Заколдованная библиотека
— Глава 27 — Последнее письмо принцессы
— Рэрити, прошу, подожди!
Для единорожки всё утратило смысл.
Ни мольбы Флаттершай, ни призывы Эпплджек, ни даже слёзы сестры и её друзей, ни то, что она забыла свои сумки в вагоне, ни даже если мир начал бы рушиться вокруг неё, ничто не имело значения, лишь возможность добраться до библиотеки Твайлайт.
Пожалуйста, пусть я найду её, пожалуйста.
Несмотря на все те опасности, с которыми Рэрити сталкивалась, все те случаи, когда её жизнь висела на волоске, все те моменты, когда она думала, что познала глубины страха, лишь теперь единорожка поняла, что страх был чем-то таким, чего она по-настоящему ещё не испытывала.
В любой обычный день, когда её мир не был на грани краха, Рэрити потребовалось бы около пятнадцати минут, чтобы добраться от железнодорожного вокзала до дома. В этот же день она успела за пять, не обращая внимания на пони, приветствующих её, не обращая внимания на боль в груди, не обращая внимания на друзей, что давно остались позади.
По прибытии в бутик «Карусель», сердце заломило лишь сильнее, когда Рэрити обнаружила, а точнее, не обнаружила определённых существ, что должны были ждать её тут.
— Нет, — выдавила она, слёзы заполнили глаза, единорожка оббежала дом, отчаянно взывая. — Элара! Темис! Где вы?!
Но сколько бы Рэрити ни звала, они не появлялись. Шли секунды, и наконец слабость взяла своё, она в оцепенении припала к земле.
— Рэрити! Конские яблоки, да стой ты!
Единорожка оглянулась и увидела бегущую к ней Эпплджек. Рэрити встала, чувствуя, что словно кто-то другой управляет её телом, и тихо проговорила, когда яблочная пони оказалась рядом:
— Сов здесь нет.
Фраза прозвучала словно смертный приговор, вынесенный любому, кто мог её слышать. Сов здесь нет.
Эпплджек ответила не сразу, она отступила от единорожки и осмотрела бутик «Карусель». Затем кинулась ко входу, и даже сквозь дымку, что окутала разум Рэрити, она слышала, как яблочная пони зовёт сов. Мгновение спустя кобыла вернулась, и, хотя порадовать ей было нечем, она казалась не такой убитой горем, как чувствовала себя Рэрити.
— Мы прибыли раньше, Рэр. Твай не ждёт нас раньше чем завтра, — напомнила Эпплджек спокойным голосом. — Так что это не проклятие, нам просто надо подождать пока они не прилетят и...
— Я знаю куда идти, — прошептала Рэрити.
Она знала путь до библиотеки. Ей не нужны были совы, без них ей не придётся ждать, она не может ждать, и она знает дорогу. Не утруждаясь объяснениями, единорожка встала и приготовилась бежать, но тут её резко одёрнули.
— Тпру, сахарок! В таком состоянии ты щас никуда не пойдёшь! — сказала Эпплджек, испытав на себе убийственный взгляд Рэрити. — И твой взгляд меня не проймёт. Ты вся дрожишь, пуще чашки бабулиного сидра, и я не позволю тебе рисковать в таком состоянии!
— Немедленно отпусти меня, Эпплджек! — запротестовала Рэрити, полная шока и возмущения, в тщетных попытках вырваться из хватки кобылы. — Я не могу ждать пока совы явятся! Пожалуйста, Твайлайт...
— Рэрити! Эпплджек!
Пони повернулись и увидели, что к ним спешат Флаттершай и Меткоискатели. Рэрити в очередной отчаянной попытке попыталась вырваться, но яблочная пони была непреклонна.
— Эпплджек, прошу…
— Флаттершай, останься с кобылками, — сказала Эпплджек, и единорожка наконец прекратила вырываться и посмотрела на неё.
Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста.
Флаттершай выглядела неуверенно.
— Но... я...
— Шай, прошу. Кто-то должен остаться и присмотреть, чтобы кобылки за нами не пошли, — продолжала земная пони, выпуская наконец единорожку из захвата. — Мы с Рэрити попробуем найти принцессу.
— А как же мы?! — запротестовала Эппл Блум. — Мы хотим...
— Нет, нет и нет, — прервала кобылку Рэрити, ответственность пересилила желание сорваться с места в карьер. — Вы остаётесь здесь. Не обсуждается.
И прежде чем она могла бы услышать ещё возражения, Рэрити помчалась к лесу, не заботясь о том, следует за ней Эпплджек или нет. Сердце взяло бешенный ритм и ускорилось ещё больше, как только в поле зрения появились деревья.
Она знала куда идти.
Она точно знала куда идти, без сомнений, она могла бы даже пройти лес с закрытыми глазами. Никакое проклятие, никакая принцесса, ничто не удержит её от Твайлайт Спаркл, ибо меньше чем через пару километров она будет в библиотеке, и это факт, а не тщетная вера.
Достигнув наконец опушки леса, единорожка замедлила бег и дала шанс Эпплджек нагнать себя.
— Рэрити, — произнесла земная пони, и единорожка знала, что, несмотря на то, что кобыла не делает попыток её остановить, действия её она всё равно не одобряет. — Ты точно уверена, что знаешь дорогу?
— Да, — ответила единорожка, ибо другого выбора у неё не было, обратное даже не рассматривалось.
— А если не? Если прокля... — предложение прервалось, когда магия захлопнула рот земнопони.
— Не смей говорить этого, — зашипела единорожка, приняв слова Рифта близко к сердцу. — Даже не думай об этом, Эпплджек. Проклятия не существует.
Проклятия не существует. Вот её мантра, вот её мученическая философия, потому что она отказывалась верить в иное. Мгновение спустя она выпустила мордочку Эпплджек, земная пони наградила Рэрити не самым довольным взглядом. Единорожка повернулась и потрусила к лесу, не прошло и минуты как ей поплохело.
И это была вовсе не метафора Сердце Рэрити обливалось кровью, пусть пока и не в буквальном смысле, но её окутала слабость, честная и неподдельная, словно из тела выкачали всю кровь. Карьер перешёл в кантер, и чем дальше единорожка бежала в направлении, которое считала правильным, тем меньше уверенности в ней оставалось, потому кантер перешёл в лёгкую трусцу, а затем и вовсе в остановку.
Она осмотрела деревья, выбирая по какой тропке пойти. Проклятая слабость! Именно из-за неё тяжело было сосредоточиться, вспомнить путь и идти по нему. Ну почему именно сейчас? Неужели груз страха наконец навалился на неё в полную силу?
Рэрити повернулась к Эпплджек, подготовившись убеждать подругу, что она точно знает путь, дабы упредить этот вопрос, но вместо этого обнаружила ту столь же дрожащей и потерянной. Земная пони была бледна и не отрывала взгляда от единорожки, затем она сахнула пот со лба и успокаивающе помахала копытом.
— Ты же тоже это почувствовала?
Это был не вопрос, хотя и звучал как таковой.
Рэрити, переминаясь с ноги на ногу, быстро отвернулась.
— Что почувствовала? Ничего я не почувствовала, я..., нет, я прекрасно себя чувствую! Изумительно! Великолепно! — срывающимся голосом с хрипотцой ответила пони, игнорируя боль в груди, потому что с ней было всё хорошо. — Понятия не имею о чём ты! Тебе, верно, померещилось!
— Сахаро...
Рэрити шикнула на неё, снова переводя взгляд на лес. Сделав глубокий вдох, она сосредоточилась на окружении, и на том, как найти библиотеку. Всё это заняло лишь мгновение, но слабость отступила, и ей показалось, что её манит определённый путь.
— Скорее, за мной! — воскликнула она, бросаясь прочь, не сомневаясь в выборе пути. До этого страх кружил ей голову, но теперь-то он ушёл, и она снова найдёт путь.
Вот он, тот самый путь.
Чем больше единорожка думала об этом, тем больше ей казалось, что её ведёт сам лес. С минуты на минуту она увидит знакомый старый дуб, внутри которого встретит Твайлайт, совершенно защищённую от любого проклятия. Рэрити почувствовала, что уже близка к библиотеке, затем остановилась, и сердце её практически остановилось вместе с ней.
Но дошла она не до библиотеки.
Она дошла до двух огромных древесных волков, сидящих на задних лапах, словно хозяин приказал им ждать, пока несут еду.
— Не двигайся, — прошептала Эпплджек, что, честно говоря, можно было и не говорить.
Древесные волки встали, зелёная слюна капала из их пастей. Они замерли, выжидая пока кобылы сделают первый ход.
В конце концов Рэрити решилась первой и дала сигнал Эпплджек разбежаться друг от друга в разные стороны. Да, они бы разделились, но бездействие подвергало их большему риску. Земной пони план не очень-то понравился, но как только Рэрити закричала, кобылы побежали.
Ну, Эпплджек по крайней мере точно, потому что единорожка врезалась прямо в третьего древесного волка, свалившись на землю. Рэрити едва успела заслониться копытами, прежде чем волк на неё бросился.
Единорожка грезила.
Не в том смысле, что она мечтала стать всемирно известным модельером или освободить Твайлайт Спаркл. Скорее, ей снился сон, навеянный погружением в глубочайшие океаны своего разума, благодаря сомнительной книге по психологии и пяти часам пресловутой лекции от Твайлайт.
Ей приснилось, что древесный волк напал на неё, причём с особой жестокостью. Она шла по Вечнодикому лесу в поисках легендарного древа, уверенная что идёт в правильном направлении, но вместо этого попала в лапы самым отвратительным существам, обитающим в глубинах леса.
Несмотря на её мастерство, зверь был сильнее и быстрее, нога единорожки оказалась зажата в его пасти, а когти и клыки вонзились в плоть. Мучительная боль. Пони звала на помощь, уверенная, что смерть была уже близко, и если так бы и было, то она с радостью шагнула бы за порог, если бы это могло остановить боль, но нет. Вместо этого она собрала волю в копыто, одолела зверя и добралась до библиотеки.
Внутри она нашла Твайлайт Спаркл, лежащую у входа с книжкой.
"Как же она красива", внезапно подумала Рэрити. Отрада для глаз.
Рэрити подбежала к ней, пытаясь успокоить дыхание.
— Древесный волк, чуть было не напал на меня, — сказала она, словно они вели разговор о погоде. Погода? Отличная, и, кстати, меня там чуть не растерзал дикий зверь. Тот ещё опыт. Ему бы мятные леденцы для свежего дыхания.
Твайлайт подняла взгляд.
— Чуть было? Он же напал на тебя.
Единорожка посмотрела на ногу, но не увидела ран. Да, ей было больно, но, возможно, это был просто выброс адреналина. Её нога была великолепна, как и всегда.
— Ну да, но я сбежала от него! — ответила Рэрити, игриво закатывая глаза.
— Да? — произнесла Твайлайт, нахмурившись. — Ты уверена?
Поражённая вопросом, Рэрити проснулась.
Несмотря на поздний час и тусклый свет, единорожка рассмотрела скудную обстановку белой комнаты в которой находилась. Она попыталась встать с кровати, но резкая боль в ноге заставила со стоном опуститься обратно.
— Я говорю это только потому, что твоих друзей здесь нет, — раздался голос. — Но ты безмерно крута, Рэрити.
Единорожка повернулась и обнаружила Рэйнбоу Дэш, лежащую на соседней кушетке, с улыбкой смотревшую на неё.
— Я... что... где я?
— В госпитале, — ответила пегаска. — Уже как трое суток.
Рэрити моргнула. В очередной попытке встать она вскрикнула, когда невыносимая боль в ноге снова заставила её упасть обратно. Единорожка приподняла одеяло и обнаружила, что её правая задняя нога обмотана порозовевшими бинтами.
На меня... на меня действительно напали? Это был не кошмар?
— Ох, понечки, тебе надо сменить бинты, — воскликнула Рэйнбоу, чьи слова с трудом доходили до изнеможённого сознания Рэрити. — Я вызову медсестру.
— Чт... что с Эпплджек? — прошептала она, не в силах оторвать взгляд от ноги. — К-кобыла, земная пони...
— Жива, получила всего пару царапин. Она и спасла тебе жизнь, — сказала Рэйнбоу, нажимая кнопку на стене, прежде чем вернуться к кушетке. — Медсестра сказала, что Эпплджек прибежала с тобой, буквально умирающей у неё на спине.
Пегаска сняла планшет с изножья кровати и заглянула внутрь.
— Если верить этой штуке, то твоя нога стала своего рода жевательной игрушкой для древесного волка, и какие-то связки будут восстанавливаться несколько недель или больше, — пегаска протянула планшет единорожке. — Хочешь почитать?
Рэрити медленно покачала головой и снова легла на кровать, чувствуя оцепенение.
— Не волнуйся Рэр, шрамы — это потрясно! — с энтузиазмом сказала Рэйнбоу. — А шрамы на кьютимарке вообще пышут крутостью!
Кьютим... Шрамы на кьютимарке?
— Что ты здесь делаешь? — спросила Рэрити, собирая остатки воли. Единорожку осенило, и она повернулась к Дэш. — Ты встретилась с принцессой Луной?
Пегаска ухмыльнулась.
— Если бы не встретилась, меня бы тут не было! Вообще-то я хотела взять с собой Пинки, но ей пришлось остаться дома и заняться другими делами. Твой друзья кратко ввели меня в курс дела про Кантерлот. Я было спросила их, как прошло, но они особо не рассказали, так что я в общих чертах знаю, что это был провал.
Всплыли воспоминания про принцессу Дензу, про замок, про лес... про проклятие... про Твайлайт...
— Однако я не видела ищеек Дензы, — продолжала Дэш. — Я так понимаю, они решили не тратить на тебя время?
Конечно же, она не стоила того, чтобы тратить на неё время, поскольку Рэрити стала совершенно бесполезна, так ведь?
Единорожка вновь попробовала подняться, несмотря на боль.
— Рэйнбоу, ты... ты должна увидеться с принцессой Твайлайт...
— Обязательно, — беспечно ответила Дэш. — Я ещё вчера собиралась, но твои друзья отказались меня проводить. Наверное, все ещё напуганы из-за тебя, но Флаттершай сказала, что совы могут меня проводить. Не волнуйся, я передам принцессе, что ты ещё не умерла.
Рэрити ощутила, что снова проваливается в небытие, она держалась из последних сил, лишь на одном желании как-нибудь увидеть Твайлайт.
— Рэйнбоу, прошу... ты должна найти принцесс... — слова сорвались с губ сами по себе, на мгновение она ощутила, как какая-то энергия струилась вместе с ними. Направив взгляд на пегаску, единорожка ощутила, как теряет контроль над собой. — Пожалуйста.
Рэйнбоу моргнула, застигнутая врасплох.
— Да я и так собиралась! Не пугай меня тут, — сказала она и прочистила горло. — Расслабься, Рэрити. Я без труда найду принцессу Твайлайт.
Её заверения, однако, ушей единорожки не достигли, та рухнула на кровать и сознание снова погрузилось в грёзы о принцессе в лесу. Она спала и спала всю ночь, весь день и снова ночь, для того, чтобы проснуться и обнаружить рядом трёх друзей.
На мгновение она улыбнулась, надеясь на хорошие новости.
Улыбка тут же погасла, стоило ей присмотреться к их мрачным лицам.
Сначала они справились о её самочувствии, и только после этого она смогла задать свои собственные вопросы.
— Ну что? — спросила единорожка. — Как прошло? Ты нашла сов, Рэйнбоу?
Пегаска скрестила копыта на груди, и хотя она смотрела на Рэрити, единорожке всё ещё казалось, что пегаска избегает зрительного контакта.
— Совы не сработали, — ровным голосом ответила Дэш.
— В смысле "совы не сработали"? — аккуратно уточнила Рэрити, потому что наверняка Рэйнбоу ошибается, и ей нужно что-то прояснить.
Рэйнбоу переминалась с ноги на ногу и опустила уши.
— Слушай, я знаю, что звучит как чепуха, но говорю тебе: они не отвели меня. Я пыталась идти за ними в лес, и единственное, куда мы пришли, это к древесным волкам! Даже сами волки казались сбитыми с толку!
— Невозможно! — рявкнула Рэрити, пытаясь сесть, несмотря на боль, пронзившую ногу. — Ты... ты, должно быть, не...
— Что, если и на сов может действовать проклятие? — внезапно спросила Эпплджек.
— Нет! — продолжала наставить единорожка, ударяя копытом по кровати. — Рэйнбоу Дэш просто делает что-то не так!
— Нет, я не...
— Да, не так! — со злобой перебила её Рэрити. — Как только я выберусь из этого дурацкого места, я пойду с совами и тогда ты увидишь! Вообще, когда они вернутся? Я должна написать Твайлайт и... и...
На мгновение её сознание помутилось, когда она увидела ещё более помрачневшие лица Эпплджек и Флаттершай.
— Что такое? — спросила единорожка, гнев её угас. — Почему вы так смотрите? Что случилось?
Флаттершай сглотнула, прежде чем ответить.
— Принцесса Твайлайт написала тебе.
— Что?! — воскликнула Рэрити. — Когда? Почему мне сразу не сказали?!
Флаттершай опустилась к перемётным сумкам на полу и достала оттуда три письма. Но вместо того, чтобы передать их единорожке, она продолжила говорить.
— Ты спала каждый раз, когда я к тебе приходила, — объяснила пегаска. — Я их не читала.
— Ну так чего же мы ждём? — спросила Рэрити, протягивая копыто к письмам. — Мне надо сказать ей...
— Она уже знает, — прервала Эпплдлжек.
— Вчера я получила от неё письмо, — подхватила Флаттершай, вздрогнув крыльями и тщательно избегая взгляда Рэрити. — И я написала ей о проклятии и...
Пегаска замолкла, и тишина опустилась в комнате.
— Пожалуйста, — прошептала единорожка, вжимая копыта в матрас, пытаясь сохранить спокойствие. — Пожалуйста, скажи мне, что ты не написала ей про древесных волков.
И снова Флаттершай ответила молчанием. Рэрити вновь ощутила, что теряет сознание, копыта взметнулись ко рту.
— Ты... ты сказала ей?! — повторила вопрос единорожка, почти решил вскочить с кровати и побежать и... и... и сделать хоть что-то! — Зачем ты это сделала?! Ты хочешь, чтобы Твайлайт мучалась?
Пегаска поморщилась и съёжилась на кушетке.
— Ну-у, я...
— Я попросила её написать, — твёрдо сказала Эпплджек, садясь прямо. — Принцесса была крайне обеспокоена тем, что ты не отвечаешь на её письма, и я не собираюсь заставлять Флаттершай лгать о таких серьёзных вещах.
Рэрити стиснула зубы, почти дрожа от гнева. Как они... Как посмели... Она должна была рассказать Твайлайт что случилось! Она должна была сказать ей, а Твайлайт не должна была узнать, пока её "друзья" просто не... не рассказали, не спросив её мнения?!
Единорожка откинулась в кровати, не желая больше их видеть.
— Слушай, я уверена, что принцесса Твайлайт скоро напишет тебе это банальное письмо с пожеланиями скорейшего выздоровления, — сказала Рэйнбоу. — Так что расслабься, лады?
Рэрити не ответила. Слова пегаски лишь разрушили остатки радости, что единорожка испытала при виде друзей.
— Мы сделали это только потому, что ты с принцессой нам не безразличны, — сказала Эпплджек, более не делая попыток оправдаться. Единорожка услышала, как земная пони встала, мгновение спустя копыто похлопало её по плечу. — Постарайся отдохнуть, уверена, что когда ты проснёшься, то первым делом получишь новое письмо от принцессы.
В течение трёх недель, после того, как Твайлайт Спаркл перестала писать, Рэрити снились очень жестокие сны.
Единственно этим словом можно было описать происходящее в них, но, если бы кто-то другой заглянул в сны единорожки, он оказался бы сбит с толку.
Где же тут жестокость, в снах, где Рэрити проводит дни в библиотеке, занимаясь тем же, чем занималась наяву? Кто-то даже назвал бы эти сны скучными, ведь в них единорожка с Твайлайт говорили о самых повседневных вещах, проводили время вместе, читали книги, работали с одеждой. Жестокостью нельзя было назвать и пробуждение. Ну в самом деле, кто был бы опечален, проснувшись от столько скучного сна?
Раздались три стука в дверь, уши Рэрити прижались к голове.
Нет, не надо, хотелось сказать ей. Пустите, я вернусь к ней.
Единорожка услышала, как дверь открылась, и раздался голос Свити:
— Рэрити! Проснись! — после того, как та ответила молчанием, кобылка забежала в комнату и встряхнула сестру. — Ну давай, хватит притворяться, я же знаю, что ты не спишь.
— Совы вернулись?
— Нет, — ответила Свити. — Но все собрались внизу на блинчики!
— Забавно. Не помню, чтобы приглашала кого-либо на завтрак, — сухо отметила Рэрити, зашипев от боли, когда сестра похлопала её по задней ноге.
— Уф, ну давай, Рэрити, пойдём! Хватит дуться! Ты сама мне говорила, что если хмуриться, то останутся морщинки.
Единорожка лишь фыркнула.
— Говорила, вот только статус пленницы в собственном доме как-то не способствует расслаблению.
— Увидимся внизу, — сказала Свити и вышла из комнаты.
Рэрити дождалась, пока сестра закроет дверь, затем вздохнула и перекатилась на бок, слегка поморщившись, когда бинты натянулись на ранах. Мысли о травмах более не вызывали слёз, но всё же...
Если бы Твайлайт была здесь, она бы давно её исцелила.
Но здесь её не было...
Единорожка глубоко вдохнула и села, выдыхая сквозь стиснутые зубы. Оглядевшись, она нашла ногавку и неохотно левитировала к себе. Как же она её ненавидела. Выглядела столь же неприятно как гипс, привлекала внимание к её травмам, а единственное, что было в нёй хорошего, так это цвет, лавандовый, как шёрстка Твайлайт.
“Выглядит так, — сказала Свити, — будто принцесса Твайлайт бережёт твою ногу!”
Единорожка старалась не смотреть на ногу, пока надевала ногавку. Раны покрывали бок, а стоило взгляду упасть на изуродованную тремя рваными следами от клыков кьютимарку, она...
Ну же, Рэрити, будь выше этого, подумала единорожка, сдерживая слёзы и отводя взгляд. Будь выше этого.
— Рэрити! — раздался голос. — Ну ты где там?
— Уже иду!
Единорожка вздохнула.
Каждый день одно и то же.
Проснуться, шить одежду, раз в пять дней — дохромать до врача, раз в три дня — до спа, через день — чай с Флаттершай, после чего домой и спать. Если убрать посещение врача, распорядок ничем бы не отличался от её жизни в прошлом году. Друзья постоянно приходили к ней, старались подбодрить, ведь травма сделала её чем-то вроде нежного цветка, что нуждается в защите, но вместо благодарности Рэрити лишь злилась. Раздражённая. Сломленная. Жалкая.
Единорожка подняла копыто и прижала к треснувшему ожерелью на шее. Столько тщетных попыток, и всё же, она вновь закрыла глаза и попыталась сотворить заклинание связи, и снова ничего, прямо как в прошлый раз, и раз до этого, и...
Отпустив ожерелье, она наконец поднялась с кровати и в момент касания больной ногой пола, вновь поморщилась.
Когда наконец она решила почтить подруг своим присутствием, единорожка увидела, как Рэйнбоу Дэш, Флаттершай, Свити Белль и Эппл Блум возятся на кухне, судя по запаху, готовя восхитительные блинчики.
— О, доброе утро! — поприветствовала Флаттершай, отставляя миску с тестом и улыбаясь Рэрити. Глаза пегаски на мгновение скользнули по ноге единорожки, прежде чем снова подняться. — Хорошо спалось?
— Этой ночью неплохо, прошлой вот был кошмар, — ответила Рэрити, придвигая стул, в раздумьях — садиться или нет? — Как вам имя Аметист Винд? Ужасное, правда?
— Хей, Рэрс, у тебя чего, кленового сиропа нет? — вклинилась в беседу Рэйнбоу, пока рылась в кухонных шкафчиках.
— Ну, если на видном месте нет, значит, должно быть, кончился, — ответила единорожка, поймав взгляд Эппл Блум на своей ноге. Уже давно Рэрити поняла, что прятать своё любопытство у Свити Белль и Эппл Блум получалось ужасно, хотя Скуталу даже и не пыталась, вместо этого таращась на "крутые" боевые раны.
— А где Скуталу? — спросила единорожка, направившись помочь Дэш в поисках сиропа.
— Субботние дополнительные занятия, — ответила Свити, смотря как Флаттершай подлетела к плите и приступила к выпечке очередной порции блинчиков. — Она провалила контрольную по математике.
— Рэрити, да как у тебя может не быть кленового сиропа?! — воскликнула Рэйнбоу. — Что за кухня такая без сиропа?!
— Во имя неба, если тебя это так волнует, то пойду и куплю немного, — ответила единорожка, качая головой. Признаться, она не возражала против прогулки до Сахарного уголка, да и размяться бы не помешало.
— О-ой, подожди, я с тобой! — выпалила Флаттершай, мигом бросив все дела.
С ослепительной улыбкой Рэрити повернулась.
— Дорогая, я просто иду в магазин. Я думаю, что в одиночку прекрасно справлюсь!
— Точно, Флаттершай, — поддакнула Рэйнбоу, хватая миску с тестом и вручая её обратно пегаске. — Пусть одна из мелких сходит.
— Рэйнбоу Дэш, мне не нужно сопровождение, — отмахнулась единорожка, стараясь сохранить улыбку. Ну в самом деле! Что она, по их мнению, сделает? Сбежит?
— Свити, вопрос, — Дэш подхватила шоколадный сироп и добавила его в тесто. — Сколько раз Рэрити пыталась выскользнуть из дома и отправиться в лес с тех пор, как выписалась из госпиталя?
— Не разу! — запротестовала старшая сестра.
Свити в раздумьях нахмурилась.
— Хм-м-м... Десять? А нет, секунду, одиннадцать?
— Наглая клевета! — провозгласила Рэрити, выходя из комнаты. Единорожка взяла чёрный плащ с вешалки и с ворчанием облачилась в него, хотя её никто и не мог услышать.
Белая пони открыла дверь, намереваясь выйти, пока кто-нибудь с ней не увязался, но вдруг Эппл Блум выбежала из комнаты с просьбой подождать.
Дорога до Сахарного уголка оказалась гораздо менее приятной, чем Рэрити надеялась. И проблема была не в Эппл Блум, нет, проблемой были взгляды, которые она на себе ловила.
Каждый прихрамывающий шаг ощущался всё более трудным под тяжестью чужих взглядов, глаза пони, казалось, были прикованы к её задней ноге, которую, как рассказала Скуталу, половина пони считали деревянной.
Деревянная нога, ха! А что, может, ей стать пираткой...
— Рэрити! Ты меня слушаешь?
Единорожка посмотрела на Эппл Блум.
— Пардон?
Кобылка на мгновение нахмурилась, прежде чем продолжить.
— Зекора мне написала! — провозгласила малышка с вернувшейся радостью. — Она хочет, чтобы я поехала к ней в Кантерлот, там будет большая ярмарка, где я смогу прикупить кучу книг по алхимии!
— Эппл Блум, это же чудесно! Тебе, должно быть, не терпится! — сказала Рэрити, пытаясь не обращать внимания на то, как на неё таращатся встречные обыватели. — Особенно потому, что вы так давно не виделись!
Кобылка согласно закивала с улыбкой.
— Агась! Вот только... — её ушки опали, и она шаркнула копытом. — Бабуля сказала, что я не поеду.
— Что? Почему нет?
— Потому что на следующей неделе мы будем готовить джем из Вольт-яблок, и все слишком заняты, чтобы съездить со мной, — расстроено закончила кобылка.
— Ну, не всё так плохо, дорогуша! — подбодрила единорожка, поднимая взгляд и отмечая, что они почти пришли. — Я помню, ты не могла дождаться сезона яблочного Вольт-джема в прошлом месяце!
Эппл Блум поморщилась.
— Я знаю, но... это было, когда я думала, что смогу принести немножко для принцессы Твай...
— Ох... — слова пронзили сердце единорожки кинжалами, но всё же она с ними справилась. Выпрямившись, Рэрити произнесла: — Не бойся, Эппл Блум! Скоро я развею проклятие, и ты сможешь принести Твайлайт весь джем в мире!
— Но... Прапрадедушка Фриттер Коблер так никогда...
— А я и не Фриттер Коблер, Эппл Блум! — перебила её Рэрити, осознав, что сказала это много жёстче, чем хотела, когда увидела, что кобылка прижала ушки.
Войдя в магазин, единорожка снова столкнулась со взглядами и шепотками. Она направилась прямиком к прилавку, благодарная миссис Кейк, что хоть та более сдержана. Кобыла тепло поприветствовала Рэрити, принесла ей кленовый сироп и предложила бесплатный кекс, и всё шло хорошо, до последнего мгновения.
— Милочка, — сказала миссис Кейк, взявшись за копыто единорожки, когда та собиралась расплатиться. — Все пони о тебе беспокоятся.
Рэрити улыбнулась.
— Беспокоятся обо мне? С чего бы? — поинтересовалась единорожка, не сомневаясь, что они обе знают ответ. — Со мной всё просто превосходно!
— Рэрити, — более мягким тоном продолжала старшая кобыла. — Все эти разговорчики, как пони видят тебя идущей раз за разом в лес уже многие месяцы, а теперь... Свити Белль приходила сюда, пока ты была в больнице, на бедняжку и смотреть было жалко.
Рэрити сглотнула, улыбка дрогнула.
— Н-ну, я....
— Ты уже взрослая кобыла, Рэрити. Ты вольна делать всё что хочешь, но ради тех, кто тебя любит, уж лучше бы ты оставила всё то, что заставляет тебя из раза в раз возвращаться в этот лес, — миссис Кейк отпустила копыто единорожки и улыбнулась. — И в конце концов, не хочу же я потерять свою любимую клиентку, а?
Рэрити попятилась, сердце в груди стучало молотом.
— Я... Спасибо за сироп, — слабеющим голосом поблагодарила она, прежде чем развернуться и присоединиться к Эппл Блум у выхода.
Обратный путь до бутика «Карусель» прошёл в тишине. О чём бы не говорила кобылка, единорожка её не слышала, мысли были окутаны туманом, сгустившимся от совета миссис Кейк.
Оставь всё то, что заставляет тебя возвращаться в этот лес.
Как она могла оставить? Нет, она её не бросит! Твайлайт... Твайлайт...
Твайлайт её уже оставила, ведь так?
Рэрити нахмурилась, изо-всех сил стараясь прогнать эту мысль, убить, похоронить и прикопать. Нет, Твайлайт её не бросит. Должно быть, что-то случилось. Должно же быть что-то, отчего она больше не посылала сов в Понивилль. Нет, нет, нет, Твайлайт её не бросит.
Она повторяла эту мысль снова и снова, до тех пор, пока не открыла дверь бутика и зашла внутрь.
— О, ты наконец вернулась! — обрадовалась Рэйнбоу Дэш, высовывая голову из кухни. — Давай заходи, всё уже готово!
Рэрити и Эппл Блум вошли на кухню, где ждали только их, и наконец, когда единорожке удалось присесть, они разговорились. Сначала о враче, затем кобылки, Флаттершай и Рэйнбоу заговорили о всякой банальщине. Погода, Понивилль, всевозможные вещи, что больше единорожку не занимали.
Наконец, кобылки вышли из комнаты, чтобы поиграть.
Рэрити хмыкнула.
— Рэйнбоу, — единорожка повернулась к подруге, — ты же гостишь тут уже третью неделю, верно?
— Аха, — с набитым блинчиками ртом, ответила пегаска. Единорожка на манеры внимания не обратила. — А вто?
— Почему ты опять не попробовала пойти в Вечнодикий? — спросила белая пони, а Рэйнбоу закатила глаза. И снова Рэрити не обратила на это внимания.
— Рэр, ты и так знаешь ответ, — ответила пегаска и вернулась к поглощению блинчиков.
— Нет, не знаю! — запротестовала единорожка. — Мы точно не уверены, что и ты проклята! Может, оно с тебя уже спало! А может, и вовсе это не проклятие, а просто искатель из тебя такой себе.
— Эй! — воскликнула Дэш, вскакивая из-за стола и роняя вилку. — Я, как помнишь, уже пять раз пыталась! Даже с этими глупыми совами, и как я уже миллион раз тебе говорила, даже они в непонятках! Хочешь, чтобы их тоже прокляло навеки?!
Пегаска вздохнула, потёрла лоб и продолжила:
— Слушай, мне, знаешь ли, тоже вся эта история с проклятием не нравится. Я, получается, зазря столько всего сделала! И лишь потому, что тебе всё равно, что ты чуть не лишилась ноги, это не значит, что я сломя голову брошусь рисковать своими ногами и крыльями!
— Ну так найди кого-нибудь ещё! Не все же в Понивилле прокляты!
Фыркнув, Рэйнбоу ответила:
— Кого-нибудь ещё? Кого, Рэрити? Любой, кого мы попросим о помощи, скорее всего, будет проклят! К тому же, помнишь прошлую неделю? — хлопнула копытом по столу пегаска с такой силой, что единорожка вздрогнула. — Все видели, что с тобой стало после атаки! Думаешь, какой-нибудь пони с радостью побежит в лес искать потерянную принцессу после такого зрелища? Да очнись ты, наконец!
— Сначала тебе нужно выздороветь, — заметила Флаттершай, прерывая любые возражения Рэрити прежде чем та смогла подать голос. — Принцесса Твайлайт сможет подождать.
Нет, не сможет, хотела сказать единорожка. Нет, я не смогу.
— Кстати, я получила ещё письмо от Пинки, — сменила тему Рэйнбоу, подсаживаясь обратно за стол и пытаясь расслабиться. — Нам надо решить, как с ней быть, да побыстрее. Мне кажется, она больше не особо верит в наши оправдания.
Единорожка вздохнула и потёрла виски.
Пинки Пай не знала, что случилось в Кантерлоте. Ей сказали, что всё прошло отлично, но принцесса попросила их кое-что подготовить, и Пинки не может к ним приехать, пока они не закончат. Ложь, конечно же, и, как и многими другими вещами, Рэрити уже вдоволь ею пресытилась. Враньё, полуправда, обман, три элемента, что привели их к этой ситуации, а теперь она делала то же самое с Пинки.
И всё же, как сказал Рифт, у них нет возможности понять, как распространяется проклятие. Если оно и правда накладывается на любого, стоит лишь попросить его о помощи, будучи проклятым, ну... ну тогда они действительно ничего поделать не могут.
— И что ты тогда предлагаешь? Мы не можем допустить, чтобы и она стала проклятой, — указала Рэрити. — Тебе же удалось увидеть принцессу Луну? Можно сделать вывод, что на сны проклятие не распространяется, так что мы могли бы попросить совета принцессы, главное, чтобы Пинки Пай об этом не узнала.
— Ну вот, может, чего-то такое и придумаешь, пока будешь в этом своём спа, — заключила Рэйнбоу, отодвигая тарелку. — Вообще, не пора ли тебе туда, ну, примерно минут через десять?
— Пятнадцать, — быстро поправила Флаттершай, собирая грязные тарелки и перекладывая их в раковину.
Единорожка встала, подобрала свою тарелку с нетронутыми блинчиками и убрала её в холодильник.
— Позже договорим, Рэйнбоу. Точно не хочешь пойти с нами?
— Да, щас. Мне всякие дела делать надо, вечером, может, свидимся, — ответила пегаска, направляясь к выходу. — До скорого!
Как только она ушла, Рэрити пригладила гриву копытом и вздохнула.
— Я думаю, ещё разок заглянуть в лес для неё не было бы большим риском... — пробормотала единорожка, следуя за Флаттершай ко входу. — Как будто только меня одну волнуют поиски Твайлайт.
— Не раньше, чем тебе станет лучше, — повторила пегаска, забирая у единорожки перемётные сумки, и удобнее пристроила их себе на спину. Несмотря на то, что Рэрити чувствовала себя лучше, Флаттершай решительно отмела все возражения, чтобы единорожка ненароком не растревожила свои травмы.
— Почему бы тебе не пойти дальше без меня? — с улыбкой предложила Флаттершай. — Мне на минутку нужно зайти домой, а я бы не хотела, чтобы наша бронь сгорела.
Рэрити моргнула.
— Я... Ты хочешь, чтобы я пошла одна? — неуверенно спросила она, в удивлении поднимая бровь. — Без сопровождения?
Пегаска на мгновения задумалась, прежде чем кивнуть.
— Я тебе доверяю, Рэрити, — сказала она наконец, улыбаясь ещё шире. — Я мигом, ладно?
Флаттершай откашлялась и потрусила домой крикнув напоследок:
— Пожалуйста, скажи Алоэ, что я скоро буду!
Единорожка дождалась, пока пегаска скроется из виду, прежде чем направиться в спа. Она шла, шла и шла к единственному месту, где можно расслабиться и снять напряжение, получить немного удовольствия. Поход в спа определённо обещал всё это, и всё же...
Всё же...
...ради тех, кто тебя любит, уж лучше бы ты оставила всё то, что заставляет тебя из раза в раз возвращаться в этот лес...
И всё же небольшой крюк никому не повредит.
Полная решимости, Рэрити свернула с дороги, ведущей к спа, и направилась к небольшой площади, где находился местный магазинчик перьев и чернил. Единорожка точно знала, что чернил Твайлайт хватало максимум на неделю, так что Инки Овл, должно быть, видел Элару и Темис за последние несколько недель.
Некоторое время спустя, дойдя до магазинчика, она с радостью увидела владельца, стоящего снаружи и наполняющего большой котёл.
— Ну и ну, а вот и главная новость в городе, — сказал Инки, как только увидел приближающуюся Рэрити.
— Привет, — коротко поприветствовала его единорожка, желая сразу перейти к делу. Её взгляд на мгновение скользнул к деревянной ноге жеребца, и стыд пронзил её, вместе с осознанием, что она поступает точно так же, как и все пони поступали с ней. — Пардон, но...
— Ну-ка, дай мне посмотреть! — провозгласил он, притопывая деревянной ногой. — Должно быть, что-то из ряда вон, если даже я об этом услышал!
Рэрити ахнула.
— Но я ни...
И прежде чем она смогла как-то возразить, единорог, воспользовавшись магией, приподнял её плащ, открывая вид на её травмированную ногу.
— Тебе ещё повезло. Эх, а я так надеялся на пополнение в клубе колченогих, — мягко улыбнувшись, сказал он. Инки опустил плащ единорожки, который она тут же с недовольным фырканьем поправила. — Мы с вами, мисс Рэрити, уникальны! Единственные пони, что пережили нападение древесного волка, почти за два столетия! А то сейчас бы присоединились к принцессе Книжечке!
Единорожка прочистила горло.
— Мистер Овл, могу я поинтересоваться, не прилетали ли недавно совы?
— Совы? Чернильные совы? — переспросил он. — А как же, прилетали! Белая, например, была только вчера.
— Вчера?! — переспросила Рэрити, отступая назад. — Но... Но...
— А чёрная прилетала на прошлой неделе аж дважды, — продолжал жеребец. — Она даже осталась тут на пару минут!
Рэрити несколько раз открыла и закрыла рот, чувствуя, что теряет сознание.
Получается...
Получается, Твайлайт действительно приказала совам перестать к ней прилетать, да? Единорожка думала об этом, но получив подтверждение... Рэрити подумала, что лучше бы она вообще не приходила к Инки Овлу.
— Так вот зачем ты ходила в лес? — спросил единорог, но его вопрос остался без внимания.
Злоба закипела в единорожке. Как... как Твайлайт посмела? Да кем она себя возомнила?! Какое она вообще имела право!.. Просто!.. Вот так вот бросить Рэрити?! После всего, что они сделали?! После всего что она сделала?!
Кто дал Твайлайт Спаркл права бросить её одну?!
Слезы защипали глаза, и она попятилась ещё дальше, возмущённая, разъярённая, преданная.
Она пойдёт в лес, найдёт принцессу Твайлайт Спаркл, и тогда...
Единорожка развернулась и захромала прочь, игнорируя оклики Инки Овла. Спа был давно забыт, как и Флаттершай с Рэйнбоу Дэш, как и все, кто не был действительно везучим аликорном, поскольку её неосязаемость защищала от пощёчины, что собиралась дать ей Рэрити.
Наконец, добравшись до леса и переступив лесной полог, единорожка ощутила знакомую слабость, смешавшуюся с болью в груди, что вызвали слова владельца магазинчика.
Она же знала лес! Она его знала, и никакое проклятие не остановит её на пути в библиотеку, потому что она единственная, кто хоть как-то озабочен поисками Твайлайт.
И всё же, чем дальше Рэрити шла, тем сильнее её терзала совесть, что она подвела Флаттершай. Голос совести становился всё громче и громче с каждым неверным поворотом, с каждым вновь обнаруженным собственным следом, с каждой секундой, что проклятие проявляло себя.
Это действительно проклятие, нашёптывал ядовитый голос, и ты больше никогда не увидишь Твайлайт Спаркл, потому что ты не послушалась.
Но нет! Нет, нет, нет! Это не её вина! Это всё Дух! Всё из-за него!
Но она была невиновна, целиком и полностью, её загнали в угол! Но всё же она справится! Она же Рэрити! Она сражалась с драконами, древесными волками, со всеми видами ужасов, и всё сама!
Никто ей был не нужен.
Пройдя снова мимо одного и того же дерева уже в четвёртый раз, единорожка чуть было не топнула ногой, прежде чем вспомнила, что нога этого не оценит.
— Да должна же она быть где-то здесь! — воскликнула Рэрити, не к кому не обращаясь, размахивая копытами. — Где же...
Рычание, заставившее шерсть встать дыбом, прервало её монолог.
Единорожка осмотрелась и заметила вдалеке одинокого древесного волка, наблюдавшего из-за деревьев. Зверь смотрел прямо на неё, и шепчущий голос внутри Рэрити затих, как вскоре и она навеки затихнет.
Выбора не было.
Она не сможет убежать от него. Она не сможет дать ему бой. Она вообще ничего не может, особенно когда всё тело обездвижил страх, а воспоминания о прошлом нападении захлестнули её. Заднюю ногу начало саднить.
Единорожка подумала о Твайлайт, как она всегда делала в самые страшные моменты. Только Рэрити сможет помочь принцессе, и если Рэрити умрёт, то с ней умрут и надежды Твайлайт на свободу.
Надо бежать. Но нет, не выйдет, она едва могла ходить, но не попытаться тоже нельзя, и если не удастся, то по крайней мере... Единорожка сделала глубокий вдох и изготовилась принять, возможно, последнее решение в своей жизни, и стоило ей лишь шагнуть назад, древесный волк взвыл и рванул к ней.
Своей цели он не достиг.
Вайнона, собака Эпплджек, пришла на помощь, бросившись на древесного волка и отвлекая его внимание от Рэрити. Следующей подоспела сама яблочная пони и, прыгнув прямо перед ним, набросила лассо на зверя и затянула на шее, древесный волк взвыл от боли, когда его повалили на землю.
Долго там он, однако, не пробыл, и прежде чем Эпплджек успела среагировать, зверь зацепил верёвку лапой и сильно потянул, сбивая земную пони с ног.
Древесный волк зарычал и бросился на кобылу, промахнувшись лишь на волосок, когда его цель быстро и, судя по звукам, болезненно откатилась в сторону.
— Эпплджек! — ахнула Рэрити, шагнув к ней.
— Назад! — приказала яблочная пони, поднимаясь.
Предупреждение было бессмысленным, древесный волк хотел напасть на единорожку несмотря ни на что.
Точно так же, как и несколько недель назад, она смотрела, как зверь прыгнул на неё, но вдруг снова была спасена, на этот раз, Рэйнбоу Дэш вылетела из-под деревьев, врезаясь копытами в волка, чуть ли не ломая ему лапу.
Мгновение позже прибежала Флаттершай, спрашивая жива ли Рэрити, и не пострадала ли она.
Зверь сделал попытку закусить пегаской, но Эпплджек вновь заарканила его и повалила на землю.
И снова морда древесного волка ударилась о землю, но прежде чем он смог подняться, яблочная пони встала на задние ноги и окровавленными передними копытами буквально размозжила его пасть. Зверь взвыл в агонии и, вырвавшись из лассо, убежал, роняя щепки и сучья с покорёженной морды.
Троица прибывших уставилась в лес, пытаясь отдышаться и, как и Рэрити, ожидая, вернётся ли волк. Когда стало понятно, что этого не случится, все повернулись к единорожке, и внезапно она ощутила себя в шкуре древесного волка.
— Рэрити, да что с тобой не так?! — взорвалась гневной тирадой Рэйнбоу, расправив крылья и сделав шаг вперёд, словно в намерении ударить единорожку, а желание видимо было очень сильным. Когда белая пони в молчании лишь немного попятилась, пегаска возмущённо спросила. — Ну?!
Рэрити сжала челюсть. Всё с ней так! Всё так, пыталась единорожка убедить саму себя, даже после того как готовая в любой момент заплакать Флаттершай припала на задние ноги и уткнулась лицом в копыта.
— Это моя вина! — вскрикнула пегаска. — Если бы я не вернулась в дом и не...
— Ты тут ни при чём! — запротестовала Рэйнбоу. Затем повернулась к Рэрити, ещё более распалённая. — Что если бы Вайнона тебя не нашла, а?! Что тогда?!
— Да я просто не могла сидеть сложа копыта! — прокричала в ответ единорожка. — Я должна была сделать хоть что-то!
— Что-то сделать, сахарок?
Эпплджек наконец повернулась к ней и продемонстрировала Рэрити множество ран на передних копытах, оставленных древесным волком.
— Ну, что-то ты сделала. Эт я тебе точно говорю.
— И?! — вновь прокричала единорожка, пятясь от друзей, борясь с совестью с каждым произнесённым словом. — Оставьте меня в покое! Я не просила вас идти за мной! И помощи точно не просила!
— Да ты с ума сошла?! — спросила Рэйнбоу. — Мы твои друзья! Конечно, мы пошли за тобой, ты... тупица такая-то!
— Друзья?! — Рэрити с трудом выдавила из себя это слово. — Хороши же друзья, что буквально держат меня взаперти в бутике?! Сами сидят и ничего ради Твайлайт не делают! Я же делаю что должна, потому что Твайлайт совсем одна, и очевидно, что кроме меня до неё никому нет дела!
Тишина последовала после гневной тирады, и три кобылки уставились на единорожку.
— Ты правда так думаешь, сахарок? — спросила Эпплджек. Рэрити ещё никогда не видела её такой подавленной.
— Ты!.. Ты думаешь, что ты одна, кто... Да ты вообще ничего не знаешь! — топнула копытом Дэш. — Но хорошо! Отлично, Рэрити! Не хочешь помощи? Замечательно! Флаттершай, я больше не хочу видеть, как ты помогаешь Рэрити, уяснила?!
Пегаска отшатнулась, будто получив пощёчину, её широко раскрытые глаза метались между Рэрити и Рэйнбоу.
— Н-но...
— Да оставьте же вы меня, наконец, в покое! Почему бы вам просто не...
— Сахарок, давай скажу прямо, — Эпплджек подошла и грозно нависла над единорожкой. — Мёртвая ты с принцессой никак не воссоединишься.
— Э-эпплджек! — охнула Флаттершай, пока Рэрити молча смотрела в глаза земной пони.
Та подняла копыто, как бы останавливая фразу пегаски, не сводя взгляда с единорожки.
— Не знаю, чего там ты себе возомнила, думая, что тебе одной не наплевать на принцессу Твайлайт, или что мы недостаточно о ней беспокоимся, потому что я скажу тебе так: я не позволю, чтобы она осталась там навечно. Мы, как и ты, стараемся найти выход, но это тебе не пирог испечь, Рэрити, — спокойно продолжала Эпплджек. — Всё что я тебе сказать хочу, что грустно будет, когда мне придётся рассказать принцессе, что ты устроилась на кладбище, пока пыталась найти её.
Рэрити показалось, что мир вокруг замер. Отдалённый вой, ветер, бьющийся о деревья, спор между Рэйнбоу Дэш и Флаттершай, все звуки потускнели и словно отдалились, по мере того, как слова Эпплджек доходили до неё, словно волны прибоя, накрывали её с головой, и она не могла выплыть на поверхность.
Слёзы навернулись на глаза единорожки при одной только мысли, как Твайлайт… стоит над могилой и...
Не в силах больше этого вынести, она уткнулась лицом в копыта. И хотя леди не пристало плакать на публике, даже если очень хотелось, казалось, Рэрити давно перестала волноваться о таких вещах, этих и многих других, и всё ради Твайлайт Спаркл, и только сейчас она это осознала.
Единорожка ничего не сказала. Казалось, что она признаёт поражение, признаёт, что была неправа, что не смогла сделать хоть что-то. Извинения были равносильны признанию поражения, а отчаяние же предлагало шанс на борьбу. Она не повторит судьбу Фриттера Коблера, она не... Она не будет извиняться за свои поступки, потому что поступки это всё, что у неё осталось.
— Вставай, Рэрити, — сказала Эпплджек, напряжение исчезло из её голоса. — Пойдём домой.
Они заперли её в собственной же комнате.
Заключили в клетку, словно зверя, связали, словно собаку, коей она себя и ощущала.
Все собрались внизу, говорили, говорили и говорили, решая её судьбу, словно они были мудрыми взрослыми, а она провинившейся кобылкой. Это было откровенным оскорблением, и те шок и сожаление, что вызвали в ней ранее слова Эпплджек, целиком и полностью испарились.
Единорожка отошла от окна, подошла к кровати и осторожно легла, стараясь не напрягать покалеченную ногу. Она закрыла глаза и лежала так бесчисленное количество минут, вдох-выдох, вдох-выдох. В конце концов, она открыла глаза, и те сами собой остановились на письмах Твайлайт, лежавших на прикроватном столике.
Укол вины пронзил её сердце, и единорожка заставила себя повернуться, даже если это пронзило болью ногу. Она думала о словах Эпплджек, о Твайлайт, что стоит перед могильным камнем с надписью “Рэрити” на нём. Но что ещё хуже, она думала о Твайлайт, как та всё ещё останется заперта в библиотеке, даже после того, как останки единорожки истлеют.
Эпплджек была так уверена, что они освободят её, а что, если не смогут? Что, если Твайлайт останется заключенной ещё на многие века, и лишь потому, что Рэрити сидела сложа копыта? Потому что смирилась с судьбой Твайлайт. Герои же не могут победить, не рискуя?
Единорожка вновь перекатилась и левитировала свитки к себе.
Один за одним она открывала их и перечитывала снова и снова, как делала это последние недели, и каждое письмо было полнее отчаянием, чем предыдущее. Когда Твайлайт писала их, она ещё не знала, почему Рэрити не возвращается. Бедняжка думала, что Рэрити избегала библиотеки потому что узнала о Твайлайт что-то ужасное, и просила, молила единорожку дать ей шанс объясниться.
Рэрити отложила их обратно на стол, закрыла глаза и попыталась уснуть, что-то тихонько себе напевая.
Стук в дверь прервал её.
Глупо, подумала Рэрити, стучаться, когда они сами её и заперли.
— Заходите, — пригласила единорожка и услышала щелчок в замке, дверь распахнулась и за ней оказалась Рэйнбоу Дэш.
— Привет, ты можешь спуститься вниз примерно минут через десять? — спросила пегаска суровее, чем белая пони когда-либо от неё слышала. — Мы решили что делать.
Рэрити сухо рассмеялась.
— Великолепно! Ещё десять минут ужасно хлопотного лежания на кровати, пялясь в потолок, пока другие решают мою судьбу!
— Я знаю, что ты расстроена, поэтому сделаю вид, что этого не слышала, лады? — смягчившись, сказала Рэйнбоу, даря единорожке небольшую улыбку, перед тем как повернуться и выйти. — Десять минут!
— Я требую по крайней мере тридцать минут, чтобы подготовить аргументы против того, чего бы вы там ни задумали! — крикнула Рэрити ей вслед.
— Лады! Доставай пока чемодан и пакуйся!
Единорожка немедля села на кровати.
— Что?! Зачем?! — спросила она.
Ответа не последовало.
Рэрити снова легла на кровать, повернула голову к окну, и именно тогда она увидела это. Там, на подоконнике снаружи окна, лежал один из свитков Твайлайт.
Она снова мне написала.
Единорожка выпрыгнула из кровати, не обращая внимания на боль, с помощью магии открыла окно и взяла свиток. И тот действительно был от Твайлайт! Сомнений быть не могло! Рэрити быстро развязала ленту, с улыбкой на лице, потому что, если Твайлайт не потеряла надежду, потому что она все ещё отправляла письма, значит, надежда ещё не угасла.
Рэрити развернула свиток и прочитала:
Дорогая Рэрити,
Не знаю, как тебе и сказать, да и не хочу, но это, наверное, последний раз, когда я тебе пишу. Я...
Свиток упал на пол, как и слёзы из глаз единорожки, когда она попятилась назад, поднеся переднее копыто ко рту, отказываясь читать, что бы там дальше ни было.
Нет.
Рэрити опустилась на пол, не сводя глаз с письма, потому что, пожалуйста, нет, пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста. Так много раз до этого ей хотелось просто потерять сознание, а сейчас же, напротив, она чувствовала себя живой, теперь она в полной мере ощутила, как сердце почти остановилось, как трудно сделать вдох, и что она сделала первый шаг по лестнице, путь по которой давно предвидела.
Твайлайт сдалась и отпустила её.
И ей бы посмеяться над иронией, как смешно, много лет назад маленькая кобылка заплакала, узнав, что четырёх принцесс не существует, и снова, вот она, её сказка, что подошла к концу.
Нет.
Она встала, подняла магией свиток и свернула его.
Нет.
Единорожка положила его на кровать, перешла к письменному столу, ибо что ещё в столь беспробудном отчаянии ей оставалось, кроме надежды? Рэрити достала свежий лист пергамента и начала писать письмо принцессе Твайлайт Спаркл, словно прошлого письма не существовало, словно Твайлайт Спаркл не отпускала её.
Она писала и писала, одно предложение, полное надежды, за другим, будто бы ничего не случилось, будто бы проклятие было всего лишь досадной болезнью, от которой Рэрити скоро вылечится. Да, на неё напали, но она все ещё полна жизни, настаивала в письме она, несмотря на то, что её сердце сжалось и увяло. Она отнесёт это письмо Инки Овлу, и как только убедится, что письмо отправлено, она посвятит себя целиком поиску способа снять проклятие, и она его снимет! Она его снимет! Она его снимет!
Она не станет ещё одним Фриттером Коблером.
Она не проведёт остаток жизни, подобно ему.
Она отказывается в это верить.