3 дня революции

Мёртвый патриот.

“Не смотри на меня, принцесса. Не я виноват в том, что среди окружения твоего враги, точащие кинжалы в темноте. Зачем смотришь так на меня, будто спасти тебя могу? Нет, я безволен. Я молчалив. Я не пони вовсе. Я – лишь тень великой нации. Когда таким я стал? Не знаю. Но однажды я понял – я не пони вовсе. Я трус. Я лжец . Я вор. Я ничтожество. И я не приду спасать тебя из копыт врагов твоих. Ибо я тень того, что остаётся от пони. Я – твой народ.”

Солнце светило во всю, позволяя ещё немного насладиться летом перед приходом холодной зимы. Зимы, сложной для Эквестрии. А я спешил на площадь перед дворцом, дабы увидеть саму принцессу Селестию. Это был знаменательный день. Как и вчерашний, впрочем. Нынче принцесса сделает заявление. Она откажется от престола, и тем самым спасёт нашу великую страну. Правда, от чего, было не ясно. Часы пробили без четверти полдень. Скоро.

Не я один шёл в ту сторону. Туда шли абсолютно все. Мы шли на зрелище. В конце концов, за чем же мы ещё живём? Только ради представлений. И сегодня будет зрелище, равного которому ещё не проводилась. Я не знал подробностей. Их ни кто не знал. Но будет интересно.

Конечно, в душе был страх. Что-то творилось в замке, что-то бурлило в нём. Когда сутки назад объявили о задержании Селестии, все были в шоке. Никто этого не ожидал просто потому, что именно она поднимала Солнце, а её задержание подразумевало ограничение её магических способностей, что, по логике, должно было вызвать… Но всё обошлось. Было созвано несколько сотен единорогов, кои опустили Солнце и подняли Спутник. Да, принцесса Луна исчезла. Кто-то считал, что её по-тихому убрали, кто-то, что она задержана, а кто-то, что она в бегах. В любом случае, она исчезла, оставив свои обязанности.

Правящий пост временно занял капитан королевской стражи Армор. Он же был и тем пони, который всё это придумал и воплотил. Так что все понимали, что значит временный. Ну, пони ведь смертны?

Я, наконец, вышел на площадь. Часы показывали без десяти. Было время пробиться поближе к ступеням парадного входа дворца, дабы увидёть всё. И, знаете ли, это было тяжело. Пони было столько, что дышать становилось тяжко. Но я справился и могу быть горд собой. Маленькая, но победа.

На дальней крыше заметил пегаса. Крутой парень, раз не только не сбежал, но и пришёл на такое событие. Пегасов в городе стало чертовски мало. Новости разносятся с огромной скоростью, а официальные новости и вовсе не остановить расстоянием. Клаудсдейл узнал о задержании Селестии вчера вечером. И сразу отозвал всех пегасов из всех городов Эквестрии. Более того, эти взбалмошные пегасы не признали Шайнинга и остались верны принцессе. В итоге Армор, не долго думая, объявил всех, кто не признал власть нового монарха, врагами государства и его жителей, по простому – мятежниками. После этого несколько колебавшихся городов, всё же решили, что Шайнинг – вполне годный правитель.

Хм, Шайнинг. Приближённый к Селестии пони. Очень верный. Его верность не оставляла сомнения. Никто не ожидал того, что он сделал. Видимо ему хотелось власти. Возможно, он хотел показать, что принцессы всего лишь пережиток. И если это так, то он, несомненно, смог это доказать. Смещение Селестии, говорят, прошло быстро. Почти ни кто не пострадал, за исключением нескольких стражников. И, кажется, капитана какого-то прирезали. Но это лишь слухи, официально там никто не пострадал. А зебр там и вовсе не было. Вот так вот.

Часы пробили полдень. Момент настал. По площади прокатилась последняя волна шума, после чего все замолкли в ожидании. Оно длилось не долго. Главные ворота открылись, и из них вышло звено стражи. За ним ещё одно. И ещё. Все они спустились со ступенек и выстроились широким полукольцом вокруг лестницы, образуя живую стену. Видимо, боялись волнений. В это время из ворот вышел Шайнинг Армор собственной персоной. Его красивое, аристократичное лицо знали многие, но сейчас оно скрывалось под тяжёлым шлемом. Король вышел.

После этого в воротах показалась Она. Принцесса. Даже под стражей она выглядела величественно. Её грива слабо развевалась, и всё бы ничего, только ветра не было. Да, это магия. Она настолько сильна, что избыток этой энергии развивает ей гриву. Принцесса, прихрамывая, прошествовала к краю платформы, к месту, что ей было определено. Хотя стражники и не дали бы ей встать где либо ещё.

По толпе прокатился ропот. Они били её. Они. Били. Принцессу. Более того, они, кажется, искалечили её. Шкура была покрыта синяками, а бока и вовсе стали синими. Правое переднее копыто было, кажется, сломано. На длинный рог было насажено блокирующее магию кольцо. И, что ещё странней, она улыбалась. В этой улыбке сквозили укор и грусть. Она молча окинула толпу взглядом и, тяжело вздохнув, с трудом повернулась к Шайнингу.

Тот смотрел на неё. А потом снял шлем. И громко, настолько громко, что стало ясно, что без помощи магии тут не обошлось, произнёс:

-Принцесса Селестия, я, единорог Шайнинг Армор, обвиняю вас, правительницу нашей великой страны, в предательстве,- в толпе послышались удивлённые возгласы,- продаже своего народа,- возгласов стало больше,- нашим врагам и сокрытие вопиющего поведения вашей сестры, принцессы Луны. Я, представитель правосудия, говорю, что вы виновны. Вы с этим согласны?

Селестия замерла на секунду, уставившись куда-то в стену, после чего кивнула. Моему удивлению не было предела. Да что там, все обалдели от такого.

-Это означает, что я, по праву пользуясь своей властью, осуждаю вас и приговариваю к отречению от престола. И казни через отрубание головы.

Толпа замерла, шокированная. Селестия, кажется, тоже.

-Но…- попыталась высказаться она.

-Селестия, я, как высший орган судебной власти, прошу принародно отказаться от своего титула.

Молчание.

-Селестия, я повторяю, что… — договорить ему не дал камень, прилетевший из толпы ему в голову. Несколько стражников бросились за дебоширом. И это была ошибка. Огромная ошибка. Одного, как мне показалось, чем-то пырнули, второго же повалили, стащили шлем, и начали методично бить его по голове. Из толпы вылетело ещё несколько камней, а ближайшие к оцеплению пони начали буквально выдирать стражников. Истошно завопила какая-то кобыла. Всё пришло в движение.

-Отставить!- Заорал оклемавшийся Армор, заметив, что стража пытается вытащить своих из копыт пони.- Сомкнуть ряды!

Его не слышали. Кто-то из стражников телекинезом выхватил меч. Его тут же отобрали. И им же зарубили стражника. И тут случилось это. Селестия побежала. Прямо в толпу. И её пропустили. Кто-то накинул на неё то ли плащ, то ли покрывало, что бы её белоснежная шкура не так выделялась.

Шайнинг не растерялся. Он, выхватив меч, бросился за ней. Он выглядел грозно. И пони расступились перед ним. Он сорвался в галоп. И тут я понял, что нужно действовать. Я сделал то, что я сделал. Я встал у него на пути. И я бросил в него осколок кирпича с помощью телекинеза. И попал. Шайнинг запнулся, но устоял. Он, дискорд его побери, влекомый кинетической силой, остановился лишь около меня. Пони, стоявшие вокруг нас, попытались отойти ещё дальше, но задние ряды не позволяли этого сделать. А Шайнинг ударил меня наотмашь закованным в сталь копытом, из-за чего я аж отлетел. Голову заволокла красная дымка. И это приложение силы на меня, этот удар стал последней каплей. Последней каплей терпения пони, окружающих меня. Они, впав в праведную ярость, бросились вперёд. Их не страшил уже капитан королевской гвардии, он был ненавистен им. Для них исчезло всё, кроме цели. Цели убить Армора. Десятки пони бросились вперёд. Они забыли всё. Они забыли обо мне. Я почувствовал, как чьё-то неосторожное копыто проломило мне голову.