Зеркало (прошлое)
Часть 1 - Дом. Глава 7
Легонько проведя лезвием по ноге Тимм поморщилась, а затем принялась во все глаза наблюдать, как кровь медленно появляется из открывшейся ранки. Сначала совсем немного, затем капля, и вот уже небольшой ручек, спускаясь, придает короткой кремовой шерстке алый окрас. Приятное, манящее зрелище. Захотелось его повторить, но Тимм пересилила себя и выпустила нож изо рта. В конце концов, надрезов на ноге и так уже было многовато, да и бездельничать времени не оставалось. Следовало завтракать и бежать на работу, чтобы появиться там вовремя и без опозданий. Все-таки ей еще за вчерашний прогул отвечать придется.
– А я и отвечу! – смело сказала себе пони и вышла из комнаты.
Оказавшись на кухне, она негромко поприветствовала присутствующих и села за стол, аккуратно положив нож рядом с собой. Этим утром их никто не собирал, не звал к столу, а потому каждый из жильцов подходил на кухню, руководствуясь лишь своими внутренними биологическими часами. Жеребцов пока не было, что, в целом, очень её порадовало, ибо она не хотела так сразу демонстрировать им, что вооружена. Это бы навело их на мысль, что она боится. А она не боялась! Остальным же жильцам очевидно не было никакого дела до её оснащения, ибо Зоннингам, задумчиво рассматривающий что-то в своей тарелке, лишь коротко кивнул, ответив на приветствие, а Шейди Хуф, отсутствующий взгляд которой красноречиво говорил о том, что она пока еще очень далека от душевного равновесия, и вовсе никак не отреагировала на появление Тимм. Настолько глубоко погрузилась кобылица в свои нелёгкие думы.
Кстати, полная абстракция была вовсе не единственным показателем её состояния. Другим важным показателем стала сегодняшняя еда. Шейд никогда не отличалась особенными кулинарными талантами (хотя, быть может, это было связано лишь с отсутствием ингредиентов), однако стряпня её нравилась Тимм своей аппетитной простотой. Вкусная и незамысловатая, какую обычно едят жеребята в гостях у бабушек и дедушек. Но не сегодня. Похлебка оказалось пересоленой, недоваренной и с какими-то подгорелыми шкварками – явно не лучшее из её творений. С другой стороны, выбирать не приходилось. Сейчас даже это было лучше, чем идти работать на голодный желудок. Да и имела ли она право винить в чем-то свою соседку, зная, какое горе с ней вчера приключилось? Надо лишь дать Шейди Хуф успокоиться, отдохнуть и всё у неё станет как прежде. Не каждый день семьи рушатся.
– Всем привет, – произнёс появившийся на кухне Батлер, после чего перевел взгляд на Тимм и добавил, – Оу, привет, Тимм. Ты сегодня с нами завтракаешь?
Она не ответила, но этот вопрос и не нуждался в ответе. Как и ожидала молодая кобылица, Батлер старался вести себя как обычно. Словно бы ничего не произошло, и никто никого не насиловал позавчера в своей комнате. Никто никого не бил и не издевался. Всё как всегда, только вот пересекаться с ней взглядом он почему-то не спешил. Что ж взаимно.
Усевшись рядом с Зоннингамом, темноволосый жеребец придвинул к себе тарелку, но, кое-как осилив несколько ложек, решил все-таки переключиться на разговор:
– Ну что, дед, как радио? Помогло? – негромко поинтересовался он у старика.
– А? – встрепенулся Зоннингам, – Да-да, Бат, всё хорошо.
– Больше ничего не нужно? Детали, там, какие… А то ты вчера весь вечер бухтел ходил.
– Нет, не нужно. Транзисторы нормальные оказались зря я на них грешил. Просто я их подсоединял вчера неверно: по новой схеме, а они, заразы, только по старой цеплялись. Изменил соединение и все заработало.
– Ништяк, – улыбнулся жеребец, – И что теперь? Играет музыка в нашем доме?
– Хех, играет, Бат, еще как играет. До самых ферм сигнал доходит, а то и дальше.
О чем они говорят, Тимм не совсем поняла, тем более что ни музыки, ни радиоэфира она из комнаты пожилого жеребца никогда не слышала. Она вообще слабо представляла себе, чем занимается Зоннингам в течение дня. Ей всегда казалось, что он должен был, как и все старики, дни напролет сидеть в кресле качалке и думать о прошлом, но, видимо, это было не так. Да и талоны у него имелись, а значит, бездельником он тоже не был.
Она вполне могла бы и дальше мысленно рассуждать о роде деятельности своего соседа, если бы в коридоре не появился последний из жильцов этого дома. Тот, из-за которого пони инстинктивно придвинула нож поближе к себе. Саллют.
Жеребец напевал себе под нос какую-то ритмичную, но дебильную песенку, стараясь двигаться в такт с её словами. Он тоже вёл себя как обычно. Как обычно по-идиотски.
– Эй, Шейди, а у нас что, самообслуживание сегодня? – усмехнулся он, окинув взглядом стол.
Кстати, тарелку с «супом» Шейди Хуф для него действительно не приготовила. Либо забыла, либо же просто не рассчитывала на присутствие Тимм на завтраке. Тогда выходило, что она забрала себе его порцию. Вкуснее это её не делало, поэтому пони не определилась, как относиться к этой новости.
– Ну, мы народ простой. Можем и сами наложить…
Заставив других потесниться, Салл направился к плите. Поняв, что ей так или иначе не избежать его касания, Тимм напряглась, но при этом постаралась сохранять максимально нейтральное выражение лица. Она его просто проигнорирует, но если он позволит себе хоть немного больше, то она… Именно в этот момент Салл обходил место где сидела пони, а потому, едва лишь Тимм отвлеклась, копыта его ловко, но как бы между делом, стянули со стола нож, после чего отправили его прямиком в раковину.
– Бау! Преступник обезврежен, мир в безопасности! – довольно провозгласил Саллют, вызвав одобрительную ухмылку на лице своего верного соратника.
А после, как ни в чем не бывало, набрал себе суп и вернулся за стол. Снова заскользили по тарелкам ложки, но тишина продлилась недолго. Очевидно, Саллют не планировал оставлять её поступок без ответа.
– Так что, Тимми, ты нас с Батом зарезать хотела, да? – весело поинтересовался он.
И правда. Какая глупость. Очень захотелось возмутиться и сказать, что он её не так понял. Что она взяла этот нож просто, чтобы нарезать что-нибудь из своего завтрака. Хлеб? Овощи? Салат? Но ведь кроме супа у них сегодня ничего и не было…
– Эй ты, я тебя спрашиваю! – изменившись в лице рявкнул Саллют.
– Нет, – не разжимая губ, буркнула Тимм, когда пауза слишком затянулась.
– Ой, да ладно тебе. Представляла, наверное, как я вхожу в комнату, а ты хыщ-хыщ меня, и на куски. А Бат такой: «Нет, Тимми, пожалуйста, ты нас всех загубишь!». А ты и его хыщ-хыщ. Да, Тимми? Ну, признавайся же, думала об этом!
Видя её смущение, он рассмеялся. Конечно, думала. Много раз представляла себе и переваривала, как будет выглядеть это убийство. Думала о том, как прольется их гнилая кровь и о том, что она скажет им перед тем, как они сдохнут. Разные варианты. Но ни один из них не заканчивался так, как это произошло здесь – в реальности.
– Жесть она сумасшедшая, – хохотнул Батлер.
– Маньячка. Бескомпромиссная вершительница судеб, – сыронизировал Саллют, а затем вдруг посерьезнел и, переведя взор на Тимм, уже куда более суровым тоном продолжил, – А теперь запомни, шалава: в твоих руках ножик это просто игрушка. Безвредная и бесполезная. И не дай Дохлая Селестия тебе узнать что будет, если ты когда-нибудь попытаешься им на меня замахнуться, уяснила?!
Стало тихо. Они ожидали её ответа или кивка, но Тимм чувствовала себя настолько гадостно, что боялась, что любое её слово или действие приведет к тому, что она просто расплачется. Она уже чувствовала сырость в уголках глаз, из-за переполнявшей её бессильной злобы.
В конце концов, Салл все-таки решил разрядить обстановку:
– Ладно, Тимми, расслабься. Не буду я тебя наказывать. Пока что. И вообще, относись к тому что было между нами проще: ну, встретились, хорошо провели время и разбежались. Без обид, но мне, например, тоже не доставило особого удовольствия жарить тебя. Как мешок с картошкой себя вела, не иначе. С другой стороны, может у меня просто требования слишком высокие, а Бату, например, всё понравилось? А?
– Не, так себе, – ответил Батлер, гладя в тарелку, – Ничего особенного.
– Вот видишь. Значит и с другой стороны у тебя тоже всё плохо. Эх ты, Тимми, – Саллют поцокал языком, – Тренироваться надо больше. Учиться ублажать своего партнера, а не только удовольствие получать. Но ты не переживай, ночи в Маханхолле длинные, мы тебя еще всему научим, да Бат?
– Угу.
– Будешь у нас еще лучше чем… – громко хрустнув чем-то, что попало ему в зубы, Саллют скривился, выплюнул это, а затем сердито свел брони и произнес, – Шейд, ну ты сегодня, прям, превзошла саму себя. Поздравляю.
Взяв тарелку, он прошел с ней к раковине и бесцеремонно выплеснул всё её содержимое туда, после чего развернулся и направился к выходу, попутно толкнув в бок Батлера.
– Заканчивай жрать эти помои, Бат. Пойдем, – еще раз обернувшись, он обратился уже ко всем присутствующим, – Скучные вы какие-то все сегодня. Кислые. Бывайте.
Ей уже приходилось бывать в подобной ситуации. Когда-то давно в детстве она пыталась угрожать ножом матери, когда та, несмотря на протесты своей дочки, продолжала рассказывать смеющимся родственникам различные постыдные казусы, которые случались с ней в младенчестве. На тот момент она считала это последним аргументом и все должны были испугаться и послушать её, но все вышло совсем по-другому. «И что же ты, с ножом на мать?» – спросила тогда мама под осуждающий галдеж собравшихся гостей. Никто его даже отбирать не стал. Она его сама выронила, поняв, что совершила глупость и ни сильной, ни угрожающей, она в их глазах не выглядит. Выглядит ненормальной. В результате все посмеялись, она поплакала, и на этом инцидент был исчерпан. Родители даже не обсуждали с ней потом случившееся, посчитав его чем-то малозначимым и несерьезным.
И вот, спустя двадцать лет, как выяснилось, ничего не изменилось. Нож в её копытах все еще выглядит игрушкой, а она – жалкой ненормальной девкой. И почему она вообще сочла это хорошей идеей? Возможно, если бы она напала на них, пока они были чем-то отвлечены… А если бы не получилось? Если бы вышло именно так, как и сказал Саллют? Им наверняка уже приходилось бывать в таких ситуациях, а ей – нет. Ну, не довелось ей поучаствовать в поножовщине за свою недолгую жизнь!
Нет, видимо оставалось лишь терпеть этих ублюдков и ждать появления Тиммерлин, которая обязательно придет и заставит их ответить. За каждое их слово, каждое касание, каждый волосок, который упал с неё в ту ночь…
Она так замечталась, что едва не пропустила трамвай. Благо кто-то из пони на остановке как бы случайно толкнул её, перед тем как зайти в него, а то бы ей пришлось пешком добираться до работы. Со злым умыслом он это сделал или нет, но Тимм была чрезмерно признательна этому неуклюжему попутчику.
Усевшись же на одно из сидений, пони активировала голографическую панель и, убрав еще парочку красных пугающих предупреждений, открыла окно общения с Тиммерлин и попыталась вызвонить её. Раз, другой, третий… все бесполезно. Да, в это время до неё трудно было дозвониться. Возможно, прямо сейчас она договаривалась со своими командирами, чтобы те отпустили её сюда. Может даже просила их выдать ей пушку, а то и вовсе – пойти вместе с ней и всем вместе начистить хамские рожи Саллюта и Батлера. Да, это было бы идеально. Но пока её не было, как не было и возможности как-то защититься от них, если жеребцы вновь попытаются изнасиловать её.
Трамвай доехал до теплиц, и пони, вновь едва не пропустив свою остановку, вышла на улицу. Включив фонарик, Тимм не спеша направилась к складам Авафа. На этот раз помечтать в пути ей не удалось, потому что едва лишь мысли вновь понесли кобылицу в сторону цветастых и ярких миров из далекого будущего, как пони споткнулась и неуклюже упала на землю окровив себе нос. Неожиданное и достаточно обидное препятствие, возникшее под ногами.
Этим препятствием оказался какой-то измождённый бедолага, который, судя по всему, не сумел раздобыть себе талонов на пропитание или просто оказался слишком ослабевшим, чтобы дойти до теплиц, а потому просто упал и остался лежать посреди дороги. Как раз вспомнилась выплеснутая в раковину пусть не вкусная, но все-таки еда… Сейчас она бы ему не помогла, ведь он уже умер, но пару дней назад этой похлебкой можно было бы спасти чью-то жизнь. Сейчас же оставалось лишь, из уважения к мертвецам, похоронить его или хотя бы оттащить на обочину, что бы тело его не намотало на колеса какого-нибудь проезжающего мимо автомобиля. А еще лучше было бы сообщить в то похоронное агентство, которое забирало всех мертвецов и постараться найти его родственников. Они, небось, переживают. Если они остались. В любом случае, все эти мысли были исполнены праведности и милосердия, однако, думая об этом, Тимм дошла до дверей склада, а потому всё это пришлось отложить на неопределённый срок. Сейчас ей предстояло работать.
Поприветствовав всех, кто попался ей по пути, Тимм дошла до нужного ей коридора, а затем постучался в заветную дверь. Ответа не последовало, но она вошла. Аваф, как и ожидалось, был внутри. И, как и ожидалось, все еще что-то ремонтировал, однако теперь уже сидя на крупе с отверткой в копытах перед каким-то большим агрегатом, похожим на самовар-переросток.
– Здравствуйте. Извините, что вчера пропустила работу, – Тимм шмыгнула носом и отерла ушиб. Афав перевел взгляд на неё, но ничего не ответил, – Мне пришлось это сделать, у меня были семейные проб…
– Стой, – поднял копыто Афав, – Не говори дальше. Мне не интересно.
– Хорошо, – кивнула Тимм и послушно замолчала.
– Хочешь работать? Иди работать. Но еще раз не придешь. Больше не приходи. Поняла?
– Поняла.
– Сейчас машина поедет на школу. За город. Отправишься с ними.
Пони кивнула и вышла за дверь. Она помнила, что Беттер Ран говорил ей ни за что не соглашаться выезжать за город, но сейчас была не та ситуация. Толстый зебр славился своей строгостью и суровым нравом, а потому, начни она возмущаться, наверняка бы просто уволил её, оставив без средств к существованию. Да и название «школа» не звучало опасным. В школе учатся дети и ходят строгие учителя – там не может быть никакой опасности! Если только ты не прогульщик.
Пройдя через коридор и главное складское помещение, пони вышла к освещенному тусклым светом гаражу. Там уже вовсю кипела работа, и хмурый бригадир в компании еще семерых крепких жеребцов готовили автомобиль к предстоящей поездке.
– Тебе чего? – спросил он, заметив застывшую перед ним кобылицу.
– Мне Аваф сказал с вами ехать, – ответила пони.
– Ну, раз сказал, значит, поедешь. А пока залезай в кузов и жди когда тронемся.
– Хорошо, – кивнула Тимм и поспешила выполнять распоряжение.
– Ты, кстати, твайликорнов не боишься? – раздался позади голос жеребца.
Тимм уверенно помотала головой:
– Не-а, ничуть.
– Напрасно…
Звучало угрожающе, но Тимм действительно не боялась их. Не приходилось ей видеть силу этих могущественных, но совершенно безумных созданий, а потому и не знала она, за что их бояться. И темноты она не боялась. Ведь в темноте была неизвестность, а её сейчас пугали куда большее материальные монстры. Те, которым и темнота не требовалась, чтобы обидеть её.
Когда все приготовления были закончены, жеребцы также погрузились в машину и завели мотор. Автомобиль тронулся с места.
Всего их ехало девятеро. Водитель и бригадир сидели на передних сидениях, а все остальные – грузчики и инженеры, – ютились в кузове, вместе различными инструментами и стопками пустых ящиков. Одну из таких приходилось придерживать Тимм, потому что после каждой кочки её начинало трясти так, что та едва не обрушивалась им на головы. Собственно поэтому ей никогда не удавалось помечтать, сидя на этом транспорте. Да и резкий запах бензина и какой-то смазки не особенно располагали к мыслям о Тиммерлин и далёком, ярком мире космических кораблей и разноцветных пони. Зато здесь всегда можно было слушать беседы суровых, взрослых жеребцов и представлять себя равной им.
– И что мы сегодня, Ротбур? – пробасил седовласый, но крепкий грузчик.
– Трубы-котлы, болты-гайки… – устало выдохнул бригадир, – Отопительная система, в общем. Вся до последнего винтика.
– А в Маханхоле что, домов с такими системами не осталось что ли? – возмутился уже знакомый Тимм чернобородый жеребец. Он всегда присутствовал на работе и постоянно попадался ей на глаза, из чего пони сделала вывод, что чернобород в принципе участвует во всех начинаниях Авафа и никогда не отдыхает.
– Может, и остались, но каждый дом ведь не проверишь, – повел плечами Ротбур, – А в школе она точно была: снимай и вези целёхонькую.
– Ага, еще бы рабочие целёхонькими оставались после таких поездок, – буркнул грузчик.
– Останетесь, куда вы денетесь.
– Как куда?! – сверкнул глазами жеребец, – Туда же куда и другие. Встретит твайликорн и порвет всех на клочки.
– Нет, в этот раз нормально всё будет, – отмахнулся бригадир, – Аваф, вон, расщедрился и даже ружье нам дал в эту поездку.
– Ха! Что с него толку с этого ружья?
– Выстрелим и прогоним его, если увидим.
– Я те дам, выстрелим! – не на шутку рассердился чернобородый и зыркнул в сторону говорившего, – Для твайликорна твои пули, что укусы комариные. Разозлишь только, а заодно и всю округу взбаламутишь. Разряди его лучше да отложи подальше, чтобы сдуру не бахнуть. Давай его сюда.
Жеребец недовольно пыхтя поднялся с места и потянулся за оружием.
– Оставь, Ланс, не отдавай ему ружье, – сердито сказал Ротбур, жестом приказав чернобороду сесть, – Твайликорны не единственные враги, которые могут нам на пути встретиться. Слыхал же, что Аваф сказал? Они искали и даже автомобилей не нашли от пропавших групп. Не похоже на твайликорнов.
– Ага, знаю я эти поиски…
– Эй, не надо мне тут, Бреган, нормально мы искали! – вступил в разговор еще один немолодой крепкий грузчик с опухшей щекой, который до сих пор всегда молчал, как и Тимм, – И если мы сказали, что ни машины, ни группы на ферме не было, значит так и есть!
– А о том, что твайликорн их просто в пыль мог превратить вы не подумали?
– Да, но больше похоже на каких-нибудь разбойников, – покачал головой собеседник, – Схватили наших, забрали машины и уехали.
– Каких разбойников, олух? – спорщик невесело рассмеялся, – Какие могут быть разбойники за чертой города в наше время?!
– Аваф сказал…
– Да что мне ваш Аваф! – отмахнулся чернобородый, даже не дав ему закончить предложение, – Аваф из мастерской не выходит уже лет 20. А я сам на дороге промышлял когда-то, и я так скажу – кроме твайликорнов снаружи больше не осталось НИ-КО-ГО. Там некого грабить, смекаете?
– А грифоны?
– Выйдут они из своего города, как же.
– Голод заставит и выйдут.
– А они голодают? Нет, ребят, брехня это все. Будет все также как и у всех. Выйдет это чудо-юдо на дорогу, увидит наш свет фар, испугается и превратит нас в труху, прежде чем мы пикнуть успеем.
– Да что ты ноешь, Бреган, как маленький! – разозлился Ротбур, – Достал уже всех! Вон посмотри на Тимм – сидит себе спокойно и в ус не дует! Между прочим, она сказала, что вообще не боится твайликорнов, верно, Тимм?
Заметив, что обращаются действительно к ней, а не к кому-то другому Тимм даже немного опешила. Но все же быстро сориентировалась и ответила:
– Да, не боюсь.
– Ого, и с чего вдруг такая храбрость? – подозрительно прищурился Бреган, глядя на неё.
Действительно, с чего? Она ведь и Беттер Рану говорила, что не боится их. Может просто потому, что понятия не имеет кто они и насколько они опасны? Может это глупость, а не храбрость? С другой стороны…
– Потому что мне подруга сказала, что я не погибну, – вдруг вспомнила пони свой ключевой аргумент, – Она это проверила, м-м, своими методами, и точно об этом знает. Значит, даже если мы и встретим твайликорна или кого-то другого в пути, то они нас все равно не тронут, можете не переживать.
Едва присутствующие переварили сказанное, как раздался оглушительный смех. Смеялись все. Даже водитель, который все это время ехал молча и внимательно следил за дорогой, позволил себе улыбнуться. Смеялись, кстати, почти не обидно, как над хорошей шуткой, а не как над кем-то сказавшим околесицу.
– Да уж, Тимм, с такими железными доводами сложно спорить. Если вернемся без происшествий, то буду Авафа просить, чтобы он нам тебя в каждую поездку выдавал, как талисман.
– Ага, вместо ружья!
Собравшиеся посмеялись, а затем переключились на другие темы. Надо сказать, эта небольшая эмоциональная разгрузка действительно подействовала на них положительно, ведь если до этого они только и говорили что о смерти и опасностях, то ныне беседы касались уже куда более приятных тем: еды, семьи, планов на будущее и так далее. Было интересно послушать, о чем они мечтают, но еще интересней было узнать, что у них вообще остались какие-либо мечты. Что даже в такой безнадежной ситуации, в какой сейчас находились все жители Маханхолла, есть еще те, кто не просто ждет смерти, но продолжает пытаться жить как раньше.
Еще через некоторое время они доехали до школы и заглушили двигатель.
– Ну и? Чего стоишь, думаешь?
– Ой, простите.
– Живее работай, Тимм, я не хочу до завтра торчать в этой школе!
Пони закивала головой и, кое-как огибая запыленные парты, направилась к выходу. Батарея, которую водрузили ей на спину, оказалась достаточно тяжелой, но вполне приемлемой. Некоторые из грузчиков даже, желая ускорить процесс, брали на себя сразу по паре таких, но ей разумеется никто не предлагал заниматься этим сомнительным геройством. Выйдя в коридор, где на полу заблаговременно установили несколько ярких ламп, Тимм облегченно выдохнула и ускорила шаг. Споткнуться здесь было негде, а потому вплоть до самой лестницы, спускающейся на два этажа вниз, она могла идти спокойно и ни о чем не переживать. Да и спуск нельзя было назвать сложным. Она уже не раз это делала сегодня, поэтому в принципе маршрут проходился на автомате. Сейчас она спустится, еще раз пройдет по коридору и выйдет на улицу через парадную дверь. Там её встретят двое жеребчиков, которые перегрузят батарею на машину, после чего она вернется и все повторится вновь. Разве что возможно сменится учебный класс, в котором они будут работать, а также вместо батареи на её спину водрузят трубу или какой-нибудь ящик со всякой мелочью.
– Посторонись! – прогудел один из наиболее мощных жеребчиков, который, пыхтя, поднимался снизу, неся на себе какой-то бойлер или котел, также вероятно имевший отношение к системе отопления. Ему сложнее было маневрировать с такой махиной, поэтому Тимм без лишних слов пододвинулась и позволила ему пройти, почему-то задержав взгляд на его лошадиной мускулатуре, рельеф которой поблескивал от пота в свете ламп. Сильный жеребец. Такому бы не составило труда справиться с какими-то там щупловатыми моральными уродами. Наверное, хорошо быть таким…
С этой же мыслью Тимм дошла до машины, разгрузилась и вернулась в кабинет, где пони-инженер по имени Стармул уже привел себе на помощь Брегана и вместе они ходили по кабинету из стороны в сторону, выковыривая из стены большой участок трубы, соединённый с соседним помещением. Такую в одиночку никак нельзя было утянуть.
– Тимм, помогай!
Пони послушно подошла к ним и ухватилась за конец трубы.
– Да не здесь, дурёха! С той стороны зайди и толкай.
– С какой стороны? – не поняла Тимм, но на всякий перехватила трубу с другой стороны, – Вот здесь?
В ответ на это Стармул сердито выдохнул и отпустил трубу:
– Нет не здесь. Ладно, держи уже не отпускай, а я сам с той стороны толкать буду.
Жеребец ушел, оставив Тимм один на один с Бреганом. Совсем рядом, настолько, что она легко могла уловить запах его сиплого нездорового дыхания. Он тоже казался ей немного странным, чужим для неё, но вызывал в ней не отторжение, а какой-то интерес. Косматый, всклокоченный и вечно чем-то недовольный. Дремучий, в общем. А с учетом того, что буквально сегодня она узнала о том, что Бреган, оказывается, занимался разбоем когда-то, то он еще и наверняка отлично обращался с оружием.
Раздался стук, и труба заметно завибрировала с их стороны, после чего из соседней комнаты до них донесся басовитый голос Страмула:
– Готовы? Тяните!
И они потянули, сначала вперед, на ходу отодвигая с пути мешающие им многочисленные парты, а затем в бок, пока длинная угловатая труба вновь во что-то не уперлась.
– Ну и что, никак? – донеслось из комнаты.
– Нет!
– Ждите, сейчас я её перепилю. Не пройдет она целиком, как ни старайся.
Спустя минуту он вернулся, взял пилу и вновь ушел, после чего школа наполнилась монотонными звуками перепиливания металла. Им же оставалось только ждать.
– Расскажите, а каково это? Я имею в виду, убивать других пони, – негромко спросила Тимм, решив-таки начать разговор. Она давно уже это планировала, но не знала с кем из работников это сделать и когда. Ей пора было стать ближе с коллективом.
– Чего? – Бреган ошарашенно посмотрел на неё и выдохнул, – Ну ты даешь, Тимм…
– А что такого? – искренне удивилась кобылица, – Вы же сами сказали, что занимались разбоем, ведь так? Значит, вам приходилось это делать, ну, когда вы грабили поней, там, грифонов или еще кого.
– Я был разбойником, а не душегубом, – проворчал в ответ собеседник.
– А в чем разница?
– Мы НЕ убивали. Останавливали и обчищали до нитки дурачков типа тебя, которые в Маханхолл стекаться начали со своим добром. Иногда угрожали, да, но убивать-то зачем? Они и так нам никогда не отказывали.
– А-а…
– Вот тебе и «А-а», так что думай, что ты говоришь.
– Извините.
– А почему тебя вдруг это заинтересовало, Тимм? Желаешь найти профессию по душе?
– Нет-нет, просто… – «просто нужна защита»? «просто нужно убить пару подонков»? или, на худой конец, «просто нужно научиться владеть оружием и иметь угрожающий вид»? но нет – Просто так. Услышала, о вашем прошлом и стало интересно.
Тимм невинно улыбнулась.
– Вот оно что. Ну, ты в следующий раз хотя бы как-то аккуратней вопросы задавай, а то, как ляпнешь… Спасибо хоть не при всех.
– Извините, я не подумала, что могу вас обидеть.
– Ладно, проехали.
– А можно другой вопрос? – дождавшись его кивка, Тимм продолжила, – Почему вы перестали этим заниматься?
– Ну, много причин, – жеребец ненадолго задумался, – Опасное это дело, как-то даже на твайликорна наткнулись, трое моих друзей тогда погибли. Потом путники почти перестали встречаться, да и… знаешь, стыдно как-то стало. У них и так ничего не осталось, а тут еще и мы. И без того вся дорога трупами усеяна была. В общем, подумали мы и разбежались. Кто в теплицы, кто на завод, а я, вот, к Авафу пришел.
– Это значит, что вы исправились?
– Не знаю. Думаю, можно и так сказать. Просто тогда голод был сильный, а мы как и другие выжить хотели, вот и занимались грабежом. Не видели для себя других путей, понимаешь?
– То есть если бы вам снова дали возможность выбирать, чем заниматься, то вы бы выбрали судьбу грузчика?
– Да, пожалуй. Хотя умение навалять кому-нибудь по наглой морде меня не раз выручало.
– Вот бы и мне такое умение…
– А тебя что, кто-то обижает, Тимм? Ты скажи, не стесняйся.
– Меня? Нет-нет-нет, что вы! Все хорошо, – наигранная, пустая улыбка снова налезла на её лицо, – Это я просто так сказала.
– Эй Бреган, Тимм, вы там не уснули еще?! Тяните!
Выключив свет, Тимм лежала на диване и тихо смотрела бабушкин телевизор. Очередная видеокассета. Там рассказывали про 2924 год, когда в Эквестрии, в разгар самого масштабного голода в истории страны, единороги Кантерлота сумели запустить первую огромную теплицу дающую возможность автономно выращивать различные виды зерновых культур и даже некоторые виды фруктов. То, с какой радостью они смотрели на первые многочисленные всходы будущих растений и взахлеб рассказывали о том, что через пару-тройку месяцев они уже смогут собрать первые урожаи, вызывало искреннюю радость за своих предков. У них еще были силы бороться и преодолевать возникающие перед ними трудности.
Все это было здорово, и, под патриотическую музыку, очень воодушевляло, но Тимм, увы, смотрела сейчас сквозь этот цветной экран и практически не воспринимала происходящее на нем. В её голове одна за другой крутились мысли. Она пыталась понять, правильно ли она поступила сегодня.
Принять помощь от разбойника. Или от других жеребцов бок о бок с которыми она работала. Пожаловаться им и попросить помощи. Довериться кому-то, раскрыть свою душу. Но ведь она уже делала так однажды, разве нет!? Она вполне искренне поверила Саллюту и Батлеру, решив, что им тоже очень хочется помочь потерявшимся соседям и к чему это привело? Что если и сейчас было бы также? С одной стороны ей очень нужна была помощь, с другой – пока жеребцы, с которыми она работает, не знали об её проблемах, они же не знали и об её слабостях. Возможно, единственным, что мешает им взять и точно также изнасиловать её является тот факт, что они не знают, стоит ли кто-нибудь за её спиной? И если она сама им признается в своей беззащитности, то что остановит их от этого поступка?! Не хватало еще, чтобы и на работе она превратилась в объект издевательств и унижений.
Хотя, быть может, ей действительно просто стоило найти себе жеребца и подарить кому-нибудь свою любовь. Тому же Брегану, ведь не трогал же никто Элосвифт, пока за её спиной стоял Беттер Ран. Он, конечно, не самый симпатичный жеребец и возрастом уже давно перевалил за середину, но с другой стороны он оставался в отличной форме. Тимм даже позволила себе улыбнуться и чуть-чуть покраснела, подумав об их интимной близости, представляя себя эдакой красавицей женой старого морского волка, сошедшего на берег после долгих лет странствий. Жаль, что это были только мечты. Реальность была ужасна и отвратительна и ничем хорошим эта идея бы наверняка не закончилась.
«–… И мы сами, без чьей-либо помощи сумели выйти из казалось бы тупиковой ситуации, оптимизировав свое производство так, что одной теплицы с кругом силы из полусотни единорогов хватает, чтобы прокормить целый город! Это настоящее чудо для голодающей Эквестрии и прекрасный пример, демонстрирующий силу духа нашей цивилизации! Держитесь пегасы, пони и единороги, мы многое пережили, но самое страшное уже позади! Дальше будет только лучше!»
Музыка, титры, следующая запись. Там тоже что-то было. Но Тимм снова не слушала, а только беззвучно повторяла услышанную только что фразу, которая почему-то особенно резко выделилась для неё из общего фона. Вот бы и ей так – самой, без чьей-либо помощи суметь решить свои проблемы. Продемонстрировать всем силу своего духа. Может тогда и для неё все станет лучше?
Как будто бы не случайно ей попалась запись именно этого дня сегодня.