Принц-Босяк

С чего начались неприятности

Молодой единорог, едва скрывая волнение, поднимался по лестнице к кабинету принцессы Селестии. Его ярко-желтая грива волнами спускалась по шее, а на идеально белой шерстке не виднелось ни единого пятнышка. «Спокойно, Блюблад, без паники, это же — моя родная тетушка», — приговаривал он про себя, но сердце продолжало биться чаще положенного. Одно дело встречать тетушку Тию за завтраком, и совершенно другое — идти на аудиенцию к могущественной правительнице Эквестрии. Поданный им неделю назад доклад был рассмотрен, и Селестия собиралась объявить о своем решении. Постучавшись, он дождался приглашения и вошел в кабинет.

— Доброго дня, мистер Блюблад, — официально поприветствовала его Повелительница.

Ни родственные связи, ни личные симпатии для нее не существовали, пока принцесса исполняла свои обязанности. В данный момент ее племянник был просто одним из претендентов на должность помощника третьего заместителя министра сельского хозяйства. Причем, судя по ее недовольной мордочке, далеко не лучшим претендентом.

— Доброго дня, Ваше Величество! — поклонился в ответ желтогривый единорог.

— Мистер Блюблад, я разочарована, — с укоризной произнесла принцесса. — Ваши предложения никуда не годятся. Откуда вообще Вы могли набраться подобных идей?

— Простите, Ваше Величество, но Вы же сами говорили, что сельские пони слишком часто стали переезжать в города, и работать на земле становится некому, — стал он оправдываться.

— Да, но это не значит, что их надо заставлять! — сурово ответила Селестия и зачитала возмутившие ее отрывки доклада, — «Запретить всем пони переезды… Завести для каждого пони карточку, где будет записано его место жительства… разрешить менять прописку только с разрешения ответственных органов…» мистер Блюблад, где вы откопали такое мерзкое слово — «прописка»?

— Я ознакомился с тем, как обстоят дела в Грифоньей империи…

— Блюблад, у грифонов есть много хороших вещей, но «прописка» к их числу совершенно не относится, — заметила принцесса, перейдя на менее формальный тон. — Скажи, когда ты в последний раз общался с простыми пони? Ты знаешь, о чем они думают? О чем мечтают? Что ими движет?

— Эмм… — белый единорог смущенно опустил голову. — У меня было слишком много дел в последнее время… учеба… гонки…

— Как ты сможешь кем-то руководить, если ты их не понимаешь? — укоризненно покачала головой Повелительница. — В общем, я вижу, что ты еще не готов приступить к службе. А этот доклад… я понимаю, сколько сил ты потратил, но давай считать, что его не было.

Стопка листов, поднятая телекинезом, полетела в корзину. Блюблад с сожалением проводил взглядом результат своей трехнедельной работы. Десятки изученных книг, сотни листов с черновиками — все впустую. Он знал, что принцесса не приняла бы халтуры, но, как выяснилось, и тщательно проделанная работа не гарантировала одобрения правительницы Эквестрии.

— Подскажите, что же мне делать дальше? — спросил единорог.

— Для начала, попробуй прогуляться по вечернему городу, — ответила Селестия. — Посмотри, как пони отдыхают, ходят по магазинам, сидят в кафе. Потом, было бы неплохо тебе побывать на ферме.

— На ферме?! — с ужасом воскликнул Блюблад.

— Да, на ферме, — принцесса рассмеялась. — Знаю, там грязь, навоз, пыль, но ты же собрался, кажется, сельским хозяйством руководить?

— Но меня же все сразу узнают, — засомневался он. — Все будут относиться ко мне как к принцу и поведут себя неестественно. Я так ничего не узнаю.

— Верное замечание, — согласилась Повелительница. — Тебе надо изменить внешность. Это, конечно, непросто, но единорог, набравший в экзамене по трансформации девяносто девять с половиной баллов, вполне осилит подобную задачу.

Не смея более отвлекать правительницу Эквестрии, единорог раскланялся и вышел из кабинета. Трансформации живых существ — один из самых сложнейших разделов магии, но принц получил свою оценку вполне заслуженно. По чести сказать, он вполне заработал и все сто, но полбалла снизили исключительно за то, что трансформированная им хрюшка оказалась слишком похожа на главу приемной комиссии.

Перед Блюбладом стояла задача оставаться неузнанным. Для этого вовсе не обязательно было трансформироваться в земного пони или пегаса, достаточно перекрасить шерстку с гривой, немного подправить черты морды и форму ушей. Самое сложное — кьютимарка. Изменить свое жизненное предназначение для пони почти невозможно. Это — все равно, что перестать быть собой и стать кем-то другим. Только невероятно сильные потрясения могут привести к смене или потере своей кьютимарки. Знаки, «перебитые» различными нелегальными способами обычно восстанавливались спустя пару дней — более чем достаточно для вечерней прогулки — но прибегать к подобным услугам желтогривый единорог вовсе не собирался. Он решил нарастить на крупе второй слой шкуры, под которым и спрятать настоящую кьютимарку.

Принц отправился в свой кабинет и достал с полки учебник по трансформациям, чтобы освежить в памяти нужные параграфы. Не хотелось допустить какой-нибудь глупой ошибки, экспериментируя над самим собой. Включив свет поярче, он встал напротив зеркала и приступил к работе. Под действием магии его шерстка стала темнеть, пока не окрасилась в темно-бурый цвет. Следом стала меняться грива с хвостом. Их Блюблад выкрасил в иссиня-черный. Его изящные ушки немного увеличились, придав принцу вид простоватого пони из южных провинций, и, слегка подправив мордочку, он усилил это впечатление. Теперь из зеркала на него смотрел бойкий весельчак, которого ни за что на свете нельзя было бы принять за аристократа. Осталось придумать новую кьютимарку. Блюблад осмотрелся кругом, и его взгляд упал на старую театральную афишу. «Точно! — решил он. — Театральная маска! С одной стороны, я люблю театр, а с другой — играю роль обычного пони». Еще немножко магии, и выбранный значок проявился на его буром крупе.

Блюблад посмотрел на часы — время шло к вечеру, а значит — самая пора выходить. Он по привычке надел свой любимый плащ с изящной застежкой в виде золотой лилии и вышел из комнаты. По дороге на него почти никто внимания не обратил. Принц специально прошелся мимо группки придворных дамочек, оценить их реакцию, но вместо обычных льстивых комплиментов он удостоился лишь презрительных взглядов и высокомерных смешков. «Пускают же сюда всякую деревенщину», — услышал единорог чей-то ехидный комментарий. Весело рассмеявшись, он вышел из ворот замка.

— Милейший, — обратился он к проходившему мимо серому пони, — не подскажете, где здесь можно слегка перекусить и повеселиться?

— Это Вам в «Пряное яблоко» надо, — ответил прохожий. — Яблоки там запекают — просто объедение, а веселья — хоть отбавляй.

— А как же туда пройти?

— Это тут, прямо вниз по Фаир-стрит топайте, — махнул копытом серый пони. — Как спуститесь в самую ложбину — там он и будет.

Поблагодарив собеседника, Блюблад отправился в указанном направлении. Хотя из-за своей аллергии на яблоки он бы не смог насладиться их вкусом, но перед принцем стояла задача посмотреть на других, а не хорошо провести время. Единорог неторопливо шел по улице, оглядываясь по сторонам, словно деревенский зевака, впервые оказавшийся в городе. Тень от замка уже успела накрыть горную улицу, и пегас-фонарщик торопливо перескакивал от одного фонаря к другому, зажигая вечерние огни. Навстречу Блюбладу медленно проходили нарядные парочки влюбленных, вальяжно шествовали семьи с жеребятами, и торопливо пробегали задержавшиеся на работе клерки. В одном из уличных кафе принц увидел знакомых: мистер Бугсон со своей супругой пытались утихомирить трех разбушевавшихся жеребят. Близняшки-пегасочки устроили потасовку, а их маленький братик — еще совсем малыш — изо всех сил рвался принять участие. Внезапно миссис Бугсон замерла, будто услышав далекий зов, а потом прошептала что-то своему мужу и торопливо ускакала. Не придав случившемуся никакого значения, Блюблад отправился дальше.

В низине, куда ныряла Фаир-стрит, сгустились сумерки. Не заметив выцветшей вывески, принц уже было прошел мимо нужного места, но его внимание привлекла пара мощных земнопони-качков, караулящих вход в покосившееся здание. «Весьма самобытное местечко», — подумал единорог, глядя на замерших вышибал. Он прошел в низкую дверь и замер — едва освещенная коптящими факелами комната оказалась забита посетителями. Блюблад постоял, привыкая к полумраку, и собрался уже направиться к барной стойке, как вдруг сильный толчок откинул его к стене. Обернувшись, он увидел потрепанного одноглазого единорога с обломанным кончиком рога. Грубиян в компании таких же как он искателей приключений направлялся к внезапно опустевшему столику в глубине зала.

— Эй, мистер! — вскричал Блюблад в негодовании. — Да, мистер, я к Вам обращаюсь! Вы меня толкнули!

— Да? — хмыкнул одноглазый. — И че?

— Извольте извиниться!

— А если не изволю? — нагло поинтересовался грубиян.

— Тогда я Вас проучу!

Замерший зал с интересом следил за развитием конфликта. Последнее заявление «деревенского простачка», вызвало у многих сочувственную улыбку. В отличие от остальных, по плавным движениям приближавшегося противника, одноглазый единорог сразу признал мастера пони-джитсу. Авантюрист тут же понял, что этот «простачок» не так прост, как кажется, и решил разобраться с ним побыстрее. Блюблад действительно неплохо умел драться. В школе он частенько участвовал в дружеских потасовках, а иной раз ему приходилось и всерьез отстаивать свою честь. Единственное, чего он не учел — в кабацких драках редко кто соблюдал кодекс чести и дрался по правилам. Поэтому нанесенный сзади резкий удар бутылкой по голове оказался для него полной неожиданностью. В зал ворвались вышибалы и, оценив обстановку выгодным для себя образом, подхватили Блюблада под ноги. Размахнувшись, они выбросили незадачливого драчуна на улицу, и, ударившись головой о брусчатку, принц потерял сознание.

---

В небольшой кафешке на Фаир-стрит разгорался конфликт. Семейство Бугсонов пыталось утихомирить своих дерущихся жеребят, но пока безуспешно. Посетители с неодобрением взирали на нарушителей спокойствия, и даже прохожие стали останавливаться поглядеть, что тут твориться.

— А-а-а! — раздавался рев маленькой пегасочки.

— Ива, ты сама же первая полезла! — строго выговаривал ей отец — рыжий пегас по имени Энди Бугсон.

— А-а-а! — продолжала реветь малышка.

Бросившись к сестре, она дернула ее за хвост и тут же отпрыгнула, так что удар задних ног Энджелы пришелся в пустоту.

— Чтоб я еще раз вывела этих гарпий в приличное место! — в сердцах заявила Саншайн.

Сама вмешаться в конфликт она не могла — мама пыталась удержать своего третьего жеребенка. Малыш Саинтхонор хотя и был еще совсем крохой, но упускать случая побарахтаться в куче-мале не хотел. Брыкаясь и громко вопя, он решительно рвался в бой.

Внезапно Саншайн замерла, будто к чему-то прислушиваясь, а потом кивнула в ответ невидимому собеседнику. «А ну тихо!!!» — взревела она таким суровым гласом, что у окружающих екнули сердца. Дерущиеся близняшки замерли, с интересом обернувшись к маме.

— Мама — принцесса? — радостно осведомилась Ива.

— Мама! Мама! Крикни еще! — стала упрашивать ее Энджела.

— Дорогой, у меня срочный вызов, — сказала Саншайн своему мужу. — Прости, что приходится тебя бросать в такой момент.

— Ничего страшного, милая, беги, — ответил Энди.

Вручив мужу малыша Саинтхонора, белая пегасочка поскакала вверх по улице. Принцесса Селестия призвала ее к себе, а значит, все остальные дела должны были подождать. Саншайн пронеслась по анфиладе лестниц замкового комплекса и вошла в кабинет повелительницы. Селестии там не оказалось, но пегасочка уже получила от нее мысленно все необходимые распоряжения. Подойдя к секретеру, она приложила копыто к неприметному узору возле среднего ящика, и магический замок, узнав ее ауру, раскрылся. Саншайн вынула длинный белый рог — точную копию рога Селестии — и приложила к своей голове. Рог моментально врос в ее лоб так, будто бы был там с самого рождения. Глубоко вдохнув и закрыв глаза, пегасочка отдалась процессу преобразования внешности. Окутавшая ее волшебная аура увеличила рост пони, раскрасила розовую гриву и хвост разноцветными сияющими переливами, сделала ее ножки изящнее и скрыла старую кьютимарку под рисунком большого золотого солнца.

Саншайн открыла глаза и глянула в зеркало. Из отражения на нее смотрел величественный белый аликорн. Сердце пегасочки радостно застучало — она стала точной копией принцессы Селестии. Становиться Селестией — это было ее призвание и цель в жизни. Какое счастье, что повелительница когда-то заметила ее талант и решила применить на благо страны. Саншайн подменяла принцессу на маловажных мероприятиях, где не требовалось принимать каких-то решений или отдавать приказы, помогая тем самым хотя бы немного разгрузить плотный график правительницы Эквестрии.

Преображенная пегасочка прошла по коридору до малой приемной, где в этот момент проводилась презентация новых разработок Юникорн Мэджикс. «Продолжайте, пожалуйста», — кивнула она выступавшему единорогу с таким видом, будто отходила всего на минуту. Фактически, для всех присутствующих так оно и было: принцесса Селестия вышла из комнаты и спустя минуту вернулась. Саншайн поглядела на увешанный диаграммами стенд и попыталась вникнуть в суть происходящего. Тыкая указкой по графикам и чертежам, докладчик продолжил свою речь. Повелительница не успела посвятить свою заместительницу в подробности, приказав только выслушать все предложения и пообещать ответить через неделю.

— Значит, благодаря этим устройствам телекинез смогут использовать все пони? — спросила Саншайн, когда допущенные на прием завершили свои речи.

— Да, Ваше Величество, — ответил фиолетово-серый единорог. — Пусть не так виртуозно, как единороги, но мы будем его еще дорабатывать.

— Это была весьма интересная демонстрация, — величаво произнесла она. — Мы сообщим о своем решении через неделю.

— Но… — опешил докладчик. — Мы и так уже ждали….

В этот момент Саншайн покачнулась, как от удара. С тех пор, как Селестия взяла ее на должность своего двойника, пегасочку связала с повелительницей постоянная ментальная нить. Принцесса знала все, что видела, слышала и чувствовала ее подчиненная, выполняя свою работу. В любой момент Саншайн могла обратиться с вопросом и получить совет, как действовать в той или иной ситуации. Селестия будто все время стояла возле нее на расстоянии распахнутого крыла. Но сейчас — связь исчезла. Душу пронзила страшная боль, как будто из нее грубо вырвали целый кусок. Пегасочке захотелось забиться в угол и расплакаться, но мысль, что она не имеет права подводить свою госпожу, удержала Саншайн на ногах.

— С Вами все в порядке? — удивленно спросил единорог.

— Да, с Нами все хорошо, — твердо ответила Саншайн. — Мы дали Вам свой ответ, доброго вечера джентлпони.

Резко развернувшись, она вышла в коридор. У дверей ее дожидался второй секретарь принцессы Селестии Фрайт Нюсенс.

— Ваше Величество, далее запланирован дружеский ужин с послами из Пандастана, — известил Фрайт, глядя в свой блокнот.

— Мистер Нюсенс, немедленно пройдите со мной, — перебила его Саншайн.

Рассказывать о произошедшем при посторонних она посчитала неразумным и направилась к кабинету Повелительницы. Величаво и степенно она шагала по ковровым дорожкам дворцовых галерей. Проходя мимо гобеленов, статуй, замерших стражников и придворных, пегасочка ничем не выдавала охватившего ее ужаса. Однако стоило отгородиться от остального мира массивной дверью королевского кабинета, как силы ее покинули. Саншайн повалилась на диван, и все ее тело охватила нервная дрожь.

— Что это значит, миссис Бугсон? — строго спросил секретарь принцессы.

— С Селестией произошло что-то страшное! Она пропала! Пошлите кого-нибудь выяснить! Известите принцессу Луну! Сделайте что-нибудь! — несвязно выпалила она в панике и расплакалась.

— Она что-то Вам сообщила? — попытался расспросить пегасочку Фрайт.

— Нет! И это — самое ужасное! Она просто внезапно исчезла! — Саншайн в бессилии взмахнула крыльями.

Как объяснить, что Селестия знала, насколько сильно может ранить внезапный обрыв ментальной связи? Что Повелительница даже в самой сложной ситуации обязательно послала бы ей краткое сообщение, если бы разорвала нить по своей воле? Эта связь сохранялась и во сне, и даже страшное ранение, полученное когда-то пегасочкой, не стало помехой. Что могло произойти настолько скоротечно, что Повелительница никак не успела отреагировать? Только смерть. Но об этом Саншайн боялась даже думать.

Хотя мистер Нюсенс до конца не поверил в серьезность положения, но решил на всякий случай принять меры. Он написал несколько писем и разослал адресатам с пометкой «немедленно», что считалось даже важнее, чем «безотлагательно срочно». Со своей стороны секретарь сделал что мог и подошел к убитой горем пегасочке. «Миссис Бугсон…» — начал было он, но понял, что сейчас стоит говорить с ней помягче.

— Санни, — Фрайт тронул ее копыто своим. — Я известил принцессу Луну и капитана Шайнин Армора. Они уже приступили к поискам. Но мы с тобой тоже должны продолжать свою службу Эквестрии. Даже если с Ее Величеством что-то случилось, наша обязанность — хранить страну до ее возвращения.

— Да, Вы правы, мистер Нюсенс, — Саншайн сделала несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться. — Принцесса Селестия приказала заменять себя до ее возвращения, и я исполню приказ, чего бы мне это ни стоило!

Санни подошла к зеркалу глянуть, не появилось ли во внешности аликорна каких-либо недочетов после истерики. К счастью, заклинание, преобразившее пегасочку, продолжало работать, оперативно поправляя все недостатки. Перышки распушились, примятая грива расправилась, а с глазных яблок быстро сошла краснота. Саншайн улыбнулась и, оценив, как естественно и непринужденно выглядела улыбка, удовлетворенно кивнула. Послы не заметят ни единой тени волнения. «Я готова», — сообщила она и следом за секретарем отправилась к обеденной зале.

---

Несколько встреч, совещаний и докладов спустя, уже глубокой ночью, Саншайн вошла в спальню принцессы Селестии. В центре просторной комнаты располагалась большая круглая кровать с шелковым балдахином, на стенах висели дубовые полки с множеством сувениров, собранных Повелительницей за свою долгую жизнь, а вдоль окон стояли мягкие бархатные диванчики. Пегасочка часто бывала в этой комнате. Когда выдавалась свободная минутка, Повелительница звала ее сюда поболтать о пустяках и попить чаю в неформальной обстановке. Однако Санни еще ни разу не оказывалась в королевских покоях в одиночестве. Теперь ей предстояло заменять принцессу даже ночью — слуги и стража должны были видеть, что Селестия пребывает на своем месте.

Несмотря на утомительно долгий вечер, спать не хотелось. Вернулась загнанная вглубь тревога, и вновь заныла надорванная душа. Пегасочка медленно прошла мимо туалетного столика с большим зеркалом и стала рассматривать безделушки. В дальнем углу в глубине полки она заметила несколько странных предметов: металлическую кружку с выбитой вдоль кромки надписью «Эквестер», оплавившийся от сильного жара камень и блокнотный лист, закатанный в толстый слой стекла. Видимо, бумага оказалась настолько старой, что даже такая защита не спасла ее от выцветания.

— «Кастус»… — прочитала пегасочка вслух единственное слово, оставшееся различимым.

— «Кастус»? — донесся из-за спины низкий приятный голос. — О… сие минуло слишком давно…

Вздрогнув от неожиданности, Саншайн обернулась и увидела темно-синего аликорна с гривой, мерцавшей как млечный путь.

— Ваше Величество, — склонилась она перед принцессой Луной.

— Оставь церемонии, Саншайн. Впредь нам предстоит вместе хранить Эквестрию до возвращения Нашей сестры, — молвила повелительница ночи, взмахнув передней ногой. — Называй Нас просто Луна.

— Да, Ваше… эмм… Да, Луна, — кивнула пегасочка. — Вы что-нибудь выяснили?

— Наша сестра, поддавшись любопытству, шагнула сквозь портал меж мирами, — ответила Луна. — И теперь она пребывает где-то в иной вселенной.

— Она жива? — с надеждой спросила Санни.

— Жива, — успокоила пегасочку ее собеседница. — Однако Нам неведомо, где она и когда изволит вернуться.

— Слава небесам, она жива, — прошептала Саншайн.

— Мы с мисс Спаркл пытаемся выведать, куда вел портал, однако дело это не быстрое, — произнесла принцесса. — Завтра все проговорим подробнее, а сейчас — отдыхай. Нам предстоят нелегкие времена.

— Спасибо, Луна! — поблагодарила пегасочка.

— Не стоит благодарностей, это был Наш долг — известить тебя и принести успокоение, — Величаво кивнув, сказал аликорн. — Доброй ночи, Санни!

— Доброй ночи, Луна!

Проводив до двери свою гостью, пегасочка рухнула на кровать. Хотя в мыслях еще осталась тревога и неуверенность, но от известия, что Повелительница жива, с ее души будто камень свалился. Саншайн положила голову на подушку и от усталости моментально погрузилась в сон.

---

«Фаций, вечно своих собутыльников домой таскаешь!» — постепенно приходя в себя, Блюблад услышал недовольный кобылий голос. «Куна, лапочка, — заискивающе отвечал какой-то пони, — этот пацаненок вчерась с Одноглазым подрался». «С чего это?» «Да по глупости. Смотри, какая мордашка простодушная!» «Ох, горе ты мое», — отозвалась кобылка. Нагретое горящей головой полотенце сменилось свежим. Прохладная вода, стекая струйками по затылку, принесла облегчение головной боли. Единорог приоткрыл глаза и увидел симпатичную синюю земную пони. Очень симпатичную. Если бы не накрученная на бигуди грива, то ее вполне можно было бы назвать красавицей.

— Благодарю, Вас, миссис, — пробормотал он, — Вы очень добры.

— Да ладна, чего там, — сразу растаяла кобылка от столь любезного обхождения.

— Как тебя кличат-то? — спросил стоявший рядом рыжий земнопони.

— Эмм… Блюбладом, — ответил единорог.

— Смотри-ка, бедняге и правда крепко досталось, — посочувствовала синяя пони.

— Я — Понифаций, а это — моя жена Ракуна, — представился земной пони. — Слышь, ты не очень-то похож на принца. Я видал этого франта и ни за что не спутаю.

— Но я — правда Блюблад, — стал заверять их пострадавший. — Сейчас я докажу!

Он приподнялся с кровати и стал зачитывать заклинание, но в голове будто бомба разорвалась. От приступа боли принц застонал и зажмурился. Странно, магия всегда отзывалась дуновением холода, а сейчас — пустота. Блюблад ничего не чувствовал.

— Святые небеса! — перепугался он. — Мой рог! Что с моим рогом?

— Да на месте, вроде, — успокоил его Понифаций.

Скосив глаза кверху, принц убедился, что его собеседник не соврал. Внешне рог был на месте, но внутренне его будто не было.

— Я его не чувствую, — сокрушенно признался он.

— Знавал я одного единорога — тоже не в ладах с магией был, — задумчиво произнес Понифаций. — И, кстати, тоже творческая личность с прибабахами.

Рыжий пони переглянулся с женой и понял, что она испытывала схожие чувства. Деревенский единорог чем-то напоминал им давно пропавшего друга.

— Мне надо срочно домой, — сказал Блюблад. — Придти в себя и решить, что делать дальше. Я обязательно Вам отплачу за гостеприимство!

— Ну, бывай, — кивнул Фаций. — Ты только поосторожнее, ушами не хлопай, а то снова влипнешь.

Принц раскланялся с хозяевами, вышел на улицу и направился в сторону замка. «Фаций, у тебя же сегодня нет никаких дел, приглядел бы ты за ним», — попросила Ракуна, глядя в след удалявшейся фигуре.

---

Обычно в замковый двор пускали всех, но в этот раз ворота охранялись двумя единорогами — стражниками. «Неужели что-то случилось?» — обеспокоился принц, приближаясь к входу.

— Мистер, Вы по какому делу? — спросил стражник, преградив ему дорогу.

— Видите ли, я — Блюблад, просто временно изменил внешность, — попытался объяснить принц.

— Мистер, в другое время я бы с радостью послушал Ваши байки, а сейчас не могу — я на посту.

— Но я говорю правду!

— Эмм… мистер Блюблад, вы тут постойте, а я схожу вызову Вам карету, — вмешался второй охранник. — Вас моментально доставят в Ваши покои.

— Я могу и сам дойти, — недоуменно возразил принц.

— Нет-нет, ни в коем случае! Вы, главное, никуда не уходите!

Сообразив, в чем дело, Блюблад стал тихонечко пятиться. Очевидно, стража приняла его за сумасшедшего и собиралась отправить в психушку на лечение.

— Что здесь происходит? — раздался звучный командирский голос.

Из ворот вышел белый единорог с синей гривой, на доспехах которого виднелся значок капитана королевской стражи. Из-за мощного телосложения командира вполне можно было принять за земного пони.

— Этот мистер утверждает, что он — Блюблад, — доложил стражник.

— Как выглядит Блюблад, я знаю, — нахмурившись, произнес капитан, — а еще я знаю, что эта золотая брошь принадлежит принцу.

Копыто синегривого единорога в обвиняющем жесте указало на плащ посетителя.

— Мистер, Вы арестованы, за кражу, — продолжил командир стражи, — извольте пройти со мной.

Мысли вскачь проносились в голове Блюблада. Конечно, он был уверен, что сможет со временем все объяснить, но перед этим пришлось бы посидеть за решеткой. Ему — принцу — попасть в тюрьму? Немыслимо! Позор на всю оставшуюся жизнь! Как он сможет смотреть после этого в глаза другим пони?

— Простите, но это никак неприемлемо, — заявил он в ответ.

Развернувшись, Блюблад что есть духу рванул вниз по улице. «Догнать! Задержать!» — раздавались в след приказы капитана. Два единорога, гремя доспехами, понеслись выполнять распоряжение. Принц бежал налегке, поэтому смог оторваться от преследователей. Когда он добрался до нижней точки Фаир-стрит, стражники только еще взбирались на предыдущий пригорок. «Эй! — донесся из переулка тихий окрик. — Прячься сюда!» За углом дома возле открытого ящика стоял Понифаций и призывно махал копытом. Блюблад с разбега запрыгнул внутрь. В нос ударил аромат гнилых овощей, но порыв тут же выскочить был пресечен захлопнувшейся крышкой. «Докатился, — горько подумал принц. — Прячусь от стражи в тухлых объедках». Хотя его текущее место пребывания не слишком приличествовало благородной особе, перспектива оказаться в тюрьме все же была намного страшнее. Едва сдерживая тошноту, Блюблад замер.

Раздался громкий перестук копыт — стража, наконец, добралась до переулка. «Эй, Харти, привет! — услышал принц возглас рыжего пони. — Как жизнь молодая? Как Эрин?» «Доброго дня, мистер Понифаций, — ответил стражник. — Жизнь — нормально, а Эрин… с Эрин все сложно». «Понятно, с кобылками всегда так, — посочувствовал Фаций. — А куда бежите? У вас учения что ли?» «Мы ловим преступника. Мистер Понифаций, Вы не видели бурого единорога в зеленом плаще с золотой брошью?» «Ага, видел, — лениво ответил земной пони. — Во-о-он туда побежал». Стража заторопилась в указанном направлении. Когда стих цокот копыт, Фаций открыл крышку мусорного бака и выпустил Блюблада наружу.

— Ты чего натворить-то успел? — поинтересовался рыжий пони.

— Ничего, — буркнул в ответ единорог. — Они не поверили, что я — Блюблад.

— Ну так, мне тоже что-то не верится, — хмыкнул Понифаций. — Слышь, ты такой ароматный, что не мешало б помыться. Потопали, моя жена тут неподалеку в бане работает.

Принц с благодарностью принял предложение и отправился следом за своим благодетелем. Пойдя пару домов, Фаций свернул к двери под вывеской «Мыльный бочок». «Эй, Куна, ты не занята?» — заорал он прямо с порога. «Минуту! Заканчиваю!» — донесся ответ из задней комнаты. Блюблад осмотрелся по сторонам. Дубовые стены прихожей почти полностью скрывались под множеством картин и миниатюр. На полках лежали сувениры из разных концов Эквестрии, а между ними виднелись статуэтки. Внимание принца привлекла фигурка пегасочки, укрывавшей развернутыми крыльями группку крольчат. Восхитившись ее изяществом и мастерством работы, он захотел рассмотреть статуэтку получше, но попытка использовать телекинез вызвала лишь новый приступ головной боли.

Из задней комнаты вышел довольный пегас и протопал к выходу. Проходя мимо «благоухающего» единорога, он брезгливо сморщил нос.

— Что опять случилось? — поинтересовалась Ракуна, выглянув в прихожую. — В чем это вы извалялись?

— Со мной все чики-пуки, это ему пришлось от охранки в мусорном баке схорониться, — ответил Понифаций. — Его хотели в психушку засадить.

— Ну, понятно, — покивала синяя пони. — Небось, во дворец поперся?

— Да, миссис Ракуна, — принц смущенно кивнул головой.

— Ладно. Плащ снимай, я его постираю, — предложила банщица, — а сам ложись на помост. У меня вмиг заблестишь как новенький.

Посчитав разумным на время избавиться от такой приметной детали, Блюблад осторожно сложил в уголок свой плащ и нерешительно взгромоздился на возвышение. Он довольно часто посещал дворцовые бани. Хотя все банщицы, что там работали, были очень милы и довольно симпатичны, все время, пока они промывали и вычесывали его шерстку, принц либо дремал, либо размышлял о чем-то своем. На этот раз все оказалось по-другому. Избавившись от бигудей, волнистая грива синей пони водопадом ниспадала по шейке, что создавало ей образ некой таинственной красавицы. Ее мягкие движения копыт будили в единороге определенные чувства, вгоняя при этом в страшное смущение. Ракуна понимающе ухмылялась — вызывать у жеребцов подобную реакцию было ее врожденным талантом.

— Ты откуда приехал-то — поинтересовался Понифаций.

— Я… не знаю, — растерянно ответил единорог, решив, что не стоит продолжать настаивать на своем высоком происхождении.

— Видать, и правда сильно вчера приложили. А чего дальше делать собираешься?

— Вот если бы мне с тетей Селестией поговорить, — вздохнул Блюблад. — Она бы мне помогла.

Ракуна закончила вычищать шерсть и перешла к полировке рога. Происходившее разбудило в ней ностальгические чувства. Вот точно так же несколько лет назад другой единорог смущался, пока она его мыла, так же он оставил свой плащ простираться, так же был мил и вежлив…

— Ладно, — решилась она. — Я схожу к ней после работы. Может принцесса найдет минутку глянуть на тебя.

— Вы — что? — Блюблад аж поперхнулся от удивления. — Вы думаете, что сможете вот так запросто попасть к ней на прием?

«И эти пони считают меня сумасшедшим!» — отчетливо читалось на морде единорога.

— Да, я — смогу, — хмыкнула Ракуна. — Я — выпускница школы для особенных жеребят.

Синяя пони уже почти перестала стыдиться, что была когда-то уродлива. Конечно, рассказывать все всем подряд она бы не стала, но сейчас Куна чувствовала — этот единорог с пониманием отнесется к ее словам.

— Простите, — опять смутился принц. — Я не хотел…

— Ничего, это все в прошлом, а сейчас, благодаря матушке Тие, я выгляжу сногсшибательно! — весело прервала его банщица. — Значит, на том и порешим.

Ракуна отложила инструменты и напоследок сбрызнула принца цветочными духами. Понифаций провел его переулками до дома, где и оставил дожидаться вечера. В надежде на скорый конец своих приключений, принц расслабился и задремал на диванчике. Разбудило его щелканье замка. За окном уже сгущалась вечерняя тьма, и единорог с надеждой обернулся к входу. В дверь вошла Ракуна, неся в зубах здоровенную корзину со снедью.

— Ты один? — спросила Ракуна, поставив свою ношу в угол. — А мой что ли опять загулял где-то?

Она оглядела комнату и вздохнула.

— В общем, принцесса Селестия пропала, — синяя пони перешла к делу. — Я дошла до второго секретаря. Он тумана напускал, запинался, все никак не мог объяснить, почему Ее Величество не может меня принять. Хорошо, что у меня в замке подруга работает, она-то мне все и сказала: Селестия вчера вечером срочно улетела по какому-то делу и с тех пор не появлялась. Страшно сказать, утром солнце пришлось принцессе Луне поднимать!

Блюблад обескуражено покачал головой и задумался. Сдаться и пройти позор тюрьмы? Эту мысль он отбросил сразу. Даже если он проведет за решеткой всего пару часов — пятно на его чести будет не меньше, чем от пожизненного заключения. Обратиться к принцессе Луне? Слишком мало шансов ее подловить. Если о планах Селестии, будь то посещение выставки или визит в больницу, можно было хотя бы примерно узнать из газет, передвижения ночной принцессы всегда оставались тайной. Обратиться к друзьям? Те, кому можно без опаски довериться, уже разъехались после школы по разным концам Эквестрии. Похоже, оставалось только ждать, пока тетушка Тия не вернется из своей таинственной поездки.

Ракуна накрыла на стол, и за ужином принц заговорил на свою излюбленную тему — полеты на дирижаблях. Гондолы, баллоны, пропеллеры, тросы — это было еще понятно, а когда речь зашла о шпильках, косточках, заколках и рюльках, синяя пони, не выдержав, рассмеялась. «Звучит так, будто это не дирижабль, а целый галантерейный магазин, — прокомментировала она услышанное. — Вот уж не думала, что кто-то кроме пегасов может так любить небо». Ближе к полуночи вернулся Понифаций и поделился собранными новостями.

— Я побазарил чуток с Харти, так он передал, что принц Блюблад пропал. Ну, в смысле, который — настоящий. В похищении подозревают одного единорога с бурой шкурой и вороной гривой.

— Да что за чушь! — возмутился принц.

— Я ж не спорю, не по силам тебе такое дельце провернуть, — согласился Фаций. — Этот хлыщ, небось, сам куда-то свинтил. Только я как соображаю, надо тебе схорониться, пока все не уляжется.

— Куда схорониться? — поинтересовался Блюблад.

— Да есть у меня кореш в Понивиле, Бигмаком кличут. За что его уважаю, любой секрет доверь — ни словом не проговорится.

— Боюсь, я и так слишком злоупотребил вашей добротой и гостеприимством, чтобы еще и вашего друга обременять.

— Не, я так соображаю, ты у него на ферме поработаешь, — радостно сообщил Понифаций.

— На ферме?! — опешил принц.

— Ну, да, про ферму Эпплов слышал же? — покивал головой земной пони. — А что, свежий воздух, физический труд. Может, твои мозги сами по себе встанут на место. Бигмак еще тебе чутка деньжат потом подкинет.

Блюблад стал обдумывать предложение. Если верить легендам, в давние времена принцесса Селестия сама выращивала яблочный сад, поэтому труд на земле нельзя считать неприличествующим для благородных, но работа предстояла нелегкая. С другой стороны, когда еще может представиться такая удобная возможность ознакомиться с жизнью и бытом фермеров? Тетушка Тия посоветовала ему изучить данную тему, значит, грех не воспользоваться подвернувшейся возможностью. Кроме того, в Понивиле жила одна из самых прекрасных единорожек Эквестрии, с которой принц, по недоразумению, обошелся не слишком вежливо. Возможно, ему представится возможность загладить свою вину и получить прощение?

— Я согласен, — решил Блюблад. — Спасибо вам за все.

— Тогда — чики-пуки, — подвел итог обсуждению Понифаций. — Завтра с утра и отправимся. А сейчас — спать.

---

Целый день прошел, как в тумане. Саншайн внимательно слушала, величаво кивала и… откладывала решение. «Мы объявим свой ответ позже», — заявляла она на все вопросы. Натолкнувшись на строгий взгляд фиалковых глаз, никто не решался ей возражать. Лишь поздно вечером все посвященные в исчезновение собрались на совещание в кабинете Повелительницы. Присутствовали: принцесса Луна, Саншайн, капитан королевской стражи Шайнин Армор и три секретаря принцессы Селестии.

— Использовалась магия весьма странной натуры, — рассказывала ночная принцесса о своих наблюдениях. — Мы с подобным ни разу не сталкивались.

— Значит, установить, куда вел портал, не получилось? — спросил капитан.

— Нет. Однако Твайлайт говорила, что сей портал возникал не впервой, — ответила Луна. — Мы будем ждать его нового появления.

— Понятно. Тогда какие наши дальнейшие действия? — первый секретарь — вороной земнопони по имени Эминейбл — перешел к следующему вопросу.

Хотя по старшинству он был вторым из присутствующих после принцессы Луны, ему поручили вести совещание, как самому компетентному.

— Следует тянуть время и ждать, — сказала принцесса.

— Простите, но я боюсь, что долго так продолжаться не сможет, — заговорила Саншайн. — Еще три, ну пусть четыре дня я продержусь, но потом начнутся вопросы. Мне не хватает мудрости Повелительницы. Все ожидают, что я должна быть компетентна во всех сферах, но даже чтобы правильно отложить решение, мне требуется хоть чуть-чуть разбираться в сути!

— Часть дел я могу взять на себя, — вызвался первый секретарь. — Повелительница уже поручила решать мне многие вопросы, так что ничего страшного, если этот список немного расширится.

— Дельное предложение, — согласилась Луна. — Однако мисс Бугсон права в том, что следует подойти к сей задаче более глобально. Нам мыслится одно решение, но оно не слишком приятно.

Ночная принцесса задумчиво замолчала, и все обернулись к ней, не осмеливаясь прервать ее размышления. Недовольно тряхнув гривой, принцесса изволила поделиться идеей.

— Неведомая угроза, — хмуро молвила она. — Шайнин, я приметила, что ты сегодня усилил охрану.

— Да, Ваше Величество, — подтвердил единорог.

— Следует ввести дополнительные караулы и окружить Кантерлот волшебным щитом, — продолжила Луна.

— Эмм… зачем? — удивился капитан.

— Пойдут слухи, будто нам грозит некий враг, — пояснила Ее Величество, — и тогда никто не будет дивиться, что Повелительница стала меньше внимания уделять государственным надобностям.

На мордочках пони возникли сомнения, и принцесса понимающе покивала.

— Нам ведомо, что сие решение не отличается благородством, однако иных идей у Нас нет.

— Главное — сохранить стабильность, — произнес первый секретарь.

— Хорошо, — скрепя сердце, согласился Шайнин Армор. — Я сегодня же приведу стражу в боевую готовность.

— Касательно вопроса секретности, — продолжил совещание секретарь Эминейбл. — Кто в курсе произошедшего, кроме нас?

— Мисс Спаркл и ее пять подруг, — ответила Луна. — Мы уже предупредили их о надобности хранить тайну.

— Еще миссис Ракуна, — добавил второй секретарь.

— А это еще кто? — удивился Эминейбл.

— Это моя знакомая, — пояснила Саншайн. — Ей зачем-то срочно потребовалась аудиенция с Повелительницей, а так как она — одна из падчериц Селестии, отказать ей было никак невозможно. Мне пришлось все ей рассказать, но на ее благоразумие вполне можно положиться.

— Хорошо, — кивнул второй секретарь. — Есть еще кто-то, кого следует посвятить в тайну?

— Да, мне придется поставить в известность своего мужа, — сказала пегасочка. — Я не представляю, как иначе ему объяснить, почему мне приходится заменять Повелительницу круглые сутки.

— Так, еще? — спросил Эминейбл.

— Больше никого, — ответил за всех капитан стражи. — Я даже своей невесте ничего не скажу.

— Святые небеса! — вдруг вскричала Саншайн. — Нам же еще свадьбу готовить!

— Может… отложить? — неуверенно предложил Шайнин Армор.

— Ты не на служанке женишься, — строго произнесла Луна. — Свадьба капитана Шайнин Армора и принцессы Ми Аморе Каденции — главное событие года. Однако предлагаем вернуться к сему вопросу, спустя неделю.

— Хорошо, на сегодня все, — постановил первый секретарь. — Будем собираться через день обсуждать текущее положение.

— Мы поддерживаем, — согласилась Ее Величество.

Присутствующие разошлись по своим делам, а Саншайн приступила к разбору бумаг на столе Повелительницы. Следовало все прочитать и постараться запомнить. Хотя пегасочка многое переняла от принцессы Селестии за все эти годы, но теперь, не имея возможности в любой момент обратиться к ней за советом, Санни чувствовала себя совершенно беспомощной.

Знакомство с деревенским бытом

Встав пораньше, Блюблад с Понифацием отправились на платформу с воздушным шаром. Хотя дешевле было добраться до Понивиля по недавно проведенной железной дороге, но на вокзале дежурило слишком много стражников. Купив билеты, они забрались в корзину, а провожавшая их Ракуна дала последние наставления.

— Я попросила подругу сказать, когда вернется принцесса Селестия, — торопливо сказала синяя земнопони единорогу. — Я сразу пошлю тебе весточку.

— Спасибо большое, миссис Ракуна, — с благодарностью ответил принц.

— А ты не забудь проведать Артошку! — повернулась Ракуна к своему мужу. — И не загуляй там, смотри! Уши обкусаю!

— Ладно-ладно, — добродушно заверил ее Понифаций. — Ты же знаешь, что с такой кобылкой, как ты, другие как-то уже и не привлекают…

— А кто это — Артошка? — поинтересовался принц.

— Наш жеребенок, — пояснила синяя пони. — Он там у моей подруги гостит.

Прозвучал сигнал отправления, и воздушный шар стал подниматься. По сравнению с быстрыми и юркими дирижаблями, он выглядел вальяжным бегемотом. Подъемную силу создавал горячий воздух, поэтому шар размером с грузовой дирижабль мог нести под собой лишь небольшую корзину с тремя-четырьмя пассажирами. Мимо медленно проплывали облачка, и горный город постепенно таял в утренней дымке. Внизу показались бескрайние яблочные сады семейства Эпплов. Усыпанные спелыми плодами деревья казались сверху игрушечными. Чуть далее за холмами появились аккуратные белые домики с соломенными крышами.

Мимо воздушного шара пронеслось звено пегасов, и корзина закачалась от поднятой ими воздушной волны. Летуны быстро разогнали утренний туман, отбуксировав крупные облака куда-то в сторону Клаудсдеила. В прояснившемся воздухе Блюблад увидел и Понивиль, и Кантерлот, и даже краешек Вечносвободного леса на горизонте.

Двадцать минут спустя дно корзины коснулось камней понивильской площади. Пассажиры выбрались наружу, и Понифаций повел своего спутника в сторону фермы Эпплов. По пути Блюблад с интересом оглядывался, подмечая детали деревенского колорита: чистые беленые стены домов, маленькие прилавки с овощами и поделками местных мастеров, цветники, бочки под водосточными трубами, постельное белье, сохнущее прямо на заборах. Здесь никто не носил одежды, и принц порадовался, что оставил плащ в Кантерлоте. Зеленый шелк и золотая брошь тут привлекали бы к нему излишнее внимание. «Как здесь все примитивно устроено, ни водопровода, ни канализации», — с презрением подумал он, но тут же отогнал снобистские мысли. Ведь, именно подобным поведением он оттолкнул ту, которую полюбил.

Спутники миновали последние домики и пошли мимо зеленых лугов к холму, на котором виднелся старый деревянный дом. Изначальное строение постепенно обросло пристройками и поэтому выглядело несколько неуклюже. Дойдя до входной двери, Понифаций постучал. Им открыла молодая кобылка с желтой шерсткой и гривой малинового цвета. Хотя по возрасту она уже явно ходила в школу, но еще не имела на крупе своей кьютимарки.

— Здрасти, дяденьки! — воскликнула она. — Ой, здрасти, дядя Фаций!

— Здорова, Эпплблум, нам надо с Бигмаком потрындеть, — сказал Понифаций.

— Так рассвело же. Он с сеструхой уже в садах давно вкалывает.

— Ну, сады большие. Как их найти, наводочку дашь?

Сморщив носик, Эпплблум поглядела на расписание, висевшее в прихожей, и стала что-то прикидывать в голове.

— Эмм… похоже, они на семнадцатом участке. Это во-о-он туда, — малышка махнула копытом куда-то в сторону. — Там, за холмом, свернете налево, и через три холма будет семнадцатый участок. Вы его сразу узнаете, там полуденные розы растут.

— Розы? — удивился Блюблад. — Вы здесь и цветы выращиваете?

— Нет же! — рассмеялась Эпплблум. — Это такой сорт яблок.

— Что? — опешил принц. — Что значит сорт? Яблоки бывают разными?!

— Да, на нашей ферме растет тридцать сортов яблок, — с гордостью подтвердил жеребенок. — А всего в Эквестрии известно полторы тысячи!

Блюблад тихонько вздохнул. Полторы тысячи разных яблок, и ни одного из них он не мог попробовать. Гости поблагодарили малышку и направились в указанном направлении. По пути принц обратил внимание, что висевшие на деревьях плоды действительно различались: то это были большие зеленые яблоки, то маленькие ярко-красные, а то и вовсе желтые с оранжевыми прожилками. Их блуждания продолжались еще часа два, пока спутники не услышали стук, раздававшийся примерно раз в минуту. Пройдя на звук, они увидели ярко-красного жеребца земнопони с соломенной гривой.

— А, вот и Бигмак! — обрадовался Понифаций. — Эй! Бигмак! Кой чего перетереть надо!

— Ась? — осведомился фермер.

— Вот, это мой приятель, его недавно по башке тюкнули, и он стал считать себя Блюбладом, — начал объяснять Фаций. — Надо его схоронить на месяцок. Ты не мог бы взять его на ферму работником?

— Хмм… — засомневался красный пони.

— Не, нормальный парень, — заверил Понифаций. — Без закидонов.

— А?

— Не, жульенами кормить не треба, я ж говорю, без закидонов.

— Ну, норм, — кивнул Бигмак.

— Эй, вы что тут прохлаждаетесь? — из-за деревьев вышла рыжая земная пони с такой же соломенной гривой, как у ее брата, и с ковбойской шляпой на голове.

— Здорова, Эпплджек! — кивнул ей Фаций.

— Эмм… привет, — настороженно произнесла кобылка. — Что опять удумал?

— Вот, сосватал своего приятеля вам в работники.

— Что? Бигмак, ты что! У нас тут что, денег куры не клюют, работников нанимать?

— Ниче… — буркнул ее брат.

— Да нам еще надо за крышу заплатить, — продолжила возмущаться Эпплджек, и в этот момент глянула прямо на принца.

Блюблад осторожно улыбнулся ей, и рыжая пони, замолчав, склонила голову набок. Потом она склонила голову на другой бок и застенчиво улыбнулась в ответ.

— Ладна, нечего тут лясы точить, топай за мной, покажу, как деревья надо обтряхивать, — внезапно изменила она свое мнение. — Как звать-то?

— Блюбладом, мисс Эпплджек, — учтиво представился единорог.

— Хех! Знавала я одного Блюблада, — беззлобно усмехнулась фермерша. — Ему бы тутова не понравилось.

— Ну, вы тут и без меня разберетесь, — заторопился Понифаций. — Бывай, приятель, как что — свистну.

Бурый земнопони поскакал в сторону городка, а Эпплджек презрительно фыркнула.

— Небось, опять будет к Алоэ и Лотос подкатывать, — проворчала она. — Никак не угомонится.

Фермерша повела нового работника в обход холма, и вскоре за пригорком показалась высокая куча пустых корзин. «Смотри, как надо», — произнесла земная пони. Несколькими точными пинками она раскидала четыре корзины вокруг яблони, а потом с разбега брыкнулась задними ногами по стволу. Яблоки дождем посыпались вниз и, что удивительно, попадали прямиком в корзины. Лишь несколько плодов, промахнувшись, покатилось по траве. Попытка повторить все за фермершей принцу не удалась. От пинков корзины разлетались совершенно не туда, куда надо, так что пришлось каждую поправлять зубами. Деревья стряхиваться тоже не торопились. От его удара лишь одинокое яблоко шмякнуло принца прямо по голове.

«Хмм… — нахмурилась Эпплджек. — Как же ж я не подумала, что это — полуденные розы. Они у нас слишком застенчивы, и кому попало не падают. Ну, ничего, через недельку пообвыкнутся, и будут стряхиваться, как миленькие. Ты тока веди себя поласковее, они и растают». Блюблад потрясенно огляделся кругом. Фермерша говорила о яблонях, будто это не просто деревья, а нечто большее. Нечто, что может чувствовать, стесняться, обижаться и симпатизировать. Возможно, это было частью той особой магии земных пони, о которой принц не раз уже слышал от своей тетушки?

«Лады, — решила рыжая пони. — Будешь возить урожай». «Вот, я уже три телеги загрузила, оттащи их к сараю, сгрузи и возвращайся. Я пока остальные заполню, — Эпплждек махнула копытом в сторону вереницы телег. — Я-то обычно по десять вожу, но ты с непривычки можешь не сдюжить». Блюблад подавил желание заявить, что справится и с десятью телегами, и лишь согласно кивнул. Все-таки соревноваться в силе и выносливости единорогу с земной пони было бы просто глупо. Впрягшись в оглобли, он сразу оценил свою предусмотрительность — даже три повозки он смог сдвинуть с места с большим усилием.

Еле-еле, тяжело дыша, принц дотащил груз до фермы и составил корзины под навесом возле большого красного амбара. Солнце палило нещадно, страшно хотелось промочить горло, и Блюблад стал оглядываться в поисках колодца. Заметив колонку, он торопливо накачал себе ведро и стал с наслаждением пить.

— Дяденька, а Вы теперь у нас работаете? — донесся сбоку жеребячий голосок.

— Эмм… да, Эпплблум, работаю, — ответил единорог.

— Вы только много не пейте, а то с полным животом надорветесь телеги возить, — посоветовала она. — Лучше голову себе намочите.

Блюблад опрокинул оставшуюся воду себе на голову и почувствовал себя немного получше. Эпплблум оттащила в сторону одну из корзин и принялась перебирать яблоки. Крупные красивые экземпляры она складывала в большой плетеный ящик, украшенный ленточками — они, вероятно, шли на продажу. Яблоки помельче или неправильной формы откладывались в ящик попроще, а гнилые летели в стоявшее чуть поодаль грязное корыто. Единорог впрягся в оглобли и потащил свой маленький караван обратно.

— Отлично, — сказала фермерша, заметив его возвращение. — Сейчас отвезешь эти, корзины, потом те, те и вон те.

— Хорошо, мисс Эпплджек, я только отдохну пару минут.

— Лады, хочешь перекусить? — предложила рыжая пони.

Она достала из корзины яблоко и протянула Блюбладу. Он с ужасом уставился на угощение — большой невероятно красивый фрукт с глянцевой кожицей, в которой яркими бликами отражалось солнце. Плод был темно-красного цвета с розовыми прожилками, повторявшими форму лепестков. Он действительно чем-то напоминал бутон алой розы.

— Благодарю, но я не хочу, — пробормотал единорог.

— Не хочешь?! — изумилась Эпплджек. — Да ты тока понюхай!

Она разломила яблоко пополам и сунула под нос Блюбладу. Он ощутил соблазнительно-сладкий аромат и сглотнул слюнки. Это казалось настоящей пыткой — ему еще никогда так сильно не хотелось попробовать яблока, как при взгляде на этот чудесный фрукт. Принц почувствовал, как в носу стало легонько пощипывать, а к глазам подступили слезы. Он оглушительно чихнул и отступил на пару шагов.

— Мисс Эпплджек, я все объясню, только обещай никому не рассказывать? — попросил он.

— Лады, я умею хранить секреты, — нахмурившись, произнесла земная пони.

— У меня аллергия на яблоки, — признался Блюблад и еще раз чихнул. — Я не могу их есть, и даже от запаха свербит в носу.

— Святые небеса! — потрясенно прошептала фермерша. — Это так ужасно!

Подобное ограничение показалось рыжей кобылке самым страшным проклятием, какое только может пасть на пони. Возможно, даже потеря ноги или глаза так сильно ее не впечатлила бы. Она машинально бросила в рот разломленный фрукт и проглотила.

— Хорошо, вечером сообразим тебе что-нибудь на ужин, — решила Эпплждек. — Я сейчас буду по другую сторону холма работать. Как эти корзины отвезешь, заруливай туда.

Блюблад сделал еще несколько ходок и уже еле стоял на ногах. Глядя на это дело, фермерша покачала головой. «Вечереет, — заметила она. — Давай, оттащишь последнюю партию, и можешь отдыхать». Принц погрузил очередную порцию корзин и из последних сил довез телеги до амбара. Он бы рухнул на землю прямо там, если бы не опасался испачкать свою шерстку. Все-таки аристократу следовало поддерживать чувство собственного достоинства в любых самых тяжелых ситуациях. Он присел на копну сена перевести дух и оглянулся на Эпплблум. Малышка продолжала усердно сортировать яблоки. До заката оставалось еще довольно много времени, и когда мышцы перестали подрагивать от напряжения, принц решил прогуляться по Понивилю. Он неторопливо спустился с холма, где стояла ферма, и направился к центральной площади. По пути единорог заметил пару беседовавших кобылок. Одна из них была розовой земнопони с курчавой гривой, а вторая — фиолетовой единорожкой. Земнопони что-то энергично втолковывала своей собеседнице, неустанно при этом подпрыгивая. Собственно, поэтому принц и обратил на нее внимание. А единорожка показалась Блюбладу чем-то знакомой. Нахмурив лоб, он посмотрел повнимательнее и попытался вспомнить, где мог ее видеть раньше. «Ах, это же мисс Спаркл! — сообразил он. — Одна из личных учениц тетушки. Может быть, она знает, куда могла подеваться принцесса Селестия?» Договорив, кобылки разошлись в разные стороны, и принц заспешил следом за единорожкой.

Розовая пони поскакала навстречу. «Здрасти, Ваше Высочество!» — весело прокричала она, проходя мимо. «Доброго вечера, мисс», — учтиво ответил принц и тут же замер, как вкопанный. «Откуда она узнала?!» — ошарашено подумал он, оглядываясь назад, но кобылки там уже не было. Повернув голову обратно, Блюблад буквально уткнулся своим носом в носик земной пони. В ее удивленно распахнутых глазах мерцали веселые искорки, а выражение мордочки излучало крайнее любопытство.

— Мистер Блюблад, а вы давно приехали? Если бы давно, то я бы Вас уже встретила, значит — недавно. Но ведь тогда Вы приехали в гости, а значит, будет вечеринка! Хотя странно, я не слышала, чтобы кто-то устраивал вечеринку, разве может кто-то устраивать вечеринку так, чтобы я не узнала…. Вввух! Это что, Вас пригласили в гости без вечеринки?! — в ужасе вскричала розовая кобылка. — Что же Вы сразу не сказали! Я Вам устрою настоящую вечеринку!

— Эмм… видите ли… — попытался вставить хоть слово единорог.

— Главное — спокойствие, Пинки все берет на себя! — заверила земная пони. — Я устрою такую вечеринку! Хотя подождите, Вы же тот самый принц, что так плохо обошелся с моей подружкой Рэрити! Как Вам не стыдно! А-а-а! Я поняла, Вы же приехали извиниться! Тогда все в порядке! Рэрити Вас сразу простит, и мы будем так веселиться, как в прошлый раз! Нет, как в позапрошлый! Или как на той неделе!

— Но как вы…

— Я сейчас разнесу приглашения, а Вы, главное, не опаздывайте! А то, как же можно веселиться, если тот, в честь кого веселятся, сам не веселится? Ну, конечно можно и так повеселиться, но лучше веселиться, когда всем весело, а не только тем, кто веселиться…

Пинки вручила единорогу кусочек цветного картона и куда-то исчезла. Блюблад даже не успел заметить куда. «Приглашается принц Блюблад на вечеринку, в честь принца Блюблада, — прочитал он на открытке. — Начало в восемь вечера в Сахарном Уголке». Удивляясь про себя, как такое возможно, принц выяснил у прохожего, где можно найти мисс Спаркл, и направился по указанному адресу. Жилище единорожки находилось слегка на отшибе в здании библиотеки. Зданием его, конечно, назвать можно было с большой натяжкой — библиотека располагалась внутри гигантского дерева. Он вошел внутрь и стал с интересом осматриваться.

— Доброго вечера, — поприветствовала посетителя фиолетовая единорожка. — Чем обязана?

— Доброго вечера, мисс Спаркл, — ответил Блюблад, и решил попытаться выведать информацию наскоком. — У меня несколько необычный вопрос. Дело в том, что недавно пропала принцесса Селестия. Вы — одна из самых доверенных ее учениц. Возможно, Вы знаете, что с ней произошло?

Единорожка вздрогнула и невольно покосилась на столик, стоявший в глубине зала. Проследив ее взгляд, принц увидел статуэтку странной розовой пони с блестящим рогом и зелеными крыльями. Черты этой фигурки карикатурным образом кого-то ему напоминали. Присмотревшись получше, он заметил на ее крупе кьютимарку в виде золотого солнца и рассмеялся — статуэтка, определенно, изображала принцессу Селестию.

— Позвольте, что за безумец осмелился изобразить Повелительницу подобным образом? — воскликнул Блюблад. — Выглядит, как бред сумасшедшего!

— Это… это просто игрушка, не обращайте внимания! — с паникой в голосе произнесла Твайлайт Спаркл. — Я ничего не знаю, куда пропала Ее Величество! Простите, библиотека закрыта на переучет!

Чуть ли не силой выставив принца за порог, единорожка захлопнула дверь и загремела засовом. Он понимающе хмыкнул. Твайлайт была очень умна и проницательна, выведать у нее что-то с помощью осторожных вопросов казалось просто невозможным. Ученица Селестии быстро сообразила бы, к чему клонит посетитель, и придумала бы правдоподобную отговорку. Однако, ошеломленная внезапным вопросом, она слегка проговорилась. По ее поведению принц заключил, что мисс Спаркл не только знала о пропаже Повелительницы, она, возможно, даже знала, куда исчезла Селестия. Какая связь у пропажи была с аляповатой игрушкой — неизвестно, но эта связь, определенно, имелась.

Неподалеку от библиотеки возвышалась знаменитая понивильская «Башня с часами». Зачем это одинокое строение возвели посреди холма на самом отшибе города — никто уже не помнил, однако башня давно стала местной достопримечательностью, с которой считал своим долгом сфотографироваться каждый проезжавший по Понивилю турист. Блюблад взглянул на часы — до вечеринки оставалось чуть менее часа. Несмотря на внезапность приглашения, он решил не упускать возможности получше узнать местных жителей. «К празднику следует принарядиться», — подумал принц и поинтересовался у очередного прохожего — желтого земнопони — где бы ему прикупить одежды. «А вон туда идите, в бутик «Карусель», — посоветовал ему земной пони. — Нарядов лучше, чем у Рэрити, во всем Понивиле не сыскать». «Рэрити!» — имя прекрасной единорожки вызвало в сердце Блюблада трепет. Поблагодарив желтого пони, он пошел к аккуратному домику бутика.

Единорог толкнул дверцу, и подвешенные при входе колокольчики мелодично зазвенели. Вдоль стен магазина стояли манекены с изысканными нарядами, а одежда попроще висела на стойках с вешалками. Из задней двери выглянула белая единорожка с тщательно уложенной сине-фиолетовой гривой. Поймав взгляд ее лазурных глаз, принц от восторга затаил дыхание. Рэрити дружелюбно улыбнулась. Она привыкла, что жеребцы постоянно оборачивались ей вслед, и давно воспринимала это как должное.

— Доброго вечера, мистер, — кивнула единорожка посетителю.

— Доброго вечера, мисс Рэрити, — учтиво ответил Блюблад.

— Чем обязана?

В этот момент принц вдруг вспомнил, что остался без наличных, а выписать чек в данном случае не представлялось возможным.

— Простите, что отнимаю Ваше время, — сказал он, — Я просто хотел взглянуть на Ваши чудесные наряды. Я сейчас на мели, но собираюсь что-нибудь себе прикупить, когда заработаю денег.

Хозяйка бутика удивленно склонила голову набок. Хотя посетитель на первый взгляд и выглядел простым работягой, но манерами явно мог поспорить с аристократами. Дело было не только в словах. В том, как стоял единорог, как держал голову, в выражении глаз чувствовалось немалое внутреннее достоинство.

— Конечно, смотрите, — вежливо ответила она, и сняла со стойки один из костюмов. — Думаю, такому джентлпони, как Вы, пойдет вот такой пиджак. Эмм… и подскажите, пожалуйста, как Вас зовут?

— Блюбладом, — чуть поколебавшись, представился он.

— Как принца? — усмехнулась Рэрити. — Ах, если бы принц Блюблад обладал хоть толикой Ваших манер…

— Вы встречались с ним? — задал он наводящий вопрос.

— Да, имела однажды несчастье познакомиться, — ответила единорожка. — Он оказался таким снобом, для которого вообще никого на свете не существует, кроме его собственной персоны.

— А я слышал, что принц Блюблад довольно учтив и обходителен с дамами, если он Вас обидел, то давно бы уже извинился.

— Чтобы этот извинился, — Рэрити рассмеялась. — Думаю, он даже не заметил, что вел себя неподобающим образом.

— Э-э-э… а письма? — невольно вырвалось у посетителя.

— Какие письма? — непритворно удивилась хозяйка бутика.

— Эмм… нет, это я так… очень, очень чудесный костюм! — быстро сменил он тему. — Думаете, такой бы подошел к вечеринке?

«Она не получала моих писем! — про себя возмущался Блюблад. — А я писал ей три раза!» «Кто-то за это должен ответить!» — пообещал он себе.

— Так, значит, это в Вашу честь Пинки Пай организует вечеринку? — говорила тем временем Рэрити. — Вечно она все напутает! Я уж собиралась остаться дома, но теперь обязательно пойду! Удивительно, как она могла принять Вас за принца?

— Надо же! Какая прелесть! — выразил свое восхищение единорог, сняв с вешалки следующий костюм. — Рубашки с полу-стоячими воротничками только вошли в моду и даже в Кантерлоте еще далеко не везде продаются!

— Ах, Вы мне льстите, — смущенно опустила ушки Рэрити.

Посетитель все сильнее поражал ее воображение. Деревенские вообще редко носили одежду и вряд ли могли отличить классический воротничок от филлидельфийского, а этот с первого взгляда смог опознать даже такую тонкую деталь. Они разговорились о современной моде и сошлись во мнении, что широкополые дамские шляпки, украшенные длинными перьями, останутся актуальны еще долгое время. Блюблад померил пару пиджаков, и Рэрити, поправляя на нем складки одежды, обратила внимание на прекрасную осанку клиента. В крепких мышцах единорога чувствовалась сила, но его ноги оставались при этом стройны и изящны.

— Вообще, с Пинки Вы не соскучитесь, — предупредила хозяйка бутика. — Там обязательно будут петарды, и хотя бы разок Вас обсыпят конфетти. Главное — постарайтесь не получить в мордочку тортом.

— Значит, это будет больше похоже на студенческую вечеринку? — уточнил принц. — В таком случае, думаю, следует взять что-то поярче.

— Конечно, сейчас я мигом что-нибудь подберу! — единорожка с головой нырнула в гору одежды.

— Ах, постойте! — воскликнул Блюблад. — У меня же нет денег! Боюсь, сегодня я ничего не смогу у Вас купить.

— Нет, я просто не могу отпустить Вас без наряда, — возразила Рэрити, продолжая копаться в одежде. — Ведь это вечеринка в Вашу честь! Хотя бы одну яркую деталь, чтобы привлекать внимание.

Она извлекла длинный шелковый шарф, расшитый крошечными драгоценными камнями. Рубины, изумруды и сапфиры образовали на ткани замысловатый узор. От яркого блеска камней принц даже прикрыл глаза.

— Я не смею принимать такие подарки, — стал вежливо отказываться единорог. — Все эти камни обошлись Вам в кучу денег!

— Нет, они мне достались практически бесплатно, — ответила синегривая пони. — Я их нашла. Не отказывайте мне в удовольствии делать небольшие презенты тем, кто мне симпатичен.

— Но… — потерянно попытался возразить он.

— И вообще, как Вам не стыдно отказывать даме? — лукаво продолжила единорожка.

Пресекая все возражения, Рэрити накинула шарф на шею единорога и завязала ковбойским узлом. Он поглядел в зеркало — мастерски рассчитанная небрежность висевших на разной высоте концов придала ему некий особый шарм.

— Это просто чудесно! — выразил он свое мнение.

— Спасибо, а теперь прошу меня извинить, мне еще надо накраситься и переодеться, — сказала хозяйка бутика.

— Конечно-конечно, встретимся на вечеринке? — спросил с надеждой принц.

— Обязательно! — заверила его Рэрити. — Я не откажу себе в удовольствии еще с Вами поговорить.

Блюблад вышел на улицу и заторопился в сторону площади. Ровно в восемь, он толкнул дверцу заведения под названием «Сахарный Уголок» и сделал пару осторожных шагов. Внутри было темно и тихо. «Странно, — удивился про себя единорог. — Неужели я ошибся или что-то не правильно понял?» Удивленно покачав головой, он собрался уже выйти на улицу. Бабах! Над ухом взорвалась петарда, и он почувствовал, как сверху на него падают конфетти. «Сюрприз!» — хором закричали со всех сторон. Комната стала быстро рассвечиваться фонариками с бумажными абажурами, и принц увидел множество пони, радостно размахивающих флажками.

— Познакомьтесь все с нашим гостем — принцем Блюбладом! — встав на дыбы, прокричала Пинки Пай.

— Эмм… доброго вечера, — смущенно пробормотал единорог.

— Эй, Пинки, а ты ничего не напутала? — вмешалась голубая пегасочка с радужной гривой. — Видала я принца Блюблада, так он же совсем не такой!

— Как это не такой! — возмутилась розовая земнопони.

— Ну да, он — белый с желтой гривой. Мы же вместе с тобой его видели на Гранд Галопинг Гала!

— Хмм… и правда не такой, — Пинки нахмурилась, но тут же нашла выход из положения. — Так он же просто сменил внешность! Это как маскарад! Как же я не догадалась сразу! У нас же будет не просто вечеринка, а вечеринка с маскарадом!

Она пулей метнулась в заднюю комнату и тут же вернулась с натянутой на мордочку маской кролика. Заиграла музыка, и несколько парочек вышла в центр зала потанцевать. В дальнем углу Блюблад заметил мисс Спаркл, но решил пока с ней не заговаривать — уж больно настороженно она на него смотрела. Принц с опаской попробовал ягодный пунш. Решив, что яблок там нет, он налил себе бокал и взял парочку клубничных пирожных. Спустя пару мелодий, Пинки Пай объявила игру «стукнись носиком». Все встали вкруг, а пони, вышедшему в центр, завязали глаза. Покрутившись на месте, игрок пошел в случайном направлении и уткнулся мордочкой в чей-то услужливо подставленный нос. «Осаленный» таким образом пони сам стал в центр с завязанными глазами и пошел «тыкаться» в следующего. «Давайте же, мистер Блюблад, вставайте вкруг!» — прошептала сбоку Пинки и, упершись головой в бок принца, толкнула его в толпу играющих. Пони расступились, и он оказался прямо перед очередным ведущим. Миловидная голубая земнопони с розовой гривой и белой лентой на голове, попала носиком ему прямо в ушко и, не растерявшись, тут же легонько прикусила за кончик. Рассмеявшись, она сняла повязку и вручила ее смущенному единорогу. Пинки Пай вывела его в центр и, завязав глаза, стала раскручивать. Потеряв чувство направления, принц осторожно пошел вперед. Услышав чей-то возмущенный вскрик и непонятную возню, он сделал еще один осторожный шаг и почувствовал, как его нос во что-то уперся. Во что-то, пахнущее легким ароматом жасмина. Он снял повязку — перед ним оказалась Рэрити. С ее спины ниспадало складками легкое шелковое платье, голову украшала ажурная серебряная диадема, а прекрасные лазурные глаза были подчеркнуты густыми пушистыми ресницами. Стоявшие по сторонам пони, которых она растолкала, чтобы оказаться перед принцем, недовольно на нее косились.

— А Вы, оказывается, тот еще ловелас, — лукаво заметила единорожка.

— Простите, просто Пинки Пай… она такая… убедительная, — ответил Блюблад.

— Да, она из тех, кому сложно отказать, — со смехом подтвердила синегривая пони.

— Позвольте пригласить Вас на танец? — осмелился предложить он.

Рэрити согласилась, положила передние ноги ему на спину, и единорог закружил ее под весьма кстати заигравший «Вальс одуванчиков».

— Ах, как я рада, что вы помирились! — прокричала Пинки, скача по залу следом за ними.

— Как это помирились? — удивилась Рэрити. — Ты о чем это?

— Ну, как же! Это — же принц Блюблад! Ты же помнишь, как он в прошлый раз тебя обидел?

— Какой же это принц? — возмутилась единорожка. — Да принцу до него так далеко, как пешком до Лас Пегасуса!

— Ай, ладно, — не стала спорить розовая пони. — Главное, что все хорошо!

Пинки Пай упрыгала в другой конец зала, где Эпплджек деловито резала на блюде огромный торт, а незнакомая желтая пегасочка с розовой гривой надувала воздушные шарики. Блюблад не знал, то ли радоваться подобному сравнению, то ли огорчаться. Рано или поздно Рэрити узнает, что он на самом деле принц Блюблад, и как она себя поведет — неизвестно. Подумав, что будь оно, как будет, он отбросил все свои опасения и решил наслаждаться моментом. Заиграла новая мелодия, и принц вновь пригласил единорожку на танец.

Они потанцевали, поели пирожных, перешли на «ты», выпили по этому поводу пунша, а потом поучаствовали в веселых конкурсах. В одном из них даже умудрились победить. Хотя Рэрити, в отличие от принца, головы не потеряла, но принимала ухаживания весьма благосклонно. Что-то в этом единороге ее привлекало: его особый шарм и обаяние, искренность и одновременно — загадочность. Он казался героем романа — аристократом, потерявшим все из-за подлых завистников, и затаившимся, чтобы однажды отомстить своим недругам. Конечно, его простоватая морда не слишком вписывалась в этот романтический образ, но единорожка и не собиралась всерьез принимать подобную «книжную» версию. «Скорее, он просто прислуживал в богатом доме, где и набрался манер, знания этикета, и научился разбираться в одежде», — решила она.

Уже далеко заполночь Блюблад проводил Рэрити до дома и отправился в сторону фермы. Задумавшись по пути, он не заметил, как ноги повели его по уже не раз проделанному за сегодня маршруту. Очнулся от размышлений он только когда оказался возле полуденных роз. Деревья тревожно шуршали листьями на слабом ветерке, а большие спелые яблоки поблескивали глянцевыми боками в лунном свете. Он вспомнил намеки тетушки Тии, утренние слова Эпплджек, и подумал: «А почему бы ни попробовать? Что если эти яблони и правда могут чувствовать? В конце концов, здесь кроме меня все равно никого нет». «Эмм… привет! — заговорил единорог. — Я тут новенький, и буду работать на ферме». В налетевшем порыве ветра листья зашуршали сильнее, будто перешептываясь друг с другом. «У вас очень красивые плоды, и вы мне нравитесь. Я бы хотел с вами подружиться, — принц коснулся носом ствола ближайшей яблони. — Нам придется вместе работать, а ведь всегда лучше работается вместе с друзьями». Ветер стих, и холм с полуденными розами погрузился в тишину. К ногам Блюблада упало яблоко. «Совпадение или ответ?» — удивился он, но решил исходить второго варианта. «Спасибо!» — воскликнул принц и спрятал яблоко в свою сумку. Собравшись идти назад, он заметил на тропинке чью-то фигуру. В темноте опознать кого-то было непросто, но у этой пони на голове виднелась шляпа.

— Слышь, как ты докумекал? — тихонько спросила Эпплджек.

— Эмм… что? — насторожился Блюблад.

— Как ты докумекал поговорить с ними?

— Ты считаешь меня сумасшедшим?

— Нет, — она подошла ближе. — Вовсе нет. Бигмак сказал — у тебя проблемы с головой, и я решила проследить, чтобы ты не заплутал тут среди ночи. Подобного — не ожидала. Не всякий земной пони стал бы говорить с яблонями, а уж чтобы единорог… а они ведь взаправду все понимают.

— Я, на самом деле, вовсе не был уверен…

— Все равно. Завтрева поглядим, что они порешают. Пойдем, а то с утра глаз не продерешь. Мы тутова рано встаем.

Оглянувшись напоследок на деревья, Блюблад пошел следом за фермершей к дому.

---

«Ваш кофе!» — объявил третий секретарь, вкатывая в кабинет сервировочный столик. Глянув, сколько разнообразных предметов на нем стояло, Саншайн невольно усмехнулась. «Чашечка кофе». Насколько же сильно, оказывается, эта вещь могла отличаться в разных местах. Муж пегасочки на подобную просьбу насыпал бы растворимого порошка, залил бы его кипятком, добавил бы сахар со сливками, размешал и — что всегда ее умиляло — отпил бы глоток попробовать, а что он там, собственно, намешал своей дражайшей супруге? В кафе перед клиентом ставили блюдце с чашкой и ложечкой, и отдельно — сахар со сливками, чтобы можно было добавить по вкусу, а в особо хороших местах клали еще и конфеты. Здесь же банальная чашечка кофе разрослась до целого походного набора на все случаи жизни. Десять сортов кофейных зерен, чайник с кипятком, газовая горелка с набором турок и поднос с горячим песком. Песок требовался для варки кофе по рецепту из Седельной Арабии. На втором ярусе: молоко, сливки, корица в трубочках, корица натертая, и еще несколько разных присыпок. Отдельный поднос посвящался сахару. Там был сахар-песок, белые кубики рафинада, прозрачные кристаллы леденцового сахара, грубо наколотый кусковой, бурые комки тростникового и ярко-оранжевые кусочки кленового сахара.

— Как Вам приготовить? — поинтересовался секретарь.

— Эмм… Сильвестр, сделай, как обычно, — попросила Саншайн.

— Как обычно Повелительнице? — уточнил он.

— Да.

— У Ее Величества весьма своеобразный вкус, — предупредил секретарь.

— Значит, заодно, и попробую, как она любит пить кофе, — ответила пегасочка.

Поколдовав минут пять над подносом, Сильвестр поставил перед ней крошечную чашечку темно-бурого напитка. Саншайн пригубила и чуть было не поперхнулась: кофе оказался обжигающе-горячим, невероятно крепким и приторно-сладким. Впрочем, выбор принцессы Селестии был вполне объясним: чем крепче кофе, тем быстрее он прогоняет сонливость, а сахар — чистая энергия. Он быстро всасывается в кровь из желудка и придает сил. Что касалось вкуса — к нему просто следовало привыкнуть. Принцесса пила кофе вовсе не для наслаждения, а чтобы повысить работоспособность. «То, что надо», — произнесла Санни, возвращаясь к чтению очередного документа.

Второй секретарь объявил о визите министра образования. После получасового доклада, пожилой земнопони по имени Лерн Краммер застыл в ожидании указаний.

— Мы уяснили проблему, однако не можем в настоящее время дать Вам ответ, — как обычно произнесла копия принцессы.

— Простите, Ваше Величество, но это довольно срочно! — осторожно заметил мистер Краммер.

— Тем не менее, Вам придется подождать, как и всем остальным, — ответила Саншайн.

— Это из-за слухов о войне с грифонами? — поинтересовался министр.

— Грифоны? Какие глупости, — фыркнула пегасочка. — С грифонами у нас как никогда теплые отношения.

— Но в чем же… — заметив прищуренный взгляд белого аликорна, земной пони решил, не продолжать.

— Мы известим Вас, когда ситуация прояснится, — произнес двойник Повелительницы тоном, явно говорящим: «Аудиенция окончена».

Лерн Краммер коротко поклонился и вышел, излучая недовольство своей нахмуренной мордочкой. Следом должен был идти министр культуры, однако вместо него в дверь кабинета вошла принцесса Луна.

— Мы поговорили с министром, и он счел Наше дело более важным, — с усмешкой пояснила неожиданная визитерша.

— Доброго вечера, Ваше Величество, — поприветствовала ее Саншайн.

— «Луна», — поправила ее ночная принцесса. — Наедине можно без церемоний.

— Луна, Вы что-нибудь выяснили? — спросила Санни.

— Нет, у Нас к тебе другое дело, — ответила посетительница. — Мы наблюдали сегодня за опытами мисс Спаркл. Она слишком близко к сердцу приняла пропажу Нашей сестры. Мы опасаемся, что мисс Спаркл попытается отправиться следом при первой же возможности.

— Что же Вы предлагаете?

— Извести ее от имени Повелительницы, что Селестия вернулась и с ней все в порядке, — предложила Луна. — Иначе нам предстоит лишиться еще одной пони. Пусть продолжает изучать порталы, но не рискует.

— Хорошо, я сейчас составлю письмо, — пегасочка придвинула к себе чистый свиток.

В этот момент дверь распахнулась, и в кабинет буквально ворвалась сердитая розовая пони. По рогу и крыльям сразу можно было признать в ней аликорна, а золотая диадема на голове извещала о том, что посетительница является принцессой.

— Доброго вечера, Каденс, — невозмутимо произнесла Луна.

— Доброго вечера, Ваши Величества, — резко ответила сердитая визитерша. — Ми Аморе Каденция, с Вашего позволения.

— Доброго вечера, Ми Аморе Каденция, — насмешливо фыркнув, исправилась ночная принцесса.

— Что все это значит?! — осведомилась розовая пони.

— Эмм… а что именно «все это»? — осторожно поинтересовалась Саншайн.

— Вся эта стража! Щит! Мой жених целыми днями где-то пропадает! На нас напали? Почему не известили меня? — учинила допрос Ми Аморе Каденция.

— Нет, просто мы решили усилить меры безопасности перед свадьбой, — успокаивающе ответила Луна.

— Вы же не станете скрывать от меня опасность? Я — тоже принцесса и должна защищать Эквестрию!

— Не волнуйся, Мы тебя обязательно известим, если Эквестрии будет некто грозить, — пообещала ночная принцесса.

— Простите мою резкость, я просто сильно взволновалась, — произнесла розовая пони.

Попрощавшись с Их Величествами, она вышла за дверь, и Луна задумчиво уставилась ей в след.

— Каденс сильно переменилась в последнее время, — заметила ночная принцесса. — Ты не замечала?

— Нет, я слишком мало общалась с принцессой Каденс, чтобы о чем-то судить, — ответила Саншайн. — Возможно, это из-за свадьбы? Невесты всегда нервничают перед этим событием.

— Вестимо, — согласилась Луна. — Нам уже тоже пора идти готовить Селену к подъему.

Попрощавшись с Саншайн, она вышла из кабинета, и в дверь прошмыгнул дождавшийся, наконец, своей очереди министр культуры.

Жертва ревности

Следующая неделя оказалась для принца Блюблада довольно тяжелой. Работы на ферме было много, и Эпплджек больше не давала ему поблажек, как в первый день. К вечеру у единорога оставалось сил только поужинать и дойти до своей комнаты. По утрам, когда он вместе с фермерами появлялся в саду, то ощущал нечто неуловимо витавшее в воздухе. Какое-то чувство, будто яблони действительно рады его видеть. Все еще сомневаясь в способности деревьев чувствовать, принц списывал это на самовнушение. Тем не менее, стряхиваться яблоки стали на удивление легко, большая часть даже падала в расставленные корзины, и лишь около четверти плодов приходилось подбирать с земли. На всякий случай, он не забывал говорить каждому дереву «спасибо».

На шестой день после ужина Эпплджек вручила Блюбладу несколько монет.

— Вот, это тебе за неделю, — сказала фермерша. — Обычно платят в конце месяца, но ты ж, вроде, совсем без денег остался.

— Спасибо, Эпплджек, — он задумчиво подкинул одну из монет на копыте.

С одной стороны сумма казалось уж слишком несерьезной, он легко мог потратить и больше просто посидев разок с приятелями в баре. А с другой — это были первые деньги, заработанные им лично, и дались они ему не так уж и легко. «А кто-то всю жизнь так работает», — подумал Блюблад, содрогнувшись.

— Знаешь что, а возьми-ка ты завтра выходной, — поразмыслив, заговорила Эпплджек. — Ты ж так умаялся, что денек передохнуть не мешало б. Вы ж, городские, без выходных-то не можете.

— А у тебя когда выходной? — поинтересовался принц без всякой задней мысли.

— Да, у нас всю зиму — выходной, — рассмеялась фермерша. — А летом — работать надо…

Внезапно она осеклась и склонила голову набок.

— Вообще-то, я завсегда могу вечерок выкроить, — осторожно добавила она, глянув на собеседника с неким ожиданием во взоре. — А что?

— Нет, я просто так спросил, — беспечно ответил принц. — Спасибо за заботу, мне действительно не мешает денек отдохнуть.

Он бережно сложил деньги в сумку и отправился в свою комнату. Забравшись под одеяло, Блюблад расслабился, и в этот момент в его голове, наконец, сложились в единую картину все намеки и странности, что он подмечал за последнее время. Эпплджек. То, как она смотрела на него, как улыбалась, когда ловила его взгляд. То, как она вставала пораньше набрать специально для него свежих овощей на завтрак. Именно для него, потому что все остальные завтракали яблоками. И тот вздох разочарования, когда единорог не понял ее последнего намека. Неужели фермерша ждала, что он пригласит ее на свидание?

Блюблад вскочил и нервно зашагал по комнате. Конечно, Эпплджек — милая, добрая и симпатичная, а ее крепким крупом можно было любоваться бесконечно. Она не пользовалась косметикой, и вся ее красота оставалась естественной. Фермерша могла стать идеальной женой — честной, надежной и верной. Фактически у Эпплджек оставался всего один, но весьма критичный для него недостаток: она была не Рэрити. «Надо с ней объясниться, — решил единорог. — Как-нибудь осторожно, чтобы не ранить ее сердце…»

Он тихонько вышел из комнаты и стал спускаться на кухню, где рыжая земнопони обычно задерживалась допоздна, моя посуду. Сквозь плеск воды он расслышал голоса — фермерша вела неспешную беседу со своим братом.

— А что, пущай и не так силен, как ты, но и не хлюпик, — говорила Эпплджек, — от работы не увиливает.

— Агась, — подтвердил Бигмак.

— И яблони его любят.

— Агась, — в этом «агась» прозвучала уважительная нотка.

— Поживет еще с нами, авось и насовсем останется, — сделала предположение Эпплджек.

— Агась, — тут уже слышалась усмешка.

— Причем тутова Рэрити? — обиделась фермерша, — Да не стала бы я отбивать ее жеребца, тока они ж еще не встречаются!

— Агась, — стал успокаивать ее брат.

«Нет, момент, явно неподходящий, — решил Блюблад, пятясь назад. — Поговорю с ней завтра».

---

На следующий день принц проснулся ближе к обеду, когда фермеры уже давно работали в саду. Спустившись на кухню, он обнаружил заботливо подготовленную тарелку с завтраком. Свежие овощи прятались под чистой салфеткой, а рядом лежала записка, гласящая, что это все ему. Блюблад вновь испытал чувство неловкости, но при этом на душе стало тепло. Эпплджек не знала, что он — настоящий принц. Более того, она считала его небогатым провинциалом, переехавшим поближе к столице в поисках лучшей жизни, да еще и слегка чокнутым, но все равно испытывала к нему симпатию. Значит, Блюблад сам по себе, без титула и семейного капитала, мог быть кому-то интересен. Последнее время он подсознательно чувствовал себя пустым местом. Вроде как у Рэрити стоят манекены для одежды, а принц — такой же манекен, только для титула. Когда он рассказывал что-то про свои гонки придворным дамочкам, они ему улыбались и кивали, но в их глазах стояла просто вселенская скука. Впрочем, и сам единорог заговаривал с ними только из вежливости. Ему уже давно казалось, что он общается просто не с теми пони, и теперь получил тому подтверждение. Уже ради этого стоило оказаться на ферме.

Блюблад позавтракал и отправился на прогулку. Первым делом он решил заглянуть к даме своего сердца. Скорее всего, посреди дня Рэрити была занята, но, может быть, она согласится прогуляться с ним вечером? Добравшись до бутика, принц постучался и, не получив ответа, осторожно толкнул дверь. Он застал единорожку в самом разгаре работы. По всей мастерской в творческом беспорядке лежали рулоны ткани, мотки ниток, блестящие ленты, горки пуговиц, кучки блесток и утыканные булавками подушечки. Повинуясь магии Рэрити, в воздухе висел кусок шелка. Вокруг летало сразу трое ножниц и вырезало из ткани нечто невообразимо сложное.

— Доброго дня, Рэрити! — заговорил принц.

— Ах, привет, Блюблад! — не отрываясь от работы, ответила хозяйка бутика.

Внезапно она замерла, и все инструменты попадали на пол. С укоризной глянув на посетителя, единорожка бросилась в угол и спряталась за ширмой.

— Не смотри на меня! — заявила она. — И вообще, надо стучаться!

— Но я постучался, — недоуменно возразил принц. — Что случилось, почему на тебя нельзя смотреть?

— У меня грива растрепалась! Я не накрасилась! Я же не знала, что ты соберешься зайти! Эпплджек говорила, что ты сильно устаешь на работе.

— Эмм… у меня сегодня выходной, — пояснил Блюблад. — Я хотел бы, если ты не против, пригласить тебя вечером… эмм… в кафе посидеть… и прогуляться потом…

— Правда? — забывшись, Рэрити радостно выглянула из-за ширмы, но тут же снова отдернулась. — Ну… мне надо подумать…

— Мне зайти попозже? — поинтересовался он.

— Эмм… я уже подумала, — отозвалась единорожка. — Давай в семь часов в «Сахарном Уголке»?

— Превосходно! — обрадовался принц. — Обязательно буду ждать!

Он вышел из бутика и услышал, как внутри вновь защелкали ножницы, а сама Рэрити, пребывая в приподнятом настроении, даже стала напевать песенку из оперетты «Кантерлотская провинциалка»:

Что бы мне такого сделать, что бы предпринять,

Чтобы самою известной в мире пони стать,

Что б за счастье считалось встретить мой взгляд,

Что б услышать меня каждый пони был рад!

Блюблад усмехнулся: единорожка действительно характером слегка напоминала эту опереточную героиню. Конечно, Рэрити была не так легкомысленна, а покорить Кантерлот она вполне могла своим талантом модельера.

После бутика принц направился к почтовому отделению. Исчезновение одного письма уже считалось довольно серьезным нарушением, а тут пропало сразу три! Даже без учета личной заинтересованности, этот случай требовал разбирательства. Внутри почты он сразу прошел в кабинет управляющего.

— Доброго дня, меня зовут Блюблад, — представился он сидевшей за столом ярко-зеленой земной пони.

— Доброго дня, — управляющая подняла голову от толстого реестра. — Я — Ти Лав, чем обязана?

— Видите ли, один мой знакомый послал в Понивиль несколько писем для мисс Рэрити, а я недавно говорил с ней, и она утверждает, что никаких писем не получала.

Ти Лав нахмурилась — подобный случай мог стать причиной строгого выговора всему ее отделению. «Дитзи, зайди, пожалуйста», — крикнула она в открытую дверь. Блюблад отошел в сторону, чтобы пропустить в кабинет вызванную сотрудницу — серую пегасочку с желтой гривой. Глянув на косящие глаза Дитзи, он невольно улыбнулся — кобылка выглядела забавно, но при этом довольно мило.

— Чего звали, шеф? — спросила пегасочка.

— Мистер Блюблад, это — Дитзи Ду, наш почтальон, — представила ее управляющая. — Изложите, пожалуйста, подробнее Ваше дело.

— Мисс Ду, один мой знакомый направлял три письма для мисс Рэрити, — повторил единорог. — Она утверждает, что ничего не получала.

— А откуда письма? — спросила Дитзи.

— Из Кантерлота от принца Блюблада, — пояснил он.

— Да, я помню, конверты такие шикарные с тиснением, — подтвердила пегасочка. — Такие только в королевской канцелярии использовали.

— И куда же они делись?

— Я их Спайку отдала, — ответила Дитзи.

— Какому еще Спайку?! — возмутился Блюблад.

— Это дракончик, он живет у Твайлайт Спаркл, — стала торопливо объяснять почтальонша. — Он всегда забирал почту для Твайлайт и для Рэрити. Да Рэрити сама ему поручила за почтой ходить!

— Ага, значит письма забрал этот самый Спайк, — заключил принц. — Я поговорю с ним. Большое спасибо за помощь!

Поклонившись дамам, единорог покинул их общество и заторопился в библиотеку. На подходе он заметил выходившую из дома мисс Спаркл и остановился переждать, пока она отойдет подальше. Начать разговор с дракончиком он хотел наедине. Спустя пять минут принц толкнул дверцу, ведущую внутрь гигантского дерева. Там он застал Спайка, занимавшегося подметанием пола, и дремлющую на насесте сову.

— Твайлайт вышла, — заявил дракончик посетителю. — Зайдите через час.

— А я вовсе не собирался говорить с мисс Спаркл, — ответил Блюблад. — Пока — не собирался.

— Эмм… а чего ж Вы хотите?

— У меня вопрос лично к тебе. На почте ты забрал три письма для мисс Рэрити. Почему ты их не передал?

— Я ничего не забирал! — воскликнул Спайк.

— Послушай, я могу сходить за Дитзи Ду, но тогда уже разбираться мы будем с твоей хозяйкой. Как ты думаешь, что она скажет, узнав, что ты украл письма?

Дракончик сгорбился и сердито пыхнул языком пламени.

— Этот сноб ее недостоин! — ответил он, наконец.

Блюблад покачал головой. Дело было даже не в том, что сказал Спайк, а в том, как сказал: не просто сердито, а со страстью и ревностью. Значит, ходившие тут слухи про дракончика, втрескавшегося в единорожку, оказались правдивы — он был просто по уши влюблен. По своему опыту принц знал, как может ранить любовь, и к подобным чувствам относился с осторожностью.

— Спайк, — заговорил Блюблад, — но ведь у вас с ней ничего не может быть.

Его собеседник промолчал.

— Пойми, ты — дракон, а она — пони. Ты едва выйдешь из детского возраста, когда она уже станет старенькой бабушкой.

— Я уже решил, — глухо отозвался дракончик. — Я попрошу Твайлайт ускорить свой рост, чтобы прожить жизнь с Рэрити и умереть вместе с ней.

— Ты готов поменять длинный драконий век на краткую жизнь пони? — удивился принц.

— Да! — серьезно подтвердил Спайк.

— Я понял, — вздохнул единорог. — Но это не дает тебе право красть ее письма. Если ты ее любишь, то позволь ей самой решать.

— А Вам это зачем? — буркнул его собеседник. — Вы же тоже за ней ухлестываете. Не боитесь, что она к принцу уедет?

— Значит, таков будет ее выбор, — смутился Блюблад. — Лучше так, чем всю жизнь прожить во лжи, опасаясь, что в любой момент истина всплывет наружу.

Хотя принц не сказал ни слова неправды, необходимость увиливать от прямого ответа вызвала в его душе дискомфорт.

— В общем, так, — заявил он, решив уже побыстрее закругляться, — если сегодня письма не будут у Рэрити, мне придется поговорить об этом с мисс Спаркл.

— Хорошо, я сейчас все ей отнесу, — сникнув, пообещал Спайк.

Проследив, как дракончик сходил за спрятанными конвертами и направился в сторону бутика Рэрити, принц решил посетить местную баню. Не то, чтобы он чувствовал себя грязным — на ферме он каждый вечер принимал душ из нагретой за день бочки — но с удовольствием от настоящей бани это было никак не сравнить. По пути он задумался о Спайке и его детской любви, а потом вспомнил и про свои первые чувства — он тогда еще даже не дорос до школы. Однажды гувернантка повела его на прогулку в королевский сад. Там стоял фонтан, чьи струи переливались всеми цветами радуги, а в середине возвышалась статуя задумчивой единорожки. Блюблад до самого вечера любовался статуей, а потом еще много раз просил свою няню сводить его к радужному фонтану. Когда принц узнал, что единорожка, которую звали Кэрол Свитсонг, жила триста лет назад и уже давно умерла, его горю не было предела. Жеребенку даже показалось на миг, что он сейчас тоже умрет от огорчения. Дракончику повезло больше — его первая любовь была жива и здорова, и даже оказывала изредка ему знаки внимания.

«Спа-салон Алоэ и Лотос», — прочитал на вывеске единорог и вошел внутрь заведения. Там его встретили две очаровательных земных пони. Первую — синюю с розовой гривой — он узнал. Именно эта пони «осалила» его на вечеринке, а потом игриво куснула за ушко. Другая чертами мордочки походила на нее как две капли воды, но окраска второй пони шла наоборот: шерстка была розовой, а грива — голубой.

— Доброго дня, Алоэ, доброго дня, Лотос, — учтиво поклонился он кобылкам.

— Доброго дня, мистер Блюблад! — хором ответили земнопони.

— Ванную, массаж, полировку, — стал перечислять Блюблад. — В общем, по полной программе.

— Конечно, проходите, — опять вместе сказали банщицы.

Они проводили клиента в соседнюю комнату, где стоял внушительного размера чан. Алоэ стала капать в него ароматические масла, а Лотос принесла большой чайник с кипятком, чтобы подогреть воду. Только погрузившись в горячую ванную, Блюблад понял, как сильно устал за последнее время. Под действием тепла мышцы постепенно расслаблялись, и в них возникло чувство щекочущего покалывания. Дав посетителю время пропариться, кобылки приступили к работе. Они покрыли его слоем пены, тщательно втерев в шерстку шампунь, хорошенько промыли, а потом уложили на массажный стол. Там они взялись за единорога всерьез: под их ловкими копытцами напряженные узелки с болезненным уколом расправлялись, мышцы становились мягче и эластичнее, и он почувствовал, как превращается в настоящий кисель. Шевелиться совершенно не хотелось, принц даже слегка задремал, пока земные пони сушили и расчесывали его гриву.

Услуги банщиц по меркам простого работяги оказались недешевы. Хотя полировку копыт и рога ему сделали в подарок, Блюбладу пришлось оставить в спа-салоне почти треть заработанных денег. Впрочем, оно того стоило: мышцам вернулся тонус, и принц чуть ли не пританцовывал от прилива сил.

До назначенного свидания оставалось еще немного времени — ровно столько, чтобы успеть купить даме цветы. Заглянув в цветочную лавку, единорог стал придирчиво осматривать букеты. Он еще не успел выяснить вкусы своей возлюбленной, поэтому решил взять розы — классический вариант, подходящий почти всем. В магазине продавались розы почти всех возможных цветов, и Блюблад остановил свой выбор на лазурных — под цвет глаз Рэрити. Отобрав семь самых красивых бутонов, принц посмотрел, не забыл ли продавец удалить верхние шипы, и, в качестве последней проверки, лизнул лепестки. Некоторые не слишком честные лавочники сбрызгивали цветы духами. От этого они пахли приятнее, но на вкус становились просто отвратительными. Обычно букет съедался влюбленными напополам перед расставанием, и Блюблад не хотел испортить последнее впечатление от свидания.

Удовлетворившись своим выбором, единорог расплатился и заспешил в «Сахарный Уголок». Как и положено кобылкам, Рэрити слегка припозднилась. То и дело поглядывая на часы и нервно постукивая копытом по столу, принц уже весь извелся в ожидании. Наконец, в очередной раз обернувшись к открывшейся двери, он встретился взглядом со своей любимой пони. В этот раз ее макияж был менее ярким, чем на вечеринке Пинки Пай, а в одежде преобладали мягкие тона — единорожка явно настроилась на романтический вечер.

— Привет, давно ждешь? — с улыбкой спросила Рэрити, подойдя ближе.

— Нет, совсем чуть-чуть, — отозвался Блюблад. — Но уже успел соскучиться.

Ласково куснув его за ушко, она присела напротив, и принц протянул любимой букет роз.

— Какая красота! — обрадовалась она. — Как я люблю свежие розы!

— Они действительно очень подходят к твоим глазам, — сказал единорог.

— Что? — Рэрити удивленно вскинула голову — слова собеседника всколыхнули в ее памяти похожую фразу, услышанную ею когда-то на Гранд Галопинг Гала. — Кстати, удивительное дело, мне сегодня пришло сразу три письма от принца Блюблада. Они, оказывается, где-то на почте застряли.

— И что же он написал?

— Извинялся за свое поведение, приглашал в театр, но, видимо, билеты уже пропали, из-за задержки.

— И что же ты ему ответишь?

— Эмм… думаю, я не буду отвечать, — единорожка покачала головой.

— Но почему?

— Скорее всего, это принцесса Селестия сказала ему извиниться. Вряд ли он сам бы стал это делать. Кроме того, я поняла, что достойного пони можно встретить и в Понивиле, — она улыбнулась своему собеседнику и легонько кивнула, давая понять, кого именно она посчитала «достойным пони».

Душа Блюблада возликовала. Он нравился Рэрити просто сам по себе, а не как носитель высокого титула. Более того, она предпочла его — простого пони, ему же — принцу. Определенно, этот вечер должен был стать одним из лучших в его жизни.

— Что будем заказывать? — сменил он тему.

— Я хочу пирожных с заварным…

Договорить Рэрити не успела. «Поберегись!» — раздался возглас в другом конце зала. Из задней двери выскочила Пинки Пай и вытащила следом нечто, похожее на пузатую голубую пушку на колесах. Выкатив свое странное орудие в середину комнаты, она направила жерло прямо на замершую парочку. «Ваш заказ!» — объявила розовая земнопони и дернула шнур. Бабах! Блюблад почувствовал, как гигантский ком липкой массы накрыл их вместе со столиком и стал медленно стекать на пол.

— Пинки!!! Ты испортила мое платье!!! — от возгласа Рэрити задребезжали чашки.

— Но, ведь, принц Блюблад заказывал душ из яблочного варенья! — недоуменно отозвалась Пинки Пай.

— Я?! Заказывал?! — возмутился единорог. — Что за чушь! Да Вы с ума сошли!

— Но… но… мне Спайк сказал, что Вы просили передать… — от смущения ушки розовой пони опустились вниз, и она часто заморгала, готовая расплакаться.

— Значит, этот негодяй решил все испортить! — воскликнул Блюблад.

— Нет, Спайки-Вайки — хороший мальчик, он не мог так поступить, — стала оправдывать его Рэрити. — Думаю, Пинки Пай просто все неправильно поняла.

— Ладно, — он решил не спорить. — Нам надо же как-то отмыться…

— Прости, но я не могу в таком виде показаться кому-то на глаза, — сказала Рэрити. — Придется перенести наше свидание.

— Но, может, мы еще успеем… — с надеждой начал единорог.

— Нет, пока я все смою, пока высохну, пока заново сделаю укладку — будет уже совсем поздно, а тебе завтра рано вставать, — покачала она головой. — Знаешь что, я на неделе зайду в гости к Эпплджек, мы там с тобой еще поговорим.

— Хорошо. Только давай хотя бы букет съедим на прощание? — предложил Блюблад.

— Давай, — с улыбкой кивнула единорожка.

Она взяла цветок, обмакнула в варенье и протянула принцу. Его шерстка уже насквозь пропиталась липкой массой, и он чувствовал, как в носу защекоталась подступавшая аллергия. Сопливая неделя и так была обеспечена, поэтому он решил, что лишняя капля яблочного варенья теперь никакой роли не сыграет. С удовольствием откусив бутон, он в свою очередь протянул цветок своей возлюбленной.

— Ах, как мило! — прокомментировала Пинки это зрелище.

Блюблад и Рэрити захихикали — все-таки более глупой ситуации придумать было сложно. Одолжив с одного из столов скатерть, единорожка завернулась с головой и поспешила домой, а принца Пинки Пай повела отмываться в свою ванную.

— Простите, я все испортила, — огорченно пробормотала она по пути.

— Это не Ваша вина, — ответил Блюблад. — За происшедшее в ответе один слишком ревнивый маленький дракончик.

Полчаса спустя почти все последствия сладкого душа оказались ликвидированы. О происшествии единорогу напоминали только страшный зуд в носу и слезящиеся глаза. Он одолжил у розовой пони стопку носовых платков и, ежеминутно чихая и сморкаясь, побрел в сторону фермы. После очередного чиха он внезапно почувствовал в голове знакомое ощущение: будто дуновение прохладного ветерка. Он замер, скосил глаза кверху и сосредоточился — на кончике рога еле заметно вспыхнула искорка. «Похоже, мои способности начинают возвращаться, — про себя обрадовался принц. — Спустя пару недель я уже смогу самостоятельно вернуть свой облик!» Закончив свои упражнения, он отправился дальше и заметил Спайка — дракончик стоял возле магазина письменных принадлежностей.

— Эй, Спайк! — крикнул единорог, свернув в его сторону. — А ну-ка постой! Поговорить надо!

— Спасите!!! Помогите!!! — маленький дракончик заверещал, как резаный. — Бешеный пони хочет проткнуть меня рогом!

— Эй ты! Не трожь Спайка! — в ужасе закричала Твайлайт Спаркл, выскочив из магазина.

Испугавшись за своего подопечного, единорожка явно не рассчитала своих сил. Блюблад почувствовал, как мощный телекинетический удар отбросил его через всю улицу. Приложившись своей многострадальной головой о стенку соседнего дома, единорог временно выпал из реальности. В бессознательном состоянии он провел около минуты. Постепенно приходя в себя, принц услышал сердитый голос Эпплджек.

— Совсем спятила? Ты ж последние мозги отобьешь так! — возмущенно выговаривала фермерша.

— Он хотел обидеть Спайка! — ответила Твайлайт.

— Он? Обидеть? Да он и мухи не обидит! — заявила Эпплджек. — А если б и всыпал — так и поделом! Я от Пинки Пай иду — она мне все сказала!

— Спайк, ты что опять натворил? — обеспокоено спросила единорожка.

— Ничего! — буркнул дракончик.

— Тока меня врушкой-то не выставляй, — хмыкнула земная пони.

— Говори, Спайк! — рассердилась мисс Спаркл.

— Ну, я сказал Пинки Пай, будто Блюблад хочет устроить на своем свидании с Рэрити душ из варенья, — признался он.

— Эмм… да, только Пинки могла в такое поверить, — заметила фермерша.

— А чего он за Рэрити ухлестывает! — обиженно воскликнул дракончик

— Спайк! Рэрити — взрослая пони и сама решает с кем встречаться! — строго произнесла Твайлайт. — А меня ты поставил просто в ужасное положение!

Фиолетовая единорожка подбежала к пострадавшему пони.

— Простите, пожалуйста, мистер Блюблад, мне очень стыдно за произошедшее, — сказала она, склонившись над единорогом.

Он попытался встать, но от резкого движения закружилась голова, и Блюблад почувствовал, как ноги разъехались в стороны.

— Не, подруга, ему теперича денек отлежаться надобно, — вздохнув, заметила Эпплджек. — А у нас сбор урожая в самом разгаре.

— Давай, я завтра за него отработаю? — предложила Твайлайт.

— Заметано, на рассвете подходи, — согласилась фермерша.

Рыжая земнопони опустила мордочку к Блюбладу и ласково провела копытцем по его гриве.

— Дружок, ты идти-то можешь? — тихонько спросила она.

— Сейчас, в себя приду, — пробормотал он в ответ. — Ты иди, я сам доберусь.

— Нет, Эпплы своих не бросают, — фыркнула фермерша.

Она взвалила принца себе на спину и легкой рысцой поскакала к ферме, желая поскорее уложить пострадавшего единорога в кровать.

---

Саншайн порывисто выхаживала по кабинету, изливая поток разнообразных жалоб на своего мужа. Весь день пегасочке приходилось улыбаться, сдерживаться, сносить груз непомерной ответственности и снисходительно внимать всем недовольным, коих с каждым днем становилось все больше и больше. Нервное напряжение требовало выхода, поэтому она каждый раз с нетерпением ждала вечера, когда к ней придет Энди, терпеливо все выслушает, а потом обнимет и пожалеет. Осознав необходимость подобной разрядки, второй секретарь специально ввел в расписание так называемое «семейное время». Целых двадцать минут в день.

— А еще этот верблюд смотрел своими масляными глазками и предлагал пойти к нему в гарем! — жаловалась Санни на посла из Камелуса.

— У них это считается вежливым комплиментом, — пояснил Энди.

— Все равно! Надо понимать, кому он такие комплименты отвешивает! — продолжала негодовать пегасочка. — В конце концов, я ему не верблюдица!

— Просто наши кобылки так милы, что смогут очаровать даже каких-нибудь неведомых лысых обезьян, а не то, что верблюда, — пошутил ее муж.

— Да уж, если в Эквестрию еще и лысые обезьяны пожалуют, я взвою, как древесный волк на Селену, — рассмеялась Санни, и смех прогнал остатки ее дурного настроения.

Оставшееся время супруги провели, обнимаясь, ласково покусывая друг друга за ушки и нежно проводя мордочками по загривку. В кабинете возникла принцесса Луна и с улыбкой взглянула на эту картину. Учитывая, что Саншайн продолжала оставаться в облике Селестии, зрелище вполне могло сильно скомпрометировать Повелительницу, увидь его кто-нибудь посторонний.

— Мы сожалеем, но придется вас прервать, — молвила ночная принцесса.

— Да, конечно, — вздохнула Саншайн. — Я уже в норме — Энди опять совершил маленькое чудо.

— До завтра, дорогая, — шепнул пегас своей жене на ушко.

— До завтра, любимый! — прошептала она в ответ.

Луна телепортировалась вместе с пегасом в особняк Бугсонов, а потом — уже в одиночестве — вернулась обратно. Она лично занималась доставкой, потому что встречи супругов требовалось хранить в тайне. На пегаса, постоянно посещавшего кабинет Повелительницы, сразу обратили бы внимание, а в нынешних обстоятельствах лишних пересудов следовало всячески избегать.

— Санни, Мы желаем обсудить с тобой дальнейшие действия, — обратилась к пегасочке ночная принцесса.

— Да, Луна? — приготовилась внимать Саншайн и еле сдержалась, чтобы не зевнуть.

— Наша сестра до сих пор не вернулась, и Нам неведомо, доколе она будет отсутствовать, — продолжил синий аликорн. — Однако стране грозит застой. Мы не можем и далее откладывать управление государством. Решения должны приниматься, министерства — работать, законы — исполняться.

— Да, я все это понимаю, — согласно кивнула копия Селестии, и опять с силой сжала челюсти, чтобы не выставить на всеобщее обозрение свои коренные зубы. — Но кто будет эти решения принимать?

— Ты, — коротко ответила Луна.

— Я?! — изумилась Саншайн, и чувство сонливости на миг отступило. — Я не могу! Вы гораздо умнее и опытнее меня! Или мистер Эминейбл — он уже и так многое решает!

— Возможно, Мы в чем-то и опытнее, однако Мы слишком долго отсутствовали в Эквестрии, и слишком мало времени минуло с Нашего возвращения, — сказала ночная принцесса. — Нам до сих пор многое чудится странным и непонятным в нынешней жизни. А мистер Эминейбл и так уже делает все, что может.

— Но разве мне по силам эта задача?

— Вполне. Твой талант — копировать Нашу сестру, и ты научилась сие проделывать почти идеально, — стала объяснять Луна суть своей идеи. — Тебе следует довериться таланту. Решения необходимо брать из своей сути, а не пытаться измышлять головой. Твой талант подскажет, как бы поступила Селестия в том или ином вопросе.

— Но если я ошибусь?

— Все ошибаются. Даже Мы. Даже Наша сестра. Сие есть закон жизни, но если не двигаться вперед, то стране грозит застой, увядание, раскол и хаос.

— Я поняла, — кивнула Санни. — Только подскажите, как мне услышать, что советует мой талант?

— Магия наших кьютимарок хоть и сложна в применении, но ведомо Нам несколько практик, как можно коснуться их силы, — начала свою лекцию ночная принцесса.

Пегасочка мужественно пыталась сосредоточиться, но глаза начали слипаться, а зевоту сдерживать стало уже невозможно. Звон в голове вытеснил все остальные звуки, и голова медленно, но неудержимо начала клониться вниз. «Таким образом…» — услышав тихое посапывание, Луна прервалась и удивленно глянула на свою слушательницу. Голова Санни расслабленно лежала на кипе свитков, а из опрокинутой рогом чернильницы на стол пролилась солидная клякса. Принцесса выглянула в приемную и позвала второго секретаря.

— Мистер Нюсенс, сколько в последний раз проспала Саншайн? — поинтересовалась она.

— Момент, — он пролистал свои записи. — Почти четыре часа. Эмм… правда, это было позавчера.

— Вестимо, — фыркнула она. — Проследи, чтобы Саншайн спала не менее шести часов в день. Причем, каждый день. Будет возражать — скажи, что сие мой приказ. Нам не хватает только, чтобы она слегла в больницу.

Подняв спящую пони своим телекинезом, Луна перенесла ее в спальню, уложила на кровать и укрыла пледом. «Спокойной ночи, Санни», — сказала она напоследок, но пегасочка, конечно же, ничего не ответила.

Чудесное лекарство

Эпплджек всю ночь провела возле кровати Блюблада, а утром, как ни в чем не бывало, отправилась работать. Выносливости этой пони можно было только удивляться. Благодаря ее заботе, ночь прошла для принца не так плохо, как могла бы. К утру головная боль стихла настолько, чтобы он смог заснуть. Выспаться, однако, единорогу не удалось. «Равняйсь!» «Смирно!» — разносились по дому чьи-то приказы. «Что такое? — удивился он. — Что за парад тут устроили?» Блюблад с интересом выглянул в окно, но никакого почетного караула не обнаружил. Во дворе лениво прохаживалась лишь местная собака по имени Вайнона. Судя по не прекращавшимся командам, строевой смотр тем временем продолжался. Заинтригованный принц спустился на первый этаж и заглянул в кухню. Там вдоль стройных рядов стеклянных банок прохаживалась бабуля Гренни Смит. Неожиданно зычным командирским голосом она устроила одной из банок разнос и, с позором изгнав провинившуюся из строя, продолжила смотр. Как это часто бывает, пожилая пони обладала рядом особенностей, если не сказать — странностей, поэтому Блюблад старался с ней контактировать как можно меньше.

— Лазутчик! — завопила Гренни Смит, заметив удивленного единорога.

— Простите, я же у вас работаю, — робко ответил он.

— А-а-а! Новобранец! — обрадовалась старушка. — Тогда, встать в строй!

«Сегодня перед нами стоит непростая задача, — стала она разъяснять предстоящую операцию. — Мы готовим яблочный джем. Хотя этот джем и не из громовых яблок, расслабляться нельзя! Все должно пройти без сучка без задоринки, как и положено при варке фирменного джема Эпплов!»

Банки звякнули, подтверждая свою готовность, а Блюблад, проникнувшись важностью дела, отдал честь. В этот момент на кухне появилась Эпплджек. Фермерша привезла телеги с собранным урожаем и заглянула проведать, как себя чувствует больной.

— Ну что ж ты его вразь запрягла-то! — возмутилась она. — Он же хворый, ему лежать надобно.

— Так что же ты не сказала-то? — ответила бабуля. — Хворому джем варить нельзя — горчить будет.

— Так я ж говорила! — возразила Эпплджек. — С утра говорила и вчера вечером.

— А ну не перечь старшим! — пресекла споры Гренни Смит. — А хворые — марш выздоравливать!

Блюблад вернулся в свою комнату, а фермерша, убедившись, что больной больше не нарушает постельный режим, отправилась обратно в яблочные сады. Единорог задремал, сквозь сон слыша, как бабуля гремит внизу посудой. Внезапно скрипнула дверь, и он удивленно поднял голову. В комнату вошла Гренни Смит и принесла с собой большой курящийся паром котелок.

— Вот, я тебе отвару приготовила, — сообщила она. — Знатного отвару, им испокон веков все Эпплы лечились.

— Спасибо, миссис, Вы очень добры, — поблагодарил Блюблад.

Он осторожно принюхался, но сопливый нос сейчас не способен был чувствовать запахи. В воде плавали некие мятые зеленые комочки, и принц решил, что это какие-то травы. Он ничего не пил с самого вечера, поэтому опорожнил весь котелок в один присест. Бабуля ушла, а он вновь задремал и не сразу почувствовал происходившие с ним перемены.

Вечером Эпплджек опять поднялась в комнату своего работника. «Батюшки святы! — испуганно воскликнула она при виде единорога. — Чегой-то тебя разнесло так?» Блюблад еле разлепил слезящиеся глаза и что-то неразборчиво пробормотал. Распухший язык еле ворочался во рту.

— Ты что-то съел? Что-то выпил? — стала расспрашивать больного фермерша.

— Да, — еле выговорил он. — Я фил отфар. Его дала мне фафушка Гренни Фмит.

— Святые небеса! — запаниковала Эпплджек. — Ты пил отвар из яблочных листьев?! Она ж вечно его варит хворым пони!

— Ох, я думал — это трафы, — сокрушенно пробормотал принц.

— Много?

— Целый котелок.

— Твайлайт!!! — завопила фермерша. — Живо сюда!

По лестнице взбежала фиолетовая единорожка и заглянула в комнату. При виде опухшего пони она разинула рот и пораженно присела.

— Ой, неужели это все из-за меня? — с виноватым видом спросила она.

— Нет, — успокоила единорожку Эпплджек. — У него просто аллергия на яблоки, а бабуля споила ему цельный котелок яблочного отвара.

— Хмм… — Твайлайт задумчиво наморщила лоб. — Я читала про яблочную аллергию. Это наследственное заболевание, обычно встречающееся у членов королевской семьи. Очень странно увидеть ее у простого пони.

— Ты лучше как лечить ее скажи, — фермерша перевела обсуждение в практическое русло.

— Простите, этого я не знаю, я же не врач, — покачала головой единорожка.

— Ну, а кто тогда знает?

— А давай спросим Зекору? — предложила Твайлайт. — Она более сведуща в подобных вопросах.

— Да, точно! — обрадовалась Эпплджек. — Зови Зекору!

Сорвавшись с места, фиолетовая единорожка понеслась за подмогой.

— Какое фтфанное имя, — заметил Блюблад.

— Она — зебра, — пояснила фермерша.

— Нет! Не надо мне никакой Зекоры, — перепугался единорог. — Я фам фылечюсь!

— Она очень хорошая и добрая, — постаралась успокоить его кобылка. — Она — наша подруга.

Хотя единорог, как и большинство пони, относился к зебрам настороженно, но понял, что ему ничего не оставалось, как положиться на мнение Эпплджек. Зебры, конечно, казались странными: из-за своих полосок, замысловатых не пойми что означавших кьютимарок, а особенно — из-за манеры говорить исключительно стихами, но реально ничего плохого Блюблад про них не слышал.

Прошло полтора часа ожиданий. Скрипнула входная дверь, донесся торопливый перестук копыт по деревянной лестнице, и в комнату вошла Твайлайт в сопровождении зебры. «Вот он!» — указала единорожка на больного и отступила в сторону. Быстро оглядев комнату, ее спутница заговорила.

Доброго вечера всем я желаю,

Видеть приятно тех, кого знаю,

А незнакомцам — отдельный поклон,

Надеюсь, друзьями мы станем потом.

Блюблад несколько секунд перестраивался на восприятие стихотворной речи, да так в этом преуспел, что умудрился и свой ответ облечь в поэтическую форму.

Фредстафиться позфольте,

Зофут меня Флюфлад.

И искренне замечу,

Я фстрече с Фами рад!

Он приподнял голову с подушки и вежливо кивнул. Фыркнув, зебра улыбнулась и продекламировала новый стих.

Слова не трудитесь в рифму слагать,

Умею простую я речь понимать.

Я знаю неплохо лесные просторы,

Я — зебра, а звать меня можно Зекора.

Ваше Высочество, не сочтите за лесть,

С Вами общаться — огромная честь!

— Зекора, он же не принц, он — простой пони, просто у него имя такое же, как у принца, — поправила Твайлайт Спаркл свою спутницу.

Зебра еще раз внимательно осмотрела больного пони, покачала головой и возразила.

Умею я видеть, что скрыто от глаз,

Королевскую кровь в нем чую сейчас.

— Эмм… кстати, Блюблад! Возможно, Вы действительно имели среди предков кого-то из королевской семьи! — пришло озарение к Твайлайт. — Ведь, не спроста же у Вас эта аллергия!

— Хватит уж попусту болтать, — прервала обсуждение Эпплджек. — Зекора, подскажи лучше, как эту хворь вылечить?

Я не с пустою котомкой пришла,

Средство для принца уже я нашла.

Коль аллергию хотите прогнать,

Надобно шутку с ней злую сыграть!

Зебра открыла свою сумку, и при виде показавшихся там миленьких голубеньких цветов, Твайлайт с Эпплджек испуганно отпрянули.

— Эй, это же — ядовитая шутка! — воскликнула рыжая земнопони. — Лучше сразу убери куда подальше эту гадость!

Коли с умом этот яд принимать,

Может чудесным лекарством он стать.

— Лечить ядовитой шуткой? — заинтересовалась фиолетовая единорожка. — Надо же, не думала, что у нее могут быть полезные свойства.

Следует камнем цветочки размять,

А мякоть потом в кипяток побросать,

Три часа на огне их надо варить,

А после — соком яблок до верха долить.

В свете Селены ночь настоять,

И сможет отвар аллергию прогнать.

Коль утром лекарства стаканчик принять

Сможешь яблоки день без опаски жевать.

— Так это что, Блюблад вообще вылечится от хвори? — обрадовалась Эпплджек. — Давай скорее готовить отвар!

Только день может отвар помогать,

Потом его следует вновь принимать.

— Ну, хоть так! — кивнула земнопони, нетерпеливо переступая ногами. — Пойдем же!

Все кобылки отправились на кухню, а принц, чьи подорванные болезнью силы окончательно иссякли от разговора, вновь задремал. Поздно ночью его разбудил скрип двери. Пошатываясь и подволакивая переднюю ногу, в комнату вошла Эпплджек проведать перед сном своего работника. Единорог удивился — он еще ни разу не видел фермершу такой измотанной. Взволнованный ее состоянием, Блюблад начал вставать с кровати.

— Эпплджек, что ф тобой? — обеспокоено, спросил он.

— Да лепесток копытом зацепила, покуда цветы мяла, — поморщившись, ответила земная пони. — Не волнуйся, Зекора уже дала мне противоядие. Благо, они уже сорванные были. Вот, было дело, я на свежие напоролась — тогда-то мне взаправду худо пришлось.

— Фрости, если фы я знал, что это настолько офасно, я фы тефе не разрешил этого делать, — виновато сказал принц.

— Агась, а я б тебя вразь послушалась бы, — насмешливо фыркнула рыжая пони.

Фермерша недооценила степень своей усталости. Потратив на ответ последние силы, она упала в обморок. В панике принц хотел было броситься за помощью, но пока раздумывал, куда собственно ему бежать, понял — никуда торопиться не надо. Противоядие земная пони уже приняла, и все, что ей требовалось — это отдых. В текущем состоянии Блюбладу не хватало сил перенести кобылку на кровать, не говоря уже о том, чтобы дотащить фермершу до ее собственной комнаты. Он постучался к Бигмаку. Не получив ответа, единорог заглянул в его спальню и увидел пустую постель. Этой ночью фермер развозил сделанные за день пироги и яблочный джем по окрестным магазинам, чтобы утром все пони могли побаловать себя свежей выпечкой.

Вернувшись, принц подложил под голову спящей пони подушку и заметил, как ее ножки трясутся от холода. Единорог накрыл Эпплджек одеялом, но это не особо помогло, она продолжала дрожать. Разжигать очаг, греть воду для грелки — на это ушло бы слишком много времени. «Ладно, надеюсь, она не сильно рассердится», — подумал Блюблад и, забравшись под одеяло, прижался к ней всем своим телом. Почувствовав тепло, рыжая пони постепенно перестала дрожать, зашевелилась и переложила голову ему на шею. Принц замер и постарался дышать не слишком глубоко, чтобы не потревожить фермершу, а потом постепенно тоже заснул.

---

«Ку-ка-ре-ку-у-у-у!» — завопил во дворе петух, возвещая наступление нового дня. Повинуясь многолетней привычке, Эпплджек поднялась и, не открывая глаз, направилась к выходу. Только уткнувшись мордочкой в стену, она разлепила веки и с недоумением огляделась. Беглый осмотр показал: рыжая пони находилась не в своей комнате, спала она на полу, да еще под одним одеялом с бурым единорогом! Последнее обстоятельство вогнало фермершу в крайнее смущение, от чего ее ушки запылали жаром.

— Как я тутова очутилась? — нахмурившись, спросила она.

— Ты потеряла сознание, а у меня не было сил тебя перенести на кровать, — ответил Блюблад.

— Хм… интересно, а как так случилось, что мы переспали? — ехидно осведомилась земная пони. — Ты захотел воспользоваться моим состоянием?

— Нет! Я вовсе ничего такого не хотел! — перепугался принц. — Просто ты замерзала, а я не знал, как тебя согреть! Мы вовсе с тобой не переспали!

— Мы спали вместе, а значит — переспали, — отрезала Эпплджек и, чуть помедлив, решила прощупать почву. — Знаешь, я вовсе не против подобное повторить.

— Ох, — засмущался единорог. — Понимаешь, ты — замечательная кобылка, но мое сердце уже принадлежит другой.

— Неужто тебе не понравилось со мной обниматься?

— Не скрою, понравилось, — признался принц, — но, тем не менее, делал я это исключительно из дружеских побуждений.

— Усекла, — вздохнула земная пони. — Тока смотри, чтоб Бигмак не узнал. Так-то он тихий, но за меня — уши оборвет. Моргнуть не успеешь, как окажешься моим мужем. Не пойму тока, что это Рэрити вдруг на тебя запала? Она себе вечно принца выискивала, а ты ж — простой работяга. Хотя… иной раз на тебя глянешь и чувствуешь — действительно принц. Не такой сноб и грубиян, как принц Блюблад, а каким должен быть настоящий.

— Спасибо, Эпплджек. Мы же останемся друзьями? — спросил единорог.

— Конечно! — заверила его фермерша. — Пойдем-ка, твое лекарство опробуем. Оно за ночь настоялось — посмотрим, не зря ли я весь вечер с ним возилась.

Пони спустились во двор. Там на столе под открытым небом стоял котелок с янтарной жидкостью, ярко блестевшей в лучах восходящего солнца. Блюблад зачерпнул половником отвара и медленно выпил. Втянув носом воздух, он почувствовал, как тот сразу прочистился от соплей. Дышать стало легко и свободно. Отеки начали быстро исчезать, в мышцы вернулась сила, и принц почувствовал себя на все сто.

— Надо ж, как новенький! — прокомментировала Эпплджек. — Потопали завтракать. Тебе морковки надергать или капусты хочешь?

— Яблок! — заявил на это принц.

Он давно мечтал как-нибудь взять и наесться яблок до отвала, а теперь, когда мечта стала реальностью, он даже пританцовывал от нетерпения.

— Верняк, теперь же можно! — кивнула фермерша.

Они набрали корзину яблок из ящика и тут же за столом их смолотили. Блюблад с наслаждением вгрызался в сочные плоды и чувствовал себя самым счастливым пони на свете. «Теперь всю оставшуюся жизнь буду есть только яблоки!» — пообещал он себе. Впрочем, его живот оказался не безразмерным. Умяв пару десятков, он понял, что больше просто не лезет, и обратил внимание, что яблоки тут виднелись не только на столе. Кьютимарка в виде трех красных яблочек красовалась на крупе стоявшей напротив него кобылки. На очень соблазнительном крупе. Нет, принц и раньше считал Эпплджек миленькой, но как можно было не разглядеть, что она — просто потрясающе красива! Единорог буквально пожирал глазами свою спутницу — каждый изгиб тела земной пони казался ему идеальным, а все вместе могло принадлежать только богине, а не простой смертной.

— Ты что так смотришь? — удивленно спросила Эпплджек, заметив его странный взгляд.

— Ты — прекрасна! — в восхищении произнес принц.

— Эмм… ты сейчас со мной разговариваешь? — на всякий случай уточнила фермерша.

— Да, милая! — подтвердил он.

Единорог потянулся к ней мордочкой с явным намерением потереться носом о ее носик. В первый момент рыжая пони потянулась навстречу, но потом отпрянула и покачала головой. Совсем недавно единорог говорил ей о любви к другой, а тут внезапно лезет мордочкой тыкаться. Что могло так подействовать? Неужели — отвар? Зекора предупреждала о возможных побочных эффектах, но что это будет — предсказать не могла.

— Блюблад, ты нормально себя чувствуешь? — спросила Эпплджек.

— Да, сюсик, в присутствии своей богини я чувствую себя просто чудесно! — заверил ее принц.

— Тока не «сюсик»! А то меня сейчас стошнит! — взмолилась фермерша. — Блюблад, а как же Рэрити?

— Рэрити? — единорог задумчиво сморщил нос. — Знакомое имя… кажется, я ее знаю?

— Да! Ты любишь Рэрити! — убедительным тоном заявила рыжая земнопони.

— Я люблю Рэрити… это кажется мне правильным… — Блюблад помотал головой. — Нет, разве может какая-то Рэрити сравниться с тобой?!

Эпплджек задумалась, что делать дальше. Мысль воспользоваться ситуацией она отбросила сразу. Во-первых, ей не нравилось текущее состояние единорога. Фермерша полюбила умного, рассудительного, романтичного и понимающего пони, а не восторженного идиота. Во-вторых, действие отвара было временным — пришлось бы постоянно поить его новыми порциями. В третьих, это было бы просто бесчестно, Блюблад не любил ее, эта страсть — ложная, а рыжая пони никогда не лгала другим и не позволяла лгать самой себе. Значит, следовало стиснуть зубы и переждать, пока ее работник не придет в норму.

— Эмм… Блюблад, ты тут в тенечке посиди, отдохни, а мне кое-куда сходить надобно, — заговорила Эпплджек.

— Я с тобой! — пылко воскликнул он.

— Мне работать надо, а ты еще не оправился после болезни.

— Что?! — от преисполнивших его чувств единорог взвился на дыбы. — Я не могу позволить тебе утруждать свои нежные копытца!

— А кто тогда урожай соберет? — осведомилась фермерша.

— Я все соберу сам! — вызвался он.

— Ну… ладно, пошли, — Эпплджек дозволила себя сопроводить.

«В конце концов, раз уж ему сил некуда девать, пусть хотя бы в мирных целях их расходует», — решила кобылка. Этот день она потом вспоминала, как страшный кошмар. Хотя Блюблад старался изо всех сил, сбор яблок шел слишком медленно, а попытки фермерши что-то сделать самой немедленно пресекались. В перерывах между стряхиванием яблонь и перевозкой корзин единорог приставал к ней, стремясь, то куснуть за ушко, то потереться носиком. Кобылке очень хотелось ответить: крепко обнять этого героя-любовника и зарыться мордочкой в его гриву, но каждый раз она вспоминала, что чувства — фальшивые, и ей становилось противно.

«Последняя ходка, — решила Эпплджек, идя следом за телегой. — Запрусь в комнате, и пусть сидит под дверью сколько влезет». Блюблад вкатил повозку во двор, сбросил оглобли и тут же подскочил к объекту своей страсти. В этот раз ему удалось подловить момент: кобылка не успела отпрянуть, и единорог тихонько сжал зубами ее ушко. «Блюблад?! Эпплджек?! Вы что это делаете!!!» — пылая праведным гневом, к ним во весь опор скакала Рэрити. «Ты! Изменник! — тяжело дыша, ткнула она копытцем в грудь жеребца. — А ты, Эпплджек! Как ты могла!» От вида взбешенной единорожки у принца закружилась голова и сбилось дыхание. Он сел на круп и сжал копытами виски, опасаясь, что от глухих ударов пульса в ушах у него лопнут барабанные перепонки. Пони с белоснежной шерсткой — Рэрити — самая прекрасная единорожка на свете. В принце всколыхнулись подавленные силой отвара чувства, и пульс застучал в два раза чаще. Он чувствовал, будто после долгой пробежки встал под душ, только поток воды смывал не грязь, а все ложное и наносное, что прилипло к душе под действием магии.

«Утихни, подружка, — усталым голосом прервала Эпплджек поток обвинений. — Я сейчас все объясню». Пока замерший единорог любовался Рэрити, фермерша рассказала подруге про аллергию и злополучное лекарство.

— Значит, это все отвар? — удивилась единорожка.

— Ну да, — подтвердила земная пони. — Утром он мне еще рассказывал про то, как тебя любит, а потом выпил, и началась вся эта ерунда.

— Рэрити… — внезапно подал голос молчавший все это время жеребец. — Я тебя люблю!

— Смотри-ка! — восхитилась Эпплджек. — Любовь к тебе поборола магию!

Помотав головой, Блюблад сбросил остатки дурмана. Кобылки замолчали и с ожиданием во взоре уставились на него, гадая, окончательно ли он пришел в себя или нет.

— Леди, — виновато обратился к ним принц, — кажется, я вел себя неподобающим образом.

— Ничего, замнем, — ответила Эпплджек.

— Ты простишь меня? — спросил он у Рэрити.

— Я больше не сержусь, Эпплджек мне все объяснила, — успокоила его единорожка. — Как ты себя чувствуешь? Мне никто не сказал, что ты болеешь, а то бы я раньше тебя навестила.

— Замечательно чувствую! — с облегчением ответил Блюблад. — Несмотря на прочие обстоятельства, лекарство меня полностью вылечило.

— Никак не соображу, чего это оно так сработало? — поинтересовалась Эпплджек.

— Судя по тому, что я когда-то прочел, ядовитая шутка забирает у пони его самый сильный талант, — пустился в объяснения принц. — Влияние элемента огня изменило направление силы, то есть, эти цветы стали давать некую способность, а элемент воды позволил указать, какую именно. Добавленный сок привил тягу к яблокам, позволившую победить аллергию и все ее последствия.

— Ты прям как Твайлайт заговорил, — фыркнула фермерша. — Я про другое спрашивала. Ко мне-то ты с чего так чувствами воспылал?

— Так ты же сама словно спелое яблочко, — с улыбкой заметил единорог.

От этих слов земную пони бросило в жар. Ее ушки смущенно опустились, и она отвернулась, скрывая счастливую улыбку. Это был настоящий комплимент, берущий за душу, а не какой-нибудь там "сюсик".

— Кроме того, — продолжил Блюблад, — при готовке в отвар могла попасть твоя шерстинка.

— Точняк, я ж даже фартука не надела при варке, слишком устала тогда, — кивнула Эпплджек. — Ладно, оставлю вас наедине, мне еще пару дел надо сделать.

Фермерша ускакала, а Рэрити обняла своего жеребца и потерлась мордочкой о его шею. Похоже, это должно было стать их первым удачным свиданием. Вечер оказался наполнен долгими взглядами, нежными прикосновениями, ласковыми словами, где главным был не только смысл сказанного, а интонация и вложенные в них чувства. Блюбладу под конец удалось соблазнить свою спутницу пробежаться до озера, и единорожка почувствовала себя так раскованно, что, валяясь с ним в обнимку на травке, даже забыла о растрепавшейся на ветру прическе.

Эпплджек в это время решала важную задачу: куда бы деть остаток «чудо-лекарства». Сперва она решила вылить все свиньям, но вовремя одумалась. Приставания пылающих нежными чувствами хрюшек она бы уже сегодня не вынесла. Просто так выплеснуть все на землю земная пони тоже побоялась. Мало ли кто мог там попробовать отвар? Муравьи, пчелы, комары какие-нибудь, мыши, в конце концов. В итоге, промыкавшись с полчаса по ферме с горшком, она его тщательно запечатала и закопала под вековечным дубом.

---

В очередной раз посвященные в исчезновение Повелительницы собрались в кабинете на совещание.

— Неожиданным образом миссис Бугсон смогла разрешить спор вокруг городского ипподрома. Как вы помните, на него претендовали одновременно летная академия и министерство культуры, — докладывал второй секретарь о событиях за день. — Когда она сообщила свое решение, мне на миг даже показалось, что вернулась сама Повелительница.

— Саншайн, ты смогла получить ответ у своего таланта, как Мы тебе советовали? — поинтересовалась принцесса Луна.

— Да, Ваше Величество, — ответила пегасочка. — У меня будто бы в голове возник голос Селестии, диктующий правильные слова.

— Отлично! — обрадовалась ночная принцесса. — Надеемся, сие будет срабатывать чаще.

— А у Вас есть новости, Ваше Величество? — спросил первый секретарь.

— Нет у Нас никаких новостей, — печально ответила Луна. — Мы до сих пор даже не знаем, что за магия создала портал.

— Если Повелительница будет отсутствовать более месяца, придется на законодательном уровне снять с нее часть обязанностей, — продолжил совещание Эминейбл. — Будем готовить подданных к тому, что принцесса Селестия желает отойти от дел.

— Вестимо, — согласилась принцесса Луна. — Следует предусмотреть возможность ее долгого отсутствия.

— Значит, к этому вопросу вернемся через месяц, — постановил первый секретарь. — А сейчас перейдем к более актуальным задачам. Через полторы недели свадьба принцессы Ми Аморе Каденции и капитана Шайнин Армора. По понятным причинам, вопросами организации мероприятия никто не занимался. Так как отложить событие просто немыслимо — это колоссальный урон престижу Эквестрии — организовать все следует в кратчайшие сроки.

— Может, хотя бы урезать программу? — предложил Шайнин.

— Я… — вдруг начала говорить Саншайн, но сразу же замолчала.

Эминейбл уже собрался спросить, что она хотела сказать, но принцесса Луна, вскинув переднюю ногу, пресекла все вопросы. Она поняла, что творилось сейчас в голове у двойника Селестии, и желала, чтобы никто пегасочке не мешал.

— Я предлагаю поручить эту задачу моей ученице — Твайлайт Спаркл! — высказалась, наконец, Саншайн.

Луна радостно фыркнула. «Моя ученица». Даже само построение фразы исходило, будто от самой Селестии.

— Отличная мысль! — поддержала ночная принцесса. — Мисс Спаркл — прекрасный организатор, у нее есть уже готовая сработавшаяся команда, а для своего брата она постарается сделать все на высшем уровне.

— Команда? — удивился Шайнин Армор.

— Да, речь о ее подругах, — подтвердила Луна. — Рэрити займется платьями, Эпплджек приготовит праздничный стол, Пинки Пай разработает увеселительную программу, а Флаттершай подготовит птичий хор.

— Моя сестра писала, что у нее пятеро подруг, — вспомнил капитан. — Что мы поручим Рейнбоу Дэш?

— Рейнбоу Дэш? — нахмурилась Санни, пытаясь вспомнить, где она слышала это имя. — Это, случайно, не та пегасочка, что исполнила радужный удар на конкурсе юных летунов?

— Да, та самая, — подтвердил Шайнин. — Вы были на этом конкурсе?

— Конечно, была, я же заменяла на мероприятии принцессу Селестию, — подтвердила Саншайн. — На свадьбе будет фейерверк, и я предлагаю поручить мисс Дэш перед началом салютов совершить радужный удар. Я думаю, подобная демонстрация всех впечатлит.

— Это будет невероятное зрелище! — пораженно воскликнул капитан. — Подобного еще ни у кого на свадьбе не делали!

— Значит, на этом и остановимся, — решил первый секретарь. — Предлагаю завтра же провести первую репетицию церемонии, чтобы выявить возможные недочеты.

— Конечно, давайте, а то моя невеста уже извелась вся, — пожаловался Шайнин Армор. — Только о том и твердит, где я целыми днями пропадаю, да почему еще ничего не готово.

Пони стали расходиться, и Саншайн решила было вернуться к бумагам, но мистер Нюсенс ее остановил.

— Миссис Бугсон, Вам пора спать, — заявил он.

— Но я чувствую себя в силах еще поработать, — возразила пегасочка.

— Это — приказ принцессы Луны.

— Эмм… в таком случае — подчиняюсь, — с улыбкой ответила Санни.

По правде сказать, на ногах она держалась только из чувства долга и ответственности, поэтому такой приказ показался ей самым чудесным приказом, какой только мог исходить от младшей соправительницы Эквестрии.

Кантерлотская свадьба

Принц Блюблад дотащил последний за сегодня караван телег до двора яблочной фермы и с облегчением вылез из хомута. Ему не терпелось отправиться в душ, чтобы смыть пыль и пену, проступившую по всему телу от тяжелой работы. Заглянув за угол, он увидел, что под струей воды падающей из нагретой за день бочки уже стояла Эпплджек. Свои телеги она довезла быстрее Блюблада и потому первой заняла столь вожделенное после работы место. Шляпа земной пони висела на гвоздике — редкий случай увидеть эту кобылку без головного убора.

— Что делать сегодня будешь? — поинтересовалась Эпплджек.

— Я планировал позвать Рэрити прогуляться, — ответил единорог.

— Эмм… с этим тебе будет непруха, — сказала земная пони. — Мы с девчонками на пикник собрались. А тебя взять… ну… ты ж соображаешь?

— Конечно, если Рэрити будет с парой, а остальные без — получится неловко, — согласно кивнул Блюблад. — Тогда я просто прогуляюсь.

Кобылка вышла из-под душа, встряхнулась и, надев шляпу, заторопилась в дом. Пока Блюблад мылся, он успел заметить, как Эпплджек вышла из дверей с большой корзинкой и куда-то поскакала. Вместе с грязью вода смыла усталость, и принц, просушив и расчесав себе гриву, бодро зашагал к понивильской площади. Купив на почте вечерний выпуск «Кантерлотского Вестника», он решил посидеть в кафе. «Свадьба принцессы Ми Аморе Каденции и капитана Шайнин Армора», — прочитал Блюблад на первой же странице. Пробежав глазами статью, он удивленно приподнял бровь. Анонс публиковался всего за неделю до торжества, что для события подобных масштабов было весьма странно. «Хотя, если Повелительницу до сих пор заменяет ее двойник, подобные недочеты вполне объяснимы», — решил принц.

Принесли заказ, и Блюблад, отложив газету, отдал должное горячему чаю со свежими пирожными. Слегка утолив голод, он заказал добавки и неторопливо продолжил чтение. Спустя пару часов, когда солнце уже коснулось горизонта, единорог заметил взволнованно бегущую Пинки Пай. Розовая пони радостно подскакивала и что-то напевала себе под нос. Конечно, она частенько так себя вела, но настолько возбужденной Блюблад ее еще не видал.

— Эй, Пинки! — окликнул он розовую пони. — Как ваш пикник прошел?

— Здрасти, Ваше Высочество! — протараторила она в ответ. — Нас пригласили на свадьбу!!!

Не смотря на все возражения подруг, Пинки Пай упорно продолжала считать его настоящим принцем Блюбладом.

— На свадьбу в Кантерлот? — удивился единорог.

— Ага! — радостно подтвердила она. — Завтра с утра и поедем!

— Но свадьба же только через неделю! — недоуменно произнес он.

— А мы будем помогать в организации, — сообщила Пинки.

— И Рэрити? — уточнил он.

— Ага! Она сошьет свадебные платья.

— У них что, до сих пор не готовы платья? — изумился принц. — Удивительное дело!

— Да не волнуйтесь! Рэрити им быстро все сделает! — обнадежила его розовая пони.

Пинки Пай поскакала дальше, а Блюблад решил зайти к своей возлюбленной. Если не удалось с ней сегодня прогуляться, он захотел ее хотя бы увидеть и пожелать спокойной ночи.

В бутике царил беспорядок. Не тот «творческий беспорядок», что создавала единорожка во время работы, а самый настоящий разгром.

— Ах, как мило, что заглянул! — обрадовалась Рэрити при виде своего воздыхателя. — Помоги застегнуть чемодан!

Блюблад с сомнением поглядел на здоровенный кофр, стоявший с распахнутой крышкой. Похоже, единорожка собиралась впихнуть в него в два раза больше вещей, чем он физически мог в себя вместить. Однако отступать Блюблад не привык. Конечно, к нему еще не вернулась магия, чтобы применить какое-нибудь заклинание по сжатию пространства, но в данном случае можно было обойтись и без волшебства. Вместе с единорожкой принц встал на крышку сундука, и, сдавшись под тяжестью двух пони, кофр захлопнулся. Рэрити быстро накинула петли и защелкнула замки, после чего дозволила Блюбладу слезть.

— Ты уезжаешь в Кантерлот? — спросил принц.

— Да, меня пригласили помочь с подготовкой свадьбы, — подтвердила единорожка.

— Понятно, — вздохнул он. — Я тогда тоже приеду в день торжеств.

— Эмм… я попробую выхлопотать тебе приглашение… — неуверенно начала говорить Рэрити, но единорог ее прервал.

— Не стоит, я знаю, сколько желающих будет попасть на церемонию. Лучше встретимся уже после свадьбы.

— Хорошо, — согласилась она. — И тогда вместе поедем обратно.

Пожелав любимой спокойной ночи, Блюблад отправился обратно на ферму. Эпплджек тоже готовилась уезжать. Поклажи она с собой брала в несколько раз меньше чем Рэрити, поэтому скромный чемоданчик земной пони уже оказался собран.

— Не запамятуй про золотой налив, — инструктировала напоследок земная пони своего брата.

— Агась, — отвечал Бигмак.

— А с полуденными розами надобно закруглиться до послезавтрева.

— Агась.

— А, Блюблад, — произнесла Эпплждек, заметив вошедшего единорога. — Оставляю ферму на вас с Бигмаком.

— Я слышал уже, — кивнул принц. — Не волнуйся, лениться не будем. Только я собирался в день свадьбы в Кантерлот съездить.

— Без проблем, все равно в этот день работать дураков не сыщется, — ответила земная пони. — Все же будут праздновать.

Пони еще посидели немного на кухне, выпили перед сном по чашечке чая и разошлись по своим комнатам.

---

До свадьбы остался всего один день. Вернее, всего одна ночь. Поздним вечером все участники предстоящей церемонии собрались в главном зале кантерлотского дворца. Зал уже давно украсили флажками, вымпелами, лентами и гирляндами цветов, заменили повседневную ковровую дорожку праздничной и установили на подиуме традиционную свадебную арку. С самой же церемонией все никак не ладилось. Ни разу еще не удалось провести репетицию без каких-либо сбоев. Царило нервное напряжение. Рэрити без конца поправляла платья на подружках невесты, друзья жениха оглядывались по сторонам, не зная что делать, а Саншайн недовольно постукивала копытом по полу. Впрочем, были и исключения: Пинки Пай со Спайком о чем-то хихикали за колонной, а Шайнин Армор вообще являл образец непоколебимого спокойствия. Еле заметно покачиваясь, он смотрел куда-то вдаль и глупо улыбался.

— Флаттершай! Где певчий хор? — осведомился двойник принцессы Селестии.

— Уже поздно, все птицы спят, — пояснила желтая пегасочка с розовой гривой.

Хотя по натуре Флаттершай была робкой тихоней, когда речь заходила о ее питомцах, пегасочка осмеливалась возражать даже самой повелительнице.

— Ясно, — Саншайн едва сдержалась, чтобы не зарычать. — Начинаем без музыки. Где кольца?

— Спайк! — позвала Рейнбоу Дэш. — Где кольца?

— А? Что? — дракончик что-то спрятал за своей спиной.

— Пинки! — рассердилась Эпплджек. — Вы что, опять стащили со Спайком фигурки для торта?

В широкие двери зала вошла принцесса Луна и оглядела присутствующих.

— Доброго вечера, — громко произнесла ночная принцесса.

Все прервали свои разговоры и поклонились соправительнице Эквестрии. Саншайн едва не склонилась вместе со всеми, но вовремя вспомнила, что изображает сейчас старшую сестру принцессы Луны, и потому ограничилась кивком.

— Вы до сих пор еще не закончили? — удивленно поинтересовалась Луна, отведя Саншайн в сторону.

— Да, вечно все не так! — пожаловалась Санни. — Сперва Каденс внезапно заменила подружек невесты, потом Твайлайт устроила настоящий скандал.

— Мисс Спаркл? — удивилась ночная принцесса. — Почему?

— Она ревнует своего брата к невесте, — пояснила копия Селестии. — Обычное дело, хотя я не думала, что она так близко к сердцу это воспримет.

— А где сейчас Твайлайт? — обеспокоено спросила Луна.

— Убежала куда-то. Боюсь, я слишком строго ее отчитала, — покачала головой Саншайн. — Но у меня совершенно нет времени ее разыскивать и успокаивать.

— Кстати, о времени, ты собираешься спать? — поинтересовалась принцесса.

— Простите, Луна, отмените, пожалуйста, на сегодня свой приказ, — попросила Санни. — Если я пойду спать — то мы вообще ничего не успеем.

— Хорошо, — дозволила ночная принцесса. — Репетируйте, покуда все не получится идеально. А я попытаюсь сыскать мисс Спаркл.

Саншайн вернулась на подиум и стукнула копытом по полу. «Все по местам! — скомандовала она. — Подружки невесты! Кольца! Певчий хор! Ах да… Ладно. Без музыки, начали!»

---

Настала пора праздника. Ранним утром на первом же поезде Блюблад отправился в Кантерлот. Конечно, он предпочел бы долететь на воздушном шаре, но в последнее время полеты не проводились в связи с усилением мер безопасности. Стража была повсюду. Бронированные пони ходили по вагонам, стояли на станциях, а отряд пегасов-стражников летел над поездом, охраняя его сверху.

На подходах к Кантерлоту вагон проехал сквозь лиловый пузырь защитного поля. Волшебная стена мягко прогнулась под телом Блюблада, будто не желая его пропускать, а потом расступилась и сомкнулась позади принца. Поезд добрался до конечной станции и остановился. Единорог взвалил на спину бочонок сидра, который вез в подарок для Понифация, сошел на перрон и огляделся. В такую рань пассажиров приехало не слишком много, так что стражи на станции оказалось гораздо больше, чем остальных пони.

Блюблад договорился встретиться с Рэрити после свадьбы в кафе «У привратника», но до этого момента оставался еще целый день. Пробежавшись по еще только просыпавшемуся городу, принц постучался в дверь дома Понифация.

— А, приятель, привет! — зевая спросонья, сказал земной пони.

— Доброго утра, — ответил Блюблад, ставя бочку на пол прихожей. — Это — вам.

— Эппловский сидр? Шикарный подарок! — обрадовался Понифаций. — Куна! Вставай, у нас гость!

— Гость? — удивленно выглянула в коридор синяя земнопони. — А, привет! Я не забыла, но принцесса Селестия все еще не вернулась.

— Я знаю, — кивнул единорог. — Просто праздник, вот я и решил приехать. Вы не в курсе, с чего так много охраны? Явно больше, чем требуется для поддержания порядка.

— Слушки всякие пробегают, да что-то ничего на правду походящего я не слыхал, — фыркнул земной пони. — Назревает что-то. Да ты проходи, чего встал-то!

В компании земных пони Блюблад позавтракал и обсудил с ними последние новости, а потом Ракуна засобиралась на работу. Ее наняли разносить напитки в одном из праздничных шатров. Улицы быстро заполнялись нарядными пони, и вскоре мимо окон повалила целая толпа.

— Пойдем, что ли и мы глянем на молодоженов? — предложил Фаций.

Следом за бурым земным пони Блюблад стал протискиваться через толпу. Принцу еще не доводилось вот так запросто гулять по улицам в праздники. Ему всегда доставались приглашения в вип-зону, где царила скука, пафос и скучные разговоры ни о чем, поэтому он чувствовал себя, будто провинциал, впервые приехавший в Кантерлот. Толпы радостных пони, громкая музыка и смех — даже не верилось, что праздники на самом деле могут быть такими веселыми.

Со стороны замка раздались фанфары, и толпа встрепенулась. «Началось! — проорал Понифаций. — Зырь туды! Во-о-он на тот балкон они должны выйти!» Вокруг нарастало радостное возбуждение, но молодожены что-то запаздывали. «Чего они там? — недовольно проворчал земной пони. — Уж невтерпеж выпить за новобрачных…»

---

Торжественный зал был забит до отказа. Желающих присутствовать при столь знаменательном событии оказалось намного больше, чем приглашений, и у Саншайн возникли вполне обоснованные подозрения, что чуть ли не треть присутствующих пробралась сюда не вполне честным путем. Впрочем, выискивать и прогонять «безбилетников» времени и возможности уже не оставалось. Невеста торжественно прошла от входа к свадебной арке и встала напротив двойника принцессы Селестии.

«Леди и Джентлпони! — начала свою речь Саншайн. — Мы собрались здесь, чтобы засвидетельствовать союз принцессы Ми Аморе Каденции и Шайнин Армора!»

Сделав паузу, Санни быстро оглядела присутствующих. У многих пони она заметила проступившие слезы. Мама жениха и вовсе, не скрываясь, утиралась носовым платком. Все шло, как планировалось. «Неужели, у меня хоть что-то получится сделать нормально?» — устало подумала Саншайн.

«Принцесса Каденс и Шайнин Армор, с превеликим удовольствием я объявляю…» — договорить она не успела. Двери в зал распахнулись, и внутрь ворвалась всклокоченная Твайлайт Спаркл. «Стоять!!!» — разъяренно заорала она с таким видом, будто собиралась наброситься на розового аликорна.

— Блин! Ну что же она никак не отвянет! — фыркнула Каденс, но, заметив удивление на мордочке «Селестии», тут же сделала плаксивое выражение. — Хнык! Ну почему она решила испортить мой самый счастливый день в жизни?

— Потому что это не твой, а мой самый счастливый день в жизни! — донесся от входа ответ.

Следом за фиолетовой единорожкой в зал вошла… еще одна принцесса Каденс. Грязная, оборванная, но не вызывающая сомнений в том, что она — вполне настоящая. По залу пронесся удивленный вздох.

— Это — чейнчлинг! — выкрикнула вторая Каденс свое обвинение. — Они копируют внешность того, кого вы любите, и питаются этой любовью!

— Да. Ты права, принцесса, — поняв, что скрываться бессмысленно, чейнчлинг сбросил фальшивую оболочку и предстал в своем истинном обличье.

Розовая шерстка сменилась черным хитином, крылья стали ячеистыми и прозрачными, как у стрекоз, а вместо гривы показался ряд голубых неприятно извивавшихся отростков.

— Ты права, — повторил монстр. — Но я не просто чейнчлинг. Я — Крисалис — королева чейнчлингов! И, как королева, я собираюсь добыть пропитание своим подданным. В Эквестрии больше любви, чем в любом другом месте. Мы поглотим всю эту любовь и станем сильнее, чем когда бы то ни было!

— Вы не сможете! — воскликнула Каденс. — Щит Шайнин Армора не подпустит их к нам!

Капитан стражи, никак не реагируя на происходившее, продолжал глупо улыбаться.

— Взаправду? — ухмыльнулась королева. — С тех пор, как я заменила тебя, я стала питаться любовью Шайнин Армора. Его силы слабели с каждым днем, слабел и щит. Может, он и не стал моим мужем, но теперь он под моим полным контролем! Вскоре мои подданные ворвутся сюда, и мы захватим Кантерлот, а потом и всю Эквестрию.

— Нет, ты не сможешь, — Саншайн сделала шаг вперед. — Может, ты и справилась с капитаном стражи, но теперь ты глупо раскрыла свою суть, и я защищу от тебя своих подданных!

Сердце пегасочки гулко билось, в голове стоял туман от усталости, скопившейся за последние дни, но иначе она поступить не могла. Саншайн готова была умереть, но исполнить до конца долг перед своей Повелительницей. Она была не такой уж и беспомощной. Волшебный рог, преобразовавший внешность, позволял использовать и несколько простых заклинаний. В облике принцессы пегасочка постоянно прибегала к телекинезу, ведь не могла же Повелительница у всех на глазах, например, пить из чашки, наклоняясь к ней мордочкой или поднимая копытом. После случая с покушением на пегасочку грифона-убийцы, Селестия добавила в арсенал парализующее заклятие, чтобы Саншайн могла защитить себя при необходимости. «Если вложить в заклинание все оставшиеся силы, может, получится побить эту нахалку?» — понадеялась она.

Взлетев к потолку, двойник Селестии обрушил на чейнчлинга парализующий луч. Крисалис ответила своим заклинанием, и началось противостояние. «Десять… девять… восемь…» — считала про себя Санни оставшееся время. Силы заклинаний двух повелительниц встречались и взаимно аннигилировали в клубящемся облаке энергии. «Семь… шесть… пять…» Золотистый луч аликорна постепенно продавливал защиту королевы. В страхе распахнув глаза, чейнчлинг изо всех сил пытался сопротивляться. «Четыре… три… два…» Осталось совсем чуть-чуть, и пегасочка напрягла все оставшиеся силы. «Один… ноль». Запасенная в роге магия иссякла. Заклинание Крисалис ударило по двойнику Селестии, и в голове Саншайн будто взорвался салют. Не в силах держаться в воздухе, она рухнула вниз, и в опустившейся тишине тиара повелительницы, громко звеня, покатилась по мраморным плитам.

— Я побила саму Селестию?! — не веря самой себе, воскликнул чеинчлинг.

— Принцесса Селестия! — в ужасе вскричала Твайлайт Спаркл.

— Элементы Гармонии, — прошептала Саншайн в ответ. — Достань их, чтобы справиться с королевой.

Твайлайт со своими подружками бросилась к выходу. В глазах Санни плыл туман, но она успела заметить, как из толпы взметнулась к потолку рыжая молния и яростно обрушилась на врага. Однако простому пегасу справиться с королевой оказалось нереально. Резкий удар, и рыжий пегас отлетел в сторону, с хрустом врезавшись в мраморную колонну. «Энди… — с нежностью подумала Саншайн. — Ты-то куда полез…» Держаться в сознании сил не осталось, и она провалилась в беспамятство.

---

С громким звоном треснул пузырь магического поля, окружавшего Кантерлот, и лиловые осколки, быстро тая, посыпались вниз. Толпа замерла. «Да что за…» — удивленно начал говорить Фаций, но когда сверху на них обрушились тысячи черных хитиновых тел, изумленно замолчал. Хотя принц ни разу не видел этих существ в живую, но прекрасно помнил лекции по обитающим в Эквестрии разумным видам.

— Чейнчлинги! — вскричал он. — Значит, вот кто нам угрожает!

— Что это за дерьмо грифонье?! — удивился земной пони.

— Мерзкие твари, — пояснил Блюблад. — Они умеют копировать чужую внешность.

— За мной! — взревел Понифаций. — Мы должны найти Ракуну!

Пробиваясь сквозь паникующую толпу, земной пони повел своего спутника к праздничным шатрам. Вломившись внутрь, они увидели синюю земнопони. Ракуна направилась к ним, изящно покачивая своим крупом.

— С тобой все нормально? — спросил Фаций.

— Конечно, милый, иди ко мне, — ответила земная пони.

Понифаций приблизился к супруге, а потом внезапно развернулся крупом и залепил ей задними копытами в морду. Хрустнул хитин, пони повалилась на пол, с нее слезла чужая внешность, и вместо Ракуны возник мерзкий темно-серый монстр. Запрыгнув на него сверху, Фаций угрожающе занес копыта над головой чейнчлинга.

— Где Ракуна? — заорал он. — Говори, или башку проломлю!

— Там, в соседнем шатре, — испуганно прошипела тварь.

Пони бросились в указанном направлении и, вбежав под следующий навес, увидели еще несколько Ракун. Блюблад замер, не зная, что делать дальше, а Понифаций бросился в атаку. Раскидав мощными пинками фальшивых пони, он обнял свою супругу.

— Как ты догадался, кто из них — настоящая? — удивленно спросил принц.

— Да чтоб я своей жены, да не признал! — хмыкнул земной пони.

— Куда дальше? — осведомилась кобылка.

— В «Пряное Яблоко», там самые отчаянные ребята! — распорядился Фаций.

Со всех ног они бросились вниз по улице, разбрасывая резкими ударами копыт кидавшихся наперерез монстров. Основная толпа осталась в центре города, поэтому в низине, где приютился кабак, было еще относительно спокойно. У входа оказалось пусто. Видимо, вышибалы, постоянно дежурившие у дверей, предпочли спрятаться в доме.

— Эй, вы, открывайте! — постучался Понифаций.

— А почем нам знать, что вы — настоящие пони? — осведомились изнутри.

— Одноглазый, ты, что ли? — фыркнул земной пони. — Ща не время старые счеты сводить!

— А, Фаций, — пробурчал голос. — Ладно, заходи.

Загремел засов, и пони быстро проскользнули в открывшуюся дверь. Внутри царил полумрак. Постепенно глаза привыкли к темноте, и Блюблад осмотрел притихших «отчаянных ребят». Один бурый пегас показался ему подозрительным. Конечно, не зная про чейнчлингов, обнаружить их в толпе нереально, но если когда-то встречался, то внимательным взглядом уже способен опознать вражеского засланца. Странная поза и неестественный блеск глаз, этого пегаса были не свойственны обычным пони. Блюблад с равнодушным видом прошелся мимо, и в тишине услышал тихое поскрипывание хитинового панциря. Он резко брыкнул натренированными за многие дни работы на ферме копытами, и чейнчлинг с шипением отлетел к стене. Школа Эпплджек даром не прошла, удар принца моментально вырубил мерзкую тварь. Пара мощных земных пони-вышибал сразу подхватили серого монстра за ноги и уже годами отработанным движением выкинули на улицу.

— Слышь, пацан, как ты его узнал? — с неподдельным интересом спросил Одноглазый.

— Да навострился уже как-то, — ответил Блюблад.

С каждой секундой единорог все более проникался мыслью, что добраться сюда было всего лишь половиной дела. Его долг, как принца Эквестрии, был в том, чтобы встать на защиту отечества, а не отсиживаться в стороне.

— И что дальше вы собираетесь делать? — громко спросил Блюблад у окружающих.

— Ну… тут посидим, — ответил за всех Одноглазый.

— Неужели вы не понимаете, что без нас с врагом могут и не справиться? — вскричал единорог. — Нам надо идти во дворец!

— Ага, — вздохнув, подтвердил кто-то. — У меня там сынуля в страже…

— А у меня — жена шишкам жульены разносит, — отозвался еще один.

— Друзья! — Блюблад вскочил на стол и оглядел местных завсегдатаев.

Следовало что-то сказать, чтобы растолкать этих пони и убедить пойти на защиту замка, но в этот момент он явственно понял, что длинные пафосные речи, которыми якобы вдохновляли командиры своих бойцов, годились лишь для театральных постановок и толстых романов про древние времена. Никогда ни в каком бою у командира не было времени на долгие разговоры.

— Друзья, — повторил он. — На Эквестрию напали враги, и я собираюсь хорошенько надрать им фланки! Кто со мной?!

— Йей!!! — дружно подхватили пони.

Все-таки Блюблад был настоящим принцем, а значит, имел талант воодушевлять и вести за собой. Пусть он ни разу еще не вел в бой отряд, если не считать школьной команды по регби, но в этот миг единорог ощутил, что сработало его истинное предназначение.

— Дурачье! — Одноглазый смачно сплюнул. — Дерьмо грифонье. Ладно, я с вами.

Толпа агрессивно настроенных пони выплеснулась из дверей «Пряного Яблока» и рванула вверх по улице, напрочь снося группы встречавшихся по пути чейнчлингов. Понифаций внезапно запел звучным басом древнюю походную песню, и многие, проникнувшись моментом, подхватили.

В бой мои храбрые пони!

Враг уже в страхе дрожит!

Мы нашу честь не уроним,

Пусть негодяй убежит!

Крылья, рога и копыта

В мощный таран превратим,

Мы выступаем открыто -
Демонов мы победим!

Время сражению начаться,

В бой поспешим поскорей!

Нам не пристало бояться

Демонов и упырей!

Свергнем копытом могучим,

Тех, кто пришел нам вредить,

Пусть неприятелей тучи -
Мы их сумеем разбить!

Ближе к дворцу сопротивление усилилось. Блюблад метался вдоль строя, вышибая затесавшихся чейнчлингов, Одноглазый, не переставая, сыпал проклятиями, и, будто соревнуясь в изящности слова, ему вторил Понифаций. Вопли, шипение, треск ломаемого хитина, глухие удары слились в сплошную какофонию. Увидеть бой в целом казалось нереальным, глаз выхватывал лишь отдельные картины. Вот три монстра яростно драли пегаса, пока их не раскидал Одноглазый. Вот Понифаций схватил чейнчлинга за шкирку и, раскрутив, снес еще троих. Вот Блюбладу чуть не свернули шею, но, к счастью, он смог извернуться и отпинать обидчиков. Вот Ракуна сцепилась с одним из монстров, впервые в жизни реализовав на практике свою любимую угрозу «уши пообкусать». Шаг за шагом отряд добрался до замковых ворот. Пройти дальше казалось уже невозможным, и они заняли оборону внутри арочного прохода.

---

Саншайн резко пришла в себя и открыла глаза. Она обнаружила, что заключена внутри странного зеленого кокона, прочно запеленавшего все ее тело. В свадебный зал грубо втолкнули Твайлайт с подругами, и королева чейнчлингов ехидно расхохоталась. Шестеро кобылок так и не смогли добраться до элементов Гармонии, уж слишком большая толпа на них навалилась. Когда в каждую ногу вцепляется по два-три монстра сразу, продолжать сражение практически нереально.

— Ну, что? Пришли поздравить меня с победой? — осведомилась Крисалис. — Слишком поздно вы поняли, кто я такая, и теперь Эквестрия — моя!

Снаружи стали все громче доноситься звуки отчаянной схватки, и она удивленно вскинула голову.

— Что там такое? — с недоумением спросила королева, направляясь к балкону.

Вероятно, зрелище ей не слишком понравилось, потому что она сразу подозвала своих подчиненных и стала отдавать команды: «Быстро, собрать отряд! Подавить сопротивление! Неужели вы не можете справиться с какими-то пони?!»

Пользуясь тем, что Крисалис отвлеклась, Твайлайт освободила ноги принцессы Каденс от пут.

— Быстро, беги к Шайнин Армору! — прошептала она. — Это — наша единственная надежда.

Не замечая творящегося в зале, королева продолжала наблюдать за схваткой в замковом дворе. Каденс подбежала к одурманенному единорогу и обняла его. «Шайнин, вспомни, что ты меня любишь, вспомни, что я тебя люблю! — шептала она на ушко своему жениху. — Вспомни цветок, что ты подарил мне на день копыта и сердца, вспомни шарфик с нашими кьютимарками, что я для тебя связала…» Постепенно к нему стало возвращаться сознание.

— Что произошло? — удивленно спросил Шайнин Армор. — Свадьба уже закончилась?

— Нет, милый, ты должен восстановить щит над Кантерлотом! — ответила его возлюбленная.

Единорог попытался сосредоточиться, но видимо слишком много энергии из него выкачала фальшивая Каденс.

— Не могу, — отчаянно прошептал он. — Сил не хватает.

— Я тебе помогу, — приободрила его принцесса. — Доверься нашей любви!

Рога двух пони синхронно замерцали, творя совместное заклятие. Только по-настоящему любящие сердца способны настолько довериться друг другу, чтобы стать одним целым. Силы Каденс перетекали к Шайнин Армору, и он вложил их в магический щит. Королева чейнчлингов, наконец, увидела, что в зале творится неладное, но было уже слишком поздно. На кончике рога капитана стражи возникла лиловая сфера волшебного поля и стала стремительно расширяться. Она выросла размером с зал, потом охватила дворец, и в итоге весь город вновь оказался под защитой. Попавшиеся на пути поля чейнчлинги во главе со своей королевой оказались грубо вышвырнуты за пределы Кантерлота. Хитиновых монстров раскидало в разные стороны, и Крисалис еще не скоро удастся вновь собрать свой рой воедино.

---

Принц Блюблад вскинул копыта, чтобы брыкнуть очередного врага, но удар внезапно пришелся в пустоту. Единорог с удивлением огляделся по сторонам. Осознав, что драться больше не с кем, вокруг точно так же удивленно озирались остальные члены его отряда.

— Все что ли? — спросил Понифаций.

— Походу, все, — сплюнув, ответил Одноглазый.

— А дальше-то что делать? — поинтересовался кто-то из бойцов.

— Не знаю, как вы, а я собираюсь промочить горло, — заявил Одноглазый и направился вниз по улице.

Решив, что это прекрасная мысль, следом потянулись остальные пони. После жаркого боя всем захотелось выпить и расслабиться.

— Жаль, что свадьба испортилась, — задумчиво произнес Блюблад.

— Да ты что, — фыркнул Понифаций. — Без знатной драки свадьба — и не свадьба вовсе. Вот, помнится, я на Ракуне когда женился…

— Ладно, нечего тут лясы точить, — прервала его жена. — Пойду гляну, что там с угощениями.

— Ага, а я, пожалуй, схожу сидра тяпнуть, — решил Фаций. — Ты со мной?

— Нет, я пойду на дворец погляжу, — ответил Блюблад. — Уж если я тут оказался.

Разойдясь в разный стороны, пони отправились по своим делам. Стража еще не успела очухаться после произошедшего, поэтому принц беспрепятственно добрался до свадебного зала.

— Принцесса Селестия, с Вами все в порядке? — услышал он вопрос Твайлайт Спаркл.

Глянув в противоположный конец зала, он увидел белого аликорна и понимающе хмыкнул. Вместо настоящей Селестии там стояла Саншайн, а значит, Повелительница до сих пор не вернулась.

— Не волнуйся, со мной все нормально, — ответил двойник правительницы Эквестрии. — Надо, наконец, уже поженить наших влюбленных! Займись организацией настоящей свадьбы.

Блюблад тихонько окликнул Рэрити. Единорожка радостно подбежала к нему и ласково куснула за ушко.

— Блюблад, это ты там сражался сейчас во дворе? — спросила она.

— Да, — ответил принц. — Но я был не один, мы целым отрядом пробивались.

— Ах, ты такой смелый! — восхитилась Рэрити таким тоном, будто сама недавно не билась против превосходящего силами противника.

— Похоже, вам надо заново все организовывать, — заметил Блюблад.

— Ага, — согласилась единорожка. — Все платья испачкались и помялись!

— Ладно, не буду мешать, встретимся после свадьбы, как договаривались?

— Конечно, милый! — кивнула она.

Вернувшись во двор, Блюблад подумал, не заглянуть ли ему в свои апартаменты, но потом отказался от этой мысли. Еще чего доброго пришедшая в себя стража решит, что он вор, и принцу опять придется бегать от них по всему городу. «Понифаций говорил утром что-то про грушевый сидр, — вспомнил единорог. — Пойду-ка попробую, что за штука».

Маски сорваны!

В отличие от полуденных роз, яблони сорта «золотой налив» никак не хотели признавать нового работника и потому постоянно строили пакости. «Ай!» — вскрикнул принц, получив удар очередным увесистым плодом по голове.

— Ну ладно вам, — укоряла их Эпплджек. — Ну, чем он так вам не нравится?

— Да, давайте уже подружимся, наконец! — предложил Блюблад.

— Они просто не в ладах с полуденными розами, вот и капризничают, что ты с ними первыми не подружился, — пояснила рыжая пони.

Услышав громкий стук копыт, они обернулись в сторону звука и вскоре увидели скакавшую к ним Флаттершай. От волнения желтая пегасочка, как обычно, позабыла о своем умении летать.

— Твайлайт зовет! — прокричала она, едва затормозив возле Эпплджек.

— Что стряслось? — поинтересовалась рыжая кобылка.

— Там появилось «это»! — пояснила Флаттершай. — Твайлайт хочет испробовать на нем Элементы Гармонии!

— А, ну тогда поскакали, — кивнула фермерша.

Блюблада не звали, но он все равно решил отправиться следом. Уж очень хотелось взглянуть на это таинственное «это». Добежав до опушки Вечносвободного леса, пони увидели серебристое марево, накрывшее небольшой круглый участок полянки. Рядом уже собрались остальные кобылки во главе с Твайлайт Спаркл.

— Мы пришли! — доложила Эпплджек.

— Эй, а его зачем с собой привели? — осведомилась Твайлайт, кивнув в сторону единорога.

— Блюблад? — нахмурилась земная пони. — А ты чегой-то увязался?

— Ну… интересно же, — осторожно ответил принц.

— Ладно, приступим к опытам, — распорядилась фиолетовая единорожка. — Начинаем по моей команде.

Кобылки приготовились к магическому эксперименту, но Твайлайт медлила. Внутри марева замерцали разряды молний, и пони опасливо отступили на пару шагов.

— В прошлые разы такого не было, — заметила Рэрити.

— Да, — согласилась мисс Спаркл. — Очень необычно.

Поток разрядов слился в единое мерцающее сияние, а потом, после особенно яркой вспышки, все прекратилось. Когда ослепленные глаза присутствующих стали что-то различать, они увидели на месте пропавшего марева силуэт странной пони. Пони — единорога. Нет — аликорна!

— Святые небеса! — вскричал Блюблад. — Принцесса Селестия!!!

— Доброго дня! — радостно ответила принцесса. — Вы без меня не сильно скучали?

Повелительница выглядела весьма примечательно. На ней было надето синее платье очень странного покроя, на голове сидела необычного фасона шляпка, по бокам свисали плотно набитые переметные сумки, а на роге виднелось серебряное кольцо с инкрустацией в форме янтарного солнца. Из сумки выглядывала голова игрушечной пони — такой же аляповатой пародии на принцессу, какая стояла в библиотеке Твайлайт.

— Эмм… принцесса Селестия, вы вышли замуж? — ошарашено спросила Твайлайт.

— Нет, с чего ты взяла? — удивилась правительница Эквестрии.

— У Вас кольцо, — пояснила фиолетовая единорожка.

— Ах, это… — Селестия скосила глаза кверху. — Это просто подарок от очень хорошего друга.

Оглядев собравшихся, принцесса уставилась на бурого единорога и удивленно склонила голову набок.

— Блюблад? — весело произнесла она. — Что Ваше Высочество делает в этом месте, да еще в таком виде?

— «Ваше Высочество»?! — хором воскликнули кобылки.

— Я же говорила! Я же говорила! — прокричала Пинки Пай.

— Тетушка, я выполнял Ваши рекомендации, — стал объяснять принц. — Просто так получилось, когда я сменил себе внешность, то попал в драку и получил бутылкой по голове. В результате, мои магические способности временно отказали.

Рог Селестии замерцал волшебной аурой, и Блюблад почувствовал, как сквозь него пробежала освежающе-прохладная волна. В голове будто что-то щелкнуло, и вся потерянная магическая сила вернулась в его распоряжение.

— Ты все это время был в Понивиле? — продолжила расспросы повелительница.

— Да, я работал на ферме у Эпплджек, — подтвердил он.

— Ох, Ваше Высочество, Вы, это, простите меня, если что, — заговорила фермерша.

— Эпплджек, ты чего? — удивился принц.

— Ну, я, это, говорила неподобающе, как в высших обществах надобно… и отвар тот дурацкий…

— Это мне следует просить прощения, за случай на Гранд Галопинг Гала! — воскликнул Блюблад. — Эпплджек, ты — мой друг! Неужели то, что я — принц, помешает остаться тебе моим другом?

— Эмм… не, я друзьям завсегда рада, — улыбнулась фермерша.

— Тогда для тебя я по-прежнему просто Блюблад, — он протянул к ней переднюю ногу.

— Заметано! — ответила Эпплджек, стукнув в его копыто своим.

— Вы! Вы!!! — закричала впавшая в ярость Рэрити. — Все это время Вы мне лгали! Смеялись надо мной! Вам мало было поиздеваться надо мной на Гала?!

— Нет! Клянусь! За все время я не сказал ни слова лжи! — попытался Блюблад прервать поток обвинений.

— Негодяй! Обманщик! — угрожающе выставив рог, кобылка стала надвигаться на провинившегося жеребца.

— Клянусь! Я говорил правду! — единорог стал медленно пятиться.

— Рэрити, он не лжет, — вмешалась принцесса Селестия.

— Что? — удивленно остановилась единорожка.

— В моем присутствии невозможно солгать, чтобы я не узнала, — пояснила Повелительница.

— Да! — истово вскричал жеребец. — Я никогда не скрывал, что я — принц Блюблад! А все мои признания были искренни! Я не виноват, что вы не верили!

— Так это получается… что все это время… за мной ухаживал самый настоящий принц? — Рэрити, наконец, взглянула на ситуацию с другой точки зрения. — Это… я… ах…

Кинув быстрый взгляд назад и убедившись, что трава достаточно чистая, единорожка картинно упала в обморок. Блюблад тут же бросился к объекту своего обожания и стал обмахивать мордочку кобылки платочком.

— Ты на меня не сердишься? — тихонько спросил он.

Рэрити слегка приоткрыла глаз, быстро кивнула, а потом вновь вернулась в состояние обморока.

— Принцесса Селестия, значит, Вы все это время отсутствовали? — стала расспрашивать Повелительницу Твайлайт. — Я получила письмо, что Вы вернулись… получается, мне солгали? Значит, все это время мы видели Вашего двойника?

— Да, моя сестра посчитала, что ты захочешь отправиться следом за мной, — ответила Селестия. — Она правильно сделала. Место, где я побывала, слишком опасно для пони. Мне просто повезло встретить там друга.

— А как Вы вернулись?

— Прости, Твайлайт, мне пора возвращаться в Кантерлот. Продолжай следить за аномалиями и немедленно извещай меня обо всех находках, — пресекла расспросы солнечная принцесса и обернулась к своему племяннику. — Блюблад, ты со мной?

— Нет, Ваше Величество, — покачал он головой. — Я обещал Эпплджек доработать до конца месяца. Сейчас — самая горячая пора.

— Что ж, я за тебя очень рада, — произнесла Селестия. — До встречи!

Приветливо кивнув присутствующим, Повелительница вызвала заклинание телепортации и исчезла.

---

Саншайн терпеливо слушала посла из Камелуса, излагавшего пожелания своего господина. Главу страны верблюдов — Фараона Аржакса — видите ли, что-то не устраивало в продолжительности светового дня. В своем государстве он считался повелителем Солнца, однако, сам настроить нужную долготу почему-то не мог.

Пегасочка мысленно попыталась коснуться своей кьютимарки, чтобы получить верное решение. Магия ее личного знака срабатывала далеко не всегда, но других источников ответов у двойника Селестии не было. На этот раз ей повезло — в голове возник голос Повелительницы, диктующий правильные слова.

— Мы, принцесса Селестия, создали Солнце и Селену, — заговорила Саншайн. — Небесные светила являются суверенной собственностью Эквестрии. До сего момента мы не задумывались о том, что другие народы пользуются ими совершенно бесплатно. Возможно, следует ввести арендную плату? А там уж и мелкие детали можно будет обговорить.

Посол замер с выпученными глазами, мучительно размышляя, чтобы ответить. «Хмм… не слишком ли я грубо сказала?» — подумала пегасочка. «Нет, Санни, иногда следует показывать твердость», — появился ответ в голове. Ей понадобилось несколько секунд, чтобы осознать происшедшее. «Тия! Ти-и-и-я!!! Ты верну-у-улась!!!» — хотя внешне пегасочке удалось сохранить спокойствие, мысленно она орала изо всех сил. «Тише, Санни, я скоро прибуду», — стала успокаивать ее Селестия. Саншайн постаралась унять волнение, чтобы не отвлекать Повелительницу своими неистовыми воплями. В глубине ее памяти ускоренным просмотром стали проноситься воспоминания обо всем случившимся за последнее время — Селестия желала побыстрее ознакомиться с произошедшими событиями. «Мы даем Вам время подумать над нашими словами», — сказала копия принцессы послу и, не дожидаясь ответа, направилась к выходу. В коридоре, проигнорировав мистера Нюсенса, она сразу направилась в кабинет правительницы.

— Ваше Величество! — доносились в след возгласы секретаря. — У Вас назначено…

Саншайн продолжала быстро идти и остановилась, только добравшись до цели.

— Что это значит, миссис Бугсон? — осведомился вбежавший следом Фрайт Нюсенс.

— Она вернулась! — счастливо ответила Саншайн.

— Она? Повелительница?! — секретарь осел на пол от потрясения. — Святые небеса! Дождались!

Минуты ожидания показались вечностью. В памяти продолжали листаться воспоминания, иногда выхватывая замедленным просмотром особо яркие моменты. Пегасочку била нервная дрожь от необходимости ждать. Наконец, в центре комнаты возникла правительница. При виде нее у Саншайн будто вышибло державшийся из последних сил предохранительный клапан. Принцесса Селестия — ее богиня, ее Повелительница и ее подруга — вернулась. Упав к ногам белого аликорна, пегасочка расплакалась. Давая своей подчиненной время выпустить накопившееся напряжение, Селестия терпеливо ждала, пока она выплачется.

— Санни, я хочу отправить тебя в отпуск, — заговорила правительница Эквестрии, когда пегасочка подуспокоилась.

— Вы недовольны мной? — перепугалась Саншайн. — Я знаю, что допустила слишком много ошибок…

— Нет, Санни, наоборот, я тобой очень довольна, я хочу, чтобы ты мне еще долго служила верой и правдой, но для этого тебе следует отдохнуть. Тебе оплатят проживание с семьей на одной из лучших вилл Лас-Пегасуса.

Конечно, пегасочка очень устала. Она мечтала в первую очередь, выспаться хотя бы разок, а потом несколько дней просто ничего не делать. Однако отпуск означал разлуку с Повелительницей, а Саншайн и так слишком долгое время с ней не виделась. Почувствовав причину ее сомнений, Селестия улыбнулась. «Я буду заглядывать на чашечку чая», — шепнула она, на ушко пегасочке, и Саншайн радостно кивнула в ответ. В этот момент она почувствовала себя окончательно счастливой.

Эпилог

Молодой единорог, едва скрывая волнение, поднимался по лестнице к кабинету принцессы Селестии. Хотя он уже не впервой проделывал этот путь, предыдущий опыт лишь добавлял неуверенности в себе. Точно в назначенную минуту принц Блюблад вошел в кабинет и поклонился правительнице Эквестрии. Однако — вот сюрприз — Селестия оказалась не одна. На подушке возле окна сидела еще одна пони. После темного коридора он с непривычки разглядел лишь силуэт на фоне бьющего в окно яркого солнца, но всенепременная ковбойская шляпа на голове этой пони не оставила у Блюблада сомнений, что перед ним — Эпплджек.

— Доброго дня, мистер Блюблад! — произнесла принцесса, и ее тон показался единорогу более приветливым, чем в прошлый раз.

— Доброго дня, Блюблад! — поднявшись навстречу, земная пони протянула к нему переднюю ногу.

— Доброго дня, Ваше Величество, доброго дня, Эпплджек! — он стукнул по копыту Эпплджек своим копытом и еще раз поклонился Селестии.

— Я ознакомилась с твоим новым докладом, и многое из него показалось мне достойным внимания, — заговорила Повелительница. — Ты сумел взглянуть на проблему с другой стороны, и это мне очень нравится. Похоже, ты не зря провел столько времени на ферме.

— Значит… Вы считаете, что это можно воплотить в жизнь? — задрожав от радости, воскликнул принц.

— Не так быстро, — усмехнулась Селестия. — Механизация сельского хозяйства действительно позволит компенсировать нехватку желающих работать на земле, однако ты слишком прямолинеен. Прежде чем построить и запустить в поля кучу тракторов, следует тщательно изучить возможные последствия. Я собираюсь назначить комиссию по данному вопросу и пригласила мисс Эпплджек в качестве эксперта.

— Агась, — кивнула рыжая земнопони. — К растениям же тоже свой подход нужен. Не все яблони будут довольны, если их тракторами обихаживать будут. Хотя, кукурузу там, с морковкой вполне можно и так.

— Я надеюсь, Вы сработаетесь, — произнесла Повелительница. — К вечеру мне представят на утверждение состав комиссии, и с завтрашнего дня вы начнете работу. А пока, можете быть свободны.

Эпплджек с Блюбладом вышли из кабинета правительницы и, пройдя по коридору, остановились на балконе. Принц был рад вновь увидеть свою бывшую работодательницу, и кобылка испытывала схожие чувства.

— Чем планируешь вечером заняться? — спросил Блюблад.

— Да ничем, — ответила земная пони. — Я ж тутова знакомств особо не завела.

— Знаешь, у меня совершенно случайно есть два билета на полуфинал… — сказал единорог. — Если ты не против…

— Полуфинал? «Дубовые лбы» против «Чугунных крупов»?! — воскликнула Эпплджек.

— Именно! Причем, сегодня впервые в составе «Дубовых лбов» будет играть Фаст Раннер.

— Ох, от такого предложения сложно отказаться, — пробормотала земная пони, но потом качнула головой. — Эмм… а как же Рэрити?

— Рэрити сейчас в Понивиле, да и не затащишь ее на регби, ты же знаешь.

— Ладно, — согласилась кобылка. — Не пропадать же билету.

— Ты же в гостевом крыле остановилась? — спросил принц. — Я зайду за тобой вечером.

Единорог кивнул своей собеседнице и заторопился на улицу. Выбежав за ворота замка, он добрался до букмекерского клуба и обратился к одному из местных завсегдатаев — желтому пегасу в клетчатой кепке.

— Слей, мне срочно нужно два билета на полуфинал.

— Хех, принц, для Слея нет ничего невозможного, но это будет стоить недешево, — фыркнул проходимец.

— Любые деньги! — подтвердил Блюблад.

Пегас прошептал что-то на ухо единорогу, и тот едва не поперхнулся от возмущения.

— И никаких чеков, только наличка, — добавил желтый пони.

— Ладно, я принесу деньги через час, — пообещал принц.

— Билеты будут, — веско произнес пегас. — У Слея не заржавеет.

Недовольно покачивая головой, Блюблад направился в сторону банка. Билеты оказались дороже, чем он мог себе представить. Намного дороже, но он уже пригласил даму на матч и не мог отказаться от своего слова. Единорог сам не понимал, что же такое на него нашло, почему ему так захотелось провести вечер с Эпплджек. Вроде бы у него все хорошо было с Рэрити, отношения развивались, однажды она даже заговорила о том, чтобы познакомить принца со своими родителями, а Эпплджек была для него просто хорошим другом. «Да, — постановил про себя Блюблад. — Эпплджек — просто очень хороший друг».