Тени: на грани тьмы и света

Идиот... нет, авантюрист!

Поезд прибыл на станцию прямо в разгар во всю бушевавшего ливня. Погодники постарались на славу, давненько я не видел такого гадкого холодного дождя, чьи мелкие капли больно били по телу, подобно иголкам вонзаясь в кожу. Сильные порывы ветра, приносящие весь мелкий мусор прямо в глаза, делали атмосферу пасмурного дня ещё более мерзкой. А сырая земля, или точнее сказать грязь, налипающая на копыта, завершала общую картину происходящего вокруг хаоса. И мне приходилось пробираться через весь этот навоз в гордом одиночестве, ведь как и я думал, мои компаньоны под защитой магического барьера направились в обитель Великой Принцессы Спаркл попивать чаёк с печенюшками. Ничего, пускай лучше эти обыватели делают то, что у них получается лучше всего, и не мешают таким, как я, выполнять свою работу. Так или иначе, ступая по грязи, я медленно, но верно, приближался к своей первой цели, а именно к почтовому отделению Понивиля. Тактом или какими-либо манерами я никогда особо не отличался, так что как только дверь передо мной открылась, я мигом шмыгнул в тёплое помещение, крупом толкая в сторону стоявшую в дверях кобылку.

— Какого… — почти выругалась она, но почему-то остановилась, после чего, быстро окинув меня взглядом, погарцевала внутрь дома. Всё прошло так, как я и думал: жалостливая деревенская простушка пожалела бедного пони. Сейчас она мне ещё полотенце принесёт, чаю горячего предложит, в общем, сделает всё, но ни в коем случае не выгонит в такой-то дождь. А ведь в Майнхеттене меня гнали бы взашей, и не важно, какая за окном погода, будь то снег или град, а может даже смерч, всё равно бы выгнали.

— Вот, помой копыта, — магией поставив передо мной тазик с водой, сказала она, снова уходя куда-то. Упустить возможности погреть копыта в тёплой воде, я не мог, поэтому, как только круп единорожки скрылся за углом, я забрался в тазик и быстрыми движениями начал смывать целые комья налипшей грязи. Ощущая блаженную чистоту, я ступил на чистый пол впереди, впрочем, хорошенько так уже смоченный брызгами и стекающей с меня самого дождевой водой. Вернувшаяся Спакрлер посмотрела на меня не самым приятным взглядом, однако повела себя до боли сдержанно, протянув мне мягкое пушистое полотенце, и проводила до кухни, где уже сидел её отец и маленькая сестрёнка.

— Чаю? — предложил он.

— Не откажусь, Доктор Хувс, — улыбаясь, ответил я песочному жеребцу.

— Не за что, Призрак, — ответил он мне в той же манере, заставив серьёзно так напрячься. — Я так понимаю, тебя интересует моя жена, — продолжал он, глядя на меня насмешливым взглядом.

— И откуда такая осведомлённость? — поинтересовался я у него, делая глоток, но тут же отплёвывая его обратно. — Ненавижу бергамот, — поставил я чашку на стол, переводя взгляд на жеребца, что издевательски ухмылялся во всю ширь морды.

— Так уже приходили и спрашивали гвардейцы, лунные и солнечные, стража заглядывала совсем недавно…

— Ну, так я не стражник, не гвардеец, с чего вы вообще взяли, что я от принцессы?

— Интуиция, — довольно ответил жеребец, продолжая смотреть на меня взглядом победителя, что начинало уже выводить меня из себя.

«А он хорош. Не знаю, где ему удалось нарыть информацию на нас, но так просто я не сдамся», — прошипел голос у меня в голове.

«И что думаешь нам стоит сделать?» — поинтересовался я у своего партнёра, удерживая взгляд на одной точке, чтобы не дать этому гаду, понять ход моих мыслей.

«Надавим на самое уязвимое место», — предложил он.

«Малявка — слишком явная цель, а вот старшенькая», — хитро облизнувшись и в хищнической улыбке оголив клыки, я медленно встал со стула и молча направился к выходу. Жеребец, растеряв былую уверенность, заёрзал на стуле и начал метаться глазами по всей кухне, после чего встал и пошёл за мной, выдерживая небольшую дистанцию.

Спарклер, виляя крупом, водила тряпкой по полу, уничтожая следы моего недавнего пребывания. Почему она делала это копытами, а не магией, мне было абсолютно не понятно, да и вдаваться я не собирался. Сейчас у меня было более важное занятие: как можно больше расшатать нервы бедного жеребца, что постоянно дёргался в моём направление при каждом резком движении.

— Уже уходишь? — разгибаясь, с наигранной заботой поинтересовалась Спарклер.

— Увы, был рад погостить у вас, — поравнявшись с кобылкой и глядя той прямо в глаза, произнёс я.

— Рад был познакомиться, — весело проголосил Доктор Хувс, когда Спарклер учтиво раскрыла передо мной дверь. Я кивнул кобылке в знак признательности, и, со звонким шлепком ударив ту хвостом по крупу, от чего на нём осталась красная полоска, помчался к горизонту, хохоча на весь город как ненормальный.

«Ты уже меня даже удивляешь», — заглушая летящий в меня мат, пронеслось у меня в голове.

«Сам виноват, нечего было выпендриваться», — ответил я, продолжая нестись на всех порах от злополучного дома.

— Так… на сегодня… с меня хватит, — забежав за угол и облокотившись на стену, размышлял я, пытаясь вернуть в норму сбившееся дыхание. Всё-таки такие пробежки созданы не для меня. Наконец-таки утихомирив чересчур разбушевавшееся сердце, я на всякий случай осторожно выглянул из-за угла и осмотрелся. На горизонте никого не было, так что я спокойно вышел на середину улицы. Дождь так и лил, даже не думая останавливаться, а значит, мне нужно было где-то укрыться. К счастью, я позаботился об этом заранее, не просто так выбрав направление побега. В паре десятков метров от меня, на небольшом холмике возвышался двухэтажный коттедж, в который я не преминул заглянуть. Ударом задних копыт мне дверь открыть не удалось, поэтому пришлось использовать более ювелирный метод. Провозившись минуты две над простеньким замком, мне всё-таки удалось войти внутрь.

«А ведь раньше я такие замки как орешки щёлкал», — думал я, пытаясь найти хоть какой-то источник света.

«Что поделать, стареем», — подбодрил меня внутренний голос.

— Да пошёл ты, — ругнулся я сам на себя, продолжая искать эту дискордову лампу. И только мне стоило подумать о Дискорде, как этот жалкий фокусник появился передо мной, ну как передо мной, скорее всего, он всё это время прятался во тьме, поджидая меня.

— Ну, здравствуй, Призрак, — зажигая свет, недовольно прошипел тот, скрестив свои разномастные передние конечности на груди.

— Я тоже рад тебя видеть, — соврал я ему с милой улыбочкой на лице. — Ты же не против, что я здесь немного позависаю? — оглядывая скромное жилище, задал я ему больше риторический вопрос. Тот, продолжая пилить меня гневным взглядом, в особенности мои измазанные грязью копыта, тяжело вздохнул и щелчком материализовал подо мной ванну с холодной водой, в которой до меня ещё и докопалась мочалка, принявшаяся нещадно тереть меня с неимоверной силой.

— Сделать потеплее? — издевательски протянул драконикус.

— Нет, спасибо, — зацепившись копытами за борт, ответил я, продолжая тянуться к заветной свободе. Наконец-таки выбравшись из «пыточной» и плюхнувшись спиной на ковёр, испустил я протяжный стон удовольствия, привлекая к себе внимание. Нависший надо мной драконикус, широко раскрыв глаза, с непониманием посмотрел на меня.

— Ты чего это? — с лёгким испугом поинтересовался дух хаоса.

— Так ведь хаос, нет? — насмешливо спросил я у него.

— Это не хаос, — серьёзным тоном ответил он мне. — Чего это ты решил меня навестить спустя столько-то лет?

— Ну, так мы вроде как неплохо проводили время, — перевернувшись на живот, поднял я на него разноцветные глаза с хорошо различимой в них искоркой, попутно прикусив нижнюю губу. — Не хочешь… повторить, — томно произнёс я.

— Ты прятал под моим пьедесталом эль, который украл, — нервно ответил мне драконикус.

— Каюсь, что поделать, жизнь, друг, жизнь, — встав на все четыре копыта, я огляделся ещё раз и прошёл к первому попавшемуся на глаза шкафу.

— Во-первых, я тебе не друг, а во-вторых, какого сена ты роешься в чужих вещах! — вывести из себя духа хаоса оказалось на редкость легко, настолько легко, что даже не интересно.

— Ну, насчёт друга ты прав, единственный мой друг — это алкоголь, поиском которого я сейчас и занят. А вообще мы могли сдружиться, если бы ты не был такой тряпкой, — не успел я договорить, как уже висел в магическом захвате напротив морды разгневанного драконикуса. Честно сказать, ярость у него получалась на слабую троечку, не то, что у Луны.

— Это ты-то называешь меня тряпкой, жалкая букашка!

— Не плюйся, — протерев морду копытом, упрекнул я его. — Да и вообще, взгляни правде в глаза, возможно, когда-то, ты был тираном, властелином хаоса, перед которым все ходили на носочках, но сейчас… дождь из шоколадного молока, облака из сахарной ваты… не, старик, ты уже не тот, расклеился со всей дружбой, — по мере перечисления, Дискорд всё более и более явно менялся в лице. — Так что давай, прекращай это шоу, опускай меня на пол и помогай искать, — драконикус ещё некоторое время продолжал пилить меня взглядом, после чего сдался.

— Пошли, — поманил он меня за собой на кухню, где щелчком материализовал не хилой стол с разными закусками, а главное алкоголем. Признаться по правде, в тот момент у меня чуть тормоза не слетели, всё-таки не каждый день перед тобой накрывают такие вкусности, от которых не то, что слюнки, а самые настоящие водопады слюны текут. Однако пить с духом хаоса себе дороже. Поэтому, как в былые времена, встряхнув мохнатой головой и приведя мысли в порядок, я уселся на стул напротив Дискорда, с абсолютным равнодушием на морде.

— И чего же ты удумал? — спросил я у драконикуса, вертевшего в лапах сосуд с неизвестным мне пойлом.

— Ни-че-го, — по слогам проговорил он, даже не посмотрев в мою сторону, с видом эксперта продолжая рассматривать бутылку в тусклом магическом свете.

— А чем поить собираешь? — решил узнать я, приметив на столе какие странные камешки.

— Сам не знаю, но пахнет вроде сносно, — запах из откупоренной бутылки, который вмиг распространился на всю комнату, вызывал доверие.

— А что это за камни такие? — тыкая вилкой по странным твёрдым деликатесам, поинтересовался я у Дискорда, пока тот наполнял мой стакан янтарного цвета жидкостью.

— Это мидии, — с акцентом произнёс он, до треска сжимая в лапе один из камней. — Вот это можно есть, — показал он мне на непонятную розовый глину, лежавшую у него на лапе. Понюхав, как сказал Дискорд, морепродукт, я решил не рисковать и без того слабым здоровьем и отказался. К тому же мне ещё предстояло пережить взбучку от Спакрлер, Зиды, может ещё кто-то даст по шее, да и Дискорд, наверняка, задумал подлянку какую-нибудь. — За что пить будем? — весело спросил драконикус, поднимая стакан.

— Ну уж точно не за дружбу, — ответил я ему. — Давай за… меня, всё равно больше и не за что.

— За тебя, так за тебя, до дна Призрак, — расплываясь в злорадной улыбке протянул он, залпом вливая в себя жидкость.

«Эх, не убьёт, а остальное я переживу», — с такой мыслью я последовал примеру драконикуса и… всё, день для меня на этом закончился.

***

Тёплые лучи солнца греют мне шкурку, трава мягко щекочет живот, под моим крылом посапывает Зида, а вдали резвится вся остальная компания. Всё хорошо, все счастливы, улыбаются, играют, смеются. Не осталось ни боли, ни зависти.

«Что за дискордова хрень», — подумал я, ещё раз оглядывая эту фантазия больного разума синекрупой принцессы.

— А я думала, тебе понравится, — отбившись от остальной группы, принцесса ночи неторопливо, с улыбкой на мордочке подошла ко мне.

— Вот, что мне нравится, — ответил я ей, хитро улыбаясь. Небо заволокли свинцовые тучи, поливая всех ледяным дождём и заставляя разбегаться в ужасе; молнии сверкали по несколько раз в секунду, оглушительные раскаты грома вынуждали как можно плотнее прижимать уши к голове; ураганный ветер вырывал траву вместе с землёй, унося ту прочь. — Идиллия, — блаженно произнёс я, наблюдая за тщетными попытками пегасов противостоять надвигающемуся смерчу. Луна, строго посмотрев на меня, засветила рогом, из-за чего весь сон буквально был смыт, как краски с холста, оставляя после себя лишь белое пространство моего сознания. — Зануда, — прыснул я в сторону от принцессы, однако та всё-таки услышала.

— А ты сумасшедший, — ответила она мне.

— Хорошо, я сумасшедший гений, а ты занудная принцесса, — подвёл я итог нашей недолгой дискуссии.

— Не понимаю, как Селестия могла всё это время терпеть тебя? — после недолгого осмысления сказанного мною, наконец, заявила принцесса.

— А ведь ты права, кто я такой, всего лишь гений, запатентовавший одну из передовых технологий нашего времени, профессор магических наук, признанный Научным Советом…

— Поняла, — жестом остановила меня Луна. — Давай к делу. Что ты знаешь об Ордене Теней?

— Смотря, что вас интересует, — в привычной для меня манере начал я разговор.

— Меня интересует, насколько осведомлена моя сестра, — призналась она.

— А что мне за это будет? — решил поинтересоваться я, надеясь на запланированный ответ.

— Ответишь на мои вопросы, я отвечу на твои, — обломав все мои планы, предложила она честную сделку.

— Что ты можешь рассказать мне, чего не знаю я, — уверенно предъявил я ей.

— Я аликорн, живущий в этом мире уже тысячи лет, одним своим видом наводящий страх на любое из существующих созданий, и ты считаешь, что я не смогу удивить такую букашку как ты! — оскалившись, разгневанно прошипела она мне прямо в морду, широко растопырив свои крылья. Завораживающая картина, действительно внушавшая страх и уважение когда-то давным-давно. Сейчас же никакого эффекта от этих кривляний не было. Все уже просто к этому привыкли, учитывая то, что Селестия, чутка видоизменив позу и выражение мордочки, пользуется этим приёмом повсеместно.

— А вот это ты зря, Луняш, могли бы ведь договориться, — презренно фыркнув, принцесса ночи обратилась фиолетовым облачком и скрылась, даже не попытавшись меня переубедить.

«Ночь будет длинной», — подумал я, чувствуя первую ментальную атаку…

***

 — Ох, — простонал я, пытаясь разлепить сонные глаза. Голова гудела и отдавала болью во всё тело, и непонятно, то ли это были последствия вчерашней пьянки, то ли атаки принцессы ночи, которая всё подконтрольное ей время пыталась добраться до моей памяти. Так или иначе, в обоих вопросах я был подкован многолетним опытом, потому от похмелья у меня в сумке всегда лежала пара таблеток, а принцесса Луна всю ночь лицезрела самые непристойные моменты моей недолгой жизни, коих не так уж и мало.

Наконец-таки открыв глаза, я в первую очередь увидел кран, ну, а после неудачной попытки повернуть шею, мне стало ясно, что боль в тело идёт не от головы. Вставая, я попутно умудрился ещё и шибануться лбом об этот самый кран.

— Теперь хоть понятно, чего у меня всё болит, — подумал я вслух, выбираясь из ванны и сопровождая всё это предсмертными стонами дворняги. Я встал на мягкий коврик и огляделся, как внезапно у меня возникло непреодолимое желание познакомиться поближе со здешним унитазом. Разговор получился короткий, но яркий. И таких разговоров было около трёх. На счастье хозяйки, унитаз был хорошим слушателем, вбирая всё, что я выплёскивал на него.

— Так-с, а вот это интересно, — отбросив все разговоры и встав на копыта, я посмотрел на своё отражение в зеркале. С той стороны на меня смотрела всё та же привлекательная мордашка, точнее она могла бы такой быть, если бы не след от подковы вокруг глаза. Хотя, впрочем, в общую картину она вписывалась как не как лучше, чем надпись на лбу.

— Ладно, не убил, и то хорошо, — плюнув на всё, я отворил дверь и вышел в коридор. Дойдя до лестницы и спустившись вниз, я понял, что нахожусь отнюдь не в доме Флаттершай.

— Проснулся, наконец, — прыснул в мою сторону заметивший меня Фоут, привлекая внимание остальной компании.

«Ну, теперь ясно, откуда подкова», — подумал я, медленно отступая назад до тех пор, пока мой круп не упёрся во что-то.

— И куда это ты собрался, — пропела мне на ухо Вейли, подталкивая к общему столу. Как ни странно, никто не сверил меня взглядом, не пытался кинуть что-то тяжёлое, все просто сидели и мило улыбались.

— Хочешь блинчик, — предложила Спаркл, ставя передо мной тарелку со свежеприготовленным блином, на котором вареньем была нарисованная улыбающаяся мордашка.

— Ну, тут всё ясно, — сопоставив в уме все факты, сказал я, выходя из–за стола. — Могла бы придумать что-нибудь получше, а не этот доброжелательный бред! — кричал я в потолок, встав напротив Сэса, который как-то странно на меня косился, как, впрочем, и все. — Не хватило тебе моих воспоминаний, синекрупая, ну ничего, я тебе сейчас такое устрою…

***

 — Ох! — стонал я, лёжа на спине и держась за ушибленный глаз. — Какого Дискорда ты творишь! — орал я на виновато глядящего зебра, который, впрочем, не так уж и долго-то чувствовал себя виноватым.

— Вставай, — устало протянул Скай, подавая мне копыто помощи, от которого я не преминул отказаться. Приняв сидячее положение, я вновь оглядел стоящих вокруг меня, на этот уже трезво оценивая ситуацию.

«Так, это не сон», — наконец дошло до моего пришедшего в себя сознания.

«Да, ладно», — не упустил возможности поиздеваться надо мной голос.

«Тебя тут не хватало», — заткнув свою неуравновешенную вторую личность, я попытался вспомнить, каким образом попал к этим, да и вообще, что было прошлой ночью.

— Ты завалился сюда посреди ночи пьяный, — будто прочитав мои мысли, сказал Фоут. — Я сам часто бывал в таких ситуациях и знаю, что в первую очередь приходит на ум, — ответил он на мой удивлённый взгляд. — Ты лучше скажи, где так нализался и что за сцену сейчас устроил!

— Не раньше, чем ты мне объяснишь, какого дискорда я здесь делаю! — предъявил я этому старому разбушевавшемуся вояке. В этот момент захотела вставить своё слово Вэйли, однако Фоут наученный многолетним опытом остановил её, приняв единственной правильное решение, по крайней мере, мне так показалось. На самом же деле капитан стражи решил вступить со мной в немую конфронтацию, уставившись мне в глаза тяжёлым стальным взглядом.

«Вызов принят», — подумал я, начиная сверлить его своим холодными безжизненными глазами. Бой, со всем известным исходом, начался и продолжался от силы минут пять, после чего Фоут всё-таки моргнул.

— Конские яблоки, — не стеснялся в выражениях аристократ, потирая слезившиеся глаза.

— Я чего-то не поняла, или вы, серьёзно, играли в гляделки? — скорее для проформы поинтересовалась Спаркл.

— У нас уговор, все споры решать этой игрой, — ответил я ей, после чего выжидающе уставился на Ская. Тот, проморгавшись, тяжело вздохнул и начал своё повествование.

10 часов назад

Скай Фоут

— Да иду я уже, — пробурчал я себе под нос, разлепив сонные глаза. – Иду, иду, — ответил я на и продолжавшиеся неугомонные постукивания в дверь. В темноте пару раз стукнувшись обо что-то копытом, еле как добрался до входной двери, отворив которую, я почему-то не удивился.

— Где Зззида? — протянул Призрак, покачивающийся из стороны в сторону.

— Какого? — отпрянул я от этого идиота, от которого за версту несло перегаром. Такой запах мне приходилось вдыхать разве что в каких-нибудь захудалых тавернах, куда я по долгу службы наглядывался, да и то, там он был послабее, по крайней мере, он не жёг так глаза, как запах изо рта этого полудурка, который к тому же, пока я откашливался, прошмыгнул внутрь.

— Ззида! — проорал он на весь дом, прежде чем я успел заткнуть его рот копытом, обхватив за шею.

— Заткнись, Дискорд тебя подери! — шёпотом прикрикнул я на него. — Конские… — чуть не ругнулся я, когда этот маленький впился зубами в моё копыто, да ещё крепко так, как будто пытался кусок от меня оторвать. — Да отпусти ты, — уже было замахнулся я на него копытом, как включился свет. На меня уставились четыре сонных и недовольных пар глаз.

— Зида! — наконец, отпустил меня мелкий и тут же повалился мордой вниз.

— Он что, пьян? — а ведь я когда-то с таким же удивлением задавал этот вопрос.

— Я думал, Селестия вам всё о нём рассказала? — получая от этого идиота по копыту за попытку помощи, задал я встречный вопрос.

— Видимо, про кое-что она решила умолчать, — добавил зебр, присоединяясь ко мне в попытках поднять Призрака, который на удивление быстро поставил того на копыта, просто отвернув тому переднее копыто за спину. Что самое удивительное Призрак даже не сопротивлялся. По крайней мере, секунду три, после чего спохватился, осознав своё положение, и начал усиленно брыкаться.

— Пусти, Дискорд тебя подери! — заорал мелкий…

Наше время

Призрак

— Так-с, прекращай уже мозги мне компостировать, к делу давай, — нетерпеливо обратился я к Фоуту. — А лучше знаешь, давай-ка я тебе наводящие вопросы задам, — возразил я не успевшему даже рот раскрыть Скаю. — Чего это вы так хорошо меня встретили после того, как я без каких-либо намёков сообщил вам всем, что вы, тупые мантикоры, мне даже в подмётки не годитесь? — задал я первый вопрос, на этот раз держась за болевшую от болтовни Фоута голову.

— Так вот, какой смысл ты вложил в речь в поезде, — иронично пропела Вэйли прямо мне в ухо, да ещё и здоровое. – Ты, между прочим, на три часа тут тираду закатил, — предъявила она мне.

— И какова была тема?

— Ну, ты обвинял нас во всём, до чего только мог додуматься твой извращённый алкоголем разум, — вступила в беседу Спаркл. — А потом выдвинул довольно интересную теорию, — продолжила она, магией поднося к себе записную книжку. – Вот, я даже записала твои слова.

«Жалость проявляют лишь высокомерные твари, что за счёт других пытаются подняться ещё выше. Но хуже этих лишь те, кто принимают эту жалость, унижая тем самым самих себя и восхваляя своих спасителей. Так что пожалеть кого-то для меня грех, пострашнее убийства, совершив который, я покрою себя несмываемый позором и, скорее всего, покончу жизнь самоубийством, прежде убив того, кто принял от меня жалость», — процитировала мои слова Спаркл, пытаясь повторить мою интонацию, что у неё выходило довольно не плохо.

— Хорошо, вопрос снят, — насладившись звучными для меня строками, произнёс я. — Но я так понимаю, у вас есть свои вопросы? — заметив выражение морд присутствующих, сделал я логический вывод.

— Честно признаться, я впервые такое слышу… нет, мне приходилось выслушивать разные точки зрения, но чтобы вот так… — начала допрос принцесса дружбы. — Тебе же ведь всего шестнадцать, ты ведь жеребёнок ещё, как у тебя могло сложиться такое мировоззрение? — приготовившись записывать мой ответ, с энтузиазмом и нетерпением задала она вопрос.

— Так-с, эта от меня точно теперь не отстанет, ну, а вы, увальни, что делать будете? — уронив голову на стол, обратился я к остальным.

— Знаешь, хоть ты и грубый, невоспитанный, нетактичный, со странным чувством юмора…

— Да поняли уже все, Зида, к делу давай! — прикрикнула я на округлившую глаза Зиду.

— Короче, ты мне и таким нравишься, — хмыкнув, быстро протараторила она, после чего так же резко поцеловала меня в макушку, или точнее сказать клюнула, издав характерное жалостливое «ай».

— Ясно, а ты что скажешь, полосатик? — взглянул я в глаза старшей зебре.

— Я её одну с тобой не оставлю, раньше мог, сейчас нет, — ещё один повис на моей шее. Развернув голову, я уставился на Фоута.

— Да, ты для меня уже как сын… сын, который вечно треплет мне нервы… но, всё-таки, сын, так что я с тобой до конца, — кивая голову, заявил старик.

— Ну, а у меня приказ, — не дожидаясь не то, что моего вопроса, а взгляда выпалила Вэйли.

— Да… как будто мало было мне головной боли. И вот главное то, за что? — подняв глаза к потолку, заявил я.

— Эм… так ты ответишь на вопрос? — безумно улыбаясь, вежливо поинтересовалась Спаркл, когда раздался стук в дверь.

— Да, конечно, — развернувшись, ответил я Спаркл, направляясь к двери, в которую кто-то тарабанил с бешеным нетерпением и силой. — И кто у нас такой нетерпеливый? — задал я вопрос ввалившейся, тяжело дышавшей Спарклер. Она посмотрела на меня каким-то странным взглядом, после чего как остервенелая набросилась, поваливая на пол. — Сумасшедшая, чего творишь? — испуганно проговорил я, глядя в её искрящиеся глаза и наблюдая за тем, как она предвкушающе облизывает свои губы. — Э… прекрати! — уже вовсю кричал я, пытаясь оттолкнуть обезумевшую кобылу, пока та проходилась языком по моему носу и переносице. — Фоут, спаси, мать твоя кобыла, насилуют! — когда Спарклер добралась до моего уха, завопил я во всю глотку. К счастью, к этому моменту её уже оттащили два чуть тормозящих солдата, прижав к полу.

— Что это за запах? — зажав нос копытцами, с отвращением поинтересовалась Зида, зайдя в гостиную.

— Это, моя дорогая, то, что тебя ожидает каждую весну в ближайшем будущем, — пояснил я моей недалёкой подруге, вставая с пола. — Вот же ж, интеху, — ругнулся я на староэквестрийском, соскребая со своей шёрстки не самую приятную жидкость. — Какого Дискорда! — вытирая копыто об пол, я уставился на прибитую к полу Спарклер, которая дышала так, как будто только что локомотив за собой тянула.

— Ты вместо того, чтобы ныть, лучше скажи, что с ней! — надрывно крикнул на меня Фоут.

— А сам чего, не видишь, крышу ей снесло! — в той же манере ответил я ему.

— Так сейчас же осень, — вмешалась в спор Вэйли.

— Может у неё цикл сбился? — накладывая мокрое полотенце на лоб разгорячённой кобылки, жалостливо проговорила Спаркл.

— Может, кто его знает, — равнодушно согласился я.

— У неё твои сумки, — вовремя так сообщил Скай.

— Так снимай их, они же пропахнуть могут, — обеспокоенно заявил я ему, заслужив ироничный взгляд от всех.

— Может, она выпила какое-то из зелий? — выполняя моё поручение, выдвинул он такую теорию.

— Нет у меня зелий с таким эффектом, — перенимая сумки, ответил я ему. — Хотя… вот же подстава, — задумавшись, я вспомнил про свои давнишние запасы концентрированного сока вихари, который ещё называют соком безудержной любви, хранящийся в виде конфет. – Да, кажись, я знаю, что она съела, — открыв боковой кармашек, в котором было лишь пять конфет из шести, подтвердил я свои догадки.

— У тебя есть противоядие? — нетерпеливо спросила у меня Вэйли.

— Противоядие… — задумчиво протянул я, постукивая копытом о копыто. — Оно как бы есть у меня… у Фоута… у Сэса… ну и, в принципе, у Спаркл то же, — осторожно говорил ей я.

— А другого ничего нет? — задала вопрос Спаркл.

— Ну, бросить её в холодную воду то же вариант, — спокойно ответил я той.

— Призрак! — негодующе прошипел на меня Скай.

— Ладно, ладно, — после недолгого переглядывания всё-таки сдался я, передавая маленький флакончик Вэйли, которая поспешила влить содержимое того в рот Спарклер.

— Вообще–то, достаточно было растереть, — всё так же спокойно предупредил я её.

— Упс, — единственное, что смогла выдавить из себя эта недостражница.

***

 — Так, теперь я точно могу сказать, что жизни Спарклер ничего не угрожает, — войдя на кухню, сообщил я всем. Все эти полчаса, что я трудился в поте лица над больной, эти обормоты занимались абсолютно ничем. Просто сидели и мило болтали за чашечкой чая, в то время пока я принимал сложные моральные решения, в результате которых лишился всего запаса лечащих зелий.

— Ну, хорошо то, что хорошо заканчивается, — попыталась замять свою оплошность Вэйли. — Чего это ты так на меня смотришь? — немного сжавшись, заметила она мой пытающийся прожечь её взгляд.

— Ты мне должна пять тысяч бит, — принимая чай, выставил я ей счёт.

— За что! — недоумённо возразила она.

— Из-за тебя я истратил одни из редчайших зелий, — с ледяным спокойствием заявил я ей, пытаясь рассмотреть своё отражение на гладкой поверхности напитка. Всё–таки «Живая вода» делает своё дело: никакой боли, никакого похмелья, и уж тем более никаких следов подков на моей милой мордашке, главное чтобы из-за зелья не проявилась кьютимарка. Подумав об этом, я на всякий случай обернулся посмотреть на свой круп, который был всё так же пустым.

— Ничего страшного, зелья — это всего лишь вода с горьким привкусом и не более…

«Интересно у меня сильно глаз дёргается?» — задумался я после такого интересного высказывания со стороны Вэйли.

— …так что можно и простить, на первый раз. К тому же, мысли глобальнее, ты спас кобылке жизнь, — по-идиотски улыбалась она, пытаясь сгладить свою вину.

«Дыши, Призрак, дыши», — успокаивал я сам себя.

— А знаешь, ты права, — отдышавшись, задорно начал я. — Хочешь ириску? — покопавшись в сумках, предложил я ей, протянув копыто со сладостью. Вэйли как-то недоверчиво посмотрела на две упакованные конфеты, потом жалостливо взглянула на Фоута, после чего принюхалась к моему копыту и, наконец, осторожно переняла подарок. – Ну, за перемирие, — дабы показать, что конфеты абсолютно безопасны, я первым закинул ириску в рот и, тщательно прожевав, проглотил, демонстрируя пустой рот. Вэйли воодушевившись таким вот примером, совсем позабыв о страхе и инстинкте самосохранения, под взгляды, глядящие на неё, как на смельчака, что осмелился залезть в пасть льву, ловким движением подкинула конфету в воздух, что после недолгого полёта оказалась у неё во рту. С удовольствием смакуя сладость, она продолжала таращиться прямо мне в глаза, пытаясь разглядеть в них хоть какую-то искорку подвоха. К её глубочайшему сожалению, я был просто мастерским лгуном и умел прятать любые намёки на мои злые умыслы. Так что, даже когда она, прожевав, демонстративно проглотила конфету, я не сбросил маски доброжелательности и миролюбия. Лишь через пару минут, когда уже давно прожёванный ком спустился по её горлу, я позволил себе улыбнуться победоносной улыбкой, от которой у всех пошли мурашки по коже, в особенности у моей жертвы.