Обман

Глава X "Кристальные Копи"

Красное солнце скрывалось за чередой гор, и их пики блестели багровым цветом, под стать покрасневшему небу. Луна вот-вот должна подняться из-за горизонта, и тогда сотни факелов вдоль главной дороги превратятся в маленькие солнца, охраняемые стражниками Кристальных Копей. А пока этого не случилось, Сомбра и сопровождающий его конвой, состоящий из четырёх солдат и двух верных друзей, времени зря не теряли. Однако бывший генерал, несмотря на всю важность грядущих событий, старался думать о другом. Мы начинаем что-то ценить лишь тогда, когда это потеряем, и Сомбра в этом убедился на собственной шкуре. Он наконец-таки вернулся на родину. И хотя здесь его предали и пытались убить, он не возненавидел эту землю, а проникся к ней любовью и преданностью, как никогда раньше. Ни один встреченный с Хоуп закат на смотровой площадке Мэйнхэттэна не мог сравниться с той красотой, которую лицезрел он сейчас.

— Стой! Кто идёт? — нарушил царившую идиллию чей-то суровый голос, видимо принадлежащий одному из постовых.

— По приказанию генерала Лусцина, мы должны сопроводить генерала Сомбру и сопровождающую его свиту до ставки командования, — отчеканил солдат, один из конвоиров.

Все, кто находился на посту, больше похожего на посиделки весёлой компании у костра, тотчас повскакивали с земли и, встав по стойке смирно, хором поприветствовали своего бывшего главнокомандующего.

Сомбра окинул их недобрым взглядом и скинул капюшон, чтобы каждый мог увидеть его лицо.

— Развлекаетесь, значит? Празднуете победу до начала сражения? Распустил вас Лусцин, ох распустил, — упрекнул он солдат.

Трудно сказать, стыдились ли они или же просто боялись гнева начальства, но ни один из них не посмел поднять взгляда. А Сомбра, казалось, не спешил уходить, хотя времени было в обрез. Однако никто — ни Тарик, ни Дрисс, ни отчитавшийся солдат — не мог понять причину сей задержки.

— А если бы то был не я, а неприятель? Что тогда? — продолжил Сомбра напор, но вдруг резко смягчился. — Надеюсь, больше такого не повторится?

— Так точно! — воспрянули духом солдаты.

— Бывайте, — улыбнулся он напоследок, но решил не надевать капюшон.

Конвой продолжил свой путь, и теперь каждый встречный пони, будь то одинокий стражник, идущий по своим делам, или ведущий легион трибун, отдавал честь бывшему главнокомандующему Кристальной Армии. В былые времена он не придавал этому особого значения, не получал удовольствия, и на то были свои причины. Однако теперь он мыслил иначе: «Нет ни громкого титула, ни могущественной власти, но они уважают меня как своего предводителя, будущего правителя. Или всему виной как раз мои будущие титулы и заслуги?.. Нет! Даже я понимаю, насколько велик риск, однако, в отличие от них, мне ведомы скрытые аспекты. А что у них? Вера, да и только… вера в меня и в светлое будущее!»

Все отосланные подальше от города легионы расположились на равнине у входа в Кристальные Копи. Они разбили огромный палаточный лагерь, не уступающий своими размерами небольшому городу, с тем самым отличием, что здесь властвовали дисциплина и уважение. Солнце уже скрылось за горизонтом, и в «белокаменном» городе загорелись сотни ярких факелов и костров, у которых отдыхали, чистили оружие и обсуждали грядущую битву солдаты и их командиры.

— Тут больше половины Кристальной Армии, — не без доли гордости заявил Тарик, прежде погружённый в думы. — Победа у нас в кармане!

— Не стоит праздновать победу раньше времени, друг мой. Подобная уверенность уже не раз губила целые армии, — предупредил Сомбра и больше не слышал от бывшего трибуна неосторожных высказываний.

«Пусть солдаты видят того, кто поведёт их к победе!» — с этими мыслями он снял плащ и швырнул его куда-то в сторону. Никто из окружающих не знал и даже не мог предположить, почему Сомбра решил избавиться от накидки; его узнавали и без этого, однако теперь уважение и радость, с которыми воины встречали своего будущего предводителя, усилились. Сам он буквально купался в лучах славы, но, будучи каким-никаким, а политиком, превосходно скрывал эмоции, позволяя себе лишь подобные мысли: скоро, друзья мои, скоро справедливость восторжествует, и тогда весь мир узнает о нас; мы вернём Кристальной Империи её былое величие!

Ставка командования находилась с правой стороны от входа в Кристальные Копи, на возвышенности, откуда открывался отличный вид на весь палаточный лагерь. Она состояла из четырёх небольших и одного выделяющегося своими размерами тряпичных «домов». Никого из высших офицерских чинов поблизости не оказалось, только стражники на входах в палатки.

— Совет, полагаю, уже начался? — озвучил Сомбра свои мысли.

— Не могу знать, — отчеканил сопровождающий его солдат. — Разрешите идти?

— Идите, — кивнул бывший генерал.

Он тяжело вздохнул, словно шёл на собственную казнь, поднял взгляд на сияющий диск луны и слабо улыбнулся.

— Направляйтесь в копи и ждите меня там, — обратился он к друзьям, — здесь от вас не будет прока, только испортите себе и им нервы.

— И всё-таки мне хотелось... — начал Тарик.

— Нет, — отрезал Сомбра, — план рискованный, и одна неосторожная фраза может всё испортить. Ждите меня в копях.

Бывший трибун что-то недовольно пробубнил себе под нос, а недавно считающийся слугой пони молча кивнул.

Когда Сомбра скрылся в главной палатке и оттуда послышались чьи-то невнятные разговоры, среди которых оказалось несколько знакомых голосов, Тарик тяжело вздохнул и направился в сторону Кристальных Копей. «Надеюсь, ты понимаешь, что делаешь, друг мой, — размышлял он по пути. — Желаю тебе достучаться сквозь крепкие черепушки тех истуканов, отожравшихся, словно свиньи, генералов, этих…»

— Подожди меня! — прервал размышления голос Дрисса. — Ух! За тобой не угонишься!.. Что с тобой? Волнуешься?

— А ты, хочешь сказать, нет? — буркнул тот в ответ. — Никогда не думал, что будет, если мы проиграем? Что станет со всеми нами?

Вся жизнерадостность Дрисса мигом исчезла с его лица, уступив место сомнениям и тревогам. Он не спешил с ответом, предпочитая почему-то смотреть на звёздное небо, а не на своего собеседника.

— Размышлял, куда же без этого, — наконец ответил он, но сделал это как бы невзначай. — Но сейчас я стараюсь об этом не думать и тебе советую.

— Зря…

— Ошибаешься! Вот скажи мне, тебе становится от этого легче?

— Не особо.

— Тогда, возможно, это придаёт тебе сил, поднимает настроение?

— К чему ты клонишь?

— К тому… а, Дискорд с тобой, — махнул Дрисс копытом и пробубнил себе под нос: — Ещё один тупоголовый вояка.

Однако фраза прозвучала слишком громко, и Тарик её услышал. Разумеется, ему не понравилось подобное высказывание, но упрекать друга, которого несколько месяцев назад жестоко наказал бы за неуважение к его чину, не стал. В последнее время он часто ловил себя на мысли, что боится поражения и последствий, которые за ним последуют; с каждым днём это волнение становилось всё сильнее, а сегодня, накануне битвы, оно достигло своего зенита.

По дороге к главному входу в Кристальные Копи двум друзьям встречалось немало солдат и их командиров, однако они не выказывали никакого уважения и вели себя так, будто перед ними сослуживцы, не более того. Дрисса, казалось, это вовсе не волновало, а вот Тарик ощущал неприятную тяжесть в груди. «Сомбра для них всё: спаситель, защитник, герой… А мы без него всего лишь два пони: бывший трибун и слуга — пешки в этой партии», — с тоской размышлял он, стараясь, впрочем, держаться подобающим образом.

Тяжело найти гражданина Кристальной Империи, который ничего не знал бы о Кристальных Копях. И действительно, в любой промежуток времени, пускай не самый лучший для империи в целом, этот нескончаемый источник унобтаниевой руды никогда не терял своей значимости для страны и остального мира. Лишь тьма, поглотившая рудник около тридцати лет назад, когда в порыве жадности и желания перевыполнить план пони опустились слишком глубоко и пробудили зло, спящее в недрах горы, место утратило былую значимость. Но теперь, благодаря доблестным бойцам Кристальной Армии, оно постепенно возвращает себе прежнее величие.

Массивные металлические ворота, украшенные сотнями различных фигур, выплавленных здесь же, словно две могучие горы, возвышались над палаточным лагерем и кристальными пони. Раньше через них проходили десятки повозок, гружённых переплавленной рудой и новой сменой рабочих, однако сейчас эти исполины блокировали вход. Разумеется, главные ворота являлись не единственным способом попасть в копи: несколько запасных входов, не уступающих по размерам огромным дверям кристального замка, располагались неподалёку. К ближайшему из них и направились Тарик с Дриссом.

Вход охранял небольшой вооружённый отряд, состоящий из восьми пони. Они, в отличие от многих, не выглядели счастливыми и, на первый взгляд, ответственно относились к своей службе. Причиной тому, однако, стал страх, но не перед начальством, а существами, закрытыми за могучими металлическими дверями.

— Стой! Кто идёт? — вышел вперёд один из охранников.

— Эдмон Тарик, трибун Третьей когорты Кристальных Копей. Приказываю вам открыть ворота и впустить меня с моим другом внутрь.

— К сожалению, трибун, это невозможно. У меня приказ от генерала Лусцина: никого не впускать ни при каких обстоятельствах и поддерживать постоянное освещение главного зала копей.

— Это что ещё за номер! — внезапно рассвирепел Тарик и топнул копытом. — Выполняйте приказ, солдат!

— Увы, но это невозможно, — продолжал тот стоять на своём.

Лицо трибуна покраснело, как помидор. Он готов был взорваться в любой момент, и Дрисс, видя это, поспешил разрядить атмосферу и внести ясность.

— Но у нас приказ от генерала, — заявил он, и охранник сразу изменился в лице.

— От генерала Лусцина?

— Нет, от генерала Сомбры.

Солдат смутился ещё сильнее и сделал шаг вперёд, но не угрожающе, а с интересом.

— Он уже здесь? — его голос слегка дрожал.

— Мы прибыли с ним час назад в лагерь, сейчас он должен быть на совете, после которого присоединится к нам. — Дрисс не пытался давить или возвышать себя в лице других, он излагал вещи так, как умел: доходчиво, кратко и относительно хладнокровно.

Охранник, казалось, практически сдался и вот-вот выполнит приказ. Но тут в разговор вмешался всё ещё недовольный Тарик:

— Теперь ты откроешь ворота?

Солдат мигом изменился в лице. На нём более не было того каменного выражения, но всё же он всем своим видом демонстрировал силу духа.

— К сожалению, мне может приказать лишь сам генерал. Прошу вас подождать его прихода.

— Может быть, тебе приказ в письменной форме принести, солдат? — гаркнул Тарик.

— Я понимаю ваше возмущение, но у меня приказ, и его… — Глаза пони округлились, и он резко встал по стойке смирно. — Здравия желаю, ваше превосходительство! — отчеканил он, и спустя мгновение за ним повторили остальные стражники.

Тарик с Дриссом обернулись. Быстрой походкой, будучи в не самом лучшем расположении духа, к ним приближался Сомбра.

— Почему вы не внутри? — осведомился он, проходя мимо них. — Немедленно открыть ворота!

— Слушаюсь, — кивнул солдат и быстро сделал соответствующие распоряжения.

Зашумели надежные замки, заскрипели старые ставни, и две близняшки-сестры расступились пред знаменитым генералом.

— Доложить обстановку, — приказал Сомбра, не спеша направляясь в копи.

— Мы очистили от демонов первый и второй уровни, однако отбить у них и третий не успели. Мы зажгли тысячи факелов, но без должной охраны, полагаю, враг уже занял третий и, возможно, частично второй уровень. Мы можем сопроводить вас.

— Это лишнее, мы справимся сами. Закройте за нами ворота и следуйте приказу генерала Лусцина.

— Слушаюсь!

Как только троица оказалась внутри, металлические двери вновь со скрипом закрылись. Но последнее пожелание удачи от стражников всё-таки дошло до пони.