В поисках будущего

Луна

Стил Конкрит открыл глаза.

-Незнакомый потолок, — первое, что сказал он после пробуждения. Пони лежал в белом помещении на идеально белой кровати. Яркий свет люминесцентных ламп резал глаза, и Стилу пришлось сощуриться. Он сел на кровати и осмотрелся. По периметру стояли ящики и шкафчики с красными крестами на корпусах. Посреди комнаты стоял большой стол, над которым висел прожектор, правда, выключенный. Стил был не самым гениальным пони, но даже он понял. Что находится в медицинской палате. Его сознание было сейчас слишком затуманено, поэтому он не мог точно сказать, где конкретно находится. Обрывки памяти говорили ему о том, что он на космическом корабле. Но всё нутро его протестовало против этого.

Дверь за его спиной открылась и вошла Лилия.

-О, ты уже проснулся с интересом спросила она и подошла к пациенту.

-Как чувствуешь себя?, — спросила она приветливо.

Стил несколько смутился от такого внимания.

-Всё хорошо, спасибо…Только голова немного побаливает, но это ничего!, — поспешил убедить он. Стил не любил повышенного внимания к своей персоне. Осмелившись, он спросил:

-Госпожа врач, что со мной приключилось?

Лил достала журнал и что-то начала записывать карандашом, зажатым в зубах.

-Ты шовщем нищего не фомнишь?, — спросила она, с любопытством взглянув на него и продолжила писать.

-Я помню лишь ужин…Смутно, но помню. Были тюбики. Потом…Всё, не помню. Потом темно стало.

Лилия дописала заметки в журнале и отложила свои письменные принадлежности. Ещё раз осмотрела его зрачки.

-Скажи, как тебя зовут?, — спросила она.

Молодой пони немного сконфузился.

-Я не представился вчера? Проклятая забывчивость, простите…Я Стил Конкрит.

-Хмм, странно. Нет, ты вчера представился. Но бесчинствовать ты начал под другим именем. Тебе о чём-то говорит имя Райзинг Пауэр?

От этих слов лицо Стила исказилось отчаянием и ужасом. Видимо,ему очень даже говорило о чём-то это имя. Он кинул отчаянный взгляд н Лил и спросил:

-Госпожа доктор, я ел вчера что-то сладкое?

Лил поковырялась в памяти и сказала:

-Нет. Была только смеси из тюбиков, но она не сладкая…Хотя подожди. Чай. Чай был с сахаром. Я бы сказала, он был переслащён. А что?

Стил закивал обречённо головой и ответил:

-Мне нельзя сладкое. Сахар в любом виде. Я превращаюсь в этого мерзавца Пауэра и начинаю творить ужасные дела. Я становлюсь….Точнее, он. Пауэр. Он совершенно неуправляемый. Думаю, вы в этом вчера убедились.

-Хочешь сказать, раздвоение личности – реакция на сахар?, — Лил вновь принялась что-то писать.

-Я не знаю. Но именно поэтому он мне противопоказан.

Лил закончила писать и сказала:

-Что ж, Стил. Ты хороший парень. Мы проследим. Чтобы ты не ел больше сладкого. Надеюсь, твоё альтер-эго мы более не увидим.

Стил пообещал, широко улыбнувшись и Лил вышла из палаты.

Рабочий лёг на кровать и закрыл глаза. Он попытался уснуть но вдруг услышал голос у себя над ухом.

-Стил! Стил, не спи! Не-не, глаза можешь не открывать. Просто слушай. Ты ведь не позволишь этой дряни лишить тебя лучшего друга? Я бы даже сказал, брата?

Стил всё же открыл глаза. Перед ним стоял чёрный пони с серой гривой и претенциозно смотрел на него.

-Уходи, Райзинг! Какой ты, к Дискорду, друг и, тем более, брат!

Чёрный пони прошёлся вокруг кровати и беспардонно запрыгнул на неё, чуть не придавив Стила.

-Ты что, забыл, сколько я сделал ради тебя?! Ты же придурок, нюня! Ты ни на что не способен, ноль без палочки! Всегда, когда ты попадаешь в переплёт, появляюсь я! И всё исправляю! Я спасаю тебя без-воз-мезд-но! А ты предательски хочешь отказаться от меня?! Хрен с ними, с благодарностями. Я тоже бываю не подарок. Но ты серьёзно не сможешь без меня! Ты не понимаешь этого?!

В словах Райзинга была доля истины. Он действительно много раз оказывался очень полезен. Появился он в жизни Стила в раннем детстве. Стил помнил тот день, когда он купил в кондитерском магазине целую коробку свежего печенья. Он хотел принести эту коробку домой и порадовать родителей и старшую сестру. В семье Конкритов очень любили это печенье и Стил специально копил деньги семь месяцев, чтобы купить эту коробку и устроить семейное чаепитие. Но в тот день на дороге Стила встали три хулигана-пони, на три года старше его. Они преградили ему дорогу с явно недобрыми намерениями. Один из них, главный и самый большой потребовал отдать ему коробку с печеньем, но Стил сказал, что не отдаст, ведь это печенье для его семьи. Тогда хулиганы схватили его и насильно заставили съесть маленького пони всё печенье. Когда он проглотил последнее, они просто отшвырнули его и бедняга упал мордочкой в грязь. Вот только из грязи встал чёрный серогривый пони. Его глаза источали гнев и решимость. Он помог маленькому Стилу подняться и сказал идти за ним. Они шли вместе. Они догнали хулиганов и Стил видел, как загадочный пони накинулся на них. Он бил и душил их, что было силы. До тех пор, пока они в ужасе не разбежались. Затем пони сказал ему:

-Ничего не бойся, малыш, пока я рядом. Если я тебе понадоблюсь, скушай сладенького и жди Райзинга Пауэра!

Стил, лёжа на кровати, смотрел в глаза Райзингу.

-Да, ты часто помогал мне. Но я не могу всю жизнь прожить с твоей помощью! У меня есть своя жизнь!

-У меня тоже есть. Своя. Жизнь, — ответил Райзинг.

Во всех отсеках располагались камеры слежения, оборудованные микрофонами. Изображение и звук выводились капитану на экран. За этой беседой наблюдали сейчас все члены экипажа.

-Ещё одна заноза в заднице, — пробурчал Роуллинг. -Аэрин, лучше бы ты его выкинул за борт.

-Кажется, кто-то боится ответственности, — усмехнулся инженер.

Капитан вздохнул и махнул копытом. Ничего не поделаешь. Ещё одним пунктом в его списке дел станет больше. Он сделал запись в своём ежедневнике, что-то прочёл там и сообщил экипажу.

-Друзья, коль скоро вы здесь, сообщаю, что до знаменательного приземления на планету Луна осталось два часа. Подготовьтесь. Когда мы сядем, Аэрин, Айрон и Оуэни выйдут на поверхность. После сбора основной информации о планете вы вернётесь и мы сделаем вывод о целесообразности дальнейшего на ней пребывания. Пока все свободны. Кроме второго пилота, конечно.

Все разошлись по отсекам, а Аэрин сел на свое место. Он достал звёздную карту, измерительные приборы и что-то начал высчитывать. Он писал длинные формулы, расписывал какие-то таблицы и вычерчивал причудливые графики. Роуллинг с интересом наблюдал за всем этим. Ему было интересно, когда же это кончится и ради чего всё это.

Когда Аэрин закончил свои расчёты и молча убрал записи в карман скафандра, Роуллинг спросил:

-Что считал?

Не глядя в сторону капитана, инженер ответил зло:

-Количество твоих тупых вопросов. Расчёты показали, что из 100 твоих вопросов тупыми оказываются все 100.

Роуллинг насилу подавил в себе гнев и желание поколотить пегаса. Не капитанское это было дело. Да и не стоит лишний раз драться с пони, который крупнее и злее тебя. Но на первом месте для него всё равно была дисциплина. Поэтому он опять всё «проглотил».

-Аэрин, я по поводу люка в полу. Якобы электрощитовая. Я Попытался вчера открыть его. Но он защищён магией. Как это понимать? Там что, такое важное оборудование, что даже капитан не может открыть?

Без отрыва глядя в чёрное, полное звёзд пространство космоса, ответил спокойно:

-Так точно, капитан. Очень важное оборудование. При неумелом обращении вещь крайне опасная. Чуть на миллиметр сдвинешь своими копытами – хана кораблю и всем, кто в нём находится.

-У тебя есть доступ?, — не отставал капитан.

Пегас сурово глянул на единорога и ответил сухо:

-Разумеется, есть. Я же инженер! Есть особый ключ, который открывает люк. Я этот ключ всегда с собой ношу, — он вынул из-под скафандра висевший на шее на цепочке стержень треугольного сечения.

-Пойдём. Покажешь мне. Я хочу видеть это.

Инженер был очень недоволен.

-Тебе что на места не сидится, Роул? Успокойся и рули!

-Если тебе нечего скрывать – чего ты так противишься?, — подозрительно прищурился Роуллинг.

-Пошли, — уверенно встал из кресла пегас и они с капитаном направились к люку.

Аэрин вставил ключ и повернул его. Люк вспыхнул голубоватым пламенем магии и раздался звук открывшегося замка. Аэрин поднял зубами крышку люка и спустился вниз. Следом за ним по лестнице спустился и Роуллинг. В тёмном помещении, освещённом лишь красными лампами на стенах, стояли распределительные щиты, куча проводов, и щит со множеством выключателей и тумблеров. К стенам по всему периметру крепились в два ряда металлические цилиндры.

-Что это?, — спросил с деловым видом сурового следователя Роуллинг.

-Катушки индуктивности. Напоминаю, не дотрагивайся до оборудования. Что-то здесь под напряжением, а что-то просто способно уничтожить корабль.

-Я и не собираюсь ничего трогать. Я лишь хотел убедиться…, — начал единорог, но пегас его перебил:

-Убедился? Сыщик, твою мать. Ты бы лучше за скоростью следил и курсом. Нам меньше двух часов лететь до Луны.

Уже сидя в креслах пилотов, Аэрин сделал замечание, что Роуллинг слишком часто покидает капитанское кресло и оставляет полёт на автопилоте. В результате таких инсинуаций корабль отклонялся от заданного курса на несколько градусов. Благо, Роуллинг был отличным пилотом и без труда выходил из этой ситуации. Но Аэрин знал, что это сбивание с курса в итоге может дать такую погрешность, что они выйдут не к Луне, а на несколько десятков тысяч километров от неё. При этом Аэрин не стеснялся в выражениях, несмотря на то, что говорил с капитаном корабля. Наконец, Роуллингу это надоело, и он ответил:

-Аэрин, ты достал. Какого хрена ты ведёшь себя так, будто лучше других?

Пегас наигранно-задумчиво почесал подбородок:

-Ну…Наверное, потому, что так и есть. Да, я определённо лучше вас всех.

-Нет, Эр, мы все равны здесь. И ты не вправе…

Аэрин громко захохотал. Отсмеявшись, он сказал:

-Равны? Вы? Мне?! Ты, пони, который ниперевёртыша не смыслит в технике, ни одной гайки завернуть не сможет? Или твоя Лил, которая хвостом на два фронта крутит? Или, может мне Айрон ровня? У которого в башке всего одна извилина?! Мозга нет, а извилина есть! Оуэни…Он нормальный. Он годится. Но у него башка вечно каким-то дерьмом забита, благодаря вам! И я не дам вам испоганить Стила!

Роуллинг посмотрел на инженера сочувствуеще-снисходительно и, вспомнив фотографию своей пра-пра-бабушки, вновь смолчал. Спустя некоторое время, Аэрин взглянул на звёздную карту, вновь посчитал что-то и сказал:

-Кэп, не спи. Видишь вооон ту, — он показал копытом в иллюминатор, -хрень? Это Луна. Время сближения – сорок минут.

В окне маячил небольшой пока, но хорошо различимый зеленоватый шар. Это была первая планета, которую предстояло посетить экспедиции.

-Вижу, — восторженно прошептал Роуллинг и в глазах его засверкали искры. Он с трудом верил в то, что сказка из детства становится реальностью прямо у него на глазах. С каждой минутой планета становилась визуально крупнее, а сказка – реальнее.

-Аэрин, подержи за меня штурвал, — попросил вдруг капитан. Второй пилот безмолвно взял управление на себя, а капитан вышел в свой отсек, закрыл дверь и сел на пол в позе лотоса. Он закрыл глаза и рог его засветился. Роуллинг сжал в копытах фотографию Твайлайт Спаркл и полностью ушёл вглубь себя. Он ощутил, как взмывает в небо, летит сквозь вакуум мимо ярких звёзд, летит со скоростью света…Он уже видит их – Комплементарии, и самый большой, самый яркий из них – Твайлайт. Он не может сопротивляться этой огромной силе, Комплементарий втягивает единорога внутрь себя. Уши закладывает, глаза начинают слезиться…Но вдруг становится удивительно спокойно. Шум в ушах стихает, свет более не такой ослепительный – он тускнеет всё быстрее. Наконец, Роуллинг видит силуэт – невысокая пони идёт к нему навстречу. На голове её диадема с шестилучевой звездой.

-Бабушка Твайлайт!, — шепчет он и бежит к ней. Она очень молодая. Улыбается ему светлой тёплой улыбкой и смотрит ласковым нежным взглядом.

-Роуллинг, — говорит она молодым звонким голосом, -Ты давно не заходил…Как я рада тебе!

Роуллинг обнял горячо родственницу и зашептал:

-Прости, бабушка Твайлайт! Это было ужасно нехорошо с моей стороны…Я очень скучал!

-И пришёл, когда понадобилось моё благословение и добрый совет?, — усмехнулся Комплементарий. –Ничего не говори, только слушай. Дискорд пал давным-давно, но Хаос и Раздор живы и без него. И вновь они сильны, как никогда. Будь внимателен и осторожен. Не верь глазам своим, но верь сердцу. Не всякий идущий на тебя с оружием – твой враг. Как и не всякий идущий за твоей спиной – твой друг. Взор свой назад обращай чаще. Удар сзади опаснее удара спереди.

-Бабушка…А нельзя ли обойтись без ударов?

-Нет великих дел без лишений, Роуллинг. А ты идёшь на великое дело. Я всё сказала. Теперь иди. И помни – Комплементарии хранят тебя.

Роуллинг открыл глаза. Странное чувство лёгкой эйфории, обновления, лёгкости овладело им. Он и забыл, насколько единение с Гармонией прекрасно. Однако взамен он получил гнетущее чувство. Его подозрения подтвердились и укрепились. Мало того, что вся экспедиция – сплошная ширма для «великого дела», так ещё и вся команда в сговоре! От всех можно ждать ножа в спину. Или не от всех? А может кто-то действительно друг? Но кто? Доверься сердцу…Легко сказать! Роуллинг и был бы рад довериться, но верить тому, кто молчит – очень сложно. Что ж, можно жить и без доверия к окружающим. Так даже проще. Ничего ни от кого не ждёшь, делаешь всё сам и в результате уверен в завтрашнем дне. Знать бы только, от кого придёт помощь в трудную минуту, чтобы не оттолкнуть этого пони по ошибке. И ещё очень важно не сбрендить на этой почве.

Зашипел репродуктор громкой связи.

-РОУЛ, ЭТО АЭРИН. МЫ ПРИБЛИЖАЕМСЯ. МНЕ ЧТО, НА ПОСАДКУ БЕЗ ТЕБЯ ЗАХОДИТЬ?

Со всех ног бросился Роул в рубку. Луна занимала уже все иллюминаторы шедшего на посадку «Тысячелетнего Пегаса». Вокруг небольшой зеленоватой планеты располагался нежно голубой ореол атмосферы. Роул сообщил по коммуникатору всем членам экипажа, что корабль пошёл на посадку. В ту же минуту все, кто был на корабле, кроме «контуженного» Стила, были в рубке и глазели на это небывалое зрелище.

-А ну в кресла! Закрепиться!, — скомандовал капитан, -Войдём в атмосферу – на ногах не устоите.

Команда послушно сцепила страховочные ремни на креслах, и корабль в то же мгновение вошёл в атмосферу. «Тысячелетний» тормозил, но даже так трение об атмосферу разогрело корпус так, что внутри стало жарко, как в бане.

-Входим в плотные слои!, — крикнул капитан и это событие ознаменовалось тем, что корабль начало трясти с такой силой, словно вот-вот его разорвёт. -Аэрин, подпорки!

-Есть подпорки!
-Глуши главный двигатель!

Резкий толчок – сработали силы инерции. Корабль сбросил скорость до минимума. Глухой удар и остановка…Тишина. Все молчат, и никто не смеет произнести ни слова. Так ответственно – первые слова на новой земле…

-Всем мягкой посадки, — нарушает тишину капитан. Все радостно гогочут и аплодируют Поздравления, объятия…На мгновение пони забыли о долге, об опасности и неизвестности…Все были просто счастливы.

Первым «отрезвел» капитан.

-Айри, Эр и Оуэни – как договаривались. Берите шлемы, снаряжение, кому что нужно. И на поверхность за долгожданной информацией.

-Роул, а дай я малого с собой прихвачу?, — весело спросил Аэрин, -Чё ему тут с вами тухнуть!

Роуллинг поразмыслил немного и нехотя согласился.

Капитан лично проконтролировал выдачу шлемов с респираторами на случай, если атмосфера планеты окажется непригодной. Айрон надел на себя два пулемёта, Аэрин взял рацию и небольшой ящик с инструментами, Оуэни же взвалил на спину переносную лабораторию. Вещь тяжёлая, громоздкая, но самая необходимая для выхода на незнакомую планету. Дрожащему от радости и нетерпения Стилу тоже выдали скафандр. Он был в таком восторге, что чуть в обморок не упал. Между тем, Аэрин счёл, что Стил ещё слишком молод, чтобы ходить налегке, да и сам молодой пони очень хотел быть полезным, поэтому пегас великодушно позволил Стилу нести рацию. Стил бережно, словно это был ребёнок, водрузил рацию на спину. Теперь все были готовы к выходу.

Четверо исследователей встали в шеренгу у выхода. Первым стоял Айрин, за ним Оуэни, следом должен был выходить Аэрин и замыкал процессию Стил. Они ждали, когда Роуллинг, сидящий в рубке и наблюдавший за ними через камеру, откроет дверь.

-У ВАС ВСЁ ГОТОВО?, — спросил коммуникатор.

-Уже открывай, капитан, — крикнул сквозь шлем Аэрин.

Дверь медленно поднялась и выдвинулась лестница, соединившая корабль и планету Луна.

-Ну?, — неуверенно спросил Айрин, -Идём, что ли?

-Шагай, — глухо ответил Аэрин.

Группа двинулась. Айрин медленно, но достаточно твёрдо спускался по лестнице. Он всматривался в каждый сантиметр пространства перед собой, прежде чем сделать очередной шаг. Планета встретила первых пони на земле своей густым туманом, обволакивавшим всё вокруг. Видимость была нулевой уже на полметра вперёд. Пони шли мелкими осторожными шажками, кидая взгляд то под ноги, то вперёд. Туман этот был таким густым, таким тяжёлым и всепоглощающим, что исследователям на мгновение показалось, что он влился в них самих, поглотил и сделал частью себя. От этого стало не по себе даже Аэрину. Ему вдруг показалось, что он слышит глухой равномерный стук, словно колотится чьё-то огромное сердце. Сердце самого Аэрина это колотилось? Нет, своё бы он узнал…Может, сердце планеты? Или даже тумана? А вдруг, на этой планете всё живое? И туман…Да и вся планета вовсе не небесный объект, а живой организм. А они тут бродят по ней, как блохи и ещё что-то исследовать хотят. Инженер наклонился и присмотрелся к земле. Вроде ничего, обычная земля.

-Твою мать!, — послышался впереди сдавленный крик, сопроводившийся всплеском воды.

-Айрон!, — хором крикнули Оуэни и Аэрин. Пегас скинул со спину сумку с инструментов и кинулся опрометью вперёд. Оуэни никуда не кинулся – скидывать со спину переносную станцию он не решился. Аэрин в несколько прыжков добрался до места крика Айрона и вовремя остановился – буквально из под ног у него вырос невысокий, но крутой обрыв.

-Айрон!, — крикнул пегас, но ответа не последовало. –Айрон, продырявь тебя Кризалис! Где ты?!

Из-под творожно-туманной массы послышался снизу голос:

-Тут я! Эр, спустись сюда! Это надо видеть!

В этот момент к обрыву подошли Оуэни и Стил, послушно нёсший рацию на спине и ящик инструментов в зубах.

-Стил и я спустимся вниз, к Айрону. А ты, Оуэни, расчехли пока свою лабораторию. Образцы воздуха, почвы, может, даже этого тумана, если получится.

Оуэни недовольно посмотрел на друга – дескать, я и сам знаю, что мне делать. Инженер тем временем из своего ящика достал крепёжные элементы, прочную верёвку и страховочный пояс. Надев его на себя, он пристегнул к себе один конец верёвки, второй же дал Стилу и Оуэни, поручив им опустить его вниз.

Обрыв и впрямь оказался совсем невысокий – метра три. Спустившись, пегас приказал Стилу спускаться следом. Когда оба пони оказались внизу, Аэрин ещё раз позвал:

-Айрон! Мы спустились! Где тебя носит?!

Чуть поодаль был ответ:

-Я тут! Ребята, шагайте сюда быстрее! Это просто…Святые Комплементарии, у меня даже слов нет!

В метре от пони земля заканчивалась и начиналась вода. Вот почему был слышен всплеск, когда Айрон упал. Пегас хотел было сделать шаг, войти в воду, но Стил его придержал:

-Господин инженер, вы не думаете, что это опасно? А вдруг там глубоко…Или это вовсе не вода? Или там водятся…, — он сглотнул, — …жуткие существа?

Аэрин хмыкнул через респиратор в шлеме:

-Айрон плюхнулся в воду всей тушей. И ничего – орёт вон, живой.

Пони двинулись вперёд, рассекая водную гладь. Воды было по колено, когда Аэрин обнаружил источник тумана – из воды выходил густой пар, словно под водой работали несколько сотен труб. Пар легко выходил из воды и создавал плотную завесу.

-Что это, господин Иарлэйт?, — спросил взволнованный рабочий.

-Понятия не имею. Может, подводные источники, может, просто газ…Но это не метан, точно.

Справа послышался радостный голос Айрона:

-Ребята, давайте направо! Дойдёте до расщелины – смело входите! Я вас там жду!

Пони переглянулись и, пожав плечами, пошли направо. Вскоре они и впрямь дошли до двух высоких скал, образовывавших расщелину. Между ними туман стоял сплошной серой стеной, сквозь которую не было видно решительно ничего. Аэрин и Стил уверенно шагнули вперёд.

И тут, наконец-то, Луна предстала перед исследователями во всём своём великолепии. За расщелиной тумана не было вовсе, будто его отрезали. Будто та щель разделяла два совершенно разных мира. Исследователи видели перед собой теперь ярко голубое небо с прожилками отчего-то зелёных облаков. В небе светила огромная звезда, которая на небосводе выглядела однозначно больше Эквестрийского солнца. Однако не было сильной жары, наверное, звезда была достаточно далека от Луны, даже несмотря на её непривычно большие размеры. Но не это было главным в мире планеты Луна. Это был мир фантастической флоры и фауны. Ни единого квадратного метра свободной земли – всё заросло высокими, большими, сочными, яркими растениями. Травы, кусты, деревья с невероятно длинными стволами и причудливой листвой, словно кто-то ножницами вырезал им узоры по краям. Над кронами деревьев неспешно летели какие-то птицы, внешне похожие на фениксов, только эти были зелёно — серые. Пони-исследователи стояли на возвышенности, и им был виден ландшафт планеты. Никаких гор или каньонов, всё ровно и просто…В то же время земля была заросшей густыми лесными массивами не везде. Где-то вдалеке виднелись долины, покрытые яркой зелёной травой, но без деревьев. В этих долинах – астронавты насчитали 3 – были озёра. Идеально гладкая, зеркальная поверхность этих озёр отражала всю небесную синеву. Пони заворожено смотрели на этот рай, девственный мир, каким была прежде их Эквестрия. Однако после наступления Эпохи Комплементариев и небывалого прорыва в науке и технике Эквестрия превратилась из страны аграрной в индустриальную. Новые заводы и фабрики требовали больших площадей и многих ресурсов. Поэтому за двести с лишним лет облик страны сильно изменился. Несмотря на отчаянное сопротивление «Зелёных Пони имени Флаттершай» большие площади были очищены от леса, из-за чего полностью исчезли несколько видов растений и животных. Принцессе Селестии было невероятно больно смотреть на свою исковерканную, шрамированную страну, которая продолжала прогибаться под натиском научного прогресса. Но «механизм» был запущен и остановить, а, тем более, повернуть его вспять, было невозможно. Перенаселение, истощение земных недр, загрязнение атмосферы несовершенными прежде (но доведёнными до ума впоследствии) машинами стали теперь не просто словами. Тогда и возникла идея поиска новых земель. Генералы в один голос твердили о необходимости военной операции по «принуждению грифонов к отказу в пользу Эквестрии от южных и юго-восточных территорий, в том числе Тассагарта и Клонмора, как исконно пониевских земель». Такова была официальная трактовка, которую Селестия безоговорочно отвергла. Она сказала, что посылать её народ на гибель ради предотвращения гибели – абсурдно. Палочкой-выручалочкой стали учёные, которые в то напряжённое время заявили об открытии предположительно пригодных для обитания планет. Они предложили программу по колонизации этих планет, а дальше вы знаете.

-Эй, вы! Ну чё вы копаетесь?!, — весело крикнул Айрон, выбежавший им на встречу из ближайших зарослей высокого кустарника с широкими завитыми листьями. Оружие было при нём, а вот шлем он снял и повесил опять же на себя. –Парни, сымайте «вёдра», воздух тут просто волшебный!

Стил начал поспешно расстёгивать ремни шлема, но Аэрин остановил его:

-Мы ещё ничего не знаем о составе атмосферы. Айрон, надень шлем, живо!

Здоровяк махнул копытом:

-Не нуди, Эри. Я уже минут десять без шлема и ничего – жив-здоров. Даже лучше себя чувствую, чем когда-либо!

-Вот это уже должно настораживать, — нахмурился Аэрин. –Стил, веди сюда Оуэни с его лабораторией. Пусть образцы тут берёт. Если, конечно, не спятит от здешнего многообразия травы и ползающих тварей, — добавил он, отпиннув копытом какую-то невиданную ящерку, цвет шкуры которой менялся от красного до фиолетового с периодичностью в секунду. –А ты, громила, натягивай шлем. Я не биофизик, но даже я понимаю опасность из-за возможного обитания здесь вирусов или бактерий, которым наш иммунитет ничего не сможет противопоставить.

Айрон очень погрустнел и надел шлем. Аэрина он очень уважал и ценил ещё со школьной скамьи. Он прекрасно помнил день их знакомства, когда на него, Айрона, новичка в классе, «наехали» местные «авторитеты». Жеребята были гораздо меньше Айрона, но их было больше и они были злее. Айрон Мэйден, всегда отличавшийся мягкостью и неконфликтностью, почти сдался, когда они в очередной раз припёрли его к стенке с недобрыми намерениями. Айрон не надеялся ни на какую поддержку, ведь он в классе был всего три дня и, откровенно говоря, никому он особо не понравился. Поэтому появление Аэрина совсем лишило его надежды на благоприятный исход. Он думал, что этот пегас с пышной золотистой шевелюрой сейчас присоединится к обидчикам. Однако он налетел на них, как ураган и хорошенько отдубасил без лишних слов. Айрона он тогда взял под своё крыло (образно, истессно) и с тех пор Айрон Мэйден относился к пегасу, как к старшему брату и никогда ему не перечил. Соответственно, Аэрин воспринимал земного пони, как младшего брата и вечно давал ему указания и читал нотации. Появление Стила Конкрита несколько напрягло Айрона. Он заметил, что Аэрин относится к нему…слишком трепетно. Как будто он нашёл себе нового «младшего брата». Земнопони всячески пытался отогнать от себя мысли о том, что он начал ревновать друга.

-Братишка, как ты находишь этот мир? Мне кажется, Луна идеальна для жизни здесь, — спросил Айрон, положив другу копыто на плечо и мечтательно глядя на зелёные просторы.

Аэрин критически осмотрел через стекло шлема это великолепие ещё раз и ответил:

-Да выглядит неплохо. Даже слишком. Не тянет это место. Вот увидишь, есть тут какая-то херня, которая подпортит нам крови…

-Да сплюнь, друган! Вот Оуэни наберёт образцов, покопается с ними в лаборатории и увидишь – это будут лучшие образцы со времён Догармонической Эквестрии!, — мечтательно скандировал Айрон, пытаясь «заразить» друга своим энтузиазмом. Однако стена цинизма в Аэрине мешала ему составить Айрону компанию.

За спинами друзей вдруг послышался истерический смех и на сцене появился Оуэни. В глазах его сверкали искры, казалось, он сейчас заплачет радугой. Пони прижимал передние копыта ко рту, метался из стороны в сторону, прыгая на задних ногах и повизгивая от восторга как ребёнок. Он носился от одного растения к другому, протягивал передние ноги, чтобы потрогать их, но тут же одёргивал, чтобы «не навредить этим нежным созданиям». Поостыв немного, биолог активировал свою переносную лабораторию. Из выдвижного отделения её он достал кучу пробирок, бутылочек и контейнеров для сбора материала.

-Оуэни, шлемы снимать пока рано?, — спросил Аэрин. Ему жутко хотелось снять это ведро с головы. В шлеме было очень жарко и душно, к тому же Аэрин беспокоился за причёску…И умыться было бы очень в тему – он чувствовал себя шахтёром.

-Пять минут, Эр, дай мне только пять минут, — ответил пони-биолог, нажимая какие-то кнопки и двигая рычаги. Из лаборатории на свет явилась телескопическая антенна высотой около метра. На её конце были установлены четыре полусферы, свободно вращающиеся вокруг неё.

-Анемометр?, — спросил Аэрин.

-Так точно, — задумчиво ответил биолог, продолжая что-то нажимать.

–Но не только. Это одна из функций. Этот датчик определит не только скорость ветра, но и – в первую очередь – состав атмосферы. Там, за расщелиной, где этот грёбаный туман, атмосфера почти идентична нашей. Разве что здесь раза в два больше аргона и в три раза больше метана. Но это не смертельно. Во всяком случае, не сразу, — хихикнул Оуэни.

Среди лёгкого шума ветра и криков невиданных доселе птиц единственным звуком, не вписывавшемся во всё это буйно цветущее зелёное великолепие, было жужжание техники. Оуэни просто занимался своим делом, ему этот звук был подобен музыке. Айрон с блаженным видом всматривался в неизведанные дали и, кажется, вообще никаких звуков не замечал. И только Аэрин воспринимал это, как какое-то надругательство над этими девственными землями. Да, Аэрин был инженером, пони с техническим складом ума. Да, он был материалист и рационалист, педант и прагматик. Он был настолько суровым технарём, что ещё в детстве на ночь у мамы вместо сказки просил доказать теорему Блэквинга о движении центра масс. Но это не мешало ему быть романтиком в глубине душе. Где-то очень глубоко. Он не был таким восторженным фанатиком природы, как «зелёные флаттершаевцы» или «сумасшедшим учёным», как Оуэни. Но он знал, что технический прогресс несёт не только благо. Конечно, автоматизация, механизация, научные прорывы – это прекрасно. Но с другой стороны прогресс изуродовал его родину и выгнал его в поисках новой. Сердце инженера сжималось от того, что на его глазах народ Эквестрии, когда-то трудолюбивый, любознательный и всегда к чему-то стремившийся, теперь угасал под давлением этого прогресса. Душевные разговоры, прогулки по вечерам, благородный физический труд заменялись цифровыми технологиями. А библиотеки? Что они сотворили с храмами знаний?! Они превратили их в электронные каталоги, а книги, эти бесценные памятники величию пониевской мысли теперь просто гнили в подвалах, которые получили название архивов. О, да, что бы сказала Твайлайт Мудрая, если бы дожила до этих дней…Ну, в физической своей ипостаси, конечно. Технически она до сих пор была жива.

-Анализ закончен. Девчонки, можно снимать ваши шляпки, — провозгласил Оуэни и в доказательство снял свой шлем первым. Следом за ним скинул шлем Айрон, одарив новый мир ослепительной улыбкой. Несколько помешкав, пегас тоже стянул с себя надоевший элемент скафандра. Он втянул воздух полной грудью. Да, странноватый запах. Наверное, из-за повышенного содержания метана. Но воздух всё же был свеж и чист, не опошлен техникой и иной деятельностью разумных существ.

-Ну вот, — довольно сказал Оуэни, -теперь я останусь здесь и пособираю образцы, а вы пройдите вглубь планеты, посмотрите, нет ли чего-то интересного…

-Для начала, — скептически произнёс Аэрин, -удовлетвори мой интерес. Где огрызок?

Оуэни уставился на него в полном непонимании.

-Какой ещё огрызок? Аэрин, сейчас не время думать о еде…

Пегас резко оборвал друга на полуслове:

-Хватит юморить! Я послал за тобой Стила! Ты вернулся без него!

Действительно, Стил на протяжении всего пребывания здесь закадычной троицы так и не появился.

-Я…Я понятия не имею. Он помог мне спуститься, спустить лабораторию…Потом я пошёл, а он остался сворачивать страховку и…

Аэрин зло вздохнул. Не то, чтобы ему очень была приятна компания Стила, но он как-то прикипел душой к этому пареньку. Особенно ему понравилось его «превращение», это добавляло некоторой изюминки…Аэрин даже решил как-нибудь специально накормить его сладостями, чтобы ещё раз повидать этого Райзинг Пауэра. К тому же у Стила была рация и в первую очередь нужно было найти её.

-Кретин, Оуэни!, — рявкнул он. –Я пойду поищу его, а ты сиди и сожалей о содеянном! Айрон, прочеши местность вон до того холма, — он указал на небольшую возвышенность, -только постарайся никуда не свалиться.

Сказав это, пегас зашагал обратно, к расщелине. Он очень хотел расправить крылья и взлететь, ощутить скорость, холодный ветер в лицо…Аэрин очень любил большие высоты и скорости. После работы он всегда тренировался в полётах. Несколько раз ему даже удалось сделать Соник Рейнбум. Всякий раз, перед тем как совершить этот трюк, Аэрин воздавал молитвы Комплементарию Верности. Он очень часто совершал «единение» со своей пра-пра-бабушкой, в отличие от Роуллинга, который, к слову, считал себя единственным потомком Комплементария. Аэрин никому об этом не рассказывал. Он терпеть не мог, когда о нём что-то знали. Аэрин любил сохранять загадку…Именно поэтому никто, кроме него самого ( и, разве что, Селестии и Луны), не знал, что ЭпплСтрайк – сын ЭпплДжек и Харрикейн Дэш – дочь Рейнбоу Дэш, вступив в законный брак, положили начало роду, потомком которого явился Аэрин Иарлэйт. И даже будучи пони, свободным от предрассудков и суеверий, Аэрин верил, что Комплементарии Верности и Честности покровительствуют ему. А ещё Аэрин всегда хотел посмотреть на остальных потомков – Щедрости, Доброты и Смеха.

Ну, вот и расщелина. Как и прежде вся затянута туманом. Не сомневаясь ни секунды, инженер вошёл в эти ворота и вновь оказался в «сердце тумана».

-Стил!, — позвал он, но ответа не последовало. –Стил, маленький засранец! А ну откликнись! Я не собираюсь искать тебя весь день! Ублюдочный молокосос, — прошипел Аэрин, на ощупь пробираясь сквозь туман. Между тем становилось с каждым шагом всё темнее и холоднее. Будто Аэрин входил в какую-то пещеру.

-Мелкий!, — позвал пегас ещё раз, прорезав тишину. –Стил! Кончай уже, это тупая идея – просто молчать!

Аэрин посмотрел на встроенные в скафандр часы – он шёл уже полчаса! Озадачившись этим, пегас потерял бдительность и, поскользнувшись, скатился кубарем по какому-то склону.

Встав, он грязно выругался по поводу обилия склонов на этой планете. Однако тут он увидел, что тумана в этом месте совсем не было. Весь туман держался наверху, а тут, в низине, его вовсе не было. Потому теперь Аэрин увидел всё, что скрывала эта дымка. Валуны, скалы, сухая, выгоревшая земля, чёрные, полу-засохшие растения…Всё это вперемешку с неприятным сумраком и холодом делало это место совершенно жутким. Но самое ужасное было то, что Аэрин увидел, присмотревшись. Впереди, метрах в двадцати росло огромное растение с двумя створками на высоком толстом стебле. Оно очень было похоже на венерину мухоловку. Со всех ног кинулся инженер к растению, увидев, что между створок торчит знакомый белый скафандр. Поравнявшись с хищным растением, Аэрин убедился, что это был Стил. Он не двигался и не сопротивлялся. Пегас от всей души надеялся, что он просто без сознания. Рация лежала у подножия растения и была искарёжена настолько, что в ней с трудом угадывались черты аппарата.

-Эй, ты, тварь! Отпусти его!, — крикнул Аэрин. Впрочем, растение хоть и хищное, но всё же слышать оно не умело. Он предупредительно пнул растение и оно отреагировало лёгким возмущённым подёргиванием. Аэрин опёрся на передние ноги и как следует вдарил по стеблю. Растение раскрыло створки, из которых тут же выпал бессознательный Стил. Изогнувшись, растение с раскрытыми створками стремительно кинулось на Аэрина. Он еле успел отпрыгнуть, в противном случае он оказался бы моментально проглоченным.

-Гнида!, — крикнул Аэрин и вновь увернулся от нового покушения. Он быстро оттащил Стила в сторону, так, чтобы мухоловка их не достала и остановился отдышаться. Но тут нечто мощное и толстое, как морской канат, обвилось вокруг ноги Аэрина и с силой дёрнуло его вверх. Он оказался подвешен вниз головой за одну ногу. Вывернувшись, он увидел, что какие-то мерзкие чёрные лианы связали его ногу, а теперь и новые тянутся со всех сторон. Вот уже они оплели его оставшиеся три ноги, туловище, и начали тянуть в разные стороны. Аэрин, не в состоянии противостоять им, закрыл глаза и…успокоился. Он вновь сосредоточился и поднялся «наверх».

-Во имя Селестии, опять? Ты издеваешься?!, — послышался раздражённый голос, принадлежавший голубой пегаске с радужной гривой.

-Оу, Дэш, полегче! Это же наш внук, как никак!

-Мой внук не будет по всяким мелочам соваться! Он может сам со всем справиться!

ЭпплДжек махнула на подругу копытом.

-Что стряслось, сахарок?

-Не хотелось бы вас отвлекать по таким ПУСТЯКАМ, но меня вот-вот разорвут дикие оборзевшие лианы!

Кобылки переглянулись и дружно рассмеялись звонкими молодыми голосами.

-Хотела бы я это видеть, — сказала Рейнбоу Дэш, протирая глаза от выступивших слёз.

-Нельзя ли поскорее?, — поинтересовался Аэрин, -Я уже чувствую, как суставы рвутся!

-Не любишь сидеть на одном месте? Любишь, когда всё вершится скоро?, — довольно спросила Рейнбоу, -Теперь вижу – мой внук! Возвращайся в своё тщедушное тело!

Аэрин открыл глаза и в этот момент сумрак прорезали четыре яркие красные вспышки. Инженер тяжело рухнул на землю рядом со Стилом, так и не подававшим признаков жизни. Тяжёлый топот копыт ознаменовал приближение Айрона Мэйдена.

-Однако, вовремя я!, — сказал он, запыхавшийся. И dедь не хотел сворачивать, думал – пройду мимо! Но вот что-то кольнуло внутри и я сюда кинулся…Вот ведь как почувствовал!

Аэрин посмотрел в небо и произнёс тихо:

-Спасибо!...

Айрон решил, что обращено это к нему:

-Чувак, я тут! Ты меня разве не видишь? Эй, а что с пареньком?

Аэрин снял шлем со Стила и проверил пульс:

-Он жив. И дышит. Срочно на корабль его. Как там наш алкаш? Закончил?

-Да хрен его знает, — пожал плечами, -По мне так там закончить можно за час. А он, вроде и уходить не собирается.

-Ладно, Айри, отнеси эту занозу в и без того болящей заднице на корабль. А я пока проверю, как там наш учёный поживает.

Инженер помог Айрону подняться на обрыв и затащить туда Стила, а сам направился к Оуэни. Инженер без труда нашёл друга по восторженным восклицаниям и по отвратительному жужжанию техники. Ему на мгновение захотелось даже отнести лабораторию мухоловке, чтобы она поступила с ней так же, как с рацией.

-О, Аэрин, куда пропал?, — весело спросил биолог, проверяя какие-то результаты. –Я тут, пока ты колобродил, много чего нашёл. Вот например…

-Например, растения-пониеды, — мрачно закончил за него мысль инженер. –Я вытащил Стила из пасти одного такого… А другое чуть не разорвало меня в клочья, благо, Айрон подоспел вовремя.

Оуэни был впечатлён. Он сразу отложил свои расчёты и впитывал теперь каждое слово.

-Хищные растения? Со своей волей и инстинктом хищника? Да ещё такие огромные, что могут запросто схватить пони?!

-Опасное местечко, да? Сворачивайся, профессор, обследования закончены на сегодня. Дуем на корабль.

Встревоженный единорог встретил инженера и биолога у самого входа.

-Ну, наконец-то! Я уже лично хотел идти за вами!

-Обосраться, какая честь, — буркнул Аэрин и, проходя, как бы случайно задел капитана.

Роуллинг опять проглотил это, ничего не сказав.

-Эр, ты можешь мне внятно рассказать, что произошло? От Айрина добиться чего-то я не могу.

Аэрин дошёл до рубки и сел в своё кресло. Роуллинг шёл за ним и, сев на своё кресло рядом, вопросительно посмотрел на него.

-Растения, — односложно ответил Аэрин. –Они тут живые и совершенно охреневшие. Огромное плотоядное растение пыталось сожрать Стила, а потом меня. После чего какие-то долбанные лианы меня чуть не разорвали. А эта паскуда ко всему ещё и рацию нам пожевала. Всем хороша планетка, да только если каждый раз придётся тут отстреливаться от растений-убийц – на кой ляд она такая нужна?

-Вот мы и сообщим обо всём в Кантерлот. Они пришлют бригады для подготовки к колонизации…И всё будет гармонично!, — улыбнулся Роул.

-То есть ты считаешь нормальным изнасиловать ещё один мир в угоду нашим прихотям?, — раздражённо спросил пегас.

Капитан был удивлён. Он готов был услышать такое от кого угодно, но никак не от инженера.

-Ты что несёшь? Эр, мы же для этого полетели…

-Нет, не для этого!. – вскричал пегас, -Мы отправились найти подходящий для нас мир! Найти! А не подстроить под себя! Вот цель экспедиции! Не знаю как ты, а я не подписывался ломать чужие миры ради каких-то эфемерных будущих поколений! Тем более делать это ценой своей жизни!

Роуллинг разочарованно посмотрел на товарища и покачал головой:

-Лучше бы тебе пересмотреть приоритеты…И чем скорее, тем лучше.

Ничего не ответив, Аэрин встал и направился к медицинскому отсеку. По пути он встретил Айрона. Глаза его были мокры и красные.

-Айри, что с тобой? Ты что, плакал?, — спросил инженер друга встревожено и одновременно с иронией.

-Что? А, нет, конечно! Просто сейчас прилёг в отсеке на кровать передохнуть и тут кааак начну чии-и-и…хаааать, — Айрон чихнул так громко, что Аэрину уши заложило. –Уф…Наверное, постельное бельё очень пыльное, аллергия началась. Вот, щас у Лил попросил какую-нибудь пилюлю. Посмотрим, как поможет…

Аэрин похлопал ободрительно друга по спине и прошёл в медотсек.

-Так-так, кто к нам пожаловал…Что желаешь, милый?, — спросила ироничным голосом Лилия, -Оскорбить, оттолкнуть?...

-О,нет, спасибо. Мне, пожалуйста, взвесь измены с лучшим другом. Я слышал, этого добра у тебя всегда полно. Ладно, я не собираюсь трепаться с тобой. Что с парнем?

-У него анафилактический шок. Смотри, как всё лицо распухло. Когда его принёс сюда Айрон Мэйден, бедняга дышал с трудом. Это растение…Прокусило скафандр и ранило его. Видимо, какое-то вещество, выделенное растением, вызвало эту сильнейшую аллергическую реакцию. Но теперь он в безопасности. Состояние его нормализуется.

-Тебя не напрягло, что Айрон только что сам к тебе обратился за помощью? Из-за аллергии?

-Думаешь, это как-то связано?, — пегаска насторожилась. –Но ты и Оуэни тоже там были, но с вами всё в порядке…А знаешь, -докторша снова стала игривой и кокетливой, -это так мило, что ты заботишься о Стиле. Из тебя вышел бы хороший отец. И муж, — она заискивающе улыбнулась. –А Роуллинг мне сегодня сказал, что ты всё ещё ревнуешь меня…Забавно. Знаешь, можешь меня не ревновать. Ты ведь вне конкуренции…

Дверь отсека открылась. На пороге стоял Айрон Мэйден. Под красными слезящимися глазами его были мешки, ноги еле держали его, а в копыте был зажат (!) платок.

-Лил, — прохрипел здоровяк, -Я, конечно, не знаю, не разбираюсь, но разве вот это должно быть от твоих тех таблеток?, — он протянул платок. Лилия посмотрела на платок и вскрикнула. Айрон резко прижал платок ко рту и громко жёстко закашлял, окропляя ткань кровью.

-Айрон! Айрон, блин, чё с тобой?!, — запаниковал Аэрин. Он увидел, что друг его не может более стоять на ногах и теперь медленно сползал по стене на пол. Пегас успел подхватить земнопони, но тот оказался слишком тяжёлым и оба друга упали на пол, обнимаясь.

-О, Комплементарии! Лил, да он весь горит! Помоги ему, чё ты стоишь?!

Пегаска встряхнула пышной голубой гривой, словно только что проснулась и часто заморгала глазами. Моментально придя в себя, она скомандовала:

-Аэрин, помоги мне уложить его на стол!, — вдвоём, пыхтя, они затащили потерявшего сознание Айрона. Лилия налепила на Айрона кучу липучек и присосок – отслеживать сердечный ритм Аппарат моментально показал нитевидный пульс.

-Проклятье!, — взвизгнула Лилия, -Эр, кати сюда дефибриллятор! Вот этот, — она уточнила местоположение аппарата. Сама она тем временем со скоростью молнии вынула какую-то ампулу из шкафчика и зарядила её в прибор, вмонтированный в стол, на котором лежал бездыханный Айрон. От прибора вверх отходил длинный металлический держатель, на конце которого была закреплена игла. Он состоял из нескольких свободно двигавшихся друг относительно друга стержней. Лилия подвела держатель так, чтобы игла вошла в вену Айрона и нажала на кнопку. Препарат из заряженной ампулы мгновенно вошёл в кровь пациента.

-Что это?, — тревожно спросил Аэрин.

-Адреналин. Дай сюда!, — она выхватила у него из копыт электроды дефибриллятора, смазала их каким-то гелем и крикнув «Разряд!» плотно прижала к грудной клетке Айрона. Огромное тело дёрнулось, кардиограмма дала небольшой скачок, но пульс вновь стал нитевидный.

-Разряд!, — Лилия повторила процедуру. Безрезультатно. Разряд!, — срывающимся голосом крикнула пегаска и вновь прижала к Айрону электроды. Ничего.

-К Дискорду всё это!, — вскричал инженер и отшвырнул дефибриллятор в сторону. Взлетев, он тут же опустился на Айрона.

-Ты что делаешь?!, — со слезами прокричала Лил. -Слезь с него! Дефибриллятор разбил!...

Аэрин не слышал этих криков. Он упёрся передними копытами в грудь друга и закрыл глаза. Время вдруг замерло. Настала абсолютная тишина. Такая, что даже уши заложило. Аэрин почувствовал, как его копыта начинают разогреваться. С каждой секундой они становились всё горячее. Уже через минуту копыта Аэрина жгло так, будто он держал вскипевший чайник. Но он не оторвал передних ног от груди друга. Силы начали оставлять его. Аэрин слабел и в любую минуту мог упасть, присоединившись к другу. Но пегас всё с новой силой сдавливал грудь товарища, морщась и скаля зубы от напряжения. Напрягся каждый мускул инженера. Между плотно прижатыми копытами Аэрина и грудью Айрона полыхнула яркая вспышка. Раздался громкий хлопок, будто произошёл взрыв газа, и пегаса отбросило в другой конец отсека.

Первое, что увидел Аэрин, открыв глаза – улыбающуюся физиономию Оуэни на фоне потолка медотсека. Как только пегас открыл глаза, его друг-земнопони радостно крикнул:

-Он очнулся! Эй, сюда, ребята!

Моментально у кровати возникли лица Роуллинга и Лилии.

-Аэрин! Ты жив, слава Комплементариям!, — облегчённо вздохнул Роуллинг.

-Что с Айроном?, — сразу спросил инженер, не усп5ев ещё толком придти в сознание.

-Он жив. Не знаю, что за чудо произошло, — заговорила Лил, -но он жив! Ты прижал к нему копыта и…

Роуллинг прервал Лил жестом. Очевидно он не хотел это обсуждать сейчас.

-Он жив, — резюмировал капитан корабля, -И Стил тоже.

-Отёк у него спал, но ему нужен курс гормональных препаратов. А вот Айрон…Не знаю, что с ним. Он кашлял кровью, потерял сознание, у него был жар и остановка сердца…Похоже на лихорадку, но невероятно быстро текущую. Он сейчас в тежёлом состоянии, но я делаю всё. Что нужно.

-Ты выяснишь, что с ним?, — спросил Роуллинг.

-Постараюсь. Я взяла у него анализы и мы с Оуэни обрабатываем их. Через пару часов мы сможем дать ответ.

-Не исключено, что это нечто инфекционное, — предположил биолог, — но тогда мы все четверо имели бы такие симптомы.

-Что ж, -вздохнул Роуллинг, -мне всё ясно. Ребята,сходит минут на десять, проверьте своим результаты.

Оуэни и Лил переглянулись и, сообразив, что капитан хочет аудиенции с бортинженером, удалились.

-Лил мне сказала, что Айрон уже не дышал. Его сердце остановилось, — заговорил капитан тихо, убедившись, что все ушли.

-Да, это было говённо, — отозвался Аэрин слабым голосом, показывая, что обсуждать он ничего не хочет.

-Как, Кризалис побери, ты это сделал?, — Роуллинг не собирался уступать. –Мне всё известно. Ты прижал копыта к его груди, потом вспышка, взрыв – и Айрон жив! Как?! Ты не аликорн и даже не единорог!

Аэрин перевернулся на бок, так, чтобы Роул оказался за спиной, и ответил:

-Слушай, кэп, я слаб. Очень. Хреново себя чувствую. Не дави на меня. Хочешь знать, как я так смог? Да понятия не имею. Любящее сердце подсказало.

-Перестань ёрничать, Иарлэйт!, — занервничал единорог. –Я опять чувствую, что от меня что-то скрывают, а от этого я становлюсь нервным. А хочу сказать сразу, — он навис над ухом Аэрина и зашептал, -что кода я становлюсь нервным, всем вокруг становится кисло.

-Опять угрожать пытаешься?, — без эмоций спросил пегас, -Завязывай с этим, говорил же тебе уже. Это тебе может крепко насолить однажды.

-Я всё однажды узнаю, так и знай, — проговорил Роуллинг, выходя из отсека. Аэрин лишь махнул на него копытом.

Через некоторое время Аэрину надоело лежать без дела, он встал с постели и направился к выходу.

-Ты куда? Тебе нельзя вставать, — в дверях появилась Лил. Правда, теперь голос её звучал взволновано.

-Лил, отвали. Мне надо работать. Исследования не окончены. Мы нихрена о планете не знаем.

Пегаска обогнала его и преградила собой дорогу.

-Ты плохо выглядишь. Измождёно. Тебе нужен отдых.

Инженер легко, но настойчиво отодвинул её и попытался пройти дальше. Но пегаска расправила крылья, не пропуская его.

-Ты не понимаешь. Из команды уже двое выбыли. Кто пойдёт на исследование? Один Оуэни? Или хочешь ему компанию составить?

-Я…, — пегаска замялась, -Я просто не хочу потерять тебя.

Аэрин начал задыхаться от возмущения и хватать воздух ртом.

-Лил…не смей мне это говорить! Это звучит отвратительно. Потому что лицемерно! Не хочу больше слышать этого! Дай пройти!

Он решительно двинулся к выходу, не видя, что пегаска крылом вытирает слёзы. Она жалела. До сих пор жалела о своём решении. Она очень любила Аэрина. За ним чувствовалась какая-то сила, надёжность, уверенность. Да, зачастую он был тем ещё параспрайтом, но это лишь добавляло ему какого-то неповторимого шарма…Почему она променяла его на Роуллинга? Она и сама не знала толком. Роул был легче в общении, он не был занудой и с ним было просто весело. С Аэрином повеселиться было практически невозможно. Он всегда очень много внимания уделял работе, а в последнее время из-за этого корабля с головой ушёл в неё. А у Роуллига, такого весёлого и беззаботного, как нельзя более кстати нашлось время на молодую пегаску…Но вскоре Лил поняла, что за беззаботностью и весёлостью Роула скрывались безответственность и паясничество. В то время, как недостатки Аэрина превратились в её глазах в достоинства – надёжность, уверенность. Но было уже поздно.

Аэрин вошёл в отсек Роуллинга и сходу заявил:

-Я и Оуэни продолжаем экспедицию. Мы отправимся сейчас в долину на дальнейшую разведку.

Мрачно посмотрев на него, Роул ответил:

-Я бы мог приказать вам сделать это…Но не стану. Я не хочу растерять всю команду. По крайней мере, за один раз, — он отвернулся, уставившись в иллюминатор, за которым простирался до тошноты надоевший туман.

-Ты просто лапочка, — ответил саркастично Аэрин и чмокнул воздух губами, изображая поцелуй. Затем он развернулся и направился в лабораторию за Килларни. Войдя туда, инженер поморщился от резкого запаха аммиака, спирта и серы.

-Оуэни! Вылезай, где бы ты ни был! Мы идём на разведку! Эта сраная планета не победит нас!

Из под стола со спиртовками, пробирками и «образцами» вылез Оуэни и воззрился сквозь защитные очки на товарища.

-Эр, хорошо, что ты пришёл! Иди сюда, я покажу тебя что-то, — биолог был очень взволнован и встревожен. Он подвёл пегаса к микроскопу, под окуляром которого уже было приготовлено предметное стекло с нанесённым препаратом. Инженер посмотрел в окуляр. На предметном стекле вяло перемещались палочкообразные бактерии.

-Бактерии, — констатировал Аэрин, -И что?

Задумчиво дотронувшись кончиком копыта до подбородка, Оуэни ответил:

-Эти твари из образца воды, в которую плюхнулся Айри. И, видимо, нахлебался. Теперь смотри самое интересное.

Он вынул предметное стекло и капнул из пипетки маленькую каплю крови. Аэрин посмотрел на стекло в микроскоп снова. Бактерии, до этого вялые и ленивые, набросились на эритроциты так, словно их не кормили неделю. За доли секунды они буквально сожрали кровь.

-Какое отвратительное зрелище, — сделал вывод Аэрин.

-Здесь их всего семнадцать. А в теле Айрона их несколько тысяч. И они уже жрут его, понимаешь, Эр? Жрут нашего друга!, — отчаянно закричал Оуэни и вытер глаза. Аэрин поморщился. Он терпеть не мог проявления чувств. Сам он разучился грустить, радоваться, пугаться и злиться ещё в детстве. И, вопреки всеобщему предрассудку о том что, дескать, жизнь без эмоций вовсе и не жизнь, Аэрину стало только легче. Лишив себя этой, как он сам говорил, «шелухи», он приобрёл две незаменимые вещи – спокойствие, гармонию внутри себя и способность не терять головы в критических ситуациях.

-Перестань нудить. Лил поможет ему и он выживет. И будет ещё здоровее, чем прежде, — холодно сказал он.

-А если нет?, — шмыгая, проскулил Оуэни.

-А если нет, он умрёт, — спокойно ответил инженер. –Это же очевидно, не задавай глупых вопросов. Пони умирают... Это естественно. А мы не на выставку в Мэйнхэттен поехали. Все знали, что это опасно.

Биолог вытер глаза и закивал часто:

-Да, да. Ты прав. Надо взять себя в копыта. Слушай, я не смогу тебе составить компанию. Я собираюсь сейчас сходить к Лил и переговорить с ней об этом. Она должна знать. Таких инфекций на нашей планете не было и…

-Я понял. Иди. Я один схожу.

Аэрин отправился в отсек подготовки к отправке. Надел на себя скафандр, нацепил поверх на спину две лазерные пушки, которые спасли его от дьявольских лиан.

-Не собираешься же ты идти один?

Аэрин повернулся. За ним стоял, готовый, в скафандре и с сумками, закреплёнными по бокам, Роуллинг.

-Тебе-то чего надо? Ты капитан, сиди и командуй.

-О, нет. Во-первых, я тоже должен выйти на поверхность планеты, на которой стоит мой корабль, а во-вторых, ты хочешь один всю славу забрать?, — улыбнулся Роул.

Аэрин ничего не ответил. Он открыл выход и выпустил лестницу.

-Иди за мной. Шаг в шаг. Будь осторожен.

Пони двинулись, разрезая туман, как ледокол режет лёд. Аэрин то и дело слышал за спиной восхищённые восклицания Роуллинга, что невероятно его раздражало. Капитан что-то рассказывал, задавал какие-то вопросы. Инженер не слушал его, просто кивая и время от времени произносил «угу» и «понятно».

-Эр, как там дела у Айри? Ты ведь ходил к Килларни. Он нашёл что-то?

Аэрин остановился и помолчав немного, слегка повернул голову и глухо ответил:

-Айрон умирает.

Повисла пауза. Капитан переваривал информацию. Тяжело, как мельничные жернова, двигались его мысли.

-Он что?!, — выдал, наконец, Роуллинг. –Эри, если это твоя очередная циничная шутка, то она тупая и не смешная!

-Да уж, тут не до смеха, — мрачно подтвердил инженер. –В его организм попала инфекция вот из этого озера, что под обрывом. Бактерии – её носители – крайне агрессивны к телу хозяина. В нашем случае – Айрона. Они моментально сжирают его ткани. Иными словами, он разлагается заживо.

Шокированный капитан сел на землю, отчего из тумана остались торчать лишь его уши.

-И сколько ему осталось?, — спросили уши.

-День, максимум два, — от этих слов Роуллинг застонал.

-Ты…Аэрин, ты не можешь…Ну…Помочь ему?, — смущаясь, спросил капитан. Пегас гневно посмотрел на единорога.

-У нас для этого Лили есть, не так ли? Я не целитель, а инженер!

-Но ты же смог вытащить его с того света!, — крикнул всё тем же отчаянным голосом Роул.

-Значит, вот зачем ты за мной увязался…Опять вынюхиваешь. Суёшь свой синий нос в мои дела.

-Во-первых, у тебя не может быть каких-то своих дел по поводу полёта втайне от меня. А во-вторых, я пошёл за тобой, чтобы помочь. А это так, к слову…, — попытался оправдаться Роуллинг. Помолчав немного, он добавил тихим голом:

-Эр, воскресить мёртвого не дано даже аликорнам…Даже сама Селестия не смогла бы…

Аэрин резко развернулся и приблизил своё лицо вплотную к лицу капитана:

-А вот я, Роул, простой пегас-инженер, смог. Можешь гордиться тем, что в твоей команде есть такой всемогущий пони.

Он отвернулся и закрепил страховку для спуска с обрыва. Когда оба пони спустились, Аэрин сказал:

-Вот это озеро. Не советую в нём купаться. Просто идём. А вон там, — он махнул передней правой направо, -растёт огромная злобная трава-пониед. Кстати, она лишила нас рации.

Пони-иследователи преодолели ущелье и вышли из отвратительного тумана и вышли в долгожданный райский уголок. Видимо, Роул никогда не сталкивался с такой красотой. Неудивительно, он родился и прожил всю жизнь в мегаполисе, индустриальном центре Эквестрии — Ванхувере. Он и траву-то с деревьями видел нечасто…А такое буйство красок и жизни он представлял разве что по бабушкиным сказкам. Он ни на минуту не мог остановиться и перестать восхищаться увиденным. Аэрин уже начал подумывать, как бы ему аккуратно прикончить капитана. Путники спускались в долину, к одному из озёр. Спустившись с холма, пони решительно направились было к цели, но странный высокий и гнусавый крик сверху заставил их остановиться. С приличной высоты со спины на них пикировала одна из тех птиц, что неспешно летали над землёй. В первый раз они выглядели достаточно спокойными и умиротворёнными. Однако ж теперь птица выглядела очень агрессивной. Она стремительно снижалась, выставив вперёд лапы с внушительными когтями. В такую лапу пони мог убраться со спокойной душой. С леденящим душу криком она пролетела на бреющем полёте над головами пони. Те еле успели увернуться, иначе хищная тварь поймала обоих. Вместо этого рядом с исследователями в землю воткнулись два пера. Они были длинные — выше самих пони, а стержни их были невероятно прочными, точно это были гигантские стрелы или даже копья. Нервно отдышавшись, капитан и инженер попытались убежать, но им вновь пришлось прыгать на землю и перекатываться — птица зашла на второе пике. На сей раз одно из выпущенных перьев вонзилось Аэрину в ногу. Пони закричал от боли и упал на землю, корчась и хватая окровавленную ногу. Роуллинг кинулся к нему. Он хотел помочь, хотя и не представлял, как. Аэрин, гримасничая от боли, грубо отпихнул капитана. Тот и обидеться не успел — Аэрин поднялся над землёй, опираясь на три ноги и произвёл из двух орудий по бокам несколько выстрелов вверх. Роул инстинктивно бросил взгляд туда, куда выстрелил инженер. С неба на них снова летела птица. Она уже не кричала — она просто хрипела и полёт её стал каким-то дёрганым и неуверенным. Приближение врага заставило капитана вновь проделать падение с кувырком, но инженер даже не пошевелился. С холоднокровным жестоким лицом он смотрел, как птица на полном ходу рухнула на землю и, проехав по земле по инерции, мёртвой уже остановилась у самых ног Аэрина. На теле птицы зияли четыре кровоточащие обожжённые раны. Глаза птицы были открыты, но мутны. Ничего более в них не читалось, а высунутый из клюва язык мог теперь сказать ещё больше, чем при жизни.

-Ну вот..., — промямлил заплетающимся языком Аэрин и сел на землю, завалившись сразу после этого на бок. Роуллинг подбежал к нему и, суетливо переминаясь с ноги на ногу, заговорил:

-Эри, подожди...Я сейчас! Я вытащу!, — рог его засветился и перо действительно стало двигаться. Инженер стиснул зубы и сморщился. Перо вышло из раны, позволив новой порции крови выйти наружу.

-Как ты? Идти можешь? Эр!, — Роуллинг пытался растолкать товарища, но тот смотрел на него расфокусированным взглядом и бормотал что-то тихо и невнятно. -Эри! А ну прекрати! Давай, приходи в себя! Просто царапина же!, — нервно кричал капитан и на всякий случай влепил инженеру копытом несколько увесистых пощёчин. Но инженер впал в забытье.

Роуллинг потерял счёт времени. Он пытался делать Аэрину массаж сердца, искусственное дыхание, просто кричал, пытаясь его разбудить...Наконец, он сел в позу лотоса и закрыл глаза...Только Твайлайт Спаркл могла помочь ему. Однако сосредоточиться Роуллинг не успел. Лёгкое, почти невесомое прикосновение к плечу заставило его вернуться с небес на землю. Сначала он принял это за одно из проявлений «перехода». Но прикосновение было слишком очевидным. И уж следа сомнений не осталось после того, как голос за спиной произнёс:

-Здравствуй!

Роуллинг от неожиданности подпрыгнул. Он быстро вскочил на ноги и развернулся. Капитан не знал, испугаться ему, удивиться или что вообще делать...Однако, он сумел себя убедить в том, что. Будучи капитаном исследовательской экспедиции, он должен хранить выдержку. Между тем, перед Роуллингом стояли три существа. Они были худые и очень высокие – раза в два с половиной выше Айрона. Передвигались они на задних ногах, а передние ноги имели длинные гнущиеся щупальца. Шерсти на этих существах не было, кожа их была белой, как снег. Небольшие головы сидели на невероятно длинных и тонких шеях. Глаза же их были крупные, как у пони, и вместе с тем они были абсолютно чёрными. Существа были одеты в подобие серых плащей с очень высокими воротниками, закрывавшими шеи целиком. Трое существ стояли перед Роуллингом и улыбались ему широко своими ртами с узкими губами. Тот, что стоял посередине, произнёс с улыбкой вновь:

-Здравствуй!, — и все трое приложили передние ноги к головам, видимо, в приветствии.

Роуллинг собрался с мыслями и выдал:

-З-здрасьте…Кхм. Приветствую вас от имени народа Эквестрии!, — он выпрямился и гордо выкатил грудь колесом. –Меня зовут Роуллинг Стоун, я возглавляю исследовательскую экспедицию с планеты Эквестрия. Мы ищем, — тут он замялся, -обитаемые планеты.

Роул замолчал. Существа смотрели на него…Трудно сказать, как – в чёрных блестящих глазах невозможно было прочитать ни единой мысли. Однако ж лица их были очень приветливы и выражали искреннюю радость. По крайней мере, Роуллинг себя в этом пытался убедить.

-Мы безмерно счастливы видеть тебя, Роуллинг, на нашей планете!, — продолжал говорить «местный». –Приветствуем тебя от лица всего народа калами! Ты наш гость, посему чувствуй себя как дома!, — местный развёл передними конечностями, демонстрируя, что вся планета в распоряжении Роула.

Несколько помолчав и посмотрев на местных жителей, представлявших народ калами, Роул, наконец, спросил:

-Могу ли я просить вас о помощи? Мой друг ранен пером огромной птицы и теперь он лежит без сознания…Прошу вас, помогите ему!

Существа склонились над Аэрином и, покивав друг другу, сообщили:

-Когда дже’кар атакует, значит, он очень сильно зол. А разозлить его можно лишь если вы приблизились к его гнезду. Бедная птица почувствовала угрозу…Зря вы убили её. Это нехорошо, — начали читать нотации «местные», -но мы не осуждаем вас. Вы были не в той ситуации, чтобы выбирать. Однако впредь мы просим вас не уничтожать представителей нашего мира.

Роула начало раздражать, что они говорят так медленно и долго, к тому же совсем не по делу. Точнее, это дело могло бы и подождать.

-Так вы поможете?, — нетерпеливо спросил он.

«Местные» переглянулись, прошептали что-то друг другу, причём двое ранее молчавших совершенно очевидно не соглашались с товарищем, выходившим на контакт с Роуллингом. Дискуссия, наконец, была окончена, и говоривший вынес своё решение с широкой улыбкой:

-Мы поможем вам, дорогие друзья! Мы отведём вас в наше жилище, где за другом вашим будет осуществляться надлежащий уход.

Роул бы очень рад этому известию. И тут он вспомнил ещё об одном члене экипажа. Айрон, который доживал, быть может, последние дни. А, может, и часы…Собрав всю свою наглость в единый «ком», Роул выпалил.

-Друзья, помощь нужна ещё одному моему другу. Он упал в одно из озёр, тех, что в тумане, — он указал копытом в сторону туманной земли, -и теперь…Организмы, жившие в той воде, попали в него и начали пожирать его ткани.

Калами невозмутимо покачал головой:

-Испившему воды озера Та’нуб помогать нечем.И незачем. Не переживайте!, — сказал он, глядя Роулу прямо в глаза. И Роул вдруг почувствовал…Да он даже понял, что ничего страшного не происходит! Странное ощущение…Но его вдруг перестало тревожить всё происходящее – Айрон, Аэрин, Стил. Всё это ему показалось такими пустяками, что даже думать об этом не стоило. Между тем, калами уставились на Аэрина и через мгновение его тело воспарило над землёй. Роул был поражён. Нет, телекинез – вещь обычная…Но для единорога!

Он и подумать не мог, что такая сложная магия может быть доступна кому угодно.

-Ого!, — воскликнул он, -Где вы научились этой магии?

Калами лишь рассмеялись в ответ:

-Это не магия, друг Роуллинг! Магии не существует. Это лишь всё здесь, — они синхронно дотронулись одним из своих отростков на передних ногах до голов. Чем больше мы единились с миром, разрывая эти рамки, начиная с имён, тем больше мы открывали в себе способностей. Освобождая дух, мы высвобождали силу нашего разума…Теперь не будем мешкать – вашему другу нужна помощь!

И калами с Роуллингом двинулись куда-то вперёд, через всю долину, неся впереди себя бессознательного Аэрина. Роуллинг же попытался ещё подумать о нависших над ним и экипажем проблемах, но это решительно не казалось ему более существенным. Всё, что его сейчас беспокоило, это то, что они слишком быстро шли, отчего капитан-единорог не успевал всматриваться в окружающие пейзажи.

-А могу ли я узнать ваши имена?

«Местные» переглянулись и, заулыбавшись ещё шире, как дети, ответили:

-Дорогой Роул, наш народ давно отказался от имён! Ведь имя – ещё одна рамка, граница, отделяющая нас – детей этого мира — от самого мира. Когда мы выделяемся из мира, мы начинаем выделяться друг перед другом…Это быть должно. Потому наши предки и отказались от имён.

Что ж, подумал Роул, в этом что-то есть. По крайней мере, звучит не так уж и безумно. А ребята эти довольно дружелюбные, продолжал размышлять Роул, очень милые и приятные в общении. Надо познакомить с ними остальных.

-Но как же вы друг друга зовёте? Ведь это же обязательная часть общения…, — не унимался единорог.

-Воистину ты прав, мудрый гость Роуллинг! Наше обращение – «друг». Мы всех так называем. И никак иначе.

Друг…Роуллингу это нравилось. Он начал проникаться самыми тёплыми чувствами к народу калами. Капитан однозначно решил привести на встречу свою команду.

Лилия тем временем сидела в медотсеке рядом с койкой, где лежал без сознания Айрон. Он был очень плох – отказывали все органы. Сейчас функционировало лишь одно лёгкое, отказали пару часов назад почки, печень была на грани полного отмирания. В некоторых местах клочками вылезла шерсть, обнажив выступившие язвы, напоминавшие псориаз. Пегаска-врач вытирала глаза и давила изо всех сил в себе плач. Она не знала, как помочь другу. Это убивало её ещё больше. С детства ещё Лили привыкла быть полезной. Родители редко хвалили её, чаще она слышала лишь фразу – «Когда же ты уже начнёшь делать правильно хоть что-то?!» Это задевало пегаску до глубины души. Потому она вновь и вновь старалась сделать что-то, как-то помочь родителям. Проявить себя. Везде, где требовалась помощь, она была тут как тут. Те редкие моменты похвалы за труд она помнила. Все до единого. Каждое слово благодарности и одобрения она держала в голове. С самого раннего детства, еще с того времени, когда она была малюткой без кьюти-марки, Лили пыталась доказать себе, что она не бестолковая неумёха. Борьба эта между глуповатой растяпой Лил и полезной, нужной Лилией проходила с переменным успехом. Даже теперь, став врачом в исследовательской экспедиции, она чувствовала себя пустым местом и полным ничтожеством, глядя на умиравшего Айрона. Впрочем, Стила на ноги ей поставить удалось. И теперь он суетливо бегал по кораблю с набором инструментов.

В дверях появился Оуэни. Вид у него был, мягко говоря, загадочный.

Он подошёл к Лил и, глядя ей прямо в глаза, спросил:

-Лили, как Айрон себя чувствует?

Она посмотрела на него со злостью, думая, что он её разыгрывает.

-Ты издеваешься?, — вспылила она, -Сам не видишь?!

Оуэни улыбнулся криво и прошёлся по отсеку.

-Не вижу, дорогая Лили, — произнёс он, шумно выдыхая, -Не вижу!

Сделай-ка ему снимок…Чего-нибудь. Любого органа. Хоть печени.

Лили продолжала смотреть на него с непониманием. Оуэни не любил бездействия, потому немного повысил голос:

-Ну же, красавица, давай-давай, не сиди на одном месте, делай, что говорю!

Лил опомнилась и шустро подкатила кушетку (правда, с помощью Оуэни) под съёмочный аппарат. Произведя съёмку, Лил потратила пару минут на обработку фото в затемнённой комнате. Оуэн посмотрел на часы, висевшие на стене, и удовлетворенно просчитал вслух:

-5,4,3,2,1!

Как только он сказал «1», из проявочной донёсся более чем удивлённый крик Лилии:

-Что за?! Святые Комплементарии, как это может быть?!

Оуэни довольно кивнул сам себе и повернулся к выбежавшей со снимком Лил.

-Оуэни, смотри!, — кричала она и совала ему под нос снимок, который продолжала сама рассматривать, -Я ничего не понимаю, его печень отмирала!

Я же сама снимки делала …

Оуэни сделал серьёзную мину, через которую всё же пробивалась радостная улыбка, и сказала деловым тоном:

-Лил, возьми у него на анализ кровь, лимфу, сделай снимки внутренних органов … Если всё так, как я думаю, то мы нашли настоящую сокровищницу благодаря Айри …Ну, и, конечно, — добавил он, поймав на себе недовольный взгляд врача, -это будет значит, что наш друг жив и здоров. В первую очередь.

Лил с облегчением выдохнула и спросила:

-Так что это всё значит? Он же умирал …

Оуэни привстал на задние ноги и зацокал передними копытами, аплодируя самому себе.

-Эти бактерии, Лили, не просто пожирают ткань. Поглотив её, они полностью перестраивают свою структуру, превращаясь в эту же самую ткань!

Точь-в-точь! Понимаешь?! Эти бактерии обновляют организм! Полностью! Наш Айрин, когда придёт в норму, будет с совершенно новыми, молодыми органами, как у младенца! Можно сказать, что он родится заново…

Лил слушала его, раскрыв рот. Это было просто невероятно!

-Ты хочешь сказать, что мы нашли эликсир вечной жизни? Ведь если регулярно потреблять этот «бульон», старение организма прекратится, как таковое!

Оуэни, наконец, «включил учёного».

-Не берусь утверждать, Лил. Всё надо проверить, особенно пока неизвестно о том, как скажется длительный его приём…Но, скорее всего, ты права.

Кушетка за их спинами вдруг скрипнула. Пони обернулись разом и увидели два сонных карих глаза, весело глядящих на них.

-Эй, ребята!, -пробурчал через маску Айрон, -Ну неплохо же я выспался! А сон я видел, правда сказать, просто дерьмовый…

Оуэни и Лил нервно захихикали и, давая волю накопившимся эмоциях, громко расхохотались. Вместе с ними ржал и Айрон – он хоть и не понимал, почему все смеются, но он просто был очень рад видеть друзей.

Через некоторое время, в обеденном отсеке Айрон махом вдавил в себя содержимое тюбика, зажатого между передних копыт, и, смакуя это дело, спросил:

-Так чё, значит, я типа вроде заново жить начинаю?

-Так точно, друган! Ты действительно теперь нас всех переживёшь!, — хлопая друга по спине, говорил Оуэни.

Айрон расстроился от этих слов и заметно погрустнел:

-Не хочу я вас переживать! Чё я без вас делать буду! Не, если уж умирать – так всем в один день! Фигли это за жизнь – без друзей?

В отсеке появились Лил и Стил — уже совершенно здоровый.

-Что за разговоры?, — весело и строго спросила пегаска, смахивая копытом слезу, -Никто никогда не умрёт, ясно? Особенно с нашим новым эликсиром жизни!

Оуэни покосился недовольно на Лил. Уж больно лихо она ЕГО эликсиру успела «приделать ноги», сделав его вдруг общим. Эдак она его скоро своим величать будет…Не произнеся ни слова, пони-учёный со всех ног кинулся в лабораторию – писать заявку на получение патента, чтобы по возвращении не медля оформить права на себя.

«А то ходят тут всякие…Коллективистки», — сердито подумал он и заперся в лаборатории.

-Да уж, -сетовал Стил, -Планета таит в себе множество опасностей…Ну и судьба мне выпала! Кто бы мог подумать! Спасибо вам, мисс Стронгхил! Вы меня с того света достали! Если бы не вы…

Лил сияла, подобно солнцу. Её хвалили! Она оказалась нужной! Она помогла! Пегаска до того загордилась и замечталась, что даже подлетела к потолку и повисела там, сверкая голубыми глазами и белоснежной улыбкой.

-Простите, -продолжал пони-рабочий, -но где сейчас мистер Иарлэйт?

-Точно!, — подхватил Айрон, -Где Эр и Роул? Я думал, они первые прибегут «оплакивать» моё выздоровление…

Пегаска всю дорогу старалась отогнать от себя тягостные мысли об этом совместном походе капитана и инженера. Но скрывать было бесполезно.

-Они отправились на дальнейшее исследование планеты, — мрачно ответила Лилия.

Стил и Айрон встревожено переглянулись.

-Ох, не к добру это…Не к добру…, — затараторил рабочий.

-Мы должны отправиться за ними!, — вскричал Айрон Мэйден, чувствовавший себя лет на 20 моложе.

Лил не хотела отпускать только что поправившихся членов экипажа, им требовался режим, но их было не удержать. Стил поправил копытом чёлку, выбившуюся из под просаленной кепки, и поддержал Айрона:

-Да! Я должен спасти господина главного инженера!, — и, разогретый этой идеей, кинулся в отсек подготовки к выходу.

-Какая верность своему наставнику, — усмехнулся Айрон, обращаясь к Лил, -Стил, подожди!, — прокричал он и кинулся за рабочим.

Лил села в кресла устало и налила себе стакан воды, перехватив графин зубами. Отпив немного, она помочила в стакане копытце и промокнула им лоб.

-Верность…Ой уж да уж. Знаем мы этот взгляд, — вздохнул пегаска и, расправив крылья, пролетела неспешно в свой отсек.