Последний чейнджлинг

Глава 7

Озеро, у которого расположился отряд, было вполне достойно даже для королевского пикника. Берег окружали кустарники, плодоносящие съедобные ягоды. Скалы и деревья образовали естественную крепость, внушавшую покой и чувство безопасности. Вода была столь чистая, что вполне годилась даже для питья. И как последний штрих, сверху падал кристальный ручеек, разбиваясь о гладкие камни.

Вдобавок ко всему, солнце на небе заволокли тучи. Счастливые пони утоляли свою жажду, а кто-то даже осмелился искупаться в ледяной воде. Клауди, уже выздоравливающий, взмыл ввысь, где его почти не было видно, и, набирая скорость, рухнул в воду. Брызги достали каждого, и все одобрительно затопали. Один лишь Армор вздрогнул, глядя на всю эту картину. От резкого изменения температуры его морозило. Закалка потерялась. Вот они последствия дворцовых посиделок.

Сейчас его заботила лишь одна мысль, которой он раньше никогда не позволял развиваться. Но теперь Шайнинг почувствовал, что должен это обдумать. Понять, почему его так тянет к королеве чейнджлингов.

Она не имела кантерлотскую внешность. Хоть и была изящной, но пугала своими клыками и огромным рогом. Ее вид вполне подходил для хищных созданий. Однако глаза у Кризалис завораживали. Многие стражники это признали. Шайнинг жаждал ее взгляда. Сквозь него, он видел что-то, что заставляло по-иному смотреть на вещи.

Он видел живой интерес, любопытство. Пока они были вместе, до свадьбы, она действительно желала знать, что у него за душой. Ей требовалось общение. Даже простые слуги, всегда были замечены. Обстановка в ее присутствие менялась, оживлялась. Она жила на той же волне, что и простые смертные. В ее взгляде не застыла тоскливая вечность, как у принцесс. Не было той усталости и снисходительности. Но виднелась страсть и жажда жизни.

Кризалис не поддерживала светских разговоров. Пустые слова ее злили. Кокетливый смех заставлял скрипеть зубами. Шайнинг видел, как мучили кобылку светские рауты. И пусть она играла роль, но оставалась при этом собой. Если бы жеребец действительно хотел, он бы все понял. Она говорила, что думала. Смеялась лишь, когда хотела. Никто не смел делать ей замечаний. А те глупцы, что рискнули, были повержены в пух и прах.

Впервые за долгое время Шайнинг почувствовал свободу. Он словно вырвался из кандалов своих привилегий. На него постоянно давили другие, а теперь его любимая уничтожала их порядки. И больше никто не беспокоил. Они ни от кого не зависели и жили лишь друг для друга. Так он все это видел.

Командный голос Вилинга заставил дремавший отряд прийти в движение. Стражники надевали доспехи и выстраивались колонной. К ним приближалось несколько точек на небе. Несмотря на поднявшийся шум, Кризалис продолжала крепко спать. Даже когда ее клетку случайно толкнули, она не подавала никаких признаков жизни. Шайнинг поймал себя на беспокойстве, но пегасы уже приземлись неподалеку. Ему стоило быть рядом с командиром.

Дюжина пони появилась в поле зрения. Они вышагивали строем из тенистых зарослей, стараясь в унисон греметь своими золочеными доспехами. Взгляд у каждого стремился ввысь. Заметив это, Вилинг оглянулся на своих подчиненных и те тут же старательно задрали носы.

Пегасы уже почти подошли вплотную и Вилинг готовил язвительное приветствие для них. Но стражи Селестии резко остановились и на что-то недоумевающе уставились. Не успел единорог понять, в чем дело, как его оглушил громогласный призыв:

— Измена! Стража, измена! Луна опять пытается захватить власть. Бейтесь за вашу принцессу!

В клетке, где должна была находиться Кризалис, теперь возвышался белоснежный аликорн с лазурной гривой. На ней сверкали золотые накопытники, а бок был увенчан изображением стилизованного солнца. Весь вид ее говорил о величие и добродетели. Печально опустив голову, она продемонстрировала окружающим свои оковы. Никто не смог выйти из оцепенения.

— Что же вы стоите! Меня пленили прислужники сестры. Лишили магии. Атакуйте! Вперед, за солнце! За королевство!

Уже кто-то из пегасов успел выхватить мечи, ожидая команды. Остальные растерянно озирались по сторонам. Самый главный из них злобно смотрел на Вилинга, который надрывал голос, пытаясь что-то объяснить.

Ситуация накалялась. Пони с обеих сторон уже готовились двинуться в бой. Лишь только то, что Армор вступил в переговоры, спасло положение. Ему кое-как удалось всех перекричать и все разъяснить. После Селестии, он был первым, кому преданно доверяли дневные стражи.

Все затихло в тот момент, когда послышался хриплый смех. Гвардейцы повернули свои головы и на месте Селестии увидели королеву чейнджлингов, блиставшую своим оскалом. От хохота у той слезились глаза, а грудь тяжело вздымалась.

— Я… я в восторге! Вы отличная публика. Право, не стоит оваций за мой небольшое выступление.

После недолгого ругательно-примирительного диалога, пегасы, с поникшим видом, отправились с глаз долой. Они чувствовали себя отвратительно. Надменные лица лунатиков давили как смыкающиеся стены. Без лишних споров они согласились следовать в хвосте колонны. Вилинг не торжествовал над ними. Он просто был очень зол. Только что на его глазах пони чуть не поубивали друг друга на радость чейнджлингу.

Устав от издевок, стражи накрыли брезентом клетку Кризалис. Она еще некоторое время глумилась, но без зрительного контакта быстро потеряла интерес. Почти все посланцы Селестии покинули зону видимости. Один лишь молодой стражник рыскал по округе, жалуясь, что потерял свой шлем и прося о помощи. Но в ответ летели только хитрые ухмылки. Было очевидно, что его поиски обречены. Шайнинг понимал это. За подобный косяк юнцу должно влететь по самое не балуйся. Проявив сочувствие, единорогу удалось уговорить ночных стражников вернуть пропажу. Те неохотно согласились. Они подкинули шлем на самое видное место и позвали удивленного пегаса. Впрочем, тот почти сразу понял ситуацию и благодарно посмотрел на Шайнинга, который жестом указал пойти за ним следом.

Пегас был счастлив вести разговор с великим единорогом, ветераном и принцем в одном лице. Вопросов лилось море, на которые Шайнинг вполне откровенно отвечал. Ему в свою очередь хотелось узнать последние новости в столице. За такое короткое время могло ничего и не произойти. Но иногда, всего за пару дней случались исторические события, в которых все чаще участвовала его сестра.

Стражник рассказал ему лишь о небольшом конфликте на границе. Кое-где стали пропадать мирные жители. И там же часто стали замечать парящие силуэты драконов.

— Думаешь, драконы смеют пожирать наших граждан? — спросил Армор.

— А так и есть. Эквестрия велика, но наши законы ни во что не ставят. Пока Селестия хочет укрепить границы, Луна уже готовится к войне.

— Даже не знаю, что лучше. Война — потери. Бездействие — тоже потери. Что они решили?

— Сыграют на поимке королевы Кризалис.

У Шайнинга появилось плохое предчувствие.

— Что они хотят?

— У нас такого давно не было. Однако, одну показательную казнь, я считаю, стоит провести. Пусть все увидят, что мы можем быть не только справедливы, но и суровы. Наверняка не скажу, но видимо так и решили аликорны.

По телу пробежала дрожь. Опасения Армора, о которых он старался не думать, все же сбылись. Сама Кризалис его предупреждала, но он не поверил. Разве Селестия способна принять такое решение? Это не гуманно. Это не по Эквестрийски. Но если все так, то что ему делать?

Ему предстоит присутствовать на казни. Увидеть все. Увидеть, как чейнджлинга ведут на плаху. Как рядом с палачом стоит Селестия. Неужели она не помилует королеву за раскаяние? Но ведь та и не станет умолять. Не попросит пощады. Еще и рассмеется напоследок. И тогда все. Приговор приведут в исполнение. А он при всем параде, вынужден смотреть на то, что для любого пони будет болью, а для него и вовсе страшнее пытки. Ведь, по сути, его бездействие и приведет к такому результату.

А может ли он изменить ситуацию? Разговаривать с принцессами будет бесполезно, особенно учитывая, что Луна знает его секрет. Тогда что? Помочь ей бежать? Предать всех и себя? Как ни странно, этот вариант совесть восприняла теплее. Однако все так просто не получится. Измотанная Кризалис далеко не сбежит. Ему придется уйти с ней. Уйти навсегда, оставив свое имя в позоре, разбив сердце Каденции, огорчив родителей и разочаровав Твайлайт.

Такие мысли вначале не воспринимались им серьезно. Он не хотел верить, что все зависело от него. Никаких советов и помощи. Как бы Шайнинг сейчас мечтал услышать приказ и беспрекословно подчинится. Пусть это будет кто угодно, кто понимает его чувства. А времени осталось мало. Когда наступит момент, придется что-то выбирать.