Drop of Swarm

События повествуют 12 годам спустя после реального времени.Главным героям, Данилу и Павлу, 23 года.В ходе тестов костюмов "ThunderMan5" появился телепорт, перебросивший их в Эквестрию.Им придётся спасти её, иначе всё будет плачевно не только для страны...

Рэйнбоу Дэш Флаттершай Твайлайт Спаркл Рэрити Пинки Пай Эплджек Спайк Принцесса Селестия Принцесса Луна DJ PON-3 Другие пони ОС - пони Человеки

6 Дней в Вечно диком лесу

Наш главный герой по имени ТандерШард попадает в Вечно дикий лес где он должен выполнить важную мисию

Рэйнбоу Дэш Флаттершай Твайлайт Спаркл Рэрити Пинки Пай Эплджек Спайк Зекора ОС - пони

Стальной марш

Эквестрия противостояла многим врагам. Но как сражаться с неодушевлённым врагом? Врагом, у которого вместо сердца стоит двигатель внутреннего сгорания а вместо мозга - калькулятор? Как воевать с машиной?

Рэйнбоу Дэш Флаттершай Твайлайт Спаркл Рэрити Пинки Пай Эплджек Другие пони

Вишня

Как Рарити и Пинки Пай ехали с вишнёвого ранчо обратно в Понивилль.

Рэрити Пинки Пай

Жертвы и хищники

Участь жертвы не всегда печальна и трагична. Всё зависит от хищника.

Принцесса Селестия Кризалис

Туча в голове

История жизни единорога Северуса, изгоя в классе, который в будущем стал известной личностью в мире пони. (Перезалив. Рассказ стал почти в три раза больше и лучше)

Принцесса Луна Другие пони ОС - пони

Вторые шансы

Не всегда поступки что мы совершаем дают повод для гордости. Не всегда уверенность в собственной правоте означает то что мы правы по умолчанию. И не всегда ошибки что мы творим можно исправить. Зачем тогда они нужны? Затем что память об этом может сделать нас лучше, сильнее и мудрее. Урок преподанный собственными ошибками ценен тем что не забывается. Старлайт Глиммер хотелось думать об этом в таком ключе. Так её жизнь до ученичества имела хоть какой-то смысл.

Твайлайт Спаркл Принцесса Селестия Трикси, Великая и Могучая Другие пони

"Последний единорог".

Это ЕЩЕ НЕ Эквестрия. За вычитку спасибо RushPhoenix.

ОС - пони

Т, крохотный тролль

Привет! Я Т, и я крохотный тролль, я самый маленький в своей деревне. А ещё тролли вредные, вся их жизнь делает их вредными. А пони хорошие. Оранжевая пони показала мне других пони и мне они понравились.

В сердце Бури

После окончания школы трое подруг - ночных пони возвращаются на борт "Селены" и узнают, зачем капитан Сильвер Шейд, она же принцесса Луна, раз за разом направляет летучий корабль в самый центр штормов... Рассказ является продолжением фанфика "Город Тысячи Мостов", рекомендуется ознакомиться сначала с ним.

Принцесса Луна ОС - пони

S03E05

Дружба миров

Цементная сова и робокот

Удивительный эксперимент продолжался, и три цивилизации всё больше адаптировались друг к другу. По мере роста доверия усиливались и хозяйственные связи, ширился обмен технологиями. Однако иногда это доверие подвергалось серьёзным испытаниям.

Однажды в НИИ спецтехнологий приехали председатель КГБ Иван Александрович Серов и начальник ГРУ Пётр Иванович Ивашутин.

(В АИ-СССР в верхних эшелонах власти и в спецслужбах имеются большие кадровые изменения)

Гости недолго ходили вокруг да около, сразу изложив суть проблемы:

– Иностранные разведки, прежде всего – американское ЦРУ, ведут широкомасштабную шпионскую деятельность против нашей страны, и особенно интересуются нашими связями с Эквестрией, – рассказал Серов. – Скажите, могут ли ваши технологии помочь нам выяснить, что они затевают?

– Прежде всего нас интересует, могут ли ваши сомнаморфы маскироваться под людей, так же как они маскируются под пони? – уточнил Ивашутин.

– Сейчас я позову специалиста, который сможет лучше ответить на ваши вопросы, – Ирис вызвала по интеркому Дэйзи.

Пришедшая через несколько минут коричневая демикорн сразу разочаровала гостей:

– К сожалению, сомнаморфы не могут долго ходить на двух ногах, и вообще не рассчитаны подменять двуногих.

– Жаль... Очень жаль, – посетовал Ивашутин.

– Вы можете сказать, какую задачу нужно выполнить? – спросила Ирис. – Может быть, мы сможем подобрать другую технологию?

– Нам нужно найти способ подслушивать переговоры в кабинете президента Соединённых Штатов, и в других труднодоступных местах, – пояснил Серов. – Есть опасения, что американцы ищут подходы к посольству Эквестрии, и, возможно, к вашему НИИ тоже.

Ивашутин разложил на столе большой спутниковый снимок Белого Дома и прилегающих улиц, испещрённый пометками:

– Видите, как сложно подобраться туда? Территория очень хорошо охраняется.

Демикорны несколько минут изучали снимок. Потом Ирис включила интерком и вызвала Мундансер. Техномаг пришла через несколько минут. Выслушав задачу, она тоже сосредоточенно уткнулась в снимок, изучила подходы к резиденции президента, а затем спросила:

– А может, сделать маленького Стража?

– Это что? – тут же уточнил Ивашутин.

– Роботов они так называют, – ответил Серов. – А насколько он может быть маленький? И долго ли его делать?

– А какой нужен? – спросила Мундансер.

– Погодите... – Ирис задумалась. – Люди любят кошек. В этом городе, – она ткнула в снимок, – люди держат котов?

– Конечно, – кивнул Ивашутин. – Вы можете сделать робокота?

– Мундансер, ты можешь сделать Стража величиной с кошку? – спросила Ирис. – Оснащённого голографическим проектором, для смены облика, набором высокочувствительных микрофонов и звукорбом для записи разговоров?

– С микрофонами мы можем помочь, – тут же подсказал Серов.

– Сделать можно, только нужно участие ваших специалистов, чтобы вовремя подсказали, если что не так, – ответила техномаг.

Из технического отдела КГБ на помощь Мундансер приехал Лев Сергеевич Термен с несколькими инженерами. В процессе работы шёл интенсивный обмен опытом. Выяснилось, что техномагические технологии демикорнов людям освоить не получится. Оставалось лишь пользоваться готовыми изделиями. Зато техномагам предстояло узнать о понятиях «взаимозаменяемость» и системе допусков и посадок ГОСТ. Ранее каждое техномагическое изделие или артефакт были уникальными, уже потому, что подгонялись индивидуально под пользователя, теперь же их приходилось делать максимально возможно одинаковыми.

Люди и демикорны работали вместе несколько месяцев, но результат того стоил. Представленный Серову и Ивашутину «маленький Страж» умел менять внешность, прикидываясь разными кошками, довольно точно имитировал несколько режимов кошачьей ходьбы и бега, мог передавать на пульт оператора телевизионное изображение низкого разрешения, и звук. Нескольких таких Стражей передали разведке, и они помогли раскрыть несколько операций вражеских спецслужб.


– Сэр, у нас появились серьёзные проблемы со спутниковой разведкой, – директор ЦРУ Джон Маккоун разложил перед президентом Кеннеди спутниковые снимки.

Президент некоторое время их разглядывал, пытаясь понять, в чём проблема.

– На снимках местность закрыта облаками… Разве это такая уж проблема, мистер Маккоун? Просто сделайте снимки в другой день, когда погода будет ясная.

– В том-то и дело, сэр! Вот уже несколько месяцев мы не можем заснять некоторые объекты. Спутник проходит над ними раз в сутки. И каждый раз наиболее интересующие нас секретные объекты красных оказываются закрыты облаками. Что странно – облака небольшие, причём – всегда кучевые, не перистые, не дымка. И они в момент прохода спутника всегда висят точно над объектом съёмки. Странно, правда?

– Вы хотите сказать, что красные каким-то образом научились создавать облака по своему желанию?

– Да, сэр! Совсем недавно один французский учёный, Анри Дессенс, демонстрировал большому количеству специалистов установку собственной конструкции, называемую «метеотрон». Дессенсу удалось за 5 минут создать кучевое облако.

– Гм… Это действительно может быть проблемой… – президент задумчиво потёр подбородок.

– Дело в другом – Дессенс проводил эксперимент в Пиренеях, где климат достаточно влажный. Здесь же мы видим на снимках облака летом над полигоном Сары-Шаган. Там резко континентальный климат, малая влажность, и очень высокая прозрачность атмосферы, – сообщил Маккоун. – Собственно, красные в том числе и поэтому устроили там полигон – чтобы удобнее было следить за ракетами через кинотеодолиты.

Нам удалось выяснить, что летом 1962 года красные уже проводили эксперименты по защите от засухи с использованием солнечных метеотронов. Результаты были не сенсационные, но создавать облака у них получалось, при очень большом расходе воды, впрочем. Но создать облако мало – его нужно создать точно в нужное время и расположить точно над объектом. И вот тут нам удалось выяснить, что красным помогают эти инопланетные маленькие лошадки… Прошу прощения, сэр, я понимаю, что это звучит неправдоподобно…

– Бросьте, мистер Маккоун, я сам видел по телевидению это представление, что они устроили в центре Москвы, – отмахнулся президент. – Вы уверены, что эти… как их там… пони… в этом замешаны?

– Сэр, наши агенты видели патруль пегасов над Лётно-испытательным институтом в Жуковском, под Москвой. Они передвигали облако, сэр! Как раз перед проходом нашего спутника.

Президент измученным взглядом посмотрел на директора ЦРУ:

– Мистер Маккоун… Вы это серьёзно?

– Сэр, у нас есть фотоснимки и даже киносъёмка, хотя и с большого расстояния. Но это точно были пегасы. Характер их полёта совпадает со съёмками на Красной площади.

– Вот дерьмо… Сначала Даллес меня убеждал, что красным помогают лисы-оборотни… Я не поверил… Пока не увидел своими глазами девятихвостую лису, прямо в Кремле! (https://ficbook.net/readfic/7454760) Теперь, мать их, лошадки инопланетные…

– Вот, кстати, – вставил помощник президента по национальной безопасности Макджордж Банди. – Мне докладывали, что в начале этого года по телевидению красных начали показывать мультфильм про этих лошадок. А примерно через полгода мы видим их, так сказать, воочию. Такая же история была с этими лисами, хотя там всё намного более запутано.

– И до этого – такая же история была с фильмом «Тайна двух океанов», – добавил директор ЦРУ.

– То есть, прослеживается определённая тенденция. Сначала красные вбрасывают какую-то идею, через фильмы или мультфильмы, пусть даже совершенно фантастическую, и используют этот информационный вброс, чтобы подготовить общественное мнение. А потом вдруг оказывается, что это реальность, – закончил свою мысль Банди.

– Вы хотите сказать, Мак, что тот русский мультик про кошачью революцию на Марсе – тоже реальность? – уточнил Роберт Кеннеди.

– Вот это – вряд ли, там точно прослеживается сюжет произведения Алексея Толстого «Аэлита», в котором персонажи заменили на кошек, – ответил Банди. – Проблема в том, сэр, что мы не всегда можем определить сразу, обычная ли это фантастика, или информационный вброс разведки красных.

– Да уж, от этой фантасмагории с лисами у меня едва мозги не закипели, – подтвердил президент. – Когда же этот кошмар закончится, чёрт подери?

– Мы должны надавить на красных и заставить их дать доступ к инопланетянам представителям стран свободного мира, – Роберт Кеннеди был настроен решительно.

– В этом и проблема, сэр. У нас нет никаких способов оказать на них давление.

– Вам не удалось выйти на контакт с их послом, или ещё кем-то из дипмиссии?

– Э-э… прошу прощения, сэр… нет, – ответил госсекретарь Дин Раск. – Мы знаем, где находится посольство, наш посол неоднократно посылал приглашения послу Эквестрии, но ни разу не получал ответа. Мы пытались дозвониться в посольство, передать записки, письма… Ничего. Это очень странно, но посол Хартстрингс упорно не идёт на контакт с нами.

– Но ведь есть различные общие мероприятия для всего дипкорпуса?

– К сожалению, посол Хартстрингс ни разу не бывала на них, и не ответила ни на одно приглашение. Они очень необычные. Их не назовёшь скрытными, замкнутыми или необщительными – скорее, наоборот. Эти лошадки невероятно милы и ведут себя очень добродушно. Но – только с русскими. Почему – мы до сих пор не установили.

– Подозреваю, что красные наговорили о нас что-то неприятное, сэр, – добавил Маккоун. – Мы сфотографировали нескольких членов дипмиссии, в надежде выйти с ними на контакт в городе. Но это оказалось нереально. Эквестрийских дипломатов возят на автомобилях из гаража особого назначения. Их постоянно сопровождает охрана, проверяющая всех, кто пытается вступить с ними в контакт. Что интересно – русским, в смысле, гражданам СССР, никаких препятствий при контакте не устраивают, хотя и проверяют. Посол Хартстрингс и другие члены дипмиссии свободно говорят по-русски, и с удовольствием общаются с людьми, особенно – с детьми. Но охрана тщательно проверяет и фильтрует всех желающих с ними пообщаться.

Пони никогда не ходят по улицам в одиночку и без сопровождения охраны. Передвигаются только на автомобилях, с водителем-человеком, и с машиной сопровождения. Причём, мы заметили, что отношения с охранниками у них предельно дружеские. Наш наблюдатель однажды видел, что посол Хартстрингс, видимо, устала от длительного мероприятия, и тогда охранник поднял её на руки и понёс в машину.

– Гм… Да уж, необычно для дипломатической службы, – заметил Роберт Кеннеди.

– У нас даже высказывались мнения, что пони не осознают, что их охраняют, воспринимая охранников и водителей, как «друзей», – пояснил Маккоун. – Мы хотели передать письмо через агента-нелегала, работающего под прикрытием, но были вынуждены отказаться от этой затеи, поскольку агента после этой попытки можно было бы считать проваленным. Никто не захотел пойти на такой риск.

– Логично, – кивнул президент. – То есть – тупик?

– Пока тупик, сэр. Мы уже пытались предъявить красным в ООН претензии относительно их односторонних контактов с инопланетной цивилизацией, но посол Зорин только пожал плечами и ответил, что таково желание эквестрийской стороны.

– Умно… и непроверяемо в принципе, – задумчиво произнёс JFK. – «Они сами не хотят общаться ни с кем, кроме нас». И поди докажи, что это не так. Удалось выяснить что-нибудь относительно способа их перемещения? Какие-то необычные летательные аппараты? Что-то вроде летающих тарелок?

– Нет, сэр, ничего похожего. К сожалению, нам не удалось тогда отследить поезд принцесс. Он появился только один раз, спутники в этот момент над Москвой не пролетали. Мы не смогли установить, откуда он появился, и куда потом исчез, – ответил Маккоун. – При этом грузопотоки между СССР и Эквестрией явно имеются, и немалые. В советских магазинах во множестве появились фрукты и овощи, на ценниках прямо написано «Эквестрия». Ничего экзотического – апельсины, яблоки, груши, соки, яблочный джем. Из овощей – морковь, капуста, томаты… Но всё – невероятно вкусное и питательное, намного вкуснее и полезнее наших.

– Наши дипломаты покупали фрукты, пытались даже сажать косточки от них, в надежде вырастить саженцы, – добавил Раск. – Ничего не вышло, семена оказались невсхожими. Возможно, они прошли какую-то обработку, либо им чего-то не хватает в наших условиях.

– Умно придумано, – усмехнулся Роберт Кеннеди. – Хочешь – покупай, но вырастить своё такое же – не получится.

– Ещё у русских в продаже появилось множество грибов, – сообщил Маккоун. – Продаются на вес, без упаковки. Очень вкусные и питательные. Происхождение пока не установили, но грибы не обычные – наши биологи не смогли определить их принадлежность к какому-либо из известных семейств. То есть, это однозначно… гм… как это называется… – он прочитал почти что по слогам. – Ба-зи-дио-мицеты, но подробнее определить видовую принадлежность не удалось. Что интересно – продаются круглый год, то есть, это явно промышленное выращивание в закрытом грунте.

– Давно эти грибы появились в советских магазинах?

– Примерно одновременно с остальными эквестрийскими товарами, – ответил Маккоун. – Собственно, грибы у Советов продавались и раньше, но – на рынках и в магазинах потребкооперации, и это был явно сезонный, летний товар. Затем, с началом сельскохозяйственных реформ в 1957 году появились шампиньоны, несколько позже – японские грибы шиитаке, но вот эти – они вообще ни на что не похожи. Специалисты утверждают, что никогда подобных грибов не видели.

– А на ценниках-то что написано? – задал резонный вопрос Роберт. – Что, люди покупают, не зная, что берут?

– На ценниках написано просто «Грибы развесные ассорти». Вообще, как определили специалисты, там представители не одного вида грибов, а нескольких, примерно пять или шесть, – пояснил директор ЦРУ. – Все имеют сходные признаки, все отличаются от привычных земных грибов, очень питательные, вкусные, безвредные. Продаются в свежем и сушёном виде, а также маринованные и солёные, причём в явно заводской упаковке – стеклянные банки с жестяной крышкой.

– Производитель на этикетке указан?

– Да, производителей несколько, обычно это какой-нибудь совхоз с идеологизированным названием, что-нибудь вроде «Заря коммунизма» или «Путь Ильича», – усмехнулся Маккоун. – Местоположение совхозов мы установили. Все они расположены к югу, юго-западу, юго-востоку и востоку от Москвы, в Московской области. Производство, похоже, очень крупное, так как грибы продаются по всей территории СССР. Спутниковые снимки никаких крупных новостроек в этих совхозах не выявили. Вообще у красных в последнее время строится очень много всего, и выявить среди этой массы строящихся объектов что-то конкретное очень сложно.

– В общем, понятно, что ничего не понятно, – вздохнул президент. – Грибы явно не советского происхождения, но на ценниках Эквестрия не обозначена. В то же время фрукты и овощи продаются без обезличивания происхождения. Какого чёрта, мистер Маккоун? Мы тут грибы обсуждать собрались?

– Скорее, товарообмен Советов с их новым союзником, сэр.

– Да, а кстати, что поставляют им Советы? – тут же спросил Роберт.

– Сложно сказать, учитывая, что структура советского экспорта засекречена, – пожал плечами Маккоун. – Возможно, это какая-то промышленная продукция, но что именно – мы пока не смогли установить. Хуже того, мы не можем установить канал поставок. Совершенно невозможно отследить какое-либо конкретное направление грузопотока. Грузопотоки в сторону от Москвы растут примерно одинаково во всех направлениях. Сама по себе Москва – огромный железнодорожный узел, отследить что-то на путях вокруг неё вообще нереально. Там десятки тысяч вагонов, которые ежедневно перемещаются, сотни тысяч контейнеров, всё это постоянно движется, и сверху выглядит совершенно одинаково. Какого-то притока товаров в Москву извне с одного определённого направления также не прослеживается.

– То есть, наша разведка в очередной раз села в лужу, – подвёл итог Роберт Кеннеди. – Противник ведёт оживлённую торговлю с иной цивилизацией, поддерживает с ней дипломатические отношения, а мы даже не знаем, чем именно они между собой торгуют! Да какого дьявола! Потребовать от красных обнародовать всю информацию через ООН!

– Уже пробовали, сэр, – ответил Раск. – Посол Зорин ответил, что Советы не потерпят вмешательства в их внутренние дела.

– Это не только их внутренние дела! – возмутился Роберт. – Они установили контакт с инопланетной цивилизацией и открыто отказывают всем остальным в подобном контакте, получая запредельное преимущество!

– Я уже говорил, сэр, на все наши претензии у красных один ответ: «таково желание наших партнёров», – развёл руками Раск. – В принципе, у нас нет возможности на них надавить. Это в море мы можем отправить авианосец к побережью любой страны, и заставить её делать то, что нам нужно. А здесь авианосец отправлять некуда.

– А если ввести против Советов международные санкции? – спросил Роберт.

– И чем это нам поможет, Бобби? – устало пожал плечами JFK. – Они торгуют со своими союзниками. Закупки Советов на Западе и без того минимальны. Поставки Советов на Запад невелики. Зато у них под контролем громадный рынок соцстран, Индии, Китая и Индонезии, да ещё и части арабских стран, через которые проходят гигантские валютные потоки, и какая часть из них оседает у Советов – мы не знаем.

И совершенно неизвестная величина в уравнении – эта самая Эквестрия. Советы от нас практически не зависят. Необходимые им технологии они разработают сами, украдут у нас или получат от этих инопланетян. Покажут им наше же решение ввести санкции, как доказательство нашей агрессивности. Всё, приехали.

– И что теперь делать?

– Продолжайте искать, мистер Маккоун. Искать выход на этих чёртовых лошадок, данные об их технологиях, выяснять структуру экспорта-импорта… Мы даже уровень их технического развития не знаем! – президент был готов биться головой об стол. – Нам нужна хоть какая-то информация! Без неё мы как слепые котята. Мы никогда ещё не сталкивались с такой ситуацией, когда противник может делать, что хочет, а у нас нет никаких рычагов влияния.


Ситуацию обсуждали не только в Белом Доме. В Калифорнии, недалеко от Монте-Рио, в Богемской роще, под сенью культового изваяния совы, собрались люди, привыкшие править миром. Но сейчас их амбиции разбивались об объективную реальность, как волны о скалу.

(В Богемской роще вблизи Монте-Рио стоит 12-метровая цементная статуя совы, возле которой проводятся ритуальные жертвоприношения. Подробнее см. http://www.ourladyisgod.com//i-bohemian-grove.php)

– Мистер Даллес, вам удалось что-то выяснить о том, каким способом красные наладили торговлю с этими лошадками? – спросил Нельсон Рокфеллер.

(Нельсон Олдрич Рокфеллер, финансист, губернатор штата Нью-Йорк в 1959 г )

Аллен Даллес вынул изо рта пустую трубку:

– Нет, сэр. Хуже того, единственная идея, выдвинутая нашими яйцеголовыми, заключается в том, что они, возможно, общаются через некий портал, который может находиться где угодно.

– Спутниковая разведка ничего не выявила? – спросил директор ФРС Уильям Мартин.

(Уильям Макчесни Мартин, один из руководителей Федеральной резервной системы)

– Нет, сэр. Более того – красные научились создавать искусственные облака над интересующими нас объектами. Разведка ищет подходы к дипломатам из посольства Эквестрии в Москве, но работать под носом у красных очень сложно.

– Можете не рассказывать подробно, я в курсе, – остановил его Мартин. – Я беседовал с директором Маккоуном. Эту проблему необходимо решить как можно скорее.

– Я понимаю, сэр, но объективные трудности…

– Нас не интересуют ваши отговорки, Аллен! – оборвал Даллеса Джон Макклой.

(Джон Макклой, Председатель Совета по международным отношениям)

Красные получили решающее преимущество, и мы просто обязаны добиться, чтобы эти инопланетные лошади торговали с нами, а не с Советами. Нам всё равно, как вы это сделаете.

– А по мне, так нам совершенно не нужны эти лошади, – ухмыльнулся Гарольд Хант. – Вот их планета или что там у них… и их ресурсы нам пригодятся.

(Гарольдсон Лафайет Хант, техасский нефтепромышленник, упоротый антикоммунист)

– И что вы предлагаете сделать с жителями этой планеты, Гарольд? – безразличным тоном поинтересовался Уильям Мартин.

– О, my god, да какая разница! Кажется, из конины делают хороший собачий корм… – отмахнулся Хант. – Или пустить их на консервы, на гуманитарную помощь для негров в Конго. Из мустангов, я слышал, делают удобрения.

(Вскоре после 2-й мировой войны значительное поголовье лошадей и диких мустангов в США было истреблено или поймано и отправлено на убой )

Понятно, что для начала придётся втереться к ним в доверие… Выяснить их численность, какими технологиями они там располагают… Выкрасть у красных или изобрести самим технологию портала. И вот тогда ударить по ним всей мощью!

Если где-то в пределах нашей досягаемости есть что-то, что можно безнаказанно захватить и выгодно продать, это что-то должно быть нашим. Вы ведь согласны со мной, джентльмены?

– Абсолютно, мистер Хант, абсолютно, – усмехнулся Рокфеллер. – Мистер Даллес, я полагаю, стоит организовать пикеты у советского посольства, с требованиями «общественности» предоставить демократическим странам равный доступ к технологиям пришельцев.

– Я займусь этим, сэр, – тут же ответил Даллес. – Нанять несколько десятков безработных и подобрать пару чокнутых уфологов на роль «народных лидеров» будет несложно.

– Надо бы ещё пригрозить Хрущёву военными мерами, если будет продолжать наглеть и не поделится технологиями, – проворчал Хант.

– Вот тут, господа, у нас намечается ещё одна проблема... – ответил Даллес. – Облака. Наша разведка министерства обороны (РУМО) дала задание экипажу разведчика RB-47 «чиркнуть» по границе СССР в районе базирования советских ракетных субмарин на Кольском полуострове. Самолёт пересёк границу территориальных вод... и вдруг экипаж передал по радио, что их преследует истребитель МиГ-19С. Истребители этого типа не оснащены локатором, и разведчик попытался скрыться в облаках. Едва он влетел в облачность, как экипаж сообщил, что двигатели остановились, а самолёт, как они доложили, «висит в воздухе неподвижно, как муха в киселе». Затем связь и вовсе прервалась, а через несколько дней наш спутник сфотографировал RB-47 на аэродроме Лётно-исследовательского института в Жуковском, под Москвой.

– Вы хотите сказать, что красные украли наш самолёт? – возмутился Хант. – Мы должны предъявить им... короче, потребовать вернуть самолёт и экипаж!

– Видите ли, сэр, официально этого самолёта там не было, и мы не можем чего-либо требовать в этой связи от красных, не признав, что мы снова послали самолёт в их воздушное пространство... – с печальным видом пояснил Даллес. – Первое, что они нам ответят, в излюбленной манере господина Хрущёва: «А х...ли он там делал?». И что прикажете отвечать?

Что обеспокоило нас ещё больше, недавно наш спутник MIDAS системы предупреждения о ракетном нападении засёк старт русской баллистической ракеты средней дальности с полигона Капустин Яр в направлении полигона ПВО и ПРО вблизи озера Сары-Шаган. В районе Сары-Шагана обычно очень прозрачная атмосфера, но на фотографиях, сделанных в тот день, к северу от полигона там, на довольно значительной высоте висело одно не очень большое облако. Что интересно, расчётная траектория ракеты проходила таким образом, что её боевой блок должен был пролететь сквозь это облако, – продолжал Даллес. – У нас есть подозрения, что красные испытывают новую пассивную систему ПРО.

– Что-о? – изумился Макклой. – Аллен, вы хотите сказать, что они готовятся прикрыть свои города облаками, непробиваемыми для наших боеголовок?

– Это пока лишь предположение, сэр, но с другой стороны, зачем бы им ещё стрелять ракетой сквозь облако?

– Если красным это удастся, нам конец, – мрачно произнёс Хант. – Они сотрут нас с лица Земли, просто потому что могут сделать это безнаказанно. Куда, чёрт подери, смотрит президент?

– Президент всё ещё убеждён, что с красными можно договориться, так же, как ему удалось договориться о совместной лунной программе, – с кислым видом ответил Рокфеллер.

Встреча «сильных мира сего» продолжалась ещё несколько часов. Обсуждались многие вопросы мировой политики, но разговор то и дело возвращался к проблеме «красных» и их контактов с инопланетной цивилизацией.

В километре от ограды Богемской рощи стоял неприметный фургон, в котором два агента КГБ ждали возвращения робокота. Наконец, его отметка появилась на экране обзора. Агенты включили радиомаячок, и через несколько минут один из них, выйдя из машины, подобрал подбежавшего Стража, выглядевшего как обычная серая кошка.

Фургон, выехав из города, остановился за деревьями на стоянке возле какого-то мотеля. Агенты около получаса ждали, поглядывая на часы. Затем один из них достал чемоданчик, открыл его и разложил похожую на зонт антенну спутниковой связи. Подключил к чемоданчику небольшое устройство, размером с книгу. В круглое гнездо на корпусе устройства был вставлен шарик звукорба.

Агент включил аппаратуру и застыл, наблюдая за стрелкой часов. Точно в вычисленное время аппаратура приняла сигнал с пролетающего советского спутника связи.

Внутри корпуса находился специальный магнитофон. Запись со звукорба переписывалась на него, а затем, на большой скорости, за несколько секунд передавалась на спутник. Вся система работала в автоматическом режиме, включаясь по спутниковому сигналу. Через несколько минут информация через цепочку спутников и ретрансляторов на судах Контрольно-измерительного комплекса ушла в Москву. Агент свернул антенну, закрыл чемоданчик, и фургон уехал.


– Какой ужас... – Принцессы Селестия и Луна только что прослушали запись со звукорба, присланного Лирой Хартстрингс.

– Сказочно повезло нам, сестра, что путь в наш мир первыми из людей нашли всё-таки граждане Советского Союза, а не эти... пониеды... Жуть какая! – возмутилась принцесса Ночи. – Они хотят отправить разумных существ на удобрения и корм для собак!

– Это так, но... То, что сделала одна нация, рано или поздно повторит и другая, – задумчиво произнесла принцесса Солнца. – Пожалуй, мне стоит посоветоваться с Первым секретарём. Он всё же лучше разбирается в земной политике. Возможно, это всего лишь слова не вполне адекватного человека – ведь и среди пони встречаются психически неуравновешенные личности, хотя и редко. Но... если это не горячечный бред... тогда я не знаю, что и думать об этих... людях.

– Не стоит спешить с выводами, и, особенно, с решениями, сестра моя, – неожиданно рассудительно произнесла Луна. – Не было у людей тысячелетней Эры Гармонии. Они живут, как жили пони эпохи до объединения народов и Зимы Вендиго. Да ещё помножь их разобщённость на природную агрессию хищников... ну, пусть не хищников, а всеядных, но нам, травоядным, всё равно сложно принять их образ мышления. Там, где мы убегаем или обороняемся, они привыкли нападать.

Думаем МЫ, что все люди – разные, и не стоит судить их по одному шаблону. Понеже союзники наши из СССР не производят впечатления таких же пониедов, как эти...

– Ты права, Луна, – Селестия была приятно удивлена ходом мыслей сестры, а заодно – и её постепенно меняющейся манерой речи. – Хорошо, – решила солнечная принцесса. – Я не стану спешить и принимать решения до разговора с нашими союзниками.

Первый секретарь изрядно удивился, получив запрос о внеплановой встрече от принцессы Селестии. Ничего срочного в двусторонних отношениях стран подобной встречи не требовало. Он с ещё несколькими членами Президиума ЦК встретил поезд принцессы на Ленинградском вокзале. Уже там Никита Сергеевич заметил, что Селестия немного напряжена, хотя и старается не подавать виду. Серьёзную беседу отложили до приезда в Кремль.

Первый же вопрос принцессы заставил Хрущёва удивлённо поднять брови:

– Скажите… а чем в Советском Союзе кормят домашних животных? Ну, там, кошек, собак?

Вопрос был задан непринуждённым тоном, и как бы невзначай, но Никита Сергеевич, как политик, прекрасно понимал, что в политике ничего не бывает просто так.

– Чем кормят? Да что сами едим, тем и кормим… – пожал плечами Первый секретарь. – В семье обычно всегда остаётся немного супа, немного каши… Многие ещё рыбу покупают и варят. В магазинах продаётся такая дешёвая мелкая рыба, мойва называется, специально для домашних животных. Правда, когда её варят, запах довольно неприятный, но собаки её едят нормально, в смеси с какой-нибудь кашей. А почему это вас заинтересовало, Ваше Высочество?

– Уф-ф… – принцесса выдохнула настолько облегчённо и красноречиво, что стало ясно – ответ на этот вопрос был для неё очень важен.

Она достала телекинезом из походного футляра свёрнутый в трубочку свиток и передала его Никите Сергеевичу:

– Кажется, у вас это называется «расшифровка аудиозаписи» или как-то так… Мне передала это посол Лира Хартстрингс. Получено по неофициальным каналам.

– Ого, какие люди… – Хрущёв внимательно прочитал текст. – Гм… Понимаю, что вас обеспокоило…

– Обеспокоило? Не то слово, я была в ужасе! – принцессу заметно передёрнуло от одной лишь мысли о возможном вторжении. – Первым моим желанием было закрыть и навсегда запечатать портал в ваш мир, но сестра меня уговорила не спешить, и я решила сначала посоветоваться с вами. Скажите… в этой… Америке… действительно делают собачий корм из лошадей?

Никита Сергеевич припомнил, что ему рассказывали, и что он видел сам во время визита:

– Гм… собачий корм там действительно продают, специальный. В таких высоких банках. И кошачий тоже. Да, припоминаю, была такая информация, что после второй мировой войны много лошадей в Штатах отправили на убой, и ещё что-то было, насчёт истребления диких лошадей. Но, принцесса, поймите, лошади в нашем мире неразумны, и веками использовались как тягловые животные!

Тем более – сразу после войны, тракторов в МТС не было, а пахать да сеять всё равно надо. Не поверите, не то что на лошадях пахали – люди сами в плуги впрягались, женщины! Мужиков-то полегло несметное количество. По полям подбитые танки стояли, их ремонтировали, снимали башни, чтобы лишнюю тяжесть не возить, и тянули плуги, и прочую сельхозтехнику танками.

Очень тяжело было. Да ещё неурожай сразу после войны случился, – рассказал Первый секретарь. – Лошадка – она ведь и плуг тянуть может, и сеялку, и телегу с сеном или дровами. И сейчас лошади ещё используются, на подсобных работах, в армии как вьючное животное, особенно в пограничных войсках, в горах. Лошадка, она же по любой узкой тропинке пройдёт, не то что техника. Очень многие колхозники и совхозные рабочие в деревнях до сих пор держат лошадей, пашут огороды.

Москва 1964 г. Снимок американского фотографа Дина Конгера, упёрто отсюда

– А… у вас? Тоже отправляли лошадей на убой? – спросила Селестия.

Первый секретарь вздохнул. Он понимал, что от этого разговора зависят все перспективы будущих отношений с новыми, столь необычными партнёрами:

– Скажите, Ваше Высочество, были ли в истории вашей страны такие моменты, о которых вам было бы стыдно вспоминать, и которые хотелось бы поскорее забыть? У нас – были.

– У нас – тоже, – подтвердила принцесса. – Я отправила собственную сестру на Луну. На тысячу лет. Мне до сих пор горько и стыдно, но я была вынуждена так поступить. А что было у вас?

– Голод. Большая часть территории нашей страны, как я уже говорил – зона рискованного земледелия. В среднем 8 раз в столетие то в одной то в другой части страны случалась засуха или неурожай по разным причинам, – пояснил Никита Сергеевич. – Летописи упоминают о голоде примерно с 11 века. Положение усугублялось отвратительной логистикой и нежеланием правителей заниматься какой-либо помощью населению. Даже в прошлом веке были случаи, когда по одному берегу большой реки (Волги) крестьяне вымирали от голода, не имея денег купить хлеба, а на другом берегу амбары ломились от зерна, и его некуда было девать. Только в конце прошлого века правительство начало пытаться принимать хоть какие-то меры помощи голодающим, но этого было совершенно недостаточно. Люди вымирали миллионами, целыми губерниями.

Последний раз голод в стране был 15 лет назад, в 1947 году, через два года после большой войны. Ели от голода лебеду, солому, сено, кошек, собак. Ели и лошадей, да. Даже людей иногда ели, но это не было повсеместно. Были отдельные случаи, за людоедство карали смертью. Голодные люди, бывало, теряли разум. Но не все.

В войну от голода погибли 600 тысяч жителей осаждённого противником Ленинграда. Но массового людоедства в городе не было, были отдельные случаи, виновных сурово наказывали. Убийство разумного существа в мирное время, кроме случаев самообороны, у нас считается тягчайшим преступлением, и карается смертью. Мы считаем, что убийца своим поступком вычёркивает себя из числа разумных. Тут надо понимать, что разумный вид у нас только один, под убийством и поеданием разумных подразумевается преступление против себе подобных. Самым тяжким преступлением считается геноцид, поголовное истребление разумного вида. Последний раз за такое казнили на виселице. Цель самого существования нашей страны, нашего государственного строя – добиться, чтобы голод, нужда и вызываемые ими преступления навсегда остались в прошлом. У нас уже начинает получаться, хоть и не сразу, только сейчас угроза голода начала отступать.

Теперь о лошадях. Я уже сказал, у нас лошадь издавна ценилась, как первая помощница крестьянина. Безлошадный крестьянин был обречён на голодное существование. В связи с этим сложившиеся у большей части нашего населения традиции поедание лошадей тоже не одобряют. Безусловно, среди многих народов нашей страны есть и такие, которые употребляют мясо лошадей в пищу. Но – лошадей неразумных!

Я пойму, если вы после нашего разговора сочтёте невозможным продолжать какие-либо отношения с людьми, – Первый секретарь не старался смягчить ситуацию, подчёркивая своё понимание серьёзности момента для партнёров. – Мы отзовём наше посольство, закроем проход и обязуемся никогда более вас не беспокоить. Но мне представляется, что лучше было честно рассказать обо всём самому, чем если бы вы узнали о тёмных фактах истории человечества со стороны.

Аликорн выслушала его рассказ, не пошевелившись. Никита Сергеевич не представлял, какие мысли блуждали сейчас в голове этого могущественного существа, и рассчитывал только на её тысячелетнюю мудрость.

Первый секретарь умолчал о том, что после установления дипломатических отношений с Эквестрией, в СССР срочным порядком изменили или аннулировали все ГОСТы на колбасу и другие продукты, изготовлявшиеся с применением конины, собрали по организациям весь тираж старых ГОСТов и уничтожили. Рецептуры колбас и других мясопродуктов оперативно изменили, удалив любые упоминания конины. Чтобы не чувствовалось изменение вкуса, Институт элементоорганических соединений под руководством академика Александра Николаевича Несмеянова синтезировал ряд искусственных вкусовых добавок.

Также были внесены изменения в различные документы, касающиеся конного спорта, в частности, в руководства по выездке. Из них исключили упоминания всех жестоких приёмов, используемых для подчинения объезжаемых лошадей. В ответ на протесты спортсменов Первый секретарь заявил:

– Лучше вообще запретить конный спорт, чем мучить животных ради непонятно чего. Отношения с нашими иномировыми партнёрами для нашей страны, для народного хозяйства намного ценнее, чем отдельный вид спорта. Выбирайте спокойных лошадей для ваших соревнований, думайте головой, работайте.

(Информация из д.ф. Александра Невзорова «Лошадь, распятая и воскресшая» 2008 г)

– Я поняла, спасибо, что честно всё рассказали… Тысяча лет периодического голода, столько смертей… Это ужасно. Я невольно сравниваю с тысячелетним благоденствием Эквестрии. В нашей истории был похожий период – Зима Вендиго, но это было более тысячи лет назад, – принцессу явно отпустило, её напряжение немного отступило. – Сам по себе факт, что кто-то ест мясо, нас не особенно шокирует. У нас достаточно хищников, в том числе и разумных. Раньше, ещё до объединения, грифоны регулярно охотились на пони. После объединения мы с грифонами несколько раз воевали. Но, сами понимаете, одно дело, если кто-то вообще ест мясо, согласно своей природе, и совсем другое – ощущать себя потенциальной едой.

В нашей литературе есть даже такой поджанр, в котором героиня – да, обычно кобылка, оказывается во власти разумного хищника, чаще всего – грифона. Дальше сюжет может развиваться по-разному.

О грифонах у Первого секретаря остались самые нелестные впечатления, о чём он и не преминул напомнить:

– А кстати, что там с теми грифонами, что меня чуть не зарезали? И вообще с Орденом?

– Сидят по камерам, следствие по делу Ордена ещё не закончено, – ответила Селестия. – О том, что вы рассказали... Я должна всё это обдумать, но обещаю не принимать поспешных решений. А что вы можете сказать об… этих? – она кивнула на лежащий на столе свиток.

– Капиталисты… Эти – да, если дорвутся до ваших ресурсов – ни перед чем не остановятся, – мрачно подтвердил Первый секретарь. – Не зря же Даннинг писал: «Капитал … избегает шума и брани и отличается боязливой натурой. Это правда, но это ещё не вся правда. Капитал боится отсутствия прибыли или слишком маленькой прибыли, как природа боится пустоты. Но раз имеется в наличии достаточная прибыль, капитал становится смелым. Обеспечьте 10 %, и капитал согласен на всякое применение, при 20 % он становится оживлённым, при 50 % положительно готов сломать себе голову, при 100 % он попирает все человеческие законы, при 300 % нет такого преступления, на которое он не рискнул бы, хотя бы под страхом виселицы. Если шум и брань приносят прибыль, капитал станет способствовать тому и другому. Доказательство: контрабанда и торговля рабами.»

– О, да, у нас тоже встречаются абсолютно беспринципные дельцы, способные на преступление ради прибыли, – согласилась Селестия. – Но одно дело – подлог, подделка документов, или кража, возможно, даже убийство, хотя это у нас невероятная редкость и чрезвычайное происшествие. И совсем другое дело – захват целой страны и уничтожение её населения!

– Никакой разницы для капиталиста, – пожал плечами Никита Сергеевич. – Различие лишь в масштабах. Ещё недавно, лет 10 назад, весь мир был поделён между несколькими державами. Крошечные европейские страны захватили огромные территории в Африке и Азии, превратив их в свои колонии, Население беспощадно эксплуатировалось, добытые в колониях ресурсы вывозили целыми конвоями кораблей в метрополии. Сейчас эта колониальная система рушится. Прямо скажем – не без нашей непосредственной помощи. Это ещё одна причина для ненависти капиталистов к нашей стране.

– Как вы думаете, смогут ли они сделать такой же портал в наш мир, как сделали вы? – спросила принцесса Солнца.

– Это я вам сразу не отвечу, лучше давайте спросим у специалистов, – Первый секретарь нажал кнопку на пульте справа от себя и попросил соединить его по защищённой линии с академиком Келдышем.

Когда академик ответил, Хрущёв включил громкую связь, и попросил принцессу повторить вопрос.

– Не думаю, что американцы смогут сделать такой портал в ближайшие несколько лет, – ответил Мстислав Всеволодович. – Физические принципы, на которых работает установка, весьма нетривиальны, и нигде никогда не публиковались, даже в виде теоретических статей. Даже если к ним каким-либо образом попадёт схема установки, нужно ещё знать параметры настройки для открытия прохода именно в этот мир, а эти параметры хранятся отдельно от документации по установке. И то и другое строго засекречено, доступ имеют только несколько учёных, непосредственно работающих с установкой.

Второй момент – для открытия окна без ограничивающей рамы на другой стороне нужна очень большая пиковая мощность. Фактически, в этот момент задействуются почти все ресурсы Единой Энергосистемы ВЭС, на несколько миллисекунд, а потом мощность снижается до поддерживающего значения. Но для пробоя этой мощности едва хватает. После установки портальных рам на обеих сторонах расход энергии снизился на несколько порядков.

Конечно, в США есть единая энергосистема, и электростанций у них больше, чем у нас. Но владеют всеми электростанциями у них частные компании, и нужно будет договориться со всеми. Такое перенапряжение грозит массовыми веерными отключениями потребителей, которых в Штатах много больше, чем у нас. Энергокомпании исками завалят.

Ещё один момент – все электрические подсети в США объединены между собой через несколько узловых подстанций. Если хотя бы одна или две из них выйдут из строя, открыть проход будет невозможно.

– Спасибо большое, Мстислав Всеволодович, – поблагодарил Первый секретарь, отключая связь. – Ну как, мне удалось вас хоть немного успокоить, Ваше Высочество?

– Немного… Меня, конечно, обрадовало, что открыть проход не так просто, – призналась Селестия. – Но принципиальная возможность существует, и это меня пугает.

Никита Сергеевич поднялся и жестом пригласил принцессу подойти к карте мира:

– Смотрите. Вот США. Вот этими флажками обозначены ключевые подстанции американской энергосистемы. Для нас, в случае войны, они станут приоритетными целями, поэтому наша разведка собирает всю необходимую информацию.

Я дам указание товарищу Серову сотрудничать с вашей разведкой – не сомневаюсь, что она у вас есть, и достаточно эффективная. Он будет держать ваших специалистов в курсе всего, что узнает об обороне Соединённых Штатов. Насколько мне известно, ваше могущество, и возможности вашей сестры вполне достаточны, чтобы при необходимости вывести из строя эти подстанции. Либо, если это вам не подходит, можете подготовить диверсионные меры, с этим мы тоже готовы посодействовать.

– Диверсионные меры?

– Да, попросту заминировать эти подстанции заранее и взорвать их, в случае угрозы, – пояснил Хрущёв. – Поскольку мы тоже находимся под постоянной угрозой американского ядерного удара и вторжения, мы можем объединить усилия и принять совместные оборонительные меры.

– Ох… – Селестия была явно «не в своей тарелке». – Спасибо, мне нужно будет это тщательно обдумать и посоветоваться с сестрой.

Первый секретарь проводил гостью, и дал указание председателю КГБ и начальнику ГРУ подготовить для союзников информационную подборку:

– Интересно дело повернулось… Твоя работа, Иван Александрович? – спросил Хрущёв.

– Скажем так, совместная с демикорнами. Их технологии – просто чудо какое-то. Нам бы десять лет назад такие возможности, – усмехнулся Серов.

Затем Никита Сергеевич ещё раз позвонил Келдышу в Академию наук, по защищённой связи, и на полном серьёзе предупредил:

– Мстислав Всеволодович, если ваши учёные пробьют проход в мир разумных птиц – тихо выходим и закрываем дырку бетонной пробкой. Запрет курятины экономика и народ СССР не выдержат.