Наследие Богини. Диксди

14. Кошмар вороного, путь в закрытый город и находка в зале кристаллов

Ван и Диксди останавливаются в развивающемся горном городке, основанном на старом железнодорожном пути, ставшим вновь востребованным после возвращения Кристальной из небытия. И почти сразу попадают в поле зрения наблюдательного пони. Тем временем Зелёное Крыло, следуя за Айрон Спарком, спускается в подземелья, пронизывающие основания под Хрустальным Шпилем — замком Кристальной Империи, обнаруживая, что большая часть ходов принадлежала куда более древней постройке, пережившей Великий Катаклизм. Пернатый авантюрист, нанятый Доком Кабаллеро, выходит на свою цель и начинает сомневаться в предложенной ему сумме. Дело оказывается не таким простым...

— Первозданным мраком назвали вещество, создавшееся на стыке магии и материального мира в доисторические времена, в дни дикой, необузданной магии, наполняющей молодой мир. Запомните это. Этот мрак стелется над землей в местах, где обычно не ступала нога пони, просачивается из ушедших под землю потоков, собирается там, где его удерживает такая же древняя магия. Предметы, металлы, символы на камнях или кристаллы тех времён... — под шелест страниц тускло звучал смутно знакомый голос, немного устало, словно часть унылой и долгой лекции. Этот самый описываемый мрак плескался под копытами вороного, нехотя расходился дымчатыми кругами и вязко тянулся следом. Но кроме него Вана окружала и темнота, делающая воздух душным и немного похожим на туман над полем с прелой травой. Стены терялись из виду, едва он пытался сосредоточить на них взгляд. Скрытые тёмной пеленой камешки на полу тихо похрустывали при каждом шаге, и это ощущение вороному было знакомо. И вместе с ним в сердце вкрадчиво вползал жутковатый холодок. На послышавшийся за спиной шорох Ван резко обернулся и безуспешно попытался разогнать темноту шариком малинового огонька на кончике рога. Плотные ленты сумрака лишь немного разошлись в стороны, но никого рядом не было. От резкого движения жеребец споткнулся о выступ и едва не растянулся на полу. Проклянув скрывающийся за чёрной завесой камень, он зашагал вперёд, теперь делая каждый новый шаг с осторожностью, ощупывая поверхность перед собой копытом.
Шорох повторился снова, и теперь его дополнил звук волочащегося по камню металла. За покровом тьмы вспыхнули два алых пятна и дёрнулись в сторону, оставляя за собой медленно угасающие огнистые ленты. Что-то скользнуло рядом с ним, дыхнув влажным и горячим воздухом, становящимся суше с каждой секундой. Отпрыгнувший в сторону Ван закрутил мордочкой по сторонам, но, так ничего и не заметив, вздохнул и опустил голову. Подняв же взгляд, он натолкнулся на бесшумно возникшую перед ним обладательницу горящих глаз. Нулевое поколение, такое, каким он его запомнил в первую встречу, стояла перед ним, с укором смотря в его сторону.
— Тебе никогда не найти его, ты опасаешься этого и не хочешь верить своей собственной памяти. Твоё путешествие бесконечно. Ты ищешь ответы на незаданные вопросы. И боишься посмотреть на уже имеющееся в твоих копытах,  — жутковатая смесь демикорновой мордочки и костяных драконьих черт отливала металлическим блеском чешуек. Алые, кажущиеся бездонными огненными жерлами глаза нестерпимо ярко горели, но даже им не удавалось разогнать темноту вокруг, оставляя покрытое костяными наростами тело в тени. — Вечно в поиске приключений, лишь бы не браться за действительно важное. Откладывать на потом, до лучших времён. Ты же хочешь узнать, кто они... запечатанные в зеленоватых кристаллах, ждущих тебя, зовущих тебя? Их, чьи имена ты забыл, как и многое другое. Что, роль аликорна, непризнанного принца, скрывающего свои крылья под плащом, так тебе по нраву?

— Ты не можешь быть Диксди, она пришла в себя и мы покинули владения ящеров! — судорожно вздрогнув, попытался выкрикнуть Ван, с ужасом понимая как жалобно звучал его охрипший голос. Темнота немного разошлась, и теперь он узнал это место. Сухие и пыльные стены круглого зала с единственной, на этот раз целой и открытой дверью. Едва различимые пятна мха, спускающегося сверху, где сырость находила себе дорогу. Раскрошив подогнанные друг к другу изогнутые плиты, в стене торчала угасшая сфера, покрытая письменами и увитая цепями с хитрыми замками. Обрывки звеньев тихо покачивались от гуляющего наверху сквозняка. Куски труб, перекрещенные балки, удерживающие часть обвалившейся конструкции. Треснувшие линзы время от времени теряли бруски хрусталя, со звонким щелчком падающие куда-то в темноту. Над полом, на высоте в пару-тройку ростов пони, тускло виднелся вставленный в стену металлический обод. На избежавших вездесущего лишайника поверхностях темнели выбитые символы, и Ван был уверен, что помнит их горящими и создающими купол над демикорном, прижимая ту к полу. Но обод не подавал признаков жизни, как и всё окружающее Вана.
— Мы же добрались до города через ту пещеру! Ты же помнишь это, Диксди? — Ван сделал несколько опасливых шагов к двери, стараясь держаться от огнистого демикорна на расстоянии.

— Ты начертил заклинание настолько уверенным в его правильности, без тени сомнения в словах того, кто его тебе сказал. Ты так же, отбросив голос интуиции, прочитал записанное в той книге? Им, оказавшимся в заточении по твоей вине, ты пообещал вернуться и всё исправить? Или, оттаяв, забыл про обещание? Ведь когда не помнишь, кому его дал, как можешь его выполнить. Почему вообще считать их важными для себя... быть может, случившееся — лишь тени из твоей памяти. А если их вообще никогда не существовало и тебе это показалось... Посмотри на них,  — от взмаха перепончатых бронированных крыльев тьма покрылась трещинами, наполненными ядовитым зеленоватым светом, и раскололась на осколки. В сплетении угольно-чёрных нитей мрака, липнущего к переливающимся изумрудом граням, сияли два кристалла с тёмными силуэтами внутри. Принадлежали они пони или иным существам, Ван не мог разглядеть. От увивающих внизу тёмных корней, будто кованых из матового металла, срывались лучистые огоньки и скользили по граням наверх, создавая ощущение размеренных, как биение сердца, вспышек разрядов.
— Аэтаслибрум склеил листы и отправился в лучший мир, не обязательно именно по его вине. Кто-то оказался в оковах из зелёного самоцвета, будто муха в янтаре, ну и что? Так или иначе, не время, так магия книги поглотит их без остатка, изменит, превратит и наделит непредсказуемыми свойствами. Ему-то откуда это знать? Бьюсь об заклад, у него и времени не было поразмыслить над всем этим,  — другой голос, почти точно копирующий вороного, послышался Вану от дальней стены зала, всё ещё скрытой в темноте. Под звук неторопливых шагов появился его двойник со светлыми, горящими весенней молнией глазами. Отражение кивнуло и лёгким движением рога создало из камня небольшой стул. Удобно расположившись, нагловато улыбающаяся и демонстрирующая две пары клыков копия стала изучающе рассматривать растерянного Вана. — Предлагаю решение — всё свалить на меня. Я причина отсутствия у тебя магии, я причина гибели довольно ценной книги, я результат твоего нынешнего облика. Твои кошмары и твои крылья, необъяснимые желания подобрать ключик к закрытым страницам в книге, добытой тобой, прямо скажу, не слишком честным путём. А задавался ли ты вопросом, кто вообще её создал? И, возможно, самое важное — зачем?

— Спрашиваешь у того, кому недосуг было узнать с кем он разделил путь? Ну, желаю успехов... — голос оставшейся позади демикорна изменился, стал грубее, и под шорох распавшейся костяной брони к вороному шагнула Диксди, с мерцающими и ставшими фиолетовыми глазами. — Ты только собьёшь его с толку.

— Старшая? Но как же... Но если он тут, значит, я выбрался из того зала и... — Ван сбился с мысли, не сразу осознав, что вокруг уже не стены зала и не каменистый пол. Под копытами лежала пыльная плитка и вокруг, насколько хватало взгляда, темнели теряющиеся в темноте массивные колонны, где-то наверху поддерживая прочный потолок. Место из его снов, только пугающе реальное и тихое. — Где я? Кто ты такой вообще?
— Я тот самый ты, которого не хочешь видеть, стараясь затеряться между забытым прошлым и суровым настоящим. Не аликорн, а одно название,  — фыркнула пепельногривая копия Вана, сложила крылья и, с жутковатым щелчком, сняла и поставила их рядом, будто они были накладными. Ставший просто высоким чёрным единорогом, двойник прикрыл глаза, а когда они открылись снова, в них плескалась пустота, время от времени заполняющаяся зеленоватым огоньком догорающего кусочка уголка книги. Пламя крутилось, рассыпало искры, чертящие незнакомые вороному символы, будто бы складывающиеся в фосфоресцирующее заклинание. — Признайся, теперь, когда у тебя есть ключ к книге, ты просто боишься узнать её содержание. У твоей спутницы новый ограничитель, тебе нужно только попросить её открыть листы для тебя. Или ты боишься чрезмерной цены за своё любопытство? Раньше ты не был так осторожен. Как тогда в лабиринтах Тирка. Или, позволив себе, довериться чейнджлингу, подставившей тебя в тяжёлый момент...

— Я видел, как она разбирала артефакты, и чего ей это стоило. И она сказала, что книга не так проста. Я уже не говорю о Калиго, смотрящей на неё с отвращением, пусть даже я и не доверяю её мнению. Не буду я рисковать Диксди только из-за слов какого-то фантома! — Ван отмахнулся от своей копии крылом, и отражение расплылось, изменило очертания и внезапно приняло облик жутковатого существа с тремя парами глаз. Рубленая стальная морда, точная копия барельефа на створках прочной двери в зал наклонилась к нему, создавая чувство ничтожности перед неодолимой силой. Дыхание вороного на миг прервалось, когда вокруг разлился тяжёлый аромат кованого железа и плавящейся руды.
— Ты рисковал своими спутниками и стёр их из памяти. Ты рисковал собой, втянув и её в свои приключения. А теперь ты строишь из себя само благородство! Напомнить тебе, чем завершилось одно из твоих приключений? — проревела обладающая двумя пастями морда, превращаясь в листы бумаги из прочитанных Ваном книг. Тех самых, найденных во владениях ящеров. Они царапали мордочку, закрывали обзор и, пока вороной пытался отбиться от них как от роя больших мотыльков, пол под его ногами качнулся и накренился. Тихо вскрикнув, жеребец заскользил вбок.

Воздух наполнился скрипом и глухим щелчком чего-то лопнувшего. Взявшийся из ниоткуда канат хлестнул Вана по боку и так же внезапно скрылся в полумраке. Темнота превратилась в закрытое грозовыми тучами небо, подсвечиваемое разрядами молний. Сухие листы бумаги рассыпались и плеснулись каплями дождя в тёмную мордочку. Сквозь шум ветра и барабанящие крупные капли слышались голоса перепуганных пони. Стараясь поймать катящийся и подпрыгивающий бочонок, мимо пробежала зебра, не обратив никакого внимания на тщетно пытающегося встать Вана. Чуть пружинящая под копытами деревянная палуба вновь дала крен, и поскользнувшийся вороной ударился грудью о поручень. За ним, между кажущимися прочными стальными полосками, виднелся волнующийся океан. Штормовой ветер катил волны, разбивая их друг о друга. Сбоку мелькнул и остался позади тусклый огонёк островного маяка.
— Оу... — выдохнул вороной, ощутив на открытой спине удары тяжёлых капель. С трудом повернув голову, он с изумление обнаружил отсутствие крыльев. Спину перетягивало несколько ремней, удерживающих скромную походную сумку и небольшой тубус для карт с парой фляг. Чуть ниже, едва держась на хлипкой застёжке, болталась сумочка поменьше, для мелких предметов, монет и самоцветов.
— Вот же он, на палубе! Какого пустынного кактуса его понесло опять на палубу? Он не слышал приказа капитана о штормовом предупреждении? Эй, Ван, если ты думаешь о заклинании, дающем тебе крылья чтобы шагнуть с корабля вниз — даже не думай! Мы пролетели острова, теперь до самого порта под нами сплошная вода. Лови канат и тащи свой круп обратно, пока окончательно не вымок или не вылетел за борт, — послышался незнакомый ему голос, окончательно сбивая с толку своей фамильярностью. Его владелец точно знал Вана и при этом достаточно хорошо, чтобы в конце добавить: — Пол за собой вытирать будешь сам. Ты в нашей компании единственный маг, так что с тебя не убудет, а я с тряпкой в зубах по полу елозить больше не хочу.
Рядом шлёпнулся намокший витой канат, с небольшой петлей и шершавым кольцом, обмотанным дешёвой бечёвкой. Обычная страховка на не самых новых воздушных кораблях, медлительных и лениво плывущих с континента на континент над кажущимся безбрежным простором океана. Вороному почти удалось дотянуться до кольца, когда перила под его весом прогнулись, заскрежетали и выпали из пазов. Беспомощно взмахнув копытами и растеряв нужную для телекинеза концентрацию, жеребец ухнул вниз, провожая остекленевшим взглядом массивную тушу корабля. Там, на терзаемой бурей палубе, стояли двое. Полыхающая пламенем, в клубах испаряющихся капель дождя демикорн, жутковатое нулевое поколение с лишёнными эмоций огненными глазами. И тёмное отражение его самого, с крыльями и задумчивым взглядом, будто случившееся вовсе не входило в его планы, но ничего с этим поделать он не мог. В свисте прорезаемого телом ветра, за спиной у вороного приближалась беснующаяся поверхность океана...

— Ай... — вырвалось у Вана, потирающего ушибленное плечо. Сбившееся в комок шерстяное одеяло валялось рядом. Одиноко топорщила свои ушки-уголки забытая на кровати подушка. Чуть согнутая, она словно укоряла Вана за такое бесцеремонное с собой отношение. Вороной медленно поднялся с пола. — Всего лишь сон... приснится же такое, тьфу ты.
Сбоку шевельнулась угловатая тень, и аликорн столкнулся мордочка к мордочке с замершей над ним ящеркой, держащей наготове лапу с выпущенными когтями. Короткое и немного рассеянное заклинание телекинеза сорвалось с рога прежде, чем вороной вообще смог собраться с мыслями и понять, что именно его испугало больше: подозрительно стоящая над ним рептилия или непонятная причина, по которой она тянула к нему свои когти. Каменное тело грузно ухнуло о стену и, в ответ на этот приглушённый деревянной стеной грохот, раздался невнятный голос спящей на диване Диксди.
— Нет, наставница... я посплю ещё немного... можно я пойду собирать эти яго... фрррр... — с шорохом перепончатых крыльев она перевернулась на другой бок и обернула вокруг себя хвост, зажав в передних копытах кончик кисточки.
— Какого пня ты делаешь у меня в комнате? — прошипел Ван в сторону осторожно поднимающейся с пола ящерки.
— Мягкий пони стонать в комната. Лаэтус считать, на мягкий пони напасть кто-то. Зайти — никого не видеть. Искать причина, думать опасность для сильная пони, когда ты хватать Лаэтус своя невидимый штука и не отпускать, — проскрежетала отряхивающаяся от щепок рептилия. На две трети убранные обратно когти тускло переливались полупрозрачными остриями. — Лаэтус хотеть ткнуть мягкий пони, чтобы он отпустить, но он кинуть Лаэтус в стена...
— Мало мне кошмаров, так ещё ты над головой с когтями стоишь, — выдохнул вороной. Диксди, к его зависти, тихо посапывала, улыбаясь во сне. Время от времени она облизывалась и перебирала копытцами, будто шла по лестнице. Скорее всего, во снах она возвращалась в места, где жила и росла прежде.
— Лаэтус не знать такой штука, как кошмар. Штука напасть на мягкий пони? — отозвалась ящерка, посчитав, что Ван обращается к ней.
— Ты вообще спишь хоть иногда? — задавая вопрос, аликорн не особо ждал ответа. Скорее взыграло праздное любопытство. После такого пробуждения сна не было ни в одном глазу, а мысли не слишком охотно избавлялись от рваных и постепенно тающих обрывков сновидений.
— Когда сильно устать. Пока не устать, спать нет необходимость, — лаконично ответила Лаэтус, не отрывая взгляда от тихо шагающего по комнате Вана. — Мягкий пони куда-то уходить?
— Пока на улице никого нет, мягкий пони пойдёт и сделает несколько важных дел. А возможно вернётся с вкусняшками, если битов хватит. Мне придётся долго договариваться, чтобы в плату за комнату не включили ухомяченную тобой решётку от камина, — наспех собравшись и набросив на себя накидку, проговорил Ван. Вскоре его шаги стихли за тихо щёлкнувшей дверью, и ящерка, оглядевшись, пристроилась рядом со спящей демикорном.
— Хранитель и Королева говорить о другой мир на поверхность. Жизнь на поверхность не быть такой странный, — едва слышно проклацкала она, вслушиваясь в отдалённые шумы за стенами. В коридоре раздался тихий шорох и в дверь робко постучали копытом. Прошло немного времени, когда кто-то появился за дверью вновь. На этот раз с твёрдым решением попытаться её открыть. Рукоятка дверного запора несколько раз дёрнулась, повернулась, но не поддалась, оставив дверь запертой изнутри. Подкравшись к двери и не с первой попытки открыв её, Лаэтус высунулась в полутьму. В тусклом свете двух настенных светильников мелькнул силуэт настороженно крадущегося грифона. Пернатый замер, услышав тихий писк скрипнувшей двери, и юркнул с грацией кошки на лестницу. В коридоре снова разлилась изредка нарушаемая тишина, и ящерка прикрыла дверь обратно, с сожалением обнаружив, что рукоять была вырезанной из дерева и лишь покрашена под металл. Не зная, чем себя занять, ящерка вернулась к демикорну.

Синяя пони оставалась для неё неразрешимой загадкой. Вместе с цветом глаз менялись её поведение и характер, заставляя рептилию недоумевать и безрезультатно копаться в памяти. Ничего подобного Амергал не упоминал, а Королева... её глаза уже скрывала пластина артефакта, когда Лаэтус впервые увидела мрак пещер, вылупившись из прочного яйца. Но она отчётливо ощущала исходящий от Королевы и Хранителя Скал ужас, когда те испытывали на себе тяжёлый пламенеющий алый взгляд нулевого поколения. Она видела силу и в фиолетовых, чуть сощуренных глазах демикорна, когда та покидала владения каменного народа. И потому отправилась следом за нею без тени сомнения. Но ничего из этого не было в янтарных глазках демикорна, кроме любопытства и какой-то растерянности... Её согласие с принятыми этим мягким пони решениями казалось ничем иным как слабостью, недопустимой и невозможной для той, за кем Лаэтус пошла. Всё это сбивало с толку каменную рептилию. Магия вороного жеребца не впечатляла. Пусть даже хватка невидимых оков телекинеза и замедлила её движения. Выпутаться из них Лаэтус могла, просто стянув вороного на пол, пусть даже и угостившись в итоге полётом через комнату.
Так или иначе, открыть секрет сильной пони она сможет лишь отправившись с нею и этим чёрным крылатым балластом. Обладательница фиолетовых, полыхающих силой и опытом глаз достаточно умна, чтобы заметить её навыки и способности в сравнении с этим жеребцом. Сильная пони выберет её, вне всяких сомнений, а пока придётся присматриваться к тёмному спутнику. Не могла же демикорн выбрать его просто так. Лаэтус облизнулась, позволив кристаллам в её теле тускло замерцать от предвкушения. Если в нём и правда есть что-то особенное, она это найдёт. А пока....
Перескакивая с мысли на мысль, ящерка остановила взгляд на забытой вороным сумке.

Утро наступило внезапно, как это часто бывает в горах, где первые лучи находят свой путь в отражении от глыб льда и белоснежных шапок снега. Укрывающее мордочку крыло сползло, и в глаза ударил слепящий свет, прогоняя остатки довольно приятного сна. Мягко потянувшись и едва не очутившись на полу, Диксди удержалась на самом краю массивного дивана. Из-за двери доносился едва слышный разговор и, подвигав чуткими ушками, она стала разбирать слова. Судя по всему, разговор начался снаружи гостиницы и говоривший звучал изрядно запыхавшимся.
— Да подождите же, Ван Бел Сапка! Эта встреча — провидение самой судьбы, совпадение звёзд и не знаю чего ещё. То, что вы оказались в этом же городе — награда за все мои усилия и труды предшественников, пытающихся... Да подождите же! — в коридоре раздались знакомые шаги Вана и какого-то пони, торопливо вышагивающего рядом в тщетной попытке задержать вороного. Голоса стали ближе и отчётливее.
— А я повторяю уже в который раз, понятия не имею, о чём вы толкуете... из-за вас я не смог купить билеты на поезд отсюда, — в голосе аликорна звучали нотки раздражения. Зевнув, Диксди спустилась на пол и, поправив смятую накидку, открыла дверь. В коридоре, преградив путь Вану, стоял земнопони в броском жёлтом пиджаке поверх коричневой шкурки, настолько похожей по цвету на шоколад, что в желудке синей пони пробудились одновременно голод и жажда кофе. Рядом с незнакомцем стоял небольшой портфель со сбитыми уголками и чемодан с выдвижной ручкой и небольшими колёсиками. Такие часто встречались в Кантерлоте или у туристов в Кристальной, но этот городок явно не походил на туристический. Впрочем, чемодан тоже повидал немало дорог и несколько раз ремонтировался, поблескивая новым замком.
— Вы не дали мне даже пояснить! Конечно, вы меня не знаете, но вот о вас я наслышан! И что я вижу? Фотографию в газете с места недавних раскопок! И уже спустя несколько минут вы спокойно проходите мимо меня. Я не сразу поверил, решил, что грежу на ходу! Вы... — чёрное копыто Вана прижалось к мордочке земнопони до того, как под ногами вороного вспыхнул наспех начертанный символ. Голоса стали заметно тише, и Диксди пришлось подойти ещё ближе. Тем временем коричневый пони убрал от себя копыто и, не замечая тусклого сияния символьной магии, возбуждённо продолжил. — Вы — следователь по необъяснимым магическим случаям. Несколько раз мне доводилось видеть вас среди ночной стражи. И в моём непростом деле только вы способны помочь! Рассказанное о вас...
— Ладно, вы меня знаете. Но уверяю, я тут проездом и, не знаю, как вас зовут, намеревался покинуть этот город ещё до вечера, если бы не ваша навязчивость, — голос вороного чуть дрогнул, и в нём появились нотки подозрения. Ван заговорил ещё тише, вынуждая Диксди сделать несколько шагов, чтобы хоть как-то различать слова.
— Умоляю! Я в курсе о вашей приближённости к дворцу и принцессам. Мои надёжные источники не раз подтверждали это. Какими бы не были важными дела, отложите их и примите моё предложение! Дело, с которым я связан, обречено на успех, если вы примете в нём участие! — не давая Вану скрыться, земнопони крутился перед ним, загораживая проход. — Признаю, у меня были сомнения, но когда я увидел вас у почтовой магической колонны, отправляющим какое-то письмо, все они улетучились как дым от петарды! И тогда я сказал себе — сейчас или никогда. Мне что, преклонить колено ради вашего согласия?
Готовый ответить Ван, скорее ощутил вибрацию дощатого пола, чем услышал скрип половиц и шелест накидки. Нацарапанное наспех заклинание хорошо скрывало голоса даже от обладающих весьма чутким слухом, если они не ставили себе целью вслушиваться в разговор. Из полумрака, к его облегчению, появилась зевающая Диксди, сложив под накидкой крылья, словно две половинки плаща. Позади, скрываясь в темноте, застыла Лаэтус. Её выдали блеснувшие золотым блеском глаза. Вороной вздохнул. Разумеется, скалистая телохранительница не позволила бы Диксди улизнуть из номера в одиночестве.
— Уверен, наши пути не совпадают. Более того, сейчас я путешествую не один, — Ван кивнул в сторону появивешйся Диксди и сопровождающей её как тень ящерки.
Реакция земнопони была неожиданной. Мордочка обладателя безвкусного пиджака вытянулась от удивления. Шагнув в бок и, чуть не опрокинув свой чемодан, он с неподдельным восхищением и восторгом смотрел в сторону Диксди. А сказанное им сразу после этог, вовсе сбило вороного с толку.
— Так вы уже побывали там?! Ваша спутница... о... теперь я понимаю! — навязчивый пони не сводил с демикорна взгляда, и, казалось, не замечал маячившую за её спиной рептилию.
— Побывал где и что не так с моей спутницей? — Ван уже смирился с мыслью оказаться узнанным из-за фото к статье о раскопках, но дело принимало немного другой оборот. Янтарноокая не могла не заметить его обеспокоенности, но вида не подала.

Тем временем, не находящий себе места от радости пони, продолжил свою мысль, понизив голос до заговорщицкого шёпота.
— Теперь я понимаю! Необъяснимое и тайное дело ночной стражи? Как могло быть иначе. И какая удача, что мне пришлось застрять в этом городе, ожидая поезд с необходимыми для путешествия вещами. И всё же вы уже побывали там, куда я только пытаюсь попасть вот уже много лет! Закрытый от всего мира город, Ноктюрнал-лиафбург! Разумеется, как приближённому ко двору никаких разрешающих грамот и заверений, вам не нужно... — в голосе пони послышалась едва различимая нотка зависти, но тут же пропала. — Поймите, делом почти всей моей жизни, да что там, делом жизни моих предшественников, было изучение быта и нравов ночного народа! Обычаи, история, ключи к тайне происхождения. Записи об этом строились скорее на домыслах и редких правдивых историй из жизни. Прошло немало лет, прежде чем в мои копыта попала грамота с разрешением от обеих принцесс. Пропуск за стены заветного города!
— Поздравляю. Я тут причём? — вороной не успел сделать и шага, когда пони вцепился в ворот его накидки копытами и почти ткнулся носом в чёрную мордочку. От волнения пони едва справлялся со сбившимся дыханием, будто вопрос Вана возмутил его до кончика хвоста.
— Вы? Вы... вы, оказывается, спокойно путешествуете туда и обратно! Эта встреча проблеск удачи в моей полной испытаний и хождений по инстанциям жизни, это не поддаётся сомнению! С вами этот свиток в моём тубусе не просто пергамент. Меня будут обязаны пропустить! — почти хрипел от захватившего его воодушевления пони, не сдерживая эмоции. Чемодан откатился в сторону и ткнулся в стену, булькнув и зазвенев содержимым.
— Ван, ты его знаешь? — Диксди едва сдержала зевок, продолжая ощущать острую нехватку кофе в теле, но разговор её заинтересовал. Тем более что вороной озадаченно пожал плечами, выразительно бросив взгляд в сторону прицепившегося пони.
— О, простите, от восторга совсем забыл представиться. Скерс Фэйбл — этнолог. Отделение этноментальных связей при университете истории Кантерлота. То самое, в своё время, получившее неоценимую помощь от Вана Бел Сапки, в поиске пропавших копытописей и блестящей поимке фальсификатора древностей, — выпалил Фэйбл, повернувшись к Диксди. — Но вы наверняка об этом уже в курсе... раз столь известный следователь вызвался вашим сопровождающим!
— Лаэтус не понимать, о чём говорить пони... — прошелестела каменная рептилия в балахоне, с которого за ночь успела поотрывать почти все украшения, превратив одеяние в нечто серое, потрёпанное и безликое, лишь бы не походить на песчаных сородичей из пустынных областей Эквестрии. Грубые каменные, деревянные и даже костяные украшения вызывали в ящерке почти физическое отторжение. Хотя пара камней оказалась вполне съедобной, вопреки покрывающей их краске.
— Про неоценимую, это в самую точку. Букет благодарностей и вся слава ушла ночной страже, — кисло заметил Ван, вспомнив о так и не полученном вознаграждении в виде приятно оттягивающих кошелёк монет. — Но вас я всё равно не помню. И по прежнему не особо понимаю, каким образом могу оказаться полезным этнологу из университета Кантерлота.

Вместо ответа пони полез в свой портфель и выудил оттуда старомодный тубус для ценных свитков, с укрепляющими кольцами и крышкой на спиральке. Внутри лежал свиток, продетый через кольцо с печатью Кантерлотского дворца и тканевой ленточкой, подтверждающей, кем свиток был выдан. Печать принцессы Селестии Ван не спутал бы ни с одной другой, но даже это не до конца проясняло ситуацию.
— Повторюсь, я этнолог. Поиски сокровищ не в моих интересах, если вы внезапно подумали об этом. Совсем другое — исторические ценности. Записи, проливающие свет на годы до бунта знати и восстания одной из принцесс. Оба этих события унесли с собой немало знаний о прошлом. Бесценных знаний! Кто, как не ночные пегасы, верная стража принцессы Луны, удалившиеся в добровольное изгнание, унесли с собой архивы? — пони задал вопрос, но, не дождавшись ответа, сам продолжил. — В уцелевших письмах и отчётах упоминались целые телеги со свитками, копиями фолиантов и даже предшествующих им табличек. А их собственная культура? Она отличается от истории пегасов Клаудсдэйла. Загадкой осталось и появление ночного народа. Тысячу лет их главный город оставался недоступным, сводя на нет все попытки их изучения.
— Не думаю, что у них был всего один город, — скептично заметил Ван.
— Многие так думали. Но все прочие места обитания вроде тенистых плато несли на себе следы беспощадного времени и оказались давно заброшенными, — Скерс вздохнул и затолкал свиток обратно в тубус. — Поэтому всё не так просто. Даже получив разрешение от самой принцессы Луны, потребовалось время на согласие от принцессы Селестии, да не угаснет её свет. Мне даже выделили двух сопровождающих из числа пегасов, но оба они пропали куда-то в пути. Но кто сможет отказать мне, если со мной будет один из приближённых ко двору? Соглашайтесь! Обещаю компенсировать по возможности все расходы и задержку в пути. В пределах разумного, конечно, исторический университет не особо может похвастаться излишками в бюджете.

Прежде чем Ван успел сказать хоть слово, раздался голос Диксди.
— Ван, нам нужно было решение, оно само нас нашло, — произнесла она, подойдя совсем близко, перешагнув невидимую границу заклинания. Звуки стали чётче. Теперь отчётливо раздавалось шумное дыхание взбудораженного Скерса, рассматривающего её рог и сложенные на груди когти крыльев. И в его взгляде не было той настороженности или озадаченности, встречающихся у других. Напротив, он будто ожидал увидеть подобное и искренне радовался оправдавшимся ожиданиям. — Что-то не так?
— Не могу поверить, что я действительно вижу одну из жительниц Ноктюрнал-лиафбурга, да ещё на расстоянии вытянутого копыта. Зная их строгий закон, запрещающий многим из живущих там покидать пределы заповедного города под любым предлогом, удивлён и ошарашен увидеть вас... здесь. Я всегда считал, что эта договорённость нерушима между Кантерлотом и Ночной Столицей. Значит Ван сопровождает вас обратно? — этнолог-земнопони невольно задержал взгляд на перепончатых ушках, и, заметившая это, Диксди тихонько шевельнула ими. — Слухи не идут ни в какое сравнение с реальностью! Там действительно обитают удивительные существа, включая высоких единорогов с необычными чертами внешности. А я ещё считал рассказы нелепыми байками тех, кто строит догадки. Как я был наивен!
Прежде чем Дискди успела удивлённо задать вопрос, Ван тихо пихнул её в бок. Его глаза лучше говорили красноречивее слов — лучше промолчать, пока не узнаем, с кем имеем дело. К счастью, ящерка не посчитала необходимым влезть в разговор. Каменная телохранительница молчаливо темнела за спиной, внимательно следя за суетливым земнопони, тщетно пытающимся застегнуть свой портфель и одновременно разглядывать демикорна.
— Если вы держите путь туда же, считайте, что мы согласны составить компанию, — приветливо улыбнулась Диксди, протянув копыто, не слишком уверенно повторяя замеченный у пони жест. Совершенно растерявшийся от свалившегося на него счастья, Скерс Фейбл робко цокнул копытом о её.

— Я, конечно, догадываюсь почему... но может стоило немного поразмыслить, прежде чем соглашаться? — тихо прошептал Ван, едва ликующий пони скрылся за дальней дверью, с шумом волоча за собой чемодан. — История с Армосом вышла так себе, пусть даже это был и мой недочёт.
— Ты сам сказал, что после публикации в газете нам не уйти от лишнего внимания. В Кантерлот вернуться не можем. А со слов этого пони, в закрытый город пускают исключительно по рекомендации и с грамотой. И ещё... — синяя пони улыбнулась шире. Сонливость проходила и чувство голода обострялось. Тем более, что вернувшиеся вкус и обоняние уже учуяли доносящийся откуда-то запах выпечки. — Он сказал — там есть такие как я...
— Если уцелела Калиго и она ошибается насчёт других... думаешь они могли найти убежище в этом городе? Хм, город, запечатанный на тысячу лет и не имеющий контактов с внешним миром. До недавнего времени... — Ван казался задумчивее обычного. — Но что, если на границе выяснится недопонимание? Я никогда не был там. Ты — тем более. Конечно, в ночной страже ходили разговоры, но ты не забыла про свою каменную тень? Вообще не представляю, как там нас встретят с нею.
— Ты что-то знаешь? — демикорн поджала губы и выжидающе уставилась на вороного.
— Я? Хм... Закрытое место. Старый договор. Весь город, по сути, оплот потомков бывшей стражи принцессы Луны. Вся ночная стража это те, кто согласились принять приглашение и вновь встать под её командование. Но остальные, — Ван покачал головой. — Жители оттуда или не приняли приглашение или удерживаются так и не расторгнутым соглашением, суть которого мне не известна, да и особо не было времени его изучать. Кто-то из ночной стражи время от времени возвращался туда и прилетал обратно. И никто из них не рассказывал больше, чем следовало знать другим.
— Значит, там могли оказаться и демикорны? — Диксди нетерпеливо цокнула копытцем по полу.
— Я бы не надеялся на это, пусть город и закрыт, но хоть что-то должно было за столько лет просочиться, если бы они там были. В любом случае, за утро я не нашёл ни одного достаточно честного антиквара, способного обменять несколько монеток из тех, что ты мне дала. Так что у нас битов хватит на путь до небольшого ближайшего городка, — вороной вздохнул и стёр копытом мерцающий знак с пола. Говорить о том, что он так же не дождался ответа на своё письмо принцессам, просидев на холоде у колонны с час, ему особенно не хотелось. Последние искры от символа погасли, и звуки гостиницы обрушились на их ушки, словно кто-то вытащил пробку, и шум повседневной суеты ринулся заполнять пустоту. Скрип пола, тяжёлые шаги яка снизу. Гомон вписывающихся в номера и тех, кто покидал их. Где-то визгливо лязгали тележки для сумок и чемоданов. Мимо пробежал единорог, на ходу чистящий зубы. Он куда-то опаздывал и даже не придавал значения струйке пены стекающей с уголка рта.
— В сторону! Я очень тороплюсь, почти опаздываю! — бросил он на ходу, огибая ящерку, принятую им за часть декора. Выронив щётку и истошно завопив, он прыгнул в сторону, едва та сделала шаг и поправила капюшон накидки.
Выкрикнув несколько проклятий и своё личное мнение о ящерах в целом, он скрылся за углом, шумно топая по лестнице.

Вышагивающий позади Диксди вороной не разделял её энтузиазма. Последнее путешествие невольно сделало его осторожнее. Западня в некрополе, плен у Калиго, сумевшей подобрать ключи к древним и никому не известным каменным ящерам. Только отсутствие другого пути и подкупающая оптимистичность синей пони вынуждали его согласиться с принятым решением. Да и что ему оставалось. Ящерка наверняка примет сторону "сильной пони", он будет в меньшинстве. Ван вздохнул и дал себе слово присматривать за столь удачно подвернувшимся пони. Допустить такую же ошибку как с Армосом ему не хотелось. Хотя, у этого типа была кьютимарка на крупе, а для плетущего тайный заговор злодея, у него был слишком отвратительный вкус в плане одежды.
Диксди же предвкушала сытный завтрак из сдобы и кофе. Утренний голод, усиленный пережитой трансформой, заглушал все прочие мысли, включая и те, что переливались тихим звоном, нанизанные на созданные ограничителем нити в её разуме. Лишь её вторая личность с опасением смотрела на них, пытаясь понять, к чему клонит этот артефакт, завершивший вычисления и проверку всех полученных записей из зала управления Умбры. Стрелка сместилась, закрыв собой горящий знак и продолжила движение, как только он погас. Дремлющая до необходимого момента Старшая внимательно вглядывалась в череду скользящих знаков, сложных схем и расшифровывающихся на лету иероглифов, среди которых мелькнуло изображение старой башни.
— Предположительное местоположение образца вычислено. Текущая дата не совпадает с внесёнными в память картами. Превышен допустимый порог неточности. Для исправления неточности обратитесь к Хранительнице Знаний или непосредственно к Алому Мастеру с запросом на обновление записей ограничителя прототип девять, — зазвенел механический голос вокруг Старшей и замолчал.

В серебристом, явно различаемом в полумраке телекинезе Айрон Спарка шелестели истрёпанными и пожелтевшими страницами записи первопроходцев. Не оригинал, скорее одна из многочисленных копий, обновляемых и передаваемых по наследству от тех, кому довелось первыми вступить под тяжёлые своды туннелей, переживших Великий Катаклизм и хранящих в себе тайны ушедшей эпохи. Впрочем, размеренно бродящий между каменных столов и небольших возвышений Айрон думал не об этом. Не занимали его и разнообразные самоцветы с кристаллами, зажатые в причудливые кованые крепежи. Где-то сбоку золотистый маг едва слышно обсуждал огранку некоторых из них, восхищаясь ею, так же как и естественной формой отдельных кристаллов, сохранивших у своего основания кусочки горной породы. Под ногами то и дело попадались погнутые, отвалившиеся от стен полосы, некогда питавшие осветительные камни, гладкие, овальные и тускло начинающие светиться внутри, едва источник магии оказывался достаточно близко. В зале царило запустение. Не такое, как следовало бы ожидать от забытого на тысячелетия места. Как и Кристальную Империю на поверхности, эту часть так же вырвало из потока времени удивительное чародейство. На первый взгляд было сложно заметить свежие следы поисков, настолько осторожно они были оставлены. Амиантовый маг заметил странность лишь присмотревшись к лежащим секироголовым. Магия, не в пример имеющейся у отряда, сломила их в мгновение, не дав сделать и лишнего шага. А разобравшись с охраной, чародейка довольно умело скрыла это, бросив их в кучу павших ранее механических стражей. Дар Маллеату, похоже, прибавил ему наблюдательности, хотя и выборочно. В основном она касалась металлов. Нетронутые много лет металлические ящики, из тех, что способны хранить в себе эликсиры, хрупкие камни или сложные инструменты, не терпящие перепадов температуры или пыли, стояли распахнутыми и помятыми. Тонкие, едва различимые царапинки тянулись по тронутым окисью бокам, выдавая силу с которой их мягко, осторожно сдавливали, пока дверцы не распахивались. Но что было взято из них оставалось тайной. В мешанине обломков и погнутых жестянок никто не смог бы разобраться. На поверхностях каменных панелей, торчащих из стен и нависающих на прочных цепях, виднелись пустые выемки. Простому искателю наживы не было смысла оставлять одни, практически бесценные камни и забирать другие, однако наследницу Коин интересовали лишь определённые. Оказавшиеся бесполезными лежали тут же, на полу. И, судя по мелким осколкам оставшихся от пары фиолетовых камней, ей не всегда удавалось найти нужное. Наследница Коин срывала на них своё разочарование.
Так или иначе, напавший на Клауди секироголовый механизм оказался последним из уцелевших. Или он поздно очнулся, или его пробудила сама пернатая, случайно задев или оказавшись в поле зрения. Проведя взглядом черту от входа, маг задумался над странностью. Пара стражей лежала у колонн, декоративно поддерживающих свод зала, словно в попытке не дать незваному гостю войти, вот только вход находился намного правее. Оба, застряв секирами в камне, испытали на себе холодный и расчётливый удар магией, достаточно мощной, чтобы превратить их механическую начинку в груду хлама, но при этом сдержанной и не причинившей урона хрупким сокровищам. Мелкое крошево от шестерней, жалобно звякающих пружин, вьющихся по полу серебристыми змейками, едва виднелось в тусклом свете от плывущего перед мордочкой мага тонкого кристалла, в постоянно меняющей форму оправе.
— Кажется, ей удалось справиться со стражами куда быстрее и легче, чем нам, — раздался сбоку голос Мосси Бранч, поднявшей кусок дуги с тонкими погнутыми штифтами. На ней искрились кусочки разбитых самоцветов приятного голубоватого оттенка. Из тех, что годились исключительно как хранилище магии. Причём самоподдерживающееся хранилище.
— Видимо потому, что она отлично знала куда бить и как. Сомневаюсь, что даже наследнице Коин такое могло быть известно, — отозвался маг, бросив короткий взгляд на кусок металла. Преследуемая шла по туннелям как у себя дома. Какими ещё тайнами поделилась с чародейкой эта сущность, жившая во времена Аликорнов Стихий. Айрон прикрыл глаза, пытаясь вспомнить её образ. Жуткий смолянистый облик совершенно чёрной фигуры с искрящимися точками магии, делающей её похожей на вырванный клок ночного неба, вынудил его вздрогнуть. — Или же она била так, чтобы наверняка попасть и по хрупким частям. Броня почти целая.

— Похоже на какую-то ювелирную мастерскую. У некоторых вещиц тут огранка, которой и нынешние мастера завидовали бы до боли в зубах и, в попытках оказаться учениками этих мастеров, стоптали бы пороги до уровня пола, — Глоу рассматривал тонкий срез самоцвета прямоугольной формы. На пластинке виднелись ряды символов, несколько тонких линий и пара фигур, расположенных на первый взгляд совершенно случайно, но точно соединяющих углами и дугами определённые знаки. Срез покоился в немного погнутой рамке с кольцом и обрывком цепочки.
— Скорее заклинательный зал, если верить записям. Предполагалось, что тут изготавливали и хранили кристаллы. Одни для записей, наподобие кристальных дневников магов. Другие годились только как элементы, подпитывающие таких вот стражей. Но это место отмечено как запечатанное изнутри, как оно было открыто и как давно — сложно сказать, — амиантовый маг осторожно обошёл кусок наплечника. На внутренней стороне поблескивали изломы разбитых поршней и изогнутых креплений, позволяющих стражу обладать достаточной проворностью в движении.
— Куда ни глянь, я вижу камушки с огромными ценниками под ними, если вытащить их на поверхность, — не унимался золотой маг, шагая между столами и рассматривая в тусклом свете покрытые пылью сокровища. — Да за пару кристаллов с той полки можно было бы купить квартал в Кантерлоте в личное пользование!
— Могу заверить, любая цена будет недостаточной, учитывая какие записи могут оказаться в "камушках". Хотелось бы знать, какие из них были так нужны нашей наследнице забытого рода, если она рискнула тут остановиться и потратить время на изучение каждого ящика, — Айрон краем глаза посматривал на тонкий кристалл, ожидая от того хоть какой-то реакции. Но тот по-прежнему вращался, накручивая петли по залу, будто повторяя весь путь чародейки. — И главное, куда она после всего этого подевалась.
Позади грубоватых колонн скользила тень Паунда. Маг, подсвечивая себе голубоватым шариком, осматривал ведущие из зала двери. Одинаковые рамы, как и у той, через которую они вошли, удерживали в себе закрытые или переклинившие створки опускающихся сверху дверей. За мутными стёклами в отверстии на уровне глаз виднелась только тьма. Настолько густая, что создавалось ощущение, будто за пределами зала была только пустота. Скрывайся там кто-то, никто бы и не заметил. И от этой мысли единорогу стало немного не по себе.
— Комплекс Алый, ваше новое место работы и проживания. Пожалуйста... ознакомьтесь с правилами использования оборудования, исследовательских и заклинательных залов, а также со списком требований к сотрудникам. Вы находитесь... контур безопасности четыре. Отдел исследований кристаллических структур. Куратор... кур... атор... — мигнула одна из лежащих в углублении плиток из розоватого полупрозрачного камня с едва заметной трещиной сбоку, едва маг прошёл мимо неё, чуть осветив магическим огоньком.

Айрон Спарк шёл за серебристыми отблесками следов, становящихся видимыми в тусклом мерцании его амулета. Проблеска магии хватало, чтобы проявить их, но при этом не оживить сплетённую с ними эманацию магии сущности, Энтропи, однажды уже сумевшей добраться до мага по его собственному неосмотрительно сотворённому заклинанию. Увы, из-за этого приходилось петлять по залу, повторяя почти каждый шаг чародейки. Останавливаться у панелей из прочного камня, огибать постаменты с уцелевшими кристаллами, терять драгоценные секунды у распахнутых ящиков, стеклянное содержимое которых стало блестящей пылью задолго до её визита. Магу почти передавалась её досада и разочарование, охватывающие петляющую между столами кобылку. Вдруг следы стали ровнее и чётче. Видимо всё нужное было найдено и теперь наследницу ничего не держало в этом пустынном месте. Айрон Спарк замер на пороге второй открытой двери кроме входа в зал. От порога, скрывая пологие ступени, плескалась вода, постепенно сходясь со сводом ведущего вниз прохода. В мутной поверхности тускло отражался застывший в воздухе кристалл. Оправа дрогнула, изменилась снова, и натяжение цепочки ослабло. След оборвался, будто чародейка пошла по воде, а затем нырнула в непроглядную и ледяную глубину. Под водой темнел ржавый доспех, и маг затруднялся сказать точно, спускался ли кто-то по этим ступеням хотя бы раз, с того дня как кованую броню бросили тут гнить.

— Амулет потерял след, — мрачно и несколько растеряно проговорил маг, осматривая в тусклом свете стены дверной проём и даже стоящую рядом колонну в поисках скрытого рычага, или ещё какого тайного хода. Но увы, ничего не было. Даже кривоватый светильник, из тех, куда вставляют масляную лампу, просто очутился у него в копытах, окончательно отвалившись от каменной стены и оставив два растрескавшихся отверстия.
— Телепорт? — Скай Глоу шумно споткнулся о кусок механического копыта распростёршегося в проходе стража. Проклянув кусок железа и потирая ушибленное копыто, он решил впредь смотреть под ноги чаще, чем по сторонам.
— Отсюда? Не думаю. Если бы это было возможно, она телепортировалась бы сюда в первую очередь, а не шагала по всем этим туннелям, сбивая ноги. Тем более она отлично тут ориентировалась, — сморщился Айрон, пытаясь поймать оборванный путь своим кристаллом, но тот или натыкался на прежние следы, или бесполезно замирал, не понимая желаний своего владельца. — Ты говорила о камне, Клауди?
Пегасочка, прижавшая к бокам крылья для верности, с интересом обходила запертые двери, присматриваясь к ним и суя носик в каждую щель, порой находя всего лишь пыль или многоногих обитателей подземелий, не слишком радостных бесцеремонному вмешательству в их сети.
— Да, но я его оставила там же, вернув на место как было, — запротестовала она, отвлекаясь от сосредоточенного изучения двери, кажущейся целее других. Вдобавок, на пластинке рядом с косяком почти не было пыли, и это точно не было результатом сквозняка.
— Скай, Паунд, Айрон... взгляните-ка вот на это, — голос Мосси доносился из-за стола в самой середине зала. Она стояла, задрав голову и рассматривала свод в тусклом болотистом свечении своего магического огонька. От него тянулась тонкая ниточка к рогу, переливающемуся зеленоватыми ложбинками спирали. Убедившись, что все трое подошли, она лёгким движением разделила огонёк на несколько копий и высветлила весь свод. Такие же огоньки заметались под копытами единорогов, выхватывая из темноты то, что казалось трещинами на полу в изломанных тенях столов и поверженных стражей.
— Умываю копыта, я не знаю, на что смотреть. Какой-то грубый узор меркнет на фоне бесценных самоцветов, способных любому семейному стойлу принести славу, богатство и почёт, — буркнул золотистый маг, однако подкрутил положение стёкол и тонких рёбер в очках, чтобы лучше видеть находку единорожки.
— Зеркальная магическая схема? Против телепорта или для сохранения остальных залов и коридора в целости, если что-то пойдёт не так? — озёрный единорог почти попал в цель, учитывая, как хмыкнул Айрон. На амиантовой мордочке блуждала растерянная полуулыбка.
— Зеркальная да, схема — тоже да, но остальное — мимо. От телепорта тут скорее руны на декоративных колоннах и рёбрах жёсткости в стенах. Только верхние символы не совпадают с расположенными на полу, а часть изображения смещена. Вот тот, слева, обозначает "вращение", а знак у правого столика от вас — "опора". В центре всего два знака, но слово одно — "ось", при чём это единственное слово, которое не имеет связи с остальными и повторено так же и на потолке, — поймав недоумевающий взгляд Мосси, Айрон показал пару страниц записей. — Часть пометок использует искажённый язык, идущий корнями к первым учителям магии, пришедшим к кисточковым единорогам и обучившим тонкостям заклинаний. К несчастью, я не могу похвастаться отличным знанием настолько древних символов, хотя часть из них стала основной для символьной магии. Сильно меняясь от поколения к поколению магов, пока не обрела нынешний вид.
— Лекции о прошлом. Когда у нас и так не слишком много времени, — Глоу с явной скукой на мордочке стал рассматривать стоящий неподалёку кристалл. Он выглядел занятно, прямой, как осколок пики, чуть сужающийся к низу и при этом меняющий свой цвет от полупрозрачного зелёного к почти тёмному и матовому, болотистому и кажущемуся грязным, словно потревоженный ил. Вглядываясь в отражение на плоскостях, маг приблизил рог чуть ближе, чем рассчитывал. По граням скользнула искорка, и в зале вдруг раздался тихий шёпот.
— ... ему не найти её. В том месте она будет в безопасности. Пока никто не узнает, что случилось с нею и тем фолиантом, притащенным этой... этой советницей в замок, ей ничего не угрожает,  — торопливо шептал чей-то голос, срываясь с кристалла. Остальные из Зелёного Крыла замолчали и удивлённо повернули голову в сторону мага.
— Что? Я не трогал его, он сам оживился, — возмутился было Глоу, но ему жестом показали замолчать.
— Ты доверяешь им? Союзу магов и... этим выходцам с гор, ты веришь их словам, будто Санктуарий Силы единственное место? Мы можем... не знаю, отправить её в Кантерлот, пока ещё не поздно... — другой голос звучал обеспокоенно. — Ты сам не доверяешь советнице, но тогда почему?
— Выбирая между выходками этого мага и... — первый голос замялся и звук слегка дрогнул, утихнув и вновь зазвучав после паузы. — За советницей стоит совет магов, пусть даже и связавшимся с этими жуткими существами по одним им известным причинам. Но Санктуарий никогда не подводил Кристальное Королевство, оберегая его от своих тайн и сохраняя в своих стенах всё, способное навредить. Создавшие его сохраняют нейтралитет. Я знаю, что это склеп для чародеев. Никто не подойдёт к нему на выстрел баллисты, даже если за это пообещают горы сокровищ и бесценных свитков. Но её место там. Там, пока кто-то не найдёт способ её разбудить и обучить.
— Она всего лишь жеребёнок... необычный и тому виной этот гадкий фолиант... — в голосе появились слезливые нотки, и его обладательница совершенно неподобающим образом шмыгнула.
— Она прежде всего наследница всего лежащего перед тобой. От подножий гор до центра долины с хрустальным сердцем, оберегающим наш народ от суровых ветров и ледяных бурь. И узнай этот маг о ней, ничего этого не будет. Мне так же тяжело, как и тебе, но мы обязаны довериться этой... этой... советнице,  — первый голос вернул себе властность, но по-прежнему говорил шёпотом. Что-то зазвенело, будто кто-то уронил серебряный поднос и под шелест одеяний голос добавил, уже намного уверенней и громче. — Мы согласны, если это гарантирует её безопасность. Но никаких имён. Даже вслух или в записях. Пусть никто не знает кто она, где находится и по какой причине. Фолиант... избавьтесь от него. Нет, немедленно, вы сказали, что это можно сделать всегда, сделайте это сейчас, это будет залогом моего доверия.
— Просьба... принята. Запись будет соответствующей случаю и внесена в общий архив Санктуария,  — новый голос звучал безжизненно и отстранённо.
— Фолиант? — тот же голос жеребца зазвучал вновь, и в нём ощущалось раздражение.
— Я не принимаю решения, король. Фолиант будет забран. Совет магов сделает всё возможное, чтобы оградить наследницу от печальной участи Королевства. Это всё что они просили передать. Согласиться или рискнуть и выступить против тёмного мага, решать вам с королевой,  — так же механически прозвучал чуть искажённый голос под звук лязгающих по полу шагов, словно говорившая шагала в полном доспехе. — И всё же, ваши шансы не велики. Мне нет смысла давать вам обоим надежду, которой не суждено будет исполниться. Принцессу сберегут, даже если события пойдут по худшему из сценариев.
— Скажи ей, мы согласны...  — всхлипнув проговорила названная королевой.
— Если совет магов солгал, ему придётся худо, но у меня нет выхода кроме как согласиться,  — жеребец гулко топнул по полу, ставя в своём решении точку.
— Совет магов никогда не лжёт. Он упреждает события, но будьте уверены, у вашей дочери будет достойный её умений наставник и мои скромные услуги советницы,  — в последней части отливающий сталью голос едва заметно сделал попытку усмехнуться, но вышло это натянуто.
— Надеюсь что это так, иначе я... — кристалл погас, оставив невольных слушателей в неведении о сказанном дальше.

— Король? Королева? Кристальное Королевство? — Глоу водил рогом возле кристалла, но тот упорно молчал, тихо покоясь в кованой подставке.
— Подслушанный разговор древней династии! Тайны и интриги прошлого, — голосок Клауди раздался среди повисшей тишины. — Но нам нет до них дела, потому что... мы всё равно не знаем куда идти.

Приковав к себе внимание, пегасочка состроила удивлённую мордочку и прикоснулась кончиком крыла к груди.
— Что? Я сказала как есть, — насупилась она, когда маги осуждающе покачали головами, а Айрон мрачно всмотрелся в свой амулет. Но в этот раз выражение его глаз было немного иным. Он смотрел не столько на магическую штучку, сколько на серебрящиеся под ним следы. И догадка озаряла его медленно, как с трудом разгорающийся под ливнем костёр. Следы петляли и завершались у открытой двери. Но знаки на полу и на своде зала не совпадали. И если бы они оказались зеркальным отражением, то следы у кромки воды на деле оказались у стороны входа. Мерцающие отпечатки копыт возле плит сместились влево, а предшествующие им — вправо. Вместо петель перед глазами мага выстраивался вполне точный маршрут и завершался он... Айрон застыл, смотря за спину пегасочки. Там, расположенная за колонной, виднелась вполне целая дверь, явно находящаяся не в самом удачном месте. Цепкий взгляд метнулся к лежащим стражам. Только сейчас до мага дошло — их не прятали, не старались скрыть, смешивая с другими деталями механизма. Обломки секироголовых лежали совсем не там, где их сразили магией. И внешняя броня была целой вовсе не благодаря тонкому искусству магии, а из-за необходимости. Один кусок тяжёлой брони положить сверху на символы проще, чем груду мелких. Прижать ими хитро спрятанный механизм в полу.
— Глоу, вставайте на тот знак, рядом с которым лежит страж без наплечника. Мосси Бранч — оставайтесь в центре и осветите тут всё немного лучше, — Айрон лихорадочно осматривал кольца пола, отыскивая едва заметные несостыковки в следах. — Клауди... вон тот символ, встань прямо на стража, он уже не укусит. Паунд — за вами знак у пяти колонн, с покосившимся самоцветами.
— Озарение новичка. Вдруг я встану и получу в круп ядовитую стрелку как в этих историях об искателях приключений? — буркнул Глоу.
— Айрону подобные места известны лучше, — резонно заметила Бранч, встав всеми четырьмя копытами на кругляш центра зала. — Но соглашусь с Глоу, что вы там обнаружили? Не хотелось бы получить в спину гарпун или что тут могли использовать в качестве системы охраны...
— Если я верно вычислил последний знак... вот по этой царапине. Тот самый страж, очнувшийся от внимания нашей удачливой Клауди, на деле лежал вот там, но до этого немало петлял по залу, в итоге оставив его открытым для нас. На самом деле зал выглядел... — Айрон сделал паузу и осторожно вступил на последний символ, процарапаный волочащейся по полу секирой и следами от не так давно лежащих на нём доспехов. Зал дрогнул.

Разделившийся на круги пол начал вращение. Кажущиеся неподвижными до этого момента стены заскользили против часовой стрелки, и вход, через который Зелёное Крыло попало в зал, закрыла глухая стена, затем она сменилась провалом пыльного и обвалившегося коридора, а позже — затопленной лестницей. Искорёженная арка замерла напротив приподнятой створки. Щели между ней и полом было достаточно, чтобы под нею смог пролезть очень крупный пони. Закрывающие чистую от пыли дверь колонны ушли вбок, сместились к стене и очутились в незаметных выступах, словно зубцы замка. Где-то звякнули распахнутые дверцы ящиков, и с постамента окончательно свалился покосившийся кристалл. Маги с трудом удержали равновесие, когда пол резко замер и все символы совпали со своими близнецами на своде зала. Преображение обстановки вынудило Айрона присвистнуть от удивления. Беспорядочное положение столов изменилось. Теперь добраться до лежащего на них не составляло труда, необходимость ходить по всему залу отпадала. Уделив этому открытию толику внимания, Айрон подтащил к себе обломки стража и положил на то же место, где стоял сам. Убедившись, что зал сохранил своё прежнее положение, он кивнул остальным.
— Очнувшиеся стражи топтали символы, пока зал не оказался открытым. Вот почему ей удалось сюда попасть. После же её визита уцелевший страж, покинув своё место, вернул зал в прежний вид. Или почти прежний, — пояснял он на ходу, следуя за внезапно ожившим амулетом, ощутимо натянувшим цепочку. — Нам туда...
Амиантовое копыто указало в щель между полом и переклинившей створкой двери, где в полумраке тускло серебрились торопливые следы.
Бросив последний, полный сожаления взгляд на самоцветы, Скай Глоу последовал за остальными, твёрдо решив вернуться сюда снова. И только когда за спиной у магов оказалась половина пути по пыльному и немного покосившемуся коридору, до него дошла жуткая мысль. Его способность теперь не вытащит их обратно, и если путь закончится тупиком, а механизм зала перестанет работать, они застрянут тут надолго. Достаточно, чтобы кристаллы заняли второе место после утоления голода в его списке желаемых вещей.
— Назад пути нет? — спросила Мосси, словно прочитав мысли на его едва освещённой магическим шариком света мордочке.
— Зависит от удачливости. Заглохнет этот древний механизм, так ловко найденный Айроном и мы составим компанию самоцветам, — мрачновато отозвался золотистый маг, время от времени поглядывая назад. Тусклый блеск драгоценных вещиц, лежащих тут веками давно пропал из виду, и теперь туннель казался бесконечным. Поджав губы и закрепив на стене ещё один отражатель с тускло горящим камешком, он добавил. — По крайней мере, из под обвала я всех вытащу прямо в зал. А вот оттуда придётся выбираться другим путём.

Чуть выше уровня глаз, на пыльной стене виднелась бордовая полоса, временами прерывающаяся стрелками, разомкнутыми кругами и вписанными в них символами. Айрон смотрел на них, но по большей части искал едва видимые пометки, оставленные его предками в далёком прошлом. Иногда эти царапины обнаруживались, но куда чаще приходилось счищать пласты паутины и рассохшегося покрытия, чтобы найти лишь выщербленный камень. Шагая впереди всех, он ощущал ответственность за каждый свой шаг. Одна ошибка в этих брошенных туннелях могла закончится непоправимой бедой. Особенно, если где-то на пути их ждали не отмеченные места с разрушенными негейт-камерами. Одно это заставляло идти медленно. Оставившая следы, впрочем, тоже не особо торопилась. Следы изредка делали петлю, сворачивая в боковые проходы, но почти сразу возвращались обратно. Серебристые оттиски на камне, мерцающие и словно дрожащие над полом в свете магического амулета, сворачивали в заброшенные комнаты, и следующий за ними Айрон дотошно повторял их путь, оставляя спутников ждать в коридоре.
Мосси Бранч, посетив несколько таких комнат, убедилась в бесполезности осмотра каждой на их пути. Ничего интересного или ценного в горе ставшей трухой мебели и почти идентичных каменных кроватей не было. Некоторые начинали мерцать светом, как в той комнате, где амиантовый маг восстанавливал силы, другие не были способны и на это. Единственно, что вырубленные из целого куска камня, они были крупноваты даже для самого рослого пони.
— Какая замечательная фигурка! — голосок Клауди Фортуны раздался из одной, оказавшейся больше других, комнаты. Обвалившийся стол одним краем лежал на полу, раздавив под собой несколько массивных кресел. Похоже, тут обитатели собирались вместе и вели разговоры. Или ели. А может и проводили какие-то обряды. Думая об этом, Бранч твёрдо решила спросить об этом Айрона с его записями, но вопрос выпал из головы, когда она увидела в копытах светящейся от радости пегасочки хрустальную фигурку.
Потому что взгляд пегасочки внезапно изменился с радостного на испуганный, устремлённый куда-то за спины её спутников.

— Будьте... добры. Поставьте изображение... главы второго поколения обратно на полку. Дер... жать это место в относительном порядке требует немало... усилий. Пожалуйста... — сбивчивый голос раздался оттуда, куда смотрела пегасочка, и крошечный зелёный шарик света вырвал из темноты обитателя подземелья.

Тромпетер проклинал свою неосторожность.
Проследив за этим земнопони, так сильно интересовавшим нанимателя Дока Кабаллеро, грифон очутился на постоялом дворе, ставшим довольно большой гостиницей этого растущего не по дням, а по часам городка. Всё шло просто замечательно, пока этот копытный друг садов и огородов не сорвался с места и не побежал следом за непонятной троицей, явно не желающей быть узнанной или замеченной, поэтому выбирающей удалённые от основных улиц проулки. О, Тромпетер никогда не ошибался насчёт таких, как они. Пара высоких единорогов с сумками и плохо скрывающая свою природу спутница в поношенной накидке с узнаваемыми украшениями народов песка. Ящерицы Бэдленда заставляли грифона скрипеть клювом по разным причинам. Одной из них были не слишком приятные воспоминания о деле в пустоши, оставившего его в долгах и вынудившего пережить весьма неприятные дни. Второй была... их готовность быть и наёмницами, и телохранителями. И услуги их стоили дорого. Да и было с чего, плата за механизмы, добывающие в безжизненной пустыне воду обходились недёшево. Как и услуги магов, покупка зачарованных кристаллов и прочего, требовали хорошей платы. Выходило, что заинтересовавшая земнопони парочка происходила из довольно богатых кругов, раз могла позволить себе спутницу-рептилию.
Пернатый шумно втянул клювом воздух и нахохлился, размышляя, с чего вдруг ожидающий свои вещи и сопровождение Скерс вдруг изменил своим планам. Следовало бы вытащить из мусорки выброшенную им газету, но грифон опоздал, сверху вывалила недоеденный обед пара нахальных минотавров, и искать нужную страницу в размокшей от объедков газете ему не улыбалось. Равно как и доставлять им удовольствие видеть копошащегося в урне грифона.
В итоге его путь закончился в гостинице, и сейчас, прокручивая в голове случившееся, он с досадой царапал когтями стол.
И было с чего.

Поначалу всё шло просто отлично.
Спокойно сняв на пару ночей комнату, разумно считая трату окупающей поставленную цель, и выяснив своим способом, куда поселился пони и заинтересовавшие его единороги, грифон дождался темноты и осторожно прокрался к комнатам. Под дверью пони виднелась полоска света и суетливое шуршание. Временами пони что-то проговаривал, словно репетируя речь, но о чём он говорил расслышать не удалось. За дверью номера диковинных единорогов было тихо. Отдалённо слышалось сопение, не прервавшееся даже от зазвучавших осторожных шагов. Пернатый скользнул за поддерживающую потолок балку, одновременно служащую основой для части стены. Высокий единорог, поправив накидку и оглядевшись по сторонам, быстро зашагал прочь, прикрыв за собой дверь. В полутьме его глаза блестели алым оттенком, и на миг грифону показалось, будто его заметили. Тихо щелкнул замок в двери, осветившись тусклым сиянием телекинеза, и вороной скрылся из виду.
Сразу после него к двери подошёл земнопони. Осторожно постучав в дверь и не получив ответа, он направился к комнате, но вдруг передумал и спустился по лестнице вниз.
Прислушавшись к удаляющимся шагам, Тропетер осторожно попробовал ручку двери лапой. Как он и предполагал, чёрный единорог закрыл замок за собой не ключом, а магией, чтобы не лязгать металлическим запором. Ответом на его попытку забраться в номер были тяжёлые шаги, немного неожиданные для того, кто прекрасно знал насколько славятся своей подвижностью и грацией ящерицы песчаных земель. Вместо едва слышного шелеста, за дверью послышался скрип волочащегося по дереву камня, сопровождающийся отдающимися дрожью дощатого пола шагами. Изнутри кто-то вцепился в округлую рукоять с парой выступов для копыта и, повозившись, прокрутил в первую попавшуюся сторону, не замечая как замок, жалобно всхлипнув, рассыпался на детали, покосившись и чудом не заклинив дверь. Шагнувшая из-за двери фигура в золотистом ореоле каминного света, пригнулась и стала вглядываться в темноту коридора. Лишь когда на тёмном силуэте морды сверкнули необычно золотистые глаза, похожие на отлитые из металла шарики в каменистой оправе, грифон запоздало понял, что его заметили, и в последний момент скользнул за угол, переводя дыхание и прислушиваясь, не последовала ли эта ящерка за ним. Что-то в ней его пугало. Занятный цвет глаз, диковатая грация, грубоватая и выделяющая рептилию среди её соплеменников, известных Тромпетеру.

Скользнув в раскрытое окно, выбравшись на подоконник и с него на крышу, покрытую просмоленными досками, грифон отправился следом за магом, тайком выскользнувшим из гостиницы. В нём пернатый не ошибся. Кутающийся в накидку единорог петлял по улицам, словно стараясь не встречаться лишний раз с ночными гостями города. Первой его остановкой была почтовая колонна, наследие великой задумки принцессы Селестии, объединить все города в одну систему почтовой связи. К сожалению, это был из тех планов, который имел в себе массу изъянов. В чём именно они заключались, никто уже не помнил, оставив каменные, почти неразрушимые изваяния с плоской площадкой на витой основе пылиться без дела. Однако вороной уверенно отправился прямо к ней. Вытащив лист пергамента, баночку чернил и потрёпанное перо, жеребец начал писать, временами задумываясь и жуя кончик помятого оперения. Он был настолько увлечён составлением послания, что Тромпетер не сомневался в возможности пройти прямо перед ним и остаться незамеченным. В тусклой вспышке магии пара вариантов письма превратилась в мелкое желтоватое конфетти. Наконец закончив письмо и оставшись им довольным, чёрный жеребец свернул лист в трубочку, перевязал первой попавшейся ниткой и начертил весьма занимательный, тускло засиявший магией символ.
— Он ненормальный, если думает, что колонна работает, — прошептал про себя грифон и с изумлением замер, не веря своим глазам. Свиток окутался розовым светом, покрылся мелкой сеткой и рассыпался на множество поднимающихся вверх квадратиков, уменьшающихся, тающих и становящихся совершенно прозрачными. Секунды спустя пыльная колонна оказалась пустой с чистым пятном там, где не так давно лежало послание. Тяжело вздохнувший маг погасил рог и уселся на покосившуюся скамейку рядом, твёрдо намереваясь получить ответ.

Через пару часов у скрывающегося в тени колонн грифона клюв на клюв не попадал от холода. Он уже открыто завидовал тёплой накидке единорога, когда тот, наконец плюнул на ответ и засобирался прочь. Скользить по крыше, стараясь не выпустить из виду заинтересовавшего земнопони мага, было одно удовольствие для пытающегося согреться грифона, разминающего успевшие занеметь конечности. По пути обратно маг сделал несколько остановок, закупившись чем-то в только-только открывающихся лавках. И вот, в паре улиц от гостиницы, его перехватил земнопони, бегущий едва ли не галопом и выкрикивающий что-то не слишком членораздельное. Перепрыгнув с одной крыши на другую, грифон смог прислушаться к разговору.
— Удача повернулась ко мне мордочкой! Наша встреча — лучшее, что могло случиться в этом городе, — радостно, чуть сбиваясь от быстрого шага, говорил Скерс, стараясь не отставать от идущего быстрым шагом единорога. — Увидев ваше фото в газете, я сразу подумал — вы тот, кто мне нужен. Даже больше, чем вызвавшиеся сопровождающие. И вдруг — я вижу вас идущим в сторону гостиницы! Да подождите же...
— Вы ошиблись, я никакого отношения к газете не имею, — буркнул тёмный единорог, снова свернув за угол, тщетно пытаясь оторваться от настырного пони, выдыхающего клубы пара на морозном воздухе.
— Дайте мне хотя бы объясниться! Мы всё равно идём в одну сторону... да... — поскользнувшись пони укатился в сторону сугроба и скрылся в нём по основание хвоста. Потратив некоторое время, он выбрался и бегом отправился следом за незнакомцем в накидке.
Происходящее становилось уже интересным. Тромпетер перемахнул через заграждение, не позволяющее кому попало шататься по крыше и очутился у входа в гостиницу ровно в ту минуту, когда туда, чуть не получив по мордочке дверью, вбежал земнопони. Похоже, он узнал, с кем собирается встретиться Скерс. Осталось узнать — для чего.

В выходящем из своего номера грифоне нельзя было узнать не так давно бегающего по крышам авантюриста в отставке. Наспех прилизанные перья, выровненное дыхание и едва заметные следы смолы на лапах оставались незамеченным для тех, кто не видел его за пределами номера. Словно он только что проснулся, а не мёрз на улице, выслеживая мага, грифон степенно шёл по коридору, становясь свидетелем разговора пони с единорогом. К сожалению, на этот раз под копытами мага светился чародейский знак, и вместо слов пернатому оставалось наблюдать беззвучное шевеление губ. Проклиная магию, Тромпетер застыл как статуя, заметив второго единорога. В свете утреннего солнца, пробивающегося через застеклённые окошки в крыше коридора, кобылка оказалась экзотичной даже по меркам его опыта. А ему, побывавшему от берегов Зебрики почти до самого севера Эквестрии, довелось повидать всякого. Но у этой единорожки... Костяные наросты с натянутыми между ними перепонками торчали позади ушек, плавно переходя в них. Чуть плоский рог отливал металлом на внутренней стороне. А позади этой чудной кобылки, не уступающей росту вороному магу, темнела тень ящерки, в которой было тем меньше от песчаных сородичей, чем больше в неё вглядывался авантюрист. Вся троица была не так проста и явно стоила дороже обещанной кучки битов. Кто же они? Аристократы? Или может авантюристы? Какое у этого жителя книжных лабиринтов может быть к ним дело, да ещё в таком захолустье? Тромпетер перебирал варианты, не в силах склониться ни к одному из них.

Подойдя ближе, талантливо разыгрывая из себя постояльца, он с холодком на спине ощутил пристальный взгляд золотистых глаз, гладких и лишённых зрачка. Ящерица узнала его? Только трепещущий блик на их поверхности выдавал движение глаз рептилии. Чтож, пусть смотрит. Никто не докажет его попытку пробраться в номер. Усмехнувшись своим мыслям, грифон направился к столику со свежей газетой, будто пытался скоротать время в ожидании поезда или попутного обоза.
Тем временем разговор закончился. Возбуждённый ответом земнопони ускакал в свой номер, но от орлиного взгляда грифона не ускользнула задумчивость на мордашке мага. Сложно было понять, не слыша разговора, насколько его радовала эта встреча, но, судя по его спутнице, её это устраивало. Скорее всего, в компании она за главную, решил пернатый.
— Помял... купил, — грохотнуло над его головой и вид лестницы заслонила фигура яка.
— А? — пернатый с трудом перевёл взгляд, стараясь заметить, куда отправился каждый из говорящих.
— Газета. Помял, заплати. Её не только ты читать будешь, — не слишком любезно пояснил як, кивнув в сторону оставленных когтями отверстий в листах.
Под отдалённый свисток прибывающего в город поезда, Тромпетер потянулся в карман за монеткой и замер, не в силах поверить своим глазам. На какой-то короткий миг тёмно-синий плащ под накидкой синей единорожки колыхнулся, поджался и принял вид сложенных кожаных крыльев, покрытых узором мелких чешуек. В тени приподнявшейся ткани показался поджатый гибкий хвост, покрытый шипами и завершающийся фиолетовой кисточкой. Выронив монетку, и не дожидаясь с неё сдачи, грифон метнулся в свой номер. Чутьё настойчиво твердило ему — троица и Скерс отбудут на этом поезде, едва тот прибудет. А значит, времени собраться у него будет мало.

Грифон успел в последнюю секунду, грузно бросив нехитрую поклажу в вагон и галантно отвесив поклон напугавшейся проводнице. Сунув что-то напоминающее билет в пасть прикрученного к стене механизма, он пробил в листике с десяток дырочек, окончательно лишив возможности проверить подлинность билета любого, кому пришло бы в голову полюбопытствовать. К счастью, выбранное им место не было занято. Бросив сумку на верхнюю полку, он размеренно зашагал по вагону, щедро рассыпая улыбку и заводя ни к чему не обязывающие беседы со случайными попутчиками. Пусть все думают, что он такой же пассажир, как и остальные. Впереди мелькнули знакомые накидки, и авантюрист направился следом, стараясь не упускать их из виду.