Зеркало (прошлое)

Часть 1 - Дом. Глава 2

Пробуждение ото сна практически всегда является приятным. Даже легкое разочарование, связанное с тем, что всё, что ты испытывал совсем недавно – всего лишь иллюзия, не портит общее удовлетворение от отсутствия тяжелых мыслей, которые очень скоро вновь займут свое главное место в голове, сменив оптимистичный, положительный настрой на что-то другое. Сейчас же для Тимм основным вопросом было лишь то, как далеко зашло её сновидение и в каком месте оно все-таки пересеклось с реальностью? Были ли они в светлом и мерцающем мире будущего? Летали ли меж звезд на космическом корабле? Бродили ли по улицам Маханхолла и была ли вообще эта встреча? Может она просто получила ключи вчера и, уставшая после долгой дороги, сразу же легла спать?

Открыв глаза, пони ничего не увидела. Прислушалась. Дыхания также не было слышно. Все-таки она одна. Верно. В этом мире не бывает чудес. На ощупь добравшись до закрытого окна, чтобы хоть что-то разглядеть в окружающей её тьме, Тимм рывком отодвинула занавеску и вздрогнула. У окна, как ни в чем не бывало, стояла её вчерашняя гостья и, опершись передними копытами о подоконник, задумчиво смотрела на огни Маханхолла.

– Хотела напугать тебя с утра пораньше, но засмотрелась на «восход», – негромко произнесла она, не отводя взгляда от черного неба, – Даже в космосе я такой темноты не видела. Как в пещере.

– Да уж, – встав рядом, кивнула Тимм, – Знала бы ты, как это выглядит за пределами города. Когда твой фонарь – единственный источник света на многие километры вокруг, и ты даже примерно не представляешь, что находится прямо перед тобой.

– Жуть. Я и не представляла, что у нашей цивилизации когда-то были столь тёмные времена, – она еще какое-то время постояла так, после чего на лице её вновь появилась улыбка, а от недавней тоски не осталось и следа, – Ну, может, пойдем, перекусим чего-нибудь? А то мне уже возвращаться вот-вот, а во рту ни крупинки. Как-то не очень гостеприимно получается, не находишь?

Тимм улыбнулась и согласно кивнула. Слова о скором уходе Тиммерлин, конечно, болезненным уколом отозвались в её душе, но думать об этом пока не хотелось. Может, она снова решит задержаться? Ведь вчера она тоже говорила, что скоро собирается возвращаться в свой загадочный мир.

Пони целенаправленно поскакала к двери, по пути подняв с пола свою зеленую попонку, контур которой удивительным образом стал светиться только тогда, когда одежда оказалась на теле её владелицы. Щелкнув замком, она открыла дверь и покинула комнату. Тимм поспешила следом, на случай, если её подруга не сможет найти кухню в этом хитросплетении дверей и коридоров. Но ошибиться было невозможно. Несмотря на ранее утро, из кухни уже доносилось жизнерадостное шкварчание и ароматный запах простых, но вкусных и питательных пшеничных лепешек (его Тимм особенно хорошо знала, так как производная именно этого сорта крупы выращивалась в большинстве теплиц Эквестрии). Проследовав туда, обе кобылицы оказались в большом, но достаточно тесном из-за круглого стола помещении, следом за которым располагались кухонные принадлежности: раковина, стол для готовки, холодильник и плита. У последней, кстати, прямо сейчас корпела одна из обитательниц этого дома – темно-серая пони с черными, как смоль, растрёпанными волосами. Немного неказистая и невероятно уставшая, о чем свидетельствовали мешки под глазами.

– Доброе утро! – громко поприветствовала незнакомку Тиммерлин и, обойдя стол, сходу схватила парочку только приготовленных лепешек из блюда, – Меня зовут Тиммерлин, а тебя как?

Судя по всему, у кобылки сейчас в голове творилось невесть что. Как и Тимм когда-то, она настолько опешила от увиденного, что медленно попятилась назад, продолжая сверлить глазами внезапную гостью. И неизвестно, что смутило её больше – разноцветная внешность Тиммерлин или же её панибратская наглость. В любом случае свой эффект это возымело и, не найдясь, что ответить, серая пони лишь пролепетала:

– Шейди Хуф.

– Приятно познакомиться, Шейди! – пони широко улыбнулась и подошла к стоящему на плите чайнику, – А у вас тут чай есть?

– Нет. Вернее, травяной только, – она несколько раз плотно закрыла глаза и помотала головой, пытаясь развеять наваждение. Тимм немного позабавила эта ситуация, так как все эти ощущения были ей хорошо знакомы. Еще бы, не каждый день удается увидеть пони со столь экстравагантным для нынешнего времени стилем.

– Ну, травяной так травяной, – пожала плечами Тиммерлин и принялась рыскать в шкафах, где, после недолгих поисков, нашла, наконец, коробку с какими-то высушенными травами. Насыпав их в две кружки, она навела чай. Неизвестно, знала ли она пропорции, в которых его следовало добавлять, но приятный терпкий аромат, разнесшийся по кухне, затмил собой даже тот, что исходил от пшеничных лепешек. Кстати о них – в процессе работы пони успела уплести свои, а потому, недолго думая, угостила себя еще парочкой, не забыв также и про свою подругу.

– Будешь?

– Я попозже, – вежливо отказалась Тимм, несмотря на жалобное урчание в желудке. В копытца она приняла разве что кружку с травяным чаем.

– Ну, как хочешь. А я привыкла к распорядку. Причем есть надо быстро. И много. Пока датчик не запищит.

– Простите, кто не запищит? – тихо спросила в конец потерявшаяся Шейди Хуф.

– Датчик! – поспешила просветить её разноцветная кобылица, – Ну, он сообщает о том, что ты принял ровно столько калорий, сколько тебе необходимо. Он же, кстати, и витамины считает, что очень удобно. В долгосрочной перспективе.

– А-а… – протянула она так, словно поняла о чем идет речь.

Хорошенько перекусив (в какой-то момент Тимм даже решила, что этот самый «датчик» сломался, раз так долго молчит и не умеряет разрушительный аппетит поняшки) Тиммерлин еще раз тепло поблагодарила всех присутствующих и вернулась в коридор. Тимм мышью скользнула за ней.

– Зря ты не поела, конечно, – на ходу заметила гостья, – Очень вкусно она готовит. Простенько, но вкусно.

– Вкуснее чем «в будущем»?

– А то! Синтетическая стряпня, конечно, дико полезная, но на вкус – бррр, – Тиммерлин поморщилась, позволив представить, насколько отвратительной являются блюда будущих поколений, – Их, конечно, разбавляют разными небольшими вкусняшками и соками, но, знаешь, иногда мне кажется, что…

Пони хотела еще что-то сказать, однако в коридоре появились два молодых жеребца, которые с нескрываемым интересом уставились на «новеньких». Из-за узкого пространства коридора кому-то следовало потесниться, но Тиммерлин, которая, к слову, за счет своей чистопородности выглядела куда внушительней, чем они, достаточно убедительно дала им понять, что посторониться, в данном случае, придется все-таки им. В благодарность за это кобылица одарила их обворожительной улыбкой и подмигнула. На этом небольшой инцидент был исчерпан. Разве что, проходя мимо них, Тимм явственно услышала похабный комментарий одного из кольтов, относительно чьей-то филейной части, а потому, от греха подальше, прижала хвост поближе к себе и поспешила за Тиммерлин.

Дверь закрылась, и вновь их единственным источником освещения стал работающий телевизор.

– Какие милые у тебя соседи, – произнесла пони, после чего что-то нажала у себя на шее, и перед ней замерцал странный желтоватый квадрат.

– Да, похоже на то, – неуверенно ответила Тимм. Ей почему-то жеребцы сразу не понравились. Было в них что-то нехорошее. Дебоширское.

Забыв о них, кобылка с кремовыми волосами стала следить за действиями своей подруги. Создав этот квадрат, та не успокоилась, но принялась внимательно смотреть на него и водить копытом по его призрачной поверхности. Как будто бы собиралась творить заклинание. Подойдя ближе, Тимм поинтересовалась:

– А что ты делаешь?

– Передаю сигнал, чтобы меня вернули домой, – не отвлекаясь, пробормотала Тиммерлин. Разглядеть что-либо на его гранях оказалось весьма непросто.

– То есть ты все-таки уходишь? – расстроилась пони.

Тиммерлин улыбнулась:

– К сожалению. Увольнительная заканчивается уже сегодня, так что при всем желании я не могу задержаться. Прости, лап.

– Увольнительная?

– Ну, мне дали небольшую передышку, подлатать душевное здоровье, – объяснила ей кобылка, – Небольшой «отпуск». И сегодня этот «отпуск» подошел к концу.

– А-а… А ты надолго уходишь? – вновь спросила Тимм.

– Не знаю. Так… 3…8…1… Я не вольна распоряжаться своим временем. Но постараюсь вернуться как можно скорее.

– Слушай, а если ты из будущего, то, что тебе мешает уйти, а потом тут же вернуться, а? Просто выбери более ранее время, там, например.

– Хах, прости, но это не так работает, – усмехнулась Тиммерлин.

– А как тогда? – не унималась Тимм, но её подруга, похоже, была слишком занята своим прибором, чтобы отвечать на её вопрос. Она что-то бормотала себе под нос и продолжала совершать пассы передним копытом. В конце концов, она закрыла этот квадрат и вернулась в реальность:

– Все готово. Теперь осталось дождаться, когда оператор получит моё сообщение и запустит процесс возвращения, – довольная от проделанной работы пони вернулась к своему месту на диване, – Не кисни, Тимм, я же вернусь!

– Когда? Через год? – пони почувствовала, что вот-вот расплачется, несмотря на то, что ей казалось, что все слезы, которые у неё были, она выплакала еще в детстве.

– Ну… может и раньше. Я не знаю, – видя её состояние, кобылка ненадолго задумалась, а затем вдруг хлопнула себя по лицу копытом и воскликнула – О! И как я сразу об этом не подумала!? – Что-то где-то отщелкнув, Тиммерлин отцепила от своей шеи какой-то маленький странный прибор на верёвочке и протянула его ей, – Вот, держи!

– Что это? – Тимм с подозрением посмотрела на подарок.

– Дублирующий коммуникатор, – поняв, что это мало о чем сказало её знакомой из прошлого, Тиммерлин принялась объяснять, – С его помощью ты сможешь принимать мои сообщения и звонки сквозь любые препятствия.

– Как с телефона?

– Точно! Как с телефона. Только лучше. Такие коммуникаторы имеются у каждого пони в наше время для того, чтобы можно было всегда оставаться на связи.

– Здорово. И как им пользоваться?

– Просто нацепи его себе на шею – вот тут, – и всё!

Пони послушно выполнила распоряжение своей подруги и прицепила маленькое устройство на шею, как прищепку. Ничего сложного, вот только мгновение спустя оно загудело, и Тимм почувствовала достаточно болезненный укол.

– Ай! Больно!

– Это нормально, – успокоила её собеседница, – Оно подключилось к твоей нервной системе. Теперь попробуй его активировать.

– Как?

– Как двигаешь ногой. Или ухом. Просто активируй его.

– Эм… Просто активирую, – с долей иронии буркнула Тимм, но, неожиданно для себя, обнаружила, что перед её лицом засветился голографический дисплей, причем, в отличие от того, что видела Тимм минуту назад – полностью цветной и вполне понятный. Ну, кроме того, что разобраться в имеющейся там мешанине из каких-то цифр, кнопок и мигающих красным информационных панелей оказалось невозможным, – И что мне с этим делать?

– Ничего. Лучше вообще ничего не трогай и не нажимай, а то испортишь. Просто знай: когда я буду тебе звонить, наводи копытом на большую зеленую кнопку посреди экрана. И всё. Больше ничего. Поняла?

– Надеюсь…

– Ты справишься, – улыбнулась Тиммерлин.

– Постой-ка, а как ты будешь мне звонить, если сама осталась без такого устройства?

– Все нормально. Это «дублирующий» аппарат ведь. Мой основной сейчас находится, в моем времени. Вместе с моим телом.

– Что?!

– Потом расскажу, если захочешь, – быстро ответила пони, – Сейчас у меня нет на это времени. Судя по всему, оператор уже начал действовать. Всё, пока-пока-пока!

– Постой-ка, Тимм!

– И, да, извини за то, что ты сейчас увидишь! Я надеялась, что успею куда-нибудь смыться до того, как это произойдет! Жди звонка!

– Эй!

Внезапно Тиммерлин закатила глаза, а тело её несколько раз встряхнуло судорогами. Возникло ощущение, что у неё начался какой-то припадок или… Она умерла?! Прежде чем Тимм успела подхватить её, кобылка гулко бухнулась на пол. Изо рта пришелицы с хрипом вышли остатки воздуха, закапала пена. Это не просто казалось смертью. Это и было смертью. Тимм дрожащими копытцами принялась тормошить её, попыталась прощупать пульс, сделать массаж сердца. Следовало срочно позвать кого-нибудь на помощь. Того, кто знал, что делать в таких ситуациях, но, прежде чем она успела подняться, тело Тиммерлин распалось на мельчайшие частицы, которые разлетелись по комнате и также быстро исчезли, оставив шокированную Тимм одну.

Так она просидела несколько минут. Потом, когда дрожь в коленях, наконец, немного приутихла, а мысли начали идти привычным ходом, она поднялась с пола и прошлась по комнате, слушая белый шум телевизора.

– Она за что-то извинилась передо мной, п-прежде чем умерла, – дрожащим голосом сказала сама себе кобылица, – Наверное, это часть какого-то процесса… В-ведь так?

Очень хотелось знать наверняка, но спросить было не у кого. Ни в этом доме, ни в городе, ни во всей Вселенной. Зажмурившись, Тимм снова активировала подаренный ей прибор, но там тоже ничего нельзя было найти. По крайней мере, на главном экране. Поприветствовав её как Тиммерлин (к слову, хоть Тимм и решила не сообщать об этом своей подруге, но её имя не было сокращением от «Тиммерлин», а потому тезками они все-таки не являлись) аппарат выдал ей исчерпывающую информацию об её собственном состоянии, но не о состоянии её подруги. Он сообщил о нарушенном сердцебиении, о существенном недостатке витамина D, о трижды пропущенной охоте и много о чем другом, включая 0,06% атрофии мозговых тканей. По всем этим проблемам он информировал, куда и за какими лекарствами следует обратиться и как срочно это следует сделать. Естественно, что для самой Тимм эта информация была практически бесполезна, но это навело её на мысль, что при таком контроле за состоянием здоровья с Тиммерлин действительно не могло произойти ничего неожиданного. Если только, отцепив этот прибор, она не упустила что-нибудь важное… Может его вообще нельзя было снимать, а Тиммерлин об этом не знала!?

Закусив губу, Тимм продолжила протаптывать дорожку вокруг дивана в ожидании чего-нибудь, что позволит ей успокоиться. И это что-нибудь наступило. Через полчаса или около того, по коридору пронеслось громкое: «Завтрак готов!».

С учетом того, что Тимм действительно была жутко голодной, она не стала игнорировать этот призыв и отправилась на кухню. Все-таки Тиммерлин ушла, а жизнь на этом не заканчивалась и естественные потребности никто не отменял. Именно поэтому, спустя минуту, она уже сидела вместе с остальными членами их «семейства» за одним большим, круглым столом, и накладывала себе овсяную похлебку с теми самыми лепешками, которые некоторое время назад за обе щеки уплетала Тиммерлин.

Всего, включая саму Тимм, за столом собралось девять пони. Уже знакомый ей старик в круглых маленьких очках, черноволосая помятая кобылка со своим угрюмым супругом, двое приятелей с широкими, но недобрыми улыбками на лицах, и семейство из трех пони пятнистой расцветки самому младшему из которых было, вероятно, лет десять от роду. Они, пожалуй, больше всех понравились Тимм своим опрятным внешним видом и любезностью, с которой они поприветствовали всех присутствующих перед началом трапезы.

«Интересно, это они вчера так громко спорили у себя в комнате? – подумала Тимм, и перевела взгляд на другую пару – Или все-таки спор возник между членами этой семьи?». В любом случае ответ не заставил себя долго ждать, ибо едва лишь крупный и насупленный жеребец, сидевший рядом с Шейди Хуф, посмотрел на свою порцию, как лицо его еще сильнее нахмурилось:

– Так, а почему две?! – быстрый взгляд жеребца прошелся по другим тарелкам, – Почему у всех по две лепешки, Шейд?

– Так получилось, – безразлично ответила кобылка.

– Как получилось? Ты что сожгла наши лепешки? Опять?!

– Тебе какая разница? Может и сожгла.

– Какого дьявола, Шейд? Почему я должен постоянно жить впроголодь из-за того, что ты не можешь нормально приготовить нам еду!? Что может быть сложного в том, чтобы положить на сковородку тесто и дождаться когда оно покроется золотистой корочкой!? Золотистой, а не черной, Шейд!

– Ну, готовь тогда сам, раз такой умный.

– С чего бы? – вспылил жеребец, – Может мне и детей вместо тебя рожать начать?

Примечательно, что привычные, судя по всему, к таким беседам за столом жильцы дома относились к этому по-разному. Старик как будто бы просто абстрагировался от происходящего, отец сидящего рядом семейства заблаговременно встал со своего места и переместился поближе к распалённому мужу для подстраховки, ну а молодые жеребцы уже затихли в предвкушении и лишь тихонько постукивали копытами по столу, синхронно повторяя что-то вроде: «Драка, драка, драка…».

– Замолчи, пожалуйста, – поджав рот, пробормотала кобылица.

– И не подумаю! – не унимался жеребец, – Мне надоело, что ты вечно все делаешь не так, а мы из-за этого страдаем! Мало того, что еду нам испортила, так еще и привела сюда непонятно кого. Она хоть за еду заплатила, а?!

– Да заплатила!

– А по порциям и не скажешь!

– Да тебе хоть всю кастрюлю вывали, хряк, тебе все мало будет!

– Ну конечно, куда нам до вас – атоничных дистрофиков.

Плотно поджав челюсти, Шейди вскочила из-за стола и, казалось, вот-вот готова была кинуться на него в драку, но в какой-то момент пони передумала и, взяв свою порцию лепешек, переставила их жеребцу:

– На, держи. Доволен?

– Да, доволен, – мигом успокоившись, ответил он.

– Жри, не подавись, – выдохнув, Шейди Хуф села обратно на свое место. Вернулся к себе также и пятнистый жеребец, поняв, видимо, что до драки сегодня не дойдет.

– И в сегодняшнем бою побеждает: Стоунхаммер! – имитируя судью на ринге, провозгласил один из молодых кольтов, – Аплодисменты победителю!

Второй тут же поддержал его постукиванием копыт по столу, после чего оба, вдоволь насмеявшись «смешной шутке» продолжили трапезу.

Дальше всё пошло в спокойной обстановке. Никто ничего не говорил. Осушив свои тарелки с похлебкой, пони принялись за лепешки. Как и предупреждала Тиммерлин – вкус у них был хоть и простой, но вполне себе приятный. Немного солоноватый и даже с какой-то приправой, которую «от себя» добавила в неё кулинар.

Поделив вторую лепешку между женой и ребенком и тем самым завершив завтрак, сидящий по левую сторону от неё жеребец, перевел свой взгляд на Тимм и негромко поинтересовался:

– А вы, значит, у нас новенькая?

– Да. Я внучка бабушки Барбарис, которая жила здесь до меня.

– Вот как? – жеребец улыбнулся, – Приятно знать, что Барбар оставила после себя такую славную наследницу. А как вас зовут?

– Тимм.

– Ну, в таком случае, будем знакомы, Тимм. Меня зовут Беттер Ран, а это – он показал на свою семью, – моя жена Элосвифт и сын Марко. Также в этой комнате находятся Зоннингам – ровесник вашей дорогой бабушки, – Шейди Хуф, Стоунхаммер, и двое перспективных молодых жеребцов – Саллют и Батлер.

– Приятно познакомиться, – запоздало поприветствовала пони всех присутствующих.

– Надеюсь, вы станете прекрасным членом нашей большой, дружной семьи, Тимм. И простите за небольшое недоразумение, которое вы сейчас здесь увидели. Больше этого не повторится.

– Ага, не повторится! – хохотнул один из жеребцов, которого, по-видимому, звали Саллют, – Они каждый день это делают, если не чаще. И каждый раз всё заканчивается тем, что кто-то из них в слезах убегает в свою комнату. Правда обычно Шейд выходит победительницей. Видимо, не с той ноги встала сегодня.

– Захлопнись, Саллют! – рявкнула Шейди Хуф.

– Хорошо-хорошо! – не переставая паясничать, поднял копыта он, – Только тарелки побереги, истеричка.

Одарив его испепеляющим взглядом, кобылица вскоре потеряла к нему интерес и вновь вернулась к созерцанию своей тарелки.

На этом завтрак закончился, и собравшиеся начали неспешно расходиться по своим делам. Тимм в свою очередь, не сразу определилась с тем, чем ей стоит заниматься, а потому задержалась на кухне дольше других. У неё не было планов на сегодняшний день. В конце концов, решив посвятить его уборке в комнате, она только успела подняться с места, как сидящая напротив Шейди Хуф окликнула её:

– Тимм, задержись ненадолго.

Странно, но даже голос этой пони был каким-то уставшим. Вымотанным. Видимо, постоянные ссоры с супругом отнимали так много её душевных сил, что на обычные беседы их попросту не оставалось. При этом в голосе её чувствовалась также и властность, отчего игнорировать её предложение Тимм не решилась.

– Ты ведь знаешь, что еда нам достается отнюдь не бесплатно? – после небольшой паузы спросила Шейди Хуф.

– М-м-м… догадываюсь, – ответила пони, зная, что за этим последует.

– Так вот. Для того чтобы все питались разнообразно и сытно, каждый из домочадцев раз в день выдает мне один талон на еду, чтобы я могла собрать их вместе и получить продукты в теплице. На всех.

– Думаю, это справедливо.

– Утром я не стала тебя об этом спрашивать, и мы накормили тебя просто так, но больше этого не будет. Если не хочешь остаться голодной, то, будь добра, раздобудь где-нибудь такой талон и выдай мне его перед ужином, договорились?

– Хорошо, – кивнула пони, – Только где мне их достать?

– Как где? Найди работу или обменяй у кого-нибудь. Вариантов масса.

– Хорошо. Я постараюсь.

– Давай. Поверь, я не хочу обременять тебя, но это вынужденная мера. Мы не можем кормить всех подряд за «красивые глаза» ведь еды в Маханхолле и так катастрофически не хватает.

– Я понимаю.

– Вот и славно.

Тимм поднялась с места и направилась к выходу.

– И, кстати, простите за Тиммерлин, – перед уходом добавила пони, – Думаю, это из-за неё вам сегодня досталось от мужа.

– Ой, вот только не надо про это, ладно? – кобылка махнула копытом, как будто бы отмахнув от себя воспоминания, – Я даже и знать не хочу, кто это был, и как она оказалась на моей кухне.

– Она гостья из другого времени, – скромно добавила Тимм еще немного сумятицы.

– Да хоть из параллельной Вселенной! Просто не приводи её сюда больше, договорились?

– По крайней мере, не к вам на кухню, – улыбнулась пони.

Шейди Хуф кивнула ей, а затем, показав, что разговор окончен, принялась убирать со стола. Судя по всему, именно она взяла на себя роль неформального лидера сообщества этого дома. Эдакого управленца. Ну, или же эта должность посменно передавалась каждому из жильцов дома с определённой периодичностью. В любом случае, Тимм лишь предстояло подробнее узнать обо всем этом, а пока Шейд дала ей вполне понятное направление – в город, на поиск работы. Никто ведь не говорил, что в Маханхолле будет легко.

Лишь ненадолго забежав в свою комнату, чтобы забрать ключи и сумочку Тимм вышла на улицу и осмотрелась по сторонам. Да, город очевидно видел и лучшие времена, однако, несмотря на существенное запустение, он все еще оставался достаточно крупным. Просто на то, чтобы дойти до его окраины, могло потребоваться несколько часов времени, а потому, начав с раннего утра, Тимм и не рассчитывала обойти его весь до появления Луны. Сначала пони походила по окрестностям, заглядывая во все помещения, где можно было увидеть свет, и спрашивала на счет работы там, но, как правило, деятельности там никакой не велось и рабочие копыта не требовались. Больше всего надежд Тимм возлагала на ту самую забегаловку, с которой началось её знакомство с Маханхоллом, однако бармен с облезлым лицом лишь криво усмехнулся и заявил, что для работы на кухне у него уже есть Шейд, а официантки и уборщицы ему здесь совершенно без надобности. Из вежливости он, конечно, подсказал ей профессию, которую могла бы освоить молодая симпатичная кобылка, чтобы быстро заработать талонов, но она отказалась. Не менее вежливо. Когда же выяснилось, что поблизости действительно нет никакой работы, пони села на трамвай и отправилась дальше.

Кстати, несмотря на расширившийся ореол, сам поиск с этого момента значительно упростился. Дело в том, что большинство остановок носили вполне конкретные названия, как-то «Завод» или «Больница», а потому блуждать где попало, ей более не пришлось. Вот только проблему это не решило. Большой завод встретил её закрытыми металлическими воротами, которые никто не открыл даже после того, как кобылка несколько раз постучала в них и позвала сторожа. То же самое было и со школой, которую, судя по всему, давно уже закрыли на замок, окончательно завязав с обучением жеребят. В теплицах не оказалось свободных вакансий (еще бы, полгорода желало бы получить там работу), ну, а небольшие магазинчики, в которые она заходила по пути, преимущественно не работали или обслуживались одним единственным пони. Везде, куда бы ни обращалась Тимм, работы либо не велись вообще, либо же они были сокращены до такой степени, что их хватало лишь на «существование». Все ждали, когда же, наконец, эта проклятая жизнь закончится, но она всё тянулась и тянулась, загоняя выживших в беспросветную депрессию. Которая, как заметила Тимм, нередко приводила к тому, что пони намеренно ускоряли завершение своего жизненного пути.

Глядя на то, как хмурые работники в черной форме грузят в свой фургон какого-то сиганувшего с крыши бедолагу, она, подумав, решилась подойти даже к ним:

– Извините. А вам работники в морг не требуются?

– В морг? – посмотрев друг на друга, жеребцы и кобылки продолжили заниматься погрузкой тела. Только один из них отвлекся и ответил ей, – Мы не в морге работаем. А ты, я так понимаю, недавно сюда переехала, да?

– Да. И мне очень нужна работа!

– Вот оно что… – почесав за ухом, немолодой жеребец задумался, а потом произнес, – Нет, извини, но, наверное, тебе пока рановато к нам устраиваться. Позже, может быть.

Подобрав всё, что осталось от самоубийцы и закрыв дверцы, они сели на свой транспорт и уехали в темноту.

Всё. Как будто бы никто и не прыгал. Разве что небольшое черное пятно на бордюре и осколки от увеличительной линзы остались напоминанием того, что здесь совсем недавно оборвалась чья-то жизнь.

Постояв здесь еще некоторое время, Тимм взглянула на давно уже идущую по небу электрическую Луну и отправилась домой.

Первый день в городе пролетел незаметно. Незаметно и совершенно бессмысленно, ведь всё, что узнала сегодня Тимм, так это то, что город под названием Маханхолл не очень-то стремится принимать у себя гостей. Как умирающий больной, он не видел смысла в том, чтобы заводить новые знакомства. Он, кажется, ждал лишь одного.

Поднявшись на третий этаж, пони прошлась по коридору, зашла в свою комнату и закрыла за собой дверь. Жильцы дома давно уже поужинали и легли спать. А вот ей есть хотелось неимоверно. Набегавшись за день, она израсходовала слишком много энергии, и организм требовал, чтобы она её чем-то восстановила. Вот только как ему сообщить, что сегодня она ни на что не заработала? И завтра, вероятно, тоже не заработает…

Щелкнул телевизор и его монотонный белый шум немного приглушил наполнившие её голову грустные мысли. Захотелось запустить одну из видеокассет и посмотреть «новости», но, вместе с воспоминаниями о них, пришли также и воспоминания о сегодняшнем расставании с Тиммерлин, о которой она сегодня так ни разу и не вспомнила, полностью окунувшись в окружившую её безрадостную реальность.

«Интересно, как она добралась до своего времени? – устало подумала Тимм, – Все ли у неё хорошо?»

Включив странный аппарат, она вновь не увидела там ничего, что могло бы ответить на её вопросы. Зато там отчаянно мигала красная табличка, информирующая о недостатке питательных веществ и рекомендующая срочно навестить ближайшую столовую, прежде чем в организме начнутся нежелательные процессы. Что ж, полезная информация. Она подумает над этим. Экран погас.

Забавно, но даже сама встреча с Тиммерлин, несмотря на то, что была она только вчера, казалась теперь такой же далекой, как и прошлая жизнь в её родном Рокхилле, где у неё когда-то были друзья и родные. Но все это было «когда-то», а сейчас у неё совсем другие проблемы. Совсем другая жизнь – голодная и безрадостная.

Пони закрыла глаза и попыталась уснуть, но, как будто бы заметив её состояние, едва успевший отключиться прибор начал подавать какие-то сигналы, заставив Тимм открыть глаза и вновь его активировать. На этот раз многочисленные предупреждающие таблички скрылись под большим зеленым квадратом, вершина которого венчалась фотографией её недавней знакомой с натянутой на лицо широкой жизнерадостной улыбкой, за которую её так полюбила Тимм. Под ней мелким шрифтом было написано сообщение:

«Привет, Тимми! Надеюсь, что не разбудила? Еще раз извини за то, что произошло с утра. Я не успела тебя к этому подготовить, но, не переживай. Со мной все в порядке. Перемещения во времени всегда так выглядят, потому что отправить в прошлое целый живой организм (сохранив при этом его целым и невредимым) куда сложнее, чем одно лишь сознание, которое затем можно поместить в био-копию. О которых ты тоже, наверное, ничего не знаешь… Эм. В общем, не заморачивайся на эту тему! Это сложно и я сама до конца не разбираюсь что там да как. Знай, главное: я нормально вернулась и уже на корабле. Завтра постараюсь позвонить тебе, потому что сегодня этого сделать не в состоянии: численность экипажа полностью восстановлена, а потому вовсю идет подготовка к отлету. В общем, целую и крепко обнимаю!

Тиммерлин.

P.S. И, да, надеюсь, ты не ищешь сейчас «большую зеленую кнопку», чтобы её нажать? Во время сообщений этого делать не нужно. Пусть висит на экране, а я потом приду и все тебе почищу».

Ну, хоть одна хорошая новость за сегодня.

Еще раз посмотрев на свою счастливую подругу, взирающую на неё с неосязаемой поверхности голографического аватара, Тимм и сама не удержалась от того, чтобы улыбнуться. Такой исход дня её более чем устраивал, и даже голод стал мучить её намного меньше, чем ранее. По крайней мере, она всё еще не одна, а значит, сумеет справиться с любой бедой, какая бы её ни постигла.

Голографический экран вновь погас, после чего кобылица закрыла глаза и спокойно отправилась в царство снов.