Выброшенный из дома

Глава 1

Улей чейнджлингов был местом весьма тёмным, сырым и вонючим.

И в данный момент один из его обитателей нерешительно пробирался через его утробу, будучи только что вызванным королевой — он понятия не имел о причинах вызова, единственное, что ему было известно, так это то, что вызов был срочным. Вероятно, это было как-то связано с неудачной попыткой захватить Эквестрию на этой неделе. Даже задница всё ещё ныла после того, как его вместе с остальными чейнджлингами вышвырнула воздух эта любве-щито-энергетическая фиговина. К счастью, чейнджлингам не потребовалось много времени на передислокацию, но… к сожалению, к тому моменту они уже потерпели поражение.

Он поспешил в тронный зал, где сидела королева Кризалис, и выглядела она при этом… не очень довольной.

— А, ты, должно быть, номер 37 королевской гвардии, — сказала королева, скорее утверждая, чем спрашивая.

У чейнджлингов не было имён — у них был просто номер и специальность. Он был номером 37 в королевской гвардии, и это был самый последний номер, и так уж совпало, что и его ранг там тоже был 37-м — нижайшим из возможных.

Он покорно кивнул:

— Да, моя королева.

— Ты знаешь, почему я тебя сюда вызвала? — королева Кризалис встала со своего трона, который на взгляд маленького чейнджлинга больше походил на незаслуженно возвеличенную груду щебёнки, и принялась расхаживать по нему.

— Нет, моя королева.

— Это лишь потому, что ты виноват в нашей неудаче в Кантерлоте, — она заявила это как нечто само собой разумеющееся.

В потрясении он молчал несколько секунд.

— А? — только и сумел он выдохнуть. — Но я же был на страже, и единственные пони, которых я пропустил, были те шесть кобыл — Элементы. Вы же сами сказали нам, что о них не стоит даже беспокоиться!

— Вот именно. Только вот одна из них помогла той розовой принцессе, одной из той парочки глупых неразлучников, сбежать, и ты ничего не сделал с этим. Что ты можешь сказать в своё оправдание? — королева перестала ходить и бросила на него короткий взгляд.

Он сжался, как только проклюнувшаяся личинка — раз уж сама королева вызывает тебя потому, что ты допустил ошибку, то значит, ты неминуемо должен получить суровое наказание. Даже если это и была не твоя вина.

«Даже если я ничего и не сделал, — подумал он, — то, в общем-то, это тоже твоя вина».

Он собирался было высказать свои соображения по этому поводу, но напомнил себе, что королева Кризалис, вероятно, всё ещё имела достаточно силы, чтобы раскатать его в блин. Или во что похуже.

— Я не… я не хочу сказать, я просто… э… — он попытался найти себе удобоваримое оправдание, но ничего не смог придумать.

Высокая и стройная королева подняла бровь.

— Ничего? — она подняла копыто и скучающе принялась изучать дыры. — Тогда, полагаю, тебя требуется наказать.

Чейнджлинг вздрогнул, но ничего не сказал.

Она снова села на трон.

— За то, что ты сорвал наши усилия по захвату Эквестрии и, таким образом, отобрал отличный источник питания для всего улья, ты сим решением изгнан, — заявила она, не откладывая дела в долгий ящик.

— Изгнан?! — закричал он. — Это... — он хотел сказать «невозможно», но, будучи королевой всех чейнджлингов, она, очевидно, могла выкинуть его из улья. Образно или буквально, уж как ей понравится. — Мне так жаль! Это была не моя вина! В следующий раз я буду лучше, обещаю, просто дайте мне ещё один шанс!

Королева цыкнула на него.

— Предатель, ты пал так низко, что уже умоляешь? Как грустно. Последние слова, прежде чем ты вылетишь отсюда?

Он словно застыл. Он не мог думать ни о чём. И он не хотел никуда уходить отсюда.

— Отлично, я сама тебя вышвырну.

Прежде чем он успел среагировать, его подхватили магической хваткой королевы Кризалис и выволокли из пещеры. На выходе несколько чейнджлингов таращились на него, некоторые махали на прощанье, а некоторые даже хихикали.

Покуда его левитировали из улья, он задумался о том, что он будет делать. У него не было на этот счёт даже самой туманной идеи. После того как его опустят, он, вероятно, постарается найти какое-нибудь место рядом с ульем, чтобы жить поблизости в тщетной надежде, что когда-нибудь они захотят его возвращения.

Однако этот план был прерван в самом зародыше, поскольку во второй раз за эти несколько дней его швырнули в воздух в сторону неизвестного пункта назначения. Видимо, королева хотела, чтобы он оказался подальше.

«Очень, очень подальше» — решил он, несясь по небу. Он увидел лес, проносящийся под ним, за ним последовали луга, затем какая-то деревня, озеро и так далее в бесконечном калейдоскопе. Между тем, он смутно ощущал какой-то громкий шум.

Ах да, он кричал. Такого рода неприятность уже случалась с ним, ну, когда ему невольно приходилось летать на высоких скоростях, припомнил он.

Через некоторое время ему пришлось перестать орать, отчасти потому, что он начал задыхаться, отчасти потому, что его горло пересохло и стало похоже на наждачную бумагу. К счастью, к этому моменту он начал замедляться и стал понемногу терять высоту. Впрочем, это «к счастью» было довольно относительным: он всё ещё двигался слишком быстро, а вдали уже виделись поднимающиеся из-за горизонта горы. Чейнджлинг искренне надеялся, что не врежется в них — скоростные снаряды и жёсткие стены не слишком хорошо сочетались в его представлении.

Теперь он приближался к земле. Казалось, он направляется прямо в какой-то выглядевший довольно диким лес, и это казалось превосходно — там было достаточно деревьев и кустов, чтобы смягчить его падение, поэтому он не получит слишком уж много травм. Он был готов поклясться, что мог разглядеть даже небольшую деревню поблизости.

К этому моменту лес проносился мимо с более-менее приемлемой скоростью и уже оказался в пределах досягаемости его копыт. Он схватился за одну из веток и, заработав больше хлещущих ударов, чем ему того хотелось бы, сумел просунуть её сквозь одну из многочисленных дыр в копытах.

Иногда великие философы и биологи чейнджлингов размышляли о, казалось бы, бесполезных дырах в ногах чейнджлингов.

И вот теперь он узнал — эти дыры просто отлично подходили для подвешивания на ветках. Вот только было жаль, что отпустить ветку у него теперь возможности не было.

Он извивался и дёргался, но лишь убедился, что не может снять копыто со столь своеобразной вешалки.

— Может мне кто немного помочь? Я тут застрял, — крикнул он в пустоту леса, продолжая свисать с ветки.

Но в поле зрения не было никого живого. Водятся ли животные в таком лесу? Может быть, тут и хищники обитают? Он запаниковал, когда понял, что, вероятно, не стоило столь бездумно орать. Здесь, скорее всего, не было чейнджлингов, а единственные живыми существами, что приходили в этот лес, были или жестокие хищники, которые могли увидеть в нём лишь вкусную грушу, или пони, которые тоже увидели бы в нём грушу, как раз годящуюся для того, чтобы как следует отомстить.

Он стал крутиться, пытаясь снять копыто с ветки, на которой он застрял, но когда он затих, чтобы отдышаться, то услышал звук сверху… Ворчание? Едва слышный рык? Звук этот подозрительно напоминал треск дерева. Он бросил взгляд вверх и увидел, что ветвь ломалась прямо там, где он на ней висел.

— Вот же падла, — было единственное, что он успел произнести, прежде чем сломавшаяся ветка вновь отправила его в полёт.

Однако на сей раз ему не потребовалось слишком много времени, чтобы добраться до безопасного места, хотя это и случилось не ранее, чем он успел приложиться головой из-за своего предыдущего раскачивания. Он с силой брякнулся о землю, насобирав на себя немало грязи.

С сильным головокружением он сумел подняться на ноги, хотя немного спотыкался, а глаза норовили закатиться. Он мог видеть звезды! Что, это была ночь? Нет, это было лишь только утро. А может быть, уже и день.

«Дурак ты, № 37, днём звёзд не бывает» — подумал он. Он встряхнулся в попытке избавиться от головокружения и выплюнул немалый комок грязи, который, каким-то образом, скопился у него во рту.

Вокруг него были деревья, кусты, несколько цветочков и другие штуки, которые не могли ни говорить, ни чувствовать, ни выразить своё отношение иначе.

Он коротко вздохнул.

«Ну и что мне теперь делать?» — подумал изгнанник. Имея в запасе помимо варианта «сидеть здесь и подыхать с голоду» ещё несколько, он решил идти в направлении той маленькой деревушки, которую он заметил. Если повезёт, он найдёт парочку ничего не подозревающих пони.

В конце концов, он ведь был чейнджлингом. Чтобы выжить, он должен потреблять любовь, и хоть он был способен съесть другие продукты, но они не могли удовлетворить его потребностей в пище. Он вспомнил, как утащил кусочек торта на королевской свадьбе. Это было просто восхитительно даже притом, что он совсем не утолил его голод.

В какой-то момент он поймал себя на том, что в мыслях обвиняет королеву. Ведь он не мог быть виноват в том, что она потерпела неудачу в своём плане захватить Эквестрию. Пока все эти пони делали всё, чтобы вырвать победу, королева была занята лишь тем, что злорадствовала по поводу своей «разгромной победы».

Он фыркнул. Глупые пони. Глупая свадьба. Глупая королева. «Мы победим тебя силой любви, потому что мы пони-хлюпики, вот!» — представил он в голове высокий голос. «Как смешно, — продолжил он представлять, но уже более глубоким и женственным голосом, — я позволю тебе продолжать то, что ты там делаешь, потому что я дура».

По крайней мере, мысленное издевательство над этими пони и его королевой — хорошо, бывшей королевой, сообразил он, раз уж его выбросили из улья — позволили ему почувствовать себя немного лучше.

Недолго погодя он наконец-то сумел выбраться из леса. Прогулка была лёгкой и спокойной, но он, безусловно, не хотел бы идти через тот же лес ночью. Не то чтобы он боялся темноты или чего-то ещё. Конечно же, он был невероятно храбрым чейнджлингом, так что, наверное, он просто немного… нервничал?

Он достиг ручейка на опушке леса. Немного дальше был мост, а на той стороне, прямо за ним, деревня.

— Отлично, — пробормотал он себе под нос, облизывая губы. — Теперь мне просто нужна маскировка…