Песнь Солнца и Луны: Чёрный Кристалл

Введение

История

Когда наступало время рассказов о прошлом, о судьбах других народов и культур, Селестия поступила на манер наших истинных создателей. То, о чём ведают новым поколениям, имеет общую суть, но при тщательном рассмотрении совершенно далеко от истины. У вас когда-нибудь возникали мысли о том, что в истории могла затаиться ложь? Появлялись ли сомнения, когда вы брали с полки такую книгу? Ведь каждый может написать свою историю и в этом вся её прелесть. Мне тяжело представить, сколь много правды утеряно от нас посреди бесчисленных лет. Как так получилось, что после долгих тысячелетий все достижения наших рас уместили в паре книжек, вместо десятков неподъёмных томов? И словно этого было мало, почти каждую страницу таких книжек заполнили картинками. Да, я хотел бы поведать вам историю о двух величайших созданиях, что были рождены под знаками Луны и Солнца, но ведь они не всегда оберегали нас, храня мир и спокойствие в Эквестрии. И среди забытых и утерянных веков, я многое найду, о чём хотелось бы вам сначала поведать. Ведь были те, кто жил до нас, а значит, будут и те, кто переживёт нас — такова мудрость творцов.

Несмотря на удивительную жизнь двух сестёр-аликорнов, история наших великих рас насчитывает многие столетия, а появились мы задолго до пришествия принцесс. И для такого удачного случая мне пришлось тщательно раздумывать, о чём я должен был писать на этих страницах и что окажется важнее для новых поколений? А захотят ли они читать историю моего народа, и смогут ли поверить в слова обезумевшего старика? Да что там, я сомневаюсь, что эти записи останутся в целости и сохранности после моей смерти, куда уж там до чтения. Но, так или иначе, среди всех значимых и великих событий, я хотел бы вам, младым и старым жителям Эквестрии, поведать о великой зиме, победу над которой воспевают в песнях ко Дню Согревающего Очага, о её безжалостных ветрах и свирепых холодах. И ведь неспроста все пони устраивают празднество в конце каждого уходящего года с тех далёких пор. Как же там говорилось в сказке: дружба трёх разных пони одолела злых духов Виндиго и холодная зима навеки отступила с их родной земли? Я же помню те времена несколько иначе, а память моя всё ещё хороша, уж поверьте. Так будучи Старсвирлом Бородатым, прозванным когда-то величайшим магом среди всех единорогов, я запомнил тот приход зимы и её конец, как последнюю благодать матери природы, хоть она и разгневалась за мою излишнюю самоуверенность. Моя досадная ошибка нарушила строгий порядок на этой планете, установившийся задолго до рождения моей расы. Я, следуя добрым побуждениям, ненароком вторгся в хрупкую гармонию нашего мира и навсегда изменил погоду в своих родных краях. Из новой истории все знают, что триумфальная победа над зимними духами позволила трём расам пони найти путь к единению и процветанию, но так ли было это на самом деле? И будучи свидетелем тех событий, я постараюсь развеять весомую долю ваших сомнений, мои дорогие читатели.

В старые времена, когда никто ещё не звал нашу родину Эквестрией, земли были дикими, неосвоенными, но в то же время и девственно чистыми, ещё нетронутыми теми, кто возжелал порядка. В простонародье их так и называли — Дикими Землями. Но единороги издавна прозвали место, который стал их домом – Этерией [Eteria], считая, что сама земля под их копытами была пропитана чистейшей,  нескончаемой энергией, позднее наречённой магией. Наши предки, судя по старым записям, ещё в древние времена считали, что они тесно связаны с этой землёй и небесными светилами, дающими свет днём и ночью. Верили, что только благодаря им они ясно мыслили, обладали любознательностью и невероятными способностями в управлении той самой магией. А по сим причинам терпеливо следили за их загадочными проявлениями, веря, что солнцестояния, равноденствия и, особенно, затмения несут знак свыше. Историки предпочитали делить особые периоды в истории моих дальних предков на эпохи. И самой первой из них стала Эпоха Звёзд, начавшаяся с первым появлением единорогов на восточных землях Этерии. В то далёкое время рогатые пони только постигали свою мудрость, развивая магические способности, изучая астрономию, естествознание, а также письменность. Стоит отметить, что первые поселения были основаны моими предками именно в Эпоху Звёзд. И так продолжалось до того времени, пока единороги не узнали о других разумных созданиях, которые могли без сожалений потеснить и затмить их гордую расу. О каково же было их разочарование, когда они поняли, что светила благоволят не только им одним.

Драконы — первые, с кем пришлось делить Этерию, до того считавшуюся достоянием лишь одних единорогов и глупых, не говорящих животных, или низших на простом языке. Крылатых созданий обнаружили на дальнем юго-востоке, во время поисков новых плодородных лесов, дары которых служили моим предкам одним из главнейших источников питания. Сначала этих чешуйчатых тварей приняли за низших созданий, пусть и впечатляющих размеров, но обделённых разумом, однако длительные наблюдения доказывали совсем иное. Единороги совсем отчаялись, решив, что драконы тоже обладали способностями к магии — создавая жаркий огонь прямо из собственного чрева. А когда они услышали, как огнедышащие разговаривают на их родном языке, пусть и в грубой манере, то почти дошли до крайности. Именно с тех самых открытий, историки говорили о завершении Эпохи Звёзд, которая дала начало Эпохе Огня, связанной с драконами и появлением нового вида магии.

Многие из наших предков уже готовы были преклониться перед могуществом более сильных драконов, если бы один из самых выдающихся астрономов не решил просто заговорить с ними, посетив их логово вместе со своими близкими друзьями. Встреча нескольких единорогов с драконами стала настоящим унижением, так как те едва обратили внимание на маленьких рогатых существ, на которых можно было случайно наступить и не заметить. Астроному, с трудом сумев привлечь внимание к себе, удалось впервые поговорить с одним из чудищ, а после и с их лидером, являющейся также главенствующей Матерью всей их расы. Единороги крайне рисковали, общаясь с ними, но зато узнали об одной важной особенности — те, перед кем они дрожали в страхе, оказались довольно примитивными. Их не волновали знания, им не нужны были другие территории Этерии, а всё, что их интересовало — это драки, размножение и поиски блестящих камней, которые они употребляли в пищу.

Драконы жили в пещерах естественного вулканического образования с примесью ярко-оранжевых пород, в окружении неприступных стен из горных хребтов и прибрежных скал. В центре же, ящеры могли свободно разгуливать и резвиться на ровной кольцеобразной площади, столь красиво сформированной, что самыми редкими изъянами на ней считались едва заметные издали трещины и "бассейны" с лавой. О глубоких подземельях, полных драгоценных камней, которые позднее стали для всех наших рас одной из главных причин неравенства, единороги понятия не имели. Как и о том, что крылатые чудовища обладают долголетием и знают о других землях, скрытых за необъятными водными просторами. Так или иначе, но Драконий Камень, как называли свою обитель драконы, на первый взгляд не представлял никакой ценности. Что любопытно, нашу родную землю крылатые чудища прозвали "Неизвестностью" и многим единорогам, в том числе и мне, это казалось несуразицей, над которой драконы даже не стали задумываться. Ушли долгие столетия, прежде чем наши историки поняли, для чего ящеры так называли Этерию.

Наши предки оставили драконов заниматься своими делами и продолжили в относительном спокойствии осваивать новые территории северо-восточного побережья будущей Эквестрии. Теперь же взоры единорогов были всецело устремлены к Мёртвому Городу – руинам некой древней цивилизации, архитектура и технологии которой ушли далеко вперёд, по сравнению с тем, чего добились единороги. В своих записях историки утверждали, что в город, полный высоченных и полуразрушенных башен, отправлялось, по меньшей мере, три экспедиции, но в тех же записях не указывалось, что искатели там нашли. Более интересными стали донесения третьей экспедиции, после которых ни один единорог не ступал копытом в Мёртвый Город ещё очень долгое время, либо самые храбрые делали это втайне от всех. Итак, последний отряд из десяти единорогов отправился в путь, но в поселение вернулись только четверо из них. Выжившие с неописуемым ужасом в глазах рассказывали про мерзких тварей, заполонивших руины, от которых они несколько дней прятались в самых высоких башнях Города. Именно те сведения вынудили любопытных единорогов оставить таинственное наследие ушедшей цивилизации на долгие годы, а так как город скрывали горные пики, то он не мозолил глаза своим великолепием. Естественно, многие поверили выжившим, да и кто бы не поверил? Но мне казалось, что тех четверых единорогов завалило камнями, или они упали в какую-нибудь яму по неосторожности. Лишь после избавления от смертельно опасной зимы мне удалось собрать единомышленников и отправиться в Мёртвый Город и узнать всю правду, но это совершенно другая история, о которой я расскажу в следующий раз, мои дорогие читатели.

А мы вернёмся к Эпохе Огня и тогдашним достижениям единорогов. Искатели из третьей экспедиции забрались как можно выше, спасаясь, по их словам, от диких тварей. Там они долгое время провели в заточении, наблюдая за тем, как со стороны восточного моря пришла гигантская стена воды, которая поглотила тех созданий, а вместе с ними затопила большую часть улиц. И это было одно из проявлений устрашающей силы нашей ближайшей и самой верной соседки – матери природы. А я бы сказал ещё больше, природа — вот самая невероятная тайна нашего мира, но ею никто не хотел интересоваться, ибо всех наших предков манили секреты немеркнущих светил. Мириады звёзд каждую ночь оставляли множество вопросов в любопытных головах самых лучших умов, а вечная чернота космоса приковывала внимание тех, кому было не до сна. Да, честно признаюсь, в то время единороги очень любили ночь, ведь именно с её приходом рогатым пони казалось, что их родной мир открывал взору куда больше тайн, чем можно было вообразить при свете дня.

Перед окончанием Эпохи Огня наша раса усердно развивала магию, исследуя самые разные к ней подходы, хотя раньше ей пользовались только ради удобств. И подражание драконам стало первым раскрытием великого потенциала магии, не считая телекинеза. То есть, создание пламени с помощью магических полей, а не искрами из-под камней и натиранием палочек друг о дружку. А ведь довольно забавно, что благодаря примитивным зачаткам в магии Стихий появились столь чудные заклинания, вроде телепортации и защитного купола. Так за пару лет единороги быстро перешли от атакующей и несколько опасной магии к разносторонним защитным умениям, вследствие чего, жеребят учили только магии Покровительства и Таинства. Школа Стихий открылась куда позднее, хотя именно с неё началось истинное познание дара единорогов.

Наша раса прошла долгий путь, прежде чем ей удалось встретиться с иными представителями своего вида. К тому времени, как мы впервые познакомились с, так называемыми, земными пони, у единорогов уже было два крупных города под названиями Мирреан и Элларис — который в будущем станет домом королей, несколько ресурсодобывающих поселений и первая магическая школа, открытая в Элларисе, а в местной хронологии стоял разгар Эпохи Просветления. И, как оказалось, до встречи с нашими собратьями маги понятия не имели, что такое вкусная пища. Всю жизнь мои предки питались травами и тем, что удавалось найти в близлежащих лесах. Со временем самые талантливые единороги научились особым заклинаниям, благодаря которым они могли создавать грубые подобия грибов и ягод, не переставая улучшать и совершенствовать их с каждым разом. Были и попытки использования земли для выращивания пищи, как это делала мать природа, но зёрна всё не произрастали неизвестно от чего. Некоторые считали, что магические поля, создаваемые их рогами, ослабевают и разрушают семена изнутри, а другие полагали, что природа сама обладает собственной магией, неподвластной единорогам. Из-за этого леса стали главным источником жизни, что вынуждало моих предков расширять кругозор и отправляться к другим частям Этерии, благодаря чему они и познакомились с земными пони. Не стану вдаваться в подробности, но сдружились эти две расы достаточно быстро, ведь во многом они оказались похожи.

Первая встреча стала удивительной для обеих сторон, а приняли наших первооткрывателей очень тепло. Хоть, на первый взгляд, земные пони жили весьма просто, это не было поводом звать их примитивными. Несомненно, единороги считали всех, кто их окружал, дикими. Но, взявшись сравнивать подходы к развитию и приняв во внимание отсутствие у земных пони волшебного телекинеза, оказалось, что они весьма уверенно продвигались вперёд. До того, как наши предки впервые увидели родной дом земнопони, они представляли их в каких-нибудь пещерах, а то и вовсе пасущихся стадами на лугах. А вот нет, те жили в просторных, ухоженных и грамотно выстроенных деревнях, что удивляло наших мудрецов больше всего. Эти пони умело пользовались каменными инструментами, а постройки строили чаще всего из дерева. Крупные и сильные жеребцы ко всему прочему возделывали почву и выращивали в ней урожай, а также следили за переменой сезонов, чтобы пищи хватало всегда и на всех. Из этого земледелия можно было сделать целую науку, и то мало бы кто из нас её понял. Ознакомившись с бытом и жилищами мастеров-земледелов, единороги впервые в жизни отведали чудо-яств, которыми их потчевали за трапезным столом. Какие же, наверное, были глупые лица у наших первооткрывателей, когда они узнали, что кулинария занимает чуть ли не самое почётное место среди всех остальных их ремёсел. Для кобыл земнопони готовка пищи была сродни у единорогов магии! Вот тут-то и родились вопросы, как следовало уговорить добрых и наивных существ делиться едой со всеми остальными представителями мудрой расы.

Тем не менее, дружеские и взаимовыгодные отношения с земными пони не установились за один день, ведь для этого требовалось нечто равноценное. И наши астрономы решили, что сказ о том, как самые мудрые и сильные маги поднимают, а затем опускают светила каждый день, обеспечит единорогов полноценной властью над глуповатыми сородичами с их весьма полезными умениями. С тех самых пор, как лидеры обоих племён заключили такое несправедливое соглашение, наши земные собратья принялись выращивать пищу и для рогатых мудрецов. Но из-за многочисленных лишних ртов не наступил лютый голод и земные пони не погибли, напротив, это стало для земледельцев настоящим вызовом: почва была плодородной и богатой, а эти создания олицетворяли собой идеалы трудолюбия, выносливости и усердия, ибо такова была их природа. Они уважали новых соседей за столь великое дело, как поднятие светил, поэтому с радостью делились плодами своего труда, при этом не забывая о своём народе.

Подобные отношения между двумя схожими расами имели как свои преимущества, так и свои недостатки, но всё же этот союз подарил нашим предкам большой простор для развития. Территории, обжитые земными пони, оказались богаты на железные руды, свойства которых заинтересовали единорогов. Таким образом, как наше племя познакомило мастеров земледелия с умелой обработкой и дальнейшим использованием камня и железа, так же и они научили своих более умных собратьев искать ресурсы не только на поверхности, но и под землёй. Технологии единорогов, да простая изобретательность земных пони позволяли строить подземные сооружения — шахты. Металлы, а затем и драгоценные камни открыли дорогу к торговле, а позже и к власти. Каждый из нас преувеличивал возможности соседа: единороги, работающие в кузницах и на фермах, применяя ум и смекалку в самых неожиданных проявлениях, и земные пони, обучающиеся в школах Мирреана, чтобы использовать полученные знания мудрецов на всеобщее благо Этерии и своего народа.

Пролетали года, росли и процветали города. Маленькая шахтёрская деревня мастеров земледелия превратилась в неприступную крепость из камня и железа под названием Айронклад [Ironclad], позже ставшую для них столицей и важным поводом для гордости. Земные пони всерьёз считали драконов, о которых им поведали единороги, опасной силой, поэтому они решили обнести свой город крепкими стенами и башнями, которым пожары были не страшны, как впрочем и почти всем постройкам города.

Со временем, некоторые из наших предков начали остерегаться весьма однообразного уклада жизни. Они решили, что новый путь разрушает их сущность, отдаляя от магии и знаний. Те самые пони оставили свои насиженные места в Элларисе и Мирреане, чтобы создать Зиалон [Zealone] — место, где каждый желающий мог обучаться естественным талантам вдали от, так называемой, цивилизации. Но это не значило, что почитатели магии и знаний стали соперниками тем, кто предпочитал удобства и ленивую жизнь. Напротив, подобное разделение открыло нашей расе новые горизонты. Маги Зиалона придумали неповторимое для тех времён обучение, где каждый ученик мог проходить разные этапы совершенствования магии, в зависимости от своих умений. Кого-то родители Мирреана и близлежащих поселений отдавали в школу практически с пелёнок, а некоторые приходили для лучшего познания своего потенциала, будучи достаточно взрослыми единорогами. Безграничные возможности, которые были дарованы первым основателям новой школы от великих астрономов Мирреана, позволяли экспериментировать с природой магии в самых разнообразных направлениях. Так появились новые ответвления, которые позднее стали независимыми школами. И если раньше в Зиалоне мог быть только один магистр, то позднее их стало двое, а затем и трое. Так впервые появились главнейшие школы Покровительства, Таинства и Стихий, именно в таком порядке.

В то же время, другая половина территорий единорогов развивалась по-своему пути, который, как рассказывали древние мудрецы, противоречил самой природе их светлейшей расы. Власть, жажда наживы, желание лёгкой, размеренной жизни и удобств – пусть на словах это звучит неприятно, но именно эти обстоятельства позволили нашей расе объединить все территории и создать Королевство Этерии, к которому безоговорочно присоединились и все богатства земных пони. А после такого воссоединения, астрономы, якобы используя магию для управления настоящим солнцем и настоящей луной, передали бразды правления молодой семье, носящей фамилию Блэквул [Blackwool]. Эти единороги прошли долгий путь, развив бартер драгоценными камнями в Диких Землях, которые они добывали из шахты Эллариса, а также втайне забирая часть сокровищ из Драконьего Камня, о чём его жители даже не подозревали. Благодаря этой семье, у единорогов и земнопони стремительно начала развиваться экономика, в ходе которой примитивный обмен товарами перешёл на денежную экономику.

Следующим крупнейшим событием в нашей истории стала Эпоха Открытий. Эта эпоха интересна не только множеством интересных встреч, но ещё и тем, что именно в тот период времени родился ваш покорный слуга. А так как я мог довольствоваться не одними историческими записями, но ещё и собственным опытом, поэтому в оставшейся части предыстории вы увидите более подробные описания.

Начало Эпохе Открытий положила семья фермеров земных пони, которая носила фамилию Арклайд. По большей части, заслуга принадлежит их детям, а не самим основателям, так как именно дети заложили основу для разведывательных походов по всей Этерии. Тофтиф [Toughtooth] Арклайд – будущий отец Паддингхеда – без дозволения родителей отправился вместе с родным братом Стронгбаком [Strongback] и ещё парой фермерских непосед на северо-запад. Именно там, по рассказам одного безумного старика, находилось чудное болото, по которому можно было ходить, не боясь утонуть и даже промокнуть. Добрались ли они до болота, ходили по нему, или с весёлым задором окунулись по уши в мутную и грязную воду, история об этом так и хранила молчание. Зато об их случайной встрече с воронами, а затем и гостеприимстве будущих соседей в Вороньем Гнезде, кажется, не написал только ленивый, а может глухой и слепой историк, коих в моё время, по счастью, не было. Но, в отличие от земных пони, те гордые и умные птицы не торопились присоединяться к землям Королевства, так как их взоры были устремлены к дальним западным территориям, до которых пони следовало перебираться через водные просторы.

Так, скорая весть долетела, а точнее, лично прилетела к самому Гиацинту Блэквулу I в виде двух посланников из Вороньего Гнезда. Единороги, встретившись с земнопони в своё время, уже получили всё, чего им не хватало, а по тому и не стремились они знакомиться с другими существами, или устраивать какие-то экспансии в иные необжитые земли. Более того, король всю дальнейшую работу по разведке целиком и полностью возложил на плечи Арклайдов, обещая дать им власть в Айронкладе. Несмотря на малый интерес, это весьма большая цена, не так ли? В данном случае, каждый преследовал свою цель. И если Тофтиф взялся за разведку с ещё большим рвением в надежде, что при новых полномочиях он сможет помочь своему народу, то Гиацинт хотел лишь освободить себя и советников от утомительных подсчётов собранного урожая, распределения пищи по всем городам и деревням, да так, чтобы единороги всегда были сытыми, а земнопони довольными.

Таким образом, именно Арклайды и земные пони обнаружили ещё больше неизвестных рас, с которыми они быстро, или по истечению некоторого времени установили дружеские отношения. Земля коров и быков, где вот-вот должен был установиться полнейший матриархат; овечья община, произведшая на свет целое поколение мудрых и умелых торговцев; Племя Упорного Неподчинения, как прозвали тогда небольшое сборище ослов и ослиц, которые согласились жить в мире и согласии на благо Королевства Этерии только через двадцать лет переговоров. Да, во время нынешней Эквестрии, скорее всего, не осталось ни одного осла, так как они быстро смешались с обществом земных пони, из-за чего у них появились особенные детёныши – мулы. То были достойные открытия, благодаря которым следовало с гордостью увековечить имя Тофтифа Арклайда и слагать о нём песни. Но при всём этом его достижения выглядели довольно блекло на фоне того, чего сумел достичь его сын – Паддингхед. Три крупнейших знакомства с одними из самых великих рас Королевства были осуществлены трудом и потом этого земного пони из простой фермерской семьи. Но естественно, в одиночку, как и многие другие славные деятели нашей истории, он этого никогда бы не добился.

Передав управление небольшой торговой лавкой «Карты со всех уголков Этерии» родному брату Стронгбаку, Тофтиф получил обещанное слово от Гиацинта: Айронклад сделали, при свидетельстве короля и его совета, единственной и неповторимой столицей государства земных пони, на звание которой до того претендовал Гипхауэр, а Тофтиф должен был стать первым канцлером. Но он отказался от этого титула, прося короля отдать его своему единственному сыну. По изначальным законам Королевства единорогов, Паддинхед мог стать канцлером только после смерти Тофтифа, но в тот день Гиацинт I сделал поправки, благодаря которым любой нынешний и будущий правитель мог добровольно передавать все полномочия на своего ребёнка, когда тот достигнет определённого возраста. Благодаря этому, отец будущего правителя земных пони смог заняться перестройкой Зимней Ратуши, которая в своё время отвечала за большую часть всех дел в государстве земнопони.

Брат Тофтифа стал мудрым наставником Паддингхеду, обучил его всему, что пригодилось бы опытному разведчику. Лавка «Карты со всех уголков Этерии», находящаяся в старом амбаре, и которая была так названа в шутку, под руководством Стронгбака превратилась в крупное содружество. Так в столице земных пони появилось Око Айронклада, где стали тренировать выносливых и быстрых разведчиков, а первые выходцы под лидерством Паддингхеда отправились в далёкие центральные земли материка, куда до этого не ступал ни один пони. Хотя это место долгие годы находилось под пристальным наблюдением магистров Зиалона, которые ощущали невероятную магию из одного гигантского леса, не теряющего листву и цвета даже в самую холодную зиму. Единороги желали разузнать обо всех тайнах этого леса, но страшно боялись неизвестности.

Не теряя времени, Паддингхед Арклайд с несколькими храбрыми разведчиками добрался до Вечнозелёного Леса, который так прозвали его исконные жители – олени. Любопытные земнопони обнаружили там целое королевство, отделившееся от всего окружающего мира ради жизни в гармонии с природой. Олени представляли собой ловких и грациозных существ, среди которых лидером становился тот, кого выбирал и благословлял сам Вечнозелёный Лес. Как видно из этих слов, Лесной Король и его народ оказались довольно миролюбивыми созданиями, и они приняли земных пони в своём доме очень тепло. Именно так народы Этерии узнали о новой истории и необычной культуре лесных жителей, которую те поведали нежданным гостям. Историки отмечали, что Паддингхед и его спутники провели в Лесном Королевстве целый месяц, на протяжении которого те многое узнали об оленях, но практически ничего о самом лесе, где о последнем я услышал из уст лишь самого Арклайда.

Народ с причудливыми рогами и тонкими ногами только-только начал переходить на каменные постройки, которые должны были заменить дерево. Естественно, деревянные жилища сразу навевали вопросы о том, что лесной народ жил не в такой уж гармонии с природой. Но, по словам Короля Грандхорна, то были дары самого леса, которые он вырастил только для него и его народа. Сам король часто отзывался о Вечнозелёном Лесе, как о некоем могущественном создании, обладающем невообразимыми силами. Однако Паддингхед так и не смог убедиться в правдивости этих слов, лишь выяснив у жителей то, что именно в этом лесу деревья могли вырастать за несколько дней!

В середине того месяца гостей пригласили жить в Хорндрим – замок короля и его семьи, единственное каменное строение в королевстве оленей. Арклайд желал знать многое, но олени часто не давали прямых ответов на его вопросы, а порой игнорировали некоторые из них, намекая, что они не смогут поведать чужеземцам все свои тайны. Хотя источником строительных камней служило великое ущелье, в котором обитали разные дикие твари, но то, каким образом рогатые создания добывали оттуда необходимые ресурсы, осталось под покровом той же тайны, что и многое до того. И чем быстрее приближался тридцатый день месяца, тем больше узнавал Паддингхед о необычных способностях этого дивного народа. Они могли исцелять болезни и залечивать раны с помощью трав и других даров Вечнозелёного Леса, что стало основой магии Исцеления, которой позднее научились маги Зиалона. Дружба оленей со всеми дикими обитателями леса поражала воображение, а поклонялись рогатые огромному дереву, растущему в центре Вечнозелёного Леса.

Как бы то ни было, но целых двадцать девять дней земным пони не разрешали говорить что-либо о своей культуре, родине и о соседях. Такое отношение едва не закончилось конфликтом, но в тридцатый день Король Грандхорн проводил Паддингхеда в свои покои, где всё-таки попросил рассказать обо всём, что так долго и терпеливо держал тот в своей голове. Как утверждал Арклайд после возвращения домой, он поведал королю обо всём, стараясь ничего не утаивать в истории своего народа. И в этом будущий канцлер был честным, ведь он знал свою культуру и историю, знал многих из самых великих деятелей земных пони. Но, подобно оленям, Паддингхед не стал делиться совершенно всем, оставив при себе рассказы о единорогах, магии, воронах, драконах и о других землях в восточной части Этерии.

Выслушав эту беседу, которая длилась целый день, со всем вниманием, Король Грандхорн переменился в настроении, утратил своё дружелюбие и весёлый настрой, после чего он подарил Арклайду остро заточенный кусок чёрного металла, вставленный в длинную палку. Я помню слова Паддингхеда, как он говорил об этом в своей комнате, сидя у камина:

«Пользуйтесь моим подарком с умом, ибо настанет день, когда враги придут и в ваш дом тоже» — это было последнее, о чём Арклайд услышал от гостеприимного хозяина Лесного Королевства. То копьё позднее дало толчок, в котором пони были вынуждены пересмотреть свои взгляды на привычные и мирные инструменты для строительства и ремёсел, дабы использовать их в совершенно иных целях. Но в своё время Паддингхед не получил никаких разъяснений, для чего нужно это оружие и о каких врагах предупреждал Грандхорн на прощание. Тем же часом, в тёмную и дождливую ночь олени проводили отряд разведчиков во главе с Паддингхедом до границы леса и там с ними распрощались. Будущий канцлер не стал рассказывать своим разведчикам о копье, вместо этого припрятав остриё в личной походной сумке и выбросив палку. Так земные пони вернулись домой, где их с нетерпением ждали семьи, а король Гиацинт I пожелал знать обо всём. Впоследствии, олени так и не стали верными и надёжными союзниками Королевства, но зато их дом оказался настоящим пристанищем знаний для единорогов из Зиалона, среди которых был и я. К сожалению, длилась эта благодать для разума недолго: через год с лишним после ухода Паддингхеда, Король Грандхорн оградил Вечнозелёный Лес от всех извне.

К тому времени, когда моя раса познакомилась с оленями, в Зиалоне полностью сформировались две школы, где велось развитие магии Покровительства и Таинства, а также начался набор учеников в новую школу Стихий. Более того, многие учителя занялись развитием старых направлений, открывая ещё больше заклинаний и формируя особые подразделы главных школ. К примеру, благодаря советам от мудрых оленей, и соответствующей практике наши учителя создали ответвление в магии Покровительства, а именно, магию Исцеления.

В Айронкладе уже готовилась новая экспедиция Паддингхеда, собирающаяся двинуться к неприступному северу в поисках каких-либо источников жизни, или других разумных существ. Тофтиф считал эту затею крайне рискованной, и ни при каких условиях не хотел отпускать единственного сына в столь опасный путь. Стронгбак, напротив, решил встать на защиту племянника, а в ходе долгих споров он даже смог переубедить родного брата, и тот, пусть и с тяжестью на душе, благословил сына на поход к снежным далям. По велению Стронгбака, в овечьей мастерской были утеплены по несколько слоёв шерсти все одежды, сшитые для Паддингхеда и его разведчиков, дабы обеспечить путешествию гарантированный успех. На прощание, Тофтиф пообещал будущему канцлеру завершить все работы над переименованной Зимней Цитаделью, которая должна была стать гордостью сына и его невесты Карионны Линен, а, следовательно, и всех потомков дома Арклайдов.

Так Паддингхед вместе со Стронгбаком и ещё четырьмя близкими друзьями отправился к далёкому северу. На пути их ждали суровые испытания, к чему было невозможно подготовиться даже в зимнее время, ведь зима в Этерии длится не больше четырёх месяцев. Там же холода не отступали никогда. А чем дальше земные пони отдалялись от знакомых границ Королевства, тем меньше низших и растений они встречали на своём пути. Впоследствии, зелёные и цветущие луга уступили место промёрзлой земле, которая будто молила небеса о тёплом снежном одеяле, чтобы уснуть и никогда больше не просыпаться. Затем голая тундра окончательно сменилась бескрайней снежной пустошью и горными пиками, у которых нельзя было разглядеть и вершин, ибо они утопали в тёмно-серых облаках.

Возможно, участь Паддингхеда и его команды осталась бы в анналах истории, как безрассудный, но храбрый и важный для науки поступок, если бы он пошёл к своей первоначальной цели, а именно: добраться до гор и обогнуть их. Но страшная буря этого не допустила — истинное проявление силы природы, она налетела столь же внезапно, сколь и появилась. В свирепых порывах ветра, где видно было не дальше собственного носа, пони заблудились. И они выживали в полнейшей неразберихе четыре дня: искали выход, спасались от холода, брели вперёд без надежды на спасение. Несмотря на то, что разведчики в самые невыносимые часы укрывались под снегом, а ночи и вовсе сидели в нём, некоторым так и не удалось пережить эту бурю. Стронгбак был сильным и выносливым пони, который отдал многие годы фермерству, но старость давала о себе знать, и в том путешествии явно не в его пользу. В моей памяти ясно сохранилась та печаль на лице Паддингхеда, боль и угрызения совести за то, что он позволил своему дяде отправиться с ним. Канцлер никогда не мог себе этого простить и я с трудом представляю, как он явился с этой вестью к собственному отцу. И такое вы не найдёте в старой истории, или в нынешней. Всё это познаётся только со слов очевидцев. Если бы мы могли встретиться со всеми, кто жил в ушедшие годы, если бы нам удалось с ними поговорить, тогда каждый бы взглянул на мир совершенно иначе. А, возможно, изменил его в лучшую сторону, избежав старых ошибок.

На четвёртый день силы начали покидать даже Паддингхеда, не говоря уже про остальных. Как мне рассказывал канцлер, именно лучший друг, Катаоир Гаст подгонял его вперёд, не позволял ему сдаться и умереть. В конце концов, блуждание впотьмах привело пони к странному месту, которое они приняли за помутнение своего разума: место, где буря расступилась перед невидимой шарообразной стеной, а снег, падая на этот барьер, так и не долетал до земли. Не видя иного выхода из смертельно опасной ловушки, Паддингхед собрался с последними силами и прошёл внутрь, приняв это явление за магию школы Покровительства. Он ожидал увидеть там единорогов, которых отправил король Гиацинт на спасение заблудившихся земных пони. Реальность же оказалась куда более ошеломляющей, чем себе представлял Арклайд: вместо заснеженной пустоши — цветущие зелёные поля и луга, а за сверкающей на солнце аркой распростёрся огромный город, словно выстроенный из драгоценных камней.

К удивлению разведчиков, местные жители будто бы уже видели путешественников раньше, или заранее ждали их прихода. И тут снова земным пони повезло на доброжелательность, ведь приняли их тепло и радушно, а ещё вдобавок отогрели, накормили, да подарили чистую и сухую одежду невиданной красоты. После славного отдыха в лучезарном городе, чужеземцев пригласил на личную аудиенцию сам император. Так разведчики под руководством Паддингхеда открыли новое независимое государство – Кристальную Империю, где жила высокоразвитая раса кристальных пони. Невероятные сходства обеих рас – вот, что больше всего запомнилось будущему канцлеру, помимо красивого города, спрятавшегося посреди далёкой снежной пустоши. К сожалению, местный правитель не был столь откровенным в беседе, подобно оленям, так что земнопони через несколько дней ушли домой, практически ничего не узнав о самой Кристальной Империи, её культуре и традициях. Император пожелал встретиться с королём Гиацинтом I, а также с мудрейшими представителями Мирреана и Зиалона. Разведчики с того дня стали его гонцами, вместо гордых первооткрывателей.

Об итогах той встречи и о темах для разговора я мог лишь догадываться. Даже когда я стал магистром, в наших записях не было ни одного упоминания о том, что кто-либо из Зиалона отправлялся на север в Кристальную Империю. Зато по всему Королевству пронеслась весть о новом торговом пути и об установлении взаимовыгодных отношений между Этерией и независимым севером. К моему сожалению, Паддингхед уже не присутствовал на том собрании. По возвращению домой, он принял титул канцлера, первого правителя государства земных пони. И тот период выдался очень тяжёлым для Арклайда: похороны Стронгбака, новые обязанности, рождение сына Адриана, а также последний неизведанный край Этерии – горные пики и пустынные земли юго-запада. Канцлер хотел выполнить обещание Кент-Плиму – картографу из Мирреана, который ещё до похода к Вечнозелёному Лесу тесно сотрудничал с Оком Айронклада, где он долгие годы помогал земным пони с картами. И обещание состояло в том, чтобы непоседливый единорог завершил дело всей своей жизни, составив точную и полноценную карту всего Королевства. Жаль, что спустя годы он умер, так и не узнав, что знакомая нам Эквестрия — лишь малая часть огромного материка, но это совсем другая история.

Дел у Паддингхеда не становилось меньше, ведь у него появилось второе дитя – Элиона, а в Айронкладе начался технологический скачок, тесно связанный с вооружением. Идеи, появившиеся благодаря копью от Короля Грандхорна, произвели на свет множество типов оружия, в чём усиленно помогали единороги, и что вас должно было удивить больше всего. Впервые копьё было показано Гиацинту II – младшему сыну короля, с которым Паддингхед успел сдружиться ещё до похода на север. И вскоре эта весть дошла до старшего сына Блэквулов, Сомбры, а после и до его отца – Гиацинта I. Так, инженеры земных пони и единороги начали работать над оружием, которое должно было их уберечь от любых врагов. Несмотря на дружелюбие большинства встреченных созданий, король не исключал здравой мысли, что не все расы могут быть настроены доброжелательно. А после того, как территории и богатства Королевства становились только больше, у Гиацинта I начала проявляться острая паранойя. Ко всему прочему, из Вороньего Гнезда в Айронклад и Элларис стали прилетать молодые воронята, желающие помогать всем, чем можно. Умения этих птиц быстро нашли себе должное применение: молодняк активно участвовал в передаче кратких и объёмных вестей, а более старые вороны принялись обучать земных пони письму, чего не могли добиться единороги, использующие телекинез для такого дела. Так, в растущем Королевстве появились грамотные земнопони и образовалась удобная почтовая служба.

И вот мы уже подобрались к той части истории, которую я считаю одной из самых мрачных. Целый ворох проблем, которые от первого дня и до конца становились всё хуже и хуже, подобно снежному кому, летящему с горы. Начало всему кошмару положило новое открытие, а именно, последняя разведка дома Арклайдов, на которую сама судьба так долго не отпускала Паддингхеда. Опасения канцлера особенно возросли после рассказов воронов о том, что никто из их разведчиков не возвращался живым с того места, куда и собирался идти правитель Айронклада. Впервые за всё время походов, из врат Железного Города вышли земные пони, вооружённые мечами и одетые в броню с хитрым расцветом, позволяющим сливаться с местностью.

Судя по рассказам Паддингхеда, даже природа предостерегала их, высылая проливные ливни и сильные ветра на протяжении всего похода, но они не обращали внимания на эти знаки. Горные пики, где самый высокий из них был назван Скайриджем [Skyridge], встретили путешественников крайне негостеприимно: мало того, что там было очень холодно даже у самого подножия, так ещё как назло им приходилось остерегаться камнепадов и оползней. Трудный и продолжительный обход гор привёл разведчиков к тёмному, густому лесу, который уже окрасился золотыми и красными цветами, встречая осень. Как оказалось при терпеливом наблюдении, этот лес во множестве состоял из плодоносных деревьев и растений, и в котором нашли себе дом целые стаи и семьи низших. Но опасность таилась не в горных обвалах и ужасной погоде, она исходила со стороны двух враждующих между собой рас, одна из которых представляла крупных зверей – волков, а другая — крылатых пони, где последние стали полнейшей неожиданностью для Паддингхеда и его товарищей. Волки жили в окрестных пещерах и чьих-то больших норах (подозреваю, что медвежьих), нападая на всех ближайших низших и не давая, так называемым, пегасам добраться до плодов их леса. Забавно, но это название разведчики услышали из уст самих носителей. А наши крылатые сородичи, несмотря на принадлежность к пони, не выдались столь добрыми и миролюбивыми созданиями, и их действия сложно было назвать адекватными и расчётливыми. Как полагал канцлер, виной тому послужил голод, который вынуждал крылатых пони нападать в безнадёге на более крупных и сильных волков. Хоть те и не могли летать, зато высоко прыгали и лазали по деревьям.

Разведку пришлось быстро свернуть, когда земные пони едва не угодили в лапы одного из волков, который нашёл их по запаху. Впервые за всё время, Паддингхеду и его разведчикам пришлось вступить в бой и, несмотря на тяжёлые ранения, волка одолели численным преимуществом и магией Кент-Плима, что покинул дом ради полного написания карты. Южные пустыни оставили на следующий раз, ибо начальные познания в магии Исцеления у единорога не помогли вылечить тяжелораненых земных пони. Также канцлер так и не узнал о жилищах крылатых пони, ведь они прилетали с самой вершины Скайриджа, укрытой от чужих взоров за туманом и горными образованиями.

С того времени началась череда немыслимых событий, будто всех в Этерии прокляли. Мелкие ссоры и конфликты в Зиалоне переросли в крупную вражду между школами, а выборы новых магистров только подлили масла в разгорающийся огонь. Мне ещё за несколько лет до этого удалось честным трудом и упорством стать магистром в магии Таинств, но для всех остальных я оказался таким же врагом, как и другие магистры с учителями. К счастью, нам удалось оставить эти конфликты в стенах Зиалона, не выпустив их за пределы школ, что было достигнуто непомерными усилиями.

Через пару лет злосчастная цепь, полная бед, становилась всё тяжелее и наращивала звенья тревог с прибытием гонца от короля оленей, Грандхорна. Это была первая и единственная просьба о помощи от правителя Лесного Королевства, ведь за все те былые времена знакомства, помогал он только нам, не прося ничего взамен. Весть, отправленная к магистрам и к Гиацинту I, говорила о скором нападении драконов с Драконьего Камня на Вечнозелёный Лес. О причинах этого раздора Грандхорн написал довольно скупо и непонятно, лишь сделав акцент лишь на том, что всех драконов возглавляет сама Матерь.

Гиацинт собрал большой совет, где единогласно было принято решение о помощи оленям. И после этого началась скорая подготовка войск земных пони, мулов и быков, единорогов из Эллариса и Мирреана, а также магов из Зиалона, единственных, кто мог на равных противостоять опасным тварям. Но в последний день, в день, когда должна была выступить на выручку оленям вся сила Королевства, Гиацинт I повелел всем разойтись и вернуться домой. То было крайне противоречивое заявление, за которое осуждали короля все, а особенно Паддингхед вместе с остальными земными пони. Однако, по рассказам приближённых советников короля, причиной такого неожиданного проявления трусости стало прибытие белой драконы. Её звали Дейериной и она просила мирных переговоров лично у Гиацинта. То приземление огромного чудища на главную площадь столицы помнит каждый житель Эллариса, но мало кто знает о беседе короля и драконы. Так или иначе, на следующий день после отлёта Дейерины из столицы, Гиацинт отправил последнее письмо Грандхорну. В нём было сказано о прекращении всех взаимоотношений Королевства с оленями, где король объявил его народ врагами и предупредил, что любой выход за границы Вечнозелёного Леса будет караться смертью, хоть это будут важенки, хоть оленята.

Я хорошо представляю себе чувства Грандхорна, когда он читал те строки, но ответа Гиацинту, к нашему удивлению, от него не пришло. Напоследок, мы вместе с другими магистрами, терзаемые душевной болью, отправили ему подсказку, как можно было найти и приручить фениксов – результаты одних неудачных опытов в освоении магии Стихий, а именно, огненной магии. Те странные существа являлись плодами крайне усердного применения огненных заклинаний одарёнными учениками. И, несмотря на то, что мы избавлялись от них чуть ли не с рождения, они всё равно умудрились выжить и заселиться в не менее удивительной части соседнего от Зиалона леса. Там произрастали деревья с некой защитной слизью от огня, судя по всему, из-за близкого соседства с драконами, отчего фениксы чувствовали себя там как дома. А что особенно важно, малые размеры фениксов могли ввести противника в заблуждение, ведь при крайней опасности эти создания чистой магии способны обращаться в огненную форму – зрелище неописуемой красоты и великой силы.

Олени, брошенные на произвол своей судьбы, были сожжены драконами через три дня, после того, как маги отправили весть о фениксах. И ночь четвёртого дня так и осталась незамеченной, настолько сильно горел несчастный лес. Прошло немало часов, прежде чем сыновья и дочери Матери поднялись в небо над пылающими руинами Лесного Королевства и стёрли его окончательно, похоронив в чёрной земле. И за всем этим кошмаром мы наблюдали с верхушки башни. Самые могущественные заклинатели Этерии собрались на верхней площадке Зиалона и лишь молча смотрели, не смея перечить королю. Ученикам из нижних общежитий повезло куда больше и они не видели того ужаса, но ветер всё равно доносил скверный запах гари до всех наших школ. Никто так и не узнал, что происходило в чащах леса и, возможно, мы так этого никогда не узнаем. Зато мы точно видели, что не все драконы вернулись из леса. Их было куда меньше, чем во время атаки, а это навевало дурные мысли.

К утру следующего дня Вечнозелёного Леса не стало. После него остался лишь обугленный труп былого величия и невероятной природной красоты. А когда Матерь и большая часть её выживших детей покинули лес, последние драконы унесли в своих лапах огромные сети, которые были набиты обгорелыми скелетами оленьего народа. Как ни странно, но крылатые чудища не бросили кости в какой-либо пустыне, и не разбили их о скалы, а утопили останки в водах Необъятного моря, впоследствии ставшим Плачущим морем. И в этом поступке я заметил проявление уважения к противникам от драконов, ведь они хоронили своих врагов так же, как это делали со своими умершими собратьями. Напоследок, те драконы вернулись к сожжённым руинам и вырвали из земли единственное дерево вместе с корнями, которое уцелело каким-то непостижимым чудом, а также взяли в плен всех фениксов, возродившихся из общего пепла друг за другом. И судя по вновь заселённым гнездовьям спустя несколько месяцев, драконы всё же отпустили всех фениксов на волю.

В то время мы считали, что наступил мир и покой, который будет длиться вечно (несомненно, мы были теми ещё оптимистами). Мы трусливо оставили поле боя по одному слову какой-то драконы, но избежали участи оленей благодаря её предупреждению. Народы Этерии перестали бояться неизвестной тревоги, прекратили со страхом глядеть на небеса, а четыре года мира и покоя говорили нам, что больше ничего плохого не случится. В Элларисе должен был взойти на трон новый король – Сомбра Блэквул, которому изрядно постаревший и одуревший Гиацинт I собрался передать корону. Вопреки счастью этого празднования, кто-то стал нападать на деревни земных пони. Естественно, вина легла на драконов, которые знали о нашем давнем знакомстве с оленями и решили добить нас просто потому, что им так захотелось. Но поселения не сожгли, а только разграбили.

Как оказалось впоследствии, так называемые, пегасы истребили всех волков и захватили лес, а затем решили добраться и до остальных жителей Королевства. Нам пришлось собраться и оборонять свои земли от ловких и стремительно быстрых противников. Так началась «Война Крыла и Меча», как её красиво обозвали толстые историки из Мирреана, ибо первыми, кто принял бой с пегасами, были земные пони во главе с Паддингхедом Арклайдом. Сражения, осады, дерзкие вылазки, победы и поражения длились несколько лет. И один только создатель ведает, как долго могли бы мы продержаться, если бы нам не посчастливилось узнать причину столь непомерной ярости пегасов.

Изначально, старый король намеревался отбить все атаки, оттеснить крылатых пони до их родного дома и там уничтожить их всех до единого. Но, несмотря на все усилия, победы начали одерживать пегасы, а не земные пони и единороги. В конце концов, маги Зиалона, среди которых мой голос был наиболее приоритетным, захотели подробнее изучить причины агрессии у наших явных сородичей и постараться от неё избавиться. И даже мысли не возникло, что такое поведение могло появиться у них с рождения, ведь это выглядело ненормально даже на фоне драконов. Таким образом, всем войскам поступил приказ о захвате как можно большего числа пегасов в плен. Спустя время, всех немногочисленных пленников доставляли прямиком в Зиалон и держали под круглосуточным надзором в безопасных камерах, где мы долгие месяцы пытались обуздать эту странную ярость. Как оказалось, бедняги заразились некой болезнью, природу которой мы так и не смогли определить, даже несмотря на неплохие познания медицины и в магии исцеления. Методом проб и ошибок, где их результатом стали многие смерти пленников, нам удалось создать напиток, который излечил агрессию последнего выжившего пегаса и облегчил его муки. Пленник умер через несколько дней, так и не сумев оправиться после всех наших предыдущих опытов. Но перед смертью, ему даже хватило сил поблагодарить нас, и в его угасающем взгляде я видел чистоту и долгожданный покой. Так, вдохновившись новыми познаниями, мы занялись созданием обширного заклинания, которое должно было охватить всю Этерию и избавить всех пегасов от кошмарной участи, ожидавшей их после уничтожения земных пони, единорогов и остальных разумных рас Королевства. Не сомневаюсь, что следующей их целью был Драконий Камень, где они вряд ли выстояли бы против Матери и пламени её деток.

Тем не менее, война с Королевством близилась к скорому завершению и не в нашу пользу. Каждый разумный житель Этерии встал на защиту своего дома. К нам на выручку даже присоединилась сама Кристальная Империя. Земные пони, единороги, быки, мулы, вороны, кристальные пони, возглавляемые императором – если бы не их отвага, храбрость и стойкость, я бы не успел закончить своё заклинание, которое оказалось наиболее действенным из всех остальных. Да что там, признаюсь, оно стало единственной надеждой на спасение, хотя никто не верил в успех. В последние часы большая часть пегасов добралась до Зиалона, и вот-вот должна была прорваться сквозь защитные барьеры магов Покровительства. К счастью, заклинание удалось применить как раз вовремя. То было изумительное и несравнимое ни с чем зрелище, я даже не подозревал, что магия может быть столь красивой. Огромная волна энергии прошлась по всем землям Королевства, что ознаменовало собой конец Войны Крыла и Меча, ведь она освободила разум всех пегасов от оков слепой и безумной ярости, и которая окончила Эпоху Открытий, положив начало Эпохе Стремлений.

Что более удивительно, никто не спрашивал, как пегасам удавалось так успешно воевать сразу с несколькими противниками. Они пользовались копьями, облегчёнными доспехами, весьма неплохой тактикой и молниеносными нападениями. До разоружения все считали, что обмундирование было краденым, тем более первые нападения пегасов являлись грабежами и воровством.

Занявшись восстановлением разрушенных городов, и решением дальнейшей судьбы пегасов, не все обратили внимание на то, что у заклинания было одно крайне неожиданное последствие: шли дни и недели, но на небе больше не появлялись облака, и нечему было проливать осенние дожди. Но такое мы уже видели не раз, а особенно в знойные летние дни. И когда пришла зима, кажется, всё снова встало на свои места. О том, что с погодой в Этерии произошли катастрофические изменения, мы догадались только на пятый месяц лютой зимы, которая продолжала медленно, но верно набирать силу и грозилась уничтожить всех живых за то, что я сделал.

Эта зима длилась чуть больше года, и я даже не хочу писать о всём пережитом нами за то страшное время. Когда же чёрно-серая пелена отступила на север, а все льды и снега растаяли, у Королевства появилась новая беда – смертельная засуха. Так все узнали, что заклинание разрушило погоду и теперь в Этерии никогда не появятся облака, последствия чего нетрудно себе вообразить: пересыхание рек и озёр, гибель всех растений, а затем и всех жителей, кому нужна для жизни еда и вода. Дальнейшие годы я провёл в изгнании, хотя за свою ошибку меня следовало бы казнить. Но самые близкие друзья продолжали высылать мне провизию и новости из внешнего мира, по крайней мере, в первые тяжкие годы одиночества.

Лучшие умы среди пони и воронов нашли изобретательный выход из крайне непростого положения, придумав механизмы для производства искусственных облаков. А пегасы, которых использовали как рабов и которых хотели истребить за то, что они натворили, стали идеальными кандидатами для распространения облаков. Спустя некоторое время, на небе появился Небулос – погодная крепость, ставшая домом для многих пегасов. И тогда нам казалось, что всё, наконец-то, придёт в норму.

Подводя итоги этого скромного введения в нашу историю, я хотел бы отметить, насколько удивителен и полон чудесами наш мир. Я часто думаю об этом, когда вижу неведомо как сохранившуюся природу над Вечнодиким Лесом, который вырос из останков Лесного Королевства. Я часто думаю об этом, когда ощущаю дуновения ветра, который не оставил нас, помогая крылатым пони с их непростой и тяжёлой работой. Я часто думаю об этом, глядя на чудное кристальное древо в центре Драконьего Камня, взбираясь на вершину какой-нибудь укромной горы. Я часто думаю об этом, зная, что истинный наследник престола уступил трон младшему брату и ушёл на помощь кристальным пони, потерявшим своего единственного лидера в войне, до которой им не было никакого дела. И я часто задумываюсь о нашем будущем, о том, сколь много чудес нам ещё предстоит встретить за свою загадочную жизнь.