Тетрадь Смерти: Эквестрия
Восстановление
Вы можете написать причину и/или подробности смерти до того как впишете имя. Не забудьте, что его надо вписывать до причины. У вас есть примерно 19 дней (по календарю пони) чтобы это сделать.
Четверо пони и дракон тихо следовали за Сайдлайн по улицам Понивилля. Причём шла она намеренно окольными путями и десятой дорогой, избегая главных улиц.
– Я не поняла, – прошептала Рэйнбоу Дэш, бросая подозрительные взгляды на пони в плаще. – Л мог показать нам себя в любое время. Почему он тянул резину до этого момента?
– Не знаю, Дэш, – шёпотом ответила Колгейт, она возглавляла их небольшую группу и несла Спайка на спине. – Может… может, Л ожидал чего-то подобного. Может, это входило в его планы.
– Хочешь сказать, что он хотел смерти всех этих агентов? – спросила Линки с округлёнными глазами.
– Не думаю. Но, похоже, он знал, что группа рано или поздно распадётся, и только преданные делу пони останутся.
– Я есть хочу, – пожаловалась замыкавшая шествие Дерпи.
Среди них вновь воцарилась тишина, когда группа вошла в парк Понивилля. Несмотря на стремительное расширение города, этот участок земли остался практически неприкосновенным, а прекрасный зелёный ковёр луга по-прежнему был популярной детской площадкой и местом для пикника. Парк был совершенно пуст. Несмотря на ярко сияющее солнце, температура медленно снижалась, и красные пятачки стали всё более заметны на близлежащих деревьях.
– Л где-то здесь? Этого не может быть. – нахмурилась Колгейт и посмотрела через плечо. – Спайк, ты ведь отправлял письма Л, верно? Значит должен знать, где он живёт.
– Нет, я просто оставлял их под деревом здесь, и всякий раз, когда возвращался, их уже не было. Вон под теми деревьями. – дракон указал в направлении движения Сайдлайн.
Они смотрели, как Сайдлайн подошла к крошечной роще и остановилась посередине. Она осмотрелась и дважды топнула. Мгновение ничего не происходило, затем, с тихим щелчком, возник замаскированный люк, открывший лестницу, ведущую вниз, в темноту. Пони в капюшоне бережно пошла вниз. Поколебавшись, Колгейт последовала за ней в неизвестность. Как только Дерпи сделала первые шаги, дверь позади бесшумно закрылась, оставляя группу в почти кромешной тьме.
К счастью, лестница была не слишком длинная, и вскоре, ведомые неизвестной пони, полицейские оказались у железной двери. Сайдлайн отчеканила точную комбинацию ударов по гладкой поверхности – с другой стороны послышался щелчок. Дверь со скрипом отворилась, являя большую квадратную комнату. Яркие огни освещали четыре сияющие белые стены, каждая со своей собственной подобной дверью, ведущей в другую часть объекта. Столы и столики, заваленные бумагами, выстроились вдоль стен наряду бесчисленными стратоскринами всех размеров, захватившими любое доступное пространство.
Но наиболее странным зрелищем, однако, была несколько приподнятая платформа в самом центре комнаты: чудовищных размеров конструкция, напоминающая куб с трёх пони в длину и в ширину. Каждая поверхность представляла собой серию деревянных брусков с нанизанными на них бусинами, включая не имеющие числа кнопки, рычаги и пружины. Схожие структуры заполняли внутренность машины и как результат образовывали сплетение стоек, шестерёнок и ремней. Верхние края были усеяны мелкими розовыми кристаллами, и каждый направлен в сторону одного из стратоскринов, разбросанных по всей комнате. Большие же фиолетовые кристаллы сверкали где-то изнутри сего хаотичного интерьера.
– Вау.
– Невероятно…
– Я есть хочу.
– Это называется вычислитель.
Наша группа подпрыгнула от неожиданного вторжения постороннего голоса. Статный серый единорог, мягко улыбаясь, вышел из-за огромного устройства. Он выглядел на несколько лет старше, чем любой из присутствующих, с грубым серьёзным лицом и прямой чёрной гривой, распадающейся по сторонам перед его рогом. На его шее был галстук-бабочка, а одет он был в стильный клетчатый пиджак, полы которого заканчивались там, где начинался знак отличия, две пары восьмёрок.
– Вычислитель модель номер пять, вообще-то, – продолжил он, поглаживая копытом угол устройства. – Некоторым известен как Аналитическая Машина. Он был изобретён принцессой Луной вскоре после её возвращения в Эквестрию, а недавно обновлён с помощью совместимых кристаллов. Эта машина может производить вычисления в тысячу раз быстрее, чем любое другое устройство на базе древесины, включая графики, диаграммы и измерения вероятности. Существует всего двадцать таких крошек, а ещё меньше – пони, которым под силу с ними управиться. Конкретно эта модель была лично предоставлена Принцессой в обмен на согласие в расследовании дела Киры. Она была телепортирована на этот объект по кусочкам и собрана моими собственными копытами. – он ласково прижался к краю устройства. – Я зову её Минти.
Колгейт нервно сглотнула и сделала шаг вперёд.
– Ч-что это за место?
– Не многие нынче помнят, но во времена гражданской войны, тысячу лет назад, Понивилль был первой линией обороны земных пони против господства единорогов. Город был полностью разрушен, и не столь давно восстановлен. А этот бункер так и остался в тайне на случай, если тайная база в Понивилле когда-нибудь понадобится. В целом, как-то так. – взгляд единорога изучил каждого из присутствующих, его улыбка медленно стёрлась. – Значит, вы единственные оставшиеся из верных. Хм, а ты несколько… моложе, чем я ожидал.
Губа Колгейт дрогнула. Единорожка низко поклонилась.
– Сэр, клянусь служить вам и Эквестрии как…
– ОмойБогЛЯвашсамыйбольшойфанатужепрочёлвсевашикнигиМогуяпопроситьвашавтограф? – Спайк соскочил со спины Колгейт и встал на колени перед ошарашенным единорогом с широкими и сияющими восхищением глазами.
– Л? Я? – фыркнул серый пони. – Увольте. Меня зовут Джаз. Я прибыл из Кантерлота ассистировать Л, управляясь с вычислителем. А ваш так называемый легендарный детектив вон там. – указал он куда-то в сторону.
Все одновременно повернули головы в указанном направлении. Пока они с напряжённым вниманием внимали словам Джаза, другая пони вошла в комнату с левой стороны и присела за один из столов, принявшись строчить что-то на бумаге. Её уши навострились при звуке собственного имени, и она повернулась к группе.
Кресло, в котором сидела Л, было чудом само по себе. Не имея четырёх ножек, оно располагалось на центральной колонне, что позволяло сидению вращаться в любом направлении. А эту возможность обеспечивали пять стержней на дне, заканчивающихся поворотным колесом. Но ещё более странным было то, как эта пони сидела на этом хитроумном изобретении. Вместо привычной позы сидя на крупе, она развалилась в кресле, позволив своим задним ногам болтаться внизу, а её позвоночник под невозможным, казалось бы, углом соприкасался со спинкой. Положение выглядело болезненным, но мятно-зелёная единорожка не выдавала ни единого признака дискомфорта, осматривая группу.
Повисло неловкое молчание. Л просто смотрела, сохраняя пустое выражение лица в ожидании, пока кто-то не подаст голос. Группу охватила смесь удивления и растерянности, даже Рэйнбоу Дэш, ранее готовой рвать и метать, было трудно подобрать слова. В конце концов, Колгейт поднялась и шагнула к сидящему детективу.
– Гм… здравствуйте, – пробормотала она.
Ударив в грязь лицом перед не тем пони, единорожка боялась произнести лишнее слово.
– Я Колгейт. Это большая…
– Я знаю, кто ты, – перебила её Л.
Голос зелёной единорожки был удивительно мягок по сравнению с суровой статикой голосовой коробки, но отнюдь из него не исчезли ни авторитет, ни общая уверенность.
– Вопрос в том, кто ещё в Понивилле знает, кто ты. – каждого из группы она окинула тяжёлым взглядом, оставив возможность понять это по-своему, затем обратила взор на Сайдлайн. – Бон-Бон, всё в порядке. Все эти пони проверены. Здесь тебе незачем скрываться.
После некоторого колебания, загадочная кобылка откинула капюшон, являя миловидную кремовую земную пони с полосатой гривой розового и синего цветов.
– Как пожелаешь, – пробормотала она, запинаясь после нескольких недель вынужденного молчания.
Прежде чем кто-либо мог среагировать, она выбежала из комнаты через выход слева от Л. Детектив одарила пробегающую пони улыбкой.
– Не обращайте внимания на Бон-Бон, – сказала Л. – Это её работа: заботиться обо мне.
– Ты девушка, – пропищала Дерпи, озвучив то, что было у всех на уме.
– Верно. А это вас удивляет? – Л игриво развернулась в кресле. – Относиться ко мне, как к мужчине, – это просто традиция. За экраном Л всегда мужчина. А под капюшоном Сайдлайн – женщина. Так всегда и было.
– Так эм…, – Спайк продолжал стоять на коленях перед раздражённым Джазом, затем неловко встал, разочарование исказило его лицо, – ты не настоящий, то есть, не первый Л?
Единорог стрельнул в дракона холодным взглядом:
– А я выгляжу так, будто мне двенадцать тысяч лет?
– Эм… нет.
Л обернулась в кресле. Вернулась Бон-Бон , уже без плаща, бережно удерживая в зубах держатель с мороженым.
– А, спасибо. – единорожка магией взяла один из рожков и осторожно лизнула немалый ванильный шарик на вершине.
Рэйнбоу Дэш раздражённо стукнула копытом об пол.
– Всё так же думаю, что ты фальшивка, – тихо сказала она. – Ты совсем не похожа на детектива.
– Внешность бывает обманчива. – Л повернулась боком, давая возможность увидеть незамеченную Рэйнбоу Дэш кьютимарку: золотой струнный инструмент. – На первый взгляд, этот знак причисляет меня к музыкантам и не более. Тем не менее, в каждом знаке отличия есть неочевидный смысл. Он представляет собой не только физическую возможность или цель, но так же и необходимые таланты для выполнения этой цели. Как игра на лире требует плавности, концентрации и точности, так те же самые качества необходимы мне для игры с пони ради собственного блага.
То же относится и ко всем нам. Хоть это и не очевидно, но все мы в конечном итоге попадаем туда, где находят своё место наши таланты. Взять Бон-Бон, – Л потрепала кремовый бочок земной пони, на котором были изображены три конфеты, заставив кобылку покрыться румянцем. – Её работа – покрывать всё сахаром и заворачивать для безопасности. – затем детектив указала на Джаза, который так и остался стоять у вычислителя с каменным выражением лица. – Работа Джаза – обращать внимание на мелкие детали и заботиться о том, чтобы всё происходило в правильном порядке.
– П-постой… ты можешь взглянуть на кьютимарку и сказать в чём её секрет, какие скрытые таланты у её носителя? – Рэйнбоу Дэш, похоже, немного воспрянула духом. – Это довольно круто.
– Есть немного. – мятный единорог наклонился немного вперёд и посмотрел Колгейт прямо в глаза, несколько пугающий эффект ослаб, когда Л лизнула ещё раз своё тающее мороженое. – Колгейт, твоя задача в том, чтобы следить за временем, а вместе с тем следить за другими; поддерживать порядок, сохранять бдительность, чтобы сохранить мир и бороться против хаоса. За тобой остаётся фальшивое имя, и ты продолжишь исполнять свои обязанности в этом месте. С нетерпением жду работы напрямую с тобой.
– Д-да, сэр! Мэм! Абсолютно! – синяя единорожка гордо выпрямилась и резко отсалютовала своему руководителю, её тревога быстро сменилась возбуждением.
Затем Л обернулась к Линки, которая за всё это время не издала ни звука.
– Линки, твоя работа – делать небольшие, но чрезвычайно важные связи между, казалось бы, совершенно несовместимыми вещами. Оставаться незамеченной при любых обстоятельствах – твоё благо и проклятие. Ты возьмёшь себе имя Локет, будешь моими глазами и ушами в Понивилле.
– Спасибо, Л, – пробормотала Локет, Колгейт показалось странным её спокойствие, но единорожка виду не подала.
– Дерпи Хувс. – серая почтальонша с пристальным вниманием посмотрела на Л, по крайней мере, половина её лица. – Твоя работа – высоко взлетать, чтобы отвлечь внимание, когда это необходимо, и смотреть на ситуации под тебе лишь доступными углами. Ради твоей безопасности, ты возьмёшь себе имя Дитзи Ду и продолжишь доставлять письма с посылками, зорко следя за любыми подозрительными происшествиями. Я уже говорила с твоим начальником относительно этого изменения, и необходимые меры были приняты.
Новоявленная Дитзи Ду кивнула, однако, ум её был явно не здесь:
– Я голодная.
– Кухня в той стороне, – Л едва закончила, как пегаска метнулась в указанном направлении, оставив за собой облако пыли.
Рэйнбоу скакала с одного копыта на другое:
– Оу-оу, я следующая! И какой же мой особый талант? Молниеносное мышление? Или молниеносное расследование? А может молниеносная поимка плохих парней?
Л несколько раз посмотрела на синюю кобылку сверху вниз.
– А ты… Спайк, – она резко повернулась к маленькому дракону, оставив летунью застывшей в недоумении. – Ты провёл всю свою жизнь, помогая другим. В настоящее время, во время кризиса, твои навыки будут весьма полезны. И я прошу тебя быть вместе со мной, как и был с теми, кто нуждался в тебе.
– Да, мэм! – отсалютовал Спайк, копируя Колгейт.
Что-то в нём твердило, что он должен быть более взволнован: всё-таки он мечтал об этом моменте с тех пор, как увлёкся детективными историями. Но что-то не нравилось ему в том, как именно это сказала единорожка: будто он даже не помощник, а аксессуар.
– Эй! – синяя кобылка помахала копытом, привлекая к себе внимание. – А что насчёт меня?
– Рэйнбоу Дэш, – Л смотрела на пегаску несколько томительных секунд, – твоя задача – очень быстро летать.
Повисла короткая пауза.
– И всё?
– Больше мне нечего сказать, – пожала плечами Л. – Благодаря твоим выходкам, все пони знают, кто ты, так что в твоём случае нет необходимости в кодовом имени.
Дэш выпустила продолговатый вздох.
– И всё же ты фальшивка, – пробормотала она.
– Что касается меня, – заключила Л, – я всё время буду здесь. Попрошу вас продолжить обращаться ко мне, как к мужчине, и не описывать никому мою внешность, даже тем, кому вы доверяете. А в пределах объекта всё же можете звать меня… Харпи Кордс.
– Это ваше настоящее имя? – ахнул Спайк.
– Нет. – единорожка откусила кусочек своего мороженого, которое уже начало таять. – А сейчас я предлагаю вам всем пойти поесть. У нас впереди долгий день, и вам нужно заправиться. Ради вашей безопасности, вы поживёте пока здесь. Жилищная зона от вас слева, а столовая – справа. Бон-Бон покажет вам путь.
Без лишних слов Л вернулась к своей работе, всё чаще облизывая капающий рожок. Бон-Бон молча жестом пригласила собравшихся идти за ней прочь из комнаты вниз по широкому проходу на кухню.
Вдали от Л и в состоянии проанализировать произошедшее, группу захлестнула смесь эмоций. Здесь были удивление и волнение, но так же страх и смятение: зелёная единорожка настолько отличалась от ожидаемого, что было трудно представить её легендой. Что-то в ней тревожило их. В конце концов, забавно представить пони с таким количеством странностей… но как, вообще, можно так жить?
Колгейт, не замедляя шаг, подошла к Бон-Бон.
– Она всегда такая? – почти прошептала синяя единорожка.
– Какая «такая»?
– Ну, знаешь… Прямая, самоуверенная и социально… странная.
– О, нет-нет, – улыбаясь, покачала головой земная пони. – Мисс Харпи очень эмоциональная пони.
– Правда? Я бы не догадалась.
– То-то же. О Боже, – Бон-Бон замерла у входа на кухню, приложив копыто ко рту. Остальные столпились позади неё, замерев от увиденного погрома.
Некогда безукоризненная и невероятно функциональная кухня стала сродни зоне бедствия. Сами масштабы того, что было учинено за столь короткий промежуток времени, были ошеломляющими, чего никогда не видывал ни один смертный пони. На вершине чудовищной башни из крошек, пустых коробок и наполовину съеденных овощей восседала косоглазая пегаска, бодро жуя морковку и, казалось, совершенно не обращала внимания на хаос вокруг себя. Что-то липкое капнула на плечо Бон-Бон, и она, дрожа всем телом, подняла голову вверх.
«Пресвятая Селестия, и как она…»
− Дитзи, ты что тут натворила?
− Опустошила ваш холодильник.
Цокот копыт эхом пронёсся по королевскому дворцу, причём слышно было, небось, на другом конце Кантерлота. Селестия буквально разрывала воздух перед собой по пути к Лунной Башне, с расправленными крыльями и пылающей яростью в глазах. Она со скрипом остановилась у пары больших чёрных дверей и ворвалась туда с криком:
− ЛУ-У-У-У-У-НА-А-А-А-А!
В то время как комната Селестии была большой и витиеватой, опочивальня сестры была ей противоположна. Чёрные каменные стены, без единого окна, не оставляли места ни для чего, кроме полуночно-чёрной кровати, построенной для аликорна размером вроде Селестии, но в данный момент на ней умещался более компактный обитатель. Из океана одеял и мягких подушек показалась голова лунной принцессы.
− А?
Селестия неистово носилась по комнате, махая письмом перед лицом сестры и кромсая своим голосом воздух в пух и прах.
− Ты использовала личные ресурсы ЭБР, чтобы шпионить за моими подданными? – прорычала она.
− Что? – Луна подняла копыто, чтобы защитить глаза от режущего света, исходящего снаружи. – Тия, ещё только полдень…
− Послушай меня, сестрёнка. – Селестия положила передние копыта на кровать, возвышаясь тем самым над младшей сестрой. – Программы, созданные нами, служат для того, чтобы защищать пони, а не угнетать их. ЭБР не твоя игрушка, чтобы творить с ними, что тебе вздумается. Ты никогда-никогда больше не используешь их, чтобы шпионить за моими маленькими пони. – Селестия опустила ближе лицо к Луне и сердито фыркнула: − Это тебе ясно?
В своём полусонном состоянии лунная принцесса могла лишь кивнуть.
− Хорошо. – Селестия сошла с кровати и сложила крылья, вроде бы немного успокоилась. – Надеюсь, нам не придётся возвращаться к этой теме.
Без лишних слов, она развернулась и пошла прочь, попутно хлопнув двойными дверьми, да так, по всей башне пронеслась дрожь. Луна, моргнула, пытаясь понять, что произошло.
− Они и мои маленькие пони, Тия, − пробормотала она, натягивая на голову одеяло. – Хочу, чтобы ты помнила об этом.
Как только команда расследования спасла уцелевшую еду, выбрала себе комнаты и вымыла Дитзи, всех вновь созвали в главную комнату. Теперь же здесь царила атмосфера более неформальная, чем раньше. Бон-Бон, в частности, чувствовала себя более комфортно в присутствии «гостей». Отряд собрался в тесный круг за столиком, расположенным рядом с вычислителем, с Л во главе. Бон-Бон стояла рядом с Л, а Джаз расположился подальше от неё и поближе к своей обожаемой машине. Л покончила с мисочкой арахиса, затем передала её Бон-Бон и обратилась к группе:
− Ну-с, можем начинать?
Сидящая прямо напротив неё, Колгейт кивнула:
− Давайте. Расскажите, в чём ваш план.
Детектив потянулась и начала свою речь:
− Вот что мы знаем. Вчера, как раз незадолго до девяти часов вечера, пегас Шторм Сикер, главарь расследования ЭБР, заказал срочную телепортацию из Кантерлота в Понивилль. С тех пор он пропал без вести, предположительно мёртв. Многие из его папок в кабинете были в беспорядке, и пропал ряд важных файлов. Смею верить, что, как ни печально, Шторм Сикер был подконтролен Кире, и его использовали, чтобы доставить убийце имена агентов.
− Постой-ка, − вмешалась Рэйнбоу Дэш. – Хочешь сказать, что Кира теперь может управлять пони?
− Верно. Мы знаем, что Кира может влиять на время и способ смерти своих жертв, как и подсознательно контролировать их поведение. Точные пределы этой силы на данный момент неизвестны.
− Почему нам об этом не сообщили? – нахмурилась Колгейт.
− Кира проводил эксперименты над заключёнными, изменяя их времена и способы смерти. Очевидно, чтобы проверить, что он может, а что нет. Чтобы результаты этих экспериментов не попали к нему, все записи о необычном поведении заключённых были уничтожены. Кроме меня, принцессы Луны и ещё нескольких пони, ни одна живая душа не была осведомлена об этих экспериментах. – лицо Л потемнело. – Что меня и беспокоит, ведь, смею верить, Кира бы даже не пытался подчинить себе Шторм Сикера, если он посчитал, что его эксперименты провалились. Следовательно, Кира – это некто, у кого есть доступ к той же информации, что есть у меня. Это странно, но таким образом мы можем значительно снизить круг поиска.
Дитзи Ду подняла копыто.
− Да, Дитзи?
Почтовая кобылка на секунду смутилась, затем её лицо озарилось.
− Меня зовут Дитзи Ду, − сказала она, создавая впечатление самоудовлетворённости, затем несколько раз кивнула, вспоминая свой вопрос: − Эм… Откуда вам знать, что я не Кира?
Колгейт хихикнула:
− Дитзи, не будь глу…, − тут ход её мыслей поменялся. – Это… вообще-то дельный вопрос. Кире есть, что почерпнуть, если он присоединился к расследованию. Л, то есть Харпи, что это вы так быстро доверились нам?
Л улыбнулась.
− Это не было проблемой. Мой ассистент Локет лично проверила каждого пони в полиции.
Взгляды всех обратились к голубой земной пони, чьи-то шокированные, а чьи-то осуждающие. Локет почувствовала, как под этим напором белеет её шерсть.
− Вы не должны были этого упоминать…, − пробормотала она.
− Шпион! – крикнула Рэйнбоу Дэш. – Так и знала!
− Ты… ты работала на Л всё это время? – спросил Спайк с широкими глазами и дрожащими губами. – И ничего нам не сказала?
− Я… я лишь выполняла свою работу…, − пискнула голубая пони, столько глаз явно причиняли ей дискомфорт. – Я просто должна докладывать Л, что вижу. Вот и всё…
− Довольно. – стукнула Л копытом по столу, призывая к тишине. – Что сделано, то сделано. Больше между нами секретов не будет. Это правда, Локет работала на меня в прошлом, но только на личной основе: она не прямо связана со мной или любой другой представляемой мной организацией. Теперь мы могли бы вернуться к первоочередному вопросу?
Неохотно, собравшиеся вернули взгляды назад к мятному единорогу. Из-под стола Л достала маленькую стопку бумаг.
− Из всех потенциальных подозреваемых в Понивилле, лишь несколько имеют средства для доступа к этой информации, что я поняла благодаря экспериментам Киры. Для рассмотрения я избрала двух наиболее подходящих кандидатов. Дело первое: Мэр Грива. – Л вытащила из стопки лист бумаги с несколькими фотографиями добродушной мисс Мэр вкупе с несколькими абзацами заметок. – Она может просматривать документы, скрытые от общественности. Имея необходимые инструменты и зачарованные учётные книги, ей не составляло труда увидеть те документы, которые должны были быть уничтожены. Другой кандидат ещё более интересен. Дело второе: Твайлайт Спаркл.
− Воу-воу! – Спайк подскочил на стуле, отчаянно размахивая лапами. – Л, вы спятили? Твайлайт Спаркл, Элемент Магии и не единожды спаситель Эквестрии? Вы не правы!
− Да, − добавила Рэйнбоу в защиту своей подруги. – Твайлайт не из таких. С чего вы взяли, Л?
− Факты говорят сами за себя. Твайлайт Спаркл живёт в библиотеке и через зачарованные книги имеет доступ к тем же документам, что и мисс Мэр. Она так же знакома с коммуникацией посредством пламени дракона и кристальными технологиями. В довершение всему, она известный сторонник Киры, а её исследования дружбы дали ей сильное чувство социальной справедливости.
− Этого не может быть. – покачал головой Спайк. – Ни за что не поверю. Я жил с Твайлайт всю свою жизнь. Она никоим образом не могла превратиться в психопата без моего ведома.
− Где доказательства, Л? – упрекнула её Дэш. – Звучит так, будто вы берёте это всё с потолка.
− О, так я представлю вам доказательства… с помощью этого. – Л указала на Бон-Бон, которая убежала в соседнюю комнату, а вернулась с тремя маленькими извивающимися мешками, которые аккуратно положила на стол.
− Жучки, − сказала Л с дьявольской усмешкой. – Мокрицы для библиотеки, плотва для мэрии и комары для открытого пространства. Незаметные, не прослеживаемые, устанавливаются за секунды и управляются отсюда. Идеально для содержания Киры под наблюдением.
После этого у Колгейт просто спёрло дыхание:
− Харпи, это же незаконно.
− Да-да, знаю. Но не думаю, что сейчас это должно нас заботить.
− Что? Что за? – в замешательстве переводила взгляд Рэйнбоу с одного единорога на другого. – Что это за штуки?
− Кристаллизованные насекомые, − ответила Колгейт, затаив дыхание. – Выглядят, как настоящие, но у них есть маленькие записывающие кристаллы на мордах. Когда они что-то видят или слышат, это передаётся нам, позволяя…, − тут она сглотнула, − позволяя шпионить за пони. Что, повторяю вновь, незаконно. Мы все можем загреметь в кутузку лишь за то, что они у нас есть.
− И что ты от меня хочешь, Колгейт? – Л наклонилась вперёд в своём кресле, состроив хмурое выражение лица (таким оно должно было быть, по её мнению). – Здесь тебе не академия, малышка. Убийца разгуливает на свободе, и твоя работа − остановить её любой ценой. Ты ещё упомянула в полицейском участке, что готова отдать свою жизнь лишь бы убийства прекратились. Разве что-то изменилось?
− Э-это совершенно другое, − запинаясь, сказала Колгейт. – Речь идёт о принципах. Если мы прибегаем к этому, тогда чем мы лучше преступников?
− Нет, мы лучше, чем преступники, потому что, в отличие от Киры, мы делаем правое дело. На данный момент она самый ужасный серийный убийца в истории. Не использовать любой доступный метод, чтобы поймать её, − значит позволить другим пони умереть. А этого я не допущу. Нет границ, через которые я не переступлю, чтобы остановить Киру, и ожидаю того же от вас. История нас оправдает.
Колгейт почувствовала, как её решимость ослабевает:
− Но вторгаться в личную жизнь невинных пони…
− Мы сделаем это! – к удивлению всех, Спайк поднялся, смотря на мешочки с решительным видом. – У Твайлайт нет секретов от меня. Ей нечего прятать. И я говорю: «Сделаем это, чтобы доказать раз и навсегда, что Твайлайт не Кира».
− Да, − поддержала Рэйнбоу. – Мы покажем тебе, что означает Твайлайт Спаркл.
− Меня зовут Дитзи Ду, − вставила Дерпи без очевидной причины.
− Всё, что делает Л, служит во благо, − пробормотала Локет.
Все выжидающе уставились на Колгейт.
− Так тебя устраивает? – спросила Л.
− Хорошо, − неохотно вздохнула голубая единорожка. – Но если вы ошиблись, и всё это было зря…
− Я редко ошибаюсь. – довольная собой Л вернулась на место и ещё раз указала на мешки. – После доставки жучки проберутся через здание к предварительно установленным координатам. Когда они окажутся на своих местах, Джаз сможет дистанционно управлять ими через вычислитель Минти. Мы установим их сегодня пополудни, а вечером начнём наблюдение. Дитзи, ты доставишь мокриц к Библиотеке Понивилля и выпустишь их у входной двери, как только Твайлайт Спаркл покинет здание. – серая пегаска послушно кивнула и приняла левитированный к ней мешок. – Колгейт, твоё задание заключается в том же, но у офиса Мэра Гривы. Комары будут выпущены при необходимости.
Желудок Колгейт сжался, как только второй мешок пролетел над столом в её сторону.
«Добро пожаловать в высшую лигу, − мрачно подумала она. – Прошёл всего лишь час, а я уже занимаюсь шпионажем»
На улице уже стемнело, когда Твайлайт вернулась в библиотеку.
− Спайк! – крикнула она, сбрасывая сумки и включая свет. – Ты дома?
Не получив ответа, она нырнула в свою сумку и достала оттуда большое красное яблоко, не без удовольствия, откусив от него здоровый кусок.
− А ты подожди, − громко сказала она, совершенно очевидно уставившись в пустое пространство. – Я с самого обеда ничего не ела.
Локет неловко заёрзала.
− Как-то это всё странно, − тихо сказала она, затем обернулась к остальным смотрящим на экран, наполовину ожидая, что кто-то вновь назовёт её лицемеркой, но никто не проронил ни слова.
За передвижениями Твайлайт по библиотеке вместе с ней наблюдали Спайк, Л и Бон-Бон. Детектив расправлялась с большим пакетом карамельного попкорна, со своеобразной целеустремлённостью уставившись в экран. Специально для них, в углу комнаты, был установлен набор стратоскринов, каждый показывал вид от разных «мокриц», распространившихся внутри дерева. В противоположном углу Колгейт, Рэйнбоу Дэш и Дитзи Ду по аналогичному принципу следили за мисс Мэр. Джаз бегал от одной группы к другой, используя вычислитель, чтобы переключаться между жучками и регулировать углы обзора по мере необходимости.
− То есть, более странно, чем обычно, − кашлянула Локет, но, похоже, её в этот момент никто не слушал. – Она всегда вот так разговаривает сама с собой?
− Да, − кивнул Спайк. – Она всегда размышляет вслух, когда напряжена или же думает, что я не слышу.
Переместив взор на другой экран, они смотрели, как Твайлайт вошла на кухню. Она положила яблоко и собрала в стопку несколько книг, лежащих на стойке: в отсутствии Спайка, книги, которые она рассеянно разбрасывала по всему зданию, начинали скапливаться. Затем единорожка направилась к хлебнице и достала оттуда пару кусочков. Тут она на мгновение замерла, затем выбросила в мусор несколько деревянных щепок. Снова замерла. Быстро схватила яблоко и сделала ещё один укус, уставившись вверх с задумчивым выражением лица. Единорожка опрометью бросилась вверх по лестнице, забыв про сэндвич.
− У неё появилась идея, − объяснил Спайк. – Обычно именно после этого мне приходится убирать за ней.
Прежде чем войти в свою спальню, Твайлайт коснулась рогом деревянной двери. Прямоугольная поверхность поглотила маленькую искорку света.
− Взять на заметку: у Твайлайт Спаркл есть на двери магический замок, − заявила Л с неким приступом удовлетворения.
Но единорожка внутрь не вошла, а взяла из стопки около двери книгу и поднялась на самый верхний этаж. Там она вышла на балкон и протяжным взглядом окинула ночное небо, затем раскрыла книгу и устроилась около своего любимого телескопа.
Л нахмурилась. На балконе жучков не оказалось, так что всё, что они могли сейчас рассмотреть, − это спину Твайлайт.
− Джаз, можешь подобраться ближе?
Серый единорог подбежал к ним. Он взглянул на экраны, затем на собственные заметки о расположении дерева.
− Боюсь, что нет. Поблизости нет «мокриц», а послать что-то с крыльями мы не можем, не рискуя привлечь её внимание. Ночь ясная, к тому же, так что она может быть там некоторое время.
Твайлайт поправила телескоп и посмотрела в объектив. Благо, на небе ни облачка, так что у неё была веская причина находиться здесь именно в эту ночь. В данный момент она сосредоточилась на пустом участке неба, где, как гласила легенда, было когда-то созвездие Большой Медведицы. Старики поговаривали, что тихими ночами Великий Медведь возвращается на небосвод, дабы сразиться со Скорпионом, Пожирателем Солнца.
− Бюк, − прошептала она, не отрываясь от своего занятия, совершенно уверенная, что её слова в ночь унесёт ветер, − ты слышишь меня?
Синигами завис над её плечом.
− Я слушаю, − сказал он ещё тише, чем было необходимо.
− За нами следят.
− Что? – резко развернулся бог смерти, выискивая возможных шпионов. – Я никого не вижу.
− Жучки, − прошептал единорог. – Маленькие камеры, спрятанные в стенах. Они могут быть где угодно, так что некоторое время ты не сможешь поговорить со мной или подобрать что-то.
− Откуда тебе знать, что они здесь?
− У меня был план. – Твайлайт прикусила губу, стараясь держать себя в копытах.
Те деревянные щепки. За то время, что она помогала Пинки Пай, единорожка бесконечно изучала современные и передовые шпионские тактики, надеясь получить преимущество над профессиональным детективом. Как только она прочла о недавно разработанных жучках-камерах, так сразу же построила собственную систему защиты против них: собственные мокрицы, сделанные дерева. Если в доме оказывается другой набор жучков, они выползают и превращаются обратно в дерево. Установлены были всего три дня назад.
«А если бы я забыла проверить… Если бы отдала Бюку то яблоко… Если бы решила использовать Тетрадь Смерти прямо сейчас».
Твайлайт вздрогнула. Об этом сейчас она не могла думать.
− Пока они не исчезнут, я ничего не смогу писать в Тетради Смерти, иначе меня тут же раскусят. Жучки могут и преследовать меня, так что Тетрадью Жизни пользоваться на улице я тоже не могу. Л очень резкий и сможет выяснить, чем я тут занималась. Но мне же хуже, если смерти вдруг прекратятся. Так что я должна доказать им, что я не Кира в течение…, − она сделала в уме некие расчёты, и её сердце сжалось.
Единорожка настолько увлеклась подготовкой вечеринки Пинки Пай, что совсем забыла записать имена заранее.
− …четырёх дней.
− Хех. Ну, желаю удачи. – видимо, Синигами эта ситуация только забавляла. – Похоже, тебя перехитрили, а?
− Эй, я… я совершила ошибку, ладно? Где-то…, − нахмурилась она.
«Но как. План был идеален… Нет времени сейчас об этом думать»
− Ничего, я смогу вытащить нас из этой передряги. Неважно, насколько изощрённые эти жучки, в Вечнозелёный лес за мной они точно не последуют: магическая энергия леса выводит из строя кристаллы. Завтра схожу к Зекоре попрошу немного травяного чая. Тогда и смогу придумать новый план. – единорожка глубоко вздохнула, стараясь успокоить себя. – Да. Всё будет в порядке.
− Правда? – издевался Синигами. – По мне, так Л дёргает за все возможные и невозможные рычаги. Может, ты всё-таки встретила достойного противника.
− На твоём месте я бы так не смеялась. − усмехнулась Твайлайт. – Я не могу говорить с тобой, пока за нами следят, помнишь? А это так же значит: никаких яблок.
Бюк хихикнул ещё раз, но тут же остановился и сразу поник лицом.
− Но… но…, − он поднялся в воздух, яростно размахивая когтистыми копытами. – Не-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-ет!
Прошло не менее часа, прежде чем Твайлайт покинула комнату. Конечно же, Бюк тут же оказался рядом с ней.
− Ну же, Твайлайт, прошу тебя! – единорожка продолжила путь вниз, в свою спальню. – Пожалуйста! Ты ведь умница, придумаешь способ. – она оказалась у двери. – Твайлайт, мне нужны яблоки!
Отворив дверь, она сделала полшага внутрь, остановилась и обернулась к нему. Тень скрывала её лицо, а сама единорожка сказала как можно тише:
− Бюк, обещаю: мы поговорим позже, но только сегодня… не входи.
Твайлайт закрыла дверь перед носом удивлённого бога смерти и отключила магический замок. А так же, на всякий случай, наложила звуконепроницаемое заклятие, затем повернула голову к столу.
«Что ж, теперь самое сложное»
Стараясь выглядеть естественно, она подошла к столу и выдвинула второй ящик. Единорожка отмела в сторону свой дневник и забралась прямо в потайной отсек.
− А я и не знал, что у неё есть тайник! – ахнул Спайк по ту сторону стратоскрина, Бон-Бон шикнула на него.
Группа завороженно наблюдала, как Твайлайт вытащила из стола избитую книжку и понесла её к кровати.
− Джаз, дай мне крупный план этой книги! – скомандовала Л, набив рот попкорном.
Серый единорог немедля принялся нажимать на кнопки и толкать ползунки, подбирая углы для наилучшего видения. Твайлайт положила книгу на подушку и раскрыла на случайной странице.
− Есть! – торжественно объявил Джаз, одна из боковых камер стала увеличивать обложку книги. – Это…
− «Развратные приключения Лорда Клопингтона», − закончила Локет, все тут же, естественно, уставились на неё. – Я просто узнала обложку, − начала краснеть кобылка. – К тому же, слышала об этой книге.
− А я не понял. – почесал в затылке Спайк. – Это что, один из любовных романов Рарити?
− Это… типа того, да, − ответила Локет, смотря в пол.
Картинка на экране наконец-то вошла в фокус: красивый мускулистый снежно-белый единорог мужественно стоял, глядя на бушующее море и приобняв передними ногами неправдоподобно полногрудую кобылу.
«Леди Эсмеральда Мунлайт бросилась на узкую кровать и начала причитать», − читала Твайлайт и, неосознанно для самой себя, заулыбалась.
«О, Лорд Клопингтон, − кричала леди, − боюсь на всю оставшуюся жизнь мне не сыскать покоя. Как мне спать, когда уж знаю я, что за ужасный зверь преследует меня?
Точёная челюсть Лорда разразилась великолепной мужественной улыбкой.
− Бояться не стоит, девица, − сказал он, − ведь логово секретное моё защищено от всевозможных ужасных существ. Пока я здесь, с тобой, даже ищущий мести призрак твоего младшего брата не войдёт сюда… без моего дозволения.
− О, Лорд Клопингтон! – крикнула Леди Эсмеральда, бросившись к великолепному жеребцу»
Твайлайт хихикнула. Она была рада, что всё-таки не выкинула эти старые книги. Это был совершенно абсурдный роман, совсем не дотягивающий до того, что единорожка читала ради сюжета, но постепенно она стала понимать, что Рарити находит в этих книгах. Было здорово придаться фантазии хоть иногда, а стоило ей представить себе такого идеального жеребца, так единорожка тут же почувствовала себя… в безопасности. Она перевернулась на спину, левитируя книгу перед своим лицом, и начала взаправду погружаться в события романа.
«Такой большой и сильный пони! – проурчала Леди Эсмеральда»
Да, большой и сильный пони, приглядывающий за ней… Твайлайт накинула на себя одеяло и заёрзала, устраиваясь поудобнее. Кто-то, кто может заставить её проблемы рассыпаться в прах. Единорожка провела копытом по внутренней стороне бедра. Она могла так просто забыть о Тетради Смерти, о нескольких парах глаз, наблюдающих за ней, и о возможных последствиях того, что она собирается делать, и просто затеряться навсегда в прекрасных очах Лорда Клопингтона…
У Спайка отвисла челюсть. Локет ахнула и закрыла глаза маленького дракона. Все присутствующие, кроме Л, окрасились в глубокий оттенок малинового. Бон-Бон хихикнула и тут же прикрыла рот копытом.
− Кто бы мог подумать, что такая хорошая кобылка вроде неё…
− Хороший вопрос. – Л обернулась и крикнула: − Колгейт, Рэйнбоу Дэш, подойдите и взгляните-ка на это.
− Что там такое? – отозвалась пегаска, когда парочка подбежала к ним. – Что-то интересненькое? Потому что, говорю я вам, Мэр Грива скучная, как… МАТЬ МОЯ СЕЛЕСТИЯ!
− Да, верно, − продолжила Л, совершенно не беря во внимание потрясённые выражения лиц голубых пони. – Вы двое знаете Твайлайт Спаркл уже довольно долго. Кто-нибудь из вас, вообще, знал, что она фантазирует о жеребцах таким вот образом?
− Гм… эм… нет, − пискнула Колгейт и с ужасом обнаружила, что не может отвести глаз от ритмичных движений своей подруги.
− Что? – Рэйнбоу Дэш оторвала глаза от экрана и зарделась от осознания того, что у неё растопырились крылья, причём ей стоило труда вернуть их в сложенное положение. – Ну, эм, не совсем. Это, знаете ли, не та тема, которую обсуждают с друзьями…
Повисло долгое, неловкое молчание, нарушаемое лишь шарканьем копыт и стонами, доносящимися из динамиков. Джаз многозначительно отвернулся от экрана.
− Мне как-то совсем не комфортно…
− Это вполне нормально. – пренебрежительно махнула копытом Л. – Уже поздно, и вам всем стоит немного поспать. А я продолжу следить за Твайлайт сама. Дитзи, ты там в порядке?
− Мисс Мэр уже спит! – последовал радостный ответ. – Меня зовут Дитзи Ду.
− Прекрасно. – Л повернулась обратно к стратоскрину и магией взяла ещё один кусочек попкорна.
Ни слова не говоря, пони бросились из комнаты, а Колгейт тащила за загривок ошеломлённого Спайка. Только Бон-Бон осталась, её взгляд пронзал судороги под одеялом.
− Ни о чём тебе не напоминает? – прошептала она на ухо Л.
− Только не когда я в кресле, Бон-Бон, − ответила Л, но губы её растянулись в той же улыбке.
Зевающая Колгейт с мутными глазами вышла из своей комнаты. Несмотря на стеснённые условия и на то, что она пережила прошлой ночью, предоставленная ей кровать оказалась на удивление удобной, и она спала в ней, как убитая. Время было бы возмутительно раннее для большинства, но, учитывая её недавний график сна, единорожка чувствовала себя отдохнувшей и посвежевшей. Она проделала путь через главную комнату и вошла на кухню. Но не она одна бодрствовала в столь ранний час.
− Ой, доброе утро, Харпи.
− Ещё только утро? – детектив сделала большой глоток кофе из чашки, причём настолько загруженной сахаром, что напиток казался белым.
Зелёная единорожка осталась в том же положении, в каком её оставили прошлой ночью, и она всё так же с непонятной напряжённостью смотрела на стратоскрин.
− Извини, если напугала тебя.
− Ничего, − нервно рассмеялась Колгейт. – Я просто не услышала, как вы встали, вот и всё.
− Встали?
− Ну, знаешь, из…, − и тут до неё дошло. – Вы что, сидели тут всю ночь?
− Время не ждёт. Прошу, только не надо нотаций: мне хватило их от Бон-Бон. – зелёная пони позволила себе оторваться от экрана. – Ты, кстати, забыла о Дитзи. Она проснулась даже раньше тебя и отправилась на работу. Очень преданная делу эта кобылка.
− Эм… да. – уж не в первый раз Колгейт начинал пугать этот беспрерывный взгляд детектива. – Я… могу принести вам что-нибудь?
Л, казалось, раздумывала над вопросом. С задумчивым выражением лица она повернулась обратно к стратоскрину. В данный момент на экране было изображение кухни, где Твайлайт Спаркл заваривала себе травяной чай. Единорог смотрел на это несколько долгих секунд, то ли размышляя о чём-то, то ли от скуки: трудно было сказать.
− Есть кое-что, − сказала Л наконец, Колгейт наклонилась поближе. – Это было несправедливо по отношению к Спайку: так неожиданно отрывать его от родного дома. Возможно, будет лучше, если сегодня мы отправим его в библиотеку. Не могла бы ты отвести его? Только он, верно, ещё спит.
Синяя единорожка кивнула: удивление и сонливость не позволили ей сформировать красноречивый ответ. Она развернулась и пошла по коридору к новой комнате Спайка.
− Когда закончишь, найди Бон-Бон! – крикнула ей вслед Л. – И скажи, чтоб принесла мне коробку.
Двадцать минут спустя Спайк осознал, что не вернулся домой в разумное время впервые за целый месяц. С собой он нёс большой коричневый свёрток, обёрнутый голубой лентой. У двери он остановился. На мгновение картинка вновь всплыла у него в голове, будто пустила корни в сетчатку. Твайлайт на спине…
«Нет!» − отчитал себя Спайк.
Это ничего не меняет. Твайлайт была суррогатной матерью, старшей сестрой и самым лучшим другом, о котором дракончик мог просить, причём всё и разом. Неважно, что он увидел, неважно, чем она занималась за закрытыми дверьми, − ничто этого не изменит. Ничто. Он выдавил из себя улыбку и отворил дверь.
− Твайлайт, я дома!
Твайлайт с неподдельным восторгом обернулась к нему из угла кухни.
− Спайк! Ты вернулся! – она пересекла комнату и крепко обняла своего первого помощника. – Я скучала по тебе.
Спайк напрягся, когда единорожка коснулась его, но затем расслабился. Он волновался, что будет ощущать дискомфорт или отвращение от её прикосновения, но глубоко внутри ничего не изменилось. Тот же дом. Та же Твайлайт. Всё то же самое.
− Я тоже по тебе скучал, − ответил он, ответив на объятия так, как ему позволяла коробка в лапах.
Твайлайт отпустила его, а Спайк вручил ей коробку.
− Это от Л. В качестве извинений за моё столь продолжительное отсутствие.
− Настоящий Л? Правда? – Твайлайт приняла дар со скептическим выражением лица. – Ты видел его лично?
− Да! И он действительно великолепен, – осторожно ответил Спайк, уж Колгейт ему напомнила ни один раз, чтобы он говорил об Л в мужском роде за пределами базы. – Прости, больше мне не позволено тебе рассказать.
− Ладно, ничего
«Вот чёрт. Мне точно нужно попасть в эту команду, − думала Твайлайт, опуская подарок на ближайший стол. – Но как, если они следят за каждым моим движением? Но хуже уж быть не может. – тут она открыла крышку. – Ох, и кто меня тянул за язык?»
Коробку заполняли целые ряды чаёв – некоторые любимые для Твайлайт, некоторые, о которых она и вовсе не слышала, и, что самое удручающее, среди них даже была та травяная смесь, за которой она ходила к Зекоре. При таком количестве чая, потребуются недели, прежде чем у неё появятся резонные основания пойти в Вечнозелёный лес.
− Спайк, это прекрасно! – воскликнула она, восторженно хлопая – именно так она бы чувствовала себя сейчас при любых обстоятельствах. – Спасибо тебе большое! – она поднесла к глазам одну из коробок. – А кто, во имя Эквестрии, такой Эрл Грей?
«Хороший ход, Л, − думала Твайлайт, разглядывая коробки с притворным возбуждением. – Но чтобы поймать пони вроде меня, этого мало. Я усвоила свой урок. Я умнее тебя, − её улыбка стала чуть шире. – У меня всегда есть план Б»
По ту сторону экрана детектив улыбнулась своей особенной улыбкой.
«Дорогая Принцесса Луна,
Я чувствую себя разбитой. Всё, что я хочу, − делать то, что правильно для Эквестрии, однако понятие «правильно» становится для меня менее и менее ясным. В Академии нас учили никогда не отступать от своих принципов и твёрдо стоять за абсолютную справедливость даже пред лицом поражения. Но, объединившись с Л, я обнаружила себя соучастником деяний, которые идут вразрез со всем, во что я верю. Я нахожу Л опрометчивой, аморальной, да и, к тому же, обжорой. При любых других обстоятельствах я бы ни за что не стала работать с такой пони. И всё же буквально этим утром я стала свидетелем выполнения ею подлинного акта доброты, причём для пони, которой она открыто не доверяет. Теперь же в своих убеждениях я уверена менее, чем когда-либо. Может, всё-таки порой наихудший пони есть наилучший пони, а неправильное есть единственный правильный выход.
Ваша преданная служанка,
Романа.
P.S. Прошу прощения, если это больше напоминает отчёт о дружбе, чем о расследовании. Л попросила, чтобы я не раскрывала её план до его завершения. Надеюсь, для вас это приемлемо»