Сказки Плохого Коня Для Впечатлительных Жеребяток

Златогривка и Три Медведя

Историю? Хотите, чтобы я рассказал вам историю? О, я знаю истории. Целую кучу историй. Дайте-ка сообразить....

Давным-давно жил да был крутой чёрный конь — беспечный и вольный, как ветер. Он был деловым пони, а дела иногда идут хорошо, а иногда не очень. И когда дела идут не очень, счета по алиментам становятся в тягость. Но если сидеть с жеребятами по несколько часов в неделю, то можно платить меньше, чуете? Так вот, этот жеребец...

Что? Нет, это не обо мне. Просто сказка, такие по всему свету рассказывают.

Хотите сказку из книги?

Детишки. Вы разве не знаете, что в книгах нет ничего хорошего? Книги — это ловушки для умных пони, чтобы держать их подальше от власти.

Ладно, ладно. Давайте книгу. Не важно, любую давайте. Не, эту толстую не надо. Толстые хуже всего. Вон там, тоненькая, давайте её.

Ладно.

Давным-давно, жила-была маленькая кобылка по имени Златогривка. С пышными золотистыми волосами, будто их плойкой завили. Она жила со своей семьёй на окраине леса. Наверное, какие-то фермеры. Деревенщина, все они такие. Что? Да, тут так и написано.

Однажды утром Златогривка собирала цветы и забрела в лес. Она всё шла, шла и шла, пока не увидела вдалеке домик.

В том домике жили три медведя. Папа-медведь был здоровяком, таких как он берут с собой, когда хотят произвести впечатление без лишних слов. Мама-медведица, та была обычного для медведя роста. Всё равно немаленькая. И ещё был малыш-медведь. Знаете, иногда кликухи вроде “Малыша”, “Клопа“ или “Карапета” дают реально здоровым жеребцам.

Эти трое медведей собирались позавтракать, но их каша — овсянка, я думаю, — была слишком горячая. Поэтому они решили прогуляться, чтобы каша остыла. И как только они вышли на улицу через заднюю дверь, Златогривка проскользнула в дом через переднюю.

Ушлая кобылка эта Златогривка, мне нравится.

Наверное, они не закрыли дом. Это важно, детишки. Если вам приходится ломать замок, то это проникновение со взломом. А если нет, то просто незаконное проникновение, а это всего лишь хулиганство. Они должны разжёвывать такие вещи, если хотят, чтобы их книги чему-то вас научили.

В общем, сперва она почувствовала сладкий аромат горячей каши.

— Я просто попробую одну ложечку, — сказала она.

Так бывает, детишки. Приходишь на хату к жеребцу, а его нет, схоронился он, и ты оставляешь ему меточку, что, мол, ты здесь был — визитку, фото его жеребят с запиской или типа того. Он поймёт, что к нему заходили по делу, и, возможно, навещать его снова тебе уже не придётся. Поесть из его тарелки — это чутка мутно, двусмысленно, то есть, ну да ладно.

Не знаю, зачем ей оставлять такое сообщение медведям. Может быть, она просто дико проголодалась. А может, нам пояснят дальше.

Сперва она сунула свой носик в здоровенную тарелку папы-медведя.

— Ай! — вскрикнула она. — Слишком горячая!

Потом она попробовала из средней тарелки мамы медведицы.

— Бррррр! Слишком холодная!

Для медвежатника она что-то больно дофига болтает. Вот поэтому болтать с собой — дурная привычка, детишки.

Наконец, Златогривка лизнула из маленькой тарелки малыша-медвежонка.

— Вот это то, что нужно! — сказала она и съела всю кашу.

Что…? Да что за чёрт? Она...

Кто писал эту книгу?

Чёрт? К ним, к чертям, отправляются азартные игроки; они катают с ними кости и ночи на пролёт играют в покер, а это долго, потому что там, где живут черти, ночь никогда не кончается. А если ты поминаешь чертей слишком часто, то к ним-то ты в конце концов и отправляешься. Но это плохое слово, поэтому говорить его нужно только когда ты действительно зол.

Ладно, ладно. Читаю дальше.

Проплутав пол дня по лесу, Златогривка слегка устала.

— Мне нужно чуть-чуть посидеть, чтобы ноги отдохнули! — подумала она.

Что? Сесть отдохнуть прямо на деле?

Нет. Детишки. Это всё чепуха. Кто скажет, в чём была первая ошибка Златогривки? Кроме того, что она жила на краю проклятого леса, такая-то мелочь.

Нет, Шёпоток. То, что она зашла в домик, это было верно. Нельзя щёлкать клювом, когда тебе выпадает такой шанс.

Неплохо соображаешь, Ветерок, но я думаю у неё с собой всё-таки был нож или что-то такое. Даже фермеры не настолько тупые, чтобы шататься по лесам безо всякой защиты.

А вот это верно, Сахарные Губки! Ей нужно было быстро обойти дом, найти все выходы, запомнить план здания и обстановку, чтобы вернуться в другой раз с тележкой и кем-то, кто будет стоять на стрёме. Схема "хватай и беги" обычно не слишком денежная.

Эта книга, можно точно сказать, написана пони, который ничего не смыслит в грамотной работе и никогда не ходил на настоящее дело. Пару детективов читал, разве что. Нет, я думаю, всё было как-то так:

Златогривка осмотрела первый этаж в поисках ценностей. В прихожей висела чёрная шёлковая вышивка с принцессой Селестией.

— Эта вышивка слишком дешёвая, — сказала она, — за десять бит на e-nigh.eq можно кучу таких заказать.

В гостиной над диваном в золотой раме висла картина Ван Хуфа.

— Эта картина слишком ценная, привлечёт слишком много внимания, и мне негде её сбыть, — сказала она. — Это не мой уровень, слишком круто.

Так что она оставила картину висеть на стене, но взяла на заметку, что стоит разузнать, оригинал ли это, и поискать кого-то, кто заплатит ей за наводку.

Наконец, наверху она нашла вставленный в рамку набросок Т. Тёрнера.

— Это то, что надо! — сказала она. Она знала, что если заберёт этот набросок, то медведи скорее всего застрахуют большую картину, а в страховых компаниях сидят те ещё суки, но это уже будет не её проблема. Она взяла рисунок и пошла к туалетному столику с ящиками.

Что? Сука — это, например, какая-то пони, которая кормит вас одним и тем же старым брокколи, когда у неё в морозилке лежит шикарное импортное мороженое, которое она втихаря ест сама, когда вас нет дома. А мороженое такое просто стоит там и невинно ухмыляется тебе, когда ты смотришь на него, типа ты такой тупой, что не допрёшь что к чему. И вы с дружками однажды ночью приходите с паяльной лампой и превращаете его в....

Знаете что, спросите свою мать. Расскажите потом, что она скажет. Так, на чём я там остановился?

В первом ящике было полно серёжек и всяких побрякушек.

— Это все безделушки, — сказала она, закрыла ящик и перешла к следующему.

Во втором ящике было больше драгоценностей, но они были в большой шкатулке, на которой было выгравировано "МАТЬ-МЕДВЕДИЦА".

— Это слишком заметно, — с побрякушками с гравировкой всегда бывают проблемы. Она закрыла ящик и перешла к следующему.

В третьем ящике были неплохие изумруды и рубины в кулончиках и тому подобном, но если их выковырять, никто не узнает, откуда они.

— Эти камушки — то, что нужно! — сказала она и убрала их в свою сумку.

В этот самый момент трое медведей вернулись с прогулки и нос к носу столкнулись со Златогривкой. Потому что никто не стоял на стрёме. Они увидели, что она стоит с наброском Тёрнера, а её сумки набиты драгоценностями, и они даже не стали звонить в поницию. Папа медведь что-то сказал, мама медведица расстелила на полу полиэтилен, и малыш прямо там разодрал её на куски. Потом они положили её в свою овсянку и съели всё до последнего кусочка.

Как я уже говорил, ей нужно было найти друга, чтобы тот стоял на стрёме. Помните, детишки: друзья — это важно. Это, вроде как, мораль.

Эй, глядите-ка, ваша маман вернулась, моё время кончилось. Давайте, мелкие лоботрясы, собирайтесь. Сладких снов!