Объект 146

Глава 1

— Я беспокоюсь за Спайка. Наверное, оставить его одного на целую неделю не было правильным решением, но, с другой стороны, кто-то же должен следить за библи… — Твайлайт Спаркл замолчала на полуслове: воздушный вагон слегка тряхнуло, и она едва не прикусила себе язык.

Фиолетовая аликорница посмотрела в окошко-иллюминатор, словно надеясь разглядеть там причину тряски. Внизу, далеко под днищем вагончика, проплывали зелёные кроны деревьев, составляющих густой лес, настолько дремучий, что он мог бы составить конкуренцию Вечносвободному. Твайлайт была удивлена: это не было похоже на те места, над которыми, согласно карте, они должны были пролетать.

— Надо было ехать на поезде, — сказала Эпплджек после очередного толчка, от которого воздушный транспорт жалобно скрипнул. — Не у всех, знаете ли, есть крылья на случай, если эта штука развалится прямо в воздухе, — она посмотрела на Твайлайт и Флаттершай.

Подруги сидели в удобных креслах, установленных таким образом, чтобы каждый пассажир мог любоваться видами, открывающимися из иллюминаторов. Изнутри вагон был достаточно просторным, но был бы ещё просторнее, если бы не многочисленные чемоданы Рэрити, занимавшие почти половину всего объёма помещения. Тем не менее для пяти кобыл пространства здесь вполне хватало, а шестой пони место в салоне не потребовалось: она летела впереди, тяня воздушный вагончик за собой.

Твайлайт посмотрела на своё крыло, она всё ещё иногда забывала о том, что у неё теперь есть пара дополнительных перьевых конечностей, и вела себя как наземная пони. Если бы вагон, как сказала Эпплджек, развалился в воздухе, сумеречная аликорница могла бы лететь камнем до самой земли, так и не вспомнив, что у неё есть крылья.

— Крылья, — Твайлайт вздохнула, проведя копытом по своим перьям. — Знаете, крылья, титул принцессы — это всё как будто замечательно, но иногда мне хочется просто побыть обычной пони, как до коронации.

— Я боюсь, ты и до коронации была особенной, Твайлайт, — усмехнулась Рэрити. — Далеко не у всех есть нянька-принцесса и брат-командир стражи. И я уже молчу о том, что ты личная ученица… Ай!

Очередной толчок был сильнее предыдущих и едва не сбросил подруг с кресел.

— Воздушные ямы, ничего страшного, — Твайлайт нервно улыбнулась. — Совершенно не о чем беспокоиться. Пони, у которого я арендовала этот воздушный вагон, уверял, что это очень прочная конструкция. В воздухе он не развалится.

— Хотелось бы верить, — отозвалась Эпплджек, прислушиваясь к жалобным скрипам, которые издавал транспорт.

— Я беспокоюсь за Рэйнбоу Дэш, она одна тянет весь этот вагон, — сказала Флаттершай. — Возможно, вся эта тряска происходит из-за того, что она устала.

— Этот вагон имеет встроенный талисман левитации. Знаю, в это непросто поверить, но для Рэйнбоу он ничего не весит. Она как будто летит налегке, — ответила фиолетовая аликорница. — Даже я справилась бы с этим, хотя меня нельзя назвать хорошим летуном.

— Но даже налегке преодолеть такое расстояние трудно, Рэйнбоу наверняка уже устала, — возразила жёлтая пегаска.

— Она хвасталась, что может дотащить нас до Лас-Пегаса без остановок. Ну… и мы с ней поспорили насчёт этого, — сказала Эпплджек, — так что, я думаю, она выложится на сто процентов.

— Это опасно! — возмутилась Твайлайт. — Почему ты ничего мне не сказала? Теперь из-за своего упрямства Рэйнбоу не отступит, даже если будет падать от усталости!

— Да что тут такого? Пегасы часто летают между городами…

Снова начавшаяся тряска не дала Эпплджек договорить. Вагон резко ухнул вниз на целых два или три метра. Пинки Пай, до этого безмятежно дремавшая в своём кресле, вскочила на ноги и поскакала в начало вагончика.

— Рэйнбоу, у тебя там всё нормально?! — закричала она, распахнув расположенный в передней части вагона иллюминатор.

— Пинки, что ты делаешь?! — крикнула Твайлайт. — Немедленно закрой окно!

— Что? — Розовая пони легко захлопнула иллюминатор, словно и не заметив мощный поток воздуха, который ворвался в салон.

— Как ты его открыла? Я не думала, что он вообще откры… — аликорница не успела закончить свою речь, воздушный вагончик резко дёрнулся и практически завалился на правый бок, заставив всё внутри себя кувыркаться. Твайлайт потеряла сознание, когда её голова столкнулась с одним из чемоданов Рэрити.

Рэйнбоу Дэш летела, рассекая воздух крыльями, которыми она совершала ритмичные равномерные взмахи. Ей несколько мешала надетая на неё упряжь, но в остальном её полёт ничего не стесняло: летящий следом за пегаской вагон по весу напоминал, скорее, пёрышко, чем внушительную конструкцию из дерева и металла. Твайлайт говорила, что это из-за какого-то магического талисмана, который был встроен в днище этого летательного аппарата на пегасьей тяге.

Далеко внизу остался Понивилль, с высоты казавшийся лишь частью лоскутного одеяла эквестрийских земель. От городка в разные стороны отходили, извиваясь, тонкие линии железнодорожных путей. Одна из этих дорог соединяла Понивилль с Лас-Пегасом и могла послужить для радужной пони путеводной нитью, которая бы безошибочно привела её в пункт назначения, но чем дальше шла на запад эта дорога, тем больше она уклонялась от прямого пути к Лас-Пегасу, делая внушительный крюк. У Дэш не было причин, чтобы следовать за изгибами железнодорожных путей: в небе нет неровностей ландшафта или препятствий, которые бы надо было огибать. К тому же Рэйнбоу опытный летун, и уж ориентироваться в небе она умеет. Взяв курс на юго-запад, она оставила железную дорогу позади и полетела прямиком к Лас-Пегасу.

Внизу расстилалась равнина, кое-где испещрённая небольшими рощицами, с высоты похожими на тёмно-зелёные комочки, которые словно кто-то разбросал по более светлому травяному холсту. Но чем дальше Рэйнбоу Дэш летела, тем больше деревьев было на равнине, и скоро отдельные рощи перетекли в сплошной лес. Пегаска занервничала: ей ничего не было известно о столь густых и обширных лесах в этой части Эквестрии. Если она следовала правильному направлению, то скоро из-за горизонта должны были появиться Эпплвудские горы, за которыми и находился Лас-Пегас, но впереди не было никакого намёка не то что на горы, но даже на самую незначительную возвышенность. Во все стороны простиралось бескрайнее зелёное море покрытой лесом равнины, лишённой каких-либо ориентиров. Рэйнбоу взглянула на компас, закреплённый у неё на ноге, подобно накопытным часам, но стрелка, вместо того чтобы указывать на север, бешено крутилась.

«Должно быть, какая-то магнитная аномалия», — подумала голубая пегаска.

Пегасье чутьё подсказывало ей, что она летит примерно в правильном направлении, но Эпплвудских гор, к которым она уже должна была подлетать, не было даже на горизонте. Радужная пони ускорилась, чтобы поскорее пересечь лес и найти какие-либо ориентиры на земле. Лес казался бесконечным, и Рэйнбоу летела всё быстрей. Вагон позади неё начал вибрировать, видимо, он не был приспособлен к скоростным перелётам.

Внезапно воздушный вагон затрясло сильнее, Дэш почувствовала, как натягиваются постромки. Транспорт начало дёргать из стороны в сторону, и пегаска едва удерживала его, ощущая, как вагон быстро обретает вес.

«Наверное, что-то случилось с этим клопанным талисманом, — подумала Рэйнбоу, лихорадочно работая крыльями. — Кажется, сегодня всё против меня», — она сжала зубы, пытаясь обрести хоть какое-то подобие контроля над болтающимся позади неё транспортом.

Пегаска высматривала место для посадки, уже наплевав на свой спор с Эпплджек, но всё пространство внизу заполнял густой лес, и безопасно посадить воздушный вагон было решительно некуда. Между тем ситуация стремительно ухудшалась: вагон бросало из стороны в сторону, он то стремительно набирал вес и летел к земле, увлекая Рэйнбоу за собой, то подскакивал вверх, словно становясь легче воздуха. В конце концов прицеп утяжелился настолько, что пегаске показалось, что она тащит за собой целый двухэтажный дом, словно помимо силы тяжести появилась ещё более могучая сила, которая магнитом тянула вагончик вниз.

Впереди Рэйнбоу увидела пространство, свободное от деревьев, и устремилась туда, но сил уже не было. Падающий вагон столкнулся с верхушкой дерева, возвышающегося над остальными, и провалился вниз, исчезая в зелени леса и утягивая за собой радужную пони.

Очнувшись, Рэйнбоу Дэш поняла, что висит над пропастью. Она, запутавшись в ремнях упряжи, болталась над почти идеально круглой дырой в земле, которая была метров тридцать в диаметре и напоминала огромный колодец, уходящий вертикально вниз на неизвестную глубину. Воздушный вагон застрял между двух деревьев, стоявших на самом краю ямы, и угрожающе потрескивал, явно намереваясь развалиться на части и упасть в пропасть.

Нужно было выбираться отсюда, но когда Рэйнбоу попыталась пошевелиться, её правое крыло пронзила сильная боль, заставившая пегаску скорчиться. При такой травме о полёте можно забыть. Всё, что могла Дэш, — это беспомощно дрыгать ногами, которые, к счастью, уцелели при столкновении с деревьями. Но это временно: стоит ей упасть вниз, в яму, — и всё, тогда уж точно костей не соберёшь.

— Рэйнбоу, держись! — раздался знакомый голос, и вокруг тела радужной пони засветилась розовая магическая аура.

Твайлайт открыла глаза и издала слабый стон, поднеся копыто ко лбу. Несколько раз моргнув, чтобы прогнать туман, застилавший её зрение, она огляделась. Фиолетовая пони и её друзья лежали в передней части воздушного фургона, вместе с чемоданами и выпавшими из них вещами образуя беспорядочную кучу. Вагон был не в лучшем состоянии: разбитые иллюминаторы, почти сорванная крыша, через дыры в обшивке внутрь ворвались погнутые и поломанные ветви деревьев. Вся конструкция скрипела, сообщая о своей готовности развалиться в любой момент. Фургон находился в наклонном положении, его передняя часть была ниже задней, и этот крен постепенно усиливался.

Аликорница почувствовала под собой движение и услышала стон, принадлежавший, очевидно, Эпплджек.

— Твайлайт, слезь с меня… Трудно дышать… — прохрипела оранжевая пони, пытаясь высвободиться из-под лежащего на ней фиолетового крупа.

Аликорница осторожно вылезла из общей кучи, убирая в сторону навалившийся на неё тяжёлый чемодан, и Эпплджек смогла вздохнуть свободнее, но перемещения кобыл заставили и без того ненадёжный вагон отчаянно заскрипеть и ещё больше наклониться.

— Надо выбираться отсюда! — крикнула Твайлайт.

Торчащие из разбитых иллюминаторов ветки подсказали аликорнице, что вагон застрял в кроне дерева и может вот-вот рухнуть на землю. А падение — это последнее, что ей и её друзьям сейчас нужно. Она зажгла рог — магия работает, распахнула крылья — они оказались в порядке. И тогда фиолетовая пони подхватила Эпплджек и других подруг магией и вместе с ними вылетела из вагона через огромную дыру, находившуюся там, где раньше была крыша многострадального воздушного транспорта.

Оказавшись снаружи, Твайлайт увидела Рэйнбоу, висящую в своей упряжи. Аликорница глянула вниз и заметила пропасть, которая, казалось, специально разверзлась в этом месте, чтобы поглотить воздушный вагон, когда тот сорвётся вниз.

— Рэйнбоу, держись! — крикнула Твайлайт, обхватив магией голубую пегаску.

Со лба фиолетовой пони заструились ручейки пота, а в глазах начало двоиться: левитировать пять пони одновременно, да ещё и после травмы головы, было чертовски непросто. Но левитация — это ещё не всё, нужно было срочно освободить Дэш из упряжи, ремни которой превратились для пегаски в путы.

Сжав зубы и покрывшись недельной нормой пота, Твайлайт схватила магией кусок стекла из разбитого иллюминатора и принялась перерезать им постромки, но прочная упряжь не поддавалась.

— Оставь меня, сначала опусти остальных на землю, — прохрипела радужная пони.

— Я не могу тебя бросить, вагон вот-вот упадёт! — в отчаянии крикнула аликорница.

— Ты не сможешь их перерезать!

— Только я знаю, что могу! — закричала Твайлайт, и ремни лопнули, причём даже те, которые она ещё и не начинала перерезать.

Твайлайт даже некогда было удивиться этому, она из последних сил взмахнула крыльями, опуская подруг на столь желанную безопасную землю. Воздушный вагон между тем, издав последний жалобный скрип, со скрежетом сорвался вниз. Стукнувшись о край круглой ямы, он развалился на две части, которые тут же исчезли во мраке огромного колодца, уходящего куда-то вглубь земли.

— Все живы? — спросила Твайлайт, когда все пони оказались на земле.

— Да! — звонко отрапортовала Пинки Пай, которая уже пришла в себя и моментально проверила пульс и дыхание у всех подруг, включая Эпплджек, Рэйнбоу и саму Твайлайт, даже несмотря на то, что те находились в сознании.

— Вот и славно, — произнесла аликорница, падая без сил.

Друзья сидели у негромко потрескивающего костра, прислушиваясь к окружающему их безмолвию. На первый взгляд вокруг был самый обычный лес, но пони чувствовали, что в этом месте что-то не так. Здесь не было никаких животных, не было птиц, которые бы порхали, укрываясь в густых зелёных кронах деревьев, как будто всё живое, кроме растений, избегало этих лесов. Казалось, даже ветер не решался лишний раз беспокоить листву своим дуновением.

Рэйнбоу сжала зубы от боли, когда Флаттершай меняла повязку на её крыле, а Рэрити в это время с тоской смотрела на останки своего платья, которое пошло на материал для перевязки. Аптечка осталась в рухнувшем в яму вагончике, поэтому пришлось обойтись без специальных медицинских принадлежностей, используя найденные Флаттершай лечебные травы.

— Плохо, что мы потеряли аптечку, — сказала Флаттершай, заканчивая с крылом радужной пегаски, — без неё я не смогу обработать раны как следует, и они могут загноиться.

— Ай! Аккуратнее! — крикнула Рэйнбоу, когда жёлтая пони неосторожно задела больное место.

— Ой, прости, — прошептала Флаттершай, немедленно отстранившись.

— Ничего, — прошипела Дэш и закатила глаза. — Эй, ты что-то говорила насчёт аптечки? — Пегаска показала копытом куда-то вверх, и все пони подняли взгляд.

На ближайшем к ним дереве висел белый чемоданчик с красным крестом. Ручка чемодана была надета прямо на небольшой сучок, как будто специально для этого предназначенный.

— Это наша аптечка! — воскликнула Флаттершай. — Как она там оказалась?

— Должно быть, выпала во время тряски, — предположила Твайлайт.

— Ага, и вот так вот прямо точнёхонько наделась на этот сучок, — недоверчиво произнесла Эпплджек.

— В любом случае это весьма кстати. — Твайлайт окутала белый чемоданчик своей магией и спустила его на землю. Флаттершай немедленно его открыла и вновь занялась крылом Рэйнбоу Дэш.

— Даже слишком кстати, — сказала оранжевая земнопони. — Здесь всё как-то очень подозр…

— Что? — Твайлайт подняла взгляд на внезапно замолчавшую подругу. Эпплджек, широко раскрыв глаза и не мигая, смотрела в сторону ближайших кустов.

— Мам? Пап? Это вы? — сказала фермерша не своим голосом.

— Эпплджек, — аликорница с тревогой смотрела на желтогривую кобылу, — я думала, твои родители давно…

— Да, но они здесь, я вижу их! — Яблочная пони медленно поднялась на копыта и пошла к группе кустарников.

Глава 2

— Стойте, не уходите! — крикнула Эпплджек, переходя на галоп, чтобы догнать своих родителей, невидимых для остальных пони.

— Эпплджек, стой! Куда ты?! Там никого нет! — кричала ей вслед Твайлайт. — За ней! — скомандовала она остальным.

Рэйнбоу по привычке расправила крылья, чтобы лететь, но тут же скорчилась от боли и медленно осела на землю, проклиная своё травмированное крыло. Флаттершай поспешила к ней.

Оранжевая кобыла, не разбирая дороги, пробивалась сквозь колючие кусты, через которые Твайлайт предпочла перелететь. Глаза аликорницы расширились, когда она увидела, куда бежит её подруга. Фиолетовая пони зажгла рог и в последний момент успела схватить Эпплджек телекинезом, та зависла в розовом сиянии прямо над краем круглой ямы, где-то в глубине которой покоились обломки воздушного вагона.

— Что случилось? — спросила Твайлайт, пытаясь отдышаться после внезапной гонки, когда перенесла оранжевую пони в безопасное место. На всякий случай она продолжала удерживать подругу магией. — Что с тобой?

— Я… я не знаю… — только и смогла проговорить Эпплджек.

— Здесь опасно. Я думаю, что нам нужно убраться подальше от этой ямы, — устало сказала Твайлайт, когда все возвратились к костру. — Немедленно. Я надеюсь, все смогут идти. Рэйнбоу, ты как?

— Идти-то я смогу, а вот лететь — вряд ли, — уныло отозвалась пегаска.

— Мы уходим. — Аликорница затушила костёр магией. — Я поднимусь над кронами деревьев, надо осмотреться, — с этими словами фиолетовая пони распахнула крылья, вызвав у Рэйнбоу гримасу зависти.

Поднявшись над лесом, Твайлайт увидела, что он тянется во все стороны, словно бескрайнее зелёное море. Это была бесконечная, идеально ровная равнина, заполненная похожими друг на друга великанами-деревьями и неизменно доходящая до самого горизонта, в какую бы сторону фиолетовая пони ни посмотрела. Твайлайт хлопнула крыльями, и спустилась к своим подругам на землю.

— Идём, — коротко сказала она друзьям.

— Но в какую сторону? — спросила Флаттершай. — Ты видела что-нибудь?

— Нет, ничего, — честно призналась сумеречная аликорница. — Лес одинаково тянется во все стороны. Давайте просто уберёмся подальше от этой ямы. Кажется, она на нас плохо влияет, — Твайлайт посмотрела на Эпплджек.

Увидев, что все поднялись на копыта, она повернулась и пошла прочь, остальные последовали за ней.

— Подождите меня! — пискнула Флаттершай, хватая аптечку.

— Куда мы идём-то? — спросила Эпплджек, как только друзья отошли от потушенного костра. — В лесу заблудиться недолго, начнём кругами ходить.

— Нас наверняка будут искать, — сказала Рэрити. — Принцесса Селестия пошлёт пегасов. Думаю, нас будет сложнее найти, если мы покинем место аварии…

Твайлайт остановилась и, развернувшись, посмотрела на подруг.

— Я не хочу, чтобы мы здесь оставались, — сказала она, помолчав несколько секунд. — Эпплджек, ты едва не свалилась в эту яму! Кто-то или что-то воздействовало на тебя и пыталось заманить в пропасть. Думаю, этого достаточно, чтобы держаться отсюда подальше. К тому же вряд ли кто-то сумеет обнаружить место аварии: обломки нашего вагона упали в яму и не видны с воздуха. Лучше мы поступим так: найдём какую-нибудь полянку хотя бы в нескольких километрах отсюда и разведём там сигнальный костёр.

— Ясно, — вздохнула оранжевая кобыла. — Но идти куда глаза глядят мне как-то не по вкусу. Вот если бы здесь была тропа, дорога, просека или хоть что-то, что указало бы нам путь…

— Смотрите! — звонко крикнула Пинки, раздвинув невысокие кустики и указывая вперёд своим розовым копытом.

Прямо перед друзьями начиналась тропинка, уходящая вглубь леса. Эта узенькая полоска вытоптанной земли вела именно в том направлении, в котором собиралась идти Твайлайт, и выглядела почти прямой, лишь иногда слегка изгибаясь, чтобы обогнуть стоящее на пути дерево.

— Кажется, богини услышали твою просьбу, Эпплджек, — сказала Флаттершай, удивлённо глядя на появившийся впереди проторённый путь.

— Услышали, — проворчала в ответ фермерша. — Только вот не факт, что это богини.

Друзья уже прошли где-то полторы сотни метров, когда по обеим сторонам тропинки начались заросли каких-то колючих кустов, и Твайлайт пришлось отгибать ветки магией, чтобы все могли пройти. Впереди кустарники срослись в почти сплошную зелёную стену, и аликорнице даже пришлось приложить некоторое усилие, чтобы освободить проход.

Пробравшись через заросли, Твайлайт вдруг охнула и замерла как вкопанная, а шедшая позади Эпплджек едва не врезалась лицом в её круп. Розовая магия, которая удерживала колючие ветки, погасла, и они тут же вернулись в исходное положение, заставив Рэрити закричать от боли и страха за свою нежную шкурку.

— Твайлайт! — с досадой крикнула белая единорожка, пытаясь выбраться из шипастых растительных объятий, с которыми к ней приставали кусты. — Что ты наделала?! — Она поморщилась от боли, причиняемой многочисленными царапинами. — Да я при падении этого проклятого вагона пострадала меньше, чем сейчас!

Ответа не было. Фиолетовая пони, к которой обращалась со своими претензиями Рэрити, стояла, открыв рот и глядя прямо перед собой. Перед ней находилась огромная круглая дыра в земле, метров тридцать в диаметре, уходящая куда-то в глубину, словно огромный колодец.

— Поверить не могу, мы вернулись на это проклятое место! — сказала Твайлайт, когда к ней вернулся дар речи.

Подруги высвободились из колючего плена кустарников и теперь стояли рядом с аликорницей, с беспокойством взирая на пропасть, что была прямо перед ними.

— Может быть, это другая яма, — неуверенно сказала Эпплджек. — Как знать, может, в этом лесу их сотни.

— Таинственный ямочный лес! Спасайся кто может! — крикнула Пинки и юркнула в ближайшие кусты. — Ой! Колется! — Шипы на ветках вынудили розовую пони вернуться обратно.

— Нет, это не другая яма, — ответила Рэйнбоу Дэш. — Видите вон то дерево с обломанными ветками? — спросила она и, дождавшись утвердительного кивка, продолжила: — На нём висел наш вагончик, пока не сорвался вниз.

— Я помню те кусты, — сказала Твайлайт, указывая копытом на противоположную сторону гигантского колодца, — через них бежала Эпплджек, когда увидела призраков своих родителей. Мы вышли к той же яме, но с другой стороны.

— Может, тропинка вела нас по кругу? — спросила Флаттершай, испуганно выглядывая из-под своей розовой чёлки.

— Вряд ли, — ответила Твайлайт. — Она выглядит довольно прямой, а шли мы всего несколько минут. Было бы заметно, если бы тропа описывала окружность такого небольшого радиуса.

— Но тогда в чём дело? — Эпплджек нахмурилась, утомлённая обрушившимися на неё загадками.

— Понятия не имею, — проворчала в ответ аликорница.

— Итак, подведём итоги. — Твайлайт устала расхаживать вокруг костра и уселась на круп, растирая гудевшие от усталости конечности. — Надеюсь, никто не возражает, если я немного поразмышляю вслух? — она окинула взглядом своих подруг. — Во-первых, приходится признать, что мы здесь застряли и не можем покинуть это место. В какую бы сторону мы ни пытались уйти, мы возвращаемся обратно к этой проклятой яме, только с другой стороны. Даже когда я пыталась улететь отсюда, у меня ничего не получилось: уже через минуту полёта я обнаружила, что вернулась к тому же месту. Хотелось бы высказать первую гипотезу: мы находимся в неком замкнутом пространстве, центром которого является эта самая яма. Представьте, что кто-то взял часть трёхмерного пространства за концы и завязал его, получив что-то вроде пространственно-временного мешка, в котором мы и находимся.

— Я люблю мешки, особенно если они со сладостями! — прошептала Пинки Пай на ухо сидящей рядом с ней Рэйнбоу Дэш.

— Во-вторых, — продолжила аликорница, — как вы, безусловно, успели заметить, это место обладает способностью материализовывать некоторые наши мысли или, иначе говоря, исполнять некоторые наши желания. Например, Флаттершай заговорила об аптечке, и мы сразу нашли её буквально у себя под носом, то есть над головой, если быть точным. Когда Эпплджек упомянула о дороге, мы тут же наткнулись на тропу. Стоило Пинки пожаловаться на жажду, и тут же нашёлся ручей, который ранее никто из нас не замечал. И, наконец, когда мы проголодались, Рэйнбоу увидела под кустом вот это, — Твайлайт указала копытом на лежащую недалеко от костра холщовую седельную сумку, которая была набита банками с овощными консервами. — Очевидно, что это не просто совпадения.

Аликорница кашлянула и обвела своих подруг взглядом, словно профессор своих студентов на лекции.

— Тем не менее, — вновь заговорила она, — у способности леса к материализации мыслей есть предел: это место способно исполнить наши мелкие желания, но что-то более глобальное ему явно не под силу. Например, прямо сейчас я хочу, чтобы мы все оказались дома, в Понивилле, и… ничего не происходит. А теперь я желаю, чтобы здесь был мой брат, Шайнинг Армор. — Твайлайт сделала паузу, ожидая эффекта. — Как видите, ничего не произо…

Внезапно фиолетовая пони вздрогнула, вскочила на копыта и обернулась, словно кто-то тронул её за плечо, подойдя сзади.

— Шайнинг? — спросила Твайлайт, глядя в пустоту. — Да, ты прав, я засиделась в библиотеке. Конечно, я пойду с тобой прогуляться.

Она повернулась и зашагала в сторону кустов, за которыми находилась яма.

— Извини, Твай, но ты никуда не пойдёшь, — сказала Эпплджек. Она повалила аликорницу на землю и удерживала её, навалившись всем телом. Примерно с минуту фиолетовая пони вырывалась и звала брата, но затем успокоилась.

— Что со мной было? — удивлённо спросила Твайлайт, увидев, что на ней лежит оранжевая кобыла, прижимая её к земле.

— Видение, — ответила Эпплджек, освобождая подругу от своих крепких объятий. — Ты видела своего брата и чуть не ушла за ним к яме.

— В-третьих, — продолжила прерванную лекцию Твайлайт, — лес способен вызывать у пони галлюцинации, которые пытаются заманить их в огромную круглую дыру в земле.

Аликорница поднялась с земли, отряхиваясь от приставших к шёрстке пожухлых листьев.

— Исходя из всего вышеизложенного, — произнесла Твайлайт подчёркнуто официально-научным тоном, который помогал ей сохранять спокойствие, — можно заключить, что нам всем следует быть очень осторожными, особенно со своими мыслями и желаниями.

— Может быть, нам следует уйти подальше от этой ямы? — с тревогой спросила Флаттершай.

— Да, следует, — согласилась аликорница. — Но мы не можем. По моим подсчётам, это самая дальняя точка от центра аномалии. Если мы пойдём дальше, то будем приближаться к яме уже с другой стороны.

— У меня только два вопроса, — Рэрити подняла копыто вверх, словно находясь на уроке, где Твайлайт была учителем, — «как мы сюда попали?» и «как нам отсюда выбраться?»

— Возможно, мы прошли сквозь какой-нибудь портал или что-то вроде этого, сложно сказать, — вздохнула аликорница. — Меня интересует вот что: является ли произошедшее случайностью, или кто-то намеренно запер нас в этой ловушке? — Она повернулась к пегаске с радужной гривой. — Рэйнбоу, ты не заметила чего-нибудь странного во время полёта? Может быть, что-то произошло прямо перед аварией?

— Ну, вообще-то заметила. Но никаких порталов не было. — Рэйнбоу потёрла копытом своё больное крыло, за что удостоилась строгого взгляда от Флаттершай, которая запретила ей трогать повязку. — С чего мне начать?

— Начни с начала.

— Для того чтобы попасть из Понивилля в Лас-Пегас, нужно лететь на юго-запад. Мы должны были пролететь над равниной, что между Белохвостой Чащей и Ужасным Ущельем, а затем — мимо Эпплвудских гор, сразу за которыми и находится Лас-Пегас.

— Для наглядности не помешала бы карта, — пробормотала Твайлайт. — Что? — спросила она, когда все стали смотреть вверх. — Только не говорите мне, что карта уже висит на дереве!

В этот момент внезапно налетевший порыв ветра бросил прямо в лицо фиолетовой аликорницы невесть откуда взявшийся лист бумаги с изображёнными на нём землями Эквестрии.

— Ну, спасибо! — проворчала Твайлайт, убирая с лица географическую карту. — Но лучше бы она и вправду висела на дереве. Так, на чём мы остановились? — аликорница развернула карту перед Дэш.

— Мы должны были лететь вот так, — голубая пегаска провела по карте кончиком своего здорового крыла, изображая воображаемую линию, обозначающую их путь. — Но внезапно я потерялась, просто вдруг перестала узнавать места, над которыми мы летели, — Рэйнбоу виновато опустила голову. — Знаешь, я всегда отлично ориентировалась в небе и всё замечала во время полёта, это как-никак один из моих талантов, а тут… Возможно, я была слишком самоуверенна и подвергла всех вас опасности. Мне жаль.

— Никто не винит тебя, Рэйнбоу. В конце концов, этот полёт — целиком моя идея. Из-за всего этого ты больше всех и пострадала, — Твайлайт покосилась на перебинтованное крыло подруги.

Пегаска ничего не ответила. Повисло молчание, которое аликорница поспешила нарушить:

— Рэйнбоу, пожалуйста, расскажи подробней, как всё было. Как получилось, что ты потерялась?

— Да я сама не понимаю. В какой-то момент внизу начался лес. Я сначала подумала, что это Белохвостая Чаща, но не было видно ни Эпплвудских гор, ни Седельной реки, над которой мы должны были пролететь. Ничего. Только лес до самого горизонта. А потом что-то случилось с вагоном, и мы упали…

— Пора подумать о ночлеге, — сказала Эпплджек, посмотрев на оранжевые лучи закатного солнца, пробивающиеся через кроны деревьев.

— Что, мы будем спать прямо здесь? — Рэрити скривила мордочку.

— Ну, если у тебя на примете есть местечко получше, то я с радостью к тебе присоединюсь, — усмехнулась фермерша. — Вспомни, как мы ходили в поход со своими сёстрами.

— Тогда у меня была палатка! — Белая единорожка внезапно замолчала, наткнувшись на пришедшую ей в голову идею. — Кстати, я хочу палатку! Где моя палатка? — крикнула она, оглядываясь по сторонам. — Палатка, где же ты? Разве не пора уже появиться?

— Видимо, лес игнорирует слишком настойчивые просьбы, — невесело засмеялась Твайлайт, — или его щедрость на сегодня закончилась.

— Ночь может быть холодной, — с видом знатока сказала Эпплджек, — так что лучше всего расположиться у костра, — с этими словами она подбросила в огонь ещё сухих веток.

Солнце уже дарило земле свои последние лучи, и лес дышал прохладой, подтверждая слова оранжевой пони.

— Твайлайт, я боюсь ночевать здесь, — к аликорнице подошла жёлтая пегаска. — Если тут даже днём, наяву, бывают всякие видения, то что же будет, когда мы уснём?

— Ты права, Флаттершай. Сложно предугадать, что может случиться ночью.

— Но что же делать? Пони не могут не спать, — розовогривая пони ещё больше погрустнела.

— Я хотела, чтобы кто-то один сторожил нас, пока мы спим, но, видимо, одного дежурного будет недостаточно, — задумчиво произнесла фиолетовая пони. — Нас шестеро, пусть трое спят, а трое — следят за спящими и друг за другом. Если что-то случится, или у кого-то начнутся какие-то видения, нужно немедленно поднять тревогу.

Твайлайт проснулась, резко дёрнувшись. Солнце Селестии уже поднималось, озаряя своими косыми жёлтыми лучами верхушки деревьев. Помотав головой, чтобы побыстрее разогнать сонный туман в голове, фиолетовая пони огляделась вокруг. Она поняла, что её план с ночным дежурством провалился: спали все. Все, кроме Рэрити. Белой единорожки у догорающего костра не было.

— Рэрити! — крикнула аликорница, разбудив спящих подруг. — Где Рэрити?!

Глава 3

— Рэрити! — продолжала звать подругу Твайлайт, заметавшись вокруг костра. Вдруг она остановилась как вкопанная, словно прислушиваясь к чему-то. — Я знаю, где она, — прохрипела аликорница и со всех ног бросилась к яме.

— Конечно, я принимаю ваше предложение. Это большая честь для меня, Сапфир, — сказала белая единорожка, стоя на самом краю. — Извините, я не вполне расслышала, что вы сказали. Да, конечно, я подойду поближе. — Рэрити сделала шаг вперёд.

— Рэрити, нет! — крикнула Твайлайт, перелетев через окружающие яму колючие кусты и увидев, как подруга шагает в пропасть.

Всё происходило так быстро, что у аликорницы уже не было времени, чтобы зажечь рог и, сосредоточившись на телекинезе, поймать падающую единорожку. Но вдруг мимо что-то пронеслось, оставляя за собой радужный след. Уже через секунду Рэрити была на земле, в объятиях Рэйнбоу Дэш, которая в последний момент смогла подхватить её.

— Фух, едва успела. — Голубая пегаска смахнула копытом капли пота со лба.

— Рэйнбоу, ты… летела? — Твайлайт удивлённо смотрела на радужногривую пони.

— Ну… да, а что?

— Твоё крыло…

— Оу… точно, — пегаска посмотрела на свою покрытую перьями конечность, которая выглядела абсолютно здоровой. — Но, кажется, теперь оно в порядке. — Дэш подвигала крылом, внимательно прислушиваясь к собственным ощущениям. — Да, в полном порядке. Странно, даже повязка исчезла.

В это время к месту происшествия подоспели остальные, окружив лежащую на земле белую единорожку.

— Что случилось? — спросила Флаттершай, взволнованно глядя на Рэрити.

— Я… не помню, как здесь оказалась… — единорожка рассеянно оглянулась на зияющую неподалёку пасть огромного колодца.

— Опять видения, — нахмурилась Твайлайт. — Наверное, вся эта дискордовщина меня скоро с ума сведёт.

— Царапины! Их нет! — воскликнула Рэрити, глядя на свои передние копыта, пострадавшие вчера от колючих кустов.

«Итак, это место обладает ещё и исцеляющей силой. Или это просто очередной случай исполнения желаний, в конце концов, все пони хотят быть здоровыми».

— Что ты там бормочешь, Твайлайт? — спросила шедшая за аликорницей Рэйнбоу Дэш.

— Я сказала это вслух? — удивилась фиолетовая пони. — Я просто размышляю, пытаюсь создать у себя в голове общую картину.

— Поделишься своей картиной с нами? — повернулась к Твайлайт Эпплджек. — И напомни, пожалуйста, что мы здесь ищем. Я не совсем понимаю.

— Если б я сама понимала, — нервно усмехнулась аликорница, поправив чёлку копытом. — Мы ищем любые улики, которые бы подсказали нам, что здесь происходит.

Друзья пробирались через очередные заросли, обходя территорию леса по спирали и постепенно удаляясь от центра аномалии.

— Я не понимаю, зачем мы здесь бродим, ходим вокруг да около, — проворчала Рэйнбоу. — Все улики внизу, разве непонятно? — она указала копытом в сторону ямы. — Теперь, когда мои крылья снова со мной, я могу спуститься туда и посмотреть, что там есть.

— Опасно, — коротко ответила Твайлайт.

— Что? Да опасность — моё второе имя! Я… — Пегаска вдруг замолчала и повернулась к Флаттершай: — Эй, ты! Не смей называть меня «Рэйнбоу Крэш»!

— Я не называла тебя так! — Флаттершай отступила, испуганно глядя на подругу, но Дэш смотрела не на жёлтую кобылу, а куда-то сквозь неё.

— Хочешь гонку? Ты её получишь! — Радужногривая пони приготовилась лететь, но была схвачена мощным телекинезом Твайлайт, хотя даже магия аликорна с трудом могла удержать самую быструю пони в Эквестрии.

— Помогите мне! — крикнула Твайлайт, прижимая Рэйнбоу к земле.

Эпплджек навалилась на пегаску сверху, за что тут же получила голубым копытом по носу.

— Вырывается! — закричала аликорница.

Но всё уже закончилось: тело радужногривой пони дёрнулось последний раз и расслабилось, теперь Рэйнбоу удивлённо смотрела на навалившуюся на неё Эпплджек с разбитым носом.

— У меня было… видение? — растерянно пробормотала пегаска, озираясь по сторонам.

— Агась, — отозвалась оранжевая земнопони, слезая с подруги.

— Твоё лицо… Это сделала я? — летунья смотрела на струйки крови, текущие из разбитого носа желтогривой кобылы.

— Агась. — Эпплджек осторожно вытерла кровь копытом.

— Прости, — Дэш подарила фермерше одну из своих лучших виноватых улыбок.

— Ничего. Ты не виновата, это всё видения, — Эпплджек примирительно улыбнулась. — Сама такая была. Спасибо Твайлайт, она меня удержала, — фермерша с благодарностью посмотрела на фиолетовую пони. — Увидеть родню — это, конечно, хорошо, но вот свалиться из-за этого в…

В этот момент откуда-то из-за кустов раздался звонкий голос Пинки Пай:

— Идите сюда, поняши, я что-то нашла!

Когда друзья поспешили к розовой пони, они увидели, что перед ней лежит большой кусок плотной ткани, а рядом валяются несколько деревянных колышков и моток верёвки.

— Похоже, это палатка, которую ты, Рэрити, вчера просила, — сказала Твайлайт.

— Что ж, очень своевременно, — пробормотала белая единорожка.

— Наверное, её сюда почтой доставляли, — усмехнулась Эпплджек, всё ещё потирая ушибленный нос.

— Не будьте глупенькими, — задорно закричала Пинки, прыгающая вокруг своей находки. — Я нашла не палатку, я нашла это! — Она откинула ткань, под которой обнаружился кусок металла. Он сверкнул в солнечном луче, пробившемся сквозь кроны деревьев.

Твайлайт подошла ближе. Перед ней находилось нечто, похожее на люк в земле, закрытый тяжёлой квадратной крышкой серо-металлического цвета, на которой белой краской были выведены три цифры:

«146».

— Что это? — озвучила волновавший всех вопрос Рэйнбоу Дэш.

— Не знаю, — озвучила пока единственный возможный ответ Твайлайт Спаркл.

Крышка не имела какой-либо ручки, но аликорница смогла сдвинуть её, обернув своей магией. И тогда взорам друзей открылся колодец с бетонными стенами, уходящий под землю. В одну из четырех его стен были вмонтированы металлические скобы, которые находились одна над другой, образуя лестницу.

— Кажется, мы нашли другой путь вниз, Рэйнбоу, — сказала Твайлайт. — Путь к уликам.

— Неглубоко, — объявила Твайлайт, услышав стук, с которым брошенный ею камень достиг дна колодца. — Мы с Рэйнбоу попробуем спуститься.

— Почему это только ты и Рэйнбоу? — Эпплджек слегка нахмурилась. — Разве разделяться — это хорошая идея?

Аликорница отвела взгляд от сочившегося таинственностью входа в подземелье и посмотрела на подруг.

— Я не думаю, что Рэрити или Флаттершай горят желанием туда спуститься.

— Не забывай, что мы все вместе вошли в Вечносвободный Лес и победили Найтмер Мун! — сказала упомянутая белая единорожка, выйдя вперёд и сделав решительное лицо. — Я готова!

— Я тоже… готова… — сказала Флаттершай таким неуверенным голосом, будто собиралась вот-вот отказаться от своих слов.

— Я всегда готова! — Пинки подпрыгнула и поднесла копыто к несуществующему козырьку. — Я была готова спуститься туда, даже когда ещё не родилась!

Колодец и вправду оказался неглубоким: спустившись под землю всего метров на семь, друзья оказались в тесном помещении со столь низким потолком, что пони среднего роста мог здесь стоять, только пригибая голову. Свет, исходящий от рога Твайлайт, поблёскивал в каплях воды, которые струились по каменной кладке стен. Оглядевшись и убедившись в отсутствии каких-либо заметных опасностей, Рэйнбоу и Твайлайт дали сигнал остальным, чтобы те тоже спускались.

От тесной коморки, в которой оказались пони, шёл единственный подземный ход, вначале настолько узкий, что крупный и слегка упитанный жеребец рисковал бы застрять здесь навсегда, но постепенно коридор расширялся, пока не привёл шестерых друзей к круглой металлической двери с эмблемой в виде шестерёнки и вписанного в неё закрытого глаза с длинными ресницами. Под эмблемой красовался тот же номер, что и на крышке люка — «146». Сама дверь выглядела весьма тяжёлой, прочной и прямо-таки пуленепробиваемой, своим видом напоминая вход в хранилище уважающего себя банка.

— Кодовый замок, — констатировала Твайлайт, осмотрев устройство двери в свете своего рога. — На подбор комбинации уйдёт вечность.

— Или нет, — сказала Рэйнбоу Дэш, указывая копытом на стену, на которой белой краской был коряво выведен ряд цифр:

«4815162342».

— Что ж, попробуем. — Аликорница ввела только что найденный код, и это заставило дверь отвориться с лёгким, едва слышным щелчком, довольно неожиданным для её массивной конструкции.

— Как думаете, зачем ставить кодовый замок, а потом писать на стене код к нему? — спросила Эпплджек. — С тем же успехом можно было вообще не делать здесь никаких дверей.

— Двери защищают подземелье от злых диких пони, которые не знают цифр, — заявила с уверенным видом Пинки Пай. — Это же очевидно!

— Злых диких пони? — Флаттершай вжала голову в плечи и медленно попятилась. — Здесь есть дикие пони?

— Пинки, не выдумывай! — прошипела Твайлайт, строго посмотрев на розовую кобылу. — Разве я не говорила, что мы должны быть осторожны со своими мыслями?

— Оки-доки-локи! — пропела Пинки, движением копыта символически выбросив мысли из головы.

За дверью подземный коридор продолжился и через несколько метров привёл друзей к винтовой лестнице, которая уходила вниз, обвиваясь вокруг толстой металлической трубы. Рядом с выходом на лестницу был дверной проём, ведущий в пустую шахту лифта, кабина которого покоилась с оборванными тросами где-то внизу.

Спуск по винтовой лестнице занял у подруг значительное время, но они не могли сказать, сколько именно: в этом месте просто физически ощущалось некое искажение привычного реального мира, как пространства, так и течения времени. Когда от бесконечных поворотов крутой и максимально неудобной для спуска лестницы у шестерых пони уже кружилась голова, они достигли её конца. Пройдя по очередному узкому коридору, друзья оказались в комнате, заставленной каким-то оборудованием. Чёрные решётчатые ящики, опутанные сетями проводов, занимали половину объёма и без того тесного помещения.

Как только друзья вошли внутрь, под потолком с противным звуком замерцали люминесцентные лампы, а в дальнем углу заискрилась проводка. Флаттершай от неожиданности попятилась обратно в коридор, но Твайлайт её остановила:

— Не бойся, Флаттершай, здесь никого нет, — сказала аликорница, оглядев комнату. — Должно быть, свет включается автоматически, когда кто-то входит.

— Твай, иди сюда! — раздался голос Рэйнбоу Дэш, углубившейся в лабиринт проходов между решётчатыми ящиками. — Здесь кое-что интересное.

Перед радужногривой пегаской находился небольшой обшарпанный деревянный стол, на котором и стояло «кое-что интересное» — монитор с монохромным экраном и клавиатура с широкими клавишами, приспособленными под копыта пони.

— Электронно-вычислительная машина, — сказала Твайлайт, бросив беглый взгляд на находку. — В Кантерлотском научно-исследовательском институте есть несколько таких. Я даже не думала, что они есть где-то ещё, принцесса Селестия строго следит за распространением технологий. — Твайлайт подошла ближе, чтобы рассмотреть строчки на экране, горевшие зелёным светом:

«Объект 146

Состояние: подключён

Внимание, обнаружена ошибка! Экстремально высокая степень вовлеченности в процесс (98%)

Дополнительная информация: скрыто

Для просмотра дополнительной информации и изменения настроек подтвердите свой пароль».

Ниже мигал курсор. Твайлайт на секунду задумалась, ввела последовательность цифр, которая ранее открыла кодовый замок, и нажала клавишу «Ввод».

«Ошибка: неверный пароль! Осталось попыток ввода: 4 из 5».

Фиолетовая пони огляделась в поисках каких-нибудь подсказок, но безуспешно. «Я хочу пароль!» — снова и снова мысленно произносила она, но в этот раз схема «желание — его исполнение» упорно не хотела работать.

— Твай, здесь какая-то дверь! — Эпплджек кряхтела, пытаясь отодвинуть в сторону набитый пустыми колбами и мензурками шкаф, который почти полностью загораживал вход в соседнее помещение. С полки шкафа, качнувшегося от усилий фермерши, что-то упало, глухо шлёпнувшись на пол.

— Твайлайт, тут книга… о тебе! — охнула Пинки Пай, мгновенно подобрав упавший предмет. — Ты реально знаменита, если даже в секретных подземельях о тебе читают книги!

— Дай сюда! — Твайлайт протиснулась к месту, где стояла розовая пони, и взяла у неё книгу. На обложке было написано: «Приключения Твайлайт Спаркл».

— Наверное, главная героиня — моя тёзка, — сказала Твайлайт, издав нервный смешок. — Но после всего, что случилось, я уже ничему не удивлюсь. — Она раскрыла книгу и посмотрела на страницы. — Хотя нет, я всё же удивлена.

«Доступ запрещён. Доступ запрещён. Доступ запрещён. Доступ запрещён. Доступ запрещён. Доступ запрещён. Доступ запрещён. Доступ запрещён. Доступ запрещён. Доступ запрещён. Доступ запрещён. Доступ запрещён. Доступ запрещён. Доступ запрещён. Доступ запрещён. Доступ запрещён», — весь текст книги, на какой бы странице аликорница её ни открывала, состоял только из этих постоянно повторяющихся слов.

— Это что, чья-то шутка? — спросила Рэрити, заглядывая в книгу через плечо Твайлайт.

— Да здесь всё вокруг — сплошная чья-то шутка, — развела копытами фиолетовая пони. — Чем больше мы узнаём, тем меньше всё это укладывается хоть в какую-то логичную картину.

— Шутка? — наморщила нос Пинки. — Почему же мне тогда не смешно? Шутки должны быть смешными.

Твайлайт подняла взгляд на дверь, наполовину скрытую шкафом, и отложила книгу в сторону.

— Нужно посмотреть, что там. — Аликорница отодвинула шкаф телекинезом и распахнула дверь, оказавшуюся незапертой.

— Мне одной кажется, что для тайного подземелья здесь слишком много незапертых дверей? — Эпплджек по привычке поправила несуществующую шляпу, потерянную ещё во время крушения воздушного вагона.

По ту сторону дверей оказался большой круглый зал с массивными серыми бетонными стенами и неожиданно красивым полом, который был выполнен из синего камня и украшен затейливым геометрическим орнаментом. На его тёмном каменном покрытии были видны светящиеся мягким голубоватым светом линии, которые и образовывали хитросплетения причудливых узоров. А вот потолок у зала отсутствовал: вверх поднималась пробитая сквозь каменистую толщу земли штольня, которая упиралась в размытое пятнышко света где-то далеко вверху. Дверь, через которую вошли друзья, была единственной, и дальше идти было некуда, разве что лететь вверх.

После тесных подземных комнат и коридоров зал показался Твайлайт невероятно просторным, а отсутствие нависающего над ним потолка даже привело к небольшому головокружению.

— Что всё это значит? — спросила Рэрити. Она то поднимала голову вверх, то опускала её, осматривая каменный пол, казавшийся неуместно изящным для этих мрачных подземелий.

— Я думаю, что мы на дне той самой ямы, — ответила Твайлайт, всматриваясь в виднеющееся вверху пятно света.

— Исключено, — немедленно отозвалась Рэйнбоу Дэш. — Тогда здесь должны лежать обломки вагона.

— Здесь слишком чисто, — сказала Эпплджек. — Я вообще не думаю, что свет вверху — это выход на поверхность. Если бы это было так, сюда бы нападал мусор — ветки, сухие листья, вода бы дождевая налилась.

Твайлайт хотела что-то ответить и уже открыла рот, но внезапно узоры на полу засветились ярче, и на тело аликорницы навалилась сильная слабость. Её подруги, одна за другой, повалились на каменное покрытие пола, уже пылавшее ярким белым светом. Аликорница неловко переступила с ноги на ногу и, запутавшись в собственных конечностях, упала, пребольно ушибив подбородок. Мир вокруг неё погас.

Твайлайт с трудом открыла глаза, сморщившись от боли, которой пульсировал её мозг. Вокруг не было ни следа сырости и прохлады таинственных подземелий, наоборот, лавандовую шкурку аликорницы согревали ласковые лучи солнца. Туман, застилавший зрение, понемногу рассеивался. Подняв голову и оглядевшись, Твайлайт не поверила своим глазам: она находилась в центре Понивилля, прямо перед ней возвышалась городская ратуша. Флаттершай и Рэйнбоу Дэш неподвижно лежали неподалёку, остальные — чуть дальше. Фиолетовая пони попыталась встать, но тело её не слушалось, и она обессилено опустилась обратно на землю.

Тем временем вокруг поднялась какая-то суматоха: десятки пони высыпали из домов на улицы, хлопая крыльями и что-то взволнованно обсуждая. Твайлайт оставила попытки подняться на ноги и решила попробовать добраться до лежащих без сознания подруг ползком.

В этот момент прямо перед Твайлайт, подняв тучу пыли и роняя искры с рога, приземлился светло-коричневый аликорн с серо-серебристой гривой.

— М-мэр?! — ошеломленно произнесла фиолетовая пони, узнав представшую перед ней аликорницу.

— Слава Селестии, принцесса Твайлайт, вы здесь! — голос градоначальницы дрожал от волнения. — Я не понимаю, что происходит! Я вдруг стала аликорном! Похоже, все пони в городе стали аликорнами!

— Что?! — сумеречная принцесса ошалело вращала глазами.

Мимо пробежала мятно-зелёная единорожка, со страхом оглядываясь на торчащие на её спине крылья. Твайлайт посмотрела на своих друзей, которые уже начали приходить в себя, и увидела, что у Рэйнбоу Дэш из-под её радужной гривы виднеется рог. Пинки Пай, поднимаясь с земли, взмахнула крыльями.

— Хи-хи! Пёрышки! Щекотно! — захихикала розовая пони.

— Н-не может быть! Это сон?! Или опять эти… проклятые видения?! — задыхалась фиолетовая аликорница. Она с силой сжала челюсти, кусая себя за копыто, но, несмотря на боль, пробуждение не наступало.

Глава 4

Головная боль уже почти не беспокоила Твайлайт, фиолетовая аликорница без всяких проблем могла вставать с кровати, вместе с розовой прыгучей пони нарушая прописанный врачами постельный режим. Рэйнбоу Дэш, лёжа на своём месте, кидала мячик об стену, уже в пятый раз пытаясь побить свой личный рекорд. Флаттершай беспокоилась об оставшихся без попечения зверюшках, и стоило только врачу зайти в палату, она сразу начинала умолять отпустить её домой к питомцам. Эпплджек мечтательным взглядом смотрела на яблочные пироги и другие угощения, которые принесли для неё Биг Мак и Эпплблум, а Рэрити торчала у доставленного Спайком зеркала, осматривая свои крылья.

— Воображаешь себя принцессой, Рэр? — усмехнулась Эпплджек, оторвавшись от созерцания пирогов.

— Это всё пустое, — вздохнула бывшая единорожка. — Теперь, когда рог и крылья есть у всех, они не добавляют своим владельцам ни капли царственности.

Мяч Рэйнбоу стукнулся о спинку кровати и покатился по полу. Радужногривая уже хотела встать, чтобы поднять его, но вспомнила о произошедших с ней изменениях и легла обратно. Она зажгла рог и подняла мячик телекинезом.

«Удивительно, — подумала Твайлайт, — им даже и учиться не надо».

Новоявленные аликорны пользовались крыльями и рогом так, будто родились с ними. Фиолетовая пони вспомнила своё длительное обучение магическим наукам в детстве и искусству полёта после коронации, ощутив лёгкий укол зависти к пони, которым всё это досталось, словно на блюдечке.

Дверь открылась, и в больничной палате появился высокий белый аликорн в сопровождении двух стражей. Стражники были без шлемов, от которых пришлось избавиться, так как они не были предназначены для пони, имеющих рог.

— Принцесса Селестия! — хором выдохнули пони и попытались встать с кроватей для поклона, но белая аликорница остановила их, подняв копыто в изящном золотом накопытнике.

— Не нужно формальностей. Я хочу знать обо всём, что произошло, — сказала принцесса тоном, в котором парадоксальным образом сочетались твёрдость и волнение. Она посмотрела на свою верную ученицу. — Насколько мне известно, ваше таинственное появление на центральной площади Понивилля совпало по времени вот с этим, — она указала на рога и крылья своих стражей.

Стражи-аликорны распахнули перед Твайлайт Спаркл двери тронного зала, впуская её внутрь. Принцесса Селестия уже ждала, стоя у окна.

— Готова ли ты доложить о своих успехах, моя верная ученица? — сказала принцесса, оторвавшись от созерцания витража и повернувшись на стук копыт вошедшей пони.

— Боюсь, это трудно назвать успехами. Я начала искать информацию сразу после выхода из больницы, но, похоже, до нас никому не было известно о месте, в котором мы побывали, — Твайлайт изобразила на лице натянутую улыбку. — Мне не удалось найти ничего об Объекте сто сорок шесть или о каких-то других объектах под номерами.

— Все пони в Эквестрии превратились в аликорнов, я уже получила подтверждения даже из самых отдалённых областей, — сказала Селестия. — Невозможно даже представить, к чему всё это может привести, не говоря уже о том, чтобы просчитать долговременные последствия.

— Мне очень жаль, — произнесла Твайлайт. — Думаю, всё это моя… вина, — сумеречная принцесса запнулась, но взгляд наставницы говорил ей, что она может безбоязненно продолжать. — Дело в том, что то место, как я уже говорила, исполняет желания. Когда мы вошли в тот зал, я больше всего хотела оказаться дома, и я думаю, что именно поэтому нас телепортировало в Понивилль. А перед тем как всё случилось, ещё до аварии нашего вагона, я думала о своих крыльях… Я снова хотела быть такой же, как все, как до коронации, понимаете? Рэрити тогда сказала, что я всегда была особенной и что крылья не так уж важны, но я всё же… Я не могу сказать, что новый титул, обязанности и возможности тяготят меня, но иногда я хочу быть обычной пони. И я тогда подумала, что если я не могу перестать быть такой особенной, то пусть бы все были столь же особенными, как я, — Твайлайт подняла голову, посмотрев на Селестию глазами, в которых плескались слёзы. — И вот… Теперь крылья есть у всех…

— Я понимаю тебя, — прервала солнечная принцесса эту путаную речь, обняв верную ученицу своим крылом.

— Что же теперь будет? — Твайлайт уткнулась мордочкой в белые перья принцессы.

— Ты говорила, что это место находится в лесу, — сказала Селестия. — Я послала пегасов на поиски, они проверят Белохвостую Чащу и другие леса.

— Не пегасов, а аликорнов, принцесса. В Эквестрии больше нет пегасов, единорогов и земных пони, — вздохнула Твайлайт, вытирая глаза копытом. — И я не думаю, что они что-то найдут. То место, скорее всего, представляет собой некую замкнутую область пространства и времени, оно может находиться где угодно, хоть в параллельной вселенной.

Пинки Пай металась от полки к полке, как-то умудряясь за считанные секунды перемещаться из одного конца обширной библиотеки старого замка в другой. Откуда-то сверху ухал Совелий, слышалось ворчание Спайка, который был недоволен своей незначительной ролью в общем деле. Перед Твайлайт в розовых облачках телекинеза проплывали книги, большинство из которых она сразу отбрасывала в сторону, и лишь некоторые удостаивались более тщательного изучения, но только для того, чтобы после него также быть отброшенными. Фиолетовая аликорница и её друзья так и не могли найти никакой хоть сколько-нибудь полезной информации.

— Твайлайт, я что-то нашла! — звонко крикнула Пинки. В копытах она держала старинный том.

— Так, что тут у нас? — спросила Твайлайт, уже порядком уставшая от бесплодных поисков. — «Защитить, удержать, сохранить. Объекты с 100 по 199», — прочитала она название книги. — Интересно… — Она открыла первую страницу. Там не было никаких пояснений или информации об издании, а сразу начиналось перечисление неких «объектов» с краткой информацией о них. — Объект сто: заброшенная свалка, на которой живёт разумная пониобразная конструкция из металла; объект сто один: седельная сумка… с губами? — Твайлайт непонимающе смотрела на страницы. — Что за бред? Ладно, посмотрим, что здесь под номером сто сорок шесть. — Аликорница начала листать книгу в поисках нужной страницы. — Вот, нашла. Объект сто сорок шесть: голова бронзовой статуи.

— Какого сена? — возмутилась Эпплджек. — Мы были на объекте сто сорок шесть, и там не было никаких статуй.

— Может быть, мы просто её не нашли, — сказала Рэрити. — Пол в том зале был настолько изящным, что я не удивлюсь, если там есть и другие произведения искусства.

— Ладно, почитаем, что тут написано об этой статуе, — вздохнула Твайлайт.

«Объект 146 представляет собой полую бронзовую голову, отколотую от статуи, изображающую молодую кобылу или, возможно, жеребчика с кобыльими чертами лица. После зрительного контакта с глазами Объекта 146 в сознании испытуемых всплывают воспоминания, вызывающие у них чувство стыда.

Объект 146 был приобретён у ******* ******, проживающей в ************, которая выменяла его на ярмарке у известного антиквара **********, проживающего в **********. В личной беседе он сообщил ей о [ДАННЫЕ УДАЛЕНЫ]».

— Всё равно, ерунда какая-то, — сказала Твайлайт. — Это нам ничего не даёт. Попробую показать эту книгу принцессе Селестии. — Она сунула том в свою седельную сумку. — На сегодня всё, пожалуй.

Все пони начали собираться домой, собирая разбросанные книги в некое подобие аккуратных стопок. Взгляд Твайлайт скользнул по подругам и остановился на печальном лице сидящей в углу Рэйнбоу Дэш.

— Рэйнбоу, что случилось? Ты сегодня весь день сама не своя, — сказала фиолетовая аликорница, подойдя к радужногривой. — Если ты переживаешь, что мы почти ничего не нашли, то не стоит. Мы всё равно обязательно узнаем, что произошло с нами и с Эквестрией.

— Не в этом дело, — ответила голубая аликорница, неопределённо махнув копытом.

— А в чём? — Твайлайт вплотную приблизилась к подруге. — Если хочешь, я сохраню это в секрете, — прошептала она.

— Да нет, не нужно. Это не секрет, — вздохнула бывшая пегаска. — Ты видела вчера радуги в небе?

— Да. А что?

— Говорят, несколько пегасов… то есть аликорнов из Клаудсдейла сделали радужный удар.

— Но это невозможно, — попыталась рассмеяться Твайлайт. — Глупые слухи. Ты — единственная пони, способная сделать радужный удар. А радуги… Они просто появились. Радуги иногда появляются в небе, ты знаешь…

Рэйнбоу только отмахнулась.

— Твайлайт, я знаю, что нехорошо злиться на тех, кто всего лишь повторил твой успех, но… Понимаешь, я не больше не чувствую себя такой особенной, как раньше. Я ведь получила это за радужный удар, — она указала копытом на облачко с молнией на своём бедре. — А сейчас, если его может сделать почти любой…

— Я понимаю, — был ответ фиолетовой пони. Она действительно понимала, о чём речь: теперь на каждом углу использовались сложнейшие заклинания, которые раньше Твайлайт приходилось учить месяцами.

Принцесса Луна проскакала по замку, громко стуча по полу металлическими накопытниками. Звук далеко разносился по ещё спящему в этот ранний час дворцу.

— Сестра! — крикнула принцесса ночи, ворвавшись в спальню повелительницы дня. — Ты опустила мою луну и подняла солнце?! Ещё только четыре часа утра!

— Что? — Селестия оторвала голову от мягкой пурпурной подушки, щурясь от солнечных лучей, проникающих через большие окна спальни. — Я ничего не делала, я вообще-то спала. И сбавь, пожалуйста, громкость, если тебе нетрудно.

— Но кто же тогда сделал это? — спросила Луна уже чуть тише.

— Да кто угодно. Как ты могла заметить, Эквестрия сейчас богата на аликорнов.

Твайлайт проснулась без настроения, всю ночь ей снились поиски в библиотеке, во время которых фиолетовой пони то и дело казалось, что нужная книга уже у неё в копытах, но это каждый раз оказывалась не она. Позавтракав без аппетита, Твайлайт прочитала несколько томов, отобранных вчера в библиотеке старого замка, но они оказались сплошным разочарованием, так и не дав аликорнице никакой полезной информации. Единственной зацепкой была найденная Пинки книга «Защитить, удержать, сохранить», но и на неё глупо было возлагать какие-то особые надежды.

После обеда Твайлайт собрала седельную сумку и вышла из библиотеки, отправившись на железнодорожную станцию, чтобы ехать на очередную встречу с принцессой Селестией. В последнее время сумеречная принцесса бывала в кантерлотском дворце едва ли не каждый день, но это мало чем помогало поиску причин потрясших Эквестрию событий. И всё же Твайлайт любила эти встречи, любила то ощущение, которое возникает при виде мудрого и доброго существа, способного поддержать мятущуюся душу своей молодой ученицы.

Когда Твайлайт уже отходила от библиотеки, дорогу ей перебежала чёрная кошка, вызвав ощущение дежавю. Аликорница могла с уверенностью сказать, что та же самая кошка или, по крайней мере, очень на неё похожая перебегала ей дорогу в этом же месте и вчера, и позавчера. Твайлайт огляделась. Во всём вокруг было нечто настораживающее, хотя фиолетовая пони и не понимала, что именно это было. Казалось, в самом воздухе, в окружающем пространстве, присутствовало нечто неправильное, словно вокруг разлилось некое напряжение, но когда Твайлайт пыталась подумать об этом, она никак не могла понять, в чём же дело. Постояв на месте с полминуты, она отбросила ненужные мысли и зашагала дальше.

Если вокруг и было что-то неправильное, то на расписании поездов это никак не отразилось: пассажирский состав подкатил к перрону станции «Понивилль» строго в назначенное для этого время. Твайлайт заскочила в вагон и поспешила занять место у окна, прижавшись рогом к прохладному оконному стеклу.

Прибыв в столицу, Твайлайт сразу направилась во дворец. То тут, то там она замечала небольшие группки о чём-то оживлённо переговаривающихся между собой пони. Рабочий день был в самом разгаре, но, несмотря на это, Кантерлот бил все рекорды по количеству праздно шатающихся по его улицам жителей и гостей города. Мимо пробежал расклейщик листовок с кипой бумаг и ведром клея с торчащей из него кисточкой. Он остановился у стены ближайшего дома и стал наклеивать свою печатную продукцию прямо на неё, грубо нарушая распоряжение городских властей, касающееся чистоты стен. Фиолетовая аликорница хотела подойти и сделать замечание, но расклейщик уже побежал дальше, на ходу расплёскивая клей из своего ведёрка. С наклеенного на стену плаката на Твайлайт смотрел белоснежный жеребец, улыбающееся лицо которого показалась ей знакомым. Ниже, под портретом, была надпись:

«Принц Блюблад. Вместе — к свободе!»

«Какого сена? Он что, рекламирует сам себя? — подумала Твайлайт. — Но зачем? Этот самовлюблённый жеребец совсем рехнулся? И при чём здесь свобода?» — она на всякий случай сорвала магией плакат со стены и отправила его в находящуюся рядом урну. В конце концов, он всё равно был наклеен здесь явно незаконно.

Возле дворца фиолетовая аликорница увидела толпу. Перед собравшимися выступал Блюблад, стоя на богато украшенной повозке, служившей ему трибуной. Толпа пони перекрыла все подходы к замку Сестёр, и, чтобы попасть туда, Твайлайт пришлось протискиваться сквозь плотную массу, состоящую из сотен разноцветных тел. К тому времени, когда сумеречная принцесса подобралась достаточно близко к трибуне, чтобы слышать, о чём говорит Блюблад, тот уже закончил свою речь и принялся так широко улыбаться, что его белоснежные зубы засверкали во вспышках камер многочисленных фотографов, стоящих в первых рядах.

Раздался шелест крыльев, почти неслышный в шуме толпы, и на трибуну, рядом с улыбающимся во весь рот принцем, приземлилась высокая белая аликорница.

«Принцесса Селестия! — радостно подумала Твайлайт. — Сейчас она покажет этому самодовольному нахалу, как устраивать сборища в центре столицы!»

— Что здесь происходит, принц Блюблад? — строго спросила Селестия. — Почему я ничего не знала об этом мероприятии, проходящем прямо под моими окнами? — она оглядела собравшуюся у стен замка толпу, немного притихшую при виде принцессы.

— Я полагал, что мы живём в свободной стране, где пони могут собираться вместе там, где захотят, — спокойно ответил жеребец, не переставая улыбаться. — Я ошибался?

— Что ж, насколько я знаю, собираться вместе не запрещено никаким законом, но я, как принцесса, должна знать обо всех крупных мероприятиях заранее, хотя бы для того, чтобы иметь возможность обеспечить безопасность своих подданных.

— Да, действительно. Быть принцессой — большая ответственность, вы не находите? Забота о благополучии всех пони, всей Эквестрии — это очень благородно, но вам не приходило в голову, тётушка Селестия, что пони могут и сами о себе позаботиться?

— Не называйте меня на публике «тётушкой», принц Блюблад, — сказала солнечная принцесса. — И позвольте мне, наконец, узнать, что за мероприятие вы тут проводите?

— Все эти пони хотят свободы, принцесса! — Блюблад театрально простёр копыто в сторону толпы. — Десятки поколений жили под сенью ваших крыльев и были этим весьма довольны, я полагаю. Но пришло время, когда жители Эквестрии могут сделать выбор. Выбор — это неотъемлемое право свободной личности.

Толпа одобрительно загудела.

— К чему вы клоните, принц? — прямо спросила Селестия, не показывая своих чувств. — Все эти пони и так вполне свободны и вольны сами выбирать свою судьбу.

— Задумывались ли вы, принцесса, в чём источник вашей власти? Почему страной правите именно вы, а не, скажем, я или кто-то другой? — Блюблад вновь улыбнулся. — Крылья и рог — вот главная причина. Из-за этого в Эквестрии у вас всегда было довольно мало соперников в борьбе за власть. Но теперь кое-что изменилось, — сказал он, указывая копытом на стоящую перед дворцом толпу аликорнов. — Сегодня кто-то поднял солнце раньше обычного, и держу пари, что это были не вы. Я прав?

Селестия молчала.

— Видите, теперь народ прекрасно может обойтись и без вас. Вам ещё предстоит подтвердить ваше право на престол, принцесса. От лица собравшихся здесь пони я требую проведения первых в истории Эквестрии свободных выборов! — закричал жеребец, подняв вверх правое переднее копыто.

Раздались одобрительные возгласы и топот копыт.

— Посмотрите на них, принцесса, — продолжил Блюблад. — Эти пони готовы бороться за свою свободу, и они не уйдут отсюда, пока их вполне справедливые требования не будут выполнены.

Несколько крупных жеребцов сурового вида протиснулись на площадь и, растолкав толпу в стороны, принялись устанавливать палатки, ещё двое тащили разные предметы для полевой кухни.

— Если вы намерены участвовать в предвыборной гонке, принцесса, то вам предстоит немало постараться, чтобы победить, — усмехнулся принц. — Вот данные опросов: за меня, принца Блюблада, готовы проголосовать пятьдесят восемь процентов опрошенных; за вас, принцесса Селестия, — сорок четыре процента; за принцессу Луну — двадцать три процента; за принцессу Твайлайт — одиннадцать процентов; за принцессу Кейденс — девять процентов; за принцессу… извините… за Дискорда — один процент. Видимо, кто-то всерьёз скучает по шоколадному дождю…

Внезапно из толпы вынырнула Твайлайт и, неловко взмахнув крыльями, тяжело опустилась на трибуну.

— Я не знаю, как принцесса Селестия терпит весь этот цирк, но я не потерплю такого оскорбления математики! — закричала она. — Ваш опрос неправильный! У вас даже в сумме получается не сто процентов, а целых сто сорок шесть!

Твайлайт возвращалась из Кантерлота в совершенно подавленном настроении. Поговорить с принцессой Селестией ей почти не удалось, слишком уж напряжённой оказалась обстановка в столице. Правительница Эквестрии была уверена, что Блюблад не мог сам всё это придумать и тем более организовать. А это значит, что за ним стоит кто-то, остающийся пока неизвестным. Большим разочарованием стала «зацепка», найденная в библиотеке старого замка: когда Селестия увидела книгу, она рассмеялась и сказала, что это очень старая шутка. Когда-то очень давно, ещё в молодости, принцесса Луна любила играть в секретность, она придумывала разные таинственные объекты, заботливо нумеровала их и даже составляла каталоги, один из которых и нашли друзья в библиотеке. Получалось, что в своём расследовании Твайлайт не продвинулась ни на шаг, а между тем последствия «всеобщей аликорнизации», как называли это событие в газетах, нарастали, словно снежный ком.

Стоило фиолетовой аликорнице сойти с поезда на станции «Понивилль», и её опять захлестнуло ощущение неправильности окружающего мира. Твайлайт казалось, что кто-то передвинул деревья и дома, она уже была близка к тому, чтобы заблудиться в маленьком городке, в котором жила долгое время и который знала как своё копыто. Пони даже испугалась, что приехала не в Понивилль, а просто в очень похожий город, но эта мысль была настолько абсурдна, что аликорница сразу отбросила её. Наконец впереди показалось знакомое древесное здание — библиотека, и Твайлайт облегчённо вздохнула, списав свои ощущения на усталость и стрессовое состояние.

Прямо перед фиолетовой пони через дорогу перешла чёрная кошка, она посмотрела на аликорницу своими зелёными глазами и мяукнула точно так же, как и десятки раз до этого, когда Твайлайт проходила по этому месту.

— Кис-кис-кис! — впервые за всё время аликорница решила позвать кошку, но та уже успела куда-то скрыться.

Посмотрев ей вслед, Твайлайт пошла к библиотеке, открыла дверь и устало ввалилась внутрь.

— Спайк! Я дома!

— Не кричи ты так, я здесь, — отозвался дракончик, оказавшийся на первом этаже. — И, кстати, у нас гости, — он указал на коричневого жеребца в чёрном плаще, почти полностью скрывающем его фигуру.

— О, простите, я вас совершенно не заметила, — Твайлайт виновато улыбнулась гостю. — Вам, наверное, нужна книга. Ещё раз простите, меня долго не было, а сейчас я немного устала. Но я уверена, что Спайк, мой помощник, сможет подобрать вам то, что нужно.

— По правде говоря, я хотел бы поговорить с вами, принцесса Твайлайт, — произнёс жеребец. — Меня зовут Гипнос. И не беспокойтесь, это не займёт много времени.

— И о чём вы хотите поговорить со мной, мистер Гипнос? — спросила фиолетовая аликорница.

— Знаете, я пытаюсь разобраться в том, что происходит вокруг. Провожу, так сказать, собственное небольшое расследование.

— Вы кто-то вроде частного детектива? Или журналист? Сожалею, но вряд ли я могу что-то рассказать вам о ходе официального расследования. Дело государственной важности, вы же понимаете.

— Вполне понимаю. Я не собираюсь выпытывать у вас подробности вашего расследования. Я хотел задать вам вопрос, касающийся, скорее… ваших личных наблюдений. Не замечали ли вы в окружающем вас мире нечто странное?

— Шутите? — устало улыбнулась Твайлайт. — По улицам ходят толпы аликорнов, принц Блюблад хочет устроить выборы… В сложившихся обстоятельствах я была бы рада заметить что-нибудь не странное.

— Извините, я, наверное, недостаточно ясно выразился. Я имею в виду нечто странное, связанное с пространством, временем, какими-то привычными объектами в окружающем нас мире, которые вдруг кажутся непривычными, или, может быть, у вас возникает ощущение дежавю… Или что-то в этом роде.

«Он что-то знает», — промелькнуло в голове у фиолетовой аликорницы. Она вспомнила ощущение неправильности, возникающее у неё на улицах Понивилля, и чёрную кошку, постоянно переходящую ей дорогу в одном и том же месте.

— Нет, ничего подобного я не замечала, — ответила она.

— Вы слишком долго думали для пони, которая собиралась просто ответить «нет», — заметил Гипнос. — Не бойтесь, я не подумаю, что вы сошли с ума, принцесса. Или вы не хотите доверять таинственному пони в чёрном плаще? Что ж, я вас вполне понимаю. Ладно, я задам такой вопрос: как вы думаете, возможно ли, чтобы нечто обладало такой силой, что могло превратить всех пони в Эквестрии в аликорнов?

— Как видите, возможно, раз это уже случилось. Какое теперь имеет значение, что я думаю?

— Сны. Вам снятся какие-нибудь странные сны? — внезапно жеребец задал вопрос, как будто не связанный с тем, о чём они говорили ранее.

— Нет, не думаю, — ответила Твайлайт, на этот раз более искренне. Сон про библиотеку, который она видела прошедшей ночью, вряд ли можно назвать таким уж странным.

— Говорят, все пони видят сны, а тот, кто говорит, что не видит, просто не помнит их. Так что, возможно, вы всё-таки видите странные сны, — сказал коричневый жеребец. — Я хочу рассказать вам историю. Это недолго, не беспокойтесь, — добавил он, заметив странное выражение на лице Твайлайт. — Одному пони часто снился один и тот же сон — что он бабочка, порхающая среди цветов. И когда он просыпался, он не мог понять, то ли он бабочка, которой приснилось, что она пони, то ли он пони, которому приснилось, что он бабочка…

Глава 5

Твайлайт открыла глаза и с трудом оторвала голову от подушки, проснувшись с головной болью. Похоже, слова приходившего вчера гостя оказались чем-то вроде пророчества: всю ночь аликорнице снились действительно странные сны о блужданиях в тёмных лабиринтах подземелья, которое в конце оказалось норой гигантского белого кролика.

Фиолетовая пони отбросила в сторону одеяло и встала с постели, заметив, что рядом с кроватью прямо на полу лежит книга «Защитить, удержать, сохранить».

— Странно… Не помню, чтобы оставляла её здесь вот так, — пробормотала себе под нос Твайлайт. Она попыталась подобрать книгу телекинезом, но облачко магии с треском погасло, и книга, едва оторвавшись от пола, шлёпнулась обратно. Твайлайт испуганно подняла глаза на свой рог, тщетно пытаясь зажечь его снова.

Спавший в своей кроватке Спайк вдруг резко проснулся от собственной чудовищной отрыжки.

— Спайк! — крикнула фиолетовая пони, услышав, что дракончик встал с постели. — Что-то случилось с моей магией! Пиши письмо, нужно немедленно сообщить принцессе Селестии!

— Твайлайт, — сонно отозвался помощник номер один, — принцесса уже сама что-то прислала. — В лапе он держал оставшийся после отрыжки свиток.

Прибыв в Кантерлот первым же поездом, Твайлайт немедленно явилась во дворец. Стражи-аликорны, стоявшие по обе стороны входа в тронный зал, слегка поклонились принцессе сумерек и открыли перед ней двери, но не телекинезом, как в прошлый раз, а собственными копытами.

Селестия стояла хвостом к двери, но услышав, что Твайлайт вошла, обернулась. На лице белой аликорницы залегли складки, а мешки под глазами красноречиво сообщали о проведенной ею бессонной ночи. Её грива, обычно развевающаяся на несуществующем ветру, выцвела и теперь вяло висела, лишь немного трепыхаясь.

— Что случилось, принцесса? — спросила фиолетовая аликорница. — Вы написали, что нужно срочно явиться, я даже отложила визит к врачу. Что-то произошло с моей магией, — она постучала копытом по рогу.

— Значит, и ты тоже, — вздохнула Селестия.

— Тоже? — не поняла Твайлайт.

— Первые случаи потери магических способностей были зарегистрированы ещё вчера, ближе к вечеру была первая волна обращений в больницу по поводу неработающего рога, а сегодня с утра к врачам уже выстраиваются очереди.

— И что всё это значит? — спросила фиолетовая пони, после того как Селестия замолчала.

— Врачи не могут понять причину.

Белая аликорница подошла к окну и посмотрела на разбитый под стенами дворца лагерь сторонников Блюблада. От вчерашней толпы осталось лишь несколько пони, которые готовили себе завтрак в полевой кухне.

— А ведь ещё вчера я считала, что Блюблад с его демократическими идеями — это наша самая большая проблема, — сказала она, невесело усмехнувшись. — Думала, как поставить его на место. Знаешь, нельзя так просто взять и разогнать целую толпу аликорнов, особенно если хочешь обойтись без жертв.

— Но, принцесса, что же насчёт магии?

— Магия исчезает из нашего мира, я чувствую это. Сегодня моя сестра с трудом опустила луну, да и мне восход солнца дался тяжелее, чем обычно.

— Магия исчезает? Но как? Почему? — Твайлайт смотрела на Селестию, пытаясь переварить её слова.

— Согласно одной из теорий, в нашей вселенной существует ограниченное количество магической энергии, — ответила белая аликорница. — Когда мы используем магию или даже просто живём, мы тратим эту энергию, сокращая запас.

— Да-да, теория магического запаса, — продемонстрировала свои знания Твайлайт. — Но при чём здесь… Вы хотите сказать, что…

— Мы не знаем, каковы запасы магии во вселенной, — продолжила Селестия, — и мы не знаем, сколько этой энергии было потрачено на то, чтобы превратить всех пони в аликорнов…

— Значит, возможно, все запасы магии в нашей вселенной уже на исходе! — такое открытие заставило Твайлайт охнуть.

— Да, пока это наиболее вероятная причина всего происходящего, — сухо сказала солнечная принцесса. — Возможно, магической энергии хватило бы ещё на тысячи или даже миллионы лет жизни нашего мира, но вся она ушла на никому не нужное отращивание рогов и крыльев у всего населения Эквестрии. Глупо получилось.

Лицо Твайлайт горело от волнения, она подошла к окну и прижалась щекой к стеклу, вместе с Селестией наблюдая за расположенным внизу лагерем сторонников Блюблада.

— Если теория верна, то это… значит… — голос фиолетовой пони дрогнул, и она замолчала.

В зал вошёл стражник и вежливо кашлянул, чтобы привлечь внимание принцесс, уставившихся в окно.

— Ваше Высочество, принц Блюблад желает вас видеть, — сказал он, поклонившись Селестии.

Принцесса кивнула, и страж, развернувшись вокруг хвоста, вышел прочь. Через минуту в зал вошёл белый жеребец. Грива его была растрёпана, а глаза бешено блуждали.

— О чём вы хотели поговорить, принц? — спокойно спросила Селестия, словно находясь на какой-нибудь заурядной официальной встрече.

— О, вы ещё спрашиваете?! — вскричал Блюблад. — Стоило вашим подданным возжелать свободы, как вы лишили их магических сил! Какое преступление против народа! Какой гнусный план! И всё ради сохранения власти!

— Принцесса Селестия здесь ни при чём! Понял?! — Твайлайт, казалось, была готова наброситься на нарушителя спокойствия, посмевшего оскорбить саму правительницу страны, но белая аликорница остановила её, подняв копыто.

— Это очень серьёзные обвинения, принц Блюблад, — сказала Селестия ледяным тоном. — Надеюсь, у вас есть достаточные доказательства. Иначе я буду вынуждена арестовать вас за клевету… и за попытку свержения государственного строя. Для Эквестрии наступают тяжёлые времена, и я не хочу, чтобы пони вроде вас, принц, мешались у меня под копытами. Стража!

— Вы пожалеете об этом! — крикнул Блюблад, отступая под взглядами обеих принцесс. — Мои сторонники…

— Ваши сторонники что? — спросила Селестия. — Сколько их там осталось? — она выглянула в окно, ещё раз посмотрев на разбитый перед дворцом лагерь и на нескольких копошащихся около полевой кухни жеребцов. — Кажется, пони сейчас больше волнует их исчезнувшая магия, а не ваши выборы.

— Но они узнают, кто на самом деле виноват! Вы увидите день народного гнева! — кричал принц, извиваясь в копытах схвативших его стражей.

— Если теория верна, то какое это теперь имеет значение? — еле слышно прошептала Селестия, глядя вслед Блюбладу, которого уводила прочь стража.

Тёмно-серый пони стоял у окна, из которого открывался отличный вид на столицу Эквестрии. Он посмотрел на тянущиеся вверх изящные башенки дворца и отвернулся, обратив взор на свой кабинет, в котором находился. Обшитые панелями из тёмного дерева стены, тяжёлый дубовый стол, изящные светильники и дорогой паркет — вот что увидел жеребец. Сам хозяин кабинета имел чёрную гриву и тёмно-серую шерсть, глаза его были холодного серо-голубого цвета. Если добавить кисточки на ушах и вертикальный зрачок, то жеребец вполне сошёл бы за члена ночной стражи принцессы Луны. Кьютимаркой его был закрытый глаз, находящийся внутри шестерёнки, такие же символы украшали всё вокруг — от стен кабинета до шариковых ручек и блокнотов на столе. Рядом с дверью на вешалке висел чёрный плащ, который жеребец надевал, когда выходил на улицу. Одежда позволяла скрыть одну интересную особенность — отсутствие крыльев. Несмотря на всеобщую аликорнизацию, этот пони продолжал оставаться единорогом.

Раздался стук в дверь, и в кабинете появилась симпатичная стройная кобыла с затейливой причёской, по-видимому секретарша.

— Мистер Харон, — взволнованно произнесла она своим нежным голосом, — мистер Винфэйлор сообщает, что принц Блюблад арестован Селестией!

Озвучив это сообщение, она встала посреди кабинета, испуганно хлопая глазами. Но серый жеребец, казалось, даже не удивился, словно заранее знал, что ему скажет вошедшая пони. Он просто пожал плечами, ничего не ответив.

— Ваши указания? — кобыла удивлённо глядела на своего молчащего шефа. Несомненно, она ожидала от него несколько иной реакции.

— Можно попытаться вывести народ на улицы, — спокойно сказал Харон, снова пожав плечами. — Жаль, времени осталось не так уж много.

— Твайлайт, мы можем чем-нибудь помочь? — Пинки осторожно коснулась копытом плеча подруги, которая пустым взглядом воспалённых красных глаз смотрела на исходящую паром чашку с чаем, положив подбородок на стол.

— Это вряд ли, — бесцветным голосом ответила фиолетовая пони, и над столом опять повисло молчание.

Мимо пробежали радостные жеребята, пришедшие в Сахарный Уголок за тортиком. В Понивилле всё было довольно спокойно, почти совсем как раньше: большинство жителей здесь составляли бывшие земнопони, которые ещё не успели привыкнуть к использованию магии и поэтому не слишком паниковали из-за своих переставших работать рогов.

Рэрити вновь взяла отложенную было в сторону газету. На первой полосе красовался крупный заголовок: «Новые столкновения в Кантерлоте. Теперь с пострадавшими». Напечатанная ниже фотография изображала толпу, пытающуюся прорвать цепь стражников, которые укрылись за щитами и перекрыли ей дорогу. Один из протестующих держал в копытах плакат с надписью: «Селестия, верни нам магию!»

— Ничего страшного. Подумаешь, трое получили синяки, — фыркнула Рэйнбоу Дэш, заглядывая в газету через плечо Рэрити. — В такой толпе всё могло быть и гораздо хуже.

— Мир сошёл с ума, — пробормотала Твайлайт. — Пони выступают против принцессы Селестии! Разве можно вообще такое себе представить? Не Дискорд, не Кризалис, не Сомбра, не Найтмер Мун. Пони! Обычные пони!

— А это точно не чейнджлинги? — Пинки подозрительно прищурилась.

— Вчера арестовали нескольких во время митинга на Седельной площади, — сказала Твайлайт. — Два часа проверяли их в Институте магических наук, но ничего не нашли. Обычные пони: никакой подмены, никакого контроля сознания, никакой тёмной магии. Вообще ничего.

— Кто-то разнёс слухи, что это принцесса Селестия блокирует магию, чтобы сохранить свою власть, — сказала Рэрити, разглядывая фотографии в газете.

— Гнусная ложь, — буркнула Твайлайт.

— А что, если это правда, то я вполне поддерживаю принцессу, — неожиданно добавила бывшая единорожка. — Если бы у этих безумных толп было всё в порядке с магией, наша столица уже бы лежала в руинах, сожжённая огнём заклинаний!

— Но это не Селестия, — настаивала фиолетовая аликорница. — Я разговаривала со многими учёными в Институте магических наук и сама разбиралась в этой теме… Наверное, мне стоит вам кое-что рассказать…

— Конечно, Твайлайт, мы слушаем, — сказала Рэйнбоу, навалившись на стол и придвинувшись поближе.

— Не здесь, — фиолетовая пони оглянулась на проходящих мимо посетителей кондитерской.

— Теперь нам никто не помешает, — сказала Эпплджек, закрывая за собой двери амбара. — Твайлайт, твой выход. Что ты там хотела рассказать?

— Я не знаю, с чего начать. И как начать… Это касается исчезновения магии.

— Ну, в газетах пишут, что скоро магия восстановится и всё будет нормально, как прежде. Вот, смотри, — оранжевая кобыла забрала у Рэрити газету, которую та прихватила с собой из Сахарного Уголка, и принялась листать её, ища нужную статью.

— Эпплджек, — Твайлайт протянула копыто, убирая газету в сторону, — газетчики, в отличие от тебя, не являются носителями Элемента Честности, да и панику сеять ни к чему, поэтому так и пишут. Магия подходит к концу, и она не восстановится.

— Ну ладно, будем делать всё своими копытами. Земные пони так всегда и делали, — фермерша нервно засмеялась, но, увидев, каким взглядом смотрит на неё фиолетовая аликорница, захлопнула рот. — Что? Я, конечно, понимаю, что магия много для тебя значит, Твайлайт, но…

— Всё гораздо хуже, — произнесла фиолетовая пони. — Если доминирующая на сегодняшний день теория верна, а пока все доказательства говорят в её пользу, то… Нам всем конец! — она буквально выпалила последние три слова и зажмурилась.

— Спасайся кто может! — закричала Пинки в наступившей после слов Твайлайт тишине и попыталась выбежать из амбара.

— Тпру, — остановила её Эпплджек, схватив зубами за хвост. — Твайлайт, как ты сказала? — спросила она, выплюнув кудрявый хвост подруги, когда та немного успокоилась.

— Я сказала, что нам всем конец. Пообещайте, что никому не расскажите. Нельзя сеять панику.

— Через сердце на луну кексик в глаз себе воткну! — бодро отозвалась Пинки Пай. — Эй! Думаете, это только меня касается? — она выжидающе посмотрела на остальных, которые стояли как вкопанные.

— Через сердце на луну кексик в глаз себе воткну, — послушно произнесли слова клятвы остальные подруги, синхронно закрыв один глаз копытом.

— Хорошо, — кивнула Твайлайт, — я постараюсь объяснить. Согласно теории магического запаса, в мире существует ограниченное количество магической энергии. Когда мы живём и используем магию, мы тратим этот запас. И теперь он подходит к концу. Сейчас исчезла единорожья магия, потом исчезнет пегасья магия, которая позволяет пони летать и ходить по облакам, затем исчезнет магия земнопони, с помощью которой мы общаемся с природой, а потом…

— Постой, ты сказала, пони не смогут летать и ходить по облакам? — прервала её Рэйнбоу.

— Да. Мне очень жаль. Я знаю, как много полёт значит для тебя…

— А как же жители Клаудсдейла? Они же просто упадут вниз! — всплеснула копытами Флаттершай.

— Принцесса Селестия готовит эвакуацию жителей Клаудсдейла на землю. Она начнётся, как только появятся первые признаки исчезновения пегасьей магии, — ответила фиолетовая пони.

— А что будет потом, Твайлайт? — спросила Рэрити. — Ты не договорила.

— А потом… — аликорница говорила, не поднимая глаз на подруг. — Видите ли, почти все процессы, происходящие в мире, требуют участия магии… Например, превращения химических элементов внутри солнца или обмен веществ в телах живых организмов. И когда магия исчезнет, эти процессы станут невозможны. Вот так. — Она дёрнула плечами.

— Ты хочешь сказать, что это конец света? — прошептала Флаттершай. — Мы все умрём?

— Если теория верна, а она, скорее всего, верна, то да, это конец света, — Твайлайт безнадёжно махнула копытом.

— Спасайся кто может! — неожиданно вновь заверещала Пинки, заставив всех вздрогнуть. — Бегите, спасайтесь! — Вдруг она замолчала и плюхнулась на круп, глядя на лица подруг. — Так это всё правда?

Твайлайт молча кивнула, и Пинки опустила голову.

— Так, стоп-стоп-стоп! — сказала Рэйнбоу Дэш. — Я хочу знать, почему всё это происходит. Магия не кончалась тысячи лет, а вот именно сейчас взяла и просто закончилась?

— Похоже, дело вот в этом, — Твайлайт указала копытом на рог бывшей пегаски. — Я не знаю, что превратило всех пони в аликорнов, но оно использовало для этого почти всю магию, что есть во вселенной. А потом, став аликорнами, все начали активно использовать всякие сильные заклинания, окончательно прикончив оставшийся небольшой запас энергии.

— Но ведь мы можем что-нибудь сделать с этим, правда? Нельзя же просто взять и опустить копыта! — Рэйнбоу ударила передней ногой по полу. — Нужно найти способ вернуть всё назад, превратить всех из аликорнов обратно в обычных пони!

— Поздно, — ответила Твайлайт. — Вернее, это с самого начала было невозможно. Вся магическая энергия вселенной ушла на превращение, обратное превращение потребует ещё столько же энергии, которой и так нет.

— Но есть же всякие магические штуки: Элементы Гармонии, Кристальное сердце… Наверное, есть и ещё что-то, что могло бы нам помочь, — не унималась радужногривая.

— Артефакты лишь аккумулируют магию, существующую во вселенной. Когда магия исчезает, они становятся бесполезны. Что бы мы ни делали, это либо ничего не даст, либо только приблизит конец. Остаётся только надеяться, что теория ошибочна, что магия исчезает по другой причине и скоро вернётся, — Твайлайт задрожала мелкой дрожью и спрятала лицо в копытах. — Не надо было мне лезть в то проклятое подземелье… Если бы я только знала… — она начала тереть копытом и без того красные глаза.

— Нет, не может быть, чтобы всё закончилось вот так! Разве можно в это поверить? — Рэрити нервно засмеялась. — Конечно же твоя теория неверна, Твайлайт! Она просто не может быть правильной! И вообще, разве можно вот так сидеть и спокойно обсуждать приближающийся конец света?! Что, никто даже не устроит «ах-я-не-хочу-умирать» истерику, хотя бы ради приличия? — бывшая единорожка оглядела подруг. — Не верю, что всё это происходит на самом деле! Кто-нибудь, разбудите меня! — Она заметила, что у неё потекла тушь и отвернулась, пытаясь привести себя в порядок.

После тирады Рэрити пони с минуту сидели молча. В тишине было слышно, как машут крыльями пролетающие над крышей амбара птицы.

— Твай, сколько у нас осталось времени? — неожиданно спросила Эпплджек таким обычным тоном, будто уточняла сроки проведения зимней уборки.

— Трудно сказать. Дни, недели, месяцы… Скорее всего, дни или недели. Месяцы — слишком оптимистичный прогноз.

Рэйнбоу Дэш сидела на пригорке на окраине Понивилля и смотрела в небо. Там, в сотне метров над землёй, в воздухе завис Клаудсдейл, отбуксированный сюда для эвакуации. Облачный город был пуст: всех его жителей уже разместили внизу — некоторых подселили в дома к понивилльцам, другие расположились в палаточном городке, раскинувшемся на близлежащих холмах, часть бывших обитателей облачного города уехала в Кантерлот или в другие наземные города Эквестрии. Крылья большинства пони уже были бесполезны, магия, тысячи лет поднимавшая в воздух пегасов и аликорнов, навсегда исчезла. Даже сама Рэйнбоу Дэш едва могла оторваться от земли. Ей пришлось оставить свой дом и поселиться у Твайлайт в библиотеке вместе с Минти, одной из эвакуированных из Клаудсдейла пони.

Запад уже несколько суток горел оранжевым огнём, лучи застывшего у самого горизонта солнца заставляли предметы отбрасывать длинные тени. Жители Эквестрии называли это Вечным Закатом: у принцесс больше не было магии, чтобы двигать светила. Газеты по-прежнему бодро сообщали о грядущих переменах к лучшему и скором возвращении магических сил, но этим заверениям уже мало кто верил.

Рэйнбоу смотрела в более недоступное для неё небо. Неконтролируемая пегасами погода начала портиться, поднявшийся ветер стал уносить облачную громаду Клаудсдейла в сторону. Одно из зданий сорвалось со своего места и полетело по ветру, небесный город начал деформироваться и превращаться в бесформенную массу облаков.

— Вот и всё, — прошептала Дэш, глядя на разрушение своей родины.

— Как она? — с порога спросила Твайлайт, войдя в дом семейства Эпплов.

— Плохо, — ответила Эпплджек, закрывая дверь за подругой. — Доктор Стэйбл приходит каждый день ставить уколы, но когда действие лекарств заканчивается, она начинает кричать, — фермерша посмотрела на фиолетовую аликорницу. — Твайлайт, моя бабуля уже стара, и в таком возрасте все болеют. Ты уверена, что это…

— Это началось, Эпплджек. Я сейчас иду из Сахарного Уголка. Малыши Кейков заболели, симптомы такие же, только проявляются ещё не столь ярко. Это ждёт нас всех, просто дети и старики — в первую очередь.

— Ладно, ни к чему стоять на пороге, — сказала оранжевая пони, приглашающе махнув копытом, и Твайлайт прошла в комнату. Хозяйка дома пошла за ней, на ходу смахивая копытом навернувшиеся слёзы. Они присели на диван.

— Как там Пинки? — спросила фермерша.

— Думаю, физически она пока здорова, — вздохнула фиолетовая аликорница, — но её всю постоянно трясёт. Конечно, она переживает из-за малышей… и из-за всего.

— Что же будет, Твайлайт? Что же будет? — задумчиво произнесла Эпплджек.

Твайлайт не ответила, а вместо этого принялась рыться в своей седельной сумке. Наконец она выудила оттуда небольшую красную коробочку из-под лекарства.

— Вот, — сказала она. — Скоро всем будут раздавать такие таблетки. Они помогут нам.

— Помогут нам пережить всё это?

— Нет… Скорее, наоборот, — Твайлайт опустила голову. — Они помогут нам… по-другому, — аликорница мучительно подбирала слова. — Помогут избежать боли.

Несколько минут две пони сидели молча, держа друг друга за копыта.

— Твайлайт, — вдруг заговорила Эпплджек, — я никогда у тебя раньше не спрашивала… Когда ты сотворила заклинание Старсвирла Бородатого, или как там его, ты потом вроде как отключилась на какое-то время. Ты видела что-то, ну, на той стороне?

— Знаешь, я очень хотела бы тебя обнадёжить насчёт того, что это не конец, что мы увидимся на небесах и всё такое, но… Не могу же я врать Элементу Честности! Нет, Эпплджек, я ничего не видела, а если что и видела, то совершенно не помню об этом.

Друзья собрались в библиотеке. Минти куда-то отлучилась, а читатели за книгами сюда уже давно не заходили, так что их встрече никто не мешал. Шесть пони и дракон смотрели друг на друга так, словно видели друг друга в последний раз, потому что так оно и было: они решили встретить конец завтра, каждый со своей семьёй. С начала их встречи прошло уже минут пятнадцать, но никто не решался нарушить повисшее в комнате тяжёлое молчание.

— Ну, так и будем играть в гляделки? — не выдержала наконец Пинки Пай. — Может, кто-нибудь что-нибудь скажет?

— А давай ты скажешь, Пинки, — слабо улыбнулась Твайлайт. — Толкни речь.

— Ну… завтра мы… эх… — Розовая пони помолчала. — Я волнуюсь, просто я ещё ни разу не умирала. Не думаю, что у меня с первого раза хорошо получится, — она нервно хихикнула. — Простите, похоже, я опять что-то не то говорю…

— Пинки… — Твайлайт обняла подругу и потёрлась носом об её щёку. — Пинки, ты такая… такая… Вот за это я тебя и люблю…

Услышав слово «люблю», Спайк встрепенулся и подошёл к Рэрити.

— Рэрити, я вроде как… всё это время… — начал было он, но она быстро закрыла его рот копытом. — Ты никогда не даёшь мне договорить, — почти обиженно сказал дракончик, отстранившись.

— Потому что я знаю. — Бывшая единорожка обняла помощника Твайлайт.

— У меня есть идея, — сказала Эпплджек. — Пусть завтра мы будем не вместе, но, может быть, мы сделаем это… в одно время…

— Отличная идея! — поддержала её Твайлайт, говоря с таким энтузиазмом, словно они планировали вечеринку. — Давайте, скажем, завтра в три часа дня. За оставшееся время все должны успеть попрощаться со своими семьями.

Лицо Флаттершай неожиданно позеленело, она выхватила из своей седельной сумки бумажную салфетку и выскочила за дверь. Через минуту розовогривая пони вернулась, вытирая губы.

— И давно это у тебя? — забеспокоилась о подруге фиолетовая аликорница. Тошнота была одним из первых признаков надвигающейся болезни. — Ничего не болит? Продержишься до завтра?

— Всё в порядке, я справлюсь, — ответила жёлтая пони, закончив вытирать рот и аккуратно отложив салфетку в сторону.

— Флаттершай, ты справишься с тем, что тебе нужно сделать? — Рейнбоу Дэш подошла к подруге и посмотрела в её зелёные глаза. — Если что, я могу помочь.

— Я сумею позаботиться о себе и о животных, — неожиданно твёрдо произнесла розовогривая. — Я уже взяла в аптеке всё необходимое.

Глава 6

После встречи с друзьями Твайлайт и Спайк вышли из библиотеки и направились на железнодорожную станцию. Поезда ещё должны были ходить, официально движение по железным дорогам Эквестрии прекращалось только послезавтра. Различные службы и целые отрасли экономики страны переставали работать одна за другой, словно кто-то выключал их при помощи рубильников. Позавчера вышли последние номера ежедневных газет, в которых сотрудники редакций попрощались со своими читателями, многие магазины не работали уже дней пять.

— Снова ты? Кис-кис-кис! — поприветствовала Твайлайт чёрную кошку, по уже установившемуся обычаю перешедшую ей дорогу. Животное не остановилось, а лишь мяукнуло в ответ, посмотрев на аликорницу точно так же, как в прошлый раз и десятки раз до этого.

— И давно ты разговариваешь с кошками? — спросил Спайк, когда маленькая родственница львов и тигров скрылась в кустах на обочине дороги.

— С этой мы вроде как уже друзья, — ответила Твайлайт.

Аликорница и дракон шли по пустынному городу. Многие пони уже приняли таблетки и теперь тихо лежали в кроватях у себя дома, а те, что были ещё живы, тоже не спешили показываться на улице. Неконтролируемая погода снова портилась, заполонившие небо мрачные тучи, лишь кое-где подсвеченные оранжевыми лучами Вечного Заката, придавали окружающей обстановке ещё больше мрачности. Среди облаков были видны два перевёрнутых вверх тормашками полуразрушенных здания — остатки некогда величественного Клаудсдейла. Хотя до осени было ещё далеко, листья деревьев желтели и высыхали, скручиваясь в коричневые трубочки прямо на ветвях. Повсюду можно было заметить вылезшие из земли шипастые сорняки, которые, не успев появиться, тут же и засохли.

Касса на станции была закрыта, а у дверей вагонов не стояли контролёры, так что Твайлайт и Спайк беспрепятственно и абсолютно безвозмездно разместились в поезде. Других пассажиров в вагоне не было, в последние дни их количество сильно сократилось: большинство пони уже добрались до тех мест, где они хотели встретить конец, а многие его даже уже встретили.

— Посадка завершена! — крикнул машинист, и паровоз, пуская струи пара, начал движение, потянув за собой вагоны.

Почувствовав, что её вот-вот начнёт тошнить, Твайлайт открыла окно для притока свежего воздуха. Сзади вдруг раздалось негромкое вежливое покашливание, заставившее аликорницу и её помощника номер один обернуться. Они увидели коричневого жеребца в чёрном плаще.

— Вы? — удивился Спайк, узнав нежданного попутчика.

— Мистер Гипнос, если не ошибаюсь, — сказала Твайлайт, с трудом преодолевая тошноту.

— Он самый, — улыбнулся жеребец.

— Как вы здесь оказались? — спросил дракончик. — Я не заметил, чтобы в вагон входил кто-то кроме нас.

— Ну, я умею быть незаметным, — ответил Гипнос.

— Что вам нужно? Опять хотите поговорить с принцессой Твайлайт Спаркл? — задала вопрос фиолетовая аликорница.

— Полагаю, теперь мы можем обсуждать ход официального расследования, не опасаясь никаких последствий, — мрачно усмехнулся коричневый пони.

— Да, конечно. Только вот если вы проводите журналистское расследование, то написать о его результатах вам будет негде: последние в истории пони номера газет вышли два дня назад.

— Да и читать, пожалуй, это будет уже некому, — спокойно сказал Гипнос. — Знаете, зачем я тогда приходил к вам в библиотеку? Нет? Я приходил, чтобы посеять в вас кое-какие сомнения. И, судя по всему, у меня это получилось, — жеребец огляделся вокруг. — Я сказал тогда, что ничто не может обладать такой магической силой, чтобы превратить всех пони на планете в аликорнов. И вот результат.

— Я не совсем понимаю, о чём вы, — сказала Твайлайт. — Точнее, совсем не понимаю.

— Ваше понимание и не требуется, — ответил жеребец. — Я думаю, вы и так сделаете всё, как нужно. Я хочу сказать вам кое-что, что пригодится вам в будущем. Постарайтесь это запомнить.

— В будущем — это когда, через минуту? Как вы могли заметить, мы все сейчас весьма ограничены во времени, — каким-то пустым голосом произнесла аликорница.

— Вы — нет, — серьёзно сказал Гипнос. — Да, этот мир обречён, но не вы, вы будете жить дальше, я вам обещаю. Пожалуйста, запомните то, что я вам собираюсь сказать. Это будет несложно.

— Да вы с ума сошли. Может быть, я и принцесса, но в остальном я такая же пони, как и все. И умру так же, как все.

— Да, конечно, — неожиданно согласился жеребец. — Вы встретитесь с семьёй в Кантерлоте и, крепко обнявшись со всеми на прощание, выпьете таблетки. И, несомненно, тут же скончаетесь от яда, содержащегося в них. Пожалуйста, именно так и сделайте. Но я также прошу вас запомнить всего одну фразу, которую я вам сейчас скажу. Так, на всякий случай. Вы же ничего не теряете.

— Ладно, — сдалась Твайлайт, — говорите свою фразу, мистер загадочный пони.

— Вы вошли, а надо было прыгнуть, — негромко сказал Гипнос, наклонившись к уху аликорницы.

— Что? — удивилась она. — И это та самая фраза, которую я должна запомнить?

— Да, — развёл копытами жеребец. — Это всё. Если вы запомнили её, я могу идти. Если не запомнили, могу повторить: вы вошли, а надо было прыгнуть.

— Куда вошли? Куда прыгнуть? — недоумевала фиолетовая кобыла.

— Вы умная пони, и, когда придёт время, вы поймёте, что это значит, — сказал Гипнос. — И ещё кое-что: прыгнуть — это единственный выход из той ситуации, в которой вы скоро окажитесь. А теперь прощайте. Вернее, до свидания.

Жеребец стукнул копытом о копыто и исчез. Не было ни вспышки телепортации, ни малейшего сияния магии. Просто секунду назад он был, а в следующее мгновение пропал, оставив лишь свой чёрный плащ, который, лишившись владельца, упал на пол.

— Что это было? — поражённо пробормотал Спайк.

— Понятия не имею, — не менее поражённо ответила Твайлайт, глядя на оставшееся на полу материальное свидетельство существования пони, который только что с ними говорил. Если бы не плащ, она бы подумала, что это была галлюцинация.

Некоторое время аликорница и дракончик сидели молча. Вскоре поезд начал замедлять ход и наконец остановился на вокзале Кантерлота, не менее пустынном, чем станция в Понивилле. Сойдя с поезда, Твайлайт и Спайк побрели по улицам столицы, уже казавшимся заброшенными. Уборщики не работали, и то тут, то там можно было заметить валяющийся прямо посреди дороги мусор. Кое-где улицы были перекрыты баррикадами, которые сторонники Блюблада соорудили из перевёрнутых повозок и прочего хлама. Самих протестующих уже не было, все гражданские волнения стихли несколько дней назад. На здании государственного театра, где в последние недели собирались адепты какого-то культа, висел наполовину сорванный ветром плакат, гласивший: «Ещё есть время, брат!»

Твайлайт шла в центр города, к белым башням дворца, но, не дойдя до него, повернула на улицу, ведущую к дому её родителей. Встречаться с принцессой Селестией было уже незачем. Фиолетовая пони подумала о том, жива ли ещё правительница Эквестрии. Должно быть, жива: капитан покидает корабль последним. А может, и нет. Наверное, ей слишком тяжело смотреть, как умирает её страна.

Твайлайт подошла к родному крыльцу и уже собиралась постучаться, но вдруг откуда-то сзади послышался слабый кашель. Она оглянулась и увидела маленькое существо, чуть больше кошки, с длинным телом и конечностями от разных животных.

— Дискорд? — охнула она.

Маленький драконикус не смог сразу ответить, продолжая негромко, но мучительно кашлять.

— Сейчас-сейчас, — просипел он, пытаясь справиться с настигшим его приступом. — Я пришёл попрощаться, Твайлайт Спаркл. И извиниться.

— Извиниться? За что? — спросила аликорница.

Дискорд наконец справился с кашлем и смог говорить почти нормально:

— Всю жизнь я только и занимался тем, что тратил магию на глупые фокусы. Шоколадные дожди, облака из сахарной ваты, дороги из мыла… Против меня дважды использовали Элементы Гармонии, а это тоже существенная трата энергии. Если бы не я, этот мир мог бы просуществовать ещё как минимум лет триста, если не больше. Ты-то бы точно успела как следует надружиться со своей весёлой компанией. — Он помолчал, стараясь снова не закашлять. — В общем, прости меня.

— Все мы тратили магию, Дискорд, — ответила Твайлайт, — тут не за что извиняться.

— Спасибо тебе за твои слова, Твайлайт, — успел сказать дух хаоса, прежде чем его свалил очередной приступ кашля. — Ох, мне, как полностью магическому существу, сейчас очень нелегко приходится. — Дискорд схватился за грудь и уменьшился в размерах раза в два, продолжая кашлять. — Прощай, — прохрипел он и исчез.

— Всё было очень вкусно, мама, — сказала Твайлайт, вставая из-за стола и слабо улыбаясь.

— Да ты мне льстишь. Пирог был ужасен, — ответила серая кобыла с белыми бусами на шее. — Трудно приготовить что-то без магии, одними копытами. Я же всю жизнь была единорогом… — она отвернулась и чуть слышно всхлипнула, утирая глаза копытом.

Лицо Твайлайт побелело, и она выбежала из комнаты.

— И давно её тошнит? — спросил синий жеребец, отец аликорницы.

— Нет, это началось, когда мы уже ехали сюда на поезде, — ответил Спайк.

— Что ж, надеюсь, до завтра ей не станет хуже.

Твайлайт вернулась из туалета и устроилась в мягком кресле. Её отец, мать и помощник номер один сели на диван.

— Ну вот, семья почти в сборе, — сказал синий пони. — Жаль, что Шайнинга нет. Но его долг — встретить всё это вместе со своей женой и своим народом, в Кристальной Империи. Вот, Твайлайт, можешь прочитать письмо, что он вчера прислал. Там ещё в конце есть кое-что от Кейденс.

Аликорница взяла протянутую ей бумагу и принялась читать прощальные слова брата и няньки-принцессы, копытом размазывая по лицу выступившие на глазах слёзы.

Отец настоял, чтобы все легли вместе, но в доме не нашлось достаточно широкой кровати, чтобы на ней могли разместиться сразу три взрослых пони и пусть маленький, но всё же дракон, поэтому мать фиолетовой аликорницы постелила на полу два матраса, накрыв их мягким, приятным на ощупь покрывалом. Красные коробочки с лекарством уже были приготовлены и лежали на тумбочке, ожидая своего часа. Твайлайт то и дело поглядывала на часы, неумолимо отсчитывающие минуту за минутой.

Отец принёс бутылку коллекционного сидра и четыре высоких бокала из тонкого стекла. Мать достала таблетки из красных коробок. До назначенного времени оставалось пять минут.

— Спайк, тебе не обязательно делать это, — сказала Твайлайт, повернувшись к дракончику. — Принцесса Селестия говорила, что драконы продержатся ещё довольно долго, возможно даже дольше всех.

— Ты хоть понимаешь, что предложила? — почти со злобой ответил Спайк. — Как я буду жить без тебя? Без всех? И, главное, зачем?

— Прости. Сказала, не подумав. Просто не хотела, чтоб ты думал, будто я заставляю тебя и утаскиваю за собой.

Часы пробили три. Каждый взял по таблетке, отец разлил сидр по бокалам.

— Ну, за нас, — сказал он, запивая ядовитое лекарство.

— За нас, — повторили все, последовав его примеру.

Они легли на покрывало, прижавшись друг к другу. Как только Твайлайт закрыла глаза, солнце, застывшее на западе у линии горизонта, погасло. Мир погрузился во тьму, словно кто-то щёлкнул выключателем.

Чувства медленно возвращались к Твайлайт, она поняла, что лежит не на мягком покрывале, а на какой-то твёрдой и холодной поверхности. Яркий белый свет бил по глазам даже сквозь закрытые веки, но, впрочем, он постепенно слабел, и скоро аликорница смогла открыть их.

Она лежала на каменном полу уже знакомого ей круглого подземного зала. Затейливо переплетённые линии узоров на тёмно-синем покрытии пола светились белым светом, который постепенно угасал.

— Мы на Объекте сто сорок шесть, — пробормотала Твайлайт. — По-прежнему на Объекте сто сорок шесть… — она поражённо оглядывалась вокруг. — Так что, всего этого не было? Всего лишь сон, иллюзия?

— Не было?! Иллюзия?! — вдруг прорычал кто-то совсем рядом.

Твайлайт быстро обернулась и увидела Флаттершай, которая, в отличие от остальных подруг, ещё лежащих на полу, уже поднялась на копыта и стояла, слегка пошатываясь.

— Иллюзия?! — снова повторила жёлтая пони не своим голосом. — Я убила их всех! Собственными копытами дала им всем яд! Кроликам, белкам, мышам, медведям — всем! И теперь выясняется, что это «всего лишь иллюзия»?! Да пошли вы знаете куда с такими иллюзиями!!! — Флаттершай встала на дыбы и с силой ударила пол передними копытами, после чего покачнулась и повалилась на бок, тяжело дыша.

— Эй, что произошло? — спросила Рэйнбоу Дэш, приходя в себя. Она поднесла копыто ко лбу и с удивлением обнаружила, что на её голове нет уже ставшего привычным рога.

Пинки Пай одним прыжком вскочила с пола. Она быстро осмотрелась и, увидев друзей, которые выглядели вполне живыми, улыбнулась от уха до уха. Прямые волосы её гривы в миг снова стали кудрявыми.

— Уиии! Я знала, что загробная жизнь существует! — радостно заверещала розовая земная пони. Она подскакивала то к одной подруге, то к другой, крепко обнимая каждую. — Эй, а где Кейки? И метконосцы? Где Спайк? Где все пони? И почему это мы опять здесь? Не обижайтесь, Богини, но на небеса это место не сильно похоже! — тараторила она, с любопытством знакомясь с окружающей обстановкой.

Тем временем узоры, украшающие каменный пол, снова начали светиться сильнее. Твайлайт почувствовала усиливающуюся слабость.

— Нет! Только не это! Только не снова! — закричала фиолетовая пони. — Бежим! Уходим! — Она поднялась на ноги, но другие, за исключением Пинки, встать всё ещё не могли.

Тогда аликорница зажгла рог и левитировала друзей, с наслаждением ощущая действие своей магии, которую она уже почти успела забыть, пока находилась в иллюзорном мире, где все волшебные силы иссякли. Твайлайт кинулась к единственным дверям зала, преодолевая навалившуюся на неё слабость, подруги следовали за ней, паря в розовых облачках магии. Оказавшись в соседнем помещении и захлопнув за собой дверь, фиолетовая пони осторожно опустила друзей на пол и погасила рог, пытаясь отдышаться.

Они находились в заставленной оборудованием комнате, которая несколько изменилась с тех пор, как они были здесь в последний раз: решётчатые ящики были сдвинуты, некоторые даже упали, закрыв собой и без того неудобно узкие проходы. Лампы под потолком мерцали гораздо слабее, отдельные вообще не светились, зато проводка искрила раза в два больше. Стены помещения во многих местах покрылись трещинами, а на полу лежали осколки стекла, оставшиеся от колб из опрокинутого шкафа. Стол, на котором стояли монитор и клавиатура вычислительной машины, тоже был опрокинут, но монитор ещё работал, на его экране светились ряды цифр вперемешку с сообщениями об ошибках.

Долго здесь находиться тоже было нельзя: даже через закрытую дверь чувствовалось влияние того белого света, которым сиял пол круглого зала. В голове Твайлайт то и дело возникали различные образы, и ей приходилось прикладывать немало усилий, чтобы избавиться от навязчивых видений. Немного переведя дух, аликорница снова схватила подруг телекинезом и потащила их дальше, к винтовой лестнице, по которой можно было выбраться из подземелья.

Глава 7

Лес был тих и по-кладбищенски спокоен под лучами полуденного солнца. Даже лёгкий ветерок не беспокоил ветви деревьев своим дуновением. Из люка в земле, находящегося прямо посреди леса, одна за другой вылезли шесть усталых кобыл и обессилено рухнули на сухую лесную подстилку. Одна из них, фиолетовая аликорница, подняла голову и внимательно осмотрелась вокруг. Ничего не изменилось с тех пор, как она была здесь с друзьями в последний раз, разве что стало немного жарче. Палатка, которую Пинки нашла перед тем, как они спустились в подземелье, была на месте. Откинув в сторону ткань, Твайлайт убедилась, что спрятанные под ней аптечка и сумка с овощными консервами тоже никуда не делись.

— Интересно, сколько же времени мы пробыли внизу? — спросила аликорница, ни к кому конкретно не обращаясь.

— Ну, вроде почти месяц прошёл, — ответила ей Рэйнбоу Дэш.

— Это в том мире. Возможно, время там текло быстрее или медленнее, чем в реальности. — Твайлайт продолжала оглядываться по сторонам, словно ища что-то, что позволило бы определить, какой сегодня день.

— Не знаю, сколько времени мы там провалялись, но у меня во рту так сухо, будто неделю ничего не пила. Залягала бы кого-нибудь за глоток воды, — сказала Эпплджек. — А уж за кружку сидра и вовсе не знаю, что бы сделала.

— Ох, не напоминай мне о сидре, — проворчала Рэйнбоу.

Жажда мучила всех в той или иной степени, поэтому, несмотря на ещё сохранявшуюся слабость, пони поднялись на копыта и поплелись к ручью.

Немного отдохнув у ручья и восстановив силы, подруги вернулись на место своей прежней стоянки, разожгли огонь там, где было старое кострище, и принялись устанавливать палатку, которая оказалась двухместной. В неё можно было втиснуться и втроём, и, может, даже вчетвером, но не вшестером, а значит, всё равно придётся отдыхать в ней по очереди.

Даже здесь, на поверхности, на максимальном удалении от ямы, чувствовалось какое-то давление на разум, пусть небольшое, но непрекращающееся. Подруги по большей части молчали, даже думать было не так просто, но, несмотря на это, Твайлайт не прекращала анализировать ситуацию. Конечно, такой исход был огромнейшим облегчением: конец света оказался всего лишь иллюзией, но вот душевные раны, которые он нанёс фиолетовой пони и её друзьям, были вполне реальны. Кроме того, радость омрачала старая проблема — они всё ещё оставались в ловушке. Когда к вечеру жара немного спала, Твайлайт в этом убедилась: она несколько раз пыталась уйти прочь от огромного колодца, находящегося в центре аномалии, но каждый раз неизменно возвращалась к нему.

— Знаете, миссис Кейк хотела засунуть те таблетки в кексики, — уже в который раз за вечер Пинки Пай начала говорить о том, о чём все остальные хотели бы забыть.

— Давайте уже не будем вспоминать обо всём этом, — проворчала Эпплджек, подкинув в костёр ещё сухих веток, и розовая пони покорно замолчала.

Твайлайт молча смотрела на трескучий оранжевый огонь, жадно пожирающий предложенные ему ветки. Впервые за долгое время ей не надо было куда-то спешить или готовиться к стремительно приближающемуся концу света. Хотя ей и мешало давление этого места на разум, она всё же могла спокойно поразмышлять.

«Может быть, мы действительно умерли и это загробный мир, как сказала Пинки, когда только очнулась. А может, мы погибли ещё при крушении воздушного вагона. Это бы объяснило все странности», — думала фиолетовая пони. Но от подобных теорий прямо-таки несло ненаучностью, и она с трудом могла размышлять о них всерьёз.

«Как вообще можно определить, что мир, в котором ты находишься, реален? — спрашивала себя Твайлайт. — Почему я почти месяц прожила в мире, полном аликорнов, и даже не усомнилась, что он настоящий? Если бы я обо всём догадалась, это бы избавило меня и друзей от многих страданий. Возможно, это как сон — когда спишь, не понимаешь, что это всего лишь сновидение, пока не проснёшься. Поэтому, когда снится кошмар, боишься по-настоящему».

Она вспомнила слова Гипноса, этого таинственного жеребца в чёрном плаще. Он сказал: «Вы вошли, а надо было прыгнуть». Эта фраза должна была пригодиться Твайлайт в будущем. Так странно было это слышать тогда, когда, казалось, никакого будущего нет и быть не может. Но вот будущее наступило. И что же фраза? Что она может означать? И имеет ли она вообще какое-нибудь значение? В конце концов, этот Гипнос, скорее всего, являлся частью той огромной иллюзии, жертвой которой стали Твайлайт и её друзья. Возможно, он был порождением подсознания самой фиолетовой пони или кем-то, кто проник в этот сон, чтобы помочь ей. Но почему он говорил туманными намёками? А может быть, он как раз тот, кто стоит за всем этим?

Кем бы ни был Гипнос, аликорница хотела знать, что значили его слова. Она сконцентрировалась на слове «вошли». Они, Твайлайт и её друзья, куда-то вошли, куда на самом деле надо было прыгнуть, если верить словам коричневого жеребца. В первую очередь на ум пришло подземелье Объекта сто сорок шесть. Если тот зал со светящимся полом действительно был дном дыры в земле, находящейся в центре аномалии, то достичь его можно было двумя путями — либо спуститься по винтовой лестнице и войти через дверь, либо прыгнуть в пасть гигантского колодца и упасть туда сверху. Конечно, если всё действительно так, то там должны быть обломки упавшего туда воздушного вагона, но, учитывая местные странности, обломки могли просто куда-нибудь исчезнуть, провалиться сквозь пол или что-то в этом роде.

«Подождите… — мысленно произнесла Твайлайт. — Значит, Гипнос хочет, чтобы мы просто взяли и прыгнули в эту яму? Но разве не этого от нас с самого начала добивались некие таинственные силы, пытаясь заманить нас туда при помощи видений? — доверие аликорницы к жеребцу в чёрном плаще заметно упало. — Кроме того, если вспомнить саму аварию воздушного вагона… Рэйнбоу говорила, что какая-то сила начала тащить вагон вниз… И тогда мы едва не упали в эту самую яму, вагончик чудом застрял в ветвях дерева прямо над ней. Не значит ли это, что авария была подстроена с целью…»

— Твайлайт! — размышления аликорницы прервал крик, раздавшийся прямо над её ухом. — Помоги!

Четыре пони все вместе пытались удержать Флаттершай, которая с воплями вырывалась.

— Эйнджел, подожди меня, я уже иду! — кричала жёлтая пегаска своему кролику, которого видела лишь она одна.

Твайлайт прижала её к земле телекинезом. Тело Флаттершай еще пару раз дёрнулось и расслабилось, теперь она с удивлением и испугом смотрела на поднявшийся вокруг неё переполох.

— Проклятье! — проворчала с досадой Твайлайт. — Опять видения! Только этого и не хватало!

Твайлайт внезапно отчего-то проснулась, резко дёрнувшись. С обеих сторон от неё мирно спали подруги, справа — Рэрити, слева — Эпплджек. Остальные должны были дежурить у костра. Аликорница осторожно, чтобы никого не разбудить, стала выбираться из палатки. Оказавшись наконец снаружи, она увидела, что костёр уже догорает, а Флаттершай сидит рядом, свесив голову.

— Флаттершай! — позвала пегаску Твайлайт, но та не откликнулась. Тогда фиолетовая пони подскочила к подруге и принялась её тормошить.

— Ой! Что? — Проснувшись, жёлтая пегаска вздрогнула. — Ох, Твайлайт, ты меня напугала…

— Где Рэйнбоу и Пинки? — строго спросила аликорница.

В ответ Флаттершай смогла только испуганно попятиться. Твайлайт обернулась: сзади раздалось какое-то шуршание. Из травы показалось заспанное лицо, обрамлённое радужной гривой.

— Ох, извини, я, похоже, слегка храпунов словила, — сказала Рэйнбоу. — Нечаянно.

— Так, ладно, — проворчала аликорница. — Рэйнбоу нашлась. Где Пинки Пай?

— Э-э-э… не знаю, — одновременно сказали жёлтая и голубая кобылы, оглядываясь в поисках пропавшей розовой пони.

— Вы же должны были дежурить втроём, следить друг за другом и за нами, пока мы спим! У любого из нас в любую минуту могут начаться опасные видения, между прочим!

— Прости, Твайлайт, — начала оправдываться Рэйнбоу. — Видно, был трудный день… Я и сама не заметила, как…

— Нужно найти Пинки! — Аликорница огляделась вокруг, светом рога разгоняя предрассветный сумрак, сгущающийся за пределами освещённой костром зоны. — Пинки! — позвала она, но ответа не было. — Пинки-и-и-и!

Эпплджек и Рэрити проснулись от криков фиолетовой пони и выглянули из палатки. Вдруг Твайлайт сорвалась с места и со всех ног побежала к центру аномалии, сияющий рог освещал её путь, словно мощный прожектор.

— Нет! — вскричала аликорница, увидев на мягкой земле возле ямы следы копыт. Оставившая их пони не шла, а передвигалась скачками, как это обычно делала Пинки Пай. Следы обрывались у края пропасти.

Скоро на месте происшествия появились и остальные подруги. Твайлайт указала им на отпечатки копыт, и друзья встали как вкопанные, рассматривая их. Первой от ступора очнулась Рэйнбоу.

— Это всё моя вина! Если бы я не заснула… — сказала она, расправив крылья. — Я лечу вниз!

— Нет! — отрезала Твайлайт. — Там опасно, и, учитывая высоту, Пинки ты уже не поможешь. Мы не можем потерять ещё и тебя.

— Мы не можем потерять Пинки, — ответила пегаска.

— Нет! — Твайлайт зажгла рог, чтобы схватить радужную пони магией, но та была намного быстрее. Рэйнбоу с силой хлопнула крыльями, вызвав целую воздушную волну, и в мгновение ока скрылась в яме.

Предрассветный сумрак постепенно уступал своё место лучам восходящего солнца, а подруги всё так же молча вглядывались в пасть огромного колодца, ещё ожидая чего-то. Рэйнбоу не было уже почти полчаса.

— Я спущусь туда… — Твайлайт уже расправила крылья, но внезапно раздавшийся позади звук удара заставил её обернуться. Она увидела Эпплджек, которая с силой стукнула задними ногами по ближайшему дереву.

— Йе-е-еху! — С дуба, который она ударила, сорвалось всего несколько листочков и желудей, но оранжевая земнопони, по-видимому, была вполне довольна результатами своих действий. Фермерша навьючила на себя невидимые для остальных корзины с яблоками и пошла к следующему дереву.

— Эпплджек, что ты делаешь? — спросила Флаттершай, когда ствол второго дерева застонал от удара.

Вместо ответа оранжевая пони повернулась к жёлтой пегаске хвостом и приготовилась ударить. Когда её ноги уже распрямлялись, готовые вонзить копыта прямо в лицо Флаттершай, Твайлайт успела телекинезом оттолкнуть розовогривую кобылу в сторону, и удар пришёлся в воздух. Эпплджек, ничего и не заметив, подняла воображаемые яблоки и пошла дальше, приближаясь к краю ямы. Аликорница снова зажгла рог, чтобы магией удержать оранжевую пони на месте.

— Ненавижу! Эти! Проклятые! Видения! — прорычала Твайлайт, подняв брыкающуюся подругу над землёй в телекинетическом захвате.

Неожиданно Твайлайт увидела перед собой трёх чейнджлингов, перегородивших ей дорогу. Твари быстро приняли облик её друзей, но аликорницу так просто не проведёшь. Она выстрелила магической молнией, разряд которой раскидал врагов в разные стороны. Путь был свободен, и она побежала вперёд, на голос зовущей её принцессы Селестии. Голос доносился из глубины подземелья, куда можно было спуститься по каменной лестнице. Твайлайт занесла ногу над первой ступенькой, но вдруг всё изменилось, и она обнаружила, что стоит перед ямой в центре аномалии с поднятым над краем пропасти копытом. Последние минуты исчезли из памяти, и аликорница растерянно моргала, не зная, как она здесь оказалась.

«Видение!» — с ужасом поняла она.

Твайлайт огляделась в поисках подруг. Рэрити, Эпплджек и Флаттершай лежали в траве позади неё.

— Нет! — крикнула она, кинувшись на помощь. К счастью, все три пони были живы. — Простите-простите-простите меня! Что бы я ни сделала, я этого не хотела, — приговаривала она, гладя бесчувственных кобыл копытом.

— Я аликорн, я легко могла убить вас своей магией во время видения, — Твайлайт опустила голову. — Мне следовало сразу отправиться вслед за Рэйнбоу.

— Но кто бы тогда остановил меня? — Эпплджек положила копыто на фиолетовое плечо подруги. — Спасибо, что спасла Флаттершай от моих задних ног. Правда, спасибо. Я не знаю, как смогла бы дальше жить, если бы причинила ей боль, пусть и неосознанно.

— А я вот причинила боль Флаттершай. А также тебе и Рэрити. Пустила в вас магическую молнию. И мне придётся как-то жить с этим, — ответила аликорница.

— Прости… — Эпплджек убрала копыто с плеча Твайлайт. — Я хотела тебя утешить, а получилось как-то наоборот.

— Ничего страшного, не за что извиняться, — сказала фиолетовая пони.

Некоторое время все молчали, стараясь даже не смотреть друг на друга. После событий раннего утра их осталось только четверо.

— Видения пошли по второму кругу и становятся всё опаснее, — вновь заговорила Твайлайт.

— По второму кругу? — переспросила Рэрити.

— Да. У нас с Эпплджек это было уже второй раз. Насколько я помню, Эпплджек была первой, потом видение было у меня, потом — у тебя, Рэрити, затем — у Рэйнбоу, далее — у Флаттершай, это уже после того, как мы вернулись из другой реальности. А потом это, видимо, произошло с Пинки… И вот теперь — по второму кругу: снова началось с Эпплджек, затем — я…

— Значит, я следующая? — спросила Рэрити. — Не думаю, что это будет опасно. Разве смогу я противостоять аликорну и родео-пони? — она посмотрела на Твайлайт, а потом перевела взгляд на Эпплджек.

— Это не важно. Потом снова наступит моя очередь, — вздохнула аликорница. — И кто знает, что тогда произойдёт? Вам меня не удержать, более того, вы можете снова пострадать из-за меня.

— И что же делать? — почти прошептала Флаттершай.

— Мы не будем ждать, пока случится неизбежное. Мы сами закончим всё это, — сказала Твайлайт. — Перед тем как в той реальности случился конец света, я повстречала одного жеребца. Он сказал, что прыгнуть — это единственный выход. Тогда я, конечно, не поняла, о чём он говорит, но теперь… Я думаю, это был кто-то, кто нашёл способ подключиться к нашему коллективному сну, кто-то, кто обладает какой-то информацией. Друг это или враг, я сказать не могу, но, похоже, насчёт единственного выхода он был прав.

— Постой, я тебя правильно поняла, ты хочешь сама прыгнуть в яму? — Рэрити не поверила своим ушам.

— Да, ты поняла правильно.

— Но… это же… самоубийство! — поражённо произнесла белая единорожка.

— Мы уже делали это, — ответила Твайлайт. — У меня есть подозрения, что это место так же нереально, как и мир с аликорнами. Если это так, то прыжок не самоубийство, а способ проснуться.

— Почему ты так думаешь, Твайлайт? — спросила Эпплджек.

— Это бы объяснило все происходящие здесь странности: исполнение желаний, видения, таинственные подземелья… А ещё мне не хочется думать, что мы потеряли Рэйнбоу и Пинки навсегда, — аликорница подняла глаза и обвела взглядом своих оставшихся подруг. — Я хочу, чтобы это закончилось, не могу больше здесь находиться. Кажется, это место будто бы давит на меня. Возможно, мы бы сумели продержаться здесь ещё какое-то время, но какой смысл страдать, лишь оттягивая неизбежный конец? Разве это жизнь? А если не жизнь, тогда и прыжок не самоубийство.

Все молчали.

— Я могу сделать это одна, если вы считаете иначе, — добавила Твайлайт. — Без меня вы даже будете в большей безопасности.

— Даже не думай об этом, Твайлайт, — сказала Эпплджек. — Одну я тебя не отпущу.

— Вы точно уверены? — в очередной раз спросила Твайлайт.

Друзья кивнули.

— Я хочу поскорее закончить всё это, — сказала Рэрити. — Я устала.

— Не будем тянуть пони за хвост, Твайлайт, — согласилась Эпплджек.

Аликорница зажгла рог, и, когда заклинание сработало, на ней и на Флаттершай появились обручи, прижимающие крылья к телу.

— Довольно туго, — пожаловалась жёлтая пегаска, пытаясь приноровиться к новому «аксессуару». — Ты уверена, что это необходимо, Твайлайт?

— Да, иначе мы с тобой не сможем упасть, потому что возобладает инстинкт самосохранения и мы начнём махать крыльями, — ответила аликорница.

Они встали у самого края ямы и поднялись на задние ноги, передними копытами держась друг за друга.

— Ну, прощайте, друзья, — сказала Эпплджек и тут же удостоилась трёх сердитых взглядов. — Что? Это я так, на всякий случай.

— До скорой встречи, — поправила её Твайлайт. — Ну, на счёт три. Раз… два… три…

Они одновременно оттолкнулись задними копытами и полетели вниз. Флаттершай закричала: она инстинктивно попыталась распахнуть крылья, сжатые магическим обручем, который больно врезался в тело. Твайлайт зажмурила глаза, но в них даже сквозь плотно сжатые веки стал пробиваться струившийся снизу белый свет. Внезапно падение стало замедляться, словно над аликорницей раскрылся невидимый парашют, а вскоре и вовсе прекратилось. Белое свечение исчезло.

Открыв глаза, Твайлайт обнаружила, что лежит не на дне ямы, а на каком-то ложе, не слишком мягком, но и не слишком жёстком. На таком можно было бы лежать очень долго, не опасаясь заполучить боли в спине. На фиолетовой пони было что-то вроде шлема, который не давал крутить головой, а прочные чёрные ремни так крепко фиксировали все четыре копыта, что она едва могла пошевелиться. К её телу были подключены какие-то трубки и провода, а сверху всю эту конструкцию накрывал почти непрозрачный колпак из матового, почти белого пластика или стекла. Снаружи доносились приглушённые, едва различимые голоса двух пони. Один из голосов показался Твайлайт подозрительно знакомым. Она подавила шевельнувшийся внутри ужас от пробуждения при столь странных обстоятельствах и прислушалась.

— Проснулась, — сказал пони со знакомым голосом. — Открывай.

Раздалось гудение электромоторов, и накрывавший ложе колпак скользнул вверх. Над Твайлайт склонились два жеребца, оба в белой униформе, похожей на одежду врачей. На груди и по бокам на их костюмах красовался символ в виде закрытого глаза, вписанного в шестерёнку.

— Ты? — выдохнула фиолетовая пони, узнав в одном из них Гипноса.

Коричневый жеребец кивнул и ободряюще улыбнулся ей.

— Мисс Спаркл, — заговорил второй пони, незнакомый Твайлайт жёлтый единорог, — корпорация «Эскапис» приносит вам свои извинения. В машине сновидений возникли кое-какие неполадки, и нам пришлось разбудить вас раньше времени.

Он наклонился к ней и начал отсоединять трубки и расстёгивать застёжки, освобождая кобылу от шлема и стягивавших её копыта ремней.

— Сейчас мы поможем вам встать, — продолжал незнакомец. — Благодаря нашей уникальной системе электростимуляции ваши мышцы не должны были атрофироваться, хоть вы и пролежали здесь достаточно долго, — он словно зачитывал текст из рекламного проспекта.

Повернув освободившуюся от шлема голову и посмотрев на свой бок, Твайлайт вскрикнула: это было не её тело. Шёрстка по-прежнему была фиолетовой, хвост и грива тоже сохранили свои цвета, но крылья отсутствовали, а на бедре вместо большой розовой звезды, окружённой пятью маленькими, красовалась кьютимарка в виде книги. Твайлайт прикоснулась копытом ко лбу и тут же отдёрнула его с новым криком: на её голове не было рога.

— Ч-то… что вы со мной сделали? — прошептала аликорница, внезапно оказавшаяся в теле земной пони. Её затрясло.

— Успокойтесь, — сказал жёлтый единорог. — Всё в порядке. Давайте я помогу вам встать.

Он протянул Твайлайт копыто, но та, даже не заметив этого, повернулась к Гипносу.

— Ты! — прошипела бывшая аликорница. — Что ты со мной сделал?! — Она снова и снова трогала свой лоб, словно надеясь, что рог вот-вот вернётся. Потеря крыльев и изменение кьютимарки тоже испугали Твайлайт, но исчезновение рога, этой неотъемлемой части её магической натуры, приводило в настоящий ужас.

— Мисс Спаркл, у вас болит голова? — участливо спросил незнакомый жеребец, заметив, что фиолетовая пони ощупывает свой череп.

— Она ищет рог, — сказал Гипнос. — Полная амнезия, как я и предполагал. Она не помнит ничего из своей реальной жизни.

— Реальной жизни? — испуганно пробормотала Твайлайт.

Напарник Гипноса помрачнел, но, быстро справившись с эмоциями на своём лице, улыбнулся ей и сказал:

— Давайте я всё же помогу вам встать. Не дело это — лежать вам здесь. И ни о чём не волнуйтесь, мы постараемся вам помочь.

Отсоединив последние оставшиеся трубки, два жеребца подхватили Твайлайт под передние ноги и помогли ей слезть с её ложа на пол. Выбравшись из своей маленькой тюрьмы, Твайлайт увидела, что находится в длинном зале, заставленном рядами каких-то машин, из одной из которых её только что и извлекли. Эти машины представляли собой капсулы из белого пластика, закрытые сверху полупрозрачными колпаками, под которыми угадывались силуэты лежащих внутри пони. Каждая капсула имела свой номер, и та, в которой только что находилась Твайлайт, была под номером сто сорок шесть. На экране установленного рядом монитора светилась надпись:

«Объект 146.

Состояние: отключён».

Глава 8

Миновав приёмную с улыбнувшейся ему симпатичной секретаршей и двумя охранниками, Гипнос вошёл в просторный кабинет, который, как сообщала табличка, принадлежал генеральному директору корпорации «Эскапис». Хозяин кабинета, тёмно-серый пони, сидел за тяжёлым дубовым столом.

— Вызывали, мистер Харон? — спросил вошедший жеребец, прикрывая за собой дверь.

— Да, есть один вопрос, касающийся одной из наших клиенток.

— Твайлайт Спаркл, я полагаю?

— Да, речь пойдёт о ней, — произнёс Харон. — Что вы можете сказать мне об этом весьма неприятном случае?

— Этого невозможно было предвидеть, — ответил коричневый жеребец. — Сначала всё работало как надо, но потом резко подскочил уровень вовлеченности в процесс, он достиг почти ста процентов. Я попытался вывести её из сна, сделал выход, всё как положено, но опять что-то пошло не так…

— Так, достаточно! — прервал его директор. — Как вы думаете, мистер Гипнос, кто должен понести за это ответственность?

— Я действовал строго по инструкции… — начал коричневый пони, но хозяин кабинета только махнул копытом.

— И по чьей же инструкции вы действовали? — Взгляд серо-голубых глаз директора был усталым и почти безразличным, но в голосе он старался сохранять видимость гнева. — Может быть, по инструкции Селестии? Не хочешь ни в чём признаться, а Гипнос?

— Я не понимаю, о чём вы.

— Значит, не хочешь. Ну и ладно, можешь не признаваться, я уже и так всё знаю, — Харон рассмеялся. — Твоя миссия провалена. В очередной раз.

Гипнос напрягся, мускулы подрагивали под его коричневой шкурой, на лбу выступили капли пота.

— О, да ты, я вижу, хочешь использовать свою удивительную способность к перемещению и исчезнуть отсюда, даже не попрощавшись со мной? — директор снова засмеялся. — Вынужден тебя огорчить, мы уже давно нашли способ заблокировать эту маленькую недокументированную возможность. Охрана!

В кабинете появились два пони сурового вида, до этого момента дежурившие в приёмной.

— Проводите мистера Гипноса к доктору Слипвэллу, — приказал охранникам Харон. — И поаккуратней, он нам нужен.

Твайлайт проснулась в мягкой постели и в первую секунду даже подумала, что находится у себя дома, в понивилльской библиотеке, но, открыв глаза, она увидела, что это не так. Кровать, на которой лежала фиолетовая кобыла, стояла в совершенно незнакомой ей комнате, напоминающей больничную палату. Кроме кровати мебели здесь не было, если не считать крохотной прикроватной тумбочки. Единственное в помещении большое квадратное окно закрывали зелёные занавески. Чувствовала себя Твайлайт хорошо, жаловаться было абсолютно не на что: ничего не болело, а ум был настолько ясен, насколько это вообще возможно сразу после пробуждения, но тем не менее она чувствовала, что что-то в её теле было неправильно.

«Как я сюда попала?» — пронеслось в её голове.

Твайлайт откинула одеяло в сторону и упёрлась взглядом в своё бедро с «книжной» кьютимаркой, мгновенно вспомнив о произошедших с ней событиях. Теперь она поняла, что именно казалось ей неправильным — у неё недоставало рога и крыльев. Она ощупала голову копытом и убедилась, что столь ценный для мага костяной вырост напрочь отсутствовал. Рог не был сломан или обрезан, его просто не было. Не было даже никакого заметного на ощупь намёка, что он когда-то вообще существовал.

Твайлайт захотелось кричать, как в первый раз, когда она проснулась в капсуле и обнаружила, что стала земнопони. Бывшая аликорница усилием воли подавила это желание и постаралась взять себя в копыта. Криками и слезами она себе никак не поможет. Твайлайт пережила целый конец света, значит сможет справиться и с этим. Нужно собрать информацию, разобраться в происходящем, узнать, где друзья и что с ними стало. В конце концов, всё это могло быть очередной ненастоящей реальностью.

Фиолетовая пони встала с постели и подошла к единственному выходу из комнаты. Подёргав и потолкав дверь, она убедилась, что та заперта. Твайлайт хотелось стучать и звать кого-нибудь, чтобы пришёл живой пони, с которого можно было бы потребовать объяснений, но она не стала этого делать, решив сначала как следует успокоиться и собраться с мыслями. Несколько раз глубоко вздохнув, Твайлайт отошла от двери и направилась к окну. Она раздвинула занавески движением копыта и увидела знакомую с детства картину — залитые солнечным светом крыши Кантерлота. Осознание того, что она находится в родном городе, несколько успокоило её, придало ей немного сил и уверенности. По крайней мере, теперь нет никаких лесов и ям.

Твайлайт старалась припомнить вчерашние события, белые пятна в собственной памяти её категорически не устраивали. Впрочем, она не знала, сколько проспала, и события вполне могли оказаться не вчерашними, а позавчерашними или, наоборот, сегодняшними. Фиолетовая пони точно помнила, что проснулась в какой-то штуке, которую Гипнос и его напарник называли машиной сновидений. Этих машин там было много, должно быть целые сотни. И почти в каждой капсуле из тех, которые Твайлайт удалось увидеть вблизи, она заметила под полупрозрачным колпаком смутные очертания спящего внутри пони. Бывшая аликорница подумала о своих друзьях. Если это было что-то вроде группового сновидения, то подруги могли находиться где-то здесь, возможно, они даже были в соседних капсулах! Твайлайт продолжила восстанавливать в памяти произошедшие после пробуждения события, но больше вспоминать было практически нечего. Она была напугана, что-то кричала и едва не набросилась на Гипноса. Напарник коричневого жеребца повалил её на пол и поставил какой-то укол, от которого она сразу потеряла сознание. Больше Твайлайт ничего не помнила вплоть до момента, когда проснулась в этой комнате.

— Мисс Спаркл? — раздался позади неё голос.

Бывшая аликорница вздрогнула и обернулась. Она и не заметила, как щёлкнул замок и открылась дверь, впуская в комнату незнакомого ей жеребца. Это был бледно-зелёный единорог среднего возраста в очках с чёрной оправой, придававших ему строгий вид.

— Меня зовут Лост Соул, — сказал жеребец. — Вы можете называть меня просто Лост. Я здесь, в Эскаписе, занимаюсь случаями, похожими на ваш. Как вы себя чувствуете?

— Где я? — спросила Твайлайт, проигнорировав вопрос о своём самочувствии.

— Вы находитесь в кантерлотском центре корпорации «Эскапис», единственной в Эквестрии фирмы, которая занимается предоставлением услуг по погружению в виртуальную реальность, — ответил Лост Соул. — Другими словами, мы показываем пони сны при помощи специальных машин, — добавил он, заметив непонимание в глазах фиолетовой кобылы. — Вы пришли сюда три недели назад и приобрели месячный контракт. К сожалению, что-то пошло не так и вас пришлось разбудить раньше срока, но, несмотря на усилия специалистов, вы, по-видимому, утратили все воспоминания о своей реальной жизни. Будем надеяться, что временно.

Твайлайт молчала.

— Если у вас есть ещё вопросы, то задавайте, — снова заговорил жеребец. — Вы, как клиент Эскаписа, имеете право знать обо всём, что с вами произошло.

— И что же со мной произошло? — спросила фиолетовая пони.

— Как я уже сказал… — начал сотрудник Эскаписа.

— Я имею в виду, что случилось с моим рогом, моими крыльями, моей кьютимаркой?! — резко прервала его Твайлайт. — Куда вы дели моих друзей?!

— Вам нельзя нервничать, мисс Спаркл. И давайте присядем, — Лост кивнул в сторону кровати. — По-моему, вам ещё рано вставать с постели. Обещаю, что всё расскажу.

Он усадил кобылу на кровать, а сам устроился рядом, положив принесённую с собой седельную сумку на тумбочку.

— Я понимаю, это сложно. Вот так вот проснуться и выяснить, что все твои воспоминания были ложными… — Жеребец помолчал. — Мы ничего не делали с вашим рогом и крыльями. Вы земная пони, Твайлайт. И ваша метка на месте. Судя по ней, у вас талант, связанный с книгами.

— Нет, не-е-ет, — бывшая аликорница нервно засмеялась. — Не может быть. Я помню, как обращаться с магией, знаю сотни заклинаний. Я отлично помню ощущение рога на голове. Я всё отлично помню, помню свою жизнь с самого детства, в мельчайших деталях. Я была единорогом, ученицей принцессы Селестии. Как это всё может оказаться ложью?

Вместо ответа Лост Соул потянулся к своей седельной сумке и вытащил оттуда папку с бумагами. Порывшись немного в документах, он достал цветной рекламный проспект и протянул его Твайлайт.

«Дружба — это магия! Стань принцессой и испытай чудеса дружбы и магии вместе с новой программой от Эскапис!» — гласил текст рекламы. Ниже были изображены шесть радостных кобыл и маленький дракончик, что-то записывающий пером в свиток. Пятерых пони бывшая аликорница узнала сразу — это были её друзья, в детёныше дракона она без труда распознала Спайка, но в центре картинки, в окружении друзей Твайлайт, находилась какая-то незнакомая пони. Это был серый аликорн с малиновой гривой, а на бедре у неё красовалась розовая звезда, вокруг которой было пять маленьких белых звёздочек.

— У неё моя кьютимарка… — ошарашено сказала Твайлайт, едва не выронив из копыт брошюру.

— Это не ваша кьютимарка, мисс Спаркл, — покачал головой Лост Соул. — Это кьютимарка Принцессы Дружбы, с которой вы себя ассоциируете. Этой принцессой может стать любая пони, если воспользуется нашей программой «Дружба — это магия».

— Но… — У Твайлайт был такой вид, что на неё жалко было смотреть. — Это мои друзья! Понимаете, мои друзья! — она показала копытом на изображённых в рекламе кобыл.

— Мне очень жаль, — сказал Лост Соул, — но образы этих персонажей являются частью виртуальной реальности. Они создаются машиной сновидений.

Твайлайт затрясло. Она хотела что-то возразить, сказать этому пони прямо в лицо, что он лжёт, но слова застряли в горле. Тяжесть всех пережитых испытаний вдруг обрушилась на неё, и она разрыдалась, спрятав лицо в копытах, словно маленькая кобылка.

— Мы сообщим обо всём вашей семье, — сказал жеребец. — Всё будет хорошо. Со временем ваша память восстановится.

Харон вошёл в зал для совещаний. Там за длинным столом уже собрались ведущие специалисты и руководители Эскаписа. Ждали только его и ещё одного пони — Гипноса. По лицам присутствующих директор понял, что долгое ожидание не доставило им удовольствия, но, впрочем, когда он вошёл, их физиономии быстро приняли привычный угодливый вид. Начальство не опаздывает, оно задерживается. Обменявшись приветствиями, Харон занял своё место.

— А где же мистер Гипнос? — спросил бледно-зелёный единорог в очках. — Мы полагали, что он придёт с вами, сэр.

— К сожалению, мистер Гипнос не сможет почтить нас своим присутствием, — ответил Харон, устраиваясь поудобнее в своём чёрном крутящемся кресле. — Я уже говорил с ним. Отдельно. Ну а здесь присутствует мистер Бейсик, джентльпони, который с ним работал, — директор кивнул в сторону сидящего неподалёку жёлтого единорога. — Мистер Бейсик, расскажите о случае, из-за которого мы здесь собрались.

Жёлтый жеребец поднялся и прочистил горло.

— Простите, господа, — сказал он. — Я думал, что выступать с докладом будет мистер Гипнос, и, возможно, не вполне подготовился. — Бейсик оглядел присутствующих и заметил, что директор смотрит на него безразличным скучающим взглядом. — Пони по имени Твайлайт Спаркл пришла к нам третьего мая и заказала программу «Дружба — это магия», — продолжил жёлтый единорог. — В этом нет ничего необычного, многие клиенты заказывает эту программу, это у нас, если можно так выразиться, бестселлер. Поначалу всё шло нормально, но потом нас с Гипносом срочно вызвал дежурный техник: у Твайлайт Спаркл резко возрос уровень вовлеченности в процесс. До девяноста восьми процентов, если не ошибаюсь. Это уже критическое значение, при котором происходит полное разрушение личности, её растворение в виртуальной реальности, и мистер Гипнос принял решение немедленно создать выход, чтобы вытащить нашу клиентку оттуда. Это стандартная процедура в таких случаях. Выход был создан в виде отверстия в земле, в него должен был упасть воздушный вагон, в котором летела Твайлайт Спаркл. Однако ничего не получилось: она не проснулась, а вместо этого ушла на другой уровень виртуальной реальности.

— Мистер Гипнос считал, что это случилось потому, что из-за ошибки в программе Твайлайт Спаркл не прошла сразу сквозь выход, а долгое время находилась возле него, в так называемой зоне особой пластичности. В некоторых случаях пони, оказавшиеся в зоне особой пластичности, могут управлять окружающей их виртуальной реальностью и даже создавать дополнительные уровни, то есть, так сказать, сон внутри сна. Мистер Гипнос принял решение подключиться к этому сну, используя ещё одну машину сновидений, соединённую с той, в которой находилась Спаркл. В конце концов у него получилось вызволить её, но когда клиентка проснулась, она продолжала считать себя аликорном, которым была в виртуальной реальности. Это всё, что я могу сказать. — Бейсик сел на своё место.

Вслед за ним поднялся бледно-зелёный единорог.

— Я уже говорил с мисс Спаркл, — сказал он. — Она действительно ничего не помнит о настоящей себе и считает себя аликорном, который почему-то вдруг потерял рог и крылья. Пока я не могу сказать, сможет ли она вообще вернуться к нормальной жизни. Возможно, речь даже может пойти о помещении её в специализированное учреждение.

— Значит, без выплаты крупной компенсации не обойтись, — вздохнул фиолетовый жеребец с каштановой гривой.

— Нельзя допустить, чтобы информация об этом распространилась. Репутационные потери компании в этом случае будут огромными, — сказала огненно-рыжая кобыла. — И дело не только в компании, вся технология виртуальной реальности будет скомпрометирована.

— Со всех посвящённых в дело сотрудников уже взята подписка о неразглашении, — произнёс белый единорог. — С семьёй клиента, я думаю, вопрос можно решить при помощи компенсации.

— Отлично, — сказал директор равнодушным тоном. — Делайте всё, что нужно. Вы же профессионалы. — Он встал из-за стола и вышел прочь, явно довольный, что совещание наконец-то закончилось.

Сразу после совещания Харон отправился в туалет. Он уже сделал свои дела и мыл копыта, когда заметил, что зеркало над раковиной по непонятной причине сильно запотело, как бывает в ванной комнате, когда кто-то принимает горячий душ. На его поверхности появилась ровная, будто напечатанная, надпись:

«Нужно лучше играть свою роль, директор».

Глава 9

Раздался стук в дверь, и Твайлайт подняла голову с подушки. Бывшая аликорница была удивлена: пони из персонала, которые приносили ей еду и водили её в туалет, не имели обыкновения стучаться.

— Войдите, — каким-то осторожным тоном сказала фиолетовая кобыла.

Дверь открылась, впуская в комнату синего жеребца. У него не было рога и на бедре вместо знакомых Твайлайт двух полумесяцев была кьютимарка в виде стопки книг, но это, без сомнения, был он.

— П-папа? — спросила Твайлайт, и жеребец замер на месте, будто поражённый громом.

— Ты меня помнишь? — промолвил он, одним прыжком оказавшись рядом с кроватью и сжав дочь в крепких объятиях. — К тебе возвращаются воспоминания?

— Да… то есть… нет… — Она боролась за каждый вдох, зажатая передними ногами синего жеребца. — Пожалуйста… отпусти… меня…

— О, прости. — Он торопливо отстранился. — Так ты вспомнила что-нибудь или нет?

— Нет, — ответила Твайлайт. — Извини, но я ничего не вспомнила. Я узнала тебя, потому что там, во сне, у меня был… Там тоже был ты. Тебя ведь зовут Найт Лайт?

— Да, — сказал жеребец и сел на край кровати, растирая себе голову копытом, — меня зовут Найт Лайт.

Какое-то время они сидели молча.

— Ну, как себя чувствуешь? — отец сделал попытку улыбнуться, но получилось довольно плохо.

— Нормально, — ответила Твайлайт. — В том смысле, что у меня ничего не болит.

— А в другом смысле?

— Я не знаю. Просто… это так страшно — проснуться в совершенно незнакомом мире и узнать, что вся твоя прошлая жизнь, которую ты помнишь, — это ложь. Мои друзья, мои занятия магией, мои победы и трудности… Даже тортик, который я ела на своём прошлом дне рождения. Всё ложь. Даже несчастный торт — это ложь. Машина посылала мне в мозг сигналы, чтобы я думала, что я его ем, ощущаю его вкус… А на самом деле ничего не было.

— Моя вина, — сказал Найт Лайт. — Это ведь всё было моим подарком тебе на день рождения. Прости. — Он помолчал, опустив голову. — Я думал… Думал, что это поможет тебе, ну не знаю, взбодриться, что ли. Ты всегда была такой сосредоточенной на своём внутреннем мире, на книгах. А тут была возможность словно бы пережить книжную историю наяву. Прости, пожалуйста. Если бы я знал, что всё вот так обернётся… Я ведь сначала довольно скептически к этому всему относился, но многие пони, которых я знаю, побывали здесь, в Эскаписе. И все были в полном восторге. А тут… Ужасно, просто ужасно.

— Да, ужасно, но… Знаешь, в каком-то смысле я не жалею об этом, — сказала Твайлайт. — О том, что всё это случилось со мной. Там были совершенно ужасные моменты, но было ещё и кое-что прекрасное. И я переживаю в основном не из-за того, что там было, а из-за своего возвращения сюда, в мир, который для меня теперь совсем незнаком, — она посмотрела в глаза своему отцу. — Папа, а у меня есть друзья?

— Нет. Боюсь, что нет. По крайней мере, я о них не знаю. Честно говоря, ты всегда была достаточно замкнутой пони. Но, может быть, теперь, когда ты можешь начать практически с чистого листа…

— Может, мне стоит куда-нибудь съездить, чтобы найти себе друзей. В Понивилль, к примеру.

— В Понивилль? — переспросил Найт Лайт.

— Да, в Понивилль, — сказала Твайлайт. — Маленький городок недалеко от Кантерлота.

— Твайлайт, — осторожно начал отец, — поблизости от Кантерлота есть другие города, Флэнкфурт и Миддлмэйр например, но ни о каком Понивилле я никогда не слышал, хотя всю жизнь живу в центральной части Эквестрии.

— Понятно. — Фиолетовая пони отвернулась. — Я запуталась, просто запуталась. Эти реальности, они частично совпадают, но в то же время очень сильно отличаются.

— Твайлайт, — снова заговорил отец, — я должен тебе кое-что сказать. Ты ведь единственная, кого я могу назвать по-настоящему близким мне пони…

— Единственная? А как же…

— Ты, конечно, не знаешь, ведь в том твоём мире наверняка всё было иначе, — быстро сказал Найт, не дав дочери договорить. — Твоя мама и старший брат погибли в катастрофе. Однажды они вдвоём поехали в Мэйнхэттен… Поезд, в котором они были, сошёл с рельсов прямо на виадуке, вагоны сорвались в пропасть. Ты тогда была ещё совсем маленькой.

Твайлайт молчала. Ей хотелось бы чувствовать боль и скорбь, но внутри была тишина, словно она узнавала не о себе, а о какой-то другой пони, за которую её принимают по какому-то глупому стечению обстоятельств.

— Твайлайт? Ты в порядке? — спросил отец, обеспокоенный её задумчивостью.

— Всё нормально, — ответила она. — Прости, что из-за меня тебе приходится вспоминать всё это и рассказывать.

— Ничего страшного, это было давно, — он в очередной раз безуспешно попытался улыбнуться. — Время лечит.

После недолгого молчания Найт Лайт продолжил:

— Знаешь, всё будет хорошо. Да, хорошо. У нас с тобой есть свой семейный бизнес, книжный магазин. Здесь, в Кантерлоте. Дела в последнее время идут не то чтобы очень хорошо, но мы скоро получим от Эскаписа компенсацию за твои страдания, и всё пойдёт на лад, вот увидишь. Только вот… Чтобы они нам заплатили, мы должны молчать о том, что с тобой случилось. Я понимаю, ты наверняка хочешь справедливости, а если обратиться в суд, то можно получить с них ещё больше, но… Твайлайт, Эскапис — это целая корпорация. С деньгами, связями, возможностями… Я не хочу связываться.

— Понимаю, — коротко ответила Твайлайт.

— Ещё несколько дней ты должна побыть здесь, под их присмотром, но потом я заберу тебя домой, обещаю. Я вытащу тебя отсюда.

Два земнопони, синий жеребец и фиолетовая кобыла, вышли из дверей серого здания, выделяющегося своей архитектурной примитивностью на фоне старинных строений Кантерлота. Погода, к удивлению Твайлайт, стояла премерзкая: накрапывал противный мелкий дождь, сыпавший из затянувших всё небо облаков. Было настолько влажно, что, казалось, весь воздух состоит из мельчайших капелек воды, оседающих на шёрстке и мгновенно делающих её мокрой.

— Что с погодой? — поинтересовалась Твайлайт у отца. — Разве пегасы не должны над ней работать?

— Должны, но не работают, — ответил тот. — Устроили забастовку.

— Забастовку?

— Да, забастовку. Жалуются на плохие условия труда и низкую зарплату.

Они пошли дальше, а Твайлайт не переставая оглядывалась по сторонам. Улицы города выглядели грязными и неухоженными, видимо, уборщики и дворники тоже бастовали, если вообще существовали. Везде можно было увидеть брошенные пустые бутылки и всякий хлам. Особенно Твайлайт удивляло большое количество использованных шприцев, что были разбросаны повсюду.

«Наверное, здесь много больных пони, которым требуются уколы», — подумала она.

На стене среди остатков уже сорванных объявлений Твайлайт заметила недавно наклеенный плакат. Пони, изображённый на нём, гордо шагал к какому-то ящику, зажав в зубах листок бумаги. На этом листе были нарисованы три квадратика, в одном из которых стояла жирная красная галочка. Надпись под рисунком гласила: «Все на выборы Президента Эквестрии! 15 июня подними свой круп с дивана и проголосуй!» Слово «выборы» живо напомнило Твайлайт о Блюбладе, который пытался захватить власть в её сне. Они с отцом пошли дальше, и то тут, то там фиолетовая пони замечала плакаты, посвящённые предстоящему голосованию. Одни из них, как и первый, просто призывали прийти на выборы и реализовать своё право, а другие, которых было подавляющее большинство, агитировали за того или иного кандидата.

— Расскажи мне о выборах, — попросила Твайлайт отца.

— Ну, выборы… — неуверенно начал он. — А что ты хочешь узнать?

— Что это вообще значит — выборы президента?

— Ну, президент — это глава государства, он всем руководит. Точнее, не совсем всем, у него есть список тех вещей, что он должен и может делать, находясь на своём посту. И раз в пять лет проводятся выборы, чтобы народ избрал этого президента из тех пони, которые выдвинут свои кандидатуры. Все граждане Эквестрии, которым уже есть восемнадцать, могут голосовать.

— И любой может претендовать на то, чтобы стать президентом? — спросила Твайлайт.

— По закону — да, любой гражданин имеет право избирать и быть избранным, но в реальности это не совсем так. Чтобы идти на выборы, нужно собрать кучу подписей, выложить кучу денег и соблюсти множество формальностей, так что обычному пони это не под силу. И всё это только для того, чтобы попасть в список кандидатов, а уж чтобы победить… — синий жеребец покачал головой.

— А этот президент, он самый главный? Я имею в виду, может, есть ещё кто-нибудь, какая-нибудь принцесса например?

— Нет, никаких принцесс у нас нет с тех пор, как сто лет назад была свергнута монархия, — ответил отец.

— Свергнута? — Твайлайт смотрела, широко раскрыв глаза. — Но… если нет принцесс-аликорнов, то кто же тогда поднимает солнце и луну?

— Твайлайт, ты меня пугаешь, — сказал Найт Лайт, остановившись прямо посреди дороги и повернувшись к дочери. — Разумеется, солнце и луну никто не поднимает. Небесные тела сами вращаются в пространстве, подчиняясь силам гравитации. Это же школьная программа.

— Ладно… Понятно… — произнесла фиолетовая пони после некоторой паузы. — Мне обязательно надо прочитать пару-тройку книг, чтобы заполнить пробелы в моих знаниях о мире.

Они подошли к незнакомому Твайлайт дому, на первом этаже которого находился магазин. У крыльца стояла зелёная земная пони, по-видимому продавщица, и курила длинную, тонкую сигарету.

— Вот и пришли, — сказал Найт Лайт, указывая копытом на магазин. — Грейтбук, я думал, ты бросила, — он посмотрел на курящую кобылу. Та сделала виноватую мордочку и кинула сигарету на землю, раздавив её ногой.

— Да, бросила, мистер Лайт, — усмехнулась она, — и ещё, наверное, раз двадцать бросать придётся.

— И это притом, что у нас в продаже имеется книга «Лёгкий способ бросить курить»! — отец фиолетовой пони засмеялся. — Ты просто ходячая антиреклама для этой книги, Грейтбук! Ну, Твайлайт, пойдём домой. — Он открыл дверь магазина и пропустил дочь вперёд.

Они прошли мимо кассы, мимо полок с выставленным на них товаром. Большую часть магазина занимали дешёвые комиксы и всякие романы в мягких обложках, на вид достаточно низкосортные. Целый стеллаж был отведён под литературу о заговорах, приворотах и других подобных вещах, а столь любимых Твайлайт серьёзных научных изданий не было вообще, лишь в дальнем конце торгового зала она заметила небольшую полку со школьными учебниками.

— Сюда, — отец провёл Твайлайт через подсобку и указал на лестницу, ведущую на второй этаж. — Внизу мы только работаем, живём мы в комнатах наверху.

Фиолетовая пони стала подниматься по ступенькам, Найт пошёл следом за ней. Внезапно Твайлайт поняла, что он отстал, остановившись где-то на середине лестницы. Она обернулась и увидела, что жеребец стоит, навалившись на перила и прижимая к груди переднее копыто.

— Папа? Что с тобой?

Найт Лайт не ответил. Он упал и покатился вниз по ступенькам, Твайлайт бросилась за ним.

— Врача! Быстро! — крикнула она вернувшейся с улицы курильщице.

Народу было совсем немного: Грейтбук и ещё одна кобыла, её сменщица, какие-то друзья и знакомые отца, несколько родственников разной степени дальности, некоторых из которых Твайлайт знала по виртуальной реальности, где были их копии. Старый жеребец в тёмном одеянии говорил речь, читая отрывок из толстой книги, но фиолетовая пони не слушала, а только смотрела на длинный деревянный ящик, стоявший возле свежевыкопанной ямы.

— Так неожиданно, — донёсся до Твайлайт громкий шёпот старой седой кобылы.

— Да, — вторила ей другая. — Кто бы мог подумать. Он на сердце даже и не жаловался никогда.

Твайлайт было стыдно признаться даже самой себе, но она чувствовала какое-то облегчение. Реальность, в которой она оказалась, была ужасна, исковеркана и жестока к ней, словно кто-то взял её жизнь и вырвал из неё всё ценное, густо закрасив остальное чёрной краской. Отец был единственным лучом света в тёмном царстве, но ещё он был тем, кто связывал фиолетовую пони с этим новым для неё миром. Теперь же, когда он ушёл, эта мрачная реальность стала для Твайлайт совершенно чужой и она могла покинуть её, ни о чём не жалея.

Старик тем временем закончил своё бормотание, и слово дали Твайлайт, как самой близкой родственнице покойного, но она не захотела ничего говорить. Тогда шестеро крепких жеребцов, служивших в похоронной конторе, взяли гроб за пропущенные под его днищем верёвки и стали опускать в могилу.

Твайлайт стояла на террасе, навалившись всем телом на каменные перила. Здесь заканчивалось и обрывалось вниз скалистое основание Кантерлота, города, построенного на высокой горе. Пони смотрела вниз, в разверзшуюся перед ней пропасть. Теперь ей не нужно даже связывать крылья, чтобы совершить прыжок. Это было весьма заманчиво — объявить себе, что этот мрачный мир ненастоящий, и прыгнуть вниз в надежде проснуться в каком-нибудь другом месте, где были бы друзья и родные. Но Твайлайт хотела быть уверена в правильности своего выбора, а уверенности в этот раз у неё не было. Не было каких-либо свидетельств, которые хоть немного бы намекали на нереальность окружающей её вселенной. Никаких толп аликорнов, разгуливающих по улицам, никаких исполняющихся желаний, видений… Ничего. Вокруг царила прямо-таки эталонная повседневность, скучная, мрачная и тягучая.

Твайлайт готова была рискнуть, ей нечего было терять, кроме жизни в мире, в котором она не хотела жить. Она подумала об отце. Он наверняка хотел бы, чтобы она жила дальше, вступила в наследство, управляла магазином… Хотел бы, чтобы она была счастлива. Но как она может быть счастливой, если кто-то словно отрубил все возможности для этого, оставив её совершенно одинокой?

Мысли Твайлайт перескочили на загадочную смерть отца. С самого дня его кончины она думала, могли ли его убить пони из Эскаписа. Но зачем? Если они хотели избавиться от свидетелей возникших у них проблем, то логично было бы убить и Твайлайт тоже, причём ещё до выплаты компенсации. Это было бы очень легко сделать, учитывая, сколько времени фиолетовая пони была полностью в их копытах. Да и зачем им это? Мёртвые клиенты — тоже далеко не лучшая реклама. Значит, случайность. Или очередное издевательство кого-то, кто за всем этим стоит.

Твайлайт посмотрела вниз. Зачем жить дальше, если её здесь ничего не держит? Она подняла заднюю ногу, чтобы перелезть через перила. Способ проснуться или самоубийство? Не имеет значения. Даже если Твайлайт прямо сейчас вернётся к друзьям, семье и принцессе Селестии, как она сможет жить дальше, пройдя через все эти испытания, почти раздавившие её?

Фиолетовая кобыла остановилась с задранной над перилами ногой: мысль о том, что она сейчас, скорее всего, просто умрёт и никогда больше не увидит дорогих ей пони, больно впилась ей в мозг. Вся нерешительность бывшей ученицы Селестии вылезла наружу, не позволяя ей сделать последний шаг. В этот раз она была абсолютно одна, рядом не было никого, кто поддержал бы её решение или хотя бы просто дал совет. Даже если эта реальность ненастоящая, то правильно ли Твайлайт поступает? Может быть, для того чтобы проснуться, нужно не просто умереть, а сделать что-то определённое. Например, прыгнуть в какую-нибудь особую яму, как это было в том лесу. И, конечно, даже если у неё получится проснуться, нет никакой гарантии, что новый мир, в котором она окажется, будет настоящим или хотя бы не будет хуже, чем этот. У Твайлайт был большой соблазн сказать, что хуже быть уже не может, но для гипотетических «высших сил», которые, видимо, над ней издевались, это могло прозвучать как вызов.

«Стоп, — мысленно сказала себе Твайлайт и опустила ногу обратно. — Это я всегда успею сделать. Должен быть и другой способ».

Глава 10

Охранники вывели Гипноса из кабинета Харона и повели к лифту. Когда все трое вошли в кабину, один из конвоиров нажал на самую нижнюю кнопку.

«Подвал, — подумал Гипнос. — Это плохо. И кто такой этот доктор Слипвэлл, к которому меня ведут? Харон сказал, что всё знает и моё признание не требуется. Значит, наверное, хотя бы пытать меня не будут. Возможно, просто запрут в камере или даже поместят в стазис, чтобы я им не мешал. Тогда они без проблем смогут вернуть Твайлайт на основной уровень».

Лифт остановился в самом конце шахты, и двери разъехались в стороны, являя взорам Гипноса и его конвоиров подвальные помещения с выкрашенными серой краской стенами. Охранники подтолкнули коричневого жеребца, чтобы он побыстрее покинул кабину лифта, и повели его по узкому коридору, упёршемуся в тяжёлую металлическую дверь с надписью «Выход 146».

«Выход? — удивился про себя Гипнос. — Они что, отпустить меня хотят?»

Висящая на стене камера сфокусировалась на коричневом жеребце и его спутниках.

— ИДЕНТИФИКАЦИЯ ПРОИЗВЕДЕНА: ПОЛЬЗОВАТЕЛЬ ГИПНОС С СОПРОВОЖДЕНИЕМ ИЗ ДВУХ ПЕРСОНАЖЕЙ, — произнёс громкий голос, звенящий металлическими нотками. — ДОСТУП К ВЫХОДУ СТО СОРОК ШЕСТЬ РАЗРЕШЁН.

Что-то щёлкнуло, и тяжёлая дверь почти бесшумно отъехала в сторону, открывая трём пони проход. За дверью оказалось помещение, опутанное сетями кабелей и заставленное различным оборудованием, среди которого выделялись три машины сновидений какой-то странной конструкции. Они заметно отличались от тех, что стояли в главном зале, и Гипнос точно знал, что никогда раньше не видел таких, но всё же что-то в этих аппаратах показалось ему странно знакомым. Колпак одной из этих машин был поднят, а вокруг неё суетился худой старый единорог в очках и с седой бородой.

— О, мистер Гипнос! — сказал старик, повернувшись к вошедшим. — Вы как раз вовремя!

— Вы доктор Слипвэлл? — спросил коричневый жеребец.

— Да, он самый. — Седогривый зажёг рог и быстро окутал Гипноса своей магической аурой. В следующее же мгновение коричневый пони покачнулся и повалился на пол.

— Как младенец, — сказал Слипвэлл, подойдя к упавшему и уже засопевшему Гипносу. — Погрузите его в машину сновидений, — приказал он охранникам.

Сэйн Дрим, светло-синий единорог с пепельно-серой гривой, открыл глаза, проснувшись на диване в собственной квартире. Он посмотрел на часы, стоявшие на столике, и прикинул, что ему удалось проспать где-то часа четыре.

«Но почему у меня такое ощущение, будто я провалялся как минимум несколько месяцев? — подумал он. — Кажется, что-то случилось с моим чувством времени».

Сэйн посмотрел на свою голубую шерсть и удивился возникшему у него чувству. Это было странно, но ему почему-то казалось, что его шкура должна быть коричневой.

— Что ещё за дискордовщина? — пробормотал он.

В этот момент раздался громкий и крайне настойчивый стук в дверь. Так стучат те, кто намерен войти в любом случае, и Сэйну пришлось поднять свой круп с дивана и доковылять до входной двери. На пороге он увидел двух белых жеребцов, по-видимому королевских стражей, но без золотистых доспехов. Они смерили открывшего им пони суровыми, не выражающими эмоций взглядами.

— Мистер Дрим? — спросил один из них.

— Да, — ответил синий единорог, на секунду задумавшись. Собственное имя показалось ему вдруг каким-то непривычным, словно в последнее время его все называли как-то иначе.

— Вы пойдёте с нами. Дело государственной важности.

— Здравствуйте, сэр, — сказал Сэйн, переступая порог кабинета Пропера Пруфа, главы службы безопасности Её Высочества. — Мне уже сказали, что дело крайне важное, но я не думал, что увижу вас лично.

— Я думаю, стоит сразу перейти к делу, — произнёс сидевший в своём чёрном кресле мистер Пруф, упитанный зелёный единорог с рыжей коротко подстриженной гривой. — Принцесса Твайлайт Спаркл исчезла месяц назад.

— Да? — удивился Сэйн, садясь в кресло напротив. — Ужасно. Честно говоря, я заметил, что её не было на последних официальных мероприятиях. Но, позвольте спросить, при чём же здесь я? Я никогда не занимался поисками пропавших без вести, да и в органах безопасности я, вообще-то, уже не работаю.

— Искать не нужно. Её уже нашли, — сказал Пруф.

— Но тогда в чём же дело?

— Всё не так просто, — ответил зелёный жеребец. — Вы слышали что-нибудь о корпорации «Эскапис»?

— Да, конечно. Они продают всякие вещи типа специальных очков и шлемов виртуальной реальности, — сказал Сэйн. — По всем каналам понивидения рекламируют.

— Дело в том, что они пошли гораздо дальше и в какой-то момент начали заниматься не только шлемами. Учёные из Эскаписа создали новые техномагические устройства, так называемые машины сновидений. Такая машина, посылая сигналы в мозг пони, может создать для него полноценную иллюзию реальной жизни, при этом сам пони будет спать в специальной капсуле.

— Что ж, я их поздравляю, — сказал синий жеребец. — Такой технологический прорыв…

— Принцессу Твайлайт нашли в Филлидельфии, на заводе, принадлежащем фирме «Мэджик Индастрис», — продолжил шеф службы безопасности, не обратив внимания на слова Сэйна. — Эта фирма входит в тот же холдинг, что и Эскапис. И когда Твайлайт Спаркл нашли, оказалось, что она подключена к машине сновидений. Пока Твайлайт спала, из её тела забирали магию, чтобы использовать её для производства амулетов, заклинаний в коробке, зачарованных вещей и, может быть, для чего-то ещё. Следствие сейчас разбирается. Большинство из тех, кто был к этому всему причастен, уже арестованы и дают признательные показания.

— Отлично, но я опять не понимаю, что требуется от меня, — сказал Сэйн. — Всё в порядке, принцесса Твайлайт спасена…

— Пока ещё не спасена. Как я уже сказал, всё не так просто. Она по-прежнему подключена к машине сновидений, и просто отключить её нельзя: задержанные нами пони из Эскаписа говорят, что если это сделать, она с большой вероятностью умрёт. Наши специалисты их слова подтвердили. Так что кто-то должен проникнуть в её сон и вызволить её оттуда. Мы провели ряд консультаций, и оказалось, что лучше всего на эту роль подходите вы, мистер Дрим. Взаимодействие со сновидениями — это ваш особый талант, к тому же вы имеете опыт работы в органах, что также будет весьма полезно. Ваши способности очень бы нам пригодились.

— Но как я должен это сделать, если раньше я о подобных вещах только в фантастических романах читал? — поинтересовался синий пони.

— У вас есть способности к управлению сновидениями, конечно не столь мощные, как у принцессы Луны, но вполне достаточные для нашего дела, — ответил шеф. — К тому же вы отлично подготовлены во многих областях. Большего нам и не надо. Документация и специалисты Эскаписа в наших копытах, так что все необходимые инструкции вам предоставят. Конечно, перед таким ответственным делом придётся многому научиться и как следует потренироваться, но я думаю, что всё получится.

— Я так понимаю, всё уже решено, и отказаться я не могу? — спросил Сэйн, посмотрев зелёному единорогу прямо в глаза. — Кстати, если вас подвела память, то могу напомнить, что больше я в вашей системе не работаю.

— Я всё понимаю, мистер Дрим, — вздохнул Пропер Пруф, — но, поверьте мне, будет гораздо лучше, если вы согласитесь временно вернуться и послужить нашей с вами стране. Славы и всенародной любви вы не получите, так как операция секретная, но вопрос об оплате, разумеется, будет решён самым наилучшим для вас образом.

— Хорошо, я подумаю над вашим предложением, — проговорил Сэйн. — Это ведь предложение?

— Будьте готовы отбыть в Филлидельфию, — не предполагающим возражений тоном сказал Пруф.

— Что ж, похоже, вы меня уговорили, — сказал Сэйн, поняв, что отказываться бесполезно. — Поздравляю вас с этим.

— Спасибо, я рад, что мы пришли к взаимопониманию так быстро, — впервые за весь разговор улыбнулся Пруф. — И ещё кое-что, что вам следует знать. Все задержанные в один голос божатся, что Твайлайт Спаркл никто не похищал, что она пришла в Эскапис добровольно и даже принимала участие в проекте. Я склонен им верить: насколько нам известно, после смерти Флаттершай, последней из её подруг, принцесса Твайлайт находилась в глубокой депрессии и действительно могла сделать нечто подобное.

— Значит, Твайлайт создала себе воображаемый мир, где её друзья живы? — спросил синий пони. — И вы хотите, чтобы я разрушил эту иллюзию?

— Принцесса Твайлайт совершила ошибку, поставив личные интересы выше государственных, — вздохнул зелёный единорог. — После пробуждения её ждёт длительная реабилитация, но сделать это необходимо. Учитывая вызовы и угрозы, перед которыми сейчас стоит Эквестрия, третья богиня-аликорн нам не помешает. К тому же она пока единственная возможная преемница принцессы Селестии. Конечно, наш солнечный аликорн живее всех живых, но иметь запасной вариант всё же стоит. На всякий случай.

«Но ведь Твайлайт не богиня, она принцесса дружбы. А что за принцесса дружбы без друзей? Разве не в них была её сила?» — подумал Сэйн, но вслух ничего не сказал.

Твайлайт вышла из дома и направилась к виднеющейся вдалеке огромной серой коробке, которая чуть возвышалась над другими зданиями. Идти по улицам приходилось с осторожностью: Брокен Промис, лидер президентской гонки, победил на выборах с минимальным отрывом, и сторонники его ближайшего конкурента, не признавшего поражения, толпами шатались по городу, круша всё на своём пути и требуя пересмотра результатов. На Седельной площади и в прилегающих к ней кварталах шли настоящие бои между сторонниками двух кандидатов, в которые иногда вмешивались спецотряды полиции.

К счастью, фиолетовой пони удалось добраться до пункта назначения, не нарвавшись на какие-либо неприятности. Перед ней возвышался кантерлотский центр корпорации Эскапис, один из немногих офисов, которые, несмотря на столь неспокойную обстановку в столице, продолжали работать. Вокруг было полно охраны, и Твайлайт досмотрели два раза, прежде чем пустили внутрь. Преодолев все препятствия, она прошла в зал обслуживания клиентов и села на стул напротив поздоровавшейся с ней кобылы в белой униформе.

— Мне нужна программа «Дружба — это магия», — сказала Твайлайт, протянув документы.

— Так… Твайлайт Спаркл… — пробормотала сидящая за стойкой красная единорожка, набирая что-то на клавиатуре терминала, что стоял перед ней. — Вы уже пользовались нашими услугами, — сказала она, посмотрев на экран. — И я сожалею, но у нас здесь стоит отметка, что вы не очень хорошо переносите возвращение в реальный мир, так что…

— Не имеет значения, — прервала её Твайлайт. — Я не хочу возвращаться в реальный мир.

— Простите, но это невозможно!

— Мне нужно поговорить с вашим руководством. Скажите им, что пришла Твайлайт Спаркл! Они должны меня помнить.

— Здравствуйте. Можно? — спросила Твайлайт, заглянув в кабинет, на дверь которого ей указала красная кобыла.

— Проходите, — ответил уже знакомый ей бледно-зелёный жеребец в очках.

— Мистер Соул? — узнала его бывшая аликорница.

— Мисс Спаркл, какая встреча! — сказал Лост Соул, изобразив на лице улыбку. — Могу я узнать, какова цель вашего визита? Какие-то проблемы? Надеюсь, вы соблюдаете свою часть договора…

— Соблюдаю. Не беспокойтесь, я никому ничего не говорила о том, что здесь со мной случилось, — сказала она. — Я бы хотела поговорить с одним пони, который тут работает. Его зовут Гипнос.

— Сожалею, но ничем не могу помочь, — ответил Лост, снова примерив на себя улыбку. — Мистер Гипнос недавно уволился и уехал из города. Где он сейчас, мне неизвестно. Да если бы и было известно, я бы всё равно не сказал. Не могу же я давать личные данные наших сотрудников каждой встречной любопытной пони. Может быть, я смогу вам чем-нибудь помочь не хуже мистера Гипноса?

— Возможно, — сказала Твайлайт. — На самом деле я пришла сюда, потому что хочу вернуться. Вернуться к своим друзьям. — Она выложила на стол буклет, рекламирующий программу «Дружба — это магия».

— Я боюсь, это невозможно, — сказал Лост Соул. — Вы так плохо перенесли свой предыдущий сеанс…

— Я отлично его переносила, пока не вмешался Гипнос и не создал этот свой «выход»!

— Я понимаю, вы расстроены и обижены на мистера Гипноса, но, уверяю вас, он сделал это не просто так, — произнёс Лост. — Если бы он вас тогда не вытащил, вы могли бы вообще не проснуться!

— Хотела бы я вообще не проснуться! — выпалила фиолетовая пони. — Верните меня туда, пожалуйста! Я отдам вам обратно вашу компенсацию, я почти ничего не потратила! Этот ваш мир, он ужасен… — Она сидела перед жеребцом, размазывая по лицу слёзы. — Пожалуйста, прошу вас! Я могу отдать вам свой книжный магазин…

Лифт спустился ниже уровня первого этажа.

«Подвал, — как-то отстранённо и равнодушно подумала Твайлайт. — Они меня сейчас просто убьют… А чего я вообще ожидала? Устранить меня раз и навсегда для них гораздо проще и дешевле, чем держать в машине сновидений…»

Двери лифта открылись, Твайлайт и сопровождающий её белый единорог вышли в коридор с выкрашенными в унылый серый цвет стенами.

— Здесь у нас находятся особые машины сновидений, — сказал белый жеребец. — Такая машина позволит вам уснуть очень надолго.

«Ага, уснуть очень надолго. Это теперь так называется? Эвфемизмы, пришло ваше время?» — пронеслось в голове фиолетовой пони.

Узкий коридор привёл Твайлайт и её спутника к двери с надписью «Выход 146».

«Опять это число, — подумала Твайлайт. — Вряд ли это может быть совпадением. Но что это вообще может значить?» — Она толком не понимала почему, но в её душе вновь затеплилась надежда, что этот мрачный мир всё же ненастоящий.

— ИДЕНТИФИКАЦИЯ ПРОИЗВЕДЕНА: ПОЛЬЗОВАТЕЛЬ ТВАЙЛАЙТ СПАРКЛ С СОПРОВОЖДЕНИЕМ ИЗ ОДНОГО ПЕРСОНАЖА. ДОСТУП К ВЫХОДУ СТО СОРОК ШЕСТЬ РАЗРЕШЁН, — раздался громкий механический голос, заставив Твайлайт вздрогнуть. Дверь скользнула в сторону.

«Что это сейчас было? Почему меня назвали каким-то пользователем? И что ещё за персонаж? — кобыла оглянулась на находившегося рядом белого единорога. — Это он персонаж, что ли?»

Жеребец легонько подтолкнул застывшую на месте Твайлайт, и они вошли в расположенное за дверью помещение. Там действительно стояли три машины сновидений, у одной из которых был поднят её пластиковый колпак. Над находящимися внутри трубками и проводами колдовал старый седой жеребец с выцветшей шкурой. Ещё одна машина уже работала: через полупрозрачный пластик можно было разглядеть силуэт спящего внутри неё пони, а на её панели управления то и дело мерцали лампочки. Третья стоящая здесь капсула была отключена.

— Здравствуйте! — приветливо сказал старик, оторвавшись от работы и повернувшись на стук копыт вошедших пони. — Вы, наверное, Твайлайт Спаркл, — он посмотрел на фиолетовую кобылу из-под своих очков в золотистой оправе. — А меня зовут Слипвэлл, доктор Слипвэлл. Кстати, вот здесь будет ваше место, — седой жеребец указал на увитое проводами ложе, расположенное внутри открытой капсулы.

«Так меня не убьют? — подумала Твайлайт. — Или они каким-то образом используют для этого машину сновидений? А может быть, они просто сотрут мне память, а потом выбросят на улицу?»

— У меня уже всё готово, — сказал Слипвэлл, смахнув с корпуса машины воображаемые пылинки. — А вы готовы, мисс Спаркл?

Твайлайт уже давно всё обдумала и решила, но теперь вдруг снова замерла в нерешительности, хотя обратной дороги, скорее всего, уже и не было. Вряд ли бы её выпустили из этого подвала, даже если бы она вдруг захотела уйти.

Твайлайт не смогла уличить этот мрачный мир во лжи, не смогла доказать себе, что он ненастоящий. Наоборот, ей всё чаще казалось, что именно старая Эквестрия являлась иллюзией, слишком уж хороша она была. Независимо от того, было то счастливое место реальным или нет, Твайлайт больше всего на свете хотела туда вернуться. Фиолетовая пони всегда стремилась докопаться до истины, но теперь у неё внутри словно что-то перегорело, ведь даже если она узнает правду, то каким образом она поймёт, что это именно правда, а не просто очередная очень правдоподобная ложь, созданная подключённой к мозгу машиной? А если всё вокруг может быть ложью, то пусть лучше эта ложь будет сладкой. Твайлайт просто хотела всё забыть и вновь увидеть своих друзей, родителей, принцесс, брата, Понивилль и Кантерлот, в центре которого возвышался бы дворец Сестёр, а не президентская резиденция. Конечно, всё это будет ложью, но какая разница, если всё равно нельзя точно определить, где правда? У Твайлайт даже возникла безумная мысль, что эта машина сновидений, возможно, как раз и является выходом в реальность. Надпись «Выход 146» на двери это как будто подтверждала. Но даже если всё это будет очередным сном, она должна попытаться прожить эту новую жизнь так, как будто она реальна.

— Я готова, — сказала Твайлайт, решительно тряхнув головой. — Всё будет, как мы договаривались с мистером Соулом?

— Да, конечно. Все лишние воспоминания будут удалены, вы больше не вспомните свою реальную жизнь и то, что с вами случилось, — заверил старый пони.

— Я догадываюсь, что вы собираетесь сделать потом, — произнесла фиолетовая кобыла. — Только, пожалуйста, не делайте этого сразу. Дайте мне хоть немного побыть там.

— Понимаю ваши опасения, — сказал Слипвэлл. — Обещаю, что постараюсь дать вам как можно больше времени. А время, кстати, в виртуальной реальности можно ускорить. Возможно, вы там целую жизнь успеете прожить.

Он приглашающе указал копытом во внутреннее пространство машины. Твайлайт кивнула, и белый единорог помог ей забраться внутрь, а старик немедленно начал подключать её к системе. Когда все приготовления были завершены, загудели электромоторы, опуская над готовой к долгому сну кобылой полупрозрачный колпак. Твайлайт закрыла глаза. Раздался звуковой сигнал, и прежний мир для неё перестал существовать.

— ПОЛЬЗОВАТЕЛЬ ТВАЙЛАЙТ СПАРКЛ ПОДКЛЮЧЁН К СИСТЕМЕ ВЫХОДА, — раздался из висящего на стене динамика механический голос.

Открыв глаза, Твайлайт увидела прямо перед собой взволнованное лицо принцессы Селестии.

— Как ты, Твайлайт? — спросила принцесса.

— Нормально, кажется… — пробормотала фиолетовая кобыла, поднеся копыто к голове и потирая рог.

— Ох, Твайлайт, — услышав ответ, принцесса вздохнула с облегчением. — Я так боялась за тебя. Если бы по моей вине с тобой что-то случилось… Я должна извиниться, заклинание, которое я тебе прислала, оказалось не таким уж безопасным. Сначала метки твоих друзей перепутались, а потом…

— Заклинание? — непонимающе спросила Твайлайт, оглядываясь по сторонам.

Судя по внешнему виду помещения и запаху лекарств, они находились в больничной палате. Твайлайт лежала на кровати, принцесса стояла рядом, а в приоткрытую дверь заглядывали несколько хорошо знакомых фиолетовой пони личностей.

— Она очнулась! Очнулась! Кажется, всё хорошо! — радостно улыбаясь, шептала остальным Пинки Пай.

— Да, Твайлайт, заклинание, — сказала Селестия. — Неоконченный шедевр Старсвирла Бородатого, который ты должна была исправить. Всё прошло вроде бы нормально, — она посмотрела на крылья, торчащие у фиолетовой пони по бокам, — но потом, когда всё уже закончилось, ты вдруг потеряла сознание.

— И сколько времени я была без сознания? — спросила Твайлайт, которой почему-то казалось, что прошли целые месяцы, а то и годы.

— Минут пятнадцать, кажется. Ты нас всех очень напугала, и мы сразу принесли тебя сюда, в больницу, — ответила Селестия. — Ты точно в порядке?

Лежащая на кровати пони на мгновение замерла, прислушиваясь к собственным ощущениям, прежде чем ответить:

— Да, всё хорошо.

— Отлично, ведь тебе ещё предстоит церемония коронации, принцесса Твайлайт Спаркл, — сказала солнечная аликорница, направившись к выходу.

— Коронации? — Твайлайт только теперь заметила у себя пару дополнительных перьевых конечностей.

— Принцессья вечери-и-инка!!! — Дверь широко распахнулась, и в палату ворвался розовый ураган в лице Пинки Пай, вслед за которой вошли остальные подруги и Спайк.

— Почему-то мне кажется, что я вас целую вечность не видела, — сказала Твайлайт, по очереди обнимая друзей. На её глазах заблестели слёзы.

Харон стоял у окна в своём кабинете, устремив взгляд сквозь стекло. В центре города протестующие против результатов выборов подожгли какое-то здание, и теперь над крышами домов поднимался столб чёрного дыма, постепенно смешивающегося с серостью затянутого тучами неба.

Серый жеребец посмотрел на часы, будто чего-то ожидая. И действительно, кое-что произошло — зазвонил телефон внутренней связи, заставив Харона подойти к столу.

— Директор слушает, — сказал он, сняв трубку.

— Я подключил её, сэр, — раздался голос старого жеребца с того конца провода.

— Хорошо, я сейчас спущусь к вам, доктор Слипвэлл, — ответил Харон.

«Как по расписанию», — подумал он, повесив трубку и вновь посмотрев на часы.

Директор вышел из своего кабинета и, даже не захлопнув за собой дверь, пошёл к лифту. Его секретарши на месте не было, как и других офисных пони. В иные дни они сновали по коридору, курсируя между своими рабочими местами и кофейным автоматом, но сейчас все словно испарились.

— Наконец-то всё это закончилось, — пробормотал Харон, входя в кабину лифта. — Теперь можно будет немного отдохнуть.

Спустившись в самый низ, лифт остановился, его двери разъехались в стороны, и серый жеребец вышел в коридор с такими же серыми стенами, направившись к Выходу сто сорок шесть.

— Сто сорок шесть, — произнёс Харон, когда его взгляд упёрся в число на двери. — Неужели уже сто сорок шестой?

— ИДЕНТИФИКАЦИЯ ПРОИЗВЕДЕНА: ПОЛЬЗОВАТЕЛЬ ХАРОН БЕЗ СОПРОВОЖДЕНИЯ ПЕРСОНАЖЕЙ. ДОСТУП К ВЫХОДУ СТО СОРОК ШЕСТЬ РАЗРЕШЁН, — раздался из динамиков голос, и дверь открылась.

Директор вошёл в помещение, где его встретил Слипвэлл, подготовивший к старту третью машину сновидений, первые два аппарата были заняты Гипносом и Твайлайт. Харон подошёл к открытой капсуле.

— Готово? — спросил он.

— Да, можно подключать, — ответил старый жеребец, глянув на своего начальника из-под сверкнувших в свете ламп очков.

— Запустите третью программу, ту, которая без подавления воспоминаний. — Харон забрался внутрь машины и принялся устраиваться там поудобнее, стараясь при этом не запутаться в многочисленных трубках и проводах.

— Хорошо, сэр, — сказал Слипвэлл. — А что мне делать после того, как я вас подключу?

— Ничего, — ответил директор.

— То есть я могу просто закрыть это помещение и пойти домой? — спросил старик.

— Да, делайте что хотите, — отмахнулся директор. — Но сначала помогите мне надеть этот проклятый шлем. Где тут дырка для рога?

— Вот так, сэр, не торопитесь, — сказал Слипвэлл, помогая серому жеребцу.

— Включайте, — приказал Харон, когда всё было готово.

— Хорошо, сэр. — Слипвэлл запустил машину, и над серым жеребцом опустился пластиковый колпак, словно крышка какого-то высокотехнологичного гроба.

— ПОЛЬЗОВАТЕЛЬ ХАРОН ПОДКЛЮЧЁН К СИСТЕМЕ ВЫХОДА, — произнёс голос из громкоговорителя. — ВНИМАНИЕ! ВСЕ ПОЛЬЗОВАТЕЛИ ПОКИНУЛИ ДАННЫЙ УРОВЕНЬ ЧЕРЕЗ СИСТЕМУ ВЫХОДА. УРОВЕНЬ МОЖЕТ БЫТЬ ОТКЛЮЧЁН И ПОДГОТОВЛЕН К ПЕРЕЗАПУСКУ! ОТКЛЮЧЕНИЕ УРОВНЯ…

Вдруг всё исчезло: и доктор Слипвэлл, и машины сновидений, и даже сама комната.

Харон очнулся в шезлонге на берегу моря. Ласковый ветерок трепал его гриву, а на горизонте яркими красками горел великолепный закат, но серый жеребец равнодушно отвернулся от этой красоты.

— Сто сорок шесть, — пробормотал он. — Подумать только, сто сорок шесть!

Прямо перед шезлонгом на песке была большая ровная надпись:

«Счастливого отпуска, директор! Набирайтесь сил для нового этапа работы».

Сэйн Дрим шёл по цеху в сопровождении Райтчес Шакл, представительницы Филлидельфийской полиции. Они прошли мимо застывших в безмолвии и неподвижности конвейеров, на которых ещё лежали полусобранные магические изделия. Когда они прошли дальше, Сэйн увидел, что небольшая часть производственного помещения отделена от его остального пространства капитальной перегородкой.

— Вот и пришли, — сказала Райтчес, открывая обнаружившуюся в стене металлическую дверь.

— И это то место? — удивился Сэйн, входя внутрь. — Я думал, что здесь будет секретный бункер или что-то вроде того.

Всё помещение было заставлено всяким сложным даже на вид оборудованием, из-за чего казалось тесным, хотя по площади было не таким уж и маленьким. Прямо перед вошедшим жеребцом находились два больших стеклянных ящика, похожих на гигантские аквариумы, один из которых был пуст, а во втором в мутноватой жидкости плавала фиолетовая аликорница, подогнув свои длинные ноги, с трудом помещающиеся внутри. Всё её тело было опутано трубками, питающими организм и удаляющими из него отходы, а на голове находилось некое подобие шлема, от которого тянулись провода, выведенные из стеклянного куба через отверстие в его крышке и подключённые к стоящей рядом аппаратуре.

— Здравствуйте! Вы, наверное, мистер Дрим? — сказал бирюзовый единорог, вынырнувший откуда-то из глубины помещения навстречу вошедшим. — Меня зовут Ньюрэл, профессор Ньюрэл из КИМ, Кантерлотского Института Мозга. Я научный руководитель операции по спасению Твайлайт Спаркл. А с вами, мисс Шакл, мы уже знакомы.

— Не буду вам мешать, — сказала полицейская кобыла. — Я только привела сюда мистера Дрима.

Попрощавшись с обоими жеребцами, она вышла за дверь.

— И как вы хотите, чтобы я её разбудил, профессор? — спросил Сэйн, когда они остались наедине. — Я что, должен просто подойти к принцессе Твайлайт и ущипнуть её?

— Нет, конечно, — усмехнулся учёный. — К сожалению, всё гораздо сложнее. Для того чтобы её разбудить, вам потребуется создать так называемый «выход». Я научу вас, как это сделать. Для обычного пони это было бы очень сложно, но вы с вашими способностями сможете влиять на окружающую вас виртуальную реальность, в том числе и создавать выходы, а также перемещаться между уровнями. По крайней мере, в моей теории это так, — он слабо улыбнулся.

— Что ж, скоро узнаем, так ли это на самом деле, — сказал синий жеребец.

— Виртуальная реальность, в которой находится Твайлайт Спаркл, состоит из двух уровней — основного и дополнительного, — продолжил профессор. — Когда вы вытащите Твайлайт с основного уровня, она проснётся на дополнительном, с которого вы сможете вытащить её уже в реальный мир. Так что всего вам потребуется создать два выхода. Кстати, дополнительный уровень спроектирован так, чтобы Твайлайт там сильно не понравилось и она захотела любой ценой вернуться обратно на основной, но вы ни в коем случае не должны этого допустить.

— Можно поподробней об этих «выходах»? — попросил Сэйн.

— В процессе вашей подготовки вы всё узнаете, — ответил бирюзовый единорог. — Пока же могу сказать, что выход — это такое особое место, оказавшись в котором Твайлайт Спаркл проснётся. Ещё один важный момент: она должна пройти сквозь выход максимально быстро, не задерживаясь рядом с ним. Иначе может возникнуть ещё один уровень виртуальной реальности, с которого она сможет выбраться, только убив себя, а это очень рискованно. Я рекомендую вам создать выход, например, в железнодорожном туннеле, через который Твайлайт будет проезжать на поезде.

— Профессор, могу я спросить вас о том, насколько это всё безопасно для меня? Я сильно рискую, отправляясь туда?

— Сложно сказать, ведь это всё абсолютно новые технологии. — Ньюрэл задумчиво потёр нос копытом. — Мы постараемся произвести ваше внедрение как можно более аккуратно и замаскировать вас под персонажа виртуальной реальности, но система защиты может разгадать наши манёвры и начать строить на вашем пути препятствия. Кстати, вот ваш персонаж, в шкуре которого вы будете. Его зовут Гипнос, — профессор взял со стола распечатанное на цветном принтере изображение и передал его Сэйну.

На картинке был изображён улыбающийся коричневый жеребец.

— Он коричневый, — удивлённо пробормотал Сэйн, разглядывая снимок.

— Сожалею, если вам не нравится цвет, но придётся потерпеть, — с усмешкой ответил учёный.

— Нет, не в этом дело, — сказал светло-синий пони. — Просто странное совпадение. Мне однажды приснился сон, в котором у меня была коричневая шерсть. И имя его тоже кажется мне каким-то знакомым.

— Гипнос — это бог сна у древних пегасов, — произнёс профессор Ньюрэл.

— Я та-а-ак взволнована! — закричала Пинки Пай на весь Сахарный Уголок. — Подумать только, у Твайлайт есть для нас сюрприз! Говори скорей! — набросилась она на фиолетовую аликорницу.

— Я тут подумала, почему бы нам не съездить куда-нибудь всем вместе? — сказала Твайлайт. — Например, в Лас-Пегас или в другой город, где мы ещё не были.

— О-о-о, Лас-Пегас! — восхищённо выдохнула Пинки.

— И знаете, мы не просто поедем, мы полетим! — воскликнула фиолетовая пони. — Я уже присмотрела подходящий воздушный вагон. Я даже сама могла бы вас всех довезти, хоть на что-то бы они сгодились, — аликорница с усмешкой оглянулась на свои крылья.

— Ого, ты это сейчас серьёзно? — удивилась Рэйнбоу Дэш.

— Твайлайт, так нельзя! — запротестовала Рэрити. — Принцесса не может быть использована для перевозки простых пони!

— Вы не простые пони, вы мои друзья, — ответила фиолетовая аликорница, улыбнувшись. — Но не беспокойся, Рэрити, я, конечно, не собираюсь тащить вагон сама. Я получила крылья не так давно и ещё не настолько хороша в лётном искусстве, чтобы вы доверяли мне свои жизни. На самом деле я хотела найти какого-нибудь пегаса, который бы согласился…

— Забудь об этом, — сказала Рэйнбоу. — Когда речь идёт о полётах, за дело должны браться профессионалы. Я домчу вас до Лас-Пегаса за десять минут ровно!

— Что?! За десять минут? Какого сена ты говоришь? — уставилась на пегаску Эпплджек, подняв бровь в своей фирменной манере.

— Ну, десять минут — это, конечно, преувеличение, но за полтора часа мы точно долетим, — самоуверенно ответила радужногривая.

— Странно, — вдруг сказала Твайлайт, поднеся копыто к голове. — Этот наш разговор… У меня такое чувство, будто это всё уже было…

— Всё в порядке, дорогая? — обеспокоено спросила Рэрити.

— Да, всё нормально, — ответила Твайлайт. — Знаете, я так счастлива, что все мы вместе. Мне никакого Лас-Пегаса не надо, лишь бы вы были рядом.

— Как это «никакого Лас-Пегаса»?! — разочарованно протянула Пинки Пай.

— Не переживай, Пинки, — засмеялась аликорница, — это я так. Будет тебе Лас-Пегас.

Из-за стоящего в углу столика за подругами наблюдал коричневый пони, в котором можно было узнать Гипноса. Он смотрел на их счастливые лица, слушал доносившиеся до него обрывки разговора и радостный смех. Жеребец опустил глаза, уставившись на ровную полированную поверхность столешницы. Всё это было ложью. Гипнос знал, что настоящие друзья Твайлайт Спаркл давно мертвы. Глядя на счастливую аликорницу, коричневый пони снова начал сомневаться, имеет ли он право рушить эту иллюзию. Но он не просто имел право, это был его долг. Сомнения пришлось отбросить.

— Я должен освободить тебя, Твайлайт Спаркл, — еле слышно прошептал Гипнос. — Значит, воздушный вагон… Полёт в Лас-Пегас… Хорошо. Отлично. — Он достал из седельной сумки блокнот и принялся делать расчёты, необходимые для открытия выхода.

— Идите сюда, поняши, я что-то нашла! — раздался откуда-то из-за кустов звонкий голос Пинки Пай.

— Похоже, это палатка, которую ты, Рэрити, вчера просила, — сказала Твайлайт.

— Что ж, очень своевременно, — пробормотала белая единорожка.

— Наверное, её сюда почтой доставляли, — усмехнулась Эпплджек, всё ещё потирая ушибленный нос.

«147».

Идолы и Боги

Твайлайт и морковка

Месть за прошедшую любовь.

Твайлайт слышит рассказчика

Последний бой Гештальт Трейс

Мёртвый мир

Прохладный день в Аду

О важности полового воспитания

Доктрина Превосходства

Земляника