Всех непременно ждёт счастливый финал

Глава пятая

Или о том, как рушатся планы.

— Прости, что не вытащил тебя тогда, — в сотый раз извинился Спайк – Я ничего не мог сделать, кроме как молиться, чтобы им не хватило ума заглянуть внутрь. Как только они ушли, я побежал на ферму, чтобы попросить Эпплджек о помощи. Мы спешили, как могли.

— Хвала Селестии, что успели, — вставила Эпплджек.

Она изменилась не так сильно, как Рэрити, но Твайлайт всё равно заметила перемены в её внешности. Фермерша всё так же носила свою неизменную шляпу, на удивление стойко перенёсшую влияние времени. Лицо пони тоже было почти прежним, разве что щёки впали, да появились тёмные круги под глазами. Эпплджек шагала, немного прихрамывая на левую заднюю ногу, но не было похоже, что ей это сильно мешало.

— Что с Рэрити? – спросила Твайлайт.

— В каком-то смысле ты её спасла, — сказал Спайк. – Они были слишком заняты тобой, чтобы обращать на неё внимание.

— Что будет с ней теперь?

— Кто знает, — снова заговорила Эпплджек. – Я тысячу раз предлагала ей переехать на ферму, но она всё отказывалась. Кажется, она так и не смогла привыкнуть. Мы стараемся помогать ей — еды там привезём, ещё чего, по хозяйству – но в город наши лишний раз не суются. Здесь место этих.

Фермерша с отвращением сплюнула.

— Первым делом отведём тебя к врачу, — продолжил Спайк, — мне не нравится твой глаз… Ох, Селестия, больно смотреть. Они ещё поплатятся за это, будь уверена! Всё будет хорошо, Твай.

Твайлайт устало улыбнулась. Он был тем же помощником номер один, что и раньше – преданным и любящим.

Правый глаз неприятно давал о себе знать жжением и зудом, но единорожка побоялась снимать повязку сейчас. То, что на ферме был доктор, обнадёживало, однако повод для беспокойства оставался.

— Как обстановка? – выкрикнул возглавлявший колонну земной пони, в котором Твайлайт с трудом узнала Карамеля.

— Чисто! – раздалось сверху.

В небе над ними парила пара пегасов, внимательно разглядывая окрестности — Эпплджек объяснила, что даже такой большой группой пони опасно разгуливать по городу без прикрытия. Твайлайт решила не спрашивать, чего так опасается её подруга.

Единорожка задумчиво посмотрела на неё. После всего случившегося она уже не ждала помощи от кого-либо кроме Спайка. И как она была невыразимо счастлива видеть Эпплджек. Едва завидев земную пони, Твайлайт, бросилась к ней и заключила ту в, быть может, самые жаркие объятья за всё время их знакомства. Лучше любого лекарства действовало на единорожку то, что хоть кто-то из старых друзей остался ей верен.

Твайлайт вздрогнула от нахлынувших воспоминаний. Неужели это потеряно навсегда? Рэрити отказалась ей помочь, от старой Пинки ничего не осталось, а вдвоём с Эпплджек они ничего не смогут сделать. Найти Рэйнбоу Дэш и Флаттершай ещё только предстояло, но, после случившегося, единорожка уже не верила в то, что они присоединятся к ней. Приходилось рассчитывать разве что на радужногривую пегаску – та никогда не бросила бы подругу в беде.

Вопрос, задвинутый на задний план многочисленными событиями, снова дал о себе знать. Почему все утверждают, что она уже была здесь? Попросту невозможно, чтобы подобное произошло! Нужно было поговорить со Спайком, как только выдастся спокойная минутка, Твайлайт казалось, что дракончик что-то не договаривает.

— А вот и дом! – радостно сказала Эпплджек. Пони вокруг заметно приободрились и зашагали быстрее.

Твайлайт огляделась – на много метров вокруг не было ни деревца, но единорожка догадалась, что они идут там, где когда-то был яблочный сад семьи Эпплов. От его великолепия остались лишь невысокие пеньки да трухлявые коряги. Теперь, когда кроны яблонь не закрывали вид, ферма была заметна издалека. Даже отсюда Твайлайт видела заплаты на крыше и закрытые ставнями окна второго этажа; флюгер лениво болтался из стороны в сторону. Когда группа подошла ближе, единорожка заметила куда большие перемены. Вместо старого забора возвышался частокол в два роста пони, посреди него, там, где раньше была арка входа, теперь стояла глухая калитка, высотой чуть ниже забора. Эпплджек, опережая колонну, подбежала к ней и трижды постучала в дверь, внутри послышалось шевеление.

— Открывай! Это мы! – предупредила часового фермерша.

Заскрипел засов и калитка приветственно распахнулась. Прямо с порога Эпплджек сграбастали могучие ноги и увлекли внутрь, кобылка легко рассмеялась и обняла шею брата.

— Всё хорошо, Биг Мак, все целы. Дома тоже порядок?

— Агась, — подтвердил жеребец, нехотя выпуская сестру из крепких объятий.

Процессия как можно быстрее ступила за ворота, разбредаясь по внутреннему дворику, в поисках близких или по каким-то своим делам. Тут и там слышался счастливый смех и тёплые слова приветствий. Отставшая от группы Твайлайт зашла в калитку последней. Макинтош запер за ней дверь на засов.

— С возвращением, — проговорил он, улыбнувшись.

Красный жеребец казался Твайлайт почти прежним, пока не сделал пару шагов в сторону стоявшей неподалёку сестры. Он с трудом двигал задними ногами, тяжело опираясь на передние, было видно, что почти каждое движение причиняет ему боль.

— Ну-ну, большой жеребец, — немного укоризненно заговорила Эпплджек, — не нужно было так напрягаться, я и сама могла подойти.

Кобылка вновь приобняла брата, на этот раз, стараясь быть ему ещё и опорой.

— Привет, — неловко сказала Твайлайт, стараясь улыбаться.

— ЭйДжей, где тут врач? – вновь взялся за своё Спайк.

— Ёлки-палки! Совсем забыла, голова садовая. На первом этаже, из прихожей сразу налево, там комната без двери в конце коридора. Я подойду позже.

— Спасибо, — поблагодарила подругу Твайлайт.

Оставив брата и сестру наедине, они двинулись к ферме. Во дворе всё ещё стояло много пони, Твайлайт озиралась по сторонам, но не из страха, постоянно окружавшего её последние дни, а из любопытства. В стороне, возле бывших курятников, стояла довольно большая группа жителей фермы и что-то горячо обсуждала. Из ближайшего неказистого домика появилась ещё парочка пони и присоединилась к спору. У дома Эпплджек тоже кипела жизнь: пожилой жеребец старательно ремонтировал просевшее крыльцо. Из двери юркнула молоденькая, лишь недавно вышедшая из жеребячьего возраста кобылка с корзинкой в зубах. Она поставила ношу на верхнюю ступеньку, у самого края и, что-то сказав старику, исчезла в обратном направлении. Поднимаясь, Твайлайт почувствовала выбивающийся из-под пёстрой салфетки запах свежей выпечки. Единорожка задержалась у входа, оглядев клочок земли за частоколом снова, но на этот раз совершенно другим взглядом.

Все эти пони были дома. Не важно, была ли это Эпплджек, родившаяся и выросшая под крышей фермы, или кто-то кого она пригласила сюда, спасая от бед – для них «Сладкое Яблочко» превратилось в единственный спокойный уголок во всём мире. Неужели вся Эквестрия была когда-то такой? Твайлайт с трудом сдерживала слезы – и так слишком многое выпало на её долю за столь малое время. Только сейчас она с трудом осознавала всю горечь потери. Даже ей, недавно выдернутой из спокойной жизни Понивиля, уже пришлось выдержать ужасные испытания, мир для неё в одночасье рухнул. Но что пришлось пережить этим пони, которые провели здесь не один год? Они видели, как их Понивиль, их милый городок, превращался в то, что он представляет теперь. Им пришлось наблюдать, как другие сходят с ума и убивают друг друга — то, что она узнала из рассказов Спайка, эти пони пережили лично. Ужаснее всего было знать, чего они лишились. И чего, в конце концов, лишилась она. Единорожка до крови прикусила губу, лишь бы навязчивые мысли ушли из головы.

— Мы всё исправим, Твай, — тихо заверил её Спайк, будто прочитав мысли кобылки. Он крепко сжал её копыто.

— Я верю, — голос предательски сорвался, но единорожка смогла сдержать эмоции. – Пойдём.

Прихожая почти не изменилась: чуть обветшала, облупился лак на платяном шкафу, да прибавилось всевозможных вещей, от мелких безделушек, до рабочих комбинезонов вполне пригодного вида, принадлежавших, видимо, новым жильцам фермы. Твайлайт аккуратно обошла скопление резиновых сапог, собравшееся в углу у двери, чуть не обрушила вешалку, облюбованную десятком ковбойских шляп и, скрипя половыми досками, вышла в коридор. За ней, чихая от пыли, поднимавшейся из щелей в полу, выбрался из комнаты и Спайк.

Комната врача, как и говорила Эпплджек, оказалась в самом конце коридора. Твайлайт заглянула в дверной проём. За столом у заколоченного окна, в свете падающих сквозь доски лучей солнца, писал, удерживая карандаш магией, жёлтый единорог, с седой гривой. Он услышал скрип половиц и обернулся.

— Здравствуйте, — сказала Твайлайт и вошла.

— Здравствуйте, — доктор отложил карандаш в сторону, — Эйбл Кьюре, чем могу помочь?

Как всегда при посещении врача, Твайлайт почувствовала небольшую боязнь.

— Что-то с моим правым глазом.

— Присаживайтесь – доктор указал на кушетку, стоящую у стены, сбоку от стола. – Как вас зовут?

— Твайлайт Спаркл, — единорожка села на край кушетки и бросила мимолётный взгляд на дверной проём, Спайк остался стоять там, переминаясь с ноги на ногу.

Доктор на секунду изменился в лице, его губы дрогнули, но уже через мгновенье он снова выглядел профессионально-озабоченным. Он, не глядя, поднял карандаш в воздух и записал пару слов в своей тетради.

— Симптомы?

— Боль, жжение, зуд, — перечислила Твайлайт.

— Как вы получили травму?

— Удар тупым предметом.

— Перед тем как наложить повязку, рану обработали?

— Повязка была на мне ещё до этого — долгая история…

— Ах да, точно, — закивал доктор, будто припоминая что-то. – Разрешите?

Твайлайт кивнула. Эйбл достал из аптечки, лежавшей на столе, вату и баночку со спиртом, аккуратно обработал кожу вокруг глаза и приподнял повязку телекинезом, единорожка почувствовала болезненное показывание, такое, если бы доктор отдирал засохшую корку с затянувшегося пореза.

— Откройте глаза.

Твайлайт вдруг поняла, что сидит зажмурившись. Она стала потихоньку приподнимать веки, явно ощущая отёк правого глаза. Неприятно чувствовался свет, едва приникавший внутри комнаты, единорожка сощурилась. Она почти сразу поняла – что-то не так. Левый глаз видел как прежде, но стоило отвести взгляд вправо, как становилось заметным, что всё в поле зрения становилось нечётким. Единорожка посмотрела на Спайка, силуэт друга в дверном проёме был размытым, не были различимы чешуйки его кожи, Твайлайт даже не могла сказать, глядит ли он на неё или отвёл глаза в сторону. Доктор, отложив повязку на стол, попросил её поочерёдно смотреть в разные стороны, после достал из аптечки капли и приказал задрать голову. Ощущение холода растеклось под веками, когда Эйбл закончил процедуру и разрешил её, наконец, зажмуриться.

— Целостность глазного яблока не нарушена, — сказал он, вновь обращаясь к своей тетради, — но глаз всё равно повреждён. Я не офтальмолог, да и пациенты с такими травмами поступают редко, но, думаю, вам лучше соблюдать постельный режим. Сейчас нужно продезинфицировать рану и наложить стерильную повязку.

Твайлайт снова ощутила покалывание от прикосновений вымоченной в спирте ваты. Доктор достал марлю и тщательно перебинтовал голову единорожки, наложил поверх что-то мягкое и закрепил двумя пластырями.

— Жду вас завтра, нужно проверить ваше зрение и выписать лечение… Заберёте это?

Эйбл протянул Твайлайт старую повязку. Единорожка заметила следы крови с её внутренней стороны.

-Пожалуй, — согласилась она.

Твайлайт ещё не до конца понимала, почему эта вещь нужна ей, но сомнений в её необходимости у единорожки не было. Кобылка подумала, что повязка, так же как разодранный костюм, оставшийся в берлоге Спайка, была тем немногим, что соединяло её и старый мир. Она не была испорчена временем. Бесполезная теперь, она оставалась своего рода напоминанием для Твайлайт. Единорожка обвязала концы шнурка вокруг ноги у основания копыта, поблагодарила доктора и вышла из кабинета. Наконец, хотя бы частично избавившись от донимавшей её боли, Твайлайт почувствовала охватившую всё тело слабость.

Снаружи её уже дожидалась Эпплджек.

— Ну как? – тут же спросила она.

— Всё в порядке, — постаралась обнадёжить подругу Твайлайт. Спайк пристально посмотрел на неё, но промолчал.

— Хвала Селестии, — пони заметно повеселела, — Давайте, я отведу вас в вашу комнату.

Они поднялись в мезонин, где со времён прошлого визита Твайлайт многое изменилось. По большей части и так не особо просторная комнатка была заставлена старой или сломанной мебелью. Тут покоилось и плетёное кресло-качалка без спинки, и трёхногие табуреты и пара вполне пригодных на вид тумбочек, однако отдельно от всего хлама стояли две кровати: одна чуть больше, другая – немного меньше, обе аккуратно заправленные и ухоженные. Полукруглое окно закрывала плотная жёлтая занавеска, а другое, прямоугольное, было привычно заколочено досками. С первого взгляда стало заметно, что пони редко заходят сюда. Эпплджек протиснулась между кучей старья и перилами лестницы, приглашая Твайлайт пройти за ней.

— Располагайся здесь, подруга. Если что-нибудь будет нужно – попроси кого-нибудь внизу найти меня. Скоро я позову вас обедать.

— Спасибо, Эпплджек, — поблагодарила Твайлайт.

— Не за что, — сказала пони и оставила её наедине со Спайком.

Единорожка телекинезом немного отодвинула край занавески и алый свет солнца разлился по полу. В окно было видно, как работают пони: небольшая группа возле частокола сортировала дрова, несколько кобылок, вооружённых садовым инвентарём, выбралось из приземистого барака, что-то мирно обсуждая, у ворот по прежнему дежурил Биг Макинтош. Знакомая жёлтая фигурка подошла к нему и у брата с сестрой, похоже, завязался разговор. Твайлайт нехотя отвернулась.

— Что ты мне не сказал, Спайк? – спросила она.

Дракончик, усевшийся на меньшей кровати, недоумевающее посмотрел на кобылку.

— О чём ты?

— Я знаю, что я здесь не в первый раз. Просто скажи, наконец, мне правду.

Спайк нахмурился.

— Всё, что ты, должно быть, слышала – правда.

Твайлайт немного опешила от того, как быстро он сдался. А может, она ещё надеялась, что это окажется вымыслом.

— Я хотела бы узнать это от тебя, — попросила единорожка.

— Мне не очень хочется говорить на эту тему, — холодно произнёс Спайк, переведя взгляд с подруги на окно за её спиной.

— Что-то не так?

— С этим всё «не так».

— Ты единственный, кого я могу просить об этом.

— И то верно, — усмехнулся Спайк, — осталось не так много адекватных пони, и нам, как назло, они встречаются не то чтобы часто. Спроси Эпплджек.

— Кажется, она думает, что я всё и так знаю.

— Не вижу проблемы.

Твайлайт тяжело вздохнула.

— Я не хочу показаться ей слабой.

— А мне, значит, хочешь? – спросил Спайк, повысив голос.

— Проклятье, Спайк, ты вытащил меня, когда я не могла сообразить что к чему, о чём может быть речь?! Ты знаешь меня лучше всех на свете и сейчас ты единственный, на кого я могу полагаться.

— Странная всё-таки штука, эта твоя магия дружбы.

— Ты соврал мне, когда я больше всего нуждалась в правде! – не выдержала Твайлайт. – Одна Селестия знает, что это могло поменять!

— Ровным счётом ничего, — отрезал дракончик. – Разве что, загубило твою надежду. Ради всего святого, Твайлайт, мне тяжело рассказывать, ещё и тебе лично. Просто… я знаю, чем это обычно заканчивается.

— И чем?

Спайк на секунду зажмурился, после чего пристально посмотрел в глаза кобылки.

— Подумай об этом ещё раз – нужно ли тебе действительно знать подробности?

— Конечно да. Если я узнаю, что произошло в те разы, то смогу понять, как действовать сейчас. Только прошу, не скрывай от меня ничего.

Спайк кивком указал на соседнюю кровать, единорожка подчинилась и села, поджав под себя ноги.

— Я увидел тебя в библиотеке ранним утром. Ты выглядела точь-в-точь как тогда, поначалу я даже не поверил собственным глазам. Но это происходило в действительности, а я понятия не имел, что делать. Шёл первый год, уже начался голод, но пони ещё не сошли с ума окончательно. Поначалу ты не верила в своё исчезновение, а я, как дурак, высказал всё как оно есть. Вместе всплакнув, мы решили во что бы то ни стало исправить положение. Ты предложила воспользоваться Элементами Гармонии...

Спайк сделал короткую паузу в своём рассказе. В груди у Твайлайт что-то болезненно кольнуло. Если она каждый раз возвращалась сюда из одного и того же момента в прошлом, с чего ей принимать разные решения?

— Нам даже удалось собрать почти всех — оставались Флаттершай и Рэйнбоу. Довольно трудно, учитывая, что нам приходилось действовать скрытно и в основном по ночам – жители смогли сложить два плюс два и понять, из-за чего началась катастрофа. Однако ты смогла заручиться поддержкой мэра и, хотя реальной власти она к тому моменту уже не имела, кое-какая помощь от неё была. Сначала мы решили отыскать Флаттершай, и уже с её помощью найти Дэш – она как всегда куда-то запропастилась… На окраине города нас заметили. Толпа возникла будто из ниоткуда – такое ощущение, что они ждали только сигнала. Они не понимали, откуда ты здесь, но им уже ни в чём не хотелось разбираться – столько разъярённых пони в одном месте я никогда не видел. Мэр, с остатками нормальных пони попыталась вытащить нас из кольца, но её саму схватили и вытолкали в центр. Толпа нахлынула, а уже через секунду ни тебя, ни мэра рядом не было. Когда подоспели нормальные пони, было уже поздно… Ты хоть представляешь, каково мне было хоронить тебя во второй раз?! – голос Спайка сорвался на крик.

— Прости меня, — прошептала единорожка. Понимание того, что она уже однажды умерла, никак не могло улечься в голове. Что-то настолько невероятное не могло в одночасье стать для неё реальностью.

— Мне продолжать? – тяжело выговорил дракончик.

Твайлайт не ответила. Спайк пожал плечами и снова заговорил.

— На второй раз я подумал, что, наконец, тронулся умом. Мне удалось убедить себя, что это не так. Рэрити – нет. Она так и не смогла прийти в себя после прошлого твоего возвращения. В этот раз она просто выставила нас из дома. Тогда она была куда как словоохотливее, так что вопросы у тебя возникли сразу, и мне пришлось всё рассказать. Остаток недели мы провели в библиотеке. Это было тяжёлым зрелищем, я ни разу не видел тебя в таком отчаянии… Утром следующего вторника ты исчезла.

— В смысле «исчезла»? – удивилась Твайлайт. – Ушла из библиотеки? Куда?

— Не совсем так, — было заметно, как Спайк изо всех сил старается перебороть себя и сказать нечто важное. – Одна из тех вещей, о которых я не говорил тебе и не хотел бы говорить впредь, но… уже ведь поздно что-то скрывать?

— Спайк, мне надоели вечные недомолвки, — нервно сказала единорожка. – Мы ведь друзья, а друзья всё должны говорить друг другу.

— О да, и ты видела, как мы мило болтали с Пинки, — с сарказмом ответил дракончик. – Я больше не верю в дружбу, Твайлайт. По крайней мере здесь.

— Раз так… — единорожка поникла.

— Но пока у меня в памяти ещё что-то есть, — перебил её Спайк, — пока я остаюсь собой, я всегда буду твоим самым верным помощником. И другом. Не играет роли, во что пони превратились здесь, ты всегда останешься собой, а я всегда буду тебе верен.

— Спайк… — Твайлайт застыла поражённая. Изменения, окружившие её, вынудили единорожку натянуть на глаза пелену подозрений и недоверия, но слова Спайка заставили её вновь взглянуть на него, как на кого-то, кого она знала большую часть своей жизни. И поразиться своей слепоте.

— Если бы это было не так, — продолжал дракончик, — я бы сам бросил все попытки после того раза, ведь для меня это не было как впервой… Когда я сказал «исчезла», я не подразумевал ничего другого. Ты растворилась в воздухе. И вот, что я понял: ты не существуешь для этого мира в полной степени. Проекция тебя накладывается на нашу реальность, но лишь на одну неделю, ровно до того момента, как время снова уходит в начальную точку. После чего ты возвращаешься туда, откуда приходишь — в безвременье, ничто – называй, как хочешь. Что бы с тобой ни произошло, ты с большой вероятностью снова сюда попадёшь, неизвестно только когда. Боюсь тебя расстроить, но в следующий раз здесь может остаться одна голая пустошь.

— То есть, у меня осталось всего, — Твайлайт на секунду задумалась – а сколько она провела здесь времени? – Пять дней?

— Выходит, что так.

Твайлайт откинулась на кровать, закрыв глаза. В голове творилось что-то невообразимое. По сути, она не могла даже умереть. Или умирала другая она? В воображении единорожки появилась картина пространства, где кроме её бесчисленных копий больше ничего не было. И даже если смерти для неё больше нет, что делать, когда времени так мало? Твайлайт открыла глаза.

— Продолжай.

— Третий раз не был лучше, даже наоборот. В отчаянии ты сожгла часть книг и размалевала все стены надписями. И попросила… убить тебя, как только ты снова окажешься здесь.

— Не могу поверить, что это была я, — единорожка покачала головой.

— Этому есть… определённое объяснение. Тогда, пожалуй, было ещё хуже, чем сейчас. В четвёртый раз я не смог встретить тебя, и ты попалась на глаза мародерам. После того случая я нечасто стал появляться наверху. По слухам, тебя видели ещё дважды или трижды, но я в это время занимался тем, что прятался в своей норе, тогда я вообще жил как в осаде. Со временем, когда проблем стало меньше, мне пришла идея подниматься в библиотеку каждый вторник. Как видишь – не самое плохое моё решение.

— Я так и не смогла собрать Элементы?

— Выходит, что так, — подтвердил Спайк. – По крайней мере, не в те разы, когда я был с тобой. Думаю, теперь ты можешь понять моё отношение к этой идее.

— Но как мне всё исправить, если не с помощью Элементов? – Твайлайт отвернулась к окну. Ей очень сильно хотелось заплакать. Или рассмеяться — почувствовать хоть что-то. Но она не ощущала ничего кроме гнетущей пустоты.

— Никто не заставляет тебя исправлять.

— Что? – единорожка непонимающе нахмурилась. – Но ведь всё случилось из-за меня.

— И? Твайлайт, беда не случилась вчера — мы приспособились. Все отдают себе отчёт в происходящем. Они видели, как ты старалась для них раньше и как стараешься сейчас, но они знают… — Спайк замялся, — знают, что шансов на успех почти нет. И они больше не винят тебя.

— Но ведь это я…

— И что с того? Все ошибались, и все знают цену некоторых ошибок. Преследование тебя ничего не изменит.

— … Я не могу предать ваши надежды.

— Твайлайт, ты, похоже, меня совсем не слушаешь, — Спайк усмехнулся. – По-твоему они ничего не усвоили за прошлые твои возвращения? Единственное, на что я надеялся – это ещё раз увидеть тебя, и эту надежду ты оправдала.

Единорожка встрепенулась.

— Так нельзя, — твёрдо сказала она. – Неужели вы даже не верите в возможность всё исправить? Даже если так, если надежды нет у вас, это не значит, что её нет у меня. У нас уже есть три Элемента… по крайней мере мы знаем, где их найти. Осталось всего двое! Сила Гармонии поможет вернуть Пинки Пай и Рэрити, и тогда у нас всё должно получиться… Только не бросай меня, Спайк.

— Я никогда не говорил, что оставлю тебя, — спокойно произнёс он.

— То есть?..

— Эпплджек может знать, где живут Рэйнбоу и Флаттершай. Надо спросить у неё.

— … Спасибо.

Твайлайт повернулась лицом к Спайку и улыбнулась, дракончик ответил взаимностью.

Можно пережить любые невзгоды, если есть на кого положиться, ведь так? Единорожка надеялась, что да. Но что делать, если за оставшиеся дни ничего не удастся изменить? Твайлайт попыталась представить, каково это – исчезнуть. Логично предположить, что для неё не будет вообще ничего между двумя моментами времени. Единорожка подумала ещё пару секунд и поняла, что даже это не верно – предыдущим мгновением её жизни останется тот раз, когда она решит отправиться на неделю в прошлое. Её сейчас перестанет существовать… А как быть Спайку и остальным?

Мысли прервал скрип половиц и звук шагов поднимающейся по лестнице пони. Наконец, Твайлайт увидела стоящую на ступенях Эпплджек.

— Обед готов, все к столу, — пригласила она.

Твайлайт услышала, как заурчал её желудок, и поняла, что подкрепиться было бы неплохо. Тем более она продолжала ощущать тягучую слабость, будто стоя по шею в реке, ей приходилось для каждого движения преодолевать сопротивление воды.

— Уже идём.

Они спустились вниз, в гостиную, где за столом собралось больше десятка пони. Твайлайт почувствовала себя немного неуютно, ожидая увидеть неприязненные взгляды, однако после её появления лица пони не изменились, оставаясь радушными. Единорожка и Спайк сели рядом с Эпплджек, занимавшей место во главе стола. Пони сидели вприжимку друг к другу, но все старались вести себя вежливо и непринуждённо болтали в ожидании обеда; перед каждым стояла пустая деревянная миска и ложка. Наконец из кухни вышли две земных пони, одна держала большой чан, от которого на всю комнату распространялся аромат чего-то только что приготовленного, а другая – поварёшку. Так они и двинулись в обход стола, заполняя пустые миски и радуя проголодавшихся обитателей фермы. Дошла очередь и до Твайлайт. Блюдом дня оказались тушёные грибы и, судя по виду пони, уплетающих обед за обе щеки, весьма недурно приготовленные. Единорожка сама не заметила, как опустошила тарелку.

— Грибы у нас всегда на столе, — сказала ей Эпплджек, тоже прикончившая свою порцию. – Остальное просто не успевает вырасти. Даже для того чтобы они поспели к сроку у наших единорогов уходит много сил – им и доппаёк. Сегодня у нас, правда, сюрприз.

— Эпплджек, я хотела спросить у тебя…

— Не сейчас, сахарок, — прервала её фермерша, — все важные дела – после обеда

Пони-поварихи снова появились в комнате, на этот раз, с подносом, полным бутербродов с яблочным джемом и кружек чая. Над столом поднялось одобрительное бормотание, видимо, таким здесь и вправду баловали нечасто.

Обед закончился быстро. Пони стали разбредаться по делам, не забывая поблагодарить поваров и друг друга за приятную трапезу. Твайлайт напомнила Эпплджек о разговоре, и они вместе вышли во двор.

— Ну, Твай, о чём ты хотела спросить? – фермерша подождала, пока пони разойдутся и они останутся на крыльце вдвоём.

— Насчёт Рэйнбоу.

Эпплджек помрачнела. Твайлайт предположила, что, возможно, здесь их отношения изменились в худшую сторону. В свете последних событий это казалось вполне возможным, однако единорожка надеялась, что с её помощью старые подруги вновь смогут сойтись.

— Мне очень нужно узнать, где она. Возможно, от этого зависит судьба Эквестрии, — Попыталась убедить подругу Твайлайт; от вырисовывающейся картины у неё в прямом смысле голова шла кругом – кобылка едва удержалась от того, чтобы не упасть.

— Ох, сахарок…

— Я понимаю, что между вами многое могло произойти…

Эпплдек покачала головой, широкие поля шляпы скрывали её глаза.

— Твайлайт… её больше нет. Прости. Это произошло больше года назад… Мы ничего не смогли поделать… Прости, Твайлайт… — Эпплджек подняла голову. — … Твайлайт?