Зомби на твоей ферме

Глава 1: Засевай

– Вот, – объявил я, утрамбовав землю подле саженца, – можешь поливать.

Кругом стояла кромешная ночная тьма. И только покоившаяся неподалёку на земле масляная лампа хоть как-то рассеивала её в радиусе ближайших десяти метров. В её свете я отчётливо видел мою напарницу, ждавшую, пока я закончу свою часть работы, в нервном молчании. Рыженькая земная пони, облачённая в старое синее пальтишко, взяла в зубы ручку лейки и подошла ещё ближе ко мне, чтобы полить саженец. Мои глаза уткнулись в салатовый платок, повязанный у неё на шее, как галстук, пока не поднялись на её ковбойскую шляпу, покрывавшую блондинистую гриву. Причудливо было видеть этих необыкновенных созданий носящими вполне человеческую одежду.

Поняша аккуратно склонила лейку над саженцем, и оттуда наземь пролилась блистающая золотистым светом жидкость, по виду походившая будто бы на расплавленное солнце. Благодаря именно этому веществу мы всё ещё были живы. Как только полив завершился, моя напарница предусмотрительно отступила на несколько шагов назад и только после этого поставила свой инструмент на землю. Тоже зная, что сейчас произойдёт, я выпрямился во весь рост и последовал её примеру. В конце концов, флоре нужно было пространство, чтобы расцвести в полной мере.

Золотистая жидкость полностью ушла под землю, как вдруг на наших глазах из её недр словно прорвался яркий свет, саженец охватила вспышка магии, и тот за считанные секунды вымахал в огромный кукурузный початок ростом с мою напарницу. Из его островерхой макушки мигом вытянулся стебель, на конце расширявшийся в эдакую ложечку, который без каких-либо проблем извлёк из себя крупное зерно. Он приготовился метать его в любого врага, подобно катапульте. Но пока что целей не было, и растение это знало, поскольку, как и все ему подобные, политые этой волшебной водой, имело глаза.

Я уже был привычен к этому, но до сих пор не переставал удивляться. Эти растения больше походили на фауну, чем на флору – могли совершать кое-какие движения, обладали зрением и даже, судя по всему, разумом. Разве что только не могли ходить и говорить, поскольку не имели для этого необходимые органы. Как агроном, оказавшийся в Эквестрии по программе обмена, я был просто поражён. Точно так же выглядели ещё три кукурузы, высаженные нами левее буквально только что с южной стороны амбара. Больше по этому направлению мы просто не могли разместить.

– Как думаешь, этого хватит? – осведомилась вдруг пони в шляпе, не сводя сосредоточенного взгляда с мгновенно выросшей кукурузы.

– Надеюсь, Эпплджек, – почти бесстрастно ответил я. Разведя руками, я дополнил сказанное весьма удручающим аргументом: – По крайней мере, это всё, что мы можем здесь посадить. Иначе у нас просто ничего не останется на последующие дни.

– Агась, их нападения-то уж точно просто так не закончатся, а у нас и без того саженцев не ахти много, – напряжённо пробормотала Эпплджек, после чего устало выдохнула: – И какого только сена они прут на нашу ферму, как парасприты на урожай? Яблочным джемом им тут намазано, что ли?

Выслушав её чисто деревенские афоризмы, я беззвучно усмехнулся. Меня всегда забавляло то, что эта пони произносит слова с чудным южноамериканским говором, да ещё и складывает их в самые разные выражения, чему она явно научилась от своей бабушки. Вообще, удивительно, что обитатели этого необычного мира говорят языком, в точности повторяющим наш английский. Но, учитывая, что это мир параллельный, здесь и вправду могло быть что угодно. Впрочем, сейчас было совершенно не до раздумий о местных реалиях…

– Ты знаешь ответ, – лаконично отозвался я. Посмотрев на неё и встретившись с ней взглядом, я мрачно добавил: – Им нужны наши с тобой мозги.

– Знаю, сахарок, – невесело кивнула она, после чего потупила взор, уперев его под ноги. – Просто у меня до сих пор никак это не укладывается в голове. Понивилль опустел, мы одни на нашей ферме, а чуть ли не каждую ночь на нас нападают целые табуны этих зомби, чтоб их язвительный плющ побрал! Это ж околесица какая-то!

– Реальность часто бывает безумнее, чем можно себе представить, – так же словно бы без эмоций проговорил я. Определённо, после того, как наши учёные на Земле открыли портал в иную реальность, оказавшуюся миром магии и разумных маленьких пони, я был твёрдо уверен, что меня в жизни больше ничто не удивит. Тем не менее, я не мог отрицать, что постигшая нас катастрофа внутренне сводит меня с ума не меньше, чем мою подругу.

К этому никто не был готов. И до сих пор никому не было известно даже то, из-за чего это случилось. Только в какой-то момент через портал, связавший этот мир с моей родной Землёй, что располагался в самом сердце Вечнодикого леса, развернули полномасштабное нашествие целые орды нежити. Можно было подумать, что по какой-то причине на моей планете произошёл зомби-апокалипсис, прежде так полюбившийся нашими горе-фантастами. И проказа нашего мира тут же перекинулась и на этот, ставший для меня новым домом.

То ли какой-нибудь единорог, оказавшийся там, как и я здесь, по обмену, неправильно применил некое тёмное заклинание, то ли кому-то из наших учёных умов хватило таланта создать какой-нибудь вирус, принявшийся массово заражать людей по всему свету и превращать их в ходячих мертвецов, то ли ещё нечто безумное стряслось в моём прежнем доме. Я до сих пор теряюсь в догадках относительно того, что стало причиной этому кошмару, но точно знал только одно – они не оставят нас в покое и будут наступать на Яблочную Аллею, пока не сметут её.

Именно это и произошло в Понивилле два с лишним месяца назад. Внезапно явившись числом невиданным, полчища нежити обрушились на межпространственный пограничный пост, находившийся прямо возле портала в стенах недавно отреставрированного замка, где когда-то давно, как мне рассказывали, обретались здешние правящие особы. Они в один момент истребили почти всех пони и людей, обеспечивавших связь между мирами, а те немногие, что смогли бежать в городок, едва успели передать страшную весть, как уже на глазах всех его жителей появилось подтверждение их, казалось, безумному лепету.

Это было в одну из позднеиюльских ночей. Воинство нежити грянуло подобно грому среди ясного неба, они атаковали местных жителей и их хозяйства. Они пожирали посевы, нападали на пони и тех весьма немногих людей, что проживали здесь с ними бок о бок, убивая их и выедая из черепов мозги. Как будто мертвецов обуревал голод, что само по себе казалось абсурдным. Многие пали жертвой этого ужаса, и спасло всех лишь внезапное наступление утра. Зомби поспешно отступили, а те, кто не успели, иссохли. Свет местного солнца оказался для них смертельным.

Однако угроза не исчерпалась. В тени деревьев Вечнодикого леса они просто кишели, и это не считая того, что на Земле, скорее всего, у них оставался огромный резерв, всегда готовый пополнить их несметную орду. Мир быстро охватывался экспансией смерти, и пони были вынуждены принимать экстренные меры – те самые, в результате которых последним пунктом обороны от нежити в этих краях осталась Яблочная Аллея, а её единственными защитниками, несмотря ни на что, продолжали быть я, моя напарница и наш сад волшебных растений, ставших для нас единственной надеждой на жизнь…

– Это уж точно, – согласилась наконец рыжая пони, наверняка перебирая в голове все свои прошлые опасные приключения, которые, как она мне рассказывала, ей ранее довелось пережить вместе со своими лучшими подругами. Но по её изумрудным глазам было видно, что ничего более сумасшедшего, чем самая настоящая война с зомби, на её долю никогда не выпадало. Ещё раз окинув взглядом окружающую кукурузу, она тихонько произнесла: – Хорошо ещё Твай придумала использовать свою магию на подсолнухах. Если бы не их солнечная вода… без всех этих растений наша песенка уже давно как была бы спета.

– И они у нас заканчиваются, – с мрачной иронией заметил я. Из уст Эпплджек вырвался очередной томный выдох.

– Думаю, нам всё ж таки придётся потратить немного солнечной воды на домашнюю рассаду. Иначе у нас и впрямь того и гляди закончатся семена. Какой прок беречь воду, если ею нечего будет поливать, а?

– Я тебе ещё когда говорил расставить по двору садовых гномов, – кисло попробовал я пошутить, положив руку на вершину топора, что крепился у меня за поясом. Это была канадская модель родом из моего мира. В ответ на скептически поднятую бровь, чем пони желала выразить непонимание, я тем же бесстрастным тоном продолжил: – Кто знает, возможно, эта вода подействовала бы и на них? Они бы ожили, превратились в войско могучих дави и встали бы на защиту фермы, а я повёл бы их в бой против зомби этим топором, как если бы это была секира самого Гримнира.

Выслушав мои несерьёзные чаяния, ЭйДжей ещё более выразительно продемонстрировала своё недоумение. Она всегда была в высшей степени практичной пони, и когда дело доходило до серьёзных проблем – в точности, как сейчас, – шутки казались ей совсем не уместными. Впрочем, зачастую она их просто не понимала. Пожалуй, всё дело в моём довольно невыразительном тоне.

– Знаешь, иногда ты мелешь несусветную чепуху, – со свойственной ей некоторой строгостью отметила она, на что я лишь снова пожал плечами:

– Не придирайся, у меня просто нервы немного сдают.

– У меня тоже, – призналась блондинка, понимающе закивав головой в мой адрес. Хотя понимала она лишь моё состояние, но не присущий мне некоторый интерес к фэнтези. Что уж говорить, если она далеко не сразу узнала, что её старший брат балуется ролевыми играми на схожую тематику, разделяя своё увлечение с двумя своими дружками. Надо сказать, что это весьма странная компания…

Но, возвращаясь к насущному вопросу, я был с ней согласен. Пусть мы и берегли солнечную воду, которая и превращала разные растения в надёжных защитников от зомби, теперь кое-что определённо стоило потратить на рассаду, что готовила эти драгоценные саженцы для обороны от атак нежити. Как и она, в мыслях я уже в который раз отдал должное Принцессе Твайлайт Спаркл, чья магия сделала наши солнечные цветы способными создавать эту воду, которая добывалась из их семян, подобно подсолнечному маслу. Правда, идея сделать так принадлежала Флаттершай – безнадёжной любительнице разной флоры и фауны.

Так и была заложена основа той обороны, которую я и Эпплджек по сей день продолжали удерживать. Удивительно, что магия здешних пони – эта странная, но удивительная энергия, способна делать невозможное – преобразила обычные садовые и огородные растения в воинов, настоящих поборников жизни пред гнилым лицом смерти! Но поскольку катастрофа охватывала весь мир, а Понивилль оказался в крайне опасной зоне, Принцесса Дружбы и остальные подруги моей напарницы, как и почти все жители городка, в срочном порядке переселились в соседствующий с нами стольный Кантерлот.

Тем не менее, оставлять Понивилль полностью было никак нельзя, и всё из-за яблоневого сада Эпплов. В условиях нападений зомби миру маленьких пони мог грозить голод, а стало быть, яблоки сделались драгоценнее битсов, и защищать их остались мы, некоторые горожане из числа не пожелавших покидать свои дома, а также охранный отряд гвардейцев, посланных сюда правительницей этой чудесной страны – Принцессой Селестией. Но атаки ходячих мертвецов были регулярными и массированными, поэтому, пока нам удалось выстроить более-менее надёжную оборону из растений, погибло большинство остававшихся в городке пони. В итоге остались только я и она.

Самое ужасное, что с поступью смерти в этом мире начала меняться даже сама природа его магии. Я точно не знаю, как это объяснить, и моя подруга тоже разводит копытами, будучи простой земной пони, но постепенно среди здешних холмов начала распространяться некая скверна – мертвенно-зеленоватая дымка, окутывавшая низины. Было установлено, что живые существа, оказывавшиеся среди неё, очень быстро погибали, словно от удушья, а по прошествии какого-то времени пополняли собой орду зомби. Проникновение скверны, как можно судить по происходящему, медленно, но верно прогрессировало, из-за чего пять недель назад Понивилль был отрезан от Кантерлота. Как мне кажется, именно этим объясняется то, что мы не видели никого живого, кроме себя, уже более месяца.

Ранее сюда каждую неделю прибывал конвой пони, запряжённых в телеги, которые перевозили яблоки в столицу. Как раз текущая трагедия выпала на сезон урожая, и недостатка в пище у нас не было. Эти конвои всегда сопровождались королевской стражей, а заодно в них всегда принимали участие старший брат и младшая сестрёнка моей напарницы – Биг Мак и Эппл Блум. Они помогали снабжать Кантерлот продовольствием, а обратными рейсами кое-что доставляли оттуда к нам – в основном, семена и саженцы с других ферм, пока что не пострадавших от атак зомби.

Принцесса Твайлайт и её подруги в свою очередь планировали взять на себя заботу помощи другим населённым пунктам, куда теперь вторгалась нежить, а в итоге сплотить всех пони для противостояния общей угрозе. Мы же с Эпплджек защищали то, что должно была уберечь всех от голода и смерти, и постоянная связь со столицей внушала нам надежду на то, что скоро наше положение изменится в лучшую сторону. Но никто не появлялся оттуда уже очень давно – даже, как ни странно, по воздуху, – а скверна так и ширилась в долине, разделявшей оба города. Того и гляди она должна была поглотить и сам Понивилль. Благо, ферма Эпплов стояла на высоком холме, но и наша защищённость от этой ядовитой дымки очевидно была лишь временной…

– Ну, ладно, меньше слов, больше дела. Надо бы нам закончить наш посев как можно быстрее, а то как бы… – молвила Эпплджек, но тут же осеклась. Её ушки встали торчком, внимательно прислушавшись, а всё тело пробрало напряжение. Я и сам напрягся, моя рука вмиг опустилась ниже на рукоять топора. По прошествии пары секунд уже вполне обыденной оторопи она метнула ко мне взор и нервно подытожила: – В общем, ты и сам всё смекаешь, агась?

– Тогда чего мы ждём?

С этими словами я сразу ухватился за лейку и лампу, вместе взятые, приготовившись идти дальше. То, что уже в который раз вогнало нас в дрожь, было давно привычным, но неизменно жутким явлением. По ночам со стороны Вечнодикого леса то и дело доносились глухие и вместе с тем пронзительно громкие крики нежити, словно мертвецов из глубин Тартара, пробирая ужасом до самых костей. Да-а, там эта нечисть и хоронилась, оттуда она бралась, стремясь ввергнуть весь этот мир в свою стихию! Поэтому я без промедлений продолжил нашу работу.

Первые пару секунд ЭйДжей стояла застывшей на месте. Доселе она тащила лейку, держа её в зубах, а теперь эту ношу взял на себя я. Она была работящей и очень сильной пони – как телом, так и духом, – и её своенравная натура не очень любила, когда кто-то делает её работу вместо неё. Но за последнее время она измоталась до такой степени, что это сбило её с толку лишь с непривычки. В конце же концов она не стала отказываться от моей помощи и молча поплелась следом.

Всё же рыжей пони и без того приходилось тащить на себе седельную сумку с саженцами, а также с яблоками, собранными с тех яблонь, которые были политы той же солнечной водой. И теперь, когда магия изменила эти деревья, их плоды превратились в оружие. Стоило лишь оторвать от них плодоножку и метнуть во врага, как они взрывались с невиданной силой, уничтожая хрупкую истлевшую плоть. Это просто поразительно, на что способна их магия, о чём я думал каждый раз, когда обращал взор на эти яблоки и обнаруживал на них сумасшедшие гримасы, так и кричавшие о жажде разрушений!

Быстро нагнав меня, Эпплджек пристроилась рядышком. Я украдкой опустил на неё взор и заметил на её лице жуткую усталость – в первую очередь, моральную. С тех пор, как в Понивилле более не появлялась ни одна живая душа, она как будто медленно увядала, хотя и старалась не показывать своих внутренних переживаний. Я прекрасно знал, что она очень скучает по родным и подругам, но даже это полбеды. Прежде всего она боялась, что с ними могло случиться нечто ужасное и непоправимое.

Уже не первый день я подумывал, что мне стоит хотя бы попробовать поговорить с ней об этом, чтобы, может быть, поддержать её. И в этот миг, когда она освободилась от необходимости тащить в зубах громоздкую лейку, я определённо мог это сделать.

– Я смотрю, ты нечасто говоришь о своих друзьях и семье, о вашей разлуке и о том, что творится с твоим миром, – заметил я, решив начать издалека. Правда, в подобных разговорах я никогда особо не был силён. В целом, я уже вполне успел убедиться, что говорить о чувствах почему-то очень непросто.

– Ну, ты же не говоришь о своём мире, – спокойно возразила пони в шляпе. Обменявшись со мной на ходу взглядами, она пояснила: – Представляю, каково нынче тебе, сахарок! Если эти уроды явились из твоего мира, стало быть, там, я думаю, всё куда как хуже. Я считаю, нехорошо было бы говорить о своих печалях, когда у тебя их, поди, ещё больше.

В ответ я задумчиво хмыкнул. Мне и в голову не приходило, что её молчание о своих душевных терзаниях обусловлено эдакой простой, но искренней вежливостью. С другой стороны, в этом все пони, они в целом очень добры и услужливы, и это было одной из основных причин, по которым меня заинтересовала программа обмена между нашими мирами и возможность увидеть нечто беспрецедентное – не только для одного человека, но и для всего человечества.

На одну секунду мои мысли обо всём этом отвлекла связка крупных брёвен, располагавшаяся слева от нас прямо перед только что высаженной кукурузой. Мы оборудовали её специально для отражения атак зомби на тот случай, если они прорвут первые линии обороны. Если обрубить канаты – сперва по бокам, а потом посередине, – то увесистые деревяшки покатятся вниз и сметут любую волну атаки. Благо, холмистость двора фермы позволяла совершить такой трюк.

– Я думал, ты злишься на наш мир, – бросил я, не отрывая глаз от связки брёвен, мимо которой мы прошли. Мне трудно было выразить эту мысль, но я постарался уточнить: – Если бы не портал между нашими мирами, то к вам не вторглась бы вся эта орава зомби.

– Откель нам вообще знать, что там у вас стряслось? Быть может, вы – люди – вовсе в этом не виноваты. И вы просто оказались в какой-нибудь беде, как мы теперь, – рассуждала Эпплджек, затем уверенно заявив: – Но мне хватает и того, что в этом уж точно не виноват ты.

– Да-а, с утра вроде не был, – выразил я сдержанное согласие. И хотя я никогда не чувствовал своей личной вины в том, что сейчас происходило, мне казалось, что среди пони витает мнение, что эта беда нагрянула в той или иной степени из-за людей. По крайней мере, из-за того, что именно мы установили связь между нами и ними. Не скрою, мне было приятно знать, что моя единственная на ближайшие мили подруга так не считает.

Спускаясь вниз в сторону выхода с территории фермы, я продолжал осматривать наши рубежи обороны, лежавшие слева от нас. Вот мы оставили позади брёвна и поравнялись с порослью огромных фарфоровых роз, чьи два ряда берегли этот рубеж обороны последние пару суток, так как остались единственными выжившими после недавней атаки растениями в южной части двора. Лепестки некоторых из них даже были изрядно погрызены зубами ходячих мертвецов. Хотя в ночной мгле этого не было заметно, не считая того, что цветы свернулись и дремали, пока на горизонте всё было спокойно.

При виде этих роз мне на ум вмиг пришли приятные воспоминания о том, как они здесь оказались. Но вслед за этим меня вывел из них голос фермерши:

– Хотя, если честно, я очень скучаю по девочкам, по Бабуле Смит, Биг Маку… и Эппл Блум, – печально проговорила она. Выдержав же секундную паузу, она выплеснула из себя то, что терзало её все минувшие дни: – Ерунда какая-то! Не пойму, с чего вдруг уже более одной луны из Кантерлота ни слуху, ни духу? Ладно, в долине эта, как ты говоришь, скверна витает, но неужели они не могли послать к нам хоть какого-нибудь завалящего пегаса, чтоб тот передал нам, что у них там всё в порядке? И как они до сих пор… без яблок?

– Я бы подумал, что зомби уже добрались и до них, если бы мы всё время не видели, как в Кантерлоте горят огни, – поделился я своим наблюдением, которое, впрочем, и без того было очевидно, как уже остановился. Мы добрались до передней линии обороны в нескольких десятках метров от входных ворот, откуда и шли все основные атаки нежити. В этом месте всё ещё оставалась взрыхлённая земля, откуда были с корнем вырваны растения, павшие недавно в неравном бою. – Высадим гороховые стручки там же, где и всегда?

– Ну, ничего лучше того, что было, мы так и так не скумекаем, – ответила Эпплджек, что можно было расценивать как подтверждение. Я без лишних слов извлёк небольшую лопатку из её сумки и приступил к выкапыванию ямки для первого на этой линии саженца, невольно думая о том, как долго ему посчастливится прожить. Между тем она продолжила прежнюю тему: – Эти огни и мне покоя не дают. Выходит, в Кантерлоте всё ещё есть выжившие пони. Но тогда почему они не дают о себе знать?

Раскопав взрыхлённую землю, я образовал небольшую ямку и замер в некой задумчивости с лопаткой в руке. Эта мысль приходила мне на ум давно, но я зачем-то делал вид, что додумывался до этого только сейчас.

– Возможно, они считают, что мы уже мертвы?

– Мы? – переспросила фермерша, явно слегка опешив от такой гипотезы. Пораскинув мозгами, она, судя по всему, пришла к выводу, что такое в теории могло случиться, пусть и представлялось довольно глупым. – Но… почему, во имя Селестии, они могли бы записать нас в нежильцов? И если это так, то что нам делать? Как подать им знак, что мы ещё живы?

– Насчёт первого, – принялся рассуждать я, – если зомби добрались уже до Кантерлота, то у них есть повод думать, что мы не справились. Это, конечно, довольно странно, что они могли сделать настолько поспешные выводы. Но их мог напугать тот пожар в конце лета.

Тот инцидент не давал мне покоя. В результате очередного нападения – на данный момент, пожалуй, самого массированного – на ферме вспыхнул пожар из-за того, что я имел неосторожность применять против нежити огонь. В итоге пламя полностью сожрало ближайшее морковное поле и свинарник. К счастью, саму живность удалось спасти, а помещение для неё мы общими усилиями сумели восстановить. Однако этот пожар наверняка было видно и в Кантерлоте. И если после этого на столицу обрушились орды зомби, что было очень вероятно, тамошние пони вполне могли подумать, что тот пожар стал знаком нашей гибели.

– А что насчёт второго? – осведомилась блондинка, как только усвоила ту мысль, что я ей высказал. Заодно она протянула мне из сумки саженец стручкового гороха. Я принял его из её зубов и вновь на мгновение как бы выпал из реальности.

– Самый очевидный способ – это развести сигнальный огонь, – негромко пробормотал я. – У нас как раз осталось много сена. Можно выложить с той стороны амбара скирду и поджечь её.

– Агась, и спалить всю ферму, – скептически отозвалась рыжая поняша. Тем не менее, идея явно показалась ей занятной, и уже спустя секунду она выдвинула свою поправку к ней: – Если уж на то пошло, то лучше, я думаю, было бы построить огромный факел. Его и видно будет хорошо, и пожар из-за него вряд ли станется.

– Ты тут хозяйка, тебе и решать, – не стал я спорить, так как всегда признавал её неоспоримый авторитет во всём, что касается хозяйственных вопросов. К тому же, я отнюдь не хотел, чтобы та история с пожаром ещё раз повторилась.

Поместив саженец в землю, я жестом пригласил кобылку произвести всё ту же процедуру, которую она только что проделывала с кукурузой. Полив был осуществлён, и по итогу ожидания длиной в несколько секунд перед нами выросла связка из трёх гигантских стручков, из которых, как пули из обоймы, торчали горошины. Именно они и являли собой боевую мощь этого растения, будучи способными буквально выстреливать из себя свои ядра, которые регенерировали с ошеломительной скоростью – скорее всего, из-за магии. Это были наши, так сказать, батареи пушек, оборонительные турели первого порядка.

– То есть, ты хочешь сказать, что эти зомби уже могли нападать даже на Кантерлот? – вновь подала голос фермерша, поставив лейку наземь, когда огромные стручки завершили свой рост.

– Нас не так уж сложно обойти, – развёл я руками. – У Вечнодикого леса довольно широкая площадь. Они могут наступать по всей его линии. Прошло уже столько времени с их первого появления, что я скорее бы удивился, если бы узнал, что они ещё не опутали собой всю страну.

– Опутали всю страну, а мы, несмотря ни на что… всё ещё держимся? – с придыханием произнесла ЭйДжей, заметно оторопев от такой мысли. – Уму не постижимо, чтобы мы были всё ещё живы, пока всё гибнет, как посевы от саранчи!

– Камень тот малый большую волну отражает, – с едва заметной улыбкой протянул я в ответ. Наши взгляды снова встретились, и я прочёл в её изумрудных глазах почти неуловимую вопросительность. – Это из моего любимого произведения.

Сразу после моего разъяснения на личике Эпплджек вытянулась добродушная улыбка. Почему-то мой интерес к литературе всегда умилял её, особенно в эти мрачные дни. Возможно, этой чертой я напоминал ей одну из её лучших подруг? Безусловно, она была из тех, кто ценят всё то, что связывает их с прошлым.

– Всё-то ты за книгами повторя… а-а! – воскликнула вдруг она в испуге, не довершив свои слова, когда позади что-то громыхнуло. Со страху она даже шарахнулась ближе ко мне и плотно вжалась в мою ногу, в то время как я в очередной раз опустил руку на топор. Впрочем, устремив взоры в сторону источника звука, мы сразу вздохнули с облегчением. Это просто ведро возле колодца упало на сложенные там же грабли и лопаты, а к нам резво неслась нечаянно снёсшая его небольшая собака. Глядя на то, как мельком она прошмыгнула мимо нас и прильнула к выросшим стручкам, принявшись их обнюхивать, фермерша нервно прохихикала: – Ох, Вайнона, как же ты меня перепугала!

Услышав свою кличку, собака отстала от растений и подошла к хозяйке с некой невинностью на мордочке. Она сразу встала на задние лапы и, уперев передние в грудь поняши, принялась вылизывать её веснушчатые щёчки, чем подарила ей хоть каплю позитива в эту жуткую ночь.

– Похоже, она приносит свои извинения, – со сдержанным весельем сказал я при виде этой умилительной сцены.

– Мамочка не сердится, – улыбчиво обратилась пони в шляпе к своему питомцу, после чего опустилась на круп и, чуть отстранив её от себя, принялась гладить ей макушку, приговаривая: – Ну-ка, кто у нас хорошая девчуля, а? Кто хорошая девчуля?

В ответ на вопросы хозяйки собака села ровно, будто по стойке смирно. Что ж, она была нашей единственной спутницей на ферме, не считая тех растений, что берегли покой двора. Причём в хозяйстве она была крайне полезна. Незнамо каким образом, но она могла предсказывать нападения зомби. Если Вайнона заходится лаем, значит, можно быть уверенным, что минут эдак через десять в поле зрения появится орава нежити. За все эти дни она не ошиблась ни разу.

При виде того, как ЭйДжей тискает собачонку, я почувствовал, как уголки моих губ невольно поднялись. Удивительно, что даже в эти тёмные и, по сути, безысходные времена у нас оставалось хоть немного места для тепла и позитива. И это вполне закономерно, иначе мы бы просто сошли с ума. В такие моменты мне хотелось жить, как никогда. Подумав об этом, я молча извлёк очередной саженец из сумки подруги и вернулся к делу. Раз уж мне хотелось жить, за это нужно было бороться. Обнаружив, что я принялся выкапывать новую ямку, моя подруга напоследок потрепала холку Вайноны, после чего поспешила присоединиться ко мне.

Работа продолжилась, мы делали своё дело в установившемся молчании, а собака всё время крутилась недалеко от нас и старательно вынюхивала всё вокруг, как если бы старалась найти во дворе фермы что-то интересное для себя. Я старался выбирать места под посадку так, чтобы между ними оставалось достаточно свободного пространства. Это нужно было для того, чтобы растущие позади розы могли в любом случае атаковать зомби, а горох не загораживал им линию обстрела. Конечно, они стояли на возвышенности, но в том случае, если враги подойдут к первой линии обороны достаточно близко, эти проёмы могли сыграть очень важную роль.

Чтобы всё выверять точно, я постоянно оглядывался в сторону амбара, но мерилом мне служил лишь мой глазомер. В прежние времена я никогда бы не подумал, что мне придётся сочетать моё агрономическое образование со стратегическим мышлением, которому мне и моей напарнице в своеобразной форме пришлось учиться в ходе суровой практики. Наконец мы высадили ещё два стручка, и я, поправив носимое мной нараспашку пальто, двинулся к следующей позиции, когда рыжая пони, не выдержав гнетущего молчания, не преминула заговорить вновь о том же самом:

– Вообще-то, если эти твари и впрямь заполонили все просторы Эквестрии от Дымных гор до Мэйнхэттена, то всё, что мы с тобой делаем, пожалуй, напрасно, – к слову молвила она. – Наш урожай, который мы до сих пор убираем и бережём, никому, окромя нас, в таком случае не сгодится, хотя… не-а, не хочу об этом думать!

Не став расписывать свои опасения, Эпплджек поникла головой, а её ушки печально прижались. Я отчётливо понимал, что её терзает. Сама мысль о том, что вся страна могла прямо сейчас издавать свой последний вздох, означала, что дорогих её сердцу пони уже нет в живых, либо до их гибели оставалось недолго. И наши жизни тоже уже более месяца буквально висели на волоске. Признаться честно, где-то в глубине я испытывал ровно те же эмоции. Однако все последние дни я чувствовал себя в большей мере просто опустошённым.

– Ты сама говорила, что ни один труд не бывает напрасным, – попытался я подбодрить её, напомнив о гораздо более светлом прошлом. Её взгляд заметно изменился.

– Знаю, знаю, – проронила рыжая кобылка. В её голосе едва различалась дрожь. Переведя дух, она подняла на меня взгляд и заключила: – Конечно, это очень важно, и я ни в коем случае не собираюсь сдаваться. Всё-таки мы защищаем ферму моей семьи. Просто… я, если честно, конца и края этому не вижу.

Слева раздался шелест, установивший паузу в нашем обсуждении. Метнув в ту сторону взор, я заметил, как Вайнона зачем-то нырнула в кусты, что росли подле забора в сторонке от курятника. Но почти сразу моё внимание вернулось к Эпплджек, которая тоже отвлеклась на собаку. Я приблизился к ней и, присев на корточки, возложил руку ей на плечо. Кажется, она с таким сосредоточением впилась взглядом в шелестящую листву, что даже не заметила, как я подошёл к ней, а потому на мгновение заметно напряглась из-за моего прикосновения. Её большие глаза тут же уставились на меня.

– Я тоже не вижу выхода. Но нам стоит решать наши проблемы по мере их поступления, так? Помнишь нашу главную задачу? – риторически вопросил я, не сомневаясь, что она понимает, о чём идёт речь, но для верности повторив то, что мы говорили друг другу постоянно: – Я защищаю от них твои мозги, а ты, я надеюсь, не дашь в обиду мои, да?

– Ни за что, – слабо улыбнулась фермерша. – Ты мне нужен с головой на плечах. Мы ведь с тобой как-никак партнёры, агась?

– Безусловно, – подтвердил я. – Это работа на двоих. По крайней мере, построить факел мы сможем только общими усилиями.

– Завтра встанем с петухами и сразу этим и займёмся, – кивнула ЭйДжей, после чего на секунду отвела взгляд в сторону, а когда вернула его, не помедлила возвратиться к насущному: – Ну а пока берись за лопату. Нам ещё целый огород капусты сажать…