Привет, Твайли!

Сны - зеркало души

Луна подняла голову и украдкой взглянула на небо. Там всё было по-старому: старый-добрый родной кусок небесного сыра, тучки, подружки звёзды и два гигантских глаза, смотрящих на принцессу радостно и тепло. Луна вздохнула и вновь уложила голову на подушку перед собой, уставившись на водопад, несущий воду откуда-то с неба в бездонную пропасть.
"Что это такоё и какого этому надо?" — в очередной раз подумала пони и продолжила делать вид, что не обращает на глаза в небе никакого внимания.

Чтобы усилить эффект необращания внимания, Луна принялась играться с водопадом, меняя его направление, состав и цвет.

Радужная петля вокруг Луны. "Слишком пёстро."
Серый сироп по линии горизонта. "Слишком слизко."
Ливень из тортов , уносящийся в небо. "А это уже интересно..."
Внимание Луны привлёкло не сотворённое ею же чудо издевательства над законами природы, а реакция огромных глаз — один из них спустился поближе к тортам, а второй продолжил пристально следить за принцессой.

Луна медленно перевела взгляд сперва на падающие в небо торты, потом на глаз; тут её осенило. У глаза была фиолетовая радужка.

Она знала только трёх пони с таким цветом глаз, которые могли бы проникнуть в её сон. Только две из трёх заинтересовались бы тортопадом. Только одна из двух не спускала бы с Луны глаз при всём своём интересе. Принцесса выпрямилась и поднялась в воздух, чуть расправив крылья. Подушка, на которой она лежала, тотчас исчезла, как и тортопад. Остались только Луна, глаза и само небо.

— Сестра? — недоверчиво спросила пони, как только оба глаза обратились к ней. — Это ты?

Глаза завертелись, столкнулись и превратились в Солнце, которое загородило собой старый тусклый кругляш в небе. Луне стало чуточку обидно, и она отодвинула спутник из-за Солнца, придвинув так, чтобы в размерах они будто бы сравнялись.

Солнце засияло ярче, но только на секунду; через мгновение оно почти погасло, помрачнев так, что луна показалась чуть ярче обычного. На медленно стынущем светиле, принявшем багровый цвет раскалённого металла проявились несколько более ярких точек.

Луна с интересом и тревогой уставилась на эти точки. Солнце всё тускнело и тускнело, до тех пор, пока не превратилось в сплошной кусок камня; точки же никак не остывали. Приглядевшись, принцесса поняла, что точки на самом деле — шляпки гвоздей, которыми Солнце было прибито к небосклону.

— Сестра, — нервно сказала Луна, поднявшись выше облаков, чтобы взирать на Солнце без преград, — останови это.

Ничего не произошло. Принцесса взмыла ещё выше, поднимаясь к остывающему светилу; несмотря ни на что, оно продолжало греть, пусть света в мир уже не приносило. Луна мчалась с огромной скоростью, но Солнце ничуть не увеличивалось в размерах. Бросив взгляд назад, пони поняла, что не отлетела от земли ни на миллиметр.

— Значит, ты не хочешь останавливаться, — во всеуслышанье заключила Луна. — Ну тогда продолжай свой концерт.

Но всё застыло. Солнце с медленно остывающими гвоздями висело на прежнем месте и Селестия никак не проявляла себя. Луна всё так же тускло освещала землю, позволяя различить на её поверхности всё то же всеобъемлющее сонное ничего. Но тут раздался странный шипящий звук.

Прислушавшись, принцесса поняла, что он исходит от Солнца. Звук напоминал тот, который издают неторопливо пригорающие к сковороде гренки. Но Луна почему-то была уверена, что ничего подобного гренкам она не увидит, хотя отчаянно надеялась на гренки.

Надежды не оправдались. Один за другим шляпки гвоздей остыли, и из-под них, бурля и пенясь, на землю полилась вязкая, тёмная кровь.

— Тия! — перепугалась Луна. — Это ни разу не смешно! Прекращай это немедленно!

Вновь ничего не произошло. Тем временем кровь достигла земли и начала растекаться по ней; там, где она впитывалась, мгновенно вырастали деревья; туда, где она растекалась ручьями, сбегались появляющиеся из ниоткуда пони; они пили из ручьёв, махали потухшему Солнцу, радостно пели, плясали, вновь пили, после чего исчезали бесследно; у ручья они не задерживались, будучи лишь мимолётными тенями.

Луна завороженно смотрела на это безумное зрелище, пока её не потревожил новый звук, раздавшийся от Солнца — пронзительный звук лопнувшей струны. Не успела она поднять голову, как рядом с ней приземлилась шляпка гвоздя.

Она вскинула взгляд и увидела, как на неё падают сотни гвоздей. Успев отскочить в сторону, Луна вновь поглядела на небо и увидела страшное: Солнце раскачивалось на последнем, едва держащемся гвозде, словно старые, сорвавшиеся с крепления часы.

Не успела принцесса предпринять хоть что-то, как гвоздь выпал, светило медленно накренилось и начало падать на землю; гвоздь же, падая, увеличивался в размерах как огромный метеор; он пылал и закрывал собой треть неба.

Луна сосредоточилась и единым порывом выпала из сна, мгновенно поднявшись с кровати. Не давая себя ни секунды передышки, она взглянула в зеркало, надела регалии и отправилась в покои сестры сквозь пустынные коридоры ночного дворца, тихо бурча сквозь зубы:

— ...да, да, я знаю, что бессмертна, но если я сотру её в порошок, ей точно не понравится, а ещё я привяжу её к комете и отправлю в чёрную дыру, вот смеху-то будет, — Луна толкнула дверь, ведущую в спальню Селестии и громко добавила, — ВЕРНО, СЕСТРА?

Но ответом был лишь короткий крик. Мгновенно потеряв всю злость, Луна бросилась к кровати Селестии, и не задумываясь зажгла прикроватную лампу. Та тяжело дышала, глаза её были устремлены в одну точку, а на мордашке застыл ужас таковой, которому подобный Луна ещё ни разу не видела.

— Тия, Тиечка, что с тобой? — взволнованно прошептала Луна, сдёрнув накопытник и прикоснувшись к мордочке сестры; на её шерстке она почувствовала влагу.

— Всё хорошо, Лунь, — вымученно улыбнулась Селестия. — Мне просто приснился плохой сон.

— Плохой, Тия? — грустно улыбнулась Луна в ответ. — Ты никогда не плакала от плохих снов.

Не успела Селестия начать оправдываться, как в комнате в ослепительной вспышке материализовался отряд шести пони, закованных в волшебные латы с головы до ног. Один из них, в золочёном шлеме, заговорил тяжёлым басом:

— Кто бы ты ни был, отойди от Принцессы и сдавайся, иначе будешь уничтожен.

Луна мгновенно спрыгнула с кровати и расправила крылья, одновременно с тем зажигая в комнате свет. Золочёный шлем повернулся и взглянул на своих бойцов — ни у одного из них не было видно мордочки, но все, судя по воцарившейся атмосфере, думали примерно одно и то же. Неловкую тишину разбила Селестия:

— Отличная работа, майор, — твёрдым голосом и с доброй улыбкой произнесла она. — Всего двадцать две секунды, а вы уже здесь. Это была внезапная проверка, которую я решила провести. Вы свободны.

Золочёный шлем не двинулся с места. Помолчав пару секунд, он ответил:

— Вы забыли про печать, Принцесса.

Рог Селестии на мгновение вспыхнул, доспехи майора немедля окрасились в тот же золотистый цвет, что и шлем.

— Зато вы не забыли, майор, — благосклонно кивнула Селестия. — Теперь вы свободны.

— Такточн, ваше высочество!

Отряд пони исчез в очередной вспышке. Селестия с улыбкой взглянула на сестру:

 — Ну и чего ты перья распушила?

— Хотела дать им понять, кто я, — насупилась Луна, — да-да-да, я всё знаю, не начинай.

Селестия сделала вид, будто бы решила начать отчитывать сестру, но внезапно зевнула и промямлила:

— Спасибо, что разбудила, Лу.

Луна встрепенулась и пристально посмотрела на Селестию:

— Так что тебе снилось?

Пони опустила голову на подушку и закрыла глаза:

— Сны — как вода, Луна. Вот я живу в нём, а вот его нет, — Селестия приоткрыла один глаз и посмотрела на сестру. — Я не помню, что мне снилось. Честно.

Луна потопталась на месте:

— Мне остаться, Тия?

— Не-а, — ещё протяжней зевнула Селестия. — Думаю теперь всё будет нормально. Спокойной ночи, Лу.

— Спокойной ночи, — задумчиво ответила Луна, и тихонько удалилась, затушив лампу.

Направляясь обратно к себе, она думала лишь об одном:
"Если она спала, то как?.."