Ксенофилия: Shotglass оneshots
38. Горько-сладкие яблоки
Как правило, Бабуля Смит больше не ходила по восточному краю полей, поскольку её семья, да благословят их сердца, постоянно о ней волновалась. И хоть ей нравилось делать вид, будто она подталкивает их к гиперопеке, в последнее время её начало беспокоить бедро, изрядно добавляя проблем. И это не говоря о том, насколько быстро она теперь уставала.
— Фэ, ‘ще осталась кой-какая жизнь в эт’ старой девчонке.
Её тело уже не было тем, что раньше, однако всё ещё были живы воспоминания о прошлом, когда это была её ферма, и даже до того, как эта ферма появилась. Иногда она помогала себе вспомнить, шагая вдоль границ старой усадьбы, о временах, когда там был только пустой фруктовый сад… когда у неё ещё был табун.
Но тут её горькую задумчивость прервал внезапный шум: болезненный стон, идущий с границы, разделяющей старый фруктовый сад и Вечнодикий лес.
— Хм, я точно это слышу? — спросила она себя, прежде чем осторожно порысить к источнику шума.
Это была странная зверушка, это уж точно: раненая и покрытая царапинами и колючками, как будто летела сломя голову сквозь один из тех отвратительных закутков Вечнодикого леса. Самое любопытное было не то, насколько большой и безволосой она оказалась (вдобавок, она была в отключке), а то, насколько плотно была разодета — словно какая-то важная шишка. Да вот только что за франт станет так носиться по Вечнодикому? Поймав себя за мыслями о страданиях странного существа (её сердце чутка растаяло, едва она признала в нём жеребца).
— Д’ ладно, здоровяк, я п’забочусь о тебе, — несмотря на её ласковые слова и мягкие прикосновения, этим она вряд ли могла ему помочь, разве что только вызвать больше болезненных стонов. И хоть вес необычного жеребца оказался гораздо меньше, чем, как она думала, он должен обладать (и страшно подумать, сколько времени он провёл в ловушке в этом трижды проклятом лесу?), однако этого веса всё же было вполне достаточно, чтобы её бёдра начали протестующе болезненно пульсировать. Понимание, насколько далека она от усадьбы наполняло её отчаянием, но, несмотря на это, старушка стиснула зубы, и искорка решительности загорелась в её глазах:
— Ужось и не бесполезная. Ишшо могу я сделать эт’!
Это была очень длинная прогулка назад…
— Бабуль, святые земли, что случилось с т’бой? А эт’ что, во имя Селестии, за штука?!
Бабуля Смит устало фыркает — ноги её трясутся, а шерсть вся покрыта испариной, да вдобавок по опасной дороге назад пропали вставные зубы.
— ЭпплДжек! — отрезает она устало. — Я т’я учила быть лучше? Этот жеребец только вышел из Вечнодикого, и ’му нужна наша помощь!
ЭпплДжек на миг выглядит опешившей — не ожидала, что ей будут выговаривать таким образом, но выражение лица быстро смягчается, когда она смотрит на вышеупомянутого «жеребца».
— Д’ ладно, теперь давай его внутрь… Биг Макинтош, иди сюда и помоги бабуле!
Сама бабуля Смит устало падает: этот поход забрал всё — всё, что она могла дать, до тех пор, пока решимость в конце концов не выгорела. Она едва замечает, как внук мягко её поднимает.
— Я сделала это, Зельда, я спасла его… — бормочет она устало, когда сознание медленно покидает старушку, и она проваливается в спокойный сон.
В ту ночь ей снился странный, чудесный табун, и впервые в течение долгого времени боль не тревожила её.
От автора:
BackgroundNoise сейчас продолжает эту историю здесь1.
1 Xenophilia: a Change of Circumstance: https://www.fimfiction.net/story/121337/xenophilia-a-change-of-circumstance