Обретенная Эквестрия. Части 1-2
Глава 16. Катастрофа
Взгляд в прошлое:
«Твай сидела перед экраном монитора и задумчиво следила за бегущими снизу вверх строчками общего чата. Внезапно она вскинулась, решительно придвинула клавиатуру и застучала копытами по огромным клавишам:
«Фрэнк, ты ничего не понимаешь! Удар по ключевым объектам «Либерти Старр» нужно ожидать уже в конце этого месяца. Прочти внимательно обращение Марка Уолберга к инвесторам! После того как «Уэстланд» приобрела у пакистанцев четыре тактические ядерные боеголовки, Рубикон форсирован. Иначе зачем им понадобилось эвакуировать Денверский филиал? Пойми, бро, у вас вот-вот начнётся та же херня, что и у нас! Твоя Всадница».
Ответ высветился практически мгновенно:
«Прости, Всадница, но ты сгущаешь краски! Пойми, ничего ТАКОГО у нас не будет. Ну, помашут корпоранты друг у друга перед носом ядерной дубинкой, в первый раз, что ли? Они же не самоубийцы. Не придавай значения этим глупостям, подруга. Кстати, вчера ходили на нового «Спайдермена». Это вообще класс! Мы с Келли были в полном…»
Твайлайт фыркнула и открыла другую вкладку. «Идиот! Лучше посмотрим, что здесь… Форум «Equestria Daily»? Чем они нас порадуют? Вовсю кипят страсти вокруг последней главы мега-эпического фика: «Fallout: Equestria»… Любопытно, будет время, надо обязательно прочесть, но не сейчас, не сейчас! Единорожка раздражённо откинулась и закрыла глаза.
Люди. Почему они так тупы? Почему не видят очевидных вещей! Даже Фрэнк, которого она считала большим умницей, слеп, как и все остальные. Соединенным Штатам везёт – пока Европа и Азия разбухают от пролитой крови, здесь всё тихо. Слишком тихо. Штатовские самолёты лениво бомбят столицу каталонских сепаратистов Барселону. Разумеется, исключительно военные объекты. Угу. Вот только непонятно, чем им так помешал собор «Саграда Фамилия»? Наверное, приняли его остроконечные башни за батарею баллистических ракет. Что ещё? Отважные морпехи в третий раз отбили высадку десанта на Тайвань, и несколько тысяч бойцов Народно-освободительной армии Китая украсили своими телами пляжи острова. А в остальном, как поётся в старинной песне — «Всё хорошо, всё хорошо»! Вот только в песочных часах уже упали последние песчинки. Очень скоро страна, самодовольно считающая себя самой великой в мире, узнает, почём фунт лиха. И кто тогда вспомнит стотысячный по счёту ремейк унылого комикса или эпический фанфик о приключениях вымышленных пони в вымышленной Эквестрии?
Единорожка повернула рукоятку громкости колонок, и комнату заполнил сильный голос Андрея Земскова:
Расскажи мне, брат, про войну -
Ту, в которую мы играли -
Где снаряды рвут тишину
И не сняться живым медали,
Где с обрушенной стенки лёд
Ты лизал языком горячим,
Когда сбитый твой вертолёт
Догорал, винты раскорячив…
Надо решаться. Оставаться здесь опасно. Конечно, побег – не самая лучшая идея, но глупо доверять существам, крестящимся только после того, как ударит гром! То, что бунт в столице не подавлен до сих пор, означает только одно – кто-то из приближённых к власти хочет на волне народного гнева решить свои маленькие политические проблемы. А раз так…
Твайлайт вздрогнула и напряглась – откуда-то из-за стены раздался пронзительный рёв сирены. Секунду единорожка колебалась, затем вновь кинулась к компьютеру. Клавиатура, изготовленная по специальному заказу из ударопрочного пластика, имела всего десять огромных кнопок. Конечно, для того чтобы печатать, приходилось постоянно переключать регистр, но Твайлайт отлично приноровилась и лупила по клавишам со скоростью пулемёта.
Проведя по коврику неуклюжей «крыской», поняшка вывела на экран изображения с внешних камер охраны. Конечно, доступ к этому каналу имели только дежурные с командного поста, но единорожка ещё два месяца назад слегка поколдовала над дворцовым сервером, после чего получила доступ ко многой запретной информации.
Происходящее на правой верхней картинке сразу привлекло внимание. Ослабевшим копытом, чувствуя, как на гриве каждый волос встаёт дыбом, Твай развернула изображение в полный экран. Бесстрастная камера, закреплённая над воротами, демонстрировала колонну грузовиков и автобусов, битком набитых вооружёнными людьми, приближающуюся к ограде. Первым катил огромный жёлтый бульдозер «Катерпиллер», на широком ноже которого красной краской было старательно выведено: «Мы помним тебя, Мартин»! Взревев мотором, многотонная машина таранила ворота и, как пушинки смахнув тяжеленные кованые створки, влетела в парк. Идущая следом техника, прорвавшись в образовавшуюся брешь, принялась веером расходиться по сторонам. Давя кусты и клумбы, разрушая версальские фонтаны, машины, не останавливаясь, катили к дворцу. С Верхней террасы ударили редкие автоматные очереди опомнившейся охраны. Грохот пальбы почти не был слышен в уединённой компьютерной комнате, и единорожка даже на секунду усомнилась в реальности происходящего. В первый момент ей показалось, что она смотрит очередной бессмысленный человеческий фильм, где все зачем-то бегают, стреляют и взрывают машины. Впрочем, короткое замешательство длилось недолго. Понимая, что то, о чём она неоднократно предупреждала, свершилось, Твайлайт, гремя копытами, вынеслась в коридор. В спину ей летели горькие, пророческие слова, написанные почти сто лет назад:
…А теперь ты глядишь на экран
И, не в силах сдержать озноба,
Там идёт самолёт на таран
Переполненного небоскрёба.
Это, братцы, уже не игра –
В перелёт без обратных билетов!
А по другой программе – Шура
И реклама женских пакетов…
— Ужас! — поёжилась Искорка. Ты, наверное, страшно перепугалась?
— Не то слово! — Твай сладко потянулась и положила голову на передние копыта. — Не забывай, что тогда я мало общалась с людьми… вживую. Хозяин, Кристина, гости, прислуга, охрана – вот, собственно, и всё. В отличие от Кексика, которая днями зависала в столице, болтаясь в самых разных компаниях, я сидела за компьютером, словно бука, и не стремилась расширить круг общения. А тут ревущая, жаждущая крови разъяренная толпа. Есть от чего впасть в ступор.
— Но откуда они там взялись? — спросил Череп. — Что-то мне не вериться в случайность.
— Конечно! — рассказчица энергично встряхнулась. — Подумай сам – мой хозяин был в первую очередь племянником президента, а уж во вторую – олигархом. Невероятно влиятельный человек, которого почти в открытую называли «наследником». И при этом раздолбай, не видящий дальше собственного носа. Думаешь, я одна его пыталась предупредить? У него был целый аналитический отдел, в котором сидели вполне адекватные ребята, но он плевал на их расчёты. Бал, где должны были заключить несколько жирных контактов, имел первостепенное значение, а всё остальное так, труха. Вот и доплясался. Полагаю, что не меньше четверти погромщиков были переодетыми спецназовцами одной из корпораций, уж слишком профессионально они действовали.
— Но неужели у него не было подготовлено путей к отступлению?
— Разумеется, были. На крыше дворца всегда стоял готовый к старту коптер, снабжённый противоракетной защитой и двумя лазерными турелями. Но что толку, если в критический момент выяснилось, что навороченный аппарат, стоивший дороже звена фронтовых штурмовиков последнего поколения, не может взлететь? Подозреваю, что был подкуплен кто-то из механиков. Впрочем, разбираться в причинах саботажа было уже некому и некогда. Большинство охранников дворца предпочли уйти по-английски, не прощаясь, только несколько старых служак остались до конца. К сожалению, их верность уже не могла никого спасти…
Взгляд в прошлое:
«Из распахнутой двери, ведущей на Верхнюю террасу, поле боя было видно как на ладони. Твайлайт стояла на пороге, не в силах сделать ни шагу. Казалось, что какой-то садист приколотил гвоздями её копыта к мозаичному полу.
Обширная Нижняя терраса парка преградила путь технике, так что дальше атакующие шли в пешем строю. Немногочисленные защитники дворца, прячась за балюстрадой, жалили погромщиков короткими очередями. Идущие первыми крепкие, мордатые парни в гражданских плащах и куртках, из под которых выглядывали бронекостюмы, доступные только элитным бойцам корпорантов, шустро продвигались вперёд. За их спинами чернела толпа рядовых мародёров, которые, как стервятники, ждали своего часа, не вмешиваясь в разборки профессионалов. Гремели выстрелы, с грохотом разлетались на куски мраморные античные и средневековые статуи, конфискованные из запасников Эрмитажа и Третьяковской галереи. Пули, словно злые шершни, дырявили стену дворца, осыпая единорожку тучей штукатурки.
Внезапно распахнулась парадная дверь и на террасу выбежал Роман Яматов. На его спине пятнистым горбом топорщился прямоугольный ранец, обтянутый суперкевларом, внутри находилась энергобатарея чудовищной ёмкости. От неё отходил толстый кабель в бронированной оплётке, другой конец которого заканчивался в прикладе чудного, четырёхствольного оружия, зажатого в руках хозяина.
Твайлайт внутренне содрогнулась. То был скорострельный импульсный лучемёт повышенной мощности, не пошедший в серию из-за космической стоимости. Всего их было выпущено не больше десяти штук, и все отправились на подарки высокопоставленным чиновникам. Как-то раз единорожка присутствовала на демонстрации его возможностей. Мишенями послужило стадо коров. Несчастные бурёнки были испепелены меньше чем за минуту. Твай ещё долго тошнило при воспоминании об этом.
Роман Яматов, возможно, не блистал особым интеллектом, но трусом определённо не был. Ругаясь сквозь зубы, он встал у балюстрады в полный рост и принялся палить по погромщикам. От пуль его защищал силовой щит, выглядевший, словно поставленная на ребро гигантская линза. Очередная эксклюзивная разработка, не пошедшая в широкую продажу. Чудовищное оружие работало как часы – невидимые глазу энергетические импульсы превращали людей в чёрные кучки пепла, игнорируя навороченные бронекостюмы.
Атака захлебнулась. Спецназовцы заметались в поисках укрытия. К этому времени на Верхней террасе в живых оставались только двое – хозяин, прикрытый щитом, и поняшка, каким-то чудом не получившая ни царапины. Лучемёт продолжал собирать свою страшную жатву, и Твай в какой-то момент даже решила, что чаша весов склонилась на их сторону, но тут из двери за спиной Романа выскочили несколько фигур. Группа боевиков, пользуясь общей неразберихой, сумела проникнуть в дом, зайдя с фланга, и теперь они собирались закончить начатое дело.
Пластиковый приклад штурмовой винтовки вонзился под коленку олигарху, и Яматов опрокинулся на спину. Его подхватили, выдернули из рук оружие, стащили ранец. Силовой щит вспыхнул и погас. Толпа погромщиков приветствовала победителей радостным рёвом, затем качнулась вперёд и побежала навстречу приветливо распахнутым дверям дворца. Романа, перегнув через балюстраду, швырнули вниз, на руки подбежавших боевиков. Он кричал и извивался, пытаясь вырваться из крепких объятий, но тщетно. Не обращая внимания на сопротивление, его подтащили к возвышающейся неподалёку гигантской фигуре. Бронзовый Роман Яматов стоял на мраморном постаменте с лавровым венком на голове, облачённый в тогу римского императора. Его правая рука была выброшена вперёд и вверх, повелительным жестом Юлия Цезаря, приветствующего Сенат и народ Рима.
Не знаю, было ли это спланировано заранее или то был экспромт, только через руку статуи перебросили верёвку, накинули петлю на шею всё ещё дергающегося олигарха, потянули... Роман верещал и сучил ногами, но его без затей вздернули, словно негра, перешедшего дорогу «Ку-клукс-клану». Несмотря на ошеломление от увиденного, единорожка смогла оценить весь чёрный юмор ситуации – быть повешенным на собственном памятнике, такой чести не удостоился даже Саддам Хусейн.
Мимо Твай пробежало несколько мужчин, разворачивающих на ходу мешки – мародёры готовились к привычной работе. На неё не обратили внимания, сегодня шла охота на людей, до перепуганной поняшки никому пока дела не было. Понимая, что ситуация в любой момент может измениться, единорожка нашла в себе силы сдвинутся с места. Переступив ожившими копытами, она медленно, словно гуляя, двинулась к лестнице, ведущей вниз. Тем временем толпа погромщиков вливалась в открытые двери, предвкушая веселье. Твай спустилась с террасы и приготовилась свернуть за угол. В этот момент раздался истошный крик, и единорожка с ужасом увидела, как толпа радостно ухающих негодяев тащит к открытой беседке вырывающуюся Кристину. Поняшка ничем не могла помочь своей молодой хозяйке. Роняя слёзы, она кинулась прочь, стараясь как можно скорее уйти от рвущих душу криков…»
— В тот день Селестия явно благоволила к своей непутёвой ученице, — задумчиво сказала единорожка. — Я, конечно, имею ввиду не ту пошлую куклу, что сидит до сих пор в Кантерлотском замке, а настоящую, которая, возможно, продолжает витать в высших сферах, наблюдая за всеми нами. Мне удалось уцелеть, и то было воистину чудо… Вы не устали меня слушать? Смотрите, за окном уже смеркается.
— Нет, конечно, — воскликнула Искорка и окинула нас вопросительным взглядом. Никто не стал возражать.
— Тогда я продолжу… Благополучно разминувшись с мародёрами, я без помех добралась до небольшой калитки в ограде парка. Таких калиток имелось несколько штук, и все они, конечно, были крепко-накрепко заперты. Впрочем, я была бы не я, если б не позаботилась заранее узнать комбинацию цифр электронных замков. Покинув территорию поместья, я скрылась в ближайшем леске, редком, но имеющим великолепные заросли ивовых кустов. А что ещё нужно беглой лошадке? Забилась поглубже, улеглась на землю и глубоко задумалась. Что ни говори, а в сложившейся ситуации я поступила как последняя идиотка. Вместо того чтобы изображать из себя конную статую, рискуя в любой момент получить пулю, я должна была, пользуясь оставшимися минутами, собрать девчонок и утечь сквозь хозяйственные ворота. Возможно, тогда удалось бы спасти и Кристину, а теперь… Все мы сильны задним умом. Я до сих пор корю себя за тогдашний промах.
Самое разумное сейчас было подождать, пока толпа схлынет и отправится громить другой особняк, после чего вернуться обратно во дворец. Возможно, девочки прячутся среди хозяйственных построек? Так или иначе, это стоило проверить.
Прошло несколько часов. Медленно опустился вечер, стихли выстрелы, и я наконец решилась. Благополучно вернувшись на территорию поместья, я поспешила на задний двор, к «Яблочному домику» Эплджек, построенному специально для неё на окраине сада. Дверь была выбита, окна щербились осколками стекла. К счастью, Яблочко не стала защищать своё нехитрое имущество – внутри не было ни мёртвых тел, ни пятен крови. Зато разгром оказался знатный. Неужели мародёры решили, что здесь находится сокровищница, полная бриллиантов и золотых слитков? Отправившись дальше, я внимательно осмотрела сараи. Никого. Хозяйственные ворота были распахнуты настежь, повсюду виднелись следы поспешного бегства. Похоже, пока шёл бой на террасе, слуги благоразумно решили взять коллективный отпуск без сохранения содержания. Следопыт из меня был аховый, это сейчас я читаю следы как раскрытую книгу, но даже тогда мне удалось отыскать отпечатки копыт, уходящие к автомобильной стоянке. Похоже, мои подруги оказались умнее и не стали ждать случайной пули в лоб. Порадовавшись за них, я повернула назад. Следовало уходить, но нелепоё чувство любопытства оказалось сильнее осторожности. Вернувшись к дворцу, я поднялась на террасу и огляделась по сторонам. Из правого крыла валил густой дым пожара, но большая часть здания ещё не горела. Повсюду валялись сломанные вещи и трупы. Похоже, в какой-то момент погромщики принялись выяснять отношения и устроили небольшую перестрелку.
Понимая, что делаю то, о чём в будущем ещё пожалею, я подошла к беседке и заглянула внутрь. Растерзанное тело Кристины сломанной куклой валялось на полу. Судя по всему, умирала она долго и страшно. Не выдержав, я отвернулась, и меня вырвало прямо на копыта. Она была умной и доброй девочкой и не заслужила жуткой смерти от рук насильников.
Внезапно грянул выстрел, за ним другой. Спину словно обожгло кипятком. Закричав от боли, я обернулась и увидела группу мародёров шагах в ста от себя. Они были пьяны, что, без сомнения, и спасло мне жизнь – следующие пули прошли с большим запасом. Сорвавшись с места, я понеслась прочь, потеряв голову от ужаса. Молнией проскочила сквозь знакомую калитку, не останавливаясь вломилась в лес и пришла в себя только на берегу небольшого озера, в центре которого красовался крошечный островок с одинокой берёзой и зарослями кустов. Шипя от боли, я вошла в воду, переплыла неширокую протоку и выбралась на берег островка. Укрывшись в кустах, первым делом осмотрела рану. К счастью, пуля лишь скользнула по телу, вырвав клок волос и глубоко поцарапав кожу. Кровь уже перестала течь, так что беспокоиться было не о чем. Моя голова болела совсем о другом. Вид растерзанной девушки, выстрелы пьяных уродов и эта глупая царапина оказались последней каплей. В моих несчастных мозгах что-то замкнуло, и я на время утратила возможность мыслить логически. Меня тошнило от всего вокруг. От этого замусоренного туристами островка, от озера с его стоячей, тухлой водой, затянутой мерзкой ряской, от сереющего, чужого неба. Но больше всего меня тошнило от людей. Я ненавидела их всеми фибрами души. Эта ненависть копилась подспудно, с того самого момента, как наёмник с татуировкой на лице убил Спайка, и вот теперь она выплеснулась наружу. Что-то хорошее и светлое умирало внутри меня. Маленькая единорожка с сумкой, полной умных книг, уходила вдаль, понуро помахивая хвостом, а я смотрела ей вслед, и по моим щекам текли горячие слёзы…
Твай вздохнула и, поднявшись, несколько раз прошлась по комнате, разминая затёкшие мышцы. Мы, как загипнотизированные, наблюдали за каждым её движением. Грустно улыбнувшись, единорожка вернулась на место, и немного помолчав, продолжила:
— Не буду утомлять вас описанием своих душевных переживаний. Скажу только, что именно тем вечером я решила стать отшельницей.
— Серьёзно? Ты? — не веря своим ушам, переспросила Искорка.
— Ага. Понимаю, что звучит нелепо, среди пони никогда не было одиночек, это противоречит всей нашей природе, но, тем не менее, мне очень захотелось остаться одной. Схожие симптомы иногда проявлялись в поведении Пинки Пай. Наш неутомимый Кексик на самом деле была подвержена приступам меланхолии. Тогда она превращалась в Пинкамину – преотвратное существо, я вам скажу, которое находило извращённое удовольствие в беседе с неодушевлёнными предметами. Но моя душевная рана была значительно глубже. Я действительно не хотела никого видеть. Ни людей, ни пони. Даже мысль о потерянных подругах меня в тот момент совсем не занимала. Главное сейчас было остаться в полном, рафинированном одиночестве. И я знала, как этого достичь. Вокруг Москвы не осталось по-настоящему глухих мест, но если идти на северо-восток, в сторону Костромы, можно найти территории, где нет ничего, кроме леса. Двигаясь по ночам, избегая дорог, городов и посёлков, я рано или поздно отыщу подходящий заповедник, где смогу прожить в мире и покое остаток своих дней…
На следующее утро путешествие началось.