Открой глаза

Пролог

Слышится металлический стук — единственное, что разрывает такую гнетущую тишину. Неожиданное откровение столь холодной пони поразило и действительно заставило задуматься. Принцесса смотрит словно в пустоту, чувствует на себе взгляд слегка мутных бирюзовых глаз, но продолжает обманывать себя. Это во сто крат лучше, чем ждать своей, хоть и неминуемой, участи. Она не раз побеждала, даже в самой безвыходной ситуации, значит и в этот раз сможет что-нибудь придумать… но тогда ей всегда помогали друзья. Лишь присутствие посторонней пони позволяет продолжить мыслить трезво, а не отдаваться на волю эмоциям.

Где-то там далеко сейчас её обиженные подруги. Остаётся только надеяться, что Спайк им всё рассказал, хотя она не видела, чтоб он сбежал от того монстра. От этого становилось ещё тревожней — не хотелось, чтоб дракончика ранили. Если она теперь не может бороться, то пускай хоть они не опускают копыта. Хотя и это звучит глупо. У них нет никакого способа добраться до Эквестрии быстрее, чем дирижабль. Они там совсем одни. И когда король Шторм заполучит её магию, а Твайлайт это понимает, всё будет напрасно. Всё это долгое путешествие считай ни к чему не приведёт, только зря потратили такое необходимое время.

— Может, когда-нибудь ты всё поймёшь, малышка, — если бы не сталь в голосе, то его бы можно было слушать вечно, — всё равно у тебя на это ещё целая вечность, — последнее слово произнесено с толикой издёвки. Принцесса приходит в себя, оборачивается на Темпест и смотрит с таким удивлением и горечью от последующего осознания, что слёзы напрашиваются сами собой.

Она уходит, постепенно звук металла о металл затихает в дальних коридорах дирижабля, а аликорн остаётся одна. Продолжает смотреть в пустоту с такой надеждой, но ничего не происходит. Она надеется, что капитан не почувствовала молящий взгляд. Где-то внутри появляется чувство, словно она что-то упускает, очень важное и нужное. Ответ вертится на периферии сознания, но никак не хочет всплывать. И Спаркл перебирает одно воспоминание за другим, ищет то, что ей поможет. Возможно это заклинание, чтоб разрушить клетку с магическими прутьями. Или способ сохранить свои силы. Может она что-то слышала о скипетре, который способен поглотить силу четырёх принцесс? Нет, нет, нет, ничего нет! И никого. Только её ошибки, из-за которых теперь пострадают все.

Очень сильно хотелось укрыться одеялом. Тёплым таким, большим, развалиться на кровати, расправив крылья во весь размах, размять затёкшее тело. Только вот это было невыполнимо. Твайлайт слышала о наличии темницы в Кантерлоте, но искренне надеялась, что судьба её никогда туда не забросит. А Король Бурь всё же решил сделать ей такой ироничный подарок, поэтому, сразу после изъятия магии, её закинули сюда. Холодная каменная камера, без койки или даже настила из сена. В ней не было вообще ничего, кроме цепи, со звеньями толщиной примерно в сантиметр. Колодка крепилась прямо поверх крыльев, добавляла как минимум около семи килограмм веса, сжимала так сильно, что по контуру оставались кровавые подтёки. А ещё было темно. За металлической дверью, сквозь небольшое зарешеченное окошечко лился тёплый свет нескольких факелов, но и этого было мало. И не грело совсем.

Кормили раз в день. Или не в день. Но в общей сложности она четырежды столкнулась с непонятной жижей, которую гордо назвали едой для заключенных. Ещё нельзя было понять, сколько часов прошло, но ещё периодически приходил тот странный ёж Граббер. Отпускал только ему смешные шутки, восхищался Темпест, Королём Бурь, возможно даже пытался унизить, но похоже понятия не имел, как это делается, а следовательно и унижал довольно нелепо, с чего сам потом смеялся. И каждый раз приходил с чем-нибудь из еды. Первые несколько раз было страшновато что-то брать из лап врага, но потом голод пересиливал. Местная стряпня не была нацелена на получение эстетического удовольствия. А ёж отговаривался мол, и так уже в честь победы столько слопал, что даже с павшей принцессой можно было бы поделиться. При чём старался говорить это высокомерно, но как и унижать, делать этого скорее всего просто не умел, ну или очень плохо. После короткой благодарности его морда чуть ли не сияла от счастья, и он сдерживал себя, пока не выходил за пределы камеры. А там уже можно было услышать торопливые шажки и смех. Не понятно, чему он радовался. Ещё не понятнее, зачем вообще приходил. Совсем за рамки понимания выходил факт того, что такое безобидное существо могло служить безумцу.

Всего один раз заходила Темпест. В самый первый день. Буквально через несколько часов после того, как Шторм занял престол. Твайлайт её не видела, та стояла за дверью. Но спутать размеренный стук металлических накопытников было невозможно. Пони не заходила в камеру, даже не пыталась открыть её, просто стояла и, кажется, слушала. Она ничего не говорила, просто ушла потом, через какое-то время, когда бывшая принцесса уже и забыла, что рядом кто-то есть.

Из очередного прихода Граббера стало известно, что прошло всего пять дней. Первое, что пришло в голову, это вопрос, зачем зверьку приходить по несколько раз в день к ней, но он остался несказанным. Вторым было понимание, что кормят её действительно единожды в сутки. Третье так и напрашивалось быть, но истощение давало о себе знать, затмевая мутной дымкой сознание. И ещё он ей сказал, что Король настаивал, чтоб в тронный зал поставили какое-то красивейшее зеркало в кристальной раме, но слуги никак не могли с ним управиться. А вот это уже не предвещало ничего хорошего.

— Столько корёжились с этой стекляшкой, — вещал зверёк. На этом моменте Спаркл оживилась, спросила, и что теперь будет с зеркалом. Он глянул на неё сначала подозрительно, но через секунду махнул рукой. — Да мне по чём знать? Оно вообще какое-то мутное, видел зеркала и получше. И чего Король к нему пристал, — конец фразы был зажеван вместе с очередным кусочком яблока.

— Спасибо за яблоки, — тихо произнесла Твайлайт кладя голову на свои передние копытца. Лежать на холодном полу было отвратительно, но никакой альтернативы похоже не предвиделось, а стоять из-за кандалов просто невозможно. Но она не подала виду, совсем слабо, но добродушно, улыбнувшись.

Ёж в ответ лишь ещё шире улыбнулся, собрал несколько огрызков в кулёк, который служил переноской для фруктов, и, не прощаясь, ушёл. Опять послышались торопливые шаги и довольное хихиканье, а сама аликорн уже в который раз задумывалась, откуда у него ключи от двух дверей по пути сюда и от её камеры. Возможно, она спросит об этом в следующий раз. Если он конечно же будет. Уж очень не верится, что она проживёт почти беззаботно в этом подземелье до самого конца правления Короля Бурь. Нужно быть готовой к разыгравшейся фантазии этого сумасшедшего. А теперь ещё когда и зеркало в параллельный мир было обнаружено, оставалось ждать худшего.

Можно было бы конечно как-то подговорить Граббера его разбить, пока портал не активировался, но не факт, что даже он поведётся на это. Оставалась ещё небольшая надежда на друзей, потому что ни в одном из визитов ежа не была озвучена новость о том, что скоро эту темницу посетят и ещё кто-то из Элементов Гармонии. Твайлайт вообще сомневалась, что кто-то из армии Шторма или он сам знают о подобных артефактах. Но учитывая то, что в библиотеке оставались фолианты о них, то это было делом времени.

После мысли о Короле сразу вспомнилась Темпест. Неизвестно, восстановил ли всемогущий посох её рог, потому что она отбыла несколько дней назад в близлежащие города, дабы лично принести известие о смене власти. И Граббер не смог с ней отправиться, потому что банально проспал время вылета. Особо важной роли он в этом не играл, поэтому дожидаться одного члена экипажа никто не стал. Но много внимания он не уделил этому, сказав, что и так устал. Зато принцесса запаниковала ещё больше. Неизвестно что произойдёт, когда кто-то наведается в замок Дружбы в Понивиле. Тогда точно проблем будет ещё больше, и уже никто не оставит Спаркл в покое доживать век среди каменных стен. Почему-то она была уверена, что узнай Шторм ещё о некоторых могущественных артефактах, не побрезгует и их попытаться заполучить. А ещё хуже будет, когда он выяснит, что есть пятый аликорн.

Пони резко открыла прикрытые глаза от столь феноменальной догадки. Ведь где-то там, в Кристальной Империи, сейчас находится Шайнинг Армор и малышка Фларри Харт! Родной братец уж точно не сидит на месте и усердно готовит какое-нибудь повстанческое течение. А уж там подключатся все те, кого не успели схватить монстры из армии захватчиков. И подруги наверняка пойдут туда, чтоб всем вместе объединиться против общего врага. Главное, чтоб её догадки оказались хоть на сколько-то верны.

Глава 1

Появление Темпест в камере стало большой неожиданностью, хотя шаги слышались ещё за несколько минут до её прихода. Они разносились гулким эхом по длинным коридорам подземелья, навевая чувства страха и обречённости. Но бывшая принцесса была даже рада, что она пришла. В принципе было вообще всё равно, кто именно, главное — не оставаться слишком долго одной. Тишина в темнице лишь давила на сознание, и, как бы странно это ни звучало, была громче собственных мыслей.

Было трудно разглядеть гостью, потому что единственным источником света всё так же оставались факелы за пределами камеры. Да и по началу не происходило ничего необычного. А потом там, где предположительно была голова Темпест, появились небольшие синеватые сферы. Около десятка таких огоньков разлетелись по всему периметру камеры и зависли в воздухе, создавая освещение. Аликорн удивлённо-восхищенно смотрела сначала на магические шарики, что иногда испускали электрические разряды, потом на гордо стоящую перед ней пони. Она была как всегда в неизменных доспехах, что переливались в голубом свечении. Новшеством стал дорожный плащ, который она скорее всего забыла снять с пути, предпочла сразу после высадки направиться сюда. Подняв взгляд чуть выше, Твайлайт непонимающе нахмурила брови. Рога всё так же не было, лишь обрубок, но магия вокруг него сплеталась, формируя его продолжение, словно восполняя недостающую кость.

Но она ничего не говорит. Зачем тогда пришла, если не настроена на получение какой-то информации? А информации было много, хоть вёдрами выгребать можно было. И смотрит так ещё изучающе, словно впервые видит принцессу. Спаркл отрывает взгляд от замеченной на спине сумки и пропадает в мутной бирюзе чужих глаз. Хочется отвернуться, потому что в них нет ничего приятного, лишь насмешка, смешанная с чувством превосходства. Ну или просто она не умеет разбираться в чужих чувствах. В любом случае, от подобного взгляда становилось не по себе.

— Я не знаю, что задумали твои друзья, которые тебя бросили, — начала наконец она, сделав шаг в её сторону, — и не хочу в этом разбираться. Ты же понимаешь, что всё кончено? Не легче рассказать, куда они могут направиться, чтоб у нас обеих было меньше неприятностей? — единорог обходит её со спины, медленно так, словно змея крадётся. И голос такой завораживающий.

— Ты думаешь, я просто так возьму всё и расскажу? — хрипло, с надрывом отвечает Твайлайт и заходится кашлем, сильным таким, до боли в висках. Сказывается наличие ничего в холодной камере. — Что это изменит? Я только подставлю их, когда надежда ещё есть, да и…

— Глупая принцесса! Разве ты не понимаешь, что их арест — вопрос времени? Шторм прикажет пытать тебя, пока ты не заговоришь! — она наступает на и без того тяжелое металлическое кольцо, когда аликорн пытается встать. Та падает с несдерживаемым всхлипом.

Не следует больше ничего. Спаркл понимает, что уже мало что получится изменить. Теперь, когда Король Бурь владеет магией четырёх принцесс, а на подстраховке всегда есть сильный единорог, по совместительству прекрасный командир и жестокий противник в бою, шансов почти ноль. Хочется бороться дальше, спорить, терпеть обещанные пытки, но когда Эквестрия пала, без возможности на скорую победу, а буквально под носом есть другой мир, приходится выбирать. Она — принцесса, а значит в первую очередь должна думать о народе, а не личных предпочтениях.

— Я скажу, — еле слышимое повисает в воздухе, но Темпест всё равно оборачивается, когда уже намерена была уходить, — я скажу, куда они могли отправиться, но при одном условии…

— Ты думаешь, что можешь в своём положении ставить условия? — иронично замечает пони, но не останавливает её.

— Ты ведь понимаешь, что Шторм безумен, — она прерывается, чтоб набрать в лёгкие побольше воздуха. Даётся с трудом, потому что болезненные хрипы рвутся наружу. — Ему хватит всех тех земель, что он захватил, чтобы править. Если возьмёт больше — всё выйдет из-под контроля. Я говорю тебе место, куда могли пойти мои друзья, а ты разбиваешь зеркало, — она прокашливается и ловит слегка непонимающий взгляд, — то, которое нашли в кристалле.

— При чём тут это зеркало? — всё так же не соображала Темпест. — Погоди-ка, портал?

— Он ведёт в другой мир, и я прошу разбить его, пока не стало слишком поздно. Если в тебе ещё осталось хоть что-то светлое, — Спаркл обрывается на полуслове, сдерживать кашель уже нет сил. Лёгкие буквально разрываются изнутри, и ничего поделать с этим нельзя. Капитан секунду колеблется, — то ты сделаешь, — дорожный плащ, управляемый магией, укрывает принцессу сверху, поэтому когда приступ проходит, она всё равно с трудом дышит, забыв как это делается. Она боится спугнуть момент, но слово, чтоб закончить предложение, вылетает само по себе, — это…

Хоть какое-то ощущение тепла было уже непривычным. Мысли носились в голове, словно ураган, а разум пьянел от такого непонятного чувства, охватывающего тело. Словно некоторые её ожидания оправдались. Или просто хорошие поступки от таких холодных пони как Шедоу ценятся втридорога. От осознания, что она способна хоть на какие-то эмоции, становится не по себе. И Твайлайт не выдерживает. Оборачивает ткань плотнее вокруг себя, прячет в неё мордочку и тихо всхлипывает. Осознание того, что даже в такой паршивой ситуации о тебе хоть кто-то заботится, а принцессе хотелось думать именно так, накатывало огромной волной, высвобождая всё, что прятала глубоко в себе. Всю ту горечь, боль и разочарование. То понимание того, что она всему виной.

Слышится почти неуловимое горестное «спасибо», с хрипотцой, надрывом, но такое благодарное. И Темпест входит в ступор от подобного поведения. Не от обычного слова, а от реакции на столь простой жест с её стороны. Ведь она не раз думала, что все принцессы — до безграничности тщеславные и малодушные, не способные на искреннюю благодарность. Ведь так было всегда. Те, кто получал всё с рождения, не могли испытывать такой благодарности.

Селестия всегда была приторно-доброй, донельзя аристократичной, как выдрессированная собачка. Всегда имела на кого-то планы, за спиной всей Эквестрии мутила воду, имела виды на любого подающего надежды пони. Её холодность была не такая, как у Темпест, скорее лживая, еле заметная, но категоричная во всём. Луна не отличалась особой выдержкой. Бомба замедленного действия, социопатичная и одновременно падкая на общественное мнение. Неудивительно, что она всегда была второй. В ней сокрыта огромная сила, но она не имеет понятия, как управлять хотя бы и половиной. Каденс же была… никакая. Абсолютная пустышка со своими заботами, неизвестно как ставшая аликорном. Эталон этакой правильности и счастья, которому следует подражать. Она всегда казалась жалкой на фоне остальных принцесс, и, пожалуй, даже самой беспомощной.

Но всех их объединяла искусственность, в то время как Твайлайт не вливалась в компанию своей искренностью и желанием помочь. Всегда. Но если три остальные правительницы были достойны своего титула, могли удержать власть в копытах, то с четвёртой всё было не так просто. Она не создана, чтоб носить корону и кем-то управлять. Её задача — именно направлять и быть со всеми на равных. В ней слишком много добра, слишком много знаний, слишком много чувств. Недопустимо для её положения, даже несмотря на её мудрость: обменять несколько дорогих себе друзей на безопасность целого мира. Как говорится, лучше погибнут единицы, чем тысячи.

Единорог понимает, что завоевание другого мира — не проблема. Удержать власть можно разными способами, сначала главное её захватить. И Темпест была готова мгновенно послать Твайлайт с её условиями, если бы не… Она даже не знала, как это назвать. Что-то такое щемящее в груди, болезненное. Словно она осознала какую-то из своих ошибок и теперь накатывает то самое чувство, когда ты понимаешь всю ситуацию с другой стороны. Ещё и слёзы. Нет, это конечно не тот рычаг давления, который на неё необходим, но и он кажется неплохо действует. В конце концов, это почти равноценный обмен. Портал на оставшиеся носительниц элементов гармонии. Да, она узнала о них, но увы не всё. Прихватила с собой несколько книг о них из дворца в Понивиле, но принцессе знать это пока необязательно.

— Изменим немного правила, — наконец говорит Шедоу, и всхлипы не прекращаются, но Твайлайт, кажется, внимательно слушает, — я разбиваю портал и приношу сюда осколки, уничтожаю при тебе, чтоб не было сомнений в моей честности. Взамен ты рассказываешь все возможные варианты, куда могли пойти твои друзья и кто ещё, кроме них, может начать противостоять нам, — под конец аликорн поднимает заплаканную мордочку и вновь встречается взглядом с Темпест. Колеблется, понимает, что в любом случае выбор не так велик, и коротко кивает в знак согласия. — Отлично. И поверь, если ты обманешь, у меня найдётся способ как следует тебя наказать.

Она уходит, оставив плащ продрогшей пони. Над потолком остаётся гореть всего пара магических шаров. Твайлайт чувствует, что совершает огромнейшую ошибку, но не может понять в чём. Всё равно пути назад нет.

Глава 2

Буквально через несколько часов, как тогда казалось Твайлайт, после ухода Темпест, в темницу явилась стража, а к ней в камеру матрас. Это стало одновременно и приятным, и настораживающим фактом, потому что не считая скопившейся пыли, был он в очень даже благоприятном состоянии. Нет, ну правда, принцесса даже тихо пробубнила слова благодарности. Не из чувства гордости, а скорее просто потому что была в небольшом шоке и максимум её словарного запаса исчерпал себя. А когда стражники уже запирали основную дверь, один вернулся и просунул через прутья в окошке на двери одеяло. Видимо, забыл отдать, а вновь возиться с кипой ключей не хотелось.

Стало вновь тихо, если не считать почти неразличимого звона от магии под потолком. Он действительно успокаивал, как и голубоватое сияние, позволял без особых трудностей погрузиться в собственные раздумья. А подумать было о чём. Хотелось верить, что приказ об улучшении условий содержания аликорна отдала именно Шедоу, от чего на душе сразу становилось теплее.

Но сразу после небольшой радости наступало осознание того, что она должна будет сделать, если единорогу всё же удастся уничтожить зеркало. Становилось паршиво от мысли о предательстве, но сейчас нельзя рисковать. Непроверенная информация в обмен на спокойствие целого измерения — самое лучшее, на что она может надеяться в данной ситуации.

Хотелось с кем-то поговорить, просто отвлечься от тёмных мыслей и понимания чего-то неизбежного. Просто побыть в компании, не обращая внимания на четыре неизменные каменные стены вокруг. Ещё больше хотелось вновь увидеть Темпест, расспросить её обо всём, что происходит. Потому что ну не может та пони, от которой элементы пытались скрыться, быть такой… просто такой. Другой, не столь подлой, бессердечной и холодной. Это так же иррационально, как предательство со стороны Спаркл, но тем не менее.

Твайлайт решает вздремнуть — впервые за, почти что, неделю! — на хоть чем-то мягком и не ледяном. Она уже устроилась и хотела притянуть одеяло, что валялось возле двери, магией, но опомнилась. Пришлось вставать и поднимать его своими силами, а было это ой как не просто. Цепь, в которой принцесса и так с огромнейшим трудом передвигалась, еле доставала до противоположного конца камеры, из-за чего пришлось тянуться за ним. Никаких результатов. Отчего-то казалось, что стражники просто решили поиздеваться над ней, с них станется. Ну и ничего, у неё ещё есть плащ, оставленный вчера единорогом. Оставалось только закутаться в него посильнее, сжаться на пыльном матрасе и хоть чуть-чуть, но попытаться исчезнуть. Потому что верить в вечное заточение слишком сильно не хотелось.

— Хей, бывшая принцесса Дружбы, подъём, — в дверной скважине несколько раз проворачивается ключ, и в камеру входит Граббер, запутываясь коротенькими ножками в одеяле и чуть не падая. В коридоре на это хмыкает охранник и прикрывает за посетителем дверь. Твайлайт открывает заспанные глаза и ощущает, что спалось гораздо лучше, чем в предыдущие разы. Рядом с матрасом зверёк кладёт одеяло, чтоб не мешалось. — Вижу тебе тут немного улучшили условия, мои поздравления и… вау-у-у, — тянет он, запрокинув голову вверх. Точно, он же ещё не видел того, что появилось здесь после прихода Темпест. — Неплохо-неплохо, туда бы ещё диско-шар повесить и можно устраивать вечеринку. Люблю вечеринки, — довольно оценивает он огоньки под потолком.

— Привет, — она старается сильно не хрипеть, но это мало получается. Так же кивает головой в знак приветствия и слабо улыбается.

— У меня тут кое-что есть, — ёж развязывает кулёк и раскладывает его на полу. Как обычно, фляга с чистой водой, не то, что приносят стражники, пара пирожных и небольшой пузырёк. Он-то и был взят в серые лапки, и протянут принцессе. Она сначала недоверчиво зыркнула на него, но всё же приняла. Склянка была с этикеткой, надпись на которой гласила: «Принимать по пять капель после еды, щедро разбавив водой». Внутри прозрачная жидкость. — Это лекарство, от простуды. Говорят, что хорошее, — разулыбался зверёк, напрашиваясь всем своим видом на похвалу, и взял одно пирожное, энергично поедая.

Твайлайт несколько секунд смотрела на лекарство в своих копытах. Она ощущала, что что-то тут явно не складывается. Откуда ему было знать, какое именно лекарство нужно и отчего? Он же явно не разбирается во всём этом. Да и явных признаков болезни в прошлый его визит не было, она уверена в этом. И как бы он ни хвалился, трудно было поверить, что он проложил такую сложную для него цепочку умозаключений и распознал болезнь заранее.

— Граббер, ответь мне, пожалуйста, — она поднимает глаза на помощника Темпест, — я конечно благодарна за это… но кто тебе дал лекарство? — говорить тяжело с болью в горле, ей трудно даются такие длинные предложения, но она терпит. — С чего вообще вся эта забота? Я помню, с каким презрением ты относился к моему народу…

— Ох, это так очевидно, — чуть с жалостью выдыхает ёжик, расстроенный тем, что его подловили так нелепо. — Я не спорю, большинство пони мне противны, но вот например ты… Как бы это так сказать… — он начал невнятно что-то бубнить себе под нос, явно чем-то недовольный. — Дело в том, что я вообще сначала против был, а потом меня заставили, конечно, было неприятно, но я подумал, что нет, может быть всё и не так плохо, а тут и ты вся такая добрая да милая и вообще я…

— Так, подожди, я ничего не понимаю, — Твайлайт прерывает сумбурный поток несвязных слов. — Кто тебя заставил?

— Уф, ну, дело в том что… — он неловко чешет затылок, явно усердно думает, что же сказать, — дело в том, что это всё Темпест. Она попросила как-то ненавязчиво позаботиться о тебе. Ты только ей не говори, что это я проболтался! — Граббер активно замахал руками для пущего эффекта. — Да и вообще, она неплохая, просто строгая, и я не был бы её напарником, если бы не знал это.

— Да, она не такая уж и плохая, — тихо соглашается аликорн, почти шепотом, и о чем-то задумывается, но долго это не длится. Она решает отложить осмысление всего на время, когда останется одна. — Что сейчас происходит там?

— А что там может происходить? Ничего хорошего для тебя. Города постепенно захватываются, кто-то вступает в бой, кто-то добровольно сдаётся. Теперь, когда у Шторма есть могущественная игрушка, которую он наверное даже во сне не выпускает из рук, надобность в заключении всех жителей Эквестрии отпала. Просто на улицах дежурит неисчерпаемое количество тех мохнатых громил. Была конечно попытка напасть на королевский дворец, но закончилась она конечно не в лучшую для пони сторону. Там за замком есть сад с каменными фигурами. Вот их примерно на дюжину больше стало, — он не замечает нахмурившуюся Твайлайт и продолжает уже настолько буднично, словно говорит о начинках для тортов, — не, ну, а о чём они думали? Да, их возглавляла весьма сильный единорог, но даже это их не спасло. Представляешь, она продержалась дольше всех и даже дала нехилый отпор королю!

— Погоди, ты видел её? — пони даже думать не хотела, кто может осмелиться при нынешнем раскладе напасть на существо со столь могущественным артефактом, но ответ уже витал в голове.

— А? Ну, да, конечно видел, правда из-за колонны, а то, знаешь ли, мне пока не по силам против единорога идти, — закивал он, немного засмущавшись. Зверёк никогда не любил признавать свои слабости или ошибки, но когда они были очевидными, увы приходилось это делать.

— Она была сиреневой, с фиолетовой гривой и голубой прядью? — прохрипела Спаркл, молясь всем, кто ещё остался на этом свете, чтоб она хоть когда-то ошиблась.

— Да, точно! С ней ещё чудной единорог был. Девчонка в странном плаще и шляпе со звёздами. Закидала всех какой-то пылью, что половина стражи расчихалась. Ух, что там было! Они ворвались та-а-ак! А их магий туда-сюда, а потом Темпест ещё их правой и левой, вот же получили, так получили! — его восторгу от пережитого сражения не было конца. На секунду Твайлайт даже забыла, что он говорит о… — Уф, ну что же, мне уже пора идти, извиняй, что не поболтаю подольше, дела-дела.

Принцесса даже не заметила, как он ушёл, оставив кулёк всё так же на полу. Её сознание отвергало то, что Старлайт… её ученица… одна из статуй в саду Кантерлота. Этого просто не могло быть… Неужели она не нашла больше ничьей помощи и решила напасть отрядом всего в дюжину? Неужели не было никого, кто ещё мог бы бороться с Королём Бури? Неужели она не смогла понять, насколько всё плохо, и просто залечь на дно? Неужели… всему действительно конец? Ведь без шестого Элемента Гармонии, нельзя будет использовать магию артефактов, а Глиммер была, пожалуй, одной из сильнейших, кто оставался. Почему же она с Трикси не нашла Дискорда, или не обратилась за помощью к Тораксу? Все так боятся новой силы или сами что-то готовят? С чего бы той, кто должна ненавидеть Твайлайт, оказывать ей помощь? Было слишком много вопросов, остававшихся без ответов.

И теперь аликорн не знала, что делать. Изначально она хотела солгать, направить по ложному пути к духу Хаоса, чтоб хоть как-то задержать Шторма в том лабиринте, но теперь был ли в этом смысл? И позволит ли ей совесть не сдержать часть уговора? Сложно, всё навалилось слишком резко и много, невозможно выстоять перед таким сильным натиском событий. Мало шансов на что-либо, как и тех, кто может что-то придумать при таком раскладе: Старлайт… вне происходящего, как и принцессы, Элементы — ничто по-отдельности, Сансет Шиммер скоро будет недоступна, гиппогрифы отказались действовать, драконы под большим вопросом.

Лёгкие опять пробирает кашель, раздирающий внутренности, горло болит ещё сильнее, а глаза слезятся от усиливающейся болезни. Она чувствует тошноту и головокружение, но старается подняться за содержимым кулька. Мелькает совсем крошечное желание, чтоб в пузырьке с лекарством оказался яд, но быстро испаряется. Она съедает треклятое пирожное, которое ну никак не подходит под всё это, слишком сладкое в такой отвратительной ситуации, и послушно разбавляет пять капель лекарства во фляге. Вот горький привкус тут куда более к месту. Словно всё её ожидания сейчас находятся в сосуде, и она может отчётливо их почувствовать.

Она засыпает, укрывшись плащом и одеялом сразу, чтоб было теплее. На грани между сном и реальностью мелькает четкое: «Нужно начать выбираться отсюда. Самой».

Глава 3

Я исправила историю Темпест, потому что в фильме она ужасна. Правда, это так глупо было, что испортило персонажа. Естественно, т.к. это был кошмар, так кое-что приукрашено, но в целом можно понять, что случилось с Темпест по моей версии. Не, ну правда, в фильме такая срамота была, просто жесть.

Твайлайт всё кажется слишком нереальным: и светлая деревушка, в которой она оказалась, и звонкий смех жеребят, снующих в тени деревьев, просто потому что под солнцем слишком жарко, и чей-то плач… Стоп, плач? Аликорн пытается прислушаться, и действительно, не ошиблась, кто-то плачет. Она идёт в сторону тех самых деревьев, к жеребятам, чтоб узнать о случившемся.

Около десятка детей сошлись в кольцо вокруг кого-то, обступали его со всех сторон, а плач всё усиливался. Глаза принцессы расширяются, когда она с трудом узнаёт в жеребёнке Темпест… ещё с целым рогом, хочет уже отогнать обидчиков в сторону, но на рассерженное «Хей, что вы делаете» никто не ответил. Когда она попыталась коснуться одной из девочек, копыто прошло насквозь, словно она призрак. Пони отступает на шаг, в состоянии аффекта, не понимая, что вокруг происходит, как через неё проходит уже взрослый жеребец и басом спрашивает, что за балаган они устроили. Из разных домов выбегают, как кажется, родители, но до того, как они успевают разнять своих детей, происходит то, чего Твайлайт не хотела бы видеть.

— Не трогайте меня! — слышится затравленный девичий голосок, и в одного из обидчиков летит вспышка лазурных искр.

Дальше всё спутано, непонятно, словно обрывочные воспоминания, в которых не хватает деталей. Вокруг крики, как жеребят, так и взрослых, повторно куда-то летят несколько вспышек, явно неконтролируемых и созданных скорее от страха, нежели с намерением навредить. Одна из молний попадает в землю, и её куски летят в воздух, а на месте удара образуется воронка. Ещё одна попадает прямо в ствол дерева. Угрожающий треск сливается с общей суматохой, все еле успевают уйти из-под массивной ивы, прежде чем она на кого-то упадёт.

Спаркл не понимает, что происходит, хотя знает итог всего. Она стоит, как вкопанная, и просто наблюдает, не способная что-либо сделать, когда прямо перед носом творится подобное.

— Она нас обижала!
— Она нам угрожала!
— Папа, она говорила, что мы все монстры!
— Это всё она начала, клянусь, мы ничего не сделали!
— Уберите её, она опасна!

Детские голоса говорили наперебой, с завидным усердием пытались выдавить слёзы, которых и в помине не было, жаловались взрослым и придумывали всё новые и новые причины вины. С каждым словом ненависть, витавшая в воздухе, становилась всё более заметной, приобретала физическое ощущение: лица разгневанной толпы искажались, становились уродливыми, рты кривились под невообразимыми углами, а глаза застилало чёрной пеленой. В буквальном смысле. Глаза каждого присутствующего вмиг почернели, вместо слёз у детей и впечатлительных мам текла странная чёрная слизь.

— Нет! Это всё неправда! Я ничего не делала! — навзрыд пыталась оправдаться одна маленькая пони, задыхаясь от шквала эмоций. — Прошу, я не виновата! Я просто хотела поиграть… — она уже не могла ничего говорить, просто легла на землю, закрыла голову копытами и плакала, орошая землю слезами.

— Дрянная девчонка, ты чуть не погубила детей, — противный изуродованный голос вкрадчиво шелестит в воздухе. Принцесса не видит, кто говорит, но по спине пробегают мурашки, а шерстка встаёт дубом на загривке от этих слов. —Ты опасна-опасна-опасна, ты никому не нужна, маленькая пони… Поэтому, ты должна понести наказание, наказание, да-а-а-а, за свой отвратительный поступок, — хочется сбежать от этого отвратительного скрежета, который проникает куда-то внутрь и заставляет сердце замереть.

— Нельзя позволить ей ещё колдовать! — завизжала из толпы самая громкая из кобылок. — Она — монстр!

Гул сразу же прекратился, когда после этих слов вышел тот самый жеребец, что пришел первым. Твайлайт видит лишь размытые силуэты, без каких-либо четких отличительных признаков, но вспоминает, что в рассказе на корабле «наказывал» девочку самый крупный из всех жителей деревни, при чём ещё и единорог. Он остановился в паре метров от жеребёнка, поднял её в воздух магией, при этом обездвиживая её. Спаркл пыталась зажмуриться, чтоб не видеть этот ужас, но в отличии от Темпест, ничего не выходило. Глубоко в душе она понимала, что должна видеть всё до конца. Мужчина, не колеблясь ни секунды, запустил в малышку какое-то заклинание.

Твайлайт наблюдала за этим всем, но только сейчас зрачки сузились от шока, а глаза наполнились слезами. Все расходились по домам, словно ничего и не произошло. Дети убежали в другой конец деревни играть, словно позабыв о том кошмаре, что видели. Словно… не слышали за своими спинами вновь разнёсшийся по округе крик боли и отчаяния.

В какой-то момент всё вокруг стало рушиться, будто пространство засасывало в чёрную дыру. Клочья земли, обломки домов, тряпичные куклы вместо живых пони, всё разрушалось и вертелось в воздухе, концентрируясь вокруг Шедоу. Только вокруг неё клочок земли оставался цел, не затронутый землетрясением, а над головой вертелось всё то, что несколько секунд назад было деревней, но при этом не задевало её.

Аликорн поздно поняла, что стоит слишком далеко от эпицентра этого урагана. Почва под копытами разлеталась в разные стороны от сильного шквала ветра, но она даже не старалась спастись, неотрывно смотрела на маленький комочек у поваленного дерева. Девочка прижимала копыто к правой стороне лица, вниз капала уже кровь. И от этого зрелища становилось так паршиво, что сгинуть в пропасти, что скоро её ждёт, казалось правильным. За то, что просто смотрела. За то, не попыталась помочь. За то, что была такой наивной. За то, что из неё паршивая принцесса, на самом деле. Она закрывает глаза, готовая к искуплению своих ошибок.

Она чувствует падение вниз, такое правильное, а потом — ничего. Сердце часто стучало в груди, кровь шумела в висках, ничего не было понятно. Твайлайт боялась открывать глаза. Боялась очень сильно, потому что резко исчез ветер, шум от разрушения и детский крик-плачь, и даже воспоминания о себе. Горький ком отвращения подступил к горлу, и ей еле удалось его сдержать. Она лежала ещё долго, пытаясь выровнять дыхание, вспомнить всё и собраться с силами, чтоб наконец осмотреться. Осознание накатывалось волной, сшибая своей мощью всю способность к здравому рассуждению. Кошмар. Всего-лишь кошмар, навеянный происходящим в Эквестрии. Впервые ей хоть что-то приснилось, после заточения.

Спокойствие продлилось недолго. От понимания всей ситуации становилось дурно, но сил на эмоции уже не было. Слишком много навалилось, слишком много хранилось в тайне, слишком на многое закрывались глаза. Уже попросту не хватало эмоций на всё. Зато отдышка не давала расслабиться и пустить всё на самотёк.

Она попыталась встать, чтоб металлическое кольцо не так сильно давило на рёбра и тянуло вниз, и глотнуть хоть немного воздуха, безэмоциональным взглядом уставившись в каменный пол. Рядом не было подруг, чтоб выслушать все её терзания, не было Граббера, который бы не выслушал, но уж точно отвлёк от мрачных мыслей. Да черт побери! Она была согласна даже послушать унижения от Шторма, лишь бы не оставаться одной! Хоть кого-нибудь, пускай даже стражника, которого невесть зачем убрали после единственного прихода Темпест, он-то может и быть…

Хотя, нет, Твайлайт была согласна на кого угодно, только бы не Шедоу. Она просто не переживёт их встречу, не сможет смотреть ей в глаза и говорить, не задыхаясь от чувства несправедливости. Она попросту не выдержит того чувства вины, которое огромным грузом легло ей на плечи. И даже несмотря на всю ненависть к пони, которую невозможно не испытывать… она проявляет к ней… А что это конкретно? Жалость? Забота? Чувство совести? Не столь важно, ведь в любом случае принцесса не заслуживает ничего.

Пони только сейчас задумывается, сколько же времени прошло, но бросает это дело, как и множество раз до этого. На полу уже стоит поднос с тарелкой похлёбки и чаша с водой, не такой мутной, как раньше, да и содержимое большей посудины пахнет не так отвратно, и на вид ничего. Если уж еду принесли, но она уже холодная, то значит время далеко за полдень. Даже Граббера скорее всего сегодня можно не ждать, ведь сам говорил, что у него какие-то дела. Принцесса понимает, что нужно хоть немного поесть, а после принять лекарство, иначе всё станет совсем плохо. Да вот только куда ещё хуже-то?

Комната наполнена прохладой, открытые настежь балконные двери позволяют вечернему солнцу играть тёплыми оттенками на тёмно-синей обстановке кабинета. После свержения принцесс, Шторм, в качестве насмешки и просто, чтобы унизить пони ещё больше, занял покои Селестии, повелев там всё изменить, а Темпест, как его правая рука, в соответствии с придуманной им иронией, поселилась в комнатах Луны. На самом деле, ей было всё равно, где жить. Сейчас куда более важным было решение проблем с повстанческими движениями. Они ведь обязательно появятся. Да и поймать оставшиеся Элементы было необходимо.

Она изучает книги, прихваченные из дворца в Понивиле, иногда отвлекается на шарообразную сферу, где расположено происходящее в камере последней принцессы. Шедоу внимательно следит, как Твайлайт допивает до конца воду, разбавленную лекарством, и только когда чашка опускается на пол, продолжает вчитываться в текст. Но увы, далеко не весь смысл прочитанного доходит до сознания, потому что порой, совсем редко, буквально несколько раз, не более, поток мыслей обрывается воспоминанием о том, как заключённая металась во сне. Она отгоняет себя от воспоминаний об увиденном и старается сосредоточиться на поставленной задаче. Не потому, что дело требует срочного разрешения, нет. Скорее, чтоб отогнать какое-то непонятное чувство к принцессе. Она ведь не должна испытывать к ней что-то, отдалённо напоминающее тревогу. Не должна же?..

Глава 4

Вместе с восходом солнца оживало всё вокруг. Пони выходили из своих домов, принимались за будничную работу, шли по своим делам и просто радовались новому дню. Города утопали в суматохе, отовсюду слышались веселые разговоры на самые разные темы. На торговых улочках продавцы зазывали к себе, порой перекрикивая друг друга. Детвора застывала у лавочек с игрушками или различными вкусностями, а потом вновь бежала резвиться где-нибудь вне суеты.

Так протекали дни, но каждый нёс что-то своё. Они не сливались все в один однотипный, нет. Утренние пожелания соседей друг другу счастливого дня сами собой вызывали улыбку на лице, как бы говоря: «Какой хороший день! Всё так замечательно! Ну же, улыбнись, и мир улыбнётся тебе!». Было в этом что-то уютное, размеренное и такое привычное, оно давало уверенность в завтрашнем дне. К тому же рядом были друзья, знакомые и приятели, которые всегда о тебе заботятся. А если уж совсем дела были плохи и над мирным небом сгущались тучи, всегда оставалась вера в четырёх великих Принцесс, которые охраняют покой мирных граждан.

Темпест смотрит с балкона высокой башни на полупустые улицы, спешащих прохожих и насмехающихся монстров-стражников. Да, раньше действительно было так, но не сейчас: на улицах патрулируют стражи Шторма, проверяя каждого подозрительного пони, дети либо сидят дома и боятся даже в окно выглянуть, либо так же сидят в школе. Больше всего пострадали разорённые торговые кварталы, которые сразу же после восхождения на трон нового правителя должны были менять свой ассортимент. Безработные же пони теперь трудились либо как прислуга на дирижаблях, либо во дворце. Некоторые устраняли последствия разрушений в городах. Единорог смотрела, как поднимается над землями солнце, которое теперь вселяло страх, ведь каждый знал, что ночью — спокойнее. День нёс сплошное разочарование, подкрепляемое надменным смехом Короля Бурь, который нет-нет, да нашлёт на горожан шквал ветра, который сметёт за собой несколько лавочек, проникнет в плохо закрытые окна и устроит в доме погром, чтоб не расслаблялись.

За пределами самого Кантерлота дела обстояли точно так же, чего нельзя сказать о притихшей Кристальной Империи и слишком спокойном Тёмном Лесе. И если первое сохранило ещё правителя, а его покорение было лишь вопросом времени, то от второго неизвестно чего ожидать. Лес всегда хранил в себе уйму секретов, неподвластных объяснению. О нём ходило слишком много легенд, слишком много пони там пропало без следа, слишком много о нём неизвестно… слишком непроходимое место — идеально для концентрации тех, кто ещё собирается бороться за свою свободу.

— «Нужно как можно быстрее получить информацию. Без неё у меня связаны копыта», — думает Шедоу и перед тем, как пойти воплощать свой план в жизнь, бросает последний взгляд на город. — «Пускай только попробует меня обмануть, тогда будут страдать все… или она».

Темпест тщательно готовилась к предстоящему делу: заново училась магии, в особенности заклинаниям увеличения и уменьшения, узнавала мерки самого зеркала без рамы и искала похожее, чуть матовое, чтоб никто ничего не заподозрил, и самое главное — старательно убеждала Шторма в том, нынешний вид зеркала слишком не подходит по стилю и величию Его Величеству. Вышло это, благо, не так уж сложно, и Король всё же согласился с тем, что раму необходимо поменять. Два зеркальных мастера — пегаска и простой пони — с утра до вечера возились в комнате с артефактом, работали над заказанной королём рамой. Она пришла всего раз, как бы невзначай проверить, как идёт работа, взглянула на чертежи с размерами и деталями.

— Мы пока что не будем его доставать из оправы, как только сделаем стойку и каркас рамы, тогда попробуем, просто посмотрим, чтобы всё совпало, — жеребец немного нервно вытер проступивший на виске пот, — пока мы не начали делать основу, может у Его Величества есть ещё какие-то пожелания? — учтиво поинтересовался он, натянуто улыбаясь.

В центре стояло то самое зеркало, у двух смежных стен расположилась небольшая мастерская с разными чертежами деталей. В противоположном конце уже сложили металлические балки нескольких оттенков тёмно-синего, инструменты и кристаллы бирюзового цвета для украшения. Рисунки на пергаментах были весьма простые, Шторм явно не собирался мудрить в плане самого каркаса. А вот гравировка у подножия с преклоняющимися пони была слишком пафосной, но пришлось о ней промолчать.

— Пока что нет, — спокойно ответила единорог, — сообщите мне перед тем, как будете переносить его в новую раму. Хочу лично убедиться, что зеркало нашего дорогого Короля останется в целости и сохранности, — в холодный тон так и напрашивались нотки сарказма, но она смогла сдержать себя. Темпест магией левитирует один из чертежей, рассматривает фигурку с герба, нарисованную в трёх пространствах, которая должна быть выполнена из кристалла и помещена на самый верх рамы.

— Да-да, конечно, капитан Шедоу, мы так и поступим! — присоединилась девушка.

— Почему так много испорченных пергаментов? — обращает внимание единорог на небольшую гору скомканных листов на полу. Правая бровь немного приподнимается, как бы говоря: «Что это ещё такое?!» — а безэмоциональный взгляд пробирает до костей, аж мурашки по спине бегут. Оба мастера вздрагивают от этого.

— Извиняемся, капитан Щедоу, но мы говорили Его Величеству, что уже давно никто не работает с такими зеркалами. Конструкция слишком странная, как и сама работа… Но мы прилагаем все усилия! Не сомневайтесь, всё будет превосходно! — тут уже и пегаска начала волноваться, уж больно не хотелось злить первую приближенную Короля.

Тогда, получив всю нужную информацию, она ушла с намерением как можно быстрее разобраться с государственными обязанностями, чтоб потом найти подходящее по размеру стекло и магией вырезать нужную форму. С матовой поверхностью было сложнее, ибо в библиотеке не на каждой полочке найдёшь книгу по зеркальному мастерству для единорогов. А ещё реже встречается подобное покрытие. Благо хоть в библиотеке больше никто не работал, ведь Шторму было предпочтительнее направить рабочую силу в более практичное русло. Оставшееся время она практикуется в применении найденного заклинания, которое больше остальных подходит. Сначала пробники просто раскалываются от слишком сильного потока магии, или же ничего не происходит вовсе. Темпест трудно колдовать после стольких лет, но она старается. Когда на небольшом стёклышке получается схожий с оригиналом результат, она повторяет его на подделке, которую уменьшает и откладывает до своего звёздного часа.

Прошло почти четыре дня с момента небольшого договора между ней и Твайлайт. Когда к ней приходит один из охранников и говорит, что через час мастера будут переносить зеркало в другую раму, следует лишь кивок и краткое «вольно». Шедоу прячет уменьшенную копию в небольшом кармане форменного костюма на бедре, и, как она делала обычно во время работы, бросает взгляд на магическую сферу. Принцесса смотрит в пустоту, явно о чём-то размышляя, другого ведь не дано. Она часто себя ловит на том, что разглядывает её, в какой-то степени беспокоится и просто проявляет слишком много внимания. Такое недопустимо при её статусе, но всё равно так тянет. Не просто же так она тогда рассказала свою историю. Не просто же так слова сами просились наружу, словно только принцесса Дружбы способна была понять её. Не просто же так в груди теплится жгучее желание именно ей и только ей доказать, что всё в этом мире не такое, каким кажется на первый взгляд. Доказать, а потом помочь привыкнуть. Освоиться. Разделить горечь осознания.

— Привет, Темпест, как твои дела? Как идёт работа над зеркальцем? — Граббер, не дожидаясь разрешения, входит в кабинет и устраивается на небольшом креслице в мягкой обивке, разваливается там, блаженно прикрывая глаза. — Кстати, можешь не волноваться, твоя принцесса идёт на поправку! Скоро будет как новенькая, — хихикает он, наблюдая за хмурой мордочкой пони.

— Она не моя принцесса. Она вообще больше не принцесса, — чеканит она, словно старается в этом убедить не только собеседника, но и себя.

— Да-да-да, будь по-твоему. Ну так что? — ёж уже давно заметил, что в его присутствии Темпест позволяет себе куда больше, поэтому считает себя её другом в большей мере, чем кого-либо ещё. Вот сейчас она не понимает вопроса, и это весьма хорошо видно. — С зеркалом что? — поясняет он, на что единорог лишь закатывает глаза.

— Сегодня скорее всего будет единственный шанс его поменять, — она садится за письменный стол и начинает наблюдать за Спаркл, попутно рассказывая. — Шторм гоняет их сейчас, поджимает сроки, если они и заметят, что с ним что-то не так, я спишу это либо на их непрофессионализм, либо на переутомление. Ты в это время отвлечешь стражников, пошумишь в коридоре, в общем, придумаешь. Главное — не попадись.

— Какой-то скомканный план…

— А я и не обязана тебе его расписывать полностью. Ты свою задачу знаешь, больше и не надо, — Граббер пытается сдержать улыбку: за всё время, что они говорили, Темпест только на последнем предложении смогла оторваться от сферы и посмотреть на него. Его потешало то, с каким… отстранённым видом она разглядывала принцессу. — В любом случае, права на ошибку нет…

В мастерской суматоха. Пока пони носится и закрепляет последние детали между собой, чтобы в первый раз посмотреть, насколько нужно доработать оправу, учесть все изъяны и что-то подправить, кобылка вкратце рассказывает Шедоу о том, как происходило изготовление и какой непосильный труд они во всё это вложили, но тем не менее, работа ещё осталась, причём самая важная.

— Сейчас мы аккуратно достанем само зеркало и…

— Могу я помочь? — перебивает её Темпест, на что получает реакцию, близкую к шоку. — Вы сами говорили, что таких работ уже никто давно не делает. К тому же зеркало наверняка тяжелое, а лично я не хочу, чтоб оно как-то повредилось. Ведь тогда Король Шторм будет в ярости, — вкрадчивые интонации в голосе словно гипнотизируют.

— Оу, в таком случае да, конечно, помощь… единорога никогда помешает, — за неуместным смешком она старается скрыть явную нервозность, из-за чего капитан задаётся вопросом, как их только, таких впечатлительных, подпускают к столь тонкой работе.

— Знаете, у нас раньше были два подмастерья, оба единороги, они-то и помогали в таких случаях, ну или подобных, — присоединяется обычный пони, стараясь разрядить обстановку. — Да вот только решили уйти и заняться своим делом, хе-хе, — хотя его попытки придавали ещё больше неловкости ситуации.

Темпест направляет заклинание на зеркало, медленно доставая его из разобранной рамы. Специально подходит ближе, чтоб всё получилось как надо, смотрит то на предмет, то на двух мастеров, то им за спину — на стражников около двери, что покорно ждут приказаний. В коридоре слышится шум, и что-то разбивается. Пони сразу оборачиваются туда, а бугаи выходят посмотреть, что же произошло. У единорога всего несколько секунд. Уменьшить оригинал, увеличить копию, первое спрятать — и вот готово. Пони всё ещё смотрят в проём, увлеченные происходящим. Темпест на всякий случай подносит фальшивку максимально близко к каркасу, чтоб никто ничего не заподозрил, и тоже оборачивается по направлению к источнику шума. Нужно создать видимость, что она тоже обеспокоена происходящим.

— Ну что там? — нетерпеливо спрашивает она, повышая голос. Не сразу, но в комнату возвращаются стражники, явно не поймавшие провинившегося. — Вы настолько некомпетентны, что не можете поймать нарушителя прямо перед собой?

— Наша вина, капитан, он словно испарился, не успели мы даже выйти, — подал голос один из них.

— Избавьте меня от своего лепета. Продолжим, — она поворачивается к зеркалу и переносит его в новую раму, а пегаска сразу же спешит закрепить все гвоздики и почти незаметные винтики, чтоб всё держалось. — Думаю, Король останется доволен, — она внимательно следит, как мастера мельтешат вокруг зеркала, смотрят все изъяны и в принципе оценивают, насколько хороша их работа.

— Ох, было бы замечательно, — повеселела девушка. — Нам осталось лишь разобраться с кристаллами и гравировкой на металле. Уверяю вас, мы всё сделаем по высшему разряду! — зеркало становится на старое место до самого окончания работы. Жеребец принимается сразу же разбираться с оставшимися чертежами, погружаясь в работу с головой, а вот кобылка стоит на месте, словно ждёт следующих приказаний, видно, что ей не терпится вновь заняться делом.

— Хорошо, приступайте, — холодно бросает она и старается уйти побыстрее. За спиной слышится тихое «Вот видишь, у нас всё отлично получается, мы справимся!» и как стражники закрывают дверь. Она расслабленно выдыхает и подходит к одному из раскрытых окон, магией поднимает висящего на выступе Граббера:

— Хорошая работа.

— Уф, чтоб я ещё… хоть раз… согласился… на подобное!.. — он пытался отдышаться и при этом говорить тихо, чтоб присутствующие в комнате напротив его не услышали. Но Темпест ничего не отвечает, разворачивается и уходит. А он понимает, что подруга, несмотря ни на что, волновалась, просто виду не подаёт. Бежит следом, стараясь догнать, потому что внезапная догадка поражает своей невозможностью. — Погоди, ты меня похвалила? Хей, Темпест!

Глава 5

— … Вот, а потом она сказала: «Хорошая работа»! Нет, ты представляешь, Темпест похвалила меня! Меня!!! — ёж радостно подскочил и энергично затопал ножками, выражая всю свою радость, а его мордашка буквально сияла от счастья. — Я ещё подумал, что мне послышалось, но нет! Я же говорил, что она хорошая! — хлопая в ладоши, он продолжал прыгать.

Твайлайт лежала на матрасе, положив голову на передние копыта, и добродушно улыбалась Грабберу. Он пришёл около часа назад и почти сразу начал воодушевлённо рассказывать о том, как он с единорогом планировал всё это дело с зеркалом, а Спаркл терпеливо слушала, попутно вспоминая о словах единорога, что в этом мире у неё нет никого, и понимала, что не только она ошибалась. У Шедоу есть друг, пускай она этого и не признаёт, или просто не осознаёт. Не столь важно, главное — он есть.

— Да, пожалуй, ты прав, — голос к принцессе начал постепенно возвращаться, да и состояние улучшилось. Нотки хрипотцы всё ещё были, но не столь это мешало, как раньше. — Думаю, тебя нет толку спрашивать, что она собирается делать с уцелевшим зеркалом.

— В каком смысле? Ты же сама говорила, чтоб она его достала, — он останавливается и непонятливо наклоняет голову.

— Я предлагала его разбить… — чуть тише отвечает аликорн и стыдливо отводит глаза. Она с десяток секунд раздумывает, озвучивать ли свои мысли, или промолчать, но бросает вновь мимолётный взгляд на гостя и понимает, что хуже уже точно не станет. — Я знаю, что теперь должна рассказать Тёмпест всё, что могу знать о месте нахождения моих сторонников… Просто, дело в портале… Она оставила его невредимым, но что, если она соврёт? — девушка в смятении, к концу своих мыслей она совсем перешла на шепот. Она просто закрывает глаза и отворачивается. В камере слышна лишь вибрация магических сфер под потолком.

— На твоё счастье этого не слышала сама Темпест, — Граббер тоже словно боясь, что их действительно мог кто-то подслушать, говорит значительно тише. — Она будет в бешенстве, если ты вообще ничего не скажешь, так что советую этого не делать, — он опасливо покосился сначала на дверь, затем на один из бирюзовых шаров, и только после этого повернулся к принцессе, попутно делая видимость, словно начинает собираться обратно. — Я уверен в том, что она сдержит своё слово. Не потому что обязана, а потому что она пообещала тебе, — выделив голосом последнее слово, ёж берёт в лапы плетёную небольшую корзинку, которой заменил кулёк, складывает туда салфетки и пустую флягу. Если бы Твайлайт в этот самый момент не смотрела на него и не видела, как он проговаривает все слова, наклонив голову, то и не поняла, что это именно он сказал — настолько он старался сделать вид, что молчит. Пони невзначай осмотрела скудное на детали интерьера помещение.

— Я уже не знаю, кому можно верить, а кому нет. У меня не осталось ничего и никого… — не обнаружив ничего подозрительного, она переводит взгляд на собеседника. — И вообще, разве ты не хочешь, чтоб Шторм победил? Зачем ты-то во всё это ввязался? Ты ещё ни разу не рассказывал мне о своих мотивах да и в принципе о… Погоди, в каком смысле «пообещала мне»? — спрашивает аликорн уже когда Граббер открывает дверь. Только сейчас она поняла, что у последней сказанной им фразы было несколько смыслов.

— Ну вот подумай об этом на досуге, — улыбается он, загадочно подмигивая. — А вообще, сама посуди, она единственная, кто хоть как-то пытается исправить твоё положение. Чего нельзя сказать о твоих «подругах».

Вслед ему смотрит удивлённая, с широко раскрытыми глазами, пони и недоумевает по поводу вообще всего, что происходит в её жизни. Твайлайт начинает судорожно соображать и искать смысл в словах. Она слишком расслабилась за время заключения, перестала пытаться думать. Ведь не просто же так ей даны все эти знания. Но что-то на ум не приходит ни одной статьи из книг, где говорилось бы, что враги держат свои обещания только ради кого-то… Комнату озаряет помимо голубого свечения теперь и белое. Принцесса сначала не понимает, что послужило причиной внезапной вспышки, но прослеживает взгляд Грабера на свою метку. Звёздочки на кьютимарке пришли в движение и зазвенели, привлекая к себе внимание.

— Это невозможно…

— Я позову Темпест! — сразу же реагирует ёж и уносится на поиски капитана, не забыв при этом запереть дверь. Из брошенной в спешке корзины выкатывается на пол фляга, но даже эта мелочь не способна оторвать аликорна. Ведь у неё забрали магию — карта не может требовать помощи носителя этого Элемента.

Искать приходится долго. Пробегая по разным помещениям, проверяя сначала тронный зал, затем личный кабинет, на всякий случай мельком глянув несколько комнат для заседаний, Грабер попутно интересуется у встреченных стражников, не видели ли они Шедоу. И кто бы что ни говорил, информация бесполезна, потому что самое позднее время, когда её видели, было ещё днём, после плановой встречи с Королём. И то, что он заметил её в саду Кантерлота из окна — было чистейшим везением. Она ходила между статуй разных пони и явно не замечала бегущего на всех парах помощника.

— Темпест! Срочно! — единорог оборачивается с совершенно бесстрастным выражением лица, словно ей всё равно, что произошло. — Там… В камере… Фу-у-у-ух, ну и я устал, конечно… Весь замок оббегал, — он пытается отдышаться, но стушевывается под грозным взглядом. Видимо, застал её не в лучшем расположении духа. — Твоя принцесса там… В общем… Фух, светится она, вот, — опирается лапками о колени, приводя дыхание в порядок.

— В каком смысле «светится»? — не понимает она.

— Да в прямом. Метка ещё чего-то как заискрится! Я сразу тебя искать побежал. Хей, хоть спасибо сказала бы! — кричит он вслед убегающей пони. А потом усмехается своим мыслям. — «Она настолько уже привыкла, что даже не обратила внимание, как я сказал «твоя принцесса»… Нда уж, весёлое ждёт меня времечко».

Ёж хохочет, когда видит, как на входе в замок стражники пытаются объяснить своему командиру, что её искали. Она бросает на них гневные взгляды и продолжает бежать. Стук накопытников эхом раздаётся по коридорам, любая стеклянная поверхность дрожит от нестабильной магии. Темпест держит ярость в себе, не позволяет ей вырваться наружу и что-нибудь уничтожить.

Но когда она уже спускается вниз, гнев увы приходится выплеснуть на многострадальную за все годы дверь в темницу. Она слетает с петель, с вездесущим грохотом падая на пол, а стражник ошарашено смотрит вслед капитану. Дальше, по широкому коридору, по обе стороны которого камеры. В четвёртой слева видно в небольшое окошечко на двери разноцветное свечение. Открывать приходится уже аккуратно, но всё равно магией, ведь ключи так и остались у Граббера.

Твайлайт неизменно лежит на матрасе и смотрит в пустоту, словно нет надоедливого звенящего звука, режущего глаза свечения и множества других факторов, мешающих мыслить. Например, ровно столько же ошарашенная Темпест в дверном проёме, которая с каким-то недопониманием разглядывает кьютимарку. Она судорожно пытается вспомнить, где ей встречалось нечто подобное. На ум приходит книга самой принцессы, которую та вела, для учёта всех нюансов магии дружбы. И там действительно был пунктик про некую карту Эквестрии в замке, который находится в Понивиле. Но была эта информация настолько скучной и бесполезной в нынешней ситуации, что тогда она попросту перелистнула страницы.

— Оно просто так не исчезнет, — прерывает ход её мыслей принцесса. — Наши метки загораются, когда где-то есть проблема, связанная с дружбой, а карта указывает место, — ей не нужно уточнять, чьи конкретно метки активируются, и дураку понятно.

— Значит, прекратить это можно только когда отправишься туда, где ты требуешься? — безэмоциональный кивок подтверждает догадки. Шедоу теряется в выборах: оставить всё, как есть, само пройдёт, отправиться лично в замок и узнать, что происходит, или устроить небольшой сюрприз для остальных пони и использовать принцессу, как наживку. Все варианты казались в равной степени правильными, но при первом теряется отличная возможность пресечь на корню восстание, при втором скорее всего мало чего получится добиться, разве что прекратить это световое шоу.

А вот в третьем есть риск. И так понятно, что это ловушка, но если всё хорошо спланировать и приманить врага тем, что ему нужно, можно будет избавиться от лишних проблем. Темпест понимает, что принцессу попытаются спасти, но на что она годна без магии… Но ведь метка действует… Значит, магия всё ещё есть? Или как вообще работают эти Элементы? Она не понимает, никогда не интересовалась подобной информацией, которая ей абсолютно не пригодится в достижении собственных целей, но теперь…

— У тебя ведь Шторм забрал магию, как такое возможно? — Спаркл переводит взгляд на единорога и грустно так улыбается, самыми уголками.

— Дело не в магии… Точнее не только в ней. Раньше у нас были украшения с Элементами Гармонии, но после мы ими пожертвовали. И это никак не отразилось на нас. Точно так же и с магией. Это лишь… показатель, но не сама суть, — она смотрит так пронзительно на неё и при этом неуверенно, словно решается на что-то. — Где-то нужна не моя магия, а я сама.

— Если это не прекратится, будут большие проблемы. Особенно от Шторма, — капитан подходит наконец ближе и рассматривает искрящиеся звёзды. Выдерживать на себе такой непривычный, обречённый взгляд аликорна почти невыносимо.

— Я не сбегу, — если бы у Темпест не было гарантий, что кристалл поглотил всю магию до последней крупицы, к ней закралось бы подозрение, что принцесса читает мысли. Она ведь даже не смотрит на неё, так откуда знает, о чём думает Шедоу? — Мне нет смысла это делать. Пока я здесь, мой народ находится в относительно стабильном положении. Насколько мне рассказывал Грабер…

Она не успевает рассказать до конца, потому что железное кольцо, прижимающее до этого крылья к телу, ослабляется, а после и вовсе исчезает. Громоздкие цепи звякают где-то в противоположном углу камеры. Твайлайт в шоке уже который раз за день. Нет, она просто поверить не может, что крылья наконец не сдавливает холодный металл, хочется расправить их во всю длину, но малейшее движение отдаётся острой болью. Теперь, когда колодки были сняты, открылись раны, которые заживали, соединившись с внутренней стороной железа. Из-за старой грязи толком не было понятно, где старая, а где свежая кровь, но было больно. Очень больно. Она более недели почти не передвигалась, конечно будет трудно теперь.

— Стражник, сюда! — зовёт единорог, пресекая порыв самой помочь принцессе подняться. Тот оказывается сию секунду рядом, ожидая распоряжений. — Возьми заключенную и следуй за мной.

— Но, может лучше в колодки…

— Я сказала взять, и нести за мной! Что не понятно? — он принялся сразу же исполнять приказ, мысленно дав себе подзатыльник, за то, что решился перечить.

Темпест проследила за тем, как монстр сначала небрежно, но после тихого шипения со стороны аликорна куда бережнее взял её на мохнатые лапы, и только после этого вышла из почти пустой камеры. Сферы сразу же потеряли форму и, обратившись магическим туманом, постепенно растворились в воздухе. Но сейчас пони куда более занята размышлениями о том, как ей провернуть всё, при этом не схлопотав ещё больше проблем.

Глава 6

Чтобы незаметно пронести принцессу, пришлось положиться на нестабильное заклинание морока, которое один раз чуть не развеялось прямо на глазах у нескольких стражников. Этого, который несёт следом принцессу, хоть можно было приструнить, да так, что эту тайну он унёсет с собой в могилу. А вот если их больше будет, то трепаться начнут на весь замок. Там уже и до Шторма не далеко. Сейчас, когда всё более-менее улеглось, страже только и остаётся, что скрашивать время на постах байками да слухами со всей округи. А при таком раскладе весть о странном вызволении заключенной может довольно быстро его настигнуть.

Темпест незаметно выдохнула, когда они без приключений добрались до её покоев. Монстр уложил принцессу на непримечательную софу, а сам отошёл поближе в двери, чтоб был путь к отступлению. Единорог на секунду задумалась, выпав из реальности, но лёгкий толчок Граббера привёл её в чувства. Она смотрела на аликорна, которая пыталась сохранить невозмутимое выражение на мордочке, но из-за жгучей боли в крыльях это было сложно, и что-то доселе незнакомое мелькало в её взгляде. Сердце отчего-то пронзали маленькие иголочки, что аж по спине пробегали мурашки от непривычности. Такое томительно-щемящее чувство возникало всего несколько раз, и каждый — касался принцессы.

— Ты ничего не видел и не слышал, это понятно? — обратилась капитан к подчинённому, а тот сразу начал энергично кивать. Он сейчас согласен на всё, что угодно, лишь бы побыстрее уйти и не влипнуть ещё сильнее. — Если твоя пасть откроется хотя бы на миллиметр, чтоб рассказать хоть кому-то, поверь, я лично займусь тем, чтоб твоя жизнь повернулась в лучшую сторону. Королю не нужны слухи за спиной о его приказах, — монстр ни на секунду не переставал согласно кивать. Ёж на это уже тихонько хихикал в кулак и думал, сколько же ещё бедолаге вот так нужно простоять, чтоб голова отвалилась, но его весёлость испарилась, как только он мельком посмотрел на принцессу. — На сегодня свободен, иди, но помни о том, что я сказала.

Перепугавшийся стражник выбежал из кабинета чуть ли не со скоростью света, смачно хлопнув за собой дверью. Шедоу зажмурилась от грохота и ушла в другую комнату. Как помнила Спаркл, там спальня принцессы Луны. Была. Единорога не было какое-то время, увы часов в кабинете не наблюдалось, поэтому Твайлайт не могла определить, сколько именно, но чётко ощущалось колебание магии и… тихая ругань? Ко всему этому на уши давил отвратительный звенящий зов Дерева Гармонии.

— Ты это… Потерпи ещё немного, сейчас Темпест что-нибудь придумает, — рядом, нервно перебирая пальцами, топтался Граббер и старался не смотреть на кровавое месиво. В тускло освещенной темнице это было не так заметно. Он решил уместиться в своё излюбленное кресло у противоположной стены. — Обязательно придумает…

Аликорн постаралась сложить крылья, насколько позволяли отвыкшие от их тяжести мышцы, потому что левое так и норовило свеситься с края к полу, а так будет ещё больнее, чем есть. Она растянулась вдоль софы, следуя примеру своего маленького друга, а именно им она теперь считала Граббера, и смотря на пейзаж за огромным окном. Там, снаружи, закатное солнце окрасило небо в тёплые тона, нежно-розовые облака медлительно тянулись со стороны гор, а среди них парили птицы.

Пока они добирались досюда, у неё не было времени осмотреться, потому что она держала глаза закрытыми, чтоб сконцентрироваться и не проронить ни звука. Но сейчас, впервые за долгое время выйдя из темницы, первое, что она смогла осознанно увидеть — вечернее эквестрийское небо. И отчего-то на сердце стало легче во множество раз, когда, вместо внушенных самой себе черных грозовых туч, она видит это. Дышать отчего-то стало немного труднее, а в глазах до сих пор несильной болью отдавался свет. Всё же она не пару часов пробыла во мраке подземелья. Но это не мешало ей неотрывно смотреть вдаль и пытаться запомнить каждую деталь, ведь как только ситуация с кьютимаркой будет разрешена, её отправят обратно в камеру.

Из второй комнаты наконец вышла Темпест, а за ней, придерживаемые магией, летели книга и бинты. Всё это приземлилось на небольшой столик, который тоже был перемещён от кресла Граббера. Твайлайт лишь украдкой смотрела за тем, как единорог несколько раз пыталась сотворить какое-то заклинание, и получилось только с n-ой попытки. На столике материализовалась небольшая миска с водой, куда опустился небольшой оторванный кусок бинтов. Твайлайт старалась терпеть, когда довольно холодная вода попадала на ранки, чтоб смыть кровь и нормально увидеть, где надо наложить повязку.

Шедоу словно не замечала взглядов принцессы и наглейшего наблюдения Граббера, который умилялся с представшей перед ним картины. Он ещё никогда не видел, чтоб единорог с таким трепетом (а это был именно он, иначе как объяснить это волнение в глазах каждый раз, когда со стороны принцессы слышится совсем тихое шипение от боли, и осторожность движений, которые ей не присущи) относилась к кому-либо: отмывала старую и свежую кровь, проговаривала какое-то заклинание, залечивая открывшиеся раны, и накладывала бинты. Он ведь знал, как она не любит любые контакты с другими пони, но Твайлайт — крайне приятное исключение из ~~всех~~ правил ~~Темпест~~.

Тишину нарушали лишь шорох перьев, периодические всплески воды в миске и всё такой же противный звон, сопровождающийся сиянием. Спаркл в какой-то момент уставилась просто в одну точку, поймав себя на мысли, из-за которой хотелось забиться в угол от безысходности. Это что же получалось? Она пробыла более недели в темнице, в первые дни едва сводя концы с концами, и сейчас, вместо того, чтобы радоваться внезапному появлению друзей в самый трудный момент, как это было раньше, она принимает помощь от врага. Сейчас, когда Шторм победил, а Эквестрия захвачена, единственными, кому не наплевать на неё, являются приспешники этого самого Шторма. Ну так почему же спустя столько лет дружбы, об остальных пони не слышно ничего, а после пары недель со встречи с противником, она уже находится в комнате Темпест, принимает её помощь и сотрудничает с ней? Неужели это действительно конец?

— Ты можешь открыть глаза, я уже закончила, — Твайлайт не заметила, как зажмурилась от беснующегося роя мыслей в голове. Только сейчас она чувствовала, как по щекам стекали горячие слёзы горести, а внутри распирало от чувства предательства. Словно тобой просто воспользовались, когда это было нужно, а как только в тебе пропал смысл, можно и выбросить. — Мне казалось, я сняла боль магией, чтоб тебе было легче… — пробормотала себе она уже под нос, отходя в сторону и наблюдая за пустой эмоцией на мордочке принцессы. Слёзы она списала на свою неаккуратность и даже догадываться не могла, что не она им является причиной.

— Что ты стоишь и смотришь? — прошипел-прошептал на Темпест Граббер, подталкивая обратно к софе, — Помоги ей встать, ну же! — всё так же почти неслышно, только для единорога.

— Отстань! — в тон ему ответила, но все же вернулась к софе Шедоу. Она проследила взгляд Твайлайт, что устремлён на окно, и в голове зародилась идея. — Давай помогу, тебе надо как можно быстрее оправиться, чтоб на месте не возникло… казусов, — она протянула аликорну копыто, а та, сначала невольно вздрогнула от потеплевшего голоса, а потом вновь приняла помощь. ~~Уже в который раз от врага~~. Уже в который раз от неё.

Стоять первые несколько минут крайне трудно, приходилось почти всем весом опираться о Темпест, чтобы не упасть, но она кажется и не против. Перебинтованные крылья мирно сложены по бокам, чтоб не мешались. Сейчас их расправить будет крайне болезненно, да и вряд ли позволят. Она покачивалась, пытаясь устоять на своих четырёх, но всё равно, когда решилась на первые шаги, придерживалась за единорога. А та вела её, постепенно и не спеша, в сторону того самого большого окна в пол. Магией опустила небольшую ручку на раме и вышла на балкон, что совмещен и со спальней.

Небо уже начало окрашиваться в цвета ночи, кое-где зажигались самые первые и самые яркие звёздочки, щебет птиц постепенно стихал. Граббер, оставшись в кабинете, чтоб не мешать, наблюдал, как обе пони подошли к самым перилам. Со стороны принцессы послышался удивлённый вздох, когда вместо, опять же, внушенного разгромленного города, она увидела обычные полупустые улочки. Жители расходились по своим домам, магазинчики закрывались, а кое-где патрулировала стража. Твайлайт смотрела за всем этим так завороженно, словно никогда подобного не видела. Она резко повернула голову к Темпест, которая так же наблюдала за Кантерлотом с неким умиротворением, и хотела что-то сделать или сказать, потому что на языке вертелись сотни слов, но сформулировать всё во что-то одно никак не получалось. И когда кобылка всё же решается посмотреть в ответ, то, перед довольно сильными объятьями, заметила собравшуюся в уголках глаз влагу.

Объятья поначалу вышли односторонними. Спаркл обняла обеими передними копытами Шедоу за шею, спрятав мордочку куда-то в загривок, от тёплого дыхания в который мурашки бежали по всему телу, и хотелось подпрыгнуть или пройтись по балкону, как-то выплеснуть внезапно появившуюся энергию. Сдавленные всхлипы и тихое «спасибо», повторяющееся многократно, выбивали из колеи. Сразу вспомнилось то, как она впервые спустилась в темницу к принцессе и застала её на грани. Она тогда тоже плакала и благодарила. Только в этот раз всё гораздо сложнее. Тогда всё было просто, приоритеты были расставлены заранее, исключительно враги, которые просто делают друг другу по услуге. Во что же всё это переросло теперь? Думать не хотелось, поэтому Темпест обняла принцессу одним копытом, прижимая ещё ближе к себе и наслаждаясь чужим теплом, таким непривычным за годы одиночества.

Они стояли так ещё долго. В относительной тишине. Одни, на балконе второй по высоте башни замка Кантерлота. Когда солнце уже окончательно село, и в свои владения вступила ночь, принёсшая за собой холодный ветер, они решили вернуться. Завтра предстоял сложный день, поэтому необходимо было набраться сил. Единорог отвела Твайлайт в спальню, проследила, чтоб та улеглась, не повредив крылья. Попыталась найти среди книг с заклинаниями в личной библиотеке Луны что-то, что сможет заглушить звон, что уже действительно осточертел. Получилось и, хоть действие длится всего несколько часов, ничто не мешает потом вновь применить его, по истечение срока. На вопросительный взгляд «а как же ты?» Шедоу лишь хмыкнула с некой ехидцей и ушла, закрыв за собой дверь.

На своём кресле сидел Граббер, который с непередаваемым выражением счастья на морде подпирал голову лапками. И щурился ещё так хитро, словно знает что-то сокровенное, или задумал чего. Это пони решила проигнорировать, уселась за письменный стол. Какое-то время она пыталась вчитываться в документацию, принесённую ещё в полдень, но продолжилось это крайне недолго. Сконцентрироваться на словах получалось плохо, да ещё и пережитое за день слишком сильно её взволновало, чтоб сейчас сосредоточенно разбираться с отчётами стражи. Сложив копыта на столе и положив на них голову, она сдавленно прорычала.

— Я думаю, тебе тоже следует отдохнуть, — как бы невзначай сказал ёж, рассматривая ночной орнамент на стенах. — Не, я конечно знаю, что ты супер-пупер крутая и всё такое, но спать тоже хоть иногда-то надо! — он специально говорил негромко, чтоб не разбудить уснувшую принцессу, но настойчиво.

— Ты вообще хоть понимаешь, что происходит? — Темпест одарила его таким… безнадёжным? взглядом, словно действительно надеялась услышать вразумительный ответ. Она сама уже запуталась не хуже Твайлайт, для которой мир перевернулся с копыт на голову. — Лично я до сих пор не могу узнать, что мной двигает…

— Ты просто понимаешь где-то внутри, что твоя принцесса права, — он говорил это так уверенно, словно получил психологическое образование и теперь может без проблем разбираться в чужих проблемах, — не думаю, что стоит отрицать факт того, что… Шторм так себе король, — Граббер спрыгнул с насиженного места и зашёл к столу со стороны, где сидела единорог, при этом смотрел одобряюще. — Тебе же хочется с ней согласиться, признать, что она права, в какой-то степени.

— С каких пор ты стал так во мне разбираться? — перебив, спросила она, лишь бы перевести тему на более нейтральную.

— Возможно ты этого и не видишь, Темпест, но мне со стороны заметнее, хех, — он явно пыталась решиться что-то сказать, но боялся испортить всё. — Ты как-то призывала свою принцессу открыть глаза… Думаю, ты сама уже многого не видишь, — после этих слов он даже не дожидается ответа, а ретируется обратно на кресло и засыпает, свернувшись калачиком.

— Она не моя… — прозвучало в комнате.

«Кого я пытаюсь обмануть?» — промелькнуло в мыслях.

Глава 7

Весь день Темпест занималась бумажной волокитой в удвоенном темпе: нужно было разобраться ещё с вчерашними отчётами, часть которых она всё же проверила ночью, и теми, что будут сегодня, при этом успеть до наступления темноты. Граббер решил не путаться под копытами и провёл почти всё свободное время с принцессой, сначала занимая и себя и её какими-нибудь историями, а после слушая в ответ рассказы пони. Исключением стал набег на королевскую кухню, где специально для него готовили сладости. Чтобы не носиться по замку несколько раз, он просто набрал охапку всего, что смог бы унести, и направился обратно.

Изредка он выглядывал в кабинет — удостовериться, что его подругу ещё не завалило под грудой документов. Всё же, подобная работа не для главной командующей армии, но Шторм рассудил, что не позволит кому-либо кроме Шедоу прикасаться к королевским указам. Она же вторая по власти, после него. Так что, теперь, к отчётам стражи и письмам пони, прибавились ещё и указы короля. И порой даже непонятно, что лучше: проверять идеи крайне нелепые, или же те, что наполнены иронией к жителям Эквестрии. И к каждой ведь ещё вразумительное объяснение отказа нужно, иначе действительно придётся принять тот некоторый бред.

Твайлайт же половину дня пролежала в кровати. Отвыкшая от комфорта, она нежилась на мягком матрасе и попутно негромко разговаривала с Граббером, размышляя о том, чего же стоит ждать от предстоящей вылазки. Ближе к вечеру она решила всё же встать и немного размяться, а оставшееся время скоротать за какой-нибудь книгой. При этом, каждые несколько часов, Темпест откладывала работу и обновляла заклинание, что приглушало зов Древа. Но не произнесла ни слова, только разве что с самого утра, когда рассказала свой приблизительный план. Аликорн отмечала, что та словно погружена в какие-то раздумья, поэтому не хотела отвлекать и первой заводить диалог. Когда до заката оставалось немногим больше часа, она всё же решила, что стоит рискнуть.

Граббер, в очередной раз перекусив пирожными, развалился на пушистом ковре и с блаженной улыбкой глядел в потолок, рассуждая о том, какие же хорошие кондитеры в замке. Спаркл лежала на кровати, прямо перед ней — раскрытая книга, которая её уже около десяти минут не интересует. Она смотрела в щель от приоткрытой двери, где в кабинете сидела единорог, кивнула самой себе и всё же направилась к соседней комнате под удивлённый взгляд ежа.

— До того, как солнце сядет, остался примерно час, — начала издалека пони, подходя ближе к Темпест. — Ты могла бы пока пойти и отдохнуть, тебе тоже нужны силы. В конце концов, это не займёт много времени, так что-о-о, — фраза оборвалась, когда пара бирюзовых глаз всё же встретилась с фиолетовыми, поэтому последний звук получился растянутым.

— Ты так говоришь, будто собираешься сюда вернуться, — сухо ответила ей единорог, но всё же встала из-за стола и пришла в спальню, больше не смотря на принцессу. — Граббер, думаю тебе будет лучше занять своё кресло, — тот понятливо вскочил с ковра и быстренько ретировался, закрыв за собой дверь, и на всякий случай запер на ключ входную, мало ли что.

Пони обратила внимание на книгу, что лежала на постели — обычная энциклопедия о звёздном небе. Магией отправила её на прикроватную тумбочку, а сама всё же решила немного поспать. Одеяло было немного сбито и всё ещё хранило тепло аликорна. Пару минут Шедоу просто лежала, но когда понимание того, что было ей сказано всё же пришло, захотелось вернуться и извиниться. Непонятно, за что. Просто извиниться. Но она сдержала себя. Опустив голову на подушку, появилось игнорируемое до этого чувство усталости. Сон пришёл удивительно быстро, поэтому все мысли она отбросила до своего пробуждения.

Твайлайт, хмурясь, расфокусировано глядела в пустоту после того, как закрылась дверь. Где-то внутри слова Темпест маленькими булавочками ранили сердце, оставляя после себя кровоточащие ранки. Она действительно до этого момента как-то не думала, что именно будет делать, как только покинет пределы замка. Была цель: прекратить зов и не более. Неужели они просто придут, активируют карту и телепортируются (а именно такое решение было принято ещё с утра, потому что так и быстрее, и максимально незаметнее) обратно? А если там будут ~~её подруги~~ остальные пони? Уйдёт ли она с ними?

«Ты даже не задумывалась о побеге. Значит, не шибко-то и хотела» — прошелестело в мыслях, отдалось гулким эхо и заполнило собой разум. Только ли из-за осознания, что если попытается сбежать, то народу Эквестрии несдобровать, она даже не допускала подобного? Да, однозначно! К тому же, без магии в ней нет толку. Ну конечно, это всё объясняет!

«Ври себе дальше» — противоречил шепот.

Когда Темпест была в Понивиле в первый раз, то обратила особое внимание на лесную чащу, расстилавшуюся севернее самого городка. Замок как раз находился совсем недалеко от него. Ей тогда показалось, словно за отрядом кто-то наблюдает из-за густой листвы, поэтому отправилась проверить. Хорошо изучив место, она довольно хорошо его запомнила, поэтому без проблем смогла переместиться сейчас вместе с принцессой как раз недалеко от места назначения, предварительно вновь наложив заклинание, чтобы не услышали звон.

Обе шли под плащами, головы скрывали капюшоны. Единорог нехотя вспомнила те времена, когда была вынуждена вот так скитаться, перебираясь в ночной темноте. Они выждали наилучший момент, когда караульный не сможет их заметить, и, стараясь не шуметь копытами, пробрались к замку. Больше на их пути трудностей не должно было возникнуть, ведь в комнатах не было ничего особо ценного, а библиотека и зал с картой запечатаны самой Темпест, так что стражников быть не должно, но они всё равно решили появиться за пределами дворца, а пока шли, предпочитали оставаться в тени. На всякий случай.

— Я не задумывалась о побеге, — Твайлайт шла впереди, ведь лучше знала путь. Поэтому Шедоу подумала, что этот шепот ей причудился. — Может, в первые дни своего заточения да, но потом… — нет, не причудился. Она не могла видеть выражение на мордочке принцессы, но и так поняла, что случайно проронённые слова её задели. С чего бы это?

— Раньше бы ты так не говорила, верно? — хотелось продолжить разговор, разорвать это неловкое молчание.

— Раньше… всё было по-другому, — словно нехотя, произнесла она, сбавляя шаг — впереди были массивные двери — именно то, что им нужно. Темпест, уже ближе к концу коридора, прошла вперёд и отправила небольшой сгусток магии в щель между дверьми. — Думаю, мне действительно стоило ещё раньше открыть глаза, — тусклое бирюзовое свечение менее чем на секунду озаряет всё, и проход уже открыт.

Как только они прошли порог зала, сбросив при этом капюшоны из-за ненадобности, изображение кьютимарки направилось в сторону карты, зависнув над замком, засияло, что хоть немного прибавило света. Обе пони удивлённо уставились на это, не понимая, что происходит. Это какая-то шутка? Дерево Гармонии чутка дало сбой? Спаркл нахмурилась, попутно наблюдая за тем, как единорог обошла стол вокруг. Когда они оказались напротив, их взгляды встретились, у обеих читался немой вопрос: что происходит?

Карта призывает кого-то только тогда, когда есть проблема дружбы, при чём основываясь на элементе самой пони. Ну так зачем в пустом замке, где по сути никого не должно находиться, понадобилась принцесса Дружбы, хранительница элемента Магии, которую при этом забрали? Твайлайт даже не успела заметить, как рядом оказалась Темпест, а над ними — магический купол. Кобылка не могла понять, зачем это было сделано и что вообще происходит. Хорошенько всмотрелась в тёмные уголки зала, которым до этого не придавала особого значения. Почему-то кристаллы на потолке совсем не освещали помещение. В первые несколько секунд ничего не происходило, а потом из теней показались не такие уж и нежданные гости.

— Отпусти нашу подругу! — Рейнбоу вылетела откуда-то с потолка и намеревалась с разгона проломить щит, но единорог подкрепила его магией и увеличила радиус, поэтому она врезалась в купол, и ударной волной её отбросило на несколько метров.

— Чёрт, слишком много шума, — прошипела Темпест и начала собирать силы на телепортационное заклинание. Поняла, что уже скоро сюда должна прийти стража.

— Лучше тебе послушаться Деш, иначе худо будет! — вступилась Эпплджек, пока Рарити помогала подняться пегасу, а после тоже попыталась разрушить барьер магией, но ничего не вышло, луч рикошетом отлетел обратно, и единорогу чудом удалось отпрыгнуть в сторону. И только она уже готовилась попробовать во второй раз, как надобность в этом отпадала. Твайлайт уже потеряла связь с реальностью от удивления. Шедоу сама развеяла свои чары. Этот день точно намеревался свести принцессу с ума.

— Ну же, иди к ним.

Темпест стояла позади, с абсолютным безразличием. И только во взгляде читалась такая неутолимая тоска, словно она пересилила себя, сказав это. Отпускает. Ведь осознавала, что потом проблем будет, хоть отбавляй. И всё равно отпускает. Понимала, что Шторм будет взбешен, наверняка впадёт в ярость и… Даже после этого отпускает. А Твайлайт перевела взгляд на ~~друзей~~ других пони. А те ждали, улыбались так ложно-приветливо, не осмеливаясь сделать даже лишнее движение. Словно зверя старались не взбесить. И Спайк стоят дальше всех, единственный, кто с такой надеждой смотрел на неё. И всё он понял, когда аликорн так грустно улыбнулась, самыми уголками губ, отошла на пару шагов назад, не разрывая зрительный контакт.

Заклинание сработало одновременно с повиснувшим в воздухе криком «Предательница». Они оказались посреди спальни. Всё, с самого момента появления в зале с картой, до телепортации обратно, произошло слишком быстро, чтоб ослабленный заключением разум смог это переварить. Она краем уха услышала, как в комнату вошёл Граббер и начал расспрашивать, как же всё прошло, но быстро сбавил темп.

— Хей, принцесса, водички принести, а то ты сама не своя? — поинтересовался он, подходя ближе. Ноль реакции. Его уже распирало от желания узнать, что же такого случилось.

— Выйди, пожалуйста, нам надо остаться наедине, — произнесла единорог. Ежу дважды объяснять не надо, понятливый. К тому, лучше они останутся вдвоём, чем опять разбредутся по комнатам и не проронят друг другу ни слова.

Твайлайт уже несколько минут стояла с осознанием своего поступка и этим горьким «предательница». Она действительно так легко смогла отказаться от предлагаемой свободы и решила остаться? У неё была возможность уйти, избежать возвращения в темницу, попытаться придумать способ вернуть магию, а после — остальных принцесс. Тогда почему она так легко вернулась, а Темпест так легко отпустила? Попытка укорить себя за такую глупость увенчалась неудачей и пониманием, что для неё это вовсе не глупость.

«Твайлайт, ты же умная, сложи два плюс два и прекрати терзать себя тем, в чём не чувствуешь угрызений совести!»

— Спасибо.

Хотелось спросить, за что же благодарит Темпест, но слова застряли в горле. Её обняли, довольно крепко для того, чтобы просто утешить, но при этом слабо, чтобы убить. Спаркл боялась. Правда очень боялась упустить такую хрупкую возможность, когда сама единорог подпустила к себе, поэтому ответила без промедления. Они обе сегодня перешагнули через точку невозврата. Оставалось только уверенно двигаться вперёд. Но сейчас можно ещё немного подождать.

Не хотелось думать, за что было это «спасибо». Шедоу понимала, что одного только слова недостаточно для того, чтоб выразить все те чувства, что её наполняли, но сказать ничего больше не могла. Как и поверить в то, что всё происходящее — реальность. Твайлайт поняла, стала намного сильнее ценить самые обычные объятья и чужое доверие. Ведь раньше всё было так легко: только подойди, начни разговор, скажи парочку шуток и мило улыбнись — уже что-то. А как только скажешь, что ещё и принцесса Дружбы, так за тобой толпой пойти готовы куда угодно.

Так они и стояли, обнявшись: та, что боялась открыть кому-то свою душу, но одновременно отчаянно хотела этого, и та, что боялась принимать происходящее в своей жизни, но начала видеть скрытое от наивных.

Глава 8

Изначально всё казалось куда легче, чем есть сейчас. Изначально даже предположить нельзя было, что всё обернётся подобным образом. Изначально она просто должна была помочь Шторму захватить власть в обмен на магию. А что происходило сейчас? Она сидела подле кровати, на которой спала и во сне что-то шептала принцесса. В какой момент всё пошло настолько в другое русло? Темпест не знала ответа, да и задумываться каким-либо образом над этим не хотела, но ситуация вынуждала. Принцесса уже сутки находилась вне подземелья, побывала за пределами замка, наведалась в замок Дружбы, чуть не попалась в лапы повстанцам и, в завершении, спала в личных покоях практически нового соправителя Эквестрии, на её кровати, под её присмотром — и всё это с её же помощью. А ещё подговорила на закрытие портала в другой мир и своеобразно заставляла беспокоиться за себя. И последнее во всем этом списке — совсем лишнее.

Стрелки часов уже перевалили далеко за полночь. Оставалось не так много времени, чтобы придумать хороший план, при котором и волки останутся сыты, и овцы целы. Самой главной его частью было преподнесение этого самого плана так, чтобы Шторм клюнул на него, не задумываясь. По загривку пробежали мурашки от одной только мысли, что если этот безумец хоть что-то заподозрит, не поверит или как-то узнает о том, что происходит за его спиной, то несдобровать будет всем троим: и Темпест, и Твайлайт, и даже Грабберу.

Темпест сидела на полу, положив голову на край кровати, и смотрела на умиротворённую мордочку принцессы, повёрнутую к ней. Как бы командиру не казалось странным и неправильным все то, что происходит, она ощущала в себе стойкое, приятное и неискоренимое желание защитить эту хрупкую пони, почувствовать вновь то чувство доверия и благодарности, которое возникало при каждом объятии, вновь увидеть ту надежду, что плескалась каждый раз, когда Твайлайт ждала от Темпест принятия какого-то решения.

В сердце сладко защемило от воспоминаний. Всё: от тех первых слов благодарности в темнице от пленницы до столь недавней, но не менее искренней благодарности уже от пленившего её — всё это воспринималось как-то по-новому. Ей уже никогда не забыть той боли, того страдания, того непостижимого, но тщательно скрываемого поначалу измождения, которое услышала в словах принцессы в подземелье. Она много раз слышала и игнорировала мольбы о пощаде других пленников в других землях, много раз игнорировала их сбивчивую благодарность, когда считали разумным отпустить за их ненадобностью, но в случае с Твайлайт… Что-то одним мощным ударом если и не разбило, то точно нарушило целостность этого твердого льда в её сердце. Но тот устоял, как хотелось верить изначально. Система взглядов не нарушилась, оправдание подобрать вышло — она же просто пленница… Но те объятия на балконе её покоев, первые за долгие, долгие годы — они не оставили шанса старым порядкам. То тепло чужого тела, которого, как оказалось, ей не хватало, действовало подобно чему-то запретному, прогоняющему усталость и беспокойство. Хотелось одновременно отдаться с головой этому чувству и сбежать как можно дальше, чтоб больше не ощущалось что-то столь иррациональное.

И все же, наивная и безнадежная мысль о том, что все это «не настоящее» оставалась в уме, не желая отдаться этому дурману полностью. К утру Темпест может успокоилась бы, пришла в себя, взглянула свежим взглядом и, вроде бы, поняла, что это все не более, чем минутная слабость. Но то, что произошло в замке Дружбы прошедшей ночью, напрочь разбило всю её «систему координат». Твайлайт не бросила её, она тоже к ней привязалась и боялась своим поступком причинить ей вред! Что это, если не самая настоящая забота? Что это, если не…

Из раздумий её резко вытеснил тихий стон со стороны аликорна. По скошенным бровям и едва заметным на первый взгляд вздрагиваниям, стало понятно, что ей явно снилось что-то очень неприятное, поэтому, чтобы как-то успокоить, Шедоу сняла накопытник, протянула копыто и начала медленно гладить её по голове. Кошмары потихоньку уходили, принцесса вновь спала безмятежно, вот только прекращать плавные движения совершенно не хотелось. Довольно жесткая после тюремного заключения грива разметалась по подушке, но не потеряла своей красоты. Темпест с трудом принимала, что еле сдержала себя от того, чтобы лечь вместе с принцессой, обнять её во сне и не отпускать всю ночь. «Нужно держать себя в копытах. Подобное недопустимо для меня… Не с ней», — мысленно укорила она себя, но копыто убирать не спешила. Даже не шелохнулась, продолжая поглаживать и смотреть на пони, как завороженная. — «Я ведь не могу к ней… Что-то испытывать. Не могу же?»

С самого детства её боялись, такую чужую и нестабильную, опасную, ненавидели и непонятно за что… лишили магии. Она должна так же ненавидеть всех пони, если не втрое сильнее. Для неё была привычной картина мира, лежащего во зле, без каких-либо намеков на добро. А оно, оказывается, есть — такое наивное и светлое, с крыльями и рогом, на конце которого уже не заискрится больше магия. К единорогу неспешно, но не терпя отказа, подкралось простое осознание, что она может чувствовать, и ещё как.

Тревога за судьбу принцессы и план, который она начала строить только ради неё одной; гнев на её друзей, которые просто оставили её гнить в темнице, дожидаясь удобного лишь им момента (ах, как знакомо); страх за их общую с принцессой и Граббером судьбу, если Шторм что-то узнает и, наконец-то, эта бесконечная забота, которая стремилась из неё навстречу к лежащей перед ней пони — все это переполняло её, говоря само за себя и выражая себя в сбившемся дыхании и волнении Темпест, когда аликорн почувствовала замедление поглаживаний и, словно дитя, вновь попала в лапы беспокойных и страшных снов. Вернув прежний темп, Шедоу продолжала сидеть рядом с ней, предаваясь собственным размышлениям и созерцанию красоты, представившейся ей.

В какой-то момент для Темпест стало очевидно, что она искала своим поступкам оправдания, причем самые глупые. В начале ничего не было: ни зова древа Гармонии, ни странных объятий, ни суток, проведённых вместе, ни вылазки в Понивиль — абсолютно ничего, когда она стала подсылать Граббера, чтоб тот следил за здоровьем принцессы. Да и сама частенько посматривала на магическую сферу над столом, где хорошо было видно всю тюремную камеру, и покусывала нижнюю губу от волнения и переживания, краем глаза замечая то, в каких конвульсиях содрогается тело столь хрупкой фиолетовой пони, когда она заходилась новым приступом кашля, оставлявшего после себя небольшие капельки крови на полу. В такие моменты Шедоу будто бы сама чувствовала эту боль, это страдание. Соболезнование настигло ту, которая убила в себе это чувство очень и очень давно; оно вернулось вместе с голосом совести и… Чем-то ещё. И эта сирена травила ей душу день ото дня, приведя к тому, что есть сейчас. Или, может, не травила, но исцеляла?..

Как бы Темпест не пыталась удержать себя от дрёмы, необходимо было поспать. Просто хотя бы для того, чтоб не заснуть на собрании под идиотические размышления Шторма о том, чего же ещё этакого он не предложил. Единорог в последний раз провела копытом от ушек до лопаток, накрыла посильнее принцессу одеялом и вновь задумалась, но ненадолго. Решение сделать кое-что абсолютно безумное, но столь необходимое, подкралось незаметно, прикинувшись в сонном сознании чем-то настолько обыденным, что обошло любые несогласия, разрывы со «здравым смыслом» и показалось единорогу единственно верным. Наклонившись к мордочке Твайлайт, Темпест аккуратно, чтобы не разбудить, поцеловала её в щеку. Делая это неспешно, она почувствовала, как в нос ударил мягкий, ненавязчивый и слабый, но манящий и ни с чем не сравнимый запах… Лаванды. Она редко встречала это растение в своих странствиях, но запах всё же помнила, это был именно он. В порыве эмоций и от обилия впечатлений ей осталось незамеченным то, как притихло дыхание принцессы, но вскоре вновь вернулось к спокойному темпу. В конце концов, она положила голову на кровать, не отрывая взгляда от принцессы, и потихоньку стала засыпать.

Пробуждение от сна без сновидений было достаточно неожиданным. Почувствовав некоторое напряжение и чей-то неотрывный взгляд, Темпест нехотя открыла глаза, обнаруживая себя в той же позе, в какой она и заснула, только теперь принцесса лежала довольно близко и, повернув голову и сбросив с себя часть одеяла, смотрела на неё. Даже после пробуждения кобылки, Твайлайт не отвела свои тёмно-фиолетовые глаза, а продолжила рассматривать. И было в этом что-то такое невероятно неловкое, непонятное, но при этом невероятно драгоценное и трепетное, что они были не в силах прекратить.

За окном первые лучи солнца, выглядывающие из-за гор, прогоняли тьму ночи, уступая время столь мимолетному и по-настоящему волшебному времени суток — сумеркам. Время, когда изменение мира, его переход от темных и спокойных тонов к свету, открывающему всю суть вещей, скрытых во тьме, становится заметен каждому наблюдателю. Но таковых не так много — это время самого крепкого и самого спокойного сна, когда даже птицы не проснулись и не начали свой концерт. Однако, ночные птицы уже ушли на покой, что создавало эту самую мимолетную «магию» сумерек — тишину, нарушаемую, разве что, порывами спокойного ветра. Через открытое окно тот трепал тёмные шторы с вышитыми на них созвездиями, то надувая их, как паруса, то стихая, чтобы они вновь опустились к самому полу. Несколько пергаментов слетело с комода, и теперь они валялись на ковре, иногда колыхались от сквозняка, из-за которого ночью открылась дверь. Две пони даже не заметили, как за ними с добродушной и счастливой улыбкой наблюдал Граббер и всё ждал чего-то. А чего именно — да кто его знает?

— Дамы, с добрым утром! Я, конечно, всё понимаю, «гляделки» — это крайне весёлая игра, но у нас на повестке дня более интересные занятия есть, — хихикнул зверёк, открывая дверь шире, чтоб показаться.

Шедоу и Спаркл моментально разорвали зрительный контакт, и если первая была крайне благодарна цвету своей шерстки, которая мастерски скрыла лёгкий румянец, то принцессе, которая теперь не знает, куда себя деть, пришлось чуть хуже. Капитан встала и намеревалась уйти побыстрее, чтоб прогнать эту неловкость. Граббер пообещал принцессе вернуться чуть позже и закрыл за собой дверь.

— Твоя принцесса уже сама не хочет с тобой расставаться, — шутливо подметил он, следуя за подругой. Та магией искала нужные документы, перепроверяла, не упустила ли она чего-то важного, чтоб никаких проблем со Штормом не возникло. — Ты же не собираешься упечь её обратно за решётку? — уже более серьёзно спросил зверёк.

— Нет. По-моему, это уже и так понятно, — отстранённо ответила Темпест. — Буду действовать так, как сама посчитаю правильным.

— Вот это я понимаю! Вот это по-нашему! — сразу повеселел Граббер и, выяснив для себя всё, что было нужно (хоть и не так много), направился обратно к Твайлайт. Только на пороге он обернулся и тихо, чтоб за дверью не услышали, или же просто, чтоб придать большей таинственности словам, сказал:

— Тебе стоит ей сказать, — и добавляет уже более громко. — Если успеешь проверить все эти бумажки перед походом к королю, загляни, чтобы крылья перевязать. Хотя, я и сам могу, если хочешь!

Перспектива оставить всё ещё незажившие крылья на Граббера казалась не самой лучшей, поэтому Шедоу действительно старалась управиться со всем побыстрее. И это не потому, что копошащееся внутри чувство отторгало любую мысль о том, что к принцессе будет прикасаться кто-то, кроме неё. Нет, вовсе нет. Просто… просто она же взяла её под свою опеку! Да, именно, она, и только она отвечала за пленницу головой. Поэтому хочется лично удостовериться, что с той всё будет в порядке. Но эта отговорка распалась через несколько минут, а ей на смену пришло смирение со сложившейся ситуацией. Пора уже перестать врать хотя бы самой себе.

Стражники открыли перед Темпест массивные двери и впустили в тронный зал, где Шторм вальяжно восседал на бывшем троне Селестии. В правой лапе он сжимал ненаглядный посох с магией четырёх принцесс. По обе стороны от него — всё та же однотипная стража, что разгуливала сейчас во всей Эквестрии. Король отдал какой-то приказ одному из монстров, а тот лишь кивнул молча и ушел выполнять поручение.

Атмосфера тронного зала да и замка изменилась достаточно кардинально. Если белые цвета разного рода покрытий были нетронуты, то разного рода лиловый, красный и им подобные теплые цвета были вытеснены разнообразными оттенками серого, черного, и, наиболее заметного из всех, мрачного индиго. Огромные живописные витражи на стенах пока оставались нетронутыми, но были специально затемнены и завешены огромными вышитыми знаменами, отмеченными знаком Короля. По разным сторонам от трона стояли массивные светильники, наполненные углями и горевшие характерным Шторму синим пламенем, столь холодным, неестественным, но довольно привлекательным в силу своей уникальности и непривычности для глаз. Но главной «фишкой» нового тронного зала стало, безусловно, шикарно выполненное лучшими мастерами Кантерлота кристальное зеркало, обрамленное в мощную, пышущую острыми формами и отдающую одновременно цветом стали и темного обсидиана раму. В самом верху рамы находилось стилизованное изображение головы нового владельца данной диковинки. И выглядело оно куда серьезнее и куда умнее оригинала, как не могла не подметить Темпест, подошедшая непосредственно к ступеням, ведущим к трону.

— Ваше Величество, по вашему поручению я разобралась со всей документацией касательно армии и её рассредоточения в основных крупных городах и поселениях пони. Все расчеты прописаны здесь, здесь и вот тут… — она магией отправила к Шторму несколько бумаг, но те не успели добраться до него.

— Темпест, моя дорогая командующая, я доверяю тебе, как самому себе, так что оставим это и перейдём к более… важным вещам, — сказал Шторм, еле удержавшись от слова «интересным», ведь крайне не желал углубляться в нужную макулатуру, в которой мог разве что прочитать текст, не поняв сути. — Лучше скажи мне: как проходит захват новых территорий? Драконы уже сдали свои позиции? — он в предвкушении постукивал подушечками пальцев друг о друга, ожидая хороших новостей.

— К сожалению, нет.

— Что?! — он стремительно встал с трона и начал расхаживать туда-сюда, активно жестикулируя при этом руками. Его лицо мгновенно преобразилось из беззаботного и спокойного в озлобленное, раздраженное и… Испуганное. Никто и никогда не мог заподозрить Шторма в трусости, однако Темпест провела с ним достаточно времени, чтобы научиться читать этого сумасшедшего, как открытую книгу. — Почему они до сих пор не под моим контролем? У них даже магии нет, мы должны были победить их куда быстрее, чем этих пони! — Шедоу в это время покосилась на артефакт, оставленный опираться на спинку трона. Мысль о том, что если она решит устроить переворот, то непременно нужно будет первым делом завладеть этой вещицей, не хотела покидать её разум. — Ты вообще меня слушаешь?

— Конечно, мой король. Просто пони были не подготовлены к войне, а драконы всегда живут битвой. Помимо их физической подготовки, они обладают немалой решимостью и жесткостью в решении силовых вопросов. Так что принцесса Эмбер достаточно быстро смогла выставить оборону и удержать её.

— Тогда сделай так, чтобы в этом мире её ничто не держало, — хихикнул монстр над своеобразной шуткой. Стражники, как и всегда, вторили ему, а то хуже будет для них самих. Кобылка же пропустила мимо ушей подобное, ведь могла себе позволить.

— Это касается и грифонов. Они укрылись высоко в горах, куда наши дирижабли хоть и добираются, но крайне медленно из-за сильных потоков воздуха. За это время они успевают нанести настолько большой урон, что дальнейший захват невозможен,
— безэмоционально отчеканила капитан, наблюдая за реакцией. Шторм успокоился и явно задумался над её словами. Похоже, подобное развитие событий не входило в его планы. Что же, сейчас самое время пустить немного пыли в глаза. — Но, у меня уже появился небольшой план, как можно… эффективнее распространиться Вашей власти.

Тот неспешно обернулся к ней, задумчиво потирая подбородок, чтобы сделать как можно более умный вид, что со стороны смотрелось крайне нелепо. Он старался сохранить спокойствие, но горящие глаза и беспокойно метавшийся из стороны в сторону хвост показывал то, с какой надеждой он ждал, когда верная подчинённая продолжит излагать свою идею, но она обвела взглядом стражников, намекая на то, что это разговор явно не для лишних ушей. После громогласного «Все вон!» тронный зал опустел за секунду, даже звуки снаружи вмиг утихли, будто бы сам замок решил лишний раз не рисковать и не испытывать терпение нового владельца, любившего в приступе гнева что-нибудь припалить молнией, или же одарить озлобленным ударом кулака. Темпест лишь хмыкнула на то, как же быстро ретировалась охрана, и стала подходить ближе к Шторму, попутно создавая объёмную проекцию карты Эквестрии.

— Как бы мы ни старались, пони всегда будут недовольны положением проигравших. Да, можно со временем одолеть и грифонов, и драконов, и добраться даже до самых дальних уголков земли, — города на карте, один за другим, накрывала тень, а сверху появлялся знак короля, как символ захваченных территорий. — Но ведь такие огромные территории надо ещё удержать. Что бы хорошего вы для них не делали — а ведь ваша милость снизошла даже на последнюю принцессу — они этого ценить не будут, — некоторые места на карте: леса, окраины крупных городов, берега рек — обрели более яркие краски. — Рано или поздно начнутся повстанческие движения, это неизбежно. Они будут маленькими, незаметными с самого начала, с каждым месяцем собирая всё больше и больше единомышленников.

— И что ты предлагаешь? — король озабоченно разглядывал места потенциальных лже-восстаний.

— Я предлагаю вам закрепить вашу власть с помощью козыря, — теперь изображение карты сменилось на статичную картинку пленной принцессы. — Почему бы не заставить дорогую принцессу Дружбы убедить пони, что ваше правление — лучшее, что случалось с Эквестрией? Сами подумайте, Ваше Величество: их любимая Твайлайт Спаркл выходит в свет и объявляет о том, что она — вовсе не пленница, а Вы — не захватчик. Всё замечательно, и пони должны радоваться, ведь все, по большому счету, останется для них по-старому. Также, некоторые Ваши приказы можно будет издать от её имени. Тогда хотя бы у большинства не будут возникать вопросы, они просто продолжат работать.

— И ты так уверена в том, что эта принцесса Дружбы, — он состроил милую мордашку, но почти сразу скривился от отвращения, — согласится на подобные условия? — Шторм теперь хмуро уставился на изображение аликорна, словно оно могло ему ответить.

— Посудите сами, ей важна безопасность своего народа. Без сомнения, она согласится на подобное «сотрудничество». К тому же, попутно мы сможем, не без её помощи, выяснить предполагаемые очаги восстаний. Всё то же заточение, только чуть более комфортное, в обмен на полную податливость глупых пони, которые сами только рады будут такому правителю. Вас ждёт не только власть, но и уважение и преданность с их стороны, — Темпест воссоздала рядом с картинкой Спаркл карту, что несколько минут назад висела в воздухе, и надеялась, что всего сказанного хватит для убеждения Шторма. В большей мере она надеялась на его исключительное доверие к ней, в противном случае будет очень плохо.

— Но если это столь хороший план, то почему он до сих пор не приведён в исполнение? — крайне эмоционально удивился король и плюхнулся обратно на свой излюбленный трон, попутно схватив посох. Провести ассоциацию с Граббером и приглянувшимся ему креслом не составляло труда, но улыбку единорог все же смогла сдержать.

— Как Вы уже говорили ранее, мой король, Вы полностью мне доверяете, поэтому я взяла на себя ответственность и уже всё организовала, — магия рассеялась, а сама Шедоу облегченно вздохнула, но так, чтоб этого не заметила невероятно довольная собой и своим капитаном обезьяна, восседающая на троне. — Но я не думаю, что вы станете отрицать некоторую некомпетентность стражников в вопросе по охране заложницы. Поэтому настаиваю на том, чтобы она была под моим личным присмотром и проводила своё заключение в покоях бывшей принцессы Луны.

— Да-да, Темпест, делай всё, лишь бы я как можно быстрее смог захватить оставшиеся земли, — видно было, что Шторму не интересны детали о принцессе, которые не касались увеличения масштабов его величия. — Если это всё, то можешь идти, и прикажи страже вернуться.

— Всенепременно, Ваше Величество.

Она развернулась и пошла в направлении выхода, силясь не перейти на бег. Что-то внутри тревожно клокотало от мысли, что недалекий, но все-таки не совершенно безмозглый король сможет что-то заподозрить или узнать. Шедоу не помнила, как отдала приказ нескольким увальням вернуться в тронный зал. Она брела по тихим коридорам замка, где изредка раздавался цокот копыт прислуживающих пони или звон доспехов. Хотелось вернуться в комнату, запереть дверь на все защитные заклинания, что она успела выучить, и со спокойной душой встать на балконе и выдохнуть полной грудью. Ещё одно испытание для неё подошло к концу. Жаль только, что оно не последнее.

Глава 9

Темпест влетела в кабинет, хлопнув при этим дверью так, что в соседней комнате Граббер и Твайлайт вздрогнули от неожиданности. Они недоуменно проводили взглядом пронёсшуюся на балкон пони и, переглянувшись, пожали плечами, будучи в абсолютном непонимании. Ёжик кивнул головой в сторону дверного проёма, продолжая своеобразный немой диалог: мол, сходи и узнай, что там такого случилось. Принцесса недоумённо показала копытом на себя, нахмурила брови, явно задумавшись над данным предложением. Всё же интерес победил, поэтому она, вдохнув побольше воздуха, собралась с духом и направилась к единорогу.

Кобылка стояла возле самых перил, подняв голову к небу, и глубоко дышала. Нечто беспокойное было в её образе, но в то же время смиренное: чуть подрагивающие колени явно не были присущи строгому образу капитана, как и умиротворённое выражение на мордочке, которую обдувал прохладный ветер с гор. Темпест не сразу отреагировала на появление принцессы, но когда шаги стали слышны уже совсем близко, она открыла глаза, но всё ещё не оборачивалась. И хотя она выглядела относительно спокойной, аликорн даже представить не могла, насколько сильно колотилось сердце у Шедоу.

— Как всё прошло? — тихо спросила Спаркл, встав рядом. Теперь она могла видеть, что взгляд собеседницы был устремлён куда-то далеко в сторону горизонта.

— А? — вопрос возвращает единорога в реальность. Она внимательно посмотрела на Твайлайт, ощущая от неё некоторую тревогу. И это было понятно — она ещё не знала о главной цели разговора со Штормом, ведь Темпест решила пока оставить всё в секрете, не обнадёживать заранее, и заодно сказала Грабберу держать язык за зубами. И тот, вроде как, сдержал слово, если судить по нетерпению фиолетовой кобылки. — Лучше, чем ты можешь себе представить, принцесса, — осёкшись, она усмехнулась, когда осознала с какой именно интонацией произнесла последнее слово. Чуть тише, чем фраза до этого, но до того мягко и привычно, словно постоянно говорила именно так.

Ей хотелось растянуть момент, прочувствовать это трепетное предвкушение, которое сменится восторгом на лице Твайлайт и спокойствием на её, Темпест, душе. Хотелось стоять так вечно, упиваясь предвкушением и деля это с осознанием того, что именно она натворила с самого заточения принцессы в темнице. Хотелось оставить всё, как есть, сделать на этом моменте точку невозврата, чтобы не потерять всё, чего они достигли. Она вновь отвернулась к раскрывшемуся перед ними дневному пейзажу, отсрочивая ответ. По небу размеренно бежали огромные облака, накрывая своей тенью землю, а горный ветер, гнавший их вдаль, трепал гриву, приносил свежесть и ощущение свободы. На мгновение Шедоу представила, с каким бы восторгом парила в воздухе Твайлайт, будь её крылья в порядке. Но та пока только последовала примеру кобылки и устремила взор на расстилавшиеся перед ними просторы. Ей хотелось запомнить каждую деталь перед тем, как она вновь окажется в подземелье, окруженная четырьмя стенами, с тяжелым железным обручем поперёк грудной клетки, больно впивающимся в крылья. Однако, её мрачным мыслям не суждено было сбыться.

— Ты останешься здесь, под моим личным надзором. У тебя будет некоторое влияние на положение дел в стране, пусть и ограниченное, но это хоть что-то. Шторм хочет использовать тебя, как средство усмирения пыла пони. Позволим ему на некоторое время действительно думать, что всё у него под контролем, — она задержала дыхание, перед тем, как вновь повернуться к аликорну. Глаза, в которых плескались одновременно надежда и неверие, были такими красивыми, что Темпест, самую малость, незлобно ухмыльнулась, довольная подобной реакцией.

— Ты хочешь… — «хочешь использовать меня?», «хочешь свергнуть Шторма?», «хочешь, чтобы я осталась?» — она не знала, что именно надо было сказать, не была до конца уверена в том, что хотя бы отдалённо понимала намерения Шедоу, но первый вариант хотела искоренить из своего сознания как нечто кощунственное, а последующие два воплотить в жизнь, причём не важно, в каком порядке.

— Я не знаю наверняка, чего хочу. Но прекрасно понимаю, что не могу позволить себе вернуть всё на свои места, как было несколько дней назад, — она отвела взгляд, словно Твайлайт могла прочитать в нём ещё и некоторые скрытые мотивы. — В любом случае, теперь у нас есть время и возможность хорошо подумать, что же делать дальше.

— Ты ведь понимаешь, что я не могу позволить Шторму оставаться на троне? — Спаркл только сейчас осознала, что задала слишком много вопросов за последние минуты.

— Если бы я этого не понимала, то ты уже вернулась бы в темницу, — она ответила спокойно и буднично, словно они болтали о чём-то повседневном. Твайлайт, в свою очередь, всё никак не могла понять, насколько, по шкале от девяти до десяти, Темпест слышала её быстрое сердцебиение. — Сейчас я распоряжусь о том, чтобы жителей Кантерлота известили об объявлении на главной площади. Никто и понятия не будет иметь, что это не Шторм хочет завести очередную браваду в свою честь, — она дождалась, пока принцесса осмыслит сказанное, и, после короткого кивка, в знак продолжения, бросила мимолётный взгляд на выход с балкона. Она была уверена, что Граббер стоит там и подслушивает. — Ты успокоишь пони, возможно, сделаешь парочку намёков — все, что посчитаешь нужным, в общем-то. Я, в свою очередь, позабочусь о том, чтобы Шторм не присутствовал при этом и доверил контроль за происходящим мне.

Шедоу не переставала радоваться тому, как она хорошо продумала план действий наперёд, если Шторм поведётся на предложенное ей. Самым сложным было сделать так, чтобы король чудесным образом не смог присутствовать при речи помилованной принцессы. Благо, ситуация с драконами была кстати. И даже не важно, что именно там происходило, капитан преподнесёт всё так, словно вмешательство Его Величества в срочном порядке просто необходимо.

Отвлекло Темпест от своих мыслей то, что принцесса перестала задавать вопросы. Взглянув на неё украдкой, та застала её в глубоком шоке от всего услышанного, а также в раздумьях. И по её мечущимся глазам, немного подергивающимся коленям и тяжелому дыханию было видно, что мыслей сейчас у неё множество, и справиться с ними разом не так уж и просто. Единорог решила не вмешиваться и просто украдкой смотрела на неё, ловя себя на мысли, что это уже перешло в откровенное разглядывание от кончика хвоста до самых ушей. Немного смутившись, Шедоу отвела взгляд. Какая же хорошая погода, однако. Но наслаждаться ей вечно не получится, к сожалению.

— Теперь, думаю, мы можем пойти и позавтракать. Сегодня будет насыщенный день, так что стоит набраться сил, — Темпест развернулась в сторону кабинета. — Мы можем обсудить детали внутри, в том числе и то, что ты будешь говорить, — сзади подозрительно тихо, она не слышала, чтобы принцесса пошла за ней. Чувство, словно что-то должно произойти, встрепенулось на душе.

— Зачем я тебе нужна? — понять эмоции, которыми пропитан голос Твайлайт невозможно. Это адская смесь из всего, что только может быть. На мгновенье кажется, что подобное нереально. Но среди всего, что она вложила в этот вопрос, наиболее выделяется страх. — Я ещё могу понять твою заботу обо мне в темнице, но не это. Сколько мы были врагами? Две недели? И что сейчас? Ты так просто в своих словах подразумеваешь свержение короля, которому сама и помогла. Что должно было произойти, чтобы ты изменила своим принципам?

В этот момент всё вокруг замерло, даже время. Темпест понимала, что должна ответить, обязана, причём так, чтобы голос предательски не дрогнул. Но на деле всё оказалось гораздо сложнее: слова никак не хотели слетать с языка, тело не повиновалось желанию обернуться, а лёгкие словно перестали наполняться воздухом. Голова немного кружилась от напряжения, от эмоций, пережитых за такое короткое утро, воздух словно налился свинцом, из-за чего дышать стало сложнее.

— Ты действительно хочешь знать? — неуверенное, но скорое «да» сзади поставило перед фактом, что всё же пора. Твайлайт вздрогнула и невольно попятилась к самым перилам, упираясь в них, когда Шедоу резко развернулась и подошла почти вплотную. — Я не знаю. Не знаю. Может, от желания уберечь пони от этого безумия. Может, от стремления помочь, спасти одну маленькую, обременённую слишком многим фиолетовую пони. А может быть и из-за этого странного чувства, сводящего с ума, которое появляется во мне от одной только мысли о тебе и том, что ты можешь пострадать. Может всему виной то… что я тебя… — она запнулась, встретившись с таким непонимающим, возможно даже не принимающим правду взглядом.

А потом в нём появилось сочувствие. Твайлайт смотрела на неё с таким сочувствием, словно извинялась за то, что не может никак ей ответить. Она ведь умная пони, и правильно поняла незаконченную фразу, оттого на душе становится паршиво. Даже намёка на что-то взаимное нет, лишь сожаление, такое горькое и ненужное Темпест сейчас. Порыв сбежать как можно дальше очень силен.

Единорог вернулась в реальность, отметая подобный вариант. Слишком рано, слишком резко, слишком непривычно для них обеих. Неуверенное «да» уже прозвучало, Шедоу чувствовала на своём затылке пристальный взгляд, всё ещё ожидающий ответа. И она понимала, что должна сказать что-то очень важное, чтобы ей поверили. Что-то, что не ложь, но и не до конца являлось правдой. На этот раз она обернулась к ней медленнее, подошла, ровно как с самого начала разговора сделала Спаркл.

— Я тебе не раз говорила, чтобы ты открыла глаза и перестала жить наивными мечтами. Не знаю, может ты меня послушала, может сама изменилась, но факт есть факт — ты больше не веришь в искренность намерений кого-либо. Иначе не сказала бы всего этого, — она провела копытом по гриве, подбирая на ходу нужные слова. — Ты боишься нового предательства, — во взгляде напротив плескался страх от того, что произнесённое станет явью. Вновь. Она пыталась сдерживать эмоции, но одна слезинка всё же скатилась по шерстке, упав на каменный пол. Мокрый след сразу был стёрт Темпест, но даже после этого копыто осталось на щеке. — Я тоже поняла, что была права далеко не во всем, даже в очень немногом. Во мне тоже что-то изменилось. И теперь, вместо себялюбивого короля, я хочу помочь принцессе, которая способна изменить Эквестрию в лучшую сторону. И стремление это столь сильно, что за него и за свои слова я не побоюсь и умереть, если придётся.

— Т-темпест, не надо… не говори так… — голос дрожал, в уголках глаз скапливались слёзы, а взгляд был таким благодарным.

Она не знала, что нужно ответить, ведь прежде ей ничего подобного и не говорили. Желание обнять слишком сильно, чтобы ему противиться. У обеих возникло чувство дежа вю, вспомнился вечер, когда Твайлайт только освободили из подземелья. Она тоже тогда плакала и обнимала Шедоу. Но капитан понимала, что хоть эти два случая проявления таких искренних эмоций и похожи, но абсолютно разные. От одного только произнесённого принцессой имени, по спине бежали мурашки. Темпест понимала, что сейчас из-за угла за ними подглядывал Граббер и, возможно, тихонько хихикал, или улыбался так хитро, ведь со стороны представила, как они выглядели: аликорн, обхватив шею единорога обеими копытами, уткнулась мордочкой куда-то в гриву, так доверительно обнимая, словно хотела так же заверить в её в чем-то. А сама Темпест прижимала её одним копытом, сохраняя для обеих опору, но не менее сильно. Привыкать к подобному проявлению чувств в их ситуации было опасно, но противиться не находилось сил.

Твайлайт с болью в сердце шла по коридорам, освещенным синим пламенем. Теперь она могла как следует увидеть, во что же превратился замок под влиянием Шторма, и зрелище ей не особо нравилось. Весь замок потерял свою былую статность, уступив место фальшивому и чрезмерному пафосу. Острые формы светильников, синее пламя, гротескные полотна с изображениями Шторма и его геральдикой, преграждавшие путь свету и закрывавшие витражи, которые не приходились по душе новому королю — все это в огромном количестве заполняло все коридоры и залы дворца, что выглядело отталкивающе и нелепо. Но королю нравилось, а значит — нравилось всем.

Пони, встречающиеся ей на пути, в шоке смотрели на принцессу, а потом уже было хотели подбежать, поклониться, расспросить о её самочувствии и о том, что вообще происходит… Но грозный взор капитана Шедоу, идущей рядом, сразу пресекал подобные порывы. А двуногая стража впереди так вообще порой грубо отталкивала служанок, заливаясь басовитым хохотом. Принцессе оставалось только проводить сочувствующим взглядом своих некогда подданных и идти дальше, стараясь не замечать в их глазах ответную боль, сострадание и непонимание одновременно.

Они ещё даже не подошли к балкону, на котором Спаркл предстояло произнести речь о своём «возвращении», а уже слышали гул толпы. Ну конечно, об объявлении на главной площади сообщили не за день, как обычно, а буквально несколько часов назад. При этом никто не понимал, что же такого срочного случилось, что им потребовалось оставить в спешке свою работу.

Идти оставалось совсем немного, скоро будет поворот направо, а там уже прямиком к месту выступления. Точнее, так было до того, как им навстречу из-за угла вышел Король Шторм собственной персоной, со своей оравой стражи. Твайлайт мысленно молилась, чтобы он прошёл быстрее, и ей не пришлось лицезреть эту самодовольную морду, но нет, перед самым поворотом они остановились. Обе пони на мгновение встретились глазами, и во взгляде Темпест читалось сожаление, но это лишь для принцессы, на долю секунды. Сразу после она обрела привычное для всех хладнокровие, а Твайлайт приготовилась играть свою роль.

— Добрый вечер, мой Король, — обратилась первая единорог. Шторм вальяжно махнул рукой, приказывая стражникам впереди расступиться, чтоб было лучше видно пони. Он презрительно осматривал аликорна, гаденько ухмыльнулся, когда взгляд зацепился на забинтованных крыльях. — Надеюсь, что вы как можно скорее вернётесь в Кантерлот, и, несомненно, с победой, — но и эта фраза была проигнорирована.

— Неужели наша гостья не знает, как нужно приветствовать короля? — с фальшивым удивлением поинтересовался монстр. Твайлайт сжимала челюсти с таким усилием, что сводило скулы, но понимала, что нужно дать ответ.

— Рада вас видеть, Ваше Величество, — ответила она как можно более непринуждённо, но на самом деле выдавила из себя, после чего всё её нутро сразу скрутило от отвращения. Ей было мерзко и неприятно произносить подобное, но сейчас было жизненно необходимо смирить свою гордыню. Пускай тешит своё самолюбие, пока может. Это небольшая жертва по сравнению с тем, что он присутствовал бы при её речи.

— Для меня было сюрпризом узнать, что бывшая принцесса Дружбы, — он скривился на последнем слове, словно съел что-то кислое, — согласна помочь мне закрепиться на троне. Не так уж это и сложно, правда? Поступи ты и остальные принцессы так же, было бы куда меньше мороки для меня и последствий для вас, — он сложил руки в замок за спиной, подойдя к Твайлайт, чуть наклонился вперёд к ней и сощурил глаза. В нём явно читалось, что он наслаждался сложившейся ситуацией и чувствовал себя на шаг впереди. — Если ты сделаешь хоть один неверный шаг, принцесса, одно опрометчивое действие или слово, то пожалеешь о том, что не осталась в темнице. Темпест проследит за этим, — голос, сочащийся ядом, заставлял мурашки бежать по коже. Но не от страха, а скорее из-за огромного желания ответить ему что-нибудь, выходящее за рамки образа смирившейся пленницы.

Не дожидаясь какого-либо ответа, Шторм тронулся с места и пошёл вперёд. Твайлайт же взяла себя в копыта и продолжила путь, повернув направо. Темпест наблюдала за её реакцией, во время угрозы короля, и взяла себе на заметку провести небольшую беседу и попытаться сделать так, чтобы подобные встречи проходили наиболее гладко. Напряжение возросло ещё сильнее, когда они все же вышли на балкон и увидели картину переполненной городской площади.

Солнце, клонившееся в сторону запада, осветило удивительное зрелище. Сотни, нет — тысячи пони наполнили городскую площадь и воздушное пространство над ней. Пони было так много, что для создания того нестерпимого и невероятного гула, слышимого в половине замка, им было достаточно просто говорить между собой, даже не кричать. Вся единорожья элита Кантерлота, огромное количество пегасов и земнопони всех мастей, по тем или иным делам находившихся в столице, а также и некоторые другие существа — всё это смешалось между собой, создавая невероятное столпотворение. Все их краски смешивались в одно огромное, неразличимое пятно, которому не позволяли расползтись оцепившие площадь стражники.

Твайлайт, поняв, что толпа сама по себе не успокоится, решила применить Кантерлотский глас, которому её научила наставница незадолго до событий фестиваля:

— Внимание!

Скорость, с которой стих шум толпы вызвала даже небольшой свист в ушах принцессы: настолько резким был переход от сильного гомона к тишине столь непроницаемой, что даже взмахи крыльев пегасов и вечерний ветер стали звучать до неприличия громко для неё. Тысячи пар глаз устремились к балкону, и спустя мгновение многие из них наполнились слезами, а тишина сменена гласом радования и ликования. Четвертая принцесса, о чьей судьбе долго ходили самые мрачные слухи, словно луч солнечного света в мрачный зимний день предстала пред очами своего народа. И так было велико его облегчение, так велика была его радость, что никто не мог сказать ни единого связного слова, лишь потрясенно втягивать воздух и восклицать.

— Приветствую вас, жители Эквестрии! Для меня великая радость вновь стоять тут, и не важно, при каких обстоятельствах. Я знаю, что события последних недель… выбили нас из привычной колеи, но теперь, когда король Шторм справедливо рассудил, что в управлении Эквестрией ему нужен тот, кто знает весь тот многочисленный и великий народ, населяющий её, наши с вами традиции и законы. Поэтому я вновь имею невеликое, но крайне важное для всех нас влияние, — на этом моменте она сделала небольшую паузу, посмотрела на Темпест, что стояла рядом и слабо, одобрительно кивнула, как бы разрешая продолжить. — Его Величество Шторм не просто жестокий захватчик или бездумный варвар — он новый правитель нашей земли. И ни один властитель не желает зла своим подданным, ведь не для того он стал главенствовать над ними. Жизнь подданных в согласии, главенство мира и справедливого закона над ними, правильный и милостивый суд, ими же самими совершаемый и неувядаемый, только расцвет и улучшение условий жизни своего народа — вот, чего хочет наш король и к чему, по его воле, я приведу. Обещаю, что, если придется, я положу жизнь свою за то, чтобы сохранить в неприкосновенности общественную жизнь пони, нашу социальную структуру, наши традиции, культуру, наш бытийный уклад — все то, что важно для нас, мы вместе сбережем и преумножим! Я обещаю, что смена власти в последнюю очередь отразится на вас. Взамен я не смею просить от вас ничего большего, чем простой веры в меня и мои слова, ведь в них нет лжи. Продолжайте вести привычную вам жизнь, лишенную страха, ибо теперь есть, кому заступиться за вас. Не слушайте тех, кто пытается идти против Короны и распускает лживые, провокационные слухи. Ценой своей жизни я не только оберегу вас, но и приведу нас всех к процветанию, на что и надеется наш король. Возрадуйтесь же и возвеселитесь в сей день, ведь ничего после него более не встанет на пути нашей мирной жизни вновь! — вместе с её последним словом уже почти рыдающая толпа взорвалась, возопила, буквально взревела от бури эмоций. Радость, вера, надежда и любовь смешались воедино. Пони на земле со всей силы топали копытами в знак своей поддержки, лица многих пони сверкали на солнце от слез счастья, а со всех сторон слышались восклицания «Да здравствует принцесса!».

Сердце в груди металось, нещадно билось о грудную клетку и ускоряло ток крови настолько, что поначалу даже и не понятно: это в висках так сильно стучит, что голова раскалывается от шума, или же так ликуют пони внизу, заглушая собственные мысли. Она ушла под радостный гул, сопровождаемая Темпест, на фоне слышала, как капитан сказала страже, что те могут уже идти. Уже когда коридоры стали совсем пустыми, что даже патрульных встретить — редкость, Шедоу взяла всё в свои копыта и сама уже повела Твайлайт в сторону комнат. Сейчас им обеим требовался отдых.

Глава 10

Вместе с последним словом принцессы уже почти рыдающая толпа взорвалась, возопила, буквально взревела от бури эмоций. Радость, вера, надежда и любовь смешались воедино. Пони на земле со всей силы топали копытами в знак своей поддержки, лица многих пони сверкали на солнце от слез счастья, а со всех сторон слышались восклицания «Да здравствует принцесса!». Даже природа ликовала и радовалась возвращению принцессы: птицы кружились в небе, весело щебеча, солнце словно стало светить ярче, даже несмотря на вечер, листва на кронах деревьев дружно шумела — всё это вкупе с пони сливалось в единый водоворот звуков и красок, даруя впервые после завоевания Штормом Эквестрии чувства счастья и свободы.

Там, где заканчивалась главная площадь и начинались аккуратные домики и магазины, толпа была значительно меньше, оттого и стражи там было не так много. Идеальное место, чтобы и понаблюдать за явлением Твайлайт Спаркл, и остаться незамеченным, и не протискиваться в ликующую толпу. Последнее особенно радовало внезапного наблюдателя, ибо в силу своего роста, ему пришлось бы очень несладко, окажись он в самой гуще пони. Он не стал задерживаться и ждать, когда все жители Кантерлота начнут расходиться по домам, поэтому посильнее закутался в небольшой плащ и пошёл более узкими путями меж домов, обходя широкие улицы.

Спайк прокручивал в голове увиденное, от чего сердце начинало биться ещё сильнее, но иначе, чем при выходе дорогой подруги: тогда его объял настолько сильный шок, что он просто поверить не мог своим глазам, но понимал, что у доброй тысячи пони не может быть одинаковой галлюцинации. Сейчас же, от одной только мысли, что аликорн в относительном порядке и пытается как-то действовать, в его душе разливалось предвкушение, как он расскажет об этой новости остальным. Он вытер набежавшие слёзы, ведь Твайлайт — его дорогая, умная и хорошая Твайлайт — жива. Он знал, чувствовал, что всё не так просто, как могло казаться с самого начала, но все это не так важно — она жива!

Когда дракончик оказался уже на приличном расстоянии от главной площади, где не так много магазинов, а куда больше аккуратных домиков для пони, он замедлил шаг и уже неспешно продвигался к нужному дому. Впереди — оживлённая улица, последняя, которая будет на его пути. Обходить слишком долго, поэтому он остановился в небольшом переулке и стал выжидать, пока патрулирующие стражники отвернутся в другую сторону.

— Бабушка, бабушка, ты представляешь, что сейчас на главной площади было?! — рядом раздался звонкий детский голосок. Два запыхавшихся жеребёнка подбежали к старушке, что ждала их на крыльце. Та подождала, пока внуки отдышатся, и начала слушать двух перебивающих друг друга единорожков. — Там сейчас тако-о-ое было! — Спайк неожиданно для себя понял, что был настолько шокирован появлением аликорна, что прослушал начало того, о чём она говорила, поэтому решил, что если задержится на несколько минут, то это никакой погоды не сделает.

— Да-да, принцесса Твайлайт, она сейчас выступала на балконе! Она жива и произнесла ну просто огро-о-омную речь.

— Она обещала, что всё будет в порядке, что мы будем под её защитой и никто нам больше не навредит!

— А ещё говорила, что эта обезьяна на троне хочет, чтобы Эквестрия была… сияющей?

— Процветающей, балда. Принцесса просила жить, как раньше, не бояться ничего и верить ей. Вот я верю!

— И я! А ты, бабушка?

Спайк улыбнулся от столь краткого, но ёмкого пересказа огромной речи. И пускай подслушивать нельзя, но у него сейчас заботы куда более важные, чем самобичевание на тему «Плохо и хорошо». Он успел спрятаться за несколькими ящиками, что стояли на краю здания, перед тем, как проходящий мимо монстр заметил бы его. Вылез из-за своего временного укрытия, оглянул украдкой улицу и быстро, пока вон тот стражник, разглядывающий товар в продуктовой лавке, не заметил промелькнувшую тень, метнулся к домикам напротив. Дракончик решил больше не останавливаться, бежал со всех сил, придерживая капюшон плаща, чтоб тот не слетел. Пускай тут, в узких закоулках никого нет, но осторожность никогда не помешает, особенно при нынешних обстоятельствах.

Он чувствовал, что чем ближе был к нужному домику, тем сильнее становилось волнение от предвкушения реакции пони. С каждым шагом местность менялась, на смену роскошным домам и бутикам пришли строения максимум в два этажа, какие-то из них были заброшенными, но это крайняя редкость. Старый район Кантерлота не полыхал изяществом, но в нём чувствовались спокойствие и умиротворение. Тишина. Но это, увы, не исключало наличия стражников, которые бесцельно бродили по улочкам. Вот впереди как раз место назначения. Входить через главную дверь — большая глупость и лишняя возможность для патрульных его заметить, поэтому приходится протискиваться через специально загромождённую всяким хламом запасную дверь. Она поддавалась плохо, чуть поскрипывая, но всё же дракончику удалось протиснуться через щель. Дом встретил его полумраком и привычной ещё с улицы тишиной.

Почти всё пространство внутри занимали шкафы с множеством книг, уже порядком пыльные, они зрительно делали гостиную выше, чем может показаться снаружи. Несколько стареньких и хлипких стульчиков располагались около заваленного пергаментами письменного стола, что расположился около относительно небольшого окна. Задернутые шторы тёмно-синего цвета скрывали находящихся внутри гостей, но вместе с тем лишали все помещения дневного света. Приходилось обходиться несильными заклинаниями хозяйки этой обители, да пригоршней свечек, и последние должны были строго контролироваться в присутствии одной взбалмошной пони…

Спайк закинул плащ на спинку одного из стульев и прошёл к лестнице, ведущей на второй этаж. Наверху слышалась какая-то возня и тихий, но частый топот копыт, причем доносился он словно через слой ваты. Дракон, преодолев последние ступеньки, сразу завернул направо, к источникам звуков. Благо, они смазали все дверные петли в доме, как только заявились сюда, иначе шуму бы от этих дверей было столько, что их не только стража на улице слышала, а сам Шторм, не выходя из тронного зала! Спайк прошёл внутрь, и первое, что бросилось в глаза — Пинки в плюшевых розовых тапочках, напоминающих облака, часто перебирала копытцами по полу от нетерпения. Как только в полё её зрения появился друг, она набросилась со всевозможными вопросами.

— СПАААААЙК, ты вернулся, я так этому рада! — она поскорее проводила дракончика на середину комнаты, усадила на небольшой диван прямо у окна и набрала в лёгкие побольше воздуха, начиная тараторить. — Я поглядывала из-за шторок, что же там происходит на улице. Все куда-то мигом отправились, похоже к главной площади. Была вечеринка? А тортом угощали? Тебе удалось достать несколько кусочков? — он уже было поднял нравоучительно палец вверх, с желанием внести ясности в догадки розовой пони, но та явно не была готова так просто сдаваться и продолжила свой монолог. — Или опять этот рогатый что-то там бубнил? Ух, ну он тухлый, конечно, и плохой, даже тортом угостить не может! — пока она все это произносила, Спайку вновь пришлось подметить про себя странную, нелогичную и несвойственную этой розовой пони вещь, которая была печальной данностью их положения — все это она проговорила приглушённым шепотом, ибо в силу своего характера могла ненароком привлечь внимание к их скромному убежищу. Как это на неё непохоже!

Откуда-то сбоку послышался тихий смех. Дракон в принципе не удивился тому, что Флаттершай тоже находилась в этой комнате. Она занимала небольшое кресло, наблюдая за всем со стороны. По сути, после всего произошедшего: нападения армии Шторма, ссоры с Твайлайт и её последующего захвата, после разногласий в команде — было вполне понятно, что теперь, разделившись с Рарити, Эпплджек и Рейнбоу, они должны держаться вместе.

— Погоди, Пинки, не спеши. У меня такая новость, вы просто не поверите! — обе пони затихли и обратили внимательные взгляды на друга, ожидая выслушать, что же там такого случилось. — Сейчас на балконе перед главной площадью выступала Твайлайт с речью! — вкратце пересказав всё, что увидел и услышал, он взял небольшую паузу, чтобы немного перевести дыхание. К его изумлению, даже Пинки молчала, ни разу не перебив его. Только теперь её мордочка так и светилась счастьем. — Вы понимаете, что это всё неспроста? Я уверен в том, что Твайли ни за что не позволила бы Шторму остаться на троне и править Эквестрией, поэтому она действует потихоньку. Она сейчас там, в замке, одна и мало что может сделать, но всё равно продолжает бороться, а значит и мы должны продолжать. И не сомневаться в ней! — Пай лишь сильнее и часто-часто от этого начала топать по полу, явно не зная, как выплеснуть ту бурю восторга, что обычно пробирает её в подобные моменты.

— Йоху, ай-да Твайлайт, ай-да молодчина! Даже когда со всех сторон враги, она не опускает копыта, — радостный писк всё же вырвался у неё, на что друг только поучительно шикнул, приложив палец ко рту. Пинки притихла и лишь виновато улыбнулась. По крайней мере, в первые дни было куда хуже, когда она и вовсе не могла сдерживать причинные и беспричинные приступы смеха, радости или восторга. Мало кто будет прислушиваться к голосам внутри старенького домика, но осторожность никогда не помешает. К тому же, теперь, когда они узнали, что их подруга жива и в порядке, оставаться незамеченными было просто необходимо, если в какой-то момент понадобится их срочное вмешательство. И Спайк хотел верить, что оно понадобится, и как можно скорее.

— Эм, Спайк, — Флаттершай подала голос и сразу же смутилась, когда на неё обратили внимание, но всё же решила договорить. — Это конечно замечательные новости… Но замок ведь окружен стражей… Мы никак не сможем помочь Твайлайт, — с каждым предложением её голос становился всё более тихим, словно благодаря этому злодейка Судьба не услышит столь точных слов и не захочет сделать всё только хуже, тем самым усложнив ситуацию.

— Да, я и сам это понимаю, но думаю, что на данный момент Твайлайт сможет справиться и сама. Она каким-то образом получила право снова влиять на… что-нибудь, я не столь вдавался в подробности, но она теперь имеет хоть какую-то власть. Сейчас мы должны собрать всех, кого только сможем, чтобы в нужный момент быть наготове и вмешаться. В любом случае, стоит ещё дождаться Мун Дэнсер и рассказать ей обо всём, а там уже вместе решить, как поступать дальше, — он замолчал, погружаясь в свои мысли и прокручивая всевозможные варианты того, что может произойти.

— Эта новость — отличный повод заварить какао по специальному рецепту Пинки Пай! — на месте, где стояла пони, осталось лишь облачко пыли, а сама она уже копошилась на кухне за приготовлением лакомства.

На какое-то время в комнате повисло молчание. Спайк сидел на диване и думал над всем, что произошло за последнее время. Он никогда не предполагал, что настолько дружные пони станут по разные стороны баррикад, а некоторые из них и вовсе пойдут враждой на свою ещё совсем недавнюю подругу. Флаттершай мялась и пыталась найти слова, чтобы начать беседу. Она чувствовала себя ещё более скованно после всего произошедшего, ведь не каждый день ты ссоришься настолько сильно со своими друзьями, что между вами развязывается даже некая вражда. Да, они всё ещё верили Твайлайт, не сомневались в том, что она их не бросила. Неужели это плохо?

— Спайк, всё точно в порядке? — она всё же решила, что молчание — не выход, и разорвать гнетущую тишину необходимо. Дракон лишь устало выдохнул, не найдя вменяемого ответа. Пегаска сочувствующе смотрела на него, ведь знание того, что твой лучший друг в беде, а ты сам ничего не можешь сделать, угнетало и делало беспомощным. И она это прекрасно понимала.

— Я просто… не понимаю, как Твайлайт это удалось. При её речи этой обезьяны не было. Только та единорог, со сломанным рогом — Шедоу. Я знаю, что своей речью Твайли хотела сказать, что она не сдалась и сделает всё возможное, чтобы вернуть Эквестрию в прежнее русло. Но почему тогда эта Шедоу не помешала ей? — он обреченно откинулся на спинку дивана, развалившись плашмя. Столько вопросов, недосказанностей и ограничений в действиях, что хотелось выть от безысходности. Неужели нельзя, чтоб хоть раз в жизни ответы просто пришли с небес? Ну или хотя бы подсказка касательно того, что же им делать дальше.

— Думаю, что действительно… стоит дождаться прихода Мун и всем вместе обговорить… наши дальнейшие действия, — она прислушалась к шуму с кухни, откуда звуки стали доноситься чуть тише. Значит, Пинки почти закончила и доделывала последние штрихи. Пегаска встала с кресла, дошла до Спайка и потрепала того по верхним чешуйкам, как бы утешая того. — А сейчас можно пойти и насладиться какао Пинки.

— Да, ты права, — от оказываемой заботы на душе становилось немного легче. Старенький диван противно заскрипел. Благо всё с ним не так ужасно, как было с дверными петлями. — Только я переживаю, что Рарити, Рейнбоу и Эпплджек полезут совсем не туда, куда следует. Понятия не имею, чего от них можно ожидать… — пегас не стала комментировать сказанное, но хорошенько так задумалась сама над этим вопросом. Пони и дракон молча отправились на кухню, помочь подруге убрать тот небольшой беспорядок, который наверняка появился в ходе её ураганной деятельности, и занять свои места за обеденным столом. Пока есть спокойное время, стоит им пользоваться, потому что учитывая недавно произошедшее событие, осталось его не так много.

Каждому пони в Кристальной империи казалось, словно вернулся их кошмар, готовый вновь поработить всех. Защитный купол уже чуть больше пары недель нависал над замком и прилегающими территориями, оберегая от внезапного нападения. Но он не мог сдержать всех тех страшных новостей, приходивших из-за его границ и приносивших в Империю еще больше напряжения. Кристальное Сердце словно само чувствовало опасность, окружающую со всех сторон, поэтому ни на минуту не позволяло чарам ослабнуть. Пони продолжали вести привычный образ жизни, улыбались и радовались, не уступая место грусти, но всё равно втайне были готовы как можно скорее помчаться к своим семьям и защищать дома. И даже слова Шайнинг Армора о том, что всё будет в порядке, пока он в силах сражаться, а Сердце защищает город, не позволяли им полностью расслабиться, потерять бдительность.

Новость о том, что их любимая принцесса заточена в камень, как и Селестия с Луной, привела всех в ужас и на какое-то время посеяла панику. Масло в огонь подлил недавний приход хранителей Элементов Гармонии в неполном составе. И если о четвёртой принцессе пока что ничего не было известно, то отсутствие ещё двух пони их насторожило. Почему они разделились в такое нелёгкое время? Да и вообще сейчас вся Империя была отрезана от внешнего мира, имея лишь небольшую возможностью узнавать, что же происходит в Кантерлоте и Эквестрии. Неизвестность пугала даже сильнее, чем мысль о том, что они не выдержат внезапной осады. Но это не мешало всем делать вид, словно всё в порядке, не паниковать и продолжать жить, не сомневаясь в завтрашнем дне. Так было куда проще.

В замке дела шли не лучше. Уже вторые сутки в любое удобное время, пока малютка-аликорн вела себя спокойно или спала, пятеро пони собирались в кабинете с огромным столом, рядом с которым стопками стояли всевозможные книги о магии и военном деле. Они постоянно обсуждали и планировали дальнейшие действия, пытались продумать каждую деталь, чтоб при неожиданных обстоятельствах всё прошло наиболее гладко. Никто не был готов к войне. Раньше просто появлялись злодеи с не таким уж большим количеством прихвостней. Кризалис, пожалуй превзошла всех, но всё равно была повержена… Магией любви. Сейчас такое провернуть не получится. Да и Элементы Гармонии порознь не действуют. Никто, за исключением Шайнинг Армора, не был готов ни к какого рода сражениям, в которых надо вести за собой бойцов. В преддверии праздника пони наименее всего рассчитывали на начало вторжения врагов в их земли.

— Шайнинг, говорю тебе уже в сотый раз — Твайлайт выбрала сторону, решила переметнуться к врагу. Мы пытались хоть что-то сделать, вернуть её, но она сама приняла решение, — Эпплджек устало закатила глаза, словно говорила ну совсем элементарные вещи. Они уже около получаса спорили о том, что можно было решить за пару минут, если бы не упрямство земной пони.

— Да, я понимаю твою позицию, просто в голове до сих пор не укладывается, что такое действительно могло произойти, — помассировав висок копытом, он сосредоточенно уставился на старенькую бумажную карту Эквестрии, над которой поработала Рарити, обновляя выцветшие рисунки и названия. Ему хотелось как можно скорее сменить тему и начать обсуждать план, только вот нейтральный момент, когда можно переключиться на другой вопрос, всё никак не наступал. — Никогда бы не подумал, что моя сестра способна на такое.

— Мне кажется, что нападать первыми — не самая лучшая идея, — Санбёрст всё же решил вмешаться, пока все окончательно не рассорились. — Сами посудите: Шторм превосходит нас числом, у него во власти магия четырёх принцесс и при этом, как вы утверждаете, в союзниках Твайлайт Спаркл и довольно опытная главнокомандующая армией. Мы даже нескольких минут не сможем продержаться, — он окинул взглядом присутствующих. Он не шибко разбирался в делах, касаемых организации войск, но то, что предлагали кобылки было слишком даже для него. Собрать всех, кого только можно, и пойти надрать задницы захватчикам? Слишком спонтанное решение, которое к победе ну никак не приведёт. — Нужно подождать, как по мне.

— Вот и я тоже считаю, что не стоит рубить с плеча, а лучше выждать момент, когда враг расслабится и потеряет бдительность. Пусть он считает, что победа скоро будет у него, а мы в это время будем копить силы, — Армору не нравился план с генеральным сражением, но он понимал, что его не избежать. Но если хотя бы отложить это все на время, то действительно возможно станет набрать и подготовить бойцов как физически, так и морально. Он благодарно посмотрел на единорога и внутренне радовался тому, что Санбёрст взял ситуацию в свои копыта.

— Да вы вообще понимаете, парни, что пока мы тут прохлаждаемся, спасать уже будет нечего! — Рейнбоу уже не могла молчать, её негодованию не было предела, что она аж взлетела над столом, ведь её копыта давно чешутся навалять нахальному королю Шторму по его морде за всё хорошее. Но поймав на себе строгий взгляд старшего единорога, чуть охладила свой пыл, опускаясь обратно на пол. — Мы совершаем огромную ошибку, решаясь выжидать. Каждая минута на счету, — пробурчала она под нос, больше для себя, чем для окружающих.

— Во время моего обучения в Академии, нам смогли донести очень простую и важную вещь, — начал свою речь Армор, почувствовав, что сейчас самое оно перейти к сути их собрания. — Всегда нужно знать, с кем имеешь дело и кто твой соперник. Согласно последним данным нашей импровизированной разведки, Шторм — жёсткий, решительный, но глупый противник, с ним разобраться в несколько боев на раз-два, если забыть про его посох. А вот Шедоу… Про неё нам ничего не известно. Мы не знаем, как она командует армией, не знаем стиля её сражений, не знаем насколько она опытна, какую тактику и стратегию проявляет, а также мало знаем о армии Шторма и её составе. Если предположить, что вся она состоит из дирижаблей и увальней с копьями, то все не так плохо — хорошо организованная армия пегасов укрепившегося Клаудсдейла сможет просто сбросить дирижабли вниз при должной организации, а набор нескольких сильных единорогов из Эквестрии путём их тайного вывоза в Империю поможет нам заиметь оружие дальнего действия. И даже если предположить, что щиты армии Шторма способны отражать магию, — он многозначительно посмотрел на друга, стоящего рядом. Тот понял, о чём говорит единорог и согласно кивнул, одобряя подобное решение, — то направленный в неё луч, усиленный заряженным кристаллом, коих у нас немало, сможет разрезать и броню… и её владельца. В общем, собрать боеспособную группу подходящих бойцов — несложно.Но как нам действовать? Собрать войско и давать генеральное сражение мне кажется глупым, ведь противник с легкостью может стерпеть потери и прорваться к нашим позициям и задавить физической силой, поэтому это я сразу отметаю. Провести несколько малых сражений — тоже рисково, ведь агентурная сеть пока не предоставляет нам точной информации о расположении вражеских сил на территории Эквестрии. А вот партизанская война… ну вот только представьте — несколько организованных бригад могут быть посланы в леса на севере страны, где они встретятся с активно набирающим силу, благодаря все тем же агентам из местных жителей, партизанским движением, которое при помощи наших бригад из квалифицированных бойцов сможет в нужный момент атаковать небольшие гарнизоны Шторма, расположенные повсюду. А если к этому делу привлечь ещё драконов, грифонов и чейнджлингов, которые превентивным ударом могут атаковать границы с разных сторон, то все основные силы будут оттянуты на борьбу с ними, поэтому захват и удержание всех основных промышленных, дорожных и продовольственных центров страны пройдёт куда быстрее, а без плацдарма и сырьевой базы ни одна армия не сможет толково сражаться!

— Вот именно, нужно учитывать что план с кристаллами и подготовкой пегасов для атаки на дирижабли — это рискованно и неоднозначно. Его осуществление возможно лишь в случае… удачи. Куда более разумно будет истощить врага, — Санбёрст хотел уже было что-то ещё добавить, но его бесцеремонно перебили.

— План конечно хороший, но не думаю, что стоит забывать о нашей переметнувшейся принцессе, которая тоже знает обо всех наших друзьях, готовых прийти на помощь, — Эпплджек не хотела смотреть ни на карту, ни на Шайнинг Армора, чувствуя некую смесь не из самых приятных чувств. Она до сих пор не могла уложить у себя в голове предательство Твайлайт. — Вы понимаете, что пока мы тут выверяем, какими окольными путями нам сражаться, войска Шторма захватывают новые земли. Уже завтра нам уже будет не за что воевать. Твайлайт была в большинстве уголков Эквестрии, даже в тех, о которых нам доводилось только слышать. Они-то не будут выжидать, а пойдут напролом, как только выберут следующие для захвата города территории.

Санбёрст стоял ближе к единорогу и физически мог ощутить всё то негодование, что его пробирало. Повисло тягостное молчание, всего на несколько мгновений, и оно было столь давящим, что казалось, словно даже воздух стал тяжелее в разы. Рядом с Эпплджек стояла Рейнбоу, готовая поддержать подругу словом, если понадобится, а вот Рарити была чуть в стороне, нервно прикусывая губу, она переводила взгляд то на подруг, то на жеребцов, один из которых видимо желал сказать далеко не пару слов в защиту принцессы Дружбы.

— Хватит! — чаша терпения Шайнинга уже переполнилась. Слышать при каждом удобном моменте и поступке своей сестры было больно и обидно, и какие бы хорошие дела не совершали пони перед ним, сердце подсказывало, что нельзя вот так просто верить их словам. Да и причина, по которой они явились без Пинки и Флаттершай была какой-то смазанной — «Они просто ушли. Не будем говорить об этом». — Меня там не было, я не видел, что она сделала на самом деле. Никто из нас не знает, что сейчас происходит внутри стен Кантерлота, и судить Твайлайт только по одному поступку — глупо. Поэтому прекратите сейчас же всё это. Нам нужно скоординировать действия, а не осуждать других.

— Да ладно тебе, Шайнинг Армор, она накричала на Пинки, сказала, как та ей надоела. Разве так поступают друзья? — Дэш всё гнула палку, настаивая на своём. Только вот знала ли она, что орешник скорее распрямится и неплохо так хлёстко ударит, нежели сломается при сгибании? Определённо нет, иначе бы прикусила язык поскорее, потому что видеть угрожающе надвигающуюся фигуру правителя Кристальной Империи — не самое безобидное, что может повстречаться в жизни.

— Я повторю ещё раз, Рейнбоу Дэш, — он стоял прямо перед ней, опасливо спокойный, но с такой твёрдостью в голосе, не терпящей пререканий. — Мы понятия не имеем, что происходит на самом деле, поэтому любые догадки лучше оставить для личных размышлений. И стоит помнить, что вы хоть и подруги Твайлайт, но она — моя семья, и я не потерплю, чтобы её называли предательницей. У любого терпения есть границы. Это понятно? — дождавшись скупых кивков со стороны гостий, он направился прочь из кабинета в соседнюю комнату, к дочери. Оставаться в компании этих пони не было никакого желания. А ведь как только они прибыли сюда, то лишь отмалчивались о происходящем в Эквестрии, ограничиваясь чем-то обобщённым. Смотрели на ситуацию и подбирали наиболее подходящие слова? Возможно, ничего не стоит отрицать. И всё же теперь у них хотя бы был план того, как действовать дальше, а это уже значило немало.

Глава 11

После официального заявления Твайлайт о том, что она жива и теперь является посредником между Королем Штормом и народом пони прошло несколько дней. Первое время некоторые даже до конца не могли поверить, что всё произошедшее — правда. Только вот изменения касательно налогов, комендантского часа и сокращения количества стражи на улицах городов говорили совершенно убедительно о том, что все случившееся все же не обман. Правда, приходилось делать пробелы между принятием каждого указа, чтобы не вызвать к себе лишнего подозрения. И все же, жизнь пони возвращалась на старые рельсы. Погода над Кантерлотом и окрестностями вошла в привычный график, составленный погодными пегасами, лишь с тем условием, что в дни, когда не было конкретных погодных предпочтений, необходимых, например, для сельского хозяйства, праздников и других мероприятий, небо застилали облака и дул ветер, напоминая о том, под чьей же властью все же находится страна.

Занятия в школах и высших учебных заведениях были возобновлены по старой программе, а стражникам — даны четкие предписания насчёт своего поведения в отношении мирного населения, которые, в основе своей, были взяты из Устава Королевской Гвардии Принцесс Эквестрии, что в свою очередь способствовало возвращению старого порядка. И все это — лишь малая часть всего того, что предстояло проделать, но результаты уже были видны: пони на улицах в кои-то веки начали улыбаться. И это не могло не радовать сердце принцессы, узнававшей об этом со слов Граббера.

Спаркл на данный момент сидела за письменным столом и просматривала бумаги, откладывая в одну сторону то, что лучше вообще убрать, а в другую — весьма перспективные проекты, которые под чутким руководством аликорна и единорога перерастут во что-то большее. Кстати, сейчас сама единорог ещё спала после того, как пришла поздно ночью. Накануне из земель драконов вернулся Шторм, с относительной победой в лапах, а в придачу и кипой докладов от лейтенантов армии. За обсуждением состояния армии и планов на дальнейшие сражения она просидела до самой темноты, пока прислуга любезно не сообщила о том, что пора бы пойти отдохнуть. Именно это и привело к тому, что утром принцесса проснулась вовсе не от бодрого голоса Граббера, а от ощущения кого-то рядом. Открыв глаза, она увидела перед собой спящую Темпест, которая положила ей на спину копыто и будто бы прижимала к себе. Аккуратно вывернувшись из объятий после нескольких минут закономерного и подобающего культурной кобылке шока, Твайлайт прикрыла за собой дверь и решила дать пони немного подольше отдохнуть. Она даже не сразу заметила, как сначала хитро, а потом радостно смотрел на неё Граббер, стоило только ей появиться в кабинете, но всё же виду он решил не подавать, а потому вернулся к чтению какой-то цветастой книжки с картинками. Рядом на тумбе стояли подносы со сладостями на одном и завтраком на другом, причём одна тарелка уже пустовала.

Когда большая часть документации была разобрана, аликорн неуверенно глянула в сторону ежа и вышла из-за стола. Сомнения всё ещё витали где-то в сознании и настаивали на том, чтобы их владелица вернулась обратно к делам и не забивала себе голову всякой ерундой, но только вот слишком уже заманчивой была идея, взявшаяся непонятно откуда.

— Граббер, — она неуверенно подошла к креслу и дождалась, когда его взгляд перейдёт от строчек книги к ней, продолжила шепотом. — Я хотела бы тебя попросить помочь мне разбинтовать крылья.

— Может, лучше подождать Темпест, принцесса? Я конечно могу сменить повязки, только потом по макушке же получу, — хихикнул он, представив себе подобную сцену.

— Нет-нет, я имею в виду, вообще снять бинты, — Твайлайт некоторое время смотрела на дверь в спальню, вслушиваясь в тишину, а после решила, что стоит назвать причину. — Хочу крылья размять, они почти в норме, так что… Стоит потихоньку…

— Да понял я, понял, сейчас.

Маленькие лапки шустро справлялись с повязками, так что не прошло и двух минут, как аликорн уже на пробу расправила крылья и взмахнула ими, проверяя, не будет ли сильной боли при движении. За тихим «спасибо» последовал цокот копыт по каменному полу балкона. Твайлайт старалась ступать аккуратно, чтоб не создавать лишнего шума. Только вот у зверька были совершенно другие планы, поэтому пока аликорн вновь привыкала к крыльям и каждый раз взмахивала ими сильнее, но пока не решаясь подняться в воздух, он прошмыгнул в соседнюю комнату.

После столь длительного перерыва в полётах, приходилось чуть ли не по-новому привыкать к крыльям и управлению ими. Благодаря целебной мази и некоторой магии восстановление проходило гораздо быстрее, но только вот лекарь, как и сама Темпест, пока что придерживался мнения, что крылья пока лучше не беспокоить. И пускай стоило ещё подождать некоторое время, Твайлайт чувствовала, что уже готова хотя бы попробовать. Да и вообще ей не терпелось поскорее взлететь. Каждый взмах становился всё сильнее, пока копыта не потеряли опору и перестали касаться пола.

Раздраженная тем, что Граббер её торопливо разбудил со словами, что ей надо это увидеть, Темпест прошла к стеклянные дверцам на балкон, да так и замерла. Видимо, принцесса была настолько поглощена своими действиями, что даже не услышала недовольного бурчания рядом. На мордочке Спаркл была заметна счастливая улыбка, отчего внутри единорога разлилось тепло. Не так часто она видела её улыбающейся, чтобы не наслаждаться этим моментом. Отчего-то в груди больно кольнуло: не она должна была видеть, как Твайлайт впервые после этой заварушки летает; не она должна видеть эту улыбку; не она должна находиться сейчас с ней. И масла в огонь подливало ещё осознание того, что это именно из-за Темпест на крыльях появились раны.

И глядя на эту пони, хотелось простить всех и вся, лишь бы только вновь увидеть её счастливой. Пускай Шедоу никому об этом не скажет, но подобная мысль надолго оставила след в её сознании. И вот неожиданность — когда взгляд стал вновь более осмысленным, на неё смотрела принцесса, которую застали врасплох. Она явно не ожидала, что позади неё будет стоять единорог, которая в принципе должна была спать, поэтому удивление сквозило в фиалковых глазах. Темпест в который раз чувствовала дежа вю, словно нужно что-то сделать, но нечто неизвестное не позволяло. Она не знала, был ли треск камня реальным, или это просто что-то внутри надломилось, но улыбка, не свойственная ей, слишком искренняя, появилась сама собой.

— Как закончишь, надо будет позавтракать, а потом сходим до библиотеки за нужными книгами. Нас ждёт ещё много работы, так что не слишком увлекайся, — как можно спокойнее сказала капитан, только вот связки сводило неприятной дрожью, словно голос вот-вот даст слабину и надорвётся. Открываться кому-то было непривычно, словно ломая себя изнутри, но вместе с тем чертовски приятно, ведь порой хочется кому-то показать свою другую сторону. И Темпест понемногу позволяла себе эту слабость.

Для сада, в котором стояли статуи близких Твайлайт пони, солнце светило слишком уж ярко, только вот такое чувство, словно оно вовсе не грело. Они с Темпест прогуливались по коридорам замка, пока аликорн не заметила в окнах это место и не попросила туда сходить. Единорог сомневалась некоторое время, стоит ли видеть то, что находилось среди кустов и деревьев, но всё же сдалась под молящим взглядом. Довольно быстро дойдя до выхода из замка и встретив при этом минимальное количество охраны (похоже, Темпест уже хорошо выучила замок для того, чтобы обходить собственные патрули стражи), перед ними расцвел зелёный ковер с самыми разными растениями.

— Где их статуи? — почти бесцветным голосом спросила Твайлайт, пытаясь их самой разглядеть среди кустов.

Повторять или уточнять не пришлось, Темпест прекрасно поняла, что хочет увидеть принцесса, поэтому просто пошла в правую часть сада. Это ведь она приказала унести сюда всех, кто обратился в камень при захвате Кантерлота. И пускай сама она сюда ни разу не ходила, но порой из верхних этажей смотрела сверху. Это место словно всё было пропитано чувством, что единорог совершила роковую ошибку. Она почувствовала это, когда решила лично посмотреть, как стража справилась с поручением, но дальше пары метров зайти не смогла. Чувство совершенного промаха и даже греха давило на её сознание слишком сильно, чтобы не оглянуться на него. Слишком другим был этот сад по отношению к замку и городу. И вот она идёт вновь по мягкой траве, ведёт за собой аликорна и гонит прочь назойливое чувство вины внутри.

Пройдя ещё немного, они попали на своеобразную дорожку, по бокам которой стояли статуи. И при входе на эту тропу, будто два стража, стояли принцессы Селестия и Луна. Твайлайт не смогла пройти мимо, как бы ей этого не хотелось и замерла, глядя в непонимающие и растерянные глаза застывшей наставницы.

Она хотела бы отвести взгляд, не делать того, что могло причинить ей только боль, не оставаться с этим один на один, зная, что поддержка Темпест тут много не сделает. Но она не смогла. Слеза за слезой сбегали по её щекам, дыхание сперло в груди от пронзившего чувства потери и боли. Ноги задрожали, и Твайлайт аккуратно села на землю перед статуей.

Она хотела бы что-то сказать, зная, что Селестия, равно как и Дискорд в своё время, все слышит и видит, но слов не находилось. Она могла бы сказать, что все не так плохо, свержение Шторма медленно, но верно близится; что Темпест на её стороне; что жизнь пони благодаря Твайлайт не будет нарушена вмешательством завоевателя и что все, в целом, хорошо. Но один простой факт будто бы одним резким движением схватил её за горло и мешал не то что говорить — дышать. Так что вместо нового монолога из неё смогло выйти только хриплое, сдавленное «Простите меня». Она её подвела. Подвела свою принцессу, свою наставницу и, без малого, вторую мать. Это чувство сейчас затмевало все другие и думать хоть сколько-нибудь адекватно просто не получалось. Она не думала, что будет столь трудно видеть каменное изваяние своей наставницы. Переоценила свои возможности, решила, что в силах сдержать ту горечь своей ошибки, но на деле всё оказалось куда хуже. Темпест не могла ничего сделать: пускай в саду редко кого встретишь, но их могут увидеть и из замка. Нельзя подавать вид, что она испытывает к принцессе что-то кроме презрения, хотя очень хотелось именно сейчас её поднять и увести подальше от этого злополучного места. Так прошло около десятка минут, прежде чем Твайлайт смогла собраться с силами и, при почти незаметной, но такой необходимой поддержке Темпест, двинуться к следующим статуям. А дальше было если не хуже, то уж точно не проще.

Впереди стояли статуи некоторых знакомых Твайлайт, в основном это были единороги и несколько пегасов, но сейчас она искала кое-кого конкретного. Просматривая каждую заколдованную пони, она так же смотрела, чтоб не было трещин и сколов. Ведь их ещё можно было вернуть! Вот взгляд попал на Трикси: глаза сощурены, словно она пытается что-то разглядеть, одно копыто поднято (она явно что-то держала), а сама единорог словно оглянулась назад, настороженно так, — она ничего не поняла, когда превратилась в камень. Та, ради которой принцесса и решилась сюда прийти, была поодаль. Она замерла в боевой стойке, словно держала барьер, и такой страх читался на её мордочке, что Твайлайт даже представлять не хотела, что же она видела. Старлайт же сильная, наверняка продержалась до самого конца… И стала свидетелем всего этого ужаса…

— Кто она? — Темпест стояла совсем рядом и понимала, что нельзя больше сохранять гнетущую тишину. Она видела, с какой гаммой не самых приятных эмоций Спаркл застыла перед статуей единорога, что возглавила пока что единственное восстание прямо в Кантерлоте. Вопрос прозвучал слишком тихо: толи чтобы не спугнуть, толи потому что дыхание спёрло от неприятного понимания — это тоже кто-то очень близкий, почти как Селестия, при этом одна из тех немногих друзей, кто не сидел, сложа копыта. Она буквально чувствовала, что сейчас может случиться тоже самое, что и перед статуей принцессы Солнца.

— Старлайт, — через силу выдавила Твайлайт, вдыхая побольше воздуха грудью. — Моя… ученица, — она замолчала на какое-то время, продумывая свои следующие слова. — Знаешь, она ведь раньше была совершенно другой… Когда мы только познакомились, она хотела забрать кьютимарки у пони и сделать всех равными. И она бы дальше продолжала это делать, если бы мы её не остановили… Старлайт обладала такой силой, что просто слов нет, — хотелось рассказать многое о ней, но слова вновь застревали где-то в горле. Из-за неё одна её ученица теперь в камне, а со второй нет возможности связаться, как в принципе и желания впутывать её во всё это. Ещё одно напоминание её легкомысленности и того, насколько сильно она недооценила врага, полагая, что сможет без проблем разобраться со Штормом.

— Я заметила. Она действительно очень способная, — Темпест чувствовала себя крайне паршиво и уже успела дать себе мысленно подзатыльник, что решила всё же привести сюда Спаркл, но и промолчать не могла. — Ты наверняка ей гордишься, — внутри разрасталось собственническое «А как же я?», которое было отправлено в самые тёмные уголки сознания. Это не та ситуация, в которой нужно думать о себе. — Мне жаль, правда. Я хочу исправить свою ошибку…

— Я знаю, — всего два слова, но таких искренних, что у Шедоу словно груз с плеч свалился, аж дышать стало свободнее. Нет презрения в голосе, сарказма или неверия — она действительно верит в неё. — Знаешь, после всех совершенных ею ошибок, Старлайт боялась того, как её воспримут пони. А я верила, что если в её сердце нет той злобы, а лишь желание искупить свою вину, её примут. Она вернулась в деревню, в которой всё происходило, и ведь только зря боялась. Её простили, — за всё время, пока они говорили, Твайлайт ни разу к ней не повернулась. Сейчас Темпест могла различать эмоции только по голосу, порой надрывному и оседающему. Она была уверена, что принцесса сдерживает слёзы, дабы вновь не погрузиться в пучину отчаяния, но ничего не предпринимала, ей надо было выговориться. — Я просто хочу сказать, что не все пони плохие. Не утверждаю, что весь народ Эквестрии добр, но и клеймо на пони ставить не стоит. Во всем произошедшем есть и моя вина. Я порой думаю, почему карта ни разу не направила меня к тебе… Всё ведь могло быть иначе.

— Познакомься мы при других обстоятельствах, то навряд ли всё было бы так, как сейчас, — сказала она, но в мыслях мелькнуло: «Навряд ли я смогла бы испытать те чувства, что есть сейчас».

— Когда всё закончится, у тебя будет много друзей, вот увидишь. Всё будет иначе, — Твайлайт повернулась к ней с лёгкой улыбкой, почти незаметной, но такой многообещающей, что хотелось верить ей. А ещё сильнее хотелось ответить: «Если рядом будешь ты, то тогда всё будет иначе».

— По-моему, уже пора возвращаться, принцесса, — ответила она и, развернувшись, направилась в сторону замка. Сердце предательски билось о рёбра.

Ближе к вечеру улочки Кантерлота всегда становились более оживлёнными, нежели днём. Город словно оживал: солнце окрашивало и без того узорчатые домики в тёплые оттенки, играло лучами через окна и редкие витражи. Около торговых лавок толпились покупатели и просто зеваки, любившие разглядывать многочисленные товары. Обычно, сразу после предложения торговца помочь с выбором, они наиболее вежливо отказывались и вскоре уходили ни с чем. Некоторые пони были в настолько приподнятом настроении, что могли разговориться с продавцами минут на десять и даже не замечали пролетевшего времени.

На улицы выходить стало спокойнее благодаря сокращению количества стражников. Не то чтобы в последнее время они вели себя крайне грубо с пони, как например в самые первые дни, но всё равно было лучше, когда они не разгуливали направо и налево. Это так же играло немалое значение и для Спайка, который в основном и выбирался в город за разного рода новостями. Этот день исключением не стал. Он на сегодня собирался подобраться поближе к зажиточным домам и послушать некоторые разговоры, дабы узнать что-нибудь новое о Твайлайт. И в придачу возможно купить что-нибудь. Кстати, первое он уже сделал.

Рассматривая на витрине кондитерской всякие пирожные, он даже не заметил, как отходя в сторону, в кого-то врезался. Оба повалились на землю от случайного столкновения, при чём второй что-то неразборчиво ворчал про неуклюжесть пони. И лучше бы Спайк в этот момент не видел, с кем ему посчастливилось встретиться. Рядом, потирая ушибленный бок, уже стоял на своих двух Граббер. Он уже было от удивления открыл рот, намереваясь кого-нибудь позвать, мол, тут разыскиваемый враг короны, но быстро зажал его одной лапой, оглянулся, не привлёк ли он этим внимание стражников и быстро схватил дракона, как ему показалось, за локоть, потащив в переулок между домом и кондитерской. Спайк сначала был в шоке от такого поведения, но потом под конец уже попытался вырваться, даже рискнул попробовать поджечь ежа, чтоб тот отпустил.

— Да спокойно ты, спокойно, я поговорить, — Граббер всё же отпустил его, нервно тряся лапой, которую всё же лизнуло зелёное пламя и подпалило немного шерсти на внутренней стороне. — Ты же друг принцессы — Спайк?

На него недоверчиво посмотрели зелёные глазки, на всякий случай окинув и пространство вокруг, а то вдруг придётся бежать. Пока что всё выглядело как глупая ловушка, в которую он попался, но всё же утвердительно кивнул.

— Отлично! Твайлайт будет очень рада знать, что ты в Кантерлоте. Слушай, знаю, звучит не очень убедительно, но мы на одной стороне. Да, раньше нет, но сейчас да, — активно жестикулируя и ходя из стороны в сторону, на сколько позволяло небольшое пространство, он пытался наиболее правильно озвучить поток стремительных мыслей. — Давай с нами, у нас вроде как заговор намечается.

— Чего? — дракончик хмурился, явно не доверяя собеседнику, на всякий случай сделал шаг назад.

— Если бы знал, что сегодня так повезёт, не стал бы зря тратить время, но вот только сейчас у меня его крайне мало, в замке ждут. С принцессой всё в полном порядке, Темпест присматривает за ней.

— Единорог со сломанным рогом?

— Именно.

— Погоди-погоди, то есть та, что чуть ли не в первую очередь пыталась поймать Твайли, за ней приглядывает? Думаешь это должно меня обнадёжить? И какой ещё заговор, о чём ты? — Спайк недоверчиво смотрел на ежа и уже готов был рвануть отсюда подальше, скрываясь в толпе.

— Да, это звучит слишком неубедительно, но, скажем так, приоритеты немного изменились. Сейчас правда времени нет, давай завтра, в это же время встретимся здесь и я всё расскажу, — он радостно улыбнулся, делая наиболее дружелюбный вид. — На мизинчиках клянусь, что это никакая не ловушка, — и с самым беззаботным видом оттопырил один из пальцев на лапе, сжав остальные в кулак.

Дракон смотрел на эту нелепицу, вновь нахмурился и наконец сорвался с места, уходя куда-то вглубь толпы. Пускай он ничего не ответил, но Граббер почему-то знал, что тот придёт. Поэтому ещё более довольный, он поспешил в кондитерскую быстренько купить сладости и наконец вернуться в замок. Конечно, было бы лучше сразу обо всём рассказать Темпест и Твайлайт, предварительно обрадовав вторую, но он решил пока что помолчать. Мало ли что из этого выйдет.

Глава 12

Дверь запасного выхода захлопнулась за Спайком, тот чертыхнулся про себя, подбежал к окнам и проверил, не было ли погони или, что ещё хуже, стражи, которая окружает дом. Его опасения развеялись, когда сквозь небольшие щелки он осмотрел улицу со всех сторон, но так и не увидел ничего подозрительного. Он сразу выдохнул и расслабился, но всё же поставил галочку над пунктом «Поговорить с пони и обсудить всю эту ситуацию».

— Спайк, ты в порядке? — от неожиданного вопроса дракончик подскочил на месте и резко обернулся, немного загнанно смотря на Мундэнсер. Единорог стояла у лестницы на второй этаж и рассматривала друга, явно удивлённая тем, что он так рано вернулся, ведь собирался же походить по городу и собрать какую-нибудь информацию. — Ты что-то быстро вернулся, — всё же сказала она и подошла к полкам на кухне — стала искать среди баночек и мешочков нужное ей.

— Я сейчас, быстро, никуда не уходи. Позову Флаттершай, Пинки и всё расскажу, — сказал он, после чего ринулся на второй этаж, что пони поняла по топоту на лестнице и небольшому грохоту в комнатах выше.

Она хмыкнула, скептично приподняв брови на подобное неосторожное в их положении поведение, но все же продолжила искать злополучный кулёк с чаем, попутно магией поставив на огонь небольшой чайник. Наконец, небольшой льняной мешочек с травами был найден в одном из крайних ящиков, куда его, скорее всего, запихнула Пинки. С крючков на стене слетели несколько чашек, в которые сразу же было добавлено по небольшой щепотке чая, паре ложек сахара и всё это залито кипятком, и вот по кухне уже разносился запах ягод. Когда все спустились, сев за небольшой стол, к каждому сразу же подлетели чашки с дымящимся ароматным напитком.

— Ура-ура-ура, Спайк принёс какие-то замечательные новости, раз ему так не терпится ими поделиться! — Пай захлопала копытцами, чуть взвизгнув от восторга, на что дракон лишь поморщился, явно не разделяя подобный оптимизм. — Давай же, мне прям так интересно, что я с трудом могу на стуле усидеть.

— Да, я понял, Пинки. В общем, я как обычно отправился ближе к зажиточным домам, чтобы разузнать хоть что-нибудь, даже не заметил, как врезался в прохожего. И лучше бы я тогда просто извинился и побыстрее ушёл с того места, потому что это был тот тип, который за Темпест везде ходил. Граббер, кажется. Я не успел никак отреагировать, был слишком удивлён подобной… встречей. А он потащил меня за кондитерскую, около которой это случилось и начал нести какую-то чушь про революцию, что с Твайлайт всё в порядке и за ней присматривает сама Темпест. Я толком ничего не понял, но он предложил встретиться там завтра, в то же время.

— И он не позвал стражу? — недоумевала единорог, которая так и не заняла место за столом, а расположилась на стульчике около окна.

— В том-то и дело, что нет, поклялся на мизинчиках, мол не ловушка это всё. Я просто убежал, а то мало ли что он задумал…

— О, а можно с тобой пойти? — воодушевлённо спросила Пинки, на что получила не самые одобрительные взгляды Спайка и Мундэнсер.

— С чего ты взяла, что кто-то куда-то пойдёт? Это абсолютно точно ловушка, не стоит верить этому зверьку, — сказала последняя, но задумчивое выражение мордочки противоречило словам единорога.

— Бросьте, он на мизинчиках поклялся, а это вторая нерушимая клятва, после кексика! Так что не-е-е, он не может врать. Да и к тому же, зачем ему было тебя отпускать? Если бы он и правда хотел поймать, то откуда бы знал наверняка, что ты придёшь? — Пинки чертила копытцами в воздухе какие-то схемы, явно соответствующие её рассуждению, но понятные лишь ей одной.

— К моему удивлению, но я не могу не согласиться с Пинки… Он не обладает магией, чтобы не отправляя стражников, проследить за тобой, поэтому единственный способ — отправить кого-то. Но за тобой, Спайк, никто ведь не гнался, да и тревогу не подняли? — кобылка дождалась удовлетворительного кивка со стороны дракона, а после замолчала на какое-то время, явно обдумывая полученную информацию. — Учитывая то, что Твайлайт объявилась, при ней теперь та единорог, а жизнь пони на деле возвращается в прежнее русло… это довольно похоже на правду — принцесса переманила на свою сторону двух слуг Шторма, одна из которых имеет немалую власть, и теперь намеревается свергнуть этого глупца. Стоит рискнуть… Возможно. Я не уверена, но просто так ждать чего-то тоже нельзя.

— Если есть возможность помочь Твайлайт, то почему бы не попытаться? — тихонечко проговорила со своего места Флаттершай, но как только на неё все обратили внимание, пегас стушевалась и опустила ушки, опустив взгляд на свою чашку. Для неё было непривычно подобное, но она прекрасно понимала, что стоит высказать своё мнение, особенно когда решается такой важный вопрос.

— Спайк, я понимаю, что это рискованно, но тебе действительно стоит пойти. Это не значит, что ты один будешь там, я приду пораньше и притаюсь где-нибудь, чтобы в случае реальной опасности помочь тебе и магией скрыть нас, — несколько книг появились в воздухе перед единорогом, и она стала просматривать их, скорее всего ища необходимые заклинания, но в какой-то момент, словно что-то вспомнив, резко повернулась к остальным двум пони, — Пинки, Флаттершай, сами понимаете, вам не стоит выходить отсюда, поэтому пойду только я и Спайк. И никаких «но», Пинкамина, это даже не обсуждается. Не хватало ещё, чтоб нас всех поймали, в случае полного провала! — дополнила она, как только кобылка начала строить жалостливую мордашку, с явным намерением поучаствовать в наклёвывающейся авантюре.

— А меня никто спросить не хочет, нет? — с некоторыми нотками паники и раздражения в голосе спросил Спайк, разведя лапами в стороны.

— Не переживай, Спайки-вайки, я уверена, что наша дорогая Мундэнсер позаботится о твоей безопасности, а мы с Флатти будем с нетерпением дожидаться вас тут! — Пинки приободряюще обняла его, желая поделиться позитивом со своим другом. Вот только не ей предстоит идти на сомнительную встречу с прислужником короля-захватчика, так что Спайку от этого спокойнее не становилось. Но он и сам понимал, что должен сделать все возможное, чтобы хоть как-то помочь Эквестрии. Помочь Твайлайт.

С самого утра Темпест казалось, что день не задастся основательно. Это предположение зародилось от одного только взгляда на серые тучи, простилавшиеся на всё небо, не дающие солнцу согреть пони, вдобавок влекущие за собой и без того холодный ветер. И все равно ведь, ладно, подумаешь, холодная погода, для неё это было не в новинку. Только вот удрученное из-за этого настроение Твайлайт было не самым приятным зрелищем для неё, ведь одной из немногих радостей в замке было наслаждаться солнцем, проникающим сквозь незавешанные витражи и окна. И это была лишь малая часть того, что ухудшало этот день.

Небольшой звоночек тревоги появился совсем внезапно, когда они пересматривали очередные бумаги. Темпест разбиралась с многочисленными отчётами со всей Эквестрии, подписывала новые указания для армии, пока принцесса работала над, в большинстве своём, абсурдными приказами Шторма. Хорошо, что подобные нелепые идеи как появлялись в голове Шторма без повода, так и исчезали — внезапно и бесследно. Иначе просто нельзя объяснить, почему он не задавал вопросов вроде: «А что там с указом про печать обоев с моим портретом?».

Единорог отвлеклась ненадолго от своей работы, разминая шею, попутно смотря на аликорна, которая с пресной мордочкой просматривала уже упомянутые приказы, среди которых порой проскакивали письма от обычных пони. Кто-то жаловался на снесённую ветром торговую палатку, кто-то на пропадающую с грядок морковь, сразу из нескольких деревень, близ Вечнозелёного леса, пришли жалобы о странных звуках из лесной чащи. Звоночек стал пронзительнее, когда Твайлайт, открыв одно из редких писем, сначала улыбнулась, а потом стала мрачнее, чем была до этого. Всё так же держала в копытах бумагу, но уже смотрела словно сквозь неё. Было понятно, что просьба в обращении не малозначительна, раз так сильно затронула принцессу, которая отчего-то не спешила показать её Темпест, сложив письмо на стол и не переставая смотреть на него.

Кобылка вернулась к своей работе, решив, что если Твайлайт захочет, то всё сама расскажет, не стоит допытываться. Только вот неясное чувство того, что этот день ещё преподнесёт свои сюрпризы, не проходило, а наоборот нарастало с каждым часом. Поэтому даже на встрече с Штормом, тревога не оставляла её ни на секунду. Так, вплоть до самого обеда, она провела за ожиданием худшего. И это, к её несчастью, случилось.

Спаркл неуверенно подошла к ней, когда та сидела за столом, теперь уже обновляя график дежурств стражников на ближайшие пару недель, и положила (Темпест могла бы поклясться, что это было то самое письмо) перед ней бумагу. Ничего не ответив, Темпест начала читать письмо про себя.

Уважаемая принцесса Дружбы,

Приносим свои извинения за столь невостребованную при нынешнем положении дел просьбу, но увы, не можем не обратиться к Вам. Приглашаем Ваше Сиятельство посетить Кантерлотский приют для жеребят, в связи с установленной принцессой Селестией ежегодной традицией, в удобное для вас время. Наши воспитанники будут крайне рады, если Вы окажете нам честь принять Вас.
Не смеем больше отвлекать, и искренне благодарим за всё, что Вы делаете для Эквестрии.

С искренним почтением, директриса Рининг Джой.

— Я знаю, что вроде как пленница здесь… Да и, хех, наверное, это было бы глупой затеей. Просто я подумала, что, ну, вдруг есть хоть небольшая возможность пойти, но я пойму, если нет, — сбивчиво пробубнила Твайлайт, уже жалея о том, что сделала. Ей было всё ещё неловко о чём-либо просить Темпест, даже несмотря на то, что та догадывалась без слов.

Глядя на Твайлайт, смущённо опустившую вниз глаза, хотелось сделать если не всё, что угодно, то по крайней мере очень многое, лишь бы развеять её печаль. И Темпест в эти секунды была готова сделать это, забыв про предостерегающее чувство. «Это вполне возможно», — слетело с губ раньше, чем она смогла трезво обдумать всё, но отступать было уже поздно. По крайней мере счастливая улыбка, в этот раз подаренная лично ей, стоила того, чтобы переступить через тревогу. Эта улыбка стоила даже большего, чем подобная мелочь, как посещение приюта для жеребят.

Откладывать на следующий день не было смысла, поэтому, разобравшись с оставшейся документацией, они выдвинулись к месту. Довольно неприятной преградой стали назойливые стражники у малого выхода из замка, которые всё не переставали предлагать свою помощь в сопровождении пленницы по городу. Благо, Шедоу довольно красноречиво объяснила, что король Шторм отправил их не на церемониальное шествие по городу, а обычное посещение приюта, а с подобным она и сама в силах управиться. Было заметно, как чуть расслабилась Спаркл, когда они всё же отделались от надоедливых монстров, а выйдя на территорию города, и вовсе вздохнула с облегчением.

День постепенно переходил в вечер, и для Кантерлота это был самый разгар суток, когда многие пони сновали по улицам, поэтому решено было идти по небольшим улочкам, чтобы не привлекать слишком много внимания. Как назло, Граббер, который уже неплохо излазил Кантерлот и знал неприметные места, ушёл в город раньше их, и найти его не представлялось вообще никакой возможности. Но в данной ситуации вполне спасали плащи, как раз подходящие для столь неприятной погоды. Но подобные неприятные стороны этого дня меркли, когда Темпест посматривала на радостную до невозможности принцессу, которая так и излучала счастье, что аж смело могла заменить солнце. Она с некой жадностью всматривалась в улочки, дома, редкие магазинчики и вообще всё, что её окружало. Запоминала всё это, радовалась тому, что наконец смогла выбраться из замка не под воздействием обстоятельств, а просто заглянуть в приют, провести немного времени с жеребятами, насладиться наконец небольшой свободой вне её тюрьмы.

Приют, к которому они подошли спустя несколько минут, выглядел вполне себе ухоженно. Небольшие, но красивые клумбы вместе с колоннами украшали бело-синий фасад двухэтажного здания из кирпича. Вывеска над входом гласила: «Кантерлотский приют для жеребят». Без лишнего промедления, Твайлайт поднялась по ступеням ко входу, сняла капюшон плаща и, оглянувшись на Темпест и получив одобрительный взгляд, трижды постучала.

Спустя несколько секунд по ту сторону послышался размеренный топот копыт, после чего дверь открылась и навстречу принцессе вышла единорог с белоснежной шерсткой и красно-коричневой гривой, заплетенной в аккуратную и большую косу, свисавшую со спины.

— Здравствуйте, добро пож… Ваше Высочество! — радостно воскликнула единорог мягким и немного низковатым голосом. — Вы все же пришли! Как я рада! Ох, мы же даже не успели нормально приготовиться к вашему приходу, даже не зная, придёте ли вы вообще со всей этой обстановкой, простите нас за это… — начала было тараторить пони, но Твайлайт, поняв, к чему это идёт, быстро остановила её поднятым вверх копытом.

— Пожалуйста, не беспокойтесь об этом. Приготовления были бы не к чему, правда, мы просто пришли навестить жеребят. Главное, чтобы они были на месте и были в полном порядке, и хотели встретиться со мной, — максимально спокойной и тёплой интонацией попыталась сказать аликорн, но её нетерпение уж больно сильно отражалось на её голосе.

— Нет, нет, что вы, об этом не стоит беспокоиться, наши воспитанники всегда будут рады видеть вас или других принцесс! — бодро ответила директриса и пригласила принцессу вместе с её сопровождающей пройти. Как только кобылка заметила главнокомандующую армией Шторма, то немного растерялась, но всё же взяла себя в копыта и пошла впереди, прямиком к игральной комнате. — У нас тут живут шесть кобылок и одиннадцать жеребят, увы, все остались без родителей из-за несчастных случаев. Сами понимаете, никто от этого не предостережён, — она открывает белую дверь с детскими рисунками на ней и цветочным орнаментом на раме. Внутри жеребятки играли в игрушки, несколько сидели за столом и рисовали, кто-то спокойно рассматривал книжки с цветастыми картинками. — Дети, у меня для вас просто замечательная новость! Сегодня к нам пришла наша замечательная принцесса Дружбы, Твайлайт Спаркл!

Несколько десятков пар глаз уставились на гостей, сначала в удивлении, а после небольшой паузы, засияв от счастья, с радостным писком побежали обниматься с принцессой, которая и сопротивляться-то толком не могла от такого наплыва внезапного внимания. Они наперебой что-то говорили, спрашивали и просто смеялись, пока мисс Джой всё же не удалось их чуть успокоить и попросить не носиться вокруг гостьи, словно рой пчел. Жеребята кинулись сразу занимать свои места на большом махровом ковре, напоминающем траву, а прямо напротив них села сама Твайлайт, отказавшись от предложенного ей стула. Несколько жеребят проводили взглядами Темпест, которая осталась стоять возле окна, позади всех малышей, и быстро потеряли к ней интерес… кроме одного. Земной пони чуть косился на неё, а после и вовсе начал с интересом рассматривать, даже не смутился, когда на него посмотрели в ответ, лишь чуть улыбнулся и обратил всё внимание на главную гостью.

— Итак, я крайне рада, что у меня получилось прийти к вам. Я бы очень хотела поговорить со всеми, но вас так много, так что давайте вы будете по очереди задавать вопросы, а я постараюсь ответить, заодно и познакомимся. Просто поднимите копытце, если вам есть, чем поделиться, — сказала Твайлайт, рассматривая светящиеся от радости мордочки пони и поднятые вверх копытца. — Ох, ну не все же сразу! Каждый сможет задать вопрос, не переживайте, просто вы такие шустрые, что за вам довольно трудно успеть, — хихикнула она, заприметив одного из жеребят. — Так, привет, как тебя зовут?

— Здравствуйте, Ваше Величество, я Свит Кэнди! — ответила розовая единорог с вьющейся жёлтой гривой, чуть не подпрыгнув со своего места. — Я очень рада, что вы пришли к нам, вы просто потрясающая! А вы много знаете заклинаний? Можете что-нибудь показать?

— О-о-о, погоди секунду. Давайте сразу договоримся, чтобы вы все называли меня просто Твайлайт, хорошо? И да, я знаю очень много заклинаний, от обычной левитации предметов, до довольно опасных, например обмена кьютимарками. Я бы с радостью что-нибудь наколдовала вам, но для начала стоит просто поговорить, ведь у меня, к несчастью, не так уж много времени, — несколько пони удрученно вздохнули, а Твайлайт понадеялась, что пока они общаются, невыполнимая на данный момент просьба маленькой Кенди будет забыта. Пускай Шторм и согласился улучшить условия для жизни принцессы в обмен на внедрение в доверие пони, но магию ей пока никто возвращать не собирался.

После ещё нескольких вопросов, Твайлайт всё же предложила говорить всем по порядку, с помощью мисс Джой и ещё одной наставницы рассадив детей полукругом. Некоторые пони говорили до того забавные вещи, как например: «Если бы можно было заменить деньги на что-то другое, то вы бы выбрали: пирожные или кексы? Хей, да ладно вам, это правда очень важный вопрос!» — что даже взрослых пробивало на смешок. Твайлайт со всей своей добротой и желанием подарить детям эти счастливые часы, благодаря их разговорам, растолковывала свои ответы, порой шутила и не могла налюбоваться на таких же радостных жеребят, которые с жадностью слушали всё, что им говорили. Но даже несмотря на это, дети заканчивали задавать вопросы по второму кругу.

— А где остальные принцессы? Почему о них ничего не слышно? — чуть тише спросил один из жеребят. — Они тоже сейчас в замке? Это правда, что король Шторм заточил их в камень?

— Я не думаю, что это хорошая тема для разговора, но да, увы, они в камне, — Твайлайт немного стушевалась от столь внезапного вопроса, к которому стоило подготовиться. Это же дети, они, со своим безграничным любопытством не могли не спросить про остальных правительниц Эквестрии. — С их статуями всё в порядке, не переживайте, очень скоро… когда всё наладится, они вновь вернутся, будьте уверены!

Больше никто не стал спрашивать о судьбе принцесс. Темпест смотрела на всё это со стороны и поверить не могла, что перед ней действительно дети, потерявшие всё. Своих родителей, дома, некоторые — само детство. Они настолько были открытыми и жизнерадостными, стремящимися к чужому вниманию и любви, что в её голове не укладывалось подобное. Несколько жеребят, заметив чуть погрустневшее состояние Спаркл после вопроса об остальных аликорнах, встали со своих мест и просто обняли её, извинившись за то, что расстроили её. Так понимающе и совсем не как дети они делились с ней всей своей любовью, оказывали поддержку, некоторые, пока была не их очередь спрашивать, успели нарисовать несколько рисунков и подарить их, чем очень растрогали Твайлайт, да и саму Темпест. А принцесса, в свою очередь, обнимала их в ответ с таким трепетом, словно это были её маленькие братья и сёстрички.

Когда было решено немного передохнуть от разговоров и поиграть, Твайлайт предложила детям самим выбрать что-нибудь, чтобы были задействованы все. Остановились на рисовании общего плаката в честь того, что к ним пришла принцесса. Какие-то жеребята активно выводили карандашами линии на бумаге, некоторые говорили своим друзьям, что ещё следует нарисовать, а ещё несколько пони делали разные объёмные фигурки, чтобы разнообразить их творчество.

Однако, один из жеребят, хоть и помогал остальным с работой, все же не стремился так быстро вливаться в общее дело. Джентли Винд — жеребёнок дымчатого цвета с белыми хвостом и гривой. Он порой оборачивался к Темпест, явно с желанием что-то сказать, но всё же отворачивался и дальше давал советы своему другу.

При виде того, как Твайлайт взахлёб наслаждалась временем с детьми, становилось и радостно, и чёртовски противно от самой себя, что Шедоу позволила случиться всему тому ужасу… Как она смогла простить её? Как смогла доверять ей после того, как она лишила её банальной возможности поговорить с кем-то, кроме неё самой и Граббера? И это ещё без упоминания об устроенной революции и жестоком заточении в подземелье.

— Вам грустно? — вопрос оказался слишком внезапным, поэтому Темпест сначала пришлось найти взглядом его источник, оказавшийся внизу, а после удивлённо поднять брови.

— Ты меня совсем не боишься? — спустя несколько секунд, холодно ответила вопросом она, посмотрев свысока. Не стоило расслабляться, даже в столь безобидном месте.

— Ну так у тебя вроде нет страшных клыков, ну или там, не знаю, огромных рогов и когтистых лапищ, как у чудовищ из Леса, — начал он перечислять, осматривая её вновь. — Почему вам грустно? — всё не унимался жеребёнок, но никакой реакции не последовало. — Мне мама говорила, что если кому-то грустно, то его надо обнять, и тогда грусть пройдёт. Что, мол, нет плохих пони, есть те, кого «недообняли», хе-хе… Она очень хорошей была, правда, только вот пропала, вместе с папой. Мне тоже иногда бывает очень грустно. Я тогда не очень-то и хочу играть, а ребята смотрят на меня, а потом тоже обнимают и говорят, что все будет хорошо. Мне это всегда помогает… Хотите, я вас тоже обниму?

Темпест, изрядно опешив изначально, отчего-то не может сказать и слова, но, после почти минутного размышления, решает пойти к нему навстречу. Она наклоняется к жеребёнку, ложась на ковёр, позволяя маленьким копытцам обвиться у шеи. Она не уверена в том, что делает, но становится немного лучше, что не может не радовать. Напоминание о её прошлом дёгтем растекаются в сознании, спутывая мысли.

— Задиры с улицы говорят, что нас бросили, потому что мы никому не нужны, но мисс Джой их ругает и говорит, что это не так. Я знаю, мои родители не могли просто уйти, они очень-очень меня любили и я их тоже… — под конец голосок немного надламывается, но всхлипов нет, лишь объятья становятся чуть крепче. — Но даже если и так, я не обижаюсь, правда-правда. И все же… почему вы грустите?

— Меня считали монстром… ни за что, — коротко ответила она, но это не мешает воспоминаниям нахлынуть с новой силой: издевательства, насмешки, ненависть. Она была ребёнком, таким же, как эти дети, но её упорно не ставили, как равную.

— Ну, значит, это были очень грубые пони. Не слушайте вы их. Я отчего-то абсолютно уверен, что вы очень хорошая, вы же защищаете принцессу Твайлайт, но не как стражники, вы не обижаете её, и вы пришли с ней сюда, — почти сразу сказал Джентли и, отстранившись, улыбнулся так широко и приободряюще, что сердце дало слабину, оттаяв от холода ненависти. — Значит, она не видит в вас ничего плохого, а если она не видит, то и я тоже. Мисс Джой говорит, что те, кто обижают кого-то, сами несчастны. И что нужно научиться прощать. Ну, потому что… я не уверен, но, как бы, если не можешь простить ты, то как можно простить тебя, правильно ведь? — Темпест не отвечала. Не могла ответить, слова не то что застревали в горле — они вообще не могли выбраться наружу из той кипящей пучины мыслей в голове.

— Если хотите, можете присоединиться к нам и помочь с плакатом, — спустя пару минут молчания закончил он и, кротко обняв Шедоу ещё раз, вернулся к своему другу.

Он не расстроился, когда Темпест так и осталась стоять на своём месте, зато сама она смотрела на этого жеребёнка и была, мягко говоря, в шоке. Может ли ребёнок говорить такие слова, осознавая в полной мере их значение и принимая его? Похоже, что да, ведь он был настолько искренним, что и сомневаться бессмысленно. Но как, как жеребёнок осознавал и говорил вещи, о которых немногие взрослые способны говорить хоть с каким-то знанием дела?

Она уже иначе посмотрела на всех этих детей. Судьба сыграла с ними самую страшную шутку, но они, при этом, не потеряли своей чистоты и открытости. Её невероятное замешательство и смятение заметила Твайлайт, но подойти не решилась, лишь обеспокоенно смотрела на неё, пока взгляды не встретились, и в лазурных глазах плескалось столько всего, но больше всего — потерянность. Что-то рушилось внутри, разрушалось на части в эти самые мгновения. Растапливаемый аликорном лёд дал несколько сильных трещин, гулом отдающихся в сознании.

Её простили, несмотря на весь создаваемый ею хаос. Её простили, несмотря на жестокость. Её простили, несмотря на холодность и отчуждённость. Она чувствует, что не готова просто так забыть ту сжигающую изнутри боль, но хочет попробовать и научиться это делать. Пускай пока лишь меньшей своей частью, но это уже многое значило. Твайлайт уже готова была встать и спросить, всё ли в порядке, но получив еле заметную улыбку и вновь спокойное выражение на мордочке, вернулась к развлечению с детьми, хоть и сделав себе заметку о том, что надо бы поговорить с Темпест позже.

Найти наиболее подходящее место для укрытия получилось не сразу. Во-первых, надо было отлично видеть довольно узкий и темный переулок, чтобы держать ситуацию под контролем. Во-вторых, было крайне мало мест, из которых можно было незаметно наблюдать и при этом, если вдруг что-то случится, поспешить на помощь. Было принято решение спрятаться чуть дальше по тому самому переулку, в небольшом промежутке между домами, которые выходили на параллельную улицу. Пускай не самое комфортное и обозримое место, зато наиболее непримечательное.

Со всех сторон доносился гул улиц, топот и разговоры пони, идущих с работы или просто прогуливающихся, зазывающие голоса торговцев — всего этого было не отнять у Кантерлота даже в самые темные времена, хотя бы не в полной мере. И даже затянувшие небо хмурые тучи, вот-вот грозившиеся обрушить на землю ливень, вкупе с редкими раскатами грома не были причиной сидеть в домах. Зато неплохо так могли испортить встречу, ведь не на каждом углу висят часы, пони куда легче ориентироваться по солнцу. Ну, по крайней мере, если бы пошёл дождь, было бы меньше пони, некоторые из которых из любопытства разглядывают улочки, а некоторые чисто случайно обратят внимание на закоулок за кондитерской. Ещё хуже будет, если на месте пони окажется один из стражников. Если бы единорог не прислушивалась, то и не заметила бы среди суеты, как кто-то завернул за пекарню и стоял всего в нескольких метрах от неё, что-то тихо бубня под нос. Она использовала небольшое заклинание, чтобы подать знак Спайку, притаившемуся за несколько домов от нужного места.

— О, ты всё же пришел! — чуть приглушенно удивился Граббер, но всё же протянул лапу для рукопожатия, но его смерили недоверчивым взглядом, после чего он сделал шаг назад и неопределённо пожал плечами. — Ну, видно, что ты до сих пор не очень-то мне веришь. Ла-а-адно, так и быть, спрашивай первый.

— Что с Твайлайт? — не выдержал дракончик, хотя понимал, что должен был сказать совсем другое, только вот волнение за подругу всё равно брало своё.

— С ней всё замечательно, насколько это может быть. Она с Темпест то что-то напишет, то что-нибудь подпишет, придумает, порой переписывает вообще, читает много, в общем, с пользой проводит времечко, и даже не в подземелье, — попутно загибая пальцы, перечислял он, хотя скорее всего сам не понял, насколько спутанным вышел ответ.

— Почему я должен тебе верить? — всё же решил перейти сразу к делу Спайк. — Ты и та единорог охотились за Твайлайт, свергли принцесс, заточив их в камень и забрав их магию! В чём смысл?

— Ну-у, как бы она не зря является принцессой Дружбы, да? Как бы считай, что она даже будучи в столь… нехорошем положении, нашла себе друзей. Не, если бы я знал, я бы там, ну не знаю, расписку принёс, что с ней всё в порядке там, или что-то вроде того. Что вообще в таких случаях приводят в качестве доказательств? — неподходящая ситуации весёлость ежа делала всё происходящее нелепым, словно это была чья-то шутка.

Дракон всерьёз задумался, а действительно, какие доказательства могут быть в данной ситуации? И ведь ведёт себя так естественно, словно его каждый день спрашивают у самочувствии принцессы, а он в ответ предлагает присоединиться к революции. Ровно так же было и с Мундэнсер, которая никак не могла понять: это такая слишком хорошо спланированная ловушка и этот зверёк столь хороший актёр, или он всерьёз всё говорит?

— Ты серьёзно?

— Ну да.

— Так ладно, допустим, я тебе верю и всё…

— О, замечательно, наконец ты мне поверил!

— Я сказал: «Допустим». Не надо перевирать мои слова, — шикнул на него Спайк, оглянувшись на всякий случай не привлекли ли они чьё-нибудь внимание. Как назло прозвучал особо сильный раскат грома, и с неба хлынули ледяные капли. Оба, словно по команде, накинули на головы капюшоны от небольших плащей, в то время как по улицам радостно скакали жеребята, а основная часть пони ускорилась, чтобы скрыться от непогоды. — Допустим, я тебе верю и всё, что ты сказал — правда. Надо же как-то действовать? Помочь Твайлайт свергнуть Шторма. Какой у вас план?

— На самом деле, пока что прям революция-революция в планах не числится. Принцесса и Темпест постепенно занимаются всякими указами и действуют из тени. Без магии аликорнов мало что можно сделать, поэтому они ещё думают, как же её вернуть, — Граббер чуть вздрогнул, словно что-то вспомнил, а после обреченно завыл. — Я совсем забыл предупредить, что у меня не так уж много времени. Я как бы в основном должен находиться во дворце, при Темпест, так что давай закругляться.

— Ох, ладно, так, сейчас, я что-то ещё должен был спросить, — он расхаживал из стороны в сторону, насколько позволяло пространство, пытаясь вспомнить, что именно они обсуждали с Мундэнсер. — Как я пойму, что… ну… вот как бы, пора там, планировать что-то, все дела.

— Ну, об этом я, если честно, не совсем подумал… — ёж осмотрелся, явно пытаясь придумать выход из столь нелепой ситуации. А ведь действительно, как только можно было не продумать подобное? Хотя, стоит признать, он вообще изначально предполагал, что всё будет настолько хорошо, что дракон покажет и место, где скрывается, чтобы в случае чего сразу заявиться с новостями. Наивно с его стороны. — Я довольно часто захожу в эту кондитерскую… А значит, если вдруг, что-нибудь, как-нибудь да будет известно, я, скорее всего, вернее даже наверняка, быстренько сюда куда-нибудь спрячу записку. Вот сюда! — он замечает небольшую щель между каменной кладки дома. — Да, положу сюда записку с днём и временем следующей встречи! Вот я как лихо придумал, а!

— Да тише ты, я понял-понял, — пускай и лил дождь, но осторожность в таких делах никогда не помешает. — На этом и договорились. Я не могу тебе пока полностью доверять… но не похоже, что ты врёшь. Посмотрим, что будет дальше, — Граббер на это лишь улыбнулся, показав большой палец вверх, уже развернулся, чтобы уйти первым. — И передай Твайлайт, чтобы она не лезла на рожон, а то я знаю её.

— Будет сделано, — чуть громче, чем следовало, ответил тот и скрылся за поворотом по направлению к замку.

Из своего укрытия вышла Мундэнсер, однозначно довольная тем, что всё прошло гладко и без каких-либо подстав. Она молча кивнула другу, что, мол, всё, пора возвращаться, на данный момент ты сдёлал всё, что мог. И от этого осознания становилось легче на душе, ведь, как бы это не выглядело странно, но у них теперь появилась небольшая ниточка связи с Твайлайт. Осталось не испортить всё и действовать аккуратно.

Глава 13

Поручая Темпест работу с бумагами, Шторм даже подумать не мог, что избавил себя не от всей скучной работы. Это аукнулось ему с приходом стражника и посланием от королевского архитектора и дизайнера, которые как раз и занимались новой планировкой замка и готовы были сдать выполненный план переустройства южной башни. И ведь поначалу это показалось королю довольно интересным занятием: ходишь себе, восхищаешься своим величием, собственными гербами на стенах, более мрачной атмосферой. Но если бы всё было так легко… Кто же знал, что пока оба пони наперебой бросались всякими умными словечками, описывая всю работу, которую они проделали, можно было лапы откинуть.

И вот он, великий и ужасный, плёлся сзади, пропуская мимо ушей всё, что ему говорят, лишь изредка умно кивая на вопросительные фразы. В этот момент он думал о том, насколько же колоссальным было терпение проигравших принцесс или же наоборот — мастерство отделаться максимально вежливо от подобного кошмара, да так, чтобы тебя потом продолжали любить дорогие подданные. Наверняка, за тысячелетия они научились подобному. А вот ему приходилось занимать себя во время скучнейшей экскурсии разглядыванием слишком уж длинного для башни коридора, а порой эту скуку прерывали редкие окна, около которых он шёл чуть медленнее. А вдруг там в облаках от всевышних будет что-то вроде послания «Страдай, не подавись», иначе всё это было нереально. И вот, после очередной лестницы, бирюзовое освещение коридора разбавлялось светом с улицы. Шторм вновь замедляется, рассматривая происходящее в пустом небе, застланном тучами. Его интерес наконец замечают и пони, поворачивая назад.

— О, мы рады, что вам пришлось по душе оформление окон. Было решено не менять аркообразную форму, но заменить рамы на металлические и уплотнить стёкла. Всё же высота немаленькая, может выбить ставни довольно сильным ветром, особенно во время непогоды. А шторы пошиты из синего бархата, обрамлены снизу ручной вышивкой вашего орнамента, и, с нашего произволения, добавлено несколько элементов из символики, в виде ромбической рамы вокруг каждой эмблемы, — принялся объяснять единорог, имя и специальность которого король забыл в первые же минуты.

Пока второй единорог объяснял особенности выполнения рамы, монарх подошёл поближе, но не чтобы рассмотреть работу, а скорее взглянуть на происходящее внизу. Ничего необычного не было, патрули ходили по небольшим тропинкам, осматривали местность, придворные пони прогуливались, обходя монстров стороной, а садовые рабочие стригли кустарники и ухаживали за клумбами. И вроде ничего необычного, всё стабильно, только вот входящие через малые ворота, со стороны города, капитан Темпест и заключённая принцесса ну никак не вписывались в общую картину. Из-за широкого подоконника Шторм не смог наклониться поближе к окну, чтобы проследить путь кобылок, поэтому лишь отошёл от окна и поднял лапу вверх, призывая к молчанию архитектора и дизайнера.

— Да-да, вы потрудились на славу, я искренне, — чуть ли не выплюнул последнее слово монстр, стараясь, при этом, сделать наиболее учтивую интонацию, — верю в то, что вы добросовестно выполнили свою работу. Думаю, на этом можно закончить, королевские дела не ждут.

— О, конечно, Ваше Величество, если Вы так считаете, то не смеем вас больше задерживать, — закивал один из жеребцов, и сразу, как тот договорил, Шторм развернулся на все сто восемьдесят градусов и зашагал как можно дальше, желательно в тронный зал. Пони за спиной продолжили идти по коридору, обмениваясь репликами о ладности пошива гобеленов.

— Эй, ты, — король обращается к одному из стражников из своей процессии, — сходи и позови одного из дежурных рядом с комнатой капитана Темпест.

В конце концов, с каких пор ему не докладывается о том, что пленница выходит из замка, пускай и в сопровождении капитана? Король он, или не король?

Когда двери в тронный зал наконец открылись и вошла Темпест, Шторм оторвался от всех своих дел, предвкушая наконец нечто интересное.

— Добрый вечер, Ваше Величество, что-то серьёзное случилось, раз вы так срочно позвали меня? — склонив голову, единорог поприветствовала его и подошла ближе.

— Да, у меня есть к вам разговор, капитан. Не подскажете, что наша дорогая пленница делала вне стен замка? — король Бурь неотрывно смотрел за реакцией Шедоу, надеясь на эффект неожиданности, но выражение её мордочки оставалось всё таким же безэмоциональным.

Прибежавший пару часов назад стражник весь трясся от страха, что что-то натворил и его теперь испепелит одним из своих заклинаний Шторм, даже раскаялся, искренне на коленях умолял о пощаде и говорил, что не знал, как вышло, что один из факелов упал и спалил шестиметровый ковёр, несколько гобеленов и шерсть его товарищу. Подобное откровение король решил проигнорировать пока что, но поставил себе галочку: придумать наказание поизощрённей для такого оболтуса. В том, куда ходили пони, монстр уверен не был, но сказал, что слышал разговор в кабинете, и пускай не полностью, но в нём упоминался приют для жеребят. Правда, с первого раза понять, что там от страха бубнит стражник, было довольно сложно. А потом, когда Шторм кисло махнул ему, позволяя уйти и дожидаться как минимум пожизненного штрафа за порчу дорогого имущества, того словно ветром сдуло.

— Я могу всё объяснить, Ваше Величество, — холодно начала единорог. — Мне показалось хорошей идеей вывести её в город, чтобы она была на виду у пони. Таким образом мы показываем, что принцесса далеко не заложница. Поверьте, всё, что я делаю, идёт во благо Вашему правлению, — Шторм смерил её скептическим взглядом, словно искал какой-то изъян, а после лишь усмехнулся, растянув рот в оскале.

— Ты ходишь по очень тонкому льду, Темпест. Я ведь помню, как ещё в самом начале ты желала самого худшего для Эквестрии и делала так, чтобы твоё желание воплотилось в жизнь. Но что же сейчас? Ты даже не возмущаешься, что их жизнь не столь плоха, как было раньше, а ведь…

— Мои желания сейчас не играют роли, я забочусь лишь о благополучии вашего правления. Вы знаете…

— Молчать! Не смей меня перебивать, Темпест. Я ещё могу понять твоё стремление к возвышению моего величия, но почему я не был извещён о том, что эта дурацкая принцесса блёсток покидает дворец? Можешь не отвечать, потому что я всё ещё верю в твою преданность и прощаю это небольшое упущение, мой дорогой капитан, — на этом он отходит от трона, приближаясь к пони. Посох угрожающе качается в руке по направлению к Темпест. — Но впредь, чтобы подобного больше не повторялось, — проговорил он заговорщицки, наколдовывая дымку, что обвила шею единорога. — Я достаточно чётко это объяснил?

— Да, мой король. Я прошу прощения и гарантирую, что подобного больше не произойдёт, — несмотря на заклинание, ответила она, продолжая поддерживать зрительный контакт.

— И раз ты уже здесь, то самое время обсудить захват Кристальной Империи, — он отошёл к довольно большому столу, находившемуся по левую сторону от трона, на поверхности которого была расположена карта Эквестрии. Рядом стояло несколько тубусов, и насколько могла помнить Шедоу, в них располагались более подробные карты отдельных местностей. Одна из таких, под воздействием магии, взлетела вверх и открылась, а из неё на стол легла потрёпанная в нескольких местах бумага. — Драконы повержены, и сейчас единственным серьёзным противником является север.

— Не думаю, что кристальные единороги долго продержатся. Они установили сильный барьер, который нам так просто не пробить, но их магия не бесконечна. И, к тому же, всегда и везде можно найти брешь. Можно дождаться, пока их силы иссякнут, а можно попробовать зайти со спины. Из книг в замке Понивиля мне стали известны некоторые детали истории Империи, — она обводит копытом на карте горы вокруг города, попутно расставляя метки в отдельных местах. — Вполне возможно, что под городом или близ него находятся шахты. Не многие из них уцелели, но я отметила наиболее перспективные. Шансы малы, ведь рыть тоннели прямо под тем же замком — глупо, со временем может произойти обвал, но послать несколько шпионов на разведку можно.

— Хм, понадеяться на глупость этих пони? Что ж, стоит попробовать, и всё же затягивать нельзя, они в любой момент могут найти себе союзников. Купол держится около трёх недель, это уже чрезвычайно много. И кто только поддерживает его, если их принцесса сейчас не в подобающем агрегатном состоянии... — Шторм обводит карту взглядом, явно с целью найти подсказку или ту самую брешь, о которой говорила Темпест, но ничего примечательного нет.

Изначально Твайлайт не чувствовала ничего, кроме благодарности за помощь и радости от осознания того, что даже в логове врага у неё есть союзники. Пускай и не внушающие доверия поначалу, но позже ставшие единственными, на кого она могла положиться в сложившейся ситуации. И как же это странно: именно из-за них Твайлайт сначала угодила в темницу, а теперь вместе с Темпест и Граббером планирует по-тихому свергнуть Шторма, вернуть себе магию и прежнюю жизнь Эквестрии.

Изначально Твайлайт хотела хотя бы обезопасить параллельный мир, не допустить в него вторжение, а там уже дожить свою короткую жизнь в мрачной темнице, потихоньку умирая от болезни, лишающей возможности нормально дышать. Она осознавала свою бесполезность: что без магии они ничем не сможет помочь пони в одиночку. Хотелось если не спасти свой родной мир, то отвести угрозу от иной Эквестрии и дать шанс на спокойную жизнь хотя бы ей. В конце концов, там толком и магии-то нет, и противостоять столь сильному противнику казалось просто чем-то нереальным.

Изначально Твайлайт думала, что, возможно, ей на выручку придут подруги, соберут отряд сильных единорогов. Старлайт просто прекрасно смогла бы как держать на себе щиты, так и колдовать боевые заклинания, да и не только она одна, те же выпускники Школы для одаренных единорогов так же могли быть вовлечены. Возможно, подключилась бы Кристальная Империя и драконы, которые пока держали оборону, — одни из немногих, кто на тот момент полностью выстоял под ударом Шторма и мог даже собрать достаточно сил для противостояния. С таким раскладом могла появиться возможность вернуть магию Твайлайт, пускай и не очень большая. Только вот всё пошло самым отвратительным образом: Старлайт заточена в камень, большинство мятежников наверняка залегло на дно, драконы потерпели поражение и теперь тоже были под властью Короля Бури, а Кристальная Империя держала магический купол и пока не планировала ни атаковать, ни капитулировать.

Изначально она даже не представляла, во что выльется её договор с Шедоу, последующие осложнения и вся эта история с кьютимаркой. Тогда любое проявление эмоций у Темпест было чем-то удивительным, настолько трепетным, что ощущалась вся важность тех моментов, ведь она впервые за долгое время открывалась пони. И каждый раз, когда это происходило, Твайлайт понимала, насколько тяжело показывать себя настоящую, ведь, о Селестия, с Шедоу обошлись просто чудовищно! И она имела все права испытывать ненависть, ведь, скорее всего, любой оградился бы плотной стеной этого липкого, страшного, но сильного чувства. А теперь она хотела исправить свои ошибки, дать шанс пони… Когда Твайлайт задумывалась об этом, в голове сразу всплывал их разговор о том, что они обе изменились. И теперь, пройдя такой большой путь за относительно короткое время, она готова была рискнуть своей жизнью, чтобы всё изменить.

Изначально Твайлайт всё списывала на то, что любые искренние эмоции от Темпест на вес золота, поэтому и воспринимала их так трепетно. А потом… В какой момент всё стало чуть иначе? Принцесса не могла ответить на этот вопрос, но чувствовала огромную потребность в том, чтобы единорог при ней была настоящей, а не холодной главнокомандующей армии. Хотелось показать ей, что пони вовсе не такие уж и плохие, что есть среди них и те, кто способен на добро, дружбу и заботу. В тот момент, когда у аликорна была возможность сбежать, она отказалась несмотря даже на то, что это, скорее всего, был на тот момент последний шанс спастись. И теперь, пройдя через точку невозврата, исправлять старые ошибки было бессмысленно, а новые не заставляли себя ждать. В конце концов, обратного пути нет и стоит пользоваться любой возможностью помочь не только себе и Эквестрии, но и Темпест. Твайлайт вздрагивает, когда сознание внезапно подбрасывает совсем другой вопрос, похожий на первый, но настолько странный, что о нём не хочется думать. Неправильный.

В какой момент ты стала смотреть чуть иначе?

Хотелось добавить «на неё», но Твайлайт упорно старалась этого не допустить. Спаркл помнила, как при их разговоре на балконе, том самом, когда Темпест признала, что отчасти была неправа, она заметила некоторое замешательство, ту, пускай и короткую, но неловкую паузу. Она хотела сказать что-то другое? Решалась на ещё одно откровение, куда более личное? Скорее всего, ей ещё не скоро удастся это узнать.

Сейчас всё стало другим, равно как и Темпест. С самого начала аликорн постоянно спрашивала себя: «Почему Темпест почти сразу после её заточения стала подсылать Граббера, чтобы тот присматривал за ней?». Ведь на тот момент они поговорили всего один раз, на дирижабле. Так почему? Это было так странно, непонятно для Спаркл. Она раньше имела дела с пони, которых когда-то обидели и предали, поэтому в их сердцах появилась ненависть ко всей Эквестрии, но даже с ними не хватало и многих разговоров, попыток объяснить неправильность их действий, чтобы переубедить. Взять ту же Старлайт: потребовалось огромное количество времени, чтобы помочь ей изгнать темноту из сердца и найти в нём силы для прощения, объяснить её ошибку и помочь исправить всё, что она успела натворить.

А ещё она часто ловила взгляды Темпест на себе. Изучающие, отчего-то тоскливые и… жадные. Было ли это так на самом деле? Кто знает, но Твайлайт могла поклясться, что во все те моменты, когда её поднимал монстр в камере, чтобы унести из темницы; когда Темпест помогла перебинтовать крылья; когда нужно было сделать выбор между подругами и ней; когда они смотрели друг другу в глаза после пробуждения; когда она пришла после аудиенции со Штормом и рассказала свой план; ещё после нескольких ситуаций — её взгляд был одновременно наполнен тоской и некой жадностью, словно она запоминала каждое мгновение, которое могло прерваться в любой момент.

Твайлайт часто ловила себя на том, что боится конца. Боится того мгновения, когда Шторм будет повержен, она вновь вернётся к обязанностям принцессы, а Темпест по-тихому возьмёт с собой самое необходимое, накинет дорожный плащ и уйдёт, словно её и не было; она боится, что когда Шторм раскусит их заговор, то её всенепременно обратят в камень, а Темпест, возможно, удастся сбежать. У обоих раскладов, будь то проигрыш или победа, было столько самых разнообразных концовок, но большинство из них сводились к тому, что единорог, так или иначе, оставляла Твайлайт, даже если это было против её воли. Это казалось правильным, ведь Темпест одиночка, она не смогла бы прижиться среди пони. Только вот при любой мысли о расставании сердце замирало на мгновение, словно останавливалось, а после сжималось от боли настолько сильно, что аж на мгновение затруднялось дыхание, поэтому думать о подобном Твайлайт старалась как можно меньше.

Спаркл вообще не хотела думать о том, что с ней происходит, потому что это ну никоим образом не походило на привязанность или дружбу. Когда всё ещё было в порядке, а она порой не могла уснуть, то непозволительные мысли о распаде некогда крепкой дружбы тоже мелькали в её сознании, но не получали такого отклика. Скорее Твайлайт находила огромное количество причин, почему этого никогда не должно произойти, но всё же неприятная тяжесть на душе была. Такой небольшой осадок от отвратительного осознания, что их дружба не прекратится, нет, просто всё станет иначе лет эдак через семьдесят, когда смерть придёт за подругами, а её, аликорна, обойдёт стороной на долгие тысячелетия.

Теперь же Твайлайт понимала, насколько плотно была опутана наивностью. Весь её мир перевернулся с копыт на голову с такой скоростью, что она не успевала попросту принимать все изменения. Проблемы превратились в мощный речной поток, с неожиданными поворотами, к которым нельзя быть готовым — появление Темпест в её жизни и изменения, происходящие в них обоих; с холодным течением, в котором захлёбываешься при каждой попытке плыть в противоположную сторону — изначальная попытка противостоять Шторму и Темпест; с подводными порогами, о которых ты никогда не знаешь, а при столкновении они выбивают весь воздух из лёгких — захват Эквестрии, превращение в каменные статуи принцесс, Старлайт и пони-мятежников, разлад между Элементами Гармонии, а так же непонятные, порой противоречащие внутренним принципам чувства, которые не дают покоя нигде. И не было понятно, когда течение сбавит обороты и предоставится возможность выбраться на берег. Рядом не было любимой наставницы, у которой можно было бы спросить совет, рассказать обо всём, что тревожит, попросить подсказку, что делать с эмоциями, поселившимися в ней. Рядом были только Темпест и Граббер, которые сами по уши в проблемах, поэтому всё, что оставалось на данный момент — плыть по течению, обходить пороги и стараться вписываться в повороты. К тому же, она зашла слишком далеко, чтобы просто взять и сдаться без боя.

Глава 14

С момента посещения приюта прошла пара дней, а Твайлайт всё никак не решалась завести разговор, касательно поведения Темпест. То момент был крайне неподходящей, то всё время отнимала работа с документами, то Темпест попросту не было рядом. Она пропадала подолгу на службе вечерами, засиживаясь на совещании с командирами армии и Штормом, обсуждаю активно дальнейшую военную политику.

Поэтому, когда на утро третьего дня Твайлайт застала единорога спящей, на самом краю постели, то была несказанно рада. Из-за чуткого сна, Граббер не знает, во сколько по утрам вставала Шедоу, но однозначно раньше них. А по ночам она приходила ближе к двенадцати, и то отправляла принцессу отдыхать, а сама садилась доделывать её работу. И сейчас аликорн старалась бесшумно выйти из спальни, чтобы не разбудить уставшую (а в этом она ни секунды не сомневалась) кобылку.

На излюбленном кресле похрапывал Граббер, но это Твайлайт поняла исключительно по движению рта, поскольку в ушах стоял частый стук сердца. Она готовилась к тому моменту, когда Темпест наконец разберётся со всей этой суетой и будет бывать в своих комнатах дольше, а теперь отчего-то становилось страшно. И вроде Спаркл всё распланировала от и до, предусмотрела неожиданные повороты, да и в целом хорошо подготовилась к предстоящей беседе, но всё равно переживала, что что-то пойдёт не так.

Твайлайт прошла к столу с небольшой стопкой документов и начала их разбирать, дабы не тратить время впустую. Она мазала взглядом по белым бумагам, машинально пролистывая их копытцем, ведь на деле сконцентрироваться не получалось вообще никак. Как только она пробовала осознанно прочитать хоть что-то, смысл от неё ускользал, меняясь на тревожные мысли. И ей требуется несколько секунд на обработку информации о том, что она заметила. Артефакты. Приходится пересмотреть последние четыре листа, чтобы найти тот, на котором она прочитала вскользь это слово. И точно ведь, постановление об их изъятии.

«Указом Нашего Величайшего и Прекраснейшего Короля, приказывается всем единорогам передать страже любые семейные и приобретённые артефакты, применяемые во всех сферах, кроме бытовой и целительной. Установление нахождения в доме артефакта будет производиться путём обыска. В случае сопротивления, будет применена физическая сила. Даже при добровольной передаче артефактов, обыск будет произведён, во избежание обмана и сокрытия возможного оружия. Указ подтверждён Его Величеством королём Штормом и вступает в силу с момента его оглашения народу.»

Было понятно, что Шторм собирает артефакты не только из-за их угрозы, но и чтобы собрать побольше сил в борьбе с Кристальной Империей. Как ни крути, но раз единороги там могут столь долгое время поддерживать барьер, то и отпор, даже ослабленные, дадут армии захватчика, у солдат которого есть только мускулы и тупая преданность своему королю. И если трезво оценивать силы Империи, то кроме единорогов там есть и хорошо обученные военные пони, возможно некоторые из пегасов, бежавшие из Кантерлота единороги… и остальные хранители Элементов Гармонии. К сожалению, без Твайлайт, их объединение бессмысленно.

Принцесса обрывает себя на этой мысли, она не хочет думать о тех пони и всём, что их связывало. Не потому, что хочет стереть всё пройденное вместе, нет. Скорее чтобы оградить себя от серой тоски по тем временам, когда всё было хорошо. Слишком хорошо. От всех этих мыслей в груди снова начинает шевелиться противный комочек липкой тревоги. Интуиция подсказывала — что-то грядёт. Очень плохое, навсегда поменяющее её жизнь. Что-то хуже, чем уже было. И неизвестность этого «чего-то» пробирала до костей, ускоряла сердцебиение, мерзко шептало внутри: «Готовься!».

— Ты что, правда не понимаешь, что Шайнинг Армор не собирается пока ничего предпринимать? Да тут даже сивой кобыле будет ясно, что контратака даже в мыслях не мелькала! — Рейнбоу резко расставляет копытца в стороны, взмывает в воздух и делает несколько кругов по комнате, высвобождая накопившуюся злобу.

— Рейнбоу права, Рэрити, мы просто сидим тут и бездействуем, пока этот Шторм захватывает все земли, наращивает силы и продумывает тактику, — Эпплджек не отрывает взгляда от карты перед ней. Не хочет вообще смотреть на единорога, потому что так устала, вообще от всего, не только из-за неё.

— Дорогуши, я всё понимаю, бездействовать сейчас — просто ужасно, но Шайнинг готовит сопротивление, уже смог организовать шпионскую сеть, да и вообще с каждым днём в Кристальную Империю со всех земель приходят пони, драконы, грифоны, да и не только они! Просто нужно ещё немного подождать, мы тоже нарастим силы, — единорог с надеждой обращается к обеим подругам, но Эппл по прежнему не реагирует, а Рейнбоу лишь пренебрежительно хмыкнула. — Девочки, мы ведь совершенно ничего не можем против Шторма? Да и…

— Мы побеждали злодеев сильнее, чем он! — перебивает её деш на повышенных тонах и хочет что-то добавить, но ей не даёт это сделать единорог, теряя всякое самообладание.

— Раньше с нами была Твайлайт, Пинки и Флаттершай! Раньше у нас была магия дружбы! Раньше мы были способны простить друг другу обиды! Да, ты права, Рейнбоу, мы побеждали много кого, но это было в прошлом. Там, где были другие мы. Сейчас от нас мало что зависит. Не надо подставлять всё, что делают Шайнинг и Санбёрст!

Повисла гнетущая тишина, она лучше любого грохота била по ушам, сдавливая в невидимые тиски голову. С недавних пор, тишина для всех стала невыносимой и пугающей, поэтому пони старались не оставаться одни, разбавлять дни даже нелепыми разговорами. Тишина навевала отчаяние и мрак, а этого нив коем случае нельзя было допускать.

С противным, но, в какое-то мере, облегчающим скрипом отодвинулось кресло, на котором сидела Эпплджек, затем — цокот копыт по мраморному полу. Она шла медленно, словно надвигающаяся угроза, несмотря на её уставший вид. Порой Рэрити казалось, что она немного поблекла, словно её шерстка потеряла прежнюю яркость, но она списывала это на стресс. А пока она рассматривала, кобылка уже была совсем близко и сначала хотела вовсе пройти мимо, но внезапно остановилась. Единорог не поворачивала головы, но чувствовала справа негатив.

— Сиди дальше за высокими стенами и поджимай свой хвост, надеясь, что кто-то за тебя всё сделает, — Эппл не поднимала головы, говорила тихо, но с таким презрением, которого никогда в ней не было. — Мне мерзка одна только мысль, что там, за барьером, погибают пони, которые посланы по крупицам собирать любую полезную информацию. Если тебе всё ещё дороги те, кто не с нами сейчас, кто от нас отказался, можешь идти под крылышко к Принцессе «Дружбы». Как мы прекрасно знаем, она неплохо устроилась подле Шторма.

В сторону одной из комнат возобновился цокот. Рэрити застыла от шока, а сердце пропустило несколько ударов. Она немигающими глазами несколько секунд пялилась в стену напротив, находясь в шоке от услышанного, но всё же успела сформулировать внятный ответ, пока пони не ушла. Она резко разворачивается, говорит уже громче из-за накатывающих эмоций:

— Мы не знаем всего, Эпплджек! Могло случиться всё, что угодно! Я сомневаюсь, что в Кантерлоте знают правду, чего уж говорить о нас в изоляции от всего мира. Твайлайт — наша подруга, которая находится в беде. Вдруг она вынуждена была принять такое решение? Кому как ни тебе, отвечающей за Правду, это знать? — попыталась всё же вразумить подругу единорог. А та стояла к ней спиной, уже подошедшая к дверям.

— Правда в том, Рэрити, что Твайлайт ещё до Шторма перестала быть нашей подругой. Если конкретно, то с момента становления принцессой, — она не желала более продолжать это разговор. Довольно массивные двери захлопнулись и тишина вернулась. Она могла легко выдать незримого наблюдателя произошедшей сцены, но, слава всему, что только осталось в этом мире, он смог улизнуть до того, как кто-то вышел в коридор и заметил его.

Санбёрст и так жутко опаздывал, они должны были встретиться в Шайнинг Армором в кабинете для совещаний ещё двадцать минут назад. Вообще, он должен был так же позвать с собой трёх пони, но застав их не самую приятную беседу, решил, что уже не имеет смысла что-то им объяснять. Главное — не дать им наворотить дел.

Пройдя несколько коридоров, стала слышна музыка с улицы — пони разгоняли тоску и старались сохранять бодрость духа. К тому же, большинство верило, что они смогут выстоять и победить. Где-то раздавался смех жеребят, бегающих друг за другом. Из-за синеватого оттенка купола, всё вокруг приобретало более холодные оттенки, но не становилось менее ярким и сияющим, наоборот, света была больше. Это помогало против мрака.

По пути к правителю Кристальной Империи, он встретил одну из служанок, приглядывающих за малышкой-принцессой. Она тоже спешила, видимо, чтобы сменить свою коллегу и дать ей отдохнуть. С тех пор, как Каденса была обращена в камень, её дочурка стала более капризной и упрямой, но, благо, в последнее время её поведение стало чуть умереннее. Единорог не хотел думать, связано ли это с родственными узами кобылок, ведь вполне возможно, что жеребёнок интуитивно чувствовал, что с одним из родитей произошла беда, а после и вовсе смирился. Он бы и не думал, но столь тревожную теорию выдвинул Шайнинг Армор, обеспокоенный её состоянием.

— Они настроены против нас, хотят начать действовать сами, — слёту оповещает Санбёрст, проходя к массивному столу с кучей карт и писем.

— Пускай, — коротко комментирует правитель, продолжая рассматривать планировку Кантерлотского замка.

— А если они полезут на рожон? Ты ничего не собираешься предпринимать в их отношении? — удивление на мордочке было минутным, изменившись в непонимание. Он-то думал, что это будет большой проблемой на их пути.

— Из некоторых источников мне известно, что на самом деле происходит в Кантерлоте. Не уверен, можно ли доверять этой информации полностью, но никаких доказательств её ложности нет. Твайлайт действительно жива, находится в замке, служит Шторму, но лишь для прикрытия. У неё нет магии, но есть некоторые союзники, — он поднял голову на друга, и в глазах его было столько надежды на то, что эти слова — правда. Среди всей этой клеветы в сторону сестры, он и сам потихоньку начал в ней сомневаться. — Ты понимаешь, что это вкорне меняет дело? Мы можем попробовать связаться с ней, наладить сеть сообщений прямиком из логова Шторма. Если у нас получится, то мы сможем его одолеть, — лёгкая улыбка, приподнятое настроение духа, радость в голосе — всё говорило о том, что появилась новая надежда, реальная возможность всё завершить. Карандаши, управляемые магией, метнулись делать пометки на картах. — Всё, что нам нужно, это поддерживать связь и ждать подходящего момента, — его собеседник разглядывал иллюстрированный план того, как должен происходить захват. В целом, всё было не так уж и сложно, но придётся полагаться на счастливый случай, чтобы произошло такое стечение обстоятельств. Это был хороший план, но не везде надёжный, оттого сеялись сомнения относительно всей этой затеи. — Если Рэрити, Рейнбоу и Эпплджек действительно собираются действовать самостоятельно — пускай, это только поспособствует плану. Хотят устроить бунт, собрать пони и отправиться на Шторма? Флаг им в копыта, мы уже сделали слишком много, чтобы удержать их на стороне благоразумия.

— Надеюсь, всё будет так, как ты говоришь, с успехом на нашей стороне…

Поначалу, когда она проснулась, всё было хорошо. Довольно долгий по последним меркам сон явно пошёл ей на пользу, она даже позволила себе понежиться в кровати несколько лишних минут, а после быстро надела броню и, не церемонясь, вышла из комнаты. Раз принцессы не было на кровати, значит та уже встала, а Граббера разбудить не страшно, он и так спит больше их двоих вместе взятых. Так и оказалось — Твайлайт сидела за письменным столом, Граббер ворчал на кресле из-за того, что его разбудил цокот копыт. Его возмущения быстро прервал урчащий живот, поэтому ёж как можно скорее скрылся за дверью, уйдя на поиски вкусностей.

— Ты можешь идти ещё поспать, у тебя уставший вид, — подойдя к столу, сказала Шедоу. Она окинула взглядом уже проверенные бумаги, коих было довольно много. Видимо, аликорн уже прилично тут заработалась. Поэтому, без малейшего зазрения совести она магией убрала готовые документы со стола в аккуратные стопочки и распределила по ящикам, а те, что остались, отправила ближе к краю, чтобы глаза не мозолили. А когда принцесса, вопреки совету, протянула копыта к стопке, то единорог перенесла их на тумбу у стены.

— Я не хочу спать. Зачем зря тратить время, если я могу сейчас всё доделать? — чуть возмутилась Спаркл, но весь настрой спорить пропал под скептичным взглядом. А когда Темпест подняла правую бровь, весь её вид так и кричал: «Это ты не хочешь спать? Ты себя вообще видела?».

— Хорошо, не спи. Всё равно скоро будет завтрак, Граббер уже наверняка на кухне. Так что в любом случай никакой работы, — она еле сдержалась от пары пылких реплик, которые явно не пошли бы на пользу их общению. Но просто подобное халатное отношение к себе попросту возмущало. Ладно она — воин, она приспособлена к нагрузкам, но не молодая принцесса.

Последующие несколько минут прошли в молчании, пока Шедоу немного подготавливала стол к трапезе, накрыв скатерть и расставив посуду и приборы. Магия была уже стабильна, не сбоила. Всё благодаря постоянным тренировкам и некоторой помощи Твайлайт, которая делилась своими теоретическими знаниями и воспоминаниями о практическом применении некоторых заклинаний.

Лёгкая улыбка тронула её губы. Она в который раз поймала себя на мысли, что не жалеет ни о чём с тех пор, как помогла принцессе. И если бы перед ней снова поставили выбор, то он бы пал на Твайлайт. Она определённо стоила всех свеч. Рядом с ней трудно было не позволить себе мечтать о лучшем будущем, а в их положении подобные мечты — роскошь.

— Темпест, — голос серьёзен, словно она готовила её к чему-то, уже было собиралась продолжить, но опустила глаза на долю секунды и уже обычным голосом сказала то, что явно не планировала, — я тут пока документы просматривала, наткнулась на одно постановление об изъятии артефактов, представляешь, — некоторая неловкость повисла, но не более. Темпест очень хорошо чувствовала, что не это должна была услышать. Тогда почему Твайлайт передумала говорить? В любом случае, она не хотела допытываться, решила дать ей время самой собраться с духом и заговорить.

— Не удивительно, хоть Шторм и захватил большую часть Эквестрии, он опасается бунта. Вот и подстраховался.

Особого развития эта тема не получила в дальнейшем, завтрак прошел за более нейтральными разговорами, под конец сменившись некоторыми соображениями по поводу того, как можно связаться с Кристальной Империей. И пускай они все говорили непринужденно, Темпест чувствовала некоторое напряжение, исходившее от Твайлайт. Был ещё один намёк на то, что она хочет что-то сказать, но увы этого не произошло. Она вновь перевела тему, оставшись наедине со своими мыслями. Это сбивало с толку, ведь единорог думала, что что-то сделала не так, раз Спракл всё не может ей довериться.

И эта ситуация, вкупе с непонятно откуда взявшейся тревогой очень мешала сконцентрироваться. Магия внутри была неспокойна, а интуиция подсказывала неладное, но что могло пойти не так? Они не оставляют следов, работают аккуратно. Да, произошёл тот инцидент со Штормом, но всё вроде поутихло. Мерзкий голосок внутри нашёптывал, вгонял в непонимание, а навязчивое слово крутилось в мыслях: «Готовься…».

Глава 15

Комментарий к главе с Книги Фанфиков:
Довольно небольшая глава, по сравнению с последними, но и нужное количество ждунов не набралось.
Я просто не хочу затягивать опять проду, подогреваю вновь интерес читателей. Изначально хотела написать очень много, но потом поняла, что переломные моменты случаются быстро и неожиданно. Поэтому, пуская данная часть мала, но её значимость огромна)))) Да и вообще, считаю, что это — самый подходящий формат для данной главы. Нагромождать его бессмысленно.

Под конец дня, когда заходящее солнце уже окрашивало небо в тёплые цвета, терпение Шедоу иссякло. С самого утра она наблюдала за неловкостью и некоторой скованностью Твайлайт рядом с ней. Конечно понятно, что сейчас, когда они довольно сильно продвинулись к своей цели, Принцесса просто боялась допустить ошибку, или просто переживала, что независимо от всех их стараний что-то пойдёт не так.

— Принцесса, если тебя что-то гложет, то… — Темпест осеклась, поймав себя на мысли о том, кто она такая, чтобы предлагать Спаркл изливать душу. Да, у них были моменты, когда чувства — через край, и нужно выговориться. Просто тогда это касалось конкретно их обеих. Сейчас же было непонятно, вызвано ли подобное поведение непосредственно Шедоу. Но отступать было поздно, — можешь выговориться мне. Должную поддержку окажу навряд ли, но выслушать смогу.

Аликорн замялась, не ожидав подобного разговора вот так спонтанно. Всего мгновение назад она пролистывала принесённые Темпест книги из библиотеки. Да, она весь день пыталась подловить момент для разговора, поэтому была весьма задумчивой и осторожной. Не удивительно, что подобное заметила Шедоу. Главное, чтобы только она, а то ещё заподозрят чего.

— Я н-не понимаю, о чём ты, — попыталась уйти от разговора Твайлайт. Не то время, не так, нужно ещё немного подождать, слишком рано! На несколько секунд даже нахлынула лёгкая паника, но сошла на «нет», стоило ей взять себя в копыта. В конце-концов этот разговор рано или поздно состоялся бы.

— Не глупи, — кратно, но строго ответила ей единорог, сев рядом на небольшой диван. Этим она ещё больше показала, что намерена во всём разобраться и как можно скорее.

На некоторое время повисла тишина, что аж было слышно, как за пределами кабинета, чуть дальше по коридору болтают двое слуг. На небольшую секунду магия всколыхнулась внутри, или это была развившаяся интуиция, но в любом случае нечто предупреждало её об опасности, при чём ещё сильнее, чем утром. В сознании возникла картинка подслушивающего стражника с охапкой бумаг в лапах. Она не удержалась от того, чтобы встать и проверить, действительно ли это так, но в коридоре, кроме слуг, заходящих за угол в самом конце, никого не было.

— Что-то случилось? — взволнованно спросила Спаркл, наблюдая за тем, как кобылка усаживается обратно к ней. Подобное внезапное поведение немного удивило её, но потом принцесса сама вспомнила, что магия в некоторых случаях улучшает интуицию. Мало ли, что там могло привидеться Темпест.

— Всё в порядке, возможно небольшая паранойя. Мы всё ближе к цели, нужно быть осторожнее, — выдохнула та, и посмотрела на собеседницу. — Ты мне, кажется, хотела что-то рассказать? — невзначай напомнила она, при этом сделав самый непринуждённый вид.

— Ладно, — смирение в голосе предвещало долгий монолог. По крайней мере так показалось Темпест, — в общем, дело в том, что я хотела с тобой поговорить о произошедшем в Доме для жеребят. Я не слышала твоего разговора с тем мальчиком, но по тебе было видно, словно… что-то случилось. И я просто беспокоилась о тебе, не знала, как лучше начать эту тему, вдруг она очень болезненна для тебя. Ты ведь с детства одна… И я прекрасно понимаю, что для тебя это всё ново. Тогда мне и пришла мысль: «Хей, Твайлайт, да она же почти всю жизнь прожила с чувством презрения к пони. У неё толком и друзей не было. Возможно, она хочет обсудить свои чувства, но попросту из-за привычки продолжает всё держать в себе. Каким ты будешь другом, если оставишь её наедине с этим непониманием и новыми эмоциями?». Я хочу помочь, Темпест, — на этих словах единорог, до этого смотревшая куда-то в пустоту, обернулась к принцессе и встретилась с ней взглядом. — Если ты, конечно, позволишь.

Сама Темпест обдумывала, как объяснить всё принцессе. Она была готова услышать огромный монолог с исповедью, но самой что-либо рассказывать — нет. И ей правда хотелось поделиться тем, что она осознала, но не видела смысла в длинных рассуждениях и объяснениях. К тому же, она чувствовала, что вот-вот должно произойти что-то важное для них обеих.

— Весьма сложно будет объяснить, что тогда произошло. Просто тот жеребёнок, похоже, оказался помудрее меня. Тогда, после договора с Штормом о твоём «сотрудничестве» с нами, я сказала, что пошла на всё это, потому что хотела изменить всё в лучшую сторону. Я попыталась поверить тебе, что не все пони столь ужасны и… ты была права. Теперь у меня ещё появились причины помогать тебе. Например, вернуть мир тем пони, которые его действительно заслуживают, кто не совершал зла.

— «Вернуть мир тебе, моя Принцесса» — заменило сознание

— Тогда ты сказала, что твоим поводом свергнуть Шторма является желание изменить мир. Сейчас, что один из поводов — вернуть мир тем, кто его заслуживает. Но, я так понимаю, есть ещё одна или несколько причин? — не унималась Твайлайт.

— Да, есть кое-что ещё, — туманно ответила Темпест. Аликорн словно прочитала её мысли и теперь подводила её к тому, чтобы всё выложить как есть. Или она действительно до сих пор вообще не подозревает. Противоречивые желания копошились внутри, и было непонятно, приятно ли это чувство. Оно было новым, словно сотканным из уже знакомых. Ярче всего было предвкушение от того, что может произойти, расскажи Шедоу правду. Почти наравне с ним — страх от незнания исходя этого разговора. Усугублял ситуация огонёк тёплых чувств к сидящей рядом пони, который буквально рвался наружу, да с такой силой, что грудная клетка начинала неприятно ныть. Хотелось одновременно сейчас всё-всё рассказать и скрыться куда-нибудь от этих пытливых фиолетовых глаз, промолчать, скрыть. — Твайлайт, будет глупо отрицать то, что я привязалась к тебе. Наверное, сейчас больше всего я хочу, чтоб ты вновь стала свободной, как бы эгоистично это ни звучало по отношению к остальным пони.

— Нет ничего эгоистичного в том, чтобы желать лучшего своему другу, — с лёгкой горечью попыталась её успокоить аликорн.

— «Просто другу, ну конечно же» — с издёвкой про себя добавила Твайлайт. Она друг, на большее она рассчитывать не может, не от Темпест, которая пусть и старается разрушить каменную стену вокруг себя, но порой всё равно прячется за ней.

— «Ну конечно же… просто другу» — с иронией подумала Темпест. Она друг, нельзя рассчитывать на большее, особенно после всего, что она сделала. Твайлайт заслуживает лучшего.

Никто не спешил сменить тему или продолжить старую. Обе сидели в своих размышлениях, обдумывали услышанное и сказанное. Не только за этот вечер, но и за все прожитые вместе дни. От некоторых воспоминаний дышать становилось труднее, настолько сокровенными, дорогими они были. Они искали наиболее подходящие слова, чтобы достаточно точно объяснить свои чувства и одновременно, в случае полного провала, суметь сменить разговор, придав признаниям иные значения.

— Я довольно сильно привязалась к тебе, Темпест, — неожиданно даже для себя выдала аликорн. Темпест видела эту слабую, словно горькую улыбку, грустный взгляд, и не понимала, что не так. А ещё голос, с нотками печали. Твайлайт сожалела об этой привязанности, или всё совсем иначе? Стоило рискнуть, другого шанса не будет.

— Я тоже, Принцесса, — Твайлайт опустила голову. Могло показаться, что она огорчена услышанным, а вот до Шедоу начинало доходить происходящее. Она почти была уверена, что догадалась… — Открывай глаза-а-а, мы не в стране чудес, проснись, — она вспомнила свои старые слова и поняла, что кое-что в них стоит изменить. Перед тем, как продолжить, она коснулась копытом щеки Спаркл, позволила себе проявить немного нежности, подняла мордочку пони. Теперь они смотрели друг на друга, ближе, чем при предыдущей встрече глазами. У сиреневой пони аж внутри всё зашевелилось от приглушенного голоса Темпест, напевающей старую песню. Но уже без угроз и подчинения, скорее, это было мягко, — но ты можешь всё исправить, сделать мир другим… Знаю, что можешь, просто… прозволь… — слава давались трудно, но она и не расчитывала, что будет легко, — быть рядом, помочь тебе.

— Тебе не нужно разрешение, потому что я хочу сделать другой мир вместе с тобой, — ещё тише ответила Твайлайт, почти шепотом. Сердце трепыхало в груди, а вся мордочка пылала от смущения. Мир сузился до двух пони, сидящих на диване, открывающих друг другу свои души, но при этом вокруг них словно было огромное пространство с оглушительным эхо. По крайней мере, Твайлайт так чувствовала. И пускай говорила еле слышно, ей казалось, словно она кричала всему миру.

Принцесса хотела сказать что-то ещё, но не успела — в рёбрах приятно защемило, дыхание оборвалось. А ещё, она чувствовала чуть прохладные губы Темпест на своих, и от осознания того, что это происходит наяву, все мысли сбивались в кучу. Копыто находившееся у неё на щеке, переместилось на затылок, но сама пони не спешила углублять поцелуй, давала Твайлайт выбор. После нескольких секунд отсутствия какой-либо реакции, она сама отстранилась, поняв, какую ошибку совершила.

— » Как я вообще подумать могла, что она испытывает ко мне что-то… — Темпест хотела уже уйти, как можно дальше, чтоб больше не попадаться на глаза принцессе, но та слишком быстро сообразила о её намерениях, поэтому поспешила остановить. Самым лучшим решением показалось просто обнять её, зарывшись мордочкой в гриву.

— Прости, это… было неожиданно, — скомкано попыталась объяснить Спаркл, но мысли путались, а чувства внутри бушевали. Нужно было срочно сказать что-то, что не оттолкнёт Темпест, а лишь будет ответом на взаимность. Но что, когда язык словно онемел, а слова застряли комом в горле? Решено было отключить мозг и дать волю говорить своему сердцу. — И я тебя.

Первой не выдержала Твайлайт. Сразу после своих слов она почувствовала, как шерстка на щеках становился влажной от слёз, но при этом хочется смеяться, громко и искренне. От радости. Больше ничего и не надо было. Всё и так понятно теперь для обеих. Не нужно долгих разъяснений. Это «и я тебя» было вместо сотен слов, в нём было всё, чего не передать влюблёнными одами. Да и вообще теперь слов не надо было. Темпест наконец очнулась от мимолётного ступора, почувствовала на себе тяжесть такой родной пони, влагу на загривке.

Треск. Треск! Треск-треск-треск!!!

Внутри словно что-то сломалось, упал небывалый груз страха. Она поспешила обнять свою Принцессу в ответ так, как хотела с самого момента осознания своей тяги, сильнее прижимая к себе, словно она уже может куда-то деться от неё, но всё же через пару секунд ослабляет хватку, боясь навредить почти зажившим крылья. Но никто не спешил отстраняться. Они чувствовали сердцебиение друг друга, готовы были просидеть так очень долго, забыв обо всём вокруг, но нельзя, не сейчас. У них миссия и…

— «Готовься!» — прошелестело в голове, как это было утром. Темпест напряглась, прислушиваясь к интуиции, но прежде, чем, что она смогла что-то понять, оценить обстановку и прислушаться, Твайлайт сказала уже уверенным голосом:

— Мы сможем свергнуть Шторма, вернуть мир в Эквестрию, и быть… — закончить она не смогла, потому что за дверью. ведущей в коридор, что-то упало, прошелестело, затем послышались быстро удаляющиеся шаги. Шедоу сорвалась с места выбежав из кабинета. На полу перед ней разлетелись бумаги, вроде очередная документация, а по коридору был слышен бег удаляющегося стражника. Переглянувшись со Спаркл всего на секунду, чувствуя, что всё рушится, словно карточный домик, она бросилась вслед за тем, кто их подслушивал.

Глава 16

— Ваше Величество, всё было под контролем. Я не стану отрицать того факта, что пленница пыталась меня завербовать, но в свою защиту скажу, что ей известны планы повставнцев. Я лишь.

— Молчать! — посох в руках шторма заискрил синими молниями. Если бы не магический треск, то можно было бы услышать скрип сжатых челюстей.Его буквально распирало от гнева, который чувствовался в прищуренном взгляде, взъерошенной шерсти. — Второй прокол, капитан. Скрывать от меня столь важную информацию всё это время — крайне неразумное решение.

— Моей целью была создать полную иллюзию того, что у неё есть возможность склонить меня на сторону мятежников. Раньше Вы позволяли мне действовать свободно, главное — результат. И он есть. Был бы ещё лучше, но она уже ничего не скажет, — Шторм молчал, обдумывая услышанные слова. Была доля логики в словах единорога, она не раз доказывала свою преданность… Темпест, заметив, что у неё есть шанс сохранить доверие короля и магию, начала выкладывать козыри. — В Кантерлоте есть группа повстанцев, которые собираются организовать нападение, с целью свержения Вас с трона. Они считают, что я, вместе со своим помощником Граббером, который выведывает у них информацию, на их стороне.

Шторм сидел в раздумьях. Ему действительно было не так уж и важно ранее, какими способами Темпест выполняет его приказы. Результат всегда был превосходным. Беспристрастная, наполненная ненавистью ко всем пони, идущая по головам, она всё такая же холодная, как и ранее. Он понимает, что мог бы сейчас лишиться своего самого главного и сильного союзника, просто поддавшись параноидальным мыслям о предательстве. Бред… Или же были причины?

— Есть ещё кое-что крайне важное, — она решила пойти на огромный риск. — Пока я втиралась в доверие к к ней, мне удалось узнать, как преумножить ваши силы.

— Продолжай, — после недолгой паузы ответил Шторм, его заинтересованность росла с каждым словом. Азартный блеск в глазах служил тому доказательством.

— Помните, до нас доходили слухи о пятом аликорне, но за всё это время он или она себя никак не проявил. Так вот, причиной тому послужило то, что этот аликорн ещё жеребёнок.

— Это невозможно, — перебивает король, — и ты это прекрасно знаешь. Аликорнами становятся, а не рождаются, — он уже было начал терять всякий интерес и собирался огласить своё решение по поводу неё и Твайлайт, как Темпест продолжила, вопреки намёку прекратить нести бред.

— Дочка Императрицы Каденс и Императора Армора. Об этом мне рассказала Спаркл. Кристальная Империя не хочет пока что нападать или проявлять любую другую активность, потому что не собирается рисковать своей наследницей. Они боятся за неё, и этот страх обоснован. Смею предположить, что как только мы вторглись с армией в Эквестрию и победили всех принцесс, разговоры о рождённом аликорне прекратились, чтобы не привлекать наше внимание. У меня есть ещё некоторая информация, но она уже возможно не столь правдива и подкреплена фактами. Я могу вам рассказать прямо сейчас всё, что смогла узнать за время наблюдения за принцессой, а могу к утру оформить всё в форме полного доклада, с предполагаемой… — никаких воплей, злобного смеха или разряда магии прямо в тело. Просто поднятая лапа, как приказ замолчать.

Если у Кристальной Империи действительно остался аликорн, к тому же их наследница, значит они не сдадутся просто так. Неизвестны силы ребёнка, насколько она вообще способна колдовать. К тому же, слишком тихо в последнее время, вполне возможно, что Империя набирается сил, а повстанцы в Кантерлоте готовят очередное нападение. Они уже раз ошиблись и поплатились за это, надеясь одержать быструю победу.

— Я достаточно оставался в неведении. Выкладывай всё, что у тебя есть важного, даже если это не подтверждено, — он не смотрел на единорога, вперив взгляд в карту Эквестрии на столе справа от трона. Он смотрел на изображение дворца Кристальной Империи, словно там скрывался ответ на все интересующие его вопросы.

— Из самых важных у меня только две новости. Первая очень неоднозначна. Спаркл единожды обмолвилась о каком-то существе, которое способно помочь в свержении Вашего Величества, но это было ещё в самом начале моего за ней надзора, она сразу замяла тему и больше не отвечала на вопросы, связанные с этим существом. Я надеялась узнать о нём побольше, но уже навряд ли она что-то скажет. Вторая основана больше на моих догадках. Совсем недавно она сказала такую фразу: «Благо хоть остальное у него захватить не получится». Я тогда не совсем поняла, о чём она говорит, но постепенно ко мне стала попадать информация о нахождении во этом замке некого портала, — Темпест понимала, что нужно вновь заручиться доверием Шторма, чтобы его одолеть. На войне не обходится без жертв, а если эти самые жертвы для достижение победы малы, то не стоит упускать шанс. — После анализа всей собранной мной информации, смею предположить, что Ваше зеркало, которое было найдено в одной из комнат, является порталом в другой мир. Точнее, являлось. Сколько бы раз я ни пыталась его активизировать — бесполезно. Вполне возможно, это дело копыт зеркальных мастеров. Они знали о нём, но не хотели, чтобы такой мощный артефакт Вам достался, поэтому заменили его, — она понимала, что скорее всего обрекает невиновных пони на смерть. Конечно, был шанс, что она что-нибудь придумает, но в случае провала она отнимет чужую жизнь.

— Арестовать, попытать пару дней, ничего не скажут — казнить. Да и если скажут, всё равно казнить.
— Публично, я так полагаю? В назидание остальным?

— Да, пожалуй, можно и публично, — как само собой разумеющееся отвечает Шторм. Он всматривается в бесстрастную мордочку Шедоу, готовится продолжить фразу. И пускай только хоть один мускул дрогнет, он всё поймёт. — Принцесса пускай тоже присоединится к ним.

— Вы подразумеваете превращение в камень или именно смерть? Чтобы я знала, отдавать приказ готовить плаху или не стоит.

— Второе, — отчасти Шторм рад, что Шедоу абсолютно никак не отреагировала на его приказ, он оставался по-прежнему уверен в ней. Но порой подобная отрешенность от чувств пугала.

— Стража, — позвала Темпест, — арестовать пони, которые работали над зеркалом Его Величества Шторма. Послезавтра на закате будет проходить казнь этих изменников и свергнутой принцессы. Приготовьте главную площадь, установите плаху и удвойте патрули на улицах, независимо от их расположение. Каждый переулок должен осматриваться, чтоб у повстанцев не было и малейшей возможности вмешаться. Выполняйте.

Король ждал. Продолжал невзначай высматривать любые признаки лжи Темпест, хотя и понимал, что у неё не было никаких причин менять сторону. Она ненавидела пони, хотела отомстить за свои страданий каждому, к тому же он вернул ей возможность колдовать. Наверняка все сомнения были навеяны глупыми доносами глупых стражников, которых темпест не просвещает в свои планы.
— Они все вместе взятые не сделали для меня столько, сколько Вы, Ваше Величество. Я понимаю, мои слова могу ничего не значить, но я приношу свои извинения и признаю, что ошиблась, не рассказав Вам о своём плане.

Темпест в свою очередь понимала, что Шторм, по сути, действительно сделал ля неё крайне много. И сложись бы всё другим образом, она бы продолжила служить ему верой и правдой. Вина мертвой хваткой оплетала горло, ведь она, Темпест, единственная, кому Король мог доверять свои секреты. Но выбор сделан уже давно, отступать поздно. И пускай он дал ей много, это не перекрывает факт: он никогда бы не рискнул своей жизнью ради неё, не стал бы помогать безвозмездно. И единственное, что в будущем для него она сможет сделать, это выбить справедливое наказание. Если у них конечно всё получится…

— Допрос отложим на завтра, вы свободны, капитан, — безразлично отвечает он.

— С Вашего дозволения я бы прямо сейчас поговорила со Спаркл. Пока она находится в состоянии шока, возможно, у меня получится убедить её, что я всё ещё на их стороне. Завтра же боюсь она ничего уже не скажет, особенно когда увидит тех двух пони, — маленькая, но всё же надежда теплилась внутри. Если она сможет сегодня поговорить с Твайлайт, то… Она не знала, что именно должно произойти, но чувствовала необходимость увидеть кобылку.

Шторм просто махнул лапой в дозволительном жесте, уже даже скупясь на слова. Темпест понимала, что безразличие, которое охватило его к концу разговора — фальшивое. Потому что даже когда за ней закрылись массивные двери тронного зала, она продолжала чувствовать, словно за ней кто-то наблюдает. Конечно это скорее всего было какое-то заклинание, с помощью которого Шторм решил проверить на честность своего капитана. Пока она шла до темницы, ощущение стороннего взгляда на затылке не пропадало ни на секунду, да и к нему прибавилось сожаление, что так мало времени было уделено телепатии. При должной практике она смогла бы незаметно передать Твайлайт основную информацию, но теперь придётся выкручиваться тем, что имеется.

Темница встретила её хохотом стражников. Двое монстров стояли у одной из камер и явно злорадствовали, при чём один из них явно тешился над разбитой принцессой: — «Глупая, доверчивая пони. Какие же вы все тупые. Это же надо было, пытаться вербовать нашего капитана». Возможно, они бы наговорили ещё много чего, но второй заметил вошедшую Темпест и пихнул напарника локтём. Оба стали в ровную линию перед неё, отдавая честь.

— Вон из темницы. Вернётесь, когда дам команду, — сухо приказала единорог. Когда стражники быстро ретировались подальше от камеры, Шедоу взглянула на кобылку за решеткой. Та уже снова была опоясана металлическим обручем. Был шанс передать всего одно слово, чтобы это не было замечено Штормом, стоило подбирать с умом. Счёт шел на секунды, Твайлайт уже смотрела на неё некоторое время и не понимала, что говорить и как себя вести. «Ложь» — подходило лучше всего. Теперь главное — чтоб аликорн сообразила действовать наоборот. — Всё хорошо, я убедила Шторма, что я всё ещё на его стороне. Можешь не переживать…

— Это ведь ложь, — Твайлайт, как бы прощупывая почву, сделала предположение. Одобрительный блеск в глазах Темпест подтвердил её догадки. — Ты лгала с самого начала.

— Твайлайт, — спокойно обратилась Темпест. Она словно видела вживую, как Шторм наблюдает за их диалогом со своего трона.

— Ваши стражники ничего не умеют держать за зубами, ты знала? Любят потрепать языком. Они меня уже обрадовали тем, что двух пони, занимающихся зеркалами, скоро казнят. И меня вместе с ними… Я ничего тебе не скажу больше, можешь уходить.

Скорее всего, Шедоу никогда себе не простит того, что собирается сделать, но это необходимо для подкрепления их общей лживой игры. Осталось только решиться. Раз. Замок на решетке открывается. Два. Она входит внутрь. Три. Магией впечатывает принцессу в стену, смыкая кольцо лазурной дымки на шее. Та хрипит, пытается воздуха глотнуть. Потерпи, так нежно, прощение будет вымолено потом, когда пони вновь станут свободными.

— У тебя есть возможность сохранить свою никчемную жизнь. Всё, что для этого нужно, просто рассказать всю информацию о портале в другой мир и о том существе, про которое ты как-то обмолвилась мне. Мол, оно способно помочь свергнуть Шторма, — она ослабила магию, чтоб пони смогла дышать. Фиалковые глаза были наполнены страхом. Темпест придвинулась вплотную к пленнице, так, что их мордочки почти соприкасались друг с другом. Она начала шептать на ухо Твайлайт нарочито-ласково. — Ну же, принцесса, неужели это так трудно? Ай! — Темпест отскочила на добрый метр назад, при этом шипя от боли, словно змея. Укус за ухо, как жест сопротивления, был неожиданен. Маленькая месть за использование магии, которая простительна. — Ничего, я посмотрю, как ты завтра будешь молчать во время «допроса».

— Капитан, всё в порядке? — послышалось от входа в темницу.

— Да, можете возвращаться на пост.

Твайлайт надеялась, что поступила правильно, что она именно так поняла поданный ей знак. Как-то не особо хотелось думать о том, что произойдёт в ближайшие два дня, но она была готова. Ещё до прихода Темпест, когда стражники глумились над ней и рассказывали про скорую казнь, она решилась сделать максимум, даже если придётся умереть. Правда, она понятия не имела, что можно сделать в её положении, но это не так уж важно. Стоило морально приготовиться к следующей встрече с Темпест, ведь если она правильно поняла, ничего не будет понарошку. «Верь мне» промелькнул в сознании голос. И она ведь правда верит. Только вот у страха глаза велики, и как бы ни хотелось успокоиться, тревожная дрожь пробивала всё тело, а предательские слёзы наворачивались на глаза. Нельзя. Не сейчас. Нужно собраться с духом и гордо принять всё. А если они доживут, вот тогда она даст себе право проявить немного слабости. Если может Темпест, то чем хуже она?

Как только она вышла из темницы, пропало ощущение чужого взгляда, поэтому позволила себе отправить еще одно послание, но тоже короткое, на всякий случай. Ситуация была просто поганая. Она понимала, что Твайлайт придётся пытать, возможно, пока та не отключится. На сколько хватит эту хрупкую пони? Темпест надеялась на меньший промежуток времени, потому что для неё самой это будет пытка. Граббера в кабинете и комнате почему-то не оказалось, что было крайне странным явлением. Оставалось надеяться, что к ночи он вернётся. Ей нужен тот, кто на их стороне.

Она садится за свой рабочий стол, смотрит в некоторые неподписанные документы и понимает, что не понимает смысла написанных там слов. Буквально за несколько часов она возможно сломала несколько жизней: подставила невиновных мастеров, надеясь оправдать себя малыми жертвами для такой большой войны; поставила под угрозу Граббера и Твайлайт, ведь неизвестно, что будет с её помощником, если их обман раскроют, а про Спаркл вообще молчать надо. Пожалуй, одна из немногих, кто действительно не заслуживает всей этой нелёгкой участи, свалившейся на плечи.

Внезапно, решимость положить правлению Шторма конец наполнила её. Она встаёт и идёт к книжному шкафу со своей мини-библиотекой книг с заклинаниями. Несколько штук сразу отправляются на стол, ещё несколько открываются на «Содержании», а после тщательного ознакомления с клавами, ещё парочка присоединяется к уже отложенным. Сейчас она в ускоренном темпе возьмётся за изучение всех заклинаний, которые только могут ей пригодиться, как только вернётся Граббер, они разберутся, как свящаться с повстанцами и организовать переполох во время казни, чтобы освободить Твайлайт и двух пони. И у них не будет момента свергнуть Шторма лучше, чем послезавтра вечером.

Она смотрит на небольшой ларец на тумбочке, рядом с креслом Граббера. Если она решится использовать то, что там внутри, какие стоит ожидать последствия? Сможет ли она вообще активизировать зеркало без помощи кого-то из аликорнов, есть ли вообще хоть какие-то записи о том, как оно работает? И получится ли там найти сторонников? Сейчас важна любая помощь. Вполне возможно, информация есть в дневнике Твайлайт, который вскользь читала Темпест. Там ведь были вообще все записи и наблюдения принцессы. Если у неё получится попасть в другую эквестрию, то как искать некую Сансет Шиммер? Слишком мало времени на выполнение всего, о чём успела подумать Шедоу, но она сама в этом виновата. Стоило быть осторожнее, у неё ведь было предчувствие столь отвратительного исхода событий.

Не стоило терять и без того драгоценное время, она решает посвятить пару часов в первую очередь изучению заклинаний, да настолько увлекается, что не замечает, как солнце уже полностью зашло и наступила ночь. Она бы наверное и дальше сидела, но в реальность её вернул вошедший Граббер.

— Бегал, фух, передавал послание друзьям нашей принцессы. Ох, такие нагрузки для меня — это слишком… Написал о встрече завтра. Надеюсь они так каждый день ходят, иначе я не знаю, как с ними связаться, — он заваливается на своё кресло и натыкается на недоумевающую Темпест. — Да, представь себе, я сам догадался попытаться дать им сигнал, как только запахло жареным. Не такой уж я и глупый, правда?

Темпест на это лишь по-доброму ухмыльнулась. Окутанный синей дымкой, с полки к ней подлетел дневник Спаркл. Раз некоторые заклинания освоены, всё, что возможно на данный момент для связи с повстанцами сделано, а время ещё при этом осталось, то стоило заняться освоением работы портала в параллельную Эквестрию. Шедоу потёрла укушенное ухо. Наверняка под шерсткой появился синяк, так как с чувством Твайлайт совершила свою маленькую месть.

В какой-то момент её пробирает страх от мысли, что принцессе придётся заново учиться привыкать к Темпест. Да, они обе понимают, что предстоящий «разговор» будет против их воли, они не желают друг другу зла, но ведь на деле всё иначе. От мысли, что кобылка будет дёргаться от каждого прикосновения к ней, внутри всё болезненно сжималось. Пока есть возможность, хотя бы малая, она постарается избежать столь кошмарного исхода, ну или же придумает, как причинить меньше боли.

Если бы кто-то сказал Шедоу, что она будет жалеть пони перед пытками, она бы доказала, ему, что нет в ней жалости. Сейчас же хотелось самой умереть, но не обрекать единственную настолько близкую ей душу на страдания.

Глава 17

Спайк вёл Граббера мимо многочисленных постов стражи, периодически применяя одолженный у Мундэнсер кристалл, который отводил от них лишнее внимание. Шли они быстро, порой переходя на бег, потому что времени было крайне мало, а обговорить план требовалось тщательно. На самом деле, это было действительно большим чудом, что Спайк с поразительной периодичностью проверял, не оставили ли им очередное послание.

Вот впереди уже нужный обветшалый домик, по узкой улочке проверяли порядок четыре монстра, заглядывая в закоулки, провожая подозрительными взорами возвращающихся домой, или выходящих из них пони. Дракон дожидается, пока двое пройдут дальше по улице, а хотя бы один из тех, что позади, отвлечется на что-нибудь. Артефакт не столь мощный, чтобы их вообще никто не видел, поэтому как только самый дальний заглядывает в накрытую покрывалом телегу и проверяет её содержимое, тихонько перебегают к нужному им переулку. Спайк как можно скорее открывает запасной выход, сначала пропускает Граббера, а потом уже заходит сам, запирая дверь на ключ. Хорошо, что они отремонтировали дверь, и теперь она нормально открывалась и не скрипела, иначе бы Граббер попросту не пролез.

В скромной кухне находились три пони: Флаттершай невольно спустилась под стол так, что видна была только верхняя часть мордочки, Мундэнсер скептично осматривала гостя, готовая к подвоху, пусть она вроде и был на их стороне, Пинки с хитрой улыбкой смотрела за Граббером в бинокль из-под стола. Слишком напрягающая тишина била по ушам, поэтому Спайк, чтобы разрядить обстановку, покашлял в кулачок, привлекая внимание.

— У нас не так уж много времени для гляделок. К чему такая срочность? — дракончик прошел к свободному стулу, усаживаясь за стол. Пинки вылезла на свободное место между Флаттершай и Спайком. Оставался свободный стул, как раз для Граббера, поэтому после пригласительного жеста Мун, он присоединился к собравшимся и посмотрел на несколько исписанных листов.

— В общем, дела совсем плохи. Раскрыли нашу принцессу, Темпест пыталась сделать хоть что-то, но единственное, что у неё сейчас вышло, это наврать Шторму с три короба, мол, она на его стороне. Я правда не знаю, как, мне она не рассказывала об их разговоре. Она просто боится, что нас тоже спалят, поэтому старается быть осторожнее. Сейчас она, скорее всего… пытает Твайлайт, — он сам поёжился от своих слов и опустил глаза, было невероятно больно это говорить. Ещё больше не хотелось смотреть на испуганных пони и дракона. — Собственно, вся жуть в том, что Шторм приговорил Твайлайт к казни. Публичной и самой-самой настоящей. Завтра вечером, — он протёр лапками глаза, намокшие от выступивших слёз. — Но это не повод опускать лапы! У нас появился кто-нибудь из союзников?

— К сожалению, лишь немногие откликнулись, — Спайк указал на листы, которые оказались письмами. Пинки немного удивилась его словам, но заметив, что её реакция не повторилась у кого-то ещё, посчитала, что так и должно быть. Наверное, ей просто что-то не рассказали. — Несколько единорогов, способных к применению заклинаний, профильные единороги, в основном специализирующиеся на драгоценных камнях, с десяток пегасов из Клаудсдейла, при чём из них двое — выпускники Чудо-молний. Так же есть пони, просто готовые сражаться, но без особых навыков в этом. К сожалению, с Кристальной Империей мы так и не смогли связаться. Я понятия не имею, что нам теперь делать…

— Не стоит отчаиваться, даже в таком, казалось бы, плачевном плачевном положении, можно кое-что придумать, — единорог магией создала силуэт замка, чтобы было лучше ориентироваться. — Нам даже лучше, что всё будет публично. С большей вероятностью, завтра не будет солнца, Шторм его ненавидит, поэтому для столь желанного зрелища он наверняка нагонит туч. Пегасы будут скрываться в облаках, насколько мне известно, они же могут и контролировать, если так можно сказать, грозовые облака. Уверена, что перед самым началом Шторм что-нибудь скажет, пока Твайлайт будут выводить. Это…

— Кхм, извиняюсь, но тут небольшая поправочка. Казнить будут не только Твайли, но и ещё двух пони, не пытайтесь вникнуть, они — жатва обстоятельств, — перебил Граббер.

— Жертва, они — жертвы обстоятельств, балда, — закатив глаза, поправляет Спайк.

— Да какая разница, они всё равно тоже будут там. Это ведь, наверное, важно?

— Да, это важно… Скорее всего первыми будут эти пони, а в финале — принцесса, — задумчиво отвечает Мун, на мгновение задумавшись. Это усложняло ситуацию. — Вполне возможно, что выведут всех сразу, чтобы Твайлайт перед смертью видела, как умирают её подданные. Нужно застать их врасплох, тут как раз нам помогут пегасы, которые пригонят грозовые облака. Несколько ударов молнии отвлекут ненадолго всех, если получится ещё ударить по площади, то точно привлекут внимание Шторма. В это время можно устроить бунт среди собравшихся в толпе. Да, опасно для гражданских, но скорее всего, это наш единственный шанс. Как раз те из наших, кто мало чем смогут помочь в бою, могут поднять недовольства и попытаться прорваться сквозь стражу. Не смотрите на меня так, я мыслю реально! Хотим хоть чего-то добиться? Тогда, придётся идти на жертвы… Это война, если вы забыли, а не игры в салки, — Флаттершай смотрела на подругу с искренним страхом от услышанного, но глубоко в душе понимала, что она права. Ей было сложно принять нынешний порядок вещей.

— Ты права, Мундэнсер, действовать нужно решительно. Я-я готов идти до конца, — Спайк тоже боялся того, что будет, но ещё больше он боялся за Твайлайт, — поэтому, я уверен, что и все остальные, кто на нашей стороне, это прекрасно понимают, и готовы даже пожертвовать собой. Единороги ведь могут с помощью драгоценных камней создать вспышку света, чтобы нам ещё больше времени выиграть? — утвердительный кивок, полный сохраняемой решимости. — Отлично, тогда под общую шумиху они действуют следующими. В это самое время часть замка должна обвалиться.

— Что? Но… ведь… — тут уже не могла молчать Флаттершай, она резко выпрямилась, уже было готовая что-то сказать, но когда поняла, что все посмотрели в её сторону, вновь стушевалась и прижала ушки вниз.

— Взрыв балкона или башни окончательно переключит внимание Шторма. Если обломки будут падать прямо на площадь, то хочет он того или нет, ему либо придётся отвлечься и использовать магию, чтобы остановить огромные куски камней, либо поджав хвост скроется в замке. В любом случае у нас будет возможность за все эти этапы незаметно подобраться как можно ближе к Твайлайт и освободить её и двух пони. Мун, ты или кто-то из единорогов способен на взрыв такой силы?

— Конечно. И твои слова звучат вполне разумно. Думаю, тут вполне могут продолжить работу единороги и пегасы. Но вот только неизвестно, что для своей защиты может предпринять сам Шторм. Он дурак, но навряд ли круглый идиот. Должен понимать, что такая показуха, как казнь принцессы, не останется без последствий и повстанцы что-то, да предпримут, — единорог всматривается в приютивших друзей, понимает овладевшие ими чувства. Понимает, что, возможно, не все смогут вернуться. — Но этот план — единственное, что у нас есть. Полагаю, времени на раздумья больше нет? — она обращается к осунувшемуся Грабберу.

— Ах, о, точно, я совсем забыл о времени! Иголки мои, пора уже, — он соскакивает со стула и направляется в сторону выхода, забирает с подоконника оставленный плащик и накидывает на себя. Заново проговаривает со Спайком основные части плана. Мундэнсер замечает, что Пинки подозрительно молчала всё время, не выкинув ни единой шутки, а грива её уже не вилась так сильно, да и она сама, словно… посерела.

— Всё в порядке? — конечно, не всё в порядке. Всё ужасно.

— Да, тоесть нет, тоесть, не совсем, просто грустно. Мы всегда со всем справлялись вместе. Но сейчас мы не вместе, разделены, понятия не имеем, чего ждать. Просто, наверное, в такой ситуации даже мне тяжело быть весёлой. Да и правильно ли сейчас веселиться? Я в порядке, правда, просто от мысли о том, что Твайли… что она… с ней может… случиться, и ведь из-за меня, понимаешь? — было непривычно видеть плачущую Пинки Пай, всхлипывающую через слово. Всё, что Мун сейчас могла сделать — это крепко обнять. К ней сразу присоединилась Флаттершай, нашептывающая: «Ты не виновата, Пинки».

— Да, план хороший, — заключает Граббер. Видит, что пони явно не его слушают, а утешают непонятно почему разрыдавшуюся пони. Поэтому обращается всё так же к Спайку, чтобы не их не беспокоить, — я расскажу о нём Темпест, а она уже сможет проследить, чтобы Шторм не сделал что-нибудь, что ему помешает. Наверное. В любом случае, у нас есть ещё поддержка одного довольно сильного единорога! Всё, пора бежать, удачи нам.

По сигналу дракончика, который бросает камень из окна в противоположную сторону, ёж выходи в переулок и перебегает улочку. Стражники на несколько секунд отвлечены созданным шумом, поэтому не замечают проскочившего зверька, у которого при этом магический кристалл. Когда он оказывается в соседнем переулке, то кладёт артефакт под несколько старых ящиков, так, чтобы Спайк видел, где именно потом искать.

Волшебная дымка рассеивается, изображение пропадает, а Шторм зловеще улыбается. Он увлеченно смотрит в сияние кристалла в посохе, явно задумавшись о чём-то. Ему интересно, что на всё это скажет капитан по поводу внезапного доноса.

— С Вашего позволения, Король Шторм, смею предложить их не задерживать, не сейчас. К сожалению, изменник упустил то, что нужно узнать, где конкретно скрываются остальные повстанцы. Пускай они продолжают думать, что Вы находитесь в неведении. И когда они начнут исполнять свой план, им можно подыграть, чтобы абсолютно все крысы вышли из свои нор. А там всех арестовать и казнить на той же площади — дело не столь трудное, — сухо, четко, по-существу. Этого он и ждёт.

— Выполняйте, капитан, одобряю. Надеюсь, вы меня не разочаруете, — теперь Шторм был уверен в выборе приближенного себе лица. Успехи капитана весьма радовали. — И помните, о чём я вам сказал в начале нашего разговора. Держите в курсе происходящего. Прикажите страже вплоть до начала казни особо не препятствовать изменникам, даже во дворце. Ослабьте их бдительность. Можете идти выполнять обновлённые поручения.

— Так точно, Ваше Величество, — капитан удаляется, в спине — словно стержень, осанка каменная, как и выражение на лице. Само совершенство.

Когда дверь, ведущая в темницу отворяется, у стражников пропадает дар речи. Один отходит к стене, пропуская, а второй открывает решетку, ведущую в камеру аликорна. Она лежит на прогнившем сене, свернувшись клубочком, и поначалу не обращает никакого внимания на гостя, но потом понимает, что для единорога шаги стишком тяжёлые, да и стука копыт слышно не было. А когда он начинает говорить, шёрстка встаёт дыбом.

— Ну здравствуй, принцесса, — голос полон сарказма и нескрываемой насмешки над её положением. Темница освещается голубоватым сиянием посоха, поэтому он наслаждается сначала удивлённым, а потом уже полным ужаса взглядом. И пускай она в какой-то момент смогла совладать со своими эмоциями, он-то прекрасно знает, что она боится. Буквально чувствует её страх. Это приносит несказанное наслаждение. — Помнится, ты мне клялась…

— Я ни в чём не клялась такому монстру, как ты! — её магия начинает мерцать в кристалле, словно чувствуя свою полноправную хозяйку, но ничего не происходит.

— Да? Жаль, нужно было тебя заставить ещё больше унизиться. Ничего страшного, сейчас мы это, — посох в его лапе делает круг, концентрирую на конце заклинание, — исправим.

— Я ничего не ска-А-А-А! — тело пронзает острой болью, сердце ускоряется от электрического удара настолько сильно, что несколько мгновений Твайлайт не слышит ничего, кроме невероятно усилившегося пульса. Всё тело сводит от судороги, мышцы каменеют, не способные сделать и движения.

— Не сомневаюсь, что ты ничего не скажешь. Это довольно трудно, когда глотка разрывается от крика, не так ли? — нарочно учтиво уточняет он. Ждёт, когда агония закончится, а то ещё привыкнет от частых ударов или, чего хуже, отключится. Тогда будет совсем неинтересно. — Я ведь действительно сначала поверил, что пони бывают благоразумными, по крайней мере принцессы. Ну, знаешь, способными на повиновение, — ударом вышибает воздух из лёгких. — И ведь я действительно был согласен, чтобы ты могла влиять на жизнь своих дорогих подданных, проявил благоразумие и снисходительность, — она только успевает снелать несколько глотков кислорода, как следует ещё пара ударов, второй впечатывает её в каменную стену спиной. — Но нет, ты решила, что способна противостоять МНЕ! — железное кольцо на рёбрах сужается, возвращается в прежнюю форму лишь когда слишится хруст костей и хрип задыхающейся пони. Она уже готова потерять сознание из-за недостатка кислорода и болевого шока. — Не~ет, нет, моя дорогая, так быстро ты не сольёшься из нашей весёлой игры. Тебе ведь весело?! — ледяной ветер приводит её в чувство, отрезвляя и возвращая к реальности. — Ну же, не молчи. Иначе мне станет совсем скучно, а тебе — совсем больно. Тебе весело, принцесса Дружбы?

Он смотрит на глотающую воздух пони. Она пытается встать, но копыта трясутся от слабости, а мышцы до сих пор деревянные, перед глазами всё плывёт, а голос монстра слышно словно через толщу воды. Но слышно. И она смеется на его слова. Если бы её кто-то видел, то точно посчитал бы, что бедная принцесса сошла с ума, потому что настолько странным, в какой-то степени с нотками безумия и отчаяния, был тот смех.

— Да, мне весело, — хрипит бедная пони, чувствуя металлический привкус во рту. Она уверена, что всё отвратительно не только внутри, но и внешне. Наверняка глаза красные, от лопнувших капилляров, а под шерсткой гематомы и синяки. Но она из последних сил встаёт на копыта, смотрит с вызовом на существо перед ней, которое тоже с интересом наблюдает за внезапно сбрендившей пленницей. — Потому что я уверена, даже если я умру, тебя свергнут, очень быстро. Твоя смерть будет самой позорной в истории. Мой брат лично об этом позаботится!

— Тот, что умер во вчерашнем сражении за Кристальную Империю? Кажется, у тебя всего один брат, не так ли? — он упивается посеянным семенем сомнения, и пускай она пытается держаться, не верить, прекрасно видно, что эти слова её сильно подкосили. — Император Армор погиб крайне героически, задавленный копытами собственной армии, в грязи, смешанной с его кровью. Не самое приятное зрелище, знаешь ли.

— Ты лжёшь… — на глаза наворачивались слёзы. Только не это. Это не может быть правдой…

— Да, малышка аликорн наверное точно так и думала, когда звала своего папочку, а я ей говорил, что он не придёт, — Шторм просто ликует от полученной реакции, пользуется ступором пони и наклоняется к ней совсем билзко. — Я сказал, что её папочка сдох и к ней больше никто не придёт, — грубый грудной смех, как заключение маленькой вербальной пытки. Теперь можно подарить заключительный подарок и заканчивать.

— Мерзкое животное!

Тело пони оказывается плотно прижато к полу магическими путами. Не пошевелить ни единой частью тела. Посох искрится магией, а потом луч от него падает на кьютимарку. В воздухе сразу появляется запах жжёной шерсти, мяса и запёкшейся крови. Крик застревает где-то внутри, всю мордочку застилают слёзы, она не видит абсолютно ничего. Дышать через нос крайне трудно, но она старается, понимает, что если действительно умрёт сейчас — то всё напрасно. А Шторм тем временем любуется выжженным знаком. Его знаком. Проделывает все эти действия с другой стороны, унижая, опуская её, смешивая с грязью. Он видел, как тельце пыталось уйти от луча, трепыхалось от боли, тряслось в путах, но было так бессильно. Так будет с каждым, отныне вставшим у него на пути.

Аликорн лежит, уставившись в одну точку, всё ещё в сознании. Но уже не чувствует ничего. Словно внутри кто-то дёрнул переключатель и вся боль прошла. Она не отрицает, что её могло парализовать, но надеется, что это просто реакция организма на экстремальные условия. Своеобразный инстинкт самосохранения, перезагрузка организма. Она чувствует, что отключается, но не может, пока не скажет напоследок кое-что.

— Мы… уничтожим… тебя, — теперь можно прикрыть глаза. Чуть-чуть отдохнуть, не навсегда. Просто набраться сил. Переждать боль.

Шторм скептично хмыкает на столь громкие слова и уходит прочь. Стражники восхищенными взглядами провожают своего короля, а внутри всё трепещет от охватывающего холодного, но такого благоговейного ужаса. В дальних камерах, прижавшись друг к другу рыдают ещё двое пленников, которые тоже стали невольными свидетелями проявленной к принцессе жестокости. И пускай они только слышали (они благодарили всех и вся, что только слышали) все эти крики, но тошнотворное оцепенение до сих пор охватывало их. В какой-то степени они даже были рады, что завтра умрут, ибо не будут жить при столь ужасном короле, сводя концы с концами под гнётом жестокого правителя. Да, пожалуй, с этой стороны у смерти даже были плюсы.

Глава 18

Фух, мои пальчики сами рвались в бой, чтобы поскорее воплотить в жизнь всё, что томилось в моей головушке. Хотя в последний момент я всё равно переписала построение сцен, так что эта глава должны была быть немного другой.
Предпоследняя глава, можете представить это себе? Дальше — финал.
Кто не видел объяснение, почему так долго не было главу — вам это значит и не надо было видеть, глава есть — самое главное.
Спасибо огромное всем тем, кто ждал и верил, подбадривал меня отзывами и тёплыми словами.
Я оставила (НАДЕЮСЬ НА ЭТО) несколько предпосылок для финала, который должен случиться. Не факт конечно, что вы их поймёте, потому для этого надо быть либо сверхразумны читателем, либо писать лучше, чем я. Скорее всего из-за второго вы ничего так и не увидите примечательного. Просто я не хотела палиться, и завуалировала всё настолько, что намёков тупо нет с:
В любом случае, мне будет интересно почитать ваши догадки о финале!!!
С любовью, ваша Флёр!

Твайлайт никогда не видела мертвых, но она не сомневалась в том, что тело пони перед ней покинула жизнь. Её глаза, некогда лазурные, слегка мутноватые, словно морская застилающая пелена, сейчас потеряли весь блеск, лопнувшие капиляры делали белок отвратительно красным. Мерзкий сладковато-металлический запах бил в нос, и только он один уже вызывал рвотные позывы.

Вокруг шумиха, некогда величественный замок Кантерлота разрушен, каменные стены руинами, как разномастные бусины, рассыпанные по полу, украшали общую нить паники. В воздухе куча пыли от рухнувших башен, которая не могла осесть от снующих в разные стороны напуганных пони и разъярённых слуг Шторма. Бедняги, которых им посчастливилось догнать, словно марионетки, которым обрезали нити, падали на землю и больше не вставали. На Спаркл никто не обращал внимания, каким-то чудом подорванные стены оградили её от лишних взоров.

В голове белый шум, сквозь который пробивались отчаянные крики её подданных. А принцесса стояла, как вкопанная, и не понимала, что происходит. Она не помнила, как всё произошло, не помнила вчерашний день, не помнила, почему вдруг тело перестало слушаться. Она словно находилась под огромным куполом глубоко в своём сознании, смотрела на происходящее со стороны и не могла взять всё под контроль. Даже когда отчего-то онемевшее тельце начал кто-то трясти, она не сразу смогла прийти в себя. Сквозь толщу воды своего сознания она расслышала обеспокоенный голос Шайнинг Армора.

Брат заслонил своим мощным корпусом в доспехах мертвого лилового единорога. Говорил что-то, пытался увести, кричал всем вокруг — Твайлайт было всё равно. Она отошла от шока, и до её разума дошла самая основная и ужасная информация, которую она не хотела принимать с того самого момента, как увидела торчащее из-под развалин лишь наполовину тело. Она не понимала, откуда у неё снова появилась магия, но телепортироваться прямо к Темпест получилось сразу. Она была ещё тёплой, шерсть — влажная от крови, и тихая. Мёртвая.

Твайлайт прижималась к ней, несмотря на отвращение, пыталась вытащить задние копыта из-под камней, но всё было тщетно. Она остановилась, когда услышала слишком громко трущиеся друг о друга перемолотые кости. И хруст. Даже не сразу было понятно, что нужно ощущать боль. Её придавило верхними обломками, скатившимися после неудачной попытки вытащить возлюбленную. А потом рядом появился Шторм, и уже его смех перекрывал всё: и хруст, и топот, и крики. Он смеялся как сумасшедший, он был везде и сразу, звук доносился словно прямо изнутри её головы, бил по ушным перепонкам, а вибрации его голоса проходили сквозь тело — настолько всепоглощающим он был.

Последнее, что она запоминала, это свои несдерживаемые рыдания, которые, как оказалось, были вполне реальны. Проснувшись от кошмара, чувствовалась влага на мордочке, а внезапно нахлынувшая паническая атака разрывала грудную клетку. Аликорн не могла пошевелиться, лишь мазала взглядом по тёмным стенам своей тюрьмы и пыталась выровнять дыхание. Сонный паралич сходил постепенно, онемевшее тело начало покалывать, но даже сквозь это неприятное ощущение, она решила встать. Пройтись, насколько позволяли силы и тяжелая цепь от кольца на грудной клетке. Мысли бесновались, метались, словно пчёлы в улье. Она осознавала, что если у Темпест ничего не получится, то её жизнь оборвётся. Где-то в глубине души сидело подлое желание сдаться и поскорее умереть, чтобы больше не чувствовать боли и этого непосильного груза ответственности.

Твайлайт задушила эту мерзость в себе ещё до того, как могла появиться следующая, ещё более гнусная мысль. Да, пускай это только мысли, и, небось, каждый на белом свете рано или поздно поддавался настолько поустощающим и отвратительным идеям, родившимся в отчавшейся голове. Каждый хотя бы раз задумывался о варианте добровольно распрощаться с жизнью, авось так легче. Спаркл никого не осуждала, но в себе подобного допускать не собиралась никогда в жизни. После всего, что произошло, она докажет, что способна на нечто большее, нежели прятаться за друзьями и магией. И она уже сделала первые шаги к этому: не свойственно для своей, контролирующей всё, натуры, она отдала Темпест право принимать решения и вести бой. Вслепую для самой себя. Будет сложно подстраиваться под план, которого не знаешь, но она сделает всё, что от неё потребуется.

Через несколько часов всё решится.

Пока аликорна вели к площади перед замком, никто не проронил и слова. Хотя Твайлайт ожидала насмешек и некоторого ликования, но, похоже, страже запретили с ней разговаривать. Сил откровенно не было, она не знала, как вообще смогла пройти такое расстояние, готовая упасть в любой момент. Не улучшало ситуацию тяжеленное кольцо, которое на исходе всех сил казалось ещё большим грузом, чем в темнице. Неким способом отвлечь себя было вслушивание в ритм их шагов. Цокот копыт, топот лап — это резало слух после угнетающей тишины подземелья, помогало оставаться на связи с реальностью, не уходить в мысли о кошмарах. Порой она посматривала на каменного капитана. Иначе это не назвать, настолько безэмоциональным было вообще всё. Это пугало, потому что даже в кошмарах невозможно представить, как кто-то в буквальном смысле взращивает вокруг своего сердца «Ледяную крепость». Это заклинание не сложно распознать, даже если ты уже не обладаешь магией. Твайлайт достаточно было взглянуть всего раз, чтобы понять о природе такого хладнокровия. Только вот даже самые заклятые злодеи не отчаивались пойти на такой шаг, сковать себя и свой разум холодом северных гор и дыханием вендиго.

Капитан же шёл, не обращая внимания вообще ни на что вокруг. Даже когда стража свернула в другой коридор, ведущий вовсе не к главным воротам, перед которыми и должна была пройти казнь, а в восточное крыло, из которого тоже был выход вниз, но… Это просто было странно. Неужели Шторм решил упустить шанс ещё больше унизить её, выведя на плаху помпезно и торжественно? Решил перестраховаться? Не столь важно, нужно просто верить, что у них всё получится.

Стража открыла двери перед всей процессией. Дневной свет обжег отвыкшие глаза, а шелест голосов оглушил ещё больше. Первое, что бросилось в глаза — металлическая спинка подобия трона, установленная прямо перед Главным воротами. По обе стороны видны были мохнатые лапы, лежащие на подлокотниках, одна из которых лениво держала посох. Аликорна вывели из-за спины короля, словно это до самого конца было секретом, а сейчас — получите и распишитесь за подобный сюрприз. Пленница даже не подумала смотреть в сторону Шторма, просто прошла к плахе. По всему телу прошлась волна мурашек, когда Твайлайт наконец смогла осмотреть площадь, состоящую из пони и стражей Шторма. Вторые ограждали шокированную толпу от ступеней, что вели к круглому постаменту, на который и вывели бывшую принцессу. Посередине — прямоугольная глыба из тёмного, отливающего на солнце синевой металла, с каждой стороны которого были выгравированы знаки короля. Рядом с ней — такой же, как и другие монстры, только в руках он держал зловеще поблёскивающую начищенную алебарду.

Толпа взволнованно шепталась, не решаясь говорить в полный голос, от некоторых был слышен скорбный плач. Словно уже всё решено. Только вот сдаваться Твайлайт не хотелось. Она смотрела на пони, стоящего рядом капитана, в котором от Темпест осталась лишь физическая оболочка. Уже было и не до конца понятно, действительно ли она всё ещё на их стороне, или действие заклятия подавило в ней всё, что только можно было. В любом случае, она не выдавала вообще ничего: ни заинтересованности, ни настороженности, ни печали. Словно обычное дело, обычный вечер, обычная сцена казни принцессы, которой она говорила то, чего не сказала за всю свою жизнь никому. Аликорн не понимала до конца, часть ли это их плана, в который её не посвятили, или же мера предосторожности от Шторма. Оставалось просто верить.

Когда среди ошеломлённых зрителей мелькнула маленькая фигурка дракончика в тёмном плаще, стало страшно. Заметят, поймают и тоже казнят — первые мысли, которые она сразу взяла под контроль. Нельзя паниковать, всё шло так, как должно, поэтому Спаркл сделала вдох-выдох, чтобы успокоиться, и продолжила наблюдать. Вот-вот всё должно начаться, непонятно с каким исходом.

— Жители моего королевства, сегодня вы были собраны по крайне важному случаю! — Шторм начал торжественно и лже-благородно, словно он сейчас говорит тост на открытии какого-нибудь праздника. — Вы все великолепно знаете о том, что я, как прекрасный правитель, проявил к вам и вашей павшей принцессе несоизмеримую по всем меркам благосклонность. Я не просто не нацепил на вас колодки и не сделал рабами, но и позволил нести дражайшей Твайлайт Спаркл своё слово и волю вам, от моего имени, разуеется, — и вовсе сейчас он не на казни находится, вовсе не полетит через несколько минут голова принцессы, нет, просто делится историей. Словно ничего такого в этом нет. Ещё театрально так вздохну в конце, паршивец, расстроенно. Подавился бы он этим воздухом! — Только вот моё искреннее доверие было ужаснейшим образом предано. Ваша принцесса решила, что может пойти против меня, подговорить моих верных сторонников, взять бразды правления вновь. Какая жалось, — можно было бы сказать, что он действительно расстроился, если бы не пробивающееся через огорченные нотки злорадствие. Тварь! — И в качестве назидания всем, я хочу сегодня показать, что происходит с лжецами и предателями, — его голос был пропитан ликованием. Мерзавец вкушал общее отчаяние, не скрывал откровенной угрозы в голосе.

Сейчас он упивался своей властью и безнаказанностью, знал, что больше ему никто не смеет помешать. Заговорщики находились под чутким наблюдением его солдат, стоит им перейти к более агрессивным действиям, как он уничтожит каждого из них. Он уже предвкушал свою скорую победу, свержение Кристальной Империи, полное подчинение себе Эквестрии, а при оперативной работе Темпест, и покорение некого другого мира. В том, что зеркало не было уничтожено, он не сомневался. Пони слишком тупые, как о думал, и не способны на столь отчаянные действия, вечно верят в удачу и свет. Даже сейчас, небось, принцесса искренне надеялась, по его мнению, что из толпы выбегут её друзья и обязательно помогут. Наивные, глупые и ни на что не способные существа. Единственные, кто действительно мог ему хотя бы как-то противостоять — единороги, да и те скоро будут стёрты с порабощенного лица Эквестрии, словно их никогда и не было.

Сейчас Твайлайт старалась держаться ровно. Это было чертовски тяжело, хотелось сорваться с места, спуститься, вырвать посох из лап Шторма, вернуть себе магию и надрать задницу этой обезьяне. Только нельзя. Пока что. Надо следовать плану и продолжать выжидать удобный момент, а вот потом уже можно и отыграться за всё, что он сделал с ней и другими пони. За Эквестрию. За Селестию. За друзей. За себя. Осталось чуть-чуть. Она знала, что победа уже у них, чувствовала подступающее торжествование добра, нужно было просто немного подождать, всё окупится. А пока она продолжала наблюдать за площадью уставшим взглядом. Скоро всё закончится.

Сейчас, почему-то, именно в этот момент, вспоминалось прошлое. Нет, жизнь перед глазами не проносилась, просто, скорее, уже в который раз пришло осознание, что если бы где-то в прошлом она поступила бы иначе, то сейчас был бы совсем другой финал. Именно сейчас она была благодарна судьбе за то, что она распорядилась так. Всё на своих местах. И даже не хотелось винить карту Эквестрии в замке Твайлайт, что та не дала знак, не указала на Темпест раньше. Возможно, встреться они раньше, то после скорой победы над Штормом, они бы разошлись по своим жизненным путям, забыли бы друг друга.

Сейчас, стоя бок о бок с Шедоу, Спаркл была благодарна за всё. За раздирающее крылья, спину и рёбра металлическое кольцо и тяжёлую цепь, прикованную к стене. За чёртову болезнь, которая, словно разлившиеся на пергаменте чернила, сразила её в темнице, не позволяя под конец тех мучений даже дышать. За такую неумелую, прикрытую безразличием заботу, когда лечила, помогала летать, восстанавливала. За ту самоотверженную попытку отпустить её, даже несмотря на обещание Твайлайт не уходить. А ведь искушение было: вернуться к друзьям, восстановить силы окончательно, помочь или даже возглавить сопротивление и свергнуть Шторма.

Сейчас, когда закатное небо застилали внезапно набежавшие тучи, Твайлайт была готова. Готова, как никогда раньше.

Сейчас Твайлайт понимала, что, начиная её первым прибытием в Понивиль, и заканчивая теми счастливыми мгновениями, буквально за несколько минут до появления дирижаблей Шторма, на её пути не было реальной угрозы. Да, были злодеи, трудности и приключения. Была магия. Сейчас нет ничего, кроме слепого доверия Темпест и Грабберу, которые что-то, да придумали. В предыдущие разы на выручку приходили подруги, внезапно появившиеся силы, магия Дружбы, да вообще много чего. Не было серьёзных последствий, не было шрамов и выжженных меток на крупе, не было смертей. Не было реальной войны.

Сейчас она могла умереть в пылу сражения, могла потерять Темпест, могла обречь всю Эквестрию на тиранию этого мерзавца.

Спаркл отогнала мрачные мысли, освободила разум, понимая, что этим она только усугубит ситуацию. То, что происходило сейчас — вынужденная мера, чтобы было потом. Необходимо было стиснуть зубы покрепче, перетерпеть унижение и боль, чтобы всё прошло хорошо.

Капитан, по имени сейчас Твайлайт не могла её называть, это не Темпест, вернулась к королю, как покорная собака к хозяину, встала подле него. А он восседал на своем импровизированном троне, не иначе как праздничном, чтобы можно было со всеми удобствами наслаждаться зрелищем. Щелчок когтистыми пальцами, капитан поняла без слов, кивнула стражникам по периметру. Те резко развернулись и пробрались в толпу, выхватывая из неё один за одним всех, кто был причастен к уже неудавшемуся освобождению принцессы. Шторм мерзко хихикал, пока пленники старались выбраться из мощных лап, а Спаркл смотрела на друзей.

Вот Флаттершай, дрожащая от страха, стиснута в лапах стражника. За ней, больно впившись когтями в гриву, чтобы лишний раз не вырывалась, ещё один вёл Мундэнсер, а та смотрела на него с нескрываемым отвращением, как когда Твайлайт решила возобновить их дружбу. Пинки Пай всячески ёрзала, возмущенно бубнила в закрывающую рот ладонь своё негодование, скорее всего даже не до конца понимала, что всё это означало. Были ещё некоторые, которых Твайлайт не знала. Скорее всего, такие же отчаянные повстанцы, которые не могли смириться с проигрышем. Последним выводили Спайка. Точнее, выносили, предусмотрительно обездвижив того его же плащом, им же зажав пасть сопротивляющегося дракончика. Он барахтался, намеревался вывернуться из цепких лап, носом шёл дым, наверняка он хотел подпалить белый мех чудовища, но всё было против него. Молодец Спайк, играй дальше.

Шум поднимающегося с другой стороны замка дирижабля привлёк общее внимание. Пони в толпе притихли, как и сами мятежники, а Шторм победно лыбился, словно кончено абсолютно всё. Он победил ещё тогда, когда взял к себе на службу Темпест. Сейчас оставалось лишь поймать горстку заговорщиков, спрятавшихся в небе — и Кантерлот будет полностью его. Разбить оставшихся сопротивленцев огромного труда не составит.

Огромная машина разрезала грозовые тучи, с разных сторон корабля из шлюзов высунулись стражники со странными приспособлениями в лапах, но пока бездействовали. Лишь когда тучи начали рассеиваться, становясь не такими густыми, были замечены спрятавшиеся пегасы. Как только они поняли, что раскрыты, то ринулись в разные стороны в надежде спастись, но прогремели выстрелы. Сети, с прикреплёнными на концах грузами, вылетели из пушек, чётко попадая по целям, не давая ни единого шанса уйти. Обездвиженные, пони висели ниже борта, некоторых уже поднимали наверх, чтобы поскорее надеть кандалы.

Шокированные вздохи, наполненные разочарованием, донеслись из толпы. Но аликорн смотрела не на своих подданных, нет. Она пересеклась взглядом с ликующими огоньками Шторма, завязалось мнимое противостояние, хотя исход был предрешён. Они неотрывно глазели друг на друга: аликорн с нескрываемой яростью и желанием лично уничтожить этот комок меха, даже если у неё нет магии, Шторм же с неописуемым восторгом наслаждался происходящим. Он упивался своей победой, общественным осознанием конца, безысходностью глупых поняшек, которые не способны даже во враги ему годиться. Принцесса, наверное в последний раз оглянула всех, кто собрался на площади, особенно привлекла её внимание Пинки, грива которой уже не так вилась, была почти прямой и очень блеклой, как и сама пони. Она тоже молодец.

— Если ты думаешь, что это конец, то ты ошибаешься! — крикнула аликорн мерзавцу с посохом, резко оборачиваясь к нему вновь. Она уже хотела ринуться к нему, но кольцо поверх крыльев всё ещё оставалось на месте, а цепь, идущая от него, — в руках одного из стражников. — Пусть мы погибнем сегодня, но будут ещё те, кто не смирится с твоей тиранией! Придёт момент, когда ты почувствуешь всю силу Эквестрии, уничтожающую даже малейшее упоминание о твоём существовании, монстр… — прошипела она. Королю нравилось это шоу, маленькая принцесска наконец решила показать клычки при всех, скрываемую внутри тёмную сторону своей личности, ненавидящую и яростную. Все пони до скучного правильные, милые и добрые, поэтому данное зрелище ему нравилось даже больше, чем ненависть Темпест к своему собственному народу. — Мне даже интересно, кто быстрее тебя сживёт со свету: один из многих повстанцев, или мой неупокоенный дух, который не даст тебе даже вздохнуть спокойно. Разве что сдохнуть, — Флаттершай ахнула от услышанного, но взяла себя в копыта. Мундэнсер и Спайк загадочно переглянулись, между собой, словно подумали об одном и том же.

Шторм на провокацию не повёлся, промолчал, лишь снова лапой махнул, чтобы поскорее заканчивали, а то представление и так уже слишком сильно затянулось. Принцессу грубо оттаскивают к металлу, дальше она сама кладёт голову на гладкую поверхность, осматривая жителей в последний раз. Рядом взметнулась в воздух сверкающая на солнце алебарда, которая через считанные секунды должна была разрубить плоть. Лезвие блистало в свете закатных лучей, было словно вторым светилом, пускай его металл был тёмным настолько, что чернее только душа монстра на троне.

Около своего короля стоял капитан, холодно наблюдая за казнью. В отличии от неё, собранной и готовой в любой момент отражать внезапную атаку, Шторм был абсолютно расслаблен. Он вальяжно восседал на выкованном специально для церемоний перед публикой троне, с другой стороны площади, и был спокоен, как никогда. Можно даже сказать, расслаблен, довольно наблюдая за всем этим. Даже за увеличенным количеством стражников, которых его верный капитан разместил по всему периметру. Откуда только взялись? Вернулись, наверняка, с неудавшегося патруля барьера подле Кристальной Империи. Темпест отворачивается от него, одним лишь взглядом отдаёт приказ.

— А ну выпустите нас, предатели! — очередной удар о закрытые двери, ругань с другой стороны, возмущение, чуть ли не звериный рык, ещё удар. Эппл хотела достучаться до тех, кто запер её и Рейнбоу в комнате, поставив и на двери, и на окна заклинания.

— Простите девочки, это для вашего же блага, — надрывно, с некоторой дрожью в голосе, проговорила Рэрити тихонечко, больше для себя, успокаивая. — Пойдём, Санберст, его Величество ждёт нас, времени не так уж и много.

Единорог не сказал ей ни слова, только убрал книгу по защитным заклинаниям в сумку и повёл даму по многочисленным коридорам Кристального дворца. Навстречу им попадались и другие пони, в доспехах, или же камуфляжных одеяниях, слуги и придворные, они всё сновали туда-сюда, проверяя последние приготовления перед тем, как их Император отправится в Кантерлот. Всё были взволнованы, но готовы, в случае чего, защищать свои земли до последнего.

Пускай в Кантерлоте они должны быть только для поддержки, на всякий случай, так сказать, легче от этого не становилось. Из-за невозможности связаться со Спайком, который и рассказал им о плане. Не лично конечно, а благодаря своей способности передавать послания. Когда на очередном совещании прямо на стале с бумагами вспухнуло зелёное пламя, а из него появились свёрнутые в трубочку листы, Рэрити поблагодарила мысленно всех, кого только можно было, что они научили дракона подобному.

Когда они подошли к дверям кабинета Шайнинга, то остановились рядом с Миссис Пруденс — единорогом, которая присматривала за Флурри и выполняла работу няни, пока родители были заняты. Сейчас её морщинистая мордочка была скорбяще опущена, губы поджаты, а глаза слезились, вот-вот норовя проронить слёзы. Эта милая женщина всем своим сердцем была предана своим Императору и Императрице, и всей душой любила наследную принцессу, оттого слышать разговор из-за двери было ещё больнее.

— Я хочу к маме, — с паузами, неумело, но очень стараясь правильно выговаривать слова, малышка-аликорн обнимала отца за переднее копыто, вторым он прижимал её к себе.

— Не переживай, дорогая, скоро мама вернётся к нам, — с задорностью подбодрил ей Армор, да только под конец голос всё равно дрогнул. Пускай хотя бы в его маленькой девочке останется чистая вера в завтрашний день, — но мне нужно за ней сходить. А ты, как взрослая девочка, останешься тут, с миссис Пруденс, и будешь ей помогать. Я ведь могу на тебя рассчитывать? — дочка восторженно подняла на него большие глаза и энергично закивала, радуясь, что её, можно сказать, оставили за старшую. — Отлично, не подведи меня, родная.

Кобылка в коридоре набирает в грудь побольше воздуха, собираясь с силами, и, надев на мордочку самую искреннюю улыбку, на которую только была сейчас способна, вошла в кабинет.

— А вот и я! — нараспев дала о себе знать единорог. — Доброе утро, Ваше Величество. Можно мне забрать принцессу для одного секретного дела королевской важности? — загадочным тоном спросила она, заговорщецки посматривая на свою подопечную. Малышка радостно заулыбалась, захихикала, начала трясти отца за ногу, приговаривая: «Можно-можно-можно?». Император сделал самоё серьезное выражение, на которое был способен, задумался над просьбой, посмотрел сначала на дочку, потом на няню, снова на дочку.

— Хорошо, я разрешаю. Но! — последним словом он остановил малышку, которая уже хотела ринуться к кобылке, чтобы поскорее узнать, что там такого интересного ей хотят предложить. Шайнинг опустился так, чтобы его слышала только Флурри, — помни, что в секретном деле главное — быть естественной и держать всё в тайне, — нарочито громким шепотом, как самую большую тайну, сказал он. — Можешь идти, маленькая проказница. Миссис Пруденс, присматривайте за ней, если не будет слушаться, сами знаете, что делать, — уже во весь голос обратился он, со всей своей серьёзность. Пони ему лишь утвердительно кивнула, а из-за дверей послышался расстроенный голосок принцессы: «Ну па-а-ап, только не сладкое!» — которая уже успела выбежать в коридор.

Прежде чем последовать за подопечной, няня кивнула у дверей двум единорогам, попрощавшись с ними. Те молчаливо ей ответили тем же жестом, а затем зашли внутрь, предварительно закрыв за собой двери. Вся притворная радость ради дочки испарилась, как только она потеряла Шайнинга из поля зрения. Сейчас он пребывал в глубокой задумчивости, оттого не сразу понял, что Санбёрст нарушил тишину и что-то ему сказал.

— Я говорю, что все, до кого нам нужно было достучаться, осведомлены и готовы действовать, — повторил рыжий единорог, когда по нему прошёлся непонятливый взгляд друга. На его слова лишь утвердительно кивнули, подтверждая, скорее всего, мысли в голове, нежели соглашаясь со сказанным. Или же это своеобразный знак одобрения — в таком состоянии было тяжело судить, что именно подразумевал Император, но уточнять было бессмысленно, да и не нужно.

Рэрити на всякий случай достала прописанный Спайком план действий, которые они должны были сделать. К сожалению, обратной связи не было, но дракончик понимал и это, потому максимально подробно всё объяснил. Переспросить не получится, как ни старайся. Единорог пробегала взглядом по аккуратно выведенным буквам — наверняка писал не сам Спайк. Тревожное предчувствие накатывало, словно они что-то упускают, но всё вроде было верно. Всех собрать, ждать в назначенном месте, действовать слаженно и быстро. Не привлекать внимания. Вроде всё пока что правильно.

— Что Эпплджек и Рэйнбоу Дэш? — скорее для галочки поинтересовался Армор, хотя весь был увлечён просмотром карты Кантерлота — тоже проверял. Он изначально был против этой затеи, но его убедили, что лучше они побудут под контролем и в безопасности, чтобы не помешать им. Шторм должен думать, что всё идёт идеально по его плану.

— Рвут и мечут, но это для их же блага, — Санбёрст выложил несколько книг на край стола. Он понимал, что сам проверил уже четыре раза все посты, число их пони, все основные пункты плана и позиции при атаке. Поэтому не стоило до дыр разъедать себе мозг постоянным сверением расчетов. Только больше накручивать себя будет, что что-то не доглядел, не заметил. — Мы сверились с планом уже несколько раз, Шайнинг. Всё пойдёт, как по маслу, не переживай. Самое главное, чтобы никто не переиграл, в остальном мы справимся. Вот увидишь, — он ободряюще опустил копыто на плечо друга.

На всякий случай Рэрити убедила их в самый последний-препоследний раз свериться с планом, проговорить его вслух, чтобы они не упустили асболюнто ничего, попутно посматривая в пересланные Спайком листочки, просматривая маршрут по картам, координируя своих и чужих подданных. Когда они закончили, не упустив ни малейшей детальки, кобылка облегченнов вздохнула — уверенность вновь зарождалась глубоко внутри, а вера во всех наполняла силой. Она даже позволила себе подумать, что когда всё закончится, она крепко-крепко обнимет после долгой разлуки всех своих друзей и разревётся, как над каким-нибудь романом.

В запасе у них было ещё около двадцати минут, поэтому она решила напоследок заглянуть в свою временную комнату, взять плащ, дорожную сумку, немного еды в дорогу. Поэтому она оставила жеребцов одних в кабинете, и, чтобы не терять время попусту, побежала по кристальным коридорам.

— Мы что-нибудь придумаем, — нарушает повисшую тишину Санбёртс. И гадать не надо, чтобы понимать, отчего так хмур правитель.

— Я хочу в это верить, но не хочуть себя обнадёживать. Лучше уж заранее быть готовым, что из статуй, после того, что мы сделаем, их не расколдовать… И её тоже…

Шайнинг Армор всегда был воином, готовым рваться в гущу сражений. Ради того, что ему дорого, он не жалел ни сил, ни средств, да только сейчас, даже если бы он принёс в ертву себя — это мало что изменило бы. В письме всё было предельно понятно, как и то, что Шторм — чёртов ублюдок, разрушил единственный способ расколдовать тех, кто застыл в камне при всех атаках. Может быть, они найдут способ, но сейчас вердикт один, и не самый приятный. Больнее всего было врать малышке Флурри, что мама скоро вернётся. Но рано или поздно ей как-то придётся принять эту правду. Ещё бы Шайнинг её принял.

— Пойдём, лучше уж выйти заранее и всех дождаться внизу. Офицер вот-вот должен подобраться со своими к назначенному месту, — Санбёрст не собирался просто так поддаваться панике и скорби. Нет ещё магии, которую нельзя понять, выучить и изменить. Только нужно время. После победы над Штормом и возвращением мира в Эквестрию, этого самого времени будет более, чем достаточно.

Глава 19

Твайлайт смотрела на вырывающихся друзей, смотрела на плаху, на сверкающую алебарду. На секунду позволила себе слабость и отвернулась. Глубокий вдох, как перед погружением в воду, и она вернулась к развивающейся на площади сцене действий. Спайк продолжал брыкаться, но в какой-то момент замер. Как бы он ни был уверен в их плане, он не смог себя остановить от короткого взгляда вверх, где была его подруга, просто чтобы убедиться, что с ней действительно всё в порядке, но Спаркл нигде не было видно. Быстро взяв над собой контроль, он продолжил играть роль.

Вспышка света резанула по глазам, а рядом словно произошел взрыв, оглушив всех, кто находился недалеко от трона Шторма, включая и его самого. На секунду Королю показалось, что кто-то воспользовался его самоуверенностью, стащил посох из расслабленных лап, но сжав её, когти царапнули по нагретому металлу. Зрение вернулось быстрее, чем слух, поэтому он метнулся с трона, крикнул, не контролируя громкость своего голоса, созывая стражу к себе.

Вокруг пони ломились подальше от плахи, норовя убежать в жилые переулки, скрыться в своих уютных домиках и не вылезать, пока опасность не пройдёт. Некоторые из монстров пытались отлавливать их и удерживать на площади, но, глянув на бездействующих товарищей, сомневаясь в правильности своих действий, следовали их примеру.

Шторм глянул на Принцессу, стоявшую неизменно, только теперь алебарды не было над её шеей. Она гневно смотрела на него, но король, к своему удивлению, отметил странность этой эмоции. Ему сейчас показалось, или она вытащила язык? Он сжал посох ещё сильнее, послышалось, словно кто-то пискнул рядом, но его окружали лишь стражники, выставившие вперёд оружие, охраняющие своего короля, да Темпест, абсолютно безэмоциональная ко всему происходящему.

— Капитан, уничтожить захватчиков! Казнить всех сейчас же! — рявкнул Шторм.

Тут в его голове что-то щелкнуло. Он понял, что посох, а вернее магия, находящаяся в нём, никак не реагирует на относительно недалеко стоящего аликорна — истинную её владелицу. Скорее повинуясь интуиции, чем ради какой-то определённой цели, он проходится взглядом по верхним балконам башни, из которой слуги могли бы понаблюдать за зрелищем.

Когда в окне затемнённой комнаты он замечает уже более знакомый ненавистный взгляд фиалковых глаз, то сначала не особо понимает, где именно галлюцинация, поэтому вновь смотрит на плаху перед собой. Там точно такие же, и одновременно совершенно другие глаза, с иной формой ненависти. Рядом почувствовалась остаточная энергия снятого заклятия — хитрый взгляд Темпест, уже не покрытый непробиваемым слоем льда, был обращен не к покушающимся на её повелителя, а именно на него. Что происходила дальше он понимал смутно, но в какой-то момент часть стражи была поглощена зеленоватыми вспышками, а на их месте появлялись какие-то подобия черные пони. Они мгновенно набросились на ближайших к ним монстров, обездвиживая, и словно высасывая их энергию.

Темпест отвлеклась всего на секунду, проверить, насколько всё под контролем у офицера лидера чейнджлингов, а после не нашла Шторма нигде, как и Твайлайт, которая рыпаться из своего укрытия не должна была, но её отсутствие в неприметном окне наводило на не самые радужные мысли. Земля задрожала под копытами, когда единорог ринулась было к воротам в замок. Она заметила боковым зрением черные клубы дыма, исходящие от рухнувшего на горы дирижабля. Площадь заполнялась единорогами, а вскоре среди них мелькнул золотой доспех.

— Шайнинг! — крикнула Темпест, наплевав на всякий этикет, которому сейчас не было места. Она надеялась, что это действительно брат Твайлайт, о котором та немного рассказывала. И не прогадала, когда голова жеребца повернулась за своё имя, высматривая, кто его мог звать. — Они на тебе, я за Штормом!

Армор лишь весело хмыкнул, разглядев кобылку в броне короля. Понимание, что это и есть тот самый капитан, благодаря которому обезьяна смогла завоевать Эквестрию, пришло сразу же. Как и желание пообщаться с пони, которая так просто отдала приказ правителю Кристальной Империи. Знакомство представлялось многообещающим, как и их возможная беседа в будущем. Если все выберутся живыми.

Темпест же, в свою очередь, решила, что, если всё хорошо сложится, и они с жеребцом не порвут из-за Твайлайт друг другу глотки, она даже извинится за столь неуважительное обращение к его Величеству. А пока она неслась по пустым мрачным коридорам в сторону тронного зала. Граббер её заверил, что у кантерлотских пони был план по нейтрализации посоха ещё до начала атаки, но раз Шторм до сих пор за него держится, значит, либо план не сработал, либо Шторм ещё не понял, что в его лапах пустышка. И если он ещё ничего не понял, то почему до сих пор ни разу не использовал магию? Чего добивается, убегая?

— «Почему он не попытался остановить нападение сам? Что заставило его ринуться во дворец?» — размышляла Темпест, не особо уверенная, что правильно направляется. Единственное, что ей пришло в голову — это проверить в первую очередь тронный зал. И наткнувшись по пути на двух чейнджлингов без сознания, которые должны были охранять Твайлайт, она сначала обрадовалась, что идет в верном направлении. И мгновенно голову прошибло последующим осознанием. — «Нет, только не это!»

Граббер пробежал ещё несколько домов вперёд, на всякий случай, а после, прислушавшись ко внутренним ощущениям, развернулся на сто восемьдесят градусов и побежал обратно, благо они со Спайком хитро придумали заранее взять кристалл, чтобы с его помощью он мог вернуться в дом. Тайная лазейка предусмотрительно отперта, но ёж влезает не без труда в узкий проём. На кухне, с которой он ушёл несколько минут назад, жители домика дожидались его полным составом. Проходя к ним, заметил на небольшой тумбочке знакомое послание, которое он заранее оставил Спайку:

«Твайлайт в беде, всё плохо, но есть план! За мной будет следить лично Шторм, нужно его одурачить, сделать вид, что он в курсе наших замыслов, но всё, что он увидит и услышит — должно быть не более, чем нашей выдумкой. Предупреди поняшечек, чтоб не взболтнули лишнего, пускай думает, что с нашей стороны ситуация плачевнее некуда. Как только слежка прекратится, я вернусь, и мы обговорим наши настоящие дальнейшие действия. Граббер»

— Девчушечки, вы просто актрисы! — он демонстративно похлопал в ладоши, а после не без трудной залез на немного высокий для него стул. Хоть небольшого листа и хватило на короткое послание, все всё прекрасно поняли.

— Я чуть не проболталась, — тихо промямлила Флаттершай, вспоминая момент, когда она забыла про инструкцию Граббера и уже хотела возразить, напомнить, что накопленных сил хватит для обезвреживания Шторма тихо и мирно. Благо, она взяла себя в копыта и не продолжила говорить, а друзья ограничились лишь взглядом в её сторону.

— Но не проболталась же. Всё вроде нормально, не переживай. И давайте не терять время, его и так не особо много, — Спайк постучал нетерпеливо коготками по столу, привлекая общее внимание. — Нам удалось связаться с Тораксом, так что эффект неожиданности на нашей стороне. Он отправит группу чейнджлингов с бывшим офицером Кризалис. Имени не вспомню сейчас, да это и не важно. Самое главное — он достаточно компетентен, чтобы сориентировать свой отряд и проконтролировать безопасность мирных пони.

— Это просто замечательно! А что с братцем нашей принцессы? — Граббер оглядел всех, остановился на хмурой Мунденсер. Она притянула магией уже остывшую чашку с чаем, отпила немного освежающего напитка. Собираясь с мыслями, томно выдохнула. Она бы и сама хотела знать, как конкретно действовать с Армором и кристальными пони, когда нет возможности получить ответное послание.

— С ним немного сложнее. Нет обратной связи, Спайк сможет только отправить письмо туда, но обратной связи мы, увы не получим. Это не так критично, ведь с Тораксом связь есть, чейнджлинги спокойно ходят по Кантерлоту под обликом земных пони, могут передавать послания. Поэтому мы можем максимально подробно изложить свой план их офицеру, ответить на все вопросы, а потом состыковать их с кристальными пони. Если у Его Величества и появятся какие-то вопросы или уточнения, он сможет до начала восстания обговорить их с офицером. Если у нас на этапе подготовки всё пройдет гладко, то и обезвредить Шторма мы сможем вообще без проблем и лишнего шума, — Мунденсер поправила очки, прежде чем немного неуверенно продолжить. — Насколько будет реально подменить стражу ещё до казни и не выводить Твайлайт из дворца? Просто, на всякий случай. Вдруг что-то пойдет не так, мы не успеем, или Шторм прикажет не церемониться, — она словила хмурые взгляды, направленные на неё, и один испуганный — Флаттершай. — Не смотрите на меня так, я пытаюсь размышлять логически, допуская даже не самые приятные варианты.

За окнами промаршировал отряд громил, лязгая тяжелыми элементами брони друг о друга и копьями о брусчатку под лапами. Пинки спрыгнула со своего небольшого стульчика, на котором раскачивалась всё это время, балансируя то на передних, то на задних ножках. Она отодвинула выцветшую фиолетовую шторку немного в сторону, провожая пристальным взглядом стражников, словно они не просто патрулировали улицы, а стояли с самого момента начала их разговора под окнами их домика и записывали всю информацию. Они вообще умели писать? Пай не стала утруждать себя такими бессмысленными мыслями, насколько бы абсурдно это ни звучало.

— Думаю, если чейнджлинги заранее примут облики тех верзил, то смогут вполне незаметно пройти вместе с Граббером в замок и в нужный момент подменить конвой Твайлайт, — задумчиво протянул Спайк. Мунденсер наколдовала несколько листов и перо, чтобы оформить их план на бумаге и отправить Шайнингу. Флаттершай толком не вслушивалась в детали, периодически кивала на основные моменты, стараясь запомнить их. — Но всё равно, мы не можем полагаться на удачу. Посох необходимо нейтрализовать, хотя бы ненадолго. Шторм без него — тупая обезьяна. Он и так обезьяна, но, как таковая, угроза исходит исключительно от магии аликорнов, а не от него. А ещё было бы неплохо найти способ незаметно переместить отряд кристальных пони прямо в Кантерлот.

— Кхм-кхм, ну, есть один вариант, — пегас стушевалась под внимательными взглядами Граббера и Мунденсер и понимающими Пинки и Спайка.

Площадь перед главными воротами замка монотонно гудела, обволакиваемая тихими голосами собравшихся пони. Но, как только массивные двери отворились, и к подобию трона вышел Шторм, наслаждаясь могильной тишиной своего величия. Он видел, как его боялись, смотрели с опаской, некоторые опускали головы, чтобы не наткнуться случайно на торжествующий взгляд. И даже когда толпа начала перешептываться, наблюдая за своей сверженной принцессой, он упивался собственным величием и общей беспомощностью. Спайк пообещал себе потом, как всё закончится, хорошенько подпалить шкуру этому гаду, а остальной процесс отмщения он оставит более способным на это.

Отогнав секундную мысль о расплате, он взглянул на вышедшую копию Твайлайт и внезапно понял, что воздуха в лёгких чертовски не хватает. Он не хотел поворачиваться к Пинки, не хотел даже думать о том, что сейчас чувствует Флаттершай или же Шайнинг, который где-то неподалёку, сидит в засаде и дожидается нужного момента. Ему вообще казалось, что это не может быть реальным, просто кошмар, навеянный навязчивыми мыслями. Но только ему пришлось собраться с силами и наконец вздохнуть. Чейнджлинг должен был повторить её образ точь-в-точь.

Дракончик не видел, где стоят Мунденсер и Флаттершай, но был уверен, что не так уж и далеко, скоро их план придёт в действие. Он не знал, каким именно способом Пинки смогла настроить себя на пессимистичные мысли до всего этого кошмара, но стремительно выпрямляющаяся грива и потускневший цвет её шерстки говорили о многом конкретно сейчас. Он ловил себя на осознании, что горд подругами, которые взяли себя в копыта ради спасения Твайлайт. До того, как они разминулись, Флаттершай выглядела очень даже спокойно и собранно. Но сейчас даже не знал, насколько состояние Твайлайт выбило остальных из колеи.

— Что же он с ней сделал… Я так давно её не видела, — с еле слышным всхлипом прошептала Пинки, после чего Спайк посмотрел на подругу. Её глаза уже предательски блестели, и не составляло труда понять, а нижняя губа предательски дрожала. — М-можешь не напоминать, я знаю, что это не она… просто, всё равно, она же…

— Я напомню лишь, что ты не виновата во всё, что случилось. Это раз. Два — если так уж сильно себя винишь… — он примолк, пока сзади проталкивался один из стражников, рассматривая собравшихся на площади, — … то соберись сейчас, чтобы как можно быстрее всё провернуть и наконец извиниться перед ней, — Спайк улыбнулся самой искренней улыбкой, на которую только был сейчас способен. Пинки буквально ещё на секунду задержала взгляд на Твайлайт, а потом вытерла мордочку холщовым капюшоном плаща, приобрела решительный вид.

— Когда мы её вернём, я даже соглашусь на составление расписания по использованию моей праздничной пушки, — она прошлась взглядом по башням замка, заглядывая во все окошки, посмотрела на каждого из стражников около трона, словно могла выявить, что из них настоящий, а кто — лишь копия. — Я даже буду его придерживаться, лишь бы всё прошло хорошо.

Мощные когтистые лапы выхватили их из толпы, и каждый понял, что теперь нет права на ошибку. Спайк не заботился о том, свои их схватили, или враги: он кусался, царапался, вырывался и пытался пальнуть огнём. Когда прямо в тучи поднялся дирижабль, разгоняя сидевших там для приманки пегасов, дракон позволил и себе окинуть взглядом замок, но ему не хватило времени просмотреть даже половину. Ну и пускай, он всё равно знал, что она там, в безопасности, а это — самое главное.

А когда услышал чуть надрывный голос подруги, замер буквально на секунду. Она говорила агрессивно и воинственно, словно не её сейчас собирались казнить. И чем дальше, тем больше он убеждался, что это не его Твайлайт. Последняя фраза стала вишенкой на торте этого театра недооценённых актёров, а также послужила своеобразным сигналом. Спайк переглянулся с Мунденсер, и этого хватило, чтобы подтвердить догадки — сейчас начнётся.

Дальше всё происходило крайне стремительно. Настолько, что Спайк сначала немного потерялся, когда вокруг чейнджлинги стали принимать истинные облики, нападая на стражников. Только вот конкретно ему не повезло — уже когда началась всеобщая суматоха, его продолжал держать стражник, попутно отпихиваясь от нападавших. Продолжалось это сравнительно недолго, но хватило, чтобы в общей суматохе он потерял из вида подруг. Оставалось только прорываться ближе к Шторму, но снующие союзники и враги не давали протиснуться в нужном направлении. В какой-то момент он вовсе потерялся в пространстве, окруженный со всех сторон сражающимися.

— Шайнинг! — прозвучало на всю площадь, а рядом рухнуло тело. Дракон даже не хотел знать, мёртвое, или просто без сознания, он просто ринулся к жеребцу в золотых доспехах, который и сразил монстра. Он вновь мог видеть главные ворота, откуда и раздавался голос.

— Спайк, сюда! — где-то близко прорычало очередное чудовище, так что он решил не задерживаться, ринулся к Шайнингу, прихватывая по пути брошенный кем-то щит, немного тяжелый для него, но лучше, чем ничего. Ни одно из оружий обеих сторон он физически не сможет поднять. Со стороны кто-то хватает его за плащ и подбрасывает в воздух, закидывая на спину. Когда жеребец успел зайти к нему, с другой стороны, было непонятно.

Они потеряли счет времени, пока пробивались к замку, но, когда стражники поняли, что остались в меньшинстве, сами сложили оружие и сдались. Тяжело дыша, Спайк отбросил щит, которым прикрывал их с Армором, спрыгнул на ступеньки у входа в замок, но не смог двинуться даже не сантиметр. Мышцы не слушались, а лапы, словно ватные, предательски подкосились. Он видел, что к нему уже смешать Пинки с Мунденсер, не хило потрёпанные, но целёхенькие. Флаттершай нигде не было видно, но уверенность в её безопасности не покидала разум. Вот уж кому ничего не стоило бояться, так это ей, с таким-то прикрытием.

— Как-то, фу-у-ух… Как-то быстро. Не верится даже, — Мун остановилась тоже на ступеньках, выравнивая дыхание, когда замок обогнуло несколько дирижаблей. Из шлюзов полетели сетки со грузами на концах. — Селестия и Луна, они ещё откуда взялись?! — крикнула она, создавая защитный купол, как и другие единороги.

— Ваше Величество, идите за Штормом, мы разберёмся! — Санбёрст пронёсся к импровизированному центру купола, раздавая поручения по прикрытию пегасов и чейнджлингов, пока те разбираются с противником в воздухе.

Спайк понял, что сейчас снова станет жарко, поэтому собрал последние силы в кулак и, вместо того, чтобы ринуться, как и все, на отражение новой атаки, продолжил взбираться по ступенькам к замку. В этой битве он не помощник, зато Твайлайт сейчас может быть в опасности. Не сговариваясь, он снова запрыгнул на Шайнинга, подбежавшего к нему, и ухватился покрепче за металлический доспех — настолько стремительно нёсся брат на выручку к своей сестре.

— А вот и мой верный капитан! Ну же, Темпест, проходи, мы как раз заждались только тебя, — спокойно, даже немного радостно сказал Шторм, когда Темпест вышибла двери тронного зала, на ходу создавая несколько электрических сфер вокруг себя. Она бы не остановилась, запустила бы разрядом магии в наглеца, только недалеко от него, в окружении стражи, прижатая ко мраморному полу, была Твайлайт. Стоявшие по обе стороны угрожающе наставили на неё копью, в опасной близости от шеи. — Теперь можно устроить полноценный суд, аж над целыми двумя предателями! — он наставил в её сторону посох, собираясь вытянуть подаренные силы.

— Ты даже не спросишь, почему? — Шедоу была слишком плоха в разговорах, привыкшая больше молчать и действовать, но сейчас было необходимо заговорить Королю зубы и потянуть время. Она не знала, в какой момент посох должен стать бесполезным, нейтрализоваться, да хоть что угодно, лишь бы лишить противника магии.

Нахальная ухмылка растянулась на месте некогда сносной улыбки, ломая всё наигранное добродушие. Шторм поднялся со своего трона, неспешно спускаясь к аликорну. Его шаги и стук посоха эхом раздавались под сводами залы, ещё больше нагнетая обстановку. Предпринимать хоть какие-либо действия было слишком страшно и рискованно, потому что если единорог ошибется, то их обеих успеют убить до прихода подмоги, а там и до полного поражения недалеко. Поэтому Темпест ждёт, готовая тянуть столько, сколько сможет. А потом, если всё закончится в их пользу, она надерёт задницу тому, кто-либо налажал со своей миссией по прикрытию, либо забыл банально дать сигнал. В любом случае она найдёт на ком отыграться за потраченные сейчас нервы.

— Ты думаешь, кто-то сейчас успеет прибежать на помощь? Очень ошибаешься, их уже наверняка схватили отряды на дирижаблях, которые я заведомо припас на случай… — стража расступилась перед своим Королём, давая подойти к, и без того обессиленной, принцессе, — … вопиющей дерзости… — массивная лапа опустилась на шею, придавливая кобылку вплотную к полу, заставляя сделать последний глоток воздуха перед тем, как начать задыхаться, — … и подлого предательства, — давление ослабло, но он продолжил стоять на аликорне, издевательски наблюдая за своей бывшей подчинённой. — Ну так и почему, Темпест, ты выбрала принцессу, которая сейчас либо задохнётся, либо умрёт от раздробленных позвонков?

Он не останавливался, поэтому Шедоу поняла, что вариант с убалтыванием отметается. Три сферы метнулись в стражников, ещё две — в Шторма. На это он лишь хмыкнул, выставив посох для защитного заклинания, но лишь чудом успел увернуться, когда понял, что магия почему-то не работала.

— Чего стоите, идиоты?! — оставшиеся на ногах стражники ринулись на капитана, закрывая собой весь обзор.

Темпест решила, что сейчас самое время попробовать всё, чему она успела научиться, поэтому заклинания кастовались одно за другим, то оглушая, то сбивая с ног. Когда все верзилы были уложены, она, для верности, пропустила не смертельный разряд тока, а затем сковала лапы магическими путами. Она понимала, что прошла буквально пара минут, но этого вполне хватило бы смыться, поэтому она не стала медлить.

Шторм же, пока стража отвлекала внимание предательницы на себя, перехватил Твайлайт поперёк туловища чтобы не брыкалась, и метнулся в сторону трона, за которым была потайная дверь. Винтовая лестница в несколько этажей далась легко, но внизу уже слышался стремительный цокот копыт. Времени скрываться в коридорах не было, посох не работал, сколько бы он ни тряс его, поэтому он резко завернул к выходу на просторный балкон.

Спаркл всё это время пыталась вырваться, но лапа больно сжимала и без того повреждённую металлическим кольцом грудную клетку и крылья. Она попыталась его укусить, и даже после мощного удара по носу, сделала ещё попытку, пока монстр не зажал её голову между посохом и рёбрами, совсем обездвиживая. Когда металл вновь сменился когтистой ладонью на шее, она действительно занервничала. Сжимали её не сильно, чтобы не умерла раньше времени, но перспектива висеть над пропастью без возможности расправить крылья пугала ещё больше.

— Чертова железка, почему не работаешь? — вслух гневался Король, разглядывая оружие на предмет повреждений или ещё чего, но видел привычный ему посох. Твайлайт было не особо до этого, потому что одно неловкое движение — и она умрёт от падения с высоты. Иронично для аликорна. Невольно ей вспомнились первые дни с крыльями, когда управлять ими она ещё не умела и дико боялась. Сейчас этот страх вернулся с новой силой.

Раздался мощный взрыв, а с другой стороны замка темнеющее небо озарилось огнём горящего дирижабля. Земля дрогнула под стремительно опавшей махиной, Шторм пошатнулся, рефлекторно цепляясь за каменные перила хвостом, чтобы сохранить равновесие. Со стороны площади были слышны более мелкие удары магией, шум битвы и, прибавившиеся к этому гомону, крики горожан. Спаркл забыла о высоте, но теперь мурашки предательски пробежались по загривку, стоило только представить, что вся эта груда железа рухнула на дома мирных пони.

— Ну-ка, принцесса, шепни на ушко, что вы сделали с моим посохом, и обещаю: я убью вас с Темпест одновременно и максимально быстро. В противном случае, я отправлю тебя в последний полёт прямо под копыта к твоей обожаемой Селестии, — в моменте паника этого тирана даже приносила некоторое удовольствие. Только вот, даже если бы Твайлайт знала, ни за что бы не ответила, даже при угрозе оставить после себя мокрое место у статуи своей наставницы. А именно над садом со статуями она и висела.

— Что, Ваше Королевское Величество, игрушка не работает? — Темпест стояла у входа на балкон и полностью оправдывала своё имя. Неконтролируемые разряды молнии метались магическими потоками вокруг. В темноте уже зашедшего солнца зловеще освещалась её фигура, а рог не переставал искриться всеми оттенками лазури, выдавая всю ярость пони. Столько яда было в одной только фразе, что, не держи Шторм в этот момент Твайлайт, она бы без проблем отравила его. — Предлагаю аккуратно отпустить принцессу Эквестрии, и тогда, возможно, я не зажарю тебя живьём, Шторм.

Когда когти перестали впиваться в позвонки, Спаркл уже начала прощаться с жизнью, но вместо полёта вниз, почувствовала, как её метнули в сторону. От столкновения с уже, видимо, полюбившимся полом Кантерлотского замка её спасла Шедоу, аккуратно скорректировавшая полёт магией. Единорог отвлеклась буквально на секунду, но этого хватило, чтобы достать сложенный в несколько раз лист бумаги. Неизвестные для пони слова закончились так же быстро, как и начались, но ничего не происходило. Глаза Шторма почернели от ярости, когда магия в посохе не перенеслась в его тело, как предполагалось в описании к заклинанию. Магия вообще молчала.

— Посмеешь подойти, Шедоу, и тут всё взлетит на воздух. Как думаешь, насколько разрушительной будет вырвавшаяся из сосуда магия четырёх аликорнов? — он угрожающе замахнулся, явно намереваясь разбить кристалл. Темпест уже хотела выставлять магические блоки, но остановилась, увидев, как у кристалла на посохе появился лошадиный род с козлиной бородкой.

— Хм-м-м, действительно, интересный вопрос, — от посоха раздался задумчивый голос, которому Твайлайт сейчас была рада, как никогда в жизни. Шторм испуганно отбросил артефакт, но тот не долетел до пола, зависнув в воздухе. Под ртом бегунок, чуть сползший вниз, чтобы появившаяся изнутри рука расстегнула снаружи молнию. Появившееся нечто щелкнуло пальцами, и костюм исчез, как и оно само. — Твайли, сколько лет, сколько зим? Выглядишь неважно, напомни составить тебе нормальный график сна, — ещё щелчок, и прямо под носом аликорна появляется посох. Дискорд, нарочно громким шепотом, чтобы Шторм его услышал, с ней заговорил. — Слушай, по-моему, этот тип обронил побрякушку, которую ты случайным образом сейчас обнаружила. Но, только вот, кто нашел, того и тапки.

— За клоуна меня держите?! — Шторм по-звериному зарычал, впадая в ещё большее бешенство от происходящего сюра. Темпест уже сформировала над головой несколько сфер, чтобы обезвредить наконец его и покончить со всем, но монстр сделал неожиданный выпад к краю балкона, взбираясь на перила. — Слушай сюда, «принцесса», только я знаю два способа, как перемещать магию из посоха в тело. И первый я уже уничтожил — печать в тронном зале могла бы вернуть жизнь кускам камня, которые так позорна профукали Эквестрию. А второй — заклинание, я унесу вместе с собой, если хоть кто-то из вас попробует рыпнуться в мою сторону. Стой на месте, Шедоу!!!

— Как некрасиво, покидать вечеринку таким, кхм, коротким путём. Я бы даже сказал прямым, — хихикнул драконикус, которого явно забавляла сложившаяся ситуация. Давно он не веселился со своими закадычными подругами, а тут, оказывается, пропустил целое свержение власти. — Пс, Твайли, я бы, на твоём месте, посмотрел, как поведёт себя «вырвавшаяся из сосуда магия четырёх аликорнов», — Темпест недоуменно посмотрела на кобылку и незнакомое существо, о личности которого догадывалась. Этого секундного замешательства Шторму хватило, чтобы достать последний припасённый шар с заклинанием окаменения.

Твайлайт чувствовала рвущуюся из кристалла силу. Свою силу. И, до того, как зелёная сфера успевает до них долететь, а Темпест — среагировать и поставить щиты, аликорн решила прислушаться к данному совету. Не столько, потому что верила безоговорочно Дискорду — нет, она, конечно, верила, но в данной ситуации этого бы было мало, — сколько потому как чувствовала, что действительно должна так поступить.

Изумрудное стекло и его пыль не успевает добраться до пони и драконикуса на другой стороне балкона. Магия из разбитого голубого кристалла создаёт энергетический выброс, отбрасывая всех, кто был в близком радиусе к осколкам. Магия от сферы и кристалла столкнулись, и первая, не дойдя до своей цели, отметается обратно в сторону Шторма. Король, как и все, ослеплён яркой вспышкой, поэтому не видит опасности, но, когда пальцы перестали послушно сгибаться, накатила паника. В разноцветном свечении вырвавшихся сил аликорнов он видел, как камень начал стремительно покрывать его тело.

— Нет-нет-нет… — на звериных инстинктах он делает стремительный шаг назад, отступая от надвигающейся опасности, но натыкается спиной на перила. Он пытается сохранить равновесие, но застывшая в поднятом положении задняя лапа теряет опору, а потяжелевшие руки, которыми он начал размахивать, только больше усугубляют его положение.

Дискорд толкнул хвостом Твайлайт к осколкам, откуда до сих пор вырывалась магия, закручиваясь в витиеватые узоры. Она всё ещё не могла видеть, но слышала отчётливо крик ещё живого существа, летящего вниз. Она не хотела думать, успел ли камень покрыть его тело, но, как назло, только это сейчас и крутилось в голове. Глухого удара камня о землю она уже не слышала, родная стихия почувствовала свою хозяйку и стремилась вернуться в ней. Темпест же стояла в стороне, прикрывая глаза не только от слепящих цветом, но и от поднявшегося ветра. Она видела, как фигура аликорна поднялась в воздух, хотя металл продолжал сковывать крылья, а магия ринулась в её тело. Причём она видела, что с розовыми её потоками смешались золотые, синие и бирюзовые, словно не желая отделяться друг от друга. Часть этих сил стремилась куда-то вниз, но основная их часть безудержным потоком ринулась в единственного близкого аликорна.

Когда со стороны лестницы послышался топот и лязг доспех, Темпест позволила себе отвлечься от Твайлайт и приготовилась атаковать подоспевших стражников. Она отошла к стене, чтобы на её стороне был эффект неожиданности, но к ним вышел лишь жеребец в золоте с драконом на спине. Спайк аккуратно спрыгнул с него, не отводя взгляда от подруги, окруженной разноцветными всполохами магии. На Дискорда вообще никто не обращал внимания, а он отвечал взаимностью, придирчиво ощупывая один из гобеленов со знаком Шторма, что повесили на балконе вместо живой цветочной изгороди. И лицо его выдавало полнейшую увлечённость проверкой качества полотна, нежели происходящим с кобылкой.

Первыми стихли потоки ветра, спокойно ослабевая, а потом и вовсе сходя на нет. Магия тоже не клубилась массивными снопами, уже став тонкими жилками, всё ещё перетекающими в новый сосуд, но уже не способными его держать. Поэтому Твайлайт начала опускаться на землю, и только сейчас, когда всё улеглось, остальным присутствующим на балконе предстала картина аликорна, всё ещё окруженного магией, с пропавшей радужкой глаз, на месте которых был белый свет. Как знак. Подтверждение находящихся в ней сил.

— Твайлайт? — не выдержал Спайк и позвал подругу. Она мгновенно отреагировала, а магия вовсе исчезла, словно ничего не было. На него смотрели привычные сиреневые глаза, которых он не видел уже, как ему казалось, целую вечность. И он единственный, кто позволяет себе метнуться к ней и повиснуть на шее, обнимая крепко-крепко. — Я скучал по тебе.

Темпест смотрела за разворачивающейся картиной воссоединения, видела, как, чуть погодя, к нем подошёл и Шайнинг. Драконикус куда-то делся, но, когда через несколько минут к ним забежали четыре пони в его компании, она поняла, где он пропадал. На неё же никто не обратил внимания, Шедоу осталась позади, лишь наблюдая за одновременно плачущими и смеющимися пони, говорящими что-то наперебой друг другу. Из всех собравшихся, она видела лично лишь белую кобылку с фиолетовой гривой и хвостом. Она хорошо запомнила всех, кто был в Понивиле, поэтому не понимала, что эта делала здесь. Или же где пропадали ещё две: голубой пегас и оранжевая земная пони.

А ещё Темпест видела, насколько потерянной и ослабевшей была её принцесса. Она мазала по знакомым лицам рассеянным взглядом, с трудом отвечала и концентрировала внимание. И не удивительно, она до сих пор не мгла осознать, что всё кончено, Шторм окончательно свергнут, а Эквестрия вновь свободна. И Шедоу, решая не нарушать создавшуюся идиллию, ушла с балкона.

— «Я ведь собиралась всё это разрушить», — крутилось в мыслях, пока она спускалась по лестнице к тронному залу, но вопреки этому, на губах была еле заметная тёплая улыбка. — «Но у Принцессы Дружбы получилось всё сохранить». Отдалившись на приличное расстояние, она пустилась в галоп, пробегая тёмные коридоры. Даже факелы не горели, только луна и звёзды освещали всё через высокие окна. — «Там я сейчас лишняя, зато могу помочь разгрести весь устроенный кавардак. А когда Твайлайт будет готова, мы поговорим».

На площади уже вовсю кипела работа. Единорог, представившийся ей Санбёрстом, активно раздавал указания кристальным пони, на пару с ещё одни неизвестным ей существом по имени Кирзо. Он оказался офицером неких чейнджлингов, похожих на смесь пони и насекомых, но пока что единорог решила не акцентировать на этом внимания. Будет ещё время для знакомств, а пока было необходимо разгрести завалы от рухнувших дирижаблей, отвести по камерам приспешников Шторма, до дальнейшего решения их судьбы. На неё смотрели с какой-то смесью любопытства, непонимания и удивления, но без ненависти. Никто не отшатывался от неё в порыве отвращения, не смотрел с укором. К ней обращались с уважением, выслушивая предложения по транспортировке металлических каркасов. А потом Санберст и вовсе передал своих подчинённых под её командование, оправдав это тем, что ему нужно найти Его Императорское Величество Шайнинга. И никто даже не оспорил это решение.

— «Ещё бы я была готова к этому разговору и переменам», — Темпест было непривычно находиться в обществе пони. Она продолжала чувствовать себя лишней, а вновь пробудившиеся в сильном и непоколебимом капитане комплексы грызли внутри всё и вся. Ближайшие несколько дней обещали ей быть максимально стрессовыми, но вопреки всему она набрала в легкие побольше воздуха и сосредоточилась на главной задаче конкретно сейчас — построить всё заново. К чему в большей степени это относилось — к Кантерлоту или к её жизни — она пока не определилась.

Финал

Не знаю, как вы, ребята, а я плачу. Я вложила частичку своей души в эту работу, и сейчас, печатая комментарий к финалу, сердечко побаливает.
Моих слов никогда в жизни не хватит, чтобы ов полной мере описать свою благодарность вам, мои дорогие друзья. 3 года я постепенно писала главы, были и хорошие периоды, и плохие. Но в любом из случаем вы оставались всегда со мной. Всегда поддерживали или ругали, но каждым словом старались только помочь. И я ценю это до самой глубины души.
Я не раскрыла некоторые моменты, например, что будет с Эппл и Рейнбоу, как сложится дело со статуями, какие дальнейшие взаимоотношения будут у Темпест и Шайнинга. Хочу лишь сказать, что будут небольшие бонусы, раскрывающие некоторые моменты будущего, только я не знаю, писать их в этом фанфике, или создать отдельный сборник таких моментов. Как вы считаете?
И да, для меня это самый благоприятный и близкий душе финал. Никаких магических исправлений ошибок, никакой всепоглощающей дружбы, обиды не забыты. И нет никакой точки в чувствах. Нет этого сопливого начала отношений в самом финале, лишь чувства и надежды на счастливое будущее. Считаю, что именно для этого фанфика — это идеально.
Буду искренне рада всем вашим отзывам, критике, и просто слезам радости или грусти по финалу. Я люблю вас своей тёплой и неутолимой любовью. Спасибо каждому!

ОБЯЗАТЕЛЬНО слушать этот микс во время чтения главы https://www.youtube.com/watch?v=kGkZNy-aWAQ
______________
— Пойдём, Принцесса Твайлайт собирает совет, — Санбёрст подошёл сзади нарочито громко стуча копытами, чтобы не спугнуть Темпест, увлёкшуюся созерцанием слаженной работы других пони, вроде отличающихся друг от друга, но таких единых общим делом. Правда, это было вовсе не нужно, она бы и так услышала тихую поступь, или даже подкрадывание. Даже сейчас, когда всё, вроде бы, закончилось, она ожидала подвоха отовсюду.

В память врезался момент, когда всё пошло по наклонной. Она тогда как раз не услышала стоящего за дверью стражника, и это было её роковой ошибкой. Расслабилась, поверила в скорый успех, недооценила волю случая и собственную интуицию, будь она неладна. И сейчас, когда они шли, Шедоу понимала, что дорога ведёт прямиком к её комнатам. Точнее, к её бывшим комнатам, ведь теперь было вообще не понятно, как дальше жить. Она надеялась, что сможет остаться с Твайлайт один на один, чтобы хорошенько поговорить.

Когда они оба вошли в кабинет, воцарилась какая-то слишком непривычная тишина, настолько плотная, что ощущалась физически. Она давила своей тяжестью со всех сторон, создавая некое напряжение. И тут Темпест поняла, что тот стресс, который она испытала в период попытки помочь Твайлайт — ничто, по сравнении с тем, что ей предстояло провести энное количество времени в компании абсолютно незнакомых ей пони, которые одновременно с этим были друзьями и близкими для Спаркл.

Сама Спаркл по-хозяйски сидела за столом, молчаливо перекидываясь с братом странными взглядами, но потом обратила внимание на вошедших, и уставшее лицо озарила лёгкая, но такая родная и искренняя улыбка, что Темпест морально стало полегче. Не утруждая себя выбором свободных мест, которые появились вместе с новыми креслами и ещё одним диваном, она прошла к самому столу и встала справа от Твайлайт. Шайнинг одарил её скептичным взглядом, поднял вверх бровь от такой наглости, но эта эмоция сразу сменилась на некое одобрение.

— Теперь, когда все в сборе, стоит обсудить дела первостепенной важности, а потом уже говорить по душам, — к удивлению единорога, начала вовсе не принцесса, а император. Опустив формальности, он уже скинул часть брони и свободно сидел в кресле около книжного шкафа. — Как бы мне ни было трудно это говорить, но вернуть никого из камня на данный момент не представляется возможным. И, как бы я ни пытался мыслить более оптимистично, не стоит отрицать, что и вовсе не получится никого вернуть, — Темпест знала, что его жена — одна из аликорнов — тоже относится ко всему этому. И не была удивлена, что голос его не дрогнул, положение обязывает держать эмоции под контролем, но от проснувшегося чувства вины избавиться она не могла. — Шторм разрушил магическую печать, которая была выбита из мрамора в полу тронного зала ещё когда замок только строился. История умалчивает, изначально ли она была создана для передачи магии аликорнов, или же Селестия подстраховалась уже потом, но факт остаётся фактом — мы понятия не имеем, как её можно воссоздать.

— Кхм-кхм, — Твайлайт обратила на себя внимание, и Шайнинг понимающе замолчал, дав право дальнейших объяснений сестре. — Так же стоит помнить, что однажды мне уже приходилось быть хранителем магии всех четырёх принцесс. Сейчас всё намного сложнее, как бы объяснить… — голос её был хриплый, иногда переходящий в сипение. — Моя магия находилась с магией принцесс в одном сосуде слишком долго, поэтому они своеобразно срослись. И, даже если бы срок был маленький, не факт, что после разбития кристалла, силы вернулись бы к Селестии, Луне и Каденс, потом как после происшествия с Тиреком во мне остался волшебный след, по которому все четыре потока и ринулись, ведь я — ближе и доступнее, чем… каменные статуи. Дискорд сказал, что видел, как некоторая часть сил вернулась принцессам, скорее всего самая древняя, капризная, не признавшая меня хозяйкой. От этого не легче, потому что чем меньше чужеродной магии во мне, тем легче моей собственной её поглотить, тем труднее будет потом всё вернуть, если попытки снять чары затянутся. Говорить сейчас чего-либо наверняка нельзя, но мы обязаны приложить все силы, использовать любую возможность, чтобы всё исправить.

— И какие будут приказы, Ваше Величество? — только Граббер мог в такой момент оставаться вполне спокойным, с некой долей оптимизма на пополам с рациональностью. Пинки была на обе доли из оптимизма, поэтому она лишь слушала, пыталась вникнуть, при этом незаметно рассматривала самого Граббера и Темпест.

— Шайнинг, если ты позволишь, я бы попросила помощи Санбёрста в делах Кантерлота. Я была далека от правления, поэтому сейчас, уверена, нужно не просто вернуть старую структуру, но и суметь её поддерживать, — дождавшись одобрительного кивка от брата, Твайлайт достала стопку чистых листов, наколдовала красивое красное перо, которое начало что-то быстро выписывать. — Санбёрст, я назначаю тебя на должность королевского советника Эквестрии на неопределённый срок. Так, с этим разобрались. Что с Рейнбоу и Эпплджек?

Пинки наконец-то оторвалась от сканирования Шедоу, потому как ещё немного, и единорог молчать не стала бы — настолько нагло и не скрываясь её рассматривали, словно пытаясь выведать все секреты. На вопрос Твайлайт она повернулась сначала к аликорну, а затем, как и все, обратила взор на Рарити.

— Они остались в Кристальной Империи. Был высок шанс того, что они все испортят. Да и их взгляды, можно сказать, поменялись немного, — единорог осторожно подбирала слова, чтобы не создать плохого впечатления. Она надеялась, что, когда им расскажут, что всё закончилось, девочки поймут, насколько были неправы.

— Ага, они готовы были обвинить тебя, Твайлайт, во всём, что только возможно. Говорю, как есть: на тёплый приём не надейся, как и на прежнее отношение их к тебе, — Армор словно говорил о чём-то мерзко-неприятном, настолько его лицо перекосилось от начавшейся темы. Санбёрст рядом с ним лишь тяжко вздохнул, негласно подтверждая слова друга. Первой реакцией Рарити были закатанные глаза, затем — настолько же глубокий вздох, смирившийся вздох. А после — принятие правоты жеребца, грустный и раскаивавшийся взгляд для Твайлайт. Отчасти, она винила себя в таком настрое подруг, ведь понимала, что могла их переубедить, но просто недостаточно старалась для этого.

— Я поговорю с ними. Скорее всего это будет быстрый и агрессивный диалог, если верить выражениям лиц всех, кто знаком с ситуацией. Но на данный момент я тогда обращусь только к четверым, — новый лист бумаги взметнулся в воздух, перо затанцевало по чуть выцветшему полотну, сплетая предложения ажурным почерком. — Пинки Пай, Флаттершай, Рарити и Спайк, в связи с огромным количеством бед, причиненных Штормом, необходимо вернуть гармонию на земли Эквестрии. Я не знаю никого лучше, кто смог бы справиться с наведением порядка прямо на местах. Не могу просить вашего мнения, поскольку мне просить вообще больше некого на эти роли.

— Твайлайт, ты же знаешь, что мы не оставим тебя одну и всегда поможем. Особенно сейчас, — тихий, размеренный голос Флаттершай был непривычен для Темпест. Она вообще редко когда слышала спокойные, добродушные голоса, как у пегаса. Не составляло труда догадаться, каким Элементом Гармонии она является.

— В таком случае, я ставлю вас на должности Послов Гармонии, задачей которых будет являться, как и раньше, разрешение конфликтов на территориях Эквестрии, пока я буду налаживать управление в Кантерлоте. Столько работы… — Твайлайт какое-то время смотрела на идеально отполированный стол, и Шедоу, которая стояла к ней ближе всех, на мгновение показалось, что та сейчас расплачется. — Мунденсер, ты одна из самых начитанных единорогов, с которыми я знакома. И мне понадобится твоя тяга к знаниям, чтобы собрать абсолютно всю информацию, хоть немного приближающую нас к освобождению принцесс и других пони, — на эти слова кобылка лишь решительно кивнула, принимая всё, что сказала подруга. — Я назначаю тебя ведущим исследователем по снятию заклинания окаменения со всех, подвергшихся его действию. Я подпишу указ, позволяющий тебе собирать абсолютно любую информацию и привлекать к делу всех, кто для этого потребуется.

— А сейчас, я бы попросил оставить нас с Твайлайт один-на-один, — возник Армор, хотя было видно, что Спаркл хотела продолжить раздавать свои поручения.

Темпест направилась к выходу последней и явно этого не хотела делать, но сейчас перечить Императору было не в её интересах. На компетенции ей было вообще плевать, поэтому, не будь жеребец братом Твайлайт, она скорее отказалась бы от магии, чем оставила принцессу снова одну. Уже в коридоре она поймала себя на мысли, что в равной степени не хотела сама вновь оставаться одна, среди незнакомых лиц и подозрительных взглядов.

Граббер молчаливо, но от этого не менее понимающе зарылся лапкой в шерстку на боку, как бы поддерживая свою подругу. Он-то знал, как нелегко ей сейчас приходится, да и ему не сахар, на самом деле. Репутация бывших союзников Шторма била оплеухой по лицу, чтобы не расслаблялись.

Никто не знал, как долго будут разговаривать брат с сестрой, учитывая то, сколько они пережили за период, пока не виделись. Поэтому Темпест решила, что неплохим вариантом будет пока что скрыться от лишних наблюдателей, а то стоят себе в сторонке, глазеют, точно впервые в жизни видят. И до того, как они успели ретироваться подальше от злополучного кабинета, к ним направился дракончик. О Спайке Темпест слышала много хорошего не только от Твайлайт, но и, на удивление, от Граббера тоже. Поэтому было, если не прям интересно, то, как минимум, интригующе познакомиться с представителем драконьей расы. Маленький рост восполняло преданное подруге большое сердце и горящий какой-то непонятной решимостью взгляд. И вот сейчас он стоял перед ней, преграждая путь к отходу. Маленький, уставший, но такой уверенный в своём поступке, когда протянул лапку для пожатия. Шедоу всего секунду нужно, чтобы оценить ситуацию и протянуть в ответ копыто. Граббер улыбался во весь рот, наблюдая за этой, отчасти, комичной сценой.

— Наше первое знакомство прошло не очень, как и его последствия, — дракон нервно хихикнул, вспоминая панику во время праздника, когда в небе появились зловещие дирижабли. — В этот раз вышло лучше, надеюсь, и последствия будут более жизнеутверждающими.

Поступок Спайка стал своеобразным пусковым механизмом, который привёл за собой в действие целую цепочку новых (но уже ранее слышимых) имён и знакомств. Все, кто вышел из кабинета, посчитали своим святым долгом начать всё с чистого листа. И в который раз единорог понимала, что ей нужно научиться огромному количеству вещей. И даже не заново, а в целом научиться и привыкнуть к тому, что для всех является нормой.

Едким дымом по телу рассасывался дискомфорт от непривычной обстановки. В какой-то момент она поняла, что просто не знает, что нужно говорить, и уже несколько раз повторила дежурные фразы. Ей — капитану бывшей армии узурпатора, изгнанной пони, отличному бойцу и, с недавних пор, вполне успешному революционеру — пришлось повидать на своём веку столько трудностей, опасностей и приключений, что нынешняя неловкость казалась чем-то неправильным. Но она была. И казалась намного тяжелее, чем все пройденные трудности. Бросать зелёные сферы в принцесс было легче, чем поднять глаза и посмотреть на друзей Твайлайт.

Сейчас Граббер понял, что появился отличный момент для беседы, поэтому начал делиться своими впечатлениями, хвалить Спайка и пони, рассказывать, как переживал и прочее. Шедоу его слышала, словно из соседней комнаты, приглушенно и нечётко. Мысли роились вокруг всего произошедшего конкретно с ней и Твайлайт. С принцессой. От этого слова пришло некоторое осознание ситуации, как если бы за ней наблюдали со стороны: простая кобылка со сломанным рогом встала на сторону завоевателя Эквестрии, заняла должность капитана его армии, помогла свергнуть трёх и четырёх принцесс, а когда дело дошло до последней, то не смогла, пожалела, освободила, влюбилась, словно действительно имела на это право, помогла свергнуть того самого захватчика. И стояла в замке столицы, а от принцессы её отделяло пара коридоров и дверь. Только вот, кто она теперь такая? Кем ей быть?

— Извини, — даже не твёрдый голос, а скорее почти шепот прозвучал рядом, привлекая к себе внимание. Шедоу даже не заметила, как отошла от спонтанно образовавшейся компании и засмотрелась в окно. И хотя, сделала она это скорее на автомате, чтобы на неё не обратили лишнего внимания, желтый пегас не смогла продолжить стоять в стороне. — Эм, Темпест, я-я Флаттершай. Не знаю, знаешь ли ты, но вот, на всякий случай, — она знала, пожалуй, даже слишком хорошо. Опять же, из рассказов Твайлайт. И некоторая скованность с лёгким заиканием не были для неё неожиданностью, хотя в кабинете она говорила намного спокойнее. — Я просто хотела сказать, знаешь, мы ведь все совершали нечто такое, о чём потом жалели. А я вижу, что ты до сих пор винишь себя. Все это видят, — голос её стал более уверенным и чуть громче. Что же, это казалось любопытным, что такая скромная пони смелеет, когда поддерживает кого-то. Обычно на это наоборот не хватает либо духу, либо слов. — В любом случае, спасибо, ты просто…

— Ты сейчас благодаришь меня за принцесс и невинных пони в камне? Или, может, за разрушенный мир? — Темпест не понимала, почему с ней так легко общаются, почему не смотрят с презрением? В детстве, когда она не контролировала свою магию, её уже считали монстром, хотя, казалось бы, что жеребёнок мог сделать? А сейчас, когда она натворила весь тот ужас, они готовы её простить? Кто именно сумасшедший во всём этом: она, окружающие её пони или те, что презирали её в детстве? — Хотя, подожди, я знаю. Наверное, это благодарность за то, что я не смогла никак остановить Шторма, и теперь хотя бы магия других аликорнов поддерживает в ней силы, иначе мы бы видели разбитую, наполовину уничтоженную Твайлайт?

— «Какого Тартара ты смотришь на меня с такой жалостью? Даже после того, что я сейчас сказала. Почему?» — Флаттершай продолжала стоять рядом и смотреть на неё как-то слишком печально, и только спустя пару секунд стало понятно, что их разговор услышали остальные. И Темпест уже надеялась, что хоть кто-то из них оправдает её надежды, но нет. Их взгляды были похожи на тот, что у пегаса. — «Что с вами не так?»

— Хе-е-ей, если уж начинать этой принеприятненький разговор, то и моя вина тут есть, — Пинки широко улыбалась, словно говорила о планируемом на выходных празднике. Она подошла к Флаттершай, закинула копыто той на шею, притягивая к себе и обнимая. И, пускай, радость из неё буквально сочилась, немного не искренняя улыбка была заметна. — Без обид, но навряд ли ты смогла бы поймать Твайли, если бы я не натворила глупостей. И я тоже виновата, кто бы что ни говорил.

— Да, как сказала Флаттершай, каждый из нас ошибался, делал глупости или что-то пострашнее. Но посыл, дорогуша, не в том, чтобы забывать это, а в исправлении этих самых ошибок. Мы все учимся, прощаем, даём шансы, исправляем последствия своих поступков, — Рарити встала от пегаса с другой стороны и тоже обняла. Она так давно не видела подруг, тоже из-за своей ошибки. Сейчас она не понимала, как вообще могла что-то не то подумать о Твайлайт. — В этом и есть суть дружбы — быть шансом для кого-то. Шансом исправиться, поменяться, начать жизнь заново. И, пускай, мы не так уж хорошо знакомы, но, думаю, это не будет трудно исправить.

Темпест почувствовала, как внутри что-то надломилось со звуком удара об металл. Словно внутри кто-то бил молотом по железным стенкам, желая их сломать. С каждым ударом становилось тяжелее дышать, но она взяла себя в копыта и вздохнула. Поль поутихла, в мозг поступила порция свежего кислорода, а за ней и понимание, что это так ошеломляюще сильно билось её сердце на слова пони. Внутри начала нарастать паника, она уже ничего не понимала. И совсем потерялась, когда глаза начало жечь.

— И это вовсе не потому, что Твайлайт смотрит на тебя таким взглядом, при котором почему-то именно нам хочется отвернуться и не смущаться, а не ей, — Спайк возник рядом с Рарити, глянул на неё, ища подтверждение своим словам, а после опять обратился к Шедоу. — Просто это было бы неправильно — не дать тебе шанс, которого ты заслуживаешь. И уж поверь, не ты одна со своими грехами. Взять хотя бы того же Дискорда, сколько он творил непонятно чего, а в итоге? — на этом моменте он выглянул из-за единорога в сторону Флаттершай, обращаясь к ней многозначительным взглядом, на что кобылка покраснела и спрятала мордочку в розовой гриве. — Да что уж там говорить, даже Селестия и Луна совершали огромные ошибки, ценой которым был мир Эквестрии. И, как бы это ни звучало, дай нам шанс дать шанс тебе, — и просто протянутый кулачок к ней, к которому присоединились копытца оставшихся пони. Не хватало только Темпест для этого своеобразного обряда единения, но она не могла даже пошевелиться.

Переборов оцепенение, она присоединила копытце к остальным, на что Пинки разбила центр с радостным визгом, прыгая от счастья. Некоторые засмеялись на её выходку, а единорог продолжала стоять в некотором замешательстве, смотря в пол около копыт, словно там было что-то более важное. Только мысли роились вокруг этого короткого, непривычного, даже, можно сказать, чужого для неё жеста. Она не сразу поняла, откуда взялись капли, которые одна за другой разбивались о холодный мрамор пола, но затем почувствовала на щеках обдуваемые ночным ветром из окон дорожки слёз.

Она даже не сопротивлялась, когда Граббер и Флаттершай одновременно заключили её в объятья, настолько тёплые, что это чувствовалось даже через броню, которую как-то не было времени снять. Через мгновенье к ним присоединились и другие пони, образовывая нелепый, но такой заботливый кокон дружбы. Спайк продолжал стоять в стороне, посматривая то на капустник, то в конец коридора, где за поворотом продолжали разговаривать Твайлайт и Шайнинг. Предчувствие его не обмануло, он понял это вместе со всполохами зелёного пламени и появившимся из них письмом.

На пергаменте была выведена небольшая фраза: «Как только решим первостепенные дела, соберёмся все и поговорим по душам. А сейчас позови к нам, пожалуйста, Темпест. Твоя дорогая подруга, Твайлайт». Он подождал, когда единорога перестанут окружать, и, когда она обратила на него внимание, коротко сказал:

— Она ждёт тебя.

У Шедоу внутри всё сжалось это этих трёх слов, но внешне она старалась сохранять спокойствие. Кивнув на прощание всем, она пошла обратно к злополучной двери, где её уже стоял Шайнинг, похоже, ожидая только её.

— Капитан, — обратился он к ней по старому званию. Она допускала возможность того, что Армор попросту не хотел произносить её имени.

— Ваше Величество, — легкий поклон на который не было времени ни в пылу сражения, ни когда Твайлайт собрала всех быстро решить основные вопросы. — Я хочу принести свои извинения за всё, что натворила. Лично перед Вами, — она всё не поднимала склонённой головы, чувствовала на затылке прожигающий взгляд.

— Навряд ли в моих силах будет их принять. Не исключено, что моя жена навсегда останется в кантерлотском саду статуей, а мне ещё нужно объяснить это нашей дочери, — вечно собранный и нейтральный, жеребец сейчас хотел рвать и метать. Но что-то внутри не позволяло позвать стражу, или лично заковать пони перед ним в колодки и отправить на общий со всеми монстрами Шторма суд. — Твайлайт верит тебе и в тебя, а это многое говорит. И, пускай отец будет в ярости, мама не поймёт, а я не прощу, по крайней мере, сейчас, мне хочется видеть свою сестру счастливой. А ты можешь сделать её такой, — он подошел ближе, почти вплотную, чтобы, даже ели их подслушивали всё это время, сейчас слова были слышны лишь им двоим. — Дай мне малейший повод, капитан, любое неосторожное слово, неправильное действие, косой взгляд, которые позволят мне хоть на мгновенье подумать, что ты решила играть с моей сестрой, и я сотру тебя в порошок, Темпест Спаркл.

Он не стал ждать ответной реакции, ушел сразу же, как договорил свою тираду, да и не очень ему хотелось наблюдать за шокированным лицом кобылки. Она ведь четко слышала издёвку в последнем слове. Или же это был небольшой спойлер из его разговора с Твайлайт? Не могла же она?..

Или могла?

Решиться зайти отчего-то было неимоверно трудно, но она пересилила себя. Дверь тихо закрылась за спиной, убирая все пути к отступлению. Теперь только вперёд. За столом, да и вообще в комнате принцессы не наблюдалось, зато балконные двери были приглашающе открыты специально для неё, а впереди, опираясь копытцами о перила, спиной к ней, стояла она. Смотрела на ночной Кантерлот, любовалась просторами Эквестрии, теперь находившейся под её правлением.

Они не говорили ничего, ни когда Темпест только вышла к ней из кабинета, ни когда стала рядом, ни когда повернулась в её сторону, чтобы начать разговор и тут же замолчать. Перед ней стояла всё та же Твайлайт, но что-то в ней неуловимо изменилось. Она прошлась взглядом по тёмным отметинам на крыльях от металлического кольца, настолько тесного, что вновь придётся залечивать раны. Темпест была согласна лично этим заняться. Метки на левом крупе не было — лишь запёкшийся уродливой коркой знак Шторма и подпаленная вокруг него шерстка. Было понятно, что это на всю жизнь, и, навряд ли принцесса решится появляться без какой-либо накидки. Темпест была готова помогать ей с выбором. По всему телу были видны порезы и бурые пятна, которые она ещё не успела смыть, а затем аккуратно обработать ранки. А из лёгких, при каждом вздохе было слышно сопение. Темпест была готова расплачиваться за последствия соей неаккуратности, но не такой ценой. Не ей.

И, не смотря на весь потрёпанный вид Спаркл, она стояла с закрытыми глазами, вдыхая ночной воздух, и тут пришло озарение. Она ведь теперь свободна. Полностью, от всех видов оков, которыми только мог Шторм напичкать жизнь маленького аликорна. И теперь на её плечах бремя правителя, которого она не хотела, но от которого отказаться не в силах. Из-за Селестии, принципов, Эквестрии, друзей и ещё кучи важных для Твайлайт вещей. Она готова была превратить своё бремя в шанс сделать всех вокруг счастливее.

— Я как-то не договорила одну фразу тебе, в которое обещала… — Спаркл открыла свои наполненные спокойствием глаза и посмотрела вниз, где при свете наколдованных парящих фаерболов трудились единороги со скорейшим восстановлением обвалившихся домов. — В итоге мы смогли свергнуть Шторма, — её взгляд устремляется к горизонту, обводит ближайшие горные склоны, скользит по огромной равнине, перетекающей в лес настолько далеко, что видна лишь тонкая полоса деревьев. — Смогли вернуть мир в Эквестрию, — и только теперь она посмотрела на неё. Они не виделись во так спокойно всего несколько дней, которые, как казалось, обеим, растянулись в несколько лет. И оторваться сейчас было самым невозможным из всего, что они только способны придумать. — Осталось ведь только быть вместе, правда? Если ты, конечно, этого хочешь… Что, даже не обнимешь?

— Тебе будет больно, — слова давались ей с огромным трудом. Внезапно подкативший к горлу ком даже не давал дышать спокойно, не то, что отвечать. Для Темпест свобода давалась слишком большим грузом, разрушившим зону её комфорта в дребезги.

— Да, от того, что ты продолжаешь стоять в стороне, — и она сама обвивает её шею одним копытцем, всхлипывая с каждой секундой всё чаще и чаще. Слишком коротким был момент, чтобы его полностью осознать, когда они полноценно обняли друг друга, захлёбываясь слезами. И с каждой секундой становилось намного легче жить. Словно вся злоба, ненависть, обиды, лёд и слабость уходили вместе с солёными капельками, теряющимися в шерстке. Внутри крошились и разлетались на ночном ветру остатки злополучных стен. — Хах, знаешь, я ведь тогда ещё сказала, хах, что хотела бы сделать другой мир вместе с тобой, — они смотрели друг на дурга сквозь пелену слёз, не в силах оторваться от глаз напротив. — Теперь действительно именно на моих плечах лежит эта ноша. И, я была бы рада, если бы ты сделала это вместе со мной. Как новая главнокомандующая Кантерлотской армией и как моя…

— Не торопись, — перебил её единорог, прекрасно поняв, что она хотела сказать. — Теперь у нас времени — хоть отбавляй. Может, тебе так не кажется, но со всем этим кошмаром, в котором виновата и я, у тебя не было времени сесть и спокойно всё обдумать, — Темпест видела всё ещё непонимающий взгляд Твайлайт, поэтому, чтобы лучше сформулировать свои мысли, коснулась её лба своим, закрыв глаза. Невозможно ни о чём думать трезво, когда перед тобой любимая принцесса. — Не пойми меня неправильно, я не отказываюсь ни от своих поступков, ни от своих чувств. В этом и заключается проблема: как только ты вслух подтвердишь то, что между нами происходит — от меня будет не отвертеться, — Спаркл, тоже закрывшая глаза, почувствовала мягкое касание губ на щеке, плавно переходящее к скулам. — Мы ведь в ответе за тех, кого приручили, — голос раздался совсем рядом с ухом, следом — легкий укус, переходящий в новую порцию поцелуев. Мурашки побежали по всему телу, когда кобылка добралась по гривы и зарылась в неё носом. Твайлайт была готова поклясться, что стук её сердца заглушает все звуки вокруг. — А ты меня приручила, моя принцесса. Дикую, озлобленную кобылицу, поэтому подумай как следует. А я просто буду рядом.

— Темпест, а-ах~, — аликорн поняла, что застонала в голос, только после одобрительного смешка Темпест, которая продолжила покусывать чувствительные участки на шее.

— Ну, или не просто, — с немалым ехидством прокомментировала она, решив, что хватит с бедной принцессы на сегодня.

— Хорошо, я тебя поняла, — передать, насколько была Спаркл благодарна за услышанные слова, просто невозможно. Она до сих пор не до конца понимала, как именно можно назвать их отношения, как быть при всех, да и как вести друг с другом. Но одно знала наверняка — чувство, наполняющее сердце сладкой истомой было не иначе, как трепетно охраняемой любовью к одной из самых дорогих пони в своей жизни. — Поможешь перебинтовать крылья?

— Конечно.

Улыбка, полная нежности, покрасневшие от слёз, но наполненные счастьем глаза, безграничное доверие в голосе — Темпест знала, ради чего теперь живёт. Она задержалась на балконе всего на пару секунд, окидывая просторы Эквестрии уже совсем другим взглядом, пока Твайлайт прошла в кабинет и искала предметы их не самой приятной, но такой уже привычной традиции, если лечение крыльев таковой можно было назвать. Их своеобразный обряд доверия и преданности друг другу.

Шедоу как следует вдохнула ночной воздух, посмотрела на уже немного посветлевшее небо на горизонте. Появлялся не просто новый день, с этим восходом солнца зарождалась их новая жизнь. Она пообещала себе, что приложит все усилия, выложится на максимум, но поможет расколдовать статуи. А до этого знаменательного момента она всегда будет рядом с Твайлайт, чтобы помочь, поддержать, выслушать и защитить. Костьми ляжет, но не допустит повторения кошмара. Соберёт лучших бойцов, обучит их всему, что умеет сама, чтобы Эквестрия отныне была под надёжной защитой. Но, в первую очередь, вылечит крылья своей дорогой принцессы и не допустит, чтобы впреть с ней что-то случилось. Но это всё по мере поступления.

Сейчас, в кабинете, на уютном мягком диване, её ждала новая жизнь. Нежно улыбаясь и глядя глазами цвета фиалок.

"Какая разница?"

Своими копытами

Двигатель дружбы

Противостояние

Окно (The Window)

Меткоискатели - призыватели апокалипсиса!

Повесть о жизни пони.

Проишествие в Эпплузе

Лавина

Ночь Согревания Сердец