Fallout Equestria: Где угодно, но только не здесь

Глава 1. Требуются...

~~~|*/\*|~~~

— Напомни-ка, на какую кнопку мне нужно нажать?

— "Да на вот эту вот, глупенький. И я не собираюсь ещё раз тебе её показывать!"

~~~|*/\*|~~~

Меня зовут…

Минуточку... вот дерьмо.

~~~|*/\*|~~~

Зовите меня Дабл Тэп.

Да, так лучше звучит.

Зовите меня Дабл Тэп. По настоянию Риты я буду записывать некоторые из тех ебанутых снов, что мне снятся, и я надеюсь заставить их исчезнуть, ну или, по крайней мере, понять откуда они у меня. Это не какой-то определённый навязчивый кошмар, но эти сны достаточно схожи, чтобы им быть. И, эмм... что же, пока я сижу здесь с диктофоном, то могу ещё рассказать и о себе. Может, это тоже поможет.

Несколькими годами ранее — уже не припомню точно когда — я был на мели, и захватив свой убогий пистолетишко, решил опробовать себя в роли телохранителя. В лучшем случае я смог бы оплатить себе очередную ночь с проживанием и питанием. В худшем – еда и крыша над головой мне больше не были бы нужны, а очередной, ничем не примечательный пони стал бы ещё одним из несметного числа трупов, которыми усеяна Пустошь. Это была в равной степени как последняя надежда, так и попытка самоубийства. Я ещё даже не успел получить свою метку, поэтому подумал – а что мне, собственно, терять?

Пожалуй, мне стоит поведать вам о том, что было раньше, пока я ещё не вляпался в эту историю.

Мой батька был вольным торговцем, а со своей матерью я никогда не встречался.

У тебя её глаза, помнится, говорил он. Забавный был парень. Просто клондайк грязных шуток и всегда радостный, хоть и был всего-навсего мусорщиком, которому кое-как хватало на жизнь... Я...

Простите... где я там остановился?

Первые годы своей жизни я провёл в путешествиях с ним ним, бродя от поселения к поселению и наблюдая за тем, как он продаёт припасы и мусор, найденные им в Пустоши. Когда я повзрослел, он позволил мне попробовать свои силы в продаже некоторых подобраных нами вещей, но я в этом не особо-то и преуспел. Моё детство было не слишком обеспеченным, и временами дела шли весьма скверно, но я был счастлив, а мы, так или иначе, сводили концы с концами. Какое-то время.

Я был уже почти жеребцом, но мои бёдра были всё так же пусты, как и в день моего появления на свет. И на пути из Старой Эппалузы в Новую Эппалузу, нам пришлось расстаться, когда на нас напала банда рейдеров. Он приказал мне убегать, и... я поступил именно так.

Больше я его никогда не видел.

Именно так я и стал бездомным. Без денег, без кьютимарки, без семьи. Раньше я считал, что именно я был причиной тому, что я так никогда и не встретил свою маму. Что она ненавидела меня и не хотела видеть. Полагаю, многие обитатели Новой Эппалузы чувствовали то же самое, что и она. И никто из них не пожелал меня приютить.

Ну, тут я немного грешу против истины. Была одна леди, предложившая мне пару раз провести ночь в её магазине, вот только у меня есть небольшая проблема, связанная с привычкой присваивать не принадлежащие мне вещи, поэтому... ничего хорошего из этого не вышло.

Я был ещё юным, но в то же время достаточно взрослым, чтобы работать, а в окрестностях Новой Эппалузы работы имелось немало. Но загвоздка была в том, что ничего из этого не было по-настоящему моим. Я не был хорош в продаже всякой всячины, постройке или починке чего-либо. Я не был хорош даже в спаивании пони и краже их крышечек. Левые работы едва позволяли мне сводить концы с концами, и я был в полной заднице.

Однажды ночью, наверное через год после того дня, как мы с отцом разделились, я взял убитый в хлам пистолет одного из рейдеров, трупы которых я в тот день перетаскивал, и решил: всё или ничего. Следующим утром из города должен был отправиться один бродячий торговец. Я прикрыл свои пустые бёдра и спросил, нет ли у него работы для охранника, и она у него была.

Путешествие началось весьма обыденно. Лишь я, бродячий торговец и пара вьючных браминов. Было жарко, скучно и хотелось пить. Меня удивило, насколько же мне всего этого не хватало... чуть ли не тоска по прошлому накатила. Первые два дня прошли довольно обыденно, но вскоре после того, как мы, по словам торговца, прошли полпути, неприятности сами нашли нас. Мне, пожалуй, стоит упомянуть о том, что на самом деле до того момента я никогда не стрелял из пистолета. Защищаемому мною пони я об этом, разумеется, не говорил, но можно сказать, что на задворках разума меня это слегка беспокоило. Ведь стрелять же легко, так? Просто наведи и нажми.

Пока к нам приближалась небольшая группа рейдеров, я очень медленно вытащил магией из кобуры тот видавший виды пистолет. Будь у них что-либо огнестрельное оружием, я вряд ли сидел здесь, делая эту запись. Однако, даже несмотря на наличие дальнобойного оружия, я сомневался в своём преимуществе. Съёжившийся меж своих браминов торговец требовал от меня объяснений, почему я не стреляю. Да и я задавал себе тот же вопрос, пока сжимающая в зубах нож серая кобыла не приблизилась ко мне на расстояние нескольких шагов.

«Наведи и нажми,» — сказал я себе.

Когда эта кобыла с ножом приблизилась настолько близко, что я почувствовал тепло вырывающегося из её ноздрей воздуха, я бросился на неё с пистолетом, покачивая им сбоку от себя, и прижал его к её виску. Мне кажется, что ещё даже до того, как я нажал на курок, она уже знала, что ей конец. Звук выстрела был для меня не в новинку, но на столь близком расстоянии он оказался громким и резким. Я был слишком ошарашен содеянным, чтобы вздрогнуть, когда меня забрызгало кровью. Её тело, влекомое инерцией, рухнуло на меня.

Я шлёпнулся на бок, когда падающий труп сбил меня с ног, и пистолет выпал из моего поля левитации, но это не имело значения: я уже сосредоточился на ноже, вывалившемся из её рта. Я подхватил его в воздухе и перевернул, лежа под обмякшим мёртвым телом. Второй рейдер находился настолько близко, чтобы можно было рассмотреть белки его глаз. И на его морде я увидел ту же самую безумную ублюдочную ухмылку, которую видел у тех, что отняли у меня отца. И мне захотелось срезать её прямо с его ебаного лица. Я этого даже не осознавал, но нож последовал за моим взглядом. Он вращался, поблёскивая в лучах солнца, пока не погрузился в его глаз по самую рукоять. И рейдер, кувыркнувшись через голову, рухнул в пыль.

Третий рейдер помедлил в нерешительности. Он только-только начал разворачиваться, когда я заметил на земле свой пистолет. Тот, подумав о том же, что и я, ринулся к нему. Но, будучи единорогом, я смог дотянуться до него куда быстрее. Затвор лязгнул, и пустая гильза отскочила от его передней ноги, когда я проделал дыру сначала в его подбородке, а затем и в черепе.

Не знаю, как долго я лежал там, под быстро коченеющим безжизненным телом. До этого момента я никогда не отнимал чью-либо жизнь, а теперь меньше чем за минуту я оборвал три, отделавшись всего-навсего мелкой царапиной. До того момента я никогда не считал себя везучим, а потом просто перестал задумываться об этом. В прошлом я уже избежал неминуемой гибели, и во время своего первого боя разобрался с целыми тремя пони, при этом даже не представляя, что делаю.

И это чувство было даже приятным. Хотелось, чтобы торговец, укрывшийся меж своих браминов, был моим отцом, и чтобы эти рейдеры были той самой шайкой, что разрушила то маленькое подобие жизни, которое у меня было... Но я знал, что это никогда не станет правдой. Я никогда не лгал самому себе. Я знал, что мой отец мёртв. И мог лишь предполагать, что и мать тоже давным-давно мертва.

Чувство удовлетворения улетучилось, и я жаждал вновь его испытать. Я хотел узнать, насколько же далеко сможет завести меня удача. Хотел, чтобы Пустошь стала красной от пролитой крови. Было очевидно, что защита караванов не сможет мне этого дать. Я плевал как на добродетели, так и на изменение Пустоши к лучшему. Я хотел мести. Я жаждал убивать.

Я отошел от своего первого вкуса боя с чем-то большим, чем просто чувство своего предназначения. С чем-то, о чём я перестал волноваться задолго до этого момента. Чуть позже в этот же день я заметил, что на моих бёдрах кое-что появилось: пара игральных кубиков. Две единицы. Автопроигрыш. Тогда я этого ещё не понимал, но сейчас это имеет для меня больше смысла, как мне кажется. Я поставил на кон свою жизнь и сорвал куш. Тем не менее, два выброшенных очка, по идее, означают неудачу, поэтому…

Должно же это что-то делать с удачей. Может быть, отнимать у всех, кто находится рядом со мной?

— Но как бы там ни было... А? Что случилось?

— «Ох! Не обращай на меня внимания. Я не знала, что ты...»

~~~|*/\*|~~~

Смесь виски и дэша уже неслась с потоком крови по сосудам Дабл Тэпа, ускоряя его восприятие времени достаточно, чтобы всё воспроизводилось с почти нормальной скоростью. Без виски, который его слегка замедлял, слова могли тянуться невыносимо долго, а кратчайшие диалоги – чуть ли не целую вечность. А вот такое состояние было золотой срединой, что означало: ночь только начиналась.

— Мне кажется, Красный Глаз – наш парень! — объявил он всей комнате отдыха «Хрустального Шара». — Я уверен, у него есть веская причина притащить солдат прямо в это место!

Остальные завсегдатаи бара уже привыкли не обращать внимания на Тэпа, когда у того развязывается язык, а хозяйка заведения удерживалась от вышвыривания его лишь потому, что его напарница давала очень щедрые чаевые. Конечно, он был слишком пьян и обдолбан, дабы осознать своё преимущество бутылочно-крышечного иммунитета.

— А знаете что ещё? — левитировав бутылку к губам, он приложился к горлышку, отпивая из неё и слегка проливая своё пойло. — Нахуй ДиДжея Понтри! Что он вообще сделал для Пустоши? У Красного Глаза есть целый, мать его, город! Он доводит дела до конца, пока этот самодовольный мудак весь день сидит на своём крупе в радиобудке!

Широко ухмыльнувшись и пошатываясь, Тэп взобрался на высокий табурет, окидывая взглядом комнату в поисках единомышленников. Таковых не нашлось, но всё же он приметил единорожку с взъерошенной синей гривой, встающей из-за потивоположного конца барной стойки. Одарив его пристальным взглядом, она рысью выбежала из заведения.

— Может, если бы вы, ублюдки, добровольно поддержали его, — прокричал ей вдогонку Тэп, — то ему бы и не понадобились рабы!

Маленькая грифина, что была рядом с разошедшимся не на шутку единорогом, посмотрела на него и хихикнула, выложив горсть бутылочных крышечек на стойку. Вздохнув, владелица бара сгребла их себе.

— Хм-м, почему бы тебе не поговорить о чём-нибудь другом? — её золотистые зрачки блеснули сквозь его одурманенный взор, однако красная лампочка её взрывного ошейника резала глаза. Мордочка грифины расплылась в улыбке, а брови возвысились над оправой её сварочных затемнённых очков. — Хотя! На самом деле!

Она положила свои когтистые лапы на барную стойку, и её ПипБак свободно качнулся на запястье, когда она наклонилась поближе к весьма обеспокоенной владелице заведения через стол.

— До тебя не доходило каких-нибудь интересных слухов в последнее время? Возмо-о-о-ожно, о Министерских Кобылах? Какие-нибудь новые подробности? Хоть что-нибудь?

Хозяйка бара сморщила свою бровь.

— Пожалуйста, Рита, прекрати меня спрашивать об этих долбаных Министерских Кобылах. Ты же знаешь, что я не куплюсь на подобного рода развод.

— Но Министерские Кобылы, они... они такие... — Рита запнулась. Тэп прямо-таки мог представить, как шестерёнки в её голове закрутились в попытке сформулировать предложение целиком. — Кто угодно тебе скажет, что они были важными личностями в истории Эквестрии! На самом деле...

Единорог научился игнорировать Пахариту, когда та начинает болтать. Хоть она почти и не прикасалась к своему бокалу мартини, на краю которого всё ещё балансировал зонтичек, у неё уже пошли разговоры о пони, которые были мертвы ещё за двести лет до её рождения. Полнейшая бессмыслица. Радовало лишь то, что её болтовня о Министерских Кобылах была не в замедлении. Это был бы самый худший расклад.

Бутылку на барной стойке окутало свечение, когда Тэп дотянулся до неё своей левитацией, и та, подрагивая, поплыла к нему. Вместо того, чтобы посмотреть на него, кобыла за стойкой ожидающе взглянула на Риту. Маленькая грифина улыбнулась и выложила очередную горсть бутылочных крышечек, после чего вновь принялась щебетать.

В глазах бармена блеснул было озорной огонек, но тут же исчез, когда Тэп, резко наклонившись вперёд с ухмылкой посмотрел на неё:

— И вот ещё что!

Она ударила себя копытом по лицу.

— Ох, да ёбаный в рот.

— Я слушал его речи, и у этого жеребца есть план! Он знает, что, блядь, делает, и это в хуеву тучу раз больше того, что я могу сказать о ДиДжее Пон-три! — он запрыгнул на барную стойку, завладевая полным вниманием бармена. — Как только он поднимет и запустит производство, ему уже больше не будут нужны рабы! Он намерен восстановить Пустошь! А всё, что делает другой – проигрывает старые дерьмовые депрессивные пластинки о том, как всё наебнулось! А теперь ты мне скажи, кто лучше справляется с перестройкой общества!?

Даже не глядя на Риту или барную стойку, бармен протянула копыто за ещё одним крышечковым подношением.

Вскоре, на загривок Тапа аккуратно опустилось копыто. Не будь он в состоянии наркотически-алкогольного дзена, то скормил бы это копыто его обладателю. Но сейчас он просто посмотрел на нервничающего охранника, которому это копыто принадлежало, получив в ответ вопросительный взгляд из-под бровей, покрытых бисеринками пота.

— Простите, — кашлянул земнопони. — Мы получили ряд жалоб о, гхм... нарушении порядка, — охранник нервно хихикнул. Тэп прицокнул языком. — И несколько жалоб о домогательстве. Я знаю, что вы хорошо поработали на нас в прошлом, и что вы были весьма аккуратны, когда разбирались с нашими, — он понизил голос до шепота, — внутренними конфликтами, — он замолчал, потирая лоб ногой. — Но не могли бы вы...

Зрение Тэпа вновь сфокусировалось, являя взору одного охранника вместо воображаемых шести. Передним копытом он обхватил воротник дрожащего пони и притянул его к себе.

— Отъебись, — просто и четко сказал Тэп, не забывая убедиться в том, что оставил немного слюны на лице собеседника.

— Хорошо, — пискнул охранник.

Тэп убрал копыто, и пони шлёпнулся на задницу. Не удостоив отпущенного охранника даже взглядом, единорог со шрамом повернулся к бару.

Ополовинив вроде как третью по своему счёту бутылку виски, Тэп почувствовал что реальность начала затуманиваться. Это был лишь ещё один пунктик в плане проведения насыщенной ночки. Тэп стал играть сам с собой в игру, пытаясь угадать, что происходило между периодами просветления. Он надеялся узнать, угадал он или нет, у Риты, когда сумеет разобраться, но не успеет вновь провалиться в беспамятство. Сейчас его восприятие достаточно прояснилось, и в такие моменты, даже будучи сильно подшофе, он обычно оказывался хотя бы наполовину прав.

Единорог очнулся как раз вовремя, чтобы услышать, как Рита подводит итог:

— ...плакаты, личные вещи, автобиографии, шары памяти, слухи о возможных потомках или останки. Я думаю, это всё!

Барпони на неё уже даже не смотрела. Пару секунд ему казалось, что она кивает, но потом до него дошло, что она тихо стучится головой о шкаф со спиртным. Ещё одна посетительница поднялась на ноги и поковыляла из бара, что, конечно же, означало ещё больше крышечек.

Пока Тэп таращился на дверь, он заметил, что в бар медленно пробирается пони в какой-то робе. Она уселась рядом с Ритой как раз перед тем, как он в очередной раз отключился. Его зрение вернулось, казалось, спустя всего мгновение, открыв отличный обзор на затылок Пахариты, пёрышки на котором были прикрыты ремешком её очков. Грифина вполголоса разговаривала с кобылой в балахоне.

— ...весьма уважаемы. Судя по вашим записям, — добавила пони в мантии, — я думаю, что вполне заслуженно. Скажу вам честно – это будет нелегко. Вот почему мы назначили такую высокую награду за...

Всё снова погрузилось в темноту. Они обсуждали контракт. Это было абсолютно нормально. И он, и Рита были крайне осмотрительны, когда дело касалось их профессиональной деятельности. Если пони нуждались в их услугах, то их парочку всегда можно было найти после заката в баре «Хрустальный шар» в Башне Тенпони, Мэйнхеттен. Они ещё никогда не оставляли работу неоконченной и, в итоге, их бизнес процветал.

Процветал он достаточно для того, чтобы они могли позволить себе комнату в Башне Тенпони. Дабл Тэп не испытывал особенно тёплых чувств к Тенпони, и большинство обитателей Тенпони платили ему тем же, но было трудно возражать против того, чтобы жить в месте, где есть горячая вода прямо из крана, от которой не трещит счётчик Гейгера. А поскольку во всей Пустоши на цивилизацию более всего походило именно общество в Тенпони, то башня также была одним из главных центров торговли. И это место весьма подходило для заключения контрактов с теми клиентами, которые готовы были хорошо платить.

Свет и цвет втекли обратно в его поле зрения, одновременно с возвращением слуха.

— ... просто восхитительно! — проклекотала Пахарита, подскакивая на поскрипывающем под ней стуле. — Можешь положиться на нас, будь уверена, задание будет выполнено! Могу я оставить себе эту папочку? Нам нужно будет как следует всё спланировать, чтобы дело прошло как по маслу... Ого, я не могу поверить, что этим будем заниматься именно мы! — она крутанулась вокруг своей оси, её глаза были полны восторга. Несмотря на это, она заговорила почти шепотом, склонившись ближе к нетрезвому единорогу, — Эй! Нас только что наняли для...

И хотя он снова выпал из реальности, в его разуме не было сомнений в том, что Рита только что заключила сделку, и что их ждёт куча денег по завершении миссии. Единственным вопросом было: «Кто?» Дабл Тэп убивал всё, начиная от должников и главарей банд и заканчивая торговцами, всякими мстителями или рабовладельцами, пусть даже цель скрывалась в напичканной мегазаклинаниями норе. Не было никого, кого он не смог бы убить, имея детально проработанный план, подходящее снаряжение и каплю удачи. Такой вызов был поистине захватывающим. Прошлой зимой ему пришлось вернуться к работе охранником и воздерживаться от спиртного, когда заданий было мало, И он приложит все возможные усилия, если этот вызов означает дополнительные деньги, которые позволят ему не опускаться столь низко снова.

Мир вновь обрёл резкость как раз вовремя для того, чтобы он смог увидеть, как облачённая в мантию кобыла медленно рысит из бара. Пахарита смотрела на него, ухмыляясь настолько широко, насколько это вообще было возможно с её клювом.

— О-о-о-о да-а-а, это будет восхитительно! Мне прямо не терпится начать! — грифина обхватила когтями ножку своего бокала с мартини и осушила его за один глоток. Она скривилась, затем захихикала, оставляя на барной стойке две жмени крышечек. — Спокойной ночи, Фоам! До скорого!

— Ага, — пробормотала пони за барной стойкой, не спуская глаз с раскачивающегося единорога, когда тот, не спросив разрешения, схватил с полки очередную бутылку.

Пол вращался под копытами Тэпа, пока он медленно пробирался к выходу. Рита практически повисла на нём, когда алкоголь ударил ей в голову. Жеребец ухмыльнулся, когда она лениво пощипала его шею: её клюв доставлял столько же удовольствия, сколько и неудобства. Остальные жители башни убирались с его пути, пока он с важным видом брёл по коридору в сторону лифта. У Тэпа гудело в ушах, а ощущения в промежности были просто фантастическими, каждый раз, когда он делал шаг или Пахарита задевала его.

Они ещё даже близко не подошли к лифту, когда грифина принялась его целовать. «Она совершенно не умеет пить», — подумал он, прижимаясь к тому уголку её рта, где заканчивался клюв и начинались губы. Когда-то поцелуй с грифиной казался ему странным, но теперь это стало просто ещё одной важной составляющей хорошей ночи. Она вновь зарылась клювом в его шею, тихо воркуя, и расправила крылья прямо в пассажиров, стоящих у противоположной стенки лифта.

Испытывающие неудобство пони хранили молчание или же тихо что-то пробурчали, на сколько им позволяло воспитание. На Тэпе клеймом лежала собственная репутация, описывающая его как пони, в лицо которому не стоит высказывать своё недовольство. Даже когда крылья Пахариты раз за разом шлёпали и толкали расфуфыренных обитателей башни, то не было слышно ничего громче едва слышного бормотания. Как только двери открылись, Пахарита сбила монокль с морды чопорно выглядящего жеребца, и Тэп захихикал. Рита, сложив крылья, прочистила горло и, не извиняясь, вышла из лифта.

Последовав за ней, Тэп услышал, как кто-то заворчал ему вслед.

— Ага, ага, вы все можете сесть на мой член! — фыркнул он, и за миг до того, как за ним закрылись двери лифта, мельком увидел их негодование.

Способность ходить по прямой Тэп забыл в баре. Он неуклюже обращался с бутылкой виски, которую схватил, выходя оттуда. Когда он попытался отвинтить крышку, из трещины в его роге с резким хлопком вырвались искры, а горлышко бутылки отломилось Единорог, нахмурившись, уставился на два парящих прямо перед ним обломка, а Рита засмеялась.

— Не смешно! — пропыхтел он.

Подняв глаза, он увидел перед собой великолепную грифонью задницу. Её хвост медленно качнулся в воздухе, когда она покачала бедрами и, распахнув крылья, посмотрела на него.

— Давай, дурашка, нам ещё поспать надо успеть!

Большего ему было и не нужно. Тэп бросил то, что осталось от бутылки, через голову и, пошатываясь от алкоголя в крови, прорысил к ней. По коридору эхом разнесся звук разбившегося стекла. К тому моменту, когда он прислонил её к двери, ощущение пощипывания в его члене прошло, и тот стал твёрдым как камень.

— Ну куда ты, — простонала она, извиваясь под его напором, щекоча перьями каждый сантиметр его живота. — Дай мне хоть открыть её!

Он уже было начал двигать бедрами в сторону пыльных перьев и кошачьих ляжек под ними, когда дверь наконец распахнулась, и Пахарита издала возбужденную трель, падая вперед на пол. Все еще смеясь и щебеча, она попыталась выкарабкаться из под единорога, дразня его бока взмахами крыльев. Тем не менее, ей это не удалось. Тэп чувствовал жар в промежности. Он всхрапнул, когда промахнулся мимо намеченной цели, пройдясь вдоль левого бедра и живота, вместо того, чтобы войти в неё по самый корень.

— Да успокойся же! — кисточка на кончике её хвоста, который она обвила вокруг середины его члена в тщетных попытках сдержать Тэпа лишь сильнее раззадорила его. — Они сказали, что вышвырнут нас, если мы ещё хоть раз оставим дверь открытой!

— Да похуй, — прорычал он.

Со второй попытки он глубоко погрузился в неё, и его пробила дрожь, когда та незамедлительно начала выдаивать из него все соки. Даже прекратив вырываться из под Тэпа, грифина не прекращала попыток закрыть комнату. Звуки, издаваемые ею, стали более, чем серией горячих вздохов и высокогих взвизгиваний, когда он подмахнул тазом, вбивая в неё столько своего естества, сколько могло принять в себя её тело.

Комната начала вращаться, всё померкло. Как по расписанию, возбуждение Тэпа стало нарастать.

Он повалился спиной на кровать и Рита, вцепившись когтями в его передние ноги и удерживая их разведенными, начала прыгать на его могучем жезле наслаждения. В какой-то момент она сорвала с себя одежду и, судя по тому, как её шерстка и перья тёрлись о кожу Тэпа, он тоже. Грифинья задница мокро хлюпала по внутренней стороне его бёдер каждый раз, как она опускалась. Он не мог видеть её лица, зато у него был отличный обзор на вспотевшую шею, в которую он уткнулся носом, когда почувствовал её клюв на кончике своего уха.

Маленькая грифина, дрожа и отцепвшись от его покрасневших ушей, достигла оргазма, и в её вздохи добавились легкие трели. Он извергся как бутылка Спаркл-Колы после хорошей тряски, когда её теплое, мокрое влагалище превратилось в тиски. Вскоре толчки стихли, густая, а белая жидкость засочилась вниз к его промежности. Минуту спустя они стали отлепляться друг от друга. Рита перекатилась, проведя когтями по слабо кровоточащим следам на его ногах, а затем уткнулась в него, полуприкрыв глаза и тихо воркуя.

Все смазалось и поплыло, когда Тэп повернул свою голову, и обнаружил одинокую бутылочку виски на полке. Пролевитировав её через комнату, он заметил, что дверь до сих пор была открыта. Пахарита потянулась и выхватила бутылку из его магического поля. С ужасом он наблюдал, как та открутила крышку, сделала глоток и закашлялась после этого.

— Ой!

Пахарита усмехнулась, размахивая в воздухе бутылкой, чтобы он не смог поймать его в поле.

— Ну что, мистер-всегда-готов, теперь-то ты меня подпустишь к двери?

Когда она медленно поднялась с него, на миг возникло захватывающее ощущение от замедляющихся пульсаций и прохлады на своём стержне. Опьянённый этим, Тэп повернулся и понаблюдал за ней. Хромота грифины была более заметна, когда она напивалась: она наступала на свою левую заднюю ногу меньше, чем на правую. Ему такое покачивание бёдерказалось ещё более соблазнительным.

— Хороший там у тебя видок? — рассеянно спросила она, когда дверь с сухим щелчком захлопнулась. Он кивнул, и Пахарита улыбнулась, бросив на него обольстительный взгляд из-под полуприкрытых век. — Готов к следующему раунду?

— Всгда готов, — невнятно пробормотал он.

Она раскрыла крылья и повалила его вновь. Последней его мыслью на этот вечер стало: «И как такая маленькая грифина может быть настолько ненасытной?»

А затем была тьма.

Без снов.

«Отлично».

Проснувшись на следующее утро, Дабл Тэп обнаружил у себя на лице пару пушистых лап.

«Ох, опять».

Жеребец чувствовал клюв, прижавшийся к его промежности, и лёгкие потоки воздуха, обдувающие головку члена. Слышались лёгкое девичье похрапывание. Это был не первый раз, когда маленькая грифина засыпала прямо на нём, иногда даже и в середине минета. Стараясь не разбудить Пахариту, Тэп слегка сместился под ней. Комнату пронизывали отлично различимые в пыльном воздухе лучи света, пробивающиеся сквозь занавески. В помещении творился полнейший хаос, а в одном месте, похоже, когда-то даже случился небольшой пожар. Обычное дело.

Рядом с ним послышалось тихое бормотание, что показалось ему странным, ведь лицо Пахариты по-прежнему находилось в его промежности. Обернувшись к источнику шума, он оказался лицом к лицу с жеребцом. Дабл Тэп замер, вытаращив глаза и стиснув зубы. Но спустя мгновение так же быстро расслабился.

Пофигу. Это лицо было ему знакомо и принадлежало жеребцу, работающему в клинике Тенпони. Даже напрягшись, он не мог припомнить его имя. Лайфспут? Витаблум? «Ох ты ж, блядь... Рита, мы ведь уже говорили об этом дерьме.»

Теперь нежности у Тэпа поубавилось, и он выскользнул из-под Риты, а та плюхнулась на перепачканные спермой простыни и своего спящего гостя. Он покосился на грифину, ожидая, что та сейчас проснётся, но она, даже несколько раз мягко подпрыгнув на кровати, спала всё так же крепко.

Длинные и шелковистые персикового цвета перья Пахариты пребывали в полнейшем беспорядке, хотя она с ними особо не возилась, разве что зачёсывала на левую сторону лица. В тон тёмно-фиолетовым кончикам чёлки и пёрышкам вокруг глаз, она подкрашивала и когти, заставляя их выделяться на фоне её смуглой шёрстки. Жеребец вздрогнул, вспомнив, какую неудачу он потерпел, когда попытался заставить её перестать краситься.

Некогда изысканный номер в Тенпони превратился в банальнейшее место для сна в удобной близости от мест со жратвой и выпивкой. Они не держали в башне ничего ценного и, в результате, относились к ней наплевательски. На полу и под комодом валялись пустые бутылки и ингаляторы. Подойдя к обгоревшему пятну в углу комнаты, он понял, что как-то раз они, видимо, пытались что-то приготовить. На трезвую голову у них никогда ничего не выходило, так что взбрести в голову такое могло, только если они были просто в дымину.

Чёрное облако головной боли быстро развеялось над мозгом Тэпа, когда он, распинывая пустые бутылки, добрался до ванной. Сразу за дверью обнаружились яркая куртка Риты и промасленная рубашка с длинными рукавами, сваленные в кучу. Впрочем, когда их носила Рита, то для Тэпа они выглядели не намного лучше. Этот наряд для неё был до смешного велик, как и большая часть её одежды. Прямо в ванной он нашёл свой жилет из крысиной кожи и равномерно выцветший красный свитер, накинутый на бортик. От них воняло желчью. Он видел, что в похожие шмотки одеваются наёмники. Как правило, рисковые типы.

Оживший в жилой комнате динамик заставил Тэпа обернуться. Пространство наполнилось барабанными ритмам, электрогитарой с басом под аккомпанемент органа, которые складывались в весёлую фанковую мелодию. Пахарита установила на свой ПипБак будильник и теперь спала прямо на нём. Тэп покачал головой и поморщился, когда это движение отозвалось вспышкой боли. Магией он открыл кран с холодной водой.

Как только раковина начала наполняться, он припал губами к крану и начал пить. Пахарита как-то раз упомянула о том, что в Тенпони чистая вода, и когда он спросил, она, вместо того, что бы просто пояснить, что в ней нет радиации, завернула целую лекцию о том, как Министерская Кобыла предусмотрела здесь систему очистки от радиации. Почти всё в башне приводило к урокам истории, которые ему были абсолютно не нужны. Когда жажда поутихла, жеребец облегчённо вздохнул и взглянул на своё отражение в зеркале.

Через белки его глаз пролегла красная паутина сосудов. Его карие глаза медленно расширялись, разглядывая длинные розовые шрамы, идущие через лицо. Они контрастировали с оливковой шкурой так же, как и десятки других, что избороздили всё его тело, напоминая о его самой большой на сегодняшний день ошибке. Несколько прядей грязных красных волос свесилось ему на глаза. Тряхнув головой, чтобы убрать их, Тэп понял, что даже не может вспомнить, когда он в последний раз прикасался к ним расчёской. Из массы спутанных волос торчал рог. Его плавная спираль, идущая к кончику, нарушалась несколькими сколами и трещинами. Жеребец выдавил широкую фальшивую улыбку, убедился, что все его зубы до сих пор на своих местах и, удовлетворившись этим, вернулся в комнату.

Пахарита лежала на постели одна. Жеребец из клиники успешно слинял из комнаты у Тэпа за спиной. Он поймал себя на мысли, что это его одинаково восхищает и тревожит.

«Я заржавел? Может это просто из-за похмелья?» — он задумчиво закусил потрескавшуюся верхнюю губу. — «Конечно, со времени моей последней работёнки многовато воды утекло, но его ведь не настолько много, так ведь?»

Тэп остановился возле комода, зажал губами мундштук ингалятора и сделал неглубокий вдох. Всё замедлилось, мгновения поползли медленнее, позволяя ему собраться с мыслями.

Он позволил взгляду опуститься к кобуре с парой особых пистолетов, калибра девять миллиметров, прозванных Комедия и Комедия. Глушители были свинчены на время хранения, ведь он не собирался палить внутри башни, но никогда не помешает быть готовым к худшему. В конце концов, ему удавалось регулярно проносить в Тенпони и ножи, и боеприпасы к этим пистолетам, и его до сих пор не поймали. А раз это удавалось ему, значит и другие пони могли сделать то же самое. Гранаты пронести мимо службы безопасности было сложнее, но при удобном случае он сделал и это.

За его спиной тихо застонала Пахарита. Оглянувшись, Тэп увидел, как грифина выгибает спину, чтобы секундой позже безвольно плюхнуться на матрас. Несмотря на незамолкающий сигнал будильника, она спала всё так же крепко.

Тэп усмехнулся и снова повернулся к комоду. Его взгляд остановился на папке рядом с его разгрузкой. Стоило ему вынуть содержимое, как бесцветный символ Стальных Рейнджеров засветился. Внутри обнаружилось несколько документов и вложенных фотографий, которые выглядели так, будто их вытащили из докладов разведки. В папке оказалось несколько досье, каждое из которых описывало определённого пони или, в одном конкретном случае, зебру.

Тэп вернулся к первой странице и, бегло просматривая документ, замер, когда его взгляд остановился на изображении, приложенном к нему. Возникало чувство, будто она смотрит прямо на него. Было вполне очевидно, кто из них был самой приоритетной целью, но глядя на эту фотографию, он не мог уловить в этом никакого смысла.

«Да быть такого не может», — размышлял он. — «Как могут Стальные Рейнджеры платить столько крышек за эту малявку?»

Даже её имя было совсем не угрожающим. Он вновь посмотрел на нечеткое изображение, переведя взгляд с фотографии кобылы на цену за её голову.

Не обращаясь ни к кому конкретно, он спросил:

— Да кто ваще такая эта ЛитлПип?

Глава 2. Методы торговли

~~~|*/\*|~~~

Я наконец-то нашел своё призвание. А вскоре после получения своей кьютимарки, когда я достаточно возмужал для того, чтобы считаться взрослым, началась моя карьера истребителя рейдеров. По ночам я шнырял по небольшим бивуакам рейдеров, убивая так быстро и тихо, как только мог. Наловчившись владеть пистолетом, я начал экспериментировать со своими методами. И очень быстро выяснил, что на дальних дистанциях или со стволом крупнее пистолета-пулемёта я становлюсь никудышным стрелком. Но, с другой стороны, на ближней дистанции или при стрельбе в упор не было никого быстрее меня. Вот такой вот перекос получается.

Продавая все найденные на трупах рейдеров ненужные и бесполезные вещи, я смог даже начать откладывать крышки, несмотря на то, что ни хрена не смыслил в торговле. А те крышечки, что я подбирал с самих рейдеров, были сами по себе приятной наградой.

Итак, с какой стороны ни посмотри, я определенно не был сильнейшим жеребцом, но с теми деньгами, что я зарабатывал, я подумал, что немного подучиться копытопашному бою будет совсем не вредно. Мало ли, вдруг когда-нибудь возникнет ситуация, в которой мне потребуются эти навыки. Учитывая то, что скорость и внезапность обычно были моими преимуществами, я полагал, что нехватка физической силы не станет таким уж препятствием. После оплаты нескольких уроков я стал использовать полученные знания для бесшумных убийств и осознал, что в девяти случаях из десяти с первого же удара поражаю цель в жизненно важную точку. Ну а если и промахивался... Что ж, у меня уже выработалась привычка держать под копытом что-нибудь острое.

Пусть недостаток физической силы и не позволял мне полагаться на грубую мощь, я очень быстро выяснил, что едва ли не хирургически точен с клинковым оружием. А ко всему прочему, я узнал, что способен на что-то типа толкания предметов с помощью левитации. Возможно, «пихать» будет более подходящим словом? Суть в том, что несмотря на слабость своей левитации, я могу без особых затруднений кидать небольшие предметы. Ну если дело касается предметов в форме ножа, это получается у меня весьма неплохо.

Самоуверенность приходит с опытом и, в конечном итоге она затмила мне разум. Я никогда не уклонялся от боя и считал, что после нескольких месяцев повышения ставок был готов для чего-то большего. И оттого впервые попытался прыгнуть выше головы.

Насколько я знал, самым большим лагерем рейдеров, до которого можно было сравнительно легко добраться, был Понивилль. Я немного нервничал по пути туда: мне предстояло что-то абсолютно новое. В обычных обстоятельствах я бы подождал несколько часов перед тем, как бесшумно напасть. Запомнил бы схему движения патрулей, не приближаясь к ним близко, дождался бы огрехов и оплошностей во время дежурства ночной смены. Но мне хотелось проверить свою удачу, и поэтому в планах было сунуться туда в слепую. Без разведки, без планирования.

Несколько первых убийств прошли как по нотам, ведь на моей стороне был элемент неожиданности. Рейдеры никак не ждали, что кто-то станет разгуливать по их лагерю. Я пробил метательным ножом глотку выходящего из здания жеребца, другому сломал шею, подойдя к нему сзади, а вышедшую из-за угла кобылу расстрелял в упор. Продавая собранный с рейдеров хлам, я накопил достаточно крышечек, чтобы можно было позволить себе приобретение глушителя, но загвоздка была не в шуме. Дело в том, что убитая мной кобыла оказалась командиром патруля из четырёх рейдеров. И ещё до того, как её труп коснулся земли, из-за угла выплыл дробовик и обрушил на меня шквал картечи.

Я закричал. До этого в меня ещё ни разу не попадали. Я успел получить парочку неприятных порезов и ушибов, когда практиковался в ближнем или копытопашном бою, но пули выводили боль на совершенно новый уровень. С изрешечённым картечью боком я поковылял с линии огня, при этом чуть не потеряв сознание. С тех пор я словил уже не одну пулю, но в первый раз... это было просто пиздец как больно. Каким-то чудом я всё же выстоял и, к моему счастью, ни одно из попаданий не зацепило ничего жизненно важного. Стоило бы тотчас развернуться и спасаться бегством, но я решил, что ещё рано покидать схватку. И подумал: “Хрена с два я уйду сейчас”.

Итак, вытащив пистолет, я по стеночке обошел этот громыхающий дробовик и, выглянув из-за угла здания, всадил пулю единорогу пулю прямо промеж глаз. Его кореша тоже выхватили свои пушки. Пытаясь подстрелить меня, они разряжали магазины в своего мёртвого друга, ну а я изо всех сил старался удержать этот единорожий труп достаточно высоко, чтобы он мог послужить хоть каким-то укрытием. Но одна из пуль всё равно ранила меня в правую переднюю ногу, а другая оторвала кончик правого уха. Я получал намного больше свинца, чем рассчитывал, но продолжал стоять, хоть это было охренительно больно и реально меня раздражало. Поэтому я решил, что изменчивая удача всё ещё оставалась на моей стороне. И ещё сильнее сосредоточившись на трупе в магической хватке, швырнул изрешечённого пулями пони в стоящего слева рейдера, а к правому пролевитировал пистолет и и вышиб ему мозги.

Оставшийся противник был прижат к земле изрешеченным пулями трупом. Он едва-едва был взрослым, может быть, на пару лет младше меня. В его глазах был страх. И этот страх я узнал. Когда-то я боялся точно так же. Сил смотреть на него ещё хотя бы секунду не было, и две гильзы цокнули о мостовую.

Так как бесшумным оружием пользовался лишь я, стрельба рейдеров подняла весь город на уши. Пули свистели вокруг меня. Одна из них пронеслась мимо моей головы, чуть не снеся её к чертям. Отдаленный треск выстрела послышался со стороны нереально огромного дерева в центре Понивиля, и я понял, куда следует идти дальше.

Я старался держаться укрытий, пока нёсся в сторону дерева, убив, как бы между делом, ещё несколько рейдеров, но меня начала охватывать паника. Порой, когда я нажимал на курок, пуля летела куда угодно, но только не в намеченную цель. Один единорог чуть было не вырвал моё оружие из телекинетической хватки. До меня быстро дошло, что одной удачи в арсенале будет мало для достижения успеха. Моя тактика опиралась на скорость и скрытность. Когда же мои враги знали, что я на подходе, да ещё и на открытой местности, шансов у меня практически не оставалось.

Когда же я наконец ворвался через дверь в ствол этого огромного древа, я уже прихрамывал. Снайпер почти прострелил мне левое колено, лишь на волосок промазав по этому жизненно важному суставу. Даже если колено и не было повреждено, ощущение было достаточно мучительным, чтобы не пользоваться этой ногой вовсе. Ко всему прочему, по всему телу были неглубокие раны от пуль, которые, едва коснувшись моей плоти, оставляли кровоточащие борозды. Это ещё раз напоминало о том, как часто я промахивался. Удача была на исходе, но я был по-прежнему жив, и оставался шанс на то, что ситуация может измениться к лучшему. Во всяком случае, я думал именно так, когда наконец-то ворвался через внутрь этого огромного древа.

Но это длилось лишь до того момента, когда я осознал, что, понадеявшись на свою удачу, зашел слишком далеко.

Внутри был, по меньшей мере, десяток рейдеров, облачённых в значительно более качественную броню, чем у тех, кого я оставил снаружи. И они все навели на меня своё оружие, расплывшись в одинаковых отвратительно-садистских, идиотско-ебанутых ухмылках. Хотелось порвать их зубами в клочья. Растереть их по этому грёбаному этажу, но я понял, что моя удача наконец-то послала меня на хуй. Отступить я не мог: снаружи рейдеров было ещё больше. А впереди ожидала расстрельная команда, жаждавшая разорвать меня в клочья. Но тут на задворках своего разума я услышал шепот, сказавший мне: “Направо”.

Гротескно украшенная комната промелькнула у меня перед глазами во время быстрого рывка. Справа действительно находилась лестница. Путь был свободен; я рванулся к ней изо всех сил. Окружающий мир наполнился треском выстрелов и щепками разлетающегося дерева. И болью. Я чувствовал, как она пронзает меня во всех самых худших местах. Вся та удача, на которую я так самонадеянно рассчитывал – иссякла. Окровавленный и полумёртвый, я поставил копыто на первую ступеньку и продолжил подниматься вверх. Я не мог дышать. Был не способен даже думать. И рухнул в темноту.

А вот дальше мои воспоминания становятся слегка туманными... Я парил, то приходя в сознание, то снова его теряя. Помню, как полз сквозь тьму, вознося молитвы и надеясь, что смогу найти выход. Единственным, о чём я мог думать, были все те возможности отступить и знаки, намекающие на дерьмовый конец. Вокруг был слышен хор голосов, дико кричащих и смеющихся. А я просто продолжал ползти, пытаясь выбраться. Должно быть, рейдеры делали там подкоп, ведь следующим, что я помню дальше, был тоннель. Во всяком случае, сейчас я считаю, что это был именно тоннель. Я чувствовал, как корни стегают по мне, как осыпающаяся земля набивается в порезы, пока я тащу себя по полу. А затем впереди показалось что-то прямоугольное. Я надеялся, что это аптечка, но когда я схватил это копытами...

Всего лишь очередная книга. Какая же это был финал.

Ну вот и всё, сказал я себе.

Я сдался, и мир поглотила тьма.

И... на этом моя история и должна была бы закончиться, но каким-то чудом этого не произошло. После того, как я сдался смерти, меня начали донимать эти странные проблески... чего-то. После того, как увидишь столько же, сколько довелось увидеть мне... и приблизишься настолько близко к смерти... это типа как заставляет тебя остановиться, и подумать о том, что же реально, а что нет. Я не могу вам сказать, что это было: воспоминаниями о том дне или просто непонятной галлюцинацией.

Ну что я могу сказать... Что я помню, так это то, что там была кровь. Повсюду было разлиты литры крови, в которой я практически утонул. А ещё крики. Но на этот раз вопли рейдеров не были ни насмешливыми, ни угрожающими. Сейчас это были крики ужаса. Крики боли. И даже мольбы, которым суждено было оборваться на полуслове.

А ещё там слышался смех. Один-единственный голос, хихиканье которого перекрывало звуки бойни... Высокий, счастливый и чистый, будто бы кто-то только что рассказал лучшую шутку всех времён и народов. Мне хотелось присоединиться к нему, тоже смеяться, но сил у меня просто не было.

Мне кажется...

Мне кажется, что именно тогда Госпожа Удача впервые улыбнулась мне.

А следующее, что я помню – пробуждение в кровати. Комната была мне знакома.. Я проснулся в Новой Эппалузе.

Медсестра поведала мне о том, как я, едва живой от потери крови, был оставлен у их входной двери. Но вопросов по-прежнему было больше чем ответов. Пусть даже медсестра и не могла ответить на них, но из всего произошедшего я вынес несколько ценных уроков. Я больше не собирался переть, как бронепоезд, напролом, не разведав перед этим всё как следует. Ни в коем случае не планировал попадать в скверную ситуацию, не имея при этом запасного плана. И я однозначно не собирался продолжать бой, потеряв элемент неожиданности.

Подведем итог: самым важным из того, что я узнал, было наличие предела у моей удачи.

Подождав, пока мне достаточно не полегчает, я стряхнул с себя пыль и вернулся к работе.

~~~|*/\*|~~~

— Да как ты можешь этого не знать?! Я ведь говорю о ней практически постоянно!

Пахарита прошла мимо одного из солдат Красного Глаза, беззаботно расправив крылья, словно принимая солнечную ванну. Она несколько раз быстро прошлась по ним клювом, прежде чем подняться в воздух. Их крышечки звякнули, когда другой солдат ссыпал их в свою седельную сумку, а затем разрешил им пройти. Рита порхала вокруг Тэпа, пока они медленно удалялись от Башни Тенпони и бивуака сил Красного Глаза. С одной стороны, платить солдатам за проход было дороговато, но с другой так было намного быстрее и проще, нежели пробираться мимо втихую. И на краткий миг ему стало интересно: неужели кобыле из Стальных Рейнджеров пришлось красться в башню и обратно, или она тоже дала взятку?

Скелеты-останки Мэйнхэттена раскинулись вокруг них. Мгновением позже он осознал, что Пахарита дожидается от него ответа на какой-то вопрос.

— Ну-у, да-а...

— Я хочу сказать, что она героиня, в которой нуждается Пустошь! Героиня, которую Пустошь заслуживает! — Тэп взглянул вверх как раз вовремя, чтобы увидеть, как она скрестила свои когтистые лапы, поднимая их обратно к своему клюву. — И именно нам предстоит прикончить её! Ох, я столько всего хочу ей сказать, перед тем, как она умрёт!

Стараясь подавить рвотные позывы, подбирающиеся к его глотке, Тэп гадал: насколько здесь играло свою роль похмелье, и как сильно тошноту вызывало искреннее отвращение.

— Мы можем не говорить на эту тему? Обычно твой щебечущий пиздёж меня не особо заботит, но сейчас, если говорить прямо, он меня выводит из себя.

Надувшись, маленькая грифона задрала свой клюв.

— Если бы ты слушал ДиДжея Понтри, то всё бы прекрасно понял.

— Спасибо, мне и так хорошо.

— А я-то думала, что ты настоящий хладнокровный убийца! Только не говори мне, что у тебя есть иные мысли на этот счёт!

Истощённый пони с сочащимися гноем язвами и запавшими глазами мчался по разломанным бетонным плитам, при этом хрипло и неразборчиво подвывая. Когда-то, давным-давно, это существо было пони. Теперь же это было не более, чем безмозглое, гулифицированое подобие того, кем оно было прежде. Особо не напрягаясь, Тэп левитировал из кобуры один из своих пистолетов с глушителем и проделал три дыры в морде гуля, когда тот приблизился на расстояние пары шагов. Безжизненное тело ещё несколько секунд катилось по земле, прежде чем замереть навеки. Единорог перешагнул через него, не оборачиваясь.

— Я обычно не думаю, я планирую. В смысле... — вновь взглянув на Риту, он увидел как та приподняла бровь. — Ты знаешь, что я имею в виду! Я собираюсь сделать работу, за которую нам отсыпали крышечек. Просто как по мне, то это слегка странно – так распевать дифирамбы пони, которую ты по контракту должна прикончить. Неужели это так трудно понять?

— Мне казалось, ты не думаешь, — ухмыльнулась грифина и показала ему язык.

— Отъебись, Рита — проворчал он.

Несколько разрушенных кварталов спустя Пахарита влетела в узкий переулок. Тэп помедлил, припомнив их разговор о том, что перед тем, как нырнуть в мастерскую, нужно удостовериться, что за ними никто не следует и не следит. Он фыркнул, проверяя ближайшие окрестности.

«Так значит, когда это делаешь ты, то всё в порядке, да?»

Когда Рита склонилась над терминалом в конце переулка, он пожал плечами и последовал за ней. Знакомый грохот откатывающейся стальной двери и гудение её двигателя эхом отражались от стен прохода. Дабл Тэп подошел и встал позади грифины. он наизусть знал внутренние помещения этого здания. И хотя оно фактически принадлежало Пахарите, единорог всё же считал её мастерскую своим домом. Ведь внутри хранилось всё его имущество – начиная от расходных материалов и заканчивая одеждой.

Внутри было две комнаты и люк в подвал. Практически всё нужное для жизни располагалось в большей по размеру центральной комнате. В правом углу находился холодильник, а около правой стены стояли диван и стол, перед ними был расстелен коврик, который они украли из недавно выпотрошенного Стойла. Слева от всего этого разместились несколько разномастных шкафов, заставленных пустыми стаканами, бутылками, стреляными гильзами и ломанной электроникой. Ещё левее находилась дверь, ведущая в уборную, которая была слишком маленькой, чтобы засунуть в неё ванну или душевую кабину, но достаточно большой, чтобы заметно уменьшать общий полезный объём комнаты. За ширмой в левом углу были разложены по большей части чистые матрасы, накрытые простынями. А вдоль левой стены выстроились комод с зеркалом и слегка побитый пулями платяной шкаф.

Спутанные клубки проводов и свисающие подобно лианам кабели посреди комнаты лишь мельком взглянуть на то место, где Пахарита занималась своей настоящей работой. Из щелей пробивалось мягкое зеленоватое свечение. Несколько тисков, пара верстаков, множество инструментов, находящийся в беспорядке химический набор, пресс для снаряжения патронов, пара терминалов, разнообразные гнёзда для зарядки и несколько небольших металлических шкафов были заботливо расставлены вокруг поддерживающей колонны в самом сердце самодельной комнаты. Несмотря даже на то, что она была источником всего его индивидуально модифицированного оружия, боеприпасов, наркотиков и снаряжения, Дабл Тэп начинал чувствовать дискомфорт, если пребывал внутри слишком уж долго.

По ту сторону двери их ждал автоматон, смутно напоминающий пони. Когда он, накренившись, покатился вперёд, в тягучей розовой жидкости внутри мозговой колбы поднялась стайка пузырьков. Было слышно, как изнутри доносился лязг роботов, дающих оценку ситуации. На задворках его разума сохранялся устойчивый страх того, что однажды, когда они отворят эту дверь, роботы откроют по ним огонь.

Колба, мозг и всё прочее вспыхнуло ярко розовым светом, когда робомозг отдал честь и затараторил:

— Приветствую вас, Императрица Пахарита! Мы с нетерпением ожидали вашего возвращения! — остальные роботы быстро выстроились в шеренгу, а те, у кого были верхние манипуляторы, тоже отдали честь. — Как мы можем послужить нашей Императрице в этот прекрасный день?

— Вам всем будет приятно узнать, что я подписала новый контракт! — с широкой ухмылкой, она, на пару с Тэпом, не спеша побрела внутрь здания. — И вы в жизни не догадаетесь, кого нам предстоит убить!

Все роботы, у которых была возможность, кивнули, словно ловили каждое её слово на лету. Дабл Тэп, в свою очередь, направился к холодильнику.

— Пожалуйста, поведайте нам, о Императрица!

— Что ж, это – героиня Эквестрии! Спасительница Пустоши! — детское ликование Риты дошло до визга. Комнату заполонил хор предзаписанных и искусственных вздохов. Голова Тэпа исчезла в холодильнике. — Меня наняли убить саму Пипсквик! Я уже просто-таки вижу заголовки! ДиДжей Понтри будет вещать об этом целыми годами!

Тэп отвернулся от холодильника, с бутылкой пива в зубах наблюдая её прыжки по мастерской.

— Итак: две вещи, — объявил Тэп, после затяжного глотка. В комнате, воцарилась гробовая тишина.

— Ты смеешь перебивать нашу Императрицу?! — протрещали некоторые роботы. Один спрайтбот начал издавать угрожающие попискивание и щелчки.

— Да блять, Рита! — фыркнул Тэп. — Мы это с тобой уже обсуждали!

Подняв свою когтистую лапу в воздух, Пахарита заставила каждого из её механических приспешников, умолкнуть.

— Спокойно, спокойно, он – меч в лапе вашей Императрицы. Поведай, что у тебя на уме, смиренный убийца.

Дабл Тэп верил, что однажды его скептический и недоверчивый взгляд совпадет с её, и она, наконец, станет вести себя соответствующе своему возрасту. Ещё он верил, что как только планы Красного Глаза осуществятся, он сможет заставить алкоголь литься с небес.

— Ага... так вот, как я успел сказать, две вещи. Первая – мы должны не просто убить ЛитлПип. Нам ещё предстоит каждого из пони, и не только пони, что её со... сопро...

Пахарита сдержанно засмеялась.

— Сопровождают?

— Иди нахуй. Да. Сопровождают. Это сколько: четыре дополнительных цели, плюс ещё феникс? Один из них – Кантерлотский гуль в силовой броне и, как минимум двое, кто смогут поиметь нас с расстояния более одного квартала.

— Ладно, а во вторых?

Левитровав бутылку, обратно к своим губам, Тэп сделал затяжной глоток.

— Эмм... похоже, я совместил первое и второе. Как бы там ни было, суть была передана.

— Ла-а-адно, — повторила Пахарита, умостившись на диване. Один из роботов со множеством манипуляторов передал ей Спаркл-Колу. — Итак, ты подкрадываешься к ним, а затем убиваешь! Ты всегда так делаешь! Они даже не поймут, что их убило!

— Это совсем не похоже на наши прошлые задания! Эти ребята – профессионалы. У нас для этого даже нет подходящего снаряжения, — Рита подняла большой палец вверх, вытянув два других в сторону. Широко улыбаясь и качая головой она опустила большой палец к вытянутым, как бы изобразив пистолет. Тэп лишь покачал головой. — Броня Стальных рейнджеров, Рита. Не думаю, что мои пистолеты способны справиться с чем-то подобным.

— Тогда используй гранаты или что-нибудь в этом роде!

— Сомневаюсь, что гранаты помогут мне, учитывая наличие у них двух единорогов. Спарк-граната поможет совладать с пони в силовой броне, но у нас всё ещё останется пять целей. Даже если я собираюсь использовать мощную взрывчатку, когда те будут в узком помещении, могу поспорить, что они – пиздец какие живучие ублюдки. Насколько я знаю, наша основная цель – это низкорослая единорожка, которая...

Подавшись вперёд, Пахарита нахмурила брови.

— ЛитлПип!

— Я знаю, что ЛитлПип заставила обосраться чуть ли не всех Стальных Рейнджеров, но Тёмный Старейшина Мун Найт…

Она ударила когтистой лапой по дивану.

— Звёздный Паладин Стилхувз!

— Блять! Да насрать! — уронив пиво, он нахмурился, наблюдая, как оно расплёскивается по полу, а бутылка укатывается прочь. — Я пытаюсь объяснить, что если нам не удастся убить их всех одновременно, то он будет огромной проблемой!

— Ладно, хорошо. Разошёлся тут, — маленькая грифина наклонилась вперёд, когда один из паукообразных летающих роботов принялся массировать ей шею. Она слегка закатила глаза, от чего Тэп тревожно вздрогнул. — Оооооо да, вон там... Итак, что тогда тебе понадобится для выполнения задания?

— Что-нибудь бронебойное. А у тебя получится взять анти-мех винтовку и сделать её... — широко раскинув передние ноги, он начал их медленно сближать. — Поменьше? Размером, скажем, с пистолет?

Повисло долгое молчание. Пахарита закрыла глаза и постукивала когтем о бок своего клюва. Тэп обвёл взглядом помещение, представляя себе, как все роботы вперились в него роботическим вариантом уничижительного взгляда. Подняв свой взгляд, она улыбнулась и указала на него.

— Конечно могу! — но её ухмылка испарилась, как только она опустила свой коготь. — Но разве у нас есть хотя бы обычная анти-мех винтовка?

Тэп пробежался взглядом по стеллажу с оружием на стене справа от входной двери.

— Эм…

— А ты уверена, у неё она найдётся?

Увитое колючей проволокой ограждение Перевоспитательного Учреждения «Разбитое Копыто», в центре которого темнела превращённая в крепость тюрьма, постепенно представало перед взглядом. Тэп заметил нескольких снайперов, сидящих в разбросанных по всему двору наблюдательных вышках и уже разглядывавших его с напарницей в оптические прицелы своих винтовок. Он продолжал двигаться спокойно, без резких движений и использования магии. Тэп знал, что от такого боя на дальней дистанции сбежать будет трудно.

— О да, вне всяких сомнений! — энергично закивала порхающая рядом с ним Рита, не обращая внимание на то, что на её очаровательной маленькой голове сфокусировалось как минимум три перекрестия. — Если она удерживает место, подобное этому, то у парочка у неё прямо-таки обязана была заваляться.

— Но мне казалось, что ты терпеть не можешь иметь дело с Когтями.

— Ох, ещё как! — вновь кивнула она, продолжая жизнерадостно ухмыляться. — Я всецело их презираю!

Неряшливо выглядящий земнопони, стоящий по ту сторону главных ворот, посмотрел на них, воздев бровь.

— Какого хера вашей сладкой парочке тут надо?

Пахарита опустилась на землю, привела себя в порядок и улыбнулась.

— Мы пришли с деловым визитом! Нам бы хотелось увидеть твою начальницу, ну пожалуйста!

Несколько минут прошло в неловком молчании, пока охранник обсуждал их просьбу с кем-то, кто, по идее, был его командиром. Рита застыла как сверхдружелюбное изваяние. В конечном итоге ржавые ворота медленно откатились в сторону. Жеребец фыркнул, когда Пахарита благодарно кивнула. За оградой находился тюремный двор, полный пони, чья экипировка и оружие были словно с мусорки. Низкопробные наёмники. Пушечное мясо. Когда-то таким был и Тэп. Но сейчас он, как правило, находился по другую сторону пистолета – он нажимал на курок.

Прежде чем войти в здание тюрьмы Рита без предупреждения схватила Тэпа за воротник жилета и притянула к себе.

— Гаудина и Пипсквик в очень хороших отношениях, — негромко произнесла она, — поэтому ты будешь молчать в тряпочку, усёк? Ни единого слова.

— Отъебись, — пробормотал он, отталкивая её в сторону.

Тэп проследовал за своей пернатой напарницей. Та поднялась на пару лестничных пролётов вверх и, миновав ряд пыльных коридоров, прошла мимо кучи пони и грифонов. Хоть большинство и смотрели на единорога с подозрением, но находились и те, кто кивал ему в знак приветствия. Это были смутно знакомые морды, чьи имена давно утонули в море алкоголя и дэша. Пахарита притормозила, завидев дверной проём, по обеим сторонам которого с раздражёнными физиономиями стояла пара грифонов, облачённых в броню с эмблемой Когтей. Их позы, выражения морд и выставленные напоказ энергомагические винтовки прямо-таки вопили: «Мы охраняем кого-то важного». Сравнительно крошечная грифина бросила взгляд на Дабл Тэпа и улыбнулась, её нервозность выдавала лишь подёргивающаяся бровь.

По ту сторону дверей находился стол, за которым расположилась немолодая грифина, через левый глаз которой проходил впечатляющих размеров шрам. Откинувшись назад, она сидела, закинув когтистые передние лапы за голову и водрузив задние на стол,и хищно оценивала посетителей своим сохранившимся глазом.

— Итак, ты и есть Гаудина, так? — заметно напрягшаяся от слов Тэпа Пахарита бросила на него убийственный взгляд, который тот проигнорировал.

Старая грифина изогнула левую бровь.

— Вы только взгляните, какой у нас умник нашёлся. И с чего ты это взял?

— А кем же ещё ты можешь быть, раз сидишь в кабинете начальника тюрьмы? — он вновь взглянул на Пахариту, которая выглядела так, будто собирается разреветься. — Если конечно ты – не занявшая её место подражательница, в то время как настоящая Гаудина находится где-то в другом месте.

Грифина расплылась в ухмылке.

— А это, должно быть, твой новый жеребчик на побегушках, — задние лапы Гаудины соскользнули со стола, и она, положив на столешницу передние лапы, подалась вперёд. — Пахарита, не соизволишь нас представить?

— Эм... — Пахарита, вздрогнув, вышла из своего испуганного оцепенения. — Эм-эхм... Это...

— А мы можем сразу перейти к делу? — Тэп оглянулся назад, на стоящих у двери охранников, которые бросали в комнату быстрые любопытные взгляды. — Мне нужна анти-мех винтовка, и Рита говорит, что у тебя найдётся парочка таких пушек. Ну, что скажешь?

Вскинув голову, Гаудина принялась постукивать когтями по столешнице, награждая Пахариту чуть ли не злобным взглядом.

— Это правда? Тебе нужно что-то из моих запасов? Пахарита, ты ведь знаешь, я не занимаюсь благотворительностью. Что взамен?

— У нас полно крышечек! — взволнованно предложила Рита. — Серьёзно, мы с удовольствием заплатим тебе за эту винтовку полную её стоимость. И ей даже не обязательно быть в хорошем состоянии!

— Ты же понимаешь, что вы просите у меня немаловажный элемент обороны? Крышечки – они не защищают от нападений, — Гаудина задумалась, и её взор на миг устремился вдаль. Пока она витала в облаках, Тэп пролевитировал с её стола бутылку виски и засунул в один из своих карманов. — Но, вот что я вам скажу... Сейчас у меня хватает забот о гораздо более важных вещах. Я позволю вам купить то, что вам нужно, но только... — взор Гаудины обратился к Тэпу и её ухмылка вернулась. — Вы сперва окажете мне небольшую услугу.

Пахарита, казалось, поникла, услышав это.

— Ох... Разумеется! Всё, что пожелаете!

— Нарисовалась небольшая банда грабителей, нападающая на караваны, с которыми у меня заключены контракты. А у меня, как я уже упоминала, есть куда более важные дела, и на решение этой проблемы не остаётся ни времени, ни бойцов.

«Ну вот, блядь, начинается...», — Тэп закатил глаза и тихо вздохнул.

— И тут-то вы и выходите на сцену.

Дабл Тэп подкрался поближе к раскрошившейся кирпичной стене перед ним, осторожно выглянул из-за неё и осмотрелся. И без того тусклое сияние небес быстро угасало с заходом солнца. Внизу раскинулся маленький обветшавший городок. Несколько лачуг, собранных из листов металла и недавно горевшее кострище – всё, что там было. Но признаки обжитости были налицо, и, если верить Гаудине, банда часто останавливалась в этом месте на ночёвку. Вот только уже четвёртый час кряду ни единого признака налётчиков, для устранения которых Тэпа с Ритой и «наняли», было не видать.

Позади тихо прошелестела перевёрнутая страница. Тэп оглянулся назад, чтобы увидеть грифину, зарывшуюся клювом в книгу комиксов. Она всегда таскала с собой несколько таких книжечек, просто на всякий случай. Мир вокруг начал казаться чуточку ускоренным. Тэп нашел в своей сумке ингалятор дэша и вдохнул немного химии; мир замедлился на несколько секунд, прежде чем начать двигаться с приемлемой скоростью.

— Мы что, будем просто слоняться по округе?

— Чего? — Рита оторвалась от своего комикса, встретившись взглядом с жеребцом.

— Мы, можно сказать, платим Гаудине за убийство тех ребят и покупку сраного ружья, — ударив себя по груди, произнёс он. — Это она должна была заплатить нам за их головы, и отдать эту ебучую пушку задаром.

Рита, нахмурившись, надула щёки.

— Я же велела тебе молчать в тряпочку! А теперь догадайся, чья это вина! — произнесла она, тыкая когтем в сторону Тэпа. — Твоя! А никак не моя!

— Ты даже не пыталась с ней торговаться, перьеголовая! Ты просто стала вся такая «да, мэм, непременно, босс» и даже не пыталась возразить!

— Разумеется, а всё из-за того, что ты сразу перешел к делу! Нельзя вот просто так взять, заявиться к ней и начать требовать у неё что-то подобное! Для начала её нужно задобрить, посмотреть, можно ли как-нибудь обернуть всё к взаимной выгоде! — Пахарита, потупив взор, взъерошила перья. — И... Гауда типа страшная, ага?

Тэпа отвлёк отдалённый шелест. Он развернулся, поднял копыто и навострил уши, вжавшись в стену. Рита моментально приютилась около него и широко раскрытыми глазами стала оглядывать окружающую местность. Было слышно клацанье ей когтей по кнопкам ПипБака, хотя смотрела на экран она разве что мельком: это движение было для неё практически инстинктивным.

— Что там у тебя? — прошептал он.

— Получаю данные о шестерых на северо-западе. Подтверди.

Тэп кивнул и прищурился в указанном направлении. Неспешное движение.

— Один единорог и пять земнопони. Броня – от лёгкой до средней. Вооружение – один дробовик и одна магазинная винтовка, плюс мелкокалиберное и холодное оружие. У меня хорошее предчувствие. Прикинь вероятности, если не трудно, — несколькими секундами позже он поинтересовался: — Шансы хорошие?

В углу его поля зрения Пахарита расплылась в ухмылке.

— Шансы отличные.

Тэп акуратно похлопал её по плечу.

— Исчезни. Я займусь ими, когда они будут в пределах досягаемости.

— Задай им жару, — прошептала она, бесшумно отползая прочь.

Дабл Тэп просмотрел находящуюся в его распоряжении информацию, в то время как

Пока шестёрка пони двигалась к импровизированному поселению, Дабл Тэп прогонял в голове полученную информацию. Трое тащили огромные перемётные сумки. Ушей достигло эхо их смеха вместе с обрывками разговора. Один из не нагруженных земнопони принялся разжигать костёр, а остальные бесцеремонно побросали свой груз. Тэп несколько минут наблюдал, как они устраиваются на ночлег, а над миром в это время сгущалась тьма. Лишь тот из них, к седлу которого была пристёгнута заряженная магазинная винтовка, был выставлен в качестве дозорного, а пятеро оставшихся принялись кашеварить и пьянствовать. Рассевшись почти полукругом, они ели из банок. Дозорный был достаточно далеко, чтобы Тэп, в теории, смог убить пятерых у лагерного костра, не привлекая его внимания.

Тэп закрыл глаза и глубоко вздохнул.

Он перевалился через стену здания, бесшумно перекатился при приземлении и, вытащив пистолет, начал красться к потрескивающему костру, таясь в длинных танцующих тенях, которые тот порождал.

«Первые двое не доставят особых трудностей. Вторая пара сидит дальше, но им потребуется целая секунда, чтобы понять, что произошло. Зато с той стороны костра есть пятый, у которого будет больше всего времени, чтобы среагировать».

Тэп внёс коррективы в план действий и обрушил поток свинца на находящегося дальше всех пятого пони. Угол наклона пистолетов изменился, а сами они разошлись в стороны, прежде чем вновь открыть огонь. Ближайшие двое были оставлены на потом. Пистолеты развернулись на три и девять часов; оба пони мертвы ещё до того, как кто-то успел хотя бы пискнуть. Тэп сменил магазины, затолкав почти опустевшую пару в карман. Беззвучно вставив новые, он вновь скрылся в тенях, крадучись вдоль сильно прогнившей стены.

Внезапное молчание, вне всяких сомнений, испугало дозорного. Тэп распластался по стене, когда пони осторожно прорысил мимо него, а затем возник позади и шесть раз выстрелил ему в затылок.

-0-

Тэп открыл глаза и ухмыльнулся.

На короткий миг мир размыло, ветер просвистел в ушах и растрепал гриву, когда он метнулся с уступа, на котором сидел вместе с Ритой. Высота оказалась немного большей, чем он ожидал, но пони сумел мягко приземлиться с кувырком и стал тихо продвигаться вперёд длинными, быстрыми шагами. Приглушённое свечение магии держало наготове пистолеты с глушителями и гранату. Беззвучно шевеля губами, Тэп отмечал каждую цель и вслушивался, подбираясь всё ближе.

— Погоди, погоди, расскажи ещё раз! И изобрази его рожу!

— И тут этот бедный ублюдок такой типа: “А-а-а-а-а, пожалуйста, не надо!”
Последовал взрыв хохота. Они злорадствовали, обсуждая своё последнее ограбление. Внутри Тэпа зашевелилось старое, знакомое чувство, скручивающее желудок. Словно распрямившаяся пружина, он бросился к костру с пистолетами наперевес. Пони прямо напротив него наткнулся на холодный взгляд Тэпа и замер на секунду, соображая. Убийца прищурился, и на его губах заиграла кривая ухмылка.

Глушители несколько раз нежно прошипели; поток пуль с каждым попаданием вздымал маленькие фонтанчики крови. Трое из бандитов умерли прежде, чем в ночи раздался тихий звон упавших гильз. Двое других, так и не заметив нападавшего, лишь в шоке отшатнулись, когда дальний бандит повалился в костёр. Отблески пламени заплясало в белках его глаз. Дабл Тэп позволил этим отражениям угаснуть и медленно, с шумом вдохнул и выдохнул, усмиряя свой гнев. Последовал ещё один короткий душ из гильз, а затем единорог остался в почти полной тишине.

Он быстро оглянулся на остальных, чтобы убедиться, что никто из них не двигается. И не хохочет. Нарушив тишину холодным шорохом металла о металл, Тэп сменил магазины пистолетов. Прогнившие деревянные стены и длинные мерцающие тени поглотили во тьме его движения.

Дозорный ушёл недалеко.

Едва Тэп выбрался за границу рассеянного света костра, как ушей пони достиг журчащий звук. Дозорный облегчался у куста. Его седло с винтовками осталось лежать возле камня. Тэп убрал пистолеты и вынул один из метательных ножей.

— Они все мертвы, — прошептал он.

Последний из налётчиков вздрогнул, а затем резко замер, когда Тэп приставил кончик ножа к его горлу.

Тэп сглотнул, у него пересохло во рту.

— И я хочу, чтобы ты кое о чём задумался.

— Чего… Ыкхх! — Тэп чуть сильнее надавил на нож, прорезая нежную кожу на горле.

— Просто, сука, слушай, — прорычал он, в его глазах мерцали отблески пламени костра. — Тот пони, которого вы ограбили и убили. У него ведь, наверное, была семья. Где-то там, какой-нибудь жеребёнок будет расти, сжираемый пустотой и ненавистью, потому что вы его забрали. У тебя есть жеребята?

— Н-нет! И хули с того? Какого хера меня должен ебать какой-то жеребёнок? — пони задёргался, затем снова замер, когда Тэп загнал нож чуть глубже, так, чтобы потекла кровь. — Б-блядь... Послушай, миру пиздец и лучше он уже не станет! Я просто делал всё возможное, чтобы выжить! Ты на моём месте делал бы то же самое!

— Значит, ты убил чьего-то отца просто потому, что решил, что у тебя нет другого выбора? — Тэп обошёл пони и заглянул тому прямо в глаза. — Что ж... мой отец был торговцем, — губы единорога изогнулись в кривой улыбке. — Как забавно порой работает карма, да?

— Да пошёл ты!

Рог Тэпа засветился. Нож метнулся в сторону, разрывая артерию дозорного и тот, захлёбываясь кровью, упал на колени.

— Смотри на меня, — Тэп приподнял его голову за подбородок. — Это не смешно. И никогда не было.

Он видел в глазах умирающего жеребца страх смерти. Слёзы земнопони разбивались о землю, смешиваясь с кровью, стекающей с лезвия. Тэп наблюдал, как зрачки жеребца медленно расширяются, чувствуя, как слабеют его судороги по мере того, как тот захлёбывается в собственной крови. Искра жизни угасла в его глазах и пони обмяк. Тэп выдохнул и высвободил нож, позволив телу упасть. Подняв пистолет, он навёл его на затылок жеребца и дважды спустил курок.

— Увидимся в аду, ублюдок.

Вернувшись к огню, Тэп пинком отшвырнул с бетонной плиты мёртвого земнопони, уселся на его место и пододвинул к себе банку бобов.

— Всё чисто? — позади раздался женский голос.

— Угу, — буркнул он с набитым ртом и, проглотив, добавил: — Спускайся.

Пахарита подлетела в считанные секунды, приземлилась рядом с ним и оглядела место закончившейся резни. В свете костра лужи крови мерцали рубиновым. По крайней мере двое из рейдеров лишились большей части своих морд, не считая того, который упал в огонь. Остальная часть его тела обгорела, но от Тэпа всё равно воняло хуже. Захихикав, Рита присела рядом с ним.

— Думаю, мы перекусим здесь, а затем вернёмся в Разбитое Копыто, — он с ухмылкой на лице фыркнул. — Пусть твоя Когтистая подружка поимеет саму себя, если думает, что мы будем ждать до утра, чтоб сообщить ей, что дело сделано.

— К чему такая спешка, глупенький? Нам ведь не задали лимит времени на выполнение контракта Рейнджеров.

— Как по мне, так лучше поскорее всё закончить, и дело с концом. Я не хочу рисковать тем, что к её сопро... — Тэп бросил косой взгляд на Пахариту. — К её отряду добавится ещё больше пони.

Рита кивнула, изящно приподняла чьё-то окровавленное копыто и вытянула из-под него банку с равиоли.

— Ладно. Модификация антимех-винтовки не должна занять много времени.

— Ну и зашибись, — Тэп помолчал, оглядывая седельные сумки, лежащие недалеко от костра. — Что насчёт всего этого барахла?

Оживившаяся грифина взглянула на сваленное в кучи добро.

— В смысле?

— Гаудина не запрещала нам брать всё, что найдём, — небрежно заметил он с набитым ртом.

— О... — на мордашке Пахариты расцвела широкая ухмылка. — Не-а, не запрещала.

Одеяло облаков, накрывших Эквестрию, пронзили первые рассветные лучи, когда тяжёлая дверь мастерской медленно и с грохотом отворилась. Сейчас здесь были только спрайт-бот, робомозг и ещё один неловко шаркающий по комнате робот, похожий на пони. Оба летающих металлических паука и огромные самоходные оружейные платформы охранных ботов отбыли на сбор незаконной добычи с задания Гаудины. Антимех-винтовка, за которою им всё же пришлось заплатить, висела у Тэпа за спиной.

Едва переступив порог, он опустил оружие на пол и сразу же направился к холодильнику.

Сон надвигался всё быстрее, и единорог был полон решимости отрубиться прежде, чем тот его догонит. Дверь ещё не успела закрыться, всё так же громыхая, а Тэп уже шёл к постели, отпивая виски прямо из бутылки. Пахарита устроилась в своём внутреннем святилище и тихое отзвуки её возни почти заглушало яростным потоком грифоньей музыки, изрыгаемой динамиками. Бешеное истязание баса и электрогитары эхом отражалось от стен и подкреплялось ровным ритмом брабанов. Вступил орган. Завывания вокалиста, казалось, полностью игнорируют тяжёлый ритм.

И такая музыка была по душе Тэпу гораздо больше, чем та, что наполняла радиоканалы послевоенной Эквестрии.

Быстро разделавшись с первой бутылкой, Дабл Тэп водрузил её на проезжавшего мимо робота и отвинтил пробку со следующей. В таком состоянии алкоголь был для него как вода. На половине второй бутылки комната начала медленно покачиваться, совсем уж раскрутившись к концу третьей. Веки жеребца налились тяжестью, но он держался, пока не отрубился окончательно. Видеть сны было бы худшим из того, что он мог себе позволить. По мере того, как алкоголь проникал в его мозг, яркое сияние ламп становилось всё более невыносимым. Тэп прикрыл глаза, но ошибку свою понял слишком поздно.

Когда он снова открыл глаза, долю секунды всё неистово пульсировало, будто бы комната была жива. Пока он, развалившись на кровати, возвращался к реальности, перед его взором задержалась пара глаз. Они проплыли в пустоте как блики от яркого света, и исчезли так же быстро.

Тэп сделал глубокий вдох, нащупывая ингалятор с дэшем. Его магия никак не хотела фокусироваться, и ингалятор, который он пытался вытащить, едва двигался.

— Оставь меня в покое... — простонал он.

Всё снова начало пульсировать, над ним завис силуэт кобылы. От её улыбки по спине пошёл озноб, а глаза её заглядывали прямо в душу. В мгновение ока она исчезла, оставляя после себя ощущение тошноты.

— Да оставь же меня, блядь, в покое!

Тэп, дрожа, свернулся на кровати калачиком, спихнув на пол полупустую бутылку. Звон стекла достиг его ушей; на смену ему пришло монотонное гудение пылесоса мозго-бота, когда тот подплыл к кровати собирать осколки. Глаз у машины не было, но Тэп всё равно чувствовал, как она таращится на него и шёпотом грозится убить.

Затем он почувствовал копыто на своей шее, отчего по коже побежали мурашки, но когда он обернулся, рядом была лишь пустота. Около уха почувствовалось тёплое дыхание.

— Тук Тук.

Его сердце остановилось. Мир погрузился во тьму.

Свет и звук наваливались со всех сторон, перегружая его чувства. Тэп быстро заморгал, пытаясь прийти в себя.

Высоко над головой сияло солнце, бросая вокруг него глубокие колышущиеся тени. Куда бы он ни посмотрел, его окружали здоровые, шелестящие листвой деревья. Что-то прохладное и мягкое обнимало его копыта и щекотало ноги. Опустив взгляд, единорог наткнулся на пышное и зелёнеющее травяное покрывало. Снова подняв глаза к небу, он увидел раскинувшуюся над ним бесконечную синеву. Между деревьями кружил лёгкий бриз, от его дуновений шелестели листья, пытаясь усыпить и успокоить. Вместо этого Тэп чувствовал беспокойство. Все его инстинкты кричали ему бежать из этого мира, который, казалось, был таким же живым, как и он.

Внимательно осмотревшись, он заметил прямо перед собой тропинку. Она ясно была видна среди травы и поднималась по пологому склону, на самой вершине которого росла высоченная ива.

Пони осторожно приблизился: что-то подсказывало ему, что так нужно. Протянув копыто, он коснулся коры. Она была мягкой на ощупь, даже тёплой. То, что такое большое дерево чувствуется таким новым, его сильно удивило.

— Так что страшит тебя в пространстве меж бытием и миром грёз? Считаешь ли себя проклятым иль думаешь, что в тени твоей чудовище таится?

Глаза Тэпа широко распахнулись. Он обернулся на звук голоса и наткнулся на злобную улыбку.

— Быть может, думаешь, что сам лишился ты рассудка? — прошипела она сквозь зубы, всё ещё ухмыляясь.

Вся линия горизонта озарилась взрывами ярче, чем само солнце. Столбы дыма и пламени взметнулись до небес, воздух затянуло чёрными облаками. Со всех сторон до Тэпа через десятки миль донёсся крик миллионов голосов, постепенно тонущих в резком пронзительном хохоте.

Когда Дабл Тэп пришёл в себя, его приветствовала почти полная тишина. Он заморгал, пытаясь разогнать муть перед глазами, и упёрся в зубастый оскал. Когда его зрение достаточно сфокусировалось, оскал превратился в решётку радиатора в задней части корпуса спрайт-бота. Пони застонал, с силой потирая морду копытами. Звуков возни грифины было не слыхать.

Звон на противоположной стороне комнаты привлёк внимание жеребца. Пахарита с наушниками на голове расселась на диване и ковыряла ножом и вилкой кусок безнадёжно сожжённого мяса. Обычно готовкой занимался паукообразный робот, но он, по-видимому, ещё не вернулся.

Рита оторвалась от еды и улыбнулась, заметив проснувшегося Тэпа. Убрав тарелку в сторону, грифина скользнула с дивана. Двигая головой взад-вперёд в такт лишь ей слышимой музыке, она скользила лапами по полу бункера, вздымая клубы пыли. Её странному танцу немного мешали попытки не нагружать заднюю левую лапу, дабы хромота не бросалась в глаза. Тэп просто лежал и наблюдал, как она приближается. Наушники были на ней ещё несколько шагов, пока их не сдёрнул натянувшийся провод.

— Сколько время? — пробормотал он.

— За полдень, — весело чирикнула грифина. — Ты кричал во сне, так что я надела наушники. Видать, переволновался и нужно было вздремнуть, — она исчезла, чтобы смотать кабели.

Через щели можно было углядеть, как грифина с важным видом крутится у своего рабочего места. Спустя минуту стука и звона, она вынесла нечто, на первый взгляд смахивавшее на обрез ружья с огромным стволом. Тэп моментально узнал в конструкции этой штуки компоненты антимех-винтовки, хотя они претерпели немало изменений.

Заместо ствола длиной почти в половину пони теперь был короткий обрубок, выглядывающий за пределы цевья на длину понячьей морды. Само же цевьё лишилось магазина и затвора. Вместо этого бывшая винтовка обзавелась «переломным» способом заряжания, а спусковой крючок и конец цевья были аккуратно сняты со старых мест и соединены вместе. Оптический прицел грифина тоже убрала, но вынесенный вбок челюстной спусковой механизм остался.

Дабл Тэп несколько секунд полюбовался оружием, прежде чем обернуть его своей магией и поднять. Защёлка бесшумно отодвинулась, и пистолет мягко переломился. Он внимательно осмотрел казенник и боёк. Защёлкнув оружие обратно, он услышал мягкий, сладкий для ушей звук, а спусковой крючок сухо щёлкнул при нажатии. Единорог целую минуту сидел в безмолвии и Рита начала ёрзать на месте.

— Тебе нравится?

Он взглянул на грифину, затем снова на новенький пистолет в своих копытах.

— Ты из него уже стреляла?

— Неа! Оставила эту честь для тебя! — Пахарита мельком покосилась на пистолет. — Только, эм...

— Что?

Грифина предельно серьёзно взглянула на Тэпа.

— Даже не думай стрелять, держа его во рту.

Тэп вопросительно изогнул бровь.

— А чего так?

— Отдача тебе шею сломает, — грифина указала когтем себе на горло и склонила голову под прямым углом к плечу.

— А-а-а.

Тэп вернулся к изучению пистолета, обхватив его полем левитации и осторожно подняв так, чтобы тот завис чуть ниже челюсти. Цокая копытами по полу, сделал несколько шагов к двери и с улыбкой обернулся на Пахариту, приглашая её следовать за собой. Грифина ухмыльнулась и вприпрыжку побежала рядом с ним.

На улице их встретил унылый послеполуденный зной и раздававшаяся где-то в отдалении пальба.

— Надо бы во что-нибудь пострелять, — протянул он, обращаясь скорее к себе, чем к грифине.

Пахарита пожала плечами и оглянулась по сторонам. В конце переулка она пару раз взволнованно ткнула в него когтем. Оглянувшись, жеребец понял, куда она указывает.

В паре кварталов от Тэпа и его напарницы бесновалась мантикора. На жале твари болтался пронзённое туловище пони, и этим же жалом она пыталась попасть по двум куда более шустрым пони на земле. Тэп ухмыльнулся и кивнул, положив копыто на плечо Риты. Та передала ему немаленький патрон, который сам по себе можно было использовать в качестве пресс-папье. Магией жеребец сдвинул защёлку и переломил ствол. Патрон вошёл идеально. Резким движением Дабл Тэп защёлкнул пистолет, а Рита сунула ещё три заряда в карманы его жилета и переключила что-то в своём ПипБаке. Раздался короткий резкий звук, и грифина рядом с ним превратилась в едва видимое размытое мерцание.

Сделав глубокий вдох, Тэп на долю секунды прикрыл глаза, проигрывая в уме то, что ему предстоит сделать. Его глаза распахнулись тотчас же, как только звуки стали слышаться ближе.

Мантикора гнала своих жертв прямо на него. Двое оставшихся в живых пони принялись подпрыгивать и кричать, будто бы стараясь привлечь его внимание. Тэп, не отводя глаз, кивнул на небо. Послышался резкий шелест крыльев, затихающий с каждой секундой. Жеребец сорвался в галоп, продолжая удерживать антимех-пистолет внизу. Крики пони сменились с воплей о помощи на возгласы недоумения.

— Ты что творишь?!

— Беги в другую сторону, чокнутый ты сукин сын!

Тэп проигнорировал возгласы и понёсся дальше на полном скаку, проскочив прямо между потрёпанными пони. Мантикора замедлилась, будто не зная, что делать с приближающимся единорогом. Тэп рванул вперёд, пригнулся, оттолкнулся от земли всеми четырьмя копытами и взвился в воздух, оказавшись на уровне глаз неуклюжей твари. Краем глаза он заметил ядовитое жало, на котором всё ещё болтался окровавленный пони. Его лица коснулось тёплое, влажное дыхание существа.

«Наведи и нажми.»

В ту же секунду Тэп понял, насколько права была Рита насчёт силы отдачи. Пистолет вырвался из его поля левитации, по пути ударив жеребца в правое плечо. Впрочем, это была мелочь, на уровне просто небольшого замечания. Звук вышел такой, будто раскололась гора. Там, где всего мгновение назад располагалась рычащая морда мантикоры, теперь осталась лишь кроваво-красная дыра, окруженная ореолом разлетевшихся влажных кусков плоти и переломанных костей. Тэп пролетел сквозь него, ухмыльнувшись, когда почувствовал врезающиеся в него куски мяса и капли крови. Единорог соскользнул по спине мантикоры и приземлился за ней.

«Блядь!» – он встряхнулся, сбрасывая с себя кровавые брызги. – «Просто невероятно».

Обезглавленное тело мантикоры завалилось вперёд; земля от падения вздрогнула.

— Рита-а-а-а! Ну ни хуя ж себе! — Тэп взвился на дыбы, всматриваясь в небо, хотя знал, что она невидима. — Ты это видела?!

— Ты должен был удержать его! — каждое слово звучало всё ближе, пока он не почувствовал ветерок от её крыльев.

Тэп изогнул бровь, взглянув на искривление света, обозначившее контуры Пахариты.

— Так я ж держал!

— Значит в следующий раз держи крепче! — хлопки крыльев прекратились и, спустя секунду, пистолет поднялся с земли. — Вещица хрупкая...

— Ему... нужно имя.

— О! Ну, ты прикончил эту мантикору с одного выстрела, верно? Назови его Лаконичный!

— Ага, но ты сделала его для пробивания брони, — на лице Тэпа снова расцвела ухмылочка. — Я думаю, стоит назвать его Проникновенный.

— Это ж глупо! — чирикнула грифина.

— Твоё не лучше!

Прежде чем успеть продолжить спор, Тэп ощутил на своей шее её коготки и вздохнул, когда уголок её рта прижался к его губам. Даже несмотря на то, что грифина была невидима, единорог закрыл глаза, почувствовав как её язычок вторгается в его рот. Поцелуй был кратким, но от этого не менее приятным.

Подняв всё ещё горячую стреляную гильзу, Тэп сунул её в один из своих карманов. Инстинктивно он попытался вложить пистолет в кобуру и лишь спустя мгновение осознал, что для этого оружия кобуры у него нет. поэтому пистоле отправился под жилет, а единорог развернулся и направился обратно к мастерской. Пони, убегавшие от мантикоры, теперь были заняты тем, что разделывали тушу и поджаривали куски мяса над медленно разгоравшимся костром. Выудив из огня кусок мяса на шампуре, Тэп левитировал его рядом с собой. Пони были слишком заняты, чтобы заметить пропажу.

— Выглядит довольно необычно, — поддразнил он.

Послышалось воркование Риты, и кусочки мяса начали исчезать прямо у него на глазах.

Глава 3: Рабочая обстановка

~~~|*/\*|~~~

В Понивилле я потерял всё, но утверждать, что я начал всё с нуля будет не совсем правильно. Когда я покидал Новую Эппалузу во второй раз, в моём сердце не было страха или чувства неуверенности в завтрашнем дне. Я точно знал, что мне делать, и где начать.

Не поймите меня превратно, вас никогда не сбивали с ног, как меня, и вы, зарывшись носом в грязь, не поднимались снова. Несколько моих первых вылазок были непросты. Прямо-таки зверски непросты, чес-слово. На хорошо бронированных подонков я шёл с одним лишь кухонным ножом в копытах или телекинезе. Честно говоря, было трудновато, будто бы бандиты, которых я вырезáл, были лучше подготовлены. Мне казалось, что я просто слегка отстранялся от всего, что творилось у меня под носом, но кто может сказать наверняка?

Спустя месяц я обрёл второе дыхание. Добыл пистолеты поновее и получше, и куда более приличную одежду, чем мои старые обноски. А вот карманах по-прежнему недоставало тяжести крышечек, и это было не по мне. Банды рейдеров, что мне попадались, были лучше вооружены, но их стало намного меньше. Полагаю, это не было лишено смысла: чем больше на животных охотишься, тем меньше их становится. Но соваться в Понивилль снова я не отваживался. Думайте что хотите, но у меня мурашки по коже бегут даже когда я наблюдаю за ним с безопасного расстояния. И возникает чувство, будто за мной наблюдают.

Это, мягко говоря, приводило в уныние. За несколько ночей рыскания по Пустоши я так ничего и не добился и вновь занялся сопровождением караванов, а со временем перешел к охране курсирующего между Новой и Старой Эппалузой поезда. Работа была тоскливой и порядком меня раздражала, но крышечки есть крышечки. Без охоты на рейдеров появилось слишком много свободного времени, и я ночи напролёт пропивал свою зарплату в барах. В общем-то, жить так было можно, и у меня появилось несколько хороших друзей, но жизнь наёмника или доблестного телохранителя – это просто не моё. Не хватало острых ощущений. И приключений.

И в одну прекрасную ночь навроде этой приключения нашли меня сами.

Я сидел в баре Новой Эппалузы и пытался забыть своё падение после многих триумфов, как позади меня раздался шум. Ну, раз уж я был не где-нибудь, а в баре, то и подумал, что это просто пьяная потасовка. Но не услышав ни звуков разбивающихся бутылок, ни выстрелов, я врубился, что это не так.

Обернувшись, я увидел у входной двери невероятно милую маленькую грифину. Маленькую в том смысле, что сперва подумал, что она только птенец: слишком мелкая для грифона. Примерно с кобылу размером.

Вторым, что я заметил, был рабский ошейник на ней. Тогда я подумал: возможно, она – беглая рабыня; но эппалузцы занимаются торговлей, так что беглой нет смысла приходить прямо в расположенный в центре города бар. И непохоже было, что кто-нибудь спешил присвоить её себе. К тому времени я перезнакомился с жителями Новой Эппалузы и знал, что рабов ни у одного из них нет, поэтому следующей догадкой была ей принадлежность кому-то, кто проходит через город. Её задняя левая нога чуть выше ступни была обмотана повязкой, заляпанной буровато-розовыми пятнами.

А ещё я заметил на её лапе ПипБак, и это запутало меня ещё больше.

Казалось, она не заметила меня: я сидел достаточно близко к двери, так что когда она, прихрамывая, сделала несколько сделала несколько шагов внутрь бара, я фактически оказался за её спиной. К тому времени я был уже просто никакой, но суть её предложения всем собравшимся в баре была такова: ей нужна помощь в выслеживании и убийстве кого-то, и она предлагает за это оплату. Реакция была ошеломляющей. Я вернулся к своей выпивке, но продолжал прислушиваться к её речи. Она добавила что пони, за которыми она охотится, вообще-то рейдеры и что их много.

Вот это уже это привлекло моё внимание. Но, ух...

Как я уже сказал, я был очень, очень пьян, и это случилось почти четыре года назад, так что я не помню точно, как именно всё происходило дальше.

Как бы то ни было.

Я попытался повернуться, но меня в тот момент слегка вырубило. Когда я отошёл от оцепенения, вместо целой комнаты гуляк на неё продолжали глядеть лишь двое: молодая кобыла и старый жеребец. Пара оставшихся добровольцев посмотрела друг на друга, затем вновь на грифину, а потом вернулась к своим делам. Та надулась и нахмурила брови, и постучала по боку своего клюва; казалось, она была почти обижена.

Она уже было развернулась чтобы уйти, когда я окликнул её. Моё внезапное появление у неё из-за спины слегка удивило грифину. Когда же удивление прошло, она начала рассматривать меня, склоняя голову то туда, то сюда. На вид он не была ни крепкой, ни сильной, как большинство грифонов, которых я встречал в своих путешествиях. Она казалась откровенно женственной, что было очень странно в Пустоши даже для девушки.

«Ты сказала что-то об убийстве за деньги?» — спросил я, добавив, что вообще-то не помню остального из-за того, что вырубался.

С улыбкой покачав головой, она сказала мне, что я не пропустил ничего важного, и предложила купить мне выпить. Я последовал за ней к барной стойке, наблюдая за покачиваниями её бёдер, когда она пыталась не нагружать свою раненую заднюю ногу. У барной стойки она поднялась на здоровую ногу, повернулась и откинулась назад, облокотившись на неё. Грифина следила за входом, будто бы ожидая, что кто-то войдёт в бар вслед за ней, что забавляло, если учесть, как легко я её напугал.

«Ты рабыня?» — спросил я её через минуту или две.

Она окинула меня взглядом и ухмыльнулась, сказав что-то типа: «Неужели я похожа на рабыню?»

Я промолчал, и она заказала выпивку. А я ведь даже и не знал, что в баре Новой Эппалузы имеются крошечные зонтики.

«Итак, мы убиваем рейдеров?» — спросил я.

«А это проблема?» — отозвалась она и отпила из своего стакана, поморщившись.

Мне кажется, я ухмыльнулся, когда она задала этот вопрос.

«Скорее плюс, если тебе интересно моё личное мнение, — сказал я. — Терпеть не могу этих выблядков».

Она в ответ ухмыльнулась и спросила как меня зовут. Я назвал своё имя и спросил, как зовут её.

«Пахарита, — провозгласила она так, будто это было название страны, и слегка поклонилась. Её немного шатало, когда она вновь попыталась стоять прямо на задних ногах. — Итак, давай перейдём к делу.»

Пока мы обсуждали планы, я один или два раза терял сознание, но она либо вкратце пересказывала то, что я пропустил, либо говорила, что это было не так уж и важно. Таким образом, мы потратили не слишком много времени, просиживая свои задницы в баре. И как только в моей голове отложилось всё, что мне нужно было знать, мы отправились в ночь.

Предполагалось, что действовать я буду в одиночку. Я всегда понимал, что если рядом со мной будет кто-то ещё, то для меня он или она будет камнем на шее, и нянчиться с ней в то время, когда можно было сосредоточиться на планировании и убийствах, у меня не было ровным счётом никакого желания. Но, по правде говоря, когда Рита находилась поблизости, особенно в тот первый раз... Чувство было приятным. Даже естественным. Она подстраивалась по меня и летела достаточно низко, чтобы не привлекать к себе внимания, проверяла свой ПипБак и сообщала мне, если обнаруживались какие-либо агрессивные дикие животные, которых стоило обойти, или как близко мы уже подошли к тому точке назначения.

— Это было как-то так... Да ёбаный в рот, прекрати сюда ни с того, ни с сего врываться! Минуточку, прости... что ты задумала?

— «Ну... Я же только что закончила готовить обед! И надеюсь, ты к нам присоединишься. Ты ведь любишь карри, не так ли?»

— Ты ещё спрашиваешь? Сейчас приду, минутку... От дерьмо, и на какую кнопку мне там нужно было…

~~~|*/\*|~~~

Дабл Тэп задрал свой бинокль чуть выше, чем следовало, и ему в глаза вонзились слепящие солнечные лучи, изливающиеся сквозь редкие прорехи в облаках. Он ругнулся и попытался проморгаться от повисших перед глазами цветных пятен. Рита фыркнула и перевернула страницу своего комикса. Из динамика её ПипБака тихо струилось что-то фанковое.

— Если она летает по округе в пассажирской повозке, — пробормотал Тэп, взглянув на грифину, — то как, чёрт подери, мы должны догнать её?

Рита, изогнув бровь, посмотрела на него поверх комикса.

— Мы должны вычислить, куда она направляется ещё до того, как она туда прибудет! Это типа как сыскная деятельность! И при этом нужно очень долго и упорно думать, так что, ты просто оставь это на меня, ладненько?

Тэп прищурился и вернулся к изучению горизонта.

— Итак... — начал он спустя пару минут наблюдения за кучкой гулей, разрывавших на куски рейдера.

— Ну? — его ушей достиг шорох бумаги, когда она перевернула очередную страницу.

— Ну... Насчет ЛитлПип.

Интонация Пахариты тут же изменилась.

— А что с ней? — он мог прямо-таки представить себе, как она вскинулась.

Тэп закрыл глаза, приготовившись к бурному восхвалению, которое непременно должно было последовать.

— Папка от Стальных Рейнджеров шикарно описала её способности и особые черты, но помимо её рейнджероубивательной вечеринки в Стойле Два там не было почти ничего. Что... Ух... — он скрипнул зубами, ведь Рита уже визжала. — Что ты можешь мне рассказать о...

— Да я могу рассказать тебе почти всё, что известно о ЛитлПип! Она же моя самая любимая тема для разговора вместе с Министерскими Кобылами и ДиДжеем Понтри! — она уже успела приютиться подле него, а её глаза сияли, когда он встретился с ней взглядом. — Что ты хочешь знать?!

Несмотря на то, что он уже пожалел, что спросил, Тэп проглотил свою гордость и начал задавать уточняющие вопросы:

— С чем именно мы столкнёмся? Что ещё она натворила, о чём мне следует знать?

— Ох ты ж, с чего же мне всё-таки начать? — Рита перекатилась на спину, вытянув перед собой все свои четыре лапы.

— Что ты услышала о ней раньше всего?

— О! Я слышала, будто бы едва она вышла из Стойла, когда в одиночку перебила всех рейдеров из Понивилля, вот!

Глаза усеянного шрамами единорога округлились, а сам он напрягся, услышав упоминание о Понивиле. Секунду спустя он расслабился.

— Да ничего такого в этом нет. Я это уже делал.

— Это ты так говоришь, но мне-то откуда знать... Такие шрамы от чего угодно могли остаться, и в твоей истории полным-полно пробелов! — Тэп фыркнул, и она ухмыльнулась, поглядывая в сторону. — И кстати – ЛитлПип победила! Я слышала, что она зачистила всю библиотеку! Библиотеку самой Твайлайт Спаркл! Она даже попутно освободила кучку пленников! И вышла оттуда как ни в чём не бывало.

— Брехня, — пробормотал он.

— Не-а! Чистая правда! ДиДжей Понтри всё об этом мне рассказал! — она выразительно помахала передней лапой с ПипБаком, а тот вращался на запястье при каждом взмахе.

— Ну ладно. Значит, она, по всей видимости, перебила кучку рейдеров. Я бы тоже смог это сделать, вернись я в Понивиль. Чего ещё она совершила?

— Убила дракона!

— Рита, это совсем не смешно. Мне на полном серьёзе нужно знать, что... — он взглянул на лежащую грифину, и она, с самой самодовольной своей ухмылкой, постучала по динамику ПипБака. — Да ты, блядь, надо мной издеваешься.

— Убила его из магического драконобойного дробовика! У него не было ни единого шанса. Мне его даже чуточку жаль!

— Ну, если уж это был какой-то там магический дробовик, тогда конечно, у него не было ни единого шанса, — он немного опустил бинокль, пихая её передним копытом. — Дробовик был создан именно для этого. Если ты создаёшь оружие для убийства кого-нибудь, и оно убивает этого кого-то, то пушка делает как раз то, что нужно.

Пахарита перекатилась обратно на лапы, искоса посматривая на него.

— Да ты просто тоже хочешь убить дракона.

Тэп фыркнул и вновь сосредоточил внимание на бинокле.

— Что ещё?

Раздавшийся в отдалении взрыв тут же прервал беседу. Тэп навёл бинокль на дым, который уже развеивался на ветру в нескольких кварталах впереди, и заметил несколько пони в тяжёлой броне. Из-за тёмных провалов глаз их шлемы напоминали металлические черепа, в то время как воздушные фильтры вокруг придавали им сходство с противогазами. Это был обычный вид Стальных Рейнджеров, но казалось, что броня была выкрашена в красную полоску. Когда они нырнули в укрытие, чтобы перезарядиться, дым немного рассеялся, явив на обозрение трёх высоких, величественно выглядящих кобыл – двух зелёных и голубую. У каждой из них были как рог, так и пара крыльев.

«О-о-ох, аликорны», — задумался он, пытаясь выловить лучший вид на круп льдисто-голубой кобылы. — «С какой стати эти Стальные Дебилы стреляют по ним? Наверное, дерутся за тостер, или лампочку, или ещё что-нибудь такое».

Пони в броне вышли из укрытия, и один из них тут же рухнул, когда зелёная аликорн поразила его молнией. Остаточные разряды прыгали по металлической оболочке, а из сгоревших электрических схем поднимались закручивающиеся струйки дыма.

«Силовая броня, — с издёвкой подумал Тэп. — Всецело перехваленный маго-технический мусор. Может попробуешь в следующий раз не попадать под удар вместо того, чтобы зависеть от своего офигительного робокостюма, а, мудила?»

Другой Стальной Рейнджер обошёл упавшего товарища чтобы прикрыть его огнём и осыпал их аликорнов шквалом гранат. Их щиты рябили, но они уверенно удерживали занятую позицию, противостоя атаке.

— Оу, а ещё она убила целую кучу пони в Старой Эппалузе! — выпалила Рита, у которой, похоже, пропал интерес к битве. — Она просто ворвалась туда и перестреляла всех до единого! Ей даже удалось убить аликорна, сбросив на неё дом!

— Дом, — тупо повторил Тэп, не отрывая глаз от перестрелки.

— Агась, целый дом! А затем ещё больше работорговцев, которые пытались вернуть себе освобождённых ею пони и попытались захватить поезд, на котором они ехали, и она их тоже всех поубивала! Она даже пустила поезд под откос, с обрыва, и при этом ушла оттуда без единой царапины!

Оба зелёных аликорна были разорваны непрекращающейся чередой взрывов и, подобно ярко-красному конфетти, украсили собой ближайшие окрестности. Оставшаяся льдисто-голубая аликорн развернулась и взмыла в воздух, пытаясь отступить. Со свистом, несколько ракет устремились за ней и разнесли в клочья свою цель, взорвавшись практически одновременно. С улицы донёсся отдалённый восторженный крик, когда её останки усеяли бетон.

Тэп лишь тихо вздохнул.

— Такой знатный круп просрали.

— Если хочешь, то можешь пойти и подобрать кусочек, — хихикнула грифина, заработав при этом сердитый взгляд.

— То есть, получается, ветки Эппалузы больше нет именно из-за неё? Снимаю шляпу. Ёбаный поезд, всегда ненавидел его, — облизав свои губы, он левитировал бутылку виски, украденную из Разбитого Копыта. После хорошего глотка он пришёл к выводу, что у Гаудины был отличный вкус. — А что, собственно, там забыли аликорны?

Когда он взглянул на Пахариту, та лишь пожала плечами, нахмурившись и подперев голову когтистой лапой.

— Наверное, делишки Красного Глаза. Аликорны и Красный глаз – это как сардины и ореховое масло, — Тэпа чуть не вырвало, когда он попытался представить себе такое сочетание. — Что же до Пип и Красного Глаза… Они не совсем сходятся во взглядах.

— Оно и не удивительно. Похоже, Красный Глаз слишком хитёр для неё. Большинство пони думает, что всё вокруг станет лучше, стоит лишь щёлкнуть выключателем. Но нельзя же исправить всё с помощью какой-то там особо хитрой магии. Для этого нужно шаг за шагом что-то делать.

Рита продолжала тараторить, словно игнорируя его.

— Я слышала, что когда она оказалась в Филлидельфии, то добровольно вышла на арену и там убила там всех оппонентов до единого. Она выиграла встречу с Красным Глазом... — она хихикнула и сжала в кулак свободную лапу. — И плюнула прямо ему в лицо!

Тэп почувствовал, как его челюсть устремилась к земле.

— Вот же сучка! Да кем она себя возомнила?!

И вновь Рита пожала плечами, попытавшись вырвать бинокль из магической хватки Дабл Тэпа.

— Всего лишь Дарительница Света и спасительница Пустоши. И ты, кстати, тоже убивал солдат Красного Глаза.

Пожевав нижнюю губу, Тэп освободил из магической хватки бинокль как раз в тот момент, когда Пахарита со всей мочи дёрнула тот на себя. От такой неожиданности она повалилась на спину, испуганно пискнув.

— Ну убивал, но нам же за это платят. А она просто носится по округе, разрушая его планы, ради... веселья. Вроде как. Не знаю я, — сердито взглянув на него, Рита вновь встала на свои лапы. — Убивать его бойцов и плевать ему в лицо – две очень разные вещи.

— Знаешь, тут ты не прав, ну да ладно!

— Да как угодно. Что ещё ты можешь мне рассказать?

Пахарита постучала себя несколько раз по клюву.

— Эм... Она убивает аликорнов одной левой!

Единорог нахмурился.

— Ну разумеется...

— Она даже сумела расправится с очень-очень большим аликорном в Филлидельфии!

— Круто, — монотонно ответил он, окидывая взглядом горизонт.

Его мысли метнулись к огромному, угольно-чёрному крупу этого когда-то великолепного существа и вкусу очищающего от радиации месива, которое он сварганил. И хотя он едва не помер от лучевой болезни, это был весьма захватывающий опыт. Приятные воспоминания поблекли, когда Тэп начал раздумывать над словами Риты.

«И всё же, была ли это та самая супер-аликорн, с которой я встречался во время своего последнего визита в Филлидельфию? Или... они по очереди становятся супер-аликорнами? — нахмурившись, он выглянул из окна здания, в котором они расположились. — И если даже эта малявка убила другого аликорна, то помнит ли та меня до сих пор? Или у них всех общие воспоминания? Или... а, в пизду...»

Несколько пониобразных фигур топтались на уровне улицы. Все они были измождёнными и выглядели так, словно в любой момент были готовы развалиться на части, но понять, были ли они безмозглыми животными, или всё ещё сохраняли рассудок, Тэп не мог. Спустя мгновение все они обернулись и открыли огонь по стае облезлых собак, которые неслись в их сторону.

Удовлетворив своё любопытство, он сел обратно и принялся всматриваться в дали у линии горизонта. На востоке, в гавани Мэйнхеттена, гордо возвышалась Статуя Дружбы – реликт старого мира и пристанище для сотен пони. Порой Пахарита захаживала в злачные закоулки Города Дружбы в поисках новых контрактов, но сам Тэп крайне редко ступал на его территорию. Не считая Башни Тенпони, единственным поселением, в которое они частенько наведывались ради еды, торговли и приятной компании было Арбу, не считая редких вылазок в Эппалузу и Филлидельфию.

Его взгляд задержался на Арбу. Тэп мог разглядеть лишь силуэты посёлка, но его воображение с легкостью дорисовало пони, занятых своими обычными делами. Внезапно как гром среди ясного неба мелькнула мысль: день рождения, а он чуть не забыл! Тэп мысленно обругал самого семы на чём свет стоит за то, что не выдрал у мантикоры зуб, или шерсть из гривы, или хотя бы кусок мяса, чтобы потом подарить.

«Проклятье... ей бы это понравилось. Может ещё не поздно вернуться назад и...»

Резкий тычок вернул его в реальность. Рита ухмылялась и качала головой.

— Думаешь о своей подру-у-ужке?

Тэп отпихнул её в строну.

— Отъебись, Рита. Она не моя подружка.

Вокруг крыши Тенпони двигался мерцающий огонёк, который привлек его внимание. Он поднял переднюю ногу и указал ею на огонек, пихая грифину другой.

— Ага, вижу! — она запрыгала на месте, глядя в бинокль и махая при этом крыльями. — Это они!

— Есть предположения, куда они направляются?

— Неа! — Рита медленно повернула голову вслед крошечному пятнышку пассажирской повозки, когда та пронеслась над руинами Мэйнхеттена. — Но я бы сказала, что они направляются куда-то на запад, в сторону Вечноди... Эмм... не совсем... возможно, Понивиль?

— Ах ты ж ёбаный ты…

— Пойти по дороге было бы безопасней... — тихо прохныкала Пахарита. Тэп не вёл счёт этим жалобам, но был уверен, что вот именно эта пересекла черту, отделяющую «немного» от «много». — Одно дело, если ты готов подвергнуть опасности свою собственную жизнь, но...

Тэп ухмыльнулся в ответ, встретившись с её испуганным взглядом.

— Неужели ты боишься парочки мутировавших алмазных псов?

— Да! — сощурившись, ответила она, визгливым шепотом. — Они меня до смерти пугают!

— Фигово тебе, — пожал он плечами, продолжая идти средним шагом. — Да, пойти по дороге было бы безопасней, но они уже нас опережают, и если мы сейчас их не догоним, то отправим кучу времени алмазному псу под хвост. Как только минуем Старый Олней, будем почти в безопасности вплоть до Понивиля. Если, конечно, именно туда они и отправились...

Он торопливо осмотрел темнеющий горизонт, за которым быстро исчезали последние отблески солнца.

— Мы только что миновали Марипони, и, помнится мне, Богиня выступает в одной упряжке с Красным Глазом. В худшем случае смотаемся к ней, и, может, ещё и парочку аликорнов выпросим в подмогу.

— Богиня или нет, но мы не можем здесь остановиться! Это страна адских гончих! — нахмурившись, продолжила грифина. — И, кроме того, неужели ты думаешь, что аликорны помнят то наше задание?

— Если помнят задание, то не могут они не помнить, как я… Это что, был звук выстрела?

Рита изогнула бровь.

— Я ни...

— Шшшш...

Дабл Тэп, задержал дыхание и навострил уши. Тишину наполнил шорох перьев Пахариты на ветру, а пони выжидал, когда вновь послышится этот звук. Тот так и не повторился, но до ушей Тэпа донеслись еле слышные крики. Неподалёку смутно вырисовывался силуэт города. Внезапно, у него появилась неплохая догадка насчёт конечной точки пути их цели. Тэп прикинул, что сможет добраться до Олнея галопом минут за десять-пятнадцать. Рита тяжело сглотнула, когда он встретился с ней взглядом и кивнул.

Не произнеся больше ни слова, они во весь дух рванули к городу; Пахарита изо всех сил хлопала крыльями чтобы набрать высоту. А единорог тяжело дышал, мысленно пробегая по своему репертуару заклинаний. И первым в этом списке было подавление света, которое искривляло тьму вокруг его рога и чуть ли не полностью сводило на нет свечение. Дальше шло заклинание для копыт, которое к каждому его шагу добавляло противодействующую вибрацию, чтобы полностью глушить шум перемещений Тэпа. Правда, он не был уверен, насколько хорошо это будет работать против существ, которые по своей природе чувствуют любые виды вибрации в земле, но сейчас ЛитлПип была важнее.

Он быстро приближался к краю города. Вновь раздался и стих звук выстрела, но Пахарита не подала знака, что Небесный Бандит отправился в путь. Воспользовавшись левитацией, он быстро перебрал имеющееся с собой снаряжения.

Две дюжины гранат, собранных в связки в кармашках его патронташа, примерно вдвое меньше мин, к которым прилагалась катушка металлической проволоки. У Риты при себе имелось немало дополнительного снаряжения на случай, если своих запасов Тэпу не хватит. Комедия и Комедия – его девятимиллиметровые пистолеты-близнецы – плотно сидели в своих кобурах, и оба были заряжены бронебойными патронами. На себе он нёс десяток дополнительных магазинов к ним, но, как и со взрывчаткой, знал, что у Пахариты найдётся ещё как минимум двадцать магазинов сверху. Проникновенный находился в притороченной к спине кобуре, и его тяжесть казалась чуждой. Для него имелось в наличии лишь десять громадных патронов, не считая ещё скольки-то запасных в сумках Риты, но Тэп не планировал использовать его против чего-либо отличного от Стилхувса. А в жилетке, свитере, словом, везде, куда их можно было только запихнуть так, чтобы не порезаться самому, были спрятаны метательные ножи. Сколько их там точно, Тэп не знал, но их определённо было предостаточно.

Единорог промчался мимо нескольких домов и, развернувшись прямо перед кирпичной стеной огромного здания, поднялся на дыбы и прижался к ней спиной. Он хрустнул сначала суставами на ногах, затем шеей, стряхнул с себя пыль и ненадолго замер, переводя дух. После такой короткой подготовки Тэп вдохнул немного дэша, подготавливая себя к намного большей дозе, которую он примет чуть погодя. Он ощущал движение; много движения, искаженного и затянутого из-за наркотиков в его кровеносной системе. И ни одно из них не напоминало движение пони.

В тот самый миг, когда Тэп уже собрался было выглянуть из-за угла, его уши уловили тихий шорох перьев. Он обернулся, обнаружив, что стоит очень близко к размытому, едва видимому силуэту.

— Ты помнишь, что я боюсь Адских Гончих? — прошептала Рита, и, прежде чем Тэп сумел ответить, продолжила: — Так вот, по округе их слоняется просто тьма, ровненько дальше по улице.

— А что насчёт...

— Я покружила над городом. Небесного Бандита нигде нет, но я заметила Каламити и Вельвет на крыше госпиталя. И мне кажется, что их феникс тоже там.

— Это...

— Да, медик-единорожка и снайпер-пегас. Пип, Стилхувс, и та зебра, наверное, внутри.

Тэп вновь попытался двинуться, но лишь для того, чтобы почувствовать, как его воротник стискивают когти.

— Они буквально окружены адскими гончими! — грифина отпустила его воротник, и он мог прямо-таки представить, как она зажимает свой клюв когтями.

— Я просто взгляну, — прошептал он. — И если ты ещё раз меня остановишь, то я тебе врежу. Сильно.

В переулке было чисто. Выйдя из-за угла и указав ей жестом следовать за ним, он медленно продвигался вперёд, пока проулок не вышел на улицу. Фраза «довольно-таки много» не слишком точно описывала количество тех огромных двуногих собакоподобных существ, которые заполонили улицы Старого Олнея и не спускали глаз с крыши госпиталя. Их передние лапы были были бы забавными, вот только громадные, способные кромсать плоть и сталь, когти, которыми они оканчивались, не давали повода для веселья. У некоторых в массивных лапах он заметил энергомагическое оружие, переделанное под использование пальцами. Их глаза светились в темноте, ловили и отражали свет собственных факелов. Это была толпа, какой он не видывал прежде, а Тэп повидал далеко не одну.

Гигантского роста адская гончая вылезла из толпы и взобралась на что-то типа фургона с рупором в лапах. Ещё прежде, чем раздался её хриплый грубый голос, Тэп понял, что это как раз-таки «она»: его взгляд задержался на параллельных рядах сосков, которые тянулись от её груди и вплоть до самого сокровенного места. Изорванный жилет гончей едва их прикрывал. У неё было что-то наподобие гривы, но волосы выглядели жесткими и засаленными.

— Пони, мы знаем, что вы там! — гаркнула она в рупор, указывая в сторону крыши. — Спускайтесь! Даже после того, как вы убили моих щенков, я прошу вежливо!

«Ого», — проговорил он беззвучно.

Тэп попятился, махая во все стороны передней ногой, пока не почувствовал перья и шерсть.

— И каким, блядь, образом, я должен пробраться мимо всех этих тварей?

— Откуда мне знать?! — послышался визгливый шёпот в ответ. — Может, у нас получится провернуть какой-то отвлекающий манёвр, и ты сможешь туда прокрасться?

Единорог кивнул, вновь выглядывая из-за угла. Только в этот раз рядом с собой он чувствовал присутствие чего-то тёплого и пернатого, которое держалось за него изо всех сил. Он прошелся по толпе взглядом, на мгновение задержавшись на многогрудой адской гончей с рупором, прежде чем сосредоточиться на своей задаче. На первый взгляд не обнаружилось ничего особенного, но вот во второй раз в мерцающем свете факелов он заметил кое-что необычное.

В нескольких домах от толпы Из-под земли что-то выступало, и сверху торчал длинный ствол. Прищурившись, Тэп попытался разглядеть его получше, но в темноте чёткая картинка не складывалась. Он развернулся и снова отошел назад, обошёл здание и двинулся по окраине Олнея в сторону таинственного объекта. Осторожно пройдя вниз по переулку ещё раз, они вновь вышли на главную улицу, но уже по другую сторону от адских гончих. И теперь, несмотря даже на неважное освещение, он всё же начал понимать на что же именно он смотрит.

— Неужели это... — запнулся он, мельком взглянув на адских гончих дальше по улице. — Что-то типа танка?

Рита ответила шёпотом, но была заметно воодушевлена:

— По правде говоря, это и есть танк. Танк земных пони, если точнее. Нарезное, стадвадцатимиллиметровое орудие с автоматом заряжания, смонтированный на крыше крупнокалиберный пулемёт... Такие очень редко встретишь. Нет, управляемых пегасами летающих танков хоть отбавляй, но вот на наземную бронированную технику финансов выделялось куда меньше. Большинство военных технологий ушло на воздушные силы или Стальным Рейнджерам. Однажды Эпплджек сказала, что...

Даже не видя её, Тэп точно знал, куда стоит направить свои копыта, чтобы захлопнуть грифине клюв.

— Рита, заткнись же наконец и скажи, сможешь ли ты заставить эту штуку работать?

— Так, поскольку здесь довольно-таки сухо, и не похоже, чтобы за последние две сотни лет к нему кто-либо прикасался... Да, думаю у меня он заработает без особой возни. Возможно, понадобится многое подрегулировать, плюс ещё в двигателе могла скопится пыль, но я определённо заставлю его работать, — она задумалась. — Но они же сбегутся на него, как только я заведу мотор...

— Ну, тогда уйди оттуда, прежде чем это случится.

— Шутишь? Это же довоенный артефакт! Да у Стальных Рейнджеров все стволы расчехлятся при виде этой штуковины

Каждый раз, когда она повышала свой голос, Тэп кривился, окидывая взглядом уже встревоженную и раздражённую свору мутировавших псов.

— Ладно? Так значит, ты намерена уехать отсюда на этой штуковине? — он протянул копыто, и его рог тускло засиял. — Давай сюда всю взрывчатку, которая у тебя есть.

За этими словами, последовал короткий односторонний обмен. Дополнительные гранаты и мины были тяжеловаты, но он знал, что надолго взрывчатка у него не задержится. Мёртвая грифина была бы для него бесполезна. Поэтому, пока Рита занимается отвлечением гончих, первым делом нужно будет расставить ловушки, которые могут купить её несколько драгоценных секунд.

Череда мягких щелчков достигла его ушей.

— Когда закончишь здесь, — прошептала она, а её голос всё больше и больше отдалялся, — направляйся в Марипони.

Наставления Пахариты прервались шелестом перьев и пугающе громким скрипом, когда люк рядом с орудийной башней открылся и вновь закрылся. Он с облегчением выдохнул, когда толпа продолжила всецело уделять своё внимание крыше.

— Повторяю ещё раз! — прорычала та из тварей, которая смахивала на мать выводка адских гончих. — Пони, не испытывайте моё терпение! Спускайтесь вниз, иначе мы заставим вас спуститься!

Тусклый свет магии окутал несколько мин, поднял и равномерно разложил их поперёк улицы. Тени танцевали вокруг фигуры Тэпа, когда он прошмыгнул во входную дверь бывшего круглосуточного магазина, достал три гранаты, и бережно пристроил их за куском бетона. Левитируя катушку перед собой, он протянул конец проволоки от чек трёх гранат до дальней стены, продев при этом свободный конец во все кольца и крепко его завязав. Затем вогнал метательный нож в трещину в стене настолько глубоко, насколько это было возможно, перерезал проволоку и привязал другой конец к рукоятке. Придерживая одним из копыт чеку, он дёрнул натянувшуюся проволоку и расплылся в довольной ухмылке.

Отвернувшись от своей образцовой ловушки, Дабл Тэп наложил заклинание-приманку на ближайшую мину. Ничего мудрёного, всего лишь неясное движение и звук его голоса, направленный в сторону магазина, но он подумал, что взбешённая адская гончая проглотит наживку без каких либо раздумий. Переступив через проволоку, он сам вошёл в магазин и, пробираясь сквозь тьму к чёрному ходу, уложил по пути ещё парочку мин. Последняя из установленных мягко замерцала, когда он вновь применил заклинание-приманку, нацелив его в сторону необитаемого простора Прекрасной Долины. Затем Тэп сделал круг через проулок, заложив ещё тройку гранат под большим мусорным баком и привязав их чеки к близлежащей прогнившей кирпичной стене. Единорог продолжал красться в тенях, оставляя за собой след из взрывчатки.

У входа во что-то похожее на детский сад не было ничего, за что можно было упрятать гранаты. Вместо этого, он сперва продел проволоку через рукоятки вбитых в трещины кладки ножей, затем вогнал нож ещё и в потолок и просунул всю ту же проволоку уже через его рукоятку. Проверив точки опоры ножей, он левитировал к свисающему концу ещё три гранаты и, привязав их чеки, осторожно дал им повиснуть под собственным весом, прежде чем отпустить. Они тяжело провисли и просто-таки молили, что бы их кто-то задел и выпустил на свободу.

— Вы сейчас же спуститесь! — донёсся до него лай. — Последнее предупреждение!

«Да почему они просто не возьмут это чёртово место штурмом? — установив ещё одно заклинание-приманку, Тэп окинул взглядом огромную матку адских гончих и её неугомонную родню. — Чего они дожидаются? Не могут же они взаправду хотеть разрешить дело миром».

Его глаза быстро адаптировались к царившей внутри детского сада темноте. Он осторожно пробирался сквозь здание, время от времени закладывая очередную мину и прикрывая её останками изъеденной молью плюшевой игрушки.

В тот миг, когда он достиг чёрного хода, гул и грохот сотряс здание. Это было лишь начало: дверной проём обвалился, захватив с собой часть потолка. Он, сощурился, чтобы уберечь глаза от падающей пыли и крошащейся штукатурки, развернулся и пошел назад, к центральному входу. Ещё одна, более сильная волна тряхнула здание и едва не сбила его с ног; вдоль стен и на потолке зазмеились вереницы глубоких трещин. Тэп потянулся магией как раз вовремя, чтобы поймать свой букет из гранат, и неподвижно удерживал три ребристых металлических яблочка, пока всё вокруг продолжало дико трястись. Часть дверного каркаса тоже повалилась и увлекла за собой проволоку и все три привязанные к ней чеки. Тэп ругнулся, а его рог вспыхнул, левитируя все три гранаты в окно, парой секунд спустя последовал взрыв.

Тэп выхватил пистолеты и сжал гранату, инстинктивно задержав дыхание. Это было весьма кстати: мгновение спустя в помещение ворвалось облако пыли, вынуждая его закрыть глаза. Отдалённый кашель стал отчётливо слышен, когда грохот стих и лишь редкий цокот, похожий на бьющиеся друг о друга камни, нарушал неожиданно наступившую тишину. Чтобы ни произошло на улице, оно явно заглушило непредвиденный взрыв его гранат. Хоть он и был этому рад, но обстановка явно изменилась, и от неопределенности его начало мутить. Тем временем кашель становился всё более слабым, пока не исчез окончательно.

Единорог раскрыл глаза, и его поприветствовала мимолётная улыбка, которая уже через мгновение растаяла как ни в чём не бывало.

«Отъебись», — мрачно подумал про себя он.

Прищурив глаза и вглядываясь в пыль, он встал с пола и покрутил ушами, стараясь услышать хоть что-нибудь, что сможет помочь ему оценить ситуацию. Тишину нарушил снова донёсшийся с улицы кашель. Его взгляд задержался на лестнице, которую он пропустил, входя внутрь. Тэп, не прекращая вслушиваться, тихо взобрался на второй этаж.

— Следы пони есть?! — он тут же узнал грубый голос их предводительницы.

— Может мы раздавить их! — отозвался незнакомый голос самца. — Ты говорить крыша оставайся целой, когда она падать, но мне она казаться разбитой!

— Не моя вина, что пони такие мелкие!

Чуть менее сиплый женский голос спросил:

— Мы всё ещё откапывать их и съедать?

Из окна второго этажа единорог наблюдал за адскими гончими, которые одна за другой выкапывались на поверхность вокруг дымящихся руин, которые всего пару минут назад были больницей. Повозка, на которой ранее стояла та огромная сука, была погребена под завалом, и мать стаи теперь забралась на её вершину, а толпа постепенно собиралась вокруг неё. Рядом с ней стояла не столь массивная адская гончая с чуть более стройными лапами. Она развернулась в его сторону, и Тэпу пришлось нырнуть вниз, скрипнув зубами.

— Конечно, — проворчала мать выводка. — Не так весело, если мы не сможем за ними погоняться... Ну да ладно.

Тэп вновь медленно выглянул из-за подоконника. Большая адская гончая уже уходила, но та, что поменьше, осталась на месте и всё ещё стояла, повернувшись в направлении его укрытия. После более детального рассмотрения он понял, что мелкая тоже была самкой, и, должно быть, именно она спрашивала по поводу откапывания ЛитлПип. Её шерсть, была по большей части красно-коричневого, почти шоколадного цвета, а от лица и до промежности спускались грязно-белые участки. В отличие от другой суки, облачённой в застёгнутый на молнию кевларовый жилет с порядком истёршейся надписью «В. П. Мэрипони», она была не столь хорошо экипирована. Если ей чего-то и не хватало в районе груди, то это компенсировалось тем, что находилось у неё ниже талии. Она была куда более широкой в бёдрах, а задние лапы на вид были чертовски мощными. Лучше присмотревшись к лицу адской гончей, он увидел, ярко-голубой оттенок её глаз, сверкающих в свете факелов.

Последним, что он успел подметить, было то, что она смотрит прямо на него. Её морда расплылась в широкой, зубастой ухмылке. Шерсть Тэпа встала дыбом.

«Вот дерьмо».

Ставки были явно не в его пользу. Помощь Риты не нужна была, чтобы просчитать это. Он прямо нутром чуял, что хуже уже и быть не может. Инстинктивно он вытащил ингалятор с дэшем и прикусил загубник. Короткий пшик растянулся на несколько секунд, по мере того как он опустошал ёмкость с препаратом, а амфетамины неслись в крови прямиком в мозг, возбуждая каждую клеточку его нервов. Подобно занавесу, его веки тяжело опустились.

Голубоглазая адская гончая находилась на проходящей внизу улице. И пока что была единственной, кто его заметил. Она рванулась сквозь первый этаж и активировала мины. Помимо того, что мины взорвались прямо под ней, сработало заклинание-приманка, и о его присутствии узнали и понеслись к зданию уже все гончие в округе.

Первая псина высунулась из лестничного проёма, и он открыл огонь ей по глазам, где шкура была не такой толстой. Тело безвольно упало вниз. Тэп развернулся и кинул несколько гранат вниз по лестнице, в лучшем случае замедляя бросившихся за ним гончих. Он продолжал стрелять, пока магазины Комедий не опустели, вытащил Проникновенного и выстрелил в толпу, пока менял магазины. Тэп отступил к окну, продолжая пронзать воздух следами от пулями и летящими гранатами. Адские гончие продолжали наступать быстрее, чем он успевал их убивать.

Тэп потянул за чеки всех оставшихся гранат и бросил их вместе со всеми минами в комнату. В тот же миг он выпрыгнул из окна, и взрывной волной его швырнуло немного дальше.

Мать выводка адских гончих ждала его на земле, обнажив клыки и приготовив когти. Под Тэпом вскипела его магия, ещё несколько мгновений подбрасывая его обратно в воздух, но сука уже прыгнула за ним. Её когти прошли сквозь Тэпа как нож через масло.

Его внутренности вывалились наружу, когда он ударился об землю. Адские гончие налетели на него и сразу же начали разрывать в клочья.

-^v-^v------

Но он уже был у окна в задней стене и бросился на преграждающие ему путь дощечки, швырнув себе за спину ещё больше мин. Щепки впились в тело, когда он проломился наружу. Тэп сильно ударился о землю, но дэш позволил ему устоять на ногах. Из здания донеслось ещё несколько взрывов.

Пусть ему и не удалось убить ЛитлПип, но оставаться здесь было слишком опасно.

Пока галопом нёсся во тьму, перед ним на земле кружилась красная точка, которая затем метнулась вдаль. Пахарита также прервала выполнение задания, и направляла его к месту встречи при помощи лазерной указки, в то время как сама добиралась туда по воздуху.

Они перегруппировались в Марипони и решили, что уже пора спать.

-0-

Взор Дабл Тэпа на миг затуманился, когда он вновь открыл глаза. Даже моргание, казалось, тянулось вечность. Его глаза сфокусировались на адской гончей, которая осталась на том же месте, но уже пришла в движение. Кренясь, даже перемещая вперёд свой вес, она медленно падала на четвереньки. Её осанка почему-то выглядела не совсем правильной, как будто бы она не была предназначена для бега на четырёх конечностях. Тэп вспомнил её мощные задние ноги.

«БЛЯДЬ!»

Без малейшего промедления он развернулся всем телом и устремился к лестнице, по-прежнему смотря в окно. Тэп потерял её из виду, а затем, когда он уже проскакивал в лестничный проём, во второй раз встретился взглядом с этими синими хищными глазами. Адская гончая прыгнула в окно второго этажа прямо с улицы, разломав при этом раму в щепки, когда безжалостно прокладывала когтями свой путь внутрь. Несясь к входной двери, Тэп быстро проанализировал изменения в сценарии. Пока что никто кроме неё не знал о его присутствии. К тому же, в округе по-прежнему оставались другие ловушки, установленные чтобы отвлечь других адских гончих. А в том случае, если он сможет от неё оторваться, вероятность сбежать серьёзно вырастает.

Несколько кусков штукатурки и бетона свободно выпали из отверстия образовавшегося прямо над входной дверью. За ними последовали длинные острые когти. Гончая прокапывалась сквозь пол. Её стройная лапа со свистом рассекла воздух, пытаясь достать его сквозь проделанную дыру, как раз в тот самый момент, когда он уже собрался пройти под ней. Тэп рухнул на колени и проскользил под дырой, наклонив голову настолько далеко назад, насколько только это было возможно. Когти оцарапали его горло и подбородок, начисто сбрив всю шерсть на своём пути. Когда его взгляд вернулся к входной двери, он увидел, что остальные адские гончие уже начинают обращать на него внимание. Тэп всем телом дёрнулся назад, встав на дыбы, вытянул передние ноги и опустился на все четыре копыта, глухо бухнув ими об пол.

Сейчас пол был покрыт толстым слоем пыли и обломков, образовавшихся в результате неожиданного сноса здания. В то время как мины внутри детского сада были по-прежнему прикрыты обветшалыми плюшевыми зверушками, то ловушки, расставленные им поперёк улицы, были теперь практически невидимы благодаря случившемуся обвалу. Оглянувшись назад, он скользнул взглядом по потолку и в третий раз встретился взглядом с голубоглазой гончей. От кровожадной ярости её морда скорчилась в жуткую рычащую гримасу, а когти продолжали прокапываться через пол, чтобы добраться до него. Мгновеньем спустя он вновь обратил свой взгляд на улицу.

Несколько адских гончих неуклюже подходили поближе, а за их спинами ещё больше псин начало обращать внимание на происходящее. Заклинание-приманка на мине у входа по-прежнему было на своём месте.

Когда его рог вспыхнул, ему на ум пришло то, что огромное количество его планов теперь зависит от осознания Пахаритой того факта, что восстановить танк уже не выйдет, ведь теперь у адских гончих нет госпиталя на который они могли бы пялиться. Едва видимым шариком света Тэп выстрелил в точку на земле между приближающимися адскими гончими и собой. Заклинание взорвалось, не причинив никакого вреда, но из вспышки вырвалось облако дыма, которое заполнило всю переднюю часть детского сада. Он подобрал под себя ноги и пригнул голову, пока катился прямо ко входу, распрямляя передние ноги, чтобы сразу же повернуть.

Вход оказался чуть ближе, к центру здания, чем он помнил. Но это была несущественная деталь; он скользнул вдоль стены и завернул за угол, когда его собственный голос прорезал шум позади него.

— НУ ИДИТЕ СЮДА, СУЧЬИ ДЕТИ!

Когда гончие активировали мину, к которой было привязано заклинание, последовал затяжной раскат взрыва. Прокладывая свой путь к более крупным зданиям, он галопом проскакал по переулку, промелькнувшему мимо него размытым пятном, и ненадолго задержался на том, что некогда было чьей-то лужайкой перед домом. Его ушей достигли ещё нескольких растянутых во времени взрывов, но они были дальше от него, чем первый. Адские гончие начали свою экскурсию по заминированной улице. Затем последовало их испуганное, искаженное растянутым временем тявканье, а потом послышались крики. Ворчащий голос матери адских гончих был для ушей Тэпа как наждачная бумага, от каждого замедленного слога хотелось скрипеть зубами. Он изо всех сил старался не обращать на неё внимания, осматриваясь вокруг в поисках сигнала Риты.

Красная точка так и не появилась.

Вместо этого уши уловили новый звук. И ожидая, что на него выпрыгнет адская гончая, Первым порывом единорога было прицелиться в землю и ждать, когда выпрыгнет адская гончая, но этот шум был совсем иным – механическим и не шуршащим. У него отвисла челюсть, и он, повернув обратно, понёсся обратно в тот хаос, из которого только что выбрался.

«Ах ты тупая пернатая пиздень, — мысленно клокотал он, — Да что с тобой, блядь, такое?!»

И как раз в тот момент, когда прикидывал что сделать с Ритой за всё хорошее по пути домой, в его ушах зазвучал голос, от которого в жилах стыла кровь.

— Это весьма рисково, — Тэп быстро глянул влево, где во тьме исчезала чуть заметная улыбка, — тебе так не кажется?

«У меня нет времени на это дерьмо,» — он тряхнул головой, пытаясь очистить свои мысли от её голоса.

Несущийся на всех парах единорог почувствовал, что теряет темп, а окружающий мир значительно ускорился, когда он перепрыгнул забор. Закусив загубник, он втянул ещё немного дэша, чтобы поддержать себя в тонусе. Несясь мимо переулка, он прекрасно видел, что вся улица была вновь заполнена адскими гончими, которые все как одна глядели на танк, а некоторые стреляли из своих винтовок потрескивающими энергетическими зарядами. Он не мог сказать, что именно удерживало их на расстоянии – непривычный урчащий звук двигателя или осознание того, что улица превратилась в минное поле. Зная, что долго колебаться гончие не станут, он плюнул на размышления, ведь причины не имели значения. А может и потому, что раз они уже взялись за энергомагическое оружие, то они могут и вовсе не колебаться.

Пятеро адских гончих внезапно выскочили из под земли прямо перед ним и пристально уставились вглубь того же проулка, которым он намеревался пробежать. На другой стороне их, вне всяких сомнений, было больше, а ещё столько же, скорее всего, прокапывали себе дорогу под танк. Про себя он отметил, что раз они не атаковали его моментально, то глушащее звуки заклинание работало и против адских гончих. Тем не менее, он не намеревался тормозить из-за кучки дворняг.

Он попытался галопом обежать их и оторваться. Гончие увернулись от его мин и гранат, нагнали, и выпотрошили как рыбу.

-^v-^v------

Он попытался обежать их по широкой дуге, стреляя из пистолетов в тех, кто стоял по центру. Одна из гончих согнулась пополам и схватилась за колени, другая упала замертво, получив несколько пуль в мозг. Но остальные, не обращая внимания на полученные раны, погнались за ним. Гончие увернулись от его мин и гранат, нагнали, и выпотрошили как рыбу.

-^v-^v------

Помогая себе магией, он подпрыгнул так высоко, как только смог, и, стреляя в гончих на протяжении всего полёта, перелетел их, описав в воздухе полную дугу. Трое из них упали на землю или мёртвыми, или серьёзно ранеными. Двое оставшихся погнались за ним. Но их слишком сильно задело и дезориентировало, чтобы спастись от разрывов мин и гранат, которыми он щедро разбрасывался. Взрывы не смогли их убить, но покалечили гончих достаточно, чтобы Тэп мог сбежать.

-0-

Когда его глаза открылись, они только-только повернулись в его сторону. Он напрягся, и, оттолкнувшись от земли всеми четырьмя копытами, прыгнул вперёд. Рог Тэпа полыхнул, и резко вспыхнувшая ударная волна швырнула его выше. Он летел высоко над сворой гончих, перевернувшись крупом кверху, и ухмылялся им. Выражения их морд были бесценны. Одних лишь пистолетов было бы недостаточно, поэтому он решил дать волю взрывчатке; три гранаты упали в между гончими, пока он опустошал два магазина с бронебойными патронами. Когда пули пробивали плотные шкуры, из-под них в прохладный ночной воздух вырывались багровые брызги, всё сильнее мешая их суматошным попыткам перегруппироваться. Он сомневался, что его атака убьёт их всех, и знал, что взрывы приведут сюда ещё больше гончих, но за маскировку теперь волноваться не приходилось. Но по крайней мере, теперь эта группа замедлится настолько, чтобы он смог добежать до главной дороги.

Когда Тэп пролетал наивысшую точку своего прыжка, на краю поля зрения что-то промелькнуло; красное пятно столкнулось с пытавшимися удрать адскими гончими. Его ухмылка исчезла, а её, более широкая и жестокая, чем на то имеет право быть ухмылка пони, расползлась.

Она начала действовать раньше, чем взорвались гранаты, за одно-единственное ужасающее мгновение пронзив всех гончих, кроме ближайшей к нему, длинными, чёрными шипами из плоти. Они даже вскрикнуть не успели, когда она потащила их в эпицентр, разрывая на части будто плохо сделанные игрушки. Последняя из гончих, которую она пропустила вначале, страдала дольше и сильнее всех: из-под неё вырвали ноги, превратив их в искромсаные неровные куски. Её тело так и не упало на землю. Несколько поблёскивающих крюков набросились на гончую с разных сторон и, погрузившись в её тело, туго натянулись. Тэп встретился с умоляющим взглядом несчастного существа, тщетно пытающимся проложить когтями путь к своей безопасности. Воздух прорезал ряд отвратительно хлюпающих звуков, когда адская гончая была разорвана на части и утянута к ней по кусочкам. И после этого она исчезла так же внезапно, как и появилась.

Объединённая сила взорвавшихся гранат раскидала неузнаваемые останки своры. Из земли выступала пара мутировавших лап, чьи длинные следы от когтей протянулись в сторону Тэпа. Он почувствовал приступ тошноты.

Госпожа Удача улыбнулась.

Вопреки тому, что он только что лицезрел, Тэп сдвинул себя с места и сосредоточился на текущей задаче. Свежая пара магазинов встала на место двух пустых, а среди остатков адских гончих заняли свои места четыре мины. Тэп был уверен, что в скором времени сюда заявятся другие гончие, желающие разузнать о взрыве, и он хотел занять их чем-нибудь. Риту могло спасти только это. Впереди виднелся силуэт танка окружённый стенами проулка. Пока Дабл Тэп тяжело скакал по бетону, траки махины сделали пару пробных рывков, ствол медленно выровнялся. Несколько энергетических залпов ударили в корпус, но танк по-прежнему выглядел целым и невредимым.

Ночной воздух сотрясла очередная серия взрывов. Единорог понял, что у него практически не осталось взрывчатки для ловушек. За его спиной послышались звуки крошащейся земли и отдающийся в ушах протяжный вой. Видавший виды бетон просто крошился вокруг вздымающихся столбов рыхлого грунта. Тэп отскочил в сторону, едва уклонившись от стегнувшей воздух когтистой лапы. Даже под наркотиком, изменяющим его восприятие времени, улочка довольно быстро заполнялась мохнатыми телами и разинутыми пастями гончих. Он кувыркнулся в попытке увернуться от очередного мощного удара, и резкая боль пронзила его правый бок, когда адская гончая впилась когтями в его плоть. По улице пронёсся ещё один отзвук взрыва. Тэп вынул из кобур свои пистолеты. Времени разобраться с гончими, занявшими проулок, было в обрез.

Дабл Тэп прыгнул прямо на стену, но не для того, чтобы уклониться от очередной атаки. Его передние ноги коснулись стены первыми, утвердились на ней и напряглись, когда за ними последовали задние. Он оттолкнулся изо всех сил, забираясь ещё выше, и крутанулся в полёте, чтобы встретиться с противоположной стеной. Тэп понял, что слишком тяжёл для такого восхождения. Ему нужно было избавиться от большей части имеющейся взрывчатки. На третьем прыжке с него дождем посыпались металлические колечки на тонких стержнях, а адские гончие внизу подпрыгивали вверх, пытаясь достать своими когтями.

Следующий прыжок сопровождался ливнем из гранат и немногих оставшихся у него мин, которые подобно огромным монетам вываливались из его карманов. Единорог вновь оттолкнулся, в этот раз сильнее и выше. Магией отшвырнул перила пожарной лестницы со своего пути. Времени на отдых не было. Поднимаясь по проржавевшим ступенькам, он с каждым шагом отсчитывал в уме секунды, принуждая себя двигаться быстрее.

Как только он перевалился через край крышу, четырьмя этажами ниже, на улице, прогремел, силы которого оказалось достаточно, чтобы встряхнуть здание и вспышкой осветить всю округу.

Действие дэша стало ослабевать: мир завертелся, звук и тряска усиливались. Тэп судорожно вдохнул ещё одну порцию наркотика. Его ноги слегка задрожали, когда он поднялся с пола, но он успокоился и сделал несколько шагов в сторону танка. Осторожно выглянув из-за края крыши, чтобы лучше его разглядеть, Дабл Тэп обнаружил прямо перед собой морду адской гончей. Ещё несколько псин успешно продвигались вверх по стене, чтобы добраться до него. Отпрыгнув назад, он едва избежал размашистого удара, который снёс бы ему голову.

Схватившись за подбородок, он понял, что уклонился от удара не настолько ловко, как показалось. Поперёк нижней стороны его челюсти протянулся неглубокий порез. Проступила кровь и вспыхнула боль. Тэп поднёс к губам исцеляющее зелье, одним глотком выпил его и отбросил бутылочку в сторону.

За краткий миг спокойствия можно было обдумать изменения в обстановке. Свора гончих карабкалась к нему по стене, и он мог только предполагать, что они, помимо этого, пробираются ещё и через внутренние помещения. Царапающий звук из-под крыши подтвердил его подозрения. В здании напротив тоже было заметно движение, а собачьи морды разрывались между рычанием на Тэпа и рычанием на танк посреди улицы. Едва не обезглавившая его адская гончая уже начала забираться на крышу, ни на миг не отрывая от него своего свирепого взгляда. Тэп зажмурился.

Он спрыгнул с крыши на танк. Ноги от удара сломались. Несколько когтей вскрыли корпус танка и отрезали ему задние ноги. За миг до того, как они разорвали Риту в клочья, он заметил на её лице выражение ужаса. Мать адских гончих подняла его, взяв за горло, приставила к груди коготь, и вскрыла.

-^v-^v------

Он попытался обойти ближайшую адскую гончую, но та, взмахнув лапой, снесла ему верхнюю половину черепа.

-^v-^v------

Он навёл Проникновенного на ближайшую адскую гончую и снёс ей голову, затем соскользнул с края крыши, целя в карабкающуюся по стене этажом ниже псину. Адская гончая располовинила его в тот самый момент, когда он собирался на неё приземлиться. Тэп рухнул на мостовую головой вниз.

-^v-^v------

Он навёл Проникновенного на ближайшую адскую гончую и снёс ей голову, затем выглянул из-за края крыши и воплотил заклинание-вспышку. Только после этого Тэп соскользнул с крыши, целя в карабкающуюся по стене этажом ниже псину. Та слепо взмахнула лапой; её морда хрустнула, когда он приземлился на неё сразу всеми четырьмя копытами. Во время следующего прыжка он сотворил ещё одно заклинание-вспышку и увернулся от очередного размашистого удара, приземлившись на следующую гончую. Адские гончие, которые уже давно бросились на танк со окружающих его зданий, приземлились на боевую машину и принялись вскрывать корпус. Ситуация была безвыходной. Рите оставалось только наблюдать, как они подбираются чтобы разорвать её в клочья. А следующим на очереди был он.

-0-

Когда Тэп открыл глаза, окружающий его мир размылся, а по его спине пробежала нервная дрожь. Неважно как он прокручивал сценарий, кто-то один или они оба в конечном итоге оказывались расчленёнными на части. Мельком взглянув на улицу внизу, он увидел, что адские гончие подобрались к танку пугающе близко. Но зато они, по видимому, полагали, что вся улица заминирована, хотя Тэп успел расставить ловушки лишь в направлении больницы.

В ночи прозвучал ещё один взрыв. Гончие, вне всяких сомнений, становились смелее, и если они в скором времени не пойдут в лобовую атаку, то уж точно начнут прыгать на танк из окон. Тэп попытался обернуть гранату в своё поле левитации, но передумал и схватил вместо неё катушку проволоки. Когда он прошелся вдоль края крыши и остановился у нескольких торчащих из неё толстых на вид труб, в голове родилась мысль.

Катушка, с которой разматывались метры проволоки, парила перед ним в воздухе. Когти нескольких гончих пробили бетон в паре шагов позади него. Обмотав свободный конец проволоки вокруг одной из труб, он завязал его и натянул, чтобы убедиться, что та надёжно закреплена. Он обернулся за спину, когда карабкающаяся по стене гончая закончила восхождение и опёрлась лапами на край крыши. Глубоко вдохнув, Тэп во весь опор ринулся в атаку.

Он сощурился, и сияние его рога полыхнуло заклинанием-вспышкой. Ошарашено взвизгнув, гончая схватилась лапой за глаза и, спотыкаясь, поковыляла пошла вперёд. Тэп запрыгнул ей прямо на спину. Катушка последовала за ним, разматываясь до тех пор, пока он не сумел обернуть другой конец металлической проволоки вокруг шеи гончей. Он вознёс молитвы, чтобы её шкура оказалась достаточно крепкой и не поддалась проволоке, и чтобы проволока с трубой были достаточно прочными, чтобы выдержать вес гончей. Тэп дёрнул проволоку и, получив в ответ удовлетворивший его сдавленный кашель гончей, сосредоточил свою магию на крыше под ними и нацелился в направлении улицы. Когда силы накопилось достаточно, он обхватил ногами шею адской гончей и высвободил накопленное. Сотни светящихся глаз сфокусировались на нём, пока они падали со здания.

Тэп только-только начал верить, что его план всё же c треском провалился, как проволока натянулась, вгрызаясь в плоть адской гончей. Уши прорезал неприятный хруст, когда шея гончей согнулась под неестественным углом, но проволока выдержала, и он, оседлав её тело, прокатился на нём, когда оно качнулось назад, в сторону стены здания. За миг до удара о стену его уши заполнил протяжный рёв и лай. Сильный удар выбил из его лёгких воздух и прокатился рябью по телу гончей, когда она врезалась в кирпичный фасад. Очередь светящихся зарядов с шипением пронеслась в считанных миллиметрах от его виска и превратила несколько кирпичей в светящуюся жижу. Другие гончие ползли к нему, будто насекомые, некоторые из них, похоже, были больше заинтересованы в том, чтобы добраться до самой проволоки.

А как только из глубокой борозды, идущей вокруг шеи пойманной им в ловушку гончей, проступила кровь, он отцепился от неё и со всей силы оттолкнулся. Когтистая лапа проломила кирпичную стену и попыталась добраться до него, разорвав при этом проволоку. Тэп глянул вниз; погрузившийся в землю танк по-прежнему казался таким далёким; его траки уже начали скрежетать об уличное покрытие. Без какого-либо предупреждения, он как будто бы подпрыгнул на месте, а в воздухе над ним закружилась пыль. Из его ствола вырвалась струя дыма и пламени, вслед которым вылетел и с визгом пронёсся по воздуху заострённый металлический цилиндр. У адских гончих около развалин госпиталя просто не было времени, чтобы среагировать.

Однако матери адских гончих хватило времени на то, чтобы поднять голову, взглянуть на летящий в её сторону вращающийся артиллерийский снаряд, и одарить Тэпа печальным взглядом побеждённого.

Снаряд пробил её насквозь, разорвав грудь в клочья как пиньяту. Это же случилось ещё с несколькими гончими, лишь немного замедлив снаряд. Через несколько прошедших с момента выстрела кратких мгновений грянул взрыв, прихватив с собой часть улицы и по меньшей мере дюжину адских гончих. Тэп, отбрасывая длинную тень в зареве огненного шара, шлёпнулся о корпус танка чуть сильнее, чем ему бы того хотелось. Его запястья и локти болели из-за чрезмерных нагрузок, но он не мог позволить себе замедлиться. Главнее всего было добраться до Риты и убраться из Старого Олнея. Единорог метнулся к люку и, к его удивлению, тот открылся без всяких проблем. Заурчав двигателем, танк под ним издал низкий стон, задребезжал и сотрясся всем корпусом, принявшись вытягивать себя из воронки.

— Рита! — тяжко шлёпнувшись на броню, Дабл Тэп почувствовал, как у него ёкнуло в животе. Он сглотнул, пытаясь сосредоточиться. — Рита, нам нужно сваливать отсюда к херам!

На корму танка с грохотом рухнула адская гончая, и её когти от одной только силы удара погрузились в корпус. Тэп с гончей едва не потеряли равновесие, когда танк качнулся вверх, с лязгом ударившись о землю. Он медленно поднял Проникновенного, упорно пытаясь удержать его неподвижно; в висках бешено колотило. Даже после того, как Тэп услышал выстрел стадвадцатимиллиметровой пушки, над которой он сейчас стоял, резкий, раскатистый треск его анти-мех пистолета по-прежнему доставлял ему удовлетворение. В мгновение ока приближающаяся адская гончая лишилась головы и левого плеча. Лишь только танк сдвинулся с места, в единорога ударил потрескивающий энергетический луч и опалил немного шерсти на его левом боку. Скрипнув зубами, он вгляделся в боевое отделение, и его челюсть тут же отвисла.

Внутри не было ни души, и его глаза полезли на лоб.

— Что за хуйня, Рита! Ты, блядь, где?!

Изнутри раздался искажённый динамиком голос Риты:

— Я уже давно двигаюсь в сторону Марипони! Ты чем там занимаешься?! Дубина ты стоеросовая, ты ведь должен был рвать когти, а не устраивать попрыгушки, отвлекая их внимание! Я потратила пять минут, наблюдая за тем, как мою лазерную указку преследует гуль, поскольку думала, будто это был ты! — щё одна гончая приземлилась на танк и зарычала, встретившись глазами с Тэпом. — Ух, пригнись!

Единорог неуклюже пытался перезарядить анти-мех пистолет, вставляя огромный патрон в патронник Проникновенного. Адская гончая откинулась назад, готовясь к прыжку. И тут её грудь взорвалась кровавыми брызгами. Воздух прорезала быстрая очередь отдающихся эхом щелчков, пулемёт на корпусе рядом с люком плевался свинцом до той поры, пока гончая не перевалилась через борт. Когда Тэп положил на обод люка переднее копыто, прямо позади него на крышу танка запрыгнула очередная псина. Пулемёт развернулся в его сторону, и он, с широко раскрытыми глазами, поднырнул под град пуль. Танк качнулся назад, хватка Тэпа разжалась, и он скользнул по броне. Копыта скребли по корпусу, изо всех сил стараясь найти точку опоры, и к тому моменту, как он сумел остановиться, его задние ноги уже свешивались с края башни.

Пока танк набирал скорость, башня танка, будто бы мало было урчания и дребезга, стала вращаться, а ствол пушки с грохотом проломил стену офисного здания. Тэп подтянулся обратно и не вставал в полный рост, в то время как установленный на крыше пулемёт самостоятельно повернулся, нацелившись по курсу движения танка, прежде чем за ним поспевала башня. Рита поливала взбешенную толпу горячим свинцом, резкому треску пулемёта вторил неприятный вязкий звук. Гончие, что падали наземь, уже секунду спустя оказывались под гусеницами танка, и до ушей Тэпа долетали скулёж, повизгивания и хруст. Остальные адские гончие уходили под землю, прокапывали себе путь вниз, под улицу. Он оглянулся назад и сквозь густые чёрные клубы дыма, изрыгаемые двигателем, наблюдал за пережившими обстрел гончими, которые глядели вслед.

Из рации сквозь помехи донёсся голос Пахариты:

— Если есть желание помочь, то сейчас это было бы весьма кстати!

Тряхнув головой, единорог всё-таки смог сосредоточиться, и потянулся к гранатам своим телекинезом. Но не успел он их метнуть, как танк качнуло влево.

Тэпа повалило на бок, и он вновь поехал в сторону края. Ухватившись за канавку в корпусе, единорог остановил себя, и осторожно выглянул за борт. Там, где секунду назад был сплошной асфальт, сейчас был глубокий котлован, в который обвалилась часть дороги. Несмотря на попытки адских гончих помешать движению танка, гусеницы продолжали свой бег, направляя машину к окраине города. Рог Тэпа вспыхнул, а в свежевырытую яму полетели три гранаты. Из котлована донеслись испуганные визги, заглушённые последовавшим взрывом. Танк снова дёрнуло, но уже вправо, и Тэп проскользил прямо в открытый люк.

Из боевого отделения он наблюдал за практически непрерывными вспышками установленного на крыше пулемёта, а когда тот наводился на новую цель, в закрытом пространстве отдавался гул его механизмов.

— Эй, видишь вон те большие синие цилиндры? — Тэп обернулся к источнику голоса Риты. Им всё-таки оказалась была рация.

— А ты вообще можешь?..

— Да. Я слышу тебя. А ещё вижу, — внутри танка что-то прожужжало, и к единорогу развернулась крошечная камера, смонтированная на потолке. — Возьми один из этих цилиндров, открой штуку в зарядной камере, и задвинь его внутрь, острым концом вперёд.

— Я знаю, как заряжать артиллерийские орудия, — танк вновь тряхнуло, из-за чего Тэп едва не впечатался во что-то типа перископа. Единорог отодвинул запор камеры, левитировал снаряд внутрь, и закрыл за ним дверцу. — Неужели так сложно было сказать, что тебя не будет внутри этой штуковины?

— А ты спрашивал? К тому же, это не я отклонилась от начального плана.

— Что ж, надеюсь, тебе нравится быть прикованной к постели, — сдержанно прорычал он, похотливо ухмыляясь в камеру, — потому что, если мы выживем, у тебя надолго отпадёт желание использовать свои задние ноги.

— О-о-ох, — проворковала она, когда он вновь высунулся из башни. — Это угроза или обещание?

— И то, и другое!

Когда он вновь вылез наружу, оказалось, что танк уже прилично отъехал от Олнея. Гусеницы вздымали облако пыли, а земля позади них, казалось, вздымалась волнами, на которых качались разбросанные повсюду камни и пучки пожухлой травы – десятки адских гончих в погоне за Тэпом прорывали себе путь под землёй. Они постепенно отставали: танк был более чем подходящим средством передвижения для такой пересечённой местности. Пришлось пригнуться, когда башня снова крутанулась и взяла на прицел небольшой холм вдали. Вглядевшись во мрак ночи, он насчитал с десяток двуногих силуэтов. Ярко-оранжевое зарево озарило ночную тьму и устремилось к нему от холма, оставляя за собой дымный след. Нахмурившись, Тэп нырнул обратно в люк.

Мгновенье спустя танк сотрясло взрывом. Затем последовал куда более громкий звук: Рита дала ответный залп. Когда он выглянул обратно, то на месте холмика обнаружилась лишь дымящаяся воронка.

— Сколько у нас снарядов? — крикнул Тэп, в открытый люк.

— Тьма тьмущая! Заряжай орудие. Встряхнём их хорошенько!

Нырнув обратно в боевое отделение, Тэп вновь отворил зарядную камору.

— Повремени пока со стрельбой, я сам позабочусь об этом!

Прикусив губу, Тэп потратил несколько секунд на осмотр арсенала внутри танка. Его взгляд остановился на нескольких зажигательных снарядах. Напрягшись так сильно, что пришлось сощуриться, Тэп поднял телекинезом три снаряда, один поместил в зарядную камеру и закрыл её, облегченно выдохнув. Два других он вытащил через люк, и уселся на один, чтобы тот не укатился. Твердо удерживая последний снаряд в телекинетической хватке, он медленно поднял его в воздух, смахнул несколько капель пота, и глубоко вздохнул.

Он толкнул снаряд как можно сильнее и продолжал ускорять его, пока в глазах не затуманилось, а сияние рога не угасло. Тяжело дыша, он упал вперед и провожал взглядом летящий снаряд. Несколько секунд спустя то со свистом понесся к земле пока не вонзился прямо в неё. Вспух огненный шар взрыва, грязь взметнулась к небесам, а затем упала в образовавшуюся огромную воронку.

Землеройные работы прекратились, и явно обескураженные адские гончие начали выкапываться из-под земли рыча и воя, пока танк кносился прочь. Тэп насмешливо улыбнулся и изо всех сил напрягся, чтобы поднять второй снаряд на нужную высоту. Шум мгновенно стих, лишь один взвизг донесся до его ушей, в то время как адские гончие рассыпались, поджимая хвосты. И лишь одна не обратилась в бегство. По спине Тэпа пробежали мурашки, когда он узнал эту гончую – это была та самая, что преследовала его в больнице. Она стояла подняв лапу, и направив в его сторону коготь. Вспышка бело-голубого во тьме – и она исчезла.

Единорог осторожно опустил снаряд назад и застонал, перекатываясь на спину. Свинцовые тучи плыли над его головой, иногда в их разрывах мелькали звезды. Он заметил Риту, парящую высоко вверху и светящую ему в лицо из лазерной указки.

— Рита, — проворчал Тэп, и подтащил себя ближе к люку, чтобы защитить глаза. — Я думаю, что наш контракт только что накрылся.

— Дурачок, я же уже говорила тебе, что этот контракт не ограничен по времени!

Дабл Тэп покачал головой, глядя в камеру, смонтированную на башне.

— Нет, я имею в виду... Я не думаю, что Литлпип смогла выбраться оттуда.

Он отскочил когда орудие несколько раз крутанулось.

— Ты должен хоть немного верить в неё! Конечно же она выбралась! На крыше того госпиталя был грифончейзер!

— Чего?

— Она улетела и забрала всех с собой! Ох, это надо было видеть!

Внезапно, он почувствовал что полностью разбит.

— Да пофиг... Куда мы направляемся?

— Мы объезжаем Прекрасную Долину по краю, — пулемёт повернулся и он проследил за его стволом, полагая что он указывает их курс. — Мы же не можем просто взять и прорваться через всех их!

— Ладно, просто чтобы быть уверенным. Эта штука ведь сможет совершить поездку, так?

— Ну, — начала она, задумавшись на несколько секунд, — есть лишь один способ выяснить это!

Тэп зарылся мордой в копыта и вздохнул.

Глава 4: Технические трудности

Глава четвёртая: Технические трудности

~~~|*/\*|~~~

— Меня тут немного отвлекли, готово! Где я там остановился?
— «М-м-м... Всё в порядке?»

— Ох, прости. Да, всё прекрасно.
— "Возвращайся в кровать, дурачок. Она захапает себе все простыни, если тебя там не будет."
— «Я ничего подобного не сделаю.»

— Скоро буду. Я просто хочу закончить эту часть. Но говорить всё же буду потише.
— "Оки-Доки. Ночки."
— «Спокойной ночи.»

— Знаете...

— Учитывая все обстоятельства, мне весьма повезло, что у меня есть эти девочки. Конечно, они иногда ссорятся и борются за меня, но...

— Ну да ладно.

— Ух... Мы с Ритой встретились в баре... я попёрся с ней через пустыню.

Итак, после занявшего почти весь день перехода по Пустоши мы забрались в ту пещеру, чтобы немного поспать. С первого взгляда можно было сказать, что незадолго до нашего прихода в ней кого-то замочили. Внутри не было тел, и я до сих пор не знаю, что там произошло, но у Рита явно нервишки подскочили от такого зрелища. К тому моменту я был уже столь прискорбно трезв, что не смог игнорировать эту пернатую, расхаживавшую по пещере взад-вперёд, поэтому развёл костёр и попробовал завязать разговор. Беседа не заладилась, и, сдаётся мне, меня даже пару раз обругали...

Тем не менее, это вроде как помогло: она постепенно успокоилась, подошла ко мне и села рядом. А затем начала расспрашивать о моём детстве, Министерских Кобылах, и куче всякого другого дерьма, на которое у меня не было особого желания отвечать.

Последним, что она спросила до того, как я вытащил свою фляжку виски, было:

— Откуда у тебя все эти шрамы?

Я лаконично ответил:

— Подстрелили.

— Да уж, — сказала она, — паршивенько.

Я кивнул и глотнул из фляжки, а затем она спросила:

— Не хочешь потрахаться?

Я аж поперхнулся вискарём в костёр, отчего пламя взметнулось под свод пещеры. Я попросил её повторить.

Она посмотрела мне в глаза и сказала:

— Мне скучно, денёк вышел тяжёлый, и у меня нет даже колоды карт. У тебя есть идеи получше?

Нет, у меня их не было.

Так что мы особо и не поспали. Спустя пару часов двинулись снова и остановились только у развалин городка. Там мы засели на высоком уступе и оттуда изучали местность. Лично для меня это было охренительно удобно: можно было изучить планировку города и выяснить численность рейдеров. Точно не помню, вроде в первый раз я насчитал десятка полтора-два рейдеров, но внутри зданий их должно было быть больше. До темноты в запасе оставалось несколько часов, и я намеревался подождать. Но у Риты было другое мнение.

Она посмотрела на меня и сказала что-то вроде:

— Чего ждём?

— Мне лучше работается под покровом ночи, — пришлось объяснить мне. — Больше мест, в которых можно прятаться. Легче заставить их паниковать и совершать глупые ошибки.

Она вздохнула и надулась, но я не собирался лезть туда до тех пор, пока обстановка не будет играть мне на копыто.

Поэтому на утёсе мы проторчали до захода солнца. К этому времени я уже выяснил схему движения патрулей и их маршруты, а счётчик рейдеров дошёл примерно до двадцати пяти. Для меня этого было вполне достаточно.

— Не попадайся им на глаза, — сказал я, поднимаясь. — У некоторых из них есть винтовки. Я свистну тебе, когда зачищу местность.

Она покачала головой и принялась рыться в своём жилете и выудила из карманов маленькую серебристую лазерную указку.

— Когда закончишь, поднимись на крышу и посвети этим, — приказала она. Или как-то по-другому?.. Не суть.

Я кивнул и двинулся к городу, но не успел сделать и пары шагов, как она позвала меня снова. Рита дала мне небольшой синий ингалятор и сказала, что он может дать мне преимущество в нужный момент. Ингаляторы с дэшем мне было видеть не впервой, но до этого я никогда с ними не заморачивался. Но из-за некислого численного перевеса со стороны рейдеров я подумал, что хуже от него не будет.

А ещё она добавила:

— Наверное, тебе нужно постараться сделать всё тихо.

Я ухмыльнулся, но ничего не сказал.

И с этим неуместным напутствием двинулся к городу. Самым высоким зданием в нём была четырёхэтажная полуразрушенная гостиница. Прохлаждаясь на уступе, я заметил по крайней мере одного снайпера на последнем этаже. Рейдеры всё время патрулировали одними и теми же маршрутами, поэтому попасть в гостиницу, прокравшись по улицам города, было плёвым делом. Я прополз по руинам рухнувшей половины здания и оказался в спальне на втором этаже.

Дверь не была похожа на заколоченную. Подойдя поближе, я увидел сочащийся из коридора свет, и услышал голоса с той стороны двери. Три голоса, как мне показалось. Я не знал точно, где они сидели или стояли, и находились ли они в укрытии, поэтому я начал прокручивать сценарии. Сотни вероятностей, зависящих от того, где они находились, или от наличия там четвёртого или даже пятого пони, не раскрывавших рта. В соседних комнатах могло находиться ещё несколько рейдеров. Под эти раздумья я вёл обратный отсчёт по ударам сердца, готовясь к дальнейшей схватке.

Затем вломился в коридор и приступил прямо к делу.

Рейдеров было четверо, и они явно не ожидали гостей. Бандиты рухнули на пол как подкошенные, не издав ни единого звука. Каждый труп был потенциальной приманкой, поэтому я очень осторожно поместил под два тела противопехотные мины. С крышками у меня тогда был напряг, а потому на ловушку под каждый из трупов у меня взрывчатки не хватило. По пути на верхний этаж я наткнулся на ещё двоих, которых прикончил ножом: пули мне понадобятся чуть позже. Впрочем, так было даже лучше: я добрался до последнего этажа, не поднимая тревоги.

Их снайпер тоже ничего не подозревала.

Я вытолкнул её из окна, и она с воплями полетела вниз. Её голова ударилась о мостовую первой; ну и месиво же вышло. Шестеро рейдеров оторвались от патрулирования и стремглав понеслись к гостинице, но пока что пребывали в замешательстве и не понимали, что случилось. Я видел, как приближается ещё несколько рейдеров. И пока они стояли около гостиницы и разглядывали её, я выдернул чеки из трёх гранат и бросил их в толпу.

Занявшие этот город бандиты были не в восторге от взрыва. Те, кто выжил, принялись орать, требуя подмоги, и весь город пришел в движение. Факелы, фонари, подсветка... целое световое шоу, и всё это ради меня одного. Большая их часть мельтешила на уровне улиц, стараясь не высовывать носа из укрытий и крыть меня матом оттуда. Одного из них посетила светлая мысль, что в здание можно попасть через двери. Спустя минуту десяток врагов по одному проник в гостиницу. Сквозь стены я слышал, как они выкрикивают имена тех, кого я уже, скорее всего, успел устранить.

Когда мины наконец-то взорвались, я прыгнул в дыру в полуобвалившемся полу третьего этажа и приземлился на лежащий этажом ниже прогнивший матрас, в который и метил. Мой план был таков: обойти их с фланга, пока они этаж за этажом обшаривают здание, и ещё я прихватил винтовку, просто для того, чтобы они не смогли использовать её против меня.

Однако до того как я сумел вернуться в здание, появился что-то вынюхивающий патруль из четверых рейдеров, и я понял, что если поползу по завалу, то они меня увидят. Пришлось вжаться в руины и вынырнуть когда они уже прошли. Рейдеры тупо шли цепью, поэтому, когда я перерезал глотки двоим замыкающим и просто оставил их валяться в пыли, оставшаяся пара этого даже и не заметила. Но прямо в тот самый момент, когда я уже намеревался прирезать идущего вторым рейдера, он обернулся и, увидев меня, выпучил глаза и сделал удивлённую рожу. Я рассёк ему горло ножом, но он всё же успел что-то проорать.

Шедший во главе отряда пони обернулся и обрушил на меня шквал свинца из пистолета-пулемёта. К счастью, он использовал не бронебойные патроны, иначе они могли бы прошить его приятеля насквозь и поразить меня. И пока он как дебил поливал меня свинцом и орал, я метнул в него свой нож, который вонзился ему промеж глаз. Рейдер упал, а я бросил его приятеля и установил несколько мин. Оставшаяся часть ночи была простым повторением одного и того же сценария. Убить пару рейдеров, немного пошуметь, дождаться, пока кто-нибудь ещё не придёт узнать, что произошло. Выманивать рейдеров из гостиницы в раз за разом было проще некуда. С тем же успехом они могли засунуть себе в рот свои пушки и подождать, пока я не спущу курки.

Но вот у самого последнего из них хватило здравого смысла, чтобы засесть в каком-нибудь месте, и им оказалась цель Риты – ресторан. Вход туда имелся лишь один, и он за ним следил. Когда я попытался магией открыть дверь, рейдер изрешетил её пулями. Забросил внутрь гранату – ублюдок выкинул её обратно своей собственной левитацией. Я точно знал, где он находится, но у меня просто не было никакой возможности добраться до него, не словив при этом пулю.

И именно тогда я вспомнил об ингаляторе, который дала мне Рита. Я уже не раз и не два сражался с пони под дэшем, и они были единственными, чья скорость реакции почти что равнялась моей. Многие часы, проведённые в поисках рейдерских логов, и общество других наёмников дали мне знания о том, как использовать наркотики.

Я закусил загубник, нажал на ёмкость с препаратом, и глубоко вдохнул.

Оглядываясь назад, я могу с уверенностью сказать, что именно в тот момент доза дэша стала частью моей тактики. Я чувствовал себя немного по-другому, и окружающий мир звучал странно и затянуто, но в остальном же я не врубился, что в нём было такого особенного. Затем я попробовал подвигаться. И вот это не было похоже ни на что из того, что я когда-либо испытывал прежде. Было ощущение, будто я замедлился, но когда я позволил ингалятору с дэшем упасть, то осознал, что могу провести копытом вокруг него и успеть поймать до падения на землю. Шансы вновь были в мою пользу.

Две пули, свистнувшие рядом со мной, как только я ворвался в ресторан, ударились в стену позади меня. Конечно, увернуться от пули мне по-прежнему было не по силам, чтобы уворачиваться от пуль, но с бурлившим в моей крови дэшем, я, несомненно, был достаточно быстр, чтобы уйти с линии огня ещё до того, как рейдер нажмёт на курок. Это, разумеется, его не остановило, и этот жалкий подонок опустошил весь магазин, просто пытаясь взять меня на прицел. Но в тот миг, когда боёк клацнул вхолостую, я уже стоял вплотную нему, дышал ему в лицо, и наблюдал, как по его лбу катятся капельки пота, в то время как мой нож погружался в его горло.

Всё было кончено. Я поднялся на крышу и помигал лазерной указкой. Рита приземлилась на крышу и направилась внутрь, даже не остановившись, чтобы сначала осмотреть меня. Когда я вошёл следом, чтобы узнать, чего, собственно, ей тут понадобилось, она уже разносила ресторан в щепки и разбрасывала повсюду обрывки бумаги. При этом она бормотала что-то о сокровище, и о том, что его сожгли или использовали в качестве туалетной бумаги. Меня посетило смутное воспоминание о том, как между приступов смеха кто-то что-то говорил о стенных сейфах, и после этого она принялась отдирать ещё и то, что было на стенах. И самым последним, что Рита уничтожила, была книжная полка. Как сильно она по ней ни била, та не шевелилась, так что она принялась сбрасывать всё с полок. Хуже шума я в жизни не слыхал, и прекратился он лишь тогда, когда она нашла встроенную в какой-то из предметов кнопку.

Похоже, чтобы рейдеры не знали об этой кнопке, поскольку проход за книжным шкафом не был украшен запёкшейся кровью и костями. Я сказал ей пропустить меня вперёд, просто безопасности ради. Проход вёл во что-то типа находящейся под рестораном потайной комнаты, доверху заполненной комиксами. Помимо этого, внутри обнаружился плоский макет той голубой дуры с радужной гривой, и я подумал, что именно она была главным героем этих комиксов. К этому моменту Рита уже начала брызгать слюной, и я активно пытался игнорировать всё, что она выкрикивала, но суть этих воплей заключалась в том, что эти комиксы были посвящены одной из Министерских Кобыл, и она обирается помереть от счастья или чего-то столь же глупого.

Я спросил у неё, где находится настоящее сокровище, и она посмотрела на меня как на гарцующего брамина.

— Это и есть сокровище! — взвизгнула она.

— Это просто комиксы, — после такого замечания Рита принялась брызгать слюной, выкрикивать гневные тирады и бессвязно нести какую-то дичь, сводишуюся к «Рейнбоу Дэш – самая классная и так меня возбуждает». Наверное, это было здорово.

В комнате лежали охрененно большие стопки каждого выпуска, но она взяла лишь по одному журналу из каждой. Я заметил, что если она прошла весь этот путь досюда ради них, то с тем же успехом может взять и по два экземпляра. Ей понравилась эта идея, и она слегка клюнула меня в щёку. Перед уходом она попросила меня запечатать эту комнату и сжечь ресторан.

Я спросил зачем, и она сказала:

— Не хочу, чтобы кто-нибудь ещё нашел их. Они не оценят Рейнбоу Дэш столь же высоко, как я.

— Да как скажешь, — отозвался я.

Было очевидно, что эта девочка не совсем в здравом уме. Тем не менее, работа есть работа. Я спросил её об оплате, и она сказала, что я могу оставить себе три четверти всего найденного мной. Некоторые из рейдеров таскали с собой весьма недурное дерьмо, так что жалобы по этому поводу были бы необоснованными. Мы направились обратно в пустыню, позади нас горел ресторан, а к моей спине была привязана картонная фигура Министерской Кобылы.

~~~|*/\*|~~~

|[o’o ]|[o8- ]|[( ) ]|

Танк Пахариты нёсся по пересечённой местности, и Дабл Тэп уже в восьмой раз с того момента, как забрался в боевое отделение, ударился головой о крышку люка. Из-за очень смутного ощущения обстановки он знал только то, что они находятся к юго-западу от Марипони. Двухсотлетний образец технологий военного времени, который маленькая грифина восстановила в Старом Олнее, к большому облегчению Тэпа, выдержал поездку вокруг Прекрасной Долины. Как только Пахарита убедилась, что территория адских гончих осталась позади, она сделала остановку на несколько часов, чтобы повозиться в двигателе. Ради безопасного и своевременного возвращения домой Тэп на время поездки неохотно согласился отложить трах Риты, но его решимость была на исходе.

— От же ж... — гулкий, металлический звук эхом прокатился по танку, и маленькая грифина, сильно наклонившись вперёд, задрала к потолку свой зад и потянулась лапой к чему-то под монитором.

Единорог нахмурил брови, пытаясь держать себя в копытах.

— Нет, — объявил он, пробираясь сквозь внутренности танка. — Прости, не могу ждать.

Член Тэпа уже торчал, словно флагшток, когда она возмущенно оглянулась на него со смесью удивления и возбуждения. Пару раз вздрогнув, он уцепился передними копытами за основания её крыльев. Продолжая смотреть ей в глаза, он коснулся головкой члена её щелки, ощущая её возбуждение.

— П-погоди, — дрожа, проклекотала грифина, — ты же говорил...

— Я много чего говорил, — он слегка поднажал, ощущая, как рассыпается её решимость, а сама она расслабляется. Её крылья моментально распахнулись.

Пахарита резко втянула клювом воздух.

— Идея совсем-совсем не очень.

— Что-то не слышу решительного “нет”, — поддразнил жеребец.

— Мне нужно следить за дорогой! — прохныкала она, всё же покачивая бедрами.

Тэп ухмыльнулся.

— А про твои глаза никто ничего не говорил, — он вновь двинулся вперед, медленно раздвигая грифину. Она беззвучно проворковала и сжала когти. — Просто постой здесь, и... — они едва не полетели на пол, когда танк содрогнулся от взрыва. — Какого хуя?!

В течение доли секунды Рита, казалось, колебалась: продолжить начатое или занять боевой пост. Она нацепил обиженное выражение лица, вздохнула и встряхнулась, а затем начала постукивать по-своему ПипБаку. Тэп рассматривал мониторы, пока не заметил тот, на который подавалась картинка со внешней камеры. Солнце уже давным-давно взошло, и его тусклый полуденный свет освещал пустынный пейзаж, усеянный выгоревшими домами и редкими болезненного вида деревьями. Поворочавшись несколько секунд, установленный на башне пулемёт нацелился на цепь из пяти угрюмых на вид пони. По меньшей мере, один из них носил замысловатый наряд из ремней и куска покрышки.

Уголки рта Риты сползли в мрачную гримасу.

— Ох ты ж, смотри, — пробубнила она, — твои любимчики явились испортить настроение.

— Ну так пристрели их, — фыркнул Тэп.

Ствола дистанционно управляемого пулемета разразился грохотом и выплюнул поток свинца, прошивая насквозь одного из рейдеров сквозь бетонную перегородку, за которой тот скрылся. Изображение на мониторе смазалось, когда Рита повернула орудие в сторону другого противника: кобылы с изношенной на вид ракетной установкой на боевом седле. Ракета устремилась к камере в тот же момент, когда Рита изрешетила рейдершу из пулемёта. Изображение вспыхнуло и на несколько секунд сменилось статическим шумом.

— Сходи прикончи их, — простонала Рита, пощипывая бровь. — Пожалуйста.

Эрекция сходила на нет, и сердитый Тэп вновь пробрался сквозь содрогающиеся внутренности танка к лестнице и поднялся по ней до крышки люка в башне. И когда он уже хотел было высунуться из него, сверху послышался цокот копыт по металлу. Тут и думать было нечего: сверху засада.

— Рита, они на крыше.

Ответ исказило эхо внутри танка:

— У меня есть кое-что как раз на такой случай! Погоди-ка… Вот!

Послышалась быстрая череда приглушенных бронированным корпусом хлопков. Вслед за ней раздался гораздо более неприятный для ушей град металлического лязга. Звон карабкающихся по броне копыт резко оборвался глухим звуком удара.

— Вот теперь можно!

Вынув из кобур оба пистолета, он открыл замок, приподнял люк и окинул взглядом доступную его взору узкую полоску окружающего мира. Тяжелый пулемёт превратился в искорёженную груду тлеющего металлолома. Около люка лежал изрешечённый осколками пони, а тонкая струйка крови от его тела стекала в башню. Корпус боевой машины был испещрён следами от ударов, но ни один из них не пробил его насквозь. Тэп предположил, что как раз на такой случай танк был снабжен чем-то роде системы противопехотной обороны. Откинув заскрипевший люк, он, изучая окрестности, выбрался под тусклый дневной свет.

Внимание Тэпа привлекли проблески света; к нему, кувыркаясь в воздухе, летела бутылка с воткнутой в горлышко горящей тряпкой. Тэп потянулся к ней своей магией и поймал в поле левитации. Но прежде чем он смог бросить её обратно, в бутылку попала пуля, разбив вдребезги, и её содержимое мгновенно превратилось в огненный шар. Чтобы не сгореть в бушующем пламени, Тэп метнулся назад к люку и, прежде чем внутрь танка смогли попасть капли пылающей жидкости, захлопнул его за собой. Сидевшая внутри Пахарита что-то ему прокричала, но к этому моменту желания устроить кровавую баню у него заметно прибавилось. Взглянув влево, он обнаружил того, кто бросил бутылку. Им оказался единорог, облачённый в своего рода пожарный костюм с противогазом на морде, который готовил следующую бутылку коктейля Молотова. Кем были оставшиеся двое, пока оставалось неизвестно.

Но прежде чем Тэп смог поднять свои пистолеты, танк под ним качнулся, и его гусеницы начали медленно перемалывать груду раздроблённого бетона. Единорог в противогазе метнул ещё одну бутылку с зажигательной смесью, при этом успев поднять свой пистолет-пулемёт. Мимо Тэпа просвистело несколько пуль, чиркнув по металлическому корпусу танка, и он соскользнул вниз по правому боку башни. За выстрелами последовал звон разбитого стекла и рёв пламени.

Находясь в укрытии, он оценил ситуацию по-новому.

Исходя из имеющихся признаков жизни можно было предположить, что окружающая местность некогда была пригородом, превратившимся в небольшое поселение. Но, похоже, недавно всё изменилось. Большинство домов превратились в обуглившиеся деревянные остовы, от некоторых ещё поднимался дымок. Глаза Тэпа округлились, когда он заметил несколько почерневших трупов, свисающих с уличных фонарей. От этого зрелища в его жилах вскипела кровь.

Он спрыгнул с брони танка, когда тот проезжал мимо опрокинутой набок грузовой повозки и, притаившись за ней, стал внимательно прислушиваться. Отчётливый стук копыт выделялся на фоне громкого рычания танка; кто-то осторожным шагом миновал его укрытие. Тэп выглянул из-за него и увидел не догадывающегося о его присутствии рейдера, который уже швырнул в корму танка третью бутылку с зажигательной смесью и подготавливал следующую.

Когда очередная бутылка проплыла по воздуху в позицию для броска, Тэп покинул своё укрытие и подкрался к пони в противогазе со спины. Бутылка дёрнулась, но Тэп удержал её на месте своим телекинезом. В этот же самый момент под передними копытами рейдера вскипела магия Тэпа, вынуждая бандита с удивлённым вскриком подняться на дыбы. Тэп скользнул ножом между бедер пони, вонзил его в живот рейдера и потянул в сторону ребер. Сдавленный крик бандита смешался со влажным звуком брызжущей на бетон крови и вываливающихся внутренностей. Тэп обошёл противника и лягнул его в грудь с такой силой, что тот повалился на спину.

Из-под противогаза донеслись приглушённые мольбы о пощаде. Сквозь окуляры маски можно было увидеть его глаза. Дабл Тэп взглянул в них и пролевитировал бутылку с зажигательной смесью к зияющей в животе пони ране.

— Иди на хуй, — выплюнул он, впихивая в разрез бутылку.

Он отошел назад, навёл на коктейль Молотова одну из Комедий, и ухмыльнулся, когда после нажатия на курок она взорвалась огненным шаром. Пони сдавленно завопил, несколько секунд корчась в муках, а затем замер.

Удовлетворившись зрелищем, Тэп поднял голову и бросил взгляд на танк, который не успел уехать слишком далеко и продолжал гореть в трёх разных местах. Казалось, что густой, чёрный дым валит ещё и из самой машины. Не медля ни секунды, он галопом поскакал к ней и заскочил обратно на башню.

— Рита, это я! — прокричал он в люк. — Я спускаюсь! Смотри не пристрели меня!

На левой стороне люка собралась огненная лужа и медленно растекалась по всей площади крышки. Тэп глубоко вдохнул, сжимая свою магию в одну точку, а затем резко высвободил её. Сильный порыв ветра прижал пламя к корпусу, а затем полностью его погасил. Ветер сумел сдуть с башни прожаренный до хрустящей корочки труп рейдера, уничтоженного системой противопехотной защиты. Тэп открыл люк – клубящийся столб дыма взметнулся из танка ему навстречу. Где-то внутри надрывно кашляла Пахарита.

— Да что творится с этой ёбаной херовиной?!

— Они попали в радиатор! Или воздухозаборник, или куда-то ещё! — сумела проклекотать грифина. И между приступами кашля добавила: — Тут отовсюду дым валит!

Тэп подавил собственный кашель, прикрыв рот копытом.

— Ну на хрен! Ты задохнёшься, если вылезешь оттуда!

— Не-е-е-ет! Я не брошу эту великолепную машину! Она слишком ценная!

— Да что б тебя, Рита...

Единорог отстранился от люка, вдыхая столько свежего воздуха, сколько мог. Надув щёки и вглядываясь в дым прищуренными глазами, он полез в танк. Рита была точно там же, где он её и оставил. Он обхватил её передними ногами и, натужно взревев, потащил прочь от элементов управления, в то время как она металась и извивалась в попытках освободиться. Грохотание гусениц совсем затихло, когда замедляющийся танк окончательно остановился.

— Да ладно! Подумай обо всех этих крышечках! Кры-ы-ышечках! — она вцепилась когтями в его бабки, от чего Тэп заскрипел зубами. — Пусти меня!

Левитация вытолкнула взъерошенную грифину наружу через люк. Она тут же расправила крылья и, слегка взлетев, попыталась спикировать обратно. В момент, когда она пролетала прямо над ним, Тэп резко подпрыгнул и ударил её головой в живот. После того, как он выбил из её лёгких воздух, Пахарита отклонилась от курса и рухнула в пожухлый куст. Единорог скатился с края башни и, лёжа на спине, перевёл дыхание. Он оглядел саднящие отметины от когтей на своих лапах, по которым к запястьям текли несколько струек крови. Неподалёку от него, кашляя и стеная, лежала свернувшаяся клубком Рита.

— Какая же ты, блядь, перьеголовая, — наконец-то прорычал он. — Просто управляй этой хренью дистанционно, как раньше!

— Я попыталась сделать это, когда танк начал наполняться дымом! Они, должно быть, закоротили антенны огнём, или ракетой, или... — она умолкла и, прикрыв когтями лицо, застонала. — Что же мне делать? Я не могу его здесь оставить!

Дабл Тэп оглянулся на громадную машину, из открытого люка которой по-прежнему валил дым.

— Это же танк. Куда он денется? Можем вернуться за ним, как только разберёмся с ЛитлПип.

Всхлипывающая Пахарита повернулась к нему и едва заметно кивнула.

— Ладно, — пробормотала она, медленно перекатываясь на лапы.

|[BAR]|[o’o ]|[ 7 ]|

В течение последних нескольких часов Дабл Тэп испытывал жуткое и навязчивое ощущение того, что кто-то – или что-то – его преследует. Каждый раз, когда он просил Пахариту проверить это, её ПипБак не показывал ни одной живой души поблизости, и грифина вместо обычной игривой язвительности начинала раздражаться. Тэп нервно изучал пронзённый арматурой горизонт Мэйнхэттена, в то время как его спутница у него за спиной возилась с замком. Наконец раздался мрачный скрип двери, а за ним послышался тихий, довольный клёкот грифины. Опасаясь оборачиваться, Тэп прижал круп по стене и шёл боком до тех пор, пока не попал в дверной проём и попятился внутрь комнаты..

— От же ж, да ты и в правду сейчас на взводе из-за своей Госпожи Удачи, а? — ухмыльнулась Рита, когда по-прежнему идущий задом наперёд Тэп встретился с ней взглядом. — Чего? Неужели я тебе неправильно подмигнула, или ещё что?

— Это не она. Это что-то другое.

— Ты что, придумал ещё одного воображаемого друга? — спросила Рита, сжав когти, и подпёрла ими клюв.— О-хо-хонюшки, неужели это означает, что теперь ты станешь вдвое безумней, чем сейчас? — её голос сочился фальшивым беспокойством.

— Какая же ты дура, — Тэп обернул своей магией дверь и захлопнул её. — Это серьёзно. С тех пор, как мы бросили танк, за нами что-то идёт.

Отойдя от него, Рита принялась рыться в разбитой витрине магазина. Судя по рядам здесь мягко светящихся терминалам и компьютерных комплектующих, взломанная дверь вела в магазин электроники.

— Ладно, — пробормотала она, вынимая металлический цилиндр со свисающим с него проводом. — И чем оно отличается от того, что ты обычно видишь? Это же просто лица и улыбки, ведь так?

— Нет... И катись ты на хуй, она реальна, но... Когда я вижу её, это после... поле... — Тэп издал стон и приложил переднее копыто к виску, пытаясь вспомнить вертящееся на языке слово.

— Послеобраз? — предложила грифина.

— Остаток картинки.

Губы Риты возле клюва искривились в самодовольной ухмылке.

— Пос-ле-об-раз.

— Да пофигу. Она не прячется от меня, она просто... не там. А это «что-то» меня упорно избегает, — взглянув через плечо на дверь, Тэп успокоился, обнаружив, что она по-прежнему заперта. — Я оборачиваюсь и мельком её замечаю. Госпожа Удача как раз-таки пытается привлечь моё внимание. А эта штука не хочет, чтобы я знал о её присутствии.

— Жуть-то какая, — Пахарита, вернувшись к копанию в мусоре, засунула в свои карманы зелёные пластиковые прямоугольники. — Как по-твоему, чего этой штуке надо?

— Чем бы оно ни было, сомневаюсь, что наши автографы.

В комнате повисла тишина: Рита занялась мигающим терминалом, сделав такое выражение лица, будто она его вскрывает ломом. Дабл Тэп взволнованно курсировал из угла в угол и время от времени вставал на дыбы и вытягивал шею, пытаясь мельком увидеть что происходит по ту сторону двери сквозь заколоченное окно. От громкого треска единорог подпрыгнул и развернулся, выватив оба пистолета. Рита глядела на него, подняв бровь, и собирала с пола кусочки разломанной электроники. Она сбросила со стола монитор, чтобы разломать его корпус.

— Да что мы вообще забыли в этой дыре? Я хочу домой. Устал, хочется жрать, и от меня несёт.

Грифина пренебрежительно помахала когтистой лапой.

— Ох, хватит жаловаться. Воняет от тебя всегда, — после этих слов взгляд Тэпа из пристального стал свирепым. Она хихикнула и вновь занялась обыском. — Я ищу детали для починки системы антенн танка. Кажется, я уже нашла большую часть необходимых вещей, но я возьму из этого магазинчика ещё немного всякой всячины, чтобы уж наверняка.

Тэп фыркнул и снова повернулся к окну.

— Так мы здесь ещё долго будем торчать?

— Не-не-не, уже всё! — Рита улыбнулась Тэпу, пару раз хлопнула крыльями и полетела в его сторону. Он продолжал смотреть на неё сверху вниз. Грифина взялась когтями за ручку двери и добавила: — Я тоже проголодалась. Пойдём уже отсюда.

Кивнув, он встал на дыбы, чтобы в очередной раз выглянуть наружу и убедиться, что там никого нет.

И в ответ на него уставился один-единственный бледно-голубой глаз с большим зрачком. Время, как показалось Тэпу, замерло; прошла целая вечность. В эту показавшуюся бесконечной паузу он превратился в неподвижную статую. Взгляд единорога приковали к себе глаз и его обладательница, которая, так же как и он, застыла во времени. Со стороны Риты донёсся какой-то звук. Возможно, это был вопрос или возглас, но Тэп не мог сказать наверняка. Её голос будто высвободил повисшее напряжение, и голубой глаз по ту сторону заколоченного окна моргнул.

Всё полетело к чертям.

Из Пахариты вырвался сухой клекот, когда Тэп, бросившись в сторону, отшвырнул её от окна. Едва его хвост скрылся за подоконником, как доски на окне проломились вовнутрь, измельчённые длинными и острыми когтями. Но ещё до того, как не только он, но и грифина под ним коснулись земли, Тэп уже держал обладателя глаза на прицеле, поочерёдно нажимая на курки. Лапа отдёрнулась, когда град пуль превратил остатки подоконника в щепки. Коснувшись пола, единорог с грифиной немного по нему проскользили. Он чувствовал, как в судорожно вздымающейся и опускающейся груди Риты колотится сердце.

Без предупреждения Тэп сосредоточил свою магию на себе самом, накапливая достаточное давление для толчка. Упёршись копытами в пол, он высвободил энергию, и вместе со спутницей полетел к дальней стене комнаты. К моменту их остановки Проникновенный уже был заряжен и готов к стрельбе.

— Стелс-бак, — прошептал он. Дрожащая Рита лишь слегка заскулила в ответ. — Когда я поднимусь, врубаешь свой блядский стелс-бак и ищешь, где спрятаться, поняла? — Рита вновь заскулила, и он почувствовал, как она кивнула. — Хорошо. Готова? — обхватив его когтистыми лапами, и крепко сжав, она покачала головой. — У тебя получится. Оно пришло не за тобой, а за мной. А теперь, на счёт три... Раз... два...

Из-под пола донёсся звук крошащегося бетона. Рита уже отпустила его, чтобы вытащить стелс-бак. Слово «три» так и не сорвалось с его губ — вместо этого его магия сгустилась под ними, впитывая всю доступную ему силу, и через удар сердца он запустил самого себя в потолок. Ударившись о него всеми четырьмя копытами, он оттолкнулся, и извернулся, устремившись обратно к земле. К его облегчению, толчок отбросил Риту в другой конец комнаты. Место, где они лежали, провалилось в свежую воронку, в центре которой находились бритвенно-острые когти. Он мельком заметил собачью морду, рычащую на него из тьмы провала.

Тэп нажал на курок Проникновенного, и гулкий треск выстрела расколол воздух. Анти-мех пистолет, как обычно, вылетел из его магического захвата, отскочил от потолка и пропал из виду. Взявшись за Комедии, он принялся поливать свинцом воронку, пока гравитация тянула его обратно к полу. Пара опустевших магазинов и ливень стреляных гильз достигли пола одновременно с ним. Он отступил от воронки; Риты нигде не было видно.

Перезаряжая пистолеты, он задался вопросом: а достиг ли намеченной цели хотя бы один его выстрел? Тэп не уловил никакого визга, как не слышал и сопровождающих копание звуков. Сердце бешено колотилось, а воздух, наоборот, вновь застыл. На всякий случай он швырнул в яму одну из оставшихся гранат. Приглушенный взрыв встряхнул магазин, после чего наступила абсолютная тишина. Тэп выжидал, настороженно прислушиваясь. Пронзительный, похожий на разряд тока звук заставил его подпрыгнуть. Над его головой на креплении для светильника клубком свернулась Пахарита.

— Уже безопасно? — прошептала она пару минут спустя.

Тэп опустил свои пистолеты.

— Это ты мне скажи.

— Эм... — Рита занялась своим ПипБаком. — Согласно ЛУМу, поблизости никого нет... Но ты... ну ты знаешь.

— Что я? — сделав несколько шагов в сторону ямы, он попытался заглянуть в неё, не подходя к краю близко.

«Ни единого пятнышка крови», — задумчиво констатировал он.

Грифина нахмурилась, постукивая себя по виску.

— А ты это чувствуешь или что-то типа того? Оно всё ещё поблизости?

— Нет, у меня такое чувство, что она свалила.

— Она?

— Прошлой ночью она была в Старом Олнее... — поколебавшись секунду, Дабл Тэп засунул свои пистолеты в кобуры. — Никогда бы раньше не подумал, что адская гончая будет выслеживать кого-либо настолько далеко от границ их территории.

Спланировав на пол, Пахарита встала сбоку от Тэпа, практически вжавшись в него. Тэп, посмеиваясь про себя, взглянул в недавно открытое окно и повёл её к выходу из магазина. Слева от двери он заметил Проникновенного и подхватил его своей левитацией. Выхватив анти-мех пистолет дрожащими когтями прямо из воздуха, Рита принялась внимательно его изучать.

— Но как бы то ни было, давай сматываться на хрен отсюда. Я больше не хочу здесь околачиваться и рисковать, вдруг к этой суке вернётся её решимость.

Рита приклеилась к нему, словно тень, и они осторожно вышли из магазина в приглушённое зарево заката.

|[ /_\ ]|[ 7 ]|[ 7 ]|

«Здесь налево...»

Дабл Тэп был достаточно хорошо знаком с руинами Мэйнхэттена, чтобы даже ночью ориентироваться в них без помощи Риты. Ради того, чтобы стряхнуть с хвоста преследующую их гончую, единорог уговорил Риту разделиться, впрочем уговаривать долго её не пришлось. Грифина взмыла в небеса, ну а Тэпу оставалось прилагать все силы, чтобы максимально затруднить любые попытки последовать за ним. Он занимался этим где-то с час, однако, несмотря на то, что он время от времени подстегивал свои силы порцией дэша, усталость давала о себе знать.

Тяжело дыша, Тэп нёсся по захламлённому переулку, не сводя глаз со ржавой пожарной лестницы в его конце. Древний металл скрипел под его весом, пока он медленно поднимался на крышу почти нетронутого временем жилого дома. Отсюда можно было оглядеть город на несколько кварталов вокруг. Вдалеке вырисовывались неясные контуры башни Тенпони.

На краткий миг взор Тэпа затуманился, как будто закружилась голова, и из-за этого он потерял ориентацию в пространстве. Помотав головой, он поднес к губам ингалятор с дэшем, делая неглубокий вдох. Зрение восстановилось, мир замедлился до едва заметного шевеления, очертания предметов вновь стали ясными, а звуки больше не звучали как из-под толщи воды. Опустив ингалятор в сумку и повертев головой, он потянул ноги и спину, смакуя опасный гребень амфетаминовой волны, вливавшейся в каждую клеточку его тела. Вскоре скорость окружающего мира вернулась к норме, оставив после себя ощущение поразительных контрастов.

Тэп сделал несколько прыжков на месте, а затем галопом понёсся прямо к краю крыши. Оставив ее позади, он перепрыгнул через переулок, и продолжил скакать во весь опор, лишь только копыта его коснулись кровли соседнего дома. У следующего здания не было крыши, и сквозь недостающие куски стены зияли уцелевшие участки третьего этажа. Нацелившись на полуразрушенную постройку, Тэп бросил себя вперёд, напрягшись в ожидании удара. Копыта единорога ударились о выщербленный бетон, и его передние ноги пронзила лёгкая боль. Инерция увлекла его за собой. Прижав к телу голову и задние ноги, он съёжился настолько сильно насколько смог, а затем синхронно выбросил задние конечности, ударив ими в пол, и запустил себя вперёд, вытянув вперёд передние ноги.

За тем, что осталось от стены, лежало высокое, чуть менее разрушенное здание. Он подпрыгнул так высоко, как только смог, и, оттолкнувшись задними ногами от стены, взвился ещё на пару шагов выше. Его передние копыта уцепились за разбитый конёк крыши, и Тэп подтянулся. Большинство окон были выбиты ещё столетия назад, и поэтому ничто не мешало Тэпу скакать дальше. Внутри были клетушки, перевёрнутые столы и потрескавшиеся экраны терминалов.
«А теперь направо...»

Неподалёку что-то шипело и рычало, но он не обращал внимания и бежал, петляя по пыльному офису и резко заворачивая. Со зданий на противоположной стороне улицы когда-то повалилось нечто вроде радиовышки и обрушилось прямо внутрь помещения. Дабл Тэп нашел конструкции новое применение: в качестве моста. Мчась по ней, он чувствовал, как она звенит и подрагивает под его копытами. Башня Тенпони теперь лежала прямо перед ним, а параллельно его курсу тянулась надземная линия метро.

Ночь осветил взрыв; здание, по которому он бежал, зашаталось и он перепрыгнул на следующее. Продолжая свой бег, Тэп повернул к краю крыши, и мельком увидел облачённых в силовую броню пони. Чуть дальше была группа таких же, но их снаряжение было покрашено. Несколько ракет, визжа, пронеслись в воздухе и попали в одного из покрашенных пони, превратив того в огненный шар. Группа его товарищей ответила на это мощным уханьем автоматического гранатомёта.
«Они что, сражаются друг с другом? Да ладно вам, техноутырки поехавшие, лампочки не могут быть настолько редкими!»

Менее чем через минуту перестрелка превратилась не более чем в серию гулких отзвуков. Тэп неуклонно приближался к мастерской. Замедлившись, он перекатился через край крыши и соскользнул вниз по стенам узкого переулка. Достигнув земли, единорог выждал несколько секунд. Почувствовав, что он находится в полном одиночестве, Тэп удовлетворился и выглянул из переулка, окидывая улицу взглядом.

Нагруженный товарами брамин, торговец и несколько наёмников медленно удалялись от башни Тенпони. Судя по угрюмому выражению лица торговца, Тэп предположил, что войска Красного Глаза по-прежнему блокируют подходы к башне. Было сомнительно, что Пахарита захочет вновь давать на копыто солдатам, что означало лишь одно – они будут ночевать в мастерской. Подождав, пока они не пройдут, он быстро двинулся вниз по улице.

Проходя мимо того места, где он убил мантикору, Тэп заметил, что её туша, включая кости и потроха, исчезла без следа. Единственными свидетельствами того, что она когда-то там находилась, было огромное, выцветшее пятно от впитавшейся в землю крови да кострище. Раздосадовано крякнув, он продолжил путь, постепенно сбавляя темп по мере приближения к ведущему в мастерскую переулку. В нескольких кварталах от него над руинами Мэйнхэттена на фоне серого ночного неба светилась башня Тенпони.

Полюбовавшись видом секунду-другую, Тэп вновь быстро огляделся, чтобы быть уверенным, что его никто не видит. Поглядев по сторонам несколько раз, он вошёл в переулок и направился к стальной двери в его конце. После нескольких неудачных попыток вспомнить пароль к терминалу, он принялся стучать в дверь. Из стен и асфальта переулка синхронно скользнуло в стороны несколько металлических панелей, и из проёмов в его сторону выдвинулись стволы турелей. Тэп задержал дыхание, пока они в течение нескольких секунд попискивали и щёлкали.

— Тук-тук-тук, — наконец-то заявил он. — Я тут типа как живу и хотел бы войти.

Спустя ещё несколько мгновений, показавшихся Тэпу вечностью, турели втянулись обратно, и вскоре после этого дверь откатилась в сторону. Он вскинул голову, заметив, что роботы окружили Риту, а та им что-то лопочет.

Тэп неуверенно сделал пару шагов к ним.

— Эм?

Маленькая грифина подняла взгляд и указала когтем на огромного робота-охранника, который отлучался на сбор их незаконных трофеев. На его корпусе виднелись многочисленные вмятины от пуль, а воронка в груди робота зияла чёрной копотью от взрыва.

Робот низким раскатистым голосом объявил:

— В ходе выполнения миссии по возвращению припасов мы были атакованы. Все противники были бескомпромиссно уничтожены, но при этом мы понесли потери. Сэр Умелый, брат Сэра Здоровяка, пал в бою.

Тэп перевёл взгляд на пол, и в ногах у колёсного робота-стража разглядел корпус и несколько ног одного из тех парящих роботов, что смахивали на пауков. Возле них в гробовом молчании сидела Рита, рядом с которой, положив на её спину свои когти, завис другой металлический паук. Дабл Тэп открыл было рот чтобы что-то сказать, но плюнул на это.

Почувствовав, что от этой картины его начинает мутить, он развернулся и пошел к холодильнику. Но, увидев наваленную на коврике гору из ящиков, мешков, и чемоданов немедленно повернул к ним.

Содержимое ящиков было типичным набором товаров торговца, или, по крайней мере, типичным набором товаров торговца, намеревавшегося вести дела с наёмниками. Тэпа абсолютно не интересовали боевая броня и шлемы, а большая часть оружия не подходила его стилю или просто не дотягивала до его обычного снаряжения. Зато гранаты быстро нашли себе новый дом в карманах. Катушка металлической проволоки его тоже порадовала. И напоследок Тэп порылся в мешке с небрежно расфасованной едой и напитками в грязноватых бутылках. Левитация извлекла оттуда большой кусок жареного мяса и бутылку абсента.

Развалившись на диване, он наблюдал, как Пахарита суетится над роботом-стражем, а рядом ждал своей очереди робот-паук. Грифина заботливо и аккуратно сняла корпус робота и принялась тщательно изучать переплетения металлических деталей и электронных схем внутри. Тэп поднёс филе ко рту и вцепился в мясо зубами.
«Радигатор», — задумчиво подметил он. — «Должно быть, из Арбы. Может Рита сможет перепрограммировать Здоровяка, чтобы он готовил как... Ох бля, мне же всё ещё нужно раздобыть для Скиммер подарок на день рождения. Хм... Неа, ничего из этого дерьма ей не понравится».

Вкус барбекю смыло глотком абсента; такое сочетание неплохо зашло Тэпу. Мимо с гудением проехал робомозг, ослепительно сверкнув корпусом. Выглядел он жутковато. Робот начал проверять последний из открытых единорогом мешков и потащил к холодильнику, чтобы разгрузить содержимое. Глаза Тэпа округлились, когда он увидел, как робот извлёк из мешка бутылку этилового спирта и убрал в холодильник; дни её были сочтены.
«Может у Риты завалялись в подвале какие-нибудь малярные кисти? Скиммер любит порисовать», — доедая радигатора, он пытался вспомнить что-нибудь из содержимого подвала. Попытки оказались безуспешны. — «Ну-ка проверим».

В стену около люка в подвал была вмонтирована маленькая консоль с двумя кнопками. Тэп надавил плечом на зелёную, и пневматика зашипела, открывая люк. Он спустился в тускло освещённую и насквозь пропахшую нафталином бездну. Глаза постепенно привыкли к сумраку, и Тэп принялся обыскивать Ритину коллекцию связанного с Министерскими Кобылами хлама.

Некоторые из предметов, как ей сказали, или же она сама решила, некогда принадлежали кому-то из Министерских Кобыл. Здесь были сотни зубных щёток, расчёсок и предметов одежды. Часть предметов просто напоминала о главах министерств. Тэп на минуту предался воспоминаниям, когда ему на глаза попался макет синей пегаски.

У дальней стены комнаты между генератором, распределительным шкафом с предохранителями, и ещё несколькими железяками, назначение которых он так и не понял, стоял огромный морозильный шкаф. Он сомневался, что чудесным образом найдёт внутри морозильника великолепный подарок, но выбора у него уже не оставалось. Дабл Тэп поднял крышку, и в него полетели несколько снежинок, влекомые потоком морозного воздуха. Помимо нескольких бутылок виски, которые он припас на чёрный день, внутри не появилось ничего нового. Пара испуганных глаз смотрела на него всё с тем же паническим ужасом. Несколько капелек крови, вытекших из пулевого отверстия во лбу пони, до того, как он был заморожен, сверкали подобно рубинам.
«Старый добрый Труп В Холодильнике», — он наклонился поближе, заметив солнцезащитные очки, лежащие на кевларовом бронежилете пони прямо под вышитым на ткани словом «Тенпони». — «А я всё гадал, куда же они делись!» — он пролевитировал их в карман, после чего, похлопав замороженного охранника по груди, закрыл крышку. — «Спасибо, старина».

Когда Тэп выбрался из подвала, Рита по-прежнему сидела посреди комнаты и возилась с огромным роботом-стражем. Опустив на глаза защитные очки и закатав рукава, она потянулась к парящему роботу-пауку, не отрывая при этом взгляда от внутренностей робота-стража. Робопаук передал ей паяльную лампу, и она тут же приступила к работе. Тэп осознал, что этим вечером он, скорее всего, не сможет воплотить в жизнь своё обещание наказать её. Альтернативой траханью партнёрши был сон.

Слегка разочарованный, Тэп потянулся за абсентом, поднял бутылку и принялся поглощать её содержимое большими глотками. Выхлебав весь абсент менее чем за минуту, он рыгнул, когда почувствовал, как в его желудке разгоревается огонь и обогревает тело; так распространялось чувство опьянения. Разумеется, он не собирался останавливаться на одной опрокинутой бутылке. Тэп левитировал пустую бутылку к «лицу» робомозга, и тот перестал гудеть и забрал ёмкость. Разобравшись с мусором, он открыл морозилку и достал этиловый спирт. Тэп не стал возвращаться на диван и направился прямо к кровати. Бутылка прыгала на древнем матрасе, пока он неуклюже выскальзывал из одежды: абсент всё же начал брать своё.

Зевнув и потянувшись, Тэп снова взглянул на Риту; та продолжала возню с роботом. Склонившись над ним, она и глаз на Тэпа не поднимала. Вздохнув, единорог упал на кровать, пошарил вокруг в поисках бутылки, и, найдя, схватил её магией. Первые несколько глотков на него не подействовали, но после того, как бутылка опустела примерно на четверть, вся его морда запылала, а комната начала раскачиваться и вращаться. В паху начало пощипывать, и по телу прокатились восхитительные волны трепета. В его разум потоком хлынули воспоминания – образы и запахи прошлых побед на половом фронте.

Тэп лениво перекатился на спину, и его переднее копыто скользнуло к паху. Он тёр свою промежность, до тех пор, пока не почувствовал головкой члена холодный воздух. С широкой ухмылкой и самым последним проблеском надежды, он взглянул туда, где стояла Рита, надеясь, что она заметит его усиливающуюся эрекцию и прибежит к нему. Подняв голову, грифина окинула его быстрым взглядом, и вернулась к тому, чем занималась.

— Блядские роботы! — громко заявил он, вновь поднося к губам горлышко бутылки.

|[o’o ]|[BAR]|[( ) ]|

Когда Тэп проснулся, его встретили три вещи.

Первой был ритм громыхающих барабанов и тамбуринов, на фоне которого слышался говорящий на непонятном ему языке женский голос. Речь быстро закончилась, и через пару мгновений из наушников Риты полилось мощное урчание бас-гитары.

Второй была влажно поблёскивающая розовая ложбинка вагины. То, что она принадлежит Пахарите, было понятно с первого взгляда. Пару секунд он любовался её бедрами, задницей и дополняющей их тугой звёздочкой. Пара вязких, молочно белых капель стекли в его горло, когда Пахарита задрожала, щекоча его нос кисточкой на кончике хвоста.

И последней вещью, незамедлительно привлекшей его внимание, было давление вокруг головки члена, к которому время от времени добавлялись нежные ласки. Он чувствовал края её клюва, но грифина мастерски использовала мягкие, покрытые перьями уголки своего рта, а её длинный язык размеренно двигался вдоль его члена. Он порывисто взбрыкнул бёдрами, пульсируя в её оральном захвате.

Пахарита вновь вздрогнула и издала стон, отчего член обдало её тёплым дыханием. Это было откровенное приглашение, если он в этом хоть что-то понимал, так что единорог не стал тратить время почём зря. Ещё один, куда более громкий стон раздался в комнате, когда он, проникнув языком в её вагину, прошелся по ней снизу вверх. Со всем накопившемся в нём возбуждением Тэп набросился на жемчужинку её клитора, но прежде, чем приступить непосредственно к нему, он несколько провёл языком вокруг него. Всё это время маленькая грифина извивалась и раскачивалась, впившись когтями в его задние ноги.

Приглушенно заржав, Дабл Тэп отомстил ей, обхватив губами её клитор и всосав его. Он был мокрый и слегка нескладный, но Рита, стоная и дрожа, вжалась бёдрами в его лицо. Его язык накатывал на её клитор подобно прибойной волне, пока он изо всех сил старался удержать её волшебную кнопку меж своих губ. Каждый издаваемый ею звук многократно отражался в его члене, и давление на нём всё росло и росло. Отпустив на миг её клитор, он скользнул языком немного вверх и проник в неё так глубоко, как только смог.

Задыхаясь, он фыркнул в неё, и сделав вдох, прижался мордой к её вагине. Нос и подбородок Тэпа насквозь промокли её соками и его слюной, но этот запах сводил его с ума. Не выпуская из клюва пульсирующий член, Пахарита ответила ему громким щебетом, требуя большего. Тэп был только рад стараться. Он, и сам стоная, проникал в Риту языком, пока тот не начал побаливать. В то же время он дотянулся копытами до сосков грифины, которые мгновенно стали твёрже камня от его прикосновений.

Когда Тэп приблизился к оргазму, между ними уже образовался тонкий слой пота. Перья Риты липли к его шкуре, их прижатые друг к другу тела тёрлись друг о друга. Глаза Тэпа жгло из-за попавших в них с носа капель солоноватой жидкости, пока он не проморгался. Он чувствовал, как дрожат бёдра грифины, ослабев от перенапряжения и блаженства. Но у неё была нехилая фора, и Тэп знал, что первым кончит именно он. Задержав дыхание, он принялся думать о посторонних вещах. Единорог, как только мог, старался остановить поднимающуюся волну эйфории, но искушение сделать один, самый последний толчок было слишком велико, и он излился в рот Пахариты.

В оргазменной судороге Тэп отпал от неё и впечатался головой в подушку. Парой секунд спустя он различил приглушенное, нежное хихиканье. Продолжая сосать его член, Рита выдаивала из него всю сперму до последней капли, и по её глотке прокатывались быстрые глотки. Когда она всё же его отпустила, то мило вздохнув, принялась слезать с Тэпа.

— Неужели ты не хочешь закончить сама?

Вытянув назад шею, Рита уставилась на него из-за своего левого бедра.

— Неужели ты хочешь, чтобы я хотела заканчивать сама?

Единорог тихо заржал, глубоко вдохнул и вновь принялся за работу. Впав в экстаз, Рита массажировала его пах, пока он работал ртом. Её дыхание становилось всё более прерывистым и резким, а лапы вновь начали дрожать, и Тэп приготовился к последнему удару. Поначалу медленно, он снова принялся облизывать её языком, ища нужную комбинацию скорости и силы. Без члена во рту её хриплые стоны стали намного громче, но они оставались всё такими же неясными. Расслышал он только одно: «Не останавливайся!».

Пока она всё ближе и ближе подходила к тому, чтобы кончить, он обходился более широкими и грубыми взмахами вместо использования кончика языка, сосредоточившись на её клиторе, и слегка его оттягивал. Воздух наполнял почти музыкальный звук её страстных трелей, прерываемых вздохами. Подавшись назад, она едва не задушила его, когда кончила, дав волю одному-единственному протяжному и счастливому стону. Без каких либо дальнейших фанфар, маленькая грифина свалилась с Тэпа, и он развернулся, чтобы встретиться с ней. Тэп уткнулся носом в её шею, а она обхватила его передними лапами.

— И тебя с добрым утром, — поддразнил Тэп.

Спустя несколько минут послесексуальных объятий они встали с постели и направились в ванную.

— Итак, какой у нас теперь план? — спросил он, когда она выдавила зубную пасту на зубную щётку. — Мы будем выполнять контракт Рейнджеров?

— Вообще-то есть пара вещей, о которых я хотела бы позаботиться в первую очередь.

— Как скажешь, — Тэп пролевитировал свою собственную зубную щётку к зубам и принялся ею орудовать. Через минуту он сплюнул в раковину заполнившую рот пену. — Я всё-таки буду держать ухо востро. Что-то мне подсказывает, что долго отлынивать нам не стоит.

|[( ) ]|[( ) ]|[( ) ]|

И вот опять пред взором Тэпа разворачивался причудливый ритуал. Он не мог сказать наверняка, было ли это просто очередным чудачеством Пахариты, или это у него самого было что-то не в порядке, раз уж не мог понять, в чём смысл этого действа. Но как бы то ни было, на шкафчиках у дальней стены чинно возлежал сваренный воедино Умелый. Рядом стояла Рита, а пообок от неё расположились остальные роботы. Все безмолвно смотрели вниз.

В конце очереди переливался огнями корпус робомозга. Он сфокусировал свой лазер на фитиле своей свечи. Робот проследовал дальше, делясь с соседями пламенем своей свечи, и вскоре вся очередь озарилась трепещущими огоньками.

— Сэр Умелый был хорошим другом, — начала Рита, — и братом, и не только лишь для Сэра Здоровяка, но и для всех нас. Он был одним из первых роботов, случайно встреченных мною в Эквестрии, и он прошел со мной весь путь от Филлидельфии. Его добрая и чуткая душа всегда была готова прийти на помощь. Он даже пару раз спас мне жизнь. Именно его программу я использовала в качестве шаблона для тех из вас, кого нужно было убедить присоединиться ко мне. Таким образом, даже несмотря на то, что он был повреждён до невозможности создания резервной копии, благодаря всем вам он по-прежнему с нами. Его жертва не будет забыта. Слава Министерским Кобылам. Аминь.

— Аминь, — ответили все роботы в унисон.

А затем зазвучала тихая, хоть и механическая, но всё же траурная мелодия, которую в едином порыве затянули все роботы в комнате. Рита попыталась к ним присоединиться, но ужасно при этом фальшивила. Погудев с минуту, они все затушили свои свечки и затихли.

Рита похлопала когтистыми лапами и подняла голову.

— Отлично! Весело получилось! Разберите его и поместите детали к остальным запасным частям.

Сидящий с набитым ртом Дабл Тэп подавился радигатором. Горделиво прошествовав к холодильнику, грифина вытащила из него бутылку Спаркл-колы и большой кусок мяса.

— Вставай, — пропела она, — мы идём по магазинам!

У единорога отвисла челюсть:

— То есть как это «идём по магазинам»?

— Ну да, дурачок, мне ведь нужно достать себе нового робота!

Тэп вздохнул, покачал головой и соскользнул с дивана. Проходя мимо туалетного столика, он магией вытащил из одного из ящиков ничем не примечательный костюм – тот самый, который он некогда прихватил в Разбитом Копыте. Поперёк спины синей куртки было написано «ПУРК», а нижняя рубашка была испачкана чёрными пятнами от пороха. Натянув одежду и быстро надев на себя кобуры и разгрузку, он кивнул Рите и пошел к входной двери.

Увидев, насколько на улице было светло, Тэп определил, что сейчас где-то полдень. Позади них с грохотом закрылась дверь, и они отправились в путь. Рита за спиной у Дабл Тэпа хлопала крыльями и вгрызалась в мясо. Он не был до конца уверен в том, что оно приготовлено, равно как и в том, каким животным оно было при жизни. Запив его газировкой, она выбросила бутылку и слегка рыгнула.

— Итак, ты просто собираешься купить замену, — уныло констатировал он, когда они приблизились к выходу из переулка.

— Разве не так поступают, когда что-то окончательно ломается?

— Ну да, но ты ведь только что устроила похороны того робота, — почти выйдя на улицу, они остановились, прижавшись к стенам. — И я даже не хочу вникать в то, как ты сразу же после этого приказала остальным разобрать его на части.

Пахарита вскинула голову, постукивая по ПипБаку:

— И что ты хочешь этим сказать?

— Не знаю... — Тэп взглянул на Риту, та кивнула ему в ответ. Выглянув из-за угла, он окинул взглядом улицу. — Разве за этим не должен начаться траур или ещё что в этом роде?

— Ага, мы ведь только что это сделали!

Увидев, что путь свободен, Тэп вышел из переулка, Рита порхала прямо позади него.

— Нет, я... Ай, неважно. А куда мы, собственно, направляемся?

— В Башню Тенпони, — ответила она.

Единорог поднял бровь.

— А как же блокада?

Пахарита театрально вздохнула.

— Да просто заплатим им крышек, раз красноглазовы головорезы заняты чем-то настолько важным. А робота, я бы сказала, можно достать у Стальных Рейнджеров в Брыклинском Кресте, но сомневаюсь, что они согласятся, если у меня не будет другой игрушки на обмен, — выражение её лица стало кислым, а на лбу показались морщины. — Ты только представь себе, что они могли бы отдать за танк!

После этого они какое-то время шествовали молча, вслушиваясь в негромкие треск и грохот перестрелки где-то вдалеке. Тэп постоянно проверял тыл, чтобы убедиться, что за ними не волочится их новая подруга из семейства собачьих. Зачем он это делал, Рите объянять не пришлось: каждый раз, когда он оборачивался, грифина тут же хваталась за ПипБак и проверяла компас ЛУМа. Почему-то ему это польстило.

— У неё есть имя? — спросила Пахарита, когда вдалеке показалось основание башни Тенпони.

Дорогу им перебежали несколько смеющихся чумазых жеребят, за которыми гналась такая же грязная кобыла и требовала, чтобы те её слушались.

— У кого?

— У вчерашней адской гончей.

— Какое ещё... — единорог на секунду остановился, пытаясь осмыслить то, о чем его спросили. — Рита, мне откуда знать! Должно быть, но у нас действительно не было времени познакомиться.

— Тебе нужно дать ей имя, чтобы мы могли, например, узнавать её или ещё что-то в этом роде!

— Ну... — глубоко вздохнув, он тихо хихикая выдохнул. — Хорошо, так и быть. Будем звать её Ебанько.

— Еба... — глаза Пахариты округлились, она зажала клюв когтистой лапой и помотала головой. — А я считаю, что тебе следует назвать её Фиалкой!

— Фиалка? — Тэп искоса на неё посмотрел, а она возбуждённо закивала. — А может лучше… Калечница?

— О-о-о-о! Да! Мне нравится!

— Зашибись. Итак, раз мы придумали имечко для кого-то, кто хочет нас пришить... — он умолк, увидев у основания одной из опор путей линии Луны прилавок, за которым двое пони торговали мясом мантикоры. За товаром выстроилась небольшая очередь солдат Красного Глаза.

— Хм.

Пахарита вскинула голову:

— Чего это ты хмыкаешь?

Дабл Тэп содрогнулся и прижал ногу к виску; ощущение было такое, будто кто-то лягнул его в затылок. Он попытался смотреть на трещины в асфальте, но глаза заволокло туманом. Все указывало на чудовищное похмелье. Он вдохнул порцию дэша, но боль наркотик не притупил.

— Да так, — пробормотал он, зажмурившись. — Эй, сколько на всё про всё уйдёт времени?

— Немножечко. Мне просто нужно сделать пару вещей для нескольких пони, и после этого у меня тут же должен будет появиться блестящий старенький новенький робот.

Тэп снова скривился, сжав зубы:

— Ладно. Подожду в баре.

Кивнув, Пахарита направилась в сторону лагеря Красного Глаза.

Активность в лагере было откровенно вялой, и, похоже, кроме как бесцельно шататься вокруг, солдатам делать было нечего. В сторону Тэпа с Ритой никто даже не смотрел, пока они не оказались в самой гуще наёмников. Только тогда солдаты вскинули своё оружие и напустили на себя грозный вид. Настроения для таких игр у Тэпа не было, поэтому ответом на их сверкающие глаза был убийственный взгляд. Когда Рита показала мешочек с крышечками, они, казалось, расслабились.

— Нам бы хотелось войти в башню, будьте так любезны!

— О, это опять вы, — ответил один из рабовладельцев. — Да, пусть идут..

Весело улыбающаяся Рита продолжила путь, а следом за ней плёлся Тэп. Она приостановилась, дойдя до противоположной стороны лагеря, и кивнула в сторону контрольно-пропускного пункта у главного входа Башни Тенпони. За пару секунд Тэп пребрал свои пожитки и убедился, что необходимые вещи у него с собой. Всё остально он передал Пахарите. Удовлетворившись результатом, он воплотил на свой рог заклинание подавления света.

— Итак, мы разыгрываем «фокус с сумкой» или «неуклюжие копыта»? — пробормотал Тэп.

— Фокус, — шепнула она.

Он кивнул и пристроился позади грифины, готовясь выполнить упражнение на ловкость копыт.

На контрольно-пропускном пункте находилось четверо охранников. Охранник-единорог расплылся в улыбке, когда к нему подошла Рита, но спал с лица, заметив за ней Тэпа. Вскоре после обмена приветствиями его рог засиял, подсвечивая разнообразные девятимиллиметровые магазины и гранаты, что были у неё с собой. Тэп знал, что одним из важнейших аспектов контрабанды боеприпасов в башню было дать охранникам изъять первые несколько вещей, чтобы у тех возникло обманчивое чувство безопасности. По этой причине все имеющиеся у Риты патроны и взрывчатка будут сданы.

— Вот же ж, — проворчала Рита, запуская когтистые лапы в свою наплечную сумку. Для неопытного глаза это выглядело так, будто грифина упорно пытается расстегнуть молнию, в то время как на самом деле она заставляла зубцы сжаться. Другой охранник поднял голову, но остался стоять на месте. — Я очень-очень-очень извиняюсь, мистер охранник: молнию заело!

Тэп сумел сохранить безразличное выражение лица, когда единорог-охранник, клюнув на наживку, покинул свой пост и пошел к грифине. Она повернулась, распахнув при этом крылья, и он последовал за ней, пока не повернулся спиной к Тэпу. Перья Риты подобно ширме скрыли всех троих. Поскольку на данном этапе в дело был вовлечён Тэп, то хитрость состояла в том, чтобы не злоупотребить своей удачей. Два магазина были скромной ставкой, но с гранатами, которые он тоже собирался пронести, игра становилась куда более рисковой. Засунуть магазины в броню охранника было проще пареной репы: у него самого были почти такие же. Между тем, с гранатами всё обстояло намного сложнее. Он осторожно, очень осторожно, засунул их в кармашек на броне охранника, и с облегчением вздохнул оттого, что охранник ничего не заметил.

Всё это заняло максимум полминуты, и остальные охранники только-только начали что-то подозревать. Пахарита сложила свои крылья, когда Тэп цокнул; это был сигнал, означавший: «Вещи успешно подброшены». Вскоре после этого охранник с Ритой всё-таки открыли сумку, и страж извлёк оттуда по-прежнему светящиеся патроны и поместил их в ящик для хранения оружия. Она прошла через КПП, попрощалась и направилась внутрь. Когда охранник подошел к Тэпу, тот тихо фыркнул, и, выложив свои пистолеты, стал наблюдать как их разряжают.

— Смотри не балуй, — сурово приказал охранник.

Оттолкнув охранника, Тэп вернул свои разряженные пистолеты в кобуры.

— Ага, конечно.

Он вошел в Башню Тенпони как раз вовремя, чтобы увидеть как Рита исчезает за углом. Собравшись вместе, охранники на контрольно-пропускном пункте наблюдали за ним с той стороны вращающихся дверей. Один из них указал на него, и все они засмеялись. Желание выскочить наружу и выбить им зубы было почти нестерпимым, но он сдержался. Если он хочет вернуть свои магазины и гранаты, то нужно подождать пока обыскивавший его единорог не закончит свою смену, чтобы можно было стащить всё назад, прежде чем охранник доберётся до арсенала. В худшем случае он рискует только легко заменямым снаряжением.

Когда Тэп вновь обратил внимание на пышно украшенный вестибюль, его уже с гримасами отвращения на лицах рассматривали несколько пони в вычурных платьях или костюмах. Прежде, чем продолжить свой путь, Тэп одарил их широкой, зубастой ухмылкой, а затем сплюнул на пол. И затем двинулся прямо в бар. Он зашел в лифт, проигнорировал остальных пассажиров и вышел на нужном этаже. Он вошёл бар «Хрустальный Шар», и шум веселья внутри стих, завсегдатаи отводили взгляды, а путешественники не обращали на него внимания или удивлённо спрашивали, почему комната внезапно затихла.

Заняв своё обычное место у барной стойки, Дабл Тэп подпёр голову копытом. Барпони Фоам относилась к нему как к рад-таракану.

— Выглядишь как кусок дерьма, — ухмыльнулась Фоам, ставя на стойку только что протёртый стакан. — Где твоя подружка-грифина? Вы же друзья не разлей вода, разве нет?

Он оглянулся на неё.

— Просто налей мне чего-нибудь выпить, сучка. Чего-нибудь крепкого.

Фоам наклонила голову, опуская передние копыта за стойку.

— У тебя есть крышечки на что-нибудь крепкое?

— Я... ух... — Тэп огляделся, чувствуя себя слегка униженным словами барпони. Все крышечки были у Риты. — Запиши это на счёт Риты, а?

— Не неси чушь! Как я могу записать что-то на чей-то счёт, когда этого кого-то здесь нет? — она, ухмыляясь, перегнулась через стойку. — Проваливай из моего бара, ублюдок.

Дабл Тэп глубоко вздохнул и закрыл глаза.

Он преодолел разделявшее их расстояние и запрыгнул на Фоам прежде чем она осознала что случилось. Барпони едва успела издать какой-то звук, когда он вбил её зубы ей в глотку. Несколько клиентов закричали. Он продолжал дубасить её лицо, даже когда услышал охранников у входа, вытаскивающих своё оружие.

-0-

Хлопнув копытами по стойке, он открыл глаза и прогнал видение. Но в тот момент, когда он уже собрался повернуться и уйти, перед ним звякнула маленькая кучка крышечек.

— Налейте два, — произнёс женский голос позади него.

Когда Тэп повернулся, чтобы сказать кобыле, что он не нуждается ни в чьих подачках, слова застряли у него в глотке. Голос принадлежал маленькой единорожке, и сначала он принял её за жеребенка. Глаза же её, наоборот, выглядели словно втрое старше самой кобылы. Это лицо было ему знакомо.

Бомба взорвалась на задворках его разума. Сирены взвыли, призывая его бежать, но тело не реагировало. Он не мог даже отвести от неё взгляда. Дабл Тэп сидел на месте, неподвижный и шокированный, а рядом с ним уселась крошечная единорожка.

Фоам, морда которой выдавала подавленное негодование, опустила перед каждым из них по стакану и наполнила их. Кобыла подняла стакан левитацией и, откинувшись назад, опрокинула его содержимое в своё горло. Она тут же закашлялась и стукнула передней ногой по барной стойке, поцарапав полированное дерево своим ПипБаком.

— Пламенная течка Селестии, — выдавила она. — Я думала, ты заказывал выпивку, а не растворитель! Можно мне что-нибудь не столь крепкое?

Пока Фоам разливала по стаканам другой, более ярко окрашенный напиток, компактная кобыла натянула застенчивую улыбку.

— Я не очень-то люблю алкоголь. На самом деле, мне вообще не следует пить спиртное, но ты же никому об этом не расскажешь, правда?

Тэп едва осознал, что покачал головой.

Подняв магией новый стакан, единорожка начала прихлёбывать из него, и её улыбка стала более расслабленной.

— Знаешь, тебе действительно стоит лучше оценивать свои шансы перед дракой, — у Тэпа было ощущение, что его рот доверху набит ватой. Он кивнул, по-прежнему скованный паникой. — Я имею в виду, что надо понимать, когда ты просто-напросто не сможешь выиграть.

Она сделала очередной маленький глоток, а её щёки уже начали краснеть.

— Думаешь, твою подругу-грифину будет так тяжело найти? — единорожка задумчиво постучала по подбородку. — Рита, ведь так? В башне не может быть много грифонов. Спорю, что ты отыщешь её за пару минут.

Тэп думал обо всех своих пулях, всё ещё лежавших в кармане у охранника на входе, обо всех ножах и взрывчатке, припрятанных в их комнате наверху. Его взгляд неистово метался по бару, пытаясь найти что-нибудь острое, или что-нибудь, чем он мог в неё кинуть; да любую вещь, которая может её ранить и выгадать ему немного времени чтобы сбежать.

— Чего это ты так на меня смотришь? — немного невнятно произнесла единорожка, наклоняясь к нему. — Ох, — её лицо мгновенно покраснело, и она, резко вдохнув, приложила ко лбу копыто. — Точно. Ох, выеби меня Луна сразу в обе дырки.

Прочистив горло, она упёрлась в колени копытами.

— Я хочу, чтобы ты понял: я проставила тебе выпивку просто потому, что тебе она, похоже, была очень нужна, — она уставилась ему в глаза.

— Но не более того. Так что давай просто допьём всё, — постучав по его колену, она наклонилась и прошептала, — а ты придержишь свой… пистолет в кобуре.

Магия плохо слушалась Тэпа, и он умудрился расплескать почти весь свой алкоголь по барной стойке. Он опрокинул в рот янтарную жидкость, которая разлилась по его высохшему языку. Сглотнув, он почувствовал себя так, будто заодно проглотил ещё и стакан.

— Вот так-то лучше, — рассмеявшись, произнесла маленькая единорожка.

Она вновь отхлебнула из своего стакана и положила перед Тэпом ещё несколько крышечек. Фоам сгребла их в кассу и налила ещё

— Жизнь несправедлива, — произнесла единорожка в свой почти пустой стакан. — Она принуждает тебя обзаводиться семьёй и, если тебе повезёт, то ты встретишь кого-нибудь, кто примет тебя таким, какой ты есть. Иногда ты даже будешь мельком замечать слабенькие отголоски счастья. А затем...

Она допила остатки своего напитка.

— Это не твоя вина. Во всяком случае, не полностью. Но тебе всё же придётся разобраться с этим, — она одарила его лёгкой печальной улыбкой. — Даже если у тебя нет ни единого шанса.

С трудом поднявшись со стула, она встала на трясущиеся ноги.

— Вот видишь, именно поэтому мне и в самом деле не следует пить. Не могу заткнуться, — она рассмеялась и качнулась в сторону, едва не упав на барную стойку. — Но как бы там ни было, выпей всё до дна, улыбнись во весь рот и устрой своей подруге хороший вечер, — ЛитлПип, чья морда была уже полностью багровой, подмигнула ему.

— Как ни крути, ты ведь всё ещё жив.

|[ПОВ]|[РЕЖ]|[ДЁН]|

Сон

Детство Великой и Могучей Трикси

Пробуждение

Т-Р-И-К-С-И

Неисповедимые пути

Путешествие

О Пинки Пай и Стене

Эпитафия

Кантерлотские традиции

Запределье

Fallout Equestria: Где угодно, но только не здесь

Глава 1. Требуются...

Глава 2. Методы торговли

Глава 3: Рабочая обстановка

Глава 4: Технические трудности

Глава 1. Требуются...

Глава 2. Методы торговли

Глава 3: Рабочая обстановка

Глава 4: Технические трудности

Предупреждение