Так держать, Менуэт. Часть 2: Щупальца, мумии и прочее дерьмо

Глава 9

Да провались оно все в Тартар.

Нам удалось успешно расшифровать древнее послание, но мы все еще так же далеки от того места, которое в нем упоминается, как и раньше. У нас на хвосте секретные агенты и еще какие-то тайные заговорщики. И, что хуже всего, мы провели два дня, обыскивая весь город, но так и не смогли найти Трикси.

— Так, я хочу сделать официальное заявление, — бурчит Винил, выбираясь из канализационного стока, выходящего в сторону залива. — Она отбросила копыта. Грифоны ее поймали и порубали на кебаб.

— Да быть того не может, — говорю я. — Она была под заклинанием незаметности, когда убежала. Это нормально, что мы ее не видим.

— Ну, великолепно, — диджейша закатывает глаза. — Теперь мне придется пройтись по всему городу в поисках мест, где Трикси нет.

— Только сначала прими душ, — Хекси ухмыляется. — Кроме того, разве это, типа, не почти все места?

— Ага, — отвечает белая единорожка. — Но есть определенное место, где отсутствие Трикси куда сильнее, чем в других местах; именно там Трикси на самом деле и есть, потому что так работает ее заклинание.

— Э-э-э... чего? — Инки чешет голову. — Как это вообще должно сработать?

— Трикси потенциально везде и нигде одновременно, поскольку она может быть под заклинанием, которое делает ее незаметной. Место, где она на самом деле есть, также является местом, где ее нет, даже больше, чем другие места, где ее нет, — отвечает Винил. — Это если коротко.

— Ага, — Инки вздыхает. — Значит, ее здесь нет, но она может быть здесь, потому что невозможно сказать, больше ли она не здесь, чем не там?

— Если ты достаточно опытна, то можешь уверенно сказать, где ее нет больше, чем здесь, — Винил смотрит на то место, куда указывает Инки. — Нет, не тут. Там ее нет на обычном уровне.

— А как насчет пролива? — спрашиваю я. — Разве там ее нет не больше, чем тут?

— Надо бы взглянуть, — отвечает диджейша.

— Мы можем достать тебе снаряжение для дайвинга, — ухмыляюсь, глядя на ближайший магазин. — Тогда ты сможешь обдумать и существование и несуществование...

Лира подходит к нам, неся седельные сумки, набитые хламом, который, предположительно, помогает обнаружить скрытые объекты. Она купила все это у местных охотников за приведениями.

— Это все не работает, — говорит мятная единорожка. — Кроме того, я получила сообщение от Дэринг Ду. Нам нужно вернуться в Хейгипет.

— А как же Трикси? — спрашиваю я.

— Я почти уверена, что она выживет и без нас, — ворчит Лира.

О, да ладно? Я хватаю единорожку и слегка приподнимаю над землей.

— Она идиотка, которая разозлила половину королевской семьи вскоре после прибытия. Она совершенно безответственна и не проживет здесь и недели без нас!

— Эй, пожалуйста, без насилия, — Инки отталкивает меня от Лиры. — Помнишь, что Трикси каким-то образом умудрилась... эм-м-м... наебать всех в Мэнаусе? И она не пыталась ворваться на международный саммит с оружием. По-моему.

— Ага, — бормочет Винил. — А помнишь, что она сделала с Понивиллем? Трикси не так глупа, как кажется. Хотя и не такая умная, как я.

— Уверена, что мы еще услышим о ней, — говорит Хекси. — И раньше, чем вы думаете, босс.

— Ладно... — я опускаю голову. — Но если она попытается убить нас за то, что мы оставили ее тут, вы будете первыми в очереди.

— Мы рискнем, — хихикает диджейша и идет к самолету.

---

Долетев до побережья, мы расслабляемся и забываем о приключениях в Истабмуле. Погода прекрасная, корабли под нами хорошо видны, и скоро мы вернемся в Хейгипет.

— Итак, что именно сказали вам Флиттер и Клаудчейзер? — спрашивает Лира. Она сидит в кабине и ест вегемит¹, который нашла в грузовом отсеке. Я понятия не имею, как он туда попал, но, вероятно, с этим связана какая-то история.

— Что-то насчет секретного агента получше, которая заберет у них наше дело, — отвечаю я. — И что она настолько хороша, что мы даже не сможем заметить, где она.

— Так может, нам стоит поискать во всех местах, где этого агента нет? — спрашивает Инки, проверяя индикаторы на панели управления. — Ну, типа, найти место, где она присутствует еще меньше, чем в других местах.

— Как будто это сработало с Трикси, — Хекси ухмыляется. — Кто знает, может быть, эта агентша как раз сейчас, в каком-нибудь мотеле, трахает Трикси до потери сознания.

— Не думаю, — бурчит Лира, нахмурив брови. — Хм, как думаете, я могу связаться с Эквестрией отсюда? Мне нужно позвонить домой.

— Эквестрия вне нашей досягаемости, — отвечаю я. — Ты можешь позвонить домой из Хейгипта.

— Ты вдруг почувствовала тоску по дому? — интересуется Инки.

— Нет, просто мне нужно кое-что проверить.

— Вот и проверишь, когда мы приземлимся, — говорю я, глядя на небо впереди. Внезапно замечаю слева от нас облачный шквал. Плотная серая стена, начинающаяся примерно в пятидесяти метрах над поверхностью воды и заканчивающаяся... Дискорд дери, намного выше нас. Не уверена, что мы сможем пролететь над ним, и, честно признаться, даже пытаться не хочу, учитывая, что мы так и не закончили полноценное тестирование самолета.

— Видишь это? — спрашивает Инки. — Выглядит неестественно.

— И, боюсь, оно направляется к нам, — говорю я. — Может, нам стоит приземлиться на воду и подождать, пока...

Одного взгляда вниз достаточно, чтобы я замолчала. С такими большими волнами мы не сможем совершить посадку. Да и не хочу я болтаться в море, пока мы от качки все кишки не выблюем.

— Пристегни ремни, — говорит Хекси. — У меня плохие предчувствия.

— Может, вернемся обратно в Троттоманскую империю? — спрашивает Инки. — Думаю, так будет лучше.

Ну, собственно, почему бы и нет? Смотрю в зеркало заднего вида. И, к своему удивлению, вижу, что ясное небо позади нас тоже скрыто облаками. Как будто они пытаются нас окружить.

А может, так и есть?

— Где ближайшая погодная фабрика? — спрашиваю я. — Эти облака... они выглядят неестественно.

— Хм-м-м. В Седловской Аравии? — Лира пожимает плечами. — Мы, конечно, разозлили многих пони, но никто из них там не живет.

— Мы почти над пустыней. Облака сами по себе здесь не появляются, — хочу добавить еще кое-что, но меня прерывает раскат грома. 

— Лира, иди в грузовой отсек, — говорю я. — Мы управимся с самолетом без твоей помощи.

Легче сказать, чем сделать. Лира едва успевает выйти из кабины, как на нас налетает ветер, чуть не перевернув вверх ногами. Я сильнее вцепляюсь в штурвал, пытаясь выправить самолет. Инки помогает мне, но все напрасно: нас швыряет, как воздушного змея.

Дождь барабанит по ветровому стеклу, а молния почти ослепляет нас. Хекси материт погоду. По крайней мере на четырех языках, включая троттоманский. Я также слышу, как кто-то блюет. Уверена, что это Винил.

Сильный попутный ветер несет нас над пустыней. Наша скорость сейчас куда выше крейсерской, по крайней мере, если считать относительно земли. Он также толкает нас вниз; у меня чуть сердечный приступ не случился, когда я увидела, как быстро приближается поверхность пустыни.

Мы цепляем верхушку дюны прежде, чем я успеваю замедлить снижение. Одно из окон разбивается, и холодный воздух немедленно заполняет салон самолета. Хорошо, что пропеллеры выше фюзеляжа, иначе мы бы их точно сломали. Молния бьет рядом с нами, заставляя Инки вскрикнуть и почти потерять контроль над самолетом.

— Не волнуйтесь! — Хекси смеется и делает глоток из бутылки, которую прячет хер знает где. — Мы слишком хитрожопые, чтобы здесь подохнуть!

— И как хитрость поможет со всем этим справиться? — спрашивает Инки, глядя широко раскрытыми глазами на облака, накрывшие нас как большой убийственный полог.

— Мой папаша говорил, что такую хитрожопую пони, как я, однажды повесят! — Хекси хихикает. — А я не вижу здесь чуваков с веревкой!

— Это не может не радовать, — Инки наклоняется вперед, и ее рвет на панель управления. Заставлю ее это лично убрать. Если мы разобьемся, то уборка будет наименьшей из наших проблем.

По крайней мере, ветер немного стихает. Несмотря на проливной дождь, у меня получается немного набрать высоту. Самолет, вроде, не поврежден, и все, кажется, более или менее в порядке.

— Думаешь, это у тебя проблемы?! — кричит Винил в хвосте самолета. — Я чуть сама себя не обосрала! Причем, даже если ты в туалете, очень сложно посрать, когда ты вверх ногами!

— Напомни мне не пользоваться туалетом, — бормочу я. После часов борьбы со штурвалом я измучилась и вся в поту, но уверена, что скоро будет еще хуже — солнце начинает пробиваться сквозь облака, сразу нагревая самолет.

— Но я хочу знать, что за проблема у Лиры, — шепчет Инки оглядываясь. — Я бы предпочла не вступить... во что-нибудь.

Погода немного улучшается, но у нас все еще есть одна проблема: мы над кажущейся бесконечной пустыней, а шторм мотылял нас достаточно долго. Так что я понятия не имею, где мы находимся.

Включаю радио, но слышу только помехи. Или шторм блокирует все сигналы... или мы слишком далеко от цивилизации. Инки какое-то время крутит ручку настройки, но все, что удается поймать — какая-то бодрая мелодия из труб и барабанов.

— Это что, армейский марш? — спрашивает Хекси, хватая пачку карт. — Нам лучше валить отсюда.

— Великолепная идея, — я смотрю на землю. — Думаю, нас унесло слишком далеко на запад от Хейгипта.

— Определенно, — замечает Инки. — Думаю, если мы повернем назад и немного правее...

— Немедленно остановитесь! — голос, раздавшийся из радиоприемника, резкий и неприятный. Неуверенно смотрю на динамик и беру микрофон.

— Кто ты, бля, такой? — спрашиваю я. — Кроме того, мы не можем остановиться, потому что упадем.

— Военно-воздушные силы Северной Зебриканской империи, — отвечает голос.

Военно-воздушные силы? Неужели эти опездолы действительно смогли отрастить крылья? Когда Эквестрия действительно серьезно поддерживала императора Северной Зебрики в его усилиях по объединению страны, там всегда находилась эскадрилья пегасов. По какой-то причине император требовал, чтобы они все были жеребцами. Мол, это как-то связано с их религией, и никто в армии никогда никаких вопросов не задавал.

Херня началась, когда некоторые из этих пегасов привезли в Эквестрию достаточно неприятный штамм сифилиса. Как оказалось, большинство из них добровольно согласились принять участие в императорской “научной” программе по выведению летающих зебр путем осеменения максимально возможного количества кобыл с надеждой на лучшее.

Программа привела к внезапному росту числа стерильных гибридов, названных зеброидами или зони: стерильные, наполовину полосатые, наполовину магические и жопошники целиком и полностью. Насколько мне известно, ни у одного из них не было крыльев. Кроме того, несколько командиров эскадрилий были рано отправлены в отставку, а некоторые другие были переведены личным приказом самой Селестии в такие приятные места, как авиабаза в Сталлионограде, граница с Як-якистаном или территория медвежуков.

Конечно, все это засекречено и останется таковым в течение следующих пятидесяти лет. Мне известно это только потому, что когда я была в армии, то спросила одного из старших пегасов, почему его называют Полосатым Ёбырем.

Тем временем появляются военно-воздушные силы, и должна сказать, что я крайне разочарована. Они состоят из худых грифонов в разномастном снаряжении и кучки пегасов в форме, скрывающей их почти полностью — единственное, что можно увидеть, это очень светлые гривы, почти полностью скрытые шлемами. Вообще то мы могли бы улететь от них всех, но боюсь, что нас собьют раньше.

— Не пытайтесь ничего выкинуть, — говорит голос. — Следуйте за нами и приземляйтесь там, где мы вам скажем. Понятно?

— Понятно.

Я отворачиваюсь от радио.

— Скажи Винил, чтобы зарядила дробовик и мою винтовку. И будь готова жарить яйца, — шепчу я. — Мне это не нравится.

— Мне тоже, — отвечает Инки, разминая копыта. — Но, может быть, нам лучше вести себя хорошо?

— О, я буду вести себя хорошо, — Хекси лезет под сиденье и достает свинцовую трубу. — Например, ломать кости, а не бить насмерть. Ну, в том смысле, если вдруг не окажется, что они вежливые.

Пустыня под нами превращается в коричневую саванну. Вскоре мы достигаем большого, но довольно мелкого озера, окруженного пальмами. Окрестности не совсем дикие: на восточном берегу озера находится большое здание из дерева и ржавого железа; у него высокие трубы, которые выглядят так, будто рухнут от малейшего толчка.

— Что это? — спрашивает Инки. — Какая-то фабрика?

— Погодная фабрика, — Хекси указывает на трубу в стене здания. Радужный концентрат вытекает из нее крупными каплями, оставляя обугленное пятно на земле под трубой. — Идеальный выбор, если тебе нужно создать большой шторм задешево.

Интересно, насколько он ядовит. В том смысле, что радужный концентрат не токсичен, формально он даже съедобен, хотя при сжигании он превращается во все разъедающий пар. Тем не менее, все это место выглядит как мечта любого инспектора по технике безопасности, полная штрафов, предписаний и решений о полном закрытии этого места.

И это еще не все. Прямо за фабрикой находится база дирижаблей. Два здоровых цилиндрических резервуара для хранения топлива, которые выглядят словно пришельцы из другого мира, возвышаются над взлетно-посадочной полосой с ангаром и пятью потрепанными дирижаблями рядом. Они выглядят так, как будто были выведены из эксплуатации давным-давно, а теперь спешно отремонтированы по одному образцу, несмотря на то, что каждый из них был сделан разными производителями. Еще виден трубопровод, по-видимому, используемый для транспортировки воды из озера к генератору водорода рядом с ангаром.

— Садитесь на озеро, — приказывает голос. — Я знаю, что вы можете это сделать.

Снижаюсь ниже, присматриваясь к строениям на берегу. Там ходит несколько зебр, и все они вооружены. Вокруг расположено несколько пулеметных гнезд из мешков с песком, дополнительно защищенных колючей проволокой. Что-то мне подсказывает, что нас сюда не на пикник пригласили.

Приземляемся на спокойную поверхность озера и подруливаем к берегу. Я встаю, иду в хвост самолета и забираю винтовку у Винил. К своему удивлению, замечаю здоровенный штык, прикрепленный к стволу. Похоже, таким можно целый прайд львов кастрировать.

— Где ты его нашла? — спрашиваю я.

— В ящике с боеприпасами было двойное дно, — отвечает диджейша. — Я нашла его, когда заряжала обоймы.

Она бросает мне пару вышеупомянутых обойм с дополнительными патронами. Беру их, хотя думаю, что, скорее всего, буду использовать винтовку как довольно вычурную дубинку. Я слишком мягка, чтобы убить кого-то, даже если это зебра...

Подождите, это прозвучало неправильно. Я обычно ни в кого не стреляю, будь то пони, зебры, грифоны или еще кто. А из этой винтовки я вообще еще не стреляла. Повода не нашлось.

Подумать только, тот торгаш, вероятно, не знал о штыке, иначе мне пришлось бы доплачивать за него.

Мы молча стоим у двери, ожидая своей участи. Вскоре она прибывает на борту большого, роскошного ховеркрафта...

Ну, это больше похоже на то, будто кто-то пытался построить большой роскошный ховеркрафт из того, что осталось после строительства погодной фабрики, которую мы видели раньше. Оно довольно шумное, с двумя большими пропеллерами, приводимыми в движение двигателями от дирижабля. Еще по крайней мере три или четыре подобных двигателя используются в качестве воздушных насосов. Листовой металл, пошедший на корпус, вероятно, брали от разных старых транспортных средств, судя по различиям в цвете, толщине и количестве ржавчины, покрывающей его.

— Вылезайте из самолета и поднимайтесь на палубу! — приказывает кто-то через мегафон. Не имея других идей, мы подчиняемся. Как только мы поднимаемся на него, нас окружают около сорока вооруженных зебр в зеленой форме.

— Мы влипли, — бормочет Лира. — Никогда не думала, что это случится.

— Лира, заткнись, — говорю я. — Если только у тебя нет плана, как нас вытащить.

— Чего? — мятная единорожка пожимает плечами. — Для меня это новый опыт.

— Меня больше интересуют эти двигатели, — Хекси внимательно смотрит на массивные пилоны, каждый из которых увенчан турбовинтовым двигателем. — Они похожи на те, что Черри установила на дирижабль Арианны, когда чинила его.

О да. Второй источник моих денег. После того, как я совершила аварийную посадку в озере рядом с Понивиллем, Черри Берри отремонтировала дирижабль Арианны за полцены. Ну, еще она сделала несколько инновационных изменений, которые, вероятно, превратили его в самый быстрый и смертоносный (как для экипажа, так и для тех, кто достаточно глуп, чтобы напасть на него) дирижабль на планете.

— Ты думаешь, это те же самые двигатели? — спрашиваю я.

— Нет, они гораздо грубее, — отвечает наш механик. — Корпуса двигателей Черри были отлиты. Эти имеют такую же форму, но они штампованные для уменьшения цены. Они еще добавили два отверстия, чтобы улучшить охлаждение, так же как и мы, но сделали это по своему, так что у них другая форма и ...

— Избавь меня от технических подробностей, — поворачиваюсь к зебрам. — Привет. Мы польщены таким приемом, но мне бы хотелось знать, что происходит.

— О, скоро узнаешь.

Смотрю вверх и вижу пони, стоящую на крыше надстройки в передней части судна. На ней униформа, грива завязана в хвост, но узнать ее нетрудно.

— Арианна, — говорю я. — Давно не виделись. Ты знаешь, что ты последняя пони, которую я ожидала бы встретить в компании зебр?

— Я училась у тебя, — отвечает Арианна. — Я ухфатилась за эту фозможность, как только она предстафилась.

Вот дерьмо. Починив ее дирижабль, мы раздули ее эго, что ли?

Еще два пони подходят к Арианне. Вернее, один пони — наш старый приятель Клоппенфюрер — потому что другой жеребец — самая странная зебра, которую я когда-либо видела.

На нем форма, похожая на ту, что носят солдаты, но на этом сходство заканчивается. Он также облачен в красный плащ, золото, которого хватит, чтобы купить небольшую страну, и корону, такую высокую, что она должна рухнуть под собственным весом. Замечаю, что Клоппенфюрер ехидно ухмыляется за его спиной.

— Позфоль предстафить... — Арианна откидывает голову назад. — Мшиндфи Ужасающий, Император Зебрики, фсемогущий и фездесущий фладыка и прафитель империи, а с нашей скромной помощью и фсего мира!

— Это я, — Мшиндви Ужасающий улыбается.

— Мира мало, — бормочу я, изо всех сил стараясь не рассмеяться над этим необычным трио.

Арианна этого не замечает. 

— Но тут прекрасное место, чтобы начать... Когда фы ф последний раз слышали о Манэгаскаре?

— Да, последнее время было тихо, — отвечает Лира. — Я слышала, что они закрыли границы, потому что их президент боится микробов и узнал, что кто-то в Хэйлэнде кашлянул.

— Да, именно это, — Арианна кивает. — Ein ungewöhnlich Pferdchen². Он боится микробоф, но посмел не испугаться нас. Когда-то у нас была база там, но сейчас мы переехали сюда, чтобы помочь нашему дорогому союзнику.

— Это мне, — говорит Мшиндви Ужасающий. — Скоро с помощью наших друзей мы положим конец восстанию! И тогда с помощью этих белокурых идиотов я завоюю весь мир! То есть, сразу после того, как узнаю секреты этого летательного аппарата, который принадлежит вам...

Он опускает голову, чтобы посмотреть на меня.

— Ты же поделишься ими со мной, или мне придется тебя пытать? Не то чтобы мне этого не хотелось...

Сглатываю, думая, что ответить. К счастью, Винил успевает сформулировать свой ответ куда быстрее.

— Чувак, иди трахни себя телеграфным столбом. Твои пытки, скорее всего, станут моим фетишем, если конечно ты не будешь просто стоять и говорить. Тогда я, конечно, расскажу тебе все свои секреты. А у меня их много, знаешь ли, начиная с того дня, когда я впервые встретила Менуэт, и она...

— Хватит! — кричит Мшиндви Ужасающий. — По моему королевскому указу тебя бросят в яму со львами, которые два года ничего не ели!

— Значит, они дохлые? — уточняет диджейша.

Мшиндви стонет, глядя в небо.

— Схватить их! — восклицает он. — Они нужны мне живыми!

Ну, теперь мы точно влипли. Я бью ближайшего жеребца заклинанием. Он падает, схватившись за яйца. Слышу еще один магический разряд и вижу Инки с ее кристаллическим пистолетом. Она нацеливает его на следующего солдата и стреляет. Заклинание такое же мощное, как если бы я сама его сотворила.

Остальные зебры бросаются на нас. Вырубаю одного из них прикладом винтовки. Его напарник пытается схватить меня, и в итоге обзаводится шикарным шрамом от штыка поперек морды. Рядом со мной Хекси уже окружена поверженными врагами. Она катается по палубе, уворачиваясь от солдат, только чтобы внезапно вскочить и ударить кого-нибудь в живот.

— Помогите! — кричит Лира, глядя на пролетающие мимо заклинания. Винил подбегает к ней и вырубает одним ударом.

— Что? — переспрашивает диджейша, заметив мой взгляд. — Я не хотела, чтобы она наделала глупостей.

Прежде чем я успеваю ответить, две зебры налетают на Винил. Один из них быстро убегает, держась за укушенную ногу. Однако другой начинает мутузить единорожку, но я быстро попадаю своим заклинанием куда надо.

— Ты в порядке, Винил? — спрашиваю я.

— Так много звездочек вокруг... — бормочет диджейша. — Я уже капитан?

— Ой, да хватит уже... — я закатываю глаза. Мимо меня пролетает зебра, а за ней Инки, которая, по-видимому, уже достигла своего предела насчет “быть хорошей“. Ну, разве что это включает в себя “лягнуть кого-то так, чтобы он пробил ограждение палубы”.

Оглядываюсь, пытаясь оценить ситуацию. Многие зебры без сознания, но Винил и Лира тоже. Инки все еще бьется, но с огромным количеством солдат, нападающих на нее, ей явно не справиться. И, что еще хуже, двум зебрам удалось поймать Хекси в сеть, так что теперь она лишь матерится и плюется в них.

— Ну, Дискорд вас всех отымей, — направляю свой рог на группу, атакующую Инки. Мощный взрыв разбрасывает их в стороны, слегка облегчив ситуацию.

Внезапно я чувствую жуткое головокружение и чуть не падаю на палубу. Просто великолепно. Моя магия вечно любит отрубаться в самое неподходящее время. Хуже того, зебры отвлекаются от Инки и бросаются на меня.

— Что-то мне подсказывает, что сегодня у тебя плохой день... — бормочу я, поднимая копытами винтовку. Я могу быть мягкой, но они меня выбесили.

Тщательно выбираю цель. Вместо солдат я целюсь в верхнюю часть надстройки, а точнее, в правое копыто Арианны. Я не хочу убивать ее, но хочу оставить отметину, прежде чем меня схватят. Однажды она посмотрит на культю и с теплом меня вспомнит.

Отдача заставляет меня упасть на круп. Что еще хуже, либо у меня действительно пиздец с точностью, либо прицел установлен неправильно. Пуля уходит далеко вправо и вверх. Вместо копыта Арианны она оказывается прямо под короной Мшиндви.

Эффект потрясающий. Жеребец теперь действительно вездесущ... Ну, он в основном на Арианне, но вы поняли идею. Увидев это, я бросаюсь на ближайшего солдата и бью его, пока он отвлекся.

Это мой шанс. Арианна замерла, пораженная тем фактом, что различные части зебры, которые обычно находятся внутри, в настоящий момент находятся на ее шерстке. Солдаты тоже стоят на одном месте и смотрят на меня. Я бегу, расталкивая их и пытаясь добраться до самолета. Как спасти остальных? Ебать меня в сраку, если я знаю, но что-нибудь придумаю.

Внезапно я останавливаюсь так резко, что чуть не выплевываю легкие. Винтовка выпадает из моих копыт, но тут же подхватывается чьей-то магией.

Пытаюсь бежать, но меня все еще удерживают чары. Все, что я могу сделать, это смотреть на Клоппенфюрера, который подходит ко мне и берет винтовку копытами, все еще удерживая меня на месте.

— Хорошая игрушка, — бормочет он, отодвигая затвор, чтобы извлечь гильзу.

— Собираешься застрелить меня?

— За то, что прикончили этого идиота? — жеребец цокает языком. — Зачем мне это делать, мисс Тернер? Однажды вы можете оказаться полезной.

Он поднимает винтовку прикладом вперед.

— Мы закончим этот разговор позже. А сейчас Арианна передает вам привет.

---

Ой.

Судя по ошеломляющей головной боли, этот пиздюк, должно быть, ударил меня моей же винтовкой. Надеюсь, что он подхватит генитальный герпес и передаст его Арианне, когда будет ей отлизывать. Где я? Слышу рев двигателей, но я определенно в какой-то крохотной комнатушке, пахнущей пылью и старыми наркотиками.

— Менуэт? Ты в порядке?

Ну, запах старых наркотиков получил объяснение. Винил здесь со мной. Смотрю на нее и замечаю, что она скована цепями, и у нее на роге антимагическое кольцо. Судя по всему, со мной все то же самое.

— Где мы? — спрашиваю я.

— В этой штуковине на воздушной подушке, — отвечает диджейша. — Думаю, они везут нас на юг.

— Откуда ты знаешь?

— Один из охранников жаловался на горилл и дерьмовую кормежку на юге. Зебры в основном несут какую-то тарабарщину, но тут еще есть и грифоны, и эти бледные клоны.

— Значит, южная часть северной части, верно? — бормочу я. — И зачем они нас туда везут? Что с остальными?

— Не знаю, — отвечает Винил. — Ну и как мы сбежим?

— Понятия не имею, — отвечаю я. — Мы сейчас на быстром ховеркрафте, окруженные зебрами. О, кстати, я вроде как грохнула их императора.

— Мы можем замаскироваться под верблюда, — ухмыляется диджейша. — Я буду головой, а ты будешь сама собой.

— Чего? — в удивлении поднимаю бровь. — Зачем нам маскироваться под верблюда? Мы же все равно останемся здесь.

Винил кивает.

— Да, но мы будем верблюдом.

Вздыхаю, стараясь не думать об этом.

— А как мы объясним охранникам, откуда мы тут?

— Ну знаешь, что-то типа: "Я просто шел мимо, занимался своими делами, когда эти две психопатки выскочили из камеры и заперли меня в ней", — Винил пожимает плечами. — По крайней мере, они нас выпустят.

— Для начала, как сюда вообще мог попасть верблюд? — спрашиваю я. — Здесь только зебры. Они точно заинтересуются, откуда он мог взяться посреди их ховеркрафта, да еще и занимающийся своими делами.

Верблюд в форме подходит к камере и стучит в металлическую дверь.

— Будьте добры, заткнитесь, — просит он. — Мы почти на месте!

Винил улыбается и выжидающе смотрит на дверь.

— Нет, — ворчу я. — Мы все равно не будем маскироваться под верблюда. Для начала, нам понадобятся два одеяла, подушка и две пары троттоманских тапочек, чтобы замаскироваться. Кроме того, мы почти на месте, так что смысла убегать прямо сейчас нет. Уверена, что из места, куда нас поместят, сбежать будет легче.

Двигатели замолкают, и судно на воздушной подушке слегка опускается. По крайней мере десять зебр подходят к нашей камере и выводят нас наружу.

— Легче сбежать? — спрашивает Винил.

Чувствую запах в воздухе, говорящий мне, что мы недалеко от джунглей, но я не могу их видеть. В основном потому, что ховеркрафт припаркован во дворе большого замка из средне-Селестианской эры. Толстые известняковые стены выдержали все осады на протяжении веков, так что вряд ли мы сможем быстро выбраться. Массивные башни и бастионы скрывают небо.

Нас ведут в крепость и помещают в довольно неудобное подземелье, охраняемое по меньшей мере сотней зебр. Похоже, что после предыдущей драки, они начали воспринимать нас всерьез.

— Так что же нам теперь делать? — спрашивает диджейша, когда нас запирают в камере.

— Не волнуйся. Я знаю этот замок. Давным-давно, во время крестовых походов против грифонов, мой предок Минуэтт "Придурок" Тернер нашел секретный проход в него.

— И что с ним случилось? — спрашивает диджейша.

— Они его поймали и насадили голову на пику, — отвечаю я. — И проход так и не был найден, в основном потому, что у правительства Зебрики были более важные дела, чем позволить археологам делать свою работу.

— Дерьмо.

— Именно, — Клоппенфюрер подходит к нам, останавливаясь на безопасном расстоянии от решетки. — У вас нет выхода, хотя мы можем придумать что-нибудь к взаимному удовлетворению, если вы будете сотрудничать.

— Я видела порнуху, которая начиналась точно так же, — бурчит Винил. — Жду, не дождусь, когда дело дойдет до кляпов и плетей.

— Очень смешно, — пробормотал жеребец. — Дело в том...

Я закатываю глаза. 

— Мы поможем тебе научить Арианну правильно произносить "в", и за это ты нас отпустишь. Как тебе такая сделка?

— Ее акцент — наименьшая из моих проблем, — отвечает он. — Чтобы вы знали, у ее рта есть и другое применение.

— Ага! — вскакивает на ноги Винил. — Я знала, что вы трахаетесь! Да, бля, держу пари, она превратила тебя в свою сучку. Я таких знаю, поверь мне. Так вот почему твое звание звучит как что-то из легкого порно. Агась, но скажи мне, почему вместо того, чтобы и дальше развлекаться с тем эротическим дерьмом, что с тобой творит Арианна, вы вдруг решили захватывать страны?

— Заткнись! — Клоппенфюрер бьет копытом по решетке. Винил умеет выводить пони из себя. — Ты не знаешь, что с ней случилось. Ей нужно... внимание. Работа моделью была единственным способом, которым она могла его добиться, но эти проклятые инструкции в наших головах... Ее вдруг переклинило, но я не вижу в этом ничего плохого. В общем, у нас есть план, и вы важная его часть.

— Угу, ты тут нам поплачь еще, — ворчит диджейша. — Просто твой хер для нее слишком маленький, поэтому она решила трахнуть весь мир. Такое иногда случается с кобылами. Но скажи, пожалуйста, почему мы сидим в этой сраной дыре? Разве мы не должны праздновать, наблюдая, как мир гибнет или что-то в этом роде?

— Ага, — добавляю я. — А еще скажи, как тебя на самом деле зовут. Как заметила моя дорогая подруга, "Клоппенфюрер" — действительно звучит как какая-то кличка для порнозвезды.

Морда жеребца становится ярко красной.

— Меня зовут Пулли.

Смотрю на Винил, и мы обе начинаем смеяться.

— Это старое грифонианское имя³, драть вас обеих! — кричит жеребец.

— Не лезь в бутылку, Пулли, — говорю я, все еще посмеиваясь. — Просто скажи нам чего ты хочешь.

— Мы не можем просто захватить мир с этими зебрами, — отвечает жеребец, медленно успокаиваясь. — Покойный император хотел использовать ваш самолет, чтобы создать военно-воздушные силы, но это просто сказочка для этих полосатых ублюдков. Тем не менее, есть один артефакт, который вы ищете, который мог бы нам очень помочь. Я хочу знать о нем все.

Винил неуверенно смотрит на меня.

— Ну, у нас тут проблема, — говорю я, решив, что честность — лучшая политика. — Мы ни хрена об этом не знаем. Дэринг Ду нам ничего не говорила по этому поводу.

— Да неужели? — Пулли смотрит в потолок. — Дэринг Ду хочет, чтобы вы нашли кристалл, который пробудит древних тварей и позволит хозяину управлять ими, а вы об этом ничего не знаете?

— Ну, теперь мы знаем немного больше, — говорит Винил. — А что за древние твари? Суккубы?

— Нет. Это воплощение зла, что существовало еще до начала этого мира, — жеребец смотрит на стену, вероятно, воображая какие-то потусторонние акты невыразимой жестокости. — Они помогли бы нам завоевать все страны и установить новый мировой порядок.

— Ага, конечно, приятель, — я вздыхаю. — Уверена, что это плохая идея. И ты говоришь, что Дэринг Ду его ищет? Как насчет Ахуизотля?

— Пони, которых он нанял, идиоты, — отвечает Пулли. — Хотя это может быть хорошим прикрытием. И уверен, что ты что-то от меня скрываешь.

Думаю о Лире и подсказке, которую нам удалось перевести. Где она сейчас? Надеюсь, эти дебилы не утопили ее в озере.

— А как насчет наших друзей? — спрашиваю я. — Они могут что-то знать.

— Не волнуйся, мы и до них дойдем. Если они что-то знают, я уверен, что и ты тоже.

— Ну, есть... подсказки, — отвечаю я. — Но каждый из нас знает только часть. Для безопасности.

— И какие же части у вас? — спрашивает Пулли.

— Обойди вокруг центра Земли, — отвечает диджейша. — Это был мой кусок.

— Остановись у лотка с хот-догами и посмотри наверх, — говорю я. — Это не по порядку.

Жеребец равнодушно смотрит на нас.

— Вы что, пытаетесь меня наебать?

Винил и я переглядываемся.

— А он умен. Сам все понял, — говорю я.

— Думаю, Арианна красивая, он умный, а Кайри сильная, — диджейша пожимает плечами. — Тебе, кстати, лучше научить Кайри не ломать двери головой, иначе ваше трио скоро может превратиться в дуэт.

— Schiess doch, sie Schweinehunde! — Пулли потирает виски. — Прекрасно! Вы будете сидеть здесь, пока не захотите говорить!

Жеребец выбегает из темницы.

— Кажется, он взбесился, — говорит Винил, как только он уходит. — Не надо было тебе говорить ему про лоток с хот-догами.

— Да, у него даже акцент пропал. Нам не следовало смеяться над его именем.

— Может, так даже лучше. У него был такой акцент, будто мне кто-то задницу медом мажет. Кстати, что он там говорил насчет кристалла, который вызывает демонов или еще какое-то дерьмо?

— Что Дэринг его ищет, — пожимаю плечами. — Зачем он ей?

— Может, она хочет заняться сексуальными извращениями с щупальцатыми монстрами, — Винил ложится в углу и сворачивается в клубок. — Разбуди меня, когда принесут еду.

К моему удивлению, через несколько часов нам действительно приносят еду. Это самое популярное блюдо в галактике, по крайней мере, среди бездомных, студентов, бездомных студентов, искателей приключений и других социальных маргиналов. Оно состоит из всего, что кот приволок, удалось украсть у гиен, подобрать в лесу или найти на дне древнего сральника; все это обжарено вместе и утоплено в коричневом соусе.

Обычно ингредиенты не должны подвергаться сомнению, тем более, что уточнять их крайне невежливо, не говоря уже о том, что для вашего разума это тоже не полезно. Тем не менее, можно легко понять, где ты находишься, просто посмотрев, что кладут в рагу.

В нашем случае это поньские бобы, чечевица, нут, трава и что-то похожее на мясо и свиную печень. Другими словами, смесь между Зебрикой и Империей грифонов. Неудивительно, учитывая наемников-грифонов.

Осмотр содержимого моей миски подает мне идею.

— Винил! — говорю я. — Хочешь съесть мои поньские бобы?

— Чего? — сонно бормочет диджейша. — Ты же знаешь, что я не могу...

— Именно, — широко ухмыляюсь. — Ты же знаешь, что сбежать из лазарета всегда проще?

Винил кивает.

— Так ты хочешь, чтобы я сбежала? Что насчет тебя?

— Что-нибудь придумаю. Кроме того, думаю, ты же не оставишь меня здесь? Вызовешь подмогу, кавалерию, все международные организации и даже хренову Селестию.

— Ладно, — Винил набивает полный рот бобов.

Нам не приходится долго ждать последствий. Через некоторое время ее начинает лихорадить, и когда она снимает солнечные очки, я вижу, что белки ее глаз пожелтели. В сочетании с красной радужкой — выглядит кошмарно.

— Охрана! — кричу я. — Сюда! Моя подруга больна!

Две зебры подходят к нам. 

— Что с ней случилось? — спрашивает один из них.

— У нее жар, и глаза пожелтели.

— Пф-ф-ф. По крайней мере, она не малярию подхватила.

— Пул... я хочу сказать, Клоппенфюрер разозлится, если с нами что-нибудь произойдет. Мы — важная часть его планов.

Зебры неуверенно переглядываются.

— Ладно. Давай отведем ее в лазарет.

Они открывают дверь и выводят Винил наружу. Я сижу и жду результатов.

Через десять минут слышу сильный взрыв. Кто-то пробегает надо мной с криками: “пожар!” и “она убегает!". Следует еще один взрыв, завершившийся канонадой более мелких взрывов. Они там из гаубицы что ли палят?

— Арсенал! Ради Арианны, арсенал!

Дерьмо.

Взрыв стряхнул на меня всю пыль с потолка, а затем еще и несколько небольших камней. Ложусь на пол, прикрыв голову. Жаль, что эта сраная решетка, похоже, взрывозащищенная — она не сдвинулась ни на миллиметр.

Через несколько минут все стихает. Встаю, пытаясь почистить шерстку, когда вижу Клоппенфюрера, спускающегося по лестнице. Его форма ободрана и местами обожжена, на лбу глубокий порез. Почему-то у него моя винтовка, и жеребца сопровождает пара солдат.

— В чем дело, Пулли? — спрашиваю я. — Плохой день на работе?

— Твоя подруга сбежала, — бурчит он, сурово глядя на меня.

— Да неужели? — ухмыляюсь во все зубы. — Никогда бы не подумала.

— Заткнись, хитрожопая, — Клоппенфюрер бросает на меня взгляд, который, вероятно, должен быть угрожающим. — Поскольку ты, вероятно, помогла ей, мы решили пересмотреть ваше заключение в пользу смертной казни.

Смертной казни? Почему я узнала об этом только сейчас?

— Подожди, приятель, — говорю я. — Никакого суда или еще чего-нибудь? Я требую суда.

— Суд уже состоялся, — отвечает Пулли. — Я был твоим адвокатом. Мне удалось заменить свежевание заживо на расстрел.

— Спасибо, — бормочу я. — Моя компания вышлет вам чек.

— Буду польщен. А теперь пошли.

— Прямо сейчас? — спрашиваю я. Винил лучше поторопиться, но, зная ее, она скорее всего сейчас в лесу, трахается с кучей горилл. — Как насчет апелляции?

— Вы можете обратиться к самому императору, мисс Тернер, — говорит жеребец. — Ой, подождите, он же мертв. Какая жалость.

Солдаты выводят меня наружу. По сравнению с моим предыдущим визитом, количество зданий во дворе несколько поуменьшилось. Зебры тоже выглядят немного испуганными, форма драная, обугленная или вообще отсутствует. У меня нет времени все разглядывать, так как меня выводят за пределы замка.

— Может, снимешь цепи? — спрашиваю я. — Ходить трудно, и я не знаю, как далеко мы собираемся идти.

— Не волнуйся, недалеко, — отвечает Пулли, указывая в сторону ближайших зарослей. Просто великолепно. После Мэнауса меня тошнит от джунглей, и кажется, мне придется в них сдохнуть.

Я смотрю на солдат. К моему удивлению, они все не старше пятнадцати, да и на зебр не сильно похожи. Скорее на чем-то обдолбаных полосатых пони. Они даже не белые, больше похоже на совсем бледную версию цвета шерсти их отцов.

Просто великолепно. Похоже, ныне покойный император взял то, что осталось от программы "крылатая зебра", и превратил их в свою личную стражу. С каждой минутой все хреновее и хреновее.

Наконец мы останавливаемся на границе джунглей, и мне дают лопату.

— Копай, — приказывает Пулли.

Копать копытами довольно трудно, поэтому темнеет раньше, чем я успеваю закончить. Прихвостни Пулли, которые раньше бесцельно бродили вокруг, собираются вместе, неуверенно глядя в небо.

— Ладно, думаю, достаточно глубоко, — бормочет жеребец, хватая мою винтовку магией.

— Подожди минутку! — восклицаю я, надеясь, что эти зеброиды знают эквестрийский. — Мне нужно совершить предсмертный ритуал, иначе мой призрак вернется и будет преследовать вас всех.

— Да брось ты! — Пулли поднимает винтовку, но самый крупный из солдат кладет копыто ему на плечо, а остальные целятся в него из автоматов.

— Призраки — это не смешно, — я ожидала, что он будет говорить односложно, но слова жеребца почему-то звучат так, как будто он из Винниаполиса. — Она может стать плохой Мзиму.

— Ага, именно это, — отвечаю я. — Очень плохой Мзиму, и я сотворю с тобой на редкость плохое джу-джу, ага. Можете на это рассчитывать.

Пулли вздыхает.

— Вы же понимаете, что она вас наебывает?

— А что, если нет? — спрашивает другой солдат. Его произношение легко спутать с кантерлотским. — Пусть она совершит этот ритуал.

— Благодарю тебя, — встаю посреди ямы и закрываю глаза, надеясь, что они не знают пфердского.

— Leck mir den Arsch recht schon! — восклицаю я. Выражение морды Пулли просто бесценно. — Fein sauber lecke ihn, fein sauber lecke, leck mir den Arsch!

Зебры стоят прямо, торжественно глядя в лес, в то время как Пулли того гляди удар хватит.

— Das ist ein fettigs Begehren, nur gut mit Butter geschmiert, den das Lecken der Braten mein tagliches Thun! — чуть язык не сломала этим пфердским, а мой акцент тоже далек от совершенства, но в Тартар это все. Если я хочу, чтобы Винил меня услышала, мне надо орать как можно громче.

— Drei lecken mehr als Zweie! Nur her, machet die Prob' und leckt, leckt, leckt! — никто так и не появляется, а у меня уже заканчивается песня. Не говоря уже о терпении Пулли.

— Jeder leckt sein Arsch fur sich⁴, — заканчиваю я, чувствуя боль в горле. 

— Совет, которому тебе следует последовать, — бормочу я.

— Закончила? — спрашивает единорог, целясь в меня.

— Подожди! Я... Мне нужно в туалет!

— И в чем проблема? — спрашивает Пулли. — Все равно обгадишься, когда я тебя пристрелю.

— Но... я могу стать злым демоном, если обгажу место своего захоронения, — быстро отвечаю я. — И буду преследовать тебя всю оставшуюся жизнь.

Жеребец вздыхает и бьет себя копытом по лбу.

— Ладно... Можешь сходить в кустики, но если попытаешься сбежать, мы тебя пристрелим.

Выползаю из ямы и прячусь за кустом. Если бы я только могла снять эти цепи... Оглядываюсь вокруг, чтобы найти камень, но все, что вижу, это пара глаз.

Моргаю, пытаясь привыкнуть к темноте. Глаза принадлежат большой горилле, свисающей с дерева.

— Привет, — говорю я. — Не можешь мне помочь?

— Сигареты есть? — горилла ухмыляется.

— У чуваков, которые хотят меня убить, их полно, — шепчу я, надеясь, что они меня не слышат. — Можешь забрать их.

— Поглядим, что можно сделать, — отвечает горилла и снимает кольцо с моего рога. — Без него ты выглядишь лучше.

— Благодарю, — ухмыляюсь и поворачиваюсь к месту, где меня должны были казнить.

— Ты там веревку проглотила? — кричит Пулли. — Выходи, мы тут с тобой всю ночь валандаться не можем.

— Почти закончила, — отвечаю я, используя магию, чтобы открыть кандалы, удерживающие меня. — Уже иду!

Нацеливаю рог и вслепую кастую заклинание.

Жаль, что один из зеброидов встал прямо у него на пути — я вложила в него столько магии, и если бы не он, Пулли лежал бы сейчас на земле, оплакивая трагическую потерю своих яиц.

— Извиняюсь! — кричу я, выскакивая из кустов и пиная двух зеброидов в прыжке. Позади себя я слышу вопли. Сотни темных мускулистых тел прыгают с деревьев, крича как демоны и стуча кулаками в грудь.

Спутники Пулли быстро приходят к выводу, что это не входит в их должностные обязанности — они бросают оружие и уносятся вдаль, оставляя за собой лишь облако пыли. Единорог осознает это слишком поздно — он едва успевает развернуться, как одна из моих цепей обвивается вокруг его задних ног.

Он пытается дотянуться до винтовки, но я выхватываю ее своей магией из его копыт, прежде чем подтянуть его к себе.

— Не люблю иметь долги, приятель, — бормочу я сквозь стиснутые зубы, прежде чем ударить его по голове прикладом винтовки.

Кстати об этом, надо было попросить его передать Кайри, что я все еще должна ей пинок в пизду. Поворачиваюсь, чтобы сказать это, но жеребец слишком сильно без сознания, чтобы слушать меня.

— Я забираю его бумажник! — раздается знакомый голос.

— Винил? — спрашиваю я.

— А кто же еще? — диджейша подбегает ко мне. Почему-то она прячет свою гриву под солдатской каской и раскрашена полосками под зебру. — Мне потребовалось время, чтобы убедить этих парней помочь нам.

— Как тебе удалось сбежать?

— О, это было легко, — отвечает единорожка. — Эти идиоты не забрали мою зажигалку, а от всех этих бобов и мяса меня жутко пучило. Ну а потом как-то все завертелось...

— Она дала нам сигареты, — говорит горилла, которую я встретила раньше. — И она хорошо говорила о гориллах. Она говорит, что у нее есть план, как захватить большой зебринский замок!

— У тебя он есть? — уточняю я.

— Конечно! — восклицает диджейша слишком громко. Вижу, как пот стекает по ее шерстке.

— Лучше, чтобы был, — горилла усмехается. — Меня зовут Аскари. Мы боремся с зебрами на юге и на севере. Мы гордые гориллы! У нас классовое соз-на-ни-е!

Он показывает мне маленькую зеленую книжку с белым копытом и рогом на обложке.

Белка, Стрелка — если мы еще когда-нибудь встретимся, я либо лягну вас в бок, либо лично подарю самую большую бутылку водки, которую вы когда-либо видели.

— Что за классовое сознание? — спрашивает Винил.

Аскари встает по стойке смирно.

— Старая легенда о гориллах гласит, что когда-то мы правили всей планетой. Мы знаем, что это неправда. Наши кузены правили планетой и взрывали ее десять раз по десять тысяч лет. Когда гориллы научились говорить, лошади уже захватили планету и поработили горилл. Теперь пришло наше время. Теперь мы вернемся и победим их, чтобы вернуть равенство...

– Это было несколько лет назад, но... — Винил делает паузу, вероятно, уловив мои мысли, а сейчас я пытаюсь телепатировать ей что-то вроде: ”никогда не спорь с большой вооруженной гориллой, особенно если он привел с собой армию”.

— Ну, и как мы собираемся захватить замок? — спрашивает Аскари.

Я смотрю на Винил.

— Хм, у нас есть цепи, а ты уже замаскировалась под зебру... Зачем ты это сделала? Уверена, что кто-нибудь сочтет это оскорбительным.

— Убегающий пони отличается от убегающих зебр, поэтому я украла запасную форму и немного машинного масла, чтобы не слишком выделяться.

— Это... имеет смысл, — бормочу я. — Ладно, план таков...

---

Когда мы добираемся до замка, уже наступает утро. Винил идет впереди, неся мою винтовку. Гориллы идут за ней в ряд, с опущенными головами и связанные лианами. Я снова в цепях, тащу за собой бесчувственного Клоппенфюрера.

Вообще-то, нам пришлось помочь ему оставаться бесчувственным. Несколько раз.

На стене появляются две зебры и неуверенно смотрят на нас. С одной стороны, это целая толпа горилл, но их всех ведет кто-то, кто кажется зеброй, хотя ее полосы начали немного размываться. Один из них целится в нее из винтовки, но вскоре опускает оружие, видя, как бесстрашно Винил идет вперед.

— Привет, друган, я в темный час пришла сюда, — говорит ему диджейша. — Гориллы захватили нас врасплох, и вот — беда: ведь если помощь не получим мы у вас, то Клоппенфюрер сдохнет в сей же час.

От, дискордовы рога. Неужели она настолько глупа? Винил же видела кучу зебр, говорящих нормально, и все еще думает, что все зебры говорят в рифму? Мы трупы.

— Ты кто? — спрашивает одна из зебр. — И почему ты говоришь по-эквестрийски? Мы все владеем зебрикаанс, ты же знаешь.

— Я сражалась смело, и всех горилл поотымела, — диджейша не позволяет таким деталям как физическая невозможность подобного встать у нее на пути. — Я взяла их всех в плен и привела сюда в... плен.

— Она, должно быть, с востока, — говорит второй солдат первому. — Помнишь, Уджанья Яани, я говорил тебе, что на востоке все сумасшедшие наркоманы?

— Конечно, — отвечает Уджанья Яани. — Мы ее впустим?

— У нас есть несколько свободных камер в подземелье, — отвечает оставшийся неизвестным солдат. — Откройте ворота!

— Видишь? — шепчет мне Винил, когда мы входим в замок. — Я знала, что это сработает.

— Лучше подумай, как будем отсюда выбираться, — бурчу я. — Похоже, ховеркрафта тут больше нет.

Винил едва успевает открыть рот, как в тот же миг во дворе замка разверзся Тартар. Гориллы орут, демонстрируя, что они вовсе не связаны, как казалось со стороны. Аскари и его спутники вооружены мачете, палками и различным огнестрельным оружием, которое они отобрали у несчастных зебр, которых встретили, прежде чем напасть на солдат.

— Бежим! — кричу я, сбрасывая цепи и волоча диджейшу за собой. Мне плевать на горилл, зебр, Клоппенфюрера и на то, что они друг с другом делают. Я просто хочу быть как можно дальше от этого места.

— Ты говорила, что никто раньше не захватывал этот замок? — спрашивает единорожка. — Мы первые?

— Никто не захватывал его силой, — отвечаю я и несусь к замку. — Обман и военная хитрость были куда эффективнее.

Что-то взрывается позади нас. Хотя Винил и смогла взорвать арсенал, у зебр, по-видимому, что-то осталось в запасе. Или гориллы наложили руки на чей-то тайник с гранатой.

— Мамочка! — диджейша вздрагивает, когда мимо пролетает пуля. — Ты это видела? Они пытались застрелить меня!

— Иди и пожалуйся им на это, — бормочу я, пинком распахивая дверь. — И перестань уворачиваться от пуль, когда слышишь их! Они все летят быстрее звука. Если ты ее слышишь, она тебя не зацепила... Блядь!

Когда я собиралась закрыть дверь замка, мимо меня пролетает пуля, задев кончик уха. Бросаюсь вправо, услышав звук.

— Эй, ты сама уворачиваешься... — хихикает Винил.

— Вали в Тартар и попроси демонов трахнуть тебя вилами, — ворчу я, вставая. Что-то тяжелое бьет в дверь, но кажется, что здесь мы в безопасности, по крайней мере, пока кто-то не решит пальнуть сюда из гаубицы. Смотрю на морду Винил, и у меня в голове возникает идея.

— Машинное масло, — говорю я. — Зачем им машинное масло, если у них нет ничего с двигателем? Где ты его нашла?

— Возле прачечной, — отвечает единорожка. — Она где-то в подземелье.

Мы спускаемся вниз, оставляя бой позади. Подземелье довольно ветхое, и я буквально ожидаю, что тонна известняка рухнет нам на головы в любой момент. Пробегаем мимо камеры со скелетом какого-то незадачливого придурка — судя по броне, он здесь уже как минимум несколько веков. Затем Винил резко поворачивает, и мы оказываемся в прачечной.

Вот Дискорд. А чего я ожидала? Здесь только стиральные машины.

— Здесь только стиральные машины, — бормочет диджейша.

— Я заметила это и без твоей помощи. Ну и каков твой великий план? Мы построим из них долбаную летающую машину? — как только я это сказала, снаружи взорвалась граната, и одна из сушилок рухнула. За ней оказалась маленькая забытая дверца с табличкой...

Ох, тыж, пресвятая, едрить тебя коромыслом, Селестия. Это гараж. Будем надеяться, что там не пусто. Бью в дверь магией, распахиваю ее и захожу в темноту за ней.

— Ебаный пиздец, — шепчу я, когда глаза привыкают к полумраку внутри. — Он прекрасен.

Перед нами стоит долбаный танк.

Ну, на самом деле, это всего лишь легкий скоростной танк, но несмотря на это он вполне способен дать жару своей пушкой, и хотя брони у него явный недостаток, ее все же хватит, чтобы остановить пули. Он совсем небольшой и верткий, не говоря уж о том, что выглядит абсолютно новым.

Где эти чуваки его взяли? Судя по паре сердец, нарисованных на борту, танк принадлежит Арианне. Однако он, скорее всего, был куплен в Великобридлтании — когда я заглядываю внутрь, то первое, что я вижу, это оловянный чайник и пара чашек с блюдцами из того же материала. Еще есть большой граммофон и полная дискография “The Useless Buggers”.

— Я нашла снаряды, — говорит Винил, подтаскивая зеленый деревянный ящик. — Там еще есть горючее и сухари.

— Думаю, наш друг Пулли приготовился к бегству на случай, если дела совсем пойдут по пизде, — бормочу я, ухмыляясь. — Как заботливо с его стороны.

Помогаю Винил перетащить все в танк и забираюсь внутрь.

— Ладно, — ворчу я. — И как тобой управлять?

Знаете, однажды я ездила на бульдозере, когда голод и отсутствие работы привели меня на ближайшую стройку. Водитель бульдозера был слегка навеселе, поэтому он решил показать мне, как им рулить. Так что, я более или менее знаю, как управлять чем-то с гусеницами.

Ну, я правда умудрилась разбить бульдозер и разнести половину стройплощадки, но тем не менее основы я знаю. Кроме того, они меня так и не поймали.

Мое внимание привлекает большая красная кнопка. Если бы у конструкторов была хоть капля порядочности, она бы запустила двигатель. Нажимаю на нее, но слышу только звук, очень похожий на щелчок спускового механизма. Ага, это был второй вариант.

— В инструкции сказано, что это аварийный спусковой крючок на случай, если стрелок мертв или его спусковой крючок не работает, — говорит Винил, удерживая магией книгу, которую нашла под одним из сидений.

— А как насчет стартера? — спрашиваю я, рассматривая рычаги передо мной. Левый рычаг — левая гусеница. Правый рычаг — правая гусеница. Это все, что я знаю.

— Левым задним копытом установите рычаг переключения передач в нейтральное положение, — читает Винил. — После чего нажмите зеленую кнопку в середине правого рулевого рычага.

— Вот эту крошечную хреновинку? — спрашиваю я, глядя на кнопку. Да уж, эргономика как она есть. И что мне нужно сделать, чтобы развернуться? Встать на голову и пропердеть гимн?

Нажимаю кнопку. Рев двигателя почти оглушает меня, поэтому я надеваю шлемофон, чтобы немного приглушить звук. Пол вибрирует, и по какой-то причине граммофон включается, дополнительно атакуя мои бедные уши громким гитарным риффом.

— Установите рычаг переключения передач в положение D, — продолжает читать диджейша, — и осторожно передвиньте оба рычага вперед.

Без проблем. Нажимаю на рычаги, и танк несется вперед, врезаясь в стену. Нам не справится со стенами старого замка, но эта была построена гораздо позже и сдалась сразу же. Танк подпрыгивает, дробя кирпичи в мелкий красный туман.

— Осторожнее! — кричит Винил, падая в заднюю часть танка. Но она быстро приходит в себя и занимает место стрелка.

Куда дальше? Я ни хрена не вижу через этот маленький триплекс. У Винил есть перископ, но ее подсказки совершенно бесполезны — пока мы находимся в подземелье, мы почти ничего не видим.

— У этой штуки есть фары?

— Я не могу читать инструкцию, тут слишком трясет! — кричит диджейша. — Просто едь вперед! В конце концов, это же гараж!

Толкаю рычаги дальше вперед, и мы пробиваем следующую стену. Бинго! Солнце почти ослепляет меня, но я вижу, что бой все еще продолжается. То есть до тех пор, пока зебры и гориллы не видят бешено носящийся по двору танк. У меня есть только общее представление о том, насколько резко он поворачивает, поэтому мы катаемся достаточно беспорядочно.

Вдруг, я слышу громкий взрыв. Пригибаюсь, надеясь, что нам не прилетело прямое попадание. Однако танк все так же едет вперед, не говоря уже о том, что я слышу громкое ржание и чую запах кордита.

— Винил, какого хрена? — интересуюсь я.

— Я сделала предупредительный выстрел, — единорожка дергает за рычаг, и из пушки вываливается большая гильза. — Кажется, я разнесла сортир.

— Ну, можно сказать, что дерьмо попало в вентилятор... — бормочу я.

— Как скажешь, — Винил направляет свой рог на граммофон, делая звук громче.

Я был рожден, чтоб облажаться.
Был рожден, чтоб правду пропеть
О тех, кто всегда готов насмерть сражаться
Чтобы пить, есть и развлеченья иметь.

Ну, по крайней мере, у нас есть подходящее музыкальное сопровождение. Интересно, вокалист жил там же, где и Вайлд Хант, или он просто сильно хотел, чтобы "петь" и "иметь" рифмовались вопреки всему. Секундного отвлечения хватило, чтобы я развалила какую-то хибару и распугала нескольких горилл.

— Осторожнее! — кричит Винил. — И еще, видишь ту пизду с золотой фигней на шлеме? Подъедь к ней поближе.

Обычно я не подчиняюсь подобным приказам, но самый короткий путь к воротам проходит аккурат рядом с этой зеброй. Когда мы проезжаем мимо, диджейша поворачивает башню таким образом, что ствол нашей пушки сбивает шлем с ее головы. Будь зебра чуть повыше, головы бы она тоже лишилась. Она останавливается, чтобы выстрелить в нас, но Винил открывает люк и выдергивает магией оружие из ее копыт.

— Мой дробовик, — поясняет мне единорожка. — У нее был мой дробовик.

— Ты чуть не проломила ей череп из-за дробовика? — переспрашиваю я, вздрагивая. — Мы валим из этой страны. Типа, прямо сейчас.

Я был рожден, чтоб облажаться!
Был рожден, чтоб крепость снести
Тех, кто пожинает щедрый урожай
смуты, войн и ненависти!

Ну, тут рифма чуть лучше. Танк врезается в ворота и разносит их в щепки. Траки грохочут по мосту, и мы наконец выезжаем на равнину за пределами замка.

— Хм, ты говорила, что никто и никогда не смог взять ворота этого замка штурмом, — говорит Винил. — Как насчет штурма изнутри?

— Это не считается, — отвечаю я, резко поворачивая на север. — Мы его не захватили, а всего лишь сбежали из него.

— Кто-нибудь когда-нибудь сбегал из него?

Вздыхаю и потираю виски.

— Понятия не имею. Думаю, можно предположить, что мы были первыми.

— Может, вернемся и станем первыми, кто его захватит? 

— Нет, — двигаю рычаги до упора вперед. Несмотря на всю крутизну танка, он далеко не так быстр, как “Озорная Коко”. Спидометр показывает шестьдесят километров или тридцать семь миль в час. Инки может бежать быстрее. Да елки зеленые, даже я могу бежать быстрее, хотя и рискуя выблевать собственные легкие.

— Как долго мы ехали до замка? — спрашиваю я.

Винил пожимает плечами. 

— Без понятия. Может, несколько часов? Тот ховеркрафт казался достаточно быстрым.

Гадство. Может пройти несколько дней, прежде чем мы доберемся до озера. По крайней мере, тот факт, что ховеркрафт смог здесь пройти, означает, что местность довольно плоская. Кроме того, мы направляемся на север, но у меня лишь крайне смутное представление о том, где находится озеро, а Пулли не оставил никаких карт в танке. Иными словами, мы облажались.

— Хочешь чаю? — спрашивает диджейша.

Едва сдерживаюсь, чтобы не сказать ей, куда она может засунуть чай. На самом деле, я бы действительно выпила чашечку или две. А еще бы съела того рагу, которое нам давали в замке, даже несмотря на то, что там было мясо. Или, может быть, как раз из-за этого. Да уж, жара творит со мной странные вещи.

Через несколько часов даже чай и вентиляция перестают помогать. Становится все жарче и жарче. Простое касание корпуса танка может привести к очень неприятному ожогу. По крайней мере граммофон сдох. Жаль, что мы следующие.

— Нам лучше остановиться, — говорит Винил. — Двигатель издает странные звуки, и я чувствую какой-то запах.

Перевожу рычаги в нейтраль, и танк медленно останавливается. Когда мы выходим, то оказывается, что снаружи лишь немного прохладнее, чем внутри. Мы находимся посреди саванны, и единственным источником тени является наш танк. Нехорошо.

Хуже того, причиной странных шумов в двигателе, по-видимому, является нехватка топлива, а также закипевшая в радиаторе вода. У нас есть с собой несколько канистр, но этот малыш пьет больше, чем Берри в ее лучшие годы. Пулли, вероятно, об этом не подумал.

Подхватываю магией одну из канистр и переливаю ее в топливный бак. Винил лежит в тени и обмахивается шлемом, чтобы хоть чуть-чуть остыть. Уже почти полдень, неудивительно, что так жарко. Позади нас коричневая земля, простирающаяся до самого горизонта. Та же картина и перед нами — кажется, они тут не слышали о дорогах или дорожных знаках.

Вдруг я слышу громкий рев. Ныряю за танк, готовя винтовку на случай, если нас нашли зебры. Но все, что я вижу, это облако пыли, довольно быстро несущееся к нам. Какого хрена? Когда оно приближается, не могу не заметить, что это еще один танк. Однако что-то мне подсказывает, что он не принадлежит ни к какой местной армии или военной организации. Огромное количество граффити, наклеек, дополнительных топливных баков и довольно странного оружия, установленного на нем, делает танк крайне заметным. У него даже есть шипованный кенгурятник спереди, и плюшевый мишка, держащий табличку “Приятной смерти, ублюдки”.

Все это напоминает мне одну мою дальнюю родственницу из той ветви моей семьи, которая никогда не покидала Оатстралию. Мы мало о ней говорим. Она...

— Ебать тебя уткой! Кузина Менуэт! Что ты здесь делаешь, старая ты дронго? — миниатюрная кобыла выскакивает из разукрашенного танка и сплевывает окурок сигареты. — Вообще-то, рада тебя видеть. Мы тут, типа, немножко заблудились по дороге в Сидней.

— Немного заблудились? — хихикает Винил. Она с любопытством разглядывает мою кузину. — Это Зебрика. Ваще другой континент.

— От дерьмо, — из танка выбирается верблюдица. — Я же тебе говорила, что мы не в Оатстралии! Мы же за последних три дня ни одного гигантского паука не видели!

— Я бы не забыла, как мы пересекли долбаный океан! — орет в ответ моя кузина. — Мы же не настолько бухие были!

— Чего вы так орете? — зебра выбирается из танка и потягивается, разминая конечности. — Не волнуйтесь. Добрались сюда, значит и обратно в Сидней сможем вернуться.

— Но как мы могли пересечь океан? — спрашивает верблюдица.

— Это ты нашего штурмана спроси, — моя кузина пожимает плечами. — Нам нужно как можно быстрее вернуться в Сидней.

— Подожди, — говорю я. — Не могли бы вы одолжить нам немного топлива? Мы должны добраться до озера к северу отсюда.

— Ага, и немного сигарет, — уголки рта Винил опускаются. — Эти сраные гориллы сперли мои.

— Конечно, — отвечает кузина. — Кроме того, тут неподалеку есть деревня. Она все еще стоит после нашего визита, что удивительно...

— А насчет озера, то мы были там дня два назад, — верблюдица указывает на борт их танка — краска в нескольких местах повреждена, как будто кто-то стрелял из чего-то крупнокалиберного. — Они плохо нас приняли.

Я киваю. Приятельницы моей кузины переливают немного топлива в наши канистры, и через несколько часов, когда температура немного падает, мы отправляемся дальше.

Еще через час мы добираемся до деревни. Она состоит в основном из небольших хижин, построенных из всякого хлама, который можно найти по окрестностям, и населена примерно тридцатью зебрами, которые прячутся, увидев нас.

— Мы пришли с миром! — кричу я, вылезая из танка. Видимо, мы выглядим достаточно невоенными, чтобы старый жеребец вышел из хижины и поклонился.

— Э-э-э... Озеро? — спрашиваю я, глядя на старика. — Куча мерзких пидорасов со слишком большим количеством дирижаблей?

Старейшина лишь пожимает плечами.

— Ты все делаешь неправильно, — говорит диджейша. Она выпрыгивает из танка и хватает палку. А затем рисует озеро на песке перед собой, вместе с деревьями, аэропортом и погодной фабрикой рядом с ним. Старый жеребец смотрит на рисунок и кивает.

— Где оно? — спрашивает Винил громко и отчетливо.

Зебра поднимает копыто и указывает в северо-восточном направлении. Единорожка улыбается и левитирует ему пачку галет. Старик ухмыляется и протягивает ей одно из многочисленных ожерелий, которые он носит — с грубо вылепленной из глины кошачьей головой.

— Зачем ты дала ему нашу еду? — спрашиваю я, когда мы возвращаемся к танку.

— Карма всегда возвращается, — отвечает Винил. — И он был добр к нам.

---

После двух дней путешествия по саванне я должна признать, что Винил была права. Были заброшенные деревни. Была деревня, где местные жители пытались нас съесть, и та, где они обстреляли наш танк из катапульты. Но были также деревни, где нам давали еду и воду... Даже деревня, где мы стали крестными матерями новорожденного жеребенка.

А теперь мы рядом с этим Луной проклятым озером. Дорога к нему утыкана пулеметными гнездами и баррикадами, сделанными из стволов деревьев, мешков с песком и колючей проволоки.

Первую баррикаду мы просто переехали — зебры, которые были там, разбежались, когда увидели, что мы не собираемся останавливаться.

— Еще две слева! — кричит Винил, стреляя над их головами, чтобы напугать. По броне лупит пулеметная очередь. Пытаюсь защитить топливные баки и боеукладку, но это довольно сложно — эту хренову кучу стали так просто не развернешь. По крайней мере, у них, кажется, нет ничего мощнее пулеметов.

БАБАХ!

Дискордовы копыта! Что происходит? Мне на голову валится что-то тяжелое, и я боюсь, что это Винил. Изо всех сил жму на рычаги, но танк лишь бешено вертится на месте. Похоже, что одна из гусениц повреждена.

— Ахтыжебанопиздецоваятриждыдолбанаяхуепроебина... — рычит единорожка. Она встает и подхватывает магией снаряд. Еще одна ракета попадает в нас, как только она заряжает его и стреляет. Кусок металла почти отрезает мне голову. Диджейша снова падает со своего места; наш выстрел ушел в молоко, попав в стену большого здания из красного кирпича.

Мы едем кривее, чем пьяный осел ссыт, но, по крайней мере, мы все еще движемся примерно в направлении красного здания. Через дыру в броне я вижу четырех зебр с ракетометом.

— У нас есть еще один выстрел?

— Я бы не стала рисковать! — кричит в ответ Винил.

— Ну, тогда я попробую, — направляю рог на зебр. Вскоре один из них валится навзничь, хватаясь за яйца. Ракетомет падает прямо на копыто его приятеля. В ту же секунду наш танк поворачивает, так что результатов я не вижу, но судя по взрыву, они нас больше не побеспокоят.

— Осторожно! — кричит Винил. Я успеваю лишь дернуть рычаги на себя, прежде чем мы пробиваем стену красного здания. Кирпичная пыль попадает мне в горло, и от приступа кашля я чуть легкие не выплевываю. С визгом и грохотом танк останавливается внутри чего-то, похожего на заводской цех.

— Кажется, мы в безопасности, — бормочет диджейша.

Внезапно я слышу потрескивание деревянного пола.

— Ебать.

Когда я очнулась, танк стоит в подвале здания, окруженный сломанными досками. Медленно поднимаюсь с металлического пола, проверяя, на месте ли мои конечности. Винил стонет — видимо, на голову ей упал футляр с набором для заваривания чая.

— Давай, — шепчу я, поднимая магией снайперскую винтовку. — Нам лучше убраться отсюда, пока они не решили проверить, что с нами случилось.

— Это твоя мамаша будет проверять, что с нами случилось, — бурчит диджейша. — Они просто решат, что мы умерли, и оставят нас в покое. В кино все так делают.

— Ага, а у чувака, который приходит чинить твою стиральную машину, член здоровее, чем ствол этого танка, — отвечаю я. — Шевели задницей. Нам нужно валить отсюда.

Ругаясь себе под нос, Винил следует за мной. Как только мы выбираемся из танка, она широко улыбается. Не знаю почему. В подвале полно полок и большинство из них были раздавлены, когда наш танк сюда приземлился.

— Это пивоварня! — кричит диджейша, хватая бутылку пива, которая каким-то образом пережила наше вторжение.

От, блин, только не это. Поворачиваюсь к Винил и вижу, как она, шатаясь, идет ко мне, поднимая магией сразу несколько бутылок пива. Она засовывает их в пояс, который нашла в танке, предназначенный для переноски снарядов. Через некоторое время она выглядит как дерево на День Согревающего Очага, которое мы с Берри соорудили, когда были студентами.

— Так что же нам теперь делать? — спрашивает Винил, потягивая пиво. Что-то мне подсказывает, что эта бутылка будет не единственной.

— Наверх, — отвечаю я и бегу к лестнице. Подъем занимает некоторое время, в основном потому, что ствол танка теперь тоже является частью лестницы, но нам удалось пробраться мимо. В процессе этого Винил даже умудрилась не потерять ни одной бутылки пива.

Пивоварня вся пыльная и ветхая, посреди цеха стоит несколько медных ферментационных резервуаров. Один из них выглядит так, будто в него недавно попал снаряд, и все, что в нем было, теперь на полу. До этого момента оно успело хорошо заплесневеть, поэтому меня сразу разбирает кашель, и я прислоняюсь к каким-то трубам. Окна заколочены, а большая часть крыши отсутствует.

— Как обстановка? — спрашивает Винил. — Можем выходить?

— Ща глянем... — поднимаю в воздух медную трубу и стучу ею по заколоченному окну.

Тут же мы слышим грохот крупнокалиберного пулемета. Через пару секунд доски превращаются в щепки, а трубу перебивает пополам пулей.

Винил цокает языком.

— Мне тут пришло в голову, что какой-то нервный ублюдок хочет нашей смерти, — она делает глоток пива. — Но почему они не идут сюда?

— Они помнят яйца того чувака с ракетометом, — отвечаю я. — Кроме того, они думают, что у нас еще есть танк. И даже если нет, у нас все еще есть снайперская винтовка со сбитым прицелом, твой дробовик и, похоже, целый шкаф набитый пистолетами-пулеметами.

Диджейша смотрит на вышеупомянутый шкаф. Наверное, единственная причина, почему это здание до сих пор стоит — никто не ожидает обнаружить оружейный склад в заброшенной пивоварне.

— Ты имеешь в виду этот кусок дерьма? — спрашивает единорожка, хватая один из пистолетов-пулеметов. — У делла Морте были такие же. Я проделала много дырок в потолке, когда пыталась из него стрелять. И магазина хватает всего на две секунды... Как и Бакио делла Морте.

— Вот последнее было явно лишним, — говорю я, поднимая остатки трубы и стуча в другое окно. Как и раньше, реакция немедленная. И, как и раньше, вижу ярко-красные трассеры, пробивающие дыры в чане позади нас. Они выделяются, как аликорн в грифонском борделе...

— Ты чего творишь? Я чуть не обоссалась! — вскрикивает Винил, а потом смотрит на свое пиво. — Ну, вообще-то, скоро так и так придется...

Игнорирую ее, глядя на грязную стену. Прямо над полом не хватает нескольких кирпичей. Дыра небольшая, но винтовка и прицел должны пролезть.

Беру пули с красными оголовками — если я правильно помню, грифон, который мне их продал, сказал, что они зажигательные. Заряжаю их в винтовку и передергиваю затвор.

— Ты собираешься в них стрелять? — спрашивает диджейша, когда я ложусь у отверстия и просовываю в него ствол. Ничего не отвечаю, слишком занятая разглядыванием целей в прицел. Еще мне надо помнить, насколько он косит вправо...

Пулемет стоит между кустами, метрах в трехстах от пивоварни. Смотрю в прицел, но, похоже, риски показывают расстояние в аршинах. Какого хрена? Сколько будет триста метров в аршинах? Слегка приподнимаю винтовку и сдвигаю ее влево. Зебры, кажется, обсуждают стратегию. Один из них размахивает копытами, а двое других проверяют свои автоматы. Плохая идея. Теперь я знаю, кто тут главный. Тщательно целюсь...

БАМ!

Моя пуля пробивает кожух охлаждения пулемета; зебры исчезают в клубах пара, с воплями катаясь по земле. Кажется, этот ствол вышел из строя.

— Беги, будто за тобой траханый Тирек гонится! — кричу я Винил, закидывая винтовку на спину. Мы выскакиваем из пивоварни. Зебры возятся с запасным стволом, но они слишком медленные. Несмотря на то, что диджейша пьяна и все еще тащит все эти бутылки, мы сбежим, прежде чем они смогут его заменить.

То есть, мы бы сбежали, если бы Винил не выбрала именно этот момент для своей ежедневной дозы тупизны.

— Снайпер, прекрати снайперить! — кричит она зебрам, останавливаясь посреди двора. — Но на этот раз снайпер не выстрелит!

Винил делает глоток пива, пока я прячусь в ближайшем бомбоубежище.

— Дерьмо, мне надо отлить... Да пофигу. Пиво! — она поднимает копыто. — Cerveza! Сколько пива вы можете выпить? Uno! Dos! Tres!

На счет “три” бутылка, которую она удерживает своей магией, взрывается, окатив диджейшу пивом и осколками стекла. С небольшой задержкой я слышу звук выстрела.

— Ебаный пиздец! — Винил, теперь уже совершенно трезвая, бросается в окоп. — У них тоже есть снайпер!

Да что ты, блядь, говоришь? Осколки бутылки еще даже не успевают упасть на землю, когда срабатывают мои инстинкты. Снайпер позади нас и либо промахнулся мимо тупой головы моей подруги, либо попытался сделать трюковый выстрел. Он еще и ярко-красный трассер использовал — да что за дела у этих зебр с трассерами? — так что он, наверное, идиот.

Долю секунды спустя я поворачиваюсь к нему с винтовкой наизготовку. Он определенно идиот — выбрал терновое дерево в качестве укрытия. Теперь снайпер в отчаянии смотрит на землю, не зная, прыгать или нет.

Без шансов, сосунок. Быстро целюсь и жму на спусковой крючок.

Мои инстинкты могут быть великолепны, но точность и прицел просто отстой. Пуля проходит справа от перекрестия и вместо того, чтобы проделать снайперу второй анус, попадает в ветку, на которой он сидит. Через прицел я вижу фонтан щепок. А потом ветка ломается и зебра валится на землю.

— Менуэт! — кричит Винил. — Валим отсюда нахрен!

Поворачиваюсь и вижу, что наши приятели-зебры успели заменить ствол на своем пулемете, и теперь тащат всю эту хреновину к нам. Единственный способ спастись — бежать к снайперу, который хромает прочь, бросив все свое снаряжение.

Мы несемся к терновнику, петляя в высокой траве. Пули свистят над нашими головами. В отчаянии Винил поворачивается к солдатам и бросает в них пустую бутылку из-под пива.

Открываю рот, чтобы заявить, что это нам не поможет — не лучшие последние слова, но все же лучше, чем ничего, — когда вижу, что наши преследователи кидаются в стороны от бутылки, бросив пулемет. У меня нет времени разбираться с этим феноменом — диджейша несется быстрее меня, поэтому я ускоряюсь, стараясь догнать ее.

Внезапно единорожка обо что-то спотыкается, выронив несколько бутылок. Останавливаюсь помочь ей встать, понимая, что мы рядом с бывшим укрытием снайпера, и что Винил только что нашла его снаряжение.

— Эй! У него даже было пиво! — диджейша поднимает что-то бутылкообразное. — Странно. Металлическая бутылка. Должно быть какая-то ограниченная серия...

— Это граната, идиотка! — кричу я. Обычная бутылкообразная граната из Копытского Союза. Еще одна лежит в траве рядом со мной.

Ну, это объясняет, почему зебры разбежались, увидев бросок Винил. К сожалению, они заметили, что ”граната” просто разбилась рядом с их пулеметом, а не взорвалась, так что зебры уже бегут обратно к пулемету.

Вздыхаю и выхватываю магией гранату из копыт единорожки. Отжимаю рычаг и бросаю ее. Зебры ухмыляются друг другу, вероятно, думая, что это еще одна бутылка. Затем один из них (наверное, самый большой придурок) решает показать, насколько он крут и стреляет в гранату из пулемета.

Парадоксально, но именно это спасает жизни этих идиотов. Граната взрывается в воздухе не долетев до них. Тем не менее, взрыв отбрасывает их на землю и вероятно оглушает. У меня самой в ушах звенит, но несмотря на это хватаю Винил в охапку и телепортируюсь так далеко, как только могу.

Мы оказываемся в какой-то канаве, где меня тошнит — неизбежный побочный эффект поспешной телепортации. Винил высовывает голову из канавы и оглядывается.

— Мы недалеко от озера, — говорит она. — Но там стоит гаубица, не говоря уже о ховеркрафте.

Выглядываю посмотреть сама. К моему удивлению, вижу наш самолет, плавающий посреди озера. Рядом стоит лодка. Через прицел видно Арианну, какую-то зебру, Хекси, Инки и Лиру. Наша механик открывает дверь и они все забираются в самолет. Странно.

Смотрю на гаубицу. Дерьмо. Я могу конечно подстрелить одного из этих бледных клонов, что ее обслуживает, но остальные точно выстрелят в нас снарядом, который будет побольше любимого дилдака Винил. Оглядываюсь в поисках идей и вскоре вижу большие топливные резервуары рядом с базой дирижаблей.

— Винил, я пытаюсь найти способ отвлечь их, который не подразумевает взрыв всей этой базы к хренам. У тебя есть какие-нибудь идеи?

Диджейша смотрит на топливные резервуары и ухмыляется.

— Неа.

— Хорошо, — проверяю, остались ли у меня зажигательные патроны, а затем заряжаю три обычные пули и две зажигательных.

— Эй, но я думала, что насилие — это не ответ? — спрашивает Винил.

— Ага, и они собираются использовать эти дирижабли, только чтобы разбрасывать листовки, — бурчу я, целясь в резервуар. — Si vis pacem...

— ...para bellum, — заканчивает диджейша, когда я проделываю первую дырку в баке. Из него начинает вытекать топливо, но на всякий случай проделываю в нем еще две. Стенка бака теперь мокрая от топлива, а следующий патрон в обойме у меня зажигательный. Что может пойти не так?

Топливо вспыхивает. Один из пони, охраняющих гаубицу, замечает это и указывает остальным. Они неуверенно смотрят друг на друга, прежде чем бросить пушку на берегу и броситься бежать. Ну, по крайней мере, они бегут к аэропорту, а это значит, что они, скорее всего, решили бороться с огнем.

— Бежим! — восклицаю я, выпрыгиваю из канавы и несусь к берегу. Когда мы достигаем воды, громкий взрыв оглушает нас, кидая на землю. Густой, черный дым застилает небо. Я оборачиваюсь и вижу, что первый топливный резервуар исчез. Другой, а также два дирижабля, пылают. Белокурые пони решают, что им недостаточно хорошо платят, и разбегаются.

Прыгаем в воду. По крайней мере, Винил хорошо плавает. Она надевает один из своих презервативов на ствол дробовика, чтобы не намочить его. Жаль, что я не подумала таким же образом защитить свою винтовку. Гребу копытами изо всех сил, стараясь как можно быстрее добраться до самолета.

Когда мы на полпути через озеро, второй резервуар взрывается, заливая весь аэропорт горящим топливом. Ангар и дирижабли пылают, сотрясаемые взрывами бомб и водорода. Волны чуть нас не утопили, но, по крайней мере, самолет все еще здесь — надеюсь, никто внутри не решит улететь, оставив нас тут.

— Долбаный пиздец! — кричит Винил, видя, как один из горящих дирижаблей взлетает в воздух. Он хаотично носится из стороны в сторону и наконец врезается в стену погодной фабрики.

— Ныряй! — кричу я.

Взрыв меньше, чем я ожидала, но все равно достаточно сильный, чтобы почувствовать его даже под водой. Когда я выныриваю, то вижу, что дирижабль разнесло на части, но половина фабрики все еще стоит, хоть и объята пламенем. Освобожденные облака летают вокруг, шипя, когда касаются огня. Даже видно основной радужный реактор. Я когда-то ремонтировала такой в Клаудсдейле, и прекрасно знаю, что может случиться, если он перегреется...

Наконец-то добираемся до самолета и забираемся в него. Не думаю, что нас можно услышать с учетом всех этих взрывов на берегу, но в любом случае мы стараемся вести себя как можно тише и сразу прячемся за ящиками, стоящими сзади.

— Я гофорю ф последний раз, — вещает Арианна, — начинай, или мы ее пристрелим!

Оцениваю ситуацию. Инки и Хекси сидят в кабине. Арианна и какой-то солдат-зебра стоят по обе стороны от двери и держат Лиру под прицелом. Зебра вооружен пистолетом-пулеметом, в то время как у Арианны какой-то странный пистолет с длинным магазином и прикладом, чтобы его было легче использовать только копытами. Красная девятка изображена на боковых накладках.

Ну, по крайней мере, они на нас не смотрят. Высовываюсь из-за ящика и машу Инки.

— Фключайте дфигатели! — кричит Арианна.

Я киваю. Инки включает двигатели. Они ревут, а пропеллеры начинают медленно вращаться. Самолет трясет — наверное, что-то еще на берегу взорвалось.

Винил показывает мне глазами на зебру, поднимая дробовик. Качаю головой, засвечиваю рог и сосредотачиваюсь на маленькой кнопке на боку солдатского оружия. Легкий щелчок и магазин выпадывает. Зебра ошеломленно смотрит на свое оружие и в этот момент приклад влетает ему в морду. Арианна разворачивается к нам, поднимая пистолет.

В ту же секунду Инки толкает рычаг газа. Самолет мчится через озеро. Арианна теряет равновесие и падает, пуля из ее пистолета пролетает над моей головой. Она пытается встать, но внезапно Лира бросается к ней и ударом ноги выбивает пистолет из крепящих его ремней. Судя по тошнотворному хрусту, какая-то кость тоже сломалась.

— Мне это надоело! — кричит мятная единорожка, нанося удар Арианне.

— Все время... — она снова бьет белую земнопони, — ... ты держишь меня на мушке... 

Лира еще раз пинает Арианну и стоит перед ней тяжело дыша.

— Почему не Инки, хотя бы для разнообразия?

Вместо ответа Арианна пинает единорожку в живот и бросается к пистолету. Инки разворачивает самолет, чтобы швырнуть земнопони на стену. Винил падает на меня, а Лира приземляется на Арианну. Зебра приходит в себя и оглядывается, но диджейша быстро бьет его прикладом дробовика. Прежде чем он успевает повторно подняться, самолет резко взлетает, отчего мы все валимся в заднюю часть грузового отсека.

Мне удается сориентироваться быстрее всех и я выкидываю зебру из самолета. Лететь недалеко и он приземляется в воду. К сожалению, сразу после этого мне прилетает удар от Арианны. Кто бы мог подумать, что она такая сильная? Определенно не я. Самолет делает еще один резкий маневр, на этот раз не давая Винил схватить дробовик.

— Прекрати помогать нам, Дискорд тебя дери! — кричу я Инки сквозь взрывы и рев двигателей.

— Помощь нужна? — Хекси бежит к нам. Лира случайно врезается в нее, но земнопони намного тяжелее и даже не замечает этого.

— Банзай! — кричит диджейша, разбивая пивную бутылку о голову Арианны. Она хочет ударить ее снова, но внезапный поворот раскидывает их в стороны.

— Лети прямо! — кричу я.

— Они в нас стреляют! — отвечает мне Инки.

Проклятие. Выглядываю в иллюминатор и вижу, что ховеркрафт нас преследует. Мы довольно высоко, но я все еще вижу Кайри на крыше, стреляющую в нас из автоматической пушки. Что еще хуже, погодная фабрика все таки рванула, заливая окрестности многоцветным опалесцирующим паром — продуктом горения радужного концентрата. Если он попадет в двигатели — нам хана. Он тяжелее воздуха, но его много. Пар легко сожжет воздушные фильтры и проест все уплотнители.

— Менуэт! Берегись!

Пригибаюсь, едва избежав пули — Арианна каким-то образом добралась до пистолета. Лира врезается в нее, толкая земнопони к Хекси, которая уже стоит на передних ногах, быстро разворачиваясь. Арианне можно только посочувствовать...

— Покажи ей, где выход! — кричит Лира.

— Won do piekła, kurwo wściekła⁵! — орет Хекси, а ее задние ноги бьют по крупу Арианны, выпинывая ее через дверь.

Выглядываю наружу. Ховеркрафт тонет в озере, двигатели заклинило, а резиновая юбка вся в дырах, прожженых радужным дымом. Арианна беспомощно машет ногами, падая к озеру, которое с такой высоты будет тверже бетона.

Дерьмо. Она мне нравилась. Пусть вода ей будет пухом.

Белое пятно мелькает под нами, пытаясь добраться до Арианны. Смотрю на ховеркрафт и вижу, что Кайри бросила свою пушку. Она ловит Арианну, а вернее, это земнопони приземляется на нее, замедляя падение. Вместе они падают в воду, подняв кучу брызг. Прежде чем мы скрываемся за завесой дыма, успеваю заметить пегаску, выбирающуюся из озера с Арианной на спине.

Мы делаем круг над созданным нами Тартаром и летим на восток так быстро, как только можем, оставляя Зебрику позади. Долгое время я просто лежу на полу самолета, тяжело дыша и слушая нытье Лиры.

— Никто у меня ничего не спрашивал! — возмущается единорожка. — Они продолжали допрашивать Хекси и Инки обо всем, что только можно придумать, но меня только пихали, держали под прицелом, тыкали стволами... Меня уже тошнит от всего этого!

— Мы попали в темницу! — орет Винил.

— Мы тоже! — Лира закатывает глаза. — На погодной фабрике, где со стен сочатся просроченные облачные ингредиенты! А они вызывают рак!

— Они хотели расстрелять Менуэт!

— Меня тоже. Трижды! И они хотели утопить меня в радужном концентрате! Почему они не пытались туда Инки сунуть? Им же хотелось узнать, как устроен самолет.

— Они знали, что она умрет за своих друзей, но не захочет, чтобы ее друзья умирали за нее, — отвечает Хекси. — Как и я.

— Да заткнитесь вы хоть на секунду! — кричит Винил. — Кажется, я что-то слышу.

— Свезло тебе, — ворчу я. — Ни шиша не слышу кроме звона в ушах, после всех этих взрывов.

— Нет, серьезно, радио пытается нам что-то сказать, — Хекси поворачивает ручку настройки. — Нет, все исчезло.

— Боюсь, что нет, — говорит Инки, указывая на что-то прямо перед нашим самолетом.

Встаю и иду в кабину, чтобы посмотреть. Перед нами большой дирижабль, лениво двигающийся в нашем направлении. Неужели один из них уцелел после взрывов? Смотрю на него внимательнее. Он больше и гораздо сложнее, чем дирижабли, которые использовали зебры. Не говоря уже о довольно необычной картинке на боку баллона — грифон, стоящий на полумесяце и замахивающийся саблей на зрителей.

Помехи, несущиеся из динамика, исчезают.

— Доброе утро, Зебрика! Великая и Могучая Трикси здесь, чтобы устроить представление, а также спасти жизни своих друзей!

— Ох, ебите меня семеро, — бормочет Инки, тут же прикрывая рот копытом.

— Трикси, прекрати валять дурака, — говорю я в микрофон. — Что ты здесь делаешь и откуда у тебя этот дирижабль?

— Принц подарил его Трикси, — отвечает фокусница. — Он велел ей спрятаться где-нибудь, пока он не станет султаном, и дал ей дирижабль и двадцать янычар, чтобы защитить ее. Трикси решила отправиться в Хейгипет.

— Не знаю, в курсе ли ты, но мы больше не в Хейгипте, — бурчу я. — Как ты сюда попала?

— Трикси встретила Дэринг Ду, и оказалось, что вы до сих пор не вернулись, — отвечает фокусница. — И знаешь, найти тебя было не так уж трудно. Просто оглянись.

Я оглядываюсь. Над горизонтом, довольно далеко от нас, висит длинный черный столб дыма. Ах да, нет лучшего способа сказать: “Менуэт и ее друзья были здесь”.

— Ладно, — говорю я. — Итак, как далеко мы от Хейгипта?

— Не волнуйся, — отвечает радио. — У вас есть топливо? Просто следуйте за Трикси!

К счастью, у нас есть топливо, так что все, что нам нужно делать, это следовать за дирижаблем. Или, скорее, дирижабль вскоре следует за нами, потому что это все еще большой, не сильно аэродинамический шар, надутый газом, и с двигателями. Ну, мы немного похожи, но без газа.

Приземляемся в Хайире поздним вечером. Я устала, что абзац. Первое, что делаю, это бросаюсь в реку, возможно, оскорбив чьих-то богов или еще чего типа этого. Хекси приходится выносить Лиру из самолета. Я обезвожена, вся в синяках, наполовину оглохла и очень хочу пончиков. Или маринованных огурцов. Или и того и другого. Уверена, что какие-то важные питательные вещества просто испарились вместе с моим потом.

Кстати о этом: от нас всех просто воняет, даже несмотря на то, что мы с Винил искупались в озере.

Выходя из самолета, замечаю, что пистолет Арианны все еще валяется на полу. Подхватываю его магией и рассматриваю поближе. Он старый и достаточно качественный, но это все, что я могу сказать, не поспав хотя бы десять часов.

— Нужен? — спрашиваю я Инки.

— Нет, спасибо, — отвечает она. — Я из него сама себя подстрелю, или того хуже, кого-нибудь еще.

— Я с ним справлюсь, — Хекси выхватывает пистолет из магического поля и крутит на копыте. Пуля попадает в землю рядом с копытом Винил, а пистолет отдачей отлетает нашему механику прямо в лоб.

— Как насчет нет? — спрашиваю я, забирая у нее оружие. — Пойдем поглядим, чего там поделывает Дэринг.

Мы находим Дэринг Ду в большом доме из глиняных кирпичей. Она спит в шезлонге на балконе. Руби тоже там, завернувшаяся в свой спальный мешок в обнимку со своей пневматической винтовкой.

— Дэринг? — спрашиваю я. — Мы вернулись.

— Чего так долго? — пегаска стонет, открывая глаза.

— Кучка клонов Арианны пыталась нас убить, — отвечаю я. — Мы перевели эту пластинку и выбрались живыми, пока ты тут себе круп отращивала, так что могла бы по крайней мере поблагодарить.

— У меня тоже были важные дела, — говорит Дэринг Ду. — Я все время следила за Кабаллероном.

— Да неужели? — спрашиваю я. — И где он сейчас?

— Вон, — пегаска указывает на дом на противоположной стороне улицы. На точно таком же балконе в шезлонге сидит доктор Кабаллерон. Увидев нас, он улыбается и машет нам копытом. — Он тоже за мной следит.

Я вздыхаю и бью себя копытом в лоб.

— Значит, вы все время сидели и смотрели друг на друга?

— Руби пыталась его подстрелить, но тут слишком далеко, — отвечает Дэринг Ду. — Итак, что говорится в том тексте?

— Какие-то гадости о твоей маме, — отвечаю я. — И не уверена, что перевод все еще у Лиры, после того как они пытались сделать из нее радугу.

— О, он все еще у меня, — говорит Лира, вздрагивая. — Я спрятала его... хорошо.

— Где? — спрашивает Винил.

— Тебе лучше не знать, — мятная единорожка достает листок бумаги с переводом и отдает его пегаске.

Дэринг Ду быстро читает текст и хмурится. Потом чешет гриву, а затем продолжает чесать подбородок.

— У тебя что, блохи? — спрашивает Винил. — Или вши? Однажды у меня были вши, и мама сбрила мне гриву.

— Заткнись, — бормочет пегаска. — Вилка посреди пустыни? Я знаю, где это.

— Ты уверена? — спрашиваю я. — Мне казалось, это о каком-то месте, где река разветвляется, но оно, вероятно, изменилось с тех пор, как было написано.

— Ну, не совсем, — отвечает Дэринг Ду. — В Южном Хейгипте есть скала, которая выглядит как вилка, если смотреть с воздуха. Она вся покрыта символами, рассказывающими историю мифической войны между существами, пришедшими с небес, и демонами из глубин.

— Потрясающе, — бормочу я. — Как будто Зебрики было недостаточно.

— Ты всегда можешь ее взорвать, — говорит Трикси. — Похоже, это твой любимый способ делать что угодно.

— Подумаю над такой возможностью, — говорю я. — Но сейчас мне нужно поспать...