Принцип параспрайта

Часть 1

Понивилль, как большой муравейник, всегда находился в движении, и пони всех мастей сновали туда-сюда, по своим делам. Вот юная цветочница открыла свой магазинчик, ожидая первых покупателей, а недалеко школьный учитель вышел из дома, чтобы, вновь порадовать детей чем-нибудь новым. Из всей этой, хоть и не большой, но суеты выбивался небольшой домик около пруда, в котором жила пегаска по имени Флаттершай. Она всегда была рада видеть в своих стенах новые мордашки, но сама предпочитала выходить в свет редко, стараясь по возможности избирательно сузить круг своего общения. Этот день также не стал исключением, весь день, розовогривая пони аккуратно подстригала цветы в грядках около домика и отдавала скошенные листочки и цветы в качестве корма поросятам. Птицы, клюющие зерно, перекликались пением так же, как и всегда, витая в воздухе, словно множество разноцветных огоньков на дневном небе. Закончив всю работу, Флаттершай решила прогуляться вдоль пруда, чтобы немного развеяться от суеты во дворе. Неспешно прогуливаясь по берегу, кобылка думала о будущем, какие перспективы ее ждут, куда девать потомство зверей, которых она выхаживает, малютки не выживут в суровых условиях вечнодикого леса, тем более разлучать их с матерью было нельзя, а отпускать целую семью тех же поросят было бы опрометчиво со стороны юного ветеринара. Флаттершай еще долго бы мечтала, бродя по берегу, если бы вдруг не увидела вдалеке деревянную коробку, в которой что-то шевелилось. Будучи очень добросердечной пони, она немедленно ринулась к небольшой коробочке, в которой, как обнаружилось, шевелился мохнатый комочек, с переломанным крылом.

— О боже, ты ранен? — вскрикнула пегаска, пытаясь раздвинуть створки коробки, в которой лежало диковинное существо. Освободив его из клетки, она принялась осматривать его на предмет повреждений, к счастью кроме крыла ничего из незатейливого тельца существа, похожего на мохнатую муху, не было повреждено. Синий зверек, который не был похож ни на одно знакомое Флаттершай существо, тихо попискивая, встал и двинулся в сторону места своего заточения, и пока пегаска изучала его строение, оно уже подобралось к одной из дверец и через мгновение с громким хрустом поглотило ее, оставив на месте укуса характерные следы. Флатти не сразу поняла в чем дело, и когда осознание только что произошедшего, наконец, достигло ее ума, она в ужасе схватила существо, пытаясь убедиться в том, что оно не ранило себя.

— О боже-боже-боже, что же ты делаешь, малыш? Ты ведь… просто съел кусок этой коробочки, которая больше тебя? К-как это возможно, — оторопев, произнесла пегаска, обращаясь к себе.

Существо же тем временем с тихим звуком, похожим на скрип с бульканием, отправился в сторону небольшого камня, размером с копыто и, не ожидая ни минуты поглотил и его тоже, чем привел Флаттершай в еще больший ужас. Она, метнувшись в его сторону, попыталась приоткрыть его маленькую челюсть, чтобы попытаться вытащить камень, который каким-то невообразимым способом оказался внутри существа, но вместо этого получила мощный укус от комочка, приведший к сильной боли копытца кобылки. Она, вскрикнув, отпрянула от маленького существа и прихватив только что укушенное до крови копыто, решила не испытывать судьбу и перевязать рану, чтобы она не кровоточила. Чтобы комочек не укусил больше никого из пони, пегаска схватила его зубами за шерстку и, хромая, направилась в сторону домика, чтобы определить, к какому виду он принадлежит и на всякий случай оградить его от остальных, если оно переносит какую-нибудь заразу.

Посадив существо внутрь одной из клеток для птиц, пегаска, изучив все свои энциклопедии и посоветовавшись с Твайлайт, поняла, что обнаружила параспрайта — уникальное существо, которое способно питаться чем угодно, в каких угодно количествах. Эти существа в первую очередь славятся своим неутолимым голодом и с успехом используются фермерами для очищения полей от сорняков.

Обычно параспрайты хранятся в ящиках из зачарованной стали, но Флаттершай не имела у себя дома ничего подобного, поэтому, оставив существо внутри деревянной клетки, она сильно рисковала, но, несмотря на всю смехотворность защиты, параспрайт вовсе не пытался съесть ее или вырваться наружу, напротив, он притих, глядя на пегаску пугающе пристальным взглядом, хоть никаких задних мыслей у него появиться и вовсе не могло.

День выдался очень тяжелым, большой объем работы юный ветеринар выполняет не так уж часто, как стоило, и хоть обычно она, устав, плюхается на диван, чтобы расслабиться, то в этот раз, она едва не проломила свою кровать, с грохотом свалившись без сил, со слегка пульсирующим на месте укуса копытцем. Ее не пугали какие-либо последствия, она была привита от большинства распространенных болезней, единственное, что ее беспокоило, это небольшое чувство голода, которое она, похоже нагуляла, пока находилась около пруда, но пегаска решила не обращать внимания на позывы своего желудка, так как очень устала.

Следующее утро принесло множество сюрпризов, в большинстве своем неприятных. Помимо того, что параспрайт исчез вместе с клеткой и, судя по тому что ничего кроме нее не отсутствует, он скрылся через окно, которое Флаттершай неосмотрительно оставила открытым, так еще и голод стал таким сильным, что пегаске пришлось, не приводя себя в порядок, первым делом опустошить банку бобов. Как бы это ни казалось странным, целой банки консервы не хватило для того, чтобы щуплая кобылка наелась досыта и, решив, что от нее не убудет, принялась есть содержимое второй, которая, наконец, дала пегаске нормально мыслить. Место укуса болело пуще прежнего, но, к счастью не воспалилось, а это значит, что никакого заражения не произошло и можно заняться более полезными делами, чем беготней по докторам. Смазав копытце заживляющей смесью трав, подаренной ей Зекорой в качестве награды за помощь с ее питомцем, Флаттершай принялась убирать пустые банки, но стоило ей сделать пару шагов, как желудок вновь предательски заурчал, требуя съестного.

— Что же это со мной такое? — Флатти еще никогда не испытывала столь сильного голода, как сейчас, и она попыталась это связать с тем, что из-за смены сезона, биоритмы ее тела дали сбой, и теперь она слегка не дружит с головой, отчего ей кажется, что она голодна.

Чтобы не пугать себя задними мыслями, она решила поработать в саду, чтобы отвлечься от мыслей, связанных с едой и пыталась полоть сорняки, напевая приятный мотив, но вскоре вся ее песня стала состоять из синонимов слова «покушать», а чувство голода накатило новой волной, заставив в один миг съежиться маленькую кобылку так, будто она не ела целую неделю. Тотчас бросив маленькую тяпку из зубов, она побежала домой в поисках очередной консервы и, поняв, что кроме овощей в ее кладовке ничего не осталось, принялась жадно поедать заготовленные на зиму запасы. Флаттершай очень долго просидела внутри кладовой, съев буквально все, до чего могла дотянуться и вскоре поймала себя на мысли, что она пытается отгрызть кусок деревянной полки, вцепившись в нее всеми зубами. Собравшись с мыслями, она тут же отпустила ее, схватившись за голову передними копытами, и принялась усиленно тереть свои виски.

 — О, Селестия, что ж это со мной, я не понимаю, почему это происходит, я не могу остановиться, — испуганная пегаска в ужасе наблюдала на огрызки ее запасов на год и в истерике выбежала на улицу. Снаружи, недалеко от забора, ожидая выгула, стояла козочка, привязанная к деревянному ограждению. Эта предусмотрительная мера против побега животного стала фатальной для нее. Несколько секунд Флатти стояла неподвижно, глядя прямо на рогатую скотинку и вскоре, вновь потеряв рассудок, набросилась на бедное животное, потроша его своими зубами, которые нещадно кромсали плоть козы, хоть и не были приспособлены к этому. Из-за оглушительно громкого блеяния животного, вскоре пегаска вновь очнулась и поняла, что она только что сотворила. Раздробленные кости лежали около хрипящей кровавой массы, которая уже не была похожа на животное. Вскочив в места, запачканная кровью пегаска, не могла принять тот факт, что она убила свою козу, за которой ухаживала несколько лет. Беззащитное животное стало жертвой своей же хозяйки, и она с ужасом убежала внутрь дома, чтобы отмыться. Пока Флатти мылась, ее вновь и вновь тревожили утробные звуки ее желудка. Так продолжалось до тех пор, пока она не вернулась к месту убийства, чтобы похоронить козочку, но голод считал иначе. Собрав ошметки, пегаска вновь впала в беспамятство и с новой волной остервенения набросилась на недоеденные куски плоти. Хрустя костями, она жадно поглощала останки, как простой паштет, уже не видя в убитой живое существо. Флаттершай все еще пыталась вернуть чистый рассудок, но ее неутолимый голод твердил ей повиноваться зову крови. Несмотря на большое количество уже съеденной пищи, ей было этого мало, чтобы перестать чувствовать голод, ей нужна дичь покрупнее. Подняв окровавленную мордашку из деревянного ящика, где еще недавно покоились останки козы, Флатти направила свой взор на Понивилль.

Часть 2

Желтая пегаска, стремительно теряющая рассудок, наблюдала за вечерним Понивиллем, зов ее желудка не утихал ни на секунду, неутолимый голод сводил с ума и несчастная Флатти, не могла обрести покоя ни на секунду. Мысли сменяли друг друга, видя, как вдали прохаживаются изящные фигуры, возвращающиеся домой после трудового дня, Флаттершай не могла думать ни о чем ином, как об утолении своего ненасытного голода. Пытаясь сохранить хоть сколько-нибудь приличный вид, она пыталась стереть кровь козочки со своей мордашки, но лишь сильнее размазала ее, заодно испачкав и переднее копытце. Пегаску также выдавал сильный запах крови, который невозможно было спутать ни с чем другим. Находя в себе силы, хоть сколько нибудь рационально мыслить, она подумала, что только одна пони в городе сможет ей помочь. Самая умная и начитанная, самая отзывчивая и… аппетитная… Голову вновь одолевала настойчивая идея оторвать от кого-нибудь кусок мяса, но пытаясь не думать о каннибализме, Флатти вцепилась всеми зубами в деревянное ограждение вокруг ее домика. Забор оказался на редкость вкусным и какое-то время навязчивые мысли в ее голове не появлялись, дав пегаске время добраться до домика на другом конце городка, не напав при этом на кого-нибудь из жителей по пути до Твайлайт.

 — Должна добежать, просто добежать…. Соберись Флатти, соберись и не думай ни о чем. Просто беги. — лишь эту мысль, молодая пегаска повторяла как мантру, пока стремительно пыталась добраться до домика подруги, которая наверняка поможет ей справиться со своим недугом.

С каждым шагом место укуса на копыте пульсировало все сильнее, вскоре превратившись в самую настоящую боль, и прихрамывая, Флатти все же добралась до старого домика в дереве. Пегаска начала неистово колотиться в деревянную дверцу, ожидая спускающуюся Твайлайт. Единорожка, цвета сумерек, открыла дверь широко улыбаясь, но увидев замученную пегаску, ее мордочка тут же приняла серьезный вид. Флаттершай, же, заметив подругу лишь прокричала.

 — Твайлайт! Помоги! — в истерике кричала желтая пони, подкосившись от

резкой боли в животе.

Лавандовая кобылка завела Флатти в дом, расспрашивая о том, что с ней случилось, пытаясь стереть кровяные пятка с ее шкурки, но та лишь несвязно бормотала и тяжело дышала, оставив все вопросы лавандовой поняши без ответа.

 — О Селестия, что случилось Флатти? На тебя кто-то напал? — ученица принцессы не понимала, что могло стать причиной такого резкого визита. Кобылка же, вместо того, чтобы ответить потеряла сознание, распластавшись на полу, около стопки книг. Придя в себя, она сквозь полудрему видела, как фиолетовая единорожка бегает по библиотеке в поиске какой-то книги.

 — Твайлайт?.. — едва слышимым голоском пропищала пегаска, все еще лежа на полу.

Подбежавшая к ней Твайли подложила под голову желтой пони пару книг, чтобы ей было удобнее. Единорог заметила, что у пегаски едва ли не просматриваются ребра через шкурку, что говорило о сильном истощении.

 — Милая, что с тобой? Ты выглядишь просто… ужасающе. Прошу, скажи что случилось, я не могу понять, в чем проблема. — заметно занервничавшая Твайлайт беглым взглядом окинула полки с книгами, надеясь вспомнить, куда она дела свой медицинский справочник.

 — Твайли… я так истощена… так… голодна. П-помоги мне. — тихим шепотом молила пегаска свою недоумевающую подругу.

 — У меня где-то были бобы, подожди секунду, я принесу тебе поесть, только не теряй сознание вновь. Держись Флатти. — с этими словами, фиолетовая поняша побежала искать консервы для своей подруги.

Гремя кастрюлями и кухонной утварью, спустя некоторое время, она, нашла заветную банку, незамедлительно направившись назад к пегаске, но на удивление ее не было на месте. Оглядевшись вокруг, единорожка безуспешно пыталась отыскать Флаттершай, оставив банку на столике в прихожей, она принялась искать пропавшую подругу в полумраке библиотеки, освещаемой парой свечей.

 — Флатти? Где ты? Флаттершай! — попытки Твайлайт докричаться до пегаски ни к чему не приводили, это было жутковато, куда могла пропасть так сильно истощенная пони? Неужели ее похитили? Ответ был получен сам собой.

В одном из углов, желтая пегаска тихо стонала, свернувшись в клубок. Твайли заметила ее не сразу, так как подруга вела себя очень тихо и выдавали ее лишь тихие всхлипы, доносящиеся и полумрака.

 — Флатти, выходи из угла. Кто бы тебя не испугал, он больше никого не потревожит, не бойся и иди сюда. — подошедшая кобылка протянула копытце трясущемуся пегасу, не понимая, что ее действия вызваны совсем не страхом.

 — Есть… так хочу… есть… — шептала кобылица, зажавшаяся в углу. Она едва могла сдерживать себя и последней каплей стала аппетитная спина единорожки. Как только Твайлайт повернулась за банкой с бобами, ослабшая пегаска стремительно вскочила с места, налетев на единорога.

 — Эй, что за?.. — не успев договорить Твайлайт почувствовала, как в ее спину вонзились несколько зубов. Стремительно разрастающаяся боль, заставила кобылку взреветь, пытаясь сбросить с себя вцепившееся в нее тело, но Флатти, будто голодающий хищник только сильнее вгрызалась в мягкую плоть, все глубже проникая в плоть.

Флаттершай повалила подругу на пол и с оглушительным треском вырвала из ее спины кусок мяса, оставив на спине пульсирующее кровью углубление. Вопя от боли, единорог при помощи магии, с силой отбросила напавшую на нее кобылу в дальний стеллаж с книгами, который обвалившись, с оглушительным грохотом повалился на Флаттершай и судя по характерному хрусту, сломал ей несколько костей. В комнате воцарилась тишина, которая вскоре нарушилась громким чавканием из-под стопки книг. Пегаска с удовольствием пожирала оторванный кусок плоти, желая отведать больше. Гораздо больше.

 — Флатти! Какого сена ты делаешь?! — кричала на погребенную под стеллаж пегаску раненная кобылка. Ответа Твайли так и не дождалась, но как только чавкающие звуки стихли, под книгами, было заметно, как движется тяжелый шкаф. Вскоре движения сменились глухими ударами, которые проламывали деревянную стенку, вводя единорога в ступор. Нападать или защищаться? Схватить пегаса, пытаясь вразумить силой или попробовать отговорить? На эти вопросы не было ответа, Твайлайт попросту не знала, что ей делать, но вот пегаска абсолютно точно знала, чего хотела. Сломав стенку стеллажа, кобылка стремительно растворилась в полумраке библиотеки, взлетев под самый потолок. Фиолетовая кобылка, произнесла заклинание, чтобы осветить комнату и в тот миг, как яркая сфера осветила весь домик, сверху на единорога спикировало желтое пятно. Животная ярость, с которой пегаска разрывала тело подруги, ужасала, она вгрызалась ей то в шею, то в лицо, оставляя глубокие следы зубов. С каждым укусом Твайлайт слабела, она пыталась вновь схватить Флатти магией и отшвырнуть от себя, но нанесенные ей увечья, с каждым разом оставляли ей все меньше шансов произнести даже самое слабое.

 — Флатти, прошу не надо! — кобылка, едва способная говорить, все еще пыталась отмахиваться копытами, стараясь бить по морде нападавшей, но та, будто вовсе не чувствуя боли, продолжла рвать на куски все еще живую пони.

Громкие крики наполнили всю библиотеку, неутолимый голод Флаттершай, заставлял ее разрывать лавандовое тело, не оставляя ни единого целого места. Мясо было очень вкусным, но пегаска решила, что пришло время для главного блюда. Мошными рывками челюстей, Флатти срывала плоть и мясо с живота единорожки, обнажая ее внутренности. Последним, что видела пока еще живая Твайлайт, были выгрызаемые органы из ее разорванного брюха. Мгновение спустя из-за шока, фиолетовая единорожка умерла в страшных мучениях, а пегаска же продолжила свое пиршество, поедая внутренности из живота, будто из корыта для поросят. Следуя зову голода, Флаттершай наполняла свой желудок, который будто сжигал все, что она съедала, потому что он не наполнялся. Его невозможно было наполнить. Желтая пони, почти полностью окрасив свою шерстку в кровавый цвет, продолжала поедать труп единорожки до тех пор, пока краем уха не услышала скрип входной двери.

Спайк вернулся домой, после представления в Кантерлоте, нечаянно став свидетелем монструозной картины. Простояв не более секунды, он мгновенно понял, что происходит и с криком побежал в город, пытаясь позвать на помощь. Пегаска, заметив бегущего дракона, направилась за ним, но из-за пары сломанных ребер, не могла бежать также быстро, как маленький дракон. Поднимая на уши весь Понивилль, Спайк продолжал бежать в сторону участка пониции и оказавшись перед запертой дверью, колотил ее, что есть сил.

 — Помогите! Помогите! — Кричал дракончик, видя, как окровавленная фигура, скрипя зубами, ковыляет в его сторону.

Вышедшие из своих домиков пони, ужаснулись тому, как выглядит тихоня Флаттершай, глаза которой были налиты яростью. Никто не осмелился привлекать ее внимание, чтобы не попасть под удар и глядя, как кроваво-желтая фигура, все ближе подбирается к участку, многие вернулись в свои дома, закрывая окна и двери, чтобы не видеть того ужаса, какой может случиться. К счастью двери открылись, и оттуда вышел жеребец в форме, сразу же увидевший надвигающуюся фигуру.

 — Мэм, сейчас очень поздно, в городе объявлен комендантский час, уходите домой — жеребец, старался заставить кобылку уйти при помощи слов, но видя, что это не помогает, он подошел к кобыле, заметив, что она вся испачкана в красной жидкости. Поницейский тут же подозвал на подмогу еще троих пони, которые схватили ужасно выглядящую Флаттершай и с силой увели ее внутрь помещения, посадив за решетку. К утру, по вызову пониции, в участок прибыл врач. Жеребец в халате внимательно осмотрел кобылу, которая пыталась вырваться наружу, вгрызаясь в стальные прутья, пытясь их прокусить, но добилась она лишь оглушительного лязга и пары сломанных зубов.

 — Давно она себя ведет так агрессивно? — доктор, поправив копытом круглое пенсне, что-то писал в свой блокнот, изредка глядя на беснующуюся Флаттершай.

 — Пару часов назад, она преследовала маленького дракона, мы схватили ее около участка и держали здесь до вашего прихода. Дракон говорил, что она разорвала на куски свою подругу, есть какие-нибудь предположения, что с пегаской?

 — Полагаю это как-то связано с раной на ее копыте, можно предположить, что у нее инфекция, но на бешенство это не похоже. Я пришлю к вам бригаду санитаров, мы увезем ее в клинику, чтобы разобраться с ее агрессией.

 — Как скажете, мы будем держать ее здесь до вашего следующего визита. Надеюсь, прутья клетки выдержат, эта умолишенная пыталась съесть скамейку в камере, мы едва смогли отобрать ее у кобылы. — глядя на беснующуюся фигуру произнес поницейский.

 — Просто ожидайте. — сказал уходящий жеребец в халате, забрав свои записи.

На следующий день, обезумевшую кобылку поместили в клинику для душевнобольных, надев на нее смирительную рубашку и намордник, чтобы она никому более не навредила. Для большей безопасности пегаску оставили в одиночной камере с мягкими стенами, где она вряд ли будет способна нанести себе какой-либо вред. Тем временем, по просьбе ее лечащего врача, в клинику был приглашен эксперт по работе с экзотическими животными. Изучив укус, стало ясно, что безумие вызвано именно укусом параспрайта. Идя по длинному коридору, жеребцы обменивались предложениями, как можно помочь пегаске, вернуться в ясный рассудок, назвав эту болезнь принципом параспрайта. Жеребец в элегантном костюме назвал этот случай уникальным и перспективным. В случае, если кобылку удастся вылечить, Эквестрия получит универсальную сыворотку от бешенства. Но его плану не суждено было сбыться. Отворив дверь одиночной камеры, эксперта вырвало от увиденного внутри. Посреди комнаты лежало полуобглоданное желтое тело с разорванным намордником. Все конечности пегаски были буквально изорваны до костей ее же зубами. Лежащее в луже крови, тело еще подавало признаки жизни, дергаясь в конвульсиях, брызгая струйками крови из вен, а стены камеры были вымазаны надписями «я голодна», сделанными кровью молодой пегаски.