Правдоискатель

Эндшпиль 1

— Ты уверяла, что моя дочь будет в безопасности! — кричал Нотворзи. — Когда ты втянула её во всё это, ты обещала мне проследить, чтобы она не пострадала!

— Обещала, — кивнула непривычно серьёзная Пинки, развязывающая верёвки за спиной жеребца. — Именно поэтому мы наизнанку вывернемся, чтобы её спасти.

Лира мчалась к дому Винтер Белль со всех ног, но добежав, нашла лишь Бон Бон, лежащую без сознания перед дверью, и связанного жеребца на кухне. Убедившись, что с Бон Бон всё в порядке, она сбегала за Пинки Пай, а та уже привела всех остальных.

Винтер Белль нигде не было.

— Лучше бы так оно и было, — огрызнулся Нотворзи. — Потому что если с ней что-нибудь случится, то, клянусь Селестией…

— С ней всё будет в порядке, — положила ему на плечо копыто Дитзи. — Обещаю.

Бон Бон в это время полулежала на кушетке, а Лира сидела рядом и осторожно гладила подругу по спине.

— Она ждала нас, — сказала Бон Бон. — Хотя нет, не нас — Винтер Белль. На меня она едва внимание обратила. Дверь была открыта, а отца Винтер нигде видно не было, потому я пошла следом. Чуть я успела её заметить, как уже валялась в полуобмороке.

«И что потом?» — спросила Винил.

— Не знаю, — поникла Бон Бон. — Окончательно вырубилась я почти сразу.

Земнопони скрипнула зубами.

— Я должна была её увидеть. Я должна была что-то заподозрить, ещё увидев незапертую дверь. Я должна была…

Сжав одной ногой плечо Бон Бон, другой Лира протянула ей крюк-кошку.

— Не сейчас, — тихо сказала мятная единорожка.

Бон Бон осеклась и с удивлением посмотрела на неё, но затем кивнула и взяла крюк.

— Точно.

Входная дверь с треском распахнулась, и в проёме показалась Октавия.

— Я её учуяла, — сказала она.

Услышав это, Лира с Бон Бон вскочили.

— Тогда отправляемся, — сказала Пинки. — Пришло время для спасательной миссии!

---

Клонящееся к закату солнце вычерчивало длинные тени на деревянной железнодорожной платформе, пока владелица одной из них напряжённо смотрела вслед поезду. Маленькая, едва различимая серая точка, отмеченная лишь султаном дыма сверху, стремительно приближалась к горизонту.

Какое-то время они бежали по следу Холлиф на улицах, но поскольку они многие годы жили в Понивилле, понять, куда он ведёт, было нетрудно. Вскоре они стояли на железнодорожном вокзале… опоздав всего на четверть часа.

— Кассир говорит, что у него недавно покупала билет коричневая единорожка с жёлтой гривой, — сказала внезапно подошедшая со спины Бон Бон. — По описанию похоже на ту пони с кроволистом, которая на нас напала.

— Как я понимаю, на поезд до Кантерлота, так? — предположила Лира, указав копытом на удаляющуюся точку. — Вон на тот?

— Ага, — кивнула Бон Бон. — Пятнадцать минут назад отправился.

— Я, наверное, смогу его догнать, если вылечу сейчас, — сказала Дитзи и хлопнув крыльями, воспарила над землёй.

Пегаска пыталась хоть как-то сбросить крайнее нервное напряжение, по крайней мере, судя по тому, как она терла друг об друга копыта.

— Я довольно быстро летаю.

— Но боец из тебя всё же никудышный, — сказала Бон Бон. — И даже провидение тебе особо не поможет. Оно ведь ещё не восстановилось?

— Но мы должны хоть что-то сделать! — воскликнула Дитзи. — У неё же Винтер Белль! Без сознания! Кто знает, что она может с ней сделать?

— Знаю, — кивнула Бон Бон. — Но также это означает, что мы не можем позволить себе рисковать понапрасну.

— Но кроме прочего мы не можем терять время! — вклинилась Пинки Пай. — Упуская время, мы играем на ногу Холлиф и льём воду на её мельницу!

Винил прошлась взад-вперёд, потирая копытом подбородок и слабо хмурясь, а затем усмехнулась.

«Слушай, Тави», — сказала единорожка, оборачиваясь к серой кобылке. — «Как думаешь, ты сможешь бежать быстрее несущегося на всех парах поезда?»

— Смогу, скорее всего, — кивнула кобылка.

«А с компашкой пони на спине?»

При этих словах мордочка Октавии тоже расплылась в хищно-весёлом оскале.

— Не попробуем — не узнаем, — сказала она. — Пинки, не могла бы ты избавить нас от лишних глаз?

— Сию минуту, — ответила многоголубоглазая демоземнопони, и три её нижних рта запели на странном, неизвестном Лире языке.

— Готово, — отрапортовал четвёртый. — Массовый отвод глаз наведён!

Лира вздрогнула, почувствовав, как десятки лёгеньких уколов пронеслись по телу. Больше, как она отметила, никто не шелохнулся.

— Должно работать, — сказала Пинки.

— Отлично, — сказала Октавия.

С этими словами её мордочка вытянулась вперёд, а зубы заострились и многократно удлинились. Тело пони стремительно увеличилось, шерсть стала гуще и лохматее, копыта расщепились, превратившись в настоящие волчьи лапы с когтями, а ушки по-собачьи заострились. Уже через пару секунд на них смотрела не Октавия, а Волктавия.

С высоты нового роста верпони окинула стоящих перед ней пони горящим звериным взором, и её клыки влажно сверкнули в тусклом солнечном свете, когда она прорычала:

— Все на борт!

---

Октавия неслась по пустынной равнине, с каждым титаническим прыжком земля и трава под её лапами буквально взрывались, разлетаясь в стороны. Тем временем шевелюру мятной единорожки, сидящей у неё на спине, жестоко трепал встречный ветер. Лира никогда не жалела о том, что не носила длинную гриву, и сегодняшний день исключением не стал.

Дитзи летела невдалеке от них. Если Лира некогда ранее и сомневалась в лётных навыках пегаски, эти сомнения улетучивались с каждым взмахом серых крыльев.

«Йе-е-еху! — завопила сидевшая прямо перед Лирой Винил. — Тави, нам надо так кататься почаще! Это потрясно!»

Лира посмотрела вперёд, на стремительно приближающийся к ним поезд.

Тут-то она и заметила переметную сумку, висящую на боку Винил. Сумочка была небольшой и больше всего напоминала дамскую косметичку.

— Эй, Винил, — крикнула Лира, пытаясь перекричать завывания ветра и топот лап Октавии. — А что у тебя в сумке?

Винил обернулась и ухмыльнулась, показав клыки.

«Да так, пара капель, чтоб взбодриться, если дела пойдут наперекосяк», — сказала она.

Очки соскользнули с её мордочки, и прежде чем она их вернула на место, Лира на миг увидела её глаза. Улыбка единорожки была воодушевлённой и будто предвкушающей, но вот глаза говорили об обратном.

— Рада слышать, — крикнула Лира. — Холлиф ни о тебе, ни об Октавии с Дерпи не знает! Вы наши козырные карты!

— Но и она наверняка припрятала в ногавицах парочку тузов, — крикнула Пинки.

Земнопони сидела впереди всех, на плечах Октавии, и всякий раз, когда волчица приземлялась, чуть подлетала.

— Хороший фокусник никогда не раскрывает свои секреты, а уж чего-чего, а плутней Холлиф не занимать.

— Пинки права, — вставила Бон Бон. — Даже если у нас есть пара козырей, нельзя расслабляться. Мы всё ещё про неё ничего не знаем! Холлиф — тёмная лошадка, джокер. Мы до сих пор не знаем ни её планов, ни на что она в принципе способна. Так что готовьтесь к худшему.

Всепони кивнули.

Теперь Лира отлично видела заднюю дверь поезда. До неё оставалось менее сотни метров, и с каждой секундой становилось всё меньше и меньше.

— Как думаете, зачем её Винтер Белль? — спросила Дитзи.

— Чтобы вывести её из игры? — предположила Бон Бон. — По словам Лиры, каждый раз, когда Холлиф появлялась в Понивилле, Винтер была где-то поблизости. Может, она просто хочет сделать так, чтобы Винтер больше не смогла её помешать?

— Но почему тогда она её просто не убила? — на миг задумавшись, спросила Лира. — Холлиф ведь уже убивала: тех охранников в музее, да и я сама чудом выжила! Если она просто хочет от неё избавиться, зачем похищать?

На этот вопрос никто не ответил. Однако Лиру после упоминания музея будто осенило. Среди украденных в музее экспонатов была Фляга Песней Барда Багателя.

У всех вещей есть своя неповторимая мелодия, своя суть, и благодаря маме я могу её услышать, а затем мне нужно просто изменить ноты, создав свою собственную, и…

Лира широко открыла глаза.

Мощная магия, основанная на музыке бытия, и фляга для хранения песен. Не может же это быть простым совпадением?

Её размышления прервал рёв Октавии.

— Держитесь!

Волчица рванула ещё быстрее, чем раньше; удары её лап оземь слились в монотонный ритмичный грохот. Лира что было сил вцепилась копытами в бока Октавии. До поезда оставалось двадцать метров... Десять метров... Пять...

Подобрав задние лапы и рявкнув нечто нечленораздельное, Октавия взвилась в могучем прыжке, вытягивая передние лапы. На миг Лира очутилась в невесомости… а затем лапы волчицы с силой обрушились на стальную крышу поезда. Оставляя длинные царапины от когтей на краске, Октавия вскарабкалась на вагон.

И тут же рухнула на брюхо, склонив голову набок и вывалив язык.

— А теперь, — натужно пропыхтела она, — слезайте.

Первой на землю спрыгнула Винил.

«Отличная работа, Тави», — мысленно сказала единорожка и похлопала Октавию по плечу.

— Я в курсе, — проворчала Октавия.

Остальные тоже стали спускаться. Дитзи с громыханием приземлилась неподалёку от Октавии. Лира также слезла и посмотрела вперёд.

В поезде было четыре пассажирских вагона, один грузовой и кабина машиниста. Холлиф могла быть где угодно.

Лира обернулась и окинула взглядом остальных. Пинки как раз слезала с Октавии.

— Ну, — сказала она, — что делать будем?

— Я предлагаю разделиться, — сказала Бон Бон. — Лира, ты, я и Пинки зайдём с конца поезда, а…

— …а Дитзи с Винил проникнут внутрь через тот вагон с открытой крышей, и пойдут нам навстречу, — закончила Пинки. — Мы как два куска хлеба соберёмся в бутерброд с начинкой из Холлиф.

— Да… — сказала Бон Бон. — Можно и так сказать.

«Ну, я в игре, — телепатировала Винил. — Тави, ты не против остаться здесь?»

— Придётся, — сказала Октавия, в очередной раз тяжело вздохнув. — Надо же кому-то покараулить крышу.

«Ну а если не вылезет, мы ей и за тебя наваляем», — оттелепатировала Винил.

— Ладно, — усмехнулась волчица. — Только Винтер вначале спасти не забудьте.

— Точно, — кивнула Лира. — Пошли уже.

Дитзи и Винил отправились к головному вагону, а Лира с Бон Бон обошли Октавию и соскочили на платформу служебного вагона. Следом за ними отправились Пинки.

Бон Бон толкнула дверь вагона, и троица пони пробрались внутрь. Кремовая земнопони шла первой, Лира посередине, Пинки замыкала. К счастью, в самом вагоне никого не было, так что они без проблем пробрались в первый пассажирский вагон.

На сиденьях по обе стороны от прохода сидели пони. Это был последний поезд до Кантерлота, так что их было не так уж и много, чуть больше десятка. Большинство из них не обратили на вошедших никакого внимания.

«Да и не смогли бы обратить,» — подумала Лира, вспомнив про чары, наложенные Пинки.

Одна из них подняла взгляд, равнодушно оглядела троицу и вернулась к зажатой в лапках книге.

Лира провела взглядом по пассажирам. Холлиф среди них не было.

Мятная единорожка переглянулась с Пинки и Бон Бон. Судя по всему, они и сами уже всё поняли. Без лишних слов они вошли во второй вагон, почти идентичный первому.

Лира окинула взглядом правый ряд кресел. Только она собралась пройти дальше, как Бон Бон пихнула её в плечо. Единорожка безмолвно посмотрела сначала на подругу, а затем в направлении, указываемом её копытом.

В третьем ряду скамей от передней части вагона, рядом с чёрным и светлогривым жеребцом, спиной к ним сидела кобылка.

Зелёная шерсть.

Белая грива.

— Нашли, — кивнула Лира. — Дальше что?

— Я пойду первой, — сказала Бон Бон. — Дам по рогам. Пинки, поможешь в случае чего?

— С удовольствием, — ответила розовая земнопони.

— Лира, ты останешься здесь…

— Знаю-знаю, — сказала мятная единорожка. — Попытаюсь держаться от вас подальше. Осторожней там.

— Попытаемся, — кивнула Бон Бон. — Спасибо.

Лира отступила в сторону и плюхнулась в кресло, чтобы Пинки могла пройти. Бон Бон направилась к креслу Холлиф, Пинки шла следом в метре позади.

Лира не спускала глаз с Холлиф. Вот и она, кобылица, о которой она так много думала в последние несколько месяцев, сидит прямо перед ней.

Однако Винтер Белль по-прежнему нигде не было видно.

Лира нахмурилась. Что-то здесь не так. Где кобылка?

Бон Бон была в пяти креслах от белогривой единорожки, Пинки — в семи.

Холлиф всё так же смотрела куда-то вперёд. Погодите-ка, нет, что-то здесь не так; она зачем-то склонила голову набок. Куда она смотрит?

Осталось четыре кресла.

Лира проследила за взглядом единорожки. Может, она смотрит на дверь соседнего купе?

Три кресла.

Нет, поняла Лира: она смотрит не на дверь, она смотрит на дверное окно.

Два кресла.

Окно, в котором отражался весь остальной вагон.

Одно.

Лира встретилась взглядом с Холлиф.

— Бони! — взвыла мятная единорожка. — Берегись!

Бон Бон не стала оглядываться на окрик, а просто отпрыгнула в сторону. Пинки сделала то же, и как раз вовремя: окутанный красной аурой чемодан пролетел по проходу всего в паре сантиметров от земнопони. Врезавшись в пол, он распахнулся и вещи из него разлетелись по всему вагону.

Послышались крики пассажиров. А вот это они точно заметили.

Холлиф вскочила с места и обернулась к ним. Её рог, равно как и обёрнутые вокруг него красные листья, пылал красным светом.

— Я тебя заметила, ещё когда ты вошла, Лира, — сообщила она. — Да и твоих друзей тоже. Вы правда думали, что я не смогу распознать банальный отвод глаз? Не смешите, этот класс заклинаний освоен мной в совершенстве.

— Банальный? — воскликнула Пинки, выбравшись из щели между кресел обратно в проход. — Да я несколько недель это заклятье разучивала! Это даже не магия пони!

Лира также выбралась из своего укрытия. Никакого смысла прятаться уже не было.

— Где она, Холлиф? — спросила единорожка. — Что ты сделала с Винтер Белль?

— Тот маленький скульптор реальности? — переспросила та. — Да прямо здесь. Таких пони надо держать при себе.

В подтверждение своих слов Холлиф легонько встряхнула висящую на шее маленькую, не больше кошелька, сумочку.

Не больше кошеля, если быть точным.

— Безразмерный кошель Пурса Снэтчера! — удивлённо промолвила Лира, широко раскрыв глаза.

— Умная девочка, — усмехнулась Холлиф. — Полагаю, ты уже получила мою записку.

— Мы получили, — сказала Бон Бон и шагнула вперёд. Её зрачки сузились. — Если ты с ней хоть что-то сделала…

— О, с ней всё в порядке, — сказала Холлиф. — Просто спит. А ты, стало быть, Бон Бон, да? Странно, но у меня такое чувство, будто мы с тобой уже встречались.

— Встречались, — согласилась Бон Бон. — Полчаса назад. И у меня с тех пор остались неоплаченные долги.

— Ох, не советую тебе этого делать, — бросила Холлиф.

— И почему же?

Рог Холлиф осветила очередная красная вспышка.

— Потому что если попытаешься подойти хоть на шаг ближе — ходить уже не сможешь.

— Что тут происходит? — пронёсся по вагону обеспокоенный выкрик. — Я... я не понимаю.

Лира посмотрела на крикуна, им оказался тот чёрный жеребец, сидевший рядом с Холлиф.

— Тихо, — рявкнула Холлиф, а после перевела взгляд на Лиру.

Рог Холлиф по прежнему был объят багряным свечением.

— А теперь, — сказал она и сделала шаг назад. — Стойте здесь и не вздумайте рыпаться. Поняли? Отлично! Я…

Договорить она не успела, дверь позади неё распахнулась, являя Дитзи и Винил. Холлиф отвлеклась всего на секунду, но этого было достаточно, чтобы Бон Бон успела выхватить крюк, раскрутить его и метнуть в голову единорожки.

Холлиф испуганно вскинулась, её рог засветился и крюк отлетел в сторону. К несчастью для неё, именно этого Бон Бон и добивалась. Земнопони прыгнула вперёд, упёрлась передними копытами в пол и что есть силы брыкнула Холлиф задними.

Для единорога Холлиф летела весьма неплохо.

«Ловлю, ловлю», — протелепатировала Винил и бросилась вслед за Холлиф в дверной проём.

— Не выйдет! — крикнула Дитзи, и конечно же, за миг до того, как копыта Винил успели её коснуться, Холлиф исчезла.

— А вот я поймаю, — крикнула Дитзи и набросилась на Холлиф за миг до того, как та появилась.

Теперь и из второго вагона послышались испуганные крики, когда сцепившиеся кобылки прокатились туда по полу.

Бон Бон и Пинки бросились на помощь к Дитзи. Лира после секундного колебания устремилась следом, однако внезапно кто-то схватил её за ногу. Единорожка обернулась и увидела жеребца, того самого, который сидел рядом с Холлиф. По его мордочке струился пот, а глаза выпучились.

— Пожалуйста, — сказал он. — Хоть вы скажите, что здесь происходит? Я не…

Лира на миг заколебалась — ну вот что на это можно было ответить? Ей следовало просто уйти, чтобы не ставить всю их миссию под угрозу. Однако затем она решительно отбросила сомнения прочь — пони были в опасности.

— Всё будет хорошо, мистер, — как можно спокойнее сказала единорожка. — Идите в хвост поезда. Там вы будете в безопасности.

Она повернулась к остальным пассажирам.

— Вас это тоже касается, — крикнула Лира. — Идите к хвосту поезда. Живо.

Пони начали подниматься со своих мест, и Лира, протолкавшись через группу последовавших её совету пони, наконец-то вошла в следующий вагон.

Ни Холлиф, ни Пинки с Винил и Бон Бон нигде не было видно. Зато на полу в окружении встревоженных зевак полусидела Дитзи.

Лира протиснулась сквозь толпу и присела рядом со сгорбившейся пегаской, осторожно прижимавшей к груди болезненно опухшую ногу.

— Дитзи? Ты как?

Дитзи посмотрела на единорожку и слабо улыбнулась.

— Жить буду, — сказала она. — Холлиф сбежала. Если бы я только видела больше тридцати секунд…

— Всё в порядке, Дитзи, — сказала Лира. — Ты сделала всё, что могла.

Вот теперь Дитзи усмехнулась по-настоящему.

— На самом деле я сделала даже больше! — сказала она, и в её зубах показался стебелёк с алыми листьями.

— Ты забрала кроволист? — выдохнула Лира.

— Ага, — Дитзи выплюнула листья на пол вагона. — Ну ладно, тебе пора. Наши все за ней вон туда побежали.

— Точно, — сказала Лира и поднялась на ноги. — С тобой всё будет в порядке?

— Со мной всё нормально! — сказала серая пегаска. — Иди уже!

Лира вбежала в следующий вагон. Он был таким же пустым, как и предыдущий. Впереди был грузовой, а за ним рубка машиниста.

Внезапно поезд встряхнуло и Лира, не сбавляя шагу, выглянула в окошко.

Они ехали над каньоном. По обе стороны от дороги громоздились отвесные каменные скалы, уходившие глубоко вниз. Между ними было километра полтора, не меньше. Поезд ощутимо трясло, так что Лира предположила, что они въехали на мост.

Она подбежала к выходу и распахнула очередную дверь. Последнюю.

У этой платформы ни дверей ни стен уже не было, лишь невысокие бортики, нисколько не скрывавшие простирающуюся по обе стороны от них пропасть. И ничто не мешало ветру носиться над платформой, играя с гривой Винил, пока та мощным ударом впечатала Холлиф грудью в стену.

Уже через секунду Винил одним копытом прижимала единорожку грудью к стенке, в вторым не давала опустить запрокинутую голову. Холлиф, чья грива теперь суматошно развевалась вдоль стенок поезда, изо всех сил пыталась вырваться. Она билась и брыкалась, но с Винил ей было не совладать, та едва замечала её удары.

В метре от неё стояла Бон Бон, а рядом с ней Пинки. Она-то первой и заметила единорожку.

— Лира! Ты видела Дитзи? Как она?

— С ней всё будет нормально, — сказала Лира и шагнула к Холлиф. — Попалась-таки?

«Ага, — ответила ей Винил. — Теперь-то никуда не убежит».

— А Винтер где?

— Сейчас, — ответила Бон Бон и сдёрнула сумку с шеи Холлиф.

— Хорошие у тебя друзья, Лира, — сказала единорожка, насколько смогла повернув голову.

За это она получила ещё один удар от Винил и зашлась в приступе кашля. Лира заметила, что ноги кобылки уже подгибаются в коленях и дрожат.

— Да, — сказала Лира. — Лучшие.

— Наверно, ты думаешь, что победила?

— Я в этом почти уверена. Всё кончено, Холлиф. Или кто ты там.

— Ну хоть что-то, — выдавила улыбку Холлиф. — Как это сейчас называется? Маленькая победа? Ты до сих пор не знаешь моего имени.

Лира нахмурилась.

— И тебя это волнует, не так ли? — спросила Холлиф. — Ты знаешь, что чего-то не знаешь, и тебя это мучает. Такая уж ты пони, я это уже давно подметила. Ты очень сильно напоминаешь мне одного старого знакомого…

«Да заткнись ты», — Винил в очередной раз впечатала кобылку в стену, и та болезненно скривилась.

— Сама заткнись, — процедила Холлиф. — И почему ты говоришь только мысленно? Неужто совсем немая? Какая досада, уверена, у тебя был замечательный певчий голосок…

— Ребята, — с нажимом сказала Бон Бон.

Все остальные, включая Винил, обернулись к ней.

— У нас проблемы!

«Что ещё стряслось?» — спросила Винил.

В ответ Бон Бон лишь повернула к ним сумку так, чтобы они могли заглянуть внутрь.

Помимо маленького стеклянного флакончика без крышки, на дне которого всё ещё лежало несколько красноватых листьев…

Она была пуста.