Сорняк
89. Это нормально — бросать камни в то, что вам не нравится
— Ух ты, как тут все заросло паутиной, — сказал Тарниш, входя в паучью пещеру, и его рог освещал путь. Он сделал еще несколько осторожных шагов вперед, а затем остановился, чтобы осмотреться.
— Твоя наблюдательность меня по-прежнему не впечатляет, — ответила Мод. Ее очень порадовало кислое выражение лица Тарниша, когда он повернул голову, чтобы посмотреть на нее. Она загладит свою вину перед ним позже… или, может быть, продолжит дразнить его за это. Она придвинулась ближе к Тарнишу. Если что-то волосатое и восьминогое попытается схватить его, Мод ударит его.
Из пещеры донесся неприятный запах. Что-то… гнилое. Тарниш шагнул вперед и с помощью телекинеза отодвинул кусок паутины, загораживавший вход. Разрывая паутину, он услышал, как Мод вздохнула и сказала:
— Ну, теперь они знают, что мы здесь.
Глядя на паутину, Тарниш понял, что натворил. Ничего не поделаешь, нужно было идти глубже, а паутина преграждала путь. Если это была система предупреждения, то пауки теперь знали, что он и Мод здесь, и это был не светский визит.
Беспокойная часть сознания Тарниша задалась вопросом, как будут пахнуть распаренные пауки.
В пещере было влажно, да еще и вонь вызывала рвотные позывы. Тарниш понял, что изменился. Пони, которым он был несколько месяцев назад, до изгнания из Понивилля, никогда бы так не поступил. Жизнь в дороге изменила его. Жизнь с Мод изменила его. Жизнь с семьей Пай изменила его. Сейчас он был либо невероятно храбр, либо фантастически глуп, делая это; он не мог решить, но полагал, что результат выяснится со временем.
Он шел вперед, голубой свет его рога освещал путь, надеясь, что он готов к неприятностям. Впереди раздался странный звук, словно ветер раздувал кучи листьев. Тарниш не очень-то обратил внимание на этот звук, совсем нет, потому что он, казалось, становился все громче.
Впереди на каменном полу пещеры лежал череп пони. На нем еще оставались куски гнилой плоти, но не много. Вокруг было разбросано несколько костей, как пони, так и других животных. Пауки не были разборчивы. Ночью они выходили из своей пещеры, находили пищу, накачивали ее ядом, чтобы парализовать, тащили обратно в пещеру и съедали свою порцию позже, когда чувствовали голод.
Звук ветра, дующего в листья, достиг ужасающего крещендо. Сотни пауков, каждый из которых был размером с дыню или тыкву, забегали по полу, стенам и потолку пещеры, направляясь к Тарнишу и Мод.
С грохотом, почти оглушительным в тесном пространстве пещеры, Тарниш выпустил обжигающее облако пара. Облако поплыло вперед, и по мере его движения пауки массово умирали, сварившись заживо. Пещера теперь блестела от капающей влаги. Мод топтала немногих выживших, избавляя их от страданий. Каждый топот издавал ужасающий звук, от которого Тарниш вздрагивал. Это было похоже на то, как будто пони опускается в миску с желе, а на дне лежит подушечка.
— Когда мы женились, я не так представляла себе наш медовый месяц, медовый овес, — сказала Мод низким голосом, глядя на свои теперь уже отвратительные копыта.
— Вот это чувство юмора, которое я люблю, — ответил Тарниш, продолжая идти вперед.
Тарниш решил, что ему не нравятся темные пещеры. В темных, вонючих пещерах жили ужасные твари. Такие, как гигантские пауки с огромными блестящими клыками и восемью маленькими глазками-бусинками, которые блестели на свету. Он выпустил еще один поток, ошпарив надвигающуюся толпу паром.
Пока что все шло довольно хорошо, и Тарниш был поражен, что до сих пор жив и цел. Мод танцевала на всех, кто подходил слишком близко, и ее копыта были покрыты дергающимися ногами, шерстью и липкой жижей.
Звук множества скребущихся ног вызвал у Тарниша отвращение. Много-много маленьких паучков уже погибло. Он выпустил еще одно облако перегретого пара, сопровождаемое свистком поезда, который эхом разнесся по туннелям. Он уже чувствовал усталость, и это его беспокоило.
И тут, когда он увидел, что приближается, беспокойство Тарниша было забыто, сменившись новым беспокойством. Два больших паука приближались, и он мог видеть их в слабом сиянии своего рогового фонаря. Два очень больших паука. Наклонив голову, Тарниш выпустил в них струю пара и загудел рогом.
Два больших паука издали пронзительный звук, брыкались и метались, но не умерли. Они замедлились, но все еще приближались. Он не хотел, чтобы они приближались к Мод, они были слишком большими, чтобы просто наступить на них.
Не зная, что еще предпринять, Тарниш достал свой новый меч. Он засветился ярким розовым светом. Очень розовым светом. Он замахнулся им на пауков и чуть не выронил его, когда женский голос закричал:
— АААААААА! Здесь темно! Я боюсь темноты!
Тарниш не знал, откуда исходит голос, возможно, откуда-то впереди, возможно, от жертвы, окутанной паутиной, но странное эхо в пещере заставило его звучать гораздо ближе, словно она была совсем рядом с ним.
Удерживая клинок телекинезом, он взмахнул им, нанося удар по ногам ближайшего паука. Меч с легкостью пронзил ноги паука, отрубив их.
— О, УЖАС! ЭТО КРОВЬ? ЭТО КРОВЬ! О, ЗВЕЗДЫ МОИ, ЭТО ОТВРАТИТЕЛЬНО!
Не устояв, Тарниш снова замахнулся, обрушив свой клинок сверху вниз, целясь в глаза паука. Клинок прошел насквозь, а затем лезвие вонзилось в камень, прорезая его, как горячий нож масло.
— ЭГААА! Я ЧУВСТВУЮ СЕБЯ МЕРЗКОЙ И ВОЛОСАТОЙ! СТОП! ОСТАНОВИСЬ! ЭТО УЖАСНО!
Визжащий женский голос действовал Тарнишу на нервы. Он рывком поднял меч и нанес боковой удар по оставшемуся большому пауку. Пауку размером с пони. Лезвие отрубило несколько ног, а затем вонзилось в тело, отрезав переднюю половину.
— О! СЛИЗЬ!
Подняв меч, Тарниш хорошенько встряхнул его:
— Прекрати кричать!
— Ты первый! — ответил меч.
— Я отказываюсь вступать в спор с неодушевленным предметом. — Тарниш стряхнул паучьи кусочки и ихор со своего клинка, а затем поднял его, чтобы осмотреть.
— Я не неодушевленный предмет! — Меч приостановился. — Ах ты, негодяй!
— Ты меч, — сказал Тарниш, не в силах поверить, что спорит с мечом. — Мечи — это неодушевленные предметы.
— Если бы ты отпустил меня, я мог бы управлять собой!
Тарниш на мгновение посмотрел на Мод, а затем снова на меч, который светился розовым светом:
— То есть, если я отпущу тебя, ты сможешь пойти и заколоть пауков за меня?
— О, УЖАС! — ответил меч. — Я боюсь крови почти так же, как темноты! А пауки… Я до ужаса боюсь пауков.
— Но ты же меч, ты можешь прорубить их насквозь, — сказала Мод, наконец-то что-то сказав и попытавшись прийти на помощь Тарнишу. — Послушай, здесь есть маленький жеребенок… мы не знаем, жива ли она. Нам нужна твоя помощь, чтобы спасти ее.
— Жеребенок? — женский голос меча дрогнул. — Совсем одна? В пещере, полной пауков?
— Да. — Тарниш кивнул головой, не зная, видит ли его меч.
— В темноте? — спросил меч.
Тарниш снова кивнул, задаваясь вопросом, может ли меч "видеть". Он полагал, что меч должен быть способен видеть, иначе как бы он мог рубить и резать врага?
— О… эта бедняжка… Полагаю, мне придется быть храброй… но я ожидаю хорошей, тщательной чистки, когда все будет сделано… и некоторое время в хорошо освещенной комнате, свободной от пауков и других паразитов.
— Договорились. — Тарниш отпустил меч, и, к его удивлению, тот продолжал парить перед ним. — У тебя есть имя?
— Когда-то у меня были крылья… у меня были копыта… красивые копыта… и замечательный хвост. У меня было имя… имя… меня звали… меня звали Фламинго! — Меч прорезал воздух, исполняя небольшой танец, а затем пролетел рядом с головой Тарниша. — Меня звали Фламинго!
Крылья? Копыта? Хвост? Это была загадка для другого времени, подумал Тарниш. Пока что пауки не нападали, но признаков кладовой пока не было, и он знал, что это еще не конец. Он посмотрел на Мод:
— Готова идти дальше? — Мод кивнула, и он улыбнулся ей.
Фламинго хныкала в темноте, не решаясь покинуть Тарниша. Она излучала розовое сияние, которое давало больше света, чем рог Тарниша, но по какой-то причине она боялась темноты. У нее был короткий, широкий клинок, по форме напоминающий перо или, может быть, длинный лист. Крестовина была в виде подковы, рукоять закручена, как рог единорога, а набалдашник — в форме копыта.
Протянув копыто, Тарниш слегка подтолкнул Фламинго, толкнув ее вперед. Она испуганно вздохнула от его прикосновения, заскулила и затрепетала в воздухе. Тарниш услышал, как Мод фыркнула от досады.
Впереди что-то щебетало. Тарниш не обратил внимания на этот звук. Совсем нет. Щебетание — это плохо. Он услышал звук "хлюп", а затем Мод сильно толкнула его. Секунду спустя на то место, где он стоял, упал сгусток паутины. Он всмотрелся в темноту и увидел светящиеся глаза. Много светящихся глаз.
Нахмурившись, Тарниш послал вперед струю перегретого пара. В ответ раздался пронзительный звук, похожий на высокочастотный вой. Затем земля задрожала, и с потолка посыпалась пыль. Что-то большое двигалось.
Тарниш постарался не обмочиться, это было бы некрасиво. Вместо этого он издал небольшой визг ужаса и наблюдал, как Фламинго заколебалась, на мгновение зависнув в воздухе, а затем меч сорвался с места и устремился вперед, к врагу.
— ОУЖАС,ЭТОБУДЕТТАКМЕРЗКО!
Тарниш продолжал двигаться, пытаясь увернуться от летящих паутинных бомб. Он наступил на шальную нить, и его копыто на мгновение застряло. Потребовалось некоторое усилие, чтобы вырвать его. Розовый свет Фламинго осветил окрестности, и Тарниш издал еще один испуганный визг. В пещере стоял паук размером с небольшой дом, какая-то ужасная королева пещерных пауков, окруженная своими стражниками, которые пускали паутину.
— УИИИИ!
Сократив расстояние, Тарниш побежал навстречу опасности, ругаясь про себя, он поднял голову и взорвал паука обжигающей струей перегретого пара. Приготовленный паук брыкался и извивался, его волосатое тело стало морщинистым, и тогда Тарниш перевернул его на спину с помощью телекинеза.
Услышав громкий хруст, он повернул голову и увидел, как Мод бьет паука передними копытами, превращая его в мякоть. При каждом ударе зеленый ихор разлетался повсюду, а Мод гримасничала от отвращения.
— КАКОЙ ВОЛОСАТЫЙ!
Увернувшись от огромной волосатой паучьей лапы, Тарниш проскочил под королевой пещерных вдов и, не останавливаясь, взорвал ее брюхо паром. Королева пещерных вдов отпрыгнула в сторону, из ее клыков потекла зеленовато-желтая слизь, и она взлетела в воздух. Она приземлилась в нескольких ярдах от него с сотрясающим землю грохотом.
Резкая боль пронзила больную ногу Тарниша, едва не заставив его споткнуться. Он слишком сильно нагрузил ее. Он издал болезненный вопль, и тут в нескольких дюймах от его лица мелькнуло что-то розовое. Перед Тарнишем упало несколько паучьих ног и часть передней части тела паука. Фламинго только что спасла его от нападения. Его копыта наступили на когтистое тело паука и заставили его захрустеть.
— Я НИКОГДА НЕ ЛЮБИЛА ПАУКОВ!
Он выпустил еще один поток воды из чайника, ошпарив паутинного стрелка и отбросив его от себя. Дотянувшись до паука телекинезом, он не стал его переворачивать, а схватил за четыре ноги с ближайшей к нему стороны и сильно дернул.
Все четыре ноги были оторваны, и Тарниш выронил их, испытывая ужас и отвращение от того, что он только что сделал. Это была ужасная вещь, чтобы сделать что-то с чем-то, но, опять же, как и ошпарить что-то паром. На мгновение Тарниш почувствовал себя виноватым. Ноги пинались и дергались, когда Тарниш перепрыгнул через них и попытался приземлиться на свои три здоровые ноги.
— ЖУКИ ТОЖЕ ДОВОЛЬНО ОТВРАТИТЕЛЬНЫ! И ВООБЩЕ ВСЕ ПОЛЗУЧИЕ ГАДЫ!
Оглядевшись, Тарниш понял, что паутинные стрелки исчезли, и осталась только королева пещерных вдов. Королева бегала вокруг, пытаясь убежать от Фламинго. У королевы не хватало одной ноги, а половина второй была отрублена.
Оглядываясь по сторонам, Тарниш, почти в панике, искал Мод. Она была покрыта паутиной, зеленой слизью и паучьими лапками. Каким-то образом Мод умудрялась выглядеть одновременно скучающей и сонной, даже будучи покрытой паутиной и различными паучьими ошметками.
— Тарниш, — сказала Мод.
— Что Мод? — ответил Тарниш.
— Катапультируй меня, — приказала Мод.
— Что? — Ошеломленный Тарниш стоял и смотрел на Мод, а Фламинго продолжала преследовать королеву пещерных вдов. — Ты с ума сошла?
— Я — Камень. Меня можно бросить. — Мод стряхнула немного слизи со своих ног, а затем отпихнула скопление паучьих придатков. — Запускай меня, любовь моя. Верь в меня.
— УМРИ, ЖЕРЕБЕНКОХИТИТЕЛЬ! — С размаху Фламинго отрубила все четыре ноги на правой стороне королевы пещерных вдов, оставив королеву беззащитной. Издав бессловесный крик, меч принялся за работу, отрубая ноги с другой стороны.
Тарниш, почувствовав возможность, доверился Мод. Дотянувшись до нее телекинезом, он поднял ее в воздух, взвалил на плечи, а затем изо всех сил швырнул, пустив по параболической дуге в сторону паука.
В воздухе Мод двигалась с легкой грацией, поставив все четыре копыта вместе. Она выставила ноги и изогнула губы в рычании, начав спуск. Она поняла, что Тарниш был хорошим стрелком. С высоты она могла видеть, как Фламинго готовится разрубить голову королевы пещерных вдов.
Мод приземлилась на брюхо королевы пещерных вдов, от чего оно вспухло, как переполненный, пульсирующий нарыв. Паучьи кишки взорвались повсюду, заливая все в комнате теплой, липкой слизью. Королева-вдова, которая была размером с небольшой дом, перестала существовать.
— Я чувствую себя нечистой, — сказала Мод, стоя посреди пульсирующей паучьей лужи.
Примечание автора:
Традиция бросать жену жива и здравствует…