Обретенная Эквестрия. Части 1-2
Глава 10. Союз
Внутреннее пространство (из записей отца)
«… печальный опыт. Внешнее сходство эквестрийских пони с обычными лошадьми приводило к весьма печальным последствиям, особенно поначалу. Фермеры не могли взять в толк, почему их подопечные отказываются есть сено и овёс, а также комбикорм, предназначенный для крупного рогатого скота. В некоторых случаях это приводило к трагическим последствиям, когда оголодавшие поняши банально умирали от голода или заворота кишок, не в силах переварить неподходящую для себя пищу.
Дело в том, что эквестрийцы конструировались как всеядные существа, а их зубы и пищеварительный тракт практически ничем не отличался от человеческого. Высокоразвитый мозг требует еды, богатой белками и углеводами, так что помимо яблок, корнеплодов и хлеба, они активно употребляли в пищу мясо, яйца и молоко. Почти в каждом городе имелась своя бойня, куда пони-фермеры отводили домашний скот. К примеру, в Понивиле она находилась на ферме, принадлежавшей семейству Эппл, а мясник Биг Макинтош – кстати, старший брат героини «Понивильской шестёрки» – считался весьма уважаемым и респектабельным горожанином. Естественно, во всех сериалах эта сторона эквестрийской жизни стыдливо обходилась стороной – ханжество и ложь, царившая в то время на телевидении, просто не позволяла делать такие откровенные сюжеты. Вот почему у зрителей-людей сложилось ошибочное представление о пищевом рационе поняшек. Трудно описать изумление брони, купивших себе на распродаже вожделенных домашних любимцев и убедившихся, что их подопечные не прочь навернуть мясного рулета или бифштекса с кровью. Веганы были особенно недовольны таким положением дел. Также хочу подчеркнуть, что…
Меньше всего мои новые знакомые напоминали уличных гопников, привыкших трясти одиноких прохожих, уж слишком прожженными были их рожи. Я не спешил сдёргивать с плеча карабин. Возможно, причиной тому была обычная человеческая лень, возможно – ствол обреза, направленный в мой беззащитный живот. И почему, спрашивается, я не удосужился надеть бронежилет перед выходом?
— Это точно он? — негромко спросил парня с обрезом его напарник, здоровяк, небрежно помахивающий тяжёлой дубинкой.
— Он, кто ж ещё.
— Тогда кончай и пошли.
— Погоди, пусть сначала куртку снимет. Ему ни к чему, а мне придётся в самый раз! Слыш, орёл, что говорю? Снимай живо!
— А польку-бабочку тебе не станцевать? — зло начал я, готовясь ударить продуктовой сумкой по руке с оружием, как вдруг послышался рёв мотора и в дальнем конце переулка показался большой чёрный квадроцикл. Его седок, сияющий алым ирокезом на макушке, нёсся к нам как на крыльях. Налётчики обернулись навстречу новой опасности, парень вскинул обрез, но я заехал ему сумкой по локтю, после чего оба ствола бессильно разрядились в хмурое небо. Секунду спустя квадроцикл снёс бандита с дубинкой, и тот сломанной куклой впечатался в бетонную стену. От удара машину занесло и она чуть не перевернулась. Я скинул с плеча карабин и не колеблясь выстрелил в первого налётчика. Бедняга завыл, выпустил обрез и упал на асфальт. Третий нападавший сумел сделать правильный вывод из всего случившегося и помчался прочь.
— Добей его! — крикнул мой неожиданный спаситель. - Добей, иначе дело худо!
Мне и так было понятно, что не стоит оставлять в живых опасного свидетеля. Мгновение, и короткий выстрел поставил точку суматошной схватки.
Череп выпрыгнул из седла, осмотрел сбитого бандита и удовлетворенно кивнул:
— То что нужно, чистая работа!
— Как ты здесь оказался? — поинтересовался я, вешая карабин на плечо.
— Стреляли.
— Ну а если серьёзно?
— Следил за ними. Это не местные мокрушники, а гастролёры из Петрозаводска. Тебя заказали сегодня утром в баре «Острые ножики», но у меня там работает корешок, так что к полудню я всё знал. Тупые простаки и дилетанты!
— А по-моему они довольно чётко сработали.
— Ты не понял! Простаки и дилетанты – это ты со своей шизанутой подружкой! Припёрлись в Питер, как лохи поселились в настоящем хейтерском гнезде и решили, что так и нужно?
— Погоди, я не понял, причём тут хейтеры? Это разве не люди Полковника?
— О Лысом Чёрте забудь. Помер он.
— Как так?
— Просто. Продрал с утра зенки, увидел пустой сейф, ну с горя на месте и скопытился. По-научному – инсульт с ним приключился. Говорят, там был полный ящик золота, так что не удивительно.
— Ну, не полный, конечно, но кое-что лежало.
— Короче, в Бойцовском Круге сейчас идёт делёж имущества. Новички по-тихому слились, ребята из высших Лиг друг другу глотки грызут. Сам понимаешь, им сейчас не до вас.
— Приятно слышать. Но тогда кто нас мог заказать?
— Я же говорю – понихейтеры! Хозяин «Минутки» на них работает.
— Но это же сумасшедшие сектанты! Неужели от них может быть вред?
— Это ты сумасшедший, телёнок! Вроде взрослый парень и не дурак, а мозгов, похоже, нет! В общем, хватит болтать. Лучше скажи, где Искорка.
— В номере осталась.
Череп выругался и мотнул головой.
— Поехали в мотель, может, ещё успеем… Садись сзади!
Его квадроцикл был переделан под понячью анатомию и потому выглядел очень необычно. Особенно дико смотрелся руль с креплениями для копыторук. Сиденье, на которое я взгромоздился, плохо подходило для человека. Впрочем, сейчас было не до удобств, тем более что дорога заняла не больше двух минут.
Череп не стал подъезжать к «Минутке» и остановил машину в развалинах. Прячась за кучами мусора, мы немного продвинулись вперёд и расположились на удобной для наблюдения точке, откуда мотель был виден как на ладони.
— Погляди внимательно, ничего не замечаешь?
— Мотоцикла нет на стоянке. И дверь в наш домик распахнута настежь.
— Значит, опоздали! Они, наверное, захватили её врасплох сразу после твоего ухода.
— Но я отсутствовал меньше часа!
— Поверь, у этих ребят большой опыт в похищениях.
— Но зачем? Что мы им сделали?
— Ты прямо как ребёнок – «зачем», «почему». Затем. Идол Семург, глава Единой Церкви Понихейтеров, просто обожает редкую технику. Как только ему донесли, что в «Минутке» остановился чувак, прикативший на мотике с ЭТП-двигателем, ваша участь была решена. Ну а Искорка оказалась приятным дополнением. Ты знаешь, что на своих ритуалах они приносят в жертву пони?
— Ты шутишь?
— Нет. Обычно ублюдки покупают жеребят в питомниках, так дешевле, но иногда похищают и взрослых. Во время «малых» ежедневных ритуалов они просто берут у жертвы немного крови, чтобы умилостивить своего долбанного «святого», а во время больших – перерезают горло и вынимают сердце.
— Твари!
— Ага.
— Значит, если я не подсуечусь, то Искорку прикончат?
— Верно. Только не ты подсуетишься, а мы подсуетимся.
Я посмотрел в глаза своему собеседнику.
— Зачем ты нам всё время помогаешь?
Череп громко фыркнул.
— Какая разница? Может, мне просто нечем заняться? Давай оставим этот вопрос на потом. А сейчас пора действовать!
Мы покинули наблюдательный пункт и спустились к мотелю. Череп встал вплотную к ограде, я вскарабкался ему на спину и легко перепрыгнул на ту сторону. Затем, держа карабин наготове, подбежал к будке охранника у ворот. Тот внимательно следил за тем, чтобы никто не подошёл снаружи, а вот тыл оставил без внимания. Вырубив его, я открыл ворота, и мой спутник ворвался на территорию. Плечом к плечу мы помчались к домику хозяина.
Владелец мотеля сидел перед огромным, как шкаф, чёрно-белым телевизором, на выпуклом экране которого кривлялся какой-то клоун, пил пиво и хрипло ржал. Заметив нас, он сорвался с места, метнулся к столу, где лежал здоровый револьвер, но, получив удар прикладом, отлетел к стене. Я взял револьвер, откинул барабан и, убедившись, что он полон, навёл ствол на толстяка. Тот испуганно глядел на нас и громко икал. Ему явно было страшно.
— Где она?
— Не понимаю, о чём вы…
— ГДЕ ОНА?!
— Я буду жаловаться в милицию, это произвол! Я нахожусь под защитой закона!
— А похищал ты её тоже по закону? — рявкнул Череп, потом посмотрел на меня и, хищно осклабившись, продолжил: — Брат, сделай телевизор погромче! Пожалуй, начнём…
— За… зачем погромче? — проблеял хозяин.
— Затем, что мой приятель любит выгрызать человеческие кадыки, — доходчиво пояснил я. — И чтобы не смущать других постояльцев твоими истошными криками…
— Не надо, пожалуйста! — простонал толстяк, с ужасом глядя на Черепа, оскалившего зубы.
— Куда её увезли!
— В главный храм! Сам Идол Люгор приезжал! Сказал, что Преподобный заинтересовался мотоциклом…
— Я знаю, где это, — прервал его Череп. — Думаю, что больше мы из него не вытянем.
— Уверен?
— Да, это слишком мелкая сошка.
— Прошу, — заскулил толстяк, — пощадите, не берите грех на душу!
— Грех? — рявкнул чёрный жеребец. — Для меня убийство хумана не грех, а благо! Но, пожалуй, душонка такого слизняка может отрицательно повлиять на карму. Ты знаешь, что это за знак? — он ткнул себя копытом в лоб.
Хозяин обречённо закивал.
— Знаешь, что с тобой сделают корешки из Братства, если узнают, что ты меня сдал?
— Никому… Ни слова… Мамой клянусь!
— Сегодня же дам знать ребятам. И если у Храма будет засада, ты не спрячешься нигде!
— Буду молчать как рыба!
— Смотри у меня!
Мы вышли из дома и направились к воротам.
— Он действительно будет молчать?
— А как же. Хейтеров он, конечно, боится, но встать на пути «Воинов дорог» может только безумец.
— Куда теперь?
— До моей хаты. Передохнём и будем думать. Главный храм хорошо укреплён, его с полпинка не возьмёшь.
— Хорошо, тогда сначала заглянем в наш номер, вдруг что осталось.
— Пошли.
В номере всё оказалось перевёрнуто, часть вещей пропала, но фотографии, доставшиеся такой дорогой ценой, лежали на месте. Покидав остатки имущества в рюкзак, мы вышли за ворота.
— Подожди пару минут, — сказал я. — Мне ещё надо кое-что забрать.
— Только недолго!
— Я мигом.
Слазить в развалины и откопать тщательно спрятанный мешок действительно не заняло много времени. Когда я вернулся назад, сгибаясь под тяжестью, Череп удивлённо поинтересовался:
— Что это такое?
— Да вот, маленькая предосторожность. Перед тем, как ехать в архив, мы собрали все ценные вещи и спрятали тут. Знаешь, морда хозяина мне с первого взгляда не понравилась, и потому оставлять патроны и золото в номере я посчитал глупостью, а тащить с собой тем более.
— А вы не такие дебилы как кажетесь, — сказал жеребец. — Иногда соображаете.
— Спасибо на добром слове.
Квадроцикл пробежался по КАДу, затем свернул в город и заплутал мимо построек, находящихся в разной степени заброшенности.
— Куда мы едем? — крикнул я, стараясь пересилить рёв мотора.
— В Купчино! Самый крутой район этого долбанного города! Здесь живут исключительно правильные бро!
— Полагаю, что милиция заезжает туда лишь в сопровождении танков и штурмовых вертолётов?
— Точно! Только их техника ерунда, у нас своя есть, на любой вкус!
— Понятно.
Минут через десять мы подъехали к кварталу, обнесённому со всех сторон высокой бетонной стеной, по верху которой обильно змеилась колючая проволока, и остановились около КПП. Шестеро охранников, двое из которых сидели за крупнокалиберными пулемётами, с интересом посмотрели в нашу сторону.
— Это ты, Череп? — спросил один из них – широкоплечий парень, с макушки до пят закованный в боевую броню.
— А что, ожидал увидеть кого-то ещё? — ехидно поинтересовался черношкурый жеребец.
— Ну, мало ли… Кто это там с тобой?
— Корешок.
— Ручаешься за него?
— Как за себя.
— Тогда проезжай.
Выписав несколько зигзагов мимо перегородивших дорогу бетонных блоков, мы въехали внутрь квартала.
— Сурово тут у вас.
— А то. Зато безопасно. Учти, если вздумаешь прогуляться по улице в одиночку, все стволы оставь дома, иначе охранники могут не понять. Тут с этим строго, а предупредительный выстрел они всегда делают сразу в голову.
— Ясно, спасибо за совет.
Мы остановились перед панельной девятиэтажкой, припарковались и подошли к подъезду. Вместо лестницы, к двери вёл прочный деревянный пандус. Конечно, можно было предположить, что здесь живут исключительно инвалиды-колясочники, но логичнее всё же был другой вывод.
В подъезде было тепло и уютно, под потолком горел яркий электрический свет. Стены оказались разрисованы великолепными фресками на понячью тематику, во всём чувствовалось копыто настоящего мастера. Консьерж – жёлтошкурый пегас, восседал за низеньким столом и что-то записывал в толстой тетради.
— Привет, бро! — сказал Череп, поднимая переднюю ногу. — Дай четыре!
Пегас вскинул правое копыто, раздался громкий костяной треск.
— Как дела? — спросил мой спутник.
— Всё путём, бро, — ответил консьерж.
— Новостей никаких?
— Нет. Что это за хуман с тобой?
— Мой корешок.
— Отвечаешь?
— Отвечаю.
Пегас кивнул и опустил голову. Мы поднялись на третий этаж, и Череп толкнул коричневую дверь.
— Заходи, располагайся.
— Вы даже не запираетесь?
— А зачем? — хохотнул он. — Тут такие мастера живут – задним копытом любой замок вскроют, так что можно не суетиться. Но у своих не воруют. Был случай, лет пять назад, ещё до того, как я здесь поселился – обнесли в соседнем подъезде квартирку.
— И что?
— Ничего. Жеребята ещё долго игрались с головой этого умельца на детской площадке. С тех пор как отрезало! Главное, непонятно – почему?
— Ясно, — хмыкнул я, входя в квартиру.
Нельзя сказать, что логово Черепа выглядело обжитым – по всей видимости, хозяин не часто посещал своё жилище – но и отвратительной берлогой это место назвать было нельзя. Стены оказались оклеены симпатичными обоями, линолеум на полу не прилипал к подошвам, а небольшой разгром на кухне создавал ощущение уюта.
— Жрать хочешь? — спросил он, распахивая дверцу холодильника. — Разносолов нет, но на перекус хватит.
— У меня полный пакет продуктов.
— Ах да, я и забыл. Тогда давай, накрывай поляну.
Отправив грязную посуду в раковину, я вытер стол и принялся раскладывать снедь. Череп вытащил из морозилки бутылку водки.
— Будешь?
— Не откажусь.
— Люблю, когда она густая, словно сироп, — пояснил жеребец и выдернул зубами пробку.
Прозрачная, тягучая жидкость полилась в рюмки.
— Ну, за встречу! — сказал он, опрокидывая рюмку в рот.
Я тоже выпил, закусил солёным грибом и с удовольствием налёг на магазинный салат «Оливье».
— Скажи, а кто такие «Войны дорог»? Это братство свободных пони?
— Ну да, — кивнул Череп, пережевывая толстый ломоть ветчины. — Были такие ребята, которые держались друг друга и не прощали обид. Сейчас от них осталась только слава.
— Почему?
— Разругались. Пока был жив атаман, он держал нас в копытах и не давал воли, а как погиб, каждый стал сам за себя.
— А ты как к ним попал?
— Да просто. Родаки были свободными понями. Мы жили в лесу и только изредка высовывали морду из чащи. Наконец, меня задолбала такая житуха: чуть что – в землянку прячься и бойся каждой тени. И вот однажды неподалёку от нашей хаты ребята встали лагерем на берегу озера. Купались, пели песни и всё такое. Я сначала из кустов за ними наблюдал, потом смелости набрался и вылез. Думал, побьют и прогонят, так нет, приняли как родного! Накормили такими деликатесами, что в жизни не пробовал, накатили стопарик… Кстати, будешь?
— Не откажусь.
— Тогда за удачу. Чтоб в следующий раз мы сидели за этим столом втроём!
— Присоединяюсь!
— Хорошо пошла… Так вот, понравилось мне у них, и я попросился в компанию. А им всегда новички были нужны – «клеймёные» в Братство войти не могли, а я ведь вольняшка с девственно чистым крупом. В общем, налили мне ещё немного… Давай и мы, третий тост – не чокаясь… Приняли в банду. Сначала на заднем сиденье «пристяжным» катался, собственный байк нужно было ещё заслужить – посвящение пройти.
— Что за посвящение?
— Ритуал такой, когда нужно доказать, что ты не пустое место. Тогда-то я своего первого хумана и замочил. Да ты не морщись, там такой гад был, что сам бы при случае его порешил. Работорговец и растлитель, на руках что вашей, что нашей крови столько – Ладожское озеро можно заполнить. Мы трёх Братьев потеряли, пока к нему подбирались. А мне повезло. Новичкам всегда везёт. Выпустил я ему кишки и получил кьютимарку, — он тронул копытом клеймо на лбу. — Думал: вот жизнь попёрла, ни у кого такой нет! А потом всё покатилось под откос. Друзья предали, любимая девчонка погибла, Братство развалилось… Давай ещё по одной, и хватит на сегодня!
Снова звякнули рюмки.
— Лучше скажи, — Череп приблизился почти вплотную. — Искорка сболтнула, что вам известен способ возрождения Эквестрии. Это правда?
— Правда.
— Тогда я с вами. Всеми черты… Четырьмя копытами.
— Почему?
— Надоело жить без смысла. Раньше, когда я состоял в Братстве, у меня была цель, были друзья, а сейчас? Всё вокруг какое-то мелкое, пустое. Существовать ради того, чтобы тупо жрать водку и спать с очередной уличной шлюхой? Нет, это не по мне. Лучше тогда сидеть в лесу и бояться каждой тени.
— Но ты понимаешь, что шансов на победу практически нет? Мы только начали поиски, и вот уже начались неприятности. Второе похищение за неделю – на мой взгляд, перебор.
— Ерунда. Неприятностей больше не будет.
— Почему?
— Потому что вы дилетанты. А после того как к вам присоединится просеф… Прафис… Профессионал… Будешь допивать? Нет? А я буду. За наше безнадёжное дело! Так вот, как только к вам присоединится профи вроде меня, дело пойдёт на лад, обещаю! Давай четыре, бро!
— Давай! — я вскинул ладонь и звонко шлёпнул по крепкому копыту.