{"_entity": "story", "all_chapters_count": 9, "approved": true, "characters": [1, 2, 3, 4, 11, 12, 65], "date": "2014-11-22T19:17:44.000000Z", "draft": false, "finished": true, "first_published_at": "2014-11-22T19:17:44.000000Z", "freezed": false, "id": 7911, "notes": "Попаданцы не нужны
\r\nгуглдоки
\r\nрассказ завершится вместе с пятым сезоном
\r\nЭтот рассказ на литературной беседке. Напутали в деталях так, что как будто другой рассказ обсуждали, но пару моментов подметили верно
\r\nОбложка", "original": true, "original_author": "", "original_title": "", "original_url": "", "pinned": false, "published_chapters_count": 9, "rating": 4, "summary": "Когда я думал, что неплохо было бы попасть в Эквестрию, я имел в виду совсем не это! Ну ладно, и так сойдёт", "title": "Ми", "updated": "2016-03-22T20:35:35.000000Z", "views": 673, "vote_extra": "{\"average\": 4.358434, \"stddev\": 1.403896}", "vote_total": 332, "vote_value": 43545, "words": 80101}
{"_entity": "storytag", "created_at": "2018-08-07T19:07:55.068763Z", "id": 20681, "story": 7911, "tag": 12}
{"_entity": "storytag", "created_at": "2018-08-07T19:07:55.070375Z", "id": 20682, "story": 7911, "tag": 19}
{"_entity": "storytag", "created_at": "2018-08-07T19:07:55.071858Z", "id": 20683, "story": 7911, "tag": 28}
{"_entity": "storytag", "created_at": "2018-08-07T19:07:55.073264Z", "id": 20684, "story": 7911, "tag": 32}
{"_entity": "storytag", "created_at": "2018-08-07T19:07:55.074613Z", "id": 20685, "story": 7911, "tag": 45}
{"_entity": "storytag", "created_at": "2018-08-07T19:07:55.076084Z", "id": 20686, "story": 7911, "tag": 50}
{"_entity": "storycontributor", "id": 3687, "is_author": true, "is_editor": true, "story": 7911, "user": 7475, "visible": true}
{"_entity": "chapter", "date": "2014-11-22T19:17:44.000000Z", "draft": false, "first_published_at": "2014-11-22T19:17:44.000000Z", "id": 12955, "notes": "", "order": 1, "story": 7911, "story_published": true, "text": "Дело было так. Смотрел я мультики на математике, там у нас однородные дифференциальные уравнения первого порядка были, ничего интересного или хотя бы сложного. Вышел раскурить сигаретку и обдумать увиденное. Захожу под арку, которая место для курения, стою, дымлю. Подошли пилоты с первого курса и давай на аэронавигацию между собой жаловаться. Скучно, писать много, нихера непонятно, преподаватель пораньше в буфет не отпускает… в общем, веселье изо всех дыр.\n\nА на улице мерзко – мелкая морось, ураганный ветер, небо цвета пепла. Отличный такой декабрь.\n\nПопугал их страшилками про то, как им на сессии будет весело, скурил ещё одну. Потом ещё немного, рассказами про другие дисциплины. Блин, эти ребята в вакууме что ли живут? Наложил им лапши на уши, что вся общага год голодать не будет, а они даже и не догадались, что большинства этих предметов у меня нет – не могу я знать, как там всё происходит. Всё, больше никогда не буду летать самолётами.\n\nПопрощался с парнями своей любимой шуткой. Ну а что? Пилот в гражданской авиации это тот же водитель рейсового автобуса – взял пассажиров в точке А, высадил в точке Б. Никакой романтики. То ли дело организация авиационной безопасности… Пилоты-то не придумали ничего лучше, чем назвать меня тем-парнем-который-сидит-за-рамкой. Кажется, меня уделали.\n\nИду я весь такой студент, считаю шаги и обдумываю только что просмотренную серию. Похождения лошадок, для мультфильма, стандартные. Мир, в котором они живут, гораздо интересней. Было бы здорово там побывать. От входа до аудитории должно быть девятьсот шагов, но где-то на пятисот пятидесятом меня начало жёстко рубить. Спать захотелось, другими словами. Я подвигал глазами – не болят, значит не грипп.\n\nОстанавливаюсь, опираюсь на стену, пытаюсь придти в себя. Не получается. Похоже на голодный обморок, у меня было такое. Сейчас просто жуть как прилечь охота, а через секунду очнусь уже на полу. Хорошо, если сам и не с зассаными штанами. А то, как молодцы здешние увидят, так сразу по щекам нахлестают, ходи потом в синяках.\n\n- Вчера же нормально поел, - последнее, что пронеслось у меня в голове, прежде чем я рухнул.\n\nПроснулся я, как обычно, резко дёрнувшись. Не знаю, где я, но тут очень тесно и тепло. Я уже начал было паниковать, но последнее захватывало меня всё сильнее, и буквально через пару секунд мне стало уже похер. Сессия? Долги? Денег на самом донце? Всё уже потеряло значение.\n\nНе знаю, сколько я уже так лежу. Или сижу? Я как будто в невесомости. Что-то такое я уже чувствовал на ВЛЭКе при поступлении, после центрифуги, но сейчас гораздо круче. Место, где я нахожусь становилось всё теснее, а противный голосок разума – всё громче. Кажется, это бесконечное удовольствие начинает надоедать.\n\nНу ладно, пора хотя бы пошевелиться. Судя по ощущениям, я лежу в скрюченной позе, со всех сторон меня окружает или, вернее сказать, сжимает, что-то мягкое, и упругое. Потыкал, по ощущениям, кулаком в это нечто, надеясь немного надорвать и выбраться. Но внезапно что-то легло на руку. Что-то огромное, раз в пять больше, и твёрдое, как кость. Вот уж я испугался тогда.\n\nА потом успокоился и задумался. Сколько я уже здесь? По ощущениям, пару часов, но во время такого кайфа, как этот, время летит незаметно. И за всё это время мне ни разу не захотелось даже поссать. Плюс я уже давно лежу в одной позе. Например, когда я спецпредмете рассказывал о двигателях Ми-8 я и минуты без движения не сидел. Правда тогда пришлось чуть ли не вниз головой висеть, но не суть.\n\nПостепенно начал включаться слух, как будто прибавляли громкость. Такое ощущение, что я лежу под водой. Кто-то что-то говорит, вроде беззлобно и как-то ласково. Может быть, я упал, сильно ударился головой и теперь врачи-убийцы пытаются вывести из меня суперсолдата, а сам я лежу в какой-нибудь барокамере? Было бы прикольно. Я бы предал своих создателей, захватил бы мир и построил утопию без болезней, голода, войн и евреев.\n\nХотя… если я лежу под водой, то как я дышу? Потрогал голову - кажется, лицо не моё. Какая-то вытянутая, почти что звериная морда. Но это я списал на глюки от наркотиков - наверно накачали, что не бесился, как Росомаха в фильме. Гораздо интересней было то, что на мне не было какой-либо дыхательной маски, а лёгкие, судя по ощущениям, пусты. Сразу захотелось сделать глубокий вдох, но как-то… по-другому. Как будто желание дышать это привычка, а не потребность организма. Я всё-таки в жидкости, поэтому дышать сейчас - плохая идея.\n\nВремя начало замедляться. Отсутствие потребностей, за которые я привык за четверть века своей жизни начало даже не напрягать, а раздражать. Очень захотелось курить. Левый передний карман – сигареты, правый задний – зажигалка. Хотя стоп, я же в жидкости. Да и штанов, судя по ощущениям, нет.\n\nГрустно вздохнув, а точнее сделав все движения грустного вздоха, кроме, собственно, вдоха, я попытался сменить позу. Кажется, я это зря…\n\nК фоновому шуму, в котором хрен что различишь, я уже привык, но этот жалобный вскрик как ножом по сердцу резанул. Звуки сразу стали какими-то очень обеспокоенными, даже взволнованными. Кажется, что-то должно произойти. Что-то очень радостное и долгожданное, но волнующее до дрожи в коленях.\n\nЧто-то мне подсказало, что халява заканчивается. И пусть, надоело уже бездельничать. Интересно, что же сейчас произойдёт?..\n\nБлин, такого я не ожидал. Внезапно вся жидкость, в которой я плавал, куда-то вытекла и самого меня начало выталкивать вслед за ней. Потом кто-то схватил меня за… я даже не успел понять, за что, и вынул. Судя по ощущениям, я из парилки прыгнул в снег, а точнее меня швырнули. Ну, я и заорал на них матом. Кому такое по душе придёт, да ещё и на трезвую голову?\n\nХолодный воздух как будто обжёг лёгкие, но вместо привычных грязных ругательств из меня вышли какие-то нечленораздельные звуки, похожие на плач. Я уже хотел начать бить морды, но противник оказался сильнее. Кое-как всё же извернувшись, я посмотрел на обидчика. Однако я увидел только хаотично двигающиеся тёмные пятна.\n\nНаверно, для пущего унижения меня связали простынёй, буквально запеленав, и прислонили к чему-то мягкому и тёплому. Нет уж, я так просто не сдамся. Почувствовав носом бугорок, я вцепился в него зубами. Что-то брызнуло прямо в рот, и я проглотил это от неожиданности. Вкусно.\n\nПриятное тепло разлилось по телу, давая то же наслаждение, что и было, как только я попал «туда». Очень захотелось спать. Ладно, потом со всеми поквитаюсь, сейчас – отдыхать. Челюсти работали спокойно и размерено, как будто отдельно от меня.\n\nНа заднем плане слышались голоса, но вслушиваться было лень. Единственное, что осело в голове – говорят по-русски. Та часть головы, которая думает, пыталась работать и анализировать свежую информацию, но ничего не получалось. Похер, разберусь завтра.\n\n\nЗавтра наступило неожиданно.\n\nИтак, оценим ситуацию. Зрение чуть прояснилось - теперь всё видно немного чётче и начали проявляться цвета. Могу ошибаться, но, кажется, я в городе. Каком-то странном городе – со всех сторон постоянно пролетают какие-то… даже не знаю, что это. Всё, что я успевал увидеть – довольно маленькие крылья на длинное тело и хвост как будто развивается. Может птицы какие? Вряд ли.\n\nМягкий толчок посадки, не в пример вертолёту в режиме авторотации. Вместо шелеста перьев теперь перестук копыт. Блин, мой мозг взорван. Меня что, на пегасе везли? Бред какой-то - их же не существует.\n\nНаконец, меня опускают на мягкое и развязывают. Я попытался убежать, но во всём теле была невероятная слабость. Неудивительно, что меня сразу схватили и приложили к вчерашней тёплой и мягкой штуке. Я уже знал, что делать. Происходящее что-то мне напоминало, но я тугодумил. Похер, разберусь завтра.\n\nЭто завтра наступило, наверно, через пару недель, когда полностью прояснилось зрение и стало не лень. Время великих, блин, открытий.\n\nДля начала – пони. Не, не настоящие, а милые цветные лошадки из мультика, который я недавно начал смотреть. Пусть я и неслабо испугался, когда утро началось с созерцание морды такой. Ладно, привыкну. Но вот что делать с тем, что она была раз в пять больше меня? Да я и сам, похоже… Блин, когда я думал о том, что неплохо было бы попасть в Эквестрию, я имел в виду совсем не это!\n\nВид пони был довольно необычным. Я как-то раз видел смоделированную в трехмерном редакторе такую, и скажу, что это было просто ужасно. Здесь же одновременно сохранялась милота двухмерной анимации и трехмерная реалистичность.\n\nНу и второе важное открытие – я родился. Как-то глупо звучит, но, вроде, вполне верно отражает суть. Получается, я получил второй шанс, возможность прожить жизнь заново! Хорошо учится в школе, заниматься спортом с ранних лет, никогда не притрагиваться к алкоголю и сигаретам… Я аж охренел от открывшихся перспектив.\n\nВ авиацию я ведь пошёл, потому что не прошёл по баллам в мед – я всегда хотел врачом стать. На спорт особо не налегал, потому как для действительно больших успехов этим надо заниматься с раннего детства. То же и с музыкой, только там ещё и талант нужен. А теперь...\n\nБудь я попаданцем из какого-нибудь рассказа, я бы выносил страшно-хитрый план по захвату всего мира или хотя бы власти в отдельно взятой стране. Совершил что-нибудь великое, спас кого-нибудь, изменил историю… да ну нахер. Мне выпал шанс прожить жизнь так, как я её себе представлял, начиная с формулировки «Если бы…». Что же, не буду его упускать.\n\nНаверно, я должен был начать скучать по дому и семье, но как-то не шло. Новый мир, новый дом, новая семья. Новая жизнь. Я же был молодым и горячим, и всегда был бы готов отправиться хоть на край света за новыми перспективами. А когда чуть остыну, уже начну забывать свою прошлую жизнь. Ну и похер.\n\nСоставлять коварные планы и одновременно учиться ходить, как оказалось, плохая идея. Переставлять по очереди все четыре ноги и одновременно держать равновесие - да мне это даже представить трудно! За неделю кое-как наловчился, но, если правильно помню, кроме шага есть ещё аллюр, рысь, галоп, карьер и иноходь. И как же попаданцы-в-тело-пони в рассказах наловчались ходить минут за пятнадцать? Ладно если ноги, так я узнал, что у меня ещё и крылья есть. Правда не то, что летать, даже управлять ими нормально не получается.\n\nНавернулся, наверно, раз сто. Та кобылка, которая меня родила, пусть будет мать, постоянно была рядом. Блин, а это приятно, когда тебя кто-то постоянно поддерживает и искренне радуется твоим успехам. Заодно узнал своё новое имя, с которым мне жить всю эту пони-жизнь – Йоахим. Довольно странное имя для лошадки из американского мультика, но, главное, мне понравилось. Конечно, я сразу попытался его выговорить и, конечно, у меня ничего не получилось – голосовые связки ещё не развиты. Ни фамилии, ни имени матери пока не узнал.\n\nИтак, первый месяц новой жизни прошёл. Краткий итог – я теперь умею ходить, галопировать и очень убедительно махать крыльями. До первого слова пройдёт ещё как минимум год, до того момента, как мои навыки чтения, счёта и прочего не будут казаться странными – ещё пара. Ничего особого на будущее я так и не надумал – лень было. Успею ещё, время есть.\n\nПо рассказываемым на ночь сказкам я смог примерно определить время, в котором я нахожусь – где-то между изгнанием Найтмер Мун и возвращением принцессы Луны. Разброс всего-то в тысячу лет. Я пытался почитать эти книги сам, делая вид, что смотрю картинки, но ничего интересного или, хотя бы, нового так и не узнал.\n\nЗато теперь я точно уверен – подвижные уши это круто. Если бы управляющие ими мышцы не уставали за полминуты активных действий, я бы шевелил ими весь день. Мать это, почему-то, очень забавляло. А ещё хвост есть, но это уже не настолько прикольно. И постоянно приходится внимательно следить за его положением, чтобы случайно на него не насрать.\n\nНа прогулки мы ходили практически каждый день, так что я теперь точно знаю, где я – в Клаудсдейле. Единственное, что напрягало – необходимость играть роль маленького жеребёнка, контактируя с другими малышами. С одной стороны – примитивнейшие игры, с другой – выработка социальных норм и познание мира. Так что я больше наблюдал за взрослыми.\n\nИнтересное открытие – пони никак не возбуждает вид чужих половых органов. Всё видно, хвост чуть приподнят, да и разговоры далеки от эталона целомудрия, но такое ощущение, что это нормально.\n\nКобыл было намного больше, чем жеребцов. Например, за весь день на детской площадке я мог не увидеть ни одного представителя своего пола. Да и из детей я был один такой. Сейчас это, конечно, без разницы, но лет через пятнадцать могут возникнуть проблемы. Если не переучусь на полигамное общество, могу прослыть не-таким-как-все в плохом значении.\n\nОднажды во время игры с облаками мне прямо к копытам подлетел какой-то листок. Прежде чем кобылки, с которыми вместе я играл, растерзали его на кусочки, я успел прочитать одну важную строку. Похоже, это был исторический журнал, судя по состоянию листа, довольно свежий. «…этом году отмечается 980–й праздник Летнего Солнцестояния…»\n\nДо возвращения принцессы Луны осталось двадцать лет, то есть я примерно одного возраста с главными героинями того мультфильма. Рейнбоу Дэш и Флаттершай, как и я, родом из Калудсдейла, следовательно, я вполне могу с ними встретиться. Но мне похер – они мне всё равно никогда особо не нравились.\n\nБыть взрослым – отстой, я это понял уже давно. Когда ты маленький ребёнок, а в данном случае жеребёнок, можно просто жрать, пачкать пелёнки и строить коварные планы. Мне нравится эта жизнь. А уж когда мать трётся носом о брюхо… хочу остаться таким подольше.\n\nДни потянулись один за другим, но скучно не было. Интересным казалось буквально всё, пусть и очень хотелось, в первую очередь, попробовать на вкус. Мозг как будто работал отдельно от тела – первый знал, что, где и как, а второй – нет. Поэтому, даже просто потрогать стену было увлекательным и интересным. Использовать для этого копыта оказалось очень необычно. Копытокинезом я овладел быстро, буквально к концу третьего месяца. Такое ощущение, что вместо кости там какие-то магические пальцы. И причём не пять, а сколько угодно. Интересное открытие – эта магия работает не только на притяжение, но и на отторжение. Очень полезно – можно вместо мытья рук… то есть, передних ног, просто оттолкнуть грязь.\n\nПусть я точно знал чему надо научиться и примерно представлял, как это сделать, я постоянно падал. В слёзы, конечно, не ударялся, но грязные ругательства из детской глотки слышались довольно жалобно. Ну и первым моим словом было смачное «Блять!» в возрасте полугода. Мать вроде поняла, но я сориентировался и, сделав жалобную морду, сказал «Мама». Прокатило. А после уже можно было не скрываться, и к полутора годам я спокойно говорил, пусть этот тоненький детский голосок мне самому казался очень противным.\n\nКаждую неделю меня водили к педиатру, которая отмечала, что физически я развиваюсь нормально, а умственно – так вообще ускоренно. Заодно узнал свою фамилию – Пайпер. Наверно искажённое от слова «бумага» на английском. Совместив эту новость с меткой матери, я стал считать, что она работает кем-то вроде бухгалтера. Нормально так, без изысков. А то мог бы и у какой-нибудь принцессы родиться, хер бы потом от короны открестился.\n\nИнтересно получается – имена и названия здесь на английском, а говорят и пишут по-русски. Надо будет в этом как-нибудь разобраться.\n\nПостепенно меня перевели на обычную пищу. Материнское молоко хоть и классная штука, но надоело уже. А заодно и зубы прорезались. Чешется, болит, что аж спать невозможно. Хорошо, что я прошлый раз не помню. Зато очень необычные ощущения – нет ни клыков, ни пломб, ни дыр, ни зубного камня. Даже щелей и тех нет! Что интересно – у пони очень прочные зубы и шея. Настолько прочные, что можно всю жизнь ими работать, удерживая инструмент в зубах - износ будет не больше, чем рук у людей к старости.\n\nОкончательный рацион меня удивил – в него входил животный белок. Получается, травоядные лошадки этого мира не такие уж на самом деле и травоядные. Правда, мяса я пока ни разу не заметил, даже в магазинах.\n\n\nНикого, кто бы хоть как-то походил на отца, я не увидел. Так что декретный отпуск у матери закончился, и в три года меня отправили в детский сад. Я не могу оценить состояние семьи – хрен знает, что в этом мире считается нормальным, а что выше-ниже. Обстановка у гостей мало чем, кроме стиля, отличалось от того, что было у меня дома. Поэтому не знаю, насколько это место было престижным.\n\nОбстановка была… прямо как у детского сада. Довольно просторное помещение, мягкие цвета, много игрушек. Детей штук пятнадцать, из них парней только двое, не считая меня, и двое кобылок-воспитателей. Я был сразу подхвачен, познакомлен со всеми, вовлечён во всякие игры. Постепенно я вышел и решил глянуть на здешнюю литературу.\n\nЗря я надеялся найти здесь учебник по нефтехимии или хотя бы по математическому анализу – сказки, сказки в стихах, сказки в прозе и что-то вроде учебников по счёту и письму, оформленные тоже в виде сказок. Взяв книгу с многоговорящим названием «Учимся считать вместе с принцессой Селестией» для жеребят от трёх лет, я приметил движение за шкафом.\n\nОказывается, детей здесь было шестнадцать, вот ещё одна. Кобылка, судя по приметному внешнему виду, из ночных пони. Сидит, грустит, понуро опустив голову, чуть ли не плачет. Ну, мне её так сразу жалко стало и, думаю, давай-ка подружусь с ней. Было бы неплохо начать создавать связи, чтобы было кого на день рождения позвать. На счёт земных пони идей у меня пока не было, а вот с единорогами я уже знал, как познакомлюсь.\n\n- Привет, - осторожно начал я, положив книгу на пол. Она сразу подняла на меня свои котеечные глаза.\n\n- При-вет, - осторожно ответила, боясь спугнуть. Похоже, говорить ей немного тяжело, - Ты меня… не боиш-шься?\n\n- Неа, - покачал я головой и подтолкнул к ней книгу, - Умеешь считать?\n\n- Нет, - снова погрустнела она.\n\n- А давай научу!\n\nВообще-то, идя к шкафу, я преследовал немного другие цели, но и так сойдёт. Надо было узнать, используется ли здесь привычная мне десятичная система исчисления. Как оказалось – да. Заодно узнал, что у Селестии здесь настоящий культ личности, а вот о Луне практически никто не знает.\n\nПобольше узнать о второй принцессе мне поможет моя новая знакомая, Найт. Фестралку все здесь боялись, даже воспитатели, поэтому то, что я не просто подошёл к ней сам, так ещё и не убежал, плача от страха, она восприняла очень радостно. Узнать, почему ночная пони бодрствует днём, мне так и не удалось.\n\nЗато узнал много интересного об этом народе, пусть все сведения придётся перепроверять – они прошли через призму детского восприятия. Например, что общины ночных пони живут по всей Эквестрии. Каждый из них с малолетства обычно говорит на двух языках – на эквестрийском, который для меня – русский, и на своём языке, в котором без труда узнаётся немецкий баварского диалекта. Поэтому мне показалось, что ей тяжеловато говорить. Думаю, мы с ней подружимся.\n\nВ детском саду было намного скучнее, чем я думал. Обычно в этом возрасте продолжается познание мира, но я-то его уже знаю. Единственное, что я действительно был рад узнать, это меры приличия. Пони не так уж и активно используют для всяких социальных контактов верхнюю, то есть переднюю, пару конечностей, гораздо чаще они пользуются головой, а пегасы ещё и крыльями. Какие толчки крыльями и ногами – дружески жесты, а какие агрессивные, и так далее. Кусать за уши оказалось жестом самых близких пони. Теперь понятно, почему я чувствовал столько любви и единения, когда так делала мать. Ну а заодно немного научился писать, удерживая карандаш в зубах. Конечно, до той кривой линии, которой у меня были изрисованы все конспекты, ещё далеко, но у меня всё впереди.\n\nЗа что я чуть ли не влюбился в этот возраст, это за отсутствие полового влечения. Разум мягко намекал, что я сам, образно говоря, другого вида и неподобающие мысли или действия будут ксенофилией, а тело вообще не понимало, о чём идёт речь. Жаль только, что лет через десять лафа кончится, но я об этом особо не думал – я просто наслаждался моментом.\n\nГод пролетел быстро, я уж начал надеяться, что остальные будут идти помедленней. Наконец-то глаза стали нормальными, а то мне аж в зеркало противно было смотреться – насколько мерзко выглядят эти огромные зелёные пуговицы. Хорошей жизни способствовал даже климат. На самом деле Клаудсдейл – место, где находится фабрика радуги, или как там её, поэтому здесь всегда была оптимальная погода. Надо будет как-нибудь сходить туда на экскурсию. Пожив в обществе, я узнал о местных праздниках. Половина мне показалась откровенно дибильными, половину я сразу забыл, но не суть.\n\nПервым шёл День Сердец и Копыт, что-то вроде дня Святого Валентина. Пока что понятия не имею, как этот праздник выглядит в текущем полигамном обществе, надо будет разузнать поподробней. Проводится, как ни странно, четырнадцатого февраля.\n\nДальше, первого марта, «Зимняя уборка». Как я понял, это что-то вроде общегосударственного субботника. Ещё говорили про какую-то смену сезонов, но я уже не слушал – ясно же, что весна наступает потому что… забыл, не суть, а не из-за того, что убрали облака, расчистили снег и покололи лёд.\n\nВ начале лета празднуется День Летнего Солнцестояния, имеющий так же и историческую важность – в этот день Селестия заточила свою сестру на Луне. Где-то в середине проводится какое-то грандиозное мероприятие для самых богатых снобов, ничего интересного. Однако, кажется, чуть ли не каждый мечтает туда попасть.\n\nОсенью ещё какие-то мелкие праздники, тоже связанные со сменой сезонов и День Знаний, куда же без него. Успею ещё с ним лет за пятнадцать намучиться. И местный аналог Хэллоуина – Ночь Кошмаров. Надо будет узнать, что он здесь означает.\n\nСамое интересное было зимой, в конце декабря, День Согревающего Очага называется. О нём-то я знал уже давно – незадолго до нового года все друг друга поздравляют, дарят подарки и всякое такое. Нечто вроде дня независимости и рождества одновременно. Впервые увидев рождественские украшения в городе, я немного охренел – здесь же главной религиозной фигурой является правительница и религия построена вокруг неё, что тут делает христианский праздник? Потом вспомнил, в мультфильме показано было - в этот день был подписан какой-то пакт, то ли изменивший всю жизнь страны, то ли вообще создавший её.\n\nОчень выбивающимися из складывающейся картины мира мне показались многие сказки. Дело в том, что они были очень человеческими – храбрые рыцари спасают прекрасных дев, хитрожо… то есть, находчивые молодцы добиваются царской дочери и прочее. Как-то странно – женского пола же здесь намного больше, чем мужского, зачем кому-то рвать жопу ради какой-то одной? Хотя… это вполне может быть методом сдерживания раннего начала половой жизни. Типа от начала влечения до того момента, как кобылка окончательно не перестанет ждать своего храброго рыцаря, пройдёт пара лишних лет. Ничего, потом разберусь.\n\nКогда я ещё человеком смотрел мультфильм, я приметил, одну вполне нормальную для фантастики вещь – то, что у нас является мифологией, здесь – реалии мира. Ознакомившись местными сказками, я в этом убедился окончательно. Да что говорить, я и сам пегас. Получается… у меня есть план.\n\nС Найт я неплохо сдружился, с остальными отношения не ладились. Наверно было немного грубо отучать от ксенофобии путём контактов довольно тяжёлых игрушек с их мордочками. Я не удивился, когда в последний год детского сада она пригласила меня на свой пятый день рождения. Правда с этим возникла небольшая проблема. Мать не хотела иметь дел с ночными пони и поначалу не хотела идти. Что же, я просто закатил истерику. Получилось забавно – я никогда так раньше не поступал, и она просто не знала, что делать в такой ситуации. Поэтому уступила.\n\nСам по себе этот детский утренник был не особо интересен. Куда лучше было посмотреть на функционирование полигамного общества с сильным гендерным неравенством. Я-то с матерью жил один, без каких-либо намёков на братьев и сестёр. В то время, как я должен был уже спать, приходили, скорее всего, другие жеребцы, но мать не беременела. Наверно, что-то в принципах размножения этих цветных лошадок я не понимаю.\n\nНочные пони или как они сами себя называли - фестралы, в Клаудсдейле жили рядом друг с другом в достаточно изолированном микрорайоне, которые я про себя назвал гетто. Внешне напоминает дом-колодец, как в центральном райе Вены, Берлина или Петербурга. Тёмных цветов было настолько много, что моя жёлтая грива с белой полоской выделялась очень сильно, не говоря уже о матери. Хотя бы своей пепельной шерстью я особо не выделялся.\n\nМеня всегда удивляло, почему Найт практически каждый раз забирает кто-то другой. В основном, взрослые кобылы, но бывали и подростки. Теперь понятно – она живёт в очень большой семье, расположившейся на целом этаже облачного дома. Взрослых кобыл, кажется, шесть, у каждой по два-три ребёнка. Найт была самой младшей, но, судя по раздутому брюху одной из пони, ненадолго. Похоже на что-то вроде табуна. Я постоянно глазел по сторонам, делая вид, что мне всё тут интересно. На самом деле я всё больше убеждался в том, что семья живёт очень дружно.\n\nОднако внутреннее убранство не было похоже на представляющееся мне типичное гетто, да и семья не выглядела, как из третьего мира. Всё чисто, ухожено и со вкусом. Жеребята были не старше, примерно, двенадцати, но мне попалась на глаза одна фестралка лет двадцати. Уж не знаю, одна ли это из жён или ещё кто, но она несла в зубах учебник по физико-химическому анализу. Мне нужна эта книга.\n\nАккуратно сажусь у неё на пути, она перекладывает её под крыло и наклоняется ко мне. Интересуется, всё ли нормально, я жалобно смотрю на книгу. Она думает, что мне понравилась красивая обложка и, улыбнувшись, даёт её мне, но уходить не собирается – ждёт, пока я закончу. Отлично, можно почитать. Думаю, она немного удивилась, что я вместо рассматривания сразу открыл первый форзац.\n\nТак, что тут у нас… Таблица Менделеева здесь называется так же, это хорошо. Начинаю быстро пролистывать. Дальше идут всякие темы. Нефелометрия, турбидиметрия, потенциометрия, Ph-метрия… все определения и сущности точно такие, как я помню, аж ностальгия напала. Быстро пролистываю до конца, смотрю на таблицу растворимости. Всё то же самое. С чувством полного удовлетворения отдаю книгу. Похоже, эта фестралка подумала, что я просто решил поиграться.\n\nВернувшись к более детскому времяпрепровождению, я вспомнил, что забыл посмотреть, на каком элементе заканчивается таблица Менделеева. Ладно, потом разберусь. Пусть я и не знаю ничего о здешней системе образования, возможность ещё появится.\n\nМать всё время сидела с натянутой улыбкой и общалась очень сковано. Думаю, это из-за фестральих клыков, то есть что-то типа подсознательного страха перед теми, что в пищевой цепочке может находиться выше. По результату близкого знакомства с этим народом она либо избавится от ксенофобии, либо возненавидит их. Надеюсь на первое.\n\nПодарки подарены, угощения съедены, игры сыграны, старшие из детей уже задолбались делать вид, что им это очень весело и интересно – праздник закончился. Не знаю почему, но «приколи пони хвост» показалась мне умопомрачительно весёлой, хоть и очень глупой игрой. Мать на околозвуковой скорости прощается со всеми, и мы отправляемся. Чтобы добраться до дома побыстрее, она берёт меня на спину, и мы летим вместе – я-то пока не умею. Чтобы мне не было обидно, что мы покидаем их намного быстрее, чем прочих гостей, мать постоянно ворчала о холоде – зима была.\n\n- Больше к ночным пони не полечу, - довольно твёрдо говорит она.\n\nЯ только усмехнулся. Через пару дней, когда угаснет первое впечатление, и она сможет мыслить рационально, можно будет поднять этот вопрос. Скоро день рождения будет и у меня, на который я планировал пригласить Найт. Надо лучше подготовить мать к неизбежности более плотного и, возможно, пожизненного контакта с фестралами.\n\nОна иногда приносила свою работу домой, так что я смог убедиться – она бухгалтер. Я подглядывал в документы, делая вид, что просто разглядываю таблицы и списки, и иногда просто пугался, что счастливое детство может внезапно закончиться. Многие документы были подделаны или якобы случайно заполнены неверно. Зря я думал, что всё без изысков – вряд ли, имея маленького жеребёнка, кто-то пошёл бы на такое, если бы речь шла не об астрономических суммах. На самом деле всё оказалась куда интересней, чем я ожидал.\n\nКогда я впервые увидел суммы, проценты и прочую муру в документах, у меня аж глаза на лоб полезли, хорошо, что мать не увидела. Пусть мои знания о здешней денежной системе ограничиваются примерным соотношением цен мороженого и игрушек, я смог понять, что она имеет дело с очень большими деньгами. Что же это - оружие, наркотики, подпольные бои? Хотя какая в этом мире организованная преступность, наверно что-то типа биржевых махинаций и уход от уплаты налогов. Мир же основан на США, где налоги повыше наших, да и в самой налоговой политике сам чёрт ногу сломит – кроме федеральных законов есть целая куча региональных.\n\nВся правда вскрылась на мой пятый день рождения. Когда я с Найт потихоньку праздновал, на конструкторе объясняя ей принцип работы автомата Калашникова, к нам зашли несколько взрослых. Я сначала обалдел, что это за пони? Уж хотел было позвать мать, но она была вместе с ними. Найт же, как увидела их, что-то шокировано прошептала и в стеснении попыталась куда-нибудь спрятаться. Облегающие синие комбинезоны с жёлтыми полосами, лётные очки – что-то это мне напоминает. Один из жеребцов, которого про себя я окрестил «пидор», подошёл ко мне и протянул копыто.\n\n- С днём рождения, мелкий.\n\nНаши копыта столкнулись с сухим стуком и я уже хотел было послать его на хуй, но тут до меня дошло. Это же Вондерболты. Так вот для кого моя мать отмывает деньги. Наверно, со всяких более, так сказать, приватных показательных выступлений. Видел их однажды на День Летнего Солнцестояния – особо не впечатлило. Там больше не талант, а слаженность группы и работа пиротехников, режиссера-постановщика и светотехников. Конечно, иногда захватывало дух, когда они над бездной пролетали в сантиметре друг от друга, но, думаю, если мы с Найт потренируемся пару лет и сделаем правильное освещение, у нас получится ничуть не хуже. Никого из группы я не узнал – скорее всего, к событиям, показанным в сериале, состав уже успеет смениться. Кажется, в каких-то сказках рассказывали, что это не просто пилотажная группа, а ещё и вполне себе воинское подразделение, но мне как-то не верится.\n\nЯ никогда не любил праздники. Нажраться в гавно или подарить подарок можно же в любой день, зачем искать для этого повод? Сейчас от этого, к сожалению, пока не отвертеться, так что мне приходится делать вид, что я очень рад. Однако в этот раз получилось не особо – фанатская культура Вондерболтов развита в Клаудсдейле особо хорошо, и гости очень удивились моей сдержано-радостной реакции на кумиров миллионов, пришедших поздравить с днём рождения. Они быстро ушли, вскоре за ними забрали и Найт. Я осмотрел пародию на оружейную систему из детского конструктора и после небольших раздумий взял в зубы карандаш.\n\n\nВ конце августа, перед самой школой, мать с загадочной улыбкой куда-то меня повела. На всё вопросы она отвечала, что я скоро сам всё увижу. Однако, перед тем, как я увидел, я это почуял. Пахло раскалённым железом. Сначала я не понял, что это значит, но потом начал догадываться. Когда мы подходили к кузнице, мать очень разговорилась, очень прося, чтобы я вёл себя хорошо.\n\nСам процесс подковки был не слишком приятным, но не настолько, чтобы начинать истерику. Коваль даже удивился, насколько спокойно я перенёс эту процедуру. Правда, с непривычной нагрузкой ноги очень быстро уставали. Найт же, судя по рассказам её старших сестёр и братьев, повела себя как обычная кобылка.\n\nВесёлое безумие сборов в школу мне успело надоесть минут за десять. Мать преисполнена гордостью и волнением, я же стою с абсолютно задолбаным выражением лица.\n\n- Стой смирно, дорогой – у тебя чёлка опять сбилась, - ласково проговорила мать, в который раз приглаживая мою гриву.\n\n- Ну хватит уже… - мне осталось только недовольно ворчать, - Опоздаем же.\n\nОна только улыбнулась и обняла меня. Взяв на себя мои сумки, мы вылетели в сторону школы. Первый раз в первый класс. Хотя нет, второй. Хотел перед началом учебного года постричься до нормального короткого ёжика, но мать не разрешила – пришлось сойтись на коротком гребне на шее и лохматой голове.\n\nЗа прошедший год я смог кое-как научиться летать. Пусть любой груз сбивал центровку, и я срывался в плоский штопор. Поэтому мне пришлось наступать на горло гордости и просить мать нести сумки за меня. Надо избавляться от этого чувства. Вообще-то в начале жизни вид летающего пегаса просто взрывал мне мозг. Как на таких обрубках можно летать? Я пытался хоть как-то подвести это под привычную модель полёта, но не получилось ничего. А потом сам научился летать и уже не обращал на это внимание.\n\nВопросов, в какую школу идти, особо не возникло – я, не раздумывая, попросился ближнюю к дому. Смотреть на какие-либо профили я буду потом, когда придёт время средней школы. Сейчас у меня только одна цель, всё остальное будет следствием того, насколько хорошо я справлюсь.\n\nПрилетели мы к самому началу торжественной линейки. Длинная и нудная, хоть и бойко рассказанная напутственная речь, на которой я уснул, положив голову на спину Найт, и всех развели по классам. Перед тем, как заснуть, я с иронией понял, что все стоят смирно как раз из-за подков. Провели вводный урок и разогнали. Из всей той шелухи слов до меня дошло только то, что по подобным местам я снова буду шататься одиннадцать лет, как и в прошлой жизни. Что же, могло быть и хуже – в США двенадцать классов, а этот мир основан именно на них. Сейчас всё будет как раньше - четыре года начальной школы, потом пять – средней и два – старшей.\n\nСо вторым этапом получалось интересно – среднее образование считалось самым главным и таких школ было очень много. Я условно разделил их на три вида: бюджетные, то есть полностью бесплатные, полубюджетные, которые настолько популярны, что в них попадают по блату, за хороший начальный взнос, талант или будучи страшным задротом учёбы, плюс у них есть отдельное платное отделение, и, последнее – частные. Что меня удивило, в названиях практически всех полубюджетных и частных есть корень «лёт» или синоним к слову «Летать». Послушав чуть ещё – что большинство таких школ обладают стационаром, чтобы жеребята из других городов смогли учиться в Клаудсдейле. Интересно, а в Кантерлоте так же?..\n\nТакое ощущение, что среднее профессиональное и среднее специальное образование было основным в этом мире – старшую школу упомянули только как возможность получения высшего. Зато очень убедительно разрекламировали всякие рабоче-крестьянские виды деятельности. Ничего, меня не проведёшь.\n\nНа площадке я познакомился с теми мордами, на которые мне придётся смотреть следующие четыре года. Правда, пришлось отбивать их от Найт, к которой начали приставать с расспросами, собирается ли она их есть или выпивать кровь. Что поделать – ночные пони являются основными негативными персонажами в сказках. Лидеры и неудачники пока не наметились, для этого нужно время. Единственное, что нормально получилось, это поиграть и похвастаться своим умением летать – кроме меня и Найт так умел только один. Если мои крылья закрывали только примерно половину бока, то её – почти половину тела и немного выходили за габариты. Я сначала думал, что это такая особенность развития фестралов, но потом оказалось, что у них просто другие пропорции тела.\n\nЧерез пару недель, когда все немного пообтёрлись, начали приглашать на различные факультативы. Музыка, дополнительные занятия по предметам, скаутское движение, спорт, боевые искусства и прочая хрень. Передо мной встал тяжёлый выбор. С одной стороны – физическое развитие в принципе полезно, да и меня всегда тянуло узнавать различные способы взаимодействия с ближними, путём их избиения. Но с другой – зная музыкальную грамоту и прочий музматан, я могу заниматься наглым и беспощадным плагиатом с нашего мира. Я специально ознакомился с этим вопросом и понял, что ни одного произведения из прошлой жизни здесь нет. Возможность заниматься всем и сразу я не рассматривал – нужно ещё и «успевать учиться». Пусть у меня и есть огромная фора, я решил не использовать её в полной мере. Незачем привлекать к себе внимание.\n\nКогда я смотрел мультфильм, я не думал, что военная сфера там развита вплоть до всяких ДОСААФов и прочей доармейской подготовки. Как оказалось – очень даже. После тяжёлых раздумий, я всё-таки выбрал боевые искусства. Однако, как немного узнал об этой системе изнутри, пожалел об этом, но решил не метаться и отзаниматься хотя бы год.\n\nУ каждой расы пони есть свой стиль ближнего боя, обусловленный физиологическими возможностями. Пафос из них просто сочился. Существовало множество ступеней, уровней, данов и прочей хрени, отмечаемой поясами и полосками всех цветов радуги. Устраивались чемпионаты с большим количеством зрителей, ценными призами и морем кратковременной славы. Да что говорить, даже названия стилей были какой-то хренью, обязательно связанными с эмоциями или природными явлениями. По сути это всё даже не было боевыми искусствами в моём представлении – чисто такое духовно-физическое развитие. Там даже нормальных атакующих приёмов для работы на поражение не было, только на обезвреживание и обезоруживание. Зато была целая куча маханий всеми ногами и бесполезных воплей.\n\nУроков в день было по четыре, все в одном классе, кроме физкультуры, музыки и иностранного языка, который правильнее было бы назвать «не родным». Ситуация с последним меня удивила, а Найт так вообще обрадовала. Дело в том, что для неё был родным фестралий, но отдельных занятий для таких, как она предусмотрено не было, поэтому свой язык она изучала по той же программе, что остальные, выбравшие его. Возможность учиться на одни «А» по какому-либо предмету без особых нагрузок – мечта любого школьника. Всего на выбор предлагались языки фестралов, грифонов и зебр. Я над этим особо не раздумывал – мало кто выбрал язык ночных пони, а мне хотелось иногда поговорить с подругой без лишних ушей. Или хотя бы, чтобы эти уши не могли ничего понять. По другим предметам я старался учиться на хорошо-отлично, особо не выпендриваясь, пусть иногда было непросто придумать, где же совершить ошибку.\n\nВесной свозили на экскурсию, на которую я хотел попасть уже давно – на фабрику радуги погодного комплекса Клаудсдейла. Поначалу я думал, что это кондитерская или лакокрасочный завод с красивым названием. От реальности просто отвисла челюсть, пусть и у меня одного – остальные просто приняли это как данность. Там действительно производили радугу.\n\n- Как же так? – думал тогда я, - Радуга это же просто преломление света. Как это можно производить?!\n\nЯ внимательно слушал экскурсовода, пытаясь понять, что же за херня тут творится. Еле утерпел, пока проводили через цеха, где делали облака. Потом рассказали и я успокоился. Дело в том, что производимая здесь радуга это пестицид, которым накачивают произведённые здесь же облака и гоняют по всей Эквестрии, поливая заказанные площади. Потом мой мозг снова взорвался, когда я увидел конечный продукт. Это была самая настоящая «жидкая» радуга с чёткими границами между цветами. Вариант, что это смесь жидкостей разной плотности отпадал сразу – цвета шли слева направо, а не сверху вниз. Ответа ни на начальных стадиях производства, ни по описаниям, ни у экскурсовода я так и не нашёл. Он, блеща умом, сыпал во все стороны названиями используемых соединений, во многих которых я узнал крайне токсичные вещества. Но больше всего мне запомнился зелёный цвет – в него входили алкалоиды и амины. А я-то думал, почему этот цех так сильно охраняется. Похоже, преступность всё-таки есть.\n\nВ прошлой жизни меня всегда забавляло отношение к пестицидам и генно-модифицированых организмам. Даже в различных рассказах «попадание в фентезийный мир» авторы часто писали, с как же их персонажи радовались, потребляя пищу «без химии». Некоторые даже использовали страшное слово «пестициды», думая, неверно, что это главный враг натуральности продукции пищевой промышленности. Несчастные придурки. Я же искренне радовался, что в этом мире таких стенаний нет. Правда однажды, идя в школу, я проходил мимо газетной лавки и читал заголовки, что какие-то столичные с жиру бесятся, требуя запрета зооцидов и, иногда, инсектицидов, но, скорее всего, по идеологическим причинам. Главное ведь, что пони их используют - к пестицидам относятся, к примеру, антибиотики и консерванты. Пусть и к последним отношение весьма презрительное – мир-то основан на США, где консервы, с которыми их ассоциируют, считаются пищей для бедных. В прошлой жизни ГМО не любили из-за чёрного пиара крупных компаний, желающих устранить слишком опасного конкурента. Здесь крупных формирований в области пищевой промышленности я не заметил – в основном фермерские хозяйства. Вряд ли они очень доверяют своим конкурентам и не пользуются, к примеру, бесплодием культур во втором поколении.\n\nПацифизмом и гуманизмом здесь обрабатывали прямо с первого класса. Причём в самой убогой форме этих уродливых явлений. Небольшой пропагандой первого занималась учительница, остальной массив яростно пропагандировал один из жеребят в классе. Говорил, дескать, надо жить дружно вплоть до подставления другой щеки, и настолько визгляво, что мне сразу хотелось ему врезать. Сначала, конечно, я в шутку обвинял его в том, что если он не может постоять за себя силой, то почему от этого должен отказываться я? Но в конце учебного года я не выдержал и поддался на провокацию. Новость быстро разошлась и достигла ушей тренера по боевому искусству, которым я занимался. Долгий и нудный разговор с ней на тему «мы учим спокойствию и душевному равновесию, а не бить морды» я благополучно прослушал, и готов было откланяться, но внезапно меня потребовали извиниться перед тем пацифистом. Тут я опешил – это же он на меня полез, желая сымитировать ту боль, что я теоретически научился бы причинять другим. Ну и я вместо извинений сделал в его сторону неприличный жест передними ногами. Ладно, что из секции исключили, не велика потеря, так мать расстроилась.\n\nС гуманизмом было немного полегче. Типа все живые существа достойны жизни, убийство неприемлемо в любой форме, жестокость надо подавлять в зародыше и прочая хрень. Я начинаю разочаровываться в этом мире. Гуманизм ведь, в двух словах, это «всё ради человека» или, в данном случае, пони. Если ради них надо убивать, причинять страдания и прочее, то это гуманно. Вольная, блин, интерпретация фактов. Говоря о жестокости, учительница в упор смотрела на Найт, которую это очень обижало. Я аж чуть не сорвался – как это, моих друзей обижать? Но смог взять себя в руки и после урока, в стиле допроса с пристрастием, разузнал у неё, что происходит.\n\nОказалось, что у фестралов есть своё боевое искусство. Я над этим никогда не задумывался – они ведь всё-таки пегасы, следовательно, местная школа Равновесия, или как её там, подходит и им. Услышав от подруги краткое описание, я понял, что хочу заниматься именно этим. У него не было жутко-пафосного названия – его называли просто «ближний бой». И не было всяких ступеней – каждый определял свой уровень сам. Сама техника была рассчитана на выведение противника из строя и его поражение, а не обезоруживание или обездвиживание, как другие. Поэтому эту школу сильно не любили – минимум духовного развития, максимум конкретно подготовки. И, самое главное, в фестральем гетто Клаудсдейла был пони, владеющий этим стилем достаточно, чтобы нормально учить. Мать, конечно, этом новости не обрадовалась, но особо перечить не стала. Похоже в этом мире нечто вроде абсолютного либерализма в отношении предпочтений детей в занятиях.\n\n\nПо итогам учебного года я был наверху по успеваемости, Найт была рядом – я её часто подтягивал. За первым классом пролетели второй и третий, но в них ничего особо интересного не было. Разве что сформировалась школьная иерархия, и я с удивлением обнаружил, что мы с подругой находимся в самом низу. Видя наши близкие отношения, одноклассники начали над нами смеяться, типа «жених и невеста». Я сначала недоумевал, чего в этом плохого, Найт же ударялась в слёзы – ранимая, блин, душа. Пришлось использовать полученные навыки, по-тихому выбивая лидеров и особо инициативных рядовых. Почуяв перемену сил, прочие пытались прибиться к нам, но у них ничего не получалось – мне они и даром не нужны. Оставшись без внутреннего управления и причин для единения, например – травли слабых, класс никогда не был единым. Что же, мне так даже лучше.\n\nВ четвёртом классе я участвовал в общегосударственной олимпиаде по математике. Думаю понятно, что я без труда занял первое место по школе, району и городу. Многие были удивлены моим успехом, но возникать не стали, считая, что мне просто повезло. Дальше был второй этап, который проводился уже не в школе, а в центре города. Снова победа. Как же забавно было видеть морды участников и их окружения, когда оглашали результаты. Тех, на кого возлагали огромные надежды, и кто обучался в жутко пафосных частных школах, обставил какой-то хрен. Многие жеребята – в слёзы, их родители – со злобой смотрят на учителей, которые обещали им гениев, те – смотрят уже на меня.\n\nС моим баллом я выходил в финал, который проходит в Кантерлоте. На целую неделю с занятий сняли. Мать чуть не лопалась от гордости за своего сына. А я? А я просто с нетерпением ждал, когда окажусь на земле. Клаудсдейл на то и «клауд», что на облаках находится. Я за эту жизнь даже деревьев вблизи не видел, не говоря о столь любимом мной в прошлой жизни запахе гнилой листвы. Только не хотелось Найт саму на себя оставлять – привыкла больше чем за полжизни, что у меня можно и защиту, и ответ почти на любой вопрос найти, а тут одна остаётся. Я утешал себя мыслью, что это когда-то должно было случиться, а в этот раз я к тому же вернусь – я ведь тоже к ней привык.\n\nПод небесной частью Клаудсдейла располагалась ещё и наземная, где жили земные пони и единороги. Честно, мне было немного неуютно видеть пегасов без крыльев и пегасов без крыльев с рогами – я таких никогда раньше не видел, пусть и знал, что такие существуют. Но больше всего мне запомнился воздух – он был очень насыщенным, не в пример немного разреженному наверху. Поэтому я особо не обращал ни на что внимание и просто глубоко дышал, пусть сопровождающая меня мать просила так не делать – можно словить кислородное опьянение. В столицу ехали мы на поезде – сам дотуда я не долечу, а мать не дотащит.\n\nВ Кантерлоте мне не особо понравилось. Медленно и вальяжно расхаживающие кучи снобов, которым западло смотреть под ноги, постоянно об меня спотыкались, правила воздушного движения здесь, казалось, не существовали, а в гостиница, где, как участнику, забронировали номер, находилась очень далеко от всяких достопримечательностей. Но хотя бы посмотрел на статую Дискорда.\n\nЯ думал, что финал будет проводиться в какой-нибудь местной школе, но реальность меня просто шокировала. Набравшие достаточный балл будут писать прямо в тронном зале, под присмотром самой Селестии. Я неслабо мандражировал – а вдруг она почует, что в теле маленькой лошадки поселился кто-то другой? Но, вроде, пронесло – на меня она обращала внимания не больше, чем на других. Даже её протеже в школе одарённых единорогов имени её самой, Твайлайт Спаркл, участвовала на общих основаниях. Я не стал упускать возможности и познакомился с ней – именно это я планировал так давно. Её няня меня очень удивила. Интересно, что же такого нужно сделать, чтобы присматривать за тобой назначили аликорна? Когда объявили начало, и мы разошлись, я почувствовал некую зависть, что у Твайлайт есть кьюти марка. Странно, сколько взрослых пони ни видел, никогда таких чувств не было. Что интересно – я был единственным не-единорогом среди участников. Судя по направляемым на меня взглядам, многие считали, что здесь какая-то ошибка.\n\nОлимпиадное задание своей странностью выбило все остальные чувства. Во-первых, на него давалось только полчаса. Во-вторых, оно было далеко не для четвёртого класса. На это у меня возникло две мысли. Первая – что тут какой-то расистский стереотип, что единороги намного умнее прочих рас, и у них и школьная программа сильно отличается. Второе – эти задание в принципе может решить четвероклассник, но только если он очень умный. Как те, что собрались в этом зале, например.\n\nПервое задание – решить жуткое, страшное и очень большое уравнение с четырьмя переменными, три из которых были даны по условию. Я решил не стесняться и использовал формулы сокращённого умножения, вводил новые переменные и, в целом, справился быстро. Кажется, планировалось, что я сразу подставлю переменные и пересчитаю всё в столбик. Вторым заданием было найти приблизительную площадь фигуры. Ей была парабола ветвями вниз в системе координат, пересекающая ось абсцисс в точках плюс-минус пять. Уравнение, кстати, дано не было, но составить его проблем не возникло. Взял интеграл от найденной функции на участке от минус пяти до пяти, и решил по формуле Ньютона-Лейбница. Похоже, расчёт был на то, что я преобразую это в многоугольник и найду его примерную площадь, но догадался я об этом уже потом.\n\nНа всё это у меня ушло минуты четыре, так что я со скуки начал вертеть головой.\n\n- Вы уже закончили, юный пони? – как холодной водой окатил меня строгий голос с трона.\n\n- Да, ваше высочество, - не придумал я ничего лучше.\n\nЛисток окутался телекинетическим полем и полетел к ней. Тут мне стало немного не по себе. Другие дети начали посматривать на меня, но недолго – у них ещё свои работы не дописаны. Принцесса несколько раз переводила взгляд с листка на меня.\n\n- Ждите снаружи, - просто сказала она.\n\nЯ вышел на негнущихся ногах – переволновался, уж очень не понравился мне её взгляд. Вроде бы и обычная тёплая доброжелательность, но промелькнуло что-то ещё. Все двадцать пять минут я с тревогой ждал, что меня вот-вот скрутят и потащат в какую-нибудь секретную лабораторию, где из меня вытащат мозг, чтобы узнать, как он работает. Однако ничего такого не произошло. Думаю, это дало мне пару седых волосков, но вряд ли я их замечу – у меня-то белая полоса в гриве.\n\nЗа пять минут до конца по одному начали выходить остальные. Я решил времени зря не терять и сразу прилип к Твайлайт. Немного поумничав, я смог обратить на себя её внимание, так что до того момента, как всех обрадовали новостью, что результаты только завтра, я смог с ней пообщаться. Мысли об отправке на опыты терзали меня до тех пор, пока я не уснул вечером. Наутро же я был совершенно спокоен – не повязали сейчас, не повяжут и потом.\n\nСледующим пунктом в списке удивлений было то, что победителей не было. Каждый справился с заданием и правильно, разве что я был единственным, кто определил точную площадь. Призом было чаепитие с принцессой Селестией, на котором она говорила, как же она гордится всеми нами. Вручили грамоты, подписанные ей же, и золотые медали из нержавеющей стали. Потом пришлось отбиваться от журналистов и отправляться домой. Самое главное – я смог познакомиться с Твайлайт и взять у неё адрес с обещанием писать. Иметь связи с той, у кого есть связи с хозяйкой этого мира – хорошая идея.\n\nВ родной школе я на пару месяцев стал первым парнем на деревне, но я особо не возникал и всё затихло. Найт смогла пережить такое расставание и даже ушла немного вперёд в изучении фестральего ближнего боя. Как я понял с её слов и рассказов одноклассников, она, когда к ней приставали, просто скалилась и шипела, причём буквально. Действовало это просто отлично - когда я попросил продемонстрировать, мне и самому не по себе стало.\n\nПосле дня Зимней Уборки рассказывали о кьюти марках. Рисунок на крупе, означающий предназначение пони в этом мире. Либо какая-то сфера деятельности, либо черта характера. Не думаю, что был хоть кто-то, кто не знал об этом, а некоторые вообще уже щеголяли с ними. Слушал я, как обычно, в пол уха, уйдя в свои размышления. Похоже, что этот мир самая настоящая тоталитарная антиутопия. За восстание Селестия сходу долбанула по Луне самым мощным оружием, известным пони, даже не спросив, чего она хочет, а судьба каждого жителя решена ещё до рождения. А я-то думал… да ладно, это не главное. Главное, что если Твайлайт учится в четвёртом классе и у неё есть метка, то она младше Рейнбоу Дэш, сделанный которой Радужный Удар стал катализатором для получения меток остальными элементами. Получается та сейчас в Лётной Академии Клаудсдейла – самой пафосной и престижной средней школе в этом городе. А мне как раз оттуда приглашение пришло. Не, я хочу держаться от Элементов Гармонии и их приключений на расстоянии, как минимум, переписки. Да и Найт вряд ли в ту школу пустят.\n\nВообще-то мне пришли приглашения вообще со всех средних школ города, даже с наземной его части, в том числе из частных, с заманчивым предложением учиться бесплатно или с большой скидкой. Мать пыталась меня уговорить принять приглашение из той академии, но я был непреклонен. В прошлой жизни я хотел стать врачом, и теперь мне выпал отличный шанс. Я изучал правила поступления в высшие учебные заведения и там надо сдавать вступительные экзамены. Поэтому я выбрал школу с упором в естественные науки. Единственную во всём Клаудсдейле, между прочим, хоть это и город-миллионник. Ещё был пунктик, что приоритет для поступления отдаётся тем, у кого кьюти марка имеет соответствующий сюжет. Интересно, как получить метку, к примеру, патологоанатома или эксперта-криминалиста?..\n\n\nНовая школа, новый коллектив – ещё одна новая жизнь. Найт решила от меня не отставать, и уговорила родителей отправить её туда же. Пусть школа находилась на земле, и лететь было почти полчаса туда и целый – обратно. В классе оказалась ещё одна фестралка из местного гетто, но с ней отношения особо не пошли. Когда я впервые её увидел, я приметил её клыки – они выглядывали наружу. Я спросил у Найт, почему так – у неё ведь они заметны только когда она открывает рот. Как оказалось, у новой одноклассницы неправильный прикус. Местные детишки ксенофобией не страдали – среди них были ещё единороги и земные пони, так что прошлых проблем не возникло. Разве что снова пришлось снова перекраивать школьную иерархию под себя, а это довольно болезненный процесс для окружающих.\n\nУчиться было не в пример интересней, чем в прошлой жизни. Например, я с интересом слушал о внутреннем устройстве Эквестрии. Как и США, это федерация. Всего сорок один штат, из которых три являются полисами. На самом деле полисов было только два, а всего штатов – тридцать восемь. Сталлионград является зависимой территорией, а Люфтштадт и Кристальная Империя пропали тысячу лет назад, хоть это не мешает им до сих пор входить в состав страны. Особо позабавила меня ситуация с налогами. Конституция не предусматривает случаев, когда какое-либо образование внезапно исчезает, поэтому каждый год бюджет не досчитывает сборов с этих штатов и представителя от них вызывают в суд. Думаю понятно, что никто не приходит, и штат штрафуют за неявку. И так уже тысячу лет. Если Кристальная империя или Люфтштадт внезапно вернутся, им будет очень и очень плохо – даже новые бланки начали печатать, чтобы сумма задолженности по уплате налогов целиком помещалась.\n\nТо, что эта страна – федерация, добавляло ещё немало забавных, и не очень, ситуаций. Самая заметная из них – региональное законодательство. Например, что разрешено на северо-западе, в Ванхуфере, на востоке, в Мейнхэттане строго запрещено, можно получить вполне реальный срок. Я уже перестал удивляться жестокой реальности в этом милом мирке, поэтому просто сделал себе заметку изучить здешнюю процессуальную систему и поискать информацию про местный ФСИН. Ещё что-то упоминали про бесконечный сепаратизм Сталлионграда и мудрость её высокопревосходительства солнцеподобной самодержавицы Эквестрии принцессы Селестии. Конспектируя всё подряд я сэкономил немало бумаги, обозначая её простой заглавной «С», до других это дошло довольно поздно.", "text_md5": "1142e45c5c9ee5f1be928f1636c8bed6", "title": "Пустобокий", "updated": "2014-11-22T19:19:11.000000Z", "views": 411, "words": 8567}
{"_entity": "chapter", "date": "2014-11-22T19:17:44.000000Z", "draft": false, "first_published_at": "2014-11-22T19:17:44.000000Z", "id": 12956, "notes": "", "order": 2, "story": 7911, "story_published": true, "text": "Однажды на тренировке я сломал Найт об шлем меч. Вроде обычная ситуация, но именно в этот момент я понял, что действительно нравиться действовать силой. А уж когда что-то ломается… ну и в этот момент круп подруги засветился и на нём проявился рисунок. Но вместо того, что бы обратить на это внимание, она смотрела на мой. Я аж испугался на секунду, что у неё внезапно началось половое влечение, но, как оказалось, со мной произошло то же самое. У меня – обломленный по гарду меч, у неё – оставшийся клинок. Тренер сначала удивился, но потом с загадочной улыбкой объявил, что это хороший знак, когда двое получают кьюти марки одновременно.\n\nДома устроили по этому поводу небольшой праздник, но почему-то мать улыбалась довольно грустно. Я свалил это на то, что я типа вырос и уже почти скоро от неё куда-нибудь улечу. В школе тоже поздравили – мы ведь были одни из последних пустобоких. Но в отношении учителей что-то немного изменилось. Относиться ко мне и Найт стали как-то хуже, хоть буквально недавно спокойно позволяли некоторые шалости.\n\nДокапывались до всего: от оформления до плохого почерка. Я это тоже свалил на «типа вырос», но однажды ситуация на математике просто вышла за все рамки. Всем классом решали сложную, для пятого класса, задачу. Я, как обычно, решил её в уме и потихоньку подводил одноклассников к верному решению. Тут внезапно один из «крутых», полностью уверенный в своей правоте, начал отклоняться в сторону. Я честно пытался его переубедить, но он упёрся и гнул свою линию. Ну и я, разочаровавшись в его умственных способностях, махнул на него копытом. Тут учительница резко взъярилась и выставила вон, с приказом не возвращаться без письменного разрешения директора. Решив не перечить, я вышел, обдумывая ситуацию. Так ни к чему и не придя, я зашёл к директрисе, но до того, как я начал, она вышла, попросив подождать. Я сразу начал рассматривать бумаги на столе.\n\nОдна из них привлекла моё внимание как магнит. Похоже это какое-то предписание, изданное судя по дате, лет двести назад. С каждой строчкой я хмурился всё сильнее. Суть – всех детей, у кого кьюти марки с агрессивными, жестокими или депрессивными сюжетами, атакующим военным снаряжением, ядовитыми, наркотическими или токсичными веществами, следует смешивать с гавном как можно усерднее, выбивая инициативу. Типа что именно такие становятся преступниками или смутьянами. Так же – поощрять создание и участие в различных тусовках, для изоляции внутри общества и лучшего наблюдения. К тем, у кого кьюти марка представляет собой бытовые предметы или промышленное оборудование, которое можно использовать как оружие, например ножи, топоры или взрывчатку, следует просто относиться с подозрением. Как быть с теми, у кого метка связанна с неподобающими, но относящимися к той же медицине вещами, например – нарколога, анестезиолога или травматолога, не сказано.\n\nПолучается, тема пацифизма здесь развита куда сильнее, чем я предполагал. Всех, кто потенциально способен в здравом уме применять насилие или становиться на скользкую дорожку без нужды, загоняют в созданные ими же концентрационные лагеря групп по интересам. Уже неважно, что я – отличник учёбы и победитель общегосударственной олимпиады по математике. Теперь я потенциальный убийца, разбойник и дебошир. Кажется, настроение у меня испортилось надолго.\n\nДиректор, глянув на мой круп и узнав причину визита, включила всю свою строгость и с полчаса отчитывала меня, что нельзя издеваться над теми, кто понимает тему хуже и так далее. Так же она сказала, что ей придётся вызвать мать в школу, для разъяснительной беседы по поводу моего поведения. Тут я опешил – я же всего лишь жестом показал, что выхожу из спора, что же в этом такого? Но решил не усугублять ситуацию.\n\nНа следующий день я отражении лазурных глаз матери я вместо себя увидел террориста номер один. За долгим «серьёзным разговором» мне по слову удалось из неё вытянуть, что же про меня наговорили. Что интересно, говорили правду и только правду, но не всю правду и немного вольно интерпретированных фактов. Она начала во всех бедах винить фестралов, так что мне пришлось пускать в их защиту аргументы далеко не десятилетнего жеребёнка. Хорошо, что она была на эмоциях и не особо обратила на это внимание. Вернуть к себе прежнее расположение помогли оценки за полугодие – одни «А». Это было, в общем-то, не сложно, даже с появившимися дополнительными трудностями. Единственное, с чем пришлось хоть как-то постараться, это был фестралий язык – там могли к произношению докопаться. Хорошо, что у меня в друзьях есть носители языка.\n\nВообще, в бытовом плане я был очень послушным мальчиком – в этом помог опыт прошлой жизни. Например, если регулярно чистить зубы, то не придётся обращаться в филиал ада на земле – стоматологию. Или – в убранной комнате легче находить всякие полезности, плюс никто не нудит насчёт уборки. В моём случае это было особенно важно – мать вполне может «помочь» мне с уборкой и некстати найти не предназначенные для её глаз материалы. Как папку чертежей двигателя Д-136 или автомата Калашникова.\n\nВообще я понятия не имею, как в этом мире дела со всякими приборами, поэтому я по памяти потихоньку восстанавливаю их. Так что через пару лет у меня будет почти вся документация на Ми-26. Откуда я столько знаю? Да просто я до вышки четыре года в курсантах на среднем отходил. А там было такое развлечение, как «учить вертолёт наизусть». Насчёт заметного расхода бумаги большого формата я постоянно оправдывался, что пытаюсь научиться рисовать, ничего не получается и я стесняюсь показывать результаты. На случай непредвиденных обстоятельств у меня были мои рисунки крайне плохого качества. Думаю, надо озаботиться хранением этого массива бумаги в другом месте.\n\nО всяких продуктах нефетперегонки я узнал, переговорив с пони на вертодроме. Пришлось, правда, немного полукавить, говоря, что я собираю информацию для школьной презентации по защите окружающей среды. По-другому бы такую подробную экскурсию проводить бы не стали – типа надо просветить молодое поколение, что в Клаудсдейле все меры экологической безопасности на высшем уровне. Результаты неутешительные – каких-либо стандартов топлив, масел и спецжидкостей в этом мире не существует – чуть ли ни у каждого летательного аппарата всё своё. Хотя бы подобное произвело дополнительный положительный эффект – я смог познакомиться с полезными пони, например – с электриками. Сам-то ведь я механик и имею только общие представления о электрике вертолёта. Пусть они пока что меня всерьёз не воспринимали.\n\nУзнал пару важных, но неприятных вещей. Нефтедобыча, нефтепереработка и химическая промышленность развиты крайне слабо. Я думал, что этот мир вообще не настолько технически развит и, как оказалось, ошибся несильно. Самолёты применялись только как игрушки для самых богатых пони, а вертолёты – как их заменители, которым не нужна взлётно-посадочная полоса. Грузоперевозки обеспечивались поездами и торговым флотом, а ПАНХа вообще не существовало.\n\nВообще неравномерность технологического развития этого мира меня удивляет уже очень давно. Армии вооружены копьями и мечами, а в небе летают самолёты. Одни города - нагромождение небоскрёбов из стекла и бетона, другие – чистое средневековье с его узкими улочками и чуть ли не соломенными крышами. И причём последние до сих пор строятся такими же, желая, наверно, сохранять единообразие стиля городской застройки. Ну и квинтесенцией всего этого – современное, даже для прошлого мира, медицинское оборудование против огромных компьютеров-комнат.\n\nКарманными деньгами выдавали немного, так что пришлось отказаться от конфет в буфете, чтобы накопить на справочник по местным ГОСТам. Чертежи надо было изготовлять правильно – те вещи я планирую когда-нибудь изготовить, запатентовать или хотя бы продать. Плюс нужна была информация по стандартным крепёжным изделиям. Одну важную книгу я найти в продаже так и не смог. С ней помогла Найт, отец которой работал инженером на погодной фабрике. Хоть подругу и сильно удивило, зачем мне толстый справочник в тусклой обложке с непонятным названием «ГОСТы марок сталей». Интересно, как ей объяснить, что если в этом мире материалы не соответствуют стандартом того, то изделие будет обладать куда меньшим ресурсом, если вообще функционировать? Полистав справочники меня настигла неудача – хоть стали соответствуют, титаны, никель-литиевые сплавы и многие композиты существуют только как лабораторные образцы, которым применения пока не нашли. Что же, исправим.\n\n\nМоё поведение вызывало у окружения настоящий разрыв шаблона. Считалось, что я должен быть бунтарём, двоечником, моральным уродом и тусоваться в плохих компаниях. Даже больше скажу – меня совсем не интересовали всякие супер-модные молодёжные тенденции. Я же учился только на «отлично» - на конспирацию забил, на уроках не по делу не возникал, а побывав в такой группе, быстро ушёл из неё, а заодно и Найт прихватил. В двух словах – выбивание инициативы продолжалось и там, разве что с использованием физической силы и, скорее всего, с негласного разрешения старших. Контингент там был настолько разный, что за неделю, что я там был, я совершенно случайно расколол эту группу изнутри. Произошло это потому, что лидер довёл мою подругу до слёз, и я сломал ему ногу за это. Из-за ослабления хватки многие члены начали грызню между собой за лидерство. Что интересно, за нанесение таких телесных повреждений мне не сделали ничего. Сама драка произошла без внештатных свидетелей, кто был – предпочли держать языки за зубами, а стукача, который докладывает учителям о состоянии тусовки, в тот день не было. Ну а сам виновник торжества тоже молчал – посчитал, наверно, что в том, чтобы получить за свои слова, есть позорное.\n\nЧем хороша средняя школа – наблюдая за старшеклассниками можно определить основы сексуального поведения, так что к седьмому классу я смог составить почти полную картину принципа размножения пони. Начинается всё с того, что кобыла выбирает себе жеребца и начинает под него стелиться, но иногда получается наоборот, и в принципе не ничего зазорного, если она его отвергнет. Зря я считал человеческие сказки неподходящими этому миру. А так как жеребцов намного меньше, то отношение на троих, четверых и так далее считаются нормальными. Так что здесь, применительно для отношений, нет ревности в привычном мне понимании. Дальше всё как у людей – половой акт, рождение ребёнка и прочее. Разве что зачатие может происходить только весной, когда наступает течка. В это время влечение сильно увеличивается, и предыдущие стадии идут намного проще. После одиннадцати месяцев беременности рождается один, редко – два, ребёнка. Что меня, как бывшего человека, удивило – рожают, в основном, стоя. Может применяться кесарево сечение.\n\nОднажды я услышал словосочетание «благословение принцессы Луны», а так как оно было сказано не-фестралом, я сразу пошёл к матери узнавать, что это. Объяснение было довольно невнятным, но, если я правильно понял, это такая ситуация, когда зачатие происходит не весной или при болезнях матери, несовместимых с деторождением. Хорошую же память пони сохранили о ночной богине. В общем-то, в этом мире всякие невероятные исцеления – реалия жизни. Даже отдельная область медицины есть, чтобы отличать их от обычной ремиссии.\n\nЕщё с прошлой жизни я знал, что физические нагрузки ослабляют половое влечение не хуже постной пищи, так что до тринадцати я прожил, отчаянно цепляясь за те времена, когда этих проблем ещё не было. Но однажды по весне, на тренировке, прочно скрутив Найт, я почуял от неё некий запах, от которого отпускать её мне не захотелось, хоть она и признала себя побеждённой. Тренер, фестрал-пенсионер, сразу прервал занятие и отпустил подругу. Со мной же у него состоялся интересный разговор.\n\nЯ немного знал, о чём он говорит, но был благодарен за то, что получил полную информацию. Каждая раса пони обладает своим уровнем половой активности. В самом низу – единороги, за ними – земные пони, потом – фестралы и, наконец, мои сородичи – пегасы. Мы наверху, скорее всего, потому что жизнь намного опасней – столкновение в воздухе, особенно на малых высотах, обычно смертельно или приводит к тяжёлым травмам, что в свою очередь – к потере дееспособности, что в природе приравнивается к смерти. Поэтому у крылатых народов считается, что дети взрослеют быстрее всех и именно на жеребцах лежит основная ответственность за время начала половой жизни. Да и вообще пони созревают быстрее людей. У кобыл же «ветер в голове» и они «крупом думают», так что если я кого-нибудь обрюхачу, то виноват буду именно я. А если это будет представительница расы с сильными семейными узами, как фестралы или земные пони, то за мной придут. В принципе, меня такая ситуация не удивила – в прошлой жизни было так же. Но это с одной стороны. С другой, как я узнал, у пегасов вполне нормальным было «полетаться-разлетаться». Думаю, именно так родился я, а точнее это тело.\n\nС самого рождения я обратил внимание на такую штуку, как «крылатый стояк». При сильной эмоции, а сейчас ещё и сексуальном возбуждении, крылья распахиваются сами по себе. С одной стороны – в случае опасности можно сэкономить целую секунду. Эдакий защитный механизм. С другой – можно кому-нибудь случайно попасть крылом в лицо. Фестралам с этим было веселей – у них ещё коготь на крыле есть. Я давно уже обратил внимание, что строение половых органов практически аналогично человеческим. Единственное различие – другое строение клиторального капюшона – из-за положения тела он был бы не защитным кожухом, а грязесборником. О ходе самого акта я пока ничего сказать не могу – уроки полового воспитания будут только в девятом классе, на практике я вряд ли узнаю об этом раньше, а интернета с порнографией нет.\n\nПара лет «новых» чувств, эмоциональной нестабильности, полового созревания и, в общем, подросткового возраста принесли свои плоды. Классы заметно поредели – некоторые посчитали, что семь-восемь классов образования – достаточно и начали заниматься воспроизводством населения или работать. К девятому классу учителя окончательно убедились в том, что я не собираюсь ни кончать с собой, ни бросать учёбу и уходить торговать наркотиками на улице, ни становиться примерным семьянином, живущим по расписанию «работа-дом». Поэтому меня, Найт и пару десятков других «трудных» и упёртых подростков из разных школ сводили на пару экскурсий с намёком «это ваше будущее».\n\nПервой была тюрьма строгого режима. Сидели там, в основном, за различные преступления, связанные с насилием, совершённые в здравом уме. Обстановка мне сразу показалась слишком мрачной и безысходной, что я аж задумался – а не потёмкинская ли это деревня. Окончательно я в этом убедился, узнав в одном из «заключённых» рядового актёра, играющего в небольшом театре на окраине наземной части Клаудсдейла. Похоже, расчёт был на то, что такие, как я, в подобные места не ходят. А я что? Кино здесь только чёрно-белое, а я люблю в цвете.\n\nВторой, не трудно догадаться, была военная часть. После всех тех «ужасов», старательно обмусоленных на прошлой экскурсии, подобное многим показалось просто манной небесной. Все такие красивые, подтянутые, бодрые. Сам я больше бы удивился, если бы это было действительно так – даже с солдатами не пришлось общаться, что бы понять, что всё подстроено. У Найт как раз вскоре после этого дядя в отпуск приехал и рассказал, как там на самом деле.\n\nПолучается, зря я считал изучаемые на факультативах боевые искусства доармейской подготовкой. В настоящей Эквестрийской армии были только две вещи – строевая и дисциплина. Устав регламентировал всё, начиная от внешнего вида, заканчивая тем, каким копытом вытирать жопу. Боевой подготовки не было как таковой – даже копья у почётного караула затуплены. За любой лишний синяк правозащитники такой вой поднимают, что звёзды с погон летят дождём. А уйти оттуда просто так не получится. Вербовщики что есть силы рекламируют контракты лет на десять, а при досрочном расторжении солдат оказывается должен столько, что как будто его весь срок чистым золотом кормили. Я справедливо удивился – а кто тогда защищает границу, отстаивает интересы Эквестрии в дальних землях, переводит бабушек через дорогу и, в конце концов, играет роль полицейского спецназа? Как оказалось – частные военные компании. Подробней про них я узнать не смог – дядя и сам не знал. Они особо свою деятельность не афишировали и, в общем, на глаза старались не попадаться. Ещё существовали военные училища, но туда – только по блату. Даже в правилах поступления было чёрным по белому написано, что приоритет отдаётся потомственным военным.\n\nУроки по половому воспитанию меня разочаровали – ничего нового я так и не узнал. Весь рассказанный за двадцать уроков материал можно сократить до «не суйте хуй куда попало, предохраняйтесь, мойте копыта перед едой и онанизмом, не употребляйте наркотики». Сами они были для каждого пола отдельно. Из Найт приходилось вытягивать услышанное по слову. Стесняшка, блин. Жаль, правда, что тоже ничего интересного. Советовали, например, не следовать примеру бывших одноклассниц и становиться матерями более обдумано. Или рассказывали, как правильно прерывать жеребость на ранних сроках и опасности подпольных абортариев.\n\nКогда учителей окончательно задолбало, что самый не такой, как все из всех не таких, как все, они начали передавать матери на родительских собраниях вместо обычных интерпретированных фактов чистые предположения. Например, что я пристрастился к табаку. Мать на это устроила в моей комнате небольшой обыск, когда я был на тренировке, и нашла папки чертежей. По возвращению меня ждал очередной «серьёзный разговор», что же это за бумаги и с чего бы учителям делать такие предположения. Я не таился и честно ответил, что это почти полная конструкторская документация тяжёлого вертолёта большой грузоподъёмности. Стало ещё хуже – теперь она считает, что я употребляю наркотики. Потом она спрашивала о тетради, исписанной химическими формулами. Похоже, думает, что я их ещё и произвожу, а вертолёт – это такая машина для их изготовления. Истинное безумие началось, когда я сказал «авиационный керосин». Мать в последний раз слышала это словосочетание очень давно, но, в принципе, помнила его, хоть и забыла значение. Поэтому посчитала, что это и есть этот наркотик. Я слишком поздно заметил, как она бледнеет сквозь бежевую шёрстку, когда я говорил о необходимых объёмах. А уж когда я сказал «…расход – три тысячи сто килограмм в час…», мать вообще в обморок грохнулась. Наверно, подумала, что на «это» подсадил уже всю Эквестрию. Когда она очнулась, была истерика, плач, угрозы, стенания и так далее, пока я чуть ли не за хвост потащил её в наземную часть Клаудсдейла, на вертодром. Там, после разговора с начальником службы ГСМ мать немного успокоилась. Потом мы сравнивали мою схему и реальными образцами, я рассказал ей о принципах работы, поговорили с механиками и пилотами. Под конец она извинилась за всё, что наговорила.\n\n\nЕдинороги и земные пони часто говорили, что завидуют нам, пегасам, что мы можем ходить по облакам. Я же, вместе с Найт, совершенно не разделял их позиции - облака надоели уже давно. Гораздо приятней было поваляться на травке. Если по какой-то причине тренировки не было, мы обязательно спускались на землю и просто бегали по полям. Фермеры, конечно, исходили гавном и пытались гонять нас вилами, но мы от них просто улетали.\n\nВ один из таких дней мы с вёсёлым смехом играли в догонялки. Я заметно проигрывал – хоть наши физические возможности почти одинаковы, она куда легче и немного меньше меня. Ну и чуть сильнее. Найт уверенно держала дистанцию, играясь со мной, так что я залёг. Пепельная шерсть сливается с серой глинистой почвой, жёлтая грива как раз под тон неубранной пшеницы, только вот белая полоска выделяется. Окунувшись в траву, садясь в засаду, я на секунду потерял фестралку из вида. Осторожно, не делая резких движений, я ищу её глазами. Колосья шелестят под напором ветра, но, кажется, к этому звуку добавилось что-то ещё. Почти неслышно что-то опустилось ровно за мной. Я бы этого не заметил, если бы не почувствовал тепло её тела в сантиметре от меня. Начинаю разворот, но Найт успела цапнуть меня за хвост. Находясь постоянно вне зоны видимости, она запрыгнула мне на спину и подсекла передние ноги. Единственное, что я успел, это перевернуться, оказавшись с ней лицом к лицу. Я мог бы её скинуть, но мне стало интересно, что же она собирается делать. Какое-то время мы смотрели друг другу в глаза, пока она не расслабила ноги и не упала на меня.\n\nЯ резко перевернулся и подскочил. Найт так и осталась висеть подо мной, крепко обхватившись ногами. Аккуратно опустившись на бок, мы легли на траву. На её лице было выражение невероятного счастья, и она прижималась ко мне, что есть сил. Я всё время смотрел на неё. Найт приоткрыла один глаз и, увидев это, распахнула и второй. Тут я понял.\n\nВ то время как некоторые одноклассницы уже растили детей, она даже не целовалась ни разу, не говоря о чём-то большем. Других жеребцов она к себе не подпускала, на кобылок не смотрела – всё время была со мной, а я даже как-то не обращал на это внимания. Старалась, по мере возможности, прижаться ко мне или якобы ненароком провести по спине крылом. Даже хвост подвязала и взмахивала им почаще, если я шёл за ней. Однажды осмелела настолько, что решилась куснуть за ухо. Сейчас она, глядя мне в глаза, мягко намекала, что не отпустит, пока я что-нибудь не сделаю.\n\nОт мыслей о чём-нибудь по телу пробежала тёплая волна. Найт улыбнулась, понимая, что она почти добилась своего. Мне очень не хотелось её обижать, поэтому я обхватил её и поцеловал. Сердце фестралки забилось быстрее, а дыхание участилось. Её ноги чуть расслабились, и я мог бы выбраться, но уже не хотелось. Ко мне прижимается тёплая живая кобылка, а неподобающие мысли с каждым днём отгонять становится всё сложнее.\n\nКаждый раз, когда мы были с ней так близко, от неё обычно пахло потом и сталью. Сейчас же я чувствовал запах ночного леса. Я зарылся носом в её шерсть, стараясь вдохнуть побольше этого запаха.\n\nКогда мне в прошлой жизни было четырнадцать, я считал, что это нормальный возраст для начала половой жизни. Когда было двадцать – что всё-таки рановато. Сейчас мне снова четырнадцать и я снова считаю, что это нормально.\n\n\nОднажды произошёл неприятный инцидент. Мы с Найт как обычно летели в школу, и внезапно нас чуть не порубило винтом вертолёта – подруга даже лишилась пары прядей хвоста. Первой мыслью было – откуда он взялся. Буквально секунду назад был метрах в ста кверху, а сейчас уже безумно крутится вокруг своей оси, чуть не убив нас. Менее расторопные или пугливые пегасы вместе с ним падали на землю кровавыми ошмётками. От такого зрелища мне стало не по себе, а Найт вообще в ступор впала. С воем вертолёт рухнул на одно из зданий и взорвался, разбрызгав во все стороны горящий керосин.\n\nБольшинство зданий наземной части Клаудсдейла – деревянные, каменных мало. Кирпичные, бетонные или шлакоблочные вообще редкость. Поэтому сразу после падения несколько домов вспыхнули как спички. Топливо неплохо разлетелось, увеличивая площадь пожара, и вскоре огонь добрался до моей школы. Послышались крики, многие пони в панике бежали, но были и те, кто храбро бросился тушить. Ещё до прибытия пожарных нагнали облака и начали заливать горящий керосин водой. Идиоты. Мы же отлетели примерно на полкилометра, чтобы не надышаться дымом, и начали кружить, наблюдая за происходящим.\n\nОт этого пожар не только не потух, но ещё разгорелся сильнее, охватывая всё новые здания. Топливо водой тушить ни в коем случае нельзя – оно от этого не тухнет, а разливается по большей площади. Но откуда тем несчастным было это знать? Хорошо, что быстро прибыли пожарные и засыпал всё порошком, пусть на это ушло несколько часов. Пострадавших стали доставлять в больницы, жители и владельцы зданий – оценивать разрушения. Дворники начали убирать куски тел тех несчастных, кому не повезло попасть под винт или оказаться в здании в момент взрыва.\n\nВ тот день мне посчастливилось увидеть то, что я мечтал увидеть в прошлой жизни – как горит родная школа. Только в этот раз особой радости не было. Половина здания сгорела, половина восстановлению не подлежит. А там я, вообще-то, учился. Инцидент произошёл незадолго до начала занятий, так что в классах ученики были. Но обошлось без пострадавших – все своевременно эвакуировались.\n\nНас всех оперативно распихали по другим школам, так что учебный процесс задержался буквально на пару дней. С каждым постоянно работали психологи – вид дождя из, сначала, мелко порубленных пегасов, а потом горящего керосина многим запомнится надолго. Учась в единственной во всём городе естественнонаучной школе, я часто испытывал вполне нормальное чувство принадлежности к чему-то уникальному. Теперь же повернулось боком. В той школе, куда направили меня с Найт, биологию и химию преподавали по общей программе. Подруге было хорошо – она-то теперь может учиться по этим предметам на «отлично» без особых усилий и даже почти не обращаясь ко мне за помощью. Мне же нужна была углублённая программа, но с этим, увы, ничего не поделать.\n\nВ один день учительница объявила, что сейчас придёт пара пони, которые расскажут нам о защите окружающей среды. Многие навострили уши – это им показалось лучше, чем нудный урок. Я же опустил голову на парту – мне эта тема никогда интересна не была. Перестук восьми копыт, сначала робкое приветствие, потом бойкое и громкое. Я содрогнулся – я узнаю эти голоса. Подняв голову, я увидел Рейнбоу Дэш и Флаттершай.\n\nСохраняя крайне скучающий вид, я с нетерпением ожидал, когда же это закончится. Жёлтая пегаска говорила тихо, но вдохновленно, радужногривая же постоянно вставляла резвые, хоть совершенно ненужные комментарии. Про опасность двигателей внутреннего сгорания, в связи с недавними событиями, никто не возникал. Но вот когда речь зашла о вырубке тропических лесов в далёкой Зебрике, и предложили подписать протест, я не сдержался. Говорили, дескать, сорок процентов всего кислорода на Земле вырабатывается именно там. Я поинтересовался, причём здесь эти цифры, если эти леса – замкнутая система, то есть весь тот кислород расходуется на месте для гниения опавших листьев, мёртвых деревьев, умерших животных и продуктов их жизнедеятельности. Робкая Флаттершай сразу впала в ступор, Ренбоу Деш же показала себя не с лучшей стороны. Она подошла ко мне, узнать, почему я обижаю её подругу, не люблю природу и не уважаю рассказчиков. Я со скуки сказал, что мне не нравится, что малообразованные пони пытаются впарить мне искажённую информацию.\n\nА что? Я слышал о Рейнбоу. Говорили, что у неё только семь классов школы и пара семестров погодного колледжа. Слишком зазналась из-за того, что добилась эффекта Прандтля-Глоерта в управляемом полёте без использования защитного снаряжения и забыла учиться. У её подруги чуть получше - неполное среднее образование и учится на зоотехника. Думаю понятно, что радужногривая найти аргументов не смогла, и прибегла к безапелляционному аргументу конченого быдла «ты чё, самый умный что ли?». Я в ответ поинтересовался, где она живёт, что бы знать, от какого района или города стоит держаться подальше, раз в нём живут такие как она. Она рассвирепела, но, к сожалению, Флаттершай вышла из ступора и прервала конфронтацию. Напоследок Рейнбоу позвала меня «поговорить» после уроков. Я с добродушной улыбкой развёл передние ноги в стороны, говоря, что все здесь – мои друзья, а мне от друзей скрывать нечего. Поэтому пусть либо говорит сейчас, либо молчит вечно. Забавно – как на свадьбе получилось. Урок, конечно, был сорван, учительница – недовольна, а меня самого отправили к директору. Как раз познакомлюсь с ней – если так пойдёт и дальше, мы будем видаться очень часто.\n\nНовые одноклассники, которые сначала посмеивались над нашей милой беседой, услышав грозное имя директора, резко затихли, и провожали меня глазами так, как будто я на плаху иду. Мне-то страшно не было – физические наказания в школах отменили не одну сотню лет назад, мать, после того случая с табаком, перестала верить тому, что говорят обо мне в школе, а других методов воздействия на меня нет. Могли, конечно, объявить выговор с занесением в личное дело, но я тоже не беспокоился. Во-первых – я не сделал абсолютно ничего. Всякие свободы, как, например, свобода слова, охранялись в этом мире очень хорошо. Во-вторых – на «первый» раз могут и простить, а прошлое личное дело сгорело вместе со школой.\n\nДиректрисой оказалась единорожка с фестральими глазами. Не понимаю, чего в этом особого одноклассники увидели – к Найт же нормально отнеслись. Она начала говорить первой.\n\n- По какому вопросу? – строго спросила она вместо приветствия.\n\n- Учительница выгнала. Сказала без вашего письменного разрешения не возвращаться.\n\n- А вы, кстати, кто? – у неё был такой вид, как будто она собирается меня есть.\n\n- Пайпер, переведён сюда из естественнонаучной. Которая сгорела на прошлой неделе, - я не повёлся на такой приём – Найт так же делала, если мы ссорились.\n\n- Что же произошло? – она посмотрела на мою метку, - Драка? Хранение оружия в здании школы?\n\n- Нет, разговор.\n\n- Угрожал насилием? – она говорила быстро, пытаясь оказать на меня давление\n\n- Нет, высказал недовольство слишком вольной интерпретацией фактов и их недоговариванием, - я люблю иногда прибегать к официальному языку, особенно в разговорах с должностными лицами.\n\n- Подробней.\n\nНу, я рассказал. Свою версию событий. Правда, не думаю, что директриса поверила. Главное – я получил разрешение и к концу урока был уже обратно в классе. Те двое к тому времени уже ушли, ну и отлично – надеюсь, мы больше не увидимся никогда.\n\nЧерез пару месяцев опубликовали результаты расследования того падения вертолёта. Группа неизвестных, судя по останкам, грифонов и подростков всех рас, скорее всего, из числа трудных, проникли на территорию вертодрома. Забрались они в одно из воздушных судов, стоявших на ремонте. Версий следствия было две: сейф, который, кстати, сохранился неповрёждённым и просто хулиганские действия. Не сумев его взломать, преступники приняли самое дибильное решение, на которое только способно разумное существо – они решили украсть сейф. Но он был слишком тяжёлым, поэтому они решили украсть его вместе с вертолетом. Судя по всему, один из злоумышленников обладал представлениями об управлении такими механизмами, поэтому они благополучно запустили двигатели и взлетели. Дальнейшее можно объяснить только наличием большого количества алкоголя и наркотиков в их останках. На угнанном воздушном судне преступники полетели в сторону города. По информации с бортового самописца, один из них был астматиком, и они хотели заскочить за ингалятором.\n\nНад городом у них кончалось топливо, заглохли двигатели, и вертолёт перешёл в режим авторотации. Далее злоумышленники обнаружили полные подвесные топливные баки, снова запустили двигатели, но хвостовой винт, который, кстати, и ремонтировали, разрушился. Вертолёт начал падать, крутясь вокруг своей оси. Находившиеся внутри, должно быть, почувствовали себя в центрифуге, и выбраться не смогли. Следствие установило, что они не покинули летательный аппарат, когда кончилось топливо в основных баках, из-за того, что заклинило двери. О наличии потолочного люка в кабине они либо не знали, либо побоялись воспользоваться при вращающемся винте.\n\nВертолёт врезался во второй и первый этажи здания в центре города пробив его практически насквозь, из пробитых баков начало вытекать топливо. В том доме находилась кондитерская, и кузница с другой стороны. От столкновения были поврежден газопровод и баллоны пропана и кислорода в мастерской. Повреждённая электрика дала искру, из-за которой произошёл взрыв. В радиусе примерно ста метров прошёл дождь из горящего керосина. Начались пожары, которые всякие неразумные попытались тушить водой, лишь увеличивая их площадь, и паника, которая сильно помешала работе экстренных служб.\n\nМячик ответственности за полные подвесные баки и немного топлива в расходном службы вертодрома перекидывали друг другу всё время следствия. Скорее всего, в дело вступили деньги и непросвещённость пони в не касающихся их областях – было решено, что злоумышленники сами заправили вертолёт. То, что они залили именно подвесные баки, свалили на их необразованность и наркотическое опьянение.\n\nЭтот инцидент получил большой общественный резонанс. Стихийно образовались множество движений за запрет воздушных судов тяжелее воздуха, а некоторые, с поддержки пока что эффективно конкурирующих производителей паровых двигателей, даже за полный запрет двигателей внутреннего сгорания. Сама Селестия выказала озабоченность данной проблемой, но в дело снова вступили деньги. Богачи, большинство из которых – единороги, не желая расставаться с таким быстрым и, главное, престижным транспортным средством выставили принцессе ультиматум. В ходе довольно длительного препирательства всё свалили на «трудных подростков», и движение затихло.\n\nВсего погибло пятьдесят шесть пони, в основном посетители кондитерской, мастерской, их работники и жители дома. Пара сотен получила ожоги и прочие травмы. В больницы так же обратилось множество пегасов из облачной части Клаудсдейла с отравлением продуктами горения – поднимающийся дым летел именно туда. Четыре здания выгорели полностью, ещё два восстановлению не подлежали, несколько десятков получили повреждения. После этого инцидента служба авиационной безопасности была многократно усилена, и начались работы по разработке стандартов топлива – то, чем был заправлен вертолёт, было буквально на границе бензина и керосина. Поэтому вспыхнуло так хорошо. Личности горе-угонщиков установить не удалось – такие часто сбегают из дома навсегда и их никогда не ищут. Зацепка, что один из них обучался пилотированию вертолётов, ни к чему не привела. Все затраты взял на себя город.\n\nЕщё начались разговоры о необходимости совершенствования школьной программы. Конкретно – о начале уроков охраны безопасности жизнедеятельности с пятого класса, а не с девятого. Если бы те пегасы знали, что горящие жидкости легче воды этой самой водой тушить нельзя, то разрушения были бы куда меньшими. Просто специфика трудового законодательства большинства штатов разрешает детский труд и такого понятия как «возраст сексуального согласия» нет. Поэтому многие бросают школу и идут жить отдельно. Государство хорошо субсидирует молодых матерей, а работать в той сфере, с которой связана кьюти марка, легко. Как сказал в прошлой жизни какой-то безмерно мудрый хрен: «Найди себе работу по душе и тебе не придётся работать ни одного дня в жизни». В этом мире это даже не мудрость, рядовая жизненная ситуация.\n\nМеня этот инцидент задел аж трижды. Первое - мой особый талант снова оказался моим проклятием. Пристальная слежка сменилась тотальным контролем, хоть официально провели только разъяснительную беседу. Найт вообще чуть ли не в депрессию впала. Второе – всех «трудных» из прошлой школы заочно обвинили в соучастии - наши личные дела со всеми записями о правонарушениях, выговорах и прочем сгорели при пожаре, то есть мы были кое-как заинтересованы в этом. Третье – один из работников службы ГСМ вертодрома на допросах слово за слово упомянул, что я часто там бываю. Вместе с предыдущим пунктом подозрения на меня пали ещё сильнее, и какое-то время я находился под следствием.\n\nКак только за мной пришли, я сделал вид, что я умственно-отсталый и знаю только фразу, что мне нужен адвокат. Как-то не помогло – нет законов, регулирующий срок, за который государство обязано предоставить его задержанному. Завели в кабинет для допросов, усадили по всем правилам – спиной к выходу, неудобный стул. Начали спрашивать - я молчу. Пытались давить и всякое такое – я молчу. Оставили в кабинете на сутки. Если с голодом и скукой кое-как можно было справиться, то с жаждой и без сортира тяжеловато. Снова начали беседу – я молчу. Следователям это не понравилось – молчит, значит есть, что скрывать. Но попить дали и в туалет отвели, чтобы от жажды и разрыва мочевого пузыря не умер. Дальше со мной попытался поработать «добрый» полицейский – я молчу. Похоже, я им надоел и мне предложили уйти, но с подпиской о невыезде. Я, естественно, ничего подписывать не стал. Ещё на сутки бездельничать. Попытались ещё раз завязать разговор уже с озвучиванием того, в чём меня обвиняют. Список был довольно обширный. Соучастие в угоне воздушного судна, поджоге, причинении смерти по неосторожности, кража… И всё это в составе преступной группы, что является отягчающим обстоятельством. Ещё начали угрожать, что повесят и «терроризм», но я также молчал. Ну и выгнали меня вон, намекнув, что они ещё вернутся.\n\nМать, конечно, волновалась страшно, хоть уже готова была смириться, что я съехал. Но меня искала и Найт. Мать сделала правильный вывод, что если бы я решил сбежать, то сделал бы это вместе с ней. На полицию они не надеялись – таких, как я, не ищут, а по законам этого штата частичная дееспособность, то есть уже можно жить самостоятельно, пусть и с ограничениями, наступает с четырнадцати лет или получения кьюти марки. И попытки найти меня могут быть расценены как желание попрать свободу выбора, право неприкосновенность личной жизни и прочую хрень. Мы, когда я нормально отъелся, стараясь не умереть от разрыва желудка, попытались обратиться в правозащитные организации, но они отказывались со мной работать, как только увидели мою метку. Посчитали, наверно, что я сам во всём виноват. Мы с матерью наняли адвоката, пытаясь сделать хоть что-то, но она сразу сказала, что шансов нет. И всё из-за метки. Даже грозное название «Команда Вондерболтс», которые встали бы на защиту интересов той, что уже много лет помогает им самим не оказаться за решёткой за экономические преступления, не сделало бы ничего.\n\nНа случай, если следователи попытаются добраться до меня через Найт, я её строго проинструктировал – молчать и требовать адвоката. Что бы они ни делали, это не убьёт, хоть и будет неприятно. Смерть пони, пусть и подростка из разряда трудных – серьёзный инцидент. Будет в обязательном порядке проведено хоть и формальное, но расследование, за время которого расходуемая бумага будет измеряться килограммами. Чуть ли не каждый, кто находился на тот момент в отделении, обязан будет написать сочинение не меньше чем на пять листов на тему «Что я лично сделал, что бы он не погиб».\n\nОни приходили и второй раз, уже домой. Я, как послушный мальчик открыл им дверь и, сделав вид, что не узнал их, спросил, чего надо. Попросили пойти с ними. Я задал закономерный вопрос, задержан ли я, и, если задержан, почему мне не зачитывают права. Они сказали, что нет, не задержан. Просто зовут на беседу. Я, как гражданин, который чтит закон, послал их нахер. Они предложили поговорить на месте, раз я затрудняюсь идти с ними. Я снова послал их, сказав, что они войдут сюда только с ордером на обыск. Когда за ними закрылась дверь, я подумал, что последнюю фразу я сказал зря. Появилось нехорошее предчувствие. Следуя ему, я срочно эвакуировал документацию по вертолёту к Найт – дневные пони, будь то полиция или простые граждане, в такие районы не залетают.\n\nПредчувствие не обмануло – к вечеру действительно пришли с ордером. Обыскали. Нашли кучу технической литературы и чертежи автомата Калашникова. Хорошо, что в этом мире нет огнестрельного оружия, и они не смогли понять, что это. Не найдя ничего, что дало бы им основание для задержания, они ушли. Но, думаю, ещё вернуться.\n\nВообще, в деле полуофициального избавления общества от нежелательных элементов, эти самые элементы не всегда становятся средними эквестрийцами, перевоспитываются в тюрьмах или погибают в бандитских разборках. Иногда давление переламывает молодого пони настолько, что у него в голове появляется отличная идея избавить мир от себя или себя от главного источника проблем. Если в первом случае всё заканчивается удачно или в психушке, то со вторым веселей. Однажды я увидел пони с очень странной меткой. Чём-то похоже на ожог, но только шерсть на том месте не растёт и на разных сторонах немного различается. Как оказалось, некоторые впадают в сильную депрессию и срезают кьюти марку, считая её источником всех проблем. Я, по своему опыту, за «все» не поручусь, но вот за большинство – уж точно. Найт, например, эта тема сильно гнобила, не в пример мне, которому было похер. Приходилось вытягивать её из депрессий новым действенным средством – отношениями. Типа мы вдвоём против всего мира. Романтично до жопы, хоть и не слишком реалистично.\n\n\nИнтерес к вертолётам на какое-то время угас. Мой полностью готовый проект, который я уже собирался отправлять в Сталлионградское бюро вертолётостроения, пришлось отложить в сторону на пару лет. Думаю, если сейчас опубликуют характеристики «моего» вертолёта, то перед заводом образуется огромный стихийный митинг с требованием немедленно уничтожить всю документацию и забыть всё, что видели. Многие пришли бы в ужас от мыслей, что может натворить двадцать шесть тысяч восемьсот литров керосина, вспоминая, на что способны всего две.\n\nСам Сталлионград мне всегда был привлекателен. Для начала – очень созвучное название с одним городом из прошлой жизни. Дальше – там занимались практически только производством. Ни один город Эквестрии не мог похвастаться тем же, в основном – услуги и сельское хозяйство. То, что делали в Клаудсдейле, я считал хренью низкой объективной важности. Возможности прошлой жизни в управлении погодой ограничивались разгоном облаков на праздники, и ничего, жили же как-то. Только потом я узнал, что там производят погоду для тех мест, где она нужна. Типа облака для тех мест, где засуха, и в таком духе. Остальным же занимаются региональные погодные команды, которые управляют всякими циклонами и антициклонами, образующимися вполне естественным образом.\n\nЯ составил примерную цену производства своего вертолёта на Сталлионградских заводах и пришёл в ужас – стоимость единичного экземпляра получалась куда выше, чем в прошлой жизни. Больше ста миллионов бит за штуку – слишком много, учитывая, что ценность местной валюты почти аналогична доллару из того мира. Чтобы хоть как-то подвести до приемлемого уровня, их надо производить сотнями, если не тысячами. Решение пришло поздновато, но, главное, пришло. Я решил прибегнуть к техномагии.\n\nВ прошлой жизни, читая фантастику, я подобное очень не любил. Особенно, когда шла проекция того мира со смесью магии и технологий, и подразумевалось, что это было всегда. Наверно авторам таких рассказов не понять, что тот мир стал таким, какой он есть, именно потому, что в нём магии нет. И речь идёт не только технике, а ещё об обществе. Читая произведения фантастов двухсотлетней давности ещё можно было с натяжкой сказать, что они угадали с телевизорами, самолётами и мобильными телефонами. Но вот с использованием в повседневной жизни манер, одежды, и состояния общества в целом не угадал ни один. Из-за любого отклонения в прошлом мир не стал бы тот мир таким, какой он был. Или стал бы, но за совершенно другой срок.\n\nЯ уже несколько лет переписываюсь с Твайлайт Спаркл. Хоть она больше по магии, я, чтобы поддерживать её заинтересованность, обсуждаю с ней физику, математику, химию и биологию. В последнее время начал подводить её к механике, так что не возникло трудностей, когда я попросил помочь с проектом. Хоть она и не знала сути, её помощь очень пригодилась. Я высылал ей технические рисунки некоторых деталей с вопросом, как можно уменьшить массу и цену, используя магию. Поначалу Твайлайт предлагала полностью заменить магией эти детали, не видя связи между ними – я высылал рисунки деталей из разных частей вертолёта. Но я был непреклонен – только такая магия, которая бы работала без поддержки сколько же, сколько ресурса было первоначально, или больше. Заодно она просветила меня в основах, так что я мог немного работать самостоятельно.\n\nРезультат превзошёл мои ожидания, но плохим быть не перестал. Многие системы были бы упрощены до полной архаичности, и поэтому их размер и масса уменьшилась бы до абсолютного минимума. Это приведёт к потере центровки и образованию «полостей», в которых раньше что-то было. Придётся полностью переделывать аппарат. Например, новый высотомер состоял только из стрелки, шкалы и зачарованного элемента. Плюс я не знал, сколько это будет стоить – мастера зачарования открывали прайс-листы только при непосредственном обращении, и существуют ли вообще некоторые заклинания.\n\nКак говориться, под лежачий камень вода не течёт, поэтому я постоянно покупал или выписывал технические журналы и Сталлионградские газеты. Хоть вероятность того, именно сейчас объявят конкурс на создание вертолёта, схожего по применению с моим – мала, я не отчаивался. В случае чего можно отправить документацию на изредка проходящую техническую выставку.\n\nПравда, всё мне это придётся делать анонимно из-за кьюти марки. Те, кто будет оценивать проект, вполне справедливо могут посчитать, что там «случайно» допущены фатальные, но незаметные ошибки в проектировании. И в один прекрасный день дорогущие летательные аппараты, несущие на себе не менее дорогой груз или сотню пони, внезапно начнут падать. А так как авиакатастрофа это квинтесенция самых маловероятных событий, падать вертолёты будут с самым дорогим грузом в отсеке и на подвесе, полными баками, с максимальной высоты и обязательно на жилые районы. Которые, в свою очередь, будут построены из дерева с несоблюдением большинства противопожарных норм.\n\nНазвание я решил не менять, так и оставил «Ми-26». Типа «Ми» от слова «миля», а вот почему «26» я так придумать и не смог. Хотя по первичным расчётам это получалась приблизительная грузоподъёмность при обильным использованием техномагии.\n\n\nС директрисой у меня отношения были нормальные. Хоть я и входил в разряд трудных, и ей предписывалось относиться ко мне плохо, я не её боялся, что ей очень льстило. И ещё я повысил среднюю успеваемость по школе, а уровень финансирования зависит именно от неё. Однажды, под конец учебного года, она меня позвала к себе.\n\n- Здравствуй, Йоахим.\n\n- Здравствуйте, - не знаю почему, но я не люблю произносить имя собеседника во время разговора, даже если нужно так-то обратиться.\n\n- Учебный год заканчивается, а после девятого класса многие уходят. Куда-нибудь собираешься?\n\n- Да, в десятый-одиннадцатый класс.\n\n- Правда? – кажется, это было искренне, - С твоей успеваемостью ты сможешь бесплатно учиться в любом погодном колледже, спортивной академии или…\n\n- Что ещё за расистский стереотип, что пегасы способны только пинать облака и бегать по спортплощадке? – кажется, так резко прерывать её было не лучшей идеей – во, как сразу зыркнула.\n\n- Конечно, ты сам вправе выбирать, куда поступать, - говорила она чуть медленней обычного. Похоже, моя выходка её задела, - Но я тебя вызвала по другому поводу.\n\n- Конфеты раздавать будете? – нельзя было не сострить.\n\n- Тебе бы только шутки шутить. Всё куда серьёзней – нахмурилась она.\n\n- Я был подозреваемым в соучастии в Клаудсдейльсокй авиакатастрофе. Вот это уже серьёзно. Остальное после этого кажется довольно незначительным.\n\n- Но всё же нормально обошлось?\n\nКогда я после двух суток в отделении пришёл в школу, мне задали закономерный вопрос, почему это я прогулял два дня. Ну, я честно ответил, как всё было. Прослыл за это лжецом. Потом правда вскрылась, когда меня пытались вызвать поговорить через школу, но неприятный осадок остался.\n\n- Можно сказать и так, - конечно, я бы мог начать жаловаться на жизнь, но я здесь не за этим, - Что случилось?\n\n- Я хорошо к тебе отношусь, Йоахим, но в этой школе ты нежелательное лицо. Моё предложение – ты заканчиваешь девятый класс и добровольно покидаешь нас навсегда. Я, в свою очередь, выпишу тебе хорошую рекомендацию и, отправляя документы, «потеряю» некоторые сведения, - она недвусмысленно посмотрела на мой круп, - Например о кьюти марке.\n\nНа раздумья я потратил секунды три. Это – обычная средняя школа для обычных средних пони. Мне же нужна усиленная биология и химия. Я уже думал о том, чтобы перевестись, но сейчас ситуация куда более удачная – не я перевожусь, а меня переводят.\n\n- Я согласен, - я сделал драматическую паузу, но директриса расценила её как возможность самой задать вопрос.\n\n- Куда же ты хочешь?\n\n- Кантерлотская старшая школа естественных наук.", "text_md5": "e41048ff76902749048113725b4511a8", "title": "Проклятый", "updated": "2014-11-25T07:01:18.000000Z", "views": 270, "words": 7129}
{"_entity": "chapter", "date": "2014-11-22T19:17:44.000000Z", "draft": false, "first_published_at": "2014-11-22T19:17:44.000000Z", "id": 12957, "notes": "", "order": 3, "story": 7911, "story_published": true, "text": "Летом, незадолго до Дня Летнего Солнцестояния, тренер мне и Найт рассказал историю, которую не пишут в учебниках. Фестралы передают её из поколение в поколение, от чего она обросла обычными для устного фольклора ненужными дополнениями, но всё равно получилось познавательно.\n\nПочти тысячу лет назад, в день летнего солнцестояния, принцесса Луна устала терпеть, что всё внимание достаётся её сестре и обратилась в Найтмер Мун. Селестия в лучших традициях того мира переговоров с террористами не вела и сходу долбанула по ней Элементами Гармонии. Разложив на мелкодисперсное вещество свою родную сестру и отправив её на Луну, она телепортировалась в Кантерлот плакаться на несправедливую судьбу, что забрала у неё ту единственную, с кем бы она могла разделить тысячелетия бессмертия. Тем временем в замке Сестёр и городе фестралов, Люфтштадте, началось самое весёлое.\n\nНайтмер Мун за все три минуты вечной ночи успела отдать всего два приказа, и те своему личному охранению – зачистить замок от гвардейцев её сестры и ждать её, пока она разбирается с Селестией. Часть про уничтожение парадно-показательного подразделения боевым обычно умалчивается – считается, что и так всё понятно. В это же время Селестия, проплакав все подушки, слово за слово обмолвилась находящейся рядом с ней пони, что считает фестралов виноватыми в этом инциденте – типа это их бесконечная кровожадность сделала такую хрень с её сестрой. Эту пони звали Файрфлай, которая ещё Вондерболтов основала. Ну, она и восприняла это как прямой приказ и отправила в Люфтштадт войска.\n\nСам тот город находился на огромной высоте, а своеобразный портал к нему – в десяти километрах от замка Сестёр. В самом городе начались волнения. Версий, что же там было на самом деле великое множество, и тренер рассказал нам большинство из них, так что я, сложив их общие признаки, получил ещё одну. Во славу своей богини ночные пони, которые в то время были совсем не те, что сейчас, решили принести дневных в жертву. Дневным это очень не понравилось, да и сами фестралы далеко не все согласились с такой политикой. А все-то на нервах, плюс почти у каждого подготовка и оружие есть. Обычное недовольство быстро перешло в резню, город, хоть и каменный, запылал одним большим пожаром, а портал в город – разрушен.\n\nЗачем – основных версий две. Первая - не впустить войска Селестии. Город был действительно очень высоко, на своих двоих не долетишь. Вторая – не выпустить тамошнее вкусившее крови быдло. Но, несмотря на это, выжившие город всё-таки покинули и влились в существовавшие и в те времена общины в других городах.\n\nВ замке Сестёр скучно тоже не было. Личное охранение Луны состояло из самых преданных ей пони. Научить махать копытами можно любого, а вот насильно любить принцессу до фанатизма не заставить. Никто не покинул позиции. Когда подошли войска генерала Файрфлай, они дали бой. Вообще, по исторической классификации это вернее было бы назвать битвой – самое интересное продолжалось почти неделю. Потом им на подмогу пришла единственная оставшаяся принцесса, что-то сделала и всё закончилось. Что именно – неизвестно. Версий, как обычно, много - начиная от мирного урегулирования, заканчивая испепелением всех, что там был. Суть от этого не меняется – битва за замок Сестёр была завершена победой Селестии.\n\nЕсть мнение, что это оказалась Пиррова победа – число погибших гвардейцев Селестии, по одной из версий, было в десятки раз больше, чем личного охранения Луны. Споры, каково было реально соотношение сил сторон, ведутся до сих пор. Те, кто принимают сторону Луны, говорят, что обороняющихся было около тысячи, атакующих – около пятидесяти тысяч. Принимающие сторону Солнца – что силы различались лишь ненамного. Как рассказал нам тренер, атакующих было около тридцати тысяч, а защищающихся – сто. И не тысяч, а пони. Насколько же они были хорошо подготовлены, чтобы задержать такую армаду хотя бы на минуту, оставалось только гадать.\n\nНо на этом всё не закончилось. Выжившие при резне в Люфтштадте не могли вечно держать языки за зубами, и потихоньку за кружкой-другой рассказывали окружающим о произошедшем. Ну и в ночь на тридцать первое октября того же года по всей Эквестрии прокатились стихийные анти-фестральи волнения. С применением вил, факелов и прочей атрибутики подобных народных гуляний. Ночным пони это не шибко понравилось, поэтому они ушли в леса и ответили террором. Та зима оказалась самой суровой со дня объединения племён. Особо холодно не было, но по ночам постоянно горели склады и дома. Некогда храбро развешивающие фестралов на просушку пони сжались в комок от страха и покатились на поклон к принцессе.\n\nТа, немного отойдя от потери, приложила заслуживающие похвалы усилия и смогла примирить народы. В честь восстановления мира внутри страны был устроен праздник, аккурат в первый день летнего солнцестояния с изгнания Луны. Команды дневных и ночных пегасов сошлись в схватке показательных выступлений, и первые победили, хоть и с небольшим отрывом. Селестия, натурально обалдев от такого зрелища, нарекла их «Вондерболтами» и сделала элитной пилотажной группой.\n\nПолучается, что Ночь Кошмаров это некая дань памяти началу герильи фестралов. А в школе говорили, что это проекция какого-то до-эквестрийского языческого праздника.\n\nЗаодно тренер обучил нас одной интересной технике – что-то вроде перехода в дым. Как он говорил, этот секрет передаётся уже тысячу лет из поколения в поколение, и мы должны будет сделать то же самое. А я-то надеялся, что без особого пафоса обойдётся. Хотя бы тренер не был самым последним-распоследним носителем этой техники, за которым гонится какой-нибудь злодей, что бы её забрать и захватить благодаря неё мир. Штука эта оказалась полезной, разве что я не смог придумать её практического применения вне боевых искусств, кроме, например, спасения головы от падающей с верхней полки банки. Я же, в конце концов, военным становиться не собираюсь.\n\n\nКогда меня просили из школы, я выдвинул ультиматум – Найт отправится со мной. Так как законных оснований исключить нас нет, им пришлось согласиться. Уж не знаю, как они её разрекламировали, и станут ли с ними после этого работать – ну не любят ночных пони в Эквестрии. Самым трудным было собрать вещи. Одежду можно было не брать вообще – форму, если такая есть, выдадут, а в повседневной жизни пони ничего не носят. Зимой в Кантерлоте, как говорили, не холодно – зимняя шерсть нормально справится. Так что я взял с собой только деньги, документы, тетрадь с расчётами и чертежи основных деталей общих планов, которыми я особо дорожил. Взять всю документацию я не мог – она занимала целую комнату. После того, как это раскрылось, я перестал скрываться и теперь храню её уже открыто. Мне было очень неуютно оставлять плоды нескольких лет труда, но ничего не поделаешь.\n\nМне вроде как обещали стипендию за блестяще написанные государственные экзамены, так что уже вполне мог «слезть с шеи матери». Многие бывшие одноклассники надо мной за это посмеивались, а я недоумевал, что же в этом плохого. Всё равно матери ту кучу денег, что она получает, девать особо некуда.\n\nДенежная система в Эквестрии была мне очень непривычна – не было бумажных денег, только твёрдая валюта и чековые книжки. Старшей была монета в сто бит – в ней было два грамма чистого золота, за ней, с одним, на пятьдесят. Дальше – на десять, содержащая двести миллиграмм. В монетах на пять, один, половину и четверть золота не было – сплав серебра, никеля и примесей в различном соотношении. Когда я человеком смотрел мультфильм, я приметил одну вещь, которая въелась мне в голову, и я помню её до сих пор. Было показано, что драгоценные камни появляются у земли крупными гроздьями и, к тому же, сразу огранёнными. То есть встречаются настолько часто, что пони от нечего делать, кучей нашивают их на одежду. И, не смотря на всё это, драгоценные камни являлись платёжным средством! Как оказалось, это была некая абстракция, вызванная мультяшностью мира, как, например, отсутствие прорисовки внешних половых органов.\n\nС документами же получалось интересно – информация о кьюти марке не является обязательным сведением для зачисления, исключительно эдакий дополнительный балл. Поэтому по отправленным документам мы с Найт были пустобокими. Я что-то когда-то слышал, что за получение метки в учебное время школа получает всякие дополнительные средства. Так что нас приняли с распростёртыми объятиями. Что же, будет им сюрприз.\n\nПерепроектируя вертолёт под новые возможности этого мира, я внезапно обнаружил, что не могу провести некоторые расчёты. Калькуляторов не существовало, только ЭВМы, которые были очень дорогими и, в основном, гордостью всяких научно-исследовательских институтов, а логарифмическая линейка не давала необходимой точности. Мне оставалось надеяться, что единорогам доступно какое-нибудь счётное заклинание – тогда Твайлайт сможет мне помочь. Если я ещё помню тот мультфильм, у неё были некоторые проблемы с общением, но, думаю, исключительно научно-деловые отношения помогут с этим справиться.\n\nДо столицы мы решили ехать на поезде – всё равно торопиться некуда. Кантерлот был таким, как я и запомнил. Только теперь сверху вниз на всяких снобов смотрел уже я – смог выдаться ростом. Встретил город нас мелким противным дождём, так что пришлось накинуть плащ – один из тех немногих предметов одежды, что я взял. Дожди обычно устраиваются по ночам, что бы никому не мешать, но сегодня будет проходить какое-то мероприятие, так что непогоду перенесли на день.\n\nШкола была из разряда элитных. Не знаю почему – может потому что находилась в старом красивом здании, была в столице или что ещё. По прибытию, сразу во время оформления в общежитии, разразился скандал. И всё из-за грёбаных меток. Комендант не захотела заселять «плохих» пони, думая, что мы сделаем с ним что-нибудь нехорошее. Директор её поддержала и предложила нам убираться, но я, не в силах сдержать ухмылку, напомнил, что мы уже зачислены, школа обязана предоставить общежитие, а законных оснований для отчисления нет. У них обоих был такой вид, что, казалось, они вот-вот лопнут от злости. Думаю, мы подружимся.\n\nНа стандартной процедуре медосмотра крови взяли куда больше, чем обычно. Наверно отошлют во все возможные лаборатории делать тест на наркотики. Мне даже жалко администрацию, что такие усилия прикладывают, а не найдут ничего. Обязательными врачами были проктолог, венеролог, андролог, а у Найт, вместо последнего – гинеколог. Пони не носят одежду и частенько сидят голой жопой на довольно грязных поверхностях, поэтому велик рис подхватить какую-нибудь инфекцию.\n\nОбщежитие было общим, но гораздо более общим, чем я помнил из прошлой жизни. Кобылок и жеребцов по их желанию могли замелить вместе, хоть обычно они сами это не слишком хотели. Похоже, расчёт был на то, что если никто не умудрился залететь до этого возраста, то уже умеют думать. Поначалу, из-за небольшого инцидента при знакомстве, нас хотели заселить в какую-то грязную кладовку, но я с улыбкой указал на те пункты договора, в которых говорилось о состоянии комнаты и её наполнении. И намекнул заодно, что согласно тому же договору мы будем обязаны держать комнату в том же состоянии, что и получили, то есть первая же проверка, коих здесь немало, закономерно удивиться и будет задавать ненужные вопросы.\n\nНаселение здесь состояло, в основном, из единорогов. Я, в общем-то, не удивился – считается, что роль земных пони – физический труд, пегасов – то же самое, плюс дополнительные возможности из-за крыльев, типа управления погодой. За рогоголовыми же - элита и белые воротнички, хоть и бывали исключения. Конечно, здесь были представители всех рас, но единорогов больше всего. Кобылок, как обычно и бывает, большинство. На меня внимание обратили сразу, сказывается физическая подготовка – многие жеребцы были довольно субтильного телосложения.\n\nСамое главное – в школе была своя столовая, обеспечивающее хорошее трёхразовое питание. Пусть многие были слишком пафосными и богатыми, чтобы есть там, и ходили в рестораны. Я-то не жаловался, пусть готовить я так и не научусь. Однажды на завтрак дали маленький бутерброд, намазанный радугой. Мне это есть как-то не захотелось – я ещё помню, из чего её делают, и прожил бы я после такого секунды четыре. Например - в жёлтый цвет входят цианиды, а в красный – лигроин. Но все вокруг жевали за обе щеки и пытались просить добавки, так что я рискнул. Странно, я жив. Даже вкусно – напоминает яблочное варенье. Этот мир не перестаёт меня удивлять, хоть сколько в нём прожил. Как оказалось это какая-то полумагическая субстанция, называющееся «вольт-яблочный джем». Делают его только в одном месте в Эквестрии и он очень дорогой. Даже не знаю, что же мы такого успели натворить, что нас так балуют.\n\nВ ночь на второе сентября произошёл неприятный инцидент. Школа эта из разряда элитных, то есть в ней есть многовековые неформальные традиции и прочая муть. А так как они в уставе не прописаны, так что я хотел смело положить на них, но они пришли за мной сами. Ночью, когда я ещё не спал, вошли несколько кобылок при поддержке одного жеребца и потребовали идти с ними на какое-то посвящение. Уж не знаю, что надо было делать – окунуться головой в унитаз или покрыть всех пришедших кобыл, да и не узнаю – я послал их нахер прямо с того момента, как они без стука открыли дверь. Им это не понравилось, и они попытались повязать меня телекинезом. Тут-то я и применил ту классную технику, которой фестралы обучили. Я чётко знал, что делаю – те, кто успел зайти в комнату, получили по рогам и мордам, остальных только шугнул, но им и этого хватило. Бросив своих на растерзание пегасу-психопату, они сразу ретировались. Раненых я выкинул за дверь и со спокойной душой отправился спать. Найт же так и не проснулась.\n\nНаутро с директором произошёл разговор, на котором присутствовали ночные гости. Я не фестрал и в темноте не смог различить оттенки шерсти и хвостов, но зато теперь у всех был очень яркий объединяющий их признак – чёткий отпечаток подковы на лице. Меня ни в чём не обвиняли, просто намекали, что я поступил плохо. Я же, решив закончить побыстрее – у меня есть дела поинтересней, в лоб сказал им, что аренда по местным законам является условной формой частной собственности, и я их мог даже убить, учитывая, что они попытались применить ко мне силу. Их глаза, особенно директрисы, я запомню надолго – такого ужаса я не видел даже у участников Клаудсдейльской авиакатастрофы, а у неё самой – ещё и жуткое сожаление, что повелась на пустобокого отличника. Этот мир же основан на США, где правило «мой дом – моя крепость» охраняется законом очень хорошо.\n\nУроки пока, можно сказать, не начались – только знакомились, но, вроде будет как раз то, что нужно. На чётвёртый день в Кантерлоте и третий – учёбы, Найт полетела в местное фестралье гетто познакомиться, а я отправился на встречу с Твайлайт. С собой я взял полные седельные сумки тетрадей с расчётами и тубусы с чертежами – пора бы просветить её в то, что я делаю.\n\nВпервые за столько лет увидев эту фиолетовую единорожку, я натурально на неё засмотрелся. Немного нездоровая худоба смотрелась очень даже ничего – наверно за учёбой забывает поесть. Мне-то уже поднадоело нормальное и спортивное телосложение. Когда я приземлился рядом с ней, она меня сначала не узнала. Ситуацию спасла только приметная белая полоска в моей гриве. Пока мы рассаживались в неплохом кафе, мне казалось, что конструктивной беседы не получится – она видела во мне, в первую очередь представителя другого пола, а не партнёра по исследованию. Да и вела она себя так, как будто ещё не знала жеребца. Похоже, за учёбой совсем жить забывает.\n\nЭта проблема как будто испарилась, как только я показал её необходимые расчёты. Перерешено было всё за пару часов – даже на писанину ушло больше времени, чем на счёт. Когда же я решил обсудить с ней проект в целом, возникла непредвиденная ситуация. Начав слушать мои суждения по техномагии, она не смогла сдержать улыбки, а уж когда я показал ей наброски, натурально рассмеялась. Я справедливо недоумевал, пока она меня не просветила.\n\nВот что значит не единорог, пытающийся заниматься магией. Она по многим свойствам очень похожа на электричество – например, создаёт вокруг себя некий аналог электромагнитного поля. Чем дольше должно действовать зачарование, тем больше и сильнее это поле. А так как зачарования могут перекрывать или нарушать работу друг друга, мой вертолёт получился бы одной большой нестабильной плохо функционирующей хренью. Да и сами зачарования часто сбоили, что, для меня, исключает их применение в таких сложных механизмах. Так что расчёты я проводил зря – освободившееся место придётся потратить на изоляцию. Или наоборот, проводил не те расчёты – некоторые узлы и агрегаты, как мне подсказала Твайлайт, действительно стоило было усовершенствовать магией. Только она не знает как, так как не понимает, что это вообще за устройство.\n\nНу я и рассказал. На её мордочке читалось удивление, когда я описывал изделие, задумчивость, когда озвучивал размеры – они просто были в малоприменяемой здесь метрической системе измерения, и шок, когда рассказывал возможности применения. Твайлайт сказала, что я гений – полсотни таких штук очень здорово облегчила бы жизнь. Начиная от строительства и пассажироперевозок, заканчивая спасательными операциями. Мне это, конечно, очень польстило, но особого значения я не придал. Возможности возможностями, а заправлять придётся воздухом – нефтеперерабатывающая промышленность не справится с нагрузкой. На одну заправку вертолёта понадобиться столько же топлива, сколько производит обычный эквестрийский завод за месяц. Плюс далеко не везде есть возможности поддержки строгих стандартов качества и характеристик. А делать вертолёты сейчас вообще не смогут – нет необходимых композитов, никель-литиевых сплавов и титанов. Хотя, может быть, единороги всё наколдуют, но я в это особо не верю. В шутку я предложил Твайлайт сказать её учительнице, принцессе Селестии, что вместо бесконечных праздников лучше бы металлургию и химическую промышленность развивали. Уже когда мы расстались, я понял, что, кажется, это я сказал зря…\n\n\nКак и в любой школе, особенно пафосно-элитной, быстро сформировалась иерархия. Я по своему обыкновению этот момент пропустил. Всего в классе было тридцать четыре пони, которые объединились в три группы вокруг самых богатых и понтовых. Мы с Найт такими не были, и стелиться под них не желали, а отсутствие принадлежности к какой-то тусовке автоматически скидывало в самый низ. Привычным мне мордобоем в этот раз делу помочь не удастся – обрабатываемый объект может не понять, откуда же ветер дует, если действовать тихо, а если буду работать в открытую, то рискую попасть под уголовную статью. Придётся думать головой.\n\nСпособ перекроить школьную иерархию под себя вскрылся в ходе учебного процесса. Программа была действительно сложной, хоть моя фора пока что могла выручать. Многие из тех, кто раньше были отличниками, скатились на тройки, я же смог удержаться. Это смогло обратить на меня внимание. Конечно, по началу просьбы помочь были приказами «сделай за меня», но у одноклассников не было методов воздействия на меня. Я в таких случаях слал нахер вне зависимости от пола и социального положения. И Найт строго наказал делать так же.\n\nВид рвущегося шаблона я полюбил её в прошлой жизни. Какой-то пернатый ублюдок отказывает! Привыкли, бедные, что всё вокруг них, больно же им будет с жизнью сталкиваться. Прихвостни старших кобыл и особо «золотомолодёжных» жеребцов не обладали такими принципами, поэтому спокойно и, главное, вежливо обращались ко мне. В первый раз я накололся и случайно сделал тем, кому не желал, потом уже выработал систему. Задания, в основном, были индивидуальными, поэтому я просто запоминал, что кому дали. Вообще, поведение особо выпендривающихся было вызвано всего двумя вполне нормальными вещами. У жеребцов – инстинкты альфа-самцов, у кобыл – самый обычный недотрах. У некоторых из них, например, нежелание жеребости переросло в фобию. Но, всё-таки, большинство просто не хотели пускать на себя всякую чернь, считая, в это же время, однополые отношения чем-то зазорным. А половое влечение-то никуда не девается.\n\nКак говориться, если хочешь узнать пони – поживи с ним. Найт оказалась не слишком склонной к уборке, я же наоборот, поддерживал чуть ли ни стерильность. И ещё храпит. Приходилось постоянно пинать её, иногда буквально. Также у нас был разный распорядок дня. Я за все годы жизни, как начал проектирование, жил по нетипичному расписанию. Уроки я делал ещё в школе, так что три часа после них, до тренировки, я спал. Потом три лишних часа после отбоя работал с чертежами. Это аукнулось и сейчас – вертолёт закончен, а спать не могу. Начал изучать музыкальную грамоту и сольфеджио от нечего делать.\n\n\nЧерез пару месяцев после первой встречи с Твайлайт, в школу зашла пара гвардейцев, меня искали. Я уж испугался, что… даже не знаю, за что, но испугался. Они просто передали письмо с гербовой печатью королевского дома. Все, конечно, без званий и предрассудков бросились узнавать, что же это и были посланы нахер – это не их дело. Даже Найт не знает всей картины. Суть письма - принцесса Селестия приглашает на встречу, просит взять с собой материалы по вертолёту. С одной стороны – не явиться к хозяину этой страны – невежливо, если не глупо. С другой, как я помню аж с прошлой жизни, по мультфильму, когда молодой пони имеет дело с принцессой, он оказывается в смертельно опасных ситуациях. Лишь неслабая удача помогает выбраться из них живым.\n\nСкрипя сердцем, я всё-таки пошёл. Была только Селестия, Твайлайт и какая-то фиолетовая ящерица, ростом ей по плечо. Говорил в основном я. Сначала объяснил основы и возможности, потом перешёл к проблемам. Если первое заняло минут десять, что второе – больше часа. Лицо принцессы, как и подобает, оставалось без изменений, когда я что есть силы поносил на нефтепереработку, которая вряд ли и один-то вертолёт в полной мере сможет топливом обеспечить. Потом – металлургию, химическую промышленность и всех остальных, чьё слабое развитие не позволит относительно быстро развернуть серийное производство. Но потом добавил, что считаю нерентабельным подтягивать столько областей промышленности ради всего одного вида изделий.\n\nНа суд я представил две модификации – грузовую и пассажирскую. Вторая отличалась от аналогичной в прошлом мире. Я немного перепроектировал, ведь пони занимают немного меньше места, чем люди, например из-за гнущихся в другую сторону задних ног, поэтому некими неудобствами теперь можно было запихать в два раза больше пассажиров – сто сорок восемь. Хоть при полевой переделке в санитарный вариант можно будет запихать столько же, сколько и в прошлой жизни. Грузовая модификация была той же пассажирской, разве что с куда худшей шумоизоляцией, без сидений и сортиров. Дополнительная кабина крановщика была только набросками – забыл, к сожалению, что там должно быть. На вопрос, как же мне в одиночку удалось сделать то, над чем годами работает целое конструкторское бюро, я отшучивался, что мне это пришло во сне, как Менделееву его таблица. Принцесса шутку оценила, но вряд ли поверила.\n\nОдной из немногих реакций принцессы за всё время беседы было удивление, что планируемая сфера применения – ПАНХ, а не игрушка для богачей, и что аппарат должен будет функционировать без применения магии вообще. За время прошлых встреч с Твайлайт, наслушавшись от неё про минусы зачарования, я уже с толикой презрения относился к этому виду магии. Селестия предложила отправить проект на доработку, но я ушёл в отказ, особенно – на счёт винта. Потому что первая авиакатастрофа с участием вертолёта произошла из-за него. Но, в принципе, я был согласен на модификацию вспомогательных систем.\n\nВ резервуарном парке не оказалось подготовленного топлива, а владелец воздушного судна аж на гавно изошёл, что вылетать надо срочно. Под его ответственность служба ГСМ залила то, что было. А топливо было плохо отстоянное. Пилот, зная об этом, попытался повозникать, но на него сильно надавили. Все, кто был к этому причастен, даже учитывая, что на них ответственности не лежит, надеялись, что пронесёт. Не пронесло. На высоте около тысячи метров заглохли оба двигателя, и вертолёт камнем рухнул на землю. Зачарование винта позволяет уменьшить его размеры, но вертолет не сможет войти в режим авторотации. Следствие обнаружило воду в расходном баке и именно её признали главным виновником. В тот раз погибли шестеро.\n\nГлавное – сама Селестия выразила заинтересованность моим проектом и, в частности, ПАНХом. Например, оползни, извержения вулканов, цунами, землетрясения и прочие природные явления хоть редко, но случаются. И бригады местного МЧС не могут добраться до пострадавших достаточно быстро и эвакуировать их. На то, что бы утащить одного взрослого пони нужно два пегаса, которые имеют неприятное свойство от такого быстро уставать. Поэтому после природных катастроф пострадавшие мрут в полевых госпиталях как мухи. Так же практически невозможно перевозить тяжёлых больных из глубинки в центр. И, напоследок, застоялось развитие крайнего севера и прочих районов с неблагоприятными природными условиями из-за трудностей снабжения. Пегасы, конечно, могут натаскать продуктов, но для этого им приходится заниматься только этим. Всё тяжёлое, например промышленное оборудование, приходится тащить на себе в разобранном состоянии или волоком по земле. Кажется, я нашёл панацею от большинства этих проблем.\n\n Получается, в Сталлионград документацию может отправить не какой-то хрен из Клаудсдейла с меткой плохого парня, а королевский двор. Это резко увеличивало шансы на реализацию, что мне только в плюс пойдёт – я, как главный конструктор и куча разных пони в одном лице получу большую кучу денег за это. Я уж замечтался, представляя, как благодарные пони машут вслед огромной винтокрылой машине, только что потушившей им пожар, подкинувшей какую-нибудь тяжеленную штуку или снявшей котёнка с дерева. С небес на землю спустил только вопрос принцессы о недостатках. Кроме чудовищного, по сравнению с любым другим воздушным судном, расхода топлива я без задней мысли сказал, что неохотно опускается даже при полностью опущенной ручке шаг-газ и плохо себя ведёт в режиме авторотации. А потом понял, какой же я идиот – последние два на стадии проектирования выявить невозможно. Но, вроде, Селестия ничего не заподозрила.\n\nПусть даже всё пойдёт удачно, работы будет очень много. Надо будет подтягивать промышленность, и организовать подготовку кадров для обслуживания и пилотирования. Но это уже не мои проблемы – я заинтересованных нашёл. Теперь солью им всю документацию и пусть сами с ней мучаются.\n\n\nВ фестральем гетто нас приняли очень тепло – видно, идёт отток населения, а новых лиц нет. Мастер ближнего боя был похуже, чем в Клаудсдейле, но новому научить смог. Группа там была побольше – дома-то нас всего двое было. Когда в школе узнали о нашем с Найт милом увлечении, разразился скандал. Я сначала закономерно удивился, чего это они на меня наезжают. Да так и не понял. Наверно я подрывают элитность школы, бывая в таких районах. Но, опять же, законных оснований для того, чтобы мне это запретить, нет.\n\nХоть администрация исходила гавном и постоянно записывала все мои «выходки», учителя ко мне относились хорошо. Наверно из-за хороших успеваемости и понимании предметов. Если бы не метка меня бы в пример остальным ставили. Учиться было сложно, но интересно - учителям моё отношение очень нравилось.\n\nПоначалу я считал, что в обычных школах даны сокращённые таблицы Менделеева, но в усиленных были такие же. Заканчивалась она на уране – получается, что явление радиоактивности уже открыто. Однако, полистав медицинские атласы в книжном магазине, я не нашёл лучевой болезни. Значит до атомной энергетики ещё далеко. За ядерное оружие я не беспокоился – пони слишком миролюбивые, чтобы до такого додуматься. Настолько миролюбивые, что буквально выкидывают из общества тех, что хотя бы теоретически может применять насилие в здравом уме. Как я, например.\n\nОтношения в классе шли вне привычных шаблонов - расстановка сил, с моей подачи, стабильностью не отличалась. Я развлекался роспуском слухов и подставами, благодаря чему состав неформальных групп постоянно менялся. Заводилам это очень не нравилось, но сделать они ничего не могли – если они усиливали давление, то распад группы проходил быстрее, а без общества пони очень плохо.\n\nЯ-то это понял довольно поздно. Разум никак не хотел смириться с полигамными требованиями тела. Например, Найт уже задолбала предложениями отношений на троих-четверых-десятерых. Ей, конечно, очень льстило, что я весь в её распоряжении, но её инстинкты подсказывали, что это ненормально. Думаю, если так пойдёт и дальше, то неудовлетворённые кобылы меня в одну ночь свяжут и изнасилуют.\n\nЗа разнополой неуставщиной следили строго, но на нас с Найт по этой теме внимания почти не обращали – жеребость достаточное основание для исключения из-за невозможности дальнейшей учёбы. Думали, наверно, что хоть один из нас совсем скоро их покинет. Я лишних иллюзий не питал и на то, что благословение принцессы Луны обойдёт нас стороной, не надеялся. У нас эта проблема как-то разрешилась сама собой, но вот школе в целом так не повезло.\n\nМне эта ситуация показалась довольно обыденной. Кобылка-красавица-отличница, гордость школы и всякое такое. На уроке стало плохо, побледнела сквозь шерсть, попросилась выйти. Хоть кое-как прикрывалась хвостом, я приметил кровь на задних ногах. Далеко не ушла – грохнулась на лестнице и раскроила себе череп. Тут бы, для меня, и конец истории, если бы результаты вскрытия куда-нибудь потерялись.\n\nКак оказалось, она была жеребой на ранних сроках. В заключении, сокращённую форму которого оглашали на похоронах, было много сложных слов, из которых я запомнил только внематочную беременность и что за пару месяцев до этого, то есть в начале учебного года, был сделан неквалифицированный аборт. Как потом рассказали менее высокопарными словами, внутриматочная среда, неслабо повреждённая абортом, плоду не понравилась, он начал развиваться в где-то рядом, и, когда немного подрос, порвал её нахрен. Началось какое-то кровотечение, от чего она не устояла на ногах. А дальше близкое знакомство с мраморными ступенями и смерть. Пусть меня теперь считают совсем уже конченым, я не смог не улыбнуться от ироничности ситуации – та кобылка умерла буквально за секунду до падения от кровоизлияния в мозг.\n\nМеня это задело по уже привычной схеме: «трудный подросток – что-то случилось рядом с ним – он виноват». Сначала пытались повесить статью «непреднамеренное убийство». Типа это я её дважды обрюхатил, а в первый раз ещё и аборт делать заставил, и, самое главное, знал о её проблемах по женской части, то есть что первые роды стали бы для неё и последними. Ставку делали на то, что в одном классе учимся, где все про всех всё знают. Одноклассники не смогли понять, что станет с их успеваемостью, и дружно указали на меня, путаясь в показаниях и выдумывая каждый раз что-нибудь новое. Нестыковки, например то, что я живу совсем с другой кобылой, следователи списали на горечь потери. Опять под следствие. А там раскрылось, за что я в прошлый раз в такой же комнате сидел, и понеслось… но, хотя бы, адвоката сразу дали. На косые взгляды мне уже лет пять как насрать, но вот попытки мести обезумевших от горя родителей и расстроенных друзей быстро надоели. Ситуацию разрешило только маго-генетическое исследование плода, исключившее моё отцовство.\n\nТеперь я доводил администрацию до белого каления одним только своим видом. Авторитет школы был подорван не столько ситуацией с безвременной кончиной ученицы в учебное время, сколько тридцатью двумя школьниками, одновременно оказавшимися под следствием за дачу заведомо ложных показаний. Увы, никого так и не посадили. Все ведь такие хорошие, правильные и, главное, богатые. Так что пожурили, припугнули, и дело затихло. Может быть, даже личные дела не запятнали.\n\nПару встреч с Твайлайт я из-за этого инцидента пропустил, а дела у нас были серьёзные – Селестия доверила ей подготовить документацию для передачи материалов по вертолёту. Единорожка даже привлекла своего брата, заместителя главы охраны дворца, найти меня. Справился он быстро, пусть после этого у него был серьёзный разговор с сестрой, какие же дела у неё с такими плохими пони, как я.\n\nСамым интересным в нём мне показалось его имя. Его звали Шайнинг Армор, но, не смотря на это, Твайлайт он приходился родным братом. Я сначала думал, что они от разных матерей или отцов, но нет. Потом решил, что у таких древних семей, как их, есть какая-нибудь функция, от которой при рождении ребёнка берут ту производную, под порядковым номером которой он идёт. Строят график, где по одной из осей – алфавит, выбирают буквы соответствующие экстремумам, и составляют из них имя. Сам Шайнинг от таких сложных слов, как и подобает Эквестрийским военным, впал в ступор. Твайлайт же сразу начала просвещать. Оказалось, всё проще – матери при рождении ребёнка просто приходит его имя. Я закономерно удивился – очень уж странное совпадение, что имя её брата связано с сиянием и защитным военным снаряжением, а на метке изображён щит со схематично показанными бликами. Потом обратил внимание на Твайлайт Спаркл, кьюти маркой которой были несколько звёзд. А потом на себя – зовут Йоахим, на метке – поломанный меч. Кажется, я ещё более не такой, как все, чем считал раньше.\n\nШайнинг всё время смотрел на меня волком и чуть ли не рычал, если я делал какое-либо движение в сторону её сестры. Я попытался выяснить, чем же вызвано такое отношение. Результат неудовлетворителен – он так делает, потому что его так научили в академии. Тогда я попытался выяснить, чему же именно его учили. Он довольно грубо поинтересовался, зачем мне эти сведения. Я решил не ссориться – на Твайлат он всё-таки имеет влияние. Конструктивной встречи в тот раз не получилось – если бы я упомянул какие-либо документы или чертежи, Шайнинг начал бы лезть в это дело. Напоследок я предложил Твайлайт попробовать выяснить у Селестии об этом деле с кьюти марками, раз уж она довольно близка с ней. Её брат на прощание посмотрел на меня, как бы говоря «я тебя запомнил», я же ему ответил своим любимым взглядом «иди на хуй» и улетел.\n\n\nДомой на зимние каникулы я ехал с табелем, в который впервые за несколько лет затесалось несколько четвёрок. Как по секрету сказали учителя, им чуть ли не приказали занижать мне оценки. Мне как-то обидно не было – такова цена за столь тёплое отношение администрации ко мне и меня к их обязанностям. Но мать и так была рада меня видеть, так что это оказалось незначительным.\n\nПо приезду меня ждало письмо от Твайлайт. Как сказала мать, пришло оно почти две недели назад. Похоже, расчёт был на то, что я должен это прочитать вдали от фиолетовой единорожки. Интересно, почему.\n\nВ конверте было целых три листа, исписанных разным почерком. Первый я знаю, Твайлайт так пишет. А вот второй я видел в первый раз, хоть и показался он мне знакомым. В конце подпись Селестии. Наверное, я должен был обосаться кипятком от радости, что сама принцесса мне написала, если бы не содержание.\n\nТвайлайт писала, что она заинтересовалась этим вопросом и почти сразу же отправилась спрашивать учительницу. Та, помня меня, этому не слишком удивилась и рассказала ей упрощённую версию. В принципе, что-то подобное я предполагал. Плохих пони надо изолировать от общества, а превентивные меры – необходимое зло. Второй лист в тексте не упоминался и вообще не был как-либо с ним связан. Похоже, его вложили позже.\n\nВначале Селестия отметила, что я самый необычный из плохих пони, которых она знает. Полистав моё личное дело, она очень удивилась, что я чту законы, даже те, с нарушениями которых связана моя кьюти марка. Высказала сожаление, что я только из-за метки попадал в такие неприятные ситуации и так далее. После этой чепухи она в двух словах рассказала, в чём суть. Ей очень не понравилось поведение пони по отношению к фестралам после изгнания Луны, но она решила, что вышибать клин клином в данном случае – плохая идея. Постепенно, строгими законами и управлением общественным сознанием, принцесса вытравила то, что посчитала лишним. Финальным штрихом стал тот приказ в школах, о метках, пресекающий зло ещё в зародыше. Таким образом, я попал под раздачу одним своим существованием. Грехи, блин, отцов. В конце её белозадое величество попросила меня после окончания передачи документации больше никогда не иметь дел с Твайлайт и не забыть подписать ПОНку – третий лист. Кажется, настроение на День Согревающего Очага испорчено.\n\nВ письме от принцессы было пояснение, зачем последнее. Как я и предполагал, никто не захочет летать на вертолёте, который проектировал такой, как я. Вроде как должен был привыкнуть к этому, а нет – всё равно обидно.\n\nВ предпраздничный день я в довольно подавленном настроении листал папку чертежей автомата Калашникова. Пришлось немного переделать – убрать предохранительную скобу спускового крючка и удлинить его. Стрелять в движении не получится – всё четыре ноги используются для этого, а в крыльях не удержать. Я планировал прожить жизнь так, как хочу я, но оказалось, что я должен прожить так, как требует общество – в тюрьме или психушке. А мне-то совсем этого не хочется. За вертолёт я получил кучу бит на счёт и будут немного отчислять за каждый экземпляр. На эти деньги я могу купить завод и организовать на нём производство автоматов. Потом – собрать компанию законченных отморозков и устроить бойню. В голову сразу пришёл бодренький мотив: «It's got to be my destiny, and it's what my cutie mark is telling me». Интересно, а бессмертие аликорнов абсолютное или только биологическое? Вот выпадет возможность проверить. Ещё нужны доспехи из стали марок «А-М» с основным свойством выше десяти и поддоспешники из маго-изоляционного материала. С непроницаемым для магии снаряжением против тупленных копий парадно-показательных подразделений мы сможем наделать много чего. Я не смог сдержать улыбки, представив Кантерлот в огне.\n\nЧто-то бесшумно подошло сзади и нежно обхватило кожистыми крыльями. Похоже, Найт незаметно зашла через окно. Почувствовав, как бьётся её сердце, я понял, ради чего стоит прожить эту грёбаную пони-жизнь до конца. Общество не примет меня, да и насрать – у меня есть всё, что нужно: мечта, куча денег, эта серо-фиолетовая кобылка.\n\nПраздник, всё-таки, удался, пусть и праздновать пришлось с не слишком тёплой компанией Вондерболтов. Это в небе действуют как единый механизм, а в быту они за любую мелочь готовы друг другу в глотки вцепиться. Скандалы, интриги, расследования, подставы и прочая муть, из-за которой состав часто меняется - их повседневная жизнь. Взрослые после торжественного обеда начали пошатываться, а некоторые уже спали лицами в салатах. Я же решил прожить безалкогольно как можно дольше. Но увы, последствия употребления спиртных напитков стороной меня не обошли, и подвыпившие свободные кобылы, в том числе и половина главных гостей праздника, начали приставать. Уж не смог запомнить с кем и как – темно было, но проснулся я в обнимку не с кем-нибудь, а с новым капитаном команды. Кажется, Спитфайр её зовут. Проснувшись, она с намёком сказала, что сейчас идёт работа по организации их собственной лётной академии и я вполне могу поступить без конкурса. Я туманно ответил, что подумаю.\n\nМатери, конечно, за это было очень стыдно. Как я смог вычленить с оправданий, в жалобах на меня из школы иногда упоминалось, что я бываю только с одной кобылкой. Вот она и подумала, что я стал «заднеприводным», а Найт всего лишь прикрытие, и решила меня немножко исправить. Я на это посмеялся и сказал, что я совсем не в обиде. И как на такое-то обижаться можно?..\n\nПосле праздника я задал матери один вопрос. Он меня, в принципе, никогда не интересовал, но не спросить, особенно после такого, было бы как-то невежливо - кто же всё-таки мой отец. Я что-то подобное предполагал, но реальность застигла меня врасплох. Оказывается, мать стерильна с рождения. Поэтому она никогда не задумывалась вопросом контрацепции и жила очень активной половой жизнью. В той кровати, где я иногда спал вместе с ней маленьким жеребёнком, побывали пара составов Вондерболтов и почти весь обслуживающий их персонал. Но потом на неё снизошло благословение принцессы Луны, и появился я. В день моего зачатия проходило крупное приватное мероприятие, и мать была вместе с командой. Так что моим отцом может быть как Вондерболт, так и кто-то из их прислуги или какой-нибудь богач. Но мне как-то похер.\n\nНезадолго до отъезда я задал ещё один серьезный вопрос, который мучил меня со знакомства с Шайнингом – откуда же всё-таки моё имя. Оказалось, в отличие от других рожениц, моё имя матери не пришло, поэтому она взяла первое что попалось во взятой почитать у соседки по палате книге по истории медицины. Где-то с тысячу лет назад жил некий Йоахим, фамилия которого не сохранилась, который вместе с фестралом по имени Эрнст Менгеле заложили основы трансплантологии. Я, услышав фамилию ночного пони, не смог скрыть удивления. Матери, которая это заметила, я без зазрений совести соврал, что получилось очень иронично – «Menge» с языка фестралов можно перевести как «сумма».\n\nНельзя сказать, что в школе меня были рады видеть, когда я вернулся, но с этим уже ничего не поделаешь. Второе полугодия пролетело как-то скомкано, даже ничего особенного не случилось. Администрация пытается меня сжить, одноклассники – ненавидят, но без меня не могут, а Найт готова пойти за мной хоть на край света даже без двести двадцать седьмого. Разве что тренировки помогают верить, что я не попал во временную петлю – насколько одинаковыми казались дни.\n\nЖаль, что так с Твайлайт получилось. Конечно, мы иногда пересекались на улице или в книжных магазинах, но дальше пары стандартных реплик общение не заходило. Когда я спрашивал, как дела с вертолётом, она старалась как можно скорее сменить эту тему. Даже не знаю, с чем это может быть связано.\n\nС музыкой дела не заладились – природа не одарила это тело музыкальным слухом, а сольфеджио особо помочь не смогло. Немногое, что получилось, это всякие не слишком приличные песенки и «Полёт валькирий» из оперы «Валькирия» цикла опер «Кольцо Нибелунгов» Рихарда Вагнера. Думал восстановить весь цикл, но, учитывая, что я над семиминутной композицией работал почти полгода, на двадцать девять часов цикла ушла бы вся жизнь. Я снова взялся за вертолёт.\n\nВ этот раз под раздачу попал Ми-2. Оценив воодушевлённость Селестии к использованию вертолётов в хозяйстве, я уже не сомневался в успехе проекта. Получится, так сказать, Ми-26-мини, который можно будет применять там, где «большой брат» нерентабелен. Эдакая маршрутка против двухэтажного автобуса с гармошкой. Теперь мне помогала Найт, так что работа пошла бодрее, пусть и первую неделю чертежи в её исполнении приходилось безжалостно выбрасывать. Многие узлы и агрегаты я решил заимствовать с прошлого проекта, немного их модернизировав. Я успел много чего забыть, так что опыт предыдущего проектирования очень пригодился.\n\nПолугодие я закончил с одними «отлично». От такой новости директриса слегла в психушку с каким-то сложным диагнозом, что в переводе с медицинского можно окрестить «перегорела от злости». Случилось это, потому что в школу, из-за инцидента с погибшей ученицей, стали частенько захаживать всякие инспекции. Кроме непосредственных проверки соблюдений всяких норм они посматривали, справедливо ли ставятся оценки. И в один прекрасный день обнаружили мою контрольную без единой помарки и оценкой «С». После этого учителя спросили, как же так, и им по секрету всему свету рассказали обо мне. После небольшого скандала и перепроверки всех работ, оценки были исправлены на справедливые. А мне как-то похер – приёмная комиссия ведь будет смотреть на оценки государственных и вступительных экзаменов. Главное, что без двоек, дабы не исключили.\n\nДиректора сменили, и я смог подружиться с новой. На вопрос о метке я полукавил, что это пацифистская метка – типа уничтожаю оружие. Не знаю, поверила она или нет, но я наконец-то смог почувствовать, каково это быть почитаемым даже администрацией отличником. В начале последнего учебного года мне торжественно объявили, что будут тянуть на медаль. Я планировал отказаться, но мне сказали – либо медалист, либо возвращаешься к прежней жизни. Пришлось согласиться.\n\nНа второй проект ушло почти полтора года. Намного меньше чем в прошлый раз – теперь нас было двое и можно было хоть всё лето провести в помещении за кульманом. Больше всего проблем возникло с двигателем – я его почти не помнил. Пришлось даже анонимно переписываться с двигателистами разных конструкторских бюро, прося помощи. Дружелюбные лошадки не отказали, и к концу одиннадцатого класса проект был готов.\n\nКак и в прошлой жизни, последний класс больше всего запомнился безудержными спорами по поводу выпускного и лирическими беседами о дальнейшей жизни. Я в один день понял, что Найт пойдёт за мной куда угодно. Дальше в дело вступит то, о чём очень многие забывают – после школы тоже надо будет учиться, а учёба в меде простотой не отличается. В редких разговорах с одноклассниками часто слышались названия медицинских вузов, но я, зная об их склонностях к обучаемости, только посмеивался.\n\nНа выпускной я смог всех удивить. По идее, я должен был нажраться, дебоширить, посылать всех встречных и, по возможности, попытаться изнасиловать одноклассницу или по пьяни ограбить магазин. Как я узнал, специально для меня рядом с местом проведения «случайно» дежурил усиленный взвод полицейского спецназа. Я сделал проще – просто не пошёл. Честно говоря, такого порицания за это со стороны даже малознакомых пони я не ожидал. Такое ощущение, что выпускной это единственное, зачем нужно учиться в школе. Правда, увидев мою метку, все сразу успокаивались и сразу начинали делать вид, что всё нормально.\n\nПринцесса попросила с Твайлайт больше дел не иметь, поэтому на таком же высоком уровне этот вопрос рассматривать не получится. Я сам отправил всю документацию в Сталлионград под псевдонимом. Чтобы меньше писать на чертежах, я выбрал себе короткое «Рок». Не от английского «камень», а от русского синонима к слову «судьба». Кстати, я так и не разобрался, почему говорят по-русски, а имена и названия – на английском. Ну и похер.\n\nПо окончанию школы я получил заветный диплом о полном среднем образовании, золотую медаль из нержавеющей стали и распрощался со всеми навсегда. По результатам двух лет, единственное, что я сделал действительно плохого в школе, это однажды стёр со стенда «Отличники учёбы» первое слово и вторую букву во втором. Заодно вручили небольшую субсидию, чтобы в случае чего было на что прожить до университета с его стипендией. С чувством полного удовлетворения я вернулся домой, в Клаудсдейл, откуда разослал копии документов по всем мед вузам страны. Всё получается удачно.", "text_md5": "13c2b079713edf96880296041c97b909", "title": "Презренный", "updated": "2014-11-24T12:22:42.000000Z", "views": 258, "words": 7009}
{"_entity": "chapter", "date": "2014-11-22T19:17:44.000000Z", "draft": false, "first_published_at": "2014-11-22T19:17:44.000000Z", "id": 12958, "notes": "", "order": 4, "story": 7911, "story_published": true, "text": "Я сидел на парапете одного из музеев и просто смотрел на закат. Пусть подобное использование памятников архитектуры запрещено законом, мне было уже как-то всё равно. Рядом, под камушком, покачивается лёгким бризом пачка писем из всех медицинских академий, университетов и институтов Эквестрии. Как под копирку написаны, разве что названия и обратные адреса разные. По государственным и вступительным экзаменам я прохожу без конкурса, но подвела кьюти марка.\n\nРаспределение мест в высших учебных заведениях таково – немного на безконкурсных бюджетников, побольше – на простых, ещё немного – для целевиков, и в конце – для контрактников. Врачебная деятельность всегда была очень популярной, поэтому даже на платное свой конкурс. Метка вне сферы будущей деятельности автоматически даёт самый низкий приоритет – считается, что такой пони хорошим специалистом не станет. А у меня поломанный меч на жопе, никак под медицину не интерпретировать. Я не прохожу даже на платное.\n\nОбидно, даже очень. Хочется разбить рожу той, кто придумал всю эту хрень с неподобающими метками. Но надо держать себя в руках – всё равно уже ничего не поделаешь. Даже не знаю, что мне теперь делать – чуть ли не с рождения я лелеял мечту, тянущуюся за мной ещё с прошлой жизни. Можно попробовать вариант сначала отучиться на среднем, но это даст только небольшой плюс. Сейчас не хочется делать абсолютно ничего. Настроение даже хуже, чем когда я впервые увидел тот документ о кьюти марках.\n\nТихое хлопанье крыльев ещё более тихая посадка – это Найт прилетела. Не, я хочу побыть один. Можно даже не гадать – у неё то же самое, только экзамены чуть хуже написаны. Кажется, пытается кое-как утешить, но получается слабо. Хочет положить копыто на плечо, но я отстраняюсь и распахиваю крылья, чтобы улететь. Но останавливаюсь – она хочет что-то сказать.\n\nРедко так бывает, но выход из ситуации подсказывает именно она. Найт, и меня заодно, могут по блату устроить в недавно организованную авиационную академию в Сталлионграде, прямо на самую крутую специальность – пилота. На метки даже смотреть не будут – ВЛЭК покажет намного больше, чем рисунок на крупе. А я-то надеялся завязать с авиацией. История повторяется, только куда болезненней для меня.\n\nНа секунду была мысль всё бросить и никуда не поступать. Денег за вертолёты до конца жизни хватит, от противоположного пола приходится чуть ли не палкой отбиваться, да и в целом у меня есть всё для жизни. Только вот чем заниматься?..\n\n\nВ подавленном настроении на границе с депрессией, я отправляюсь на северо-восток. Я много читал об этом городе. Если проецировать с прошлой жизни, то это нечто среднее между Волгоградом, Москвой и Петербургом. Основная идеология – безумная смесь социализма и капитализма. Селестии поклоняются как богу, но как правителя не уважают совсем. Управление осуществляет, как ни странно, партия. Население, в основном – земные пони с почти равным соотношением кобыл и жеребцов. Версий, почему так, множество. Самая популярная – вода, которую берут из реки, на которой стоит город. Считается, что в ней содержится некий фермент, который блокирует развитие крыльев и рогов, и повышает вероятность рождение мальчика.\n\nКогда мы приехали, мне показалось, что я вернулся обратно в прошлую жизнь. Унылые серые панельные девятиэтажки, постоянно чадящие трубы заводов, плохие дороги… аж сердце от ностальгии защипало. На время поступления на пару сняли квартиру – даже планировка та же самая. Только зачем лошадкам, в которых метр росту, двухметровые потолки, я так и не понял. На ВЛЭК ушла всего пара дней, так что мы много гуляли по городу. Собор Василия Блаженного тут есть, только называется он Собор Святой Селестии. Могли бы её и блаженной назвать, отличная бы шутка получилась. Заодно провели переговоры по поводу Ми-2, правда, без меток и галстуков. В двух словах – проект одобрен, сейчас строится макет. К концу года, если всё пройдёт удачно, начнут работу над опытным образцом.\n\nМы отправились заселяться в общежитие, как только об этом объявили. Мне показалось немного странным, что документы мы подавали в одном конце города, медкомиссию проходили в другом, а адрес общежития был вообще в третьем. Похоже, университет был организован в страшной спешке. Место это представляло собой два здания старого спортивного комплекса. Мне сначала показалось, что мы ошиблись адресом – ну не могут быть эти развалины высшим учебным заведением. Побродив по той части, где, по идее, будут идти занятия, я не увидел ни одного стенда или хотя бы плаката на авиационную тематику, а само здание, казалось, вот-вот рухнет. Зато общежитие классным получилось.\n\nМеня, Найт и тех, кто по списку был нашими одногруппниками заселили в осушенный бассейн. Мебели не было, выдали только матрасы, подушки и постельное бельё. Тем, кому достались нормальные комнаты, повезло не больше – трёхэтажные кровати, спальные места на составленных вместе шкафах, одна тумбочка на пятерых и так далее. Селили даже в коридорах. Пусть со мной бок к боку спало сорок пони, рядышком был сортир и большая душевая. У меня-то крылья есть, так что я из нашей ложбинки спокойно вылетал. Земным пони и единорогам с этим было потяжелее. Да и воды пока не было, пришлось ходить с вёдрами на реку, хорошо, что она рядом. А мылись в полевой бане два раза в неделю. Недовольные же переселялись в палаточный городок на улице. Единственное, с чем не подкачали, это питание. Несколько полевых кухонь, простая сытная пища и абсолютно никаких изысков.\n\nПервичное знакомство доказало, что университет организовывали, наверно, за неделю – в приёмной комиссии абитуриентам даже не могли раскрыть название специальностей и почти все выбирали случайным образом. Я-то знал, что скрывается за этими формулировками, например, что ФЛЭ это и есть пилоты, АОАР это администраторы самолётной заправки, ОАБ это охранники на проходной аэропорта, ОрТОП – бригадиры-ремонтники и так далее. Сразу пошли разговоры «поступил не туда, хочу перевестись». Я только посмеивался – в прошлой жизни было то же самое, и так никто и не перевёлся.\n\nНа первое сентября мы стояли по колено в грязи на раскисшем поле и слушали бесконечно длинную речь. Кроме обычного напутствия «учитесь, мрази, а то поотчисляем нахрен», рассказали планы на будущее и что тут вообще творится. Её солнцеподобная белозадость решила, что отныне авиация – не только игрушка для буржуев и капиталистов, а ещё и помощник трудового народа. Поэтому нам выделили два отличных здания для подготовки кадров в совершенно новую отрасль – гражданскую авиацию. Получилось иронично – именно в этот момент с «общежития» сорвался водосток и с грохотом рухнул на землю. Разглагольствовали, что мы – первопроходцы в этой области и на нас все будут ровняться, поэтому мы должны будем показать себя с лучше стороны.\n\nПримерно обрисовали пятилетний план. Говорили, что в этом семестре привезут всякую учебную мебель типа парт. Тем, кто переживёт зиму, фигурально - из-за сессии и буквально, потому что в зданиях нет отопления, во втором семестре дадут нормальные комнаты. Летом, на практике, мы своими силами и ударными темпами будем заниматься реконструкцией корпусов, а курсанты со среднего – так вообще потихоньку весь год. В третьем семестре будем заниматься отделочными работами. С четвёртого привезут учебные плакаты и, может быть, стенды. Второе лето те, кто учится плохо, продолжат осваивать вторую специальность – разнорабочего на стройке, а те, кто хорошо – отправятся на заводы, посмотреть, а может быть даже и потрогать, готовую продукцию. К пятому семестру завезут оборудование, типа тренажёров для пилотов, всяких Х-метров для топливников и макетов для ремонтников, и университет станет тем, что и планировались. Пока мы будем заниматься всем этим, рядышком будут строить учебный аэродром. В общем, пятилетку за три года собираются выполнить.\n\nПотом всех по факультетам развели в лекционные классы, которые на самом деле гимнастические залы. Голые стены, некоторые окна выбиты, большая часть ламп не работает, ну и ладно. По прикидке, собралось нас около пятисот пони, рассевшихся по группам. Я внимательно вглядывался в метки – на авиационную тематику они были максимум у четверти. Зашёл декан. Начал он с того, что мы все гавно, хорошо если десять из нас дойдут по пятого курса. Рассказал, как нам всем будет плохо, что нас отчислят и так далее. Познакомились, в общем. Обстановку разрядил один земной пони, провалившийся сквозь прогнивший пол.\n\nНазначили старост очень просто. Споров «я хочу», «я не хочу», «я хочу, что бы был тот, кто не хочет», «я не хочу, что бы был тот, кто хочет» не было. Декан ткнул в десять случайных студентов, в том числе и на меня, сказав, что теперь мы старосты, я потом снова в меня, что я – старшина факультета. Такое никому не понравилось, но он сказал, что старосту снимают только вместе с отчислением, и многие затихли. Дальше всех разогнали, оставили только свеженазначенных. Вкратце объяснили обязанности с намёком, что это ещё не все и многое придётся узнавать походу. Мне, как самому главному студенту факультета, сходу доверили ответственное задание – придумать и пошить парадную форму для этой совершенно новой отрасли. Конечно, не лично, выделят средства.\n\nПервая неделя особо запомнилась бесконечной беготнёй по всему корпусу, от чего в нескольких местах этажами ниже немножко обвалился потолок. У «аудиторий» не было номеров, так что студенты не могли их найти так же, как и преподаватели. Потихоньку все привыкли, правда, приходилось сидеть и писать на полу, а преподавателю – мелом на стенах. Хорошо живём. Коллектив старост в порядке инициативы подписал кабинеты самостоятельно, но потом оказалось, что наша нумерация неправильная. Переделали. Сверху пришёл план здания, по которому оказалось, что опять всё плохо. Переделали снова. Никто не обратил внимания, что планировка по пришедшим бумагам не соответствует действительности, поэтому, когда снова прислали планы, переделывать пришлось в четвёртый раз. Так что какое-то время у кабинетов были разноцветные десятизначные номера.\n\nМне пришлось оббегать весь университет, что бы найти пони, который умеет хорошо рисовать - нужно было создать эскизы. Потом – половину швейных фабрик, узнать, где это можно пошить. Оказалось, что нужно написать целую кучу бумаг, а сама партия будет готова только через пару лет – всё распланировано наперёд. Снова беготня, в этот раз узнать, есть ли у кого знакомый дизайнер одежды или, хотя бы, швея. Из полутора тысяч поступивших на вышку и восьмисот – на среднее только один знал такую. Я сначала обрадовался, но потом…\n\nЭто оказалась Рарити, из Понивиля. Я планировал держаться от этого городка подальше, но, похоже, побывать там всё-таки придётся. С кислой миной оббегаю весь факультет, собирая размеры. Кобылы озвучивать отказались и собрали сами, отдав мне запечатанную папку, со строгим приказом не вскрывать, а отдать только дизайнеру. Потом в деканат, написать рапорт на выезд в учебное время на себя и Найт – надо будет посмотреть, как выглядит окончательный вариант кобыльей формы, пусть я их сделал почти одинаковыми. Деньги получены, билеты куплены, и я пытаюсь чуть-чуть отдохнуть за время поездки. Не получилось.\n\nВ Сталлионграде очень строгие нравы, поэтому «отдыхать» истинные пролетарии едут в остальную Эквестрию. Я поначалу не придал значение тому, что сам поезд идёт в Лас-Пегасус. Как оказалось, зря. Сталлионградцы – основной контингент в этом городе греха, и придаваться ему начинают прямо в поезде. На сортировочной станции близ Понивиля я уже хотел было плюнуть на всё и долететь на своих двоих, но не смог разбудить Найт. И как ей удаётся вот так вот спать?\n\nВ пункт назначения я прибыл абсолютно задолбанным. И как назло, вместо тихой прогулки до места назначения и начала согласований, начала приставать одна из местных жительниц. Наверно было немного невежливо так грубо отталкивать эту розовую пони, но её зрачки были просто неразличимыми точками – мне показалось, что она под психостимуляторами. Когда она начинала говорить, я не понял ничего вообще – слишком уж быстро. После встречи с землёй она немного успокоилась, но потом резко вернулась в прежнее состояние и убежала, громко вереща о какой-то вечеринке.\n\nМозговое изнасилование продолжилось и дальше, у дизайнера. Рарити что есть силы пыталась уговорить меня на обшивку формы самоцветами, изготовление кокарды из золота с серебром и наличие выреза на брюках под кьюти марку. Я сначала отнекивался и лукавил, что бюджет не позволяет и план составлял не я, но потом пришлось на неё немного прикрикнуть. Поджав губы, она согласилась на то, что требовалось, сказав, что первые два экземпляра – на меня и Найт, будут готовы послезавтра. Уже ни о чём не думая, я отправился в отель и завалился спать, планируя делать это, как минимум, сутки. Когда я проснулся в ужасном настроении под сильный ливень, Найт мне рассказала, что через пару часов, как я заснул, в номер ввалилась та розовая наркоманка. Я, не просыпаясь, вломил ей, и выкинул в закрытое окно. Хорошо, что номер был на первом этаже, иначе бы был неприятный разговор с полицией.\n\nНемного настроение мне подняли готовые образцы формы – как раз то, что я хотел. Это была почти точная копия формы из прошлой жизни. Смотрелось просто отлично. Оставив Рарити техзадание почти на четыреста единиц индивидуальных размеров и предоплату, я смог, наконец-то, уехать из этой мерзкой деревни. Правда, пришлось оставить на стойке регистрации в гостинице пару сто-битовых монет в качестве извинений за разбитое окно. Я даже радовался возвращаться в те развалины, которые лишь по недоразумению назывались «Сталлионградский Университет Гражданской Авиации».\n\nПо учёбе я не пропустил почти ничего. Учебного плана и журналов пока нет, так что преподаватели читали всё подряд. Единственное, над чем пришлось подумать, это жалобы одногруппников, что в нашем бассейне становится очень холодно по ночам. Я, как отзывчивый пони, в добровольно-принудительном порядке сосватал каждого с каждой, чтобы они могли спать вместе. Освободившимися матрацами и подушками мы заткнули дыры в стенах и отсутствующие окна.\n\nНа дисциплины общего высшего образования учебным советом было решено пока забить и делать упор на специальные предметы – никто пока не знает, что у кого должно быть. Пар в день было по четыре-пять, но никто не прогуливал – в общежитии холодно и шумно. На занятиях-то нормально – надышим и согреемся. Да и делать в этом Сталлионграде, по большому счету, нечего. Очень помогли топливники – они всем курсом, при поддержке преподавателей и ремонтников, к ноябрю смогли спроектировать временную систему отопления. По выходным мы всем университетом выходили работать – построили пародию на котельную, вырубили небольшую рощу на дрова, и теперь у нас было хоть слабое, но всё-таки тепло.\n\nПримерно в это же время я снова ездил в Понивиль узнать, как дела с заказом, а заодно сообщить, что университет получил новый адрес. На вокзале я снова увидел ту розовую, только в этот раз она была какая-то грустная, как будто сдулась. Проходя мимо, я приметил значок «чиста 60 дней», такие в обществе анонимных наркоманов дают. Рарити тоже отличалась – кажется, она была на грани нервного срыва. Грива растрёпана, от тела тот ещё запашок, глаз дёргается. Такое ощущение, что она работала все два месяца вообще без сна. Как только я зашёл, она заканчивала отпаривать последний комплект. Всё помещение было заставлено коробками и пока неупакованными образцами. Заметив меня, она упала в ноги и начала умолять дать ещё один день. Я согласился – всё равно не тороплюсь.\n\nПраздник Согревающего Очага, который первый день после последней пересдачи, мы праздновали уполовиненными составами, но в форме. Правда, пришлось снова побегать, раздавая всем их комплекты – Рарити много где напутала с сортировкой и упаковкой. Каждый пакет был именным, и во многих оказалось не то, что должно. Например, единороги получили фуражки без выреза для рога, пегасы – кители без крыльевых клапанов, а земные пони – и с тем и с другим. Для дальнейшей жизни пришлось высчитать типовые размеры и уже через университет заказывать форму для остальных на швейной фабрике. Уж не знаю, как у них получилось, но сделать обещали к новому учебному году и причём не только на пилотов, а вообще на всех.\n\nКак и говорили, многих отчислили. Были, конечно, обиды, что мы, дескать, университет вам восстанавливали, а вы нас выгоняете. На это им справедливо отвечали, что они здесь учатся, а добровольно-принудительные работы исключительно добровольны. Заодно немного роптали, что на главные специальности – пилотов и диспетчеров, учатся те, у кого метки вне авиации. На это оставалось лишь слать нахер. В этой сфере ведь главное – ВЛЭК, а кьюти марка это просто рисунок на жопе. Домой в другие города не уехал почти никто. Деканат намекнул, что те, кто хорошо поработает на зимних каникулах, лучше сдадут следующую сессию.\n\nИз бассейна нас так и не переселили – не было плана по отчислениям, поэтому не освободились комнаты, но, хотя бы, несколько кроваток подогнали. Мы-то сами немного пошарились по помойкам и теперь у нас есть несколько столов и стульев. Пообещали дать нормальные комнаты, когда восстановят обвалившуюся крышу или отремонтируют ту часть, которая немножко подгорела лет пять назад, но я на их «завтраки» в этот раз не повёлся и своим передал, что пока просто ничего не ясно. Мне на повышенную стипендию вытянуть не удалось, но не шибко надо. Острым уколом чувства неопределённости я понял, что момент, на котором я остановился в прошлой жизни, всё ближе.\n\nИз-за инцидентов с расстановкой приоритетов студенты предпочли куда больше времени уделять учёбе. Деканат на меня ворчит, что мои подопечные плохо работают, я начинаю их пинать. Факультет ворчит, что они сюда учиться приехали, а не на стройке трудиться. Пришлось выкручиваться, сваливая обязанности на других, в частности – на курсантов. Они, как всё вскрылось, хотели нас побить, но придя в наше общежитие и увидев нашу «ложбинку», ушли, посчитав, что нам и так досталось. А нам нормально – привыкли уже.\n\nЛетом прислали нормальных строителей, вместе с которыми работа пошла быстрее. Трудились в несколько смен, так что работа шла круглосуточно. Систему водоснабжения и канализацию восстановили ночью, когда мы спали, и никто не догадался посмотреть, закрыты ли краны наполнения бассейна. А они, как назло, оказались открыты. Рабочие долго ломали голову, почему напор такой слабый, пока не увидели толпу мокрых и очень недружелюбно настроенных пони. В ту смену как раз диспетчеры и курсанты с сервиса помогали, а они дипломаты ещё те, так что обошлось без серьёзных травм. Но конспекты жалко.\n\n\nК новому учебному году мы ударными темпами построили несколько бараков, в которых заселили свежепоступивших. Возникающих мы пугали страшилками, как жили на первом курсе. Тех, кто не верил, мы обычно приглашали к себе. Нормально нас переселили только в конце третьего семестра, эдакий подарок на День Согревающего Очага. Как раз нас в группе после сессии осталось всего пятнадцать. Пусть всех нас заселили в одну комнату, мы не жаловались – всё же лучше, чем то, что было.\n\nУниверситет всё больше стал походить на университет, путь только изнутри – отделку фасада оставили на конец, и снаружи оставались те же развалины. В аудиториях появились парты, стулья, доски и, главное, хватало на всех, а то неуютно втроём на двух стульях сидеть. Временную систему отопления сняли и заменили нормальной, шматы штукатурки перестали падать на головы – жизнь начала налаживаться. Студенты стали очень аккуратными и чистоплотными – возможность постирать форму и помыться только в определённые дни научила. С неподобающим внешним видом к занятиям не допускали, с этим у пилотов и в прошлой жизни было строго.\n\nВ четвёртом семестре завезли учебные плакаты, так что все смогли узнать, на какую технику их вообще учат. Как ни странно, это оказались оба моих вертолёта. Очень забавно получилось, что преподаватели изучали технику вместе с обучаемыми. Вообще они сразу начали намекать, что те, кто хорошо учится, будет работать на большом, а кто плохо – на меленьком. Гигантомания захватила очень многих, и средняя успеваемость на какое-то время сильно подскочила. Даже преподаватели на летней сессии не могли сразу решить, кого отчислить. Обращались ко мне. Выбор был тяжёлым, а оправдываться перед отчисленными – ещё тяжелее. Я же не бессовестная скотина, чтобы, не моргнув глазом, выкидывать своих ребят. Некоторым мой выбор не понравился, но хорошо, что навыки ближнего боя так просто не растерять. Впервые в жизни получил официальный выговор за драку, несмотря на то, что у меня метка силовика.\n\nДумаю, не осуществив свою мечту, я бы впал в депрессию, но на самокопание не хватало времени. С утра – на пары, потом – решать всякие учебные вопросы, вечером – домашнее задание. Даже ближний бой совсем забросил. Единственная сторонняя мысль, пришедшая мне в голову за это время – всё это козни Селестии. Типа сам спроектировал, сам и летай.\n\nПробовали с Найт свободные отношения. Всей группой раз в неделю меняли партнёров, но когда прошли полный круг поняли, что не понравилось. Сделали так же всем потоком – то же самое. Наверно, моя моногамия передалась и ей.\n\nНа первом курсе я только заметил одну проблему, на втором же – убедился. Всё как в прошлой жизни, пусть и с некоторой переделкой под пони. Многие новопоступившие из остальной Эквестрии дошли до высшего образования только благодаря тотальному контролю родителей. Сейчас же, оставшись без их постоянного внимания, они наконец-то почувствовали вкус свободы. И не смогли остановиться. Пьянки, случайные половые связи и никто не останавливает. Я в нашем бассейне такого не допускал – пить незаметно, трахаться тихо, на матрацах не курить, в слив не срать. Другие же, особенно по весне, чуть ли не оргии устраивали. Переселившись в более подходящие для жизни помещения, мы ничего такого из-за стен не слышали – первый курс живёт в своих бараках, а на нашем, втором, такого уже не было, всех лишних поотчисляли. Заодно узнал, что в Эквестрии существует какой-то аналог пуританства. С ихними детишками тоже было плохо, только в другую сторону. Например, кобылки были настолько забиты темой греховности первородного греха, что по течке из комнат выходить панически боялись. Деканат особой толерантностью в отношении религии не отличался, и всех поотчисляли за прогулы. С жеребцами было похуже – они были свято уверены, что место кобылы – на кухне и у колыбели, и пытались давить на окружающих. С ними тоже не церемонились.\n\n\nМеня, Найт, большинство старост и основных отличников остальных направлений, как и обещали, отправили на завод, смотреть, на чём же мы будет работать. На дворе лето, птички поют, цветочки цветут, а я проклинаю всё на свете, особенно себя, что на отчисление указывал всех подряд. Завод, или вернее сказать заводской комплекс, находился на ровно противоположном конце города. А я, как старшина потока, должен притащить своих сам и чуть ли не за хвост. Надо было оставлять пегасов – так бы на два часа позже встали и полетели. Теперь же придётся тащиться пешком.\n\nКогда начали орать будильники, мы подумали, что у всех разом они сбились – на часах было шесть утра, а на дворе – ночь. Как же так, подумали мы, сегодня же День Летнего Солнцестояния, и Селестия торжественно поднимает Солнце без пятнадцати четыре. Начали шататься по всей общаге, сверить часы. В нас летели не только угрозы насилия и оскорбления, что мы так рано пришли, но и всякие предметы, те же будильники, например. У всех то же самое. Хмыкнув, мы отправились в путь.\n\nРассвело в шесть двадцать. Встречаемые по дороге ранние пролетарии сонно ворчали, что во всём виноваты капиталисты с Селестией во главе. Потом я вспомнил. Начал трясти народ, спрашивая, какой сейчас год. Как я мог забыть, сегодня же возвращение принцессы Луны. Я тихо сообщил об этом Найт, на что она очень обрадовалась.\n\nМесто назначения носило красивое название, отлично отражающее суть и, скорее всего имеющее древнюю историю, уходящую в глубину веков. Я почти уверен, что так наименовали в честь великого полководца или какого-то грандиозного события. Честно, я бы так называл города. Завод №274. Кажется, это прекрасно. А то задолбали уже названия в остальной Эквестрии – обязательно что-нибудь связанное с пони будет.\n\nВ цеха нас не пустили, типа всё секретно, показали только готовую продукцию. «Экскурсовод» очень воодушевлённо рассказывал, насколько мало магии применено в этом чуде инженерной мыли… Стоп, мало? Почему мало? Я же отдавал проект вообще без магии. Что вы с ним сделали, ироды?! Как оказалось, этой хренью заменили всю радиоаппаратуру и зачаровали главный редуктор. С первым я ещё мог кое-как согласиться, что второе было уже непростительно. Пусть потом, скрипя сердцем, я смог это принять – выпуск титанов наладить не смогли, а сталь бы не выдержала. Дали посидеть в кабине и немного повключать системы. Двигатели, к сожалению, запустить не разрешили, да и нечем – машина сухая стояла. Был один готовый двадцать шестой, один недоделанный и опытный образец второго. Главная новость, от которой многие чуть не описались от радости – нас обратно отвезут на большом и оставят его у нас как учебный. Грузовой отсек полностью забит учебными стендами и макетами, пони рассаживаются в кабине для служебных пассажиров, я сажусь на место пилота. Порулить, к сожалению, не дадут – отвезёт нас лётчик-испытатель, который заводские испытания здесь проводит. А заодно и будет вести у нас эксплуатацию. Диспетчер даёт разрешение на запуск двигателей, страшный рёв сзади-сверху, запрашиваем разрешение на выход на полосу, пробег по-самолётному, отрыв, полетели. Ни разу в этой жизни ещё так не летал. Постоянно хочется распахнуть крылья, но я сдерживаюсь.\n\nПрилёт собрал настоящий аншлаг – весь университет выбежал посмотреть. Многие были шокированы видом Ми-26 – на плакатах он казался не таким огромным. Не думаю, что сегодня ночью спать будет хоть кто-нибудь – уж слишком сильное первое впечатление, да и по радио сообщали о возвращении принцессы Луны и у фестралов праздник. Партия пока не высказала своего мнения, но не думаю, что они обрадуются. Сейчас вертолёт отбуксируют в ангар, закончат делать систему заправки, и у многих практика будет действительно производственной, а учебный аэродром станет настоящим аэродромом.\n\n\nМеханики и электрики на какое-то время стали первыми пони в университете – только их к вертолёту подпускали. Хоть у всех сердца кровью обливались, что такая красотулечка должна месяц стоять в ангаре, поделать с этим никто ничего не мог. Главные отличники направления, например я, смогли по разу посидеть за штурвалом – запускать двигатели имеет право только экипаж, а проверять работоспособность надо.\n\nВ августе меня вызвали в деканат. Я уж подумал, что зовут помогать в приёмной комиссии, но оказалось, что всё гораздо хуже. За активную общественную работу, хорошую успеваемость и просто милую мордашку мне достаётся билет на Гранд Галопинг Гала. Использование билета зафиксируется, так что отвертеться не удастся. Я обратил внимание, что билет не именной, проставлен только номер. План родился сразу же, и через день был объявлен аукцион с всего одним лотом. Я аж охренел, насколько глубоко многие готовы залезть в долги, чтобы туда попасть. Но, всё-таки, победил самый богатый, наполнив мой карман немыслимой для любого другого студента суммой в пятнадцать тысяч бит. Когда всё закончилось, одна из одногруппниц перед сном призналась, что хотела туда попасть только ради знакомства с вондерболтами. Я, как любитель рвать чужие шаблоны, рассказал о них всё, что думаю и особенно подробно, о событиях одного из Дней Согревающего Очага. Многие были настолько шокированы, что пару дней потом не могли мне в глаза смотреть, а некоторые даже здороваться перестали.\n\nКогда мы с тем богачом ходили в банк делать перевод, я запросил остаток на своём счёте. Результат разочаровывающий – в итоговой сумме перед запятой было всего пять цифр. И куда же это деньги так быстро утекают? Ах, да, вспомнил.\n\n\nУчебным советом, с подачи сверху, было решено общеобразовательные предметы опустить вообще – стране нужны пилоты и нужны срочно. Потом мне лично, чуть ли не на ушко, нашептали, что выпустится пятнадцать пони, и я должен составить приблизительные списки. Нас осталось почти шестьдесят, на должно быть в четыре раза меньше. Хорошо, что на потоке ещё остались мудаки, будет, кого отчислить. Кажется, мне начинает нравиться власть. Примерно в это же время внезапно схватились за головы, что готовят-то только пилотов, а про командиров забыли. Нескольких, в том числе и меня, по-быстрому завербовали в КВСы и начали обучать по немного другой программе. Получается, по выпуску будет три экипажа на двадцать шестой и девять пилотов на второй.\n\nВ середине сентября у нас началась работа с техникой. Волновались все до дрожи в коленях. Первое задание, по идее, не представляло из себя ничего особенного – забраться в кабину, провести предполётную проверку, раскрутить винт, запустить двигатели, вернуть все в начальное состояние. Я тоже мандражировал – машина-то дорогая очень, но переборол себя и бодро полез первым. Сначала рассказываю порядок сидящему на месте командира преподавателю, потом всё это делаю. Диспетчер даёт разрешение, включаю генераторы, раскручиваю винт, запускаю двигатели… не заводится. Вот уж я испугался тогда – не успел сесть в вертолёт, а уже сломал. Чуть ли не в панике повторяю процедуру – ничего. Генераторы гудят, винт раскучивается, а двигатели молчат. Сообщаю вышке, в крайне подавленном состоянии вылезаю, преподаватель – за мной. В панике начинает носиться целая армия механиков, а одногруппники какие-то шокированные. Даже до того, как я начал оправдываться, мне рассказали, что аккурат в тот момент, как я запускал генераторы, на вертолёте появилась какая-то огромная змееподобная хрень. По сбивчивым описаниям мне удалось установить, что это был ни кто иной, как Дискорд.\n\nИз ступора нас всех вывели удивлённые крики механиков. В баках вместо керосина оказалось шоколадное молоко. В версию с богом хаоса сначала никто не поверил, и топливникам устроили допрос с пристрастием. Главными вопросами было то, откуда у нищих студентов взялось несколько тысяч литров шоколадного молока, и куда делся керосин. Разбирательство закончилось буквально на следующий день, когда Кантерлот официально объявил о кратковременном приходе Дискорда и принёс глубочайшие извинения за причинённые им проблемы. Примерно в это же время обнаружили, что вся система заправки, в том числе и резервуары по тридцать тысяч кубометров, наполнена этим самым молоком, вместо масел был сироп или шоколадная паста в зависимости от консистенции, а вместо спецжидкостей – лимонад. Апельсиновый кстати, я попробовал.\n\nДо зимы всем университетом дружно отмывали систему ЦЗС и резервуарный парк от этой хрени. Если замерзнет, мало не покажется. С вертолётом оказалось хуже – его пришлось отправлять обратно на завод для ремонта. Так как нового не прислали, на зиму мы остались без практики. В газеты попали очень забавные фотографии, как сотня студентов и курсантов в единой упряжи тащит Ми-26 через весь город на завод. Без инцидентов не обошлось – надломилась стойка левого шасси, когда оно провалилось в канализационный люк. Почти двое суток, пока не починили, каждый желающий мог посмотреть на гордость Сталлионградской промышленности.\n\n\nМне иногда начинало казаться, что меня учат не на командира вертолёта, а на государя всея гражданской авиации. Например, весной пятого семестра меня, как представителя от университета, отправили в Кантерлот, жаловаться на испорченную технику и топливо. Смех смехом и недельное питание одним только шоколадным молоком и пастой недельным питанием, но нового керосину и масел взять неоткуда. Да и ремонт двигателей и топливной системы очень далеко не бесплатный.\n\nТакое ощущение, что я не столице огромной империи, за которой стоит аж два бога, а в оккупированном городе. Прохожих куда меньше, чем обычно, по улицам постоянно прогуливаются усиленные отряды гвардии, да и сам Кантерлот накрыт огромной магической сферой. Правда, только центральный район, но об этом в учебниках по истории не напишут.\n\nОрганизовывая встречу, пытались сделать как лучше, а получилось как всегда. Кажется, несмотря на то, что вот-вот произойдёт что-то нехорошее, здесь планируется какое-то крупное мероприятие. Эх, любят же буржуи всякие праздники… нет бы трудиться во благо трудового народа, или чему нас там на политграмоте учат. Как оказалось, принять меня сможет только принцесса Луна. Надеюсь, Селестия ввела её в курс дела, и звёздногривая хоть в общем виде, но представляет себе изменения мира за последнюю тысячу лет. Ходили слухи, что её солнцезадость даже не потрудилась рассказать об изменившихся традициях, из-за чего возникла неловкая ситуация, и Ночь Кошмаров чуть не была отменена как государственный праздник.\n\nКогда гвардеец провожал меня в зал для приёмов ночной принцессы, я чуть не столкнулся в ещё одной, розовой. Я её помню по четвёртому классу, она няней Твайлайт была. Мы встретились взглядами, мне сначала показалось, что это не она – раньше она на всех смотрела как-то по-другому. Уж не знаю, годы на неё так подействовали или что, но это не мои проблемы, так что я просто прошёл мимо.\n\nЛуна ждала меня с нетерпением. Наверно, прочие пони к ночной богине ещё не привыкли и редко ходят на приёмы. Как же тут привыкнуть, когда основной персонаж из детских страшилок стоит прямо перед тобой. Начав с обмена любезностями, я постепенно начал подводить беседу к цели своего визита. Такое ощущение, что принцесса вообще не понимала, что я ей говорю. Пришлось начать с самого начала. Нет, не с того, что такое вертолёт, а с самого-самого начала, что такое воздушное судно.\n\nКажется, Луна заинтригована. Но, когда я ей рассказал возможности, она просто не поверила. Заинтересованность в глазах постепенно угасала. Наверно, она подумала, что я напридумывал всяких сказок и пытаюсь сыграть на её тысячелетнем отставании в техническом прогрессе, чтобы поклянчить из казны денег. Заметив это в её глазах, я сориентировался и пригласил её в университет. Правда, не сейчас – машина и вертодром на ремонте. Принцесса посмотрела на меня взглядом, не предвещающим мне ничего хорошего, и приняла приглашение. Все бумаги были переделаны – Луна решила оплатить всё сама. Видно, у неё был какой-то депозитный счёт, который неслабо вырос за тысячу-то лет. Она всё делала с таким видом, что будет лично выбивать из меня каждый бит, если я её обманул.\n\nПринцесса приказала прислуге принести обед, но разговор не шёл. Луна не очень-то мне верила, но показаться старомодной и отвергающей прогресс не хотела. Постепенно отстранённая беседа перешла на повседневные темы, например – что происходит в Кантерлоте. Оказалось, сейчас проходит свадьба бывшей няни Твайлайт и её же брата, Шайнинг Армора. Уж не знаю, насколько эта принцесса-в-изгнании важна, но таких мер безопасности не применяют даже на важнейших праздниках и визитах правителей других государств. Луна довольно презрительно отозвалась о ручных крысках Селестии, которым доверили организацию церемонию. Её казалось, что для этого гораздо лучше объявить конкурс и выбрать не просто хороших мастеров своего дела, а лучших из лучших. Луне настолько не понравилась политика её сестры по этому вопросу, что она вообще отказалась идти на церемонию.\n\nВнезапно с улицы раздался грохот. Как только он поутих, послышалось жутковатое жужжание, как будто кто-то запихал петарду в осиное гнездо. Я подбежал к окну и увидел падающие на город осколки купола и море чёрных точек, плотным потоком летящих к городу.\n\n- Что там происходит, мистер Пайпер? – царственно, как будто ничего не происходит, поинтересовалась Луна.\n\n- На город напали, ваше высочество, - честно, я понятия не имел, что происходит, но очень похоже на штурмовую атаку. Во всяком случае, мне кажется, что именно так она должна выглядеть.\n\n- И кто же на нас нападает?\n\n- Не знаю, ваше высочество, - на вид похожи на пони, но я приметил крылья как у насекомых. Я не знаю таких зверей.\n\n- Вы умеете сражаться, мистер Пайпер?\n\n- Да, ваше высочество, - мне этот вопрос показался странным, но не ответить или отвечать вопросом на вопрос было бы невежливо.\n\n- И каким же стилем вы владеете? – принцесса в совершенстве владела своим голосом – я приметил лишь лёгкий оттенок презрения. Похоже, она ожидала, что я назову какой-нибудь страшно-пафосный пегасий стиль боя, оказавшийся на деле абсолютно бесполезным.\n\n- «Ближний бой», ваше высочество.\n\n- Вот как, - недоверчиво хмыкнула она. Рог Луны окутался аурой и буквально из ниоткуда появились два меча, один из которых она швырнула мне, - Покажите, как сохранился эта школа.\n\nЯ подхватил его бабкой, на что она доброжелательно улыбнулась. Практически во всех стилях остальных школ, в том числе и в грязном уличном бое, оружие держится в зубах. Я так даже не умею – держать каким образом оружие может только идиот. Голова, наравне с половыми органами, самая важная часть тела, а держать оружие «в ней», значит приближать её к противнику и себя к смерти или увечьям.\n\nМне ещё в начале приёма показалось немного странным, что принцесса была без охраны. Если верить книгам по истории, тысячу лет назад личное охранение было при ней всегда, иногда даже и в постели. Сейчас нам, похоже, придётся вести бой вдвоём. Спустившись к воротам во дворец, она приказала напуганной страже занять позиции в другом месте. Уж не знаю, о чем Луна думала, но она приветливо открыла ворота.\n\nНападавшие существа были чем-то похожи на пони. Как пегасы это смесь лошади и птицы, так это было смесью лошади и мухи. Оружия при них не было, как каких-либо признаков интеллекта в фасеточных глазах. Пусть последнее вполне нормально для военных. Слишком слаженно для разумных существ, они атаковали. Я постоянно выискивал глазами того, кто мог бы быть командиром, но так ничего не увидел. Похоже, они действительно больше насекомые, чем пони, и контактируют каким-то своим методом.\n\nБой шёл минут двадцать, я даже уставать начал. Никогда бы не подумал, что буду рубиться плечом к плечу с принцессой. Эта жизнь просто издевается надо мной. Нападавшие пользовались одними и теми же ударами и связками, без каких-либо импровизаций. В один момент от зала дворца, где проходила свадьба, пронеслась волна, выбрасывая всех оказавшихся на улице пони-насекомых из города. Но сквозь стены-то они пройти не могли, и те, кто остался рядом с нами, были размазаны по потолку.\n\nЯ огляделся. На залитый темноватой жидкостью пол я особо внимания обратил слабо – куда больше меня беспокоила засранная форма и куда-то потерявшаяся фуражка. Принцесса же, слизнув в лица капельку этой жидкости, поморщилась, и заинтересовалась одним из противников, подающим признаки жизни. Подойдя к нему, или к ней, она попыталась наладить диалог, наступив этому существу на горло. Доведя почти до потери сознания, Луна убрала ногу и начала задавать вопросы. Ответом ей стала слепая агрессия. Даже странно получается – слишком уж прямолинейно действуют эти существа. Похоже, они неразумны. Но это уже установит местный филиал Освенцима – принцесса, связав «это» магическими путами, сдала трофей охране.\n\nЛуна оглядела помещение и на её лице отразилась странная улыбка, как будто она вспомнила об очень приятных событиях тысячелетней давности. Она левитировала ко мне мою фуражку, которую я, не глядя, одел. Судя по ощущениям, так что-то было внутри. Теперь я уже точно могу сказать, что я засран весь. Принцесса, осмотрев меня, уже тепло улыбнулась, и предложила помочь привести себя в порядок. Я, не раздумывая, согласился.\n\nОна повела меня за собой, и вскоре мы оказались в более тёмной части дворца. Такое ощущение, что это место долгое время было в запустении. Тысячу лет, например. Но, не смотря на это, выглядело очень даже ничего. Синие и тёмные, но не мрачные тона, ничего не блестит до одурения – а мне здесь нравится. За очередными дверьми оказалась огромная исходящая паром купальня. Я, конечно, иногда туплю, но таких намёков не понять было невозможно.\n\nОказывается принцессу Луну богиней плодородия прозвали не за просто так. Уже тепло и почти по-дружески она обещает визит в университет, а не королевскую инспекцию, как хотела в начале. Как потом она напишет, то существо после потери связи со своими собратьями стало крайне аморфным и через какое-то время умерло от голода, без каких-либо эмоций. Вскрытие показало, что пищеварительный тракт этого существа не способен полностью переваривать пищу. То есть это что-то типа муравьёв – один мозг и один желудок на всех, а общаются феромонами.\n\n\nНовость о визите принцессы была воспринята двояко – с одной стороны пришлось срочно заканчивать отделочные работы фасада, с другой – на заводе очень не обрадовались, что ответственность за отсутствие техники обязательно свалят на них, и они вернули вертолёт даже раньше срока. Когда студенты, сидя на паре, услышали знакомый рёв двигателей и начали пялиться в окна, они увидели зрелище, которое мы в будущем будем видеть очень часто – двадцать шестой что-то тащит на внешнем подвесе. Присмотревшись, мы увидели, что это Ми-2.\n\nЛуне университет очень понравился. А уж наша показуха, на которой из приземлившегося вертолёта вышли сто пятьдесят пони, поверг её в восторг. У меня даже на секунду возникло ощущение, что на следующий год она под личиной простой пони попытается сюда поступить. Она даже заказала для себя экипаж и вертолёт с королевской отделкой. Я, в качестве дружеского подарка, подарил ей ноты «Полёта Валькирий». Принцесса, похоже, владела музыкальной грамотой и смогла быстро прочитать это произведение. Кажется, ей понравилось.\n\nКак и обещали, в зависимости от успеваемости тех, кто работает непосредственно с техникой, распредели. Для двадцать шестого сформировали экипажи и начали работать на слаживание. Хорошо, что мне самому доверили выбрать бортинженера, штурмана и пилота, а то приписали бы каких-нибудь мудаков, хрен бы с ними в одном кокпите усидел. Пилотом я взял себе Найт – мы же с ней всю жизнь вместе прожили, сработаться будет несложно. Пусть пока ничего сложнее контрольного висения выполнять не разрешали, мы потихоньку учились действовать как единый механизм.\n\nВ один из пока что солнечных сентябрьских дней все полёты для нас отменили. В вертолёты набилось по максимуму пассажиров, за штурвалы сели преподаватели и улетели куда-то на северо-запад. Вернулись они через несколько часов – как раз на столько хватает топлива. Первым докладом было, что задание выполнить не смогли – над местом назначения сильный буран, посадка опасна. Как потом рассказали, вернулась Кристальная Империя. Реакция была неоднозначной – одни испугались, что пони из того времени не смогут интегрироваться в современное общество, другие же, например я, откровенно смеялись, помня, сколько примерно этот штат должен казне за тысячелетнюю неуплату налогов.\n\nКак только эта новость стала общественно известной, мнение партии со страниц газет чуть ли не кислотой сочилось. Говорили, дескать, вместо того, чтобы восстанавливать народное хозяйство, кристальные пони сразу начали праздновать. Но, несмотря на все трудности, в сентябре появились первокурсники из Кристальной Империи. Мне они не понравились сразу – со строгой тёмно-синей формой блестящая до одурения шерсть со странным рисунком не смотрелась никак. Чтобы ни у кого не вытекли от этого зрелища глаза, им запретили носить форму. Стенания, что они такие бедные-несчастные, много лет жили под гнётом кровавого тирана, никому не помогли. Официальная политика Сталлионграда по поводу Кристальной Империи довольно презрительная – не дошло сведений о каких-либо партизанских движениях. Типа они недостойны свободы, раз не желают защищать её.\n\n\nК весне седьмого семестра всех, кому не досталось машины, отчислили и мы занимались практически только практикой. Каждому из нас надо налетать тысячу часов до получения лицензии пилота.\n\nМоим первым заданием сложнее пролёта по кругу была перегонка вертолёта с завода в университет. Долго думали, как же назвать машины – это же не просто механизм, а произведение инженерного искусства. Сначала хотели дать какие-нибудь красивые патриотично-социалистические имена, но потом передумали и называли по имени первого командира. Поэтому найти свою машину труда не составило – на концевой балке была огромная надпись «Пайпер».\n\nВ один прекрасный день, я, как всегда, проходил предполётный медосмотр. На заднем плане по радио играла какая-то песня, восхваляющая трудовой народ или что-то типа такого. Когда музыка закончилась, начались новости. Врач, который в этот момент слушал сердце, отметил, что у меня участился пульс. Передали, что скоро в Кантерлоте пройдёт коронация новой принцессы. Принцессы Твайлайт Спаркл. Меня эта новость не то, что бы удивила – я подозревал, что эта пони станет чем-то большим, но вот так вот, сразу в принцессы…\n\nВсе экипажи были приглашены на участие в церемонии. Мы должны будем пройти в плотном строю над площадью, рассыпая блёстки. Пришлось немного изменять учебный план – мы рядом друг с другом ещё никогда не летали. Полётов теперь было не по четыре часа в день, а по восемь. Даже хореографа прислали. Когда мы, девать Ми-2 и три Ми-26, передислоцировались на Кантерлотский вертодром, нам еле хватило места – даже пришлось другие вертолёты в срочном порядке убирать.\n\nУже непосредственно перед церемонией, нам объяснили нашу роль – пролететь над толпой зрителей, встречающих новую принцессу, как только её повозка тронется с места и отправится на продолжение банкета за городом. С начала клином пролетят вторые, потом, сразу за ними, мы, рассыпая пятнадцать тонн блёсток и ленточек. На каждую машину повесили специальный распылитель и что-то вроде баков. Наверно, блёстками хотят завалить весь город. Конечно, шутки шутками, а здравый смысл – здравым смыслом. После перепроверки оказалось, что кто-то неправильно заполнил документы, и на машину полагалось только пятьдесят килограмм, а не пять тысяч.\n\nСправились мы хорошо – зрители даже на секунду оторвались от созерцания Твайлайт. Потом, правда, немного поссорились с Вондерболтами, у которых мы забрали часть славы самой эффектной пилотажной группы. В газетах, с их подачи, начался чёрный пиар. Писали, дескать, от вертолётов куры не будут нестись, коровы перестанут давать молоко, а посевы будут увядать. Матери было довольно стыдно передо мной за их поведение, но я не обижался – у нас ещё будет шанс себя показать, да и не претендуем мы на их славу, просто так получилось.\n\nШанс показать себя возник буквально через пару месяцев. Что конкретно случилось – непонятно, только слухи. Как я понял – дворец атаковали какие-то растения, которые похитили принцесс, немного повредив замок. Вначале подумали, что ничего страшного и просто залили щели раствором. Но в один прекрасный день одна из башен рухнула, похоронив под собой пару пони из прислуги. На восстановительные работы прислали все четыре машины. В Сталлионграде собрали новую башню и её просто поставили по сегментам на место старой.\n\n\nЭтот семестр был наполнен событиями куда больше, чем остальные. Например, буквально через пару недель после первого применения Ми-26 в народном хозяйстве, меня вызвали в деканат. Вроде, ничего необычного, но это происходило во время учебного полёта, и вызов передал диспетчер. Пришлось срочно возвращаться, просто так бы не вызвали – обычно такие сообщения передают механики.\n\nКогда я прибежал, весь учебный совет и деканат был в сборе. Была ещё одна знакомая мне пони. Я вообще планировал с Флаттершай больше не видеться никогда, но, похоже, обстоятельства были настроены против меня. Если вкратце, она просила отменить учебные полёты по нашему обычному маршруту, потому что в том районе пройдёт сезонная миграция каких-то мелких тварей и потоки воздуха от винта раскидают их по половине Эквестрии. Деканат уже было согласился, но решил оставить последнее слово за мной. Естественно, я сразу отказался. Ещё чего – нарушать учебный план ради каких-то насекомых. Я их с Кантерлотской Свадьбы очень не люблю. Но Флаттершай была крайне настойчива и даже попыталась давить каким-то предписанием общества защиты редких существ, так что мне пришлось врубить строгость в голосе и указать ей на дверь. Я-то знаю, что деятельность этого общества в Сталлионграде запрещена, а руководство вообще объявлено персонами нон-грата. Напоследок она посмотрела на меня очень страшным взглядом, спросив, уверен ли я в своём решении. Я, помахав копытом на прощание, сказал, что да. На меня и не так смотрели.\n\nНа следующий день, как только я сел за штурвал и уже хотел было запрашивать разрешение на запуск двигателей, налетели пегасы с транспарантами и повисли на лопастях обоих винтов. Чуть ли не в панике вылезаю через потолочный люк и ору на них, чтобы слезли. Я ведь несу за вертолёт ответственность, а лопасти очень хрупкие – они из стеклопластика сделаны. Уговорить их слезть не получилось – они начали скандировать лозунги на тему каких-то бризи. Войдя в раж, митингующие раскачались на винтах и в один прекрасный момент обломали несколько лопастей. Служба авиационной безопасности была на месте, но они могли сделать не больше, чем я – мне применять силу в данном случае запрещено, а они до такого не додумались. Как только несколько из демонстрантов рухнули на землю, их скрутили и увели. Остальные перебрались ближе к редуктору, видимо, зная правило рычага.\n\nУговорить их слезть не помогли даже угрозы запустить двигатели. Они догадались, что я блефую и ушли в отказ. Говорили, что не слезут, пока не закончится миграция бризи. Мне ничего не осталось, как кликнуть топливников. Они подогнали автонасос и, подключив его к канализации, залили митингующих гавном. Те сразу попытались улететь, но были схвачены безопасниками. Машину потом отмывали долго. А новый винт ждали ещё дольше.\n\nМой экипаж вернулся на учебную машину, пока моя на ремонте. Тех зоозащитников показательно посадили, не помогло даже то, что за них просили целых две принцессы – Селестия и Твайлайт. Флаттершай в Сталлионграде объявили в розыск, по обвинению в подстрекательстве. Постепенно этот инцидент перерос в дипломатический скандал, и Сталионград в качестве знака протеста отказался участвовать в Эквестрийских Играх.\n\nМоё отношение к защите природы переросло из пренебрежения в презрение. После инцидента я немного поинтересовался их деятельностью, и теперь про них у меня есть всего два слова – идиоты и лицемеры. Постоянно митинговать перед бумажными комбинатами, иногда даже переходя к диверсиям и прочему экологическому терроризму, но совершенно спокойно относиться к пергаменту – как это ещё назвать?..\n\nЗа новый винт, кстати, заплатил королевский двор.\n\n\nКак бы я этого не хотел, мне пришлось становиться первопроходцем во многих вещах. Например, как только мне вернули мою машину, нас отправили на первую в истории спасательную операцию с использованием вертолётов. На борт загрузили санитаров, полевой госпиталь в разобранном состоянии и механиков, которые во время дозаправки переделают машину в санитарный вариант. Ещё два Ми-2 повезут врачей сразу за нами.\n\nСуть – крупная погодная команда, голов на шестьдесят, должна была распределить двигающийся на юг циклон по всей Эквестрии, но он оказался сильнее. На брифинге сказали, около двадцати в критическом состоянии, нетранспортабельны обычными методами, столько же тяжёлых лежачих. Чуть меньше просто раненых, но неспособных выбраться из той жопы, где они оказались. Те, кому повезло остаться самыми целыми, сразу полетели за помощью.\n\nЦиклон-то никуда не делся, и работать пришлось в сложных условиях. Как только разгрузились, я вылетел на дозаправку. Хорошо, что в Кристальной Империи быстро навёрстывают техническое отставание, и у них уже есть свой вертодром. Пусть машина съела за раз их месячный запас керосина.\n\nНа полёте к цели из грузового отсека раздался шум, и вертолёт чуть качнуло. Не похоже, чтобы детали внутренней отделки отваливались, поэтому я послал бортинженера проверить. Вместо отчёта я услышал испуганный крик, переходящий в хрип, и звук падающего тела. Когда я обернулся на эти звуки, я увидел огромного обезьяно-кентавра. Я уже было начал докладывать об этом диспетчеру, но та хрень открыла пошире рот и начала как будто выкачивать что-то из экипажа. На меня сразу навалилась страшная слабость, и я обмяк, повиснув на ремнях. Органы управления сразу стали страшно-тугими – приходилось прикладывать неимоверные усилия, что бы сдвинуть их хоть чуть-чуть или хотя бы удержать. Кажется, я единственный, кто остался в сознании.\n\nНападавший развернулся и хотел было уйти, но резко остановился, прорычав, что чует здесь магию. Я сначала не понял, о чём речь, потом вспомнил. Редуктор же зачарован. Обезьяно-кентавр открыл пасть на потолок и из щелей между элементами отделки понесся какой-то яркий газ, или энергия. Когда всё закончилось, он исчез в вспышке телепортации.\n\nЯ уже хотел было начать срочно сажать машину, но сзади-сверху донёсся страшный грохот, и я увидел, как нас обгоняет винт. Похоже, оставшись без магии, редуктор не выдержал нагрузки и разрушился. Приятный кобылий голос беспристрастно сообщил о возгорании в обоих двигателях и отказе системы пожаротушения. Поняв, что машину уже не спасти, я попытался отстегнуть ремни и эвакуировать экипаж, но земля приближалась слишком быстро. Даже замка коснуться не успел. А приятный кобылий голос всё сообщал об отказывающих по очереди системах.\n\nДальнейшее запомнилось лишь урывками. Меня кто-то тащит от горящего вертолета. Во всполохах пламени видна огромная надпись «Пайпер» на концевой балке. Потом уже я лежу на жёсткой койке, подходит единорог, что-то кричит. Все звуки какие-то приглушённые и всё сильнее наваливается гнетущее ощущение нереальности происходящего. Почему-то врач не пользуется магией, действует только копытами. Когда меня поднимают, моя голова свешивается на бок, и я вижу Найт. Из её рта стекает струйка крови. Единорог что-то говорит, и её голову накрывают простынёй.", "text_md5": "2f0666678c7cebc2d37c9728d2a06051", "title": "Отвергнутый", "updated": "2014-11-22T19:21:36.000000Z", "views": 250, "words": 7959}
{"_entity": "chapter", "date": "2014-11-22T19:17:44.000000Z", "draft": false, "first_published_at": "2014-11-22T19:17:44.000000Z", "id": 12959, "notes": "", "order": 5, "story": 7911, "story_published": true, "text": "Тепло, хорошо… где-то это уже было. Что, опять?! А нет, в прошлый раз боли не было. Небольшое жжение в груди разрослось, и вскоре она буквально запылала огнём. Боль перестала расти где-то на грани чувствительности. Интересно, а что будет, если её превысить? Я шевельнул передней ногой, и от нахлынувших чувств у меня перехватило дыхание. Кажется, я это зря. Сразу же послышались взволнованные голоса и скоро всё начало затихать. Наверно, обезболивающими накачали.
\n\nНе знаю сколько времени спустя, я открыл глаза. Похоже, я в больнице. Не в том полевом госпитале, что я привёз на крайний север, а в настоящем. Никогда раньше в больницах не бывал, но сразу видно, что это не Сталлионград. Зашёл врач.
\n- С возвращением, - абсолютно без эмоционально сказал он, - Как самочувствие?
\n\n- Жить буду. Наверно, - похоже, куда больше моих слов его интересовали показания приборов, - Где я?
\n\n- В центральной Кантерлотской больнице, - на автомате ответил он и, не дав мне задать главный вопрос, сразу ответил на него, - Множественные переломы рёбер и грудины. Позвоночник и крылья целы, как и внутренние органы.
\n\nЧто же, могло быть и хуже. Например, осколки рёбер пробили бы лёгкие и сердце или компрессия измочалила позвоночник.
\n\n- Что с моим экипажем?
\n\n- Кобыла в тяжёлом состоянии, но не думайте об этом. Выздоравливайте, - сказал он тоном, как будто закончил и вышел.
\n\nЗначит, одна осталась жива. В душе сразу зажглась надежда, что это та, кто сидит справа. Я без задней мысли посмотрел в след удаляющемуся хвосту. Халат закрывал только грудь, спину и передние ноги, задние оставались открытыми. Интересно, а моя форма сохранилась?
\nКогда я согласовывал её наброски, меня спросили, зачем нужны брюки. Дескать, они же кьюти марку закрывают, а это, как-никак, символ индивидуальности каждого пони. На это я специально подготовил речь, что мы – такие же части механизма авиации, как любая деталь наших вертолётов, и индивидуальность здесь ни к чему. От механиков до пилотов, мы – элементы единой системы, и любое несоответствие может нарушить её работу. Это звучало настолько пафосно и красноречиво, что через какое-то время я увидел некоторые фразы на агитационных плакатах. Сейчас деталь механизма под названием «Йоахим Пайпер» сломалась. Выкинут и заменят новой, не проблема.
\nПусть я и родился в Клаудсдейле, а учился какое-то время в Кантерлоте, я уже, практически, Сталлионградец. Они ребята незамысловатые – обмотают скотчем и поставят на место. Всё-таки, нельзя было им показывать клейкую ленту – теперь на ней держится всё, что должно было быть прибито, прикручено или приварено.
\nОдин из основных идеологов Сталлионграда когда-то давно очень верно подметил, что Эквестрия это один большой бизнес. Это нашло своё отражение и в медицине, так что если за меня кто-нибудь не внёс немаленькую кучу бит, то мне придётся расстаться с последними деньгами за вертолёты. Что в Кантерлоте, что в любом другом городе, лечат одинаково – сутки интенсивной терапии, а потом выздоравливай сам, экстренные случаи не в счёт. И выкинут как только смогу на своих четырёх ходить. На северо-востоке с этим получше – лечат до тех пор, пока не восстанавливается работоспособность. Пусть качество этого оставляет желать лучшего. Но, в оправдании этого, могу сказать, что если в Эквестрии в больницу идут как только заболело, то в Сталлионграде – когда уже нет сил терпеть. А запущенную болезнь вылечить куда сложнее.
\nПриходили старые знакомые следователи, так как они те немногие, у кого есть опыт расследования авиакатастроф. Об инциденте спрашивали разве что между делом – в основном – о жизни, друзьях и всякое такое. Похоже, картину происшествия составляют на основе оговорок и случайных упоминаний. Да чего тут расследовать – огромный обезьяно-кентавр, выкачал магию из редуктора, а так как он сделан был из стали, а не из титана, то не выдержал нагрузок и разрушился. Ну, как разрушился – в медицине ведь тоже разрывом сердца называют не взрыв с весёлым месивом из крови и кишок, а нарушение целостности. Так же было и там – появилась маленькая трещинка, которая от огромных вибраций мгновенно расширилась и через неё в секунду вылетели все сто двадцать литров масла. Дальше закономерный перегрев и редуктор разорвало на куски, в этот раз – буквально. Неподобающие материалы использовали из-за плохого развития промышленности, что в свою очередь произошло из-за того, что её финансирование происходило по остаточному принципу – основные средства шли на субсидирование развлекательной сферы и сглаживание внешней политики. Нет бы на те же деньги создать нормальную армию и решить все проблемы раз и навсегда. Говоря проще, во всём виновата Селестия. Я-то сделал всё что мог. Следователи недовольны – похоже, они хотели свалить всё на меня. Пони с плохой меткой, потерял машину и экипаж – вот готовые материалы для суда, осталось только состав преступления в этом найти.
\nЦелую неделю, каждый день, приходили единороги и что-то делали своей магией по несколько часов под ряд. Это было совсем не больно, только скучно. Шевелиться нельзя, дышать в одном ритме, не разговаривать. Только не самое приятное ощущение сращиваемых рёбер постоянно отвлекало от ухода в себя. Когда я спросил, почему это нельзя было делать, когда я лежал в коме, на что чёткого ответа я не получил. Но самое, конечно, неприятное – что никто не может сказать, кто же та, которую доставили вместе со мной.
\nКак мне показалось, когда я достал всех и заново научился ходить, мне наконец-то отвели к той кобыле. С одной стороны, я надеялся, что это будет Найт, с другой – я видел, что её накрыли простынёй, как мертвую. Конечно, штурман была хороша, но она не была той, с кем хотелось бы провести жизнь.
\nОказалось всё совсем не так, как я планировал. Мысли о том, что Найт осталась жива и я вот-вот с ней снова увижусь, пробуждали самые приятные воспоминания, о времени, проведённому с ней. Так восстановительная магия лучше работала, особенно на конечном этапе лечения. Когда мне всё-таки отрыли правду, кто же выжил, кроме меня, раскрылась ещё одна подробность. Радость, что выжил именно пилот, уже было захватила меня целиком, как ведром окатила новость, что она позавчера скончалась, не приходя в сознание.
\nЧерез пять минут я уже стоял в морге. Передо мной неестественно спокойная лежала та, с кем я провёл всю эту жизнь. Многих бы сломала такая картина, да и меня тоже, если бы у меня не было плана. Но, несмотря на это, это зрелище ещё долго будет приходить ко мне в кошмарах.\n\nПора воплотить в жизнь единственный план, который я смог разработать от рождения. Используя знания из прошлой жизни сделать устройства, через Твайлайт добраться до принцессы, чтобы проекты разбирались на высшем уровне, получать за них деньги, нанять экспедиции. Вообще-то я планировал использовать это на себя, даже всегда при себе держал правильно составленное завещание, но жизнь распорядилась иначе.
\nТо, что в прошлой жизни было мифологией, здесь – реалии мира. В русских сказках частенько мелькала одна штука, которая позволяла главному герою после тяжелейших ранений или смерти в финальной битве жить долго и счастливо, и умереть со спасённой принцессой в один день. Живая и Мёртвая вода называется. Я потратил почти все деньги за вертолёты на организацию экспедиций, чтобы их найти. Очень забавно получилось, что источники располагались аккурат на противоположных сторонах планеты.
\nМеня очень удивило, что группа, шедшая за Живой водой, состояла всего из одной пони, пусть денег она взяла за десятерых. Ду была её фамилия. Долго думал, откуда же мне знакомо это имя, пока не зашёл в книжный магазин. Неудивительно, что через год рассказ о той экспедиции был на прилавках. Мне, в принципе, всё равно – пони не относятся к таким рассказам серьёзно. Заодно узнал многие не интересовавшие меня раньше подробности, например как она во время этого боролась с какой-то страшной хренью по имени, если правильно помню, О’хуе-зотоль . Наверно, тяжко ему живётся, с таким-то именем.
\nВторая была нормальной, из четырёх исследователей. Старший мне сразу понравился – вежливый, немного галантный и говорил с сталлионградским акцентом. Его-то запомнил – Кабаллерон звали. Самое сложное было объяснить им, что они ищут так, чтобы они не поняли, что именно они ищут – в таком деле никому доверять нельзя.
\nОт перевода взгляда с тела на пузырьки с жидкостью, меня отвлёк перестук копыт. Странный такой, но очень знакомый. Как будто у того пони куда длиннее, чем у прочих, что позволяет шагать шире. Я уже было хотел с сердцах крикнуть, чтобы меня оставили, но слова застряли в горле – из-за угла показалась обутая с серебряный накопытник нога принцессы Луны. Похоже, она пришла поддержать меня. Как только она собралась начать говорить, я жестом остановил её и махнул крылом, как бы говоря, что мне всё равно.
\nОткинув укрывающую Найт простыню, я приметил кривой шов от шеи до паха. Значит, вскрытие уже провели. С этим самое сложное – я не уверен, восстановится ли оргкомпекс, который вместе с мозгом неаккуратной кучей свален с животе. Пусть я и провёл испытания, тогда был всего лишь голубь со свёрнутой шеей.
\nПрилагая неимоверные усилия, чтобы удержать разъезжающиеся от волнения ноги на месте, я достал чёрный пузырёк. Во взгляде принцессы отразилась смесь удивления ожидания, что же я собираюсь делать. Глубоко вздохнув, я вылил единственную каплю Мёртвой воды на Найт. Секунду, растянувшуюся в вечность, не происходило ничего, но потом из шва вышла нить, а из ушей – газеты и тряпки, которыми набили пустующий череп. Немного вогнутая на вид грудь выпрямилась, да и, в общем, теперь фестралка выглядела как живая.
\nТеперь Луна заинтригована. Хоть у неё и тысячи лет за спиной такого она, кажется, ещё не видела. Уже спокойней, но всё равно напряжённо, я вылил на Найт каплю Живой воды. Несколько секунд, с каждой из которых тоска сжимала сердце всё сильнее, не происходило ничего. Потом фестралка резко вздохнула и заворочалась, пытаясь укутаться в простыню, как в кокон. Но холод морга, сдерживаемый лишь летней шерстью, не дал ей продолжить и так уж слишком долгий сон, поэтому она нехотя открыла глаза.
\nЯ хоть и пытался заготовить слова, но в ответственный момент смог выдавить из себя только одинокую слезу.
\nОбстановку разрядил как раз кстати появившийся патологоанатом, который нёс инструменты и рассыпал их, только увидев фестралку. Его тоже можно понять – не каждый день та, которой только что было проведено вскрытие, выходит из морга на своих четырёх, не забыв в шутку поблагодарить за работу.
\nЕдинственная, кому я рассказал всю правду, кроме того момента, откуда у меня эти знания, это принцесса Луна. От неё я решил большую часть не скрывать – всё равно, в случае чего, она через сны узнает всё, что нужно. На пару с ней мы решили оставить это в тайне – открытие такого «эликсира жизни» вполне могло вызвать серьёзные волнения в обществе. На всех не хватит, итог тяжёлого, с моральной точки зрения, выбора никому не понравится, а самой принцессе это не нужно – она и так бессмертна.
\nКоролевскому двору всегда предоставляют копии отчётов обо всех крупных происшествиях – Селестия любит узнавать, что же убивает её подданных, чтобы в будущем это предотвращать. Так что через Луну я, практически, из первых рук узнал, что же было от того момента, как я потерял сознание. Мне и Найт переломало рёбра ремнями, только ей – сильнее, так как машина падала на её сторону. Штурману повезло меньше. Мы – пилоты, и наши приборные панели обзор не заслоняют – надо видеть, что впереди. У неё наоборот. При касании её, как и нас, бросило вперёд, но если наши головы нашли пустоту и нагрузка пошла на грудь, то она убралась головой об свои приборные панели. Шлем смог спасти её голову, но только голову – ударом череп буквально сорвало с позвоночника, а рывок в грудь и разряд током завершили начатое. У бортинженера шансов вообще не было – сначала облило раскалённым маслом буквально взорвавшегося редуктора, а потом размазало об стену.\n\nЗаодно прочитал отчёт занимавшегося нами врача. Глупый контуженный мозг решил меня обмануть и заменил одеяло простынёй. На самом деле Найт не накрывали, как погибшую, а укрывали, как замерзающую.