Чувства Разума из Стали
Пролог. О дивный новый мир
Насвистывая непринуждённую мелодию, молодой человек неспешно катил на пароцикле по улице. Забавная машина, лишь отдалённо напоминающая мотоцикл, ловко объезжала тяжёлые автомобили. Слегка притормозив, человек повернул к неширокой дороге, что вела к настоящему дворцу: шикарный особняк бывшего губернатора Иркутска было видно отовсюду, хоть он и находился достаточно далеко от жилого района простых граждан. Остановившись у железных ворот, он предъявил удостоверение почтальона, и разрешение на въезд суровому стражу. Человекоподобная машина посветила странным фонариком по бумажкам, громко пискнула и начала отворять ворота. Пароцикл продолжил путь.
Сад, через который пролегала дорога, поражал воображение: всюду были мраморные статуи, изображающие как людей прошлого, так и самого губернатора, настоящие деревья, с красивыми лёгкими листочками, что буквально переливались на солнце, фонтан, в центре которого имелась статуя человека, борющегося со львом. Владелец явно не скупился на украшение жилища!
Наконец машина подъехала к зданию. Домом это было трудно назвать: такой огромный был особняк! Маленькую крышу над парадным входом будто подпирали каменные атланты. Четыре этажа, в каждом широкие окна, занавешенные алыми шторами, не позволяли посмотреть на убранство внутри. Крыша венчалась башенками, что как маленькие копья грозили небу и чёрным тучам, идущим от множества заводов и фабрик. Гадкий смог изрядно вредил здоровью, но таковой была цена прогресса. К тому же, правительство обещало что-то придумать, а значит волноваться не о чем!
Почтальон, остановившись, направился к кузову машины, и вытащил из багажного отделения немалых размеров коробку. Она даже выглядела тяжёлой, но человек подхватил её, будто она наполнена перьями. Всё дело в спине – железный, но гибкий позвоночник давал обладателю не только защиту, но и недюжинную силу.
Держа одной рукой коробку, он потянул за шнур, что был рядом с дверьми особняка. Где-то изнутри здания послышался мелодичный звон, а вскоре и шаги. Дверь распахнулась, явив гостю дворецкого.
Робопони. Достаточно высокий, он доходил человеку почти до груди. Одет он был во фрак, из которого к моноклю, удобно сидящему на левом глазу, шла цепочка. Белая искусственная шкура была опрятной и чистой – как и синяя грива с хвостом, и даже усы. Изо лба его шёл витой рог – пони был единорогом. Окинув брезгливым взглядом гостя, он задействовал свой рог, чтобы вынуть из кармана деньги. Пусть это и не было магией, но достаточно хорошо походило на неё: рог окутывается свечением, и желаемый предмет свободно перемещается волей хозяина. Это объясняется накапливанием на роге электричества и последующей передачи к предмету, что создаёт своеобразный «мост». Это позволяет взаимодействовать с предметами на расстоянии. Технология великого гения Николы Теслы, что до сих пор даёт гениальные советы. Пускай он и заключён в поддерживающую жизнь машину, идеи его не иссякают.
Человек положил коробку на порог и начал считать деньги. Сумма была немаленькой, но оно и понятно: высококачественный робот с самым совершенным интеллектом. Дворецкий же магией подхватил коробку и, развернувшись, поцокал вглубь здания, захлопнув дверь. Почтальон, убедившись в честности сделки, довольный сел в машину и покатил к воротам.
Дворецкий, звонко цокая копытами по идеально гладкому, блестяще чистому мраморному полу направлялся к широкой каменной лестнице. Он не смотрел по сторонам, ибо уже давно наизусть знал это место. Первые два этажа были отведены под танцевальные: хозяин очень любил балы и часто приглашал именитых гостей со всей империи. Хрустальные люстры под потолком были подобны перевёрнутым дворцам, а лампочки – звёздам. Широкие залы, столики по краям – всё было просто идеально и блестело чистотой. Разве что не было людей. Никакой музыки, никаких гостей. Сегодня в особняке была лишь прислуга, в лице целого штата робопони.
Земнопони, единороги, пегасы – все модели, зачастую разных версий. Большинство следили за порядком – что-то подметали, что-то протирали, чистили. Но некоторые просто замерли в режиме ожидания вдоль стен – они сидели, не шевелясь, и глядели невидящим взором перед собой, в ожидании новых команд.
Третий этаж занимали длинные столы и удобные стулья. Здесь гости собирались для кушаний и пиров. Огромные окна во всю стену длиной давали прекрасный вид на сад. Большие балконы позволяли насладиться свежим воздухом, идущим от деревьев и цветов – редкая роскошь в наши дни!
Но пони направлялся к одной конкретной комнате. Личные покои бывшего губернатора находились на четвёртом этаже, и были просто огромны: комнаты для ванной, размерами напоминающие небольшой бассейн, кухня с величественным креслом, куда поместилось бы несколько человек, спальня с, на удивление, не особо большой, но очень мягкой кроватью, личная библиотека, ломящаяся от обилия книг на стеллажах и, наконец, кабинет. Дворецкий постучал, прежде чем входить, и лишь получив разрешение открыл дверь.
Кабинет был обставлен разнообразными необычными вещами: на дубовом столе, прямо на стопке бумаг, покоилась астролябия. Рядом была колыбель Ньютона, а на другом конце был побледневший от времени глобус. Середину стола занимал монитор компьютера: устройства, что позволяло вычислять, разговаривать с людьми на расстоянии, выходить в паронет и много всего другого.
В углу комнаты стояла ну очень странная статуя – павлин, стоявший на крыле, и держащий в лапах паровоз. Неудивительно, что она не стоит в саду. Другой угол занимал странный музыкальный инструмент – слишком большой для скрипки, но слишком маленький для контрабаса. На полках шкафа стоят различные красивые фигурки: тут и модель локомотива, и дирижабль, и несколько кукол знаменитых людей. Но вся полка выше была занята другими фигурками. Разнообразные пони, кто с крыльями, кто с рогом, а кто и с тем и с тем. Да, бывший губернатор явно любил этот мультсериал!
За столом сидел сам хозяин особняка: давно немолодой человек, с густыми седыми бровями и испещеренным морщинами лицом строго смотрел на вошедшего робота. На голове человека был чёрный высокий цилиндр, а сам он был одет в чистый аккуратный костюм. На одной руке его были часы, а вместо другой руки был протез. Он был искусно сделан, и каждая деталь его была идеальной – металлические пальцы обиты мягкой синтетической кожей, запястье благодаря шестерням могло делать полный оборот, а по всей длине протеза шёл золотой рисунок – изящная лилия будто обвивала ненастоящую руку.
— Ваше благородие, прибыл ваш заказ! – Важным голосом сообщил пони, легонько склонив голову.
— О, ну наконец-то! – всплеснув руками, ответил человек хриплым, стариковским голосом. – Клянусь, если бы пришлось ждать ещё хотя бы день, я бы разорил эту шарашкину контору!
Пони поставил коробку на пол и отошёл в сторону, когда старик встал из-за стола. Человек подошёл к коробке, неуклюже присел на корточки и нажал маленькую, невидимую кнопочку на запястье. Указательный палец, бывший мягким, вдруг оголился, обернувшись небольшим, но острым ножиком. Ловко орудуя им, старик подрезал швы коробки, и та вскоре развалилась. Внутри неаккуратного картона обнаружилась коробка покрасивей, и одна сторона её была прозрачной. Внутри можно было увидеть свернувшееся калачиком существо – ещё одна пони, но эта была без рога или крыльев – земнопони. На шее её виднелся умилительный светло-фиолетовый бант-бабочка.
Коробка пестрила разнообразными надписями: «Уникальный роботъ, работающій на аккумуляторѣ Теслы!», «Абсолютно какъ живая, но не требуетъ ѣды и сна!», «Заряжать отъ парозетки либо же тесларазъема разъ въ три недѣли въ теченіи часа, и больше никакихъ хлопотъ!». Но самая большая надпись выдавала имя механической игрушки: «Октавія Мелоди».
Старик, рассматривая коробку и содержимое, усмехнулся, — Ха! А ведь я не зря эту виолончель заранее заказал. Эти шельмы не удосужились сделать это сами! – И махнул рукой в сторону музыкального инструмента в углу.
— Вы были крайне предусмотрительны, ваше благородие! – Вновь подал голос дворецкий.
— Угу, — не поднимая головы, продолжал вскрывать коробку человек. – Ты лучше скажи, есть какие различия между тобой, и ей?
— Хм, — нахмурил лоб единорог. – В основном несущественные. Хотя параллели проводить надо не со мной, а со старой её версией, но и я подойду, чего уж. Данная версия выпущена всего два месяца назад, когда мне уже пять лет! Ах, тысяча девятьсот пятьдесят пятый… извините. У неё лучшая качеством кожа и шерсть, а также грива с хвостом. К тому же, в неё уже вживлён модуль паронета – она всегда имеет доступ к нему, а меня вам пришлось модернизировать. Все обновления от «Короля» автоматически установятся. Копытокинез же почти не изменён – как и у меня, накапливаемое электричество в подковах работает по-старому. Лучшая, новейшая её часть – аккумулятор Теслы. Она дольше держит энергию, и требует меньше времени для подзарядки. К тому же, может заряжаться от любых типов розеток. Ещё у неё увеличенный объём памяти, она лучше распознаёт и выдаёт эмоции, и ещё она может стоять на задних ногах. Это, скорее, приятное дополнение, доступное лишь ей. О, и чуть не забыл – «особым» поклонникам «особые» развлечения прилагаются. – Единорог закончил речь и ухмыльнулся.
Хозяин же посмотрел на него скучающими, но немного недовольными глазами, отчего дворецкий потупил взгляд и уставился в пол.
— Даже не притворяйся, будто не знаешь, зачем я её купил. Ты помнишь про мою любовь к классике, а постоянно нанимать профессиональных музыкантов – пустые траты. К тому же, два зайца одним выстрелом – пони и музыкант. – И человек вернулся к работе.
Вот, последняя стенка из плотного картона упала, и маленькая пони оказалась на свободе. Но всё ещё не подавала признаков жизни. Человек достал из недр коробки инструкцию, тут же открыв последнюю страницу, и чётко произнёс:
— Код включения: восемь ноль МОВ четыре четыре один.
Одно ухо резко дёрнулось. Из груди поняшки раздалось едва слышное жужжание, но вскоре прекратилось.
Пару секунд ничего не происходило, как вдруг пушистые ушки дёрнулись раз, потом другой. Наконец, распахнувшись, из-под прекрасных, пушистых ресниц заблестели огромные фиолетовые глаза. Пони недоумённо подняла голову и повертела ей по сторонам. Наконец, остановив свой взгляд на человеке, улыбнулась и произнесла чистым, мягким голосом:
— Привет! Меня зовут Октавия. А вас?
Старик не ответил улыбкой. С какой-то застарелой болью в глазах он смотрел на чудо техники, потом вздохнул и заговорил.
— Ну здравствуй. Пожалуй, сразу отключи стандартные поведенческие протоколы. Нет времени возиться с этим. Принимай новые задачи: отныне, и до тех пор, пока я не прикажу, ты будешь играть на виолончели. Всю возможную классику, в алфавитном порядке. Закончатся композиции, хотя я не думаю, что это возможно – начинай сначала. И да, называй меня «ваше благородие».
Поняшка немного поникла, а прежний блеск глаз потускнел. Тем не менее, она покорно встала с остатков коробки и склонила голову.
— Будет исполнено, ваше благородие.
Мягкий звук плачущей виолончели первый раз за долгое время оказался прерван каким-то звуком кроме стука копыт. Играющая же будто не заметила его, лишь слегка повернув мягкое ухо со встроенным чувствительным динамиком к источнику.
Впервые за последний месяц в шикарный особняк ступила нога человека. Да не одного – две пары каблуков стучали по прекрасному мрамору. Дом блестел чистотой, и не мудрено – с десяток роботов следили за чистотой, не обращая ни малейшего внимания на пришедших. Ими оказались два довольно молодых, роскошно одетых джентльмена – их отличал лишь цвет одежд: тот, что шёл первым, предпочитал коричневый, а вот цилиндр и пиджак следующего за ним были угольно-чёрными.
Впрочем, и люди не обратили внимания на дворецких, держа путь наверх. Один пони, единорог с белой шкурой проверив, что пыли не осталось, небыстрым шагом последовал за вошедшими.
Достигнув покоев покойного бывшего губернатора, молодые люди слегка замешкались, но вскоре направились к двери кабинета. Белый единорог потрусил следом.
Кабинет выглядел по-хорошему иначе: странная статуя отправилась в кладовку, уступив место робопони, что стояла на задних ногах, обхватив передними виолончель, идеально подходящую ей по размеру, и водила смычком по струнам, прикрыв глаза. Музыка, лившаяся от неё, была безупречной – идеальный механизм не знал ошибок.
Но и она не была объектом интереса гостей. Подойдя к столу, один стянул перчатку с передней руки, показав устрашающего вида протез – каждый палец будто состоял из нескольких тонких, и поднёс руку к компьютеру. Тонкие железные пальцы удлинились, проникнув в глубины машины, и человек замер. Вдруг правый его глаз засветился синим светом, но тут же погас.
— Есть! Сюда! – Он показал товарищу на стену позади него. Тот, не говоря ни слова, подошёл к стенке и провёл по ней плоским фонариком. Когда свет замерцал, он убрал устройство и поднёс другое – цилиндр, что плотно вцепился в стенку тонкими, но острыми шипами. Цилиндр зашипел, из него пошёл пар и, жалобно пискнув, он отвалился, с глухим стуком упав на пол. На его месте оказалось прожжённое отверстие.
Человек с протезом тут же принялся ковыряться в дыре тонкими пальцами, пока не услышал щелчок. Кусок стены отделился вместе с обоями и открыл людям небольшой сейф, забитый бумагами. Джентльмен в коричневом костюме аккуратно вытащил бумаги, и нежно провёл по ним рукой.
— А вот и они. Поверить не могу, что дед так хорошо запрятал наследство!
— Хорошо? – возразил ему протезированный. – Да я обвёл его защиту вокруг пальца! Точнее, нескольких.
— Джентльмены? Позвольте спросить, что вы делаете? – вдруг подал голос единорог. – Хоть вы и прямые внуки и наследники его благородия, сейчас особняк находится под моим вниманием. Если вы хотите получить своё, вам придётся иметь дело с нотариусом. Иных инструкций я не получал.
Молодые люди переглянулись и ухмыльнулись. Рог пони засветился, как и бумаги в руке человека. Пони хотел вернуть документы на место, но мужчина лишь сильнее сжал руку.
— Так–так. Игрушка дедушки. Чудно. – Он перевёл взгляд на стол, и открыл свободной рукой толстую, потёртую тетрадь. Пробежавшись взглядом, он заговорил властным голосом:
— Код отключения: девять девять АМО ноль три семь два.
Белый робот дёрнулся, а потом замер. Глаза закрылись, а рог потух. Машина перестала подавать признаков жизни.
— Как удобно, что старик всё записывал! Не хотелось бы копаться в его голове. – Заявил мужчина в чёрном. – И поищи что-нибудь, чтобы отключить музыку. Изрядно надоела.
Его брат кивнул, и пролистал несколько страниц тетрадки. Найдя нужную страницу, он уже собирался произнести код, как вдруг музыка оборвалась. Обернувшись, он увидел, что робо-кобыла перестала играть, но стояла, прижавшись к инструменту, как к спасительному кругу. Уши её были плотно прижаты к голове, а глаза со страхом смотрели на него.
— Пожалуйста, не надо меня отключать… я не буду больше играть.
Человек в чёрном даже выронил перчатку от удивления.
— Вот так чудеса! Погоди-ка… — и он кинулся к тетрадке. Пробежавшись глазами по строчкам, он с удивлением посмотрел на брата, что стоял, приоткрыв рот и смотря на робота.
— Странно… он же отключил поведение! Хотя, это относительно новая версия, но и обновления она регулярно получала… скорее всего брак какой-то. Тем более отключить надо.
— Не надо, пожалуйста! – жалобным голосом повторила пони. – Я… боюсь…
— Чушь! Ты не боишься, это алгоритмы поведения, что почему-то включились! Хватит разговаривать, сейчас ты уснешь глубоким сном и всё. Хотя… тебя же ещё не отключали. Ха, вот и узнаешь, каково!
И он повернулся к тетрадке. Пони проскулила что-то неразборчивое, но больше ничего не предприняла. Понятно было, что её всё равно отключат – этим людям она была безразлична. Ей могло повезти, и она вновь когда-нибудь очнётся… но нужны были коды включения. А их будут знать лишь эти двое.
— Код отключения: пять четыре НБО семь один два два.
Пони жалобно пискнула, едва услышав последние цифры, но тут же замолкла. С безжизненным взглядом прислонив инструмент к стене, она встала на все четыре копыта, закрыла глаза и замерла.
— Аж мурашки по коже… — заявил джентльмен в коричневом костюме. – Как это вообще возможно?
— Да чтоб я знал! Сбой паровой системы? Брак аккумулятора? Хотя вряд ли – он надёжен как часы.
— Ладно, какая теперь разница? Что нам с ними делать? Включать их я точно не собираюсь.
— Ну, раз тебе они не нужны, мне они не нужны, то придётся выкинуть.
— Совсем сдурел? Это же дорогущие игрушки! Да их тут не меньше дюжины наберётся! Лучше их отключить, часть убрать, например, в погреб, а часть подарить кому-нибудь, а потом случайно вспомнить о дорогом подарке.
— Неожиданно хорошая идея! Я даже знаю, кому можно было бы… оказать честь.
Человек в чёрном костюме ухмыльнулся, и закатил рукав на железной руке, обнажая небольшой стеклянный экран. Тот мгновенно включился, замерцав зелёным светом. Стальные пальцы удлинились и выгнулись, забегав по нему, набирая сообщение.
— Отлично. Скоро сюда прилетит доставщик, тут же избавимся от игрушек. Тут же ещё можно написать всем пригласительные. Закатим пир – два месяца прошло, как-никак!
— Зато дождались.
Небольшой курьерский дирижабль с широкой гондолой терпеливо ждал, пока механические руки погрузят ящики. Неаккуратно отцепив последний и положив рядом небольшую виолончель в мягком футляре, они закрыли дверцу на старый, давно разболтавшийся замок, и дирижабль взмыл, улетая прочь от особняка.
Первый час полёт проходил спокойно – высота небольшая, едва выше крыш домов, а значит встреча с воздушными шарами и тяжёлыми грузовыми дирижаблями не грозит. Старый, но надёжный двигатель пыхтел горячим паром, ядро исправно давало энергию.
Вдруг с ближайшей крыши сорвалась стайка серых воробьёв. Маленькие пташки испугались доставщика и сиганули вверх. Бортовой компьютер как мог плавно изменил траекторию, но этого оказалось мало – незакреплённый ящик стукнулся о дверцу, сломав несчастный замок, и выпал, заодно потянув за собой виолончель. Крутясь и выписывая невозможные фигуры, он проломил крышу склада, что хранил запчасти разнообразных машин, и поднял целую тучу пыли. Виолончель от удара разломилась пополам.
Юркий доставщик, почувствовав потерю веса, пытался искать пропажу, но безуспешно — склад был наполнен сотнями таких же, одинаковых деревянных ящиков, а цифры, что могли подсказать нужный, покрылись грязью и пылью. Музыкальный инструмент же больше не был нужен роботу – столь плачевно было его состояние. Машина улетела ни с чем, попутно набирая сообщение об ошибке доставки. Благо, кампания не берёт ответственности за подобные несчастные случаи.