Хроники Постапокалипса: Иномирье

Глава №8 - У всего есть своя цена

В себя я пришла по собственным ощущениям спустя несколько часов. Первое, что почувствовала — саднящую шишку на затылке. Но я не помнила, откуда она взялась, хотя и догадывалась, что меня вырубили, чтобы посадить в этот подвал, если судить по затхлому воздуху, не очень приятным запахам и далекому «кап-кап-кап». Ориентировалась я сейчас исключительно на слух, потому что мои глаза не видели вообще ничего, как будто на них темную повязку опустили. Я попыталась нащупать что-нибудь вокруг телекинезом, но сразу поняла, что похитители были отнюдь не дураками, раз нацепили на мой рог кольцо, блокирующее любые заклинания, включая пресловутый телекинез. Уюта не добавляло лежание на чем-то мокром. Видимо, моя куртка успела хорошо промокнуть за то время, что я пробыла тут.

«Мда… На этот раз я крепко попала. Конечно, мой план предполагал встречу с грифонами, но просиживания крупа в подвале — уж точно нет. И что стало с моими друзьями? По крайней мере с Линой, Клодом и Эпплсвитом, потому что я не уверена, что после сказанного Родас с Беллой захотят и дальше сохранять дружбу. С другой же стороны, открыть им глаза на правду было жизненно важно, ведь то, как изменились супруги за время нашего отсутствия, выносит мне мозг. Если рассуждать логически, трудности должны были их закалить, а не творить с их характерами что-то очень странное…» — думала я, продолжая лежать на боку и гадать о возможных вариантах развития событий.

Впрочем, мне не дали особо много времени на это. Где-то вдалеке с оглушительным скрипом открылась дверь, а затем я услышала шаги, приближавшиеся ко мне. И хотя мои ноги связаны не были, я не предприняла попыток встать, потому что похитители могли расположить мою тушку таким образом, чтобы я, после того, как поднимусь на ноги, обязательно ткнулась носом в стену, колонну или какой-то еще предмет и, в итоге, немного поранилась бы.

И тут с моей головы сняли нечто, мешавшее мне видеть. И это действительно была самая обычная повязка. Передо мной стоял довольно рослый и накачанный грифон, на котором было столько шрамов, сколько я и сосчитать при всем желании не смогла бы.

— Роза Сансет, собственной, мать твою, персоной! — ухмыльнулся птицелев, — вот мы и встретились наконец. Это какой же тупой надо быть, чтобы завалить нашего бойца и наивно полагать, что мы об этом не узнаем?
— Я на это и рассчитывала, — буркнула я в ответ, вызвав у наёмника легкое удивление.
— Отвертеться не получится, — заявил грифон, — чтобы восстановить равновесие, я тебя просто убью.
— Голыми… руками? — подняла я бровь в притворном изумлении, однако мне стало не до смеха, когда одну из передних конечностей он протянул ко мне. Одной правой гибрид мог спокойно сломать мне шею, совершенно не напрягаясь.
— В любую секунду, — кивнул он.

Оценивая свои шансы, я осознавала, что их практически нет. С кольцом на роге, блокирующим любую магию и вдобавок без оружия, мне попросту нечего противопоставить грифону, который, похоже, и был лидером группировки наёмников. К сожалению, всё было написано у меня на мордочке, и оппонент спокойно прочитал мои ощущения, мои страхи, будто открытую книгу. Хотя бы громогласно хохотать, показывая своё полное превосходство надо мной, не стал, и на том спасибо.

Я начала перебирать крайне немногочисленные возможности, что у меня еще остались. Вкопытопашную драться бестолково, мои пинки задними ногами явно не сдвинут с места этого гиганта. Заболтать или как-то принудить вернуть мне магию, а лучше — сразиться один на один с оружием — еще менее вероятно. Секунды текли не торопясь, будто понимая, что я попала на рейс с одним пунктом назначения. Вот только сдаваться мне никак не хотелось. Я всё еще была слишком далека от достижения главной цели. И отступиться или погибнуть права не имела.

Грифон сделал ровно два шага по направлению ко мне. Сомневаюсь, что с дружелюбными намерениями. И вдруг меня словно что-то легонько подтолкнуло в переднюю ногу. Я почувствовала гигантское облегчение, когда осознала, что мне недоступна лишь только традиционная единорожья магия. Древние же заклинания, освоенные мной не без помощи Лины, я могу применить в любой момент! Не знаю, как так вышло, что я забыла про боевую магию, которую заблокировать практически невозможно! И пусть у меня не было сейчас при себе амулетов Старсвирла, которые усиливают и стабилизируют применяемые заклинания, я вполне могла справиться и сама.

Ухмылка на моей мордочке становилась всё шире, а вот грифон замер и недоуменно глядел на меня. И то, что я ему приготовила, будет последним в его жизни зрелищем.

О повелитель ужасных кошмаров!
О меч холодной, темной пустоты!
Освободись от небесных оков!
Стань един с моей силой,
Стань един с моим телом,
Дай нам вместе пройти дорогой разрушения!
Сила, разбивающая даже души Богов!
Idati okunkun!

Эти слова не звучали из моих уст уже довольно давно. Я поднялась на задние ноги во время произношения заклинания, а в передних сформировался черный шарик, постепенно он трансформировался в рукоятку, а остальная часть сформировалась в достаточно длинное и широкое лезвие меча. По новоявленному оружию попеременно пробегали оранжевые и белые молнии, я сделала ровно два шага по направлению к грифону, а он — эти же два шага, но назад. Но это ему не помогло. Удар я нанесла без замаха, попросту сделав выпад и пронзив гада насквозь. Птицелев упал на пол и больше не шевелился.

После этого Меч Тьмы распался, а я с трудом удержалась от того, чтобы не свалиться рядом с трупом. Сил эта магия забрала у меня немало. Я боялась себе представить, что же будет, если сюда придет хотя бы еще двое грифонов. Мне нечего было им противопоставить. Хотя… Я взглянула на мертвеца. Ему его вещи уже точно не понадобятся. И это не мародерство, отнюдь. Обшарив грифона, я заполучила в свои копыта заряженный пистолет и пару магазинов к нему. Двадцать семь патронов в наличии в общей сложности — уже неплохо. Еще бы избавиться от этого кольца на моем роге — и будет совсем хорошо. Помимо этого, я взяла кобуру, которую нацепила на переднюю ногу и туда засунула пистолет. Чертовски сложно без телекинеза…

Бронежилет одевать я не стала, пусть он мог и спасти мне жизнь от пули, попавшей в туловище. Но наверняка враги стрелять будут в голову. Ну или по крайней мере стараться это делать. Больше мне в этом подвале делать было нечего, поэтому я открыла дверь и шагнула в следующее помещение, оказавшееся примерно таким же по площади, что и моя одиночная камера, но значительно более комфортным. Пол сухой, стены тоже, нигде ничего не капает. Идиллия, да и только, если бы не странный сладковатый запах, моментально меня настороживший. Выяснять, откуда так пахнет и что является источником, я не стала и, стараясь производить как можно меньше шума, направилась дальше.

Пару похожих помещений спустя я обнаружила лестницу, ведущую наверх. Через два пролёта я наткнулась на дверь, но открывать её не спешила. Чутьё подсказывало мне, что стоит выждать немного. Прижав ухо к деревянной поверхности, я старалась уловить какие-либо звуки. Поначалу я слышала лишь голоса, редкую стрельбу одиночными и звон чего-то металлического. Внезапно раздался звон выбитых стёкол и началась такая пальба, какой я услышать не ожидала. В разгар перестрелки открывать дверь и что-то предпринимать, ориентируясь по обстановке, было крайне опасно.

Моё чутье внезапно забило тревогу, и я ломанулась обратно вниз. И вовремя! Едва я успела преодолеть первые десять ступеней вниз, как деревянную дверь, к которой я минуту назад прикладывала ухо, разнесло на куски взрывом. К счастью, меня не зацепило. Выяснять, кто же именно решил проверить дверь на прочность, мне совершенно не хотелось, поэтому я спустилась обратно в подвал и быстро пробежалась по всем помещениям. Выхода, на первый взгляд, не было. По лестнице же между тем начал спускаться кто-то очень большой или очень тяжелый, судя по звуку шагов. Я была абсолютно уверена, что у этого неведомого посетителя вряд ли ко мне дружелюбное отношение. Что же до стрельбы, то она почти стихла, но мне было всё равно, кто выиграл в стычке. Другая насущная проблема висела надо мной, словно чёртов Дамоклов меч. Мне необходимо выбраться отсюда, но как это сделать?

Я заметалась по помещению в поисках хотя бы вентиляции, пока случайно не заметила краем глаза прикрытый тряпьем люк в углу. И всё бы ничего, если бы именно оттуда не шел этот сладковатый запах. Но делать было нечего, я раскидала копытами в разные стороны провонявшие этой вонью тряпки и попыталась сдвинуть люк с места. Но не тут-то было, так что пришлось взяться за дело всерьез, тем более неведомый посетитель почти закончил спуск с лестницы. Еще немного и нас будет отделять все пара комнат, а что будет дальше, думать не хотелось.

Только лишь приложив все возможные усилия, я смогла отодвинуть люк настолько, чтобы пролезть. И чуть не отпустила его, потому что в нос шибануло таким букетом запахов, что я рефлекторно едва не прижала копыта к мордочке. Однако мои конечности сигнализировали мне о том, как им тяжело удерживать эту железяку. Пришлось отринуть сомнения и скользнуть вниз, а люк сам мягко скользнул обратно. Видимо, там был специальный механизм.

Уже спустя минуту я сильно пожалела, что не осталась наверху. Вонь была просто удушающей, глаза слезились, да и в кромешной темноте органы зрения ничем не смогли бы мне помочь. Зато шкуркой я ощущала множество прикосновений, как будто это были насекомые. «Стоп» — подумала я, — «А что, если это и впрямь они? Но ведь всюду они исчезли во время Катастрофы! Кроме того… Почему они здесь?»

От последней мысли мне стало плохо до дурноты в совокупности с запахом разложения, донесшегося до моих ноздрей и перекрывшего весь остальной смрад. Видать, я настолько везучая, что залезла в здешний могильник, куда грифоны стаскивают убитых пленных. Но если я имею еще хоть немного везения, то выберусь отсюда, главное – это двигаться. Мои ноги сами понесли меня вправо. Под ногами что-то отвратительно чавкало, хрустело, и разок я ощутила, что копыто запуталось в чём-то склизком. Как меня не стошнило, не знаю, но этого очень хотелось. Не знала я и того, сколько шла. На ощупь четырежды забиралась на некие уступы и постоянно старалась думать о том, что обязательно выберусь из этого ада. Постепенно стало легче дышать, смрад остался позади, а под копытами было нечто похожее на ил вместо страшно даже подумать чего.

Был момент, когда где-то надо мной раздался громкий хлопок, но я не придала этому никакого значения, хотя меня и осыпало сверху пылью. Я шла вперед, не зная, когда этот тоннель наконец закончится. Я потеряла чувство пространства и времени, я не могла сказать, сколько я прошла и сколько часов у меня на это ушло. Ничего важнее веры в то, что я выберусь, уже не осталось. И ровно в тот самый момент, когда я была готова остановиться, вдалеке мои глаза, уставшие от кромешной темноты, узрели белое пятнышко. По мере приближения к нему я несколько раз падала, но неизменно находила в себе силы подняться и продолжать движение вперед.

Спустя еще какое-то время я достигла наконец-то выхода. Солнце почти что село, и ночь начала вступать в свои права. Надо мной на огромной скорости пролетали облака. Я еще когда-то давным-давно удивлялась, почему с ними такое происходит. Сейчас это не имело значения. Оглядев себя, я поняла одно – мне нужно где-то искупаться прежде, чем искать дорогу в Сталфорд. Копыта мои покрывало что-то красно-коричневое и отвратительно воняющее, шкурка вся была в грязи, каких-то потеках, хвост и грива спутались, резинки я потеряла.

Во всей этой ситуации меня радовало исключительно одно — я не видела, что именно было в том могильнике, и что привело к смерти того или иного пони или же грифона, а может быть и чейнджлинга. Это могло сломать меня психически, и я бы никуда не пошла. Кроме того, чутью своему я была бесконечно благодарна. Не отойди я от двери тогда, то кто знает, что со мной, оглушенной и помятой, в итоге стало бы. И то же самое про решение пойти в могильнике от спуска направо, а не налево. Упереться в тупик? Я даже позволила себе фыркнуть.

Пейзаж вокруг, кстати был, так себе — бетонный слив прямо передо мной, ведущий к какому-то болоту, из которого торчало нечто металлическое, немного странно изогнутые деревья и голая земля, на которой ничего не росло. Кое-как выбравшись наружу, я решила направиться обратно, но поверху. На сей раз это уже было не чутьё, а банальная логика. Но сперва предстояло забраться на холм, насыпанный как раз поверх здоровенной трубы, в которой я и блуждала невесть сколько времени.

Первое, что я увидела, поднявшись наверх — это столб дыма где-то далеко впереди. Я сразу же вспомнила о хлопке, который услышала, пока шла под землей. Но связывать одно с другим не спешила. Вот доберусь сперва до города, а там и узнаю, что случилось. Почти всё это время я не вспомнила ни разу о своих друзьях. Вот только было ли дело в том, что я стремилась спасти свою жизнь? Несомненно, да. А в могильнике и далее я лишь накручивала себя на тему успеха в пешем походе через кромешную тьму.

Хотелось мне дать затрещину самой себе, но не очень хотелось пачкаться, так что пока я была вся в грязи, чужой крови и чем-то еще, такая мера наказания за то, что думала не о друзьях, а о себе, вряд ли была бы достаточно эффективной. Но вот ведь сено, я даже не знаю, живы они или нет! Фейсхуф оказался слишком слабым, чтобы выразить свою досаду по поводу собственной чрезмерной временами эгоистичности.

Тем временем уже почти стемнело, и я решила поискать место для ночлега. В лесу спать не было желания, поэтому я пошла в сторону Сталфорда. Вернее сказать, в ту сторону, где он должен находиться. Во время моей прогулки еще и погода решила поменяться. Едва выглянувшая из-за горизонта луна быстро оказалась закрыта тучами, начал накрапывать мелкий дождик, но что-то мне подсказывало, что ночью будет хороший такой ливень, поэтому я прибавила шаг и пошла так быстро, как только мне позволяли мои уставшие ноги.

Где-то через час (по моим прикидкам) я вышла к окраине города, моему взору предстал частный сектор, в некоторых домах еще горел свет, но соваться к местным жителям в гости на ночь глядя не было никакого желания. Вместо этого я предпочла смотреть, какой из сараев или амбаров может быть вполне пригоден для ночевки. Однако, когда дождь пошел сильнее, я плюнула и, просочившись между двумя секциями покосившегося забора, заглянула в сарай возле деревянного частного дома, который выглядел так, будто вот-вот развалится. На удивление, сама пристройка выглядела достаточно крепкой, чтобы простоять еще несколько лет. Так что я остановила свой выбор на ней. Мне уже было всё равно, на чем спать, поэтому я просто забралась на кучу тряпок, лежавших на полу и, свернувшись в клубок, постаралась отрешиться от всех мыслей в голове. Думать буду завтра. Сейчас — спать. Хорошо, что мой организм со мной согласился, и я провалилась в сон достаточно быстро.

======== НА СЛЕДУЮЩЕЕ УТРО ========

Проснулась я от того, что кто-то тыкал в меня неким холодным металлическим предметом. Следом раздался голос, в котором я услышала достаточно агрессивных ноток, чтобы разлепить глаза и узреть, что в меня тычут целым ружьем-вертикалкой! Ничего себе утречко, бургер с сеном мне на завтрак…

— Ты че тут забыла нахрен? — «интеллигентно» поинтересовался у меня земной пони с короткой стрижкой, нацелившись в меня из своего ружья.
— Ночевала, — коротко ответила я.
— Ага, и поди че-то спиздила. Знаю я этих блядских единорогов, тащат всё, что плохо лежит, — выдвинул обвинение хозяин сарая (а иначе чего он прицепился-то так?), делая шаг в мою сторону.
— И в задницу себе засунула, да, — сарказм в моих словах различил бы даже полный кретин. Сей конкретный жеребец, по-видимому, им и являлся.
— А кто ж вас, ебучих единорогов, знает? — осведомился земной пони, ткнув меня ружьем промеж глаз.

Если б не этот долбаный блокировщик магии… Не пришлось бы лазать в дерьме и потемках, а также выслушивать всяких придурков, считающих единорогов плохими. Не то, чтобы я обиделась на этого недалекого за всю расу, но за знакомых и за себя лично – определенно.

— Так, сымай с себя всю эту херню, шо ты там на себя понавешала и стой смирно. Продам грифонам, будет им угощение, — ухмыльнулся жеребец.

Я решила ему подыграть и сняла с правой ноги пустую кобуру. Пистолет я потеряла еще во время подземного путешествия, так что при себе у меня был разве что ремень с подсумками, где лежало два снаряженных пистолетных магазина. Жаль, что сейчас от них толку не было ну совершенно никакого. Поэтому я без сожаления избавилась и остального. Владелец ружья облизнул губы и явно вознамерился меня пристрелить.

Ситуация повторилась вновь, я ощутила легкое дежавю. Я безоружна, противник знает, что может убить меня в любую секунду. Накануне я воспользовалась древней магией для призыва Меча Тьмы. А вот сейчас применить её у меня не было возможности. Так что у меня был шанс одолеть врага вкопытопашную. Я ушла с траектории выстрела как раз в момент, когда земной пони выстрелил из ружья дуплетом. Шаг, другой, рывок – и вот уже оружие у меня. Я незамедлительно продолжила движение и двинула прикладом оппоненту в лицо, опрокидывая его на землю.

— Ты че, сука, совсем ебанулась? — взвыл жеребец, хватаясь за ушибленный нос.
— Вчера база грифонов, похоже, сделала «бум», — решила я блефовать, поскольку всё еще не была уверена, что тот хлопок означал именно это, — так что кому ты там меня на мясо решил продать, я не знаю и не хочу знать. Вот только хрен тебе по всей морде, я очень живучая, в чем ты уже убедился.
— Всё равно урою нахрен, дай только встать! — трясясь от злобы, заявил жеребец, но я не дала ему перейти к осуществлению этой идеи и снова от души ударила его прикладом по морде. В третий раз пришлось врезать ему, когда он пообещал найти и выебать мою мать. Я лишь усмехнулась:
— Ну тогда мне просто придется отправить тебя на тот свет.

После этих слов быдлопони осознал, что я нисколько не шучу и стал вести себя поспокойнее. Но я не могла вечно его тут удерживать, дел и без разборок с упоротыми хватало.

— Слушай, как тебя зовут? — брякнула я чисто ради попытки поддержать нормальный разговор вместо взаимных оскорблений.
— Трой.
— Такое имя и такому… нехорошему пони? — я чуть было не назвала его ублюдком. Трой словно прочитал мои мысли и криво усмехнулся:
— Да, я ублюдок. Мой батя сходил налево, выебал какую-то кобылу, а она залетела. На свет появился я, внебрачный сын, второй по счету, кому отец дал жизнь. А первым… Первым был Чев. Тот еще мудак, на самом деле. Но он всё равно остается мне сводным братом, хоть мне и хотелось его пришибить не раз.
— Чев?! — я едва не выронила ружье, — твой сводный брат?! Охренеть!
— Ты че, знаешь его чтоль? — скептически спросил Трой.
— Знаю. В Имперском городе вместе грабанули пять лет назад одного гада. Насколько я знаю, Чев собирался прибрать к копытам гостиницу, хозяина которой я прибила не без помощи своей близкой подруги, — ответила я, всё еще не давая жеребцу встать.
— Про грабеж слухи и сюда доходили, но я решил, шо это всё брехня. Не знаю, почему я тебе верю, но из твоих уст подтверждение этому не звучит словно лютый пиздёж, — отозвался земной пони, — и дай мне встать, надоело уже до жопы валяться на земле. Ружье тоже верни, оно тебе ни к чему. Убивать не стану.

Я послушалась и сделала, как он просил. Трой отряхнулся, проверил оружие, но заряжать патронами не стал.

— Я больше чем уверен, шо этот краснозадый если и рассказывал о себе, то про меня не обмолвился ни единым словом, — сплюнул жеребец, — интересно, шо мой сводный братец сейчас поделывает? Ты не в курсе случайно?
— Нет, я не знаю, что с ним сейчас. После того громкого дела мы все разошлись кто куда. Но думаю обязательно навестить Чева, когда буду в Имперском городе, — сказала я, снова надев на себя ремень с подсумками и пустую кобуру.
— Постой, тебе даже не интересно, как меня звать? — спросила я у земного пони после небольшой паузы.
— Да мне, если честно, поебать, как тебя зовут. Хоть Цветочек Жопометка, хоть принцесса Пердолестия, хоть Вагиноструация, — хмыкнул жеребец.

Я даже не нашлась, что ответить на богохульство, немного задумавшись. Сводный брат Чева тут же поспешил сменить тему для разговора, подумав, что так будет лучше. И он даже не подозревал, как велико у меня было желание вновь выхватить у него из копыт ружье, да треснуть еще пару раз прикладом Трою в нос или куда попаду.

— Слушай, ты, это, извини, шо пытался прихлопнуть, — почесав копытом затылок и выдержав для проформы небольшую паузу после своих предыдущих слов, сказал Трой.

Я в ответ невесело усмехнулась и ответила:

— Со мной пытались это провернуть накануне целых два раза. Если бы я обижалась на любого, кто вздумает покушаться на мою жизнь, то попавших в мой черный список окажется слишком много, поэтому не вижу смысла злиться из-за этого.

После этого повернулась и добавила, уходя:

— А теперь прощай, у меня еще слишком много незавершенных дел…
— Передай Чеву привет от меня! — крикнул Трой мне в спину.

Я лишь отрывисто кивнула в знак того, что услышала земного пони. Теперь мой путь вёл меня к дому Родаса и Беллы. Ночной ливень наверняка уничтожил вчерашний ориентир в виде столба черного дыма, поэтому идти мне было больше некуда. Вчерашняя прогулка под дождем смыла с меня некоторую часть нечистот, заодно заставив щипать ссадины и царапины на шкурке. Похоже грифоны во время транспортировки моей тушки, находившейся без сознания, не особенно со мной церемонились. Сейчас меня это уже нисколько не заботило. Было лишь очень жаль потерянные амулеты Старсвирла и свою старую куртку. Без первых мне придется тяжеловато, а вторую я носила во время всех своих приключений. Всех, кроме вчерашнего.

Если подвести краткий итог невероятно содержательной беседе с Троем, то он тот еще грубиян, матершинник и любитель сальных шуточек и богохульств. Я зашагала прочь как можно быстрее, чтобы побороть желание вернуться, еще разок избить и отобрать ружье с патронами. Даже без телекинеза я могла бы им пользоваться. Кроме того, я не стала просить сводного брата Чева о помощи в избавлении от блокирующего магию кольца на моём роге. Лишиться своего главного магического инструмента совершенно не входило в мои планы. И спрашивать типичного деревенского жителя о том, что было накануне в городе, бесполезно, большинству попросту наплевать на события, происходящие дальше пары кварталов от дома.

Некоторые из встреченных мной прохожих почему-то тыкали в меня копытами и перешептывались. С одной стороны, было интересно, почему, а с другой, я торопилась. Любопытство всё же одержало победу над желанием побыстрее добраться до дома Родаса и Беллы. Наметив очередную группу пони, которые увидев меня, начали вполголоса что-то обсуждать, я направилась прямо к ним. Двое сразу же ретировались, а один почему-то остался. К нему я и обратилась:

— Добрый день! Не подскажешь причину, по которой каждый третий прохожий разглядывает меня так, будто я какая-то невиданная или чудная пони?
— Ты – демон! Выжила там, где другие сдохли! Не забирай мою душу! — с этими словами мой собеседник сорвался с места и дал хорошего драпака.

От такого высказывания я аж на круп села. «Я — демон? Что это значит?» — подумала я, но ответ пришел далеко не сразу. Посидев немного на тротуаре, я встала на ноги и возобновила прерванную прогулку к дому друзей.

Придя туда, я обнаружила ворота и калитку запертыми. Никаких записок оставлено не было. Телепортироваться за ограждение я не могла, пусть будет на веки вечные проклят тот, кто придумал кольца, блокирующие магию единорогов. Таким образом, мой план «найти друзей, выяснить, что произошло и придумать, что делать дальше» успешно застопорился на первом же пункте. Если тут никто не появлялся, то где же мне тогда искать Лину, Эпплсвита, Клода с Беллой? Сталфорд был хоть и не очень большим городом, пройти его насквозь можно приблизительно за час с небольшим, но легче мне от этого не стало.

Подытожим. Я одна, денег нет, из снаряжения лишь пустая кобура, пара подсумков и два пистолетных магазина с патронами. Где найти друзей, я тоже пока что себе не представляла. Всё, что мне теперь оставалось – пойти в центр города и надеяться, что я узнаю что-нибудь о произошедшем накануне. И поскольку никаких других идей у меня не было, то я решила последовать придуманному только что наброску плана. Почему наброску? Никакой толком конкретики в плане не было, лишь общее направление — куда примерно идти и что приблизительно делать.

Чем ближе к центру города я была, тем больше слышала о некоем взрыве здания на окраине Сталфорда. И о том, что этому предшествовала ураганная перестрелка в этом самом строении, которое впоследствии было уничтожено какой-то розовошкурой пони. Вот тут мои мозги наконец-то включились, и я смогла собрать воедино услышанное. Похоже, что Лина была очень-очень сильно не в духе и расхреначила базу грифонов своей боевой магией. Попутно всё больше прохожих обращало на меня внимание и слово «демон» переходило из уст в уста. Ко мне начало приходить понимание происходящего. Жители Сталфорда считают меня демоном, потому что я осталась в живых после буйства чародейки. Возникший в голове вопрос, мол, а откуда известно, что я была там вчера, испарился, когда мне удалось выцепить еще одного любителя сплетен.

Он мне поведал, что грифоны бахвалились, мол, схватили рогатую суку с рулём на жопе, и что она за всё ответит. Я скептически посмотрела на свою кьютимарку и коротко вздохнула. А вот услышанное дальше меня очень заинтересовало. Некая большая группа пони пошла на штурм здания, долгое время слышались взрывы и почти постоянная стрельба, потом на короткое время всё замолкло, и в итоге база наёмников была стерта с лица земли очень мощной магией, поскольку, по мнению моего собеседника, только единорог мог проделать такое. Недовольно скривившись, я скосила глаза на свой многострадальный магический инструмент, который предстояло еще высвободить из блокирующего плена.

Ну что же, благодаря сплетням и своему любопытству я узнала самое основное. Однако, когда я попыталась вызнать, а куда нападавшие делись, никто не мог дать внятного ответа. Пони тыкали копытами в разных направлениях, а некоторые лишь пожимали плечами. Такими темпами я еще долго буду выпытывать у жителей все возможные подробности. И не исключено, что больше ничего и не смогу узнать.

Солнце давно миновало зенит, когда я, решив отдохнуть, зашла в парк и присела на лавочку, чтобы хоть немного дать мыслям упорядочить свой бег и заодно определиться с дальнейшими действиями. Но стоило мне только закрыть глаза и устроиться поудобнее, как я тут же задремала.

Сквозь сон я чувствовала, как меня подняли и куда-то потащили. Попытки проснуться долго ни к чему не приводили, пока мне всё же в конце концов не удалось открыть глаза. Однако, заметив, что надо мной навис жеребец, пытавшийся сломать кольцо на роге, я подумала, что конец моим мучениям… но не тут-то было. Еще один принялся мацать мой круп копытами и даже попробовал заглянуть под хвост. «Странные какие-то насильники – вместо того, чтобы обездвижить и отодрать, снимают кольцо с рога и предпринимают попытки посмотреть на мою задницу. Что-то тут не так» — подумала я, и в этот момент ощутила, что снова могу использовать магию, мне наконец-то ничего не мешает!

— Приветик, ребятки! — я открыла глаза и с хищной ухмылкой схватила своего освободителя телекинезом и запустила его в того жеребца, что пытался полюбоваться моим крупом. Уклониться тот не успел, и оказался сбит с ног его товарищем.
— Знаете, не одобряю тех, кто пытается лезть мне под хвост без моего ведома. За то, что сняли это чёртово кольцо с моего рога, глубоко признательна. Ни разу еще не встречала пони, которые одновременно пытаются делать доброе и плохое дело сразу, — в моих словах сквозила ирония пополам с презрением.

Жеребцы ничего не ответили, только шипели сквозь зубы от боли и разочарования. Плохо они меня знают. Очень плохо. И вот пускай теперь пожинают плоды своего провала. Схватив телекинезом на сей раз обоих, я потащила их к стоявшему у края переулка большому мусорному контейнеру, открыла крышку и небрежно запустила туда обоих пони, не забыв закрыть за собой крышку. Поразмыслив чуток, я еще и щеколду задвинула так, что вылезти изнутри несостоявшиеся похитители и возможные насильники уже не смогут. И меня менее всего волновало, как их оттуда будут вытаскивать, и кто вообще этим станет заниматься.

Повернувшись, я углубилась назад в переулок, сложила их вещи в лежавшую рядом сумку и повесила её себе на спину. Чуть позже разберусь с тем, что было внутри. Проходя мимо контейнера, открыла его и с удивлением обнаружила только мусор. Жеребцов там уже не было. Я точно была уверена в том, что они не единороги, чтобы телепортироваться, и не всевеликие взломщики, чтобы отпереть крышку изнутри. Единственный возможный, хотя и маловероятный вариант – это были чейнджлинги, носившие облик случайно встреченных ими пони. Даже если так, то их мотивы мне оставались непонятны. Схватить спящую на лавочке в парке кобылу, чтобы оттащить её сюда, снять эту хрень с рога и трогать её за круп? Слишком странно, на мой взгляд.

И только сейчас я ощутила, что была невероятно голодна, когда мой живот скрутило спазмом, достаточно болезненным, чтобы его нельзя было проигнорировать. «Что ж, посмотрим, чего там такого в сумке у этих парней было» — подумала я, сев на пыльный асфальт и телекинезом вытряхнув содержимое. На этот раз мне повезло, в сумке оказалось немного еды, тут же мной съеденной. Стало немного полегче, однако до полного насыщения мне было всё еще довольно далеко. Поэтому я принялась изучать остальные вещи, лежавшие передо мной. Оказалось, что у жеребцов был пистолет, к которому у них не было патронов. Я стукнула себя копытом по лбу, и попробовала вставить один из имевшихся у меня магазинов в оружие. Раздался характерный щелчок, это значило, что теперь у меня есть из чего стрелять. Пистолет отправился в кобуру. В сумке также лежала старая газета, пара пустых консервных банок и куча разнообразных инструментов, назначение некоторых из них я не могла даже примерно назвать. Запихнув всё назад в сумку и повесив её на спину, я встала на ноги и вышла из переулка на улицу.

Вопрос «где мне искать своих друзей» оставался весьма актуальным, но у меня не было ни единого ответа. Кроме того, солнце начало постепенно клониться к горизонту, что только добавило ощущения досады от практически бесполезно проведенного дня. Пройдя несколько кварталов, я вышла на одну из центральных площадей и присела на лавочку, но спать мне уже не хотелось. Да и тот сон, во время которого меня утащили из парка, вряд ли был именно желанием моего организма отдохнуть. Я подозревала, что дело было в заклинании сна, наложенном на меня. Лишний плюсик к теории о чейнджлингах.

Ко мне подсел молодой единорог и попытался завести разговор, стараясь не глядеть на рукоятку пистолета, торчавшую из моей кобуры:

— Привет… Можно познакомиться?
— Нет. Лучше ответь на пару вопросов. От этого будет гораздо больше пользы, чем от попыток завести со мной отношения и вынудить меня изменить мужу, — я внимательно посмотрела на жеребца, который разом растерял всю уверенность в себе, стоило ему услышать, что я замужем.
— Итак, что вчера происходило в городе? — задала я первый вопрос, так и не дождавшись ответа от своего собеседника.
— Говорят, что некие пони напали на базу наёмников-грифонов, освободили кого-то, унесли всё, что только могли найти ценного, а после взорвали строение, в котором располагалась база, — произнес жеребец.
— И куда же делись нападавшие?
— Вскоре после взрыва они телепортировались, я больше ничего не знаю, — сказал единорог и быстро ретировался прочь.

Итог разговора меня не обрадовал, но и не особенно огорчил, потому что примерно такого развития сценария и ожидала. Между тем, на город опустился вечер, везде зажглись фонари, а я всё сидела на лавочке. В конце концов, теперь я могла переночевать в доме Родаса и Беллы, раз моя магия была снова со мной. Вспышка – и я очутилась почему-то снаружи, а не в своей комнате. Даже телепортация во двор не получалась. Кто-то поставил очень мощный защитный блок, убрать который мне было не по силам. Воспользовавшись магией еще раз, я вернулась обратно на площадь и снова уселась на лавочку. Хорошо, главный план по поиску ночлега провалился. Самое время придумывать запасные варианты.

Однако, в этот самый момент на площадь вошло пятеро одинаковых единорогов, от которых веяло чем-то очень нехорошим. Вскочив на ноги, я кинулась бежать, понимая, что интуиция не стала бы тревожно заявлять «спасайся, если хочешь жить!» просто так. Удрать как можно дальше у меня не получилось — пятерка телепортировалась прямо ко мне и за пару секунд обездвижила меня объединенными усилиями. Я даже рот открыть не могла, чтобы спросить, что за хрень здесь творится.

Очередная вспышка — и мы вшестером очутились перед обшарпанным трехэтажным зданием где-то на окраине Сталфорда. Вряд ли той самой окраине, куда я пришла прошлой ночью. Меня левитировали впереди, будто самый ценный трофей. Очутившись внутри строения, я поняла, что конкретно попала. Встречать нас вышла целая делегация из… чейнджлингов. В свете люстры, висевшей над нами, я разглядывала их и думала о том, что же меня может ожидать дальше. Из бокового коридора пришел какой-то крупный чейнджлинг, а с ним пришел тот самый, который в Сталлионграде пытался изображать из себя Родаса, в то время как настоящий Родас лежал связанный в багажнике собственной Мантикоры. Увидев меня, перевертыш ухмыльнулся и произнес:

— Вот ты и попалась…
— Роза?! Ты жива?! — растолкав чейнджлингов, ко мне подошла Лина, но такой удивленной волшебницу я еще ни разу не видела.

Её рог вспыхнул, и я тут же грохнулась вниз, с трудом удержавшись на ногах после приземления. К своему облегчению, я поняла, что ко мне вернулась свобода. Я хрипло ответила, потирая копытом затылок:

— Жива. Я жива.
— Но как? Мы думали, что грифоны тебя убили! — чародейка всё еще не могла поверить в моё чудесное спасение.
— Их главарь меня недооценил, я его убила Мечом Тьмы. Это было единственное доступное мне оружие, потому что моя магия было заблокирована с помощью кольца на роге, — ответила я и тут же начала рассказывать обо всём, что произошло со мной потом. Краем глаза я заметила, как крупный чейнджлинг потупил свой взор на моменте с дверью, которая взорвалась и кем-то тяжелым, топавшим в подвал явно по мою душу. Рассказала о встрече со сводным братом Чева, и о странных похитителях, и о щите, окружавшем дом Родаса и Беллы. И закончила свой рассказ на моменте собственной поимки в центре Сталфорда.
— Чейнджлинги нас и освободили, когда пришли атаковать грифонов. Мы присоединились к бою, а этот парень, — копыто Лины указало на большого перевертыша, — пошел тебя выручать. Подозреваю, что он и стал причиной твоего побега через канализацию, полную трупов, ведь тебе ничего не было известно. Всех наёмников мы перебили, унесли всё ценное и не забыли о твоих вещах, так что куртка, амулеты, дробовик и патроны дожидаются свою хозяйку. Кстати, что же до тех похитителей, то они лишь играли роль таковых, но не ожидали, что ты сразу после освобождения от магической блокировки их атакуешь. Они сейчас в медицинском крыле, так как ты их знатно помяла, играя в своеобразный боулинг, — заметила волшебница.
— А где остальные наши? — спросила я.
— Сидят в столовой и уничтожают пищевые запасы хозяев, — ухмыльнулась Лина.
— Странно, что ты не с ними, ведь ты та еще любительница вкусной еды в больших количествах, — поддела я свою подругу.
— Я уже успела как следует наесться, вот и весь секрет, — огненногривая единорожка даже не обратила внимания на мою подколку.
— Хорошо, я так поняла, что награбленного на всех не хватит? — спросила я у неё.
— Чейнджлинги запросили половину от всего. Мы согласились. У грифонов было столько всего, что даже того, что осталось, нам хватит с лихвой, — улыбнулась чародейка, поправляя гриву.
— Вот и отлично, а теперь я была бы не прочь как следует поужинать, — произнесла я.

Подруга направилась вперед и махнула копытом, приглашая следовать за ней. Краем уха я слышала, как ворчит перевертыш, которому не удалось достаточно долгое время изображать из себя Родаса. Почему-то мне казалось, что он еще попытается мешаться у нас под ногами.

Мы миновали коридор, затем повернули направо и, по словам Лины, в конце этого коридора и располагалась столовая. Волшебница предложила сделать моё возвращение немного необычным. Я не стала противиться и согласилась. Розовошкурая кобыла вошла в столовую, оставив меня стоять в коридоре. Я уловила едва слышный разговор:

— Лина, что там был за шум? — спросил Родас.
— Твоя ленивая чейнджлинговая копия устроила шум по поводу того, что мы его прижучили. Снова. Прошло уже полно времени, по словам некоторых живущих здесь перевертышей, с кем довелось пообщаться, а у него всё круп пригорает периодически, — произнесла чародейка, а потом зевнула.
— Про Розу ничего не слышно? — подал голос Клод. В его интонации чувствовалась неподдельная тревога и беспокойство. Я понимала своего кузена. Сперва Алабуруку убил его у меня на глазах, я помнила, как было потом плохо. Сейчас ситуация такая, когда все думают, что я погибла.
— Не верю я в то, что её больше нет, — Эпплсвит был предельно короток и точен в своем высказывании, обозначив собственную позицию.
— Как и я. Наша боевая подруга наверняка жива, выкарабкалась из всего этого дерьма, пусть даже и не с минимальными потерями, — высказалась и Белла. Голос полукровки едва уловимо дрожал, но она определенно старалась держаться.
— Даже если Розы действительно уже нет в живых, то мы должны закончить начатое ей дело, найдя и вернув Скива домой. Вот только я понятия не имею, что в таком случае сказать Джессу. Чувства, закаленные трудностями, сильнее всего, поэтому даже прогнозировать не берусь, как отреагирует единорог. А их дети? Очень сложная ситуация… — вздохнул Родас.

Слушая их разговор, я поняла, что вот-вот разревусь. К счастью, в столовую было два входа. Один тот, возле которого меня оставила Лина, и второй — через кухню. Туда-то я и направилась. Пора было брать ситуация под свой контроль. К счастью, мне удалось незаметно пролезть в окошко, где выдавали пищу, разделявшее кухню и столовую, и прокрасться как можно ближе к сидевшим друзьям. Если волшебница и заметила мои перемещения, то не подала вида, что знает об этом.

— … считаю, что в том случае, если Роза в течение следующих двух дней не объявится, нам придется разговаривать с Улиссом Йангом самим, — заканчивал начатую фразу Клод. Начало его реплики я не слышала, к сожалению, как и концовки сказанного пегасом.
— Кто его знает, этого жука напыщенного. «Я пони не доверяю и работать с ними не собираюсь», — передразнила вышеупомянутого Улисса Лина, — «проще избавиться от них и выбросить трупы в сточную канаву». Меня выкинешь, ага, как же. Если этот придурок хочет, чтобы я и от этой базы камня на камне не оставила — ради солнца Селестии, да хоть сейчас могу устроить представление!
— Никого из нас не выкинешь. Никого из нас невозможно просто взять и убить… — начала говорить немного воодушевившаяся речью волшебницы Белла, но её перебила я, выходя из своего укрытия:
— Меня и подавно не загнать в гроб!

Несколько секунд стояла тишина, а после мои друзья повскакивали со стульев и кинулись меня обнимать, даже не удостоверившись, что это действительно я, а не какой-то залетный чейнджлинг, решивший притвориться мной и хорошенько, от пуза, насытившись эмоциями, тихо свалить, найдя для этого удобный момент.

После того, как эмоциональный всплеск от моего возвращения немного поутих, Клод потребовал от меня рассказать обо всём, что со мной происходило. Я повторила рассказанное ранее Лине практически слово в слово, и попросила, в свою очередь, немного поведать мне о текущем состоянии дел. Роль повествователя взял на себя Родас:

— Очевидно, наша чародейка не удержалась и основное уже тебе сказала. Итак, мы застряли тут, потому что глава чейнждлингов в Сталфорде по имени Улисс Йанг поставил нас перед фактом. Или ты будешь с ним иметь дело, или он избавится всей нашей компании, наплевав на приказ свыше. Ему совершенно похрен, что тебя может быть и в живых-то уже нет. Хотя новость о твоём возвращении наверняка уже достигла его ушей, чтоб они у него увяли к черту, поэтому жди, что в любой момент тебя могут отправить к нему. Предупреждать о том, что этот говнюк не любит пони, полагаю, нет смысла, ты наверняка всё слышала.
— Он не говорил, от кого получил приказ? Или что за дело он хочет со мной обсудить? — спросила я, переводя взгляд с Родаса на Клода и Лину и обратно.
— Нет. Об этом он ни словом не обмолвился ни разу, — сказал мой кузен.
— Ладно, поговорить с Улиссом можно и позже, я была бы не против основательно подкрепиться, — сказала я, потирая копытом свой заурчавший живот.

Мы вместе с кузеном направились на кухню, и вскоре я уплетала за обе щеки вкусное картофельное пюре и салат из свежих овощей, запивая всё это компотом из яблок и вишни. После такого сытного обеда я хотела вздремнуть, но вместо этого пришлось идти на встречу с Улиссом Йангом.

Этот чейнджлинг и впрямь оказался довольно неприятной во всех смыслах личностью. Маленький, тощий, с противным голосом, но знающий себе цену перевертыш сообщил мне, что нашей компании предстоит незамедлительно отправиться в Имперский город, чтобы встретиться там с некоей особой. При этих словах он сморщился, у меня неожиданно возникло стойкое желание его придушить, настолько это выглядело отвратительно. Даже не дав мне ничего спросить, Улисс выгнал меня из своего рабочего кабинета, пробормотав напоследок, что не хочет иметь ничего общего с расой пони, каким угодно образом контактировать с ними, и пожелал, чтобы таких, как я, рождалось как можно меньше.

Вернувшись к друзьям, я тут же поведала о том, что узнала от Йанга. Буквально в четырех словах – «едем в Имперский город».

— А еще Улисс — тот еще мудак, блин. Противный внешне и противный внутри. Не будь он здесь главным, я его втихаря прибила бы с удовольствием, — добавила я.
— Значит, мы с Клодом и Эпплсвитом сейчас идём и организовываем нам транспорт, а вы пока соберите необходимые нам вещи и пропитание, — роздал указания Родас. И не дожидаясь реакции на происходящее, покинул столовую.

Когда я осталась с Линой и Беллой, то не смогла удержаться от ехидной ухмылки, на которую чародейка лишь удивленно подняла бровь, а фестралка-полукровка никак не реагировала, пока не услышала мои слова:

— Странно, вроде бы Родас и Белла так стремились от нас отделаться, выгоняли нас к черту на улицу из своего дома, и вдруг на тебе — оставляют своё уютное любовное гнездышко и едут вместе с нами!
— Роза, давай не будем начинать снова, а? Прошлая наша размолвка едва не закончилась плохо для тебя, — начала было фестралка, но я её перебила:
— Вы не хотели видеть нас в своем доме из-за одного убитого грифона, ранее покушавшегося на мою жизнь. А теперь мне, может, не хочется, чтобы вы с Родасом мотались вместе с нами? Зачем вам рисковать своими жизнями почем зря? Это не увеселительная поездка. Постапокалиптический мир не стал особо безопаснее. Да, удалось уничтожить практически всех бандитов. А по факту они, скорее всего, попросту осели в городах, и лично я в этом не вижу ничего хорошего.
— Погоди-ка, подруга, не торопись рубить с плеча. Если ты говоришь, что опасность ждет повсюду, то им и дома лучше может не оказаться. Что мешает какому-нибудь залетному единорогу-грабителю пробраться к ним, усыпить магией, обокрасть, а после поджечь всё и уничтожить таким образом следы преступления? — остановила меня Лина.
— Ничего, — помотала я головой.
— Кроме того, прочитанных нами лекций хватило, чтобы и Белла, и Родас передумали. А теперь, пошли собираться, — толкнула меня в бок чародейка.

Мы поднялись на второй этаж, где в трех комнатах временно разместили моих друзей. В комнате Лины на свободной кровати лежали мои вещи – куртка, в которую я тут же облачилась, амулеты Старсвирла, вернувшиеся ко мне во владение, патроны к дробовику, уложенные в подсумки и сам дробовик, который я прицепила на прежнее место. И только сейчас я почувствовала себя полностью готовой ко всем возможным приключениям.

Жеребцы вернулись лишь в три часа ночи, уставшие, но явно довольные собой. Нам они ничего не сообщили, только перекусили по-быстрому и легли спать. Мне, Лине и Белле тоже следовало бы отдохнуть. И если мои подруги вскоре уже посапывали, то я уснуть никак не могла, ворочаясь с боку на бок. Чтобы не мешать спящим, я тихонько встала и вышла в коридор, плотно притворив за собой дверь. В разных концах коридора стояло по двое чейнджлингов-стражей, которые не позволят никому постороннему добраться сюда. Охрана была и на первом этаже, и на третьем, поэтому я была спокойна.

Подойдя к окну, я смотрела на ночной город. Где-то не очень громко играла музыка, веселились пони, и мне невольно хотелось присоединиться к ним. И вот о веселье я думала, хотя завтра предстояло ехать в Имперский город. Уж там-то точно не до этого будет. Нас ждала работа. Неважно какая – грязная, грубая или бумажная. И меня не волновал тот факт, что чейнджлинги считают нас шестерых инструментом для достижения неизвестных никому из нас целей. Улисс, разумеется, об этом не скажет. Хоть он и крайне неприятная личность, терпеть не может пони и не хочет, чтобы мы тут оставались, но вряд ли Йанг мог нас кому-нибудь сдать, ведя двойную игру.

Цокот когтей по деревянному полу совершенно отчетливо раздался за моей спиной, когда я уже хотела спуститься на первый этаж и взять в столовой что-нибудь пожевать. «Если за спиной враг, то мне не успеть даже достать пистолет, с которым я решила на ночь не расставаться» — подумала я, и телепортировалась от десять шагов назад в тот момент, когда некая молодая грифониха взмахнула передними лапами, собираясь вскрыть мне шею. Но она промазала, и одна из её лап застряла в деревянном подоконнике, а второй она не могла дотянуться. Ждать, покуда враг освободится из немного затруднительного положения, я не стала, левитивировав пистолет и пристрелив грифониху. Её тело еще не успело даже обмякнуть, а ко мне уже бежали охранники с электрошоковыми копьями наперевес.

Увидев, что я стою над мертвым гибридом с пистолет в левитационном поле, чейнджлинги моментально объявили тревогу, и база ожила, моих друзей подняли практически сразу же и велели уезжать прямо сейчас, потому что считали, что целью убийц была не только я, но и Улисс. А его смерть была совершенно недопустимой.

Сам Улисс Йанг, явившись на место нападения, тут же обвинил меня в том, что из-за пони на базе, подконтрольной ему, то и дело возникают различные неприятности. Он целых десять минут брызжал мне в лицо своей слюной, перечисляя то, к чему я не имела никакого отношения. И я сильно сомневалась, что мои друзья могли свистнуть из гаража десять тонн металла, несколько банок с лекарствами и целую коробку двухсотлетних презервативов. Вся эта хрень меня достала так сильно, что я не удержалась и рявкнула на Улисса:

— Пошел ты нахуй!

Он аж побагровел и не сумел найти слов, чтобы бросить мне их в спину, когда я отправилась за вещами. Вот серьезно, достал! Нахрена нам пятьсот презервативов? А десять тонн ржавого металла, который годится разве что на переплавку? Лекарства-то еще ладно, но зная, сколько у нас денег, я могла просто пойти и купить все необходимое в ближайшей аптеке! Заниматься воровством не было никакого смысла.

Забрав все свои вещи, я спустилась вниз и вышла на улицу. Еще в вестибюле услышала визгливый голос Улисса, препиравшегося с кем-то из моих друзей. Оказалось, что с Клодом и Родасом. У жеребцов были абсолютно непроницаемые выражения на их мордах. У Лины копыто, казалось бы, прилипло к мордочке, а Белла и Эпплсвит молча наблюдали за срачем.

— Я, кажется, велела тебе идти нахуй! — заявила я, подходя к Улиссу, — нахуй, а не сюда! Объясни мне, на кой черт нам воровать металл? А лекарства? Про презервативы я уж вообще молчу, блин! Что, сказать нечего? Чего ты на меня свои зенки-то вылупил? Иди и дальше дрочи на инвентаризацию. И если я еще раз услышу, что ты на кого-то из пони вешаешь ярлык ворюги, учти, наведаюсь по твою душу и отучу тебя от этой вредной привычки. Ты меня понял? — я тыкала Улисса копытом в грудь, заставляя его отступать с каждым тычком на шаг назад.

Он ничего не ответил, лишь злобно глянул на меня и скрылся внутри базы. Ставшие свидетелями этого позора чейнджлинги-охранники лишь захихикали и, немного пообсуждав произошедшее, вернулись к несению дозора.

— Эк ты его, — покачал головой Клод.
— И кстати, из-за чего сыр-бор весь? — зевая, спросил Родас.
— Не спалось, пошла в коридор, постояла у окна, собиралась пойти перекусить, и тут на меня напала молодая грифониха, а вот и она, кстати, — я указала копытом на чейнджлингов, тащивших труп птицельвихи к ближайшему мусорному баку.
— И ты её убила, — утвердительно сказала Лина.
— Нет, блин, дружить предложила. Конечно, убила, иначе бы это сейчас моё тело с распоротой когтями шеей тащили куда-нибудь, — вздохнула я.
— А чего это Улисс Йанг так взъелся на нас? — спросила Белла, — я так ничего и не поняла, если честно.
— Решил, что мы сперли у него десять тонн ржавого металла, лекарства и пятьсот презервативов, сделанных еще двести с лишним лет тому назад. Я не выдержала и послала его. Но не могла даже предположить, что этот слабоумный решит, что «нахуй» и вы — это одно и то же направление! — разъяснила я, помахав копытом.
— Да у него крыша поехала на неприязни к пони! — воскликнула Лина.
— Ага, типа его в детстве кто-то из пони изнасиловал, — попытался пошутить Эпплсвит, но его шутку никто не поддержал.
— Неважно, что там у него случилось такого, из-за чего он к нашей расе плохо относится. Нам велели валить в Имперский город, но прежде, чем мы это сделаем, предлагаю найти круглосуточную забегаловку и оружейный магазин, — сказала я после короткого молчания.
— Если с кафе или ресторанчиком понятно, то оружие-то нам зачем? — недоуменно спросила чародейка.
— А обороняться чем? Бой вкопытопашную в большинстве случаев не имеет смысла, когда у твоего противника есть огнестрел. Ты-то еще можешь полагаться на магию, как и я, хотя для таких случаев всё же предпочту отвечать из оружия такого же типа, что и у нападающих, — пояснила я.
— Разумно, — поддержал меня Клод, а остальные кивнули в знак согласия с ним.
— А теперь… Что из транспортных средств у нас есть в наличии? — спросила я, стараясь не показать лезущего из всех щелей любопытства.
— Аж целый… фургон… своего рода, — махнул копытом Родас в сторону припаркованного напротив Макинтоша, к которому вместо кузова кто-то приварил кусок автобуса. На крыше этой конструкции находился пустующий слот под среднее оружие, в то время как на крыше кабины – традиционный слот под малое оружие, в качестве которого выступал СОРГ, как и Сталаз, выпускавшийся в Сталлионграде. Эта штука была неаккуратно выкрашена в бежевый цвет, прямо поверх многочисленных металлических заплаток и ржавчины. Кроме того, практически все окна были заварены.

Видимо, мой скептицизм так сильно отразился на моей мордочке, что пегас, как бы защищаясь, произнес:

— Это лучшее, что я только смог найти! Эпплсвиту и Клоду вообще неходовые развалюхи пытались впарить за сто тысяч!

Вышеупомянутые пони синхронно покивали головами в качестве подтверждения словам Родаса. Я лишь глубоко вздохнула. Легковые машины, заточенные под дрифтинг, для путешествия не годились. А всякие легальные авторынки или мастерские, видимо, по ночам здесь не работали.

— Эта штука хотя бы ЕЗДИТ? — не удержалась я, акцентировав внимание на последнем слове.
— Мы на ней сюда ДОЕХАЛИ, — пегас точно так же выделил интонацией последнее слово.
— Ладно, что толку спорить? Давайте загружать всё внутрь и поедем на поиски еды для раннего завтрака, потому что провизию трогать я пока что никому не дам, — заявила Белла, вклинившись между мной и своим мужем.
— И то верно, — согласно кивнул Клод, попутно кинув мне крайне выразительный взгляд типа «я бы на тебя посмотрел, как ты с этим справилась».

Однако сказать «пойдем и найдем работающее кафе» оказалось проще, чем сделать. Сидевший за рулем Макинтоша Клод несколько раз вполголоса выругался, когда мы проезжали мимо закрытых заведений. Между тем, небо на востоке начало потихоньку светлеть и над Сталлионградом начал заниматься рассвет. Солнце практически полностью поднялось над горизонтом, когда нам всё-таки удалось найти кафешку, в которой мы торопливо позавтракали, не тратя время на разговоры.

Теперь наш путь лежал к одному из оружейных магазинов, разбросанных по городу. Порадовал тот факт, что ближайший из них работал круглосуточно. Поскольку в огнестрельном оружии разбирались в достаточной мере только я, Родас и Клод, то мы и отправились за покупками. В итоге нами были куплены четыре пистолета, четыре кобуры и достаточно патронов. Лина, как и обычно, сказала, что полагается на собственную магию. Мой кузен, вылезая из Макинтоша, лишь пожал плечами, мол, как пожелаешь.

После похода в оружейный магазин и экипировки всех находившихся в салоне Макинтоша (за исключением Лины) мы наконец-то отправились в путь. Моя интуиция молчала насчет оставшегося пустым слота на крыше салона. Я бы, на самом деле, что-нибудь туда поставила, например, Хуфлинг, Четверку или Четверку-М. Такой огневой мощи хватило бы с лихвой для того, чтобы припугнуть всех возможных любителей наживы.

Покинув Сталфорд, мы вырулили на шоссе, соединявшее Сталлионград и Имперский город, однако хорошим покрытием мог похвастаться лишь западный участок трассы. А еще за прошедшее время с последней поездки по этой дороге, вдоль неё выросло число поселений. Мы все расслабились, хотя этого не следовало делать. Мои мысли до сих пор крутились вокруг ночного нападения. «Что, если грифина, пришедшая за мой, была не одна? И не все были на базе во время её штурма чейнджлингами? Тогда остальные, сколько бы их ни было еще, последуют за нами, чтобы избавиться уже не только от меня, но и от моих друзей.» — думала я, поглядывая в одно из немногих целых стекол в задней части салона.

В этот момент как раз с того направления, куда я смотрела, донеслась пулеметная очередь, распоровшая воздух над Макинтошем. Клод от неожиданности крутанул рулем вправо и следом тут же влево, возвращаясь на исходную траекторию движения.

— Вот дерьмо! — воскликнул кузен, поглядывая в зеркало заднего вида, в которое секундой позже прилетела шальная пуля.
— На пол! Все на пол! — рявкнула я, когда верхнюю часть салона пропороло очередью. Мои друзья не решились искушать судьбу и попадали рядом с теми местами, где сидели. Я незамедлительно последовала собственной команде, что спасло мне жизнь. Следующие пули, выпущенные из оружия противника, разбили стекло сзади и пролетели там, где еще совсем недавно была моя голова.
— Кто это? — громко поинтересовалась Лина у меня.
— Не знаю! У меня есть подозрения, но проверить их без возможности получить пулю в лоб попросту невозможно! — крикнула я, прижав голову еще ниже к полу.

Дряхлость приваренной к раме Макинтоша конструкции вышла нам боком. Враги совершенно беспрепятственно прошивали салон пулями практически насквозь. И если бы не Клод, отчаянно маневрировавший по дороге, наши приключения уже давно закончились.

Но мы всё еще были живы. Ругаясь на чем свет стоит, мы лежали на полу и вздрагивали, когда противники в очередной раз обстреливали наш грузовик. Мой кузен даже не пользовался СОРГом, его внимание целиком было обращено к тому, чтобы вилять по дороге с целью вынудить противников как можно чаще мазать. Однако, вскоре Клод зарычал и даже стукнул копытом по приборной панели, что совпало с заметным снижением скорости:

— Эти суки пробили нам колёса! И я чувствую, что мы даже километра еще не протянем, как они подберутся на расстояние, достаточное для расстрела, и перебьют всех к ебени матери! Роза, Лина, кто-нибудь, заставьте их передумать!

Но неведомые преследователи вместо этого дали пару коротких очередей по колёсам, пробив их еще в нескольких местах. Мой кузен заорал:

— ДЕРЖИТЕСЬ КРЕПЧЕ, СЕЙЧАС БУДЕТ НЕМНОГО СТРАШНО И ВОЗМОЖНО ОЧЕНЬ БОЛЬНО!

Он резко крутанул руль вправо и отправил Макинтош прямиком в кювет. Многострадальный грузовичок перевернулся шесть или семь раз и остановился, лишь врезавшись в деревья, от чего Родаса выкинуло в одно из разбитых и незаваренных железом окон, остальных же жестко приложило об стены, потолок и пол, а сам Клод невозможным образом умудрился усидеть на водительском месте.

Первые несколько минут после аварии я не могла вспомнить даже спустя несколько лет после произошедших событий. Всё вокруг было будто в тумане. Я слышала стоны пострадавших друзей, сама ощущала резкую боль во всём теле, словно меня избили и оставили подыхать. Никакие другие дорожные аварии или прочие происшествия не могли превзойти это решение моего брата.

Помню, что пыталась сдвинуться с места, но становилось настолько больно, что я прекратила попытки. А потом сверху донеслись звуки боя, но слышалось это так, будто в мои уши натолкали ваты. Слышались крики боли, пару раз что-то взорвалось, и вдруг резко всё стихло. Я сделала единственное, что еще могла — потеряла сознание.

======== *** ========

Я видела странный сон, в котором молодая единорожка, внешне очень похожая на мою старшую дочь Нику, брела по какой-то равнине. То тут, то там виднелась брошенная заржавевшая техника. Сама кобыла телекинезом удерживала штурмовую винтовку и некий незнакомый мне приборчик. Внезапно она остановилась, будто что-то почуяв и сменила винтовку на автоматический дробовик, лишь отдаленно похожий на тот, который был у меня самой. На равнину выскочил очень странный мутант, похожий на мантикору, только очень прыгучий и ростом бывший немного меньше того существа, показанного мне Твайлайт в одной из книг когда-то давно. Монстр попытался сходу сцапать кобылу, но она увернулась и открыла огонь, судя по вспышкам, возникавшим у ствола оружия и ранам на теле мутанта. Всё происходило почему-то беззвучно, что немного меня огорчило. Вот только увидеть, кто же вышел победителем из схватки, мне было, увы, не дано.

Внезапно откуда-то издалека до меня донесся голос, очень тихо звавший меня по имени, я пыталась найти его источник, но не могла никак понять, где же он находится. И проснулась. Желания открывать глаза совершенно не было. Отчетливо до этого сна я помнила, что мы ехали в Имперский город и на нас напали. Помнила аварию и последовавшую за этим боль, которой мне еще не доводилось испытывать ранее. Даже роды, что первые, что вторые, по ощущениям были гораздо менее болезненными.

— Роза! Наконец-то ты очнулась! — произнес усталый голос Лины, когда я всё-таки решилась открыть глаза. Вместо ожидаемого света или лица моей подруги, я не видела ничего, кроме темноты.
— Успокойся, у тебя просто повязка на глазах, — предвосхитила волшебница мой самый вероятный вопрос.

Но мне было совершенно жизненно необходимо знать, что же всё-таки произошло. Из моего пересохшего горла вырвался лишь хрип. Чародейка моментально поняла, что я хотела сделать и поднесла к моим губам кружку с водой, которую я выпила практически залпом. Зато способность говорить вернулась ко мне.

— Ч-что произошло? И г-г-где мы?
— Ты помнишь аварию? Как мы кувыркались в Макинтоше в кювет?
— Помню. П-потом пришла боль.
— Всем было больно. Даже мне. Хотя я перед тем, как произошел жесткий контакт с деревьями, успела схватить твой дробовик и пистолет у Беллы вместе с патронами и телепортировалась наружу. Родас вывалился наружу в самом конце пути перед жестким контактом нашего грузовика с деревьями, пегасу очень повезло, что он отделался лишь многочисленными ушибами, порезами и ссадинами. Он принялся вытаскивать вас из разбитой машины, — по голосу Лины я понимала, что всё очень плохо. И что повязка на моих глазах находится не просто так, но постаралась отвлечь и себя, и её просьбой продолжить рассказ.
— Я же направилась вверх по склону и устроила кровавую баню уродам, которые преследовали нас. Это были грифоны.

Я застонала от разочарования. У нас был миллион возможностей уничтожить их до того, как Клод устроил аварию. Никому в голову не пришло даже воспользоваться стоявшим на кабине СОРГом. И эта ошибка едва не стоила всем нам жизни.

— Я должна была… — начала я говорить, но волшебница мягко прижала копыто к моим губам и сказала:
— Ты не могла ничего сделать. Как и Клод. В пулемете не было патронов. Я не знаю, с кем жеребцы там так договорились, что получили безоружный тарантас, который даже после столкновения с деревьями каким-то чудом не заглох. И опять-таки никто из нас не додумался проверить, были ли патроны к пулемету в нашем распоряжении. Мы все виноваты в равной степени в случившемся.
У меня хватило сил только спросить:
— Как там остальные наши друзья?
— У Беллы переломы ног, правого крыла и сотрясение мозга. Про Родаса я уже сказала. Клод отделался переломом нижних конечностей и нескольких ребер и лишился глаза. Эпплсвит… — чародейка тяжело вздохнула, да так, что у меня сердце сжалось от нехорошего предчувствия, — он получил очень тяжелые повреждения большинства внутренних органов и перелом позвоночника. Врачи борются за его жизнь, но…

Я почувствовала, как по моим щекам катятся слезы. После всего услышанного я боялась даже спрашивать, а что же стряслось со мной.

— Мы все выкарабкаемся… — я судорожно вздохнула, пытаясь не расплакаться, — мы всегда вставали на ноги и шли дальше. Так будет и сейчас. Поверь в это, Лина, я прошу тебя!
— Я пытаюсь… Наши ошибки стоили нам слишком много, Роза. Я не готова потерять своего жеребца еще раз. Никакая Мать всего сущего мне его снова не вернет живым и невредимым, понимаешь меня? — волшебница разревелась, не в силах больше сдерживать свою душевную боль от осознавания того, что Эпплсвит уже двумя ногами находится в могиле. С такими повреждениями… В лучшем случае он останется инвалидом на всю свою жизнь.
— А что со мной? — полным отчаяния голосом спросила я.
— У тебя всё еще хуже, чем даже у моего жеребца... Твоё сердце… Сломанные ребра воткнулись в него. Когда я закончила с этими… ублюдками… и вернулась к Родасу, он глядел на меня глазами, в которых стояли слезы. Ты не дышала и других признаков жизни нам обнаружить не удалось, — я не видела лица подруги, но очень хорошо ощущала всё, что она чувствовала. Горечь, боль, страдания и… удивление?
— И я всё еще жива? — тихо спросила я.
— Да, врачам удалось ликвидировать осколки ребер, причем их удивило то, что оно само начало регенерацию поврежденных тканей и через несколько минут стало таким, как и должно быть. Но дальше — больше. Двое оперировавших тебя хирургов упали в обморок, когда оно вдруг забилось! Ассистентку пришлось отпаивать успокоительными. Для неё произошедшее оказалось больше, чем она смогла вынести.
— Я мутант, Лина… — произнесла я одними губами.
— Ч-что это значит? — недоуменно спросила она.
— Это долгая история… Попробую описать вкратце. Одиннадцать лет назад, когда Скив отправился в Кантерлот, и пропал без вести, я и Клод поехали его искать. Добрались в итоге до Нового Мэйнхеттена, а тамошний доктор Хаузер, которого ты знаешь, что-то сделал… Не знаю, что именно. Я лишь недавно догадалась, почему мне так легко давалась первая беременность, во времена которой мы противостояли Алабуруку. Раньше думала, что моя чертовски хорошая выносливость — это черта Эпплов, но теперь я уверена, что это именно док со своими экспериментами. Знаю, что всё это звучит очень фантастически, но иных объяснений всему случившемуся у меня нет, — говорила я, и сомневалась в своих словах. Пока врачи не исследуют мою кровь… Кровь… Я зацепилась за эту мысль словно за спасательный круг. Если они обнаружат в моей крови следы неизвестного вещества или что-то еще, то её следует перелить Эпплсвиту!
— Лина! Зови врачей! Срочно! — решительно скомандовала я.
— Ч-ч-что-то случилось? — непонимающе спросила чародейка.
— Просветление со мной случилось, блин! Им нужно взять анализ моей крови и как можно скорее, если хочешь попробовать спасти своего особенного пони! Если я не ошибаюсь, то он сможет поправиться и вернуться к нормальной жизни! А теперь беги, БЕГИ! — проревела я во весь голос, с трудом сдерживаясь от того, чтобы сорвать повязку со своих глаз.

Судя по дробному стуку копыт, она всё же послушалась меня. Через минуту меня уже окружали доктора, которым я объяснила причину, по которой позвала их. Еще через пару минут у меня несколько раз взяли кровь на анализ. Я была готова отдать её всю, лишь бы поставить друзей на ноги. В тот момент я не думала ни о Джессе, ни о своих детях.

Полчаса спустя врачи вернулись и вывалили на меня целую гору информации, содержавшей огромнейшую кучу разнообразных научных терминов, в которых я ничего не понимала. Пришлось попросить их перейти на более понятный мне язык. Только после этого мне наконец-то удалось узнать всю правду о своих невероятных возможностях к регенерации. Оказалось, что на меня воздействовали неким неизвестным видом излучения, вызвавшим изменение моей ДНК и в целом всего организма. Я стала сильнее, выносливее и даже полученное мной смертельное повреждение сердца не смогло меня убить сразу. Но в бочке мёда скрывалась своя ложка дегтя. Переливание крови не сильно поможет восстановиться Эпплсвиту, Клоду и Белле, но небольшой положительный эффект всё-таки окажет.

— Вы точно уверены, что хотите стать донором? Это может ослабить ваши собственные способности организма к восстановлению, — с опаской в голосе спросил один из докторов.
— Я абсолютно уверена, — заявила я, слабо улыбаясь.
— В таком случае, коллеги, подготовьте всю необходимую аппаратуру, — отдал указание доктор.

======== *** ========

Прошло несколько часов после того, как я отдала стандартный донорский объем крови. Врачи даже не стали спрашивать, уверена ли я в том, что знаю о группах крови. Однако, как сказала немного позднее Лина, фортуна повернулась к нам мордочкой — наши с Эпплсвитом группы крови совпали вплоть до резус-фактора — вторая положительная. Доктора продолжали следить за состоянием наших друзей. Изредка заходил Родас, которому медсестра обработала раны и перевязала его в самую последнюю очередь. Пегаса не смущал тот факт, что он так долго пачкал им пол капавшей с него кровью. Он больше переживал за свою жену, чем за собственные мелкие повреждения.

Услышав же о том, как я вернулась к жизни, долго молчал. На мой вопрос о том, где мы всё-таки сейчас находимся, коротко ответил:

— В больнице Сталфорда.
— Проклятье… Вернулись на исходную, да еще и израненными, — сморщилась я, осторожно шевеля своими конечностями, к которым потихоньку начала возвращаться чувствительность. Туловище еще слишком сильно болело, чтобы я могла перевернуться со спины на бок или на живот.
— И если Улисс прознает о том, что мы вернулись… Хорошего ждать от этого пони-ненавистника не стоит, — задумалась Лина.

Её глаза были красными от пролитых слёз, а рядом с ней на стул присел бледный, как тень, пегас. Совсем недавно с моей мордочки сняли повязку, и теперь я могла видеть своих наименее пострадавших в результате аварии друзей. Могла оглядеть и палату, в которую меня положили после операции. Напоследок мне вкололи некое вещество, которое сделало моё тело совершенно не ощущавшимся, как сказала медсестра, это было сделано для того, чтобы все мои силы уходили на восстановление.

Я пыталась поспать, но сон не шел. Я пыталась мечтать – и не могла. Весь мой разум превратился в тонко натянутую струну, и всё крутилось вокруг любых новостей о состоянии Клода, Беллы и Эпплсвита.

Еще спустя час, когда за окном начало темнеть, Родас отправился к докторам, чтобы узнать, есть ли улучшения. Я лежала, закрыв глаза. Моё «я» разрывалось пополам. Одна половина хотела домой, к мужу и детям, а вторая требовала довести начатое до конца. Что из этого было правильным, я не знала. Я не знала ничего. Я не могла ничего прогнозировать. Не могла попытаться предугадать шагов того же самого Улисса. Всё происходящее было неправильно. Чертовски неправильно.

В последующие несколько недель мало что менялось. Из всех нас полностью выздоровел только разве что Родас, который и пострадал меньше остальных. Эпплсвит благодаря переливанию крови начал чувствовать себя лучше. И это вопреки всем пессимистичным прогнозам врачей, считавших, что он уже не жилец! Переломы у Клода и Беллы практически полностью срослись и, как сказали доктора, состояние нашей подруги после полученного сотрясения мозга нормализовалось. Но и предупредить о возможных последствиях перенесенной травмы не забыли, чтобы не пришлось задаваться вопросом, что с фестралкой не так.

И только я оставалась под постоянным наблюдением врачей, старавшихся выявить у меня малейшие аномалии в работе сердечно-сосудистой системы и сердца, в частности. Два с половиной месяца спустя после аварии я всё еще пребывала в кровати, хотя мои друзья уже спокойно передвигались по больнице, кто до сих пор еще в лангетках, а кто без них.

Естественно, без визита гребанного Улисса не обошлось. Он был легко узнаваем даже в облике пони из-за своей дурацкой манеры общения. К моему огромному облегчению, его в мою палату не пустили Родас и Лина, загородившие входную дверь.

— Мне необходимо с ней поговорить, — противным голосом в который уже раз заявил Йанг.
— Ты говоришь с нами, а мы передаем твои слова Розе или же можешь валить на все четыре стороны, не солоно хлебавши. Я понятным языком выразилась? — холодно ответила ему волшебница.
— Нет. Это должна слышать именно она, — уперся на своём чейнджлинг.
— Что здесь за балаган вы устроили? — в разговор вмешалась медсестра, подошедшая к моим друзьям.
— Не мы, а вот он, — Лина не упустила возможности указать Улиссу, что он здесь лишний.
— Вас в списках посетителей нет, поэтому, прошу Вас, покиньте помещение, — обратилась медсестра к Йангу.

Тот недовольно фыркнул в ответ, развернулся и сделал ровно три шага, на ходу что-то кастуя. Мелькнула зеленая вспышка, и перевертыш вошел в телепорт, который закрылся за ним в ту же секунду.

Медсестра неодобрительно покачала головой, после чего открыла дверь и вошла в мою палату. С одной стороны, она была не очень довольна произошедшим, а с другой…

— Послезавтра мы Вас выписываем, миссис Сансет, постарайтесь больше так себя не травмировать, — кобыла с трудом сглотнула, видимо, вспомнив операцию, вынудившую двух хирургов взять потом недельный отпуск. Я их понимала — не у каждого пони сердце само восстанавливается после того, как в нём побывали фрагменты поломанных рёбер, а после еще и начинается биться самостоятельно.
— Я постараюсь. Спасибо вам за всё, — ответила я, слегка наклонив голову.

Медсестра улыбнулась и вышла из палаты, позволив моим друзьям войти и присесть на стулья возле моей кровати.

— Значит… Скоро снова в путь? — спросил Клод, выглядя немного уставшим.
— Только на этот раз поведу я. Кроме того… Нам нужно нормальное транспортное средство, а не тот тарантас, который ты разбил, спасая нас от грифоньих пуль, — ответила я.
— Наши легковушки, — сказал Родас, жестикулируя передней ногой, — я их уже почти закончил переделывать для нашего путешествия. Пришлось изрядно поработать, чтобы машины ехали адекватно, без заносов в любой момент. На сегодняшний день осталось только поставить недостающие сиденья в салоне обоих автомобилей и отрегулировать передаточные числа в маслкаре.
— А что двигатель? Максимальная скорость у моей тачки была явно ниже, чем у твоей, потому как ты на прямых отрывался от меня только так, — напомнила я.
— Там сейчас стоит новый движок, по мощности эквивалентный тому, что стоит у меня под капотом, — тут же ответил пегас.
— Тогда я спокойна, никому никого не придется ждать по дороге. Долёживаю здесь последние пару дней — и дело всё-таки спустя почти пять месяцев трогается с мёртвой точки. Из-за обстоятельств пришлось в Сталфорде изрядно нам засидеться. Я жалею, что не могу вам ничем помочь, находясь здесь, — вздохнула я.
— Ты про Эпплсвита помни. Ему еще как минимум полгода восстанавливаться теперь предстоит от полученных травм. Перелом позвоночника и множество покалеченных внутренних органов — это совсем не шутки! — нахмурилась Белла.
— Но не стоит забывать о том, что порция крови Розы спасла ему жизнь, хотя все доктора, видевшие жеребца, твердили, что нет смысла спасать труп. Эти пони потом извинялись передо мной, — глаза Лины сверкнули, когда она сказала об этом, — поэтому, подруга, даже не смей говорить, что ты была совершенно бесполезна. Я перед тобой в огромном долгу. И моей помощи в спасении Скива мало, чтобы расплатиться по счетам.
— Прекрати, — поморщилась я, — не люблю, когда говорят о том, что попали в кабалу и вынуждены постоянно крутиться, чтобы выжить с этим дамокловым мечом над шеей.
— План ясен, будем надеяться, что вторая попытка добраться до Имперского города увенчается успехом, — подытожил Родас, трогая копытом один из шрамов на груди.

Пегас после того, как на нем зажили все раны и порезы, стал владельцем целых восьми шрамов на туловище и конечностях. Некоторые из них постепенно начали зарастать шерсткой, а остальные остались на виду. Жеребцу не хотелось вспоминать о том, что он испытывал во время сумасшедших кувырков в Макинтоше. О том, как ему повезло вывалиться в разбитое окно за несколько секунд до столкновения с деревьями в кювете. Некоторые порезы Родас получил в тот момент именно об осколки стекол, торчавших из резинового уплотнителя. И мой друг искренне мне завидовал. Моя память сохранила только ощущение жуткой боли уже после жесткого контакта с деревьями.

Мои друзья покинули палату, прикрыв за собой дверь. Я уставилась в потолок, вспоминая, как мне пришлось надавить на лечащего врача, чтобы тот озвучил полный список повреждений, полученных мной. Кроме сердца и сломанных ребер были переломы и вывихи конечностей, повреждения некоторых внутренних органов, а также сотрясение мозга. Пришлось дать доктору слово, что я никому не расскажу об услышанном, иначе его отсюда сразу же уволят, как специалиста, который почему-то оказался не способен сохранить врачебную тайну.

Услышанное объясняло тошноту, мигрень и сонливость в первые две недели, как и иногда пронзавшую меня боль в конечностях. Это мои регенеративные способности сращивали обратно сломанные кости, напоминая мне с помощью боли о том, что так делать не стоит. Кроме того, какое-то время я и питаться нормально не могла, но благодаря комплексному лечению, всё постепенно зажило.

Иногда в голову закрадывалась мысль «А вернусь ли я домой сама собой?», однако рассуждать на эту тему с собственным сознанием мне не хотелось. Вместо этого я старалась убедить себя, что дальше всё пойдет как по маслу, я вызволю Скива, и мы все вернемся домой. Простое самовнушение порой помогало мне даже поспать, но по ночам мне частенько приходилось страдать бессонницей. Белле повезло, её не тревожили последствия сотрясения мозга. Завидовать ей я себе запретила и попросту смирилась с тем, что полученная травма наложила свой отпечаток на меня на всю оставшуюся жизнь.

За окном постепенно вечерело, а я всё лежала и смотрела в потолок, позволив своим мыслям бродить в произвольном направлении. Скоро всё закончится. Осталось недолго.