Фларри Харт тяжело вздохнула, глядя на своих родителей с тем выражением обречённого терпения, которое бывало у неё всякий раз, когда приходилось заводить этот разговор.
— Почему я не могу отправиться с тётушкой Твайлайт в её путешествие? — спросила она, стараясь говорить как можно мягче, хотя в голосе всё равно сквозила тоска.
Шайнинг Армор, сидевший за массивным столом и попивавший кофе, даже не взглянул на неё, просто откинулся в кресле и без тени сомнения произнёс:
— Потому что ты слишком маленькая.
Каденс, стоявшая неподалёку, хмыкнула, подтверждая:
— И тебе стоит думать о более приземлённых вещах, Фларри. В конце концов, ты наследная принцесса Кристальной Империи.
Фларри снова вздохнула, теперь уже глубже, с показным отчаянием.
— О да, конечно, как же я могла забыть. Я же так занята! — её голос капал сарказмом. — Сидеть на приёмах и красоваться личиком — невероятно сложное дело. Может, вы всё-таки найдёте мне занятие получше?
— Фларри… — Каденс смягчила голос, но в нём всё равно читалась непоколебимая решимость. — Мы просто заботимся о твоей безопасности.
— И нет абсолютно никакой нужды лишний раз подвергать тебя стрессу, — добавил Шайнинг Армор, делая ещё один глоток кофе.
Фларри стиснула зубы.
— Ну конечно! Потому что стресс — это страшное зло, от которого нужно беречь бедную маленькую Фларри! — она раздражённо фыркнула. — Только вот все остальные аликорны, кроме меня, уже прослыли великими героями и свершили немало подвигов!
— Дорогая, — Каденс сдержанно улыбнулась, будто заранее знала, что этот аргумент прозвучит, — но они не рождались аликорнами. Им пришлось этого добиться. А ты уже родилась такой. От тебя никто не ждёт героизма.
Фларри вздрогнула, словно её ударили под дых. Она широко распахнула крылья и воскликнула:
— Зато я жду!
Наступила тишина, но лишь на мгновение.
— Я всю жизнь мечтала путешествовать по Эквестрии! — продолжила она, чувствуя, как сердце стучит быстрее. — Я устала от дворца, в котором буквально родилась и живу всю свою жизнь! Неужели вы не понимаете, как это… душно?
— Фларри, — устало начал Шайнинг, но она не дала ему вставить и слова.
— Тётя Твайлайт вообще-то начала свой настоящий путь, когда покинула зону комфорта!
— Но ты не твоя тётя, — твёрдо возразил Шайнинг.
— О, да ладно, пап! — Фларри стукнула копытом по полу. — Ты же всегда говорил, что я на неё похожа!
— Это не значит, что тебе нужно во всём её копировать! — повысил голос отец.
— И вообще, Твайлайт никогда не бросалась в приключения ради приключений! — вмешалась Каденс. — Она всегда следовала своему призванию.
— А если моё призвание — исследовать мир?! — Фларри шагнула ближе, сверкнув глазами.
— Твоё призвание — быть принцессой Кристальной Империи! — парировала Каденс.
— А разве это не значит, что я должна быть сильной и опытной, а не просто красивым символом?!
— Ты не понимаешь всей ответственности, которая лежит на тебе! — строго сказала Каденс.
— Потому что вы мне не даёте понять! — выкрикнула Фларри, и её крылья дрогнули от злости.
Шайнинг уже собирался что-то сказать, но Фларри его опередила.
— Ясно. Просто скажите прямо: вам проще, если я всегда под боком, в безопасности, под стеклянным куполом. Так удобнее, да?
— Мы просто… — Каденс хотела что-то сказать, но Фларри уже развернулась на месте и быстрым шагом направилась к выходу.
— Всё ясно, — бросила она через плечо.
Дверь хлопнула так громко, что с потолка осыпалась пара хрустальных капель люстры.
Наступила напряжённая тишина.
Каденс перевела взгляд на мужа.
— Может, мы всё-таки слишком её опекаем?
Шайнинг хмыкнул, потянувшись за чашкой.
— Да брось, дорогая. Это просто подростковые гормоны. Нет ни малейших причин для переживаний.
Каденс хотела что-то возразить…
но не смогла избавиться от странного беспокойства, поселившегося в её сердце.
Фларри Харт вздохнула, плотно закрыла дверь своей комнаты и, не теряя ни секунды, бросилась под кровать. В полумраке её копыта быстро нащупали потёртую сумку, заранее спрятанную там на случай… ну, на случай именно такого момента. Она вытащила её наружу, расстегнула и пробежалась взглядом по содержимому. Тёплый плащ, немного еды, фляга с водой, несколько монет на расходы, старая карта Эквестрии, которую она вытащила из дворцовой библиотеки, и даже небольшой кинжал, скорее несущий сугубо символическую функцию. Всё было на месте. Всё готово.
Фларри усмехнулась — нервно, возбуждённо, с тем предвкушением, которое переполняет того, кто стоит на пороге новой жизни.
Она давно это планировала. Слишком давно.
Жизнь во дворце была… скучной. Унылой. До абсурда однообразной. Она могла предсказать каждый свой день с точностью до минуты: утром обязательные занятия, потом бесконечные приёмы, где от неё требовалось лишь улыбаться и изредка говорить заученные фразы, затем опять уроки, снова скучные разговоры, а потом сон, и всё по новой. День за днём, год за годом.
Сколько бы она ни пыталась хоть немного изменить этот уклад, родители неизменно ставили преграды. Нет, не в грубой форме, не в криках или запретах — они были слишком мудры для этого. Они просто… не замечали её слов. Они мягко, но решительно давили своим спокойствием, уговорами, рассуждениями о безопасности и ответственности. Они так искренне верили, что поступают правильно, что спорить с ними было бесполезно.
Фларри понимала, что им не объяснить, каково это — быть запертой в золотой клетке с рождения. Каково это — видеть мир только из окон дворца, знать его лишь по книгам и рассказам, но никогда не чувствовать его по-настоящему.
И вот теперь она решила: раз её не хотят слушать — значит, она заставит их понять. Она уйдёт. На пару месяцев, может, на год. Просто чтобы доказать, что она самостоятельна, что может сама за себя постоять, что не нуждается в вечной опеке.
Фларри уже представляла себе этот мир, огромный, неизведанный, полный приключений. Далёкие земли, опасные дороги, новые лица, свобода…
Но вдруг раздался стук в дверь.
Она вздрогнула, почувствовала, как сердце ёкнуло и упало куда-то вниз.
— Фларри? — донёсся с той стороны спокойный, тёплый голос. Голос, который невозможно спутать.
Мама.
Фларри вскочила, на интуитивном уровне вжавшись спиной в дверь, будто это могло её удержать.
— К-кто там? — спросила она, стараясь, чтобы голос звучал ровно.
— Я, — просто ответила Каденс.
Фларри нервно сглотнула.
— Что-то случилось?
Каденс не сразу ответила. Казалось, она колеблется.
— Я понимаю тебя, — наконец произнесла она. — Правда, понимаю.
Фларри скептически фыркнула.
— Да, конечно.
— Ты не веришь, но… я ведь тоже когда-то была молодой. И знаешь, свою юность я тоже провела в… скажем так, ограниченных условиях. Это нормально, Фларри. Даже для аликорнов.
— Нормально для кого? — буркнула она, скрестив передние копыта на груди.
— Для нас, — мягко, но настойчиво сказала Каденс. — Фларри, мы любим тебя. Мы просто хотим, чтобы ты была в безопасности.
Безопасность. Опять это слово. Фларри закатила глаза, но глубоко внутри что-то всё же дрогнуло.
— Всё в порядке? — спросила мать после короткой паузы.
Фларри заставила себя улыбнуться, зная, что голос выдаст её, если она будет слишком напряжена.
— Более чем, — ответила она как можно непринуждённее. — Это ведь не первый наш спор. Я всё понимаю.
С той стороны двери воцарилось молчание.
— Правда? — в голосе Каденс проскользнуло лёгкое удивление.
— Правда, — подтвердила Фларри.
Каденс тихо вздохнула, но в её голосе появилось тёплое удовлетворение:
— Может, ты действительно взрослее, чем мне казалось.
Фларри ничего не ответила, просто прислушивалась, пока шаги матери не удалились по коридору.
Она позволила себе расслабиться, но всего на секунду.
Нет, мама, ты ошибаешься, — подумала она, снова опускаясь на пол и застёгивая сумку. — Я гораздо взрослее, чем вам с папой казалось.
Ночь опустилась на Кристальную Империю, окутав город серебристым сиянием луны.
Всё замерло, утонув в тишине.
А потом, словно сама ночь вздохнула, в открытом окне дворцовой башни мелькнула тёмная фигура с вещмешком за спиной, которая без единого звука выскользнула наружу. На мгновение она зависла в воздухе, наслаждаясь этим моментом.
А потом, расправив крылья, исчезла в бескрайнем небе, где её ждал новый, неизведанный мир.