Fimbulvetr
20: Verðandi
На следующее утро вселенная сломалась.
Началось всё так же, как и много раз до этого. Всеволод проснулся первым, позавтракал ещё до того, как его спутницы проснулись, после чего уселся любоваться рассветом. Полезную привычку просыпаться до рассвета он приобрёл во время своего долгого пути. Конечно, иногда погода скрывала солнце, но при путешествии верхом на облаке, с этим проблем не возникало. Зрелище было предсказуемо потрясающим, и он уже приготовился рискнуть разбудить своих подруг, которые обычно не слишком этому радовались, когда заметил странное. Перед ним в бесконечной пелене облаков была пробита длинная брешь. Она начиналась широким разрывом в нескольких шагах от их «лагеря» и смыкалась в нескольких сотнях метров восточнее.
Оглядевшись, он заметил, что западная часть их облака тоже выглядит необычно, собираясь в высокий холм, как будто уткнувшись в препятствие. Место, где они спали, окружала стена в форме подковы, понижающаяся в сторону разрыва. Посмотрев сквозь него на землю, грифон обнаружил, что этот «островок» практически неподвижен.
Всеволод вздохнул:
– Всего денёк. Один чёртов денёк, в который хоть что-то в мире не сошло с ума. Что, много прошу? – он поднял глаза к небесам и почувствовал, как откуда-то из глубины на поверхность рвётся ярость. Давным-давно, когда мир ещё не свихнулся, он и не подозревал, что может настолько озвереть, но чем дальше его затягивало безумие современности, тем легче становилось разозлиться. Ярость требовала выхода, и он быстро обнаружил, что его тело прекрасно приспособлено к этому. Рык его был глубок, оглушителен и звучал с такой суровостью, какую можно было бы ожидать от взрослого льва, а не от маленького грифоньего котёнка.
Единственными последствиями рыка стала пара шишек у него на голове. И Хельга, и Кургаш продемонстрировали навыки попадания по будильнику, которые тяжело было бы ожидать от тех, кто в жизни не видел будильник. Решив оставить их досыпать, молодой грифон занялся более подробными исследованиями сложившейся ситуации. Клочок облака оказался около десяти метров радиусом, с центром примерно на том месте, где они спали. Граница, на которой стационарное облако переходило в движущееся, была чётко видна, и когда Всеволод её потрогал, он почувствовал, что их облако кажется «плотнее». Проходящие рядом воздушные потоки тоже казались тяжелее, ленивее, как будто ждали, что их кто-то подтолкнёт. Он попробовал подтолкнуть, и действительно, облако медленно поползло поперёк потока, который так хорошо нёс их ещё вчера. Как только Всеволод перестал толкать, облако немедленно остановилось.
Он вздохнул и опустился на облако возле своих подруг, признавая поражение и гадая, осталось ли среди его знаний хоть что-то, применимое к современному миру. Каждый раз, когда ему казалось, что он уже во всём разобрался, логика снова ускользала. Это настолько бесило, что только боль от шишек удержала его от повторного рыка. Вздохнув ещё разок, он решил подождать.
– Почтенный Предок, ты много спишь! – голос пегаски прервал сон, в который он погрузился дожидаясь, пока они проснутся. – Мама говорит, что кто рано встаёт, того любят духи и тот долго живёт!
– Много-спать-лень! – добавила Хельга, неодобрительно качая головой. – Нет завтр-рак!
– Вот кто бы говорил! – проворчал Всеволод, потирая всё ещё немного побаливающие шишки. – Вы вообще видели, что случилось?
По недоумевающим лицам он понял, что они ещё не заметили проблему. Пожав плечами он указал на края их необычайно устойчивого облака. Хельга немедленно подскочила к краю и принялась с удивлённым видом его обнюхивать.
– Не домой? Облако… гниль-лень-двигать-отказ!
– Что? Почему? Что случилось? – Кургаш тоже аккуратно подобралась к краю и посмотрела вниз на землю. – Так не должно быть? Почтенный предок, я не понимаю!
– Ну, значит, нас таких трое, – вздохнул Всеволод. – Чёртово облако больше не двигается. Понятия не имею, почему, но если его не толкать, оно застревает. Надеюсь, Хельга знает, чем это вызвано и как его чинить.
– Хеел-ха лось-корм! – откликнулась котоптица, возвращаясь с края с самым удивлённым и шокированным видом, какой Всеволод у неё когда-либо видел. – Облако плохо! Облако не плохо! Облако быстро-безопасно, не плохо! Нет слово!
– …и наш эксперт сломалась, прекрасно, – подвёл итог молодой грифон, глядя на их бывший быстрым-безопасным транспорт. – Если она не знает, то кто? Может, где-то есть полиция, которая нас арестует за то, что мы сломали облако? Не удивлюсь, если такая и впрямь существует. А знаете, что? Мне надоело удивляться. Это никогда не отвечает на вопросы, никогда не помогает, если миру вдруг хочется что-то подобное провернуть. Слышь, мир? Я отказываюсь… – оставшуюся часть его сердитой речи прервал тихий звук, заставивший Хельгу подскочить и заозираться. Звук прекратился настолько же внезапно, насколько и начался, но затем вернулся, немного громче. Вскоре стало понятно, что звук этот – очень высокий визг, доносящийся откуда-то сверху и повторяющийся с более-менее одинаковыми интервалами. Взглянув вверх, Всеволод немедленно обнаружил его источник – падающий кувыркающийся объект, за которым болтался сложившийся парашют. Объект по форме напоминал пони, но кувыркания и ветер не позволяли рассмотреть его получше даже орлиным глазам грифона.
Когда объект пролетал прямо над ними, он выскользнул из лямок на парашютном ранце. Хельга чирикнула «Полезно-весело!» и рванулась на перехват парашюта. Всеволод уже почти решился попробовать поймать падающего, но размер пони заставил его заколебаться. К счастью, в этом не было необходимости, пони воткнулся в облака прямо по центру холма, образовавшегося вокруг их спальни, и застрял хвостом вверх. Его задние ноги несколько раз дёрнулись и замерли, а вместе с этим затих и ужасный визг.
Была в этом пони одна деталь, которая заставила Всеволода удивлённо моргнуть. Все пони, которые ему до этого встретились, а в лагере Кочевников их было немало, разделяли одно общее свойство. Они никогда не носили штаны. Другой одежды на них было немало – шапки, куртки, иногда даже ботинки, но штанов не носил никто. Этот пони рушил традицию, его задние ноги запутались в широких зелёных штанах, которые были ему на несколько размеров велики. Хвост его зажало ремнём, и, судя по всему, достаточно неудобно.
– Почтенный предок, откуда ты узнал, что он придёт? – спросила Кургаш, медленно приближаясь к падшему пони. – Ты чувствуешь, когда идёт Возвратный? Я никогда не слышала про такое сильное колдунство!
– Ты о чём? – удивлённо повернулся к ней Всеволод. – Он орал так, что, думаю, его в Москве услышали.
– Я ничего не слышала! – моргнула Кургаш, оглядывая штаны. – Вы внезапно стали смотреть по сторонам, а потом он упал с неба!
– Надеюсь я не отвлеку вас ни от чего важного, но не могли бы вы помочь мне выбраться? – прервал их незнакомый голос из недр облака. – Что-то я никак не ухвачусь за этот снег.
– Это не… ох, извини, – Всеволод напомнил себе получше выбирать приоритеты и ухватился за одну из ног. Крякнув и несколько раз сильно взмахнув крыльями, он сумел выдернуть пони из пушистого плена облака. Новоприбывший несколько раз моргнул и прикрыл лицо копытом.
– Кто врубил дальний? Слепит как… что это за хрень? Надо же, копыто! Это ж… а, уф, всего лишь сон. Привет, глюки! Грифон и пегас? Хм, интересно, что это символизирует… не забыть проверить, когда проснусь… запомнил. Так, ну давайте посмотрим, что из этого получится!
Пони моргнул своими громадными зелёными глазами с вертикальными зрачками и прищурился на Всеволода. Его губы разошлись в улыбке, обнажив внушительные острые клыки. Шерсть на лице пони была тёмно-жёлтой, почти коричневой, а грива – тёмно-красной. Дальнейшее разглядывание прервал писк, почти настолько же высокий и громкий, как визг при посадке, но на этот раз исходящий от Кургаш.
– Сноходец! Настоящий Сноходец! Почтенный Предок, это же Сноходец!
– Сночего? – маленький грифон обернулся к пегаске и наклонил голову. – Это что, есть целая разновидность пони с такими зубищами и глазами?
– Да! Это Сноходцы! Они выглядят как пони и летучая мышь! Очень редкие! В табунах сейчас только одна такая, почти такая же старая, как мама! Я с ней не встречалась, она слишком старая для гостей, но мне всегда хотелось повстречать Сноходца! – пони чуть ли не подпрыгивала от распиравших её эмоций, от чего вновьприбывший попытался от неё отодвинуться. Это привело к тому, что он ещё сильнее запутался в одежде и завалился, воткнувшись мордой в облако.
– Не подпускай её ко мне, – проворчал сноходец, пытаясь выпрямиться. – Она слишком громкая. Снам нельзя быть такими громкими.
– И он думает, что это всё сон! Уиииии! – Кургаш взмахнула крыльями и внезапно взлетела. Вскрикнув от испуга, она сложила крылья и упала назад на облако, чуть не раздавив нового пони.
– Ну конечно же это сон, дражайший глюк, – вздохнул пони, наконец-то умудрившись усесться и выскользнуть из рубашки. Рубашка провалилась сквозь облако, вызвав счастливый писк у нырнувшей за ней сквозь разрыв Хельги. – Я копытный, сижу на чем-то подозрительно напоминающем облако, разговариваю с пегасом и грифоном. Чем это ещё может быть?
– Так вот вы какие, тычинки и пестики, – вздохнул Всеволод, усаживаясь и готовясь к неизбежному приступу головной боли. – Начнём со знакомства. Меня зовут Всеволод, это Кургаш Иртэ, Хельга скоро вернётся. А тебя как звать?
– Ух, нагнетаешь атмосферу? Люблю такое! Звать Олегом. Так что ты там бурчал про тычинки?
– Это местный термин, когда какому-то несчастному доводится раздавить все твои мечты и надежды, – снова вздохнул Всеволод, глядя, как рядом приземляется довольная Хель, держащая в охапке парашют и рубашку. – Понимаешь, это всё… я бы немало отдал, чтобы всё это было сном. Но это не сон. Я в этом живу уже несколько месяцев, и, боюсь, тебе теперь тоже придётся. Приукрашивать не стану, это настолько неприятно, жутко и безумно, насколько тебе хватит воображения, но увы, это теперь считается реальностью. Ты маленькое коричневое конеобразное с… ого, крылья как у летучей мыши? Неплохо. Ты переместился на девятьсот лет в будущее. Тебе скорее всего не доведётся снова встретиться с родственниками, друзьями или любимыми. А, ну и человеческая цивилизация приказала долго жить, про это тоже забывать не стоит. Если хочешь узнать ещё чего-нибудь настолько же мрачное, не стесняйся спрашивать, всегда готов помочь коллеге-Возвратному возненавидеть его жизнь ещё сильней.
– Звучит как бред, – согласно кивнул Олег, нахмурившись. – Надеюсь, у тебя есть сказки получше, или я попрошу сменить сказочника.
– О, не беспокойся, их есть у меня. Например та, где я чуть не загнулся с голоду в лесу, который на поверку оказался Москвой. Так смешно, что я как вспомню – так смеюсь, пока не засну, – сказал Всеволод, поёжившись от воспоминаний. – С тех пор меня чуть не убили лоси-расисты за то, что грифон, чуть не поработили минотавры за то, что подвернулся, почти сожрала стая волков, я упустил классный шанс быть порванным на куски озверевшей толпой за то, что завёл друга, меня поработило племя лошадей-кочевников, я сбежал от смерти через пытки и, самое свежее, сломал облако. Поверь мне, я МОЛЮСЬ, чтобы это всё оказалось сном!
К концу своей тирады Всеволод уже практически кричал в лицо мышепони. Воспоминания о том, что с ним произошло за такое короткое время заставляли его одновременно трястись от ярости и хотеть заплакать. Пони дёрнулся и нервно огляделся.
– Эй, эй, остынь! Я… это… в смысле… слушай, я не… – внезапно его лицо побледнело, а челюсть немного отвисла. – Это что… взаправду?
Молодой грифон вздохнул и улёгся на облако.
– Сам почти неделю не мог поверить. Хотя у меня поблизости никого, кто бы мог рассказать, что происходит, не было…
Тут Всеволод заметил, что лицо пони начинает расплываться в широченной улыбке, демонстрируя весь его внушительный набор клыков. Он огляделся вокруг и почти неслышно прошептал:
– О да!
– …чё? – реакция была настолько неожиданной, что грифону не удалось придумать вопрос поумнее.
– Да! – крикнул Олег изо всех сил, пытаясь встать, но запутавшись в штанах и снова втыкаясь мордой в облако. Это, впрочем, ничуть не заглушило его истеричное хихиканье:
– Наконец-то! Дождался! ДА!
– Почтенный Предок, Сноходец псих? – спросила Кургаш, делая осторожный шаг подальше от хихикающего мышепони.
– Возможно, – согласился Всеволод, тоже отступая к Хельге, которая всё ещё стояла на краю облака, держа парашют.
– Обед блоха-мозги? – поинтересовалась большая грифонша, наклонив голову. – Не облако-дурак.
– Себе чирикни, клювоморда! – хихикнул мышепони, ещё раз пытаясь встать. На этот раз ему удалось вернуться в сидячее положение. – Я вполне нормален. Насколько это вообще возможно для программиста с пятнадцатилетним стажем. И знаешь, что? Ещё одна вещь, о которой я ни секунды не собираюсь горевать! Сегодня мой день, и даже ваши кислые рожи его не испортят. Кстати, а как вы вообще их делаете с клювами?
– Магия, – хмуро ответил Всеволод. – Мне объяснили одним словом, и тебе тоже придётся им удовлетвориться.
– Не вопрос, – кивнул Олег, аккуратно стягивая с себя штаны и отбрасывая их в сторону. Хельга бросила парашют Кургаш и метнулась на перехват новой игрушки. – Сойдёт, если она не сломается и меня не заставят чинить. Так значит, есть тут какое-то правительство? Может, зайти куда надо, расписаться где-то? Или все не парят друг другу мозг, как и должно быть? Есть какие-нибудь религии? Табу? Слушай, ну скажи уже чего-нибудь!
– Что-то ты какой-то очень весёлый для человека, у которого вся прошлая жизнь закончилась десять минут назад, – отметил Всеволод, пытаясь смириться с фактом, что кого-то случившееся с миром может радовать.
– У меня есть на то причины, и я не собираюсь ими ни с кем делиться, – ухмыльнулся Олег. – Так чего, есть какая-то главная курица, назначающая порядок клевания?
– Эм… ну да? – Всеволод почесал затылок, пытаясь придумать, как описать всё безумие, которое встретилось ему в мировой политике. – Конечно, не то, что раньше, но кое-где наладили самоуправление… вроде бы. Кургаш, наверное, знает побольше. Она внучка какого-то Великого Хана, так что…
– Погоди, погоди, мы точно на девять сотен лет в будущем? Это больше похоже на урок истории. Ты мне ещё скажи, что к западу от Волги правят князья, или ещё что-то подобное.
Всеволод несколько раз моргнул и ещё раз почесал в затылке:
– Ну вообще говоря… да, правят. Я даже одного встречал. Он никем не правил, но…
Пони поник, резко потеряв изрядную долю веселья.
– Пожалуй, тебе стоит рассказать мне всё это по порядку, – сказал Олег, вздыхая и укладываясь на облаке. Маленький грифон отобрал у Кургаш парашют и начал сворачивать его в рюкзак, параллельно рассказывая историю своих похождений.
– …и тут мы поняли, что облако сломалось, – заключил Всеволод, взглянув на мышепони. – Где-то через минуту ты упал с неба.
– Класс, просто класс, – простонал Олег, аккуратно потирая виски копытами. – У них, значит, был пустой мир, старт с нуля, плюс ещё странные неестественные способности, и всё, что они смогли соорудить – общество, которое устарело за тысячу лет до их рождения. Они даже названия не поменяли! Какие же и… извини, меня что-то понесло. Так, значит, вы направляетесь в какой-то «дом», и ваше облако больше не двигается? Вы уже пробовали выйти с него и зайти назад? Подтолкнуть его в направлении, куда оно раньше летело? Может, стоит просто его заменить?
Всеволод посмотрел на облако и почувствовал себя идиотом. Мысль о том, что можно просто пересесть на движущееся облако ему даже в голову не пришла. Непонятно почему, но он думал только о том, как заставить двигаться то, что у них уже было.
– Эм… вот последнее мы как раз и хотели попробовать, когда ты на нас свалился, – в его голосе ясно чувствовалась фальш, но мышепони это, судя по всему, ни капли не беспокоило.
– А, ну тогда почему бы прямо сейчас и не попытаться? Покажи, как этим пользоваться, – он указал на свои кожистые крылья, которые в ответ дёрнулись, но в остальном остались на своих местах, – и можем приступать.
– Думаю, пока стоит ограничиться ходьбой, – ответил Всеволод, вставая на ноги. – Мне несколько дней потребовалось только чтобы понять, как вообще двигать крыльями, и несколько недель прежде, чем получилось взлететь. Поэтому сейчас пожалуйста сосредоточься на ходьбе. Поверь, это не так просто, как кажется.
Олег вздохнул и снова попытался подняться. Ему удалось на этот раз не упасть, но сразу стало ясно, что облака – не лучшее место для овладения искусством ходьбы. Мягкая пружинистая поверхность хорошо годилась чтобы на неё падать, но ходить по ней было сложно, как будто по очень толстой пуховой перине. Тем не менее, методом проб и ошибок (и с немалой помощью от Кургаш), ему удалось пошатываясь взобраться на облачный холм и перебраться на медленно движущиеся облака с другой его стороны. Чем дальше они удалялись от облачного островка, тем быстрее двигались облака вокруг них, и через несколько минут странное неподвижное облако скрылось из глаз.
– Ну и что дальше? – спросил Олег, громко зевая. – Я бы вздремнул, чувство такое, как будто я неделю не спал.
– Конечно, без проблем, – кивнул Всеволод, прицепляя к сонному мышепони парашют. – Придётся тебе его подержать, потому что сам видишь, облака держат только нас, а припасы проваливаются. Доброго… полудня, что ли.
Он огляделся и заметил, что Кургаш с Хельгой тоже готовятся вздремнуть. Перед тем, как присоединиться к общей куче, он посмотрел на землю сквозь разрыв в облаках. Там всё ещё виднелась та же покрытая снегом равнина с небольшими рощицами, только теперь она выглядела более холмистой. Среди холмов он заметил многочисленные серые и коричневые точки, двигающиеся примерно в том же направлении, что и облака.
– Хм, похоже, у кого-то весенняя миграция, – пробормотал он. Перефокусировать глаза, чтобы можно было разглядеть, кто это такой, было лень, поэтому он просто прижался к ближайшему сонному телу и тоже провалился в мир сновидений.
Далеко внизу тощий лось с маленькой, богато вышитой шерстяной шапкой на голове, смотрел на облака, пока длинные ноги несли его по тающему снежному покрову. Над мигрирующим стадом не нависала угроза, но он знал, что однажды крылатая смерть вернётся.
И когда она вернётся, он будет готов как следует поздороваться.