Просто предположим
Если бы мне захотелось...
Это была прекрасная пора разгара осени. Листья еще не опали с деревьев, и отяжелевшие ветви радовали оттенками красного, оранжевого и золотого, могло даже показаться, что так будет продолжаться всегда. Можно было помечтать о том, что вслед за осенью в этом году не будет ни зимы, ни после неё весны, а потом и лета. Лишь лес, наполненный этим буйством цвета, и изредка набегающий лёгкий холодный ветерок.
Конечно, этого не случится. Забег Листьев пройдёт на ближайшей неделе, чтобы сорвать листву и оставить лишь лысые деревья. Есть причины — и очень хорошие причины — по которым осень не может длиться вечно, но представить-то так легко. Не слишком увлекаясь.
Посреди леса стояла сама принцесса Эквестрии Селестия. Она была совершенно одна, и ей пришлось приложить немало усилий, чтобы добиться этого. В Кантерлоте, скорее всего, уже поднялся шум по поводу её таинственного исчезновения. Особенно учитывая запланированные на сегодня встречи с тремя послами, двумя дальними родственниками и одним сердобольным горожанином.
Ну и что с того?
На неуловимую долю мгновения она почувствовала себя свободной. Недостаточно свободной, чтобы забыть о своём высоком положении и о том, что скоро её неизбежно найдут и сопроводят обратно. Ну и что с того?
И что с того?
Технически, теперь она была далеко. Все ещё в Эквестрии, но вдалеке от остальной составляющей её части. Пони. Её верных подданных. Под сенью деревьев не было ни манерных подхалимов Кантерлота, ни деревенщин Понивилля, готовых спрыгнуть с обрыва, если они посчитают, что принцессе вдруг захотелось посмотреть на красочные брызги. Так прекрасно оказаться в десятках миль ото всех. Её, в конечном счете, тошнило от обоих этих групп.
Не от всех. Образно выражаясь, в горе яблок были и очень сочные. Было несколько пони, которые не вызывали у Селестии отчаяния, но они терялись в толпе. Что же касается остальных... В общем, с ними всеми было что-то не так. Они были или мелочны, или глупы, или, что случалось ещё чаще, и то и другое. Плюс ещё парочка недостатков в довесок.
И её подданные даже не понимают этого. Не замечают, насколько глупо кричать и паниковать по всяким пустякам. Не осознают, как нелепо добиваться одобрения каждого всего-такого-в-белом пони, заработавшего щепотку славы в Кантерлоте. Не знают того, не понимают этого. Здравомыслящие идиоты, и имя им легион.
Нашествие вредителей случилось в Филлидельфии всего два месяца назад. Параспрайты, мелкие коварные твари. Откуда они появились? Ну, в головы парочки коммивояжёров нонпарель пришла зажигательная идея продавать их в качестве домашних питомцев. Город, в свою очередь, был настолько туп, что поверил в то, что из параспрайтов выйдут хорошие питомцы. Искра, немного сухих листьев, пожар.
И кому пришлось разгребать весь этот бардак?
Кому пришлось лететь из Кантерлота, чтобы решать проблему, которую Филлидельфия сама себе и устроила?
Ну, конечно же самой принцессе.
Белочки проносились мимо, прыгали и вертелись под её ногами. Птицы, у которых недоставало здравомыслия, чтобы уже улететь на юг, организовали небольшой прекрасный хор. Да, действительно прекрасный. Как раз то, в чём нуждалась принцесса, чтобы позабыть про всё остальное.
Но не навсегда. Навсегда от них избавиться нельзя.
Разве что...
– Представьте... – начала она, не обращаясь ни к кому в частности, – Представьте, что я их всех убила.
Пробегающий кролик остановился и уставился на неё большими черными глазами. Он слышал? Слушал? Понимал? Возможно. Животные умнее, чем считает большинство пони. Собственно, большинство пони глупее, чем они сами считают о себе.
– Давайте предположим, – повторила Селестия, теперь уже не только ради развлечения самой себя, но и своего маленького лесного дружка, – Что я убила всех пони.
– Гипотетически, конечно, – добавила она, когда глаза кролика расширились. – Я ведь не всерьёз. Но давайте представим...
Еще несколько зверьков прибежало послушать и узнать, о чём идёт речь. Ёжик высунул голову из норы, белка спустилась на ветку пониже. Собирались слушатели, но Селестия не возражала. Даже приветствовала. Чем больше ушей услышат её безумные идеи, тем больше порядка она сможет добавить в хаос своих мыслей.
– Знаете, это будет не так уж и трудно, всех убить, – сказала она им. – Если я сильно того захочу.
– Я не захочу, – добавила она снова. – Но если бы...
Ёж что-то прошипел. Она не поняла, что он хотел сказать, но решила, что это был вопрос “Как?”
– Ну, например, — только например — если я не буду опускать солнце достаточно долго...
Некоторые зверьки издали звук, похожий на смешок. Конечно они смеются, понимала Селестия. Они еще не прониклись идеей.
– Дайте мне закончить, – произнесла она терпеливо. – Так вот, я не буду опускать солнце достаточно долго... Не так уж и долго на самом деле. Всего месяц. Может, два. Что в этом плохого, верно? Ещё больше времени на игры и веселье и ничегонеделание перед сном. Да?
Большая часть животных кивнула. Лишь сова, слушавшая сквозь сон из своего дупла, тихо протестовала.
– Именно так они сначала и подумают. Они, конечно, скажут: “Как-то странно”, но не придадут особого значения. Пони никогда не задают вопросов, если думают, что всё идет хорошо. Ну, может быть Твайлайт Спаркл будет исключением, но она постоянно задает вопросы обо всём...
Кролик неистово затопал ногой. “Переходи уже к сути!”, — кричал его вид. Остальная аудитория последовала его примеру и с той же целью начала шуметь.
Ну, раз уж вы настаиваете.
– И, незаметно для всех, это случится. Вся вода испарится. Сначала медленно. Слишком медленно, чтобы кто-то это заметил. Но все реки, озера и пруды в Эквестрии в какой-то момент пересохнут. Капля за каплей. По ночам они остывают, понимаете. А будет лишь жар солнца. Днями напролет.
– Растения высохнут и умрут. Какое-то время пони будут пытаться сохранить их, может запланируют пару лишних гроз, но это поможет ненадолго. Вода закончится. Рано или поздно посевы ослабнут и пожухнут. У них есть запасы еды, но и их не хватит навечно. К тому же, что им тогда пить?
– Из-за этого будут гореть леса. Они будут настолько сухими, что из-за малейшей искры разгорится пламя. Думается, и города тоже будут гореть. Против огня сможет выстоять только Кантерлот. Но это слабое утешение. Когда вода кончится, как и еда, и всё погибнет, полагаю, одного хорошего пожара хватит, чтобы окончательно всё уничтожить и превратить землю в настоящую пустыню.
– Да, именно это мы и получили бы, после того, как всё было бы не только сказано, но и сделано: пустыню. Обширное огромное ничто, которое когда-то было Эквестрией... Если я не буду опускать солнце достаточно долго.
Все животные уставились на неё с широко раскрытыми глазами. В этот момент в лесу нельзя было услышать ни единого тишайшего звука, даже от птиц. Она могла сказать, что у всех них в головах была только одна мысль: Зачем тебе делать это?
– Я не буду, – заверила она их. – Не собираюсь. Я люблю своих подданных. Даже, когда они бывают такими глупцами. Но если мы просто предположим, что я это сделала...
Она сглотнула и вновь задумалась на несколько секунд об этом.
– Если мы просто предположим, что я это сделала, может мне наконец-то—
Но до того, как она смогла продолжить, где-то за деревьями раздался голос.
– Принцесса? Вы здесь? – голос явно принадлежал Королевскому Стражу.
– Ох, надо же, вот меня и нашли, – сказала Селестия, чуточку недовольная тем, что её прерывают. – Я надеялась, что у меня есть ещё немного времени...
– Принцесса? – повторил голос. Ближе и громче.
– Я здесь, – ответила она. – Идите на мой голос.
– Оставайтесь там, где Вы сейчас, принцесса. Мы идём к вам.
Достаточно скоро прискакали двое жеребцов в золотой броне и поклонились принцессе.
– Мы рады, что нашли вас, принцесса, – сказал первый. – Все очень беспокоились из-за вашего исчезновения.
– У вас много работы в Кантерлоте, – добавил второй. – Послы вне себя из-за вас, и вам нужно ознакомиться с петицией, которая просит принцессу обращать большее внимание на состояние—
– Ну конечно, – вздохнула Селестия. – Идём же. Вперёд.
Перед тем, как уйти в сопровождении обоих стражей, она повернулась к новым лесным друзьям и подмигнула.
Прошла минута. Две. Стук копыт всё удалялся, а затем наступила... тишина.
Зверьки посмотрели друг на друга, а потом на небо, где прямо над ними ярко сияло осеннее солнце.
Они неистово молились, чтобы оно скорее ушло за горизонт.