащей в качестве шарнира, — он нарисовал несколько горизонтальных линий, перехваченных несколькими поперечными стяжками. — Вместе их удерживает рама, — жеребёнок набросал ещё пару линий.

— Важная часть находится вот здесь, по бокам, там, где петля встречается с рамой, — Гарри указал на нужную точку передним копытом. — Она скользит вперёд и назад, позволяя всему сиденью тоже скользить вперёд, а спинке, скользя вперёд, опускаться, — он отошёл в сторону и нарисовал ещё один набросок кровати, где бывшие диванные подлокотники теперь стали очень коротким изголовьем и спинкой на одной из сторон плоской, пусть и с несколькими швами, кровати.

Матрас здесь — это просто гигантская подушка, которая складывается и превращается в сиденье и спинку, когда это диван, — он улыбнулся пони. — То, что спинка сдвигается вперёд, означает, что её можно вплотную прижать к стене, а после разложить в кровать, не перемещая основание. Таким образом, диван-кровать совсем не тратит места впустую.

Есть и другой вид, но он обычно идёт с металлическим каркасом, который размещается внутри обычного дивана. Он тоже раскладывается на три части, но там дальняя треть скользит за спину, а другие две трети складываются друг на друга и из них получается подушка сиденья. Обычно матрас на таком раскладном диване довольно тонкий, но зато большинство не сможет сказать, что это кровать, пока вы не раскроете её! — закончил Гарри описывать по памяти диван, который стоял у Дурслей в гостиной — хотя они никогда им не пользовались в полной мере его возможностей.

Кобылки потрясённо уставились на него — так же, как и, собственно, владелец магазина.

— Это блестяще! — прошептал пони. — Покажи мне!

Дэвенпорт тут же затолкал их обратно в магазин, задержавшись лишь, чтобы повесить на дверь табличку «Закрыто».

Гарри вздрогнул, услышав очередной грохот из кладовой. «Я в порядке!» — послышался голос, но теперь уже Эппл Блум. Мальчик в облике жеребёнка оглядел мастерскую и вздрогнул. Перья покрывали весь пол подобно разноцветным сугробам. Приглушённые звуки со швейного стола и два копыта, торчащие из противоположных углов кособокой подушки, демонстрировали, что Свити Белль таки сумела зашить себя внутри неё с помощью швейной машины и теперь пытается оттуда выбраться. А Скуталу… Скуталу как раз собирала большую баллисту из обрезков дерева, металлических скоб и ткани.

Подсобка была в абсолютном беспорядке, но лавочнику, похоже, было без разницы, что здесь творится — он даже не вздрогнул при очередном звуке падения чего-то в дальнем углу. Дэвенпорт смотрел на миниатюрные модели дивана-кровати, собранные на столе, неторопливо трансформируя их из дивана в кровать и обратно.

— Они великолепны! — прошептал он и посмотрел на Гарри. — Ты произвёл революцию в индустрии производства диванов, мой жеребчик!

Гарри покраснел.

— Ну, там, где я жил, все знают о таких вещах, так что это не моя идея.

Пони пристально смотрел на него.

— Зато в Эквестрии никто никогда не видел и даже не думал ни о чём подобном. Я благодарю тебя за то, что ты рассказал мне о них, — он моргнул и оглядел свою рабочую комнату. — О, святая Селестия, — выдохнул он, удивлённый увиденным.

Свити Белль уже удалось выпростать голову из подушки, и теперь она оглядывалась, прежде чем продолжить выбираться дальше. Скуталу взвизгнула, когда её проект в дальнем углу комнаты, наконец, опрокинулся и развалился с громким треском и стуком, его многочисленные детали рассыпались по полу. Эппл Блум вышла из кладовой, чтобы посмотреть, что это за шум. Что-то тяжёлое скользнуло, а потом ударило об пол позади неё, и Свити Белль уставилась на тонкий деревянный стержень, которого ещё секунду назад не было, а теперь он торчал из стены на несколько сантиметров выше её головы.

— Думаю, нам пора домой, девочки, — вздохнув, произнёс Гарри, — уже почти время ужинать.

— Эм, да, думаю, ты прав, Гарри, — вторила ему Скуталу, пытаясь выглядеть невинно, невозмутимо отходя от груды деталей, оставшихся после её занятия.

— Ну, да, — добавила Эппл Блум, глядя сквозь свежеобразовавшееся в стене между рабочей комнатой и выставочным залом магазина окно с иззубренными драными краями на удлинившиеся тени, что были видны через наружные окна, ясно указывая на поздний час.

— Может, немного поможете мне? — раздражённо спросила Свити Белль, но, не удержавшись, плюхнулась на пол с глухим звуком. — Ой!

Дэвенпорт грустно вздохнул.

— Мне очень жаль, — сказал Гарри, обеспокоенно взглянув на жеребца, — мне следовало за ними присматривать.

Пони слабо улыбнулся ему, когда окинул взглядом руины, что остались от его симпатичной и аккуратной мастерской.

— Всё… в порядке, — с трудом выдавил он прерывающимся голосом, затем глубоко вздохнул и посмотрел на две модели на своём столе, и улыбка хозяина магазина стала немного более искренней: — Пожалуй, если смотреть в целом, это более чем честная сделка.

–=W=–

— Это отличная идея, Гарри! — сказала Свити Белль.

— Меткоискатели — сборщики мёда! ЙЕЙ! — закричали все.

Это случилось на следующий день после их набега на мастерскую изготовителя диванов и происходило вскоре после окончания уроков. Четверо неуёмных (точнее, трое неуёмных и один голос разума… хотя, скорее «глас вопиющего в пустыне») жеребят стояли возле старого, разбитого молнией дерева, растущего через дорогу от фермы «Сладкое Яблочко». Большая часть кроны наверху, как и вся та сторона дерева, были покрыты зелёными листьями здорового дерева. Но был и довольно большой кусок, простиравшийся от самой нижней ветки вниз, состоявший из выветренной дождями и солнцем светло-коричневой мёртвой древесины. И сновавшие туда-сюда пчёлы влетали и вылетали из находящегося на отмершей части дерева дупла.

— Итак, в книге, которую я читал в библиотеке, — начал объяснять Гарри, — написано, что мы должны использовать дымящий факел, чтобы успокоить пчёл, прежде чем пытаться вытащить соты с мёдом, — он поднял и продемонстрировал всем обёрнутую тряпками деревянную палку. — Поэтому нам потребуется несколько минут, прежде чем начинать действовать. Так, у нас всё готово?

Гарри посмотрел на самокат и тележку Скуталу. В тележке стояла небольшая бочка, вмещавшая литров пятьдесят жидкости. Для этой цели они позаимствовали старую бочку из-под сидра. Эпплджек вряд ли будет возмущаться, когда они принесут её, полную мёда.

Кивнув, Гарри сосредоточился, вскоре на тряпках появилось небольшое пламя, и как только оно хоть немного разошлось, он своей магией поднял факел и поднёс его к отверстию, вокруг которого суетились пчёлы. Старые промасленные тряпки сработали на отлично, и вскоре эту часть дерева окутал густой дым.

Длилось это примерно с минуту… а затем тряпки свалились с палки и сгорели практически дотла ещё до того, как долетели до земли. В результате ошарашенный Гарри теперь держал палку со слегка обугленным концом. Пчелы тоже не особо-то успокоились.

— Вот чёрт, — сказал Гарри, бросая палку.

Некоторое время они тупо смотрели на палку.

— А как насчёт того, чтобы развести здесь небольшой костёр и положить на него зелёные листья, чтобы получился дым? — предложила Эппл Блум. — Так поступает сестра, когда разбирается с осиным гнездом в сарае.

Вскоре метрах в трёх от дерева возник небольшой аккуратный костёрчик. Когда они добавили листьев, из него повалил красивый густой белый дым, который ветерок потянул прямо на дыру в дереве.

— ЙЕЙ! — воскликнула Скуталу, но затем ветер изменил направление влево, и дым перестал попадать на дерево, оставшееся справа. — Ну во-о-от, — разочарованно протянули все.

Отказываясь сдаваться, жеребята добавили немного дров справа от костра, насыпали ещё листьев, и вскоре дым снова окутал вход в улей.

Пока ветер снова не переменился.

Через некоторое время вокруг дерева образовалось тлеющее огненное кольцо, извергающее клубы дыма, накрывавшие нужное место независимо от направления ветра.

Подождав десять минут, они проделали дыру в кольце огня с подветренной стороны от входа в пчелиный улей и подошли ближе, неся с собой бочку. Эппл Блум твёрдо упёрлась копытами в землю, Свити Белль забралась на спину Эппл Блум, затем Скуталу то ли запрыгнула, то ли залетела на спину Свити Белль, и, наконец, со всей осторожностью на вершину этой живой пирамиды взгромоздился Гарри.

Со своей новой точки зрения он мог легко заглянуть внутрь улья и телекинезом отрывать и вытаскивать соты. Свити Белль тут же осторожно обмахивала соты своей магией, отгоняя пчёл и оставляя только мёд, а Гарри со всей тщательностью следил, чтобы мёд не стекал, пока он опускал соты в бочонок.

Они делали это до тех пор, пока Свити Белль не крикнула:

— Вот и всё! Бочка полна!

— Ой, — ответил Гарри. — А внутри ещё много осталось, я чувствую это своей магией.

— Шо ж, — вставила Эппл Блум, — мы же не хотим, шоб в улье не осталось запасов на зиму.

Гарри, Свити Белль и Скуталу спрыгнули на землю и начали пинать землю на тлеющее огненное кольцо. Закрыв бочку крышкой, к ним присоединилась и Эппл Блум. Гарри и Скуталу пошли в одном направлении, а две другие жеребёнки двинулись в другом. Единороги прибивали огонь, а их партнёрши набрасывали на него землю копытами, чтобы окончательно потушить.

И только добравшись до участка, что был ближе всего к лесу, они обнаружили изъян в своём плане.

— Упс, — сказал Гарри, глядя на дорожку огня, ведущую в лес и быстро распространяющуюся по мёртвым веткам и сухим щепкам, обильно разбросанным в лесной подстилке.

— Кажись, под этой частью нашенского дымового кольца была какая-то сухая ветка, — сказала Эппл Блум.

Четверо жеребят смотрели на то, как огонь перекинулся на подножие уже четвёртого дерева.

— Однажды, в одном из телешоу, я слышал, что пожары — важнейшая часть сохранения здоровья леса, — сказал Гарри. — Они сжигают остатки сломанных ветвей, листьев и упавших деревьев и восстанавливают питательные вещества в почве. Огонь создаёт больше открытых пространств для новых деревьев, сжигая мёртвые или больные деревья. И что есть даже такие деревья, семена которых не прорастают, пока не пройдёт пожар. И, если только не будет засухи, то здоровые деревья легко выживут в пожаре.

Мгновением позже листья ближайшего дерева внезапно вспыхнули, и дерево превратилось в гигантский факел, жар от него заставил и соседнее дерево полностью погрузиться в пламя.

Жеребёнки ничего не сказали, загипнотизированные зрелищем.

— Кажись, мне лучш’ рассказать об этом сестре, — наконец нервно сказала Эппл Блум.

— А может, стражникам? — предложила Свити Белль столь же неуверенным голосом.

Они медленно попятились к бочке с мёдом, намереваясь схватить её и бежать.

— Пожарной команде, определённо пожарной команде, — сказал Гарри.

К несчастью, судя по всему, некоторые корни пчелиного дерева оказались тоже близко к поверхности в том месте, где горел их костёр. В результате теперь эти обугленные корешки больше уже не выполняли свою работу: раздался громкий треск — и дерево начало наклоняться, отмершая часть при этом раскололась, и из дупла хлынул оставшийся мёд.

— Бежим! — крикнул Гарри.

Однако не успели они сделать и пяти шагов, как мёртвая часть дерева упала на землю с оглушающим «БУХ». И она приземлилась прямо на их бочонок, раздавив его всмятку и обильно окатив жеребят смесью древесного сока и мёда. От такого пчёлы пришли в неописуемую ярость и тут же нашли виновника, кинувшись к четырём жеребятам.

Скуталу запрыгнула на самокат и помчалась к ферме Эпплов, остальные трое были прямо у неё на хвосте. Но не проехала она и трёх метров, как Эппл Блум, мчащаяся полным ходом, уже обогнала её.

— Как же мне за эт’ круп надерут, — жалобно выпалила земнопонька, быстро взяв лидерство в их забеге.

— Я в ратушу! — крикнул скачущий позади всех Гарри. — Свити Белль, ты к начальнику пожарной команды. Скуталу, предупреди Твайлайт!

Эппл Блум он кричать не стал, поскольку она уже и так направлялась на ферму, чтобы предупредить свою семью. Остальные трое на полном скаку устремились в разных направлениях.

Красно-золотой жеребёнок так и не заметил вцепившуюся в его гриву пчелиную матку, как и роя следовавшего за ней… и, соответственно, за ним.

–=W=–

Дорогая принцесса Селестия,

Я опробовала ваше предложение о наказании Гарри (см. обновлённые заметки о пожаре в Вечнодиком лесу и последующей оккупации пчёлами городской ратуши), ограничив его доступ к книгам и позволив ему читать только школьные учебники. Это не сработало. Он поблагодарил меня за предоставленное дополнительное время, в которое он мог практиковать свою магию, не отвлекаясь (по его заявлению, Меткоискательницы со своими поисками кьютимарок немного мешали его занятиям).

Есть другие предложения?

Ваша верная ученица,

Твайлайт Спаркл.

13. Текущий сок

Часть II – Возвращение блудного сына

Четверо жеребят валялись на траве, при этом трое из них улеглись этаким треугольником. Эппл Блум лежала на левом боку, Гарри устроился у неё между ног, тоже лёжа на левом боку, его голова была обращена к жёлтой жеребёнке — он лежал на её боку, как на подушке. Скуталу тоже лежала на левом боку, подогнув ноги и положив голову уже на бочок Гарри лицом к его голове. Эппл Блум использовала саму Скуталу как подушку и, естественно, смотрела ей в лицо. Свити Белль устроилась позади Эппл Блум, и её голова лежала между головами Гарри и Эппл Блум.

Для них это была вполне удобная позиция — их головы находились близко друг к другу, чтобы удобно было разговаривать, но при этом они позволяли друг другу использовать себя в качестве мягкого подголовника. Попытаться улечься сегодня квадратом было бы не самой удачной идеей — они обнаружили это во время ночёвки в клубном домике ещё прошлым летом. Если аккуратно разлечься на одеялах, это было и правда довольно удобно, но, к сожалению, сегодняшним утром у них не было одеял ни для того, чтобы положить на землю, ни чтобы накрыться.

Не то чтобы им так уж нужны были эти одеяла — трава была вполне мягкой, хотя и немного влажной. На дворе стояла середина лета, и температура в полдень поднималась до отметки «жара», вот почему они и лежали в тени. Над полем, жужжа, кружились жуки, а в воздухе витал запах зелёной травы, яблок и плодородной почвы. Жеребята уже даже успели перекусить цветами, усеивающими фруктовый сад.

Они только-только закончили свою утреннюю тренировку — Меткоискатели вместе с Гарри готовились к осеннему Забегу Падающих Листьев, чтобы попытаться получить кьютимарки бегунов. Скуталу убедила их начать тренироваться прямо сейчас, в середине лета, потому что Рэйнбоу Дэш сказала ей: «Тебе нужно начинать тренироваться за несколько месяцев перед чем-то подобным, если ты действительно хочешь выиграть! Если начинать тренировки всего за несколько недель до события, как это делают большинство пони, тебе просто не хватит времени, чтобы развить необходимую выносливость или скорость».

Теперь каждый второй день посвящался физической подготовке. И сейчас, после очередной тренировки, они лежали молча, если не считать тяжёлого дыхания, отдыхая после очередного спринтерского забега по саду.

Гарри удовлетворённо вздохнул. Он был здесь, в этой чужой стране, уже больше года. Год, два месяца и шесть дней, чтобы быть точным, если ему вдруг захочется вести подобный отсчёт. А на следующей неделе ему исполнится одиннадцать. Жеребёнок закрыл глаза и задремал. Он чувствовал себя в безопасности. И он был с друзьями. Друзьями, без которых уже просто не мог себя представить.

А ведь Гарри был для них чужаком. Он странно говорил. Он не знал многое из того, что они считали обычным. Тем не менее три жеребёнки приняли его и сделали своим другом, хотя Гарри тогда и не понимал, что означает это слово.

Теперь они трое значили для него всё.

О, они спорили, ссорились, да чего греха таить, даже дрались. У них случались разногласия, и временами они не разговаривали друг с другом по несколько дней. Но они всегда прощали друг друга и всегда были друг за друга горой. Для жеребёнок старый девиз «Один за всех и все за одного!» был образом жизни. А теперь это был и его девиз.

Жеребёнки даже объявили Гарри частью своего табуна! Он всё ещё не понимал, что это значит, за исключением того, что они, кажется, останутся вместе, что бы ни случилось, и что они всегда поддержат друг друга. Позже Гарри спросил Твайлайт, что значит быть в табуне. В ответ она покраснела, стала заикаться и мямлить, пока не выдавила: «Тебе не о чём беспокоиться, Гарри. Я всё объясню позже, когда ты станешь старше». Выслушав её ответ, он решил, что это и правда не так уж важно, и выбросил этот вопрос из головы. Единственное, на что он обратил внимание — кобылочки были очень счастливы, когда он согласился на их предложение.

Эппл Блум почувствовала, как что-то крошечное ударилось о её голову. Она огляделась, но ничего не увидела. Через несколько минут какая-то мелочь стукнула уже по её хвосту. Второй взгляд также ничего не показал. Она нахмурилась.

— В пони-будь ещё лупятся жуки?

— Хм? Что? Жуки? — услышала она в ответ.

Как и в любом саду или на пастбище, вокруг было просто множество насекомых — бабочки, кузнечики, муравьи, шмели, божьи коровки и так далее. Но обычно всё их внимание было сосредоточено на цветах и деревьях. И потому неожиданный вопрос земнопоньки немного озадачивал.

— Ну, — сказала она, — такое ощущение, что на меня падают какие-то жуки.

Все посмотрели вокруг и вверх, но Гарри первым увидел, как с ветки сорвалась капля и упала в гриву Свити Белль.

— Наверное, это капает утренняя роса, — предположил он. — Смотрите, — сказал красно-золотой жеребёнок, указывая на листья правым копытом.

— Как-т’ поздновато для этого, Гарри, — сказала Эппл Блум. — Вся роса давно уже высохла.

Он присмотрелся и заметил, что ветка, с которой сорвалась капля, похоже, была сломанной. Жеребчик стал осматривать другие ветки и быстро обнаружил, что в поле зрения было довольно много поломанных ветвей, из-за чего вся крона дерева выглядела слегка кривоватой. Он даже увидел место, где треснула большая ветка — её зазубренный конец поблескивал в свете солнца. Затем Гарри посмотрел на другие деревья.

— Эй, Эппл Блум, — сказал он небрежно, — а это случаем не то дерево, у которого на прошлой неделе во время грозы оторвало большую ветку?

— Шо? А, ты име’шь в виду тот огроменный сук, из-за которого мы почти всё утро в субботу собирали обломанные ветки и другой мусор, да ещё и таскали всё эт’ к кухонной печи?

— Ага, а помнишь то дерево, с которого эта огромная ветка, что мы вдвоём потом тащили, упала? Она ведь при падении переломала ещё целую кучу других веток?

Она огляделась и задумчиво сузила глаза.

— Думаю, да, ты прав. Эт’ то самое дерево.

Гарри снова взглянул вверх — и в тот же момент ему прямо на нос упала капля. Он скосил глаза, пытаясь взглянуть на неё, затем потёр морду копытом и обнаружил, что капля была довольно липкой.

— Ой-ой, — тихо сказал жеребчик.

Он принялся изучать ветки над головой и почти сразу заметил множество сломанных ветвей — казалось, что буквально каждая поблёскивает на сломе.

— Эй, Эппл Блум? А сколько дереву нужно времени, чтобы перестать посылать сок к сломанной ветке?

— Ну, не знаю, мож’ сезон или два, а мож’, даж’ год…

Жёлтая жеребёнка слегка вздрогнула, когда капля сока упала ей на ухо. Мгновением позже её глаза расширились, а зрачки сжались в точки.

— О нет! — просипела Эппл Блум, внезапно осознавая, на что именно он намекал. Она тоже посмотрела на ветки над головой и быстро заметила, сколько среди них сломанных, и что буквально с каждой из них свисает готовая упасть капля сока. Последовавший затем осмотр травы вокруг них показал, что она была немного темнее, чем трава с другой стороны дерева. — НЕТ! — в отчаянии вскричала она и принялась подниматься с земли.

— Эй! В чём дело? — услышала она в ответ на её действия от двух других жеребёнок, так как они тоже были вынуждены встать. Гарри же вставал молча, уже подозревая, что обнаружила Эппл Блум.

— Нет! Нет! НЕТ! — кричала Эппл Блум, топая копытами и глядя на свой левый бок, теперь щедро украшенный травой, приклеенной к её шерсти соком, который аж с прошлой пятницы щедро орошал пространство под деревом. — Так нечестно! — возмущённо воскликнула она. Остальные же кобылочки только сейчас, увидев свои покрытые травой бока, осознали, что произошло. — Мы даж’ не делали ничё с этими деревьями, и всё равно извазюкались в смоле! Так нечестно! — она в отчаянии снова топнула копытом.

— Вот же понячьи перья! — выкрикнула Скуталу, выбираясь из-под яблони. — Ненавижу эту ляганную смолу!

Остальные уже были рядом с ней и тоже во весь голос жаловались на превратности судьбы — у них было слишком много опыта в этом деле и они слишком хорошо понимали, как трудно будет отскрести их шёрстку от этой тягучей, липкой, противной массы.

— А я только позавчера отмыла наконец остатки смолы с прошлого раза! — пожаловалась Свити Белль.

Гарри кивнул — попытка получить кьютимарку выживальщика в дикой природе, что они предприняли на берегу озера в Белохвостом лесу, ничем хорошим не закончилась. Смола была на них буквально везде! Гарри до сих пор казалось, что у него в правом ухе всё ещё оставался прилипший кусок смолы. Или это было его левое ухо? Ну, по крайней мере, хорошо хоть, что она не оказалась у него под хвостом!

И как будто всего этого было мало, они снова оказались по уши уляпаны — причём даже не во время одного из своих очередных приключений с поиском кьютимарок! Да, разумеется, они как раз готовились к очередному походу за кьютимарками, но он не должен был иметь никакого отношения к деревьям. Гарри вздохнул, глядя на свой левый бок, теперь весь зелёный от травы, прилипшей благодаря смоле, на которую он столь необдуманно улёгся под деревом. Потом жеребёнок перевёл взгляд на то место, где они отдыхали, и ясно увидел гигантское влажное пятно, которое с прошлой пятницы пропитывалось капающим с дерева соком, и посередине него область, практически лишённую травяного покрова — там, где только что лежали четыре жеребёнка.

Кобылёнки были расстроены и раздражены — чтобы вывести весь сок с их шерсти, потребуется как минимум пара часов мытья тем зверским шампунем — не самый весёлый способ провести остаток утра. Гарри уже собирался предложить им приступить к этой неприятной процедуре, когда Скуталу вдруг сказала:

— Эй, посмотрите вон на ту птицу.

Красно-золотой единорожек посмотрел на сиреневогривую подругу, а затем перевёл взгляд на Вечнодикий лес в том направлении, куда она указывала. И действительно — вдоль опушки леса летела птица, и, похоже, довольно большая, учитывая, как далеко они сейчас находились от Вечнодикого, но всё же увидели её. «Нет», — решил жеребёнок, — «на самом деле птица летит не по краю леса, а прямо к ним». Пару мгновений Гарри спокойно смотрел на пернатую, но затем почувствовал беспокойство. Птица была не просто большой: когда она приблизилась, Гарри понял, что она была до ужаса огромной! Она была как минимум в полтора раза больше Совелия, если не вдвое, а Гарри видел, как Совелий однажды с лёгкостью поднял дракончика-помощника Твайлайт — Спайка, который был даже чуть больше самого Гарри.

И эта птица направлялась к ним.

— Э-э-э, девочки, — нервно сказал он, — а почему она летит к нам?

— Может, у неё на этом дереве гнездо? — рискнула предположить Эппл Блум.

— Возможно, — сказала Свити Белль, оглядываясь на птицу и отступая прочь от дерева. Остальным троим было так же тревожно, поэтому они все быстро последовали за ней. Не отрывая взгляда от опасности, при этом не забывая шевелить ногами, торопливо двигаясь вслед за кобылёнками, Гарри заметил, что птица была неопределённо-коричневого цвета с белыми пятнами и белой головой. — Но я не видела никакого гнезда, когда мы собирали ветки в субботу.

Птица заложила вираж к ним.

— Эм… не думаю, шо у неё здесь гнездо, — неуверенно сказала Эппл Блум, переходя на рысь, остальные трое последовали её примеру.

Птица снова изменила направление полёта, двинувшись за жеребятами. Меткоискатели помчались уже галопом. В ответ птица замахала крыльями и снова сменила направление, явно намереваясь перехватить их. Гарри оглянулся и увидел, что птица смотрела прямо на него — пернатый явно нацелился именно на них. Красно-золотой единорожек понял, что им не удастся убежать от этой твари, и в конце концов пони-будь из них точно пострадает, и он не собирался допустить подобное, особенно после того, что жеребёнки для него сделали.

— А-А-А-А-А!!! — заорал Гарри так громко, как только мог, внезапно вильнул в сторону от табунка кобылочек и поскакал к ближайшему дереву.

Птица резко сменила направление и полетела вслед за ним.

— …А-А-А-А-А-А-А-А-А!.. — жеребчик прибавил темп, не прекращая орать.

Три жеребёнки сначала притормозили, а затем и вовсе остановились, глядя на это представление: Гарри нарезал восьмёрки вокруг двух деревьев, пытаясь уклониться от встречи с птицей.

— …А-А-А-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а…

— Вот это да. А он быстрый для своего размера! — восхищённо выпалила Скуталу. — Интересно, а почему тогда он вечно так тормозит, когда мы тренируемся для Забега Падающих Листьев?

— …а-а-а-а-а-а-А-А-А-А-А-А-а-а-а-а-а-а-А-А…

— Не, видали, как он ловко развернулся назад? — сказала Эппл Блум.

— …А-А-А-А-А-а-а-а-а-а-а…

— А я и не подозревала, что он может так громко кричать, — сказала Свити Белль.

— …А-А-А-А-А-а-а-а-а-а-а…

— Довольно забавно звучит, когда его голос становится то громче, то тише, пока он бегает вокруг этих деревьев.

— …А-А-А-А-А-а-а-а-а-а-а…

— У него мощные лёгкие… Он хоть раз вдохнул?

— …А-А-А-А-А-а-а-а-а-а-а…

— А знаете, — нахмурившись, задумчиво произнесла белая единорожка, — сомневаюсь, что он смог бы лучше удерживать внимание этой птицы, чем вот так вопя и бегая.

— …А-А-А-А-А-а-а-а-а-а-а…

— Так ты дума’шь, он эт’ специально делает?

— …А-А-А-А-А-а-а-а-а-а-а…

— Не знаю. Но я не думаю, что эта птица на самом деле хочет напасть на него. Она просто вроде как летает за ним.

Тройка жеребёнок продолжила наблюдать, как птица, изредка взмахивая крыльями, элегантно скользила вслед за Гарри.

— …А-А-А-А-А-а-а-а-а-а-а…

— Мне кажется, это сова, — сказала Свити Белль. — Совы вообще-то не едят ничего больше их самих. Они даже не станут нападать, если только не защищают своё гнездо.

— …А-А-А-А-А-а-а-а-а-а-а…

— Хмм, по-моему, ты права, Свити.

— …А-А-А-А-А-а-а-а-а-а-а…

Гарри теперь бегал по кругу вокруг уже одного дерева, пытаясь удержать между собой и совой дерево.

— …А-А-А-А-А-а-а-а-а-а-а…

— А знаете, щас уже и не скажешь, это за ним сова гонится или это он за совой.

— Агась, — согласилась Эппл Блум. — Смекаю, он скоро поймёт, шо эт’ он сам скорее догонит сову, неж’ли сова его.

Сова услышала за спиной топот Гарри и быстро развернулась, чтобы броситься на бегущего жеребёнка.

— …А-А-А-А-А-А-А… — тут Гарри увидев, как сова направляется прямо на него, остановился, развернулся и помчался со всех ног через сад, петляя между деревьев. — А-А-А-А-а-а-а-а-ₐ-ₐ-ₐ… — стихал вдали голос жеребчика по мере того, как он удалялся.

Как только Меткоискатели потеряли его из виду за дальними деревьями, из-за них донёсся негромкий «ПУХ» от его телепортации. После этого сова ещё с минуту кружила вокруг дальнего дерева, где его потеряла, бешено ухая.

— Мне было даже интересно, когда он, наконец, вспомнит, что умеет телепортироваться, — сказала Свити Белль.

— Я никогда раньш’ не слышала, как совы ругаются, — сказала Эппл Блум, — но, клянусь, эт’ сова щас материт его, на чём свет стоит.

Уханье совы начало стихать, когда она, развернувшись, направилась к дому Эпплов.

— Давайте, кобылки, лучш’ поторопимся, — вздохнув, произнесла Эппл Блум. — Хто зна, в какие неприят’сти влипнет наш Гарри, еж’ли нас там не бу’т.

С этими словами жёлтая земнопонька помчалась за совой, её две подруги немедленно последовали за ней.

–=W=–

Гарри возник на ферме Эппл где-то между самим домом и сараем.

— ЭйДжей, ЭйДжей, ЭйДжей, ЭйДжей, за мной гонится гигантская птица! — сразу же завопил он, нарезая круги на месте, так как не мог решить, куда бежать сначала — в сарай или в дом. — ЭйДжей, ЭйДжей, ЭйДжей, ЭйДжей, за мной гонится гигантская птица!

— Какого сена ты тут несёшь? — выпалила Эпплджек, поспешно выскочив из сарая.

— О, слава богу, — воскликнул Гарри, бросаясь к ней. — Я боялся, что ты можешь оказаться где-нибудь в саду.

— Так что там такого с большой птицей? — вздохнув, спросила земнопони в шляпе.

Какое-то время Гарри пытался отдышаться, приплясывая на месте.

— Мы вместе с жеребёнками после отработки наших забегов на скорость — ну, чтобы подготовиться и получить наши кьютимарки на Забеге Падающих Листьев этой осенью — отдыхали на западной окраине сада, — наконец начал Гарри и, поднявшись на задние ноги и подпрыгивая от возбуждения, стал указывать в ту сторону, где только что был. — Вот тогда мы и заметили, что с дерева, под которым мы лежали, капала смола, и вся трава под ним была в этой смоле, и мы сами были уляпаны этой смолой, да ещё и эта трава к нам поприклеивалась, — жеребчик указал на свой бок, правда, без малейших признаков этой самой травы, отчего Эпплджек озадаченно посмотрела на него. — И мы уже хотели возвращаться домой отмываться, когда Скуталу увидела ту большую птицу, летящую вдоль тропинки между фруктовым садом и Вечнодиким, а затем она полетела к нам, поэтому мы побежали, а птица начала нас преследовать, поэтому я отбежал от жеребёнок к дереву, и птица последовала за мной, а не за ними, и я не останавливался, потому что хотел бежать сюда, а потом я вспомнил, что могу телепортироваться, поэтому я сразу телепортировался сюда, чтобы рассказать тебе о птице! — к концу своего монолога Гарри уже начал синеть от недостатка воздуха.

Эпплджек вздохнула и покачала головой.

— Дыши, Гарри, дыши! — сказала она, положив ему на голову копыто, чтобы прекратить его подпрыгивания.

Однако тут единорожек посмотрел в сторону западного сада, куда указывал до того, и вдалеке снова увидел всё ту же птицу, летящую к ним. Он глубоко вздохнул и…

— А-А-А-А-А-А-А, она снова тут! — завопил Гарри, развернувшись на месте, упал на все четыре ноги и пулей влетел в дом.

Только оказавшись внутри, жеребёнок захлопнул дверь и запер её. Затем он побежал в гостиную и, подбежав к дивану, вытолкал его в небольшой коридор, чтобы подпереть им основную дверь. Дотолкав его, Гарри помчался на кухню и, едва увернувшись от удивлённой бабули Смит, захлопнул кухонную дверь. Далее он бросился назад и, напрягшись изо всех сил — в конце концов, стол был достаточно большим, чтобы вместить полдюжины взрослых пони — дотолкал огромный обеденный стол до двери кухни, чтобы заблокировать и этот вход.

Он отступил назад, тяжело дыша, и посмотрел на свою работу… и увидел, как Эпплджек, поднявшись на заднее крыльцо, просовывает голову в кухню через открытое окно справа от кухонной двери.

— Гарри, — спокойно сказала она, — шо эт’ ты делаешь?

— Хочу убедиться, что эта большая птица не сможет добраться до меня в доме!

Словно издеваясь над красно-золотым жеребёнком, в открытое окно по другую сторону кухонной двери влетела большая коричневая птица с белыми пятнами и приземлилась на кухонную стойку.

— Эта птица? — спросила Эпплджек, приподняв бровь.

Бабуля Смит озадаченно оглядела воцарившийся вокруг беспорядок.

— Да шо, Дискорд вас возьми, здесь происходит? — возмутилась пожилая кобыла.

Гарри выглянул из-под подушки-сидушки, под которой прятался — он был чертовски быстрым — и взглянул на птицу. Пернатая смотрела прямо на него с видом человека, который очень рассержен. Гарри частенько видел такое же выражение на лице Эпплджек, когда она говорила о Меткоискателях с кем-то посторонним или с кем-нибудь из них лично после очередного… дела. Гарри каким-то образом понял, что если бы птица могла так сделать, то сейчас бы хлопнула себя крылом по лицу.

Теперь, когда он оказался ближе, Гарри смог рассмотреть детали, которые пропустил ранее. Мордочка совы, как он это и видел ранее, была белой, а вот чего он до этого не заметил, так это её огромных жёлтых глазищ. На голове у птицы было что-то типа коротких ушек, но, вероятно, это были просто торчащие перья. Теперь, рассмотрев свою преследовательницу, Гарри узнал в ней гигантскую хохлатую сову — Чирли посвятила целый урок совам, обитающим на просторах Эквестрии, но ни одна из них не была такой огромной.

— Ага, — решительно сказал он, — эта та самая птица, — и нырнул обратно под подушку.

Судя по выражению мордочки совы, имей она возможность двигать глазами, то, несомненно, она бы сейчас их закатила. Вместо этого птица просто фыркнула и раздражённо щёлкнула клювом. В наступившей после этого тишине Гарри услышал, как трое его подруг промчались по хозяйственному двору и поднялись на крыльцо. Почти сразу же послышались три громких удара, когда торопливые кобылки попытались с разбегу открыть забаррикадированную входную дверь, но не преуспели в этом. Три негромких «Ой» почти хором раздались из-за стены дома.

Эпплджек, печально качая, опустила голову и вздохнула, затем вытащила голову из окна наружу и заорала:

— Мы здесь, у кухонной двери! — и, просунув голову обратно, снова посмотрела на сову.

Гарри услышал дробный цокот копыт, когда кобылки пронеслись вокруг дома. Снова раздался глухой удар, но на сей раз сопровождавшийся только одним «Ой», когда та, кто прибежала первой к задней двери, отскочила от неё, поскольку и эта дверь наотрез отказалась открываться. Уже вскоре трое его лучших подруг повисли на подоконнике того окна, через которое птица влетела на кухню.

— Гарри тут, — сказала Эппл Блум, указывая копытом.

— И птица тоже тут, — добавила Свити Белль, тоже указывая копытом.

— Привет, бабуля Смит, — энергично помахала копытцем Скуталу.

Престарелая бабуля Смит неуверенно подошла к птице и осмотрела её.

— Ей-ей, а птичка-то весьма друж’любна. Готова поспорить, шо она вовсе не дикая сова, — проскрипела зелёная земная пони и улыбнулась птице, когда та посмотрела на неё. — Ах, да ты ж’ребчик? — бабуля слегка наклонила голову и посмотрела на лапы совы. — Смотрить-ка, — указала она одним копытом, чуть не опрокинувшись при этом, — у него к ноге привязана какая-то бумага!

И правда, к ноге совы был прикреплён листок бумаги, сложенный в виде конверта и перетянутый завязанной бантом лентой. Бабуля Смит протянула было копыто к ноге с посланием, но сова отпрыгнула немного подальше и резко ухнула, повернувшись так, что нога с бумагой оказалась с другой стороны от старой кобылы — письмо явно предназначалось не ей. Птица впилась взглядом в старую кобылу.

— Ладно-ладно! — сказала старая пони. — Но эт’ не повод для грубости!

Сова снова ухнула.

— Ну, что за манеры! — ответила она, ругая сову за бестактность.

Сова тихонько ухнула.

— Вот так лучше, — сказала она, — я принимаю твои извинения.

Остальные какое-то время смотрели на этих двоих.

— Так она не дикая? — спросил Гарри.

— Он чей-то домашний питомец? — спросила Свити Белль.

— И похож’, ты его понимаешь? — спросила Эппл Блум.

— Это так круто, бабуля Смит! — восхищённо воскликнула Скуталу.

— И шо там за бумага привязана к его ноге? — спросила Эпплджек и нахмурилась. — Гарри, подь сюды и верни эт’ стол на место.

Гарри вздохнул и таки вылез из-под подушки. Бдительно глядя на сову, он подошёл к столу. Только вот задвинуть его на место, когда он не был так взволнован, оказалось намного труднее. А ещё Гарри не мог нормально в него упереться, чтобы толкнуть, и вместо этого, ему пришлось толкать одну из его ног.

— Эй! — окликнула его Скуталу. — Ты чё делаешь?

— Да Гарри понад’бится целая вечность, шоб дотолкать ентот стол, — сказала Эппл Блум. — Давайте-ка я ему подсоблю малость. Так, помогить мне залезть в окно!

Мгновение спустя Гарри услышал глухой удар, когда жеребёнка упала на кухонный пол, и поднял взгляд на распростёршуюся на полу рядом с ним малиновогривую земнопоньку.

— О-оу! — от всей души простонала она. — Я вам г’рила «помогить мне пролезть в окно», а не «швырнуть меня в окно, как кирпич», безмозглые! — возмутилась Эппл Блум, обернувшись к своим товаркам.

Обернувшись в их сторону, Гарри увидел, как Эпплджек сокрушённо прикрыла мордочку копытцем, тогда как две другие жеребёнки хихикали на крыльце.

Благодаря согласованным усилиям стол вскоре вернулся на своё место, и дверь кухни распахнулась. Почти сразу же в неё вбежали две другие жеребёнки, а за ними более степенно последовала Эпплджек, всё ещё качая головой при виде того, что вытворяли эти жеребята.

— Садись! — приказала Эпплджек Гарри, указывая на подушку для сидения на полу. — И вы тоже, — добавила она, оглянувшись на Меткоискательниц.

Как только Гарри сел на огромную подушку, под которой до того прятался, сова в пару взмахов крыльями перелетела с кухонной стойки на стол и, балансируя на одной лапке, протянула вторую Гарри. В ответ жеребчик только тупо на неё вытаращился.

— Агась, значицца, эт’ бумага для тебя, — усмехнулась Эпплджек. — Мож’ быть, именно поэтому эта сова за тобой и г’нялась! — она покачала головой, оценивая глупость молодых жеребят.

Гарри, постоянно бросая осторожные взгляды на острый клюв совы, нерешительно протянул копыто и потянул за один из свободных концов банта, который крепил послание к ноге птицы. Бумага упала на стол и сразу стала увеличиваться в размерах. Всепони с удивлением отпрянули от теперь уже большого конверта, ныне лежащего на столе. Гарри был удивлён ещё больше, увидев, что на конверте причудливым шрифтом, но явно по-английски было выведено его имя. Насколько он помнил, он никогда нипони не называл своего полного имени. На конверте было написано:

Гарри Джеймс Поттер,

ферма «Сладкое яблочко»,

пятая спальня на втором этаже,

Понивилль, Эквестрия, Эквус

14. Раскрытый секрет

Прочитав написанный на конверте адрес, Гарри ненадолго задумался.

— Какой-то слишком точный адрес, вам не кажется? — жеребёнок с беспокойством посмотрел на Эпплджек.

Так-то он обычно жил с Твайлайт в её замке, если только она не была где-то на задании. Однако прошлым вечером он остался ночевать в доме Эпплов вместе с Меткоискательницами — жеребята хотели начать утреннюю тренировку пораньше, чтобы днём у них осталось побольше времени для поиска кьютимарок.

— И правда, — пробормотала оранжевая земнопони, хмуро глядя на сову.

— Ну, — нетерпеливо перебила их Скуталу, — чего ждёшь, открывай скорее! Ты же не каждый день письма получаешь! — пегасёнка вдруг замолчала и нахмурилась. — Знаешь, по-моему, кроме тебя, никто из нас вообще в жизни не получал писем. Так что поторопись и открой! — добавила она, широко улыбнувшись.

Перевернув конверт, Гарри пару секунд разглядывал сургучную печать. На ней был выдавлен причудливый щит со львом, змеёй, каким-то четвероногим животным и птицей по четырём углам от буквы «Х». Под щитом вился тонкий и длинный вымпел, на котором что-то было написано. И Гарри был готов поклясться, что надпись была сделана на латыни. Это письмо что, из его родного мира? Если это так, то, по мнению жеребёнка, такой метод запечатывания писем был довольно старомодным. На секунду Гарри предположил, что письмо на самом деле всё же пришло откуда-то из Эквестрии, но использование совы в качестве почтальона довольно быстро заставило усомниться в этой мысли, ведь у эквестрийцев почту доставляли почтовые пони. Или магия.

Гарри осторожно сломал сургуч и вытряхнул бумаги, лежавшие внутри. Листы, скользнув на стол, тут же развернулись и ровно улеглись на его поверхности. Несколько мгновений жеребёнок непонимающе смотрел на бумаги, затем стал зачитывать вслух, спотыкаясь на незнакомых словах и сокращениях.

ШКОЛА ЧАРОДЕЙСТВА И ВОЛШЕБСТВА «ХОГВАРТС»

Директор: Альбус Дамблдор

(Кавалер ордена Мерлина I степени,

Великий маг, Верх. чародей, Президент

Международной конфед. магов)

Дорогой мистер Поттер!

Мы рады проинформировать Вас, что Вам предоставлено место в Школе чародейства и волшебства «Хогвартс». Пожалуйста, ознакомьтесь с приложенным к данному письму списком необходимых книг и предметов.

Занятия начинаются 1 сентября. Ждем вашу сову не позднее 31 июля.

Искренне Ваша,

Минерва МакГонагалл,

заместитель директора

Содержимое второй страницы гласило:

ШКОЛА ЧАРОДЕЙСТВА И ВОЛШЕБСТВА «ХОГВАРТС»

ФОРМА

Студентам-первокурсникам требуется:

Три простых рабочих мантии (черных).

Одна простая остроконечная шляпа (чёрная) на каждый день.

Одна пара защитных перчаток (из кожи дракона или аналогичного по свойствам материала).

Один зимний плащ (чёрный, застёжки серебряные).

Пожалуйста, не забудьте, что на одежду должны быть нашиты бирки с именем и фамилией студента.

СПИСОК НЕОБХОДИМЫХ УЧЕБНИКОВ

Каждому студенту полагается иметь следующие книги:

«Курсическая книга заговоров и заклинаний» (первый курс). Миранда Гуссокл

«История магии». Батильда Бэгшот

«Теория магии». Адальберт Уоффлинг

«Пособие по трансфигурации для начинающих». Эмерик Свитч

«Тысяча магических растений и грибов». Филлида Спора

«Магические отвары и зелья». Жиг Мышьякофф

«Фантастические твари, и где они обитают». Ньют Саламандер

«Темные силы: пособие по самозащите». Квентин Тримбл

ТАКЖЕ ПОЛАГАЕТСЯ ИМЕТЬ:

1 волшебную палочку,

1 котёл (оловянный, стандартный размер № 2),

1 комплект стеклянных или хрустальных флаконов,

1 телескоп,

1 медные весы.

Студенты также могут привезти с собой сову, или кошку, или жабу.

НАПОМИНАЕМ РОДИТЕЛЯМ, ЧТО ПЕРВОКУРСНИКАМ НЕ РАЗРЕШАЕТСЯ ПРИВОЗИТЬ СОБСТВЕННЫЕ МЕТЛЫ.¹

Гарри аккуратно положил обе страницы рядом и изучал их, не слушая комментарии остальных сидящих за столом.

Письмо было из дома. Не от Дурслей, да и не было то место ему домом, а откуда-то из Англии. Как, чёрт возьми, этой сове удалось найти путь сюда? Она использовала его портал? Или она воспользовалась каким-то другим порталом? Или у сов был свой, особый способ путешествовать между мирами, который позволил ей найти его даже здесь, в мире пони?

Может, письмо и было оттуда, где он раньше жил, но для него оно не имело никакого смысла. В конце концов, зачем первокурсникам привозить в школу мётлы? Можно подумать, в школе не найдётся веника для уборки комнат…

Хуже всего, что размышления о том, что могут означать для него эти две страницы, всколыхнули в душе Гарри чувства в отношении Дурслей, которые, как он думал, давно уже похоронены, отчего жеребёнок начал едва заметно дрожать. Плохие воспоминания. Его тётя и дядя врали ему с тех пор, как его им всучили — причём они так и говорили: «всучили». Они утверждали, что они его родственники, но относились к Гарри как к низшей форме жизни, тому, кто не заслуживает любви, уважения или даже обычного порядочного поведения.

Дурсли говорили ему, что магии не существует, но теперь-то Гарри знал, что это тоже было ложью. Он думал, что оставил всё это позади. Он хотел остаться здесь, где у него была любовь, уважение, друзья, где с ним обращались так же, как и со всеми остальными пони. Конечно, здесь порой происходили странные и даже опасные события — например, появление в городе Малой Урсы или нападения Дискорда и Тирека, но они угрожали всем пони, и Гарри был всего лишь одним из толпы, он был таким же, как и все остальные пони. Он был нормальным! Ну, если не считать его маленького роста.

И вдруг приходит это письмо. И внезапно оказывается, что магия и там была вполне реальной. Настолько реальной, что у них даже были специальные школы, где учили ею пользоваться.

С другой стороны, может, Гарри всё же ошибался? Может быть, здесь, в Эквестрии, была и другая школа магии, а не только «Школа для одарённых единорогов» Селестии? Школа, в которой вместо рогов использовались палочки. Правда, в письме утверждалось, что оно из Англии, но, может, в Эквестрии тоже был какой остров, именуемый Англией?

Однако, если так подумать, в письме студентам советовали купить перчатки из драконьей кожи — нипони даже и подумать не посмел бы о том, чтобы убить дракона просто для того, чтобы использовать его кожу для пошива одежды! Не говоря уже о том, что уважающие себя родители-пони не дали бы своему жеребёнку подобных имён! Хотя, как ни странно, названия книг действительно перекликались с именами авторов — это было почти как у пони, пусть и в извращённой манере.

Так что письмо определённо было не эквестрийского происхождения. Гарри едва слышно фыркнул. Пожалуй, ему придётся спросить Твайлайт, чтобы убедиться окончательно. Она точно должна знать. Но ведь она расскажет принцессам, что между двумя мирами есть путь, что так явно показала сова.

А он-то думал, что решил все проблемы, связанные с родным миром, взяв с Меткоискательниц Пинки-клятву не рассказывать никому о портале. Теперь письмо делало данное ими обещание абсолютно бесполезным.

«Придётся рассказать об этом Твайлайт», — тяжело вздохнув, подумал красно-золотой единорожек.

— Эт’ верно, Гарри. Мы обязательно должны пог’рить об этом с Твайлайт.

Жеребёнок поднял взгляд на Эпплджек, на что она ему кивнула. Хм. Похоже, последнюю мысль он невольно произнёс вслух.

— Ну шо ж, дорогой, — произнесла бабуля Смит, переведя взгляд на сову, — боюсь, у нас нема готового ответа. Как думаешь, смогёшь вернуться завтра?

Сова тяжко вздохнула и коротко ухнула.

— Еж’ли собираешься переночевать тута, то в амбаре полно мышов, — продолжила бабуля. — Угощайся.

Сова при этих словах оживилась.

— Но бережись леса, — добавила она, — там хватает мерзких тварей, шо сочтут тя самого за закуску!

Сова внимательно посмотрела на пожилую пони и кивнула, затем, прыгнув раз по столу, птица взмыла в воздух и вылетела в окно.

— Ну же, скорее, — взволнованно затарахтела Скуталу, быстро сообразив, что означает это письмо — собственно, как и две остальных жеребёнки. — Помчались! Это же школа волшебства из твоего дома!

Но как только три жеребёнки попытались встать, то обнаружили, что подушки, на которых они сидели, поприклеивались к их крупам всё той же ляганной смолой.

— Да понячьи ж перья! — пробормотала Скуталу. — Я и забыла об этой гадости.

Правда, для Гарри было совершенно непонятно, как она могла об этом забыть, когда весь бок пегасёнки был покрыт травой.

— Следите за языком, юная леди! — сказала Эпплджек, строго глянув на ругнувшуюся кобылёнку.

— Извини, — пробормотала Скуталу, краснея от того, что её застукали.

На Гарри же, в противоположность троице Меткоискательниц, казалось, смолы не было вовсе. Фактически, он даже не ощущал тот раздражающий зуд в правом ухе — или это было левое? — похоже, и тот прилипший кусочек смолы исчез. Судя по всему, при телепортации Гарри удалось оставить в саду и смолу, и траву! Что было странно, потому что раньше он телепортировался вместе со своими седельными сумками, не теряя их. В теории единорожек знал, что можно контролировать то, что телепортируется вместе с тобой — обычно это всё, что на тебе надето, но Гарри и не предполагал, что у него имелся столь тонкий контроль, чтобы при телепортации избавиться не только от таких мелких объектов как травинки (подобное умение, кстати, не раз демонстрировала Твайлайт), но даже от прилипшей к шерсти смолы.

Гарри понимал, что три жеребёнки никак не могли пойти в замок Твайлайт Спаркл с налипшей на бока смолой и травой — нагоняй, который они огребут, если Твайлайт поймает их в столь непотребном виде в её замке или, не дай Селестия, с любой из её… то есть Понивилльской… библиотечной книгой в копытах, будет просто эпичным!

В итоге всё опять свелось к амбару и большой ванне, стоявшей там. Весь следующий час они тщательно выскабливали смолу из шерсти жеребёнок. До своего первого знакомства со смолой Гарри никогда не видел, чтобы можно было тратить шампунь в таких объёмах. Он был бы ещё более удивлён, узнав, что Эпплджек закупала его двухсотлитровыми бочками и потом уже сама разливала, для удобства использования жеребёнками, в пятилитровые² бутыли.

Обнаружив, насколько легко Гарри решил свои проблемы со смолой, кобылочки, прищурившись, стали кидать на жеребчика многозначительные взгляды и в результате свалили на него большую часть усилий по их помывке. Вполне возможно, что подобное их поведение было отчасти вызвано завистью, особенно со стороны Свити Белль — несмотря на все попытки Гарри научить её, единорожке пока так и не удалось телепортироваться ни на дюйм. Гарри подозревал, что у неё просто не было хорошей мотивации. Видимо, для первого раза было недостаточно просто хотеть телепортироваться — надо ОЧЕНЬ СИЛЬНО этого захотеть!

Наконец, незадолго до обеда они закончили, и, сытно поев, все пятеро отправились в замок Твайлайт.

Не обращая внимания на стражника, который привык не только к Гарри, но и к выходкам Меткоискательниц и даже «Главной шестёрки», Гарри распахнул дверь замка.

— ТВАЙЛАЙТ! — заорал он с порога, надеясь, что она дома — хотя с его удачей она с тем же успехом могла уехать в Кантерлот или ещё какое столь же неудобное и далёкое место.

Не прошло и минуты, как из недр замка раздался торопливый цокот копыт по коридору.

— Привет, Гарри. О, ЭйДжей! — сказала Твайлайт, когда прирысила в прихожую и увидела их. — И девочки! Какой приятный сюрприз! Что привело вас сюда сегодня? Боюсь, что новых книг о Дэринг Ду так и не поступило, — извиняясь, сказала она кобылёнкам, подходя к ним. — А Спайк наверху читает свои комиксы.

Выслушав их объяснения о событиях произошедших утром и наскоро изучив содержимое письма, Твайлайт вместе со всеми направилась в библиотечную залу. Как только они вошли, рог лавандовой аликорны озарился бледно-лиловым сиянием, и книги, сложенные аккуратными стопками вокруг её рабочего места за большим столом, быстро разлетелись и сами расставились по пустым местам вокруг, в то же время две дюжины других книг — Гарри позже специально пересчитал их — вылетели с полок и улеглись рядом с Твайлайт.

Следующие полчаса кобылки и Эпплджек развлекались, просматривая новые книги, поступившие в библиотеку замка с момента их последнего визита, который был всего-то три дня назад. Гарри же внимательно и с нескрываемой завистью наблюдал за Твайлайт, изучая то, как она использует магию, и ища подсказки, как улучшить свою.

К этому времени он уже немало поднаторел в левитации и мог держать в телекинетическом поле до семи предметов одновременно, но только если они не были слишком тяжёлыми. Или какой-то один предмет вроде седельной сумки или корзины с яблоками весом примерно до десяти килограммов. Гарри также выучил заклинания зажигания огня, режущее и ещё около дюжины других мелких чар — например, для переворачивания страницы книги или для изменения цвета его седельной сумки. А Рэрити учила его иллюзиям, и их, по крайней мере, самые простенькие, он легко освоил и теперь обычно скрывал под иллюзией свои расчерченные молниями бока, что помогало жеребчику при встрече с новыми пони. По мнению Гарри, уж лучше пусть его кличут пустобоким, чем опять столкнуться с жалостью, а иногда и неприкрытым ужасом, которые пони выражали, когда видели шрамы и понимали, что это вовсе не кьютимарки.

Что же касается шрама у него на лбу, то его почти скрывала грива, слегка свисавшая на лоб, хоть сам шрам и порос чёрной шерстью так, что большинство пони считали его родимым пятном необычной формы. С его везением, любое заклинание, призванное скрыть чёрную шерсть, развеивалось всего через несколько минут, а краска и вовсе не ложилась на это место. В шраме было что-то волшебное, что-то такое, что настойчиво сопротивлялось любой попытке прикрыть или спрятать его. В итоге Гарри прекратил даже пытаться. Хотя, как жеребчик недавно заметил, после нападения Тирека, укравшего его магию, шрамы у него на лбу и на бёдрах стали постепенно исчезать. Хотя последнее могло быть всего лишь игрой его воображения.

Наконец, Твайлайт захлопнула последнюю книгу из выбранной ею кучи.

— Нет, — сказала она. — Определённо, нет такой школы ни в Эквестрии или в Кристальной Империи, ни в других странах, где говорят на понячьем языке. Нет школы с таким названием и в Зебрике, Нейпонии, Пранции, Кэмелу, Кервидерии, Северной и Южной Коровее, Индвиннии, Грифонии или в Драконьих землях. И ни один из авторов этих книг не числится ни в каком-либо отчёте переписи населения, ни в Каталоге библиотеки Кантерлота.

Гарри знал, что будет дальше, и тяжело вздохнул. Выхода не было.

— Итак, — сказала аликорна, пристально глядя на него со слегка маниакальной ухмылкой, — оно ведь из твоего мира?

Гарри чувствовал её волнение от открывающихся перед ней возможностей — чёрт возьми, да все видели признаки этого: аликорна едва не вибрировала на месте от перспектив, которые обещало ей это письмо.

— Не знаю, — пожал плечами красно-золотой единорожек. — Я знаю, что мои… родственники… постоянно врали мне о том, что магии не существует и что всё это мистификация для легковерных, но теперь-то я могу сделать так, — Гарри поднял в воздух один из листов письма.

Какое-то время Твайлайт внимательно изучала Гарри взглядом. Внезапно глаза её сузились, на мордашке проступила подозрительность.

— Ты, кажется, больше удивлён письмом, чем фактом существованием портала в твой родной мир, — сказала лавандовая аликорна.

Услышав слова Твайлайт, Эпплджек оторвалась от книги, которую читала.

Гарри знал, что аликорна и так подозревала правду. Он снова вздохнул и посмотрел на стол. У него было достаточно времени, чтобы обдумать, что ей рассказывать, по дороге сюда и пока он дожидался, когда она закончит своё исследование. Конечно, Гарри мог бы попытаться сказать, что понятия не имеет о портале, но, хотя он и не был уверен, как сделала это сова, сам он точно знал, что способ попасть в его родной мир есть. Попытка избежать упоминания того, что он это знал, в конечном итоге приведёт только к обратным результатам — особенно с Эпплджек в роли живого детектора лжи, которая сидела за одним с ним столом.

— В Вечнодиком лесу есть двусторонний портал, который ведёт отсюда туда, — неохотно пробормотал Гарри, всё ещё избегая смотреть Твайлайт в глаза.

— Я ТАК И ЗНАЛА!!! — взволнованно воскликнула она, подпрыгнув и нетерпеливо загарцевав на месте. — Я была уверена, что в Вечнодиком есть портал! — аликорна вдруг замерла и, приподняв бровь, посмотрела на Гарри, напряжённо наклонившись вперёд. — А откуда ТЫ знаешь, что это двусторонний портал?

К этому времени все остальные вернулись за стол. Эпплджек слишком уж внимательно изучала жеребчика, и даже Спайк смотрел на него с подозрением. Гарри перевёл взгляд на Меткоискателей, после минутного молчания три жеребёнки кивнули — они поддержат его и в этом. В конце концов, Гарри был частью их табуна.

–=W=–

Гарри дождался момента, когда в комнате наступила тишина, нарушаемая лишь негромким похрапыванием Спайка в его корзинке, тихим посапыванием Твайлайт в своей кровати да обычными ночными звуками, доносящимися с улицы. Затем он выскользнул из постели и осторожно спустился вниз. Ему даже удалось спуститься так, что ни одна ступенька не скрипнула под копытами. Оказавшись на первом этаже, он подошёл ко входной двери, приоткрыл её и выскользнул наружу. Как можно тише затворил дверь и осторожно спустился с крыльца.

Ускользнуть было бы намного проще, если бы у него не было копыт, а в библиотеке было ковровое покрытие. Как бы то ни было, если он не был ну о-очень осторожен, его твёрдые копыта имели свойство слишком громко цокать по твёрдому полу, издавая шум, который в тишине ночи, казалось, громким эхом разносился по всему зданию. На путь, который в обычный день занимал у него лишь несколько секунд, мальчик в теле жеребёнка потратил почти полчаса.

Правда, был, по крайней мере, один положительный момент во всём этом — Твайлайт избавила его от постоянного эскорта из королевской стражи, который следовал за ним первые три недели после того, как Гарри к ней переехал. Будь стражи ещё здесь, у него никогда бы не вышло осуществить то, что он сейчас решил попробовать. И потом, Гарри так и не понял точно, для чего именно нужны были стражи: защищать его от других пони, или защищать пони от него?

Оказавшись на земле возле крыльца, мальчик наконец-то перестал красться и торопливо отправился в путь. Он уже несколько раз ходил этим маршрутом днём, поэтому сделать то же самое ночью оказалось несложно, особенно когда столь яркое сегодня ночное светило Лýны так хорошо освещало всё вокруг. Достаточно скоро Гарри прошёл через деревянную арку ворот фермы «Сладкое яблочко» и через несколько минут уже приближался к тому месту, где Эппл Блум со своими — а теперь уже и его — подругами нашли Гарри месяц назад. На какое-то мгновение мальчика в теле жеребёнка в который раз поразила мысль, что теперь у него есть настоящие друзья — друзья, которые не боятся общаться с ним. Друзья. Гарри покатал это слово на языке, и оно оказалось очень приятным.

Теперь в этом месте неподалёку от Вечнодикого леса постоянно дежурила стража. Они даже построили тут небольшую заставу со смотровой площадкой на крыше, чтобы увеличить зону обзора, а также защитить их от внезапного нападения из непросматриваемой зоны на уровне земли. В сам Вечнодикий ночью стражники не заходили, считая это чересчур опасным. Вместо этого в ночное время для наблюдения за тропой они полагались на магию единорогов. Вот днём было другое дело — на рассвете, в полдень и на закате три отряда патруля совершали свои вылазки вглубь леса так далеко, насколько они тогда сумели проследить его первоначальный след, выискивая кого-либо, кто мог бы внезапно здесь появиться… И, в свою очередь, следя за тем, чтобы пони-будь не начал тут всё исследовать и не исчез в итоге!

Благодаря мягкому климату раннего лета повсюду бурно росла высокая трава, помогая Гарри пробираться вне поля зрения стражей и их магии на пути в Вечнодикий. Лес выглядел таким же тёмным и мрачным, как и всегда, и даже свет луны не особенно помогал жеребёнку различать дорогу. Но даже так Гарри не потребовалось много времени, чтобы пересечь наискось небольшой участок леса и добраться до проторённой тропы, ведущей к месту назначения. У охранников не было и шанса обнаружить его появление.

Ещё полчаса потребовалось, чтобы пробраться сквозь лес. Даже при ярком лунном свете лес был мрачен, полон грозных теней, скрывающих колдобины и торчащие на каждом шагу узловатые корни. Но вот Гарри уже стоял рядом с деревом, где, по словам следопытов, его след исчезал.

Сразу после выхода из больницы Твайлайт заставила его вернуться назад по своему следу в лесу — по крайней мере, настолько, насколько он помнил. В зоне с радиусом примерно в пятьдесят корпусов средних пони она применила множество разнообразных заклинаний в поисках каких-то признаков прохода или портала. В конце концов она пришла к выводу, что портала нет, а если и был, то он, должно быть, рассеялся после того, как Гарри провалился через него, или же что портал был такой низкой мощности, что естественный магический фон, пронизывающий эту область, полностью маскировал его присутствие. В последнем случае они никогда не найдут его, кроме как по чистой случайности — буквально наткнувшись на него.

— И хотя это возможно, — пояснила она тогда, — подобное крайне маловероятно, учитывая необходимость наличия достаточно мощного источника энергии, необходимого для существования такого портала, — Твайлайт сделала паузу. — Если только он не запитан полностью с другой стороны… — она посмотрела на Гарри. — Но ты говорил мне, что магия практически неизвестна там, откуда ты пришёл, так что это тоже маловероятно, — Твайлайт задумчиво пожевала нижнюю губу. — Разве что ты всё же можешь творить магию и обладаешь магическим полем.

Гарри немного сжался, как и всегда, когда взрослый обращался к нему.

— И нет, в последний раз напоминаю, что ты не можешь сам обследовать эту местность, — она нахмурилась. — Даже со всеми этими стражниками Вечнодикий лес всё ещё слишком опасен для маленького жеребёнка вроде тебя, — она бросила быстрый взгляд на стоящих вокруг них охранников. — Если я не могу найти его с помощью своих способностей, то ты и подавно не сможешь этого сделать.

Однако горький опыт научил Гарри, что взрослым доверять нельзя — они не стеснялись врать детям, при этом всегда утверждая, что для их же блага. Он должен был попробовать сам, чтобы убедиться. На то, чтобы набраться храбрости и решимости, ему потребовались вагон и маленькая тележка времени. И потом, требовалось ещё найти способ совершить свою вылазку так, чтобы его не поймали. Все точно очень разозлятся, если узнают, что он бродит ночью в Вечнодиком лесу один. Но «нужда порождает решение», как он когда-то читал.

Гарри покачал головой, отбрасывая эти воспоминания прочь, повернулся спиной к дереву и попытался вспомнить, что случилось тем днём в Литтл-Уингинге.

Он во всех подробностях вспомнил, сколько раз и каким именно образом падал после того, как ушёл с игровой площадки, и как ему каждый раз удавалось подняться на ноги — сеансы медитации, которой Гарри занимался с тех пор, как оказался в этом странном мире, заметно улучшили его память. И потому он без особых усилий вспомнил все свои падения — кроме последнего. Гарри помнил, что старался двигаться от дерева к дереву, с силой отталкиваясь от одного и буквально падая на следующее, с трудом держась на ногах и мечтая, чтобы существовало хоть одно место, куда он мог бы пойти, кроме дома Дурслей. Но в тот, последний раз, он потянулся к следующему дереву, но вместо того, чтобы схватиться за ствол дерева, рухнул на землю.

«Или, если быть точнее, — размышлял мальчик в теле жеребёнка, изучая свою память, — я упал на четвереньки, а затем немного покатился влево, как-то умудрившись промахнуться мимо дерева, которое было прямо перед носом». Если верить воспоминаниям, Гарри должен был врезаться головой в ствол дерева, но почему-то этого не произошло. И после этого он по какой-то причине уже не мог подняться на ноги. Каждый раз, когда Гарри пытался встать, то почти сразу терял равновесие и приземлялся на руки и ноги. Он-то думал, что это потому, что у него тогда всё болело, и он почти терял сознание, поскольку всё, что с ним происходило между этими двумя событиями, виделось ему очень расплывчато, словно в тумане.

Но что, если всё было не совсем так? Что, если в тот момент он уже был маленьким пони, а не двуногим человеком, и потому попытки встать на задние ноги в облике пони, естественно, приводили к потере равновесия и падению вперёд? А он в тот момент настолько отчаянно старался не потерять сознание, что попросту и не заметил своего преображения?

И кстати. А почему он не схватился за то дерево? Хммм… А что, если само дерево и было порталом? Что, если Твайлайт была права, и портал использовал энергию из какого-то источника, который был в его мире, а магия Вечнодикого леса скрывала любые признаки его существования? В конце концов, в его мире магия должна существовать, иначе он никогда бы не телепортировался на крышу школы. Или не совершил бы все те другие «уродские» поступки, в которых его обвиняли родственники и которые, как он теперь знал, были проявлениями его природной магии.

Гарри повернулся к дереву лицом. Дрожа, он поднял копыто и опустил его на ствол. Ничего неожиданного не произошло. Он стоял, опершись одним копытом на дерево. Гарри вздохнул, подвинулся ближе, поднялся на задние ноги и поставил оба копыта на дерево. По-прежнему ничего. Судорожно выдохнув, он стал обходить дерево, перебирая по нему передними копытами, пока не совершил полный круг. Затем прислонился к дереву головой, положив её между передними ногами, и глубоко вздохнул.

В этом не было смысла. Он знал, что на последнем шаге в своём родном мире просто обязан был наткнуться на дерево, но этого не произошло. Внезапно он вспомнил, как дерево буквально проскользнуло с двух сторон от него. Он выдохнул. Будет ли это безумием, если он сочтёт, что портал, который так и не нашла Твайлайт, на самом деле имеет вид вот этого самого огромного дерева? Что именно это дерево и вело обратно на Землю? В Литтл Уингинг?

С этой мыслью он внезапно и провалился вперёд, только дерево мелькнуло ему навстречу.

Гарри упал на землю и даже немного проскользил вперёд. Перевернувшись, он какое-то время просто лежал на спине, глядя в ночное небо, полускрытое от глаз кроной деревьев над головой. Что это только что произошло? Он снова перевернулся и встал на четвереньки.

Все мысли словно испарились, когда он вдруг понял, как именно встал. На руки и колени.

Мальчик посмотрел на свои руки. Да, он видел свои руки! Более того, он чувствовал прохладный ночной ветерок, касающийся его голой кожи по всему телу. Кожа. Не шерсть. Гарри огляделся широко раскрытыми глазами. Безусловно, это был лес возле Литтл Уингинга, а не Вечнодикий лес в Эквестрии. Даже в слабом лунном свете, которому удалось пробиться сквозь листья, он мог заметить разницу в деревьях и лесной подстилке. Не говоря уже о том, что луна наверху была не такой яркой, как у Принцессы Ночи.

И он почувствовал разницу. В этом лесу не пахло лёгкими нотками разложения и угрозы, пропитывающими Вечнодикий. Не было вездесущего зловещего ощущения, что что-то вот-вот выскочит и съест его. И если внимательно прислушаться, был вполне отчётливо слышен слабый звук автомобильных двигателей и шин, доносящийся с автострады, проходящей рядом с Литтл-Уингингом. Гарри даже смог расслышать слабый звук захлопнутой дверцы.

Мальчик медленно оглянулся. Позади него оказалось большое дерево. Он повернулся, всё ещё стоя на четвереньках и, балансируя на коленях, не обращая внимания на боль от маленьких веточек, впивающихся в кожу, положил руки на ствол дерева, а затем наклонился вперёд. Ничего не случилось. Тогда Гарри встал на ноги и тяжело прислонился к стволу дерева.

Мальчика начала бить дрожь. Неужели он ошибся? Неужели он застрял здесь навсегда? Он хотел вернуться к Эппл Блум, Скуталу и Свити Белль. Он хотел вернуться в библиотеку Понивилля, где никто не считал его уродом… И внезапно упал вперёд, а затем снова перекатился влево.

Проморгавшись, Гарри неуверенно вскочил на копыта и огляделся. Он вернулся! Он едва не рухнул с копыт от облегчения. Дрожа, Гарри простоял так несколько минут, прежде чем обернулся и посмотрел на дерево позади. Набравшись смелости, он решил попробовать ещё раз.

Всё сработало так же, как и в прошлый раз! Едва Гарри подумал о том, чтобы оказаться в Литтл-Уингинг — и тут же провалился сквозь дерево. Затем подумал о Понивилле и «Сладком яблочке» — и прошёл обратно.

Гарри уселся на укрывавшую землю лиственную подстилку и какое-то время не думал ни о чём. Он понятия не имел, сколько времени просидел так. Наконец мальчик в теле жеребёнка встал и медленно двинулся обратно по тропе. Теперь он мог вернуться сюда в любое время, когда захочет. Но он не собирается возвращаться туда ещё долго. Очень долго. Сейчас Гарри необходимо узнать как можно больше о магии здесь, в Эквестрии. А потом он вернётся. Вернётся и отплатит Дурслям вдвойне за ту боль, что они ему причинили. А может, и втройне.³ Размышлять об этом оказалось приятно.

Покинув «Сладкое яблочко», он радостно побежал обратно в библиотеку. Однако даже после того, как он пробрался обратно в кровать, Гарри всё равно не удавалось заснуть. В его голове снова и снова возникали фантазии обо всех вещах, что он собирался сделать с Дурслями.

Но сначала он должен изучить магию!

15. По ком взывает сова

Явно отсылка «По ком звонит колокол»

— Почему ты ничего мне не сказал? — спросила Твайлайт после объяснений Гарри, в голосе её слышались боль и обида оттого, что он не рассказал ей о том, что портал всё ещё существует и может быть использован, чтобы вернуться в его мир.

Даже Спайк неодобрительно посмотрел на него. Как и Эпплджек.

Гарри пожал плечами и посмотрел на трёх жеребёнок, те ободряюще улыбнулись ему. Год назад он бы перепугался, узнай вдруг она его секрет. Сегодня же благодаря подругам красно-золотой единорожек чувствовал себя намного увереннее. Конечно, Гарри порой всё ещё вздрагивал из-за некоторых звуков или когда слышал определённые интонации или слова в общении окружавших его пони, но в целом он был уже совсем не тем жеребёнком, каким был, когда только попал сюда.

— Я боялся, что ты отправишь меня обратно, — признался Гарри. — И я бы сделал всё, лишь бы не возвращаться к Дурслям. К тому же, я хотел остаться здесь с друзьями. Ну и… — он умолк, не сумев подобрать слова.

Лавандовая аликорна глубоко вздохнула, на её лице была написана обида.

— Гарри, мы ни за что не стали бы заставлять тебя вернуться, ты это прекрасно знаешь.

Жеребёнок кинул на неё быстрый взгляд и снова уставился на поверхность стола перед собой.

— Да, я знаю это. Теперь знаю. Но тогда… Я всё время боялся, что ты выгонишь меня, как только закончишь со своими экспериментами. Что, как только выжмешь «объект» досуха и больше ничего не сможешь от него узнать нового… то просто выбросишь меня за дверь, как старую тряпку.

Поражённая его речью аликорна отпрянула, в ужасе прижав уши к голове.

— Я бы никогда так…

— Я же сказал, — прервал он её, — сейчас я знаю это, но не знал тогда. Тогда я знал только лишь то, что взрослым нельзя доверять. Что сегодня они говорят одно, а завтра другое, и бьют за любые поступки, что им взбредут в голову. Дети… другие жеребята, как говорите вы… были такими же ужасными, — Гарри перевёл взгляд на Меткоискателей и послал им тёплую улыбку. Эти три жеребёнки безоговорочно приняли его. Три жеребёнки, которые сказали Гарри, что он — их семья, часть их табуна. Три жеребёнки, про которых он теперь и подумать не мог что покинет их. — Кроме вас, конечно, — тихо добавил единорожек, в его глазах светилась радость.

Все трое немедленно обошли стол и обняли его.

Эпплджек внимательно наблюдала за происходящим.

— Эппл Блум, — с угрозой в голосе произнесла оранжевая земнопони. — А ты чёт совсем не удивлена за тот портал, а, сеструнь?

Твайлайт нахмурилась, когда её подруга озвучила свои наблюдения, и переключила своё внимание с Гарри на его «сотабунниц».

Сглотнув, Эппл Блум сделала вид, что не слышит сестру, продолжая обнимать своих друзей, может быть, даже слишком крепко. Повисшая в помещении давящая тишина казалась почти зловещей.

Гарри видел, что Твайлайт нахмурилась, обдумывая сложившуюся ситуацию.

— ЭйДжей, — наконец сказала она, — думаю, нам понадобится присутствие Рэрити и Лофти или Холидей, когда эти смутьянки будут объясняться.

— Агась, эт’ ты верно кумекаешь, — наполовину прорычала фермерша, поворачиваясь к двери. — Спайк? Не хошь пригласить Рэрити и Флаттершай, а я покамест отыщу Пинки Пай, Рэйнбоу Дэш и тётушек Скуталу?

— Конечно! — прокричал Спайк, буквально вылетая за дверь, за ним уже не так поспешно последовала Эпплджек.

— Так, Гарри, — тихо сказала Твайлайт, — пока мы ждём, может, расскажешь мне, сколько раз ты проходил через портал и когда это было?

Гарри провёл копытом по гриве.

— Ну… — неопределённо протянул он, глядя вниз. — Может, раз десять? Мы были очень осторожны! — тут же начал оправдываться жеребёнок, наткнувшись на осуждающий взгляд аликорны. — Никто нас не видел!

И это, кстати, было правдой — ни стражники, ни другие пони их не видели. Что же до людей в парке Литтл-Уингинга и вокруг него…

— Мы?

Упс.

— Ну, — смущённо начал он, снова потирая копытом гриву. — Жеребёнки хотели посмотреть, где я жил, посмотреть, как выглядят люди, — он кинул короткий взгляд на своих подруг — они выглядели такими же смущёнными, как и он.

— У них есть тележки для перевозки пони, которые нипони не должен тянуть и которые могут двигаться быстрее, чем бегают даже самые быстрые пони, — сказала Свити Белль, пытаясь спасти ситуацию.

— А ещё летающие поезда, которые возят за раз сразу сотни пони, при этом пегасам их не нужно тягать, — добавила Скуталу. — Мы их сами видели!

Пегасёнка была готова наговорить всё что угодно, лишь бы отвлечь расстроенную фиолетовую аликорну от их приключений. На мгновение показалось, что это может и сработать — Гарри увидел пробудившийся интерес в глазах Твайлайт и то, как она начала возбуждённо дрожать от одной лишь мысли, что она сможет узнать что-то новое. Однако…

— Так значит, вы все ходили туда? И не один раз? Через Вечнодикий лес? — последнее предложение она уже едва не прокричала.

Гарри снова опустил взгляд на пол перед собой, а кобылочки рядом с ним замялись, неловко переступая копытами, также глядя куда угодно, только не на разгневанную Твайлайт, осознавая, что эта их идея явно была не лучшей.

— Мы были очень осторожны, — тихо сказал красно-золотой жеребчик.

— Вечнодикий. Лес, — твёрдо повторила Твайлайт, глядя на них.

— Но ты же туда постоянно ходишь! — попытался хоть как-то оправдать свой проступок Гарри.

— Я взрослая! — буравя его взглядом, заявила аликорна. — И носитель Элемента Магии! А ты не знаешь ни боевой, ни защитной магии!

— Так может, тебе стоило бы научить меня хоть чему-нибудь! — парировал Гарри. Затем ошарашенно отступил назад. «Упс!» — пронеслось в мыслях единорожка. — Не стоило мне этого говорить, — пробормотал он своим подругам, на что те синхронно кивнули.

— Ты слишком молод, чтобы творить подобные заклинания! — возразила Твайлайт. — У тебя пока просто не хватит на них сил!

— Мы этого не знаем, — парировал Гарри, отводя взгляд. — Чтобы телепортироваться я тоже слишком молод, — тихо добавил он. — И всё же у меня хорошо это получается. Благодаря твоей помощи, конечно.

Твайлайт не ответила, лишь продолжила молча буравить красно-золотого жеребёнка задумчивым взглядом. При этом выражение её лица периодически менялось, становясь то хмурым и недовольным, когда аликорна вспоминала, что этим четверым пришла в голову идея пробраться в смертоносный лес, какой бы ни была причина, сподвигшая их на столь опасную затею — причём далеко не один раз! — то восторженно-предвкушающим, когда Твайлайт задумывалась о том, как она, наконец, сможет посетить родной мир Гарри и сколько всего нового там сможет изучить!

Так они и просидели, пока не подошли остальные пони.

— Ну и во что они влипли на этот раз? — спросила Рэрити, входя. Твайлайт лишь покачала головой, откладывая ответ, пока не соберутся все остальные.

Тётя Холидей, земная пони, вошедшая спустя мгновение вслед за Эпплджек, лишь покачала головой, словно смиряясь с неизбежным. К несчастью для Скуталу, тётя Холидей была не такой легкомысленной и раскованной как тётя Лофти. Какая бы беда с ними ни приключилась, суровая кобыла всегда была непоколебимо уверена, что именно Скуталу была её эпицентром. Глаза тёти Холидей быстро нашли племянницу, и виноватый взгляд, который она получила в ответ, только подтвердил её подозрения, что жеребёнка точно замешана.

— Рэрити, ты уже и так об этом знаешь, но Холидей — нет, — фиолетовая аликорна вздохнула. — Ты же знаешь, что Гарри не местный, — сказала она тёте Скуталу. — Большинство пони думают, что он из одной из стран за пределами Эквестрии, но он прибыл к нам из места намного, намного более отдалённого. Гарри на самом деле вообще из другого мира. Он попал к нам через портал, который, как мы думали, рассеялся после его прохода. Но сегодня Гарри получил сообщение из своего родного мира и только что признался нам, что знает, что портал по-прежнему существует — и знает это уже больше года.

Холидей переключила свой пристальный взгляд со Скуталу на Гарри, подозрительно хмурясь.

— У него были веские причины не говорить нам о портале, и хоть я в корне не согласна с этими причинами, но понимаю, почему он промолчал.

Тётя Холидей посмотрела на Твайлайт, которая выглядела встревоженной.

— И каким боком это касается Скуталу?

Твайлайт откашлялась.

— Похоже, присутствующие тут жеребёнки… — она остановилась и посмотрела по очереди на Свити Белль, Скуталу и Эппл Блум, — не только знали о портале, который находится в Вечнодиком лесу, — последние два слова она снова едва не прокричала, — но и ходили туда вместе с Гарри, чтобы посетить его родной мир. Причём неоднократно. И ни слова нипони не сказав.

Обе новоприбывшие пони сурово посмотрели на своих младших родственниц. Эпплджек тоже зыркнула на Эппл Блум, однако в её взгляде сквозь суровость также проступало разочарование.

— Мы дали Пинки-клятву! — пропищала Скуталу.

— Итак, Гарри Поттер, — сказала Твайлайт, не обращая внимания на жалкую попытку пегасёнки оправдаться и/или сбить её с мысли, — как жеребёнки узнали о портале? Это ты им рассказал?

–=W=–

— Ну давай же, Гарри! — канючила Скуталу.

— Нас заметят, — возразил Гарри.

— Да кто там нас заметит? — умоляла она. — Там за раз только два охранника ходят, и они проверяют твой след только два раза в день — утром и вечером.

— Я знаю, — сказал единорожек, нервно просунув правое копыто в гриву. — Но Твайлайт и охранники утверждают, что там опасно! Кроме того, — добавил он, отворачиваясь от Меткоискательниц, — я уже искал портал вместе с Твайлайт и стражниками, когда вышел из больницы.

Гарри не хотел признаваться, что с тех пор уже снова успел побывать там. Это вызвало бы ещё больше вопросов и требований сводить их в свой родной мир.

— Фу ты, ну ты, Гарри, эт’ же наш шанс получить кьютимарки следопытов, — сказала Эппл Блум.

— Или, может быть, кьютимарки военных разведчиков! — поддержала её Скуталу.

— И тебе это тоже пригодится, — закончила Свити Белль.

Гарри вздохнул и уставился в окно клубного домика. Немного ранее он уже рассказал им, что точно знает, куда именно вёл его след, и что этот путь заканчивается тупиком, после чего тут же замер от ужаса, осознав, что сказал. Увы, как только Скуталу взбредала в голову какая-нибудь затея, отговорить её от оной становилось невозможно.

Достаточно вспомнить, что произошло, когда они попытались быть спасателями куриц в Вечнодиком лесу или решили стать ниндзя! Да уж, точно не самые удачные дни в их жизни. Гарри даже задался вопросом, а не может ли у пони без кьютимарок быть нечто такое, что просто притягивает к себе смолу? Или же им всем четверым было суждено получить кьютимарки собирателей древесного сока? О, как бы это было иронично! Ну, по крайней мере, сок сахарного клёна довольно вкусный, так что Гарри был бы совсем не прочь его собирать.

В любом случае вот уже целый месяц три жеребёнки ежедневно приставали к нему с одной и той же идеей, и Гарри отлично знал, что они не остановятся, пока он им не уступит. Наконец Гарри не выдержал и согласился, но сразу уточнил, что покажет им место, где находится портал, но не более того. Сам портал они точно никогда не найдут, уж он проследит за этим.

— Йей! — воскликнула троица Меткоискательниц.

— Но нам придётся сделать это на выходных, когда охранники будут обедать, — со вздохом добавил жеребёнок.

— Ну-у-у-у-у! — последовал разочарованный ответ.

— Сейчас уже слишком поздно, — покачал головой Гарри, — да и охранники по мере приближения заката повышают бдительность. Они наверняка нас заметят.

Меткоискатели неохотно кивнули, соглашаясь с доводами.

Для троицы непоседливых жеребёнок выходные не наступали целую вечность, тогда как для одного единорожка они примчались слишком уж быстро.

— Ладно, вы должны делать всё в точности так, как я говорю, иначе охранники поймают нас, — объяснил Гарри. — Стражники обедают в полдень, поэтому мы должны быть на позиции за пятнадцать минут до полудня. Мы осторожно войдём в Вечнодикий достаточно далеко от них, чтобы нас не смогли увидеть — там, где мы не сможем видеть их заставу. Затем мы станем двигаться к тропе, пока не дойдём до того места, которое они контролируют своей магией. Когда стражники пойдут есть, мы наискосок срежем через лес, скрываясь за деревьями. Когда выберемся на тропу, то будем уже достаточно далеко, чтобы они нас не увидели. Понятно?

Единорожек смерил трёх жеребёнок пристальным взглядом, те нетерпеливо кивнули. Гарри вздохнул. У всех трёх девчонок явно были проблемы с инстинктом самосохранения. Правда, для Гарри после целого года общения с ними это не было новостью. То, что они вчетвером умудрились пережить некоторые приключения, пошедшие не по плану, без травм, отделываясь при этом лишь мелкими царапинами, он мог списать только на дичайшую удачу — и уж точно не на то, что трио проявило хотя бы признаки осторожности, поскольку их чувство самосохранения всегда запаздывало, если вообще появлялось.

Гарри на всякий случай регулярно навещал стражников, чтобы узнать у них, не видали ли они что-то необычное или не нашли ли что-нибудь новое. Он хотел быть уверенным, что портал по-прежнему не обнаружен, а его секрет в безопасности. Гвардейцы же его периодические расспросы сочли за беспокойство. Они предполагали, что Гарри переживает о том, что всё то, что причинило ему боль в прошлом, могло снова нагнать его, поэтому изо всех сил старались убедить Гарри, что хорошо следят за этим районом на предмет подозрительной активности. Стражники не раз говорили, что ему не о чём беспокоиться, объясняя свой распорядок службы и то, за чем и как они следят, отмечая, что жеребёнок всегда уходил куда счастливее, чем приходил, и поздравляя себя с тем, что помогли бедняге справиться со своими страхами.

Прогулка по саду прошла для жеребят тихо и спокойно. Гарри проявлял в этом деле осторожность точно так же, как и когда искал портал ранее. Жеребёнки охотно последовали его примеру.

На опушку леса они выбрались куда быстрее, чем он хотел. Попытка подкрасться поближе к заставе и путешествие сквозь нехоженый лес до оставленного им следа заставили их немало поволноваться — Гарри не хотел заходить слишком уж далеко в дебри Вечнодикого леса, стараясь держаться как можно ближе к относительно «безопасному» краю, но при этом не нарваться на стражников.

Бинокль был бы сейчас весьма кстати, однако острое пегасье зрение Скуталу прекрасно его заменяло. Жеребятам сильно повезло, что двое стражников, дежуривших сегодня, оказались единорогами. Теперь Гарри оставалось лишь положиться на неё, надеясь, что пегасёнка не проявит своего нетерпения и не будет рисковать.

— Гарри, — прошептала она, — охранники спускаются с площадки!.

— Отлично, — так же тихо ответил он. — Мы выжидаем пять минут, а затем выходим на тропу. Идите рядом со мной и не шумите! — добавил он, зыркнув на троицу жеребёнок.

За прошедший год тропа была уже настолько хорошо утоптана ежедневно ходящими по ней туда-сюда пони-стражниками, что найти её было до смешного просто. Как только жеребята дошли до тропы, Меткоискатели, забыв обо всём, промчались мимо Гарри. Единорожек последовал за тремя возбуждёнными подругами, буквально нырнувшими в сумрак, раскинувшийся под пологом леса.

После десятиминутной быстрой рыси они достигли конца тропы рядом с гигантским деревом. Местность вокруг него представляла собой переплетение корней, едва прикрытое мхом и лесным мусором. Регулярные патрули стражников и проверки на предмет каких-либо изменений нарушили лесную подстилку в этом месте — можно было легко рассмотреть путь, по которому ходили гвардейцы, когда совершали обход довольно обширной территории, охватывавшей несколько деревьев вокруг того места, где, как они подозревали, находился портал.

Гарри осторожно подошёл к стволу дерева и сел к нему спиной. Будь он сейчас человеком, то мог бы поддаться искушению прислониться к дереву, но, будучи пони, он сидел, слегка наклонившись вперёд, и его передние копыта были зажаты между задними ногами. Не хватало только длинного пушистого хвоста, чтобы стать окончательно похожим на кошку. Как бы то ни было, ему приходилось постоянно напоминать себе, что не стоит нервно дёргать хвостом туда-сюда и нельзя думать о родном мире, чтобы не провалиться случайно в портал.

Гарри невольно улыбнулся решимости и преданности Меткоискательниц. Этот мир так отличался от того, в котором он вырос. Жеребёнки говорили — да и он сам слышал, как взрослые кобылы говорят так же, — что, мол, жеребцы абсолютно безрассудные, и задача кобыл — всемерно защищать их и уберегать от неприятностей. Эти трое, по-видимому, вознамерились сделать Гарри своим подопечным, и не сказать, что он хоть сколько-то возражал по этому поводу. Приятно было узнать, что хоть кто-нибудь… хотя скорее пони-будь… на самом деле заинтересован в его жизни и благополучии.

Хотя нельзя сказать, что эти три жеребёнки были любительницами всяких там розовых оборочек, миленьких вещичек и всего остального девчачьего. Дома, учитывая, как часто они влипают в совершенно сумасшедшие истории и какие безумные порой строят планы, их бы назвали «пацанки». Но каким словом их будет правильно назвать тут? И делало ли это в Эквестрии уже самого Гарри «кобылицей» из-за того, как он пытался защитить и уберечь от неприятностей своих подружек? Короче говоря, отношения между жеребцами и кобылами казались Гарри странными и непонятными.

Несмотря на их неудачи в поисках знаков отличия, три жеребёнки всегда были спаянной группой. Табуном, как называли её сами кобылки. И им теперь даже в голову не приходило делать что-то без него. Их первая ночёвка в клубе стала для Гарри откровением. Впервые, насколько он помнил, он спал не один, и пробуждение посреди сбившихся в клубок пони стало лучшим событием в его жизни. Ну, вторым лучшим событием — на первом месте всё же оставалось само его попадание в Эквестрию. Даже зная, насколько тяжёлыми и болезненными были его первые недели тут, Гарри с радостью проделал бы всё это снова, возникни такая необходимость.

— Вот тут, — сказал он, опуская взгляд на землю у копыт, — вот где мы потеряли след. Вы этого уже не увидите, но рядом с этим деревом были потёртости, свидетельствующие, что я здесь упал. К сожалению, нигде больше не было никаких следов, кроме тропы, ведущей в сад. Твайлайт так и не смогла найти никакой остаточной магии, которая показала бы точное место, где мог появиться портал.

Пока Гарри говорил, три жеребёнки бродили вокруг него и дерева и смотрели во все глаза на всё их окружающее.

— Твайлайт искала любые признаки утечки магии. Она сказала, что портал должен был быть подобен кипящему магическому гейзеру, но всё, что она смогла обнаружить, это нормальный для Вечнодикого леса фон дикой магии. Больше ничего не было. Охранники искали поблизости яму, пещеру или что-то подобное, что могло бы скрыть портал, пегасы-стражники даже летали вокруг, проверяя вышележащие ветки. Они ткнули или лягнули почти всё, что здесь есть, но так ничего и не нашли.

Преисполненные решимости, жеребёнки толкали деревья и рыли копытами землю, пинали большие камни и обвивавшие их корни. Но всё было без толку. В конце концов они сдались и собрались вокруг него, глядя в лес. Свити Белль села и прислонилась к Гарри. Эппл Блум села с другого боку и тоже к нему прислонилась. Скуталу тем временем продолжала ходить кругами вокруг дерева, пока, наконец, не остановилась перед ними и тоже села.

Пегасёнка немного покачалась из стороны в сторону, а затем спросила:

— Каким был твой мир?

Гарри поморщился. Обычно он избегал разговоров о своём мире со всеми пони, за исключением Твайлайт — она часами выпытывала у него всё, что он только мог припомнить. Ну, и жеребёнкам он всегда давал расплывчатые ответы и при первой же возможности менял тему. Однако сегодня у него было такое чувство, что они не позволят ему отвертеться.

— Ну, как я уже говорил, в нём не было никакой магии. По крайней мере, я о ней не слышал. Мы использовали достижения технологии буквально во всём. Я же говорил, что у нас есть поезда. Наши поезда не используют пар, как ваши, они ездят на электричестве и бензине, при этом шумят намного меньше и движутся гораздо быстрее, и им не нужны остановки, чтобы долить воды в паровоз. Вы же знаете, как быстро едет поезд, который останавливается здесь, в Понивилле? Наши поезда обычно движутся вдвое быстрее, и если я правильно помню, есть даже несколько специальных поездов, которые могли бы доехать отсюда в Кантерлот менее чем за час вместо четырёх-пяти часов, как сейчас. Правда, ни одного из таких скоростных поездов там, где я жил, не было.

А ещё мы летали на самолётах. Самолёты похожи на вагоны, только с крыльями, и они перевозят людей и грузы повсюду. Представьте себе поезд всего из одного вагона, но в который враз могут сесть двести-триста пони. И представьте, что этот поезд с металлическими крыльями такого же размаха, как местный поезд длиной, летит со скоростью Рейнбоу Дэш и может долететь отсюда до Кантерлота всего за пятнадцать минут. И каждый день одновременно куда-то летят многие тысячи таких штук.

Ну и корабли у нас тоже есть. На наших кораблях, правда, уже давно нет парусов, мы используем там такие же двигатели, что и на поездах. Но корабли просто огромны, некоторые из них размером с Понивилль и могут одновременно перевозить до пяти тысяч пони. А грузовые корабли бывают и ещё больше размерами.

К этому моменту Эппл Блум и Свити Белль уже уселись рядом со Скуталу напротив Гарри и взирали на красно-золотого единорожка в изумлении.

— Э, да ты вешаешь нам лапшу на уши, — сказала Эппл Блум. Двое других согласно кивнули.

— Нет, — сказал Гарри. — Это чистая правда. Я сам не раз видел самолёты, пролетающие над Литтл Уингингом в Лондон и обратно. А по телику видел корабли и поезда.

— Телику? — неуверенно спросила Свити Белль.

— Ну, да, в каждом доме есть хотя бы один. Это такая коробка, в которой показывают фильмы… — после их недоумевающего взгляда он заменил слово — …спектакли и новости со всего мира. В Англии, где я жил, есть две станции, которые днём и ночью рассылают пьесы жителям страны. Драмы, комедии, романтика… всё что угодно, пьесы есть буквально про всё. У них даже есть целые серии спектаклей вроде… Ну, представьте, что все книги Дэринг Ду — это пьесы, и каждую неделю вы смотрите новую пьесу. А ещё есть музыкальные станции, так что можно слушать музыку в любое время дня и ночи.

Три жеребёнки смотрели на него широко раскрытыми глазами.

— Теперь я точно знаю, что ты нам лапшу вешаешь! — заявила Скуталу.

— Да не вешаю я вам ничего!

— Вешаешь!

— Нет!

— А вот и да!

— НЕТ!

— ДА, ИМЕННО ЭТО ТЫ И ДЕЛАЕШЬ!

— Я НЕ ВРУ!!!

— ЕЩЁ КАК ВРЁШЬ!!!

Они упрямо уставились друг на друга, а затем Скуталу бросилась вперёд, чтобы схватить Гарри, опрокидывая его назад. Он успел лишь увидеть, как вокруг него проносится дерево. А потом стало светло.

Ошарашенный внезапно ярким светом, Гарри заморгал, уставившись на комель дерева над его головой.

— Ой, — только и сказал Гарри.

А ведь он так надеялся, что, усевшись прямо перед порталом, предотвратит его случайное обнаружение, если Меткоискатели случайно об него запнутся. Гарри был практически уверен, что их желание найти портал в его родной мир точно активирует его. И, похоже, у Скуталу именно так и вышло.

Лес по эту сторону портала был более открытым и светлым, чем гнетущий Вечнодикий.

— Что это было? — сказала Скуталу, сидя у него на груди. Она моргнула и начала оглядываться. — Ух ты!

Он повернул голову немного в сторону и взглянул на свои ноги — как он и опасался, они упирались прямо в растущее там дерево. А потом, почти одновременно из дерева выпали две девчонки и, рухнув на Гарри со Скуталу, раскатились в разные стороны.

— Где это мы? — в замешательстве спросила Скуталу.

— Опонеть! — выпалила Эппл Блум, моргая и глядя по сторонам. У неё все ещё был розовый бант в волосах, но теперь он казался намного меньше. — Вы прост’ взяли и пропали!

— Тьфу! — сплюнула Свити Белль старые листья и прочий лесной мусор, который попал ей в рот, когда она упала лицом вниз.

Гарри только вздохнул, примиряясь с неизбежным.

— Добро пожаловать в мой мир, — сказал он.

Затем Гарри столкнул Скуталу в сторону и медленно встал, потягиваясь и ощущая те мускулы, о которых не вспоминал уже несколько месяцев. Сначала было неловко — у Гарри давненько не было практики хождения на двух ногах. Он слегка покачнулся, положив руки на бёдра, и посмотрел на трёх девчонок, которые, как он только теперь понял, были голыми. Как и он сам. Табу на обнажение тела, с которым он вырос, резко напомнило о себе, и он сразу же повернулся и начал изучать деревья вокруг них.

Скуталу была слишком занята разглядыванием своих новых рук, чтобы жаловаться на то, как Эппл Блум приземлилась на неё.

— Мы должны вернуться. Сейчас же, — настойчиво сказал Гарри через плечо.

— Чего? — были удивлённые ответы трёх девчонок, с удивлением оглядывающихся вокруг.

— Послушайте, мы не можем здесь оставаться, мы должны вернуться. Здесь опасно.

— Но я хочу поглазеть, что тут есть! — воскликнула Эппл Блум, именно этим и занятая в данный момент.

— Мне казалось, что ты говорил, что в твоём мире нет древесных волков, мантикор и всех прочих опасных существ, которые живут в Вечнодиком лесу! — сказала Свити Белль.

— Нет, но зато есть люди! — начал спешно объяснять Гарри. — Это именно те, кого мы должны избегать любой ценой! Нам нельзя оставаться здесь, это опасно. Если кто-то нас увидит, мы, возможно, никогда больше не вернёмся домой.

— Но я хочу всё тут исследовать! — сказала Скуталу.

Гарри фыркнул:

— Ты даже встать-то не сможешь, не то, чтобы ходить со своими исследованиями!

— Чего?! — обиделась Скуталу, вытянув шею, чтобы взглянуть на него.

Гарри закатил глаза, всё ещё глядя через плечо.

— Хорошо, вставай и иди.

— Ха! — сказала девочка, перекатываясь на живот, а затем вскочив на руки и ноги. С задранной кверху попой выглядела она чрезвычайно глупо. «Повезло, — подумал Гарри, — что она встала головой в мою сторону».

— Ты не встала. Стоять — это вот так, — объяснил Гарри, раскинув руки в стороны и поворачиваясь к ней боком.

Скуталу попыталась скопировать его позу и тут же упала на задницу. Она снова перевернулась на руки и ноги и снова попыталась встать, но это было совершенно невозможно сделать из той позиции, в которой она находилась.

Тем временем Свити Белль начала осматриваться вокруг и быстро заметила, что у Гарри теперь больше нет шёрстки или… чехла, чтобы скрыть его… причиндалы… и теперь с любопытством рассматривала их, непроизвольно краснея. Эппл Блум, увидев её пристальный взгляд и проследив за ним, тоже покраснела. Конечно, все они видели жеребцов, но теперь всё было по-другому. Там ни у кого всё не было вот так… видно.

Гарри услышал шум машин со стороны ближайших домов и забеспокоился. Была середина дня, да ещё и лето, и существовал немалый шанс, что их тут заметят какие-нибудь дети, а ребёнок, прибежавший домой и рассказавший своим родителям о трёх абсолютно голых девочках и мальчике в лесу возле парка, станет поводом к немедленному появлению здесь констеблей.

— О боже, — сказал он в панике. — Мы должны вернуться, пока никто нас не увидел. Давайте, быстрее!

Гарри развернул Скуталу, которая всё ещё пыталась перейти от положения на руках и ногах к стойке только на ногах, лицом к дереву. В результате ему открылось зрелище, которого он действительно не ожидал — Скуталу больше не была пони и у неё не было хвоста, который бы хоть что-то прикрывал. Гарри вообще заметил, что кобылки и жеребёнки, похоже, абсолютно не беспокоились, что нужно прикрываться хвостом, а кобылы постарше и вовсе частенько откидывали хвосты в сторону, флиртуя с жеребцами. Жеребцы же наоборот всегда прикрывались. Подобное поведение было противоположно тому, к чему Гарри привык в родном мире.

— Ты что делаешь? — возмутилась превращённая пегасёнка.

— Я объясню позже, но сейчас мы не можем здесь оставаться, — выпалил Гарри, причём его лицо было почти таким же красным, как у Свити Белль и Эппл Блум. Он положил руку на задницу Скуталу и толкнул её к дереву, отчаянно желая вернуться в Эквестрию.

— А-А… — только и успела вскрикнуть она, словно проваливаясь внутрь дерева.

Видимо, то что он держал её за… ну, неважно, за что, помогло, поскольку Скуталу исчезла в дереве, едва коснувшись его. Было бы весьма неловко, если бы она просто ударилась о дерево головой. Продемонстрированное Гарри беспокойство побудило двух других девочек подчиниться его словам, не задавая лишних вопросов, и, пусть и бурча себе под нос, вскоре все трое уже выскочили из портала в Вечнодикий лес.

Как только они все снова собрались вместе, красно-золотой единорожек рухнул на землю.

— Фух, слава богу! — сумел выдавить он.

— Что там такое произошло? — тут же набросились на него три жеребёнки, причём у Свити Белль и Эппл Блум всё ещё были красные мордашки, впрочем, как и у самого Гарри.

— Слушайте, я знаю, что вы этого не понимаете, но в моем мире всепони носят одежду почти всё время. Единственное исключение — когда принимаешь ванну или душ, и то, только если один. Есть специальные законы, запрещающие находиться в общественных местах без одежды! Если кто-нибудь увидит нас, то вызовет констеблей… ну, стражников, по-вашему. Стражники арестуют нас и отвезут в свою казарму. А когда мы не сможем им сказать, где находятся наши родители, они отправят нас в приёмные семьи или детский дом, и мы, вероятно, больше никогда не увидимся.

Если же мы скажем им, что мы из другого мира, они подумают, что мы больны, и, видимо, у нас с головой что-то неладно, и отправят нас в больницу, и тогда мы снова, скорее всего, никогда не увидимся. Фактически, как только они увидели бы, как тяжело вам троим ходить, они сразу же отвезли вас в больницу, считая, что с вами что-то не так, и снова разделили бы нас. И даже если бы они просто надели на вас одежду и отпустили, то как бы вы снова отыскали это дерево? Вы же не знаете, где были и как туда вернуться. А если попросить стражников отвести вас туда, где вас нашли, то мы снова возвращаемся к тому варианту, где вас забирают в больницу, где станут выяснять, почему вы настолько одержимы каким-то там деревом!

— То есть, ты хочешь нам сказать, что если мы хотим исследовать твой мир, то нам и всего-то надо, что найти одежду и научиться ходить на двух ногах? — уточнила Свити Белль. — И ещё какой-нибудь способ отметить, где мы вышли, чтобы мы могли вернуться сюда, да?

— Что ж, — медленно сказал Гарри, — да, я именно так и думаю. Но мы не вернёмся.

Три подруги хитро ухмыльнулись ему.

— Нет. Точно нет! — он решительно покачал головой.

— Но Гарри, — заныла Скуталу, — это может стать ключом к получению кьютимарок бесстрашных исследователей, таких как Дэринг Ду!

— Или кьютимарок познания других культур! — вставила Свити Белль.

— Или ты сможешь получить кьютимарку модельера, шо переделает моду твоего мира к нашему! — сказала Эппл Блум.

Жеребёнкам потребовался ещё месяц, прежде чем он, наконец, прогнулся под их непрерывными мольбами. Однажды осенним днём Гарри вошёл в клубный домик и увидел всех трёх жеребёнок, уверенно расхаживающих на задних ногах и в платьях — ну, точнее, мешках из-под овощей, спускавшихся от их шеи почти до пола, — и удержать этот последний бастион аргументации оказалось невозможным. Он окончательно и бесповоротно проиграл.

16. И младенец укажет им путь

Под свирепыми взглядами родственниц жеребёнки заметно сникли.

Спайк удалился в коридор — он не хотел участвовать в сцене избиения младенцев, но и желание узнать, чем же дело кончится, не позволяло ему уйти окончательно. К тому же здесь была Рэрити!

— Тэк-с, — прорычала Эпплджек. — Ну, колись, сеструнь, и давно ты шастаешь через ентот портал? И скок’ раз ужо бывала в его мире?

Эппл Блум громко сглотнула.

— Ты занималась дизайном платьев и не показала мне свои модели? — драматично вопросила расстроенная Рэрити.

Свити Белль опустила голову, стараясь избежать взгляда сестры.

Тётя Холидей просто впилась взглядом в Скуталу, которая пробормотала:

— Ну всё, я теперь дома безвылазно.

Твайлайт прекратила возбуждённо расхаживать по комнате и села на пол.

— Мне придётся рассказать принцессе Селестии о том, насколько слабой оказалась наша охрана, — задумчиво сказала она, глядя в сторону одной из книжных полок библиотеки расфокусированным взглядом. — Что четверо жеребят регулярно бегали мимо них днём и ночью!.. — она печально покачала головой, оставляя фразу недосказанной, а затем решительно выпрямилась: — Но для начала, Гарри Поттер, ты покажешь мне этот портал, чтобы лично я могла его изучить!

— Нет, — задрожав от нервного напряжения, тихо, но твёрдо ответил Гарри.

Все кобылы в комнате повернулись к жеребёнку.

— Нет? — недоверчиво повторила Твайлайт.

— Если я покажу его тебе, то ты обязательно через него пройдёшь, — не переставая дрожать, стал пояснять Гарри. — А если ты в него пройдёшь в таком виде, как сейчас, то в моём мире окажешься голой. Если кто-нибудь тебя увидит — а кто-то увидит тебя обязательно, потому что это общественный парк, — тебя арестуют и отвезут в полицейский участок, и как только ты потеряешь дерево из виду, то больше уже никогда его не найдёшь, — жеребёнок порывисто вздохнул. — А потому — нет! Я не хочу оказаться виноватым в том, что ты потеряешься в моём мире.

Гарри дрожал так сильно, что чуть не рухнул на пол, когда колени на мгновение предательски подогнулись. Никогда раньше он не спорил с Твайлайт. Да, он балансировал на грани установленных ею правил, иногда делал вид, что не услышал её предупреждений, но никогда не отказывался что-то сделать вот так открыто, прямо в лицо. У Дурслей подобная его выходка закончилась бы серьёзным избиением, здесь же Гарри знал, что с ним ничего подобного не случится, но въевшиеся в подсознание за годы плохого обращения панические отголоски страха всё ещё возвращались в подобные моменты.

— Прежде чем я покажу портал, ты должна будешь надеть платье и выучиться ходить на задних ногах — помнишь, как тяжело мне было в первые дни? И ты должна согласиться делать всё, что я скажу. Я знаю свой мир. Там очень быстро может случиться много ужасных вещей, особенно если кто-то попытается сделать то, что, как он считает, будет правильным и нужным для тебя, но на деле окажется совершенно неприемлемым, — Гарри заставил себя поднять взгляд и посмотреть ей прямо в глаза. — По-своему мой мир так же опасен для тебя, как Вечнодикий лес для жеребёнка. Ты просто понятия не имеешь, что опасно, а что нет, и не знаешь, откуда стоит ожидать проблем.

Твайлайт смотрела на жеребёнка перед собой так, будто впервые в жизни увидела его.

— Он прав, Твай, — сказала Эпплджек. — Он грит чистую правду и на самом деле переживает за тебя.

Пока пони тихо стояли и обдумывали услышанное, жеребёнки скучковались вокруг Гарри — две сбоку, а Эппл Блум перед ним.

— Я могу сшить тебе простенькое платье за несколько минут, конечно, если у меня будет выкройка, — сказала Рэрити, глядя на Свити Белль.

Её младшая сестра сглотнула и быстро кивнула.

— А мы с Эппл Блум можем показать тебе, как ходить, — нетерпеливо сказала Скуталу. — На деле это не так уж и сложно, как тут расписывает Гарри.

Устало прикрыв глаза на несколько секунд, Твайлайт кивнула.

— А я… А я… пойду и принесу выкройки, — нерешительно сказала Свити Белль. — Они в нашем домике на дереве, — единорожка отодвинулась от Гарри, настороженно поглядывая на сестру, которая всё ещё сверлила её суровым взглядом.

— Я сам схожу! — быстро заявил Гарри и с хлопком исчез, прежде чем пони-будь успел возразить.

Свити Белль обречённо вздохнула — она-то с нетерпением выискивала любую возможность избежать пристального взгляда сестры. Вздохнула и Эппл Блум — ей тоже хотелось, чтобы у неё нашлась хоть какая-то причина оказаться как можно дальше от сестры. Скуталу же просто пыталась спрятаться за своими друзьями и выглядеть невинной овечкой, попавшей в их компанию по недоразумению.

— Похоже, мне придётся сидеть дома, пока не стану старше бабули Смит, — пробормотала она, поймав взгляд своей тёти Холидей.

Повисшую в помещении давящую тишину довольно скоро прервало повторное негромкое «Пуф!», когда Гарри снова появился рядом с тремя подругами.

— Вот, — сказал жеребёнок, вынимая три платья из коробки, лежащей у него на спине, и передавая их своим подругам по табуну, затем опустил коробку на пол рядом с собой, вынул из неё несколько больших листов бумаги и передал их Рэрити. — Это выкройки, которые сделала Свити Белль. Они очень простые — мы не хотели ничего, что выделялось бы из общей массы и помогло бы окружающим запомнить нас.

Гарри нетерпеливо посмотрел на модельершу, дожидаясь её реакции.

Жеребёнки уже облачились в свои наряды — простые однотонные летние платья — и теперь стояли на задних ногах. Подолы платьев волочились по полу, но в мире Гарри они были им нормальными по длине, примерно до середины голеней. По сравнению с теми мешками, которые они пытались носить в самом начале, эти платья уже можно было называть нормальной одеждой. Рэрити попеременно переводила взгляд то на кобылок, то на бумаги, удерживаемые в её магии, сравнивая то, что носили жеребёнки, с выкройками Свити Белль.

Гарри сконцентрировался и старательно создал иллюзию того, как Скуталу выглядела в платье на той стороне портала.

— Видишь, в чём отличие? Как лямки держат платье? И насколько длиннее у неё ноги?

Кобылочки переминались с копыта на копыто, не зная, как родичи примут их новый облик. Необычное зрелище пони, стоящих и почти естественно передвигающихся только на задних копытах, притом одетых в самые необычные платья, какие они только видели, заставило их родственниц потрясённо взирать на них, не в силах вымолвить и слова.

Наконец Рэрити подошла и критически осмотрела платье Свити Белль, затем платья Скуталу и Эппл Блум, а потом сравнила их с иллюзией, которую создал Гарри.

Поскольку жеребята не хотели, чтобы на «той стороне» крылья Скуталу мешали ей ходить в одежде или, что ещё хуже, порвали её, они остановились на платьях с открытой спиной. К сожалению, на той стороне у пегасёнки на месте крыльев появлялась чрезвычайно детализированная татуировка, эти самые крылья изображающая. И это внезапно оказалось не меньшей проблемой, чем возможное появление крылатого человека. В Британии законом запрещалось делать ребёнку татуировки, и увидь кто её, это точно закончилось бы привлечением служб по надзору за детьми. И если детям в парке, возможно, будет без разницы, то их родители наверняка заметили бы Скуталу и сообщили о ней констеблям. А попадись Скуталу в руки представителям власти, те точно сразу увезли бы её в ближайший участок и попытались разыскать её родителей.

Поэтому, дабы не давать никому поводов задаться вопросом, почему, как и где девочка заполучила что-то столь незаконное, Свити Белль пришила между широкими лямками на спине к платью Скут тканевую вставку. Низ вставки был прикреплён к платью парой пуговиц, что держали её спину закрытой, не позволяя ветру задрать ткань и раскрыть секрет Скуталу. В то же время такая конструкция позволяла её крыльям высвобождаться в Эквестрии, не причиняя ей особого дискомфорта.

Твайлайт тоже подошла ближе и стала изучать, как стоят жеребёнки. Однако тётя Холидей и Эпплджек лишь продолжали пристально смотреть на своих безрассудных племянницу и сестру.

Подойдя к Гарри, Рэрити заглянула в коробку.

— А что с твоей одеждой, Гарри? Подожди… Что это? — из коробки всплыл журнал с большой надписью «VOGUE» по верхнему краю глянцевой обложки, ниже располагался заголовок поменьше: «Полный вперёд! Летняя мода в движении, эффектная спортивная одежда». Фоном для обложки служило озеро или залив с городом, стоявшим на противоположном берегу. На женщине, изображённой на переднем плане, было красное платье до бёдер с открытыми плечами — укороченная версия того, во что были одеты жеребёнки (за исключением того, что у них были более широкие горловины), с зелёными и синими стилизованными изображениями животных.

При виде изображения на обложке у модельерши отвисла челюсть. Журнал открылся, и страницы замелькали с такой скоростью, что Гарри едва мог за ними уследить, но с каждой перевёрнутой страницей Рэрити возбуждалась всё больше.

— Это… Да это же золотая жила! Мода… Я в жизни ничего подобного не видела… Да даже вообразить себе подобного не могла! Это произведёт настоящую революцию в индустрии моды! — белая единорожка едва ли не заплясала на одном месте от восторга. — Стоп! — вдруг повернулась она к Свити Белль. — У тебя несколько месяцев было это, и ты мне ничего не сказала?!

Обиженный тон Рэрити заставил Гарри почувствовать себя просто ужасно. Свити Белль и вовсе виновато уставилась в пол, едва сдерживая слёзы.

— Это я виноват, — признался Гарри. — Я заставил их всех дать Пинки-клятву никому не рассказывать о портале, — он слабо улыбнулся. — Я боялся, что принцесса Селестия заставит меня вернуться, если узнает, что портал всё ещё существует и работает, — он передёрнул плечами. — Позже, ну… Я боялся того, сколько проблем у меня возникнет из-за того, что я держал его в секрете… И из-за того, насколько мой мир может навредить вашему, причём даже случайно, — Гарри невольно представил, что сделал бы его дядя, если бы увидел этот идиллический мир и практически беззащитных пони, и снова вздрогнул всем телом. — В моем мире есть очень злые люди, которые без колебаний будут врать, мошенничать и воровать, попав сюда, а в обществе будут вести себя как самые прекрасные люди, так что вы их никогда и не заподозрите.

Твайлайт подошла к нему и ободряюще ткнулась носом в его шею.

— Гарри, — мягко сказала она, — мы никогда не отправим тебя обратно к этим ужасным пони, я обещаю.

— Людям, — тихо поправил Гарри, слегка зарываясь носом в её гриву. Но через мгновение он неохотно отодвинулся и, откашлявшись, добавил: — Итак, если ты всё ещё хочешь исследовать портал, то Рэрити нужно сшить тебе что-то вроде того, что надето на девочках. И пока она будет этим занята, девочки могут показать тебе, как они научились ходить.

Твайлайт немедленно повернулась к своей подруге-единорожке.

— Рэрити, как думаешь, за сколько ты сможешь что-то сметать на скорую нитку?

Увы, Рэрити была слишком уж поглощена изучением журнала, чтобы услышать её, продолжая листать страницы и время от времени останавливаясь, чтобы ошарашенно уставиться на очередное фото.

— Рэрити?

Никакой реакции.

— РЭРИТИ!!!

Аж подпрыгнув на месте, белая единорожка наконец-то обратила внимание на Твайлайт.

— Да тут почти четыреста страниц, и написано, что это ежемесячное издание, — ошеломлённо выдавила она. — Это же больше страниц, чем любой журнал мод Эквестрии издаёт за полгода, — Рэрити перевела на Гарри потрясённый взгляд. — Какой у них тираж?

— Точно не знаю, — пожал плечами жеребёнок. — Наверное, миллион?

Его заявление, похоже, оказалось достаточно шокирующим, чтобы вывести её из мечтательного оцепенения.

— Миллион? Чушь! Это будет почти восьмая часть всего населения Эквестрии! И я могу гарантировать тебе, что пони, интересующихся модой, гораздо меньше!

— Ну, — запнулся Гарри, — в Лондоне, большом городе неподалёку от того места, где я когда-то жил, проживает шесть миллионов, а в Британии в целом пятьдесят шесть миллионов, если я правильно помню.

— Пятьдесят шесть миллионов? — придушенно прошептала Рэрити.

Остальные пони кроме, конечно, Твайлайт, которой он рассказал об этом ещё несколько месяцев назад, выглядели столь же ошеломлёнными.

— Да, а население всего мира составляет около пяти или шести миллиардов.

— Миллиардов? — задыхаясь, выдала Рэрити.

— Ну, миллиард — это тысяча миллионов, — пояснил Гарри.

Все присутствующие в комнате ошарашенно уставились на него.

— Девчат, — тихо сказала Эпплджек, — а ведь он правду нам грит. Он действительно верит в эти цифры.

— Я могу это доказать, — он вытащил из коробки толстую книгу. — Это альманах, правда, он издан ещё в 1985-м году, поэтому сейчас устарел примерно на пять лет.

Твайлайт выхватила книгу из его магического поля так быстро, что показалось, будто она её телепортировала, и тут же зарылась в неё, листая страницы быстро, но размеренно.

— Где ты эт’ взял, Гарри? — спросила Эпплджек.

— Порылся в мусоре, — и без того красно-золотой единорожек покраснел ещё сильнее. Увидев пустой и непонимающий взгляд Эпплджек, он пояснил: — Однажды поздно вечером я прошёл через портал, а затем полазил по мусорным бакам людей, живущих поблизости, в поисках журналов и всякого такого. Ну, чтобы ответить на вопросы Твайлайт и жеребёнок, — Гарри нервно провёл копытом по гриве. — Мне повезло, и в первую же ночь я нашёл эти два издания и забрал их с собой. Я взял альманах, — поправился он после короткой паузы, — потому что хотел получить более точные ответы для Твайлайт, даже если и не мог рассказать ей о книге. Я просто говорил, что вспомнил ещё кое-что через пару дней после того, как она спрашивала про что-нибудь из моего родного мира.

Эпплджек подошла к Твайлайт и помахала копытом между ней и книгой, на что та инстинктивно воскликнула:

— Ёпт!

— Твайлайт, соберись! — укоризненно посмотрела на лавандовую аликорну Эпплджек. — Портал! — Затем она подошла к Рэрити и сделала то же самое, копытом выхватив журнал из её магии. — Рэрити, как много те надо времени, шоб сшить простое платье?

Белая единорожка моргнула и мыслями вернулась к вышеозначенной проблеме.

— Недолго, мне только нужен материал. Гарри, — посмотрела она на жеребёнка, — эти платья по-прежнему подходят к погоде в твоём мире?

— А, да, там сейчас середина лета, совсем как здесь.

— Твайлайт, дорогуша, поднимись, — сказала модельерша, подойдя к Твайлайт и взмахом копыта показывая ей встать на задние ноги.

Твайлайт неуклюже встала на дыбы и тут же едва не потеряла равновесие, но Гарри магией поддержал её. Аликорна сделала несколько быстрых, неуверенных шагов, но сумела удержаться на ногах. Рэрити потратила какое-то время, сравнивая её с кобылками и иллюзией Гарри.

— Спасибо, дорогуша, — сказала она, — теперь я знаю, сколько материала использовать. Я скоро вернусь, — белая единорожка поспешила на выход, остановившись у двери и напоследок сурово зыркнув на Свити Белль. — И тебе придётся позже кое-что объяснить мне, юная кобылка! Много всего объяснить!

Свити Белль сглотнула, внезапно найдя на полу что-то крайне занимательное. Скуталу, Эппл Блум и Гарри тут же прижались к ней ближе, давая понять, что поддерживают её.

Как бы ни была Рэрити расстроена, прежде чем она повернулась и ушла, на её лице всё же можно было заметить проскользнувшую при виде этой сцены быструю улыбку.

— Неужели стоять и ходить в мире Гарри так же сложно, как здесь? — спросила Твайлайт жеребёнок, вновь опускаясь на все четыре.

— Давай уже начнём называть его Землёй, — посоветовал Гарри. — А то может показаться, словно он весь принадлежит мне.

Твайлайт и подруги улыбнулись ему и кивнули.

— Земля, — повторила Твайлайт.

— Вообще-то, — сказала Скуталу, возвращаясь к изначальной теме, — там намного легче стоять и ходить.

Твайлайт приподняла бровь.

— Вот, смотри, — предложила пегасёнка, снимая платье. Она села и медленно откинулась назад, пока не оказалась в равновесии, сидя крупом на полу и опираясь только на задние ноги, затем медленно выпрямила верхнюю часть ног, оставив на полу скакательные и путовые суставы. — Сначала это ощущается странно, но там всё, начиная от твоих скакательных суставов и до копыт, опирается на землю, и ты используешь их, чтобы балансировать. Правда, они становятся короткими — едва ли в два копыта, не то что сейчас, когда они в половину твоей ноги длиной. Давай, попробуй.

Твайлайт последовала её указаниям и вскоре довольно уверенно «встала», хоть и раскачиваясь туда-сюда, пытаясь поймать равновесие.

— Видишь, как просто? Неудобно, но просто.

Твайлайт кивнула. Две другие кобылы сделали то же самое, экспериментируя с новой позой. Даже тётя Холидей попыталась её повторить.

— Ты права, так стоять намного легче, — сказала Твайлайт, а затем попыталась сделать шаг. И хоть шажок был крошечным, она чуть не упала. От падения её спасло сознательное увеличение давления на ту ногу, в сторону которой она начала заваливаться, и в итоге равновесие удалось восстановить. — Как интересно, — сказала она после ещё нескольких попыток, — во время шага я должна сознательно заставлять себя не пытаться вставать на копыта.

— На Гарриной… — Скуталу взглянула на жеребёнка, — то есть, на Земле, это совсем не проблема. А вот если ты там захочешь подняться на копыта — Гарри называет их пальцами ног, — тебе придётся сознательно это сделать. Но удержать равновесие в таком положении будет действительно сложно.

Наблюдение за пони, всей толпой едва движущихся по комнате, оказалось для Гарри довольно забавным — они вдруг напомнили ему клоунов в огроменных ботинках, правда, объяснить им, в чём здесь забава, он бы не смог.

Пока Твайлайт практиковалась, она успела попросить Спайка записать и отослать принцессе Селестии, по словам Твайлайт, «короткое» — «Всего-то один селестиал^[1]!» — шестифутовое послание, описывающее ситуацию. Она также включила отдельное пояснение в фут длиной о том, как кобылки научили её ходить вертикально, а затем дополнила «кратким» двухфутовым объяснением причин своего желания изучить портал и убедиться в его стабильности и пригодности для использования в качестве способа постоянной связи с Землёй, а также припиской с обещанием отправить следующее письмо уже сегодня вечером. К письму лавандовая аликорна также приложила магически сделанные копии альманаха, журнала и набросков Свити Белль.

Наблюдая за тем, как Спайк отправляет плотно свёрнутые свитки — более короткие были замотаны внутрь более длинного — принцессе, Гарри задумался, с чего бы это Твайлайт ожидала, что у очень занятой правительницы вдруг найдётся время прочитать её столь неожиданное сообщение. Он был уверен, что уж альманах-то она точно передаст для прочтения кому-то другому.

Не прошло и часа после её ухода, как Рэрити уже вернулась, и не с одним, а с четырьмя платьями.

— Надо же, у тя хватило времени на все эти рюшки-финтифлюшки, — язвительно заметила Эпплджек.

Модельер фыркнула и снисходительно покачала головой.

— Никогда нельзя забывать о качестве и красоте, как бы сильно ты ни спешила, дорогуша, — надменным тоном отбрила она комментарий фермерши, задрав нос вверх, но затем просто улыбнулась ей, как и положено в лёгкой дружеской пикировке.

Накинув платье через голову, Твайлайт восхитилась его простым и ровным, но изящным покроем. Сшитое из тёмно-фиолетовой ткани, в глубине которой словно мерцали крошечные звёздочки, а цвет идеально подходил к её шерсти, платье, на удивление Твайлайт, оказалось именно её размера. Несколько озадаченная этим неожиданным открытием, аликорна вопросительно посмотрела на белую единорожку.

— Ох, дорогуша, ты же знаешь, что у меня есть все твои мерки^[2], — закатила глаза Рэрити. — Всё, что мне нужно было сделать, это поставить поникен торчком и подобрать подходящую ткань, — добавила она, передавая Эпплджек одно из оставшихся платьев цвета зелёного яблока.

Вместо ответа Эпплджек вопросительно на неё посмотрела.

— Дорогуша, ты что, действительно позволишь Твайлайт пройти через этот портал в одиночку? — хмыкнула Рэрити, а затем обратилась к тёте Скуталу: — Твоих мерок у меня не было, поэтому твой наряд я кроила на глаз. Но не беспокойся, обычно у меня неплохо выходит угадывать размеры.

Пятью минутами позже аликорн, три пони, жеребчик, три кобылочки и один молодой дракон направились к «Сладкому яблочку». Твайлайт несла альманах магией перед собой, быстро впитывая на ходу столько информации, сколько могла. Жеребёнок и его подруги шли плотным гуртом, прижимаясь плечами и боками друг к другу для успокоения. Пони хотели было оставить жеребёнок дома, но Гарри сказал:

— Они провели кучу времени на Земле и даже разговаривали с некоторыми другими детьми. У них гораздо больше шансов уберечь вас самих от неприятностей, чем у вас — уберечь их.

Приведённый им аргумент выглядел довольно убедительным. И хотя взрослые кобылы продолжали высказывать возражения, твёрдая позиция Гарри: «Или они идут с нами, или не будет вам никакого портала!» — в итоге завершила спор.

По прибытии на заставу Твайлайт поприветствовала сержанта Трая Шворда.

— Гарри Поттер знает, где находится портал, — заявила аликорна. — Вы будете сопровождать нас, пока капрал Раннер не приведёт сюда подкрепление c опорного пункта стражи.

— Да, мэм, — ответил сержант, прежде чем повернуться к своему капралу и отдать приказ пригнать сюда всех свободных от службы пони, которых только тот сможет сыскать. Капрал кивнул и замер.

Гарри стало любопытно, почему пони не двигается, но тут он внезапно исчез. Ну, теперь он понял — капрал оказался одним из тех немногих единорогов, кто нашёл время, чтобы овладеть заклинанием телепортации. Гарри всё время удивлялся, почему его не знали все единороги поголовно.

Уже через минуту их небольшая группа направлялась в Вечнодикий лес. Сержант шёл впереди и внимательно осматривал путь на предмет опасности впереди или по сторонам. Дрожа из-за того, что оказалась в Вечнодиком лесу, Холидей старалась держаться между Эпплджек и Рэрити.

Они не прошли и двадцати шагов, как капрал уже подбежал к сержанту.

— Сэр, — сказал он, немного задыхаясь после применения магии, — пегасы уже в пути и скоро будут здесь. Остальные прибудут настолько быстро, насколько это возможно.

— Отлично, капрал, — одобрительно сказал сержант, — контролируй обстановку слева, а я пойду впереди и буду следить за правой стороной.

Ответом ему был салют передним копытом и «Дассэр».

Они уже почти достигли портала, когда к ним, стремительно петляя между деревьев, подлетели пять стражников-пегасов.

Когда все они подошли к дереву, сержант распределил охрану кольцом вокруг дерева и гражданских.

— Возможно, мне следует пойти с вами? — спросил он Твайлайт.

— Гм, пожалуй, нет. К сожалению, портал изменяет наши тела, и вы ничем не сможете нам помочь, потому что не знакомы с новым обликом. Оставайтесь здесь и охраняйте портал.

Отвернувшись от сержанта, Твайлайт принялась накладывать заклинания на дерево, другие деревья вокруг него, на землю и, иногда, вроде бы просто на воздух. Её перо скользило по парящему свитку настолько быстро, насколько позволяла скорость стекающих с него чернил. Наконец, она вернула своё внимание к конкретному дереву и несколько раз обошла его, изучая со всех сторон и непрерывно применяя всё новые заклинания.

Гарри натянул рубашку и брюки, которые довольно странно сидели на нём в облике пони — ему пришлось расстегнуть все пуговицы на рубашке, а брюки натянуть до самой спины, вдобавок ему приходилось удерживать их своей магией. Жеребёнки надели платья и встали на задние ноги. Твайлайт, Эпплджек и Рэрити тоже последовали их примеру, но проделали это с гораздо меньшей грацией. В этой новой позе им всем пришлось придерживать копытами подолы платьев, чтобы они не волочились по земле.

— Вы что, берёте с собой этих кобылок и жеребёнка? — недоверчиво спросил сержант, приподняв бровь, когда Гарри с подругами выстроились в ряд у портала в дереве, явно собираясь пройти через него.

— Знаете, сержант, — сухо сказала Твайлайт, — похоже, что эти жеребята уже больше года пробирались мимо вашего поста и гуляли по миру по ту сторону портала.

Сержант, убелённый сединами ветеран, поражённо вытаращился на них.

— Они что делали? — он окинул взглядом всю эту четвёрку. Когда всё сегодня закончится, он точно скажет несколько добрых слов своим подчинённым. И он точно знал, что в свою очередь его начальство тоже побеседует с ним по поводу дыр в системе организации безопасности.

— …и они знают, чего там ожидать, — закончила аликорна.

Гарри виновато взглянул на сержанта и снова повернулся к дереву. Твайлайт подошла к жеребёнку, и он обернулся к ней:

— Чтобы это сработало, ты должна хотеть пройти в Литтл Уингинг. Просто подумай: «Литтл Уингинг». Но сначала подожди секунд пятнадцать, чтобы я мог убедиться, что там нет никого, кто мог бы заметить, как мы выходим, ладно?

Он снова посмотрел на дерево, встал на задние ноги и исчез внутри.

17. И снова в портал

В Литтл-Уингинге, как и в Эквестрии, был вечер. Было даже странно, насколько многое в параллельных мирах оказывалось похожим или связанным между собой, особенно все эти ужасно забавные (хотя зачастую просто ужасные) понячьи каламбуры, связанные с самыми разными предметами или названием мест — например, Энциклопедия Ботаника и Энциклопедия Британика или Балтимэйр и Мейнхэттен вместо Балтимора и Манхэттена. Между двумя мирами точно происходит какая-то магическая утечка.

Вывалившись из дерева, Гарри быстро огляделся и, к счастью для себя, никого вокруг не увидел. Сразу после этого жереб… мальчик проверил несколько веток, которые в своё время разложил в определённых местах, чтобы заметить, если кто-то за время его отсутствия побывал здесь, но, как он отметил с радостью, они лежали непотревоженными. Затем Гарри подтянул брюки до более удобного положения, затянул пояс, надел сандалии и застегнул рубашку.

Едва он закончил поправлять одежду, как из дерева, споткнувшись, показалась Твайлайт. Её седельные сумки съехали на бёдра, на несколько секунд изобразив причудливые, чересчур крупные подсумки, а затем соскользнули на землю. Гарри торопливо подхватил её под руку и обхватил за талию, чтобы спасти от немедленного падения. Сразу за ней появился Спайк, который, конечно же, споткнулся о лежащие седельные сумки. Самое интересное, что он остался драконом! Весьма со вкусом одетым драконом — Рэрити и Твайлайт воспользовались своей магией, чтобы по-быстрому привести в презентабельный вид его старую одежду, оставшуюся с тех пор, когда они с Твайлайт жили в Кантерлоте и вынуждены были посещать там официальные мероприятия, — но тем не менее именно драконом! Спайк, ворча, подхватил валявшиеся седельные сумки, чтобы они не помешали идущим вслед за ним кобылкам.

Следующими появились Скуталу и Эппл Блум, которые подхватили сначала Эпплджек, а затем и Холидей, когда те вывалились из портала. Последними из дерева вышли Свити Белль и идущая за ней Рэрити. Пока их родственники поправляли непривычную одежду, жеребёнки быстро одёрнули свои платьица и надели сандалии.

Четыре взрослых пони и дракон удивлённо осматривали окружающий лес, выглядевший подозрительно безопасным. В ходе этого осмотра сначала Твайлайт, а затем и другие пони заметили, что, хотя у Скуталу теперь и не было положенных пегасам от природы крыльев, на их месте у неё на спине красовалось удивительно подробно прорисованное изображение. Пегасёнка поправила тканевую вставку на спине платья, скрывшую рисунок, а Свити Белль застегнула две пуговицы, закрепившие её на месте.

То же самое случилось и с самой Твайлайт. Превращённые пони несколько минут любовались деталями рисунка крыльев и даже могли различить ребристость на перьях и тончайшие переходы цвета, пока не подошла Свити Белль и не застегнула пуговицы и ей, сказав, чтобы в следующий раз Твайлайт сделала это сама.

Другим интересным моментом оказалось то, что у всех женщин были роскошные волосы до пояса. Правда, сёстры Эппл выделялись среди остальных — Эпплджек из-за её совершенно не сочетающейся с нарядом светло-коричневой ковбойской шляпы-стетсона, а Эппл Блум — из-за розового бантика в волосах. Обе эти вещи выглядели комично маленькими на их человеческих головах.

Гарри был очень удивлён тем, насколько потрясающе красивой выглядела Твайлайт в человеческом облике. Он знал из услышанных им разговоров, что как пони она считалась довольно милой и привлекательной, и многие говорили, что через пару лет она и вовсе станет настоящей красавицей. Но сейчас даже он не мог не признать, что в его мире она точно привлечёт внимание мужчин.

Увы, несмотря на то, что Рэрити проделала исключительную работу при создании платьев, особенно учитывая то, насколько быстро они были пошиты по довольно расплывчатым выкройкам, она не приняла во внимание одну немаловажную деталь человеческого тела — довольно объёмную по сравнению с их родной, понячьей внешностью грудь, которой теперь обладали бывшие кобылы. У пони вымечко находилось в совершенно другом месте и обычно было едва заметно, если только кобыла не кормила жеребёнка. Даже просмотрев фотографии в журнале, Рэрити оказалась не готова к последствиям того, что означало это перемещение. Или что результаты будут настолько сильно отличаться от того, что они считали нормальным. Или так сильно различаться между отдельными кобылами.

Если у Рэрити и Твайлайт грудь оказалась, на его взгляд, среднего размера, то у Эпплджек и Холидей она была на удивление пышной. Все четыре платья, которые замышлялись как довольно свободные, на деле оказались сильно натянутыми на груди — причём в двух случаях они в прямом смысле трещали по швам. Гарри понимал, что по возвращении платья придётся перешить — Рэрити просто не взяла с собой достаточно запасов ткани и ниток, чтобы внести изменения на месте. Это также напомнило Гарри найти способ как-то упомянуть, что им также не помешает нижнее белье. Хотя объяснять, почему и зачем, точно будет жутко неловко — от одной только мысли об этом его лицо начинало пылать.

— Ого! — воскликнул Спайк, оглядываясь.

— Там, примерно в сотне шагов, игровая площадка парка, — указал Гарри в одну из сторон, затем перевёл руку примерно на сто двадцать градусов влево: — Литтл Уингинг — около ста пятидесяти шагов в этом направлении, но придётся обогнуть пару упавших деревьев, так что в итоге эта прогулка выйдет немного длиннее. Отсюда ничего этого не видно, потому что мы находимся в небольшой ложбине.

Посмотрев на Спайка, Гарри покачал головой. Может ли то, что Спайк так и остался драконом, а не превратился в человека, значить, что в его мире тоже есть драконы, а он о них просто не знал? А то, что кобылки и кобылы стали девочками и женщинами, — что в его мире не было пегасов и единорогов?

— Спайк, — сказал он, — мне очень жаль, но тебе придётся прятаться. Я точно знаю, что здесь драконы не встречаются, поэтому любой, кто увидит тебя, обязательно вызовет стражу!

Спайк пожал плечами. Он был маленьким, так что спрятаться ему было нетрудно.

Наконец они медленным шагом пошли через парк. Жеребёнки в основном были заняты тем, что помогали взрослым кобылам не упасть — хоть их навыки прямохождения и улучшались с каждым шагом, однако им всё равно было в новинку так ходить, да и неровная поверхность земли нисколько не облегчала этой задачи, не говоря уже о том, что у взрослых не было обуви или даже её подобия.

Остановившись на опушке леса, кобы… то есть женщины решили понаблюдать за тем, как дети резвятся на горках и качелях. На скамейке неподалёку болтали пара домохозяек, поглядывающих на играющих в песочнице недалеко от качелей малышей.

Проехавшая по улице, граничащей с западной стороной парка, машина заставила всех превращённых взрослых пони и Спайка уставиться на неё.

— А эт’ шо такое? — спросила Эпплджек.

— Это машина… Тележка с двигателем, который заставляет её двигаться, и все едут внутри этой закрытой коробки. Без магии.

Одна из седельных сумок Твайлайт, которую всё ещё тащил Спайк, распахнулась и из неё выплыли перо и бумага. Гарри тут же схватил их.

— Лучше не делай так, Твайлайт. Если люди увидят, то начнут спрашивать, как ты это сделала. А потом они попытаются нас изловить, — он засунул письменные принадлежности обратно в сумку, стараясь не смотреть на надувшуюся Твайлайт.

Тем временем Рэрити пристально разглядывала те три дома, которые они могли видеть по другую сторону дороги.

— Они все одинаковые, — неодобрительно сказала она, — и такие простые!

— Давайте лучше возвращаться, — внёс предложение Гарри. — Вам всем нужно больше практиковаться в ходьбе, иначе вы привлечёте нежелательное внимание.

На обратном пути все четыре превращённых пони стали жаловаться на веточки и камешки, на которые они наступали. Пони не привыкли, чтобы ходьба вызывала боль в ногах — ну, за исключением тех редких случаев, когда палка или камень настолько неудачно попадают под копыто, что впиваются в его мягкую внутреннюю часть.

Гарри остановился и, балансируя на одной ноге, подхватил другую под коленом и задрал её, демонстрируя подошву своей сандалии.

— Это ещё одна из причин, по которой нам нужно вернуться. Все люди носят обувь, чтобы защитить ноги. Если у вас нет обуви, вы можете поранить ступни, потом порез загноится, и вы окажетесь в больнице, если не будете осторожны. Свити Белль сделала нам обувь из каких-то обрезков холстины, которые были у тебя в бутике, Рэрити.

–=W=–

— Мне очень жаль, но теперь, когда мы знаем, где находится портал, вам придётся занять пост прямо здесь, — сказала Твайлайт сержанту, как только группа вернулась в Эквестрию. — Уверена, принцесса Селестия разместит здесь полноценный гарнизон не позднее завтрашнего дня.

К этому моменту прибыли ещё пятеро пони. Сержант быстро назначил четверых охранников: двое перед деревом и двое на прилегающей территории, чтобы никакой хищный зверь из Вечнодикого не мог незаметно на них напасть. Они будут сменяться с другими гвардейцами каждые четыре часа, пока не прибудет помощь из Кантерлота.

Четыре кобылы обнаружили, что, хотя их копыта остались невредимы, однако кожа, покрывающая заднюю часть их пястей и плюсен, оказалась вся в царапинах и ссадинах, которые болели. Хоть это и не стало серьёзной проблемой, но всю дорогу до дома ноги у них неприятно саднили.

Твайлайт зарылась носом в альманах даже раньше, чем дерево-портал скрылось из виду. Рэрити, Эпплджек и Холидей молчали, причём последняя ещё и сверлила взглядом Скуталу, которая изо всех сил старалась спрятаться за Гарри и двух своих подруг.

Спайк, снова восседающий на спине Твайлайт, был единственным, кто захотел поговорить — и он приставал то к кобылкам, то к Гарри с бесконечными вопросами обо всём, что они видели в своих предыдущих вылазках. Три пони внимательно прислушивались и вплотную следовали за жеребятами, чтобы твёрдо удостовериться, что никто из них не сбежит в лес, вбив себе очередную блажь в голову. Для пони те подробности, которыми неохотно делились кобылки, хоть сколь-нибудь забавными не казались совершенно.

Стоило только им добраться до «Сладкого яблочка», как Эпплджек, ухватив Эппл Блум за ухо, покинула их компанию. Рэрити забрала с собой Свити Белль, когда они дошли до окраины города, напоследок сказав, что у неё запланирован весьма насыщенный вечер, так как она не только намеревалась подробно обсудить со Свити Белль её поведение, но и планировала смастерить для них всех сандалии на основе отпечатков, которые они оставили своими ногами, прежде чем вернуться через портал. Взгляд, которым она в тот момент одарила жеребёнку, обещал, что дискуссия не будет приятной.

Тётя Холидей утащила Скуталу с обещанием, что они с тётей Лофти тоже собираются серьёзно поговорить с ней после ужина.

Все три жеребёнки, которых домой за уши тащили старшие родственники, отчего те периодически ойкали, стонали и выкрикивали «Да иду я!», смотрели на Гарри с нескрываемым страхом. Все, что он мог в тот момент для них сделать — лишь проводить каждую из них печальным взглядом. Похоже, это не сильно-то помогало.

Гарри не переставал удивляться, наблюдая за тем, как Твайлайт безошибочно прошла от портала в дереве до города, а затем и в свой замок, открыла дверь, придержала её для него и закрыла, а затем вошла на кухню и начала готовить троим из них по чашке чая — и всё это ни разу не вынув нос из альманаха и ни разу не ошибившись в движениях. Да ещё и всё время делая заметки. Что ни говори, а подобная точность действий выглядела весьма впечатляюще. Невольно Гарри задался вопросом, как Твайлайт умудрялась подобное провернуть. Может, благодаря большим глазам — это если сравнивать с людьми, а не другими понями — у неё было гораздо лучше периферийное зрение? Или же она на каком-то подсознательном уровне использовала магию, чтобы не натыкаться на пони или на предметы? В итоге он решил позже попробовать это сам.

Пока Гарри и Твайлайт сидели за столом и пили чай, Спайк вознамерился заняться ужином и теперь суетливо метался по кухне, время от времени останавливаясь, чтобы сделать глоток чая (подслащённого сапфировой пылью вместо сахара).

Только после ужина Твайлайт отложила свои исследования.

— Очень интересная книга, — сказала она. — В основном статистика, но раздел о вашей истории был достаточно информативным, а вот о спорте — нет, — она остановилась и посмотрела на Гарри. — Твои соплеменники довольно жестокие. Согласно этому, — она постучала по книге копытом, — в твоей родной стране, Великобритании, за 278 лет было 162 войны. За всё это время в ней не было мира, который продлился бы дольше шести лет. Если же смотреть в целом, то создаётся ощущение, что остальные страны твоего родного мира в течение последних трёх тысяч лет вели непрерывную войну.

Гарри кивнул. Он знал, что люди много воевали, но это всё равно было ужасно, особенно если сравнивать с Эквестрией, что провела без войн почти тысячелетие — ну, если не считать последние два года. Впрочем, все эквестрийские войны развязывали злодеи, а не другие страны, пытающиеся вторгнуться, за исключением, конечно, Кризалис с её чейнджлингами.

— Но тут говорится о достижениях медицины: переливание крови, зачатие в пробирке, вакцины, операции на неродившемся жеребёнке… это ошеломляет. А ваши технологии — да вы даже были на Луне! — она аж задрожала от возбуждения. — Я с нетерпением жду возможности увидеть всё это сама! — аликорна снова загарцевала на месте, её глаза даже слегка засветились — в такое возбуждение она пришла от одной лишь мысли обо всём том, что она могла бы узнать.

— Твайлайт, соберись, — резко сказал Спайк. — Гарри! — указал он когтём на сидящего за столом единорожка. Теперь, когда она вышла из очередного транса, появилась надежда, что он сможет вернуть её мысли в нужное русло. — Хогвартс! Помнишь?

Твайлайт с недоумением посмотрела на Спайка, затем перевела взгляд на Гарри, непонимающе моргнула, и в этот момент Гарри явственно увидел, как её разум переключился с одной темы на другую.

— А, точно, — покраснела аликорна. — Извини, Гарри. Просто… — она взглянула на книгу, — ну, знаешь… Знания же! — затем, помотав головой, вытащила из своей седельной сумки список. — Так. Пойти на заставу на окраине Вечнодикого леса? Есть. Поговорить со стражей? Есть. Объяснить, зачем мы там? Есть. Потребовать дополнительных стражников? Есть. Последовать за Гарри до портала? Есть. Найти местоположение портала? Есть. Обследовать территорию вокруг портала на предмет опасностей? Есть. Убедиться, что портал всё ещё существует? Есть. Убедиться, что портал всё ещё доступен? Есть. Убедиться, что портал не переместился? Есть. Убедиться что портал ещё можно использовать? Есть…

Гарри и Спайк вздохнули. Теперь ей потребуется несколько минут, чтобы наверстать пропущенное.

— …Вернуться в библиотеку? Есть. Приготовить чай? Есть. Отправить Спайка готовить ужин? Есть. Съесть ужин? Есть. Начать новый список на вечер? — из её седельной сумки выплыл пустой свиток и развернулся рядом с ней. — Есть.

Отложив список, Твайлайт вздохнула, довольная итогами проверки. Перо тут же затанцевало по поверхности нового свитка.

— Хорошо, Гарри, теперь мы знаем, что ты можешь безопасно путешествовать туда и обратно. Следующий вопрос: хочешь ли ты пойти в эту школу Хогвартс? — спросила она, пристально смотря на жеребёнка.

— Пойти в школу? — удивлённо поднял глаза Гарри. — Зачем мне туда идти? Мне здесь больше нравится. И потом, сколько это будет стоить? Как я смогу заплатить там за всё? И где я там жить буду?

— Очень хорошие вопросы, — кивнула аликорна, и перо снова запорхало по свитку, — я обязательно обсужу их с принцессой Селестией. А зачем? Затем, чтобы узнать о магии твоего мира! — улыбка Твайлайт казалась шире обычного, а вкупе с расширившимися глазами она и вовсе уже стала немного пугающей, словно у какого-то маньяка. Вдобавок её гарцевание на месте набирало скорость. — Просто представь всё то, что сможешь узнать там, о чём не знаем мы здесь! Это же целый новый мир магии! И ты столькому сможешь меня научить, когда вернёшься. Это величайший шанс, который бывает раз в жизни! — Теперь улыбка доходила почти до ушей кобылки.

Несколько секунд Гарри неуверенно смотрел на Твайлайт.

— Я должен это сделать? — тихо спросил он.

Аликорночка уставилась на него, как будто у него выросла вторая голова. Спайк тоже выглядел недоумённо.

— Я имею в виду, — продолжил Гарри так же тихо, опустив глаза на стол, — меня не будет девять месяцев, — добавил он, чертя копытом круг по поверхности стола. — Мне придётся оставить здесь своих… друзей. И я буду там… а Скуталу, Свити Белль и Эппл Блум останутся здесь, — жеребёнок наконец-то поднял на неё взгляд. — Я не хочу покидать их. Они особенные. У меня раньше никогда не было друзей.

Твайлайт слегка отшатнулась. Это было совершенно неожиданным развитием событий. Гарри видел, что его отказ от возможности изучить новую магию — магию его родного мира — оставил лавандовую аликорну в недоумении. Она просто не могла этого понять.

Встретившись с её удивлённым взглядом, жеребёнок снова вздохнул, удручённо опуская голову. Прошлой осенью она рассказала ему про то, как принцесса Селестия взяла её под своё крыло в качестве своей личной ученицы, когда ей было всего восемь лет. Она тогда была моложе его, а ему, если он всё правильно рассчитал, на следующей неделе уже стукнет одиннадцать. Но Твайлайт тогда не оставила всю свою прежнюю жизнь позади — её родители жили прямо там, в Кантерлоте. Она проводила с ними множество вечеров после того, как они заканчивали работу, а она свою учёбу, и это даже не говоря о совместных семейных прогулках по выходным и праздникам. Когда Твайлайт стала старше, и принцесса стала принимать более активное участие в её образовании, она переехала в замок, но по-прежнему навещала своих родителей и брата по выходным в любой момент, когда хотела. И он это знал.

Но в отличие от неё, Гарри потребовалось бы оставить позади абсолютно всё, и он не хотел этого делать. Его здесь любили, и Гарри знал это. Ему не нужно было изучать магию там, его полностью устраивала магия, которая есть здесь. А ещё его друзья были здесь, а не там. Кроме того, Твайлайт сама ему всегда говорила, что никогда не заставит его вернуться. Если только она не лгала. Гарри почувствовал, как в груди у него поднимается волна паники.

Через несколько мгновений выражение лица аликорны медленно сменилось — от озадаченного к задумчивому, а затем и понимающему. Она успокаивающе улыбнулась жеребёнку.

— Нет, Гарри, — мягко сказала Твайлайт с нескрываемой нежностью в голосе. — Ты не должен, если не хочешь, — она замолчала, задумавшись. — Возможно, мы сможем спросить пони в Хогвартсе, могут ли твои подруги поехать с тобой. Тогда ты там будешь не один, — подойдя, она встала бок о бок к нему и накрыла своим крылом, прижимая к себе.

— Правда? — с надеждой посмотрел на неё Гарри.

Если жеребёнки пойдут вместе с ним, Гарри будет всё равно, где находиться. Ну, если только не у Дурслей.

— А кто нам мешает спросить? — не переставая улыбаться, пожала плечами аликорночка. — Отправляя твой ответ, мы можем указать в нем, что ты согласен пойти только в том случае, если и твои друзья тоже отправятся с тобой.

— Но они же не все единороги, смогут ли они колдовать?

— У пегасов уж точно есть магия, — рассмеялась Твайлайт. — Иначе как, ты думаешь, они летают и взаимодействуют с облаками? А земные пони могут заставить расти буквально всё! Это определённо магия, и ты это и сам прекрасно знаешь! Ну, а если из школы ответят «нет», то просто останешься здесь.

Гарри задумчиво провёл копытом по гриве.

— А что скажут Эпплджек, Холидей, Лофти и Рэрити? Что, если уже они скажут «нет»?

— Хм-м-м, — задумчиво протянула Твайлайт, постукивая копытцем по подбородку. — Уверена, я смогу убедить их отпустить жеребёнок с тобой.

Гарри медленно кивнул. Разумеется. Когда принцесса, одна из правителей твоей родины, просит об одолжении, мало кто будет готов отказать в её просьбе.

— Хорошо, — сказал он.

Убедить девчонок согласиться будет проще простого — ему всего лишь нужно будет сказать: «Мы можем получить наши кьютимарки». К тому же они всеми копытами вцепятся в шанс увидеть его мир, особенно, если им не придётся каждый раз красться мимо родни и стражи. Сильнее всего их заинтересовали его рассказы про кино. А если жеребёнки поселятся на Земле официально, у них будут карманные деньги, и они смогут по выходным делать что захотят… Ему реально стало интересно, что они скажут, когда увидят парк аттракционов.

— Спайк, — сказала Твайлайт, отрывая его от мытья посуды, — не мог бы ты написать письмо для принцессы Селестии?

— Конечно! — сказал молодой дракон и, спрыгнув со своего стула и проковыляв к столу, вытащил перо и пустой свиток из седельной сумки Твайлайт.

Дорогая принцесса Селестия,

Гарри и жеребёнки — Эппл Блум, Скуталу и Свити Белль — были столь любезны, что показали мне, Эпплджек, Холидей, Рэрити, а также королевским стражам местонахождение портала. Это было именно там, где мы и предполагали! Просто, чтобы открыть портал, вам сначала необходимо захотеть оказаться в Литтл Уингинге, и только затем пройти через него. Именно поэтому мы его и не нашли! Мы искали просто портал, а не «портал в Литтл Уингинг» (см. прилагаемые примечания и схемы, Приложение А).

Это прекрасный мир! Лес вокруг портала гостеприимный и тихий, хотя воздух и имеет очень слабый, но отчётливо различимый привкус сильно подгоревшего растительного масла. Однако через несколько мгновений я перестала это замечать. Гарри сказал, что поблизости нет опасных диких животных. Мы совершили небольшую прогулку длиной примерно пятьдесят селестиалов по парку, где, по его словам, год назад Гарри поколотил его двоюродный брат. Основываясь на предварительных измерениях, расстояние, именуемое в «альманахе» как «миля», составляет около тысячи селестиалов, а «километр» — около семисот селестиалов (см. Подробные примечания и схемы, Приложение Б).

Пока мы там были, мимо проехала «машина» — закрытый транспорт для перевозки пони. В ней не было ни тяглового пони, ни каких-то магических приводов, и она издавала довольно много шума! Ничего особенного, но мы могли легко услышать её за несколько сотен селестиалов. Она была полностью сделана из какого-то блестящего металла и имела со всех сторон стеклянные окна (эскизы и чертежи «машины» см. в Приложении В).

Я сделала одно чрезвычайно важное открытие: их «ступни» чрезвычайно чувствительны, и даже самый мелкий камешек или веточка могут вызвать сильную боль. Обувь, как Гарри сказал нам ранее, является там абсолютно необходимой вещью для ходьбы (см. прилагаемый рисунок сандалий, которые сделала для них Свити Белль, Приложение Г)!

В парке мы увидели двух взрослых, наблюдавших за тем, как их дети играют на качелях и в песочнице. Как и говорил Гарри о людях, все они были одеты в одежду, которая полностью закрывала их тела от шеи до «колен» для «девочек» (кобылок), а «мальчики» (жеребчики) носили рубашки с брюками, которые были либо очень короткими, либо прикрывали ноги практически полностью. Все они были в обуви (см. прилагаемые примечания и рисунки как обуви, так и оборудования игрового парка, Приложение Д).

Что касается зачисления Гарри в школу чародейства и волшебства Хогвартс, он решил, что один туда не пойдёт. Он считает Эквестрию своим домом и не хочет уезжать. К тому же, провести девять месяцев вдали от дома, лишившись всех своих друзей — а раньше у него никогда не было друзей — это не то, чем он желает заниматься. Однако он сказал, что если его друзьям, а именно Эппл Блум, Скуталу и Свити Белль, тоже разрешат отправиться в эту школу, он согласен учиться вместе с ними. Мы собираемся спросить о такой возможности, когда будем отправлять им ответное письмо.

Мне не терпится услышать, что он расскажет мне об их магии! Это так увлекательно! (См. Приложение Е с различными рисунками и подробностями о других вещах, которые мы видели, побывав там).

Ваша верная ученица

Твайлайт Спаркл

Наблюдая, как Спайк сжигает послание со всеми приложенными к нему дополнительными свитками, Гарри задумался о том, что на самом деле значат для него те события, что сегодня произошли. До сих пор он ни разу всерьёз не задумывался о возвращении на Землю — он больше не считал её своим домом. Дом был здесь, в Эквестрии, рядом с его жеребёнками. Конечно, узнать, что может земная магия, будет интересно и увлекательно — но магию можно изучать и здесь. И здесь она уже интересная. Вряд ли Гарри когда-нибудь станет таким же могущественным и умелым магом как Твайлайт, но если он научится заклинаниям, позволяющим делать всё, что хочешь, то зачем пытаться узнать что-то сверх этого?

— Твайлайт, — тихо позвал он, — не могла бы ты научить меня заклинанию «Погружение в книгу»?

— Хм? — Твайлайт снова была вся в альманахе.

— Заклинание «Погружение в книгу», научишь меня? — повторил он громче.

Мгновение спустя она очнулась и несколько секунд, нахмурившись, молча смотрела на него.

— Зачем?

Гарри поднял взгляд к потолку, тщательно подбирая слова:

— Если я собираюсь изучать земную магию в этой школе, то у меня не будет такого хорошего учителя как ты, поэтому мне придётся тратить гораздо больше усилий на обучение, — Гарри снова опустил на неё взгляд. — По крайней мере, судя по тому, что я помню о моих учителях начальных классов, ты намного лучше, чем они. Тебя больше волнует результат. Ты более терпелива. Всё это означает, что учиться у тебя намного проще, но когда у меня возникнут вопросы или я что-то не пойму, тебя не будет рядом. Поэтому мне нужен ещё какой-то способ лучше изучать материал, действительно понимать, что пытается мне сказать книга. И ты как-то говорила мне, что была просто поражена, как много нюансов можешь уловить из написанного, когда используешь «Погружение в книгу».

— Ну, я не уверена, что ты справишься, — немного смутилась и покраснела от его неожиданной похвалы аликорночка. — Это довольно сложное заклинание по сравнению с теми, что могут сотворить большинство жеребчиков твоего возраста. Но твоя левитация, телепортация и иллюзорные заклинания выглядят неплохо, — добавила она, улыбнувшись. — Так что почему бы нам не попробовать и не посмотреть, сможешь ли ты справиться и с этим?

С полки тут же слетела книга и опустилась на стол перед ними, раскрывшись где-то посередине.

— Вот это заклинание, — сказала Твайлайт, указывая копытом. — Прочитай и дай мне знать, когда закончишь.

18. Подготовка

Твайлайт уже дважды прошлась вместе с Гарри по структуре заклинания «Погружение в книгу», когда Спайк внезапно изрыгнул пламя. Все удивились, когда из изумрудного пламени появился не только свиток, но ещё и книга.

— Твайлайт, смотри, — взволнованно сказал Спайк, — как быстро ответила принцесса Селестия! — он подбежал к ним с обоими предметами в лапах.

«Дорогая Твайлайт, моя верная ученица,

Мы рады слышать, что вы отыскали портал в родной мир Гарри Поттера, Землю, и убедились, что он стабильный и двусторонний. Твоё заявление вызвало немалый ажиотаж в сообществах как магических, так и социальных исследователей! Мы сомневаемся, что пони-будь из них заснёт сегодня ночью. Или завтра. Или послезавтра…

С самого появления Гарри Поттера год назад Мы обдумывали и обсуждали возможные варианты действий в случае повторного открытия портала. И в этом отношении книга и журнал, которые ты сегодня нам предоставила, станут большим подспорьем для исследователей.

Батальон инженерных войск и рота королевской гвардии прибудут в Понивилль уже завтра, чтобы воздвигнуть укреплённый периметр вокруг портала, призванный защитить его от обитателей Вечнодикого леса. Также они начнут строительство постоянного терминала для удобства путешествий в этот новый мир и обратно. Выбрав подходящий момент, они также будут строить аналогичные структуры, пусть и в меньших масштабах, в мире Гарри Поттера.

Четыре отряда гвардейцев уже отправлены к дереву-порталу, чтобы сменить размещённых там сейчас стражей и организовать правильную ротацию. Они должны прибыть в течение часа.

Мы не имели намерений открывать своё существование жителям нового мира столь скоро (если это вообще когда-либо должно было случиться), по крайней мере, пока опытные разведчики не выскажут своего мнения. К сожалению, письмо, доставленное совой Гарри Поттеру, на которое нужно без промедления ответить, фигурально говоря, прищемило нам хвост.

Мы не станем препятствовать тому, чтобы Гарри Поттер получил всё необходимое образование у себя на родине. С другой стороны, Мы не станем и заставлять Гарри Поттера вернуться туда против его воли. Но, пожалуйста, передай Гарри Поттеру, насколько важным, по Нашему мнению, может быть продолжение его образования в его родном мире — и для него лично как растущего жеребца, и для всей Эквестрии в целом, в плане изучения магии его мира.

Если Гарри Поттер решит продолжить своё образование в «Школе чародейства и волшебства Хогвартс», Мы хотим заверить его, что любые расходы, которые он может при этом понести, будут полностью возмещены Нами.

Гарри Поттер пользуется Нашей полной поддержкой, как эмоционально, так и материально, независимо от того, какой курс он решит избрать в этом вопросе.

Как мы понимаем, Гарри Поттер выразил сомнения относительно посещения этой «Школы…» в одиночку, но готов отправиться в том случае, если вместе с ним туда поступят и его кобылки. Мы хорошо понимаем его сомнения и желания и, опять же, полностью его поддерживаем. Если пони-будь из вышеуказанных жеребёнок захочет пойти вместе с ним, а директор школы разрешит это, мы окажем им такую же поддержку, как и самому Гарри Поттеру. Его и их посещение этой школы поможет закрепить присутствие Эквестрии в его мире, и поэтому он, они и их семьи заслужат Нашу безмерную благодарность за помощь в этом начинании.

Если Гарри Поттер примет решение о поступлении в «Школу чародейства и волшебства Хогвартс» вместе со своими кобылками, то Мы желаем, чтобы ты со своими подругами сопроводила их, дабы обеспечить их благополучие и безопасность, пока они приобретают свои школьные принадлежности и делают первые шаги в мире людей. Естественно, ты и твои подруги получите должную компенсацию за время, проведённое вдали от дома и работы здесь, в Эквестрии.

Если в какой-то момент ты почувствуешь, что ситуация слишком опасна для жеребят, или они сами почувствуют угрозу по какой-либо иной причине, ты имеешь полное право отменить любые договорённости со «Школой чародейства и волшебства Хогвартс» и вернуться вместе с ними в Эквестрию без какого-либо промедления.

Также Мы назначили Нашего племянника, принца Блюблада, нашим послом в человеческом мире. Окажите любую посильную помощь, чтобы должным образом основать там надлежащее посольство, но эта цель является второстепенной по отношению к помощи Гарри Поттеру и его подругам, пока он, конечно же, не окажется в школе Хогвартс и не перестанет нуждаться в твоей опеке.

Как только они доберутся до школы, и будет предпринято всё необходимое для их нормального пребывания там, вы все в любое удобное для вас время можете вернуться к своим обычным делам здесь, в Эквестрии. Пони в посольстве будет поставлена задача постоянно держать связь со «Школой чародейства и волшебства Хогвартс», пока Гарри Поттер и жеребёнки будут там присутствовать, а также будут приняты надлежащие меры для их регулярного общения со своими семьями.

В этой ситуации ты пользуешься Нашим полным доверием, и Мы даём тебе право действовать от Нашего имени без каких-либо оговорок. Твоё слово — Наш закон.

Книга, приложенная к этому письму, представляет собой предлагаемый план первых шагов в установлении мирных отношений с Землёй, а также возможные варианты наших действий, если мирные отношения будут невозможны.

Может быть, у Гарри Поттера появятся идеи, как нам сделать эти первые шаги?

Мы с нетерпением ждём твоих новых писем, рассказывающих Нам о ваших приключениях и друзьях, найденных в новом для нас мире.

Принцесса Селестия,

Принцесса Луна.»

 

Гарри уставился на Твайлайт, пока та смотрела на книгу. Он практически видел, как её глаза остекленели от осознания перспектив, которые оная влечёт за собой; для него же, как он осознал со вздохом, это грозит очередной бессонной ночью. Покачав головой, Твайлайт задумчиво оглядела библиотеку.

— Спайк, не мог бы ты передать Рэрити, Свити Белль и Пинки Пай, что я хотела бы встретиться с ними и другими пони завтра за завтраком, дабы мы смогли спланировать что делать дальше? Гарри, а ты не мог бы передать то же самое Холидей, Лофти и Скуталу? А Рэйнбоу Дэш, Эпплджек, Эппл Блум и Флаттершай я всё передам сама. Скажите им, что это по просьбе принцесс. — После того как они кивнули, подтверждая, что поняли просьбу, она телепортировалась прочь, вероятно, первым делом к Флаттершай.

Через несколько секунд Гарри уже стучал в дверь дома, где жила Скуталу. Изнутри доносился весьма громкий голос. Дверь ему открыла Лофти, голос стал яснее — и Гарри опознал в нём голос Холидей, которая на чём свет чихвостила Скуталу.

— Гарри Поттер, — с удивлением сказала Лофти, — что привело тебя сюда?

Крики и ругань, доносящиеся из дома, тут же прекратились, сменившись приближающимся торопливым цокотом копыт. Гарри поводил копытом по крыльцу, чувствуя себя виноватым в том, что из-за него у Скуталу начались проблемы, а затем поднял взгляд на её тётушку, Лофти.

— Твайлайт Спаркл просила передать, чтобы вы, Холидей и Скуталу пришли завтра к завтраку. У принцессы Селестии и принцессы Луны появилось одно важное дело, и они желают, чтобы вы ей помогли. Это связано с порталом и зачислением Скуталу в школу чародейства и волшебства Хогвартс в мире по другую сторону портала — в моём мире.

— Ты хочешь, чтобы я пошла вместе с тобой изучать магию?! — обрадовалась Скуталу, крепко обнимая жеребчика.

— Ну, да, — пожал плечами Гарри и также обнял пегасёнку. — Ты же не думала, что я оставлю тебя, Эппл Блум и Свити? У всех вас есть своего рода магия. Я собираюсь включить в своё письмо требование, что, если вы все не сможете поступить вместе со мной, то и я тоже не пойду. Я лучше буду с вами троими здесь, чем без вас — там.

Пегасёнка вместо ответа сжала его ещё крепче.

Тёти Скуталу тем временем обменялись недоверчивыми взглядами и одними губами прошептали друг другу: «Принцессы?». Видя их недоверие, Гарри не смог сдержать ухмылки. Как будто они осмелятся отказать самой принцессе Селестии. Твайлайт, разумеется, тоже была принцессой, но она ещё не обладала такой властью и авторитетом, как тысячелетняя правительница.

Скуталу неохотно отпустила Гарри. Единорожек заметил, что глаза его подруги казались немного влажными, но решил, что это, наверное, из-за того, что её только что отругали.

— Ну, ладно, увидимся завтра, — Гарри помахал им на прощание, а затем развернулся и переместился обратно в библиотеку — ему нужно было всё-таки освоить заклинание «Погружение в книгу».

При мысли о книгах и куче школьных учебников Гарри поморщился. Конечно, у него были седельные сумки, но большинство детей не использовали рюкзаки, по крайней мере в начальной школе Литтл Уингинга. Не то чтоб Дурсли ему когда-нибудь позволили получить новый, а уж Дадли от всей души заботился о том, чтобы его обноски были слишком потёртые и драные, чтобы Гарри мог их использовать.

Гарри не знал, пользуются ли студенты в Хогвартсе рюкзаками. А ношение книг в руках всегда было сопряжено с… трудностями — Дадли норовил выбить их у него из рук при любой возможности. Вот если бы он только мог носить свои книги и школьные принадлежности без необходимости держать их в руках! Может, стоит попробовать носить книги при помощи магии? Гарри уже довольно неплохо наловчился пользоваться телекинезом, и книги точно удержит, но немного сомневался, что сможет добавить к ним бумагу, ручки, перчатки и другие вещи, упомянутые в письме.

Остаток вечера Гарри провёл в попытках изучить заклинание «Погружение в книгу», поскольку Твайлайт неоднократно отвлекала его, чтобы узнать мнение относительно различных планов принцесс по взаимодействию с властями Земли. Первым же его советом было «Надо найти хорошего адвоката», остальная часть ответов представляла собой, в основном, «Я не знаю» и «Спросите у адвоката». Но, судя по услышанному единорожком, принцессы и правда тщательнейшим образом продумали все моменты в своих планах, включая непредвиденные обстоятельства, а также распланировали действия в случае неудачи основных планов, предусмотрев меры и на случай неудачи запасных.

По самым оптимистичным прогнозам и планам британское правительство будет общаться с ними как с почётными гостями, наладит обмен учёными и чародеями для взаимного изучения миров и общества друг друга в целях поиска точек соприкосновения, основанных на честной торговле и обмене знаниями. Следующим по вероятности предполагался вариант открытой враждебности со стороны британской армии, командование которой сочтёт появление эквестрийцев за вторжение с намерением завоевать их страну. Худший же сценарий предполагал, что разразится мировая война, когда различные страны мира нападут на Британию, пытаясь захватить портал. В последнем случае, предполагая, что надежды на мирные отношения не будет по определению, принцессы планировали запечатать портал с обоих концов. И для каждого из этих вариантов было ещё по дюжине подвариантов. Там даже был план попытаться перекинуть портал на солнце, если его не удастся закрыть, а люди откажутся принять ответ «нет». В конце концов, перемещение выхода портала из тихого леса в сердце звезды, где температура достигает двадцать миллионов градусов, должно стать более чем прозрачным намёком в стиле «Разгребайте свой навоз сами».

Но вот что по-настоящему было тревожным, так это адрес в письме Гарри. Знали ли теперь люди Земли об Эквестрии? Кроме того, в письме не указывалось, где находится школа и как до неё добраться. Им придётся запросить эту информацию, а это означало, что им будет отправлено другое письмо, а возможно, их даже кто-то посетит. Вот если бы у них было своё место, дом на той стороне, то, может быть, они бы смогли сохранить тайну существования портала в Эквестрию ещё какое-то время.

Когда Гарри и Спайк уже легли спать, Твайлайт всё ещё изучала книгу и составляла разветвляющийся список того, что и когда необходимо сделать, который уже через несколько минут занял весь кухонный стол. Гарри подумал, что к моменту завершения списка тот будет размером с весь Понивилль, но оформлен будет в виде книги, открывающейся только на той странице, которая будет соответствовать конкретному направлению и моменту исполнения плана. Гарри всё же удалось заставить сработать заклинание «Погружение в книгу». К сожалению, это длилось всего несколько секунд, но он всё-таки побывал в книге. И как только он оказался в ней и начал осматриваться, даже прежде чем его выбросило обратно в привычный мир, Гарри уже понял, что реально стал лучше понимать суть этого заклинания! Как будто с ним говорил сам автор, показывая ему в заклинании то, что нельзя передать словами. В следующий раз всё будет намного проще!

–=W=–

Следующим утром все собрались в столовой замка. Торопливо проглотившие свой завтрак жеребёнки стояли рядом с Гарри. Они были очень довольны перспективой поехать с ним и, не скрываясь, исследовать этот новый для них мир. А возможность сделать это, не получив проблем на свой круп дома, делала исследование намного приятнее.

Дабы подчеркнуть важность обсуждаемого вопроса, принцесса Твайлайт вышла к столу в своей короне, и хотя Спайку на пару с Эпплджек и пришлось неоднократно перебивать её, когда аликорна отходила от темы или пыталась углубиться в никому, кроме неё, не понятную заумную терминологию, Твайлайт в итоге довольно скоро обрисовала сложившуюся ситуацию старшим пони.

— Значицца, — сказала Эпплджек, — принцессы х’тят, шоб мы отправились на Землю, где Гарри жил раньше, и убедились, шо он и наши мелкие бу’т зачислены в енту школу магии — Хогвартс?

— И помогли принцу Блюбладу открыть посольство, — кивнула Твайлайт.

— И они действительно думают, что эта школа чародейства достаточно важна, что Гарри и жеребёнки должны будут туда пойти? — спросила Рэрити, обеспокоенно взглянув на сестру.

— Ну, если бы не письмо к Гарри, даже найди мы портал, то всё равно не заподозрили бы, что там пони-будь может творить магию, — снова кивнула лавандовая аликорна. — Единственный способ хоть что-то узнать об этой магии — это отправить Гарри в школу, — она взглянула на Гарри. — А он не хочет идти без подруг, — сказала она, глядя на него с мягкой улыбкой.

Жеребёнки чуть сильнее прижались к Гарри.

— Ха, — снисходительно сказала Рэйнбоу Дэш, — вообще не вижу тут проблемы. Это же школа! Не может там быть ничего опасного — они там будут в такой же безопасности, как если бы пошли в школу в Понивилле. Даже безопаснее, потому что у них там поблизости не будет Вечнодикого леса!

— Не говоря уже обо всех тех безумных событиях, обрушившихся на Понивилль за последние два года, — пробормотала Рэрити.

— Или эт’ их меткоискат’ство, — закончила Эпплджек.

На последнем заявлении три жеребёнки попытались выглядеть как можно более невинно в глазах своих родственников, которые сверлили их весьма подозрительными взглядами. Даже Спайк, которому теоретически нечего было опасаться, не выдержав повисшего в воздухе напряжения, всё же сделал шаг в сторону и спрятался позади Твайлайт, чтобы хоть частично прикрыться от раздражённых родственников жеребёнок — уж его-то чувство самосохранения, в отличие от Меткоискателей, работало отлично!

— Кроме того, — успокаивающе добавила Твайлайт, — если этот Хогвартс хоть чуточку похож на Школу одарённых единорогов принцессы Селестии, то ученики в нём постоянно находятся под пристальным наблюдением, и в классах у них не больше дюжины учеников, не говоря уже о множестве индивидуальных занятий и кружков с компетентными специалистами. И если даже запланированы какие-то опасные мероприятия, то я уверена, что у них всегда найдётся дополнительный персонал для защиты учеников и принятия специальных мер предосторожности. И потом, это же шанс, который выпадает раз в жизни! Только подумайте, что они смогут узнать об этих людях и о взаимодействии с другими видами, — аликорна вздохнула и задумчиво воззрилась вдаль, её копыта подрагивали от едва сдерживаемого желания начать возбуждённо гарцевать на месте. — В альманахе, который мне показал Гарри, говорится, что пять лет назад в Британской библиотеке было более десяти миллионов книг. Если бы я читала по десять книг в час, мне потребовалось бы сто четырнадцать лет, один месяц, двадцать шесть дней и шестнадцать часов, чтобы прочитать их все! — её взгляд, скользнув вниз, сфокусировался на собеседниках. — Так они ещё и добавляют каждый год десятки тысяч новых книг! — Твайлайт глубоко вздохнула, снова уставившись невидящим взглядом в стену.

Гарри даже начало казаться, что она вот-вот начнёт пускать слюни. Всем было ясно, что Твайлайт немедленно поменялась бы местами с Гарри, если бы знала, что ей это сойдёт с копыт.

Эпплджек и Рэрити обменялись обеспокоенными взглядами. Вытащить Твайлайт из Королевской библиотеки, когда они посещали Кантерлот, и так было делом достаточно сложным. А если они окажутся настолько глупы, что позволят ей войти в эту Британскую библиотеку, то могут и вовсе не вернуть её в Эквестрию!

— Твайлайт! — одёрнул её Спайк.

Вздрогнув, аликорна вынырнула из своих мечтаний о кажущейся бесконечной библиотеке и покраснела.

— Ой, да, — принцесса обвела взглядом Рэрити, тётушек Скуталу и Эпплджек. — Итак, если руководство школы даст добро, вы отпустите жеребёнок с Гарри, как того просила принцесса Селестия?

Гарри подумал, что если в мире когда-либо существовало подобие вызывающего диабет своей слащавостью и миловидностью образа, то три жеребёнки точно только что подняли его до каких-то абсолютных значений. Эти трое повернулись к своим старшим родственницам с широко раскрытыми влажными глазами, дрожащими нижними губами, прижатыми в надежде ушками и одним слегка приподнятым копытом, как будто они собирались тянуть ногу на паперти и просить милостыню. Даже бессердечный монстр — Король Сомбра — пал бы под натиском их миловидности.

«Не то чтобы это было так уж необходимо, — подумал Гарри. — Просьба принцессы Селестии и так гарантировала то, что им скажут «да», как бы взрослые пони ни сопротивлялись».

Первым пал бастион по имени Рэрити — она фыркнула, вздохнула, посмотрела на Твайлайт и неохотно кивнула. Потом сдались тёти Скуталу — Лофти подтолкнула Холидей, и обе кивнули Твайлайт. Эпплджек продержалась дольше всех, но, видя, что остальные уже сдались, она поняла, что не сможет удержать сестру.

— Лады, Твайлайт, — со вздохом сказала фермерша. — Еж’ли ж’ребёнок пустят в эту школу, я не буду против.

Три кобылёнки оставили свои посты вокруг Гарри и бросились к старшим родственницам на шею, обнимая их и вразнобой вереща: «Спасибо, спасибо!», «Вы не пожалеете об этом!», «Мы будем себя хорошо вести, обещаем!», заодно радостно хлопая им по спинам копытами.

— Что дальше, Твайлайт? — поинтересовалась Рэрити, когда смогла утихомирить сестру.

Твайлайт вытащила из седельной сумки список — не то чтобы ей нужно было его снова просматривать, в конце концов, она прекрасно запомнила его, пока писала.

— Так, посмотрим… есть, есть, есть… — забормотала аликорна, отмечая более двух десятков пунктов подряд. — Отлично, теперь нам нужно посетить стражу у портала. Им уже должны были доставить золото и драгоценные камни, которые нам нужно будет обменять на битсы на другой стороне… Ну, на фунты, как они их называют.

Общий план состоит в том, чтобы найти юриста, э-э… адвоката, как их назвал Гарри, которая в дальнейшем поможет нам обменять наше золото и драгоценные камни. С её же помощью нам нужно будет скупить как можно больше собственности вокруг портала на их стороне. Таким образом мы получим жилье и буферную зону.

Поскольку нам необходимо проделать всё это с наименьшей оглаской, мы пока не будем создавать официального посольства и не станем объявлять о своём присутствии всему миру и, тем более, о своём иномировом происхождении. Вместо этого мы используем один из купленных домов в качестве нашего официального места жительства, притворившись, что недавно переехали из другого места в их мире и решили обосноваться в Литтл Уингинг. Хотя, полагаю, адвокату нам всё же придётся сказать правду. Вероятно, нам даже придётся провести её через портал, чтобы убедить её, что мы не сумасшедшие.

Как только мы приобретём дом, Гарри и жеребёнки переберутся в него, и мы отправим сову с ответом Гарри. Пока ждём ответа, Гарри сможет на месте показать нам, что он знает о своём мире, и мы можем помочь принцу Блюбладу в создании официального посольства.

Итак, у кого какие вопросы?

— Где расположена эта школа? — спросила Холидей.

— Это один из тех вопросов, который мы собираемся задать в письме, которое отправит Гарри — как и то, где мы можем купить все те предметы, что упомянуты в письме, как нам добраться до школы и где нам необходимо приобрести жильё, чтобы они могли легко ходить в эту школу.

— А чо, звучит нормально, — заявила Рэйнбоу Дэш. — Погнали! — и она радужным всполохом вылетела в балконную дверь на втором этаже. Мгновение спустя она вернулась обратно. — Э, а мы щас сначала куда?

— Если хотите, то можете посетить Землю позже, когда мы уже надёжно там обоснуемся, — сказала Твайлайт Холидей и Лофти, когда они уже отправились в сторону заставы. — Сегодня же мы будем тренироваться проходить туда-сюда портал и практиковаться в ходьбе на двух ногах в этих наших новых обликах, пока стража будет сторожить территорию вокруг портала.

Судя по их мордочкам, тётушки Скуталу были благодарны Твайлайт за возможность пропустить поход с ними — в конце концов, они не были первопроходцами. А в компании стражи и шестёрки Элементов их подопечная, Скуталу, будет в полной безопасности. Они отделились от группы, когда добрались до окраины Понивилля.

— Увидимся сегодня вечером, да, Скуталу?

Пегасёнка кивнула тётушкам и быстро помахала ногой.

По плану они будут совершать исследовательские вылазки, пока у них не появится дом на другой стороне. Затем они ненадолго туда переезжают и живут там, пока не решат все дела, связанные со школой. Конечно, всё это планировалось, исходя из предположения, что руководство школы согласится с присутствием жеребёнок.

Остаток пути до заставы прошёл без происшествий.

Бывшая застава сейчас выглядела как разворошённый улей. Большая группа земных пони и единорогов работали над улучшением тропы, соединявшей «Сладкое яблочко» с дебрями Вечнодикого, превращая её в настоящую мостовую, какую можно найти разве что в Кантерлоте. Другая группа по другую сторону от здания заставы устраивала взлётно-посадочную полосу для запряжённых пегасами колесниц, доставляющих строительные материалы и других рабочих, которые пока что были вынуждены приземляться там, где смогли отыскать подходящее место. Ещё две группы двигались по бокам следа, оставленного Гарри в Вечнодиком лесу, срубая деревья, чтобы образовался проход шириной не менее двухсот селестиалов, отчего теперь в лес постоянно вливался поток пони, а навстречу точно таким же потоком из леса следовали пони, гружёные поваленными деревьями и прочим мусором.

Масштабности и суеты картине происходящего добавляли десятки сверкающих бронёй пегасов, которые кружили у них над головами, а также облачённые в доспехи единороги и земные пони, патрулировавшие периметр леса.

Даже Твайлайт, казалось, была ошеломлена масштабом этой деятельности.

Когда они приблизились, их заметила одна из стражников, следивших за укладывавшей дорогу бригадой, и немедленно к ним подошла.

— Доброе утро, принцесса Твайлайт Спаркл, я майор Смоки, — отрапортовала стражница, а затем, окинув взглядом жеребят и кобыл, продолжила: — Мы ждали вас. Прошу за мной.

Она развернулась и провела их к посту охраны, а затем и внутрь.

— Подполковник Шайнинг Чардж, мэм! Принцесса Твайлайт Спаркл и её спутники прибыли.

Теперь главную комнату практически целиком занимал огромный стол. Стоявшая за столом стражница-пегас оторвалась от груды бумаг и кивнула.

— Свободна, — приказала она, отвечая на приветствие подчинённой, а затем переключила своё внимание на Твайлайт. — Вы читали книгу возможных протоколов контактов с иномирянами, ваше высочество? — спросила подполковник.

— Да, вчера вечером, — сказала Твайлайт, — я даже подготовила контрольный список…

Этот самый список она следующие пятнадцать минут зачитывала бедной командирше.

— Отлично, — произнесла подполковник Королевской Гвардии, едва сумев втиснуть слово, когда аликорна остановилась, чтобы набрать воздуха в грудь. — Мы ещё не заходили в портал. Письмо, в котором вы описываете то немногое, что успели увидеть вчера, заставляет наших разведчиков ждать вашего одобрения, прежде чем продолжить их миссию. Насколько серьёзен вопрос обуви?

— Очень серьёзен, — сказала Твайлайт, немного сбитая с толку резкой сменой темы разговора. — Несмотря на то, что мы прошли всего несколько сотен шагов по лесу, кожа на тыльной стороне пясти и плюсны к тому времени, когда мы вернулись, была вся в царапинах и очень саднила.

— Обувь — это обязательное требование, — влез в разговор Гарри. — Хотя отсутствие обуви не является проблемой для безопасности как таковой, но когда вы выйдете из леса, люди тут же заметят, что ваши разведчики без обуви, и это сразу их выдаст. И вообще есть немало заведений, куда просто не впустят необутого человека.

Подполковник мгновение смотрела на Гарри, затем кивнула и перевела взгляд на Твайлайт.

— Нам нужно, чтобы вы провели наших разведчиков туда, чтобы они могли снять мерки для изготовления этой «обуви». У нас тут есть швеи, которые всю ночь шили одежду по образцам из того журнала, что вы предоставили как руководство.

Гарри не привык, что взрослые его слушают, особенно такие, незнакомые ему взрослые. С другой стороны, пони отличались от людей, и он решил попробовать ещё раз:

— Э… На самом деле это может стать проблемой.

— Почему? — снова взглянула на Гарри пегаска-подполковник.

— Ну, — нерешительно начал единорожек, — Этот журнал, это журнал мод, и большая часть одежды в нем — вещи, которые не носят обычные люди, только богатые. — Гарри не раз видел, как его тётя часами рассматривала модели платьев в очередном модном журнале, лелея мечту купить и то, и это, но у них не было на подобное лишних фунтов. Жеребёнок замолчал на секунду, пытаясь придумать, как это выразить более понятно для пони, которые обычно и вовсе не носили одежды. — Вот представьте себе, вы берёте дворян с Гранд Галопинг Гала во всём великолепии их расфуфыренных платьев и отправляете в небольшой городишко, требуя, чтобы они слились с местным населением. Как быстро их заметят местные жители?

Подполковник откинулась назад и села.

— Хм. Да, я понимаю твою точку зрения, — она повернулась к стражнику, стоявшему у двери: — Приведи сюда разведчиков, и пусть принесут с собой одежду для другой стороны, — а затем снова повернулась к Гарри: — Мне нужно, чтобы ты взглянул и сказал мне, что нам нужно будет переделать. У нас будет только один шанс всё сделать правильно, — добавила она, взглянув на аликорну. — И я не хочу испортить этот шанс из-за какой-нибудь мелочи вроде неправильно завязанного галстука!

Гарри быстро отстранился от обсуждения, начавшегося, когда Твайлайт заявила подполковнику, как, по её мнению, должна проводиться операция, когда они окажутся на той стороне — всё это он слышал ещё накануне вечером. Вместо этого единорожек подошёл к столу и поднялся на задние копыта, чтобы посмотреть, есть ли там что-нибудь интересное. Большую часть стола покрывала карта. Хоть карта и лежала к нему кверх ногами, по отметкам на ней он смог понять, что это была карта местности по эту сторону. Пока он её изучал, к нему со всех сторон успели прижаться жеребёнки.

Гарри оказался ошеломлён прорисованными на карте планами. Портал и путь к нему собирались оградить огромной стеной! Внутри этой стены портал и дерево оказывались в центре широкого пустого пространства с небольшим бордюром вокруг него, маскирующим несколько небольших выгородок, соединённых туннелями. Посмотрев на них, он понял, что пунктирные линии, ведущие от этих заглублённых выгородок к порталу, были помечены как «сектор огня» — пони предусмотрели возможность того, что через портал их могут атаковать и готовили на это ответ! Правда, Гарри был не совсем уверен, насколько эти приготовления окажутся эффективными против современного земного огнестрельного оружия.

На большой внешней стене были обозначены пешеходные дорожки и укреплённые башни, призванные не подпускать обитателей Вечнодикого леса. Гарри отметил, что их конструкция также позволяла им атаковать и портал, хотя этот аспект был тщательно спрятан за фальшстенами, отмеченными как «съёмные».

Дорогу, отделявшую портал от бывшего поста стражи, пересекала толстая двойная стена толщиной в десятки селестиалов. На каждом конце боевого коридора, устроенного между внешней и внутренней стенами, его преграждали ворота. По обеим его сторонам в промежутке между воротами находились мощные боевые платформы. Если бы кто-то, пройдя через портал, каким-то образом справился бы с окружавшими его военными, ему всё равно пришлось бы пройти через первые ворота и отбиться от очередной группы гвардии, укрытой на хорошо укреплённых позициях, пытаясь прорваться через вторые ворота. То же самое случилось бы, пожелай кто-то уже с этой стороны попытаться прорваться к порталу.

Гарри решил, что любой отряд, который попытается атаковать через портал, понесёт тяжёлые потери, даже владея современным оружием. И это даже без учёта того, насколько на этой стороне эффективна магия.

За этими воротами, но всё же между стенами, отгораживавшими от них лес, находилось несколько зданий: две казармы, здание КПП, административное здание, два жилых корпуса, гостиница и тренировочная площадка. Все здания были соединены между собой под землёй, поэтому если одному из зданий грозило попасть в руки врага, его обитателей можно было эвакуировать в соседнее. Также Гарри заметил по крайней мере два туннеля, которые вели в лес за стенами в качестве чрезвычайных, сильно укреплённых путей эвакуации.

Да уж, военным предстояла масштабная стройка, и даже с таким количеством строителей, которых они тут видели, потребуются недели тяжёлой работы.

19. Необходимый минимум

От дальнейшего изучения планов Гарри оторвали пони, которые начали заполнять кабинет подполковника на бывшей заставе.

— Итак, вытаскивайте свою одежду, и мы посмотрим, что о ней скажет Гарри Поттер, — приказала пегаска-подполковник, быстро объяснив новоприбывшим возникшую перед ними проблему.

Гарри сразу заметил, что все пришедшие были единорогами. В этом был смысл — пегасы в людском облике не смогли бы летать без крыльев, а земные пони, даже будучи исключительно сильными, имея околонулевые представления об ином мире, всё равно оказывались в невыгодном положении. По крайней мере, на той стороне единороги могли использовать магию, даже если она и была слабее, чем обычно, как вчера обнаружила Твайлайт при помощи нескольких наколдованных тестовых заклинаний.

У двоих из десяти пони оказались вполне приемлемые деловые костюмы. К сожалению, разведчики, которым они достались, были кобылами, следовательно, костюмы им были противопоказаны, и потому они обменялись одеждой с парой жеребцов. Следующие три комплекта одежды подошли бы для костюмированных вечеринок в Кембридже, но были совершенно неуместны в Литтл Уингинге. Ещё два оказались вечерними платьями и, опять же, не подходили для повседневного ношения в Литтл Уингинге. Один из десяти комплектов и вовсе был пляжным. Лишь последнее платье идеально подходило для повседневного использования женщине из верхушки среднего класса — Петуния вполне сочла бы его подходящей повседневной одеждой.

К счастью, Рэрити прихватила с собой бесценный «Vogue», и Гарри смог быстро указать на несколько комбинаций из повседневной и деловой одежды, приемлемых для Литтл Уингинга и большей части остального Лондона. Ну, по крайней мере, то, что он считал приемлемым, основываясь на том, что слышал и видел, наблюдая за своей сплетничающей со знакомыми тёткой.

Рэрити, с активной помощью Твайлайт, принесла несколько рулонов ткани и свои швейные принадлежности, и они вместе отправились к порталу в компании с несколькими приданными им в помощь швеями. Все изменения она планировала вносить уже на той стороне, где реально сможет увидеть и одежду, и человека, получившегося из пони, сопоставить то, как первое должно соответствовать второму, и понять, какие потребуются изменения в выкройках и что ей нужно будет объяснить другим швеям, чтобы результат был наиболее близок к желаемому.

Область вокруг портала оказалась даже более оживлённой, если это вообще было возможно, чем дорога до него и окрестности сторожевого поста. Вокруг портального дерева спешно расчищалась большая поляна, единороги и земные пони выкорчёвывали пни, в то время как пегасы — как в броне, так и просто рабочие, пролетая над головой, срезали ветки с деревьев, которые ещё стояли. У самой земли вокруг ствола дерева была выстроена деревянная платформа, защищающая корни, но обеспечивающая доступ к ним дождевой воды, дабы дерево оставалось живым и здоровым. Очевидно, пони — специалисты по лесному хозяйству не знали, насколько само дерево влияет на портал, поэтому не собирались рисковать его здоровьем.

И в довершение ко всему, по периметру стройки патрулировали солдаты всех трёх рас.

По прибытии Рэрити какое-то время провела на подготовленной у портала платформе со стороны Эквестрии, мастеря сандалии для пони и переделывая их одежду. Последнее оказалось особенно важно для кобыл. Наличие у их новых тел груди, расположенной спереди вверху, а также прочих… выпуклостей… застало пони врасплох. Рэрити же едва не пищала от восторга от открывшейся ей перспективы создания одежды, в которой использовалась особенность, обычно полностью игнорируемая в обществе пони.

Гарри сильно удивился тому, насколько… большой оказалась разница в этом отношении у кобыл. Пинки Пай выглядела по всем параметрам средней, а вот Флаттершай, как и Эпплджек, оказались обладательницами на удивление пышных форм. В этом отношении Рэйнбоу Дэш была самой… невыдающейся… но всё же не до такой степени, чтобы её можно было бы называть «доской».

Для жеребцов Рэрити тоже сделала сандалии, но накинула на них чехлы, чтобы при первом взгляде они выглядели как туфли. Если не присматриваться, они вполне проходили проверку на «туфельность». И, по сравнению с кобылами, работа над их одеждой оказалась простой — сделать кое-где несколько мелких изменений, чтобы одежда лучше сидела, убрать самые вычурные детали — и вот уже наряды для четырёх жеребцов готовы.

Конечно, для этого требовалось немало проходов туда-сюда через портал, и пони побаивались, как бы это не привлекло внимание магов Земли. К счастью, магия, наложенная на предметы в Эквестрии, без проблем перенеслась на земную сторону.

Вот о чём Гарри забыл упомянуть взрослым — так это о том, что у человеческих волос было куда меньше цветовых вариаций по сравнению с гривами пони. К счастью, для разведчиков-единорогов это не стало проблемой — они воспользовались простейшим заклинанием изменения цвета, чтобы сделать свои волосы коричневыми или чёрными. Твайлайт сделала то же самое для Эпплджек, Пинки Пай и Флаттершай, а вот Рэйнбоу Дэш упёрлась. Гарри прервал их, прежде чем их спор зашёл уж слишком далеко:

— Извините, я хотел бы сказать, что есть люди, которые специально красят волосы в разные цвета. Хотя цвет волос у Рэйнбоу Дэш необычен, но и такое вполне возможно. Люди просто подумают, что она — какой-нибудь трудный подросток, бунтующий против своих родителей или кто-то из тех, кого дядя Вернон называл неформалами и панками. Один человек со странным цветом волос — не такое уж и необычное дело, но целая группа уже привлечёт слишком много внимания.

По неизвестной причине заклинание, наложенное на Пинки Пай, разрушилось всего через несколько минут, и им лишь оставалось надеяться, что её розовая шевелюра не привлечёт чересчур уж много внимания.

А вот у Твайлайт возник вопрос в отношении Гарри.

— Откуда у тебя эти очки? — спросила она жеребчика.

— Э-э-эм, я всегда носил очки. Я могу ясно рассмотреть предметы только тогда, когда они совсем близко.

— Но ведь в Эквестрии ты всё прекрасно видел и так!

— Честно говоря, в Эквестрии я вижу даже лучше, чем здесь в очках.

— Твайлайт, сосредоточься! — ткнула Эпплджек аликорну копытом прежде, чем новый проект смог полностью завладеть её вниманием.

— Ой! — покраснела Твайлайт. — Ладно! Но, когда предоставится возможность, мы должны будем проверить твои глаза и убедиться, что очки подобраны верно. Я бы не хотела отправлять тебя в Хогвартс с неподходящими очками. Не говоря уже о том, что надо обязательно починить эту поломанную оправу.

Гарри и жеребёнки провели остаток дня возле игровой площадки, показывая шестёрке Элементов и разведчикам, как ходить, сохраняя равновесие. Похоже, разведчики уже как минимум год тренировались передвигаться на задних ногах и быстро адаптировались к своим новым обликам. Они сочли качели, горки и перекладины в парке особенно интересными и полезными для тренировок своих новых рук и обучению поддержания равновесия. К счастью, никто не заметил, что ни одна из женщин и девочек никогда до этого и слыхом не слыхивала о нижнем белье, за исключением самых расплывчатых слов Гарри.

По мере наблюдения за группой превращённых в людей пони Гарри невольно задумался о том, откуда вдруг взялся отряд гвардейцев, заранее проходивший тренировки по хождению на задних копытах. Памятуя о том, насколько активно гвардия искала портал на Землю, мальчик подумал, что принцесса Селестия предполагала, что потребуется разведка и исследование нового для пони мира, когда портал всё же будет обнаружен, а, учитывая прямохождение людей и вполне понятное желание разведчиков сойти за местных жителей и не привлекать к себе внимание, она вполне могла приказать сформировать отряд из разведчиков всех трёх рас и дать им задание учиться ходить на двух ногах. Ну, а после отчёта побывавшей на Земле Твайлайт, учтя полученную новую информацию, принцесса отобрала из них единорогов, как имеющих в условиях мира Земли наибольшее преимущество.

Что ни говори, но Гарри был впечатлён тем, как быстро все они приспосабливались — намного быстрее, чем жеребёнки. Даже Шестёрка Элементов довольно неплохо с этим справлялась. Конечно, бег для них мог пока что стать проблемой из-за опасности запнуться на ровном месте, но мальчик по вполне очевидным причинам сомневался, что в этом мире им в ближайшее время придётся убегать от монстров или злодеев. Впрочем, для того чтобы пони полностью освоились в своих новых телах и перестали быть настолько неуклюжими, чтобы это привлекало чьё-либо внимание, несомненно, потребуется ещё хотя бы несколько дней практики. Видевшие их тренировки родители и дети думали, как же это замечательно, что эти хорошо одетые взрослые всё же находят время, чтобы поиграть со своими детьми, при этом строя из себя неуклюжих увальней, чтобы позволить детям победить их в играх, в которые те играли, гуляя и бегая по парку. Некоторые родители даже подходили и хвалили разведчиков, и пони с благодарностью принимали похвалу, правда, немного смущаясь при этом. Естественно, они не собирались разрушать мнение, сложившееся у этих родителей.

Во время разговоров с подошедшими родителями разведчики как бы мимоходом упомянули, что они недавно приехали в этот район и теперь подыскивают вариант покупки дома поблизости, и спросили, не знают ли они, не продаётся ли где поблизости дом или, возможно, не собирается кто-то из их знакомых в ближайшее время переезжать. Заодно они поинтересовались, какие те им могут посоветовать магазины и прочие заведения, и где они расположены.

К закату Гарри и жеребёнки, направляясь назад к порталу, были совершенно измотаны. Половина разведчиков командами по двое приступили к исследованию Литтл Уингинга, бродя по улицам, чтобы ознакомиться с местностью. Другая половина вернулась к порталу и образовала вокруг него небольшой периметр, чтобы следить за хищниками или любопытными людьми, которые могли бы наткнуться на него.

–=W=–

На следующее утро Гарри был поражён, увидев, как много было сделано — судя по всему, военные строители работали всю ночь напролёт. Большинство деревьев по краю дороги исчезли, и была уже заложена приличная часть массивного фундамента для двух стен, ограждающих от Вечнодикого леса. Бригада устанавливала высокий деревянный забор между уже расчищенным участком Вечнодикого леса и мощёной дорогой, по которой они шли. Бывший пост стражи теперь украшала вывеска «Регистрация проходящих через портал», а рядом с ним через всю дорогу, ведущую к порталу, стояли ворота. Гарри видел, как строительные бригады закладывают фундамент для гораздо большего здания, которое расположится по обе стороны дороги и явно пройдёт над этими временными воротами.

Страж у ворот провёл их внутрь, где их снова приветствовала подполковник Шайнинг Чардж.

— Доброе утро, дамы. Надеюсь, вы хорошо провели ночь, — сказала она с таким видом, как будто сама она так и сделала, но Гарри подозревал, что она не спала вовсе, учитывая всю ту работу, которую она выполняла. — Принц Блюблад скоро должен быть здесь со средствами, которые принцессы предоставили для вас. Насколько я понимаю, вы попытаетесь воспользоваться услугами юриста, который поможет нам в приобретении земли вокруг портала?

— Да, — ответила Твайлайт, — именно так.

Гарри заметил, что вчерашняя карта была теперь прикреплена к стене позади подполковника. Сегодня на ней добавились различные линии всех цветов радуги. Вероятно, цвета указывали на текущее состояние работ по соответствующим разделам.

Внезапно в помещение вбежал гвардеец.

— Мэм, — сказал он, отсалютовав, — колесницу принца Блюблада заметили на горизонте, он должен быть здесь через минуту.

Подполковник дала отмашку, и гвардеец столь же торопливо покинул комнату.

Опёршись на стол, Гарри обнаружил новую карту. На ней был изображён Литтл Уингинг или, по крайней мере, ближайшие к порталу улицы. Этот план, должно быть, нарисовали разведчики-единороги. Жеребёнок быстро нашёл пешеходную улицу Глициний и дугообразную улицу Магнолий по обе стороны от Тисовой аллеи. Потом его взгляд остановился на доме номер четыре. Дурсли, вероятно, сейчас там.

— Это там? — спросила Эппл Блум, глядя то на него, то на ту точку, куда он смотрел.

— Чего? — спросил он, вырвавшись из своих дум и непонимающе глядя на неё. Рядом с ней стояла Скуталу, а с другой стороны — Свити Белль.

— Твои родственники. Те, о которых ты никогда ничего не говоришь. Они там живут?

— Что заставляет вас так думать?

— Ты дрожишь.

А он и не замечал, пока они ему не сказали. Покраснев от смущения, Гарри снова посмотрел на карту.

— Да, — прошептал он. — Там. Номер четыре, — он неопределённо махнул копытом в сторону карты.

Три жеребёнки внимательно изучили карту, затем посмотрели друг на друга и кивнули.

Он вздохнул.

— Послушайте, девочки, не ходите туда. Не надо ничего делать. Они не заслуживают вашего внимания. Самое ужасное, что вы можете сделать с ними — это не допустить их в свою жизнь, поэтому просто игнорируйте, — Гарри снова посмотрел на небольшой контур здания с цифрой четыре на нём. — Ага. Просто игнорировать их.

Его желание мести всё ещё теплилось у него в душе, но, если он никогда их больше не увидит, то и это будет слишком рано. А если бы он их увидел? Что ж, в Эквестрии он научился нескольким магическим трюкам. И его осведомлённость о некоторых из них, как он был уверен, Твайлайт никогда бы не одобрила, не говоря уж об использовании.

Она всегда говорила, что Гарри — хороший жеребёнок. Но вот он сам в этом уверен не был.

–=W=–

Узкая тропа, ведущая от сторожевого поста к порталу, теперь превратилась в ровную дорожку из утрамбованного песка, достаточно широкую, чтобы десять пони могли пройти по ней бок о бок. Обнажённая земля, окаймляющая её с обеих сторон, явно была только что засеяна травой — уже начали появляться многочисленные зелёные ростки, магия земнопони вовсю ускоряла рост растений.

Строительные бригады в нескольких местах тропы уже укладывали брусчатку на утрамбованный песок, и судя по той скорости, с какой они работали, к вечеру весь путь будет замощён. Другие бригады работали на стенах, площадках или разбирались с оставшимися деревьями. Кое-где были видны граничащие с тропой бункеры и траншеи, которые пони копали для размещения скрытых позиций обороны.

Гарри мог сказать, что к тому времени, когда строительство закончится, вся территория между стенами будет выглядеть как тщательно ухоженный парк безо всяких признаков того, что любой пони на тропинке находится под постоянным наблюдением. Прошлое этого места как части опасного Вечнодикого леса станет действительно всего лишь прошлым. Вместо этого теперь тут появится совсем другая опасность — но только для врагов Эквестрии.

Вереница колышков, вбитых в землю поперёк дорожки, очерчивала фундамент для стен, отделяющих непосредственную зону портала от остальной территории, где будет располагаться второй блокпост. Гарри мог видеть, что земля вокруг портала была откопана так, что дерево оказалось как бы на пологой возвышенности, по крайней мере, селестиалов тридцать в диаметре. И на ней уже всходила трава.

От находящегося на копытотворном холме портала по нисходящей спирали шёл деревянный настил шириной, достаточной для четырёх пони, с перилами высотой Гарри по пояс. Над некоторыми незавершёнными участками спирального настила, ведущего к порталу, всё ещё работали строители. Любой пони, приближающийся к порталу, должен был полностью обойти дерево, делая своё присутствие очевидным для наблюдающих за ним стражей. Точно так же любой выходящий будет хорошо виден стоящим на посту гвардейцам или сразу же привлечёт их внимание, перепрыгивая или перелетая через многочисленные перила. Более того, деревянный настил делал абсолютно невозможным земным пони и большинству единорогов пройти по нему незаметно — он многократно усиливал цокот их копыт, а пегасы выдали бы себя хлопками крыльев.

Деревья вокруг портала были значительно прорежены, чтобы стража могла лучше видеть обстановку, но их было оставлено достаточно, чтобы создать атмосферу парка, а не простреливаемой насквозь пустоши — уже завершённые бункеры, окопы и блиндажи гвардии стали практически незаметны, замаскированные под небольшие неровности земли или несимметричные кучи валунов. Через регулярные промежутки, за исключением мест, занятых всё ещё стоявшими деревьями, были установлены очень высокие шесты — высотой с сами деревья, и Гарри задумался, для чего они нужны.

Рядом с самым стволом, где заканчивалась спираль, оказалась деревянная платформа для подготовки, которая давала группе возможность остановиться и без спешки накинуть свои платья и другую одежду. Первыми в портал один за другим шагнули гвардейцы, за ними последовали шестёрка Элементов, Гарри и, наконец, жеребёнки.

На другой стороне портала всё оказалось неожиданным и непривычным — Гарри слегка споткнулся из-за внезапно изменившегося чувства равновесия и схватился за поручень, который оказался у него прямо под рукой. Продолжая придерживаться за поручень — скорее просто для успокоения, чем из-за реальной необходимости, — он шагнул вперёд и огляделся. На этой стороне портал оказался накрыт большим шатром. Под ногами была такая же, как в Эквестрии, деревянная площадка, защищающая корни дерева.

Прямо перед Гарри стояла группа кобыл, теперь женщин, которые поправляли свою одежду, причём некоторые делали это в крайне неподобающей по земным меркам манере, учитывая жеребцов… мужчин, которые стояли здесь же и тоже были заняты своей одеждой. Дошло до того, что некоторые женщины снимали с себя всё и начинали одеваться заново, а не просто поправляли лямки и подолы. Закончив с одеждой, все гвардейцы стали отцеплять лямки от своих седельных сумок, превращая их в нечто, очень напоминающее чемоданы-дипломаты, только с более скруглёнными краями, вполне удобные для переноски в руках. Изначально вся Шестёрка Элементов хотела взять седельные сумки со своими кьютимарками, но Гарри удалось убедить их, что большинство взрослых в Англии не носят рюкзаки, пользуясь вместо этого портфелями, хотя и понимал, что они все изворчатся из-за того, что им придётся использовать руки для такой рутинной работы. Особенно Эпплджек, которая несла сразу аж два портфеля — один с золотом и второй с драгоценными камнями, а эти штуки были тяжёлыми! Хотя… судя по виду Эпплджек, она вообще не обращала внимания на их вес.

Гарри свернул с короткой дорожки, ведущей от портала, подтянул брюки на положенное место и заправил подол рубахи. Свой почти пустой рюкзак он нёс в зубах. Выплюнув изо рта лямку, мальчик перекинул его через плечо и стал наблюдать, как из портала выходят жеребёнки. Теперь они уже привыкли к хождению вертикально на задних ногах, лишь слегка споткнулись в момент перехода, как и Гарри, но ни одна из них не упала. И им не потребовалось ничего делать со своей одеждой, девочки лишь слегка передёрнули плечами, чтобы лямки заняли более удобное положение. К удивлению Гарри, принц Блюблад, похоже, неплохо справлялся с ситуацией. Судя по тому немногому, что он умудрился подслушать, Блюблад был ещё тем неприятным типом. Грубый, невыносимый, вечно всех оскорбляющий и несносный — это лишь часть эпитетов, которые Гарри слышал за последний год в разговорах обсуждающих его пони. Пока Рэрити суетилась вокруг единорога, тот стоял со скучающим видом и нескрываемым раздражением на лице — словно это именно она была виновата в том, что одежда не подошла идеально сразу же, как принц прошёл через портал.

Поскольку Блюблад должен был стать послом, то у него была самая шикарная одежда из всех — полный костюм-тройка, сделанный из лучшей ткани, доступной в Эквестрии. Платья кобыл были почти столь же формальными. Их охрана была одета аккуратно, но более непринуждённо.

Проблема возникла, когда принц попытался пройтись. Не то чтобы у него были большие трудности; просто шёл он так, как будто у него были проблемы с ногами, ступая жёстко и несколько неустойчиво — примерно как разведчики и Элементы в первые часы вчерашней экспедиции. Это весьма портило производимый им имидж, который надлежало иметь послу. К сожалению, у них не было свободного дня, чтобы устроить ему все те тренировки, через которые прошли разведчики и Элементы, привыкая к прямохождению.

Гарри на мгновение задумался.

— Твайлайт, — позвал он. — Мне кажется, принцу Блюбладу нужна трость. Она поможет ему ходить, и выглядеть он при этом будет более достойно.

— Трость?

— Ага. Кусок дерева, примерно как черенок от лопаты размером чуть выше его талии. Сверху обычно есть ручка или набалдашник, за которую её держат, и трость используется, чтобы поддерживать равновесие и опереться, если вдруг возникает необходимость в поддержке.

По просьбе Твайлайт разведчик принёс тяжёлую ветку. Путём проб, ошибок и нескольких проходов через портал, чтобы использовать свою магию, Твайлайт сумела изменить её и в результате получила гладкий полированный кусок дерева с угловой ручкой наверху. Украшавший трость снизу наконечник был оснащён резиновой набойкой, предотвращая скольжение на гладких поверхностях. Блюблад также настоял на том, чтобы она украсила ручку изображением кьютимарок Селестии с одной стороны и Луны с другой.

Принц Блюблад быстро приспособился к своей трости.

— Не понимаю, почему это сразу не предусмотрели, — он впился взглядом в Твайлайт, как будто это была её вина. Когда она, потупившись и слегка покраснев, отвела взгляд, он украдкой подмигнул Гарри и кивнул.

За пределами палатки их поджидал ещё один сюрприз. Хоть все деревья вокруг портала остались на месте, но была проведена обрезка, а также изменён рельеф земли. Все это выглядело естественным благодаря навыкам земных пони, но радикально отличалось от того, что помнил Гарри. Стражи тщательно подстригли окружающие деревья, чтобы на землю попадало больше света. Дополнительный свет объяснял присутствие мягкого травяного ковра, заменившего лесной мусор, что до того валялся вокруг портального дерева.

Внимательно осматриваясь, дожидаясь, пока все остальные пони будут готовы, Гарри в нескольких ярдах от себя обнаружил то, что могло быть только оборонительной позицией. Два дерева там росли близко друг к другу, а ещё одно большое дерево, по-видимому, «удачно упало» так, что образовало своеобразный наклонный барьер между первыми двумя, лежавший примерно на уровне пояса. Он находился более чем в пятидесяти футах от палатки. Под стволом была куча земли, заполнившая щель между ним и лесной подстилкой.

И только когда стражник шевельнулся, Гарри понял, что несколько секунд смотрел на стоящего на посту солдата, в упор его не замечая. Когда Гарри отвернулся, а затем снова посмотрел на то же место, то снова отыскать стражника оказалось довольно трудной задачей, хотя он и знал, где тот находится. Похоже, здесь использовалась магия, имитирующая способности хамелеона. Осмотревшись ещё внимательнее, он увидел, что другие «упавшие» деревья и вроде бы случайно расположенные большие кучи земли блокируют доступ к другой стороне дерева-портала. Единственный подход к порталу был со стороны палатки, со всех других направлений всё было надёжно перекрыто.

Разведчик привёл группу к ближайшей дороге, отделяющей Литтл Уингинг от игрового парка и леса. Учитывая, что большинство родителей и детей, находящихся на игровой площадке в парке, не смотрели на дорогу, с немалой вероятностью никто не сумел бы заметить группу эквестрийцев, выходящих из леса.

Их поход до центра города Литтл Уингинг был ничем не примечателен. Хотя они и были одеты более формально, чем местные жители, но середина утра означала, что большинство людей были на работе или заняты своими повседневными делами. А поскольку большинство единорогов-разведчиков, словно собаки, обнюхавшие каждый угол, тут уже всё осмотрели в ходе предыдущих вылазок, их прогулка была быстрой и лёгкой. Прогулка также позволила принцу Блюбладу хоть немного приспособиться к своей трости.

Заодно пришлось буквально отрывать Твайлайт от исследования асфальта, из которого, в отличие от привычного по Эквестрии булыжника, была сделана дорога. Остановить поток вопросов о том, откуда берётся этот материал, как его обрабатывают, каким образом удалось сделать его таким гладким и так далее. Гарри удалось, лишь сказав:

— Твайлайт! На эту тему есть специальные книги!

Остальная часть прогулки прошла в тишине, за исключением редких возгласов в адрес машин и грузовиков, за которыми все эквестрийцы внимательно наблюдали, когда бы они ни проезжали. И как казалось Гарри, их пристальное внимание немало нервировало каждого водителя.

Центр города также был и чем-то вроде центра развлечения и состоял всего из одной-единственной улицы с дюжиной заведений, совсем как в Понивилле. Здесь был супермаркет «Уэйтроуз» и несколько магазинчиков поменьше, несколько ресторанов, банк, пара магазинов благотворительных распродаж, почта, несколько агентств недвижимости, адвокатов, букмекерские конторы, страховой брокер и два паба попроще. Архитектура полностью отличалась от той, к которой привыкли эквестрийцы, не говоря уже о постоянном потоке грузовиков и автомобилей. Переход «зебра» стал для них ещё одним нововведением — дорожное движение в Кантерлоте и других городах было куда менее интенсивным, и разрешённая скорость не превосходила той, что могли бы развить спешащие по своим делам пони. Потребовались совместные усилия Эпплджек, Рэйнбоу Дэш и Рэрити, чтобы не пустить Твайлайт и Пинки Пай ни в один из магазинов, мимо которых они проходили. Блюблад на это закатил глаза, но промолчал. Он был выше такого поведения. Его работа заключалась в том, чтобы выглядеть аристократично, и получалось это у него куда более естественно, чем у Твайлайт, которая вела себя словно охваченная энтузиазмом исследовательница, а не практически богоподобная принцесса-аликорн, каковой она, технически, являлась.

Первый поверенный, которого они нашли, специализировался на травмах и несчастных случаях, поэтому они быстро ушли. Второй занимался трудовым правом и завещаниями. Третьего же они нашли совершенно случайно. Гарри мельком взглянул в переулок, пока они шли по Хай-стрит в поисках следующей вывески адвоката. Вывеска, которую он увидел, гласила: «Переоформление права собственности, поверенные Юеши и Фусяо». Судя по надписи, именно это они и искали.

20. Мелочь на карманные расходы

Солиситор¹ Линь² Юеши, эсквайр, посмотрел на странную группу в своём офисе. Его взгляд непроизвольно задержался на очень розовых волосах Пинки Пай и разноцветной причёске Рэйнбоу Дэш. Судя по одежде, его посетители, скорее всего, из верхов среднего класса, но слишком уж маленькая шляпа-стетсон на голове Эпплджек немного сбивала его с толку. Розовый бантик Эппл Блум он и вовсе не заметил.

— Итак, — неторопливо сказал он, — вы хотите, чтобы я приобрёл от вашего имени как можно больше недвижимости, расположенной вокруг игрового парка в конце Магнолия-роуд, — он перевёл взгляд на открытые портфели на своём столе — один с золотыми слитками, а другой с драгоценными камнями, — после конвертации этих предметов в фунты, потому что у вас нет банковских счетов или других доступных средств, я правильно понял?

— Именно! — радостно кивнула Твайлайт.

С минуту Линь задумчиво изучал группу взглядом, потом склонил голову сначала в одну, затем в другую сторону, пристально разглядывая их одежду, потом зачем-то выглянул в оба окна своего, расположенного на углу здания, офиса.

— Так, — наконец сказал он, — ну, и где камера?

Все эквестрийцы обменялись недоуменными взглядами — ну, все, кроме Пинки Пай.

— Вот она, тут, — сказала она, внезапно выхватывая откуда-то фотоаппарат, и комнату заполнила яркая фиолетовая вспышка.

— Ах! Пинки! — возмутилась Твайлайт, пока остальные, ворча, тёрли глаза и пытались проморгаться, тогда как принц Блюблад ограничился тем, что бросил на розововолосую неодобрительный взгляд.

Пинки, конечно же, проигнорировала их всех и передала адвокату фотографию, выскочившую из её фотоаппарата.

Гарри закрыл глаза рукой. Фотоаппарат, хоть и самый обычный для Эквестрии, выглядел, словно из фильмов 1930-х годов. Подобная техника по земным меркам была натуральным антиквариатом. Если не считать того, что этот «антиквариат» делал моментальные снимки.

Моргая из-за пляшущих в глазах солнечных зайчиков, адвокат сказал:

— Я имею в виду видеокамеру для того розыгрыша, что вы снимаете, — мужчина взглянул на фотографию в руке и раздражённо бросил её на рабочий стол, затем указал на портфели: — Никто не станет ходить с портфелем, набитым золотом. Это слишком тяжело даже для мужчины, а тем более для женщины, чтобы вот так носить его с собой. Вероятно, верхний слой — свинец, покрашенный золотой краской, а под ним и вовсе пластик. А все эти «драгоценные камни», скорее всего, из обычного цветного стекла, — он смерил Твайлайт пристальным взглядом, — поскольку никто в здравом уме не станет гулять по городу с несколькими миллионами фунтов в драгоценных камнях без серьёзной охраны.

Принц Блюблад напрягся, надменно глядя на поверенного сверху вниз.

— Уверяю вас, что и золото, и драгоценные камни настоящие! И то и то было доставлено прямо из сокровищницы Замка, — высокомерно произнёс он, и любой увидевший его манеру общения неизбежно признал бы в мужчине истинного аристократа. Посол наклонился и захлопнул крышку портфеля. — Отведите нас к ювелиру! Пусть ювелир подтвердит их подлинность! — принц взглянул на Твайлайт, которая согласно кивнула.

Линь поднял на него внимательный взгляд. Мужчина, представленный ему просто как Блюблад, всю встречу посматривал на Линя свысока и не вступал в разговор, но манера его поведения явно была привычно-аристократической.

Гарри знал, что, хотя в британских и китайских семьях традиционно верховодили мужчины, в данной ситуации было абсолютно ясно, что главная тут Твайлайт, несмотря на её очевидную молодость. Тот факт, что Блюблад взглянул на неё после своего заявления и убедился, что она его одобряет, доказывал это любому, кто был достаточно наблюдателен. А адвокат наблюдать явно умел.

— Хорошо, давайте так и поступим, — Линь протянул руку, закрыл крышку второго портфеля — с золотыми слитками, закрепил её странной пряжкой и взялся за ручку. Как понял Гарри, адвокат решил, что Твайлайт блефует. Однако скептическое выражение на лице мужчины сменилось ошеломлённым, когда он едва смог приподнять один угол портфеля, от неожиданности едва его не опрокинув.

Эпплджек спокойно подошла и забрала портфель из рук мужчины, подняв его практически без видимых усилий, затем закрыла второй портфель и подняла и его. Тем временем Пинки, пристроившись в углу офиса, словно в спортивном зале «качала» руки с парой гирь. На шарах гирь были выбиты цифры «40». Увидев, что Линь смотрит на неё, Пинки бросила гири на пол, их падение сопровождалось громким «БАЦ!», явно указывавшим, что цифры не были шуткой.

Линь перевёл возмущённый взгляд на других эквестрийцев, затем снова повернулся к Пинки Пай, его губы были сжаты, и Гарри понял, что он вот-вот сорвётся на Пинки за то, что та повредила ему пол в офисе. Однако на этот раз мужчина увидел только невинно улыбавшуюся ему Пинки Пай — ни гирь, ни повреждённого пола не было. Линь пару мгновений озадаченно таращился на то место, где гири упали на пол, а затем всё с тем же озадаченным видом он обошёл свой стол и вывел всех за собой в приёмную.

— Джуди, я вернусь через пятнадцать минут.

–=W=–

Ювелир снял трубку и набрал номер.

— Доброе утро, Чарльз, какой сейчас курс на золото? А учётный процент? Спасибо. Объясню позже, — он повесил трубку и посмотрел на своего друга.

Эквестрийцы во все глаза смотрели на это чудо³. Мысль о том, что информацию можно так легко получить с помощью такого маленького устройства, ошеломляла. Одно дело было услышать о таком, и совсем другое дело — увидеть его в действии. Вдобавок он сказал, что звонит своему партнёру в Лондон, и любому из эквестрийцев, если он не пегас, пришлось бы бежать не меньше полного дня, чтобы добраться туда и возвратиться. Даже самому быстрому пегасу — за исключением, конечно, Рэйнбоу Дэш — потребовалось бы не менее часа, а то и двух, чтобы совершить перелёт туда и обратно на такую дистанцию. Ни один из них не упустил из виду удобство столь быстрой связи, а также деловые и военные аспекты при её применении.

— Я не пробирный мастер, Линь, но это, — ювелир махнул рукой на дюжину слитков на своём прилавке и портфель рядом с ними, — похоже на золото в двадцать четыре карата⁴. Текущая цена, за вычетом учётного процента, составляет двести фунтов за тройскую унцию. Эти слитки — одна и одна восьмая унции, необычный размер, кстати, поэтому они будут стоить… — он повернулся к калькулятору и потыкал в кнопки, — …двести двадцать пять фунтов каждый. А их там тысяча шестьдесят шесть⁵, итого двести сорок тысяч семьсот пятьдесят фунтов, — он вздохнул, снял очки, вытащил тряпочку из-под прилавка и начал протирать линзы. — Я не могу купить у тебя их все, у меня просто нет таких средств, но я возьму десять из них за две тысячи двести пятьдесят фунтов. Остальное вам придётся отнести в «The Gold Bullion Company»⁶.

Он не стал упоминать, что, включив в стоимость учётную ставку, он подстраховал себя на тот случай, если слитки окажутся не такими уж и чистыми, как он думал. Не говоря уже о том, что он не нёс никаких транспортных расходов, которые обычно тоже входили в цену.

— Эти камни необычайно высокого качества, — продолжил ювелир, переведя взгляд на второй портфель. — И, по моим весьма приближённым оценкам, у вас в портфеле более двадцати миллионов фунтов, если предположить, что все они того же качества, как те, которые я уже исследовал, — он отделил двадцать алмазов от горстки драгоценных камней, которые он изучил. — Я могу дать вам за них двадцать тысяч фунтов. Остальное вам придётся отнести Дж. Ф. Уильямсу, если вы не хотите и дальше носить их с собой и продавать по отдельности.

Твайлайт посмотрела на Эпплджек, и та неопределённо пожала плечами, затем снова повернулась к ошеломлённому адвокату.

— Для меня эта цена звучит разумно, — сказала она. — Нам действительно срочно нужны средства на текущие расходы, поэтому как нам лучше всего это сделать?

Линь задумался, прикрыв глаза.

— Полагаю, нам нужно два чека, Джеймс, — один за драгоценные камни и один за слитки, — мужчина снова повернулся к Твайлайт. — Мы обналичим меньший чек, а по другому откроем счёт.

–=W=–

Вернувшись в свой офис, Линь вручил Твайлайт сорок три банкноты по пятьдесят фунтов. Однако, прежде чем она успела взять эту пачку, рядом с ними буквально ниоткуда выскочила Пинки, схватила деньги и, широко улыбаясь, сунула пачку банкнот себе в волосы. Твайлайт закатила глаза, но ничего не сказала. А вот адвокат ошарашенно уставился на Пинки, пытаясь понять, как она это сделала.

— Я обустрою все дела с вашим бизнес-счётом на основе второго чека, что вы получили сегодня утром, — сказал адвокат, всё ещё глядя на Пинки, которая теперь бродила по офису и зачем-то отодвигала картины, развешенные на стенах, чтобы заглянуть за них. — Днём я займусь продажей драгоценных камней и золота. Если повезёт, я закончу всё это к вечеру и смогу приступить к приобретению требуемой собственности.

— Хорошо, — ответила Твайлайт. — Нам срочно нужно место, где бы мы могли жить, поэтому я подумала, что мы могли бы предложить за три ближайших к игровой площадке дома вдвое больше их стоимости, если мы сможем въехать немедленно. Хозяева должны без промедления выехать, забрав, конечно, свои личные вещи, но оставив мебель. Они должны освободить дома к вечеру воскресенья. Разумеется, мы компенсируем все их расходы, пока они не найдут себе новый дом.

Линь уставился на неё.

— Я не уверен, что мы сможем оформить подобную сделку так быстро. И я так же не уверен, что мы найдём желающих. Не за столь короткое время.

— В таком случае, первому, кто будет соглашаться, предложите тройную цену, — пожала она плечами. — Если сочтёте нужным, то четырёхкратную. Нам необходим дом, в который мы можем заселиться уже в понедельник! Полное оформление документов может и подождать, если физически мы сможем в понедельник разместиться в этом доме.

— Хорошо, — сказал он. — Если я достаточно быстро смогу разобраться с драгоценными камнями, то попробую предложить владельцам дополнительную сумму наличными.

— Отлично! — Твайлайт радостно поёрзала на месте. — Теперь перейдём к следующей части, — она кивнула аристократу рядом с ней. — Это принц Блюблад, посол нашей родины — Эквестрии — в Великобритании, — широко улыбнувшись, ошарашила она адвоката. — Нам нужно, чтобы вы рассказали нам, как мы можем установить дипломатические отношения между нашими странами.

Линь ошеломлённо уставился на неё. «Принц? Посол?» Затем перевёл взгляд на Блюблада, а парой секунд позже обессиленно осел в своё кресло, стоявшее за столом, и тупо уставился на стену позади клиентов.

— Э-э-э, Твайлайт? — раздался голос Эпплджек спустя где-то полминуты тишины. — Кажись, он сломался.

Пинки захихикала, а жеребёнки обменялись с Гарри весёлыми взглядами. Пинки извлекла бумажный пакет и, зажав горловину, принялась его надувать. Держа его в одной руке, она уже было собиралась со всей силы хлопнуть по нему, но…

— Джуди? — тряхнув головой, крикнул в открытую дверь офиса адвокат. — Подойди-ка сюда на минутку.

Пинки разочарованно посмотрела на мужчину и отбросила свою бумажную бомбу.

— Да, сэр? — последовал быстрый ответ, когда брюнетка вошла в офис.

— Отвези этот портфель в Лондонскую «The Gold Bullion Company», — сказал он, указав на набитый слитками портфель рядом с Эпплджек. — Глаз с него не спускай. В нем тысяча пятьдесят шесть слитков двадцатичетырёхкаратного золота. Не уезжай от них без чека или подтверждённого депозита. Принимая во внимание учётную ставку, текущая цена составляет двести фунтов за тройскую унцию. Слитки по одной и одной восьмой унции каждый. Можешь рассчитывать примерно на двести тридцать семь тысяч шестьсот фунтов. Если разница с предложенной тебе ценой составит больше двух тысяч в любую сторону, звони мне. Если будет возможно, попроси их перевести деньги сразу на вот этот счёт, — адвокат быстро выписал номер счёта из банковского бланка и передал ей. — И позвони в «Midland Security», попроси их как можно скорее прислать тебе бронированный фургон с парочкой дополнительных охранников в качестве эскорта. Предложи премию, если они приедут до десяти.

Затем он снова повернулся к Твайлайт.

— В интересах ускорения дела я переведу средства от продажи драгоценных камней на наш корпоративный счёт сюда, а не на ваш новый счёт, как это сделает Джуди. Позже я переведу туда оставшиеся от драгоценных камней средства. Таким образом, нам не нужно будет беспокоиться о том, что кто-то в банке может притормозить работу из-за столь подозрительно высокой активности на вновь образованном счёте.

Твайлайт и Блюблад кивнули соглашаясь.

Секретарь, с широко раскрытыми глазами, тоже только кивнула, беря бумагу. Она подошла к Эпплджек и потянулась за портфелем, но не смогла поднять его ни на дюйм, и он лишь слегка покачнулся, когда женщина, потеряв равновесие из-за неудачной попытки приложить усилие, облокотилась на него.

— Пусть охранники носят его вместо тебя, Джуди.

— Да, сэр, — только и смогла ошеломлённо выдохнуть секретарь, с удивлением глядя на недвижимый предмет.

— Ну, тогда давайте донесу его до двери, — усмехнулась Эпплджек и, практически без усилий подняв портфель, поставила его в приёмной у входа.

Секретарь удивлённо уставилась на неё.

— До чего же она сильная… — тихо пробормотала Джуди.

— Видели бы вы, как она в одиночку тащит телегу с яблоками! — рассмеялся Гарри. — С той же лёгкостью, как детскую колясочку!

Адвокат и секретарь повернулись и уставились на Гарри с недоумением и недоверием. Зачем женщине может потребоваться таскать телегу?

— Это моя сестра! — гордо сказала Эппл Блум и, напрягши свои силёнки, взяла обеими руками портфель с драгоценными камнями и поставила его рядом с портфелем, полным слитков.

Линь ошарашенно уставился на девочку. Он-то знал, насколько тяжёлым был этот портфель. Адвокат уже пытался поднять его на прилавок Джеймса, но едва сдвинул с места. Гарри понимал, что портфель весит примерно как сама маленькая жеребёнка, так что не знай он о волшебной силе земнопони, то удивлялся бы сейчас не меньше мужчины.

Секретарь вернулась к своему столу и начала набирать номер охранной компании. Закончив с первым звонком, она связалась с компанией, работающей со слитками и предупредила, что едет со значительным количеством золота для обмена.

Адвокат слегка тряхнул головой, чтобы прояснить мысли.

— Для того, чтобы получить нормальную цену за камни, мне потребуется «прощупать почву», — сказал он. — Даже с моим компаньоном — господином Чжао Фусяо, который непосредственно ведёт наш документооборот, это займёт несколько дней. Кроме того, у меня есть и другие клиенты, дела которых я не могу отложить.

Твайлайт обменялась взглядами с Блюбладом, который молча поднял бровь. Она пожала плечами и снова повернулась к юристу.

— Недвижимость сейчас имеет более высокий приоритет, так что с этим можно обождать.

Он выдержал паузу.

— Мне также нужно убедиться в добросовестности ваших намерений, — продолжил адвокат. — Я никогда не слышал об этой вашей стране… Эквестрии, да? И мне хотелось бы знать, почему вы не можете напрямую перевести деньги из своих банков в наши вместо того, чтобы иметь дело с золотом и драгоценными камнями. Хотя этот вопрос не является критически важным, если вы предпочитаете вести дела именно таким образом.

— Это потребует некоторых разъяснений, — заметила Твайлайт. — Думаю, нам придётся кое-что показать вам, чтобы у вас не возникло лишних сомнений. Уверяю вас, это недалеко.

— Хорошо, — сказал Линь, поднимаясь. — Дайте мне минуту, чтобы я мог забрать со стоянки свою машину, и я буду готов ехать за вашей.

Твайлайт озадаченно посмотрела на него.

— У нас нет машины. Мы пришли ногами.

Адвокат пристально посмотрел на женщину.

— Если бы Джеймс не заверил меня, что слитки и драгоценные камни настоящие, я бы подумал, что вы пытаетесь разыграть меня.

Тут заговорил принц Блюблад.

— Я считаю, что сначала мы должны привести в порядок наши финансовые договорённости, — несколько поспешно сказал он. — После того, как они будут улажены и первые дома куплены, мы сможем сосредоточить всё своё внимание на создании посольства. Сегодня господин Юеши может оценить и продать драгоценные камни. А завтра пусть он подъедет к парку с детской игровой площадкой в конце Магнолия-роуд, и мы сможем подтвердить добросовестность своих намерений, как он выразился.

— Отличное предложение, Блюблад! Это будет приемлемо, мистер Юеши? — спросила Твайлайт.

Адвокат кивнул.

Гарри небезосновательно подозревал, что с тем количеством фунтов, которое эквестрийцы передавали адвокату, тот мог бы легко смириться с их эксцентричностью. И даже если они просто решили его разыграть, четыре золотых слитка, которые они ему уже заплатили, с лихвой окупили бы потраченное им сегодня и завтра время.

— Джуди, — сказал он, — перезвони в «Midland» и скажи им прислать второй бронированный фургон — мне нужно съездить к Дж. Ф. Уильямсу в Лондон уже вот с этим портфелем.

Остаток утра эквестрийцы провели, исследуя различные заведения Литтл Уингинга, включая просмотр в местном кинотеатре фильма «Робин Гуд: принц воров» в 11:20 и «Тельма и Луиза», последовавший за ним в 14:05.

Даже если временно забыть про культурные различия, то сказать, что они были ошеломлены, побывав на киносеансах, было бы крайним преуменьшением. Обед они пропустили, но вместо этого наелись попкорном, конфетами и газировкой.

Ужин был снова в Эквестрии, в доме Эппл Блум.

— Слушай, Свити Белль, — сказал Гарри после того, как они помогли убрать со стола и вымыть посуду. — Ты же знаешь то заклинание для поиска драгоценных камней, которое использует твоя сестра?

— Ага.

— Ну, так я тут подумал, может, нам удастся выкопать парочку камней, прежде чем стемнеет? Вы слышали, сколько стоит тот портфель, по словам ювелира? Я и подумал, что, может быть, мы могли бы сами накопать хотя бы дюжину или около того камней и обменять их на собственные деньги. У нас, вероятно, выйдет всего сотня битсов на весь оставшийся год в школе, но это будут наши битсы, которые мы сможем потратить на то, что мы хотим!

— О-о-о-о! Блестящая идея! Покупать мороженое, когда захотим. Да! — Скуталу предвкушающее потёрла передние копытца.

— Меткоискатели — геологи! — воскликнула Свити Белль.

— ЙЕЙ! — привычно крикнули все три жеребёнки, и даже Гарри поддался моменту и присоединился к ним.

К сожалению, все оказалось не так просто, как он планировал. Орудовать лопатой, зажатой в зубах, оказалось ох как трудно! И хотя Гарри мог левитировать лопату, но воткнуть её в землю с достаточной силой — это уже был совершенно другой разговор. Даже просто удерживать лопату магией оказалось тем ещё испытанием, и он уже не раз получил черенком по лбу — лопата отчаянно мотылялась из стороны в сторону, когда он прыгал передними копытами на неё, пытаясь вогнать в землю.

Спустя два часа непрерывного применения заклинаний и раскопок у них оказалось пятнадцать маленьких драгоценных камней, уступающих по размеру тем, которые эквестрийцы отдали адвокату на продажу.

— Шо ж, эт’ разочаровывает, — сказала Эппл Блум. — Сток' усилий — и ток' кучка мелких камушков.

— Э-эх, — уныло протянула Скуталу. — Если они были бы даже такие же симпатичные, как те, из королевской сокровищницы, мы всё равно получили бы не больше пары сотен битов на всех!

— Я бы взял и пятьдесят битов, — сказал Гарри. У него вообще никогда не было денег, которые он мог бы назвать своими. — Всё же лучше, чем ничего!

— Думаю, нам пора домой — уже темнеет, — вздохнула Свити Белль и направилась обратно в сторону «Сладкого яблочка».

— Слушай, а давай ещё разок, на удачу? — сказал Гарри, когда жеребята уже добрались до края поля, которое сканировали в поисках камней.

Белая единорожка вздохнула, но закрыла глаза и, создав в голове заклинание, отпустила его и оглянулась в поисках огоньков, сигнализирующих об успехе. К своему изумлению, она увидела очень яркое пятно, едва заметное в тени деревьев, рядом с ней.

— Эй, зрите! — позвала Эппл Блум, указывая на ещё одно, столь же яркое свечение позади Свити Белль.

Судя по тому, насколько ярко они светились, четвёрка жеребят решила, что они нашли две огромные друзы драгоценных камней. Однако спустя несколько минут яростного копания вместо ожидаемых драгоценностей перед ними оказались два больших камня.

— Чё-то непохожи они на драгоценные камни, — обескураженно сказала Скуталу.

Свити Белль фыркнула.

— Ну-ка, хорошенько пни их, Эппл Блум!

Пожав плечами, Эппл Блум встала на дыбы и ударила копытами по бо́льшему из них. Раздался громкий треск, и от камня полетели мелкие осколки. После второго удара камень окончательно развалился, явив четыре пурпурных кристалла, причём каждый размером с их копыто!

— Рэрити всегда мне говорила, что друзы можно найти в карманах внутри камней, — рассмеялась Свити. — Иногда в них бывает много маленьких камешков, которые она предпочитает использовать в своей работе, а иногда вот такие крупные.

Повторная демонстрация силы на втором валуне принесла им три больших красных камня. В итоге жеребята за вечер стали обладателями семи больших кристаллов и пятнадцати маленьких драгоценных камешков.

Вот теперь они были довольны своим уловом. Больше всего радовался Гарри — он был счастлив, что ему не придётся просить Твайлайт дать ему с собой немного денег.

После купания в большой ванне в сарае — и — о чудо! — в этот раз в этом не было замешано ни капли смолы — жеребята были готовы к совместной ночёвке в комнате Эппл Блум.

–=W=–

Как и договаривались накануне, Линь появился возле парка в восемь утра. Гарри и кобылёнки дурачились на турнике, притом жеребёнки словно специально норовили заставить Гарри смотреть вверх — под подолы их платьев. Тот факт, что у них по-прежнему отсутствовало нижнее бельё, ещё больше усугублял трудности его положения.

Как уже давно выяснил Гарри, кобылы и жеребёнки, похоже, совершенно не заботились о том, чтобы их задницы всегда были прикрыты хвостом — это жеребцы и жеребята вечно переживали и расстраивались, если их чехол и хвост не могли должным образом скрыть их… хозяйство. И некоторые взрослые кобылы, да и те, что были помладше, старались изо всех сил, чтобы эти неудачи происходили как можно чаще, наслаждаясь дискомфортом жеребца и азартом от вида того, что те обычно тщательно скрывали. А ещё смеялись над неспособностью жеребцов контролировать себя.

В Эквестрии Гарри привык видеть подобные вещи и обычно игнорировал их в той же мере, что и его подруги. Ну видел он иногда случайно задницу кого-нибудь из жеребёнок, и что такого? Пока Гарри держал себя под контролем, а то, что надо, в чехле, всё было хорошо. Жеребёнки были его подругами, поэтому не играли с ним в такие подлые игры.

Но почему-то теперь, когда они стали девочками, это ощущалось совсем по-другому. Гарри вдруг заметил за собой, что невольно краснеет и отводит взгляд в ответ на их выходки. Жеребёнки же находили его реакцию забавной и устраивали для него ещё больше подобных ситуаций. В каком-то смысле было бы даже лучше, если бы они вообще не были одеты!

Как бы то ни было, Гарри заметил, что Твайлайт подошла к юристу, за ней шаг в шаг следовали двое превратившихся в людей стражей и Эпплджек. Рэрити осталась в Эквестрии, делая заметки о моде, исходя из увиденных накануне моделей одежды, которую носили прохожие. Дэш решила, как она выразилась, «поразмять крылья» — вчера она под конец вылазки уже едва ли не на стенку лезла оттого, что была вынуждена целый день провести без полётов. Пинки что-то там пекла, а Флаттершай… ну, как и положено Флаттершай — пряталась у себя в домике со своими друзьями-животными.

— Эй, девчонки, он уже здесь, — сказал Гарри.

Они спрыгнули на землю, и табунок двинулся вперёд, чтобы перехватить взрослых. В конце концов, они были лучшими специалистами в использовании портала. И Гарри, будучи человеком с Земли, имел больше всего шансов успокоить их гостя, когда тот впервые увидит Эквестрию.

— Я продал драгоценные камни Дж. Ф. Уильямсу, — сообщил им адвокат. — Предварительная оценка — тридцать миллионов фунтов стерлингов, точная сумма будет зависеть от результатов фактической оценки каждого из драгоценных камней. Учитывая, что был уже полдень пятницы, они рассчитывают завершить оценку не раньше вторника. Также они спросили меня о происхождении этих драгоценных камней, и мне пришлось сказать, что мой клиент приобретал их в течение многих лет, но теперь обналичивает вложенные в них средства. Они авансировали мне банковский чек на миллион фунтов, который я добавил на ваш бизнес-счёт в «Барклинз Банке», зарезервировав на эти выходные пятьсот тысяч на договора по передаче имущества. И вчера вечером я получил права на вашу первую собственность — Магнолия Роуд одиннадцать…

21. Нежданный гость

Дверь открыла типичная английская старушка: высокая и худощавая женщина шестидесяти пяти — семидесяти лет. У неё были белоснежные седые волосы, бледно-голубые глаза и морщинистое розовое лицо с приветливой улыбкой.

— Добрый вечер, — сказал мужчина у двери, улыбнувшись и протягивая свою визитную карточку, — я Линь Юеши, эсквайр, юрист по передаче собственности — риэлтор. Вы ведь мисс Марпл?

Она на мгновение с подозрением прищурилась.

— Ну, конечно, это я, — взяв протянутую визитку, старушка мельком взглянула на неё.

— Отлично! Мой клиент крайне заинтересован в покупке этой недвижимости. Можем ли мы обсудить это?

Мисс Марпл осмотрела его с головы до ног, затем взглянула на его машину, припаркованную на обочине.

— Мне очень жаль, но я пока не заинтересована в продаже дома, — сказала старушка и стала закрывать дверь.

— Подождите, не торопитесь, вам нужно знать ещё кое-что, — тихо сказал Линь. — Мой клиент готов дополнительно заплатить вам сорок три тысячи фунтов стерлингов сверх стоимости дома за срочность.

Уже закрывающаяся дверь замерла, и старушка вновь посмотрела на гостя.

— Но я действительно не собираюсь его продавать.

— Плачу наличными. Прямо сейчас.

Мисс Марпл ещё какое-то время придирчиво изучала его, затем медленно распахнула дверь пошире.

— Спасибо, что согласились уделить мне время, — сказал риэлтор, входя внутрь и проходя мимо отступившей в сторону хозяйки дома.

— Хотите чаю? — проявила вежливое гостеприимство мисс Марпл.

— Да, пожалуйста.

— Чувствуйте себя как дома, — тепло сказала она, неопределённо махнув рукой в сторону гостиной.

— Благодарю, — снова поблагодарил поспешившую на кухню хозяйку Линь.

Садясь в стоящее в гостиной кресло, он заметил пару вязальных спиц, лежавших на другом конце стола рядом с корзинкой с клубками пряжи. На спицах было недовязанное… нечто.

Через несколько минут мисс Марпл вернулась с подносом, на котором уютно расположились две чайные чашечки и прочие традиционные чайные принадлежности.

— Мой клиент желает получить дом рядом с парком, — как только они уселись за стол, начал поверенный, кивая в направлении упомянутого парка, — и хочет как можно быстрее заключить сделку. Именно по этой причине я могу предложить вам дополнительную сумму в сорок три тысячи фунтов стерлингов сверх рыночной цены дома в этом районе, которая должна составлять около тех же сорока трёх тысяч фунтов стерлингов или кадастровой оценочной стоимости этого дома плюс десять процентов, в зависимости от того, что окажется выше. Эти деньги будут выплачены при подписании договора купли-продажи.

Он протянул два скреплённых контракта. Мисс Марпл взяла их и быстро прочитала.

— Дополнительная сумма оформлена отдельным контрактом, дабы предотвратить искусственное взвинчивание цен на жилье в данном районе, — пояснил Линь.

Старушка поставила свою чашку с чаем на стол, откинулась назад и вздохнула.

— Мне нужно будет обсудить это с моим племянником Раймондом, — сказала она.

— И, желательно, с адвокатом, — добавил риэлтор, — если мне позволено будет дать вам совет.

— Наверное, мне понадобится несколько дней для окончательного решения, — сказала она, кивнув.

— Есть ещё один момент, — улыбнулся мужчина. — Если вы подпишете контракт сегодня вечером, то я могу увеличить премию до восьмидесяти шести тысяч.

Старушка удивлённо округлила глаза.

— Мой клиент хочет максимально ускорить своё приобретение, — развёл руками Линь, а затем после паузы добавил: — Почему бы вам не позвонить своему племяннику и адвокату и не попросить их прийти? Гонорары, взимаемые ими в качестве консультантов, будут включены в цену продажи.

— Мой племянник живёт слишком далеко, чтобы приехать сегодня вечером, — сказала мисс Марпл, вставая и подходя к телефонной стойке у лестницы.

— Если адвокат сможет приехать, тогда мы можем проконсультироваться с вашим племянником по телефону, — предложил риэлтор.

Уже через полчаса адвокат Генри Джеймс III отложил контракты.

— Мне эти условия кажутся вполне прозрачными, мисс Марпл, — улыбнулся он старой деве. — И я знаю господина Юеши уже несколько лет, так что эта сделка достойна доверия.

Седовласая дама кивнула и вернулась к телефону, чтобы посоветоваться с племянником.

— Значит, мы договорились? — сказал Генри несколько минут спустя, глядя на мисс Марпл и Линь. — Рыночная стоимость плюс десять процентов или сорок три тысячи фунтов, в зависимости от того, что больше, и дополнительная выплата в восемьдесят шесть тысяч?

— Но есть и ещё кое-что, — добавил Линь на кивок мисс Марпл. — Если вы сможете выехать до вечера воскресенья, забрав свои личные вещи и оставив здесь мебель, не относящуюся к семейным реликвиям, я могу увеличить премию до ста тридцати тысяч фунтов. Мой клиент, конечно же, предоставит за свой счёт грузчиков и место для временного хранения тех вещей, которые вы не сможете забрать с собой сразу.

В течение следующего получаса обсуждений решение так и не было принято, пока наконец Линь не выложил решающий аргумент:

— Хорошо. Ещё одно. Мой клиент готов предоставить двадцать тысяч фунтов стерлингов на съём временного жилья, пока вы не переедете в свой новый дом. Всё будет выплачено наличными.

Другой адвокат откинулся назад.

— Как и когда вы собираетесь доставить деньги? — поинтересовался он, вопросительно приподняв бровь.

— Прошу меня простить, я сейчас вернусь, — сказал Линь и, возвратившись уже через две минуты, положил второй портфель на журнальный столик, открыл его, вынул тридцать пачек пятидесятифунтовых банкнот и положил их поверх своего первого портфеля. — Сто пятьдесят тысяч банкнотами по пятьдесят фунтов. Или, если хотите, — добавил он, — я могу выдать вам часть наличными, а часть — чеком. С помощью мистера Джеймса я мог бы даже открыть целевой фонд, чтобы уменьшить ваше налоговое бремя.

Через пять минут они уже подписывали документы.

— И обратите внимание на последний пункт, — сказал Линь, передавая другому адвокату две окончательные формы. — Это соглашения о неразглашении информации для вас обоих, по которым вы обязуетесь не распространять и не обсуждать то, о чём мы здесь говорили, в течение одного года, — он улыбнулся недоумевающей пожилой женщине. — Вы можете сказать своим соседям, что решили отправиться в продолжительный отпуск на полгода, и ваш племянник посоветовал вам своих друзей, которые, пока вас не будет, поживут здесь. Это вполне объяснит, почему здесь остаются ваши вещи. Вы даже можете и правда отправиться в шестимесячный кругосветный круиз на «Королеве Елизавете II» на те деньги, что достались вам сверх основной цены, и когда вы вернётесь, у вас всё ещё останутся средства на съём временного жилья, пока вы подыскиваете себе новое место жительства. Можно будет сказать, что вы спешите, потому что ожидали, когда появится свободная каюта на корабле, и получили подтверждение только сегодня. По моим сведениям, — добавил он, вновь улыбнувшись, — сейчас у них действительно есть несколько свободных кают. Мой клиент может предоставить средства, чтобы доставить вас до следующего порта захода корабля, конечно, если вы хотите.

–=W=–

— …и сегодня она будет собирать вещи, а нанятые мною грузчики ей помогут. За лишние восемь тысяч фунтов она с удовольствием согласилась съехать уже сегодня, а не завтра. Предполагаю, что дом будет готов принять вас уже завтра утром, самое позднее — днём. Также я ожидаю, что оформление документов будет вскоре завершено, и мы подадим их в соответствующие инстанции к следующей пятнице.

Вдобавок я нанял двух стажёров, которые помогут мне в нашем деле. Уже сегодня они начнут опрашивать жителей остальных домов в округе. Они будут говорить всем, к кому обращаются, что к договору о покупке также будет прилагаться договор о неразглашении информации как во время, так и после заключения сделки сроком на один год. Наказанием является возврат пятидесяти процентов дополнительной суммы и шестимесячной стипендии, которую мы предлагаем. Это поможет сдержать распространение слухов и завышение стоимости собственности, пока мы работаем.

Таким образом, я считаю, что к концу недели мы сможем выкупить большую часть домов в запрошенном вами районе. Самая большая статья расходов будет по ферме, что окружает парк с игровой площадкой, но я надеюсь закрыть эту сделку уже сегодня днём.

— О, большое спасибо, мистер Юеши! — заулыбалась Твайлайт. — Это замечательные новости!

Его отчёт занял большую часть их прогулки до портала. Однако увидев палатку, Линь остановился. Из-за дерева вышел стражник.

— Принцесса Твайлайт Спаркл, — сказал он, отдавая честь. — Всё готово.

— Не нужно салютовать мне каждый раз, — со вздохом произнесла Твайлайт, — я уже всем говорила об этом.

— Да, Ваше Высочество.

Твайлайт только закатила глаза. Адвокат тем временем смотрел на трёх других людей, вышедших им навстречу, все они были женщинами, и при этом все они по-военному приветствовали их. Гарри, который знал, куда смотреть, разглядел ещё двоих стражников, которые стояли, практически невидимые на фоне заграждений из поваленных деревьев по обе стороны от палатки, и не спускали глаз с окрестностей.

Нахмурившись, солиситор повернулся к Твайлайт. Сначала принц Блюблад, а теперь ещё и принцесса Твайлайт Спаркл? Он прочистил горло.

— Принцесса?

Твайлайт покраснела и смущённо уставилась в землю, прежде чем снова поднять на него взгляд.

— Как я сказала вам вчера, мистер Юеши, мы не отсюда, — пояснила она. — В прямом смысле этого слова. Мы из другого мира. Я одна из четырёх принцесс-пони в том мире. Принцесса Селестия и принцесса Луна — соправительницы Эквестрии. Принцесса Ми Аморе Каденца — правительница Кристальной Империи, — Твайлайт вновь смущённо опустила взгляд на землю и со вздохом добавила: — А я совсем недавно стала принцессой, всего два месяца назад.

Мистер Юеши слушал её, продолжая хмуриться. Гарри был уверен, что он ни на гран не поверил ей.

— Гарри Поттер, — кивнула Твайлайт на него и окружавших его девочек, — обнаружил портал между нашими мирами, когда случайно провалился через него. Нам потребовалось больше года и ещё одно случайное происшествие, чтобы найти его снова. Хотя Гарри, — она пристально посмотрела на него, нахмурившись, — как выяснилось, точно знал, где находится портал, и использовал его множество раз.

Адвокат недоверчиво посмотрел на Гарри и тройку жеребёнок.

— Думаю, я бы услышал о странном ребёнке, найденном в лесу, — с сомнением сказал он.

— О, нет, мистер Юеши, тут всё наоборот, — с улыбкой ответила Твайлайт. — Это Гарри попал из этого мира в наш.

Линь Юеши явно не поверил.

— Такой вариант и вовсе невозможен, — хмыкнул он. — Ребёнок, исчезнувший в Литтл Уингинге, попал бы на первые полосы газет. Не говоря уже о том, что констебли разыскивали бы его по всему городу. Я не мог пропустить подобного! — на последних словах он смерил их неодобрительным взглядом.

Гарри вздохнул.

— Нет, вы бы об этом никогда не услышали, — мрачно произнёс он. — Мои тётя и дядя, Дурсли, никогда бы не заявили о моем исчезновении. Если бы кто-то и нашёл меня, то просто вернул бы им, — в его голосе теперь слышалась неприкрытая горечь. — Они искренне надеялись, что я когда-нибудь просто исчезну, и они смогут притвориться, что меня там никогда и не было, что они меня никогда не знали. Они даже сказали мне, что если какой-то незнакомец предложит мне конфетку и попросит проводить его, то я должен с радостью согласиться.

Твайлайт подошла ближе и обняла Гарри, почти одновременно с ней его обняли трое жеребёнок.

— Мистер Дурсль? — нахмурился солиситор. — Насколько я помню, его сына зовут Дадли, а не Гарри Поттер.

— Да, Дурсли очень старались сохранить моё существование в тайне. Они часто делали вид, что я живу не с ними. Если бы вы отправили констеблей на Тисовую улицу, дом четыре, заглянуть в чулан под лестницей, то, полагаю, узнали бы всё, что вам нужно знать. Или, — нахмурился Гарри, — вы могли бы просто спросить Дадли об «Охоте на Гарри». И как это было весело, — последние слова он буквально прорычал, отворачиваясь и глядя в сторону.

Краем глаза Гарри заметил, что лицо адвоката стало профессионально-бесстрастным.

— Это будет ещё один вопрос, который мы бы хотели поручить вам для изучения, мистер Юеши, — прервала его Твайлайт. — О возможности лишить Дурслей опеки, которую мог бы принять понибудь более подходящий.

Аликорна печально покачала головой. Адвокат заметил, как все три девочки столпились рядом с Гарри, причём Скуталу и Эппл Блум сжимали в ладонях его руки, а Свити Белль нежно гладила его по спине.

— Но это не срочно. Сейчас первым делом нужно организовать посольство, а для этого мы должны вам доказать, что не разыгрываем вас. Итак, — Твайлайт указала на палатку, — вы готовы пойти за мной?

Женщина направилась к палатке. Линь окинул быстрым взглядом четырёх детей, после чего проследовал за Твайлайт.

— Итак, — сказала она, когда одна из охранявших палатку женщин откинула правый полог, прикрывавший вход, — Гарри и жеребёнки совершили это путешествие множество раз, именно поэтому они с нами. Можно сказать, что они эксперты, — с нажимом добавила Твайлайт, пристально глядя на превращённых жеребят.

Жеребёнки радостно заулыбались в ответ на похвалу, но Гарри был вовсе не рад, распознав в словах принцессы немалую долю сарказма, да и только что завершившийся разговор о родне серьёзно испортил ему настроение.

Твайлайт вошла в палатку и двинулась налево, освобождая дорогу адвокату. Палатка была большой, и в ней можно было легко вместить несколько десятков, а то и целую сотню людей разом. По тому, как он пристально смотрел, Гарри понял, что адвоката поразило то, что несколько деревьев росло прямо сквозь брезентовую крышу палатки — без каких-либо признаков отворотов, швов или других решений, объясняющих, как это было сделано.

Палатка была пуста, за исключением двух мужчин, стоящих по обе стороны от дерева у дальней стены. Там же был деревянный пандус с перилами, которые начинались примерно в шести футах от дерева и вели к нему.

Гарри зашёл вслед за мужчиной и подошёл к нему, то что будет происходить в следующие минуты, было несколько раз отрепетировано. Жеребёнки последовали за ним. Глядя на мужчину, Гарри прочистил горло.

— Это совершенно безопасно, — сказал он. — Когда вы проходите, появляется вспышка света, и если вы видите дерево, словно оказавшееся по обе стороны от вас, значит, вы уже выходите из портала. Вы немного споткнётесь — в первый раз переход немного дезориентирует, но потом привыкнете.

Гвардейцы по ту сторону построили платформу и пандус, — Гарри внимательно посмотрел на поверенного. — Другая сторона сейчас выглядит как парк с деревянными дорожками, но там всё ещё идёт строительство. Раньше там был настоящий густой лес, — мальчик глубоко вздохнул. — Самая большая разница, которую вы заметите — то, что там все цвета ярче, скорее даже насыщеннее. Фактически, мир там выглядит словно мультяшный. И звуки… более отчётливые. И воздух. Воздух очень… чистый. Всё это очень сильно сбивает с толку.

Не забывайте главное — следить за своей походкой. Из-за внезапного изменения обстановки вы даже можете споткнуться и упасть. Не бойтесь падать, там есть специальные пони… люди, которые вас поймают. Это их работа — помочь приспособиться тем, кто проходит через портал.

Гарри быстро направился к дереву, за несколько шагов до пандуса развернувшись и продолжая двигаться спиной вперёд.

— Просто идите, как обычно. Видите, на дереве есть табличка, — мальчик ткнул большим пальцем сжатой в кулак ладони через плечо в сторону дерева. — Там написано: «Добро пожаловать в Сладкое яблочко». Вот туда мы и направляемся, то место так называется, — Гарри остановился, когда до дерева осталось не больше шага, и махнул юристу, который уже ступил на пандус. — Просто следуйте за мной, обещаю, это совершенно безопасно, — он повернулся и шагнул через портал. Отбросив в сторону человеческие сандалии, привычно встал на четыре ноги и быстро пробежал вперёд, освобождая дорогу.

— Он идёт прямо за мной, — крикнул он двум единорогам, стоящим на пандусе по обе стороны от портала.

Они обсуждали разные варианты объяснения гостю процесса превращения в пони, но решили не говорить вообще ничего, опасаясь напугать мужчину настолько, что он вовсе откажется заходить в портал. Итоговый вариант гарантировал адвокату несколько минут замешательства, но, по расчётам Твайлайт, заранее озвученный факт того, что Гарри ходил сквозь портал туда и обратно без каких-либо последствий, позволит избежать панической реакции. На худой конец Твайлайт просто подхватит мужчину телекинезом и отлевитирует обратно сквозь портал.

Гарри ошеломлённо уставился на то, что вышло из портала. Без сомнения, это был адвокат Линь Юеши, эсквайр. Но самое поразительное — он по-прежнему оставался человеком!

Мужчина возвышался над ними всеми. Голова самого высокого из стражников-единорогов едва доходила ему до пояса, тогда как макушка жеребёнка доставала разве что до середины бедра, а холка оказалась чуть ниже колен мужчины. Честно говоря, Гарри никогда и не раздумывал о разнице в росте людей и пони. Практика хождения на двух ногах с жеребёнками не подготовила его к виду нависшего над ним человека.

Линь смотрел вокруг себя широко раскрытыми от шока глазами. Да, увидев, как Гарри исчезает прямо в дереве или чём-то на него похожем, он невольно приготовился увидеть и то, что Гарри ему описал. Но вот чего он никак не ожидал, так это множества миниатюрных, окрашенных в разнообразные яркие цвета лошадок, стоявших вокруг высокой деревянной террасы и дощатого настила. Не говоря уже о том, что некоторые из них и вовсе летали! А когда Линь посмотрел дальше, то увидел ещё десятки, а может быть, даже сотни таких же существ, работавших на массивной стене, с лёгкостью поднимающих и передвигающих каменные блоки размером с его офис без каких-либо видимых приспособлений.

— Вам нужно отойти в сторону, мистер Юеши, чтобы Твайлайт и остальные тоже смогли пройти, — сумел выдавить из себя Гарри, а затем, вздохнув и собравшись, объявил уже гораздо громче: — Это мистер Юеши, адвокат, которого наняла Твайлайт, чтобы помочь нам на другой стороне.

Мужчина сделал несколько нерешительных шагов вперёд, и стражники расступились в стороны. Линь без труда выделил из множества других пони Гарри — он был единственной лошадкой, на которой была надета одежда, которую Гарри носил по ту сторону. То, что жеребёнок почти утонул в этих вещах, не так уж сильно помешало ему его узнать. И что самое главное, он узнал голос.

— Видите? Всё как я и говорил, — затараторил Гарри — ему теперь почему-то было трудно остановиться. — Цвета ярче, правда? Почти как в мультфильмах по телику! — жеребёнок вскочил на задние копыта, что сделало его почти столь же высоким, как и по ту сторону портала, и пошёл назад. — Хотя, кажется, тут не так много мелких деталей, верно? — Гарри нёс полную ерунду и сам понимал это, но до тех пор, пока Твайлайт или какой другой взрослый не возьмут руководство в свои копыта, он не хотел, чтобы адвокат перепугался от увиденного. — И воздух пахнет намного лучше, да?

Он успел сделать лишь два или три шага, прежде чем запутался ногами в брюках и упал. К счастью, один из единорогов-стражей вовремя заметил проблему и подхватил Гарри магией.

При виде того, как жеребёнка внезапно окружило сияние и остановило его посреди падения, Линь замер соляным столбом.

— О, ну, мы не думали, что вы поверите нам, если мы прямо вот так скажем, что можем использовать магию, — сказал Гарри, потерев гриву одним копытом, вися в воздухе и уже не боясь упасть. Затем он несколько раз брыкнул задними ногами и таки сумел заставить штаны свалиться на землю. — Ну, по крайней мере, единороги могут — это те пони, что с рогами. Которые летают — пегасы.

Линь только и смог, что медленно кивнуть.

Гарри услышал, как появившаяся из портала позади поверенного Твайлайт ахнула от изумления.

— Святая Селестия! Вы по-прежнему человек! Гарри превратился в пони, а вы — нет! Но почему? Так, посмотрим… — внезапно солиситора на мгновение окутало неяркое пурпурное сияние — и Твайлайт снова ахнула. — Да в вас же ни капли магии!

Не совсем уверенный, что правильно расслышал слова Твайлайт, Линь повернулся боком, чтобы вопросительно на неё глянуть.

От заявления аликорны все пони вокруг вздрогнули и ошарашенно уставились на человека. Стражи, приученные молчать, когда надо, просто внимательно наблюдали. По мере того как остальные проходили сквозь портал, вокруг Юеши слышались новые ахи и охи.

Тем временем единорог, что поймал Гарри, спустил его на деревянный настил, и жеребёнок быстро огляделся по сторонам. По обе стороны настила стояло по дюжине гвардейцев, причём эти носили куда более нарядные золотые доспехи, отполированные настолько, что они практически сияли. Этот факт заставил Гарри задуматься. Перед ним стояли не простые стражники, а королевские гвардейцы, охранявшие самих принцесс. От осознания данного факта в его голове промелькнула пугающая догадка.

Гарри медленно, едва ли не со скрипом, повернул голову, оглядываясь назад. Ага. А вот и она. Сидит себе спокойно с абсолютной невозмутимостью на лице за большим столом сбоку от деревянного помоста, с которого даже перила сняли, чтобы пони могли спокойно подойти к ней.

Не раздумывая, красно-золотой единорожек сжался и мгновенно спрятался позади длинных и по-человечески массивных ног адвоката.

Почувствовав его быстрый и внезапный телепорт, Твайлайт оторвала взгляд от своего нового объекта исследований — отсутствовавшей у Линь Юеши магии в море окружающей его магической энергии — и, нахмурившись, опустила взгляд на Гарри. Аликорна неоднократно говорила ему, что у Гарри необычайно чуткие инстинкты самосохранения, гораздо сильнее, чем у любого из встреченных ею за всю жизнь пони. Это ещё больше сбивало её с толку, когда он, казалось, полностью игнорировал их и шёл, чтобы сделать что-то откровенно самоубийственное с другими Меткоискателями. Твайлайт вздохнула и огляделась в поисках причины, вызвавшей у жеребёнка испуг.

— Принцесса Селестия! — вскрикнула она от удивления, тут же телепортируясь к своей любимой учительнице. — Вы не говорили мне, что тоже придёте! Когда вы прибыли? Если бы я знала, что вы тоже прилетите, то вернулась бы как можно скорее! — Твайлайт вдруг громко ахнула, на её лице отразился ужас. — О, нет, я заставила вас ждать! Простите-простите-простите! Я просто ужасная ученица!

Судя по ужасу на лице Твайлайт и отдельным прядям волос, начавшим выскакивать из её гривы, торча под странными углами, она уже успела себя накрутить и была готова вот-вот полноценно запаниковать, что, учитывая некоторые её прошлые «заслуги» в подобные моменты, стремительно приближало Понивилль к очередной глобальной катастрофе.

— Успокойся, Твайлайт! — ласково сказала Селестия мягким, певучим голосом. — Я наслаждалась несколькими минутами тихого созерцания, когда меня не теребят дворяне, придворные или всякие бюрократы. Мне так редко удаётся пообщаться с миром за пределами Кантерлота. Благодарю тебя за предоставленную возможность, — она изящно склонила голову.

— Вы… благодарите меня? — отступая на шаг, удивилась Твайлайт, сбитая с толку, затем оглядела большую, похожую на парк безмятежную поляну с растущими то тут, то там деревьями. — А. Понятно, — нерешительно добавила она через мгновение, совершенно не понимая, что имела в виду её наставница.

Тем временем Линь заметил и перемещение Гарри, и реакцию Твайлайт, а также великолепную белую лошадь, сидевшую (!) за столиком неподалёку и попивавшую чай из плавающей перед ней чашки.

— Какая красивая, — невольно пробормотал он.

— Это принцесса Селестия, — тихо сказал Гарри. — Она одна из двух верховных правительниц Эквестрии.

— Понятно, — произнёс солиситор, опуская взгляд на жмущегося к нему жеребёнка. — Но почему ты прячешься за мной?

Тем временем к ним подошли три жеребёнки, окружая Гарри и Линя полукольцом. На их мордочках читались нескрываемые благоговение и восторг при виде своего правителя.

— Потому что она пугает меня до усрачки, — откровенно заявил Гарри. — Она — Богиня с большой буквы. Ей больше двух тысяч лет, и она каждый день поднимает и опускает солнце. Однажды она изгнала свою сестру на Луну на тысячу лет. В прямом смысле. Я не преувеличиваю, — под конец жеребёнок присел ещё ниже.

— И ты думаешь, что я смогу защитить тебя? — в тоне адвоката промелькнули нотки недоверия.

— Нет, но вы больше меня. И я вне её поля зрения, она меня не видит. Если уж она смотрит на вас, то значит не смотрит на меня! И кстати, она явно хочет с вами познакомиться.

Линь посмотрел на окружавших их жеребёнок.

— А что насчёт твоих подруг?

— Так они же пони, — снисходительно сказал Гарри. — Ей и в голову не придёт навредить кому-то из своих «маленьких пони». А вот я не её пони. Я только притворяюсь пони. Я человек, который маскируется под пони.

— Гарри, ты ж знаешь, шо ты ей нравишься, — раздражённо фыркнула стоящая позади него Эпплджек. — Она тож’ считает тя одним из своих маленьких пони, как и всех нас. И ты зна’шь, шо она те не причинит вреда.

Гарри перевёл взгляд на Эпплджек.

— Ну, может, специально она этого и не сделает, — ответил он и невольно вздрогнул. — Но если бы ей пришлось выбирать между тобой или мной, думаю, мы все знаем, кто проиграет.

Эпплджек только вздохнула.

— Пжалста, ‘звините Гарри, — сказала поверенному оранжевая пони в теперь уже приходящейся ей впору шляпе. — У него проблема с теми, хто относится к властям. Его… опыт общения… со взрослыми по ту сторону оставил глубокие следы. Чем влиятельней пони-будь, тем меньш’ Гарри верит, шо он с ним поступит справедливо, — Эпплджек снова вздохнула. — Его первая встреча с принцессой Селестией вышла довольно травматичной, хоть и не по вине пони.

— И очень болезненной, — добавил Гарри.

— Ты в этом сам виноват, Гарри. Вот честно, зачем ты пытался пробить стену?

— Вообще-то две стены, — вставила Скуталу. — И ведь почти получилось! — восхищённо добавила она.

— Она меня напугала! — защищаясь, ответил Гарри. — И всё ещё пугает, — он вздрогнул и снова посмотрел на принцессу.

— Мистер Линь Юеши, эсквайр, — услышали они голос принцессы Селестии, её голос был ясным, несмотря на разделявшее их расстояние, хотя говорила она ненамного громче, чем только что с Твайлайт. — Не могли бы вы присоединиться к нам за чашкой чая?

— Обращайтесь к ней «Ваше Высочество» или «принцесса Селестия», — затараторил Гарри, отступая. — Говорите только тогда, когда она ожидает ответа. Не перебивайте. Представьте, что пьёте чай с Королевой, а рядом с ней стоит злобный солдат с M16 и целится вам в голову. — Гарри не сказал «Удачи» или «Было приятно вас знать», хотя думал об этом достаточно громко. — Думаю-я-пока-скажу-всем-пони-на-другой-стороне-что-здесь-всё-в-порядке-и-принцесса-Селестия-разговаривает-с-адвокатом-пока! — протараторил жеребёнок, явно задавшийся целью переплюнуть в скорословности Пинки Пай, отступая через портал.

Эпплджек вздохнула и посмотрела на кобылочек. Те только пожали плечами. Свити Белль собрала разбросанные Гарри туфли и брюки.

— Ну что, девочки, посмотрим, в какие проблемы уже вляпался Гарри? — сказала белая единорожка.

— Кроме той, что он оказался голым перед всеми кобылами, ставшими людьми? — хихикнула Скуталу.

Свити Белль хмыкнула.

— Он, верняк, уже прячется в парке под каким-нить кустом, — фыркнула Эппл Блум.

— И это он нам всегда говорил, чтобы не ходили через портал голыми! — добавила Скуталу, покачав головой.

Секунда — и они исчезли в портале.

22. Сюрприз, сюрприз!

С момента, как Гарри сбежал из Эквестрии, прошло около часа, так что сейчас была уже почти середина утра. Сидя на бордюре тротуара на парковой стороне улицы, Гарри и три его подруги наблюдали за тем, как работают грузчики возле дома номер одиннадцать по Магнолия-роуд. По правде говоря, зрелище это было довольно скучным, поскольку грузчики в основном помогали старушке собираться внутри дома. В результате большую часть времени им четверым оставалось лишь смотреть на пустой сад с грузовиком, припаркованным на подъездной дорожке к гаражу да изредка поворачивать головы на редкие проезжающие мимо машины.

— Фу, — скривилась и замахала рукой перед носом Эппл Блум после очередного проехавшего мимо них автомобиля, — от этих штук жуть как воняет, когда ты к ним близко.

— Это да, — согласился Гарри, — но для дальней дороги они определённо лучше, чем свои ноги.

В следующую секунду он вдруг увидел того, встречи с кем надеялся избежать.

— Вот чёрт, — пробормотал мальчик себе под нос.

Услышав слова Гарри, кобылки проследили за его взглядом и обнаружили, что по улице к ним шёл его двоюродный брат со своими дружками. Друзья Дадли угодливо захихикали над тем, что он им, гаденько ухмыльнувшись, сказал, как только заметил двоюродного брата.

— Так-так-так, — сказал Дадли, подходя ближе, — и кто это тут у нас? — видя, как встал Гарри, а вслед за ним и девочки, парень нахмурился. — А я уже думал, что ты сдох, когда исчез столь внезапно.

— Слухи о моей смерти слишком преувеличены, — сухо парировал Гарри.

— Маманя с папаней будут очень разочарованы, — продолжил Дадли, немного подумав. — Не думаю, что они пустят тебя обратно домой.

— Ну, я к ним проситься и не собираюсь, — пожал плечами Гарри.

— Тогда какого хера ты здесь делаешь? — на мгновение на лице Дадли проявилась садистская ухмылка. — Неужели соскучился по «Охоте на Гарри»?

Гарри уставился на двоюродного брата, гадая, станет ли эта рожа уродливее, если избавить хулигана от ушей. Он неплохо освоился пользоваться режущим заклинанием — активная практика с древолками, как правило, сильно повышает точность чар и скорость их создания, как и магическую выносливость колдующего.

Что-то в выражении лица Гарри невольно заставило Дадли напрячься.

— Ну, а это чё за цыпочки? — он кивнул на трёх жеребёнок.

— Мои подруги.

— Подруги? У тебя? — Дадли нахмурился, а затем ухмыльнулся. — Хотя да, с таким, как ты, только бабы и будут водиться.

Двое подпевал Дадли злобно зыркнули на девочек.

Гарри снова пожал плечами. В подобные моменты он острее всего осознавал, что ниже всех своих ровесников. Даже три его подруги здесь, на Земле, были почти на голову его выше.

Тем временем жеребёнки наблюдали за происходящим в полном недоумении. В том, что это и был печально известный Дадли Дурсль, сомнений больше не оставалось. Он был хулиганом, таким же, как и Даймонд Тиара, разве что каким-то образом больше смахивал на хищника. А за последний год, проведённый вместе с Гарри, Меткоискатели прекрасно научились бороться с хищниками. Скуталу отошла назад, высматривая, нет ли поблизости других дружков этой банды. Свити Белль наклонила голову вправо-влево, разминая шею и плечи, вставая бок о бок с Гарри напротив «широкофюзеляжного» хулигана. Эппл Блум же для устойчивости расставила чуть шире ноги, покачалась с носка на пятку, размяла пальцы и сузившимися глазами уставилась на двоих пришедших вместе с Дадли.

Гарри с трудом представлял, что могло бы произойти дальше, но был готов к любому развитию событий.

— Какие-то проблемы? — сказала внезапно возникшая рядом с ними женщина в деловой одежде.

Гарри сразу узнал в подошедшей одну из разведчиц Королевской гвардии.

— Нет-нет, никаких проблем, мэм, — неловко улыбнулся Дадли. — Просто подошёл поздороваться.

Только Гарри и кобылки заметили лёгкое свечение прямо над волосами чуть выше лба разведчицы.

Другие два парня выпрямились и тоже улыбнулись. Однако их поведение нисколько не смогло обмануть пристально смотрящую на них женщину. И все трое хулиганов это знали. Дадли сломался первым.

— Ладно, мы, наверное, пойдём, — он повернулся и зашагал обратно по улице. — Увидимся позже, тупой урод! — крикнул он через плечо, отойдя подальше.

Превращённая стражница следила за ними, пока троица не скрылась из виду.

— С вами всё в порядке?

— Да, мэм, — хором ответили все четверо.

— Вероятно, вам стоит вернуться в наш лагерь.

— Ну-у-у-у, — раздался разочарованный хор — наблюдать за тем, что происходило в субботу утром в Литтл Уингинге, было куда интереснее, чем сидеть в лагере стражи и наблюдать, как растут деревья.

Но жеребята всё равно послушно последовали за ней.

В лагерь они прибыли как раз в тот момент, когда из палатки, окружавшей портал, вышел солиситор. И сказать, что он выглядел «немного ошеломлённым» — всё равно что ничего не сказать.

— Она заставила солнце двигаться и выписывать восьмёрки, — едва слышно выдавил из себя Линь, невидящим взором глядя куда-то вдаль. — А потом её сестра просто… возникла из ниоткуда. Она подняла луну, и принцессы начали крутить их друг за другом. А потом принялись играть ими в небе в догонялки. И обе при этом радовались, словно малые дети.

— А я говорил вам, что она двигает Солнце, — мрачно кивнул Гарри. — А её сестра по ночам перемещает Луну.

Мистер Юеши несколько секунд смотрел на Гарри пустым взглядом, затем резко потряс головой, словно пытаясь прояснить мысли. В этот момент к ним подошла Твайлайт, всё ещё одёргивающая лямки своего платья, рядом с ней в чуть заметном сиреневом ореоле парила дамская сумочка.

— И магия на самом деле существует, — адвокат слегка наклонил голову и глубоко вздохнул. — Как я уже сказал, я займусь оформлением документов посольства и позабочусь о том, чтобы заполучить как можно больше прилегающих земель для вас, принцесса, — перейдя на нормальный тон, сказал он ей, вежливо склонив голову.

— Зовите меня просто Твайлайт, пожалуйста, — вздохнув, сказала превращённая аликорна.

— Конечно, — пробормотал он. — С вашего позволения, принцесса, — солиситор снова кивнул и медленно побрёл в сторону игровой площадки, задумчиво морща лоб.

Твайлайт вздохнула и бросила взгляд на одного из стражников, который тут же кивнул и направился вслед за мужчиной.

Теперь, когда Линь был полностью в курсе дел, они не хотели, чтобы с адвокатом что-нибудь случилось. В своём нынешнем ошеломлённом состоянии он вполне мог, задумавшись, выйти на дорогу прямо перед одной из этих безпонячьих тележек и пострадать.

Остаток дня Гарри и кобылки провели в Эквестрии — но только после того, как Гарри подтвердили, что принцесса Селестия вернулась в Кантерлот.

–=W=–

Воскресное утро началось с того, что стражник принёс сообщение от их поверенного, что дом одиннадцать по Магнолия-роуд совершенно свободен, и они могут в него въехать. Что они и сделали сразу после завтрака дома у Эппл Блум.

— По мне так эт’ место вполне нормально выглядит, — сказала Эппл Блум, крутясь на месте и осматривая диван, стулья и столики в гостиной. — Токмо понятия не имею, шо эт’ за штука, — добавила она, указав на ящик, по виду деревянный, но вся его передняя поверхность представляла собой тёмно-серую стеклянную плиту, заставляя жеребёнку гадать, чем бы это могло быть.

Красноволосая посмотрела на Гарри, как на главного эксперта. Парень всё ещё стоял у входа, не в силах оторвать взгляд от маленькой дверцы, что была лишь самую малость выше его и вела под лестницу, идущую на второй этаж. И он дрожал. Больше этого не видел никто — Скуталу уже была на полпути по лестнице, а Свити Белль уже хозяйничала на кухне.

Эппл Блум подошла к Гарри и толкнула его плечом. Он вздрогнул и посмотрел на превращённую жеребёнку широко раскрытыми глазами, всё ещё находясь мыслями где-то далеко.

— А? — наконец вынырнул он из задумчивости. — Ага. Я в порядке.

— Что это? — снова спросила девочка, указывая на коробку.

Гарри проследил взглядом за её рукой.

— А, это, — кивнул мальчик. — Эм-м-м. Это телик, — Гарри подошёл к телевизору. — Именно он показывает те пьесы, о которых я вам рассказывал. Вот, смотри.

Мальчик наклонился и включил телеприёмник. Телевизор оказался настроен на «BBC One». На разноцветной картинке, сменившей серую стеклянную поверхность, оказалась женщина в костюме, покрытом точками. Гарри некоторое время смотрел на неё, а затем сказал:

— А! Это «День игры». Дошкольное шоу для маленьких детей — ну, для жеребят, которые ещё только учат числа, алфавит и всякое такое, — он посмотрел на Эппл Блум, которая внимательно смотрела шоу. — Её зовут Дот, — добавил он, — потому что у неё точки на одежде.

Звук телевизора быстро привлёк внимание остальных, и вскоре вся группа, и взрослые и жеребёнки, собрались в гостиной, охая и ахая от созерцания этого странного устройства.

Остаток дня они провели в походах по магазинам — хоть мебель и осталась в доме, но на кухне не было ничего, что Гарри счёл подходящей едой для эквестрийцев. Не говоря уже о том, что им нужно было достать и другие мелочи, такие как мыло, шампунь, полотенца и тому подобное. И, конечно же, ему был нужен видеомагнитофон с как минимумом парой десятков кассет с фильмами, чтобы во всей красе продемонстрировать возможности телевизора. Гарри наконец-то сможет посмотреть фильмы, о которых он только слышал из хвастовства Дадли: «Звёздные войны», «Принцесса-невеста», «Кто подставил кролика Роджера», «Звёздный путь», «Бэтмен» и множество других.

Супермаркет «Уайтроуз» обеспечил все их потребности разом, что оказалось очень удобно. Пони весьма лестно оценили огромные отделы овощей, фруктов и сыров. И едва не потеряли Пинки, когда добрались до пекарни, имевшейся в магазине, но Эпплджек удалось каким-то чудом убедить её, что руководство не обрадуется, если их пекарню захватит не работающий здесь пекарь. Секция консервов поразила их всех, и Гарри заметил, что Твайлайт делает заметки — её удивили не сами консервы как таковые, а их количество и разнообразие.

— Это то, что я думаю? — напряжённо-равнодушным тоном спросила Эпплджек, глядя на морозильный прилавок мясного отдела.

Гарри попытался было провести остальных мимо него обратно к полкам с консервами, но это не сработало.

— ЭйДжей, я же говорила тебе, что люди всеядны и едят мясо, — неожиданно мягко сказала Твайлайт. — И что люди здесь — единственные разумные существа.

Эпплджек разворчалась, но позволила Твайлайт увести её. Рэрити просто прошла мимо с закрытыми глазами и дрожа. А вот Флаттершай, к удивлению Гарри, внимательно изучила весь представленный выбор. Подойдя к ней, он услышал, как она бормочет себе под нос: «О, мистеру Медведю бы это понравилось», «Этого бы хватило мистеру и миссис Феррет надолго» и «Какой интересный способ упаковывать».

В принципе, в её поведении не было ничего удивительного, учитывая, сколькие из её друзей-животных были хищниками. А благодаря всему этому разнообразию ей не придётся беспокоиться, что один из её друзей отобедает другим.

Тем временем Рэйнбоу Дэш и Скуталу едва ли не исходили слюнями от богатства выбора в отделе морепродуктов.

А ещё, как заметил Гарри, Пинки Пай снова попыталась проникнуть в пекарню.

Тем не менее им удалось покончить с покупками, как с продуктами, так и прочей «что под копыто попало» мелочёвкой, уже к обеду. Именно тогда они и обнаружили, что бутерброды с ромашками, прихваченные из дома, вовсе не так хороши для людей, как для пони.

— Тьфу! — скривилась от отвращения Рэйнбоу Дэш. — В нём и вкуса-то никакого нет!

— Ага, — согласилась Скуталу, откладывая бутерброд в сторону.

— Люди едят мясо, и на него настроены наши вкусовые рецепторы, — пожал плечами Гарри, когда с ней согласились и все остальные пони. — Обычные растения не такие вкусные. Вот фрукты — те да, в них полно сахара. Но остальные растения? Мы едим их разве что как гарнир к мясу, ради грубой клетчатки и некоторых минералов.

Остальные обдумали его слова, затем понимающе кивнули.

— Но всё же… мясо? — возразила Рэрити, подчёркнуто округлив глаза.

— Если верить тому, что нам рассказывали в школе, людям обязательно нужно есть мясо, чтобы оставаться здоровыми, — снова пожал плечами Гарри. — Конечно, есть способы быть строго вегетарианцами, но при этом очень сложно получить все необходимые витамины и минералы, не добавляя мяса и белка, — он сделал паузу и нахмурился: — Особенно, если вы ведёте активный образ жизни, — мальчик посмотрел на Дэш и Скуталу. — Может быть, поэтому пегасы время от времени и любят съесть рыбку-другую.

Рэйнбоу и жеребёнка посмотрели друг на друга и пожали плечами, Флаттершай кивнула, соглашаясь, Рэрити и Пинки Пай вздрогнули, а Твайлайт на реакцию подруг только вздохнула.

В конечном итоге хитом стола стали яблочные пироги, которые ЭйДжей извлекла из своего мягкого портфеля, хотя, опять же, все пони были удивлены тем, насколько они показались им пресными по сравнению с тем вкусом, к которому они привыкли.

Остаток дня был проведён за просмотром всех трёх фильмов «Звёздных войн», которые получили одобрение всех зрителей. Вечер продолжился за «В поисках утраченного ковчега».

Эквестрийцы планировали продолжать жить в Эквестрии и использовать портал по мере необходимости, но Твайлайт не была уверена, не раскроет ли магия, используемая на Земле для поиска текущего адреса Гарри, их секрет. Ей казалось, что будет безопаснее, если он вместе с жеребёнками останется жить на земной стороне портала. И это означало, что кому-то придётся за ними присматривать.

Пони решили, что Твайлайт и Рэрити, будучи аликорном и единорогом и, соответственно, будучи способными в случае чего применить магию, останутся в доме, в то время как остальные будут пользоваться порталом по мере необходимости. Рэрити настояла на том, чтобы Твайлайт заняла самую большую спальню, а она — вторую. Жеребёнки должны были делить третью, ну, а Гарри разместится в самой маленькой¹.

Конечно, это было временное решение до тех пор, пока они не приобретут ещё три дома — тогда у каждого из семейств будет здесь отдельное владение. Охранники же и прочий персонал посольства пока займут все остальные дома по соседству, пока не будет построено нормальное посольство.

Прежде чем отправлять письмо Гарри, они решили дождаться следующего дня.

–=W=–

— А где наш маленький пельмешек? — спросила Петуния, входя в гостиную в воскресенье вечером. — Ветчина уже почти готова!

Ароматы приготовленного на ужин жаркого наполнили маленький дом, сражаясь с запахом запечённого картофеля и отварных бобов в восхитительной битве, от которой у её мужа текли слюни.

— Уверен, что этот пострелёнок вот-вот будет дома, — весело сказал Вернон, продолжая смотреть «Новости и спорт», шедшие по «BBC Two».

Стук в дверь стал для них полной неожиданностью.

— Пойду, открою, — вздохнула худая женщина, — я всё равно ближе к двери.

— Скажи им, что мы ничего не покупаем, что бы там они ни продавали, — предупредил её тучный муж.

— Здравствуйте! А?.. — сказала она, открыв дверь и увидев трёх констеблей, стоящих на дорожке. «Полиция Литтл Уингинга» — гордо гласила надпись на их шевронах.

— Добрый вечер, мэм. Я инспектор Эпплби, а это сержант Уильямс. Мы из полицейского управления Литтл Уингинга, — сказал ближайший к двери офицер. Мужчина слева и немного позади него кивнул. — Здесь проживают Дурсли?

— А, да, — ответила Петуния, немного придя в себя. — Именно так.

— Отлично! — сказал офицер на вполне ожидаемый ответ. — Я так понимаю, вы — Петуния Дурсль?

— Да, — ответила она, снедаемая любопытством. — Да это я.

— Ваш муж, мистер Вернон Дурсль, дома?

Она слегка нахмурилась.

— Да, он дома.

— Кто это, тыковка? — крикнул Вернон из гостиной, раздражённый тем, что она всё ещё не выперла продавца, который, как он был уверен, имел наглость их побеспокоить.

— Это полиция, дорогой, — ответила она. Потом ахнула, поражённая внезапной догадкой: — Что-то с Дадли? Он попал в аварию?

— Нет. Мэм, мы можем войти?

— Полиция? В это время суток, да ещё в выходные? — до них донеслись звуки того, как кто-то слишком крупный пытается подняться на ноги.

— Да, конечно, — отступила встревоженная Петуния, распахнув дверь пошире.

— Спасибо, мэм, — сказал инспектор, когда они втроём вошли в дом.

Женщина провела констеблей в гостиную, где стоял её муж.

— Почему вы здесь? — твёрдо спросил Вернон.

— Я инспектор Эпплби, это сержант Уильямс, а это констебль Барбара Хейверс, — он замолчал и перевёл взгляд на двоих людей находящихся перед ним. — Что вы можете рассказать нам о своём племяннике Гарри Поттере?

Дурсли ахнули. Вернон невольно попятился на шаг, а Петуния непроизвольно прижала руку к груди. Лицо Вернона начало краснеть.

— Мы не видели этого урода больше года, — пренебрежительно сказал он, буквально выплюнув слово «урод».

Пока сержант делал записи, констебль осмотрел комнату и отметил, что на всех фотографиях изображён либо очень толстый мальчик, либо Дурсли с тем же самым толстым ребёнком. Не было никаких признаков того, что в этой семье есть кто-то четвёртый.

— Ни разу не видели с тех пор, как отправили его в закрытую школу Св. Брута для мальчиков-правонарушителей, — продолжил Вернон. — Он был для нас слишком большой проблемой.

— Как интересно… — протянул инспектор. — Мы связались с заведением имени святого Брута после того, как некоторые из ваших соседей упомянули о них, однако там никогда не слышали о Гарри Поттере. Также нет никаких записей о том, чтобы кто-нибудь по фамилии Дурсль обращался к ним.

— Э-э-э… — «глубокомысленно» ответил опешивший Вернон — он никогда не утруждал себя обдумыванием варианта, что кто-то на самом деле проверит его рассказ. — Ну так значит, они ошиблись в своих записях! — взорвался он.

— Инспектор, думаю, вам стоит на это взглянуть, — констебль стоял у открытой двери чулана под лестницей.

— Эй, ты, там! — возмутился толстяк. — Ты что творишь?!!

Инспектор проигнорировал крики мужчины и заглянул внутрь. Его внимание привлёк детский рисунок на стене внутри, на котором было написано «Комната Гарри». Частично он был скрыт за разнообразной одеждой, висевшей там же. Полицейский осмотрел потрёпанную и грязную койку, непонятно как поместившуюся в чулане под висящими тряпками, и выпрямился.

— Так, вызывайте бригаду криминалистов, — сказал он сержанту. — Никто не видел ребёнка уже больше года.

Вечер неожиданно стал для Дурслей худшим в их жизни. А когда Дадли изволил вернуться домой, то он и вовсе обернулся кошмаром. Даже самый умный одиннадцатилетний ребёнок не сможет не ответить на тщательно выстроенные вопросы взрослого. А ум Дадли, судя по всему, можно было назвать каким угодно, но уж точно не бритвенно острым.

Скандал, разразившийся, когда констебли уводили Дурслей, закованных в наручники, пока вопящего Дадли забирала команда из службы опеки за несовершеннолетними, привлёк всеобщее внимание. Сплетники увлечённо рассказывали всем желающим (и не желающим тоже), что они всегда знали, что с Дурслями что-то не так. Некоторые даже утверждали, что в прошлом году они заподозрили что-то неладное в отношении Дурслей к тому бедному мальчику — Гарри Поттеру. И все удобно забыли про те годы, которые они провели, очерняя ребёнка и называя его бездельником, вором и маленьким хулиганом. Заодно это отвлекло их внимание от слухов, что кто-то ходит по району и расспрашивает, не готовы ли люди продать свои дома, и при малейшей возможности заключает сделки с поразительной эффективностью.

–=W=–

— О-ОЙ! — вскрикнул Гарри, открыв дверь своей спальни в понедельник утром и обнаружив стоящую прямо за ней Твайлайт.

Аликорна как раз собиралась опять постучать в его дверь, тогда как стоящая у двери другой комнаты Рэрити всё ещё стучалась к девчонкам. Но что стало для него полнейшим сюрпризом — обе они были абсолютно голыми.

Гарри прикрыл глаза рукой и, спотыкаясь, вернулся в свою комнату.

— Что такое, Гарри? — забеспокоилась Твайлайт, кинувшись к нему, когда он споткнулся и упал на кровать.

Буквально следом за ней появилась Рэрити и остальные девочки, недоумевая, что произошло, и из-за чего он кричал. Жеребёнки, как и обе взрослые женщины, были абсолютно голыми.

— Вы все голые! — выкрикнул Гарри, всё ещё закрывая глаза рукой. Он был уверен, что вид у Твайлайт сейчас был виноватый, Рэрити выглядела озадаченной, а Меткоискатели, скорее всего, просто закатывают глаза, но руку опускать отказывался категорически. — Не делайте так, особенно там, где вас могут увидеть! Если бы я когда-нибудь увидел тётю Петунию голой, она бы избила меня до состояния, что я бы встать не смог, а затем заставила бы дядю Вернона сделать то же самое, когда он вернулся бы домой! И у нас могут возникнуть проблемы, если вы сделаете так при ком-то другом! Всегда одевайтесь, прежде чем выйдете из своих спален! Да идите уже, наконец, оденьтесь!

Ворча что-то о людской глупости, все женщины покинули его комнату. Через минуту он сначала осторожно выглянул и только потом спустился на кухню, чтобы приготовить взрослым кофе, а всем остальным налить сока.

— Извини меня, я совершенно забыла, — повинилась Твайлайт, входя на кухню, остальные также извинились вслед за ней.

— Всё нормально, — сказал Гарри. — Но нам придётся пройтись по магазинам одежды и купить всем вам ещё по несколько платьев, а также ночнушки.

— «Ночнушки»? — переспросила Твайлайт.

— Одежда для сна.

— Вы что, даже в постели одеваетесь? — удивлённо округлила глаза Рэрити.

— Да. И даже есть специальные халаты, в которых можно дойти до ванны и обратно. Прямо как в спа-салоне Понивилля в дни скидок, только у вас дома.

Понедельник стал для Гарри Поттера первым уроком, объясняющим, почему мужчины и мальчики столь ненавидят покупать одежду вместе с женщинами и девочками. Хотя он почти ничего и не делал, но к моменту, как они вернулись в дом, он был физически, а главное — морально совершенно измотан.

Тем же вечером после ужина они пронесли через портал сову из Хогвартса, гостившую до того в «Сладком яблочке», и вручили ей ответ Гарри, в котором лаконично говорилось, что он не пойдёт в школу, если его не будут сопровождать трое его подруг.

После они посмотрели две части «Назад в будущее».

–=W=–

Вторник для профессора Макгонагалл начался так, как и обычно в это время года — незадолго до последнего срока приёма в её кабинет прибыла очередная пачка писем. В этом году, однако, она, словно сидя на иголках, с огромным нетерпением ждала одно конкретное письмо. Письмо, извещавшее о возвращении того, кто спас волшебную Британию от злого диктатора. Письмо, возвещавшее о возвращении сына её любимого ученика. Письмо от Гарри Поттера.

Нет, она не запищала от радости, как маленькая девочка, когда взмахом своей палочки выдёргивала письмо из середины стопки, которую домовые эльфы оставили на её столе. Именно так она и сообщила директору позже, когда за завтраком с другими профессорами он ей на это намекнул.

— Чепуха, — сказала Минерва. — Как вы сами видите, я только сейчас, просматривая утреннюю почту, обнаружила его письмо!

Последние несколько недель Макгонагалл и правда взяла за правило открывать письма за завтраком и, конечно, притворилась, что понятия не имела, что письмо мальчика лежало именно в той стопке, что она сегодня принесла из своего кабинета. Как с умилением отметил Дамблдор, обмануть своим заявлением она смогла разве что простодушного Хагрида — не после того, как она вошла в зал с настолько широкой улыбкой, которую явно пыталась скрыть — впрочем, безуспешно.

Открыв и прочитав то самое письмо под нетерпеливыми взглядами своих коллег, Минерва нахмурилась и перечитала его снова.

— О, Мерлин, — тихо выдохнула она, передавая письмо директору.

Старый маг, нахмурившись, прочитал письмо. Затем перевернул его, чтобы посмотреть обратный адрес, и нахмурился ещё больше. Затем снова перечитал письмо.

— Что-то не так, директор? — спросил профессор Флитвик.

— Этот избалованный мальчишка, видимо, предъявил бессовестные требования, — фыркнув, пренебрежительно произнёс профессор Снейп, преподаватель зельеварения. — Как и следовало от него ожидать.

Директор проигнорировал их.

— Вы знакомы с этими детьми? — он вернул письмо своей заместительнице, и она торопливо нашла нужную строку.

— Скут Алу, Свити Белль и Эппл Блум? — повторила декан Гриффиндора, поджав губы, а затем слегка покачала головой. — Никогда не видела таких имён, — она снова взглянула на директора. — Даже для магглов эти имена очень необычны.

Хмурый профессор зельеварения едва заметно кивнул соглашаясь.

— Они есть в книге доступа? — спросил директор Дамблдор.

— Вполне возможно. Адрес наносится на письмо магией, а совам их передают домашние эльфы, — Минерва отодвинула стул и направилась к боковой двери, ведущей в холл. — Я проверю книгу.

Через час она вошла в кабинет директора.

— Ну, моя дорогая, — сказал старый маг, — что ты там нашла?

Макгонагалл села на стул напротив его стола.

— Они там перечислены, — заявила она, покачав головой. — Но когда я спросила, помнит ли Слинки или другие домашние эльфы, что отдавали совам письма на эти имена, он сказал «Да», исчез и через мгновение вернулся вот с этим, — Минерва подняла три запечатанных письма, и посмотрела Дамблдору в глаза: — Он сказал, что они только что появились в ящике для отправки, что в совятне, и должны были быть отосланы сегодня утром.

— Великолепно! Значит, это решает все вопросы с просьбой Гарри об их зачислении, — Дамблдор радостно кивнул, но потом задумался. — Но интересно, почему так поздно?

— У них тот же адрес, что и у письма мистера Поттера, — нахмурившись, добавила декан, положив конверты с посланиями директору на стол.

— Неужели тот самый? — сказал он, заинтригованный неожиданным открытием, и поднял лежащие перед ним письма, чтобы изучить более внимательно.

— Судя по всему, они живут вместе.

— Весьма необычно, — пробормотал старый маг, взглянув на свои контролирующие Гарри безделушки. Ни одна из них не показывала ничего необычного. — Возможно, он был у них в гостях, когда отправлял своё письмо?

— Я навещу их сегодня вечером с обычным ознакомительным буклетом для магглорожденных, — она вздохнула и посмотрела на директора. — По крайней мере, мы знаем, что он жив и здоров. И у него есть замечательные друзья.

К её удивлению, директор выглядел скорее встревоженным, чем довольным, и его взгляд был задумчиво устремлён куда-то поверх её головы.

–=W=–

Серая кошка с чёрными полосами и с чёрными квадратами вокруг глаз и небольшой перемычкой, соединявшей их над носом — окрасом, чем-то напоминающим очки — сидела на подоконнике окна дома номер двенадцать по Магнолия-роуд и смотрела на стоящий по другую сторону улицы дом номер одиннадцать. Проживающая там семья, похоже, очень заинтересовала кошку, поскольку она внимательно наблюдала за всем, что делали в доме четверо детей и шестеро взрослых. И, похоже, заняты они были, как бы странно это ни звучало, киномарафоном. Кошке явно хотелось подобраться поближе, но отсутствие подходящих деревьев означало, что ей пришлось бы устроиться уже на их подоконнике, и её немедленно бы обнаружили.

Кошка появилась вскоре после пяти часов вечера, как раз перед обычным наплывом машин, знаменующим возвращение кормильцев в свои дома, но почему-то сегодня их оказалось значительно меньше, чем можно было ожидать в таком жилом районе, особенно в конце улицы. Фактически, тот самый дом, который кошка использовала как пост наблюдения, был пуст, и, судя по запахам, пустовал все последние дни. А у домов под номерами десять и тринадцать на подъездных дорожках к гаражам были припаркованы грузовики служб перевозки.

Наконец, в семь часов, когда стало очевидно, что к дому номер одиннадцать никакой автомобиль подъезжать не собирается, кошка спрыгнула с подоконника и направилась туда, где отбрасываемые этим ранним вечером возле дома номер двенадцать тени были самыми густыми. Несколько мгновений спустя оттуда вышла пожилая женщина и направилась через улицу. Заходящее солнце отбрасывало её длинную тень на асфальт.

Она не заметила женщины, что наблюдала за ней через окно из дома, находившегося несколько дальше по улице.

23. Загул по пабам

Они все вдесятером были настолько увлечены перипетиями в фильме «Кто подставил кролика Роджера», что даже не сразу услышали стук в дверь. Взрослые переглянулись. Охране был отдан приказ без важной причины не приближаться к дому, пока Твайлайт не подаст сигнал. Возможно, что-то случилось?

— Я открою, — сказала Твайлайт, направляясь к двери.

Однако увиденная ею за порогом особа застала аликорну врасплох. За дверями стояла высокая, сурового вида женщина в очках, с тёмными волосами, собранными в пучок. С первого взгляда Твайлайт поняла, что она не одна из их соседей, поскольку все живущие поблизости уже продали свои дома и сейчас занимались организацией переезда, слишком занятые срочными делами, чтобы утруждать себя знакомством с эквестрийцами. Да это было бы и бессмысленно — знакомиться с соседями, когда сам уже уезжаешь.

— Здравствуйте, — сказала незнакомка, улыбнувшись, — я профессор Минерва Макгонагалл, заместитель директора Хогвартса. Я принесла письма о зачислении для мисс Скут Алу, мисс Свити Белль и мисс Эппл Блум. Они здесь?

— Да, это так, — улыбнулась Твайлайт, отступая назад, при этом внимательно изучая женщину. — Заходите. Мы ждали ответ на письмо Гарри, но то, что кто-то из школы сам пришёл — это приятный сюрприз.

Заместитель директора окинула собеседницу быстрым взглядом, обдумывая сказанное ею. Затем, благодарно кивнув, вошла в дом, внимательно осматриваясь по дороге.

Через несколько секунд они с Твайлайт зашли в гостиную. Гарри, жеребёнки и Спайк при виде незнакомки вскочили с пола, на котором сидели, Гарри поспешно выключил телевизор. Как-то само собой получилось, что Спайк затерялся за спинами жеребят.

— Это профессор Минерва Макгонагалл, заместитель директора Хогвартса, — сказала Твайлайт. Послышалось нестройное «Здрасьте», когда жеребята поприветствовали ведьму. Затем она обернулась к новоприбывшей. — Я Твайлайт Спаркл, это Блюблад… — один за другим были представлены все присутствующие.

Последними прозвучали имена Гарри и жеребёнок. Все девочки здоровались и махали рукой, когда их представляли, помогая профессору запомнить, кто из них кто. Яркие цвета волос, которыми щеголяли дети, показались декану Гриффиндора удивительными.

При виде Гарри Минерва слегка улыбнулась. Его она узнала сразу и без посторонней помощи.

— А, и мистер Поттер тоже здесь. Отлично. Вы похожи на своего отца, но у вас глаза матери, — тепло добавила она.

Затем Макгонагалл повернулась к трём девочкам и внимательно их осмотрела. Все трое казались самыми обыкновенными девчонками, какими им должно быть в этом возрасте, и встречали её взгляд со счастливыми улыбками. Однако их глаза, вернее, цвет глаз был немного необычным — зелёные, красные и пурпурные. У большинства магов и ведьм глаза были карие или голубые.

— А это, — продолжила Твайлайт, — мой помощник номер один — Спайк!

— Привет, — помахал лапкой Спайк, выходя из-за спин трёх жеребёнок.

Ошарашенная профессор отступила на шаг, торопливо выхватывая палочку. Она и не заметила фиолетового дракончика с зелёным гребнем, частично скрытого за девчонками, и вообще решила, что нечто зелёное, торчащее за их спинами — это какая-то мягкая игрушка, покрытая блёстками.

— Дракон! — воскликнула она, не направляя, впрочем, палочку на дракончика, поскольку никого другого, похоже, не беспокоило его присутствие. Но всё же она держала палочку наготове.

— Ну, конечно, я дракон, — сказал Спайк, уперев лапки в бёдра, и гордо выпятил грудь. — Вы что, никогда раньше драконов не видели?

Обычная ведьма откровенно уставилась бы на него, раскрыв от шока рот, но нервы Минервы были куда крепче, чем у обывателей. В конце концов она преподавала в школе, где дети проходили путь от подростков до взрослых, со всеми сюрпризами, что это взросление сопровождало. Чтобы выбить её из колеи, должно было произойти нечто очень неординарное. Тем не менее стоящий перед ней дракон немного смутил её.

— Не таких, которые умеют говорить, — медленно произнесла она. — Все драконы, о которых я слышала или которых видела — это злые, безмозглые и смертоносные существа.

Все эквестрийцы подняли брови от её откровения. Может быть, именно поэтому Спайк не превратился в человека, когда прошёл сквозь портал — потому что здесь обитали свои драконы, просто не особо умные?

— Что ж, — сказала Твайлайт, — я вырастила Спайка из яйца и потому хочу, чтобы вы знали: Спайк не безмозглый и не злой. Иногда он оказывается весьма проницательным. И он отлично контролирует своё пламя, — она с гордостью посмотрела на него.

Спайк аж засветился от похвалы.

— А. М-да. Понятно, — сказала профессор, всё ещё изучая маленького дракончика. Она знала большинство пород драконов в мире, однако как внешностью, так и поведением Спайк был абсолютно непохож ни на один из известных ей видов. Минерва осторожно вложила палочку обратно в чехол. — Полагаю, вы знаете, что выращивать дракона без лицензии министерства — незаконно?

— Это действительно так? — спросила Твайлайт скорее из желания поддержать разговор, а затем пожала плечами. — Нам никто никогда не рассказывал об этом, да и никто, кроме тех, кто в этой комнате, не знает, что Спайк живёт в этом доме, — она улыбнулась профессору. — Думаю, нам надо будет получить такую лицензию.

Макгонагалл с минуту обдумывала эту идею, но затем покачала головой, выбрасывая ненужные сейчас мысли из головы и возвращаясь к первоначальной цели своего визита.

— Так-с, — сказала заместитель директора, — это для вас, для вас и для вас, — по очереди отлевитировала она письма девочкам, имена которых были указаны на лицевой стороне каждого из конвертов, затем повернулась к Гарри. — Мистер Поттер, я знаю, что в своём письме вы просили, чтобы мы позволили вашим друзьям присоединиться к вам. Только достаточно магически одарённые дети могут быть приняты в Хогвартс. К счастью, ваши подруги, похоже, вполне соответствуют предъявляемым требованиям, хотя я и не знаю, почему они не получили своих писем, когда вы получили своё.

Пока она говорила, девчонки спешно распечатали конверты и теперь радостно скакали вокруг, показывая письма друг другу и Гарри. Тем временем Макгонагалл повернулась к взрослым.

— Теперь, когда приглашения вручены, уверена, у вас появилось множество вопросов, и первый из них обычно такой: «Это что, шутка?» Уверяю вас, что это точно не шутка. Магия вполне реальна.

Профессор замолчала и неуверенно взглянула на Спайка — судя по тому, что все просто кивнули, её многократно отрепетированная речь явно не произвела особого эффекта. В принципе, в этом не было ничего удивительного, учитывая, что у них в качестве домашнего любимца обитал дракон, притом явно разумный.

— Да, мы знаем, — сказала Твайлайт, с интересом глядя на палочку в её руке.

Эквестрийцы несколько раз обсуждали этот вопрос, прежде чем решились говорить откровенно. Они не собирались сразу же рассказывать всем про портал или Эквестрию, но попытки скрыть, что пони владеют магией, гарантированно повлекли бы за собой неприятности, как только Гарри и девочки продемонстрируют свои способности. Правда, то, что кто-либо из волшебников заявится прямо к ним домой и тут же увидит Спайка, они, разумеется, не планировали, но зато все остальные варианты в результате отпали сами собой. Тем не менее нельзя сказать, что это кардинально что-то меняло, так что пока они действовали, как и договаривались.

Рэрити улыбнулась и, подняв магией чашку чая, сделала глоток. Гарри и Свити Белль тоже улыбнулись и перенесли бутылки с газировкой, валявшиеся на полу, себе в руки. Принц Блюблад, чтобы не отставать, также магией налил себе чай из чайника на столе, а затем поднял чашку, чтобы отпить глоток.

Здесь, правда, такие действия давались всем немного тяжелее, чем дома, и требовали гораздо большей концентрации. Твайлайт предположила, что в этом мире магии меньше, отсюда и все возникающие трудности.

— О, — сказала пожилая ведьма, слегка округлив глаза, — понятно. И даже без палочек, — она ненадолго задумалась. — Это упрощает мою работу. Вы когда-нибудь контактировали с магическим обществом? Что вы уже знаете о Хогвартсе?

— Нет, у нас не было никаких контактов, и мы ничего не знаем ни о том, ни о другом, — ответила ей Твайлайт.

Весь следующий час, несмотря на то что Твайлайт часто прерывала её своими вопросами, профессор рассказывала эквестрийцам о местных волшебниках и о том, как и почему они держатся обособленно от немагических людей, которых, к удивлению присутствующих, называла словом «магглы». При этом взгляд пожилой ведьмы раз за разом возвращался к перу Твайлайт, так и летавшему по бумаге, парившей рядом с молодой волшебницей, пока та делала многочисленные заметки. Даже директор никогда не демонстрировал такой точный и явно машинально выполняемый телекинез, тем более без использования палочки. А ещё Минерва не заметила ни чернильницы, ни стопки чистых листов бумаги, однако записи не прекращались ни на секунду, словно всё это там было… или было где-то ещё?

Макгонагалл также прочитала им рекламную лекцию о Хогвартсе — школе-интернате и лучшей школе магии в Великобритании, продемонстрировала несколько простых заклинаний с помощью палочки, а также превратилась в свою анимагическую форму — кошку, — и обратно. Это вызвало большой интерес у всех, и она потратила немного времени, объясняя суть превращения.

Когда Минерва сказала, что её палочка сделана из ели с сердцевиной из сердечной жилы дракона, то не могла не заметить взгляды, наполненные ужасом, которые они бросили на неё в ответ. Спайк и вовсе громко ахнул и, перепугавшись, спрятался за Твайлайт.

— Дракон, давший сердцевину моей палочке, умер естественной смертью, — попыталась она успокоить Спайка.

Тем не менее все, включая и Гарри, были явно расстроены её откровением.

Затем она объяснила денежную систему, используемую магами, добавив:

— Вы можете обменять фунты на галлеоны в Гринготтсе, банке гоблинов.

— А драгоценные камни или золото они принимают? — нахмурившись, спросила Твайлайт.

Профессор окинула их задумчивым взором.

— Да, если у вас есть драгоценности, которые вы бы захотели обменять, то гоблины охотно их приобретут.

Гарри мог поклясться, что ей стало любопытно, почему они не захотели менять на волшебную валюту фунты.

— О, отлично, — кивнув с явным облегчением, сказала Твайлайт.

— И ещё одно важное дело, — продолжила Макгонагалл, — завтра я поведу ещё одну ученицу из семьи магглов в Косой переулок. Если вы встретите меня завтра в восемь в «Дырявом котле» в Лондоне, то сможете пойти вместе с нами. В противном случае нам позже придётся организовать отдельную встречу. Думаю, я смогу найти время на этой неделе.

— О, да, мы легко сможем это сделать, — тут же согласилась превращённая аликорна. — Где находится этот «Дырявый котёл»?

— Адрес имеется в ознакомительном буклете для магглорожденных, — Минерва указала на небольшую брошюру, которую оставила им.

Потребовался ещё час, чтобы обильный поток вопросов Твайлайт, наконец, иссяк. Однако подойдя к двери, декан остановилась и спросила:

— О, кстати, мистер Поттер вернётся к Дурслям сегодня вечером?

Макгонагалл не могла не отметить, как Твайлайт застыла при этом вопросе.

— Дурсли, — медленно произнесла Твайлайт, словно подбирая слова, — не ладили со своим племянником, поэтому мы решили, что он может оставаться с нами столько, сколько захочет. К счастью, он был у нас, когда прилетела ваша первая сова. Дурсли всем сердцем ненавидят магию и очень злятся от одного только упоминания о ней. Они отрицают её существование. Не представляю, как бы они отреагировали на это письмо, — добавила она, вздрогнув. — О, и Дурсли понятия не имеют, что мы способны творить магию, — Твайлайт снова перевела взгляд на ведьму. — Насколько я знаю, сейчас они находятся в Уокинге. Думаю, они решают какой-то юридический вопрос, требующий, чтобы они оставались там до начала школы, — на этих её словах Пинки Пай усмехнулась, а Рэрити и Рэйнбоу Дэш обменялись кривыми ухмылками. — Они остановились в… ну… как я слышала, кто-то называл это место одним из «королевских курортов»¹. Видимо, он не единственный, и я не знаю, в котором именно.

Профессор Макгонагалл кивнула.

— Что ж, тогда до завтра, — сказала она, выходя из дома.

Склонив голову в раздумьях, Минерва шла по улице в поисках укромного места, где можно было бы воспользоваться магией. Она так и не заметила женщину, наблюдающую из тени неосвещённой комнаты дома через улицу.

—=W=—

Эппл Блум повернулась к сестре.

— Эм, ЭйДжей, можно мне волос для моей палочки? — жеребёнка ковырнула мыском сандалии коврик. — Я не хочу рисковать и получить палочку с сердечником из кого-то. А то и из… — она вздрогнула и виновато посмотрела на Спайка, — дракона.

Свити Белль обратилась к сестре с такой же просьбой.

При виде отчаянного взгляда Скуталу Рэйнбоу Дэш только усмехнулась.

— Конечно, мелкая, — сказала она, выдёргивая из своей шевелюры длинный волос, который, казалось, оторвался вообще без усилий, как будто сам отпал от одного только желания Рэйнбоу отдать его Скуталу.

Рэрити и Эпплджек быстро последовали её примеру.

Гарри с надеждой повернулся к Твайлайт, и та быстро протянула ему свой волос. Тут же из стопки бумаги, которую она использовала для записей, взлетели четыре листа и, свернувшись в конверты, зависли перед Гарри и жеребёнками.

— Чтобы донести их целыми и невредимыми до изготовителя палочек, — объяснила она.

Взрослые удалились на кухню, чтобы обсудить свои последующие шаги, а Спайк, Гарри и кобылки вернулись к своему недосмотренному фильму.

Тем же вечером, но чуть позже Спайк в сопровождении пары гвардейцев из охраны быстро сходил к порталу и отправил принцессам копию заметок Твайлайт и её отчёт о встрече с заместителем директора.

—=W=—

Утро Гарри началось так же, как и предыдущие два — с его возмущённых криков и длительных уговоров жеребёнок, которым было лень одеваться сразу же после пробуждения. В шесть утра, спускаясь по лестнице, дети увидели, как в дом заходят Эпплджек, Рэйнбоу Дэш, Пинки Пай и Флаттершай. Жеребёнки и Гарри были удивлены, увидев, что вместе с ними вошли и Твайлайт со Спайком. Гарри даже стало любопытно, когда это она встала и зачем ходила к порталу.

В столовой Пинки Пай разгрузила свой портфель, выставив на стол внушительную кучу выпечки на завтрак. Одновременно с ней Эпплджек выложила уже из своей корзинки гору блинов, которые напекла бабуля Смит.

— Вот, Гарри, — сказала Твайлайт, протягивая ему обломок ветки диаметром раза в два толще его большого пальца и длиной от кончиков пальцев до локтя. — Он от моего дерева-библиотеки. Я подумала, что ты мог бы использовать его для своей палочки. И кстати, принцессы тоже прислали тебе по волоску. Может быть, изготовитель палочек сможет использовать это всё?

У Гарри заблестели глаза, когда он осторожно взял ветку.

— Огромное спасибо, Твайлайт! — радостно воскликнул он и обнял её.

Эпплджек передала Эппл Блум примерно такую же ветку.

— Это от Старика Пра-пра, — объяснила она.

От её слов Эппл Блум чуть не расплакалась. Стариком Пра-пра они кликали самую первую яблоню, посаженную в «Сладком яблочке» более трёхсот лет назад, ещё до основания Понивилля её пра-пра-прадедом.

Рэйнбоу Дэш повернулась к Скуталу и протянула ей маховое перо:

— Держи, — сказала радужноволосая. — Думаю, оно подойдёт тебе куда лучше, чем волосы. В конце концов, я самый быстрый пегас в Эквестрии, а не, — бросила она взгляд на Рэрити, — самый тщеславный.

— Гордиться своей внешностью — это не тщеславие, — окинула её надменным взглядом Элемент Щедрости.

— Можешь продолжать повторять это себе, Рэр, — ответила Дэш и засмеялась, когда превращённая единорожка зыркнула на неё, прищурившись.

Скуталу благоговейно взяла перо и бросилась к своему рюкзаку, чтобы положить его во вчерашний конверт. Остальные последовали её примеру.

Завтрак прошёл быстро, и вскоре они уже ждали лимузин, обещанный адвокатом. Гарри слышал, как Твайлайт звонила ему прошлым вечером и объясняла, куда им нужно попасть. Линь Юеши сказал ей, что наймёт лимузин, чтобы подобрать их у дома и отвезти по нужному адресу. Когда им нужно будет вернуться, всё, что им надо будет сделать, это позвонить в службу и сказать, где они находятся.

Кстати, именно Гарри показал Твайлайт, как пользоваться телефонным аппаратом, а адвокат сообщил ей, какой номер был в доме миссис Марпл, когда они переехали сюда в воскресенье. Теперь этот номер был записан над телефоном, и Линь сказал, что сохранит этот номер до открытия посольства.

Лимузин был огромным, длинным и приземистым, и в нём оказалось более чем достаточно места для десяти человек. Гарри никогда раньше не видел такой машины. В небольшом холодильнике за сиденьем водителя оказались спрятаны разные соки. Для пони, привыкших к колесницам, повозкам и телегам, подобная машина казалась абсолютно удивительной, и Гарри с трудом сдерживал смех, глядя на их изумление.

Сама поездка оказалась не менее захватывающей. Эквестрийцы не могли поверить в такие огромные для них скорости — они последовательно проехали по трассам М3, М25, М4, наблюдая за тем, как вдали поднимался огромный Лондон. Казалось бы, всего-то пятьдесят миль в час при трёх- и четырёхполосном движении, но и это произвело на них неизгладимое впечатление — в конце концов, в Эквестрии такие скорости были доступны лишь пегасам, а здесь это считалось обычным делом для всех. И что ещё более удивительно для иномирцев, одновременно с ними так же быстро двигалось и множество других людей!

—=W=—

Водитель остановился перед книжным магазином на Чаринг-Кросс-Роуд 42, чтобы высадить пассажиров. Твайлайт тут же кинулась к дверям магазина, подруги едва успели её схватить. Эпплджек и Рэрити потребовалось не меньше минуты повторять: «Соберись, Твайлайт, не отвлекайся!», чтобы оттащить её от витрины. Все это время превращённая аликорна с тоской смотрела на книги, выставленные за стёклами магазина. Книги, которые не читала ни одна пони. Книги, каких — и это она уже могла сказать совершенно точно — не было в книжном магазинчике Литтл Уингинга.

Гарри первым заметил «Дырявый котёл» и теперь ждал, пока это представление закончится, и все остальные пони выйдут из машины. «Дырявым котлом» оказался крошечный грязный паб. И не ищи Гарри его специально, то и не заметил бы, что он там был. Проходящие мимо люди на бар не смотрели. Их взгляды скользили с большого книжного магазина на магазин компакт-дисков, а бар, находившийся между этими магазинами, они, похоже, вовсе не замечали. У Гарри даже возникло странное чувство, что только он и эквестрийцы могли его видеть.

«Для знаменитого, по словам вчерашней гостьи, местечка тут слишком темно и обшарпано», — решил мальчик, когда они вошли. В углу сидели несколько старушек и пили что-то из крошечных стаканчиков, одна из них курила длинную трубку. Маленький человечек в цилиндре разговаривал со старым лысым барменом, похожим на нахмурившийся грецкий орех. Когда они вошли, тихая болтовня в помещении смолкла, и все, кто был внутри, уставились на новоприбывших.

Профессор Макгонагалл стояла у бара в задней части паба. С ней были двое взрослых и девочка, которые, будучи одеты в современную одежду, выглядели здесь совершенно неуместно. Твайлайт повела группу к ним.

— Это остальные из вашей группы, профессор? — спросил бармен, подняв голову, но прежде чем Макгонагалл смогла ответить, вдруг ошарашено выдохнул, уставившись прямо на Гарри: — Боже милостивый… Это… Неужели это…

В «Дырявом котле» воцарилась тишина.

— Благослови мою душу, — прошептал старый бармен. — Гарри Поттер… какая честь!

Он поспешно вышел из-за стойки, подбежал к Гарри и схватил его за руку. В глазах бармена стояли слезы.

— Добро пожаловать домой, мистер Поттер. Добро пожаловать домой.

Гарри не знал, что сказать. Все смотрели на него. Старуха сосала свою трубку, не замечая, что та погасла.

Вдруг разом заскрипели отодвигаемые стулья, и следующий момент Гарри уже обменивался рукопожатиями со всеми посетителями «Дырявого котла».

По сравнению с непринуждённым отношением между пони в Эквестрии, происходящее буквально подавляло Гарри. Казавшаяся довольно небольшой толпа всего-то в дюжину или две человек быстро оттеснила жеребёнок и прочих эквестрийцев от Гарри.

Профессор Макгонагалл, её гости-магглы и эквестрийцы смотрели на это действо, совершенно сбитые с толку столь странной реакцией ведьм и магов на простое присутствие Гарри.

Внезапно стены паба сотрясло оглушительное «БАБАХ», вслед за чем в помещении воцарилась ошарашенная тишина. Гарри посмотрел на источник шума и увидел стоящую с широченной ухмылкой Пинки Пай, эффектно дунувшую на дымок из дула своей пати-пушки и затем закинувшую её на плечо. Со всех мест, откуда только можно, свисал серпантин, а весь потолок был в блёстках и конфетти. Над барной стойкой был растянут огромный плакат с надписью «ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ, ГАРРИ ПОТТЕР!» Один из столов украшал огромный торт — удивительно, но на него каким-то чудом не попала ни одна блёстка или бумажная ленточка. На стене появился плакат с надписью: «Приколи пони хвост!» Рядом висел пучок лент, связанный так, чтобы напоминать конский хвост.

Пока маги и ведьмы пялились на преображённый паб, три подруги Гарри воспользовались всеобщим изумлением и быстро, даже почти профессионально образовали вокруг него треугольник.

— ВРЕМЯ ВЕЧЕРИНКИ! — выкрикнула Пинки и начала раздавать кусочки торта ближайшим магам и ведьмам.

В какой-то момент Гарри услышал, как она сказала: «Привет, злой волшебник, у которого скоро будет два лица, съешь тортик». Он, правда, не успел заметить, с кем она говорила, хотя и услышал, как мужчина ахнул от удивления.

Рэрити, Рэйнбоу Дэш и Эпплджек быстро воспользовались ситуацией и также окружили Гарри, отрезая его и своих сестёр от магов и ведьм.

— Откуда она взяла эту пушку? И когда успела повесить этот плакат?! — воскликнул один из магов.

— Откуда взялся торт? И куда она дела пушку? — сказала другая.

Их дочь, — по крайней мере, Гарри предположил, что девочка была их дочерью, — радостно воскликнула: «Магия — это так весело!» и подпрыгнула на месте, прижав сжатые в кулаки руки к груди.

— Вот именно! — подтвердила Пинки, протягивая девочке кусок торта. — Разве это не чудесно? Столько новых друзей, с кем можно подружиться! — столь же радостно произнесла розововолосая и тут же умчалась, чтобы угостить тортом ещё кого-то.

Макгонагалл посмотрела на Твайлайт, удивлённо приподняв брови. Превращённая аликорна только прикрыла лицо ладонью.

— Не пытайтесь понять Пинки, — сказала она. — Я уже раз попробовала, и у меня чуть не случился нервный срыв, — Твайлайт вздохнула. — Она своими выходками постоянно нарушает законы магии и физики.

В ответ на её слова профессор Макгонагалл посмотрела сначала на эту настолько непредсказуемую Пинки Пай, а затем снова на Твайлайт, причём в выражении её лица легко читался невысказанный вопрос «Это что, шутка?»

Тем временем Том, бармен, наблюдал за тем, как Пинки Пай появилась из кухни паба с тремя большими подносами, на которых громоздились кексы и пирожные, по одному подносу в каждой руке, и ещё один красовался у неё на голове. Затем перевёл взгляд на гигантскую чашу с пуншем на дальнем конце своей стойки и вздохнул. До прихода этих ведьм ничего такого у него точно не было.

Затем бармен посмотрел на счастливых улыбающихся магов и ведьм, и обнаружив, что посетителей явно стало больше, чем несколько минут назад, довольно улыбнулся. Что ни говори, а всё происходящее сейчас однозначно хорошо скажется на его бизнесе — если не сегодня, так завтра. Поэтому Том стал выставлять на стойку бара кружки с пуншем, а за ними и более крепкие напитки. В итоге плакат весь день исправно привлекал в его паб самых разнообразных клиентов.

Эквестрийцы как можно менее заметно для посетителей сопроводили Гарри к Макгонагалл, образовав живую стену вокруг него и жеребёнок и отрезая их от любопытствующих магов и ведьм, которых и без того изо всех сил старалась отвлечь Пинки.

— Мне очень жаль, — прочистив горло, сказала профессор удивлённому Гарри. — У некоторых магов просто совсем нет чувства такта, — она суровым взглядом окинула толпящихся в пабе волшебников, потом повернулась к магглам рядом с ней. — Позвольте представить вам мистера и миссис Грейнджер и их дочь Гермиону.

Эквестрийцы и семья Грейнджеров обменялись приветствиями и рукопожатиями. То, что у всех девочек волосы сегодня были чёрными, а не разноцветными, Макгонагалл тактично не прокомментировала.

— Что ж, как видите, Гарри в нашем мире что-то вроде знаменитости, — сказала профессор, снова бросив мрачный взгляд на теперь уже практически переполненный паб, когда со знакомствами было покончено — похоже, слухи о «вечеринке» в честь Гарри быстро распространялись.

Гарри вздрогнул, с трудом сдерживаясь от того, чтобы не проклясть всю эту толпу разом за то, что они так нагло лезли к нему, пытаясь прикоснуться и пожать руку.

— Идём, — сказала профессор Макгонагалл и вывела их группу из бара в маленький двор, со всех сторон окружённый стенами. Здесь не было ничего, кроме мусорной урны и нескольких сорняков.

Эквестрийцы огляделись, и увиденное совершенно не произвело на них впечатления. Как и на Грейнджеров, насколько Гарри мог судить по выражениям их лиц.

— Это сделано, чтобы отвести подозрения магглов, — объяснила ведьма. — А теперь главное, что вы должны запомнить, — сказала профессор своим юным подопечным, — три кирпича вверх и два влево, — а затем постучала палочкой по указанному кирпичу.

Кирпич, к которому она прикоснулась, задрожал, как будто был сделан из желе, и внезапно сдвинулся в сторону, оставив маленькую дырочку. Кирпичи вокруг него начали скручиваться и поворачиваться, а дыра становилась все шире и шире, пока не образовала широкую арку, достаточно большую, чтобы даже их группа могла легко пройти через неё на мощёную улицу, которая, извиваясь, уходила вдаль.

— Добро пожаловать в Косой переулок, — объявила профессор Макгонагалл.

Как только все они прошли арку, Гарри, слегка расслабившись, оглянулся через плечо и увидел, как кирпичи арки прокручиваются и снова встают на место, превращаясь в прочную стену. Видя это, он с облегчением вздохнул — они наконец-то были не в этом проклятом пабе. А ещё магия! Наблюдать за течением магических потоков сквозь кирпичи, когда те меняют своё местоположение, было весьма увлекательно.

Прямо возле арки находился магазин «Котлы на все случаи жизни». Снаружи была выставлена целая стопка котлов. Над ними висела табличка с надписью, гласящая: «Котлы. Все размеры. Медь, бронза, олово, серебро. Самопомешивающиеся и разборные».

— Мы вернёмся за ними позже, — сказала Макгонагалл, ведя группу по переулку.

24. Только одна скорость

Их группа, идущая друг за дружкой словно гусята, медленно продвигалась по Косому переулку, следуя за профессором Макгонагалл. Взрослые превращённые пони были поражены увиденным ничуть не меньше, чем жеребята. Фасады и витрины выглядели как минимум странно, их пропорции отличались от того, что ожидал увидеть глаз — прямые, казалось бы, участки были хоть немного, да изогнутыми, а изогнутые, если присмотреться, выступали дальше, чем следовало.

— А интересно, не бывал ли здесь Дискорд? — спросила Эпплджек. — Всё выглядит как-то не совсем нормальным.

— Согласна, дорогуша, — сказала Рэрити, — что есть, то есть.

— Но не так откровенно, как устроил бы Дискорд, — поправила Дэш.

— Хм, тоже верно, — задумчиво признала Твайлайт.

Пинки, в отличие от всех остальных, металась взад-вперёд по переулку, ощупывая, разглядывая и дёргая всё подряд. При этом она умудрялась, пропадая за бочками на одной стороне улицы, снова появляться из-за ящиков на другой, не пересекая пространство ни перед, ни за ними. Наблюдая подобное непотребство, профессор Макгонагалл изредка поглядывала на Твайлайт, однако та просто пожимала плечами и разводила руками.

После произошедшего в «Дырявом котле» жеребёнки постоянно окружали Гарри своеобразной живой стеной: Свити Белль и Эппл Блум держались по бокам, ухватив его за руки, а Скуталу шла позади, зорко высматривая потенциальные угрозы.

Странный цвет волос Пинки Пай и Рэйнбоу Дэш — особенно радужные пряди последней — привлекал к их группе немало внимания. До Гарри то и дело доносились комментарии прохожих, словно поделившихся на два лагеря, и если реакцией первых в основном было восхищённое удивление по поводу столь необычных цветов, то вторые высказывали своё раздражение и отвращение к настолько наглым попыткам привлечь внимание пополам с пренебрежительными высказываниями о магглах.

Гарри видел, как взрослые пони слегка дёргали головами, когда слышали комментарии, которые, как полагали произносившие, явно не должны были достигнуть их ушей, но, видимо, у эквестрийцев слух поострее будет, чем у людей.

Магия, которую то и дело мимоходом творили прохожие, не была чем-то необычным для превратившихся в людей пони, в отличие от Грейнджеров, но предметы на витринах магазинов, безусловно, их удивляли. Разнообразные котлы, телескопы и странные серебряные инструменты, груды банок с селезёнками летучих мышей и глазами угрей (содержимое этих самых банок привело пони в ужас), клонящиеся под собственным весом стопки книг с заклинаниями, перья и рулоны бумажных свитков, бутыльки с зельями, глобусы Луны и многое, многое другое. Однако в отличие от Понивилля и Кантерлота, улицы которых были довольно просторными, Косой переулок полностью оправдывал своё название: он был узким, а дома буквально лепились друг к другу, да и товары зачастую выкладывались на выносных прилавках прямо возле магазинов, что ещё больше сокращало место, доступное пешеходам.

Суета и волнение стайки мальчишек возле магазина, торгующего мётлами, оставили эквестрийцев в полном недоумении. Что вообще может быть интересного в мётлах?

Они едва не потеряли Твайлайт, когда подошли к книжному магазину под вывеской «Флориш и Блоттс». К счастью, быстрые и решительные действия Эпплджек, схватившей её за руку и пообещавшей, что она сможет осмотреть книжный магазин если и не прямо сегодня, то в один из ближайших дней, удержало Твайлайт с ними.

— Сначала нам нужно добраться до банка, — добавила ЭйДжей.

— Но… но ведь книги! — жаловалась Твайлайт, неохотно позволившая утащить себя, с тоской оглядываясь на магазин, который они оставляли за спиной.

Гарри заметил, что девчонку — Грейнджер — родители тоже были вынуждены едва ли не за уши оттаскивать от магазина, хоть и с гораздо меньшими усилиями. Пару секунд спустя девочка и Твайлайт обменялись потерянными взглядами, а затем обе драматично вздохнули, словно жалуясь на несправедливость жизни. Девочка, похоже, человеческая версия Твайлайт? Гарри невольно усмехнулся при этой мысли, а затем, задумавшись, что это может значить лично для него, побледнел и решил держаться от неё немного подальше. Впрочем, Грейнджер была слишком занята созерцанием окружающих их чудес, чтобы заметить это.

Большое белоснежное мраморное здание со странными очертаниями привлекло их внимание в тот же момент, когда они его увидели. Эпплджек пробормотала: «Точняк, Дискорд» и покачала головой. Необычные существа, стоявшие у дверей — гоблины, как назвала их профессор Макгонагалл — привлекли их внимание, равно как и предупреждение, высеченное на внутренних, серебряных дверях. И снова Эпплджек пришлось сдерживать Твайлайт.

— Они не особо дружелюбны, моя дорогая, но я уверена, что в книжном магазине вы легко найдёте книги о них, — в качестве утешения сказала профессор Макгонагалл, отвлекая надувшуюся пони, обратившуюся человеком, от потенциальных подопытных, и, заметив интерес эквестрийцев к тексту на дверях, как и к гоблинам по обеим их сторонам, добавила: — Гринготтс, вероятно, самое защищённое место в Англии для всего, что у вас найдётся ценного. Единственное место безопаснее Гринготтса, это, естественно, Хогвартс, — она бросила быстрый взгляд на взрослых. — Нет более безопасного места для ваших детей, чем Хогвартс.

Эквестрийцы кивнули. Именно этого они и ожидали от школы, в которой учили магии. С другой стороны, Грейнджеры не выглядели такими уж убеждёнными.

Просторный мраморный холл и его роскошный интерьер являли поразительную разницу с тусклыми цветами и убогим внешним видом остальной части переулка. Рано утром в вестибюле банка было не слишком многолюдно, но у окошек кассиров стояло немало магов, в том числе один совсем уж гигант, который был почти в два раза выше и в три раза шире обычного человека. Гарри гадал, что он задумал — гигант явно нервничал и постоянно украдкой оглядывал вестибюль.

Окинув взглядом помещение, Гарри обернулся на двери и решил, что банк внутри явно больше, чем снаружи. Это заставило его задуматься, нельзя ли применить такое заклинание к предметам поменьше, например, к сумкам. Мальчик даже представил себе Эпплджек, которой зачаровали повозку так, что она сможет перевозить во много раз больше обычного, чтобы сэкономить на пробежках туда-сюда. Правда, стоило подумать, сможет ли она при этом её утянуть. С другой стороны, Биг Мак без труда таскал гружёную бочками с яблоками телегу, и даже если бы они смогли увеличить её ёмкость хотя бы в два раза, это всё равно значительно сэкономило бы время.

С мыслью о том, что он никогда не видел такого впечатляющего здания, Гарри продолжил осматривать помещение банка. Однако он заметил, что старших пони, похоже, архитектура и роскошное убранство совсем не впечатлили. Впрочем, это было и неудивительно, учитывая, как часто они бывали в Кантерлоте. Куда больше их заинтересовала суетливая беготня гоблинов, разве что только Флаттершай пряталась за спиной у Дэш — похоже, все эти мечи, топоры и ножи, что носили все гоблины поголовно, пугали её.

Гарри с облегчением обнаружил, как некоторые гоблины трудятся над оценкой и подсчётом драгоценных камней — может быть, и те несколько штук, что они откопали, принесут им немного собственных денег. В конце концов, куда приятнее покупать мороженое и другие вкусняшки, когда захочется и на свои деньги вместо того, чтобы выпрашивать битсы у родственников. Если им очень повезёт, то того, что они вчера накопали, Гарри с жеребёнками должно будет хватить на год.

Профессор подвела их к свободному окошку кассира, тому самому, которое только что оставил тот огромный маг, направившийся вглубь банка вслед за ещё одним гоблином. Гоблин в окошке не сидел сложа руки, а что-то усердно писал.

— Слушаю, — прорычал он, когда их группа остановилась у окошка.

Его прилавок был намного выше линии взгляда Гарри и жеребёнок, поэтому даже стоя немного позади, они все равно могли видеть только лицо гоблина.

— Мистер Грейнджер, — сказала профессор Макгонагалл, указав на мужчину, — хотел бы обменять фунты на галлеоны, — профессор повернулась к магглам и добавила: — Мы встретимся с вами у выхода, когда все закончат со своими делами.

Остальных она повела к следующему окну, где получила такое же угрюмое приветствие.

— Эти ведьмы хотели бы обменять золото и драгоценности на галлеоны, — указала Макгонагалл на превращённых пони. Гоблин бросил на них долгий испытующий взгляд, особо задержавшись на цвете их волос, особенно у Рэйнбоу Дэш. — А вот это ключ мистера Поттера от его хранилища, — продолжила она. Гоблин взял ключ, внимательно осмотрел его со всех сторон и даже лизнул. — Я провожу мистера Поттера в его хранилище, чтобы он мог взять там достаточно средств на предстоящий учебный год, — тем временем объяснила профессор остающейся группе.

Твайлайт и другие кобылы обменялись неуверенными взглядами, как и три жеребёнки. У них явно были сомнения по поводу разумности идеи выпускать Гарри из виду в подобном месте.

— Я пойду вместе с ним, — наконец заявила Рэйнбоу Дэш.

Твайлайт с облегчением кивнула.

Тем временем Гарри заметил, что жеребёнки явно тоже вознамерились последовать за ним. Однако если они потратят на это своё время, то вряд ли успеют продать накопанные ими вчера драгоценности.

— Со мной всё будет в порядке, — сказал он вполголоса, снимая рюкзак. — А вы тем временем позаботьтесь о нашей добыче, — Гарри вытащил из рюкзака мешочек с драгоценными камнями и, протянув его Свити Белль, закинул рюкзак на плечо.

— Ручкокрут! — крикнул кассир.

Тут же подбежал ещё один гоблин.

— Им нужен доступ в это хранилище, — сказал кассир, бросая ключ вновь прибывшему.

Ручкокрут подхватил ключ прямо в полёте и поспешил к боковой стене банка. Профессор Макгонагалл быстро последовала за ним. Испуганно взглянув друг на друга, Гарри и Дэш бросились за ними — очевидно, церемониться или дожидаться их эти гоблины не собирались. Пройдя по коридору, который довольно быстро превратился в туннель, они подошли к треугольной тележке, стоявшей на трёхрельсовой железной дороге. Впереди на тележке было «водительское» сиденье, сидя на котором, гоблин мог ею управлять. Сзади располагался большой диван, на котором могли поместиться сразу трое.

Гарри занял среднее место после того, как на своих местах устроились профессор Макгонагалл, а затем и вошедшая после неё Дэш. Накренившись, тележка медленно поехала вперёд, но затем стала быстро набирать скорость, а после и вовсе понеслась по откосу вниз. Гарри слышал об американских горках от Дадли, и эта дорога идеально соответствовала его описаниям.

— Ю-У-УХУ-У-У!!! — радостно вопила Дэш, пришедшая в восторг от стремительного движения по извилистой и постоянно кренящейся дороге.

Вскоре и Гарри присоединился к ней, ощущая удовольствие от резких поворотов на немалой скорости. В какой-то момент Гарри даже показалось, что он мельком увидел дракона, но они мчались слишком быстро, и он не успел обернуться, чтобы удостовериться в этом. Когда они, наконец, остановились перед большой металлической дверью, на лицах обоих сияли широченные, полубезумные улыбки; профессор вела себя куда более сдержанно, хотя и её строгое лицо явно стало несколько более счастливым.

— ВОТ ЭТО БЫЛО КРУТО!!! — воскликнула Дэш, вскинув руки вверх, затем внезапно повернулась к гоблину. — А можно ещё быстрее? — требовательно заявила она; её сияющие глаза и растрёпанные ветром волосы придавали превращённой пони поистине безумный вид.

— У тележки только одна скорость, — проворчал гоблин, ошеломлённый её реакцией, затем, отвернувшись от пассажиров, подошёл к двери хранилища и открыл её ключом Гарри.

Нахмурившись, Дэш покачала головой и с силой провела руками по волосам. Удивительно, но её разноцветные локоны тут же выпрямились и опали вниз длинными волнами до самой талии. Нет, её грива не выглядела тщательно вычесанной и прилизанной, как причёска Рэрити или других кобыл, однако и встрёпанной её уже точно нельзя было назвать. Гарри за этот год привык к подобным метаморфозам у пони, поэтому промолчал, профессору Макгонагалл же оставалось лишь удивлённо таращиться и качать головой в изумлении.

Сказать, что Гарри и Дэш были удивлены содержимым хранилища Гарри — значит ничего не сказать. Глядя на горы монет, Гарри даже подумал, что знай он, что его ждёт, не стал бы вместе с жеребёнками мучиться и копать драгоценные камни. А лучше всего то, что его дядя не знал об этом хранилище.

После пары визитов на Землю Рэрити по просьбе Гарри внесла ряд изменений в свою модель седельной сумки для пони, добавив несколько дополнительных ремней и пряжек, которые меняли её форму так, чтобы при необходимости сумка могла легко превращаться в рюкзак, соответствуя потребностям как пони, так и человека. Теперь, когда Гарри возвращался в Эквестрию, всё, что ему нужно было сделать, это перецепить ремни — и он снова получал свои седельные сумки.

Скинув со спины рюкзак, он начал быстро закидывать в него пригоршнями золотые монеты, не обращая внимания на окружающих. Тем временем Дэш, не увидев в хранилище ничего для себя интересного, уже выискивала что-нибудь любопытное на рельсовых путях за его пределами.

— Мистер Поттер, — окрикнула его профессор от входа. — Будьте благоразумнее! Эти галлеоны потребуются вам на все семь лет в Хогвартсе и, возможно, ещё на год или два, пока вы не найдёте стабильную оплачиваемую работу. Не берите слишком много.

Гарри остановился, нахмурился, вздохнул и вытряхнул галлеоны на пол. Некоторое время мальчик молча стоял и размышлял. Он знал, что мог бы двигать монеты левитацией, но попытка поднять разом такое количество была выше его нынешних способностей. «Однако…» — улыбнулся он и пристально посмотрел на огромную груду монет. Сначала медленно, но затем всё быстрее и быстрее монеты заскользили одна за другой к задней стене хранилища и начали формировать восемь стопок. Сначала Гарри полностью контролировал путь каждой монеты, но быстро понял, что всё, что ему нужно сделать, это посильнее толкнуть монету в нужном направлении, и остаток своего пути она прекрасно пролетит сама. В результате монеты, вылетая из огромной кучи, превратились в размытые золотистые облака. Через мгновение ему пришлось немного подправить наводку, и монеты стали ударяться в заднюю стену комнаты, отскакивая и падая точно в одну из восьми кучек.

Где-то вдалеке раздался звук гонга.

Когда Гарри закончил, он весь взопрел, но теперь у дальней стены лежало восемь одинаковых куч золотых монет. Гарри оглянулся на профессора, гордясь своим достижением. Да, ему не хватило бы сил поднять сразу много предметов, но зато у него была выносливость! Судя по удивлению на лице профессора Макгонагалл, её явно впечатлили магические способности одиннадцатилетнего мальчика. Ухмыльнувшись про себя, Гарри подошёл к ближайшей золотой куче и начал зачерпывать монеты в сумку. К тому времени, как он наполнил небольшой рюкзак, куча почти иссякла, и Гарри с трудом смог его поднять. По его оценкам, у него там было от двухсот до трёхсот золотых. По словам профессора, этого было более чем достаточно, учитывая, что обычный маг в среднем зарабатывал всего около сотни галлеонов в год.

— Сколько здесь? — спросил он, поворачиваясь к гоблину.

Удивительное дело, но теперь у входа стояло уже два гоблина, держа ладони на рукоятках ножей. Один наблюдал за Рэйнбоу Дэш, прогуливающейся за пределами хранилища, а другой внимательно следил за ними двумя.

Гоблин ничего не ответил, только скривился и ткнул длинным пальцем вверх.

Над дверью изнутри было написано «3.000 Г».

Гарри быстро прикинул. Три тысячи, делённые на восемь, давали триста семьдесят пять, а разделённые ещё на двенадцать — тридцать один галлеон, что составляло шесть тысяч двести фунтов!¹ Гарри как-то сложно было представить, что он станет тратить больше десяти фунтов в месяц — тем более шесть с четвертью тысяч! — при этом живя в школе-интернате вдали от города, где все расходы на жизнь уже оплачены!

Глупые взрослые. «Не берите слишком много, мистер Поттер», а как же!» — закатил глаза Гарри. Похоже, умными были только пони. Наивными, но умными.

Слегка пошатываясь, мальчик направился к тележке.

Гоблин закрыл за ними дверь и поспешил обогнать их, чтобы, запрыгнув на водительское сиденье, сердито зыркнуть на нерасторопных людей, не ценящих время делового банковского служащего. Правда, то, что Дэш уже сидела на своём месте, несколько испортило желаемый эффект. Другой гоблин всё так же стоял у закрытого хранилища и наблюдал за ними.

— Позвольте мне помочь вам, мистер Поттер? — спросила Макгонагалл и посмотрела на гоблина. — Могу я получить позволение наложить заклинание облегчения веса на рюкзак мистера Поттера?

В ответ на его кивок профессор прикоснулась своей палочкой к рюкзаку и пробормотала что-то, что Гарри не расслышал. Мгновение спустя ему показалось, что его рюкзак опустел. Гарри сразу снял его и заглянул внутрь. Конечно же, он был всё так же набит золотыми монетами.

— Спасибо, профессор, — сказал Гарри с облегчением от осознания того, что ему не придётся весь день таскать эту тяжесть по переулку.

Заодно он сделал мысленную зарубку обязательно выучить это, безусловно, полезное заклинание. Однако, прежде чем снова надеть рюкзак, Гарри достал три галлеона. Профессор ждала у тележки, пока он снова сядет в середину, прежде чем забраться внутрь самой.

— Поживее, Гарри, — крикнула Дэш, нетерпеливо подпрыгивая на своём сиденьи и явно надеясь, что обратный путь будет таким же весёлым, как и поездка вниз.

Ухмыляясь, Гарри поднялся на борт и, подбросив на ладони три монеты, кинул одну в руку гоблину и сказал:

— Все три твои, если обратный путь будет быстрее.

— У тележки только одна скорость, — злобно оскалился гоблин.

Профессор Макгонагалл забеспокоилась, а вот улыбка Дэш растянулась едва ли не до ушей.

Когда они уже сбрасывали скорость перед остановкой, Гарри, довольно смеясь, вручил гоблину его награду.

— У тележки действительно только одна скорость, — тихим голосом, который мог расслышать только Гарри, произнёс гоблин, — но слово «одна» можно толковать по-разному! Некоторые понятия далеко не однозначны!

По возвращении в главный кассовый зал банка Гарри и Дэш всё ещё хихикали. Оглянувшись, они направились к входным дверям, где договорились встретиться с Грейнджерами и остальной частью их группы. Никто из них не обратил внимания ни на почти пустой вестибюль, ни на напряжённую атмосферу вокруг, ни на увеличившееся число гоблинов-охранников с зажатыми в руках ножами и мечами. А вот нервничающие маги и ведьмы спешили как можно быстрее завершить свои дела и покинуть заведение. Те же маги и ведьмы, что только входили в банк, бросив лишь беглый взгляд, сразу разворачивались, намереваясь уйти.

Гарри заметил, что профессор Макгонагалл оглядывается вокруг и нервно теребит свою палочку, не доставая её из чехла, и задумался, с чего бы это. Всё ещё улыбаясь после чудесной поездки на американских горках, Гарри всё же не забыл задать важный вопрос:

— Простите, профессор Макгонагалл, но можно мне забрать мой ключ от хранилища?

— Мне очень жаль, мистер Поттер, но пока вы не достигнете совершеннолетия — в мире магов это семнадцать лет, — ваш ключ останется в руках вашего опекуна, — покачала головой профессор.

— Если мой дядя получит этот ключ, — печально рассмеялся Гарри, — то хранилище будет пусто ещё до обеда.

— О нет, мистер Поттер, — сказала ведьма, — я имею в виду вашего магического опекуна, а не маггловского.

— Насколько я знаю, — нахмурился Гарри, вопросительно посмотрев на неё, — у меня нет опекуна-мага.

— А, ну да, — сказала она, — в вашем случае ваш магический опекун это Альбус Дамблдор. Он был назначен министерством ещё тогда, когда умерли ваши родители. Он несёт ответственность за вас и ваши действия, пока вы находитесь в волшебном мире.

Гарри медленно кивнул, принимая информацию к сведению, а уже потом задал следующий вопрос.

— Могу ли я сменить его и назначить Твайлайт своим опекуном?

— Боюсь, что нет, мистер Поттер, — ответила Минерва, качая головой. — Несмотря на то, что она ведьма, она не входит в британское волшебное сообщество и как таковая не имеет надлежащего юридического статуса.

Гарри снова кивнул. Становилось кристально ясно, что ему нужно будет найти адвоката-мага, чтобы узнать, какие у него есть возможности в этом волшебном мире.

— Что случилось с остальными? — спросила Рэйнбоу, расхаживавшая туда-сюда, скрестив руки на груди. — Я думала, всепони будут по-прежнему здесь, в вестибюле. Селестия, вот если бы я могла здесь полетать! — воскликнула она, поведя плечами, а затем повернулась к Грейнджерам. — Простите, вы не знаете, куда делись остальные? Возникли какие-то проблемы?

— Ну, я видел, как они направились вглубь банка вслед за гоблином, но не знаю, зачем, — сказал мистер Грейнджер и кивнул жене. — Мы как раз обсуждали обменный курс и комиссию, взимаемую за обмен фунтов на галлеоны, и не помогло ли бы в этом открытие лицевого счёта здесь, — он нахмурился. — К сожалению, у них нет никаких процентных счетов, а за все хранилища они взимают ежемесячную плату.

— Кажется, это из-за того, что сказали девочки, — добавила Гермиона. — Похоже, они уже закончили, когда Свити Белль протянула гоблину какую-то сумочку. Он только взглянул внутрь и тут же позвал другого гоблина.

— А. Должно быть, это связано с теми драгоценными камнями, которые мы выкопали в пятницу, — догадался Гарри. Дэш понимающе кивнула, но все остальные взрослые были озадачены. — Но чем наши драгоценные камни отличались от тех, что, по словам принца Блюблада, прислали нам принцессы Селестия и Луна? Эпплджек ведь отдала кассиру оба портфеля, да? — уточнил он, посмотрев на Грейнджеров.

Гермиона кивнула. Мальчик заметил, что стоявший позади мистер Грейнджер с поднятыми бровями шепнул жене: «принцессы». Упс.

Гарри обдумал, что ему было известно. Скорее всего, разница в размерах. За этот год он узнал, что все пони предпочитают маленькие драгоценные камни, которые можно легко вшить в одежду или встроить в доспехи — например, Рэрити обожала камни размерами едва ли крупнее рисового зёрнышка, хотя у неё и было несколько ожерелий и платьев, выполненных с использованием более крупных драгоценностей. А ещё мальчик вспомнил, какими огромными выглядели драгоценные камни в Эквестрии и насколько меньше они оказались здесь. Фактически, теперь, когда он задумался об этом, если судить по тому, насколько мал для него был рюкзак и насколько велики седельные сумки, то разница в размерах «на глаз» была почти двухкратной даже при том же весе.

Гарри сообразил, что его сбивает с толку то, что пони были четвероногими, а люди — двуногими. При том же весе четвероногие выглядят намного меньше — например, собака весом в восемьдесят кило кажется меньше, чем восьмидесятикилограммовый человек, просто потому, что животное не двуногое. Перспектива всё меняет. Стандартных размеров рюкзак будет волочиться по земле, если его привязать к спине пони.

Все собранные ими драгоценные камни большинство пони сочли бы слишком большими и вульгарными — годными разве что на еду для Спайка. Но, может быть, гоблинам нравились большие вульгарные камни?

–=W=–

Жеребёнки наблюдали за тем, как Эпплджек подняла портфель с золотом на прилавок кассира, за которым сразу же последовал и другой портфель — с драгоценностями.

Гоблин открыл первый и достал золотой слиток. Осторожно положив его на весы перед собой, он стал складывать на другую чашку разные гирьки, пока весы не уравновесились, затем вынул остальные слитки и, сложив ровным рядком, быстро пересчитал. Закончив подсчёт, гоблин задумчиво посмотрел на Эпплджек. Он был немало впечатлён — ведьма перед ним положила к нему на прилавок портфель весом семьдесят пять фунтов, как если бы он весил не больше десяти.

— Тысяча сто пятьдесят галлеонов, — твёрдо заявил он.

— Но тут тысяча двести слитков, — удивилась Твайлайт.

— Таков курс обмена маггловских золотых слитков на галлеоны, — пожал плечами гоблин.

Эпплджек пихнула её в бок и кивнула.

— Ну, ладно, — неохотно сказала Твайлайт.

— Вы не хотите открыть хранилище? — гоблин сложил руки вместе и наклонился вперёд, пристально глядя ей в глаза. — За небольшую ежемесячную плату мы также предложим кошелёк, который позволит вам напрямую получить доступ к вашим галлеонам, не таская с собой тяжёлые монеты и не беспокоясь о наличии средств во время покупок. Или о возможности быть ограбленной только из-за того, что несёте столько золота.

Обдумав варианты, Твайлайт кивнула.

Гоблин снова потянулся к своей стойке и вытащил бумажник из драконьей шкуры. Все пять кобыл тут же отступили, сморщив носы от неприятного запаха выделанной кожи. Он с любопытством посмотрел на них. Твайлайт вздохнула и подошла ближе.

— Этот кошелёк — единственный вариант? У вас есть что-нибудь такое, в чём нет… чьей-то плоти?

Гоблин внимательно изучил её, отмечая заодно и отвращение на лицах других ведьм.

— За небольшую дополнительную плату мы можем заколдовать кошелёк из шелка акромантула, — усмехнулся он.

— Да, пожалуйста, — с облегчением сказала Твайлайт.

Гоблин вытащил бумагу, что-то написал на ней, сложил пополам, написал ещё, а затем бросил в прорезь в прилавке. После этого он быстро вновь наполнил портфель и, с трудом подняв, убрал куда-то под прилавок за окошком, затем снова повернулся к Твайлайт и протянул ей золотой ключик.

— Это ключ к вашему хранилищу, не потеряйте его. Любой, у кого есть этот ключ, имеет доступ к вашему хранилищу, — он положил на столешницу нож. — Нанесите каплю своей крови на этот ключ.

Твайлайт нерешительно взяла нож в руки. Скривившись, она слегка надрезала палец, затем размазала кровь, которая словно впиталась в ключ. Возвращая нож гоблину, она заметила, что рана уже полностью зажила. Впечатлённая, она спросила: «Как это работает?», подняв свой палец без малейшего следа пореза.

Гоблин проигнорировал её вопрос и, отложив нож, открыл другой портфель. Некоторое время он изучал драгоценные камни, затем, надев очки, отделил один драгоценный камень от тех, что достал и внимательно его осмотрел.

— Они все примерно такого размера? — зубастый оскал гоблина, с которым тот задал вопрос, опуская руку в портфель и ссыпая драгоценные камни обратно, уже начал казаться эквестрийцам его нормальным выражением лица.

— С таким размером нам легче всего работать, — сказала Рэрити.

— Мы должны будем более тщательно оценить их и только тогда сможем озвучить вам наше предложение, — хмыкнул гоблин. Твайлайт кивнула соглашаясь. — Ваш адрес?

— Магнолия-роуд, дом одиннадцать, Литтл-Уингинг, Суррей.

— Маггловский район? — в голосе гоблина прозвучала неприкрытая насмешка.

— Да.

— За доставку в маггловские районы взимается дополнительная плата.

Твайлайт нахмурилась, но, тем не менее, кивнула.

— Подождите там, — гоблин неопределённо махнул рукой куда-то в сторону, — сейчас вам принесут кошелёк.

— Простите, сэр, — вдруг подала голос Свити Белль, когда старшие кобылы уже повернулись, намереваясь уйти. Нахмурившись, гоблин наклонился вперёд и посмотрел через край своего прилавка. Он ничего не сказал, просто уставился на девочку и двух её подруг, прижавшихся к ней. — Мы бы хотели продать это вам, — дрожащим голосом добавила Свити, подняв небольшой мешочек.

Гоблин закатил глаза, но затем нагнулся и грубо выхватил мешочек из её руки. Усевшись обратно на своё место, он развязал верёвочку и быстро заглянул внутрь. По его реакции взрослые поняли, что тот был готов запустить назад тем, что выкопали жеребята, и Рэрити даже подошла ближе, намереваясь высказать гоблину за его грубое отношение к детям — она могла вытерпеть хамство гоблина к ней лично, но вести себя так с жеребёнками попросту недопустимо, и в этом отношении она молчать не собиралась.

Однако, вопреки их ожиданиям, гоблин, заглянув в столь неприглядный мешочек, на мгновение замер, затем медленно и аккуратно положил его на прилавок, осторожно сунул руку внутрь и вытащил идеально прямоугольный красный драгоценный камень со скошенными краями, который был вдвое больше его большого пальца. Кассир внимательно осмотрел его через свои очки и крайне осторожно положил камень обратно в мешочек.

— Камнелицый! — крикнул он. Ожидая прибытия другого гоблина, кассир чиркнул быстрое сообщение на бумаге и бросил его в ту же прорезь, что и предыдущее, затем сложил руки, снова наклонился вперёд и вплоть до прибытия Камнелицего с непроницаемым выражением лица смотрел на трёх девочек. — Проводи этих клиентов к мастеру Перегранщику, — кассир протянул подбежавшему гоблину мешочек с драгоценными камнями, после чего, покончив с этим делом, невозмутимо вернулся к своей прежней работе.

— Э-эмм, — неуверенно протянула Твайлайт. — А наш кошелёк?

— Он найдёт вас, — ответил кассир скучающим тоном, не поднимая глаз, однако в его голосе уже не было слышно ни намёка на насмешку.

Камнелицый уже двинулся вглубь банка, и группе пришлось поспешить, чтобы догнать его.

25. Банковские дела

Спустившись по нескольким лестницам, Камнелицый остановился перед дверью, затем, постучав, вошёл в помещение, положил мешочек с драгоценными камнями на стол, стоявший внутри, и вышел без единого слова. Эквестрийцы обменялись озадаченными взглядами. Твайлайт первой вошла в кабинет, за ней последовали и остальные.

На гоблине за столом был вполне привычный деловой костюм и очки, на оправе которых, правда, были навешаны дополнительные линзы. Не сказав ни слова, он высыпал камни на стол, затем повернул одну из этих дополнительных линз так, чтобы она оказалась перед глазом, и начал делить драгоценные камни на две кучки.

Едва войдя, эквестрийцы заметили двух свирепых на вид гоблинов в доспехах, стоящих по обе стороны двери кабинета. Отполированная до блеска броня была на них явно не только для красоты. У обоих были копья, мечи и большие ножи. Эти гоблины вполне бы вписались в Королевскую гвардию. При виде их Флаттершай испуганно пискнула и попыталась спрятаться между Эпплджек и Рэрити, а Пинки Пай вытянула шею и громко прошептала:

— Крутяк!

Пока Твайлайт и Эпплджек внимательно осматривались, жеребёнки ещё плотнее прижались друг к другу.

Гоблин внимательно изучил семь драгоценных камней, которые ранее отделил от остальных. Наконец он поднял глаза.

— Гринготтс предлагает вам десять за эти семь и десять за все остальные.

— И это всё? — потерянно сказала Свити Белль. Две другие девочки тоже были разочарованы.

— Может, один из обычных банков предложит нам больше? — внимательно посмотрев гоблину в лицо, предположила Скуталу, припоминая, что говорил адвокат об эквестрийских драгоценных камнях.

— Вы неправильно поняли, — сказал гоблин, — по десять за каждый из этих семи и десять за всё оставшееся.

Эпплджек, услышав это, нахмурилась, буравя его полным подозрения взглядом. Девочки тем временем переглянулись: это звучало уже намного лучше — в конце концов, восемьдесят галлеонов для четверых жеребят на сладости и всякие мелочи — это очень даже неплохо. Они уже собирались согласиться, когда их прервала Эпплджек.

— Ага, токмо ты совсем не честен с нами, — категорично заявила превращённая земная пони.

— Эпплджек? — неуверенно произнесла Твайлайт.

— О, начинается, — хихикнула Пинки, непонятно откуда вытащила пакет с попкорном и с довольной мордашкой захрустела им.

— Да чую я, шо не по-честному он дела с нами ведёт. Эти камешки явно стоят больше, неж’ли то, шо он нам тут заливает. Да и его первые слова были двадцать за всё, а не по десятке за большие.

Гоблин уставился на неё.

— Ты что, назвала меня лжецом? — сказал он, грозно поднимаясь из-за своего стола.

В ответ она посмотрела на него, прищурившись.

— Да, чую, шо правду ты нам не г’ришь. Эти камни стоят куда больш’, чем ты предлагаешь.

— Я убью тебя за это оскорбление! — завопил гоблин, выдернув из-за пояса свой нож и запрыгнув на стол — он явно надеялся, что сможет запугать их и получить ещё большую прибыль — в конце концов, мелочь была ещё не оперившимися ведьмами, а их родня не имела ни грана магии.

Эпплджек сделала шаг вперёд и, пригнувшись, выпустила из рук свой портфель.

— Эпплджек! — закричала Твайлайт.

Гоблин злобно ухмыльнулся очевидному успеху своей тактики, когда женщина склонилась перед его превосходством, и прыгнул со своего стола прямиком на Эпплджек.

— Трепещи, бесполезное магглово отродье! — взревел он.

Для носителей Элементов это был далеко не первый случай, когда на них нападали без причины, а потому реакция их была мгновенной.

Твайлайт развернулась лицом к ближайшему к ней стражнику и слегка присела, а её сумка зависла рядом с ней. Выронив копьё, загрохотавшее по каменному полу, гоблин напротив неё выхватил одной рукой меч, а другой нож — они были слишком близко, и длинное копьё на такой дистанции больше мешало. Рэрити также присела и развернулась лицом к оставшемуся стражу, который зеркально повторил действия своего напарника.

Волосы над лбами двух превращённых пони озарило неяркое мягкое свечение — у одной фиолетовое, а у другой светло-синее. Однако ни один из охранников этого даже не заметил — они ожидали увидеть палочки или, возможно, ножи и потому недооценили безоружных и беззащитных женщин, относясь к ним слишком уж пренебрежительно.

Флаттершай буквально нырнула к трём девочкам и, обхватив их, прижала к полу у стола гоблина.

Эпплджек опустила руки на каменный пол.

Гоблин приземлился на пол перед ней.

Эпплджек развернулась.

Гоблин засмеялся над женщиной, повернувшейся к нему спиной.

Эпплджек всем весом бросилась на упёртые в пол руки.

Гоблин замахнулся ножом, собираясь плашмя ударить глупую женщину.

Эпплджек подтянула колени к животу.

Гоблин шагнул вперёд.

Эпплджек вдруг выкинула ноги назад и по-понячьи лягнула гоблина, попав точно в грудь, с громким треском переломав ему ребра и швырнув через стол в стену позади него. При ударе о стену раздался ещё более тошнотворный хруст, и гоблин без сознания соскользнул на пол, оставляя после себя на стене тонкие кровавые следы.

Оба стражника остолбенели. Безоружная маггловская женщина легко победила мастера Перегранщика, притом с одного удара, в то время как это он должен был с лёгкостью победить её. К счастью, остальные женщины, хоть и явно были готовы драться, к агрессивным действиям пока не переходили, а розововолосая и вовсе продолжала лопать эту странную еду из своего бумажного мешка. Оба гоблина понимали, что убийство беззащитных самок не принесёт никакой чести. А потому лучше будет дождаться начальника.

Внезапно за пределами комнаты раздался звук гонга, и судя по громкости, он явно разнёсся по всему зданию.

Эпплджек поднялась на ноги, подобрала свою сумку и медленно обошла стол, чтобы осмотреть гоблина.

— Твайлайт, — выдавила она, поднеся руку ко рту, словно борясь с приступом тошноты. — Кажись, ему срочно надо парочку лечебных заклинаний. Очень уж плохо он выглядит.

— Пинки, — обернулась к розововолосой Твайлайт, — сможешь пока приглядеть одним глазом за этим охранником?

— Оки-доки-локи! — выпалила Пинки, в один прыжок оказалась перед охранником и пристально уставилась на него одним глазом, распахивая его всё шире, пока тот, словно в каком-то мультике, не занял большую часть её лица, тогда как второй сжался до размеров булавочной головки. — Хочешь кексик? — внезапно спросила она шокированного гоблина, протягивая ему выпечку, причём пакета с попкорном, который она буквально только что держала в руках, уже нигде не было видно.

Гоблин воззрился на предложенный кексик так, будто тот вот-вот взорвётся.

«Это он правильно», — подумала Твайлайт, подходя к Эпплджек. Осмотрев упавшего гоблина, превращённая аликорна, поморщившись, начала с того, что применила исцеляющее заклинание на его голову. После пробуждения пострадавшего явно будет ждать сильнейшая головная боль, а то и симптомы сотрясения мозга.

— Чё-т’ эти гноблины не такие крутые, как я думала, — покачала головой Эпплджек. — Я ж хотела его ток’ пугнуть слегонца, мож’, пару синяков поставить.

Охранники после такого заявления зыркнули на превращённую земную пони.

— Гоблины, — по привычке поправила Свити Белль.

— Она так и сказала! — столь же привычно возмутилась Скуталу.

— Конские яблоки, да даж’ Эппл Блум прост’ отмахнулась бы от этого.

Вот теперь охранники ощутимо напряглись. Маленькая девочка, услышавшая своё имя и выглянувшая из-за края стола на упавшего гоблина, кивнула соглашаясь.

Внезапно дверь в кабинет распахнулась, и внутрь хлынуло не менее полудюжины охранников. Убедившись, что драки нет и никого не требуется разнимать, они распределились по периметру комнаты, ожидая дальнейших инструкций и не трогая женщин.

— О-о-о! — обрадовалась Пинки. — На нашей вечеринке ещё прибавилось гоблинов! Джарет¹ тоже придёт? — девушка стремительно заметалась туда-сюда, перебегая через комнату то к одному, то к другому гоблину.

Уже через несколько секунд у каждого из гоблинов-стражников был меч в одной руке и кексик в другой. При этом никто из них так и не понял, как их ножи оказались в ножнах на поясе.

Спустя несколько мгновений вошёл ещё один гоблин, очень начальственного вида и облачённый в строгий костюм. Кексики тут же были убраны за спины.

— Кто посмел вытащить палочку в Гринготтсе?! — сердито возопил он. — Кто посмел напасть на гоблина?!

— У-у, ты не Джарет, — разочарованно сказала Пинки.

Мгновение никто ничего не говорил, но тут гоблин заметил двух женщин за столом своего сотрудника.

— Что вы там делаете?! — проревел он, обходя стол.

— Спасаю ему жизнь, — сухо сказала Твайлайт, оторвавшись от того, чем она занималась, склонившись над раненым, и подняв взгляд на вошедшего.

Гоблин пару мгновений, нахмурившись, осматривал женщину. Он отметил мягкое фиолетовое сияние в волосах над её лбом и что такое же сияние окружало окровавленного гоблина на полу. Затем повернулся и указал на стража, что до того стоял у двери — того самого, с которым была готова кинуться в драку Твайлайт.

— Докладывай!

Ещё до того как охранник закончил говорить, гоблин в костюме уже рассматривал драгоценные камни, лежавшие на столе. Их размер варьировался от кучки мелочи величиной с зуб до семи крупных камней размером в два его больших пальца.

Эпплджек зорко следила за главным гоблином, пока Твайлайт заканчивала накладывать заклинания на раненого гоблина. Наконец превращённая аликорна встала.

— Это всё, что я могу сделать. Он будет жить, но ему нужен профессиональный целитель.

— Использование волшебной палочки в Гринготтсе без разрешения карается смертью, — повернулся к ней гоблин.

— Хорошо, шо у неё нет этой вашей палки, а? — усмехнулась Эпплджек.

— Ты применила магию против гоблина в Гринготтсе, — резко развернулся к Эпплджек гоблин.

— Э, не-а, — снова засмеялась она. — Прост’ лягнула разок. Да и огрёб он токмо за то, шо напал на меня.

— Полагаю, что у тебя тоже нет палочки, — сказал он, нахмурившись.

— Не-а.

— Невозможно, — он указал на кровь, размазанную по стене. — Простым пинком такого не сделать.

— Эт’ ты щас чего, своего ж охранника лжецом назвал? — Эпплджек приподняла бровь.

Охранники в комнате напряглись. Гоблин нахмурился ещё сильнее.

— Он наблюдал за своим противником, а не за тобой.

— Так эт’ ты меня зовёшь лгуньей? — она выпрямилась, её мускулы напряглись. Теперь уже хмурилась она.

Гоблин внимательно изучил её позу и поведение. Особа перед ним не была обычной маггловской женщиной — она была воином, закалённым кровавыми битвами — именно об этом едва ли не кричала её поза. И она уж точно не блефовала.

— Докажи, что можешь так сильно пнуть.

— Лады, — сказала Эпплджек, оглядела комнату, затем посмотрела на стол. — Еж’ли я вмажу этим столом об стену, те хватит?

Гоблин посмотрел на стол, затем на женщину-маггла перед ним. Массивный дубовый стол был тяжелее неё в два, если не в три раза, даже просто сдвинуть его для обычной женщины уже будет достижением.

— Да, — зубасто оскалился он.

Флаттершай вздрогнула, увидев острые зубы хищника.

— Ток’ я не отвечаю, коль чего поломается, хоть стол, хоть стена, — улыбнулась ему в ответ Эпплджек.

— Посмотрим, — кивнул гоблин, продолжая скалиться — единственное что, по его мнению, она сломает, так это свои ноги.

Взяв со стола мешочек, гоблин смёл в него все драгоценные камни — ему нисколько не хотелось лезть под стол, если после толчка какой-нибудь из них покатится и упадёт на пол. Ведь всё, что падает со стола, обязательно под него и закатывается, и надо становиться на четвереньки и лезть туда, пытаясь его достать, что совершенно недостойно его статуса, не говоря уже о зря потраченном времени.

Эпплджек подошла к краю стола. Пинки тем временем снова лопала попкорн, но уже из большой миски, которую держала в руке, и ей даже удалось уговорить одного из охранников попробовать пригоршню. Похоже, угощение ему понравилось, так как охранник ухватил вторую горсть. Флаттершай и девочки подошли к Рэрити.

Эпплджек окинула критическим взглядом стол, отступила на пару шагов и присела, затем посмотрела на гоблина в костюме, кивнула, после чего повернулась, оказываясь к столу спиной. Опустив руки на каменный пол, она резко наклонилась вперёд, практически упав на пол, и, буквально выгнувшись назад, ударила ногами в край столешницы.

Стол взлетел, словно им выстрелили из достопамятного требюше, и с громким «БАМ!» врезался в стену, по которой тут же побежала паутина трещин. Сама же столешница раскололась на четыре части вдоль волокон и оторвалась от покоробленных и поломанных тумб, на которых до того лежала.

— А теперь веришь мне? — хмыкнула земная пони в человеческом обличье, вставая и отряхивая руки.

Гоблин уставился на разбитый стол и сильно повреждённую стену. В момент удара он почувствовал магию, наполнившую комнату, но так и не смог понять, как ею воспользовались. А раз не было палочки или заранее наложенного заклинания, значит и не было ничего, что противоречило бы законам Нации Гоблинов и заключённым с волшебниками договорам. И потому гоблин был вынужден кисло кивнуть, а затем повернулся к Твайлайт, переходя на деловой тон.

— Гринготтс предлагает вам по двадцать за каждый из семи драгоценных камней, выделенных мастером Перегранщиком, и десять за все остальные.

— Со мной можете это не обсуждать, эти драгоценные камни принадлежат жеребятам, — сказала в ответ Твайлайт и указала на троих девочек.

Гоблин удивился, но всё же повернулся к юным ведьмочкам. Свити Белль посмотрела на него, затем переглянулась с подругами и, судорожно вздохнув, заявила:

— Предложите по тридцать за эти семь, тридцать за остаток — и мы заключим сделку.

— Ты что, совсем меня дураком считаешь? — оскалился гоблин. — Я не исследовал их должным образом, они могут быть с дефектами. По двадцать пять за семь и двадцать пять за остаток.

— Ваш главный камневед осмотрел их и остался очень доволен. Или вы не доверяете своим собственным начальникам оценщиков? По двадцать семь за эти семь и столько же за остаток.

В итоге они сторговались на двадцати семи за каждый из семи драгоценных камней и двадцати за оставшуюся часть, но только после того, как она, наконец, пригрозила отнести драгоценные камни в какую-нибудь маггловскую лавку. Судя по тому, что им говорил адвокат, они должны были получить не меньше и от обычного ювелира.

— Эй, это больше пятидесяти двух с четвертью на каждого, — шепнула Свити остальным, прежде чем соглашаться, — неплохо за всего один день работы!

Однако, увидев хищную ухмылку гоблина, уронившего мешочек с драгоценными камнями себе в карман, Свити поморщилась от досады, когда поняла, что ей надо было начать с сорока, а не с тридцати! Но опять же, она знала, что банки должны получать хоть какую-то прибыль со своих операций. И потом, торг есть торг. Обе стороны должны прочувствовать, что заключают удачную сделку. Так что в целом она была довольна тем, чего они добились.

— Хорошо, — сказала превращённая жеребёнка, — мы можем получить четыре мешка с равномерно разделёнными по ним галлеонами?

— Ты хочешь взять галлеоны с собой? — снова повернулся к Свити Белль гоблин, который, как ни странно, выглядел по-настоящему удивлённым.

— Конечно, а почему бы и нет?

— Это много галлеонов.

Девочка пожала плечами, не видя проблемы.

Гоблин только и мог, что растерянно хлопать глазами, видя, что она серьёзна.

— Вам будет лучше поместить их в хранилище и использовать кошельки для получения галлеонов, когда они вам понадобятся.

Свити Белль нахмурилась, но внезапно к ней наклонилась Эппл Блум.

— Это много золотых монет, Свити, — шепнула она на ухо подруге. Удивлённая Свити посмотрела на красноволосую. — Целая сумка с битсами будет неподъёмной! — обосновала Эппл Блум — она-то знала, какой тяжестью может быть куча монет, с тех самых пор, как помогала сестре на рынке Понивилля.

— Ладно, — сказала Свити Белль, вновь обернувшись к гоблину. — Выделите нам одно хранилище и дайте четыре кошелька из акро… аакрум… — девочка замолчала и с надеждой посмотрела на сестру.

— Из шёлка акромантула, — подсказала Рэрити.

— Во-во, из этого, — кивнула Свити Белль.

Гоблин кивнул. Вытащив из обломков стола чудом уцелевшую чернильницу и бумагу, он начал писать и уже через минуту бросил готовое сообщение в ящик стола, покорёженную дверцу которого, правда, для этого пришлось сначала выломать. Судя по всему, даже несмотря на то, что стол был разбит, заклинания, наложенные на него, всё ещё работали.

— Одно хранилище? — вопросительно прошептала Скуталу.

— Да, думаю, так будет дешевле, — прошептала Свити в ответ, — а если нам понадобится больше денег, то мы всегда через недельку-другую сможем выкопать ещё несколько драгоценных камней.

— Как мы узнаем, что в хранилище заканчиваются галлеоны? — невинно спросила Эппл Блум у гоблина. Тот отвернулся от стола и уставился на неё с нечитаемым выражением лица.

— Сейчас вы являетесь десятым по величине вкладчиком в Гринготтсе со своими двустами девятью тысячами галлеонов. Я даже представить себе не могу, что вам такого нужно приобрести, чтобы истощить ваше хранилище. Тем не менее, если ваш баланс упадёт ниже ста галлеонов, внутренняя часть кошелька станет зелёной. Через пятьдесят галлеонов она станет оранжевой. На уровне десяти галлеонов в хранилище — чёрной. При нуле кошелёк просто не откроется.

Все взрослые и жеребёнки, кроме Твайлайт, уставились на гоблина, уронив челюсть. Будь они сейчас в Эквестрии, их челюсти точно достали бы до пола.

Твайлайт наблюдала за общей реакцией, не совсем понимая, чем она вызвана. Упомянутые цены хоть и казались ей высокими, но, опять же, ей никогда не приходилось иметь дело с деньгами. Оплачивая крупные приобретения вроде нового телескопа или оборудования для своей лаборатории, она просто говорила торговцу выставить счёт дворцовой канцелярии, как ей наказала делать принцесса Селестия. В её комнате была миска, которая магическим образом снова наполнялась, когда она брала из неё битсы для повседневных трат — например, на перекус в Сахарном уголке или на книжный магазин «Вторые копыта», когда искала редкие книги, которых у неё ещё не было, или когда давала Гарри, чтобы купить что-то вкусненькое. В итоге Твайлайт просто пожала плечами. Всё равно деньги были не так уж и важны. А вот книги…

— Двести девять тысяч? — пискнула Скуталу.

— Так, когда он сказал «двадцать семь», он имел в виду двадцать семь тысяч, а не просто двадцать семь галлеонов, — с трудом выдавила из себя полузадушенным шёпотом Свити Белль, ошеломлённая открытием.

Теперь уже настала очередь гоблина ошарашенно вытаращиться на неё в ответ, когда он, явно ошеломлённый её словами, осознал, что молодая ведьма торговалась с остервенением профессионала, даже близко при этом не представляя себе ценности того, что продавала. Гоблин закрыл глаза, глубоко вздохнул и выдохнул, а затем снова открыл и стал внимательно рассматривать трёх девочек. Свити Белль оставалось лишь гадать, о чём он думает.

Гоблин ещё пару мгновений с прищуром смотрел на них, затем достал мешочек, вынул из него очень большой пурпурный камень со скошенными краями, зажал его между большим и указательным пальцами и откашлялся.

— Если вы найдёте ещё такие драгоценные камни, Гринготтс будет очень заинтересован в их приобретении. Чем крупнее, тем лучше. Они называются пейниты².

— Зачем нам эт’ нужно? — спросила Эппл Блум. — У нас и так куча битсов… галлеонов в хранилище, так шо нам больше и не нужно.

Гоблин нахмурился.

— Если бы вы принесли нам ещё, — продолжил он, — мы могли бы простить вам определённые сборы и комиссии в дополнение к выплате цены драгоценных камней по высшей ставке. Мы бы даже… могли открыть ряд бизнес-проектов для ваших инвестиций.

Рэрити подошла и внимательно осмотрела драгоценный камень, который он держал.

— О да, — просияла она. — В королевской гвардии у нас дома зачаровывают такие драгоценные камни, чтобы доспехи были эффективнее. Правда, они предпочитают использовать камни меньших размеров, чтобы их было проще вставлять в броню, и чтобы их мог легко зарядить едино… э-э-э… среднестатистический маг. Понимаете, количество магии, нужное для их зарядки, растёт пропорционально объёму, — Рэрити задумчиво посмотрела на гоблина. — Я обычно игнорирую их, когда нахожу, так как моим клиентам не нравится, что эти драгоценные камни мешают им использовать заклинания, если они вшиты в одежду.

Гоблин в костюме пытался удержать беспристрастное выражение лица, но всё равно на нём читалась высшая степень удивления. До него только сейчас дошло, что ни одна из присутствующих в комнате женщин не была простым магглом, да что там — они не были даже обычными ведьмами! Остальные гоблины, судя по их виду, были шокированы таким пренебрежительным отношением к чрезвычайно редкому камню. Их реакция только подтверждала предположения жеребёнок о реальной редкости и ценности пейнитов.

— Эти двое, — вежливо кивнув, сказал гоблин, указывая на двух охранников, которые изначально находились в кабинете, — проведут вас в вестибюль. Ваши кошельки должны быть готовы к тому времени, когда вы туда доберётесь. Если вы изъявите желание продать Гринготтсу ещё какие-то драгоценные камни, просите вызвать Ножемётчика. Я буду вести дела с вами справедливо.

Эпплджек смерила его пристальным взглядом и медленно кивнула.

Гоблин открыл ящик, вынул ключ и нож и передал их Эппл Блум как ближайшей из жеребёнок. Пока она была занята, гоблин вытащил ещё один бумажный лист, что-то написал на нём и бросил его в ящик для отправляемой корреспонденции.

После того как все жеребёнки оставили каплю крови на ключе от своего хранилища и назвали свои имена, Ножемётчик объявил о завершении их сделки.

Из кабинета группа выходила заметно притихшей. Жеребёнки обдумывали своё нежданно обретённое богатство, а взрослые недоумевали, почему к драгоценностям жеребят отнеслись с такой бережностью, тогда как с теми драгоценными камнями, которые Твайлайт продала кассиру в холле, обращались как с какой-то дорожной щебёнкой.

—=W=—

— О, вот и они, — воскликнула Дэш, указывая пальцем.

Гарри ощутил, как при виде выходящих из ведущих вглубь банка дверей подруг и взрослых тревога отпускает его. А вот двое сопровождающих их охранников стали для него сюрпризом. Да и зрелище жующей попкорн Пинки, которая на ходу делилась им с одним из охранников, было тоже немного неожиданным, но… это же Пинки! После её бенефиса в «Дырявом котле» ему стоит выдохнуть с облегчением хотя бы оттого, что она не вела за собой целый парад!

Прежде чем они оказались на полпути к остальной группе, из другой двери поспешно выскочила едва ли не целая делегация из нескольких гоблинов. У двоих из них в руках были кошельки, а у ещё одного — посох почти такого же роста как он сам, с огромной линзой на уровне его глаз, замыкал шествие ещё один гоблин.

Гоблины с кошельками догнали группу у входных дверей в банк. Первый гоблин подошёл к Твайлайт и молча протянул бумажник.

— Спасибо, — сказала она, беря его.

Второй подошёл к трём жеребёнкам и, поклонившись, протянул четыре бумажника.

— О, — обрадовалась Свити Белль, когда взяла один из них, — они такие мягкие!

— Эт’ точно, — согласилась Эппл Блум, беря свой.

— Вот, это тебе, — сказала Скуталу, беря оставшиеся два и протягивая четвёртый кошелёк Гарри. — Мы открыли хранилище на наши драгоценности. Нам больше не нужно париться о битсах, пока мы здесь, — ухмыльнулась превращённая пегасёнка, — гоблины дали нам за них двести девять тысяч галлеонов.

У всех не находившихся с ними взрослых, как и у Гермионы, ошарашенно округлились глаза и поотвисали челюсти.

— И они очень хотели знать, сможем ли мы достать ещё! — с усмешкой добавила Скуталу.

Немало удивлённый суммой, Гарри тем не менее всё равно просто закатил глаза на её последний комментарий.

— И сколько вёдер драгоценных камней мы продадим им в следующий раз? — саркастически спросил он.

В ответ пегасёнка рассмеялась.

— Кажись, они все тут в обморок попадают, как Рэрити, если мы принесём ведро! — Внезапно в её глазах зажёгся озорной огонёк. — Слу-ушай, а это будет довольно забавно, а?

Гарри только улыбнулся ей в ответ.

Два гоблина, стоявшие рядом, обменялись дикими взглядами. Тем временем один из двух других гоблинов, остановившихся немного поодаль — тот, у кого был посох, — громко ахнул, когда посмотрел на них через свою линзу. Гарри обернулся в его сторону как раз тогда, когда первый гоблин заставил своего компаньона тоже посмотреть сквозь стекло. Тот тоже ахнул.

— Чтобы привязать кошелёк к себе, — сказал гоблин напротив Твайлайт и кинул взгляд на других взрослых, — и к любому, кому вы хотите предоставить к нему доступ, капните внутрь каплю крови. Тогда только вы или любые другие лица, привязанные к кошельку, смогут взять из него деньги.

Другой гоблин тем временем выдал жеребёнкам те же инструкции и протянул руку с маленьким серебряным ножом. Вздохнув, каждая из трёх девочек взяла нож и капнула в свои кошельки кровью, прежде чем передать нож Гарри, который последовал их примеру. Дадли довольно часто пускал ему кровь, так что ткнуть ножом себя было пустяком.

Грейнджеры наблюдали за этим во все глаза.

Когда Гарри снова посмотрел на двух других гоблинов, те уже уходили в дальний конец банка, о чём-то яростно перешёптываясь друг с другом. Гоблин без посоха дико размахивал руками. Гарри увидел, что профессор Макгонагалл, сосредоточенно хмурясь, тоже наблюдает за этими странными гоблинами.

Удостоверившись, что их обязанности выполнены, два гоблина перед ними поклонились Твайлайт и жеребятам и тоже ушли. Гарри отметил, что профессор Макгонагалл казалась весьма удивлённой поведением гоблинов.

Закончив с привязкой, Твайлайт опустила бумажник, орошённый как её, так и кровью её друзей, в сумочку.

26. Магазин за углом

На выходе из банка по бокам от Гарри, держа его за руки, на этот раз пристроились Скуталу и Эппл Блум, а позади теперь уже шла Свити Белль.

Следующей их остановкой, к радости Гермионы и Твайлайт, стал книжный магазин. Дэш предпочла остаться на улице и понаблюдать за людьми в переулке… а заодно помечтать о том, чтобы к ней вернулась способность летать.

Профессор Макгонагалл, видимо, наученная предыдущим горьким опытом, сразу предупредила:

— Мы придерживаемся строгого расписания, поэтому не сможем провести в книжном магазине больше получаса!

Твайлайт вошла первой и, протиснувшись мимо прилавка, почти тут же исчезла между книжных полок прежде, чем Рэрити или Эпплджек успели схватить её. Они обе вздохнули и отправились искать эту книгоежку.

— О! Самоучитель по вечеринкам! — воскликнула Пинки Пай и исчезла почти так же быстро, как и Твайлайт.

Флаттершай тоже скрылась меж полок с возгласом:

— Интересно, какие книги о животных здесь есть?

Ну, если этот её полушёпот-полуписк вообще можно было назвать возгласом.

Гарри видел, что Гермионе хотелось последовать за Твайлайт, но родители недрогнувшей рукой направили её сразу к кассе. Остальной табунок последовал за ней.

— Вы здесь за книгами для Хогвартса? — спросила ведьма за прилавком. — Книги во-он там, — добавила она на нетерпеливые кивки Гермионы и других девочек, указав на несколько больших ящиков, каждый с цифрой от одного до семи на боку, на противоположной стороне магазина. Каждый был доверху набит мешками. — И они уже отсортированы по годам. В каждом мешке лежат все книги, которые вам понадобятся в наступающем году. Просто идите к ящику с нужным годом, берите мешок — и дело в шляпе!¹

— Мне шо, вместе с книгами ще и шляпу дадут? — ахнув, выпалила Эппл Блум, широко распахнув глаза от восторга.

Ведьма за прилавком озадаченно посмотрела на ярко-рыжую ведьмочку.

— Вы что, не из Англии? Это просто расхожее выражение, означающее, что всё будет сделано наилучшим образом.

— Оу-у, — разочарованно протянула Блум.

— Эй, — тихо сказал Гарри, обняв её за плечи, — у тебя есть мы, ЭйБи. Мы же лучше, лучше шляпы. — Вместо ответа превращённая земнопонька только благодарно ему улыбнулась. — Хочешь посмотрим, какие книги у них есть?

К тому моменту Гермиона уже исчезла вслед за Твайлайт, и потому её мать крикнула ей вслед:

— Только три книги, Гермиона!

Из-за книжных полок раздалось приглушённое: «Да, мама».

Несколько минут спустя Гарри увидел, как Рэрити, Эпплджек и Пинки Пай всей толпой вытащили из глубины зала магазина Твайлайт, с трудом удерживающую охапку книг.

— Но я едва начала осматриваться! — бормотала как безумная превращённая аликорна, с тоской смотря на лестницу, которую видела впереди. — И даже не заходила наверх!

— Глупышка, — хихикнула Пинки, — почему бы тебе просто не взять у кассы каталог, такой как вот этот? — она помахала перед носом Твайлайт толстенным журналом. Взгляд последней тут же прикипел к каталогу, и она начала следить за ним, словно кошка за точкой от лазерной указки. Рэрити и Эпплджек, покачав головами, последовали за аликорной, желая убедиться, что Твайлайт внезапно не бросится на ведущую наверх лестницу. — Таким образом, ты сможешь заказать у них всё что угодно, и тебе пришлют на дом!! — добавила Пинки, на что Твайлайт застонала и начала пускать слюни.

Гарри покачал головой. Зная людей достаточно хорошо, Гарри взял с полки книгу «Как наслать проклятие и защититься, если проклятие наслали на вас», обложка которой гласила: «Очаруйте ваших друзей и одурманьте ваших врагов. Самые современные способы взять реванш. Выпадение волос, ватные ноги, немота и многое-многое другое». Затем прибавилась книга «Анимагия: как приручить своего внутреннего зверя», потому что ему было любопытно, действительно ли его понячья форма являлась анимагической. Наконец, почти сразу же, как только её увидел, Гарри взял книгу «Заклинания защиты разума: практическое руководство по борьбе с легилименцией». Последнее его немного напугало — неужели маги могут читать его мысли? Может, сейчас ему эти заклинания могли быть не по силам, но лучше подготовиться заранее, чем его застанут врасплох. Этого урока от Дадли он уж точно не забудет.

У Свити Белль в руках оказались «Хогвартс: древняя и современная история магии», «Мой маленький кулинар: застолье за минуту — это чудо!» и «Магия в выпечке». Гарри закатил глаза при виде последних двух книг. Учитывая рекорд единорожки по скорости организации на кухне небольшого пожара, он содрогнулся от мыслей о масштабах того, чего она сможет достичь благодаря земной магии… и рукам. Эппл Блум отыскала «Большой сборник проклятий и борьба с ними», «Руководство по устройству великолепного сада» за прошлый год и «Садовые кусты и деревья». Скуталу взяла «Приключения Мартина Миггса, безумного маггла», «Путешествия с вампирами», «Странствия с оборотнями», а также несколько книг, заглавие которых начиналось с «Гарри Поттер и…».

— Эй, Гарри, видал эти книги? — поинтересовалась Скуталу, остановившись перед мальчиком.

Гарри уставился на книги, затем схватил верхнюю из стопки, которую она несла — «Гарри Поттер и пираты Коннахта» — и быстро пролистал первые несколько страниц.

— Что за чушь! — сказал он с отвращением. — Тут утверждается, что это правдивая история одного из моих детских приключений! Да это… это… чушь!

В голове Гарри тут же всплыли мысли: «Как они посмели! Как только они посмели… маги, что должны лежать у его ног… лгать о его жизни!» Он чувствовал себя так, словно знал множество ужасных, болезненных, просто восхитительных проклятий, которыми он мог и хотел их поразить… если не считать того, что он не знал подобных заклинаний. Гарри неуверенно покачал головой. Он же хороший жеребёнок!

Вернувшись ко входу в магазин, Гарри обнаружил Твайлайт с её кипищей книг на кассе, где продавец по очереди пробивал их.

— Твайлайт, — выплюнул он в ярости. Твайлайт аж подскочила от тона Гарри и с беспокойством на него посмотрела. — Здесь куча лжи обо мне! — добавил мальчик, подняв книгу.

Аликорна ахнула, выхватила у него книгу и принялась торопливо читать, быстро переворачивая страницы. Ошарашенная содержимым этого… этого… — даже запнулась на секунду Твайлайт, не в силах подобрать подходящее слово для описания того похожего на книгу нечто, она, замерев, посмотрела на Гарри, расстроенная не меньше, чем он, а затем тут же огляделась в поисках профессора Макгонагалл. Профессор стояла у входа в магазин и разговаривала с Грейнджерами, дожидавшимися, пока вернётся их дочь с выбранными книгами.

Твайлайт вместе с Гарри подошли к профессору.

— Профессор Макгонагалл, — твёрдо сказала превращённая аликорна, — что из себя представляют ваши законы о клевете?

— Что вы имеете в виду? — спросила профессор.

Твайлайт показала ей книгу.

— Ну, я не адвокат, но в законах о клевете чётко сказано, что вы не можете печатать ложь ни о ком. Я считаю, что использование репутации другого человека для продажи продукта без его разрешения также является незаконным.

— Отлично! — зло улыбнулась Твайлайт, сузив глаза. — Где я могу найти адвоката?

Профессор выглянула в витрину магазина.

— Что ж, думаю, гоблины могли бы предложить вам кого-нибудь из их числа. К сожалению, лично я не знаю ни одного юриста, который занимался бы подобными проблемами.

— Гарри, — повернулась аликорна к мальчику, — мне надо переговорить с гоблинами. Я вас позже догоню.

Она резко повернулась и направилась к двери, но Гарри кинулся за Твайлайт и, окликнув, остановил её.

— Что ещё?!

— За книгу заплати!

— Ой, точно, — замерев на месте и покраснев, пробормотала она, после чего вернулась к кассе и передала кошелёк Рэрити. — Позаботься о моих покупках. Мне нужно сбегать по одному делу, — она продемонстрировала книгу продавцу, и та кивнула.

Твайлайт развернулась на каблуках и направилась в Гринготтс.

— Профессор Макгонагалл, — поднял глаза Гарри.

— Да, мистер Поттер?

— Почему обо мне пишут книги? Почему все эти люди в пабе приставали ко мне? С чего я знаменитость?

Макгонагалл смерила его цепким взглядом. Жеребёнки, конечно же, тёрлись рядом с ним, внимательно прислушиваясь.

— Я так полагаю, эти твои ужасные родственники ничего не рассказывали тебе об этом мире? — вздохнув, предположила профессор.

Гарри озадаченно нахмурился. Откуда она узнала о Дурслях? И о том, как они с ним обращались? Покачав головой, чувствуя зародившееся в душе недоверие, он решил позже тщательно над этим поразмыслить.

Макгонагалл цыкнула, слегка поморщившись.

— Десять лет назад могущественный и ужасный маг попытался захватить весь волшебный мир. Он был настолько силён, что, вероятно, только директор мог противостоять ему в дуэли один на один. Этот мерзкий маг считал, что в нашем обществе должно быть позволено жить только людям так называемой «чистой» крови, а магглорожденные должны быть изгнаны из нашего мира, а лучше даже убиты. Он считал магглов немногим лучше животных, которых следует избегать, где это возможно, и безжалостно истреблять, где нет. Он и его последователи убили множество людей. Почти все, кто был с ним не согласен, умерли. Для него не имело значения, были ли они чистокровными, полукровками или магглорожденными. Только самые храбрые сопротивлялись ему. Иногда один только слух, что вы были против него, вызывал его гнев. Были уничтожены целые рода. Все боялись его. И почти каждая выжившая семья потеряла кого-то из-за его Пожирателей смерти. Это были действительно ужасные времена. Министерство было на грани развала, но противостояние закончилось, когда он решил напасть на твоих родителей.

Профессор печально покачала головой.

— Прекрасные были люди, твои родители. Они оба учились у меня. Они оба принадлежали дому Гриффиндор — факультету, которым я руковожу, и даже стали старостами на своём седьмом курсе, знаешь ли.

Макгонагалл на несколько секунд замолчала, словно переживая те времена снова.

— Не знаю почему, но Тот-Кого-Нельзя-Называть… — Гарри буквально услышал заглавные буквы в её речи. К тому моменту уже и Рэрити с Эпплджек внимательно слушали профессора, как и Грейнджеры, — решил нацелить свою злобу конкретно на них, хотя они и правда бросали ему вызов, сражаясь с его последователями, и даже несколько раз пересеклись с ним лично. Возможно, директор Дамблдор знает больше. В ночь на Хэллоуин 1981 года он напал на ваш дом. К сожалению, твои родители погибли, пытаясь оказать ему хоть какое-то сопротивление. А потом он попытался убить тебя. Он использовал самое злое из известных проклятий — «Авада Кедавра», которое убивает мгновенно, стоит ему попасть в кого-то. Даже если оно просто коснётся кончика твоих волос, ты умрёшь, — профессор Макгонагалл посмотрела в окно магазина, затем снова перевела взгляд на Гарри. — Это одно из трёх проклятий, за использование которых автоматически присуждается пожизненное заключение в Азкабане — тюрьме для магов. Однако ему это не удалось. Ты выжил. А он оказался уничтожен.

Макгонагалл снова замолчала, поджав губы.

— Почти все думают, что он умер, что именно ты каким-то образом убил его, — продолжила заместитель директора. — Директор Дамблдор с этим не согласен. Он говорит, что тёмный маг обратился духом и в каком-то смысле всё ещё жив, — Макгонагалл пристально взглянула в глаза Гарри. — После его «смерти» всё это восстание тёмных развалилось. Его последователи немедленно передрались между собой, а министерству удалось найти и арестовать большинство из них. Все были в восторге, узнав, что тот маг был уничтожен, и решили, что ты их спаситель. В конце концов, он умер, напав на тебя, и всё, что ты получил после встречи с ним — лишь шрам у тебя на лбу.

Профессор опять взглянула на Гарри.

— Дамблдор послал кое-кого к вам домой, чтобы спасти тебя, а затем спрятал тебя там, где никто из волшебного мира не смог бы тебя найти. И так ты исчез с глаз общественности Магической Британии. После твоей пропажи ходили разные слухи о том, где ты и чем занимаешься. Как и о том, как именно ты уничтожил тёмного мага. Не имея достоверной информации, они сочиняли свои собственные варианты, — декан глубоко вздохнула и медленно выдохнула. — Поэтому и случилась та сцена в «Дырявом котле». По той же причине появились и эти книги. Проще говоря, они видят в тебе героя, спасшего их от этого тёмного мага.

Гарри в глубоких раздумьях смотрел в пол. Он знал, что Дурсли всегда врали ему о смерти его родителей. Рассказ про автокатастрофу не объяснял его странных обрывочных снов о яркой зелёной вспышке и последовавшем за ней взрыве. Ему нужно было гораздо больше информации.

— Почитай книгу «Последний Тёмный Лорд», — мягким голосом добавила профессор. — Она содержит наиболее полное описание того периода времени и даже отдельную главу о твоих родителях.

— Я сейчас найду, — тут же выпалила Свити, кинувшись к книжным полкам.

На то, чтобы собрать всех у кассы, потребовалось ещё пятнадцать минут. Благодаря этому времени Гарри смог обдумать всё то, что сказала ему профессор, и отчасти усмирить ярость по поводу лжи в этих книгах. Насколько Гарри помнил, до этого он никогда не приходил в такую ярость, а сегодня разъярился уже дважды. «Придётся научиться лучше себя контролировать», — невольно промелькнула мысль у мальчика, на что он вынужденно покачал головой. Теперь всю следующую неделю как минимум ему придётся по вечерам обязательно медитировать перед сном.

Всё это было так… было в том, как вели себя эти маги, что-то такое… что-то, откровенно бесившее его. Может быть, подсознательное ощущение, что они почему-то думали, что выше его и могут смотреть на него свысока или вести себя с ним как с каким-то маленьким несмышлёнышем, согласным на всё за конфетку. «Ага, держите карман шире» — мысленно фыркнул Гарри и схватил Скуталу за руку. Позже он тщательно обдумает всё, что ему только что рассказали. После того как прочитает эту книгу. Твайлайт научила его всегда собирать факты, прежде чем принимать решения, что было весьма иронично, учитывая, как часто она сама начинала буквально сходить с ума из-за надуманных проблем, прежде чем приступить к методичному исследованию.

Рэрити с тревогой смотрела на многочисленные сумки и огромные стопки купленных книг.

— А, так вы магглы? — поинтересовалась ведьма за кассой, видя затруднения покупательницы. — Если хотите, я могу вам их уменьшить, а когда вернётесь домой, просто коснитесь их одной из тех палочек, что купите для детей, и они вернутся в нормальное состояние.

— О, тогда ты сможешь сложить всё в мой рюкзак, — предложила Свити.

Гарри во все глаза наблюдал, как ведьма своей палочкой создавала заклинание уменьшения. Он однозначно, абсолютно точно выучит это заклинание! Его учёба и тренировки с Твайлайт наконец-то начали приносить плоды, поскольку Гарри практически полностью понял, какую именно магию творила продавщица. Пожалуй, стоит попробовать самому, когда они вернутся домой.

— Так ты, наконец, позволишь мне носить твои книги в школу? — ухмыльнулась ему Свити, с совершенно невинной мордашкой затрепетав ресницами и склонив голову набок.

Гарри вместо ответа только закатил глаза под смех двух других жеребёнок. В Понивилле жеребёнки к нему почти каждый день приставали с просьбами, чтобы он разрешил им носить его книги в школу. Похоже, у кобылок было традицией носить сумки друзей-жеребчиков. А поскольку он был единственным жеребчиком в их табуне, Меткоискатели искренне считали, что просто обязаны делать это для него. Его ответ каждый раз был один и тот же: «Я, блин, и сам прекрасно умею носить свои книги!» — и неважно, что его седельные сумки были слишком большими для его тела и почти волочились по земле. Честно говоря, Гарри и сам не совсем понимал, почему был так непреклонен в этом вопросе. Возможно, из-за того, что, выбрав одну из них троих, он, вероятно, разозлил бы двух других, что вызвало бы новый виток непрекращающихся споров.

Наконец несколько минут спустя они вышли за дверь книжного магазина и направились к следующему пункту назначения — магазину с названием «Мадам Малкин. Одежда на все случаи жизни».

Мадам Малкин оказалась приземистой улыбающейся волшебницей, одетой в розовато-лиловые одежды.

— Ещё группа? — сказала продавец, тепло улыбнувшись профессору Макгонагалл.

— Да, — сказала пожилая ведьма, — на этот раз пятеро.

— О, Мерлин. Это займёт некоторое время. Вообще-то, сейчас снимаю мерки ещё одного молодого человека.

Пока взрослые ведьмы обменивались любезностями, Гермиона передала свой рюкзак родителям и осмотрелась. В глубине магазина на высокой скамеечке стоял бледный мальчик с тонкими чертами лица, а вторая волшебница крутилась вокруг него, подгоняя по росту длинные чёрные одежды. Мадам Малкин поставила Гермиону на такой же мягкий табурет рядом с ним, тогда как Гарри и другие девочки подошли вслед за ней и теперь наблюдали за процессом примерки. Хозяйка ателье накинула девочке через голову что-то типа длинного халата и принялась подворачивать его до нужной длины, закрепляя ткань булавками. Тем временем Рэрити и остальные бродили по магазину, рассматривая различные ткани и готовые изделия на витринах.

— Привет, — сказал мальчик, — что, тоже в Хогвартс?

— Да, — с энтузиазмом ответила Гермиона.

— Мой отец, — сказал мальчик высокомерным, скучающим голосом, специально растягивая слова, — сейчас покупает мне учебники, а мать смотрит волшебные палочки. Как только эти бездельники закончат с моими мантиями, я потащу родителей посмотреть гоночные метлы, — продолжил блондинчик, бросив насмешливый взгляд на обслуживающую его ведьму. — Не могу понять, почему первокурсникам нельзя их иметь, — добавил он и покачал головой, видя непонимание остальных. — Думаю, мне удастся убедить отца, чтобы он купил мне такую… а потом как-нибудь тайком пронесу её в школу.

Гарри не сдержался и закатил глаза. Ну просто отлично. Первый же ребёнок-маг, которого они встретили — болван и хулиган. Как банально.

— А у тебя есть своя собственная метла? — продолжал тот.

— Нет, — сказала Гермиона. — А что? Это так важно?

— Ты что, магглорожденная? — фыркнув, подозрительно прищурился мальчик.

— Э-э-э, ну да.

Блондин вздохнул так, словно эти слова обидели его до глубины души.

— Это всё объясняет, — насмешливо сказал он.

— Что? — недоумевала Гермиона.

Он принюхался и, тут же скривившись, будто почувствовал запах чего-то дурного, отвернулся от неё, игнорируя вопрос. Нахмурившись от очевидного оскорбления, Гермиона стояла в молчании, пока ведьма, работающая над его мантией, не сказала мальчику:

— Вот и всё, мой дорогой.

Ухмыльнувшись ведьме, он спрыгнул со скамейки, на которой стоял.

— Вы слишком долго возились, — пренебрежительно произнёс блондинчик. — Что ж, — сказал он, снисходительно глядя на Гермиону и остальных, — полагаю, мы ещё увидимся в Хогвартсе. По крайней мере, тебя не будет в Слизерине, — добавил он с ухмылкой.

Скуталу передала свой рюкзак Гарри и заняла место мальчика. Ей удавалось сохранять невозмутимое выражение лица, пока не звякнул колокольчик на входной двери магазина, показывая, что он ушёл.

— Да уж, — сказала она. — Вот же напыщенный индюк.

Все остальные захихикали, а Гарри покачал головой.

Однако, прежде чем швея смогла приступить к работе, подошла Рэрити.

— В этом нет необходимости, дорогуша, — сказала она ведьме. — Просто дайте мне взглянуть на образцы для кобылок и жеребчиков.

Ведьма-помощница недоумевающе уставилась на Рэрити, тогда как мадам Малкин зыркнула на неё исподлобья.

— Я имела в виду мальчиков и девочек, — объяснила Рэрити. — Я профессиональный модельер и швея. Все, что мне нужно, это образец.

Гарри заметил, что лицо мадам Малкин пошло красными пятнами. Очевидно, ей совершенно не понравилось, что её отодвинули на второй план в её собственном магазине.

Не обращая внимания на реакцию ведьмы, Рэрити протянула пояс, который сняла с витрины.

— Что это за материал? Он просто замечательный! У вас есть пара-тройка рулонов?

Хозяйка магазина недоумённо моргнула, застигнутая вопросом врасплох.

— Это шёлк акромантула, — всё же пояснила она. — Но он очень дорогой. По-моему, у меня на складе оставался непочатый рулон, — швея посмотрела в сторону двери своего складского помещения.

— А красители на него хорошо ложатся?

Мадам Малкин кивнула.

— Замечательно! — воскликнула обрадованная Рэрити. — Я возьму всё, что у вас есть! — Она на мгновение задумалась. — А вы могли бы достать мне ещё несколько рулонов? Принцесса Луна выглядела бы просто потрясающе в тёмно-синем платье из этого материала! И я могла бы сшить платье в цветах дня для принцессы Селестии! — Рэрити вдруг замерла и мечтательно улыбнулась. — А принцессе Твайлайт в таком платье и вовсе придётся отбиваться от жеребцов палкой! — она хихикнула, увидев, как жеребёнки обменялись взволнованными взглядами. — Ох, это так волнующе! Этот материал струится, словно живой! — превращённая единорожка провела тканью по руке и аж задрожала от возбуждения. — А если сделать его словно продолжением их гривы!.. Это точно укрепит мою позицию ведущего модельера в… — тут она поймала себя — …у нас дома! — Рэрити закрутилась на месте. — Теперь я с ещё большим нетерпением буду ждать следующего Гранд Галопинг Гала во Дворце! — Рэрити остановилась посередине вращения и пристально посмотрела на продавца. — Так, какова длина рулона?

Превращённая единорожка даже и не заметила взглядов, бросаемых на неё Грейнджерами и профессором Макгонагалл, пока болтала сама с собой.

— Сорок ярдов, — ответила ведьма.

— А ярд — это сколько? — нахмурившись, уточнила Рэрити.

Ведьма раздвинула руки. Рэрити кивнула и, нахмурившись, принялась подсчитывать. Затем снова посмотрела на швею.

— Как скоро вы сможете достать мне десять рулонов? Надеюсь, розничная наценка при этом будет разумной?

Мадам Малкин ошарашенно посмотрела на неё.

— Это четыреста галлеонов за рулон! — выпалила она через мгновение. — И вы хотите заказать сразу десять? — Эта странная женщина предлагала ей сумму, равную зарплате продавца в магазине за двадцать лет — притом за одну покупку! — Думаю, за неделю?

Настала очередь Рэрити нахмуриться. Она повернулась к Свити Белль.

— Дорогуша, как думаешь, ты могла бы одолжить мне средства для этой покупки, пока я не организую перевод дополнительных битсов?

— Конечно, — пожала плечами её сестра. — Сколько тебе нужно?

— Двух тысяч в качестве аванса будет достаточно? — спросила Рэрити, повернувшись к хозяйке ателье. — И я возьму тот рулон, что у вас есть прямо тут.

Ведьма оцепенело кивнула. Её продавщица стояла тут же и, широко раскрыв глаза, смотрела на то, как такие огромные деньги столь легко тратятся на прихоть.

Свити Белль вытащила бумажник и начала было его открывать, но вдруг замерла и неуверенно посмотрела на мадам Малкин.

— Э-э, и как нам это сделать? Две тысячи монет — это ужасно много. Мне просто вывалить их на пол?

Мадам Малкин пару раз по-совиному хлопнула глазами.

— Ох ты, — наконец сказала она. — Вы что, никогда раньше не пользовались кошельком Гринготтса?

Если мадам Малкин и была удивлена тем, что старшая ведьма просила у младшей такой солидный кредит, то хорошо это скрыла.

— Верно, — кивнула девочка.

— На самом деле это очень легко, — улыбнулась хозяйка магазина. — Просто откройте бумажник и скажите в него: «Переведите две тысячи галлеонов на счёт магазина «Мадам Малкин. Одежда на все случаи жизни» в качестве предоплаты в счёт четырёх тысяч четырёхсот галлеонов за одиннадцать рулонов шелка акромантула, один рулон я беру с собой. Выполнить перевод!». Убедитесь, что вы добавили всю информацию, которая может быть важной для такой транзакции — например, в нашем случае вы указываете, что это авансовый платёж, и что вы берёте часть заказываемого товара с собой сразу же. Таким образом, когда вы позже будете просматривать свои учётные записи, эта дополнительная информация напомнит вам, для чего именно этот перевод был нужен.

Владелице магазина пришлось повторить сказанное ещё раз, уже медленнее, и Свити Белль сумела повторить это в бумажник. Мгновение спустя из кассы возле входа в магазин раздался громкий «Дзынь!». Мадам Малкин поспешила к ней и затем вернулась, широко улыбаясь.

— Превосходно! — сказала она. — А теперь подождите немножко, я отыщу вам этот рулон, — мадам Малкин направилась на склад и буквально через мгновение вернулась с четырехфутовым рулоном ткани.

— Вот, прошу, мисс…

— Рэрити. А это моя сестра Свити Белль. Это Эппл Блум, Скуталу, Гарри Поттер и Гермиона Грейнджер, — сказала она, указывая на каждого.

И продавец, и владелица на мгновение уставились на Гарри. Затем мадам Малкин коротко кивнула головой.

— Прошу, ваш чек, — сказала владелица ателье. — Я пошлю вам сову, когда получу остальные десять рулонов. Какой ваш адрес? — она записала его, нахмурившись. — Так как у вас маггловский адрес, я прослежу, чтобы сова улетела ночью. Хорошо?

Сложив в рюкзак Свити Белль уменьшенный рулон и два комплекта одежды, взятых в качестве образца — столь солидному покупателю владелица отдала их бесплатно, — Рэрити с благодарностью обняла сестру.

— Спасибо, дорогуша.

— Не за что, сестрёнка. Обращайся, — тихо ответила ей Свити.

— И чтоб ни слова принцессе Твайлайт! — добавила Рэрити, обернувшись к остальным кобылкам. — Я хочу сделать ей сюрприз.

Вместо ответа её подруги едва ли не синхронно закатили глаза.

— Ладно-ладно, я не скажу Твайлайт, — всё же произнесла Дэш под пристальным взором модельерши.

Грейнджеры от небрежно брошенной Рэрити фразы ошарашенно вытаращились от осознания, что та милая девушка, с которой они познакомились и с которой вот так запросто ходили по магазинам, оказалась принцессой! Профессор Макгонагалл тоже заметила промах Рэрити, однако смогла сдержаться. Гарри вздохнул. Мда уж, как-то даже слишком быстро раскрылся этот секрет. А ведь пони не провели в мире магов и ведьм даже дня!

Когда они выходили из магазина, к ним уже как раз спешила Твайлайт. И выглядела она не очень-то счастливой.

— Ого, Твайлайт, — сказала Эпплджек, увидев свою подругу. — У тя всё пучком, подруга?

— Гоблины сказали мне, что мы ничего не можем поделать с этими книгами, Гарри, — глубоко вздохнув, призналась Твайлайт, глядя жеребёнку в глаза.

Гарри ошеломлённо уставился на неё.

— Ничего? — повторил он, затаив дыхание.

— Похоже, этот твой магический опекун, Альбус Персиваль Вулфрик Брайан Дамблдор, дал им разрешение на выпуск этих книг, — проворчала аликорна, но затем у неё на губах заиграла лёгкая улыбка. — Однако гоблины предложили стратегию. С завтрашнего дня каждый день в течение недели мы займём всю первую полосу в четырёх крупнейших газетах Волшебной Британии объявлением, что эти книги являются полным вымыслом, написанным и опубликованным без твоего личного ведома или разрешения. Единственное, что в них правда, так это только твоё имя. Более того, с их публикаций ты не получил ни единого кната. Не говоря уже о том, что авторы этих книг внаглую наживаются на самом факте того, что в ту ужасную ночь десять лет назад ты остался сиротой и вырос, не зная своих родителей.

Мда, это, конечно, не то, чего им хотелось добиться, но, по крайней мере, это лучше, чем вообще ничего. Возможно, их заявления в газетах обвалят продажи этих книг, однако, честно говоря, Гарри сильно в этом сомневался. Однако, если у него когда-нибудь появится такой шанс, он непременно выскажет этому парню, Альбусу, всё своё недовольство! Мальчик невольно нахмурился, задумавшись, не был ли этот самый Альбус в родстве с директором Дамблдором. От этой мысли он нахмурился ещё больше. Маловероятно, что в волшебном мире существует два Альбуса Дамблдора. Более того, от самого этого имени Гарри чувствовал… злость, хоть он и не мог сказать почему.

Гарри помотал головой, желая избавиться от плохих мыслей.

— Спасибо за попытку, — сказал он.

— Всегда пожалуйста, Гарри, обращайся в любое время, — улыбнулась Твайлайт. — Как бы я хотела сделать для тебя больше.

По окончании этого разговора жеребёнки снова поменялись местами, и теперь замыкающей и прикрывающей тыл группы, так сказать, собственным тылом оказалась Эппл Блум.

Следующей их остановкой стал магазин, называвшийся просто «Семейство Олливандер». Ниже было приписано: «Производители волшебных палочек с 382-го года до нашей эры».

27. Внутри он больше чем снаружи

Магазин с вывеской «Семейство Олливандер» оказался довольно маленьким, но каким-то, не иначе, чудом, когда они зашли, умудрился вместить их всех и при этом не переполнился. Сопровождая их появление, где-то в глубине магазина зазвенел колокольчик. Все, кроме профессора Макгонагалл, уставились на тысячи маленьких узеньких коробок, сложенных стопками до потолка и заполнявших все полки за прилавком. В помещении было необычайно тихо, отчего Гарри мог слышать собственное дыхание. Магия, казалось, наполняла маленький магазинчик настолько, что он почти мог почувствовать её на вкус.

— Добрый день, — послышался тихий голос.

Поразив их всех, за стойкой внезапно оказался пожилой человек, от его больших, почти бесцветных глаз исходило странное, прямо-таки лунное свечение, прорезавшее магазинный мрак.

Он взглянул на Гарри, но как-то мимоходом, изучая каждого из эквестрийцев по очереди. Взгляд старика задержался на Твайлайт. Волосы Твайлайт, казалось, стали объёмнее, и на мгновение Гарри показалось, что он увидел, как они мягко колышутся, словно на ветру. Но когда он моргнул и присмотрелся повнимательнее, они не двигались.

Затем старый маг заметил профессора Макгонагалл.

— Минерва! Минерва Макгонагалл! Третий раз в этом году, не так ли? Надеюсь, с твоей палочкой всё в порядке?

— Здравствуйте, мистер Олливандер, — одарила она его лёгкой улыбкой. — Да, она всё ещё хорошо мне служит. У меня для вас сегодня пятеро, — она подтолкнула Гарри вперёд.

— О, да. — Старичок покивал головой. — Да, да. Я так и думал, что скоро увижу вас, Гарри Поттер. — Это был не вопрос, а утверждение. — У вас глаза, как у вашей матери. Кажется, только вчера она была у меня, покупала свою первую палочку. Десять дюймов с четвертью, элегантная, гибкая, сделанная из ивы. Прекрасная палочка для волшебницы.

Мистер Олливандер обошёл стойку и приблизился к Гарри почти вплотную. Гарри ужасно захотелось отвернуться или просто моргнуть. От взгляда этих серебристых глаз ему стало не по себе.

— А вот твой отец предпочёл палочку из красного дерева. Одиннадцать дюймов. Тоже очень гибкая. Чуть более мощная, чем у твоей матери, и великолепно подходящая для превращений. Да, я сказал, что твой отец предпочел эту палочку, но это не совсем так. Разумеется, не волшебник выбирает палочку, а палочка волшебника.

Мистер Олливандер стоял так близко к Гарри, что их носы почти соприкасались. Гарри даже видел свое отражение в затуманенных глазах старика.

— А, вот куда…

Мистер Олливандер вытянул длинный белый палец и попытался коснуться шрама в виде молнии на лбу Гарри. Гарри отступил. Старик замер, продолжая указывать пальцем.

— Мне неприятно об этом говорить, но именно я продал палочку, которая это сделала, — мягко произнес он. — Тринадцать с половиной дюймов. Тис. Это была мощная палочка, очень мощная, и в плохих руках… Что ж, если бы я знал, что натворит эта палочка, я бы…

Он печально покачал головой.

— Что ж, мистер Поттер, какой рукой вы держите палочку?

Гарри нахмурился в раздумьях. Весь последний год он провёл в Эквестрии и ходил на четырёх конечностях, и потому не было никакой разницы, левша он или правша, поскольку во всех случаях, когда человеку потребовались бы руки, Гарри использовал свою магию.

— А, я правша! — наконец сказал он.

Старичок начал измерять правую руку Гарри. Сначала расстояние от плеча до пальцев, затем расстояние от запястья до локтя, затем от плеча до пола, от колена до подмышки, и еще зачем-то измерил окружность головы.

— Внутри каждой палочки находится мощная магическая субстанция, мистер Поттер, — пояснял старичок, проводя свои измерения. — Это может быть шерсть единорога, перо из хвоста феникса или сердечная жила дракона. — Превращённые пони снова вздрогнули. Грейнджеры и профессор Макгонагалл слегка нахмурились, видя их реакцию и явно недоумевая о причинах оной. — Каждая палочка фирмы «Олливандер» индивидуальна, двух похожих не бывает, как не бывает двух абсолютно похожих единорогов, драконов или фениксов. И, конечно, вы никогда не достигнете хороших результатов, если будете пользоваться чужой палочкой.

Гарри внезапно осознал, что линейка сама его измеряет, а мистер Олливандер давно отошел к полкам и снимает с них одну коробочку за другой.

— Достаточно, — сказал он, и линейка упала на пол. — Что ж, мистер Поттер, для начала…

— Простите, мистер Олливандер, — перебил мастера палочек Гарри, снимая рюкзак и кладя его на стойку. — Я хотел бы узнать, нельзя ли сделать мне палочку из вот этого.

Мальчик вытащил из рюкзака бумажку и осторожно развернул её. Внутри оказались свитые в колечко три волоска, каждый длиной чуть больше, чем от кончиков пальцев до локтя его руки. Один из них был глубокого тёмно-синего, практически чёрного цвета, с редкими яркими искрами, которые временами вспыхивали на волоске, а то и вовсе рядом с ним, через мгновение пропадая. Второй был окрашен переливами солнечно-жёлтых тонов и, казалось, светился и пульсировал в лучах солнца. Третий же был сине-фиолетовым и, казалось, мерцал и отбрасывал блики во все стороны, при этом не двигаясь. Затем Гарри достал обломок ветки длиной около восемнадцати дюймов и диаметром в один, который с трудом помещался в рюкзак, учитывая лежавшие там монеты, и положил его рядом с бумажкой.

Олливандер почти сразу оказался перед ним и жадно уставился на три волоска и ветку.

Гарри взялся за кончики тёмно-синего и солнечно-жёлтого¹ волосков и поднял их в воздух.

— Эти от двух сестёр-аликорнов. Этот тоже от аликорна, — указал он на третий, — но она возвысилась недавно и не родственница двум другим. — После короткой паузы мальчик добавил: — Аликорн — это крылатый единорог.

— Да, — тихо выдохнул старый маг едва ли не с благоговением.

— А это от живого дерева, в котором размещалась библиотека, — пояснил Гарри, указывая на лежащий на прилавке сук. Твайлайт, стоявшая рядом с Гарри, печально улыбнулась. Услышав, как позади них ахнула Гермиона, Гарри обернулся к ней и пояснил: — Мы с Твайлайт раньше там жили.

Последовал второй вздох и едва слышное завистливое:

— Вы жили в библиотеке?

Рассматривая предложенные волоски и древесину, создатель палочек, казалось, даже не дышал. Наконец он осторожно отложил фиолетовый волос в сторону.

— Он несовместим с двумя другими, — прошептал Олливандер. Точно так же он отодвинул ветку, оставшуюся от библиотеки «Золотой дуб». — Нет-нет, — мягко сказал он, — этим двоим подойдёт только древесина кокоболо, — внезапно мастер палочек взглянул на Гарри. — Они были отданы добровольно?

— Я даже не просил их, они просто прислали их мне в подарок, — кивнул Гарри.

— Мощные, очень мощные, — пробормотал старик, глядя на волоски. — Это займёт семь дней, — сказал он, снова посмотрев на Гарри, и кивнул. — Как мне следует поступить с остатками? В палочке будет использовано только треть этой длины.

— Можете оставить их себе, — пожал плечами Гарри. — Уверен, что владелицы не потребуют их возвращения.

Изготовитель палочек медленно кивнул, затем осторожно взял два волоска аликорнов и уложил их на деревянный поднос, который достал из-под прилавка. Затем мистер Олливандер повернулся к Свити Белль, но прежде чем он успел спросить, какая у неё рука будет с палочкой, девочка положила волосок на прилавок.

— Он от единорога, — сказала Свити под счастливую улыбку Рэрити. — Я бы хотела использовать его. Он был отдан добровольно, — добавила девочка, отзеркалив сестре её улыбку.

Олливандер долгим взглядом смотрел на волосок, затем на Свити Белль и Рэрити, после чего почтительно кивнул превращённой в женщину пони.

— Да, я вижу, этот волос подойдёт тебе идеально, — сказал он Свити Белль и, осторожно завернув его в бумажный конверт, положил на другой деревянный поднос.

Теперь уже Эппл Блум положила на прилавок волосок своей сестры и длинную ветку.

— Эт’ дадено с первой яблони, п’саженной на нашенской ферме моим пра-пра-пра-прадедом. И волос от земного пони. Оба за так отданы.

Изготовитель палочек уставился на Эпплджек, которая даже не потрудилась скрыть гордую улыбку. Он снова уважительно кивнул превращённой пони.

— Да, подходит идеально, — сказал он девочке.

Следующей была Скуталу, положившая небесно-голубое перо и волосок, который, казалось, переливался всеми цветами радуги.

— Перо и волос самого быстрого пегаса в… — радостно выпалила девочка. Но прежде чем Скуталу успела продолжить, Эппл Блум пнула её по щиколотке. — УЙ! В мире, — неловко закончила она, зыркая на Блум и растирая лодыжку.

Старик уставился на Рэйнбоу Дэш, отмечая кричащую расцветку её волос и то, как она буквально подпрыгивала на носочках, радостно скалясь как дурочка, и медленно кивнул.

— Нам нужно будет найти подходящую деревянную заготовку для твоей палочки, — сказал он девочке.

Олливандер посмотрел на Пинки Пай, с довольной мордашкой жующую кексик, которого у неё точно не было в руках, когда они заходили в магазин. Широко улыбнувшись и сверкнув глазами, розововолосая протянула вторую руку и предложила кексик и ему. Медленно, не сводя с неё глаз, мастер палочек поднял руку и взял предложенную ему выпечку.

— Спасибо, — прошептал он.

Семья Грейнджер и профессор Макгонагалл наблюдали за происходящим во все глаза — особенно профессор. Глядя на удивление и непонимание на её лице, Гарри слегка покачал головой. Она что, никогда раньше не видела, чтобы кто-то приносил свои материалы для магической сердцевины палочки?

Гермиона задумчиво смотрела на коробки с палочками за прилавком и на четыре подноса с их содержимым. Гарри подумал, что она разочарована тем, что у неё не будет особой палочки. Вспомнив, как своей одержимостью книгами девочка напомнила ему Твайлайт, он толкнул аликорну локтем и, протянув ей её же волосок и ветку от деревотеки, кивнул на Гермиону. Твайлайт пожала плечами, а затем улыбнулась. Ей её собственный волос нужен не был, а ветка была лишь одним из обломков, оставшихся от её любимой библиотеки. Если юная человеческая жеребёнка сможет использовать их в палочке, то тут и понимать особо было нечего — в конце концов так её деревотека сможет обрести своеобразную вторую жизнь, служа той, кто любит книги столь же сильно, как и сама молодая аликорна. Возможно, эта палочка принесёт Гермионе столько же счастья, сколько библиотека подарила Твайлайт…

— Гермиона, — тихо сказала аликорна, — вот, держи. Я бы хотела, чтобы они были у тебя, — добавила она, протягивая девочке с копной каштановых кудряшек волосок и ветку, — если, конечно, ты хочешь этого.

Глаза Гермионы изумлённо расширились.

— Неужели эта ветка на самом деле выросла на дереве, в котором была библиотека? — с придыханием спросила она, взяв два предложенных ей предмета.

— Да, им больше трёхсот лет, — кивнула Твайлайт.

— Дереву или библиотеке? — спросил мистер Грейнджер.

— Ну, им обоим! — снова немного грустно улыбнулась Твайлайт.

— Можно? — повернулась к родителям Гермиона.

Те только переглянулись и пожали плечами.

— Конечно, — ответил её отец, — если никто не будет возражать.

— Вы добровольно вручаете эти дары этой молодой ведьме и даёте ей своё благословение пользоваться ими? — уточнил Олливандер, глядя на Твайлайт.

— Разумеется, — ответила превращённая аликорна, всё ещё немного грустно улыбаясь.

Изготовитель палочек повернулся к девочке и внимательно её осмотрел.

— Ты получишь палочку тройного благословения, — наконец сказал он. — Позаботься о ней, и она позаботится о тебе.

Гермиона посмотрела на хозяина магазина и медленно кивнула, хмурясь от его выбора слов.

— А теперь прошу меня извинить, мы вас покинем на несколько минут, — сказал Олливандер взрослым. — Пойдёмте со мной, — сказал он, указав на Гарри, Свити и Скут, и, собрав и сложив подносы стопкой, повёл их троих в мастерскую, скрывавшуюся за дверью в глубине магазина. — Я хочу, чтобы каждый из вас прошёл вдоль вот той стены, — сказал мастер, когда дети вошли вслед за ним в небольшую мастерскую, и указал на одну из стен магазина, вдоль которой стояли десятки коробок, — держа руку, которой будете колдовать, над коробками. Не надо спешить. Когда почувствуете, будто вашу руку тянет к коробке, запомните, какая это была коробка, и продолжайте идти. Если не почувствуете более сильного притяжения, вернитесь к выбранной коробке и принесите мне из неё тот кусок дерева, который вам больше всего понравится. Если же почувствуете, что вас тянет и к другой коробке, выберите ту, которая притягивает вас сильнее всего.

Пока все трое медленно шли вдоль стены, Твайлайт, прошедшая в мастерскую вслед за ними, вдруг обратилась к мастеру палочек:

— Простите меня, мистер Олливандер. Не могли бы вы сделать палочку и мне?

— Вы хотите, чтобы я сделал палочку вам? — удивлённо уставился на неё мастер.

— Да, я бы хотела поэкспериментировать с палочкой, — нервно улыбнулась Твайлайт.

— Используя один из ваших волосков, конечно же? — уточнил он.

— Ну, если только нет причин, почему мне не следует этого делать.

Вместо ответа Олливандер приглашающее указал ей на ящички с древесиной.

Вскоре на его верстаке оказалось четыре длинных и тонких поленца. Он внимательно осмотрел первое.

— А, мистер Поттер, я так и знал, что у вас будет дерево кокоболо: солнце и луна, способность управлять огромной мощностью и притом очень выносливое! — мастер повернулся к следующей деревяшке. — У вас — кизил, мисс Белль: хлёсткая, очень верная и хороша в защите, — одобрительно кивнул Олливандер.

Свити Белль покраснела от неожиданной похвалы.

— Мисс Скуталу, вам досталась древесина монтерилло: редкое, податливое дерево, идеально подходящее для тех, у кого есть сила, отвага и решительность.

Скуталу радостно засмеялась.

— И мисс Спаркл, африканское эбеновое дерево, оно и правда многогранно и хорошо сочетается с магией земли, огня, ветра и воды — отличный выбор для магии любого направления.

Олливандер уставился на скачущую с ноги на ногу от восторга Твайлайт. Будь она сейчас пони, Гарри бы мог поклясться, что Твайлайт сейчас исполняла бы свой знаменитый нетерпеливый бег на месте. Затем превращённая аликорна сунула руку в шевелюру и, выдернув волосок, протянула его мастеру палочек.

Когда Олливандер взял почти метровой длины волос из её руки, тот сменил цвет со сплошь чёрного на глубокий синий с фиолетовым отливом, когда оказался за пределами области действия изменяющего цвет её волос заклинания. Мастер моргнул, а затем с благоговением положил волосок рядом с заготовкой, которую выбрала его хозяйка.

— Я начну работу с ними уже после обеда, — мягко сказал Олливандер и повёл их обратно в торговый зал. — Вы можете заплатить мне, когда получите на руки свои палочки. Они будут готовы через семь дней, но приходите не раньше обеда. Стоимость каждой будет составлять три галеона с предоплатой в один галеон. Излишки волос частично компенсируют мои расходы.

Когда они собирались уходить, мистер Олливандер низко поклонился взрослым эквестрийкам.

— Спасибо за честь, которую вы оказали мне, выбрав мой скромный магазин и позволив мне служить вам, — сказал мастер палочек.

— Спасибо за добрые слова и отличный сервис, — улыбнулась ему Рэрити. — Мы будем рекомендовать ваш магазин всемпони, кого знаем. Я хотела сказать всем, кого мы знаем.

— Мне нужно сказать несколько слов мистеру Олливандеру, — сказала профессор Макгонагалл, когда эквестрийцы уже выходили на улицу. — Школьные дела, знаете ли. Я догоню вас у «Дорожных чемоданов», он чуть дальше по переулку. Вот, видите его? — профессор указала на небольшой магазинчик на другой стороне улицы совсем недалеко от них.

Гарри и жеребёнки остановились у дверей и стали смотреть за Пинки, которая уже собралась было покинуть магазин, но вдруг остановилась, а затем вернулась к старому мастеру волшебных палочек. Гарри увидел, как Пинки протянула руку, с которой свисал спиралькой, словно туго закрученная пружинка, длинный розовый волос.

— Тебе это понадобится для палочки, — в голосе Пинки слышалось неподдельное веселье. — Ты сам поймёшь, кому она принадлежит.

Олливандер потянулся было к волоску большим и указательным пальцами, но вместо этого розововолосая переместила руку к нему на запястье. Мгновением позже волос соскользнул и, казалось, сам обернулся вокруг его запястья подобно браслету. Пинки хихикнула, ухватила Скуталу за руку и вытащила табунок из магазина, торопясь догнать остальных.

Как только дверь закрылась, профессор повернулась к старому магу.

— Какого Мерлина тут творилось? — потребовала она.

— За почти две тысячи четыреста лет, что Олливандеры делали волшебные палочки, ни один бог, богиня или их аватар никогда не проходил через наши двери, — тихо произнёс Олливандер, не сводя глаз со своего нового браслета. — Но сегодня порог моего магазина пересекли сразу две богини и четыре аватара. Я не знаю ни одного случая, чтобы бог или его аватар давал кому-нибудь волосы или перья для сердечника палочки. Но сегодня, — мастер палочек перевёл взгляд на декана Гриффиндора и уставился на неё немигающим взглядом, — я увидел волосы Богинь Солнца и Луны, подаренные Гарри Поттеру в качестве сердцевины его палочки. Вдобавок аватары Воздуха, Земли и Творчества дали своим родным соответственно перо и волоски для использования в их палочках. А неоперившаяся ещё Богиня Магии подарила магглорожденной свой волос и древесину из своего дома. Кроме того, Богиня Магии пожелала, чтобы я сделал ей палочку! — Олливандер отвернулся от потрясённой ведьмы, у которой аж дыхание перехватило от осознания сказанного им только что, посмотрел на кекс, стоящий у него на прилавке, и поднял запястье с новым браслетом. — А Богиня Радости дала мне два дара. Оставьте меня, — сказал он, снова взглянув на Минерву. — Мне есть о чём подумать. И сделать.

Магия магазина изрядно так подтолкнула её к двери. Едва Макгонагалл вышла на улицу, как услышала, как дверь закрылась и заперлась за ней на все засовы. Шторы на витринах бесшумно задёрнулись, а вывеска «ОТКРЫТО», висевшая на двери, теперь гласила «ЗАКРЫТО».

«Нужно немедленно рассказать обо всём этом Альбусу!» Макгонагалл быстро огляделась, затем торопливо наложила на себя заклинание тишины. Уже через мгновение перед ведьмой сидела серебристая кошка, к которой она наклонилась, чтобы передать ей сообщение.

Когда кошка метнулась в сторону, мгновенно пропав из виду, профессор ненадолго прижала руку ко лбу, чувствуя неожиданный приступ головной боли, затем вздохнула, сняла заклинание тишины и, оглядев улицу, направилась к следующей цели их группы.

–=W=–

Магазин «Дорожные чемоданы Тракла», как и все остальные в Аллее, снаружи выглядел маленьким, грязным и ветхим, но внутри был куда больше и ярче, чем можно было ожидать. Повсюду высились стопки сундуков. Одна из стен полностью, от пола до потолка, была заставлена штабелем товара, выполненного в едином стиле: черные, с деревянными брусками окантовки на торцевых стенках и парой поперёк длинных сторон. На полу стоял один такой сундук, открытый — размером он был примерно три на два на один фут, на торцах у него были прикручены ручки. На нем стояла небольшая табличка с надписью «Хогвартс».

У противоположной стены стояли и другие стопки, хоть и поменьше — штуки по три-четыре в высоту, и несколько сундуков гордо стояли в центре комнаты, каждый с красивой табличкой перед ним. «Гардероб», «Однокомнатный с гардеробом», «Двухкомнатный» и «Апартаменты люкс» — успел прочесть Гарри прежде, чем продавец появился в ответ на звук дверного колокольчика.

— Доброе утро, — радостно провозгласил он и радостно улыбнулся, увидев сразу столько клиентов. — Я мистер Тракл, владелец этого прекрасного заведения.

— Здравствуйте! Я Твайлайт Спаркл… — назвалась аликорна и последовательно представила всех вошедших. — Профессор Макгонагалл присоединится к нам через минуту, она сказала, что это следующая остановка на сегодня.

— Отлично! — сказал владелец магазина. — И многим из вас нужен сундук для Хогвартса? Я так понимаю, пятерым? — уточнил он, глядя на детей, прохаживавшихся вдоль стен с сундуками.

— Да, — кивнула Твайлайт.

Хозяин магазина вытащил палочку и стал левитировать сундуки с вершины стеллажа вниз.

— Простите, — прервала его Рэрити и махнула в сторону других стопок сундуков, — но не могли бы вы рассказать мне об вот этих сундуках поподробнее?

Тем временем вошла профессор Макгонагалл и кивнула в знак приветствия остальным.

— На эти сундуки, — стал объяснять мистер Тракл, спустив на пол пять сундуков и подойдя к ней, — наложены мощные чары незримого расширения. Они предназначены для более опытных путешественников, которые предполагают оказаться в местах, где подходящее жилье может быть недоступно, или тех, кому нужно больше места для вещей, чем обычно помещается в стандартный сундук. Есть даже несколько моделей, вмещающих полноценное жилище, — улыбнувшись, хозяин магазина указал на стопку с табличкой «Апартаменты люкс», — предназначенное для бесстрашных путешественников, которые часто оказываются вдали от проторённых путей, но хотят комфортной жизни независимо от своего окружения. Настоящий дом вдали от дома.

Рэрити бросила взгляд на других пони в человеческом облике.

— Пожалуй, нам бы не помешал такой в наших приключениях, которые мы пережили в последние год-два, верно, дамы? — она подошла к стопке апартаментов люкс, и мистер Тракл нетерпеливо последовал за ней.

— В каждом из них имеется гостиная, спальня, гардероб, полностью оборудованная ванная комната с душем и ванной, а также кухня со всей современной магической техникой, — перешёл в режим продаж мистер Тракл. — Я могу отрегулировать размеры комнат в соответствии с вашими потребностями. Цвета комнаты могут быть изменены по вашему желанию. На каждый сундук наложены водоотталкивающие и охранные чары высшей категории. В него могут войти только те люди, которым вы дали разрешение, и никто и ничто не сможет заблокировать вас внутри. Руны обеспечивают воздух, воду и избавление от отходов. Кроме того, они сразу поставляются с наложенными чарами облегчения веса для удобной переноски, а также с чарами уменьшения для ещё более лёгкой транспортировки, — он выжидательно посмотрел на Рэрити. — Разумеется, всё это удобство и великолепие за вполне разумную цену.

— Рэрити, ты же сама мне всегда говорила, что нужно стремиться к качеству и покупать только лучшее, поскольку, сэкономив сейчас, потратишь гораздо больше потом, — сказала Свити Белль, взглянув на сестру. Дождавшись от неё кивка, девочка продолжила: — Нам обязательно нужно взять каждому по такому сундуку — ими и дома удобно пользоваться, — Свити перевела взгляд на лавочника. — Но нам понадобятся очень большие ванны, — добавила она, поморщившись. — Я не сомневаюсь, что у нас возникнут проблемы с отмыванием от липкой смолы, если об этом не позаботиться заранее.

Остальные жеребёнки и Гарри кивнули соглашаясь, тогда как и Грейнджеры, и профессор, и лавочник оказались сильно озадачены её словами. Мистер Тракл, уже почувствовав приближение крупной сделки, бросил озадаченный взгляд на Свити Белль.

— Если вы захотите приобрести несколько штук, — сказал маг, вновь обратившись к Рэрити, — я могу установить в них частную каминную сеть, которая позволит вам перемещаться между сундуками и на которую невозможно наложить заклинание блокировки перемещения через камины. Таким образом, как бы далеко вы друг от друга ни оказались, вы всегда сможете встретиться друг с другом в удобное для вас время.

Рэрити посмотрела на Твайлайт широко раскрытыми глазами.

— Ты можешь поставить один такой дома у своих родителей, а другой оставить в своём замке и видеть своих родителей или принцессу Селестию, когда захочешь! И больше никаких долгих поездок на поезде!

— Или посещать Королевскую библиотеку, когда захочу! — обрадованно воскликнула Твайлайт и снова запрыгала на месте.

— Или своего брата в Кристальной Империи! — засмеялась Эпплджек.

Все они обернулись к Эпплджек, осенённые внезапной догадкой.

— Как и ты свою родню в Эпплузе, — заметила Рэрити. — Значит, Твайлайт нужно три, — начала неспешно перечислять превращённая единорожка, — Эпплджек — два, Флаттершай — один, мне — один, Пинки Пай — один…

— Три, — отозвалась Пинки, по пояс скрывшись в ближайшем к ним сундуке и при этом выглядывая из одного из сундуков для Хогвартса, стоящего в середине штабеля, отчего и профессор Макгонагалл, и продавец ошарашенно на неё уставились. — Хочу взять один для Мод, а другой — для моей семьи на нашей каменной ферме.

— Ну, значит, Пинки нужно три, один — Рэйнбоу Дэш и два — принцессам — будет ужасно глупо, вручив один принцессе Селестии, не дать другого принцессе Луне. И ещё четыре нужны для Гарри и жеребёнок.

— Зачем он мне, я же самый быстрый… — тут же попыталась отказаться Рэйнбоу Дэш.

Не глядя и не прекращая улыбаться, Твайлайт пнула Дэш по щиколотке, заставив пегаску взвизгнуть.

— Дэш, может быть, ты захочешь навестить кого-то из нас, не тратя долгие часы на гонки через всю страну, — ответила Рэрити, пытаясь сгладить ситуацию.

— Ну, это всё равно слишком дорого стоит и… — Рэйнбоу Дэш наклонилась и, нахмурившись, потёрла больную лодыжку.

— Ты что, забыла, что за всё платят принцессы? — перебила её Твайлайт.

— А, — огорчилась Дэш. — Ну, тогда ладно.

— Мне очень жаль, — прервал их продавец, — но сундуки, купленные для учеников Хогвартса, не могут иметь рабочих каминов и в обязательном порядке должны включать в список наложенных зачарований блокировку Хогвартса.

Все присутствующие вопросительно посмотрели на него.

— Понимаете, ограничение использования каминной сети связано с обеспечением безопасности Хогвартса, — сказал он, нервно взглянув в сторону профессора Макгонагалл и улыбнувшись ей, — а «блокировка Хогвартса» означает, что в сундуке одновременно может находиться только один ученик.

— А почему только один? — спросила Свити Белль. — А что, если мы хотим заниматься вместе? Или принять ванну? — она бросила взгляд на профессора, сохранявшую тщательно выверенное нейтральное выражение лица. — Я уверена, что в ближайшие семь лет мы точно не один раз окажемся перемазанными смолой, а разобраться с этим самостоятельно — невозможно, — все эквестрийцы и Гарри кивнули, остальные снова оказались озадачены их словами и реакцией.

— Эм-м, ну… — начал Тракл, чувствуя себя не в своей тарелке, — это делается для того, чтобы ученики не могли делать то, что им делать не следует.

Гарри снова не понял, что продавец имел в виду, но заметил, как профессор Макгонагалл старательно давит улыбку при виде попавшего в затруднительное положение Тракла.

— Ну, понимаете, — повторил он снова, — это больше касается старшеклассников. Ну, чтобы они не собирались вместе для… э-э-э… неподобающих занятий.

Мистер Грейнджер приподнял брови. Похоже, он уже догадался, что именно пытался донести до них маг. Но выражение непонимания на остальных лицах заставило продавца продолжить.

— Хм, обниматься? Целоваться взасос? Разговаривать о птичках и пчёлках? — с каждой фразой его голос становился всё тише и неувереннее.

Грейнджеры давно уже поняли, на что он намекает, и когда родители просто кивнули, Гермиона заявила «Фу-у-у!» и скривилась в отвращении. Но эквестрийцы всё ещё были озадачены.

Наконец, полушёпотом и нервно оглядываясь на своих молодых клиентов, он наклонился ближе к взрослым и вполголоса прошептал:

— Секс.

— А-а-а-а-а! — понимающе протянули все превращённые пони, с хитрыми улыбками переглянувшись между собой, затем с любопытством посмотрели на Гарри и окружающий его табунок.

Жеребёнки с недоумением посмотрели друг на друга, затем с задумчиво-расчётливыми ухмылками — на Гарри.

— Да ла-а-адно! — озадаченно-удивлённо протянул Гарри.

Публичные ухаживания кобылок за жеребцами были в Эквестрии делом обычным — при соотношении три кобылы на жеребца обычно именно первые домогались вторых. Притом были в этом деле весьма настойчивыми. В отличие от земных мужчин, жеребцы в отношениях были застенчивыми и даже робкими, зачастую ожидая, пока кобылки первыми сделают шаг и начнут отношения. И зрелище как две, три или даже четыре кобылы ухаживают за одним жеребцом среди пони считалось вполне нормальным и не было необычным. Конечно, при этом ничего неуместного — или, по крайней мере, ничего того, что пони считали неуместным — на публике никогда не происходило. Но Гарри уже не раз слышал, как кобылки спрашивали жеребчиков его возраста (а бывало, что и его самого), свободно ли ещё место его особенной пони… и, если честно, считал себя жутко удачливым, что Меткоискательницы не заходили дальше предложений «давай донесём твои книги в школу».

Не то чтобы кто-то из них ему не приглянулся — на самом деле они все ему очень нравились. Гарри просто знал, что пока не готов ни к чему большему. Хотя просыпаться в кучке прижимающихся друг к другу пони во время ночёвок в клубе ему по-настоящему нравилось — ещё с самой первой проведённой так ночи Гарри осознал, насколько уютно и комфортно ему было в окружении тёплых пушистых подруг. С тех пор ему не нравилось спать в полном одиночестве, и обретение собственной комнаты в замке вызвало у него двойственные чувства. С одной стороны — настоящая собственная комната; с другой — оставаться одному на всю ночь без успокаивающего присутствия рядом Спайка или Твайлайт.

Выбрать одну из трёх подруг было для Гарри попросту невозможно. И он реально опасался, что если предпочтёт одну, то две другие возненавидят его. Лучше уж вовсе не думать об этом.

Но Твайлайт с подругами почему-то, глядя на него, хихикали.

28. Клоунада

— Спасибо за информацию, — кивнула владельцу магазина Рэрити, после чего оглянулась на остальных. — В таком случае, если не трудно, мы возьмём семнадцать сундуков класса люкс с очень большими ваннами и пять сундуков «Хогвартс» для наших студентов.

Тракл аж поперхнулся воздухом и закашлялся, когда был озвучен итоговый заказ.

— Семнадцать люксовых сундуков и пять стандартных сундуков для Хогвартса, я правильно расслышал? — сумел выдавить Тракл.

— Я полагаю, у вас есть оптовые скидки? — кивнув, добавила Рэрити.

Снова взглянув на её невозмутимое лицо и решив, что клиентка не шутит, мистер Тракл ещё раз откашлялся.

— Не хотите ли вы сначала осмотреть образец люксового сундука, чтобы сказать мне, какой размер комнаты вам нужен? — он взмахнул палочкой, и из-за прилавка выплыли перо и книга. Второй взмах — и сундук, стоявший до того за прилавком, поднялся и подплыл к нему. — Просто войдите внутрь, и лифт доставит вас вниз, — продолжил он, открывая сундук и демонстрируя, как это работает.

Заглянув через край сундука, они увидели, что продавец оказался как минимум на два людских роста ниже пола. Как только он сошёл с отмеченного на полу этажом ниже прямоугольника, дно сундука внезапно вернулось на место. Эквестрийцы обменялись взглядами, и Твайлайт первой перешагнула бортик деревянной коробки. Было немного странно наблюдать, как она опускается в какой-то ящик. На то, чтобы все спустились, понадобилось несколько минут. Пинки Пай, опускаясь, корчила гримасы и делала вид, что тонет. Когда её рука уже пропадала в сундуке, она зачем-то сжала её в кулак и подняла большой палец вверх.

Как оказалось, лифт был расположен в углу помещения и имел ограждение высотой по пояс, которое распахивалось, когда платформа доходила до уровня пола. К тому времени как в сундук спустились будущие ученики Хогвартса, маг уже соловьём разливался перед старшими эквестрийками о размерах гостиной, которая в настоящее время составляла двадцать на двадцать футов.

— Как видите, — сказал продавец, подходя к двери в стене гостиной напротив лифта, — это дверь в спальню. Спальня тоже имеет размер двадцать на двадцать футов, — сказал он, проведя покупателей внутрь помещения, а затем указал на дверь справа в дальнем углу. — Это гардероб, сейчас он восемь на восемь футов. А эта дверь ведёт в ванную, — мистер Тракл указал на вторую дверь на той же стене, но ближе к ним.

Ванная оказалась размером двенадцать на двенадцать¹ футов, с настенным зеркалом над двумя раковинами у двери на правой стене. Туалету была выделена своя маленькая комнатка размером шесть на шесть в дальнем конце помещения, рядом с раковинами. Ванна и душ находились у стены в противоположных углах от туалета.²

— Вот эта вторая дверь, — он указал на дверь между туалетом и раковинами, — ведёт на кухню, — это была ещё одна комната размером двадцать на двадцать футов.³

У Гарри сложилось впечатление, что заклинание расширения, границу которого он всё никак не мог уловить, создало площадку размером сорок на сорок футов, которую владелец магазина просто разделил по мере необходимости стенами.⁴ Профессор Макгонагалл внимательно осматривалась, словно стремясь изучить использованные создателем сундука заклинания. Неужели она впервые оказалась в одном из сундуков-апартаментов люкс?

После недолгого обсуждения и тихих, но настойчивых просьб жеребёнок, чтобы, когда они вернутся домой, ванна оказалась достаточно вместительной для всех них, ванная и примыкавший к спальне гардероб оказались единственными помещениями, в которые были внесены какие-либо изменения. Гардероб был уменьшен до шести футов в глубину, оставшись по-прежнему восемь футов в ширину. Благодаря освободившемуся в ванной комнате пространству мистер Тракл заменил обычную ванну на, как он выразился, «десятиместный бассейн» — размером восемь на девять футов и глубиной в один метр — и поставил её в дальний правый угол. Туалет и душ, расположенные бок о бок, оба размерами восемь футов в глубину и семь футов в ширину, теперь занимали прежде пустое пространство за гардеробом. В результате остались две раковины на смежной с кухней стене, а также висевшие напротив — на стене гардероба — открытые полки для полотенец и других принадлежностей для ванны. Дверь в кухню отделяла раковины от джакузи. В общей сложности ванная теперь занимала все двадцать на двадцать футов, если не считать гардеробную.

— Мне понадобится пара часов, чтобы подготовить все сундуки, особенно те три сундука утроенного размера. Итого, — подытожил мистер Тракл, демонстрируя свою кассовую книгу с записями, когда все они снова вернулись в магазин, — две тысячи восемьсот галеонов, двенадцать сиклей и двадцать кнатов с учётом оптовой скидки.

Гарри нахмурился прикидывая. Судя по предыдущим рассказам профессора Макгонагалл, средний маг зарабатывал около ста галеонов в год. Это означало, что каждый люксовый сундук стоил больше, чем маг зарабатывал за два года. Гарри был готов поспорить, что мистер Тракл никогда не продавал столько сундуков с апартаментами разом.

— Надеюсь, гоблины дадут хорошую цену за наши драгоценные камни, — кивнула Твайлайт, хмурясь и вытаскивая кошелёк.

— Уверена, жеребята будут рады дать тебе ссуду, — ухмыльнулась Рэйнбоу Дэш.

— Может, тебе стоит пойти с Рэр и собрать несколько таких же больших драгоценных камней? — предложила Свити Белль. — Похоже, гоблинам очень понравились те, которые подходят для зачарования.

Твайлайт что-то тихонько бормотала себе под нос, очевидно, прикидывая плюсы и минусы этого плана… и не забывая бросать на Рейнбоу Дэш недобрые взгляды.

Сразу после того, как из кассы раздался сигнал о принятии платежа, подошёл мистер Грейнджер.

— Мы возьмём один стандартный сундук для Хогвартса.

— О, нет, дорогуша, — остановила его Рэрити, коснувшись руки. — Именно поэтому мы и купили пять стандартных сундуков. Пятый — для Гермионы.

— Ох, мы не можем вам этого позволить, — воскликнула миссис Грейнджер. — Мы же едва знакомы. Так нельзя! То, что вы подарили материалы для палочки и так слишком нас обязывает.

— Ерунда, — отмахнулась Рэрити, снисходительным движением руки. — Я бы и не подумала не купить вам сундук, когда мы сами покупаем оптом. А с учётом предоставленной скидки, студенческие сундуки и вовсе обошлись нам даром.

Мистер Грейнджер выглядел готовым снова возразить, но его остановила Рэйнбоу Дэш.

— Вы проиграете этот спор, — хмыкнула радужноволосая. — У неё просто такой характер. И она от вас не отвяжется, пока вы не скажете «да», — Гарри и жеребёнки кивнули в знак согласия. — И, как она сказала, со скидкой эти студенческие ящики с ручками практически бесплатные. Ну, а раз она даёт вам то, что сама получила бесплатно, то как это может быть накладно для вас?

Мистер и миссис Грейнджер обменялись взглядами, затем мистер Грейнджер повернулся к Рэрити.

— Спасибо за вашу щедрость. Если мы можем что-то для вас сделать, просто попросите.

Рэрити лишь улыбнулась.

— Итак, мне понадобится несколько часов, чтобы подготовить столько сундуков, так что, если вы можете вернуться после трёх, то к тому времени всё должно быть готово, — повторил маг.

По дороге к следующей остановке — «Торговому центру «Совы» — профессор внимательно наблюдала за Рэрити.

Не успела Флаттершай войти в магазин вслед за Рэйнбоу Дэш, как стая сов в прямом смысле слова облепила превращённую пегаску. Птицы были вежливы, но в целом всё происходило почти так же, как у неё дома в Эквестрии — буквально каждый пернатый желал с ней поздороваться. В результате двум удалось умоститься у неё на голове, ещё по одной устроились на каждом плече, а когда Флаттершай подняла руку, чтобы согнать обнаглевших птиц, на неё тут же приземлилось ещё три штуки. Даже Дэш, Рэрити, Твайлайт, Эпплджек и семья Грейнджеров не избежали судьбы превратиться в импровизированные насесты для стремящихся оказаться рядом с новым другом птиц. Правда, сову, что попыталась приземлиться на голову Пинки, ждало фиаско: она сразу почти полностью исчезла в копне розовых волос, после чего с трудом смогла снова взлететь; все прочие птицы тут же это отметили и воздержались от повторения ошибки первой. Вместо этого они использовали вместо насестов девочек и Гарри.

— Так, а ну на место! Кыш от клиентов, кыш! — закричал маг, выскочив из-за прилавка магазина и замахав на пернатых руками. — Назад, по местам! Знаете же, что не должны приставать к клиентам!

— О, всё в порядке, — широко заулыбалась Флаттершай, глядя на любопытных птиц. — Они просто здороваются. Ох, ну разве ты не красавица? — девушка погладила одну из них пальцем по голове, после чего приласкала и остальных, кто сидел у неё на руке. — Но, как вам уже сказал ваш пони… человек, всем нужно вернуться по своим местам! — Флаттершай слегка подняла руку, и совы с негромким разочарованным уханьем вспорхнули с неё и разлетелись по насестам.

Превращённая пегаска быстро подошла к остальным совам, рассевшимся на её друзьях, и стала гладить каждую по перьям, убеждая возвратиться на насест.

— Мне очень жаль, — сказал мужчина. — Я Элопс, владелец магазина, и я впервые в жизни вижу, чтобы мои совы так себя вели! — он впился взглядом в сов, всё ещё сидящих на его клиентах.

Профессор Макгонагалл внимательно наблюдала за происходящим и всё запоминала.

— О, не беспокойтесь об этом, — легкомысленно ответила Твайлайт. — С Флаттершай такое постоянно случается.

Внезапно осознав на себе внимание мужчины, Флаттершай, испуганно пискнув, спряталась за Дэш, при этом не прекратив гладить и разгонять сов обратно по насестам.

— Все мои совы обучены почтовому делу и грамоте, — продолжил хозяин магазина, вновь обращаясь к Твайлайт. — Они никогда не заблудятся и найдут любого адресата, если только он не скрыт за противосовиными чарами. Они быстры и удобны, приучены к дому и всегда прилетают по вызову. Кроме того, они знают, что нужно дождаться темноты, прежде чем доставлять послания в маггловские районы, чтобы не привлекать излишнего внимания. И, как говорит большинство моих клиентов: «Они чертовски полезны!»

Гарри и жеребёнки кивнули. Они вспомнили, что профессор Макгонагалл говорила о совах. «Большинство магов и ведьм используют сов для доставки сообщений, — объясняла она в тот вечер, когда впервые встретилась с ними на Магнолия-роуд. — Они быстрые и надёжные. А с уменьшающими чарами они могут носить с собой довольно большие предметы. Все они достаточно умны, чтобы понять, живёте ли вы в маггловском районе, и, как следствие, будете забирать или отправлять почту только тогда, когда птицу нелегко заметить — под покровом темноты обычно незадолго до восхода или после захода солнца. В конце концов, магглам показалось бы довольно странным, если бы совы появлялись возле чьего-то дома в любое время дня».

— У меня есть лучший на рынке корм и совиные лакомства, и, как видите, я предлагаю широкий выбор насестов, — владелец магазина махнул рукой в другой угол помещения, где были выставлены сотни насестов — как собранных, так и в коробках. На лицевых частях у коробок были изображены одна или две совы. — Если у вас есть какие-либо вопросы, не стесняйтесь спрашивать. Либо я, либо мои помощники с радостью вам поможем.

Пинки уже была в дальнем углу магазина и, похоже, угощала сов нарезанным яблоком. Владелец магазина озадаченно посмотрел на неё.

— У меня вопрос, сэр, — сказал Гарри. — А почему вы просто не заколдуете сов, чтобы для всех, кто не маг, они выглядели как голуби или ласточки? Разве это не решит проблему того, что кто-то сочтёт их появление в дневное время необычным? Тогда они смогут носить почту в любое время.

Мужчина смотрел на него несколько мгновений, моргая, словно его товар.

— Наложить иллюзию на сов, чтобы они стали похожи на ласточек? — произнёс он больше себе, чем кому-либо другому, нахмурившись и положив руку на подбородок. — Нет, чары со временем ослабнут… Но если использовать руны с питанием из внешней среды, нанеся их на металлическое кольцо, надетое на ногу птицы… — быстро пробормотал он и, кивнув своим мыслям, снова посмотрел на Гарри. — По-моему, это прекрасная идея, мой мальчик! Думаю, я сейчас этим и займусь! — хозяин магазина повернулся и поспешил к своему прилавку, бормоча: — Кажется, я знаю, кто хорош в работе с рунами… и берёт дёшево.

Гарри покачал головой. Он не мог понять, как такая простая идея до сих пор не пришла магам в головы. У них что, совсем нет мозгов? И эти тупицы считают, что превосходят его!

Гарри не потребовалось долго искать сову — буквально с первого взгляда он был просто очарован красивой белой совой, устроившейся у него на плече.

— Привет, девочка, — сказал он — и тут же был укушен за ухо и оглушён резким «Ух!» выражавшим всё отвращение пернатого к его словам. Ойкнув, Гарри потёр ухо, после чего осторожно взглянув на сову. — Так ты мальчик?

— Угу! — ухнула сова и удовлетворённо посмотрела на него.

— А хочешь быть моим?

— Угу!

По лицу Гарри расплылась довольная улыбка — впервые в его жизни кто-то захотел подружиться с ним, не познакомившись и даже не слыша о нём раньше.

— По-моему, это начало прекрасной дружбы, — сказал он, поглаживая пальцем мягкие перья на груди птицы. — Что, если я буду звать тебя Снежок?

В ответ сова потёрлась головой о голову Гарри.

— Ну, похож’, ты се сову выбрал, — сказала Эппл Блум и посмотрела на трёх других девочек. — Кажись, терь наш черёд.

Все кивнули и разошлись по магазину.

Скуталу вернулась с совой, которая выглядела так, будто у неё на голове были рога. Гарри знал из уроков мисс Чирли, что это встречающаяся и в Эквестрии большая рогатая сова, у которой на голове растут одна или две пары более длинных перьев, торчащих вверх, отчего издали они и правда напоминают своеобразные рога. Её окрас варьировался от тёмно-серого до тёмно-коричневого с разбросанными по всей поверхности белыми пятнами.

У Свити Белль оказалась коричневая сова с белыми пятнами и черными кругами вокруг глаз. Ухая, она издавала короткий меланхоличный звук, который звучал почти как смех в исполнении собаки — если бы собаки умели смеяться.

— Судя по бирке на насесте, это «смеющаяся сова», — сказала Свити.

Сова Эппл Блум в целом была охристо-красноватого оттенка с мелкими тёмными пятнышками, увеличивающимися по мере приближения к хвосту и на крыльях. Её лицевой диск был белым с коричневатым оттенком на участке между нижним краем глаз и основанием светло-серого клюва, а всё вокруг было просто коричневым.

— Судь по надписи на сучке, на к’тором она сидит, эт’ мадагаскарская красная сова. Верно, Мэдди?

Сова ответила ей коротким шипящим звуком, который, похоже, означал согласие.

Однако, прежде чем они покинули магазин, Гарри жестом подозвал девочек вместе с их совами.

— Ладно, друзья, — сказал мальчик, протянув руку в сторону своей совы, а затем оглядел остальных птиц, — вы можете найти дорогу в «Сладкое яблочко», верно?

Их новые пернатые друзья кивнули, а Снежок посмотрел на Гарри с высокомерным укором в стиле «Ну, конечно, я могу, шут гороховый».

Гарри повернулся к клерку.

— Не могли бы вы уменьшить все вещи, необходимые для наших сов, и показать нам, как правильно их прикреплять, чтобы мы отправили их сразу домой к Эппл Блум?

— Нет ничего проще, — ответил клерк. — Ни одна сова во всем переулке не может таскать вещи лучше!

После краткого урока совы вылетели из магазина.

И только когда они скрылись из виду, Гарри задумчиво произнёс:

— Может, нам стоило отдать им и другие наши упакованные вещи…

Все жеребёнки покачали головами.

— Не-а, — сказала Свити Белль. — Нам нужна волшебная палочка, чтобы снять уменьшающие чары, а в «Сладком яблочке» нет ни одной такой.

— А. И правда.

— Наша следующая цель — аптека, где можно будет купить зелья, — обратилась ко всем профессор Макгонагалл, когда они выходили из магазина. — Она там, дальше по переулку, — женщина указала рукой и первой двинулась в том направлении.

Когда они проходили мимо очередного магазина, Твайлайт остановилась и схватила Гарри за руку.

— Минутку, профессор Макгонагалл! — воскликнула она. Ведьма остановилась, как и все остальные. — Гарри нужны новые очки, а здесь как раз есть офтальмолог, — Твайлайт указала на небольшую вывеску над дверью, зажатой между двумя магазинами. — Встретимся в аптеке, — превращённая аликорна повернулась и протянула свой кошелёк Эпплджек. — ЭйДжей, позаботишься об остальном?

— Всё будет нормуль, — ответила превращённая пони, взяв бумажник.

Твайлайт проводила Гарри к двери и далее вверх по устланной ковром лестнице. Наверху двери не наблюдалось как таковой — лестница выходила сразу в гостиную с двумя стенами, плотно забитыми оправами для очков. В третьей стене было две двери, одна была открыта, являя простую комнату со стулом и столом. Другая, вероятно, скрывала за собой туалет.

У окон, выходящих в переулок, стоял письменный стол. За ним в мягком откидывающемся кресле, закинув ноги на стол, с журналом в руках сидел маг. На столе лежали блокнот и перо. Должно быть, он сильно отвлёкся, поскольку заметил их только тогда, когда они вошли в его офис. Маг выпрямился и поспешно засунул журнал, на обложке которого, как заметил Гарри, красовалась весьма скудно одетая ведьма, в ящик стола и поднялся с кресла.

— Доброе утро! Чем могу вам помочь сегодня?

Маг-офтальмолог был среднего роста, с черными волосами и карими глазами. Поверх своей мантии, которая была обычной деловой одеждой, он носил белый медицинский халат.

— Мы с Гарри зашли сюда, потому что ему нужны новые очки, — улыбнувшись, сказала Твайлайт, положив руку мальчику на плечо, после того как они друг другу представились. — Как видите, они у него очень старые, да и сломанные.

Маг переключил внимание на Гарри.

— Хм, да. Ну что ж, пошли в смотровую, — указал он на открытую дверь. — Садись на стул, — произнёс врач, когда Гарри вошёл. — Могу я посмотреть на твои очки?

Гарри протянул очки доктору.

— Хм. Да, определённо нужно менять, — сказал маг, возвращая их мальчику. — А теперь, пожалуйста, садись в кресло и смотри на таблицу на стене…

Следующие несколько минут, пока маг накладывал заклинания, получал диагностические результаты, делал заметки на бумаге и передавал Гарри по очереди разные очки, задавая по ходу дела разные вопросы, прошли быстро.

— Ну, вот и всё, — наконец сказал окулист. — Давай вернёмся в кабинет.

— Полагаю, вы уже знаете, мисс Спаркл, что у Гарри наблюдается сильная близорукость и небольшой астигматизм, — заявил маг, когда они с Гарри вернулись в приёмную. — Судя по всему, несколько лет назад это состояние обострилось из-за удара по голове. Я удивлён, что целители из больницы Святого Мунго этого не заметили. Они сразу же должны были всё поправить, — он неуверенно посмотрел на Твайлайт. — Вы же его туда отвозили, так? По крайней мере, вы должны были, поскольку после такого удара он, скорее всего, терял сознание.

— В то время он не находился у меня на попечении, иначе я бы позаботилась о нём должным образом, — грустно улыбнулась Твайлайт.

— Обратись он вовремя за помощью, у него бы, конечно, осталась близорукость, но точно не настолько сильная, как сейчас, — врач кивнул и, повернувшись к Гарри, указал на две стены с оправами. — А теперь, Гарри, взгляни на эти оправы и выбери ту, которую хочешь носить. Кстати, на этой стене подобраны оправы, которые, кажется, нравятся ведьмам, — он указал на ближайшую стену.

Гарри не торопился и через несколько минут и пару подходов к зеркалу остановился на оправе с тонкими чёрными ободками и круглыми линзами.

— Отличный выбор, Гарри⁵, — маг взял оправу и приложил её к лицу Гарри, затем вытащил палочку и коснулся ободков, что должны удерживать стёкла. Гарри почувствовал, как очки слегка изменились. — Ну вот, сейчас они тебе идеально подходят. Кстати говоря, мои оправы поставляются с «Вечным рецептом» — особым рунным зачарованием, благодаря которому диоптрии всегда будут подстраиваться под ваши глаза независимо от того, насколько они изменятся по мере взросления. Может, вы хотите наложить на очки ещё какие-то чары?

Гарри и Твайлайт обменялись взглядами.

— Э-э-э, а какие можно?

— Ну, например, если ты увлекаешься квиддичем, имеются руны неразрушимости, которые защитят твои очки от поломки. Ещё есть одно, чтобы стёкла всегда оставались сухими, чистыми и тёплыми в любую погоду. Другое даст тебе возможность видеть в темноте. Ещё есть одно очень полезное, которое затемняет стёкла при ярком солнечном свете, поэтому солнцезащитные очки тебе не понадобятся. Но одно руническое заклинание выбирают почти все маги и ведьмы, — он улыбнулся посетителям, — это заклинание комфорта, так что тебе будет удобно в очках в любом положении, тебе даже спать в них будет удобно. Ну, есть и множество других чар, которые маги считают полезными.

Гарри и Твайлайт снова обменялись взглядами, после чего оба пожали плечами.

— Думаю, все, — сказал Гарри.

— Все? — переспросил окулист, явно опешив. — Это довольно дорого, почти двести галеонов. Вы уверены? — уточнил он, вопросительно глянув на Твайлайт.

— Конечно, а почему бы и нет? — с недоумением спросила она.

Маг поджал губы.

— Мне понадобится время, чтобы нанести столько рун на оправу, поэтому вы не сможете забрать их с собой прямо сейчас, — медленно произнёс он.

Оба посетителя кивнули.

— Ничего страшного, — сказала Твайлайт. — Гарри прожил с этими очками годы, ещё несколько дней ничего не решат.

Маг-окулист сел за стол, вытащил свои записи и начал делать заметки. Затем, открыв ящик, вынул небольшую брошюру и разлинованный лист, на котором принялся делать пометки, поминутно обращаясь к брошюре. Через несколько минут он поднял глаза.

— Все двадцать рунных чар суммарно обойдутся в сто девяносто шесть галеонов, десять сиклей и пять кнатов, — сказал он и вздохнул. — Я смогу отправить вам очки домой с совой уже завтра, — он протянул Гарри брошюру, с которой переписывал. — Вот полный список того, что делают руны.

— Заплати из своего кошелька, а я верну тебе деньги, когда мы вернёмся домой, — сказала Твайлайт, взглянув на мальчика.

Расплатившись, Гарри сунул брошюру в свой рюкзак. Через две минуты мальчик и аликорна уже спустились вниз и поспешили догнать своих друзей.

Подойдя к аптеке «Слаг и Джиггер», они увидели профессора Макгонагалл, склонившуюся над большой серебряной птицей. Толпа на улице на мгновение заслонила её, а когда пожилая ведьма выпрямилась, никакой птицы поблизости от неё не оказалось. Гарри не видел, чтобы птица улетела, и даже подумал, не почудилась ли она ему.

— Эй, мы здесь, — крикнули три девчонки, выходя из здания аптеки.

— Мы думали, у тя бу’т новые очки, — сказала Эппл Блум.

— Они будут готовы завтра, доктор сказал, что пошлёт их мне совой, — усмехнулся Гарри и принялся с восторгом объяснять, что его новые очки будут небьющимися, удобными, никогда не свалятся и многое другое.

Честно говоря, жеребёнки не понимали причин его энтузиазма, но им это было неважно — если покупка сделала Гарри счастливым, то и они были счастливы вместе с ним.

— Рэрити буквально настояла на том, чтобы мы купили люксовые наборы зелий и хрустальные флаконы, — сказала Свити Белль, когда Гарри закончил объяснять всё, что смогут его новые очки. — Сказала, что так нам не придётся покупать оборудование получше потом, потому что «ширпотребное» износилось и поломалось.

Гарри кивнул. После произошедшего в магазине сундуков он чего-то подобного от сестры Свити и ожидал.

Магазин котлов стал самой короткой остановкой, и они уже через несколько минут ушли оттуда с оловянными котлами, которые и требовались в письмах — за исключением того, что Рэрити всё же настояла на том, чтобы они купили сверхусиленную версию. Она рассудила, что обычные были разработаны так, чтобы едва-едва соответствовать минимальным требованиям, и поэтому через два-три года обучения их всё равно придётся заменить.

Магазин телескопов оставил Гарри в полном недоумении. Хотя здешние телескопы оказались великолепно выполненными и выглядели настоящими произведениями искусства, он знал, что у магглов были намного лучше, чем те, что были выставлены здесь.

— Твайлайт, — позвал он, глядя на латунный телескоп, который, должно быть, весил фунтов двадцать и был длиннее его роста.

— Да?

— Думаю, нам стоит взять телескопы в другом месте. Мне кажется, в Лондоне мы сможем найти и получше.

Аликорна вопросительно посмотрела на мальчика.

— Ну, я помню, что Дадли как-то купили телескоп, не такой длинный, и там не надо было смотреть из одного конца в другой — он был другой… не помню, как он назывался…⁶ Ну, знаешь, который вдвое короче и вдвое толще вот этих, — Гарри указал на стойку с телескопами. — А увеличивал он раза в два, а то и в три сильнее, чем они, и в нём даже были специальные моторчики, которые удерживали его на цели. Причём Дурсли купили его больше двух лет назад.

— Хм, наверное, так и правда будет лучше, — задумчиво пробормотала Твайлайт, а затем твёрдо кивнула. — Да, давайте так и сделаем. Сюда мы всегда успеем вернуться, если не найдём то, что хотим.

Приняв такое решение, группа покинула магазин, чем несколько озадачили профессора Макгонагалл. В итоге только Гермиона приобрела в этом магазине телескоп.

— Ну, вроде бы и всё, — сказала профессор, когда они вышли на улицу. — Учитывая время, почему бы нам не пообедать в «Дырявом котле»?

— Хорошо, что мы закончили раньше, чем толпы народа кинулись обедать, — заметила пожилая ведьма, когда они вошли в паб со стороны Косого переулка. — Я спрошу, где нас хочет усадить Том, — профессор направилась к бармену, тогда как остальные собрались в общем зале, дожидаясь её возвращения.

Спустя несколько мгновений Том сам вышел из-за стойки и подвёл их к большому столу.

— Хм, похоже, маловат будет, да? — задумчиво сказал он, глядя на их группу.

Бармен вытащил палочку и, направив на стол, сосредоточился, затем сделал ею замысловатый жест, что-то произнёс, и внезапно стол стал удлиняться, пока не стал размера, подходящего, чтобы вместить их всех. После этого Том постучал палочкой по одному из стульев, создавая несколько его копий, которых вполне хватило, чтобы им всем рассесться вокруг только что увеличенного стола.

— Ну вот, — сказал бармен, вытирая лоб рукой и убирая палочку. — Этого должно хватить на час или два — вы вполне успеете поесть.

— Отличная работа! — одобрительно сказала профессор Макгонагалл. — Смотрю, твои навыки неплохо улучшились с тех пор, как я в первый раз увидела тебя здесь за работой!

— Ну, на этом-то я малость поднаторел, — покраснев, робко пробормотал Том.

Меж тем эквестрийцы откровенно таращились на этого человека или, если быть точнее, на его лысину. Они никогда раньше не видели лысых. Ну, то есть, разумеется, они видели его этим утром, но, учитывая устроенную утром Пинки спонтанную вечеринку и творившийся в тот момент вокруг них сумбур, у остальных попросту не нашлось времени хоть что-то толком разглядеть.

Пинки Пай, похоже, была ею и вовсе очарована.

— Ух ты! Она у тебя такая блестящая! — выпалила розововолосая, буквально подпрыгнув к бармену. — А ты такой родился или всё получилось потом? А хочешь, чтобы у тебя были волосы? Хочешь волосы? Интересно, а как бы я выглядела лысой? Не думаю, что мне понравилось бы ходить лысой, ведь тогда пати-пушку пришлось бы носить в хвосте. А это… — что там ещё хотела сказать вечериночная пони, осталось неизвестным, ибо, к счастью, Твайлайт, оказавшаяся поблизости, зажала Пинки ладонью рот.

— Простите, пожалуйста, — обратилась превращённая аликорна к бармену, — иногда она не знает, когда стоит помолчать, и, кажется, даже не думает, что говорит. Пожалуйста, простите её.

Пинки, у которой теперь были руки, убрала одной из них ладонь Твайлайт со своего лица.

— Ой. Извини, — сказала она Тому. — Вот, — сказала она, шлёпая ему на голову ярко-оранжевый парик. — Нет, чего-то не хватает! — и одела ему на нос круглый красный шар. — Уже лучше, но не совсем, — Пинки вытащила круглую подушку размером с её голову и ударила ею бедного мага прямо в лицо. На мгновение взвилось облако белой пудры, окружив его целиком, затем исчезло, оставив белое лицо с гротескно преувеличенными черными бровями и красным ртом. — Превосходно! — заявила она, отступая.

Выражения лиц Твайлайт и остальных эквестрийцев, наблюдавших за выходками своей розовогривой подруги варьировались от ужаса (Твайлайт) до откровенного веселья (Рэйнбоу Дэш), тогда как практически все остальные, кто присутствовал в пабе, выглядели совершенно сбитыми с толку и ошарашенно хлопали глазами.

На мгновение в помещении воцарилась ошеломлённая тишина, затем весь паб взорвался хохотом.

— Отличный стиль, Том! Тебе идёт!

— Это забавно!

— А мне нравится твоя причёска!

— Пинки! — строго сказала Твайлайт. — Прекращай уже!

— И ещё кексик, — закончила Пинки, сунув лакомство ему в руку.

29. Откровенный обед

Твайлайт только закатила глаза при виде очередной выходки Пинки и, развернув ту лицом к столу и толкнув на стул, уселась с ней рядом. Гарри сел рядом с Твайлайт, надеясь, что ему удастся предотвратить возможные проблемы в отношении эквестрийцев-вегетарианцев. Он даже боялся себе представить, как они отреагируют, если им предложат в качестве обеда бифштекс с кровью, или даже просто сосиски с пюре. Одного посещения мясного отдела в магазине и экспериментов с беконом за завтраком было явно недостаточно.

Когда все сели, Гарри обнаружил два незанятых места. Неужели бармен неправильно их посчитал?

Тем временем Том всё ещё ошеломлённо таращился на розововолосую девушку. Он помнил весь тот хаос, который эта женщина устроила в его солидном пабе этим утром, и, как будто этого было мало, теперь весь паб снова радостно бурлил. Повсюду раздавались громкие голоса и смех — Том видел, как один маг хохотал так, что по его покрасневшему от смеха лицу текли слёзы, и, бармен готов был поклясться, что вон та ведьма, похоже, чуть не обмочилась от смеха. Царящая в заведении обстановка кардинально отличалась от привычной для его тихого паба. Паба, в котором уже многие годы не было такого наплыва посетителей. Развернувшись, Том вернулся за барную стойку — и остановился как вкопанный, увидев своё отражение в зеркале бара. Бармен посмотрел в зеркало на остальную часть бара, прислушался к раздающемуся смеху и, пожав плечами, встал за стойку. Впрочем, Гарри заметил, как Том сказал что-то резкое ведьме, стоявшей в дверях кухни и пытавшейся сдержать хихиканье.

Отчитанная официантка сразу же поспешила к ним, стоило эквестрийцам устроиться вокруг стола. Профессор Макгонагалл пристально смотрела на Пинки Пай, улыбавшуюся ей в ответ и явно весьма довольную своей выходкой.

— Хочешь кексик? — сказала кудрявая, протягивая один профессору.

— Нет, спасибо, — степенно покачала головой ведьма, — я не хочу портить себе аппетит.

— Оки-доки-локи! — захихикала Пинки, одним движением запихивая весь кекс разом себе в рот, который для этого невероятным образом растянулся куда больше того, чем ему положено природой. — Луфафа деа а арри… — невнятно пробормотала она.

— Пинки! Сколько раз мне тебе говорить, чтобы ты не болтала с набитым ртом! — резко прервала её Твайлайт.

Пинки обиженно надула губы, но демонстративно сглотнула.

— Я сказала, — хихикнула она, от былой обиды уже не осталось ни следа, — что сделать стаканчики для кексов съедобными — это была самая-пресамая лучшая идея Гарри!

Остальные закатили глаза.

— Кто что будет заказывать? — поинтересовалась ведьма-официантка.

— Какие чисто вегетарианские салаты у вас есть? — тут же громко спросил Гарри в надежде предотвратить катастрофу.

Эквестрийцы недоуменно посмотрели на него: разве не все салаты были вегетарианскими по определению? А затем все до единой слегка позеленели, когда поняли, что его вопрос означал возможность того, что здесь могут положить мясо убитого животного даже в салат из зелени и овощей, после чего опасливо огляделись по сторонам.

— У нас есть салат «Английский сад»: лук, огурец, козий сыр, помидоры, картофель и красная фасоль с майонезом, горчицей и медовой заправкой. Также у нас есть «салат Пахаря»: нарезанный кубиками хлеб чиабатта, помидоры черри, листья пресного салата, нарезанный красный лук, очищенное от сердцевины и нарезанное яблоко, шесть маринованных луковок и тёртый чеддер с оливковым маслом, яблочным уксусом и заправкой из коричневого сахара. И у нас есть бобовый салат: горох, кукуруза, стручковая фасоль, перец, сельдерей, болгарский перец и лук с карамелизированным сахаром, черным перцем, солью, маслом и уксусной заправкой.

— О, — сказала Эпплджек, — тады я в'зьму Пахаря!

— Я тож’, — сказала Эппл Блум.

Остальные тоже быстро сделали свой выбор.

Наблюдавшая за этим профессор Макгонагалл отметила, что никто из эквестрийцев, похоже, не заинтересовался остальными разделами меню.

— Дэш, Скут, — скосил глаза на превращённых пегасок Гарри. — Я бы посоветовал вам рыбу с жареной картошкой.

Те вместо ответа пожали плечами соглашаясь.

— Рэйнбоу Дэш, Скуталу и я будем рыбу с жареной картошкой, если не сложно, — сказал Гарри, обратившись к официантке и указал на двух других, для кого делал заказ.

— О, если вы не возражаете, то и я заменю свой салат на рыбу с картофелем, — добавила Макгонагалл.

— Что будете пить? — спросила официантка.

— У вас есть яблочный сидр? — спросила Эпплджек.

— Да, конечно.

Твайлайт оглядела остальных, на что те кивнули.

— Тогда все мы его и будем, — сказала она.

— Что, даже дети?

— Есть ли причина, по которой они не должны этого делать? — склонив голову набок, спросила Твайлайт.

— Ну как же, это алкоголь.

Твайлайт переглянулась с остальными эквестрийцами. Все непонимающе пожали плечами.

— Эм, Твайлайт, — позвал Гарри, и аликорна посмотрела на него. — Думаю, нам лучше заказать вместо него яблочный сок.

— Хорошо, если ты так считаешь, — Твайлайт кивнула ведьме, которая записала это и направилась обратно на кухню.

— Почему яблочный сидр — проблема? — обратилась к Гарри Твайлайт.

Гарри на мгновение задумался и посмотрел на профессора, внимательно к ним прислушивавшуюся.

— Ну, ты же знаешь, что соль делает с пони, там, у нас дома? — прошептал он, наклонившись ближе. Твайлайт кивнула. — Для людей алкоголь, это как соль для пони. А у людей соль — просто приправа для улучшения вкуса. Так что, яблочный сидр здесь — это вроде «особого» яблочно-солёного сидра, который «тайно» заготавливает Эпплджек.

От услышанного глаза Эпплджек ошарашенно распахнулись. Твайлайт же задумчиво нахмурилась, явно размышляя о различиях в метаболизме, которые потребовались, чтобы алкоголь влиял на людей так же, как соль на пони. Может быть, это было как-то связано с тем, как магия текла по магическим каналам в их телах? Видя её задумчивость, Гарри сразу понял, что она, похоже, будет витать в своих мыслях до конца обеда.

Внезапно из большого камина на другом конце комнаты полыхнул зелёный свет, и, к изумлению эквестрийцев, прямо из пламени вышел маг. Он был высоким, худым и очень старым, если судить по серебристой бороде, доходившей до пояса. На нем была длинная мантия и пурпурный плащ, едва ли не подметавший за ним пол.

Маг направился к барной стойке, небрежно оглядывая комнату, и, когда увидел их стол, улыбнулся. Затем он протянул руку и прикоснулся к своим очкам, словно приветствуя их, но потом поморщился и быстро моргнул. Поправив очки и всё ещё улыбаясь, старик в фиолетовом плаще изменил направление, направившись к их столу. Когда маг подошёл ближе, Гарри увидел, что за очками-половинками сверкают яркие голубые глаза, а нос у старика очень длинный и кривой, как будто его сломали как минимум дважды¹. Только почему он его не восстановил должным образом, осталось для Гарри загадкой. Как уже было сказано, у старого мага была необычайно длинная борода, доходившая до пояса, и на полпути она была перехвачена верёвочкой, отчего была похожа на некое подобие конского хвоста, только развёрнутого вперёд. Гарри подумал, что это выглядит глупо. Перевязанный хвост, как это любила делать Эпплджек, должен быть сзади, а не спереди.

— Профессор Макгонагалл, как я рад вас видеть, — сказал он. — Я думал, вы всё ещё показываете Косой переулок новичкам.

— Доброе утро, директор, — ответила она, вставая, чтобы поприветствовать его. — Мы только что закончили обходить нужные для учёбы магазины. Подбор палочек для них занял гораздо меньше времени, чем я рассчитывала. Они сделали это весьма… эффектно, — добавила она, неуверенно улыбнувшись при взгляде на табунок, затем откашлялась и представила новоприбывшего: — Это директор Хогвартса, профессор Альбус Дамблдор.

Гарри тут же уставился на мага и стал сверлить его взглядом. Значит, этот человек ответственен за все эти позорящие его книги. Гарри не любил взрослых — конечно, за исключением пони, — а конкретно этот ещё и дважды его зацепил за живое. Да, Гарри злился от одного лишь взгляда на него. Мальчик взглянул на Эпплджек. Земнопони слегка хмурилась, глядя на старого мага. «Хорошо, что, похоже, не только меня» — подумал Гарри, глубоко вздохнул и попытался расслабиться.

— Это новые студенты? — спросил старый маг, глядя на Гарри и девочек.

— Да, Альбус. Это мистер Гарри Поттер, — указала она на Гарри, после чего подошла к девочкам, указывая на каждую по очереди на сидящих за столом. — Мисс Скут Алу, мисс Свити Белль, мисс Эппл Блум и мисс Гермиона Грейнджер.

Девочки кивнули и тихо поздоровались.

Маг кивнул каждому, по очереди пробормотав их имена. Гарри заметил, что в его случае старый маг в первую очередь посмотрел на его лоб, на поблёкший шрам, а не на него самого. Что-то в том, как он его изучал, беспокоило Гарри. Как будто он ожидал, что это будет нечто большее, чем просто шрам.

Затем Макгонагалл перешла к родственникам студентов.

— Мистер и миссис Грейнджер, — представила она родителей Гермионы. Мистер Грейнджер встал и протянул руку через стол для рукопожатия, в то время как миссис Грейнджер кивнула. — А это мисс Твайлайт Спаркл, мисс Пинки Пай, мисс Рэрити… она сестра мисс Белль, верно? — дождавшись, пока Рэрити кивнёт, ведьма продолжила: — Мисс Флаттер Шай… — которая пристально посмотрела на директора через чёлку и постаралась прижаться как можно ближе к Рэйнбоу Дэш, — …мисс Эппл Джек, сестра мисс Блум… — Эпплджек гордо улыбнулась сестре, — …и мисс Рэйнбоу Дэш.

Дамблдор поздоровался со всеми, причём его взгляд задержался и на Твайлайт, и на Пинки Пай.

— Надеюсь, вам понравилась экскурсия по Косому переулку, — искренне сказал он, оглядывая стол и, наконец, сосредоточившись на детях. — Полагаю, вы пятеро очень рады получить свои палочки.

Дети с энтузиазмом закивали.

— Какую палочку ты получил, Гарри? спросил мальчика директор, его взгляд снова замер на частично скрытом шраме.

— Ой, а у меня её ещё нет. Мистер Олливандер ещё только делает её для меня. Вообще-то, он их делает для каждого из нас.

— Правда? — сказал он с искренним удивлением. — Как неожиданно. Обычно у него в магазине для каждого всегда находится подходящая палочка. Разве у него не оказалось нужных сердечников или древесины для ваших палочек?

— О нет, всё было совсем не так. Принцессы… Я имею в виду, что Селестия и Луна дали мне их… волосы аликорнов, которые, как они думали, я мог бы использовать в своей палочке. У Скуталу было перо пегаса, у Свити — волосы единорога, а у Блум — ветка дерева от яблони, посаженной её прапрапрадедом сотни лет назад, и волосы земной пони. А Твайлайт подарила Гермионе волос другого аликорна и обломок ветви от своего дерева-библиотеки. Мистер Олливандер сказал, что они отлично подходят! — Гарри всё же заметил, как бровь Дамблдора чуть заметно дёрнулась, когда он услышал слова «земная пони» и «аликорны».

— Значит, он их ещё только делает, — сказал маг добродушным тоном, размышляя обо всём, что сказал Гарри, и откинулся на спинку стула, чтобы подумать.

Камин снова полыхнул зелёным, и на этот раз из него вышли два человека — маг и ведьма, один за другим. Они отряхнулись и пошли к выходу на Аллею. Их появление послужило началом целого потока магов и ведьм, выходящих из камина через короткие, но регулярные промежутки времени. Многие из них сопровождали детей того же возраста, что и он сам с девочками, но были среди них и постарше.

Некоторые направлялись к свободным местам за столами, стоявшими в пабе, другие присоединялись к уже сидящим друзьям, чтобы пообедать перед тем, как отправиться на Аллею, как предположил Гарри. Но все останавливались и долго удивлённо разглядывали огромный плакат над стойкой и странно накрашенного бармена Тома в не менее странном парике. Это зрелище вызывало далеко не одиночные улыбки и смешки, но бармен только улыбался и махал рукой в ответ.

— И мы получим их только через семь дней, — Гарри вздохнул, остальные же кивнули.

— Семь дней? — этот конкретный срок был, видимо, крайне важен, если Гарри правильно понял выражение лица старого мага.

— Ага, — все дети выглядели немного подавленными, зная, что им придётся ждать ещё целую неделю.

— Почему бы тебе не присоединиться к нам, Альбус?

Дамблдор взглянул на странный облик Тома.

— Да, думаю, мне стоит присоединиться к вам.

Старый маг вытащил палочку, и лёгкая волна магии превратила обычный стул в шикарное обеденное кресло, после чего он с удовлетворением устроился в нём.

Мгновением позже появилась их ведьма-официантка с плывущей перед ней аккуратно выстроенной башней из тарелок, которые она быстро расставила по местам перед каждым из своих клиентов. Гарри был очень рад, что показал эквестрийцам, как люди используют ножи, вилки и ложки. Аликорн и единороги быстро с этим разобрались, хотя ему всё время казалось, что те на самом деле жульничали, используя свою магию для управления приборами, и лишь прикидывались, что делают всё руками.

В отличие от них Рэйнбоу Дэш и Флаттершай всю жизнь пользовались перьями своих крыльев словно пальцами, так что не сказать, что для них использование конечностей подобным образом было столь уж непривычно, и потому им не составило труда научиться пользоваться настоящими пальцами. Вдобавок им повезло вдвойне, поскольку рыба с жареным картофелем была оформлена как канапешки, и для них вилки не потребовались. А вот остальным повезло меньше. Гарри опустил голову и сосредоточился на своей рыбе с жареным картофелем, надеясь, что для прочих их вкусовые предпочтения не окажутся совсем уж шокирующим зрелищем. Скуталу и Дэш, изучив, как он расправляется со своим обедом, последовали его примеру.

Профессор Макгонагалл, директор и Грейнджеры были очень озадачены, тайком поглядывая, как эквестрийцы путались в столовых приборах, пытаясь управиться со своей едой. Казалось, будто они никогда ими раньше не пользовались или пользовались очень, очень редко.

К счастью — или, по крайней мере, Гарри подумал, что это было большой удачей, — камин снова полыхнул зелёным пламенем, и вышедший из него маг огляделся и, заметив их стол, направился прямо к ним. Этот маг отличался от остальных посетителей паба тем, что был высоким, худым и обладал ярко-рыжими волосами. Он носил очки, за которыми сверкали голубые глаза. Гарри понял, что новый маг оглядывался в поисках именно директора, поскольку, заметив его, незнакомец тут же, расслабившись, направился к нему с широкой улыбкой.

— Артур! Садись с нами, — улыбнувшись, пригласил новоприбывшего Дамблдор, когда тот подошёл ближе.

Заслышав голос директора, профессор Макгонагалл подняла глаза, отвлекаясь от своего незаметного наблюдения за таинственными иностранцами.

— Конечно, директор, — ответил, улыбнувшись, рыжеволосый маг.

— Изначально я собирался тут пообедать с Артуром, — сказал старый маг, повернувшись к остальным присутствующим за столом. — Надеюсь, вы не возражаете, если он сядет с нами? Он работает в Министерстве магии.

Гарри ухмыльнулся, увидев, как Эпплджек бросила на директора недоверчивый взгляд.

Все они сказали, что не против, и директор представил их Артуру Уизли. Назвав Артуру их имена, он добавил:

— У Артура уже трое мальчиков в Хогвартсе, ещё один пойдёт в этом году. А дочь, Джинни, поступает на следующий год. Грейнджеры, — добавил Дамблдор, обращаясь уже к Артуру, — сегодня сопровождают свою дочь по Аллее. Они магглы.

Мистер Грейнджер, уже обменявшись рукопожатием с недавно прибывшим магом, кивнул, как и миссис Грейнджер. Гермиона молча наблюдала за происходящим.

Артур сел в кресло, которое только что сотворил старый маг, Гарри отметил, что теперь все места за столом заняты, и задумался об этой странности. Откуда бармен узнал, что к ним присоединятся еще два мага? Не было ли это всё заранее подстроено? Общение с Меткоискателями научило его не доверять совпадениям — слишком уж часто они приводили к тому, что Меткоискатели оказывались перемазаны древесной смолой или чем-то похожим. Поражённый этой мыслью, мальчик внимательно оглядел паб в поисках скрывавшихся до времени деревьев или бочонков смолы.

— Как я полагаю, остальные наши гостьи — чужеземные ведьмы, — продолжил директор, азартно блеснув очками-половинками. — Кроме Гарри, конечно, — добавил он, посмотрев на мальчика.

Артур посмотрел на старшего мага, приподняв бровь. Твайлайт же замерла и уставилась на старого мага.

— Э-э-э, что? — осторожно спросила она.

— То, что вы можете использовать магию, вполне очевидно, — мягко улыбнувшись, он кивнул на вилку, которая зависла над тарелкой превращённой аликорны.

Должно быть, в какой-то момент Твайлайт отпустила вилку, не заметив этого. Не то чтобы это имело значение, поскольку она всё равно предполагала, что профессор Макгонагалл доложит директору об их магических способностях. Твайлайт куда больше напрягло то, что в них опознали иностранцев.

Покраснев, аликорна схватила замершую в воздухе вилку. Гарри только и мог, что закрыть лицо руками. Скуталу сказала: «Упс!» и обменялась ухмылками с другими жеребёнками. Ха! В кои-то веки в том, что правда просочилась наружу, они были не виноваты.

— Вы можете творить магию, и если бы вы родились в Англии, — продолжал хитрый старый маг, — вы бы получили письмо из Хогвартса, когда вам было одиннадцать. Раз вы этого не сделали, то значит, вы не из Англии.

Гарри нахмурился и посмотрел сквозь пальцы. Профессор Макгонагалл должна была сказать ему, что они владеют магией. Так зачем он тут паясничает? Или это было для всех, кто мог их услышать?

— Я прав? — директор спокойно улыбнулся Твайлайт, ожидая ответа.

Она вздохнула и ненадолго задумалась.

— Принцесса Селестия рассердится на меня, — пробормотала Твайлайт достаточно громко, чтобы Гарри услышал. Затем прочистила горло и тихо сказала: — Да, мы впервые в этой стране и, скорее, даже в этом мире, — она оглядела паб, который шумно игнорировал их. — Это что-нибудь меняет? — осторожно спросила аликорна.

— Нет, конечно, нет, — широко улыбнулся Дамблдор. — У детей есть письма из Хогвартса, поэтому Хогвартс их примет. То, что вы и ваши друзья не знакомы с Англией и нашим миром, не имеет никакого значения, — он погладил бороду, как пожилой дедушка. — Мне просто любопытно, откуда вы.

— Мы надеялись, что сможем без огласки доставить жеребёнок и Гарри в Хогвартс, а затем спокойно вернуться домой, — Твайлайт подцепила вилку салата и отправила в рот.

— Могу я спросить, где ваш дом?

Гарри заметил, что Артур и профессор Макгонагалл жадно слушали их разговор.

Твайлайт глубоко вздохнула и обвела подруг взглядом. Пинки усердно строила пирамиду из кексов. Флаттершай каким-то образом умудрилась спрятаться за Рэйнбоу Дэш, не вставая со стула. Дэш, уже доевшая свою рыбу с картошкой, выглядывала их ведьму-официантку. Рэрити, как и Гарри, прикрыла лицо руками, но подглядывала сквозь пальцы. Эпплджек, поймав взгляд Твайлайт, просто пожала плечами. Аликорна кивнула самой себе.

— Мы из Понивилля.

Гарри окончательно спрятал лицо в ладонях, хоть и не удивился её ответу.

Позже Твайлайт рассказала Гарри, что прошлой ночью у неё состоялся долгий и тяжёлый разговор со старшими принцессами по этому поводу. Принцессы Селестия и Луна хотели нормальных отношений с людьми — то есть торговли, обмена идеями и технологиями. С другой стороны, маги хотели сохранить существование своего общества в секрете от других людей. Это привело к проблеме — конфликту интересов. Эквестрийцы не совсем понимали, почему маги и ведьмы хотели жить таким образом, но даже так не собирались раскрывать инкогнито магов и ведьм только для того, чтобы иметь возможность торговать с другими людьми. И чтобы защитить секреты магов, им пришлось бы скрыть определённые факты.

— Как скажете… — вежливо кивнул директор. — В Понивилле открыто используют магию? — спросил он, улыбаясь.

Альбус прекрасно знал, что они соврали, говоря о том, откуда прибыли. Подобным образом они могли поступить только по одной причине: если оглашение их родного края привлекло бы излишнее внимание. А мест с такой репутацией было немного. А уж сообщение патронуса профессора Макгонагалл, отправленное ею от Олливандера, ещё больше сужало круг возможных вариантов.

Основываясь на том, что директор, судя по его реакции, не опознал названия, Гарри задумался: а профессор Макгонагалл или директор вообще видели тот адрес на конверте его письма из Хогвартса, или они адресовались и отправлялись автоматически, исключительно с помощью магии? Мальчик надеялся, что правдой был именно этот последний вариант.

Твайлайт снова окинула подруг взглядом и, дабы не терять времени из-за повисшей в воздухе паузы, вернулась к своему салату.

Официантка, видевшая прибытие Артур, теперь стояла у его стула.

— Я возьму ещё этой рыбы с жареным картофелем!² — заявила Дэш, перегнувшись через стол.

Артур без промедления заказал то же самое.

— Да, — ответила Твайлайт, как только официантка ушла.

— А что насчёт магглов?

Твайлайт посмотрела на старого мага с недоумением.

— Магглы? Это люди без магии, да? — уточнила аликорна, взглянув на профессора Макгонагалл. — В Понивилле нет магглов. — Оба мага и ведьма удивлённо уставились на неё. — Или я неправильно истолковала ваш вопрос? — склонила голову набок Твайлайт.

— О нет, я так не думаю. Во всяком случае, видимо, это я, неправильно сформулировал вопрос, — слегка нахмурившись, сказал Дамблдор после паузы. — Просто я не знаю ни одной страны, в которой бы не жили магглы.

— Думаю, я понимаю ваше замешательство, — улыбнулась Твайлайт. — Каждый пони… человек в… на нашей родине… использует магию.

— Разве не бывает так, что ребёнок рождается без этих способностей? — слегка нахмурился директор. — Или магии так мало, что он не может её нормально использовать?

Твайлайт в шоке откинулась назад.

— Же… ребёнок с небольшим количеством магии или вовсе без неё? — она неуверенно переглянулась с остальными превращёнными пони. — Я не думаю, что это возможно. На нашей родине всё пропитано магией. Уверена, я бы обязательно прочла о таком случае в Королевской библиотеке, когда изучала лечебные заклинания, если бы подобное когда-либо произошло, — она задумчиво нахмурилась. — Правда, есть одно чрезвычайно редкое заболевание, которое поражает некоторых из племени единорогов, — тихо пробормотала она, явно озвучивая свои мысли, — когда магические каналы в теле недостаточно развиты или слабы. Но чтобы магия отсутствовала полностью? Нет, я так не думаю.

Маги и ведьма обменялись взглядами.

— Никогда? — уточнил Дамблдор.

— Ну, может быть, и не никогда — предполагаю, когда-то подобное и могло произойти, — Твайлайт снова задумалась. — Возможно, Дискорд мог столкнуться с подобным во времена своего правления, — аликорна невольно вздрогнула, но затем улыбнулась. — Но это было более полутора тысяч лет назад. А раз об этом не указано в архивах, значит, с тех пор этого точно не случалось, как и, вероятно, за ту тысячу лет, прежде чем его свергли принцессы. Случись в наше время нечто подобное, любой родитель с ребёнком, не обладающим магией, немедленно бросился бы к принцессе Селестии. Конечно, я на всякий случай уточню у принцесс и Дискорда, когда мы вернёмся.

— Поразительно, — мягко сказал Дамблдор.

Артур и профессор обменялись задумчивыми взглядами. Гарри заметил, что они не пропустили мимо ушей сказанное ею о том, что Дискорд правил давным-давно, но всё ещё был жив.

В этот момент вернулась официантка с заказами Артура и Дэш, после чего снова ушла к себе на кухню.

— Профессор Макгонагалл вчера вечером заметила, что вы были весьма удивлены тем, что мы используем палочки.

— Мы с рождения обладаем магией, — пожала плечами Твайлайт. — У одних обращаться с ней получается лучше, чем у других. У некоторых резервуары маны больше, чем у остальных. Но всепо… каждый обладает ею в той или иной мере. Всё, что вам нужно, это запомнить матрицу заклинания, и после этого вопрос состоит лишь в том, сколько энергии вы можете в неё влить. Если у вас её достаточно — заклинание работает. Если нет, то значит нет.

Она не стала добавлять, что пони никогда и не думали о палочках для облегчения использования магии, потому что у каждого единорога был его рог, природный фокусирующий инструмент. А пегасы, творившие магию своими крыльями, как и земные пони, делающие то же самое копытами, даже и не подумали бы об использовании чего-то другого, чтобы сфокусировать свою магию — пони это просто не приходило в голову.

— Значит, вся ваша магия невербальная?

— На самом деле нет, — сказала Твайлайт. — Мы иногда используем пение для некоторых проявлений спонтанной магии Гармонии, обычно вызываемой сильными эмоциями или желаниями. А иногда мы используем древние руны, чтобы управлять магией, — речь аликорны незаметно перешла на хорошо знакомый эквестрийцам режим лектора. — На самом деле, в Понхендже есть несколько очень интересных рун… — но тут Гарри толкнул её локтем. — Ой! — она сердито посмотрела на него.

— Соберись, Твайлайт, — сухо сказала Эпплджек. — Соберись!

— Извините, — покраснела Твайлайт.

Старый маг выглядел разочарованным.

— Могу я поинтересоваться, как вы познакомились с Гарри? — спросил он, блеснув очками в ожидании ответа.

Твайлайт посмотрела на Гарри, который нахмурился, но всё-таки медленно кивнул соглашаясь, и аликорна снова повернулась к директору.

— По правде говоря, это Гарри нашёл нас. Его… родственники… не слишком хорошие люди.

— Над’ было бросить их всех в темницу, а ключ выбросить, вот шо я вам скажу, — фыркнула Эпплджек.

Гарри заметил, что старый маг обратил внимание на то, как Рэйнбоу и Рэрити охотно кивнули, и тихо вздохнул, надеясь, что маги не заметили, что ЭйДжей упомянула темницу, а не следственный изолятор или тюрьму.

Пинки Пай к тому времени уже давно не сиделось на месте. Выдернув и съев несколько кексов из своей пирамиды, кудряшка теперь раздавала оставшиеся другим посетителям паба, к немалому изумлению всех, кто был не из Эквестрии. Заслышав, о чём зашла речь в разговоре за столом, она бросилась к Гарри и обняла его.

— Он мой любимый жеребёнок! Ну, за исключением Паунд Кейка.

— О ужас! Снова второе место! — театрально сокрушаясь, спрятал лицо в руках Гарри.

Пинки хихикнула в ответ. Ну, это было не так уж и сложно. Старый маг посмеялся над шуткой, но глаз с Твайлайт не сводил. Сама же аликорна с беспокойством взглянула на Гарри, затем снова перевела взгляд на директора.

— Думаю, об остальном он и сам расскажет. Мы помогли ему, чем могли, и он добился огромных успехов. Достаточно сказать, что, когда он получил своё письмо, мы решили оказать ему всемерную поддержку — поддержку, в которой его родственники ему отказали, — она взглянула на профессора Макгонагалл. — Он решил, что пойдёт в Хогвартс только в том случае, если смогут пойти и его подруги. К счастью, вы им тоже отправили эти письма, поэтому этот спорный момент решился сам собой, — добавила она, снова смотря на Дамблдора.

Директор и профессор обменялись взглядами.

— Мне приятно слышать, что Гарри решил присоединиться к нам со своими друзьями, — старый маг посидел мгновение неподвижно, а затем озорно блеснул очками половинками и посмотрел на своего рыжеволосого друга-мага.

— Ну, поскольку вы новички в волшебном мире, то возможно, вам будет интересно увидеть, как живут маги? — спросил мистер Уизли. — Ну, то есть посетить дом магов? Я буду рад показать вам Нору и познакомить вас со своей женой и детьми. Это также даст детям, — он кивнул Гарри и девочкам, — возможность пообщаться со своими будущими одноклассниками. Думаю, для них же будет лучше начать учёбу в Хогвартсе, узнав хотя бы самые базовые вещи из тех, что знают дети-маги только потому, что выросли в семьях магов и ведьм, — мистер Уизли замолчал на пару мгновений и посмотрел на Грейнджеров. — Не беспокойтесь, ваша дочь не окажется среди отстающих в магии, поскольку большинство семей магов не разрешают своим детям заниматься магией, пока они не получат свои палочки, а это происходит только после того, как они получат письмо из Хогвартса.

Гарри мог заметить, как Грейнджеры немного расслабились, словно незримое, но ощутимое на каком-то подсознательном уровне напряжение вдруг исчезло. Он не пропустил ухмылку Свити, когда та искоса глянула на него. Ну да, кому вообще нужна эта палочка, чтобы практиковать магию, когда у тебя есть рог?

— Было бы здорово увидеть, каково жить в мире волшебства, — заметила миссис Грейнджер, взглянув на мужа.

— Согласен, продемонстрированное профессором Макгонагалл в воскресенье было интересным, но не очень практичным, — кивнул мистер Грейнджер.

Гермиона закивала так быстро, что Гарри всерьёз испугался, что у неё отвалится голова.

— Тогда, — сказал директор, — если мы закончили трапезу, то, может, нам стоит перейти в Нору?

Гарри заметил, что директор, в отличие от мистера Уизли, не потрудился заказать или съесть хоть что-нибудь. Вот тебе и обед с другом! Остальные, однако, принялись торопливо доедать свой обед.

Быстрый обмен взглядами и шепотками и даже несколько украдкой облизанных пальцев — и вскоре они собрались перед камином, дожидаясь, пока Твайлайт оплатит счета бармену. Камин был достаточно высоким, чтобы в нём мог встать любой человек, пусть даже немного и пригнувшись, и достаточно широким, чтобы два человека могли встать рядом друг с другом. Огонь, горевший в нём, был слабым — пламени почти не было.

— Это каминная сеть, — объяснил Артур. — Она соединяет большинство домов магов, офисов и заведений. Она управляется и обслуживается Министерством и совершенно безопасна.

Видя, как Твайлайт, расплатившись, снова к ним присоединилась, Артур ей улыбнулся и продолжил:

— Возьмите щедрую щепотку дымолётного порошка вот из этой плошки, — он указал на горшок в маленькой нише сбоку от кирпичной кладки камина на уровне локтя взрослого человека. — Дальше делаете глубокий вдох и бросаете дымолётный порошок в камин. Подождите, пока пламя не станет зелёным, затем шагните в огонь и твёрдым, ясным голосом скажите, куда вы хотите попасть, — он улыбнулся. — Это действительно просто и легко. Не беспокойтесь. Главное — не надо бросать порошок и, ступив в огонь, уже затем делать вдох — это единственная, но довольно частая ошибка, которую совершают люди, — он покачал головой. — Так вы получите полный рот пепла и закашляетесь, не успев назвать пункт назначения. В худшем случае вы подавитесь, когда будете называть адрес, и в результате можете оказаться вовсе не там, куда собирались, — мистер Уизли обвёл всех взглядом, чтобы убедиться, что они всё поняли. — Итак, делаете вдох, бросаете порошок, дожидаетесь зелёного пламени, а затем говорите, куда вы хотите добраться, и смело входите! — мужчина снова улыбнулся. — Я пойду первым, чтобы показать вам, как это делается, а заодно предупредить мою Молли, что за мной прибудет целая компания, — Артур повернулся и взял в руку примерно чайную ложку порошка, после чего снова посмотрел на них. — Мы идём в Нору, напоминаю ещё раз: Нора, — отчётливо повторил он.

Затем мужчина бросил порошок в огонь. Когда тот стал зелёным, он вошёл в него и сказал:

— Нора!

И исчез.

30. Союз рыжих

Люди и эквестрийцы переглянулись, ожидая, кто окажется достаточно храбрым, чтобы пойти первым. Неудивительно, что это оказалась Дэш — резко вздохнув и взяв в щепоть дымолётного порошка, она бросила его в огонь. Когда пламя стало зелёным, спортсменка¹ вошла в него и сказала:

— Нора.

Как показалось Гарри, прежде чем Рэйнбоу исчезла в пламени, её закрутило.

— Я пойду последним, — объявил директор, — прослежу, если вдруг кому понадобится помощь.

— К сожалению, у меня в Хогвартсе ещё остались не разобранные документы, так что я вас покину, — сказала профессор Макгонагалл.

После этого все один за другим последовали примеру Дэш. Твайлайт, Эпплджек и Рэрити настояли на том, чтобы Гарри и кобылки пошли перед ними, а Эппл Блум и Скуталу настояли на том, чтобы пойти перед Гарри. Грейнджеры последовали за эквестрийцами.

Мистер Уизли как-то не упомянул о том, что в камине их закрутит словно мокрую тряпку в стиральной машинке, что и случилось, когда Гарри понёсся через каминную сеть. Мальчик мог видеть множество проносящихся мимо каминов с мелькавшими в них гостиными, кухнями, крошечными кабинетами и холлами солидных заведений. В некоторых из них были люди, а в некоторых нет — в общем, как решил Гарри, похоже, он пролетал сейчас мимо всех комнат с каминами, подключёнными к сети. Когда любой из каминов приближался, мальчик чувствовал, что его разворачивает лицом к нему, как будто это могло быть его место назначения, но неведомая сила заставляла его двигаться дальше. Наконец, по мере его приближения один камин, казалось, становился все больше и больше, пока он и расположившаяся за ним гостиная со множеством стоящих в ней людей не заполнили всё поле зрения Гарри.

Мальчик вылетел из камина, словно его катапультировали — уж что-что, а это ощущение после полётов на построенной ими «пониметалке» он помнил прекрасно.

— Воу!

— Ай!

— Берегись! — услышал он, прежде чем, проскользив по полу, с глухим ударом врезался в диван и опрокинул его вместе со всеми, кто на нём сидел.

Гарри ошарашенно моргнул, тряхнул головой, приводя мысли в порядок, и попытался понять, что же случилось и почему он валяется кверху тормашками.

— Ого! — раздалось в наступившей тишине. — Впервые вижу, чтобы кто-нибудь так покидал камин!

— О, Мерлин! С тобой всё в порядке?

— Впечатляюще!

— Вот это прибытие!

— Как думаешь…

— …ты мог бы научить нас…

— …так делать?

— Ты в порядке, Гарри? — спросила Эппл Блум присевшая рядом с ним.

Земнопонька схватила его за руку и рывком подняла на ноги. Скуталу схватилась за другую руку.

— Я в порядке. Только… удивлён, — сказал он и, потирая затылок, огляделся.

Пинки Пай подняла над головой табличку с цифрой «7». Два высоких худых парня с ярко-рыжими волосами, которые выглядели совершенно одинаково, держали таблички с цифрами «8». Они озадаченно посмотрели на таблички, после чего отбросили их в стороны и принялись ставить на место диван. Впрочем, первым делом они всё же помогли девочке помоложе, но с такими же ярко-рыжими волосами, подняться на ноги. Все трое постоянно заразительно улыбались. Несомненно, это были дети Уизли. У двери, сквозь проём которой Гарри увидел кухню, стояла невысокая, пухлая, добродушного вида женщина с рыжеватыми волосами, а рядом с ней, недоверчиво покачивая головой, стоял и сам мистер Уизли.

Вскоре из камина вышли Свити Белль, Эпплджек и Рэрити, еле удержавшиеся на ногах, но всё же справившиеся с этим. Но Твайлайт последовала примеру Гарри и пронеслась по комнате подобно тарану, снова опрокинув многострадальный диван вместе с его обитателями. Вот только Твайлайт отскочила от дивана словно от трамплина и, ударившись о стену позади него, соскользнула на пол.

Гарри вздохнул. Брошенный на Пинки Пай взгляд позволил ему увидеть, что она держит табличку с надписью «10». Близнецы и их младшая сестра, стоящие рядом с ней, тоже все держали таблички с цифрой «10». Только лишь у рыжего мальчика помладше близнецов на табличке красовалась девятка. Причём все рыжеволосые явно были озадачены тем, откуда взялись в их руках эти таблички.

— Оу… — болезненно протянула Твайлайт, когда поднялась на ноги, потирая голову, а затем и обнажившееся правое плечо.

— Чтоб мне провалиться, — начал один из близнецов, — но это прибытие…

— …будет покруче, — подхватил второй, — чем у того…

— …молодого мага! — закончили они хором.

— Джордж, Фред, ведите себя прилично! — прикрикнула их мать.

— Да, мама, — последовал немедленный ответ хором на два голоса.

— Но…

— …всё же… — пробормотали они, коварно улыбаясь друг другу.

Директор Дамблдор прошёл элегантно и, небрежно выйдя из камина, взмахом палочки испарил облака пепла, что успел разлететься по комнате. С мягкой улыбкой он, блеснув очками, осмотрел перевёрнутый диван, Твайлайт, которая, только поднявшись на ноги, заметила съехавшее набок и оттого обнажившее куда больше, чем принято у людей, платье и теперь невозмутимо и притом не слишком аккуратно заправляла свои «прелести» обратно, и поднятые таблички.

— Путешествие по каминной сети для некоторых людей бывает ухабистым, — сказал он. — Надеюсь, что все добрались сюда, верно?

Несколько кивков заверили его, что они не потеряли ни одного члена своей группы.

Как только гостиная была приведена в порядок, началась процедура взаимного представления.

— …а это Гарри Поттер…

Рыжеволосая девчушка, издав сдавленное «Уип!», быстро выбежала из комнаты. Но Гарри видел, как она заглядывала в гостиную из кухни. При этом и она, и все остальные уставились на его лоб. Он же просто переводил между обитателями этого дома взгляд. Сначала в пабе этим утром, а теперь здесь. Да что интересного может быть в старом шраме? «Ну, ладно, довольно крутой шрам, — подумал мальчик, — почти идеально похож на стилизованную молнию». Дети в начальной школе, которые видели его, всегда удивлялись и восторгались им, пока Дадли не начал распространять враньё о том, что якобы Гарри сделал его себе сам, чтобы привлечь внимание. Хорошо хоть в Эквестрии его почти полностью скрывала грива.

Хотя в прошлом году все шрамы были намного чётче, а тот, что на лбу, и вовсе выглядел покрасневшим и словно воспалённым. Но после битвы Тирека с Твайлайт в Понивилле шрамы у Гарри начали почему-то постепенно рассасываться. Вспомнив об этом событии и сопровождавших его разрушениях, Гарри погрустнел — он скучал по старой библиотеке, там было уютно.

— Хорошо, — сказала миссис Уизли, как только со знакомствами было покончено. — Кто-нибудь хочет чаю?

Все взрослые с готовностью согласились.

— Замечательно! — проворковала хозяйка и посмотрела на своих старших мальчиков — им явно было скучно, и они уже пытались прикинуть, чем бы заняться. — Мальчики, почему бы вам не расставить столы на лужайке в саду? На кухне всем нам будет тесновато. Рон, Джинни. Покажете Гарри и его друзьям грядки и фруктовый сад?

— Фруктовый сад? — почти одновременно выпалили Эпплджек и Эппл Блум и посмотрели в сторону кухни, куда уже направились парни.

Едва эквестрийцы покинули дом через кухонную дверь, как Флаттершай заметила пару цыплят. Радостно воскликнув — хотя по громкости это было скорее что-то среднее между шёпотом и писком, — она, не медля ни секунды, кинулась к пернатым. Твайлайт же, оказавшись снаружи, бросила только один взгляд на дом — и тут же ухватила мистера Уизли.

— Покажи мне заклинания, которые вы использовали! — потребовала она.

Несмотря на неожиданно крепкую хватку вцепившейся в его руку женщины, мистер Уизли был более чем счастлив подчиниться, и они двинулись на экскурсию по дому. Твайлайт засыпала его вопросами так быстро, что едва он успевал ответить на один, как она уже задавала другой.

Когда Пинки последней вышла из кухни, в руках у неё оказалось возникшее из ниоткуда, словно по волшебству, блюдо с тортом. Кудряшка широко улыбнулась близнецам, водружая торт на один из двух столов, которые они только что поставили.

Гарри видел, как Молли, недоумённо глянув на Пинки, повернулась к Рэрити и спросила: «Где она взяла торт?» — и едва сдержал хохот.

— О, я испекла его! — весело прощебетала Пинки, стоявшая рядом с ними.

— Когда? — последовал озадаченный вопрос.

— Только что.

Улыбка Пинки была ослепительна.

— Где?

— Ну, конечно же, в твоей духовке, глупышка!

— Но вы не могли… Даже с помощью магии вы не смогли бы испечь торт так быстро! — заявила Молли, уперев руки в бёдра.

— О, это было совсем не быстро, минут сорок точно. А потом ещё минут пять улетело на то, чтобы полить его кремом и украсить.

— Но вы не пробыли на кухне так долго! — заявила ведьма, продолжая таращиться на розововолосую.

— Я работаю очень быстро, — сказала та, слегка наклонив голову.

— Но…

Рэрити легонько похлопала женщину по руке. Молли нахмурилась и посмотрела на неё.

— Не стоит, — покачала головой Рэрити. — У вас просто разболится голова, но вы всё равно не поймёте, как она это делает, — превращённая единорожка многозначительно посмотрела на миссис Уизли. — Просто Пинки — это Пинки, — решительно подвела она итог.

Близнецы переводили взгляд с матери на Пинки и обратно.

— Впервые вижу, чтобы кто-то ещё смог… — начал один из них.

— …так же сильно заморочить маме голову…

— …как это делаем мы.

— Так что там насчёт чая? — спросила Рэрити десяток секунд спустя, решив сменить тему.

Близнецы посмотрели друг на друга.

— Полетаем?

— Или квиддич?

— Отличное предложение…

— …мой дорогой брат.

— В сарай для мётел! — они оба театрально указали на небольшой сарай, пристроенный к стене дома.

— Полетаем? — встрепенулась Дэш, чуть ли не прыжком присоединившись к ним.

— Ага, — сказал один.

— Мы стараемся летом…

— …получить столько лётной практики…

— …и квиддича…

— …сколько сможем.

— Покажите мне! — потребовала радужноволосая, нетерпеливо следуя за ними.

Тем временем Эпплджек с сестрёнкой уже подошли к ближайшей яблоне в саду. Гарри, Свити Белль, Скуталу и двое самых младших из семьи рыжеволосых последовали за ними, прислушиваясь одним ухом к веселью, разворачивающемуся позади.

— Хотите, я помогу вам с чаем? — вздохнув, обратилась Рэрити к миссис Уизли.

— О нет, дорогая. Я сама быстрее принесу его сюда, — сказала Молли, озадаченно оглянувшись на то, как быстро исчезли в разные стороны все её гости.

К слову, Пинки в этот момент уже ползала среди розовых кустов в поисках неизвестно чего.

Директор же просто стоял возле дома и наблюдал за всем, что происходило. Особо пристальное внимание он обращал на Пинки в те моменты, когда считал, что та не смотрит на него².

Эпплджек окинула дерево критическим взглядом.

— Не в лучшем состоянии, правда, Эппл Блум?

— А-агась.

Эпплджек положила руки на дерево, посмотрела на ветви и растущие там крошечные яблоки, что больше смахивали на ранетки, и закрыла глаза.

— Что она делает? — спросила Джинни.

— Использу’т свою магию, шоб поглазеть внутрь, — ответила Эппл Блум.

Эпплджек скинула сандалии и погрузила пальцы ног в землю.

— Во-от, так-то оно получше будет.

В этот момент они услышали: «йе-е-е-е-е-е-е-е-е-Е-Е-Е-ЕХА-А-А-а-а-а-а-а-а-а!!!», и у них над головами верхом на метле пронеслась Рэйнбоу Дэш.

Гарри и кобылки обменялись удивлёнными взглядами. Маги и ведьмы умеют летать? На мётлах? Эпплджек же только невозмутимо моргнула.

— Хммм… — протянула она, обратившись к Джинни. — А шо насчёт…

Однако договорить она не сумела, поскольку четверо младших эквестрийцев так быстро умчались обратно в дом, что Джинни позже клялась, что видела позади них размытые полосы красного, оранжевого, жёлтого и белого цветов. Рон поспешил за ними. Гермиона не настолько интересовалась полётами, но всё же тоже решила последовать за остальными. Эпплджек пожала плечами и подошла к следующему дереву:

— Посмотрим, как дела у тебя.

Видя, как Рэйнбоу Дэш исчезла среди верхушек деревьев, Рэрити вздохнула, затем взяла чашку и блюдце, которые ей при помощи палочки пролевитировала ведьма. Молли тоже смотрела в том направлении, куда исчезла Дэш. Рэрити добавила немного сахара, как она любила, и отпила из чашки.

— Это отличный чай, Молли Уизли, — благодарно улыбнулась она.

Дамблдор, который сел напротив Рэрити, подтверждающе кивнул, сделав глоток.

— Как всегда замечательно, Молли.

Грейнджеры тоже пробормотали нечто одобрительное.

— Спасибо. Мне тоже нравится этот купаж, — сказала Молли, оторвавшись от разглядывания сада.

Рэрити снова оглядела сад, заметив жеребёнок и Гарри, внимательно выслушивающих инструкции, которые им давали два высоких близнеца возле дверей сарая, улыбнулась, уже прекрасно зная, чем займутся дети до конца дня, и перевела взгляд на ведьму и мага, сидевшего напротив неё за столом.

— Итак, директор Альбус Дамблдор, профессор Минерва Макгонагалл рассказала нам об этом статуте секретности. Но для чего он нужен?

–=W=–

Близнецы, видя, как дети бросились к ним, тут же вытащили из сарая ещё две метлы.

— Извините… — сказал один.

— …но у нас есть только… — сказал другой.

— …две лишние метлы.

— Они принадлежат…

— …Чарли и Биллу.

— Но они не будут возражать…

— …если мы позволим вам…

— …одолжить их на сегодня.

Братья передали две метлы Гарри и Эппл Блум, которым удалось прибежать первыми.

— Вот же ж конские перья! — пробормотала Скуталу. — Вот почему дома он вечно проигрывает всякие не важные забеги?

Гермиона и Свити Белль подошли поближе, чтобы вместе с остальными осмотреть метлы.

— А теперь, — сказал один из рыжеволосых, когда Рон выскользнул из группки возле сарая и нырнул внутрь. — Оседлайте метлу…

— …вот так, — продолжил другой наглядно демонстрируя как.

— Возьмитесь за ручку…

— …вот так… — сказали они вместе, когда один переместил руки Гарри по метле, а другой приподнял свою, чтобы они увидели его хватку.

Блум и Гарри быстро приняли ту же позицию, что и один из близнецов.

— А теперь отталкивайтесь…

— …но осторожно, только пальцами ног… — продемонстрировал сидящий на метле рыжий — …и отрываешься.

— Наклоняешься вперёд…

— …летишь вперёд.

— Откидываешься назад…

— …замедляешься…

— …или останавливаешься.

— Опускаешь метлу…

— …спускаешься…

— …подтягиваешь на себя…

— …поднимаешься.

— И всего делов! — заключили они хором.

— Но вам нельзя взлетать слишком высоко…

— …а то магглы могут вас увидеть.

— И оставайтесь в саду…

— …но не слишком близко к его краю…

— …по той же причине.

Несколько минут двое новичков летали возле дома, экспериментируя. Гарри казалось, что его лицо сейчас треснет пополам от улыбки, вызванной этим развлечением. Увидев, как Рон отдал свою метлу Свити Белль, Гарри неохотно приземлился рядом с наблюдающими за ним Гермионой, Скуталу и одним из близнецов и передал свою метлу Скуталу.

— Тебе понравится это, Скути.

Пегасёнка приняла её почти с благоговением и тут же уселась верхом, как показали ей близнецы. Второй близнец, который всё это время следовал за Гарри, наклонился и одобрительно кивнул, подтверждая её хватку.

— Можно! — сказал он, приземляясь рядом с братом.

Скуталу на мгновение зависла, медленно двинулась вперёд и развернулась к ним лицом с гигантской сияющей улыбкой. Она огляделась, аккуратно описав на метле небольшой круг. Глубоко вздохнув, она задрала нос, как будто нюхала воздух. Остановилась, выдохнула, посмотрела на них и улыбнулась ещё шире. Передёрнув плечами, она резко дёрнула метлу, поставив её почти вертикально и унеслась в воздух, оставив после себя затихающее «ЯА-А-АХх-у-у-у-у…»

Почти на границе видимости она выгнулась назад и резко рухнула вниз, смеясь, как сумасшедшая. Выровняв метлу всего в паре футов над ними, пегасёнка рванула в сад, крутя на лету «бочку». Затем заложила иммельман, пролетев в двухметровом промежутке между деревьями, крутанула каскад из трёх «мёртвых петель» подряд, потом, резко задрав древко метлы вверх, взмыла ввысь и внезапно остановилась в полёте на несколько мгновений, замерев почти неподвижно. Опустив ручку метлы, Скуталу спикировала вниз и ушла в сторону на бреющем, оставив за собой медленно тающий в воздухе оранжевый след.

После почти минутного ошеломлённого молчания близнецы сказали:

— У неё будто…

— …врождённый талант.

— О да, — сказал Гарри. — Она уже много лет мечтает летать.

В этот момент приземлилась Эппл Блум и протянула свою метлу Гермионе.

— Ого! — сказал один.

— Вы что, живёте… — продолжил другой.

— …среди магглов? — закончил первый.

Гарри и Эппл Блум переглянулись.

— Это сложно объяснить, — сказал он. — У нас просто нет таких летающих мётел, как и нет никаких магглов, — он застенчиво улыбнулся. — Фактически, пока я не получил своё письмо из Хогвартса, мы даже не знали, что существуют магглы, маги или ведьмы.

Трое рыжеволосых уставились на них.

— Никаких магглов?

— Никаких магов?

— Никаких ведьм?

— И никакой магии?

— Но как?

— Та не, магия у нас есть, — объяснила Эппл Блум. — У всех по… у всех есть магия. Прост’ мы никогда не думали использовать палочки. Или мётлы, шобы летать.

Трое Уизли уставились на них.

— Гм, возможно, вы…

— …используете ковры-самолёты?

— Летающие ковры?! — Эппл Блум и Гарри обменялись взглядами. — К’жись эт’ чё-т’ весёлое! — выпалила красноволосая девчушка и, ухмыльнувшись Гарри, тихо добавила: — Меткоискатели — ковров-самолётов зачарователи?

— Возможно, но не сегодня, — усмехнулся он в ответ.

— Но если у вас нет палочек, то как же вы творите магию? — удивился Рон.

Гарри неуверенно огляделся и нервно переступил с ноги на ногу.

— Да просто делаем, и всё.

Близнецы переглянулись, приподняв брови.

Видя их замешательство, Гарри огляделся и шагнул к сараю.

— Ну, вот так, — мальчик отступил на шаг, и из сарая тут же вылетели мотыга, грабли и лопата и зависли рядом с ним.

— Ничёссе!

— Вот это да!

— Крутяк!

— А чего ещё можешь сделать? — нетерпеливо спросил Рон.

— Ну… телепорт… — неуверенно произнёс Гарри. — ещё иллюзии…

— Что ещё за телепарт?

Гарри нахмурился.

— Телепортация, — он закрыл глаза, затем снова посмотрел в сарай и нахмурился. — Не уверен, что у меня получится здесь это повторить, но… попытка — не пытка!

Гарри сконцентрировался — и чуть не потерял равновесие, оступившись на неровном полу сарая. Когда он вышел, трое рыжеволосых вытаращили глаза.

— Ты умеешь аппарировать? — поражённо выдохнул Рон, причём его братья выглядели столь же изумленными.

— Пока не слишком хорошо, — Гарри оглядел сад и вздохнул. — Дома я могу пересечь около четырёх или пяти се… ну, миль максимум. Хотя, честно говоря, мне ещё ни разу не требовалось преодолевать большие расстояния, так что, может быть, я и смогу прыгнуть дальше, — он пожал плечами. — Так что на самом деле я не знаю, каков мой предел, — мальчик поднял глаза как раз в тот момент, когда Твайлайт и мистер Уизли вышли из-за угла, всё ещё обсуждая, как в доме использовалась магия. — Твайлайт может преодолеть несколько сотен миль. Принцесса Селестия может перенестись в любую точку мира.

Рон повернулся к Эппл Блум.

— И ты тоже можешь сделать все это?

— Неа, моя магия — эт’ магия земли, — покачала головой Эппл Блум. — Всё, шо с землёй связано, с тем и м’гу работать.

Мальчики выглядели озадаченными.

— Ну, тип того, — Эппл Блум подошла к ближайшему кустику, который выглядел не так хорошо, как остальные, растущие по соседству..

— Там только укроп растёт… — сказал один из близнецов.

— …да и тот вечно хилый, — закончил другой.

Эппл Блум кивнула, опустилась на колени и положила руки на землю землю по обе стороны от болезненного растения. Несколько мгновений ничего не происходило, но затем, к изумлению рыжих, кустик начал расти. Его стебли становились выше и толще, а бутоны внезапно распустились, превратившись в яркие жёлтые цветы.

Эппл Блум откинулась назад и встала с колен.

— Земля здесь слишком песчанистая, вода шибко быстро уходит. Попробуйте подкинуть под него п’больше навоза перед зимой и хорошенько полить, ток’ главное — не утопите.

— Готов поспорить, у Эпплджек будет целый список того, что вам нужно будет сделать для вашего сада, — усмехнулся Гарри. — А уж урожай в этом году будет фантастическим!

— …юу-у-у-У-У-ХУ-У-У-у-у-у-у! — промчалась мимо них Скуталу.

Следом к ним подлетела Свити Белль, пока что не столь уверенная в своих лётных навыках, однако это не мешало ей сидеть на метле с улыбкой до ушей. Гермиона следовала за ней на гораздо меньшей высоте и улыбалась не столь активно.

— А у неё какая специализация? — спросил один из близнецов, наблюдая, как Скуталу снова исчезает в саду.

— Она пегас. У нас дома они разбираются с погодой — двигают облака, устраивают дожди, направляют ветер и тому подобное.

— Погодная ведьма! — обменялись они взглядами.

— Это было бы удобно…

— …в Хогвартсе.

— Только представь…

— …всегда прекрасная погода…

— …для квиддича! — Близнецы широко улыбнулись друг другу.

— А ты? — спросил Рон, глядя на Свити Белль.

— Она может творить магию, как и я, — сказал Гарри. — Правда, пока ещё не может телепортироваться, но зато она левитирует предметы с тех пор, как была сопливым же… ребёнком, едва начавшим ходить.

Уизли с трепетом уставились на Свити Белль.

–=W=–

Пожилой маг долго смотрел на Рэрити, не говоря ни слова.

— Вы никогда не слышали о статуте секретности? — наконец спросил он.

— Нет, дорогуша, — склонила голову Рэрити. — У всех есть магия. Было бы глупо держать это в секрете.

— Любопытно, — Дамблдор вздохнул, снял очки, вытащил платок и начал протирать линзы. — Международная конфедерация магов предложила Международный статут секретности в 1689 году, и в 1692 году он вступил в силу, став обязательным для всех ведьм и магов. Это произошло триста лет назад, — он снова надел очки и пристально посмотрел на собеседницу. — Считалось, что эту новость донесли до магов и ведьм всех стран мира, благодаря чему все они вошли в состав Конфедерации. По-видимому, это оказалось не совсем так, — кивнув в её сторону, печально улыбнулся старый маг и прочистил горло. — Их действия стали ответом на давно начавшуюся у магглов охоту на ведьм. По мере того как охота на ведьм становилась всё более ожесточённой, семьи магов стали вести двойную жизнь, используя заклинания сокрытия, чтобы защитить себя и свои семьи. Увы, чаще всего семьи теряли самых младших своих членов, чья неспособность контролировать свою магию привлекала маггловских охотников. К семнадцатому веку любую ведьму или мага, не избегавших магглов, начинали подозревать в преступном сговоре с магглами. Некоторых даже изгоняли за подобное из их общин.

— Охота на ведьм?

— Да. Магглы обвиняли магов и ведьм в том, что они обращаются с ними, как с низшими, в том, что они используют свою магию, чтобы морить их скот, губить урожаи, воровать и совершать всяческие преступления против них. По сути, во всём, что пошло не так, как хотел маггл, обвиняли ведьму или мага, и неважно, правда это была или ложь. Не имело значения, насколько банальными и заурядными были случавшиеся с ними происшествия. Даже если кто-то уронит ведро с водой, то, по их мнению, это произошло именно потому, что это наколдовала злая ведьма, а не потому, что он сам был неуклюжим. Кроме того они обвиняли ведьм и магов в связях с Сатаной — демоном в христианстве и противником Бога, которому они поклонялись. Иногда даже простое обвинение без доказательств могло заставить священников уничтожить семью.

Рэрити покивала размышляя.

— А на самом деле маги делали подобное? — поинтересовалась она и тут же увидела, как миссис Уизли виновато потупилась. — Только не говорите мне, что они до сих пор так поступают, — добавила Рэрити, приподняв бровь и откинувшись на спинку стула.

— К сожалению, всегда найдётся тот, кто считает себя выше других и потому действует, не считаясь с остальными и не учитывая последствий своих действий, — сказал директор и печально покачал головой.

— Значит, магглы как минимум отчасти были правы в своём преследовании магов и ведьм. И если единственные маги и ведьмы, с которыми они встречались, причиняли им зло, тогда для них будет логично предположить, что вообще все ведьмы и маги были злыми, правильно?

— Полагаю, что так и было, — глубокомысленно изрёк директор.

— Но мы пытаемся положить этому конец, — вдруг просияла Молли Уизли, до этого выглядевшая виноватой. — Мой Артур — глава отдела по борьбе с незаконным использованием изобретений магглов в Министерстве магии. Его работа — выслеживать как предметы, заколдованные магами и ведьмами и попавшие в руки магглов, так и магов, которые незаконно используют маггловские изобретения. Хотя некоторые делают это с умыслом, — добавила она, нахмурившись. — На прошлой неделе Артур сказал мне, что обнаружил несколько исчезающих ключей.

— Исчезающих ключей?

— О, да. Маг дублирует маггловский ключ и зачаровывает его так, чтобы он становился всё меньше и меньше, пока совсем не исчезнет. Однако уличить причастных к этому очень трудно, потому что ни один маггл не признается, что его ключ продолжал уменьшаться на его глазах — они будут до хрипоты настаивать, что просто потеряли его, а потом снова отыскали, когда он им уже и не нужен, — ведьма печально покачала головой. — К счастью, некоторые магглы такие упёртые, что готовы пойти на что угодно, лишь бы доказать, что магии не существует, даже если кто-то будет прямо у них перед носом колдовать…

— Вы упомянули бога и демона, — вновь обратилась к директору Рэрити. — Вы можете рассказать о них поподробнее?

Лицо Дамблдора приняло задумчивое выражение, и он, скрестив пальцы рук на животе, откинулся на спинку стула.

— Основная религия в Англии — христианство. Верующие поклоняются сущности, известной как Бог. Ключевой особенностью этой религии является то, что в ней есть демон, известный как Сатана, который пытается обманом заставить верующих предать своего бога. Они называют этого демона-искусителя Царем Лжи.

Рэрити понимающе кивнула.

— А где живёт этот Бог?

Маг, ведьма и Грейнджеры обменялись взглядами.

— Что ж, согласно Библии, священной книге евреев и христиан, он живёт на Небесах со своим сыном.

— Евреев?

— Христианство — ответвление еврейской религии. У них одна и та же священная книга, с одним и тем же Богом и Сатаной. Но христиане говорят, что тысяча девятьсот девяносто один год назад Бог послал своего сына в мир, чтобы научить своих последователей новому способу попасть на небеса, и именно это утверждение отделило их от евреев.

— Подождите, — нахмурилась Рэрити, выпрямившись. — Почему евреи не христиане, если их Бог сказал им повиноваться его сыну?

— Евреи не верят, что Христос — сын Божий.

Рэрити откинулась на спинку кресла и недоверчиво уставилась на них.

— И их Бог не поправил их? Почему он это позволяет? Это не имеет смысла! Разве что сам Бог наслаждается конфликтом? Как противно! — она покачала головой с выражением лёгкого отвращения. — Он что, бог хаоса?

Остальные снова обменялись озадаченными взглядами.

— Никто не может спросить Бога или Христа напрямую, они ведь на Небесах, — сказал мистер Грейнджер, подавшись вперёд и глядя Рэрити в глаза. — У нас есть только то, что было записано две тысячи лет назад, когда Христос проповедовал евреям.

— Вы что, не можете договориться о встрече, чтобы отправиться на небеса и спросить?

Все нахмурились.

— Только после смерти вы попадёте на Небеса, — продолжил мистер Грейнджер, бросив озадаченный взгляд на свою жену. — А если вы не следовали учению Христа, то вместо этого можете отправиться в ад.

— Нет, это какая-то бессмыслица, — покачала головой Рэрити. — Если вы не можете напрямую поговорить со своим богом, то откуда знаете, что он вообще существует? И тем более, что какие-то древние рассказы о нём правдивы.

— Вы ткнули в самую суть разногласий между магами и христианами, — тихо усмехнулся директор. — Маги хотят увидеть доказательства того, что Бог существует — если он есть, то разве магия не обнаружит его? А христиане говорят, что мы должны принять всё на веру. А что насчёт вас и ваших друзей? — добавил он после паузы, блеснув очками, наблюдая за всё так же недоверчиво качающей головой Рэрити. Во что верите вы? У вас есть религия?

Она вздохнула и сделала ещё один глоток чая.

— Полагаю, у нас нет религии как таковой. Конечно, — она снисходительно махнула рукой, — некоторые молятся принцессе Селестии, а в последнее время и принцессам Луне и Каденс, — превращённая единорожка сделала небольшую паузу. — К счастью, Твайлайт пока ещё не привлекла столько внимания, чтобы это стало проблемой. Но у нас нет ни организованной религии, ни священной книги того, что сказала Селестия. Ну, если не считать книг по истории. Селестия на самом деле постоянно отговаривает пон… подданных поклоняться ей. Она говорит, что это её раздражает и отнимает время. И ведёт к спорам, а то и настоящим дракам, когда по…дданные начинают выяснять между собой, что именно она имела в виду, когда изрекла нечто, что считала совершенно простым и будничным. Например, как тогда, когда она сказала, что каждый по…дданый должен чистить зубы. После этого возникло множество споров о том, как именно изготавливать зубные щётки, чтобы должным образом проявить уважение к Селестии, как и о том, в каком порядке и насколько долго следует чистить зубы — вплоть до того, что некоторые стали утверждать, что зубы следует чистить больше двух раз в день. Говорят, особо рьяные и вовсе доходили до того, что «сие таинство должно совершать ежечасно», — Рэрити вздохнула и покачала головой. — А уж что принцесса Луна говорит о верующих, и вовсе не пристало упоминать в приличной компании! Вот только попробуйте начать ей молиться, и она обеспечит вас еженощными кошмарами.

Грейнджеры и двое магов снова нахмурились.

— Разве не принцесса Селестия правит вашей родиной? — после паузы, тщательно обдумывая каждое слово, спросил Дамблдор.

— О, да! — Рэрити выпрямилась. — Она правит уже более двух тысяч лет, если не считать того периода, когда власть захватил Дис… Бог Хаоса, — она замолчала и наморщила нос. — Честно говоря, не люблю упоминать его имя — это вполне может привлечь его внимание. Мы же не хотим, чтобы он заявился сюда!! — поспешно добавила она, едва заметно вздрогнув, после чего вздохнула и опустила взгляд. — Хоть Флаттершай и утверждает, что он исправился, но я в этом не уверена. — Несколько секунд Рэрити сверлила свою чашку взглядом, затем сделала ещё один глоток. — Однако на самом деле никто точно не знает, как долго он правил. Тогда невозможно было отсчитывать точное время, но это было примерно полторы тысячи лет назад, — сказала она, покачав головой. — У принцессы Селестии каждый будний день во дворце Кантерлота открыт приём. Любой желающий может подать прошение о том, чтобы его выслушали. И хоть очередь в списке ожидания для негосударственных дел длинная — я слышала, что сейчас, записавшись на приём, придётся ждать целый год. Но в случае крайней необходимости она примет вас немедленно.

Остальные на мгновение задумались об этом.

— А кто же тогда у вас королева? — спросил Дамблдор.

— Королева? — Рэрити хихикнула, прикрыв рот ладошкой. — А у нас нет королевы. И короля тоже. Принцесса Селестия и принцесса Луна — соправительницы. В одной стране не может быть двух королей или королев, зато принцесс — столько, сколько захотите.

— А, — понимающе протянул директор, поглаживая бороду, — полагаю, так действительно можно.

— И последние тысячу лет на нашей Родине царит мир и процветание под руководством нашей правительницы, так что у нас нет к ней никаких претензий! — Рэрити одарила собеседников счастливой улыбкой. — Знаете же старое проклятие — ну, на самом деле это не проклятие, это ведь не какое-то заклинание, но всё же многие называют его проклятием: «Чтобы тебе жить во времена перемен!»? Что ж, минувшая тысяча лет для нас была просто образцово скучной!

Правда, после этого заявления её улыбка почему-то медленно увяла.

— Хотя последние два года, честно говоря, были даже чересчур увлекательными… — пробормотала Рэрити, изящно нахмурив бровки.

Маги вопросительно посмотрели на неё, явно заинтригованные тем, что же могло произойти за эти упомянутые ею два года.

¹ ↑ «Студентка, комсомолка, спортсменка! Вах!» ©

² ↑ ...ему не хотелось, чтобы его во всеуслышание назвали любителем разглядывания женских задниц, но когда эта розововолосая лазала среди кустов, выглядело это так... (смотреть через VPN)

31. Разделяй и властвуй

Рэрити всё ещё качала головой, предаваясь размышлениям о том, каким тихим был Понивилль до того, как туда перебралась Твайлайт, когда подошли Гарри и Эппл Блум. За ними подтянулись Свити Белль и Гермиона на одолженных ими мётлах.

— Рэрити! — заявила Свити. — Нам сегодня же нужно купить метлы! — Остальные дети решительно кивнули. — Нам всё равно возвращаться за сундуками, так что можем заодно и за мётлами зайти.

— Мётлы? — элегантно приподняла бровь Рэрити, глядя на сестру. — Насколько я помню, — она перевела взгляд на Гарри, — в ваших письмах говорилось, что первокурсникам Хогвартса не разрешено привозить собственные мётлы, — превращённая единорожка строгим взором оглядела младших и скрестила руки на груди.

— Да-да, мы знаем, — отмахнулась Свити Белль, — но мы могли бы хоть тут на них полетать. Близнецы сказали, что мы можем приходить и летать здесь в любое время, раз уж живём в маггловском районе. Но на всех нас разом мётел у них не хватает. Да и некрасиво будет, если мы постоянно будем брать мётлы у жеребчиков, не давая полетать на них им самим.

В этот момент у них над головами стремительно пронеслась Скуталу, вися на метле вверх ногами и вопя от восторга.

— Йе-е-ЕХУ-У-у-у-у!

Рон и близнецы, подлетевшие на своих мётлах к ним поближе, смотрели на превращённую пегасёнку, разинув рты.

— И она никогда раньше не летала на метле? — недоверчиво сказал Рон.

— Ага, — добавил Гарри. — По-моему, такими темпами, если у нас не будет собственных мётел, нам придётся отдирать Скуталу от вашей метлы гвоздодёром.

— Ну да, если, конечно, сможем её поймать, — кивнула Свити Белль.

Гарри и две превращённых жеребёнки вздохнули и несколько секунд наблюдали за бешеными выкрутасами, которые вытворяла в саду Скуталу, метавшаяся меж деревьями в трёх плоскостях подобно молнии — к счастью, эта молния не попадала в деревья и не разбивала их в щепки.

— Будет гораздо разумнее купить себе собственные, — продолжила Свити Белль. — Так мы все вместе сможем летать на наших мётлах, — девочка с розово-лиловыми кудряшками посмотрела на сестру умоляющим взглядом широко раскрытых глаз, её нижняя губа слегка подрагивала, отчего казалось, будто она вот-вот расплачется. Будь у Свити сейчас возможность жалобно прижать ушки к голове, она наверняка бы и это сделала. — Мы потратим на них свои собственные битсы, не трогая те, которые принцесса Селестия выделила для школы. Ну, пожа-а-алуйста? — Свити сложила руки перед грудью.

Фраза «свои собственные битсы» заставила Уизли и Грейнджеров обменяться взглядами. Были ли эти непонятные «битсы» аналогом галеонов? Так-то покупка новой метлы — дело дорогое. Неужели эти новые ведьмочки настолько богаты? И потом, опять же, фраза «свои собственные» в отношении суммы, достаточной для покупки мётел, из уст одиннадцатилетней девочки звучит, мягко говоря, неоднозначно. Проще говоря — откуда у них столько денег? Им выдали деньги их богатые родители? Или они их как-то заработали? Но кто станет брать на работу детей и, тем более, платить им настолько крупные суммы? И чем им на такой работе пришлось заниматься?

Суровое выражение на лице Рэрити на мгновение дрогнуло, а затем и вовсе, подобно стеклянной маске, разбилось и исчезло, после чего она глубоко вздохнула, словно сдаваясь.

— Что ж, я не против. Конечно, если Твайлайт и Эпплджек также согласятся.

Гарри и Свити Белль переглянулись и довольно улыбнулись. Дэш будет только рада возможности заполучить себе метлу, уговорить Твайлайт будет несложно, а Эпплджек сдастся, когда увидит, что остальные уже согласились.

Твайлайт и Артур как раз проходили мимо сарая для мётел.

— Это просто потрясающе, — донеслись до них слова превращённой аликорны.

В этот момент Твайлайт подняла глаза и обнаружила, что взгляды всех присутствующих скрестились на ней, отчего сразу же покраснела — она ведь совсем забыла о чае! — и поспешила от Артура к ним. Последний выглядел столь же смущённым, поскольку тоже забыл, зачем они собственно вышли. Его жена, Молли, впилась в него взглядом, не собираясь прощать то, что он оставил её наедине с другими гостями.

Сложив ладони рупором у рта, Эппл Блум глубоко вздохнула и крикнула:

— СКУТАЛУ!!!

Гарри почувствовал, как от этой звуковой атаки стол задрожал, а все присутствующие поморщились. Опустив взгляд, он убедился, что Эппл Блум была босиком.

Близнецы демонстративно ковыряли мизинцами в ушах.

— Ну и лёгкие…

— …у этой девчонки.

Рон кивнул соглашаясь.

Из недр розового куста выскочила Пинки Пай с табличкой «7» в руке, затем присела и снова исчезла из виду. Гарри даже на секунду стало любопытно, чем это таким интересным вечериночная пони там занята.

— Упс, звиняйте, привычка, — Эппл Блум виновато пожала плечами. — Прост’, когда ты на одном конце «Сладкого яблочка», а сеструха — на другом…

Она подождала мгновение, затем снова подняла руки. Наученные предыдущим опытом, Гарри и остальные торопливо заткнули уши. В тот момент, когда красноволосая девчушка уже глубоко вздохнула, Скуталу внезапно рухнула с неба и в последний момент затормозила, зависнув прямо перед ней.

— Чегось?

Эппл Блум, поперхнувшись от столь внезапного появления подруги, наклонилась к ней поближе и активно принялась нашёптывать ей на ухо план.

— Быть того не может! — недоверчиво выпалила Скуталу, отпрянув назад и окидывая Эппл Блум полным восторга взглядом. Поразительно, но ей каким-то образом удавалось удерживать метлу абсолютно неподвижно, несмотря на все свои движения.

Уже через полтора десятка секунд на Твайлайт обрушился тройной взгляд Убийственной милоты™ в исполнении Эппл Блум, Свити Белль и Скуталу. У превращённой аликорны не было ни шанса — крепость её решимости пала, не продержавшись под натиском их увещеваний и полуминуты. Теперь, когда уже двое взрослых, так сказать, «выбросили белый флаг», остались только Эпплджек и Рэйнбоу Дэш. Гарри знал, что их черёд настанет, когда они всё же вернутся к столу выпить чаю. Хотя, пожалуй, отрывать Рэйнбоу Дэш от метлы, на которой она летала, возможно, всё-таки придётся гвоздодёром.

— Па-ап, а ты знал, что они могут творить беспалочковую магию? — подал голос Рон, тряхнув головой при виде выходок трёх девочек. — А ещё их учили пользоваться магией с детства!

В последнем предложении прозвучало неприкрытое возмущение — очевидно, от мысли, что ему отказали в чём-то, что было дано другим. Слова Рона привлекли внимание всех взрослых магов.

— Могут, да? — пробормотал Дамблдор, глядя на трёх девочек.

Гарри нахмурился и опустил взгляд на землю под ногами. Директор явно прикидывался, что его заместитель не сообщала ему об их способностях, продемонстрированных ей накануне вечером.

Жеребёнки переглянулись и пожали плечами. Свити Белль подошла к столу и нахмурилась. Чашка и блюдце Рэрити медленно поднялись в воздух, неподвижно замерли, словно стояли на совершенно невидимом столе, а затем осторожно вернулись на место.

Маги смотрели на это представление, округлив глаза и приподняв брови.

— О, Мерлин! — ахнула Молли. — Нет, вы только посмотрите! В таком возрасте, да ещё и без палочки!

— Это так необычно? — спросил мистер Грейнджер.

— О да, — подтвердил мистер Уизли. — Бывает, некоторые дети творят спонтанную магию, когда радуются чему-то или напуганы, но взрослые маги, за редким исключением, не умеют творить заклинания без помощи волшебной палочки.

Во взгляде, которым наградили Грейнджеры покрасневшую Свити Белль, смешались восторг пополам с уважением. Рэрити же широко ей улыбнулась.

— Молодец, Свити, — с гордостью похвалила она сестру, отчего румянец Свити Белль стал ещё ярче. — Отличный контроль! Мы начинаем учить наших малышей пользоваться магией, как только они проявляют к ней интерес, — добавила Рэрити, обернувшись к магам.

— А Гарри даже может аппарировать! — ревниво сдал его Рон.

— Телепортироваться, — закатил глаза Гарри.

— Чего? Покажи!

Гарри вздохнул, слегка сосредоточился, неяркая вспышка света, сопровождавшаяся слабым перезвоном колокольчиков — и он оказался на другой стороне сада. Мгновение спустя последовала ещё одна вспышка, снова раздался тихий звон — и мальчик вернулся на то же место, где был до того.

— Беспалочковая аппарация, — пробормотал директор, загадочно поблескивая очками.

— Нет, телепортация, — покачал головой Гарри, — а не апра… чего-то там.

— А? — приподнял бровь Дамблдор.

— Может быть, вы нам покажете, что вы подразумеваете под аппарацией? — обратилась к старому магу Твайлайт.

— Отличное предложение, — неспешно кивнул директор.

Твайлайт Спаркл стала внимательно наблюдать за действиями Дамблдора. Тот поднялся со своего места, держа палочку в опущенной руке, затем стал поворачиваться и внезапно с тихим хлопком оказался на другой стороне сада. Второй такой же мягкий хлопок — и он вернулся.

Твайлайт ошарашенно моргнула и нахмурилась, явно чем-то недовольная.

— Вы бы не могли сделать это снова? — практически потребовала она, пристально глядя на мага и следя за каждым его движением.

Директор пожал плечами и, блеснув очками, аппарировал прямо из-за стола на другую сторону сада, затем вернулся. Оба исчезновения сопровождались тихими, почти беззвучными хлопками.

Твайлайт откинулась на спинку стула, в шоке широко распахнув глаза.

— Да это заклинание просто жуткое! — заявила она в ужасе. — Где все блоки безопасности? Тут же практически нет защиты от травм и возможных неудач при срабатывании! А что, если вы возникнете в занятом месте? — Твайлайт аж содрогнулась от пришедшей ей в голову мысли. — Это же, скорее всего, вас убьёт!

Маги вместе с Молли непонимающе уставились на неё.

— Что? — переспросил Артур.

— Да вы что, сами не видите? — вскочила со своего места превращённая аликорна. — Это заклинание уродливо! В нём нет никаких блоков безопасности, кроме откровенно кривой попытки сделать его лишь чуть менее смертоносным! Так! — Твайлайт повернулась к жеребёнкам и ткнула в них пальцем: — Я запрещаю вам даже думать о том, чтобы использовать это заклинание! Эта мерзость слишком опасна! — она снова повернулась к директору. — Эта криворогая поделка переместит вас, даже если пункт назначения занят! А это смертельно опасно! Как вы можете позволять хоть пони-будь использовать его? Почему не исправите? Тот, кто его сляпал, был жалким дилетантом-недоучкой, понятия не имеющим ни о принципах Свирловой симметрии при построении заклинаний, ни о необходимости блоков, обеспечивающих безопасность использующего его единор… мага, — свою гневную отповедь Твайлайт завершила раздражённым фырком, скрестив руки на груди. — По-моему, он даже и не задумывался об этом.

Весьма озадаченные её тирадой, маги удивлённо переглянулись.

— Уверяю вас, мисс Спаркл, — сказал Дамблдор, — заклинание аппарации вполне безопасно для опытных магов и ведьм. Хотя мы и ограничиваем его использование для несовершеннолетних, поскольку обычно у младших с ним возникают проблемы.

— Да я просто уверена, что у них с ним проблемы! — снова фыркнула Твайлайт и, скрестив руки, и напряжённо задумалась. — Гарри, ты не мог бы телепортироваться в Литтл Уингинг?

— Ну, могу, — сказал он немного неуверенно. — А что нужно?

— Вот, возьми их с собой, — аликорна магией передала ему рюкзаки жеребёнок, так до этого и лежавшие у кухонной двери, где их бросили ранее.

— Ну, ла-адно, — протянул мальчик. — Я попытаюсь.

Гарри надел свой рюкзак, затем поднял остальные за лямки.

— Он слишком молод для такой дистанции, — возразил Дамблдор, — особенно с таким дополнительным грузом, даже если содержимое рюкзаков уменьшено. Он расщепится, если попытается это сделать!

— Если Гарри не справится, заклинание телепортации просто не сработает, — пояснила Твайлайт. — В отличие от вашего заклинания аппарации, которое причинило бы ему реальный вред, — добавила она с нескрываемым отвращением и пренебрежением.

Сосредоточившись, Гарри телепортировался в гостиную одиннадцатого дома на Магнолия роуд. При его появлении Спайк, сидевший на диване и смотревший телевизор, подпрыгнул на два фута в воздух.

— Святая Селестия! — взвыл он, стоя перед диваном, положив руку на грудь и тяжело дыша. — А можно было хотя бы предупредить, а?!

— Извини, Твай послала меня, чтобы я их бросил тут, — виновато улыбнулся ему мальчик.

Поднявшись наверх, Гарри вытряхнул всё содержимое своего рюкзака, все содержавшиеся в нём галеоны, на кровать. Далее он сделал то же самое и с рюкзаками жеребёнок в их комнате. Уже собираясь вернуться, Гарри замер, когда у него возникла одна довольно любопытная мысль. Несколько мгновений спустя он снова находился в гостиной.

— Эй, Спайк, хочешь познакомиться с магами и ведьмами? — полюбопытствовал мальчик.

Спайк смерил его озадаченным взглядом.

— Я думал, Твайлайт хотела, чтобы я остался здесь именно потому, что вы собираетесь провести время с немагами… потому что этот дурацкий статут говорит, что они не должны меня видеть. И она переживала, что скажут маги, ведь все местные драконы такие злобные.

Забавно, но на последних словах дракончик выглядел даже немного гордым от мысли о том, что его считают опасным и злобным.

— Ну, да, — сказал Гарри, — но сейчас мы в доме ведьмы, и там все знают о магии. Да и магов там всего с десяток.

— Тогда буду только рад, — усмехнулся Спайк. — Бездельничать здесь — скука смертная. И так уже выспался на неделю вперёд.

— Запрыгивай, — сказал Гарри, присаживаясь на корточки возле дивана, чтобы Спайк мог легко забраться в его рюкзак. — Устроился?

— О-о, а тут довольно удобно, — отозвался Спайк, стоя в рюкзаке, положив когтистую лапку на правое плечо Гарри и глядя вперёд поверх его левого. Гарри поднялся. — Ого, да и обзор отсюда тоже намного лучше!

— Ты мне только волосы не подпали, ладно?

— Эй, у меня только раз так вышло с Твайлайт! Просто Селестия выбрала крайне неподходящий момент, чтобы отправить нам письмо.

— И всё же…

— Да понял я, понял, — проворчал дракончик, немного обиженный подобным обвинением — он очень гордился своим контролем над пламенем.

— Готов?

— Ага.

И Гарри, под слабый звон колокольчиков, вернулся в сад Уизли — где был встречен довольной улыбкой Твайлайт.

— Видите, директор, — вновь обернулась к собеседникам аликорна, — даже для него это не составило проблем. Если бы он по какой-либо причине не смог совершить перемещение, заклинание просто не сработало бы. А ещё оно автоматически распространяется на всё, что хочет переместить с собой заклинатель, пока у него хватает для этого сил.

Маги меж тем смотрели на Гарри широко раскрытыми глазами.

— Это что, дракон? — громко сказал Рон, неприлично тыкая пальцем.

— Привет, мам, — сказал Спайк, махнув лапкой. — Отличный способ путешествовать! Удобно, можно не держаться и не бояться упасть. И вид отсюда отличный! — довольно улыбнулся дракончик.

— Он говорит! — хором сказали близнецы.

— Конечно, я говорю! — возмутился Спайк. — Вы что, думаете, я совсем тупой?

В ответ на его вопрос воцарилась полная тишина.

— Ты в порядке, Гарри? — спросила Твайлайт.

— В порядке, — ответил мальчик, бросая рюкзаки девчонок на стол.

Твайлайт пристально уставилась на него, сузив глаза.

— Нет, честно, я в порядке, — попытался возразить Гарри.

Не помогло: аликорна приопустила голову и взглянула на него исподлобья бровей.

— Ладно, — вздохнул Гарри сдаваясь, — у меня слегка разболелась голова, и ещё я немного устал, но утро сегодня было напряжённым, так что это не обязательно от телепорта!

— Да, Гарри, мы знаем, — хихикнула Свити Белль. — Ты всегда в порядке.

— А-агась, — протянула Эппл Блум и с улыбкой посмотрела на магов. — Гаррино «я в порядке» обычно переводится как «я ещё не помер, ’пасиб’ за вопрос».

— Вот если Гарри говорит: «Я плохо себя чувствую», — добавила Скуталу, — то стоит немедленно везти его в больницу, пока не стало слишком поздно.

Двое её подруг перестали смеяться, и все трое совершенно серьёзно кивнули.

— Но он понемногу исправляется в этом плане. Да, Гарри? — предостерегающе вопросила Твайлайт.

— Да-да, — вздохнул Гарри.

Спайк вылез из рюкзака Гарри и, спрыгнув на стол, огляделся. Маги и магглы во все глаза уставились на него. Миссис Уизли даже немного отпрянула от стола.

— Чего? Вы что, дракона никогда не видели?

— Ну почему же, — подал голос директор, — видели, но такого умного и воспитанного встречаем впервые.

— Он мой сын и помощник номер один, — гордо сказала Твайлайт, — так ведь, Спайк?

Спайк покраснел от двойной похвалы.

— Я вырастила его из яйца, — добавила аликорна с нежной улыбкой на устах.

— Да, в день, когда мама вылупила меня, она также обрела свою кьютимарку за применение магии, — добавил Спайк и ухмыльнулся. — А ещё почти полностью разнесла школу Селестии!

— Ничего я не разнесла! — покраснев, открестилась от обвинения Твайлайт.

— А я вот слыхивала, — хмыкнула Эпплджек, — шо им пришлось заново отстроить целый зал. И шо-т’ такое про нужность новой крыши и замену всех поплавленных мраморных колонн.

— Всё было не так ужасно!

— И ты даж’ превратила своих родителей в цветы в горшках! Кажись, кактусы, ежли, как г’рит Бабуля, мне память со склерозом не изменяет!

— Кто тебе об этом рассказал? — ошеломлённо спросила Твайлайт, удивлённо отпрянув.

— Та твои предки сами ж и рассказали на вечеринке в честь твоей коронации этой весной!

— То был несчастный случай! — смущённо пробормотала Твайлайт, теперь красная как помидорка. — Мне всего восемь тогда было! И принцесса Селестия сразу же вернула их в нормальное состояние, — добавила она громче.

— Да-да, ток’ Шайнинг Армор как-то мне г’рил, шо застал их обоих стоящими в саду на солнышке в самый знойный полдень летом! Твои родители прост’ стояли там! Они ему сказали, шо в саду спокойная и расслабляющая обстановка. А ещё твой брат г’рил, шо, когда застал их в саду в третий раз, твой отец попросил его опрыскать их водой, а то их чутка жажда мучает. Шайнинг, канешн’, почти уверен, шо твой отец прост’ пошутил, но терь вечно сомневается.

Твайлайт закрыла пылающее огнём лицо руками и застонала. Глядя на её реакцию, Эпплджек и Рэрити засмеялись, жеребёнки, вторя им, тоже хихикнули. Спайк только усмехнулся и прошёл через стол, чтобы обнять маму.

— Зато потом принцесса Селестия сделала тебя своей личной ученицей, а ты приняла меня под свою опеку, так что всё было не так уж и плохо, правда, Твай? — сказал Спайк.

Гарри заметил, что маги внимательно слушали их перепалку, и выражения на их лицах варьировались от удивления — у большинства взрослых — и благоговения, особенно у близнецов, до сосредоточенной задумчивости у Дамблдора.

— Над чем вы смеётесь? Конечно, если вы не против мне сказать. Ничего страшного, если не захотите…

Ну конечно же, этот тихий и робкий голосок принадлежал Флаттершай, которая сейчас пряталась за Эпплджек.

— О, Флаттершай, мы просто вспоминаем тот день, когда вылупился Спайк, и мы все получили свои кьютимарки.

— И издеваются надо мной, — вставила Твайлайт, всё ещё прячась за руками, упёршись локтями в стол. Спайк прижался к ней, обнимая её голову. — Так, возвращаясь к теме, — сказала превращённая аликорна, выпрямляясь и чуть не уронив при этом Спайка. — Не могу поверить, что вы используете это… это мерзкое заклинание! — Твайлайт нахмурилась. — Оно больше похоже на какую-то поделку первоклассника из школы принцессы Селестии для одарённых едино… студентов, в которую он затолкал всё, что нашёл. Да по сравнению с ним наше заклинание телепортации — изящнейшее решение магической инженерии!

— Что вы конкретно имеете в виду? — спросил Артур Уизли.

Директор внимательно слушал.

— Хорошо, давайте разберёмся, — после вздоха начала Твайлайт. — На первом шаге, вы в этой своей… аппарации, — она вздрогнула, — указываете пункт назначения. Тут всё нормально. Вторым шагом вы начинаете собирать и фокусировать свою магию. Это в корне неверно! На третьем шаге вы проверяете себя. На четвёртом проталкиваете собранную магию через свою палку.

— Палочку, — поправил мистер Уизли.

— И это всё, что вы делаете! — Твайлайт покачала головой, в раздражении всплеснув руками. — Вторым шагом должна быть установка и настройка блоков безопасности! Они должны проверить, не заблокирован ли пункт назначения? Есть ли в пункте назначения достаточно свободного места для вашего тела? Безопасно ли в пункте назначения? Есть ли в пункте назначения воздух нужного состава и давления? Находится ли температура в точке прибытия в допустимых пределах? Не объявлено ли это место прибытия занятым иным заклинанием? Включена ли процедура проверки на наличие достаточного объёма энергии? Установлена ли блокировка от стороннего вмешательства? Зарядка магией вашего заклинания — это уже третий, а не второй шаг. И только четвёртый шаг — активация заклинания! Ничего попросту не произойдёт, пока все блоки безопасности не завершат работу и не сообщат основной матрице статус готовности! Тогда и только тогда заклинание сработает, и вы телепортируетесь. Я вам сейчас покажу!

Аликорна магией выдернула из сумочки перо, чернильницу и бумагу и принялась писать и рисовать какие-то чертежи и графики, окружённое сиреневой аурой телекинеза перо с изрядной скоростью запорхало по странице. Твайлайт в это время склонилась над бумагой, опершись руками о стол и сосредоточенно нахмурив брови.

Уизли уставились на неё, поражённые демонстрацией столь тонкой беспалочковой магии. Директор, с другой стороны, пристально смотрел на саму Твайлайт. Гарри и жеребёнки просто закатили глаза — для них зрелище охваченной творчески-исследовательским угаром Твайлайт уже было привычным, — пока остальные эквестрийцы наблюдали за этим словно за какой-то забавой, безуспешно давя улыбки. Лишь Грейнджеры смотрели и ничего не понимали в том, что происходит.

В какой-то момент Гермиона медленно и тихо, пытаясь не привлекать к себе внимания погружённой в расчёты Твайлайт, обошла стол и стала смотреть через её плечо. Мгновение спустя к ней присоединилась и Свити Белль.

Твайлайт закончила исписывать один лист и принялась за второй. Затем вытащила третий лист и начала копировать на него выдержки с первых двух. Наконец через несколько минут Твайлайт села.

— Вот, — удовлетворённо сказала она, — так будет правильнее. Эта версия будет работать и с вашими палочками. У вас найдётся палочка, которую я могу одолжить на несколько минут? — обернулась превращённая аликорна к старшим Уизли.

— Она что, только что полностью переделала заклинание? — недоверчиво прошептал один из близнецов другому.

— И всего за несколько минут, — сказал другой.

Близнецы переглянулись.

— Это должно быть…

— …чрезвычайно сложно.

— И опасно.

Они синхронно кивнули.

— Мы одобряем!

Тем временем, пока директор Дамблдор внимательно изучал Твайлайт, двое взрослых магов также переглянулись.

— Ну, думаю, у нас должна быть запасная в тумбочке, — неуверенно сказала миссис Уизли, на что мистер Уизли кивнул соглашаясь.

— Возьмите мою, — сказал один из близнецов, выступая вперёд.

— Замечательно, — сказала Твайлайт, беря палочку из его протянутой руки, прежде чем родители успели возразить, после чего повернулась к Гермионе. — Вот, держи, — протянула ей палочку аликорна.

Осторожно, словно боясь сломать чужой магический инструмент, девочка взяла палочку в правую руку.

— Теперь посмотри сюда, — Твайлайт подняла лист бумаги, над которым только что усиленно корпела. — Видишь эту строку цифр и символов? Запомни её.

Гермиона уставилась на бумагу, губы девочки слегка шевелились, пока она читала. Свити Белль пробежала взглядом по написанному поверх плеча Твайлайт и кивнула. Это заклинание было тем же самым, которое она выучила ещё несколько месяцев назад, правда, у неё до сих пор не получалось заставить его работать. Единственными отличиями в структуре содержимого листа от того, что она помнила, стали внесённые Твайлайт незначительные изменения, благодаря которым всепони смогли бы творить это заклинание палочкой вместо рога. Наконец, Гермиона на мгновение закрыла глаза, видимо, воспроизводя содержимое листа в своей памяти, затем снова посмотрела на бумагу, улыбнулась и радостно объявила:

— Готово!

— А теперь посмотри на эту диаграмму, — сказала Твайлайт. — Видишь, как числа и символы ссылаются друг на друга вот здесь и здесь? А остальные числа и символы вот здесь зацикливаются? А вот этот символ находится в круге, где оба пути заканчиваются?

В следующие несколько минут на глазах Свити Белль и Гарри Твайлайт прочла девочке краткую форму многочасовой лекции, которую им двоим пришлось вытерпеть в прошлом году, когда аликорна объясняла заклинание сначала Гарри, а затем и Свити. Сам же Гарри хоть раньше и телепортировался, но та телепортация была проявлением жеребячьей спонтанной магии, сотворённой случайно под влиянием сильных эмоций, а не полноценным заклинанием, которое кто-либо станет использовать на регулярной основе — по тем самым причинам, которые Твайлайт только что озвучила.

К тому времени, как принцесса закончила импровизированную лекцию, Гермиона уже досконально понимала значение всех символов на бумаге и особенности их взаимосвязи. Далее Твайлайт схватила девочку за руку, притянула ближе и, наклонившись вперёд так, что её лоб прижался ко лбу неожиданной ученицы, сказала:

— Теперь вспоминай уравнение и подгоняй его под схему диаграммы.

Обе они на несколько мгновений замерли. Гарри понял, что Твайлайт прижималась к Гермионе той частью лба, где у аликорны в её родном теле рос рог. В принципе, за этот год она не раз проделывала подобное и с самим Гарри во время обучения его заклинаниям, касаясь его рога своим, чтобы посмотреть, как он строит заклинание в своём роге.

— Хорошо, — сказала Твайлайт, отстранившись от девочки и кивнув ей, а затем выпустила руку Гермионы. — А теперь посмотри вон на тот розовый куст, — указала рукой превращённая аликорна. Гермиона кивнула. — Воссоздай заклинание в своём разуме и телепортируйся туда. — Гермиона немного неуверенно посмотрела на Твайлайт, на что та ободряюще кивнула девочке. — Представь, будто диаграмма и уравнение, которые я тебе показала, прямо перед твоими глазами точно так же, как ты это делала минуту назад. Затем подставь нужные переменные с учётом смещения координат, вложи свою магию в заклинание и запусти его.

Гермиона мгновение постояла, смотря на розовый куст, но затем, когда ничего не произошло, с разочарованной мордашкой повернулась к Твайлайт.

— Не получается, — пожаловалась девочка.

— Ты должна захотеть оказаться возле куста, дорогуша, — сказала Рэрити. — Просто смотреть на него недостаточно.

— Требуется мотивация? — хмыкнул мистер Грейнджер и, поднявшись, достал что-то из сумочки жены, затем подошёл к розовому кусту и показал всем… довольно объёмный на вид том. — Гермиона, эту книгу, «Знаменитые ведьмы двадцатого века», мы сегодня купили в том волшебном книжном магазине, — мужчина покрутил её в руке. — Вообще-то мы собирались приберечь её до твоего дня рождения в следующем месяце. Однако ты можешь почитать её уже сегодня вечером, но только если телепортируешь…

Гермиона жадно выхватила книгу из его рук под звук негромкого перезвона колокольчиков.

— …ся сюда? — закончил мистер Грейнджер, моргая от внезапной вспышки света

Девчушка ухмыльнулась отцу и показала ему язык — а уже через секунду раскрыла книгу и медленно побрела обратно к столу, с головой погрузившись в чтение. Палочка торчала из-под удерживаемой ею книги.

— Спасибо, папа, — рассеянно сказала она.

— Полагаю, нам теперь придётся отправляться искать что-то другое ей на день рождения, — сухо сказала мать Гермионы, недовольно глянув на мужа.

— Так нечестно! — пожаловалась Свити Белль. — Я это заклинание несколько месяцев зубрю! Можешь одолжить палочку? — обратилась одна кудрявая девочка к другой.

Гермиона, не отрываясь от книги, лишь немного наклонила её так, чтобы палочка в её руке теперь указывала на другую девочку. Свити Белль взяла из её руки палочку и повернулась лицом к столу. Видя, как Гарри ухмыльнулся ей, жеребёнка недовольно нахмурилась, глубоко вздохнула, выдохнула и, поморщившись, исчезла, снова возникнув уже возле стола во вспышке света и под звук колокольчиков. Мгновеньем позже её глаза широко распахнулись.

— У меня получилось! — запрыгала от радости Свити. — Наконец-то я это сделала!

Рэрити тут же встала и обняла младшую сестрёнку¹, заставляя её прекратить подпрыгивать.

— Молодец, Свити Белль, я знала, что ты справишься!

Свити в ответ также обняла её, а затем ухмыльнулась Гарри — и вместе с Рэрити исчезла в неяркой вспышке.

— О, Селестия! — донеслось из кухни удивлённое восклицание, а ещё через мгновение сёстры снова оказались за столом. — А теперь прекращай баловаться и веди себя прилично, — предупредила младшую сестру старшая.

— Конечно, Рэрити, — ответила Свити Белль, всё ещё широко скалясь, и снова радостно обняла сестру. Сияя ярче начищенного битса, жеребёнка повернулась и пошла, хотя нет — запорхала танцующей походкой к близнецам. — Ого, а это, оказывается, забирает массу сил, — негромко отметила вдруг Свити, останавливаясь перед братьями и чуть не упав при этом, поскольку на секунду потеряла равновесие. Затем по-совиному хлопнула несколько раз глазами и с улыбкой протянула им магический концентратор. — Спасибо, что позволили мне использовать вашу палочку!

— Вот, видите?! — воскликнула Твайлайт, смотря на взрослых магов и указывая на двух детей, только что успешно опробовавших заклинание. — Оно настолько простое, что я даже ребёнка научила выполнять это безопасно всего за несколько минут. А если вы попытаетесь взять с собой пассажира во время этой вашей аппарации, так же как только что сделала Свити Белль, то в результате вы оба, скорее всего, пострадаете, а можете и вовсе погибнуть, потому что ваше заклинание жуть какое кривое. Как вы только этого сами не видите, я просто не понимаю! — в сердцах добавила аликорна, раздражённо нахмурившись.

На грани слышимости, причём Гарри был более чем уверен, что они постарались, чтобы родители ни в коем случае не услышали их разговора, Гарри сумел различить, как близнецы Уизли прошептали Свити Белль:

— Ты же сможешь и нас…

— …научить этому заклинанию?

— Конечно! — улыбнулась она им.

Братья также ответили ей синхронными улыбками и потихоньку потащили подальше от стола.

— Мне понадобится перо и бумага, — предупредила Свити.

— Без проблем! — сказал один из близнецов, вытаскивая из кармана мятую бумагу, другой тем временем добыл перо и чернильницу.

Похоже, Дамблдор тоже расслышал этот разговор.

— Я должен напомнить тебе, Гарри, — строго сказал директор, глядя мальчику в глаза поверх очков-половинок. — мисс Белль, — услышав своё имя, жеребёнка обернулась и столкнулась с его внимательным взглядом, — и мисс Грейнджер, — однако Гермиона только перелистнула страницу и продолжила читать, даже ухом не поведя. — Аппарирование несовершеннолетних детей — это нарушение закона Министерства. А сама аппарация требует лицензии, которая доступна только взрослым, — Дамблдор демонстративно не обращал внимания на близнецов. — Так что, пожалуйста, сдерживайтесь до тех пор, пока не достигнете совершеннолетия.

— Но это не аппарирование! — возразила Твайлайт.

— Я уверен, что Министерство примет во внимание ваши аргументы, но, если мистера Поттера или мисс Белль поймают на телепортации и в их распоряжении в этот момент будет палочка, Министерство решит, что они, видимо, аппарировали…

Твайлайт нахмурилась, но возразить не смогла. В подобной ситуации невозможно будет доказать, что Гарри или Свити Белль никак не использовали свою палочку для телепортации.

Тем временем Гарри и Свити Белль переглянулись и попытались скрыть ухмылки. То есть, если у них при телепортации не будет при себе палочек, то тогда это министерство не сможет заявить, что они аппарируют, так ведь? Нет палочки — значит, не аппарировал!

— И это поднимает ещё одну тему, — продолжил Дамблдор уже бодрее. — Мне кажется, что Гарри и его друзьям может оказаться полезным остаться на время в волшебной среде, а не жить в Литтл-Уингинге. Когда они получат свои палочки, то не смогут использовать их в маггловских районах, но зато вполне смогут практиковаться здесь.

Гермиона оторвалась от книги, поражённая заявлением, что не может практиковать магию дома. Её родители были не слишком рады услышать об очевидных преимуществах, которыми обладали прирождённые маги.

— Но дети не должны использовать свои волшебные палочки вне Хогвартса! — заявила миссис Уизли, явно ошарашенная словами старого мага.

Директор ласково улыбнулся ей в ответ.

— Всем известно, что чистокровные семьи позволяют своим детям практиковать магию за защитными чарами, окружающими их дома. Некоторые даже поощряют это, — директор сделал паузу и посмотрел на Грейнджеров. — Только магглорожденные вынуждены строго соблюдать этот запрет, поскольку живут без таких защитных чар.

Близнецы, покуда директор аккуратно подводил их мать к мысли о необходимости разрешить им пользоваться волшебными палочками, пока они находятся дома, за спинами родителей незаметно «дали пять» друг другу.

— Вы не возражаете, если эти дети останутся здесь до отправления поезда в Хогвартс? — старый маг повернулся к старшему поколению семьи Уизли.

Молли неуверенно посмотрела на мужа. Он кивнул и с явным намёком посмотрел на старого мага, а не на неё. Какой-то момент взгляд ведьмы метался между тем и другим. Казалось, она размышляла, как одолжение директору может помочь её семье.

— Нет, конечно, нет, мы будем только рады, если они останутся, — наконец, ответила Молли.

Затем женщина замерла на мгновение, задумавшись о том, как бы разместить неожиданно свалившееся ей на голову «счастье» в доме, но тут же улыбнулась и облегчённо сцепила руки.

— Поскольку Билла и Чарли сейчас дома нет, у нас достаточно места для девочек. А Гарри может устроиться вместе с Роном.

Про себя миссис Уизли в этот момент уже радовалась тому, что у неё в доме окажутся целых четыре девочки, способные составить компанию её дочери.

Твайлайт была явно удивлена предложением, но первой заговорила Рэрити.

— О, это так великодушно с вашей стороны! К сожалению, мы уже запланировали возвращение же… девочек и Гарри домой — мы хотим, чтобы они провели время до школы с нами.

32. Обманчивая внешность

— Мне казалось, вы остановились в доме номер одиннадцать на Магнолия Роуд? — Дамблдор приподнял брови и прошёлся взглядом по жеребёнкам и Гарри. — Не будет ли мистер Поттер скучать по своим подругам, если он останется в Литтл Уингинге, а они вернутся с вами на родину?

Твайлайт несколько секунд молча смотрела на него.

— О, нет, Гарри вернётся с нами, — наконец ответила она. — Его… родственники, — на этом слове аликорна скривилась, словно целый лимон разжевала, — сейчас очень заняты и дома некоторое время не появятся. Уверена, им без разницы, будет ли он в Литтл Уингинге или нет. Им всё равно. Пока им не нужно заботиться о Гарри, они совершенно счастливы.

Адвокат эквестрийцев был весьма удивлён тем фактом, насколько Дурсли оказались равнодушны к вопросу местонахождения Гарри, когда общался с ними в полицейском изоляторе. Как и ожидал Гарри, эти говнюки очень расстроились, когда Дадли сообщил им, что он всё ещё жив, но обрадовались, когда Юеши сказал, что их племянник хочет держаться от них настолько далеко, насколько это возможно. Только это он на их лицах и увидел, да ещё облегчение от того, что им не будет предъявлено обвинение в убийстве. Не то чтобы они считали это преступлением по отношению к уродской наследственности Гарри.

Линь также хотел выяснить вопрос о возможности сделать Твайлайт законным опекуном Гарри, но по какой-то причине забыл упомянуть об этом, когда общался с Дурслями и полицией. Он всё ещё был крайне озадачен своим промахом, но Твайлайт предположила, что здесь может быть замешана магия, и что им следует в этом вопросе немного подождать. В конце концов, торопиться было некуда — следующие десять месяцев мальчик проведёт в интернате.

— Это правда, — согласилась Рэрити с Твайлайт. — Да и оставить их здесь без присмотра — значит навлечь на себя большие неприятности.

Неожиданное заявление директора о том, что пользоваться палочками дома, оказывается, можно, в то время как она отказывала своим детям в этом в течение многих лет, определённо повергло миссис Уизли в плохое настроение. Отсюда была и её холодная реакция на подобные слова:

— О, уверяю вас, я могу легко за ними присмотреть, — очевидно, сомнение в её компетентности как родителя нисколько не улучшило её настроение.

— О, не сомневаюсь, что у вас немало практики, дорогуша, учитывая то, что у вас столько же…ребят, — успокаивающе сказала Рэрити. — Но Меткоискатели для всех нас куда как больше, чем просто заноза в крупе. — На её слова подруги Рэрити согласно кивнули. Модельерша повернулась к тому месту, где в последний раз видела Свити Белль, но жеребёнки и близнецов Уизли уже и след простыл. Она нахмурилась, затем повернулась к Эппл Блум и Скуталу. — А вот каким местом вы думали, когда вчетвером решили, что можете поймать гидру размером с этот дом, — она махнула рукой в сторону усадьбы Уизли, — я никак понять не могу! И потом вы подожгли Вечнодикий лес, — добавила она, скрестив руки на груди. — Его тушили три дня.

— Это был несчастный случай! — пискнула покрасневшая Скуталу, защищаясь. — Мы только хотели добыть немного мёда!

— Ага, а добыли злобный пчелиный рой, оккупировавший городскую ратушу на всю следующую неделю.

— Но я же не знал, что пчелиная матка уселась на меня, когда побежал предупредить мэра о пожаре! — виновато сказал Гарри.

— А потом, значицца, вы решили устроить фейерверк из того уголька, шо получился в том п'жаре, — добавила Эпплджек, — и сожгли к Дискорду мой сарай! А оп'сля этого вам в бестолковки взбрело, шо варить нитроглицерин бу’т побезопасней… Твайлайт г'рит мне, шо она до сих пор находит ошмётки с западного фруктового сада возля замка, а она ведь живёт ажно в самом Понивилле. — Твайлайт кивнула, подтверждая её слова. — Эт’ две тыщи селестиалов оттеда!

— Селестиалов? — сказали сразу несколько недоверчиво слушающих магов.

— Тысяча селестиалов — это примерно одна ваша миля, — пояснила Твайлайт.

Рэрити снова повернулась к магам.

— И всё это они устроили только за первый месяц прошлого лета!

Гарри и девочки выглядели смущёнными. Правда, Гарри при этом также был безмерно счастлив, что кобылы так и не узнали о других их подвигах тем летом.

Маги были поражены услышанным. Но всё же, несмотря на столь шокирующие заявления о довольно-таки неудачных попытках жеребят отыскать свою кьютимарку, директор упорствовал.

— Вы уверены, что мы не сможем изменить ваше решение?

— Уверены, — и Твайлайт, и Рэрити покачали головами.

— Возможно, директор, вы могли бы устроить подключение их дома к каминной сети? — предложил мистер Уизли. — Так они смогли бы приходить сюда днём, а вечером возвращаться домой?

— Отличное предложение, Артур! — директор выглядел очень довольным этой идеей. — Это даст вашим детям, — обратился он к Твайлайт и Рэрити, — шанс привыкнуть к нашему миру днём, пока родители заняты делами, и меж тем позволит им проводить время по вечерам дома с семьёй!

— А вы можете сделать то же самое для Гермионы? — сказал Гарри, заметив её удручённое лицо. — В конце концов, будет несправедливо, если мы получим возможность пользоваться магией, а она — нет.

Дамблдор внимательно оглядел девочку и её семью, затем взглянул на эквестрийцев и заметил их настрой. Не только дети, но и все взрослые кивали, подтверждая, что да, такое решение было бы справедливым.

— Ну, полагаю, мне удастся убедить министра сделать для нас пару исключений, — улыбнулся Дамблдор. Гермиона взвизгнула и запрыгала на месте от радости. — Я пришлю сову, как только организую договорённость, — директор поднялся со своего места, слегка безумно, как показалось Гарри, блеснув очками. — Что ж, пожалуй, я вынужден откланяться. К сожалению, у меня сегодня ещё назначены встречи, которые нельзя откладывать, — старый маг повернулся к Твайлайт. — Могу я посмотреть на ваше заклинание телепортации, мисс Спаркл? Думаю, это могло бы заинтересовать департамент магического транспорта Министерства.

— Конечно! — с энтузиазмом ответила Твайлайт, вставая, и, схватив свои записи, поспешно подошла к его части стола.

Мистер Уизли быстро подошёл, встал рядом с директором и теперь внимательно слушал, как превращённая аликорна начала свою стандартную лекцию по телепортации. Она была короче, чем та, которую пережил Гарри, но всё же заметно длиннее выданной недавно Гермионе.

Остаток дня дети провели в полётах. Скуталу летала, словно на метле родилась, что было неудивительно с её-то пегасьей родословной. Гарри тоже был неплох. Свити Белль и Эппл Блум оказались гораздо более сдержанными и неуверенными в управлении метлой даже несмотря на то, что жеребёнки были просто в восторге от того, что научились летать подобно пегасам. Все взрослые эквестрийцы тоже по очереди попробовали полетать.

— Я боюсь высоты, — наконец, покраснев, призналась Гермиона¹, когда окружающих заинтересовало почему она постоянно уступала всем свою очередь.

Но, поскольку Джинни и жеребята продолжали настаивать и уговаривать, то она согласилась продолжить практиковаться в полётах.

— Дорогая, позволь мне полететь с тобой, — сказала её мать, пытаясь хоть немного успокоить дочь, а отец согласно кивнул. — Уверена, что это поможет.

Гермиона недоумённо посмотрела на своих родителей.

— Ты просто хочешь прокатиться на метле, не так ли? — спросила девочка, и, судя по их виноватым взглядам, Гарри решил, что её догадка попала в цель.

Тем не менее, когда один из её родителей стал летать с ней как пассажир, Гермиона явно успокоилась и стала выглядеть куда менее напряжённой.

В какой-то момент близнецы с участием пышущего энтузиазмом Рона стали рассказывать эквестрийцам о квиддиче:

— Это довольно простая игра со смехотворно малым количеством правил, — сказал один из близнецов.

— В каждой команде по семь человек.

— Вратарь для защиты трёх колец, — подражая стилю братьев, Рон указал на кольца на импровизированном квиддичном поле, построенном Уизли.

— Трое охотников, которые пытаются бросить этот мяч, квоффл, через одно из колец, чтобы получить десять очков.

— Два загонщика, которые отбивают вот эти мячи, бладжеры, и пытаются сбить с мётел игроков другой команды, защищая своих товарищей по команде.

— И ловец, чья работа состоит в том, чтобы поймать снитч, который заканчивает игру и даёт команде, его поймавшей, сто пятьдесят очков.

— Снитч чертовски сложно поймать. Иногда он прячется там, где его и не заметишь, поэтому приходится ждать, пока он выскочит на видное место.

— Тем временем охотники обеих команд пытаются опередить другую команду на сто пятьдесят очков, чтобы не позволить другой команде выиграть, даже если они поймают снитч!

Затем Уизли устроили демонстрационную игру, вытащив Перси из его комнаты и немного поспорив, может ли их сестра летать на метле и играть.

–=W=–

Решить, какую метлу покупать, оказалось делом несложным.

— «Нимбус 2000» — лучшая метла на рынке, — гордо улыбаясь, сообщил господин Книн, продавец и владелец магазина «Всё для квиддича». Он был усатым светловолосым магом с голубыми глазами и в однотонной синей мантии. — Она оснащена новейшими функциями безопасности и значительно превосходит всё, что есть на сегодняшний день на рынке. Я получил их только на прошлой неделе!

Хотя время было уже довольно-таки позднее, в магазине было многолюдно. Конечно, собственно их группа и составляла большинство посетителей — все десять эквестрийцев, трое Грейнджеров и четверо детей Уизли во главе с Артуром в качестве сопровождающего. Тем не менее было и несколько других детей и даже взрослых, разглядывающих различные выставленные на продажу мётлы. Не говоря уже о тех зрителях снаружи, которые пускали слюни на красующуюся в витрине новейшую представленную на рынке метлу профессионального уровня.

Джинни бродила по магазину вместе с Роном, оба явно мечтали обзавестись новой метлой, но, казалось, прекрасно понимали, что этого никогда не случится… ну, скорее всего. Близнецы, видимо, внимательно изучали «Нимбус», пытаясь прикинуть, нельзя ли добавить какие полезные заклинания с него к домашним мётлам, как решил по их перешёптываниям Гарри.

Жеребёнки и Гарри хоть и внимательно оглядывались вокруг, но не сводили глаз с Рэрити и Твайлайт. Дэш взволнованно перебегала от одной витрины к другой, с широко раскрытыми от восторга глазами читая различные особенности и характеристики каждой модели, Флаттершай пряталась за Эпплджек, а Пинки Пай изредка посматривала на них то из-за витрины, то из подсобки магазина.

Рэрити кивнула и задумчиво посмотрела на кобылок и Гарри. Она медленно повернулась на месте, мельком взглянув на другие выставленные мётлы, а также на то, как все клиенты с завистью смотрели на «Нимбусы» — как на тот, на витрине, так и на тот, что сейчас лежал на прилавке.

— Каждый прутик в любом из «Нимбусов 2000» индивидуально подгоняется, проверяется и доводится до совершенства перед тем, как будет привязан к другим прутикам, предназначенным для этой метлы. Характеристики каждого прутика идеально выверены и магически синхронизированы с соседними так, чтобы обеспечить максимальную производительность, — продолжал разливаться соловьём владелец магазина. — Руны защиты, безопасности и комфорта вырезаны непосредственно на рукоятке метлы и выполнены с тройной избыточностью, поэтому, если даже одна из рунных схем будет повреждена или изношена в результате интенсивного использования, метла сохранит все свои функции без какого-либо снижения производительности.

Рэрити посмотрела на свою сестру, которая нетерпеливо закивала.

— Отлично, — сказала превращённая единорожка, — мы возьмём одиннадцать.

Рэйнбоу Дэш, жеребёнки и Гарри дали друг другу пять. И практически у всех в магазине, включая хозяина, отпали челюсти. Гарри хмыкнул. Он знал: происходи эта ситуация в Эквестрии — и их челюсти вполне себе буквально были бы на земле. Здесь же сцена вышла не столь драматичной, но не менее забавной.

— О-одиннадцать? — заикаясь повторил мистер Книн.

— Да. У вас ведь столько найдётся, не так ли?

Её слова вывели мага из ошеломлённого состояния.

— О да, они у меня есть в наличии. Позвольте мне их вам достать. Я скоро вернусь, — продавец поспешил в дальний конец магазина, откуда к нему уже спешила Пинки Пай, чтобы передать ему одиннадцать коробок, которые каким-то образом умудрялась нести разом.

Освободившись от необходимости принимать решения, Твайлайт тут же перешла к витрине рядом с прилавком, на которой были представлены журналы и книги.

— Ого, — сказал Рон. — Одиннадцать двухтысячных Нимбусов враз?

— Умопомрачительно…

— …совершенно умопомрачительно, — выдохнули близнецы.

— Вы берёте по одной для каждого? — спросил Артур, всё ещё озадаченный мыслью, что кто-то может купить столько ужасно дорогих мётел.

— О нет, — сказала Рэрити. — Одну для Дэш, четыре для жеребёнок и Гарри. Остальное это для ваших детей и Гермионы.

— Что? — выпучил глаза мистер Уизли. — Нет-нет, что вы, мы не можем с этим согласиться! Эти мётлы слишком дороги. Уизли не принимают благотворительности, — маг категорически помотал головой.

Меж тем его дети разрывались между отчаянным желанием заполучить мётлы и необходимостью гордо отвергнуть то, что они считали подачкой.

— Верно, — вставил своё слово мистер Грейнджер. — Вы и так уже слишком много потратили на Гермиону, когда отдали ей палочку и сундук.

— Вы прекрасно знаете, что всё совсем не так! — сказала Рэрити, глянув на старших Грейнджеров, поскольку Гермиона всё ещё таращилась округлившимися глазами на метлу, выставленную в витрине. — Если бы Твайлайт не отдала Гермионе те материалы для палочки, то просто выбросила бы их, — превращённая единорожка сопроводила свои слова жестом, будто что-то бросает через плечо, — когда мы вернулись бы домой. Твайлайт будет намного счастливее, зная, что они оказались кому-то полезны. И, как я уже говорила, пять школьных сундуков достались нам даром после скидки на покупку семнадцати сундуков повышенной комфортности.

Мистер Уизли и близнецы вздрогнули от одной только мысли, что в мире есть кто-то, кто может купить сразу семнадцать сундуков класса люкс. Да одна только покупка бывшего в употреблении студенческого сундука для Рона пробила значительную брешь в их финансах! Насколько же богаты были эти иностранцы?

— А как можно считать полученное бесплатно чем-то дорогим? — спросила Рэрити, вопросительно приподняв бровь. — Что же касается метлы, то было бы ужасно несправедливо со стороны Гермионы играть в эту игру — в квиддич — с другими на явно худшей метле, не так ли? Кроме того, — добавила она, ухмыльнувшись, — я уверена, что большая скидка нам как оптовому покупателю, которую мы получим на эти мётлы, легко компенсирует цену на метлу Гермионы. Если вам станет от этого легче, если скидка не покроет полную стоимость её метлы, то вы можете вернуть нам эту разницу позже. А что до вас, мистер Уизли, — сказала она тем холодным диктаторским тоном, которым матроны ругают детей, вновь повернувшись к магу, — вы явно не понимаете разницы между благотворительностью и подарком друга! Благотворительность — это когда вы получаете то, что вам нужно, но не имеете средств, чтобы приобрести это самостоятельно. Например, если бы я купила и передала вашей дочери книги, необходимые для учёбы в Хогвартсе, а вы сами не смогли бы их себе позволить, то это была бы благотворительность.

Эти метлы, однако, являются подарком одного друга другому. Они являются выражением благодарности вам за самоотверженное предложение позволить кобылкам и Гарри испытать на прочность ваш дом и гостеприимство, разрешив им весь следующий месяц попрактиковать магию и полёты на своих мётлах, пока не начнётся школа! Особенно с учётом того, что в Литтл Уингинге они не смогли бы делать ни то, ни другое. Кроме того, было бы несправедливо со стороны жеребёнок и Гарри играть против ваших детей в квиддич на мётлах, которые явно превосходят те, что есть у вас. Это вызовет у ваших детей ревность, зависть и негодование по поводу своих старых мётел, а также смущение, стыд и беспокойство со стороны кобылок и Гарри из-за того, что они превосходят своих новых друзей. И мы ни за что не позволим возникнуть такой дисгармонии между вашей семьёй и нами.

А ещё, — Рэрити улыбнулась близнецам, — я вроде как слышала, как близнецы говорили, что согласятся взять новые метлы Гарри и кобылок с собой в школу, чтобы они могли летать на своих собственных мётлах в школе в течение всего года. Как мы можем не отплатить за подобную щедрость? С другой стороны, мы можем просто сказать, что это всего лишь припозднившиеся подарки на день рождения вашим детям, — ухмыльнулась Рэрити. — И, наконец, это вовсе не мой подарок, это подарок девочек и Гарри.

Уизли и Грейнджеры, а также большинство остальных посетителей магазина, ставших свидетелями столь необычной сцены и подошедших поближе, чтобы послушать, чем всё закончится, посмотрели на Рэрити, как будто она умом поехала. Затем все они уставились на трёх девочек, окружавших Гарри, которым оставалось только краснеть под этими взглядами.

Гарри видел, что мистер Книн так и остался у задней двери своего магазина. Он ни за что не собирался вступать в спор между друзьями, когда это могло означать потерю, возможно, самой крупной разовой продажи мётел, которая у него случалась в жизни. И особенно, когда речь шла о таком высококлассном продукте как «Нимбус»!

— Это их битсы, и они тратят их как и когда они того хотят. Это они потратили свой пятничный день на копание в грязи, — она изящно вздрогнула, — чтобы найти несколько драгоценных камней, которые можно было обменять у гоблинов на те битсы, что они готовы потратить.

— У них что, достаточно денег, чтобы позволить себе все эти мётлы? — недоверчиво спросил мистер Уизли.

— Совершенно верно, — гордо сказала Рэрити. — Гоблин — кажется, его звали Ножемётчик — сказал, что они теперь в десятке крупнейших вкладчиков Гринготтса! — она взглянула на Твайлайт, и игривая улыбка коснулась ее губ. — Хотя портфель драгоценных камней принцесс может и подвинуть их на этой позиции. Мы всё ещё ждём оценки гоблинов.

Все в магазине ошарашенными взглядами смотрели на эквестрийцев.

— Непохоже, что они были так уж впечатлены драгоценными камнями, которые мы им предложили, — добродушно проворчала Твайлайт, поднимая глаза от ещё одной книги, которую просматривала перед тем как добавить к уже отобранной стопке.

Мистер Книн, наконец, направился к своей стойке с кучкой маленьких коробок в руке.

— Я взял на себя смелость уменьшить упаковки, чтобы вам было удобнее нести их с собой, — сказал он, кладя их на свой прилавок.

— О, спасибо, — сказала Рэрити, — это очень заботливо с вашей стороны. Какую скидку мы получим за оптовую покупку?

Маг моргнул, опешив от этого вопроса. Затем посмотрел на коробки на своём прилавке и поджал губы. Он явно размышлял, не рассердит ли его попытка отказать в скидке или же предложить слишком малую скидку эту очень богатую покупательницу и не откажется ли она вовсе от покупки в этом случае.

— О, нам также понадобятся одиннадцать тех люксовых наборов для ухода за метлой, которые я вижу вон там, — сказала Рэрити, указывая в нужном направлении. — И да, Твайлайт, — продолжила она, глядя на превращённую аликорну с охапкой книг в руках, — возможно, нам следует взять по одному экземпляру каждой из вот этих книг и журналов. Я не припомню, чтобы видела в книжном магазине хоть одну из них.

Владелец взглянул на книги, которые другая женщина быстро складывала на прилавок, окинул взглядом свой запас наборов для ухода за мётлами и улыбнулся.

— Я считаю, что девятипроцентная скидка была бы вполне справедливой, не так ли? — он угодливо посмотрел на Рэрити.

Заплатив за всё, Свити Белль принялась загружать свой рюкзак уменьшенными мётлами, в то время как Твайлайт складывала книги в свою сумочку по мере того, как мистер Книн уменьшал их. Журналы же были отправлены в рюкзак Скуталу, поскольку взрослые полагали, что первым делом именно дети захотят просмотреть их. Забрать после этого готовые сундуки оказалось делом несложным и заняло всего несколько минут.

Мистер Тракл составил их сундуки в четыре стопки. Одна стопка из трёх штук затмевала другие своими размерами, и сундуки в ней были чёрными, а не нейтрально-коричневыми, как были окрашены все остальные.

— Эти три сундука тройного размера, которые вам нужны, — пояснил он.

Ну, судя по их размерам, Принцессам Селестии и Луне не составит никаких проблем подняться на лифтах, встроенных в эти сундуки, или воспользоваться внутренними удобствами.

Для всех оказалось полной неожиданностью, что система безопасности, способная запереть сундук от непрошеных гостей, требовала для допуска конкретного человека пробу его крови. Собственно, обнаружила это Рэйнбоу Дэш. Вообще-то центральная пластина спереди была завешена квадратным куском ткани, который должен был предотвратить случайную сдачу образца, но хватило одного прикосновения пальца к бронзовой пластине, когда пегаска неразумно отбросила ткань в сторону, любопытствуя, что там спрятано, чтобы получить необходимый образец и возмущённый крик ошарашенной Дэш: «Он меня укусил!» Остальные быстро расхватали и попривязывали к себе свои сундуки, чтобы предотвратить дальнейшие ошибки.

— А теперь, — сказал мистер Тракл, — просто нажмите и поверните ту эмблему вот так, — он указал на сову рядом с левой защёлкой, а затем крепко прижал её, поворачивая по часовой стрелке, — чтобы уменьшить сундук до карманного размера, — он наклонился и поднял его. — Это действие также автоматически вызывает активацию чар облегчения веса, — продавец подбросил уменьшенный сундук на ладони. Теперь эмблема занимала всю переднюю часть сундука, ставшего размером с колоду карт. — Чтобы восстановить его, сделайте то же самое. Но сначала положите, — он наклонился и, поставив сундучок на пол, продемонстрировал увеличение сундука. — Иначе вы уроните его, когда к нему вернётся его нормальный вес, пораните кого-нибудь или что-то сломаете, когда он рухнет на пол. Внутри ничего не пострадает, но вещам снаружи может не поздоровиться, когда на них упадёт сундук, — мистер Тракл нервно рассмеялся. — Вы также можете задействовать руны облегчения веса, не уменьшая сундук, нажав и сдвинув сову вот так, — он снова продемонстрировал, а затем поднял сундук двумя пальцами за ручку для переноски.

— Также имеются специальные функции безопасности и другие чары, которые вы можете использовать, чтобы настроить сундук в соответствии с вашими потребностями и предпочтениями, включая его внешнюю цветовую схему и предоставление доступа другим людям. Инструкции лежат на кухонных столах, — продавец широко им улыбнулся. — Все люксовые сундуки связаны между собой независимой каминной сетью. Вы также можете подключить её к каминной сети Министерства, но тогда ваша сеть будет подвергаться их проверке и надзору, включая возможность её полной блокировки. В руководстве есть более подробная информация об этом, — он снова им улыбнулся. — Я положил внутрь каждого сундука небольшое количество дымолётного порошка в резную чашу с правой стороны от камина, чтобы вы могли начать пользоваться сетью незамедлительно. Могу ещё чем-то вам помочь?

Эквестрийцы покачали головами и начали складывать уменьшенные сундуки в рюкзак Гарри.

— О, и пока я не забыл, — мистер Тракл вытащил из-под прилавка коробку. — Вот вам пять бесплатных сумок для книг. Они зачарованы рунами для облегчения веса, чарами незримого расширения и чарами непроницаемости, чтобы держать их в первозданном состоянии, пока вы их используете. Вы можете использовать простейшие чары, меняющие цвет, чтобы они соответствовали цветам вашего Дома.

Продавец вытащил из коробки пять сумок на длинном ремне через плечо и передал их Гарри.

— Кроме того, здесь есть специальный карман на внутренней стороне клапана, — он указал на застёгнутое отверстие размером с ладонь. — В нём вы можете хранить свой уменьшенный сундук во время путешествия, не беспокоясь о том, что чары незримого расширения сумки вызовут конфликт с чарами расширения внутри сундука. Помните, что помещать внутрь предмета со слабым зачарованием расширения что-то, что имеет более мощные руны незримого расширения пространства — очень, очень плохая идея, — покачал головой мистер Тракл, при этом отчётливо выделив последние слова голосом.

Сказать, что Уизли смотрели с завистью — всё равно что ничего не сказать. Гарри решил: если они останутся друзьями до Рождества, он купит такие сумки и им. Тем временем он заметил, что Гермиона уже подсчитывала, сколько книг она сможет засунуть в свою сумку.

–=W=–

По возвращении в Нору у Гарри возникла идея.

— Слушайте, — обратился он к девочкам, — а почему бы нам не оставить здесь один из люксовых сундуков, а Гермиону попросить отвезти другой к себе домой? Тогда нам не нужно будет ждать, пока этот старый чудак настроит эту ихнюю министерскую каминную сеть. Мы можем просто использовать ту сеть, что уже встроена в сундуки!

Идея была одобрена жеребёнками единогласно. И всего несколько минут потребовалось для того, чтобы всё организовать. В итоге они оставили сундук Скуталу у Уизли в гостиной, поскольку предполагалось его частое использование, а Гермиона пообещала, что поставит сундук Эппл Блум в своей комнате. И таким образом, когда Гарри опять вылетит из камина, это случится внутри сундука, и вокруг не будет никого другого, кто увидит его унижение из-за того, что Гарри так и не овладел этим конкретным способом перемещения. И вообще, им стоит положить в сундуках напротив каминов подушки, чтобы он не убился.

С другой стороны, миссис Уизли явно не понравилось, что мистер Уизли дал Рэрити уговорить себя принять мётлы в подарок. Однако ведьма не могла отказаться от того, что уже принял её муж, поэтому только одарила эквестрийцев улыбкой плотно сжатых губ и сказала, что это её устраивает. С другой стороны, выражение её лица явно не соответствовало тону — Гарри был уверен, что тем вечером в их спальне наедине будет много чего высказано по этому поводу.

Сказать, что дети Уизли были в восторге от их новых мётел — всё равно что ничего не сказать. Гарри почти не сомневался, что близнецы ни капли не преувеличивали, когда на следующий день рассказывали ему, как Рон спал в обнимку со своей метлой. И почему-то у него не было уверенности в том, что они со своими мётлами поступили иначе.

После позднего ужина в доме на Магнолия Роуд Твайлайт сообщила эквестрийцам о планах доставить сегодня сундуки своим родителям и принцессам. Пинки Пай и Эпплджек также собирались отправить своим родственникам запасные сундуки — Эпплджек планировала сопроводить посылку длинным письмом, а Пинки сказала:

— Я просто подожду, пока он приедет домой, а потом выскочу из него и сама расскажу им обо всём!

На следующий день после завтрака, когда Твайлайт и остальные ушли, Гарри, жеребёнки и Рэйнбоу Дэш запрыгнули в сундук Гарри и воспользовались камином, чтобы добраться до Уизли. Гермиона, очевидно, прибыла всего за несколько минут до них и уже с восторгом рассказывала семейству Уизли:

— Я прочитала наш учебник по теории магии вчера вечером, это так интересно!

На девочке была полученная вчера сумка, из которой она, очевидно, и извлекла книгу по магии, и Гарри был уверен, что в ней сейчас было всё, что её родители купили вчера кроме, может быть, одежды.

Дома у Уизли также обнаружилось несколько новых магов и ведьм. Похоже, близнецы успели уведомить своих товарищей по квиддичной команде о своём новом приобретении. Затем близнецы познакомили Гарри и четырёх девочек с членами гриффиндорской команды по квиддичу: Оливером Вудом, Анджелиной Джонсон и Алисией Спиннет. Все они были поражены, узнав, что Уизли стали счастливыми обладателями «Нимбусов 2000».

Оказавшись на улице, Гермиона, словно у себя дома, устроилась за столом, в то время как остальные вытащили свои метлы и взмыли в небо. И хотя Скуталу наотрез отказалась отдавать свою метлу, Гарри, Гермиона и две другие жеребёнки были счастливы одолжить команде свои мётлы, чтобы дать им потренироваться на «Нимбусах 2000». Для Гарри и двух маленьких эквестриек, чьими мётлами в итоге и воспользовались Оливер Вуд сотоварищи, чтобы научиться летать, было более чем достаточно и старых мётел, которые имелись у Уизли. Свои более мощные мётлы они решили пока отложить до того момента, когда полёты не перестанут доставлять им проблем.

Наблюдение за полётами, нет — воздушными танцами на метле в исполнении Скуталу ввергло всю команду в безмолвный шок. Чуть только оклемавшись и получив способность говорить связно, Оливер изо всех сил принялся убеждать превращённую пегасёнку занять в школе позицию ловца команды Гриффиндора. Особенно, когда обнаружил, что она может обнаружить снитч быстрее, чем все, кого он когда-либо видел — даже среди профессиональных игроков. Гарри решил, что, должно быть, её ястребиный взгляд пегаса перенёсся и в её человеческую форму.

Ланч прошёл в тёплой домашней обстановке.

— Зовите меня просто Молли, — сразу же попросила гостей хозяйка дома.

Гарри был рад увидеть, что на стол выставили только сыр и крекеры. Эквестрийцы, также прихватившие с собой обед — бутерброды с джемом, были более чем счастливы сменять одно на другое.

— Итак, — сказала Анджелина Джонсон, — Фред сказал мне, что на самом деле вы из другой страны, — она посмотрела на трёх девочек. — Где же она расположена?

— Мы из города Понивилль, — прервал её Гарри. — Мы были очень удивлены, что сова смогла найти меня там.

— Серьёзно? — спросила Анджелина, вопросительно приподняв брови.

— Ага, — сказала Скуталу.

— А Джордж что-то ляпнул о том, что там никогда не было никаких магглов, — полюбопытствовала Анджелина. — Я полукровка, мой отец — маггл.

— Не-а. Никогда даже не слышала такого слова до того, как мы здесь появились, — сказала Свити Белль, а Эппл Блум кивнула соглашаясь с ней.

— Получается, это делает вас всех чистокровными, так, что ли? — сказала Анджелина.

— Наверное, — пожала плечами Свити Белль. — Никогда об этом не думала.

— Разве у вас на родине никогда не было магглов? — задумчиво нахмурившись, спросила Анджелина.

— Нет, насколько я знаю, — нахмурилась в ответ Свити Белль. — По крайней мере, с тех пор как Экв… гм… наша родина была основана две с половиной тысячи лет назад.

— ХМ! — промычала Эппл Блум с ртом, набитым сэндвичем. Затем сглотнула и сказала уже внятно: — Бабуля Смит г’рила мне, шо Эпплы могут отследить род’словну нашей семьи прям до Райской долины, а эт’ было ажно три тыщи лет взад, мож’ быть, и четыре. И племена пегасов и единорогов уже тож’ тогда тама были.

Скуталу задумчиво нахмурилась.

— Единственный, кто может знать правду, — это Дискорд.

Все трое эквестриек вздрогнули.

— Не стоит ни о чём спраш’вать Дискорда! — заявила Эппл Блум. — ЭйДжей г’рит, шо объединять Дискорда в одной фразе со словом «правдивый» — эт’ ок-сю-мо-рон, шо б ни значило эт’ слово.

— Я познакомился с Дискордом, когда вместе с Твайлайт ходили навестить Флаттершай, — сказал Гарри, вздрогнув от нахлынувших воспоминаний, — и та встреча с ним меня до сих пор пугает. Он был достаточно мил и вежлив, но у меня постоянно было ощущение, что он собирается сделать что-то такое, что мне совсем не понравится.

Превращённые жеребёнки и Дэш согласно кивнули.

— Дискорд слишком непредсказуем, — твёрдо заявила Свити Белль. — Чем меньше о нём говорят, тем лучше.

— Кажется, меня кто-то звал? — раздался глубокий баритон из-за спин Гарри и эквестриек.

33. Иногда вы всё же получаете именно то, что вам нужно

Эта глава одна из лучших в фанфе.

Что бы там позже ни утверждали близнецы, Гарри был точно, абсолютно, на сто процентов уверен, что не взвизгнул, как маленькая девочка, когда услышал голос бога Хаоса у себя за спиной. Его первой мыслью, в чём он был готов охотно признаться, было нырнуть под стол, но вместо этого он встал и немного отошёл от стула Свити Белль, в итоге оказавшись между жеребёнкой и странным мужчиной, стоящим посреди цветника.

Незнакомец был высоким и худым, но отнюдь не тощим. Точно так же его слегка загорелое лицо было в высоту больше чем в ширину, с несколько излишне густыми чёрными волосами на макушке, переходящими в коричневые по бокам и почти белоснежные на концах. Его глаза были гетерохромными — один небесно-голубым, а другой чёрным. Кожа его левой руки была желтой, правой — тёмно-коричневой. Под одеждой, как мимолётно подумал Гарри, части тела тоже наверняка от разных человеческих рас.

Также на мужчине была надета красно-чёрная облегающая рубашка до талии, с длинными рукавами. Красный был цветом манишки спереди, которая доходила до подмышек и опускалась до пояса в виде латинской цифры V. Красная деталь служила началом красных же широких полос, спускавшихся по передней стороне рукавов. Над его сердцем был небольшой золотой овал с наложенным поверх него ассиметричной формы изображением направленного вверх наконечника стрелы. На воротнике с правой стороны было четыре серебряных точки. Штаны были просто чёрными, без каких-либо изысков ¹.

А ещё мужчина ухмылялся, довольный всеобщей реакцией.

Каждый, кто хоть раз видел Дискорда, тут же узнал его. И Гарри понимал, что ему нужно быть очень осторожным в своих словах или действиях в отношении непредсказуемого Бога Хаоса. Хоть Флаттершай и утверждала, что он действительно изменился, но… как говорится, один раз обжёгшись на молоке, десять раз на воду подуешь.

Гарри пролевитировал тарелку мужчине.

— Мы как раз перекусывали, — сказал он как можно спокойнее, пытаясь скрыть дрожь в голосе. — Не хотите ли сэндвич с клубничным джемом?

Краем глаза Гарри отметил, что Свити Белль, Скуталу и Эппл Блум в ужасе уставились на неожиданного посетителя, тогда как остальные смотрели с любопытством.

— О, это звучит чудесно, — ответил Дискорд, взял тарелку, левитируемую Гарри, и откусил большой кусок бутерброда… вместе с тарелкой.

Ведьмы и маги смотрели широко открытыми глазами и отвисшими от шока челюстями. Все отчётливо слышали, как это странное существо с хрустом пережёвывало керамическую тарелку.

— Спасибо, Гарри! Я и правда немного проголодался, — сказал Дискорд и, проглотив откушенное, уронил тарелку, которая, не долетев до земли, превратилась в лениво порхающих радужных бабочек. — Но я не хочу есть слишком много, через час у меня чаепитие с Флаттершай. А она делает такое прекрасное печенье!..

— О, — сказал Гарри, пытаясь поддержать более-менее нейтральный разговор. — Давай я представлю здешних хозяев. Эти два джентльмена, — он указал на близнецов, — Джордж и Фред Уизли.

— Я Фред, — тут же сказал тот, кого Гарри назвал Джорджем.

— Я Джордж, — отозвался второй.

— Хо-о-о, шутники, значит, — сверкнул глазами Дискорд, затем взглянул на дом позади них, и его улыбка стала шире, когда он увидел здание странной формы, словно бы нелепо слепленное из кусков разных домов. — О да, — сказал мужчина, — мне нравится это место, — его улыбка жутко растянулась от уха до уха. — Есть даже упырь на чердаке, — довольно хмыкнув, Дискорд снова повернулся к Гарри. — Я вижу, ты вернулся домой, — добавил он, оглядываясь. — Так много хаоса, мне даже не нужно ничего делать.

— Это Перси, их старший брат, — храбро продолжил Гарри после едва заметного кивка, — Рон, их младший брат, и их младшая сестра, Джинни.

— Ах, да, седьмой ребёнок и первая женщина за семь поколений, — пробормотал Дискорд, продолжая скалиться. — И она, кстати, очень влюблена в тебя, Гарри.

Джинни пискнула, её лицо стало даже краснее, чем её волосы, и она спряталась под столом.

— Это Оливер Вуд, Анджелина Джонсон и Алисия Спиннет, — продолжил представлять присутствующих Гарри, нервно поглядывая на бога Хаоса. — Они вместе с Джорджем и Фредом играют в гриффиндорской квиддичной команде в Хогвартсе.

Воспользовавшись паузой, мужчина бросил краткий взгляд на этих троих.

— О, должен признать, видеть вас — настоящее удовольствие.

Трое тревожно переглянулись, не зная, что такого он в них увидел.

— А это Гермиона Грейнджер, — сказал Гарри, указывая на девочку, уставившуюся на Дискорда.

Внезапно дверь кухни распахнулась, и оттуда выскочила Молли.

— О, Мерлин! Мальчики, почему вы не сказали мне, что у нас гость? — воскликнула женщина и поспешила к ним, глядя на странного мужчину в саду за её домом.

Гарри отметил, что палочку она благоразумно держала в опущенной руке.

— А это, должно быть, хозяйка дома? — спросил Дискорд, взглянув на Гарри.

— А, да, — сказал Гарри, всё ещё пытаясь вести себя так, будто всё в порядке. — Это миссис Уизли, — сказал он, когда женщина остановилась с другой стороны стола. — Миссис Уизли, это Дискорд.

Дискорд приподнял цилиндр — секунду назад его ещё не было — и сказал:

— Рад познакомиться, Молли, — шляпа снова исчезла, как только он надел её.

Миссис Уизли уставилась на незнакомца, слегка нахмурившись.

— Приветствую, — неуверенно кивнув, пробормотала она в ответ на его экстравагантное приветствие.

Гарри взглянул на магов и ведьм, надеясь, что сможет одним только взглядом передать им, насколько опасен Дискорд.

— Мы тут говорили о чистокровных и магглах, и что дома магглов никогда не было, — стал пояснять богу Хаоса тему обсуждения Гарри. — Эппл Блум упомянула, что она могла бы проследить родословную своей семьи вплоть до своих предков из Райской долины, живших три или четыре тысячи лет назад. Свити Белль упомянула, что ты, вероятно, единственный, кто может знать наверняка, когда племя земных впервые использовало магию.

Дискорд аж весь расцвёл от внимания. Щёлкнув пальцами, он явил классную доску, а его одежда превратилась в мантию наподобие той, что профессор Макгонагалл носила во вторник. У него в руках даже оказалась длинная указка, которой хаосит постучал по доске. На доске мелом были нарисованы несколько пони и очертания деревьев на заднем плане.

— Да, полагаю, это правда. В конце концов, я ведь был там, когда первый Эппл — он, знаете ли, тогда едва вышел из возраста жеребёнка — посадил своё первое семечко и начал его проращивать, — изображение на доске принялось двигаться и показывать, как пони — подозрительно похожий на Биг Мака, как подумал Гарри — делает именно то, что и озвучил Дискорд. — Конечно, у них была магия задолго до того, однако это было впервые, когда кто-то пытался напрямую использовать свою магию для выращивания еды, — бог Хаоса зубасто улыбнулся Эппл Блум, которая выглядела напуганной оттого, что Дискорд разговаривает с ней, но меж тем явно была заинтригована его словами.

— Было так забавно наблюдать, как он и его семья в панике забегали вокруг, когда через несколько секунд семя превратилось в крошечное деревце, — фигурки на доске забегали точь-в-точь как он и сказал. — Ему потребовалось два дня, прежде чем он решился вернуться и посадить второе семя, чтобы посмотреть, произойдёт ли и на этот раз то же самое — ну, так оно и случилось, — Дискорд от души рассмеялся, после чего наклонился поближе к Эппл Блум, которая попыталась отодвинуться.

— Ну, может, я и помог деревьям расти немно-о-ожечко быстрее, — заговорщицки прошептал он ей и, выпрямившись, продолжил уже нормальным голосом: — Это случилось около шести тысяч лет назад, плюс-минус несколько сотен. И с тех пор Эпплы выращивают яблоки, — бог Хаоса улыбнулся Эппл Блум. — Ну, не считая тот короткий период, когда я превратил все яблоки в апельсины. А, ну и ещё один раз, когда я превратил всё в груши, — он с ухмылкой покачал головой. — Ах, хорошие были времена! Такой густой и насыщенный хаос! — вздохнул он радостно. Изображённые на доске пони испуганно засуетились, проверяя каждое дерево и вместо яблок каждый раз обнаруживая лишь апельсины. — Знаешь, твой «Старик Пра-Пра» — саженец от того самого первого дерева, — снова заговорщицким шёпотом сообщил он Эппл Блум.

Маги и ведьмы смотрели и слушали с удивлением.

— Почему здесь… — начал один из близнецов, указывая на доску.

— …нарисованы лошади? — закончил его брат.

— Пони, мои мальчики, пони, — упрекнул их Дискорд. Гарри и жеребёнки застыли: Дискорд собирался раскрыть их секрет. — Или вам больше нравятся ламы? — фигуры на доске внезапно стали походить на перуанских вьючных животных. Несколько секунд Дискорд внимательно изучал их взглядом. — Полагаю, я всегда мог бы использовать шерстистых мамонтов, — наконец заявил он, и рисунки соответственно изменились. — Или, может быть, яков, — и снова всё было перерисовано. — Хотя не, — пренебрежительно поморщился он, — яки слишком чопорные, я всё же предпочитаю пони. Они намного веселее. Так легко впадают в панику и делают при этом такие забавные вещи.

— Простите, — сказала миссис Уизли Дискорду, — вы говорите, что эти дети действительно такие… пони? — выражение лица и язык тела, руки на бёдрах, ясно указывали на её недоверие.

Гарри застонал.

— Флаттершай! — выпалил он в отчаянии.

Широкая ухмылка Дискорда чуть померкла, но затем снова вернулась. Внезапно он стал выглядеть как классический синий джинн — тюрбан на голове и мускулистый торс, переходящий в тонкую струйку дыма, исходящую из носика традиционной медной масляной лампы под ним.

— Ваше желание — закон для меня, — зловещим тоном произнёс джинн, глядя на взрослую ведьму.

Джинкорд щёлкнул пальцами — и Эппл Блум исчезла. Секундой позже из-за стола вылетела жёлтая жеребёнка-земнопони с красными гривой и хвостом. Её ярко-розовый бант, который и раньше был большим, на жеребёнке выглядел и вовсе огроменным. Гарри вздохнул и поник.

— По-моему, она очень миленькая в облике пони, не думаете? В ней виден сильный, невозмутимый дух настоящего фермера, так ведь, малышка?

Эппл Блум сердито зыркнула на Дискорда поверх скрещённых передних ног.

— ЭйДжей на тя осерчает. Сильно.

— Не-а, — махнул он рукой. — Уверен, она не будет против.

Позади него тут же возникла неоновая вывеска, украшенная пламенем. Буквы мигали, складываясь в «Лжец! Лжец! Лжец!» На него даже была направлена специальная стрелка.

На мгновение наступила тишина, затем обе загонщицы радостно запищали.

— Какая мила-а-аха!!! — выпалила Алисия, которая была ближе всех и, вскочив, сумела выхватить Эппл Блум прямо из воздуха.

Вторая девушка также вскочила на ноги, и обе они в едином порыве обняли испуганную кобылку, отчего Эппл Блум практически полностью скрылась в их объятиях. Глядя на эту сцену, Гарри невольно вздрогнул от мысли оказаться задушенным любовью…

Как оказалось, Скуталу, которую дома многие считали едва ли не синонимом словам «безбашенный» и «безрассудный», не полностью лишилась инстинктов выживания. Она была уже на полпути к саду, когда Дискорд щёлкнул пальцами во второй раз — и к ним подплыла и, зависнув на мгновенье в воздухе, упала на стол оранжевая кобылка-пегас с пурпурной гривой.

— Рэйнбоу Дэш точно не понравится, что ты так поступаешь со мной! — сказала она, сердито надувшись.

— А раз уж Скуталу у нас просто обожает летать, то разве есть облик, который подойдёт для неё лучше, чем пегас? — воскликнуло это непредсказуемое существо. Затем Дискорд повернулся к ней и усмехнулся. — Сомневаюсь. — На этот раз никаких плакатов не возникло. — В худшем случае она окажется в противоречивых чувствах.

Скуталу и Гарри в недоумении уставились на Дискорда. Тем временем Оливер и близнецы внимательно наблюдали за столь необычным действом. Трое старших парней уже успели прослушать свой курс существознания и видели колдографии абраксанских летающих коней.

— Разве такие крылья не слишком мелкие для её роста? — нахмурившись, отметил один из близнецов.

— И у них обеих определённо необычный для лошадей окрас, — сказал другой.

Близнецы скептически посмотрели на незнакомца. Этот странный человек что, пытался их надуть?

— Пони, мои мальчики, пони, а не лошади, — раздражённо повторил Дискорд.

Гарри в панике широко раскрытыми глазами посмотрел на близнецов и несколько раз провёл ребром ладони поперек горла, надеясь, что они поймут, что злить Бога Хаоса — очень, очень плохая идея.

— Хм… — сказал Дискорд, возле которого из ниоткуда возник летающий прищуренный глаз. Глаз покрутился вокруг рыжей жеребёнки, критически разглядывая ту через огромную лупу, а затем подлетел обратно к богу Хаоса. — Возможно, ты и прав, — тихо пробормотал он, а затем безумно ухмыльнулся и щёлкнул пальцами. — Вот, — самодовольно объявил он.

Скуталу испуганно вскрикнула, отчего цыплята семейства Уизли со всех ног бросились в курятник, затем резко крутанула головой из стороны в сторону, чтобы посмотреть на свои внезапно увеличившиеся крылья, и поняла, что по сравнению с пегасами из её класса в Понивилле, её крылья стали намного больше, чем у любого из них. «Да они почти такие же большие как у Дэш!» — чуть вслух не ахнула она.

— Ну как, нравятся? — спросил Дискорд, опустив крылатую жеребёнку на землю. — Не хочешь показать нам, как пользоваться «понячьими махалками»? — добавил он, приподняв брови.

Некоторое время Скуталу недоверчиво таращилась на него, затем медленно взмахнула крыльями и оторвалась от земли. Выражение её лица сменилось с удивления на шок, затем на восторг и абсолютную радость.

— ДА! — закричала пегасёнка и унеслась в сад, оставляя за собой оранжево-пурпурный след и закручивая бочки и петли вокруг деревьев.

Гарри обречённо посмотрел на Дискорда. Все тщательно продуманные планы и уловки принцесс оказались напрасны.

— Ты нам не помогаешь, Дискорд, — прошипел он, когда хаосит развернулся в поисках Свити Белль.

— Гарри-Гарри-Гарри, — сказал Дискорд с улыбкой, глядя на мальчика, — сколько раз Эпплджек говорила тебе, что лгать — это плохо?

Гарри открыл рот, чтобы сказать, что это совсем другое дело, что это был секрет, который им нужно было сохранить для своей безопасности.

— И что сказала бы Пинки Пай, узнав, что ты соврал своим друзьям? — продолжил Дискорд прежде, чем Гарри успел сказать хоть слово.

Гарри, так и не издав ни звука, захлопнул рот. Бог Хаоса уставился на Гарри и, ухмыляясь, приподнял бровь. Затем наклонился ближе и прошептал:

— Говори правду. Просто говори её так, чтобы они восприняли её так, как того хочешь ты.

Гарри задумчиво нахмурился, затем медленно кивнул. Оглядевшись, он обнаружил, что никто, кажется, не слышал их разговора.

Джинни, выглянув из-за ножки стола, что-то тихо пропищала, но Дискорд, похоже, всё равно уловил каждое сказанное ею слово, хотя никто больше не разобрал, что именно она прошептала.

— Ну, конечно, моя дорогая, — сказал он с улыбкой и щёлкнул пальцами.

На месте Джинни возникла юная жеребёнка с тёмно-зелёной шерстью с золотистыми пятнами и с гривой и хвостом фирменного рыжего цвета семейства Уизли. Она была такой маленькой, что её холка оказалась намного ниже колен матери.

Зелёно-золотая жеребёнка нахмурилась и встряхнулась, затем медленно огляделась. Её лицо постепенно расплылось в широкой улыбке. Крошечная понька расправила крылья и неуверенно взмахнула ими. Потом снова и снова.

Дискорд щёлкнул пальцами, и рядом с ним возникла Скуталу с широко расправленными крыльями. На мгновение испугавшись своего резкого перемещения, она резко повернула голову, пытаясь понять, где очутилась, затем скрестила передние ноги и, глядя на Дискорда, надувшись, уселась прямо в воздухе.

— Может, покажешь своей подруге Джинни, как пользоваться крыльями? — невозмутимо произнёс Дискорд, указав на понифицированную Джинни, демонстративно не обращая внимания на поведение рыжей пегасёнки.

Скуталу развернулась и уставилась на новопревращённую пегаску. Вместо того чтобы приняться жаловаться на своё внезапное перемещение в пространстве, Скуталу бросилась к Джинни, которая всё ещё медленно и неуверенно взмахивала крыльями.

— Ну, чего ты ждёшь? — крикнула она. — Хлопай сильнее и погнали за мной!

Рыжая пегасёнка стала подниматься выше. Джинни нерешительно последовала за ней, подчиняясь инструкциям Скуталу, и вскоре они обе уже быстро удалялись в сторону сада.

Только когда эти двое оказались на пределе видимости, миссис Уизли наконец обрела голос и крикнула:

— Джинни, вернись сейчас же!

Две крылатых фигурки на мгновение замерли в воздухе, после чего продолжили свой полёт.

— ДЖИННИ!!! — заорала миссис Уизли уже во весь голос и кинулась за ними.

— Если поторопишься, то всё ещё сможешь её поймать, — лукаво сказал Дискорд и щёлкнул пальцами. — Но лучше лети, а то не догонишь.

Разъярённая Молли Уизли, ставшая теперь словно увеличенной версией своей дочери, устремилась вслед за потерявшими страх девчонками.

Оливер, Рон и близнецы во все глаза смотрели, как разгневанная мать заложила крутой вираж, впритирку огибая яблоню, и исчезла в саду, выкрикивая имя дочери. Что, насколько Гарри знал детей, только побудило их прилагать ещё больших усилий, чтобы хотя бы ненадолго избежать возможности оказаться пойманными вышеупомянутым родителем. Именно так делали жеребята-пегасы в Понивилле!

— Ничёсе… — выдохнул Рон.

— Вот это да… — сказал Джордж. Гарри знал, что это был Джордж, потому что об этом сообщала табличка над его головой.

— Только посмотри, как она несётся, — добавил Фред.

Табличка исчезла, как только Фред повернулся, чтобы посмотреть на своего брата.

— А как насчёт Гарри, Гермионы и Свити Белль? — спросил Джордж.

— Кто из них выйдет? — закончил его близнец.

— Ну, раз они предпочитают шевелить извилинами, а не мускулатурой… тогда, видимо, подойдут… — Дискорд хмыкнул и щёлкнул пальцами — и Гарри внезапно оказался в своей единорожьей ипостаси, — единороги!

Приглушенное: «Конские перья!», раздавшееся из-под ближайшего куста, показало, где именно спряталась Свити Белль. Дискорд широко улыбнулся, когда Гарри впился в него взглядом, а затем и вовсе захохотал.

— Да-да, я знаю, — сказал он. — А давайте посмотрим на всех сразу! — и снова щёлкнул пальцами.

Оливер тут же обратился молодым жеребцом-пегасом. Перси и Рон превратились в земных пони, молодого жеребца и жеребёнка соответственно. Близнецы стали парой единорогов, конечно же, жеребцов. А две девушки, обнимающие Эппл Блум, получили облики кобылок-пегасов.

Эппл Блум приземлилась на копыта с испуганным «Воу! Осторожней!», пока бывшие ведьмочки удивлённо таращились друг на друга с новой точки обзора, расположенной гораздо ближе к земле, при этом переступая и двигая ногами, расправляя крылья и помахивая хвостами.

— Только представь, что ты в таком виде играешь в квиддич! — Дискорд заговорщицки наклонился к Оливеру и поиграл бровями.

Оливер ахнул и отступил назад, одновременно с этим его крылья чуть ли не сами собой распахнулись.

— О, ДА! — в возбуждении воскликнул он.

Глаза девушек буквально прикипели к новому облику их капитана.

Близнецы переглянулись, затем посмотрели на Дискорда.

— Но мы не можем летать… — сказал Фред, и над его головой зависла табличка с именем.

— …на мётлах вот так, — закончил Джордж, не глядя на брата, а сведя глаза в кучу и пытаясь рассмотреть свой рог.

— Довольно затруднительное положение для такой прекрасной пары единорогов, как вы, — сказал Дискорд.

Внезапно над его головой загорелась лампочка. Мгновение — и он оказался стоящим на небольшой сцене, одетый как зазывала в американском парке аттракционов — в красно-белую полосатую куртку, белые брюки и соломенную шляпу. Позади него висел здоровенный плакат, украшенный изображениями летающих пегасов и с крупной надписью «Лети как птица!»

— Специальное ограниченное предложение! — закричал он. — Только сегодня! Только раз в жизни! Не медлите, сделайте шаг вперёд и получите возможность пережить незабываемые впечатления!

Дискорд щёлкнул пальцами — и все они, даже Эппл Блум, Гарри и Свити Белль, превратились в пегасов. Второй щелчок — и троица пропавших в саду тоже оказалась здесь. Жеребёнки опустились на землю, и миссис Уизли тут же впилась взглядом в свою дочь.

— Сегодня до заката вы все пегасы! — объявил Бог Хаоса и рассмеялся. — Идите! Играйте в свой квиддич!

Оливер и остальная часть команды по квиддичу не нуждались в дальнейшем понукании и на большой скорости устремились к квиддичному полю Уизли. Джинни, наслушавшись про квиддич, без колебаний рванула по пятам за своими братьями — на этот раз не будет никаких споров о том, умеет она летать на метле или нет! Скуталу внимательно присматривала за ней.

Свити Белль, Эппл Блум и Гарри оказались почти такими же нетерпеливыми. После нескольких часов полёта на мётлах было невозможно игнорировать внезапное обретение крыльев. Однако колебания Гермионы заставили их остановиться. Потребовалось всего несколько минут, чтобы уговорить сопротивляющуюся девочку подняться в воздух и лететь своим ходом. Они знали, что после нескольких столкновений и падений, при которых она останется невредимой за исключением пострадавшего эго, превращённая в пегасёнку девочка преодолеет все свои страхи перед полётом.

Дискорд попридержал миссис Уизли, лицо которой аж побагровело от тщетных усилий последовать за своими непослушными детьми. Ей отчаянно хотелось устроить им серьёзную выволочку.

— Ну же, моя дорогая, ты наверняка мечтала летать свободно, как птица, чтобы под твоими крыльями не было ничего, кроме воздуха, — негромко произнёс бог Хаоса. Молли прислушалась к его словам и перестала так активно вырываться. — Весь твой табун в безопасности и веселится. Пегасы — очень крепкие существа. Они не боятся падений и столкновений, которые мгновенно убили бы ведьму или мага. Для них подобные происшествия — как если бы ты ударилась бедром о стол. — Молли замерла и смерила странного мага серьёзным взглядом. Он соблазнительно улыбнулся. — Повеселись немного и ты. Ты заслуживаешь награды за свою тяжёлую работу на благо этой семьи. Найди немного времени и для себя. Побудь хоть ненадолго той маленькой девочкой, которой ты была много лет назад, до войны, — Дискорд ласково погладил превращённую ведьму по голове. — Наслаждайся этими несколькими часами отдыха. Когда захочешь вернуться к нормальной жизни, просто войди на кухню, и вернёшься в свой прежний облик… — он замолчал и уныло вздохнул, — скучного двуногого. А пока хлопай ресницами и взлетай… в смысле, хлопай крыльями и веселись.

Молли посмотрела на свои крылья, как будто только сейчас увидела, что они у неё есть, хлопнула ими несколько раз и почувствовала, как поднимается в воздух. Дискорд отступил назад и жестом показал, что ей стоит отправиться туда, где звучали счастливые детские голоса.

— Давай, повеселись со своими детьми! — подтолкнул её бог Хаоса, подняв брови. — Скоро они пойдут в школу, и у тебя не будет другого шанса.

Превращённая ведьма, улыбаясь, медленно поднялась в воздух и посмотрела на Дискорда, а затем помчалась к квиддичному полю. Дети были просто шокированы, услышав её смех, когда мать, наконец, догнала их.

Дискорд смотрел ей вслед.

— Хех, — сказал он. — Любым планам не помешает щепотка хаоса. И нипони не сможет сказать, что я сую им палки в колёса! — добавил Дискорд, кладя палку в явно чересчур маленький для неё карман. — Или слишком закручиваю гайки, — туда же отправился и гаечный ключ, а ухмылка бога Хаоса стала шире. — И они не настолько кайфоломы, как Пикар и Райкер, — он сделал паузу. — Хм. Пикар и Райкер в роли пегасов… у этой идеи есть потенциал! — улыбка Дискорда растянулась едва ли не от уха до уха. — И Ворф в образе милого и очаровательного земного пони. Да. Мне нравится эта идея! — и он рассмеялся.

Из кармана мужчины внезапно раздался громкий вой пожарной сигнализации. Дискорд посмотрел на огромные песочные часы на своём запястье.

— О нет! Я опаздываю! — и, отрастив длинные заячьи уши, нырнул в ближайшую нору в земле.

–=W=–

Выйдя из камина в Норе, мистер Уизли озадаченно нахмурился и оглядел тихую, тёмную комнату. Нора никогда не была тихой, если хоть один Уизли был дома. Не было странных запахов, доносившихся из комнаты близнецов вверх по лестнице. Не было ни шума, ни чудесных запахов ужина, приготовляемого его любимой женой. Даже упырь на чердаке помалкивал.

Мужчина крепко сжал палочку и медленно шагнул к кухне, настороженно поворачивая голову из стороны в сторону. Никогда, возвращаясь с работы, он не находил свой дом пустым и тихим. Что-то тут было не так.

Кухня также встретила его пустотой. Но, похоже, Молли всё же закончила готовить ужин. Артур выглянул через заднюю дверь и увидел, что на столе всё ещё стояли остатки обеда — по всей столешнице были разбросаны недоеденные бутерброды и стояли пустые и не очень стаканы воды и молока.

Включились забытые рефлексы десятилетней давности, и мужчина медленно приоткрыл заднюю дверь. Прижавшись спиной к дому, он внимательно вслушивался. Он слышал голоса, доносящиеся с поля, где обычно мальчишки играли в квиддич.

Двигаясь предельно осторожно, мистер Уизли прошёл через фруктовый сад к полю. Звуки смеха и счастливые крики постепенно становились всё чётче, помогая ему расслабиться. К счастью, криков ужаса или боли не было. Значит, всё было не так ужасно, как нарисовало его испуганное воображение.

Остановившись на краю поля, Артур уставился на него во все глаза. Дюжина летающих лошадей… играла в квиддич. Дюжина летающих лошадей всех цветов радуги играла в квиддич. Дюжина летающих лошадей цветов, каких он никогда не видел ни у одной лошади, никогда и нигде, не говоря уж о сочетаниях грив, хвостов и шерсти, играла в квиддич.

Они двигались так быстро, что он едва мог уследить за ними взглядом, да и то только в тот момент, когда они дрались за квоффл. Мистер Уизли лишь успел заметить, что у большинства летающих лошадей — пегасов — были ярко-рыжие, почти красные, гривы и хвосты, когда самый крошечный из них закричал:

— ПАПА! — и завис, отчаянно размахивая одним копытом.

Артур вышел на поле, даже не заметив этого. К нему тут же подлетел крупный пегас со светло-красной шёрсткой и темно-рыжими гривой и хвостом — ну, крупный по сравнению с другими. По сравнению с ним, если бы этот пегас стоял на земле, его голова едва доходила бы мужчине до живота.

— Прости, дорогой, я не заметила, что уже так поздно, — сказал…а пегас…ка знакомым голосом, зависнув перед ним в воздухе, притом отчаянно краснея, и нервно потёрла передние копыта. — Но нам было так весело!.

— Молли?! — ошарашенно уставился на существо перед собой мистер Уизли.

И с немалым удивлением он начал замечать знакомые черты.

Его Молли стала летающей лошадью?

Его Молли стала летающей лошадью.

— Пойдём, — сказала она, обхватив его за руку передней ногой и потянув, — я всё объясню, пока мы идём обратно. Ну, ладно, — добавила она, усмехнувшись, — ты пойдёшь, я полечу. — Внезапно светло-красная пегаска повернулась лицом к другим пегасам — насколько Артур понял, эти рыжеволосые должны были быть его детьми. — Ужин через полчаса! — крикнула она.

— Итак, — начала пегаска, когда они двинулись назад — он шёл, а она парила рядом с ним на уровне его лица. — Всё началось с того, что этот очень странный маг появился в нашем саду за домом, когда дети обедали…

–=W=–

Твайлайт, Эпплджек, Рэрити и Рэйнбоу Дэш совершенно не обрадовались, когда тем же вечером Гарри и жеребёнки рассказали взрослым обо всём произошедшем днём. К счастью для Дискорда, похоже, маги и ведьмы, побывавшие в тот день у Уизли, решили, что Дискорд их разыграл. Взбудораженного объяснения Гарри шутливой натуры бога Хаоса, а также многочисленных примеров того, что он видел лично, подтверждённых жеребёнками, хватило для объяснения всех событий этого вечера. Похоже, секрет их появления из другой реальности пока ещё оставался в безопасности. С другой стороны, их друзья не будут так уж удивлены тем, что они пони, когда правда наконец-то раскроется.

Пожалуй, это была единственная причина, по которой Твайлайт не ворвалась немедля в дом Уизли с криком: «Мы же говорили вам, что Меткоискатели — та ещё заноза в крупе! Что вы должны постоянно следить за ними. И что есть основательная причина, по которой по… люди бегут в ближайшее укрытие, когда эти четверо объявляют о своём новом проекте!» и не объяснила во всех подробностях, почему привлечение внимания существа, способного исказить саму суть мироздания, — очень, очень плохая идея.

С другой стороны, и Твайлайт, и Эпплджек были просто в восторге, услышав неожиданный для них фрагмент древней истории, которая до сих пор была неизвестна.

— Думаю, у меня состоится долгая беседа с Дискордом во время его следующего чаепития с Флаттершай, — заявила принцесса.

А вот Рэйнбоу Дэш больше заинтересовалась этой новой игрой — квиддичем. Она проигнорировала описание ужимок и паясничания этих обезьян в полёте — её гораздо больше взбудоражил её собственный полёт на метле накануне. Поэтому жеребёнки и Гарри провели остаток вечера, с энтузиазмом во всех красках расписывая, как именно они играли.

34. Наконец-то, свободен

Только спустя два дня сотрудники отдела магического транспорта появились на Магнолия-роуд, а у Грейнджеров — ещё через три. Однако их неспешность нисколько не расстроила детей — те вовсю использовали камины в своих сундуках. Теперь они могли в любой момент пойти полетать, а в случае Гермионы — позаниматься вместе со своими новыми друзьями, сколько хотели.

К крайнему разочарованию гриффиндорской команды по квиддичу и всех Уизли — даже Молли, хотя она и пыталась это скрыть — Дискорд после того дня не появлялся. Гарри и жеребёнки с грехом пополам смогли внушить остальным, что устраивать многократное скандирование имени Дискорда в надежде привлечь его внимание — очень, очень плохая идея, поскольку в следующий раз он, хохмы ради, способен превратить их вместо крылатых пони в белок-летяг или вовсе в нелетающих птиц вроде пингвинов и куриц (почему-то в тот момент, когда Гарри упомянул последних, Скуталу пнула его по лодыжке).

А вот близнецов уговорить оказалось достаточно просто.

— Просто представьте на секунду, что вы, имея его силы, сотворили бы с тем придурком, который осмелился бы вас потревожить, когда вы спите или заняты чем-то действительно интересным, — сказал Гарри.

Близнецы обменялись испуганными взглядами, вздрогнули и громко сглотнули, после чего довольно быстро присоединились к отговариванию всех остальных произносить имя Дискорда вслух в надежде заставить его снова превратить их в летающих пони.

Тем не менее все, побывавшие в облике пони, заметили, что теперь едва ли не инстинктивно управляются со своими мётлами, ощущают, что собирается подкинуть им погода, и даже зрение у них улучшилось. Оливер сказал, что он впервые в жизни смог увидеть снитч в движении, а не только в тот момент, когда тот неподвижно зависает на месте*.

Джинни была в восторге от присутствия других девочек — женское общество было для неё редкостью, поскольку мать её лучшей подруги умерла прошлой весной, и с тех пор её единственная подруга, Луна, больше к ним не приходила. Близнецы всегда были слишком заняты другими делами, чтобы играть со своей сестрой — не считая тех случаев, когда хотели её разыграть, однако девочке это надоело, когда ей ещё и шести не было, и теперь Джинни избегала близнецов так же активно, как они избегали её. Рон же… ну, все его представления об интересном времяпрепровождении заключались в бесконечных обсуждениях и восхвалениях «Пушек Педдл». И пусть ей и нравился квиддич, однако слушать, как Рон подводит итоги последнего чемпионата, когда команда была в лиге — аж в 1892 году!** — было интересно первые раз десять или двадцать, однако в дальнейшем она просто стала с криком выбегать из комнаты при одном только упоминании Роном его любимой квиддичной команды.

Когда Оливер заявил, что на выходных состоится матч по квиддичу — «Татсхилл Торнадос» против «Уимбурнские Осы» (ни одна из двух команд не оказалась «Пушками…», к разочарованию Рона), Гарри, девочки и Рэйнбоу Дэш настояли на том, что им надо обязательно посмотреть игру. Убедить остальных присоединиться к ним было несложной задачей.

В итоге на матче вместе с Уизли присутствовала вся толпа: Шестёрка Элементов, Гарри, жеребёнки и даже тёти Скуталу — Лофти и Холидей. Единственным противником идеи отправиться на матч оказалась миссис Уизли, которая была не такой большой поклонницей игры, как остальные члены её семьи, даже если ей и понравилось играть в неё в качестве летающей пони.

Стоило Рэйнбоу Дэш, Лофти и Скуталу увидеть игру настоящих профессионалов, как их пришлось удерживать на месте, настолько те рвались вылететь на поле. Как только матч закончился, Рэйнбоу Дэш и Лофти тут же запланировали устроить игру с погодной бригадой Рэйнбоу в Эквестрии. Признание Твайлайт, что у неё в библиотеке уже имеются несколько книг по истории и правилам игры, заставило двух взрослых превращённых пегасок умчаться к порталу, ведущему домой, чуть ли не галопом.

–=W=–

Во вторник утром за завтраком Гарри обнаружил, что его сундук почему-то находится в столовой.

— А, ну да, — ответила Твайлайт на его вопрос. — Мистер Тракл, создатель этого сундука, согласился приехать сегодня, чтобы научить меня и некоторых других пони всему, что он знает о заклинании незримого расширения и о рунах, на которых оно основано. Ох, я аж вся дрожу от нетерпения! — и аликорна и правда задрожала, едва сдерживаясь от того, чтобы запрыгать на месте. — Только представьте, сколько пользы оно принесёт всей Эквестрии! И нет ничего лучше, чем заполучить себе в учителя эксперта, который годами использовал заклинания! — добавила она, усмехнувшись Гарри.

Мальчик и жеребёнки понимающе кивнули.

— Он прибудет камином в девять, — сказала Твайлайт, взглянув на настенные часы, — и я хотела, чтобы вы могли приходить и уходить, когда хотите, не мешая нам в гостиной.

В этом был смысл. И он понимал, что подобное станет происходить довольно часто, как только пони в Эквестрии прослышат о портале и неизведанных магических заклинаниях, за ним скрывающихся.

–=W=–

Поскольку на следующий день, в среду, прошла ровно неделя с момента, как изготовитель палочек принял у них материалы, эквестрийцы сразу после обеда направились в его магазин. С ними были также и Грейнджеры, и Уизли — близнецы хотели «приобрести несколько школьных принадлежностей», как они утверждали, в то время как Молли делала покупки для дома. Это, конечно, означало, что и Рон с Джинни тоже были с ними. Рон явно завидовал тому, что все остальные получат новые палочки, а Джинни слегка расстраивалась из-за того, что ей сегодня палочка ни за что не достанется.

К всеобщему удивлению, оказавшись в «Дырявом котле», они также встретили мистера Уизли и директора. Честно говоря, то, что директору приспичило поговорить с жутковатым мастером палочек именно в тот день, когда они пошли за своими, изготовленными на заказ, палочками, Гарри посчитал очень подозрительным. И хоть мальчик не услышал, по какой причине здесь оказался мистер Уизли, однако даже миссис Уизли была удивлена, увидев мужа. Эпплджек, как Гарри с облегчением заметил по её хмурому лицу, была настроена столь же скептически.

Миссис Уизли и близнецы разошлись в разные стороны возле магазина палочек, но не без последнего предупреждения для близнецов «…вести себя как следует. А не то…» Взгляд, которым при этом их одарила мать, точно заставил бы Гарри выбрать путь праведника. Но по тому, как близнецы закатили глаза, у него сложилось впечатление, что это было стандартное предупреждение мисс Уизли для этих двоих.

Наконец их группа остановилась возле магазинчика Олливандера. Твайлайт подпрыгивала на месте в точности, как иногда делала Пинки Пай дома — и это не могло не беспокоить. Из взрослых эквестрийцев забирать детские палочки отправились только сама Твайлайт, Рэрити, Эпплджек и Рэйнбоу Дэш.

— Ну что, Гарри, готов? А вы, девочки? Ох, я вся в предвкушении! — затараторила аликорна, развернувшись к детям лицом.

Дети нервно закивали. Это казалось невозможным, но Твайлайт, похоже, не терпелось заполучить палочку даже сильнее, чем им самим. Гарри заметил, что при виде подпрыгивающей Твайлайт большинство магов в переулке остановились и теперь со смешанными выражениями на лицах таращились на неё.

Аликорна схватилась за дверную ручку и чуть ли не телепортировалась внутрь, сопровождаемая музыкальным звоном дверного колокольчика. По переулку пронёсся лёгкий ветерок, когда маги в едином порыве вздохнули при её исчезновении.

Как и в их предыдущий визит, небольшой магазин легко вместил всех, хотя определённо был слишком мал, чтобы сделать это, если посмотреть снаружи. И снова, как и в прошлый раз, старый маг, изготавливающий палочки, поразил их, внезапно появившись за прилавком.

— Добрый день, — мягко сказал Олливандер. Он оглядел группу и кивнул Дамблдору: — Директор. — Затем снова обратил внимание на остальную часть табунка. — И как раз вовремя, — одобрительно сказал мастер палочек и стал откуда-то снизу выкладывать поверх прилавка ряд ящичков с палочками. — Шесть палочек для шести клиентов.

Гарри подумал, что улыбка мастера в этот момент была более чем «слегка жутковатой».

Тем временем старик обратил внимание на младших детей семьи Уизли.

— Я ожидал увидеть тебя здесь немного раньше, но лучше поздно, чем никогда, — сказал он Рону. В ответ тот посмотрел на мастера широко раскрытыми от удивления глазами. — А тебе, моя дорогая, придется подождать до следующего года, — добавил Олливандер, обращаясь к Джинни.

— Но сначала давайте посмотрим, насколько вам подойдут ваши новые палочки***, — произнёс владелец магазина, снова обратив своё внимание на эквестрийцев. Он осторожно поднял одну из коробок и благоговейно протянул её Твайлайт. — Ваша палочка, — просто сказал он, слегка склонив голову.

Твайлайт снова подпрыгнула и чуть не вырвала коробку из рук старого мага. Сняв крышку, она уставилась на прекрасно отполированную, сияющую собственным неярким светом палочку, лежавшую внутри.

— Ого! — взволнованно выпалила превращённая аликорна.

— Да, подходит идеально, — пробормотал маг.

Когда принцесса взяла палочку в руку и подняла, с её конца вылетел стремительный поток искр. Свечение распространилось с палочки на саму Твайлайт, пока они вместе не засияли настолько ярко, что на них стало невозможно смотреть, после чего сияние быстро угасло. Сама аликорна, похоже, ничего такого не заметила, хотя Гарри отметил, что директор определённо что-то видел, учитывая, как сильно он в этот момент щурился на неё за своими очками. Больше на произошедшее никто не среагировал. Гарри счёл свою способность увидеть это свечение свойством недавно купленных очков — одна из рун была настроена так, чтобы он мог «видеть магию».

Твайлайт плавно взмахнула палочкой, осыпая комнату искрами и оставляя в воздухе светящийся след. Затем, внезапно потянувшись прямо через прилавок, обняла старого мастера.

— О, спасибо-спасибо-спасибо! — выпалила она и, отпустив удивлённого мага, радостно улыбнулась, глядя на палочку. — Это будет так весело! — и снова начала подпрыгивать.

Гарри заметил, что мистер Уизли и мистер Грейнджер наблюдали за ней, не отрывая глаз. Миссис Грейнджер пихнула мужа локтем в живот, хмуро посмотрела на него, а затем ухмыльнулась, видя проступившее на лице мужчины смущение от того, что его поймали за неприлично пристальным разглядыванием посторонней женщины****.

Олливандер улыбнулся.

— Для меня большая честь, что вы её одобрили, — мягко сказал он, коротко поклонившись Твайлайт. — Итак, — продолжил он, протягивая коробку Гермионе, — вот эта твоя.

Девочка нерешительно взяла коробку и открыла её — и её рот округлился, когда она увидела поблескивающую свежим лаком палочку. Нет, она не светилась, как у Твайлайт, но, казалось, сама прыгнула Гермионе в руку, стоило той потянуться к коробке, и из её кончика вырвался сноп искр.

— Да, ещё одна идеальная пара, — радостно кивнул мастер.

Следующие три коробки достались жеребёнкам, и каждая палочка словно в нетерпении дрожала в своей коробке и выпускала огромное множество искр, разлетавшихся по всей комнате, как только к ней касались.

В сердцевине палочки Гарри был не один, а целых два волоска двух разных аликорнов. Когда он вынул палочку из коробки, по магазину пронёсся поток одновременно и светлых, и тёмных искр. В тот момент мальчик ощутил, как будто по его руке от палочки к сердцу и голове потекли одновременно потоки и холодной, и тёплой воды, заставляя его пошатнуться от внезапно нахлынувшего на него переизбытка чувств.

Неожиданно изготовитель палочек повернулся к Рону.

— Какой рукой будешь держать палочку?

— А? Палочка? — с недоумением сказал Рон, внезапно оторванный от завистливого наблюдения за тем, как другие изучают свои покупки, затем сунул руку под мантию и вытащил палочку. — У меня она уже есть, — слегка опасливо сказал он. — Ну, вообще-то, этой палочкой пользовался Чарли, пока не закончил учёбу, — пояснил Рон упавшим голосом и нахмурился, глядя на палочку. — По-моему, до него она принадлежала одному из моих дядюшек, — уныло закончил рыжеволосый мальчик.

— О нет, — сказал Олливандер, — это двенадцатидюймовая пружинистая палочка из ясеня, с волосом из хвоста единорога! Довольно близко, но тем не менее совсем не подходит для тебя. В конце концов, палочка выбирает мага, — укоризненно сказал мастер. — И она в ужасном состоянии, — неодобрительно добавил он, нахмурившись.

— Прошу прощения, наш бюджет сейчас немного ограничен, — прервал его мистер Уизли. — Нам придётся немного повременить, пока у нас не появится возможность приобрести ему настоящую палочку.

Изготовитель палочек окинул мага внимательным взглядом и медленно кивнул.

— Тогда чем быстрее, тем лучше, — сказал он, нахмурившись.

Тем временем Рэрити задумчиво наблюдала за этой сценой. Неожиданно она провела левой рукой по своей причёске, посмотрела на свою ладонь и улыбнулась, затем сняла с неё пальцами правой руки несколько волосков и повернулась к юному магу.

Когда Рон с разочарованным вздохом сунул палочку обратно в карман, она протянула ему руку, держа между пальцами длинные чёрные волоски.

— Вот, Рональд Уизли, — сказала Рэрити, — давай узнаем, не захочет ли мистер Олливандер обменять их тебе на палочку.

Рон посмотрел на неё, как на сумасшедшую, и нерешительно взял волосы. Он, по-видимому, не обратил внимания, как по волосам пробежала искристая волна, и они из чёрных сами по себе стали тёмно-фиолетовыми. Но по тому, как внезапно приподнялись брови Дамблдора, Гарри понял, что директор это заметил.

Остальные Уизли выглядели столь же удивлёнными, но Гарри видел, что директор внимательно следил за мастером волшебных палочек, сам же пожилой владелец магазина выпрямился, и его глаза, кажется, заблестели ярче. Один только мистер Уизли хмурился, пытаясь понять, что же происходит на самом деле.

— Добровольно отданы, — прошептал Олливандер, благоговейно наклоняясь через прилавок и протянув руку Рону. Тот всё ещё выглядел озадаченным, когда передавал мастеру волосы. На лице мага показалась кривая улыбка, когда он поднял длинные блестящие пурпурные волоски почти два с половиной фута в длину. — Да, — сказал он, изучая длину волос, — думаю, можно назвать это более чем справедливой сделкой, — и кивнул скромно улыбнувшейся Рэрити.

Тем временем Рэрити пару секунд смотрела на другие волоски, всё ещё остававшиеся в её левой руке, а затем повернулась к Джинни.

— Вот, Джиневра Уизли, можешь взять их.

Джинни взяла предложенные волоски, широко распахнув от удивления глаза. Она посмотрела на своего брата, затем на мастера по изготовлению палочек и подошла к стойке, высоко подняв руку.

— И мне тоже! — твёрдо сказала рыжеволосая девочка.

— Когда ты станешь достаточно взрослой, у тебя будет полное право выбрать себе любую волшебную палочку, — ответил Олливандер, тем не менее принимая протянутые ему волоски.

— Хотя возможности мага с годами увеличиваются, — внезапно перебила его Твайлайт, — но сама врождённая способность использовать магию не меняется кардинально в один день, и неважно, насколько важным может быть тот день в жизни.

Все обернулись к ней, навострив уши.

— Несмотря на то что здесь обычным возрастом для начала использования магии считается одиннадцатилетний возраст, — продолжила превращённая аликорна, вновь переходя в режим «Твайлектора», как однажды пошутила Рэйнбоу Дэш, — многие же…ребята более чем готовы начать ей пользоваться намного раньше, однако есть и те, кто ещё не созрел для этого. Я считаю, что палочку следует давать по результатам тестирования магических способностей и запаса маны в организме, а не на основании достижения некоего возраста, — и она посмотрела на создателя палочек, изогнув бровь, словно бросая ему вызов.

— Это правда, — сказал Олливандер, снова кивнув. — Однако министерство постановило, что никто в возрасте до одиннадцати лет не может пользоваться палочкой.

— Тогда её родители могут оставить её себе до дня рождения девочки, — пожала плечами Твайлайт. — А с момента получения письма из Хогвартса детям уже разрешается покупать и использовать палочки, если не-маги их не будут при этом видеть. Даже если у них день рождения 1 сентября.

Гарри скрыл ухмылку. Из приобретённой в этом мире литературы Твайлайт явно читала не одни только книги заклинаний. Честно говоря, он был немало удивлён, увидев её сегодня без тёмных мешков под глазами из-за недосыпания. Спайк, должно быть, прищучил её чем-то весьма весомым, раз она его послушалась. Или она снова использовала чары иллюзии.

— Полагаю, в этой ситуации Министерство вполне могло бы сделать исключение, — подал голос директор, прерывая их безмолвную дуэль взглядов. — В конце концов, она живёт у себя дома, скрытая за охранными чарами. Конечно, если вы считаете, что её магия достаточно устойчива для использования палочки, — добавил он после паузы.

— Да, это так, — тихо заявила Твайлайт, улыбнувшись.

Изготовитель палочек кивнул соглашаясь.

— Если вы не против, я пока их уберу, — сказал он, слегка приподняв волосы.

Из-за его прилавка тут же выскочили две складных линейки и начали измерять двух детей Уизли. Тем временем мастер повернулся и направился в подсобку.

Мистер Уизли удивлённо уставился на произошедший обмен.

— Мы не можем взять эти палочки! — наконец заявил он. — Мы не принимаем подачек!

— Нельзя назвать что-то подачкой, — выпалила Рэйнбоу Дэш даже быстрее Рэрити, — если всё, что Рэрити сделала, это отдала вашим детям пару своих волосков, которые они смогли обменять на палочки. В конце концов, насколько ценны выпавшие волосы?

— Но… но… зачем мистеру Олливандеру брать её волосы в обмен на палочки? — спросил недоумевающий мистер Уизли.

— Может, у него фетиш на фиолетовые волосы? — пожала плечами радужноволосая и хмыкнула, явно забавляясь.

От её предположения едва ли не все в помещении подавились или закашлялись. Глаза директора безумно блеснули, поскольку он явно сдерживал смех. Рэрити же приподняла брови и неодобрительно посмотрела на Дэш.

— В любом случае, — продолжила Рейнбоу, — подарить вашим детям пару волосков Рэрити ничего не стоило. Так какая же это подачка? Если бы какой-нибудь богач предложил разделить с вами свой зонтик во время ливня, вы что, тоже бы обвинили его в благотворительности и ушли бы под дождь?

Не зная, что ещё он может возразить против принятия волшебных палочек, мистер Уизли сдался. Однако он был уверен, что каким-то образом, но это была подачка. Просто он пока не мог понять, как именно.

После напряжённого момента, когда Джинни и Рон поочерёдно смотрели на своего отца, Рэрити, Дэш и линейки, которые теперь измеряли размер их ушей*****, старый маг вернулся к прилавку с охапкой коробок.

— Этого достаточно, — сказал он, и линейки упали на пол.

Потребовалось всего три попытки — и Рон уже держал в руках четырнадцатидюймовую палочку из ивы с волосом из хвоста единорога, что заставило его пристально взглянуть на Олливандера.

Затем маг повернулся к Джинни. Второй её попыткой стала тринадцатидюймовая палочка из тиса с сердцевиной из пегасьего****** пера, которая довольно красиво искрилась, когда она взмахивала ею.

— Да, — сказал он, кивая, — идеально подходит. Просто помни, береги свою палочку, и она позаботится о тебе.

— Простите, мистер Олливандер, а есть ли способ носить палочку, не держа её всё время в руке? — спросила Свити Белль, когда они уже оплатили счёт. — В моём платье нет карманов.

Все остальные девочки согласно кивали или пробормотали согласие. Изготовитель палочек уставился на неё слезящимися глазами.

— Да, моя дорогая, — сказал он. — У меня здесь есть наручные чехлы для палочек, — Олливандер подошёл к дальнему концу стойки и, вытащив коробку, извлёк из неё несколько кожаных браслетов и положил их на прилавок. Ни один из них не был шире четырёх пальцев на руке Гарри. — Просто вставляете свою палочку вот в этот кармашек, — продемонстрировал старый маг своей палочкой. Палочка, длина которой явно была длиннее его руки до локтя, целиком скользнула в маленький браслет.

— На них наложены руны удобства и подгонки размера, так что вы даже не заметите, что носите их, а также руны против призыва, чтобы защитить и чехол, и вашу палочку. Чтобы извлечь палочку, просто сложите руку так, чтобы поймать палочку, — и палочка выскользнет прямо в вашу ладонь*******.

Все, кроме эквестрийцев, подошли ближе, чтобы рассмотреть это чудо, тогда как сами эквестрийцы отступили на шаг.

— Э-э-э, а они бывают из акран, акромн… — начала Свити Белль.

— Из шёлка а-кро-ман-ту-ла, — прочистив горло, подхватила Рэрити, помогая сестре.

— …да, из этого.

Олливандер посмотрел на кобуры и пожал плечами.

— Вполне могут быть, но это будет на галеон дороже, так что каждый чехол будет стоить уже два галеона. И мне придётся их специально заказывать, — он задумался на мгновение. — Какие цвета вы предпочитаете?

Это на мгновение озадачило их.

— А можете сделать их хамелеонами? Таким образом, они всегда будут соответствовать одежде, — спросила Рэрити.

— Думаю, для этого найдутся руны, которые можно будет наложить за пару дополнительных сиклей.

— Превосходно, — почти пропела Рэрити. — Давайте так и сделаем. Нам понадобится пять штук.

— Мы тоже хотим один, — сказал господин Грейнджер.

Гермиона с благодарностью улыбнулась отцу. Миссис Грейнджер пристально взглянула на мужа и слегка кивнула. Сэкономленные на палочке для дочери деньги они теперь с лёгкостью могли позволить себе потратить на чехол для оной.

Гарри посмотрел на Рона и Джинни, задумчиво осматривавших чехлы. Очевидно, они понимали, что не получат ничего такого. Взглянув на Рэрити, Гарри тихонько кашлянул. Когда превращённая единорожка взглянула на него, мальчик поднял два пальца, едва заметно кивнул на двух детей Уизли и буквально губами произнёс «день рождения». На губах эквестрийки тут же заиграла лёгкая улыбка, и она одобрительно кивнула. В конце концов, именно сегодня был день рождения маленькой Джинни. А второй чехол для Рона они могли легко оправдать, заявив, что это тоже подарок на его день рождения, просто запоздалый. Или подарок на Рождество.

— На их изготовление уйдёт несколько дней, — сказал мастер Рэрити, — я отправлю вам сову, когда они будут готовы.

— Отлично, — согласилась Рэрити и начала вытаскивать галеоны из кошелька.

Однако, когда она выложила на прилавок больше, чем требовалось для покупки пяти чехлов для палочек, старый маг бросил на неё озадаченный взгляд. В ответ Рэрити наклонилась немного ближе к нему и что-то прошептала. Мастер кивнул и молча взял её плату.

–=W=–

По возвращении в дом семейства Уизли дети были в слишком большом восторге от того, что, наконец, получили свои палочки, чтобы думать ещё и о полётах. Им не терпелось опробовать те заклинания, о которых они слышали за последние несколько дней во время обеда, когда Гермиона рассказывала о прочитанном.

Первым заклинанием, естественно, был люмос, а за ним — нокс.

— Рон, не надо так кричать, — поморщился Гарри, поковыряв мизинцем в ухе. — Громкость никак не влияет на заклинание, его определяет только намерение. Если тебе нужен более яркий свет, вложи в свою палочку больше магии. Попробуйте произносить заклинания шепотом, — попросил он, обведя остальных взглядом. — Так мы не будем отвлекать друг друга. А ещё лучше — произносите их мысленно. Да, и безумное размахивание палочкой ничуть не улучшает заклинания.

Как единорог, Гарри давно уже выяснил, что головой, точнее, рогом вовсе не надо двигать, за исключением случаев, когда заклинание было необходимо куда-то нацелить. И уж точно он никогда не произносил никаких заклинаний вслух.

— Но как же мне тогда колдовать? — непонимающе спросил Рон.

Гарри и Свити Белль почти синхронно вздохнули.

— Твоя магия подобна большому бассейну внутри тебя, — начал Гарри, припоминая, что по этому поводу ему говорила Твайлайт. — Чем шире бассейн, тем более мощную магию ты можешь сотворить. Чем глубже бассейн, тем дольше ты сможешь тянуть действие своего заклинания. И чем чаще ты пользуешься магией, тем шире и глубже становится бассейн.

Рон тупо посмотрел на Гарри, хлопая глазами словно сова. Остальные, даже Свити Белль, внимательно слушали. Гарри снова вздохнул.

— Ладно. Если хочешь увидеть свой бассейн, тебе надо избавиться от всего, что тебя отвлекает, а это непросто! Именно это я сделал, когда впервые оказался в Понивилле и узнал о магии, — нахмурившись, добавил мальчик и прочистил горло. — Во-первых, ты должен сесть или лечь так, чтобы тебе было удобно. Затем закрой глаза и постарайся ни о чём не думать, — Гарри снова вздохнул, — и ты немедленно о чём-нибудь, да подумаешь. Я вот, чтобы перестать думать обо всяком, придумал коробку с крышкой, в которую тут же запихивал эти мысли и закрывал крышкой.

Гарри обессиленно выдохнул.

— Однако я обнаружил, что посторонних мыслей слишком уж много, — продолжил он после короткой паузы, — поэтому сделал побольше таких коробок и все их подписал. С каждым разом становилось всё легче и легче, и промежутки между такими отвлечениями становились всё больше. В конце концов новые мысли перестали приходить, и я оказался в таком большом и тихом месте. Через некоторое время я заметил, что рядом что-то есть, что-то, похожее на большой бассейн или пруд. Это и была моя магия, — мальчик на пару мгновений замолчал, подбирая слова. — Когда почувствуешь свою магию, надо лишь представить крошечный ручеёк, текущий из этого пруда в твою руку и дальше к твоей палочке. Вот как-то так, — Гарри поднял взгляд и посмотрел на Рона.

— Боюсь только, тебе, вероятно, понадобится гигантская коробка с надписью «Пушки Педдл» внутри морского контейнера с надписью «Осторожно! Квиддич!», — все кроме Гарри и Рона засмеялись. — А внутри коробки «Пушки Педдл» — целую россыпь ящиков со сведениями о разных игроках и статистике команды.

Это не выйдет сделать быстро, — добавил Гарри, обведя остальных взглядом, — у меня ушло несколько недель, но, боже, оно того стоило! Зато после этого мне стало всё намного легче запоминать. Особенно это помогло в учёбе в школе.

— Несколько недель! — ахнул Рон, вытаращив глаза.

Остальные тоже не выглядели счастливыми при мысли о том, какую большую работу придётся проделать.

Гарри вздохнул и ненадолго задумался.

— Так, ладно, давай кое-что попробуем, — сказал он, хоть и не был достаточно уверен в своих силах, чтобы пробовать то, что обычно делала Твайлайт. Тем не менее, как говорится, «попытка — не пытка». Гарри подошёл к Рону и схватил его руку с палочкой. — Скажешь, если сможешь это почувствовать, — добавил Гарри, направляя немного магии в свою руку и переливая её в руку Рона, а оттуда — в палочку. — Lumos, — прошептал он, и кончик палочки засветился.

Рон отдёрнул руку, и палочка погасла.

— Ого! Это было до чёртиков странно!

Гарри снова схватил его за руку.

— Хорошо, а теперь повторим, — и мгновение спустя палочка засветилась. — Так, сейчас ты сам это сделаешь.

Гарри стал постепенно уменьшать поток своей магии, которую вкладывал в руку Рона. Свечение палочки несколько раз мигнуло, но в конце концов Гарри отпустил руку Рона, а палочка продолжала светиться.

— А теперь, — сказал Гарри, — продолжай удерживать палочку светящейся и проследи за тем странным ощущением вглубь, до своего бассейна с магией.

Было весело наблюдать, как глаза Рона косят, когда он пытался сделать и то, и то одновременно. Естественно, как только он отвлёкся от палочки, она погасла. Тем не менее его настойчивые попытки в итоге дали ожидаемый результат. И вскоре уже все присутствующие дети пытались нащупать путь к своим внутренним запасам магии, пока Гарри наблюдал за их успехами. Увы, это означало, что именно он был вынужден съесть большую часть закусок миссис Уизли, пока остальные были заняты.

— О, вот он! — первой объявила о своём успехе Свити Белль — собственно, как и ожидал Гарри. — Ну, на самом деле я его не вижу, — продолжила она слегка разочарованным тоном, — но я точно могу сказать, что там что-то есть.

— Может быть, тебе стоит заняться медитацией, чтобы увидеть его воочию?

— Хм, — рассеянно протянула она, при этом свечение её палочки плавно становилось то ярче, то слабее.

Когда все дети уже достаточно освоили люмос и нокс, то перешли к коллопортусу и алохоморе, запирая и отпирая заднюю дверь. За этим последовало силенцио, в результате которого им потребовалась немедленная помощь миссис Уизли и срочное изучение фините инкантатем. А, ну и ещё их отругали за то, что баловались магией без присмотра кого-то постарше! После этого миссис Уизли вытащила Перси из его комнаты и заставила его присматривать за ними. А Перси заставил их заново продемонстрировать все заклинания, которые они уже успели опробовать, чтобы он мог указать на допущенные ошибки, если таковые были. Все это заняло у них остаток дня.

В тот вечер эквестрийцы впервые вернулись домой всей группой. Раньше взрослые проводили дни в Эквестрии и возвращались в Литтл Уингинг только по вечерам, да и то в основном это были только Эпплджек, Твайлайт и Рэрити. Они ждали от адвоката, как он выразился, подтверждения личности Блюблада и его добропорядочности, а также отсутствия у него связей с криминалом, и изучали материалы от Юеши относительно того, что, по его мнению, им нужно знать о Великобритании и её правительстве, а также что им стоит ожидать от правительств и народов остальной части мира.

К этому моменту им принадлежала почти вся земля в пределах четверти мили от игрового парка на Магнолия-роуд, и стражи начали возводить постоянный пост вокруг портала. Он был аналогичен таковому в Эквестрии, хотя и в гораздо меньших масштабах. Необходимость использовать только пегасов и земных пони для строительства заметно замедляла процесс — в конце концов эквестрийцы не хотели, чтобы маги обнаружили используемые единорогами заклинания. Однако возможность накладывать заклинания снижения веса на материалы по другую сторону портала несколько компенсировала это.

Вечера они тратили на просмотр BBC или фильмов, перемежавшихся краткими рассказами о том, что мальчик и жеребёнки узнали о магии за день, проведённый у Уизли.

Чтобы Скуталу не слишком тосковала по дому, Твайлайт удалось уговорить её тётю Лофти несколько раз пройти через портал, чтобы провести ночь вместе с племянницей. Рэрити и Эпплджек, которые регулярно приходили ночевать, помогали оставаться счастливыми и двум другим девочкам. Взрослые хотели приучить детей жить вдали от дома, прежде чем отправлять их в Хогвартс.

Однако сегодня вечером они все должны были вернуться в Эквестрию.

* * *

Избранные обсуждения редколлегии

* GL: А ведь этот «снитч» крылышками машет, как бешеный. Железными. А они его рукой ловят. Бабушка Роулинг явно ни разу не совала руку в бытовой вентилятор и не пыталась поймать радиоуправляемый вертолёт.

GOR: Ну, вентилятор вентилятору рознь, смотря насколько острые и из какого материала лопасти, ну и какова мощность движка.

Ну а насчёт снитча — волшебники, может, и идиоты, но уж зачаровать золотой мячик для их «золотых мальчиков» так, чтобы он был безопасным для ловли руками имхо им мозгов хватило бы. По-моему, там и крылышки не настоящие, а ближе к плотной иллюзии. Или настоящие, но зачарованы, чтобы проходить сквозь живые объекты либо мгновенно складываться при касании оного.

GL: Даже тупая лопасть на 3000 об/мин пальцы отбивает будь здоров. Был такой личный опыт, но обошлось.

** GL: Да-а, это даже круче «Зенита» :))

GOR: Пожалуй, буду теперь это цитировать каждый раз, как кто-то будет говорить, что наши не умеют играть в футбол… XD

GL: Ага :)) Помню, какой ажиотаж был, когда «Зенит» единственный раз стал чемпионом Союза :) Случайно, наверное…

*** М: «вы понравитесь вашим новым палочкам». Странный и жутковатый торговец, да.

**** GL: Да, он внимательно разглядывал, что там у неё ещё подпрыгивало :)

***** GL: А нафига? О_О

F: Ну, тут всё просто: дабы кончиком палочки можно было в ухе ковыряться, и она там не застряла

GL: Для этого нужна не линейка, а пробка-калибр :)

F: Не, пробки они для круглого, а тут угол захода, овальность… И вообще, может под ложку заточить надо или крючком…

****** F: таки из Дэш или ещё какие пегасы у них водятся? Да и перо Дэш вроде как Скут отправили (а могли бы перо волосом перемотать, сделать композит)

M: Разумеется, здесь водятся пегасы. Например, они таскают колесницу для делегации Шармбатона :-)

GL: (а могли бы перо волосом перемотать, сделать композит) — коротнуть может :)

******* F: Неукротимая планета Гарри Гаррисона и пистолет, выскальзывающий в ладонь в ответ на согнутый палец. Выстрел следует сразу же :)

M: Блин… если бы этого комментария здесь уже не было… :-))))

F: С учётом всех обстоятельств, я бы в такой браслет засунул и трёхгранный клинок — и пырнуть кого без использования магии и веревки на руках порезать…

GL: И ещё автомат Калашникова и 57-мм зенитку С-60, «чисто на всякий случай» :)

M: И первым боевым заклятием во время дуэлей становится что-то, повреждающее компактные пространства, в результате враг оказывается погребён под кучей запасов…

F: Не, ЗУ-23 надо на поясе таскать — дёрнул за колечко, она выпала вниз и ты уже сидишь в горшке наводчика… Вот где магия на сто секунд :)

GOR: Тогда уже лучше танк или, на худой конец, ОБЧР, работающий на смеси технологий 30-го века и магии…

M: В Играть чтобы жить был такой момент — предатель угнал маготехнический супертанк… И вывалился в немагический мир, где магия из его супермонстра быстро выветрилась, оставив его с бессмысленной железкой…

35. Допущения

За эти дни в Литтл-Уингинге появилась грунтовая дорога, ведущая от улицы Магнолий к порталу. Впрочем, стоило зайти по немного петляющей дороге чуть глубже и миновать тактически грамотно высаженные, надёжно загораживающие вид густые кусты, оная превращалась в дощатый настил с перилами по бокам. На самой границе леса, опять же за тактически размещёнными кустами, по обе стороны от тропы стояли стражи, следившие за возможными злоумышленниками.

Накрывающий портал шатёр также был перестроен. Слева от портала теперь была отгорожена раздевалка для девочек и женщин, а справа — для мальчиков и мужчин. Надевать и снимать человеческую одежду было гораздо легче, не будучи пони. Занавес, повешенный перед порталом, мог перемещаться к одной из двух раздевалок, чтобы обеспечить приватность для проходящих через портал обнажённых людей. Пони это, разумеется, не волновало ни в малейшей степени, но они готовились к использованию портала людьми.

Гарри, как единственный мужчина, точнее, мальчик в компании, прошёл первым, пока все остальные раздевались. За ним пошли взрослые, жеребёнки были замыкающими. В результате именно Гарри оказался первым, кто заметил произошедшее изменение.

— Скуталу, — радостно воскликнул он, когда маленькая пегаска миновала портал вслед за ним, — твои крылья!

Поражённая, она повернула голову и ахнула, а остальные ахнули вслед за ней. Тех маленьких, привычных ей крылышек больше не было. Изменения, что сделал с ними Дискорд во время его появления в доме Уизли, никуда не делись, и теперь крылья доставали Скуталу почти до хвоста.

— О, Селестия! Да! — завопила она от восторга и уже через пару секунд парила возле портального дерева.

— Скуталу, спустись немедленно! — громко крикнула Твайлайт.

Аликорна оглянулась на охранников у портала, которые внимательно следили за жеребёнкой. Два пегаса с арбалетами уже взяли её на прицел, а единороги на земле двинулись на перехват. Оставшиеся охранники внимательно наблюдали за новоприбывшими, если вдруг летающая жеребёнка лишь отвлекает внимание перед атакой.

— Прошу прощения, она просто переволновалась, — извинилась Твайлайт перед стражами портала.

Ровно мгновение спустя бледно-фиолетовое поле телекинеза окружило летающую пегасёнку и утащило её вниз. Придерживая жеребёнку на месте, Твайлайт медленно обошла вокруг неё, изучая выросшие крылья кобылочки. У большинства взрослых пегасов кончики маховых перьев, когда крылья были правильно сложены, едва доходили до их кьютимарки. У Скуталу же они теперь дотягивались чуть ли не до репицы хвоста — концы её пёрышек полностью скрывали её бёдра, где должна была бы находиться кьютимарка.

Наложив пару диагностических заклинаний на свою «пленницу», Твайлайт наконец вынесла свой вердикт.

— Насколько я могу судить, этот размер для твоих крыльев теперь постоянный.

Судя по восторгу на её мордашке, Скуталу точно запрыгала бы на месте, имей она возможность двигаться в магической хватке фиолетовой аликорны.

— Они немного крупнее, чем у большинства пегасов твоего возраста, но, думаю, разница сойдёт на нет, когда ты подрастёшь. И жеребцам-пегасам они очень понравятся, — добавила себе под нос Твайлайт, усмехнувшись. После она сурово посмотрела на кобылку и строго предупредила: — Никаких полётов, пока мы не покинем запретную зону вокруг портала.

Скуталу же полностью расправила крылья и теперь внимательно их разглядывала.

— Дэш просто обалдеет, когда я прилечу к ней! — пробормотала она себе под нос, явно не услышав ни единого слова Твайлайт после слов о том, что «крылья постоянные».

Было ясно, что Дискорда она точно больше не будет бояться. Гарри попытался на секунду представить себе, что будет делать Дискорд, когда при следующей их встрече Скуталу со всей возможной силой обнимет его и будет благодарить, пока не охрипнет она или не оглохнет он.

Теперь у Гарри наконец-то появилась возможность как следует осмотреться. Увиденная им территория вокруг портала производила впечатление скорее слегка заросшего парка, чем военного объекта. Несмотря на то, что Гарри знал о наличии огневых позиций вокруг и даже помнил, где их следовало искать, эти позиции были не то что не видны — не было даже признаков того, что они вообще существуют. Он было подумал, что они скрыты при помощи иллюзий, но по размышлении понял, что куст или камень, накачанные магией, станут лишь сигналом для проницательных единорогов — строители должны были использовать только естественный камуфляж.

Высокие шесты, появлению которых он когда-то удивлялся, теперь служили опорами для растянутой на них мелкоячеистой сети. Когда он присмотрелся в поисках магии, как его научила Твайлайт, то увидел, что сеть была серьёзно укреплена чарами. Теперь никто и ничто не смогло бы попасть внутрь или покинуть эту область, просто пролетев над стенами — по крайней мере, не прикладывая огромных усилий или не применяя магию. Разве что сквозь неё попытается проломиться дракон, да и то…

Стены, отделявшие запретную зону от Вечнодикого, теперь были намного выше — настолько, что возвышались над деревьями, росшими как внутри, так и снаружи комплекса. Ещё одно такое укрепление, разделявшее зону второстепенных построек и дорогу, ведущую к «Сладкому яблочку», было лишь вдвое ниже основных, однако было заметно, что оно явно было не достроено.

Скуталу так не терпелось опробовать свои изменившиеся крылья, что она была готова прямо сейчас умчаться на них до самой фермы, если бы Твайлайт позволила ей. Сейчас маленькая пегаска напоминала Гарри мелких собачек, которых он видел у некоторых обитателей Литтл Уингинга — на прогулке эти животные постоянно пытались бежать вперёд, натягивая привязь, вываливая язык и тяжело дыша, а хозяева изо всех сил удерживали их, не отпуская поводок ни на секунду и даже слегка отклоняясь назад, чтобы сохранить равновесие. Только «поводок» в этом случае был магическим, а быстрые и частые вдохи были вызваны эмоциями и нетерпением, а не просто одышкой.

Когда они миновали стену, разделяющую территорию объекта на две части, Гарри заметил, что второстепенные здания, отмеченные на планах, ещё только строились, лишь одна из казарм была почти готова к использованию. Туннели, которые он видел начерченными на карте, были совершенно не видны, что, впрочем, было не удивительно.

Завершённое здание напротив фруктового сада оказалось «официальным» входом в зону портала. Им пришлось пройти через туннель в его середине и расписаться в журнале «прибывших через портал» А как только они вышли наружу, миновав вторую стену, Скуталу взмыла в воздух со словами «Увидимся-завтра-пока-пока!» и исчезла вдалеке, оставив после себя лишь оранжево-сиреневый след. Судя по направлению её полёта, Гарри предположил, что она вряд ли вернётся к себе домой раньше, чем через час.

Гарри и две другие жеребёнки с нетерпением ждали возможности провести ночь в собственных кроватях. Хоть Гарри и сомневался, найдётся ли для него вообще место в замке, учитывая всю ту кучу книг, как обычных, так и магических, которые Твайлайт накупила за последнюю неделю. Он даже на секунду представил себе, как Спайк требует у Твайлайт освободить от кучи купленных ею книг хотя бы основные проходы, чтобы пройти к кухне, ванной или наверх, в комнаты.

Однако, увидев, что внутри замок выглядел почти так же, как и в прошлый раз, когда Гарри был там, жеребёнок оказался весьма удивлён. Заметив выражение его мордочки, Твайлайт довольно усмехнулась.

— Зала библиотеки оказалось более чем достаточно, — сказала она. — Руны для чар незримого расширения поистине великолепны! Просто не верится, что нипони в Эквестрии не придумал ничего подобного!

–=W=–

Сцепив пальцы в замок, директор Дамблдор откинулся на спинку кресла и задумался обо всём, что уже узнал о Гарри Поттере и его таинственных благодетелях.

Дамблдор заново откалибровал датчик счастья мальчика. Гарри, несомненно, радовался, находясь в доме Уизли, как он видел сам и со слов Молли сообщил ему Артур. И всё же прутик на метрономе не сдвинулся ни на йоту со своего нейтрального положения.

Очевидно, директор ошибся в калибровке, когда много лет назад осматривал Гарри здесь вместе с мадам Помфри. Должно быть, заклинание сна, которое они наложили на него, помешало первоначальной оценке состояния мальчика. Он предполагал, что ребёнок спит глубоким сном без сновидений. Но если заклинание погрузило Гарри лишь в неглубокую дрёму, то ему в тот момент вполне могло сниться что-то приятное, из-за чего исходное сканирование Дамблдора неверно восприняло счастье как нейтральное состояние эмоций ребёнка.

С другой стороны, это означало, что все те годы, пока он и Минерва считали, что мальчик просто стойко и безрадостно принимает судьбу, доставшуюся ему в этой жизни, Гарри на самом деле развлекался и наслаждался временем, проведённым со своими родственниками. Он знал, что Минерва обрадуется этому открытию. Это во многом уменьшит её чувство вины за то, что он и она оставили маленького Гарри с «этими ужасными магглами», как она частенько их называла.

Альбус бы ни за что не признал этого вслух, но и ему самому тоже стало немного легче.

И хотя директор предпочёл бы, чтобы Гарри так и оставался с Дурслями, как было и раньше, но то, что они уехали на какой-то там курорт, от него не зависело. В предыдущие годы они оставляли его с Арабеллой, что вполне устраивало Дамблдора, и то, что на этот раз они передали Гарри этим иностранцам, было весьма прискорбно, но он ничего не мог с этим поделать. Если он попытается забрать Гарри от них, его собственные заклинания могут расценить эти действия как вмешательство в опеку Дурслей над мальчиком и отреагировать непредсказуемым образом.

Кроме того, это всего на месяц, а после мальчик будет в безопасности, в Хогвартсе. Тем временем ему хотя бы удалось обеспечить пребывание мальчика с Уизли в течение светлого времени суток. Для Гарри проводить дни там было безопаснее, если уж он не мог быть с Дурслями в доме номер 4 на Тисовой улице. Дополнительные чары, которые он наложил на территории семьи Уизли, гарантируют это!

То, что Гарри каждую ночь возвращался в Литтл Уингинг, но отнюдь не к Дурслям, немного раздражало. Тем не менее, как раз этим вечером ему удалось наложить чары вокруг дома на Магнолия Роуд, где мальчика видели чаще всего, чтобы те немедля предупредили Дамблдора, если какой-нибудь маг или ведьма с недобрыми намерениями приблизится к тому дому на расстояние хотя бы ста футов. То, что самих иностранцев, да и других людей, живущих поблизости, не было дома, позволило ему действовать намного свободнее и не опасаться того, что его заметят. «Необыкновенная удача», — подумал он по этому поводу.

Да, Гарри был защищён настолько хорошо, насколько позволяли текущие обстоятельства. Даже лучше, потому что никто не знал, где он находится и где был до того. Никто бы и не заподозрил, что мальчик живёт в маггловском районе, увидев его гуляющим в Косом переулке с иностранцами. И тем более никто не заподозрит, что дни он проводит в доме Уизли.

Активно распространяемые им слухи об обстоятельствах жизни мальчика отлично сработали. Иностранцы, безусловно, ещё больше помогли напустить туману в этом вопросе. Ему даже не нужно было накладывать на мальчика дополнительные чары отвода глаз. Да, мальчишка Джеймса и Лили был настолько в безопасности, насколько мог обеспечить директор. И был намного счастливее, чем он ожидал, учитывая бурные отношения Лили с сестрой — причём далеко не в хорошем смысле этого слова. Ему было приятно видеть, что Петуния сумела затолкать свои чувства в дальний угол чулана своего сознания и обеспечить должную заботу ребёнку, которой тот заслуживает.

А ещё его умения как мага! Беспалочковые невербальные заклинания и аппарация, это было нечто! Он ни за что не предположил бы, что мальчик вырастет настолько могущественным — и к тому же будет обладать навыками, недостижимыми для многих взрослых магов. Хотя его мать и отец были немного выше среднестатистического мага по силе, а их навыки применения заклинаний определённо лучше, чем у большинства магов и ведьм, но то, что он видел в исполнении мальчика, было поразительным для ребёнка его возраста. Когда Гарри вырастет, то станет могущественным магом. Не таким мощным, как сам Дамблдор, но по всем меркам магом, с которым необходимо считаться. И это не считая того, что его подруги почти соответствовали ему по уровню!

И ведь были ещё и взрослые. Олливандер и вовсе назвал двух из них богинями. И Дамблдор определённо понимал реакцию старого мастера. Да мисс Спаркл и мисс Пай чуть не ослепили его, когда он впервые взглянул на них через очки в пабе! Такая мощь! Альбус никогда не видел никого, ни одного мага или ведьмы, которые бы излучали столько магии, как эти двое. Ему пришлось уменьшить чувствительность своих очков до такой степени, что энергия обычных магов и ведьм и вовсе перестала в них отображаться, прежде чем он смог рассмотреть хоть что-то, кроме ослепляющей белизны, когда глядел в сторону этих женщин. Только от одного этого факта многие маги и ведьмы пришли бы в восхищение.

А их контроль магии! Наблюдение за тем, как мисс Спаркл манипулировала своим пером, когда осуществляла вычисления, на ходу переделывая заклинание аппарации, было как… ну… словно плетение магического кружева! Эта демонстрация магического умения и мастерства, совершённая буквально мимоходом, не давала повода даже на секунду задуматься, что она просто пыталась выпендриться. Она просто взяла и сделала это. И этим заклинанием открыла ему глаза.

Скорее всего, её заявление, что пользоваться созданным ею заклинанием способен даже ребёнок, было обычным преувеличением, даже несмотря на то, что мисс Грейнджер быстро усвоила его — девочка явно была вундеркиндом, впитывая знания, как губка — воду. Сложность и прожорливость использованных в телепортационном заклинании рунных механизмов защиты затрудняли его использование ничуть не меньше, чем необходимость развития и оттачивания у мага ряда навыков, необходимых для аппарации. Поменяли шило на мыло, или хрен редьки не слаще, как говаривала его мать. С другой стороны, тем магам и ведьмам, которые испытывали трудности с аппарированием, возможно, было бы легче справиться с этой телепортацией. Если у них хватит сил.

И если эта принцесса не была уникальным явлением, если подобные талант и умение, не говоря уже о чистой силе, считались у них нормой или пусть даже немного выше среднего, то магический мир ждал шок! Ему придётся очень внимательно следить за девочками, не продемонстрируют ли и они сходные способности.

Главной загадкой всё же была мисс Пай. Дамблдор не заметил, чтобы она хоть раз применила какое-либо заклинание, но ей удалось испечь тот великолепный торт за невероятно короткий промежуток времени, используя чужую кухню, и никто не заметил, как она это проделала. При этом он не увидел ни одного из характерных признаков применения маховика времени.

То, что даже мисс Рэрити сказала, что мисс Пай вытворяет вещи, непонятные для её ближайшего окружения, ещё больше заинтриговало его. К тому же наблюдение за её передвижением по саду было столь же поучительным, сколь и раздражающе-непонятным. Она ни разу не аппарировала или не телепортировалась, но у него сложилось такое впечатление, что она оказывалась то в одной части сада, то в другой, не проходя, не пролетая и не преодолевая каким-либо другим заметным способом расстояние между этими местами.

И ни мисс Спаркл, ни мисс Пай ни разу не взяли в руки волшебную палочку — потому что у них не было палочек!

Неужели они и правда богини? Или всё же просто чрезвычайно могущественные ведьмы? Дамблдор был склонен думать, что второй вариант более реален. Будь они настоящими богами, каковыми их представляют магглы, то Мерлин спаси мир магов, потому что никто другой не сможет сравняться с ними в силе или знаниях.

А может, они были вейлами? Альбус не почувствовал вокруг них ауру вейл, однако подобное вполне ожидаемо от взрослой вейлы, умеющей себя контролировать. Девочки же просто ещё слишком молоды, чтобы проявить свой дар, так что они не могли быть ключом к подтверждению его догадки. Если иностранцы и были представителями народа вейл, то чрезвычайно могущественными, гораздо могущественнее тех, о которых он читал или кого встречал лично. Если легенды Гомера не врали, то Цирцея когда-то была главой всех племён вейл, и у неё вполне могла бы быть подобная сила, раз она достигла таких высот. Впрочем, способности мага, назвавшегося Дискордом, эта гипотеза никак не объясняла. К тому же ни древние, ни современные вейлы точно не делились на племена единорогов и пегасов. Так что, вероятно, они всё же не вейлы. Впрочем, ему всё же следует пристально понаблюдать за девочками, не проявится ли у них аура вейл в следующие несколько лет.

Некоторое время директор наблюдал в саду за мисс Джек. И она, опять же без помощи палочки, творила с деревьями то, что обычно считалось доступным исключительно друидам. Те, по слухам, оттачивают своё мастерство в области манипуляций с растениями, проводя десятилетия в единении с природой, но эта ведьма была слишком молодой для того, чтобы обладать продемонстрированными ею способностями. Может ли быть так, что на самом деле гостьи гораздо старше, чем выглядят? Их очевидная неуклюжесть при ходьбе и в использовании рук, казалось, подтверждала это предположение.

Сказать что-то определённое про мисс Шай и мисс Дэш у Альбуса не было возможности — они не слишком долго оставались там, где он мог бы наблюдать за ними, не вызывая подозрений.

Судя по тому, что он увидел в лавке мастера по изготовлению палочек, иностранки вовсю использовали иллюзии, чтобы скрыть определённые факты о себе. Взять хоть, к примеру, их волосы. В то время как мисс Дэш и мисс Пай беззастенчиво ходили со своими разноцветными волосами, у всех остальных они были просто чёрного цвета. Притом он даже и не подозревал, что на их волосы наложена иллюзия, пока мисс Рэрити не передала два своих очень длинных волоса мальчику и девочке Уизли. Зрелище того, как с них спала иллюзия, его просто поразило. Как и продемонстрированная ранее реакция старого мастера. Дамблдор никогда до этого не видел, чтобы Олливандер так благоговел от чего-либо или перед кем-то.

Ещё в пабе Альбусу пришлось ослабить чувствительность очков, чтобы полыхание магических аур мисс Пай и мисс Спаркл не слепило его. При этом он как-то не подумал, что это сделало его практически слепым ко всей остальной магии.

Обнаружив это, Дамблдор осторожно перебрался на другое место, чтобы получить возможность смотреть на остальных иностранцев, и при этом не быть ослеплённым сиянием магии от мисс Спаркл или мисс Пай. И оказалось, что все взрослые источали магию, которая легко превосходила по уровню большинство английских магов. Девочки и Гарри также светились магией гораздо активнее, чем их сверстники — хотя у них она и была более расплывчатой и дикой, ещё не взятой под их осознанный контроль. В принципе, подобное он вполне мог ожидать от детей, но, тем не менее, их магия выглядела многообещающе — судя по всему, они станут ведьмами, за деяниями которых, когда они вырастут, будет наблюдать весь магический мир.

И при этом Альбус ни в одном из них не обнаружил ни единого признака использования Тёмной магии или склонности к оной — даже у Гарри. А может быть, установленное на очках Дамблдора заклинание обнаружения магии и вовсе не улавливало вложенную в шрам Гарри Тёмную магию.

Наивность иностранцев, в общем-то, была даже милой. Не то чтобы они вели себя подобно неразумным детям. Вопросы, которые ему задавала мисс Рэрити во время их последней беседы, продемонстрировали немалую остроту их ума и внимательность к мелочам. Да и её ответы уже на его вопросы оказались столь же красноречивыми.

Судя по реакции иностранцев, Дамблдор решил, что они пользуются довольно ограниченным кругом заклинаний. Однако стоило признать, что отсутствие конфликтов в течение тысячи лет и правда могло почти полностью искоренить стимул к разработке новых чар, а отсутствие магглов, активно охотящихся на них из-за их магии, устраняло стимул совершенствоваться в обмане, сокрытии следов и, как он неохотно признался самому себе, заклинаниях для мелких розыгрышей, которые и составляли основную массу новых изобретений в чарах после принятия Статута.

Дамблдор не сомневался, что, как только они освоят огромное разнообразие заклинаний, которыми владели маги и ведьмы, эти иностранцы станут силой, с которой придётся считаться, если случится открытое столкновение. Особенно если средний обыватель у них владел силой хотя бы того же уровня, что дети в этой группе.

Возможно, пускать этих девочек в Хогвартс была не столь уж и блестящая идея, но без них там не было бы и Гарри. Из этих двух альтернатив он предпочёл всё же выбрать Гарри в Хогвартсе, а о последствиях приёма этих иностранок он побеспокоится позже, если они вообще будут.

И не стоит забывать о палочке Гарри!

Дамблдор знал только одну палочку, обладавшую подобной силой — Бузинную палочку с сердцевиной из волоса фестрала. Наблюдать за этой… палочкой с двумя волосками… аликорнов и её реакцией на мальчика, когда он взял её в руку… было довольно информативно. И тревожно. Выплеск одновременно светлой и тёмной магии из волшебной палочки от прикосновения Гарри сильно обеспокоил Дамблдора. Ему придётся внимательно следить за развитием и обучением мальчика. Альбус содрогнулся от одной только мысли, что подобная палочка может оказаться в руках кого-то, склонного ко Тьме. Ему нужно будет очень аккуратно, но настойчиво подтолкнуть мальчика к переходу на сторону Света.

Предпочтения подруг Гарри и их опекунов были ему неизвестны. Казалось, что они целиком и полностью принадлежат Свету, но у него не было никаких сведений, даже намёков, на их прошлое и их склонности. Тем не менее Тёмные искры, появившиеся из палочки мальчика в дополнение к Свету, указывали на то, что, вполне возможно, эти иностранцы и не были такими уж Светлыми, как он мог надеяться, особенно учитывая, что основные компоненты были получены от двух могущественных аликорнов.

Директору придётся посеять семена Света в души младших дочери и сына Артура, чтобы впоследствии приблизить их к себе, а может, даже немного подтолкнуть в развитии. Происходя из светлой семьи, они могли бы повлиять на других девочек и не допустить их падение во Тьму.

Интересно, сможет ли Альбус как-то убедить родителей Джинни позволить ей пойти в Хогвартс прямо в этом году вместо того, чтобы ждать следующего? То, что она получила свою палочку раньше срока, было, безусловно, делом случая, но он ведь мог сказать, что не стоит сдерживать бедняжку, раз уж сам Олливандер, да и эта гениальная иностранная ведьма, мисс Спаркл, сказали, что её магическое ядро уже созрело для свершений?

И как только девочка Уизли окажется в Хогвартсе, её постоянное присутствие рядом с этими иностранными студентками — ведь в общежитии они будут жить в одной комнате и посещать одни и те же занятия — даст Дамблдору возможность следить за ними и направлять их к Свету.

То, что девчушка обожала выдуманный ею образ «Мальчика-который-выжил», который проецировала на настоящего Гарри, не было для него даже малейшим секретом. Артур не раз упоминал об этой одержимости девочки в разговорах с директором, иногда с тревогой, а иногда даже и с гордостью. Это зависело от того, как в тот момент на это реагировала Молли. Но в целом Молли считала, что её дочь — идеальная будущая жена для мальчика.

Дамблдор с сожалением покачал головой. В отличие от этой ведьмы, он не был так уж уверен в том, что отношения между ними будут развиваться и перерастут в нечто большее чем детское увлечение придуманным образом. Временами Молли демонстрировала в семейных отношениях выдающуюся властность и нетерпимость к возражениям, отсюда и росли ноги беспокойства Артура по поводу её планов. Ему придётся внимательно следить за ситуацией, чтобы девочка — Джинни — случайно не оттолкнула от себя Гарри и его подруг своими попытками сделать Гарри «своим» парнем.

В результате без ответа остался лишь один вопрос: откуда именно прибыли эти иностранцы.

И больше всего Дамблдору сейчас хотелось понять, какое положение и власть принцессы и этот Дискорд имеют на этой их неизвестной родине. Принцессы были соправителями — это всё, что он о них знал на данный момент. Притом Олливандер считал одну из них богиней Солнца, а другую — богиней Луны. Он мог бы счесть эти титулы подходящими, если бы знал про их уровень силы, и они были бы многократно могущественнее любого существа здесь, в Европе. Ну, по крайней мере в том смысле, который вкладывали в это слово древние греки и римляне.

Временные рамки их истории, о которых вскользь упоминали Рэрити и Дискорд, вызывали беспокойство. И принцессы, и этот Дискорд оказались весьма долгоживущими существами, а то и вообще бессмертными. А ведь магия не переносила тех, кто пытался нарушить естественный порядок вещей и обрести даже хотя бы подобие бессмертия, налагая за подобную попытку на осмелившихся на такое кощунство мага или ведьму серьёзное проклятие — и будь здесь сейчас Волдеморт, он бы это мог подтвердить.

То, что эти принцессы могли уговорить аликорнов, крылатых единорогов огромной магической силы, добровольно отдать им волосы из своих грив, подразумевало, что принцессы должны быть на стороне Света, поскольку ни один единорог добровольно не свяжется с магом или ведьмой, посвятившими себя Тьме. С другой стороны, древние ассирийцы считали крылатых единорогов и крылатых быков великим злом, хоть иногда и называли их же Светочами и искали их благословения. Восточные же общества, не мудрствуя лукаво, относили как обычных, так и крылатых единорогов к одной и той же категории, которые могли быть как Светлыми, так и Темными, в зависимости от народа.

Разумеется, сердцевина от создания Света не ограничивала палочку только миром Света. В палочке Волдеморта вообще было перо Фоукса, феникса, существа чрезвычайно светлого, но это не помешало магу творить великое зло. Следовательно, наличие волос, перьев или сердечных жил от чрезвычайно Тёмных существ не лишает владельца подобной палочки возможности быть на стороне Света.

Но, тем не менее, Дамблдора обеспокоило то, что палочка выпустила как светлые, так и тёмные искры, демонстрируя, что маг, который ею теперь владел, по-видимому, был нейтральным по отношению к обоим этим сторонам извечного противостояния, а то и вовсе не знал о них. Теперь ему придётся тщательно обдумать возможные последствия этой проблемы. А также внимательно наблюдать за Гарри, чтобы тот не пал во Тьму.

Беспокойство вызывало и то, что иностранцы называли Дискорда Богом Хаоса. Истории Гарри и его подружек о похождениях этого существа, которые дети Уизли пересказали своим родителям, были устрашающими по своему содержанию — облака из сахарной ваты (или считалось, что они были из сахарной ваты, ибо никто этого по очевидным причинам не проверял), дождь из шоколадного молока и изменение направления силы тяжести на огромных площадях — всё указывало на огромную, невообразимую силу. Многое из того, что этот маг делал в саду Уизли, на поверку могло быть лишь иллюзией или ментальным воздействием, но продемонстрированная им трансфигурация — точно нет. Даже если Альбус урезал бы масштабность рассказов о могуществе этого мага, поскольку дети, очевидно, склонны к преувеличению, ему всё равно пришлось бы смириться с тем фактом, что Дискорд сумел превратить аж целых тринадцать магов и ведьм в совершенно новых существ на почти шесть часов, не выказывая при этом ни малейших признаков утомления. И это не считая того, что он каким-то образом установил столь своеобразные условия для снятия заклинания! Дамблдору пришлось признаться себе, что сам он не смог бы справиться с этой задачей со столь потрясающей точностью, да и вообще в целом выполнить её, не рухнув после такого без сил.

Да, он мог трансфигурировать десятки или даже сотни предметов во время дуэли, но в такие моменты использовались кратковременные чары, редко длящиеся больше дюжины секунд, и очень немногие из них продержались бы хотя бы минуту. Ему просто не нужно было вкладывать в них много энергии, чтобы они продолжали своё существование многие часы — такие предметы служили мимолётным средством для защиты, атаки или просто для отвлечения внимания.

То, что Гарри и девочки считали Дискорда лишь шутником, а не монстром, утешало мало. А вот высказанные Рэрити сомнения по поводу его намерений и «исправления», чем бы оно ни было, только усилили опасения директора. Ему придётся действовать очень осторожно, если он когда-нибудь встретит этого мага. И также стоит предупредить об этом Уизли.

В связи с этим снова вставал всё тот же вопрос: где именно находилась родина этих иностранцев. В разговорах с чужеземками Дамблдор собрал немалую коллекцию упоминаний различных мест и поселений. Понивилль был родным домом для его собеседниц. Принцессы жили где-то в месте под названием Кантерлот. Также они называли ещё два места — Эпплуза и Кристальная Империя. Судя по всему, в этих местах у ведьм проживали их родственники. Кроме того, были упомянуты: брат мисс Спаркл, также являющийся магом, их родители, а ещё его собственная семья. И расстояния между этими местами, видимо, были достаточно большими, чтобы путешествие по каминной сети воспринималось как экономия времени, при этом телепортация в обсуждении способов перемещения между ними практически не упоминалась. Это могло означать, что далеко не все их люди могли использовать заклинание телепортации, так же как многие маги и ведьмы не владели заклинанием аппарации.

В разговорах упоминались племена пегасов и единорогов, и подразумевалось, что в их среде существует деление по признаку принадлежности к тому или иному племени. Твайлайт рассказывала о заболевании, поражающем только представителей племени единорогов, так что, возможно, те, кто использовал более мощную магию, в основном принадлежали к этому племени, а другие были более ограничены в своих возможностях… которые меж тем всё же выглядели гораздо большими, чем у среднего английского мага! Дамблдору придётся внимательно наблюдать за девочками в Хогвартсе, чтобы увидеть, сможет ли он обнаружить какие-либо различия в их способностях к магии. Может быть, ему удастся заставить Артура поболтать с сыновьями ещё немного и выведать об упоминаниях ещё каких-либо других племён на их родине?

Кроме того, на их родине водились существа, которых здесь не было, например, гидра. Гидр не видели с момента падения Римской империи. Ещё они упомянули некий Вечнодикий лес, в котором, очевидно, во множестве водились опасные существа, похожий на Запретный лес рядом с Хогвартсом, но намного больше.

И если Альбус был прав в том, что чужеземные ведьмы значительно превосходили магов по численности, то вполне возможно, что Магическую Британию ожидает внезапный наплыв могущественных ведьм, ищущих себе мужей. Конечно, чистокровные могут начать жаловаться на потерю статуса, поскольку малые Рода внезапно обретут несметные богатства и немалое влияние, но выдающиеся магические способности новоприбывших ведьм, вошедших в эти семьи, достаточно быстро заставят эти недовольные голоса умолкнуть.

То, что у них также имелась развитая, крепкая и притом продолжающая активно развиваться экономика, было само собой разумеющимся, поскольку от наблюдения за тем, как эти пришельцы свободно тратят галеоны, дух захватывало. Не говоря уже о том, что гоблины заявили, что и взрослые, и дети сейчас держали на депозите столько галеонов, что вошли в десятку крупнейших вкладчиков банка. По отдельности. И всё это — ни в малейшей степени не напрягая свою экономику, насколько он мог судить. Требовался труд огромного количества людей, чтобы создать настолько крупную экономику, где можно было бы дать такую огромную кучу галеонов детям и не считать это чем-то важным.

Если бы кто-то попросил Дамблдора угадать (а ему именно этим сейчас и приходится заниматься!), он бы сказал, что население их страны было не меньшим, чем в Англии, а скорее всего, намного большим, учитывая финансовые ресурсы, вложенные ими в содержание всего четверых детей в чужой для них стране. Открытие торговли с ними будет большим стимулом для экономики Магической Британии, особенно если они смогут воспользоваться своими знаниями и продуктами на новых рынках до того, как иностранцы сами смогут во всём этом разобраться.

И наличие подобной экономики, в свою очередь, означало, что родина иностранцев должна быть по крайней мере не меньше Британских островов. Более того, без магглов, живущих в стране, они могли использовать всю землю вместо того, чтобы прятаться в глухих местах, как это делали английские маги. Такое умозаключение вынуждало по-новому взглянуть на глобус — где можно было бы спрятать целый остров, который никто не может обнаружить даже случайно, но при этом находиться достаточно близко, чтобы ребёнок, вроде Гарри, смог получить к нему доступ?

Возможно, тут был задействован портключ? Но министерство постоянно поддерживало заклинания, блокирующее применение дальнодействующих портключей, дабы у преступников и контрабандистов не было возможности ни сбежать, ни проникнуть в страну. Такие же заклинания, разумеется, используют и большинство других магических стран.

Дамблдор крутанул глобус и задумчиво уставился на него

Может, он смотрит на происходящее под неправильным углом? Может, ему стоит подумать о Поттерах и их месте в этой головоломке?

Возможно ли, чтобы Петуния сохранила кое-что из вещей Лили?

В 1981-ом году царил сущий кавардак из-за непрекращающейся войны. Для Лили было бы разумным предусмотреть наихудший вариант и спрятать сундук в доме своей сестры. Использование ею древней магии для защиты Гарри определённо демонстрировало, насколько изобретательной и подготовленной она была. Сундук с припасёнными в нём предметами, которые помогли бы Поттерам бежать, если бы Министерство оказалось в руках Волдеморта, исключать из вероятностей не стоило.

И что если однажды Гарри, в нормальном мальчишеском любопытстве обшаривая пыльные кладовки и закоулки чердака, наткнулся на этот сундук, открыл его и обнаружил внутри кристалл связи? Древние греки иногда использовали такие кристаллы. Дамблдор знал, что Сириус, Римус, Питер и Джеймс в своё время создали набор зеркал на основе магии этих кристаллов — и ведь большинство магов и ведьм никогда даже не слышали о таких артефактах. Отсюда напрашивался вопрос: как эта четвёрка столь легко создала этот набор? Возможно, у Поттеров было припрятано подобное устройство, уже созданное их предками или друзьями рода? Вот его Джеймс и мог использовать в качестве образца, даже если он не знал, где конкретно находится ответная часть.

Это означало, что Поттеры знали об этих иностранцах. И время от времени торговали с ними. Что, если это был секрет, который Лили и Джеймс обнаружили только после того, как перерыли вещи его отца, готовясь к худшему, но у них попросту не осталось времени им воспользоваться? А может быть, принимающий артефакт тоже оказался потерян или забыт, и лишь по чистой случайности Гарри обнаружил свой кристалл именно тогда, когда за другой стороной кто-то наблюдал или исследовал его?

А уже потом Твайлайт и её друзья — возможно, кто-то из них был даже связаны с Поттерами? — познакомились с Гарри и решили помочь ему. В конце концов, не столь уж редко бывает, чтобы дальние родственники захотели воссоединиться с другой ветвью семьи. А после этого они решили научить его магии, которой владели сами. Может быть, даже захотели познакомить его с дочерями друзей в надежде, что он станет мужем одной из них.

Далее стоит обратить внимание на некоторые упоминания о прошлом, прозвучавшие из уст иностранок. Их королевство возникло две тысячи лет назад — или даже две тысячи пятьсот, если включать и тот срок, когда Дискорд был у власти. Получается, что дата основания их государства примерно совпадает с эпохой расцвета Древней Греции. При этом они с лёгкостью адаптировались к нашей культуре, когда оказались здесь, в Англии — в отличие от, например, кого-то с Востока. А это в свою очередь означало, что у них был регулярный контакт с этой частью мира.

А может, они прибыли с той самой легендарной Атлантиды, то ли острова, то ли вообще континента? Эта гипотеза хорошо объясняла бы уже собранную о них информацию, и при этом вполне логично вписывалась в их собственную историю.

Подумав ещё некоторое время, Дамблдор решил, что на данный момент стоит остановиться на предположении, что они были из Атлантиды. А пока нужно продолжить наблюдения, чтобы узнать о них как можно больше.

Учитывая, что иностранцы пробыли в магическом мире всего неделю, вероятно, впереди их ждёт ещё много необычного.

36. Коллективное дежавю

Гарри собирался уже было подняться на лифте из сундука в гостиную Уизли, когда услышал знакомый голос наверху. Не так давно они получили свои палочки, и вот уже на дворе была пятница, послеобеденное время. Гарри пришлось воспользоваться удобствами в сундуке, поскольку туалет у Уизли оказался единственным, и перед ним уже скопилась очередь из более расторопных обитателей дома.

— Артур? Артур? Ты дома?

Судя по голосу, это был директор, но то, что он воспользовался камином и не зашёл сразу, а сначала окликнул через него мистера Уизли, весьма удивило мальчика — он-то думал, что директор запросто приходит и уходит, когда ему вздумается.

— Директор? — донёсся до Гарри ответ мистера Уизли. — Что-то случилось? — голос мужчины приблизился — должно быть, он всё ещё был на кухне. — Я думал, мы встретимся в министерстве. Я как раз туда и собирался.

— Нет-нет, ты не ошибся, но… могу я войти?

— О, да, конечно.

Мгновение спустя Гарри услышал шаги, означающие, что старый чародей наконец вошёл в гостиную, выбравшись из камина.

— Вот, другое дело, — сказал гость. Гарри даже мог представить, как тот сейчас убирает с мантии налипшую на неё сажу.

— Пожалуйста, чувствуйте себя как дома, директор. Итак, сэр, что привело вас в Нору? — раздался скрип пружин мебели — кушетки и кресла. — Хотите чаю?

— Нет-нет, спасибо. Мне пришло в голову, что люди могут начать болтать всякое, если заметят, что мы слишком уж часто встречаемся, — продолжил директор после короткой паузы. — Возможно, даже подумают, что мы замышляем что-то гнусное в отношении этих приезжих, — продолжил Дамблдор со вздохом. — Конечно же, я хочу быть в курсе того, как гости привыкают к нашему миру, но при этом уважаю их желание держать в секрете своё присутствие и происхождение.

Гарри почувствовал, как его брови непроизвольно изогнулись. «Да неужели?» — саркастически подумал мальчик.

— Всё будет намного проще, когда дети окажутся в Хогвартсе, — сказал директор. — И весьма приятно, что «Ежедневный пророк» так и не запустил полномасштабную серию статей, посвящённую возвращению Гарри Поттера в волшебный мир. Полагаю, это произошло лишь благодаря одному из моих защитных заклинаний, которые я наложил на мальчика.

Гарри был удивлён, что маг и правда готов пойти им навстречу в их желании сотрудничать. По его опыту, взрослые люди делали то, что хотели, что бы они там ни обещали другим. Но последние слова директора заставили его нахмуриться. И что директор имел в виду под «защитными заклинаниями»? Он что-то сделал с ним, когда никто этого не видел? Нужно обязательно рассказать об этом Твай!

— Уже ходят слухи о поступивших в этом году в Хогвартс четырёх новых учениках из четырёх влиятельных, богатых иностранных семей. Их всех видели в компании не кого-нибудь, а самого Гарри Поттера. Кажется, мисс Грейнджер считается одной из них, поскольку сопровождает их везде, где бы они ни появлялись в Косом, — Гарри услышал смешок в голосе Дамблдора, когда тот произносил эти слова. На несколько секунд в разговоре повисла пауза. — А их грандиозные дорогостоящие покупки, да ещё во множестве экземпляров — книги, сундуки, мётлы, шёлк акромантула, оборудование — притом самого лучшего качества! — взбудоражили весь Косой переулок, особенно после упоминания иностранных принцесс. И что примечательно, гоблины, на удивление, оказались в их отношении весьма немногословны. Как я уже обнаружил, простого упоминания их имён достаточно, чтобы тебя выставили из банка.

Собеседники замолчали. Гарри живо представил себе, как директор покачал головой, словно выступая перед аудиторией.

— Гоблины признают, что указанные дамы вели дела в их банке и открыли счета, и не более того, — продолжил директор после минутной паузы. — Используя один из пунктов последнего Договора с гоблинами, Дирк Крессвелл сумел-таки заставить их выдать ему список из десяти ведущих вкладчиков. К сожалению, они наотрез отказались раскрыть суммы депозита. Принцесса Спаркл и девочки там указаны — двумя отдельными строками, — Дамблдор снова ненадолго замолчал. — Они ни в коем случае не бедные, — он снова усмехнулся. — Ничего удивительного, что возникли слухи, якобы они из Атлантиды — они совершенно никому не известны, но имеют в своём распоряжении такое огромное количество золота.

— О, Мерлин… Думаете, это возможно?

Гарри закатил глаза. Они что, всерьёз так решили?

— Полагаю, это вполне возможно, — вздохнув, произнёс директор. Гарри почувствовал, как у него отвисла челюсть. — История их родины, которую Молли рассказала нам, определённо указывает на это — те же слова про шесть тысяч лет назад. Самые древние имеющиеся у нас тексты намекают, что Атлантида была колыбелью цивилизации магов за много веков до того, как магглы придумали бронзу, — судя по тону Дамблдора создавалось впечатление, что он и сам в это верит. — Мы знаем, что греческие и римские боги древности, что властвовали там три тысячи лет назад, были просто магами и ведьмами, хотя и обладающими силой, способной, скорее всего, соперничать по уровню и с самим Мерлином. То, что они, как всем казалось, бесследно исчезли чуть более двух с половиной тысяч лет назад, на протяжении тысячелетий озадачивало историков. Может быть, они просто были изгоями и вернулись домой, когда стали править сёстры-принцессы? В конце концов, у них не было других видимых причин столь резко отказываться от своего положения. Но у нас недостаточно информации о той эпохе, чтобы прийти к окончательному выводу.

Вновь последовала короткая пауза.

— Я тут было подумал, не могли ли они быть вейлами, учитывая, что мы видели всего лишь одного их мага, однако у них не наблюдается той ауры, которая присуща вейлам, и они не пытались её использовать, чтобы на кого-то повлиять. Да и их поведение не похоже на поведение вейл, которых я встречал. Однако то, что эти иностранцы чрезвычайно могущественны, не подлежит сомнению. Дискорд это продемонстрировал весьма убедительно. Поэтому мы вынуждены действовать со всей осторожностью. Если когда-нибудь встретишь его, то прояви максимальную любезность и будь крайне осторожен с тем, что говоришь. Он чрезвычайно силён и, судя по рассказам детей, довольно эксцентричен в своих действиях.

Последовала пауза, затем Дамблдор тихо что-то пробормотал себе под нос.

— Мне вот что интересно: из тех десяти, с кем мы познакомились, девять — ведьмы, — сменил тему директор. — Минерва сказала мне, что видела ещё одного мага, по имени Блюблад, когда лично принесла письма для девочек-иностранок, поступивших в Хогвартс, — прочистив горло, добавил он.

— Одиннадцать ведьм, — поправил директора мистер Уизли. — Помните, я говорил вам, что встретил двух тётушек мисс Алу — Лофти и Холидей, когда мы ходили на матч по квиддичу? Они, должно быть, довольно старые, что довольно странно, учитывая, как молодо выглядят. Но на ногах при этом стоят очень неуверенно, и девочкам постоянно приходилось поддерживать их при ходьбе, особенно когда те поднимались и спускались по лестнице стадиона.

— Ах, да, на прошлой неделе ты упоминал, что вы собирались на матч по квиддичу, — согласился старший маг и снова замолчал на несколько секунд. — И похоже, у Гарри нет друзей-магов, только эти три девочки. Судя по тому, что я слышал и видел, они, похоже, ограждают его и защищают. И никто из них не упомянул магов на своей родине.

— Вы думаете, что они могут заинтересоваться вопросом, не сможет ли кто-нибудь из английских магов стать им подходящим мужем? — медленно, словно обдумывая каждое слово, спросил мистер Уизли.

— Если да, то у них не будет отбоя от кандидатов. Старые семьи будут более чем согласны выдать своих сыновей за чистокровных, чья родословная насчитывает несколько тысяч лет… И это не считая того, что все они способны творить магию без палочки! Честно говоря, я даже не сомневаюсь, что между семьями начнётся настоящая драка за возможность получить такую привилегию.

Гарри услышал, как директор поёрзал на стуле.

— Но мне интересно, как с ними встретился Гарри.

В воздухе снова повисла напряжённая тишина.

— Ну, Поттеры всегда были довольно закрытой семьёй, — заговорил где-то минуту спустя мистер Уизли, озвучивая свои размышления. — Они периодически женились на магглорожденных ведьмах, находя где-то весьма могущественных — и при этом абсолютно никому не известных. Может быть, они были вовсе не магглорожденными, а кем-то из этих атлантийцев? К тому же Поттеры не раз «теряли» своих сыновей при странных обстоятельствах, обставляя это так, будто они как раз перед этим ввязывались в какую-то сомнительную авантюру или уходили в путешествие. Может, они возвращались в Атлантиду, и всё это было лишь прикрытием?

— Возможно. Возможно, — пробормотал старый маг. — Да, это объясняло бы, зачем они искали мальчика. Иностранки были очень злы на сестру его матери, заявляя, что её муж, сын, да и она сама должны гнить в темнице. Хотя я знаю, что они излишне сгущают краски в происходящем с Гарри.

Гарри ощетинился, когда маг вот так спокойно отмёл в сторону все его… страдания… от рук Дурслей. И тут же улыбнулся, вспомнив, что сейчас они «гостят» в одной из королевских тюрем. От одной только мысли о случившемся с ними мальчик чувствовал себя лучше. Жаль, что он ещё не изучил магию достаточно, чтобы нанести им «семейный» визит. Гарри был уверен, что сможет найти парочку заклинаний, которые сделают их пребывание там более длительным… а главное — незабываемым.

— Но такое знакомство подразумевает, что они какое-то время уже живут в Англии, — продолжил директор. — И то, что они так мало знают о магическом мире, вызывает у меня беспокойство. Если только они не скрывают свои познания, притворяясь, что не знают вообще ничего, — он вздохнул. — Я могу понять подобную стратегию. Я бы, наверное, поступил так же на их месте.

Повисло долгое молчание. Гарри беспокойно заёрзал на месте — теперь он не мог выйти наружу, поскольку те сразу поймут, что он их подслушивал. Ему хотелось одного: чтобы они поскорее ушли. Размышления о Дурслях вызывали у него чувства и идеи, которые беспокоили Гарри. В последнее время возникавшие в их отношении мысли были довольно серьёзными… даже можно сказать — категоричными. Если говорить честно, до появления здесь он вообще не думал о них уже много месяцев.

— Что вы говорите людям, когда они спрашивают об этих новеньких?

— Только то, что я могу подтвердить, что Гарри Поттер поступил в Хогвартс в этом году, и что у нас в этом году также будет несколько иностранных студентов. Это ещё один повод для того, чтобы наши встречи проходили вне поля зрения общественности, — добавил Дамблдор после небольшой паузы. — Я не хочу, чтобы ваша семья попала под пристальное внимание. Молли не понравится, если репортёры начнут шнырять в округе и тайком проникать в ваш дом, доставляя неудобства её гостям.

— О, да! Ей определённо такое не придётся по душе, — задумчиво признал мистер Уизли.

— Если вы ещё будете выбираться с ними на публику, то я бы рекомендовал использовать на себя лёгкие чары отвода глаз. И, как ты, несомненно, знаешь, я уже укрепил защитные чары, которые были наложены тобой на дом и участок ещё во время войны.

— Да-да. Отлично. Ещё раз спасибо, директор.

— Итак, — произнёс Дамблдор и сделал паузу.

Гарри услышал скрип пружин кресла, когда старик поёрзал на нём.

— Как дети чувствуют себя со своими новыми палочками?

— Да как рыбы в воде, — весело и гордо похвастался мистер Уизли. — Они уже ухитрились научиться использовать большую часть заклинаний, описанных в учебнике чар для первокурсников.

— Впечатляет, — признал директор.

— Это действительно удивляет, — продолжил мистер Уизли. — Судя по тому, что я слышал, Свити и Гарри улавливают тонкости чуть ли не инстинктивно, да и Гермиона от них не отстаёт, а с их помощью уже и остальные быстро разбираются. А в перерывах между играми в квиддич их по очереди обучают Перси и близнецы. Молли мне сказала, — добавил мистер Уизли со смешком, — что если бы Гермиона не настаивала, то они вообще бы всё своё время проводили за игрой. Эта Скут просто ненасытна до квиддича! — рассмеялся маг. — О, кстати! — внезапно воскликнул он. — Насчёт этих полётов.Помните, я вам рассказывал о том странном маге — Дискорде? И о том, как он всех превратил в пегасов?

— Хм, да, — задумчиво сказал директор. — Действительно, очень могущественный маг. Трансфигурация людей в подобных масштабах и на столь немалый срок довольно утомительна.

— Так вот, сегодня утром, вскоре после того, как они прикаминили к нам, мисс Алу снова превратилась в пегаса! А вслед за ней мисс Белль и Гарри превратились в единорогов! Представляете? Не в пегасов, а в единорогов!

— Они что сделали?! — раскатился по комнате удивлённый вопрос директора.

— Ох, вы просто обязаны их увидеть, — голос мистера Уизли едва ли не фонтанировал восторгом. — Это самое очаровательное зрелище, которое возможно в жизни!

Раздался скрип, ознаменовавший, что они встали со своих дивана и стула.

— Так значит, единороги, да? — задумчиво пробормотал директор, после чего его голос стал ещё тише, когда он проследовал за старшим Уизли на кухню.

Несколько секунд спустя Гарри услышал, как миссис Уизли, готовившая на кухне, воскликнула:

— О, добрый день, директор! Я и не знала, что вы к нам заглянули.

Мальчонка в теле жеребёнка не стал дожидаться лифта из сундука и просто телепортировался на задний двор к сараю для мётел, где взрослые его не смогли бы увидеть, выходя из дома. Оттуда он примчался к столу в саду, где в тот момент Скуталу тренировала Джинни, оказавшись там всего за несколько секунд до того, как из кухонной двери показались взрослые. Гарри не хотел, чтобы те даже на секунду подумали, что он слышал их разговор. Мальчик знал, что Твайлайт будет просто в шоке, когда он расскажет о том, что слышал, сидя в сундуке в гостиной Норы. Атлантида! Ха! Ну и бредятина!

— Закрой глаза и вспомни, каково это — иметь крылья, — полушёпотом произнесла Скуталу девочке на ухо, паря рядом с ней. — Давление на плечи, то, как ветер мчится сквозь твои перья, твои копыта, вытянутые вперёд, хвост, развевающийся по ветру, когда ты закладываешь вираж на квиддичном поле… вкус пыли на губах, когда твои копыта ударяются о землю при приземлении, и то, как ты складываешь крылья… как твои уши вертятся, пытаясь уловить, что там тебе кричат твои братья.

Джинни кивнула с полуулыбкой на губах.

— Почувствуй эту пегасью магию и тяни её на себя!

Миссис Уизли только ахнула, когда её дочь внезапно сжалась и упала на четвереньки. Мгновение спустя кобылка с тёмно-зелёной шёрсткой, усеянной золотыми пятнами, и с огненно-рыжими хвостом и гривой — фирменным цветом всей семьи Уизли — взлетела к Скуталу.

— У меня получилось! Получилось! — запела она, кружа вокруг стола. — Ура-ура-ура! Это правда работает!

Скуталу улыбнулась широченной, полной гордости улыбкой.

Близнецы тут же присели рядом со Свити Белль, которая, однако, покачала головой.

— Ребята, я не думаю, что вы должны быть пегасами. Кажется, я даже помню, что у вас были рога до того как Дис…

— Свити! — прошипела Эппл Блум, стоявшая рядом с Роном.

— …прежде, чем он превратил всех нас в пегасов, — заключила Свити. — Вам нужно использовать Гарри в качестве примера, — она повернулась к Рону: — А ты, как мне кажется, и вовсе земной понь.

Рон не выглядел довольным этим заявлением.

— Мама! Папа! СМОТРИТЕ! СМОТРИТЕ! У МЕНЯ ПОЛУЧИЛОСЬ!!! — взволнованно вскричала Джинни, подлетая к своим родителям, зависнув в воздухе перед ними, а затем снова превращаясь в маленькую девочку. И, конечно же, сразу упала, поскольку превратилась в тот момент, когда висела на уровне головы отца, но практически не заметила этого, встав и отряхнув руками пострадавший зад. — Я могу превратиться в пегаса!

Что девчушка и сделала ещё раз и, попискивая от радости, помчалась обратно к Скуталу, глядевшей на неё с довольной улыбкой. Эти двое закружились друг вокруг друга, а потом Скуталу внезапно ткнула Джинни копытом и крикнула: «ХОП, ТЕПЕРЬ ТЫ ВОДИШЬ!!!», после чего умчалась в сад. Рон с завистью наблюдал, как две пегасёнки исчезли за деревьями.

— О Мерлин, — тихо ахнул директор. — Анимаг, да ещё до поступления в Хогвартс! И ещё чуть ли не сразу после получения первой в жизни палочки, — он задумчиво посмотрел на старшее поколение семьи Уизли, которые всё ещё смотрели вслед своей превратившейся в пегаску рыжеволосой девочке. — Возможно, — вкрадчиво обратился к ним Дамблдор, — вам стоит задуматься о том, чтобы отпустить её в Хогвартс прямо в этом году. Уверен, что это можно устроить, учитывая её… талант, — директор перевёл взгляд на сад, из которого доносились радостные ребячьи — хотя, пожалуй, правильнее будет сказать жеребячьи, — крики и смех. — И она так хорошо ладит с нашими гостями, — добавил он.

То неподдельное изумление, которое продемонстрировала чета Уизли, обернувшись на Альбуса, можно было не то что ложкой — ведром черпать.

Тем временем один из близнецов обратился к стоящей рядом с ними белой единорожке.

— А ты сама…

— …не можешь нам помочь? — как обычно, закончил другой.

— Неа, — хмыкнула Свити Белль, — разве что вы хотите выучиться превращаться в девочек, — и порысила к Гермионе.

Близнецы решительно обратили свои взгляды к Гарри и направились в его сторону. Тот оглянулся, но быстро сообразил, что попытка сбежать не отвлечёт их внимание надолго, и обречённо вздохнул. Ничего, он ещё припомнит Свити то, что та бросила его этим двоим на растерзание.

Проблема была в том, что близнецы пробыли пегасами несколько часов, а единорогами — всего несколько минут, и потому он не мог поступить так же, как Скут сделала с Джинни — по факту Фред с Джорджем так ни разу и не успели воспользоваться своими рогами до того, как Дискорд изменил их.

С другой стороны, у них были палочки, которыми они неплохо владели. Гарри нахмурился, обдумывая пришедшую ему в голову мысль. Единственная разница между его человеческим телом и телом единорога заключалась в том, что в одном у него был магический рог на голове, а в другом он держал в руке волшебную палочку. А есть ли вообще разница, где находится палочка — в руке или в целом где-то у тела?

Но сосредоточиться оказалось делом трудным: подошедшие близнецы бесцеремонно схватили его и, водрузив на стол, стали пристально рассматривать. Он чуть не сиганул с места в галоп, когда один из братьев попытался задрать ему хвост.

— ЭЙ! — крикнул он, уже дёрнувшись вперёд.

К сожалению, другой схватил его прямо посреди этого прыжка.

— Извини, — сказал первый близнец голосом, в котором не было и намёка на раскаяние.

Оба они тут же принялись гладить Гарри. Что было до странности успокаивающим, но меж тем жуть как его раздражало. Встряхнувшись, он сел и хмуро уставился на них в ответ.

— Ну, давай, Гарри…

— …помоги нам с этим.

Красно-золотой единорожек снова вздохнул.

— Это будет не так легко, как с Джинни. Свити права, вы единороги, но вы пробыли единорогами не слишком долго, а потом вас и вовсе в пегасов превратили.

— А-ага-а… — протянули оба со счастливыми улыбками, вспоминая это незабываемое событие, но затем нахмурились и вернулись к изучению формы тела жеребёнка перед ними.

Гарри покачал головой. Честно говоря, он не верил в то, что Джинни сможет превратиться в пегаса, но, тем не менее, своими глазами видел, как она только что это сделала. Они вдвоём со Скуталу пытались сделать это несколько часов кряду — Джинни насела на его подругу сразу после того, как Скуталу сама сделала это сегодня утром.

В принципе Гарри полагал, что Скути действительно сможет проделать такое, когда они сегодня утром проснулись в Литтл Уингинге, и она вдруг предложила попробовать превратиться. В конце концов, маги и ведьмы ведь могли превращаться в эти свои анимагические формы, так что, вполне возможно, Скуталу тоже сможет менять облик хотя бы потому, что она родилась пегаской. В конце концов, в этом был смысл. Ей не придётся тратить месяцы на медитации, чтобы выяснить собственное «внутреннее» животное, как и не придётся тратить ещё несколько месяцев на изучение физического тела этого животного, чтобы, превращаясь, не забыть о каком-то жизненно важном органе, о чём неоднократно и в категоричной форме предупреждала книга.

Однако случай Джинни, проделавшей то же самое, был совершенно иным. Её родной облик был человеческим. А за превращение её в пегаса был ответственен Дискорд, а не какая-то её собственная врождённая способность. Если только он не подменил на пегаса какое-то другое её внутреннее животное, в которое она могла бы превратиться, став анимагом в будущем. Этот хитрый и коварный тип вполне был способен просто заменить форму, доступную ей для её врождённой способности, на форму эквестрийского пегаса, используя Скуталу в качестве образца. Гарри подозревал, что это сделать гораздо проще, чем просто превратить их. Если Дискорд именно так и поступил, то девочке было нужно лишь отыскать спусковой крючок, запускающий обращение, — и дело в шляпе! Превратив их принудительно, Дискорд своим могуществом как бы показал уже их магии, как дать толчок к анимагическому превращению. В итоге всё, что оставалось сделать Джинни, так это вспомнить, где пресловутый «спусковой крючок» расположен.

Однако как это можно было использовать, чтобы помочь близнецам и Рону? Гарри предложил бы вспомнить ощущение магии, текущей через рог, но эти трое никогда этого не делали. Всё, что у них было, это палочки. А если скажет им, чтобы вспомнили, каково это — быть пони, то всё, что они вспомнят, это крылья и то, как здорово на них летать!

Но ведь волшебные палочки, по сути, лишь попытка сделать себе заменитель волшебного рога, так ведь? Однако маги держали их в руках, а не на голове. Гарри снова покачал головой. Неужели он снова слишком много думает?

— Джордж, дай свою палочку, — сказал жеребёнок.

Ему было без разницы, кто из близнецов ответит, лишь бы тот дал ему свою волшебную палочку. Озадаченный, Джордж протянул её Гарри.

— Держи, мой милый пони!

Гарри ухватил палочку магией и заклинанием прилепил её к голове Джорджа туда, где должен был находиться рог, если бы рыжий уже был единорогом. Жеребёнок перевёл дыхание.

— Отлично. А теперь произнеси любое заклинание.

Джордж с глазами в кучку уставился на кончик торчащей у него над головой палочки.

— М-м-м, periculum¹ — в ответ на использование заклинания из кончика его палочки вылетела одинокая красная искра.

— Вот! — обрадовался Гарри. — Чувствуешь, как твоя магия течёт через твой лоб прямо в палочку? — Джордж лишь покачал головой, из-за чего красно-золотой единорожек пустился в объяснения: — Продолжайте практиковаться, пока не почувствуете. А после вспоминайте, каково вам было, какими вы были пони, когда не летали, а просто стояли на земле, поставив на неё четыре копыта. Если будет нужно, то так уж и быть, используйте меня как образец. Как только у вас это получится, просто окунитесь в магию единорога так же, как Джинни — в свою магию пегаса.

Близнецы уставились на него, затем Фред протянул и свою палочку со словами:

— Моя очередь!

Родители близнецов и Дамблдор смотрели на них, приклеивших себе палочки ко лбу, временами выбрасывавших в воздух красные и зелёные искры, как будто те окончательно сошли с ума. Рон едва ли не катался по полу от хохота, глядя на их напряжённые лица, когда близнецы пытались «почувствовать» магию в своём лбу, а у них не выходило. Однако быстрое жалящее проклятье в исполнении одного из этих двоих положило конец развлечению.

Глядя на разворачивающееся действо в сём театре абсурда, Свити Белль шмякнула себе копытом по лицу.

Ну, по крайней мере, близнецы могли прямо вот так накладывать направленные заклинания, пусть и слабые.

Эппл Блум меж тем потащила Рона к саду и принялась выискивать, что такого она может сделать, чтобы помочь ему «войти в контакт» с его «внутренним пони».

Учитывая, что Джинни убила несколько часов на попытки, прежде чем у неё вышло, Гарри не ожидал каких-либо результатов от Гермионы, Рона или близнецов раньше вечера — если они вообще будут. И он оказался прав. К ужину, когда они уже уходили, на лбах близнецов всё ещё красовались палочки, а не рога, а Рон был хмурым настолько, что Гарри даже удивился, что тот не устроил на кухне спонтанную грозу. Может быть, это и к лучшему, что он не был пегасом.

–=W=–

На следующее утро Гарри с тройкой подруг обнаружили, что остальная часть команды по квиддичу уже ждала их в саду на заднем дворе Уизли. Оливер и девочки смотрели на порхающую Джинни с нескрываемой завистью пополам с восхищением. Эппл Блум сразу же снова утащила Рона к ближайшему дереву в саду, что-то ему там втолковывая. Лицо последнего, однако, по-прежнему было кислым.

Свити Белль и Гарри пришлось несколько минут терпеть удушающую любовь трёх девочек, обнимавших и гладивших их, но жеребятам удалось сбежать, когда Скуталу отвлекла девочек, объяснив всё то же, что вчера говорила Джинни. Если удастся заставить её усидеть на месте и точно описать, что именно она чувствовала, когда превратилась в первый раз, то, вероятно, это станет огромным подспорьем для остальных.

Однако самым удивительным стало то, что этим утром именно Рон первым «опонячился», обернувшись земным пони с оранжевой шерстью и рыжими «Уизлевскими» гривой и хвостом. Чтобы добиться успеха, Эппл Блум заставила его снять обувь, а затем встать рядом с яблоней, положив руки на ствол и погрузив в землю пальцы ног. В результате он очень удивил свою мать, когда галопом ворвался в дом и сиганул ей на руки, только уже в обличии пони.

Лишь когда наступило позднее утро, наконец-то вышло обратиться и у Алисии. Воодушевлённые её успехом, сначала Оливер, а затем и Анджелина освоили трансформацию. Почти сразу же после этого события игроки квиддичной команды вместе с Джинни и Скуталу отправились на семейную тренировочную площадку.

Гарри попытался помочь близнецам. Судя по их виду, они так и спали — с приклеенными ко лбам палочками. Правда, Гарри почему-то был уверен, что это не возымело никакого эффекта. К сожалению, на попытки закидать друг друга шуточными проклятьями из торчащих изо лба палочек близнецы потратили почти столько же времени, сколько и на попытки превратиться.

Тем временем Эппл Блум уже показывала Рону правильную технику облягивания яблонь. Конечно, для этого ей пришлось подстегнуть рост нескольких деревьев, чтобы они дали ранний урожай.

— Они не бу’т таким’ ж вкусными, как еж’ли б мы им п’зволили самим дозреть, но, думаю, оно того стоит, — объяснила юная фермерша. — Но прежде чем ты смогёшь вдарить дерево, те нужн’ сыскать у него правильную точку для лягания, — поясняла она, обходя первое дерево и внимательно его изучая. — Тута, — ткнула она копытом в ствол. — Ви’шь эт’ место, куды те бить?

Рон присмотрелся и почти сразу же покачал головой. Эппл Блум заставила его обходить дерево несколько раз, пока он, наконец, не кивнул нерешительно в знак того, что всё же нашёл.

Гарри увидел, как выражение лица миссис Уизли стало, по его мнению, просто уморительным, когда та увидела, как Эппл Блум с одного удара стряхнула почти три бушеля² яблок в три корзины, расставленные под деревом, да так, что ни одно яблоко не упало мимо, хотя это казалось попросту невозможным без применения магии. А уж зрелище того, как её челюсть отвисла ещё больше, когда уже её сын через несколько минут и несколько неудачных попыток проделал то же самое с другим деревом, заставило его повалиться на землю от смеха.

Сразу после этого всё ещё посмеивающийся Гарри вместе со Свити Белль подняли все шесть корзин и отнесли их сразу к столу, чтобы и гости, и хозяева дома могли отведать свежий урожай за обедом, хотя Рон уже успел втихаря слопать немало яблок, по нескольку из каждой корзины, воспользовавшись тем, что его мать в этот момент не обращала на него внимания.

Казалось, теперь парень был вполне доволен собой. В конце концов, как он сказал им позже, летать было приятно, а возможность творить заклинания в форме пони, может, и была забавной, но его теперешняя анимагическая форма могла делать хоть что-то действительно полезное!

Незадолго до обеда уже Гермиона успешно превратилась в единорожку с чёрной шёрсткой, пушистой каштановой гривой и волнистым хвостом того же цвета. Теперь уже три единорога пытались помочь близнецам. Гарри надеялся, что объяснение Гермионы об ощущениях, помогших ей запустить трансформацию, сможет довольно быстро помочь им в принятии облика единорогов. Он оказался неправ.

Уже близился конец дня, когда близнецы всё же смогли наконец овладеть способностью к обращению во «внутреннего пони». Притом то, что они были близнецами, сыграло свою роль и на этот раз: едва превратился один из братьев, как то же самое произошло и со вторым. Разница во времени между этими событиями оказалась столь мала, что они выглядели почти одновременными. Было довольно интересно наблюдать за двумя близнецами, превратившихся в единорогов немного крупнее Свити или Гарри. Притом им обоим достался ядовито-малиновый цвет шерсти, который смотрелся просто ужасно в сочетании с рыжими гривами и хвостами рода Уизли. Мало того, эти двое тут же принялись лягать друг друга тыльной стороной копыт и носиться по саду, обстреливая друг друга заклинаниями из новообретённых рогов. Близнецы провели так весь остаток дня, практикуя заклинания в облике единорогов. И, конечно же, используя друг друга в качестве мишеней.

Конечно, им потребовалось адаптироваться к новому способу применения магии, поскольку они поначалу продолжали пытаться шевелить рогами, как палочками, выводя ими привычные для палочек жесты, отчего у обоих единорогов довольно быстро закружилась голова. Гермиона, уже успевшая усвоить этот урок и потому пытавшаяся их предупредить, естественно, услышана не была.

37. Три проклятья

Они как раз завтракали в доме номер одиннадцать по Магнолия Роуд, когда Гарри внезапно замер с задумчивым выражением лица и взглянул на превращённую аликорну.

— Твайлайт, я всё никак не могу понять.

Твайлайт отложила свою вилку в сторону и удивлённо посмотрела на жеребёнка.

— Что именно?

Услышав их разговор, Рэрити и девочки подняли глаза и прислушались.

— Ну, — медленно начал Гарри, — я наконец-то прочёл в книге о той ночи, когда умерли мои родители, но то, что там написано, мне кажется полной бессмыслицей.

Твайлайт осторожно кивнула, и на её лице появилась едва заметная грустная усмешка.

— Там написано, что они якобы прятались под этим заклинанием — фиделиусом, а для него обязательно нужен тайный хранитель. И тот человек, Сириус Блэк, должен был стать этим хранителем. В книге утверждается, что он был членом «внутреннего круга» Пожирателей смерти, все эти годы умело скрывавшим свою истинную сущность и преданность их делу. Что он был агентом под прикрытием, и что именно он выдал моих родителей тому магу, Волан-де-Морту, той самой ночью на Хэллоуин. И что буквально все знали, что именно он хранитель тайны Поттеров.

Твайлайт снова кивнула.

— Но в книге также говорится, что он и мой отец считали друг друга братьями. Что они подружились, когда им было всего одиннадцать, и с тех пор были практически неразлучны. Они стали такими хорошими друзьями, что, когда у Сириуса возникли проблемы с семьёй, семья моего отца буквально заставила его переехать к ним и практически усыновила его, — Гарри какое-то время смотрел остекленевшим взглядом в тарелку. — Мои родители даже сделали его моим крестным отцом, — он поднял глаза на Твайлайт. — И в книгах говорится, что он был непримиримым борцом с Пожирателями смерти, пленил многих из них в бою один-на-один и столь же непримиримо объявлял их всех кровожадными монстрами. Он даже несколько раз дрался с тем самым магом — Волан-де-Мортом. Казалось, он искренне презирает этих чистокровных фанатиков. Много раз окружающие слышали, как он говорил, что отдаст свою жизнь за моего отца. Его самоотверженность и храбрость в бою также упоминаются множество раз, как и то, что им, похоже, двигало что угодно, но точно не жажда наживы, — Гарри покачал головой. — В книге утверждается, что всё это оказалось фарсом, притворством непревзойдённого актёра.

Так почему же он предал моих родителей? — вздохнув, продолжил Гарри. — Это не имеет никакого смысла. Деньги ему были не нужны, у него было вполне удовлетворяющее его потребности наследство, оставшееся ему после дяди. Он не боялся ни Пожирателей смерти, ни самого Волан-де-Морта и осуждал их при любой возможности. Похоже, он совершенно не интересовался ни политикой, ни даруемой ею властью. И на тех редких колдофото, что я видел, он на самом деле выглядит и ведёт себя так, будто они с моим отцом лучшие друзья, — Гарри поднял взгляд на Твайлайт, его глаза блестели от скопившихся слёз. — Так зачем ему делать что-то подобное?

Твайлайт промокнула губы салфеткой.

— Да, я тоже обратила на это внимание, — сказала она. — Если ты читал внимательно, то мог обратить внимание, что его бросили в их тюрьму почти сразу после того, как схватили. И он смеялся над смертью твоих родителей — это явно не то, что можно было бы ожидать от тайного агента, — продолжила принцесса с недоумением на лице. — Стоило бы ожидать, что вместо этого он обвинит хотя бы того же Питера Петтигрю в своём преступлении. Например, он мог бы притвориться, что это не он был хранителем секрета Поттеров, и обвинить Питера в том, что тот играл на две стороны разом — стал и хранителем, и перебежчиком. И сказать всем, что он убил, — она слегка вздрогнула, — Питера, своего бывшего друга, в отместку за Поттеров. Что он был полностью невиновен в этом деле, а последние слова Петтигрю, обвиняющие его в этом преступлении, были не более чем отчаянной попыткой очернить Сириуса Блэка и таким образом сбежать от него. И что это именно Питер Петтигрю произнёс то заклинание, которое вызвало взрыв, убивший людей без магических способностей, как раз перед тем, как в него попало фатальное заклинание Сириуса Блэка. — Твайлайт покачала головой. — Это было бы вполне логично, особенно если он знал, что его арестуют и бросят в тюрьму, если он не предоставит достоверно звучащую историю.

Превращённая аликорна посмотрела Гарри в глаза.

— Самое любопытное в этой истории то, что нигде не упоминается, проходила ли палочка Сириуса Блэка проверку, применяемую, чтобы увидеть, какие заклинания создавались этой палочкой, и удостовериться, что это именно с её помощью вызвали тот ужасный взрыв. Они также не рассмотрели даже возможность того, что Сириуса околдовали и заставили это сделать. Или то, что он так истерично смеялся, потому что Питер Петтигрю во время дуэли попал в него заклинанием смеха, — Твайлайт наклонилась вперёд и облокотилась о стол. — Также вызывает интерес, почему никто просто не спросил его, зачем он это сделал. Согласитесь, похоже на то, что вышло у нас с Зекорой, да? — качнула она головой в сторону Рэрити. — Пони видят то, что их пугает, и делают поспешные выводы, которые впоследствии оказываются ошибочными.

Рэрити кивнула аликорне в ответ, одновременно закивали и присутствовавшие при этом разговоре девочки, сидевшие и внимавшие дискуссии с широко раскрытыми глазами.

— С другой стороны, если следовать такой логике, то Сириус Блэк оказывается слишком уж хорошим актёром, вам так не кажется? Столь надёжно скрывать свою верность злому магу, причём с одиннадцати лет? — аликорна сделала паузу. — Мне как-то с трудом верится, что он мог вот так притворяться и отыгрывать дружбу, особенно учитывая его тогдашний возраст. Не спорю, он мог бы скрывать столь жуткий секрет — это вполне возможно, но при этом ещё и изображать того, кем не является? И делать это больше восьми лет? Да ещё так убедительно, что эта игра заставила отречься от него даже родителей? Или же они знали всё и не пожалели о том, что столь низко поступили со своим сыном, даже лёжа на смертном одре? Ни один из них ни разу не ошибся и не выдал себя? — Твайлайт прервалась на пару секунд и кивнула своим мыслям. — Очень сомневаюсь. И даже если он перешёл на сторону чистокровных только после того, как покинул школу, то для подобного изменения всё равно должна быть какая-то очень веская причина, какое-то событие, заставившее его усомниться в своих прежних убеждениях. Однако нигде не указывается не то что причина, а даже малейшие догадки о том, почему он так резко изменил своё мировоззрение и предал того, кого ранее столь часто называл своим братом.

Гарри поднял на Твайлайт полный боли взгляд.

— Если он действительно сделал то, в чем его обвиняют, — произнёс Гарри, — то я хочу, чтобы он оставался там, где он сейчас. Он не заслуживает ничего другого, — мальчик судорожно вздохнул. — Но если он этого не делал… — Гарри уставился на аликорну и прошептал: — Он мой крестный отец.

— Я посмотрю, что мы можем сделать, чтобы узнать, что произошло на самом деле, — ответила Твайлайт с мягкой улыбкой, успокаивая мальчика. — Начнём с найма адвоката из числа ведьм… или магов. Это, скорее всего, займёт некоторое время, но я уверена, что мы сможем найти для тебя исчерпывающие ответы на твои вопросы. Может быть, мы сможем попросить о помощи директора Дамблдора как верховного чародея Визенгамота, — превращённая аликорна нахмурилась и покачала головой, — чтобы помочь нам в этом деле. По крайней мере, даже злодеи заслуживают настоящего справедливого суда! — она встала, обошла стол и, наклонившись, заключила Гарри в объятия. — А пока твоя семья рядом с тобой!

Мальчик обнял её в ответ, а тут же столпившиеся вокруг них жеребёнки превратили обнимашки в групповые.

–=W=–

Кастор Сирл сверлил недовольным взглядом бумаги на своём столе, искренне мечтая заняться чем-нибудь другим — например отправиться на выезд для проведения расследования на месте преступления. Кастор до глубины души ненавидел то, что, вкупе с основными обязанностями, ему приходилось оформлять документы. С другой стороны, ему больше не приходилось прыгать из самолёта глубокой ночью и, перестреливаясь с невидимыми противниками, пытаться проникнуть на вражеские позиции.

Тем не менее бумажная работа по-прежнему вызывала у него отвращение.

— Детектив-инспектор?¹

Услышав, как к нему обратились по должности, Кастор Сирл оторвал взгляд от стола.

— А, констебль Хейверс. Чем могу помочь вам?

— Ну, вы помните то дело о жестоком обращении с ребёнком, которое ведётся в Литтл Уингинге? Ну, которое пришло нам недели три назад.

Кастор кивнул. О да, он определённо помнил о нём. Кастор до сих пор едва ли не в бешенство приходил от одной только мысли, что люди могут так обращаться с ребёнком. С одной стороны, он был рад, что не был непосредственно вовлечён в расследование — подобные случаи всегда были удручающими. С другой же стороны, ему от всей души хотелось лично позаботиться о том, чтобы этим «родителям» не понравились следующие несколько прожитых ими лет, поскольку их они проведут на одном из «курортов Её Величества». Желательно — где-нибудь в очень холодном месте, например, на островах в Северном море, с отвратительным отоплением, а то и вовсе без оного, плохой едой и неприятными охранниками, которым впору числиться там «отдыхающими», а не «обслуживающим персоналом».

Не то чтобы хоть какие-то «филиалы» «королевских курортов» подходили под это описание или что судебная система Её Величества допустит их существование, но ведь можно же было помечтать?

— Так вот, я ходила сегодня утром туда, чтобы проверить дом. Может быть, даже поговорить с соседями.

Кастор снова кивнул. В том, чтобы вернуться к уже закрытому делу, не было ничего плохого. Хотя бы даже просто убедиться, что никто не пытался осквернить дом «подозреваемых». Может быть, даже найти какого-то свидетеля, которого пропустили при первоначальном опросе соседей.

— Ну, так вот. Они все съехали.

— Что? — уставился на неё Кастор.

— Пропали жители по всей улице.

Детектив приподнял бровь.

— Я имела в виду, — поправилась женщина, краснея, — что все дома, кроме нескольких возле детского парка, абсолютно пусты. Нет машин возле гаражных ворот. Мебели в домах тоже нет. Ещё и в лесу за парком явно что-то творится. Похоже, там довольно активное движение. Точнее сказать, поток пешеходов. Мы обнаружили там ведущую в лес тропинку, которой точно не было в прошлом месяце. Что очень странно для места, откуда массово съезжают люди.

— А что по этому поводу говорит констебль Стэнфорд? Литтл Уингинг — его участок, — Кастор сделал паузу. — Вы же не думаете, что кто-то пытается помешать следствию, убирая свидетелей?

— Если честно, это была моя первая мысль, — вздохнула Хейверс. — Но Стэнфорд говорит, что буквально весь этот район переезжает. К счастью, все наши свидетели оставили ему контактную информацию, поэтому мы можем связаться с ними, если это потребуется. Кажется, они были только рады переехать и совсем об этом не жалеют. Стэнфорд думает, что какая-то большая компания скупает землю под промышленную застройку, но точно не знает, — нахмурилась женщина. — Что-то во всём этом деле меня… нервирует. Те несколько человек, которых я там встретила… ну… они все иностранцы. И они мне не показались бизнесменами или рабочими. Даже не так, они все какие-то слишком… собранные и внимательные, как мне кажется.

Некоторое время Сирл сидел неподвижно. В «спортивном английском сообществе»² частенько можно было услышать нечто подобное. Обычно это не значило ничего. Но иногда смысл в этом был, и в таком случае игнорировать его могли исключительно на свой страх и риск.

Кастор вздохнул. Когда он был молод и глуп, ему хотелось приключений. Ему хотелось адреналина в крови. В итоге он реализовал своё желание — в армии, в специальной авиадесантной службе, SAS или «спортивном английском сообществе», как временами называли её служившие там. Сирл провёл там двадцать лет. И за время службы он прекрасно понял значение первого китайского проклятия: «Пусть все твои желания исполнятся».

Теперь, спустя семь лет после выхода на пенсию, ему захотелось чего-нибудь поспокойнее. Не столь утомительного. Или опасного. И должность детектива-инспектора в полиции Суррея подходила этим требованиям как нельзя лучше. Ну, это если забыть обо всей этой возне с бумагами. Он мог бы прекрасно прожить и без этих гор макулатуры.

Однако сейчас у Кастора было чувство, что кое-кто снова собирается влипнуть в пренеприятнейшую ситуацию и провести некоторое время, барахтаясь в ней. Он лишь надеялся, что это будет не он сам. Но где-то в глубине души Кастор уже ожидал, что разгребать ситуацию всё же достанется именно ему. Кроме того, как говорил Том, с которым он в давние времена служил в одном взводе: «Если тебе кажется, что они хотят тебя достать — это не паранойя!» и добавлял после: «Паранойи вообще не бывает, бывают только осторожные или мёртвые».

— Я бы сказала, что это янки, если вам интересно моё мнение, — поспешно добавила Хейверс, увидев его закаменевшее лицо и опустевший взгляд.

Сирл ещё немного посверлил её взглядом размышляя.

— Что ж, тогда стоит посмотреть на них поближе, согласны? — произнёс он, оттолкнувшись от стола и вставая. — В любом случае, мне стоит передохнуть от этой бумажной волокиты.

Полчаса спустя они уже не спеша ехали по центральной улице Литтл Уингинга. Пока ничего странного не происходило — хоть движение и было менее интенсивным, чем обычное для этого небольшого городка, но причина подобного могла быть какой угодно и необязательно оказаться связанной с их делом.

Однако путешествие по Тисовой улице в районе Глициний стало не иначе как сюрреалистичным. Этот район не был какой-то огороженной территорией, но доступ к нему был возможен только по одной из трёх аллей, а не со сквозной автомагистрали. Обычный пригородный жилой район площадью в сотню акров, находящийся в ведении Лондонского муниципалитета.

На дворе была середина августа, и в такую прекрасную солнечную пятницу на улице должна носиться целая куча детей, но вместо этого они не увидели ни единого признака жизни. Было так тихо, что Кастор мог легко расслышать шум машин, проезжающих в центре городка, находящегося достаточно далеко отсюда.

На полпути по Тисовой улице Сирл свернул к обочине и подошёл вместе со следовавшей за ним констеблем Хейверс к дому номер четырнадцать. Стоя на крыльце, он мог видеть сквозь окна, выходящие на улицу, что в гостиной полностью отсутствовала мебель. Подойдя к шестнадцатому дому, он обнаружил внутри всё ту же пустоту. Сирл перешёл улицу к номерам тринадцать и одиннадцать. А потом снова вернулся к дому номер четыре. Полиция уже успела снять ленту, огораживавшую место преступления, и казалось, что хозяева только что вышли из дома, задёрнув перед уходом занавески. Единственный дом на этой улице с занавесками.

Инспектор осмотрел улицу во всех возможных направлениях и нахмурился. Вся она была пугающе пустой и тихой, как будто всего несколько недель назад здесь не жили многие десятки людей. Подсознательно он даже ожидал, что на заднем плане вот-вот раздастся жуткая музыка вроде той, которую можно услышать в фильмах об инопланетном вторжении, где инопланетные монстры прячутся в садах и на крышах. Монстры, что следят за тобой, устраивают засады и ждут возможности заманить тебя в ловушку.

Он не мог сказать почему, но он точно знал, что за ним наблюдают недружелюбные глаза.

Они вернулись к машине и продолжили свой путь. Наконец они остановились перед домом номер одиннадцать на Магнолия Роуд. Они проехали две улицы, и этот дом был лишь третьим, у которого на окнах были занавески. Владелец второго дома, видимо, отсутствовал, но целая толпа кошек, сидевших на подоконнике гостиной, внимательно следила за ними, пока два офицера осматривались. Ещё с полдюжины кошек он заметил под кустами поблизости.

Возможно, именно кошки были причиной неприятного ощущения, что за ними наблюдают. Эти животные постоянно бродили по окрестностям, и инспектор вполне мог не заметить, но почувствовать глазеющую на него зверушку-другую среди кустов, окружающих опустевшие дома.

Кастор искренне обрадовался, что, предположительно, хозяйки нет дома. С кошатницами всегда было сложновато беседовать. Они уделяли своим кошкам гораздо больше внимания, чем любым вопросам власть имущих. Да и, насколько он знал, она не имела никакого отношения к расследованию дела о происшедшем в доме номер четыре по Тисовой улице.

Когда они подошли к двери дома номер одиннадцать, никаких кошек видно не было. По крайней мере, он не заметил ни одной из них сквозь открытые занавески на переднем окне.

Инспектор энергично постучал в дверь. После недолгого ожидания он постучал ещё раз. На этот раз изнутри послышались приближающиеся шаги. Он снова постучал. Через мгновение дверь открылась, и Кастор увидел перед собой сильно загорелую девушку. Она была пропорционально сложена и была достаточно высокого роста, чтобы смотреть ему в глаза, даже без каблуков на ногах. Её тело находилось в достаточно хорошей форме, как будто она регулярно занималась спортом, и он оценил её возраст где-то в двадцать с хвостиком. Платье, едва доходившее девушке до колен, выглядело так, будто его специально скроили, чтобы оно облегало её фигуру, но не было слишком уж обтягивающим. А ещё, судя по характерным складкам на платье, вернее, по отсутствию оных, было очевидно, что на ней не было нижнего белья. Однако самым поразительным в ней были её лаймово-зелёные глаза и ярко-синие волосы, ниспадающие до талии.

— Привет! — живо спросила хозяйка. — Чем могу вам помочь?

Стараясь отвлечься от рассматривания её… волос, Сирл улыбнулся хозяйке дома.

— Здравствуйте, — сказал он. — Я детектив-инспектор Кастор Сирл, а это констебль Хейверс, — кивнул он в её сторону. — Мы заметили, что на этой улице, кажется, множество пустующих домов. Я просто хотел сообщить вам, что мы организуем регулярные патрули в округе, чтобы предотвратить возможный вандализм.

Сирла несколько насторожило то, что в доме за её спиной стояла мёртвая тишина. Не было ни единого признака того, что в нём находился кто-либо ещё. Также не доносились звуки радио или телевизора, отчего инспектор гадал, чем она до этого занималась. Судя по внешнему виду девушки было непохоже, что они своим визитом вытащили её из постели.

— О! — просияла хозяйка дома. — Хорошо, буду знать. Патрули будут в какое-то определённое время или в случайное? Раз в день или чаще? В какое конкретное время мы можем их увидеть?

Детектив недоумённо моргнул. Реакция девушки оказалась довольно… странной, если помягче выразиться.

— В основном в случайное. Скорее всего, один раз днём и один раз поздним вечером. Иногда только раз в день. Если заметите каких-то людей возле пустующих домов, сообщите нам об этом, и мы направим патруль, чтобы проверить их.

— Спасибо за информацию, — кивнула девушка, продолжая стоять и улыбаться инспектору.

Что-то в её позе определённо напрягало Сирла. Её рука, лежащая на краю двери, была там для чего-то большего, чем просто удержание двери открытой.

— Вы ничего странного не замечали в последние несколько недель? — спросил он. — Например, посторонних, которые ходят вокруг да около и заглядывают в дома или делают что-то подозрительное?

— Только вас и эту молодую леди, — озорно улыбнувшись Сирлу, кивнула девушка на констебля Хейверс.

Кастор смерил её пристальным взглядом, после чего улыбнулся буквально одними лишь уголками рта.

— Ну да, — кивнул инспектор. — Приятно видеть, что вы настороже. Мы же не хотим, чтобы у кого-нибудь на заднем дворе преступники устроили притон, не так ли?

— Вполне вас понимаю. Мы определённо не хотели бы подобного, — согласилась синеволосая девушка и снова широко улыбнулась. — Буду держать глаз да глаз ради вас. Если увижу в домах что-то такое, что может послужить поводом для беспокойства для вас, то обязательно вам сообщу.

Что-то в том, как прозвучал её ответ, насторожило Кастора. И откуда она узнала, что он заглядывал в окна домов, ведь он это делал даже не на этой улице? Инспектор Сирл снова кивнул и вытащил из кармана карточку.

— Вот моя визитка, просто позвоните мне, если увидите или услышите что-нибудь подозрительное.

Девушка взяла карточку и некоторое время пристально её изучала.

— Я обязательно сделаю это, детектив-инспектор Кастор Сирл.

В ней было что-то, его тревожившее.

— Что ж, большое спасибо, мисс?..

— Эмеральд Эрроу³, — всё с той же улыбкой отозвалась девушка.

Кастор уставился на неё, гадая, не издевается ли она над ним, однако девушка казалась довольно серьёзной в своём заявлении.

— Ну, это всё, что я хотел сказать, — наконец произнёс Сирл. — Доброго дня, мисс Эрроу⁴.

Обернувшись, инспектор заметил озадаченный взгляд синеволосой девушки, направленный на него. Он был быстрым — лишь небольшая складка промелькнула у неё на лбу — но он был. Её реакция озадачила уже самого Кастора. Что же такого он сказал, чтобы вызвать её?

Когда они с Хейверс возвращались к машине, инспектор услышал, как за их спинами захлопнулась дверь, и, садясь в машину, он увидел, что хозяйка дома стоит посреди гостиной и смотрит на них через окна. Она вовсе не пыталась скрыть, что наблюдает за ними, более того — даже дружелюбно улыбнулась и помахала им рукой.

— Акцент, определённо, американский, — сказал напарнице Кастор, уже сидя в машине, — но имя очень странное. У неё нет присущих американским индейцам черт лица. Возможно, это её сценический псевдоним. Цвет волос тоже немного странный, к тому же они у неё необычно длинные. Нечасто встретишь женщину, готовую мириться с необходимостью тратить кучу времени на уход за столь длинными волосами. В целом она мне показалась довольно приятной женщиной. Хотя реакция странная, — заметил Сирл, посмотрев на Хейверс. — Обычно люди просто приняли бы к сведению, что мы время от времени будем патрулировать их район, а не стали бы спрашивать о расписании.

— Я это заметила, — кивнула Барбара. — А ещё она смотрела на нас обоих, а не только на вас, как на собеседника. Вообще-то, — добавила женщина, нахмурившись, — как мне показалось, на меня она смотрела даже внимательнее, чем на вас.

— Да, я тоже это отметил. И у неё явно военная подготовка. Контроль ситуации. Вот только не пойму, почему она смотрела на вас, а не на меня как на человека с явно более высоким рангом.

Кастор задумчиво поджал губы. Заведя машину, он доехал до площадки игрового парка, что располагалась всего в паре десятков метров дальше по улице.

Детей в парке не было совершенно — явление крайне необычное для солнечной летней пятницы. Сирл вышел из машины и прошёл через кованые ворота к качелям и горкам. Все они носили следы явно вандальского отношения и нуждались в перекраске, а то и ремонте. Однако повреждения не были свежими — это было заметно по слабым следам ржавчины, которые уже начали проступать на поцарапанном металле. С другой стороны, трава явно была скошена недавно, значит служба по уходу за парками и зонами отдыха тут бывала.

— За нами наблюдают.

Услышав голос напарницы, Кастор посмотрел на Барбару, которая, усевшись на качелях, как бы невзначай кивнула в сторону скамейки, стоявшей неподалёку в парке. Как оказалось, там кое-что… изменилось. Когда они подъехали, в парке никого не было. Но сейчас на скамейке в противоположном конце парка сидел мужчина, одетый в повседневный костюм, который был бы вполне уместен в любом деловом квартале Лондона. Но здесь, в пустом парке посреди почти безлюдного района? Пожалуй, не особенно. Откуда взялся этот человек? Он точно не мог прийти из одного из ближайших домов — все дома по соседству были пусты. А остальную часть игрового парка окружала ферма.

Казалось, мужчина просто сидел на лавочке и наслаждался жарким летним солнцем, лишь изредка поглядывая в их сторону. Как ни странно, незнакомец, похоже, тоже больше наблюдал за Хейверс, чем за самим Сирлом, что офицер и отметил, когда Барбара подошла посмотреть на перекладины.

Кроме того Сирл заметил дорожку, ведущую от детской площадки в лес и начинавшуюся как раз возле скамейки, на которой сидел мужчина. На мгновение Кастору показалось, что он увидел кого-то ещё, стоявшего в глубине леса возле дорожки, и потому он слегка прищурился. В полумраке леса было трудно разглядеть детали, но даже так там… никого не оказалось. Инспектор задумчиво поджал губы.

Наконец они вернулись к машине, и Сирл проехал до перекрёстка в конце улицы, затем развернулся и припарковался так, чтобы они могли пусть и частично, но видеть игровую площадку. Скамейка возле дорожки в парке была пуста. Но он твёрдо знал, что за ними наблюдают.

Сидя и наблюдая за абсолютно пустым парком, Кастор обдумывал увиденное. Это точно не была всего лишь скупка недвижимости какой-то большой компанией. Будь это коммерческое предприятие, здесь была бы выставлена охрана в соответствующей униформе, нанятая дабы защитить их недавно приобретённую собственность, которая регулярно патрулировала бы улицы и потому проходила или проезжала мимо них двоих. И новые владельцы наверняка развесили бы плакаты, извещающие о том, что этот район находится под регулярным наблюдением, чтобы отвадить всяких подозрительных личностей, решивших устроить здесь себе логово или причинить какой-либо вред.

Эти же люди были необычно скрытными. Мисс Эмеральда Эрроу точно не была просто домохозяйкой. Да и само скрытное наблюдение о многом говорило.

В какой-то момент он увидел, как женщина с ярко-рыжими волосами до пояса перешла улицу от дома номер одиннадцать по Магнолия Роуд и скрылась в лесу, пройдя по дорожке, начинавшейся возле скамейки. И вот она к скрытности точно не имела ни малейшего отношения. Странная неуклюжесть её движений не могла не обратить на себя внимание Сирла. Фактически, рыжеволосая прямо у него на глазах умудрилась запнуться на ровной дороге обо что-то ему невидимое и чуть было не упала.

Кастор задумался о том, не стоит ли внимательно изучить тропинки в лесу, зайдя туда от дома номер двадцать восемь — последнего перед парком по этой стороне улицы. Однако, если там и правда происходит что-то… незаконное, то, сунувшись туда лишь вдвоём, они могут получить немало проблем на свою голову, о которых потом придётся пожалеть — а то и чего похуже. Следовательно, необходимо собрать больше информации, прежде чем начинать действовать.

Пятнадцать минут спустя, снова проезжая по улице мимо парка, Сирл притормозил, чтобы взглянуть на протоптанную неподалёку от дома номер двадцать восемь тропинку, ведущую в лес. И снова инспектору показалось, что он увидел кого-то в глубине леса, но, присмотревшись повнимательнее, так никого и ничего не обнаружил.

–=W=–

Подходя к стойке, Кастор оглядел офис местного филиала государственного реестра прав собственности.

— Что я могу сделать для вас, сэр? — спросил, судя по бейджику, некто Харрис.

Кастор нахмурился, глядя на этого легкомысленного клерка, и протянул ему свою карточку с написанными от руки названиями: Бирючиновая улица, Магнолия Роуд и улица Глициний.

— Не могли бы вы подобрать мне список недвижимости на этих улицах, сменившей хозяев за прошлый месяц?

— Что-то не так? — спросил клерк, явно жаждавший поболтать.

— Нет, ничего такого. Просто приятель подыскивает себе дом в этом районе. Я хотел помочь ему разузнать цены в Литтл Уингинге — кажется, это достаточно хорошее место.

— Это может оказаться труднее, чем вы думали, инспектор Сирл. Прошлый месяц в Литтл Уингинге выдался весьма активным. Какая-то крупная корпорация расхватывала там дома словно горячие пирожки. Вот! — клерк нажал кнопку, и где-то под прилавком затрещал принтер. — Они называют себя «Эквестрийское королевское агентство недвижимости», — прочёл тот, уставившись на свой терминал. — За последний месяц они скупили более сотни домов! И даже ту ферму, которая окружает игровой парк. Как ни странно, но они платят за всё по рыночной стоимости. Я бы в такой ситуации ожидал, что цены на жильё резко подскочат, как только станет известно об их покупках, — добавил клерк, подняв взгляд на инспектора, — но они замерли на том уровне, на котором и были. В любом случае они потратили целую кучу фунтов! — вновь опустив взгляд на экран перед собой, продолжил он и, пробегаясь взглядом по строчкам перед собой, удивлённо присвистнул, поднимая брови. — Ничего себе! Да они миллиона четыре вбухали в это дело, или даже все пять, если я ничего не упустил. Им теперь принадлежит почти всё в полукилометре игровой площадки, — клерк вытащил гофрированную ленту распечатки⁵ из корзины принтера и выложил её на прилавок.

— Хм-м-м, — задумчиво протянул Кастор. — В таком случае я, пожалуй, двину в Литтл Уингинг прямо сейчас. Тем не менее выписки из документов на передачу собственности помогут нам при составлении бюджета, — он отступил от стойки. — Спасибо за вашу помощь.

Сирл схватил распечатки, рассеянно отогнул перфорацию по краям и, оторвав полоски с отверстиями для зубцов механизма подачи, походя выбросил их в мусорное ведро, стоявшее у двери.

–=W=–

Кастор посмотрел на часы. Бумаги, которые он собрал сегодня днём, были более чем тревожащими, однако до конца его смены оставался ещё целый час. Возможно, на самом деле ничего страшного не случилось, и он беспокоился из-за ерунды, но всё же какое-то чувство неправильности происходящего не покидало инспектора.

Он припарковал патрульную машину на улице так, чтобы видеть парадный вход дома номер одиннадцать по Магнолия Роуд, будучи вне поля зрения жителей, если только они физически не выйдут на улицу.

В следующие два с чем-то часа не происходило абсолютно ничего. Не появлялось ни машин, ни грузовиков, ни людей. Если бы не звуки, доносящиеся из центра города, расположенного не так уж и далеко, он бы вообще подумал, что находится в городе-призраке. Наконец в семь вечера из дома вышли четверо детей в сопровождении двух женщин. Правда, как он заметил, ни одна из этих двоих не была Эмеральдой Эрроу. Обе дамы были весьма привлекательными, да и их волосы, всё также довольно непривычных оттенков — у одной фиолетовые, а у другой тёмно-синие с розовой полосой, — были до пояса, как и у мисс Эрроу. На глазах Сирла эта группа перешла улицу и углубилась в лес.

Спустя полчаса ожидания Кастор несколько забеспокоился, поскольку уже начинало темнеть, а они всё не возвращались. Что они могли там делать? Ставить палатки в этой части леса было запрещено. Инспектор завёл двигатель и поехал по улице. Перед домом номер одиннадцать он ненадолго остановился. Внутри было совершенно темно, даже лучика света не проскальзывало изнутри. Казалось, сейчас он пустовал точно так же, как и другие дома на улице. Наконец инспектор Сирл подъехал к парку и посмотрел на уходящую вглубь леса тропинку, больше похожую на узкую грунтовую дорожку.

В самом начале тропинки стояла Эмеральда Эрроу. Это место было единственным на всей улице, где не горел фонарь, но девушку было достаточно хорошо видно — ещё не стемнело окончательно. А вот позади неё находилась одна лишь сплошная, густая тьма, сквозь которую не было видно даже малейших проблесков костра или какого-либо другого освещения. Тогда куда делись те люди?

Кастор припарковался у противоположной обочины и опустил окно. Эмеральда улыбнулась ему, подошла к машине и наклонилась к открытому окну.

— Один из ваших случайных патрулей? — полюбопытствовала она.

Сирл улыбнулся ей в ответ, словно пытаясь успокоить, при этом демонстративно не опуская взгляд на выставленные напоказ прелести — в прошлую встречу он даже и не обратил внимания, насколько глубок вырез её платья, и насколько оно было свободно.

— Верно. Как мне кажется — прекрасный способ провести вечер, не так ли?

Девушка посмотрела вдоль улицы, затем снова на него.

— Простоять два с половиной часа в конце улицы не очень похоже на патрулирование, — заметила она.

— Просто знакомился с местностью, — пояснил Кастор.

— Тоже хороший вариант, — любезно кивнула Эмеральда.

Кастор несколько секунд молча смотрел на неё.

— Что ж, давайте так, — наконец предложила мисс Эрроу. — Когда в следующий раз окажетесь по соседству, скажем, завтра в десять, зайдите на чай. Так вы сможете встретить кое-кого важного.

— Серьёзно? — спросил он.

— Да, — вежливо кивнула девушка. — И я бы посоветовала вам не опаздывать.

— Тогда увидимся завтра, — вздохнув, сказал Сирл.

— Да, — подтвердила девушка, выпрямляясь, — увидимся.

Эмеральда отступила назад, всё ещё улыбаясь.

Обратно в управление инспектор ехал погружённый в глубокие раздумья. Возможно, это всё от нервов, и у него просто разыгралось воображение. Возможно, это просто совпадение. Возможно, всё происходящее было кристально ясным и прозрачным, а он попросту напридумывал себе невесть что в абсолютно невинной ситуации.

А возможно, он вышел в дамки.

38. Боже милостивый! Да это кроличья нора!*

* Устойчивое выражение. Единственный проход к чему-то чудесному.

Кастор спрыгнул с подножки одного из знаменитых двухэтажных автобусов и направился по улице в сторону расположенного в нескольких минутах ходьбы от остановки здания клуба «спортивного английского сообщества», официально именуемого «Полковым клубом пенсионеров САС». Толкнув входную дверь, Сирл вошёл внутрь.

— Давненько вы нас не навещали, сержант Сирл, — произнёс представительный швейцар с военной выправкой.

— О, ты не представляешь, как же ты прав, капрал Джонсон. Но знаешь, это было вынужденным решением, — Кастор вручил мужчине зонтик и лёгкое пальто и, глядя в зеркало у шкафа, поправил галстук, а также одёрнул рубашку и жилет. — Полковник здесь?

— Да, сэр, думаю, он в красной курительной наверху. Я могу посмотреть, свободен ли он.

— Да, пожалуйста.

Кастор прошёл в главную гостиную и оглядел комнату. Большинство её обитателей были поглощены газетами или тихими разговорами между собой.

— Полковник примет вас немедленно, — сказал возникший позади него Джонсон.

Бывший сержант кивнул и целеустремлённо последовал за ним.

— А, сержант Сирл, какой сюрприз, — сказал седовласый мужчина, сидящий в удобном кресле и держащий в руке стакан, по цвету содержимого похоже, что с виски. На столе рядом с ним стоял полный графин и второй стакан. — Не видел вас с момента вашего последнего повышения в Суррее. Что привело вас ко мне сегодня? — полковник быстро взглянул на Кастора. — Да ещё и в столь официальном виде.

— Видите ли, сэр, я обнаружил кое-что, что меня немного беспокоит. Возможно, у меня всего лишь разыгралось воображение, но… — Сирл покачал головой. — Я не нашёл ничего противозаконного, всё, что я проверил, проводилось вполне открыто и прозрачно. Но вся эта ситуация, она просто… неправильная, — Кастор протянул полковнику распечатку продаж недвижимости в Литтл Уингинге и сел в кресло напротив него.

Полковник поставил свой стакан, указал Сирлу на второй, а сам начал просматривать бумаги. Кастор воспринял его жест как приказ и сделал глоток. Да, действительно виски. Он вздохнул и наклонился вперёд, упёршись локтями в колени и ожидая реакции старшего офицера. Лишь когда полковник поднял голову и приподнял бровь, инспектор рассказал о том, что увидел во время посещения района Глициний в Литтл Уингинге в начале того же дня.

— Любопытная история, — сказал полковник, доливая в стакан Кастору виски из графина.

— Угу, — кивнул тот и сделал ещё глоток. — Кажется, всё завязано на этого адвоката — Линя Юеши. Я поговорил с констеблем Стенфордом, он знает этого человека. Говорит, что он честный и надёжный, насколько ему известно. Что по его вине никогда не возникало никаких неприятностей — это, конечно, не великий подвиг, когда ты занимаешься исключительно оформлением сделок на недвижимость, но всё же… После разговора с констеблем у меня возник вопрос: как им удалось заставить всех продавать им имущество? Я ожидал, что некоторые упрутся рогом и откажутся или будут артачиться, норовя выжать из ситуации побольше фунтов. Но в записях указано, что вся недвижимость была продана по нормальной рыночной стоимости. А это уже не нормально — кому-то всегда захочется большего, если учесть обстоятельства продажи.

С другой стороны, именно этот Юеши и натравил нас на Дурслей, — нахмурился детектив-инспектор, глядя на свой стакан. — Сказал, что у него есть информация из конфиденциального источника, якобы в течение нескольких лет там происходило что-то очень плохое, — Сирл поднял взгляд на полковника. — Вы, скорее всего, не знаете об этой истории — до сих пор не пойму, почему она всё ещё не оказалась на страницах газет, — добавил он, покачав головой. — Она будто прямиком из книги Диккенса. Мальчик-сирота, проживал с жестокими родственниками. Мальчика уже год никто не видел. Родственники утверждают, что он сбежал, — рассказывавший всё это мужчина нахмурился. — Но мы обнаружили там слишком много пятен крови, чтобы не задаться вопросом, своими ли ногами, — Сирл вновь покачал головой. — В настоящее время они находятся в распоряжении Её Величества, ожидая суда.

Кастор сделал ещё глоток.

— Я так скажу, этот адвокат явно рассказал куда меньше, чем знает. Констебль Стэнфорд сообщил, что он отказался говорить, ссылаясь на интересы своих клиентов, когда тот попросил немного больше информации о покупателе. Просто сказал, что им нужна недвижимость для крупного, но вполне законного проекта.

Полковник держал перед собой стакан с виски, в глубокой задумчивости катая его взад-вперёд между ладонями, и молча слушал.

— Полковник, там происходит что-то реально подозрительное, — произнёс Сирл после того, как рассказал, что произошло с ним, когда он этим вечером, прежде чем ехать сюда, вернулся на Магнолия Роуд. — Она знала, что я наблюдаю, но чтобы увидеть меня в той точке, где я стоял, она должна была выйти из дома, но тогда и я бы её увидел. Однако она не выходила ни разу за эти два часа. Я бы предположил, что ей позвонили, но все дома в пределах видимости пустуют. Или выглядят пустующими. Конечно, она могла бы пробраться задними дворами, перескакивая через заборы, чтобы меня увидеть, но для начала ей вообще надо было знать, что я там. Если же она всё это время была в лесу, то зачем ей просто стоять там и смотреть на меня все эти два часа? Конечно, есть с полдюжины способов, которыми она могла узнать, что я там был, — вздохнул Кастор, — но ни один законопослушный гражданский о них даже и не задумается, не говоря уж о том, чтобы воспользоваться. И потом, как она узнала о том, что мы с констеблем Хейверс останавливались осмотреть дома на Тисовой улице и аллее Глициний?

Ладно, — снова глубоко вздохнув, подытожил инспектор. — Я знаю, что вы ничего с этим не можете поделать, просто подумал, что кто-то должен знать, куда я отправился — так, на всякий случай. Я бы предпочёл высотный прыжок с раскрытием купола у земли, что были у меня в прошлом, чем это дерьмо, — добавил он, покачав головой.

— Я полностью вас понимаю, — ухмыльнулся ему полковник. — Когда понятно, где враг, и куда следует наступать — это легко и просто. А ползать в темноте, когда не знаешь, кому или чему доверять? Не-а. Мне это тоже совсем не нравится, — он вздохнул и стал серьёзным. — Послушайте, я свяжусь с некоторыми своими друзьями и посмотрю, смогу ли я что-нибудь разузнать. Надеюсь, это всего лишь мышиная возня наших промышленников, и нет там ничего серьёзного, — он допил виски. — Позвоните своему старшему инспектору и сообщите ему детали. Возьмите с собой констебля для поддержки, а может, и сержанта, если ваш шеф такое позволит. Как вы говорите, возможно, у вас просто разыгралось воображение, и в том деле и нет ничего плохого. И дайте мне знать, чем всё это закончится.

Кастор очень надеялся, что ему не грозит в его жизни испытать второе китайское проклятие: «Чтоб ты жил в эпоху перемен».

–=W=–

Гарри и жеребёнки уже привыкли к простому и устоявшемуся распорядку дня. Ночи они проводили в Литтл Уингинге, а дни — у Уизли, играя и творя магию, что, к огромному их удовольствию, никоим образом не оказывалось связанным с древесным соком или смолой.

Взрослые эквестрийки часто оставались с ними в Литтл Уингинге — или Литтл Игогоинге¹, как любили называть этот район Пинки Пай и Рэйнбоу Дэш, — и если Твайлайт была почти всегда с ними, то Рэрити и Эпплджек — по очереди. Порой к ним присоединялась одна из тётушек Скуталу. Твайлайт и Блюблад, иногда с чьей-то ещё помощью, все дни напролёт работали над проблемой посольства, если только дела не требовали их присутствия в Эквестрии. Временами старшие пони устраивали экспедиции по магазинам в обоих вновь обнаруженных мирах, и Гарри даже гадать не нужно было, кто возглавлял набеги на книжные магазины!

Однажды Эпплджек утащила Рона в сад на весь день и устроила ему расширенный урок магии земных пони. Рон не возражал против таких занятий, ведь он изучал магию, которую, будучи земным пони, мог использовать только он! По словам его отца, сад никогда не выглядел настолько ярче и живее.

То, что они обнаружили чахлые кустики черники и помогли им побыстрее созреть, очень обрадовало миссис Уизли. Получение всего урожая разом вместо растянутого на несколько недель означало, что она могла испечь несколько внушительных пирогов, а не непредсказуемые по времени и всегда слишком маленькие для толпы детей одиночные пирожки, которые ей обычно приходилось делать раньше — и это не говоря уж об экономии времени на походы туда и обратно ради этих ягод. Джинни была особенно довольна, так как они с Роном просто обожали пироги с черникой.

Уизли и команде по квиддичу было интересно всё, что было связано с «атлантийцами». А эквестрийцев интересовал магический мир. Было задано множество вопросов и прозвучало множество ответов на них. Для эквестрийцев не составило особого труда не упоминать название своей родины, поскольку почти всё, о чём они говорили, происходило в Понивилле, либо, когда что-то случалось в Кантерлоте, они пересказывали дошедшие до них слухи о произошедшем. Хотя Эппл Блум несколько раз упомянула и Эпплузу, говоря о проживающих там родственниках.

Джинни больше не выбегала из помещения в тот же момент, как там появлялся Гарри — её облик пегаски, казалось, придал ей уверенности в этом плане. Правда, у неё появилась привычка пищать всякий раз, когда девочка неожиданно с ним сталкивалась. Или он с ней.

Через два дня после того, как Джинни и команда по квиддичу научились самостоятельно переходить в свою анимагическую форму, Скуталу организовала переходящие в ночёвку девчоночьи посиделки, в ходе которых провела совмещённый с практическими занятиями урок по правильному уходу за их новыми оперёнными конечностями. А следующим же утром они вчетвером загнали Оливера в угол и засмущали его до полусмерти, демонстрируя ему все приёмы и заставляя отрабатывать показанное на них. Кажется, старшие девочки считали происходящее весьма забавным, к недоумению младших — в конце концов, этот навык был необходим каждому пегасу. А уж когда эту работу выполняет кто-то другой, это всегда очень расслабляет, вдобавок Скуталу обнаружила, что человеческие пальцы на удивление эффективны для выполнения этой задачи, несмотря на то, что люди никогда раньше подобным не занимались. Гарри ещё подумал, что комментарии двух носящихся вокруг единорогов по этому поводу были весьма забавными, но Оливер схватил свою палочку и прогнал их, грозя устроить им тренировку по квиддичу до упаду, как только они вернутся в школу.

Сегодня все они собирались устроить ещё одну совместную ночёвку для всех младших детей — Рон и Гарри в одной спальне, а у пяти девочек была другая. Хотя, если они собирались использовать спальни в сундуках, потому что те явно были больше, чем спальни Уизли, будет ли в таком случае разница между ночёвкой в Литтл Уингинге и у Уизли?

–=W=–

Мисс Эрроу открыла дверь, едва Кастор к ней подошёл. Шторы на окнах на сей раз были задёрнуты, поэтому инспектор не видел, что происходило в гостиной.

— Что ж, рада, что вам всё же удалось приехать, — сказала девушка, преувеличенно картинно наклонившись вбок для того, чтобы посмотреть за его спину, а после и на его машину. — Я так полагаю, что констебль Барбара Хейверс не смогла приехать с вами.

— Нет, я не хотел портить её выходной, — улыбнулся собеседнице Сирл.

На деле же Хейверс сидела вместе с констеблем Стэнфордом в фургоне, припаркованном практически в центре Литтл Уингинга, и слушала доносящиеся из приёмника звуки, передаваемые в эфир закреплённым на теле Кастора миниатюрным передатчиком.

— В таком случае мне остаётся лишь жалеть, что её здесь нет, — сказала мисс Эрроу. — Было бы лучше, если бы она тоже пришла. Входите, вас ждут те важные персоны, о которых я говорила, — добавила девушка, широко распахнув дверь и жестом предложив Кастору войти.

Офицер с лёгким беспокойством в душе вошёл внутрь. Когда он проходил мимо мисс Эрроу, она указала в сторону гостиной и, закрыв дверь, последовала за ним. Войдя в помещение, инспектор остановился, глядя на собравшихся тут шестерых человек: слева от него у камина стояла молодая девушка лет двадцати с хвостиком, в кресле возле камина сидел мужчина чуть постарше, ближе к тридцати годам, ещё три молодых девушки сидели на диване у стены справа, а рядом с диваном стоял джентльмен примерно того же возраста, что и сам Кастор. По оценке Сирла, все девушки были примерно студенческого возраста.

Мисс Эрроу, пройдя вперёд, поклонилась стоявшей у камина привлекательной девушке с тёмно-синими волосами до талии и розовой прядью чуть правее их середины. На незнакомке было дорогое изысканное платье нежных оттенков синего, с белыми звёздами, разбросанными по подолу, явно пошитое специально для неё, причём довольно дорогим ателье, если судить по его качеству. Как и платья мисс Эрроу и других девушек, оно доходило ей до колен. Синеволосая девушка с любопытством взглянула на Кастора, при этом казалось, что она почему-то немного нервничает.

— Ваши высочества, дамы, позвольте мне представить вам детектива-инспектора Кастора Сирла, — официальным тоном произнесла мисс Эрроу.

Кастор почувствовал, как его брови недоумённо поползли вверх. В то же мгновение мисс Эрроу повернулась уже к нему лицом:

— Детектив-инспектор Кастор Сирл, разрешите представить вас Её Королевскому Высочеству принцессе Твайлайт Спаркл, — она взмахнула рукой, показывая на стоящую женщину. Сирл лишь кивнул Эрроу и поклонился указанной женщине.

— Рад знакомству, ваше высочество, — бывший боец САС понятия не имел, что за ролевые игры они тут устроили, но вполне мог подыграть, пока не узнает истинное положение дел.

— Мне также очень приятно познакомиться с вами, детектив-инспектор Кастор Сирл, — сказала та девушка, кивая ему в ответ. — Прошу, зовите меня Твайлайт, — и добавила после секундной паузы: — Я нахожу все эти титулы весьма утомительными.

Кастор снова кивнул, но не успел он что-либо сказать, как мисс Эрроу продолжила представлять присутствующих:

— Это — его высочество принц Блюблад.

У человека, сидящего в старом и обшарпанном кресле, были прямые, длинные светло-золотистые волосы до плеч. Мужчина со скучающим выражением на лице аккуратно держал в руке за ручку чашку чая. На нём красовался тёмно-серый костюм-тройка, явно сшитый на заказ, с розово-красной бутоньеркой. Кастор не узнал цветок, который, вдобавок к необычному внешнему виду, слегка мерцал на свету. Сирл едва ли не с первого взгляда опознал в этом человеке аристократа — его внешний вид и манеры буквально кричали о том, что он был знатным по происхождению. Ну или слишком уж хорошим актёром. Время покажет.

— Приятно познакомиться, ваше высочество, — сказал Кастор.

— Несомненно, — фыркнув в ответ, ответил «принц» скучающим голосом.

— Леди Рэрити, — указала мисс Эрроу на красавицу с фиолетовыми волосами в жёлто-розовом платье и с накинутой на плечи светло-розовой шалью, идеально подходящей по цвету к её платью, которая сидела на диване.

— Безусловно, очень приятно, — улыбнулся ей Сирл и получил в ответ скромную улыбку и ответное: «Приятно познакомиться».

Леди Рэйнбоу Дэш оказалась девушка рядом с леди Рэрити — ещё одна молодая красавица с радугой на голове в самом что ни на есть прямом смысле этого выражения — её волосы были всех шести² цветов радуги, да и платье у неё было соответствующее. У радужноволосой девушки был дерзкий прямой взгляд, как будто она собиралась бросить ему вызов на соревнование — и Кастору было очень странно видеть подобное.

— Здоров! — сказала она, прежде чем он успел открыть рот.

— Приятно познакомиться, — кивнул ей инспектор.

Краем глаза Сирл заметил, что уголки рта принца Блада скривились в неодобрительной гримасе от её столь вопиюще небрежного приветствия.

— Леди Эпплджек, — продолжила мисс Эрроу.

У этой красивой девушки, сидевшей рядом с двумя остальными, была грива светло-соломенных блондинистых волос, одета она была в зелёное платье, украшенное яблоками. При этом, как ни странно, на ней была шляпа в американском стиле вестерн, совершенно не сочетающаяся с её нарядом.

— Здоровеньки, приятель, — сказала она с сильным юго-западным американским акцентом, вставая и протягивая руку.

— Привет, приятно познакомиться, — ответил Кастор, пожимая протянутую руку.

Леди Эпплджек снова села, а Сирл невольно задумался о её уникальной, на фоне всех прочих, манере речи. Ни у кого из остальных вообще не было какого-либо акцента. И почему лишь она встала и пожала ему руку?

— А это наш юрист Линь Юеши, эсквайр, — закончила представление присутствующих мисс Эрроу.

Мужчина шагнул вперёд и протянул руку. Кастор предположил, что тот, вероятно, китаец. И явно не какой-нибудь робкий клерк, судя по его крепкой хватке.

— Приятно познакомиться, — сказал Юеши.

— И я рад встрече с вами, — ответил Кастор.

Улучив момент, инспектор окинул взглядом комнату. Она совершенно не сочеталась с людьми, присутствовавшими тут. Судя по её виду, здесь скорее жила какая-то старая дева, возможно, и знатная, но явно не богатая. Да что вообще здесь происходит?

В это время в гостиную из крошечного холла вошла ещё одна девушка. Вероятно, ранее она скрывалась на кухне. Вошедшая что-то прошептала мисс Эрроу, которая недовольно скривилась и повернулась к Сирлу.

— Простите меня, детектив-инспектор Кастор Сирл, но вы пытаетесь дать возможность другим подслушивать наш разговор?

Кастор застыл на месте. Они засекли радиосигнал?

— Извините, что вы имеете в виду?

Женщина кивнула, словно ожидала от него именно такого ответа.

— Не могли бы вы выйти на минутку на улицу и заверить своих коллег, что всё в порядке? Видимо, их немного беспокоит, что ваш сигнал пропал, как только вы вошли внутрь. Мы же не хотим, чтобы наша встреча была омрачена каким-либо инцидентом, не так ли? — добавила она, смерив Сирла многозначительным взглядом.

Кастор почувствовал, что отчаянно краснеет. Он был солдатом и детективом, а не агентом под прикрытием или шпионом.

— Разумеется, — сказал он, прочистив горло, и проследовал за мисс Эрроу до двери, а затем вышел наружу под её бдительным взглядом.

— Констебль Хейверс, — сказал он. — Я в порядке. У них в доме есть какое-то устройство, блокирующее сигнал, так что вам просто нужно набраться терпения.

Почти сразу же в дальнем конце улицы из-за угла показалась полицейская машина. Кастор спустился с крыльца и, улыбаясь, помахал рукой. Когда машина подъехала и остановилась напротив, сидящие внутри офицеры вопросительно на него посмотрели. Кастор кивнул и подал им знак рукой, что ему ничего не угрожает, при этом вставая так, чтобы скрыть своим телом жест от взгляда женщины, которая явно была телохранителем. Офицеры, смерив его долгим взглядом, кивнули и уехали.

— Не беспокойтесь, я бы сделала то же самое, — сказала мисс Эрроу, когда инспектор проходил мимо неё в дом. — Рада видеть, что вы действуете столь профессионально.

Однако от него не укрылось, как скривился этот «принц» Блю Блад, когда он вернулся в гостиную. Также он заметил, что мисс Эрроу заняла позицию в проходе между холлом и гостиной, наблюдая как за входной дверью, так и за ним. Она явно была профессиональным телохранителем.

— Пожалуйста, присаживайтесь, — улыбнулась ему «принцесса» Твайлайт Спаркл и указала на кресло у окна, стоявшее напротив камина. — Я рада видеть, что вы серьёзно относитесь к нашей встрече. Мы надеемся, что вы сможете помочь нам с нашей проблемой.

— Каким же образом? — спросил Кастор, садясь.

— Что ж, — она неуверенно взглянула на своих друзей. — Как вы уже заметили, все дома на этой улице пусты. Как и те, что расположены на улицах вокруг нас.

— Да, я знаю это, — ответил Кастор, понимая, что делать вид, будто он ничего не знает, будет ошибкой. — Их все выкупила некая компания под названием «Эквестрийское королевское агентство недвижимости», если не ошибаюсь. Полагаю, это ваша компания.

— Превосходно! — широко улыбнулась «принцесса». — Вы сделали своё домашнее задание, — добавила она и поджала губы в раздумье. — Пожалуй, я должна рассказать вам немного о нас, и пусть в это будет трудно поверить, но позже мы сможем доказать вам правдивость наших слов.

Кастор задумчиво кивнул, давая знак, чтобы она продолжала.

— Мы прибыли сюда из другой страны и хотим открыть посольство на вашей прекрасной земле. Проблема в том, что ваше Министерство иностранных дел отказывается признать, что мы суверенная нация, желающая открыть у вас посольство.

Адвокат кивнул, подтверждая её слова.

— Там нам сказали, — продолжила мисс Спаркл, — что мы можем подать прошение о встрече с соответствующими властями через посла страны, с которой у нас уже есть дипломатические отношения. После этого указанный посол представит нашего посла, который, в свою очередь, сможет подать свои верительные грамоты для основания посольства. Но у нас нет знакомых послов, которые могли бы нам помочь, — покачала головой Твайлайт. — Следовательно, мы не можем назначить встречу на ином уровне, кроме самого низкого, и то эта встреча произойдёт лишь через несколько месяцев, если её вообще когда-либо проведут. Нет, мы, конечно, могли бы просто появиться перед Букингемским дворцом, — продолжила синеволосая девушка после секундной паузы, кивнув своим мыслям, — но это, несомненно, вызовет панику. Видимо, к таким же результатам мы придём, если обратимся со своей просьбой в газеты. К тому же в этом случае кто-нибудь сможет заявить, что это газета устроила розыгрыш, и тогда ситуация станет ещё более проблематичной. Боюсь, что в обоих случаях нас просто погребёт под волной любопытных. И это может довольно быстро выйти из-под контроля — мы все можем оказаться в ситуации, которой никто из нас не хочет.

Вот почему нам так приятно было узнать, что вы сами заметили пустующие дома и появились тут с проверкой, — продолжила «принцесса» — а может, и правда принцесса? — Твайлайт, вновь переведя на инспектора взгляд. — Если бы вы передали нашу просьбу через ваше начальство, разумеется, со всеми надлежащими доказательствами, тогда ваше Министерство иностранных дел уже вскоре будет проинформировано, и в таком случае мы сможем, наконец, представить наши посольские документы и сдвинуть дело с мёртвой точки!

К удивлению Кастора, явно возбуждённая собственной речью мисс Спаркл несколько раз подпрыгнула на месте, заставляя его ошеломлённо на неё уставиться и ошарашенно заморгать от внезапного открытия. Несмотря на всю дороговизну и изящный покрой её платья, определённая часть её тела продемонстрировала такую послушность инерции, что сразу стало очевидным отсутствие очень важной детали повседневного женского облачения.

— Вы представляете иностранное правительство, о котором никто никогда не слышал? — недоверчиво уточнил Сирл.

Недоверие его было понятным — в конце концов, в Форрин-офисе³ имелся список всех стран мира. Если адвокат действительно там был с просьбой назначить встречу для своего клиента с целью представления посольских документов, всё, что министерским клеркам нужно было сделать, это просмотреть этот список и назначить встречу. Но если упомянутой страны в списке не было, им оставалось только признать это розыгрышем и вышвырнуть человека за дверь, а если тот начнёт доставлять неудобства персоналу, то его и арестовать могут.

— Да, именно так, — вздохнув, сказала мисс Спаркл, перестав подпрыгивать. — И вот здесь начинается самое сложное, — девушка посмотрела на Кастора, слегка наклонив голову набок. — Говоря «чужая страна», я имею в виду чужую страну в другом мире. Эквестрия — самая большая страна в нашем мире, Эквусе.

— Мире? — а он-то был уверен, что его брови не могут забраться ещё выше. — В таком случае, как вы сюда попали? — скептически спросил инспектор, едва сдержавшись, чтобы не поинтересоваться, не стоит ли у них в саду за домом летающая тарелка.

Мисс Спаркл махнула рукой куда-то в сторону леса по ту сторону улицы.

— Мы обнаружили портал, связывающий два наших мира, — пояснила она. — Хоть он довольно мал, но его размеры достаточны, чтобы кто-то мог пройти. И он находится именно здесь. Вот почему мы скупаем всю эту недвижимость — чтобы никто случайно не наткнулся на портал, пока мы не будем готовы, и чтобы у нас было достаточно пространства для манёвра, чтобы организовать его защиту, как только всё вскроется.

Кастор выпрямился, ошеломлённо моргая. Её заявление прозвучало словно из научно-фантастического фильма (в памяти тут же всплыли «Бандиты времени» и «Зловещие мертвецы»), пусть всё и происходило без причудливых персонажей и во вполне обыденной обстановке. Хотя нет, цвет волос у них был до безобразия ярким — у людей точно не могло быть таких цветов волос, тем более оные не были похожи на крашеные или на искусственные парики. Тем не менее, за исключением их ярких цветов волос, эти «пришельцы» ничем внешне не отличались от других людей. По сути, они выглядели даже более традиционными людьми, чем какие-нибудь панки или металлисты, с представителями которых ему пару раз доводилось сталкиваться во время своего пребывания в «спортивном английском сообществе»!

— Так вы инопланетяне? — недоверчиво переспросил Кастор.

— О да, — усмехнулась девушка с волосами всех цветов радуги, — это легко доказать.

— Дэш! — твёрдо сказала принцесса.

— Ой, да ла-адно вам, — заныла Дэш, — это же так скучно! Давай уже просто покажем ему, да и дело с концом.

Принцесса вздохнула. Принц же закатил глаза и пробормотал что-то вроде «неотёсанные плебеи». Он выглядел ещё более скучающим, чем раньше, всем своим видом демонстрируя, что предпочёл бы оказаться где угодно, только не тут, и что здесь он лишь потому, что ему не оставили выбора.

— Так, ладно, — сказала принцесса скорее самой себе и снова перевела взгляд на Кастора. — Вы правы, мы действительно являемся для этого мира пришельцами. Вон там, в лесу, находится портал между нашими мирами, — она снова указала в том же направлении, что и раньше. — И выглядим мы совсем не так, как сейчас. Вообще-то, — добавила она с усмешкой, — мне сказали, что мы довольно «милые» в родном облике.

Адвокат тоже не смог сдержать лёгкой улыбки.

— Они действительно милые, — сказал он насмешливо. — Когда мы впервые встретились в прошлом месяце, я сначала подумал, что они из телепрограммы розыгрышей и решили сделать меня своей очередной жертвой, — внезапно мистер Юеши совершенно серьёзно взглянул Кастору в глаза. — Они действительно говорят правду.

— Ну можно мне уже? — нетерпеливо спросила Дэш. — Можно? Это самый быстрый способ убедить его, не закидывая в наш мир через портал, как мы это сделали с Линем!

— Ладно, — тяжело вздохнув, сказала принцесса, словно смиряясь с неизбежным, — давай.

— ДА!!! — воскликнула радужноволосая девушка на диване.

Детектив-инспектор с абсолютным непониманием вытаращился на маленькую лошадку, возникшую на том месте, где буквально мгновение назад сидела женщина. Лошадку, всё ещё одетую в платье. У неё была голубая шёрстка, а грива и хвост — всех цветов радуги. Едва появившись, она тут же взмыла в воздух и зависла посреди комнаты, лениво помахивая крыльями. Кастор заметил, что на спине её платья оказались разрезы, сквозь которые беспрепятственно выскользнули крылья. Он только и мог что в шоке откинуться назад, когда крылатая лошадка облетела комнату, нарушая почти все известные ему законы физики и, вероятно, ещё и добрую пачку неизвестных. И, похоже, ростом она была не больше метра от копыт до макушки. Ещё ни разу в жизни Сирл не то, что не видел, но даже и не слышал о таких маленьких лошадях, тем более — настолько цветастых, да ещё и крылатых.

— О, Селестия, как же хорошо, — превратившаяся в лошадку девушка зависла перед принцессой. — Сидеть без крыльев меня просто убивало, — добавила она, картинно закатывая глаза.

Внимание Кастора привлекло вежливое покашливание с дивана. Как только он взглянул туда, леди Рэрити подмигнула ему и превратилась в маленькую белую лошадку с пышными причудливо завитыми гривой и хвостом фиолетового цвета. И с рогом на лбу. Чёрт возьми, да она была грёбаным единорогом! Белая лошадка спрыгнула с дивана и замерла полубоком, бросая на инспектора взгляд из-под полуприкрытых век, словно позируя ему.

Чёрт, да когда он своей жене расскажет обо всём этом, она решит, что он с катушек съехал — и Кастор, чёрт возьми, даже был почти готов с ней в этом согласиться!

Леди Эппл Джек рассмеялась, видя его ошарашенное выражение лица, и тоже превратилась — в маленькую оранжевую лошадку с соломенной гривой. Ни крыльев, ни рога у неё не оказалось. При этом шляпа осталась на месте, и вот теперь уже казалось, что оная подходила ей как нельзя кстати — куда лучше остального её одеяния.

Платья, натянутые на тела этих лошадок… хотя нет, наверное, всё же пони, остались прежней длины и теперь оказались им аккурат до задних копыт, почти касаясь юбкой пола.

— Теперь вы видите представителей трёх из семи наших основных рас пони в Эквестрии, — вновь взяла слово принцесса Спаркл, — единорог, — леди Рэрити гордо подняла голову, — пегас…

— Это я, — сказала летающая лошадь, мгновенно подлетев к Сирлу едва ли не нос к носу, а затем вернувшись обратно.

— …и земные, — на этих словах леди Эппл Джек, со шляпой на голове, просто уселась на диване, словно кошка или собака, и ухмыльнулась ему.

Ошарашенный увиденным, он сказал принцессе единственное, что ему в данный момент пришло в голову:

— А вы кто?

В ответ она вздохнула.

— Я была единорогом, но недавно стала самым редким типом пони в нашем мире — нас всего четверо. Я аликорн, — пояснила принцесса и почти нехотя превратилась в сиреневую лошадку с парой крыльев и рогом на голове, при этом оказавшись немного крупнее остальных троих. — Это делает меня частью королевской семьи.

Кастор обратил свой взор на «принца» Блю Блада. Тот только закатил глаза.

— Я вам тут не клоун, чтобы выполнять трюки по просьбе публики, — высокомерно сказал он с интонациями, присущими истинному аристократу. — Особенно для простолюдинов, — добавил «принц» и сделал глоток чая. — Я единорог и член королевской семьи. И я избранный принцессами Селестией и Луной посол в вашем варварском мире. Это всё, что вам следует знать.

— Блюблад! — резко осадила его принцесса.

Мужчина вздохнул, закатил глаза и уставился на занавески. Выражение его лица снова стало каким-то невероятно скучающим. Остальные лошадки неодобрительно посмотрели на мужчину и заворчали.

Детектив-инспектор повернулся к мисс Эрроу.

— Э, нет, я при исполнении, — ответила она с ухмылкой.

В этот момент к инспектору подошёл адвокат, протягивая ему чашку чая на блюдце.

— Думаю, он вам понадобится, — пояснил свои действия Линь. Когда Кастор взглянул на адвоката, тот улыбнулся и, прежде чем убрать вторую руку в карман, чуть повернул её, и Кастор увидел спрятанную в ладони маленькую бутылку виски. Сирл поднял на адвоката взгляд, на что последний кивнул. — Мне тоже после нашей первой с ними встречи потребовалось кое-что покрепче, — полушёпотом добавил он.

Кастор с благодарностью взял предложенное блюдце и сделал глоток из чашки.

— Спасибо, — кивнул инспектор, а затем одним глотком осушил чашку — и ощутил чудесную бодрость, когда благословенная обжигающая жидкость скользнула вниз.

— Не стоит, — в голосе этого узкоглазого человека послышалось нескрываемое веселье.

Кастор задумался обо всём, что узнал на данный момент. Итак, инопланетяне. Самые натуральные инопланетяне. И другой мир, доступный через портал. Последствия были настолько грандиозны, что он даже представить не мог, с чего начать! Его мысли метались в стольких направлениях сразу, что с тем же успехом его разум мог быть абсолютно пустым.

А ещё они действительно были милейшими существами из всех, что он когда-либо видел.

Он услышал, как одна из лошадок — нет, она же сказала «пони», значит это были пони — сказала:

— Какой-то он слишком уж тихий. Как вы думаете, мы его сломали?

— Нет, он просто глубоко задумался, — прокашлявшись, ответил адвокат.

Кастор поднял глаза от своей пустой чашки.

— Не возражаете, если я кое-кому позвоню и приглашу их сюда?

— Нет, мы не против, — ответила принцесса, покачав головой, — можете действовать как вам будет угодно. Мы освободили для этой встречи весь день.

— Благодарю, — сказал Сирл вставая.

Подойдя к телефону, инспектор набрал номер и, держась спиной к пони и людям, приготовился тихо и сжато докладывать. «Телефон, скорее всего, прослушивается и записывается», — отстранённо подумал он.

Кастор смотрел на стену лестницы перед своим носом, а на другом конце раздавались гудки вызова. Пришельцы «приземлились» в Англии. Притом их головы едва достают до его пупка. Их появление потрясёт весь мир. И эпицентр этого находится прямо здесь, в невзрачном городке Литтл Уингинг графства Суррей, Англия. И, Боже, помоги ему, находящемуся в центре урагана событий.

Он действительно упал в кроличью нору. Остался только единственный вопрос…

39. Насколько она глубока?

— Полковой клуб САС.

— Привет. Это сержант Сирл. Полковник на месте?

— Я проверю, свободен ли он.

Кастор подождал около минуты, пока капрал в отставке, исполнявший обязанности швейцара клуба, выяснял, не занят ли отставной офицер, и передавал ему трубку.

Раздался громкий щелчок — трубку подняли.

— Полковник Тиссен, слушаю.

— Полковник? Хорошо, что вы на месте.

— Ваша встреча завершилась?

— На самом деле, я всё ещё тут, сэр. Номер одиннадцать, Магнолия Роуд, Литтл Уингинг.

— Слушаю.

— Гм… Это оказалось намного серьёзнее, чем мы думали. Не могли бы вы прибыть сюда сами? Это крайне важно.

— Прямо сейчас? — в голосе мужчины явственно слышались сомнение и досада.

— Да, сэр. Эти люди… Ну, я могу сказать без тени сомнения и ничуть не преувеличивая, что это вопрос национальной безопасности… и Форин-оффиса.

Из трубки донёсся тяжёлый вздох.

— И прежде, чем вы спросите — да. Да, я трезвый. Очень трезвый. Гораздо трезвее, чем мне бы сейчас хотелось быть, если говорить откровенно.

— И что ж такого важного там могло произойти?

Теперь уже настала очередь Кастора вздохнуть.

— Если я попытаюсь вам это объяснить по телефону, то вы решите, что я пьян… Могу вас заверить, что об этом событии обязательно должны быть проинформированы премьер-министр и Королева. В деле замешан посол другой страны.

— Это действительно так? — пришёл сдержанный ответ.

— Можете забрать мою пенсию, если решите, что я ошибаюсь.

— Если это действительно вопрос национальной безопасности…

— Да. Целиком и полностью, сэр.

— Тогда мне нужно сделать несколько телефонных звонков и взять с собой ещё несколько человек.

— Может он привести с собой людей? — спросил Кастор, обернувшись к принцессе Спаркл.

— Конечно, — ответила принцесса, оглядев свою свиту и пожав плечами. — Только не забывайте, — добавила она с улыбкой, окидывая взглядом помещение, — здесь у нас всё же не лекционный зал.

— Да, можете брать кого хотите, — сказал в трубку инспектор, вновь отвернувшись к лестнице, — но не слишком много — мы расположились в гостиной маленького домика… и не забудьте прихватить фотоаппараты. Много фотоаппаратов.

— Может, заодно и видеокамеру? Полагаю, они потребуются для документирования доказательств? На это понадобится около двух часов.

— Да, именно так. Около двух часов? Хорошо, увидимся через два часа, — Кастор повесил трубку и снова повернулся к иномирянам лицом. — Ему нужно сделать несколько телефонных звонков, и после этого он приедет. Он сейчас в Лондоне, поэтому путь сюда займёт у него около двух часов. Не возражаете, если я кратко сообщу об этом констеблю Хейверс?

— Нет, я совсем не против, — пожала плечами принцесса. — Но почему бы вам не пригласить её сюда?

Не отвечая на заданный вопрос, инспектор вышел наружу вместе с последовавшей за ним мисс Эрроу.

— Констебль Хейверс, всё в порядке, просто небольшая проверка. Как выяснилось, это дело лежит далеко за пределами нашей юрисдикции, и всё здесь весьма серьёзно. Я воспользовался местным телефоном, чтобы перекинуть вопрос наверх. Так что кто-нибудь из «верхов» будет здесь примерно через два часа.

Развернувшись, Сирл вернулся в дом, мисс Эрроу снова последовала за ним.

— Хейверс всё равно не станет заходить, — пояснил Кастор, увидев вопросительные взгляды. — Это стандартная процедура, чтобы все разом не попали в засаду.

Присутствующие понимающе закивали.

— Очень жаль, — сказала принцесса и, вздохнув, добавила: — Но я вполне понимаю причины подобного поведения. Так могла бы поступить Кризалис, — мисс Спаркл подняла на инспектора взгляд. — В смысле — устроить засаду. К счастью, мы так не действуем. Не организуем засад для гостей, я имела в виду. Ох, так много всего предстоит узнать! — маленькая фиолетовая пони нетерпеливо загарцевала на месте и даже крутанулась.

— Только не пускайте её в свою главную библиотеку, — хмыкнула всё ещё парившая в воздухе леди Дэш, — а то мы никогда её оттуда не выковыряем!

— Она ужо прикинула, шо ей, шоб прочитать все вашенские книги, понад’бится сто четырнадцать лет! — засмеявшись, сказала оранжевая — леди Джек, припомнил Кастор. — И я б не стала ставить на то, шо она не попытается, — пробормотала она после паузы.

— Девочки, — топнула принцесса копытом, перестав приплясывать, — это в двадцать раз больше книг, чем в Королевской библиотеке Кантерлота! И они издают за неделю больше книг, чем мы за год!

— Твайлайт, ты уже и так отправила домой книг больше, чем наши социологи смогут прочитать за год! — укорила её леди Рэрити.

— Ага, — снова рассмеялась леди Дэш, — я уж думала, что приказчик из того книжного магазина описается от счастья, когда ты выдала ему заказ на пять тысяч книг, а потом ещё и заплатила ему авансом.

— Фи, Рэйнбоу, — сморщила носик леди Рэрити, — леди не пристало выражаться столь вульгарно! Но ты права, более того, он был столь любезным, что даже сам доставил их нам, когда они прибыли, — в голосе белой единорожки послышалось одобрение.

— Ага, — фыркнула леди Дэш, — и получил заказ ещё на тысячу книг за своё усердие!

Кастор в ужасе уставился на иномирцев. Пробыв здесь всего несколько недель, они, по сути, всё это время грабили знания человеческого мира! Конечно, они за всё платили, но теперь у них было гораздо больше информации о людях, чем люди могли получить взамен за многие годы!

— Если вы не против, — прочистил горло инспектор, — я бы хотел узнать, насколько вы более продвинуты по сравнению с нами?

Пони прекратили перепалку по поводу того, что принцесса слишком увлекается книгами, и повернулись к Сирлу. При этом он заметил, что принц Блю Блад теперь внимательно за ним наблюдает, а не смотрит вдаль отстранённо.

— Что ж, — сказала принцесса, нахмурившись, — в некоторых областях мы явно далеко впереди вас — хотя вы и знаете гораздо больше о вирусах, бактериях и их распространении, зато мы можем без особого труда вылечить большинство болезней. Например, рак, который стал для вас такой большой проблемой, легко лечится простейшим зельем — конечно, если мы сумеем обнаружить его на достаточно ранней стадии. Впрочем, — добавила она после вздоха, — мы всё ещё время от времени теряем пони из-за рака. Также мы можем отрастить потерянные конечности. Если нам удаётся доставить пострадавшего пони к целителю достаточно быстро, то мы почти всегда можем его спасти независимо от того, в каком состоянии он находится, — гордо улыбнулась мисс Спаркл. — Помогает и то, что мы весьма крепкие и долговечные. Судя по тому, что мы видели по вашему телику, вы, люди, очень хрупкие. Аварии, из-за которых у нас пони-будь будет лишь слегка контужен, вас, похоже, убьют на месте. Однако ваши успехи в экстракорпоральном оплодотворении просто ошеломляют! — восторженно выпалила принцесса, снова загарцевав на месте. — А операции на не родившемся жеребёнке, чтобы исправить проблемы ещё до рождения? Это просто поразительно!

Она вздохнула и замерла на месте, смотря куда-то вдаль.

— С другой стороны, в военном отношении мы далеко позади вас. Большинство наших стражей тренируются с копьями и арбалетами, — мисс Спаркл перевела взгляд на инспектора и улыбнулась. — У нас есть фейерверки, но нет никаких ракет, винтовок или пушек. Нам никогда не требовалось более совершенного оружия для борьбы с нашими врагами, поэтому мы никогда и не продвигались дальше. Фактически, — продолжила она, усмехнувшись, — я знаю одну недавнюю войну, которая завершилась закидыванием противников пирогами. Так что просто не могу представить себе ситуацию, когда нам могло бы понадобиться нечто столь же ужасное, как один из ваших ядерных боеприпасов, — на этих словах принцесса явственно вздрогнула.

Сирл недоверчиво таращился на сиреневую пони.

— Закидывание пирогами? — недоумённо повторил он. Эта принцесса что, смеётся над ним?

— Ну да, — кивнула принцесса. — Также у нас есть сеть железных дорог, но она далеко не столь обширна, как у вас, и мы используем на ней паровозы. Что касается полётов… ну, треть нашего населения умеет летать, так что это никогда не было особой проблемой. Хотя, к примеру, у меня есть воздушный шар, которым я иногда пользуюсь. И есть несколько дирижаблей на коммерческих линиях, а некоторые дворяне используют их и как воздушные яхты. Но у нас нет ничего похожего на ваши коммерческие самолёты, — она что-то задумчиво промычала себе под нос. — Думаю, мы просто никогда не видели необходимости в такой большой скорости доставки товаров.

— Пф-ф-ф, самолёты, — пренебрежительно отмахнулась леди Дэш. — Да я самый быстрый пегас в Эквестрии, — она внезапно подлетела почти нос к носу к Кастору. — Я могу очистить небо от облаков за десять секунд, ровно!

— Облака? — повторил он в недоумении. — Десять секунд?

— О, да, — продолжила пояснять принцесса, — мы контролируем практически всю погоду над нашей страной, лишь изредка из Вечнодикого или с океанов приходят необычно сильные бури. Честно говоря, — добавила она, нахмурившись, глядя на занавешенные окна, — к этому нам было сложнее всего привыкнуть — погода здесь у вас такая… непредсказуемая. Мы бы никогда не позволили торнадо нанести настолько большой ущерб, как показывают у вас в новостях, — на этих словах она вздрогнула. — И я не могу припомнить, когда в последний раз слышала о ливне, вызвавшем наводнение — мы бы разогнали такую бурю задолго до того, как она стала бы угрозой для наших жизней. — Принцесса подняла взгляд на леди Дэш, которая парила прямо под потолком. — К примеру, мы через несколько недель проведём «Забег падающих листьев», чтобы помочь наступлению осени.

— Готовься к поражению, — заявила леди Дэш, резко развернувшись и зависнув перед леди Джек, — в этом году я тебя точно побью!

— Ты ток’ болтаешь про эт’ всё время, сахарок, — ответила оранжевая пони, довольно выразительно закатывая глаза.

Рэйнбоу Дэш, набычившись, уставилась на неё.

— А ведь есть ещё ваша квантовая физика, — сказала Твайлайт, не обращая внимания на двух ссорящихся пони — леди Дэш приземлилась, и теперь те двое в буквальном смысле слова упёрлись лбами, словно пара борцов на ринге, тогда как принц неодобрительно наблюдал за ними. — Её выкладки звучат удивительно похоже на наши теории. Теория струн, предложенная вашими учёными, довольно интересна и может объяснить некоторые вещи, над которыми мы ломали голову последние лет сто. Я уверена, что, если мы будем сотрудничать, то мы сможем составить полную универсальную теорию мира, которая будет соответствовать всем имеющимся у нас данным наблюдений. Кроме того, мы подтвердили теорию множественности миров, а также путешествий во времени. Но путешествия во времени, они слишком… парадоксальны.

Кастор знал, что у него отвалилась челюсть. Да, в военном отношении эти иномиряне находились на уровне каких-нибудь индейцев с их луками и копьями, однако их медицина превзошла самые смелые мечты едва ли не любого врача в мире, а ещё у них был такой уровень познания квантовой теории, который могли позволить себе исследователи только из самых высокоразвитых стран. И более того, они могли УПРАВЛЯТЬ ЧЁРТОВОЙ ПОГОДОЙ! Эта кроличья нора и правда оказалась чертовски глубокой!

–=W=–

— Значит, у себя дома вы, в основном, травоядные, и только пегасы иногда едят мясные продукты?

— Верно, — сказала принцесса Твайлайт Спаркл.

Кастор, конечно, слышал, что лошади при случае едят мясо, но всё же было сюрпризом услышать, что эти… пони делали то же самое. Так что то, что они ели мясо, будучи в человеческом обличье, не должно, по идее, так уж удивлять или, тем более, шокировать. Возможно, необходимость есть мясо была им не слишком приятна с эмоциональной точки зрения, но они всё же это делали. С другой стороны, в те времена, когда он был за границей занимаясь… «спортом» в «английском сообществе», ему довелось отведать несколько блюд, о которых он предпочёл бы не вспоминать.

Кастор опустил взгляд на двух пони, прижавшихся к нему с боков и пристроившихся подбородками у него на бёдрах, и попытался осознать, за какой грех провидение загнало его в эту ситуацию.

В какой-то момент две пони, не прекращая свою свару — к явному неудовольствию смотревшего на них с отвращением принца Блада, — наконец, наткнулись на его стул. Чисто рефлекторно Сирл поступил с ними как с большими собаками — потянулся, чтобы растащить их, но, не обнаружив привычного ошейника, сделал то, что сделал бы с любой дружелюбной собакой такого размера — почесал одну из них, кажется, леди Дэш, за ухом, чтобы отвлечь.

Глаза крылатой пони ошарашенно расширились, и она сразу же прижалась к руке инспектора. Кастору даже показалось, что ещё вот-вот — и она и вовсе замурлыкает похлеще кошки, выпрашивающей еду. Леди Джек только озадаченно наблюдала за реакцией подруги, пока леди Дэш не застонала и не выдохнула полным блаженства голосом:

— О Селестия! Как это круто! — и тут же повернула голову, чтобы человек почесал ей и второе ушко.

Секунду спустя Кастор уже задействовал обе руки. Он спустился пальцами по затылку небесно-голубой пони, пропуская её радужную гриву сквозь пальцы, в ответ на что она застонала и стала буквально извиваться на месте, вызвав перепуганные взгляды принцессы и леди Рэрити. А когда инспектор перешёл на почёсывание основания крыльев Дэш, то решил, что она прямо сейчас растечётся по полу. Ситуация стала ещё более неловкой, когда секундой позже крылатая пони и вовсе простонала:

— Женись на мне!

Собственно, это и привело Сирла в итоге к нынешнему затруднительному положению. Он попался в ловушку на своём собственном стуле, зажатый парой пони, которые весили столько же, сколько и он сам. Честно говоря, Кастор не отказался бы налить себе чашку чая, но каждый раз, когда он поднимал руку, прекращая массировать ухо или почёсывать за ним, хозяйка этого уха начинала буквально рычать и открывала один глаз, чтобы взглянуть на него, притом во взгляде этом было столько обиды и укоризны, что оный был способен заставить зашевелиться совесть даже у самого матёрого и безжалостного человека.

Меж тем у инспектора хватило времени обдумать происходящее и прийти к мысли, что пони и не потребуется никакого высокотехнологичного оружия, чтобы покорить человечество. С такими огромными эмоциональными глазами, пушистой шёрсткой и очаровательной внешностью люди сами, не возмущаясь и не сопротивляясь, зайдут в свои клетки, всё время воркуя о том, насколько их поработители очаровательные и милые. Конечно, люди могут отомстить, отказавшись почёсывать животик и ушки, если пони, в свою очередь, не сдадутся на милость победителя. Это будет настоящий пат… или мексиканское противостояние?

В какой-то момент не представленная Кастору женщина подошла к мисс Эрроу и что-то прошептала ей на ухо. Затем уже мисс Эрроу подошла к принцессе и что-то ей сказала. Принцесса Твайлайт кивнула и посмотрела на инспектора.

— Ваши друзья должны быть здесь через несколько минут, — сказала она и натянуто улыбнулась мужчине. — И, кажется, они прихватили с собой подкрепление, которое сейчас расположилось по соседству.

— Я ожидал чего-то подобного, — неторопливо кивнул Сирл.

— Полагаю, я тоже, — криво улыбнулась мисс Спаркл.

— Простите меня, дамы, но во мне нуждаются, — сказал он, обратившись к взявшим его в плен пушистым захватчицам.

— Ну-у-у-у!.. — разочарованно протянула леди Дэш. — Ты и правда там нужен? Может, подождёшь ещё несколько минут?

— Лады, Дэш, — во вздохе леди Джек была слышна скорбь не то, что мира — всей вселенной, — пора б нам уже снова принять людской вид.

И, подтверждая слова действием, на полу рядом с инспектором, прижавшись к его ногам, оказалась молодая женщина. К сожалению, поскольку ранее оранжевая пони заставила его чесать ей спину чуть ниже лопаток, теперь рука мужчины оказалась весьма неприлично погружена ей под платье. Кастор тут же отдёрнул руку, чувствуя, как отчаянно краснеет, одновременно уже готовясь приносить извинения за свои действия, которые в любом приличном обществе немедленно будут расценены как неприкрытое публичное домогательство. Однако леди Джек только слегка удивлённо посмотрела на Сирла, словно даже не понимая, насколько неприлично было то, где он только что держал свою руку.

Теперь Кастору оставалось лишь надеяться, что никто и никогда не расскажет об этом случае его жене, поскольку детектив-инспектор очень сомневался, что его благоверная вот так спустит ему произошедшее — она была ещё той собственницей.

Тем временем Дэш столь же скорбно вздохнула, вторя леди Джек, медленно выпрямилась и тоже снова превратилась в человека.

— Ох, это было просто потрясно! — довольно выдохнула радужноволосая иномирянка. — Твай, ты просто обязана нанять себе во дворец какого-нибудь человека на должность королевского почёсывальщика ушек! — и она снова вздохнула.

— Ты, верняк, имела в виду почёсывальщика крылышек, а, подруг? — подколола её блондинка, уже нахлобучившая себе на голову свою ковбойскую шляпу.

Кастор удивлённо моргнул, видя, как лицо леди Дэш стало ярко-красным.

— Какого сена?! — смущённо выпалила она. — Не было ничё подобного!

— Могёшь и дальш’ продолжать ся обманывать, сахарок, — хмыкнула леди Джек и добавила более тихим голосом, который могли услышать только они трое: — Я ведь слыхала, как ты ему предложение сделала!

Теперь Дэш покраснела настолько, что цветом лица стала похожа на свёклу, более того, этот цвет, спустившись по её груди, показался уже и из-под коротких рукавов её платья.

Кастор перевёл ошалелый взгляд с первой на вторую и обратно, а затем наконец встал.

— Что ж, — сказал он и, откашлявшись, продолжил: — Думаю, мне стоит встретить их на улице. Возможно, для разрядки ситуации, было бы неплохо раздвинуть шторы, — добавил инспектор и направился к входной двери, мисс Эрроу последовала за мужчиной.

Когда Кастор, выйдя наружу, оглянулся назад, то увидел, что охранница заняла свою прежнюю позицию возле двери. Когда же инспектор повернулся к своей машине, стоявшей у обочины, то заметил мужчину, небрежно прислонившегося к стене дома напротив, женщину у дома слева от них и ещё одну, стоящую у начала тропинки, ведущей в лес. Похоже, эквестрийцы тоже вызвали собственное подкрепление. Или решили позволить ему увидеть тех, кто был здесь всё это время.

Следует быть очень осторожным. Да, пришельцы были милыми и очаровательными, но явно занимали верхушку пищевой пирамиды в своём мире — несмотря на то, что выглядели и вели себя, как типичная добыча, следовательно, просто обязаны уметь, тем или иным образом, представлять для других, в том числе и хищников, нешуточную опасность.

Прежде чем мисс Эрроу закрыла за ним дверь, Кастор услышал как из гостиной донеслось сразу несколько голосов, словно там все разом возбуждённо заговорили о чём-то. Тем временем Сирл обратил внимание на «Лендровер», стоявший прямо позади его машины, который всем своим видом буквально вопил, что на нём приехали идиоты из военной разведки. Вероятно, МИ5, впрочем, поскольку он упомянул возможное участие в деле иностранного посла, это могли быть и МИ6. А может, и те, и другие сразу. Похоже, у полковника и правда были хорошие друзья. И они действительно прислушались к его словам хотя бы на этот раз!

Из «Лендровера» вышли четыре человека, один из них был в прямом смысле слова увешан фотоаппаратами. Кастор был рад видеть, что полковник выполнил его просьбу столь буквально. Он встретил новоприбывших на середине дорожки, ведущей к гаражу.

— Очень надеюсь, что ты не зря всё это затеял, — прорычал вместо приветствия полковник.

— Добрый день, полковник, господа, — сказал Кастор, слабо улыбнувшись своему знакомому. — Прежде чем мы продолжим, я должен предупредить, что моя радиосвязь с коллегой констеблем Хейверс прекратилась сразу, как я вошёл в дверь. Так что, если у кого-то из вас есть передатчики, они тоже выйдут из строя, — инспектор дал им время подумать об этом, а слушателям на том конце радиоповодка — от души выругаться. — Я попросил их открыть шторы.

Все присутствующие посмотрели на окна дома, перед которым они расположились, и увидели пятерых женщин, смотрящих на них сквозь стекло, которые приветственно замахали руками, когда увидели, что мужчины обратили на них внимание. Кастор заметил, что мисс Эрроу у входной двери встала слегка полубоком, чтобы видеть также и лес в конце улицы. «Или же направить ухо в нашу сторону», — хмыкнул он про себя. Правда, чтобы хоть что-то услышать из их разговора, ей надо обладать феноменальным слухом.

— Кроме того, они сказали мне, что вы скоро будете, когда вы ещё были на въезде в район, — снова обернулся к полковнику Кастор.

Это заставило новоприбывших обменяться обеспокоенными взглядами.

— И про подкрепление тоже.

Обмен взглядами стал ещё более обеспокоенным.

— Итак, вот суть проблемы. Эти люди — инопланетяне. То есть, они не из нашего мира, — Кастор проигнорировал тихое недоверчивое фырканье одного из двух мужчин, которых он обозначил для себя как агентов МИ, и плевать с какой цифрой. Другой просто закатил глаза и уставился на него. — Полагаю, никто не хочет начать межмировые отношения с размахивания стволами и лязганья затворами, и я уверен, что у нас будет только один шанс сделать всё верно. Они могут представить доказательства, как сделали это для меня. Так, у вас есть видеокамера? — спросил Кастор, обратив внимание на человека с фотоаппаратами. Мужчина кивнул. — Берите её и давайте уже приступим. Поверьте мне, вам потребуется самый подробный отчёт об этом, — добавил инспектор, обращаясь к полковнику, увидев, как тот недоверчиво приподнял брови.

Сирл подождал, пока мужчина включит камеру.

— Они хотят открыть у нас своё посольство, — продолжил Сирл. — Вот почему они пригласили меня на встречу с ними. Всё остальное они изложат сами.

С этими словами он повернулся и повёл небольшую группу к дому. Мисс Эрроу открыла им дверь и провела внутрь.

— Ваши высочества, леди, — сказал Кастор, как только они вошли в гостиную, и повернулся к полковнику. — Разрешите представить Джейсона Тиссена, полковника в отставке. Полковник, — он снова повернулся к эквестрийцам. — Я хотел бы представить Её Королевское Высочество принцессу Твайлайт Спаркл, Его Высочество принца Блю Блада, леди Рэрити, леди Эппл Джек и леди Рэйнбоу Дэш. А этот джентльмен — их поверенный, Линь Юеши.

Полковник смерил инспектора пристальным взглядом, затем повернулся к ожидающим эквестрийцам и коротко склонил голову в формальном поклоне.

— Ваши высочества, дамы, очень приятно познакомиться с вами. Со мной трое джентльменов — Льюис Кэрролл, Джон Тенниел и Чарльз Доджсон¹, — каждый из них так же кивнул в том порядке, в котором их представили, пробормотав приветствие.

Пока шло представление, Джон, уже с видеокамерой в одной руке, перемещался с места на место и снимал как проходящую встречу, так и обстановку вокруг, время от времени поглядывая на миниатюрный дисплей видоискателя.

— Ваше высочество, полагаю, первым делом стоит продемонстрировать, что вы действительно уроженцы не этого мира, — посоветовал Кастор принцессе Твайлайт.

— О! Я могу! Я! Я! — выкрикнула леди Дэш, вскакивая на ноги.

От новоприбывших не укрылось, как принц Блю Блад закатил глаза и глубоко вздохнул, принцесса Спаркл потянулась ладонью к лицу, а остальные неодобрительно покачали головами.

— Ладно, Дэш, давай, — кивнула принцесса, раздражённо вздохнув.

— ДА! — крикнула Дэш и, вскочив и превратившись в свой родной облик прямо в воздухе, с довольной ухмылкой развернулась к потрясённым людям. — Спорим, вы не ожидали такого, а? — расхохоталась донельзя довольная их реакцией крылатая пони. — Ведь это я — Рэйнбоу Дэш! Самый быстрый пегас во всей Эквестрии!

Радужногривая пегаска принялась носиться по комнате настолько быстро, что за ней тяжело было следовать взглядом, кружа вдоль стен, словно те безбашенные байкеры на мотоциклах, мчащиеся внутри шара, сваренного из стальных полос, сюжет о которых Кастор однажды видел в теленовостях. Он не мог понять, как ей при этом удавалось ничего не задевать своими крыльями. Невольно инспектор покачал головой. Видел он отдельных типов с огромадным эго, но эта пони точно заставила бы их глотать пыль за своим хвостом.

— Это что, летающие лошади? — выдавил шокированный полковник, вместе с остальными не отрывая глаз от крылатой разумной непарнокопытной.

— Нет, сэр, — негромко пояснил Кастор, прочистив горло. — Лишь некоторые из пони летающие. Остальные либо обычные пони, либо единороги.

Полковник Тиссен был достаточно умён, чтобы заметить акцентированные слова. Он пристально посмотрел на Сирла, как и Кэрролл с Доджсоном. Тенниел же пытался сфокусировать камеру на пегасе.

— Единороги? — переспросил полковник.

Выражения лиц новоприбывших варьировались от сдержанно-непонимающих до удивлённых и даже немного испуганных. Однако все они были профессионалами и держали себя под контролем.

— Да, сэр, — добавил Сирл всё так же вполголоса, — а у принцессы Спаркл есть и рог, и крылья. Она называет себя аликорном. Она сказала, что их всего четверо в их мире.

Следующие полчаса принцесса объяснила, как они попали сюда, как пытались представить дипломатические документы и что, как они надеялись, люди могут сделать для них сегодня. И попозировала для Тенниела, как с людьми, так и без них, притом как в форме человека, так и в родном облике пони.

Кастор был уверен, что только после того, как полковник и прибывшие с ним люди воспользовались возможностью потрогать пони — леди Дэш тут же потребовала, чтобы ей почесали ушки, — они по-настоящему поверили, что всё это было реальностью.

И сейчас полковник сидел, опершись локтями на колени — трое «пришельцев» принесли из столовой дополнительные стулья, — и размышлял, наблюдая, как четыре пони общаются с двумя агентами разведки, в то время как принц Блю Блад неодобрительно смотрит на них, а Тенниел снимает.

— Вы можете показать нам этот портал? — наконец сказал Тиссен.

— Ну, почему нет… — обернувшись к нему, ответила принцесса Спаркл. — Конечно.

Мисс Спаркл посмотрела на мисс Эрроу, которая мгновенно исчезла в холле. Без сомнения, чтобы передать, чтобы ни один человек… пони… в общем, чтобы никто не был застигнут врасплох, подумал Кастор.

— Пойдёмте, девочки, — сказала принцесса, снова превращаясь в человека. — И ты тоже, Блюблад.

С душераздирающим вздохом человека, от которого потребовали слишком много, а его усилия вовсе не оценили, принц поднялся и стал терпеливо дожидаться развития событий, слегка опираясь на трость. Казалось, скука на лице — это его выражение по умолчанию: за всё то время, что Кастор за ним сегодня наблюдал, он ни разу не улыбнулся, лишь недовольно хмурился да закатывал глаза.

Принцесса прошла мимо них и вышла за дверь, которую для неё открыла мисс Эрроу. Остальные пришельцы последовали за ней. Люди вышли последними.

— Не могли бы вы дать мне минутку, чтобы я мог оставить отснятые кассеты и взять новые? — сказал Тенниел, когда они проходили мимо машин.

— Поторопитесь, — приказал полковник.

Мужчина чуть ли не бегом припустил к машине и, открыв заднюю дверь, принялся копаться в сумке. Эквестрийцы также остановились и стали за ним наблюдать.

— Вы не будете возражать, если кто-нибудь заберёт их и отправит в проявку? — спросил он, подняв в руках небольшой пакет, когда заметил пристальное внимание к себе.

Принцесса покачала головой.

— Благодарю, — сказал Тенниел с широкой улыбкой, рассовал ещё несколько кассет по карманам, затем поставил пакет на бампер машины и закрыл дверь. — Они будут ждать вас в обоих ваших конторах, — полушёпотом сообщил он обоим агентам, когда догнал их.

Сирла поразило, как сильно изменился их путь всего за несколько коротких метров, едва они повернули за первый же крупный куст. Внезапно появился деревянный настил, едва доходивший по высоте ему до щиколотки и перилами до пояса, но выглядевший так, словно он тут лежал уже много лет. На настил был нанесён самый совершенный камуфляж, который он когда-либо видел. По сути, Сирл вообще заметил его лишь оказавшись в метре от настила, да и то после того, как обратил внимание, как на очередном шаге в одном и том же месте поднимают ногу инопланетяне — иначе почти наверняка споткнулся бы о край. А внешний вид мужчины и женщины, стоявших по обе стороны от настила, мимо которых они прошли, наглядно продемонстрировал Кастору, почему он ничего не разглядел, когда инспектору в прошлый раз показалось, что он заметил в лесу движение.

Идя под сенью крон, Кастор понял, что они уже приближались к месту назначения, когда деревья слегка поредели, давая возможность увидеть ковёр из травы вместо обычного слоя веточек, листьев и прочего лесного мусора. Притом инспектор сомневался, что даже самое тщательное изучение снимка местности, сделанного с высоты, сможет выявить тут что-то, отличное от остального леса. Хотя тепловизор должен будет обнаружить настил, поскольку он определённо отличался по температуре от земли, тем более, что ночью древесина остывала с другой скоростью, чем лесная подстилка.

Палатка, когда они её увидели, оказалась размером никак не меньше экспедиционной, метров эдак шесть на десять, но при этом идеально вписывалась в лес. Кастор увидел, что несколько деревьев росли прямо сквозь её крышу, отчего инспектор тут же задался вопросом, как пришельцам удалось это сделать, не повредив материала крыши — не было видно ни прорезей, ни молний, ни явно заметных швов, ведущих к стволам деревьев — по крайней мере, ничего такого он заметить не смог.

По обе стороны от входа в палатку стояла ещё одна группа охранников, внимательно наблюдающих за ними по мере их приближения. Кастор несколько раз внимательно оглядел окрестности, незаметно указав полковнику на выглядящие совершенно естественными, но несомненно искусственно установленные преграды, которые перекрывали подходы к палатке со всех направлений, кроме этого.

Внутри оказался всё тот же деревянный настил, являвшийся просто расширившимся продолжением настила снаружи. Передняя половина представляла собой единое крытое пространство примерно шесть на пять метров со столами по обеим сторонам. Крыша палатки была тут полупрозрачной, что делало это место очень хорошо освещённым. Дюжина мужчин и женщин стояла по стойке «смирно» возле столов и наблюдала за ними. Как ни странно, женщин оказалось раза в три больше, чем мужчин.

Кастор услышал усталый вздох принцессы Спаркл. Она сказала: «Вольно», и солдаты слегка расслабились, не сводя глаз с людей. Никакого оружия при них видно не было.

Остальное пространство палатки скрывала тканевая стена с тремя брезентовыми дверными створками, расположенными на равном расстоянии друг от друга.

— Это всё временно, до тех пор, пока мы не получим документы для основания посольства, — сказала принцесса Спаркл, обернувшись к людям. — После, мы построим более капитальное сооружение. Эта дверь ведёт непосредственно к самому порталу, — принцесса указала на среднюю дверную створку. — Это вход в мужскую раздевалку, — указала она вправо, — а это в женскую, — добавила она, указав на оставшуюся. Затем замолчала на пару секунд и вновь посмотрела на новоприбывших. — Мы, пони, обычно не носим вообще никакой одежды, кроме как в качестве аксессуаров. Когда мы проходим через портал, он возвращает нам привычную внешность. Это означает, что, если мы пройдём в портал в людской одежде, то из-за изменения роста и пропорций мы скорее всего о неё запнёмся на первом же шаге, в результате наши наряды испачкаются, а то и порвутся. Не говоря уже о том, что эту одежду сложно снять и снова надеть без помощи рук. Аналогичная проблема, если пытаться одеться там, прежде чем пройти сюда. Поэтому мы раздеваемся здесь и только потом проходим в свой родной мир, и для этого мы и поставили здесь раздевалки. Дэш, — обернулась к подругам мисс Спаркл, — не хочешь продемонстрировать?

Радужноволосая девушка тут же выскочила из комнаты, правда, не в ту раздевалку, и принцессе осталось лишь вздохнуть. Она уже хотела было сама распахнуть центральную брезентовую занавеску, когда один из солдат поспешно подбежал и открыл его. Мисс Спаркл закатила глаза и махнула мужчинам, приглашая пройти.

Когда они вошли, то увидели коридор метра полтора в ширину. Принцесса последовала за ними. Конец коридора упирался в дерево, перед которым висела небольшая табличка, закреплённая на шпагате, натянутом поперёк коридора.

На середине коридора он увидел ещё две занавески, по одной с каждой стороны.

Леди Дэш вышла через занавеску, что была справа, помахала им, совершенно не стесняясь наготы, а затем повернулась, беспечно подошла к дереву, шагнула прямо в кору… И исчезла.

40. Голая правда

Кастор не был уверен, что сильнее удивило его коллег: то, что леди Дэш, похоже, вошла в дерево и исчезла, то, что она была совершенно голой, причём это её абсолютно не волновало, или та чудесная и детально проработанная цветная татуировка крыльев, что была у неё на спине.

— Может ли кто-нибудь из нас пройти? — задумчиво нахмурился полковник Тиссен. — Чтобы посмотреть на другую сторону нам самим.

Полковник явно хотел исключить любую возможность того, что всё это было каким-то хитрым цирковым трюком.

— Я не уверена, что это разумно, — неторопливо ответила принцесса Спаркл, выглядела она при этом не вполне уверенно. — Пока что через портал проходили всего два человека. Один, господин Юеши, прошёл без каких-либо изменений. Другой превратился в пони, что, как он потом сообщил, оказалось для него весьма травмирующим опытом. Нет-нет, с ним всё в порядке, — быстро добавила принцесса, когда поняла, как прозвучали её слова. — Просто это стало для него огромным потрясением, да в придачу он не мог и шагу ступить, не упав — поскольку просто не умел ходить в новом облике, — она подумала ещё немного, а затем предложила с надеждой в голосе: — Вас бы устроило, если бы туда прошёл мистер Юеши с парой ваших фотоаппаратов и сделал для вас снимки?

— Я готов рискнуть, — выступил вперёд мистер Кэрролл. — Я прошёл полный курс военной подготовки, когда был моложе. Даже если это и будет неприятно, уверен, я справлюсь. А если нет, то ведь не случится ничего страшного, верно?

Кастор был впечатлён тем, как спокойно прозвучал голос мужчины. Попасть в другой мир было… страшновато.

Мисс Спаркл крепко сжала губы, обдумывая ситуацию, а потом вздохнула и кивнула.

— Мистер Юеши? — позвала она.

— Да, ваше высочество? — ответил он, также входя в коридор.

Принцесса раздражённо прикрыла глаза, затем посмотрела на адвоката.

— Не могли бы вы составить компанию мистеру Кэрроллу? — сказала она. — И, может быть, возьмёте с собой фотоаппарат, чтобы сделать для них несколько снимков?

— Я буду счастлив помочь, ваше высочество.

Мисс Спаркл раздражённо фыркнула из-за того, что Юеши продолжал обращаться к ней по титулу, несмотря на все её просьбы этого не делать. Тем временем адвокат подошёл к мистеру Тенниелу, и они быстро обсудили, какие камеры он возьмёт с собой.

— Эмеральд Эрроу, — позвала принцесса Спаркл, пока мужчины возились с камерами, — не могла бы ты попросить пони-будь заскочить в портал и предупредить всех на той стороне, что через пару минут из портала выйдут мистер Юеши и ещё один человек, который вполне может превратиться? — затем, не дожидаясь ответа, вновь повернулась к людям: — Мы внимательно следим за порталом, и я бы не хотела, чтобы кто-нибудь из вас пострадал, если непреднамеренно напугает охрану.

В этот момент мимо них, направляясь к дереву, торопливо прошёл один из охранников, стоявших до того в переднем помещении палатки. Когда он оказался возле принцессы, та ухватила его за руку и что-то быстро прошептала. Кивнув, мужчина быстро миновал коридор и исчез в дереве.

— Мы готовы, ваше высочество, — наконец сообщил адвокат, в руках которого были работающая видеокамера, в которую вставили новую кассету, чтобы ничего не потерять, если техника не переживёт путешествия, и 35-миллиметровая камера, также с непочатым рулоном плёнки.

— Хорошо, — резковато произнесла она. — Убедитесь, что вы прочитали табличку перед деревом.

Мистер Юеши слегка поклонился ей, а потом кивнул мистеру Кэрроллу, и они вдвоём направились к дереву.

— Просто расслабьтесь, — сказал Юеши агенту какой-то из МИ. — Это совершенно безопасно. Представьте, что вы ступаете сквозь занавеску. Как сказала Её Высочество, прочтите табличку. Я пойду первым, — и он, не останавливаясь, исчез в портале.

Агент поколебался, но затем расправил плечи и, шагнув вперёд, тоже исчез.

–=W=–

— Если бы что-то пошло не так, они бы вернулись почти сразу, — уже после первых трёх минут стала успокаивать собравшихся мисс Спаркл. — Они, наверное, просто внимательно осматриваются и делают для вас снимки.

Однако прошло уже как минимум минут десять с тех пор, как двое людей исчезли в портале, и оставшиеся с этой стороны начали волноваться. Даже принцесса казалась немного обеспокоенной столь долгой задержкой. В итоге она, не выдержав, повернулась к своим подругам, так и оставшимся за пределами коридора.

— Рэрити, — обратилась она к одной из них, не особо скрывая беспокойство в голосе, — ты не могла бы проверить, что там происходит?

— Конечно, Твай, — сказала та.

Кастор услышал, как хлопнула шторка с левой стороны, когда леди Рэрити вошла в раздевалку. Однако, прежде чем она успела выйти в коридор, их потеряшки сами появились из портала. Впрочем, мистер Кэрролл из него практически вывалился, запнувшись и в результате чуть не растянувшись на полу. Леди Дэш шла прямо за ним, держа в руках его одежду, притом проявляя яркие черты, очевидно, присущие их виду. То есть ржала как лошадь. За ней, качая головой, следовал господин Юеши. Наконец, процессию замыкал ещё один стражник, нёсший свою одежду и без промедления нырнувший в мужскую раздевалку.

Мистер Кэрролл уставился на них полубезумным взглядом, крепко вцепившись в перила.

— Я летал, — сказал он, едва переводя дыхание. — Я стал пони и летал!

— Ха, видели бы вы это его «летал»! — воскликнула леди Дэш. — Он наворачивался вниз каждый раз, стоило ему оторваться от земли хотя бы на свой рост! Да самый маленький жеребёнок выглядел бы как колибри рядом с ним, — радужноволосая снова расхохоталась, теперь уже аж до слёз.

Мистер Кэрролл продолжал таращиться на них.

— Я был пони и летал! — повторил он, словно не веря собственным словам.

Юеши, напротив, грустно покачал головой, подошёл к мистеру Тенниелу и передал ему камеры.

— Я отснял всю плёнку в этом фотоаппарате, — сухо сказал он, протягивая 35-миллиметровую профессиональную зеркалку, — и держал видеокамеру включённой всё это время. Надеюсь, портал не испортил ни кассету, ни плёнку. Некоторым людям везёт, — добавил адвокат, повернувшись к леди Твайлайт, явно сожалея о своей неспособности сменить облик.

Она понимающе кивнула и перевела взгляд на полковника.

— Итак, полковник Джейсон Тиссен, этого вам будет достаточно?

Тиссен ответил ей кивком, глядя на агента МИ, который медленно приходил в себя, и до которого только сейчас начинало доходить, что на нём нет абсолютно никакой одежды. Леди Дэш, всё ещё хихикая, сунула ему в руки одежду и повернулась к принцессе.

— Эй, Твай, мы закончили со всем этим? — спросила радужноволосая. — А то мне надо чуток попинать тучи, или в Понивилле сегодня будет ненастная погода.

— А, да, конечно, Дэш. До скорого.

Обнажённая девушка развернулась и, в два стремительных шага преодолев коридор, нырнула в портал.

Кастор невольно задумался, что для членов королевской семьи и знати эти молодые… пони были уж больно… неотёсанными. Единственным, кто приближался к образу дворянина, был принц Блю Блад. Возможно, в этом и заключалась разница между урождёнными дворянами и дворянами, получившими свой титул недавно? Или для них такое поведение было чем-то вполне естественным? А может, так проявлялась разница между самцами и самками?

Эквестрийцы направились обратно в дом, и люди последовали за ними.

— Я позабочусь о том, чтобы ваш запрос о посольстве был передан в высшие органы власти как можно быстрее, — сказал полковник, обернувшись к иномирянам, когда они подошли к машинам. — А пока, если я могу ещё чем-то помочь вам, пожалуйста, свяжитесь со мной, — добавил он, протягивая принцессе визитку.

— Спасибо за вашу помощь, — ответила мисс Спаркл. — Если у вас будут вопросы, позвоните мне. Я думаю, что у детектива-инспектора Сирла есть наш номер, — она одарила Кастора быстрой улыбкой.

— Да, я его помню, — кивнул Кастор.

Принцесса в сопровождении остальных членов её свиты вошла в дом. Мисс Эрроу осталась на крыльце, наблюдая за британцами.

— Итак, джентльмены, — обратился к остальным людям полковник Тиссен. — Думаю, первым делом нам следует отправиться в «Дом на Темзе»¹, чтобы подвести итоги и сообщить вашему начальству о том, что мы обнаружили. Сержант Сирл, вы пойдёте с нами. Просто оставьте ключи от машины на полу со стороны водителя, и кто-нибудь вернёт её вам в Гилдфорд. И для начала, прежде чем куда-то отправляться, давайте посмотрим видео с той стороны.

Сказать, что видео потрясало воображение — всё равно что ничего не сказать. Увидеть агента спецслужб барахтающимся в своей неожиданно ставшей неподходящей ему по размеру одежде было одновременно и забавным, и пугающим. Не менее шокирующим было увидеть, как он машет крыльями, когда ему наконец-то удалось выпростаться из кучи тряпок и оторваться от земли. А уж наблюдать за тем, как леди Дэш летает вокруг него, уговаривая взлететь повыше, было… просто неописуемо. Тут уже не оставалось никаких сомнений в том, что портал был реальным, и что по ту сторону дерева действительно был другой мир.

Выходит, с ними действительно связалась самая настоящая инопланетная раса из другого мира. Последствия же этого события грозили стать столь же ужасающими, сколь и поразительными. Человек теперь не один во Вселенной. Это потрясёт все религии на Земле. То, что инопланетный разум явился в облике миниатюрных говорящих пони, лишь добавляло сложившейся ситуации сюрреализма.

Человечество теперь не уникально. И не одиноко.

Атмосфера парка вокруг дерева на той стороне, с его уложенным спиралью настилом и массивными каменными стенами неподалёку, вызывала недоумение. Всё выглядело так, будто находилось там уже много-много лет, что казалось немыслимым, поскольку принцесса утверждала, что пони узнали местоположение портала лишь месяц назад.

Когда запись закончилась, мистер Кэрролл сел за руль и повёз их всех обратно в Лондон. Кастор же провёл большую часть этого пути, рассказывая обо всём, что узнал из прошлого разговора с принцессой. Известие о том, что эквестрийцы уже протащили сквозь портал более шести тысяч книг по культуре, науке, технике и истории, агентам и полковнику явно не понравилось. Мистер Доджсон, агент Службы безопасности — МИ5 — уже планировал посетить книжный магазин в Литтл Уингинге, чтобы точно выяснить, какой объём человеческих знаний был украден, и на основании этого определить те области знаний, где можно будет ожидать у эквестрийцев затруднений с пониманием. И что они успели узнать из того, чего правительство бы не хотело, чтобы они узнали.

— Что ж, сержант Сирл, — сказал полковник Тиссен, — исходя из того, что вы нам тут рассказали, на данный момент вы обладаете наиболее обширными познаниями об этих эквестрийцах. И, похоже, вы понравились этой принцессе Твайлайт.

Кастор уставился на полковника со всё возрастающим ужасом.

Полковник вздохнул.

— Я, разумеется, больше не являюсь одним из ваших командиров, но похоже, что вас снова призовут на службу, пока это дело не будет завершено, — с искренним сочувствием сказал он.

Да чёртова преисподняя! Кастор только что понял, что угодил в яму с дерьмом! Его жену совсем не обрадует, что он снова будет заниматься «спортом» во благо Британской Короны.

–=W=–

Штаб-сержант Кастор Сирл — по крайней мере, у них хватило вежливости повысить его в звании, снова призвав на службу из запаса — сидел за столом в зале заседаний и старался не ёрзать на своём месте. При нормальных обстоятельствах этой проблемы не могло возникнуть — в конце концов служба в SAS быстро помогала обрести стальные нервы.

Однако высшие военные чины, присутствующие в комнате, заставляли Кастора нервничать. Это была не трудновыполнимая тайная миссия в глубине вражеской территории после чертовски опасного ночного прыжка с парашютом с большой высоты и сверхнизким раскрытием купола. Это было последнее китайское проклятие — «Пусть о тебе узнают высокопоставленные люди». Выше премьер-министра подниматься было уже некуда. Что ж, по крайней мере, хуже быть уже не могло.

Хорошо ещё, что сидел он в дальнем конце стола. Слева от него по соседству сидел Джейсон Тиссен, полковник в отставке — по крайней мере, на данный момент в отставке. На другой от них стороне стола находился глава Управления САС, командующий спецназа бригадный генерал Джереми Фиппс. За ним сидел командующий армией фельдмаршал сэр Джон Лайон Чаппл; агент МИ5, Льюис Кэрролл, и его начальник — генеральный директор МИ5 сэр Патрик Джереми Уокер. Последним и ближайшим к пустому стулу во главе стола был министр внутренних дел — достопочтенный барон Кеннет Уилфред Бейкер из Доркинга, чьи набриолиненные волосы сияли в свете ламп, усиливая образ слизняка, который ему подобрали в сатирической программе «Оплёванные рожи». Напротив министра внутренних дел сидел министр иностранных дел — достопочтенный Дуглас Хёрд. Слева от него был генеральный директор МИ6, сэр Колин Хью Верел МакКолл, а также агенты МИ6 Чарльз Доджсон и Джон Тенниел.

Оба министра хмурились, в который уже раз просматривая стопку фотографий, сделанных Тенниелом, и отпечатанные копии отчётов результатов опроса участников, который длился до позднего вечера субботы. У командующего армией была своя, гораздо меньшая стопка фотографий, на которые тот мрачно пялился — он был явно недоволен тем, что сделанные с большой высоты фотографии Литтл Уингинга, причём особое внимание при съёмке уделялось местности рядом с игровым парком, не показали практически ничего интересного. Как и подозревал Кастор, маскировка пони была превосходной. Ничто не указывало на присутствие как палатки, так и дорожки-настила. Им даже каким-то образом удалось совместить тепловые сигнатуры своих объектов так, что они один в один соответствовали окружающему лесу — ни в ультрафиолете, ни в инфракрасных лучах не удалось обнаружить ничего необычного. Даже тела охранников, которые, как они точно знали, находились в этом районе, не были видны.

Что бы там ни использовали пони, Кастор был на все двести процентов уверен, что армейские учёные изойдут слюной в надежде заполучить это.

Внезапно дверь в комнату распахнулась, и вошёл премьер-министр Джон Мейджор. Все присутствующие тут же встали.

— Ну, ладно, — сказал премьер-министр с явным раздражением, — ради какой чрезвычайной ситуации мне пришлось встать с постели в два часа ночи?

Усевшись в кресло во главе стола, Мейджор взглянул на толстую папку, лежащую перед ним на столе. На стойке, стоявшей по соседству так, чтобы ему было удобно смотреть, находились телевизор и видеомагнитофон.

— Сэр, — пренебрегая каким-либо вступлением, сказал министр внутренних дел, — пришельцы связались с нами и попросили разрешения на открытие своего посольства в городе Литтл Уингинг, графство Сюррей.

Глава правительства уставился на подчинённого, демонстративно изогнув бровь.

— Пришельцы, — сказал он абсолютно ровным тоном, глядя на барона Бейкера. — Инопланетяне, значит… Маленькие зелёные человечки с Марса на летающих тарелках? — недоверчиво переспросил он. — Вы тут что, шутки шутить надо мной задумали?!! — взъярился премьер-министр, будучи на грани того, чтобы сорваться.

Бейкер твёрдо встретил его взгляд.

— Некоторые, без сомнения, зелёные. Но отнюдь не человечки. И не с Марса. И без летающих тарелок. Но определённо, вне всякого сомнения, не с нашей планеты или какой-либо другой в нашей солнечной системе, — барон кивнул на папку на столе. — Они продемонстрировали нашим агентам, Доджсону, Тенниелу и Кэрроллу, портал, врата, если хотите, в их мир, — продолжил он, указав на троих названных агентов. — Мистер Кэрролл даже прошёл сквозь них, а их адвокат² сделал на той стороне множество фотографий. Пришельцы утверждают, что обнаружили портал случайно.

Премьер тяжело вздохнул и посмотрел на папку на столе. Медленно протянув руку, он открыл её.

На великолепном цветном фото формата А4, лежавшем сверху, были запечатлены принцесса Твайлайт Спаркл, полковник Тиссен, сержант Сирл и агенты Кэрролл и Доджсон. Принцесса гордо стояла перед людьми с высоко поднятой головой, с торжественным выражением на лице и величественно распахнутыми крыльями. Позади них и немного выше парила Рэйнбоу Дэш с, как выразился Кастор, когда сам впервые увидел этот кадр, «самодовольной ухмылкой» на лице. То, что голова принцессы едва доходила до пояса стоявших за ней мужчин, лишь добавляло сюрреализма изображению.

— Ха-ха-ха, как смешно, — сказал Мейджор, закатывая глаза. — Фиолетовые и синие летающие лошади? Вы что, идиоты? Или меня за идиота держите? Моя дочь Элизабет и то придумала бы что-то более убедительное.

— Господин премьер-министр, у нас также имеется видеозапись, сделанная агентом Тенниелом.

Премьер стал перелистывать оставшиеся фотографии.

— Что, правда? — воскликнул он, увидев фотографии пони в виде людей до и после превращения.

Некоторое время он изучал фотографии с другой стороны портала, задерживаясь на тех, где на заднем плане были видны летающие пони или единороги. Многие — в доспехах. А потом запустил воспроизведение на видеомагнитофоне.

После последнего кадра он захлопнул папку и по очереди смерил всех присутствовавших за столом тяжёлым взглядом, а потом уставился в потолок.

— Насколько мы в жопе?

— Вообще-то всё не настолько плохо, — заверил его министр внутренних дел и, взглянув на двух агентов и бывшего САСовца, начал что-то прикидывать на пальцах. — Плохая новость в том, что они здесь уже три недели, начиная с 25 июля. Первым делом они наняли умного и знающего своё дело адвоката. Купили более шести тысяч книг — они конвертировали значительное количество золота и драгоценных камней в фунты через местных покупателей и «Барклай банк», сделку с которым провёл их адвокат. За небольшим исключением, они выкупили все объекты недвижимости в пределах полукилометра вокруг портала в Литтл Уингинге, и опять же, всё сделано усилиями их адвоката. Портал полностью под их контролем. И, как показывают фотографии, они вполне могут сойти за людей, когда захотят. За исключением их возмутительного цвета волос. Но это может исправить любой мало-мальски компетентный парикмахер, — добавил мужчина, вздохнув. — И, наконец, мы не можем обнаружить ни их портал, ни кого-либо из этих… пони, которые, как мы точно знаем, его охраняют, ни одним из наших приборов наблюдения.

Барон Бейкер замолчал и оглядел комнату.

— Хорошая новость заключается в том, что портал, похоже, позволяет проходить через него только по одному человеку за раз, поэтому о каких-то серьёзных силах вторжения не может быть речи. Очевидно, их военная мощь всё ещё держится на луках и стрелах — они утверждают, что последнюю тысячу лет жили в мире. Кроме того они ставят целью установление дружеских отношений. На их депозите в «Барклай банк» чуть более одного миллиона фунтов в золотых слитках и ещё двенадцать миллионов в драгоценных камнях, и это после их трат на недвижимость, которые, согласно отчётам, сделанным по передаточным актам, хранящимся в досье, составляют около пяти миллионов фунтов стерлингов. Однако налоговое ведомство сообщает, что фактически из рук в руки перешло более восьми миллионов фунтов стерлингов, — министр внутренних дел усмехнулся, качая головой. — Пришельцы использовали очень хитрые, хотя и полностью законные фортели, чтобы избежать завышения стоимости собственности, но при этом платили за неё выше рыночных цен, чтобы побудить домовладельцев к быстрой продаже. Притом они неукоснительно соблюдали законы и правила отчётности. У них действительно умный адвокат.

Бейкер снова помолчал пару секунд.

— Также эти иномиряне заявляют, что их медицина намного опережает нашу — в частности, у них есть лекарства от рака, также они умеют восстанавливать потерянные конечности — и они готовы поделиться этими технологиями. Они также утверждают, что полностью контролируют погоду. И они хотят основать посольство, чтобы мы могли начать взаимовыгодный обмен технологиями и торговлю. Ну и на случай непредвиденной ситуации мы знаем расположение портала с точностью до пары метров.

Мейджор уставился на министра внутренних дел.

— Луки и стрелы, и при этом отращивают потерянные конечности и владеют полным контролем над погодой? — премьер опустил взгляд на лежащую перед ним папку. — Думаю, я бы отказался от ядерного оружия ради последних двух пунктов.

— Конечно, сэр, пока мы не имеем доказательств ни одного из этих утверждений, это всё было лишь голословными утверждениями. Всё, что мы можем сказать наверняка, — это то, что пони, которых агент Кэрролл видел, когда проходил через портал, были вооружены копьями или арбалетами. Насколько мы понимаем, это вполне может быть чушь собачья и показуха, а не реальное положение дел.

Премьер кивнул.

— С другой стороны, — сказал он. — Они могли скрываться тут неизвестно сколько времени, прежде чем кто-нибудь заметил бы это, — Джон поднял взгляд на собеседников. — И вы говорите, что они напрямую обратились к нам?

— Да, премьер-министр. По всей видимости, какой-то бобби из Литтл Уингинга заметил что-то необычное во внезапном увеличении количества пустых домов по соседству и сообщил об этом детективу-инспектору Сирлу, — барон Бейкер указал на Кастора. — В пятницу днём инспектор Сирл решил лично осмотреть район Глициний. Он заметил, что один дом, похоже, всё ещё обитаем, постучал и представившись открывшей ему женщине, объяснил, что отныне полиция будет регулярно патрулировать их район, чтобы предотвратить вандализм. Позднее в тот же день, инспектор Сирл вернулся в район и проехал по улицам. Та же самая женщина, которую он встретил ранее днём, остановила его и предложила зайти на чай в субботу в десять, чтобы встретиться с кем-то важным. Тем же вечером инспектор связался с полковником в отставке Тиссеном.

Первоначально они думали, что имеют дело с негодяем, пришедшим из-за «железного занавеса», некой важной «шишкой», сбежавшей с деньгами из-за ситуации там и теперь пытающейся устроиться тут, или что-то в этом роде. Но когда вчера в десять он встретил инопланетян, то все они выглядели как обычные люди, если не считать невероятного цвета волос. Фиолетовая, что на первой фотографии, была представлена ему как принцесса Твайлайт Спаркл, а затем они представили принца Блю Блада, который позже заявил, что является уполномоченным послом их королевства в Англии. Они объяснили, что их поверенный уже пытался связаться с Министерством иностранных дел по поводу передачи верительных грамот, но получил отказ, и они уже подумывали, не стоит ли просто появиться перед Букингемским дворцом в виде пони и попросить аудиенции у Королевы.

Все вздрогнули. Да при таком раскладе СМИ бы просто взорвались статьями одна скандальнее другой! Кастор уже почти наяву видел огромные заголовки вроде «Прибытие инопланетян!» или «Отведите меня к вашему лидеру!», а то и вовсе «Вторжение плюшевых пони!» Разумеется, с соответствующими фотографиями.

— Полагаю, — выдернул Сирла из собственных мыслей голос министра иностранных дел Хёрда, — мы все прекрасно понимаем, какой цирк из этого устроили бы.

— Однако, — продолжил Бейкер, — слава богу, появление детектива-инспектора Сирла у их дверей подсказало им возможную альтернативу, отсюда и приглашение. Когда пони «раскрылись» и попросили у детектива-инспектора Сирла помощи, он позвонил полковнику, который связался с некоторыми из его бывших соратников, всё ещё работающих в правительстве, и привёл на встречу вот этих двух агентов, Льюиса Кэрролла и Чарльза Доджсона, — указал на упоминаемых личностей барон, — и фотографа агентства Джона Тенниела. Они сфотографировали и увидели собственными глазами все необходимые доказательства. В том числе и заглянули в другой мир. И это подводит нас к текущей ситуации.

Премьер выпрямился и, задумавшись, снова пролистал фотографии.

— Какие у нас есть варианты? — поднял на министра внутренних дел взгляд Мейджор.

Бейкер покачал головой.

— Что ж, им вполне официально принадлежит собственность вокруг портала, приобретённая через абсолютно законную компанию «Королевское агентство недвижимости Эквестрии», созданную их юристом. Таким образом, любые действия, которые мы можем предпринять, чтобы отменить эти сделки, встретят жёсткое сопротивление в парламенте, особенно, если учесть, что мы предпримем их против группы, официально не включённой ни в один террористический список, независимо от того, откуда они пришли. То же самое касается и простого отчуждения земли в целях национальной безопасности. Конечно, мы могли бы сделать хоть то, хоть другое, и я очень сомневаюсь, что они смогли бы нас остановить, но я не уверен, что оттолкнуть от себя этих… — он сделал паузу и вздохнул, — инопланетян было бы разумным шагом. Особенно, когда мы не можем продемонстрировать причину, по которой мы отнеслись к ним столь враждебно. А у оппозиции появится прекрасная тема в парламенте с этой нашей «неспровоцированной агрессией в отношении весьма могущественного потенциального союзника».

И что окончательно может порушить всё дело, если мы захватим район портала на том основании, что они не обратились первым делом к нам напрямую, как только тут появились, а затем их адвокат заявит под присягой, что пришельцы всё время пытались к нам обратиться, но никто им не поверил… — министр внутренних дел сокрушённо покачал головой. — Я даже не представляю, как мы потом сможем выйти из ситуации, не выглядя полными идиотами, если сделаем хоть что-нибудь, что может быть расценено обществом как враждебное поведение.

— И давайте не будем забывать, что другие страны мира могут возмутиться, что мы захватили портал в своё полное владение, — сухо вставил министр иностранных дел. — Может быть, лучше оставить его в руках этих… эквестрийцев, да? — он посмотрел на агента МИ6 слева от себя, ожидая подтверждения, и получил ответный кивок. — А если люди узнают, что мы прогнали инопланетян, у которых есть лекарство от рака, и которые могут отрастить потерянные конечности? Они ведь потребуют от нас чёткую причину, а не невнятное «Национальная безопасность». Просто потому, что они нас пугают? Всех нас уволят уже через неделю, — министр Хёрд сделал паузу. — И нам очень повезёт, если они при этом не позаимствуют гильотину у французов.

— Мы могли бы возразить на том основании, что район, в котором расположен портал, представляет собой сельскохозяйственные угодья в Зелёном поясе, — продолжил Бейкер, — но это лишь не позволит строить вокруг портала настоящие здания. Они по-прежнему будут владеть землёй на законных основаниях. Притом портал останется на том же месте и в том же виде, что и раньше, и любой сможет легко получить к нему доступ. Если только мы не поставим вокруг него военный кордон, однако люди, увидевшие его, расценят это не иначе как захват портала, — барон перевёл взгляд на премьер-министра. — Думаю, мы должны предоставить им возможность организовать своё посольство на этой земле и позволить им самим оградить его какой-нибудь стеной, ну… хотя бы для предотвращения… нанесения вреда со стороны некоторых наших несознательных граждан.

— Давайте также не будем забывать и о том, — добавил Хёрд, — что это создаёт прецедент для будущих контактов с инопланетянами и того, какой реакции люди впредь будут от нас ожидать, — министр иностранных дел оглядел стол и всех присутствующих. — Теперь, когда мы знаем, что такие вещи возможны, наши учёные вознамерятся полностью посвятить себя созданию портала. И если мы это сделаем и выйдем в другой мир, а они сразу нападут на нас? Насколько лицемерно будет уже с нашей стороны жаловаться на «подлое нападение в ответ на намерения установить мирные отношения», если мы и сами поступим точно так же! Не говоря уже о том, что, если мы потребуем полный доступ к эквестрийскому порталу, то любой мир, с которым мы свяжемся через собственный портал, сможет смело предъявлять к нам аналогичные требования. И снова, какое право мы будем иметь отказывать им в этом, если, чёрт возьми, сами так же поступаем?

Наступила минута тяжёлого молчания, которую нарушил фельдмаршал сэр Джон Чаппл.

— Здесь нужно учитывать ещё кое-что. Они похожи на милые очаровательные плюшевые игрушки, которые заставят любую маленькую девочку визжать от восторга. Тем не менее по моему опыту наиболее ярко окрашенные животные в джунглях часто являются самыми смертоносными — ядовитыми, токсичными или просто смертельно опасными. Они травоядные, явно не хищники — да они и сами это признают. И то, что эти иномирцы знают разницу между этими терминами, предполагает, что в их мире хищники есть. Тем не менее мы видим их здесь во всём великолепии цветов неоновой вывески. Да каждого из них наверняка с орбиты можно рассмотреть. И, если их мир хоть чем-то похож на наш — а парк на этих фотографиях явно был бы вполне уместен в Лондоне, что наводит на мысль, что моё предположение верно — такая яркая добыча давно была бы уничтожена, в отличие от собратьев с тускло-камуфляжной шерстью, что сливается с ландшафтом. Но меж тем эти пони, напротив, являются самой большой и могущественной страной в своём мире, и никакая другая не осмеливается бросить им вызов. И это меня беспокоит. У них явно есть что-то, о чём мы ничего не знаем, позволяющее им спокойно развиваться.

И потом, — продолжил фельдмаршал, — это они утверждают, что нашли этот портал случайно. Но теперь, когда они знают, что портал существует, как и то, куда он ведёт, кто может точно сказать, что они не смогут создать второй ещё где-то? Окажись мы на их месте в случае, если кто-то захватит другой конец нашего портала, разве мы не попытались бы сделать ещё один, чтобы договориться с кем-то другим, более гостеприимным, и послать захвативших первый портал далеко и надолго, а потом просто закрыть его? — с этими словами он покачал головой.

Кастор нерешительно откашлялся.

— На самом деле, — сказал инспектор, точнее, теперь уже штаб-сержант, — это уже третий их портал. И этот, по словам принцессы Спаркл, был найден случайно — они не знают, как и когда он был создан. Однако у них есть ещё один, который был целенаправленно создан около тысячи лет назад неким пони по имени Старсвирл Бородатый, но он открывается для использования только раз в тридцать месяцев, и то только на три дня. Они не используют его, потому что там между мирами существует разница во времени. Время в том мире идёт вчетверо медленнее — то есть за каждые четыре года, которые проходят в мире пони, в том мире проходит всего один, что затрудняет практическое использование портала. Также Старсвирл создал и другой портал, ведущий в ещё один мир, но принцесса сказала, что при его исследовании был получен «настолько ужасный опыт», что это оттолкнуло их от темы порталов почти на тысячу лет. Пони буквально поместили эту идею в темницу забвения, двери заперли, а ключ выбросили! Открытие этого, третьего по их счёту портала, обнаруженного совершенно случайно, убедило их решить попробовать ещё раз.

Собравшиеся недоверчиво уставились на штаб-сержанта Сирла. Несомненно, эта информация была где-то в глубинах отчётов, но не была выделена как что-то особо важное.

— Так значит, они могут сделать дополнительные порталы, если захотят, — продолжил фельдмаршал и перевёл взгляд на премьер-министра. — Мы должны немедленно предоставить им это посольство и сделать так, чтобы ни один из наших врагов или друзей никогда не смог убедить их переместить куда-либо портал или открыть где-либо ещё второе посольство. В то же время мы должны сделать всё возможное, чтобы они не застали врасплох нас самих. Предложите им всю необходимую помощь, чтобы мы могли следить за ними с близкого расстояния.

В кабинете повисла тишина, остальные обдумывали приведённые им доводы.

— И незаметно переместите воинские части на позиции вокруг Литтл Уингинга, — добавил гендиректор МИ5, — на случай, если всё пойдёт не так как задумывалось, а также укрепите полицейские подразделения в Суррее, чтобы мы были готовы к тому, что газетчики прознают об этом и начнут шнырять в этом районе. Менее чем в десяти километрах находится аэропорт Блэкбуш, мы могли бы без особых проблем разместить там ударную авиагруппу, время реакции которой составит не более пяти минут. Кроме того есть несколько других расположенных поблизости бывших баз ВВС Великобритании, в данный момент находящихся в гражданских руках, но на которых мы могли бы разместить по одному-два звена. Также мы начнём распространять среди местных жителей слухи, что в Литтл Уингинге строится совершенно секретный объект. Может быть, даже посоветуем им смотреть в другую сторону, если они заметят что-то немного странное. Или, ещё лучше, позвонить нам и убедиться, что мы знаем, что к чему. И возможно, нам самим стоит подумать о приобретении земли в этом районе.

— Я передам нашим агентам на местах и в посольствах, чтобы они были начеку, чтобы не пропустить любые упоминания об «инопланетянах», обнаруженных в Англии среди их подопечных, — добавил генеральный директор МИ6. — И чтобы отклоняли любые запросы по этому поводу. Возможно, можно будет сыграть на теме, что это программа консервативной партии по заботе об иммигрантах или что-то в этом роде.

Обсуждения в «высоких кабинетах» продолжались до рассвета.

41. А вы думали, это будет легко?!

Кастор в ужасе таращился на значок, лежавший на столе перед ним. А ведь он всего лишь подумал, что хуже быть не может — и вот, прощай, надежда, что он сможет вернуться к своей спокойной и ненапряжной работе детектива-инспектора в полицейском управлении графства Суррей¹. Кастор снова взглянул на сэра Патрика Джереми Уокера, генерального директора МИ5, который откинулся на спинку стула, стоявшего за столом, сложив руки перед собой.

Когда воскресное собрание окончилось, инспектор — хотя, теперь уже, похоже, бывший инспектор — надеялся, что проведёт сегодняшний день, понедельник, в своём офисе, работая над документами, которые не закончил в пятницу. Однако на рабочем месте его ждало сообщение, чтобы он немедленно прибыл в Лондон, в «Дом на Темзе», и Сирл наивно предположил, что его присутствие потребовалось для дальнейшего разбора событий.

А вот чего детектив-инспектор не ожидал, так это того, что глава МИ5 лично скажет ему: «Поздравляю, вы были снова призваны в ряды САС и переведены в пятый отдел военной разведки. Вот ваш значок» и бросит на стол открытый кожаный бумажник-бейджик, внутри которого окажутся соответствующие удостоверения личности и перечень уровней доступа для Сирла от службы безопасности.

— Вы будете докладывать непосредственно мне или моему секретарю, если я в тот момент окажусь недоступен, — продолжил тем временем гендиректор МИ5. — Ваша задача — присматривать за эквестрийцами и охранять их, — он сделал многозначительную паузу. — Не забывайте, вы не Джеймс Бонд и не шпионите за ними, — эти два слова Уокер выделил отдельно. — Вы будете их консьержем. Ваша задача — следить, чтобы любые просьбы, которые могут возникнуть у эквестрийцев, исполнялись максимально быстро и точно. Если они хотят, чтобы что-то было сделано, значит сделайте это, если их просьба не угрожает национальной безопасности Соединённого Королевства или кого-либо из наших союзников. Если у кого-то возникнут проблемы с эквестрийцами, разбираться с ними, как и с самой проблемой — также ваша задача. Я ожидаю, что вы будете ежедневно предоставлять письменный или устный доклад о своём взаимодействии с эквестрийцами за сутки, а также о любых возникших или возможных проблемах, о которых, по вашему мнению, мы должны знать. Если они попросят вас сохранить что-либо в секрете, вы можете это сделать, если только не сочтёте, что сохранение их тайны противоречит интересам безопасности Соединённого Королевства. В последнем случае вы обязаны будете сообщить им о любых подобных противоречиях, если только не думаете, что это подвергнет вас физической опасности. Действуйте на своё усмотрение.

Мы хотим, чтобы эквестрийцы нам доверяли, чтобы им хотелось торговать с нами. Можете что-то сделать для развития этих отношений? Значит, делайте — пока это законно. Если вам нужно поговорить с юристом, чтобы определить границы дозволенного, мой секретарь направит вас к подходящему специалисту из моего юридического отдела. Я хочу всё прояснить чётко и сразу. Ваше задание — быть им как можно более полезным. Однако вы не вправе обходить или нарушать закон. Если у них возникнет просьба, которую вы не можете выполнить, приходите ко мне. Если я лично не смогу решить вопрос, то переправлю его премьер-министру.

Глава МИ5 наклонился вперёд и впился в Кастора серьёзным, цепким взором.

— Это задание чрезвычайно важное, уверен, вы и сами это прекрасно понимаете. Похоже, что эквестрийцам комфортно с вами. Хотя у других агентов подготовка куда более подходящая, однако мы не можем гарантировать, что тот, кого мы к ним отправим, окажется для них приемлемой кандидатурой и сможет так же легко добиться их доверия и содействия. Естественно, вас ждёт прибавка к зарплате, — добавил сэр Уокер и вздохнул. — Но, конечно, вы можете отказаться.

Генеральный директор МИ5 откинулся на спинку стула и стал ждать решения Кастора. Сам же Кастор оказался в тупиковой ситуации. Он, чёрт возьми, попросту не мог отказаться. Его только что снова призвали на службу, и если Сирл сейчас скажет «нет», то его запросто могут отправить на полугодовые сборы в какое-нибудь настолько интересное место, что даже его название без поллитры он не сможет выговорить — просто чтобы удостовериться, что Кастор не сболтнёт кому-нибудь о том, что ему известно об инопланетянах.

С другой стороны, его новое назначение не выглядит столь уж ужасным. Вряд ли его ждёт ещё более ненормированный график работы — в конце концов, полицейские и так редко работают по графику с девяти до пяти. А эквестрийцы вдобавок выглядят довольно милыми людьми и одновременно очаровательными и добрыми пони. Кастор легко мог придумать задания в разы хуже. Плюс повышение зарплаты станет весьма неплохим бонусом. Да и посмотреть новый мир может оказаться весьма интересным делом. В конце-то концов, вряд ли новая работа будет намного хуже, чем его прошлая, не так ли?

— Было бы непростительной глупостью сказать «нет», сэр, — наконец сказал Кастор и, улыбнувшись Генеральному директору, поднял со стола бумажник со значком.

— Отлично! — сказал сэр Уокер, вставая и протягивая руку. — Добро пожаловать в Департамент, — глава МИ5 снова сел на своё место и нажал кнопку на селекторе на своём столе. — Джеймс Вуттон, мой секретарь, проведёт вас в ваш новый кабинет и поможет вам устроиться. Он также оформит все документы для полиции Суррея, чтобы они знали, что вы переведены на новое место, и намекнёт им, что вас переманили в Скотленд-Ярд. Мы дадим вам неделю, чтобы покончить со всеми делами в Суррее. А, да, — добавил гендиректор МИ5 после короткой паузы, — официально вы сохраняете звание детектива-инспектора. Также Джеймс проинформирует вас, что именно вы можете передать эквестрийцам в связи с их запросом о посольстве, и предоставит все необходимые материалы.

۸- ̫ -۸

— Принцесса Твайлайт Спаркл, принц Блюблад, леди Рэрити, леди Эпплджек, леди Рэйнбоу Дэш, леди Флаттершай, леди Пинки Пай, детектив-инспектор Кастор Сирл уже здесь, — сказала мисс Эрроу, провожая мужчину в гостиную под приветственные возгласы присутствующих.

Принцесса стояла у камина, слегка покачиваясь с носка на пятку и обратно. Остальные сидели кто в кресле, кто на диване, а одна девушка с ярко-розовыми прямыми волосами так и вовсе робко выглядывала из-за спинки дивана.

Встреча эта состоялась на следующий день после его «повышения». Прошлый день оказался весьма утомительным, поскольку Вуттон со всем тщанием проинструктировал Кастора о правилах и положениях, которым он теперь должен был следовать, а также проинформировал его, что именно департамент ожидал увидеть в его отчётах. О да, это именно то, что ему хотелось больше всего — оформлять ещё больше бумажек, чем прежде (сарказм).

— Добрый день, ваши высочества, дамы, — сказал Кастор с поклоном, затем кивнул стоявшему в стороне адвокату. — Как я уже упоминал, когда звонил вчера, у меня есть для вас хорошие новости и несколько вопросов, если вы не возражаете.

Его заявление было встречено сосредоточившимися на нём внимательными взглядами всех присутствующих

— Во-первых, премьер-министр, от имени Её Величества Королевы Елизаветы Второй, милостью Божией Соединённого Королевства Великобритании и Северной Ирландии и королевы других королевских владений и территорий, главы Содружества и защитницы Веры, более чем рад удовлетворить вашу просьбу о посольстве.

— Да! — тут же принялась подпрыгивать от возбуждения принцесса. — Я знала, что это сработает! Да! Да!

Одновременно с ней леди Пинки Пай начала размахивать флагом с надписью: «Ура!» и горстями разбрасывать конфетти. Остальные пони выглядели столь же довольными. Только принц вздохнул и снова закатил глаза на выходки остальных.

Кастор сделал мысленную заметку пригласить какого-нибудь эксперта по моде или модельершу, чтобы она могла деликатно объяснить гостям несколько крайне важных фактов о нижнем белье и зачем женщины вообще его носят.

— Поскольку у вас ещё нет ни собственной канцелярии, ни собственного официального здания, — продолжил он, когда остальным удалось успокоить возбуждённую принцессу, — премьер-министр предлагает вам, если вы того захотите, воспользоваться трёхкомнатным рабочим кабинетом в Министерстве иностранных дел и управлении по делам Содружества, расположенном на Кинг Чарльз Стрит в Лондоне. Вы можете пользоваться им до тех пор, пока не завершите строительство собственного здесь, в Литтл Уингинге, на купленной вами земле, или не приобретёте здание в другом месте в соответствии с вашими потребностями. Каким бы ни было ваше решение относительно размещения вашего посольства, земля, которую вы купили здесь, в Литтл Уингинге, будет считаться территорией Эквестрии и находиться под вашим дипломатическим контролем. Кроме того правительство предоставляет вам автомобиль и водителя, чтобы вы могли ездить в свой временный офис в Министерстве иностранных дел и управлении делами Содружества и обратно, если вы решите воспользоваться этим предложением, в любое удобное для вас время. Также вам будет предоставлена любая другая помощь, которая может вам потребоваться.

Кастор кивнул в сторону окна, через которое можно было увидеть припаркованный на улице лимузин «Лэндровер» и водителя, который, похоже от нечего делать, читал газету за рулём.

— Это Кэрролл, — натянуто улыбнулся Сирл, — он — тот человек, кто проходил через портал и теперь вызвался быть вашим личным представителем в Министерстве иностранных дел и управлении по делам Содружества, если вы решите принять это предложение. Также, если вы не возражаете, меня назначили вашим контактным лицом. Обращайтесь ко мне, если у вас возникнут какие-либо вопросы или вам потребуются какие-либо услуги, не связанные с дипломатической деятельностью посольства, — Кастор сделал короткую паузу. — Можете считать меня своим помощником или, если угодно, секретарём. Я могу организовать встречи, транспорт, путешествия, посещение развлекательных заведений… словом, во всём, в чём бы вам ни понадобилась помощь в нашем мире, я постараюсь вам посодействовать.

Кастор поставил портфель на журнальный столик, открыл его и вынул папку. Мисс Эрроу тут же придвинула одно из пустующих кресел, чтобы он сел.

— Во-первых, премьер-министр предполагает, что вы, вероятнее всего, захотите построить свою канцелярию именно здесь, в Литтл Уингинге, чтобы облегчить доступ к порталу и защитить его, — мужчина протянул тонкую папку принцессе, которая нетерпеливо взяла её и открыла. — Первая страница — это список архитекторов, обладающих опытом проектирования правительственных зданий и имеющих солидную репутацию, вторая страница — список авторитетных подрядчиков, которые занимались строительством на государственных контрактах. Мы не знаем, что именно потребуется в ваших зданиях, — добавил он, вытащив толстую книгу, — однако у нас есть множество строительных норм и правил, касающихся безопасности и здоровья, которые необходимо учитывать при проектировании и возведении здания. В этой книге, — положил он упомянутый талмуд на стол, — перечислены все строительные нормы и правила, действующие в настоящее время.

Принцесса ухватила книгу так быстро, что Кастору показалось, будто та буквально сама прыгнула девушке в руки, словно по волшебству. Иномирянка тут же принялась с горящими азартом глазами перелистывать страницы.

— Мы предлагаем вашему архитектору поработать с одним из тех, кто находится в этом списке, чтобы убедиться, что готовое здание будет соответствовать как нашим строительным нормам, так и вашим требованиям, — Сирл закрыл портфель и отложил его в сторону. — Я не знаю, как это принято там, откуда вы родом, но обычный порядок действия здесь — сначала проконсультироваться с архитектором по поводу того, что вы хотите построить. Он поможет вам составить проектный пакет, охватывающий эти требования и предлагающий предварительный дизайн. Как только пакет будет собран, архитектор поможет вам выставить его на конкурс среди других архитекторов, чтобы они могли спроектировать реальное устройство здания или комплекса зданий, используя предоставленные вами руководящие принципы. Они, в свою очередь, составят несколько предложений о том, как именно будет выглядеть законченное здание и что именно в него войдёт. Вы выбираете тот вариант, который, по вашему мнению, лучше всего соответствует как вашим потребностям, так и вашему бюджету. Далее победивший архитектор подготавливает полный пакет чертежей здания или комплекса, который затем размещается на открытых торгах среди строительных организаций. Как правило, конкурс выигрывает застройщик с наименее дорогим предложением. Только после этого можно начинать строительство.

Во всём этом есть лишь одна небольшая проблема, — добавил Кастор. — Детский парк и лесные территории имеют статус «зелёных зон». Зелёная зона — это территория, которая была выделена для того, чтобы сохранить хотя бы местами атмосферу сельского пейзажа и предотвратить чрезмерную застройку, — с улыбкой пояснил мужчина, видя вопросительные взгляды эквестрийцев. — Понимаете, мы пытаемся не допустить, чтобы всё вокруг Лондона превратилось в один гигантский город, — он вздохнул, тогда как господин Юеши кивнул, подтверждая его слова. — Премьер-министр предлагает вам выделить часть собственности, которую вы приобрели, для сохранения общей площади, выделенной для зелёных насаждений. Или вы можете купить для этой цели дополнительную собственность, — Кастор вытащил ещё одну папку и передал её принцессе. — Это список участков в окрестностях Суррея, где было бы желательно устроить дополнительные зелёные зоны, если вы не сможете приобрести нужное количество земли непосредственно в самом Литтл Уингинге. Естественно, премьер сделает всё, что в его силах, для ускорения заключения сделок. По нашим данным, вы приобрели около ста сорока акров земли, чего более чем достаточно для посольства. Какого бы архитектора вы ни выбрали, он сможет посоветовать, как лучше всего использовать собственность, которой вы владеете.

Инспектор снова вздохнул.

— Мне объяснили, что для полной реализации таких крупных строительных проектов обычно требуется несколько лет — от начала планирования до здания, готового к заселению. Но, — добавил он с улыбкой, — в зависимости от того, насколько гибко вы подходите к своим потребностям и насколько сложным является здание, это может занять и меньше времени.

Эквестрийцы посмотрели на него, как на сумасшедшего.

— Вы что, всегда столько всего делаете? — спросила леди Рэрити, затаив дыхание.

— Для какого-то жалкого двух или трёхэтажного домишки? — сказала леди Дэш.

— Ниччёссе, — сказала леди Джек.

Принц Блю Блад выглядел так, как будто разжевал лимон целиком.

— Да у нас дворец в Кантерлоте построили всего за семьдесят шесть дней и пять часов! — ахнула принцесса Твайлайт. — А он огромный!

Первой догадалась Пинки Пай.

— Вот же мы глупые, — хихикнула она, — они ж ведь всё вынуждены делать вкопытную, а?

На лицах всех присутствующих почти одновременно появилось выражение, которое можно выразить словами «Так вон оно что!», словно они осознали что-то важное.

— А, так у вас есть другие варианты возведения зданий? — поинтересовался Кастор, понимая, что у него появился шанс узнать об иномирных технологиях строительства.

Эквестрийцы обменялись виноватыми взглядами.

— Да, есть, — кивнула принцесса.

— Что ж, у нас есть фотографии той стены на другой стороне портала… Вот, к примеру, сколько времени потребовалось на её строительство? Или она уже была на месте, когда вы нашли портал?

— А, это, — отмахнулась принцесса Твайлайт и на несколько секунд задумалась. — Нет, до того, как мы нашли портал, там всюду был густой лес, — она замолчала и подумала ещё немного. — Так, посмотрим. Портал находится примерно на полкилометра вглубь Вечнодикого леса. Вечнодикий — очень опасный лес, — пояснила принцесса, серьёзно посмотрев в лицо Кастору, — в нём полно медведей, древолков, мантикор и других смертоносных хищников. Поэтому сначала нам пришлось расчистить территорию, проредить деревья и отвести пару-тройку ручьёв. Одновременно с этим мы строили стены примерно сел… о, сорок ваших метров в высоту и четыре метра в толщину. Они простираются от портала до опушки леса. Затем мы положили дорожки и высадили траву, чтобы всё выглядело красиво. Плюс там есть здания, которых мистер Кэрролл не видел — солдатские казармы, гостиница для посетителей, административные здания и всякое такое, — мисс Спаркл кивнула самой себе. — Но сами стены мы закончили примерно за две недели. Работа пошла намного быстрее, когда стены стали достаточно высокими, чтобы сдержать нападение хищников, и часть солдат смогли начать помогать в строительстве, — добавила она, улыбнувшись Кастору. — Строительные бригады работали непрерывно. Если не ошибаюсь, их общая численность составила порядка четырёхсот пони.

Кастор всеми силами пытался сохранить невозмутимое выражение лица. Пони построили сорокаметровой высоты стену длиной более километра за две недели? Да на фотографиях она выглядела так, будто простояла там уже много лет! И притом всё это — без рук! Да на такую работу в земных условиях без тяжёлой техники у них ушли бы годы каторжного труда!

— Как только мы закончили стену и все эти подготовительные работы, были построены и другие здания. На всё про всё ушло около трёх недель.

Тут до Сирла дошло, что она сказала.

— Мантикоры? — вытаращил глаза инспектор — в конце концов, медведей и волков он вроде бы как ожидал.

— Да, — нахмурившись, ответила принцесса Твайлайт. — Не думаю, что они у вас встречаются, — она вздохнула и стала объяснять: — Это существо с львиной головой и телом, крыльями, похожими на крылья летучей мыши, и жалом скорпиона вместо хвоста. Ростом примерно вдвое выше вас. Они без зазрения совести едят пони, если смогут их поймать, — на этих словах она опустила взгляд в пол. — Собственно, большинство существ в Вечнодиком лесу поступают так же. К счастью, — добавила мисс Спаркл, вновь подняв взгляд на инспектора и улыбнувшись, — они редко покидают лес, потому что знают, что с ними случится, если они это сделают.

— Вообще-то, — заметил Кастор, — если я правильно помню, в наших древнегреческих легендах имеются упоминания о подобных тварях.

— Серьёзно? — принцесса внезапно заволновалась, а затем нахмурилась. — Я так и знала, что сначала надо было прочитать те книги по мифологии, — пробормотала она себе под нос.

— Твайлайт, сосредоточься, — демонстративно откашлявшись, сказала леди Джек.

— Кроме того, у меня назрел ещё один маленький, но довольно-таки важный вопрос, — сказал Кастор, мысленно заставляя себя вернуться к списку имевшихся у него вопросов. — Как вы хотите, чтобы мы представили вас общественности? Хоть мы можем некоторое время хранить ваше существование в тайне, но люди всё равно об этом узнают, особенно когда вы официально откроете своё представительство в Министерстве иностранных дел и управлении по делам Содружества и начнёте размещать тендеры на строительство своего посольства. Мы можем попросить архитекторов не распространяться о планируемых вами зданиях, но кто-то всё равно так или иначе проболтается и пусть даже только своей девушке, но упомянет, что планируется строительство посольства. Когда об этом узнают газеты, сразу же посыпется масса вопросов.

Его слова заставили эквестрийцев задуматься.

— Что ж, — сказала принцесса, — теперь, когда у нас есть разрешение, мы уже к сегодняшнему вечеру можем обезопасить территорию вокруг портала. Первым делом построим невысокую стену — метра три в высоту. Она должна уберечь любопытных от причинения неприятностей, пока мы не заменим её на что-то понадёжнее. Нет-нет, — улыбнулась принцесса, видя, что Кастор уже было собрался то ли возразить, то ли попросить уточнить, — не настолько устрашающую, как стена, отгораживающая портал от Вечнодикого леса. Затем мы можем подготовить площадку вокруг портала, как мы это сделали на другой стороне — облагородим её и сделаем больше похожей на парк.

Остальные кивнули соглашаясь.

— Только не забывайте оставлять туннели и норки для лесных созданий, мы не хотим отгораживать их от их друзей, — сказала — хотя скорее уж прошептала — леди Флаттершай.

Кастор кивнул. Надо будет предупредить фельдмаршала Хёрда. Тот хотел убедиться, что наблюдение за территорией установлено, чтобы в том числе проследить за ходом строительных работ, как только те начнутся. Видимо, ему придётся ускорить размещение съёмочных групп с длиннофокусной оптикой, расположив их сразу же за пределами территорий, скупленных эквестрийцами.

— Это кажется разумным, — сказал инспектор. — Значит, предлагаете отложить публичное объявление до тех пор, пока новости сами не просочатся? И только после этого сделать официальное заявление и снять покров тайны с этого дела?

Все кивнули. Точнее, все кроме леди Дэш, которая отвлечённо смотрела куда-то вдаль. Принц Блю Блад тоже казался равнодушным, но Кастор видел, что тот внимательно слушает.

— Превосходно. А пока мы можем более детально поработать над тем, как мы хотим поступить, когда решим объявить о вас миру. — Инспектор сделал паузу, чтобы собраться с мыслями. — Итак, у меня к вам имеются несколько вопросов.

Принцесса кивнула, предлагая ему продолжать.

— Тот человек, который нашёл портал в прошлом году. Не могли бы вы рассказать мне о нем чуть больше?

Реакция эквестрийцев на слова Кастора оказалась довольно странной и неожиданной, чем немало его удивила. Буквально вся группа напряглась, даже принц Блю Блад. Его вопрос явно задел их за живое.

При других обстоятельствах Кастор уже бы забеспокоился, однако сшитые на заказ платья девушек не оставляли места ни для какого оружия… как и для воображения. Даже «телохранители» казались ему безоружными. Вот у принца оружие быть могло, но его отстранённая манера поведения создавала у Кастора впечатление, что тот никогда не снизойдёт до того, чтобы носить с собой хоть что-нибудь столь грубое как оружие. А Линь, безусловно, был адвокатом, а не охранником, солдатом или, уж тем более, банальным головорезом. Да и когда иномирцы до этого превращались, при них тоже не было видно никакого оружия.

Твайлайт глубоко вздохнула и медленно выдохнула.

— Прошу прощения, но… тот человек хочет сохранить анонимность, — мисс Твайлайт на мгновение замолчала размышляя. — Скажу так: этот человек пережил тяжёлые времена в вашем мире и… не хочет, чтобы кто-либо из вашего мира нашёл… эту личность, — сказала она очень осторожно, явно тщательно подбирая слова, подразумевая, что не хочет раскрывать инспектору даже пол нашедшего портал человека. — Когда мы впервые обнаружили, что… эта личность знала, где находится портал, то… она отказалась раскрыть нам его местонахождение, опасаясь, что этому человеку придётся покинуть дом, который он обжил в нашем мире, и навсегда вернуться сюда, — Твайлайт тяжело вздохнула, при этом некоторые из присутствовавших иномирян печально покачали головами. — Только когда принцесса Селестия прямо потребовала, чтобы… эта личность помогла нам, и гарантировала, что никто не собирается её заставлять остаться здесь, этот человек согласился.

Не поймите неправильно, — быстро добавила принцесса, видя, как Кастор приподнял брови. — Этот человек открыто шёл нам навстречу, рассказывая нам всё, что знал о вашем мире, также эта личность помогла нам разработать эффективную стратегию работы с этим миром, например, посоветовав нанять компетентного юриста… адвоката, чтобы попросить его помочь нам приобрести собственность и превратить наши драгоценности в ваши денежные знаки, — мисс Спаркл с едва заметной полуулыбкой слегка покачала головой. — По большей части все советы о том, что нам следует делать, сводились к ответу «спросите адвоката». Однако предоставленный этой личностью альманах очень помог нам в подготовке к встрече с вашим миром. А Рэрити чуть не упала в обморок, когда увидела выпуск журнала «Vogue», — принцесса, усмехнувшись, кинула взгляд на фиолетововолосую девушку, которая ответила на её взгляд лишь слегка приподнятой бровью. — И этот человек действительно сопровождал нас через портал первые несколько раз, чтобы сориентировать нас на местности и помочь избежать наихудших ошибок, — добавила принцесса Твайлайт.

Кастор повернулся и вперил взгляд в поверенного. В ответ Линь улыбнулся и демонстративно откашлялся.

— Профессиональная этика, мистер Сирл, профессиональная этика, — многозначительно произнёс адвокат. — Однако я могу официально заявить, — продолжил он после короткой паузы, — что этот человек, находясь под правовой юрисдикцией Соединённого Королевства, не совершал никаких преступлений — ни до получения доступа к порталу, ни после любого из проходов этой личности через него обратно. И что причины, побудившие упомянутого человека остаться в Эквестрии, сугубо личные. Следовательно, если вы не предоставите законную причину, по которой мои клиенты должны будут разгласить какую-либо дополнительную информацию об этом человеке, моим клиентам больше нечего сказать по этому поводу, — добавил мистер Юеши, слегка покачав головой.

Что ж, это, безусловно, ставило жирную точку в этом деле.

— Я вас понял, — понимающе кивнул Сирл и перешёл к следующему вопросу. — Вы упомянули, что Эквестрия — самая большая страна на вашей планете. Какие ещё страны существуют?

— Так и знала, что вы зададите этот вопрос! — оживилась мисс Спаркл, аж подпрыгнув на месте. — Я уверена, что вашим учёным будет интересно.

С этими словами принцесса полезла в сумку, лежащую рядом со стулом, вытащила туго свёрнутую бумагу и протянула Кастору. Инспектор взял предложенный свиток, развернул его, откинувшись на спинку стула, и нахмурился, изучая его содержимое. Не знай Сирл заранее, что они действительно были инопланетянами, он бы их в этом заподозрил.

Бумага оказалась картой. А уж карты он читать умел. Да учёные с ума посходят, когда это увидят!

— Что ж, если не ошибаюсь, я уже упоминала о Кристальной Империи, которая находится к северу от Эквестрии, — сказала принцесса, пока инспектор пристально изучал карту. — На дальнем востоке находятся Драконьи земли и Грифонстоун. Потом есть Седельная Аравия, Фэнси, Острова Чешуйчатых, Абиссиния, Пантера, Гиппогрифия, Як-якистан, Зебрика, Нейпония, Пранция, Кэмелу, Кервидерия, Северная и Южная Коровея, Индвинния, Мустангия, Мэйртония, Монакольт и Маретания — впрочем, последние четыре фактически являются королевствами в составе Эквестрии, — а также Друнгар и Зоргат. Есть и другие, но основные вот эти.

— Вы это серьёзно? — недоверчиво переспросил Кастор. — Да половина этих названий, — он постучал по карте, — звучит как существа из земной мифологии, а остальные — каламбуры с ними или игра слов, образованных от земных стран и городов!

— Да, я и сама это заметила, — слегка нахмурилась Твайлайт. — Всё это довольно странно. Это заставляет меня задаваться вопросом, не существовало ли ещё одного портала несколько тысяч лет назад, через который разные существа могли переходить туда и сюда, — она аж задрожала и заёрзала на месте от волнения. — Но это не объясняет тесной связи между названиями эквестрийских городов и названиями городов на Земле — к примеру, Мэйнхэттен и Манхэттен, Филлидельфия и Филадельфия, тем более, что многие из городов Земли не существовали ещё каких-то пятьсот лет назад. Всё это слишком странно, чтобы быть простым совпадением. Но с другой стороны, исследовать это будет так весело! — широко улыбнулась принцесса, а в её глазах вновь зажёгся азарт. — Может быть, существует некая утечка мыслей и идей между нашими двумя мирами? Этакие микропорталы, слишком маленькие, чтобы их можно было обнаружить или отправить физический объект, но пропускающие мысли? — улыбка Твайлайт стала ещё шире и теперь выглядела несколько жутковатой. — А может, пони-то проскользнули сюда и рассказали о названиях, принесённых из Эквестрии, пока были здесь? — принцесса принялась задумчиво раскачиваться на стуле из стороны в сторону. Затем остановилась и бросила взгляд на своих друзей. — А может, Дискорд?..

Кастор нахмурился. Последнее, ею упомянутое — это человек или что-то ещё?

— Не сейчас, — безапелляционно заявила леди Рэрити, — займёшься позже, Твайлайт.

Слегка надувшись, Твайлайт откинулась на спинку стула и снова вздохнула.

Какими бы интересными и тревожными ни были эти мысли, Кастор решил пока отложить их — пусть другие об этом беспокоятся. Снова свернув карту, он осторожно убрал её в портфель, откинулся на спинку стула и сделал глубокий вдох-выдох, приводя мысли в порядок.

— И, наконец, как нам открыть посольство на вашей стороне портала?

Это вызвало ещё одну серию виноватых взглядов.

— Это немного… проблематично, — сказала принцесса Твайлайт.

Инспектор Сирл приподнял брови.

— Не то чтобы мы не хотели, чтобы вы открыли посольство, — поспешила успокоить его мисс Спаркл. — Дело в том, что вашим людям придётся адаптироваться к нашему миру. Один из ваших людей уже убедился, что превращение в пони затрудняет выполнение даже самых простых задач. Для начала вам придётся научиться ходить. Держать посуду копытами и вовсе далеко не самая простая задача. А чтобы научиться писать ртом, нужны годы практики. Конечно, можно просто послать туда людей, которые не трансформируются, — добавила она, кивая своим мыслям. — Однако мы не знаем, насколько хорошо вы сможете приспособиться к нашему миру в долгосрочной перспективе, если будете оставаться в родном облике.

Принцесса замолчала и о чём-то серьёзно задумалась. Потом глубоко вздохнула и посмотрела на остальных, особо задержав взгляд на принце Блю Бладе. Тот посмотрел в ответ и молча пожал плечами.

— Со временем они всё равно узнают, — тихо сказал принц. — И почему мы должны скрывать то, что от природы делает нас выше всех? Кроме того, — добавил он после паузы, — скрывать настолько важный секрет от того, с кем вы хотите быть в хороших отношениях, а то и вовсе друзьями — дурной тон. Когда они узнают, это обстоятельство может отбросить все наши достижения к началу, только потом придётся ещё и преодолевать препятствия, вызванные недоверием.

В сознании Кастора забил тревожный набат. «Выше всех»? Когда кто-то решает, что они «от природы выше всех», это никогда добром не кончалось. И что за секрет? Может быть, тот, который объясняет, почему они главенствующая страна в своём мире? Что бы они ни сказали, очевидно, это приведёт к переоценке планов премьер-министра.

Принцесса Твайлайт кивнула, затем ещё раз, уже более решительно, и снова посмотрела на Кастора.

— Это то, что вы обязаны держать в секрете как можно дольше. У нас есть много причин хранить это в секрете в вашем мире, и не в последнюю очередь из-за упоминаний в ваших исторических хрониках о том, как ваши люди на это реагируют. Каждый, кто прошёл через портал, поклялся хранить эту тайну, если только чьей-либо жизни не будет угрожать реальная опасность. Вы должны сообщить об этом своей королеве и премьер-министру. Пусть уже они решают, кто ещё узнает эту информацию, но мы просим ваше правительство ограничить круг ознакомленных только теми, Кому Это Необходимо Знать.

Инспектор Сирл медленно кивнул ей в ответ, всем нутром чувствуя, что кроличья нора вот-вот станет ещё глубже.

В следующую секунду он только и мог, что ошеломлённо наблюдать, как взлетает его портфель. Мгновение спустя он заметил, что книга, которую он подарил принцессе, воспарила над столом. Кастор перевёл ошарашенный взгляд на остальных, чтобы узнать, как они реагируют на подобное, но увидел чайные чашки, плавающие в воздухе перед лицами принца Блю Блада и леди Рэрити. Адвокат же смотрел на него и ухмылялся.

— Магия существует.

42. Откровения

Кастор обалдело таращился на присутствующих в комнате пришельцев. Впервые в жизни он на самом деле был готов свалиться в обморок от шока. Магия. Оказалась. Реальностью.

Поражённый неожиданным откровением, инспектор почти не обратил внимания на вошедшую женщину, что-то прошептавшую на ухо мисс Эрроу.

— Прошу прощения, ваше высочество, но по улице сюда идут трое мужчин, однозначно… — мисс Эрроу приподняла бровь и склонила голову в сторону лестницы.

Сирл заметил, что в конце её фразы было ещё одно слово, просто произнесено оно было настолько тихо, что сам факт его существования можно было обнаружить лишь по движению губ стражницы. Принцесса тут же выпрямилась, остальные обменялись встревоженными взглядами.

— Думаю, вам не помешает немного чего-то покрепче, чем чай, — сказал мистер Юеши, подойдя к инспектору. — У меня на кухне есть бутылка бренди.

Адвокат помог ошеломлённому мужчине подняться на ноги.

— Магия? — потрясённо переспросил Кастор, когда они вышли из гостиной.

Едва они вошли на кухню, как Кастор услышал, как кто-то постучал во входную дверь. Но мистер Юеши уже вывел его через заднюю дверь, по ходу дела прихватив бутылку и пару стаканов из кухонного шкафа. Адвокат закрыл кухонную дверь и, когда они устроились на стульях за столом во внутреннем дворике, плеснул в стаканы им обоим, причём сразу довольно много.

— Они называют это магией, — сказал Юеши. — Но я думаю, что лучше было бы называть это телекинезом — способностью перемещать материю и управлять ею с помощью сил своего разума. И нет, телепатией — связью между разумами — они не обладают, так что вам не нужно беспокоиться, что они могут прочитать ваши самые тёмные секреты. И заставлять вас делать что-то против воли или забывать то, что вы видели или делали, они не станут.

— Телекинез?

Адвокат кивнул.

Кастор сидел и, потягивая выпивку, всеми силами пытался собрать обратно разбитую вдребезги картину мира.

–=W=–

— Твайлайт, — сказала Эмеральд Эрроу, когда провела трёх магов в комнату, — эти люди спрашивают, присутствует ли здесь ученик Хогвартса.

Твайлайт немного нервно улыбнулась.

— Здравствуйте, я Твайлайт Спаркл, — сказала она, представляясь. — И тут действительно проживают четверо учеников, которые будут посещать Хогвартс с первого сентября. Однако в данный момент никого из них здесь нет — они все находятся в резиденции Уизли. Артура Уизли. Возможно, вы его знаете? Он работает в министерстве.

Трое гостей обменялись взглядами.

— Да, я знаю его, — сказал главный в их отряде. — Он глава Управления по неправомерному использованию маггловских вещей. Я Арнольд Писгуд¹, — вздохнув, представился маг, — это Койос Памек и Лайдир Куимне, — назвал он своих спутников, по очереди указав на каждого. — Мы здесь, потому что кто-то использовал магию. А это маггловский район.

— А, да, — кивнула Твайлайт, — видимо, это была я, — чайная чашка воспарила со стола и оказалась в её руке.

— Или я, — добавил Блюблад, его чашка скопировала действие чашки Твайлайт, как и чашка Рэрити секундой позже.

Мгновение спустя перед каждым из эквестрийцев парили по чашке с чаем. Пинки Пай собрала глаза в кучу, таращась на свою.

Трое магов уставились на них с нечитаемыми выражениями лиц.

— А как же ваши палочки? — наконец сказал Писгуд.

— О, — просияла Твайлайт, — у меня уже есть! — Её палочка вылетела из сумки, стоявшей на полу.

Однако и Блюблад, и Рэрити покачали головами.

— Мне не нужны подобные примитивные костыли, — высокомерно фыркнул Блюблад, глядя на новоприбывших сверху вниз — и это притом, что они стояли, а он сидел.

— Спасибо, что уделили нам время, — наконец изрёк после паузы Писгуд. — Я проинформирую Департамент магического надзора, что в этом доме живут маги и ведьмы, и в дальнейшем не следует обращать внимания на любые проявления магии, зафиксированные в этом месте и в непосредственной близости от него, — маг одарил Блюблада суровым взглядом и обвёл взором остальных людей в комнате. — Помните, вы не должны позволять магглам видеть, как вы творите магию! Если магглы увидят что-то, чего им видеть не следует, немедленно сообщите нам, чтобы мы могли применить к ним соответствующее заклятие забвения, чтобы защитить Статут секретности.

— О, это вовсе не проблема, мистер Писгуд, — улыбнулась Твайлайт. — Мы владеем всеми домами, которые вы здесь видите. Фактически, нам принадлежит сто сорок акров вокруг этого дома.

Маг недоверчиво уставился на неё, приподняв бровь.

— Эмеральд Эрроу, — сказала Твайлайт, — почему бы тебе не показать уважаемым магам границы района Глицинии, лес и ферму?

Кивнув, телохранитель вывела троих мужчин через парадную дверь и повела по улице. Через час они вернулись в дом.

— Я сказала мистеру Писгуду, — пояснила Эмералд, — что для того, чтобы развеять подозрения… магглов, мы сообщили им, что пустующие дома планируется снести и на образовавшемся участке выстроить большой международный бизнес-центр.

— Я бы посоветовал вам развесить по периметру магглоотталкивающие чары, чтобы избавиться от любопытных, если вы этого ещё не сделали. А пока я отметил границы ваших владений, чтобы как мой отдел, так и департамент магического надзора игнорировали любую магическую активность в этой области. И, как я уже сказал, не позволяйте магглам увидеть, как вы используете магию, а если маггл всё же это увидит, немедленно сообщите нам.

— Мы обязательно сообщим вам, если кто-нибудь случайно увидит, как мы используем магию, — вежливо кивнула ему Твайлайт. — И мы позаботимся о том, чтобы наложить все необходимые чары.

Маг вздохнул и подал знак сослуживцам, что пора уходить.

— Ну, как я уже сказал, извините, что побеспокоили вас. Мы пойдём, — он повернулся, намереваясь уйти.

— Не желаете воспользоваться нашим камином? — спросила Твайлайт.

Поражённые маги оглянулись на неё, на что Твайлайт указала на камин и горшочек с дымолётным порошком.

— Почему бы и нет? — улыбнулся мистер Писгуд. — Спасибо. Это сделает возвращение в офис намного быстрее.

Удивление магов заставило Твайлайт глубоко задуматься. Почему департамент, контролирующий каминную сеть, не сообщил мистеру Писгуду, что их камин находится в общей сети? Министерство что, допускает подобную некомпетентность в своих отделах? Или это лишь пример бюрократических проволочек, в результате которых важная информация то и дело теряется из-за многочисленных мелких проблем, неизбежных в любой крупной государственной организации?

— Это было довольно необычно, — доложила Эмеральд, когда трое магов исчезли в изумрудном пламени камина. — Как только мы дошли до конца улицы, они достали из кармана уменьшенные мётлы и увеличили их. Я села за спиной мистера Писгуда, и вместо того, чтобы идти, мы облетели район Глицинии и поля в нашем владении. Он наложил заклинание, которое назвал «дезиллюминацией», чтобы нас никто не видел, — Эрроу помолчала пару мгновений. — Для меня как для единорога этот опыт стал по-настоящему уникальным. Возможно, нам стоит подумать об использовании мётел, пока мы на этой стороне.

Теперь не оставалось никаких сомнений, что министерство знало, что они здесь. Твайлайт невольно задалась вопросом: сколько времени им понадобится, чтобы понять, что «здесь» и было тем местом, где жили «атланты», если верить слухам?

–=W=–

В среду перед домом номер одиннадцать по Магнолия Роуд остановились четыре машины. Первой была стандартная полицейская машина округа Литтл Уингинг, следующими тремя оказались пара правительственных, как тут же догадался Кастор, «Лендроверов» без опознавательных знаков и зажатый между ними «Ягуар». Из обоих «Лендроверов» выскочило по трое мужчин, одетых в абсолютно одинаковые деловые костюмы. Четверо тут же заняли позиции по углам «Ягуара», ещё один оказался перед передним «Лендровером», а последний — позади заднего соответственно. Затем с переднего пассажирского сиденья «Ягуара» появился ещё один мужчина и открыл заднюю дверь.

Из открытой двери вышел представительный джентльмен со слегка поседевшими волосами и в очках в тёмной оправе. Он оправил свой костюм и, оглядевшись, обнаружил, что буквально у каждого дома, да и на ближайшем пересечении с другой улицей стояло по мужчине или женщине, все были одеты с иголочки. Каждый, на кого он смотрел, приветственно ему кивал. Обнаружив столько непредусмотренных наблюдателей, мужчина слегка поджал губы. Тем временем позади него из машины вышел ещё один седовласый джентльмен.

Трое мужчин двинулись по тротуару к входной двери, где их ждали мисс Эрроу и Кастор.

— Спасибо, что пришли, премьер-министр, заместитель премьер-министра, — сказал Кастор, кивая прибывшим. — Я понимаю, что это в корне ломает ваш график, но, как я и сказал вчера, это действительно важно, — он вздохнул и тихо добавил: — Возможно, это станет самой важной встречей в нашей жизни. Вы не могли бы остаться здесь, если не трудно? — обратился к сопровождавшему их агенту МИ5 Сирл.

Агент посмотрел на премьер-министра и, дождавшись его подтверждающего кивка, вздохнув, занял позицию сбоку от двери.

Мисс Эрроу открыла дверь и первой вошла внутрь. Кастор провёл мужчин в гостиную. Оба вновь прибывших остановились и уставились на комнату, которая была намного больше, чем она имела право быть. Они оба в недоумении обернулись и посмотрели на входную дверь в конце короткого коридора, в котором они всё ещё стояли, а затем снова в просторную гостиную. Внешняя стена и окна на обращённой к улице стене здания были явно дальше, чем входная дверь, что было просто невозможно. Из окон открывался прекрасный вид на палисадник и дома напротив. Однако сами эти окна, снаружи выглядевшие вполне себе обычными, при взгляде изнутри помещения оказались по-настоящему огромными — много выше людей в комнате, вдобавок не меньше добрых пяти метров в ширину — явно шире всей стены, если смотреть на дом со стороны улицы.

Комната, размеры которой не должны были превышать четыре на пять метров, оказалась навскидку как минимум втрое больше по площади, а потолок и вовсе находился где-то далеко, метрах в шести над головами присутствующих. Гости снова с недоумением посмотрели на лестницу рядом с коридором, высота которой вряд ли превышала три метра, и недоумение их было вполне себе понятным — потолок гостиной явно был выше крыши дома.

— Да, это всё реально, вам ничего не кажется, — сказал Кастор, наклонившись к двоим новоприбывшим. — Я сам трижды проверил это сегодняшним утром, когда только сюда зашёл. Комната действительно почти такого же размера, как и весь дом снаружи, и другие комнаты при этом не уменьшились. С улицы этот дом ничем не отличается от соседних.

По периметру комнаты были расставлены кресла, рядом с каждым стоял небольшой столик. Места было более чем достаточно, чтобы разместить довольно много людей. Будь гостиная типичных для такого дома размеров, одиннадцать человек в ней чувствовали бы себя в стеснённой обстановке, но в этой комнате с комфортом могло разместиться и втрое большее число.

Шестеро обитателей дома сидели в креслах, седьмой, их юрист, стоял почти рядом с входной дверью, встречая гостей. Леди Дэш лениво помахивала крыльями, зависнув над серединой комнаты почти у самого потолка, и хихикала, глядя на ошеломлённые лица двух чиновников.

— Ваши высочества, дамы, — начал Кастор, — я хотел бы представить достопочтенного Джона Мейджора, премьер-министра Соединённого Королевства, и мистера Майкла Хезелтина, заместителя премьер-министра Соединённого Королевства.

Затем, обернувшись к высшему руководству своей страны, он представил им всех присутствовавших в комнате, начав знакомство с принцессы Твайлайт Спаркл.

— Не хотите чаю, прежде чем мы перейдём к делу? — предложила принцесса Твайлайт почти сразу, как представление было окончено.

— Да, — отрывисто кивнул Мэйджор. — Да, пожалуйста.

Его заместитель последовал его примеру. Оба всё ещё удивлённо осматривались, стараясь уместить в голове, что увиденное ими действительно было реальностью, а не какой-то хитрой оптической иллюзией.

Кастор указал чиновникам на два пустых кресла напротив принцессы и принца. Когда они расселись, в комнату вошла ещё одна женщина с тележкой, уставленной чайным сервизом. В следующее мгновение небольшой чайничек, едва ли способный вместить жидкости больше чем на пару чашек, без посторонней помощи плавно взмыл в воздух, чем практически сразу привлёк внимание новоприбывших, и было отчего: руки официантки так и не покинули ручку сервировочной тележки. Официантка только улыбнулась двум мужчинам, а чайник принялся неторопливо разливать своё содержимое по чашкам. Только когда стала наполняться уже четвертая чашка, двое мужчин начали понимать, что происходит нечто большее, чем просто плавающий в воздухе чайник.

Наполнив четыре чашки, чайник вернулся на столик. Секунду спустя из фигурной вазочки взмыли в воздух несколько кубиков сахара, далее опустившихся в две чашки, которые затем поднялись со стола и поплыли по воздуху к принцессе и принцу. Твайлайт поблагодарила женщину вслух, пробормотав: «Спасибо», тогда как принц ограничился одним лишь кивком. Последние две чашки на своих блюдцах тем временем продолжали парить напротив премьер-министра и его заместителя.

— Сахар? Сливки? — обернулась к ним официантка.

Под пристальными взглядами двух британцев кубики сахара, к которым при этом не прикоснулись ни руки, ни щипчики, опустились в их чашки, а затем сливочник налил немного молока в чашку Хезелтина. Далее чашки с блюдцами подплыли к стоящим рядом с их креслами столикам и осторожно опустились. С нижней полки тележки вылетели ещё четыре чашки с блюдцами, которые снова были до краёв наполнены из всё того же, кажущегося бездонным чайника, который в принципе не мог вместить в себя такой объём. Обслужив четырёх дам — леди Дэш от чая отказалась — официантка налила ещё две чашки — для мистера Юеши и Кастора, затем поклонилась принцессе и принцу и вышла из комнаты, оставив сервировочную тележку у стенки.

Несколько минут все присутствующие молча пили чай. Принцесса Твайлайт заранее сказала Кастору, что подождёт немного, чтобы дать двоим мужчинам шанс немного прийти в себя (она сказала «взять себя в копыта», хотя тут же поправилась на «руки»). Наконец, сделав последний глоток, принцесса снова поставила чашку на блюдце, опустила их на маленький столик рядом со своим креслом и откашлялась, чтобы привлечь внимание двух мужчин.

— Премьер-министр, как вас недавно предупредил Кастор, то, что мы должны вам сказать, очень важно, — Твайлайт радостно улыбнулась. — Во-первых, я хочу поблагодарить вас за то, что вы разрешили нам открыть посольство и разместить нашу канцелярию в Литтл Уингинге, — искренне сказала она.

— Да, благодарю, — буркнул вполголоса принц Блюблад и кивнул в знак признательности.

Принцесса сердито посмотрела на него, но ничего не сказала.

— Мы уже установили защитную стену по периметру вокруг самого портала и производим расчистку территории от лесного мусора, — продолжила она. — Наши архитекторы начали корректировать планы посольства под ваши строительные нормы, и уже сегодня мы разошлём предложения о строительстве комплекса архитекторам, которых вы предложили.

— Я был рад удовлетворить вашу просьбу, — кивнул ей премьер-министр. — Уверен, что от того, что ваше посольство будет здесь, в Соединённом Королевстве, выиграют оба мира, — Мэйджор взглянул на Кастора. — Я уверен, что детектив-инспектор Сирл будет рад выступить в роли вашего гида в Лондоне.

Кастор вежливо кивнул. В конце концов, это была его работа.

— Уверен, лучше иметь посольство здесь, чем в стране, с которой вы не в лучших отношениях, — ухмыльнувшись, прокомментировал вполголоса принц Блюблад. — Или даже и в лучших, — добавил он после паузы и приподнял бровь. — Верно?

Принцесса бросила на принца ещё один суровый взгляд, который он проигнорировал, а затем фыркнула и снова повернулась к Джону Мейджору.

— Кастор рассказал нам о вашем желании основать посольство в нашем мире, и мы сами хотели бы, чтобы это произошло. Однако есть ряд обстоятельств, о которых вы не знаете, что затрудняют выполнение этой идеи.

Леди Дэш протяжно зевнула и неторопливо полетела к окну прямо над головами присутствующих. Леди Рэрити и принц неодобрительно посмотрели на неё.

— Как, без сомнения, ваши агенты сообщили вам, именно благодаря особенностям портала мы находимся здесь в облике людей, а не пони. Нам потребовалось чуть больше двух недель, чтобы придумать способ по своему желанию обращать его действие, — принцесса Твайлайт указала на леди Дэш, которая теперь, скрестив копыта, расположилась вертикально, лениво помахивая крыльями, и глазела через окно на машины на улице и мужчин, стоящих вокруг них. Многие в ответ смотрели на неё.

Видеть, как все ваши знания об аэродинамике и физических законах, дающих разным существам и машинам способность летать, выбрасываются в трубу, и отнюдь не аэродинамическую, мягко говоря, немало обескураживало.

— И это работает и в обратную сторону для некоторых людей из этого мира, переходящих в наш, как это продемонстрировал ваш агент, мистер Кэрролл, — продолжила принцесса, нахмурившись. — Это часть проблемы. В облике пони люди становятся беспомощней жеребят — детей по-вашему, — даже если у них тело взрослого пони. Слава Селестии, хотя бы способность говорить после превращения не становится для них проблемой, — Твайлайт невольно вздохнула².

— В интеллектуальном плане вы не меняетесь, но вам придётся заново учиться ходить. Исходя из нашего опыта, требуется несколько недель, чтобы овладеть этим навыком в достаточной мере для того, чтобы уверенно передвигаться, не спотыкаясь через каждые несколько шагов и не падая при любой попытке спуститься по лестнице. Разумеется, это усложняется тем, что, обучаясь пользоваться своим новым телом, вы будете подсознательно ожидать, что ваши конечности станут двигаться так же, как вы привыкли здесь, однако этого не произойдёт, потому что вы станете четвероногим, и ваши укоренившиеся рефлексы хождения на двух ногах начнут работать против вас. А тем, кому посчастливится обрести крылья, придётся ещё и учиться летать, а на овладение этим навыком в полной мере уходят годы, — она на мгновение опустила взгляд: — Значительную часть этого я выяснила на собственном опыте.

— Собственном опыте? — удивлённо переспросил премьер-министр, прежде чем она успела произнести ещё что-либо.

Принцесса слегка покраснела.

— Да. Хотя я и сказала Кастору, — она кивнула в сторону инспектора, — что мы «нашли» портал совсем недавно, но на самом деле мы были уверены в его существовании уже около пятнадцати месяцев. Мы просто не знали, где именно он находится.

Мужчины некоторое время сидели неподвижно, обдумывая её слова.

— Видите ли, — криво улыбнулась принцесса Твайлайт, — прошлой весной кое-кто прошёл через портал из вашего мира и оказался в Вечнодиком лесу. Это человеческое существо сумело проковылять по нему около полукилометра, прежде чем рухнуло на окраине семейного сада ЭйДжей, — она кивнула на леди Джек. — Оно было жестоко избито, и когда мы его нашли, то тут же доставили в местную больницу. Пока оно выздоравливало, стражи прошли по его следу в Вечнодиком лесу. К сожалению, хотя это и привело их к нужной области, есть одна хитрость с использованием этого портала, о которой они не подозревали, что не позволило им сразу же найти его. Я сама искала его несколько раз, и очень старательно, но безуспешно, — она разочарованно покачала головой. — А я своего рода эксперт в поиске скрытых вещей. Это человеческое существо, когда достаточно выздоровело, заявило, что не помнит, где находится портал, и, фактически, даже не осознавало, что превратилось, пока не очнулось в больнице.

Однако, как мы недавно обнаружили, это оказалось не совсем правдой, — продолжила принцесса Твайлайт, почему-то нахмурившись. — Оно знало, где находится портал, но боялось сказать нам. Его положение здесь было довольно неприятным, и оно предпочло остаться в нашем мире по причинам, которые я полностью понимаю и одобряю. По этой причине я и не буду упоминать ни его имени, ни пола, — добавила мисс Спаркл, коротко улыбнувшись собеседникам. — Оно было радо оказаться в нашем мире и хорошо к нему адаптировалось. Теперь оно считает себя жителем Эквестрии, и принцессы предоставили ему соответствующее гражданство.

Министры обменялись обеспокоенными взглядами.

Кастор же нахмурился. Он знал кое-кого из этого района, кто якобы исчез около пятнадцати месяцев назад — пропавшего племянника Дурслей. Плюс, если вспомнить, что именно мистер Юеши, адвокат эквестрийцев, упомянул, что в семье Дурслей жестоко обращались с ребёнком, то сопоставить эти несколько фактов и понять, что загадочное «оно» — это безусловно Гарри Поттер, ребёнок, которому сейчас должно быть одиннадцать лет, было нетрудно.

— Мы знали, что обнаружение портала — лишь вопрос времени, — продолжила принцесса Твайлайт, — поэтому составили ряд планов, касающихся того, что делать, когда это произойдёт. Это также включало в себя практику ходьбы на двух ногах. Не могла бы ты продемонстрировать, Эй Джей? — обернувшись к леди Джек, попросила её принцесса.

— Да не вопрос, — тут же ответила та.

Леди Джек встала, абсолютно невозмутимо скинула платье и, превратившись в пони, принялась топать на задних ногах по комнате. Если два высших чиновника и были удивлены тем, что блондинка так беспечно разделась перед ними, и что на ней не было нижнего белья, мужчины хорошо это скрыли.

— Как видите, это выглядит немного неуклюже, да и ходить так очень непривычно, но этот способ сработал достаточно хорошо для подготовки наших сотрудников. Просто для вашего сведения: вся длина её ноги, находящаяся на полу, от копыта до скакательного сустава, эквивалентна длине от вашего ногтя до пятки. Если бы вы превратились в пони, то вам пришлось бы ходить на ногтях ваших средних пальцев рук и ног. Мне сказали, что нужно время, чтобы привыкнуть к этому ощущению. В ходе расспросов этого человека мы за последний год узнали многое о том, что стоит ожидать в вашем мире, и соответственно адаптировали наши планы, пересмотрев свои действия после того момента, когда всё же обнаружим пропавший портал. И пока дела идут намного лучше, чем мы ожидали.

— Действительно, — перебил её принц, — один из наших сценариев включал ситуацию, очень похожую на ваше видео «День, когда Земля остановилась». Ну, — немного мрачно улыбнулся Блюблад, — вокруг нашего дома пока хотя бы нет танков и коммандос. По крайней мере, они не присутствуют настолько явно, верно? — снова ухмыльнувшись, приподнял бровь принц, глядя на троих мужчин.

Те улыбнулись в ответ, сохраняя абсолютно невозмутимое выражение лица, но отрицать обвинения не стали.

Леди Джек снова запрыгнула на диван, но так и осталась пони.

— Благодаря опыту, полученному этим человеком, мы знаем, что вам будет очень сложно адаптироваться к ходьбе, если кто-то из вас превратится в пони в нашем мире. А ещё у вас неизбежно возникнут проблемы с письмом — навыком, который вам больше всего нужен при работе в посольстве. Хотя у нас теперь есть держатель для перьев, который можно прикрепить к копыту, но все же потребуется время, чтобы научиться им пользоваться — наш превратившийся друг сравнил его с письмом ручкой, зажатой в кулаке. Собственно, держатель для перьев именно этот человек и изобрёл. Конечно, возникшую проблему можно отчасти решить благодаря пишущим машинкам, но даже так потребуется несколько недель практики, чтобы овладеть этим навыком, имея копыта вместо пальцев. Однако, когда сквозь портал прошёл мистер Юеши, мы обнаружили, что он остался человеком. И в этом и кроется самая главная проблема.

Твайлайт ненадолго замолчала, очевидно, собираясь с мыслями.

— Мы выяснили, почему не изменился мистер Юеши и почему превратился мистер Кэрролл. Чего мы пока не можем сделать, так это точно предсказать, кто изменится, а кто нет при прохождении через портал. Думаю, я знаю простое решение, но оно пока требует проверки. Имея около десятка добровольцев, мы сможем легко решить эту проблему, — принцесса расплылась в ослепительной улыбке и слегка поёрзала. — Ох, провести это исследование будет так весело! Уже не могу дождаться! — она счастливо вздохнула и задумчиво уставилась в окно, туда, где за деревьями и домами находился портал.

— Твайлайт! — строго окрикнула её леди Рэрити.

Принцесса Твайлайт вздрогнула, словно очнувшись, тряхнула головой и, повернувшись к гостям, пристально уставилась на обоих мужчин.

— Основное различие между двумя мужчинами, прошедшими через портал, заключается в… магии, — совершенно серьёзно произнесла она.

Оба мужчины на её смелое, по их мнению, заявление только вопросительно подняли брови, а затем обернулись к Кастору, на что тот кивнул.

— Поэтому я и позвонил вам вчера, чтобы организовать эту встречу, — тихо пояснил им инспектор. — Это буквально переворачивает мир.

— Магия реальна, — сказала принцесса, — как в нашем мире, так и в вашем. Именно благодаря магии эта комната больше внутри, чем снаружи. Магия позволила поместить четырнадцать чашек чая в чайник, который, судя по размерам, вмещает только три. Магия дала нам возможность перемещать чашки и блюдца, не прикасаясь к ним, — на этих словах она прервалась и, одним взглядом подняв чашку, сделала глоток чая, давая чиновникам время подумать. — Магия здесь несколько иная, чем дома, — продолжила мисс Спаркл. — На Эквусе магия повсюду и влияет буквально на всё. Это значит, что буквально во всём на Эквусе имеется магия. Даже в растениях. И избежать её прямого или опосредованного влияния попросту невозможно. Разумеется, далеко не все существа или растения могут манипулировать магией, но и в них она всё равно присутствует. Спайк! — громко крикнула Твайлайт после короткой паузы. — Можешь уже заходить.

Все трое мужчин в молчаливом изумлении уставились на маленького фиолетово-зелёного двуногого дракончика, который вошёл в комнату из кухни.

— Наконец-то, — сказал он, — я там чуть не заснул.

Когда дракончик заговорил, у этих троих и вовсе отвисли челюсти.

— Спайк — мой помощник номер один! — гордо сказала принцесса.

Почему-то принц при этом закатил глаза.

— А она моя мама! — добавил дракончик. — Она вылупила меня из яйца десять лет назад! — Спайк подбежал к принцессе и прижался к её ноге, а она, наклонившись, обняла его за плечи.

— Да, именно так всё и было. О лучшем сыне я и мечтать не могла! — принцесса прижала дракончика к себе и нежно потёрлась щекой о его щёку, затем, отстранившись, повернулась к троим мужчинам. — Здесь магия тоже повсюду, мы можем её чувствовать и использовать, но она даже близко не такая же интенсивная и всеобъемлющая как дома. Да и обладают ею здесь очень немногие существа, не говоря уже о том, чтобы взаимодействовать с ней. По сути их так мало, что, исследуя территории вокруг Литтл Уингинга, мы до сих пор не встретили ни одного существа, от природы обладающего или, тем более, использующего магию. Или, по крайней мере, ни одного из тех существ, кого мы смогли бы легко обнаружить.

Мистер Юеши вообще не имеет магических способностей, поэтому он прошёл через портал без изменений. Мистер Кэрролл же явно обладает запасом магии, пусть и небольшим, и поэтому портал изменил его, — на этих словах принцесса Твайлайт на пару секунд замолчала, давая возможность собеседникам осознать их. — Когда я просканировала мистера Кэррола после того, как он прошёл через портал, то обнаружила, что он обладает некоторым магическим талантом, способностью использовать магию, однако явно недостаточным, чтобы тот как-нибудь проявился в вашем мире, за исключением случайных и по большей части странных явлений, которые могли иногда случаться вокруг него. Вот почему нам нужны добровольцы, — в её голосе снова зазвучал энтузиазм. — Я могу просканировать их на наличие магии и выяснить минимальный объём магии, необходимый, чтобы магия нашего мира отреагировала на магию вашего мира. Ох, побыстрее бы этим заняться! — мисс Спаркл снова нетерпеливо заёрзала на месте, но потом вздохнула, справившись с собой.

— Проблема, о которой я говорила, касается тех, у кого нет магии. Мы понятия не имеем, чем обернётся внезапное появление совершенно немагического существа в нашем насыщенном магией мире. Сможет ли этот человек постепенно адаптироваться и начать развивать свою магию? А может, этот человек однажды превратится в одного из нас или в кого-то ещё, находясь в нашем мире? Или же останется человеком, но постепенно получит возможность использовать магию, как мы?

А вдруг тела перешедших в наш мир людей начнут отторгать магию, проникающую в них, и эти люди заболеют? Или их самих отвергнет магия, и они пострадают? Будет ли магия вливаться в них, пытаясь заполнить пустоту, пока не наполнит их до краёв? А вдруг её поток не прекратится? Будет ли в них вливаться всё больше и больше магии, пока они не переполнятся и не взорвутся от накопленной магии, потому что не смогут избавиться от её излишков, как это делают все существа в нашем мире, просто живя и дыша? Или, не имея магии ранее, они попадут в зависимость от неё и в итоге заболеют или умрут, уже когда вернутся сюда, домой?

И хоть мне кажется, что несколько часов пребывания на нашей стороне не оказывают никакого эффекта, как насчёт более длительных сроков? Проявятся ли перечисленные мной или ещё какие-либо симптомы через несколько дней, недель, месяцев или лет? Появятся ли симптомы в нашем мире или только после того, как человек вернётся домой? Есть ли ограничение по времени, до достижения которого ничего не произойдёт, если они вернутся вовремя? Или с ними не случится вообще ничего из того, что я сейчас предположила?

Мы просто… не знаем. И пока мы не определим хотя бы приблизительно, что может произойти, мы не можем с чистой совестью позволить вашим людям прийти в наш мир, если те не обладают хотя бы минимальными магическими способностями. И даже тогда нам придётся проводить периодические тесты и следить, не возникнут ли кумулятивные эффекты, которые могут им навредить.

Твайлайт откинулась на спинку кресла и снова глотнула чая из чашки.

— Если бы мы просто отказались предоставить вашим людям возможность открыть посольство без каких-либо объяснений, то мы никогда не смогли бы установить тот уровень доверия, который мы хотим иметь с вами. Полагаю, вы гадали, почему мы так ограничивали информацию, поступавшую от нас к вам, при этом забирая у вас всё, до чего только смогли дотянуться. Отсюда и наши сегодняшние откровения, — вздохнув, добавила она и снова наклонилась вперёд.

— Вдобавок ко всему этому ситуацию сильно усложняют ваши культурные табу в отношении магии. Я уже прочитала в исторических книгах, как ваши религиозные фанатики выслеживали и убивали тех, кто, по их мнению, мог творить магию. Официальная религия вашей страны и некоторые другие религиозные учения даже открыто призывают своих последователей «ворожеи не оставляй в живых». Согласно газетам, которые я прочла, в некоторых странах до сих пор продолжается охота на ведьм. Убивать людей просто потому, что их соседи ищут козла отпущения за свои собственные недостатки? Хотя, может быть, эти люди действительно умеют колдовать? — принцесса пожала плечами. — Правда, любой грамотный маг может легко скрыться от неорганизованной толпы. И даже в тех странах, где официально никакой охоты на ведьм нет, многие простые жители думают так же. Из-за этого мы попросту опасаемся заявлять, что способны творить магию. Ведь если любой желающий может посетить наш мир… В конце концов я читала, что вы сумели сделать некоторые из своих атомных бомб достаточно маленькими, чтобы замаскировать под обычный чемоданчик.

Поэтому в свете упомянутых мною причин мы требуем, чтобы вы держали наши способности в секрете и говорили о них только тем, у кого есть реальная потребность знать. Да, мы уверены, что в конечном итоге о наших способностях узна́ют, но мы хотим оттянуть этот момент как можно дольше, чтобы у нас появился шанс утвердиться здесь и дать всем понять, что мы не являемся врагами.

Принцесса Твайлайт прервала свою речь и улыбнулась.

— Естественно, я не жду, что вы немедленно дадите своё согласие. И, конечно, вы, можете полностью проигнорировать нашу просьбу, — она перестала улыбаться. — Но если со стороны ваших людей последует противодействие или откровенно враждебная реакция, это, очевидно, несколько затруднит наши взаимоотношения.

43. Голая паника

— А меж тем, — сказала Твайлайт, — пока вы здесь, не хотите увидеть чуть больше проявлений магии? Настоящую магию, а не «балаганные фокусы», как выразился один человек?

— Да, пожалуйста, — кивнули в ответ оба мужчины.

Принцесса радостно улыбнулась, взяла со стола рядом с собой небольшую коробочку и передала её премьер-министру.

— Вот, — сказала она, — взгляните на этот предмет и скажите мне, что вы о нём думаете.

Мэйджор взял подплывший к нему предмет и задумчиво осмотрел его.

— Похоже на миниатюрную модель традиционного дорожного сундука. Весит примерно как колода карт, — добавил он, подбросив предмет в руке, после чего вопросительно посмотрел на собеседницу.

«Копия» уплыла с его руки и опустилась на пол между ними, после чего принцесса подошла к ней и присела полубоком к гостям. Затем посмотрела направо, на премьера, ухмыльнулась, как-то хитро нажала на эмблему, которая занимала большую часть верхней грани, и отошла. На мгновение воцарилась тишина, все внимательно смотрели на крошечный сундучок. Внезапно тот стал резко увеличиваться в размерах.

Все трое невольно отпрянули от неожиданности, откидываясь на спинки кресел.

Теперь перед ними стоял стандартный дорожный сундук¹: чуть больше фута в высоту, двух — в ширину и целых три с четвертью фута в длину.

Леди Дэш рассмеялась над выражениями их лиц.

— Путешествие становится намного проще, если вы можете носить весь свой багаж в кармане, — сказала, ухмыляясь, леди Рэрити.

Мужчины обменялись изумлёнными взглядами. Кастор вдруг осознал, что одна только эта методика произведёт революцию в сфере путешествий, судоходства и грузоперевозок во всём мире. Невольно инспектор задался вопросом, существовали ли ограничения на размер вещей, которые можно было уменьшить. Он попробовал представить себе, как грузовой корабль с товарами уменьшают настолько, что тот помещается на борт самолёта. Больше никаких недель, а то и месяцев, проведённых в море, и больше никаких грузов, теряемых из-за кораблей, затонувших из-за штормов или столкновений. Практически мгновенная доставка товаров по всему миру. Пацан на мопеде сможет заменить огромный грузовик, сократив трафик на улице и сведя до минимума расход топлива.

Стоп, а что насчёт веса? Если вес оставался прежним, то никто бы не смог поднять уменьшенные предметы, но эквестрийцев, похоже, эта проблема не волновала. Собственно, если бы это было проблемой, то как бы они могли положить в карман сундучок весом в несколько десятков килограммов?

— Поднимите его, — хихикая, предложила леди Джек.

Премьер, предполагая, что это какой-то трюк из-за едва сдерживаемого леди Дэш хихиканья, которая отвернулась от окна и теперь с любопытством наблюдала за ними, поднялся с кресла, с опаской подошёл к сундуку, схватился за среднюю ручку и осторожно его поднял. На удивление, тот легко оторвался от пола.

— Он явно тяжелее, чем был раньше! — заметил Мейджор, недоверчиво повернувшись к эквестрийцам.

— Да, на сундук наложены так называемые «чары облегчения веса», которые делают его очень лёгким, когда он уменьшается до карманного размера, — кивнула принцесса. — Кроме того, этот сундук никогда не будет весить больше чем втрое, чем сейчас, независимо от того, что вы в него поместите.

— Так он пуст? — нахмурился премьер.

— Не совсем. Положите его обратно и откройте, — улыбнулась Твайлайт.

И снова, ожидая подвоха, сэр Джон Мэйджор осмотрительно последовал её указаниям.

Сундук выглядел пустым.

— А теперь смотрите, — сказала принцесса, вступая в сундук, когда премьер-министр отступил, предоставляя ей свободу действия.

Как только девушка двумя ногами встала в сундуке, то начала опускаться, словно проваливаясь куда-то вглубь. Мужчины широко раскрытыми глазами наблюдали, как принцесса Твайлайт довольно быстро скрылась за не слишком высокими бортиками. Все трое подошли ближе и заглянули внутрь — и обнаружили, что она машет им, стоя на платформе, которая опускалась в обнаружившуюся внизу комнату.

— Разойдись! — крикнула леди Дэш, ныряя в сундук ещё до того, как принцесса достигла дна.

Поражённые, трое мужчин отступили — и тут же услышали раздавшийся снизу смех. Нахмурившись, премьер-министр наклонился, взял сундук за ручку и приподнял его. К немалому изумлению мужчин, в полу под сундуком никакой дыры не оказалось. Мэйджор поставил удивительный предмет обратно.

— Когда лифт вернётся наверх, просто заходите внутрь и присоединяйтесь ко мне! — позвала принцесса. — Здесь есть ещё кое-что, что вам нужно показать!

— И поторопитесь! — раздался из недр сундука голос леди Пай. — На кухне вас ждёт торт!

Стоп, а как это она сумела их обогнать?

Так и началась недолгая экскурсия по скрытому в сундуке дому, во время которой министр и его заместитель только что слюни не пускали от мыслей обо всём том, что эта «инопланетная технология» способна сделать для Англии. Позже двое мужчин решили, что эта фраза и будет лучшим способом представить всё публике. В конце концов, разве же не британский писатель-фантаст сказал однажды: «Любая достаточно продвинутая технология неотличима от магии»? И то, что они сегодня увидели, безусловно, соответствует столь прозорливому описанию!

— Слово «магия» должно быть вычеркнуто из вашего лексикона, — позже инструктировал Кастора Вуттен. — Отныне мы называем это «технология пришельцев». Если вы слышите, что кто-то называет её магией, то должны поправить его. Посмейтесь и скажите: «Да-да, иногда это действительно выглядит словно волшебство какое-то, но на самом деле всё совсем не так, это просто высокоразвитая инопланетная технология». Или что-то в этом роде. А способности пришельцев можно назвать телекинезом, если кто-нибудь случайно их заметит.

Сейчас же двое высших чиновников просто восторгались потенциалом, который могла предоставить эта первая представленная им «технология». Жильё перестанет быть проблемой. Больше никакого разрастания городов и никакой необходимости строить здания всё большей этажности. В Лондоне больше не будет проблем со свободным пространством. Даже самая маленькая экономичная квартира вида «бомж-сарай» может быть внутри роскошным полноразмерным домом с четырьмя спальнями, просторной кухней, столовой, холлом, гостиной, курительной и полудюжиной ванных комнат. Не говоря уже о последствиях, которые это будет иметь для легкового и грузового транспорта. Машин станет меньше, что обеспечит больший простор на скоростных автомагистралях, а также лучшую экономичность из-за уменьшения размера и веса, и при этом внутри будет больше места для обеспечения комфорта пассажиров и удобства работы с грузом. Если это можно будет интегрировать должным образом, то их соперникам останется лишь недоумевать, что, чёрт возьми, сотворили британцы! Фактически, можно будет при желании превратить небольшой грузовик в передвижной особняк, который посрамит Касл-Ховард².

Тем временем Кастор из-за своей прошлой карьеры в «спортивном обществе» в первую очередь задумался о военных аспектах применения этой технологии. Как насчёт автоматической винтовки L86А1 с подствольным гранатомётом и кучей разных прицелов, вес которой уменьшится с десяти килограммов до полукилограмма, а то и меньше, и это вместе с магазинами, в которых будут вмещаться тысячи патронов и сотни гранат? Больше не придётся перезаряжать её в полевых условиях и бояться, что закончатся боеприпасы, за исключением самых крайних случаев, а единственным ограничением, способным помешать ведению огня, сможет стать разве что расплавившийся ствол³, но, вероятно, для предотвращения этого тоже найдётся какое-нибудь волшебное решение. Или небольшая упаковка размером с колоду карт в подсумке на поясе, содержащая всё, что нужно солдату для обслуживания оружия, недельный рацион, все необходимые туалетные принадлежности и столько сменной одежды, сколько захочешь. А может, даже скромную однокомнатную квартиру с полностью оборудованной кухней, душем и туалетом! Тогда можно будет легко устроиться с комфортом даже в самой труднопроходимой местности с самыми суровыми условиями, какую только можно представить. С такими «технологиями» мобильность военных возрастёт многократно. Как вам военные самолёты, способные летать по всему миру без дозаправки, которым не придётся расплачиваться за весь лишний вес на борту? Больше не надо будет задумываться о перезарядке после выстрела из оружия, и один реактивный самолёт сможет обладать огневой мощью целой эскадрильи.

С другой стороны, что было весьма тревожным, это сжатие пространства означало, что в случае, если пони не рассказывали правду о себе и о своих намерениях, в одном рюкзаке через портал могли легко проскользнуть силы вторжения из сотен, а то и тысяч солдат со всем своим снаряжением. Этак люди вполне могут оказаться в весьма плачевном положении.

А если технология попадёт в руки террористов? Или контрабандистов, наркоторговцев? Ущерб, который может нанести всего один человек, занимающийся подобной деятельностью, будет неисчислим. Придётся узнать у эквестрийцев, нет ли у них способа обнаруживать людей, использующих эту магию. И если они скажут «нет», останется только молиться, что они ошибаются, и их страхи и подозрения по поводу иномирян беспочвенны.

–=W=–

Не успели гости, отведав сидра с одним из лучших пирогов в своей жизни — попробовать пирог их уговорила леди Пинки, — вернуться в дом, как в парадную дверь ворвался мужчина.

— Принцесса Твайлайт Спаркл, — выдохнул он, как только увидел её в гостиной, обращая на себя её внимание. — Принцесса Селестия… — мужчина замолчал, кинул быстрый взгляд на трёх неэквестрийцев и, торопливо подойдя к принцессе, тихо заговорил с ней.

Все присутствующие могли наблюдать, как глаза Твайлайт ошарашенно расширились, а зрачки сузились, и девушка тяжело задышала, кажется, вот-вот готовая запаниковать.

— Святая Фауст! — ахнула она. — С-святая Фауст, — повторила она уже с ужасом в голосе и, внезапно превратившись в пони, нервно загарцевала на месте, после чего посмотрела на троих мужчин. — Принцесса Селестия хотела бы встретиться с вами, премьер-министр! — протараторила мисс Спаркл. — Она ждёт на той стороне портала! Святая Фауст! Я не ожидала, что она сделает это так быстро! Я ведь обязательно должна была догадаться, что она захочет встретиться с премьер-министром сегодня же. Что со мной не так? — причитала фиолетовая пони, начавшая нервно расхаживать туда-сюда. — Она будет так разочарована! Что же теперь делать? Что мне следует сделать в первую очередь?

Из гривы сиреневой аликорны, сопровождая продолжающиеся причитания, начали вырываться и вставать торчком непослушные прядки волос, придавая её внешности некую безуминку. С каждой секундой таких прядок становилось всё больше. По тому, как другие закатывали глаза и прикрывали лица ладонями, Кастор понял, что паника, испытываемая фиолетовой пони, была обычным для неё и привычным для окружающих состоянием.

— Я даже не думала, что она захочет сегодня встретиться с премьер-министром, а она просто отменила свой ежедневный приём и прибыла сюда! Я даже не подумала о такой возможности и вычеркнула её из своего списка! — принцесса снова ахнула, и из стоявшей на полу у её стула сумки внезапно вылетел свиток и что-то, весьма похожее на чернильницу с торчавшим из неё пером. Свиток развернулся по полу, и пони начала лихорадочно просматривать его. — Это меняет полностью всё! — закричала она, и перо запорхало по свитку. В следующее мгновение принцесса Твайлайт бросилась к премьер-министру и уселась перед ним. — Очень прошу, вы можете встретиться с ней сегодня? — произнесла фиолетовая пони, глядя широко раскрытыми умоляющими глазами, с отведёнными назад ушками и дрожащим подбородком, жалобно приподняв к груди копытце. При этом перо позади неё всё с той же торопливостью продолжало править список. Глядя на действия своей матери, дракончик Спайк только покачал головой и неодобрительно вздохнул.

И тут Кастор понял, что человечество обречено. Только самые бессердечные и злобные преступники смогут устоять перед этим щенячьим взглядом и позой побитой собаки. Единственная надежда человечества заключалась в том, что пони никогда не осознают свою скрытую силу.

У Джона Мейджора не было ни единого шанса. Он посмотрел на невероятно милую и очаровательную лавандовую пони и вздохнул, словно сдаваясь.

— Да, конечно, я согласен, — сказал он. — Если уж она проделала весь этот путь от Кантерлота до портала, то будет весьма грубо с моей стороны не ответить ей взаимностью.

— Ох, спасибо-спасибо-спасибо! — закричала принцесса Твайлайт, бросаясь на премьер-министра, обнимая его за талию и уткнувшись головой ему в грудь. — Вы даже не представляете, что это для меня значит! — послышался её приглушённый голос.

В следующий момент все присутствующие стали свидетелями того, как премьер-министр автоматически погладил принцессу Твайлайт по затылку.

— ТВАЙЛАЙТ!!! — неодобрительно окрикнула её леди Рэрити.

Леди Рэйнбоу подошла к делу более решительно: преувеличенно закатив глаза, она подлетела к своей подруге и начала отдирать её от премьер-министра. Спайк присоединился к радужногривой пегаске.

— Прошу прощения за мою… кузину, — сказал принц Блю Блад премьер-министру и его заместителю. — Она весьма одержима своими планами и ежедневно составляет новый список всего, что, по её мнению, произойдёт, — он сделал паузу. — Притом с учётом всех непредвиденных обстоятельств. Поэтому, когда случается что-то действительно неожиданное, такое, чего она не учла, она становится весьма возбудимой, — принц неодобрительно посмотрел на Твайлайт.

— Твай, успокойся, или из-за тебя мы опоздаем на встречу с принцессой, — сказал Спайк.

Принцесса Твайлайт внезапно отпрянула на шаг и замерла, полуприсев.

— Мамочки, принцесса Селестия же ждёт!

Лежавшая рядом со стулом сумка внезапно пролетела через комнату и обернулась вокруг спины фиолетовой пони, за ней последовали перо, чернильница и свиток, которые парили теперь перед ней, причём перо всё ещё делало записи. Так же внезапно Спайк взмыл в воздух и мгновением позже оказался на её спине.

Вспышка света, звон колокольчиков — и принцесса вместе со Спайком и со своими письменными принадлежностями исчезла. Трое мужчин уставились на пустое место, где она была только что. Все эквестрийцы шумно вздохнули, а принц Блю Блад вдобавок закрыл глаза и изящно приложил руку к лицу.

— И что это сейчас было? — поднял на него глаза премьер-министр.

— Она телепортировалась к порталу, — снова вздохнув, тихо ответил принц. — Этим навыком обладают все аликорны. Как только она поймёт, что нас с ней нет, то она сразу же вернётся…

В комнате вдруг снова полыхнула вспышка света и зазвенели колокольчики, и Твайлайт повторно возникла перед ними, хоть и выглядела ещё более взбудораженной, чем раньше. Спайк оказался столь же ослеплён, как и все остальные.

— …назад.

— Простите-простите-простите! — запричитала мисс Спаркл, забегав кругами на маленьком пятачке, пока в конце концов не повернулась лицом к двум министрам. — Я перекину вас немедленно!

— Да погоди ты! — воскликнула леди Рэрити, но уже после того, как они внезапно возникли внутри палатки.

К счастью, к тому моменту уже никто не сидел и, соответственно, не упал после перемещения. Трое людей ахнули от резкого перехода.

— Поторопитесь, Селестия ждёт!.. — выпалила Твайлайт и, развернувшись, побежала по центральному проходу к порталу.

— Эй, сахарок, — сказала леди Джек, даже не надеясь остановить её словами и потому обвив обезумевшую принцессу передними ногами за шею. — Ты ж не хошь, шоб принцесса Селестия увидала тя в панике! — успокаивающим тоном продолжила она, и даже принялась слегка укачивать принцессу, словно успокаивая перевозбудившегося ребёнка. — Вспомни, что г'рила Кэйденс, глубокие вдохи, глубокие вдохи. Вдох через нос… задержи дыхание… Вы-ы-ыдох… — свои слова она сопровождала личным примером, побуждая фиолетовую пони последовать за ней.

После нескольких повторений принцесса Твайлайт, очевидно, начала приходить в себя, поскольку даже её грива начала разглаживаться и не выглядела уже такой растрёпанной. Ещё через мгновение она остановилась и оглядела комнату.

Кастор был поражён, увидев, что принцесса-пони, поняв как себя вела, покраснела. Покраснела сквозь шерсть!

— Мне очень жаль, — сказала она, глядя в пол, а затем взглянув на троих мужчин. — Просто… ну, принцесса Селестия ждёт…

— Премьер-министр, заместитель премьер-министра, — сказал принц Блю Блад, слегка наклонив голову. — Добро пожаловать на площадку портала на территории Эквестрийского посольства. Двери слева и справа, — он указал на них тростью, — ведут к раздевалкам для тех людей, которые меняются, проходя через портал. В человеческом облике легче переодеться, — пояснил он, улыбнувшись. — В каждой комнате есть подходящие халаты, которые люди могут носить, чтобы соблюсти эти ваши приличия во время перехода. Они легко надеваются или снимаются в любой форме. Мы предоставляем их нашим гостям, поскольку сами в своём мире мы обычно не одеваемся, за исключением защитной одежды для определённых профессий или нарядов, символизирующих высокий статус, поэтому так избегаемая вами нагота нас не беспокоит. Принцесса Твайлайт, — повернулся к фиолетовой пони принц Блю Блад, строго на неё зыркнув, — понадобится ли кому-нибудь из наших сегодняшних гостей раздевалка?

— О, э… — принцесса смущённо посмотрела на него. — Сейчас посмотрю, — Твайлайт повернулась к трём людям и некоторое время изучала их взглядом. — Я собираюсь использовать исследовательское заклинание. Вам это не повредит. Я просто хочу узнать, достаточно ли у вас магии, чтобы превратиться в пони, когда вы пройдёте через портал, — принцесса сосредоточилась, и на пару секунд её рог окутало розовато-сиреневым сиянием. Как только рог погас, принцесса Твайлайт улыбнулась Кастору. — У премьер-министра Джона Мейджора и заместителя премьер-министра Майкла Хезелтина не будет никаких проблем с прохождением через портал. Однако детектив-инспектор Сирл на всякий случай должен надеть один из халатов.

— Превосходно, — кивнул принц Блю Блад и посмотрел на двух мужчин. — Если вы меня извините, я отлучусь на минуту.

Принц повернулся к Кастору и указал ему на дверь справа, на которой, как заметил инспектор, теперь была эмблема мужчины. Принц проследовал в раздевалку за ним. Оказавшись внутри, принц снял и аккуратно сложил свой костюм, после чего положил его в корзину со своим именем, стоявшую на полке вместе с целым рядом других, также надписанных. На второй полке, чуть ниже, были пустые корзины без имён. На противоположной стене находился ряд крючков с развешанными на них разноцветными халатами, а под ними располагалась скамейка.

Начав разоблачаться, Кастор снял пиджак и положил его в корзину — и в тот же миг на ней появилось его имя. Не поняв, как это произошло, мужчина на мгновение замер, уставившись на неё, затем, пожав плечами, продолжил раздеваться.

Когда они оба оказались облачены в лёгкую одежду без застёжек, Кастор последовал за послом через другую дверь, выходящую в коридор, ведущий к порталу, присоединившись к двум министрам и принцессе Твайлайт, также одетой в похожий халат.

— Премьер-министр, заместитель премьер-министра, я пойду первым, — сказал принц. — Просто идите обычным шагом. Вы увидите табличку прямо над нашими головами с названием «Сладкое яблочко». Потом возможен краткий момент лёгкой дезориентации. С другой стороны есть перила, точно так же, как здесь, поэтому, если почувствуете потребность в опоре, просто возьмитесь за них.

Принц Блю Блад кивнул им, а затем вошёл в дерево и исчез.

— Желаете, чтобы я пошёл первым? — тихо спросил Кастор.

Премьер отрицательно мотнул головой, а затем уверенно направился к дереву, за ним быстро последовал Хезелтин, а затем и Кастор.

Ощущение перехода было одновременно странным, но в то же время не таким уж и странным. Оно было похоже на вход в фотолабораторию через «световой шлюз». В один момент вы находитесь в ярко освещённом тамбуре, затем становится темно, когда деревянная дверь закрывается позади вас, затем вас снова встречает свет, когда деревянная дверь перед вами открывается. В данном случае, впрочем, после первого же шага Кастор упал на четвереньки.

Только он был не на четвереньках — мужчина вдруг осознал, что стоит на копытах.

И премьер, и Хезелтин смотрели на инспектора, а тот таращился на них в ответ. Трудно было сказать, кто удивился больше. Одно дело, когда кто-то говорит, что это может случиться, и другое — видеть, как это происходит.

Внезапно его подняли, отодвинули в сторону и снова поставили. Но прежде чем Кастор успел запаниковать, позади него раздался голос принцессы:

— Ага! Я так и думала, что ему хватит магии! — Сирл оглянулся через плечо и увидел фиолетовую принцессу, стоящую рядом и чуть позади него. — Поздравляю, мистер Сирл, вы пегас! — с улыбкой объявила она ему, подпрыгивая на месте, как будто гордая его достижением. — Поначалу вам будет трудно ходить самостоятельно, — продолжила она, — так что я отнесу вас в моей магии.

Инспектор почувствовал, как его ноги и руки — точнее, уже копыта — отрываются от деревянного настила. Опустив взгляд, он увидел, что парил в воздухе в нескольких сантиметрах от земли. Потом Кастора осенило. Пегас? Он повернул голову — и да, у него были крылья! Сама мысль о них заставила его новые конечности с шумом развернуться, как будто он непроизвольно напряг мускулы где-то на спине за лопатками. К сожалению, это действие не прошло бесследно, поскольку в результате он заехал принцессе Твайлайт крылом прямо по лицу.

— Уй! — воскликнула она, отступая и прикрывая лицо полусогнутым в пясти копытцем.

Крылья сложились почти столь же быстро, как и расправились.

— Ох, простите, пожалуйста, — поспешил извиниться Сирл. — Я не знал, что они так сделают.

Леди Дэш уже вовсю не то что смеялась — ржала над ним, да и остальные похихикивали, прикрывая мордочки копытами.

— Ничего страшного, — снисходительно сказала принцесса Твайлайт. — Позже вы научитесь их контролировать.

— Ага, — вклинилась Рэйнбоу Дэш, — вы б видели, сколько раз Твай опрокидывала вещи в библиотеке или лупила пони-будь своими перьями, прежде чем научилась управляться со своими махалками! — и продолжила хохотать.

— ПРИНЦЕССА СЕЛЕСТИЯ!!! — вдруг воскликнула Твайлайт, чуть не оглушив Кастора.

Инспектор Сирл совершенно неожиданно для себя осознал, что находится уже в паре десятков метров от того места, где был какую-то секунду или две назад, лицом к лицу с красивой белой лошадью с двумя крыльями и очень длинным рогом. Вот она точно была больше похожа на лошадь, чем на пони, если посмотреть на её длинные тонкие ноги. Даже сидя, она возвышалась над пони вокруг неё. Однако её самой поразительной особенностью была великолепная, чрезвычайно длинная грива, состоявшая из нежно-зелёных, синих, сиреневых и розовых прядей, кои переплетались и колыхались, будто неподвластные гравитации, подобно пламени на неком неощутимом эфирном ветру.

За время своих путешествий Кастору довелось повидать немало лошадей, и он мог сказать, что эта, без сомнения, посрамила бы всех виденных им. Мало того, что она была безукоризненно ухожена, так она ещё и, казалось, слегка светилась и излучала ощутимое тепло. Её царственный внешний вид лишь подчёркивали золотая корона на голове и золотое… нет, оно было слишком большим, чтобы быть ожерельем… видимо, правильнее будет нагрудник⁴, и оба — с огромным пурпурным камнем в центре, вероятно, аметистом. Золотые туфли на её копытах, безусловно, также способствовали поддержанию этого образа. Белая лошадь сидела перед низким столиком с чайным сервизом и с заметным удовольствием смотрела на фиолетовую аликорну.

— Доброе утро, Твайлайт, — мягко сказала незнакомка и сделала изящный глоток чая. — Почему бы тебе не представить наших гостей?

К моменту, когда взбудораженная принцесса после ещё одной серии дыхательных упражнений немного пришла в себя, и эта фиолетовая «паника на копытах» наконец-то утихла, все одиннадцать расселись в креслах — трое людей — или на подушках вокруг стола с принцессой Селестией и теперь наслаждались чашкой отличного чая.

— Спасибо, что посетили портал, господин премьер-министр Мэйджор, заместитель премьер-министра Хезелтин, — наконец сказала принцесса Селестия после положенных представлений. — Мне всегда легче вести дела, когда ответственные лица встречаются непосредственно друг с другом. Я надеюсь, что сегодня мы положим начало долгому и плодотворному сотрудничеству.

Кастор знал, что ему следовало уделять большее внимания тому, о чём говорилось, но сейчас инспектор был слишком отвлечён попытками понять, как так получалось, что, будучи пони и, соответственно, обладая копытами вместо рук, он каким-то образом всё же сумел ухватиться за ручку чайной чашки. Это должно быть физически невозможно, поскольку копыта были твёрдым кератином. И Кастор подтвердил это, легонько постучав им себе по голове. Тем не менее каким-то образом Сирл мог ощутить, как копыто изгибается вокруг ручки чашки и что он действительно держит эту чёртову чашку, отхлёбывая из неё чай.

Однако он не мог не отметить, что, как ни странно, создавалось впечатление, будто правительницу пони больше всего привлекли обсуждения, которые касались литературы — как письменной, так и аудио или видео, — и музыки. При этом околотехнические темы не представляли для неё особого интереса — в противоположность принцессе Твайлайт, которая была буквально очарована вопросами технологий и науки, и принцесса Селестия каждый раз аккуратно уводила разговор в сторону, когда эти темы возникали снова.

К тому времени, как было выпито уже по несколько чашек чая, премьер-министр получил обещание, что несколько врачей-пони прибудут к порталу, чтобы осмотреть нескольких пациентов-людей с целью проверки, сработает ли их «технология». Как только у них будет хотя бы несколько успешных случаев излечения некоторых людских болезней на этой стороне, они попробуют лечить и на другой, а затем займутся расширением круга своих услуг для населения в целом. Точно так же были предварительно запланированы лекции и занятия по их «технологиям» пространственного расширения и облегчения веса.

Однако когда они уже встали, заканчивая встречу, премьер-министр замер и пристально посмотрел правительнице Эквестрии в глаза, оказавшиеся на одном уровне с его лицом.

— Есть ещё кое-что, — сказал Мэйджор и замолчал, явно размышляя, стоит ли ему продолжать. — Принцесса Твайлайт сказала, что ваши пони, исследуя Литтл Уингинг и Лондон, не обнаружили людей, способных творить магию, — наконец продолжил он.

Вместо ответа принцесса Селестия вопросительно склонила голову. Премьер-министр посмотрел на своего заместителя, затем снова на неё.

— Принимая во внимание тот факт, что у некоторых из наших людей есть магия, — он кивнул в сторону Кастора, — вас ведь не удивит то, что существует отдельное сообщество людей, которые знают о магии всё и могут ею пользоваться?

Хезелтин уставился на премьера, удивлённо вытаращив глаза, явно не ожидавший подобного откровения от своего начальника — впрочем, как и Кастор и Юеши.

— На самом деле, я ожидала этого, — с улыбкой тихо сказала Селестия. — В конце концов, чтобы создать портал, даже случайно, каких-то крох магии явно будет недостаточно. И да, мы их встретили, — добавила она, всё ещё улыбаясь. — Фактически, они первыми обратились к нам, и вовсе не потому, что узнали о портале или хотя бы о факте существования чего-то подобного.

Слегка повернувшись, она посмотрела на опешившую фиолетовую аликорну.

— Моя самая преданная ученица, Твайлайт, уже встречалась с ними, — изрекла Селестия и деликатно хихикнула. — Они до сих пор думают, что мы из какого-то места в вашем мире, которое они называют Атлантидой. Насколько я поняла, они считают его островом, скрытым от остального мира могущественной магией.

Правительница Эквестрии снова посмотрела на премьер-министра. Он, как и остальные, лишь молча, с удивлением смотрел на неё.

— Они рассказали нам о своём статуте секретности, — продолжила белая аликорна, — и о том, что держатся отдельно от обычного населения. Мы, конечно, выполнили их пожелания и никому из ваших людей о них не сообщали. И, естественно, мы ничего не сказали им о нашем желании установить отношения с вашим миром. Тот факт, что мы явно из другого мира, означает, что использование нами магии никоим образом не указывает на присутствие их скрытого сообщества. Пока они сами ведут себя прилично, им ничего не угрожает. Фактически, это им даже поможет, — усмехнулась принцесса. — Как только ваше общество узнает о наших способностях, многие из случайно увиденных небольших магических проявлений, допущенных самими волшебниками, начнут приписывать нам. Что отвлечёт внимание от их сообщества. Итак, вы сообщите им о наших переговорах? — спросила принцесса Селестия, слегка наклонив голову.

— У меня нет возможности с ними связаться, — медленно покачал головой премьер-министр. — Я знаю об их существовании только потому, что их министр магии представился мне в первый день моего пребывания в должности. Он сказал, что, если повезёт, мы больше никогда не встретимся, поскольку связываться со мной ему потребуется только в случае крайней необходимости, — Мэйджор несколько секунд помолчал. — В моем кабинете есть портрет, который должен быть моей связью с ними, но я не знаю, как он работает. В тот день он просто внезапно заявил, что меня хочет увидеть министр магии. Я не знаю, работает ли он в обратную сторону, — на этих словах премьер слегка поёжился. — С тех пор я использую свой кабинет только для собственных дел, а все встречи с другими официальными лицами проходят в переговорных комнатах без картин. Я бы и эту убрал куда-нибудь в запертую кладовку, но тогда они могут сделать что-нибудь ещё. Вероятно, за нами постоянно приглядывают их шпионы, — нахмурившись, добавил Мэйджор.

— Да, они действительно кажутся немного высокомерными по отношению к нормальным людям, — кивнула принцесса. — Возможно, вам стоит попытаться связаться с ними и сказать, что к вам явились пришельцы из космоса, и вы считаете, что маги должны об этом узнать. А потом посмотрим, что они скажут. Если в разговоре с ними всплывут наши способности, не используйте слово «магия», чтобы описать их, а скажите, что это, к примеру, сверхчувственное восприятие, — она слегка тряхнула головой при мысли, что у такой простой вещи получается такое замудрёное название. — Или телекинез, на который, по словам Твайлайт, чаще всего похожа наша магия. Просто настаивайте, что это не магия, а экстрасенсорное восприятие или телекинез, — белая аликорна снова улыбнулась. — Таким образом, они не смогут заявить, что их не предупредили, когда узнают правду. Вы же будете вне подозрений, ведь вы скажете им голую правду, — она безмятежно улыбнулась.

— Перед тем, как вы уйдёте, возьмите их с собой, — сказала принцесса Твайлайт по возвращении в Литтл Уингинг, когда два министра уже собирались уходить. В тот же момент из дома вышла женщина с двумя полотняными портфелями. — Эти два портфеля обладают эффектом расширения пространства. Их внутренний объём около половины кубического метра. Можете использовать их как материальное свидетельство, чтобы те, кому вы будете рассказывать секрет, не подумали, что вы — как это говорится? — а, откровенную лапшу им на уши вешаете, — добавила она с усмешкой.

Проследив взглядом за четырьмя отъезжающими машинами, Кастор повернулся к принцессе.

— Это определённо было впечатляюще, — сказал он.

— Я надеюсь, что они согласятся хранить наш секрет, — улыбнулась ему Твайлайт.

— Я не могу представить, чтобы они сказали «нет», — улыбнулся в ответ Кастор.

Вместо ответа мисс Спаркл радостно кивнула.

— С другой стороны, — выражение лица Сирла стало серьёзным, как и его тон. — Как сотрудник полиции Суррея, я обязан спросить вас: что вы можете мне рассказать о Гарри Поттере?

44. Начало

Рано утром в среду Кастор и двое его сослуживцев проследовали за мисс Эрроу в столовую в доме номер одиннадцать на Магнолия Роуд. За столом сидел мальчик, а рядом с ним три девочки. Принцесса Твайлайт стояла позади них, положив руку на плечо мальчика. Мальчик заметно дрожал и выглядел готовым дать дёру в любой момент. Позади девочек, рядом с Твайлайт, стоял их адвокат Линь Юеши.

— Принцесса Твайлайт, — сказала мисс Эрроу, — прибыл детектив-инспектор Сирл.

Женщина посторонилась, пропуская его в помещение.

— Доброе утро, принцесса Твайлайт, мистер Юеши, — сказал Кастор, затем повернулся к невысокому мужчине рядом с ним, нёсшему кофр лишь немногим больше обычного портфеля. — Я хотел бы представить вам мистера Роба Рензетти, судебного секретаря по этому делу, и миссис Сару Уолл из службы по опеке детей, которая будет представлять интересы мистера Поттера во время этого интервью, — добавил он, повернувшись к женщине, только что вошедшей в комнату.

Обычно подобного рода опросы проводились в полицейском участке или в одном из детских учреждений, однако Твайлайт была непреклонна в том, чтобы всё произошло именно здесь, наотрез отказавшись куда-либо везти мальчика.

— Гарри не верит никому и ничему в человеческом мире, — прямо заявила тогда принцесса. — Он боится, что вы просто отберёте его и передадите назад Дурслям, несмотря на любые заверения в обратном, которые вы или я можем дать ему. Да чтобы просто заставить его согласиться на встречу с вами, пришлось немало его уговаривать, — добавила она после вздоха. — И при любом намёке, что вы хотите его задержать, он исчезнет быстрее, чем успеете глазом моргнуть. И как я уже сказала, — продолжила принцесса Твайлайт куда более жёстким, не допускающим возражения тоном, — теперь он гражданин Эквестрии, а принцесса Селестия очень серьёзно относится к безопасности своих подданных.

Другими словами, обычная практика подселения ребёнка арестованных лиц в приёмные семьи неприемлема и может вызвать международный — или правильнее будет сказать «межмировой»? — инцидент. К счастью, наличие одного из суверенных правителей нации в качестве «приёмного родителя» немного облегчало ситуацию — обычные вопросы, касающиеся жилищных условий и финансовой обеспеченности, даже не рассматривались. Как и умение заботиться о ребёнке.

По итогу было решено, что они примут меры по изъятию мальчика из сложившейся обстановки только в том случае, если станет очевидно, что он сам не хочет оставаться с принцессой.

— Мистер Рензетти, миссис Уолл, я хотел бы познакомить вас с принцессой Твайлайт Спаркл.

Судебный стенографист кивнул женщине, поставил свой кофр на стол и раскрыл его. Внутри оказался небольшой механизм¹, больше всего походивший на пишущую машинку, но с гораздо меньшим количеством клавиш. Рензетти выложил механизм на стол, затем оттуда же был извлечён небольшой магнитофон, который он немедленно включил.

— Это Гарри Поттер, а эти трое — его подруги: Скуталу, Свити Белль и Эппл Блум, — представила детей Твайлайт, пока стенографист возился со своей техникой.

— Отлично, — сказал Кастор, кивнув мальчику. — Всегда легче, когда мы знаем, как выглядят люди, проходящие по делу.

Инспектор сел в конце стола и взглянул на Роба, который кивнул.

— Хорошо, запись идёт. Сегодня среда, 28 августа 1991 года, — сказал Сирл, кинув взгляд на стенографиста, который печатал всё произнесённое, делая физическую копию на случай, если с аудиозаписью возникнут проблемы. — Я детектив-инспектор Кастор Сирл из полицейского управления Суррея. Со мной присутствуют мистер Роб Рензетти, судебный стенографист, и миссис Сара Уолл из службы опеки. Мы прибыли сюда для опроса мистера Гарри Поттера, мальчика одиннадцати лет, об обстоятельствах его жизни в семье Дурслей. В настоящий момент здесь, кроме нас, присутствуют Твайлайт Спаркл, Гарри Поттер, Скуталу, Свити Белль и Эппл Блум. Последние трое — подруги мистера Поттера, и они одного с ним возраста. Мисс Спаркл является его временным опекуном. Также присутствует мистер Линь Юеши, эсквайр, поверенный мисс Спаркл и мистера Поттера.

Ваше высочество, мистер Юеши, — сказал Кастор, повернувшись к ним лицом, — как я сказал вам ранее, нам нужно провести это интервью приватно. Мы обнаружили, что дети, как правило, не хотят разглашать информацию, когда присутствуют их опекуны, братья, сестры или друзья. Они боятся, что то, что они скажут, расстроит или обидит других. Именно поэтому здесь присутствует миссис Уолл. Работа миссис Уолл заключается в наблюдении за тем, чтобы опрос был разумным, и никто не пытался обманом или силой заставить мистера Поттера дать показания, которые могут ввести в заблуждение или прямо не соответствовать действительности, — инспектор посмотрел прямо на сидящих детей. — И чтобы не допустить давления со стороны чрезмерно увлёкшихся допросом офицеров, — добавил он. — Это не проверка вас как приёмной семьи со стороны службы опеки, и вопросы по этому поводу подниматься не будут. Сегодня мы занимаемся исключительно расследованием обстоятельств жизни Гарри Поттера в семье Дурслей за последние десять лет и хотели бы выяснить, что он может нам об этом времени рассказать.

Твайлайт понимающе кивнула. Они уже всё это обсуждали. Очень долго обсуждали. Кастор повторял это сейчас для Гарри и девочек. И для протокола.

— Отлично! — сказала принцесса. — Я уже объяснила Гарри, — она ободряюще сжала плечо мальчика, — что у вас есть к нему несколько вопросов относительно его родственников, и что он должен быть с вами как можно честнее.

— Прежде чем мы начнём, — сказал Кастор, — могу я сфотографировать вас, мистер Поттер? Нам не удалось найти никаких ваших фотографий, и у нас были весьма веские основания предполагать, что вас… больше нет в живых.

— Хорошо, сэр, — тихо отозвался Гарри.

Кивнув, Кастор достал камеру из кофра судебного стенографиста и жестом попросил Гарри встать, а затем показал, чтобы его подруги отошли в сторону.

— Спасибо, мистер Поттер, — сказал инспектор, как только с этим вопросом было покончено. — А теперь, Ваше высочество, будьте любезны оставить нас одних.

Улыбнувшись Гарри, она быстро прошептала: «Не волнуйся, Гарри, всё будет хорошо» и вышла из комнаты, захватив с собой трёх девочек, и плотно закрыв за собой дверь. Мистер Юеши подошёл и сел рядом с Гарри.

— Я останусь с вами, мистер Поттер, в качестве свидетеля со стороны Её высочества, — сказал адвокат, улыбнувшись мальчику. — Если у вас возникнут какие-либо сомнения по поводу задаваемых вопросов и того, как на них ответить, или вам потребуется иная помощь, просто спросите меня. Всё, что вы здесь скажете, является конфиденциальной информацией, и я не буду сообщать того, что вы скажете, никому, даже Её высочеству, без вашего на то разрешения. Вы поняли меня?

Гарри с очевидным облегчением кивнул и немного расслабился.

— Её высочество принцесса Твайлайт и три девочки вышли из комнаты, оставив в комнате только меня, миссис Уолл, мистера Рензетти, мистера Юеши и мистера Поттера, — сказал Кастор, для магнитофона. — Прежде всего, мистер Поттер, я хочу подчеркнуть, что намереваюсь выяснить только вашу ситуацию с Дурслями. Это не имеет ничего общего с опекой или изменением ваших текущих договорённостей. Я прошу вас говорить нам правду, как вы её знаете, и настолько, насколько вы помните события, без каких-либо ненужных приукрашиваний. Если вы вспомните о чём-то после того, как мы уже перешли к другому вопросу, не стесняйтесь прервать нас и добавлять эту информацию к уже имеющейся или исправить любой из моментов, что вы могли сказать до того момента. Вы это понимаете?

— А если захочешь попить или отдохнуть, то просто попроси, — добавила миссис Уолл, затем раскрыла свою огромную сумочку и вытащила оттуда маленького плюшевого мишку. — Вот, — сказала она с улыбкой, — я как-то обнаружила, что с такими плюшевыми игрушками иногда бывает легче выговориться.

Гарри неуверенно кивнул детективу и схватил медведя, прижав его к груди.

— Мы начнём с простого. Как ваше полное имя?

После первого часа они сделали перерыв, затем ещё один после второго и в итоге закончили незадолго до обеда. Кастор был очень рад признанию Твайлайт, что с тех пор как Гарри Поттер сбежал, он находится под её опекой. Да, она легко могла отгородить его от всего мира неприступными стенами, и у людей остались бы только подозрения о том, что с ним на самом деле случилось. Её положение в эквестрийском правительстве и их полная изоляция от Земли сделали бы поиск Гарри абсолютно невозможным.

Предоставленная мальчиком во время опроса информация хорошо сочеталась с тем, что они узнали от его школьных учителей и соседей. Кроме того, она заполнила множество пробелов, которые у них образовались после предыдущих опросов. По тому, как мальчик общался с остальными во время перерывов, было абсолютно ясно, что его текущее положение намного предпочтительнее прежнего, и Кастор сомневался, что служба опеки могла бы обеспечить ему лучшую обстановку. И если сопровождавшие инспектора Сирла взрослые были встревожены и возмущены тем, что узнали от мальчика, Кастор был просто в ярости. Если после того, как старших Дурслей наконец-то выпустят из-за решётки — а собранная, в том числе и сегодня, информация гарантировала, что этого не случится ещё несколько лет, — Кастор встретит кого-нибудь из них, он будет более чем счастлив поделиться своим мнением с этими подонками. Громко. А если к тому моменту он уже выйдет на пенсию, то, может, и кулаками добавит в свою речь знаки препинания. Штраф и пара недель «отдыха» на «Курорте Королевы» того вполне стоили.

Что же касается настоящего времени, то мальчику нравилось жить с принцессой. И то, как Твайлайт и три девочки бросались утешать его каждый раз, когда он выходил из комнаты, свидетельствовало, что у него была очень хорошая группа поддержки. Друзья, которые никогда его не оставят.

Кастор не видел причин, по которым принцессе можно было бы отказать в официальном праве опекать мальчика. Вдобавок теперь он знал нескольких высокопоставленных людей, которые могли это провернуть движением мизинца. Однако было лучше подождать, пока Дурслей осудят, и пойти официальным путём.

А пока он решил не тратить время на пустые размышления об этом. Одно из важных жизненных правил, которые Сирл выучил в армии, гласило, что будущие проблемы принадлежат будущему, и стоит сосредоточить всё своё внимание на проблемах текущих. Он просто сделал по этому поводу небольшую запись в своём ежедневнике.

۸- ̫ -۸

В районе шести часов вечера четверга Кастор провёл принцессу Твайлайт и её сопровождающих в небольшой актовый зал, расположенный на военной базе к северу от Лондона. Дамы заняли места сбоку от подиума, стоявшего по центру сцены.

Стоя за трибуной, Сирл смотрел на собравшихся в зале людей. Их оказалось всего сто семь человек, так что большая часть зрительного зала оставалась пустой. Кастор видел, как зрители с удивлением разглядывали необычные длину и цвет волос эквестрийцев. Большинство взглядов было одобрительными, хоть встречались и осуждающие. Более умные или, по крайней мере, более наблюдательные могли заметить с полдюжины других мужчин и женщин со столь же необычным цветом и длиной волос, расположившихся по краям сцены и у последнего ряда зрительного зала. Каждый из них работал в паре с офицером МИ5. Кроме того, одна из женщин была одета в домашний халат до пола.

— Добро пожаловать, леди и джентльмены, — начал Кастор. — Прежде всего, я хочу поблагодарить вас за то, что вызвались добровольцами в этом исследовании. Но прежде чем мы двинемся дальше, — добавил он, окинув собравшихся взглядом, — я должен напомнить вам, что всё, что вы увидите, услышите или сделаете с того момента, как добровольно вызвались участвовать в этом исследовании, проходит под грифом «совершенно секретно». Вы ни при каких обстоятельствах не должны сообщать кому-либо что вы видели, слышали или пережили, пока участвовали в эксперименте, за исключением случаев, когда вас опрашивает уполномоченный персонал правительства Её Величества. Это также включает в себя запрет на обсуждение каких-либо деталей с другими участниками исследования. Дамы на этой сцене и я, — Кастор указал на шестерых девушек, — исключение. Вы должны всегда отвечать на наши вопросы правду, правду и только правду, какой вы её знаете. В будущем могут быть назначены и другие, кому может быть предоставлено такое право.

Этот запрет, вероятно, будет снят по окончании исследования, и вы сможете похвастаться своим детям и внукам, что принимали в нём участие. И, как вы скоро увидите, похвастаться будет чем, — Кастор снова внимательно оглядел зрителей в зале. — Я повторю то, что вам уже сказали по поводу этого исследования. Несоблюдение этих ограничений автоматически приведёт к вашему исключению из исследования, конфискации любых бонусов и при определённых обстоятельствах может стать причиной для обвинения в государственной измене в соответствии с Законом о государственной тайне.

Со стороны подопытных последовали тихий ропот и переглядывание.

— Однако прежде чем мы начнём, я требую, чтобы вы заявили, что понимаете эти условия и не собираетесь обсуждать это исследование или своё участие в нем с кем-либо, не уполномоченным правительством Её Величества, включая супругов, членов семьи или кого-то ещё значимого для вас, — криво улыбнулся Сирл. — Да, я знаю, что вы все подписывали соглашения о неразглашении, когда согласились на это исследование, но это последний шаг, — он вздохнул. — Это не займёт много времени. Каждый ряд по очереди поднимайтесь с левой стороны сцены, — добавил инспектор, указав для ясности, с какой стороны подниматься.

Кастор, Твайлайт и Эпплджек подождали, пока первый человек приблизится, и остановится перед ними.

— Собираетесь ли вы обсуждать детали исследования с кем-либо, не уполномоченным правительством Её Величества? — спросил Кастор.

Эпплджек пристально смотрела на подошедшего мужчину, а стоявшая рядом с ней Твайлайт, пока мужчина отвлёкся, проверяла, есть ли у него хоть какая-то поддающаяся обнаружению магия.

— Сэр! Нет, сэр! — вытянулся тот в струнку, демонстрируя, что явно пошёл в добровольцы прямо из армии.

Эпплджек улыбнулась и кивнула мужчине.

— Отлично, спасибо, — сказал Кастор. — Следующий! — объявил он и обратился к следующему в очереди — на сей раз женщине — с теми же словами.

Они почти добрались до конца, когда Сирл заметил, что Эпплджек нахмурилась и слегка покачала головой. Кастор замолчал и ещё раз оглядел мужчину напротив, который с любопытством посмотрел на него, переводя взгляд между ним и Эпплджек. Кастор вздохнул, повернулся и помахал рукой человеку, ожидавшему у края сцены. Они подождали, пока он подойдёт.

— Мне очень жаль, — сказал Кастор добровольцу, — но вы не можете участвовать в исследовании. Мистер Кэрролл проводит вас обратно в Лондон. Тем не менее спасибо за уделённое нам время. Пожалуйста, подождите у края сцены, пока мы не закончим.

Они молча смотрели, как двое уходят. «Похоже, у этого человека сегодня будет очень интересный вечер, а скорее всего, и весь завтрашний день», — со вздохом подумал Кастор. Он надеялся, что доброволец просто хотел поделиться своим участием в «секретном» исследовании со своей женой или девушкой. Если же нет… ну, возможно, Эпплджек и правда обнаружила шпиона. Ранее принцесса настояла на том, чтобы леди Эпплджек наблюдала за каждым из добровольцев, когда те будут отвечать на вопрос о том, будут ли они хранить всё это в секрете. Мисс Спаркл заверила инспектора, что леди Эпплджек каким-то образом узнает, лжёт ли её собеседник, правда, Кастор не очень понимал, как именно она это делала. Увы, по заверениям Твайлайт, это умение уникально для данной пони — к немалому сожалению для сотрудников МИ5, которым очень хотелось бы иметь возможность раскрывать шпионов, задав им несколько простейших вопросов.

Наконец они закончили. Пока все трое ждали, пока последний ряд вернётся на свои места, Твайлайт наклонилась ближе и сказала разочарованным голосом:

— Ни в одном из них я не смогла обнаружить ни капли магии, — и недовольно надула губы.

Кастор проследил взглядом, как мистер Кэрролл и получивший отказ доброволец покидают зал, и понимающе кивнул.

— Можете присесть, — сказал он двум девушкам, — вам больше не нужно стоять рядом со мной.

Те кивнули в ответ и вернулись на свои места. Кастор же глубоко вздохнул и, вновь повернувшись к зрителям, окинул взглядом оставшихся мужчин и женщин.

— Спасибо вам всем. Однако спрошу ещё раз. Есть ли кто-нибудь, кто хочет передумать и отказаться от участия в исследовании? Это ваш последний шанс. Однако вы по-прежнему будете соблюдать условия соглашения о неразглашении.

Никто не двинулся. Некоторые оглянулись на двери в задней части зала, через которые ранее ушли двое мужчин.

— Отлично. Уверен, все вы слышали заявления сторонников теории заговора, — он сделал паузу и продолжил драматичным тоном, растягивая слова: — прише-е-ельцы живу-у-ут среди на-а-ас, у-у-у-у-у! — на последних словах, спускаясь с подиума, Кастор поднял руки вверх, словно плохой актёр, пытающийся изобразить ужас, прикрывая лицо тыльной стороной ладоней и приоткрыв рот в притворном шоке.

Собравшиеся пристально смотрели на него, кое-кто даже улыбнулся. Постояв пару секунд, инспектор вернулся на подиум и снова стал серьёзным.

— До недавнего времени это и правда были только теории заговора, бред любителей поиска глубинного смысла, на деле не имеющий под собой никакого основания, — продолжил Кастор, и после этих слов на лицах некоторых зрителей стали проявляться хмурые взгляды. — Однако в прошлом месяце инопланетяне — да-да, самые настоящие инопланетяне, существа, не рождённые в нашем мире, — так вот, пришельцы с планеты под названием Эквус открыли портал, если хотите, дверь в наш мир.

Тут уж практически все подняли брови, из зала даже раздалось несколько восклицаний, выражавших недоверие и удивление. Добровольцы обменялись неуверенными взглядами.

— На прошлой неделе группа этих инопланетян обратилась к члену правительства Её Величества и попросила разрешение открыть посольство. Естественно, как только мы убедились, что это не какая-то мистификация, то попросили об ответной возможности — открыть посольство в их мире, — снова привлёк внимание присутствующих Кастор, хотя многие из них теперь смотрели на женщин на сцене с зарождающимся пониманием. — Вот почему вы сегодня здесь. В этом и будет состоять суть этого исследования. И почему это должно пока оставаться в секрете.

Кастор рассматривал свою аудиторию. Одни улыбались, другие хмурились, третьи сидели с непроницаемым выражением лица.

— Уверен, вы все можете представить себе ту панику и хаос, которые могут возникнуть, если эта информация внезапно станет доступной для ничего не подозревающей публики. В то время как наш и их мир на первый взгляд кажутся полностью совместимыми, инопланетяне — кстати, они называют себя пони… мы вернёмся к этому через пару минут, — пояснил Сирл в ответ на недоверчивые взгляды некоторых присутствующих, — так вот, пони предположили, что могут возникнуть проблемы и побочные эффекты при долгосрочном пребывании в их мире. Они готовы рискнуть в нашем, но не могут с чистой совестью позволить нам действовать в их мире без предварительного изучения вопроса, — инспектор сделал паузу, чтобы дать аудитории осознать им сказанное.

— Вы, леди и джентльмены, будете одними из первых, кто ступит в чужой мир. Не считая астронавтов, побывавших на Луне, такое путешествие совершили всего пять человек, включая меня. Один из них провёл там много времени, поэтому мы точно знаем, что непосредственной опасности, которую мы можем обнаружить, нет. К сожалению, его ситуация по-своему уникальна, и её нельзя экстраполировать на бо́льшую часть населения Земли. Именно поэтому вы все прошли столь тщательный медицинский осмотр. Для тех из вас, кто не является учёным и ничего в этом не понимает, объясняю: во время этого осмотра был выяснен базовый уровень вашего физического состояния, и это поможет нам выяснить любые отклонения от него в кратчайшие сроки. Есть и вторая группа добровольцев, проходящих сейчас инструктаж в другом месте, которая выступит в качестве контрольной.

Однако, прежде чем мы продолжим, вы должны знать, что портал меняет некоторых людей, которые проходят через него, чтобы они соответствовали местным жителям. С пони произошло обратное. И они не зря называют себя пони.

Кастор повернулся к Твайлайт и приподнял бровь, на что та улыбнулась и указала на женщину в халате. Предупреждённая заранее женщина кивнула, подошла к подиуму с противоположной стороны от сидящих дам и сбросила халат. Однако прежде чем публика успела отреагировать на публично раздевающуюся перед ними гостью, на её месте возникла крылатая лошадка высотой Кастору по пояс. Пегаска гордо расправила крылья и несколько мгновений позировала, а затем в пару взмахов легко поднялась в воздух и снова мягко коснулась земли.

Вся аудитория потеряла дар речи.

Пегаска снова взмахнула крыльями и совершила долгий, медленный, ленивый круг над головами добровольцев.

— Ох, да сколько можно уже! — внезапно воскликнула леди Дэш.

— Рэйнбоу! — предостерегающе сказала Твайлайт, но было уже слишком поздно.

Зрители в изумлении наблюдали, как девушка с радужными волосами вскочила со своего места и быстро разделась. Не успел последний элемент её гардероба упасть на пол, как девушка бросилась к краю сцены и прыгнула с него в публику. Люди, сидевшие в первых рядах, испуганно вскрикнули, ожидая, что она рухнет прямо на них, но вместо этого застыли с открытыми ртами, когда она прямо в воздухе превратилась во второго пегаса и помчалась через весь зал.

Другой пегас просто наблюдал за её приближением. Рэйнбоу Дэш подлетела к ней, ткнула копытом в плечо, крикнула: «Эй! Ты водишь!» и бросилась прочь. Спустя мгновение вторая пегаска усмехнулась и помчалась за ней.

Следующие несколько минут люди заворожённо следили за небывалым зрелищем, развернувшимся в воздухе у них над головами, не похожим ни на что из того, что они когда-либо видели в реальной жизни. Сальто, кувырки, развороты, бочки и резкая смена высоты полёта — все это доказывало аудитории, что это отнюдь не актёры, летающие на ловко спрятанных тросиках.

Наконец Твайлайт встала и крикнула:

— Дэш! Этого вполне достаточно!

Мгновение спустя два пегаса приземлились на сцене. Стражница рядом с Дэш выглядела немного смущённой проигрышем. Пегаска приняла человеческий облик, подняла свой халат со сцены и вернулась на своё место у её края.

Рэйнбоу Дэш без капли жалости ухмыльнулась и, подпрыгнув, зависла над сценой, скрестив передние ноги и буквально сидя в воздухе. Люди ошарашенно уставились на этот, казалось бы, невозможный трюк.

— Пегасы — это только одна из основных рас пони, — продолжил Кастор как ни в чём ни бывало, — также есть единороги, земнопони, ночные и кристальные пегасы, кристальные земнопони и пони из Седельной Аравии.

Стоящие рядом с ним леди Флаттершай, Рэрити, Пинки Пай и Эпплджек превращались в пони, когда звучало название их расы.

— Однако вы не изменитесь, — заявил инспектор Сирл, на что получил несколько разочарованных взглядов и немало печальных вздохов. — Соблюдение этого условия входило в процесс отбора. Будучи копытными существами, пони не могут держать в копытах ручку или карандаш, равно как и не умеют пользоваться нашими пишущими машинками. Полагаю, все понимают, что из-за копыт сотрудникам посольства будет очень сложно работать, не так ли? Не говоря уже о том, что охранники с трудом смогли бы управиться со своей… экипировкой.

Хоть его вопрос и был риторическим, Кастор видел по реакции добровольцев, что они поняли его точку зрения.

— И хотя у пони есть свои собственные методы письма, нам пояснили, что требуются годы практики, чтобы научиться достаточно разборчиво писать буквы и цифры, которые потом можно будет опознать. Этого времени у нас нет, — Сирл глубоко вздохнул. Тем временем все пони, кроме Рэйнбоу Дэш, снова превратились в людей. — Портал, как нам объяснили пони, старается адаптировать каждого, кто через него проходит, к тому миру, в котором он очутился. Это означает, что, когда они появились здесь, их тела были идеально приспособлены к выживанию и жизни на Земле. Кстати, это их естественный цвет волос, — добавил Кастор, повернувшись к Твайлайт и улыбнувшись ей, на что девушка озорно улыбнулась ему в ответ. — С помощью стилиста они могли бы придать своим волосам любой привычный людям цвет, если захотят.

То, что большинство людей не меняются, когда они проходят через портал, вызывает ряд немаловажных вопросов, — продолжил инспектор, вновь повернувшись к аудитории. — Исправляет ли портал что-то, чтобы люди, хотя и оставшись при собственной внешности, могли легко выжить в их мире? Или портал ничего не делает? А если он ничего не делает, то есть ли в этом новом мире что-то, с чем человеческое тело не сможет справиться? Нет, я сейчас даже не про бактерии и вирусы — может, там существует некая разновидность радиации, о которой мы ничего не знаем, способная со временем причинить вред? Или, возможно, наши тела легко приспособятся к этому излучению, но затем плохо отреагируют, когда вы вернётесь сюда, и оно исчезнет? Приведёт ли к смерти человека пребывание там в течение долгого времени? И поможет ли возвращение сюда избежать этого или нет? Ни они, ни мы просто не знаем этого.

Вот тут-то на помощь и приходит это исследование. Хотя мы без проблем совершили несколько визитов, задерживаясь там на несколько часов, нам нужно больше исходных данных. Так что каждую неделю двое из вас будут возвращаться и проходить полный медицинский осмотр на предмет любых изменений по сравнению с данными исходного медосмотра, который вы прошли только что. Кроме того, пони будут проводить собственные медицинские обследования, чтобы увидеть, смогут ли они обнаружить что-нибудь со своей стороны.

Кастор сделал паузу и отпил из стакана, стоявшего на полке кафедры.

— Честно говоря, мне сложно выразить словами то, насколько это важно для нас, для всего человечества. У пони имеется способ отрастить потерянные конечности, которым они готовы поделиться с нами. На следующей неделе мы начнём экспериментировать с этой технологией.

Большая часть публики выпрямилась на своих местах, задохнувшись от неожиданности.

— У них также есть лекарство от большинства видов рака. Они не знают, подействует ли их лекарство на нас, но готовы попробовать. В следующем месяце мы начнём экспериментировать и с этой технологией.

Это заявление вызвало множество восклицаний удивления. Кастор знал, что среди аудитории наверняка должны быть люди, потерявшие из-за рака членов семьи или друзей.

— Они полагают, что, используя их технологии, можно разработать способ очистки воздуха от загрязнения за считанные минуты над городом размером с Лондон. И это лишь немногое из того, чему мы сможем у них научиться.

Инспектор Сирл сделал паузу, чтобы дать аудитории осознать им сказанное.

— Прошу тишины, пожалуйста, — слегка повысил голос Кастор, и в зале стало тихо. — И да, те из вас, кто работает в области медицины, будут помогать нам в этом, пока вы находитесь на Эквусе. Что ж, как видите, ставки в этом исследовании весьма высоки. Каждый шаг должен быть тщательно изучен на предмет побочных эффектов, прежде чем он станет известен общественности. Уверен, вы спрашиваете себя: «Что они хотят взамен от нас?»

Сирл с сожалением покачал головой.

— Хотите — верьте, хотите — нет, но одной из первых их просьб было желание посмотреть спектакль Шекспира.

Его слова вызвали несколько удивлённых смешков в зале.

— Однако у нас есть кое-что, что их интересует, помимо литературы и искусства. Они были просто очарованы нашими настольными компьютерами и компьютерными играми. У них нет ни телефонов, ни телевидения, ни радио. Нет даже телеграфа. Они просто никогда не думали об этом!² У них нет ни больших продуктовых магазинов наподобие супермаркета «Уайтроуз», ни даже крупных универмагов. Некоторые из них буквально пускали слюни при виде представленного в витринах разнообразия.

В зале раздался короткий смех.

— Однако, прежде чем вы туда попадёте, я должен вам кое-что сказать.

Кастор махнул рукой в сторону осветительной будки в задней части театра и дождался, пока поднимется занавес и погаснет свет.

— Во-первых, есть огромное количество свидетельств того, что между нашими двумя планетами был контакт сотни тысяч, если не миллионы лет назад, — сказал он, после чего коснулся пульта управления на трибуне, и на экране выше и позади него стали появляться изображения животных.

— Кошки, собаки, кролики, мыши… — продолжал называть животных Сирл по мере того, как их изображения появлялись на экране, ранее скрытом за занавесом, пока эти изображения не заполнили весь экран, — …все они водятся на Эквусе. Но на Эквусе, в отличие от Земли, все они разумны³, — он нажал другую кнопку, и картинки исчезли, но началось воспроизведение видео.

— Это ферма «Сладкое яблочко», — услышали они слова леди Эпплджек, — а это Бесси. Бесси, скажи привет.

Корова задумчиво посмотрела вниз, затем снова подняла взгляд.

— Я должна? — спросила она.

— Это было бы неплохо.

Корова вздохнула, затем посмотрела в камеру и помахала копытом.

— Привет, — сказала она, а затем повернула голову к Эпплджек, которая находилась за кадром. — Я уже могу идти?

— Конечно, дорогая, увидимся на дойке.

Корова посмотрела на неё долгим взглядом, а затем, сказав: «Хорошо, только сегодня не опаздывай», развернулась и ушла. Видео закончилось.

— Не все из них могут говорить, — пояснил инспектор. — Те, что были представлены на слайдах, которые я вам показал, в среднем умны примерно, как десятилетний ребёнок⁴.

Кастор нажал кнопку, и появился ещё один слайд.

— Кроме коров есть олени, буйволы, ослы, козы… — снова стал перечислять Сирл. Когда и этот экран был заполнен, он погасил его. — Есть и мифологические существа почти прямо из мифов Древней Греции! Драконы, грифоны, химеры, василиски, гидры…

— Те, кто в одежде, — добавил Кастор, когда экран в очередной раз заполнился, — достаточно умны, чтобы создать свои собственные страны и цивилизации, и могут разговаривать с вами как минимум на уровне выпускника средней школы.

Короче говоря, если вы видите животное, оно, вероятно, может с вами разговаривать. И даже если оно говорить не может, то, по крайней мере, может вас понять, — инспектор сделал небольшую паузу. — Не облажайтесь. Эта «тупая скотина», которую вы пнёте под зад, может запросто оказаться чужеземным послом в Эквестрии. Если сомневаетесь, лучше спросите пони.

Добровольцы уставились на него, слишком ошеломлённые, чтобы сказать что-нибудь в ответ.

— В итоге единственное блюдо из животного белка, которое вы увидите, — это рыба. Мы не будем доставлять туда для вас гамбургеры и свинину. Как бы долго вы ни находились по ту сторону портала, на всё время пребывания там вы — вегетарианцы. Пожалуйста, не обсуждайте мясо, пока находитесь на Эквусе. Если кто-то спросит, то смените тему… если не сможете достаточно правдиво сказать «нет, лично я мясо не ем». Возможно, вам удастся перевести разговор на продукты, которые нравится есть и нам, и им. Кроме того, если у кого-то из вас есть кожаные туфли, кошельки или сумки, в автобусе мы обменяем их вам на сделанные без использования натуральной кожи аналоги.

Сказать, что публика была шокирована практически до ступора, когда презентация, наконец, была завершена, было бы очень, очень большим преуменьшением.

Когда все участники собрания сели по автобусам, на дворе уже стояла ночь. Поездка в Литтл Уингинг прошла тихо, добровольцы мысленно переваривали всё то, что узнали сегодня. Затемнённые окна автобуса не позволяли им видеть, куда их везут. Когда они прибыли, брезентовый навес скрывал от них звёзды, пока добровольцы пробирались через палатку в Эквестрию.

Гостиница для людей на эквестрийской стороне была уже закончена, и именно там им предстояло провести первые несколько недель, привыкая к пони и пытаясь понять, чего именно от них ожидают как их собственное правительство, так и эти разноцветные лошадки.

45. Табунок в поезде

Воскресным утром первого сентября, когда эквестрийцы и Грейнджеры прибыли в дом Уизли, миссис Уизли их встретила в своём пегасьем облике. Очевидно, прошлым вечером Джинни сумела-таки убедить свою мать попробовать перевоплотиться. Причина, по которой матриарх Уизли не сделала этого раньше — потому что «ведьмам её возраста анимагическая форма не нужна». Неудивительно, что мистер Уизли и её сыновья тоже настойчиво уговаривали её, подбивая попробовать превратиться. А для близнецов мать, способная обратиться в пегаса, и вовсе была слишком большим искушением, чтобы отказаться от подобной идеи. И это не говоря о том, что в облике пони она оказалась великолепным игроком в квиддич, и близнецы не хотели отказываться от такой прекрасной возможности потренироваться.

Мистер Уизли, правда, никогда не упоминал причин, почему он поддержал идею своих детей. Возможно, он думал, что так его жена станет счастливее. А может, он просто хотел потискать пушистую поньку. Да Луна побери, Гарри и сам просто обожал пообниматься со своими подружками-пони. В любом случае близнецы благоразумно решили ни о чём не расспрашивать отца или мать и не шутить по этому поводу.

При такой всеобъемлющей поддержке, как только женщина приняла решение, ей не потребовалось много времени, чтобы вызвать превращение. Гарри счёл, что она уже привыкла к проявлениям своей магии, и потому ей было легче прочувствовать разницу между собственной магией и магией пегаса.

Воцарившийся в доме кавардак лишь усиливался оттого, что дети Уизли носились по дому, как угорелые, пытаясь собрать вместе всё то, что им следовало уложить по сундукам ещё прошлым вечером. Не раз они уже отправлялись было на вокзал, а потом возвращались забрать что-то забытое второпях.

Глядя на всё это действо, Гарри был донельзя рад, что Твайлайт заставила его вместе с кобылками вчера вечером сверить взятое ими с составленным ею списком и убедиться, что всё упаковано. Они-то думали, что семья Уизли уже будет готова к отъезду, когда прибыли чуть ли не за два часа до отправления поезда, рассчитывая, что у них будет полно времени, чтобы добраться до вокзала и занять места в вагоне. Что ж, они были не правы.

— Если вы ещё что-то забыли, — в конце концов не выдержал Гарри, — то мы можем отправить одну из сов домой, чтобы ваши родители это вам прислали!

Только после этого замечания они, наконец, добрались до вокзала Кингс-Кросс и платформы девять и три четверти. И даже успели сесть на поезд до того, как тот тронулся. Правда, успели едва-едва. К счастью, благодаря сундукам, умещавшимся в карманах, посадка на поезд для всех остальных, не относившихся к семейству Уизли, прошла с куда меньшей нервотрёпкой.

И естественно, Твайлайт тут же запланировала попозже более детально изучить поезд. Однако она не забыла помахать рукой на прощание, когда поезд отошёл от перрона, хоть и выглядела задумчивой, поскольку одновременно исследовала заклинания, вплетённые в примыкающую к перрону станцию. Гарри оставалось надеяться, что она вспомнит о своей встрече с Блюбладом, запланированной на полдень.

–=W=–

Поездка в Хогвартс для семи студентов проходила без особых событий. Рон всё ещё дулся из-за того, что его младшая сестра ехала с ними, и демонстративно игнорировал её присутствие в купе. То, что ему ещё и предстояло весь год делиться с ней своими книгами, нисколько не улучшало его настроения — Рон практически молился, чтобы его сестра попала на другой факультет, о чём уже не раз за последние две недели «по секрету» сообщал Гарри, когда остальные не слышали. Даже игра во взрыв-карты не вытащила его из депрессии больше, чем на несколько минут.

Если бы Скуталу знала, где точно находится Хогвартс, а не имела лишь смутное представление, что школа «где-то в Шотландии», то, вероятно, попробовала бы долететь туда своим ходом. Видимо, отчасти из-за этого, а также из-за того, что летать в купе было негде, получалось разве что парить у потолка, пегасёнка пребывала в скверном расположении духа. До обеда она развлекалась тем, что пыталась выяснить, насколько слабо и медленно она может взмахивать крыльями, чтобы при этом не падать. Затем она приземлилась и села с остальными, чтобы перекусить. Дети старательно исследовали весь ассортимент, предложенный ведьмой с полной закусок и сладостей тележкой, и, накупив всего по несколько штук, разделили добычу между присутствующими.

Поездка дала Гарри время задуматься о прошедшем месяце. Что ни говори, но он впервые в жизни так хорошо провёл время. Ему ни разу не пришлось вытаскивать кобылёнок из очередной устроенной ими дурацкой ситуации или со всех ног улепётывать в ужасе от какого-нибудь преследующего их по лесу монстра. Если так подумать, Гарри не мог вспомнить ни одного месяца лета, когда Меткоискатели, в том числе и он сам, не проводили хотя бы часть того самого месяца под домашним арестом. Конечно, для сравнения у него было всего одно лето, однако и это уже был показатель. И Гарри принял его во внимание.

Хм-м-м, если так подумать, впервые с тех пор, как Гарри прибыл в Эквестрию, ему не пришлось провести хотя бы часть месяца лишённым привилегии гулять, когда ему захочется. Да уж. Целый месяц без домашнего ареста. Кажется, он пошёл на рекорд.

Во время их встреч в прошлом месяце Гермиона убедила остальных попробовать чары из учебника для второкурсников — соответствующая книга для студентов первого курса оказалась для них не такой уж и сложной. Хотя и сказать, что она была подобна простейшему букварю, тоже нельзя — каждое заклинание сопровождалось длинными и подробными теоретическими вставками, описывающими подробности использования этого заклинания, а также ряд исторических моментов — кто и когда создал эти чары, какие-то забавные моменты, с чарами связанные, примеры того, к чему может привести их неправильное использование, и так далее. Впрочем, дети проигнорировали всю эту теорию и сосредоточились на том, чтобы просто научиться выполнять сами заклинания. При этом они обнаружили, что взяться за книгу второго года было хорошей идеей, поскольку изучение более сложных чар вызвало впечатление, что уже изученные заклинания для первокурсников на самом деле совсем простые и лёгкие, что весьма помогло детям поднять их уровень колдовства.

Так что, когда Гермиона предложила позвать Перси, чтобы он проверил, насколько хорошо они владеют заклинаниями, возражений не последовало — детям и самим было любопытно, как он их оценит. Можно было смело рассчитывать на то, что Перси будет беспристрастным в своих суждениях, даже если он был немного обижен тем, что они пропустили всю теорию, а Рон и вовсе засыпал во время чтения. Гарри чувствовал, что Перси слишком уж серьёзно относится к своим обязанностям старосты, и решил пока не говорить ему, что близнецы заколдовали его значок так, чтобы тот показывал вопросительный знак, когда Перси на него не смотрел.

Гарри это всё не задевало, поскольку он использовал заклинание «погружения в книгу», чтобы пробежаться по всем учебникам, пока был в Литтл Уингинге. Он упомянул о заклинании жеребёнкам в начале прошлого месяца, но их это не заинтересовало — хотя куда более вероятно, что они слишком увлеклись фильмом, который в тот момент смотрели. В любом случае девочкам нравилось помогать Джинни навёрстывать упущенное. Рон же, когда Гарри предложил обучить его заклинанию, чтобы тот мог учиться, не засыпая, тут же смылся, и сделал это чуть ли не бегом. Гермиона оказалась слишком поглощена книгой, чтобы услышать его вопрос.

Гарри был вынужден согласиться, что поступление в Хогвартс с уже освоенными заклинаниями для первого курса оставит им гораздо больше времени для игр и отдыха — хотя Гермиона, похоже, подразумевала нечто иное, когда уговаривала их. Да и, как Гарри научила Твайлайт, обогнать своих одноклассников в учёбе — не такая уж и плохая идея: если столкнёшься с трудным для понимания разделом, у тебя будет запас времени, чтобы побольше с ним поработать.

И потом, изучение магии — это вам не какая-то там нудная, рутинная зубрёжка!

Единственным неприятным моментом за весь этот месяц оказался «опрос» с этим детективом-инспектором. Остаток того дня Гарри провёл, погружённый в мысли о том, что хотел бы сделать с Дурслями, когда в достаточной мере выучится магии. Те самые мысли, которых ему удавалось избегать большую часть месяца. Девочки изо всех сил старались приободрить его, и он и правда был благодарен им за их усилия. Но всё же… одна только мысль о Дурслях буквально заставляла его кровь закипать.

–=W=–

Отправившись вскоре после обеда в туалет, Гермиона встретила мальчика — Невилла Лонгботтома, потерявшего жабу. Убедившись, что остальные не видели земноводное, Гермиона ушла с ним и вернулась в купе только через час, таща мальчишку за собой.

Невилл Лонгботтом был слегка пухловатым мальчиком невысокого роста — хотя и немного выше Гарри, — с круглым лицом, на котором всё ещё виднелся детский жирок. Он не был толстым, но и назвать его худым язык не поворачивался. По сути, он был немного полноват для своего роста — в отличие от Гарри, у которого, наоборот, вес, да и рост, был недостаточен для его возраста — все девчонки были почти на голову выше его.

— Хьюстон, у нас проблема, — сказала Гермиона, садясь и заставляя Невилла сесть рядом с собой. — Мы нигде не смогли найти Тревора.

Невилл выглядел так, будто сейчас разревётся.

— Бабуля и дядя Элджи будут очень разочарованы во мне, — промямлил он.

— Ты попробовала «акцио»? — спросил Гарри у Гермионы.

— Это ведь не работает с живыми существами, помнишь? — нахмурилась девочка в ответ.

«Точно, а я и забыл», — подумал Гарри и тоже нахмурился.

— Как бы то ни было, — сказала она, — Невилл, это Гарри Поттер… — начала знакомить всех Гермиона.

Смущённо взглянув на лоб Гарри, Невилл повернулся и уставился на двух Уизли.

— Вам что, обоим по одиннадцать? — нерешительно сказал он. — Бабуля никогда не упоминала, что в семье Уизли две пары близнецов.

Выражение лица Рона стало ещё кислее.

— Нет, — заявил он холодно. — Ей десять. Это директор уговорил моих родителей позволить ей пойти в школу в этом году, а не в следующем, — и, раздосадованный, Рон отвернулся и уставился в окно.

Невилл удивлённо посмотрел на Джинни, которая, покраснев, теперь сердито зыркала на брата.

— Вот это да! — сказал он тихо. — Должно быть, у тебя круто получается магия!

Румянец рыжеволосой девочки стал ещё ярче.

— Думаю, это лишь потому, что я могу сделать так, — сказала она и превратилась в пегаса.

По-видимому, Дискорд подправил их способность превращения так, чтобы их одежда магическим образом где-то пряталась, а не оставалась надетой на понячьих телах. Это было почти так, как если бы их способности были полной противоположностью привычной анимагии — то есть их анимагической формой как бы являлась ведьма в одежде, неотличимая по виду и возможностям от прочих магов и ведьм.

— Так ты анимаг?! — ошарашенно вытаращил глаза Невилл.

— Ха! — насмешливо сказал Рон, поворачиваясь к ним лицом и желая показать, что его сестра не может превзойти его. — Я тоже могу так сделать! — и он это сделал.

Глаза Невилла стали ещё больше.

Все девчонки засмеялись над выражением его лица. Почти хором три эквестрийки сказали: «Мы тоже можем!» и тоже обратились в пони. Бедный пухляш уставился на пятерых разноцветных лошадок, обалдело моргая.

Гарри вздохнул и откинулся на спинку сиденья. Это точно ничем хорошим не закончится.

Всё ещё шокированный, Невилл повернулся к Гермионе:

— А ты знала, что они могут… — и недоверчиво уставился на сидящего рядом с ним чёрного единорога с тёмно-каштановыми гривой и хвостом, который виновато смотрел на мальчика. Невилл непонимающе хлопнул глазами… и безвольным мешком соскользнул на пол, потеряв сознание.

Гарри глубоко вздохнул.

— Блин, девочки, хватит уже над ним издеваться, так нечестно.

Все посмеялись над реакцией Невилла, и даже Рон улыбнулся. Дети обменялись понимающими ухмылками. Этот год обещал быть очень весёлым.

Гарри достал палочку, немного нахмурился — и из её кончика прямо Невиллу в лицо плеснула короткая струйка воды. Последний, шумно отфыркиваясь, спешно попытался подняться и кое-как уселся на полу, глядя на Гарри.

— Что случилось? — спросил мальчик. — Я заснул? Мне приснилось, что вы все стали маленькими лошадками.

Гарри снова вздохнул.

— Пони, — поправил он, протянув руку, чтобы помочь Невиллу подняться и сесть на сиденье. — Нет, ты упал в обморок. И это был не сон, — Гарри махнул рукой, и шестеро ярких разноцветных пони подняли копытца и помахали Невиллу.

При виде пони Невилл покачнулся, словно у него ослабели ноги, но Гарри поддержал его.

— Не обращай на них внимания, они все просто выпендриваются. Мы получили свои палочки только в прошлом месяце, ну, где-то в начале августа.

— Верно, — добавила Гермиона чопорным тоном, — но мы уже полностью прошли книгу заклинаний для первого курса. Это было так весело! — чёрная единорожка аж подпрыгнула на своём месте от радости. — Я даже могу применять заклинания через свой рог!

В подтверждение своих слов Гермиона выпустила из рога сноп искр. Остальные закатили глаза. Джинни слегка дёрнула крыльями, но свободного места для полётов в купе не было — его заняла парившая под потолком Скуталу.

— Так вы ещё и говорить можете в такой форме? — неуверенно сказал Невилл, снова выглядевший так, будто вот-вот опять хлопнется в обморок. — Они точно отправят меня домой, да?

В ответ пони переглянулись и превратились обратно — все за исключением Скуталу, которая на этот раз зависла в воздухе вертикально, как это иногда делала Рэйнбоу Дэш.

— Нет, — твёрдо сказал Гарри. — Директор сказал нам, что как только получаешь письмо из Хогвартса, то ты уже в него записан, и никто не сможет отобрать у тебя право его посещать.

— Если только не совершишь какое-нибудь серьёзное преступление, — добавила Гермиона. — Именно так написано в «Истории Хогвартса».

Невилл уставился в пол, едва ли не плача.

— Но я почти сквиб, — всхлипнул он, — я почти не могу творить магию. Я буду посмешищем в школе. До недавнего времени у меня и вовсе не было магических выбросов. Да и он случился всего раз…

Гарри и эквестрийки переглянулись, сузив глаза. Они все прекрасно знали, что такое быть целью чужих насмешек. Оставайся они сейчас всё ещё в облике пони, их уши бы сейчас раздражённо подёргивались, а хвосты хлестали по бокам… в точности, как у той же Скуталу, которая спустя пару мгновений снова приняла человеческий облик и рухнула на пол. После минутной возни и приказа «Подвинься!» Невилл оказался зажат на сиденье между Скуталу и Свити Белль.

— Нет, ты не станешь посмешищем, — твёрдо сказала Свити Белль, — мы позаботимся об этом.

— Дай-ка я посмотрю на твою палочку, — не терпящим возражения голосом приказала Гермиона.

— Она моего отца, — благоговейно сказал он, вытаскивая её из кармана. — Он… не может её больше… использовать.

— Что ж, вот и один из корней твоей проблемы! — заявила девочка, уперев руки в боки.

Невилл возмущённо посмотрел на неё.

— Мистер Олливандер, изготовитель волшебных палочек, сказал нам, — продолжила лекцию Гермиона, не замечая его гнева, — что это палочка выбирает мага. А эта палочка выбрала твоего отца, правильно? Следовательно, если ты не точная копия или клон своего отца, то есть в тебе нет вообще ничего от матери, то эта палочка никогда не будет работать для тебя так же хорошо, как для него! — и, подняв бровь, она бросила на мальчика торжествующий взгляд, демонстрируя свои познания в этой области.

— Мой отец… — начал Невилл.

— Он. Не. Ты, — твёрдо прервала его Гермиона. — Эта палочка выбрала не тебя! И, по словам мистера Олливандера, эта палочка никогда не будет работать для тебя так же хорошо, как для твоего отца! Уж мистер Олливандер должен в этом разбираться, ты так не думаешь?

Её слова заставили возмущение и недовольство мальчика рассыпаться как карточный домик.

— Бабуля никогда не согласится подарить мне новую палочку, — пробурчал Невилл, отворачиваясь.

— Что ж, нам просто нужно будет купить тебе новую палочку! — решительно заявила Скуталу и посмотрела на Эппл Блум и Свити Белль, которые кивнули в ответ.

— О, точно! — воскликнула Свити Белль, когда ей в голову пришла блестящая идея. Она достала из кармана сундук, увеличила его и, поставив на пол, открыла. — Твайлайт должна быть уже дома, и я попрошу у неё разрешения и волос! — крикнула кудрявая девочка, запрыгивая на платформу лифта.

Невилл проследил взглядом за тем, как девочка исчезла в своём сундуке, затем наклонился и заглянул внутрь.

— Квартира в сундуке? — недоверчиво спросил он.

Потребовалось всего пара минут, чтобы объяснить, что у Гарри и трёх девочек были сундуки с внутренней каминной сетью, а у Джинни и Рона — обычные студенческие сундуки, хотя сундук Джинни и был получен в долг, пока родители не купят ей собственный. «Ерунда, это ведь не благотворительность, если мы даём его в долг, дорогуша, — заявила тогда Рэрити. — И вы ведь в любом случае собираетесь купить ей нормальный сундук в следующем году?» Этот аргумент в их споре с Уизли стал для последних решающим, и тем в итоге не оставалось ничего иного, кроме как согласиться.

Честно говоря, Гарри небезосновательно подозревал, что в следующем году Рэрити попросту предложит им приобрести «подержанный» сундук с большой скидкой — намного дешевле, чем в любом магазине. «Продать что-то уже попользованное по заниженной цене — это никакая не благотворительность! — наверняка скажет она. — Кроме того, магазин никогда не купит подержанный сундук по цене, по которой они планируют его продать. В итоге я избавляюсь от ненужных посредников, продав его вам дороже, чем в магазине заплатили бы мне, а вы заплатите мне меньше, чем отдали бы за него, приобретая в магазине! Мы оба выигрываем от этого, так что это никак не может быть благотворительностью, дорогуша».

Пока дети ждали возвращения Свити, Гермиона стала рассказывать об их анимагических формах.

— Видишь ли, мы все были в доме Уизли, когда этот действительно странный маг, Дис… ОЙ! — вскрикнула она и зло посмотрела на Эппл Блум, которая пнула её по лодыжке.

— Мы НЕ ПРОИЗНОСИМ его имя! — насупившись, посмотрела в ответ Эппл Блум. — Ты шо, не видала, шо сотворилось в прошлом разу? На эт’ раз он могёт решить, шо бу’т забавно, еж’ли мы все бу’м выглядеть, как авокадо или цыплята! — и, вздрогнув, она кинула быстрый взгляд на Скуталу.

Гермиона снова зыркнула на превращённую земнопоньку и вздохнула смиряясь.

— Ла-адно, — неохотно протянула она, потирая лодыжку. — В общем, этот могущественный маг появился, когда они трое со Свити впридачу произнесли его имя. Он в шутку превратил всех нас в пони. Гарри, Свити Белль и я стали единорогами, как и близнецы Уизли — Фред и Джордж. Джинни, её мать, Скуталу и команда гриффиндора по квиддичу, Оливер Вуд, Анджелина Джонсон и Алисия Спиннет — они были в гостях у Уизли в тот день — превратились в пегасов. Рон и Перси стали земными пони, — завершив объяснять, девочка снова превратилась в единорога. — А потом он превратил нас всех на остаток дня в пегасов, — она вздохнула. — Примерно через неделю Скуталу придумала, как снова превратиться в пегаса, поэтому все мы тоже попытались это сделать. И через пару дней справились. Так что, как видишь, — добавила Гермиона и посмотрела на Невилла, — единственная причина, по которой у нас есть эти формы, — это то, что чрезвычайно могущественный маг вызвал наше первое анимагическое превращение. По крайней мере, мистер Уизли считает, что именно так и произошло.

Невилл смотрел на Гермиону, явно сомневаясь, говорит ли она ему правду. Он был уверен, что его бабушка обязательно упомянула бы, если бы существовал маг, достаточно могущественный, чтобы превратить тринадцать человек в пегасов — ну, в смысле, кто-то другой, кроме директора Дамблдора. К тому же он никогда не слышал о пони таких ярких цветов, а у единорогов всегда была белая шерсть. И из трёх присутствующих здесь единорогов только Свити Белль хоть сколько-то приближалась к этому цвету.

— Это правда, Невилл, — вздохнув, подтвердил слова чёрной единорожки Гарри. — Этот маг действительно могущественен. Он с лёгкостью может искажать реальность. Дома он однажды устроил дождь из шоколадного молока и превратил облака в сахарную вату. Он Бог Хаоса. Если ему вдруг захочется перевернуть что-нибудь с ног на голову или учинить ещё что-то забавное, разумеется, с его точки зрения, он не задумываясь особо тут же это и проделает.

Невилл недоверчиво посмотрел на Гарри, на что тот только пожал плечами.

— А я думаю, что он крутой, — твёрдо сказала Скуталу. — Немного непредсказуемый, но крутой! Конечно, не такой крутой, как Рэйнбоу Дэш, но всё равно крутой.

Остальные поёжились, словно от внезапного холода.

— Как насчёт сыграть во взрыв-карты? — предложила Джинни.

В качестве столешницы они решили использовать закрытый сундук Свити Белль. Поначалу Невилл был немного зажатым, но после первого раунда расслабился, и вскоре все уже смеялись, даже Рон. Скуталу присоединилась к ним во втором раунде.

В середине игры, примерно часа через два, раздался стук изнутри сундука. Они поспешно убрали всё с крышки, и оттуда выскочила Свити Белль, прямо в прыжке превращаясь в девочку.

— Вот, — сказала она, протягивая Невиллу конверт и демонстрируя палку длиной в полметра. — Твайлайт не было в её замке, поэтому мне пришлось пойти к Рэрити, — объяснила она и вздохнула. — А потом Рэрити настояла, чтобы мы выпили чаю. Вот почему это заняло так много времени. Однако она была очень рада помочь и дала мне два волоска. Она сказала, что готова взять всю ответственность за это на себя.

Свити повертела в руках палку, после чего и её протянула Невиллу.

— Когда я уже шла обратно по тропе, — она многозначительно посмотрела на Гарри и двух других превращённых кобылок, — один из рабочих подошёл ко мне и передал мне эту палку от вишнёвого дерева. Он сказал, что, когда они пересаживали одно из деревьев в парке в более подходящее место, оно вдруг уронило эту ветку ему прямо на голову. По какой-то причине он решил, что я пойму, куда её использовать.

Дети обменялись озадаченными взглядами, но затем Гарри осенило, и он произнёс: «Гармония», на что все эквестрийки понимающе кивнули. После этого Гарри снова повернулся к Невиллу, таращившемуся на них, как на сумасшедших.

— Когда мы доберёмся до Хогвартса, отправь сову Олливандеру с этим конвертом и палкой. Напиши ему, что волосы от единорога, и что они были подарены Рэрити, а древесина — Гармонией, и тебе нужна новая палочка. Остаток волос он может оставить себе в качестве платы за палочку, — Гарри криво улыбнулся. — Можешь сказать ему, что это тебе предложили Гарри Поттер и его подруги.

В ответ на слова Гарри его подруги-эквестрийки просияли, тогда как Джинни почему-то расстроилась и теперь выглядела подавленной. Невилл только удивлённо таращил на них глаза. Наконец пухлый мальчик медленно кивнул и осторожно положил оба предмета в карман рядом с отцовской палочкой.

— Если тебе нужна сова, можешь воспользоваться любой из наших. Уверен, Снежку, моей сове, тренировка не помешает.

После этого дети возобновили игру — до тех пор, пока их снова не прервали. Дверь купе распахнулась без предупреждения, и за ней оказался всё тот же мальчишка из магазина мантий мадам Малкин. За его плечами маячили двое других. Однако на этот раз он смотрел на Гарри, а не на Гермиону или остальных.

— Это правда? — сказал он, нахмурившись. — Все говорят, что Гарри Поттер в этом купе. Так это ты, да? — добавил он, оценивающе прищурившись.

Гарри ничего не сказал, лишь слегка наклонил голову, разглядывая стоящих позади него мальчиков. Они были коренастыми и, честно говоря, выглядели угрожающе. Вдобавок, стоя по обе стороны от бледного мальчика чуть ли не вплотную, они больше походили на его слишком уж близких друзей. Во всяком случае, это предположение могло иметь место в Эквестрии, если судить по тому как они к нему едва ли не прижимались.

— А, это Крэбб, а это Гойл, — закатив глаза, представил сопровождающих бледный мальчик, когда заметил, куда направлен взгляд Гарри. — А я Малфой, Драко Малфой, — высокомерно добавил он, гордо выпятив грудь.

Рон хихикнул, пытаясь скрыть смех за кашлем. Драко Малфой окинул взглядом сидящего перед ним мальчика.

— Не стоит и спрашивать, кто вы, — надменно бросил он. — Мой отец рассказал мне всё об Уизли — рыжие волосы, веснушки и детей больше, чем они могут прокормить.

Лицо Рона покраснело, как и у Джинни, хотя трудно было сказать, от смущения или гнева. Невилл наблюдал за происходившим, слегка нахмурившись.

— Скоро ты поймёшь, Поттер, — сказал Драко, повернувшись к Гарри, — что одни волшебные семьи предпочтительнее других. Ты же не хочешь связаться с низшим сортом, не так ли? — добавил он, натянуто улыбнувшись Гарри, как будто не привык улыбаться незнакомцам. — Я могу тебе помочь, — и протянул Гарри руку, предлагая её пожать.

У Гарри был большой опыт общения с хулиганами, и Драко идеально подходил под это понятие, если основываться на их предыдущей встрече у мадам Малкин и его нынешнем поведении. Не говоря уже обо всём, что Уизли рассказали ему и кобылкам про всю эту чушь о чистой крови. И, в частности, о том, что Малфои считали себя лучше всех.

Гарри кивнул мальчику, не зная, что сказать, но Эппл Блум опередила его с ответом. Она криво усмехнулась, а потом и вовсе рассмеялась.

— Низший сорт, — похихикивая, повторила она, качая головой. — Вообще-т’ Гарри живёт в замке принцессы Твайлайт Спаркл. Правители нашей родины, принцессы Селестия и Луна, отправили нас в Хогвартс ток’ для того, шоб составить ему компанию. А всамделишный Бог Хаоса прост’ обожает его. И шо-т’ я сумневаюсь, шо ты могёшь предложить ему хоть шо-нить подобное в политич’ском и социальном плане, — посмеиваясь, заявила красноволосая девочка и фыркнула. — Шо к’сается твоей заносчивости, держу пари, шо ты не сможешь отследить свою енту «чистокровность» больш’ чем на тыщу лет в прошлое. Свити Белль, Скуталу и я могём проследить нашу историю больш’ чем на шесть тыщ лет назад. И у нас не было ни единого… как ты их там называл? — девочка взглянула на Рона. — Сквобы? И могглы?

— Сквибы и магглы, — любезно подсказала Гермиона.

Рон радостно кивнул, с восторгом глядя на превращённую земнопоньку из-за её словесной атаки на Драко. Невилл же от такой тирады только удивлённо изогнул брови.

— Ни единого сквиба или маггла в роду! — завершила она торжествующе.

Драко и его подельники только ошеломлённо таращились на девчонку напротив.

— Это… это невозможно! — наконец сумел выдавить блондинчик. — Никто не может отследить свою семейную родословную так далеко!

— А мы можем, — самодовольно сказала Свити Белль.

— Ты что эт’, ток’ шо назвал меня лгуньей? — насупилась Эппл Блум, вставая и утверждаясь на ногах.

Драко усмехнулся, оглядывая её с головы до ног. С одной стороны, большой розовый бант в волосах девочки выглядел слишком уж огромным и безвкусным, с другой — она носила явно индивидуально пошитую мантию с драгоценными камнями вместо пуговиц. Это заставило блондина не пороть горячку и ещё раз оглядеть её с головы до ног. Затем он более внимательно взглянул и на других девочек и самого Гарри, отмечая, что и эти трое были одеты в специально подогнанную по индивидуальному заказу высококачественную одежду из шёлка акромантула, весьма похожую на его собственную. Только вместо пуговиц у них, как и у первой девочки, было что-то вроде драгоценных камней. Драгоценные камни, скорее всего, были поддельными, тем не менее мантии демонстрировали, что их носители — явно из высшего света. По крайней мере, эти четверо точно были родом из весьма богатых семей.

Глядя на то, как на лице Драко сменяются выражения, Гарри живо представил себе, как блондинчик сейчас спрашивает себя: почему его отец никогда не упоминал этих девочек и их семьи? Особенно, если они смогут отследить свою чистокровную родословную столь далеко!

— Нет, — наконец возразил Драко, — я лишь сказал, что вы немного преувеличиваете.

В ответ девочка сердито посмотрела на него.

— Эппл Блум, — тихо позвал её Гарри, — здесь вся писаная история насчитывает всего около пяти тысяч лет.

— Ну, он ведь г’рил, шо видел, как наши предки благ’даря магии сажали деревья шесть тыщ лет назад, так шо я ему верю. Да и принцессы Твайлайт с Селестией тож’ верят. У него прост’ нема причин врать нам. А, — снова фыркнула девочка, — плевать, как долго. Мы точно знаем, шо ни в одной из нашинских семей никогда не рождалось ни единого сквиба, и магглов у нас тож’ нема. За всё время, — Эппл Блум повернулась к Драко и, прищурившись, уставилась на него. — Те лучш’ быть осторожней, разговаривая с кем-то свысока. Иначе эт’ будет не первый раз, когда какой-нибудь надменный, самоуверенный, занудливый аристократишка, вечно держащий нос по ветру, бу’т отляган за болтовню о всякой чепухе, в которой он ни бельмеса не разумеет.

Не совсем понимающий, что происходит, и несколько обескураженный утверждением девочки, что все трое были чистокровными, Драко отступил на шаг.

— Увидимся на распределении — это отделит зёрна от плевел, — прищурившись, высокомерно бросил блондин и, развернувшись, последовал за своими подельниками, захлопнув за собой дверь купе.

На мгновение повисла оглушительная тишина.

— Абалдеть, — выпалил Рон. — Вот это было круто! Как ты его рожей в дерьмо обмакнула, а! — и рыжий аж подпрыгнул на месте от радости, тогда как Джинни взирала на Эппл Блум полными восхищения глазами.

— Я предпочитаю жить в большой семье без денег, чем в куче денег, но вовсе без семьи, — сказал Гарри, глядя на младших Уизли.

— Хотя, — хмыкнула Эппл Блум, — большая семья с кучей битсов тож’ звучит неплохо. И у нас есть и то, и другое, верно? — добавила она с улыбкой, взглянув на двух подруг-пони, на что те кивнули соглашаясь.

Вспоминая всеобщий съезд Эпплов, Гарри тоже был вынужден согласиться. Он и представить себе не мог, что у кого-то может быть столько родственников. А Эппл Блум ещё и настояла на том, чтобы перезнакомить его и двух её подруг-жеребёнок с каждым из прибывших, всё время упоминая, что они однотабунники. Правда, он не понял, почему она заодно включила в этот список Свити и Скут. Насколько Гарри знал, семьи этих двоих не были столь огромные. С другой стороны, судя по тому, что говорили гоблины, богатыми они теперь точно были.

Гарри посмотрел в окно на проносящиеся за стеклом сельские пейзажи. Смеркалось. Пару минут спустя из переговорной трубы под потолком раздался явно усиленный магией голос, объявивший, что поезд скоро прибывает, и ученикам следует оставить свои сундуки в поезде. Гарри, Рон и Невилл вышли, давая Джинни и Гермионе переодеться в мантии, причём последний направился за одеждой в своё прежнее купе. Рон, особо не заморачиваясь, просто натянул школьную форму поверх повседневной одежды, как только они оказались в коридоре. А вот Гарри и жеребёнкам переодеваться не требовалось — они ещё утром решили сразу надеть школьные мантии, тем более что особого выбора у них почти и не было.

На станции Гарри узнал в удивительно рослом и широкоплечем мужчине, призывающем первокурсников следовать за ним — как позже узнал Гарри, его звали Хагрид, — того самого огромного мага, которого он видел в банке. Его весёлый и добродушный нрав помог успокоить взбудораженных студентов.

Они все согласились, что первое впечатление от вида замка, когда они на лодках плыли по озеру, можно было описать словами «красивый аж дух захватывает». Гарри и жеребёнки заняли одну лодку, Рон, Джинни, Гермиона и Невилл — другую. Найденный Хагридом Тревор, жаба Невилла, когда небольшой флот причалил к замку, вызвал у пухлого мальчика едва ли не слёзы облегчения.

Гарри предположил, что директор, скорее всего, поделился знаниями об их анимагических формах с профессором Макгонагалл — уж больно многозначительно она посмотрела на них, объясняя, как устроена система факультетов. Призраки оказались для детей полной неожиданностью, поскольку таких существ в Эквестрии то ли вовсе не существовало, то ли они были настолько редки, что встречались лишь в легендах.

46. У тебя была только одна забота…

Скуталу сначала немного опешила, когда профессор Макгонагалл выкрикнула:

— Алу, Скут!

Правда, то, что в результате она оказалась на Гриффиндоре, как и то, что решение шляпой было принято довольно быстро, не стало сюрпризом для Гарри. Как пегасёнка им позже рассказывала, шляпа заявила Скуталу, что у неё нет каких-то серьёзных амбиций, то есть Слизерин не для неё; учёба казалась ей тяжёлой обязанностью, поэтому и не Равенкло; и, хотя Скуталу была очень предана своим друзьям, но она слишком уж походила на Рэйнбоу в своём вечном желании подольше подремать, поэтому и Хаффлпафф ей не подходил. А уж её привычка гнать с места в карьер, с головой ныряя в самые безумные авантюры, которые Меткоискатели устраивали во время своих приключений, при этом полностью игнорируя любые возможные опасности, с которыми им обычно предстояло столкнуться во время пресловутых приключений или, как минимум, сильно эти самые опасности недооценивая, в значительной степени обозначила её дальнейшую судьбу как студента Гриффиндора. Естественно, её подруги по меткоискательству, Свити Белль и Эппл Блум, последовали за ней на факультет ало-золотых львов. Гарри предположил, что это было из-за того, что Меткоискатели без раздумий бросались в любую авантюру.

Шокированная, иначе и не назовёшь, шляпа отреагировала на немалый список монстров, с которыми троица жеребят умудрилась столкнуться за какой-то десяток лет своей жизни (причём с большей из них частью — за последние года два), словами: «Во имя Основателей! Да как вы до сих пор живы?» В не меньшей степени шляпа была поражена и их происхождением, заверив всех троих, что никогда никому не расскажет о том, что узнала во время церемонии распределения студентов. Впрочем, она всё же призналась, что доселе ей ещё не доводилось распределять учеников из других миров вроде того же Эквуса.

А вот то, что Гермиона, при всём её безмерном интересе к книгам, тоже попала в Гриффиндор, их по-настоящему поразило. С другой стороны, учитывая её восхищение Дамблдором, который наблюдал за церемонией со своего троноподобного кресла, желание оказаться на факультете, где он обучался, возможно, было не столь уж неожиданным. Да и то, что на него уже зачислили так много её друзей, вероятно, тоже послужило немаловажным фактором.

Гарри почти ничего не знал о Невилле, чтобы предположить, куда он отправится. Однако Невилл выглядел весьма обрадованным своим попаданием в Гриффиндор. В поезде он упоминал, что, видимо, попадёт в Хаффлпафф, который он называл «Домом для тех, кого не взяли в другие Дома», и что это сильно разочарует его бабушку и дядю Альфи. Основываясь на историях, которые мальчик рассказал им в поезде, Гарри был уверен, что этот его «дядя Альфи» отлично бы поладил с дядей Верноном. А ещё у Гарри возникло некое непреодолимое чувство, что он просто обязан будет придумать какое-нибудь проклятие, которое бы незаметно переползало с письма на человека, которому было послано. Проклятье, которое, будучи наложено, заставляло бы жертву признаваться во всех своих смертных грехах самым неподходящим для этого людям.

Кстати, по поводу Домов, а точнее, почему факультеты так называют, объяснила Гермиона: на вопрос Гарри она сказала, что исторически факультеты Хогвартса именовались Домами, поскольку на несколько лет в прямом смысле слова становился для детей своеобразным вторым домом. Только в последние десятилетия, отчасти под влиянием маггловских веяний, они стали отходить от этой традиции и стали называть названные в честь четырёх основателей Дома факультетами. «Это было в «Истории Хогвартса» — такими словами девочка закончила свою импровизированную десятиминутную лекцию.

Имя Гарри Поттера вызвало в зале момент ошарашенной тишины, сменившийся взрывом громкого шёпота. Даже те, кому, казалось, вообще было безразлично распределение, внезапно сосредоточили на нём всё своё внимание. Некоторые и вовсе повставали на скамейки, чтобы получше рассмотреть происходящее.

— Так-так-так, — прошелестел в голосе мальчика бестелесный голос шляпы, когда он сел на табурет. — Что у нас тут? О да, здесь у нас имеется великолепный ум. У тебя есть всё, что нужно успешному юноше: надежды, амбиции и возможности. Безграничная преданность друзьям делает тебя весьма подходящим к Хаффлпаффу. Желание узнать о магии всё, что только возможно может привести тебя к Равенкло. И храбрость, о да! Ты всегда готов броситься впереди своих друзей, лишь бы защитить их. Это определённо черты истинного гриффиндорца. Твои амбиции сейчас практически подавлены, но они есть, так что твой выбор — это определённо Слизерин. Да, именно Слизерин может помочь тебе стать великим. Этот Дом может помочь тебе полностью раскрыть свой потенциал.

Гарри нахмурился.

— Я иду вслед за друзьями в Гриффиндор, — твёрдо подумал он. — Без них меня бы здесь не было. Они спасли мою жизнь — во многих смыслах, и я не брошу их.

— Да-да, из вас и правда вышла просто замечательная команда. Я видела их мысли — они не оставят тебя лишь потому, что ты окажешься в другом Доме. Поначалу тебе могло быть трудно адаптироваться, но вы все добились бы успеха. Да, Слизерин был бы исключительно полезен для тебя.

Уговоры шляпы заставили Гарри невольно вспомнить, как Рон с близнецами за последний месяц все уши ему с девочками прожужжали жалобами на слизеринцев, отговаривая от того, чтобы иметь дело с ними и со всем, что связано с этим «змеиным факультетом». Впрочем, близнецы и о других факультетах выражались не всегда в самых добрых словах. Гарри, слушая за обеденным столом, как квиддичная команда обсуждала остальные факультеты, обнаружил, что стереотипы в волшебном обществе укоренились чрезвычайно глубоко. И поэтому он не позволит разлучить его со своими подругами-жеребёнками. Табун должен всегда быть вместе.

— Гриффиндор, — твёрдо заявил Гарри. — Гриффиндор, или я ухожу.

— Ну, если так ставить вопрос, то тогда, конечно, будет лучше… ГРИФФИНДОР! — громко проорала последнее слово шляпа.

Позже, уже сидя за столом Гриффиндора, в окружении своих друзей и команды по квиддичу, Гарри впервые в жизни почувствовал себя желанным гостем. Эти люди приняли его таким, какой он есть. В Эквестрии у него были друзья, но они были другими. Вернее, он сам был другим. Не то чтобы большинство из них знали об этом. Но он-то это знал. Он знал, что ему там не место. Он знал, что он превращённый человек, а не пони. А тем, кто узнавал его секрет, всегда требовалось какое-то время, прежде чем они его принимали. Но здесь все были такие же, как и он — люди, умеющие колдовать. А присутствие рядом с ним трёх его подруг-жеребёнок сделало всё намного лучше! Видимо, решение пойти в школу здесь, а не в Школу для одарённых единорогов Селестии, оказалось хорошей идеей.

Внезапно возникшая на столе еда застала кобылок врасплох. Забавно, но их удивило не её количество или то, сколько там оказалось блюд из мяса, а то, как много там было выпечки и сладостей. Скуталу, конечно же, с большим энтузиазмом принялась за рыбные блюда, при этом даже почти сумев составить конкуренцию Рону в скорости их поглощения.

Свити Белль и Эппл Блум уже слышали немало аргументов в пользу того, чтобы стать мясоедами, но они их всё ещё не убедили, да и Гарри не ел мясных блюд в их доме в Литтл Уингинге, не желая расстраивать своих подруг-вегетарианок.

— Люди всеядны, — объясняла Твайлайт, — и их организмам необходимы определённые питательные вещества, белки и минералы, которые содержатся в мясных блюдах и практически полностью отсутствуют в растительных. Пока вы находитесь в человеческом обличье, вам нужно есть мясо, чтобы оставаться здоровым. И животные здесь совершенно неразумны, — после чего принцесса демонстративно откусила большой кусок бекона, который Гарри специально приготовил тем утром. — Кроме того, из-за превращения ваши вкусовые рецепторы меняются, и этот продукт становится просто отличным на вкус!

Тем не менее одно дело знать, что что-то полезно, так сказать, умозрительно, а другое — получать от употребления этого удовольствие. Так что, помня наставления, две жеребёнки с превеликой опаской выбирали блюда из мяса и по чуть-чуть пробовали их, не забывая сгребать к себе пирожные и прочие сладости. Овощи и фрукты на этом конце стола они и вовсе смели подчистую.

–=W=–

Несмотря на то, что все они устали и к тому времени, когда первокурсники добрались до спален Гриффиндора, было уже довольно поздно, Гарри и Невилл всё же решили дописать письмо Олливандеру. Правда, закончили они уже после отбоя, поэтому о том, чтобы сбегать до совятни, не могло быть и речи. Однако Гарри подошёл к окну их спальни, открыл его и, под полные любопытства взгляды остальных, высунулся по пояс и заорал:

— Снежок!

Невилл Лонгботтом, Дин Томас и Симус Финниган переглянулись, пожали плечами и снова посмотрели на Гарри. Рон только усмехнулся.

Гарри нырнул обратно в комнату, мгновением позже вслед за ним внутрь впорхнула белоснежная сова.

— Круть, — восхищённо сказал Дин, — какой красавец.

Остальные с ним согласились.

— Вот, Снежок, — сказал Гарри, привязывая уменьшенную палку и письмо к ноге своей совы. — Не мог бы ты отнести это Олливандеру, мастеру по изготовлению палочек, в Лондон? Это на новую палочку для Невилла.

Снежок утвердительно ухнул и с величественной грацией вылетел в окно.

Дети проболтали ни о чём ещё минут десять или пятнадцать, обсуждая события сегодняшнего дня, прежде чем завалиться по своим постелям и заснуть.

–=W=–

Для Дамблдора это воскресенье выдалось довольно суматошным и хлопотным — впрочем, как и всегда. Студенты были уже в пути, и замок просто обязан был быть подготовленным к их прибытию. Домашние эльфы лихорадочно отмывали в раковине всё, что не было прикручено к полу, стенам или потолку, а что было — тщательно отмывали на месте, к счастью, не откручивая. Чуть ли не каждые полчаса один из них возникал у него в кабинете, докладывая, что очередной пункт из далеко не маленького списка всего необходимого для приёма студентов выполнен, и спрашивая, не вспомнил ли Дамблдор о ещё чём-нибудь, что им следует делать. В какой-то момент директор, кажется, даже заметил, как какой-то домовой эльф полирует камешки гравия, устилавшего ведущую к воротам дорогу.

Профессора также не сидели без дела — перепроверяли свои расписания, пересчитывали запасы, необходимые для проведения занятий, выискивали всё, что могло потребовать исправления в последнюю минуту, и морально готовились к наплыву полных кипучей, требующей выхода энергии детей, который должен случиться вечером.

Но вот студенты прибыли. Дамблдор всегда ждал этого момента, и сегодняшний день не стал исключением. Момент, когда он видел удивлённые взгляды новых учеников, следовавших за профессором Макгонагалл в Большой зал, директор обожал в дне прибытия больше всего. И в этом году, наконец-то, в школе окажется Гарри Поттер. Сын Джеймса и Лили Поттер, наконец, добрался сюда, в безопасность. Здоровый и счастливый.

То, что Гарри сопровождали три студентки-иностранки, очевидно из Атлантиды, было для Дамблдора всего лишь вишенкой на торте. Девочки явно были сильны, невольно отметил он, раз уж все трое освоили анимагическое превращение. Если школа произведёт на них хорошее впечатление, то, возможно, стоит ожидать, что в будущем в ней появится больше учеников из этой страны-отшельника.

Последние десять лет он всеми силами пытался восстановить магическое общество, раздробленное и разобщённое после того, что устроил Волан-де-Морт, пытался привить своим ученикам представление о том, что им нужно жить в мире как с другими магами, так и с магглами. Учению о чистоте крови не должно остаться места — оно может нанести серьёзный, возможно даже — непоправимый ущерб английскому магическому сообществу, если его довести до логического конца. К сожалению, пока единственно возможным решением было предоставление чистокровным особых привилегий, дабы умилостивить их, при этом оставаясь открытым и готовым сотрудничать с полукровками и магглорожденными.

Вступление в брак представителей чистокровных и этих могущественных уже в столь малом возрасте иностранок положило бы конец всем этим отчаянным чистокровным заскокам в английском обществе — ведь иностранцы явно не собирались подвергать дискриминации кого-либо только лишь из-за его происхождения. Более того, создавалось ощущение, что они обращали внимание лишь на то, как люди относятся друг к другу! Они просто не понимали, что именно пытались устроить приверженцы чистокровной идеологии — к счастью для них же.

То, что девочек распределили на Гриффиндор, стало для Дамблдора несколько неожиданным открытием. Он-то ожидал, что они разделятся: мисс Белль отправится в Равенкло, а мисс Блум — в Хаффлпафф. К несчастью, он не смог даже приблизительно составить психологический портрет мисс Алу, поскольку она провела большую часть времени, когда Альбус посещал их, летая либо в своей анимагической форме, либо на метле, но судя по сказанному Артуром, она вряд ли попала бы хоть в Слизерин, хоть в Равенкло.

Как Дамблдор и надеялся, Гарри попал в Гриффиндор, впрочем, он и не ожидал чего-то другого после того, как там оказались его подруги. Профессор Макгонагалл была особенно рада видеть это, хотя, как он заметил, и приложила немало усилий, чтобы скрыть свои эмоции от наблюдающих за ней студентов.

Окончив приветственный пир небольшой традиционной речью, дополненной необходимыми указаниями и предостережениями, Дамблдор направился обратно в свои покои. Его вечер был далёк от завершения.

Аппарировав в конец Тисовой улицы, он неторопливо прошёл к дому номер четыре, используя делюминатор или, как он его называл, «гасилку», который позволял ему подойти незамеченным. Дома никого не было. Дамблдор пожал плечами — видимо, хозяева куда-то ушли этим вечером. К несчастью, он так и не заметил двух женщин, также скрывавшихся в тени и пристально наблюдающих за ним.

Дамблдору потребовалось всего мгновение, чтобы снять с дома наложенные им чары фиделиуса. Теперь, когда мальчик учился в Хогвартсе, его не было необходимости прятать, если чары продолжат работать, то у мальчика возникнут проблемы в школе, поскольку все остальные будут игнорировать его или забывать, что он был рядом, уже через несколько мгновений после того, как он выйдет из класса. Защиты его матери на доме будет вполне достаточно. Развернувшись, Альбус прошёлся обратно до конца улицы и аппарировал в свой кабинет в Хогвартсе.

…И был потрясён диким шумом — пронзительным свистом, непрерывно звенящим колоколом и буквально воющим гудком.

Директор недоверчиво уставился на устройства, следящие за состоянием Гарри Поттера, которые словно с ума посходили, а то, что они показывали, казалось немыслимым. Гарри Поттер был здесь, и было видно, что он очень счастлив быть здесь, — и всё же метроном был сплошь чёрным, а не нейтрально-серым, а его прутик-детектор отклонился максимально влево. Фактически он бы и вовсе лёг горизонтально, но был остановлен от падения безделушкой, стоявшей рядом с устройством — рыцарем на скакуне с белым, похожим на вату дымом, исходящим из его носа. Если верить этому метроному, Гарри был настолько несчастен, что думал о самоубийстве.

Второе устройство активно чадило столбом густого чёрного дыма, который почти достигал потолка, а его котёл и труба были сплошного чёрного цвета. У Гарри было прекрасное здоровье, но если верить этой безделушке, мальчик голоден, страдает от переломов костей и повреждённых органов и вообще чуть ли не при смерти находится.

Но хуже всего была крутилка, следившая за защитой дома Дурслей, даруемой любовью Лили и поддерживаемой её сестрой. Та просто замерла, будучи абсолютно чёрной. Защитные чары совершенно не работали.

Почти заторможено Альбус перевёл взгляд на последние два устройства. Светофор всё ещё был зелёным, показывая, что никто не пытался отделить Гарри от Дурслей, но была одна крошечная тонкая полоска чёрного цвета, появившаяся несколько недель назад. Шар, отслеживающий чары фиделиуса на Гарри, был прозрачен и пуст, как и должно было быть, поскольку он только что сам снял эти чары.

Это просто катастрофа — защита матери Гарри на доме Дурслей рухнула. Как такое могло произойти?

Ну, мальчик хотя бы находится сейчас здесь, в безопасности, в Хогвартсе… «Или же?..» — вдруг напрягся директор.

— Скиффи! — крикнул он.

— Скиффи здесь, мастер Дамблдор, — почти сразу же отозвался его домовой эльф из Хогвартса.

— Гарри Поттер в постели? — повернулся к эльфу Дамблдор

— Скиффи проверит, — сказало маленькое существо и исчезло с характерным хлопком.

Почти сразу же эльф вернулся. Старый маг задержался ровно настолько, чтобы услышать, как домовой эльф сказал: «Да, мастер Дамблдор…», и тут же аппарировал назад к Дурслям, не дожидаясь остальной части ответа Скиффи: «…мастер Поттер в своей постели».

Мальчик пребывает в безопасности, поэтому сейчас ему необходимо понять, что происходило у Дурслей. По возвращении он разберётся, почему другие следящие чары не работают должным образом.

Уже через минуту Дамблдор с палочкой в руке торопливо шагал по Тисовой улице, отчего его мантия развевалась у него за спиной. Обычно он бы использовал свою «гасилку», чтобы потушить уличные фонари, но сейчас слишком торопился, чтобы заботиться ещё и об этом. Полный решимости как можно скорее добраться до дома Дурслей на другом конце улицы, директор снова не заметил двух женщин, находившихся на противоположных сторонах улицы, которые снова пристально за ним наблюдали.

Дамблдор так спешил, что вместо того, чтобы идти по тротуару, срезал свой путь через несколько придомовых лужаек. Снова оказавшись перед домом номер четыре, он внимательно его осмотрел. Теперь ему в глаза бросилось то, на что Альбус не обратил внимание в первый раз. Дом создавал впечатление, словно в нём уже несколько недель никто не жил: трава была выше, чем у соседей, а кусты выглядели неухоженными. Создавалось впечатление, что Дурслей не было дома больше месяца. И это было странно, в столь позднее время Дурсли уже должны быть дома — в конце концов, завтра будет обычный школьный день, и их ребёнку нужен отдых.

Дамблдор позвонил в дверь и стал ждать. Затем позвонил ещё раз. Однако из дома не раздалось ни единого шороха, а в окнах не было заметно даже малейшего движения. Тогда директор громко постучал. По-прежнему тишина. Оглянувшись и не увидев, чтобы кто-нибудь смотрел на него из окрестных домов, Дамблдор направил палочку на дверь, прошептал «Homenum revelio» — и нахмурился, когда заклинание показало, что в доме никого нет. Несомненно, Дурсли уже должны были вернуться из отпуска хотя бы для того, чтобы их сын пошёл в школу вовремя. Директор быстро отпёр заклинанием дверь и вошёл внутрь, захлопнув дверь за собой.

Наблюдатели — одна из них теперь находилась через дорогу от дома №4, а другая заняла прежнее место первой — обменялись недовольными взглядами. Та, что была на противоположной стороне улицы, подбежала к окнам на фасаде и заглянула внутрь.

Старый маг оглядел гостиную, а затем произнёс ещё одно заклинание, затемнив окна так, что никто не смог бы его увидеть. Быстро последовавший за этим люмос позволил ему ясно увидеть груду одежды, брошенную на пол гостиной, и открытую дверь чулана под лестницей. Озадаченный, он подошёл и заглянул внутрь.

— Мерлин всемогущий, — это всё, что старый маг смог прошептать, когда увидел детские каракули, которыми на стене было выведено «Комната Гарри», прицепленные к ней бумаги, отметины и пятна, чётко показывавшие, где стояла детская кроватка. И грязный, в пятнах пол, который не мыли все десять лет.

Дамблдор выпрямился и прислонился к дверному косяку.

— Как ты могла? Он ведь твой племянник! — тихо сказал он, оглядывая безупречно чистую гостиную с фотографиями, на которых были запечатлены лишь очень толстый ребёнок, жирный мужчина и тощая женщина с лицом, напоминавшим лошадиное. Нигде не было видно ни одной фотографии, на которой был Гарри. И тот толстый ребёнок точно никогда бы не поместился в этот крохотный шкаф.

Тяжёлыми шагами маг медленно поднялся по лестнице. Он заглянул в первую спальню — неприбранную детскую комнату, забитую разным хламом и разбросанными вокруг одеждой и игрушками. «Комната Дадли» — гласила табличка на двери, выполненная причудливым шрифтом на бронзовой табличке. Вторая, меньшая, комната была полностью завалена тем, что могло быть только сломанными игрушками и старыми вещами, причём все они до своего печального конца явно были довольно дорогими. На двери была такая же табличка, как и на первой — «Комната Дадли». Третья комната оказалась спальней, размерами была побольше второй и выглядела даже лучше, чем гостиная. В ней была аккуратная кровать, прикроватная тумбочка, комод и кресло. Все они были со вкусом подобраны и гармонировали по цвету со стенами и картинами в рамах. Это было больше похоже на выставочный зал мебели, чем на комнату, в которой кто-то жил. Очевидно, это была комната для гостей. На двери никакой таблички не было.

Последняя дверь вела в гораздо большую комнату — спальню родителей, как он предположил, основываясь на фотографиях обоих Дурслей, пусть и более молодых, стоявших на двух прикроватных тумбочках. Директор развернулся и медленно спустился по лестнице.

— Вы хоть понимали, что творили? — качая головой, спросил он отсутствующую семью.

Дамблдор снова осмотрелся в гостиной. Типичный дом среднего класса. Мебель была довольно новой, ковёр и шторы находились в приличном состоянии. Ничего не выглядело потрёпанным или откровенно изношенным. Ухоженный дом, образец того, что можно было бы ожидать от нормальной маггловской семьи. Семьи из трёх человек — отца, матери и ребёнка. Никто и никогда не заподозрит, что там живёт ещё один ребёнок.

Доказательством обратного служил только чулан под лестницей. Он был единственной подсказкой, что всё было не так, как казалось на первый взгляд. Что этот идеальный дом был не таким уж идеальным, как хотели показать его владельцы. И то, что чулан говорил об отношении родственников к Гарри, было по-настоящему мерзким.

Он должен узнать. Ему необходимо понять, что здесь произошло. Задумавшись на мгновение, Дамблдор наложил указующие чары и обнаружил, что его цели находились довольно далеко. Он нахмурился и призадумался.

Судя по упоминаниям Арабеллы и Минервы, Дурсли отсутствовали с начала августа и остановились в одном из заведений, принадлежащих к широко известной сети с названием «Королевский курорт». Это объясняло, почему Гарри остался с атлантами. Кроме того он вспомнил, как Арабелла что-то упоминала насчёт того, что Дурсли находятся где-то в Уокинге. Увы, Дамблдор никогда там не был. Вздохнув, он аппарировал в Хогвартс за метлой.

–=W=–

Глубокой ночью Дамблдор приземлил свою метлу на окраине города. Наложив на себя чары отвода глаз, он снова применил указующие чары и пошёл дальше. Через полчаса он стоял перед зданием местной полиции — массивным двухэтажным кирпичным строением, отделённым от тротуара железной решёткой и вымощенным кирпичом пустым пространством, занимавшим места больше, чем тротуар. «Вот уж действительно, «Королевский курорт»! — печально покачал головой старый маг. — Юмор магглов временами бывает очень мрачным». Дамблдор неторопливо вошёл внутрь и подошёл к офицеру, сидевшему за столом в помещении у входа.

— Извините, — сказал он, сверкнув очками-половинками, — вы можете сказать мне, нет ли у вас здесь мистера или миссис Дурсль?

Лёгкий конфундус — и офицер был более чем рад направить его в камеру, в которой содержали миссис Дурсль. После быстрой обливиации маг отослал человека обратно к его столу, дав команду следующие полчаса игнорировать любые звуки и вспышки света, которые будут доноситься из камеры предварительного заключения.

— Петуния, — мягко сказал Дамблдор, открыв дверь камеры и послав лёгкий «rennervate», дабы её разбудить. Пока не было причин быть суровым, и произошедшему всё ещё может найтись разумное объяснение.

Женщина зашевелилась, моргнула и сонно посмотрела на Дамблдора. Затем села и, проведя рукой по волосам, зло на него уставилась.

— А ты не торопился здесь появляться! Разберись с этой ситуацией и вытащи нас отсюда!

Маг с сожалением покачал головой, подходя ближе. Петуния встала, поворачиваясь к нему лицом, но Альбус ощутил, как за вызывающей позой женщину постепенно охватывает страх.

Дамблдор посмотрел ей в глаза, невольно порадовавшись краем сознания, что так и не сумел провести закон, объявляющий легилименцию магглов противозаконной.

Несколько секунд спустя старому магу не оставалось ничего иного, кроме как разочарованно вздохнуть.

В её воспоминаниях было всё.

То, как они относились к Гарри… нет, скорее — издевались над мальчиком. Всё началось с недовольства и обиды Петунии на сестру, которая получала всё внимание и все похвалы в их семье, когда приезжала на каникулы из Хогвартса. Сестру, у которой хватило наглости сдохнуть, скинув заботу о своём ребёнке на и без того с трудом сводившую концы с концами семью Петунии. Мало того, что Дадли был трудным ребёнком, так ещё и Гарри добавил им проблем.

Дамблдор печально покачал головой. Он даже не подумал о том, какую нагрузку возлагает на молодую семью, отдавая им ещё одного младенца. Только сейчас Альбусу пришло в голову, что ему следовало организовать для них хотя бы пособие на Гарри, чтобы облегчить их бремя.

В результате Петуния стала игнорировать Гарри, сосредоточив всё своё внимание исключительно на собственном ребёнке, при этом вымещая всё своё раздражение на Гарри каждый раз, когда тот делал что-то, что ей не нравилось. Муж Петунии сразу невзлюбил и Лили, и её супруга, поэтому ему не потребовалось много времени, чтобы перенести эту неприязнь и на Гарри. Всё окончательно понеслось для мальчика под откос, когда всё своё раздражение и недовольство на него стали переносить подрастающий Дадли и недовольный тем, как идут дела в его конторе Вернон.

Год за годом отношение к Гарри только ухудшалось. Со временем сын Петунии заметил отношение родителей к Гарри, и ситуация только обострилась, когда он понял, что может делать с Гарри всё что угодно, не опасаясь возмездия. Наказания становились всё более масштабными и продолжительными по мере того, как у мальчика проявлялись магические выбросы, реальные или воображаемые — припадки, как их называли Дурсли.

Просматривая память, Дамблдор с некоторым удивлением отметил, что мальчик исчез из дома Дурслей более года назад, и ненадолго задумался, как атланты обнаружили его — возможно, у Гарри было не зеркало с протеевыми чарами, а аварийный порт-ключ, и он случайно его активировал. В любом случае было очевидно, что Гарри сбежал, и ни одно из наложенных им следящих заклинаний не предупредило его, что мальчика больше нет у Дурслей — он ушёл добровольно, его не заставили сделать это ни маг, ни маггл. Очевидно, Гарри мог вернуться в любой момент. Он просто не хотел этого.

Не то чтобы Дамблдор мог его в этом винить. Он сам бы сбежал из семьи, которая столь плохо с ним обращалась. Директор понимал, что родителям надлежит быть строгими со своими детьми, но наказания должны варьироваться в зависимости от серьёзности совершенных ими проступков. Что ни говори, но собственный отец Альбуса никогда не был тем, кто «жалел розги», когда случай требовал их применения. Но то, чему они подвергали Гарри, было не просто строгостью, а перешло в откровенный садизм. Да, он бы тоже сбежал.

Единственная причина, по которой заклинание не исчезло много лет назад — то, что Петуния всё же приняла мальчика в свой дом. Она не выбросила его за порог и не отвернулась от него окончательно. И то, что всё это время мальчик пытался заслужить её любовь и признание.

Дамблдор даже и подумать не мог, что мальчик просто сбежит из дома, поэтому и не потрудился наложить на Гарри чары, которые сообщили бы ему об этом или помешали бы Гарри уйти. Или чары, не позволяющие Петунии просто бросить мальчика, о чём, как он теперь знал, она не единожды размышляла.

— Господи, Петуния. От тебя требовалось сделать одно, всего лишь одно дело: позаботиться о сыне твоей сестры, — сказал старый маг и, сокрушаясь, покачал головой. — Твоей родной сестры! Твоей плоти и крови!

Дамблдор устало вздохнул. Злость сейчас ничего не решит. Дурсли сами посеяли семена разрушения, теперь они пожнут плоды.

Это объяснило отсутствие защитных чар вокруг их дома. Как только Гарри пропал с глаз долой, та пусть и слабая, едва заметная, но любовь, которую женщина испытывала к сыну своей сестры, исчезла окончательно, отброшенная за ненадобностью и забытая в её рвении и желании заботиться только о своём муже и сыне, не отвлекаясь ни на что другое. Интересно, как давно на самом деле исчезла эта остаточная магия? Может, развеяв фиделиус, Альбус исчерпал и ту немногую магию, которая оставалась в доме? Или же защитные чары на доме разрушились несколько месяцев, а то и лет назад, а фиделиус, по какой-то причине, не позволил Дамблдору обнаружить их исчезновение?

Директор устало покачал головой. Даже миссис Фигг не могла заметить ничего плохого — но она жила рядом с их домом лишь для того, чтобы присматривать за магами и ведьмами, которые могли искать Гарри. То, что она изредка могла видеть самого Гарри, было просто счастливой случайностью. В конце концов, кто мог подумать, что родные тётя и дядя будут так ужасно обращаться со своим племянником? Увы, Дамблдор допустил огромную ошибку, считая, что люди будут лучше, чем они есть на самом деле.

Дурсли позволяли миссис Фигг увидеть только то, что они хотели, чтобы она увидела. Они всегда следили за тем, чтобы Гарри был в хорошем состоянии, когда отправляли его к ней во время поездок за город и в отпуск. В итоге она видела мальчика раз в несколько месяцев, особенно зимой, когда дети преимущественно остаются сидеть по домам. Кроме того, Дурсли угрожали мальчику, чтобы он не проговорился ни о чём, связанным с условиями его жизни в их доме и с тем, что Гарри пережил, когда он будет разговаривать с Арабеллой.

А с прошлого лета они и вовсе игнорировали Арабеллу. С тех пор она звонила им несколько раз, оправдывая это тем, что хотела узнать, всё ли у них в порядке — в конце концов, ей действительно нравился этот маленький мальчик. Она даже попыталась пошутить и притворилась, что хочет узнать, не нашли ли они кого-то ещё, кто согласился присмотреть за мальчиком за столь же смехотворно низкую плату, которую она с них брала. В ответ те послали её куда подальше, заявив, что теперь, когда он стал постарше, они берут его с собой. А когда она упоминала, что давненько его не видела, они говорили, что он ленив и предпочитает бездельничать в своей комнате, в отличие от их дорогого Дадли, такого энергичного ребёнка, который любит гулять на свежем воздухе. Или что он плохо себя вёл и в наказание сидит у себя в комнате. Арабелла никак не могла заподозрить, что они врут без зазрения совести, и что Гарри давно уже сбежал.

Минерва была права: Альбусу действительно следовало проверить мальчика, как она и настаивала все эти годы. Сделай он так, то, возможно, смог бы превратить их неприязнь к Гарри в терпимость. По крайней мере, он бы мог удостовериться в том, что мальчик регулярно получает нормальную пищу, подходящую одежду, и быстро отучил бы их свиноподобного сына использовать его в качестве боксёрской груши.

Дамблдор печально покачал головой. Здесь ему больше нечего было сказать или сделать.

47. Э… Упс?

После того, что он только что узнал, Дамблдор понял, что ему придётся изобрести способ, как на следующее лето обеспечить безопасность мальчика. Может быть, ему удастся убедить Артура летом взять мальчика к себе? Он может восстановить «фиделиус» в конце учебного года и установить его так, чтобы только семья Уизли знала, что он останется с ними. Для всех остальных, даже если кто-то зайдёт в гости к рыжеволосой семье, он станет незримой и неощутимой тенью. А если его заметят в Косом переулке, то это тоже не проблема — заклинание помешает кому бы то ни было понять, что это именно Гарри находится в переулке вместе с Уизли, даже если те будут держать его за руки. Да. Довольно неплохой план.

А атланты и вовсе могут стать прекрасной приманкой. Он может распространить слух, что Гарри живёт вместе с ними. К тому времени все уже будут знать, что иностранцы — на самом деле выходцы из Атлантиды, и маловероятно, что Пожиратели смерти смогут найти туда путь. В конце концов, две тысячи лет маги куда могущественнее их посвящали свою жизнь поиску неуловимого острова, но раз за разом терпели поражение. А даже если им и удастся совершить невозможное, ну и что? Гарри-то всё равно там не будет!

Печально покачав головой, Дамблдор использовал «finite incantatem», снимая с Петунии чары, помогавшие защитить мальчика у Дурслей от Пожирателей смерти, а также не позволявшие никому вмешаться в опеку Дурслей над Гарри. Они определённо были недостойны такой ответственности. Ему придётся найти кого-то другого.

Уже размышляя над планами того, что ему делать дальше, и задаваясь вопросом, как он объяснит Минерве то, что произошло с Гарри, Дамблдор развернулся и направился к двери камеры.

— Стой! — выкрикнула Петуния. — Ты что, не собираешься ничего с этим делать? Мы сделали то, что ты хотел, мы приютили этого неблагодарного паршивца. Как бы нам ни было тяжело, мы кормили его из нашего бюджета! Мы его вырастили и содержали в безопасности, как ты и хотел!

Старый маг снова повернулся к женщине.

— Моя дорогая Петуния, — тихо сказал он, — мне нужно было, чтобы ты хоть немного любила сына своей сестры, чтобы поддерживать защитное заклятие, которое я наложил на твой дом. Тех едва заметных проблесков любви, которые ты ему давала, хватало едва-едва. Но когда Гарри сбежал от вас, ты вовсе забыла о нём. Поэтому заклятие ослабело, а сегодня вечером оно окончательно иссякло. Вот почему я здесь — чтобы узнать, из-за чего это произошло. К сожалению, восстановить его невозможно. Теперь мне нужно будет придумать другой план.

Женщина смотрела на старого мага взглядом, полным непонимания, постепенно переходящего в ужас.

— Вы мне больше не нужны, — закончил Дамблдор. — Думаю, в том, что ты оказалась здесь, есть некая высшая справедливость, — маг оглядел её камеру и вздохнул. — Но, по крайней мере, они хоть кормят тебя трижды в день. И дали одежду, которая тебе по размеру. И не бьют тебя независимо от того, насколько ты этого заслуживаешь. Полная противоположность тому, как ты относилась к своему племяннику, — Альбус снова отвернулся от женщины и, уже выйдя за дверь, остановился и снова обернулся в её сторону. — Вам с мужем и правда не стоило оскорблять сотрудников полиции, когда они к вам зашли. В противном случае мы бы сейчас обсуждали всё это у вас дома, — Дамблдор отступил на шаг и позволил двери со щелчком захлопнуться, затем бросил последний взгляд на арестантку через крошечное окошко в двери.

— НЕТ!!! СТОЙ!!! — завизжала Петуния и, бросившись к двери, отчаянно забарабанила по ней кулаками. — ТЫ НЕ МОЖЕШЬ ОСТАВИТЬ НАС ЗДЕСЬ!!! КТО БУДЕТ УХАЖИВАТЬ ЗА МОИМ ДАДЛИПУСЕЧКОЙ?!! — Женщина принялась пинать дверь. — А НУ ВЕРНИСЬ СЮДА!!! ТЫ ОБЕЩАЛ НАМ ПОМОЧЬ, ЕСЛИ НАМ БУДЕТ НУЖНО!!!

Дамблдор посмотрел на неё прямо через закрытую дверь, затем быстро произнёс заклинание, донёсшее его голос до неё.

— И помни, моя дорогая, о магии никому рассказывать нельзя. Или ты окажешься в Азкабане — волшебной тюрьме, — он осмотрелся вокруг. — Там не будет столь хорошо. Пребывание там очень неприятно сказывается на магглах. И ты, и твой муж, и твой сын, скорее всего, уже через месяц сойдёте с ума, а потом умрёте.

Женщина, побелев, отпрянула от двери, в ужасе глядя на мага. Тот только грустно ей улыбнулся и ушёл.

— НЕ-Е-Е-Е-ЕТ!!! — сквозь дверь донёсся до него её приглушённый крик.

Минерва была права, и ему действительно стоило послушаться её ещё несколько лет назад. Она будет в ярости, когда услышит об этом! И, без сомнения, будет злиться ещё очень долго.

Альбус невольно задался вопросом, может ли он что-нибудь сделать, чтобы загладить эту ужасную ошибку перед Гарри. И как сделать это так, чтобы это не выглядело, будто он обращается с мальчиком-который-выжил по-особенному, когда лишь он и мальчик будут знать, что это лишь попытка извиниться.

–=W=–

Небо едва окрасилось красками рассвета, когда закончивший свои дела маг отложил палочку и потянулся за чашкой чая. Альбус изучил три устройства слежения, сейчас лежавшие на его столе, и просмотрел записи за последние десять лет. Теперь, отягощённый пониманием произошедшего, он легко обнаружил свою ошибку. Его модифицированный фиделиус задерживал все передаваемые заклинаниями наблюдения результаты, пока Дамблдор его не отменил. Сразу после этого устройства слежения оказались попросту перегружены, пытаясь разом отобразить все накопившиеся внутри защитного заклинания негативные сигналы.

Что ещё хуже, чары, предотвращающие вмешательство в опеку Дурслей над Гарри, привели к худшему из возможных последствий. Арабелла будет просто раздавлена, если он ей скажет. А может, она уже и сама всё поняла, проснувшись сегодня поутру. И теперь, когда он снял заклятие с Петунии, миссис Фигг осознает, чего она не сделала.

Арабелла не знала, почему мальчик жил с Дурслями, только то, что они были его ближайшими родственниками. Так что, если она замечала, что что-то не так в отношении Дурслей к мальчику, то немедленно пыталась сообщить об этом Дамблдору, дабы он забрал мальчика у Дурслей, но… Чары противились любому вмешательству, поэтому, сработав, заставляли Арабеллу отложить этот разговор на потом или даже совсем забыть о том, что её так беспокоило. Даже если бы при ней Дурсли избили мальчика, магия всё равно заставила бы её забыть об этом. Имей она такую возможность, Арабелла, конечно же, сообщила бы о пренебрежении и жестоком обращении с Гарри со стороны Дурслей. Она бы сделала это с намерением, чтобы Дамблдор спас мальчика, отправив его в другое место. Однако в таком случае Дамблдор бы вмешался в опеку Дурслей над Гарри — чего, естественно, магия допустить не могла.

Защита матери Гарри, которую использовал Дамблдор, растянув на весь дом, требовала, чтобы мальчик оставался внутри, в доме. Таким образом, единственным выходом для Дамблдора было бы изменить поведение Дурслей, а не убрать их от него подальше. Однако магии было безразлично, что там планировал Дамблдор, она действовала по заложенной в ней программе, а не по его намерениям. И самое главное, он ничего не знал о реальном положении дел, поэтому намерение что-то сделать с этим не могло даже возникнуть в его голове.

Ему действительно стоило рассказать Арабелле, почему Гарри жил у своих родственников, а не где-то ещё.

А арест Дурслей? Сама она этого не видела, так как этим летом всё ещё восстанавливалась после перелома ноги — для старухи вроде неё передвигаться на костылях чертовски трудно. А слухи, утверждавшие, что Дурслей увезли под конвоем полиции, казались слишком безумными, чтобы быть правдой. Она посчитала, что это было какое-то телешоу розыгрышей. Единственное, что она знала наверняка, это то, что Дурсли остановились в заведении под названием «Королевский курорт» в Уокинге, очевидно, это был один из отелей, раскиданных по всей территории Англии. А даже если бы она знала, что Дурсли арестованы, то, несомненно, у неё бы возникло желание сказать Дамблдору, чтобы он забрал Гарри у Дурслей, как неспособных присмотреть за ним — в конце концов, они ведь были арестованы — и отправил его ещё к кому-то. А в результате даже в этом случае модифицированный фиделиус помешал бы ей рассказать Дамблдору правду о Дурслях.

Слухи, которые Арабелла ему сообщила, казались лишь чуть сильнее преувеличенными, чем прочие, ходившие в Литтл Уингинге, где, судя по всему, искусство воткнуть метафорический нож в спину соседу стало этакой довольно популярной национальной забавой. Магглорожденные дети с даром магии, как правило, вызывали у своих соседей подозрения, поскольку соседи не понимали странностей, происходивших на их глазах или о которых они слышали от других. Таким образом, многие из тех откровенно бредовых слухов о Гарри, которые она регулярно передавала ему за эти годы, Дамблдор отбрасывал как преувеличения или даже откровенные выдумки невежественных магглов.

Сын Джеймса и Лили попросту не мог стать вандалом, вором или хулиганом. Сама мысль, что Гарри мог быть «ненадёжным», была просто нелепой. Скорее уж он мог стать тем ещё озорником, но в слухах никогда не упоминались шалости — да даже не говорилось, чтобы он использовал это слово ради оправдания.

Как теперь знал Дамблдор, Гарри в момент задержания Дурслей был с атлантами, поэтому те чары, которые он наложил на Дурслей, и не отреагировали — констебли не пытались отобрать Гарри у его опекунов, они просто пытались найти мальчика.

К тому же Гарри, похоже, нисколько не беспокоился о своих родственниках — он не обрадовался и не расстроился из-за их отсутствия на Тисовой улице. В итоге у Макгонагалл попросту не было причин подозревать что-то неладное.

Дамблдор никогда не отслеживал самих Дурслей, поэтому понятия не имел, что с ними что-то не так. Он просто предположил, что те отправили Гарри к друзьям, пока сами уехали в отпуск — так же, как делали раньше с Арабеллой. При этом особенно иронично, что его же собственные чары помешали ему узнать правду.

А потом на пороге дома Арабеллы возник адвокат, предложивший ей продать дом. Этот человек сказал, что представляет фирму, которая планирует построить в этом районе квартал из многоквартирных домов. Она категорически отказалась, заявив, что не может оставить Дурслей без няни, утверждая, что она — близкий друг семьи.

Впрочем, она спросила о Дурслях, желая узнать, не заходил ли он к ним с таким же предложением. Адвокат сообщил ей, что не застал Дурслей дома и поэтому не имел возможности что-либо с ними обсуждать. Он заверил Арабеллу, что когда поговорит с Дурслями, проживающими на Тисовой улице, дом четыре, после того как они вернутся из отпуска, адвокат свяжется с ней и сообщит об их решении. Также он попросил её связаться с агентством, если женщина передумает до того момента.

Узнав, что Дурсли не продают свой дом и сейчас отдыхают на одном из «Королевских курортов», — Дамблдор невольно фыркнул, — Арабелла больше не возвращалась к этой теме. Теперь же у неё и вовсе не было причин оставаться в Литтл Уингинге, если только она сама того не пожелает. В итоге маг решил оставить выбор в её руках.

Теперь остался главный вопрос: а с Гарри что делать? Видимо, придётся переделать свою модификацию фиделиуса, чтобы чары работали должным образом и обеспечили ему возможность получать информацию от наблюдательных заклинаний. Или можно просто наложить на Нору обычный, классический «fidelius» и положиться на устные отчёты Артура, а также регулярно его навещать, чтобы лично проверять состояние Гарри. Альбус мог бы даже посылать Минерву под предлогом обсуждения очередных подвигов мальчишек Уизли и составления планов на следующий учебный год. Он был уверен, что она не прочь будет иногда видеться с Гарри летом. При этом появление любого из Пожирателей смерти тут же вызовет тревогу.

Теперь перед ним стоял выбор: или потратить массу времени на разработку и массу сил на наложение нового варианта защитного заклинания, или потратить массу времени и угробить весь свой рабочий график на регулярных визитах для наблюдения. Что пнём по сове, что совой об пень — в любом случае сове как-то не по себе! С другой стороны, если говорить откровенно, время, проведённое за наблюдением над Гарри, гостящим у Уизли, в конечном итоге может обернуться куда большей пользой, чем время, потраченное на переделку одного из сложнейших заклинаний.

Осталась лишь одна проблема, от одной мысли о которой Дамблдор поморщился. Теперь предстоит пережить пришествие разъярённой фурии в лице Минервы! Ему сильно повезёт, если она не начнёт швыряться проклятьями прямо в Большом зале за обедом, как только увидит его.

–=W=–

— А-А-А-А-А!!! Вы что здесь делаете?! — громко возмутился изумлённый Дин.

— Притопали будить Гарри, ясен пень, — сказала Эппл Блум.

Он же вроде только заснул, а уже утро! Гарри застонал и осторожно приоткрыл веки. У его кровати толпились все пять девочек — три жеребёнки, Гермиона и Джинни. Гарри мысленно произнёс короткую молитву, благодаря богов, Мерлина и саму Селестию, что хоть на этот раз жеребёнки были одеты. Честно говоря, в первую секунду крик Дина даже почти убедил его, что они всё-таки заявились голыми, несмотря на его постоянные уговоры в Литтл Уингинге одеваться перед тем, как покинуть свою комнату. Хотя, запоздало подумал он, если бы они действительно были голыми, криков было бы гораздо больше. Гарри объяснил это для себя тем, что рядом с ними присутствовала Гермиона — он не сомневался, что девочка не позволила бы им покинуть комнату неодетыми.

Если только все трое вчера просто не завалились в один из двух сундуков-квартир и не заснули прямо в одежде на огромной кровати, имевшейся в каждом из них.

Несколько секунд Гарри сонно таращился на девчонок.

— Идите уже, увидимся в гостиной, — наконец сказал он.

Девчонки тут же кивнули, развернулись и, выйдя из комнаты, спустились по лестнице. Гарри мог отслеживать их передвижение по изумлённым возгласам других мальчиков в общежитии, когда те встречали или просто видели девочек, идущих по лестнице. Раздражённо застонав, Гарри спрятал голову под подушку.

— Какого чёрта это было? — крикнул Симус. — Как они сюда попали?

— Через камин в квартире в сундуке Гарри, — Хмыкнув, объяснил Рон, вылезая из кровати и направившись к общей ванной мальчиков-первокурсников. За последний месяц из-за рано заявлявшихся к ним домой «атлантов» и Гермионы он отвык долго спать — слишком много интересного происходило вокруг, чтобы позволить себе это. — Камины в сундуках девочек и в его сундуке соединены внутренней сетью, помнишь?

Последовала минута молчания, пока остальные переваривали эту информацию, пока её не нарушило «О, а ведь точно», произнесённое Невиллом.

— Что означает больше места для нас в ванной, так как у него есть своя, — заключил Рон, выходя из комнаты.

Гарри нахмурился, а затем вздохнул. Он не был уверен, но в тоне рыжего мальчика он вроде бы уловил нотку зависти. Они же не собирались становиться до неприличия богатыми, им просто хотелось иметь немного карманных денег, которые можно будет потратить, пока они здесь учатся! Именно это он и сказал братьям Уизли и их сестре ещё в прошлом месяце. Правда, как показалось Гарри, они ему не поверили, что драгоценные камни столь легко найти.

Пообещав остальным совершить экскурсию в сундук после уроков, Гарри сбежал, чтобы умыться и одеться. Вскоре мальчики уже встретились в общей комнате с остальными первокурсниками Гриффиндора. Как оказалось, девочки уже успели скучковаться вокруг двух девушек постарше из квиддичной команды.

— Спасибо, что позволила одолжить твой сундук-квартиру, Свити Белль, эта гигантская ванна просто фантастика! — услышал Гарри слова Алисии, подходя к ним. — Эта бурлящая тёплая вода просто идеальна для расслабления. Я чуть не заснула в ней прошлым вечером.

— Да не проблема. Я просто перенесу свои вещи в сундук Скути, а вы, девочки, можете одолжить мой до конца года. Ванна у Скуталу ничуть не меньше, и мы вполне можем принимать её вдвоём.

Две ведьмы постарше тут же обняли её, восторженно благодаря.

Гарри заметил, что Гермиона и Джинни почему-то покраснели. Тем временем магглорожденные и полукровки в общей гостиной несколько секунд переглядывались друг с другом, едва ли не одними губами повторяя «огромная ванна?», после чего взглянули на двух загонщиц и жеребёнок оценивающим взглядом.

Теперь, когда они не засыпали на ходу — причём кое-кто вполне себе буквально, дорогу в Большой зал на завтрак оказалось запомнить много проще. Особенно благодаря тому, что сопровождавшие их старшеклассницы изо всех сил старались указывать легко запоминающиеся ориентиры в ключевых точках. Помощь ведьм из квиддичной команды оказалась очень кстати. «Впрочем, ничего неожиданного», — подумал Гарри. Возможная награда в виде доступа к гигантской ванне просто за то, чтобы побыть вежливой с первокурсниками и немного им помочь, вполне могла оказаться мощным стимулом. Душ был приемлемым вариантом, но, как научил его опыт, ничто не расслабляло уставшие мышцы или разгорячённый ум лучше, чем погружение в гигантскую горячую ванну. Хотя ванна, которую использовал он раньше, была жестяной, стояла за амбаром Эпплов, вдобавок её приходилось делить с тремя кобылками, ещё и нагревать совместными со Свити Белль усилиями при помощи заклинания огня… Кстати, они неплохо в этом натренировались.

Довольно интересным открытием стало то, насколько человеческий подход к магии отличается от подхода пони. Эквестрийцы, как правило, использовали универсальные заклинания, «на лету» подстраивая и изменяя их для разных дел, тогда как у магов были десятки узкоспециализированных заклинаний, зато любое из них использовало куда меньше магии.

Взять, к примеру, то же заклинание левитации, которым пользовался каждый единорог. Они использовали его для всего, что связано с подъёмом тяжестей. У магов же были чары для подъёма строго вверх, чары для переноса посуды со стола в раковину, чары для подъёма и перемещения мебели и так далее. Требовалось выучить десятки заклинаний, чтобы научиться выполнять примерно одно и то же действие, но в разных обстоятельствах. Каждое из них использовало меньше магии, чем нужно чтобы просто обхватить предмет магией и тут же поднять его, но чтобы овладеть ими, требовалась масса времени

Завтрак, как обнаружил Гарри, когда они вошли в Большой зал, к счастью, включал в себя и множество выпечки и сладостей, заполнявших столы. А также яйца, колбасы, бекон и стейки. Эппл Блум тут же схватила блюдо с беконом и, разделив его содержимое на четыре части, вывалила на тарелки Гарри и жеребёнок — похоже, бекон был фаворитом завтрака, независимо от исходного вида и расы едока. Гарри повторил её действия с блюдом, полным пышных блинчиков. Свити Белль разлила тыквенный сок. Скуталу накидала в тарелки пончики в шоколаде. Другие первокурсники Гриффиндора, как и команда по квиддичу, которая в полном составе решила сесть поближе к своим новым друзьям, во все глаза смотрели на удивительно быстрое и, похоже, привычное разделение труда. Лишь несколько секунд спустя, словно очнувшись, они кинулись наполнять свои собственные тарелки, пока на столе ещё хоть что-то оставалось.

Гарри был удивлён тем, сколько содержимого трёх захваченных ими тарелок он сумел умять. Остатки бекона и несколько пончиков, завёрнутых в салфетку, он засунул в один из карманов: что не пойдёт на перекус, то вполне можно приберечь на кухне своего сундука. Понимающе оскалившись, жеребёнки последовали его примеру, оставив свою часть стола почти полностью очищенной от еды.

Откинувшись от стола, Гарри увидел профессора Макгонагалл, идущую по проходу и раздающую ученикам листы бумаги.

— Наше расписание на этот год, — пояснила Алисия, проследив за его взглядом, после чего вернулась к прерванному разговору с Джорджем… кажется.

Подойдя к их группе, Макгонагалл как-то странно на них посмотрела. Видимо, ей было непривычно видеть третьекурсников, сидевших рядом с первокурсниками. Конечно, изредка такое случалось, например, кто-то из одной семьи вполне мог сесть рядом — близнецы говорили им об этом ещё дома у Уизли, но видеть рядом целые группы с разных годов обучения было весьма необычно.

Гарри обнаружил, что расписание первоклассников довольно простое. Сегодня у них, после завтрака, была «История магии», а затем «Чары» до обеда. Оба урока должны были пройти вместе с первокурсниками с Хаффлпаффа. После обеда были «Трансфигурация» и «Защита от тёмных искусств» с Равенкло. Таким образом, у них оставалось три часа днём, обозначенных как «свободное время». Со вторника по четверг был тот же график, за исключением того, что там была «Травология» с хаффлпафцами вместо истории магии. А в среду вечером ещё был урок астрономии. Единственным занятием в пятницу было сдвоенное «Зельеварение» в компании слизеринцев, которое занимало всё утро.

А потом прибыла почта. Гарри в обалдении смотрел, как через множество расположенных почти под самым потолком и внезапно распахнувшихся окон в Большой Зал внезапно хлынула, наверное, целая сотня сов. Пернатые кружились по залу и вокруг столов, выискивая своих хозяев. Как только кто-то из птиц находил свою цель — своего владельца или просто адресата, она пикировала вниз и бросала письмо или пакет на колени ученику. Или в тарелку с завтраком, если этот конкретный ученик не успевал отскочить назад или освободить место на столе.

Гарри с отвращением заметил, как несколько пёрышек спланировали вниз, прямо на оставшиеся на столе тарелки, и быстро наколдовал над столом щит, прикрывая себя и девчонок. Жеребёнки быстро последовали его примеру, прикрыв почти всех первоклассников, сидевших за столом. К этому моменту они ещё не могли создавать мощные чары, но четырёх заклинаний щита, работающих разом, оказалось более чем достаточно, чтобы уберечь их пищу от мусора, а волосы — от перьев и пуха. Очевидно, чем чаще они будут практиковаться, тем лучше у них будет выходить. И столь же очевидно, что теперь им придётся делать это ежедневно. Поражённые тем, что сотворили «перваки», третьекурсники тем не менее быстро последовали их примеру.

Глядя на учеников постарше, Гарри только покачал головой. Остальным что, до этого ни разу такое не приходило в голову? С другой стороны, если бы кто-то об этом задумался, то точно бы озаботился тем, чтобы хоть как-то защититься от этих совиных бомбардировок. Это бы заметили и другие, и вскоре все студенты бы так поступали. А возможно, с этим бы что-то сделало руководство школы. На эти мысли Гарри только и смог, что вздохнуть смиряясь.

–=W=–

Внезапно для себя оказавшись в фокусе всеобщего пристального внимания, Гарри почувствовал себя крайне некомфортно.

— Смотри! Вот он!

— А это правда он?

— Ты что, шрам его не видишь?

— Интересно, где он был всё это время?

Подобные шепотки преследовали его повсюду. Студенты останавливались в коридорах и вставали на цыпочки, или даже разворачивались, чтобы иметь возможность пойти за ним и потаращиться в спину. Некоторые даже раздумывали входить в свои классы, чтобы посмотреть на то, как он проходит мимо. Это очень нервировало Гарри, поскольку привитая его родственниками паранойя снова встала во весь рост, так и крича: люди, обращающие на него внимание — плохие. Люди, которые его замечали, как правило доставляли ему только неприятности. Под этими взглядами Гарри невольно съёживался, опуская плечи.

Девочки, увидев все эти взгляды и реакцию на них Гарри, сомкнулись вокруг него, исподлобья зыркая на действовавших на нервы студентов. Остальные гриффиндорцы видя, что происходит, поддержали это действие, сформировав кольцо уже вокруг них. И хотя это заставляло его почувствовать себя лучше от такого проявления близости, Гарри внезапно оказалось намного труднее сосредоточиться на запоминании их пути до класса, где должны были проходить занятия. А вся эта толкучка вызвала ещё одну давно укоренившуюся привычку. В облике пони он привык к обнимашкам при встрече, а в случае кобылёнок — и к почти постоянному тесному контакту при беге, ходьбе, стоянии, сидении и лежании. Прочих, кто касался его, Гарри, по крайней мере, мог терпеть. Но как человеку ему такой тесный контакт, даже с жеребёнками, не нравился, и Гарри заметил, что каждый раз вздрагивает от этих непроизвольных касаний.

–=W=–

Появление профессора Биннса, с морщинистым лицом, больше похожим на морду черепахи, и полупрозрачным телом, книзу и вовсе словно растворявшимся и исчезавшим, который проплыл сквозь стену и немедленно начал свою лекцию, немало поразило Гарри. Десять минут спустя, как только тот сделал паузу в своей лекции, Скуталу вскинула руку и тут же спросила:

— Профессор Биннс! А каково это — быть мёртвым? Это интересно?

Полупрозрачный маг в недоумении уставился на неё.

— Я хотела сказать, что там, откуда мы пришли, нет никаких призраков, и, думаю, вам будет гораздо интереснее продолжить свой путь, чем продолжать преподавать историю в виде призрака, как вы это делаете последние сто лет. Или вы не знаете, что давно умерли?

— Помолчи! — прошипела Свити Белль, толкнув Скуталу локтем.

Призрак продолжал таращиться на неё.

— Сто лет? — наконец без малейшей эмоции в голосе переспросил он.

— Да, сэр, — подтвердила превращённая пегасёнка, — сейчас… — она неуверенно оглянулась, — э… тысяча девятьсот девяносто первый год.

Призрак ещё какое-то время пристально смотрел на неё.

— Как н-необычно, — сказал он и тут же возобновил лекцию.

Первокурсники обменялись взглядами, а затем вернулись к рисованию на пергаменте или к безуспешным попыткам записать то, что говорил призрачный профессор. Его глухой, монотонный, словно гудение пылесоса, голос никого не вдохновлял на то, чтобы задерживать на нём и том, что он говорит, хоть какое-то внимание. То, что он, казалось, вовсе не замечал их, тоже нисколько не помогало.

Гарри заметил, что несколько учеников с любопытством поглядывают на Скуталу и Эппл Блум, которые держали свои перья во рту и время от времени делали ими записи, и вздохнул. Остальные, вероятно, подумали, что девочки грызут свои перья из-за того, что нервничают. Хоть Гарри и пытался научить своих подруг писать руками, но они всё ещё не освоили эту сложную науку. С другой стороны, он может потом просто поделиться с ними копиями своего конспекта — за последний год он перенял у Твайлайт привычку делать обширные и подробные записи.

— Не бывает слишком подробных записей урока, Гарри, — сказала ему тогда аликорна. — Путь к вершинам знаний — это подробные конспекты.

После этого сиреневая принцесса стала каждый вечер читать его школьные тетради, задавая по ходу дела уточняющие вопросы, ответы на которые он должен был вносить в свои записи. А если уже у Гарри возникали вопросы, то они вместе искали ответы в библиотеке и добавляли их в те же записи. В итоге он довольно быстро научился делать точные и полные конспекты лекций.

Поначалу для Гарри это было довольно странно — ранее никто и никогда не интересовался его школьными успехами. Даже учителей в младшей школе, казалось, не волновало, делает он там что или нет, разве что иногда устраивали ему выговоры за безделье. То, что пони-то реально займётся этим вопросом, было неожиданностью. И пусть он вечно жаловался на ту кучу дополнительной работы, которую Твайлайт заставляла его делать, Гарри нравилось, когда аликорна хвалила его достижения. Да и высокие оценки на контрольных в классе тоже немало радовали. Не говоря уже о праздничных обедах с огромным тортом, устраиваемых по такому поводу.

Где-то десять минут спустя, произнеся: «Восстание гоблинов в тысяча семьсот…», профессор Биннс вдруг остановился и посмотрел на Скуталу.

— Вы сказали «умер»?

— Э-э, да, сэр, — кивнула пегасёнка, немало удивлённая внезапным вопросом. — Нам сказали, что вы заснули перед камином в учительской сто лет назад, а на следующее утро встали и пошли учить дальше, не обратив внимания на своё тело.

— Удивительно, — несколько мгновений профессор тупо смотрел на девочку, а затем снова забубнил: — …пятьдесят втором вызвало…

Через пять минут он снова остановился и посмотрел на Скуталу.

— Я действительно мёртв?

— А? — уже почти успевшая заснуть Скуталу резко вскинулась от внезапного внимания, сонно хлопнула глазами, а затем ответила: — Да, сэр.

Профессор Биннс продолжал пристально смотреть на превращённую пегасёнку.

— Вы уверены?

Скуталу переглянулась с Гарри и двумя подругами.

— Э, да, сэр, — ответила она. — Совершенно уверена. Мы можем видеть вас насквозь.

— Можете видеть, да? — профессор нахмурился и посмотрел на свои призрачные руки.

— Да, сэр, — послышался нестройный хор других студентов, заинтересованных услышанным. Это определённо было интереснее, чем восстание гоблинов, о котором бубнил призрак.

— Поразительно, — профессор нахмурился, оглядывая класс. — …Из-за вопиющей безответственности со стороны министра магии Альберта Бута… — продолжил он лекцию.

Через пять минут профессор снова замер и замолчал.

— Вы точно уверены, что я мёртв?

На этот раз большая часть класса ответила утвердительно.

— Вы парите прямо над своей кафедрой, — добавила Гермиона.

— Невероятно! — сказал призрак, глядя вниз. Потом снова поднял взгляд, и по его морщинистому черепашьему лицу медленно расплылась улыбка. Профессор, казалось, даже немного выпрямился, а его глаза словно ожили, утратив привычный, направленный в бесконечность невидящий взгляд. Профессор Биннс оглядел класс и откашлялся. — Я так понимаю, — медленно, по-прежнему нудным голосом, напоминающим пылесос, сказал он, — что со школой у меня всё, — призрак облизнул губы, улыбнулся и продолжил чуть громче, голосом, в котором почти можно было расслышать эмоции: — Нет, уверен, что это конец учёбе. Школа не закрывается на каникулы, со школой покончено навсегда! Для меня, в смысле, — добавил он, улыбнувшись ещё шире.

Профессор Биннс посмотрел на один из дальних углов в задней части класса и улыбнулся. Далее дети во все глаза смотрели, как призрак поплыл в этом направлении, при этом ученики спешно уклонялись с его пути, когда он проходил сквозь их парты и стулья. Доплыв до угла, профессор словно втянулся куда-то вверх и исчез. За мгновение до его окончательного исчезновения все, кто был в классе, услышали тихий, радостный смех.

Все в теперь уже безмолвном классе переглянулись.

— Эм-м-м… и что нам дальше делать? — задала интересующий всех вопрос Гермиона. — У нас ещё осталось двадцать минут до конца занятия.

— Думаю, мы должны рассказать кому-нибудь об этом, — сказал Невилл.

— Может, никто не заметит? — предположила Скуталу.

Почему-то никто в реальность такого предположения не поверил.

— И кому мы должны рассказать?

— Кто-нибудь знает, как попасть в кабинет директора?

Никто не знал.

— Может, тогда нам стоит рассказать, что случилось другому профессору на нашем следующем занятии?

— Что ж, мы можем отправиться туда прямо сейчас. В любом случае осталось минут пятнадцать. По крайней мере, не будем бояться, что опоздаем на следующий урок, — предложил Дин.

48. Опасно? Ты что, шутишь, да?

Выходящие после урока чар равенкловцы и слизеринцы были немало озадачены, обнаружив за дверями толпу однокашников с Гриффиндора и Хаффлпаффа. Мало того, что они уже стояли возле аудитории, вдобавок, судя по тому, что большинство сидело на всех доступных поверхностях, дети явно уже какое-то время ждали начала перемены.

Драко, снова в окружении своих приятелей — Крэбба и Гойла, смерил Гарри и жеребёнок самодовольным взглядом и только затем, усмехнувшись, ушёл прочь.

Только когда большинство слизеринцев и равенкловцев вышли, в класс вошли Гарри и жеребёнки, при этом Скуталу изо всех сил пыталась сделать вид, что она не знает, что происходит. Гермионе и Джинни удалось держаться достаточно далеко от них, чтобы на них не обращали особого внимания, когда они направились в сторону преподавателя.

Профессор Флитвик оказался магом очень низеньким, буквально-таки карликом, который стоял на довольно высокой кафедре, рядом с которой была выложена огромная стопка книг, образуя удобную лестницу. Гарри наморщил лоб, недоумевая, почему бы профессору не построить обычную лестницу с площадкой наверху вместо того, чтобы обходиться подручными средствами. Он явно работал здесь уже далеко не первый год, и за это время уже можно было без особых усилий обустроить кабинет так, чтобы ему было удобно. Может быть, это были книги авторов, которых он не любил?

Судя по выражению лица Гермионы, девочка была до глубины души оскорблена тем фактом, что кто-то посмел настолько осквернить книги, что просто ходит по ним, низведя до уровня напольного покрытия. То, что подобное совершил целый профессор, лишь преумножало степень неуважения к этим томам. Гарри невольно содрогнулся, на мгновение представив, как бы отреагировала на подобное осквернение святых для неё предметов Твайлайт.

Профессор явно удивился, увидев, что его следующие ученики входят в класс чуть ли ещё не до того, как ушли предыдущие.

— Да? — сказал он четырём студентам, когда те подошли к его столу. — Я могу вам помочь?

Эппл Блум вытолкнула вперёд Скуталу, состроившую невинную мордашку, которую та обычно изображала, когда пыталась прикинуться случайным свидетелем очередного оглушительного провала очередного казавшегося на первый взгляд гениальным плана Меткоискателей. Видя, что это не особо помогает, превращённая пегасёнка откашлялась.

— Эм, профессор?

Тот ободряюще кивнул, как бы говоря продолжать.

— Мы только что были на занятии по истории магии, — сказала Скуталу и вздохнула, — а профессор Биннс ушёл.

— Ушёл? — поинтересовался озадаченный профессор.

— Ага. Он, э-э-эм, покинул нас?

— Покинул? — карликовый профессор недоверчиво изогнул брови.

Скуталу неловко переступила с ноги на ногу. Остальные старались стоять неподвижно, чтобы не привлекать внимание учителя — этому навыку они научились в Вечнодиком лесу, когда старательно пытались скрыться от хищников.

— Да. Он, сказал что-то типа: «со Школой покончено навсегда! Для меня, в смысле», а затем пролетел в задний правый угол класса и, смеясь, исчез, — пегасёнка махнула рукой, указывая направление, и сглотнула. — И теперь некому преподавать нам историю магии.

— Мерлин и Моргана… — тихо выдохнул профессор, пристально посмотрел на превращённую пегасёнку, вздохнул, а затем взмахнул палочкой и сказал: — Expecto patronum.

Из его палочки выскочило незнакомое серебристое животное и встало на задние лапы, глядя на профессора снизу вверх.

— Беги к директору. Профессор Биннс покинул нас, и нам немедленно нужен новый учитель истории магии.

Серебристый зверь кивнул и побежал прямо по воздуху, а потом и вовсе нырнул в стену кабинета. Все гриффиндорцы и хаффлпафцы проводили волшебного зверька удивлёнными взглядами. Большинство из них даже не слышали о таком заклинании, не говоря уже о том, чтобы увидеть его воочию.

— Возможно, вам стоит начать с самого начала, — сказал профессор Флитвик, повернувшись к четвёрке учеников.

Когда Меткоискатели, перебивая друг друга, рассказали о случившемся, сопровождаемые периодическими комментариями от других студентов, в основном от Гермионы и Джинни, профессор Флитвик представился классу. К сожалению, остальная часть занятия оказалась довольно скучной, потому что большая его часть была посвящена палочкам, уходу за ними и общей теории магии. Хоть профессор и пытался сделать его интересным, но даже с его попытками разнообразить урок единственными заклинаниями, которые они «выучили», стали два простейших: «Lumos» и «Nox», освоенные Гарри, Гермионой, Роном, Джинни и жеребёнками ещё в первых числах прошлого месяца.

Но когда профессор Флитвик увидел, как Гарри и Свити Белль записывают лекцию, держа перья магией, возникла некоторая суета. Дело в том, что они оба внимательно слушали, подпирая подбородок одной рукой, а другой прижимая к столу свитки, на поверхности которых их перья быстро строчили конспект.

— Мерлин всемогущий! — воскликнул пришедший в восторг профессор. — Кто вас этому научил?

Гарри и Свити Белль озадаченно переглянулись.

— Э-э-э, меня ещё в прошлом году научила Твайлайт, а Свити Белль, думаю, повторила уже за мной.

— И вы этому научились ещё до того, как получили свои палочки, верно?

— Да, профессор Флитвик, — кивнули дети.

— Сначала это было немного сложно, — продолжил Гарри, — но чем дольше мы практиковались, тем легче становилось. Свити Белль научилась этому быстрее, чем я, потому что с детства помогает своей сестре шить, поэтому привыкла быстро двигать магией иглы и нитки. — Гарри задумчиво наморщил нос. — Сейчас мне почти не нужно об этом задумываться. Да и записи стали намного чище, так что и перечитывать потом легче.

Этот разговор превратился в короткое импровизированное обсуждение беспалочковой магии и её отличия от стихийных детских выбросов, а также преимуществ ведения заметок с помощью магии, когда руки заняты чем-то другим.

Правда, ни Гарри, ни Свити Белль не стали указывать на очевидную полезность применения подобной магии, когда отчаянно держишься всеми четырьмя конечностями за безопасную ветку или на полном скаку уносишься от верной смерти в зубах голодных преследователей.

— По три очка каждому, мистер Поттер, мисс Белль, за такую превосходную демонстрацию тонкого контроля и владение беспалочковой магией!

За всей этой суетой никто не обратил внимания на то, что две другие девочки писали свой конспект, держа перья во рту.

—=W=—

Обед начался с объявления. Директор несколько раз ударил по своему кубку, который издал звук, сравнимый по мощности с гонгом, привлекая всеобщее внимание.

— Как многие из вас, несомненно, слышали, профессора Биннса больше нет с нами, — заявил Дамблдор, смотря при этом прямо на группку гриффиндорцев-первокурсников.

Его слова были встречены потрясённой тишиной, правда, уже через несколько секунд по залу прокатилась волна радостных вздохов и выкриков.

— Да, это так, — улыбнулся директор. — Похоже, он даже не осознавал, что был мёртв и всё это время был призраком. Я так понимаю, это мисс Алу с Гриффиндора сумела обратить его внимание на этот факт.

На превращённой пегасёнке тут же скрестилось множество заинтересованных взглядов.

— Таким образом, после почти двухсот лет преподавания истории магии он перешёл к следующему великому приключению в своей жизни. Уверен, нам всем его будет очень не хватать, — директор замолчал и посмотрел поверх очков. — А пока уроки истории магии отменяются до тех пор, пока не будет найдена подходящая замена на эту должность.

— Надеюсь, новый преподаватель будет немного поживее! — крикнул один из близнецов, когда директор снова сел.

— И будет рассказывать не только о восстаниях гоблинов, — подхватил второй.

Зал на несколько секунд расхохотался, а потом все вернулись к прерванному обеду.

—=W=—

Начало урока по трансфигурации показалось Гарри забавным — зайдя в класс после обеда, он увидел кошку, сидящую на учительском столе, и невольно рассмеялся.

Кошка вперилась в него суровым взглядом.

В не меньшей мере вид кошки на учительском столе развлёк и жеребёнок. Как обычно, они сели на первых партах. Свити Белль и Скуталу устроились по обе стороны от Гарри, а Эппл Блум села позади него. Как заметил Гарри, приходя в класс, жеребёнки каждый раз менялись местами, передавая друг дружке обязанность защищать спину мальчика. Гермиона и Рон тоже менялись местами, сидя рядом с той, кто оказывался за Гарри. Джинни обычно садилась с другой стороны.

Гарри, жеребёнки и Гермиона понимающе улыбнулись друг другу и Лили Мун — она была единственной магглорожденной в их классе, кого посетила профессор Макгонагалл, и поэтому видела её анимагическое превращение.

— Что тут смешного? — спросил Рон.

Джинни и Невиллу тоже, очевидно, было любопытно, почему они так отреагировали. Гарри, бросив быстрый взгляд на всё ещё сверкающую на него глазами кошку, ухмыльнулся младшему Уизли.

— Увидишь, — сказал Гарри, — просто подожди, пока все соберутся.

Уже через пару минут все шестеро громко хихикали, наблюдая за изумлением всего остального класса на то, как «кошка», сидевшая на столе, внезапно превратилась в их профессора.

После довольно коротких встреч с профессором Макгонагалл в июле Гарри предположил, что она будет строгим учителем. Прозвучавшее в самом начале урока заявление о том, что трансфигурация сложна и опасна, и что любой бездельник будет выгнан взашей, это доказывало и было воспринято табунком со всей серьёзностью.

Все оказались очень впечатлены, когда профессор превратила свой стол в свинью и обратно, хотя эквестрийцы при этом невольно вспомнили о способностях Дискорда. Детям уже не терпелось приступить к работе, но сложнейшая лекция, которую им пришлось записать, ясно дала понять, что в ближайшее время они вряд ли смогут повторить продемонстрированное.

Беспалочковая манера письма Гарри и Свити заставила профессора трансфигурации приподнять бровь, но не более того. Гарри даже захотелось превратиться в единорога, однако он подумал, что это может выглядеть как хвастовство и выпендрёж.

По завершении лекции профессор Макгонагалл дала каждому по спичке и велела превратить её в иголку. К концу урока Гарри и Гермионе удалось превратить свои спички в полностью металлические и заострённые палочки, заработав по очку для Гриффиндора. У Свити же вышла отличная длинная и острая швейная игла с аккуратным ушком для нити. Она получила два очка.

Гарри знал, что Свити Белль много практиковалась, помогая сестре шить, и именно это дало ей отличное представление о том, как иглы выглядят и ощущаются в магической хватке. И Гарри справедливо считал, что у него есть преимущество над остальными в том, что он сознательно использует свою магию уже более года, особенно отрабатывая ведение записей.

На этом фоне успех Гермионы выглядел ещё более впечатляющим, о чём он немедленно ей и рассказал, заставив слегка заалеть от неожиданной похвалы.

Однако больше всего они сегодня ждали следующего занятия — урока Защиты от тёмных искусств. Гарри надеялся получить на нём пару советов, которые пригодятся при встрече с древолками, василисками, мантикорами и другими неприятными обитателями Вечнодикого леса, с которыми они уже не раз сталкивались в прошлом и — тут Гарри, скрепя сердце, был вынужден себе откровенно признаться — ещё не раз встретятся в будущем. К сожалению, класс, в который они зашли, производил впечатление пустого и скучного, а самым страшным в помещении оказался едкий запах чеснока. За обедом уже посетившие его занятия ученики сообщили, что этот запах исходит от тюрбана Квиррелла, который должен отгонять вампира, встреченного им в Румынии. Видимо, профессор Квиррелл опасался, что тот вампир однажды выследит его.

Когда Меткоискатели спросили его о тюрбане, профессор ответил, что это подарок от африканского принца в благодарность за то, что Квиррелл избавил его от надоедливого зомби. Правда, Гарри с сомнением отнёсся к этой байке, не спеша в неё верить. Особенно после того, как Квиррелл покраснел и невпопад заговорил о погоде, когда Симус с нетерпением потребовал подробностей. Позже, кстати, близнецы Уизли подтвердили первокурсникам, что тюрбан был набит чесноком, защищая Квиррелла от вампиров, куда бы он ни пошёл. Правда, и это не убедило Гарри.

Мало того, занятия у Квиррелла оказались каким-то цирком, а не нормальными уроками. Из-за его постоянного заикания, неожиданных пауз и незаконченных предложений понять что-либо из его речи было весьма трудно. Впоследствии гриффиндорцы согласились, что в целом ничем этот урок их не порадовал. Что, по их мнению, было довольно странно, поскольку приобретённый каждым из них учебник «Тёмные силы: пособие по самозащите» оказался довольно подробным и интересным введением в эту тему. В итоге дети решили, что по вечерам им придётся тратить дополнительное время на самостоятельное изучение материала.

Главной неприятностью в этот день стал полтергейст Пивз. Этот беспардонный шутник был, что называется, совсем «без тормозов». Пивз бросал им на головы мусорные корзины, дёргал коврики под ногами учеников, отчего они спотыкались и падали, забрасывал их мелом и прочим мелким мусором, подкрадывался к детям сзади и, становясь невидимым, подкарауливал момент, чтобы внезапно выхватить из рук то, что они несли — и это были далеко не все его «шуточки», порой больше похожие на издевательства.

Столкнувшись с этим Недодискордом, три жеребёнки, как и во время посещения ими Косого переулка, быстро образовали вокруг Гарри треугольный оборонительный строй. Каждая внимательно следила за своим окружением — в отличие от Косого переулка, здесь им приходилось постоянно ожидать нападения. Даже если это был лишь Пивз или какой перевозбуждённый поклонник книг о Гарри Поттере, нападки первого и излишнее внимание вторых всё равно их раздражало и было неприятно. Неоднократные приключения в Вечнодиком научили Меткоискателей множеству техник выживания. Всегда держа палочки под рукой, они в любую секунду готовы были применить заклинание щита, которому Гарри научил их месяцем раньше — сразу после посещения переулка. Гермиона, Джинни и Рон быстро уловили в чём дело и присоединились к оборонительному построению эквестриек. Вскоре к ним примкнули и другие гриффиндорские первокурсники, чтобы действовать единым фронтом.

Другие призраки, конечно, не устраивали розыгрыши специально, но всё же, когда один из них выскользнул из двери, которую дети как раз собирались открыть, это стало для них довольно неприятным сюрпризом. Ещё хуже было, когда призраки появлялись из стены или пола, проходили прямо сквозь кого-то из них и спокойно продолжали плыть дальше, даже не извинившись! Что особенно раздражало — когда кто-то из призраков сквозь тебя проходил, возникало ощущение, будто ледяной водой окатили, отчего следующие несколько минут приходилось терпеть пробирающий до костей озноб. С другой стороны, пусть столкновения с призраками и шокировали поначалу, однако после забега по череде лестниц и коридоров, от которого не вспотеть невозможно, такой быстрый способ остыть показался не самым плохим, по крайней мере, на данный момент. Но вот когда настанет зима… Эта мысль заставила Гарри содрогнуться. Да уж, после такого точно будешь стучать зубами до конца дня.

—=W=—

— Благодарим вас за то, что вы согласились на добровольное участие в этой экспериментальной программе, — сказал Кастор небольшой группе из десяти человек после того, как они сели в небольшой автобус с матовыми окнами. — Теперь, когда все медицинские осмотры завершены, и вы подписали соглашение о неразглашении, я могу сказать вам правду. Вам не будут устанавливать новые протезы с использованием секретных экспериментальных технологий, как вам говорили ранее. Мы хотим попытаться восстановить ваши потерянные пальцы или руки, — добавил Сирл прежде, чем добровольцы успели начать роптать по поводу того, что им соврали. К счастью, последние его слова тут же прекратили любые протесты.

— Эти процедуры являются результатом совместных усилий правительства Её Величества и Королевской технологической корпорации Эквестрии и в настоящее время считаются совершенно секретными, — продолжил Кастор. — Пожалуйста, до тех пор, пока мы не дадим вам на это разрешение, не обсуждайте эту программу с теми, кто в ней не участвует. На все расспросы следует отвечать, что вы прошли какую-то экспериментальную процедуру и больше ничего не знаете. А теперь мы отвезём вас на новый объект, расположенный в секретном месте…

За это время обстановка вокруг портала несколько изменилась. Теперь до самого портала тянулся непрерывный брезентовый навес, а проход стал намного шире. На смену палатке пришла деревянная постройка с пропускающей достаточно света матовой, полупрозрачной крышей.

Благодаря помощи предыдущей группы добровольцев и несложному наложенному на само дерево заклинанию, которое Твайлайт назвала «чарами отвода глаз», ствол теперь скрывала штора, и потому входящие просто проходили меж её складок и оказывались на другой стороне портала. Спиральный деревянный настил на эквестрийской стороне также был накрыт навесом. А если учесть наложенные на огромные стены, окружающие парк по ту сторону, чары отвода глаз, но настроенные избирательно и работающие только на людей, десятка добровольцев даже и не поймёт, что они покидали Землю.

Новое здание, построенное по ту сторону портала, изнутри выглядело как самый обычный госпиталь с окнами, выходящими на небольшой лесок. Всё это вполне должно было без проблем обмануть подопыт… добровольцев на те несколько дней, что требовались для отращивания потерянных пальцев или рук.

Конечно, если всё пройдёт именно так, как они запланировали.

—=W=—

Когда Гермиона предложила первоклашкам-гриффиндорцам поскорее приступить к выполнению своих домашних заданий сразу после того, как урок ЗОТИ наконец-то закончился, её высокий порыв почему-то никто не поддержал.

— Ты что, издеваешься? — вскричал Дин. — На улице погода обалденная, солнышко светит, а мы ещё даже не заглянули в Запретный лес! Домашку можно сделать и после ужина.

Гарри заметил, что жеребёнки немедля оживились при упоминании эквивалента Вечнодикого из мира магов, и вздохнул смиряясь. Что ж, это было лишь вопросом времени…

Таким образом, следующие два часа они провели, исследуя территорию вокруг замка.

Эппл Блум стояла у кромки Запретного леса, уперев руки в бока и пристально вглядываясь в лесной полумрак. Скуталу и Свити Белль заняли позиции по бокам от неё. Гарри и другие гриффиндорцы нервно переминались позади них. Некоторые из первокурсников с других факультетов также последовали за ними вместо того, чтобы продолжать исследования замка в одиночку. Когда Гарри оглянулся на собравшуюся позади него группу, то увидел направляющегося в их сторону Перси — очевидно, он заметил толпу первоклашек возле леса и шёл к ним разобраться, что происходит. Несколько других старшекурсников тоже начали к ним подтягиваться, явно предвкушая небольшое развлечение в виде Перси, устраивающего разнос зарвавшимся первакам.

— Чё-т’ несолидно он выглядит, а? — протянула Эппл Блум.

— А-а-агась, — поддакнула Скуталу, на которую первой обратила свой нахмуренный взгляд Эппл Блум.

— Он совсем не выглядит страшным, — сказала Свити Белль. — Совершенно не похож на Вечнодикий, — на последнем слове она невольно вздрогнула.

— В нём должны водиться оборотни, тролли и гигантские пауки, — сказал Рон, с любопытством глядя в лес. — Есть также кентавры и единороги, которые не любят магов и ведьм. По крайней мере, так мне сказали мои братья. И ещё полно ядовитых змей. Там просто куча тёмных существ, — добавил он, вздрогнув.

— Что такое оборотень? — тут же спросила Свити Белль.

Рон удивлённо уставился на неё.

— Ну, это такое чудовище, — стал объяснять рыжий. — Они похожи на самых обычных магов и ведьм, но раз в месяц, в полнолуние, они превращаются в диких безмозглых монстров, огромных волков, которые охотятся и убивают людей ради забавы. Даже если он просто тебя укусит, то ты превратишься в одного из них, — и Рон снова вздрогнул.

— Всего лишь раз в месяц? И только в полнолуние? — в голосе Скуталу прозвучало разочарование, что привлекло на неё вопросительные взгляды других учеников.

— И тут нет никаких мантикор? — спросила Свити Белль.

Рон покачал головой:

— Я о таком не слышал.

— Как насчёт кокатрисов?

— Э, а это кто такие?

— Древолки?

— Только про обычных волков слышал.

— Гидры? — спросила Скуталу.

— Мои братья ни о чём таком не говорили, — ответил Рон.

— Химеры?

— Нет.

— Татцельвурм?

— Как-как ты сказала?

— Звёздные звери типа Большой и Малой Урсы? — подозрительно спросила Свити Белль.

Рон отрицательно помотал головой.

— Ты уверен, что это и есть Запретный лес?

Рон кивнул.

У Гарри возникло странное желание спросить, не скрывается ли случаем в этом лесу танковая дивизия СС.

— Ну, знач’, тама не так опасно, — усмехнулась Эппл Блум, — больш’ смахивает на Белохвостый лес, чем на Вечнодикий.

— На самом деле выглядит вполне дружелюбно, — добавила Свити Белль. — Даже деревья вроде как не выглядят хоть сколько-то устрашающими.

— Вы хотите сказать, что в этом вашем Вечнодиком лесу обитают все эти существа? — подозрительно спросил Дин.

— Именно, — фыркнула Скуталу, — мы лично сталкивались со всеми этими монстрами в Вечнодиком, он ведь недалеко от Понивилля.

Остальные ученики посмотрели на трёх девочек взглядами, полными недоверия.

— Дэш до сих пор дразнит Твайлайт за то, что та окаменела из-за своей беспечности, и ей понадобилась помощь Флаттершай, которая использовала свой Взгляд на кокатрисе, чтобы тот вернул Твай нормальный вид.

От услышанного у некоторых поотвисали челюсти. Большинство, правда, просто не поверили.

— А вот гигантские пауки — это уже интере-е-есно, — задумчиво протянула Скуталу, глядя в лес с полуулыбкой.

Затем превращённая пегасёнка повернулась к двум другим жеребёнкам и широко улыбнулась. Те тут же уловили скрытый в этой фразе подтекст, и над лужайкой раздался крик: «Меткоискатели — охотники на гигантских пауков, ЙЕЙ!» и хлопок трёх ладоней в неуклюжем тройном «дай копыто». Когда они были пони и выполняли этот жест при помощи копыт, получалось явно и красивее, и звонче.

Видя, как загорелись идеей его подруги, Гарри только и мог, что спрятать лицо в ладонях. Остальные ученики обменялись взглядами, явно решив, что эти три иностранки сбрендили.

В этот момент демонстративно откашлялся решивший вмешаться Перси. Младшеклассники тут же развернулись к нему лицом, не подозревая до того, что за их спинами стоит староста. Давка немного возросла.

— Студентам запрещено посещать Запретный лес без сопровождения профессора! — твёрдо сказал он. — Если я услышу, что кто-то из вас — кто угодно — нарушит это правило, то он получит по крайней мере неделю отработок, если не месяц. И я обязательно всё сообщу вашим принцессам, — добавил он, скрестив руки и, нахмурившись, вперился в Гарри и эквестриек суровым взглядом.

Всем своим видом Перси явно пытался скопировать грозное выражение лица их матери. Попытка была хорошей, правда, до Эпплджек или Рэрити, когда те выходили на тропу войны после очередного «дела» Меткоискателей, ему было ой, как далеко.

Три кобылки сглотнули и приняли невинный вид. Гарри отметил, что в людском облике это оказалось не столь эффектным. Все четверо медленно кивнули, давая понять, что приняли к сведению предупреждение Перси. Гарри кивнул, но это был кивок покорности судьбе — он-то прекрасно знал, что у него почти нулевые шансы предотвратить исследования леса. Лучшее, что он мог сделать, это уменьшить сопутствующий ущерб. Невольно Гарри покачал головой. Он точно знал, что в этом точно поучаствует смола — в конце концов, это же лес. Ну, по крайней мере, в коридоре третьего этажа не должно было быть никакой смолы. Ну, если повезёт. «Меткоискатели — исследователи замков, Йей!» было их предыдущим общим кличем. Гарри вздохнул и задумался, существует ли у магов страховка на случай пожара и наводнения.

Некоторые из обступивших их студентов, услышав слово «принцессы» в связке с тремя девочками с необычными именами и не менее необычным цветом волос, обменялись многозначительными взглядами. И это после того, как одной из них удалось сегодня же, лишь немного ранее избавиться от учителя — собственно, в самый первый день занятий. Если подумать, это и правда достижение. Пусть это была случайность — они явно не собирались этого делать, но всё же теперь в школе не хватало учителя. А ещё эти три иностранные ведьмы были знакомы с принцессами во множественном числе. То есть больше чем с одной.

Гарри в очередной раз вздохнул. Он почти мог читать мысли других учеников по одним только выражениям их лиц. Теперь о жеребёнках начнёт ходить множество сплетен и слухов. Как, собственно, и о нём самом — как будто ему было мало слухов, порождённых этими дурацкими книгами.

Гарри ещё и одного дня не провёл в стенах Хогвартса, а его репутация уже почти сложилась. Невольно мальчик задумался: как скоро вид троицы жеребёнок, направляющихся вместе с Гарри искать очередные приключения на их крупы (причём явно не в одном смысле), заставит остальных учеников бросаться в укрытие, как это делали жители Понивилля, когда видели Скуталу, мчащуюся по улице с ними троими в тележке, прицепленной к её самокату?

— Итак, — сказала Свити Белль, явно пытаясь сменить тему. — Оборотни. Они превращаются только раз в месяц?

Перси кивнул.

— И зачем они меняют облик, если в результате превращаются в безмозглых зверей? — спросила Скуталу.

— У них нет выбора, — пояснил староста. — Как только вечером восходит полная луна, они изменяются и становятся безмозглыми, злобными тварями. Это ужасное проклятие.

Три жеребёнки обменялись взглядами. Наблюдение за тем, как луна за последний месяц меняла фазы и даже полностью исчезала, поразило их и перевернуло представления об этом мире с ног на голову. Местная луна совсем не была похожа на луну принцессы Луны, которая почти всегда выглядела как светящийся диск. Или, когда ей было лень — как полумесяц. В крайне редких случаях, когда принцессе хотелось похулиганить, луна выглядела в четверть диска. Но она всегда была на небе в той или иной форме. Каждую. Ночь.

— И они не могут это сделать в другое время?

Гарри вздохнул. Глядя на Скуталу, он почти мог прочесть её мысли: «Только одну ночь в месяце? Фи! Тогда нет никаких поводов для беспокойства. Значит, в остальные ночи они не станут проблемой для Меткоискателей».

— Оборотни, значит, — тихо сказала превращённая пегасёнка, покатав эти слова на языке, при этом лукаво поглядывая на троих сообщников.

Глядя на неё, Гарри понял, что только присутствие Перси предотвратило восторженный крик «Меткоискатели — охотники на оборотней, ЙЕЙ!»

— Нет, — покачал головой Перси, отвечая на её прошлый вопрос.

— Охотятся ли они на других животных?

— Только если голодны.

— Знач’, еж’ли б мы были пони, то мы были б в безопас’ти? — задумчиво спросила Эппл Блум.

Невилл согласно кивал головой, явно отслеживая мысли Эппл Блум не хуже Гарри.

— Возможно, если они не будут голодны, — нахмурившись, сказал староста. — По крайней мере, у вас будет больше шансов сбежать и спастись. Или улететь и спастись, — добавил он, кинув взгляд на Скуталу. Затем сделал паузу. — Но вы ведь не собираетесь ходить в Лес, не так ли? — с намёком произнёс Перси.

Меткоискатели поспешили отрицательно замотать головами — они прекрасно усвоили урок, гласивший, что лучше попросить прощения, чем разрешения. И месяц последующей отсидки дома обычно того стоил… это если их ловили. Так-то у них были весьма неплохие показатели в исполнении 11-й заповеди — «не попадаться». Естественно, их сестры и родня не ведали об этом маленьком факте.

— Нет-нет, мы просто спросили, — поспешила заверить его Свити Белль. — Ну, в гипотетическом плане. На случай, если мы вдруг увидим такого. Они ведь должны быть в этом лесу. Так что, понимаешь, такое вполне может и случиться.

Перси продолжал смотреть неодобрительно смотреть на Меткоискателей.

— О да, конечно, — саркастически сказал он.

— Мину-уточку! — внезапно вклинился Дин. — Что вы имеете в виду под словами «если бы мы были пони?» Вы что, умеете превращаться в пони? — недоверчиво спросил он.

Три кобылки посмотрели на своих друзей и ухмыльнулись. Гарри в который уже раз вздохнул. Что-то в последнее время он слишком часто это делает.

Скуталу самодовольно фыркнула, и мгновение спустя над толпой захлопал крыльями маленький оранжевый пегас с сиреневой гривой. Охи и потрясённые вздохи раздались чуть ли не от самых стен замка, находившегося далеко позади них.

Ответом на ахи-охи стал короткий взрыв хихиканий и фырканья от некоторых первокурсников — и уже через несколько секунд половина гриффиндорской группы первоклашек попревращалась в единорогов, пегасов или простых пони. После минутного ошеломляющего молчания девушки, наблюдающие за происходящим, отреагировали одинаково: сначала громко завизжали, а затем бросились вперёд и схватили каждая себе по разноцветной, почти что плюшевой поньке.

— КАКИЕ МИЛА-А-АХИ! — раздался радостный девичий визг. — И КАКИЕ ПУШИСТЫЕ! — последовало через несколько секунд.

Гарри, к своему счастью (как он посчитал), сумел увернуться от ближайшей поклонницы с ярко горящими восторгом и желанием глазами и помчался к замку.

— Трус! — крикнул ему вслед Рон, брыкаясь в объятиях высокой второкурсницы с Равенкло.

Мальчишки же взирали на происходящее в шокированном молчании. Перси только вздохнул и посмотрел куда-то в глубины леса.

То, что Скуталу парила над их головами, позволило ей взлететь повыше, уклоняясь от двух девчонок, попытавшихся до неё допрыгнуть. Пегасёнка рассмеялась, видя, как Джинни изо всех сил пытается вырваться из объятий удивительно сильной для её возраста первоклашки-хаффлпаффки. Радостно шумящая группа на опушке леса, да ещё и с ярким разноцветным миниатюрным пегасом, летавшим над их головами, привлекала внимание всех присутствовавших на лужайке перед замком.

Несколько старшеклассниц тут же бросились бегом, едва увидев маленького красно-золотого единорога с чёрной гривой и хвостом, мчащегося по лужайке ко входу в замок. И, как оказалось, стратегия бегства имела весьма серьёзный недостаток: чем ближе к воротам оказывался Гарри, тем больше девушек его замечали. В результате вскоре он оказался в кругу восхищённо воркующих поклонниц.

— Вот же дятел, — сказал Гарри сам себе.

Когда его уже почти загнали в угол, Гарри снова превратился в родной облик. Девушки тут же замерли вокруг него столбом, ошеломлённые увиденным.

— Ты маг!

— Ты анимаг!

— Мерлиновы подштанники!

— А ну, перекинься обратно!

— Да, меняйся назад!!!

— Может быть, позже, — парировал их требования Гарри. — А сейчас мне надо освободить своих друзей.

И, развернувшись, Гарри зашагал обратно к покинутой им группе, за ним последовали ведьмы постарше. К тому времени, как он прибыл, окружившая гриффиндорцев-первоклашек толпа была уже намного больше чем тогда, когда он сбежал.

Перси уже успел установить распорядок. Каждой девушке было разрешено пообнимать пони только пять минут, после чего она должна передать поньку следующему в очереди. Староста сумел убедить Гарри принять во всём этом участие, укорив его словами о том, насколько его побег был несправедливым по отношению к его друзьям. В ответ Гарри очень хотелось потребовать от Перси, чтобы тот также превратился, но, поскольку Перси был единственным, кто сумел установить в этой толпе порядок, он решил, что лучше этого не делать. Кто знает, во что это может вылиться, если происходящее выйдет из-под контроля старосты. Да и сам Перси, возможно, хочет сохранить этот секрет подольше.

Плюс теперь у Гарри будет такой себе компромат на старосту, которым можно будет пригрозить воспользоваться, если тот поймает их на чём-то, что… не вполне соответствует правилам. Может быть. Что ж, шанс стоит того.

Через час, когда девочки занимали очередь уже по третьему или четвёртому разу, Перси объявил, что им пора внутрь, чтобы привести себя в порядок перед ужином.

Естественно, главной темой во время ужина стали первокурсники-анимаги с Гриффиндора. Говорящие разноцветные единороги, пегасы и «нормальные» пони были чем-то неслыханным в истории магии. Слизеринцы пытались высмеять их, назвав «разноцветными уродцами», однако эта попытка провалилась из-за демонстрируемой ими нескрываемой зависти к первокурсникам Гриффиндора, обладавшим навыком, которым в полной мере овладевали лишь изредка и только избранные взрослые. И это многое говорило о магической силе гриффиндорцев. То, что двое ненавистных предателей крови — Уизли — были анимагами, имело большое значение для учеников, принадлежащих к фракции «чистокровных».

У Гарри даже возникло подозрение, что профессора Макгонагалл вскоре просто завалят запросами о дополнительных занятиях для учеников, чтобы обучить их анимагическому превращению. Ну, и раз уж он о ней подумал, Гарри также отметил, что во время обеда профессор Макгонагалл, казалось, уделяла слишком много времени, гневно взирая на директора, которому, похоже, было не по себе от её взглядов. Естественно, он не слышал их разговоров между собой, но профессор Квиррелл и сальноволосый незнакомец, сидевшие по бокам от них, выглядели так, будто этот разговор весьма их забавлял. Да и другие профессора казались немного обеспокоенными разыгравшимся спектаклем с участием обычно уравновешенного профессора трансфигурации.

Внезапно Макгонагалл полуобернулась, чтобы поговорить с кем-то, находившимся позади её стула. Затем, кинув раздражённый взгляд и несколько явно нелестных слов, профессор Макгонагалл встала из-за стола и направилась к своим первокурсникам. Последние были озадачены её приближением. По мнению Гарри, они пока ещё не совершили ничего, чтобы привлечь её внимание.

Наконец профессор трансфигурации остановилась позади Невилла.

— Мистер Лонгботтом, мистер Олливандер прибыл сюда и желает поговорить с вами. Следуйте за мной, пожалуйста.

Невилл выглядел потрясённым и чуть не навернулся, споткнувшись, когда поспешил её догнать.

Гарри обменялся улыбками с девочками — они знали, что мастер палочек хотел лишь познакомиться и измерить Невилла для изготовления ему новой палочки. И посмотреть, какой палочкой он пользуется сейчас. А это значит, что на следующей неделе у Невилла будет новая палочка.

49. Потрясающе. Жутко, но потрясающе

После обеда все первокурсники собрались вместе и занялись выполнением домашних заданий. Естественно, история магии была проигнорирована от слова «совсем».

Гарри заключил, что чары на самом деле не так уж и сложны. Пояснения, изложенные в книгах — «Магической теории» и «Стандартной книге заклинаний» — плюс то, что профессор Флитвик разъяснил и разобрал вместе с ними в классе, немало облегчили понимание и запоминание материала. Да и заклинание «погружение в книгу», которым Гарри воспользовался в прошлом месяце, чтобы пройтись по всем учебникам, обеспечило его достаточным базисом почти по всем дисциплинам и направлениям. Сейчас ему нужно было лишь немного освежить память, а заодно проверить, не пропустил ли он чего при прошлом чтении. Гарри аккуратно разложил на столе в нужном порядке учебники, а также пергамент и перо, чтобы при необходимости делать заметки во время погружения в книги, и приступил к работе.

И только тогда, когда Свити Белль громко сказала: «Гарри, ты должен научить меня этому заклинанию!» внутрь книги «Теоретическая магия», в которой он в тот момент находился, остальные повернулись к Свити Белль и обнаружили её склонившейся над одним из учебников Гарри. Объем выданной им домашней работы — или правильнее это было бы назвать общежитской работой? — был значительно больше того, который они получали в Понивилле. И потому Свити смекнула: если Гарри был прав, говоря о преимуществах погружения в книгу перед простым чтением, то, безусловно, это стоило бы попробовать. А уж как забавно это выглядело!

Гермиона, сидевшая с превращённой единорожкой рядом, первой заметила, что происходит. Потрясённо ахнув, она протиснулась поближе, полностью захваченная происходящим в книге, чуть не сбив при этом Свити Белль с ног.

— Гарри? — недоверчиво воскликнула она.

— Да, Гермиона? — раздался из книги тонкий, высокий голосок, привлекая внимание уже всех остальных. В голосе Гарри почти полностью отсутствовали низкие частоты, он был очень тихим и, если не держать ухо почти прямо над страницей, едва разборчивым.

— Зачем? — крикнула она на книгу. — И как?

Вот это уже привлекло внимание нескольких старшеклассников, которые также решили подойти посмотреть. И, как оказалось, не зря. На странице учебника в небольшой рамке, которая немного оттеснила текст в разные стороны, оказалось полноцветное изображение Гарри, смотревшего на них снизу вверх.

— Ну, как сказала мне Твайлайт, «Ты будешь поражён тем, что таким способом можно узнать из книги!» — немного самодовольно ответил Гарри своим тоненьким голоском. — Всё и правда стало проще… яснее. Отсюда лучше понимаешь, что именно хотел сказать автор. Намного проще отследить и запомнить вязь заклинаний. И гораздо проще запомнить их формулу. Не говоря уже о том, что тут обычно никто тебя не отвлекает.

— Вылезай, — приказала ему Гермиона. — Живо.

— Ладно-ладно, — вздохнув, отозвался Гарри. — Всё равно я тут уже закончил.

…и внезапно оказался сидящим на своём стуле.

— А-А-А! — закричали четверо ближайших к нему гриффиндорцев.

— А-А-А! — завопил в ответ Гарри, отчего по комнате разнеслось эхом несколько других криков потише — и без того взбудораженные ученики вскрикнули в ответ на эти внезапные вопли.

На несколько секунд в комнате повисла напряжённая тишина.

— Да что с вами со всеми? — наконец нарушил молчание Гарри, просидевший до этого несколько секунд, приложив ладонь к груди и успокаивая дыхание. — Можно подумать, вы никогда до этого магии не видели!

— Гарри, — обманчиво ласково промурлыкала Гермиона.

Только вот Свити Белль почему-то бочком-бочком поспешила убраться с дороги каштанововласой девочки, которая неумолимо приближалась к Гарри. Тот посмотрел на Гермиону и нервно сглотнул. Её глаза были слегка расширены, волосы взлохматились и встали дыбом, и из них уже начинали выскакивать отдельные непокорные прядки, отчего те выглядели пышнее обычного. Глядя на её преображение, Гарри вспомнил, что, когда они были в Косом переулке, он однажды подумал, что Гермиона чем-то похожа на Твайлайт. Что ж, её нынешнее выражение лица и состояние заставили Гарри задуматься, а не были ли они тайными сёстрами-близнецами, разлучёнными в глубоком детстве? Хотя он мог только гадать, как это могло сработать в разных измерениях. Сёстры. Только одна — девочка, а другая — пони. И разные по возрасту. Ну да, как в дурацкой книжке. Но определённо такую возможность полностью исключать не стоит.

— Как ты это сделал? — спокойно спросила Гермиона, пригвоздив Гарри к месту пристальным взглядом, при этом сказано это было таким тоном, что мальчик всем нутром почувствовал: лучше ей не перечить и отвечать быстро и честно.

Гермиона провела руками по лацканам мантии Гарри чуть ниже его шеи с таким видом, словно она в мгновение ока взбесится, если не получит желаемого. А затем вдруг вцепилась мёртвой хваткой в его мантию и притянула его за лацканы, отчего лицо Гарри оказалось всего в сантиметре от её лица.

— Не мог бы ты показать мне как это работает? — почти прошипела она сквозь стиснутые зубы. — Уж будь так добр.

— Э-э, это заклинание «Погружение в книгу по методу Хайскартеса», — испуганно отозвался Гарри. — Твайлайт научила меня ему ещё в Понивилле. Я же всем вам рассказывал об этом в прошлом месяце, помнишь?

— Значит, заклинание погружения в книгу, — медленно повторила Гермиона, усиливая хватку. Гарри и предположить не мог, что в её тонких девичьих руках может таиться такая сила. Должно быть, это всё благодаря тем тяжёлым фолиантам, которые она вечно таскала с собой до того, как получила сумку с чарами облегчения веса. — Ты лишь сказал, что так тебе легче изучать написанное, но ничего не упоминал о том, что действительно попадаешь в книгу.

Гарри оглянулся на обступивших их учеников. Примерно у половины из них, в основном старшеклассников, выражения лиц были похожие на выражение лица Гермионы, хотя и не столь пугающие. Эквестрийки же лишь ошеломлённо таращились на действия обычно тихой и сдержанной ведьмочки.

— Э-э-э, ну-у… Ах, да, — быстро почти пропищал он. — Чтобы использовать заклинание, надо обладать немалым уровнем энергии, но вообще ему довольно легко научиться. Я могу объяснить тебе всё, если хочешь.

Гарри нервно улыбнулся девочке, надеясь, что это заставит её ослабить хватку. Почему-то он был уверен, что начинает багроветь. В ответ Гермиона отпустила его мантию, позволив рухнуть назад в кресло, затем слегка пригладила её руками, поправляя лацканы.

— Да, Гарри, — тихо сказала каштанововолосая. — Я бы очень этого хотела.

При этом её глаза всё также оставались слишком широко открытыми, а волосы почему-то стали даже ещё более лохматыми, чем раньше, скрывая из поля зрения Гарри всё, кроме её лица. Ведьмочка одарила Гарри вежливой улыбкой, в которой, правда, не было ни следа веселья, зато она явно обещала насилие и боль, если он не выполнит то, что обещал.

Гарри зашарил по столу, ища перо и бумагу. Заметив, куда он смотрит, Гермиона, не сдвинувшись ни на шаг, достала собственное перо и бумагу, позволив им упасть на стол перед Гарри.

— Вот, — объявила она.

Гарри потребовалось всего несколько минут, чтобы набросать структуру заученного заклинания.

Не прошло и пяти минут, как Гермиона уже пищала тоненьким голоском: «ДА, ДА, ДА!», бегая по кругу на странице своего учебника. Затем убежала со страницы и углубилась в книгу. То, насколько быстро она ухватила суть заклинания, было, по мнению Гарри, несправедливым, учитывая то, сколько времени на это ушло у него самого. Но Гермиона очень быстро училась и была полна решимости овладеть любым заклинанием, о котором только слышала. То, как она научилась телепортироваться, было прекрасным примером этого. У девчонки была железная воля.

Те, кто был ближе всего к книге, позже клялись, что слышали пробивавшийся между страниц безумный смех. Столпившиеся вокруг Гарри гриффиндорцы обменялись неуверенными взглядами и, не сговариваясь, решили не переходить дорогу этой умной девочке. Ни-ког-да.

— Она потрясающая, — сказал Рон, переведя взгляд с Гермионы на Гарри. — Жуткая, но потрясная.

Большинство остальных сидевших за столом кивнули соглашаясь или пробормотали что-то одобрительное.

Остаток вечера Гарри провёл, обучая остальных учеников этому заклинанию и демонстрируя его применение. Те, кто уже освоил и опробовал его в действии, также подключались к обучению других. Таким образом, к моменту, когда первокурсников отправили спать, почти все ученики Гриффиндора от третьего курса и старше уже овладели заклинанием. В результате в гостиной стало необычно пусто и тихо, только повсюду были разбросаны открытые книги, периодически выплёвывающие студентов из своих недр. Но стоило признать, что промежутки между этим становились всё длиннее и длиннее, поскольку их контроль над заклинанием постепенно улучшался. Старшекурсники адаптировались быстрее всех, но, когда обладаешь бо́льшими магическими навыками и силой, чем ученики младших курсов, в этом не было ничего удивительного.

Несколько студентов вызвались следить за происходящим на случай, если у кого-то возникнут проблемы. И только дюжина или две учеников, включая Рона, так и не смогли до отбоя до конца освоить заклинание.

Гарри был уверен, что уже к завтрашнему вечеру весь Гриффиндор будет пользоваться «погружением». А ещё был сильно раздосадован, осознав, что оказался единственным первокурсником, не выполнившим сегодняшнюю «домашку».

–=W=–

Экскурсия по сундуку, устроенная после объявления несправедливо раннего отбоя — было всего-то девять часов вечера — оказалась короткой. В конце концов, в сундуке не так уж много было того, на что можно было посмотреть. Но сказать, что Дин, Симус и Невилл были впечатлены — значит ничего не сказать. Рон, заявив: «Я уже всё там видел», остался с кислым выражением лица в спальне, всё ещё пытаясь применить заклинание «погружения в книгу».

— Ванная комната огромна! — воскликнул Симус. — И вообще это не ванна, а почти бассейн!

— Я знаю, — сказал Гарри. — И кстати, эта штука называется «джакузи», — добавил он, нажимая кнопку сбоку от ванны — и вода буквально закипела от пузырьков вырывающегося со дна воздуха. — Девчонки настояли. Это намного лучше, чем то старое корыто для мытья посуды, в котором мы оттирали друг друга от смолы.

Остальные трое парней повернулись и молча уставились на Гарри.

— Э-э, в форме пони, — быстро поправился он, чувствуя, что стремительно краснеет.

Однако остальные трое так и продолжали таращиться на него.

— Эй, — воскликнул в отчаянии Гарри, — мы же тогда были маленькими детьми!

А те всё продолжали смотреть не мигая. Но пару секунд спустя Дин, Невилл и Симус обменялись взглядами широко открытых глаз, когда поняли, что Гарри и жеребёнки стали анимагами в очень раннем детстве, а не недавно, как все они думали. Наконец Дин слегка кивнул Гарри.

— Идём, — сказал владелец сундука, — кухня там.

И спешно вывел их из ванной.

По окончании экскурсии Гарри, раздражённо качая головой, принялся за написание письма.

–=W=–

Дорогая Твайлайт.

Как оказалось, Хогвартс — до ужаса престранное место! Как и в Кантерлотском замке, тут повсюду лестницы, и нам сказали, что их в Хогвартсе больше ста сорока двух. Здесь встречаются как нормальные, широкие, основательные лестницы, так и узенькие, которые того и гляди рассыплются. Однако, в отличие от Кантерлота или нашего замка, у некоторых местных лестниц бывают исчезающие ступеньки посреди пролёта, про которые надо помнить, чтобы их перепрыгивать, а другие не всегда ведут на тот же этаж или в то же место, что и днём ранее. В центре замка находится главная лестничная шахта с тринадцатью лестницами. И вот с ними разобраться труднее всего, так как они в течение дня меняют своё положение абсолютно случайным образом, иногда делая это прямо тогда, когда идёшь по ним! Кроме того, тут есть двери, которые не открываются, если вежливо их не попросишь или не пощекочешь в нужном месте, и двери, которые на самом деле являются не дверьми, а сплошными стенами, притворяющимися дверью. А есть двери, которые притворяются стеной. Очень трудно запомнить, где и что находится, потому что всё это, кажется, постоянно куда-то перемещается, даже кабинеты не стоят на месте. К тому же люди на портретах тоже двигаются! Они просто встают и перебираются из своей картины в другую! Они так постоянно друг друга навещают.

Ещё я заметил, что тут повсюду стоят внушительные металлические доспехи. Близнецы говорили мне, что по ночам, а иногда и днём, эти доспехи ходят с места на место. Из-за этого всего невозможно полагаться ни на портреты, ни на доспехи как ориентиры, чтобы понять, куда надо идти.

Кроме того тут повсюду есть «секретные» ходы. Но как можно называть что-то секретным, если все на твоём факультете знают, где именно находятся эти «секретные» ходы?

А ещё есть Пивз. Он полтергейст. И он не оставляет нас в покое. Вечно забрасывает нас кусочками мела, гнилыми фруктами, бомбами-вонючками и всем прочим, что, по его мнению, может сделать нас несчастными. А откуда у него взялось целое ведро древесной смолы, я понятия не имею! К счастью, он промахнулся и вместо нас облил ей кучу хаффлпаффцев. Честно говоря, мне уже хочется согласиться со словами Гермионы, что она не понимает, почему профессора позволяют ему здесь оставаться! Может, у тебя найдутся какие-нибудь книги, которые могли бы подсказать нам, как держать его подальше? Из-за Пивза нам приходится почти каждый раз, идя по коридорам между уроками, использовать заклинания щита. Что ж, это, по крайней мере, можно заодно считать тренировкой.

Ах, да, здесь ещё и призраки водятся! Да-да, самые натуральные привидения. Прозрачные, вечно куда-то плывущие и спокойно проходящие сквозь стены призраки! На каждом факультете есть свои, да плюс ещё куча других, которые бродят вокруг. Призрак Гриффиндора — это сэр Николас де Мимси, но все называют его Почти Безголовым Ником из-за того, что палач, который должен был обезглавить его, не справился со своей работой. На втором этаже есть туалет для девочек, в котором тоже живут привидения! Да что там говорить, сегодня у нас урок истории магии вёл призрак!

У тебя есть книги о привидениях? Не могла бы ты прислать нам парочку?

Хуже Пивза только смотритель Аргус Филч. У него есть кошка по имени миссис Норрис. Она тощая, шерсть у неё цвета пыли и глаза у неё выпученные словно две лампочки (кстати, у Филча тоже). Она патрулирует для него коридоры! И если видит, что ты хоть чуть-чуть нарушаешь хотя бы одно правило, кошка сразу бежит за Филчем, который, хрипя, появляется буквально через несколько секунд! Всегда появляется, хоть что ты сделал! Они оба знают «секретные» проходы лучше всех и появляются внезапно, словно какие призраки (не те, которые здесь обитают). Этот завхоз никому не нравится, и многие ученики были бы не против выкинуть миссис Норрис из ближайшего окна. После личной встречи с ними я не могу с ними не согласиться. И вообще, почему они пустили в школу того, кто настолько явно ненавидит детей? Это же просто глупо!

И наконец, рядом со школой есть лес! Он ближе, чем Вечнодикий к дому Эппл Блум. К сожалению, нам сказали, что в нем водятся тёмные существа, такие как гигантские пауки и оборотни (люди, которые превращаются в волков раз в месяц в полнолуние и нападают на всех, кто встретится), поэтому нам запрещено входить в него.

Но я не понимаю, почему они говорят, что этот лес опасный. Оборотни становятся волками только раз в месяц, а гигантские пауки не так уж и ужасны… Ну, насколько они могут быть большими? Вряд ли они будут намного больше звёздных пауков или, может быть, того питомца Флаттершай — Пушистоножки. И уж точно не больше тыквы! Скуталу хочет посмотреть, какого размера эти пауки. Ты случайно не знаешь никаких заклинаний против пауков?

В этом лесу нет ни василисков, ни гидр, ни химер или древолков, да даже звёздных монстров вроде Большой или Малой Урсы — и то нет.

Как по мне, они поднимают панику из-за какой-то ерунды.

О, и пока мы были за пределами замка и рассматривали лес (нет, мы не заходили в него, с нами Перси был), то как-то случайно себя выдали (в основном там были гриффиндорцы, но было несколько студентов с других факультетов — Хаффлпаффа и Равенкло). Теперь они знают, что мы можем превращаться в пони.

Слышала бы ты, как они визжали! Какое-то время мне удавалось уворачиваться от их рук, но потом меня всё же поймали. Девушки просто отказывались нас отпускать. Они всё не переставали восторгаться тем, какие мы милые, очаровательные и пушистые. С другой стороны, почёсывание ушек невероятно приятная штука. Я и вовсе подумал, что Скуталу прямо там на месте отрубится, когда ей начали почёсывать между крыльями.

И, кстати, помнишь, что я упомянул учителя-призрака? Что ж, Скуталу случайно отправила его в «следующее большое приключение», как сказал директор. Смешно, но он даже не догадывался, что уже умер. И теперь, пока ему не найдут достойную замену, у нас нет учителя истории магии.

Занятия и весёлые, и скучные разом. Сама магия — это весело, но не вся та куча записей, что приходится делать. Мы со Свити Белль заработали наши первые очки лишь потому, что были единственными, кто магией делал заметки по ходу лекции. Я на последней странице приложил копию нашего расписания и добавил описание учителей.

Помнишь заклинание «Погружения в книгу по методу Хайскартеса»? Так вот, никто здесь никогда не слышал о таком, и, блин, остальные устроили жуткий переполох, когда увидели, как я его использую! Пришлось провести большую часть вечера, обучая ему других гриффиндорцев, из-за этого я теперь отстаю в выполнении своих домашних заданий. Думаю, встану пораньше и сделаю их завтра.

И пока не забыл, на приветственном пиру, когда мы только-только прибыли, директор сказал: «Коридор третьего этажа с правой стороны закрыт для всех, кто не желает умереть очень мучительной смертью». Не знаешь, что мне теперь с этим делать? Разве он не знает, что делать перед детьми такие заявления — всё равно, что размахивать красной тряпкой перед быком? Я удивлён, что на третьем этаже всё ещё не выстроилась очередь из студентов! Мне удалось уговорить девочек не пытаться проникнуть туда хотя бы до конца недели.

С любовью, Гарри.

P.S. Кстати, мы пробовали каминную сеть в сундуках. Хотя мы и можем без проблем перемещаться между ними, но мы не смогли попасть в сундук Эппл Блум, который в Литтл Уингинге. Мы решили, что пусть он там и остаётся. Здесь он нам на самом деле не нужен, потому что все девочки живут в одной комнате, и двух сундуков в общежитии ведьм вполне хватает, если кому-то приспичит побыть в одиночестве. Да и в ванной неплохо полежать — в общежитиях предусмотрен только душ.

–=W=–

«Что ж, Гарри и его подруги наконец-то здесь, — размышлял Дамблдор, готовясь ко сну. — И уже успели потрясти школу. Сначала вот «помогли» Биннсу в его следующем великом приключении, потом продемонстрировали свои таланты анимагов. Да, действительно, этот год в Хогвартсе будет интересным».

Старый маг невольно покачал головой при мысли об их «пробудившихся» талантах. Он-то думал, что тот неизвестный маг — Дискорд — довольно-таки могущественный — но и только. По крайней мере, до тех пор, пока дети сами не приняли свой анимагический облик. Это заставило Дамблдора пересмотреть свою точку зрения.

А что, если этот маг просто вытащил на поверхность их собственный заложенный природой талант к анимагии? Есть же заклинание «Homorphus», производящее обратный эффект, заставляя анимага вернуться в свой родной облик. Дамблдор изучал эту возможность с тех пор, как дети продемонстрировали, что это именно анимагия, а не обычная временная трансфигурация, хотя и не ожидал, что поиски принесут реальные результаты. Если бы анимагическое превращение можно было бы вызвать каким-то простым заклинанием, наверняка кто-то бы уже открыл его, так ведь? К сожалению, о том, как именно работает анимагия, было известно до прискорбного мало.

Однако это в любом случае должно быть нечто большее, чем просто заклинание, как он предположил в прошлом месяце. Заклинатель не только должен заранее знать, что маг или ведьма способны превратиться, но ещё и угадать, какой они при этом заполучат облик. То, что Дискорд мог «видеть» внутри человека анимага, предполагало, что он имел глубокие познания о том, как работает анимагия, как минимум, чтобы выделить её в общем магическом фоне. От подобного уровня знаний захватывало дух.

Для превращения подобных масштабов не требовалось колоссальных запасов сил — только знания, точность и контроль. А Дискорд разом заставил четырнадцать магов и ведьм принять совершенно новый для них облик, даже не зная заранее, во что они превратятся! Этот маг обошёл то, на что маги обычно тратили годы — обнаружил, что они обладают анимагической формой, понял её и вытащил наружу, так мало того, судя по наблюдениям Дамблдора, этот маг сделал то, на что у остальных уходило больше всего времени, а некоторые так и вовсе до конца жизни не сумели совершить этот шаг — примирил превращённых с их внутренним зверем, причём проделал это за какие-то мгновения. Подобное требовало очень глубоких познаний об огромном разнообразии существ, а на изучение этого потребовались бы десятилетия.

С другой стороны, в доме Уизли разнообразия этих самых существ не наблюдалось, были только пони. Мысль, что столько магов и ведьм будут иметь анимагическую форму одного и того же животного, была уму непостижимой. И тем не менее, вот они, и все пони — пусть это и кажется невозможным.

Дамблдор устало покачал головой.

И тут ему в голову пришла простая мысль, от которой старый маг едва не выпучил глаза. А что, если знания Дискорда об анимагии были не просто глубокими, а всеобъемлющими? И он не просто хорошо «видел» их анимагический облик, чтобы извлечь их на поверхность, не причинив вреда магам и ведьмам, но и мог менять их?! Тогда в тот раз он просто заменил их второй облик на пони! Вот почему, превратившись, все они и стали различными вариациями пони. В таком случае он обладал могуществом и знаниями, способными менять один из основополагающих аспектов магии любого мага или ведьмы.

Дамблдор даже примерно не мог представить, какими силами или умением надо обладать, чтобы сотворить нечто подобное.

И, если честно, теперь он даже и не знал, какой из вариантов пугал его больше: невероятно могущественный чародей или просто сильный, но с фундаментальным пониманием магии, которого прежде не достигал ни один маг.

В любом случае Дискорд был магом, способным с лёгкостью превзойти его самого, возникни у того такое желание, и потому будет лучше избегать любых разногласий с этим чародеем и постараться перетянуть на свою сторону. Дамблдор улыбнулся про себя. Вот уж в чём-чём, а в этом-то у него были десятилетия опыта.

А потом нахмурился, сообразив, что по наличию такого мага можно судить об немалой мощи прочих атлантов. Сама мысль о целой нации магов, способных превзойти его по силе… пугала.

–=W=–

На следующее утро за завтраком ученики в основном обсасывали две темы. Первая была продолжением вчерашней шумихи вокруг разноцветных говорящих анимагов-пони с факультета Гриффиндор, которая только подчёркивалась их участием в изгнании профессора Биннса, а также, очевидно, близким знакомством с настоящими принцессами. Но вскоре эту тему сменила другая — быстро распространяющиеся слухи о нырянии в книги, то есть о заклинании «погружение в книгу», в связи с чем снова всплыло имя Гарри Поттера и, соответственно, трёх таинственных иностранок.

Перси потребовалась одна-единственная демонстрация заклинания Пенелопе Клируотер, старосте Равенкло, чтобы в Большом зале воцарился хаос. Девушка сидела со своими подругами, когда Перси подошёл к ней, чтобы продемонстрировать новое заклинание. Пенелопа дослушала его объяснение, раздающееся тоненьким голоском прямо из книги, ровно до того момента, как прозвучало имя Гарри Поттера, после чего чуть не бегом помчалась прямо к упомянутому первокласснику. Трое учеников пятого курса Равенкло, которые изначально лишь краем уха прислушивались к общению двух старост, также в восторге вскочили и быстро последовали за ней.

Заинтересовавшись, несколько других равенкловцев и хаффлпаффцев, сидевших за столом рядом и, соответственно, напротив, посмотрели на брошенную книгу и увидели, как в ней вышагивает Перси, выкрикивая писклявым голосом о достоинствах погружения в книгу. Под возгласы «В книгу?» «Можно учиться быстрее?» «Гарри Поттер?!» они похватали своих друзей и последовали за первыми четырьмя.

Перси, осознав, что его аудитория сбежала, прекратил действие заклинания. Увидев озадаченного Перси, снова возникшего рядом со своей книгой, в то время как его предыдущая аудитория мчалась к первокурсникам Гриффиндора, другие ученики быстро сложили два и два. Вскоре это превратилось в неконтролируемый поток учеников Равенкло и Хаффлпаффа захлестнувший Гарри. Все вразнобой требовали, чтобы их «вотпрямщас» научили этому невероятно ценному заклинанию.

Когда уже третья ведьма с Равенкло попыталась перебить цену двух предыдущих, предлагая родить Гарри уже трёх детей — независимо от того, сколько раз им придётся пытаться это сделать — если только он немедленно научит её этому заклинанию, к образовавшейся толпе подошли профессора Флитвик и Макгонагалл.

— Тихо! Тихо! — приказала профессор трансфигурации. — Что здесь происходит?

— Прогулка по книгам…

— …прямо внутри книги…

— …учиться быстрее…

— Мне надо знать это заклинание! — прозвучало многоголосие ответов, когда все присутствующие попытались заговорить одновременно.

— А ну прекратили галдёж! — раздалась безапелляционная команда.

Профессор посмотрела на группу равенкловцев, окруживших её первокурсников. Затем тихо вздохнула, обнаружив, кто именно находится в центре их внимания.

— Мистер Поттер. Потрудитесь объяснить, что происходит.

Пусть сегодня с утра Макгонагалл выглядела немного спокойнее — благо директор отсутствовал за столом, хоть она временами ещё кидала сердитые взгляды на его пустой стул, — теперь на её лице, казалось, одновременно отражались раздражение и скорбь. Это сильно сбивало Гарри с толку.

— Э-э… — протянул Гарри, ошарашенно таращась на столпившихся вокруг равенкловцев.

Последние так его обступили, что им даже удалось оттеснить от него жеребёнок, и трём эквестрийкам это категорически не понравилось. Скуталу выглядела готовой учинить насилие, а Свити Белль вытащила палочку.

— Пожалуйста, дайте ему место, — сказала профессор Макгонагалл равенкловцам, делая руками успокаивающие жесты.

Ученики неохотно отступили на шаг. Кобылки немедленно заняли свои места и с вызовом уставились на других девушек. Их взгляды прямо заявили всем, что брюнет был их другом, и Гарри было отрадно это видеть, хотя большую часть внимания он сейчас сосредоточил на декане его факультета. Прочие присутствующие девушки, правда, восприняли сообщение несколько иначе, но итоговый результат был тем же. Заигрывание с ним приведёт к неприятным последствиям для нарушителей. Гарри Поттер принадлежал им и только им.

— Думаю, всё дело в заклинании «погружение в книгу», — робко сказал Гарри.

— Заклинание «погружение в книгу»?— оживился профессор Флитвик — всё же была затронута его профессиональная тема.

— Да, сэр, — кивнул Гарри. — В этом заклинании используется метод Хайскартеса, чтобы по-настоящему войти в книгу. Меня ему научила Твайлайт.

— Войти в книгу? — повторил карликовый профессор, тогда как брови профессора Макгонагалл взлетели до линии её волос.

— Э-э-э… Да, сэр, — нервно сказал Гарри. — Всё становится намного понятнее, когда полностью погружаешься в книгу, а не просто читаешь её. Как сказала Твайлайт: «Ты будешь поражён тем, что таким способом можно узнать из книги!».

Профессор Макгонагалл заметила, как многие старшеклассники Гриффиндора закивали в знак согласия.

Теперь уже и профессор Спраут присоединилась к своим подопечным.

— И ты знаешь это заклинание?

— Да, сэр. Я попросил Твайлайт научить меня ему, когда узнал, что я буду учиться здесь, и она больше не сможет учить меня магии. Я подумал, что если уж она — сама принцесса магии — не сможет отвечать на мои вопросы, то лучшее, что мне остаётся — это проникать в самую суть книги.

— А не мог бы ты продемонстрировать нам это заклинание? — сказал профессор Флитвик, выглядевший таким же заинтересованным, как и студенты с Равенкло и Хаффлпаффа. Да что студенты — даже профессора Макгонагалл и Спраут казались заинтригованными.

Гриффиндорцы, сидевшие по соседству и выучившие заклинание ещё прошлым вечером, захихикали. И снова профессор Макгонагалл отметила их реакцию. Судя по хмурой тени, пробежавшей по её лицу, Гарри предположил, что она теперь была твёрдо убеждена, что её подопечные уже успели выучить это заклинание.

Гарри пожал плечами, затем подтянул свою сумку и вытащил первую попавшуюся книгу — ей оказалась гербология. Отодвинув тарелку, мальчик положил на её место книгу и открыл на первой странице. Некоторое время он пристально смотрел на неё, а затем внезапно исчез. Ученики с Равенкло хором ахнули.

Трое профессоров обратили внимание, что мальчик даже не потрудился вытащить палочку.

— Я тут, профессор Макгонагалл! — крикнул Гарри тоненьким голоском, махая зрителям рукой с проёма, появившегося между строк текста, словно на страницу вдруг добавили очень качественную колдографию.

Те, кто ещё не видел, как Перси изучал подобным образом книгу, были до глубины души поражены демонстрацией Гарри.

— Подумать только! — воскликнула профессор Макгонагалл, непроизвольно прижимая ладонь к груди.

Тем временем профессор Флитвик вскочил на скамейку — аккурат на то место, которое освободил Гарри, и уставился на его полноцветное изображение.

— Здрасьте, профессор Флитвик! — снова помахал Гарри, его доносящийся со страниц книги тоненький голосок оказалось не так-то легко расслышать. — Когда ты внутри книги, всё становится намного легче понять. Можно уловить нюансы слов и мыслей автора, которые не замечаешь, когда просто читаешь текст или смотришь на диаграммы. Это словно разница между чтением про левитацию и реальным полётом. И в придачу, совершенно ничего не отвлекает — можно полностью посвятить себя учёбе.

Равенкловцы и хаффлпаффцы зашумели за спинами профессоров. Одна половина пыталась заставить замолчать другую, чтобы услышать, что там говорят, при этом производила шума даже больше, чем те, кого они пытались заставить умолкнуть. Те, кто стоял поближе, молчали и с недоверием смотрели на происходящее. Те, кто подальше — пытались протолкнуться вперёд и заглянуть через плечи стоящих впереди.

— Какое необычное заклинание! — в восторге покачал головой декан воронов. — Не мог бы ты показать мне его суть?

— А можно я сначала хоть завтрак доем?! — жалобно возмутился Гарри.

Профессор Флитвик оглянулся и усмехнулся, видя царящий вокруг бедлам.

— Полагаю, мы можем и подождать, — сказал Флитвик и принялся махать руками, словно отгоняя обступивших стол учеников. — Ладно, на этом пока всё. Возвращайтесь к своему завтраку. Не забывайте, у вас скоро начнутся уроки. Обещаю, я тщательно изучу заклинание и, если оно окажется столь полезным, как выглядит, дам каждому из вас возможность изучить его, — добавил он, улыбнувшись своим подопечным-равенкловцам.

Подуспокоившись, толпа начала расходиться, обсуждая возможные последствия использования заклинания. Слизеринцы сначала пытались притвориться, что они выше всего этого, но Гарри заметил, что их интерес значительно возрос, когда увидевшие демонстрацию равенкловцы и хаффлпаффцы объяснили им, из-за чего, собственно, возник весь этот сыр-бор. Две слизеринки и один слизеринец и вовсе выглядели так, словно готовы прямо сейчас броситься к гриффиндорскому столу, не дожидаясь одобрения профессора.

Пенелопа, не медля ни секунды, двинулась прямо к Перси, за ней последовали несколько её друзей. Совершенно очевидно, что она ждать, пока какой-то там профессор разберётся и даст добро на изучение этого заклинания, не собиралась.

Как только профессор Флитвик спрыгнул со скамейки, Гарри вернулся из книги.

— Как только закончишь завтракать, подходи к профессорскому столу, — сказал Флитвик Гарри. — Если понадобится, я напишу тебе разрешение опоздать на занятие профессора Спраут.

— Спасибо, сэр, — кивнул Гарри и вернулся к прерванному завтраку.

После завтрака потребовалось не так уж много времени, чтобы показать профессору, как наколдовать заклинание, а затем помочь ему впервые погрузиться в книгу. Хорошо, что они с жеребёнками быстро справились со своим завтраком — освобождение от гербологии не потребовалось, хотя их четвёрке и пришлось мчать со всех ног, чтобы догнать других гриффиндорцев.

Как Гарри и говорил всем накануне вечером, заклинание было довольно простым, и всё, что для него требовалось — достаточный для его выполнения запас магии. Прошлым вечером они обнаружили, что почти любой, у кого есть палочка, без особых проблем может им воспользоваться, вдобавок Гарри отметил, что наличие волшебной палочки значительно упрощает наложение заклинания по сравнению с попытками использовать оное без неё. Впрочем, мальчик на собственном опыте ощутил, что с рогом всё то же самое выходит гораздо проще, чем с палочкой — в конце концов, тот был напрямую связан с нервной системой, мана-каналами и скелетом его тела. Да рог вообще превосходил палочку, которую требовалось держать в руках, по всем параметрам, какие только приходили в голову.

Другие профессора слушали внимательно, хотя, судя по тому, что краем уха услышал Гарри, профессор Снейп решил, что это какой-то «очередной трюк для привлечения внимания». А вот профессора Квиррелла, похоже, больше интересовал сам Гарри, чем демонстрируемое им заклинание.

Так же, как и гриффиндорцам прошлым вечером, он объяснил всю «систему безопасности», которую Твайлайт добавила к заклинанию. К примеру, было невозможно попасть в книгу, если в ней было что-то, что могло представлять опасность для заклинателя — заклинание в таком случае просто не срабатывало, а над книгой в качестве предупреждения на некоторое время появлялось красное сияние. Кроме того, одной из важных особенностей заклинания было то, что всё, вызванное внутри книги, не могло проявиться за её пределами.

А ещё пользователя автоматически выбрасывало из книги, если он заснул или потерял сознание, по какой бы причине это ни произошло, а также если книгу переместили на другое место или с ней что-то случилось — будь то хоть огонь или что-то упавшее на неё. Прекратившееся заклинание обычно возвращало тебя туда, где ты стоял или сидел первоначально, но если это место было уже чем-то или кем-то занято, тебя выкидывало на ближайшее безопасное свободное место, где ты мог поместиться.

— Пять баллов Гриффиндору за то, что привлёк моё внимание к столь интересному заклинанию, — объявил профессор Флитвик.

Профессор Снейп с отвращением закатил глаза.