Чёрная Галаксия
Часть вторая: Когда всё достало и ты просто хочешь летать
Адмирал Стас Басурманин отложил досье стоящего перед ним пилота и начал наматывать ус на палец. Несмотря на то, что объявление было дано только для эквестрийских пони, он никак не ожидал, что к нему в кабинет войдёт именно эта серая кобылица. Даже форма военного пилота на столь милом создании смотрелась нелепо. И какая блоха её укусила, раз она решила загубить свою толком и не начавшуюся жизнь?
— Из полкового оркестра — в дальнюю космическую разведку? Кардинальные перемены… Опыта в дальних перелетах, Мелоди, у вас нет, это сразу видно — в чём тогда причина столь радикального пересмотра службы и жизни?
Октавия Мелоди немного помедлила с ответом, внимательно разглядывая человека. Людей на базе вообще было немного, и все — на руководящих должностях. А как же иначе? С самого начала межзвёздной войны именно Земля и её союзники вели самые ожесточённые боевые действия. Эквистрайн, конечно, тоже умеет себя защищать, но у людей опыта гораздо больше — вот потому Её Величество принцесса Селестия и упросила Землю прислать ей ветеранов для обучения собственных пилотов.
Басурманин в своё время командовал целой эскадрой, имел множество побед, но по причине уже значительного возраста был заброшен на эту базу. Октавия медлила с ответом как раз потому, что пыталась понять, как разговаривать с адмиралом. Мужественное лицо и прозорливый взгляд повлияли на её решение, и, собравшись с духом, она наконец-то дала ответ:
— Опыт — дело наживное, сэр. Я сдала экзамен по теории на девяносто баллов, а о моих способностях перелёта от планеты к планете достаточно ясно говорит удостоверение лётчика первого класса. Потому-то я и пришла сюда, адмирал… — она решительно выпятила вперёд грудку. — Родители знали о моих талантах к музыке и прочили мне будущее знаменитой виолончелистки. Но когда Конгломерат Миров начал войну, я пожертвовала карьерой, чтобы научиться летать. И что же я получила после пяти лет обучения? Я вернулась к своему же занятию, только сменив виолончель на скрипку! Я не смогла завершить обучение музыке, так и мои способности пилота оказались загублены! Вот и вся причина, господин… Товарищ адмирал.
— Желающих испытать дальний разведчик новой конструкции оказалось не так много, лейтенант Мелоди, — Басурманин многозначительно оговорился. — Кем жертвовать нам, командованию, практически не имеет значения в масштабах целого галактического фронта. Но вы сами понимаете, на что идёте и что скорее всего не вернетесь с миссии живой?
— Во всяком случае, я постараюсь вернуться, сэр, — слегка улыбнулась Октавия. — Что касается остального — я лучше полечу неизвестно куда, чем останусь и дальше прозябать в этой рутине. Если вы позволите — зная о ваших подвигах, я думаю, что и вам не слишком хочется сидеть за этим столом, когда наши флоты сражаются с кораблями Конгломерата.
— Моя задача не менее важная, чем у фронтовых командиров. Хотя я не получу столько орденов и медалей, от моего решения, на какой фланг послать пару лишних эсминцев, может зависеть перелом в войне. Поэтому штабники ничуть не ниже вас, смельчаков. Особенно по званию, помните.
— Так точно, — Октавия стёрла улыбку с мордочки, однако её ярко-фиолетовые глаза так и светились радостью.
Ей и вправду уже до самого хвоста надоело на этой базе. Как она хотела снова очутиться в кабине настоящего космического корабля, как в те славные учебные дни, когда они делали по десять вылетов в день! Обычно земные пони, к виду которых и принадлежала Октавия, предпочитают не иметь с космосом дел — но только не она. Что бы не говорил адмирал, война выигрывается не столько за столами в штабах, сколько за пультами в боевых рубках. Один истребитель, вовремя выпустивший ракету, может изменить исход сражения, один разведчик может принести сведения, которые обрушат все старые планы и заставят составлять новые.
— Об управлении вашим новым судном и его особенностях вам подробнее расскажет офицер инженерной службы Эвервей. Я отмечу лишь то, что двигатель, на него поставленный, в восемь раз опережает в скорости любую догиперсветовую установку по обе стороны фронта, поэтому есть одно важное обстоятельство — ни при каких условиях ваш разведчик не должен попасть в лапы противника. Вам придется активировать самоуничтожение при малейшей угрозе этого. Кроме того, у меня есть большое подозрение в надёжности двигателей, особенно на протяжении длительного времени вашей миссии. Несмотря на то, что меня заверили, что они смогут прослужить в десять раз дольше, чем обычные двигатели, всё же износ неминуем. Как вы понимаете, ни ремонта, ни запчастей на территории врага быть не может, а оставлять корабль целым вам нельзя.
— Придётся убедиться в надёжности двигателей на своём опыте, — заметила Октавия. — Какова цель моей одиссеи?
Басурманин сложил пальцы в замок.
— Несмотря на то, что нам известно, насколько простирается Конгломерат, мы не имеем никаких данных по тому, насколько глубоко он уходит в звёздное пространство, и его тылы не картографированы. По этой причине Землёй и Эквистрайном был разработан уже упомянутый мной корабль, способный не только обогнать любой другой корабль Союзников или Конгломерата, но и проникнуть глубоко в тыл врага. Оказавшись за линией фронта, вы должны будете находить и изучать разумные миры. Если вы обнаружите планету, то ваша задача выяснить как можно больше данных о ней, и в первую очередь — является ли она союзником Конгломерату. Мы должны представлять, насколько слаб или насколько силён тыл нашего противника.
— Да, сэр, — поддакнула Октавия, сообразив, что от неё ждут ответа.
— После того, как вы посчитаете, что исследовали достаточно большое количество планет, можешь возвращаться, — продолжал адмирал. — Но если корабль выйдет из строя, он должен быть уничтожен. Силовая установка вашего корабля строго засекречена, её разработка — военная тайна Земли и Эквистрайна.Ты не имеешь права оставлять корабль в открытом космосе, прятать в лесу, топить в океане. В любом случае ты должна активировать систему самоуничтожения, даже если это будет равносильно твоей собственной гибели.
— Да, сэр, — снова повторила Октавия. «Ну всё, я теперь прямо пони-робот» — подумала она при этом.
— Ты ещё не раздумала? — спросил Басурманин.
— Я обдумала всё заранее, сэр. Здесь меня ничего не держит и я не чувствую свою полезность, обнимая скрипку. Как пилот я принесу куда больше пользы.
— Как пожелаете, — адмирал закатил глаза. — Иди по коридору налево, седьмая дверь. Скажешь полковнику Уолтеру Ковану, что тебя прислал я. Свободна.
Октавия быстро поднесла копыто к голове, развернулась и повернулась, чтобы выйти из кабинета. Сердце её пело от радости — наконец-то! Наконец-то она сможет покинуть эти унылые жёлто-серые стены, и вылететь в космос! Никаких больше идиотских приказов, никакой муштры, и никакой игры в оркестре, которая сидела у неё уже в печёнках. В конце концов, она пилот-разведчик, а не игрушка для погононосцев или манекене для словесных упражнений!
Её ликование было таким сильным, что кобылка даже забыла постучаться — толкнула дверь и вошла в кабинет полковника Кована. Этот мужчина средних лет как раз занимался тем, что проводил лазерной указкой линии по интерактивной звёздной карте, но, едва услышав цокот копыт, стремительно обернулся к Октавии. При этом его ладонь опустилась на левый бок, словно пытаясь нащупать несуществующую кобуру.
— Пони уже забывают про манеры?
— Прошу прощения, — смутилась кобылка. — Я думала о разговоре с адмиралом Басурманиным.
— А, так вот как… — человек обернулся к карте, нажал пару кнопок, и голографическое изображение поменялось на общую карту звёздного неба. — Значит, ты — наш новый пилот? Не думаю, что сержант Крутов будет расстроен твоим уходом, Октавия. Вы с ним не сошлись характерами.
— Просто я не позволяю ему почувствовать себя всадником, оседлавшим пони.
— А по-моему, ты просто мстишь ему за то, что он определил тебя в оркестр, — противоположно Басурманину, Кован обладал куда более весёлым характером. — Во всяком случае, без тебя на базе Крутов сможет вздохнуть спокойно. И не только он. Басурманин случайно скинул мне твоё досье… Так вот, твоя карточка пилота меня удовлетворяет. По сути, цель твоей миссии заключается в перелёте от планеты к планете. Но что с твоими дисциплинарными навыками?
Октавия не знала, что ответить на это, а Кован удобно расположился за монитором рабочего компьютера и не торопясь стал зачитывать прегрешения Октавии.
— Два раза дерзкого неповиновения приказу, два раза зафиксировано вызывающее поведение. Один раз ты встала на смотр в фуражке, надетой задом наперёд. Зачем тебе это было нужно?
— Настроение тогда было — хуже некуда, сэр. Через два дня мне нужно было выступать перед адмиралом Коноваловым, понимаете?
— Всё равно ты — камень на шее у военной машины. Без тебя на базе действительно установится мир и покой. Но я никогда не думал, что именно ты вызовешься на эту миссию!
— У меня уже аллергия на выступления, концерты и хоровые пения, — вздохнула Октавия. — В космосе я принесла бы больше пользы, полковник. А на планете меня ничто не держит.
— А ты не пробовала завести друзей? Парня? Говорят, всех женщин привлекает военная форма — даже кобылок.
— Ну уж нет! Каждый раз, когда до этого доходит охота, я забираюсь в постель и отлёживаюсь!
— Господи… — закатил глаза полковник.
— А вы как думали, сэр? — завелась Октавия. — Пилот-разведчик работает один. Он обречён на то, чтобы месяцами и годами сидеть в консервной банке, в полном одиночестве. Если к этому хорошенько не подготовиться, то может и крыша съехать.
— Ладно-ладно, успокойся! — человек примирительно поднял руки. — Адмирал уже посвятил тебя в твою задачу? Вот и хорошо. Учти, чем больше планет ты исследуешь, тем больше приблизишь окончательную победу. Сведения о тылах противника нам жизненно необходимы. Конечно, и без них мы разобьём Конгломерат в пух и прах, но потери будут велики… Про то, что корабль обязательно должен быть уничтожен, ты тоже знаешь?
— Да, сэр, — кивнула Октавия, остывая. — Не топить, не терять и не оставлять.
— В таком случае тебе надлежит сроком в сорок восемь часов прибыть на третий космодром. Вылет состоится через неделю, и ты отправишься сюда, — голографическая карта показала Октавии яркую звезду. — Пролетев через этот сектор, ты окажешься на территории Конгломерата. С той минуты ты — совсем одна, сама по себе, без командиров, без друзей и без помощи.
— Разумеется.
— Но без подвоха не обойтись, — карта чуть сместилась, показав небольшую планетку возле звезды. — В этом же секторе расположен аванпост противника. Хотя твой корабль необычайно быстр, он не несёт никакого оружия, никакого более-менее серьёзного защитного экрана. Да, в нашей Вселенной за тобой никто не сможет угнаться, но ты можешь совершенно случайно наткнуться на какую-нибудь вражескую патрульную эскадру. Чтобы этого не случилось — мы пошлём эскорт, который отвлечёт противника от тебя, — человек сделал паузу. — Если начнётся сражение, ты не должна вмешиваться в него. Во всяком случае, это бессмысленно без оружия. Как только эскорт вступит в бой, врубай двигатели на полную и принимайся за выполнение своего задания.
— Ясно. В бой не вступать, — повторила кобылка. — Теперь разрешите идти, полковник?
— Торопишься… — недовольно поморщился Кован. — А ведь ты можешь уже никогда не вернуться.
— Хватит быть балластом военно-космических сил, — хмыкнула Октавия. — А что до возвращения, то я уж постараюсь прилететь обратно… Может, хотите пари?
— Ну уж нет, мне не везёт в спорах, — полковник чуть улыбнулся. — Но если уж ты вернёшься, то я лично позабочусь о твоём отдыхе.
— И не надейтесь, что я позабуду о ваших словах!
Как оказалось, её комната — маленькое отдельное помещение размером едва ли больше чемодана — уже была занята. На кровати, свесив задние ноги, сидел зелёненький и по цвету, и по возрасту пегас, смущённо улыбнувшийся Октавии.
— Привет! Я Грин Фрейзер. Дежурный сержант сказал, что я могу занять твою комнату. Ты ведь Октавия, да?
— Ага, — кобылка прошла к своему шкафчику и вытащила из него две вместительные седельные сумки. — Всё, лечу на фронт. Так что до победы вам остаётся только дни считать.
— Повезло тебе, — уныло проговорил пегас. — Ну вот что это за космический флот? Только подошёл к сержанту, как он так заорал — «Обкорнай свою гриву и хвост, йети дальневосточный!». И так страшный, как медведожук, а ещё орёт, деспот, — Грин коротко и метко описал внешность Крутова. — А как его зовут?
— Товарищ Круп, — Октавия не моргнула и глазом.
— Круп… — повторил русскую фамилию пегас, силясь перевести её на эквестрийский. — Это же совсем как…
— Другая культура, не удивляйся. Встань, пожалуйста, мне нужно взять кое-какие вещи.
— Извини, — пегас встал, затем снова присел на кровать. — Ну что ты думаешь, я подстригся… И что дальше?
— Тебе выдали расчёски для гривы, хвоста и шерсти, — Октавия оценила ёжик на голове пегаса и вздохнула. Её чёрная грива была ненамного длиннее, а вот хвост торчал таким же коротким недоразумением.
— Ага. Только зачем?
— Это великая межгалактическая тайна, которую знают только космические разведчики, — Октавия заговорщицки огляделась по сторонам и наклонилась к самому уху пегаса. — Ты теперь будешь зубрить её до конца жизни. МПМ.
— Чего?
— Мысли пачкают мозги, — расшифровала Октавия.
— Да, теперь понятно, — поёжился пегас. — Что же, рад, что ты смогла вырваться отсюда. Удачи и мягкой посадки.
— Счастливо оставаться!
Если на выходе Октавию и уколола совесть, то всё равно было слишком поздно. По коридору навстречу ей шёл сам сержант Крутов собственной персоной. Этакий громадный белобрысый шкаф, затянутый в военную форму. Кобылица постаралась принять как можно более зависимый вид, и то ли сержанту это понравилось, то ли он просто оценил перегруженность сумок Октавии — так или иначе, он лишь кивнул ей и вошёл в комнату.
— Устроились, Фрейзер? Хорошо! Сегодня вы свободны, так что приводите здесь всё в порядок перед моим вечерним обходом.
— Так точно, товарищ Круп!
— Кто-о-о?!
Пофыркивая от смеха, Октавия постаралась побыстрее исчезнуть.
Корабль был великолепен. Выглядел он как обычная ракета, излюбленный тип звездолётов у людей, только неимоверно длинная, уходившая серебристым носом в небеса. При этом, несмотря на размеры, судно создавалось для аэрокосмического использования. По этой причине для передвижения по космосу использовались мощные ходовые двигатели, во время посадки включались носовые и рулевые, а для полётов в атмосфере — маневровые, выдающиеся тут и там из корпуса. И никаких арок генераторов защитных полей, башен лазерных орудий или хотя бы пусковых устройств для ракет. Никакого вооружения, никакой особенной брони, только надежда умчать от опасности.
— Красивый. А ещё такие есть? — спросила Октавия, повернувшись к Эвервею, создавшему его инженеру-дракону.
— Потом будут, — Эвервей оправил помятый халат. — Модель новая, сборка происходит вручную, влапную и вкопытную. Кабина создаётся в последнюю очередь, когда будет ясно, кто пилот. Правда, первую модель пришлось делать наугад, из рассчёта на то, что пони — самые смелые существа в Содружестве, и первый разведчик-испытатель найдётся как раз среди них.
— Очень… иронично, — Октавия смерила удивлённым взглядом синечешуйчатого с белыми пластинами на животе крылатого хищника. — Обычно драконы считают самыми смелыми, сильными и умными себя.
— Я реалист, лейтенант Мелоди, — Эвервей развел крыльями. — Люди командуют, драконы обеспечивают всех оружием и звездолетами, а воюют именно пони.
— Ну, это не совсем так. Воюем мы вместе, и люди обычно считают, что трудятся больше всех. Зато у нас самые лучшие гипердвигатели, а у вас — замечательные догиперскоростные корабли, — она улыбнулась как можно более дружелюбнее. — А как насчёт автопилота? Корабль кораблём, но если нельзя довериться автопилоту, то корабль превращается в бесполезный кусок железа. Я не смогу неделями лететь без сна, а заснуть в ненадёжной машине не сможет ни один нормальный пилот.
— Автопилот предусмотрен, и даже сигнализация о появлении в ближнем космосе флота противника или обитаемых планет. Поэтому можете спокойно отдыхать, не боясь пропустить самого интересного, — Эвервей пригласительно махнул хвостом, направляясь к устремленной в небо ракете. — Если уж мы начали говорить о банальностях, то конструкцией так же предусмотрен автоматический контроль повреждений во всех блоках, но вот ремонтных дроидов мы не уместили. Всё принесено в жертву мощнейшей ходовой части. Шестнадцать маршевых сопел и тридцать шесть маневровых. Поворачивать будет, по сравнению с ходовой скоростью, не быстро, поэтому постарайтесь избегать даже мелких астероидов. Тем более, что от них отстреляться нечем. Кровать и пилотское кресло — в одной кабине. Запас провианта — под кроватью, аптечка, ремонтный и аварийный комплект — в стенной нише. Приемник широкополосный и дальнего действия — вы можете не только связываться с базой на удалении сотен световых лет, но и подслушивать вражеские голоса.
— Ух ты… — у Октавии в глазах вспыхнул такой огонь, какой ни один дракон не выдохнет. — Не корабль, а конфетка. Сколько времени мне даётся на тренировку и когда старт, мистер Эвервей?
— Командование выделило вам двое суток, но я бы отправлялся сразу, управление интуитивно понятно, если вы в лётном училище хотя бы одну сессию закрыли.
Ну и ну! А этот дракон тоже не слишком уважает чёткое следование инструкциям! Обычно, если вышестоящие приказывают солдафону тренироваться два дня, то выдрессированный прапорщиками боец займёт отработками все время с точностью до секунды.
— Господин Эвервей… А мне разве выдадут полетный коридор раньше срока?
— С вашей скоростью, лейтенант, вас даже курьерский эсминец не догонит, кого вы боитесь? «Дедов», которые пошлют вас драить стойло зубными щётками? Если вы вернетесь из миссии, то вернетесь героем, сопоставимым с вашей Дэринг Ду, нашим Алканором и человеческим Юрием Гагариным. Им ли выдавать наряды вне очереди?
И как этот хитрый змий знал, чем совратить Октавию?.. Пони вдруг ухмыльнулась и потерла копыта.
— Допустим, я решила провести учебную предстартовую подготовку, и нечаянно довела её до конца. Откуда вы об этом могли знать?
— Ни сном, ни духом! — Козырнул Эвервей крылом на прощание. — Не скучайте по нам!
Старт раньше срока, в крайнем случае, можно будет объяснить соображениями секретности и безопасности. Кроме того, ей до места встречи с эскортом лететь достаточно долго, а значит, хватит времени, чтобы узнать машинку получше. Кроме того, некоторый запас во времени позволит определиться с надёжностью и скоростными характеристиками корабля. Потому Октавия тоже козырнула копытом и быстро зацокала к кораблю.
Трап, как и ожидалось, был продуман для анатомии пони — относительно удобные широкие ступени, опускающиеся от входного люка до земли под некоторым углом. Кобылка быстро взобралась по нему и занялась предстартовыми приготовлениями. Эвервей её не обманул — пульт был вполне стандартен, если не считать лишних тумблеров и кнопок, отвечающих за управление двигателями. На всякий случай полистав инструкцию, Октавия опустилась в удобное кресло и принялась за работу.
Октавия включила радиоприёмник на короткие волны и, сделав голос как можно более неестественным, пафосным и механическим — не хватало ещё возбудить в ЦУПе лишние подозрения! — начала проговаривать свои действия:
— Лейтенант ВКФ Октавия Мэлоди на связи. Провожу диагностику систем и учебную предстартовую подготовку разведывательного корабля «Композитор Дэниел Ингрэм»!
Вообще, имена кораблям по уставу полагались лишь начиная с определённого тоннажа, да и то — только отличившимся в бою, как награждение. Все остальные корабли различались по кодовым номерам — так и секретнее, и удобнее для экономии места в военных архивах. Назвать только что вышедший из мануфактуры крохотный кораблик столь гордым именем было примерно как… наградить орденом «За отличное командование» новобранца, принявшего присягу буквально вчера. Но Октавия надеялась на лучшее!
— Вас понял, пилот, — откликнулись откуда-то со стороны диспетчерской башни.Такой же сухой и собранный голос. — У вас привилегированное разрешение на взлёт в течение двух суток. Желаете начать сейчас?
Автомат… Тем лучше.
— Так точно, — Мэлоди подмигнула в направлении ремонтного цеха, куда удалился дракон. Не гарантия, что именно он продлил «вип-старт» лишь с указанного командованием часа на весь промежуток тренировок, но это хотя бы показывало его ум. Если же это «заслуга» ленивого диспетчера, который и сам решил отмахнуться от наскучивших ответов тренирующимся пилотам, и не захотел обновлять данные в момент старта… это бы показывало глупость данного диспетчера.
Осознав, что её особенно никто не слушает, земнопони продолжила диагностировать системы, не слишком подробно озвучивая результаты — они так и так дублировались по автоматическому каналу. Но вот «святую троицу» пропускать грешно!
— Ключ на старт… зажигание… пуск!
Пожалуй, в этот момент «земля» догадалась, что старт происходит слишком рано, но было уже поздно. Иллюминаторы корабля, что заволокло от влажной прохлады снаружи, очистились от резкого взлёта, и поверхность космодрома стала стремительно удаляться. Ура! Больше никакого контроля, никаких приказов — только она и космос!
Первым, что услышали опрометью отключавшие «автоответчик», уже нагло пожелавший удачного вылета, диспетчеры, так это заливистое и счастливое ржание кобылки.
— Лейтенант Мэлоди?! Кто давал вам разрешение на взлёт?! Немедленно вернуться на базу!!!
— Что за неприветливый тон, господа? Так ли разговаривают с привилегированными пилотами?
Чувство абсолютной безнаказанности вскружило Октавии голову похлеще перебродившего яблочного сидра. Откинувшись на спинку кресла, она снова залилась громким смехом.
— Пойди постригись! Твой хвост не должен быть длиннее установленного норматива! Если ты дракон — обруби! Тушёная морковка, тушёные помидоры, Селестия Лучезарная, снова тушёная морковка…
— Лейтенант Селе… — едва не оговорившись, да так, что его бы подвели под трибунал вместе с Октавией, диспетчер ругательно рыкнул. Значит, либо дракон, либо разумный зверь. — Лейтенант Мэлоди, вам требуется срочная медицинская помощь! Погасите двигатель и ждите стыковки с мобильной амбулаторией!
Одно товарищ из ЦУПа понял точно — «Ингрэм» за несколько мгновений, даже не особо разогнавшись, уже покинул стратосферу и преодолевал ближнюю орбиту. Но Октавия пока не сошла с ума — рановато ещё!
С эскортом Октавия встретилась на третью неделю своего путешествия. И встреча эта случилась как раз в тот момент, когда кобылка спокойно посапывала на своей койке, погрузившись в какой-то неимоверно чудесный сон. Что именно ей снилось — она так никогда и не сможет вспомнить, потому что динамик, вмонтированный в приборную панель, внезапно выдал протяжный вой сирены. Октавия вскочила, сонно огляделась по сторонам и подскочила к пульту в тот момент, когда сирена затихла, а вместо неё динамик зашелестел и гавкнул одно-единственное слово:
— РОД?
Эскорт отправил кодированный запрос о принадлежности её корабля. Устроившись в кресле пилота, Октавия тронула небольшой рычажок и ответила серией цифр, в которой была зашифрована вся информация о её корабле. Динамик потомил ещё минуту, после чего радостно сообщил:
— РАД!
Сообщение означало «Всё в порядке!», и Октавия, уже отвыкшая от закидонов многозвёздных адмиралов, отправилась в койку. Она даже снова прилегла, и может быть, смогла бы досмотреть свой сон, однако едва кобылка заснула, до её ушей донеслось истеричное «Убавь скорость, пока мы тебя не потеряли!».
Продрав глаза, Октавия села в постели. Что это было? Странный возглас не повторялся, и Октавия опустилась на подушку. Результатом стало ещё более громкое и властное «Пилот-разведчик, немедленно убавить скорость!». Раздражённо помахивая хвостом, Октавия доплелась до пульта и снизила мощность двигателей на двадцать процентов. Посмотрев, как стрелки указателей скорости синхронно сдвинулись влево, она снова пошла к кровати, но не успела и отойти от пульта, как команда повторилась: «Ещё, ещё снизь скорость!».
Пребывая в самом отвратительном настроении духа, Октавия не только убавила скорость, но и вышла на связь с эскортом. Поскольку трёхнедельное молчание и накипевшая злоба сплавились друг с другом, кобылка не преминула посвятить своих слушателей в основы анатомии и физиологии организма пони. Как она могла судить, многозвёздочные адмиралы часто забывают школьный курс биологии, так что она довольно неплохо их просветила.
После этой невинной выходки члены эскорта единодушно объявили ей бойкот. На протяжении ещё шести недель корабли летели в гробовом молчании, и Октавия наверняка почувствовала бы угрызения совести, если бы не малый ход конвоя. Ещё три недели она плелась за ним, сгорая от нетерпения и хмуро поглядывая на обзорные экраны, показывающие три-дэ изображения кораблей сопровождения. Пара десятков истребителей стандартной для Земли «самолётной» формы, шесть эквестрийских миноносцев, похожих на прекрасных морских коньков, четыре сигаровидных крейсера и земной линкор «Возмездие». Главный виновник их неторопливого шествия, он полз по космосу, словно старинный чугунный утюг, заставляя все более скоростные суда подстраиваться под себя. Каждый раз видя на экране локатора вспыхивающую горошину, обозначающую этот корабль, Октавия придумывала в его адрес новое ругательство.
Она развлекалась подобным образом, когда динамик впервые за много дней произнёс:
— ПОНК!
Октавия мигом нахмурилась. Сунув переднюю ногу под приборную панель, она копытокинезом выудила книгу кодов и быстро пролистала страницы. Шифр «ПОНК» означал «Враг в поле зрения!». Кобылка почувствовала, как шерсть встаёт дыбом.
На экране её локатора были видны только суда конвоя. Октавия решила, что враг был замечен либо с линкора, обладающего более мощными радарами, либо передовым отрядом из нескольких истребителей и эсминца, пару дней назад отделившегося от основных сил. Так или иначе, схватки ждать недолго.
— Волна «Ф», — прошипел динамик.
Развернувшись к кресле, кобылка потянула вниз небольшой тумблер. Динамик прошелестел и вдруг с необычайной чёткостью из него полились команды:
— Множество кораблей противника, сходятся под углом в тридцать градусов. Снизу слева, снизу слева.
— Тип?
— Пока не ясно.
Октавия ткнула копытцем гирокомпас, ориентированный на центр Млечного Пути. В космосе нет понятия сторон света, так что слова «снизу слева» были весьма относительны и в данный момент адекватны лишь для эскорта.
— Ещё одна группа противника справа сверху, угол двадцать и семь. Судя по всему, восемь эсминцев и четыре крейсера.
Первый мандраж прошёл, и Октавия больше особо не волновалась. Похоже, они натолкнулись на обычный Рой — от двух до десяти кораблей, охраняемых истребителями. Для её эскорта это не слишком серьёзный противник. Вторая группа, конечно, может уравнять чашу весов, но и с ней не всё ясно. Пока сканеры не могут определить тип корабля, его пытаются классифицировать по величине и яркости на экране локатора. Те, в свою очередь, показывает не сам корабль, а скорее мощность его двигателей. Во второй группе и вправду может быть множество боевых кораблей, но с той же вероятностью это может быть конвой, который спешно пытается убраться с поля боя.
Противник пока не видит их основные силы — у Конгломерата радары слабее. Скорее всего заметив истребители и эскадренный миноносец, враг решил, что это разведывательное соединение или заблудившиеся корабли, справится с которыми не составит труда. Теперь растяп ждёт сюрприз в виде мощного противника.
В это время динамик вдруг взвыл «Опасность сверху!». Октавия уставилась в обзорный экран верхней полусферы и остолбенела — на эскорт пикировала настоящая ёлочная гирлянда! Светящиеся точки стремительно приближались, и, кажется, все орудия были наставлены на её кораблик. Ну уж нет! Октавия припала к рычагам управления, потянув их на себя и заставив ракету взмыть вверх и на полной скорости устремиться на противника.
Этот манёвр для врага стал полной неожиданностью. Стремительность, с которой корабль исчез из перекрестий их прицелов, заставила вражеских пилотов содрогнуться. А через миг нечто на огромной скорости пронеслось через весь их строй. Октавия не видела разнообразных морд и лиц вояк Конгломерата, но она прекрасно знала, что те испытывают. Что в воздухе, что в космосе более скоростной противник — главный страх военного лётчика. Ведь враги не знали, что её кораблик не несёт никакого вооружения!
Стройный строй врагов распался, корабли испуганно разлетелись во все стороны подальше от безумно нёсшейся ракеты — то ли камикадзе, то ли просто начинённой ядерными пирогами торпеды! Разбежались, как микробы от мыла или пони от Найтмер!
Паника была такой сильной, что некоторые особенно перепуганные пилоты устремились прямо под прицел дружелюбной артиллерии кораблей эскорта, что встретила их с распростёртыми объятиями. Алые лазеры, разноцветные лучи, генерируемые магическими кристаллами, обычные ракеты и фугасы, разлетелись во всех направлениях, в несколько раз уменьшив количество паникёров, подарив им вечный покой.
Октавия громким «Й-и-и-ха-а» приветствовала успешные залпы, одновременно направляя «Ингрэма» в хвост ближайшему эсминцу Конгломерата. Тот дёрнулся прочь, словно его овод ужалил. «Возмездие» не преминул воспользоваться предоставленной возможностью — линкор перенёс огонь на вражеский корабль, полновесным залпом размазав его об Вселенную.
— А теперь — горбатый! — вспомнив анекдот про верблюда, Окти ринулась на линейный крейсер противника. Забава противоречила приказу командования — не встревать в бой — и Мэлоди сильно рисковала попасть под случайную «пулю». Не пора ли выйти игры, пока не доигралась?
Большой корабль не так боялся мелкого противника, однако урок, звучащий как «Истребитель Звезду Смерти взорвал», вражеский капитан хорошо знал. Именно поэтому, плюнув в Октавию чем-то, похожим на сгустки плазмы (какое отсталое вооружение!), славный воин Конгломерата решил, что ему неплохо бы предпринять стратегическое отступление. А кобылке повезло, что она отклонила своё судно немного раньше того, как совершили залп, да и канонир не рассчитал упреждение правильно, впервые сталкиваясь с такой адской скоростью цели. С трудом совершив разворот резвого, но неизящного «Композитора», Октавия вновь хотела заняться игрой, когда динамик разразился гневным возгласом с «Возмездия»:
— Пилот-разведчик, куда вас несёт?!
— Хочу повторить подвиг «Семаргла», только в обратную сторону!
Капитан первого ранга Даргор Акраисвент был пушистым драконом и командовал орбитальной батареей — судном с неимоверной огневой мощью и дальностью поражения, но ужасно неповоротливым. А орден получил и название кораблю своему, «Светлейшему Семарглу», заработал, незаметно проведя свой тератонный дот в тыл противника и взяв вражескую базу на абордаж без единого выстрела.
— И с обратным качеством! Кончайте свои выкрутасы! От вас больше вреда, чем пользы! — не оценили её вклад в победу с «Возмездия». — Летите выполнять задание, пока всё складывается удачно.
Такое незаслуженное замечание заставило кровь Октавии закипеть.
— Если бы не ваши улитки, черепахи и ленивцы, я бы уже неделю назад летала от планеты к планете и — кто бы мог подумать — ВЫПОЛНЯЛА СВОЁ ЗАДАНИЕ! Но, по глупости следуя идиотским предписаниям, я тащилась с вами, а теперь и благодарности от вас не дождёшься!
Ответа не последовало. Пустившая последнюю словесную стрелу Октавия развернула корабль, натужным воем двигателем отозвавшийся на это действие, и бросилась в гостеприимные объятия космоса. Скорость была таковой, что уже через минуту сигналы кораблей эскорта исчезли с экрана локатора, а ещё через полминуты замолчал и динамик. Теперь земная пони была один на один со всем необъятным пространством Конгломерата.
Первую планету Октавия отыскала через неделю после того, как оставила конвой. Игнорируя непригодные для жизни миры, окружавшие небольшую звезду, «Ингрэм» пролетел к сине-белой планете, на орбите которой вращалась пара спутников. Несмотря на то, что с планеты её корабль сразу засекли, никому не пришло в голову отправить сигнал, который выявил бы чужака. В глубинах Конгломерата не могло быть кораблей противника, потому Октавию посчитали своей или, по крайней мере, нейтральной. Земнопони не стала давать особых поводов для подозрений, быстро сделав два витка по экватору планеты и один раз облетев её от южного полюса к северному. Большего ей и не требовалось.
С относительно небольшой высоты, позволявшей оценить планету не только оборудованием, но и вести визуальное наблюдение, Октавия осмотрела враждебный мир. Во враждебности она не сомневалась — ей удалось разглядеть четыре космопорта, в двух из которых обнаружились боевые корабли Конгломерата. Высокая плотность урбанизации указывала, что этот мир густо населён, высокоразвит и обладает значительной военной мощью. Собрав эти и иные данные, Октавия вылетела обратно в космос и отправила шифрованное сообщение домой.
Ей не нужно было беспокоиться, что её засекут. Сообщения, посылаемые с территории Конгломерата в далёкий космос, вряд ли вызовут у вражеских радистов хоть какой-либо интерес. Вот ответное сообщение позволило бы врагам обнаружить шпиона, но Мелоди прекрасно знала, что для сохранения маскировки ей ответа ждать не приходится. Убедившись, что данные отосланы, пони развернула кораблик и полетела дальше, надеясь отыскать вторую планету.
Ей повезло напасть на след небольшого торгового конвоя, двигающегося к соседней звезде. Пристроившись к нему в хвост, Октавия немного пролетела следом за транспортами, определяя их курс, а затем на полной скорости обогнала конвой и занялась изучением ещё одного мира. Подобную тактику ей пришлось применить ещё не раз и не два — вместе с конвоями залетая всё дальше, Октавия находила всё больше планет, входящих в Конгломерат или занимающих нейтральную позицию — не держа военные корабли, но позволяя транспортам приземляться в свои космопорты.
К началу третьего месяца Октавия заскучала. Исследовав сорок семь планет, она вдруг почувствовала острое желание слетать домой, для техосмотра и ремонта. Если раньше она скучала по звёздам, то теперь бесконечная пустота и сравнительная тишина успели ей надоесть.
Некоторое время одиночество скрашивала скрипка, которую кобылке удалось протащить на борт, хотя по регламенту ничего лишнего не полагалось, «дабы не нагружать двигатели». Теперь можно было отдохнуть от бравурных маршей и полкового «блатняка», за который порой перепадал второй паёк. Но за пару дней даже любимые мелодии приелись, а за неделю Окти подобрала все знакомые мелодии лишь по памяти.
Другой проблемой стали волосы, которые наконец-то смогли отдохнуть от военной стрижки. В результате грива очень скоро начала закрывать Октавии обзор, а длинный хвост оставлял на полу настоящую реку, когда кобылка выходила из душа. Попытка решить вопрос радикально застопорилась проблемой, что среди всего необходимого скарба у Октавии не нашлось ножниц. Укоротив хвост при помощи коллекции финок, кобылка решила не проводить опасных экспериментов с гривой — в результате та, аккуратно подвязанная, странно сочеталась с кустиком хвоста. Слава Селестии, что она хотя бы не забыла пилочки для копыт и расчёски, наконец-то вступившие в дело.
Но хуже копыт и волос для пони стали ночные кошмары. Они появились на седьмую неделю полёта.
Кто был к ним больше причастен — дух хаоса Дискорд или кобылица с луны Найтмер — Октавия не смогла бы ответить даже под гипнозом. Помидоры-убийцы, картошка в мундире, идущая на парад и ором цитирующая устав под аккомпанемент недовольной Октавии. Звёздный бой, где выстреливали понями в скафандрах, летевших на абордаж, но вязнущих в дальнем космосе… Обрывки занятий из музыкальной школы, где юная Окти никак не могла попасть в нужные четверть тона…
Калейдоскоп абсурдных и не слишком сумасшедших видений заставлял пони чувствовать себя выжатой как лимон — хорошо ещё, что планеты встречались сравнительно нечасто! Хуже всего было после снов-катастроф, в которых «Ингрэм» влетал в объятия жадной звезды. После таких снов Октавия на дрожащих ногах плелась к пульту управления и проверяла показания всех приборов.
Единственное, что менялось на табло — так это координаты и запас топлива. Первое — довольно быстро, второе — крайне медленно. Никакого разнообразия! Как бы пригодилась сейчас книжка, а может быть, маленький видеопроигрыватель… Надо было себе, что ли, плеер купить… Нагрузила бы песен и мелодий штук под тридцать тысяч… Эх. Когда играешь на скрипке только для себя, надоедает быстро. Даже перепалки с начальством воспринимались бы ей сейчас как настоящая музыка.
От отсутствия иной компании, Октавия решила подключиться к вражескому диалогу в следующий раз, когда натолкнулась на торговый караван с мощным эскортом. К счастью, передатчик работал отлично, и после нескольких танцев с бубном Октавия вышла на вражеские переговоры. Особо на успех она не надеялась — в конвоях обычно говорили не на всеобщих языках, вроде космоарго, а на своих собственных, понять которые зачастую просто невозможно. Но в этот раз Октавии относительно повезло. Пусть язык у существ был своим собственным, в сознании пони он рождал знакомые слова.
— Славная катка, бадди! Нафармили овер девять ка лута!
— А голды просадили, тащеры?
— Нерфленые тяжи жрут как некроморфы, но что окурительнее? Арта, коричневая квадратная кидала! На КД встал, и чемодан! Ещё чемодан в башню! Пол ХП слил!
— На картошку сербов, а не балансить!
Октавия даже копыта к ушам приложила и их потёрла. Но нет, из динамика продолжал звучать всё тот же геймерский диалог, причём в его самой худшей интерпретации. На ум тут же пришла вечно взбаламученная соседка-единорожка, посадившая зрение и голос за компьютерными стрелялками.
— Что из кейса дропнулось? — конгломератские «задроты» мешали в своём сленге термины из самых разных игр.
— Хилка на саппорт, имбовая, но я качаю кэрри, они рулят. Махнёмся на бонус к дамагу или нитро?
— Махнёмся! — Стукнув копытом по кнопке связи, Октавия рявкнула в эфир.
Вторжение в эфир стало неожиданностью для неизвестных пилотов. Они замолчали, а Октавия напряглась. Не слишком ли опрометчиво она поступила, влезая в чужой разговор? Правда, корабли пока летели спокойно и никаких признаков беспокойства не проявляли.
Но вот в эфире решили что-то переспросить:
— По бабам?
Несмотря на то, что Октавия уже давно летела без всякой компании, на кобылок бы она не соблазнилась даже сейчас! К тому же, не хотелось выдавать себя и своё хулиганство раньше времени, потому лейтенант Мелоди промолчала и отключила передающий канал, оставив приёмный.
Кажется, она залетела в часть космоса для сумасшедших. Во всяком случае, разговор неведомых собеседников разливался от игровых проблем до реального идиотизма. Кажется, одному требовалась крыть крышу, а второй желал покрасить баклажан.
— Совсем не о чем поговорить с вами… — горестно вздохнула Октавия, вновь выжимая до упора регулятор скорости и вырываясь вперёд, к планете, куда караван и приближался, но значительно его опережая.
Мир был дружелюбным к Конгломерату, так что он занял почетное место в списке планет Октавии. Обследовав его, кобылка двинулась дальше, пытаясь найти новый торговый путь. Она изучила семьдесят планет и достигла обозначенной точки глубоко в тылу противника. Отсюда Октавия могла отправить сообщение домой — и следующие два часа посылала одно-единственное кодовое слово.
— ГОЛД! — простенькая аббревиатура, означающая «Готов продолжать. Жду инструкций» два часа отправлялась к далёкой Земле. Затем ещё час пришлось ждать один из двух возможных вариантов ответа. Либо — «ЗАССД», то есть «Продолжайте полёт», либо «ЖКХ» — «Сведений достаточно, возвращайтесь домой». Какого же было удивление кобылки, когда вместо этих сообщений ей пришло слово «РАСА».
Октавия попробовала повторить запрос и снова получила «РАСА». Почесав ухо, кобылка решила, что какая-то из станций Конгломерата перехватывает её сообщение. Ну-ну, они ещё не знают, что имеют делом не с рядовым пилотом-разведчиком, а с настоящим лейтенантом. Оскалившись, Октавия отправила своим слушателям рассказ о том, как Плотва и Геральт заигрались в гвинт и случайно спасли Вселенную от Дарт Вейдера. Пусть теперь попробуют разобраться, что к чему! Если же сообщение получат союзники, не беда — её там уже официально считают сумасшедшей.
Решив, что домой её не зовут, Октавия продолжила полёт. И лишь через несколько дней листая от скуки книгу кодов и паролей, Октавия обнаружила таинственное «РАСА». Слово значило «Решайте сами».
Теперь Октавия оказалась перед сложным выбором. Повернуть домой с таким списком исследованных планет было бы совсем не плохо… Но корабль пока летел нормально, да и топлива она потратила процентов пятнадцать. Если она доведёт количество исследованных миров штук до сто, то её немедленно произведут в космические адмиралы! И тогда ей не придётся больше давать концерты, концерты будут давать для неё! Всё, точно — сто и не одной меньше!
Судьба ей улыбнулась. Ещё три планеты пополнили список Октавии через два дня. А вот первые признаки приближающейся катастрофы возникли на сто первый день полёта.
Аварийная система отключила подачу топлива к одному из шестнадцати маршевых сопел. Система диагностики пожаловалась, что на нём совершенно истрепалась керамлитовая защитная прослойка. Дальнейшее использование этого двигателя перегрело бы корабль и взорвало его за несколько минут.
Октавия почувствовала холодок. Выход из из строя одного двигателя сам по себе не был серьезным происшествием. Гораздо хуже было то, что один двигатель показывал состояние всех остальных. Корабль оказался не настолько надёжным, чтобы выдержать длительный полет. Но поворачивать назад Октавия не стала. Корабль должен был скоро выйти из строя — она в этом не сомневалась. Но впадать в панику глупо, пони чувствовала, что ещё увидит коротко стриженную голову Крутова.
Учитывая, как далеко она забралась на вражескую территорию, ни до одной базы «своих» она не успеет. А окончательно завязнуть в открытом космосе и взорвать себя вместе с кораблём — не та судьба, которую Мэлоди себе хотела! Оставался лишь один выход — посадка на планету Конгламерата. А дальше… То ещё приключение — угнать вражеский корабль и силой, хитростью и скрытностью пробираться к Содружеству.
Устремившись к ближайшей обитаемой планете, Октавия сделала последнее одолжение ЦУПу — отправила ему отчёт о повреждении. Пускай «Ингрэму» летать осталось недолго, Эвервей мог бы улучшить будущие корабли и облегчить судьбу иных разведчиков. Ну и что, что понавалит множество адмиралов из бывших пилотов? Октавии не жалко, а от смерти она, возможно, пару оболтусов спасёт!
Лететь до чужого мира пришлось четыре дня, и за это время ещё два двигателя успели выйти из строя. Октавии теперь стало не до сна — автопилоту тяжело довериться, если сам корабль потихоньку разваливается. К счастью, остальные дюзы пока ещё работали без перебоев, и на пятый день планета уже была под её кораблём. Позёвывая и прикладываясь к дрожащему стакану с энергетиком, Октавия начала вход в атмосферу.
Корабли ракетного типа не предназначались для мягкой посадки — даже со всеми работающими дюзами ровно сесть на них мог лишь виртуоз пилотажа с глазомером грифона-оценщика артефактов, твёрдым и точным копытом яка-вышибалы и математическим складом ума дракона-банкира. А такие существа работали отнюдь не в космофлоте. Но посадку «Ингрэма» и Октавии дажё жёсткой назвать было сложно — она граничила со снаффом.
В стратосфере двигатели выбивались один за другим, детали сыпались, как искры из шутихи. Пони едва успевала стабилизировать падение, но от зубодробильной вибрации спастись не могла.
Трясшийся корабль едва-едва держался, чтобы не устремиться носом вниз, а вибрация переходила в тряску, не выбивавшую Октавию из кресла только благодаря привязным ремням. Внизу пронеслись пятна лесов, стремительно увеличивающиеся в размерах, промелькнул какой-то город, ещё город, затем потянулись деревни и такой огромный лес, какой и в Эквестрии не встретишь. Позади него разворачивалось болото размерами под стать лесу — то, что нужно! Туда явно никто не сунется, можно и приземлиться, и утилизовать корабль незаметно, спокойно вытащив из него все вещи… Октавия задрала нос «Ингрэма» вверх, постепенно отключая тягу двигателей — а иногда повышая, когда очередной резко помирал.
Тряска прекратилась, перейдя теперь в неровные скачки. Октавия сжимала зубы, колдуя над кораблём, и всё же первый удар об землю заставил ремни впиться в тело. Сдавленно вскрикнув, кобылка вжалась в кресло, пока корабль скользил вперёд. Даже с выключенными двигателями он не только распахал край леса, но и пересёк почти всё болото, оставляя за собой глубокую борозду.
По счастью, судно оказалось достаточно лёгким, а болото достаточно мелким, чтобы разведкорабль увяз лишь на половину, да и люк выхода остался сверху. Можно было облечённо выдохнуть, утерев кровь и пот со лба.
Октавия поморщилась — всё-таки ткнулась в приборку… Хорошо ещё, что лишь слегка рассекла лоб, а не раскроила череп. Отвязывая ремни, кобылка потыкала кнопки приборов, собирая данные о том, что творится за бортом корабля. Показания оказались вполне удовлетворительными: анализ воздуха определил его пригодность для дыхания и не выявил никаких патогенных организмов и спор — хотя Октавия и так была привита от всего, что только встречается во Вселенной. Тем не менее, приклеивая на лоб пластырь — потом отдирать его придётся вместе с шерстью — кобылка сразу же направилась к нише с аварийным комплектом.
Из него она в первую очередь вытащила необходимую одежду — лёгкий, удобный и крепкий комбинезон, напоминавший форму «Вондерболтс». В таком не замёрзнуть, не вспотеть и не промокнуть. Поверх него кобылка нацепила жилетку со множеством карманов, а на глаза надела специальные очки. Отставив пока набитую полезностьями небольшую сумочку, кобылка добавила к своему облачению световой меч с регулируемыми лезвием — и для разведения костра, и для прорубания дороги в джунглях сгодится. Подвесив его на правую переднюю ногу, на левую Октавия нацепила обычный армейский нож с кучей полезных примочек, начиная от штопора и заканчивая таблетками для обеззараживания воды. Позаботившись о внешности, кобылка не забыла о внутренностях — содрогнувшись, она через рот вдохнула специальное вещество, покрывшее её трахею и лёгкие защитной плёнкой, а в ноздри вставила воронки-фильтры — пусть приборы ничего не видели. перестраховаться не помешает.
Теперь настала пора позаботиться об иных, не менее важных обстоятельствах отхода. Но сначала нужно было посмотреть на чужой мир — что Октавия и сделала, открыв люк.
В уши сразу ударили звуки — то, чего так не хватало в тесной кабине, но что сейчас испугали. Повсюду равномерно и шипяще трещали насекомые, коротко, двумя нотами и редко, гласили птицы — их призыв был похож на падение большой капли воды. Потом кто-то протяжно и гулко завыл фаготной трелью, жуткому певцу ответил более тонкий голос издали. Октавии показалось, что звуки инопланетной природы складываются в прелестную композицию, и она пожалела, что сейчас некуда записать ноты. Возможно, она просто отвыкла от всего живого — на протяжении полёта её сопровождал лишь шорох работающих дюз или грохот запускающихся двигателей. А может, планета и вправду оказалась щедрой на музыку. Но, во всяком случае, у неё не оставалось времени, чтобы как следует разобрать мелодии.
Окинув взглядом зелёные пространства, Октавия решила, что ближайший лес может стать неплохим укрытием. Стоило захватить с собой побольше еды с корабля — пусть пони и растительноядные, но есть что-то на чужой планете, не проверив — верх глупости. Правда, в аварийный комплект входил анализатор, он же «Жевалка» — небольшой шар, который определяет пригодность употребления в пищу всего, чего в него не положишь. Но у Октавиии имелись витаминизированные порошки, да и овощных и фруктовых консервов в кладовой хватало. Стоило всё собрать и перенести в лес, где можно будет найти подходящее убежище — с таким запасом пищи она сможет спокойно пуститься на исследование чужого мира.
Оставались лишь три маленькие проблемы. Консервы надо было перенести в лес; в лесу нужно было найти убежище; а самое главное, Октавия совершенно не поняла, как ей спуститься с корабля, а в случае чего — подняться на борт. Ведь трап опускался от люка к хвосту. Дальше пилота должна была встретить подкатываемая на колёсиках лестница, а от ближайшего космодрома… Да по болотом… Даже ради военнопленной конгромератовцы сюда не пожалуют, на то и был расчёт! Что же тогда — разрезать на ленты постельное бельё? Свить верёвки из гривы и хвоста?
— Как всегда! Мы продумаем всё на свете — кроме самого очевидного! — чувствуя непреодолимое жаление излить душу, Октавия раздражённо бродила по кораблю. — Мысли пачкают мозги! Всунули бы в аварийный комплект раздвижную лестницу! Или гравитационную платформу. Да хоть ракетный ранец! Моцартом клянусь, если я вернусь, я им всё выскажу, всё что думаю!
В порыве ярости Октавия просто поскидывала наружу все консервы, становясь похожей на рассерженную изменой кобылу, выкидывающую с балкона вещи блудливого жеребца. А вообще — если еда не попортилась при тряске посадки, то она и сейчас выдержит! Ну, а наволочку и простыню уже и не жалко, можно порвать!
Спустив аварийный комплект, пони огляделась — больше, кажется, ничего не осталось. Добавив к наволочке и простыне несколько проводов, обеспечивающих управление ненужными уже функциями корабля, Октавия связала более-менее надёжную верёвку, с помощью которой могла вернуться, чтобы включить кнопку самоуничтожения.
Всё это время сердце её билось раза в три быстрее обычного. В любой момент мог появиться враг, и тогда все труды пойдут прахом. Потому Октавия спешила — она не хотела погибать вместе с кораблём, но и оставаться без провизии не собиралась. Спустившись вниз, кобылка собрала в седельные сумки как можно больше банок и все пакетики с порошками и пилюлями, и бросилась в лес, в надежде отыскать хоть что-то, что сгодилось бы на роль временного тайника.
Болото было громким, но лишённым всяческих разумных созданий. Долго ли так продлится, скоро ли местная внутренняя разведка или команда спасателей решит проверить, что рухнуло в глухомани? Надо ли проверять?!
Октавия быстро вымоталась с тяжёлой ношей, да после стрессовой посадки, и через силу плелась по лесу, борясь с усталостью и невнимательностью.
Наконец, обогнув густой кустарник — костюм надёжно защищал её тело, но ломать ветви и наводить противника на след не хотелось — кобылка увидела то, что искала. Под громадным деревом было нечто вроде пещеры. Вариант не лучший, но другого всё равно не было. Нора оказалась пустой, старой — хотелось надеяться, что её не посетит ни дикий зверь, ни разумные создания.
Ещё добрых полчаса Октавия занималась переносом еды в тайник. Затем, замаскировав его ветками и землёй, кобылка бегом вернулась к кораблю и с огромным трудом поднялась обратно на борт.
— Почему бы и самоуничтожение не сделать дистанционным, или это исключительно самокремирование? — Ворчала пилот-музыкант, вскрывая защитный колпак над кнопкой самоуничтожения корабля. — Хорошо хоть таймер сделать додумались…
Мелоди собиралась было пафосно гарцевать с серьёзной и суровой мордой, не оборачиваясь на грохочущей взрыв, но взрыва она так и не услышала — только давящие на уши и уже выбешивающие звуки болота. Октавия всё же не удержалась и вернулась к кораблю, осторожно выглядывая из-за дерева. И прикрыла рот копытом — звездолёт совершенно бесшумно корёжился, сминался и таял, а болото начала заволакивать серая пыль.
На секунду у неё внутри всё похолодело — вот тебе и взрыв… Какого было бы сейчас находится внутри?
А затем Октавия вдруг поняла, что видит гибель своего собственного звездолёта, и до родных мест ей лететь и лететь миллиарды километров…
Почва в отдалении от болота становилась все менее топкой. Композиция насекомых и птиц сменилась — некоторые инструменты исчезли, некоторые вышли на сцену. Декорации тоже менялись, становясь зеленее и широлистее.
Октавия крутила головой — вокруг нее поднимались зелёные лиственные деревья с темной корой, высокие и ветвистые. Они были гораздо больше привычных Октавии, и кроме того, у из корней прорастал густой, но обычно совсем не широкий кустарничек. Похоже, симбиот с деревом!
Наблюдая за экзотической живой природой, Октавия немного отвлеклась от постоянного стресса и напряжения, словно бы скакала по туристической дорожке или по ботаническому саду. Но всё же это планета ещё не завоёвана — да и надо ли? Вот быть настороже — надо!
Её удивляло, что пока ещё никто не проявил интереса к её персоне. Где же поисковые группы? Неужели никто не заметил её жёсткого приземления? Вряд ли. Скорее всего на этой планете тоже существует бюрократия. Она и не давала вылететь по первой надобности — сначала доложить генералу о неопознанном объекте, потом дождаться решения о прочёсе местности — и ещё вопрос, какой группе его пошлют…
Пока Октавия не следовала определенной цели — лишь уйти подальше от места падения. Во всяком случае, задумываться было пока не о чем, а детальный план она разработает, когда побольше узнает о этом мире. Кроме того, что она видела перед посадкой и сейчас, ей больше ничего не было известно. Выяснить это можно, лишь посмотрев на кучку местных крестьян или горожан. Однако пока Октавия не хотела покидать лес.
Правда, здесь имелись кое-какие подводные камни. Первый Октавию беспокоил больше всего — кто знает, что водится на этой планете хищного и плотоядного? Конечно, лазерный клинок — вещь хорошая, да и пистолет её обеспечит достаточную защиту от любой твари, имеющей нос. Снаряжаемый капсулами с отвратительно пахнущей жидкостью, рецепт которой одним химикам-психопатам известен, он был её основным оружием. Но ей нужно спать, да и глаза пони пусть и дают хороший обзор, но не могут видеть, а главное — мгновенно подмечать всё вокруг.
Как обезопасить себя ночью, желательно, не демаскируя — вопрос отдельный и очень большой.
Ещё что беспокоило Октавию — трудность с ориентированием. Вот будет весело, если она пройдет по кругу и окажется прямо перед носом своих врагов. Ей пригодился бы хороший компас…
Тут пони словно обожгло. В своей сумке она несёт аварийный комплект! Стоило бы заглянуть в него… Но лучше — через час или два, когда её уж точно не смогут заметить поисковые группы с вертолетов! Обширные кроны, конечно, спасли бы разведчицу от пристального взора с неба — куда больше опасности принесли бы пешие аборигены, потому что деревья были старые, лес прореженный, и относительно далеко просматривался. Но пока — никого, по счастью. Даже фауны не видать.
Тем не менее, лес и не думал заканчиваться. Ещё около получаса Октавия прошла в быстром темпе, но вскоре заметила, что начинает уставать. Странно… Наверное, так на неё воздействовал полёт, всё же ей нечем было особо занять своё тело. И теперь она потеряла форму. Стоило подыскать местечко для привала, съесть пару питательных пилюль и вытащить из носа фильтры. Всё равно когда-нибудь придётся дышать здешним воздухом без особой защиты.
Отдыхая, пони впервые столкнулась с признаками разумной активности на этой планете. Сначала её уши уловили тихое стрекотание. постепенно нараставшее. А затем в просвете между верхушек деревьев она увидела небольшую винтокрылую машину, распугавшую лесных пичуг. Белый коптер величаво проплыл в небе, кажется, в сторону места катастрофы. Октавия порадовалась, что убралась так далеко, но решила пока не делать привалов и двинуться дальше. Если у врагов нет сканеров биологической активности — да и вряд ли они полезны в наполненном жизнью лесу — то высадить поисковые группы они точно смогут. Может, даже с какими-нибудь местными ищейками…
Размыкая объятия с толстенным деревом — Октавия пряталась от взгляда сверху, прижавшись к его стволу — пони продолжила путь в неизвестном направлении. Прошло уже несколько часов с момента принеизвестнопланетивания, а местная звезда особо не продвинулась к горизонту. Как бы себе режим не сбить… Похоже, сутки на этой планете длятся дольше, чем на родном Эквистрайне. Октавия с тоской подумала, что к ним всё же придётся привыкать — шагать ночью по чужим мирам не рекомендуется. Вдруг тут не только птички и насекомые водятся, но и ещё что-то мерзкое, что только ночью выползает?
Решив, что перед очередным марш-броском стоит передохнуть, Октавия отыскала дерево, как две капли воды похожее на то, под которым она устроилась в первый раз, и скинула сумку с аварийным комплектом. Серебристый прямоугольный ящик был надёжно запаян аккурат посередине. Запаяны были даже рычажки открывания и петли. Кто-то настолько рьяно выполнил приказ, что превратил аварийный комплект из спасительного инвентаря в недостижимое Эльдорадо. Но Октавия не пасовала перед испытаниями, поэтому, настроив световой меч на самую маленькую мощность, кропотливо и аккуратно срезала шов, а потом откинула не нагревшуюся, подобно мордоровскому кольцу, крышку в сторону. Определенно, этот ящик и падение с орбиты бы выдержал? А что же касательно содержимого?
Самая важная вещь и в плену врага, и на необитаемом острове, и во дворце принцесс, и тем более на передовой — это, конечно же, Устав Космофлота. Толстая книга с позолочённым солнцем и золотым же аликорном красовалась на самом видном месте.
— Непревзойдённо… — Октавия зацокала передними копытами друг о друга в бурном, но чересчур саркастическом восхищении. Потом, прокашлявшись, открыла Устав на случайном месте. Попалось её любимое. Предложение в тысячу слов, суть которого одной Луне известна.
«В случае аварийной ситуации, входящей в реестр Аварийных Ситуаций (параграф 32.4 ст. 3) или же аварийной ситуации, не входящей в реестр Аварийных Ситуаций, но расцениваемая в данный момент ввиду обстоятельств как аварийная ситуация (параграф 32.4 прим. 1), пилоту космического корабля надлежит воспользоваться всеми необходимыми средствами оповещения орбитальных станций, указываемых в реестре орбитальных станций (параграф 12, ст. 1) как станции приёма сигнала о произошедшей аварийной ситуации, или же сообщить о произошедшей аварийной ситуации на маяк приёма экстренных сообщений, указанных в реестре аварийных маяков (параграф 13, ст. 1) для вызова аварийно-спасательной бригады из списка аварийно-спасательных бригад, указанных…»
Октавия хотела было сохранить Устав на растопку, но копыта ощущали привычную тяжесть слегка более тяжёлой, а толщину издания — чуть большей. Неужели новые внеочередные поправки к задрипанному пункту забулдыжной статьи затрапезного правила?.. Октавия открыла оглавление и с удивлением увидела Приложение — «Краткий курс выживания на дикой планете для молодого бойца». Действительно, краткий, страниц двадцать. Решив почитать новенькую литературу перед сном, Окти с корнем вырвала эти несколько сшитых страниц и поместила их в большой и плоски карман комбинезона.
Так… А под книжечкой лежала еще и бумажка… Не справившись с любопытством, лейтенант Мелоди прочла её сразу.
«Состав личного аварийного комплекта ЛАК-3:
Аварийный гравитационный передатчик определения местоположения АГрОпрМ, совмещённый с пассивной радиоточкой ПаРад — 1шт (1шт+1шт)
Грязные золотники Конгломерата (монеты золотые тысячной пробы с профилем короля Сомбры Первого) для подкупа вражеских солдат — 20 Z
Рацион стандартный, двухкастрюльный — 3 шт
Тарелка — 1 шт
Чашка — 1 шт
Упаковщик № 344
Инструкция по приготовлению к питанию стандартного рациона:
В кастрюле №1 вермишель. В кастрюле №2 котлеты. Положи всё в тарелку. Возьми чашку и налей сок в неё. Помой посуду».
— Та-а-ак… — протянула пони. Ничего полезного. А где лекарство от всех болезней? Лечебные зелья? Аптечка хотя бы? Если она поранится, ей что, лапшой заматываться вместо бинтов? Чувствуя невыносимое желание смачно выматериться в сторону упаковщика, Октавия сунула копыта в ящик и вытащила складную кастрюлю. Поскольку сейчас земнопони была в таком настроении, что могла выкинуть её в кусты, кобылка быстро сунула кастрюлю обратно… И внезапно нащупала маленький ящичек.
«Аптечка Первой Помощи. Для потерпевших крушение на далёких планетах. Эквестринская ассоциация Милосердия.
Состав:
Экстра-сильное лечебное зелье — 1 шт.
Обычное лечебное зелье — 1 шт.
Мазь лечебная — 1 шт.
Анальгин — 10 таблеток.
Аспирин — 10 таблеток.
Бинт стерильный — 3 шт.
Противоядие универсальное — 1 шт.
Успокоительное — 1 шт.
Морфий — 3 ампулы.
Мы ждём вас домой! ЭаМ»
— Слава Селестии! — Подняв одно копыто в радостном жесте, другим пони запихнула коробочку в другой карман комбинезона. Подумав, денежки она тоже сгребла и сохранила — золото ценилось во многих мирах. Ещё подумав, решила сохранить и аварийный комплект — хотя вряд ли она станет разогревать лапшёво-котлетную смесь, пакетики которой обнаружились на дне АК, весил он немного, а кастрюлька пригодится. Анализатор она с собой взяла, нужно будет разобраться с тем, что может подарить эта планета на пропитание травоядному существу — если ей придётся уйти от тайника в поисках космопорта.
Чисто из любопытства Октавия решила скормить анализатору еду из аварийного комплекта, чтобы не было искушения поглощать её самой. На вермишель тот отреагировал красным сигналом и начал выводить на свою гладкую поверхность надписи, смысл которых сводился к одному — веществ, пригодных к употреблению, в лапше не обнаружено. Котлеты представляли из себя маленькие лепёшки, похоже, мясные — к счастью, без запаха. Но Октавия могла быть спокойна — при их производстве ни одно животное не пострадало. Соя тоже.
— Правильно, незачем есть всякую гадость, — Октавия в утешение погладила рассерженную сферу и дезактивировала её, убрав на место, в мешок к своим пожиткам. Вот действительно полезный предмет!
Как раз в это время разумная жизнь решила напомнить о себе — в небе что-то прогудело, похожее на звук реактивного самолёта, где-то далеко слева от неё. Октавия выругалась — неужели она делает крюк? Или просто облёт леса совершают? Как же был бы полезен сейчас компас! Полная решительности, пони залезла в ящик снова, выругалась, смяла бумажку «Упаковщика» и выкинула её прочь. Ну что ты будешь делать!
Она не беспокоилась, что её заметят, пока её скрывают раскидистые ветви, ну, а листочек — слишком незаметная улика, не разглядят ее с такой высоты! Но вот время тратится, пока ты шарахаешься от вражеской техники… Но, с другой стороны, сидишь, отдыхаешь под немилосердный вой и грохот!
Кроме того, уходить дальше в лес без компаса — идея не из лучших. Краем леса и удобнее, и с высоты её не заметят всё равно, деревья прикроют. Да и местных может увидит, разберёт… Только где он, этот край леса?