Пинки смотрит на сохнущую краску

Пока сохнет краска на стенах ее спальни, Пинки Пай размышляет о зыбкости индивидуальности и смысле бытия.

Рэйнбоу Дэш Твайлайт Спаркл Пинки Пай

Угодившая в бурю

Когда-нибудь твоя размеренная и безоблачная жизнь будет разрушена ураганом, который унесёт тебя на край света. Когда-нибудь, многое повидав и преодолев, ты вернёшься домой.

ОС - пони Темпест Шэдоу

Добро пожаловать и до свидания

Обычный парень, любитель спокойной и тихой жизни, оказывается в Эквестрии. Совершенно незнакомый ему мир магии, говорящих лошадок и мифических существ встречает его с распростёртыми объятиями, но сможет ли он найти дорогу домой? И, главное, захочет ли?

Лира Бон-Бон Другие пони ОС - пони Человеки

Пять лет спустя.

Не стоит ждать от Понивилля больших изменений, даже если тебя не было там целых пять лет. Дома ветшают, пони рождаются и умирают, верные ученицы сами становятся принцессами и передают знания своим ученикам. Возвращение одного единорога домой должно было остаться незамеченным. Нужно очень хорошо постараться, чтобы одна мысль о его появлении приводила в дрожь половину города. И не стоит сомневаться, что за этой половиной подтянутся все остальные.

Другие пони

Fallout Equestria: The secret of a forgotten lab

Эквестрийская Пустошь – место, которое хранит в себе немало загадок оставшихся с довоенных времен. И одна из них – заброшенная лаборатория в недрах Вечнодикого леса, которая раньше принадлежала Министерству Морали. Ее тайны хотели постичь очень многие, но никому этого пока не удалось. Большинство даже не знает, где именно она находится, а те, кто в курсе, могут лишь сказать – что дверь в нее была надежно заперта, когда начался Конец Света, и открыть ее уже невозможно. Но только не главному герою, который оставил прежнюю жизнь в стойле и вышел на поверхность, чтобы найти там любовь всей своей жизни – Пинки Пай.

Пинки Пай Другие пони ОС - пони

Внезапное влечение

Драконикус давненько поглядывал на Силача Маки. Да и сам жеребец непрочь проявить Владыке Хаоса немного дружеской любви. Но к чему же их приведет эта взаимная симпатия?

Биг Макинтош Дискорд

Всемогущий ужас огненных копыт

Провалив очередной экзамен в Аду, начинающая озлобленная демонесса-неудачница добивается последнего шанса проявить свой талант. Но по роковому стечению обстоятельств её закидывают в Эквестрию для выполнения, казалось бы, лёгкого задания. Как и полагается, что-то сразу пошло не так...

Другие пони

Король Теней

Пьеса в двух актах, повествующая о тех далеких днях, когда на Кристальную Империю обрушилась тьма и злые силы возвели на трон ужасающего Короля Теней...

Принцесса Селестия Принцесса Луна ОС - пони Король Сомбра

Баллада о Сомбре

Баллада о Короле Сомбре

Король Сомбра

Но и вас ждёт вырождение...

Она была похожа на принцессу Селестию, только мрачна и разбита. Её церемониальные доспехи слегка заржавели, и грязь въелась в шёрстку. Наиболее заметными были её волосы: чёрные прожилки сопровождали их обычный разноцветный блеск. Они выглядели обесцвеченными, как на старой фотографии. Хуже всего был шрам на груди. Её доспехи прикрывали его, но ничто не могло скрыть того, что это означало. Потускневшая Селестия улыбнулась Луне: — П-привет, монстр. Я бы сказала, что рада тебя видеть, но это б-б-было бы не совсем точно.

Твайлайт Спаркл Принцесса Селестия Принцесса Луна Дискорд Найтмэр Мун Принцесса Миаморе Каденца

Автор рисунка: BonesWolbach

Пути домой

Глава 2

Вспышка. Яркий свет вызывал болезненные ощущения. Я зажмурил глаза, и на мгновение избавился от боли. Но тут же она вернулась снова. Странная, неестественная, буквально изменяющая все мое существо. А я-то думал, что удалять аппендикс без наркоза это больно. Свист в ушах начал стихать. И я увидел знакомую пыльную почву прямо перед носом. Слишком близко. Удар. Темнота.


Я открыл глаза, и передо мной предстала опушка леса. В нескольких метрах от меня виднелся темный силуэт. Разглядеть я его не мог, после всего произошедшего перед глазами всё плыло. Когда боль стала отступать, я попытался пошевелиться, но конечности не слушались. Сознание снова покинуло тело. Сколько времени прошло? Минута, час, день? Неважно, главное, что я жив и теперь снова в сознании. Картина перед глазами стала более ясной. Я попытался приподняться над землей. Руки плохо слушались, но это уже был некоторый прогресс. Оставив безуспешные попытки привести себя в вертикальное положение, я бессильно упал на землю и прикрыл глаза вновь.

Когда я, почти невозможным усилием, заставил себя открыть их, уже смеркалось. Ко мне вернулось зрение, неужто. Вдруг я услышал вздох. И вот тут до меня дошло, что я лежу невесть где, невесть сколько времени и совершенно беззащитен. Медленно повернув голову в сторону источника звука, я увидел странное существо. Годы жизни в Зоне приучили, что в незнакомых существ лучше сначала стрелять, а потом разбираться, что это, собственно, такое. Потянувшись за револьвером, я понял, что что-то здесь совсем не так. Кобуры не было на привычном месте. Да раз уж, черт возьми, на то пошло, то “привычного места” тоже не было. “Спокойно, ‒ сказал я себе. ‒ Это еще не повод паниковать”.

Сделав несколько глубоких вдохов, я заставил себя поднять руку. Только вот, мать его, подвох — это ни хрена не рука! Это... это... это копыто? Вот это поворот!

Попытавшись удивленно вскочить, я понял, что это мне, все еще, не удается. Ладно, будем удивляться лежа. Надо все-таки осмотреть себя. Подумав об этом и подняв глаза, я наткнулся взором на хвост. Хвост. Хвост.
‒ А вот это уже повод паниковать, ‒ сказав это, я разразился отборным трехэтажным матом. — Хвост, копыта, отсутствие револьвера, что только не случалось со мной в Зоне, но такой полной жопы еще не происходило. Сегодня что, акция? Собери три маленьких задницы и получи большую жопу в подарок? Отличное предложение, “Эльдорадо” отдыхает!
‒ Ну, насчет револьвера не знаю, а вот с хвостом и копытами я всю жизнь живу и не жалуюсь, — раздался голос совсем рядом. ‒ Ты в порядке?
‒ В порядке? В порядке, черт побери?! ‒ взвыл я. ‒ Я во всем, что угодно, только не в порядке!
‒ Что ты имеешь ввиду?
‒ А то, что мать меня родила совсем не таким, какой я сейчас.
‒ А кем родила? Грифоном? Драконом?
‒ Что за чушь ты несешь? ‒ мой невидимый собеседник порядком раздражал меня. ‒ Человеком, черт побери. Че-ло-ве-ком. Знаешь, есть такие хомо сапиенс.

С заметным усилием я повернул голову в ту сторону, откуда исходил голос. И тут до меня дошло, что со мной говорило то существо, в которое я хотел выстрелить. Оно было невысокого роста, метр-полтора, лежа на земле, было сложновато оценить точно. Существо напоминало лошадь, хотя нет, скорее пони. Но чем-то оно, все же, разительно отличалось от настоящего. Возможно тем, что его телосложение было не таким мощным как у пони, а грива и хвост имели некое подобие прически. Шкура была цвета кофе с молоком, грива и хвост — каштанового. На бедре у нее красовался рисунок в виде четырехлистного клевера, это была явно не татуировка, хотя бы потому, что он был именно на шкуре.
‒ Может я снова отключился, и это какой-то бредовый сон? ‒ я попытался ущипнуть себя, но копытами это сделать было весьма проблематично. ‒ Я похож на тебя?
‒ Ага. Почти... Ты не знаешь, что это за место? ‒ как ни в чем не бывало спросил пони.
‒ Не уверен, где именно, но, похоже, мы все еще в Зоне.
‒ Зоне? А она далеко от Мэйнхэттена?
‒ Может я и не силен в географии, но мне кажется, что далеко и даже очень, ‒ я не имел ни малейшего понятия, о каком городе он говорил.

Наконец, силы стали возвращаться в такое непривычное для меня тело. Я смог сесть на задницу, вернее, на круп, и оглядел себя. Внешне я не сильно отличался от своего собеседника: четыре ноги с копытами, грива, хвост, правда, телосложение несколько мощнее. Основные различия состояли в том, что цвет моей шкуры был угольно-черным, а гривы и хвоста ‒ серым, и рисунок на бедре был иным. Почему-то это был герб Кубы, который наискось перекрывало перо. Наконец, первый шок сошел на нет. Я снова поднял взгляд на пони. Раз уж мне довелось оказаться в таком состоянии, да еще и с пони, который взялся тут не пойми откуда, следовало бы наладить контакт.
‒ Тебя как звать-то? — начало положено, теперь ждем реакции.
‒ Лаки Кловер, но друзья меня зовут просто Лаки. А тебя?
‒ Команданте Кубинской революции Эрнесто Рафаэль Гевара Линч де ла Серна, можно просто Эрнесто.
‒ Ого, впечатляет.
‒ Меня все еще терзает вопрос, как ты здесь оказался.
‒ Ну, во-первых, не оказался, а оказалась. А во-вторых, я понятия не имею. Я шла в Мэйнхеттен проведать своего друга, с которым училась еще в школе. Прямо передо мной на дороге возник светящийся шар, затем вспышка, свист в ушах, и вот я здесь.
‒ Почти так же как и я. Погоди. Ты деву... эээ... кобылка?
‒ Ну да. Ты так говоришь, как будто это что-то плохое.
“Это еще и девушка? Чертчертчертчертчерт! Мало того, что она не имеет понятия о Зоне, так это еще и девушка”, ‒ пронеслась мысль в моей голове, но я не подал виду.
‒ Ну, в наших краях редко девушку встретишь, как видишь они довольно безрадостные.

Хотя, поспешных выводов лучше не делать. Если лошадку занесло куда-то вдаль, то почему это не могло произойти и со мной? Но правил игры никто не отменял. Мы все еще на неизвестном открытом пространстве, а это в любом случае плохо. Судя по всему, похожая мысль пришла в голову и Лаки.
‒ Чего разлегся? Судя по виду, здесь не курорт.
‒ Смекаешь, — хохотнул я в ответ.

Для начала следовало осмотреться и понять, куда же нас забросило. К счастью, мой рюкзак валялся неподалеку.
“Интересно, как он слетел с меня”, ‒ подумал я и увидел, что лямки разорваны. ‒ “Хотя... Хорошо, что в остальном он остался цел”. А это значит, что можно будет воспользоваться лежавшим в нем КПК.

Я уже хотел открыть рюкзак, но копытами сделать это было не так-то просто.
‒ К такому жизнь меня не готовила! ‒ раздосадовано выкрикнул я.
‒ Я могу чем-то помочь? ‒ вмешалась Лаки.
‒ Да. Ты не могла бы вернуть мне руки, да и человеческий облик вообще?
‒ Боюсь, что нет.
‒ Тогда хотя бы подскажи, как теперь расстегнуть ремни на рюкзаке.
‒ Пусти меня, ‒ сказала она, затем ухватила край ремня зубами, а пряжку подцепила копытами. ‒ Видишь, как всё просто?
‒ Да уж... Проще пареной репы, ‒ иронично заметил я.
‒ Пареную репу я люблю, ‒ улыбнулась Лаки. Похоже, иронии она не поняла.

Безуспешно порывшись копытами в рюкзаке, я выгреб все его содержимое наружу. Наконец, КПК нашелся. Стало сразу понятно, что копытами не поводишь по экрану. И судя по тому, что пони воспользовалась зубами, это для нее в порядке вещей. Зубами я поднял с земли палочку и стал тыкать ей в экран. По крайней мере, теперь стало известно, где мы находимся. Только для меня все еще оставалось загадкой, каким образом нас забросило так далеко.
‒ Вот ведь незадача, ‒ вздохнул я. ‒ До обжитых мест довольно далеко, а вот проблем на ... круп схлопотать можно.
‒ Проблем? ‒ удивленно спросила поняшка. ‒ Какие могут быть проблемы? Встретим кого-нибудь и он нам поможет.
‒ Ага, поможет. Избавит нас от груза обыденных забот, бренных жизней и нашего имущества, ‒ ухмыльнулся я, и, посмотрев на мою новую подругу, которая с ужасом глядела на меня, поспешил ее успокоить. ‒ Это в худшем варианте. В лучшем просто пара суток быстрого шага.

Мда, судя по всему, не сильно-то она успокоилась. Попытавшись встать и подойти к ней, я потерпел новую неудачу. Это вызвало ее смех, что же, не так уж плохо.
‒ Ладно, ‒ протянул я. ‒ Ты знаешь, как пользоваться этими штуками?

Помахав копытами перед лицом, я беспомощно опустил их на землю. Фыркнув, Лаки подошла ко мне и почти без усилий, за шкирку подняла меня на четыре ноги. Подождав пока земля подо мной обретет неподвижность, она отпустила мой загривок.
‒ Вот так. Пройдись. Почувствуй. Пока ты сам не поймешь, никто тебе не поможет.

Нетвердой походкой я пошел вперед. Как же повезло, что тут не было аномалий. Моя сосредоточенность достигла предела, и это скорее револьвер нашел меня, а не я его.
‒ Пора поработать ртом, ‒ пробормотал я, поднимая его с земли.

Уже более уверенным шагом дойдя до того места, где были разбросаны мои вещи и бросив его в рюкзак, в который Лаки уже собрала половину вещей, поднял глаза и сказал:
‒ Если подумать это не так сложно, ‒ я поднял пару вещей и бросил их к револьверу, который теперь был бесполезен. Если подумать, то можно будет переделать его на лошадиный лад. Хотя, можно спросить у пони, ей привычнее. ‒ Умеешь пользоваться оружием? Или хотя бы знаешь как его держать?
‒ Нет, конечно, что ты, — она оторвалась от процесса сбора вещей. ‒ Честно сказать, я такую штуку видела только в плохих эпплвудских фильмах. Иди сюда, я заброшу на тебя поклажу. Какие странные у тебя седельные сумки.
‒ Никогда не думал так о моем старом рюкзаке, ‒ задумчиво ответил я.

А подумать было о чем. Без рук, без оружия, не имея возможности пользоваться своей поклажей, находясь в двух днях пути от бара “Сто рентген”, а это единственное место где нас, скорее всего, не пристрелят, да еще и с девушкой ‒ шансы на выживание стремились к абсолютному нулю. Кстати, забыл упомянуть, приближалась ночь. А единственное, что я хотел бы прибавить к своему положению — прогулки с девушкой по ночной Зоне. Романтично звучит, не так ли? Самое подходящее в данной ситуации.
"Хватит ныть! Ты Команданте, мать его, или кто? Теперь ты ответственен за жизнь существа, которое оказалось в незнакомом мире. Спаси если не себя, то ее!"
С такими мыслями я повернулся к Лаки.
‒ Стоит отправиться в путь. Запомни, это не прогулка по Бродвею. Шагать за мной след в след. Слушать только меня. Про маму и хардкор забудь. Скажу стоять ‒ стой. Скажу лежать ‒ лежи. Скажу упасть лицом в дерь... Эрнесто, она же девушка... грязь ‒ падай. Вопросы, предложения, возражения есть? ‒ лошадка помотала головой. ‒ Вот и умничка.

Я улыбнулся и махнул хвостом. Я понял, что, несмотря на первое впечатление, хвост — самое прекрасное в моей ситуации.
‒ Пойдем. Помни, что я говорил.


Никогда не думал, что кидать болты зубами так трудно. Вскоре я наелся грязи досыта. К таким трудностям жизнь меня не готовила. Мы с Лаки изредка развлекались разговорами, и она оказалась довольно интересным собеседником. Но памятуя о том, что сейчас нас может скушать даже ворона, я не сильно увлекался. К сожалению, или к счастью, но пони не понимала, куда она попала, а значит была невнимательна. Дай бог, чтобы ее заблуждения продлились как можно дольше.

Наконец, мы дошли до примеченной мной на карте деревеньки. От нее осталось три избушки. Заметив, что в двух более приличных что-то не в порядке, я все же решил спросить свою спутницу, где мы остановимся, ведь не зря же я втолковывал ей азы Зоны.
‒ Итак, что ты наблюдаешь в этой деревушке?
‒ Печальное зрелище. Всего три дома выглядят более-менее уцелевшими. Почти. Давай посмотрим на них поближе.
‒ Не возражаю, ‒ ответил я.

Лаки направилась к ближайшему от нас домику, затем схватила зубами камушек и ловко швырнула его в проем, где раньше была входная дверь. Кажется, вход чист. Мы прошли внутрь дома. Никакого подозрительного шума или свечения внутри не было, но для надежности Лаки бросила в разные стороны несколько обломков от шкафа, стоявшего в прихожей. Но стоило пройти дальше вглубь дома, как счетчик Гейгера в рюкзаке затрещал как сумасшедший.
‒ Выходи наружу быстро, ‒ скомандовал я.
‒ Почему? — удивилась она. ‒ Здесь же нет аномалий, я всё сделала так, как ты учил.
‒ Потому, что про радиацию я тебя не научил. Марш на выход!
‒ Хорошо, хорошо. Перестань толкаться.

Выйдя из дома, я сбросил с себя рюкзак. На этот раз мне удалось открыть его без проблем. Фляжка все же не сразу, но нашлась. Сев на круп и потратив на то, чтобы ее открыть времени больше, чем обычно, я сделал два больших глотка, поморщился и протянул ее Лаки.
‒ Вот выпей, а потом я расскажу тебе про радиацию.

Лаки сделала глоток из фляжки и тут же закашлялась. Похоже, поняшка никогда не пробовала водки.
‒ Тьфу, какая гадость, ‒ сказала она. ‒ Что за дрянь ты мне дал?
‒ Эта дрянь называется водкой, и она помогает при радиационном облучении.

Вспомнив школьный курс физики и то, что рассказывали в институте, я поведал Лаки про исследования ученых в области радиоактивности и про то, какая участь постигла многих из них. Про водку я упомянул, как про наиболее доступное средство, спасающее от последствий облучения. Конечно, есть противорадиационные препараты и радиопротекторы, но их в основном используют только те, кто ходят в самую глубь зоны и имеют дело с высокой радиацией.
‒ Какой из этого следует вывод? ‒ подводя итог рассказа, спросил я.
‒ Этот дом нам для ночевки не подходит.
‒ Идем к следующему дому.

То, что было в этом доме, я знал наперед. Шум выдавал наличие в этом доме какой-то аномалии. Любопытство и желание предоставить Лаки больше практики в обнаружении аномалий подтолкнули к более подробному исследованию дома.
‒ Этот дом не радио... как его там?
‒ Пока что счетчик Гейгера молчит, значит можно попробовать зайти внутрь, но будь внимательна.

Ее действия возле входа в дом были аналогичны тем, что она делала около предыдущего. Но когда мы вошли в дом, стоило ей бросить камушек в центр гостиной, как воздух начал сгущаться и крутиться неподалеку от места, куда он упал. Мелкие предметы начали перемещаться в сторону закручивающейся воронки.
‒ Плохо, очень плохо, ‒ я толкнул Лаки в сторону выхода. ‒ Валим! Быстро! Не обсуждается!

Тем временем гул нарастал все больше и больше. Когда мы отошли на безопасное, на мой взгляд, расстояние, я развернулся лицом к дому.
‒ А теперь смотри. Showtime!

Гул стал еще громче, раздался треск дерева ‒ ломались балки и стены дома. В конце концов, дом сдался и просто сложился внутрь. А затем с хлопком его обломки раскидало в разные стороны.
‒ Знакомься, эта аномалия называется “воронка”.
‒ Огооооо. А от дома же теперь совсем ничего не осталось.
‒ Такие дела, ‒ я развел копытами в стороны. ‒ Идем к последнему дому.

К счастью, в этом доме не было ни источников повышенной радиации, ни аномалий. Там мы, наконец, устроились на ночлег. Хоть он и выглядел неказисто, там был подвал, а это немаленький плюс — есть куда спрятаться от выброса. У Лаки было предложение сразу, от греха подальше в погреб, но я отверг его:
‒ А вдруг какая-нибудь аномалия на люке возникнет? Нееет, мне могилы не надо. Устраивайся тут. Подальше от окон, ‒ сказано ‒ сделано. Я упал в угол. ‒ Черт, больно. О, палочка. Как раз залезть в КПК. Всегда бы все складывалось так удачно.

Поняшка устроилась рядом со мной.
‒ Спасли свои шкуры ‒ время подумать о шкурах друзей, ‒ я зашел в сеть.
‒ Это те, о которых ты говорил? Леший и...
‒ Витя, — сквозь зубы пробормотал я. ‒ И если за первого я не беспокоюсь ‒ этот черт сделает всё, чтобы откинуть копыта позже меня, то за мальца сердце у меня болит.

Лаки с любопытством смотрела в КПК.
‒ И как в такой маленькой штуке помещается так много картинок? Она что, магическая? — ее вопрос несколько озадачил меня.
‒ Магическая? Ты, видимо, в совсем глухой деревне живешь.
‒ Филлидельфия это не деревня! ‒ возмутилась пони.
‒ Погоди, ты же говорила, что живешь в Манхэттене.
‒ Ты меня вообще внимательно слушал? Правду мне мама говорила про жеребцов, — закатила она глаза. — Во-первых, правильно звучит Мэйнхэттен, а во-вторых, я туда направлялась в гости.
‒ Ладно-ладно, не кипятись, ‒ я поспешил успокоить Лаки. ‒ Подумаешь, пару ошибок допустил. Я же говорил что у меня с географией нелады.
‒ У тебя и в общении с кобылками наверно нелады, ‒ хихикнула она.
“Возможно, дело в том, что с кобылками я и не общался до сегодняшнего дня” ‒ хотел сказать я, но решил промолчать.
‒ Быть может, быть может. Нет, мои товарищи не оставили весточки. Тебе пора спать. Под утро я тебя разбужу.
‒ Странно, звучит, Эрнесто.
‒ Лучше пусть странно звучит, чем мы странным образом окажемся в лучшем мире. Ложись.
‒ Ладно, ладно — все еще улыбаясь сказала поняшка. ‒ Доброй ночи.
‒ Доброй, доброй.

И я остался наедине с самим собой. Темнота была такой густой, что казалось, что ее можно потрогать. Туман, как живой заползал в щели нашего убежища. Что-то менялось, и я чувствовал это.

Отсутствие вестей меня сильно беспокоило, и я снова включил КПК. По-прежнему он не показывал каких-то новых сообщений. Причин для этого могло быть много: от вполне безобидных до самых страшных. Я старался отогнать от себя мрачные мысли и надеялся, что у них просто сели батареи или они попали туда, где связь была очень паршивой.

Раз уж этой ночью поспать мне не придется, то можно бы рассмотреть дом и поискать в нем что-нибудь полезное. Взяв зубами фонарик, я обошел комнату, в которой мы остались ночевать. “Надо бы при удобном случае купить налобный” ‒ поразмыслил я. Здесь не было ничего, что могло бы меня заинтересовать: какие-то тряпки, старые газеты, книга с выдранными страницами ‒ мусор да и только.

Покинуть комнату оказалось непростой задачей — дверь протяжно заскрипела, когда я начал ее открывать. Пришлось сделать это очень медленно, мне не хотелось потревожить сон поняши. На всякий случай я оглянулся проверить ‒ не проснулась ли она. Лаки спала как ни в чем не бывало. Так же медленно закрыв дверь, я отправился на поиски каких-нибудь вещей. В коридоре было пусто, если не считать истлевшего ковра и сломанной табуретки. Однако, на кухне меня ждал приятный сюрприз. Видимо, мы были не первые, кто выбрал этот домик для ночлега. В полуразрушенной печи лежала куртка, с завернутыми в нее аптечкой и противорадиационным препаратом.

На чердак вела лестница, по которой я бы залез без труда, будь у меня привычные конечности вместо непривычных копыт. Под ногами что-то захрустело, я посветил фонариком вниз и увидел истлевший труп тушкана. “Фу, мерзость” ‒ я скривил лицо. Не скажу, что я боюсь этих тварей, но уж больно они противные. Больше в этом доме ничего не привлекло моего внимания.

Возвращаясь в комнату, где была Лаки, я прихватил куртку с ее содержимым. Так же аккуратно, создавая как можно меньше шума, я вошел в комнату. Пони сжалась в углу и дрожала. “Вот и куртка пригодится” — подумал я и укрыл Лаки курткой. Сам же лег рядом с ней и стал охранять ее сон.


Оказывается, я задремал. А вот то, от чего я проснулся, мне совсем не понравилось. Больше всего это походило на топот маленьких лапок...
‒ Вставай! Быстро, бегом, ‒ стянул я куртку с пони. ‒ Нужно убирать тельца свои подальше отсюда!

Кто-то может сказать, что тушканы не смогут причинить вам существенного вреда. Но этот кто-то, видимо, ни разу не бывал на пути целого стада этих поганых существ. Это воистину прекрасная перспектива. Когда еще можно безвозмездно почувствовать, что твои ноги постепенно становятся все тоньше и ниже, и чем больше зверьков пробегает мимо, тем больше чувств ты ощущаешь.

Об этом я думал уже пихая заспанную лошадку к двери, которая оказалась заперта. В сознание постучалась мысль о том, что мы через нее входили, и закрыть ее, в общем-то, было некому, но увидев сколько еще мыслей кружилось вокруг, оно отказалось от этой затеи.

Вспомнив, что я теперь лошадь как-никак, я развернулся задом к двери и попытался лягнуть ее. И в тот же момент я растянулся на полу, а прямо перед моим носом сидел тушкан, и на его мордочке было что-то похожее на усмешку. Решив, что нечего ему ржать, я приложил ему копытом по наглой морде. Послышался визг, который быстро затих. Откинув безвременно почившего зверька в сторону, я услышал еще один визг.

Поднявшись, я заприметил, вот неожиданность-то, что буквально вся комната была заполнена этими поганцами. Скоро нам представится описанная мною ранее перспектива. Лаки вжалась в стену, на ее лице читался ужас. Как жаль, что у меня нет дробовика, таким образом справиться с ними было бы гораздо проще. Но за неимением последнего придется отбиваться от тварей собственными копытами, да еще и в одиночку, так как из Лаки боец явно никудышный.
‒ Не стой как вкопанная! Выбей эту чертову дверь, ‒ крикнул я перепуганной пони. — Надо отсюда выбираться, пока они нас не загрызли!

Что-то невнятно пропищав, она принялась колотить дверь задними ногами. Мне же пришлось раздавать удары тушканам направо и налево. Сколько бы ударов я не нанес, казалось, количество грызунов не уменьшалось, скорее наоборот.
‒ Ай, б...ть! ‒ вырвалось у меня. Чертовых тушканов было слишком много, и они начали кусать и царапать мои ноги.

К глухому звуку ударов со стороны двери наконец-то добавился треск дерева – значит, дверь поддалась. “Еще чуть-чуть и мы свалим отсюда”, ‒ уговаривал я сам себя и продолжал раскидывать толпы почуявших кровь мутантов. Удар, еще удар, новый приступ боли в ноге, хруст ломающихся костей, отвратительный визг. Наконец, дверь не выдержала и распахнулась от очередного удара.

Мы выбежали из дома, но тут же были сбиты с ног и запутаны в сеть.
‒ Господа, я полагаю, мы получили отличные образцы.

Что? Я не ослышался?
‒ Образцы? Образцы, мать его? ‒ я был готов порвать эту сеть зубами, но ее изготовители не зря едят свой хлеб. ‒ Я тебе покажу образцы! Ты знаешь, кого ты поймал, яйцеголовый?
‒ Да, прекрасный образчик новой мутации, ‒ довольно проговорила фигура в оранжевом комбенизоне. ‒ Рабинович, заметьте, что они действительно разумны, вы были правы. А вот та, коричневая, еще и женского пола.
‒ Тронешь “вон ту, коричневую”, я тебе руки оборву.
‒ Ты заткнешься или мне тебя заткнуть? ‒ сзади подошел кто-то здоровый, если судить по голосу. Но хуже мне уже не будет, так что... ‒ Ты понимаешь, кому ты это говоришь? Я Команданте Гевара, и я ставлю свое честное имя, что ты такой резвый только потому, что я тут в сетях.
‒ Таки позвольте с вами не согласиться-с. Я с уважаемым Эрнесто пару раз работал, и он, к сожалению, таки не лошадь.

Я попытался посмотреть Рабиновичу в его гадкую еврейскую морду.
‒ Да ты зажал мне столько денег, что я бы вас сейчас с потрохами купил, если бы ты был честен!
‒ Начальник! Начальник, этот конь меня достал, ‒ послышался голос сзади. ‒ Иди-ка ты поспи, минут пять.

Это были последние слова, которые я услышал, потому что приклад АК решил поближе познакомиться с моей головой, к моему большому сожалению.

Меня накрыла темнота.

Продолжение следует...

Вернуться к рассказу